Книга в формате epub! Изображения и текст могут не отображаться!
Вагрич Бахчанян
СОЧИНЕНИЯ
Сочинение №1
Мороз по коже, день чудесный! Еще? Ты дремлешь? Нет, это не годится.
Начнем сначала. Мороз по роже. Вадим в дым пьяной головой по горло сыт. Поволжье голодает, ему все просо на уме. Умелец-немец на губной гармошке голенищ Кутузову пускает пыль в глаза, его не видя. Невод в Неву бритвой вошел, а вышел мышеловкой кое-как.
Какое горькое какао. Какая кака намалевана. Не так, черт подери, не так!
Еще раз сызнова возьмемся за руки, детские друзья, чтоб не пропасть поодиночке, а чтоб все вместе. Так нельзя.
Сначала снова было слово, а вовсе не пархатый воробей. Ворона вся в павлиньих перьях. Перо в руке, а в небе журавель. Джульбарс Жюль Верна верный пес.
Песнь про песца составлена из писка. Пескарь в песке.
Песок не сахар, не растворится в кипятке Ахилла. Лиха година. Ходите ходики, промчатся годики. Застряли тазики в грязи. Князь казнь встречает по одежке. Казна не знает передышки. Казна слаба на передок. Казнокрад казни рад. Радута угадала гада. Годы людей жизни лишают. Лишаем съедают седину — золотую середину — орду растительного мира. Мираж ушел в тираж. Сто тысяч ты и вы. Они — анализ Лизы (германской овчарки), подстилки под столом. Застолье в подполье. Крысы рысью рис сиротский мелют и ходят по муке. Хотят котят арканить. Мустанг и в ус не дует. Пассат против ветра муссона в ложе Парижа рыжего клоуна. Колун-кулон. Ну, локон леконта! Ну, клекот орлана! Ну, девы Марии. Ну, мерин меряет ныряньем нору. Но Русь уснула. Нуль из ульев Улан-Батора. Багор Багратиона. Бархатная хата в Хатыни, а мы уезжаем. Скатертью дорога. Дороже рожи зверя нет. Зверинец верит вермишели. Лапшу на уши научился вешать. Вещаю на союз и соединяю воедино яйцо и воевод Невады. Невежды неважны. Важны не ножны, а ножки жницы, стригущей уши. Душа бессмертного Чичикова (не путать с Чиковани) пристала к стенке ванны с вином свиным и рылом из металлолома. Соломон на Монмартре в марте матери матерого носорога рогаткой выбил глаз, влез в лузу, изумив умы умывальником-валенком из коленкора ленинского фестиваля-дурака. Видит из-далека калеку лекарь. Карась, два, три, во поле березонька стоя лаяла, кукарекала, петушилась, курилась ласково сковородой ворованной, куста боясь, а в кустах Кусто и Кустодиев, с ними сто друзей без рублей в руках. Руки жмут они будто сапоги, и сапожник есть средь них босой. Пьет горилку он и кинофильмы кажет неумело. Не у мела научился он бледнеть, а у экрана он научился белеть парусом одиноким, как бельмо на глазу Даяна израильского. А в московском саду тоже есть стена, не поплачешь там в жилетку, так как от нее остались только рукава, да и те одеть будет не с руки. У Москвы рука очень длинная. Очень длинная и мозолистая. Листья шуршат под ногами, как деньги на птицеферме. Что произошло потом, никому не известно, но главное не это, а то.
Сочинение №2
Борец тяжелого веса, покрытый нездоровым румянцем, тугодум с восхитительным голосом грузил уголь, кривя лицо в хмурую гримасу, говоря по-гречески, будучи негреком. А еще была у него грыжа. С детства мечтал он о карьере дровосека. Нависшая над морем скала, принадлежащая шести государствам, ему больше мешала, чем помогала. Борец был крепок задним умом исторически. Он ушиб себе руку. Он упал на спину. У него были карие глаза. Он любил прихрамывать. — За ваше здоровье! — сказал борец, припадая на одну ногу, садясь на своего конька — велосипед собственного изобретения. Стояла ясная погода. Голова лошади валялась в кустах. Тигры по дороге домой съели конокрада лошадей возле родильного дома умалишенных имени какого-то негодяя. Сторож поднял шлагбаум и пропустил тигров. Плавучая казарма, меченная дегтем, без пульта управления, но с помещением для прислуги. Казарма «Водяной клоп» — плавающая крепость с коровой на борту и украшенная тесьмой и ящиком кожаных бутылок. Маленький, красиво изогнутый ротик бодливого животного уменьшился на одну треть. Группа матросов-заговорщиков воздала должное свежепокойной корове. Последним с нее слез канадец французского происхождения, дежурный по крепости. Мимо плавучей казармы на бешеной скорости промчалась шапка из бобрового меха. Челюсть борца тяжелого веса повисла в утреннем небе, как ка-стрюля над стулом. Марлевые мешочки для отбросов — несбыточная мечта мастера по педикюру, прожившего всю жизнь за полярным кругом. Вязкая грязь центральной улицы Миргорода засосала наших тигров.
Жалко. Все-таки тигр не насекомое и имел хорошую репутацию и характеристики с последнего места работы (городская мертвецкая). Чехов умер от чахотки, а тигры утонули на центральной улице Миргорода, воспетого Гоголем. Разные судьбы, но и одинаковые одновременно. Гоголь любил сладости, а Чехов — папиросы, а я люблю и сладости, и папиросы, и тигров, и Миргород. Чехов - не Гоголь, но и Гоголь -
Последние комментарии
19 часов 56 минут назад
20 часов 14 минут назад
20 часов 23 минут назад
20 часов 24 минут назад
20 часов 27 минут назад
20 часов 45 минут назад