Хочешь жить - умей вертеться [Яна Мазай-Красовская] (fb2) читать онлайн

Яна Мазай-Красовская Хочешь жить — умей вертеться

Глава 1. Попадос

Очнулся я на каменном полу от холода и первым делом увидел нависающего сверху старика с длинной белой бородой. Он наклонился еще ближе ко мне, и я услышал, как тихонько брякнул бубенчик. Ай да глюки.

— Здравствуй, дедушка Дамблдор! — сорвалось с языка, а потом за очочками остро блеснули голубенькие глазки, и мою голову затопила раскаленная лава…

Вот только боль на меня чаще всего действовала так, как на меньшинство людей, вызывая не панику, а агрессию.

— ***ля! Спасите! — орал я, зажмурив глаза и от души мацая все, до чего мог дотянуться. Точнее до кого. Даже ноготь сломал.

Что орал Дамблдор, я не разобрал. Самое ужасное, я понял, что ничего мне не кажется, и это действительно он. Борода же вот она, в руках. Жесть, блин. Вот ведь тема разворачивается — полный эффект присутствия. Ну и наркоз нынче у медиков, чтоб его. Хотя… ничо так, интересно.

— Сыночек, сыночек! — бросилась ко мне худенькая носатая женщина, пытаясь успокоить, гладила по голове, попутно осторожно высвобождая чужую бороду из моих пальцев, и меня обуяли нехорошие подозрения. Подруга у меня фанфики еще со школы пишет, иногда любит вслух зачесть, мол, чтоб я чего подсказал. Ну мне ж не жалко свои когда пять, когда сорок пять копеек вставить, да и у самой ее ничего так получается — я еще ни разу не скучал. А если учесть, что мы с ней уже третий год тусим, то я товарищ подготовленный. Хоть к тамбовским волкам, хоть к Гарри Поттеру.

Дамблдор пробулькал что-то невнятное и с хлопком испарился, ну чисто домовой эльф. А я уплыл куда-то в темноту — тихую, спокойную и пустую. С надеждой уплыл, что проснусь как полагается, в больничной палате, но подозрения, что не все так хорошо, меня тоже догнали.

Подозрения, гадство, вполне оправдались, стоило мне на следующий день встать и взглянуть на себя в небольшое, покрытое патиной от старости зеркало. Хоть ущипай себя, хоть башкой об стенку долбанись… Да и комнатенка на больничную палату похожа была как моя подружка на Шекспира.

— Чмо носатое, — поприветствовал я себя.

То, что английский стал теперь моим родным, особых сложностей не вызвало: у меня он еще в школе из ушей лез, а учить ему меня начали лет этак с трех, родители считали себя очень продвинутыми… продвигали и меня. Языковой лагерь каждые каникулы, личный репетитор, фильмы, да и сами предки иногда без предупреждения переходили на "инглиш", как правило, на самом интересном месте. Еще бы я не захотел понимать, о чем они перетирают!

Репетиторы менялись, маменька не ленилась почаще приглашать "носителей языка", откуда бы они ни были, так что классу к пятому я уверенно различал кокни, скауз и брумми, не говоря о шотландских и ирландских диалектах. Сдается, я им теперь много раз "спасибо" скажу. Вырастили вундеркинда.

Но нет, это ж надо было так попасть… Нет чтобы в Гарри там, Рона, да я даже на Джинни был бы согласен, хотя все же по любому лучше было бы остаться пацаном. Ну вот. Остался. Рад?

Эх. Надо же было попасть именно в этого лузера, которого тут имеет кто ни попадя!

Хотя как же это все-таки здорово — ощутить себя совсем салагой! Это чувство странно пьянило, казалось, что нет ничего, с чем я бы не справился, хотя история моего персонажа как раз говорила совершенно обратное.

Ну уж нет. Не дамся. Не хочу! Да я уже даже на смену пола согласен! Ага, и пойти заявить матушке, что ощущаю, что мне быть мальчиком неправильно и в душе я девочка. А что?.. Вот они с директором покрутятся… Главное чтоб заклинаний таких не было — но вроде ничего похожего ни разу не слышал, так что не должно.

Выглянул за дверь. Мать моя, то есть тетка, которая теперь за нее, кажется, на кухне возится. Меня накормят? Это плюс… В животе заурчало. Претензий к Эйлин Снейп я пока не имею: живет, как может. Бедненько, но вроде чисто. Вот только шмотки на мне… Надо срочно учиться трансфигурации! Хотя кто же мне даст… Может, если продвинуть эту мысль после заявления о смене пола… Надо будет попробовать.

И правда, накормили. Дешево и сердито, но «картошку все мы уважаем, когда с сольцой ее намять…» Эх, сюда бы грибочков солененьких! А кстати… Растут грибы в Грейт Бритн, растут, сам видел. Правда, местные их ни фига не собирают, такие же лохи, как и в Европе, но маги, может, наоборот, фишку рубят? Насколько помню, Коукворт — городок небольшой, и где тут ближайший лесок?.. Пойти узнать, что ли? Ну… и кто мне мешает? Вперед!

Эйлин была в шоке, только рот открывала-закрывала, но я клювом не щелкал, смотался, пока у нее звук не появился.

Хорошо на улице. Не холодно и не жарко, а главное — ни души. В лесу-то мне пофигу, в каких я тряпках, а вот как бедный парень в женской кофте по городу ходил?.. Все-таки придется Эйлин высказать, сколько она лет тут живет? Могла бы и слить тормозную жидкость, сообразить, что со своим уставом в чужой монастырь соваться как минимум некрасиво, а так и просто глупо.

За пару суток, пока отходил от проведенного ритуала, сумел вытащить из мамы Эйлин, что это вообще было. Оказалось, мне помогали пробудить родовой дар — зельеварение, естественно. Расплатиться матери было особо нечем, так что мне теперь отрабатывать придется. Директору. Ага, щас. Я об этом просил, спрашивается? Нет, я пока молчал. Маменька, конечно, подставила, ну так назад-то уже не отыграть, и смысл сотрясать воздух? Лучше подумать, на какую дисциплину надо будет приналечь, главное, чтобы не на зелья. От них, конечно, пользы много, только в планы мои никоим образом не входит совать голову в это ярмо. Как и любые другие части. Дудки-с. Так что по моей личной официальной версии — не пробудил добрый дедушка Дамблдор у мальчика Севы никакого дара. Зуб даю, даже хоть все. Потому что он меня пробудил, а уж я точно ничего общего с "даром зельеварения" не имею.

Эйфория, кстати, притупилась, но никуда не делась: то ли побочка такая странная — усиление жизнерадостности (у Снейпа, ха), то ли молодой организм обрадовался мне, старому и опытному. Ну, не так чтобы старому, конечно, я — дитя восьмидесятых. Так что мне сейчас двадцать семь, пережито много, бурно, интересно, а сколько теперь впереди! И хренушки я им пойду, как телок на поводу. Безвыходных положений не бывает, даже если вас съели. Ох, и устрою я кое-кому несварение!

Кстати, нехило Снейпу помогли, парня-то вроде как угробили, раз на его месте я появился? Или нет? Или мы поменялись просто? Но у меня вообще все ровно было, пришел из лаборатории, пиццу разогрел, телик включил… Братишка пришлепал, как услышал своих любимых «Морских дьяволов». Все. Больше ничего не помню. Так что, может он там, на моем месте оказаться сейчас?

А прикольно ему будет… Матери Снейп очень даже нравится… хе-хе. Или Рикман? И мелкий Снейп не покатит? Хотя материнский инстинкт же, еще как покатит! И фильмы она с нами вместе смотрела, в курсе. Эх, вот бы так и было, да еще бы хоть одним глазком посмотреть, как они там…

В задумчивости проходя мимо полузаброшенной детской площадки, я едва не пропустил первых людей. Точнее, двух девчонок, примерно одного возраста со мной. Площадка, собственно, представляла собой вытоптанное поле, что-то вроде футбольного, и пару старых качелей.

— Северус! Где ты был? — подлетела ко мне рыжая, и до меня наконец дошло.

Это же вроде моя любовь по гроб… и после него. Ну, привет. А где же «здравствуй, дорогой друг?», ну, ладно хотя бы просто «здравствуй»?

— Болел, — я немного нахмурился. — Здравствуй, Лили.

И Петунье то ли кивнул, то ли поклонился, поприветствовав. Кажется, обе удивилась.

— А… Что так долго? Не мог побыстрее поправиться? Мы же зелья варить собирались! Ты обещал!

Фигассе… Волевым усилием ставлю на место едва не выкатившиеся глаза, глубоко вдыхаю и так же глубоко выдыхаю и смотрю на рыжую. О да, стерву видно уже сейчас. Она продолжает что-то там бухтеть про бороздящие зелье черпаки, а я про себя прикидываю… Нет, это уже не перед первым курсом, это, кажется, лето перед вторым. Бля, в доме даже газет нет, кроме старья какого-то! Я-то думал, Хогвартс еще впереди.

Но девочка наглеет… Ведь точно решила, что весь мир крутится вокруг нее! Ну, а уж один чернявый носатый чувак тем более должен. Нет уж, нахер сплющилась мне такая «дружба в одни ворота», про любовь уже и не говорю. Но ведь так просто не отстанет, как пить дать. Попробовать, может, воспитается? Вспоминаю мультик про Малыша и Карлсона…

— Что же, я заболеть не могу, как все люди? Может, я вообще еле выжил? Мама, между прочим, Дамблдора приглашала, даже не колдомедика, представляешь? Да я, наверное, самый больной человек… по ту и эту сторону реки, — вот так, и еще немного трагизма в голос, про Карлсона Лиля вряд ли читала, не говоря о русском мультике.

— Директор был у вас?! — Лиля едва не села прямо на асфальт.

В авторитете, значит, у нее уважаемый директор, да кто бы сомневался. Дабы не совсем выбиваться из образа, я сделал вид, что придерживаю ее, зараза крепко вцепилась в мою кофту и потянула вниз. Рукав треснул и немного сполз.

Я, конечно, был только рад, что чертова тряпка вот-вот прикажет долго жить, но ходить светить тощей впалой грудью, отговариваясь тем, что зато у меня спина колесом, было как-то не копенгаген. Хоть народу на улице и не было все это время, но ведь когда-то они тут ходят, нет? Девчонок-то этих мелких я совершенно не стеснялся.

А потому я поднатужился и совершенно артистически развел Эванс, прямо как умница Карлсон Малыша. Правда, не на варенье. Подошедшая Петунья только пыхтела, но слова против вставить не могла. Девчонки всех возрастов в большинстве своем страдальцев любят, если умеешь красиво. Я умел, спасибо лицейскому театру-студии.

Лили смотрела на меня глазами только-только разбуженного Бэмби, Петунья, кажется, тоже постепенно проникалась, а потом они быстро сгоняли домой и притащили светло-серую рубаху отца, похоже, почти новую, великоватую для меня, конечно, но рукава можно обрезать и подшить. Эйлин же что-то может, наверное? В крайнем случае, сам справлюсь, знаю, с какой стороны иголку держат.

Я сдержанно и вежливо поблагодарил за рубашку и раскрыл пакет. Петунья, ворча что-то себе под нос, удалилась.

Из пакета пахло мясным пирогом. Ай, молодцы, провиант не забыли. Будем думать, что клиент еще обучаем. Да что там, Лили же соплюшка еще совсем. Видать, дома действительно балуют, а то бы не выросло такое… чудо. Все-таки не зря я долго, печально и в истинно карлсоновском стиле обосновывал, что мне надо усиленно питаться, даже авторитет директора приплел. А вот как это сделать в моей жизненной ситуации, я как раз собирался выяснять, для чего шел во-он в тот лесок. Лето же… что-нибудь да растет там съедобное!

Что завод? Какой завод? Да в моем промышленном центре двадцать первого века такое в атмосфере иногда плавает — тут почти Шанель, Диор и что там еще. Благовония.

Похвалил девчонку, сказал, что она настоящий друг. И ее сестра тоже. И чего они рты пооткрывали?

Эванс увязалась со мной. Мол, если в лес, то на пикник, как она сказала. Ну-ну. Пока она чинно шла, бегом сделал крюк домой, взял бутылку воды, слава богу, этого добра у нас навалом. В смысле, и воды, и бутылок.

Ну, дошли мы до этого лесочка… А ничего так. Особенно если пройти немного подальше.

Чистенько даже, не то что у нас в пригородных лесах. Так правильно, семидесятые, еще не время упаковочного бума. Когда, оприходовав две трети пирога, я нашел и слопал, жмурясь от удовольствия, десерт — первую горсточку земляники, Лили смотрела на меня, как на… даже не знаю на что.

— Ты чего? — спросил я, потому что такие женские взгляды игнорировать себе дороже. И без разницы, в каком возрасте эта будущая женщина.

— А…

— Тоже хочешь?

Она покивала, все еще, видимо, не находя слов. То есть… я что, должен был ей все собранное непосильным трудом скормить и тихо радоваться? Неужели этот Снейп так перед ней стелился? Придурок… сам же и воспитал такое счастьице себе на голову. Немудрено, что она его в конце концов задвинула. А мне вот разбираться теперь.

— Иди сюда. Вот, смотри: видишь такие тройные листочки? Это и есть земляника. Около них и ягоды ищи. Кстати…

Дал ей небольшую баночку и еще раз душераздирающе (надеюсь) намекнул, что моему несчастному организму совершенно необходимы витамины и она может стать настоящей спасительницей…

— От чего? — поинтересовалась девица.

— От дистрофии и авитаминоза, — веско припечатал я.

— Так Дамблдор говорил?

В ответ сделал торжественно-непроницаемую рожу, типа как Снейп уже взрослый в сериале. Видимо, удалось, потому как расспрашивать меня более не стали. Лили встала на карачки и поползла… А я что, тоже баночку побольше достал и пополз в другую сторону. Вот наползу на грибочки, тогда и пешком можно будет побродить.

Баночку земляники я набрал довольно быстро, в отличие от Лили. И задался вопросом, почему это дитя родного палисадника не знает почти ничего из дикорастущей флоры — чему-то она в школе училась или нет? Кстати, что там у нас в Хогвартсе было, надо бы свои книжки-тетрадки прошерстить, а то сяду в лужу… Что колдовать я смогу почему-то не сомневался ни капли.

С грибами у Лилс получились вообще слезы. Ну, или истинно ведьмовская радость: то, что она набрала, наша Баба-Яга точно бы оценила. Девчонка чуть не разревелась, когда я выкинул из ее корзинки абсолютно все. Именно так, потому что из сыроежек, размолотых пополам с мухоморами, выбирать было: а) нечего и б) опасно. Третий глаз или что там еще мне уже дорогой директор проковыривал, спасибо, больше не хочется.

Пришлось устроить девчонке небольшую лекцию о съедобных и несъедобных грибах, в конце затронув и ягоды. А то я тут пару раз воронец видел… Господи, какой же детский сад!

Лили внимала мне почти как учителю, а когда я закончил, спросила:

— Откуда только ты все это знаешь?

— Читал, — уклончиво ответил я.

— А когда мы к вам пойдем?

А я-то чуть не забыл, что мой предшественник обещал ей, что будет что-то там с ней варить… Значит, у нас дома колдовать можно. Это прекрасная новость!

— Послезавтра, — ответил я. — Родителей вроде не должно быть, — соврал я и задумался, как бы удалить Эйлин. Может, получится договориться? Хотя… вряд ли.

Хорошо, что отец отбыл в соседний город на другой завод компании — видимо, работником он был достаточно ценным, раз его еще и в другие места приглашали. Мать как раз без него и разгулялась — к директору на поклон. Недостаточно сын был хорош для нее, видите ли. Надо будет у нее поинтересоваться, когда батя вернется, а то она про него только сквозь зубы разговаривала. Как же тогда я-то у них получился? Тоже спросить, хы.

Мы побродили еще полчасика, я собрал пару десятков здоровенных и крепких лиловых сыроежек и пяток красноголовиков у самого края небольшого лужка, а потом Лили начала жаловаться, что у нее ноги устали. Вот ведь… Я настраивался без полного пакета не уходить, так что предложил ей посидеть немного на поваленном стволе.

Радовался я недолго, девица начала ныть, что кушать хочет и что дома ее потеряют. Ну…

— Вот тропа. По ней ты выйдешь туда, где мы ели перед тем, как пойти в лес.

— А как же я?.. Ты хочешь, чтобы я ушла?

Истеричные нотки в ее голосе мне сильно не понравились.

— А зачем тебе я? Лесок — всего ничего, никакой опасности, до дома идти меньше часа.

Зеленые глаза наполнились слезами и смотрели на меня, как не знаю на кого. Серого волка в комплекте с каким-нить людоедом.

— Тут же никого нет, чего бояться?

— А если волки?

Господи, откуда она такая, а?

— Какие волки могут быть в лесочке два на полтора рядом с не самым маленьким промышленным городом?

— Хны…

Тьфу.

— Ладно, пошли домой. Не думал я, что ты такая слабенькая.

— Я?! — пискнула возмущенно.

А вот и слезки высохли, вот и молнии в них, здравствуйте.

— Ну, если я, после болезни, ослабленнный и изнуренный, могу еще час-другой ходить, ты-то здоровая, верно?

На детском личике сменилась масса эмоций. Кажется, до нее дошло, что при наличии «волка» я ей мало чем помогу, разве что пока меня едят, она успеет добежать до канадской гра… то есть до милого дома. И да, это, конечно, будет называться «позвать на помощь». Ай, хороша, детка.

Ладно, идем. Перед тем, как наши тропинки разошлись, благородно отсыпал ей в газетный пакетик земляники. Целых полбанки, между прочим!

— Вот, держи. Ты же домашних своих хочешь угостить?

Здравствуйте снова и вы, глаза разбуженного Бэмби…

— А… да, конечно. Спасибо, Северус.

Во-от. Молодец. Первое за день «спасибо». А может, вообще по жизни первое? Понятия не имею. Но предпочитаю слышать это почаще, особенно от нее.

Вообще затея с земляникой имела дальний прицел: я хотел, чтобы к нам в следующий раз присоединилась старшая сестрица. А что, девицы будут собирать себе ягоды, занятые друг дружкой, а я смогу наконец перейти трассу, по ту сторону лесок смотрелся позавлекательнее.

Вернувшись домой, в очередной раз вогнал маму Эйлин в ступор: сам почистил сыроежечки, сам навел контакт с соседкой, выпросив у нее пару луковиц, и на ужин у нас было дивное блюдо: картошка с грибной поджаркой. Объеденьице! Да, растительное масло в доме оказалось. Не понимаю, что там писано насчет того, что Снейпы едва не голодали и что Эйлин нормально готовить не могла. Ну, не до разносолов, но и голодать не с чего. Да и вообще вареную картошку испортить трудно, разве что совсем про нее забыть. Тогда получится с одной стороны печеная. Но Эйлин не производит впечатления совсем уж ненормальной, хоть и явно не от мира сего. Но стоит ей от меня шарахнуться, я как могу популярно объясняю ей, что сама виновата. Кто директора просил незнамо что со мной творить, я, что ли?

Сунул ей рубаху, объяснил. Она скривилась. Снова пришлось читать что-то типа лекции насчет чужого монастыря… Смотрела на меня почти как на Дамблдора… Бедная, бедная женщина. Нет, она мне, конечно, никто, если уж так брать, но я уже начал играть по правилам. И всего несколько дней прошло, она искренне беспокоилась обо мне и заботилась, как умела, так что я буду сильно против ее преждевременной кончины, как там было в каноне. Хорошая женщина, в меру своего воспитания, конечно. Кормит по крайней мере регулярно, с сюсю не лезет, в душу тоже.

Наконец увидел колдовство в исполнении матушки. Трансфигурация — это вещь! Манжеты отрезаны одним движением палочки, так же по мерке укорочены рукава, а потом к ним пришпандорены те самые манжеты. Правда, иголкой мы тоже прошлись, она — один рукав, я — второй. Кстати, она опять изрядно тормознула, когда я вторую иголку взял и начал ею орудовать. Пальцы, конечно, не так чтобы приспособлены, но скоро стало получаться довольно ловко. По крайней мере, закончили мы почти одновременно, несмотря на разрыв шаблона у миссис Снейп, но его иголкой не зашьешь. А будет знать, как всяким ритуалом чадо единственное подвергать. Так что теперь на все ее удивления развожу руками и посылаю к доброму дедушке.

Кстати, фичу с шитьем, то есть самый правильный шов, я узнал еще в детстве, ну или в ранней юности, когда наши пацаны сами себе системы подвесные шили. Альпинистские. А что, тогда купить это было особо негде, благо, в городе был аэродром и наш руководитель туристического кружка (во мужик был!) имел там полезное знакомство. Так что стропы и шелк со старых парашютов довольно быстро становились нашими рюкзаками и системами. Их наши парни шили, а девочки, те, в основном, по одежде были. Потом менялись. Я Маринке — систему и рюкзак, она мне — понтовый костюмчик с кучей карманов, и все довольны.

Так что поделюсь, может, пригодится кому: в одну сторону делаешь стежки, просто подряд, как «наживую» собираешь, а потом разворачиваешь и радостно, но аккуратно, чтобы попадать между предыдущих стежков, херачишь обратно. Шовчик получается — загляденье, и куда прочней, чем «назад иголкой» или другие выкрутасы. Системы, кстати, испытывали на совесть — самим же в них на скале висеть, если что распорется, тебя же отскребать будут! А руководителю кто передачи будет носить? Вэ-Вэ с безопасностью шутить не давал, да мы и сами не дураки были.

Так день и прошел. Мой первый активный день в этом попадосе.

Ну… вроде ничего так.

Уже ложась спать, пролистал тетрадку Снейпа-первого по трансфигурации и остался доволен: парень писал аккуратно, по ходу делал пометки, что недопонял, а потом дописывал. Орел, че. Спасибо тебе, Снейп, если бы ты меня слышал. Толковый пацан, откуда только у тебя это, в одиннадцать-то лет? Неужели от «хорошей» жизни? Ничего, я отомщу за тебя. Наверное.

Так, надо успеть до послезавтра пролистать все учебники и тетради… Это я себя в хорошие рамки загнал, договорившись с Эванс. Вот бы еще узнать, что я ей варить-то пообещал, а то неизвестно, может, и варить-то не из чего. Да, завтра будет насыщенный такой денек…

Глава 2. Не всякое лыко в строку

На следующий день пришлось встать рано: я решил заставить тело бледное хотя бы пяток раз отжаться и полсотни — присесть, но снейповская тушка меня приятно удивила. Десяток отжиманий влегкую, довел до восемнадцати. Отпал. Ниче так. Есть, с чем работать. Осознал, что пацан был, конечно, тощий, но жилистый, такие могут часами, не останавливаясь, переть в горку рюкзак под сороковник, а то и больше при том, что у самих вес не сильно отличается от этого самого рюкзака. И не жужжать, кстати. Знавал я таких.

Остальное время я провел как истинный ботаник, согнувшись над книжками-тетрадками, только после обеда разрешил себе выйти на часок. Рысью добежал до того самого лесочка, но земляника, которой еще вчера немало оставалось, оказалась почти совсем обобраной. Зато нашел шикарное семейство лисичек и новые сыроежки, которые уже точно можно будет посолить. Обожаю!

Вовремя вспомнил, что для засолки у матери ничего, естественно, не водится, кроме соли, а значит, снова придется собирать по соседям. И лука нет, ага. Впрочем, проходил я мимо полузаброшенного заросшего огородика, надо будет пошарить там на предмет того, что выжило. Пару зонтиков укропа и что-то похожее на ветку смородины я вроде приметил, что из травы торчали, надо будет цапнуть на обратном пути.

Теперь озадачился найти (черт бы побрал местных, сожравших мои ягоды) еще земляники, потому как попрошайничать я больше определенно не хочу. Жалостливые взгляды я, конечно, вынести могу, только возникающие исключительно по моей собственной инициативе и не часто. Пару раз в неделю максимум ради дела смогу вытерпеть, потом звереть начну. Ненавижу, когда меня жалеют! Натуральный обмен — наше все.

Немного пробежался, нашел-таки нетоптаную полянку с ягодами, в темпе поползал, обирая кустики обеими руками. Ну до чего ж муторная ягода… Но полезная и вкусная, а потому — вперед и не ныть. За полчаса насобирал примерно две трети банки. Ладно, уже есть, что соседке предложить.

По пути домой после огородика, где много чего сохранилось, забежал к речке в надежде на рыбку, естественно. Обломался. Речкой это несчастный географический объект назвать было сложно: то, что в ней текло, на воду походило мало. Ну да, в городе же ткацкая фабрика. Гринпис, ау! Кстати, что там насчет детского труда? Помнится, в прошлом веке в Англии были весьма свободные в этом отношении законы, то есть вкалывать могли все едва не с пеленок, главное до станка доставать. Может, попробовать подработать, если это, конечно, достаточно выгодно. Хотя, блин, ныне что угодно выгодно, по равнению с нулем-то. С мамани я уже понял, что взятки гладки, но список вопросов к отцу этого тела шустро рос. А с речкой… надо будет глянуть, что там выше по течению.

В результате час, данный себе самому на развеяться, превратился в два часа. Ну да ладно, зельеварение я уже пролистал, если у Эванс будут возникать другие вопросы, отобьюсь. И вообще, как там: «Я самый больной в мире человек…» А Эйлин скажу наконец, что ощущаю непреодолимую склонность к смене пола. Пускай идет с Дамблдором разбирается. Кстати-и-и… Он ведь, по идее, неслабо накосячил в ритуале-то! Так что ничего она ему не должна, скорей уж наоборот. И как бы это ей в подкорку внедрить, если даже в кору пока не получается? Еще и дятлом работать?

Правда, надо будет самому приготовиться, когда директор заявится к нам (или нас к себе вытащит, тут уж как повезет), но не зря же я в СТЭМе* почти все время, пока в политехе учился, подвизался? Еще со школы, лицея то есть говорили, что я неплохо играл. А что до образа — выберу-ка я Джинни Уизли, потому что прекрасно ее представляю, а главное, в этом мире она еще не родилась и даже не в проекте, зато фамильные черты имеются, будет дедушке над чем головку поломать. Тем более что, если верить легенде, все британские маги друг другу родственники.

Вернулся домой и, не обращая особого внимания на попискивание мамы Эйлин, провел ревизию на кухне. Ну, что сказать… Картошка это вещь, конечно. Немного разных круп, в основном овсянка, хотя немного ячневой и риса тоже есть. Горох, кстати. Эх, к нему сальца бы, лучку, да горошницу забубенить… Соль. Единственное, чего, на мой взгляд, много. Масло, то самое, растительное. Полбанки. Мука. Почти полный пакет. Три яйца, надеюсь, не задумавшихся о бренности бытия. Уточнил у матери, нет, яйцам всего сутки. А что, блюенных кубиков в те годы еще не было? Не верю… Надо будет самому до магазина сгонять. О… сухое молоко. Нормально, на рисовую кашу поутру сойдет. А то четвертый день вареная картошка это как-то… Сахара бы достать. И сгущеночки… И мяса. Ладно, грибы — это лесное мясо.

Сварил грибовницу с цельным овсом, в душе мечтая о перловке, но получилось не особо хуже. Мать смотрела, как богомолка на чудотворца, только что не крестилась, но варево «дорогого сыночка» попробовала без разговоров. И супчик мой даже пискнуть не успел, как исчез. Молодец. Налил ей вторую тарелку — попробовала отказаться. Высказал свое фе, особо упирая на то, что хочу, чтобы она жила еще долго, как же я без нее. Как она спала с лица! То, что дело нечисто, стало понятно, как дважды два. Так что я не отстал от нее до тех пор, пока не услышал, кем, когда и почему она проклята. Ну, дедуля Принц, я тебе устрою… Вот только подготовлюсь как следует, ты эту козью морду до конца жизни не забудеш-ш-шь!

Эйлин опять дрожит, оказывается, последнюю фразу вслух прошипел. Мама, закаляйте нервы, они нам еще пригодятся!

Только что ж я закипел-то так? Женщина эта мне даже не родня, если подумать… Но когда отец, глава семьи, так ведет себя с дочерью, слабой и робкой, его определенно надо поучить уму-разуму. И если этим заняться больше некому, то займусь я. Пусть не быстро, и не сразу, но я эту сволочь сделаю, не будь я Санька Русанов по прозвищу Барон. Ненавижу тех, кто обижает заведомо слабых и уж тем более зависимых от них. Думаете, случайно я роулинговского Снейпа терпеть не могу? Ладно, этот пацан еще, такой херни не творил.

Кажется, дел становится все больше.

Вернулась соседка. Сменял у нее землянику на банку сахара. Вроде к сладкому всегда был ровно, ан полон рот слюней, чуть не подавился. Еще пару морковок получил сверху, когда поинтересовался, где тут можно овощами разжиться. Какая хорошая женщина. И что с ней мать-то не контачит? Давно надо было задружиться, соседи же! Хотя… неужели это все английский менталитет? Но соседка-то нормальная, хоть тоже англичанка!

Пока убирал со стола, отскабливая его немаленьким таким ножом, Эйлин опять таращилась. Ну, а что, меня добрый дедушка Дамблдор так изменил, что сам себя не узнаю! Кстати, я же с ней говорил уже об этом. М-м-м, а может, пора уже закинуть удочку насчет смены пола?

Посмотрел на нее повнимательнее. Э, не сейчас. В таком состоянии она поди еще и кони двинет, и кто я буду? Сиротинушка? И крути мной, кто хочешь? Ну уж дудки. Мне еще с дедом разбираться, я же так и не понял, где там у них родовое гнездо находится. Не найду ведь без мамочки. И вообще, не оставаться же мне с отцом-магглом, я еще столько не знаю о том, что тут и как в волшебном мире. Кстати… я точно видел краем глаза возле того ложка валериану, или мне показалось? Эйлин точно эта травка не помешала бы.

Впрочем, не факт, что мать мне расскажет истинное положение вещей, она же сама вряд ли его понимает. Вообще картинка мира у нее более чем странная, мягко говоря. Мда, задачка.

С Принцем-старшим, кстати, тоже стоит «познакомиться» заранее, это не двенадцатилетняя Лилька, которая после пары разрывов шаблона готова землянику собирать для спасения жизни и здоровья лучшего друга, то есть меня. Это матерый глава рода. А я против него кто? Пацан зеленый, сопля на палочке. Ну ладно, с палочкой, мамкиной, но все равно сопля. Это с одной стороны. А с другой — вообще-то, последний в роду. Единственный внук, бля. Если тот, конечно, заранее бастардами не озаботился. Вот это и надо узнать. Держись, мамочка, я начинаю…

Для начала сообщил ей про будущий визит Лили — а что, смысла-то нет тихушничать. Тем более лаборатория нам нужна. Пусть знает. Как же ее всю перекосило, «грязнокровка», мол. Я аж припух на пару секунд. А потом не выдержал, высказался.

— Мам, ты что? Отец вон вообще маггл, так ты с ним извини, канеш… но как-то меня родила. Полукровку. Или я не от него, прости, конечно, если что не так, но лучше скажи сразу и честно.

Пока я распинался, худое некрасивое лицо Эйлин меняло краски, пока не стало каком-то подозрительно синеватым, так что я перепугался и для начала пересадил ее на диван, попутно удивившись, что как-то справился, хотя она почти на голову меня выше. Потом окошко распахнул пошире, ноги ей прикрыл какой-то тряпкой, вроде как старым пледом.

На ее слабенькие причитания «как я мог такое сказать», ответил, кажется, вполне резонно: «А ты?» А потом тихо и грустно спросил, имею ли я право знать, кто мой настоящий отец. Среди всхлипываний разобрал, что все-таки этот маггл. Но призадумался, что-то тут нечисто, жопой чую, а она мне обычно не врет.

Поинтересовался, как мама с отцом познакомилась… Тьфу, лучше бы я этого не делал.

Выдала мне такую Санта-Барбару вперемешку с то ли Просто Розой, то ли Дикой Марией… Хотел было поржать, но, боги, она это серьезно. Могу ли я вообще верить этой женщине? А ведь информация мне жизненно важна, и не какая-нибудь, а правдивая! Дьявол, неужели придется таки заняться зельями, веритасерум, кажется, скоро будет необходим, как воздух.

Зато, кажется, она и без моих намеков почти созрела на предмет беседы с добрым дедушкой и даже письмецо ему готова написать. Довел я ее, бедную. Черт, подслушать бы! Да, анимагию надо осваивать, не вопрос. Шершнем быть хочу. Нет способностей? Задницей возьму, пусть хоть отвалится, то есть, простите, усердием.

Жаль, про деда, кажется, лучше больше даже не заикаться. Надо чем-то отвлечь, так что перевел все на учебу, тоже полезная для меня тема.

А потом сидели с маман, тренировали чары из учебника. Оказывается, у меня с ними и с трансфигурацей все довольно скучно. Но чары реально дурацкие. И точно как в кино. Кому, скажите на милость, может понадобиться превращать мышей в табакерки, а? А вот по способу питания растений: воду и углекислый газ — в сахар, это я понимаю, тема. Растения как-то могут, почему магам нельзя? Все необходимые элементы налицо, то есть с законами Гампа или Гэмпа, как там его, все в порядке.

Изложил гипотезу. Мать опять смотрела на меня, как на чудо-юдо заморское. И снова директора помянула. Ну, я озвучил, что только за, мне тоже интересно, что такое со мной сотворилось, хоть и напрягает. Заодно решил, что сам деду про то, что я в душе девочка скажу, не буду мать нервировать. У нее и так с головой не так чтобы тесная дружба. Эх, вот я влип. А пацану-то каково было, он же небось все, что мать ему на уши вешала, за истину принимал. В последней инстанции. Вот и выросло незнамо что…

Кстати, насчет сахара… Процесс фотосинтеза я представляю очень даже неплохо… Растений кругом — завались. Попробовать, что ли, по углеводикам? Сглотнулось само — юный организм при виде сахара едва не трясся, приходилось держать себя в руках.

А, да, вспомнил! Кажется, можно умножать какие-то вещи. Задал вопрос Эйлин, которая после сладкого чая с псевдомолоком, из порошка разведенным, вроде приободрилась немного.

Оказалось, да! Джеминио, прекрасное заклинание, но какие-то ограничения все же есть, потому что после десятка повторов качество дублей, говорят, резко падает. Блин, десяток! Да мне… Да я… Два часа тренировал сей полезный навык, пока не приобрел. А потом мы вдвоем с Эйлин плотно потрудились.

Теперь у нас мешок сахара и дюжина яиц. Мать в восторженном шоке, снова сладкого чаю с молоком напилась. А всех-то дел, удваивать все, что получилось вместе с исходным, так сказать, материалом. Геометрическая прогрессия называется. Да, я догадывался, что тут об этом не слышали. Мать так уж точно. Все же интересно, это у нее от природы или еще и проклятие добавило?

Интересно, местный магазин еще открыт? Получив ответ, постарался одеться поприличнее и приодеть маму по-маггловски. Было непросто, но куда сложнее оказалось выгрести ее заначку, сопротивлялась. Маман, конечно, не заначка. Убедил с трудом, и то когда объяснил, что деньги надо маггловские, а галлеоны пусть себе лежат, знать даже не хочу, где. Пока не хочу, конечно, но кому об этом надо знать?

С ума сойти, целых десять фунтов от отца заначила нежадная моя. Ох. Провел разъяснительную работу по поводу ближайших наших действий. В маминых глазах наконец появился проблеск мысли, и она показала мне, как лучше привязывать палочку на предплечье. Хорошо, она не слишком длинная. Так что в магазине оттянулись, кажется, мы оба.

Маман держала чары отвлечения внимания, а я с горестно-виноватым видом выкладывал из полной корзинки кучу полезностей и вкусняшек обратно на прилавок. Мол, не хватает денег, беда-беда. Никем не замеченные дубли аккуратно уходили в пакет под прилавок. Перед закрытием очереди не было, а что кассирша уже не скрываясь крутила пальцем у виска, так лично мне было фиолетово. Матери тоже, удержание заклинания вроде больше всего сил берет, но она молодец, держалась, пока я дубли не убрал все до единого. Есть хотелось до умопомрачения. И никто ничего не засек… Хотя пара подозрительных типов подошла, покрутилась, но тихо отвалила, я как раз деньги кассиру отдавал. И да, потратили мы всего около пары фунтов. На зубную пасту, моющие средства и, по моим прикидкам, около кило сосисок, чисто для вида.

Домой еле допер два огромных пакета. Снова немного потренировал Джеминио. Кухня теперь — полная чаша. У нас на ней есть ВСЕ. Душа радуется. Холодильник бы еще нормальный… Впрочем, маггловские бумажки, как волшебники иронично, но в целом вполне оправданно именуют фунты стерлингов, тоже прекрасно удваиваются. Вот только полностью, то есть с номерами купюр. Впрочем, если не зарываться и гулять по магазинам, отстоящим друг от друга, голодать точно не придется. Но новый холодильник не купишь, факт. А мне бы еще телек или хотя бы радио. А если заклинание как-то изменить? Или поработать над трансфигурацией мыши в пятидесятифунтовую банкноту? Но для этого надо иметь хотя бы образец, а чего нет, того нет. От всей души надеюсь, что временно.

Договорились с мамой Эйлин, что скажем папе Тоби: мол, продали старый гримуар какому-то коллекционеру. Повезло, типа. Все равно мать вроде как от колдовства отказалась. При отце. Вроде как плохо ему от этого.

Как я это услышал, так опять в осадок выпал. Он же на работе целыми днями, что мешает-то без него развернуться? Мать только глазами захлопала. Нет, так не бывает, она ж явно не полная дура, но в ее голове так: тут думает и даже вполне удачно соображает, а вот тут лучше даже не пытаться. Стопудово проклятие. Ну, дедуля Принц, погоди… Я тебя научу родную кровиночку любить!

Напоил маму Эйлин на ночь кефирчиком, заставил закусить яблочком, сам похрустел, и спать. Хороший денек, полезный. Наконец мужиком себя почувствовал. Добытчик, ага. Завтра еще Эванс кормить, если она с собой ничего не притащит. А такое вполне может статься, я ж с ней сегодня не виделся, мозги не полоскал.

Утром забил на зарядку, вместо нее была приборка. Потому что наконец пригляделся я к нашему быту, и мне не особо понравилось. Просто в первые дни не замечал, что дом все-таки малость засраный, не так чтобы сильно, но… неприятно. Не хотелось перед девчонкой стыдиться.

Пока тряс маман насчет бытовых чар, понял, что поискать ученик было бы проще. Ананас танцует? А почему бы посуде не потанцевать в раковине, вода налита, моющего средства я туда ей накапаю. О, заработало.

Акцио на мышей и — в табакерки хвостатых, чтоб навык потренировать? Да на здоровьичко, правда, не их — их просто лопатой поплющить и качественно прикопать. А со стороны наверное прикольно смотрелось, пацан лопатой со всей дури стучит по табакеркам… а потом их закапывает. Хоронит, ха. Спасибо, люди аглицкие, что вы не любопытны. И мимо никто не проходил. А то были бы мне не каникулы, а дом скорби, психушка то есть.

О, маман почистила шторы, правда, пятнами. Что вспомнила? Тергео? От сухой пыли? Учи меня, учи! Мамочка, ты просто клад! Обнял было ее на радостях, но поскорее отпустил, а то снова реветь начнет или, не дай Мерлин, в ступор впадет.

Через час, то есть в половине девятого утра, мы уже пили на кухне кофе с плюшками и сгущенкой и, кажется, оба ощущали, что жизнь удалась. Правда, я-то точно знал, что это временно. Но все равно приятно.

— А твоя принцесса знает, куда идти? — спросила вдруг мама Эйлин.

Упс… Нет, она все-таки не дура, точно. Я дурней! Поблагодарил ее, быстренько дожевал булочку, допил кофеек, который она сварила под моим чутким руководством, и полетел за реку. С мамой, кажется, наладился взаимовыгодный обмен: я ей — маггловское ведение хозяйства, она мне — всякие Тергео, Экскуро и прочее. Проживем!

Эванс сидела на собственном крылечке и, кажется, уже дулась. Хе-хе.

— Ну, привет, что сидим, кого ждем?

Пока девчонка возмущенно хватала ртом воздух, протянул ей руку, поднял с крыльца и повел за собой. На выходе поклонился и сделал ручкой окошкам: в них маячила старшая сестрица и, как я понял, маман. Видимо, как у нас, отец на семью зарабатывает. Кстати, с ним я тоже могу насчет детского труда проконсультироваться, чего ждать-то.

Лиля отмерла, видно, переставление ног отменило зависание, и едва не погребла меня под ворохом претензий. Ну вот еще…

— Лилс, я что-то не помню, мы разве на точное время договаривались?

— Ты обещал, что утром придешь!

— А сейчас по-твоему что? — я показал рукой на солнце, невысоко поднявшееся над ближайшим лесистым холмом.

— Ты всегда раньше приходил! Я специально по будильнику встала!

— Мне уйти?

— А… а как же дыбоволосное?.. Мы же договорились!

Ну вот и ладушки, теперь я знаю, какое зелье меня ожидает. Крысиных хвостов после приборки у нас достаточно, крапива под забором, когти летучих мышей, надеюсь, тоже есть. Или совой закажем.

Пока дальше шли, компостировал ей мозги видимым с Земли движением Солнца по эклиптике, добился безоговорочного уважения. В этом вопросе.

Дом встретил нас дивным ароматом: маман опять сварила кофе. Нет уж, ей теперь лучше мятный чай. Или вообще успокоительный сбор, кстати, надо память напрячь, что там кроме валерианы в него входит. Спросил у Эванс, та не в курсе, а по ее реакции понял: знать что-то этакое вообще положено только мне. Вот интересно, чему их тут в начальной школе учат? Ведь должна была туда ходить… Похоже, напрочь все забыла, уж не благодаря ли волшебной способности компостировать детские мозги у педагогов самой лучшей в Британии волшебной школы? С Петуньей, что ли, поговорить?

Мне эти волшебники еще когда кино смотрел, не особо нравились. Вопросов было… Причем ко всем, кроме цербера и сов. А все-таки, интересно я попал, просто дьявольски любопытно будет во всем наконец разобраться.

Заветную дверку в мамин подвал (он все-таки был, это не фикрайтеры придумали!) я сам вчера едва нашел, что явно порадовало Эйлин. Помещение было небольшое, так что обследовал я его всего за час. Мама была действительно приличным зельеваром. И почему она папане не подлила чего-то полезного для здоровья и семейного благополучия? Нет, говорить с ней на эту тему не буду, плавали, знаем. От ее выражения лица во время ступоров у меня самого скоро глаз начнет дергаться. Нельзя так с людьми!

Маман в своей вотчине в отличие от домашних площадей оказалась редкой аккуратисткой: все было тщательнейшим образом расставлено, подписано, разложено и занесено в специальный журнал. Идеал! Что ж ее с собственным домом-то так переглючило? Тьфу, опять. Лучше приласкать взглядом персональную потайную полочку, которую вчера сам же сделал простейшей маггловской системой — поворотом одного толстого томика И теперь за ним был теперь спрятан приличный такой клочок седых волос. Зря я, что ли, директорскую бороду мацал? Прибрал кусочек, пригодится! Это ж ценность какая, если подумать! А уж если поисследовать… Может, я себе антидот из нее сварю. Персонально от этого излишне бодрого и пронырливого дедули.

Эванс вела себя прилично: поздоровалась с мамой, та вежливо ответила. Я напомнил, что она вроде к директору собиралась, после чего Лиля посмотрела на нее совсем другим глазами — мол, если эта дама так просто вхожа к Самому… Оказалось, Дамблдор еще не ответил, ну ладно, мама теперь как-нибудь сама разберется. Пошли мы в подвал, все же на громкое название «лаборатория» помещение явно не тянуло.

Ингредиенты нашлись все. Вот только у меня снова встал простой шкурный вопрос: делиться как-то будем? Задавил родную жабу, решив, что все получившееся заберу себе, а Лиля, если ей надо, пусть сама заказывает и приходит варить, я не против, помогу даже.

Дыбоволосное получилось нормуль, опробовали его на заначенной мной табакерке, причем Лиля даже не вякнула, когда та проковыляла по столу и превратилась обратно в мышь. За что получила лично от меня плюсик в карму. Споил мышке зелье, всунув в рот пипетку и получил картинку «мышь после электрошока». Поржали с подругой, засунули животное в какой-то старый сколотый аквариум, дали еды — заслужила. Сверху крышку придавил половинкой кирпича, оставив тоненькую щель — у мыши только нос пролезет. Пригодится еще животная.

Отметил, что мы чистенько уложились в расчетное время, написанное в учебнике. Правда, в маминых конспектах был немного другой рецепт, с которым возни с подготовкой чуть больше, но время приготовления на двадцать минут меньше. Попробуем? Эванс была не против.

Сделали. Попутно понял, что дедушка директор, кажется, нужное все-таки активировал. Иначе с чего у меня буквально руки чешутся, стоит завидеть котел? Вот в голове уже роятся рецепты, которые прям спасу нет, как хочу попробовать! Нет, с этим надо что-то делать… Или плюнуть ипросто использовать все, что есть? Ну, хотя бы пока никто не видит.

Теперь надо бы вежливо спровадить «лучшую подругу», кстати, она действительно неплохая помощница, знает, с какой стороны нож держать и куда зелье мешать, в смысле, в какую сторону и сколько. Аккуратная. Еще бы поменьше трендела… Но варить Веритасерум в ее присутствии? Девчуля не дура, не прокатит. Не быстро, но сообразит, и что выдаст потом и кому, даже представлять не хочется. Такая вся пионерка-дамблдорка, адепт Света, точнее Великого Светлого. Уж не добрый ли директор устроил пареньку запечатление этой рыжей как единственного стоящего человека?

Одно хорошо, девчонка, конечно, со стервозинкой, как и все балованные детки, но не интриганка. Мелкая еще. И чувство справедливости таки присутствует, местами в очень даже активном состоянии. Поинтересовалась в процессе пару раз, не устал ли я. Когда помешивал, подсыпая порошок из когтей летучей мыши (а делать это надо было медленно-медленно, по щепотке в минуту), стул мне притащила и прямо под зад приставила. Неужели учится заботиться?

Вот и теперь, только мы все прибрали и вышли, всплеснула ручками:

— А пирог-то я забыла!

И потащила меня к себе домой, типа, обедать. Ну, я что, разве против? Тем более, хотел пообщаться с Петуньей, да и старшие там не в вакууме живут, поди, расскажут что полезное. А веритасерум не убежит, каникулы, слава богу, то есть Мерлину, начались совсем недавно.

Глава 3. Явление отца народу

У Эвансов я, кажется, снова всех удивил, видимо тем, что не за рыжей пошел, как телок на веревочке, а начал активно общаться с миссис Эванс и с Петуньей. В основном по поводу того, что "мама Эйлин болеет". Петунья же вдруг начала расспрашивать про меня самого, пришлось ей наплести про околомагические заболевания и истощение после ритуала с директором. Старался, чтобы прозвучало, словно тот старался мне на пользу, хотя лично я не был в том так уверен. Особенно после того, как тот в голове моей пошерудить собрался.

«А здоровье у меня не очень», — никак не мог я отделаться от воспоминаний о Шарике из Простоквашино, слишком похоже звучало… Старался, чтобы не слишком жалобно, да поскорее сместил акцент на то, что беспокоюсь за мать. Так что упаковку какого-то местного маггловского успокоительного мне для нее вручили. Даже неудобно как-то стало.

Но какое лицо стало у Лильки, когда я с Петуньей пошел в ее комнату разбирать маггловские учебники! Впрочем, у Пет личико тоже выражало гремучую смесь любопытства и офигевания. И еще кой-чего вроде пожелания сестрице утереться. Любящие сестрички, ничего не скажешь. Утконос с ехидной. Дуры мелкие и завистливые. Вытащил старшую вместе с учебниками в гостиную, позвал Лили, стали в естествознании разбираться.

Когда до рыжей дошло, что едва ли не все знания после нормальной школы из ее головы чудесным образом испарились, это тоже надо было видеть. Не дура девочка, не все у нее потеряно. Миссис Эванс, при этом всем присутствовавшая, надо отдать должное, выразила серьезное и вполне оправданное беспокойство насчет Хогвартса, но чтобы не отпускать туда дочь… Не реально же. Кто им даст-то?

— К сожалению, поздно, — я тяжело вздохнул. — Вы ведь понимаете, что все юные волшебники на учете? Если вы оставите Лили дома, к вам просто приедут, поработают с вашей головой, и вы с радостью отпустите ее снова, причем, скорей всего, даже и не вспомните потом ничего. А то и вообще забудете, что у вас дочь есть, хотя это, конечно, чересчур, но бывает.

— Как?! — ахнула миссис Эванс.

Пришлось рассказать немного о легилименции и обливаторах. Кратенько. Напугал всех до дрожи в коленках и даже себя немного. Лили ожидаемо не поверила, ну да фиг с ней. Петунья, кажется, задумалась, тоже полезно. Но главное, миссис Эванс прониклась, что сказка-то так себе, страшненькая местами. Хотя и в мире без волшебства жизнь не особо отличается. Рассказал пару свежесочиненных примеров о том, как менялось отношение родственников-магглов к детям-волшебникам, внимали едва не с открытыми ртами, надеюсь, семья малость встряхнется и начнет работать мозгами. Если нет… Что ж, я сделал, что мог. Кажется, они все же серьезно задумались.

Узнал, что мистер Эванс просто удачливый коммивояжер, удивился. Потому что этот мужик, судя по состоянию дома, весьма недешевого, должен уметь продать моряку ведро воды забортной и белым медведям снег зимой. Я же уже немного в курсе здешних расценок — специально с соседями пообщался. Но увы, отец семейства в отъезде, прямо как мой, так что полезное знакомство придется отложить.

Лиля еще уперлась, мол, она обратно в маггловский мир не собирается. Господи, ну какая же еще дурашка!

— Видишь ли, дело в чем, — обратился я к ней. — Мир у нас так-то общий. Одна планета. И законы, действующие на ней, продолжают действовать, им без разницы, что одна тысячная часть особей одного из живущих на планете видов о них думает. Но если ты их не знаешь и не понимаешь, то рано или поздно нарвешься на их исполнение и, скорей всего, самым неприятным образом. Вот, смотри, волшебники могут заклинать ветер? Нет?

— Мерлин мог.

— А что после того было, ты читала?

— Буря была. Так он же этого и добивался.

— Буря — это последействие. Ну как тебе объяснить? Ладно, давай с законов Гампа. Ничто нельзя создать из пустоты, верно? И где у нас тут пустота?

— Так вот же… Ой. Это ж воздух! В нем же… О…

* * *

А девчонка и правда не дура. Но местами упертая, как все бараны солнечного Дагестана разом. «Есть магия, и все объясняется ей», и точка. Но какие-то связи все же пытается строить. Пока доказывал обратное, два раза почти вспотел, но меня тоже клинануло. Зато как на меня смотрели ее мать и сестра, когда я доказал-таки! Если честно, я уже и сам не помню, как. Выпить бы сейчас грамм пятьдесят…

Выпил чашку чая. Попросил покрепче. Хочу домой и кофе. И помолчать, хорошо бы пару дней. Эх, мечты, мечты. Не, в школу ни ногой, когда вырасту.

— Что же мне делать, Северус?

Это она мне? Охо-хо.

— Ну, я бы предложил продолжить учиться в обычной школе, как самое простое. Ты умненькая, справишься, — я повернулся к миссис Эванс. — Экстернат — знаете, что такое?

Эвансы дружно кивнули, Лили расцвела, а я обратился к старшей сестре.

— Петунья, ты ведь сможешь помочь? А если ты и со мной позанимаешься, я приготовлю зелье для густоты волос, оно на всех одинаково действует. Все ваши девчонки обзавидуются, гарантирую. Кстати, ты и сама кое-что можешь попробовать, я дам переписать. Без добавления магии и из простых растений можно много чего полезного получить.

Старшая сестрица просияла. Младшая вроде тоже, но как-то мне выражение ее глазок не понравилось.

Нет, Лиля, это вовсе не дыбоволосное, как ты подумала, что явно было написано на твоей нахальной и хитрой мордочке. Но я этого тебе не-ска-жу.

* * *

Домой я летел, не чуя под собой ног. Какая лаборатория, просто посидеть на кухне в углу, в тишине. Или полежать. Хотя… в подвале тихо и уютно. И никому ничего не надо объяснять, я там буду один. И котлы. И идеи… Чертов Дамблдор, я, кажется, теперь жизни не мыслю без котла и черпака.

Дома довольная матушка тщательно терла старую тарелку какой-то тряпкой. О, чистой. Ну и ладушки. Зато сытая, тщательно умытая и причесанная, вот только надо будет еще в универмаг сходить, приодеть. Кофе я себе сварил двойную дозу на обычную чашку, глазки открылись, настроение повысилось… Тарелку у матери отбирать не стал, может, она так успокаивается. Пока то да се, выяснил, что к директору она отправится еще не скоро. Верховный Чародей и глава Визенгамота ответил, что ему тоже очень интересно, что такое со мной получилось, но освободится он только к концу месяца. И сам пришлет сову. «Или просто заявится», — перевел я для себя и заодно для матери. Лучше быть готовыми заранее. Впрочем, у меня теперь почти три недели, чтобы как-то ухитриться поприсутствовать на такой важной для меня встрече или придумать, как подслушать с безопасного расстояния. Так что это скорей плюс.

Слава бо… Мерлину (тренируйся, Саня, то бишь Северус), матушку не заступорило. Мне кажется, или у нее наметился какой-то прогресс? Тихая робкая радость по этому поводу плюс удовлетворение от хорошо проделанной сегодня работы (местами тяжелой!) так и просили чего-то этакого. Картошечки пожарить, точно.

Мама Эйлин клубни отмыла и почистила, наконец начав использовать на кухне заклинания (ура, она все-таки что-то кулинарное знает!), а я резал и выкладывал на старое, ветхое, но чистенькое полотенце, подсушить. Вообще резать картошку соломкой то еще медитативное занятие, скажу я вам… Не успел оглянуться, как ее оказалось аж на две сковороды. Ну и ладно, сегодня нажарим, завтра доедим. А еще с Эйлин оказалось удивительно хорошо молчать. Я оценил.

На сковороде аппетитно скворчал лучок с кусочками бекона, я засыпал в эту красоту первую порцию нашего «второго хлеба» и даже успел перевернуть и подсолить, как в прихожей что-то сбрякало и мужской голос завопил:

— Эйлин!

Мать рванула было, но я успел ее опередить.

Папаня внушал. Мужик имел здоровенные кулаки, длинные руки, трубный глас, нехорошее настроение и подозрительно принюхивался. А еще он был довольно высокий и жилистый, так что я наконец поверил, что это действительно отец моей тушки. И, недолго думая…

— Папа приехал! — облапил я мужика и быстро отскочил, пока тот чего не придумал в ответ — выражение его лица мне совсем не понравилось. Но упускать инициативу было жаль, а потому, пока папаня не успел подобрать челюсть, его рот надо попробовать занять чем-то однозначно приятным. В тему я, то есть мы с картошечкой подсуетились.

— Как раз к ужину! — радостно провозгласил я и, схватив за рукав, поволок еще не пришедшего в себя мужика на кухню, где тут же усадил его за стол и навалил гору жареной картохи — как раз дошла. Умница мать успела сунуть на сковороду еще и пару сосисок прежде, чем снова впасть в ступор, так что я понял, что решение в целом было верным. Хоть не особо и сомневался. Сытый муж и отец — это уже вполовину не такая страшная беда. Я-то знаю.

Мистер Снейп сглотнул. Содержимое тарелки было в кои-то веки завлекательным, что неожиданно и подозрительно, но голодный желудок просто требовал приналечь. Тем более ведьменыш вот жрет, и ничего. И он решился.

Ум-м… Жареная картошечка похрустывала на зубах, ароматы еды витали по всему дому, а растерянность и злость на лице мужика постепенно сменялись спокойствием и наконец удовлетворением.

— Пиво есть? — папаня прожевал очередную порцию и удовлетворенно крякнул.

Ну что… пивко да под картошечку. Мужик ваще-то прав. Я вздохнул.

— Дашь денег — сгоняю.

Мужика, кажется, опять немного переклинило, прямо почти как мать. Что-то не нравится мне такое выражение их глазок, слишком уж похожее. Тобиас прокашлялся.

— Ты что со своим недоноском сделала, ведьма? — он зыркнул на меня, может, пытаясь испугать, но как-то неубедительно.

— А что тебе не нравится? — влез я. — И вообще, это не мама, это директор нашей школы со мной сотворил. Забрал нас… честно, даже не знаю, куда, может, и в школу, но непохоже было. И мать не знает. А потом я ничего не помню. Только, очнулся когда, голова болела так, что думал — лопнет! А потом опять не помню.

Эйлин всхлипнула.

— Очнулся потом уже дома, в кровати. А потом… Тут помню, а тут — не помню! — радостно провозгласил я, радостно стуча себя по лбу и по затылку. — И готовить немного умею, оказывается. Поди плохо?

Мать издала какой-то стон и, кажется, опять наладилась пореветь, а папаня озадаченно поставил брови домиком. Ему вообще не шло, кстати, но я точно никому не скажу.

— Да ладно, мам, теперь же все нормально! Ведь лучше же стало, правда, пап? Скажи ей!

Папаня медленно втянул носом воздух. Мать сжалась, но когда отец молча выдохнул и отправил в рот еще картошечки, вытерла глаза уголком белого кухонного передничка, осторожно встала и запустила на сковороду еще порцию. И сосиски ему подложила. Мне показалось, Тобиас дернул рукой, чтобы глаза протереть, но сдержался.

— Ну так что, сгонять за пивом-то, пока картошка не кончилась? — спросил я.

— Готовил кто? — вместо ответа спросил он.

— Мы вместе, — пискнула Эйлин, а я подтвердил активным киванием.

Вот ведь… вроде была женщина как женщина, а теперь совсем забитый котенок. Не-эт, так не пойдет.

— Батя! — проглотив что прожевал, рявкнул я что было сил, родители аж подпрыгнули. Мать так точно. — Давай мать за пивом сгоняет, ей без вопросов продадут, она совершеннолетняя, а я тебе все-все расскажу! Потому что когда директор нас обратно вернул, я еще два дня… нет, почти три дня отходняк ловил. А вот пото-ом!

— Где деньги взяли?

Я улыбнулся до зубов мудрости, то бишь до мест, где они, надеюсь, когда-нибудь вырастут.

— Вот в том-то все и дело! Ну, мам, ты идешь или нет? — и подмигнул снова немного ошалевшему отцу.

Тобиас полез в карман и вытащил нехилый такой бумажник. Кажется, папаня не бедствует. Мать, получив купюру, отчалила, сделав мне пару странных знаков, типа лучше закопаться или убежать. Ага, щас. Ну держись, батя, сейчас моя очередь чужие мозги компостировать. Твои то есть.

— Так что, ты теперь меня за отца решил признать? Не боишься?

— Знаешь, — я сжал губы и серьезно посмотрел мужику в глаза. — Я недавно понял, что вокруг меня нет никого из нормальных взрослых. Вся надежда на тебя.

— У тебя забрали магию?

— У меня такое чувство, что мне вернули мозги.

Мужик фыркнул и… улыбнулся. Йес. Но не расслабляемся.

— Ну, рассказывай.

— Только ты до конца дослушай, ладно? А то тут все одно за другое цепляется. И скажи, у вас на фабрике дети работают? Сколько платят за час?

* * *

Эйлин неслась домой быстрей снитча в надежде, что муж еще не прибил ее кровиночку, ее сыночка. Открывая дверь, она едва не села прямо на пороге, услышав дружный хохот…

Я как раз живописал наш поход за жратвой. Кстати, максимально честно. Папаня хмурился, но ржал, особенно когда я в лицах показывал, с какой грустной миной выкладывал еду. И с какой невинностью мама собирала дубли.

Пивко пошло под новую порцию картошечки, а папа, кажется, вообще припух.

— Знал бы я, что так может быть, раньше бы ее попросил, чтобы сказала этому вашему директору тобой заняться. Но воровать — учти, это не наше!

— Какое воровать, — искренне оскорбился я. — Мы же все вернули!

— А откуда взялось тогда то, что вы набрали? Сдается мне, что-то исчезло прямо с полок в том самом магазине.

— Вот черт. Ну… ты прав, наверное. Я не подумал. Такое действительно может быть. А давай сходим, проверим?

— Собирайся.

— Прям сейчас? Ну, знаешь, так нечестно, ты ел, а я трепался, я хотя бы доесть хочу. Когда остынет, уже не то. И идти лучше в конце смены, когда народу почти нет, а то можно в нашу волшебную тюрьму загреметь, за то, что колдовство магглам показываем. Оно тебе надо?

— Так вот оно что…

Тобиас Снейп протянул здоровенную ручищу к голове сына и… ласково потрепал его черные волосы. Эйлин тихо осела на табуретку — от облегчения.

— Ладно, сегодня отдыхаем, устал я как-то с дороги…

* * *

В магазин на следующий день мы пошли всем семейством. Договоренность была простая: подходим к полке, мать что-то берет, я — удваиваю, папаня следит, что на полке и вокруг происходит. Мне было реально интересно: и как оно на самом деле, и как папаня отреагирует, если это все-таки окажется воровством прямо с полок. Вроде он в принципе не так чтоб упертый в соблюдение законов, вчера вон как ржал, но про «Снейпы не воруют» я запомнил. Мужик таки с правилами и вроде как не самыми худшими. Нормально.

К его (и моему) удивлению, на полках ничего не шелохнулось даже. Конечно, была у меня гипотеза насчет склада, да и у папани, сдается, тоже, но проверить это дело мы точно не могли. Не устраиваться же отцу в супермаркет грузчиком на пару дней! Так что спустили это дело, так сказать, на тормозах, на кассе батя расплатился чин по чину и даже домой пакет донес.

А уже на кухне я развернулся, особенно на кофе. Показал, что такое геометрическая прогрессия. Эйлин объяснила правило «до десяти раз», я чисто в экспериментальных целях сделал с одним из последних пакетов одиннадцатый, который мы тут же и опробовали.

Ну… Запах был норм, пока кофе варился. А на вкус редкостная бурда получилась, чем-то на вторяк кофейный смахивающая. Но пачку выбрасывать не стали, мало ли. Кстати, Тобиас явно увлекся: ведь любопытно до чертиков, что и как… Мама Эйлин смотрела во все глаза и наконец разродилась:

— Так ты разрешаешь колдовать в твоем доме, Тоби?

— А… — тот потер лоб, — я что, запрещал когда-то? Не помню…

Упс…

— Так ты же чуть мою палочку не сломал… ну, тогда…

Папаня смотрел на нее, как… Да что тут такое творится вообще? Хотя…

Пришлось мне повторить краткую лекцию про легилименцию, благо, уже отработанную на Эвансах. Тоби побагровел. Мать поклялась своей жизнью и магией, что ничего такого не делала и даже в мыслях не держала. А вот это она зря… В смысле, не держала и не делала. Ну да не мне перекосы ее сознания исправлять, там родничок уж давно зарос. Напомнил ей про чары невидимости и предположил, что находясь под ними тоже можно прекрасно колдовать. Мать удивилась и подтвердила.

— Тогда у меня вопрос, кому ты могла дорожку перейти, чтобы с тобой так… — тут я прервался, возникла новая мысль. — А может, не ты, а ваша семья?

Папаня хмурился: кажется, до него дошло, что он во что-то влип, и это ему стопудово не нравилось. А нам что, нравится, что ли? Мало того, что мать выкинули из волшебного мира, причем она сама, как выяснилось, в упор не помнит, как, так и тут еще позаботились, кажется, чтобы прожила как можно меньше и жила как можно хуже. Высказал им это, и вроде Тоби на мать нехорошо коситься перестал. А потом они наконец раскололись. Оба.

Вообще, рассказ матери можно было кратко представить, как «шла, упала, очнулась замужем… вот тут». Воспоминания отца немногим отличались. Бац — и женат, и вроде так все и надо. Вскинулся снова было на мать, но я быстро сумел довести до их мозгов, что враги-то, скорей всего, у них общие. И если все было подстроено, то друг на друга бочку катить и бессмысленно, и вредно.

— На самом деле, мозги пацану вернули, — невесело хохотнул отец. — Шпарит как по писаному, прям как взрослый.

Я внутренне содрогнулся и обозвал себя тремя нехорошими русскими словами. Палюсь ведь! Палюсь с самого начала!.. Ладно, пока валим все на доброго дедушку. Он далеко, ему пофигу.

Тут исключительно вовремя вступила мать, как раз в нужном ключе. Директор — то, директор — се… Ну и я подключился насчет Верховного Чародея и прочее бла-бла-бла. Большой человек нам сильно помог. Кажется, Тоби проникся. Но мою мысль узнать про семейство собственной супруги поддержал, так что Эйлин деваться было некуда. Раскололась.

Как она вообще выжила при таких установках, окончательно не поехав крышей, я так и не пойму, наверное… Или маги покрепче обычных людей? Хотя нет, все-таки поехала, иначе ее поведение просто не объяснить.

Выяснилось вот что: единственная дочь старинной чистокровной семьи воспитывалась в глубочайшем пренебрежении и презрении ко всем, кто «ниже их по крови». Нет, вы только подумайте… Они бы еще давление замеряли, там бы точно было ясно, кто кого выше, победили бы гипертоники и отметили бы это общим кризом с повальной госпитализацией. Но главное, обнаружив себя замужем, привычек, едва ли не впитанных с молоком матери, Эйлин изменить не могла. Ну, или не хотела. Или не умела. Хотя, скорее, все разом.

А потому, очнувшись, выдала супругу что-то в духе того, как ее воспитывали, да еще наставив на него палочку. Вот только заклинание произнести не успела, мужик оказался проворнее и палочку у ненормальной отобрал. С тех пор все и началось… Конфликты, запреты. Ее демонстративное «фе» по поводу всего, что ее окружало. Палочку, правда, купила себе новую, даже две, и отправилась домой, откуда ее — жену маггла! — выставили и проклятьем добавили. А потом она и на саму себя перешла, поедом есть. Так что если бы я не появился и хоть какие-то инстинкты не включились, не выжила бы и года. А так… с головой, конечно, беда довольно серьезная, но хоть пока живая.

Меня она растила точно так же, как растили ее: маггглы — это отвратительно, я — кровиночка самих Принцев, достойный благородного рода и так далее. Как этот шизофренический бред у нее вообще в голове сложился, чтобы им потчевать сына-полукровку, я решил лучше не задумываться. Еще налиняет.

После ритуала со мной и того, что из него получилось, она, оказывается, ночью после нашего первого разговора чуть не умерла. От головной боли. Предположил, что, наверное, так слетают ментальные закладки. Мать только плечами пожала. Ну да, откуда ей быть в курсе, она в школе звезд с неба не хватала. Вот и на ритуал решилась только чтобы я уж точно был сильнее и лучше нее. На что рассчитывала? Что меня обратно в род примут?

Оказалось, на то, что я смогу стать основателем своего рода. Нового. И утереть всем Принцам их длинные носы. Жесть. И… что для этого надо? Мама толком не знала, но директор обещал какую-то книгу. Что мы будем должны за это? Стать опорой доброго дедушки. Ну, ясно. Хотя дедушку тоже вполне можно понять: укрепляет свои позиции, как может. Но вот вывернуться из-под его длани все же как-то надо.

Побеседовал с Эйлин еще раз… Целый день — сплошная говорильня. Ладно, был бы толк.

Глава 4. Сугубо бытовая

Примечание: глава сильно обламывает любителей нагибаторства. Хотя автор честно пыталась написать что-то подобное, но ГГ уперся и предпочел обычную тупую работу поиску роялей в кустах… Палочку только нашел запасную, точнее, с матерью поменялся. Слишком скромный он, кажется. Или скорее, слишком правильный. Вот не хочет — и все. Пишу, и спинным мозгом чувствую, что не катит. Пришлось стирать (нагибаторство) и переделывать. Может, потому, что ГГ уже большой мальчик и в сказки в глубине души не очень-то верит, и плевать ему, что он в ней находится?

__________________________________

На следующий день все закрутилось, да так, что не охнуть. Зачем я только Тобиаса про работу спросил… Он нашел! Через какого-то там приятеля. Полезное с полезным. Как только выяснилось, что Левикорпусом я могу поднимать почти свой бараний вес и держать его минут десять, так и пошел я трудиться, правда, не на фабрику, а в магазин строительных материалов. Был тут и такой, оказывается. Правда, далековато — на самом краю городка, около автомагистрали, видимо, там было больше посетителей. По крайней мере, автостоянка была ого-го.

Мать, кстати, когда мы ей об этом объявили, чуть на пену не изошла. Прямо огнетушитель домашний. «Невместно Принцу, пусть и полукровке, на магглов работать!» Где только слово-то такое взяла, «невместно». Отца опять перекосило. Пришлось продавливать свою точку зрения да еще объяснять, чтобы при отце за языком следила получше. Второе быстро удалось, а вот с моей работой мамин странный мозг продолбить было трудней.

Гну свое. Мол, тренироваться я как-то должен? В ответ получаю, что да, должен, вот тебе дом, вот тебе подвал… Ага, тут бесплатно, а там мало того, что тренировки помощней, так еще и деньги за это платят, плохо, что ли? Какая разница, кто платит? Тут папа Тоби подошел, нахмурился, желваками поиграл, и Эйлин наконец согласилась аппарировать меня, куда надо, и забирать потом обратно, и свою запасную палочку выдала мне окончательно. И чего все фикрайтеры гонят на старшего Снейпа? Нормальный мужик. Кормили бы дома хорошо, так, может, и было бы все более-менее ровно.

Что меня еще удивило, что никого из ребят своего возраста или близкого к нему так и не видел. Куда они все подевались-то? Малыши были, но мало. А подростков словно и в природе не было. Потом уже дошло, что когда бы я их мог увидеть — ведь просто так по улице даже ни разу не прошел. Все бегом, по делам, а потом и работа. Но землянику ведь кто-то обобрал! Вряд ли это были детки с другого берега. Кстати, на той стороне как раз гуляли сверстники, вот только сестрицы Эванс тоже мало с кем контачили. Да и меня этот вопрос не интересовал особо. Не надо ни от кого гаситься, уже хорошо.

* * *

Первый день на работе было интересно, все ж таки в первый раз. Склад офигенный, прямо ангарище. Заколдуйся, никто не разглядит. Главное, самому не потеряться. Хорошо, хоть схема есть на стене у входа и на память я не жалуюсь. Инструктировали, как работать: найти стеллаж с тем, что надо, помнить, что все легкое наверху, все тяжелое внизу — ай, молодцы. Достать нужное со стеллажа, взгромоздить на погрузчик… Все. Поехали. Мой первый транспорт здесь, хе.

Потом попробовал мышцы качать: что удобно и увесисто — просто так таскать, руками. К обеду правую еле мог поднять: перестарался. И спину ломило не по-детски. Ладно, палочка под предплечьем, руки только изображают активную деятельность, день доработал. Дома мать зельями боль сняла, но больше я так не усердствовал. Потом, когда в норму пришел, снова качаться начал.

Мужики дивились, какой я шустрый, но так, умеренно, там особо никто ни на кого не смотрел. Приходит портянка с заказом, взял, и — вперед, собирай. Клиенты не то чтобы валом, но один за другим, а нас всего только трое: старый Смит на погрузчике, его сын да я — тягаем, что надо. Пять фунтов за смену, так что, может быть, пятидесятифунтовую бумажку у меня будет шанс заиметь. Довольно кучеряво для такого, как я, надо сказать, насторожило даже. Смит объяснил, что на сезон всегда еще человека берут и платят так. Устроиться я хотел на месяц, а вообще, хорошо совпало: летом, оказывается, многие строят или ремонтируют, так что меня бы и до самого сентября взяли. А пока испытательный срок — неделя, месяц потом всяко оттрублю, а там, может, и впрягусь до конца каникул. Тупая работа, конечно, но ничего не делать еще тупее. А что, над летним заданием сидеть, что ли? Так я и за выходные все успею, не так уж там и много.

Мать, правда, огорчила неожиданно: в первый же день, когда мы с папаней умотали каждый на свою работу (ну ладно, Эйлин меня доставила и забрала, вместо личной машины, ха-ха), дома совершенно нечего было есть. Пришлось готовить и по пути проникновенно капать матушке на мозги о том, что работающих мужчин полагается кормить. Особенно мой усиленно растущий молодой организм. Желательно мясом. А потом знакомить ее с соседкой, конечно, после внушения насчет устава и чужого монастыря плюс «мама, считай себя разведчиком на чужой территории, мало ли кто что мог увидеть». Второе, конечно, чисто для проформы, но все же.

* * *

Вечером после трех дней работы заскочил к Эвансам, и правильно сделал: Лиля снова начала выступать, какой я нехороший и как я мог ее забросить. Оборзела. Пришлось хмуриться и объяснять, что если я хочу поехать в школу прилично экипированным, крутиться надо. Нет у меня гениального папы-продавца, тьфу, коммивояжера, мне ничего просто так или за красивые глаза не упадет, в отличие от нее — ни штаны, ни ботинки, ни мантия со шляпой. И криминальных наклонностей у меня тоже нет. Ну, ладно, крепко спят и просыпаются, только если пузо от голода сводит. Последнее я никому не сказал, конечно, просто как-то само подумалось.

Выступать она перестала, но у меня такое чувство, что услышала она только, что глаза у нее красивые… потому что в ответ получил, что я, мол, тоже стал лучше выглядеть. Эх. Как вот с этими девчонками разговаривать? Но… стоп, что я хочу-то от двенадцатилетней? Зато миссис Эванс и Петунья смотрели на меня совсем другими глазами. Вроде даже как с уважением. Штаны предложили, совсем новые, но тут я, конечно, гордо, но вежливо отказался. Зачем, если я через пару дней вполне смогу купить это себе сам? А работать на складе мои теперешние штаны — самое то.

Выходные провел за зельями и трансфигурацией, сделал половину летних эссе, ну и позанимались с Лили и ее сестрой по программе обычной школы. Петунья млела, видать, еще не осознала, что ей теперь все лето по выходным учиться. То есть учить, но как по мне, так это еще хуже. Хотя я ее местами понимаю — приятно, когда ты знаешь больше кого-то, особенно если этот кто-то — штучка вроде ее сестры. Ну и соседского парня, который перестал быть мутным, а стал вполне вменяемым и вроде как даже обещает стать полезным. Хотя… может, она вообще с детства любила в школу играть, но малость не доиграла?

Жалко, в лес выбраться было некогда, как раз дожди прошли… Решил попробовать в понедельник встать на пару часов раньше.

Однако проспал, видно, организм к нагрузкам еще не привык и требовал больше отдыха. Ну ладно, перенесем грибную охоту… Зато вечером под руководством матери начал делать зелье для волос, которое Пет обещал. Заодно еще покапал маме на мозги насчет грибочков — понравились же! Так что на следующий день она нас с отцом удивила вполне приличным домашними котлетками (соседка помогла) с пюре и жарехой. Лисички рулят.

Нахваливать я ее не уставал весь ужин и пока со стола убирал. Ручками. А вот мыть и сушить стал чарами. А что, какая разница, тренироваться надо во всем. Бытовые так еще и посложней Левикорпуса, хотя и там, и там точность нужна, но на кухне, где особо не развернешься, всяко интереснее. В результате мать цвела и пахла, отец ступорил немного, а потом наконец тоже созрел похвалить, в результате опять слезу из бедной женщины вышибли…

* * *

После работы в среду собрались приодеться. Ну, что сказать, мать в маггловском продуктовом уже более-менее освоилась, но вот в "одежду" ее одну пускать, оказывается, не стоило. Прибежал я на звуки скандала и глазам не поверил: моя тихая скромная маман строила продавщиц так, что… Я в глубине души — простой советский мужик, а потому мне стало стыдно. Немного. Чисто из-за того, что не в том она была прикиде, чтобы продавцов гонять. Но ведь справлялась! В конце концов, пусть отрабатывают, как правильно вести себя с капризной клиенткой.

Но время шло, так что пришлось намекнуть, что если мы сегодня ничего не купим, то не купим еще неделю минимум. И бумажник достать, у меня теперь свой, как у отца, солидный. И ничего, что в нем немного совсем, я как следует поджеминил и дубли сложил в особое отделение, чтобы не расплачиваться ими, пусть себе массу создают — вместе они вполне себе смотрятся. Приличным бумажником небедного человека. И по фигу, что выгляжу я пацан-пацаном. Если что, скажу, что клад, конечно, не нашел, а вот наследство получили. То, как маман себя с посторонними ведет, вполне в эту концепцию вписывается, идеально даже.

Это было такое простое и понятное волшебство… и никакого криминала. Завидев денежки, девицы построились клином, закурлыкали, и вскоре маман была обслужена по высшему разряду за каких-то полчаса. Надо сказать, тут совпало: и она перестала рыться — устала, видимо, и продавщицы уже были в курсе, чего дамочка желает. Только я опять без штанов остался, не успел, ну да ладно, пару недель еще продержатся. Наверное.

Когда вернулись домой, ловить челюсти пришлось нам с Эйлин вместе: отец купил мне джинсы! Причем удачно купил — сели на мой тощий зад как влитые! От избытка чувств и от неожиданности покачнулся и обнял отца. Он сам чуть не сел, а мечтательно улыбающаяся мать пошла переодеваться в обновки. Трудно тут у них с проявлением эмоций.

И вот она вышла. Ну что я скажу, стала похожа на нормальную женщину. Интересную даже. Не красавица, но… Хороша. Есть что-то этакое. У отца взгляд даже изменился. Я сразу подумал, что они оба ведь совсем не старые еще. Ой, что-то будет… Ну и ладно, вот уж их личная жизнь — точно не мои проблемы. И чтобы у них все было хорошо, я только за. Это ж моя семья, мой тыл. Он просто обязан быть крепким!

Немного попортил себе и им настроение тем, что вспомнил про Принцев. Эйлин наконец рассказала о своем отце. Такие отрывочные воспоминания, что картину составить трудно. Черт. Как бы узнать хотя бы круг общения этого индюка? Озадачил мать, чтобы записала все фамилии, кого помнит. Ясно было одно: Эйлин — единственный ребенок. Когда я спросил насчет бастардов, она аж пятнами покрылась и чуть глазами косить не начала, пришлось срочно признаваться, что я пошутил и просить прощения. Не хватало мне копии Меропы вместо Эйлин. Хотя мне все же повезло куда больше, чем Реддлу. От Тоби, правда, леща прилетело, ну да нормальная реакция нормального мужика, когда сынок борзеет, так что я не в претензии. Репу почесал, где прилетело, и извинился. Матери, правда, опять объяснять пришлось. Вот тут уже отец ржал, не скрываясь. Нет, с таким воспитанием мелкий пацан вырасти нормальным шансов не имел.

В четверг доварили зелье для Пет, сразу и отнес, пусть порадуется.

* * *

Когда в конце недели выдавали оплату, достал получку за предыдущую неделю и попросил ту самую заветную бумажку, мол, хочется хотя бы подержать эти пятьдесят фунтов. Хозяин и кассир (или то был бухгалтер?) понимающе покивали. Но обломали — у самих не водилось. Так я и поверил. Ладно, договорились, что еще через неделю дадут. «По заказу». Ну… спасибо сказал, с меня не убудет. А деньги сейчас мне все равно тратить некогда.

Вторые выходные провел точно так же, как и первые: все время дождило, и на природу хоть и тянуло, но мокнуть не хотелось. Дождевики надо будет купить. И сапоги. Вот только деньги получу… Закончил домашку по зельям и трансфигурации. Начал чары, причем они пошли вообще легко, гораздо легче, чем когда тыкался поначалу. «Волшебную мышцу», что ли, прокачал-таки? Но доволен был, как тот удав, измеренный в попугаях. Волнистых причем.

Лиля тоже к нам повадилась в гости ходить пару раз в неделю, колдовать-то у нас можно, и тихо завидовала, глядя, с какой легкостью я стал управляться с пресловутыми табакерками. Ну да, мышей мы наловили простейшим Акцио, так что теперь в старом, неизвестно откуда взявшемся аквариуме у нас их уже пять штук и, кажется, скоро будет прибавление. За что я все-таки уважаю рыжую соплюшку, так за то, что ни черта не боится и не пищит, завидев мышь или лягушку, а преспокойно берет в руки и мне тащит. Настоящая ведьма растет. Сказал ей об этом. Кажется, я теперь точно самый лучший в мире Карлс… друг Лили Эванс, конечно же. Детский сад…

Вспомнил о Мародерах. Начал брать на работу матушкины тетради за старшие курсы, а потом и учебники. Под чарами, конечно. Разучивал всякие щиты. Мои «коллеги» чтением не интересовались совсем, разве что иногда, когда время было, просили рассказать им что-нибудь. Было это не часто, обычно мы все же вкалывали, пять фунтов за просиживание штанов тут никому не дают. А кратко изложить в начале рабочего дня сюжет какого-нибудь романа, а в конце — развязку — я что, я без проблем.

Задумался о том, что в маггловском мире вполне бы мог стать писателем, точнее, наглым плагиатором, ведь масса прочитанных мной книг еще не написана. Кстати, вот и «запасной аэродром», если что. Хоть и некрасиво. Но не факт ведь, что воспользуюсь. Тыл, нужен прочный тыл!

И с Принцами надо что-то решать. А то месяц уже почти прошел, а там и Дамблдор на горизонте. Не думаю, что он о нас забыл. Явится. Или сначала пообщаться с ним, потом с Принцами? Я-то надеялся, грешным делом, на библиотеку предков, у Эйлин по анимагии нашлась лишь одна страничка конспектов, почти полностью повторяющая то, что я уже нарыл в ее учебниках. Интересно, Рита Скитер уже журналюжит или пока еще нет?

Назвал матери эту фамилию. Нет, не в курсе. Знает ли кого из работающих в СМИ? Пришлось объяснять, что такое СМИ. Отец ржал в кулак, а потом вообще не скрываясь. Кажется, он начал относиться к матери во многом как к ребенку. Ну… чего уж там, он прав. Зато готовить у нее получается все лучше и лучше.

* * *

В новые выходные я наконец заполучил заветную купюру и тут же занялся практической трансфигурацией. С мышами, да. Убил всю субботу и одну подопытную мышь. Фокус оказался не то чтобы нереально сложным — удержать результат было гораздо трудней. Почему-то первым делом у купюры отрастали ноги, которые она тут же норовила сделать — поди поймай. Особенно если отвлекся на другие дела. В воскресенье заканчивал эссе по чарам, периодически ловя свои новенькие пятьдесят фунтов за отрастающий хвост. Но на следующей неделе был готов, как пионер. Кажется, у нас среда становится днем семейного шопинга.

В бумажнике моем лежали аж три самых крупных купюры: одна настоящая, одна удвоенная и одна условно живая. Наглеть я не собирался. Купил всем приличные дождевики, разменял "хвостатую". В соседнем обувном отделе мать долго примерялась к сапогам, себе-то я взял быстро. Отец ушел куда-то за своим интересом, и слава бо… Мерлину, блин, когда я уже привыкну? Из отдела, где мы покупали дождевики, послышался визг. Я старательно спрятал улыбку: теперь меня точно никто не уличит как фальшивомонетчика — единственная улика смоталась. Надеюсь, ей удастся пожить еще немного на воле.

Совесть меня немного покусывала, но довольно небрежно: недостача будет не особо велика. Да и не собирался я больше этим пользоваться, просто надо было на всякий случай исследовать вопрос.

С каждым днем моя честная задница ощущала все больше неудобства: то ли чуяла, что тучи надо мной сгущаются, то ли еще что… И что самое паршивое, сделать я ничего не мог. Потому что ни на информацию о Принцах было не выйти, ни на анимагию, ни на окклюменцию, которая помогла бы подстраховаться с уважаемым директором. Впрочем… если я вообще ничего не буду скрывать и упирать на то, что "маму узнаю, папу узнаю, а самого себя — нет, а-а-а, спасите"… Авось, прорвемся.

Еле уговорил мать растрясти священную заначку с галлеонами, аппарировать нас на Косую аллею и купить сову и заодно выписать «Ведьмин досуг». На почте посетителей кроме нас не было, барышня скучала. Просто нереально повезло — это оказалась материна сокурсница с Пуффендуя, которая, надо же, вспомнила Эйлин Принц и сама начала беседу. Мать на удивление горячо заинтересовалась и, можно сказать, была для окружающего мира временно потеряна. Оказывается, с замужеством, точнее, исчезновением Эйлин Принц был неслабый такой скандал — еще бы ей не было интересно про себя послушать! Так что мне удалось втихаря подписаться на «Ежедневный пророк» и «Новости магического мира» на пару месяцев, и несколько газет просто прочитать. Ну наконец хоть что-то! Мать, конечно, будет ругаться, но… я ж теперь таки зарабатываю, хоть и немного!

* * *

Дамблдор прислал сову, назначил встречу в Хогсмиде, где бы вы думали? В «Кабаньей голове»! Что-то мне стало нехорошо. Мать так даже вспомнить не могла, где там такая забегаловка, думаю, правильно: приличные девочки в такие места не ходят. Прикусил язык, потому как чуть не проболтался.

В газетах ничего толкового по моим вопросам не нашлось, знакомых фамилий тоже, зато хоть примерно начал представлять, что вообще в волшебном мире происходит. Эйлин повозмущалась было, а потом и сама подсела на прессу. Особенно когда я ей предложил поднять подшивку газет тринадцатилетней давности. Тобиаса мы тоже обо всем информировали, но он слушал без особого интереса.

Что меня радовало, так это то, что мать стала вести себя куда адекватнее что с отцом, что с соседкой. Правда, к общению с кем-то еще она не стремилась. Отец, кстати, тоже не был рубахой-парнем, в гости никого не приводил, козла ни с кем не забивал, деловые контакты, работа и все. Хек мороженый. Так что в кого сыночек, то есть канонный Снейп вырос таким «компанейским», мне теперь было ясно.

Последнюю неделю посвятил уговариванию Эйлин, чтобы взяла меня с собой к директору, потому как я лицо самое что ни на есть заинтересованное. Та отнекивалась, неубедительно, но упорно, так что пришлось воспользоваться помощью Тобиаса. Когда тот вставал, возвышаясь над ней, она капитулировала моментально. Видимо, рефлекс за десяток лет получился прочным.

Иногда забегал по вечерам к Эвансам, даже пару раз видел их неуловимого отца. Пообщаться не успевал: он то куда-то уходил, то откуда-то приходил, как ни странно было коммивояжеру уходить на работу вечером. Ой, что-то мне шепчет, что у мужика совсем другая профессия, ну да не мое это дело.

Потом я узнал, что в школу-то мой предшественник вообще не ходил: на доме худо-бедно, но были магглоотталкивающие чары, а местным работягам было по боку, чем занят какой-то там соседский оборвыш. Читать-писать и так далее учила меня, то есть канонного Снейпа, Эйлин. Так что сдавать экзамены придется с самого начала, наверное. Надо будет узнать…

Петунья, осчастливленная уже вполне неплохой русой шевелюрой, согласилась все разузнать и даже сходила в свою школу, вот только никого, кроме сторожа, там не застала. Облом. Ладно, учителя вроде появляются в конце августа, может, в последнюю неделю успею. Начал готовиться под руководством обеих девчонок к Common Entrance — вдруг удастся обойтись без начального? Не хотелось время тратить.

Откопал у матери кое-что по ментальной магии, но, увы, в книге было только самое общее, а записей было мало. Но и с этим толком разобраться не успел, как настало «время ч»: нас ждала встреча с Великим Светлым. Сказать, что мне было сильно не по себе — это ничего не сказать… Хорошо хоть на работе отпроситься удалось заранее, типа на собеседование в новой школе. Но весь день все буквально из рук валилось.

И вот мы с матерью оделись попроще (все-таки я нашел в прессе, что представляет собой эта самая «Кабанья голова», даже с колдографией). Поделился с отцом и едва не пожалел: он был готов мать вообще завернуть в какую-нибудь паранджу. На основании этого я сделал один приятный вывод, но легче жить от этого не стало. Впрочем, увидев мать в черной мантии, самой дешевой и мешковатой, отец немного успокоился. Я же напялил школьные обноски прошлого года, которые на мне едва не треснули: все же регулярный физический труд вкупе с приличной кормежкой уже дали результат. Ох, надо будет аккуратнее. Хотя, если одежда пойдет по швам, может, внимание доброго дедушки малость того, сместится?

Обычным транспортом мы добрались до какой-то забегаловки, в которой оказался камин, и…

Глава 5. Великий Светлый

Когда нас вынесло из камина в «Кабаньей голове», бедная матушка, едва осмотревшись, тихо сомлела и осела на моих руках. Да, наш Паучий тупичок немного поприличней будет. Хотя она из дома-то почти не выходит. Едва дотащил ее до лавки, где сидел сам Великий Чародей. И ведь тот даже пальцем не шевельнул помочь, зараза! Надеялся, что у меня пупок развяжется, что ли? А если бы она одна была? И я не выдержал…

Размахивать руками и долго от души возмущаться мне дали.

— Я рад, что ты так переживаешь за мать, — остро сверкнули очки-половинки. — Но у меня нет времени, — буквально припечатал Великий Светлый, а у меня аж челюстьотпала.

Это магу, владеющему аппарацией и еще бог весть чем, выбрать место поприличней — некогда? И я сдуру уставился ему прямо в глаза…

Когда понял, что сделал, едва не покрылся холодным потом. А вот потом… фигу, не читает он мысли! Недоумение, мелькнувшее на лице директора сказало о многом. Но еще больше — то, что он сразу меня по натюрморту не размазал. Потому что, прочитай он, что я сейчас думал, это было бы совершенно естественным. Или он просто не хотел? Или эта процедура затратная и не самая простая?

— Вы хоть воды ей дайте, что ли! — продолжал возмущаться я, но на всякий случай уже осторожнее.

— Агуаменти, — директор наполнил и протянул Эйлин относительно чистый стакан и повернулся ко мне. — Да ты настоящий защитник, Северус?

— Спасибо. Это же мама, — я аж опешил. Чего это он так иронично-то? Мой предшественник вел себя совсем не так? Плевать, кстати, потому что с этого я как раз собирался начать.

Я наконец абстрагировался от окружающего трактирного бардака и рассыпался в извинениях. По поводу чего? А всего подряд. И что я на него только что волну нагнал, и что вообще приперся, куда меня не приглашали. А что, извиниться мне не трудно, а лишним не будет. Кажется, мне удалось его удивить, и я тут же плавно перешел к самому главному:

— Директор, что со мной? Я… — я сделал паузу и взволнованно вздохнул. — Я сам себя не узнаю! Маму узнал, отца, — я на всякий случай скривился, а потом состроил мечтательную мордочку, — Лили Эванс тоже узнал, и сестрицу ее. А некоторые вещи, которые в школе учил, не помню. Так трудно летние задания делать! А еще в голове самое странное… какие-то вещи знаю, о которых раньше понятия не имел.

— Например? — очочки заблестели.

— Растения разные, не все, правда. Грибы. А еще как еду готовить.

— Это все?

— Ну, не знаю, — я пожал плечами. — Заклинания почти все забыл. Мама помогла.

Я задержал дыхание, отчего мне удалось немного покраснеть, и отвел глаза. Да, я все это время по-гриффиндорски честно смотрел на дедушку, и он меня не читал, только попытался! Хотя и пусть бы себе, я же чистую правду говорил. А понял я это потому, что в голове опять полоснуло адской болью и я схватился за лоб, после чего директор отвернулся, сделал какой-то жест пальцами, почти что фигу, и все прошло.

— Это не мой сын! — услышал я за спиной удивительно твердый голос мамы Эйлин. — Что вы сделали, директор?

Ай, молодца, не зря я ее столько времени обрабатывал, особенно последние дни, что я какой-то не такой. Только директор сделал ей знак пока помолчать и уставился на меня. Изучающе. Бррр.

— Ага, — поддержал я ее. И снова покраснел.

— И кто же ты, Северус? — любопытство директора можно было ложкой черпать, но говорить он, как ни странно, предпочел со мной, а не с матерью.

— Я… — я снова сглотнул, мол, смотрите, как волнуюсь, — иногда мне кажется, что я девочка, директор, сэ-эр…

Вот тут Верховный Чародей уронил челюсть. Да, вот такой я странный зверек… Луп-луп глазками и голову наклонить, как Лиля. Йес…

Тут можно было бы просто дать занавес, но жизнь продолжалась, и весьма активно. Во-первых, мать аж подскочила, видимо, в ее голове сопряглись наконец мои домашние успехи «по хозяйству» с тем, что я только что «рассекретил». И выдала… прямо как настоящая ведьма. Нет, даже Ведьма с большой буквы!

Там было много слов (я почти все не понял), какие-то, похоже, ритуальные взмахи руками (хотя, может, и просто истерика), воздух то холодил, то обжигал, где-то что-то грохнуло, но… главное, что я понял — теперь мы доброму дедушке ничего не должны. Дедушка, правда, теперь отнюдь не добрый, но я продолжаю смотреть ему в рот честными гриффиндорскими глазами, мол, на него вся моя надежда. И его, кажется, пронимает.

— И как же вас зовут, мадмуазель? — он аккуратно берет меня за подбородок.

— Джинни, сэр…

И чувствую, словно в голову кто-то осторожненько так стучит… В ответ радостно представляю давно уже сложившийся у меня образ: что-то среднее между Джинни и Молли.

Голубенькие глазки стекленеют. Дамблдор смотрит на меня, как на тяжело больного, и… подтверждает материн отказ от обязательств. Она всхлипывает и утыкается в платок в молчаливых рыданиях, только плечи трясутся. Я так не могу! Мне ее жалко!

Присаживаюсь рядом, обнимаю, утешаю, как могу. Не отталкивает, ревет у меня на груди. Ну да привыкла же ко мне такому за все это время, и вообще я полезный. Дамблдор смотрит совершенно нечитаемо и едва ли не чешет себе затылок. Кажется, он тоже немного не в себе. Ха, а мне-то каково было? Да уж, поработал так поработал, спасибо, дедушка.

— Где мой Северус? Где мой сын? — Эйлин едва произносит это между всхлипами.

— Я тоже здесь, — отвечаю я, — кажется… Как бы я иначе тебя узнал?

— А… ну да, наверное, — меня наконец сгребли в объятия. — Северус!

Не знаю, сколько бы продолжался этот разлив бразильского сериала, но уважаемый директор очень вовремя, на мой вкус, покашлял. Посмотрел на него с благодарностью. Тот немного вздрогнул, видимо, понял, что да, и от Северуса все же кое-что осталось. И вот я уже почти чувствую, как ему хочется как следует во мне покопаться! Отчего боязно, конечно, но после всех уже совершенных признаний терять мне особо нечего.

— Директор, — робко так, — а вам бы не хотелось бы, э-э, разобраться, что там со мной?

Опачки, ребята, это гол! Да, с моей стороны это была демонстрация Гриффиндора головного и спинного мозга разом. Старик аж глазки прикрыл от удовольствия.

— Ты хочешь, чтобы я тебя обследовал, мой ма… кхм.

А вот так тебе…

— Ну… — мнусь, только что носочком грязный пол не ковыряю, смотрите, мол, как мне неудобно, — у Великого Чародея, наверное, кроме меня много дел…

Дамблдор вздыхает, уже по-отечески похлопывает меня по плечу и я вскидываю на него полные надежды и веры глаза:

— Но ведь интересно же, что в конце концов получилось? Чары мне, кстати, стали уже совсем хорошо удаваться!

— То есть, ты помнишь, как было трудно, а теперь стало лучше?

Так-так, а теперь осторожней, а то он Эйлин снова на долги разведет, еще и меня зацепит, не дай Мерлин.

— Понимаете, я пока не совсем хорошо осознаю, что и как было раньше, даже вспоминается не все. Но я стараюсь! — вот так, и честными глазками поморгать. А, и не забыть что мне тринадцать. — А про чары мама сказала.

— Видишь ли, мой маль… кхм… у тебя стоит удивительно прочный ментальный блок. Я не могу пройти его, не повредив твой мозг. А если я его поврежу, то…

«Толку от тебя больше не будет совсем никакого», — договорил я про себя, но сказать надо было совсем другое.

— А что это? — поинтересовался я на фоне ахов и охов маман.

— Думаю, этот блок — часть той, другой личности. Вот что интересно, я, кажется, вижу в твоей девочке некоторые знакомые черты, но… Надо будет навести справки в Мунго, не находится ли там твоя Джинни. Полное имя, кстати, ты не знаешь?

— Знаю, конечно. Джиневра Уизли.

Голубые глаза за очками аж увеличились. И хорошо, что я на Эйлин пока не смотрел… Я вдруг подумал, не являюсь ли вот прямо сейчас причиной того, чтобы директор свел Молли и Артура, и мне поплохело.

— Нет, таких я точно не знаю. Но… Северус, ты себя как чувствуешь?

— Знаете, так сложно описать… Я вообще запутался. Может, пока попробовать вести дневник? Вы почитаете? Я все-все постараюсь описать!

А что, историю доктора Джекила и мистера Хайда я знал неплохо, да и фильмами о раздвоении души и личности одно время увлекался… Должно получиться интересно. И еще надо сказать кое-что, в конце концов, должен же я больше походить на ребенка.

— Кажется, Джинни хорошо на метле летает. Можно мне будет попробовать?

— У второкурсников нет полетов.

— Так я потому и спрашиваю. Видите ли, своей метлы у меня, конечно, нет…

Старик задумался, прямо видно, как у него «шестеренки закрутились», но пообещать ничего не пообещал. На том мы и расстались. Ну и перед матерью он даже извинился, и что-то там еще пообещал.

Фу-у-ух.

* * *

Альбус Персиваль и так далее Дамблдор весь день провел в задумчивости. Да, с ритуалом что-то явно пошло не так. Где сделал ошибку, он, конечно, нашел. Действительно, она могла бы стать фатальной, но не стала же. А интересное получилось существо! Где-то ему попадалась информация об андрогинах… Он перероет все, но найдет! Удивительно, просто удивительно. А если еще хоть какие-то способности будут явно выделяться на общем фоне, можно будет попытаться снова нажать на Эйлин и стребовать если не долг, то хотя бы несколько зелий. Варить самому совершенно не хотелось, да и навык был давно утрачен без практики.

Эх, нужен, нужен был ему свой зельевар! А кроме Принцев, кандидатов не было. К аристократам не подберешься. Не магглорожденных же натаскивать с нуля? Нет у него на это ни времени, ни желания. А доверять некоторые, самые важные зелья Горацию тем более не стоит — чуть запахнет подозрительно, тот все растреплет. Память стирать — тоже много раз нельзя, человек деградирует. Вон, как раз Эйлин тому пример: когда на старших курсах девочка варила ему Веритасерум, пришлось воспользоваться Обливиейтом, результат очень так себе. Была талантливым зельеваром, осталась просто неплохим, а про остальное лучше и не говорить.

Два десятка лет назад старый друг и старый же враг, но, тем не менее, все равно любимый человек подкинул ему удивительную вещь — дневниковые записи барона фон Гольштейна, мол, и интересно, и пользу может принести, и хорошо оживит язык. Дневник стал тогда его настольной книгой на долгие годы, впрочем, как и сейчас.

Разбирая записи на немецком, Альбус не на шутку увлекся — так красиво и изящно вел свои многочисленные партии серый кардинал Германии, который, не занимая сколько-нибудь заметных должностей, определял курс внешней политики страны конца прошлого века. Захотелось так же… И чем дальше, тем больше.

Наблюдая за собой со стороны, Альбус, несомненно, заметил бы эту странность, но, как известно, лягушка, которая находится в медленно нагревающемся котле, ведет себя более чем беспечно. Впрочем, как и мы все.

Так что он решил позаниматься с обновленной версией молодого полу-Принца и выжать из полученного максимум пользы. Да, это было правильным решением для настоящего политика — ставить себе на службу собственные (он поморщился, вспомнив про Эйлин) неудачи.

Тем более, мальчик сам предложил, и теперь он может вылепить из него что угодно, лишь бы материал позволил. От злого и недоверчивого волчонка Северуса в нем действительно почти ничего не осталось. Открытый, хороший, светлый мальчик! Эта душа или ее кусочек просто не мог быть крестражем, да и вообще так чудесно изменить того, кто был Северусом Снейпом, темное колдовство не могло, в этом Альбус был уверен. И он сам до темного колдовства никогда не опустится, он проводил светлый ритуал! Мальчикодевочка… нет, все-таки мальчик. Все же надо будет с ним поговорить, что лучше всего следовать тем условиям, которые они имеют — то есть мужскому телу. Да еще и ему, директору, кажется, благодарен и полностью доверяет. Нет, все получилось отнюдь не плохо.

Хотя… Эйлин за сына, как ни странно, в горло готова вцепиться. Видимо, от потрясения у нее закладка слетела, та, что на равнодушие. И выглядеть стала намного лучше, с новой прической, но это как-то даже приятнее. Ладно, пока не мешает. Главное, что назад к волшебникам она не собирается, и этого довольно. До него последняя Принц все равно не дотянется. Хотя, в нервах-то, возможно и дотянется. Ладно, придется работать аккуратнее. В конце концов, получить зависимых от него помощников, «расширить штат», так сказать, определенно в его интересах. Так что это даже не ошибка была, а достижение!

Он улыбнулся и огладил бороду. Надо же, из юного Снейпа получился истинный гриффиндорец! Любопытно, каково ему теперь придется в школе на факультете змей? Может, перевести? Но сначала он понаблюдает…

* * *

— Только отцу ничего не говори! — синхронно потребовали мы с Эйлин друг от дружки, едва нас перестало штормить после аппарации на Косую аллею.

Мать погладила меня по голове и слегка улыбнулась.

— Все-таки ты — мой Северус.

— Ну конечно! Только внутри эта девчонка иногда возникает, понимаешь? Но ведь она вроде очень даже ничего, а, мам?

— Хорошая девочка. Джинни, говоришь?

— Только меня так не зови, пожалуйста! А пользы от нее сколько, правда? Ты дочку никогда не хотела?

Кажется, мать перевела дух и кивнула, теперь можно тему о девочке больше не поднимать.

И мы пошли по магазинам. Плевать, что закупаются все в последние дни августа, светиться лишний раз перед толпой не хотелось ни ей, и мне. Эйлин никто не узнавал, а я порадовался, что посоветовал ей накрутить букли — с пышной прической из кудрей ее выдающийся нос несколько терялся, а жестковатые черты лица смягчались. Папаня под капюшоном не просек, а мать чуточку похорошела.

Последним делом зашли в книжный, где я радостно зарылся в заманчивые переплеты. Потом пришлось выслушивать материны сожаления о библиотеке Принцев после того, как она отложила обратно с десяток выбранных мною книг. Денег на них не хватало.

Тут-то она и попалась… Я начал продавливать мысль по поводу нашего похода к предкам. А что, я должен учиться на лучших примерах и лучших книгах, или как? А еще мне надо открыть счет, буду туда складывать то, что заработаю. И пусть, что сначала по мелочи.

Так, снова ступор, здравствуйте, давно не виделись. Когда мать отмерла, спросил, почему бы ей на продажу зелья не варить, раз умеет. Я помогу. Кажется, это ее добило. По крайней мере, до самого дома она со мной больше не разговаривала. Боялась, что ли, что еще что-нибудь придумаю? Ну… тогда правильно.

Да, рабочий день мимо прошел, один галлеончик уплыл. Может, правда, раскрутить мать на зелья, мне, наверное, выгоднее будет ей помогать? Если честно, тупая работа на складе уже приелась. Тем более, как раз конец месяца.

Дома после сытного ужина устроил что-то вроде семейного совета. Изложил свои мысли по поводу зелий, упирая на выгоду, конечно. Мать по-прежнему ступорила, потом отмерла и изложила популярно, почему не хочет соваться на Косую и вообще не желает общаться ни с кем из волшебников. Ага, мезальянс.

Чуть сам себе в бороду не наплевал: надо было это выяснить, пока отец отсутствовал. А теперь…

— Ты что же, Эйлин, стыдишься меня? — грохнул он кулаком по столу, тот аж подпрыгнул.

Ой, как мне это не понравилось… Пришлось встревать и все валить на воспитание. Мол, батя, ты же мужик умный, но раз тебе аристократка в жены сплющилась, потерпи, сделай скидку, чему ее с детства учили, погоди, пока она оклемается, глядишь, и человеком станет. Насилу успокоил. Сошлись на том, что когда простой работяга женится на аристократке, то это как минимум очень крутой работяга. А, да, и мужчина потрясающий, точно. Мать потупилась и покраснела. Тоби расцвел…

К деду и прочим, кто там Эйлин воспитывал, счет у меня еще подрос. А вот на лице отца было написано кое-что довольно интересное, особенно когда он на Эйлин смотрел. С новой прической и в новом платье, мантию-то она дома первым делом сняла. Намекнуть, что ли, что настоящий мужик дитя, то есть женщину, не обидит? Но он вроде бы уже… Спокойной ночи, дорогие мама и папа… хе-хе. Про зелья завтра поговорим, не надейтесь, что забуду.

Глава 6. Родовой… насест

Надо было срочно узнать, что выгоднее: заниматься дома зельеварением и прочими своими делами или продолжать тупо тягать с полок стройматериалы. Сам я, конечно, по многим причинам склонялся к первому, но терять расположение отца и мелкую, но хоть какую-то денежку не хотелось. Вот такой я продуманный хомяк. Хотя мысли по поводу подкинуть гоблинам маггловские купюры, одну трансфигурированную из мыши и одну наджеминенную, появлялись. Хотя бы ради научного интереса. Вот только как потом с ними нормально дело иметь? Это, конечно, останавливало. Да и с моим наглым «ограблением магазина» надо бы что-то делать, продавщица дождевиков, небось, без зарплаты останется. Все же нехорошо так экспериментировать «в поле» и на живых людях. Тем более девушка там симпатичная, чем она виновата? С другой стороны, а как еще-то?

До чего же неудобно сидеть в маггловском мире, когда надо разбираться, что там с волшебным… Хотя и в эти реалии въехать тоже необходимо. Но магмир с каждым днем для меня все более и более актуален: скоро в школу. И хорошо бы почетче себе представлять реальную расстановку сил в Хогвартсе — занимать круговую оборону в одиночку… не вариант. Рваться на флаг ныне родной страны я не хочу. А сидя дома и вкалывая на складе это положение вещей никак не изменить.

Немудрено, что канонный Снейп в школе лоханулся по-крупному. Сначала с выбором факультета, если была реальная возможность выбора, конечно, потом со всем остальным. Тут уж Эйлин не поблагодаришь, мягко говоря. Хотя в том, что с ней случилось, вряд ли она одна виновата — сама себе так мозги она засрать не могла. Но кто, куда и что именно там нагадил, выяснять пока и опасно, и бесполезно, и попросту — никак. Это взрослый Снейп вроде легилиментил направо и налево, а я мелкий еще, не умею ни фига. Но, блин, хотелось бы…

Зато придумал связаться со Слизнортом, главное, чтобы написал ему не я, конечно, а мать. Раскинул мозгами, сгонял до магазина, разорился на ананас, четыре раза произнес Джеминио. Шестнадцать штук… на меня одного что-то многовато. Позвал Эйлин. Пока чистили и резали, изложил ей концепцию. Заодно понял, что кретин, надо было сперва почистить, потом джеминить. Плюнул, списал прокол на возраст этого тела и начал внимательно слушать матушку. Да, у нее были очень даже хорошие отношения с деканом. Чудненько. К концу вечера я старательно досушивал будущие ананасовые цукаты, а мать писала бывшему учителю.

Ответ пришел на удивление быстро — на следующий день. Узнал об этом я уже после работы, но не это главное. Старина Слизнорт писал, что душевно тронут подарком, радовался, что мать взялась наконец за то, что у нее всегда хорошо получалось и… та-дам! Ему нужен был помощник. В Хогвартсе, оказывается, зельеваров не то чтобы обязывали варить все для Больничного крыла, но традиция была вековая. А у старика и силы уже были не те, и времени не хватало. Лень ему, как я понял. Оплату предлагал, конечно, небольшую, но по расчетам все же превосходящую ту, что была у меня на складе, почти вдвое.

Первые зелья требовались уже в конце августа, а для начала, если его ученице срочно нужны деньги, он готов написать рекомендацию Малпепперу и еще паре аптекарей, но при условии, что потом Эйлин даст слово, что в первую очередь будет работать с ним.

Мать цвела и пахла от радости: еще бы, у нее будет возможность совершенно спокойно видеться с «родной кровинушкой», то есть, в Хогвартс она будет преспокойненько проникать через камин Слизнорта так часто, как она сама договорится.

Ну, пусть посмотрит, как сынок-полукровка на Слизерине пристроился. Я ей не завидую. Да и себе, в общем-то, тоже.

Еще день переписки, и вот у нас появились первые заказы. Типичные, можно сказать: Бодроперцовое, Успокоительное (две модификации), простое ранозаживляющее, ну и, конечно, от фурункулов и прыщей. Малпепппер даже ингредиенты прислал для своего заказа — просто вставай к котлу и вперед. Что мы и сделали. Да, рекомендации Слизнорта дорогого стоят! Зря канонный Северус с ним так, ой, зря. Впрочем, что он мог, оболваненный маминым воспитанием лопушок без гроша за душой, но непомерно развитым самомнением?

Кстати, о самомнении. Мать на аптекарей поначалу кривилась: как же, отпрыски самих Принцев будут работать на каких-то там… А вот не надо было прыскать так далеко, что уже не Принцы, — так и вертелось на языке, но говорить с ней об этом, конечно, было бессмысленно. Так что я пока просто радовался, потому что закончил подсчеты. Выходило вполне неплохо, даже если все ингредиенты пришлось бы закупать.

Это было здорово. Тем более что меня уже спрашивали, останусь ли я на складе до конца лета. Теперь могу спокойно уйти, зная, что ничего не потеряю. А уважаемый декан, глядишь, и к Снейпу версии два-ноль, ко мне то есть, будет относиться лояльнее.

Мне что, мои потребности просты: нормально жить, не ввязываясь ни в какие войны и противостояния. Потом хорошо бы попутешествовать, а после своим делом заняться, чтобы работать было в радость. А там и о личной жизни можно подумать. Домик тоже свой, хотя можно и квартирку поприличнее, с собственным домом возиться тот еще геморрой, пусть с волшебством и попроще. А зельеварню поставить где-нибудь в другом месте, потому что работа отдельно, а жизнь отдельно. Хорошо еще бы поработать на стыке родной науки химии и искусства зельеварения. Но не хочу становиться упертым ученым, придатком котла, полностью забывающим о себе. Быть уважаемым мастером меня бы устроило. И я готов пройти этот путь и вложить все свои силы. Только бы мне никто не мешал.

С работой на складе расстался радостно, правда она со мной — не очень. Все-таки им человека реально не хватало, а я никого вместо себя предложить не мог. К счастью, батя снова выручил, кого-то пристроил. Уходит надо красиво, но красота не в хлопании дверью, а в том, чтобы оставить все так, что если тебе вдруг придется туда постучать, тебе бы там обрадовались. Никогда не знаешь, как жизнь повернется. А потому в колодцы не плюем и трупы туда не сбрасываем.

Наконец забрал свои деньги, смотался в тот неприметный закоулочек, а там Эйлин меня забрала. Свобода-а-а… Иногда хорошо быть несовершеннолетним, проставляться не надо.

* * *

Теперь мы с маман работаем дома. С полного попустительства отца, потому как прежде чем заговорить об увольнении, я ему расчеты привел во всех подробностях, он это дело хорошо понимает. Что со Слизнортом, что с аптеками получилось, что мы заработаем минимум вчетверо больше, чем я один на складе. А что до силы, так отжиматься я и дома могу. Кстати, может, турничок?.. Предложил. Даже кусок трубы достал, завалявшийся на складе. Ну, а что, он там давно лежал под стеллажом, такой неприкаянный.

Довольный Тобиас (сын мужиком растет!) через некоторое время приладил турничок в коридорчике. Я тут же и опробовал. И заметил, как папаня кривит рожу, когда я из последних сил выжал восьмой раз и на половине девятого отвалился.

— А ты сколько можешь? — скандальные нотки в голосе я спрятать не смог. Ну, вы ж понимаете, абыдна, да…

Тобиас хмыкнул, подошел, повис, и… выжал четыре раза. Гляжу — стоит красный и злой, кулаки сжимает. Я про себя хмыкаю, но ничего не говорю. Для него, думаю, и это неплохо, он же вон какой здоровый. Не толстый, скорее даже сухощавый, но кость однозначно широкая, да и животик есть небольшой. Одни кулаки чего стоят, мне бы тоже такие пригодились. Показал — и все все поняли. Не говорю ничего и потом, когда вижу, как он делает еще один подход, уже перед сном. И что потом подходит к турничку все чаще, я только рад. В здоровом теле — здоровый ух. Так, глядишь еще и к моим пробежкам присоединится. Хотя вряд ли.

Вообще после расставания с первой в этой жизни работой активность у меня только возросла. Утром — бег, турничок, приседы, пресс. Еще бы штангу сообразить, добавил бы классику — жим, тягу, присед. Но пока и так неплохо.

Появилась отличная возможность вытащить на улицу мать. Все началось с того, что я прикинул, сколько простых травок входит в состав многих зелий и составляет немалую часть ингредиентов в запасах зельевара среднего уровня. У Эйлин, конечно, кое-что было, но совсем по чуть-чуть — кому ей зелья-то было готовить? Себе да мне. А теперь было вполне реально сэкономить, собирая часть трав самим, а заодно и маман выгулять, все-таки не вылезать из дома — не самое здоровое отношение к жизни.

Конечно, первый выход и подготовка к нему были чем-то вроде мультика про Оха и Аха, которые идут в поход, но… оно того стоило. Оказавшись в лесу, мать перестала страдать фигней и едва не попискивала от радости, как девчонка какая. То к дереву бросалась, то к кусту, но травы отыскивала лучше меня, а еще оказалась очень терпеливой — я не услышал от нее ни единой жалобы на усталость, комаров или неудобные тропинки. Это вам не Эванс, да. По пути мы еще и грибочками озаботились, и ягодками. Земляника еще не отошла.

Папаня субботним утром впервые позавтракал булочками с маслом и земляничным джемом, чем был жутко доволен. Как тот удав. Ох, испорчу я их… Главное, чтобы в мое отсутствие не расслабились. Хотя это и правда, задачка. Эх, миссис Эванс на них напустить, что ли? Но пока даже не представляю, как. Буду лучше сам много писем писать из школы — вопросы задавать.

Через пару недель наладился прогресс с заказами. Народ прочухал, видимо, что мы на совесть делаем. А я дорвался до экспериментирования — зря, что ли, любил в лаборатории пропадать все свое свободное аспирантское время?

Правда, начал немного беспокоиться, глядя на Эйлин: как бы она, встретясь невзначай с директором, не похвалила мои успехи в зельеварении, которые представляют собой, увы, ровно то, о чем она мечтала. А то мы снова будем кругом должны. Старался как только слышал слова про директора, напоминать про "девочку Джинни", вроде добился правильного эффекта: мать начинало кривить при одном упоминании доброго дедушки. Я, конечно, в полный дамбигад не особо верю, но быть должным сильным мира сего… нафиг, нафиг. А директор у нас — политик, и этим все сказано.

Благодаря чтению прессы и выискиванию знакомых матери фамилий мне вроде удалось составить самое общее мнение, кто тут кто. Регулярно капал Эйлин на мозги о том, чтобы посетить ее отца, но дело продвигалось слишком медленно. Видно, очень уж ей туда не хотелось.

Выручили зелья. Точнее, новый заказ и разночтения в трех рецептах Летейского эликсира. «Кому же это так не повезло?» — подумал было я, но вопрос был чисто риторическим. Эйлин вздохнула, припомнив какой-то трактат по взаимодействию и совместимости ингредиентов в их домашней библиотеке, и вот уж тут я не оплошал: вцепился, как клещ, пока не выбил согласие на то, что мы до конца дня побываем в ее родовом гнезде.

* * *

Родовое гнездо? Вот этот… насест?

После аппарации мне даже глаза протереть захотелось — такой картины общего запустения я не видел давненько, даже в нашем, мягко говоря небогатом и не самом благополучном районе. Мда. И на что похож обитающий там предок?

Ворота в заброшенный садик с корявыми яблонями и зарослями ежевики, чертополоха и еще Мерлин знает чего, перед нами с Эйлин распахнулись сами, медленно, натужно скрипя ржавыми петлями прям как в лучших ужастиках. Давненько тут гостей не принимали. Или они все исключительно через камин? Тогда понятно.

Пока шли до дома, держал мать за руку, трендя о том, как нам с ней до зарезу необходима фамильная библиотека. Она слушала внимательно, но пальцы подозрительно подрагивали.

Стоило нам войти в дом, так началось… Нет, поначалу ничего особенного, домовик был счастлив видеть мисс Принц, мел по полу ушами и едва не плакал от радости. Но вот то, что выглядел он едва ли не хуже Добби в фильме, меня насторожило. И правильно, как вскоре выяснилось.

Потому что сверзившийся не пойми откуда на наши головы дедуля сначала изволил нас проклясть, потом неоднократно пытался укокошить, а когда не вышло (не зря, не зря я еще на складе щиты начал тренировать!) выдал нам столько всего доброго и ласкового словами через рот, что канонному портрету Вальбурги можно было брать у него мастер-класс. Мать, кажется, стала почти прозрачной и уже готова была бежать, теряя тапки, лишь бы не видеть и не слышать дорогого отца. И я ее вполне даже понимал. Но как же меня это взбесило!

— Помедленнее, дедушка, я записываю, — я отпустил руку маман и достал из кармана обычный блокнот с карандашом.

Это вызвало еще одну лавину гадостей, как же, в доме самих Принцев появляются маггловские вещи — как старого Принца только не разорвало! По его мнению, надо эту гадость срочно сжечь, а потом тех, кто принес, поставить к стенке, заавадить, утопить и сжечь. Я снова взял руку Эйлин и тихонько пожал. Она судорожно стиснула мои пальцы, словно ту соломинку, а я подмигнул ей и улыбнулся краем рта, так, чтобы дед не видел. А то еще разразится минут на пятнадцать, на фига нам столько времени на эти глупости тратить? Но, похоже, старик все-таки начал выдыхаться.

— Что, уже все сказал, дедушка? — спросил я, и тот побагровел. — Только не надо повторяться, хотя… Вот это, про Морганину… как ты там загнул?

— Негоже поминать такое детям! — взвился старик.

— Так помянул уже, чего теперь-то, а?

— Зачем явилась? — обратился он к матери, скрипнув зубами и игнорируя мой вопрос.

Ага, ищет слабое звено… Нетушки, мать пугать и над ней глумиться я тебе не дам!

— Книга нужна, — ответил я за нее.

— Маггловское отродье еще и читать умеет?

— Ага, а еще я танцую, пою и крестиком вышиваю, — получи, фашист, гранату.

О, и маму заодно из прострации вывел. Она как про девочку, что во мне сидит, подумает, так немного звереет, ну, в меру ей доступного, конечно. Боевой хомячок. Или белочка.

— И суп грибной умею варить, — продолжал изгаляться я. — Ох, я бы вам сварил, дедушка…

Старик блеснул глазками и снова разразился бранью вперемешку с претензиями, из каковых я вынес наконец кусочек смысла: Эйлин он из рода изгнал. Сволочь старая. И тут меня озарило!

— А как же я? — жалобно спросил я у Эйлин, поворачивая ее за руку к себе. Бровки вверх и такой весь растерянный-растерянный.

И впервые увидел, как в ее глазах, устремленных на отца, мелькнула молния. Йес…

— Пусть ты отказался от меня и отказал мне в семье и в доме, но я, Эйлин Снейп, урожденная Принц, и сын мой, последний носитель крови Принцев, от рода не отказывались! — рявкнула она и где-то что-то глухо громыхнуло. — И это по праву рождения мой дом, и… — она немного задохнулась от волнения. — Акцио, вещи Эйлин Принц!

— Акцио, книги по зельеварению! — добавил я и благоразумно утянул мать за ближайший дверной косяк.

Завалило нас нехило. Дедуле попутно по головке съездило, так что он рядом прилег. Первым. Мать бросилась к нему. Эх, видимо, она все-таки была хорошей дочкой. Когда-то.

— Энерве…

— Мам, погоди, давай его сперва на диван какой-нибудь отлевитируем.

Мне ласково взъерошили волосы.

— Мобиликорпус…

И мы двинулись по темному коридору. Мать контролировала заклинание, а я присматривал, чтобы дедова тушка благополучно миновала всякие там углы. Мало ли, еще пригодится. Все делала мать — колдовать на человека после пары месяцев попаданства как-то… не готов я. Что оружие на человека просто так не наставлю, что палочку. Так я ее воспринимаю, и спинным мозгом чую, что прав.

Ладно, пока дом немного посмотрю, хотя, что тут смотреть-то. Темнота, сырые стены, лишайник… мох. Снаружи и внутри. Бр-р. Как сам старикан только мхом не порос? Понятно, в кого Эйлин свое жилье запустила, сдается, эта неприятность фамильная. Да, много чего мне теперь про мать понятно. Поди, ей еще больше не повезло, чем ее сыночку в каноне.

И вот дедуля Принц лежит на пыльной бархатной кушетке непонятно какого цвета, под голову пристроен траченый молью такой же валик. А Эйлин, кажется, собирается пореветь. Эх, женщина…

— Мам, ты бы это… шла свои вещи собирать, что ли… И домовика позови, пусть займется перетаскиванием. А я пока присмотрю и позову тебя, когда он очнется.

На самом деле я заметил, как у деда дрогнули ресницы, и решил, что будет неплохо его немного поэпатировать. Да и отомстить хотелось, хотя бы словами.

— Ну вот, — протянул я, уставив руки в боки, когда мать ушла. — И что теперь с этим телом делать? А может… нет тела — нет дела?

Я начал вслух раздумывать, как это было бы славно и как бы стало все просто, если кокнуть дурного старикана. Это для матери он грозный глава семьи, отцом или дедом назвать это существо, после всего, что оно нам тут устроило, сложновато… Так что мне он вообще никто. Первый раз сегодня вижу, и не скажу, что много потерял, если бы вообще не познакомился. Тоже мне, предок. Индюк надутый.

Посреди этих моих дурацких рассуждений дедуля таки не выдержал.

— Подумать только, полукровный щенок думает, как настоящий Принц, — разразился он хриплым смехом.

Внезапно. Да, если до этого мать на меня частенько таращилась, теперь пришла моя очередь. Потому что дед ядовитенько так, но популярно объяснил, почему считает меня Принцем. Охренеть. Прикопать того, кто мешает, кем бы он ни был — оказывается, почти семейный девиз. Пауки в банке, и те, кажется, немного приличней себя ведут.

— Теперь я понял, почему Принцы вымерли. У вас все такие добрые и э-э… ценящие родственные связи, да? Чадолюбивые, прямо, как вы… Почему вы еще пару веков назад не окочурились, вот что непонятно. Правильно мать сбежала из вашего дурдома.

Старик снова побагровел, кажется, даже надулся и приготовился еще раз меня проклясть, но щит я уже наколдовывал почти как дышал. Хорошо он меня потренировал сегодня.

Ох, нет… Лорд Принц откинулся обратно на кушетку, немного подергался и замер. Как-то нехорошо подергался.

Я ринулся к нему, автоматом кладя три пальца на шею сбоку, в область сонной артерии. Пульс мне не понравился. Под моими пальцами он то частил, то делал перерывы, пока не стал все слабее и вообще не исчез. Нет, так не пойдет!

Энервейт? А вдруг я сделаю слишком сильно и попросту добью его? Что там по поводу тех, кто убивает беспомощную родню — предатели крови или как? Принцев ведь и это могло подкосить, да и фамильные нелады с головой оттуда расти могут… Нет, мне этого не нать! Рука с палочкой дрогнула, я плюнул, засунул ее обратно, сжал кулак и аккуратно, но хорошенько вдарил по грудине надеясь, что старые кости выдержат. Слава богу, ничего не хрустнуло, а пальцы, которые я пристроил обратно на шею, ощутили слабые, но ровные удары. Фу-у-у…

Вскоре старик быстро задышал и открыл глаза.

— Ну что, дедушка? Долг жизни?

Морда лица снова начала наливаться красным…

— Но ведь так бы сделал любой нормальный Принц?

Этак я его до удара доведу… Хотя такое не тонет и своим быстрым издыханием окружающих не радует.

— Нормальный Принц уже отправил бы эльфа готовить фамильный склеп, — прошипел дед.

— Склеп, конечно, хорошо, но фамильная библиотека меня устроит больше. Там хотя бы интереснее, согласись. А еще полезней и приятней.

Ох, как он скривился! И снова начал что-то лопотать про полукровность, магглов и меня, конечно. Замок он мне не отдаст. Наивный. Да не нужны мне эти руины, восстанавливать такое никаких средств не хватит, сдается мне, даже с волшебством. Нафиг, нафиг. Помрет старик, похороним, а потом недвижимость магглам сдам для тактических игр, вот. Свой дом я совершенно не так представлял. И как мать дрожала, когда сюда шла, заметил. Не зря она из этого дивного местечка смоталась, ой, не зря.

У нас дома по крайней мере сухо, тепло и теперь нашими общими стараниями даже уютно. Все под рукой, нигде не сыплется и не капает, есть приличный холодильник и, я надеюсь, что в скором времени телик тоже обновим. Потому что когда в семье все умеют работать и не страдают фигней, а занимаются делом, то материальная сторона вопроса довольно быстро перестает быть вопросом. А то, что родовые камни и силы от земли — фанатские сказочки, это я уже раньше у матери выяснил. Поэтому единственное, что мне тут надо — библиотека. И не признать долга дед не может, я уже заметил, когда про это говорил, на его запястье что-то блеснуло, и реакцию его видел. Кстати, пойти бы проверить, как она там после Акцио, моя прелесть?

После того, как я познакомил деда со своими рассуждениями, тот снова откинулся, правда, дыхание, слабое, но ровное, и такой же пульс сообщили, что он относительно в порядке. Сбегал до матери, которая уже вернулась — отнесла часть своего добра к нам в Паучий. Теперь рейсом Принц-манор — Паучий тупик трудолюбиво курсировал домовик. Попросил Эйлин усыпить папочку, что она с удовольствием проделала. Кто там писал, что способности либо к зельям, либо к чарам? Нормально все у нее с чарами!

Уточнил этот вопрос. Оказалось, что все-таки в родном доме, каким бы он ни был, и стены помогают… Эх. Ладно, о замке будем думать потом. Когда я школу закончу или когда хозяин наконец кони двинет, только чур без нашего участия.

За разговором едва заметили, как дошли до библиотеки и ужаснулись. Книги сырости не любят, а заклинания хозяин, кажется, совсем забыл обновлять. Ох, застрянем мы тут! Нет, ну нельзя же так с книгами! Впрочем…

— Мам, поручи домовику разобрать библиотеку, все привести в порядок и перенести к нам.

— Куда к нам?

Она задала на удивление хороший вопрос, что для маман, надо сказать, редкость.

— Насколько это можно будет уменьшить? Есть ли здесь сундуки с расширением пространства? Можно ли зачаровать шкаф или наш подвал, чтобы все вошло?

Зря я надеялся на лучшее, ой, зря. Мать дала мне исчерпывающую консультацию, которую свести можно было к одной фразе: есть, но не про нашу честь. Точнее, кошелек. Зачаровать можно что угодно и как угодно, но если сундук может приобрести средней руки волшебник, который трудится за среднюю же оплату примерно лет через пять жесткой экономии, то зачаровать шкаф — это уже для птиц высокого полета типа Малфоев, а подвал… пожалуй, это уже к Мерлину. Потому что даже Дамблдору такое не по плечу.

«А Темному Лорду? — чуть не вырвалось у меня, но я сжал зубы и переключил мысли. — Кажется, если Том своим последователям пообещал что-то в этом роде, немудрено, что все, кто хотел чего-то бОльшего, построились к нему в очередь».

В конце концов я рассказал Эйлин про Долг жизни, и она радостно всплеснула руками. Я молодец, я знаю. Ах, значит книги теперь можно приводить в порядок тут, и я могу наведываться в библиотеку, когда мне понадобится. Ага, только еще пару щитов отработаю. А пока заберем вот это… это и это…

— Вингардиум Левиоса.

Краем глаза увидел, как к процессу подключилась мать и минут через десять обозревал кучу, точнее, стенку из книг, которая доходила мне до ушей.

— Думаешь, дома войдет? — скептически спросил я Эйлин, обойдя эту «стену».

— Нет… Ладно, возьму только две, вот эту, мы о ней говорили, и один гримуар, по которому я училась зельеварению дома.

— А по трансфигурации ничего нет?

— Есть. Придешь и почитаешь. Или возьмешь с собой.

— Одну-то можно взять?

— Что тебя интересует?

— Анимагия.

— Слишком рано, — отрезала мать, и я аж рот приоткрыл от неожиданности.

— Фамильное презрение к младшим заразно, что ли?

— Не поняла?..

— Не относись ко мне, как твой отец к тебе.

— Что?! А… Ох, — плечи Эйлин опустились. — Прости. Наверное, тут я стала бы точно такой же, как он. Дело в том, что сейчас ты вряд ли что найдешь. Я поручу Лотти.

* * *

Полуразвалившееся родовое гнездо, гордо именуемое «замок Принцев» мы покинули почти затемно. Как же хорошо я почувствовал себя дома! Даже мать, кажется, расправила спину. А потом пришлось браться за работу — расставлять книги, пока что на полу, раскладывать материны вещи. Благо их было не так много, как мне поначалу показалось там, в замке. Провозились до полуночи.

Отца не привлекали — мужику на работу с утра, вообще старались не шуметь, но для чего колдовские книги притащили, я, естественно, просветил. Качественные зелья — хорошие деньги. Можно будет к морю съездить. Можно ремонт дома начать. Можно… да хоть машину купить. Когда деньги есть, много чего можно. Фантазировал я, само собой, исходя из отцовых интересов, так что под конец он пообещал стеллаж для книг в подвале соорудить! Мать смотрела на нас такими круглыми глазами…

И мы все-таки выяснили, какой из рецептов Летейского оптимальный, так что завтра встанем, приберем вещи окончательно и начнем. А там, глядишь, эльфа мне хорошую книжечку наконец добудет. Кстати, Лотти гораздо лучше чувствовала себя на нашей кухне, я заметил. Так что надо будет Эйлин намекнуть, чтобы пригласила ее к нам. Понятно, что деда она не кинет, домовики этого не могут, а вот с нами побыть, «для души», можно сказать, ну и для нашей пользы…

Глава 7. Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка

Матери пришел заказ на оборотное, точнее, основу для него — положить волос или какую там еще часть, заткнуть и хорошенько потрясти склянку пред тем, как выпить, способен любой маг. Я радостно потер лапки: давненько подумывал добраться до этого интереснейшего зелья. Тем более, что мне пришла-таки мысль отдать деньги той продавщице, с дождевиками. Совесть проснулась, вредина такая… Аккурат после визита к дедуле — видимо, его презрение к магглам на меня повлияло. Я таким гадом точно не буду, так что сразу начал прикидывать что да как.

Девушка может оказаться правильной, то есть, если она деньги найдет, например, в кошельке на улице, то может отдать… куда тут их отдают, в полицейский участок? Меня это совершенно не устраивало. Я хотел передать из рук в руки и даже извиниться. Но вот чтобы меня запомнили, точнее, мой вид — это нафиг. Не память же ей чистить потом, тем более, я этого в принципе пока не умею. Вспоминал, как в студенческом театре мы все друг дружку гримировали… Но там-то был приличный грим! А у Эйлин даже помады завалящей не нашлось. Тоже мне, женщина. Поставил это ей на вид и посоветовал проконсультироваться у соседки. Она ж еще совсем не старая! Мать, в смысле. Нечего себя запускать, на нее двое мужчин смотрят, ну и что, что один (я то есть) еще будущий. Она же мне основу представления о настоящей женщине закладывает!

Эйлин бледнела и краснела. Проняло…

И тут этот заказ! Словно мне ворожит кто, как сказала бы бабушка. Настоящая бабушка… Все-таки я до сих пор воспринимал окружающее как странный затянувшийся спектакль.

А может, моя везучесть — это и есть тот самый рояль в кустах? Было бы неплохо, но глупо надеяться только на это.

Кстати, галлеонов у меня теперь водится поболе, чем фунтов, значит, придется менять. А для этого надо переться в банк, то есть на Косую, задействуя маман. Мои объяснения, что я «должен маггле-продавщице» с ней стопудово не пройдут, родничок зарос (или, скорее, дед заколотил напрочь). Я больше не удивляюсь даже, как она при таком воспитании вышла за маггла, родила от него и продолжает с ним жить — устал. Править что-то в ее голове под силу, наверное, только очень опытному менталисту, а кто у нас известен как менталист? Правильно, Дамблдор. Ну его. Проживем уж как-нибудь.

Не первый раз задумался по поводу ментальной магии — тема не просто интересная, а важнейшая. Кажется мне, раз такие чары и даже зелья существуют, то и способов защиты от всей этой хрени должно быть немало, иначе все давно либо вымерли бы, либо ровным строем ходили, но ведь не наблюдаетсятакого. Кроме того, вряд ли начинающие менталисты, если не идиоты полные, кому-то будут хвастаться своими первыми успехами. Да и вторыми тоже. Моментом можно лишиться хорошо если просто друзей-приятелей, но куда хуже — вообще головы. Стали бы вы терпеть рядом того, кто может незаметно для вас корректировать ваше поведение, стирать память о событиях вашей жизни, изменять ваше отношение к миру? Да я только за чтение мыслей на месте бы прибил. Наверное. Так что известные менталисты — это те, кого еще и фиг пристукнешь, то есть весьма и весьма сильные маги. Остальным признаваться резона нет. И, как и анимагам — регистрироваться. Потому их "так мало".

Стоп… А если наоборот? Например, сильный маг объявит, что он менталист, хотя таковым не является… Тут-то все и шарахнутся. И построятся. Хм, тоже вариант.

Все-таки мне здорово повезло с этим самым защитным блоком «Джинни». Но как же было больно, когда директор в мою голову пытался залезть! Мать потом рассказывала, что обычно работу хорошего менталиста никто не замечает. Видимо, это действительно такая моя особенность, еще один мой рояль, ага. Причем, несмотря на блок, я могу транслировать образы, самостоятельно «доставая» их, то есть то, что я активно представлял, директор, судя по реакции, «увидел». Или как-то еще понял, в общем, то, что до него дошло — факт. Проверил это дело с матерью, она мои образы не читает. Проверил с Эванс, у этой что-то иногда получалось, видимо, способности таки есть. Эх, двое — это не статисттическая выборка…

Еще раз порадовался за выбранный мной образ: рыжая, немного похожая на Лили, довольно взрослая девушка, хозяйственная, восторженная, простая, как два пальца, но не дура, просто немного наивная. Под это можно будет многое списать так, чтобы дедушка директор даже не задумывался о моей настоящей личности. Потому что девять месяцев играть роль подростка — я свихнусь. Сочинения шизоида я ему уже послал, две штуки, каждое страниц на восемь убористым почерком. Отлично помогло мне формировать новый образ, новую личность. Скоро ведь в школу!

Собственно, а что со сверстниками? Северус, мой предшественник, вроде был отрезанный ломоть, то есть, кроме Эванс, ни с кем не общался. Спасибо ему, конечно, очень удобно для меня, но… Офигеть, как так вообще можно? Лично мне верится с трудом, даже если иметь в виду «воспитание». По крайней мере, на старших курсах он вроде как сошелся с Эйвери и Мальсибером. Но ведь подростки обычно куда общительнее и проще, чем ребята постарше! Что же там все-таки было?

Как-то ведь он должен был разговаривать с соседями по спальне, хоть по минимуму? Каково ему вообще было в доме Слизерин? Со Слизнортом, я помню, он не сошелся, тот относился к полукровке как… стоп, а откуда я знаю, как? По книжке мамы Ро и куче фанфиков? А что такое художественный вымысел и художественное преувеличение, забыл, да? Тьфу. Неизвестно, все неизвестно. ВСЕ. Эх. Хотя я теперь все же сын одной из любимых учениц и уже коллеги, а это что-то да должно будет значить.

Итак, задачи передо мной четкие, но не простые. Первая полегче — вернуть деньги. Вторая — подготовиться к школе, я имею в виду отнюдь не летние задания. С Эванс придется «дружить» и дальше: кроме нее в Хоге у меня пока никого нет, по предварительным данным Это надо будет исправить, но постепенно. Значит, нужна защита всех видов, плюс что-то, что сделает меня как минимум полезным, а как максимум — выгодным приятелем для однокашников. И внешний вид, конечно, должен быть товарным, правда, я более-менее подсуетился и на маленького бродяжку или начинающего трансвестита уже, слава Мерлину, не похож.

Кстати, когда объяснял Эйлин насчет того, что значат женские шмотки, напяленные на мальчика, та аж три раза сделала попытку упасть в обморок. Четвертая удалась, да. Но я просто по-маггловски водичкой побрызгал ей личико и продолжил «воспитание». Нет, радости мне это не доставило. Зато теперь мои вещи — только мои вещи, в них никто не лазает и не подкладывает всякую хрень вроде «блузок унисекс». С кружевами и вышивкой, ага, а еще с застежкой на другую сторону. Прикиньте, она до сих пор НЕ ЗНАЛА!

* * *

Боевка… Это было пока неисполнимой мечтой, как и менталистика, потому что добраться до них обоих по-настоящему оказалось совершенно нереально. Книжек из родового гнезда я себе натаскал, но учить меня было некому. А рисунки движений палочкой были, **ядство, плоскими! Вот на хрена, скажите, магам движущиеся рисунки, если они не показывают пространственную модель, которую можно покрутить, чтобы со всех сторон рассмотреть? Зачем вообще рисовать было? С досады чуть не покусал обложку. Р-р.

Описания рядом с картинками нужных нюансов не объясняли, просто муть какая-то, понятная, может быть, только тому, кто это сочинял. Вот как вы это сделаете, скажите на милость: «Настройтесь на ощущения общей напряженности в теле, вдохните, сведите их в руку, держащую палочку и единой волной, не ослабляя сосредоточения, взмахните ею, проводя кончиком палочки сначала по линии горизонта, затем, отводя ее к плечу (которому?), с разворотом (куда?) совершите прокол справа вверх (как далеко?) и сведите полученную силу данного движения вместе с зарожденной вами волной напряженности, на вашего противника. Движение должно занять ровно один такт дыхания (а если я бежал?!)».

Это я еще упростил немного. После первого прочтения свелись у меня только глазки. В кучку. По-моему, этот бред писали специально, чтобы прочитавшие даже думать больше о боевых заклинаниях не хотели. Тот же разворот — я что, вокруг себя покрутиться должен или палочкой покрутить? Или кистью руки? Этот разворот, чтоб ему, меня и добил, плюнул я на эту книжечку. Хотя все, что успел прочитать, пробовал, честно, многократно, то так то этак меняя параметры, которые толком не были определены, но ничего, кроме ветра, не получалось. И то, поди, потому, что руками активно махал.

Я, блин, был без пары месяцев кандидат наук, уже время защиты было назначено, «кирпич» напечатан, рецензии собраны, с оппонентами пообщался… Деньги отложены на икру и шампанское для уважаемых членов Совета. Чтоб им на одной заморской, кабачковой, сидеть. Кандидатские, кстати, сданы на высший балл, чисто и без напряга. То есть, читать умею, отыскивать рациональное зерно вроде как тоже, но в обнимку с трактатом по боевке чувствую себя реально дауном. И да, с менталистикой еще хуже.

К счастью, школьные учебники, хоть и немного походили по стилю на это безобразие, но «рецепты» в них были описаны более живенько — так, что реально было повторить и даже получить в результате то, что планировалось.

Зелья, кстати, в этом плане были лучше всего, немудрено, что я быстро на них запал: четкая рецептура, ясные указания — почти химия. Конечно, с изрядным подвыподвертом, но все полегче. Только вот помешивания мне поначалу мозги выносили, но Эйлин объяснила, что ими маг вводит свою силу в зелье, и показала, как. А в зависимости от того, какую сторону крутишь, получаешь что-то вроде пространственных изомеров, а их магические свойства различаются. Как именно различаются, я почти все лето искал и нашел сам, сравнивая похожие рецепты и планируемые результаты. Но, блин, я только-только в общих чертах понял, а лето-то уже заканчивалось!

Да, явный перебор, когда попадуны «вот просто прочитав книжечку и помедитировав» борзо приобретают боевые качества и прочие плюшки за какие-то месяцы, а то и дни. Фигня это все. Тут годами надо пахать, чтобы представлять собой что-то, хоть как боевик, хоть как менталист. И не просто пахать, а с наставником. У меня же ничего этого не было совершенно. Может, местные «сильные маги» и были сильными как раз потому, что за все эти годы не просто ухитрились выжить, а более-менее разобрались, что к чему? Ведь все как на подбор, пни замшелые… Кроме Темного Лорда, конечно, ну так и он уже вообще-то далеко не мальчик. А описывают все так заумно — чтобы конкурентов не наплодить. С этой точки зрения довольно складно выглядит канонная картинка с образованием в Хоге. Танцуйте, детки, ананас. И не подсиживайте нас. Мда. А может, — закралась совсем крамольная мысль, — темномагические трактаты — это как раз с нормальными объяснениями по теории магии? Так, что занимаясь по ним, можно стать кем-то серьезным раньше, чем состаришься? Потому Том Риддл и пристрастился? Тоже ведь вписалось бы в общую картину…

* * *

Мать в боевой магии оказалась величиной нулевой: «Не видела, не пробовала, не знаю, не умею, девушкам не положено». Дед… воспитал, козел. Он бы Беллатрикс такое сказать попробовал, ох, я бы посмотрел.

Кстати, о деде. Когда я навещал библиотеку, а делал я это частенько, он всякий раз от души тренировал мои щиты, так что у меня появилась надежда, что атаки юных Мародеров о них теперь размажутся точно так же: таки второкурсники — не чета старому магу. А что дедуля Принц маг не просто старый, но и умелый — не вопрос. Неумелые здесь при местном человеколюбии до таких лет не доживают. Эх, научиться бы делать так, чтобы от щита еще прицельно в противника отскакивало!

Перерыл все, до чего дотянулся (с лесенкой), в поисках хотя бы намеков на так называемый зеркальный щит. Глухо. Такая фича водится только в фанфиках, а тут если и заведется, то, видимо, если я сам напрягусь. Млять, было бы что напрягать! Голова у меня уже пухла от разнообразных разрозненных сведений, а общей картины теории магии не складывалось, хоть умри. Появилась только идея подвигать щитом, ну, вроде как ракеткой теннисной — она же мячик отбивает, куда надо. Ладно, иногда — куда не надо… но тоже может пригодиться.

Пожалуй, это через пару дней с дедулей попрактикую. Он вроде даже оживать немного начал, взбодрился, что мне вообще-то на руку, тренирует все лучше и лучше. Хамить я ему продолжал с удовольствием, потому как он не мог не пройтись по моей полукровности, а потом облить презрением мать и отца. По большому счету, мне было на это плевать с низкой башни, чтоб быстрее долетело. Они же моими родителями не были. Но само отношение этого придурка к Эйлин, родной дочери, меня выбешивало. И еще больше бесило то, что от такого «воспитания» из нее выросло, а потом и из пацана. Нельзя так с людьми, а с детьми — особенно. Я сказал.

Обычно я отвечал деду, что, мол, нефиг задирать нос выше крыши, она у него и так течет, самому смотреть надо было за дочкой, в ответ на что дед моментально выходил из себя, и мне оставалось только уворачиваться да ставить щиты. Но рассмотреть, какие заклинания он кидает и как — увы, скорость у старикана, несмотря на возраст, была приличной. Особенно когда он в нервах. Я и словесные формулы заклинаний расслышать-то толком не успевал.

* * *

Уговорил все-таки Эйлин поменять мою часть галлеонов на фунты. Не всю, правда, половину. Все-таки если эта женщина упрется… Есть в кого. Вот почему одним попадунам и сейфы в Гринготтсе, и наследия едва ли не мерлиновские, добрые дедушки-дядюшки-тетушки-бабушки, всякие кольца-брошки, блокирующие и защищающие, и атаковать они могут одной левой, и со змеями пошипеть или хотя бы с совами поухать, полиглоты, мля, а мне если наследие — то вот такая вот хрень, что мама не горюй, и в придачу почти вся родня невменяемая?! За что, я спрашиваю?

А… ну ладно, о деньгах. Пришлось домашнюю заначку потрошить. Сорок фунтов шестьдесят пенсов наскреб. Жалко было, конечно. Ну а то, брал чужие, из кассы, а отдавать-то свои. Но с какой стати из-за меня пострадала эта девчонка? Да, про беднягу полгорода уже слышало и четверть города жалело. Дурочка пообещала хозяевам вернуть все до пенса, видимо, только поэтому ее не уволили. А с работой сейчас не так чтобы легко, девушкам особенно.

Так что заказ на оборотное был просто идеально в тему. Потому что интересно и полезно было, конечно, сварить его для себя, но уж слишком дорогое удовольствие, особенно некоторые ингредиенты вроде шкурки бумсланга, про рог вообще молчу. Нам пока не по карману.

После того, как я деньги на маггловские поменял, а заказчик предоплату сделал, мы с Эйлин за ингредиентами зашли. Хватило, правда, в обрез. Наверное, надо будет придумать что-нибудь еще, потому как вряд ли зелья много останется, скорей всего, полной порции не наскребется. Но Эйлин как-то рассказывала, что однажды в школе она споткнулась и почти все готовое зелье выплеснулось, но ей удалось поджеминить, и это дело прокатило, то есть сдала она все без проблем. И теперь меня одолевали новые важные вопросы.

Будет ли работать Джеминио на остатках оборотного? И что будет лучше, удвоить основу или уже готовое зелье, в смысле, с добавленной частицей? И если все-таки это безобразие работать будет, то как изменится продолжительность действия?

Короче, жить было ужас как интересно. Только зарабатывать плоскожопие усердным чтением древнего бреда по менталистике неделю напролет уже надоело. Мать, опять же, засек: она заглядывала ко мне в комнату, видела меня, склонившегося над книгой, и на цыпочках шла себе варить зелье. Одна. Нет бы взять чрезмерно засидевшегося меня за шкирку и утащить помощничка в лабораторию! Все сам, все сам… Хотя что я? Есть в кого. В семью врастаю, значит.

* * *

Эванс уже месяц как почти прописалась у нас, на удивление пропуская мимо ушей ворчание Эйлин: та, естественно, была недовольна «грязнокровкой». Ну ладно, глядишь, девчонка вообще перестанет обижаться на это слово, закалится, дело полезное. Ее старательность в конце концов была вознаграждена: мать постепенно сменила гнев на милость и начала доверять ей готовить простейшие компоненты, так что Лилс даже немного поучаствовала в приготовлении оборотного.

Но порцию после того, как вся основа была собрана во флягу для клиентки, я таки наскреб! Правда, котел пришлось вылизывать, образно говоря, конечно: я применил свежесочиненное заклинание, которым жутко гордился. Теперь надо было решить, как лучше удваивать.

Я собирался попробовать самое простое — поменяться обликом с Лилс. Девчонка аж от радости прыгала: интересно же! Правда, еще больше счастья у нее было, когда я научил ее Джеминио. Эх, дитя… Разделил порцию пополам, а потом увеличил одну и разделил снова. Половинной порции по подсчетам хватит на полчаса, так что пусть останется для дела. А для моих экспериментов пока и такое сойдет.

Ну, поменялись мы волосами, поморщились, выпили. Еще поморщились, все же редкостная дрянь и почему-то аммиаком воняет. Хорошо, водой можно запивать. А потом началось. Перестройка это вообще что-то с чем-то — и больно, и щекотно. Я лично порадовался тому, что «наджеминенные» порции оказались слабоваты, а именно — Лилс стала девочковым вариантом меня, а я — мальчиковым — ее. Рыжим и с зелеными глазами. Офигеть, магия!

Ох мы и поржали.

Но прошло еще десять минут, и еще… Эванс перепугалась, что ей домой придется идти вот так. Устроила мне совершенно безобразный скандал. Ну, попыталась устроить. Потому что я смог сдержать жизнерадостное ржание рассказал ей, как в этом случае будет выглядеть лицо ее сестры. Лилька подумала о маме и папе, так что не знала, смеяться или плакать. А потом снова пошла щекотка, но уже без болезненных ощущений — все стало возвращаться на круги своя, и она успокоилась, поняв, что это в любом случае пройдет.

Усадил ее перед зеркалом, вручил тетрадку и велел записывать, как будут проходить обратные изменения. Все, малявка загрузилась. Я, кстати, тоже поглядываю, потому как видеть себя — рыжего с зелеными глазами и нежным овалом лица — это нечто. Кстати, цвет глаз почему-то изменился последним, и сочетание черных волос и зеленых глаз мне понравилось.

— Ух ты, как здорово! — а это уже Лилс. — Глаза такие яркие! Да-а-а… Как думаешь, а мне темные волосы пойдут?

— Еще как пойдут! — я вдруг вспомнил о вроде как влюбленном в нее моем предшественнике и язык мой — враг мой выдал: — Красивые дети могут получиться.

Увидев хватающую воздух ртом покрасневшую Лилс, быстренько откатил:

— Конечно, чисто теоретически!

Лиля выдохнула, оценивающе посмотрела на меня, и мне стало немного не по себе. Я-то только шутил, как выяснилось, а она, кажется, успела прикинуть, как назовет девочку, а вот на мальчика у нее, поди, уже два варианта…

— И все длинноносые, прикинь, — заржал я, и Лили фыркнула, а потом посмотрела хитро:

— И такие же мосластые?

— Ну это как кормить будут, — засмеялся я. — Все, закрыли тему. Пошутили, хватит.

Главное, чтобы больше не открывать, ни-ни! Ну вот какого меня за язык тянуло? Дурень, как есть дурень. Хотя, между прочим, совсем недавно я был молодым мужиком… Но не педофилом, такие соплюшки меня абсолютно не привлекают. Ой-е, а ведь впереди еще пубертат! Вот весело-то будет. Хотя… я ж по уму взрослый, опытный — раз пережил, еще один переживу.

К счастью, быстро удалось перевести внимание девчонки на то, как бы ей оттенить волосы. Поспрашивал Эйлин, она поделилась парой рецептов. И на следующий день пошли в лес уже втроем, мы с матерью, как всегда, за травами и грибочками, а Лиля искать дуб и кору себе наковыривать. Сходили удачно. Как всегда.

* * *

Деньги я продавщице вернул следующим утром, подкараулив ее по дороге на работу. Выпил ту самую оборотку, что делала меня рыжей пацанской версией Эванс, напялил старую оправу, типа, очки — фиг теперь найдут. Особенно учитывая, что завтра мы отправляемся в Хог. Продавщице наплел, что деньги вытащил прямо из кассы, потому что «очень кушать хотел», сунул ей в руки «сдачу», и — дай бог ноги. Девица, видимо, так обалдела, что дар речи пропал и сирену она так и не включила, только просипела что-то тихонечко — снова повезло. Но и потом вроде тихо было. По крайней мере, соседка в городе ничего такого не слышала. Только что-то о честном воре, влюбившемся в ту продавщицу, и она его теперь типа ждет, ага. Вот… женщины, как они есть. Но надо будет выяснить, кто у нас главные сплетники и как-то задружиться. Зело полезно.

Со школьным сундуком, кстати, тоже история была — мне его обновили. У Тобиаса завелся приятель, да не простой, а краснодеревщик. Своей работы ему не хватало, денег у народа на краснодеревье нет, заказов мало, пришел на фабрику устраиваться и попал к мистеру Снейпу. Что у новенького голова работает и руки из правильного места растут, тот быстро понял, а уж когда выяснилось, что оба в свое время отслужили во флоте, тогда и скорешились. Ну, лично я только порадовался, правда, не забыл матери по мозгам проехаться, что «мужская дружба — дело святое, что у магов, что у магглов». Надеюсь, продержится сколько-то. Потом встретимся в Хоге, если что, повторю.

Тобиасу, кстати, показал, как сов правильно брать — магглам они письма отдавать не любят, но он теперь точно справится.

Так вот, в гости приятель отца стал захаживать частенько, и вскоре мы узнали, что нынче два года он как овдовел, а сидеть одному дома… Даже мать проняло с одного его тяжкого вздоха. Тем более, мистер Андерсон отнесся к ней со всем уважением, как к хозяйке. Я аж пальцы скрестил, чтобы она чего не ляпнула, войдя в хозяйскую роль. А потом так вышло, что когда я собирал вещи к школе, сундук вытащил и поставил возле двери в подвал, таская оттуда всякие полезные для зельеварения мелочи, и наш гость чуть на него не сел. А потом разглядел, что к чему и бурно восхитился раритетом — я аж оторопел.

И в результате он сотворил самое настоящее волшебство, потому что даже Эйлин рот открыла.

Он долго и явно с удовольствием шоркал старое, почерневшее от времени дерево, что-то подколачивал, протирал, и — о чудо! — перед нами оказался шикарный дубовый сундук, с благородно-красноватой древесиной, рисунок которой расходился волнами, на которые хотелось смотреть и смотреть. Вот это мастер… Уважаю!

На следующий день он приволок оставшуюся с какого-то старого заказа старую же фурнитуру. Бронзовую. Начищал ее я уже самостоятельно, заклинанием. Мистер Андерсон оказался сквибом.

— Обложили со всех сторон, — смеялся Тобиас, а мать только глазами хлопала. С ней бы рядом сейчас нашу сову посадить…

Правда, выяснить, к какому роду принадлежал отцов приятель, не удалось, ну да ладно, нечего хорошему человеку настроение портить.

Мать таки не выдержала, занялась с Эванс новыми зельями для волос, для них и для себя — тоже. А я получил свободу и, как обычно, рванул в библиотеку. Точнее, на этот раз — к деду, проверять, можно ли с ним поиграть в пинг-понг. Да, та самая мысль про отбивание щитом.

* * *

Ну… что сказать. Получилось, на мой вкус, вполне ничего, на дедов — кажется, лишку. Дом ему придется еще долго восстанавливать. Зато рычать на меня перестал, когда мы с ним на пару (его заклинания — мой щит) разнесли едва не по камешкам прихожую, холл и половину коридора первого этажа.

Было весело и жутко: скользящий щит отбивал заклятия, но сориентироваться, куда, не успевали поначалу мы оба. Я несколько раз «рыбкой» уходил от луча, который сам же и отбил, деду приходилось потрудней. Хотя, говорят, магам дома и стены помогают. Но, если честно, не так и много этих стен оставалось… Прекратили мы только когда уперлись друг в друга щитами. А потом дед просто аппарировал, видимо, к себе в комнату. Я искать не пошел, я не адреналиновый наркоман. И дед в качестве тренера еще пригодится. Все, тушу адреналин. Ух…

Обвел взглядом результат. Да-а. Внушало. Даже не совсем понятно, как мы оба остались целы.

Домовушке я заранее сказал не отсвечивать, так что за полезную домашнюю живность был более-менее спокоен. Дедовы закидоны были такими мощными, что он, похоже, только и думал, как бы меня пришлепнуть, несмотря на возможный откат за то, что последнего родственника лично изведет под корень. Может, тупость у Принцев тоже наследственная? А что, в каноне и взрослый Снейп частенько был тем еще звонким дубом… Обноски Гарьки под дешевой мантией не заметить? Шпио-он. А то, что Гарри оставил в комнате с думосбором, да со своими мыслями, которые в нем от него же спрятал, если, конечно, не специально слил? Зачем?! По мне такое вообще должно проходить как расстройство личности, что ли. Под названием маразм, ага.

Я привычным путем, только отпинывая и огибая камушки, пошел в библиотеку, но не за книгами, а за пергаментом. Примерное понимание, что куда отбивается, у меня сложилось. Трудность была в том, что щиты были невидимыми, а потому отследить траекторию и вывести правильное движение, исходя из родного «угол падения равен углу отражения» было очень сложно. Но практика удалась на славу, так что как лучше действовать базовым щитом, я теперь представлял.

Да, щитов у меня два — базовый, который действительно похож на щит, закрывающий меня с одной стороны от головы до пяток, а второй — круговой. Его я тоже попробовал, кстати, просто вокруг себя повертеть. Максимум разрушений получилось именно от него. Но держать такое… четыре минуты — мой предел, я проверял. Задумался о том, чтобы сделать щит-ракетку, подобную той, что в настольном теннисе. А что, «мячик», то есть летящее заклинание, обычно прекрасно видно. Зачем возиться с большим щитом, например, в дуэли? Будет, будет у меня к школе новая разработочка!

Глава 8. Финита ля комедия… или не финита?

Примерно за три дня до поездки в Хог Эванс куда-то испарилась. Увидел я ее уже на перроне и едва узнал. Шевелюра девчонки черной, как у меня не стала, но глубокий, насыщенный шоколадный цвет ей шел. И да, зеленые глаза при этом смотрелись шикарно. Сказал ей об этом, когда мы устраивались в купе и был вознагражден счастливым и благодарным взглядом. Кажется, этим летом удалось научить ее хорошему. Например, говорить мне "спасибо".

Она меня, кстати, тоже не сразу узнала, хотя не так уж сильно меня изменила стрижка. Как Северус вообще терпел длинные лохмы? Летом мне было плевать, я все время пробегал с хвостом, но после того, как дедуля Принц сделал попытку ухватить меня за волосы, я осознал, что и где у меня лишнее. И на следующий же день расспросил мать про заклинание укорачивания волос. Без толку.

Помог… папаня. Просто взял и ровно обрезал. У них на корабле, оказывается, морячки часто друг дружке так помогали. Батя тоже знал, какая прическа нужна настоящему бойцу, и давно бесили его мои длинные волосы, оказывается! Вот так вот неожиданно.

* * *

И вот Хогвартс-экспресс, почти как в кино. Только в отличие от настоящих паровозов, этот не вонял. Вообще ничем. Вот странно-то, а дымил будь-здоров. Все-таки интересное тут волшебство.

Вагоны, купе… Оставив Лили, немного прошелся по вагону, на всякий случай кивая тем, кто задерживал на мне взгляд. Ну, что сказать. Контактов не было — несколько удивленных лиц, несколько ответных кивков, и все. Я всем по фигу. И для начала это очень даже хорошо.

Пока ехали, к Лили подсела ее приятельница, Мэри, и еще две гриффиндорки, как я понял, из их же спальни. После чего нагло попытались меня выпереть погулять.

— Милые девушки, вам не кажется, что это вы пришли в занятое купе, а не я?

— И что? Тебе трудно дать нам немного посекретничать?

— Да без проблем, так бы сразу и сказали, — я поставил полог тишины. Вокруг себя, разумеется.

— Э… ты что сделал? — по мне легонько постучали.

— Фините. Вы не знаете, что такое Dome silentium? Серьезно? Как же вы уроки делаете, ведь в общей гостиной обычно всегда довольно шумно?

— Мэри МакДональд, можно по имени. Северус, пожалуйста, научи!

— Виктория Бетани Филдс, можно Вики, а Лили уже умеет?

— Смотрите, тут все просто, — начал я, и тут дверь купе резко распахнулась.

Ага, высокий очкарик и за ним тоже довольно дылдоватистый кудряш. Мародеры, как они есть.

— Милые девушки, не подвинетесь?

— Нас здесь и так много, — нахмурилась Лили.

Девчонки явно были не рады — такая интересная и полезная вещь срывалась беспардонными однокурсниками.

— О, Эванс, Эванс, Эванс! Где твое воспитание, разве так относятся к дорогим гостям? А это у нас кто? Се-эверус, да неужели? Какая встреча!

— Ты глянь, Джейми, он, кажется, нам обрадовался!

Сириус, видимо, уловил то, что я подумал. А подумал я о том, как интересно будет потренировать мою “ракетку” в коридорчике вагона. Главное, чтобы девчонкам в купе не прилетело.

— Пошли порадуемся, — я выскочил из купе, закрыл дверь и сразу выставил круговой щит, потому что оба гриффиндурка встали по разные стороны от меня. Однако нападать они не спешили. Странно.

— Ты что, наследство получил? — не выдержал Поттер.

Вот ему какое дело вообще? Я смерил его взглядом. Парни реально ждали, что я им буду отвечать! Ну наив… Впрочем, ладно.

— Вы что, меня на звездную болезнь провоцируете?

— Какую болезнь? — почти в голос спросили два обормота.

— Ну как же, два таких блестящих джен-тель-ме-на, — протянул я издевательски, — шарят по всему поезду, чтобы узнать, как Снейп провел каникулы! Я просто нереально популярен!

Блэк заржал, видимо, с чувством юмора у него пока еще неплохо. А вот Поттер разъярился, но как-то слабенько. Особенно с точки зрения словарного запаса.

— Да ты… Да мы…

— И что-то там про лизание ваших подошв, если мне не изменяет память. Поттер, ну сколько можно одно и то же, ты хоть словарь почитай, новые слова подучи. Скучно.

Вот тут он наконец достал палочку. А, да, еще и Блэк обиделся. Какая у него забавная физиономия при этом! В меня что-то полетело, отрикошетило в стенку и, шипя, стекло на пол. Так, сюда не вставать. Я отступил на два шага и сделал щит-ракетку.

Ну, было весело, но не долго. Вагон — штука на самом деле довольно хлипкая, так что минут через пять мы дружно орали "Агуаменти" и в срочном порядке тушили пожар — такими горячими оказались эти парни. К счастью, среагировали быстро все трое: осталась только вонь и несколько здоровенных дыр между окнами. Три, четыре… пять окон даже уцелело.

Тут поезд вошел в поворот, резкий порыв ветра, сила инерции открыла дверь нашего купе, откуда первыми выскочили Эванс и Филдс и вывалились прямо на нас, а потом все было как в замедленной съемке.

… Вот Поттер кидает что-то в меня, я едва успеваю кинуть базовый щит на девчонок, которые тут же оказываются между нами, и… мои ноги скользят к дыре, на меня скользит бесчувственное тело Блэка, спихивая все дальше, еще мгновение, и я лечу…

Нет боли. Нет света. Пытаюсь подергать руками и ногами — такое чувство, что их тоже нет.

Ну… «Мы ехали, ехали и наконец приехали. Ура?»

Как же все глупо…

Но мысли! Мысли все-таки есть…

* * *

В густом тумане, на удивление ни теплом, ни холодном, двигались две фигуры. То ли шли, то ли летели, так, нечто среднее. Движение их не было целенаправленным, они поворачивали то в одну, то в другую сторону, но, тем не менее, становились все ближе и ближе, пока наконец не столкнулись…

— Ты?!

— Ты…

— Ну, здравствуй, что ли… Саня.

— И как тебя угораздило?

— А тебя? — усмехается мне мое же лицо. Бывшее. Взрослое.

— Кто будет рассказывать первым? Может, ты, Северус? Тебе, наверное, вообще ужасно было, да? Я — взрослый, чужой язык, да еще русский…

Так странно было называть себя чужим, но ставшим очень близким именем. Почти своим. Почти…

— Я стал тобой, когда… Ты не был взрослым. Там время по-другому идет, видимо. Помнишь, ты болел скарлатиной?

— Мне было четырнадцать… Ты хочешь сказать, что… сколько лет ты прожил у нас?

— Тринадцать с половиной. У тебя такие родители… такая семья!

— Ты уже скучаешь по ним?

— Да… наверное. Но расскажи, как ты-то выпутался? Ритуал же…

— Хорошо, давай я, а то четырнадцать лет, это же целая жизнь.

— Удивительная жизнь. Ты не представляешь, они ведь приняли меня, как сына! Они… Даже когда я все рассказал!

Я молчал. Северус рассказывал — все, что помнил. А потом долго-долго рассказывал я. Мой год и его тринадцать с хвостиком… Сколько времени прошло, мы не знали, но это было не так интересно, как то, что мы друг от друга услышали.

И знаете, что? Я горжусь своими предками, потому что они ухитрились вырастить из этого не совсем нормального, надломленного паренька почти что второго меня. Спокойного. Ироничного. Умного. По крайней мере, кандидатская по органической химии у него тоже готова. Вот только еще не все оппоненты дали согласие. А еще он все-таки наладил личную жизнь. С Иришкой. Вот ведь пройдоха, мне она в свое время дала от ворот поворот, а этот сумел! Так что в чем-то он, видимо, оказался даже лучше.

Время шло, тек туман, частично протекая сквозь два тела — мужчины и подростка. А они все говорили и говорили.

Но все когда-то заканчивается — и разговоры, и жизнь, и отпущенное им время.

— Кажется, нам надо идти…

— А куда? Ты… знаешь?

— Понятия не имею.

— А что, если мы должны поменяться обратно?

— Ты правда этого хочешь?

— Я?.. — он сжал губы, словно стараясь сдержать слова ответа, но я и так понял. Вернуться назад. К Иришке, к семье. Но он только спросил: — А ты?

Хотел ли я? Семья, конечно, семьей… Но у них был младший и вот теперь — Северус. И да, книжки он прочитал. Вообще мы оказались удивительно похожи… А что было в его мире у меня? Снейпы? Родителями они для меня никогда не станут, но вот ведь в чем дело — мы гораздо больше привязываемся не к тем, кто нас опекает, а наоборот — к тем, кого опекаем мы. А еще у меня было жгучее желание разобраться, что и как устроено в этом странном магическом мире.

— Ты помнишь, откуда ты пришел?

— Конечно… Думаешь?

Два полупрозрачных лица заговорщически улыбаются.

Два силуэта в тумане начинают вальсировать, так, что становится непонятно, кто есть кто, разворачиваются, идут…

Перед тем, как раствориться друг для друга окончательно, они одновременно поворачиваются и машут рукой.

* * *

Приземлился я достаточно мягко, как ни странно, и не сразу понял, что благодаря тому, что подо мной оказался Сириус Блэк. И дома его явно хорошо кормили, то есть о кости я не ударился. А потом все покачнулось, и мы еще куда-то свалились, к счастью недалеко, но руку я обо что-то ободрал. А, о камень. Здоровый какой…

— Ну ты и тяжелая зараза, Блэк, — столкнул я с себя бесчувственную руку подростка, тело откинулось на бок, с лица спали волосы, и получившаяся картина мне сильно не понравилась: слишком много крови и течет прямо из виска. Сосуд прижал чисто на автомате.

Наложить вражине жгут на шею… Оп, а это что?

Из-за шиворота Блэка вывалилась какая-то цепочка и растаяла прямо на глазах. Знаменитая Блэковская защита, типа комплект наследника? Хм. Тогда я у него в долгу буду, что ли? Мдя. А если повернуть наоборот — второй раз приземлился-то уже он на меня? Интересно, уцелело у меня что-нибудь в карманцах?

Да, матушка зачаровала на совесть, а потом еще я добавил… А вот палочка, снейповская, черная и короткая — увы, не выдержала. Жаль. Она, конечно, не айс, слушалась меня так себе, но как-то я уже к ней привык. А запасная, блин, ту-ту со всеми моими вещами. Но вообще по мне лучше сломанная палочка чем кости предплечья. Ну не могу я относиться к своей тушке так же пренебрежительно, как волшебники к своим, все же я маггл в основе.

Рябиновый отвар цел, его модификация для внешнего применения тоже, и вообще спасибо моей паранойе, все зелья в порядке. Останавливаем кровь, очища… а вот как раз и не буду.

Ну, первую помощь я оказал, не сдохнет, если к целителям доставить, конечно. Но что для это сделать-то? Читал про заклинание вызова авроров — в фанфиках, будучи Александром Русановым. Типа, оно существует. В фантазии фикрайтера, ясен пень, хотя по мне — очень даже правильная фантазия. Вот только уточнить, как оно здесь на самом деле, я не удосужился — да что там, в голову даже не пришло. Что-то про "скорую помощь" тоже было, в каком-то прикольном "медицинском" фике, но подробностей не помню. Ладно, вспоминаем Поттервики.

Блин, только "Ночной рыцарь" получается. Палочку у Блэка я уже нашарил и прихватизировал, но везти его на "рыцаре"? Что-то мне кажется, гуманнее удавить. И вообще, тот вроде курсирует между поселениями магов, а тут чистый такой пленэр у железной дороги. И думается мне, что если ждать, пока тут какая дрезина проедет, окочуриться можно. Про машиниста Хогвартского экспресса слышал, может, между рельс выскочить, авось заметит? Ага, а если он будет возвращаться ночью — сразу как детишек отвез?

Нет, ну и тормоз же я. Чучелко-то какое-нибудь могу же наколдовать и вместо себя поставить!

Мысли свернули на другую тему, а именно, на то, что можно немного изгильнуться над бесчувственным врагом. В смысле, волосики срезать, а вы что подумали? Защита-то крякнула, я же правильно понял. И читал, и мать рассказывала. Еще бы я не озаботился этой темой перед школой!

Состриг с затылка несколько тонких прядок от самых корней. Жадничать не стал — еще нехватало, чтобы кто-то заметил, а мне и столько хватит. Припрятал понадежнее. Уселся на камень, к которому мы так удачно (я) и не очень (Блэк) прилетели. Какие у нас расклады?

Прикинул по времени. Если ждать поезд, получается, сидеть тут почти сутки. Ночью глаз не смыкать в ожидании. Не особо радует, но порция Бодрящего может помочь, и вот она, родимая. Ну как тут себя не похвалить?

Если Блэк будет валяться на земле, всяко простудится, но здесь это лечат на раз-два. Хотя при такой травме может быть осложнение, наверно. О, они вроде по всей стране должны отслеживать колдовство малолетних! Так, и что мне такого медицинского… тьфу, дурак. Нельзя светить своими знаниями! Думай, голова, думай. А, вот, Агуаменти можно, типа, холодный компресс на рану. И чисто по-детски вроде бы, и довольно адекватно. Или что-нибудь поджечь?

Я посмотрел на деревья невдалеке и отказался от идеи. Лесного пожара мне тут только нехватало!

Так, что на тряпки разорвать? Свое жалко, блэковское… Если мадам Вальбурга заметит, если она реально похожа по характеру на свой портрет, то… Ладно, трансфигурирую. Или нет, я ж типа подросток и почти в состоянии аффекта. А-а-а, мой поезд ушел в Хог без меня, как-то так. Черт, не работает. О, носовой платок, Эйлин таки засунула, вот спасибо-то!

— Агуаменти…

И вот я в роли доброго медбрата утираю кровя на морде злейшего врага и пробую напоить его зельями. Мне везет — рефлекс работает. И тишина. Жужжит кто-то только.

— Агуаменти…

Сполоснул платок, сложил, прилепил к многострадальному лобешнику Блэка. Потряс его немного. Ноль реакции. Ой, не нравится мне это! Врагом, кстати, я этого чудика сейчас вообще не ощущаю. И все еще никто не появился. Вот что за разболтанность, они там работают вообще или нет?! Ну дайте мне только добраться до ваших журналистов… На весь мир ославлю!

Стоп… чем я вообще думаю? Нас же хватятся сразу, если уже не хватились! Ведь в поезде осталась целая куча свидетелей. Уж Эванс всяко до префектов должна была сгонять, а те сообщить куда надо. И искать нас по идее уже должны — что стоит взрослым магам аппарировать? Или просто на метлах полетать вдоль путей, долго, что ли?

Ценят тут детей, оберегают. Даже к наследнику Блэк никто до сих пор не заявился, а солнышко вон, уже к закату ушло, минимум час, наверное, всяко прошел с нашего вылета из поезда. И… нет, все же я маггл и кретин, что не сделал этого до сих пор.

— Темпус!

Ого, семь вечера. Дела-а-а. Да, за детей здесь вообще никто не беспокоится, значит. Ну, так-то вписывается в картину мира, где отправляют полный поезд подростков и юношества в сопровождении продавщицы сладостей, прием нифига не седативных, и одного машиниста поезда. Ну, подерутся пацаны типа нас. Ну, с летальным исходом подерутся… Мелочи какие. Мы вот полетали-полетали и прилетели вот. И даже живы. Непорядок, ага.

Рядом хрипло заржал Блэк. Это я что, все вслух? Дожили… Хотя какое-то облегчение все же есть. Если может ржать, то всяко жить будет.

Вот он полез искать палочку, зашипел от боли и откинулся обратно на траву. Признаться или нет? Я подождал пока тот снова сфокусируется на мне и покрутил одной рукой его палочкой, а второй показал остаток своей.

— Убьешь? — скрипнул зубами Блэк.

Я охренел. Убить? Его? Ухмылка нарисовалась сама…

— Я что, совсем кретин, по-твоему? Чтобы меня ваше почтенное семейство по молеку… по частям раскатало, медленно и со вкусом?

— Боишься?

— Тебя — нет. Их — да. У меня еще голова пока на месте.

— С-с-слизеринец…

— Капитан Очевидность, — не остался в долгу я, а Блэк снова хохотнул, и я решил добавить.

— Извел на тебя весь Рябиновый отвар, флакон Кроветворного и единственный платок… Не, убить не хочу, зелья верни или хотя бы ингредиенты, потом видно будет.

Зрелище офигевшего Блэка я счел достойной, но недостаточной наградой за свои труды. А уж когда он схватился за лоб, то есть за платок…

— Да ты не переживай, я в него всего два раза сморкался!

Как же он ржал… Шипел от боли и ржал… Мне понравилось.

— У меня же портал домой есть, — он покрутил перед моим носом рукой, я ничего не увидел, но Блэк снова хохотнул. — Для наследника перстень, никто не видит, я снять хотел, но Джейми отвлек.

— Молодец Джейми, — одобрил я, не сообразив, что это Поттер.

— Ты… точно Снейп?

— Ну… с утра был.

— Хорошо тебя приложило.

— Да пока не жалуюсь… Ты чего?

— Да тоже как-то странно. Терпеть не могу твою рожу, а вот терплю как-то.

— Аналогично. Но у нас есть варианты?

— Ты же можешь уйти.

— А ты типа нет?

— Мля… — сказали мы дружным дуэтом и посмотрели друг на дружку. И тут же повторили.

Сириус снова заржал как бешеный, но это уже без меня. Когда он проржался, над нами повисла тишина. Солнце окончательно спряталось за деревьями и стало как-то прохладно. А потом у Блэка что-то в башке перемкнуло…

— Снейп, у меня нога сломана, подняться поможешь?

— Портал активируется только в положении стоя, так тонко настроен? — съязвил я, подавая ему руку — камень, нагретый за день, был еще теплым.

И вот сидим мы рядом как закадычные друзья… И нас обоих малость это выносит. Тут он нехорошо так ухмыляется и излагает свой гениальный план…

По нему, я должен взвалить его на себя, потом он активирует портал, и тот доставит нас прямиком в дом на Гриммо.

— Ага, тебя на руки любящим родителям, а меня о щиты размажет… Два дела одним ударом, клево придумал…

— Да нет, — Блэк озадаченно смотрит на меня и чешет в затылке. — Знаешь, сколько раз тебя прибить хотел, аж пригорало, а… — он словно прислушался к себе. — Нет, не хочу.

— Предлагаю еще башкой побиться, — я похлопал по камню. — Авось все вернется на круги своя.

— И чем это будет лучше?

У меня непроизвольно дернулась щека.

— Я хотя бы поверю, что ты Блэк.

Но, дьявол, я что, должен признать, что он прав?

— Хочешь — оставайся. Буду считать, что ты не только сволочь, но и кретин.

— На… какого тебе вообще меня вытаскивать?

— Хочешь начистоту?

— Ты — мне, и начистоту? — тут уже я не выдержал, заржал.

— Да запросто…

"Вот так и разводят на слабо… — мелькнула мысль. — Даже жаль, что не все это было по моей инициативе и плану".

Ну и выяснилось, что он там себе надумал. Оказывается, маман он ненавидит больше чем меня. И измыслил чисто по-слизерински устроить ей сюрприз: притащит в дом полукровку, да еще такого, что она не сможет выгнать — я вроде как ее наследника спасал. А ненавистный Снейп, огребающий от забот мадам Блэк, это, он считал, не зрелище будет, а мечта. Ну-у-у… ничего так поворот… И меня еще на слабо пытается брать, мол, чтоб я лично проверил, какие Блэки страшные. И вот опять — почти такое же чувство, как мы из вагона летели, и — темнота.

ПРОДОЛЖЕНИЕ В СЛЕДУЮЩЕЙ МИДИ

Оглавление

Глава 1. Попадос

Глава 2. Не всякое лыко в строку

Глава 3. Явление отца народу

Глава 4. Сугубо бытовая

Глава 5. Великий Светлый

Глава 6. Родовой… насест

Глава 7. Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка

Глава 8. Финита ля комедия… или не финита?