Похищение феи. Ночной и недоброй! (СИ) [Мартиша Риш] (fb2) читать онлайн

Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 1

Пролог

Двое сидели в каминном зале особняка. Дом дышал новой жизнью, свежестью и позолотой. Сто лет понадобилось ему, чтоб забыть великолепие прошлых балов и размечтаться о новых.

Хрупкая венецианская штукатурка налетом перламутра окрасила стены, заблестел инкрустациями черный паркет. Затаился в тени домовой, вслушиваясь в речь нового хозяина. Странный он для наших мест. Разве водились в Питере драконы хоть когда? Химер знаю, грифонов помню, счастье, что улетели, атланты есть. Но чешуйчатый-то откуда? Или ошибка? Выглядит-то он, почитай, как человек. Только и узнаешь его разве что по тени. Она у хозяина непростая, хвостатая иногда.

Пламя жалось у дальней стенки камина, не решаясь разгореться в полную силу, маленькими язычками пробуя обновленную кладку. Дракон повернулся к дровам и произнес изящное заклинание, после чего с треском полыхнули березовые поленья. Темный эльф улыбнулся и прищёлкнул пальцами в знак уважения дару чужака.

- Ты, наконец, решился последовать моему совету, перебраться сюда? - начал беседу темный.

- Как видишь. Дом небольшой, небогатый, но других тут и нет. Деваться мне некуда. Завтра перевезу сына и вещи. Слуг найму здесь. Боюсь, горный огр будет смотреться несколько вызывающе среди обычных людей, - домовой схватился за сердце от такой невиданной гадости. Это бедный дом?! Тыща квадратов! Позолота! Хрусталя по всем уголкам! И это он ещё не нашел стопку картин под кадкой!

- Большой дом, ты не прав. У меня здесь, на Земле, и вовсе квартира. Хлопот с такой собственностью меньше. А там, в нашем мире, живу в замке.

- Ты ведь наместник самой черной ведьмы Марцеллы. Хлопот, действительно, много. Но ты, как я посмотрю, счастлив и здесь?

- Супруга тоскует по нашему замку. Дочь рада. Я приучал ее с самого малолетства к Земле, ей здесь вольготно. Бегает, как мальчишка, в штанах, веселится, изучает алхимию и другие науки в школе. Из всех слуг один только гувернер при ней.

- Не боишься?

- Нет. Здесь спокойно. И парню я верю. Он местный, приглядит, если что.

- Вот как. Мой сын дальше нашего надела нигде не бывал.

- Так бережешь наследника? - хмыкнул эльф.

- Надеялся, что обернется. Не хотел, чтоб заранее начали травить бескрылым. Но, увы. Чего нет, того нет. Выращу здесь. Тут крылатых драконов вообще никто не помнит.

- Как и эльфов.

- Как и все прочие расы. У тебя, случаем, нет на примете гувернера для моего отпрыска? Надёжного. Все же я сам не смогу быть с сыном рядом всегда, придется отлучаться в мой родовой замок, дела.

- К мальчикам здесь принято нанимать женщин. Ему же только девять лет?

- Через месяц. Поможешь?

- Помогу. Расклеим объявление утром. Тут так принято.

- Ищем гувернантку из благопристойной семьи для молодого барона. Как думаешь, сундука золота за месяц работы будет достаточно?

- Я гувернеру плачу меньше.

Глава 1

С высоты пятиметрового потолка мне нервно подмигнула гипсовая химера. Как я ее понимаю! Разорвать чудесный сон на самом интересном месте! В такие моменты жизни каждое утро я невольно подумываю о том, чтоб продать квартиру к чертям! Вместе с соседкой! Где только найти врага, которому бы я настолько хотела отомстить, чтоб подсунуть ему Марию Федоровну? Нет у меня таких врагов! Скосилась на часы. Ну да, уже полночь. Ещё целый час могла спать.

- Ночная фея! - донеслось из-за двери, - дай меда, прошлый весь вышел.

С продажей квартиры, я, безусловно, погорячилась. Да это и не совсем квартира, если верить документам. Две комнаты в коммунальной квартире старинного особняка. Одна – огромная бальная зала, в которой я сейчас сплю. Тут время замерло, все осталось точно таким же, каким было при первой хозяйке, лет двести назад. Камин притаился в углу, дразнит меня несгоревшим поленом, намекает, что в следующий раз можно растопить его жарче, дать огню разгореться как следует. Лепнина рассеялась по карнизу потолка, сплелась в огромную паутину, стекла россыпью летних цветов в обрамлении оконных рам.

Огромный эркер выглядывает любопытным глазом на Мойку, крохотный балкон, напротив, смотрит на угол проспекта. Он прилепился к особняку как ласточкино гнездышко. Маленький, почти невесомый, забранный полукругом чугунной витой решетки. На него я выхожу по утрам с чашечкой кофе в руке и маковой булочкой. Так вкусно дышать свежестью призрачного города, сумраком белой ночи, приглушённым светом огней редких машин. Они кажутся наваждением, тем, чего никак не может быть на проспектах старого города. Здесь куда уместней смотрелась бы конка, даже дребезжащий трамвай и тот более осязаем, реален, чем новая иномарка. Кажется, взойдет солнце, и машины растают вместе с покровом светлой ночи. На балкон и выходить страшно, чудиться, что он держится за дом исключительно из упрямства и вот-вот сорвётся вниз.

Чтобы попасть во вторую комнату, поменьше, нужно спуститься по деревянной скрипучей лестнице. Раньше по ней ходили только слуги, наверное. Может быть, кухонный мальчик, гремя ботинками, бежал вниз, чтобы принести свежую сдобу или газету. Желательно спускаться не быстро, чтоб не покатиться кубарем, как это у меня иногда получается. Там, внизу, под лестницей, в чулане прихожая. Одно небольшое оконце, зеркало в полный рост, вешалка, столик для сумки. Антикварные, редкие, кривоногие. Честно добытые на ближайшей помойке. Ну как можно было пройти мимо чугунного подстолья от швейной машины? Совершенно никак. Под изумленными взглядами прохожих я катила ее по Невскому целый квартал в своей форме и на крохотных каблуках. Махонькие колесики ужасно скрипели на выбоинах. Но ведь доволокла! На бросать же свое счастье посреди улицы. А то, что прохожие крутили пальцами у виска, так это их дело. Потом ещё стекло заказывала к удивительному подстолью вместо швейной машинки. Как по мне, так все очень логично, да и вышло удивительно хорошо. С венским стулом дела обстояли значительно хуже. Он попался мне зимой, когда я спешила. Пришлось закапывать в углу двора прямо в сугроб, чтоб не уволок другой ценитель антиквариата. Папка с бумагами сошла за лопату. Вечером откопала, нашла, правда, только с третьей попытки. Первые два сугроба оказались не теми. Повезло, что мне помогли подростки. Никогда не забуду их удивлённые лица. Дома рассмотрела находку получше, девятнадцатый век, штучное изделие работы самого основателя мастерской. Боюсь даже представить, сколько он стоит. Реставратора бы ещё найти.

Из прихожей можно сразу нырнуть на проспект, прямо под арку. Кривоватая, она сохранила решетку, только теперь на ней вместо цепи висит электронный замок.

В общий коридор коммуналки из моей комнаты не попасть. Только если пройти напрямую через комнату Марии Федоровны. Но мне туда и не надо. Зачем? Ванная у меня своя. Правда, смешная, гостям такую лучше не показывать, она спрятана во встроенном шкафу. Отворяешь дверцы и сразу шагаешь в мраморное корыто. При известной ловкости можно и лечь. Не знаю, кто ее такую придумал, может, тот врач, что жил здесь до меня. Он снимал комнату, о ванне хозяева даже не знали. Зато знали о туалете, он совсем забавный. Спрятан в нише, где когда-то наверняка стоял вазон с цветами или статуя античной богини. Дверца приделана на обычные узкие мебельные петли, я до сих пор опасаюсь, что она оторвётся и свалится на меня. Вентиляция и вовсе спрятна там за решетчатой сердцевиной медного цветка.

Соседка все никак не умолкнет. Надо выбираться из-под тонкого одеяла, накидывать халат. Ну вот какая я ей ночная фея? Откуда она это взяла? Да, я летаю в облаках, работа у меня такая! Стюардесса. Но ведь не фея же? Вдох - выдох. Поставила турку на керогаз, залила молотый перуанский кофе водой из бутылочки. Нет, не уймется. Проще смириться с неизбежным и вручить старушке баночку меда. В этот раз из поездки я притащила целый бочонок. Небольшая плата за то, чтобы спать по утрам. Надеюсь, на месяц ей хватит. И ведь сумасшедшей Марию Федоровну не назовешь. Скорее уж, странной. Всегда опрятное платье простого фасона, передник поверх со множеством кармашков, из которых торчат, как цветы, безделушки и мелочи. Платок на голове, домашние туфли с меховыми помпонами, запах ванили и сладостей окружает ее мягким облачком. Седые волосы неизменно аккуратно расчесаны и стекают из под платка по плечам серебряным водопадом. Шарм, блеск сороки и детское озорство во взгляде. Да уж.

Нет, ну правда, бочонок меда не такая уж и большая плата за спокойствие. Тем более я его купила по себестоимости. Интересно, на что потратит мои деньги те пчелы? Да и не буду же я устраивать старушке скандал? Может, и вправду за квартирой присмотрит, пока я в отлете.

- Ну, хоть ложечку медку, добрая фея! Ночная бабочка, мотылечек! Пожалуйста! Или конфетку, но тогда уж мятную. А я взамен дом беречь буду.

- Иду, - зарылась я в чемодан. Шоколадка, косметичка, а это что? По виду напоминает к-хм удобрение. Вспомнила! Приправа из Саудовской Аравии! Дорогущая! Зачем купила, сама не знаю. Выкинуть или подарить? Кого мне настолько не жалко? Ладно, потом решу. Вот он, спасенье мое, бочонок меда. Цельных пять кило. Пока тащила от такси, чуть рука не оторвалась. Надеюсь, «милая» старушка им до смерти не объесться. А даже если, мне же не припишут убийство по неосторожности?

- Иду-иду!

Вдох-выдох, нацепила на лицо улыбку отзывчивого бортпроводника. Под кодовым названием «Чтоб вы провалились! Только без самолёта! Потому что на нём лечу я и куча другого народа!». Изредка пассажиры даже бывают похожи на адекватных. Не каждый раз, конечно. Но такое тоже бывает. В этом месяце вообще повезло – всего-то три раза просили остановить самолет во время полета и дать выйти наружу. Нет, не с целью самоубийства, что вы! Просто некоторые люди очень боятся летать. И от страха теряют последние крохи разума. Даже если до посадки на борт его, разума, я имею в виду, было много. Это же очень логично, с перепугу представить, что самолет – это маршрутное такси. Попроси остановиться и сразу на земле окажешься.

Главное, думать о приятном. Например, представить, что у Марии Федоровны отросли спаниэльи уши. Ей пойдет. Из-под платочка они будут выглядывать с особым кокетством. Эх, была не была. Отобьюсь. Распахнула дверь, похожую, скорее, на дверь шкафа, чем на межкомнатную. Впрочем, в этой квартире все является совсем не тем, чем кажется поначалу.

- Мария Федоровна! Как я рада вас видеть! Как здоровье? А я думаю, кто там стучит?

- Я не стучала! Это удел неупокоенных душ, чтоб им обходить твой дом тринадцатой дорогой по следам копыт самого Диавола! - она так и сказала с неповторимым акцентом купца века девятнадцатого приблизительно.

- Это вам! - достала я из-за спины пузатый бочонок эксклюзивного меда. Контрабанда, она такая увесистая бывает.

- Мне? - старуха шагнула, зашелестели неуклюже нижние юбки. Смешное у нее платье, все в крупный белый горох, в этот раз на красном фоне.

- Этот бочонок целиком ваш. Думаю, на месяц его хватит? – с надеждой спросила я. Все-таки в полночь я искренне люблю спать. Я, вообще, серийный засыпальник в это время суток, подушкофил, не побоюсь сказать. Может быть, даже одеяломан.

- Мне? Весь? Целиком? И мед и бочечка?

- Вам!- решительно кивнула я головой, - И крышечка тоже! Дубовая! И заклепки. Все. Может, на два месяца растянете? Нет? Ну ничего. В Перу пчел много. Я через месяц опять туда полечу.

Старуха дернулась обеими руками, шатнулась сильнее, ухватилась за сердце, в глазах ее затрепетал шальной огонек. Мне пришлось подхватить под локоть соседку, чтоб не упала и чуть потянуть на себя. Благо, одного шага хватило, чтоб Мария Федоровна удержала равновесие и даже вцепилась в дубовую кадку своим маникюром.

- Спасибо, хозяйка, - засияла старушка. Все же приятно иногда делать добро.

- Да, не за что.

- Как же ж. Ты бы мне пожелала ещё чего, а? Ну так, чтоб побольше? Чтоб мне к тебе в этом месяце не заходить, - ещё одна причуда. Но мне вроде бы и не жалко. Подумаешь, несколько слов.

- Счастья вам. Денег побольше. Здоровья. Любви. Безмятежных свиданий.

- Спасибо тебе, фея ночная.

- А почему вы меня так всегда называете?

- Ну а как тебя ещё назвать-то? Кто ты есть, тем и кличу!

- Вообще-то я стюардесса.

- Хто? - у соседки пальцы сильнее сжались на пузатых боках подарка. Хоть бы не лопнул, все же дубовый.

- В небе летаю!

- Придумает, тоже. Ты ещё скажи, что ты человечка!

- Ну, да, - откровенно смутилась я напору.

- А я тогда, по-твоему, кто? Тоже человек?

- Наверное? - почему то окончательно смутилась я, - Соседка моя. Мария по отчеству Федоровна, - глаза соседки округлились до размера двух чайных блюдец.

- Придумала тоже. Или ты вправду? - я робко кивнула. Этот странный разговор посреди ночи в полусвете усталого ночного солнца, мажущего окно, все больше озадачивает, смущает.

- А мед тогда зачем притащила? Хороший же? Ещё и нажелала столько всего. И что мне теперь с тобой делать? Может, тоже чего пожелать?

- Ну, давайте. Мне как раз пора собираться.

Старуха подбоченилась, тряхнула юбкой, оперла бочонок себе на бедро, прижала его покрепче левой рукой и воздела к химере на потолке скрюченный палец.

- Готова внимать?

- Угу, - зевнула я.

- Прозрей!

- Звучит как проклятие. Может, вы мне лучше что-то другое пожелаете?

- Только если добавкой. Эх, была не была! Ты мне жениха! А я тебе! Тоже! Богатого! И чтоб помер сам годик через один. Ну, как надоест.

- Не надо! Замуж я уже сходила. Мне там не понравилось.

- Да? А чего тебе тогда надо?

- Чтоб на работе деньги платили. Много-много, а работать было не нужно. Только для удовольствия.

- Чудная! Ох, чудные фейки нынче пошли. Замуж не надо! Работу ей надо! И такую, чтоб не работать! Как есть чудная! Ну, будь, по-твоему. Три желания исполнятся, хозяйка. И это. В следующий раз пирог приготовь. С апельсином! Я так их люблю!

- А когда?

- Желания когда исполнятся? Так сегодня. Чего ждать. Вон химера свидетель, я ничего не забываю, никогда, - тряхнула женщина волосами и скрылась за дверью.

Странное утро. Ночь. Для нормальных людей сейчас ночь. Пора собираться на работу. Форма отглажена, туфли только надеть. Позевывая, собрала вещи в чехол, чтоб переодеться уже в здании аэропорта. Мало ли, кто по пути обольет из лужи грязью, да и вообще.

Чем бы позавтракать? Молока нет. Кофе варить так не хочется. Может быть, обнаглеть и позавтракать по пути в кофейне? Можно же себя баловать, изредка. Точно. Куплю роскошное пирожное с облаком сливок, чтобы целиком извозиться, несмотря на все ухищрения и потом в ужасе оттирать перед зеркальцем губы и щеки, и еще закажу для лучшей симфонии махонькую чашку двойного эспрессо. И мне будет совсем не стыдно. Ни за детское баловство, ни за погибшую недостойной смертью диету, ни за поздний час, который я встречу посреди неспящего города.

Чтобы совесть окончательно замолчала, бросила в сумочку яблоко. Надёжный способ. Совесть его хватает и молчит потом ещё долго. Яблоко же это очень полезно. И низко калорийно, в особенности, если его не есть, а только натыкаться на непонятный мяч в сумочке и каждый раз доставать с неизменным удивлением. Главное, потом вовремя его подарить. Пока не испортилось. Или на случай особого буйства совести, всё-таки съесть.

Джинсовая юбка, белая кофточка, кроссовки на босу ногу. Покрашусь уже не здесь. Или в такси, если будут пробки, и мы медленно поползем, или в аэропорту, если сквозь центр проскочим быстро.

Босиком, чтоб не грохнуться, сбежала вниз по скрипучей лестнице. Может быть, я и фея, но крыльев в комплект мне не досталось. Привычно сунула ключ в замочную скважину. Совсем старый, длинный с петелькой на конце. Когда я возвращаюсь поздно ночью с работы, всегда зажимаю его в кулаке перед тем как нырнуть под арку. Мало ли, кто может здесь поджидать случайного путника. Времена никогда не меняются. Оживленный проспект дышит праздником, чист и аккуратен как жених перед свадьбой. Нырни в темноту подворотни, и ты очутишься совсем в другом городе. В мрачном, сыром, живущем три сотни лет по законам сильных и ловких. Это сейчас лето и совершенно не страшно, тьма отступила, дожидаясь зимы и полярной ночи. Это будет ещё так не скоро, что кажется сном. Ночным кошмаром, отголосками пугающей сказки.

Звякнула крышка люка. Из подземного города высунулась сначала рука, а следом и голова. Дремучий, взлохмаченный бомж тряхнул бородой и попытался собрать глаза в кучу. Подожду. Все же в Питере это особая порода людей. Это может быть кто угодно, нет, я сейчас не шучу. Поэт, художник, философ, музыкант, известный в прошлом юрист или просто-напросто грузчик. Помогать радикально бессмысленно, да опасно, ограбят, убьют. Можно только оставить небольшое подаяние в качестве платы и сбежать. Те, кто выбрал такую судьбу, к жизни обычной уже никогда не вернется. Если просто попросит денег, пойду себе дальше, а если сделает комплимент, то засуну под камень купюру. Хорошая примета перед полетом на другой край земли, дань богам подземелья, хихикнула я про себя.

- Это день или это ночь?

- Это полночь.

- Безумие! Ты слышишь меня, прекрасная дева? И не бежишь? Я – ырка*!

- Иди отсюда, Юрка.

- Ырка, дух, нечистый!

- Это заметно. Тут за углом есть ночлежка, там можно вымыться. Бесплатно. Вы б обратились, что ли, Юрка.

- Я душегубец! Потомственный!

- А я стюардесса. Не советую нападать, могу и баллончиком газовым огреть. По голове.

- Фея?

- Почти. Нечистый дух чувствуется даже отсюда. Мыться иногда полезно. Можно не слишком часто, ну хотя бы раз в месяц. Вон пруд есть на бульваре. Хотя нет. Ты там всех уток потравишь. Верю. Пошел вон!

- Ты меня бояться должна! Я те щас крылья пообломаю и съем, - заявил бомж как-то не слишком уверенно. Жалко его, тоже ведь человек. Да и настроение у меня хорошее. С таким на диету садиться грех.

- Крыльев нет. Держи яблоко. Я себе лучше шаверму куплю, - кинула плод со значительного расстояния. Все же нечистый дух пахнет радикально. Будто не только нечистый, но ещё и дохлый. Давно.

С моей природной меткостью нельзя целиться прямо в мишень. Я об этом как-то опять забыла. Ведь хотела попросту кинуть в руки, а попала по центру лба. Так на меня ещё и убийство бомжа могут повесить. Особо изощрённое, яблоком в лоб. И потом отказывайся, что я покормить хотела нечистого Юрку, чтоб заодно от диетического продукта избавиться. Шатается он как-то странно. Хорошо хоть не упал, а только глаза закатил.

- Приятного аппетита, долгих лет жизни, - опять я кому-то что-то желаю. Что за идиотская привычка у меня?

- Я нежить!

- Нельзя так о себе говорить. Выглядите очень бодро. Синяк обязательно пройдет со временем. И вообще, вы меня чуть не напугали. Да. Здоровья вам, Юра. И счастья.

- Ырка, - вылупил на меня мутные глаза алкоголик и сполз в люк обратно. Участковому что ли сообщить? Но вроде он мирный. Может, местная достопримечательность. Ну, подумаешь, я испугалась, что кто-то крышкой люка грохочет и шарит по асфальту руками. Так это с непривычки. Теперь буду стороной обходить. И вообще, чуть яблоком не убила. Это все нервы. Витаминов куплю. Себе.

___

*Ырка – малоизвестный персонаж славянских мифов, причисляемый к нечистой силе. Он ведёт ночной образ жизни и нападает на одиноких путников, бредущих в тёмное время суток.

Глава 2

В тени водосточной трубы, за мусорным баком, что стоял в окрестностях башни грифонов, остолбенел темный эльф. Гримаса полнейшего недоумения исказила притягательный облик молодого мужчины. Вскинутые вверх тонкие брови, чуть приоткрытый рот. Это было так не похоже на всегда сдержанного в проявлении эмоций мужчину. Свёрток, который он приготовил в подарок на новоселье, чуть не вывалился из тонких рук. Эмиль тряхнул головой, словно пытаясь отогнать наваждение сумрака белой ночи, неверяще протер глаза и даже перекрестился. На всякий случай, отправив молитву земным божествам. Великие боги его родного мира здесь не помогут.

Из узкой обшарпанной дверцы в углу двора тем временем продолжали выбираться наружу разнообразные существа и домашняя нечисть. Горный огр, орчанка в переднике и домашнем чепце, вроде бы гоблин, при свете так плохо видно, светятся ли глаза, может статься, что хоть он, этот мужчина в ливрее, всё-таки человек? Нет, действительно, гоблин. Последним на асфальт поставил роскошный ботинок дракон, держа за руку сына. Глазастый мальчишка удивлен и напуган. В руках он держит сундучок личной поклажи. Чуткое ухо эльфа уловило, что там внутри кто-то попискивает и шебуршится.

В спину чудному семейству из-за дверей донеслось:

- Если будут проблемы, звоните. Но только ближе к утру. У меня в Портальной башне связь совершенно не ловит. Или звоните Марцелле, у нее в доме мобильная связь есть всегда, она мне демона отправит с запиской, - высунула голову черноволосая девушка и зевнула.

- О! Эмиль! Привет. Давно не виделись. Ты проводишь своих друзей?

- Разумеется, госпожа черная ведьма, - поклонился темный эльф.

- Доброй ночи, Властительница судеб огромного мира! Прекраснейшая из женщин, темнейшая из всех темных ведьм, - учтиво поклонился дракон хозяйке портала.

- Не стоит сыпать комплименты. У меня муж есть. Пока, малыш! - потрепал она мальчишку по голове.

- Доброго продолжения ночи, темнейшая госпожа, - чуть запнувшись, ответил ребенок.

Дракон переступил с ноги на ногу, явно не зная, с чего начать разговор.

- Я счёл нецелесообразным оставлять их в замке. Наследник привык к тому, как готовит наша кухарка. Огр незаменим во всем, что касается хозяйства. Да и вещи я предпочел взять с собой только самые необходимые, их оказалось почему-то очень много. Пришлось брать в сопровождение гоблина из моей стражи.

- Увязались? - понимающе хмыкнул темный. Дракон оставил его реплику без внимания.

- Полагаю, на огра лучше будет надеть плащ?

- Не думаю. В этом городе любят забавы, веселье разгоняет туман.

- Любопытно.

- Кикиморы забывают призывать дождь, когда им смешно. Вылезают из каналов и смешиваются с толпой людей.

- Ты же говорил, люди не помнят о существовании магических рас.

- Кикимор они просто не замечают, думают, что видят перед собой неопрятных женщин.

- Полагаю, нам следует поторопиться. Клаус не терпит яркого солнца, моментально покрывается трещинами.

Огр поежился и испуганно взглянул на небо, наспех ощупав зубчатый край синих ушей, провел складчатой лапой по мохнатым рогам и не смог удержаться от тягостного вздоха.

- Я думал, господин шутит, говоря, что солнце никогда не заходит. Как бы мне совсем не облезть, господин Эмиль.

Картины, котомки, скрежещущий сундучок, ростовая кукла невероятных размеров, то и дело поправляющая чепец кухарка зеленоватого цвета, ребенок, одетый как маленький принц и глазеющий по сторонам, двое мужчин солидного вида. Невероятная процессия привлекла внимание горожан.

- Совсем ребенка уморили! Циркачи, - фыркнула дама с котомкой. Детям спать надо ночью. Иди сюда, маленький. Ты Аладдин?

- Я Джошуа, наследник Коэтов.

- Такой сказки я ещё не читала. Держи конфетки, - ссыпались из руки женщины мелкие сладости в ладошки ребенка. Робкий взгляд на отца – все, что он смог себе позволить, - Пить хочешь?

Дракон пришел в себя не сразу. Сверкнул глазами, вдохнул и попытался открыть рот.

- Привыкай к местным обычаям, друг, - остановил его темный эльф.

- Мой сын не нуждается в подаянии! - громыхнул дракон, от чего вспорхнула стая голубей, и на секунду показалось, что трещины пойдут по асфальту.

- А мать его где? Разорался! Я тебе покричу! Довел сына и радуется. На, зайчик, возьми ещё пирожок. Где твоя мама?

- Сбежала.

- И что? Папка тебя один растит? Оно и видно. Кожа да кости. Одни глаза от ребенка остались. Довел, ирод!

Такого напора дракон не ожидал. Качнул головой гоблин, спрашивая у хозяина разрешения вступиться за наследника. Огр поставил на землю обе своих корзины. И даже кожаный саквояж. Эмиль сделал успокаивающий жест ладонью и произнес очень вкрадчиво:

- Милая дама, гувернантка займётся ребенком, как только мы доберёмся до дома. Путь был долог. Джошуа, и вправду, немного устал.

- К сожалению, прямого портала в ваш мир не существует. Нам пришлось воспользоваться услугами Портального дома ведьмы Марцеллы, и только потом, проделав долгий путь в карете, воспользоваться Портальной башней ведьмы Эльзы, - подхватил дракон с самым надменным видом, произнеся полную околесицу.

- Ты б не пил при сыне-то, а? Позорище, - дракон побагровел от ярости, - Стыдно стало? Вот жена-то от алкаша и сбежала. Дура! Сына бросила. Мужа- то ладно. Больно надо на себе тащить пропащего всю жизнь. Но сына! От, стерва! От, зараза! Чтоб ей пусто было!

- Полностью с вами согласен, - оторопело кивнул дракон. О своей жене барон уже давно ничего стоящего не думал. Сбежала и черт с ней. Главное, чтоб не вернулась. Второй раз встречи с ней можно и не пережить. Да и замок только недавно отстроили. Все же дракониха в ярости – страшная сила.

- Удивлен?

- Более чем. Нас посчитали нищими? Но ведь одежда говорит совсем о другом! Один мой сюртук стоит как… Как не знаю что. Никак не могу перейти на местные цены. Все привык пересчитывать на золото. А это, порой, бывает непросто.

- Вашу одежду приняли за бутафорию. И алмазные запонки тоже, - потомственный дракон поднял глаза к сизому небу, мысленно взывая к богам, - Послушай доброго совета, найди хорошую гувернантку как можно скорее.

Дракон задумался и смог продолжить начатую беседу только спустя целый квартал. Перехватил тяжелый саквояж, полный золота и драгоценных камней в другую руку, и начал задумчиво перечислять свои требования:

- Это должна быть опытная дама, дети которой уже давно выросли. Лучше, мать обедневшего дворянского рода, нуждающаяся в золоте, то есть в деньгах. Можно подыскать баронессу, как ты считаешь? Или только графиню? Сын не привык общаться с теми, кто ниже по крови.

- То-то он так привязался к твоему огру.

- Это другое. Наши слуги в доме трудятся с его малолетства. Джошуа к ним привык.

- Это должна быть молодая девица. Без мужа и собственных детей, чтоб те не отвлекали ее от работы. Симпатичная, добрая, веселая, словно котенок у печки и стрессоустойчивая.

- Какая?

- Чтоб не издохла от страха, если столкнется нос к носу с огром.

- Наш Клаус спит днём и показывается только ночью, - Эмиль качнул головой, - Девушка должна будет принести клятву в том, что будет молчать, даже если заметит что-то непривычное. Поможешь составить текст объявления?

- Разумеется. Кстати, что там с моим будущим золотым прииском?

- Все благополучно.

- Я надеюсь выкупить его в следующем месяце.

Процессия остановилась напротив сияющего новой побелкой фасада. Особняк ждал семью хозяина, как напудренная невеста дожидается жениха. Парадный, роскошный, подсвеченный лампами. Было что-то особенное, исключительное в этой встрече.

И только домовой на чердаке подавился заветренным леденцом, выглянув в окно. Таких хозяев он никак не ожидал для своего дома. Зоркий взгляд питерской нечисти выхватил кошачью мордочку, торчащую сквозь просвет в одной из котомок.

- Будет хоть с кем поговорить. Да и молоко можно поделить в мою пользу. А это то кто?! У нас здесь что, Исландия, горы? Интервенты! Огра горного привели! Я о них только в книжках читал. Лучше б корову завели. Скрипнула входная дверь Домовой одернул рубашку, подбоченился, посмотрел на себя в осколок старинного зеркала и закинул за щеку подержанный леденец.

- Хамы!

- Полностью с тобой согласна, Федор Игнатьич. Такой дом! А какие балы в нем проводили раньше! - качнула старуха головой, все больше проступая на стенке, - Как наряжались дамы! А штруделя? Вы помните те штруделя! Теперь таких и не учуешь на всем Невском проспекте. Я проверяла, - доверительно кивнула кичкой старуха и наконец- то смогла отлепиться от стенки.

- Мария Федоровна? Неужели, вы?

- Последнюю конфету догрызаешь? И ту подобрал по случаю на детской площадке, - домовой смутился.

- Малыш мне ее сам подарил. Дети, они же нас видят.

- Выплюнул с перепугу, когда ты кукарекать перед ним начал. А мне вот бочонок меда хозяйка пожаловала! В дом чуть на руках не внесла. Все «вы» да «вы» говорит. Хорошо! Ещё и суженого пообещала. Сбудется, нет? Как считаешь, Федор Игнатьич?

- Такая домовиха, как ты, не может остаться без внимания.

- Кругами ходите, зря вы так со мной! Уж сколько лет знаемся? Почитай, триста. Вместе с Рязанщины-то прибыли. Считай, в одном сундуке.

- Я в варежке ехал.

- То-то с тебя ее ветром и сдуло. Пока я тебя, нечистый, к себе в сундук не подобрала.

- Давно это было. По делу заглянула или как?

- Вестимо, по делу. Надоумь своего, чтоб мою хозяйку в твой дом работать взял.

- Да как же это?

- Над ухом у него пошепчи! Дракон тебя все равно не увидит! Он же не фей! И не колдун! Так, ящер. Нет то что моя раскрасавица.

- У раскрасавиц одна пустота в головах. Никакого понятия о хозяйстве. Да и кем он ее возьмёт? Полы мести? Вон, пущай, огр метёт завместо своей пещеры.

- Гувернанткой к мальцу. Она девка у меня справная. Все в дом волочет, что я ей в руки подсуну. Только никак на мастерового денег у ней не найдется, чтоб мебель подновил. Так что, считай, о себе забочусь. Пущай ей дракон твой золотом платит. Может, что и сложится у них.

Федор Игнатьич взлохматил седые усы, накрутил их на палец и твердо решил пакостить новому владельцу изо всех сил. Домовиха тем временем влипла в стену, став сначала похожей на фото, потом на масляный портрет, а затем и вовсе растаяв. Следующим местом, где она собиралась проявиться, был аэропорт. Везде есть те, кто видит нечистую силу и помаленьку колдует, помнит старые руны.

Глава 3

Надя

Я даже не опоздала. Пришла на работу с небольшим запасом времени, благо трасса была пустой, и такси ехало действительно быстро. Я бы даже сказала, летело сквозь лёгкий туман, раскиданный по полям клочьями сахарной ваты. Само шоссе чистое, гладкое, скорость тут разрешена максимальная и, если немного прикрыть глаза, чудится, что ты сидишь в кабине пилота. А кругом облака, и солнце сквозь них уже провалилось, окрашивая все позолотой.

Высокое начальство вызвало к себе в кабинет почти сразу. Я даже переодеться не успела. Только сменила кофточку на фирменную блузу. Не к добру это, такое начальство просто так вызывать не станет. Какое им дело до простой стюардессы? Точно не к добру. И грехов за мной вроде бы нет, в чем тогда дело? Секретарь перед входом в кабинет, маленький ручной цербер, молчит и даже намека не даст. Ой, как заходить-то не хочется! Потянула на себя ручку двери, начальник сидит, развалившись в кожаном кресле. Внутренний голос настойчиво посоветовал на всякий случай сделать книксен. Еле удержалась.

- Настасья!

- Надежда, - поправила я сразу и получила строгий взгляд в ответ.

- Вот как? Хм. Садитесь.

С жутким скрипом выдвинула офисный стул. Кто их только такие делает неудобные и скрипучие? Хозяин кабинета повел кончиком крючковатого носа, пригладил волосы, подскочил и устремился ко мне.

- Значит, Надежда. Угу. Я так и подумал, - согнулся он надо мной, - А как вы относитесь к нечистым, Наденька? - я провела языком по губам, неужели крем от пирожного где-то остался?! - Согласны, что их пожелания иногда приходится выполнять?

- Я работала на внутренних рейсах. На Севере. Там очень много нечистых встречается. Геологи, оленеводы, да мало ли. Когда одна баня на несколько сотен километров, всякое бывает. В особенности зимой.

- Да, Север богат духами, - еще бы. Из всех духов, что я помню, был только аромат керосина. Протрешь им воротничок и вроде бы ничего. Даже сыромятная шкура оленя почти не воняет, - Удивительный край. Место становления силы. Вот только угрожать мне не стоит, Настенька.

- Наденька, - поправила я, - Я и не думала...

- Я так и сказал. Можно же просто договориться. Вы мне что-то пожелаете. Ну, такое! - обвел он в руками в воздухе фигуру, похожую на слона, - чтоб большое и чистое, а я выполню все требования нечистой.

- Я мылась. От меня даже ничем не пахнет.

- И при чем здесь это?

- Совершенно не при чем, - начальник распрямился, сделал пару кругов по кабинету и довольно ловко уселся на поверхность стола. Прямо рядом со мной.

- А у меня сегодня канализацию дома прорвало, - склонился он ко мне в доверительном шепоте, - Представляете?

- Нет.

- Ковер выплыл из квартиры, а он у меня ещё симпатичный такой. С корабликом. Прыг-прыг по ступенькам в потоке воды. Ну, то есть, конечно, не совсем воды. Ещё и аромат соответствующий. К-хм. Сосед из квартиры этажом ниже, он, знаете ли, банкир, сказал, что это к деньгам. Полагаю, мне и вправду немало предстоит отдать за ремонт. Знаете Марию Федоровну? Очень настойчивая дама.

- Ну, разумеется! - заулыбалась я, - наша бухгалтер.

- Не стоит притворяться. Со мной можно напрямую. Свои люди как-никак. Ну, к вам, это конечно не относиться. Впрочем, нелюди тоже ведь люди, если не присматриваться?

- Наверное, - похоже, начальник спятил. Или напился с утра. Принюхалась, вроде спиртным не пахнет.

- Не фырчите. Просто пожелайте мне чего-то хорошего, большого и обязательно светлого! Клянусь, я постараюсь забыть о ковре. Он был мне так дорог. Вез из Самарканда. По преданию это был ковер джина.

- У них же лампы?

- Не юлите! - сверкнул высокий начальник глазами, остановив свой забег по кабинету напротив окна, - скоро рассвет. Ваша власть растает вместе с туманом.

- Я не юлю! – черт, и этот туда же, чего ему пожелать? Чтоб большого и светлого? Слона на верёвочке? Боюсь, не оценит. Холодильник? - Кота вам. Персидского, с большими ушами, чтоб мурчал в голос и обои не драл.

- Издеваетесь?! У меня на них аллергия! Добить решили?

- Чтоб у вас аллергии не было.

- Только на этого? Или на всех остальных тоже? - заинтересованно улыбнулся мужчина.

- На всех! - кивнула я головой.

- Нет, ну так не годится. Надо же чтоб сбылось. Пожелайте, как следует, по всем правилам. Мне ведь тоже предстоит провести определенные действия. И халтурить я не буду, в отличие от вас, феечка.

С сумасшедшими, что? Правильно. Дешевле соглашаться. В особенности, если это начальство.

- А как правильно?

- Вас что, не учили?!

- Нет.

- Встаньте вот здесь у окна. Сплюньте на пол через левое плечо, чтоб отогнать сущности. Хотя я всех, вроде, вытравил, ну кроме секретаря. Без нее тут никак. В ней сущность оставил.

Я мышкой скользнула вдоль стенки и замерла, где сказали.

- Начинайте, - кивнул начальник.

Как-то странно выходит. Нет, ну плюнуть мне, конечно, не жалко. Может, он шутит так? Нет, вроде серьёзен. А если это проверка лояльности? И требований в соблюдении протоколов? Может, меня на бизнес-джеты собираются перевести? Было бы классно.

- Тьфу? - робко сказала я, повернув голову влево.

- Вы издеваетесь?! Вас что, плеваться, тоже не научили?! Слюны пожалели?

- Тут ламинат. Мне его жалко.

- Плюйте под пальму! Может, хоть расцветёт!

- Она искусственная.

- Неважно.

Плюнула и даже попала. Правда, не на пальму, а на пиджак, перекинутый через стул. Но думаю, уже и не важно. С меткостью у меня как-то не очень, чтобы очень.

- Отлично. Теперь поднимаете правую руку вверх. Да, вот так. Прицельтесь пальцем в люстру. Указательным. Отлично. И резко вниз рукой. Такой жест, знаете, как когда вы люк задраиваете. Резко! Отлично. Да не кланяйтесь. Стоять нужно ровно.

- Повторить?

- Обойдёмся и так. И в голос повторяйте за мной. Чтоб тебе, колдуну, никогда не знать хворей, не встречать никогда аллергии на кошек всех мастей и видов, чтоб кот у тебя был белый, большой и пушистый. Отлично. Так бы сразу.

- Я могу идти? - начала я отступать к двери.

- Куда?! Довести решили? У меня ещё водопровод цел. Надеюсь. Присаживайтесь к столу, сейчас я открою ваше расписание на своем компьютере.

- Можно, я постою?

- Да как хотите, - уселся на свое место во главе стола мужчина и раскрыл программу, - У меня кот будет. Наконец-то. Так давно мечтал о правильном фамильяре.

- Поздравляю.

- Угу, - щёлкнул он пальцами и все цифры расписания, значки и символы посыпались из набранной сетки. Просто начали скользить за курсором и разбегаться. Круговерть продолжалась меньше минуты. Имена, графики, названия рейсов, назначенные самолёты, все поменялось местами меньше, чем за минуту. Напротив моей фамилии пустая графа.

- На работу в этом месяце можете не приходить. Сбой программы. Пока его устранят, пока разберутся в причине. Эх!

- А как же зарплата?

- Согласно предыдущему расписанию рейсов. Со всеми причитающимися надбавками. Идите, не задерживайте, феечка поднебесья.

- Спасибо.

- А я в приют. В питомниках же только котят продают? Зачем мне котенок? Мне взрослый кот необходим. Увесистый такой. С богатым жизненным опытом.

- Это вам на помойку нужно. Там таких много.

- Думаете? И то верно. Феям вообще стоит верить. Ну, я тогда, пожалуй, пойду тоже, - ударил он пальцем по коммуникатору, - Ирочка! У меня важная встреча. Судьбоносная. В городе. До ночи не ждите. Вызовите машину до ближайшего мусорного полигона. Нет, костюм химзащиты не нужен. Благодаря стараниям милых дам, я стал совершенно не чувствителен к запахам. После сегодняшнего утра!

Драконье семейство

В особняке тем временем жизнь отчаянно пыталась влиться в новое русло. Поток бурлил, пенился громкими разговорами и растекался суетой по старинному дому.

Огр с завидным терпением расставлял в новом доме предметы, привезенные из замка. И те, что влезли в корзины, и те, что с таким трудом умостились в объёмном саквояже размером с крупного бегемота, и те, что он утаил от хозяина в подпространстве. Подсвечники, сервизы, старинное серебро, хрустальные кубки, ковры мягкой шерсти, портьеры набивного бархата, гобелены ручной эльфийской работы. Шаг за шагом отремонтированный, подведенный под общий, современный стандарт, интерьер дома преображался, наполняясь уютом и особым духом родного замка. Вот и шкура дикого вепря заняла свое место перед камином, засверкал золотыми ободками старинный сундук, костяные фигурки магических тварей умостились на каминной полке, заняли свое место на стене медальоны с головами убитых чудовищ. Огр привычным жестом подновил блеск клыков чухопендры. Редкий трофей, даже, пожалуй, немного красивый, если не слишком пристально всматриваться в выражение морды. Шерсть, вообще, ничего, вон как искрится. Да и шипы до сих пор наполнены ядом. Задумавшись, огр перевесил голову чудища чуть повыше, чтоб маленький хозяин не погиб, не наткнулся, заигравшись, ненароком на шип.

Мимо, трепеща короткими крыльями на сквозняке, пролетел и спикировал к миске крылатый кошик. Эх. Наследник и его взял с собой, вне всяких сомнений, тайком от отца. Как бы барон не отправил кошика обратно в замок. Мальчишка станет скучать по своему единственному другу. И все же в этом мире кошичек , и вправду, будет смотреться чуточку странно. Говорят, здесь все коты лишены крыльев. Дикость какая. Бедные существа.

Украдкой огр посмотрел в окно на задурманенное солнце. Все здесь так непривычно. То ли ночь ещё в силе, то ли уже начался день. Кухарка раздосадованно громыхнула кастрюлей на кухне. Ей так и не дали растопить печь дровами как следует, говорят, электричеству огня не нужно, ох! Экономят, наверное. Хвороста, вон и того нет в этом доме, леса из окон не видно. Только поленья лежат в кладовой, и те предназначены исключительно для камина.

Огр зевнул, обнажив два полных ряда белоснежных клыков, запустил лапу под отворот своей наутюженной ливреи, вынул кусочек медовой коврижки. Здесь такой наверняка не готовят, тут и меда-то нет. На господский стол поставлена пузатая миска с кусками, по цвету и форме напоминающими снег. Говорят, сладкий. Впрочем, это не так и важно, сладости огр никогда не любил. Коврижку он берег всю дорогу для духа дома. Мало кто в них верит, никто толком не видел, но соблюсти обычай все равно лишним не будет. Мало ли. Вдруг цыкать над ухом станет посреди белого дня? Такое мало кто способен выдержать. Украдкой обернувшись, чтобы не заметили и глупостей не подумали, огр пристроил пирог на подоконник.

- Кушай, домовик. Только уговор, меня днём не пугать. Я при дневном свете плохо что вижу. Не скрипи и не топай, а то это… я спать не смогу. Бояться стану, кто вас духов знает. Еще разобью что, с испуга.

Ещё раз оглядевшись и задернув портьеру, - увидят ковригу, так засмеют, - огр направился в кухню. Проверить, все ли там хорошо. И главное, устроить свою великую ценность, любимую чайную чашку, размером с бидон на самую верхнюю полку шкафа. Чтоб никто не испортил, не разбил и, чего доброго, не взял себе. Цветок эдельвейса, распустившийся на ее дне, выглядел почти как живой, по мнению огра, и был особенно дорог чудищу. Память о доме, о каменистой скале, что зацветает ранней весной.

Кухарка подсовывала мелкие щепки под кастрюлю, но те никак не хотели гореть на поверхности индукционной современной плиты, гасли все время. С потолка при появлении дыма лился дождь. Туша увесистого вепря так и не уместилась в духовом шкафу и теперь лежала посреди пола, здесь даже магия орчанки оказалась бессильна.

- Пусть хозяин делает, что хочет, а я в этом бесовом доме служить не могу! - прижала женщина край передника к носу и громоподобно хрюкнула.

- Жиля, ну что же ты, кто нас кормить станет. Обвыкнемся, заживём. Барон обещал пошить тебе целый сундук нового платья по местной моде.

- А ты видел эту моду? Без страха в окно не выглянешь! Все голодранцы! Юбки короткие, штаны и того хуже, господ вовсе нет. Только эти вон ходят в черных костюмах. Инквизиторы, наверное. Не к добру это! Дураку ясно, что когда вокруг дома столько нищих, не способных даже одеться нормально, жди беды! Помяни мое слово, осада дома не за горами! Только дракону все нипочём. А ну как он уедет куда? Что тогда делать станем? Как отобьем осаду? Тут стражей нет!

- Не бойся, дом крепкий. Любую осаду выдержит. Да и я тут.

- Ох. Огонь никак не займётся. Ты бы подсобил, что ли? Может, во дворе веток смолистых поищешь? Кабана надо ж хоть по частям запечь. И плащ дорожный свой принеси, натянем над огоньком. Крыша тут, что ли, течет? Так дождя вроде нет. Или это дом так зачарован? Чтоб хозяева с голоду померли. Только огонек разгорится, так сразу льет с потолка изо всех щелей.

Домовик схватился за сердце и поспешил к хозяину. Спалят. Вместе со всем имуществом спалят. Столько диковинок навезли, одни морды чёстоят. Теперь и в гостиную лишний раз носа не высунешь. Боязно смотреть на трофеи. Однако хозяина домовой зауважал теперь чуть больше, стольких тварей извел дракон. Жуть. Просочившись сквозь стену, Федор Игнатьич застыл, прижавшись спиной к дымоходу камина. Он застал самое окончание жаркого спора. Эльф пытался настоять на своем и вычеркнуть ноль из той суммы, что была обещана гувернантке. Дракон упирался. Ещё бы. Перспектива жить в одном доме с Марией Федоровной, да при заботе хозяйки, с бочонком меда под боком, одурманила старого домовика и вселила в него невиданное упорство. Не один час он стоял за спиной хозяина, нашептывал заветное имя ночной феи. Есть теперь чем гордиться. Вон какой результат вышел… кривой.

- Надежда. Мне нужна надежда. Надежда на то, что сын будет счастлив здесь. Надежда и только она способна сделать меня счастливым.

- Ты заговариваешься. Должно быть, устал. Путь был не близким.

- Я знаю, о чем говорю, Эмиль! Это вам, темным эльфам хорошо без надежды. Пиши сумму, как я назвал. Семёрка и пять нулей. Надежда только на это. Без надежды никакой жизни мне нет в этом доме. И не будет!

Перестарался. Домовой нервно подкрутил усы. Надо было как-то иначе подходить к вопросу. Наденькой феюшку звать, что ли? Да теперь уже поздно. Перешептал. Вон как дракон рванул к двери.

- Надежда мой путь земной! - пропел барон от дверей и шагнул на проспект. Хоть бы он одноименный катер сюда не приволок, с таким-то напором. Впрочем, в двери катер все равно не пролезет, а оставит на проспекте – не велика беда. Сопрут, и дело с концом. Эка невидаль.

Эльф задумчиво посмотрел в потолок, уже почти привычно перекрестился и поднялся из-за стола, попутно сгребая в кучу исчерченные перьевой ручкой черновики. С кухни потянуло дымком…

Глава 4

Надежда

Вылетела с работы так, как будто за мной гнались все черти аэропорта с начальником во главе! Кто знает, как долго продлится его приступ сумасшествия? Черт! Надо было догадаться и взять записку, что он сам меня отпустил. Вернуться? Плохая примета. В особенности сейчас, когда летний день уже начинается, вовсю светит солнце и впереди у меня исключительный выходной! Почти ворованный, неожиданный как подарок под ёлкой от незнакомца!

- Вы едете? - притормозило напротив меня такси.

- Я не вызывала ... Еду!

- Вот и отлично, - улыбнулся мне старичок, сидящий за рулём, - Случай. Клиент отменился, а тут как раз вы появились. В зоопарк или в цирк?

- Почему?

- Просто у вас, девушка, вид такой счастливый, как у ребенка по дороге на представление. Не отказывайте себе ни в чем.

- Тогда в цирк, он недалеко от моего дома. Прогуляюсь пешком. Ой! Надо телефон срочно выключить, чтоб меня никто не нашел! Отпуск так отпуск. Только бы завтра начальник вспомнил о своем порыве. Счастье-то какое, ещё и заплатят, как будто я на самом деле улечу в Самарканд!

- Моя родина, дивное место. Сколько там джиннов! А какие ковры плетут мастерицы! Базар, наш центральный, просто чудо. Глиняные горшки, пиалы, плоды почти такие же, как в Эдеме. Сладкие, куснешь, и весь окажешься в соке. А стоит чуть завернуть за лавку старьевщика на углу и видишь уже совсем другой город.

- Новостройки?

- Не шути так!- старик притворно схватился за сердце, - Только тебе расскажу, как своей. Будешь в Самарканде, зайди на рынок, тот, что на площади, там найди лавку старьевщика, заверни за угол и спустись на три, - ровно три! Запомни! Ступеньки вниз. После смело заходи в дверь. Она почти всегда бывает открыта. Там другой товар. Наш. Таких товаров не сыщешь нигде. Волшебные лампы, сосуды, которые никто не посмел тревожить больше тысячи лет. За их мутными стеклами, если поднять повыше под лучи солнца, на просвет видно как мельтешат в янтаре неясные тени. Белоснежные ковры там укутаны сиянием первоцветов, те, совсем как живые, выглядывают сквозь ворс. Ступишь босой ногой – обожжешься.

- Так нагреваются от жары?

- Нет, милая, на них будто навсегда осел снег, - лукаво улыбнулся мне сказочник.

- А ещё что там есть?

- Любой товар можно найти, какой захочешь. Даже иретские кольца. Знаешь, что это?

- Нет.

- Двойное колечко. Чёрное, неприметное. Пока в руку не возьмёшь и не разглядишь, как оно сияет изнутри. Повернешь тихонечко верхний обод, а под ним россыпь цифр. Обозначение дверей Портального дома. Многие никогда не были открыты, другие теперь заперты и, думаю, навсегда, а некоторые открыты и сейчас. Выберешь циферку, нажмёшь пальцем на шип, капнешь капельку своей крови и окажешься прямо посреди Портального дома перед нужной дверью. А за ней другой мир! Волшебный или, наоборот, такой же как наш. Тут, главное, правильно выбрать. И иметь при себе монету. Иначе через дверь тебя не пропустят... - водитель круто повернулся на своем месте, опустил окно и крикнул соседней машине зычным голосом опытного торговца, - эй! Езжай как положено! Сегодня только один шейх на дороге! И это я! Фею везу по важному делу! Что ты бибикаешь? Что ты гудишь своим монстром? Правила соблюдай! Я знаю, куда поворачивать! - прокрутил ручку окна старик, отсекая нас двоих от гомона улицы, - Джинну указывать взялся! Я, может, эти дороги помогал строить! Молодым совсем был, сроки горели, вот и ухватился за дело. Тут тогда ещё особняк стоял на пустыре, а вон там лоси гуляли. Эх! Какую брусчатку испортили! Все под асфальтом лежит, что паркет под ковром! Вроде и берегут, а теперь совсем красоты не видно. Ты сиди, дочка, быстро доедем, - покрутил он, играючи, незаметный рычажок, похожий по виду на чайную ложку.

- Я не тороплюсь.

- Кто своей судьбы не знает, тот опоздать не боится! Ну, держись крепче! Я знаю, где здесь разлом, его никто не сможет спрятать от меня. Сам строил! - водитель крутанул руль, машина подпрыгнула, и вокруг все завертелось в песчаном вихре. Мелькают поля, крепкое ограждение трассы, перед бампером внезапно выступил камень поребрика. Старик ещё раз залихватски повернул руль, и мы оказались посреди Каменноостровского проспекта. Машины сигналят, протирает глаза усталый прохожий.

- Как мы здесь оказались?

- Я же говорил, что успеем? У старика свои секреты. Ты, главное, дочка сама нигде не зевай. Туфельки у тебя неудобные, а идти надо быстро. Да Федору Игнатьичу привет передай. Мой старинный знакомец.

- Я такого не знаю.

- Вон, видишь, плита? Да не туда смотри, на поребрик. Та, что рядом с серой, чуть розовая, а по вершине скол идёт. Знаешь, откуда она?

- Нет.

- То-то же. Когда здесь делали мостовую, эти камни приволокли со старинного кладбища. Вот этот лежал на могиле колдовки. Она до сих пор разлом держит, а я ей конфетки ношу, она до сладкого сама не своя. Была, - старик протянул руку под моим ошалелым взглядом, я только и успела, что крепче вжаться в сидение, приоткрыл в двери щель и ссыпал на тротуар пригоршню разноцветных леденцов.

- Сладких дней тебе, спасибо за помощь. Прости, что потревожил. Другу взялся помочь, да время не рассчитал малость.

Дверца закрылась, и мы покатились сквозь город. Слепящее летнее солнце, разноцветные платья прохожих, мне все видится волшебным сном. Кажется, что я каким-то чудом приоткрыла заветную штору и увидела волшебную сторону своего города. Он точно такой же, как был, и все же теперь совершенно другой. Неужели этот старик с седой бородкой настоящий джинн? Волшебник из сказки? Кому как не мне, стюардессе, поверить, что в жизни есть чудеса? Значит, и волшебники, наверное, бывают. И мне повезло сегодня встретить такого. Желание бы загадать, но воспитание не даёт ухватить за бороду незнакомого человека. А она так заманчиво ездит из стороны в сторону по рулю. Сколько там надо, три волосинки? И что загадать, если решусь? Денег? Счастья? Мужа богатого? Денег мне и так хватает на жизнь. Счастлива сверх меры. Замуж я больше не хочу.

- Плохо.

- А?

- Плохо, когда нет мечты. Феи живут только грёзами. Тем более, ночные. Совсем мечтать не о чем? Неужели не попытаешься схватить за бороду? - я покраснела и отвела глаза. Заметил.

- Не знаю. Все, вроде есть. Спасибо вам за поездку.

- Погибнешь, если не найдешь заветной мечты. Это не пустые слова.

- Я поняла, - машина притормозила у здания цирка. Надо выходить. И так не хочется расставаться, зная, что такая встреча бывает один только раз в целой жизни.

- Приехали, доченька. Тебе пора.

- Сколько я вам должна?

- Монету на память, - лукаво улыбнулся водитель, и я зарылась в свой кошелек. Монету? Простую дать, рука не поворачивается. Сувенирную? Может, эту, затертую, которую сама хранила как оберег?

- Держите.

- Деньга? На такую раньше можно было купить бочку меда. И варить в ней мандарины и виноград. Знаешь, как вкусно? Беги.

Выскочила на тротуар. Машина, сигналя на все лады, ввинтилась в поток. Красная шестерка, на багажнике наклейка, лампа джинна легко узнаваема. Может, удастся ещё хоть раз встретить волшебника? И куда я должна спешить? Какую судьбоносную встречу мне нашептал старик? Чудеса! И голова кружится от восторга. А впереди целый месяц отпуска! Одернула шорты, поправила блузу. Надо же, я так ее и не сняла. На груди болтается бейджик с именем. Он подшит на нитку, чтобы не падал во время работы. Так и придется идти, благо недалеко.

Витрины магазинов, спешащие люди, в груди послевкусие волшебства, улыбка во весь рот. Если даже не случится со мной сегодня никакого чуда, рвану в отпуск. Море, песчаный пляж, апельсины и пальма! Осталось выбрать страну! Благо авиакомпания даёт скидки на перелет. Кажется. Да и не суть важно. На билеты денег мне точно хватит. На питание тоже. Отель? Ну, я же одна полечу. На пляже наверняка и ночью тепло. Нет, ну с другой стороны, себя надо любить. Куплю палатку, маленькую как норка или гамак. Лучше гамак. Я видела в рекламе такие с чехлом, чтобы комары не кусали и дождь не лил. Правда, они кажется для альпинистов. И крепить такую нужно на скалы. Нет, на моем пляже скал точно не нужно, я по ним лазать не умею.

Сладостные размышления прервал парень на скейте. Подрезал и пришлось резко шагнуть в сторону, к набережной. На лицо, словно маску, набросило лист мокрой бумаги.

- Прошу извинить мне эту оплошность, - пророкотало где-то над головой. Я потянулась рукой к лицу.

- Осторожно. Я сейчас все сам откреплю. Не порвите. Это очень важное сообщение.

- Важное? - отлепила я от себя лист бумаги и уставилась на незнакомца. Костюм, какие только в бизнес классе и увидишь. Артист, возвращается с гастролей, переодеться не успел. Или свита шейха. Одни запонки чего стоят. Никогда не понимала этой страсти к огромным блестящим камням. Прикрепи стразы, разницы никто не заметит. Чтоб посмотреть в лицо мужчине, голову пришлось задрать. Красивый, ухоженный, самовлюблённый выскочка. Рука сама собой начала комкать его объявление, но любопытство всё-таки взяло верх. Чтоб такой мужчина сам пошел что-то делать? Может, у него пропала любимая собачка жены? Я не прочь поискать. И доброе дело сделаю и от денежной благодарности не откажусь. Тогда и на отеле экономить не нужно. Развернула бумагу и нагло вчиталась. Интересно, текст объявления он писал сам? Каллиграфический почерк и буквы так напоминают руны с обложки книги.

- Ищу гувернантку! - прочитала я в голос, - Молодую девицу, обладающую искренней любовью к детям,- вот это точно не ко мне сегодня, я ещё от прошлого рейса Москва –Тель-Авив не отошла до конца. Там орал весь салон, детей к морю везли. Судя по крикам, дети боялись, что их на море везут исключительно для того, чтобы утопить.

- Добрую, миловидную, стрессоустойчивую, - подхватил незнакомец, - Умную, образованную, эрудированную, знающую, как собрать домик белки из подручных материалов и построить баварское судно из пустых спичечных коробков. Зарплата 700 000 в месяц. Еженедельные выплаты.

- Скажите, а домик белки нужно клеить прямо сейчас? Инструкция есть?

- С этим можно чуть подождать. Мой друг сообщил, что это один из важнейших навыков на первом этапе обучения в лицее. Сын должен уметь.

- Сколько ему?

- Скоро девять лет. Он очень воспитанный, хорошо образованный и излишне скромный молодой человек, - так обычно говорят про самых заядлых хулиганов. Но за такие деньги? Да я и с чёртом готова поладить!

- Я согласна, - выпалила я, не думая ни минуты. И зачем мне то море, когда у меня есть ванная? Ну и что, что в шкафу? Так ещё лучше. Куплю пачку соли, повешу повыше телефон со снимком луны, выключу свет, закрою дверки. Идеально. Ночной пляж и, главное, никого. На бортик поставлю кокос, чтоб изредка падал для полноты картины.

Детей я просто обожаю! Когда они молчат или говорят что-то вменяемое. Нет, за семьсот тысяч я готова снизить требования. Если мальчишка не станет качаться на люстре и пытаться самоубиться на ровном месте - я его полюблю. Всем своим корыстным сердцем! Могу любить целый год. Искренне. Даже если он будет орать мне в ухо и плеваться с балкона, я честно готова или принять участие в этом развлечении, или пресечь сразу и навсегда.

- Согласны? - чуть поднял брови дракон, - Приступать к работе нужно уже завтра, Надежда.

- Договор предлагаю заключить прямо сейчас! Чтобы я не передумала. Обожаю детей! И стрессы! Это мое хобби!

- Договор? - брови мужчины взлетели ещё выше, - Эмм. Мне достаточно было бы клятвы, но раз вы настаиваете. За этим стоит обратиться к моему другу, тут совсем недалеко. Позвольте вас пригласить. Дом ещё не вполне готов, мы приехали этой ночью. Эмм. Надеюсь, вас не испугает некоторый беспорядок, так свойственный переезду.

- Я стрессоустойчива! И обожаю детей. И клеить скворечники. Для белок.

Глава 5

Надежда

Особняк скомкал мое воображение и выбросил за ненадобностью вон. Колонны, скульптуры, высоченные совы на крыше. Сказочный, выбеленный и как будто отмытый до скрипа он напоминал фарфоровую игрушку с витрины, поистине смелое творение немного сумасшедшего итальянского архитектора. Сколько же веков детище средиземноморского автора прозябает в нашем болоте? Бельэтаж погряз в тротуаре до середины вычурных окон. Невероятное смешение стилей, запертое в чётком контуре классицизма. Античные статуи смотрелись бы тут гораздо правильней, нежели три бесовки, переплетшие хвосты в странном «па» ещё более странного танца. И зачем только их водрузили на балкон? А эта фигура дракона, свесившаяся наружу из центрального портика? Даже когти и те кажутся настоящими, вон и углубления-царапины как будто от них остались на мраморе. А главное сама дверь. Резная, выполненная из двух половин она свита из из лозы дикого винограда, что тяжёлым чугуном прилепился к черному дереву.

Хозяин вынул длинный пересеченный углублениями ключ, взвесил его на руке, после чего пошарил пальцами по скважине. Показушник. Даже в этом движении видна бравада, не то скважину пытается найти, не то чертит пальцем узор на двери. Впрочем, может быть, он иностранец, а этот жест просто примета? Можно подумать, мало я видела странных бытовых обрядов. Кто за крестик держится, шагая на борт самолёта, кто шепчет губами молитву, кто прижимает амулет пальцами к посадочному талону. Главное, чтоб приметы работали. Если самолёт летит и не падает, значит, все идёт как надо, и нестройная интернациональная молитва пассажиров дошла до небес. Ведь, кроме мастерства пилотов, и опыта инженеров, создавших сам самолет, всегда найдется место случайности. Я лично верю, что от чужих молитв самолёту хуже точно не будет. Вот и сейчас, пусть себе чертит заклинание на двери, мне же не трудно чуть подождать. Главное, чтоб меня не заставил танцевать с бубном. Впрочем, если за доплату? Я, пожалуй, готова и по дереву постучать нужное количество раз и на двери узор рисовать. Мне же не сложно, если за деньги.

- Прошу, - отворил он, наконец, одну из половин двери, - Слуг я ещё не успел нанять, в доме есть только кухарка. Так что вам придется меня извинить и первое время открывать двери самой.

- Ничего. Я привыкла.

- Они довольно тяжёлые.

Внутрь входить страшновато. Мало ли, что? Кто знает, что на уме у этого человека? Вдруг он какой-нибудь маньяк-самоучка?

- Что поделать, - пожала я плечами.

- Нанять дворецкого на светлое время суток, разумеется, - в удивлении вскинул брови потенциальный маньяк, - Кстати, я совершенно забыл вам представиться. Прошу извинить за оплошность. Барон Сильвер старший. Людовик Франсуа Генрих, - вот и пригодилась хваленая корпоративная этика. Я сдержалась и не то что рот не открыла, а даже успела натянуть на лицо улыбку.

- Рада знакомству. Как я могу к вам обращаться?

- Ваша Светлость, разумеется.

- МММ, - помним о зарплате и улыбаемся. Светлость, так светлость. Могло быть и хуже. Куда я влезла? Сейчас огреет меня по голове чем-нибудь тяжёлым и, поминай как звали. Но деньги… И потом, я наверняка успею удрать. Вон окна какие. Да и габариты здания навевают мысли о том, что здесь, должно быть, снимает офисы целая куча народа. Так. Надо перевести беседу в более безопасное, спокойное русло.

- Снимаете офис? Квартира, где живёт мой воспитанник, расположена по соседству? - Его Светлость округлил глаза, - Нет? В спальном районе?

- Этот скромный дом полностью принадлежит мне одному. Сын будет жить здесь же.

- О!

- Эмиль оказался полностью прав, в этой одежде, на этих землях, я напоминаю шута, - зло сказал мужчина и пристально заглянул мне в глаза. Должно быть, ища подтверждения своей мысли. Не знаю, что именно он там заметил, - мумифицированное благоразумие, запертое на все замки в дальнем углу сознания? Жажду наживы? Неискреннее чадолюбие? - но смело шагнул за резную дверь.

- Простите, - жалобно мявкнула я и, произнеся скомканный молебен своему безрассудству, последовала за ним. Чудные люди олигархи, и каждый с изюминкой на свой лад. Главное, ничему не удивляться и сыпать погуще комплементы. Пусть Его Светлость утопит в них и свое благоразумие следом за моим.

Нет, я, конечно, разное видела. В какие отели нас только не заселяли в промежутках между рейсами. Были и шкуры, развешанные по стенам, и бунгало, да и хижину шамана на Севере я до сих пор вспоминаю, когда прохожу мимо ночлежки. Такой аромат не скоро выветрится из... головы. Но чтобы так? Чтобы головы кукол были приделаны к шелковой поверхности стены? Фиг с ней, с русалкой, тролль тоже неплохо смотрится, но это-то кто? Не побоюсь этот слова, чупакабра? Жуть какая. Должно быть, так можно избавиться ещё при входе от самых надоедливых гостей. А что, грохнулся в обморок гость, можно к столу не приглашать. Неплохой метод, возьму его, пожалуй, на вооружение. Тоже что-нибудь этакое расставлю у себя в прихожей, чтобы незваные гости особо не задерживались и вообще дальше входной двери не перемещались. Может, портрет бывшей свекрови распечатать и повесить напротив входа? Эта мымра даст фору всем чудовищам его светлости.

- Вы испытали потрясение?

- Изумительно! Я в полом восторге!

- Всех их я одолел на охоте. Один на один. В честном бою.

- Я потрясена вашим героизмом, Ваша Светлость.

- О! - хмыкнул мужчина, - Весьма любопытно, что нас никто не вышел встречать. Прошу за мной.

- С радостью!

Холл, мрачноватая лестница, ещё один холл. Всюду пахнет побелкой, пыль недавнего ремонта так и висит в воздухе. Бедный ребёнок дышит этой дрянью. Светлость замялся посреди очередного холла.

- Полагаю, нам придется заглянуть на кухню, - сказал таким тоном, будто собирается лично на похороны единственной крысы, которую не вымели по время перестройки особняка, - Прошу извинить. Надо было, конечно, заранее озаботиться набором низшей по чину челяди. Но что поделать.

- Ничего страшного! Кухня мое любимое место в доме!

- О?

Ещё один коридор, - Сколько же их здесь? - Светлость смело распахнул невзрачную дверь, и в нос мне ударил запах гари и пара. Элегантный красавчик возится у современно газовой плиты, норовя длинной лучиной выскрести уголёк из-под горелки. Пол залит водой, распахнуто настежь единственное окно, из него внутрь валит смог проспекта и гул толпы.

- Эмиль?

- Ваша кухарка, дорогой друг, не оправдала моих ожиданий! Мне пришлось отправить юную орчанку в ее комнату! Эта идиотка пыталась спалить особняк! Я не... Прошу извинить, ты не один? - зло посмотрел на меня брюнет. Ревнует он, что ли?

- Новая гувернантка. Леди Надежда.

- И где ты встретил эту девушку? Надежда, вы заметили объявление?

- Можно сказать и так. Я поймала его лицом.

- Клей плохо держался на столбе. Ещё раз прошу меня извинить. А что же наша кухарка, она, надеюсь, успела приготовить обед?

- К счастью, нет.

- Даже кабана не изжарила?

- Людвиг, я полагаю, нам придется обойтись чаем. А кухарку, помяни мое слово, выйдет гораздо дешевле отправить домой! Ты бы видел, что они устроили здесь на кухне! Девушка, присаживайтесь к столу, я подам чашки.

- Ты!? - вскинул брови светлость, так словно испугался, что нас с ним этот красавчик собрался отравить.

- Я! Здесь так принято. В отсутствие слуг хозяева сами накрывают на стол! Так что можешь мне в этом помочь. Кстати, где кружки?

- Боюсь, я даже не могу предположить.

- В шкафах их нет, я уже поискал.

- Может, стоит спросить управляющего? Я его сейчас позову, - Эмиль выразительно сверкнул глазами, - Впрочем, наверное, и сами найдем. Вон на шкафу торчит ручка, - Эмиль проследил за взглядом Людовика, потянулся под потолок и снял нечто невообразимое. По форме, конечно, кружка, но уж очень она похожа размером на атрибут детского сада. И даже цветочек на дне есть.

- Это кружка Клауса, ее лучше не трогать, он может расстроиться.

- Присаживайтесь за стол, Надежда, - кивнул мне Эмиль, - Людовик, боюсь, другой посуды мы сейчас не найдем. Ты можешь пить из вазы, если захочешь. Я, знаешь, неприхотлив и довольно долго могу обходиться вообще без воды. Итак, вы служили стюардессой? – взглянул он на мою форменную блузу.

- Угу.

- И детей любите?

- Очень! - кивнула я и покосилась на чайник. Тот напиток, который вытекал из носика, на чай походил мало. Розовая вода, с проплывающими в ней цветками. Сейчас напоят какой-нибудь дрянью и, поминай как звали. Тем более, что кружка на столе, да и в доме только одна. Здесь вообще все больше напоминает декорации к фильму, чем обжитой дом.

- Мой друг долго служил в Африке. В Конго. Знаете, поразительная страна. Потрясающая.

- Я видела ее. Удивительное место.

- Джошуа родился и вырос там.

- Джошуа?

- Юный барон, мой сын, - тепло улыбнулся Людовик. Ребенка он, и вправду, любит.

- Позволь мне продолжить. Итак, мальчик хорошо образован, насколько это вообще возможно было сделать в тех условиях. Но ему предстоит поступление в школу. В гимназию. Вам надлежит обучить юного барона правилам жизни здесь, на Земле. Привить культуру этого общества, - холодно улыбнулся мужчина.

- А его мать, она здесь, в доме?

- Она умерла, - отвёл глаза в сторону Эмиль.

- Если бы, - еле слышно фыркнул Людовик и выглянул в окно, - Какое оживлённое движение здесь! Я потрясен.

- Нам нужно получить от вас клятву о неразглашении тайны. Людовик ведёт насыщенную общественную жизнь. Сплетни никому не нужны. Вы меня понимаете?

- Примерно. И договор о работе. Ещё мне нужна расписка или доверенность на ребенка. Это как-то так оформляется у нотариуса.

- Безусловно. Я сам лично этим займусь. Марцелла не откажется помочь ребенку.

- Ты планируешь обратиться к черной ведьме, Эмиль? Может быть, наймем стряпчего?

- К-хм. Не думаю, что это хорошая идея. Пробуйте чай.

- Его делали горные норты. Удивительный народец, я потом вам как-нибудь о них расскажу, - за окном резко посигналила машина. Людовик дернулся и опрокинул злосчастную чашку, даже не пришлось выкручиваться самой. Фарфор разлетелся вдребезги, весь напиток оказался на полу. Цветы будто только этого и ждали, они распустились, как только коснулись пола. Надо же! Я видела только шарики китайского чая, которые распускались, наоборот, в кипятке.

- Клаус будет очень расстроен.

- Скажешь, что кружка потерялась при переезде. Надежда, вы, должно быть, хотите взглянуть на ребенка?

- Клаус вез эту кружку в своем саквояже. В память о родном доме. Эмиль, ты не знаешь, здесь продают такие же точно?

- Боюсь, что нет.

- Я соберу осколки и поднимусь за вами следом. Может быть, кружку удастся починить? Тут есть достойные мастеровые? Хоть кто-то? - Людовик рухнул посреди комнаты на колени и принялся выбирать утонченными пальцами осколки из лужи под откровенно недоумевающим взглядом Эмиля. Впервые вижу, чтоб кто-то так огорчался из-за посуды. Ну кроме, разве что, моей бабушки.

Брюнет кивком пригласил меня за собой в недра этого странного дома. Из двери в углу коридора вышел нам навстречу мужчина, тепло улыбнулся мне, поздоровался будто со старинной знакомой и прижал палец к губам, как только я собралась ответить ему на приветствие. Странно. Может, в этом доме не принято здороваться со слугами? Но и на слугу этот старик совсем не похож. Подкрученные усы, рубашка навыпуск, широкие штаны, весь он как будто сошел со старой гравюры. Мастеровой или плотник, таких рисовали на заднем плане видов строящегося Петербурга. Ой! у него же на ногах были сапоги до колена! как я сразу не заметила этого? Странно. Откуда он здесь такой взялся? И кого мне напомнил?

- По этой лестнице можно подняться на второй этаж дома. Есть ещё центральная, но она находится несколько дальше, - из-за двери, мимо которой мы как раз проходили, донеслись робкие всхлипы. Я напряглась. Эмиль повысил голос, - Барон не изволит сердиться. Я лично отвезу вас обратно в ваш ми... Кхм. В старое поместье.

- Точно не сердится? - показалась в дверях бледная до зеленоватого цвета, заплаканная женщина в чепце.

- Думаю, да. Мне, по крайней мере, он ничего не сказал.

Каменная лестница стыдливо прикрыла выщерблины на белом мраморе темным ковром. На каждой ступеньке его покрепче прижимает к ступеням латунный стержень, будто дамская шпилька. Спина мужчины впереди меня потрясает идеальной осанкой. Видно, что он привык командовать и не просто людьми, а, пожалуй, настоящим парадом. Военная выправка – вот как это называется. Ее не скрыть ни под рубашкой навыпуск, не испортить длинными волосами, собранными под резинку. Ой! Из-под прически показался кончик острого уха. Неужели он делал пластику? Впервые такое вижу вживую. Забавно. Может, я погорячилась с осанкой? Окажется, что это фотомодель или известный актер, будет забавно.

- На этом этаже расположен кабинет хозяина дома, его спальня, детская и комната гувернантки, - обвел рукой Эмиль дворцовые двери небывало просторного коридора. При желании тут можно запросто прокатиться на велосипеде, - На ночь вам оставаться в доме не стоит, но днём будет время на отдых, да и мало ли вы захотите оставить какие-то вещи. Гостевые комнаты расположены на третьем этаже дома, у вас ещё будет время осмотреться. Полагаю, барон лично проведет для вас небольшую экскурсию по своим новым владениям. Он немного странный, но, думаю, вы привыкнете. Со временем.

- Да, конечно.

- Комната Джошуа, - постучал Эмиль костяшками пальцев по золочёной резьбе ближайшей к нам двери, - Юный барон, ваш отец выбрал для вас гувернантку, надеюсь, вы одобрите его выбор, - ой. Мне что, придется выкать ребенку? - позвольте нам войти.

- Прошу, - из комнаты донёсся неясный шум. Уже интересно. Похоже, малыш от нас что-то прячет. Эмиль поспешил раскрыть дверь. Под ноги мне скользнуло что-то пушистое.

- Ой! - вздрогнул мальчишка, что стоял у дверей. Большеглазый, испуганный, напряжённый, он весь вытянулся в струну.

- Вы взяли с собой кошика? Полагаю, ваш отец будет огорчён. Если позволите...

- Какой забавный! - наклонилась я к пушистому животному, - ой! А у тебя крылья есть?

- Вас это не удивляет? - изумился Эмиль.

- Я читала, такая патология изредка встречается у котов. Две кожные бесполезные складки. Но выглядят, и вправду, как крылья. Сама вижу впервые. Забавно.

- Вам нравится мой кошик?

- Я обожаю котов...и детей!

- В таком случае я поддерживаю предложение отца, - серьезно заявил этот мальчишка. И тут же в животе юного наследника заурчало до неприличия громко, - простите.

- Голодный? То есть вы голодны?

- Незначительно, - покраснел оттопыренными ушами юный наследник.

- В таком случае предлагаю уладить формальности с бароном. Мне нужно будет отъехать по делам. Полагаю, что до завтрашнего дня я не вернусь. Вот здесь записан личный номер Людовика, - протянул Эмиль мне холеной рукой визитку, - Чуть ниже мой, но я буду вне сети. И на самый крайний случай, телефон госпожи Марцеллы. К ней вы можете обращаться только в самых экстраординарных случаях. И то, только если я сам не отвечу.

- Ребенка нужно покормить, да и кота тоже, наверное.

- Я сожалею, но с кухаркой вышла к-хм загвоздка. Барон переведет сумму на вашу банковскую карту, чтобы вы могли купить Джошуа все необходимое. Закажите обед в ресторане с доставкой сюда. Или прогуляйтесь в кафе, здесь есть несколько. Все полностью на ваше усмотрение.

- У Джошуа есть аллергия?

- Аллергия? Вроде бы нет. Надеюсь, их он не прихватил сюда вместе с кошиком.

Глава 6

В особняке

Домовой с ехидной улыбкой потирал руки в дальней кладовке. Крохотная комнатка имела форму скворечника и располагалась прямо над кухней. Так сразу и не догадаешься, что в этот декоративный выступ под потолком может вести дверца откуда-нибудь. Старик уменьшился в росте, пододвинул к стене пузатые разномастные банки, оставшиеся в доме ещё от прежней кухарки. Досадливо чихнул, погрузившись в облако пыли. Сколько ж лет прошло, как сюда никто не заглядывал? Почитай, стописят точно кануло в лету. Ну да, круглощекая Анна прибралась и не дала выбросить вон ту колбу, хотела ставить наливку на рябине. Эх! Замуж выскочила, уехала, зараза, о рябине с тех пор никто и не вспомнил! Попробуй, найди теперь подходящие ягоды! Ух, зараза, не сиделось ей в доме. А какие пироги пекла! Вкуснотища! Аромат доходил аж досюда. Бывает, пристроишься у стены, чихнешь погромче, а то и вовсе половник утащишь. Ага, внизу уже обыскалась, от чиха и вовсе подпрыгнет. Одно загляденье было смотреть, как взлетят вверх оборки и юбки. Хороша была девка, оттого-то ее поручик в свое поместье и забрал хозяйкой. Гад усатый, вообще, подлец. Ни тебе пирогов, ни оборок - ничего не осталось. А тогда, бывало, спустишься вниз, прокрадешься, а в углу буфета уже целое пиршество накрыто. И пирог с ароматной корочкой, поверх которой растекается шарик топлёного маслица, и крынка молок налита в стороне, даже сливки, бывало, оставит. Эх!

Не то, что эта орчанка! Чуть дом не спалила, изгваздала все полы, ещё и кабана в холод сволокла. Нет бы ледник сначала набить, как следует! В сундук водрузила! Оттуда, правда, тоже холодом веет. Но как-то ненадёжно все получилось. Сейчас веет, а через неделю протухнет. Ещё эльф этот так и норовит нос сунуть в хозяйские-то дела! Пора ушастым заняться, с ремонтом дома помог и свободен. Адью! Как говорят юнкера. Если проще, то пора бы Эмилю подумать о своем собственном доме. Уж я помогу, чтоб и сунуться больше сюда не смел. Чтоб жена его половником да по… ! Ух! А то мало ли что, найдет еще тайники, да бумаги, план дома, к примеру, или стопку гравюр. Вдруг себе прибрать решит? Нет уж. Я хозяйское добро разбазаривать разрешения не давал.

Хозяин, конечно, попался забавный. Прислугу набрать не умеет, с феечкой разговаривает будто бы с человечкой. Без царя в голове, сразу видно. Ну вот что это такое? Клятву с девицы брать на крови удумал! Наденька-то ничего, молодец, терпит. Вон и ладошку свою протянула, поклялась, стало быть, что молчать будет обо всем странном и необычном, что в особняке увидит. Это она умница!

Тю! Капля крови долетела до соглашения и как шваркнула синим дымком. Фейка взвизгнула! Я и сам подлетел так, что графин старой работы разбил. Ну, дракон! Ну, держись! Мало тебе не покажется. Вот теперь точно! И Наденьку станешь уважать и меня бояться! Удумал, ящер! Чуть всю руку невесте своей не сжег! Скотина ты перепончато-чешуйчатая, а не дракон! Уж я хвост тебе прищемлю. И жениться на фее заставлю. У меня на Марь Федоровну планы. Будем тут все вместе обитать, как вы с Наденькой поженитесь. Только сначала я тебя воспитаю на наш питерский лад. Графина-то как жалко, двухсот лет ему не было. И скол на носике совсем не портил вида, да и гнутая оплётка не сильно мешала.

Домовой выбрался из своего уголка и вышел сквозь стены прямо на угол дома. Впереди ласковой лентой расстилался летний дышащий солнцем проспект. Тень призрачного городового нашла уединение в углу соседнего дома. Справный мужик, ничто не смогло вынудить его покинуть своего места. Так и следит за порядком. Чувствительных дамочек, бывает, проводит до дома, когда совсем уж темно. Некоторые его даже видят, другим на ухо нашепчет угрозу, чтоб не шалили, мальцов пугнет, если те выскочат на дорогу, разыгравшись. Бывает, и до участка дойдет, нашепчет, где искать улики преступлений. Там его, конечно, никто не видит, но души-то и нынешних полицейских способны услышать добрый совет призрачного коллеги.

Надя

Барон, он барон и есть. Чудак. Договор о принятии на работу впервые мне пришлось подписывать кровью. Ещё и бумагу чем-то напитали, так что подпись моя натурально полыхнула синим пламенем.

Я с перепугу тушить начала бумагу пальцами. Эмиль суетится, пытается меня оттянуть за плечи. Ну уж нет! Я так просто не сдамся! Что, если лист целиком сгорит? Так хоть какая-то уверенность в зарплате. Людовик смотрит на нашу милую потасовку расширенными от ужаса глазами. Ну да, я неплохо умею драться, стюардесс в обязательном порядке учат некоторым приемам. Эмилю ещё, можно сказать, мало досталось.

- Горный дракон принял клятву, - торжественно заявил он, выдернув из моих рук подпаленный лист.

- Я рада.

- Я тоже очень рад. Уверен, мой сын будет в надёжных руках. Наследнику всегда не хватало решительности. Ему будет чему у вас поучиться.

- Мне нужны деньги на хозяйственные расходы. Мальчик голоден, еды в доме нет.

- Да, конечно. Эмиль сейчас же переложит запас золота вам в подпространственный кошель.

- Что, простите?

- Я переведу некую сумму. Дорогой друг, я полагаю, необходимо озаботиться местной одеждой для Джошуа. Его гардероб никуда не годится.

- Да, разумеется. Ты прав.

- Запишите на бумаге ваш номер телефона, Надежда. Мы сейчас все устроим.

- Держите лучше визитку, - покосилась я с опаской на стопку бумаг. Второй раз подорваться при попытке что-либо написать я не готова. И так достаточно впечатлений. Мужчины зарылись в свои телефоны. Людовик пытается что-то набрать. Эмиль ему помогает, тесно прижавшись. Хм, как голубки, честное слово. Впрочем, мне до этого нет никакого дела. С красивыми мужчинами вечно ничего путного не выходит, а жаль.

- Полагаю, такой суммы должно хватить на вещи для наследника, - долетел до меня обрывок их разговора.

- Ноль тут лишний. Убери.

- Ты забываешь, что Джошуа – мой единственный сын.

- Я как раз помню об этом. Поверь, так будет лучше. Убери один ноль. До завтрашнего дня Надежда и этого запаса не сумеет использовать. В крайнем случае, переведёшь ещё золота, позже.

- Но вдруг им не хватит? Ресторан, одежда, обувь, развлечения. Девушка и сама должна что-то есть. Хорошо, я тебя услышал. Вынужден признать, что пока твои советы приносили мне исключительно пользу. Какой символ теперь нажимать?

- Синюю кнопку.

- Тут такой нет. Только цвета моря, она подойдёт?

- Тогда нажимай зелёную! Поторопись, Людвиг, мне необходимо успеть отправить твою кухарку восвояси. Навестить земли Марцеллы, договориться с ней о бумагах на твоего сына. И засветло вернуться домой! Моя супруга весьма ревнива.

- В этом городе ночной тьмы не бывает.

- Попробуй объяснить это Агнес. Моя супруга очень мной дорожит и не терпит, когда я возвращаюсь от тебя домой слишком поздно.

- Вот так? Все ушло? Гномы не ошибутся, куда пересылать мое злато?

- Какие гномы, Людовик? Очнись!

Затравленно брякнул мой телефон. Я мельком взглянула на смс, невероятным усилием воли сохранила маску спокойствия на лице, погасила экран, включила ещё раз. Пятьсот тысяч на одежду и обувь?! Где я смогу купить ребенку вещей на такую сумму? Вот и пришла беда, откуда не ждали. В голове всплыли образы с показов современной моды. Нет, ну такое даже у меня рука не повернется нацепить на ребенка. Что если меня ограбят??!

- Тратьте деньги с умом, ребенок не должен выделяться из толпы сверстников, - кивнул мне Эмиль, похоже, единственный адекватный человек в этом доме.

- Напротив, одежда наследника должна подчеркнуть его статус! - пафосно заявило сиятельство и дернулось от вибрации собственного смартфона в руке, - Жужжит. Он опять хочет подключиться к хвосту?

- Пришло письмо о списании большой суммы средств. Я же тебя предупреждал.

- Гномы молодцы, что пишут. Но обратись, пожалуйста, в банк, чтоб не писали мне больше так быстро. Артефакт излишне вибрирует от скрипа их перьев.

- Пожалуй, мне пора. Всего доброго, Людовик. Надежда, проводите ребенка отобедать. Он действительно голоден. Средства вам выделены из расчёта на провиант для двоих, по крайней мере, пока я не найду в дом кухарку! И купите кошику пару спелых грейпфрутов. Он тоже оголодал.

- Угу. Но коты же не едят цитрусовых?

- Вам так кажется.

- Джошуа забрал сюда это чудовище?! Мелкий интриган! Наверняка подкупил слуг в старом поместье. Вырастет, станет крупным интриганом.

Людовик

Эмиль, безусловно, сокровище, такого меркантильного друга поищи – не найдешь. Не зря этого темного эльфа так высоко ценит черная ведьма Марцелла, хозяйка Портального дома. Он ее наместник, управляет огромными землями, раскинувшимся в одном из миров, он правит ее замком на побережье теплого моря. И что особенно странно, Эмиль ее не боится, но уважает. Удивительно. Я, признаться, сам немного робею, когда нахожусь в одном помещении рядом с женщиной, которой дана самой тьмой такая невероятная власть над всеми мирами. Она одна способна статично открыть между ними проходы. Да и не только это ей по силам. Сам видел, как она обучала своих сыновей запускать шаровые молнии. Три черных колдуна – ее дети. И младшая, дочь, особая радость матери, будущая великая черная ведьма. Искренне завидую отцу этого семейства, он всего лишь пророк и то весьма слабый. А имеет такую семью. Любящая жена, верная своей любви, дети все как один наделены черным даром. И ведь не боится он их.

Хотя, если подумать, одной такой молнии, которой беззаботно жонглировали подростки под покровительством своей матери, вполне бы хватило, чтобы убить, если не дракона, так огра-то точно. От Эрлика и вовсе бы ничего не осталось. По просьбе Эмиля эта невероятная женщина наколдовала мне все необходимые земные бумаги. И паспорт, и свидетельство о рождении сына.

Как жаль, что мне и на четверть не повезло так, как этому Эрлику! Всем сердцем люблю своего ребенка и от того мне так больно смиряться с тем, что он никогда не взлетит, не поднимется под облака, не узнает, каково это, чувствовать невероятную силу ветра под своими мощными крыльями. Безоборотный, так предсказал мне наш жрец. Не место ему под нашими двумя лунами. Засмеют, растопчут словами незыблемую гордость моего рода, унизят. Всем рты не заткнешь, ни золотом, ни страхом. Пусть уж лучше растет здесь, на Земле. Эмиль прав и в этом. Тут теперь наш дом. Тут и продлятся наши с сыном судьбы. О родном прекрасном крае лунного серебристого эдельвейса придется забыть навсегда.

Я счастлив, что смог найти ему гувернантку по вкусу. Вот уж, действительно, повезло. Красивая, веселая, как щенок на лужайке, разве что за бабочками не бежит вприпрыжку. Вдвоем с ней мой сын быстро освоится. Смотрю на них сквозь панорамное окно дома и кажется, что в волосах девушки пляшет солнце, а за спиной отражаются в воздухе золотые крылышки точь в точь как у волшебной феи. Надя заметила мое отражение в окне, нагнулась к Джошуа, и они вместе помахали мне ладонями. Чертовски приятно, медом оседает на сердце.

- Герч! Охраняй так, чтоб тебя не заметили, - отдал я приказ гоблину. Он только один остался из всех стражей со мной в этом особняке. Пусть проводит наследника с гувернанткой, мне так будет спокойнее, уж больно соблазнительной добычей выглядят оба. Что наследник богатого дома, что эта игривая, будто лошадка из табуна, красотка. Да, я, безусловно, все правильно сделал, так надёжней.

Прошел в свой крохотный кабинет, надо смиряться с тем, что здесь на Земле все такое камерное, излишне уютное. На столе подарок Эмиля. Добротная толстая книга – свод местных законов и правил, рядом с ней скатерть рокшасского шелка и закладка. Кожаная, пахнущая ванилью и леденцами. Странно, что я сразу ее не заметил, надо было отдельно поблагодарить и за этот изящный подарок. Взял в руки кожаную вещицу и увидел небольшой надгрыз с уголка. Ну не крысы же это сделали, в самом-то деле! Здесь их и след простыл с началом ремонта! Чертов кошик! И в этом доме он будет мне пакостить! Причем исключительно мне! Других жертв у хищника на примете не завалялось! Впрочем, может и это к лучшему. Хоть Надежду не тронет. Привычно заложил кожаной лентой середину подаренной книги. Дел в особняке у меня нет. Стоило бы приобрести и себе одежду по местной моде, но это я лучше сделаю вместе с Эмилем. Если дела пойдут так и дальше, то, чувствую, золотой прииск темному придется попросту преподнести в подарок за все бесценные советы и услуги, что он мне оказал. Не люблю оставаться должным, барону это совсем не к лицу.

Может, пока я свободен, стоит прогуляться по городу? Сесть в парке, пролистнуть книгу под сенью деревьев? Все будет лучше, чем оставаться здесь одному. Да и мне самому нужно привыкать к этому миру. Понаблюдаю за местными жителями, может быть, проникнусь духом дворцового города.

С этими мыслями я вышел наружу. Безлошадные повозки носятся одна за другой, будто никак не могут определиться, кто из них хищник, а кто добыча. Сверился с картой под удивлёнными взглядами прохожих, так и не понял, чем их могло смутить полотно из бумаги.

Дома тут один краше другого, высокие, все убраны богатой лепниной и ковкой. В них живут простые люди и мне до сих пор это странно. Как так вышло и почему? Ведь строилось это великолепие совершенно точно для знати. Спрошу завтра у друга, когда он сможет нас навестить.

Вливаюсь в поток черни и ощущаю себя почти таким же, как все здесь. Толпа разношерстная, все одеты, как кому хочется. И все движутся бок о бок друг с другом, невзирая на разницу в титулах, происхождении и богатстве. Короткие юбки соблазнительно шуршат тканью, обнажая прекрасные ножкисвоих обладательниц. Тонкие, пышные, длинные и покороче, одинаковых дамских ножек не встретишь в толпе, и тем не менее все хороши. Вот ещё одна странность, к которой мне нужно будет привыкнуть – обилие обнаженного прекрасного женского тела. Как не поласкать мимолётно взглядом эти точёные фигуры? Как пройти мимо? Бледные, загорелые, порой даже смуглые, изредка угольно-черные. Ух! Джошуа будет не просто взрослеть в мире, где все настолько нескромно.

Уже изрядно воодушевленный дошел до сквера. Красота не меньшая, чем в королевском саду. Фонтан, литая фигура из бронзы, птички бегают по траве, всюду играют дети, позади меня несутся экипажи. Продают холодные десерты и соки. Благодать! Скамьи и те выполнены затейливо. Чугунные вечные основания поддерживают собой лёгкие приятные на ощупь доски. Выбрал местечко чуть в стороне от людей, устроился, раскрыл книгу и зачитался. Законы действительно изумляют. Не зря Эмиль говорил, что в этом мире простых стражников придется уважать даже мне, барону, если не хочу угодить в узилище на долгие годы. Убивать никого нельзя, боёв чести и тех не проводят, воровать тоже нельзя, идти на соседа войной и подавно. Женский мир, добродетельный, поистине странный.

Ветерок выхватил из книги закладку, поиграл ею прямо перед моим носом и швырнул под скамью. В другой раз я бы, может, и не полез доставать безделушку, но эту вещь жаль потерять. Уж больно она пришлась мне по вкусу. И служителей здесь нет. Неужели придется самому опускаться на колени, вроде бы неудобно? Или ничего страшного? Вон там парень вообще встал на колени перед своей крохой, чтоб поправить туфельки на маленьких ножках. Одет вроде богато, достойно. Значит, здесь так принято, иначе бы в парке точно были служители для вот таких мелких проблем. Отложил в сторону книгу и заглянул под скамью. Далеко. Пришлось встать на колени и залезть под скамью всей головой и ещё плечами. Это она или просто обрывок бумаги?

- Что вы делаете, уважаемый? - окликнул меня подошедший страж. Любезные они тут, опасаются, не стало ли худо кому из горожан.

- Закладку ищу, господин.

И крепкие. Чтоб меня, дракона, двое стражей меньше, чем за минуту сковали по рукам!

- Я же ни на кого войной не шел! И гномов не убивал!

- Пройдёмте, разберемся в участке. Павлов, ищи как следует эту закладку! И книгу захвати, что читал гражданин.

- Это УК РФ! Готовился к встрече, гад!

Как они распознал во мне дракона? И что из этого следует? Эмиль строго запретил демонстрировать магию или вторую ипостась, если не хочу оказаться запертым в клетке на всю оставшуюся жизнь.

- Я не дракон, вы ошиблись, господа.

- Похоже, закладку можно уже не искать, мужчина ее употребил. На освидетельствование придется тащить.

Глава 7

Надежда

Как-то неудобно все получилось. Деньги на карте, голодный ребенок у себя в комнате, уродливый кот мечтает о цитрусовых. А я понятия не имею, что со всем этим делать! Хоть бы кто объяснил, как обращаться с юным бароном. Нет, принципиально как вести себя с юными пассажирами я знаю, даже у подруги как-то провела целых два часа в компании ее неугомонного племянника шести лет. Это было довольно весело. Мне понравилось рисовать вареньем на тонкой съедобной бумаге, да и стрелять из водяного пистолета по соседским машинам тоже было забавно, пока в дверь не постучали разъярённые дворники. Мы их тоже, оказывается, расстреляли водой, чисто случайно. Вообще-то, могли бы и спасибо сказать. В плюс тридцать на солнце любой дождик подарок.

Но что мне делать с этим ребенком? Он же барон! Да и папаша у него, откровенно говоря, странный. Как бы не вылететь мне с такой ценной должности. Ладно, была не была, как-нибудь справлюсь. Важно что? Вернуть ребенка домой живым, сытым, здоровым и довольным. Если повезёт. Для начала, хотя бы просто вернуть живым и не сильно потрепанным. Не будем ставить задачу максимум в первый же день. Кстати, что вообще едят дети? Их же принято как-то по-особенному кормить. Омлет, манная каша с комочками, суп из вываренных овощей, котлетки на пару. О! Ещё фрукты. И где я раздобуду такое меню в центре города? Вот официанты посмеются в ресторане над заказом. Вспомнила, ещё какао с пенкой! Чувствую, юный наследник такого обращения может не оценить.

Чудом наткнулась на парадную лестницу. Кто бы мог подумать, что она расположена почти напротив входных дверей. Роскошная, а в нишах статуи. Красота! Потом как следует рассмотрю, сегодня, как ни жаль, но времени у меня нет. Стоп, а это что за звуки доносятся из-за двери? Хозяин точно с изюминкой, маленькой и сморщенной. Подозреваю, она заменяет ему все содержимое головы. Как иначе можно объяснить то, что в доме заводят мотоцикл! Ужасающий рев! И двигателю, похоже, конец. Взревет, засвистит и утихнет. Лучше б в мастерскую отвезли технику. Повезло ещё, что бензином не тянет в дом. Бедный ребёнок, жить в таких условиях! Мне его искренне жаль, я бы рехнулась.

Практически с первой попытки нашла нужную комнату. Тихонечко постучала.

- Джошуа, мне можно войти? Это Надя, твоя гувернантка. Ваша гувернантка, - осеклась я на полуслове. Дверь распахнулась практически сразу, чувствительно саданув меня при этом по лбу.

- Простите! - отшатнулся ребенок. Огромные карие глаза смотрят на меня испуганно и удивлённо. Так жаль вдруг стало этого малыша в нелепой старомодной одежде. Совсем один в комнате, не считая кота, сидящего на комоде. Вещи и те еще не разложены по местам.

- Ничего страшного. Я сама виновата, что стояла не на том месте. Предлагаю сходить покушать и купить еды для кота. У него есть миска? Горшок?

- Нет. Папа не разрешал брать моего кошика сюда. Пришлось везти тайком. Я подкупил слуг, чтоб они изготовили подходящую шкатулку. Его блюдечки не влезли.

- Ничего, купим новые. Папа, то есть Его Светлость выделил деньги на все необходимое. Идём? - я протянула к мальчику руку. Тот отчего-то отпрянул, задумался на секунду и совершенно очаровательно взял меня под локоть. Так взрослые кавалеры провожают своих спутниц. Забавный. И одет как сказочный принц. Платок, напоминающий арафатку, на голове, длинная рубашка, поверх нее тонкий жилет.

- Может быть, ты оставишь свой головной убор дома? Тут не принято так одеваться. Ой! Прости. Ничего, что я к тебе на «ты» обращаюсь? - ещё одно секундное замешательство наследника.

- Думаю, вы во всем правы. Эмиль предупреждал, что мне придется привыкнуть жить здесь так, как живут все остальные, - с неясной для меня горечью произнес Джошуа и снял с себя платок. Смоляные кудри закручены крупными упругими кольцами, красивый ребенок, напоминает ангелочка. Только с красками художник как будто напутал, вместо светлых взял яркие, темные. Я легонько провела рукой по его волосам. И вправду, жёсткие, но при этом удивительно гладкие на ощупь, мне бы такие. Не пришлось бы делать прическу по утрам. Расчесал волосы и готово, сами лягут пышно. Плечи мальчика поднялись, и весь он сжался испуганным птенчиком.

- Тебе неприятно?

- Нет, что вы, леди. Просто непривычно немного.

- Неужели тебя раньше никто не гладил? И меня можно звать просто по имени. Надя. Так будет проще, наверное.

- Только кухарка. Но у нее совсем другая рука. Тяжёлая.

Вместе мы спустились по лестнице вниз. Барона нигде не видно. Ну и хорошо, меньше даст указаний, тем более, что основные я уже получила. Ключ от входной двери нашелся на столике, я сунула его к себе в кармашек сумочки. Хоть бы не потерять. На улице мальчишка напрягся ещё больше, чем заронил в мою душу самые нехорошие подозрения. Бьют его, что ли? Дети себя так не ведут. Я имею в виду, нормальные дети. Они кричат, носятся, галдят на разные голоса. Ну или спят, если повезёт.

- Держи меня за руку, так будет удобнее. Ой, смотри, твой папа на нас выглядывает из окна. Давай ему помашем рукой на прощание?

Джошуа улыбнулся и неуверенно помахал ладонью, в точности повторив движение моей руки.

- Что ты любишь из еды?

- Запеченного на углях кабана. Кухарка планировала сегодня подать это блюдо на обед, но ей не удалось разжечь печь.

- Газ к дому, наверное, ещё не подвели, - задумчиво протянула я. Кабана-то я, интересно, где сейчас раздобуду?!- А ещё что ты любишь? Может быть, кашу? Или пирожные?

- Кашу ест только челядь, я ее не люблю. А пирожные это что?

- Дети их обычно любят. Сладкий крем на тарелочке из теста.

- Сладкий? Как яблоко?

- У тебя точно нет аллергии? - сощурилась я, пристально вглядываясь воспитаннику в лицо.

- Аллергии у меня нет. Только кошик.

- Вот и хорошо, - мимо нас, сигналя, пролетела машина. Ребенок от этого звука подлетел на месте как воздушный шар.

- Простите. Я таких никогда не видел.

- Ничего страшного. Смотри, вон там какое-то заведение русской кухни. Кабана в меню, скорей всего, нет, но отбивная, думаю, найдется. И суп. Ты любишь суп? - ребенок мне ничего не ответил, упершись взглядом в мороженое, которое из рожка жадно слизывала, проходящая мимо нас по проспекту, девушка. Подождать? Или тянуть за руку?

- Эта простолюдинка ест снег?!

- Нет, это мороженое. Только не говори, что ты его никогда не видел. Хотя в Конго такого, может, и вправду, не продают. Мы его тоже закажем. После того как ты съешь суп.

- Снег не слишком вкусный. Да и лёд тоже. Я пробовал.

- Оно сладкое.

- Сладким бывает яблоко или абрикос.

- Не только. Ещё мед сладкий, верно?

- Вы предлагаете добыть улей?

- Не сегодня.

Ребенок идет, ошалело глядя по сторонам. Сжимает мою руку изо всех сил, оглядывается, вздрагивает при каждом громком звуке. Неужели он никогда не был в крупном городе? И это с таким-то надменным богатым отцом! Ни за что не поверю. Только на входе в ресторан он немного приободрился. Здесь я, повинуясь информации на табличке, выключила звук телефона. Вот уж точно не хочу ни с кем говорить. Барон, если что, наверняка позвонит сыну.

Глава 8

Надежда

Чувствую себя немного не в своей тарелке рядом с этим ребенком. Мальчишка в ресторане преобразился так, что и не узнать. Откуда только взялись эти манеры и идеально прямая осанка довольно широкой спины. Джошуа неспешно просматривает меню, называет официанту подходящие для себя блюда. Я же просто молчу. Как-то не выходит у меня выбирать стерлядь под пряным соусом из какой-то непонятной травы. Вроде бы все на русском, но ничего не понятно, да и суммы внушительные. Пытаюсь создать впечатление добропорядочной гувернантки, но с этим тоже не очень выходит. Как остановить мальчика так, чтоб это было прилично? Я вот не верю, что в него одного столько влезет.

- У вас нет целого кабана? Принесите тогда окорок. Целый, - хищно улыбнулся ребенок, и по спине у меня прошла дрожь.

- Боюсь, целого окорока в нашем заведении не найдется. Зато есть чудесный запечённый поросенок. И расстегай на четыре угла. Каждый угол со своей начинкой. Изумительный пирог.

- Досадно. Пусть будет поросенок, ростбиф, расстегай, два мясных супа...

- Салат? - тем взглядом, которым Делихьяр удостоил официанта, мне кажется, можно было заморозить насмерть.

- На кого я похож, что вы решились предложить мне зелень?

- Салатик можно принести мне. С колбасой. «Оливье» называется, - робкая попытка сгладить ситуацию обернулась полным провалом. Воспитанник от удивления громко икнул и тут же покраснел ушами. Официант, напротив, поджал губы.

- У нас ресторан русской кухни. Традиционной. Ни салата «Оливье», ни тем более майонеза у нас нет.

- Куриная грудка? Вареная, - о диете тоже надо заботиться иногда.

- Мой отец никогда не экономит на моих гувернерах, - очнулась деточка и громогласно заявила это на весь ресторан. На нас и так тут смотрят. Ужас какой, - Принесите даме все то же самое, что и мне.

- Десерт?

- Мороженое нескольких сортов, торт, напоминающий цветы эдельвейса, засахаренную грушу и что-нибудь ещё из того, что у повара сегодня особенно получилось.

- У вас хватит средств? - надменно спросил официант, и тут я поняла, что мой воспитанник его чего доброго растерзает. Багровый весь. Вспотел, наверное. Как бы не простудить.

- Его Светлость выделил нам на сегодняшний поход пятьсот тысяч. Думаю, этого хватит, - зря я, конечно, это сказала, как бы нас не ограбили по дороге домой.

- О! Поросят с выносом или без? - вопрос откровенно сбил меня с толку. С выносом, значит к столу, верно? Не с собой же их уносить. Деточку лучше покормить здесь и сейчас, пока он меня с голоду не пустил на закуску.

- С выносом, - кивнула я.

- Закуски подадут прямо сейчас. Напитки?

- Исключительно безалкогольные. И выключите кондиционер над моим воспитанником, его может продуть, - я попыталась изобразить заботливую гувернантку. Будем надеяться, получилось.

- Я никогда не болею. Конд...можете не выключать, ветерок довольно приятен.

Джошуа сидит напротив вполне довольный и, как будто, ничем не смущённый. В ресторанах, похоже, ему бывать приходилось, и не единожды. Тогда что это было на улице? Почему он там так боялся всего и, в особенности, машин?

- Тебя раньше везде возили только в машине, - запоздало я догадалась. Уже ведь напридумывала себе всего чего только можно.

- Там, где я жил, гораздо спокойнее.

- В Конго?- никогда бы не подумала, это же одна из беднейших стран.

- Да, именно там.

- Папа там кем работал?

- Он занимается добычей сокровищ.

- Золотоносные прииски?

- Не только, - внезапно для меня во всем зале потухли лампы и зажёгся совсем другой, камерный свет. Официант перепутал кнопку выключения кондиционера и погасил свет? Или электричество вырубилось? Выглянула в окно. Ещё день, не особо поймёшь, есть ли в районе свет, фонари в любом случае не горят. Но светофор на углу совершенно точно работает. Ещё раз скользнула взглядом и заметила на улице человека, который пристально наблюдал за мной и воспитанником от угла соседнего дома. Не ошиблась ли я, может, приступ паранойи? Внезапный. А что, давно пора, после бессонной ночи и такого сумасшедшего дня. Мужчина пошевелился, поправил солнцезащитные очки на лице и чуть сдвинулся в тень дома. Зря я назвала официанту сумму, которая имеется у нас на счете. Ладно. Просто вызову такси и все, не страшно. Увидела, уже хорошо.

Резко грохнула музыка, я обернулась в зал. Горят бенгальские свечи. Двое юношей на подносах несут запеченных поросят, позади них семенит небольшой оркестр. Скрипка, флейта, тромбон. Вот что значило «поросенок с выносом»! Боюсь, Светлость такого расточительства может не оценить, в отличие от ребенка. Тот улыбается, раскрыв рот до ушей. Раздались громкие аплодисменты гостей заведения с разных сторон огромного зала. Я сижу багровая, щеки пылают так, что от них, наверное, можно поджечь бумагу.

- Здесь я чувствую себя почти так же уютно, как дома. Вы выбрали отличное заведение, Надя, - карие глаза залиты неподдельным детским счастьем.

- Вот и хорошо, - выдавила из себя я, наблюдая, как скатерть спряталась под двумя огромнейшими блюдами.

- Думаю, отцу надо посоветовать сюда заглянуть.

- Пусть это место останется нашим с тобой секретом, - внутренний голос упорно подсказывает, что барон точно не оценит такого эпатажа. Да ещё и в мой первый рабочий день. Покормила ребёночка, в счёт и заглядывать будет страшно. Может, проще будет заказывать еду на дом, пока Эмиль не найдет кухарку.

- Вы думаете? Пожалуй, что так.

Ребенок накинулся на еду, как будто он с голодного острова. Я впервые вижу, чтобы кто-то ел настолько быстро и удивительно аккуратно. Сама только и успела, что съесть небольшой ломтик удивительно сочного мяса. В целом я уже сыта, да и торжественные похороны диеты, можно сказать, состоялись. Впервые я ее проводила с оркестром. Тьфу! Выглянула в окно. Этот мужчина так и стоит, не сводит глаз с Джошуа. Может, телохранитель наследника, о котором меня забыли предупредить? Спросить, что ли? Главное, не напугать, ещё подавится. Хотя этот вряд ли. Кстати, а где суп? Была же тарелка чего-то похожего на борщ? И рассольника тоже нет.

- Ты не лопнешь? - детка с невиданным для ребенка достоинством промокнул губы салфеткой и, чуть качнув головой, произнес как само собой разумеющееся:

- Нет, я же дракон... То есть, человек, конечно. Просто мы всегда с отцом столько едим. Семейная особенность. Барон может съесть в одиночку целого кабана, оставив мне только окорок.

- Я боюсь, что тебе будет плохо от такого количества еды. Если хочешь, нам могут запаковать что-нибудь из этого с собой.

- Вы наелись?

- Более чем.

- Когда мясо остынет, оно становится жёстким. Домой лучше не забирать. Тем более, что ресторан совсем рядом. Уверен, что кухарку ещё не нашли. А значит, и ужинать мы станем не дома.

- Ты случайно не знаешь его? - я кивнула в сторону улицы. Надо же, как солнце играет. Отсюда кажется, что у прохожего ярко-желтые, почти золотые глаза.

- Нет. Совершенно точно не знаю, - напрягся воспитанник. Даже плечи поднял.

- Ждёт, должно быть, кого-то. Может, встречу назначил. Бывает, - соврала я беззастенчиво.

- Вы точно насытились, госпожа?

- А? Да, точно.

Поросенок и со второго блюда исчез. В зале раздались редкие аплодисменты. Интересно, что со мной сделает Людовик, если я угроблю его чадо? Заворот кишок – это опасно. Или от обжорства бывает что-то другое? Но и тарелку из детских рук вырывать неудобно. Да и смысл? Он уже все равно все проглотил, пока я в окно смотрела.

Принесли десерт.

- Зайчик, может быть, достаточно? Тебе плохо не станет?

- Уверяю вас, мне будет только хорошо, - деточка зачерпнула ложкой шапочку крема на пирожном, сощурившись от удовольствия.

- Восторг! Будьте любезны, заверните нам с собой точно такое же, только присыпте сверху грейпфрутом.

- Вы можете заказать доставку, пирожное легко мнется.

- Ничего страшного, это для кошика.

Нет, готовят тут, и вправду, восхитительно. Я вытащила телефон из сумочки. Ой, мне кто-то звонил. И, судя по тому, что с городского номера телефона, ничего хорошего этот звонок не обещает. Из ресторана перезванивать неудобно. Значит, перезвоню потом, например, из магазина одежды. Загрузила приложение такси, выбрала на карте бутик детской одежды, ближайший к нам. И уточнила, что нужно подъехать к самому входу. Кто бы ни был этот человек за окном, знакомиться с ним ближе у меня нет никакого желания. Детей по всему миру похищают, тем более детей богатых родителей. Не хочу рисковать мальчишкой, да и себя нужно беречь. Отлично, машина уже едет. Прибытие через минуту. Хорошее место, расположено удобно и люди, в целом, приятные. Официант, например, принес вместе со счетом визитку ближайшей детской поликлиники. Посетители вообще проводили очередным залпом аплодисментов. Больше я сюда ни ногой! Никогда и ни за что! В особенности, с этим ребенком. К выходу прошла хорошо отрепетированной походкой образцовой стюардессы. Но там-то хоть за дело хлопают! Тут же с точностью до наоборот, за то, что, доверенного мне единственного ребенка перекормила.

Увидев машину у входа, Джошуа чуть замялся. И зачем я только заказала эконом? Привычка. Ай, ладно, об этом мы папе тоже не скажем.

- Нравится машина? Это очень редкая марка. В Конго таких наверняка не бывает! Это Волга! Чудо отечественного автопрома!

- Чудо, что она ещё ездит. На сороковом году жизни, - высунулся в окно небритый водитель, - садитесь, дамочка, здесь нельзя долго стоять. Детского кресла нет, имейте ввиду.

- Раритет! - гордо улыбнулась я и отковыряла заржавелую ручку двери.

- Осторожнее! - донеслось с водительского сидения.

- Залезай, Джошуа!

- Увидишь партуль, пригнись, парень. А то нас оштрафуют.

- Нам только пятьсот метров до магазина одежды проехать.

- Зажрались! Чё пешком не пошли? Жарко?

- Особый колорит местных водителей, такой теперь редко встретишь! Погружение в культурный слой! Папе об этом лучше не говорить. Пусть самостоятельно погружается, это будет для него сюрпризом.

- А папа у малого кто?

- Барон.

- Цыганский барон? То-то я смотрю, парень чернявый. Эй, слышишь, не трогай там ничего! И детали под моим сидением не задевай!

- Надежда, нам ещё нужна лавка, торгующая инвентарем для домашних животных, - невозмутимо произнес ребенок, - У кошика нет подходящих мисочек, - взвесил ребенок увесистую коробку в своих руках.

- Сначала одежда.

Машина басисто взревела и дернулась с места, будто в нее запрягли стадо недовольных чертей. И все они тянут в разные стороны. Я ничем не рискую. Не самолёт, ниже асфальта не упадет. Ехать тут рядом. Если б не тот странный мужчина, мы бы вообще пешком дошли. Подумаешь, пятьсот метров. Совсем же рядом.

- В следующий раз стоит заказать карету.

- Цыганенок!

- Где я тебе ее тут возьму? В городе лошадок не держат.

- Вы ошибаетесь, - кивнул вперёд бледный ребенок. И вправду, раритетная карета катится, не спеша, туристов везёт.

- Тебе плохо?

- Стоит ехать медленней. Попросите возницу не спешить так.

- Ползем двадцать километров в час, пробки. Куда медленнее? – чё-то он у вас позеленел, барышня. В сумке опять зазвонил телефон. Сбросила звонок, не глядя на номер.

- Живот болит? Тошнит? Надо было у тебя тарелки отобрать! Джошуа! У тебя отвратительная гувернантка! Просто ужасная! Нужно срочно вызвать врача! Нет, у меня все равно нет номера. Скорую надо вызвать?

- Это девушка, без меня. Вон ваш магазин. Выходим, - резко дал по тормозам таксист.

- Вы не понимаете, ребенку плохо от обжорства!

- Выходите!

- Ещё слово, и я из вашей шкуры тюбетейку пошью! - рявкнула я на водителя, - Скорую мы будем ждать здесь! Что же я тебя не остановила с едой? Кошмарная гувернантка! Идиотка какая-то! Джошуа, ты как, малыш? Болит живот?

- Мне уже значительно лучше. Мы с папой всегда едим много. Я никогда раньше не ездил в таких пахучих каретах с такой жуткой скоростью. Позвольте, я выйду наружу. Мне сразу станет совсем хорошо на свежем воздухе.

- Точно? Может, врача? Дай я живот пощупаю. Нас учили оказывать первую помощь.

Невероятно тощее пузико ребенка оказалось восхитительно мягким. Уф. Худшее, что грозит - аппендицит. И то не сейчас. При завороте живот раздувает, он, вообще, другой на ощупь становится. На всякий случай приложилась ещё и ухом. Бурлит, как часы.

- Жить будешь. Идём.

- Мамаша-курица – горе в семье! Рожать за школьной партой не надо было! Коза... - высказался водитель.

- Я доложу отцу о вашем недостойном поведении, полагаю, вы будете вынуждены принести самые искренние сожаления нашему дому, - холодно отрезал мальчишка. Странно, но водитель осекся на полуслове. Я даже не нашлась, что добавить. Просто выбралась на волю из этой консервной банки. Где бы себе записать, что когда я еду с ребенком, машины эконом класса в самой дешёвой фирме такси заказывать точно не стоит.

- Благодарю за заботу, леди. Мы можем идти, - невозмутимо подхватило меня под локоть это чудо, - Вам совершенно точно не стоит так волноваться о моем самочувствии. Прошу, - дверь и ту открыл. Невозможный ребенок.

Воспитание, и вправду, прививают таким с колыбели. Или оно с молоком матери передается? Мне-то как ему соответствовать? Я же чистокровная питерская дворняжка! Тонкий слой интеллигентности никак не может прикрыть значительных прорех в изначальном домашнем культурном слое! Я в коммунальной квартире росла!

В бутике нас окружила стайка весёлых консультантов, неуловимо напоминающих колибри. Одежда, игрушки, люльки и соски. Диван в углу! И кулер с водой.

- Ты точно хорошо себя чувствуешь?

- Да, конечно.

- Уф!

- Девушка, что вы хотели?

- Ведро холодной воды на голову. Лучше со льдом. Нам нужен полный комплект одежды на него. От трусиков, до курток. Подберёте?

- На какую сумму рассчитываете?

- Почти на любую.

- Средства личной гигиены? Расчёски?

- Все сразу. Оптом. И мисочку для кота!

- Мисочек нет. Есть суповая тарелка.

- Джошуа?

- Кошик ест только из костяного фарфора. Я выберу сам. Вы можете передохнуть. Не стоило так переживать за меня, но я благодарен вам за заботу. Вы мне подходите. Отец получит только самые лучшие рекомендации от меня.

- Золото, а не мальчик, - кивнула я девушкам, - Как долго будет длиться примерка?

- Час у вас есть.

- Благодарю.

Уф. Ребенка сдала в хорошие руки. Мои, правда, трясутся. Легче попасть в турбулентность, да даже в грозу, и технические неполадки не так страшны, как один зелёный от обжорства мальчишка. Уф! Слов просто не осталось. На улицу, что ли выйти? Стоп. А вот и наша пропажа. Тот же самый мужчина, который караулил нас снаружи ресторана, мнется прямо у двери бутика. Сверкает глазищами. Линзы у него, что ли? В сумочке опять зазвонил телефон. Простите, но сейчас не до вас, второй раз за день рисковать воспитанником я не могу. Полицию вызвать? Так когда они еще сюда приедут. И потом, что я им скажу? Сюда подозрительный тип не заходит, фланирует вдоль стеклянной витрины, выискивает взглядом ребенка. На углу Невского есть опорный пункт полиции, за пару минут добегу. Должна успеть, если быстро бежать.

- Проследите, чтоб ребенок никуда не ушел отсюда. Я быстро.

- Шоколадки в соседнем доме продаются.

- Спасибо, - выскочила в дверь с другой стороны и как ошалелая курица, прав был таксист, рванула по тротуару, маневрируя в толпе. Дышу уже даже не ртом, и точно не носом. Наверное, ушами. Дверь в заветную будку я открыла пинком ноги.

- Спасите!

- Стюардесса? Вы-то здесь как оказались?

- Бейджик врёт. Я здесь с племянником по делам. За нами маньяк увязался, теперь, главное, врать не стесняясь. Мне же нужно спасти ребенка? И себя тоже желательно спасти, значит, ложь будет во благо, - Следит за нами, фотографирует, неприличные жесты показывает, угрожает, меня за руку схватил. Племяннику кричал гадости. Он сумасшедший.

- Где ребенок сейчас?

- В квартале отсюда. Оставила в магазине.

- Работаем. Дамочка, вы нам его, главное, покажите издалека. Мы следом пойдем, чтоб не спугнуть.

- У него глаза жёлтые, светятся. Линзы, наверное. Я побежала, догоняйте.

До магазина долетела с такой точно скоростью, с какой опаздываю на рейс. Парни пыхтят в отдалении. Ну как, пыхтят. Они-то без каблуков. Печатают по асфальту тяжёлые шаги, словно клейма на нем ставят. Джошуа я разглядела издалека. Выбирает что-то, а, нет, идёт к кассам. Главное, что все ещё в магазине. Оп! В мое отсутствие предполагаемый маньяк осмелел. Жесты ребенку показывает через стекло. Улыбается, гад. Парням из полиции большего и не надо было.

- Он?

- Мы его задержим для проверки документов, доставим в участок. Состава преступления нет. Если сопротивления не окажет, через пару часов, скорее всего, придется отпустить. А вы берите такси. Или заявление писать будем?

- Нет, - выдохнула я и ворвалась в магазин.

- Чудесный ребенок. Мы все подобрали. Вы можете расплатиться.

- Отлично, - Прижала я карту к терминалу, не глядя.

- Платеж прошел. Удачного дня! Заходите ещё.

Как приятно смотреть, оказывается, когда человека, которого ты откровенно боишься, кладут лицом на асфальт. Вот вообще не жаль. То есть нисколько. И руки ему так красиво заковали. Нечего было сопротивляться нашей чудесной полиции!

- Вызываем такси или идём пешком? - спросила я у взволнованного ребенка.

- Что они делают? Его посадят в клетку только за то, что он гоблин? И повесят?

- Гоблин? Лучше и не назовешь. Нет, дорогой, не переживай. Никого вешать не будут. Просто побеседуют пару часов, скажут, чтобы вел себя хорошо. Объяснят правила приличия. Идём пешком или закажем такси?

- Я предпочту прогулку. А куда его повели?

- Не волнуйся, скорее всего, в отделение полиции.

- Надо папе сказать. Идёмте скорее. Сумки нам доставят. Я обо всем договорился.

- По дороге приобретем мисочку для кошика. Тут совсем рядом есть магазин фарфора. Ой! Мне опять звонят. Ты подождёшь? Это быстро. Алле? Кого задержали? Людовика? Да, я его знаю. Нет, он не наркоман. Нет, просто с придурью. Не с дурью! С придурью! Куда подъезжать? Хорошо, я передам его другу.

- Папу тоже поймали? - вжался в меня испуганной птахой ребенок.

- Представляешь? Думаю, ничего страшного. Эмиль вне зоны действия сети. И что нам делать? Придется ехать самим его вызволять.

- Я не поеду в отдел полиции. Наберите номер черной ведьмы Марцеллы. Она обещала помочь в крайнем случае.

- Думаешь? Справимся сами. Лучше скажи, на кого я тебя оставлю? В доме же никого нет, вроде.

- Там есть Клаус.

- Тот старик в сапогах? Любопытное имя. Деваться некуда, идём домой, тебя оставлю, а сама поеду в полицию.

- Клаус носит исключительно замшевые туфли. С пряжками.

Глава 9

Людовик

Большего унижения я никогда не испытывал. За всю свою долгую жизнь легендарного полузверя. Меня, барона, закованного цепью, повезли в дурно пахнущей клетке через весь город! На глазах у многих тысяч людей.

- Павлов, включи сирену и люстру, пробки достали.

Стражники хвалятся на весь город редкой добычей. Чтоб сделать экипаж более заметным для горожан, подожгли люстру снаружи крыши. Но и этого им показалось мало. Усадили туда живую сирену и, судя по воплям, жарят на медленном свечном огоньке, оглашают улицы города воем несчастной. Сирена оплакивает свою жалкую жизнь так ужасающе, что даже мне становится искренне жаль прекрасную нечисть. Сирены и так-то не терпят открытых пространств, а уж тем более сурового ветра. А едем мы, надо сказать, весьма быстро.

Казенное здание встретило меня ещё большим позором. На глазах у толпы вылезти наружу из клетки, будто я преступник и вор! Все свои новые земли и богатства я заполучил в честном бою! Захватил в поединках. Ни пера не прибавил уловками. Что они себе позволяют! Ведут под конвоем, тычут в плечо, только дверь и отворили в знак уважения к титулу. Пальцы чешутся спалить этот дом, выжечь до камня грязные стены. Жаль, сын от меня так далеко. Вдруг устроят облаву, проникнут в дом, кто защитит малыша? С ним и остался только один гоблин из всей моей стражи. Да и тот, считай, безоружен. Всего-то десяток сюррикенов, пять ножей и короткий меч спрятаны у него под одеждой. На гувернантку я не надеюсь, женщина, что с нее взять. Такая не защитит и не спрячет, просто станет визжать при малейшей опасности, даже если мышку углядит. В лучшем случае догадается позвать на помощь. Только кого? Огр спит и до ночи его не поднять. Гоблин и так рядом, опасность заметит первым. Да только легиона врагов ему не одолеть. Мало я взял с собой защитников особняка, зря поверил Эмилю. Рисковать жизнью наследника, любимого сына – безрассудство и глупость.

- Дурить не будешь? Ну-ка посмотри на меня, - обратился ко мне страж на "ты" и я опешил.

- Я барон! Что вы себе позволяете?

- Наполеона, случайно, не знаешь? Не встречался тебе? Тоже из ваших. Может, Николая Второго застал? Распутина?

- Местной знати я не был представлен. Пока что.

- Павлов, достаточно. Снимай браслеты. Вроде тихий. Не будем пугать врача.

Ещё и ограбят, - вяло шелохнулась в голове мысль. Черт с ними с перстнями. Лишь бы не узнали, где живёт моя семья. Сам я буду молчать о Джошуа под любой пыткой. К огромному удивлению руки мне расковали. Уж не для того ли, чтоб снять дорогой сюртук? Нет, проводят в небольшую мрачную комнату. На каземат или пыточную это помещение никак не походит, хоть окно и забрано толстой решеткой. Седенький старичку за столом облачён во все белое, должно быть, жрец. Я кивнул головой в знак уважения сана.

- Присаживайтесь, голубчик. На освидетельствование? Документы при вас? На учёте состоите?

- Благодарю, - отодвинул я хлипкий стул, уселся и пристально взглянул на жреца. Глаза того прикрыты от магического воздействия словно щитом, толстыми искажающими стеклами в дешёвой оправе, - На учёте состою. Документов не имею. Убийств и суда на этих землях не совершал.

- Барон, - хихикнул страж, что так и остался стоять позади от меня.

- Вот как. Употребляете?

- Употребляю что?

- Алкоголь, к примеру?

- Исключено. Только холодную ртуть.

- Гурман. Позвольте взглянуть в ваши глаза. Мне отсюда плохо видно. Тень, что ли так ложится, я не пойму, - мужчина встал, обошел стол по широкой дуге и пристально уставился в мое лицо. Что он там пытается рассмотреть? Признаки надвигающегося оборота? Но я пока умудряюсь сдерживать зверя. Тот спит в глубине.

- Зрачок немного расширен. Так-с. А что у нас с реакцией?

- В подвижную мишень попадаю с трехсот шагов. В бою с химерами мне нет равных.

- Замечательно. Положите ногу на ногу, будет любезны.

- Вы хотите, чтоб я закрылся от магического воздействия колдуна? Нет власти такого над моей волей. Можете убедиться лично, - скрестил я ноги, за что получил молотком по колену. Внезапно и совершенно не понятно зачем. Чтоб оскорбить? Не похоже. Чтоб спровоцировать на агрессию? А! Понял, чтоб разбудить во мне зверя. Но от такого мой дракон ни за что не проснется, даже ухом в груди не пошевелит.

- Нормальной реакции нет. Зрачки широкие. Необходимо сдать биологический материал. Но существует высокая вероятность того, что наш барон такой загадочный от рождения. Сейчас я вам направление выдам, - заскрипел жрец необычным пером по желтоватой грубой бумаге. Какие жидкости собираются с меня взять? Безусловно, здесь все поняли, кто я на самом деле. И жидкости им нужны для алхимических опытов. Вряд ли сразу убьют, скорее всего, будут отливать по ведру крови каждый день. Драконы в этом мире редкость, постараются беречь мою жизнь, чтобы слить как можно больше крови. Вот чешую выберут сразу и всю. Это уж точно. Она, конечно, за год отрастает новая, но все равно не хотелось бы оказаться лысым ящером.

- Ясно. И что тогда? В отделение его забирать? У нас там приличные люди сидят, только бомжи, даже проституток сегодня не завезли.

- Кровь сольете всю сразу? - решил уточнить я, - жрец оцепенел.

- Столовую ложку.

- Так мало? Даже кружки не наберёте?

- Столовой ложки, барон, будет вполне достаточно. Идите.

И снова меня ведут под конвоем. Ещё одна комната, в ней миловидная дама. Мне любезно предложили самому снять сюртук. Драгоценности так и не отнчяи. Даже кольцо с родовой печатью не привлекло конвоиров.

- Закатайте рубашку до локтя.

- Может быть, вы отвернетесь?

- Зачем?

- Простите, я запамятовал, что в этом мире обнаженной плоти стыдиться не принято, - демонстративно я вытащил запонку, та полыхнула дивным сиянием голубого природного турмалина. Женщина только фыркнула и туго перетянула руку жгутом. Проткнула руку острой булавкой и споро набрала кровь. Зеленоватую как и всегда у драконов. - Это что надо было сожрать, чтобы так?

- Он говорил, что пьет холодную ртуть.

- Помер бы уже. Такой цвет способен дать только мышьяк, вроде. И то если употреблять каждый день понемногу. Одевайтесь, цацку свою не забудьте. И пройдёмте в соседний кабинет.

Невзрачный сосуд, укутанный в прозрачную пленку опустошенного рыбьего пузыря. Что? Невиданный позор! Меня, барона, заставили помочиться в сосуд на глазах у лекарки! У женщины! Позор! Повезло ещё, что на мне был длинный сюртук, удалось хоть как-то прикрыть стыдное место. Чертов Эмиль! В какой поистине жуткий мир он меня заманил! Здесь нет черни, нет рабства. Но черти их разбери! Если так можно поступить с бароном, со мной, то как могут здесь поступить с моим крохой, с ребенком? Зачем я только вышел из дома? Как додумался отпустить Джошуа на прогулку? Идиот! Кретин!

- Вам плохо? - бросилась ко мне женщина, - не расплещите! Черт! Сюда ставьте. На стол. И выйдите в коридор. Пусть продышится. Скорой нам дожидаться ещё только здесь не хватало!

Сижу, спрятав лицо за раскрытой ладонью. Стыд пробрал до самых костей, конвоиры смилостивились и принесли воду в прозрачной бутыли.

- Может, полегчает?

- Благодарю, я не испытываю жажды.

Женщина вышла в коридор растрёпанная и немного нервная.

- Следов веществ нет. Техника с ума посходила. Выдает, что это не кровь и не моча. Забирайте, не наш клиент.

- И куда его? На улицу вот такого выпустить?

- Родственников ищите. На руки сдайте, пусть они разбираются. В дурку его не положат, не буйный же.

- Барон, у вас есть родня? - задали тот вопрос, которого я боялся. Уже представляя, как сына потрошат на драгоценную шкуру. Хоть и безоборотный, но все же дракончик.

- У меня нет никого в этом мире!

- Совсем? Может, друзья есть? Знакомые? Ну не тащить же тебя в участок?

- Друг есть. Один.

- А номер друга ты знаешь?

- Допустим.

- Диктуй.

Эмиль на Землю, судя по всему, ещё не вернулся. Стражи после короткого совещания повезли меня в узилище. Думали, я поверю, что они готовы отпустить меня на свободу, стоит сообщить номера или адреса других членов моей семьи. Ну уж нет, кто как не я поистине искушен в интригах. На такую глупость ни за что не куплюсь. Сирена продолжила оглашать город диким воем. Странно, но на крыше я ее не заметил. Может быть, нечисть помогает крутить колеса?

- Вылезай, несчастье.

- Простите за нескромный вопрос. Но где сирена?

- Где кто?

- Прекрасная нечисть?

- В участке тебя дожидается. Там нечистых на руку красоток уже до одури, должно быть, об эту пору.

Стальная дверь, открывающая путь в преисподнюю, подсвечена потусторонним белесым сиянием. Люди, похожие на жалкие тени живых, полупрозрачные и серые что одеждами, что цветом лица, да, наверно, и душами снуют туда и обратно. Ни один человек из бывших заключённых в этой темнице не вышел наружу при мне, здесь не мелькает счастье в глазах. Только тьма полонит сердца и души тех, обречённых служить этому месту. Я зябко поежился, ощущая себя в преддверии личного ада. Сбежать не пытаюсь, погоня за мной, скорей всего, будет успешной, слишком много в этом городе стражей, да и не затеряться так просто дракону среди людей. Как-то же меня выследили, распознали мою звериную суть.

Выпрямил спину, скинул с лица отражение того смятения, что торжествует в душе. Если идти навстречу пыткам, если шагать в преисподнюю, то только так, с гордо поднятой головой. С телом моим они могут поступить как угодно, но душу и честь дракона не удастся сломить никому.

- Проходи, не задерживай. Павлов, придержи дверь, господину барону! Нервно мигает светильник под потолком, будто среди ламп у одной сдали нервы, густой запах пота и страха, добротная форма стражей, удивительная чистота для такого жуткого места. Кровью не пахнет, почти не слышна вонь нечистот. Должно быть, казематы расположены в подземельях и сюда запах пыточных не доходит. Великие боги, помогите мне сохранить ребенка, не обмолвиться о нем ни единым словечком, какую бы суровую пытку не приготовили люди дракону. И зачем я только послушал темного эльфа?

Здесь меня наконец-то ограбили. Сняли все, включая ремень от штанов. Даже толстую цепь с шеи и ту отобрали. Родовая. С нею было особенно жаль расставаться.

- Подпись.

- Опять? Прямо здесь? Я не способен так часто испускать из себя жидкость.

- Что?! Очешуел? Вконец?!

- Вроде бы нет, - посмотрел я на свои пальцы. Чешуйки даже и не думали проступать.

- Он… того. Крестик вот здесь черкани, сиятельство. Ниже. Ага.

- Уведите! Развели балаган!

- Господин барон, вам туда.

- Хватит паясничать, Павлов! Набери лучше ещё раз этого черта, как его там… Эмиля! Или родственников сам будешь искать?

- Тут визиточка завалялась, смотрите, в вещичках. Может, сюда позвонить?

Жуткая вонь, просторная клетка, в которой при желании даже удастся совершить оборот. Иномиряне, жмущиеся друг к другу в дальнем конце помещения у стены. Сколько же их держат тут, что они настолько грязны? Эмиль! Только бы до тебя удалось дозвониться! Только бы ты смог меня вытащить отсюда! Клянусь, золотоносный прииск станет твоим без оплаты! Великие боги, сделайте так, чтоб с моим наследником ничего не случилось до того, как я покину клетку. Наступит ночь, замрут стражи, я обернусь, разнесу узилище, долечу до особняка и скроюсь вместе с ребенком и домашней челядью в портале. Только бы за это время с Джошуа не сотворили дурного.

- В картишки перекинемся? Эй, сиятельство?

- Отчего бы и нет. Как я могу к вам обращаться?

- Николай.

- Второй?

- Наполеон!

- О вас меня спрашивали недавно.

Надежда

Правильно ли я поступлю, бросив ребенка одного дома? Вдруг что учудит? Но и в полицию его брать не стоит, да он и сам упирается. Вставила ключ в замочную скважину. После улицы кажется, что внутри дома темно. И свет погашен везде. Может, нет никого? Тогда Джошуа придется брать с собой. Черт. А нет, вон старик нам навстречу вышел. Хоть кто-то. Надеюсь, на него можно оставить мальчишку? За пару часов ничего же не случится? Или случится?

- Присмотрите?

- Безусловно. Не торопитесь. Людовик будет вам сильно обязан, Надежда. Меня зовут Федор Игнатьич, берегу особняк и слежу за порядком уже несколько сотен лет, - улыбнулся мужчина своей шутке.

- Очень приятно. Джошуа, веди себя хорошо.

- Конечно. Вы разговаривали с призраком? Не знал, что люди их видят. Или вы тоже ведьма, как Марцелла и Эльза?

- Я гувернантка, а это круче, чем ведьма. И так просто меня не напугать, имей это ввиду.

- Вы предполагаете освободить Его Светлость, моего папу?

- Если он ничего серьезного не сотворил, то обязательно. Ты случайно не знаешь, где его паспорт? Он у него?

- Отец хранит все бумаги у себя в сейфе.

- Жаль. Ну да ладно. Накорми кота, не забудь. И поставь ему воду, если найдешь, во что ее налить. Никуда не уходи. Я обязательно вернусь через несколько часов самое большее. В розетки ничего не суй. Если будет страшно, сядь у окна и смотри на прохожих.

- Я ничего не боюсь.

- Вот и отлично, - захлопнула я дверь и почти сразу остановила машину. Даже такси заказывать не пришлось.

- Уф. До отделения полиции не подбросите? Триста рублей хватит? У меня больше нет.

- Подброшу.

Немногословный таксист. Вид усталого города за окном. Дома выстроились в ряд вдоль канала, словно усталые красотки перед зеркалом. Одни наклонились чуть вперёд, разглядывают в темной воде отражение фасадов, сияющих окон. Другие, напротив, откинулись чуть назад, слишком уверенные в своем непревзойденном величии. Ни один дом не стоит ровно, коварные болотные воды точат фундаменты особняков, раскачивают почву, прорезают асфальт в одних и тех же местах паутиной трещин, разрывают старинные, доставшиеся городу ещё со времён шведских гатей, ложбинки, копят в них воду. Сизая дымка тумана укутывает чугунное ограждение канала, делает его ещё более призрачным, ненастоящим. Ярко подсвечены дворцы, парадные, холеные, ухоженные, настолько нереальные в своем величии, чтокажутся миражом, тем, чего коснуться нельзя, сколько ни пытайся. Мерное движение машины убаюкивает, то и дело я пытаюсь провалиться в дурман сна, выпасть из мутной реальности. День, ночь, вечер, утро – все смешалось. Трудно понять какой сейчас час, ещё только вечер, или уже наступила ночь. Все погрузилось в неясную дымку, растворилось и потеряло четкие очертания. Есть только намеки, какие оставляет акварель на холсте. Узнаваемые образы, разноцветные пятна, перетекающие одно в другое. Воспоминания этого сумасшедшего дня одно за другим встают перед глазами, не дают забыться, расслабиться по-настоящему. Туфли спадают с усталых ног, таксист хмурится, нервно дергает рычаг переключения скоростей.

- Снижаемся? - бурчу ему сквозь дрёму.

- Уже сели.

- Как? - окончательно прихожу в себя я и обнаруживаю улыбчивого парня.

- Вон там участок. Идите.

- А деньги?

- Со стюардесс не беру. Удачи вам, девушка, все наладится. Напился, козел, и подрался?

- Кто?

- Парень ваш?

- Людовик? А черт его знает. Спасибо, - выбралась я наружу, путаясь в туфлях. Скорей бы домой. Интересно, воспитанника придется укладывать спать? Может, и мне место в особняке найдется на эту ночь.

Глава 10

Надежда

Дежурный хмур и совсем неприветлив. Тяжёлая у него работёнка, попробуй, вот так постой, отвечая на массу большей частью грубых вопросов.

- Добрый вечер, - улыбнулась я как можно приветливей.

- Ещё, кажется, день, - устало посмотрел на часы мужчина, - впрочем, вы правы, действительно вечер. Заявление решили подать? Кража, грабеж?

- Нет, ну что вы. Мне бы забрать...

- Если это вещественное доказательство, то так просто не получиться, к сожалению.

- Я не знаю. Мне позвонил один из ваших сотрудников.

- Точно из наших? Как зовут, какой чин?

- Я не расслышала. Только номер отделения и адреса разобрала. Мне бы забрать Людовика. Крупный такой.

- Пёс? Кот? Заявление о пропаже подавали?

- Барон. С придурью.

- Этот?! - подскочил на месте дежурный, - А с виду такая приличная! Он даже наших бомжей ограбил! Шулер, картежник, два часа сидит в обезьяннике, а шороху навёл как стадо слонов! То воды ему принеси, то давайте позвоним Эмилю! А то ещё хуже придумал, паршивец! Нет, ну какой все-таки гад! Выжег на штукатурке иероглиф. Чем, я вас спрашиваю? Мы его обыскали! У него при себе не было ничего!

- Так я могу его забрать?

- Сейчас, Павлова позову. Он вам выдаст этого. А впрочем, идите сами. Нет, ну на кой черт он вам всё-таки сдался?! Правильно говорят, чем более здравомыслящей выглядит девушка, тем больший… ,прости Господи, ей достается. И чем вы только думаете, бабы?

- Он мне деньги платит.

- Ясно, - качнул головой служивый.

- Не в этом смысле. Я гувернантка.

- А бейджик на блузке для красоты висит? Впрочем, не мое дело. Павлов! – крикнул он так, что у меня уши заложило. Подозреваю, что Павлова просто припечатало в коридоре. Бежит! Молодой, усики топорщатся. С таким будет проще договорится.

- Вон родственница нашлась у нашего болезного. Проводишь?

- Вы его заберёте?- сколько надежды в глазах.

- Заберу. А что случилось?

- Все случилось! Мы уже хотели его в больницу отправить. Но туда не берут тихих. Майор как раз сейчас договаривается, чтоб всё-таки взяли. У нас тут не странноприимный дом! Так полковник сказал. После первого взрыва.

- После чего? - уточнила я. Дежурный так и вовсе взвился на месте.

- Вот что он взрывает? Мне кто-нибудь может сказать?! Иллюзионист х... Хороший бы вышел, не при дамах будь сказано! Мы его до белья раздели! Гад! У него что, взрыв пакеты в з...заначке спрятаны?

- Нет у него ничего при себе. Я наблюдал. Сидит-сидит и как стрельнет на спор с этим, как его, с который без бороды.

- Забирайте вашего Людовика, чтоб ему провалиться к бесам! - подскочил дежурный, и на секунду мне показалось, что у него из штанов выпрыгнул хвост. А на голове заблестели крохотные рожки посреди мелких кудрей. Брр. Надо как можно скорее попасть домой и лечь спать. Круглосуточная работа до добра не доводит. Так и рехнуться недолго, причем окончательно.

- Идёмте со мной. Так вы его точно заберёте?

- Куда ей деваться, шаб...? Заберёт.

- Это вы мне?

- Нет.

- Хам.

- Я при исполнении!

- Пройдёмте, - очень настойчиво раскрыл передо мной серую дверь молодой полицейский. Первое, что я увидела, была огромная клетка и, самое страшное, что она предназначена для людей. Улыбочку на лицо. Профессиональную. Милую, с ноткой доверительности. Ну, же, ну! Надя, здесь тебе боятся нечего, это же не рейс над тундрой зимой. Тут тепло и куча народа. Подумаешь!

- Узнаете кого-нибудь? - вывел меня из смятения голос Павлова. В клетке раздался ужасающий рык. Огромный мужчина, больше напоминающий зверя со всей силы бросился на стальную решетку в попытке раздвинуть толстые прутья. Обнаженный торс, вздыбленные мышцы, безумие, плеущееся в черных глазах.

- Где Джошуа?

- Он малость того, да? Мы сначала приняли за наркомана. Он какую-то закладку под скамейкой искал. Но экспертиза показала, что никаких веществ в крови нет. И в моче тоже. Да и под скамейкой я ничего не нашел, сам лазал, - в голосе стража правопорядка мне послышалась непонятная гордость. Как же хочется отсюда поскорее уйти. Одной. Только боюсь, мальчишка мне этого никогда не простит. Как вспомню те огромные карие глаза. Во что я только ввязалась?! Опять! Дура. Польстилась на деньги. Как грохнет меня по дороге к особняку, поминай, как звали. Идиотка, честное слово.

- Ваша Светлость, я позволила себе оставить воспитанника дома. Мне позвонили сотрудники М-ММ полиции и попросили забрать вас. Я подумала, что мальчику тут не место.

- Джошуа дома? С ним все хорошо?

- Думаю, да. Он сыт, мы хорошо погуляли, купили кое-что из вещей.

- Страж с ним? В доме? Я посылал за вами.

- Страж? Какой страж? Вы меня не предупреждали об охраннике. Боюсь, что у вас не все дома. То есть страж немного задержится.

- Выпускаю? Вы его заберёте?

- Заберу. Он точно вменяем?

- Ну как вам сказать? На людей не бросался. Вон, сокамерники все целы.

- Меня отпустят? - недоверчиво повел бровью барон.

- Если девушка согласится вас сопроводить.

- Куда же я денусь. Где расписаться?

- Секунду. А документы вы его не привезли?

- Они в сейфе. У меня нет к нему доступа.

- Я сейчас принесу бумаги, постараемся уладить все как-нибудь так. И нужно будет, чтоб он сам поставил подпись о том, что мы вернули ему все вещи. Там куча цацек и монет. Ну и одежда, конечно. К-хм. Он просто пытался взорвать тут все. Мы так и не смогли понять, чем, - только тут я обратила внимание, что барон, так сказать, остался в исподнем. Черные подштанники просторного кроя, сам стоит босиком, поджав пальцы на грязном полу. Тело покрыто местами неясной сыпью, в особенности на руках. Надо будет спросить, не заразно ли это. Как-нибудь осторожно, чтоб не обидеть.

- Я правильно понял, что меня отпустят под поручительство этой дамы?

- Придется, хоть это и не протоколу.

- И задержали меня за то, что я искал закладку от книги?

- Примерно.

- Надежда, вас не затруднит развернуться. Мне немного неудобно, - вся спесь барона куда-то подевалась.

- Да, конечно, - повернулась я спиной к Людовику, украдкой посматривая в отражение на стене. Нет, ну где я еще увижу настолько роскошно сложенное тело?

- Свой выигрыш я не стану забирать. Можете распоряжаться им по своему усмотрению.

- Вы играли с бомжами в карты?

- Я предполагал, что останусь в темнице на дольше и постарался обеспечить себя некоторыми вещами. Простите, а что вы имели в виду, когда сказали, что стража нет больше в доме. Его нет совсем? Он убит?

- Нет, ну что вы. Я бы не смогла так просто убить человека. Как вы вообще могли такое подумать? Я просто заметила, что за нами следят. Вы не предупреждали об охране, поэтому я была вынуждена попросить полицейских обезопасить меня и ребенка. Его задержали.

- Он тоже в темнице?

- Думаю, об этом мы можем спросить у дежурного. У них наверняка есть общая база.

Нет, Людовик точно сумасшедший. Провожу его до дома, дождусь Эмиля,- он единственный кажется мне вменяемым, - сдам ему на руки ребенка и до свиданья. Никаких денег не надо! Своя шкурка мне очень нравится.

Людовик

Надежда впорхнула в узилище словно дивная птица. Гордая, венценосная, строгая, удивительная. Этой девушке здесь все подчиняются, в ее тонких руках мне чудятся особые нити власти, те, что тянутся к мужским сердцам и дёргают за невидимые струны. Суровые стражи улыбаются ей. Мне вернули все украшения, вещи, даже сюртук и тот нисколько не пострадал. Родовая печать, как и завещано предками, сияет на указательном пальце. Чешуя, первый предвестник неожиданного оборота исчезла, стоило мне успокоиться и, наконец, взять себя в лапы. Все хорошо, Джошуа дожидается дома, с ним вместе остался какой-то старик. Я, правда, никак не могу взять в толк, что за Федор Игнатьич поселился в особняке, но, может, чем черт не шутит, его нанял Эмиль? Ничего, скоро ночь, верный огр проснется и будет кому присмотреть за ребенком. Гоблина жаль. Сейчас по нему ищут информацию, заведено целое дело. В чем его обвиняют взять в толк, я, увы, не могу. Ну да, у него при себе был меч и другое оружие. И что? Да, сопротивлялся стражам правопорядка, но они первые решили его схватить. Почему из-за таких мелочей его не выдадут под поручительство Надежды? Он же никого не убил и даже не ранил, грабежа тоже не было. Разве мелкая драка может иметь такое значение? Как десять лет за решеткой?!

- Вы шутите?

- Ни в коем случае. Нападение на полицейских при исполнении служебного долга - тяжкое преступление. Незаконное ношение холодного оружия в публичном месте тем более.

- Простите, я не знала, - сжалась в комок гувернантка.

Эмилю бы позвонить, да он ещё не в этом мире. И посоветоваться мне не с кем. Беспокоить черную ведьму Марцеллу опасно, страшен ее гнев. Да только и выхода у меня нет, похоже. Эмиль говорил, что ей одной подвластно уладить любые дела в этом мире. Документы и те наколдовал нам Марцелла. Она сама родилась и выросла на Земле, знает, какие здесь приняты порядки.

- Надо звонить черной ведьме, - выдохнул я.

- Да хоть самому черту! Только вытряхнитесь из отделения уже! Мешаете работать!

Снаружи все так же светло. Обычный воздух чужого мне мира пьянит сильнее любого напитка. Свобода, слово звенящей сталью сияющее в душе. Матово светит усердное солнце. Вроде бы должен случиться закат, но солнце никак не хочет скрываться.

- Надежда, я искренне вам благодарен за все усилия, - снимаю с пальца роскошный брильянт. Моя жена удавилась бы с горя, увидев, кому досталась честь обладать редким камнем. Гувернантка только скривила лицо, будто ей под нос сунули тухлаю жабу.

- Оставьте себе.

- Почему? - опешил я. Впервые встречаю такую женщину. Может, она обладает какой-то особой властью или положением? Может, вообще королева? Да нет, вроде бы не похожа, - прошёлся я взглядом по откровенно невзрачной одежде девушки.

- Давайте я позвоню черной ведьме. Если это удобно, и она сможет помочь?

- Не стоит. Хотя. Женщинам проще договориться между собой, наверное?

- Я набираю.

Надежда

Что за перстень, интересно, мне пытался впихнуть этот чудак? Думал, я куплюсь на кусок подделки, стекляшу? Вот уж спасибо! Драгоценных камней таких размеров не встречается на пальцах. Да даже если и допустить, что камень настоящий, зачем мне он нужен? Принять такой подарок, все равно, что собственной рукой подписать себе же смертный приговор. За такой укокошат сразу же, поэтому дома хранить не станешь, снять ячейку в банке, да ещё со страховкой вылетит в целое состояние, продать не выйдет. Как я объясню, откуда у меня это сокровище? Распилить на мелкие камушки, чтобы продавать поштучно, рука не поднимается. Да потом и так ясно, что это стекло.

Жалко охранника, влип из-за меня в неприятности. Ещё и срок может схлопотать. Вроде и вины в этом моей нет, Людовик мог бы предупредить о телохранителе сына, а на душе все равно скребут кошки тоненькими коготочками. Звонить черной ведьме, конечно, бред. Полный бред. Чем, интересно, она поможет? Но с меня не убудет. Эх, жаль, не взяла номер телефона у сегодняшнего таксиста, вдруг это, и вправду, был джинн? Он бы помог. Стоп. Хватит надеяться на сказки. Набрала номер этой Марцеллы. Сейчас с ней переговорю, а потом постараюсь убедить Людовика, чтоб обратился к своему адвокату. И зачем я только во все это ввязалась?! Ответили мне далеко не сразу. Сквозь шум и грохот послышался голос молодой девушки.

- Алле!

- Добрый день, то есть вечер. Мне ваш номер дал Людовик.

- Кто? Простите, секундочку. Дети! Хватит! Смолкните, наконец! Миша, и ты тоже! Паршивцы. Да, девушка, я вас слушаю, так от кого вы?

- Мне дал ваш номер телефона Эмиль. Он велел звонить, если у барона возникнут проблемы.

- А он уже вляпался? Быстро, я делала ставки, что хотя бы дня три продержится. Вы, кстати, кем ему приходитесь?

- Я гувернантка Джошуа.

- Гувернантка – святой человек! У меня четверо детей.

- О!

- Так что там случилось у этого гада? Дайте угадаю, он очешуел и сделал это публично?

- Почти. Господин Людовик отправил телохранителя следить за мной и воспитанником, но забыл предупредить об этом.

- Вы побили охранника?

- Сдала полиции. Он был вооружен и оказал сопротивление стражам...

- Птичка моя, с кем ты беседуешь, - прогрохотал густой бас с той стороны трубки.

- Эрлик! Я беседую с гувернанткой!

- Нашим детям не нужна гувернантка. Они уже почти совсем взрослые.

- Ты так в этом уверен? Они разгромили флигель! Весь! Кошка сидит на дереве и не знает, как слезть. Псу приворожили львиную гриву! И потом это не наша гувернантка. Эта девушка служит Людовику, помнишь, я помогла дракону, у него ещё сын был. Кареглазый такой несчастный мальчишка. Безоборотный. Они сейчас в Питере.

- Барона я помню, - грохнул мужской бас, полный подозрения.

- Я, наверное, не вовремя? Да и чем вы можете помочь...

- Я портальная ведьма, поверьте, девушка, я могу многое. Тем более на Земле. Кстати, как вас зовут?

- Надежда.

- Вот и познакомились. В какое отделение его забрали? Скиньте смской адрес, я скоро буду. Самое большее через полчаса. Ждите меня в особняке, адрес я знаю. Сама помогала его выбирать.

- Куда это ты собралась на ночь глядя, дорогая? - пробасил все тот же мужчина, - В гости к дракону?

- Эрлик! Я отправляюсь спасать гоблина.

- Одна ты никуда не отправишься, дорогая жена! - дикий грохот сотряс дом с той стороны. Не люблю семейные сцены.

- Ну все, я иду убивать! Сигизмунд! Это ты опять что-то попутал со своим новым зельем!

- Госпожа, к вам лорд Форос, просил принять. Это насчёт Академии. Ваши сыновья опять подожгли...

- Убью всех, если сейчас тут останусь. Я иду одеваться. Пусть с мальчиками разбирается лорд, его не так жалко. Форос на редкость живучий.

- Дорогая, мальчики не хотели ничего плохого. Я в этом абсолютно уверен!

- Сними кошку с дерева!

- А лестница?

- Пусть сыновья тебе ее наколдуют! - выкрикнула женщина и добавила мне гораздо мягче, - Наденька, вы не переживайте, я все улажу. Вы только закажите коробку пирожных из магазина «Лорд», знаете такой? Вот и хорошо. Ещё сварите мне кофе. Нет, почему это должны делать вы? Пусть Людовик варит, только кофе и воду пусть кладет в турку. Проследите. Я буду с мужем, он всего-навсего человек, ртутью его легко отравить. Буду успокаивать нервы!

- Ты меня возьмёшь?

- Это выйдет дешевле для моих нервов. И потом, мы же отвратительные родители, ты не забыл? Это Миша так сказал. Вот и начнем соответствовать этому почетному титулу, сбежим до того, как сюда нахлынут все преподаватели академии. Пусть сыновья учатся сами отвечать за свои поступки.

Звонок оборвался на полуфразе. Интересно, ведьма действительно сможет помочь? По голосу женщина властная и довольно шутливая. Может ведьма – это прозвище? Нет, вряд ли. Ситуация все больше напоминает мне бред. Подняла глаза на барона, аж, в шее хрустнуло. Какой он высокий и белый...

- Темнейшая прибудет к нам в особняк лично? Вместе с супругом?

- Кажется, да. Вы против? Я могу перезвонить...

- Что вы! - пригнулся барон, - Ни в коем случае. Где та лавка? Лорд? Это магазин для знати?

- Не совсем и потом, он уже закрывается, мы можем не успеть.

- Надо поторопиться. Какой именно сорт кофе, госпожа Марцелла не уточнила?

- Нет. Кстати, у вас в особняке нет чашек. Последнюю вы сами разбили.

- Истинное проклятие нависло над всем моим родом! - вскинул гродое лицо к небу барон и вздохнул, - Идёмте скорей. Только укажите, куда.

- Срежем или по проспекту пойдем?

- Как быстрее.

- Тогда лучше проходными дворами. Надеюсь, нас не ограбят.

- Никто не посмеет. Главное, не читать книг! В этом неспящем городе книгочеев не любят. Я понял, почему меня заключили под стражу.

- Почему? Читать как раз можно. Главное, не искать закладок.

- Тут принято прочитывать издание целиком? Учту. Жаль, мой друг об этом не предупредил.

Разубеждать барона я не стала. Пусть думает, как хочет, мне-то что. За день работы рассчитается, и ноги моей больше в этом сумасшедшем доме не будет. Жить хочу! Кстати, Марцелла права, в нем действительно есть что-то от дракона. Такой же надменный.

Людовик идёт вперёд широким уверенным шагом, будто прогибает все окружающее пространство под себя, не замечая мелких препятствий, наплевав на мусор под ногами и крышки люков. Просто идёт вперёд, ничего не замечая вокруг. Ни встречных людей, ни толпу малолеток, бурно жестикулирующих у чьей-то парадной. Я жалко семеню следом, по привычке опасливо косясь по сторонам. Привыкла отвечать за себя сама и ни на кого не надеяться.

- Полагаю, вам будет удобнее взять меня под руку, - на долю секунды обернулся и выставил локоть дракон, - Мне очень жаль, что я вынуждаю вас идти так быстро. Но – темнейшая, вы должны понимать, я не смею заставить ее ждать нас перед особняком.

- А что у вас с руками? - я опасливо покосилась на сыпь. Лекарства могут стоить мне зарплаты за весь сегодняшний день. Помню, во что влетела чесотка, подхваченная в Индии. И страховка не покрыла мне всех мазей мне. Спасибо, я ученая.

- Чешу я.

- Нервы? Не чешите больше, Джошуа может взять это в привычку, скопировать за вами.

- Если бы. Я все время забываю, откуда вы родом. Беритесь за руку, к вам моя болезнь не пристанет. Вы абсолютно правы – это от нервов. Когда я переживаю за сына, тогда всегда покрывается пятнами.

- Едите одни конфеты? Когда нервничаете?

- Именно так. Кстати, не давайте моему сыну слишком много фруктов и каш. И сладкого тоже много не стоит давать. Ему это не полезно. Лучше кормить мальчика мясом. Сколько съест. А съесть он может действительно много.

- Спасибо, что предупредили. Хоть и с опозданием.

- Что поделать, я пока плохо ориентируюсь в местных обычаях.

Я опустила ладонь на стальную руку барона и впервые почувствовала себя на буксире. Мы летим вдвоем, будто за нами гонится сама смерть. Странный вечер. Так много людей во дворах. Многие из них очень странно одеты. Вот только что мимо нас прошла девица, поправив на носу дужку пенсне. Из подворотни повеяло холодом, я задрожала. Старик вышел из парадной, стукнул о ступени палочкой-стеком и в нетерпении посмотрел на часы. Будто выходец из другого века, нарядный, лоснящийся, немного напыщенный. И снова меня пробрало холодом. Вроде ещё днём было жарко, а сейчас уже нестерпимо хочется набросить на плечи пальто. Сумасшедшие дети бегут нам навстречу, волоча за собой по асфальту деревянные сани. Где только и раздобыли такие, все в завитушках, да и лето кругом. И только дворник метёт улицу, ничего и никого вокруг себя не замечая. Забавный, делает вид, что старается, а метла ни разу не коснулась асфальта, не слышно противного скрежета прутьев.

- Позвольте, я накину вам на плечи свой сюртук. Вы продрогли, Надежда.

- Это не слишком удобно...- не успела я толком отказаться, меня окутало облаком аромата опасного, сильного мужчины, мгновенно стало тепло и даже чуть жарко. Непривычно мягкая лёгкая ткань доходит чуть ли не до колен. Ой, сюртук их даже прикрывает немного. И вновь он подставил мне свою руку для опоры, под тонкой рубашкой она кажется совершенно иной. Жесткой, мускулистой, твердой и очень надёжной. Будто я иду под локоть не с мужчиной, а скорее, со зверем, что лишь по случаю обернулся и стал человеком и то ненадолго. Глупое сравнение, сказочное, но ощущения именно такие. Мы вынырнули со дворов на проспект. Тут все такое нарядное, яркое и город пахнет иначе. Свободой и ощущением счастья. Похоже, в городе маскарад, или я опять не уследила за модой, но среди толпы припозднившихся горожан то и дело мелькают люди в странных, порой отталкивающих нарядах. Женщина в меховой накидке на узких плечах настораживает даже меня своим странно изысканным видом. В белоснежных перчатках до локтя она небрежно держит длинный мундштук, легкая походка на высоченных каблуках кажется чудом, особым видом искусства, которое присуще только избранным, тем, кто узнал от рождения некий секрет. Остро сверкает кулон на ее хрупком горле, прическа простая и одновременно невероятная по своей изысканной красоте. Простая стрижка, каре, но как искусно собраны волосы. И даже тонкая вуаль на лице не кажется чем-то искусственным, лишним. Когда девушка со мной поравнялись, я углядела на пальце колечко. Такие умели делать, кажется, только в старину. Ни в одном ювелирном магазине не встретишь подобного. Крошечные незабудки, кажутся живыми, они выполнены из синего камня разного оттенка, а серединка белесая. Собраны в ободке колечка словно на меленькой клумбе.

- Фея... - прошептала женщина, поравнявшись со мной. Бархатный голос глубок, невероятен и переливист. За ним одним хочется следовать и слушать, слушать как можно дольше. Что она хотела сказать? К кому обращалась? Я на фею ни капельки не похожа.

- Это здесь? - замер сиятельство перед невзрачным спуском в полуподвал.

- Да.

- Вы не ошиблись? Эта лавка мне кажется не слишком надёжной. Сомневаюсь, что сама Марцелла бывает в таких местах.

- Самый старый кондитерский магазин в городе. Раньше, когда я ещё в школу ходила, здесь же было и производство, а зал кафетерия был крошечным.

Мы спустились вниз по ступеням, Людовику не развернуться, чтобы открыть мне дверь. До закрытия ещё полчаса, успеем купить коробку пирожных.

- Я сделаю заказ, вы можете присесть и передохнуть. Ещё раз простите, что вынудил вас так быстро идти со мной рядом, - выдвинул стул, подождал пока я подойду ближе, пододвинул обратно как полагается. Так непривычно и привыкать совершенно точно нельзя. Ни к чему. Этот мир знати, он другой, и он совершенно точно не для меня. Я вообще не привыкла, чтоб обо мне так кто-то заботился. Наверное, поэтому я и ответила излишне резко.

- Вы уже извинялись. И купите торт сыну, он очень переживал за вас.

- За меня? - лихо взлетели соболиные брови, - Исключено. Вы, должно быть, ошиблись. Джошуа знает, что со мной ничего плохого никогда не случится. Я барон и имел удовольствие множество раз подтвердить свое право на титул в поединках, - то ли шутит, то ли, и вправду, он сумасшедший?

Зал сегодня битком набит людьми, маркетологи учудили. Устроили мастер-класс прямо здесь. И это почти уже ночью. Усталый очень худой мужчина упорно раскатывает на столе сероватое тесто, то и дело смахивая со лба пот. На него почти никто даже не смотрит. Обидно, наверное. Я встала из-за стола и осмелилась подойти ближе. Странное тесто, совершенно без ягод и ничем толком не пахнет. Наверное, основа для трубочек, но почему тогда серое.

- У вас так ловко выходит, - вскинул на меня удивительные глаза, в которых как будто бы плещется вся мудрость веков, а может, наше стальное небо.

- Любимое дело. Главное, найти то, что приходится по душе, тогда и расставаться с ним не захочешь. Вас сегодня ждёт важная, судьбоносная, я смею сказать, встреча.

- Это точно. А как вы угадали?

- Слух прошел среди наших. Не откажите в помощи итальянцам. Замучили уже всех. Тоже ведь люди, хоть и чудные.

- Марцелла итальянка?

- Вас зовет ваш избранник.

- Вы ошиблись, - повернула я голову к кассам. Барон и вправду ищет меня в толпе. Вот только жениха мне такого не хватало. Одного брака за плечами достаточно, чтоб больше никогда в подобное сомнительное удовольствие не влезать. Да и зачем я Сиятельству, за ним наверняка толпа девушек бегает куда симпатичней.

- Вы что-то хотели?

- Помогите мне определиться с выбором кофе, если не затруднит.

- Пирожные вы уже выбрали?

- Я взял по три дюжины каждого вида, - то есть вон та гора коробок, это все нам? И как, интересно, он планирует их донести? Там же штук сто! - С кофе несколько сложнее. Джезва в продаже всего одна. И та небольшая.

- Купите чашки. А я пока закажу такси. Мы так просто это не донесем. Я не верблюд.

- Как вы могли подумать, что я посмею попросить вас, женщину, нести что -то, что тяжелее вашей улыбки? Впрочем, сегодняшний день, кажется погреб мою репутацию под могильной плитой.

- Полагаю, вместе с моею диетой, - еле сдержалась я, глядя на то, как пакуют целую коробку моих любимых пирожных. Неимоверно дорого! Черт с ней, с диетой. Вызволение барона из узилища я имею право отпраздновать! Ещё бы охранника удалось спасти, и на моей серой совести не будет слишком уж заметных чернильных пятен.

- Так какой кофе более предпочтителен на ваш взгляд?

- Этот, - непедагогично ткнула в витрину пальцем и обернулась, чтоб ещё раз взглянуть на мастер-класс по раскатыванию серого теста. Надо же попрощаться с местным пророком. Интересно, что он имел в виду, говоря о встрече с итальянцами? Может, спросить? Странно. Нет никого, как и не было. И стол уже унесли. Шустрые тут работают люди. На кого же был похож пекарь? Мне кажется, или я его уже где-то видела? Ведь мелькнуло что-то узнаваемое и даже знакомое в этом добром немного строгом лице. Может, кто-то довольно известный? Надо было спросить имя, ну да и ладно.

В такси нам любезно погрузили всю сотню коробок. С идеей об увольнении я явно поторопилась, пока сладкое не закончится, я никуда не уйду. Людовик сел в машину последним, громко вознеся молитву всем известным богам. С его басом точно дойдет. Как минимум до прохожих. Точно сумасшедший. И ехать тут совсем близко, зачем же так переживать?

Город погрузился в сизую дымку, мне кажется, в ней оживают дома, подсветка старинных особняков морочит, изящные статуи в ней оживают, играют тени на фасадах, чудится, будто античный бог повернулся и протянул богине венец, а та в ответ кокетливо отвернулась. Серое небо как стальной щит отражает наши надежды и чаяния, накрывает город куполом, не даёт в него проникнуть чужакам. Мелькнул собор, отразились золотом колонны в сизой луже, облизавшей брусчатку. Что видится более реальным, колонны или же их отражение? Людовик сел впереди и мрачно смотрит по сторонам. Таксист и вовсе молчит. Весь мир вокруг будто замер, в ожидании грозы или чуда. Мне неудобно. Подставила человека по собственной глупости и теперь отчаянно надеюсь на незнакомую девушку.

И только особняк чист, прекрасен и готов к приему гостей. Его светлый фасад выделяется на проспекте точно так же, как должна выделяться невеста среди серой толпы гостей.

- Приехали.

- Откройте моей даме дверь, будьте любезны. Я сейчас приглашу слуг, чтобы они помогли вынести свёртки. Черт! - завопил Людовик, - я забыл нанять слуг! Вы поможете все донести?

- Разумеется. За отдельную плату.

- Если хотите, я могу нести торт.

- Исключено.

Тощая фигурка ребенка замерла в ярко освещённом дверном проёме. Мальчишка вышел нас встречать. И так стало легко на душе. Вот только его слова меня ранили. Может, напрасно? Может, в семьях баронов так принято.

- Ваше Сиятельство, я искренне рад, что вы вернулись, - ни папочка, ни отец. Разве титул так важен?

- Разве я давал повод усомниться в себе, сын? - холодно задал вопрос барон и учтиво подал мне руку, помогая выбраться из машины.

- Разумеется, нет.

- Вот и хорошо. Озаботься, чтобы нашли сервиз и скатерть. К нам на кофе прибудет сама темнейшая госпожа Марцелла. Поторопись. Я пока не могу предположить, во что именно может вылиться этот визит и подготовиться как следует.

- Да, Ваше Сиятельство.

- Надежда, если вас не затруднит, пройдите на кухню. Я буду готовить кофе при вас, как и потребовала темнейшая.

- А стол? Его же надо накрыть.

- Это не ваша забота. Для таких дел в доме существует управляющий.

Глава 11

Домовик

В доме все, наконец-то, как встарь. Дитё у хозяина, конечно, забавное. Глазастенький парень, но какой-то не слишком шустрый. Нет бы, облазать все комнаты, забраться ко мне на чердак, выронить там конфетку. Ну, хоть в трубу каминную влезть, извозиться как следует, чтоб сажа летела столбом, и ихнему огру было чем занять себя, как проснется. Нет, все ходит, переживает об отце, о гувернантке, об этом блинноглазом охраннике. Мне даже стыдно стало немного. Совесть-то, если по-честному, я совершенно случайно скинул с обоза ещё годиков этак триста назад, когда ехал сюда заселяться с Рязанщины. И все равно стыдно, вот чудеса! Можно подумать, с драконом что сделается за пару часов в городской управе? Ниче ему не будет, чешуйчатому.

Только кошик и веселится в доме, то на люстре повиснет кверху хвостом, то в шкаф залетит и запутается в нарядах, а то и вовсе шмыгнет под стол. Хороший, даром, что с крыльями. Мышку вон поймал, мне принес. Бумажную, правда, осталась ещё с Рождественских ёлок. Ну ничего, почти как настоящая выглядит, даже прокусил тушку где надо, пускай учится кошик охоте.

Эх, времена раньше были! Как вспомню то дерево до потолка о тысяче свечей! И ведь каждую зажигали, а уж если бал намечался! А балы хозяева давали каждый год и не по одному разу. Костюм, что ли, достать? Все же день сегодня необычный, особняк оживает, чай, не рабочие со штукатуркой пришли, а всамделишные хозяева завелись. Был же где-то костюм, если его моль ещё не дожрала. Жалко будет, если пропал. С семнадцатого года храню, с самого октября, будь он неладен. Да где же? На тремпеле нет, в шкафу окромя пыли ничего и не водилось. Да и не шкаф это, одно название. Может, в сундук запрятал? Совсем одичал! Сто лет в руки не брал и позабыл, куда дел. Голова с дырками, ничего в ней не держится. Может, хоть платок повязать? Вокруг горла, такой, понарядней. Да где ж его взять, он уже давно на флаг пущен красноармейцами. Ещё в сороковые подарил им, дурень. Феюшка меня видит, плохо, если спущусь к ужину от таким, неухоженным. Может, гусарский костюм нацепить? Если чуть уменьшусь в размере, так сойдется, наверное. Правда, он весь лошадьми провонял. И за двести лет запашок нисколько не выветрился. Он-то у меня где? Уж, не на чердаке ли оставил? Точно! Я же им гнездо голубиное выстилал. Пропала вещь. Вот дурак! Служить дому собрался, а вещей-то и нет! К ужину спуститься хотел! Может, и ничего, перья-то с него счистятся? Надо щётку получше найти, да пройтись шампунью по верху. Шампунь огр с собой притащил, я сам видел. Надо только достать изловчиться. Домовые вообще не воруют у хозяев, только если нужда на благо дома. А я, можно сказать, и есть часть дома. Как вон та люстра, хоть бы ее кот никому на голову не уронил. Жаль хрусталя будет, он ведь волшебный.

Федор Игнатьич, бранясь и стеная, забрался под самую крышу дома, туда, откуда через крохотное оконце был особенно хорошо виден проспект. Огр слышал шаги домовой нечисти и пугался. Хозяина в доме нет, и не ясно будет ли, кухарку увезли восвояси, готовить на этой плите невозможно, да что готовить, к ней и подходить-то страшно. Любимая кружка пропала, наверняка ее домовик утащил в наказание за дым и разруху на кухне. Наследник печалится и сидит у окна сам не свой. Огромными синими лапами чудище со свойственной ему одному бережливостью принялось расставлять посуду, наполнять ящики фамильным серебром, раскладывать скатерти по порядку. Дел много, а лап всего две.

- Отец приехал! И гувернантка с ним вместе! - всегда сдержанный юный наследник позволил себе неожиданно громко крикнуть. Тяжёлая сахарница выпала из увесистой лапы и покатилась по столу.

- Гувернантка? Вы не сообщили мне, господин? Она человечка?

- Да, Клаус, она отсюда, с Земли. Тебе, наверное, лучше при ней пока не показываться, - смущённо добавил наследник, - Нашего стража с отцом нет, его убили, Клаус? - последняя фраза стало весомым аргументом для пугливого огра.

- Думаю, нет. Барон обязательно все нам расскажет. Я должен расстелить скатерть. Вас не затруднит самому лично выразить почтение отцу и задержать его в дверях хоть на минуту?

- Быстрей, сюда ещё кто-то идёт! Мне кажется, это возница.

Тяжёлые лапы с небывалым проворством засеменили по полу. На сколько персон следует накрывать стол? Только на барона и наследника? Гувернеров изредка тоже приглашают за стол, но чаще сажают отдельно. Все же наследник уже вырос из того возраста, когда ему требуется подсказка каким прибором следует воспользоваться за общим столом? Так две или три чашки ставить? Какие напитки подать, дома же нет ничего окромя посуды! Моя любимая кружка и та исчезла бесследно! Вместе с родным цветком эдельвейса на дне. Такой другой и не сыщешь, тем более, что особняк хозяин строго-настрого запретил покидать.

Белое полотно идеального рокшасского кружева укутало стол красного дерева. Спрятало узор огненных язычков, облизывающих столешницу. Редкий, изумительный, такой даже обидно скрывать. Салфетки, баночка меда, увесистая сахарница, кувшин холодной воды, пара чашек особой тонкой работы, прозрачных на свет. Словно в насмешку над отсутствием угощения несколько блюдец, расписанных родовыми гербами. Идут! Грохнули тяжёлые огровы туфли по полу, лязгнули петли старинной двери. Успел! Спрятался. Жаль в кладовой так мало места и свет совсем не горит. Вдруг домовой дух проберется и возьмет за ухо, а то и того хуже, станет выть в подземелье! Огр вздрогнул, отчего позади его спины задрожал встроенный шкаф, прикрыл глаза с перепугу и довольно громко икнул. Пожалуй, за добрый бочонок приправ он и то никогда бы не сознался, насколько боится домовых духов, в особенности, тех, что живут в этом особняке. Иномирная нечисть, кто знает, на что она может быть способна? Говорят, и придушить может прямо во сне.

Гувернантка вошла в дом первой, мимоходом обняла ребенка к невыразимому удивлению обоих мужчин, и барона и сына, взъерошила мальчику волосы на затылке и прижала указательный палец к его носу.

- Я же говорила, что все будет хорошо, а ты волновался!

- Мой сын никогда...- начал было оправдывать недостойное поведение наследника сам барон.

- Ставьте коробки на стол. Джошуа! Какой ты молодец! Ты нашел посуду! Неси скорее ещё три чашки, блюдца, тарелки для пирожных и блюдо для торта!

- Этим должны заниматься слуги, - ошалело сказал Людовик, обращаясь скорее к люстре, чем к остальным.

- А у вас они есть? Вот и молчите. Где турка? Ага, вижу. Сейчас я ее сполосну и наберу воду, чтоб, когда прибудут гости, сразу сварить кофе.

- Отец, вы назначили прием?

- Сама темнейшая с мужем навестят нас сегодняшним вечером. Они помогают вызволить нашего стража из темницы. Надень свой парадный костюм.

- Сначала тарелки. Мне одной столько не принести. Ваша Светлость, помогайте.

Кошик шелохнулся на люстре, подобрал под себя хвост, размышляя, как долго ждать когда двуногие наконец расставят все лакомства. Все же он собирался совершить выбор первым. Мало ли, лучшее пирожное присмотрит себе кто-то другой? Запах, медленно выбираясь из коробок, сладким облаком полз к высокому потолку и дурманил пушистому голову. Аромат ванили, лимонный джем, засахаренные мандарины, апельсиновая пропитка, взбитые сливки и масляный крем. Капелька кошиковой слюны сверзилась вниз и упала на скатерть, благо этого никто не заметил. Суетятся внизу. А у них неплохо выходит. Хм. Впервые вижу такой торт, чтоб ещё и с морковью в начинке! Так сразу и не выберешь. Хочется съесть все, ну, хотя бы, по надкусить с краю. Но здесь барон, вот же вредный дракон. При нем удастся стащить только что-то одно. Торт сразу не поднимешь, даже если ухватить всеми четырьмя лапами, успеет сцапать за хвост, чешуйчатый гад! Видите ли, животным не место на столе. Я может, вообще в воздухе зависнуть собрался.

Ну, подумаешь, в прошлый раз немного не рассчитал, заснул у двуногого на тарелке под ломтем говядины. Он же меня первый и ткнул вилкой, не я же его? Но обиделся почему-то барон. И как орал! Люстра дрожала подо мной от этого ора! Одно слово, дракон. Хорошо хоть сын не в него пошел. Джошуа добрый, любит меня. Больше в этом доме любви все равно никто не достоин. Ведь кошик здесь только один и это я.

Так какое пирожное выбрать? Может, вон то, с розой из крема? Нет, ягоды на подушке безе смотрятся куда привлекательней. Да и гувернантка пододвинула их к себе ближе, а кто, как не девушки знают толк в лучших пирожных?

Надежда

Напыщенный хам! Не привык он сам накрывать на стол! Можно подумать, это ко мне собираются важные гости! Бедный ребёнок, жить с таким отцом. Уже ночь на дворе, а барон мальчика переодеваться заставил в немыслимый наряд! Одни перстни на пальцах чего стоят. И гостей встречать оставил.

- Вроде бы все готово, как вы считаете, Надежда?

- Получилось отлично. Джошуа, наверное, пора спать?

- Темнейшая может принять за оскорбление, если мы не встретим ее всем семейством.

- Думаете?

- Уверен, - барон поправил запонки и в сотый, наверное, раз расправил воротник роскошного сюртука.

- Отец, кажется, это они! - взволнованно крикнул Джошуа от окна. Людовик основательно побелел и на негнущихся ногах прошел к двери. Мне даже интересно, на какой машине могли прибыть такие высокие гости. Может, на лимузине? Мельком выглянула в окно. Самое обычное такси. А вот люди из него, и вправду, выбираются необычные. Первым выскочил наружу охранник. Уф! Можно перестать волноваться, выходит, Марцелла, и вправду, значимая фигура, раз смогла договориться о его освобождении. Следом с заднего сидения вылез огромный верзила, ростом, наверное, повыше самого барона, да и пошире в плечах. Надеюсь, нас сегодня не собираются убивать? Уж больно суровые у мужчин лица.

Верзила тем временем придержал дверь своей спутнице. Это, наверное, и есть та самая черная ведьма. Очень изящная девушка с гривой черных немного вьющихся волос на голове. В джинсах и рубашке, поверх летнее пальто, через плечо перекинута сумочка, на ногах кроссовки.

- Дорогая, позволь взять тебя под руку, - загрохотал Эрлик, его я узнала по голосу. От его баса пригнулся и стал как-то меньше ростом охранник.

- Я в кроссовках и тут под ногами все видно.

- Под ногами видно, но я хочу, чтобы еще всем было видно, что ты прибыла с мужем, а не одна.

Девушка выразительно закатила глаза и положила ладошку на запястье мужчины.

- Как думаете, пора открывать дверь? - громко шепнул Людовик, - или ещё подождать? Может быть, вы выйдете первой? Хотя нет, первым должен выйти, конечно же, я.

- Людовик, открывайте! Мы уже приехали, и я ужасно хочу кофе в награду! Ваш гоблин спасён!

- Темнейшая! Я счастлив принимать вас в своей скромной обители! - барон сложился чуть ли не пополам и протянул вперёд руку. Девушка учтиво вложила в нее свои тонкие пальчики.

- Большая честь видеть вас здесь! - громко отрапортовал воспитанник. К такому приему я оказалась не готова. Мне-то что говорить? Хоть бы кто объяснил. Может вообще реверанс пора делать?

- Это вы, Надя? Мы же с вами общались? Людовик, верните мне мою руку.

- Добрый вечер. Рада приветствовать вас на борту! - отрепетированная фраза выскочила сама собой. Хорошо ещё приятного полёта не пожелала. Чтобы скрыть неловкость вперилась взглядом в Эрлика. Таких великанов редко увидишь. По сравнению с ним Людовик и то меркнет.

- Прошу, - распахнул дверь ещё шире барон.

Девушка впорхнула в холл, Эрлик удивительно галантно помог снять ей пальто. Пожалуй, такую одежду летом встретить можно только в нашем полярном городе, да ещё где-нибудь на Севере.

- Надя, мы с мужем ужасно ревнивы, причем оба. Умом я все понимаю, но лучше на моего драгоценного супруга так пристально не смотреть, а то я нервничаю. Единственный, к кому меня саму не ревнует муж, это Эмиль, но он доберется до вас только завтра.

- Извините.

- Где у вас можно помыть руки?

- На кухне? - спросил барон, причем почему-то у меня.

- Я провожу, - навстречу гостям неторопливой походкой спустился Федор Игнатьич, одетый на этот раз как-то уж совсем странно.

- Добрый вечер, - поздоровалась я.

- Доброго вечера, дамы.

- Рада встретить вас здесь, - очаровательно улыбнулась Марцелла. Из мужчин на приветствие никто не ответил. Людовик и вовсе стал затравленно озираться по сторонам.

- Так где у вас кухня? Надя, простите, что тороплю, но меня сегодня довели до судорог сыновья.

- Сигизмунд ни при чем, я уверен.

- Ты так говоришь, потому что он твой любимец. Уверена, взорвать стену академии было именно его идеей!

- Марцелла, ты слишком строга!

- Ошибаешься! Я сегодня ещё никого не убила, а стоило бы! Хотя бы за кошку! Это додуматься надо было, соорудить ей гнездо! Надя, вы себе можете представить, чтобы кошка высиживал яйца грифонов?

- Нет.

- Вот и я тоже! Кстати, давайте на «ты».

- С удовольствием.

Девушка непринужденно прошла за мной на огромную кухню, ополоснула под водой руки, не найдя полотенца отряхнула их прямо так под немигающим взглядом барона. Все же, и вправду, в этом мужчине мелькает что-то змеиное, вот даже эти глаза.

- Эрлик, мой руки. В доме ребенок, мы обязаны подавать хороший пример хотя бы чужим детям. Людовик, уже можно дышать. Я, как правило, не кусаюсь.

- Темнейшая...

- Можно просто Марцелла. О! Турка! - воскликнула девушка, и барон подпрыгнул на месте. Все же с нервами у него не в порядке, - Людовик, я требую кофе на драконьем огне. Вы же умеете делать нужную температуру пламени? Чтоб были только лёгкие пузырьки?

- Я попробую. Только ради вас.

Эрлик при этих словах фыркнул и поставил на плиту несчастную джезву.

- Не стоит. Кофе надёжнее варить так.

- Вечно ты все испортишь.

Неловкое молчание ненадолго повисло на кухне. Джошуа откровенно зевает, но старается при этом не раскрыть рот.

- Малыш, пошли есть пирожные. Надя, мой муж умеет варить кофе. Идем. Не одним же нам садится за стол, мужчины догонят. Эрлик, я в тебя верю. Иногда.

Федор Игнатьич задумчиво стоит у стены, как будто ине собирается садиться вместе со всеми.

- Надя, вы должны его пригласить. У меня нет права командовать в чужом доме, - шепнула черная ведьма, указав мне на старика.

- Садитесь к столу, - мягко произнесла я и отодвинула пустой стул.

- Лучше с краю. Чтобы никто не ошибся. Мой муж, к сожалению, не колдун.

- Кстати, а где страж, думаю его тоже нужно позвать.

- Боюсь, Людовик не оценит такого самоуправства. Сколько тут всего! Джошуа, тебе какое положить?

- Федор Игнатьич, позвольте я за вами поухаживаю. Что вам подвинуть?

- Вон те, крохотные, будьте так любезны, феюшка. Надеюсь, за последнюю сотню лет их вкус не испортился. Не делите, можно все сразу, - радостно улыбнулся старик.

- Держите.

- Надя, а ты давно служишь Людовику? Как он тебя нашел?

- Первый день. Мы случайно столкнулись.

- Мудрые люди называют случайность судьбой. Ты сама родом откуда?

- Я родилась на Васильевском.

- А я на Петроградке. Почти рядом, можно сказать. И как тебе это семейство? Ничего не удивляет?

- Его Светлость большой оригинал.

- Здесь, на Земле, лучше обращаться к Людовику по имени. Тут так принято. Прости, думала Васильевский, это тот, который здесь. Ошиблась, выходит.

Марцелла задумчиво оглядела стол и положила себе на тарелку несколько пирожных разного вида. Я потянула руку к заветной корзиночке, которую присмотрела ещё в кафе. Внезапно звякнули все подвески на люстре, и вниз, планируя на перепончатых крыльях, сверзился кот. Что за ерунда! Он ими что, машет? Нахальная тварь попыталась вырвать из мой руки пирожное, замешкалась, плюхнулась с разгона в другое блюдо и прокатилась до середины стола, зажав в пасти мою корзиночку.

- Кошик, что же ты так, - подскочил Джошуа, - папа будет недоволен.

- У него крылья. Летающие.

- Тебя это удивляет? - приподнялась черная ведьма со своего места и пристально посмотрела мне в глаза, - Джошуа, унеси кошика к себе в комнату вместе с добычей. Папе мы ничего не расскажем. Вот эту тарелку мятых пирожных забери тоже, тогда никто ничего не заметит. И возвращайся поскорее обратно. Надя?

- Вы видели эти крылья? Таких же котов не бывает. Он же ими махал.

- Бывает абсолютно все. Я точно знаю. Просто нужно воспринимать эту жизнь такой, какая она есть. Домовой же тебя не пугает.

- Кто?

- Федор Игнатьич. Кроме нас его, кстати, никто и не видит. Домовой дух. Посмотри. Вон, видишь, тает. Переел сладкого, исчез, чтобы отдохнуть, - я обернулась на старика, а тот, и вправду, растворился в воздухе. Был и нет. Прямо у меня на глазах.

- Я что, тоже ведьма?

- Нет, конечно, - заливисто расхохоталась Марцелла, - ты скорей всего фея. Только какая-то необычная. Это место такое, знаешь, бывают аномальные зоны?

- Да, мы над такими часто летали. Раньше, в Сибири.

- Вот и этот дом аномальная зона, со временем ты привыкнешь. Пока просто не обращай внимания. Кто-то домовых видит, кто-то приведений, крылатые коты тоже бывают. Их все видят. Эмиль, я знаю, взял с тебя кровавую клятву о неразглашении?

- Ага.

- Вот и отлично. Джошуа, ты уже вернулся? Позови папу, я хочу, наконец-то, выпить свой кофе, пока мы не съели все пирожные. Скажем, я была так голодна, что проглотила все буше. Не сами же они исчезли? Тарелку не забудь потом только забрать у кошика, - подмигнула черная ведьма мальчишке и добавила уже мне, - Очаровательный малыш. Не то что мои оболтусы. Надо в отпуск съездить. Только в этот раз мужа с собой возьму, чтоб сума не сходил. И дочку, наверное, тоже. Тогда ещё и няня придется брать. Мама с мужем, наверняка, увяжутся. Куда бы нам слетать? Эрлик так самолётов боится, только ему об этом не говори.

- Может быть, в Эмираты?

- Нет, там слишком жарко. У меня подруга во Франции часто бывает. Может быть, туда полетим. Кстати, намекни Людовику, чтоб свозил ребенка куда-то ещё, как освоится. Тебя они с собой возьмут. Развеешься.

- Это не совсем удобно, наверное.

- Барон богат, сказочно богат. Ради сына он готов отправиться хоть на край света, - ведьма надкусила пирожное, - да, собственно, там он уже и был. Без сопровождения гувернантки им в поездке будет не обойтись, да ты и сама это видишь. Должен же мне кто-то позвонить, когда Людовик опять во что-нибудь влезет. Только имей в виду, я просто предпочитаю, чтоб всё было по-честному. Лучше сразу знать, на что рассчитывать, так?

- Наверное, - уклончиво ответила я. Как-то мне не по вкусу то, в какое русло повернула беседа.

- Барон женат. Там долгая история. Вместе они не живут, но и разводиться Людовик не намерен.

- Да я и не претендую ни на что.

- Вот и хорошо. Главное, позаботься о наследнике. Ему в этой жизни уже досталось и не по-хорошему.

- Это из-за матери Джошуа?

- Не только. Я не хочу разглашать чужие тайны. Кстати, свози его на аттракционы! На американские горки! Такие, знаешь, которые повыше, где все орут. Точно, как я раньше об этом не подумала.

- А если он начнет заикаться?

- Не начнет. Мне потом позвонишь и расскажешь, как все прошло, только не забудь, ладно? Я бы и сама съездила. Ребенок не мой, но все равно его жалко. Да только со взрывом в академии надо разобраться, а это займет некоторое время, которого у малыша, поверь, нет. Так мы договорились? Сводишь его?

- Если барон против не будет.

- Дамы, вы соскучились, - выплыл в гостиную Эрлик с подносом на вытянутых руках и склонился к жене. В его руках огромный кофейник напоминает игрушечный. Монстр, а не мужчина.

- Что ты сделал с драконом?

- Барон отдыхает на кухне, пытается освоить возможности новой плиты. Надя, куда вам поставить чашку?

- Эрлик, не лги мне!

- Дорогая, как я могу? Просто они тут целый день сидели голодные. Никто не смог разобраться с плитой. Нади дома не было, Людовика тоже. Кухарку увез Эмиль. Вот я и решил помочь запечь кабана. Мы уже разделали тушу.

В столовую вернулся Джошуа и зевнул во весь рот, еле успев прикрыться ладошкой.

- Простите.

- Кажется, кому-то пора спать. Надя, я посмотрю, что они успели сотворить с кухней, не беспокойся. Можешь идти укладывать ребенка.

- Отец скажет, что я поступил неучтиво, оставив гостей.

- Объяснишь, что я разрешила. Сладких тебе снов, юный барон, - нагнулась девушка и по-матерински нежно поцеловала в щёчку чужого ребенка, верзила и тот погладил его по голове. Ребенок, кажется, выжил.

- Всего доброго, Надя. Не переживайте, дом устоит, - кивнул мне Эрлик и тут же приобнял жену. Я засмотрелась. Странная пара. И как же сильно они влюблены друг в друга. Искрятся этим чувством, упиваются им.

Я взяла воспитанника за руку и, не торопясь, повела наверх. На душе возникло такое чувство, будто я ещё маленькая и вынуждена уйти в самый разгар праздничного веселья. Да и самой спать хочется просто ужасно.

- Простите, что я так не вовремя отпросился ко сну. Дома мы обычно ложились значительно позже.

- Режим дня очень важная вещь, - еле сдержалась я, чтоб не зевнуть во весь рот, - Твои новые вещи уже доставили?

- Да.

- Завтра их все постираем, примерим. Сегодня есть в чем спать?

- Да, разумеется. Отец дозволил мне забрать из нашего родового замка многое из вещей. Ведь, - голос ребенка начал отливать сталью, каленой, той самой, что ещё недавно была в огне, а теперь, едва закалившись, стала внезапно для себя ледяной, - мне больше нельзя будет туда возвратиться.

- Ну, здесь ведь тоже хорошо жить. Этот дом, он такой огромный.

- Совсем не такой, как наш замок, - скупой вздох ребенка значил так много и это все чувства, которые он позволил себе выразить. Горько и жалко малыша, у которого здесь нет ни матери, ни друзей. Только я, да чудовищный кошик. И тот, похоже здесь на птичьих правах. Уж слишком боится Джошуа расстроить отца шалостями животного.

- Ничего, завтра поедем на аттракционы. Марцелла посоветовала мне тебя покатать на американских горках. Ты там уже был?

- Нет. А что это?

- Ну, как обяснить. Ты высоты ты не боишься?

- Разумеется, нет. Ведь я же... Вырос в горах.

- Тогда тебе должно понравиться. Завтра посмотришь.

Мальчик с достоинством взрослого мужчины распахнул передо мной дверь собственной спальни, чуть склонил голову, предлагая войти. Тут светится теплым сиянием единственный ночник на тумбе рядом с кроватью, чуть приоткрыто окно, мотыльки снаружи бьются о москитную сетку, норовя пробраться к желанному свету, что так губителен для их тонких крыльев.

Джошуа неспешно прошел к высокому шкафу, распахнул дверцы, безошибочно выбрал одежду для сна. И зачем я здесь? Он ведь сам взрослый, но так рано. Хочется и обнять, и приласкать малыша, но в то же время это кажется совсем неуместным, лишним, унижающим его честь наследника неизвестного мне, но такого высокого рода.

- С вашего позволения, - кивнул мне ребенок и скрылся за неприметной дверцей в стене. Я позволила себе осмотреться. Детская напоминает, скорей, кабинет. Ни игрушек нет, ни постеров, ни мусора на полу. Совсем ничего. Неуютно и как-то обидно.

Через минуту дверь в стене распахнулась. Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Белоснежная ночная рубашка в пол, меховые тапочки, волосы, собранные под ленту, огромные карие глаза смотрят на меня чуть вопросительно. Такой смешной и такой одинокий. Прижала к себе ребенка, чмокнула в нежную щёчку.

- Сказки надо рассказывать?

- Нет, а зачем?

- Чтобы крепче спалось?

- Клаус раньше иногда пел, но это было ужасно, - вопросительно уставился ребенок на покрывало. Хороша гувернантка, не догадалась расстелить постель малышу. Хотя какой он ребенок. Все понимает, учтив больше, чем взрослый. Аккуратно сложила толстое покрывало, переложила на стул, взбила и без того пышную подушку, чуть откинула одеяло.

- Заползай?

- А грелка?

- Положить?

- Нет, наоборот, вынуть. Я не умею спать на углях.

- На чем? Прости, я не совсем поняла.

Мальчишка залез рукой под одеяло, пошарил там, вынул странный сосуд, отнес его на специальную подставку в угу и только после этого лег.

- Прости, я не знала.

- Вам не стоит передо мной извиняться. В доме тепло. Просто Клаус привык обо мне так заботиться.

- Он здесь, в доме?

- Да, но отец не велел ему показываться вам на глаза.

- Вот как?

- Приятных снов мне. Вы можете идти, Надежда. Не смею задерживать, я и так отнял у вас слишком много времени. С нетерпением хочу насладиться теми сладкими снами, что наслала на меня темнейшая, - зевнул ребенок и тут же закрыл глаза. Странный. И это ещё, мягко говоря. Спит он уже, что ли? Пальцем потыкать или так уйти? Потопталась немного на месте, подоткнула с одного края одеяло. Все, что ли? Ни тебе сказок, а я уже настроилась, вспомнила почти до конца хлебобулочное изделие которое катится в бездну. Ни тебе песен. Ну и ладно. Мои вокальные данные вряд ли окажутся лучше, чем у Клауса.

- Крепких снов! - пожелала громким шепотом и отступила к двери. Уф! День можно сказать, позади. До дома бы теперь добраться. Благо тут совсем рядом. Можно даже на такси сэкономить. Это же не в аэропорт через весь город спешить.

Тихонько спустилась по лестнице вниз, чтоб никому не мешать. Лишь краем глаза успела заметить пару влюбленных, замерших на верхнем пролете. Эрлик навис над Марцеллой и страстно целует ее в пухлые губы. Не буду мешать.

В холле мне послышался скорбный плач маленького ребенка, не удивлюсь, если Людовик забыл о каком-то ещё из своих наследников. Прислушалась и прокралась к неуютной двери кладовой. Неужели в доме есть ещё дети?! Раскрыла дверь на распашку. Как там сказала Марцелла, мир надо воспринимать таким, каков он есть? Ведро валерьянки случайно к совету не прилагалось? Громила ростом под потолок замер у противоположной стены, уткнувшись лицом в старинную кладку. Это ещё Эрлик мне казался великаном. Да уж, и вправду, не дом, а аномальная зона. Сначала высоченный Людовик, потом Эрлик, теперь вот этот верзила. Их по росту, что ли, подбирали? Как в сказке про огниво? Мужчина скулит, и вправду, точно малыш.

- Простите.

- Извините, что помешал.

- Я могу чем-то помочь?

- Боюсь, что нет.

- И все же?

- Может быть, вы видели кружку? Такая большая, с цветочном на дне?

- Эм. Не совсем. Ещё раз простите, что помешала. Всего вам доброго. Хотела уточнить, в котором часу обычно встаёт Джошуа?

- Зачем это вам?

- Ну как зачем, я же его гувернантка.

- Ой! Вы не должны были меня видеть! Джошуа встаёт не раньше полудня.

- До свидания.

Закрыла я за собой дверь и с чувством полностью выполненного долга поплелась, наконец-то, домой. Не день, а не знаю что. Но что-то, безусловно, очень забавное. Пожалуй, мне пришелся по вкусу этот сумасшедший дом. И ребенок, и кошик, да и к Людовику можно привыкнуть, если не обращать внимания на то, что он говорит.

Глава 12

Людовик

Прежний мир, нет, не он, скорее само ощущение жизни, понимание того, кто друг, а кто соперник, а может быть даже враг, хрустнуло и разбилось подобно заледеневший ветке под моим сапогом. Девицы или женщины, нет, скорее все же девицы, Марцелла и Надежда, оказались настолько похожи между собой. Не внешне, конечно. У гувернантки черты лица куда мягче, да и фигура совсем другая. Повадкой они, что ли, похожи? Обе веселые, будто хмельные, обе уверены в своей власти, ни черта не боятся, попирают тонкими каблуками собственных туфель устои всех известных миров и стран. Наглые? Нет, скорее просто живут в полную силу. Что странно, даже смогли найти общий язык. И ведь я теперь крепко обязан обеим. Надежда побрезговала кольцом, не взяла из рук достойную плату за мое освобождение из тюрьмы. Значит, предполагает получить больше. Приятно, наверное, иметь у себя в должниках барона. Вопрос в том, что попросит Марцелла в обмен на услугу. И как только муж черной ведьмы ее не боится? Я бы жить с такою не смог. С ней и в одном-то доме находиться довольно страшно, вынужден я признать хотя бы самому себе. А он ничего. Ещё и помог разобраться мне с этой чудовищной кухней, не побрезговал прикоснуться к плите, ловко нарубил стылое мясо, опасный человек, слишком уж ловко умеет обращаться с ножом. Простучал лезвием клинка кость по кругу, и нет у туши кабана больше ноги. Вот это силища или навык? Говорят, он ещё и пророк. Да это вообще-то уже и не так важно, стоит только представить, какая за спиной у Эрлика стоит сила. Сама тьма его бережет. Портальная черная ведьма – одна из великих, да и трое его сыновей черные колдуны, они уже вошли в свою силу. А со временем и малышка дочь подрастет. Несокрушимый, если только он станет врагом. И при этом при всем не боится готовить на моей кухне, не кривит нос и держится просто. Кабы не знать, решил бы, что передо мной обычный парень, ну может мелкий барон. Эх, разведать бы какого он рода, может, тогда я бы и смог найти слабые места этого человека. Сегодня он ко мне расположен, а завтра? Вдруг станет врагом? Да только о его прошлом молчат, оно скрыто под плотной как сама ночь тайной.

Я не нахожу себе места в собственном доме, сердце грохочет в груди, не даёт прислушаться толком к тому, что происходит сейчас в столовом зале. Девушки разговаривают, сын мой молчит, что если черная ведьма задумает против наследника что-то дурное? Опасно так его оставлять одного. Гувернантка ничем ребенку моему не поможет. Надо было с нее ещё клятву верности взять.

- Кофе поднялся и даже, кажется, не сбежал. Я пойду, отнесу.

- Я могу сделать это сам на правах хозяина дома, - хоть одним глазом посмотрю на собственного ребенка, чтоб убедится, что все идёт хорошо.

- Нет уж. Кофе своей жене подаю только я, - полуулыбка, мелькнувшая на лице Эрлика, была слишком убедительна и слишком напоминала оскал, - Приглядите за духовкой, мясо может сгореть. Кстати, хорошая туша. Где брали? Ведь не в Питере же? Тут таких не бывает.

- Вез из своего надела, думал устроить праздничный обед. Да вот не сложилось у кухарки с плитой.

- Что поделать, зато нам больше достанется.

Тонкая струйка черного кофе перетекла из джезвы в две крохотные, с напёрсток, чашечки. Ни капли не пролилось мимо. Поднос, салфетка, блюдечки, два полных сосуда, сахар, выложенный горкой посередине, украдкой сорванный цветок из окна. Не понимаю, он так жену любит или боится, как я боюсь своей Жерарды? Чтоб ей чешуей никогда не обрасти больше!

На кухню заглянул мой серьезный не по годам сын. Ребенок взволнован, но не станешь же расспрашивать его здесь при чужаке?

- Темнейшая гневается, желает получить свой напиток.

- Уже несу, - улыбнулся Эрлик, а я побледнел, представив какие беды способен навлечь на себя из-за чашечки кофе.

- Передай темнейшей мои самые искренние сожаления. Может быть, этот перстень способен вернуть ей доброе расположение духа? - начал я стаскивать с руки бесценное кольцо с навершием из нескольких крупных рубинов, - положим поближе к чашке...

- Моя жена этого не оценит. Да и гневается она шутя. Кроме штор не спалит ничего, точно. И то только если ей позвонит кто-то из домашних. Гувернер сыновей, например.

Не оценит! Конечно, не оценит! Предложить безделушку, пусть и драгоценную. Дурак! Ведьма бросила все, чтоб уладить мои дела, а я даже кофе не соизволил вовремя подать. Какую награду, хотелось бы знать, Марцелла надеется получить в обмен на услуги? Скорее к сундуку! Там был брильянт редкой огранки, розовый с синевой в самом центре. Ювелиру пришлось отсечь значительную часть камня, чтобы добиться такого свечения, чтобы бриллиант раскрыл свою суть по-настоящему, заиграл переливами. Да и вес у него большой. С кулак взрослого человека размером, если конечно это не кулак такого воина как Эрлик.

Я как раз вынул камень из подпространственного кармана и даже успел посмотреть через него на свет, насладиться в тысячный и последний раз удивительной игрой перетекающих в синь розовых переливов, подобных закату, когда на кухню впорхнула Марцелла. Черные волосы струятся по плечам водопадам, в руке зажата чашечка кофе, девушка мила и свежа.

- Божественно! Это вы сварили капельку волшебства? Я всегда считала, что у драконов пламени кофе выходит совершенно особенным. Я не оскорблю вас, если сяду на подоконник?

- Ваш супруг приготовил напиток, темнейшая, вы можете устроиться там, где удобнее. Это ни в коей мере не оскорбит ни дом, ни меня, - камень жжёт руку, не хочет покидать семью. И мне его жалко отдать, но лучше уж расстаться с баснословным богатством, чем потерять все и сразу.

- Эрлик, ты научился варить восхитительный кофе. Хватит разглядывать потолки, шея заболит. Садись со мной рядом, - девушка и вправду устроилась под окном, скрестила щиколотки, поднесла чашку к губам и зажмурилась. Эрлик вошёл неспешно, улыбнулся и чуть кивнул головой, извиняясь за поведение жены.

- Чудесный вид из окна, - устроился он подле супруги и тут же притянул великую ведьму к себе, обняв за талию. Смотришь и кажется, что они так давно вместе и так любят друг друга, что сплелись будто два дерева. Там где у девушки округлость, у ее мужа, наоборот, впадина. Марцелла уложила голову на грудь мужчины и вжалась в него крохотной птичкой, озябшим воробушком, ищущим тепла. Поистине удивительное видение.

- Надо пользоваться моментом, пока никто из детей не видит наших шалостей. Вашего сына я позволила себе отослать спать. Гувернантка пошла готовить его ко сну. Он так раззевался, маленький ещё совсем. Да и за вас попереживал. Хорошая девушка, не знаю, где вы ее нашли, но мне она очень понравилась. Вроде бы она фея. Я толком не смогла различить какая именно. Но домового способна увидеть.

- В этом доме есть нечисть?

- Один только домовой, мне он понравился.

- Нельзя ли его как-нибудь вывести? - опешил я.

- Нет, а зачем?

- Домовая нечисть очень опасна. Она способна проникнуть в любое место дома, портить вещи, устроить пожар, красть драгоценные камни.

- Вы путаете. Это простой домовик, он заботится об особняке с самого основания дома. Как первые сени воздвигли, так он сюда и заселился, - прихлебнула девушка кофе и снова зажмурилась, - Только пусть Наденька ему оставляет сладкое или зовёт к столу. Такую нечисть беречь надо.

- И на кого он похож? - воображение подкинули образ крылозуба со змеиным хвостом.

- На первого хозяина дома, как и все домовики. Высокий старик, статный, ростом чуть повыше меня, усы кавалериста, выправка, форма какого-то гусарского полка, но я толком не разобрала какого.

- И без хвоста?

- Совершенно! Кстати, простите, я была сегодня немного резкой. Сыновья начудили. Вот и злилась на весь мир. Но кофе с пирожными смогли спасти положение. Спасибо.

- Я хотел бы преподнести вам небольшой подарок в знак искренней благодарности за все, - выдохнул я и сделал несколько шагов к ведьме, силясь разжать пальцы.

- Не стоит. Оставьте себе. Мне вполне хватило угощений.

- Но почему? Бриллиант настоящий! Его принесли мне лично в знак почтения!

- Не сомневаюсь. Но муж… Он же через три дня притащит точно такой же. А я совсем не хочу, рисковать Эрликом. Кто знает, где он его будет добывать? Нет уж, спасибо. Вы, конечно, могли бы подарить этот камень моей дочери, но она пока просто не понимает цены тех богатств, которыми ее одаривают. Помнишь, любимый, как в прошлый день рождения нашей зайки мы разгребали песочницу всей семьёй? Черт знает, кто надарил столько всего. Попробуй, догадайся. Там были даже мелкие рубины. Горстями. Полагаю, до сих пор не все выгребли.

- Дочка пыталась сожрать некоторые из них, а когда поняла, что это не леденцы, расстроилась и похоронила в песке весь сундучок. Мерзавочка наша.

- Вот именно. Так что лучше будем просто дружить, вы же не против? Мне у вас понравилось. Честно. Там ещё кофе в турке остался? Этот непоправимо закончился. Ужас какой! - ведьма игриво перевернула опустевшую чашку и несколько капель гущи выпало на пол, - ой, я случайно, сейчас вытру. Эрлик, где моя сумочка, там были салфетки.

- У тебя не плече, дорогая.

- Не стоит. Он сам... высохнет. Или давайте я вытру.

- Кофе! Мне необходим кофе для поддержания настроения. Черт, куда завалились эти салфетки?

- Держи мой платок.

- Не хочу, он с монограммой, если помнишь, я сама ее вышивала, исколола все пальцы. Кстати, о пальцах. Людовик, давайте я принесу вам кровавую клятву, да и муж тоже, что мы не замышляем дурного против вас и вашей семьи? О! Салфетки! Да ещё и так много! Муж, ты не знаешь, зачем мне в сумочке столько салфеток? Ими же тут можно вытереть весь пол и ещё хватит начистить паркет.

- Не надо! - только и успел прошипеть я с испуга, слабо себе представляя, как великая ведьма натирает в моем доме полы. Логика восприятия мира сделала кульбит в голове и выпорхнула в открытую форточку. Земных женщин мне похоже понять не дано. Драгоценные камни им не нужны, подавай кофе и пирожные из подвала. Зато пятно на полу стало трагедией. И ведь даже не кровь, и не моя, что радует. Можно было и не заметить.

- Давай я вытру, - забрал из рук ведьмы ее пухлый ридикюль Эрлик.

- Дай мне проявить хозяйственность. Лучше найди в этой сумке булавку.

Марцелла склонилась к полу, не слезая с подоконника, и начала скользить. Я замер, забыв как дышать. Благо Эрлик успел ухватить супругу за пояс штанов, вроде ведь и не смотрел на нее, а успел. Ведьма чуть-чуть не долетела до пола лбом, но успела вытереть его волосами. Надеюсь, локоны пострадали не слишком сильно. Все же пол был мыт и как будто недавно. Знал бы, натёр его сам лично! Вместо чтения книги с закладкой!

- Осторожнее. Слушай, а зачем тебе в сумке пассатижи?

- Кто?

- Тупые кусачки.

- Пузырек лака не хотел открываться, я их стащила у тебя со стола и забыла. Прости, пожалуйста.

- Ни за что. Я их вторую неделю ищу, уже успел надрать уши Мише.

- Лучше бы Гоше. Сигизмунду это никогда не повредит. Я вытерла, можешь меня поднимать. А куда девать салфетку?

- Давай, я спрячу в карман.

- Испачкаешь брюки, мы ещё по набережной погулять собирались, забыл? Ты хотел на Аврору посмотреть в сто первый раз. Заметь, я даже не сержусь.

- Позвольте, я выброшу это? - рискнул я приблизиться к ведьме. Не совсем понимая, что происходит в моем доме.

- Держите, - отдала мне салфетку девушка и тут же вскрикнула. Я чуть на пол не сел от этого вопля. Знал же, что рядом с ведьмой надо быть готовым ко всему, предупреждали.

- Прости, дорогая. Можешь шептать клятву. Сразу за двоих только нашепчи, ладно?

- Ау! Ты слишком сильно уколол! И это не та булавка! Ты испачкал мою любимую брошку! Клянёмся ни словом, ни делом, ни действием, ни бездействием не причинять вреда семейству дракона Людовика и ему самому, - кровь на пальцах заволокло дымом и я, наконец-то, смог спокойно дышать. Не враги. И врагами не будут, теперь уже никогда. Кофе, что ли, хлебнуть. Раз уж этот напиток способен творить настоящие чудеса. Ополоснул турку, подражая Эрлику, сыпанул от души перемолотых зёрен, подлил воды до самого верха. Плите я все же не рискну доверять. Лучше уж так. Собственное пламя вырвалось тоненькой струйкой, пена над джезвой мгновенно поднялась, перелилась через край и плюхнулась на пол. Что за черт! Что за день сегодня такой! И где в этом доме салфетки! Ну не у ведьмы же их просить? Раздражённо повернулся к окну. Нет, главы колдовского рода так себя вести просто не могут! Исключено! Может, мне это снится? Или того хуже, меня самого заморочил этот город, нависший над водой? Может, я каким-то образом пробрался в его отражение?

Марцелла и Эрлик целуются словно подростки, сидя все там же. Точнее теперь ведьма перебралась на колени к своему мужу. Чашка костяного фарфора пустая зависла в воздухе, выпав у девушки из руки и теперь, поддерживаемая лишь колдовством. Завидую Эрлику остро и горько. Иметь такую жену! Ту, что подарила ему четверых детей и до сих пор влюблена. Девушка порылась в сумочке и, не глядя, протянула мне стопку салфеток.

- Мы вас не слишком смущаем, барон? Вы так смотрите, - оторвалась она от мужа.

- Нет, я просто завидую.

- Это бывает, - хмыкнул Эрлик, - если вы не против, мы посмотрим вашу лестницу? Удивительная архитектура. Давно хотел рассмотреть ближе.

- Лестницу? Да, конечно. Если хотите, я сам вам ее покажу.

- Не стоит, - мурлыкнула девушка, - мы только на минутку поднимемся и сразу уйдем. До встречи, Людовик.

- Одну я тебя сюда не отпущу, дорогая.

- Кстати, Надя посоветовала мне съездить в отпуск.

- Только посмей! Мы ещё не отошли от прошлого раза!

- За пять лет могли бы и отойти. В этот раз я хочу поехать вместе с тобой. Дочку взять можем. Полетели во Францию на неделю?

- Лучше на пароме в Норвегию. Я давно хотел там побывать.

- Не люблю корабли, но если ты хочешь…

- Твоя мама туда ни за что не поедет. Там холодно.

- Это меняет дело. Это ты у нее "любимый сын", а я до сих пор "неблагодарная".

- У меня чудесная теща, - я чуть не уронил турку, вспомнив свою тещу, гадину крылатую. Чуть ведь не удавила меня, - Куплю им с отчимом билеты в Испанию. Дочку отправим с ними вместе.

- А сыновей оставим дома. Эмиль, если что, разберётся, - поднялся на ноги Эрлик и заботливо помог спрыгнуть на пол жене.

Я замер посреди кухни, не понимая, что делать. То ли идти проведать сына, о ли остаться и ждать у дверей, когда гости соберутся, наконец, покинуть мой дом. Но вроде бы это не слишком учтиво. Да и потом, Эрлик просил оставить их наедине, хотел бы я знать, с какой целью? Уж не собрались ли они стащить что-то у меня из дому. Глупость, конечно, но не целоваться же они собрались по углам? Все-таки знать, хоть и родом из этого мира. Вышел в столовую, погасил большой свет и замер рядом с портьерой. Меня здесь видно не будет, а надо, так успею проводить дорогих друзей. Заодно послушаю их беседу, если удастся. Первой скрипнула дверь кладовой. Уже интересно, что могла там забыть гувернантка. С кем-то вроде прощается, должно быть, с гоблином. Встречи с Клаусом с непривычки ни один человек пережить не способен. И тем более, фея, она погибнет от ужаса, стоит ей разглядеть как следует этого монстра в темноте.

Идёт! Я замер, сильнее вжавшись в стену. Ни к чему себя выдавать.

- От пары штук не убудет. Готова спорить, Людовик и не заметит, - потянулась девушка к блюду с пирожными. Воровство? Кража в моем доме? Смешно, я ведь и сам ее угощал. Что тогда? - И потом, две булочки со сливками мне на завтрак - достойная плата за спасение барона из тюрьмы, я считаю.

В это мгновение я пожелал, чтобы девушка украла хотя бы серебряные ложки, все же я ценю себя дороже, пары булок.

- Нет, этого мало, - словно прочла она мои мысли. Может чашку стащит? - Ещё корзиночка с кремом на дорогу. Она же с ягодами? С ягодами. Значит, это не баловство, а полезный фруктовый салатик. Просто на съедобной тарелке, так тоже бывает. Мир этому дому, я пошла к другому. Поспать тоже надо, - кусая пирожное, девушка направилась к двери. Да уж. То, что мой страж по оценке черной ведьмы стоит чашечки кофе, я и то перенес несколько легче, чем то, что я сам, по мнению гувернантки, стою не более трёх сластей! И все! Все!

Ведьма! Это ее каблуки застучали по лестнице. С мужем бранится. Он запрещает ей что-то просить. Говорит, неудобно. И что же они приглядели? Может портьеры? Их не жаль и отдать.

- О! Вы прячетесь, Людовик? Неужели от нас?

- Птичка, не смей, это неудобно.

- Чем могу служить дорогим друзьям?

- Вы не отдадите нам ...

- Марцелла, не смей!

- Пару ломтиков мяса? Если оно, конечно, готово. С черным хлебом. Я хочу забраться на колоннаду Исаакия и перекусить там. Вспомнить юность.

- Людовик, мне, право слово, неудобно…

- Я могу накрыть ужин. Лично. Только для вас, темнейшая, Эрлик!

- На салфеточке. Вилок не надо. Два бутерброда. И кофе мы тоже у вас заберём. Кружки я наколдую. Можно? Впрочем, я лучше в бутылочку из-под воды перелью.

- Разумеется.

- Простите меня за жену, Людовик. Но я и сам хотел бы отужинать на колоннаде. Оттуда удивительный вид.

Гостей я проводил в полнейшем недоумении. И, полностью сбитый с толку, уселся за стол. Из угощений не осталось и половины. Как две тощие девушки могли столько в себя поместить? Фарфор зато цел весь. Да и ложки тоже на месте. Ничего не украдено, подарки не приняты. Меня никто не ценит дороже булочки со сливками. Попробовать,, что ли? Непривычно есть вот так одному, когда за спиной не хлопочет челядь, нет суеты, не раздается грохот на кухне. Может, эти сладости, и вправду, особенные? Раз уж их так высоко оценили дамы? Зубы успели погрузится в пышную булочку, когда над головой грохнул рык. С перепугу начался внезапный оборот, на голове прорезались шипы, руки укрыла плотная чешуя.

- Гувернантка ушла. Чем могу служить вам, ваше сиятельство?

- Клаус? Уф.

- Вы случайно не находили мою чашку с цветочком на дне? Большая такая?

- Хочешь кольцо с рубином?

- Мне бы кружку найти. Память о доме, о вашем наделе, об эдельвейсах.

- Почему никого в этом мире не интересуют драгоценные камни? Клаус, скажи, почему? - я попытался обернуться обратно и с ужасом понял, что застрял в полуобороте. Ни туда, ни обратно. Костяные шипы торчат прямо посреди изысканной прически. Пальцы покрыты пятнами. Выше локтя на руки и смотреть не стоит. Поел булочек, называется. Это все нервы! – Клаус, неси лед!

- Думаете, поможет? – скептически осмотрел мои шипы управляющий.

- Думаю, да. Мысли скачут в голове как горные козлы. Я надеюсь, что если они замерзнут, то немного утихнут.

- Как бы не начали скакать резвей и разбегаться, чтоб согреться. Так кружку мою не видели?

- Нет!!!

Глава 13

Надежда

Все диалоги ведутся на самом настоящем испанском языке.

Попробуйте произнести их вслух в свободной транскрипции.

Лучше посреди дружного коллектива ваших сотрудников! Примечание автора.

Попытка расположить мысли в голове по порядку не принесла никакого успеха. Ну и ладно. Кому как не мне знать, что творческий беспорядок это тоже прекрасно? Совсем бардаком новое виденье мира не назовешь, уже, считай, повезло.

Джинн на старой машине? Прекрасно доехала, что ещё нужно. Крылатый кот? Ну, тоже вроде разобрались, кстати, грейпфрут я ему так и не купила. Надо бы утром зайти в магазин по дороге. Сомневаюсь, что барон озаботится благополучием кошака. Или как его малыш называет? Так мило у него это выходит. Котик? Нет. Котенка? Вспомнила, кошик. Ну, кошик, так кошик. Жалко, что ли? Наоборот. Да и крылья у него интересные. Завтра обязательно приласкаю пушистого, хоть смогу рассмотреть поближе диковинку, где ещё такого увидишь. То, что я фея, даже не сомневаюсь. Кто бы ещё смог выдержать такой день без ущерба для себя. Только такая фея, как бы это сказать… Наособицу. Не то чтобы злая, но точно не добрая. И вряд ли дневная. День не мое время. До обеда я люблю спать, а самое продуктивное время у меня начинается с вечера. Ночная недобрая фея. Ещё и без крыльев. Точно чей-то кошмар.

Что ещё сегодня со мной приключилось? Черная ведьма? И чего ее все так боятся, милейшая девушка на мой взгляд, да и муж у нее довольно приятный, если не обращать внимания на габариты слона средних размеров.

О! Вспомнила, ещё был домовой! Классный старик. Только, как бы это выразиться помягче, ни за что не поверю, что его видим исключительно мы вдвоем - я и черная ведьма. Скорей всего, это просто проверка. Бывает. В аэропорту тоже м-мм шутили, перед тем как взять на работу. У всех свои тараканы. И потом, откуда я знаю, насколько грандиозных размеров достигли тараканы в голове у барона? Ясно, что обычными пруссаками там и не пахнет, да и мадагаскарских они явно переросли. Главное, чтоб платил, остальное совершенно не имеет значения. Подумаешь, придется называть старика домовым, не голышом же по дому ходить попросили. Ну, домовой, с кем не бывает. Я вот тоже дома подольше посидеть люблю. Иногда.

Пирожное внезапно закончилось. Хорошо, что я догадалась прихватить ещё два на утро. Может, стоит их слопать сейчас? Тем более, что время уже перекатилось за полночь, полчаса отведённых на ночь уже закончились, над домами разгорается яркий рассвет нового дня. Подумаешь, времени полпервого? Солнцу лучше известно, когда пора завтракать. Ох. Я ведь уже сутки на ногах, поспать бы немного. Повезло ещё, что чудесный ребенок так поздно встаёт, на работу утром можно не торопиться. Засунула пальцы в сумочку, потянула было за край салфетки, как ухо расслышала привычное мурлыканье итальянской речи. Или испанской? Люблю оба этих языка. Они так похожи друг на друга, что порой сразу не разберешь, на каком из двух говорят.

- Ebanistería! - щекотнуло мне слух. Может, всё-таки гопники выясняют куда им идти? Возможен и такой вариант. И откуда доносится голос? Огляделась по сторонам. Вон там двое мужчин обсуждают что-то значительное, щедро дополняя свой диалог жестами. Так испанцы или гопники? Одеты вроде бы довольно прилично. Штаны как штаны, правда, в обтяжку. Рубашки навыпуск, жилеты. Волосы свисают длинными патлами. То ли дань последней моде, то ли это актеры, то ли просто асоциальные личности. Я в новых трендах на слишком разбираюсь. Попробуй, пойми, уже бояться что тебя собираются грабить или остановиться и помочь блудным туристам? Все же акцент неправильный, необычный, прорезаются в нем слишком уж резкие нотки. Не похожа эта речь на классический испанский язык. Может быть, каталонцы? У них отличается разговорная речь.

- Pedirás conchas y huesos, - все же гопники, как бы обойти их сторонкой, чтоб не заметили. Прохожих как-то не сильно много. Надо было такси заказать, идиотка экономная! Стоп? Или испанцы? Но на кой черт им просить у кого-то в подарок кости и ракушки посреди ночи? Или я не то услышала? Нет, ну "рыгало пердидо" перепутать сложно. Кости в подарок. И ракушки. Транскрипцию ракушек даже в голове прокручивать неудобно, - como regalo para una receta de solución perdida.

- Niebla ...juicio... mudanza prohebido!- вторую фразу разобрать так и не удалось. Ньебла, хуисио. Туман и суд? мунда...кхм проеби... переезд запрещен! Это словосочетание я точно уловила.

- Mi ñiete! - тут тоже понятно. Внук. Внук здесь в Питере. Но общий смысл сказанного все равно до конца уловить не могу.

- ¿Dónde está el taller de ebanistería? Подойти, что ли? Помочь. Вечно я во что-то влезаю. Но и людей вроде как жалко. Понятно же, что туристы попросту заблудились. Да и кто ещё из прохожих знает, что ебанестерия - это всего-то мастерская краснодеревщика? Боюсь, только я здесь это и знаю. Достаточно вспомнить один из последних рейсов, когда точно такой же испанец на весь самолёт обсуждал ремонт своей скрипки, ее поцарапали в аэропорту. Мамаши до самой Москвы зажимали уши своим детям. Чего стоило объяснить смысл фразы, лучше даже не вспоминать. Да и потом до Академии художеств здесь рукой подать. Там наверняка столяр есть. Да и мастерская найдется. Подойду, объясню, как пройти. Жалко мне, что ли?

- ¡Buenos días! ¡Hay un ebanistería en la Academia de artes! Está muy cerca. - Доброе утро. К-хм? мастерская краснодеревщика есть при Академии художеств. Это рядом, - на этом мой запас разговорного испанского иссяк досуха. Видимо направление придется показывать руками. Чем могла - помогла. Что-то они странно на меня косятся. Зря я, наверное, влезла в чужой разговор.

- Gracias! - ошалело произнес один из собеседников. Тот, что повыше и в шляпе. Где-то я его раньше видела, на актера он, что ли, похож? Скорее всего.

- Спаси вас бог, юный цветок Севера, - пропел второй и склонился в поклоне. Мило. И чего они на русском прохожих не догадались спросить? Ну, бывает. Может, постеснялись, хотя это, вряд ли, конечно, не с их темпераментом.

- Извините, что помешала.

- Само провидение послало вас нам сегодня, - склонился к моей руке первый. Пальцы, к которым он прикоснулся, прожгло ледяным холодом. Да и вообще внезапно налетел ветер, я даже поежилась. От ничего не значащего поцелуя рука занемела.

- Это фея! Самая настоящая фея, я узнал ее!

- Фея? Но ведь их не бывает севернее Испании. Никогда. Все знают, что феи бывают только родом оттуда.

- Простите, мне нужно идти.

- Девушка, стойте!

- Милейшее создание, не откажите нам в исполнении маленькой просьбы.

- Прошу вас! Мы щедро заплатим.

- Испанцы! - вспомнила я шутливое предсказание пекаря из кофейни. Чем черт не шутит в такой удивительный день?

- Я прибыл сюда из Италии. Испанец только мой друг.

- И вы оба так хорошо владеете русским?

- Пришлось выучить, за столько-то лет. Ещё при жизни.

- Так вы согласны нам немного помочь? Передать посылку моему внуку? Родственнику, я хотел сказать. Так будет правильнее. Он тоже архитектор и остро нуждается в старинном рецепте кладки. Это не будет вам ничего стоить.

- Простите, но нет. Никаких посылок я не передаю. Извините. Это может слишком дорого стоить. Мало ли что окажется внутри вашей посылки. Извините ещё раз.

- Прекрасная фея, я вас умоляю, заклинаю самим Аполлоном, помогите нам. Можете передать один только лист из всей папки. Он талантливый юноша, он непременно поймет. Пусть со временем, пусть не сейчас!

- Ещё обязательно нужно передать расчеты. Без них твой потомок потратит пару добрых десятилетий, и то не будет вполне удовлетворен результатом. Вспомни, как долго мы его выводили. Мы не останемся в долгу, щедро заплатим.

- Почему тогда сами не передадите? - мужчина ухмыльнулся и переглянулся со вторым собеседником.

- Она не понимает...

- Есть некоторая сложность. Дело в том, что мы вот-вот должны покинуть город. Это последнее дело, которое нас здесь держит. Секрет должен остаться в надёжных руках. Совсем скоро город укроет туманом.

- Ну да, погода будет нелетной. Вчера целый день стояла жара, небольшой дождь и туман может лечь на какое-то время.

- Погода как раз будет летной. По крайней мере, для нас двоих точно. Полная луна, знаете ли располагает. Впрочем, вам об этом думать не стоит.

- Итак, вы согласны?

- Не проще ли обратиться в курьерскую службу? Я очень устала, еле стою на ногах.

- Не проще, - отрезал тот, что по выше.

- Мы не слишком доверяем посторонним.

- А мне, стало быть, доверяете?

- У вас лицо ангела с росписи Сикстинской капеллы.

- Такие же толстые щеки?

- Напротив, глаза, в которых застыла бездна величия доброты. Торжество светлых чувств над мыслью. Такое выражение бывает только у детей и у некоторых женщин.

- Оригинально, - так изысканно дурочкой меня ещё никто не называл.

- Зато искренне. Подождите здесь, я сейчас сброшу наше состояние в ваши прелестные руки.

- Бумаги на чердаке этого дома. Кстати, я совершенно забыл представиться. Господин Росси. Из тех самых.

- Бенуа, старший. Одну минуту, я скоро спущусь, и мы сможем продолжить беседу.

- Очень приятно. Надежда.

- Это имя вам удивительно подходит, - Склонил голову господин Росси. Звенящая в веках фамилия. Множество чудес архитектуры было создано под ее сенью. Неужели и этот Росси из тех самых? Да и фамилия Бенуа отгремела в веках. Было же целое семейство известнейших скульпторов и архитекторов.

- Вы из тех самых Бенуа?

- Именно так, Надежда, - с достоинством произнес мужчина, вглядываясь в пышный фасад старинного дома. И вдруг сорвался на крик, - Ловите!

Я не думая выставила вперёд руки. Что я ловлю и зачем? Кто вообще эти люди, и почему я так легко дала себя уговорить? Картонная папка больно ударила по пальцам. Совсем старая, пожелтевшая. Надеюсь, я на стала соучастником квартирной кражи? Вроде бы, не похоже.

- Растяните тесемки. Благодарю,- под обложкой обнаружилась стопка листов, исписанных аккуратным бисерным почерком. Такой и не разберешь с первого раза. Письменный итальянский вообще сложный язык. На мой вкус. Одни завитушки, попробуй, пойми, к которой букве они относятся.

- Два последних листа, если целая папка будет слишком тяжёлой ношей, для вас.

- Я могу пролистнуть?

- Запретить не могу, листайте.

- Надеюсь, вы получили не слишком сильный удар. Она просто выскользнула у меня из руки, - в голосе вернувшегося к нам Росси мне послышалась фальшь. Наркокурьером становиться не хочется. Да и вообще, много что можно вынести вот так просто, спрятав между листов. Или ко мне прицепилась паранойя? Все может быть. Работа в аэропорту накладывает свой отпечаток. Бегло пролистнула страницы. Ни пухлых конвертов, ни украшений, ни денег, ничего. Конверт только один. И тот, как будто, пустой.

- Я все передам, диктуйте адрес, - подняла я взгляд на обоих мужчин. Как же они сияют. И волосы вдруг стали совсем золотыми. Это, наверное, восходящие лучи солнца так в них вплелись. Красиво. Ой! У них что, крылья? Я досадливо протёрла глаза. Уф! Показалось. Рассветная дымка, наверное, так легла, но получилось забавно.

- Его фамилия Карх. Милый мальчик, вашего возраста. Он очень похож на меня. Награда ждать не заставит.

- Господин Росси прав. Вы останетесь очень довольны, поверьте моему слову. Матильда к вам подойдёт, у нееещё остались дела в этом городе.

- Адрес?

- Он реставратор. Сам вас найдет. Простите, но мы опаздываем, все так удачно сложилось. Туман совсем скоро растает, нам надо поторопиться.

- Вынуждены откланяться, - оба мужчины чуть не бегом побежали по проспекту к спуску к воде. А я, как полная идиотка, замерла напротив особняка с папкой бумаг. Какой Карх? Что за бумаги? Где он меня вообще найдет? Они же даже номера телефона моего не удосужились взять! Черт с ней, с наградой. Передать бумаги не слишком сложно, доброе дело сделать тоже не лишне. Вот уж точно полная мастерская краснодеревщика! Пробежаться, что ли, за испанцами, спросить номер телефона Карха? Но каблуки. Ноги ужасно устали. Сначала посплю, а потом поищу какие-нибудь контакты. Наверняка в этой папке затесались визитки. Пара часов ничего не решит. Сколько осталось до утра? Уже второй час ночи. Встану часиков в девять и со всем разберусь. Я сладко зевнула и свернула за угол. До дома рукой подать. Вот она Мойка, чудесное место и от воды пахнет приятно. Немного сыростью, немного свободой широкой реки. Голуби хлопают крыльями, если сильно не присматриваться, можно думать, что это чайки. И я практически в отпуске. Ну, хотя бы, на те пять минут, что мне осталось идти до дома. Приезжают же люди сюда отдыхать? Я бы, наоборот, уехала в отпуск далеко, туда, где река не скована серым гранитом, где на ветру качают крыльями другие, благородные птицы, где простор и свобода, а не череда музеев рассыпалась жемчужинами вдоль серой воды. Сейчас бы в палатку, и чтоб горел костерок. Камин разжечь, что ли? Или опасно? Усну и могу угореть. Но и дома сейчас наверняка зябко. Дом старый, летом никто трубы не топит, сырость струится отовсюду. Вроде бы и не холодно, но как-то противно. Обогреватель включу, лягу в постель и буду думать, что это камин, а я дворянка. И за стеной у меня шебуршит и ругается домашняя челядь, а вовсе не соседи алкоголики. Так будет намного приятнее жить. Ещё микроволновку назову Степанидой Карловной. Чтобы прийти, жамкнуть кнопку и в голос так сказать, Милейшая, подогрейте мне сдобу к утреннему кофию. Степанида Карловна не сочтите за труд. Главное чтоб таймер на будильнике и печке совпали.

Дурные мысли неспешно перекатываются в голове. Папка оттягивает руку, не потерять бы. Собственный двор чудится оазисом посреди пустыни. Ещё пара шагов, нырнуть под арку, вставить ключ в замок, несколько последних шажочков, и я, наконец, дома. Наберу полный шкаф пены, погружусь в свое мраморное корыто и будет мне счастье.

Вот она, арка. Замок на воротах к моему удивлению оказался открыт. Неужели соседи забыли, что мы Мекка туристической жизни? Вроде бы за ними таких глупостей не водилось. И кто станет тогда убирать двор? И так уже один бомжик завелся. А вот и второй! Нет, ну это уже наглость. Так и диетических яблок на всех не хватит.

Глава 14

Надежда

Вот она, арка. Замок на воротах к моему удивлению оказался открыт. Неужели соседи забыли, что мы Мекка туристической жизни? Вроде бы за ними таких глупостей не водилось. И кто станет тогда убирать двор? И так уже один бомжик завелся. А вот и второй! Нет, ну это уже наглость. Так и диетических яблок на всех не хватит.

- Помогите! - взвыл парень, торчащий из люка. Этот вроде и не воняет или воняет? И для бомжика он вполне себе ничего. Симпатичный. Вон ямочки какие на щеках. Застрял он там, что ли? Крышка люка ходит ходуном. Нога парня под ней, остальная часть тушки скребётся по асфальту всеми частями.

- Вы домой попасть не можете? Крышку придержать? - в голубых глазах плеснулось удивление. Да я и сама не могу толком понять, откуда во мне сегодня появилась такая бездна альтруизма.

- Меня кто-то тащит. Вызовите полицию. Сами не подходите. Аааа! - завыл громче парень и пополз назад. Интересно. Руками он вроде пытается зацепиться за выбоины, но движется явно в противоположную сторону. И тут до меня дошло. Юрка! Видимо, парень наступил на крышку люка, защемил себе ногу, а бомж решил пошалить.

В два шага очутилась у крышки, толкнула ее туфлей. Так и есть. Местный придурок решил пошутить в меру своих способностей.

- Mama Mia! Кого я вижу! Как лоб? Не болит?

- Изыди! - прошептал недоумок и сильнее ухватился за штанину парнишки. Нет, я, конечно, добрая девушка. Но не всегда. Не покалечить бы урода, ему и так в жизни досталось. Не просто же так он в люке живёт. Но и парня жалко, вон как орет. А у меня, между прочим, одно окно в этот двор выходит.

- Сам отпустишь или помочь?

- Уйди, - мыркнул бездомный.

- Прости, Юра, но ты сам этого хотел.

- Я Ырка! Дух нечистый!

- И вправду, воняешь невыносимо, - удар каблуком по пальцам лечит всех. Хоть бы заявление на меня не написал, с бомжа станется. Дикий вой нечистого ударил о стены, мне даже показалось на секунду, что звякнули стекла. А драгоценная папка и вовсе выскользнула из рук. Парень дернулся вперёд. Крышка люка опустилась с грохотом на свое место.

- Что это было?!! - сел недобиток на выщербленный асфальт.

- Юрка, местная достопримечательность. Если что, меня здесь не было. И моих каблуков тоже. Помогите бумаги собрать, если не сложно. Эти я держу. А вон та одна улетела. Видите, листок торчит за водопроводной трубой.

- Где?

- Да вон там, - кивнула я подбородком в угол двора. Как все неудачно вышло. Не помять бы. Обещала же передать в целости и сохранности. Нет, умудрилась найти приключений! И главное, где? В своем же дворе.

- Юрка! Ты свинья!

- Я потомственный душегубец! - раздалось из-под земли.

- Ещё раз увижу, сдам в дурдом!

- Да хоть куда, только волхвов не зови.

- И позову! У нас капище в области функционирует. Не поленюсь ведь, доеду! Будешь знать.

Парень тем временем дохромал до стены, уцепился в листок руками, поднес его к глазам, ошалело посмотрел на меня.

- Откуда это у вас?

- Вы ещё скажите что вы Карх!

- Кто?

- Карх! - крикнула я громче. А вот и соседи. Интересно, почему это они меня настолько не любят? Вроде живём через стенку, нигде не пересекаемся.

- Раскаркалась, ворона! Все ей неймется! Дала бы приличным людям поспать! Мужу на концерт завтра!

- То-то он всю неделю на скрипке пиликал!

- Не твое дело! Шалашовка!

- Простите нас великодушно, госпожа! Дело в том, что я Карх! - крикнул парнишка. Здорово ему, похоже, досталось. Соседка и та замолчала на полуслове.

- Стая ворон! Не дадут приличным людям поспать!

- Где вы приличных нашли?

- Ах так?! - скрылась женщина за окном.

- Бежим! Иначе бумаги намокнут. У нас тут Средневековье! Сейчас помои полетят.

- Это же культурная... - договорить несчастный не успел, в недрах квартиры загрохотали кастрюля.

- Сейчас я этих ворон накормлю! Досыта! Нет, до отвала! Вааань! А ты не знаешь, откуда возник этот фразеологизм, будь он не ладен? До какого отвала кормить?

- Уйди! Не видишь, я сплю! Мне завтра целый день играть в электричке!

- Нет уж, ты мне ответь, любезный! Я тебя как культурного спрашиваю! Могу ведь и как с бескультурья спросить! До какого отвала ворон кормят?

- До любого, какой увидишь. Падаль!

- Не падай, нечего было с краю ложиццо!

Я юркнула к парню, ухватила того за рукав и дотащила до своей двери.

- Весело у вас тут!

- Не то слово! - зарылась я в сумочке, в отчаянной попытке добыть ключ. За подкладку он, что ли, провалился? Это ещё повезло, что соседи передрались. Иначе долго пришлось бы отстирываться. Людка она такая, кого хочешь, угостит и даже не извинится. К ней участковый как к себе домой ходит - так же точно без всякого расписания, но регулярно.

- Да уж!

- Нашла! - тыркнула я в замочную скважину заветный штырь и только тут запоздало подумала, кого я к себе домой волоку? Дурная привычка нести в дом все, что плохо лежит. Лучше бы венский стул подобрала на помойке, чем парня. Стул меня не ограбит. Впрочем, этот тоже на грабителя не похож, скорее уж на жертву бандитской разборки. Ещё и ладони в кровь разодрал. Перекись у меня вроде бы есть.

- Листок отдай и проходи.

- Ни за что! Девушка, дайте мне его просто сфотографировать. В дом можете не приглашать. Я тут недалеко устроился.

- В канализационном люке? - съязвила я и выдрала заветную бумагу из его пальцев.

- В гостинице. Можно, я хотя бы прочту. Там же план дворца. Где вы вообще его взяли?

- Назовите фамилию своего деда, - навалилась я плечом на дверь, которую в очередной раз немного перекосило, и чуть не грохнулась в собственный холл. Уф. Можно выдохнуть.

- Заходите.

- Росси.

- Хотя бы не Бенуа. А ваша фамилия Карх?

- Да, отец этнический немец.

- Вот и отлично. Раковина на втором этаже. Но я вас в таком виде туда не пущу. У меня паркет, ковер и чахлая пальма. Раздевайтесь.

- Что, целиком? Вы, должно быть, меня с кем-то путаете?

- Посмотрите на себя в зеркало для начала, - кивнула я в сторону стены, - А потом уже будем выяснять, за кого я вас принимаю. Что-то я сегодня вообще отличаюсь редкой добротой! Не знаете, с чего?

- Н-не знаю, - парень затравленно посмотрел на свое отражение и отчего-то затрясся. Ну, подумаешь, костюм разодран на лоскуты. Вряд ли он у него последний. Волосы зато почти не пострадали. Редко вообще встретишь у молодого мужчины смоляные кудри до плеч. Зато лицо немного преобразилось. Глубокий пилинг об асфальт правой щекой не прошел даром. Потом можно будет сравнить как в рекламе. Половина лица после своебразных косметических процедур, половина как была, так и осталась. Надо бы поскорее все эту гадость промыть. Сколько же силы в том бомжике, что он смог этого мужчину так долго держать? Спортивный же парень. И плечи широкие, не такие, конечно, как у Людовика, но зато рост примерно такой же, как у барона.

Кстати, и ботинка у несчастного нет. Правого. Потом схожу, как Людка утихнет, постучусь в люк. Может, бомж и вернёт обратно добычу.

- Скорей всего не выспалась, вот и тянет на всякие непотребства.

- Простите. Но кто это? Там же никого не было? То есть меня кто-то схватил и держал, но я даже руки не видел. А вы?

- А я видела. Обыкновенный бездомный. У нас таких много, - с какой-то ребяческой гордостью сказала я.

- Дикость какая. Позвольте, я приму у вас душ. Если это удобно. Я заплачу, вы не думайте. Сколько скажете. Тут есть душ?

- Только ванная. Надеюсь, вшей вы не подцепили.

- Кого?

- Вшей от бомжа, - так быстро мужчины при мне ещё никогда не раздевались. Был побитый молодой человек. Остался. К-хм. Пловец на краю бассейна, только шапочки не хватает. Хорош удивительно. Смуглый, подтянутый, мускулы так и играют под вызолоченной солнцем кожей. Ещё бы не трясся.

- Простите.

- Секунду, я только сниму каблуки. Просто лестница очень крутая. Какое же чудо! Ааа! Я весь день об этом мечтала! Вы случайно не знаете, гувернантки носят кроссовки?

- А вы гувернантка?

- Стюардесса. Неважно. Идёмте наверх, в бальную залу.

Парень несмело поднялся следом за мной по скрипучим ступеням. Комната бескомпромиссно ошеломляет, когда попадаешь в нее в первый раз. Высокие окна, химеры. Да взять хотя бы тот же паркет. Вот только современные вещи смотрятся дико.

- Вы здесь живёте? - ошарашенно спросил парень.

- Обитаю, когда спускаюсь на землю.

- Откуда?

- Разумеется, из облаков. Я же вам сказала.

- Да, конечно. Простите, а где бы я мог умыться? И я бы хотел заказать вещи. Из магазина, наверное, их быстро доставят.

- В шкафу. Магазины, думаю, ещё закрыты. Но я могу раздеть куклу вуду в вашу пользу.

- Кого?

- Куклу вуду. Все, что осталось от моего бывшего мужа, - прошла я в сторону шкафа мимо красавчика, - Вот, можете принять душ. А я полезла в кладовку. Манекен там хранится. После развода муж не забрал почти ничего из вещей, он эмигрировал в Канаду, а выкинуть рука не поднялась.

- Мужа?

- Вещи. Его я из своей жизни как раз выбросила достаточно далеко.

- Простите, а почему у вас ванная здесь?!

- Так исторически сложилось. Если поджать пальчики на ногах, вы наверняка поместитесь. Только не вставайте в полный рост.

- Почему?

- Потому что стены у этого шкафа из красного дерева! А ближайшая Ebanistería в Академии художеств. Представляете? Как далеко вам его придется нести? И потом, я буду ругаться.

- Надо вызвать врача, - обречённо сказал парень и шагнул, наконец, в шкаф, - я, кажется, слишком сильно ударился головой, - мысленно я начала считать. Раз,два, три! Поезд следует четко по расписанию.

- Аааа! - раздался душераздирающий крик.

- Трубы старые. Надо было пропустить горячую воду, - и снова считаем. Три, четыре, пять. Ну? Этот поезд идёт, как получится.

- Дайте нам спать! - милые у меня соседи живут за стенкой. Жаль, они обо мне противоположного мнения.

- Простите, пожалуйста! Я чуть обварился, - то же мне, неженка, можно подумать, у меня из труб кипяток течет. Градусов шестьдесят бывает вода, не больше. Почти как на море. Эх!

- Хватит уже извиняться. Вам это не поможет. Вы, кстати, откуда такой взялись?

- Из Нижневартовска!

- Красивый город. Я над ним пролетала, - распахнула двери крохотной кладовой, оттуда на меня с укором из-под надвинутой низко ковбойской шляпы посмотрела древняя кукла. Манекен из папье-маше старинной работы, он достался вместе с квартирой. Тоже выкинуть рука не поднимается и при том он мне совершенно не нужен. Платья я редко ношу, вещи по фигуре не подгоняю, шить времени нет, да и таланта тоже. Самое большее, на что я способна – подшить снизу брюки, чтоб не платить за это в ателье. Ладно, что у меня тут есть для жертвы придворных разборок? Нет, все-таки дворовых. Большую часть одежды бывшего сожрала моль, честь и хвала насекомому. Теперь хоть смогу выкинуть с чистой совестью. Отобрала из вещей то, что, скорее всего, подойдёт. Пожадничала, но все же решилась подарить ещё и спортивную сумку. Вместительная, правда, один бок залит краской, но ее наверняка можно оттереть. Эх. я сегодня сама доброта! Остальное спихнула в мешок. Утром отнесу на помойку, наконец-то. Давно пора. Встряхнула как следует и сложила в аккуратную стопку. Стриптиз в обратном порядке тоже считается за удовольствие. Тем более перед сном. О! Он ещё и под музыку будет. Обожаю соседей! Все-таки обратно они спать не легли. Святые люди. Тихую вкрадчивую мелодию начала скрипка. Плачет о потерянном сне, вплетается в белую ночь, все ярче разгораясь вместе с рассветом.

Одним толчком отворилась дверь шкафа. Отмытый, этот парень стал ещё симпатичней. С черных кудрей на мой старинный паркет стекают капли воды, огромные глаза цвета лазури расширены от страха, дрожит не то от холода, не то от глупый мыслей. Точеное лицо горячего испанца в обрамлении черных смолистых кудрей кажется суровым и робким. Словно бы он, и вправду, заглянул этой ночью за ту грань, из-за которой еще никто не вернулся.

- Вс,е что нашла. Остальное сожрал страшный зверь вместе со своим выводком, - попыталась пошутить я.

- К-какой зверь?

- Крылатый.

- Крылатый? - заозирался парень по сторонам.

- Ну да, моль называется. Одевайтесь, уже рассвет давно наступил, мне спать пора.

- Вы вампирэсса?

- А вы, как я посмотрю, хам?

- Простите. А что это?

- Клифт. Летнее пальто, спортивные брюки, калоши, шерстяные носочки.

- Какое пальто? Летнее, я не ослышался?

- Могу летний шарфик к нему поискать. Сегодня дождь обещали. Черт с вами. Шляпу тоже берите. Ковбойская, сойдёт вместо зонта.

- Мне кажется, это не спортивные штаны? - встряхнул в руках одежду парень. Сунул ногу в штанину, качнулся, заскользив босой пяткой по по паркету, но все же устоял на ногах. Точно так же брезгливо натянул на себя пальто, засунул ноги в шерстяные носки с вышитыми медведями. - Откуда они завалялись у меня? Сувенирные вроде, наверняка кто-нибудь подарил.

- Обуюсь я, наверное, внизу?

- Паркет очень скользкий. Вы грохнетесь. Надевайте галоши здесь. Ну вот, теперь вы стали похожи на клошара.

- На кого?

- На истинного обитателя Парижа. Знаете такой город? Там под мостами любят селиться клошары, это их, французские, бездомные. Вы бы могли сойти за местного в такой одежде. Клифт смотрится на вас просто роскошно, трико его дополняют почти идеально, да и носки ручной работы уместно дополнили образ.

- Мода порой творит чудеса, - тряхнул кудрями мужчина. За стеной оборвалась скрипичная мелодия на высокой пронзительной ноте. Будто рука злодея, наконец, сжалась на горле своей жертвы и оборвала молитву. Следом послышался грубый голос местного музыканта.

- Людка! Колбаса за окном ещё висит? Ну так разжарь, что теперь делать? Кофейничать будем.

- У вас очень сильная слышимость. Странно, в таком доме должны быть толстые стены, - дрогнул незнакомец всем телом.

- Это потому что окна открыты, они у нас выходят на одну сторону. Да и потом, это же коммуналка. Мы сейчас стоим в бальном зале. Видите, лепниной обозначена на стене арка? Проем заделывали ещё в двадцатые из того, что под руку попадется. Соседи живут в проходной комнате дворянского дома, - из окна соблазнительно подуло жареной колбасой. Ненавижу соседку, ну кто, как не Людка так умеет готовить? Ей картон, мне кажется, дай, получишь блюдо высокой кухни. Ну пахнуть точно будет на весь дом. И как тут худеть? Какая может быть диета, когда со всех сторон столько соблазнов? Парень и тот задумчиво покосился на кофейный столик, стоящий посреди эркера.

- Я, наверное, пойду, только вы разрешите сделать несколько снимков бумаг? Они же мне не привиделись?

- Скажите, а как вы вообще оказались в нашем дворе?

- Дед сказал здесь искать семейную тайну. Велел найти Надежду. Я и подскочил с кровати. Сам не знаю, что на меня нашло. Как позвал кто-то сюда? И адрес он назвал очень точно. Чудеса.

- Наверное. Щека сильно болит?

- Да нет, уже немного прошло.

- Садитесь за стол. Папку я вам отдам просто так и даже напою чаем.

Керогаз разгорелся как надо, парень робкой тенью прокрался к столу, сел на самый опасный из трёх венских стульев, надеюсь эбанптория нам сегодня не понадобится. Лишних денег у меня пока нет, да и проломленной стул тащить к столяру просто некогда.

- Я забыл представиться, Карх Виктор, потомственный архитектор.

- Надя, недобрая фея, - вновь заиграла чудесная мелодия, завтрак у соседей очевидно закончился репетицией. Если размечтаться, то может показаться, что время совершило кульбит, и жизнь встала в свою колею. Бальный зал, хозяйка принимает архитектора, на столе разложены в беспорядке рукописные чертежи, музыканты играют в такт.

- Хотите пирожное? Почти не помялось, немного ворованное, но так даже вкуснее.

- Пирожное? - поднял ошалелые глаза на меня Виктор.

- Одно. Второе, как честно добытый трофей, достанется мне.

- Вы их украли? Позвольте, я оставлю плату за вещи, бумаги и все остальное.

- Не нужно. И не украла, а раздобыла. Взяла награду за спасение барона из-под стражи. Не смотрите на меня так, я не вру. Черт, у меня перекись закончилась. Постучите к соседке, у неё наверняка есть.

- Куда постучать?

- Мария Федоровна живёт вон за той дверью. Или покричите. Она считает, что стучать в дверь могут только неупокоенные души.

Виктор аккуратно сложил бумаги обратно, перевязал тесемочку, ловко подскочил из-за стола.

- Тут не заперто. Вы уверены, что в вашей кладовой кто-то живёт?

- Это не кладовая, это проходная комната. Я же говорю, что живу в комунальной квартире. Эта комната моя, а там соседка живёт. Из ее комнаты выходят две двери. Одна сюда, вторая в общий коридор.

Парень тряхнул головой, протер лицо ладонью и только после этого ещё раз распахнул соседскую дверь.

- Ничего не понимаю.

- Ну что вы не понимаете? - сняла я кипяток и потушила горелку, - Мария Федоровна! У вас, случаем, перекиси не найдется? Или хотя бы йода? Зелёнка тоже пойдет. Чтобы дополнить модный лук! Да что ж это такое, как ей конфетки посреди ночи подавай, так, пожалуйста. А как мне что понадобилось, так нет никого!

Распахнула дверь во всю ширину и обомлела. Это, и вправду, небольшая вытянутая в длину комната, стены покрашены эмалью, как всегда красят в парадных. Пустая комната,ни окон нет,ни дверей. То есть, дверь когда-то была, но сейчас она замурована. И похоже, что очень давно. Пыли скопилось просто нмеряно. Войти внутрь я не решилась. Огляделась по сторонам и тихонечко позвала.

- Мария Федоровна, мне бы йоду. Нет ее, что ли?

- Тут, похоже, никто не живёт.

На всякий случай я затворила за собой дверь.

- Бред какой-то. Там, скорее всего, просто есть ещё одна дверь. А это у старухи тамбур. Вот и все.

- Нет там двери, я посмотрел.

- А кто тогда ко мне в полночь приходит? Домовиха? Надо относиться к жизни проще, мне так знакомая посоветовала. Воспринимать ее такой, какая она есть.

- У вас очень мудрая знакомая.

- Да, она черная ведьма, - ляпнула я, не подумав, - Садитесь пить чай.

- Вы знаете, я пожалуй пойду. Спасибо огромное за радушие, за прием. За бумаги, за вещи. Вы меня просто спасли. Можно, я к вам загляну позже, чтобы отблагодарить?

- Можно. То есть пирожное вы не будете? Зря! Мне больше достанется. Идёмте, я вас провожу до двери. Только на лестнице осторожнее, там слишком легко улететь.

- В небо? - с какой-то странной надеждой а голосе спросил Виктор.

- В пол! - отрезала я, - не забудьте шляпу, накрапывает. И сумку тоже возьмите. Вам для вещей пригодится.

Парень спустился, торопливо сгреб свои пожитки в баул, водрузил на голову шляпу, чуть помялся, переступая с ноги на ногу перед дверью.

- Вы меня не проводите? До проспекта. Если это не сложно.

- Боитесь соседей?

- И их тоже, - потер щеку мужчина и вздрогнул, - Как думаете, есть смысл обратиться в полицию?

- И что вы им скажете? Что вас бомж за штанину держал и ботинок снял? Не отвлекайте людей от настоящей работы. Вас даже не ограбили, так ведь? Ботинок мы сейчас вернём, скорее всего. Вещи вы сами изодрали, когда в люк провалились. Видимо, вы зацепились одеждой за какой-то штырь внутри, ещё и несчастного бездомного напугали. Юрка, он мирный.

- Меня тянуло вниз, вы не представляете с какой силой!

- Смотрите! Вон и ботинок стоит! Ваш? - на крышке люка стояла потеря архитектора.

- Не подходите, я уверен, это ловушка! Приманка!

- И что вы предлагаете? Оставить ботинок стоять памятником посреди двора? У нас культурная столица! Мусор за собой приличные люди не оставляют. Смотрите, во дворе даже фантиков нет! Вы, наверное, сильно головой приложились. А я тапки испачкаю. И все из-за вас!

Прошлепала через двор. Хорошо хоть сухо сегодня. И соседи при деле. Но все же надо быть осторожнее, Люда долго помнит обиды, у нее не забалуешь. Скрутила сто рублей в тубочку и засунула в отверстие рядом с крышкой люка.

- На опохмел! Спасибо, что достал.

- Изыди! - донёсся голос из под земли, - Всю охоту испортила! Я вещи пакую, переселяюсь на болота! Там теперь счастье искать стану!

- Ну и зря. Сейчас ещё не сезон для ягод.

- Надя, с кем вы разговариваете?! - пршипело за спиной. Я, аж, подпрыгнула с перепугу. Стоит архитектурное недоразумение, пустую бутылку из-под пива за горлышко держит. Сражаться с бомжом за ботинок, что ли, решил?

- Фу! Напугали. Держите ваше имущество и проваливайте. Я спать хочу! И больше меня ни одно доброе дело с пути истинного не собьёт!

- С какого пути?

- С пути к кровати. Выход со двора там!

- Простите меня.

- Изыди! - рявкнули мы с Юрой одновременно. Бомжа, и того, красавчик достал.

Мягкая кровать, уютное одеяло, убаюкивающая скрипичная колыбельная. До подъёма ещё целых три часа. Не жизнь, а сказка. Ну кто ещё так живёт? Под окном раздалась сирена полицейской машины. Слышны громкие голоса в рупор. Для кого-то морской прибой привычный шум. Для меня грохот проспекта. Баю-бай. Ещё бы трамвай прошел, тогда дом чуточку дрогнет и будет казаться, что меня баюкают в колыбели. Ничто не сравнится с уютом родного дома.

- Людка! Там прохожего менты вяжут. Говорят ,труп в сумке несёт! У ней вон бок кровищей уляпан.

- Уймись и отойди от окна! Сейчас ещё и тебя в свидетели загребут!

- Не, не вяжут. Передумали. Говорят, студент. Много их таких колобродит, а потом галоши пропадают. Этот, кстати, в галошах. Мои-то стоят? У двери?

- У тебя нет галош! И не было никогда! Забыл?

- Не галош, а калошей!

- Филолог из нас двоих я!

- Ты сковородкой-то не махай!

- Не маши! Не «ихний», а их! Не ейный и не евонный! Я в тебя вобью правильную речь! Этой сковородой и вобью!

- Я так никогда не говорил!

- А на двадцатилетие свадьбы?

- Я тогда выпимши был!

- Сам напросился!

«Блемс». Все, я сплю. Ножки вытяну, одеялко подоткну с правого бока, и хорошо.

Глава 15

В Питере

Эмиль неспешной походкой возвращался, направляясь из волшебных миров в особняк. Полностью утонув в своих мыслях, он особо не смотрел по сторонам, лишь мельком отмечая разнообразие лиц и людей, витрины магазинов, соблазнительные запахи, доносящиеся из кофеен. Бурный поток толпы нес его вперёд, словно гибкую ветку. Так же плавно он огибал встречных людей, как если бы это были обломки скал на пути у ручья. Очередная, должно быть сотая на этой неделе, бурная ссора с женой выбила темного эльфа из привычной наезженной колеи жизни. Краски мира померкли, и только лишь серое небо над головой вторило мыслям, давало надежду, что хмарь рано или поздно пройдет, развеется ветром. Но только ветер ещё предстоит добыть.

Не так давно погиб старший брат Эмиля, наследный принц Темного леса. Само это известие не тронуло сердца мужчины, не кольнуло гордой души.

По совести сказать, даже если бы лютый мор уничтожил всех дроу, его мать, отца и друзей детства, это и то не нашло бы никакого отклика в суровом сердце. Для него они уже умерли. Все до единого, жаль было бы только тех, кто ещё не родился.

Тогда, давно, много лет назад, в день исполнения старого договора, черная ведьмы явилась, чтобы выбрать себе великую дань. Старейшины призвали ее, главы величайших эльфийских родов. Марцелла и сама была не рада забрать причитающееся.

Да только Эмиль, тогда еще не наследный принц Эмильенэль, смог осознать это не сразу. Ни один из старейшин, ни мать, ни отец, никто из тех, кто мог бы, но не счёл нужным, не заступились тогда на него. В тот самый роковой день Эмиль навсегда покинул родной и безмерно любимый край. И больше не вернулся туда, не ступил под сень вечных крон, не вдохнул запаха леса, не провел пальцами по сизой и теплой коре сосен, чья смола была ароматнее меда. Он умер для всех. И в ту же ночь он отрекся от всего своего рода, точно так же, как они посмели отречься от него самого. Предавших не прощают. Щемящее чувство потери до сих пор изредка клокотало в груди, воем отзывалось в ночных кошмарах. Раз за разом он видел громаду Темного леса, встающую позади, раз за разом широкая ладонь варвара опускалась ему на плечо. В эти ночи казалось, что пробуждения не существует.

Ни за какие сокровища мира Эмиль бы не согласился поведать жене о том, какая тайна стоит между ним и родным Темным лесом. Пусть лучше ревнует, злится и бьёт кулачками по гладкой груди. Эта тайна ни за что не должна вырваться на свободу. И безмерно любимая дочь не должна ни о чем догадаться. Никогда. Лучше умереть, чем упасть в глазах у любимых, вновь потерять таким трудом обретенную заново честь. Уже не эльфийскую, та была чище. Зато на этой, темной, не так видны грязные пятна.

Ровно месяц назад в замок черной ведьмы нагрянули гости. Наглые, уверенные в себе, исполненные достоинства. Самой Марцеллы в ту ночь в замке не оказалось, да и не должно было быть. Не так уж часто семейство темнейшей нарушает покой старого замка. Предпочитают жить или здесь, на Земле, или же в самом Портальном доме. Эмиль же, напротив, был и остается наместником всех земель ведьмы, что широко раскинулись в мире оборотней, туда выходит одна из дверей Портального дома. Он и его семья наслаждаются каменной громадой, возвышающейся на самом побережье теплого моря. Мир оборотней прекрасен для жизни эльфийской семьи. Наместника ведьмы в нем любят и ценят, жену и вовсе боготворят. А уж дочь! Вот кто настоящее сокровище того мира. Ловкая, заводная, гордая, статная, умная и в то же время изысканно скромная, полукровка унаследовала рыжие кудри матери и остренькие ушки отца. Тонкая, гибкая, белокожая девочка, с губками словно бутончик розы, Амелия вышла даже краше эльфиек. По крайней мере по мнению ее отца.

Агнес очень обрадовалась, что наконец сможет познакомиться хоть с кем-то из родни мужа. Ведь многие годы сердце молодой женщины терзала нехорошая мысль. Ей казалось, что Эмиль просто стесняется ее, человечки, стесняется того, что дочь у него полукровка. Темные никогда не заключают браков с людьми. Гордая женщина никак на могла поверить в то, что муж искренне любит ее. Любит как главное наслаждение жизни, ценит выше всех сокровищ открытых миров. Агнес поспешила собрать волосы в высокую прическу, помогла собраться Амелии. Надела лучшее свое зелёное платье, богато расшитое жемчугами, принесла фамильное ожерелье для дочери. Но Эмиль не позволил им даже спуститься к гостям из Темного леса, не представил их. Сослался на болезнь, человечки ведь так уязвимы. Накрепко запер комнаты, приставил к дверям и окнам верных людей из своего гарнизона. Люто выла жена в своих покоях, горько баюкая унижение. Не понимая, почему муж смог с ней так поступить. Ладно она, но дочь! Ведь он так ее любит. Но сердце Эмиля осталось холодно к слезам, угрозам и брани жены. Он просто боялся. До одури, до тошноты, подступающей к горлу. Боялся так, как не боялся никогда в жизни, так, как не пристало бояться темному эльфу. Дикий животный ужас теперь надолго поселился в его темном сердце. Можно потерять жизнь. Это почти не страшно, это то, что воину легко удается принять. Так случается порой. Куда страшнее другое, остаться без тех, кто тебе дорог. Не иметь возможности их защитить, укрыть за своею спиной, сохранить их хрупкие жизни. Ночные гости не стали долго скрывать цели визита. У короля Темного леса было три потомка мужского пола. Средний женат на лунной эльфийке, тот брак достоин и нерушим. Старший погиб в недавнем бою. Остался теперь только Эмиль. Ему надлежит занять место наследника, со временем сесть на трон. Так решили старейшины. Забыли былое, забыли, как предали и отреклись, как обрекли на бесчестье. Лишили настоящего имени. Столько лет прошло, а он помнит, как все тогда было. И красные туфельки ведьмы, утопающие в золе он тоже как будто бы видит.

Старейшины назначили теперь невысокую, на их взгляд, цену за возможность для него сесть когда-нибудь в будущем, после смерти отца на престол. Эмильенэль , ему любезно вернули старое имя, должен был стать вдовцом. Человечке не стать королевой темных. Ее просто не должно больше существовать. Один удар ножа решит судьбу Темного леса, вложит со временем ее в руки Эмильенэля. Дочь его пусть тоже лучше погибнет, или выдадим ее замуж за любого, кто подвернётся. За человека, князька из незнатного рода. Он будет счастлив иметь такую жену. Мнение Амелии спрашивать никому и не придет в голову.

В ту самую ночь темный эльф долго думал, как поступить. И решил забрать хотя бы на время возлюбленную супругу и дочь на Землю. Амелии этот мир был знаком с самого детства. Точно так же, как и дети черной ведьмы Марцеллы, она ходила в гимназию, изучала науки. Имела гувернера с Земли. Эмиль страшно гордился успехами дочери, холил и лелеял надежды на ее будущую счастливую судьбу. Ведь если со временем выдать дочь замуж за одного из троих сыновей черной ведьмы, замок, в котором Эмиль был только управляющим, а так же весь огромный надел земель с портовым городом и многими сёлами, наверняка достанется молодым в подарок на свадьбу. Пройдет ещё несколько лет и при должной ловкости брак можно будет заключить. Дети знают друг друга с пелёнок, вместе росли, играли, учились, шалили, привязались друг к другу. Эмиль постарался во имя будущей цели.

Пусть дочь сама выберет жениха из троих. Любого. Сигизмунд самый старший пошел ростом и статью в отца. Прямой характер, несгибаемая воля, надёжность скалы. Серж, младший из тройни, точно такой же красавец как мать, тонкокостный, искушённый в интригах, изворотливый, ласковый мальчик. Средний сын черной ведьмы наделён огромным умом, разбирается в точных науках. Со временем он должен стать мудрецом или, наоборот, полностью разочароваться в жизни, что так часто свойственно действительно великим умам. Пусть дочь сама выберет, кто ей больше придется по сердцу. И тогда за судьбу малышки можно будет больше не переживать. Не родился ещё тот, кто пойдет против великой ведьмы Марцеллы и ее большого семейства.

Жаль, времени нет. Темный лес не прощает ошибок, не даёт снисхождения чувствам. О браке дочери можно только мечтать. Сейчас же нужно искать другой выход. Можно было бы, конечно, обратиться к Марцелле и сейчас с просьбой заступиться. Даже упасть перед ней на колени и припасть губами к краю платья, то есть к рубчику джинсов. Вряд ли она, конечно, это оценит, внутренее скривился Эмиль.

Дважды он уже обращался к девушке с просьбами. И дважды получил больше того, о чем просил. Всем, что имеет сейчас, всем, что ему дорого, он обязан великой ведьме. И женой, и значимой должностью, и свободой, и дочерью. Всем. И поэтому третий раз не обратится. Сыдно просить. И так задолжал.

Лучше пусть скандалит жена, не понимая, почему ей нельзя возвратиться обратно в магический мир, в горячо любимые стены огромного замка, в то время как он, Эмиль, живёт там один. Недоумевает красавица дочь, отчего отец не берет ее с собой на охоту, вынуждая торчать здесь, в городе на Неве... Скандалы обрушиваются на темного эльфа изо дня в день, не смолкая и не утихая ни на секунду. Жена уверилась, будто там, в замке Эмиль завел сотню любовниц, приобрел десяток рабынь в личный гарем…Ревность туманит ее сердце и разум. Клятвы и обещания бьются вдребезги о недоверие рыжей бестии. Эмиль готов был на многое ради семьи, но только не рассказать обеим своим любимым правду. Прошлое умерло, осыпалось пеплом, никогда он не раскроет им тайны, никогда не услышат они того, что тогда случилось на алтарной поляне. Никогда не сознается он, о чем впервые молил черную ведьму, стоя перед ней практически обнаженным.

Дверь особняка раскрылась навстречу дорогому другу барона сразу. Не пришлось даже звонить.

Людовик собственной персоной стоит на пороге. Из головы дракона торчит гребень костяных шипов. Эмиль опешил и даже не сразу смог ответить тому на приветствие. Череда событий прошлого дня прокрутилась ярким калейдоскопом во время беседы. Да, таланта дракона создавать себе неприятности эльф явно недооценил. Полиция, освидетельствование, ночной визит черной ведьмы, да ещё и с мужем. Возня с духовкой. И зачем только Марцелле понадобилось лезть на колоннаду Исаакия? Да ещё и с мясом в руках? Жертву решила принести что ли? Но вроде бы здесь так не принято.

- Что теперь делать?! - вопил дракон, кружа по кухне.

- Ты точно не можешь обернуться обратно?

- Я застрял! Ни туда, ни сюда! Вообще не обернуться! А все из-за огра и булочек! Подкрался со спины! Если б я только не садился за стол.

- Может быть, Надя этого не испугается? Ты же говорил, она стрессоустойчивая?

- Но не настолько же! И потом, я выгляжу как дурак. Ещё и руки все в пятнах. Чешуя сходит, кожа отрастает обратно, но так медленно! Она опять решит, что я болен и станет брезговать. Знаешь, это довольно-таки неприятно выглядит в исполнении молодой девушки.

- Полагаю, что так. Может быть, стоит надеть головной убор? У тебя не найдется случаем шляпы?

- Я привез сюда только самое необходимое. Этот сюртук, рубашки, несколько панталон, брюки разных фасонов... Нет, шляпу точно не брал. Разве что шлем от доспеха. Он должен налезть.

- Боюсь, это не подойдёт. И даже не хочу, наверное, знать, зачем ты прихватил в этот мир доспехи. Я же предупреждал, здесь нет места сражениям!

- Да так, на всякий случай.

- Меч тоже захватил? Повесь над камином! Чтоб новые слуги боялись.

- Подожди, что у тебя самого со щекой?

- Со щекой? - задумчиво провел дроу по смуглой коже, - Это Агнес не сдержалась утром.

- Твоя жена тебя тоже бьёт?

- Что значит тоже? - нахмурился Эмиль, в то время как Людовик старательно отвёл взгляд в сторону, - Я и пальцем не обидел своей жены! Просто Агнес была немного не в духе. С юными женщинами это бывает, тебе ли не знать. Отвесила пощечину, вот и все.

- У тебя на лице следы от когтей.

- Даже так? У тебя нет аптечки? Мне вечером на переговоры, хочу приобрести квартиру напротив своей. Для дочери, когда она подрастет. Обработаю, может быть, заживёт быстрее. Да, до вечера должно затянуться, если воспаление не случится.

- Аптечка - это же лекарская лавка, верно? - нахмурил брови Людовик, - Ты решил наведаться за зельем в мой мир? У твоей жены что, настолько ядовитые когти? Даже моя, а она все же дракон, и то не так чтобы ядовита. По крайней мере, эльфы после ночи с ней выживают.

- Оставь подробности при себе. О матери Джошуа я уже довольно наслышан, мне это знать ни к чему. И аптечка - это короб с лекарствами. Аптека - сама лавка. Ну так есть у тебя спирт, перекись, что-нибудь или нет? - вспылил эльф и опёрся лбом об угол настенного шкафа, - Прости, что вспылил. Просто сама ситуация меня сбила с толку. Ещё ни разу я не появлялся прилюдно с расцарапанным женою лицом. Может, мне ее запереть на день в комнате? Или, наоборот, дать кошель золота? Не знаешь, как успокаивают жен приличные нелюди?

- Если кто и знает в этом толк, так это Эрлик. Он свою ведьму будто на шелковой ленте водит. Не увидел бы – не поверил.

- И то верно. Его секрет я как раз знаю. Надо испробовать. Куплю сегодня Агнес красивое украшение, ароматические свечи и огромную рыбину. Осетра. И обязательно, чтоб с головой. А в брюхе спрячу ещё один подарок, скажем, колье. Прекрасная идея.

- На свечах осетра не изжарить. Лучше воспользуйся духовкой, тут ничего сложного нет.

- Догадываюсь. У меня дома стоит почти такая же. Впрочем, не будем о жёнах. Доставай лекарства. Мне обработаем щеку, а тебе забинтуем голову в превентивных целях. Полагаю, гувернантка скоро должна появится.

- Думаешь, и она меня тоже бить собирается?

Эмиль хохотнул и принялся рыться в разношёрстный лекарственных коробочках, разыскивая зелье от ран, нанесенных когтями. Чего только не было в гладком ящике, сколоченном из можжевеловых досок. И масла, и притирки, и разноцветные порошки, одной только ткани, пропитанной настойкой ромашки и дегтем, был длинный узкий отрез.

Надя

Проснулась ни свет, ни заря. А как ещё можно назвать типичное Санкт-Петербургское утро, когда за окном непонятно что?! Осталась позади ночь или приснилась, может, весь вчерашний день был прожит только во сне? Но тогда почему я здесь, дома, а не на другом конце мира храбро сражаюсь столпой пассажиров? Натянула одеяло до подбородка, выхватила из клубка пледов угнездившийся там телефон. Ему тоже пришлось несладко в жизни. То роняю, то водой намочу, а потом поливаю медицинским спиртом все разъемы, чтоб он как-нибудь заработал. Гаджет-алкоголик ослепил яркой заставкой, сообщил, что пора собираться на подвиг, и погас. Ну и черт-то бы с ним. Жаль, не успела проверить баланс. Может все же вчерашний день только приснился? Черная ведьма, особняк, внезапный отпуск от полетов?

Соскользнула ногами на прохладный паркет. Нет , не приснился. Мятые пирожные все так же дожидаются на столе, обречённые на скорый конец своей сладкой жизни. Уже привычно выдвинула ящик комода, нашарила флягу, облила телефон пару раз для надёжности. Похмелье, оно такое. Без спирта не обойтись. В особенности, если ты телефон, и хозяйка тебя опять намочила. Может, новый купить? Но зачем? Этот, скорее всего, будет работать. Наспех ополоснулась, сидя на корточках. Душ что ли, купить? Нормальный, чтоб можно было запереться в кабинкее и стоять под тёплыми струями, вытянувшись во весь рост. Не боясь залить шкаф. Но где я его поставлю? Только если разобрать кладовую. Вещей мужа в ней не осталось. Манекен можно и в комнату выставить. Так и сделаю. Но не сегодня. Прошлась по комнате, обсыхая на лёгком и приятном ветру, забравшемся ко мне в комнату из окна.

Платье нашлось далеко не сразу, оно пряталось в самом углу древнего шкафа, прикрыв собой второй приличный для гувернантки наряд. Сарафан с капюшоном и широкую блузу. Вот их-то я и водружу на манекен, чтоб завтра с утра не пришлось снова закапываться в шкафу.

Вытащила на середину комнаты бумажного монстра, наспех одела. А что, выглядит очень даже неплохо. Придает помещению особый антураж сумасшедшего дома. Кстати, о сумасшедших. Надо бы по дороге на работу забежать за грейпфрутом. Хоть посмотрю на кота, который это есть станет. Может быть, даже сниму на видео, потом в самолёте девочки посмеются вместе со мной. Ох. Надо бежать, времени на кофе просто не остаётся. Разве что сделать остывшего пару глотков, да засунуть в рот сладкую сдобу. Бросила на себя в взгляд в правдолюбивое зеркало. Лучше б в него никогда не смотреться, в особенности, поутру. Хороша! Волосы дыбом, платье в горошек едва достает до колен, к тому же оно красное, яркое, заводное. Ну и ладно, другого у меня все равно нет. Сарафан не в счёт, его гладить нужно, но пока есть ещё надежда, что отвисится сам как благонадежный. Сомнительно, конечно, но все же лучше чем ничего. Впихнула уставшие со вчерашнего дня ноги в туфли, подумала и все же переобулась в кеды. Жить я хочу вся целиком и без травм. С каблуков сегодня остаётся только навернуться, недосып – дело такое. Лучше уж я как-нибудь так доползу до работы. Туфли можно взять и с собой. Ключ от особняка? На месте, в кармане сумочки. Ключ от моего дома тоже. Телефон? Вроде подаёт признаки жизни. Ой! Он даже включился! И снова погас. Ещё пара капелек спирта ему точно помогут. Извини дорогой, но в ёмкость с рисом мне тебя некогда класть и ждать пока ты досохнешь. Впрочем, рис же можно просто насыпать в сумочку? Гениальная идея. Надеюсь, мой бескнопочный друг, ты там никуда не провалишься, например, под подкладку. Пора выдвигаться из дома. Прощай, дорогая кроватка, милый мой пододеяльник, любимый плед, и даже ты, плюшевая лошадь. Я постараюсь вернуться к вам как можно скорее, обещаю нигде не загуливаться. Разве что на аттракционах придется подзадержаться. Проверила напоследок карманы, чего в них только нет. Ну и ладно, фантики от конфет ведь тоже ценная вещь? Они напоминают о самом лучшем, что есть в моей жизни этим утром, о маленьких слабостях. Или даже больших?

Лёгкий питерский дождик, от которого не укрыться и не спрятаться под зонтом. Мелкая летняя хмарь не то падающая с неба, не то летящая от воды вместе со сногсшибательным в самом прямомсмысле слова ветерком. Славное утро! Глаза бы ещё так не слипались.

Завернула за угол дома, чтобы попасть в настоящее прошлое. Универмаг сияет окнами под прикрытием таблички с надписью «Супермаркет». Тяжёлая дверь, запах всех товаров, которые здесь когда-либо продавались, озадачивает, вынуждает подумать. Фрукты, овощи, пакеты неясного содержимого. Интересно, мне предстоит кормить только милого кошика? Или ребенок тоже будет голодным? Скорее всего. Придется сделать вид правильной гувернантки и купить пачку какой-нибудь каши. Полезной. Интересно, а бывают в мире бесполезные каши? Впрочем, неважно. Геркулес вполне подойдёт. И что бы чуть порадовать мальчика ещё баночка меда, пакетик сливок, джем, грейпфрут. На подходе к кассам я напоминала себе ослика, груженого ценным скарбом. Купила, называется, фрукт. Чек, что ли, взять? А если барон не оплатит покупки? Да и черт с ним, не разорюсь. И тут я увидела его! Предмет мечтаний высокого незнакомца из кладовой.

- Дайте мне эту кружку! - сонный зевок удалось спрятать в ладони, что, впрочем, не скрылось от зоркого взгляда продавца.

- Девушка, вы чего? Вам горшок нужен?

- Мне нужна кружка. Большая. С цветочком на дне.

- Девушка, скажите честно, вы нормальная? - вопросило прелестное создание за кассой. Я бегло проанализировала всю свою жизнь. Вспомнила вчерашний день тоже.

- Если честно, то нет. По крайней мере, не совсем. А что, уже так заметно?

- Это горшок. Ночной. Детский. Одна штука

- Он что, ядовит? Нет? Уже был в употреблении?

- У нас не комиссионнка. Новый. Эмалированная сталь.

- Вот и отлично. Цветочек на дне есть?

- Не знаю, - девушка протянула руку к моему потенциальному приобретению, - тут что-то нарисовано. То ли цветок, то ли чебуренок. Брать будете?

- Хуже уже не будет. Беру.

- Точно? Пробиваю? Если что, у нас есть и хрустальная ваза.

- Нет. Мне горшок нужен. Он на кружку очень похож.

"Больная!" - читалось во взгляде продавца. Девушка неспешно пробила товары, фыркнула для порядка несколько раз. И потом чуть не взвыла, когда я спихнула почти все покупки в этот М-ММ сосуд.

Ну и ладно. Жалко ей, что ли? По мне, так это никакой не детский горшок, а вполне себе кружка. Наверное, именно такой объем кофе и способен был бы меня пробудить для дальнейшей активной жизни.

Вышла наружу из универмага. Хорошо! Дождик почти что закончился. Прохожие, правда, смотрят немного странно, ну да и ладно. Дракон на фасаде особняка и вовсе плюнул в самую душу каплей тумана. Видимо, душа у меня располагается на затылке. Бр-рр. Хоть бы барон расщедрился на кружечку кофе.

Своим ключом открыла массивную дверь. Ещё только девять часов утра. Ребенка будить, наверное, рано. Покормлю кота, сниму коротенькое видео для подружек. Зевнула ещё раз - ужас какой. Не стать мне порядочной гувернанткой. До легендарной фрекен Бок точно не дотяну. В лучшем случае до Карлсона.

Прислушалась, - бархатистые голоса доносятся из самого сердца дома - из кухни. И тянет! Тянет источником жизни - ароматом свежего кофе и сдобы. Пусть меня проклянут, сожгут на костре инквизиции, выгонят, но кофе! Ради него я сейчас готова на любой подвиг! Даже улыбаться начальству. Бросила сумочку и прокралась на голоса. Эмиль, похоже, вернулся.

- Стой ровно, мне иначе никак не попасть, - строгий и властный голос под стать его обладателю. Барона несложно узнать. Красивый мужчина, даже чуточку жаль, что женат. Нет, на брак я, конечно же, не рассчитываю и в чужую семью не полезу. Да и вообще, зачем мне барон. Свои бы душевные раны зализать как следует.

- Стою. Даже голову назад откинул, если заметил.

- Заметил. Глубоко. Эх...

- Как есть. Лучше молчи. Ты следующий. Ох! Ты что творишь!

- Проникаю до самого основания.

Постучать по косяку двери, что ли? Не зря я вчера, наверное, клялась сор из избы не выносить. Правильно говорят, даже и не поспоришь, если в одном месте собралось двое красивых мужчин, то девушке остаётся только любоваться. И что сказать? Как обозначить, что я уже здесь? Ну не здороваться же мне с дверью в самом-то деле? И стоять слушать не станешь, глупо. Ещё решат, что подслушиваю и компромат собираю. Постучала костяшками по завитушкам дверного полотна.

- Тут петли заело. Это я, Надя. Можно войти? - ох, зря я помешала. Как бы с работы не вылететь. За дверь шорох. Суетятся, уронили даже на пол что-то тяжёлое. Банка стеклянная вроде бы покатилась, следом раздался впечатляющий топот ног. Не иначе как Людовик убегает. Эмиль открыл дверь спустя пару минут. Взвинченный, жёсткий, на лице следы от когтей. Не вовремя я пришла. Ох, не вовремя. Надо было ещё часочек поспать.

- Доброе утро, Надежда. Я как раз собирался уйти. Людовик будет несколько позже. Он сейчас занят.

- Я все понимаю. Воспитанника уже можно будить к завтраку?

- Кого?

- Джошуа?

- Да...Я полагаю, что самое время. После завтрака сразу отправляйтесь на прогулку до обеда. Мальчику следует познакомиться с городом. Вас все устраивает в вашей работе, - с нажимом спросил брюнет, - Ничего не отталкивает?

- Нет, ну что вы! Ребенок просто сокровище. Я приготовлю кашу, мальчик позавтракает, и мы сразу уйдем, не будем мешать.

- Вот и отлично. Пожелания? Может быть, вопросы?

- Отсутствуют.

- Я рад. Так сложно найти работников. Впрочем, неважно. Хорошего дня. Людовик сегодня будет занят какое-то время. Если что, лучше звоните. Искать его в доме совершенно излишне.

- Я все понимаю, и это меня не касается.

- Действительно умная девушка – это сокровище. Вы абсолютно правы, вас это- не касается. Приятного дня, - кивнул мне брюнет и скрылся за дверью. Интересно, там подвал? Нет, не интересно. Кофе был бы куда завлекательней. Водрузила кружку на стол, вытащила припасы и побрела в спальню ребенка. Рейс Москва –Нью-Йорк. Главное – выжить, улыбаться и не уснуть на ходу. Все как обычно. О! Кошик летит, наверное, грейпфруты учуял.

-Кашу не урони, падший ангел кошачьего рода!

- Хрюк!

- Приятного полета, граждане пассажиры, уважаемые блохи!

Похоже, кот еще и речь понимает. Как красиво он впечатался в инсталляцию на стене! Бах! Что-то мне подсказывает, Людовик не оценит, что голова фэнтезийного чудовища пала настолько низко, что даже разбилась об пол. Какая жалость! Я, увы, не смогла сделать ровным счетом ничего, тем более, что не собиралась. Надеюсь, кошик пострадал не слишком сильно…

Глава 16

Надя

Ребенок как картинка с обложки дорогого журнала. Насколько я всегда подозрительно относилась к детям, мало ли какой фокус они способны выкинуть в аэропорту или, того хуже, в салоне самолёта, а главное, каких нервов он будет стоить экипажу. Но этот просто игрушка. Вот честно. Ждал меня уже умытый, одетый, готовый, по-моему, ко всему. Мы вместе спустились на кухню, я сделала бутерброды и поджарила кашу. Нет, не сожгла. Я имею в виду, что в полном смысле этого слова поджарила. Так, чуть-чуть обуглилась возле донышка, зато вышла с дымком.

- Сколько сахара класть? Или лучше меда добавить? - карие глаза вперились в меня с немыслимым удивлением.

- Сахара? Я полагал, что вы подольете туда бульона. Или положите кусок ветчины. Можно нарубить ее очень мелко.

- М-да? Бульона, кажется, нет. Зато в холодильнике я видела какое-то странное мясо.

- Кабанятина. Отец и господин Эрлик вчера ее запекали.

- Твой отец умеет готовить? - сладко зевнула я, - вот уж не подумала бы. Впрочем, не суть важно.

- Отец умеет готовить на огне все что угодно. Даже оленя способен запечь целиком, обмазав тушу глиной.

- Не хотела бы я на это посмотреть.

- Почему?

- Мне было бы жалко оленя, - сказала я, не подумав, и открыла холодильник. Угу. Значит, вот эти подозрительные кусочки, завернутые в фольгу, и есть то самое мясо. Корм для ребенка, готовый к употреблению. Потыкала пальцем. Не шевелятся, уже хорошо. Кто знает, что настолько состоятельные люди могут хранить в своем холодильнике? - Джошуа, они уже пробовали это мясо? Все живы остались?

- Да, леди. Все остались очень довольны. Темнейшая даже забрала несколько ломтиков, чтобы принести их в качестве жертвы богам. Они с мужем соизволили отнести их под небеса, на самую высокую колоннаду, - под моим взглядом воспитанник съежился, - отец так сказал.

- Поверю на слово. Я правильно понимаю, что если это нарезать и перемешать с горячей нашей, то у меня получится готовый корм для тебя? Полезный и калорийный.

- В целом вы правы.

- Сколько класть каши? - застыла я с половником над кастрюлей, прикидывая, как не зачерпнуть того, что пригорело ко дну. Нет, чтобы готовить, , нужен талант. Без него и пробовать не стоит. Где бы ещё найти тот талант кулинара? Так и представила себе объявление. Куплю недорого завалящий талант, можно бу и пожеванный.

- Не стоит утруждать себя, - влез умный мальчик в холодильник, достал самый крупный кусок и выложил на расписную тарелку.

- Хочешь, я разогрею?

- Это лишнее. Благодарю за заботу, - выразительно скосился он на кастрюльку. Ну и ладно. Мне же лучше.

С завтраком было покончено за десять минут. Впервые вижу, чтобы дети так быстро ели. Прекрасный воспитанник. Я бы сказала, мой идеал ребенка. Интересно, а кто моет посуду в этом доме. За Джошуа, наверное, я. Или нет?

- Кухарку ещё не нашли? - с тоской я потянулась за губкой.

- Отец как раз этим занимается вместе с господином Эмилем. Вы собираетесь мыть посуду? Сами?

- Ну да?

- Вы не должны портить руки. Уверен, кухарку быстро найдут. И потом в доме есть управляющий, - спесь с детеныша надо сбивать, так черт-те до чего можно докатиться.

- В этом нет ничего страшного. Тарелку я вымою, а кашу оставим папе. Пусть поест, если захочет, - и выкинет кастрюлю. Ибо отмыть это в здравом уме невозможно. Опять же, нужен талант. А у меня он подзапылился.

- Но вы испортите руки грязной работой. Ни в коем случае. Лучше я сам, - дитеныш резво проскакал к раковине, неумело натёр блюдо мыльной пеной, худо-бедно ополоснул и даже вытер подготовленным полотенчиком. Боюсь, мне за это барон спасибо на скажет. Все же наследнику уготована в этом мире особая роль, и вряд ли он когда-нибудь станет мыть посуду. Похоже, с воспитанием я внезапно перестаралась. Непутёвая какая-то гувернантка из меня выходит.

- У вас очень нежные руки и они дарят совершенно необычные прикосновения, - мальчик сам расшифровал мой удивленный взгляд, - Мне было бы жаль, если бы вы испортили их понапрасну. Меня так ещё никто не ласкал, - от этой исповеди у меня чуть слезы на глаза не навернулись. Строгий отец, непонятно где оставшаяся мать. Ведь Джошуа, действительно, совершенно один в этом мире. Не считая выбраковки авиации - кошика. Бедный ребёнок, - я что-то не то сказал? Извините, Надежда.

- Все в полном порядке, - поддалась порыву и притянула малыша к себе. Обняла и погладила по волосам. Кто бы только мне раньше сказал, как сладко умеют сопеть дети, уткнувшись в живот. Или этот какой-то особенный? Кареглазое чудо.

- Поехали кататься на каруселях? Это очень весело.

- Я бы предпочел дойти пешком.

- Идти далеко.

- Ярмарка проходит в соседнем городе?

- В этом. И это не ярмарка. Карусели работают весь год. Разве что на зиму их, наверное, закрывают. Я вызываю такси?

- Я предпочту посмотреть город во время пешей прогулки. Не сомневайтесь в моей выносливости. Я часто ходил в горы с огром.

- С кем?

- С Клаусом. Это наш управляющий. Идёмте скорее. Мне не терпится прогуляться, говорят, это очень полезно, Надежда, - распахнулась дверца по ту сторону кухни и вошли двое мужчин. Людовика я узнала не сразу. Как, оказывается, радикально способна изменить человека одежда. Точнее ее подобие. Пожалуй, я не хочу знать, что именно эти двое творили наедине. Ясно одно, нос туда мне совать лучше не стоит. У Эмиля половина щеки вымазана чем-то синеватым и с блёстками. Голова Людовика обмотана кухонным полотенцем поверх грязных бинтов. Он головой, что ли, бился? Не понимаю. Или они вдвоем ночью ходили в отделение полиции выяснять отношения и их побили? Нет, ну что за бред. Я же уже видела Эмиля сегодня, буквально полчаса назад, и с ним все было нормально. Нет, какая-то царапина на щеке была, но не такое пятно. Или это что, язва? Скорее уж, сильный ожог. И почему у барона до локтя замотаны руки в бинты. Улыбнулась не всякий случай пошире. Стюардесса я или кто? Пассажиры могут быть разными. Так нас учили? Именно так. Не оленевод с припадочной лайкой, и это не самолёт над тайгой. Все остальное выдержать не так уж и сложно.

- Кто говорит, что гулять полезно? Надежда, добрый день.

- Разрешите вас поприветствовать эм-м на вашей кухне. Я сварила кашу к завтраку и уже забираю ребенка на прогулку по городу. Мы, пожалуй, пойдем.

- Постойте, - с нажимом произнес Эмиль.

- Зачем? - обернулась я уже от дверей, волоча за собой ребенка. Друг друга пускай хоть убивают. Мне-то что? Взрослые люди. А вот нам с ребенком пора, - мы очень опаздываем!

- Вот как? И куда же, я могу поинтересоваться? - сделал к нам шаг барон.

- Леди Надежда ведёт меня на карусели.

- Марцелла посоветовала.

- Сама темнейшая госпожа? - с подозрением сощурился Людовик.

- Здесь так не принято обращаться! - шикнул Эмиль. Выдашь себя. И Джошуа не тому научишь, - Надежда, к завтрашнему дню я подготовлю все бумаги на ребенка. Доверенность, аттестат об окончании начальной школы и прочее.

- Разве он ее уже окончил? Он же в ней ещё не разу не появлялся, Эмиль.

- Джошуа занимался на дому с репетиторами. В Конго сложно со школами, но документы мне удалось получить. Вы, как я понял, обновили гардероб воспитанника?

- Да, - сделала я попытку попятиться к двери.

- Это чудесно. Приятной прогулки, - чуть улыбнулся изящный брюнет. Взгляд барона упал на кружку. Зря я, наверное, ее сюда притащила. Кто меня об этом просил? Добрые дела наказуемы.

- Это что?

- Вчера вы разбили посуду. Я зачем-то купила почти такую же кружку. Только эмалированную. Вы на этикетку не смотрите. Продавцы клеят сами не знают что. Зря, наверное, я это сделала, да?

- Я сейчас переведу вам золота на другие покупки. Гуляйте с удовольствием! Наймите карету! Не жалейте золота! Отдохните вдвоем, покажите наследнику город! Какая прелесть. У меня была похожая в детстве. Даже не сомневаюсь, Клаус придет в полный восторг.

- Непременно! - выдохнуть свободно я смогла только за воротами дома. Чем бы барон ни занимался, меня это касаться не должно. Люди разные. Только бы ребенок ничего лишнего не увидел.

Машины привычно гудят и несутся, обдавая прохожих брызгами с головы до ног. Воспитанник цепляется за рукав, изображая взрослого спутника. Уф. Хорошо-то как! И дождь как будто закончился, да и не было его толком. Так, водяное марево.

- Точно пешком пойдем? - добавила я озорства в голос, глядя как по лужам отчаливает автобус от остановки. Нам бы туда! В самое нутро. И сесть поближе к окну, чтобы дремать. Спать-то как хочется!

- Думаю, да. Любой город можно обойти за два часа. И понадобится не более двух недель, чтобы узнать его полностью.

- Думаю, ты заблуждаешься.

Маршрут на телефоне построен. Замечательно. Всего полтора часа в одну сторону. Три длинных моста, с которых нас сдует в Неву. На автобусе мы бы достигли цели ровно за точно тоже самое время, только без луж под ногами, в тепле и уюте. Или за двадцать минут на такси, там точно можно было бы выспаться. Эх, ну что за дурацкие мысли лезут мне в голову? Гулять очень полезно. Очень!

- Идём, дорогой. Что ты больше любишь, американские горки или пещеру ужасов?

- Пещеры ужаса дома встречаются не так редко. Да и нас сегодня отпустили без стражи, опять же я без меча, не смогу за вас заступиться. Нет, это абсолютно исключено. Если вас сожрёт нечисть, папа будет очень зол.

- Он так меня ценит?

- Он ценит время и услуги Эмиля. Где искать нового гувернера? В пещеры ужаса идти крайне неблагоразумно.

- Там безопасно.

- Вам так кажется, леди Надежда. Женщины благородной крови не всегда способны вполне оценить опасность, полностью полагаясь на окружающих их мужчин. Увы, но сегодня я не вполне способен быть для вас достаточно надёжным защитником, - от мальчишки остро повеяло рыцарской доблестью. Той самой, давно помершей, которой воздвигли памятник многие поэты прошлых эпох, - Горы я всегда любил и с огромным удовольствием буду наслаждаться видом местных вершин.

- Высоты ты не боишься? Нет, ну не надо на меня так смотреть. Я просто спросила, на всякий случай.

В ближайшем ларьке купила гелиевый шарик поярче и накрепко примотала к талии воспитанника. Подруга так выгуливает своего сына. Надёжный способ не потерять ребенка в дороге. И смотрится хорошо, и видно издалека. Теперь я его точно не потеряю в пути.

- Вы привязали ко мне лягушку?

- Мне кажется, это дракон.

- Драконы совершенно другие.

- Разве?

- Я бы с удовольствием вам показал настоящего, живого, если бы только мог...

Хвала небесам, что туфли я оставила в холле особняка! Рассеянность порой приносит восхитительные плоды. Иначе стёрла бы ноги по самое горло. Джошуа почти перестал шарахаться от гудящих машин через час пути. Первый мост произвел на нас огромное впечатление. Причем на обоих. Ветер поднял мои волосы вертикально, смастерил наскоро смелую прическу, да так и оставил. Воздушный шарик рвется вместе с ребенком в штормовое небо. И кажется, что мы зависли на нежной тверди посреди двух стихий. Серое небо в клочьях белых облаков, внизу стальная вода исходит на пену, жадно облизывает розоватый гранит, рвется и мечется в неутомимой надежде вырваться наружу из заточения, исполнить легенду, смыть заколдованный город, принести многоликую щедрую жертву на радость старым богам.

Ходят легенды, что раньше здесь было капище. Древнее как само мир, разрушенное пришельцами, взывающее воем ветров к кровавым подношениям. Буйство стихий ужасает, пробирает ледяным холодом и овевает тоской. По свободе, по сказочным крыльям, по полету. Чудится, заберись на коварную ограду, раскинь руки вширь и ты полетишь. Вверх, в самые облака, штормовые ветра своей силой дадут надёжную опору, вознесут вверх, туда, где спряталось золотое летнее солнце.

Малыш хмур и задумчив. Вижу, что буйство природы разбередило и его душу, позвало туда, куда взлететь бескрылому невозможно. Мы идём обнявшись, объединенные той самой тоской по несбыточному, по бескрайней свободе, по яркой жизни, что сильнее цепей объединила мятежные души. И мир вокруг чудится удивительным, а ветер зовущим. Взлететь бы, пропороть серую мглу сильными крыльями, отдаться восторгу и ветру! Но вместо этого я выше поднимаю клетчатый воротничок на аккуратной курточке молодого барона. И притягиваю мальчишку к себе, совершенно не удивляясь дорожке слезинок, бегущих по мягкой щеке. У меня точно такие же. Ветер. Это он беспощадно выбивает влагу из глаз, а может, слезы из сердца.

- Простите, я должен быть сильным.

- Ты крепко стоишь на ногах, и тебя не сдувает. Перейдем на тот берег, станет лучше. Это все ветер. Видишь, я тоже плачу.

Золото куполов возвращает надежду на счастье. Переливаются, играют в редких лучиках солнца, что по недоразумению упали на город. Мост позади. Разукрашенные фасады дворцов возвращают на землю, вынуждая забыть о стихии, прикрывают нас собой. И солнце снова льется на мир. На умытый утренним дождем асфальт, на статные храмы, на редкую зелень цветов. Прошло наваждение. Или оно и было настоящей реальностью?

- Предлагаю взять в аренду экипаж.

- Такси.

- Медленное.

- Других сейчас и не водится. Посмотри, как плотно стоят машины.

- Вынужден согласиться и признать вашу правоту. Мы приближаемся к окраине города?

- Наивный. Мы все ещё в центре. До окраины часов пять ходу.

- Ык. Я не предполагал, что город настолько огромный.

В особняке

Домовой наблюдал за хозяином с вершины просторного холла. Приятно, когда можно уменьшаться в размерах по собственному желанию. Новая коллекция трофеев стала уже привычной. Да, определенно, хозяина домовик зауважал. Столько чудищ убить, догадаться разукрасить их головами всю стену. И, главное, как удобно теперь сидеть. Не морда вепря, а пуховое кресло. Если ещё взяться руками за торчащие кверху клыки, то вообще похоже на трон. Просто роскошно. И кошик сюда долетать опасается. Авиатор недоделанный! Чуть себя не убил. Это ж надо было с такого размаха вмазаться в угол шифоньера! Грохнуло на весь дом, Федор Игнатьич, аж, пирожным подавился. Маринованной в меду вишенкой. И сполз кошик вниз так картинно, прямо как заправский актер. Потом и вовсе уснул на полу, распластавшись крыльями в лужице солнца, что натекла на пол сквозь намытое до блеска окно.

Огр тоже уже не так раздражает. Вон лапищи какие! И как он машет метлой! Нигде ни соринки! А как окна моет? Чисто хрусталь блестят. Хороший работник – заглавное украшение господского дома. Ещё бы Мария Федоровна заглянула сегодня на чай, жизнь и вовсе наладилась бы. Впрочем, после вчерашнего обжорства на кухне, да песен на люстре до обеда ее не дождешься, отсыпается, поди, у себя в апартаментах.

Федор Игнатьич и сам бы соснул, но дела. Да и любопытно поглазеть на настоящего эльфа, когда ещё такого увидишь в наших северных землях? Следующая вишенка проскользнула по горлу удивительно хорошо, прямо в желудок. Сейчас бы ещё молочка, да парного и с пенкой. Но об этом пока только мечтать. На корову новых хозяин не сподобился. Намекнуть бы ему, а то развел целый зверинец. И кошик есть, и огр, а парного молока нет. Корова, определенно, нужна. Во дворе завместо клумбы хлев возведем деревянный, снаружи камнем обложим, чтоб не хуже, чем у других. Лошадку купим и сани. Зимой так весело ездить в санях, сейчас-то уже никто об этом не помнит.

Эмиль упёрся обеими руками о подоконник и провожал гувернантку растерянным взглядом. Щека болела просто ужасно. Сам виноват. Догадался воспользоваться драконовым зельем. Все знают, что в мире за шестой дверью и травы другие, для прочих рас не предназначенные, да и зелья тоже, и камни. Глупец. Знал и все равно нанес на свою кожу. Эльфийская природная регенерация конечно способна творить чудеса, но встречу с риэлтором, похоже, придется переносить.

- Прости, я не знал, что мазь способна подействовать на кого-либо таким ужасающим образом. Ею обрабатывали даже коленки у сына, когда тот только начал ходить.

- Ничего страшного, я сам виноват. Забыл предостережения темнейшей. Ваш мир слишком странный.

- Мне кажется, или гувернантка на нас как-то странно посмотрела?

- Боюсь, я не хочу даже догадываться, что она о нас обоих подумала. Одно радует, клятву ты с нее взял и дальше особняка разговоры никуда не уйдут.

- Надо было, конечно, надеть доспех. Было бы проще спрятать шипы, да и чешую нарукавники бы спрятали.

- Наверное. Слуг сегодня все равно не нанять. Ни ты, ни я не сможем вести переговоры в таком виде.

- Как ни жаль.

- Тогда я, пожалуй, пойду. Приобрету для Агнес подарки. Может быть, загляну к тебе на обратном пути домой.

- Твоя квартира здесь рядом?

- Нет, конечно, ближе к окраине, там больше зелени, эльфийской душе она необходима. Здесь по соседству учится Амелия и все четверо детей Марцеллы. Добираться удобно.

- Но мосты, их же на ночь разводят? Если задержишься, так домой уже не вернёшься.

- Что поделать. Во всем есть свои неудобства.

Грохнула тяжёлая поступь шагов. Огр начал неспешно спускаться в столовую, то и дело оглядывая углы. Пусть домовых духов он и не видел, но чуял. Да и слышал обрывки застольных баллад, доносимые с люстры прошедшей ночью. Чёрное тельце распростертое на полу, огр заметил не сразу. Но как увидел, тут же схватился за сердце, предполагая самое худшее. Любимец маленького хозяина наверняка сдох. Вон и фантик конфетный рядом валяется. Видимо, кошик попал в немилость домового духа, вот и погиб.

Двумя пальцами, чтоб только не повредить тонких перепончатых крыльев, Клаус как мог бережно, подхватил с пола пушистую тушку. После обжорства прошлой ночи, неудачного полета и горькой обиды на фею кошик спал очень крепко. Или просто-напросто решил прикинуться дохлым. Надёжная тактика, спасавшая его шкурку от последствий собственных подвигов. Ну и от праведного гнева хозяина дома само собой. Брильянты каменных слез залегли поверх голубоватого меха. Огр рыдал в глубинах своей мягкой души. Единственный друг Джошуа и тот умер. Почти как любимая чашка. Разбился о шкаф или был убит. Какая теперь разница?

- Хозяин, питомец погиб! - засеменили по паркету огромные лапы, затянутые в туфли.

- Если он действительно сдох в этот раз, я буду счастлив!

- Людовик, это может быть довольно серьезной трагедией для твоего сына, - насторжился Эмиль пристально глядя на оскал дракона.

- Неси сюда! Поживей.

- Если нужно, у меня есть отличный ветеринар среди знакомых.

- Смотри, кажется и вправду подох! Знаешь, если б не Джошуа, я бы давно убил эту тварь. А голову водрузил на почетное место посреди верхнего ряда трофеев. Золотой медальер бы под нее заказал! Чтоб любоваться. Центральнее скалозубки. Это мой злейший враг. Столько нервов, сколько вытрепал мне он, не удалось вытрепать даже жене. Это из-за него я водружаю поверх своей кровати чугунную клетку каждую ночь. Погоди, я должен всё-таки убедиться, - с этими словами дракон выбежал на кухню.

Огр замер напротив Эмиля. Темный эльф бережно взял на руки мягкое тельце, поднес его к уху, чтоб выслушать сердцебиение. Дракон в это время разломил грейпфрут на две равные половины и громко рыкнул.

- Цитрин! Кому говорю? Лети сюда, падший!

Кошик шелохнулся, повел пуговкой влажного носа, принюхался. Не до притворства, когда дело дошло до любимого лакомства. Ошалело взобрался на плечи темного эльфа, толкнулся неожиданно мощными лапами от спины, разодрав в клочья рубашку вместе с нежной кожей, потерял на секунду равновесие и взлетел.

- Ожил! Господин Эмиль! Ожил! Вы сотворили чудо!

- Кажется, я останусь у вас до вечера. Агнес, если увидит эти царапины, меня абсолютно точно убьет!

- Хочешь, я подарю тебе те рудники, о которых мы говорили, Эмиль? Прости, что так вышло.

- Чтобы я в них закопался?! Лучше лопату и грабли! Я видел тут неподалеку подходящую клумбу! Похороню себя там! Заблаговременно! Чтобы супруга не изранила пальцы о древко инструментов! Ей останется только мечом мою могилу проткнуть!

Впервые в жизни выдержка изменила темному эльфу. На долю секунды ему показалось, что все трофеи, насмехаются над ним с мест своего окончательного пристанища.

Уловив на себе взгляд жутковатых, обезображенных яростью черных глаз, Клаус поспешил скорее на кухню, чуть не столкнувшись в дверях со своим господином.

- Эмиль, давай используем на тебе это противоядие? Оно должно быть безопасно.

- Эта тварь ещё и ядовита?!

- Только коготочки. Заживают царапины долго.

- Я убью его. Этого разрушителя моего семейного очага! Ты понимаешь, что он наделал? Как я объясню Агнес, что был у тебя? А не ходил, скажем, в бордель? Как?! - эльф рванул в сторону кухни, благо дракон успел его удержать. Громкая брань, от которой покраснели уши домовика, сотрясла люстру. Людовик с удивлением для себя обнаружил, что раса эльфов способна браниться, да ещё как! Изумительная фантазия. Одно только упоминание хвоста чего стоит.

- Падший - последний подарок сыну от моей супруги, она надеялась, что тот придушит младенца. Мне об этом проговорилась ее горничная, когда я вернулся в замок из похода и совершенно случайно приставил клинок к ее беленькой шейке. Джошуа вырос вместе с этим котёнком. Его нельзя убивать. Прости. Возьми лучше копи.

- Зачем мне копи?!

- Золотые, Эмиль. Там такая жила! И потом мой дом – твой дом. Пересидишь здесь пару недель.

- Дочери я что скажу? Что поселился у друга?

- Пусть она тебя здесь навещает. Может быть, наши дети подружиться, или вовсе поженятся лет через десять.

Обратно кошик летел не слишком уверено. Тонкая шкурка слишком плотно облегла наспех проглоченный фрукт. Второй плод он нес в зубах, не слишком-то осторожно сжимая их и разбрызгивая сок по сторонам. Досталось и портьерам, и стенам, трофеи тоже несколько пострадали.

- Господин, эта кружка мне? Я так счастлив жить в сени вашей заботы. Цветок эдельвейса сияет ещё пуще, чем прежний!

- Это тебе подарок от гувернантки. Кстати, ведьма сказала, что наш домовик похож на человека, я помню, ты спрашивал. И да, гувернантка духов тоже, оказывается, видит.

Глава 17

Надежда

Доехали, добрались, доползли! Водитель оказался милейшим человеком, всю дорогу нас развлекал беседой о собственных внуках. Я нечаянно запомнила их имена и даже почти не уснула под его бодрое: «Девушка, вам что, не интересно? Вы так и скажите, и я молчу! Вот моя Сонечка, она, знаете, всегда говорит, если что не по её выходит. Такая милая девочка! И так здорово уже говорит! Не умолкает! Ни на секунду! И в кого только такая уродилась? Как думаете?» Что я думала, таксисту выпытать не удалось. У меня просто не было шанса вклиниться в монолог и ответить. Да и не особо-то хотелось, если быть честной.

Наконец машина остановилась у тротуара. Водитель вышел и три раза рассказал в мельчайших подробностях, куда и как нам идти. Чуть проводить не собрался. Еле отбилась, благо Джошуа мне в этом помог. Воспользовавшись тем редким мгновением, когда мужчина решился на вдох, мальчик подхватил меня под руку и решительно заявил.

- Благодарю, вы были крайне любезны, - неожиданно властный кивок юной головы, пристальный взгляд на взрослого человека, от которого тот попятился и, извинившись, скользнул обратно в машину. Уф.

- Ты меня спас.

- Всегда можете рассчитывать на нас с отцом. Девушка не должна оставаться одна перед лицом неприятностей. Прошу, нам кажется в эту сторону.

Не хотела бы я встретиться с тем, кто воспитывал Джошуа до меня. Привить такие манеры ребенку способен разве что отставной адмирал или академик на худой случай.

Парк аттракционов подозрительно разросся с прошлого моего посещения. Когда оно было? Ой, я тогда, наверное, ещё в школе училась. Или уже на первом курсе института? Не помню. Зелень кругом, листва деревьев укрывает от чересчур яркого солнца, благо погода наладилась. Колесо обозрения видно издалека, помню, раньше я таких штук опасалась, а теперь даже стыдно за себя прежнюю. Подумаешь, тут и лететь не слишком-то высоко. Джошуа смотрит по сторонам, будто пытаясь впитать мгновения чужого беззаботного счастья, а может, просто наблюдает за тем, как ведут себя дети. Они носятся везде, играют, шалят, не имея никакого представления о манерах. Забавные. Только мне все время хочется их невольно одернуть, сбить в кучу, навести порядок. Профессия и тут наложила свой отпечаток. Не ожидала.

- Отдавай свою куртку, лето опять проснулось, тебе наверняка жарко.

- Лучше бы проснулся кто-то другой, - задумчиво вглядываясь в аттракцион-катапульту произнес мальчик, - когда лопнет резинка?

- Какая, дорогой?

- Та, что удерживает людей. Смотрите, ее натянули и должны, наверное, отпустить?

- Полагаю, что нет. Не беспокойся, тут все надёжно.

- Тогда почему люди кричат как перед казнью?

- На всякий случай. Идём, купим билеты.

- Я бы предпочел дождаться финала, чтобы знать, на что можно рассчитывать. Простите, что сомневаюсь в вашей правоте, но на ярмарочные развлечения это походит мало. Скорее на штурм крепости в отсутствие достаточного снабжения ядрами. Город в осаде?

- Нет. Все хорошо, смотри, их уже опускают.

- Не ожидал. И эти люди знали заранее, что они в безопасности? Или сажают на землю не всех?

- Тут полностью безопасно. Сейчас мы купим билеты и пойдем кататься на поезде.

- Мы только приехали, зачем нам сразу же уезжать?

- Он ходит по кругу.

- Странное место. Зачем нужен такой поезд? И где здесь находятся горы? Вы же не могли меня обмануть?

- Сейчас сам все увидишь!

На первом же прилавке купила огромную сладкую вату, чтобы насладиться парой минут тишины. Пока дошли до кассы, вата исчезла. То есть она была секунду назад. Оп! И нет ее. Потерял Джошуа ее, что ли?

- Необременительное блюдо. Довольно изысканное. Жаль, так быстро закончилось. Предлагаю купить ещё несколько штук.

- Сначала билеты, - потерял или слопал? Вот в чем первый вопрос. И за ним следует сразу второй, сколько веса в той вате? Она же только по объему большая, а так-то весит всего ничего. Куплю потом ещё пару штук, вряд ли от такой мелочи у мальчишки что-то слипнется в животе, верно? Водичку только нужно, наверное, предложить. Я же гувернантка, следить за здоровьем ребенка обязана. Знать бы ещё, как это делать. Разберусь по ходу.

- Девушка, вам билеты куда?

- На горки.

- Экстремальные или детские?

- На самую высокую. Я обещала черной ведьме сводить мальчика именно на такой аттракцион.

- О! Два билета?

- Два. И ещё на парочку аттракционов. Тоже по две штуки.

- Исключите из списка катапульту, - пристально вчитался в перечень развлечений ребенок, - Ракета нам подойдёт, экстремальный спуск тоже, и что-то ещё на ваш выбор.

- Оплачиваете?

- Угу-м, - приложила карту, зевнула, и мы пошли.

Люди вокруг улыбаются, всем весело, и только я хочу спать. На аттракционе нам всем помогли пристегнуться, проверили крепления ремней, пересчитали по головам. Как приятно, что здесь не я за все отвечаю! Вагончик споро дернулся с места. Хорошо тут, жаль, что я засыпаю. И снится мне турбулентность. Незначительная, только пассажиры странные все – все время визжат. Через минуту меня разбудили совершенно по-хамски.

- Девушка, с вами все хорошо?

- Пристегните ремни, самолёт идёт на посадку! - выдала я.

- Надежда, можно ещё?

- Тебе понравилось? - с трудом мне удалось сфокусировать взгляд на воспитаннике, что-то у него глаза стали ярче, да и побольше, вроде, - Замечательный аттракцион, верно?

- Абсолютно согласен. Отдыхайте. Я схожу за билетами.

- Не потеряешься?

- Не надейтесь. Я скоро вернусь.

Отличный ребенок, умный, добрый, заботливый. Если немного сощуриться, его видно издалека. Не зря я привязала воздушный шарик к талии Джошуа.

- Можно мне плед? Когда мы проезжали вниз головой немного дуло по ногам, - обратилась я к служителю парка, но тот как-то странно на меня посмотрел. Нет, я понимаю, что это не самолёт, но плед-то дать можно? Или очки от солнца. Мешает дремать.

Джошуа вернулся мгновенно. Бегом, он, что ли, бежал?

- Я зафрахтовал наши сидения на час.

- Молодец. Садись рядом. Устраивайся, пристегни ремни, - бумс и я снова сплю. Самолёт, под нами тайга, следом межконтинентальный рейс, турбулентность, жёсткая посадка в грозу из-за поломки. А мне не нужно никуда идти и никого успокаивать тоже не надо! Счастье! Несколько раз меня пытались будить. Злые же тут работают люди. Поспать не дают.

- Мы можем идти, Надежда. Билеты закончились, и я проголодался, - глаза мальчишки светятся от восторга. В самом прямом смысле светятся. Я никогда не думала, что так бывает. Полагала, что это просто крылатое выражение. Но тени от ресниц ложатся на личико весьма однозначно. Забавно узнать о таком эффекте, будучи взрослой.

- Банковскую карту не потерял?

- Она уже у вас в кошельке, вы сами убрали ее.

- Не помню, прости, - потянулась и только теперь заметила глазеющую на нас толпу. Что-то не так? Вроде бы я ничего плохого не сделала. Ну, волосы дыбом стоят немного. Подумаешь, здесь ветрено. Встала и вовсе под аплодисменты. Странные люди. Нет, ну вот честно. Что такого произошло?

- Девушка, скажите, кем вы работаете? - с благоговением подошло ко мне какой-то мужчина.

- Гувернанткой.

- Героическая профессия.

- Ничего особенного.

В кафе я заказала себе чашечку кофе, и жизнь заиграла новыми красками. Ребенок уплетает за обе щеки все, что ему предлагают, даже урчит от удовольствия. На нас опять смотрят. Пусть ест, растущему организму нужно много еды. Не за руку же мне его хватать? Или я дурацкая гувернантка? Но и кашу в стаканчиках вроде не продают. А кормить воспитанника точно необходимо. Мимо шашлычной мы тоже не смогли спокойно пройти, Джошуа и там все подъел. Восточные мужчины парнишку очень хвалили. Вынесли вердикт, что вырастет он непременно джигитом.

- Это кто? - подозрительно сощурился в ответ Джошуа.

- Тот, кто смел в бою и любит свободу.

- Вы удивительно правы, господин. Заверните мне с собой вон тот шашлык потолще. Не стоит экономить на будущем знатного рода в моем лице.

- Тот шашлык? Это начинка для шавермы.

- Лепёшек не надо. Раздайте их бедным. На мое счастье.

- Но там два килограмма баранины. Я сам нанизывал.

- Мальчик растет. Отец велел кормить его досыта. И чашечку кофе для меня. Если можно, с конфеткой.

- К-конечно.

Ракета, ещё другие аттракционы. Я почти отдохнула за этот чудесный денёк. Мальчишка абсолютно везде себя ведёт как взрослый, у меня сложилось полное ощущение, что впервые я провела день рядом с настоящим мужчиной. Рыцарем или лордом, дворянином, а может, наследным принцем. Одним из тех самых мужчин, о которых пишут в романах. И дверь откроет, и сумочку подаст, проследит, чтоб я ничего не забыла. Везде улыбается, кажется, он по-настоящему счастлив. Расплавленное золото так и плещется в глубине карих глаз, да и улыбка не сходит с загорелого личика.

- Домой? Скоро вечер. Отец, наверняка беспокоится.

- Барон очень смел. Этим подозрением вы его оскорбите.

- Я имею в виду, он беспокоится за тебя. Мы очень давно ушли.

- У него исчезнут все причины для беспокойства, как только мы вернёмся домой. Вызывайте такси.

- Медленное?

- Самое быстрое из тех, что здесь водятся.

Машина подъехала сразу, мальчишка взялся за ручку чтобы открыть передо мной дверь. Кошмар! Аллергия! Да ещё какая! Все пальцы разнесло, на них проступили крупные пятна и те будто горят в огне. Покормила, называется, досыта, идиотка! Это наверняка на шашлык? Или на колбаски? А может, на ведро конфеток? Да какая, к бесу, разница! Сейчас начнет задыхаться, если отек переползет ещё и на горло, что тогда? Прикоснулась к руке. Так и есть, полыхает.

- Надежда, это у нас семейное. Нужно просто приложить лёд.

- Семейное у него! То, что твой отец аллергию не лечит – это его личное дело. Он взрослый и сам разберётся, как ему поступать. И потом, я не его гувернантка.

- Вы едете? Или отменяем? - донеслось меланхоличное из салона машины.

- В поликлинику срочно! Нет, в детский медцентр! Самый лучший! У нас аллергия! - таксист задумчиво посмотрел на зажатую а моих пальцах руку, почесал подбородок и неспешно тронулся с места.

- Может, измазался чем? Вы с краю подковырните. У меня у племяшки так было. Успели троих врачей обойти, пока не догадались как следует руку отмыть. И кто догадался? Профессор! Сестре тот кусок эпоксидки и пластилина обошёлся тысяч в пятьдесят, если не больше. Так ещё радовались, что профессор отмыл. Можно подумать, у них дома пустыня, и мыло только по праздникам завозят. Ну, что, отдирается? Нет?

- Тут ещё и пластик прилип.

- Значит, ожог. Ну площадь-то вроде бы небольшая. Да и на детях все заживает лучше, чем на скотине. Второй племяш в костер падал. Ничего. Зажило быстро. Только зад болел месяц.

- Он туда сел, что ли?

- Не, бабушка, моя мама, розгами отходила. Чтоб неповадно было прыгать через костер. Она умеет. Нас с сестрой вырастила одна. Выходите, вон клиника. Но я бы на вашем месте начал с допроса.

- Кого?

- Пацана. Диагноз будет проще поставить. Он же говорящий, верно? И глаза вроде смышленые ... Парень, а с глазищами-то ты чё учудил? Ладно, мать – кура, но ты-то, вроде взрослый мужик? Это линзы такие? Во мода что творит!

- А что с глазами?

- Светятся вовсю.

- Это у нас с папой родовое. Когда нервничаем, светятся. Мы раньше жили в горах, там так у многих.

- Уран, что ли, добывают поблизости? Жесть, конечно. Идите, надеюсь, вам помогут. Но, конечно, не факт. Это тебе не суп из гадюки есть немытыми руками. Тут точно врач нужен. Да и на борщевик не похоже. Хотя?

Я вылетела из такси, крепко ухватив ребенка за руку. Тот трепыхается чуть позади, как воздушный шарик. Кстати, где шарик? Не потерял? На месте. Сумочка тоже на месте... Дверь клиники открыла рывком, точно так же, как открывала недавно люк самолёта. С душой так, во всю ширину. Люди в холле при виде нас расступились и правильно сделали.

- Нам к врачу!

- По записи?

- Без.

- Без записи не принимаем.

- У нас экстренный случай. Вы понимаете?! - с таким напором я только обеды вытрясала в особо удаленных от цивилизации гостиничках.

- Секунду. Может, скорую вызвать?

- Я вас сейчас испепелю. А потом напишу жалобу во все министерства! О том, что вы и ваша клиника оставили моего мальчика умирать!

- Леди Надежда, не стоит, все просто отлично. Врач мне не нужен. Поговорите лучше с отцом, - слабо рискнул ребенок у меня за спиной.

- Цыц! У тебя кошмарная гувернантка! Просто ужасная! Хуже и быть не может. Отцу так и скажешь! - народ в холле окончательно стих.

- Вы заблуждаетесь.

- Если бы! Как так можно? В детских садах один воспитатель следит за тридцатью носами детей! Один! А тут! Ужас!

Девушка за стойкой наконец-то прониклась моей речью, и, кажется, поняла, что без врача я отсюда никуда не уйду.

- Минуточку подождите. Я позову хирурга, чтобы он осмотрел.

- Вы что, почитательница Франции? Мне кажется, только там была традиция отрубать головы кому ни попадя! Нам нужен аллигатор, а не хирург.

- Аллерголог?

- Я именно так и сказала! Руки – не хвост, а мальчик – не ящерица, обратно не отрастут!

- Леди Надежда! Вы же фея!

- Только очень недобрая! Запомни, у тебя ужасная гувернантка! Вот по кому точно гильотина плачет.

- Совсем мамаши оборзели, - шепнул посетитель и съежился под моим взглядом. Интересно, это кого он имеет в виду? Нагнулась к руке Джошуа. Пальцы как и были, напоминают сардельки. Хуже того, сыпь до локтя дошла. Зато полиэтилен из руки не торчит. Наверное, мне в машине он просто показался, а может, стряхнулся пока мы шли? Ни к чему думать о глупостях, я не доктор. Уф! Дождались. Вышел кругленький и в очечках мужчина.

- Ну и кто наш пациент?

- Вот! - ухватила я мальчишку за плечи, чтоб не попытался сбежать.

- И часто у нас такое бывает?

- Понятия не имею.

- Вы же мама, да ещё такая к-хм заботливая. Как же вы не знаете?

- Я гувернантка, - посетители в холле содрогнулись от хохота. Что в этом смешного?

- Вот как. Вообще-то я не могу вести прием несовершеннолетних без присутствия родителя или опекуна.

- Загрызу, - сказала я, не подумав. И куда только завалилась профессиональная этика? Нааттракционах, наверное, осталась.

- Н-да. Ну, идемте. В редких случаях, когда есть риск опасности для жизни, я, конечно, могу принять пациента и так.

- Как вы сказали?

- Это не ваш случай, девушка! Проходите. Что же все нервные то такие стали.

Стены кабинета разукрашены скалящимися монстрами. В каких только мультиках их откопали? На таких посмотришь и, действительно, перестанешь бояться врача, да и вообще кого бы то ни было в этой жизни. Вот только меня почему-то от страха трясет. Руки ледяные, ладони влажные, волосы встали дыбом по всему телу. Бр-рр. Доктор послушал сердечко через одежду, внимательно рассмотрел каждый палец, чем-то даже поскреб.

- Отек уже сходит. Я не могу с ходу поставить точный диагноз. Нужны анализы, пробы. Без родителя ребенка, увы, это сделать никак не возможно. Скорее всего, у мальчика просто аллергия. Поддержите руки в настое ромашки, я напишу, как приготовить, мазь можно попробовать, но лучше обойтись так. Самое главное для него – строгая диета и спокойная атмосфера, - уничижительным взглядом меня прибило как каменной плитой, - Нервное напряжение играет огромную роль в развитии детей. Негативную роль. Научитесь брать себя в руки.

- Я буду стараться.

- Вот ваш рецепт и диета.

- Каша и все?

- Каша и вода. Пока не пройдет. Удачи вам!

- Благодарю.

- Леди Надежда очень стрессоустойчивая. Она не кричала, даже когда наш экипаж перевернулся в десятый раз.

- Вот и хорошо. Удачного дня.

До особняка мы дошли пешком. Джошуа густо сопел, проходя мимо каждой кофейни. Ну уж нет, с меня достаточно приключений. Овсянка теперь наше все. Вот только как рассказать о случившемся барону, чтоб он меня не убил. Может, это он виноват? Ставил дома эксперименты. Сам же ходил с забинтованной головой и руками. Вот ребенок и надышался какой-нибудь дряни. Точно, это он. Только как бы ещё и его в этом убедить. Лучшая защита – нападение. Я же ребенка буду защищать, не себя. Значит, надо выглядеть пострашнее.

- Я сам переговорю с отцом. Это семейное, уверен, все уладится, - юный наследник как будто прочитал мои мысли.

- Ну уж нет. Я ему покажу, как уран дома варить. Или чем он там занимался, что у тебя даже глаза светились?

- Ничем.

- Убью, гада. Довел ребенка.

- Леди, это лишнее. Я бы не хотел стать сиротой.

- Не до конца! Частично убью! Местами!

Дверь нам отворил Эмиль. Посмотрел на руки ребенка, я даже рта раскрыть не успела, как-то глупо улыбнулся, присвистнул и скрылся.

- Господин Эмиль! Позовите, Людовика! - крикнула я тому в спину. В глубине дома что-то громко лязгнуло.

Глава 18

В особняке

В кабинете барона творилось невообразимое. Эмиль превзошел себя по той буре эмоций, что выплеснулась из него наружу.

- Гонца, принесшего благую весть, раньше награждали особо, - мурлыкнул темный и искренне улыбнулся дракону. Тот был слишком увлечен боевым доспехом. Боевой шлем никак не хотел садиться на голову поверх острых шипов. То и дело в стали появлялись новые вмятины. Потом ни один оружейник не сможет исправить этого казуса, сожалел полузмей. Да и как объяснить случившийся полуоборот без ущерба для репутации? Ведь всем сразу станет ясно, откуда появились изнутри эти круглые дыры. Ну уж нет, ни в одном серьезном сражении ему не ведом был страх. Об истинной причине случившегося лучше и вовсе молчать. Во всем виноват исключительно огр! Подкрался со спины! Знал же, что я этого не выношу. И второй раз показаться в обществе дамы в бинтах он не мог. Приходилось чем-то жертвовать. Или доспехом, или собственной гордостью. Лучше уж доспехом, его хоть и жалко, но все же слишком хороша фея, чтобы так низко себя уронить в глазах девушки третий раз подряд.

- МММ?

- Твой сын, у него начался оборот. Зверь очнулся после долгого сна, - сердце в груди барона ухнуло и совершило кульбит. Внезапно дышать стало нечем. Шлем соскользнул по голове вниз, шипы пробили толстую сталь и так и застряли.

- Ты уверен? - нелепо и часто заморгал Людовик, стремясь скрыть внезапную сырость, возникшую на ресницах. Драконы не плачут, разве что иногда.

- Обе руки отекли и покрылись розовыми пятнами, мне даже показалось, что появилось несколько чешуек между пальцев. Тонких, полупрозрачных.

- Почему он ко мне не идёт, наследник? Эмиль, ты, наверное, ошибся?

- Гувернантка его держит при себе, не даёт пройти в дом.

- Да как она смеет, безродная! Командовать бароном!

- Позволь напомнить, ты ее именно для этого и нанимал.

- Наверное ...

- И потом, никогда нельзя быть до конца уверенным в том, что творится в голове у столь юной девицы. Думаю, она очень опечалена, что появились эти пятна.

- Леди Надежда не любит драконов? Ты мне не говорил об этом.

- Она понятия не имеет, что вы существуете. И поэтому девушка опасается за здоровье воспитанника. Согласись, на человеке такие язвы выглядят жутко.

- Он счастлив, мой сын? - столько лет копившиеся надежды, все пережитое отчаяние, горечь отца, чей ребенок никогда не узнает, как держит ветер широкие крылья, все эти чувства обернулись безмерной гордостью, облаченной в два слова. Мой. Сын.

- Более чем.

- Помоги мне скорее застегнуть перчатку. Наконечники мешают подцепить пряжку.

- Теперь ты меня ещё и в оруженосцы записал? Поторопись, Джошуа ждёт.

Женский вскрик из холла первым различил из двоих мужчин именно барон. Сметя темного эльфа в сторону, он бросился к двери. Замок открылся не сразу, резное полотно погибло под натиском дракона, разломившись посередине.

- Я не это имел в виду! Людовик, остановись.

- Нас атакуют! Надежда кричала.

Эмиль подобрался и последовал за бароном.

Надежда

Дожидаюсь барона в самых противоречивых чувствах. Или меня прямо сейчас уволят ко всем чертям за то, что не уследила за ребенком, или я его всё-таки съем за то, что он развел в доме какую-то дрянь. Мне даже не важно какую, если честно. Главное – здоровье вот этого чуда, которое умудрилось просочиться всего за один только день в мое сердце. Раньше я чадолюбием особо не отличалась, а тут… Сама удивляюсь.

В дверь требовательно постучали, интересно было бы знать, кого ещё принесло. Хорошо бы Марцеллу, с ней как-то проще, да и Людовик ее уважает. Вот не хочу покидать этот дом, и дело даже не в деньгах. Просто здесь мне понравилось.

- Наверное, надо открыть? Отец ждал гостей, ты не знаешь?

- Думаю, стоит дождаться его самого.

- Ну а вдруг там Марцелла?

- Тогда, безусловно, стоит открыть. Нельзя заставлять темнейшую ждать. Впрочем, она бы наверняка заранее известила барона о визите.

- Сейчас и узнаем, - улыбнулась я мягко, потрепала мальчика по голове, - все же ему сегодня досталось. И руки болят, и гувернантка на зловредности исходит. Такое ни один малыш не выдержит.

Провернула в скважине тяжёлый ключ и чуть отступила, залюбовавшись моментом.

Золотистое вечернее солнце светит гостье в тонкую спину, отчего весь ее силуэт кажется неправдоподобным, горящим в огне. И длинные рыжие кудри, и узкое чёрное платье, и замысловатые туфли на низком каблуке. Довершает картину ветер, стремящийся раздуть это пламя, раскидывающий ее волосы по сторонам.

- Добрый вечер, - киваю я гостье. Та ни слова не говоря, шагает вперед. В сумрачном полумраке холла отчётливей видны черты ее лица. Изумительно белая, прозрачная кожа, яркий румянец, и глаза, горящие словно звёзды.

Вот только в руке у девицы внезапно сверкнул длинный кинжал. Я подобных никогда и не видела, разве что в фильмах. Черная рукоять крепко зажата в тонких пальцах. Уф. Не нервничать и думать головой. Я не в самолёте, а это не террорист. Все решаемо.

- Джошуа, поднимись к себе в комнату. Быстро, - ледяной спокойный тон вынудил ребенка послушаться. Слышу его удаляющиеся шаги. Девушка смотрит мальчику в спину. Ей, похоже, тоже свидетели не нужны.

- Вот ты какая, - девушка вскинула руку с ножом, явно собираясь попасть мне по горлу. Неужели объявилась жена Людовика?

- Какая? - на шаг отступила я в сторону. Отсюда, если что, по руке будет проще ударить. Самообороне нас тоже учили, вот только эти навыки мне применять совершенно не хочется. Тем более, что без работы я так точно останусь. Мало того, что за ребенком не уследила, так ещё и жену побила.

- Такая, которая посмела быть с моим мужем. Увести его от меня, заставить забыть о нашей дочери.

- У вас же сын? - ещё чуть-чуть в сторону. Так уже лучше. Надеюсь мне удастся заговорить ей зубы подольше.

- У нас всего один ребенок, дочь. И ты даже ничего не станешь отрицать? Смеешь смотреть мне в глаза? - выпад ножа пошел совсем не по плану. Чуть не зацепила мне грудь. Каким чудом я успела отскочить в сторону за столик, сама не понимаю. Только что взвизгнула слегка. Девушка и не думает отступать. Все так же сжимает нож в руке. Я медленно двигаюсь в сторону лестницы. Лязг металла, рык троящего двигателя позади. На мотоцикле кто-то решил прокатиться? Я бы обернулась, но боюсь отвести взгляд от ненормальной. Внезапно меня зажало в тисках и подбросило в воздух. Перед глазами пол. Я лежу на чьем-то плече животом, крепко прижатая рукой к жёсткому телу.

- Эмиль, уйми свою жену, - твердо звучит голос барона.

- Агнес! Какого демона здесь происходит?

- Ты променял меня на нее?

- Дай мне кинжал.

- Нет.

- Я перед тобой честен был и всегда останусь. Это дом моего друга. Леди Надежда заботится о его сыне.

За спиной возня. А меня перекинули иначе. Взяли на руки, прижали к груди. Надо мной склонилась голова в рыцарском шлеме, глаза светятся ярко, в них и досада, и злоба. Точно такие же глаза, как у Джошуа, разве что крупнее и ярче. Губы сомкнуты в тонкую линию. От мужчины пахнет металлом и сыромятной кожей. Внезапно пропал весь мой гнев на Людовика. Да и как можно яриться на руках у рыцаря, будучи прижатой к доспеху. Тут остаётся или бояться или мечтать о несбыточном.

- Вы не пострадали? - мотнула головой, опешив от бури эмоций.

- Супруга Эмиля дурно себя повела. Мой сын?

- Я отправила воспитанника в его комнату. Испугалась, что девушка может ему навредить.

- Вы все правильно сделали.

- У него аллергия на обеих руках. Наверное, солнечный ожог. Мы слишком долго катались на…

- Это замечательно, - улыбнулся барон, сцапал мою руку в железный капкан и поднес к своим губам. Я замерла, кажется, и дышать перестала. С одной стороны, невероятно оказаться на мгновения в эпицентре романтической средневековой сцены. И этот сильный действительно красивый мужчина, и его готовность меня защитить, и то, как крепко он прижимает меня к своему кожаному доспеху. А с другой стороны, почему нигде не пишут, что лежать на руках у рыцаря так больно и жёстко? Что стальные перчатки царапают кожу, что щетина на лице у мужчин почти стальная, да и шлем норовит разрезать запястье. И все же я сражена. Едва ощутимое прикосновение губ обожгло руку электрическим током. Не от удовольствия, мне внезапно стало именно больно, в том месте, где он приложился губами. Будто под кожей начал взрываться небольшой фейерверк, как если бы я прикоснулась к оголенному проводу. Дернулась в попытке освободиться. Людовик мгновенно распрямился.

- Простите, не думал вас этим смутить. Я очень признателен вам за сына.

- Ему нужно к врачу, мы сегодня были в медцентре...

- Уверен, это лишнее. К утру все пройдет. Мальчик перегрелся. Со мной такое тоже случалось, - улыбка преобразила его суровый профиль. Мгновение, и барон закружил меня на руках, а потом, грохоча доспехом, все так же сжимая меня в объятиях, побежал в сторону лестницы. Джошуа встретился нам на пути с мечом в руках. Игрушечным, но очень похожим на настоящий. Кажется, все в этом доме решили меня спасать.

- Покажи свои руки, наследник, - требовательно рыкнул Людовик так, что правое ухо у меня слегка заложило.

- Можете убедиться, отец, все хорошо. Леди Надежда по настоянию Темнейшей водила меня в парк, где добывают ужас и страх у людей.

- Мой сын! - хоть бы не уронил. Падать на ступени лестницы будет больно. Нет, не уронил. Всего-навсего перебросил через плечо вниз головой. Интересно,я так и буду болтаться по дому куклой?

- Меня уже можно поставить на место, - слабо пискнула я. Бесполезно, похоже. Подняла голову, постаралась сдвинуть волосы с лица и почти встретилась взглядом с Марцеллой. Та, судя по всему, только что вошла в дом. Вон и Эрлик стоит за ее спиной.

- Весело у вас тут, - хмыкнула ведьма, - Агнес, и вы тоже здесь?

- Моя супруга уже уходит домой!

- Пусть останется, дела подождут. Когда мы ещё сможем посидеть вместе, насладиться кофе? Мы с мужем купили пирожных по пути к вам.

- И баранью ногу. Хамон называется.

- Свиную. Ты перепутал.

- Темнейшая! Я счастлив вас видеть! - развернулся барон вместе со мной. Лишь чудом успела отклонить голову от встречи с перилами. Зато теперь ничего не видно кроме раскрасневшегося личика воспитанника. К гостям обращена самая склонная к приключениям часть моего тела.

- Имей в виду, тебе сладостей нельзя, пока аллергия не пройдет.

- Угу-м. А вы теперь всегда будете ездить на папе?

- Надеюсь, что нет.

Голос Марцеллы ни с чьим не перепутать. Он весь пропитан весельем, смехом, девичьим восторгом. Интересно, она злиться вообще умеет? Или всегда такая?

- Людовик! Получилось?

- Видна тонкая чешуя! Марцелла, я вам безмерно обязан. Вы вернули к жизни продолжение моего рода. С женой других детей у нас больше не будет. Вся надежда была на моего Джошуа.

- Доспех вам идёт, но смотрится эксцентрично. Вы не находите? Да и гувернантка, вроде не попугай, чтоб держать ее на плече.

- Шипы. Кхм. Я был вынужден укрыть голову. Полуоборот иногда происходит в минуту слабости.

- Дайте угадаю, вы застряли в лифте? Нет? Пожарная машина? Автобус? Тоже нет? Ну, тогда не знаю. Ставьте Надю на место и идемте пить кофе. Ничего, что я распоряжаюсь в вашем доме?

- Я могу подарить вам весь этот особняк вместе со скромным садом.

- Спасибо. Не нужно. Нам с мужем уже дарили особняк. Там завелась моя мама. В этом может завестись моя тетя. И тогда мне останется только бежать из города на попутках. Да, Эрлик?

- София чудесная женщина. Я не понимаю, почему вы не ладите. Но особняк нам, и вправду, не нужен. Столько хлопот с наймом слуг. Благодарю, но это лишнее. Кстати, девушке лежать на доспехе не слишком удобно. Лучше будет, если вы переложить ее ближе к своей шее. Там, где нет лат.

- Я как-то не подумал. Простите, Надежда. Идёмте скорее к столу. У нас внезапно случились гости, а я, признаться, совсем не готов, - наконец-то меня поставили на пол, и стало возможно просто оглядеться по сторонам. Как же я зла! Нашел куклу! Нет, за то, что спас от той ненормальной, конечно, спасибо. Но дальше-то куда нес? Руки ободраны, на животе появилась вмятинка, и, как будто, даже вышел из комы мой пресс. По крайней мере, сейчас я его отчётливо ощущаю – все мышцы ноют. И зачем только Людовик вырядился в доспех? Отдал дань уважения предкам? Сегодня особый день? Празднуем всеобщее сумасшествие? Рыжую фурию из дома так и не выгнали. Стоит бледной молью за спиной у Эмиля. Одно радует, хоть кинжал у нее отобрали. Надеюсь. Вот уж не думала, что у такого элегантного мужчины есть жена! И, тем более, такая повёрнутая. Впрочем, девушку можно понять, только не к тому она ревнует! Брр-р. Ещё и волосы у меня на голове окончательно встали дыбом. Спина ужасно чешется между лопаток. Определенно, мы с Джошуа чем-то отравились в том парке. У него руки, у меня сейчас, похоже, спину обсыплет. Уф. Хоть бы меня с работы не выгнали, впрочем, Людовик вроде бы миролюбиво настроен. Радуется тому, что я вообще вернула ребенка домой. Хорошо быть оптимистом.

- Мы сейчас сами накроем стол, да, девочки? Агнес поможете постелить скатерть?

- Да, конечно.

- Мне кажется, тебе стоит извиниться перед хозяином дома и гувернанткой, - ледяным тоном приказал Эмиль супруге.

- Прошу простить, вышло, и вправду, очень неловко, - губы Агнес трясутся как у девчонки на выпускном, что сломала каблук у единственных туфель. Сама виновата, и все же мне ее искренне жаль. Кто, как не я, знаю, до чего может довести муж. Мой собственный брак не продержался и года, еле унесла ноги. Точнее, хвала небесам, что бывшему мужу предложили поработать в Канаде.

- Я могу простить нападение на своих домочадцев только женщине, жене друга. И только один раз, - ещё холоднее отрезал Людовик.

- Я цела, ребенок не испугался, а значит, ничего страшного не произошло. Предлагаю забыть эту глупость. Бывает.

- Главное, чтоб это не повторилось, да, дорогая? - подхватил супругу под локоть Эмиль и увел в столовую, - Я помогу тебе найти скатерть. И даже ее расстелю. Присаживайся.

- Эрлик, поухаживай за Агнес, пожалуйста. Мне бы хотелось поговорить с Эмилем наедине, если ты не возражаешь?

- Конечно, нет, любимая. Как я могу.

- Я, пожалуй, сварю кофе, - огляделся барон, - Джошуа, помоги достать чашки. Леди Надежда, вы можете отдохнуть, мы сами справимся.

Уговаривать меня не пришлось. Где та комната гувернантки? Хоть приведу себя в подобающий этому обществу вид. Доспех найду какой-нибудь завалящий, или меч. Ну, в крайнем случае, сушёную свиную ногу. Впервые вижу, чтоб с таким подарком являлись в гости. Сколько в ней веса, интересно? Обычно хамон значительно меньше. Тут нога, так нога. Метр в длину точно есть. Дурдом, но мне здесь нравится, как ни странно. Ещё бы спина не чесалась.

Домовик

Домовик притаился под потолком. Прямо за каминной решеткой. Отсюда все замечательно видно. Неудобно, когда в доме ведьма и фея. Нет, с одной стороны приятно, что есть с кем побеседовать. Но подслушивать до ужаса неудобно. А как иначе? Тут дело не в любопытстве, конечно же, нет. Просто по статусу положено знать, что и кто замыслил. Ещё бы сажа не сыпалась на голову. Уф.

Эрлик расположился напротив юной красотки. Та удивительно хороша, не смотря на сизые тени, залегшие под глазами и бледную до синевы тонкую кожу, на которой играет тревожный алый румянец.

- Не понимаю, Эрлик, почему ты не беспокоишься.

- О чем?

- Мой муж и твоя жена. Они так близки друг с другом, и ты так легко отпустил ее вместе с Эмилем. Откуда нам знать, что сейчас происходит на втором этаже? Они же туда поднялись?

- Ты напрасно ревнуешь.

- Эмиль уже столько времени не пускает нас в замок, почти не появляется здесь в апартаментах. Задумал купить соседние, говорит, что для дочери. Но я-то знаю, что это не так! Он хочет жить отдельно от нас. От меня. С другой. Может быть, даже с Марцеллой.

Эрлик досадливо хмыкнул.

- То есть он тебе так ничего и не рассказал?

- Не рассказал чего?

- Как они, как мы все втроём познакомились?- девушка отрицательно мотнула головой, - Гордец и дурак. Я был рабом. Ты не знала? Меня подарили Марцелле. Так я стал гаремным рабом. Нет, ты неправильно думаешь. Мы первое время сильно не ладили, да это и не важно. Но был бы тогда у меня шанс убить темную ведьму, я бы это сделал. Однако шанса не подвернулось, а потом и я поумнел. Влюбился до одури, так иногда бывает. Нахлынет, когда уже ничего хорошего от жизни не ждёшь. Да и Марцелла оказалась совершенно иной, чем мне поначалу казалась. Любящей, доброй, очень милостивой? Не могу подобрать слова.

- Я не представляю рабом тебя.

- Двенадцать лет. Когда с меня сняли ошейник, мне исполнилось двадцать семь лет. А потом в нашу жизнь ворвался Эмиль. Эмильенель его тогда звали. Младший сын короля Темного леса был отдан по старому договору в качестве дани хозяйке Портального дома. В качестве гаремного раба. Моей жене. Тогда ещё госпоже. Как думаешь, я был счастлив?

- Эмиль был рабом?

- Темные эльфы блюдут договор. Был, но не долго. Знаешь, в самый первый вечер он попросился к Марцелое в спальню. Каких усилий мне стоило не свернуть его шею, ты даже представить себе не можешь.

- Могу.

- Я остался подслушивать под дверью. Он просил мою госпожу о смерти. Только бы не очутиться с нелюбимой на одном ложе. Я полагаю, с тех пор ничего не изменилось. Да и Марцелла сказала, что относится к эльфам как к красивым скакунам. Любуется, но не больше.

- Она его освободила?

- Да. Довольно скоро.

- Но почему он не вернулся на родину, в Темный лес?

- Потому что не терпит предательства. Гордый слишком, чтобы даже ступить под кроны их леса. Хоть и скучает, я знаю. А знаешь, что самое интересное в этой истории?

- Боюсь даже предполагать.

- Погиб наследный принц. Полагаю, Эмиля зовут занять его место. Иначе бы он не прятал вас с Амелией здесь.

- Не понимаю.

- Ты человек и никогда не сможешь стать королевой темных эльфов. Это значит, что Эмиль должен овдоветь.

- Он готов отказаться ради нас с дочерью от престола?

- Вероятно.

- Тогда почему он ничего мне не объяснил?

- Ему бы пришлось рассказать всю историю с самого начала. Думаю, он не уверен, что ты простила бы ему прошлое. Не каждая женщина согласится быть замужем за бывшим рабом.

- Идиот.

- Полностью согласен. Вы идеально подходите друг другу. Впервые вижу женщину, рискнувшую ворваться в логово дракона с кинжалом в руке.

- Какая же я дура.

- Не могу противоречить даме. Мы с супругой собираемся в короткое плаванье по северному Балтийскому морю. Предлагаю вам составить компанию нам. Вместе будет значительно веселее.

- Эрлик, а почему он не хочет ещё детей? Ты не мог бы узнать? Дочь уже скоро войдет в брачную пору, а я так и не принесла мужу второго ребенка.

- Узнаю. Ну так что, в плавание?

- Если муж согласится. Я буду рада. Спасибо.

Домовиха

Марии Федоровне пришлось не по вкусу сидеть в цветочном горшке, места мало, цветы посадили дурацкие! Нет бы, картофелину ткнули, а лучше укроп, ну на крайний случай, гвоздику. С нее хоть семена для пряничной сдобы можно собрать. Но эти луковицы бесполезные-то зачем понатыкали? И толку никакого, и зелени мало. Голову и ту не спрячешь. Ещё и горшок слишком узкий. В нем с комфортом не разместиться.

На балконе тем временем стояли двое. Черная ведьма любовалась родным городом, всматриваясь в окончание улицы, лаская взглядом роскошную лепнину особняков. Девушка ждала, чтобы эльф заговорил первым. Тот не спешил начать. Стоял, замерев, поджал снежно-белые губы, обратил взгляд куда-то в себя. Домовиха немного заерзала, пристраивая подбородок себе на ладонь. По всему ясно, разговор будет долгим.

- Надеюсь, мне твоя жена нож к горлу не приставит? Что у вас происходит, Эмиль?

- Эмильенель. Темный лес вернул мне прежнее имя. Мне стыдно за жену. Прошу извинить, это больше не повториться. Я ушлю ее как можно дальше отсюда.

- Даже так? - развернулась всем телом девушка к своему другу. Тот, словно бы от ее взгляда, опустился на колени, склонив голову к полу.

- Позволь мне просить о милости, темнейшая.

- У друзей так не просят. Или все? Старая судьба слаще новой жизни? - черные омуты эльфийских глаз резко вскинулись вверх.

- Что? Я никогда не вернусь в Темный лес! Мне вернули имя, вернули честь. Но вернуться? Старейшины никогда не простят мне такого брака. Они убью обеих, и жену, и дочь. Прошу, защити. Больше мне помощи просить не у кого, - девушка провела ладонью по собранным в тугую косу мужским волосам.

- Идиоты должны держаться вместе. Так проще жить. Уже не кажешься сам себе таким странным. Может, встанешь?

- Ты хочешь сказать, что я должен занять место наследника?

- Нет, я про нас. Мы должны держаться ближе друг к другу. Среди темных идиотов немного. Ты эксклюзив. Я все думала, неужели Эмиль решил вернуться к своим? Думала, ну не может же быть. Но тогда почему не просит о помощи? Должен же был обратиться. Думала, мало ли темные сделали ставку на среднего сына. Его решили выцарапать от лунных эльфов.

- Это невозможно. Так ты поможешь?

- Агнес почему ничего не рассказал?

- Рассказывать пришлось бы ... все. Она станет презирать меня. И Амелия тоже.

- Не станет. Помогу, только пока не придумала как. Хватит творить глупости, Эмиль, поговори с женой. Мы сегодня уплываем с Эрликом на рыбалку. Составишь компанию? Я буду рада провести время вчетвером. Ты, Эрлик с удочкой, мы с Агнес в кают кампании. М?

- Буду рад.

- Вот и хорошо. Я закажу билеты на вас. Кстати, ты не знаешь случайно, Людовик вернётся к себе за дверь шестого мира сегодня?

- Наверное, подождёт до утра.

- Надо подумать, что делать с Надей. Хорошая девушка. Домовых видит. Может решить, что сходит с ума. Задержались бы они здесь на пару дней. Если что, и за нашими детьми присмотрят. Мой нянь с дочерью остался в Портальном доме. У сыновей экзамены здесь, в гимназии, да ты и сам знаешь. Амелия тоже сдает. В одном классе учатся.

Домовиха схватилась за сердце. Хозяева! Все же было так хорошо! У ее милой Наденьки уже начал проступать символ истинной пары дракона! Да такого союза и в тысячу лет не случится! Чтоб ночная фея и дракон! Особняк опустеет! Гнездо разорят! Ещё ничего не успели и уже покидают! А как же я? Как мое с Федор Игнатьичем личное счастье? Феечка же обещала!

На домовиху было жалко смотреть. Да и некому. Черная ведьма скрылась по ту сторону двери. И только трамвай своим дребезжанием оплакивал судьбу домовых.

Глава 19

Надежда

Людовик сам поднялся, чтоб пригласить меня к ужину. Чудеса! С его-то заносчивостью ведь это, и вправду, все равно, что совершить подвиг. И шлем этот ему определенно идёт. Только плаща не хватает. Огромный, он занял собой как будто всю комнату. И я ощущаю себя перед ним хрупкой и маленькой, словно на самом деле эфемерное существо, невесомая фея. Чуть склоненная в знак уважения голова, или мне это только показалось? И почему наедине с Людовиком меня охватывает волнение, хочется немедленно оправить юбку, пригладить ладонью волосы, поправить помаду, будто я недостойна. Вот только чего? Образованная, симпатична, умная, умею себя вести, знаю, что делать, если случится несчастье. А перед ним все равно теряюсь, как школьница в кабинете директора лучшей гимназии.

- Позвольте вручить вам этот подарок в качестве благодарности, - пробасил мужчина и счастливо улыбнулся, отчего искорки заплясали в глубине его глаз, - Я очень благодарен вам за сына, за моего единственного наследника, Джошуа, - протянул Людовик округлую шкатулку темного дерева.

Он женат. И не стоит думать о большем. Знак уважения и только. Любовницей я становиться не буду, это слишком бесчестно по отношению к мальчику. Не смогу рухнуть в грязь на глазах у ребенка. Не знай я Джошуа, ещё можно было бы о чем то подумать. Но теперь точно нет. Гувернантка и только. Да и кто знает, почему он расстался с женой и насколько близок со своим другом. Нет! Рокочущим басом меня на заманишь.

- Спасибо.

- Можете посмотреть. Мой сын, он того стоит, - не рискнула взять в руки подарок, только приподняла двумя пальцами гладкую крышку с вензелем посередине. Внутри засияла в свете люстры пара серёжек поразительной красоты. Не удивлюсь, если это, и вправду, настоящие камни. Бесстыдно переливаются на жемчужной подложке и удивительно напоминают поток горного ручейка, стремительный, искрящийся голубоватыми брызгами.

- Очень красиво. Спасибо, - что неудобно, говорить не стала. От таких украшений отказаться невозможно. Ещё заберёт. Нет уж, благодарна и хватит с него. Удивительные серьги. И дело совсем не в цене. Просто они словно живые, волшебные и пахнет из шкатулки мхом и сандалом, высокими можжевельниками, северным солнцем, что влило всю свою силу в эти камни.

- Прошу вас спуститься к ужину. Стол уже накрыт. Дамы ждут только вас.

- Доктор велел соблюдать Джошуа диету.

- Я очень признателен вам за такую искреннюю заботу о моем сыне, - любезно он выставил локоть. Точно так же, как его сын. Разве что на барона я, и вправду, могу опереться. Лестница отчего-то чудится мне эшафотом, с которого я по счастливому случаю схожу вниз. А там веселые голоса. Марцелла хохочет, ей вторит голос Агнес, Эрлик рассказывает чудесную байку про теплое и бескрайнее море. Мои пальцы внезапно накрыло широкой ладонью мужчины. Я отдернула руку излишне поспешно, быть может, и грубо. Барон ничуть не смутился.

- Вы не замёрзли, порождение лунного света?

- Вы очень красиво меня назвали, но право, зря, - стоит обозначить ту грань, через которую ни один из нас не должен ступить. Никогда. Ни за что. Не сегодня и точно не здесь. Джошуа сразу заметит. Не могу сделать больно ребенку. Ему и так, говорят, многое довелось пережить.

Стол, и вправду, накрыт. Эрлик трогает огромным кинжалом сушёную ногу неведомого создания. Сомневаюсь, что это была часть кабана, они таких размеров достигают разве что в сказках.

- У меня оставался барашек. Может, стоит запечь? - пророкотал барон. Никогда не привыкну к его голосу. Слишком он сильный и разбегается волной по всему дому, да и по моей спине тоже. Брр.

- Это хамон! Чудесное мясо. Мне доставили его прошлой ночью на нашей бригантине.

- Оно будто испортилось за время пути? - ощутимо повел носом мой спутник, и я внезапно захохотала. Нервы.

- Его специально выдерживают целый год в подземелье!

- Надеюсь, мы никого из гостей не отравим, - шепнул барон, - Надежда, вам лучше это не вкушать, - и уже куда громче, - А у моего сына диета. Доктор так прописал. Н-да. Джошуа, возьми блюдо пирожных и поднимись к себе в спальню.

Кошик качнулся на люстре, расправил крылья, не удержал равновесия и спикировал вниз.

Хорошая реакция у Эрлика. Успел подхватить за крыло, пихнул булочку в рот пушистому зверю и опустил на пол, мимолетно погладив по голове огромной ручищей.

- Джошуа врач разрешил только кашу.

- Наденька, не переживай. Мальчику можно все, я в этом абсолютно уверена. У меня таких трое. Обсыплет – пройдет, поначалу страшно, потом привыкаешь. Это наименьшее из зол. Садись к столу, все уже готово. Мясо вполне съедобно, я проверила на муже. Хотела вас с Людовиком попросить.

- Ради вас, темнейшая, я готов на любой подвиг, - барон отодвинул мне кресло во главе стола, рядом со своим. Чудеса! Только не нужны мне они такие.

- Дело в том, что мы все собрались в небольшое путешествие. Я, Эрлик, ребята. Можно, мы оставим ваш адрес и телефон детям? Мало ли что может случиться, чтобы им было к кому обратиться.

- Разумеется, буду счастлив помочь, если возникнет необходимость.

- Я и не сомневалась. Но больше рассчитываю на Надю. Поможешь? Они, вообще-то, самостоятельные. Это так, на всякий случай, если мало ли что. Я иногда становлюсь приличной мамой и начинаю переживать.

- Конечно, можете на меня рассчитывать. Я только памперсы менять не умею.

- Этот этап уже пройден, хвала великим богам. Эмиль, садись за стол. Что ты высматриваешь на проспекте?

- Да так.

- Я твоей жене уже все рассказал. Раз она все ещё здесь, переживать нам с тобой не о чем.

- Всё?!

- Абсолютно.

Брюнет побелел до синевы, обострились высокие скулы, выступила испарина на лбу. Так, должно быть, выглядит обречённый. Мне стало удивительно жаль этого полузнакомого. Захотелось его утешить. Нет. Такой жалости не простит. Лихорадочно сверкают черные глаза не то от ярости, не то от стыда, может, и вовсе от ужаса. Эрлик все так же нарезает на тонкие ломтики мясо, как будто ничего не случилось. Лишняя я здесь на этом сборище. Не хочу наблюдать чужую драму. Бегло прошлась взглядом по лицам. Людовик сделал вид, что ничего не заметил, украдкой улыбнулась черная ведьма, вскинула беззаботное личико Агнес. На нем не осталось и следа той безумной ярости, с которой она на меня набросилась. Неужели никто не видит, что творится с Эмилем? И какую великую тайну мог так беззаботно разболтать Эрлик?

- Я, пожалуй, пойду. Утром рано вставать, хочу сегодня выспаться для разнообразия, - никто не пытается меня остановить. Барон согласно кивает.

- Я сам прослежу, чтобы Джошуа лег спать как можно раньше, - черт, об этом-то я и забыла. Надо бы, и вправду, уложить мальчика спать, - Сын, Поторопись с окончанием трапезы.

- Да, отец.

- Надежда, возьмите с собой на завтрак, - Эрлик отхватил ножом кусок пергамента, - и откуда только достал? - споро уложил в него полкило полупрозрачных ломтиков. Увязал бечёвкой и сунул мне в руки.

- Это неудобно.

- Женщина должна быть сыта, чтобы не думала о переустройстве вселенной. Я давно женат и точно знаю. Диета приносит ужасные последствия. Марцелла как-то чуть меня не сожгла. Живьём!

- Эрлик! Есть нераспакованные пирожные? В холодильнике вроде оставались. Я принесу, - выскользнула Марцелла из-за стола. Сколько же лет ее детям и дочери Агнес? Почему они так легко оставляют в городе своих малышей одних? Вряд ли те старше Джошуа. Скорее уж, на пару лет младше.

Вышла на улицу нагруженная, словно верблюд. Неудобно, конечно, но зато как от этих угощений пахнет. Эмиля только мне жалко. Впрочем, сам виноват во всех своих грёзах. Или это Агнес надо жалеть? Любопытные люди. И всех их связывает какая-то тайна. Какая? Не зря же я давала клятву о неразглашении. Хоть бы не вляпаться ни во что. Проспект, проходная арка, парадные двери давно заброшенного особняка. От них навстречу мне отделилась тень. Я невольно вздрогнула и замерла на месте, показавшись себе замарашкой. Та самая незнакомка, что встретилась нам на пути с Людовиком. И вновь подул холодный северный ветер. Меня пробрала лёгкая дрожь. Незнакомка чуть склонила голову, задумчиво перебрала в пальцах длинный мундштук. То самое кольцо, которое я видела, вновь показалось на тонком пальце. Так и хочется показать серьги, что подарил Людовик. Вот только на мне никогда украшения не станут смотреться как на этой женщине. Чтобы носить их легко, нужно быть кем-то особенным. И ведь платье на ней совершенно простое, шляпка, какие продаются везде, в туфельках нет ничего необычного. Но только все вместе рождает удивительный образ роковой, поражающей смертельно, дьявольской красоты. Стоим друг напротив друга, бесстыдно рассматриваем одежду, платья, будто взвешивая их взглядом. Ещё этот свёрток в руках. Зачем только взяла с собой столько еды? Можно подумать, с голодного острова, побирушка. Ещё ведь и радовалась угощению.

- Я помогу вам.

- Простите?

- За вас просили сеньор Росси и сеньор Бенуа перед тем как уйти, - девушка сделала неповторимый жест рукой, указав на небо. Где только таким учат. В какой школе танцев?

- Я все правильно сделала? Тому передала бумаги?

- Женщина не может позволить в себе сомневаться. Здесь недалеко. Идёмте со мной, - кивнула она на закрытые двери старого дома.

- Уже поздно.

- Самое время, - ответ не дающий на отказ права, - Наши друзья просили передать вам в подарок небольшую безделушку. Мне кажется, они были не правы. Да и что могут смыслит мужчины? Вы согласны со мной?

- Наверное.

- Никогда не позволяйте себе сомневаться. Вы фея и только вам решать за всех. Ключ под порогом. У меня, к сожалению, заняты руки. Доставайте смелей! Этот дом принадлежал мне. Прежде...

- Если нас заступают?

- И что с того? Скажите, что двери были открыты, а вам послышался плач младенца. Не сомневайтесь. Оно того стоит, - лукавая улыбка.

Этой женщине почему-то отказать невозможно. Словно я попала под ее чары. Увесистый ключ весь в грязи. Замок натужно скрипит. Двери распахнулись, обдав нас старой побелкой и пылью. Я сильнее прижала к себе свёрток с едой, будто он способен меня защитить.

- За мной, не отставайте. Сигнализация включится через полчаса.

Неслышно она взбегает по тонущей в тенях лестнице. Те, словно живые, тянутся к ее строгому платью. Здесь все замерло в прошлом. Нет звуков, слышны только мои собственные шаги. Девушка петляет между колонн, как будто и сама становясь тенью.

- Возьмите ломик в углу. Вон там, у стены. Рабочие оставили. Я их попросила, - в голосе чудится дьявольское самодовольство. На что я иду?

- Лом?

- Именно его. Поторопитесь.

Подхватываю тяжёлый кусок железа, почти бегу за призрачной тенью. Она все ускользает и внезапно остановилась. Я не ожидала, почти налетела на нее. И всю меня снова обдало ледяным холодом. А может, могильным? - мелькнула и угасла в голове глупая мысль. Как только я на это приключение согласилась?

Мы с женщиной стоим посреди округлой небольшой комнаты. Пыльное окно плотно закрыто. Огни уличных фонарей, подслеповатое ночное солнце, ничто не может пробиться внутрь дома. И только зеркало висит на стене. Огромное, запакованное в золоченую раму. Слюда искажает отражение. Матильды будто и нет со мной рядом.

- Бейте.

- Зачем?

- Механизм тайника проржавел, нам иначе будет его не открыть. Там мои вещи.

Не могу и не хочу крушить старину. Собственная рука решает иначе. Взлетает лом, вырывается на свободу. Брызги стекла летят во все стороны, я еле успеваю прикрыть глаза и лицо.

- Одна тысяча девятьсот семнадцать. Буква р. Заглавная. По фамилии того, кто берег этот дом.

Дверца старинного сейфа обнажена. Видны останки заржавелого механизма, который отодвигал зеркало. Выставляю код, благо здесь все работает так, как нужно. Буква появляется неторопливо. Готическая, латинская. Внутри пустота, обрывки бумаг и невзрачный бутылек у стенки.

- Все истлело. Забавно.

- Не то слово, - я внезапно рассердилась на свою глупость и на эту красивую женщину.

- Пузырек выльешь в ванную. Окунешься с головой насколько дыхания хватит. Пальцы суй под все это. Быстрей. Скоро придут матросы.

- Кто? - палец нырнул в ободок кольца. Точно такого же что и у женщины? Или просто похожего?

- Нашла? Это тебе от сеньоров. Награда. Дома рассмотришь. Пузырек спрячь в сумочку. Его никто не должен увидеть. Беги! Не туда. Через окно. И там на балкон соседнего дома. Он жилой, все двери открыты.

- А вы? - услышала топот ног внизу и похолодела от ужаса, вмиг осознав, что творю.

- Смешная и глупая. За меня точно не переживай, - грохнула рама, распахнулась под порывом внезапно налетевшего ветра. Пузырек скользнул в сумочку. До соседнего балкона, и вправду, всего один метр. Влезла на подоконник. Как же страшно и шагать на высоте второго этажа над асфальтом совершенно не хочется. Может, есть другой способ? Не успела обернуться. Меня рамой ударило в спину. Только и успела, что выставить вперёд руки. Кубарем влетела на соседний балкон. Подскочила, скользнула внутрь дома. И вправду, жилой. Из квартир тянет жареным луком и супом.

Уф. Теперь неплохо бы унять сердце, отдышаться, чтобы ничем не выдать себя. Идиотка! Среди белой ночи вляпалась в квартирную кражу! Или это была не кража, а просто подарок? Та женщина ведь точно знала, где скрыт тайник, да и код от сейфа она мне сама назвала. И кольцо. У нее самой точно такое. Девушка, конечно же, знала, что именно спрятано в зазеркальном пространстве. Значит, и вправду, подарок, плата за небольшую услугу, моя совесть, пожалуй, отмыта. Может не до блеска, но хоть так. Полиции, боюсь, я этого не объясню никакими силами. Так, нужно запомнить номер любой квартиры. Любой. Вон, хотя бы десятой. Интересно, а почему соседняя с ней тридцать пятая? Никогда не понимала нумерации этих старых квартир. Скорей всего, здесь была коммуналка, потому и номера перепрыгивают через десяток. Ура! Дверь на проспект не заперта. Отряхнула платье, поправила волосы, прижала к себе сумочку. Вроде спокойно? Улыбку на лицо и вперёд, как будто ничего не случилось, и машина вневедомственной охраны у соседнего здания стоит совсем не по мою душу.

- Надя, ты забыла покупки, дорогая, - ошалело я вскинула голову на голос. Матильда стоит у окна. Рядом с ней на подоконнике устроились мои свёртки с потенциальным ужином. Позади женщины в доме громкие голоса, бродят мужчины в форме, я вижу их силуэты. И только Матильда стоит, уверенная в своей неотразимости, будто ее никто не может заметить.

- Лови. Не пропадать же добру, - едва успела выставить руки. Поймала! Мой ужин и завтрак снова со мной.

- Спасибо.

- Иди. Тебя уже ждёт редкий красавец, томимый огнем таланта. Думаю, его стоит оценить, - взлетел в воздух мундштук в изысканном прощальном жесте. Я только кивнула и постаралась влиться в толпу прохожих. Нет до меня никому никакого дела. Я точно такая, как все и совершенно ничего не украла. Тяжестью драгоценных камней отзывается колечко на пальце. Хочу его рассмотреть, налюбоваться, но не смею, потерплю до дома.

Ещё не слишком-то поздно. Одиннадцати часов ночи нет на часах. Проспект, закоулки, сквозной двор, вынырнула уже на набережной Мойки. Почти завернула в знакомую арку и чуть не вскрикнула, налетев со всего маху на молодого мужчину. Тот, вместо того, чтоб отступить в сторону, наоборот, меня приобнял. Поймали! Догнали! Какой кошмар! Меня же уволят отовсюду и сразу! Вон и мужчины в костюмах и рациями стоят в глубине двора. Сердце снова забилось высоко в горле.

- Надежда, я уже и не надеялся вас застать, - облачко духов, мягкий голос.

- Карх! Чтоб вам! Так меня напугать!

- Он самый. Решил вас поблагодарить. Позволите мне подняться в квартиру?

- А это кто?

- Это? Кого вы имеете в виду? А, это моя охрана. Пришлось нанять, - лёгкий румянец наметился на смуглых щеках мужчины, - Второй встречи с бомжами один на один я могу не пережить.

- Оставьте Юрку в покое. Живёт себе человек, никому не мешает. Уф. Напугали.

- Я не живу! Нежить я! Неужели сложно запомнить?! Душегубец! Потомственный! - грохнула крышка люка.

- Так мне можно войти? Буквально на пару минут.

- Так уж и быть. Подержите еду, я ключ найду. Куда же он провалился? Опять под подкладку залез. Так, это не он. Вот! Отворяю.

- Кто залез? - шепотом спросил Виктор.

- Ключик. Уже нашла. Заходи.

- Ясно, - чуть запоздало кивнул архитектор. Внезапно плечом меня попытался оттеснить от двери один из охранников. Откуда и взялся на пути, не понятно.

- Брысь.

- Мне необходимо осмотреть помещение.

- Это лишнее, - твердо заявил красавчик.

- Но господин Карх, на вас вчера было совершено покушение именно здесь.

- Знаете что! Дайте пройти. Я приличная девушка и бомжей дома не содержу. Отдай провиант! Верни еду, изверг! - выдернула из рук молодого мужчины многострадальные свёртки, нырнула в проем и захлопнула за собой дверь. Все, с меня на сегодня приключений достаточно. Поем и сразу же спать! В дверь деликатно постучали кулаком.

- Домик занят. Приходите никогда, - хамство, конечно, но я слишком сильно устала. Ноги ноют даже в кроссовках, запястье зудит, спина чешется. Колечко и то не успела как следует разглядеть. А ещё у меня есть серьги. Скорей бы примерить комплект.

- И правильно. Треснула бы ещё ему сковородой, нечего шастать по гостям ночью.

- Мария Федоровна? - подняла я глаза на свою лестницу.

- А то кто же. Вот прибралась, пыль протёрла, полы замыла, ужин готовить не стала, да и не из чего.Зато чайничек разогрела как тебя, феечка, в окно увидала. Ты чего замерла, проходи, чаевничать будем.

- Вы как? Зачем?

- Ты же сама меня пригласила. Запамятовала? Али мне уйти? - вид у женщины был хуже некуда. Глаза опухли от слез, губы тихонько дрожат. Даже как-то жаль ее стало. Завтра утром повешу на дверцу соседки замок, ни к чему тут хозяйничать. А пока пусть так.

- Я пирожных принесла и какое-то подозрительное мясо.

- Вот и хорошо. Боты скидывай, я к утру оботру от пылюки их. Воском натру, чтоб не мокли. У меня ещё одна свеча оставалась.

- Не стоит. Вам тяжело, да и зачем?

- Когда есть, о ком позаботиться, это ли не счастье? Давай сюда пакеты. Неужели Матильда колечко свое отдала? Береги, оно у ей всегда удачу несло. А пахнет чем? Маслом геезии? Всамделишным. Вот чудеса. Я сейчас корыто наполню. Чайку попьешь, пропаришься и спать. Перину целый день на солнце держала, да взбивала без устали. Подушку перебрала. Все перья подчистила, один только пух и остался.

Глава 20

Надежда

Сижу, ошалело рассматривая свою же собственную бальную залу. Тут прибрано все. Даже карнизы под потолком и те намыты, улыбаются свежестью и росой гипсовые цветы лепнины, будто ожила и помолодела химера, даже кисточка на хвосте у нее стала другой, распушилась, и бантик на ней вдруг появился. Сияет до блеска натёртый фарфор, отбелено мое полотенце, на столике расставлен сервиз. Медный чайник сияет как солнце. Неужели соседка сделала все это сама? Зачем? В благодарность за мед, что ли? Я не просила, да и неудобно получилось. Лепнину-то зачем ей понадобилось мою оттирать? До нее и не допрыгнешь без крыльев. Тут высота метра четыре, не меньше. Я сама который месяц туда лезть опасаюсь, спасибо, одного раза хватило, чуть не вылетела со стремянкой вместе в окно. Кстати, окно. Оно тоже сияет.

- Проходи, чего стоишь, сейчас добро твое на блюдо выложим и поешь. Дивное мясо. И откуда такое привезли только, не знаешь? Сто лет такого не нюхала.

- Садитесь вместе со мной, кофе попьем, - предложила, наконец, я. Нет с соседкой, определенно, надо поговорить. Во-первых, я не хочу, чтоб она тут самоубилась в мое отсутствие, навернувшись со стремянки. Во-вторых, не люблю, быть обязанной.

- Приглашаешь? Ну, тогда ладно. Устала, поди. Колечко хорошенькое тебе очень идёт.

- К нему ещё серьги есть. Мне подарил сегодня их один человек.

- Человек, скажешь тоже. Дракон. Покажешь? Садись, садись! В ногах правды нет, - кивнула она мне на стул. Кстати, и стол тоже преобразился. Откуда-то на нем появилась вышитая красивая скатерть. Я и сама собиралась купить, да все руки не доходили. Вот теперь окончательно стало неудобно.

- Откуда это?

- Понравилась? Вологодская. Хозяйка, что жила тут раньше, сама привезла. Для эркера она и покупалась. Тут ещё тюль раньше висел. Но он, конечно, не сохранился. Все изуверы посрывали. Ничего не смогла спасти. А скатерочку, видишь, сохранила ещё сама барыня. Очень уж она ею дорожила. Вон там под чайником Финист вышит. Может, он-то дом и сохранил от пожара. Кто ж теперь скажет.

- Хозяйка?

- Дивной красоты была женщина! - Мария Федоровна светло улыбнулась, продолжая тем временем сервировать стол, - Сама, как сдобная булочка, вся румяная, все платья оборочками подшиты, а уж как кудри накрутит! Ух! Ухаживали за ней беспрестанно, и это, несмотря на то, что муж у ей крупный начальник был. Не самый последний человек в городе. Как только и не боялись. Бывало, придет, сядет сразу к столу, она давай накрывать своими белыми ручками, никогда прислуги не дожидалась. И все пироги подаёт. И с севрюжкой, и с другой рыбкой. Очень он их хвалил. Детей только им бог не послал. Может, и к лучшему.

- Почему? - соседка взглянула на меня как на умалишенную.

- Семнадцатый год. Да что ты о нем знаешь, хозяйка. Тут все в доме в окна летело. Браслеты, кольца, печатки, фамильное серебро. Всё. Представляешь? Целые ларцы в Мойке вот так запросто хоронили. Тут же совсем до нее недалеко. Добросить только так можно. Вот, считай, из хозяйского добра ничего и не осталось, все под черной водой лежит, лишь бы в чужие руки не попало. Зря генерал уезжать не хотел. Вот и поплатился. Только Финиста барыня и сохранила в доме, считай, чудом, припрятала перед тем, как дверь сломали, на антресоль. Вот там антресоль была, где теперь соседи живут. Высоко. Под потолком. Матросы и не заметили. Волшебная птица дом сберегла. Но это уже потом. В сороковые зажигалка на кровлю попала, затушить не сразу успели. Финист тогда крепко дом охранял. Крыльями, словно куполом, накрывал. Но тоже птица, отвлекся. Хорошо, детей догадался позвать с ведерком и щипцами, затушили. Так что скатерть теперь на своем месте. Дождалась, - соседка вздохнула так, будто своими собственными глазами видела череду эпох, людей, судеб, что жили здесь до меня, - Серьги-то покажешь?

- Да, конечно, - зарылась я в сумочке. Теплое дерево шкатулки сразу скользнуло в руку. Одна она чего стоит. И почему только барон вдруг расщедрился на подарок? Не знаю. День сегодня, наверное, такой, удивительный и немного волшебный. Кругленькая шкатулка, будто сама, опустилась на стол, выскользнула из ладони, широко раскрылась тяжёлая крышка. Камни сияют даже ярче чем там, в особняке. Я положила рядом руку с колечком и оттенок на серьгах словно чуть изменился, стал более насыщенным, васильковым. Если надеть и то, и то вместе, получится как будто комплект. Только никуда такой толком и не наденешь. Слишком уж роскошный. Такие украшения под стать королевским приемам, а не корпоративам. Разве, в театр сходить?

- Красиво, конечно. Жаль, главного он не увидел. Ящер, одно слово, считай слепец, кроме сокровищ ничего и не видит.

- Вы знаете моего начальника?

- Знаю, как же иначе. Красавец! Верно? Не прячь глаза. Тебе такой муж в самую пору.

- Он женат.

- Но сюда он прибыл без жены. Да и потом, кто знает, как судьба сложится. Какой кульбит она завернет, знать наперед невозможно. Даже если и хочется. Очень.

- Мне неудобно, что вы столько всего сделали. Я бы сама прибралась.

- Нет у тебя на то времени! И потом, что значит неудобно? Сама же меня в дом пригласила и самой неудобно? От, чудная! Кто же ещё уют наводить должен, как не я?

- А я вас на работу взяла? Интересно, кем?!

- На какую работу? Домовиха я, вот уже почитай триста лет в этом городе обитаюсь.

- Домовиха? - сумасшествие передается воздушно -капельным путем, не иначе. Сначала Людовик в своей каске с рогами. Марцелла, считающая себя ведьмой. Кошик с крыльями, которого видят, между прочим, все! Не только я одна. И никто не удивляется пушистому чуду. Теперь эта старушка. Может, я притягиваю их как магнитом? И ведь на собственное сумасшествие не спихнешь. Недавно медосмотр полный проходила перед полетом. О! У начальства тоже крыша с протечкой. А ведь ещё был джинн. Да и Матильда не отличалась здравомыслием. Точно. Вирус сумасшествия расползся по городу как чума, и никто не замечает. Зато не скучно. Ик.

- Не веришь?

- А-а, - покачала головой я с набитым булочкой ртом.

- Ну так в зеркало погляди. Погляди. Видишь, я в нём не отражаюсь, как и любая нечисть.

А зеркало, надо сказать, и вправду заглючило. Пирожное взлетает в воздух само по себе и исчезает. Краем глаза я вижу, как его берет в руку Мария Федоровна, как подносит ко рту, как кусает. Вот только в зазеркальном мире ее отражения нет!

- Дурдом. Батюшку, может, пригласить?

- Меня не выкуришь. Только дом провоняет ладаном. Да и зачем?

- Действительно, с вами гораздо лучше, - кивнула я головой и на всякий случай решила извиниться, - Простите.

- Да, ничего. От феи, конечно, такое услышать было немного обидно. Но сладости искупили твою вину. Частично. Ты и в себя-то не веришь.

- Кошмар какой.

- Вынуждена согласится. Чуешь?

- Что?

- Пар пошел. Вода согрелась. Давай сюда Матильдино зелье и баньку пора принимать.

Главное помнить, что я стрессоустойчивая! Очень стрессоустойчивая. И в зеркало не смотреть. Подумаешь, домовиха. Шаманов же я видела? Видела и не одного. И наших, и африканских. Разные пассажиры бывают. Правда они, кажется, в зеркалах отражались. Зато меньше напоминали людей, чем Мария Федоровна. У нее и бубна нет, и перья не точат из прически, даже лицо без татуировок. Никакого стресса нет. Зеркало только к стене отверну, чтоб не потерять ценный профессиональный навык.

- И Федор Игнатьич не отражается?

- И Ырка. Я же сказала, все, кто по ту сторону Нави ходит. Иди, мойся, я подлила в воду все.

- А почему я тогда фея?

- Родилась такой, девонька. Все кем-то рождаются. Кто человеком, кто навкой, кто феей.

- А крылья где?

- Не акай, будто тебя в гастрономе обсчитали. Будут и крылья. Погоди.

Как во сне добрела до своего банного шкафа. Пару-то! Не свариться бы здесь. И от воды странно пахнет. Жженым чем-то в смеси с травой. Стянула с себя через голову платье, рискнула опустить в воду большой палец ноги как самую бесполезную часть тела. Хорошо! Вода теплая и кожа в ней начинает светиться. Надо же! Как будто синих блёсток насыпали. Нет, скорее, как фосфор. Чуть замешкалась и все же погрузилась в ванную целиком. Хорошо-то как! Все мышцы расслабляются под этой чудесной водой. Бесцеремонно распахнулась дверца шкафа. В проёме возникла домовиха, уперев руки в бока. Наверное, мне все это просто снится? Или нет.

- А лицо? А волосы? Ничему вас, беспутевых, жизнь не учит. С головой надо.

- Зачем?

- Тяжёлая рука легла на затылок, тело стало тяжёлым, ватным. Ни вдохнуть, ни пошевелиться я не могу. Просто стремительно ухожу под воду. Тут все сияет и совершенно не страшно. Правда вода становится понемногу темней и дыхания не хватает.

- Вылезай! Сколько всего понацепляла, - подхватывают меня мягкие руки, стремительно заворачивают а банный халат, помогают дойти до постели. Одеяло, белье, все прохладное и пахнет удивительно. Солнцем.

- Спи.

Горячая сухая рука коснулась головы, прошлась по щеке, сполна напоив теплом родного дома, топящегося камина, веки затяжелели. Как же на душе стало легко. Будто нет и не было никаких печалей на сердце, будто я попала в совершенно другой, полный добра и волшебства мир. Последнее, что я увидела, перед тем как заснуть – это химера. Она отлепилась от своего законного места, перебрала коготками по обоям, распахнула два пушистых и в то же время гипсовых крыла, стряхнула с них побелку, неощутимой тенью спланировала на одеяло, устроилась у меня на груди и замурчала будто обычная кошка. Только бы не разбилась, когда соберётся обратно на свое место. Звякнули спицы, домовиха начала вязать из нити прошлого мои сновидения, щедрыми пальцами вплетая в них волшебство и украдкой добавляя искорки провидения. Как же тепло на душе и как гулко бьётся в такт моему сердце химеры.

Людовик

Счастье схлынуло с души так же внезапно, как сходит лавина. Вот оно было и ух! Ни следа. Мой сын обрёл зверя. Была бы возможность, я бы наградил эту сонную тварь щедрым пинком под то самое место, откуда растет его наглый хвост! Столько проспать! Я уже устал пытать счастья, надеяться, верить, заподозрил жену, что мой Джошуа просто-напросто рождён от другого, не от меня. И вот. Малыш оброс чешуей. Была бы возможность, если б не Эрлик, наверняка бы бросился целовать подолы платьев обеих женщин. И ни гордость бы не взыграла во мне, ни честь. Они вернули мне надежду, они обе влили дыхание жизни в угасающий по недоразумению род. Одна – добрым советом, вот уж чего я не ждал от черной ведьмы. Вторая – тем, что исполнила в точности наказ. Сын говорит, что фея ещё и закрыла глаза в Поднебесье, не стала мешать, дала осуществиться тому, что было суждено. Как оказалось. Завтра же наведаюсь в замок, раздеру когтями жрецов! Каждого подвешу на дереве! Оскверню алтари! Нет прощения тем, кто посмел солгать мне, дракону! Жалкие дервишы! Не так крепка ваша связь с богами, как в то принято верить! Черная ведьма и та оказалась сильней. Залью алым всю нашу долину. От возмездия ни один не уйдет!

И все же тоска и сомнение укоренились в моем сердце. Джошуа обрёл чешую, но и только. Где же сам оборот? Что ещё должно произойти, чтобы мы с ним вдвоем смогли разделить бескрайнюю гладь синего неба? Чтобы он, мой сын, впервые познал, каково это – парить над землёй, слиться с родной стихией, наконец-то быть подхваченным ветром и вознесенным туда, где светит солнце даже в самый сумрачный день? Мой малыш так пока и остался бескрылым. Но теперь в моей душе воскресла надежда. Черная ведьма сказала, что осталось совсем немного. Ей одной я готов верить, она одна помогла моему роду, на нее готов положиться. Только время идёт, не осталось почти ничего. Стрелки часов неумолимо роняют секунды, обращая их в пепел прошлых надежд, следом цепляют минуты, часы, дни и недели. Джошуа почти обречён. Как заставить его зверя проснуться? Что случилось на той ярмарке? Ужас. Страх падения. Сын сказал, что он почти поверил в то, что игрушечный поезд вот-вот слетит с рельсов и он разобьётся. Ему было жаль гувернантку. Ладная девушка, все в ней так, как мне нужно. Умна, беззащитна, хороша, с какой стороны ни посмотри, а уж эти ножки! Которые она ничем не скрывает! За такое зрелище можно и сундук золота отдать. Просто, чтобы иметь возможность наслаждаться одним только видом. К тому же ничего не боится. Мне бы и самому хотелось потеснее сжать ее в руках, прижать к груди, может, и больше. Кто знает? Да только не выйдет. Леди. Эх. Такие мечтают о браке. Мой же брак нерушим. Сами жрецы связали мою душу с душой редкостной ... драконихи. Не повезло. С этим придется смириться и только любоваться Надеждой. Те дни, что я намерен провести здесь на Земле. А дальше? Оставить девушку здесь? Одну, такую ранимую, некому кроме меня будет позаботиться о крохотной фее в этом жутчайшем мире. Никогда ей не узнать магии. Не нырнуть в горное озеро... Да и сын ее полюбил. Может, стоит забрать с собой? Ночная фея, удивительная редкость. Она станет украшать собой мой замок, позаботится о сыне, я смогу ею сполна любоваться, наслаждаться беседами, такая диковинка, иметь при себе умную женщину, буду одаривать ее украшениями, золотом и камнями. Серьги же она приняла? Значит, и другие сокровища оценит со временем. Правое крыло замка как раз пустует. Надо бы заглянуть домой. Отомстить жрецам, слугам приказать, чтобы навели порядок во всех покоях, заказать десяток коротеньких платьев, буду наслаждаться видом ее обнаженных коленок. Нос сам собой сморщился, и раздвоенный язык облизнул губы. Зверь внутри ликует от предвкушения, я и сам готов ликовать. Заберу с собой фею. Чего бы мне это ни стоило. Марцелла покинула Портальный дом, оборотням, которые стерегут проходы в миры, куплю ведро валериановой настойки. Заранее! Чтоб та успела им отбить нюх! Нечего совать носы в мои вещи. Подумаешь, в наш мир нельзя никого пропускать, кроме драконов и гномов! Пусть только попробуют запретить.

Леди Надежду или уговорю, или подкуплю. Заартачится, навею сонные чары. Феи слишком опасливы, где не нужно.

Вот с сыном как мне поступить? Как разбудить его зверя? Придумаю. Сейчас малыш спит. Утром, на рассвете, как только проснется, столкну его с лестницы. Или с балкона. Если что, успею замедлить падение силой своей магии. Но, надеюсь, это не понадобится. Да и магия здесь слаба. Оборот обязан завершиться как должно.

Потом загляну в свой родной мир, растерзаю жрецов. Нет. Не выйдет. Выжить они должны, вдруг ещё когда пригодятся? Пока новые народятся, это ещё сколько ждать? Джошуа через несколько лет необходимо будет пройти обряд помолвки. Да, убить жрецов не выгодно. Значит, растерзаю не до конца. Потреплю немного в когтях, да и только. Зато оскверню и спалю к чертям всю их рощу! Расписание на завтра составлено. Можно спокойно спать.

Надежда

Проспала! Ужас какой! Телефон выскальзывает спросонья из рук, но все ещё напоминает о десяти! Десяти! Пропущенных от будильника! Адов демон наверняка имел такое имя! Я ведь даже ему что-то отвечала сквозь сон! Угу. Советовала лететь следующим рейсом, когда протрезвеет. Идиотка! Нет, дура! Домовиха, химера... Все это мне, конечно же, просто приснилось. Единственным реальным событием прошлого дня был молодой архитектор в нашем дворе. И зачем только я так нахамила ему? Потому что дура! Привычно воздела глаза к потолку. Химеры нет на ее законном месте. Цветочки есть. Гипсовые листики - сколько угодно. Клыкастой мордочки нет. И осколков на полу тоже. Зато прибрано в комнате, чисто. Толку -то от этого? Мне химера нужна. Я без нее скучать буду. С кем ещё можно поговорить задушевно зимними вечерами? Да и просто пожелать сладких снов. Вновь стало пусто в жизни и грустно.

На столе нашлась полная турка пенного кофе, немудреный салат, пара пирожных и ломтики мяса. Выходит, про домовиху это был вовсе не сон? Некогда думать! Уже десять часов. Упущу эту подработку - никогда себе не прощу! Кофе осел в желудке привычно, горькая пенка так и осталась на языке. Платье! Что мне надеть? Манекен, ты сегодня останешься голым! Сарафан наше все. Ну и что, что короткий? Не страшно. Где мои кеды? Так, а косметичка то где? Мельком посмотрела на себя в зеркало и замерла в причудливой позе. Коаа светится изнутри, лицо изменилось, стало прозрачным, зовущим, неземным. Синяки под глазами исчезли. Сами глаза, наоборот, стали больше и ярче. Губы побледнели, но почему то приобрели некоторое выражение лукавства, особый изгиб, который мне самой хочется приласкать пальцем. Фарфоровая кукла, первый приз выставки мастеров, настоящая фея. Привидится же такое спросонья. Или все вчерашнее не было сном?

Сбежала по лестнице вниз, некогда думать. Толкнула старую дверь. Та распухла вопреки сезону и погоде. Застряла намертво в косяке. Пришлось как следует приложиться плечом. Открылась с тяжёлым стоном. Раньше я у нее такого не слышала.

- Доброе утро! - на меня уставились два красных глаза исхудавшего архитектора. Тот потирает ушибленное плечо. Похоже, крепко я его приложила дверью.

- Чтоб вам в гостинице так спалось! Я опаздываю!

- Позвольте мне вас проводить.

- Вольному воля. Выжившему - дорога, - странные слова сами скатились с языка тяжёлыми бусинами, чтобы рассыпаться эхом по двору вместе с каплями летнего славного дождика. Вот зачем капюшон у этого сарафана.

Глава 21

Надежда

Выход из подворотни намертво загородил саркофаг. В нем бы мумия точно уместилась и по длине, и по высоте со всем комфортом. Только мне как протиснуться мимо бампера, чтобы не ободрать ноги? Ещё повезло, в ту пору, когда под арки заезжали кареты, умные люди установили гранитные надолбы у каждого угла дома. Чтобы лихачи не сдирали штукатурку со зданий. Слава коммунальным службам. Карет давно нет, поверх мостовой сияет дырами асфальт, а идиоты, которые водить не умеют, так и остались. Элегантно задрала юбку, уже занесла было ногу, чтоб переступить через каменного чурбана. Передняя дверца железного саркофага открылась, и оттуда выпрыгнул, словно черт из колодца, мужчина с зонтиком наперевес.

- Кучер, надо сказать, из вас так себе, - буркнула я и продолжила штурм. Со спины меня за талию подхватили крупные руки.

- Без боя не дамся! Спасите! Воруют! - двор колодец многократно усилил голос. Соседка Людка, хоть и противная женщина, но в обиду не даст, отобьёт, если я сама не справлюсь. Над ухом раскатился голос архитектора.

- Вы не так поняли. Я бы хотел вас подвезти, только скажите куда.

- Пошел к черту! Я опаздываю.

- На машине будет быстрей. Пробок уже нет, я посмотрел по карте.

Людка выбежала из парадной. Охранников архитектора мне жаль. Их сейчас здесь и похоронят, воздвигнув вместо памятника поварешку.

- Простите, я ошиблась. Не воруют, подвозят до работы.

- Тьфу! Поразвелось балбесок, - и уже обратно в зияющую пасть старой двери, - Закатывай обратно! Болящая головой о батарею ушиблась. Спасать никого не надо.

- Поздно. Я уже настроился! Либерте! Фратерните! - раздались лозунги французской революции. Их сменили уже наши родные. В эпоху сосед малость не попал. Восстание декабристов с этих слов начиналось. Дворяне сыпали ими в матросов. Сегодня же досталось охранникам архитектора. - За царя Константина и его жену Конституцию!

Сосед долгое время работал в киностудии, пока не уволили. Тащил домой все, что плохо прибито, порой реквизит. Ума не приложу, зачем ему сдался тот пулемет. Может, под тачку хотел приспособить? Не знаю. Пора ретироваться до следующего акта незамысловатой домашней постановки. Чуть проскользнула подошва по камню, но я все-таки перелезла. Позади грохнула пулемётная очередь, почти совсем как настоящая. Если не знать, что все это постановка, можно даже поверить. Обернулась, только чтобы увидеть, как аккуратно сминает охрана своими телами несчастного архитектора. Красиво легли. Молодцы. Чувствую, сосед ещё никогда не был так счастлив. Артист театра в нем не умрет. Восхищённый успехом первых двух актов, тот затеял третий. Ой! Вот теперь можно и ускориться. Дымовые шашки попахивают, я вообще от них начинаю чихать. Ещё одна пулемётная очередь.

- Уйдем все вместе! - шарах, дым высунул щупальца на проспект. И? Неужели его сегодня скрутили? Видимо, да, иначе где скрипичное окончание постановки? Соседка визжит. Пожалуй, можно ещё немного ускориться, решат ещё, что я во всём виновата.

- Где мертвяки?! – Юрка, похоже, не слишком доволен результатом разыгранной сцены. Бедный наш бомж, в мародера ему не суждено превратиться. Или не бомж? Домовиха что-то такое сказала. Ырка – тоже нечисть. Ырка. Понятия не имею, кто это такой. Завернула за угол, идти осталось совсем ничего. Лихо вырулил саркофаг и затормозил чуть впереди. Хм. Архитектор оказался живучим, даже почти не измялся.

- У вас не двор, а аномальная зона.

- И что? Весь Питер такой. Особенный город. Люди добрые, горой стоят друг за друга.

- Там был пулемет! - с надрывом произнес парень, бешено вращая глазами.

- Бутафорский. Патронов боевых к нему нет. Проще надо быть. Сосед немного вспылил, с ним бывает спросонья. Надеюсь, вы извинились?

- За что?!

- За шум! В нашем городе живут приличные люди! Здесь не принято перегораживать проезды и хватать девушек за талию без спроса.

- Вы могли поскользнуться! И потом, это не повод стрелять, знаете ли!

- Дикарь.

- Разрешите, я вас всё-таки подвезу. В благодарность.

- Вы уверены, что вам есть, за что меня благодарить? Ваш костюм выглядит так, словно его терзала стая голодных котят.

- Почему котят?

- Помят и обмусолен.

Брови парня взлетели под самый лоб, - Нет, я ни на что не намекаю. Ваши охранники действовали очень профессионально. Подвезете? Тут совсем рядышком.

- С радостью, - дверь передо мной распахнулась ещё шире. Изнутри саркофаг выглядит куда симпатичнее, чем снаружи. И кресла удобные, и салон просторный, и столик есть. Гибрид лимузина и автобуса. Главное, вместо мумии красавец мужчина. Мне последнее время везёт. Сначала Людовик, теперь ещё Виктор. Да и колечко на пальце сияет. Ой! Сама не узнала своего отражения в зеркале заднего вида. Глаза горят, щеки покрыты румянцем, набухали ещё сильней вызывающе алые губы. И волосы как будто стали длинней. Или я внезапно похорошела до неузнаваемости, благодаря зелью Матильды, или со зрением у меня внезапно что-то стало не то. Прищурила один глаз. Нет, вроде все хорошо. Второй, тоже нормально. Водитель, похоже, решил, что я ему подмигиваю в зеркало. Ну и черт с ним.

Архитектор погрузился в машину бордовый, сел напротив, смотрит на меня, явно смущаясь, весь напряжённый. И зачем я только ему нахамила?

- Куда путь держим, барышня?

- Особняк с драконом на фасаде. Тут рядом, я покажу.

- Адрес вы, конечно не помните?

- Как вы догадались? Шучу. Вас навигатор поведет кружным путем, нам лучше прямо сейчас, иначе перед мостом попадём в пробку.

- Как знаете. Дом с драконом. Любопытно, не видел такого, - хрусткий голос, серьезный. Каждое слово тяжёлое, ломкое. Или это спросонья у меня такое ощущение? Чашечку кофе бы сейчас и булочку. Нет, лучше салатик. Скоро я иначе растолстею такими темпами, профосмотр тогда не пройду, начальство снимет с рейсов. Нет, с булочками, определенно, пора завязывать.

- Вы свободны этим вечером? - дрогнув голосом, спросил Виктор.

- Скорее всего, да. А почему вы спросили? Ой! Здесь направо сверните. Вон в ту улочку, - водитель только кивнул и резко выкрутил руль направо. Я еле удержалась, чтоб не сползти с кожаного сиденья.

- Я бы хотел пригласить вас в театр.

- В театр? Не обещаю, - теперь уже оказалась смущена я, - Последние несколько дней я заканчиваю очень поздно. Да и билеты так дорого стоят.

- У меня достаточно денег, и я очень признателен вам за те чертежи и рецепт. Он фамильный, не представляю, как такое сокровище могло попасть в ваши руки. Может быть, тогда ресторан?

- Ресторан? Даже не знаю, - точно медкомиссию не пройду. Максимальный размер стюардессы сорок шестой. Людовик со своими гостями вечно чем-нибудь угощает. Нет, пора завязывать. Так и округлиться недолго. Девушка в зеркале игриво повела плечом и чуть сморщила точеный нос. Неужели это я сама так сейчас сделала?

- Вы мне отказываете?

- Если бы! - в зеркале качнулся на вздохе внушительный бюст и затрепетали ресницы. С этим точно пора завязывать. Никогда не умела кокетничать вот так в наглую и не хочу начинать. Можно подумать, я флиртую с Виктором, вон и водитель на нас уже косится, - Просто боюсь потолстеть,- отражение кукольно хлопнуло глазами.

- Вы?- надо же, как он изумился.

- Я! Ой! Мы сейчас проедем. Остановите у того ома. Видите, там в дверях мужчина стоит.

- Можно я хотя бы встречу вас после работы и провожу до дома?

- Так уж и быть. Спасибо, что подвезли. И простите, что во дворе все так вышло. Соседи, с этим надо просто смириться. Люди искусства, оно так и плещет наружу.

- Пулеметной очередью, я оценил. Впрочем, в вашем дворе это, и вправду, не лишнее.

- И потом, вы видели, как они встали на мою защиту? Надо будет вечером им колбасы занести.

- Я куплю. Обязательно.

- Хорошо. Только большую и целую палку. Иначе Люда не возьмёт. Как открыть дверь? Я запуталась в ручке. Ваш саркофаг совсем не похож на самолёт.

- Саркофаг?

- Простите.

Парень открыл дверь, первый шагнул наружу, любезно подал мне руку. Приятно. Вот только Людовик смотрит на нас как-то совсем уж недобро. И глаза у него опять светятся. Зато сегодня он хотя бы без каски и без доспехов. Но скандала, похоже, не избежать. Сама виновата. Угораздило же проспать! Мозгу, наверное, просто не хватило времени, чтобы смириться со всеми событиями прошлого дня, да и вечера тоже.

- Ваш начальник? Если хотите, могу сказать, что я вас задержал.

- Не стоит. До вечера.

Попыталась втянуть голову в плечи и сделать виноватый вид. Помогло? Нет, похоже. Того и гляди прожжет дырку глазами в моем сарафане. И до чего же красив и надменен в гневе барон. Меч бы ему ещё в правую руку, и тогда мне точно конец.

- Леди Надежда, рад вас видеть, - голос похож на камнепад. Голодный бас ничего хорошего не сулит. И машину Виктора он провожает очень недобрым взглядом. Может, они знакомы? Или вовсе конкуренты? Одного поля ягоды. И тот, и этот богаты.

- Простите, что опоздала. Я случайно проспала.

- Ваш воспитанник ещё спит. Но мне казалось, гувернантка должна соблюдать благонравие. По крайней мере, за пределами дома, в который она принята.

- На что вы намекаете?

- Я говорю прямо, леди Надежда. Приличная девица не должна уподобляться кошке, - яростный блеск в глазах Людовика, брезгливо приподнятая губа, - по крайней мере, на то время, что принята в достойный дом, - не знаю, что на меня нашло, но злость колыхнулась в груди невероятная. Я даже успела занести для пощёчины руку. И все же опустила обратно. Леди точно себя так не ведут. По крайней мере, те, что работают обычно над облаками.

- Что вы себе позволяете, Людовик? Это внук моих хороших знакомых. Спала я одна. У себя дома. Раз уж в вашем для меня не нашлось места на ночь. Знаете ли, прогулки по городу в ночное время отнюдь не безопасны. Приходится просить знакомых, чтобы встречали. Сегодня в меня во дворе стреляли. Виктор любезно предложил подвезти, - полуправда ещё никогда не давалась мне настолько легко.

- Простите, - с барона мгновенно исчезла вся спесь, - Я не подумал. Безусловно, такая леди, как вы, нуждается в сопровождении. Этой ночью вас не затруднит остаться ночевать здесь? Комната для вас готова. Клаус позаботится о ночных принадлежностях.

- Боитесь, что у вас могут украсть ценного сотрудника? - постаралась я перевести все в шутку.

- Опасаюсь, - почти рыкнул Людовик и так неудачно загородил собой дверной проем, что мне пришлось чуть ли не протискиваться мимо него.

- Не переживайте, меня встретят и проводят прямо до дома. Я уже обо всем договорилась. Людовик пошел алыми пятнами. Можно было бы предположить, что он ревнует, но не думаю. Вспомнилась вчерашняя сцена. О том, что именно рассказал Эрлик Агнес, остаётся только догадываться. Тесные отношения барона с Эмилем... Нет. Абсолютно исключено. Да и пятна эти слишком напоминают аллергию. Точно такую же, как и у Джошуа.

- Я должен отлучиться из дома, могу не успеть вернуться обратно до ночи. Не хотелось бы оставлять сына без присмотра.

- Тогда я, конечно, останусь.

- Отлично, - барон просиял, - Вы позволите угостить вас кофе? Есть чудесная свежая сдоба, сыр и печенье. Клаус все приготовил.

- Вы нас с ним познакомите?

- Позже. Ещё раз прошу извинить меня за безосновательный упрек, - барон направился в сторону столовой, - Дело в том, что я очень забочусь о благополучии сына. Репутация гувернантки должна быть безупречна, чтобы о наследнике не пошли слухи. Вы меня понимаете?

- Конечно, - кивнула я. Нет, мы так не договаривались. Можно было бы и поспорить. Но зарплата, где я ещё такую найду? В конце концов, я слишком недавно избавилась от бывшего мужа, на примете никого нет. Я не влюблена. Да и если что, барон точно ничего не узнает.

- Присаживайтесь к столу, - Людовик отодвинул мне кресло. К хорошему быстро привыкаешь. Высшее общество, манеры, отвыкать от ненавязчивой заботы станет непросто.

Стол накрыт к завтраку. Скатерти под чередой блюд даже не видно. Мясные рулеты, буженина, шашлык, пироги, ещё рулеты. Так никогда не постройнеешь. Ещё пара совместных трапез и по салону самолёта в турбулентность я стану просто кататься, если меня, конечно, допустят к полетам. Барон ест, не спеша, с расстановкой, приятно смотреть. То и дело промакивает губы салфеткой.

- Что вам налить из напитков? Простите, я не привык, что в доме совершенно нет слуг. Запамятовал позаботиться о даме. Вы совершенно ничего не едите. Что-то не так?

- Я ем, спасибо, все очень вкусно.

- Может быть, гуся подвинуть поближе?

- Не стоит.

- Как вы относитесь к переезду? У меня есть замок в горах. Думаю провести там какое-то время.

- Как любопытно. И где же он расположен?

- В Конго.

- Боюсь, в Конго я переезжать не готова.

- Почему же?

- Опасаюсь оказаться вдалеке от цивилизации. Африка не тот континент, где бы я хотела жить. Разве что северная. И то. Увы, но нет. Вы собрались возвращаться обратно?

- Нет, конечно же, нет. Этот город чудесный! Нам с сыном здесь очень нравится. Обоим, - непонятная напряжённость проскользнула в тоне мужчины. Хоть бы заплатил перед отъездом. Впрочем, на счету у меня достаточно его денег. Точно больше, чем я заработала. В столовую вошёл Джошуа, замер на пороге комнаты. Хорошенький, уже одетый, умытый, сонно моргающий медовыми глазами. И аллергия с рук уже совсем сошла. Права была Марцелла. Вот что значит родительский опыт.

- Доброе утро, отец, леди Надежда.

- Присоединяйся к нашему завтраку, сын. После завтрака я должен буду уехать. Ты останешься старшим мужчиной дома. Береги даму от всех напастей как и подобает дра...кхм...барону.

- Да, отец. Вы можете на меня положиться, - устроился за столом ребенок и потянулся к еде.

- К нам могут заглянуть гости. Дети Марцеллы и дочь Эмиля. Это единственные, кого можно пропустить в дом без меня. Позаботься о них.

- Разумеется.

Звяканье столовых приборов. Оба мужчины, и взрослый, и мальчик едят с удовольствием. Совершенно одинаково морщат носы перед тем как положить кусок в рот, синхронно оглядывают стол, выбирая блюда, даже салфетки подносят к лицу одинаковым жестом. Один – полная копия другого. К Джошуа я привязалась. Он очень приятный ребенок, ласковый, добрый, предупредительный. Мальчика мне все время хочется и обнять, и потрогать, провести рукою по волосам. Странно, никогда не замечала в себе особой любви к детям. Может, время пришло? Не думаю. Просто Джошуа особенный, да и мне его жалко. Такой потерянный был первые дни. Только вчера вечером преобразился, разулыбался, повеселел.

Людовик тоже волей неволей притягивает мой взгляд. Наконец, пока оба мужчины заняты едой, я могу его рассмотреть. Холеный, надменный, горячий, от него так и веет чем-то звериным, огненным, настоящим. Жаль, что у нас с ним даже мимолетного романа не сложится. Или не жаль? Может, наоборот хорошо. От такого так просто не отвяжешься, если что-то пойдет не так. Слишком властный, заставит во всем следовать своим надуманным правилам. Нет, и ещё раз нет. Мне вполне хватило сегодняшней сцены. Какое ему вообще может быть дело то того, где и с кем я была вне стен этого дома? Хам. Надменный, напыщенный, но очень соблазнительный. Интересно, я права насчёт его и Эмиля? Такие красавцы очень часто не имеют интереса к женщинам. И потом у Эмиля проблемы в отношениях с его "прелестной" Агнес. Жену Людовика в доме даже не упоминают. Будто она умерла, а это не так. Странно. Но, с другой стороны, барон мне знаков внимания не оказывает. Нет, не стоит принимать обычную вежливость за ухаживания. Это глупость. Да и на глазах у ребенка становиться любовницей его собственного отца – это низость. Так глубоко я пасть не собираюсь.

Виктор – совершенно другое дело. Мил, застенчив, богат. Архитектор – хорошая профессия, хотя бы понятно, что в ней нет криминала. Мной увлечен, несмотря на мое внезапное хамство. Да и мне с ним рядом находиться приятно и довольно спокойно. Опять же, несмотря на выходки моих милых соседей, включая разнесчастного Ырку, не сбежал и как будто не собирается. Людовик бы там точно весь дом разобрал по камню.

Рука опять зачесалась. Нервы шалят, наверное. В этом доме никакого запаса стрессоустойчивости не хватит. Один только кошик чего стоит. Прилетел, уселся на люстре, выжидает, чего бы ему ухватить. Даже завидую ему. Мне бы такие крылья, чтобы летать. Неужели я, на самом деле, фея? Верить в это мне, конечно же, хочется, но где тогда крылья?

Вкусный мясной рулет закончился, сок я тоже весь выпила. И как вылезать из-за стола? Ждать команды барона? Или можно так поступить раньше всех. Подожду, пока доест Джошуа.

- Леди Надежда, если вы позволите, я принесу торт. Клаус испёк его специально для вас в благодарность за чашку. Она выше всяких похвал. Он счастлив.

- К-конечно. Спасибо.

И ведь не поленился вылезти из-за стола. Сам на кухню ушел. Ещё торт! Я скоро лопну или отъемся до свинских размеров.

Глава 22

Надежда

Упиваюсь простором библиотеки. Третий этаж, огромные окна, солнечный свет, удобные столы и мягкие кресла, высокая конторка, приспособленная для единственного ученика, ворох разномастных тетрадей. Шум проспекта сюда практически не долетает, окна раскрыты в маленький двор. Книжные полки замерли в предвкушении. Учебников нет здесь вовсе, только пара томов сиротливо жмется в уголке полки. Зато каких! Кожаные, разукрашенные камнями и прошитые золотой нитью. Пока усердный воспитанник увлечен моим смартфоном-инвалидом-недоутопленником, я позволила себе украдкой взглянуть, что же читает барон. Какие сокровища знаний могут быть скрыты за страницами увесистых фолиантов. Первая же книга увлекла меня целиком. Язык непонятен, гравюры изумляют точностью линий. Карты и замки, расположение воинских казарм, бастионы. Все прорисовано в мельчайших подробностях. Некоторые фигуры, как часовой на башне, будто шевелятся. Останусь на ночь, проведу ее целиком именно в этой части особняка. Ни слова не понимаю и все же не могу оторваться. Сам корешок книги пропитался запахом хозяина дома. Терпким, мужским, отдающим нотой сандала и неизвестных мне благовоний. Не по мою душу родился этот барон, но отчего я попадаю тогда в плен аромата чужого мужчины? От чего в груди ноет сердце, и теплом наливается тело? Глупости, но все же приятно. Я увлечена книгой и только. Просто никогда таких ещё в руках не держала, вот и попала под очарование сразу двоих, Людовика и пухлого тома. Осторожно, чтоб только не смять тонких страниц, водрузила ее обратно на полку. Достаточно. Я гувернантка, и другого места в жизни этой семьи занять не могу. Мне это просто не нужно. Однако не могу удержаться от соблазна, тут же беру в руки второй том. Куда более тяжёлый, чем первый. Оклад изумляет обилием мелких камней. Умом понимаю, что это все настоящее. Не показная роскошь, а та вещь, которая призвана радовать глаз, та, которую Людовик часто берет в руки, быть может, разглядывает перед сном и неизменно водружает на полку обратно. Чуть замяты листы, потемнели края. Первая гравюра изумляет. Огромный замок, посреди гор. Он кажется живым, настоящим. Видны озера и реки, сараи, стога в редких долинах. Животные здесь пасутся по косогорам. Каждая следующая страница показывает устройство замка все ближе и ближе. Сначала план крупно, потом каждую комнату. Вторая часть книги посвящена трофеям. Следом за ней идут обряды. Видны алтари и странные жертвы на них. Четвертую часть книги я только слегка приоткрыла и смутилась. При ребенке такое разглядывать неприлично и стыдно. Лучше уж ночью, наедине с собой. И то… Эта часть посвящена семейной жизни баронов. А именно искусству любви. По картинкам расписано, как именно себя обязан вести муж подле невесты. Вот он помогает снять ей особое платье, расплетает тугую косу до пят, девушка остаётся лишь в тонкой сорочке. Следом угощает ее фруктами и напитками, уговаривает, обнимает. Идут тексты на неизвестном мне языке. Каждая гравюра напитана такой заботой, благоговением, любовью. Постельные сцены не лишены изыска. Достаточно, закрываю. Потом посмотрю. Может быть.

- Леди Надежда, я не совсем понял, что обозначает это тригонометрическое выражение?

- Какое выражение, дорогой? - обернулась я с таким видом, будто меня застукали на борту с горящей спичкой в руках. В математике я никогда не разбиралась дальше здравого смысла. Складывать, вычитать - это понятно. Решать простые упражнения тоже могу. В системах координат более-менее разбираюсь. Но все, что улепетывает за рамки обычного здравого смысла, не задерживается в моей голове.

- Тригонометрическое выражение. Вы посмотрите?

- Ну, конечно! Подожди, но этого же на было в программе пятого класса?

- Там все излишне просто, я решился заглянуть в другие разделы. Полагаю, восьмой класс мне больше придется по вкусу. Тут изучают алхимию, делают простые опыты из физических наук. И даже рассматривают, как выглядят позвоночные в разрезе. Как думаете, в лицей будет дозволено приносить для изучения туши только тех зверей, которые ученик сам добыл? Или тех, что добыла его стража по дороге, тоже можно будет взять с собой в лабораторию? И ещё я не совсем понял, на каком году обучения мы коснемся темы военной инженерии? На сайте об этом ничего нет. Но ведь тригонометрию проходят не просто так? Это же прикладная наука, верно? Тут так написано. Значит, ее нужно к чему-то прикладывать! Например, к строительству оборонительных фортов. Я что-то не так понял? - при слове тригонометрия я потеряла способность мыслить. А уж прикладывать эту гадость к чему-то?! Кошмар! Знала же, что так просто больших денег ни где не платят. Мне что, ночами математику придется учить? И ведь не второй раз подряд! Многие темы, которые в школе удалось обойти, я изучать стану впервые вместе вот с этим вундеркиндом!

- Давай, мы пока ни к чему не станем прикладывать тригонометрию? Поставим ее в уголок. Лучше скажи, как ты оцениваешь литературу?

- Если я правильно понял, учить наизусть почти ничего не придется. Это определенно радует. Хуже с историей. Боюсь, нам с вами предстоит довольно плотно углубиться в ее изучение.

- Да? Я счастлива. Обожаю этот предмет!

- Он быстро закончится. Учебники очень скромных объемов. Мои прошлые учителя заставляли выучивать один такой мануал к утру и ещё разбираться в датах. Да, полагаю, за неделю мы ее завершим за все классы. Ну ничего, зато останутся точные науки. С ними немного сложнее. Вы их любите?

- Обожаю.

- Тогда давайте прямо сейчас посчитаем несколько логарифмов. Они такие простые, что я опасаюсь, что просто напросто не заметил подвоха.

- Вот как? Может, не стоит спешить? Что-то у меня в горле пересохло. Да и кошик, бедный, совсем исхудал. Ты пока перепиши примеры в тетрадь, только аккуратно. Посчитай. Я потом всё проверю.

- Можно самому?

- Ну, конечно! Кошик, полетели на кухню, моя радость. Ты голоден.

Только бы сбежать подальше. Пусть решает сам. Отвлечется, сфотографирую, выложу на родительском форуме. Там люди закалённые домашними заданиями, помогут.

Кошик сполз на пол и в раскачку поковылял следом за мной, крылья волочатся по полу, хвост топорщится вверх, напоминая собой не то флаг, не то ковшик для мытья посуды. Пузо волочится по полу. Это у него лапки такие коротенькие, или это он такой жирный? Может, просто печёный гусь, украденный когтистой лапкой со стола, ещё не улёгся? Вместе мы вышли в коридор. Кошик расправил крылья и сверзился в пролет лестницы. Вроде цел? Встал, уже хорошо. Так добираться до кухни и вправду быстрее. Жаль, я не умею планировать, да и крыльев у меня нет. Эх, одно расстройство.

Людовик уже уехал, Федора Игнатьевича сегодня ещё не видела. Жаль. Если честно, в кармане я спрятала зеркальце. Не терпится убедиться. Вдруг, и вправду, он домовой? Настоящая нечисть, как тот джинн из такси, только домашний. Ну не приснился же мне разговор с Марией Федоровной? В то, что она домовиха, я готова поверить. Уютная, добрая, хозяйственная, пахнет по-особому, сдобой, платье это ее с безумным количеством кармашков изнутри для всяческой снеди. Опять же, комната за дверьми шкафа, где, как я думала, она и живёт, оказалась совершенно пуста. Так хочется верить в то, что это все правда! Вот бы убедиться сейчас при свете дня. Я куда охотнее поверила бы в существование домовых, чем в высшую математику. И то, и то не укладывается в голове. Но духов, хотя бы, можно пощупать! Что там говорят в легендах о них. Кажется, что нечисть способна проходить сквозь стены ив то же время весьма ощутима. Может домовые духи такие же, как электрон? И существуют и, вроде как, нет? То есть и частца, физическое тело, которое можно взвесить, и волна? Ясно одно, что ничего не ясно.

Хоть бы с Клаусом познакомиться. Кто знает, что это за человек. Все же нам ночевать под одной крышей. Мало ли, придется запирать дверь спальни. Лучше знать о таком заранее.

На первом этаже я чётко уловила звуки льющейся воды и звяканье вилок. Кто-то определенно занят на кухне. Раз, кроме меня и Джошуа в ней никого нет, выходит, это управляющий. Вот и отлично. Это я удачно спустилась. Приветливая улыбка – визитная карточка стюардессы, точно такая же, как прямая спина и лёгкая походка.

Почти бесшумно распахнула дверь и замерла в изумлении. Как нас там учили? Ко всем людям относиться с одинаковым уважением, излучая доброжелательность и уверенность. Как мне сейчас пригодится профессиональная выучка, кто бы только знал! Людовик и вправду громадный оригинал. Впрочем, если человек хороший работник, какая разница, как он выглядит? Ну ростом почти до потолка, что в этом такого? Эрлик, например, тоже высокий. Не настолько конечно, но все же!

Подумаешь лицо все в складку и сплющено. У мопсов вон тоже морда в складку, а они симпатичные. Улыбаться, Надя! Главное сейчас, улыбаться. Синяя кожа – это бывает. Человек из Конго приехал, барон сам рассказывал про рудники. Может, Клаус на них всю жизнь проработал, вот и пропитался солями тяжёлых металлов до синевы. То, что на голове три волосины прилизаны в прическу, тоже не страшно. Полысел, но пытается соответствовать должности как умеет. Зато камзол какой! Ух! В Букингемском дворце и то никто не носит такие ливреи. Камней и стекляруса нашито по всем рукавам. Ещё и пряжка под горлом с камушком большим. Новогоднюю ёлка со звездой на макушке, вот что мне напоминает этот наряд.

- Добрый день, меня зовут Надежда, я гувернантка Джошуа, - произнесла без единой запинки. Человек не виноват, что так выглядит. Зато вон какую гору посуды перемыл. И это с учётом перчаток на руках. Удобные, кстати, с виду. И губки никакой не нужно. Перчатку намылил и все, остаётся только протереть. Спрошу потом, где покупал.

- Добрый. Я вас не испугал?

- Ну, что вы! Как можно испугаться?

- Люди и феи обычно боятся горных огров. Барон не велел показываться вам на глаза.

- Горные огры очень симпатичная нация, - что же я про них слышала? Не курды, не албанцы. Надо будет загуглить, любопытно - Мне гораздо сложнее контактировать с ... Да, хотя бы даже с арабами. У них считается неприличным, если женщина прямо смотрит в лицо мужчины. Подаёшь кофе и не знаешь, куда взгляд отвести, чтобы не попасть в неловкое положение. Но ничего, я привыкла.

- Может быть вы присядете? Я подам сладкого взвару. Варил исключительно для вас, феи его очень любят.

- С удовольствием! Вы посидите со мной? Иначе как-то неудобно получится.

- А вы в обморок падать не собираетесь?

- Не собираюсь. Чем это так пахнет?

- Пирог в духовку возвел. Немного не рассчитал, пришлось задержаться. Так-то я обычно днём сплю.

- Ничего, слуг наймут, и снова получите возможность дневного сна.

- Кусочек макового рулета? Или лучше тарталетку с кремовым сыром и лососем? Не откажите, раз уж вы согласились со мной присесть за один стол, леди Надежда.

- И то, и другое, - улыбнулась уже совсем искренне, глядя на то, как этот громила тщательно вытирает шерсть на руках и берет кончиками хорошо наточенного маникюра фарфоровые блюдечки.

Да уж. Попала в богатый дом, странности на каждом шагу. И почему таким людям не живётся спокойно? Хотя, как посмотреть. Людовик на самом деле молодец, что дал возможность у себя работать такому чудищу. И платит наверняка хорошо. То, что рабочая одежда такая, так почему бы и нет? Может, он любит гирлянды и ёлочные украшения, я вон тоже люблю новогодние праздники.

- Угощайтесь, - на колечко накрахмаленной салфетки передо мной опустилась чашка с чем-то донельзя ароматным. Густой напиток полупрозрачный, по поверхности плывут лепестки, запах ягод, меда, приправ и цветов взлетает над чашкой. Пригубила – песня богов, невероятное сочетание вкуса. Глупая, сначала думала, пить не стану, выискивала взглядом волосинки, упавшие ненароком с волосатых рук управляющего. Сирень растеклась по языку, настоящая, словно я пью нектар из ее крохотных лепестков. Вкус изменился и стал отдавать летним полем, мятой, ванилью, будто играя на языке, не зная точно, с какой стороны себя показать лучше. Чем порадовать ещё больше, лёгкой кислинкой или тягучестью карамели. На блюдечко рядом уже опустилась фигурная тарталетка с горой плотного крема поверх. Будто бы это снежный пик на вершине скалы. Тесто немного темное, наверняка в составе ржаная мука. Внутри притаились ломтики соленого лосося. Полупрозрачного,, запечного в травах. От удовольствия прикрыла глаза. Напиток и блюдо по логике вещей плохо подходят друг другу по вкусу, но как же невероятно они сочетаются.

- Вам понравилось? - устроился напротив меня управляющий.

- Очень! – ох, зря я открыла глаза. Детский ночной горшок, зажатый в пушистой лапе впечатляет. И зачем только купила? Этот Клаус, он что, надо мной издевается, я же сейчас захлебнусь его сбитнем!

- Спасибо за кружку, угодили. Самое то и не бьётся. Я бы ещё дюжину таких заказал перед отъездом, если б только знал где это сделать.

- Не за что. Она вроде бы последняя была на витрине, но я завтра спрошу. Магазин как раз рядом с мом домом. Вы куда-то уезжаете, Клаус?

- Не так чтобы. Собираюсь, - медовые глаза потупились в чашку. Красивые они у него, почти жёлтые. Разве может быть виноват человек в том, что так некрасив.

- Спасибо за обед, очень вкусно.

- Феи так мало едят, я всю жизнь этому удивляюсь. Волшебство, да и только. Хотя, откуда оно может взяться здесь, в этом городе, где даже камни отесаны все как один и мертвы.

- Разве камни живыми бывают?

- Конечно, они даже говорят, если уметь их услышать, - когтем Клаус подцепил кусок рафинада и отправил себе прямо в рот.

- Почему вы поняли, что я фея?

- Ну, а кто же ещё? Вон и крылья начали прорезаться. Ещё слишком тонкие, чтобы их видеть обычным взглядом, но я-то чую. Огры тоже волшебная раса. Впрочем, на солнце они уже и так немного мерцают. Да, точно, вон как вы светитесь, это крылья дают мерцание.

- Скажете тоже.

И все же слова Клауса заставили меня немного задуматься. Волшебные расы. Хм. В истории есть правило трёх источников. Если какое-то событие, даже немыслимое, было описано в трёх разных, не связанных ничем между собою источниках, значит, оно случилось. И совсем не важно, о какой эпохе идёт речь.

Может быть, и со мной так? Если все кругом твердят, что я фея, то почему бы этому не быть правдой? Да и жизнь моя заложила, похоже, крутой вираж. Слишком много событий случилось за последние дни. Все кругом изменилось, даже круг знакомых. Эпохами перемен полнится жизнь. Фея? Что ж, звучит просто отлично. Да и в зеркале я выгляжу совершенно иначе. Клаус, и тот сказал, что я свечусь изнутри. Вот только, боюсь, это ничего пока не меняет. А сердце ноет и требует сказки, волшебства, какого-то сумасшествия, приключения, но чтоб обязательно со счастливым концом. Или лёгкой влюбленности, необременительного романа. Такого, чтоб никаких сложностей, но трепет в душе и прогулки со вкусом счастья.

Клаус неторопливо, наслаждаясь каждым глотком, прихлебывает сбитень из своей кружки. Я с трудом сдерживаю смешинки, готовые вот-вот прорваться наружу. И все же он наверняка пошутил. Огр! Просто человек, который привык с юмором относиться к собственной внешности. Не как к недостатку, а как к особенности сказочного персонажа. Огры точно встречались мне в книгах. Сейчас я вспомнила. Это какие-то родственники троллей? Или нет? Европейские мифы не то, во что я часто совала свой нос.

С огром я распрощалась и поднялась наверх, в библиотеку. К моему полному удивлению ребенок исписал непонятными формулами огромную кипу бумаг. Как же я все это смогу переснять? Хоть репетитора ищи, честное слово. Тайком и за свой собственный счёт. Может, Людовику посоветовать обратиться в гимназию для одаренных детей? Нет, ну это кошмар какой-то! Дикая дичь! И даже хуже. И почерк опрятный, ровный, ещё и с завитушками. Нет, такое ни один нормальный человек проверить не сможет. Уснет на середине, проверки или даже в начале.

- Как здорово у тебя получается! Может быть, сходим в парк, погулять?

- Здесь столько интересных задач. В моем прежнем учебнике их не было. Позвольте, я продолжу.

- Зайчик, твои глазки устали. Давай пообедаем? Клаус испёк пирог.

- Вы с ним виделись?

- И чудесно побеседовали.

- Хм. Странно. Обычно люди падают в обморок, ну или визжат, когда встречают огров впервые.

- Он очень милый.

- Вы необычная, - заключил деликатно ребенок. Сказать ему, судя по всему, хотелось немного другое слово.

Тихий обед, солнце, бьющее в окна, ребенок, за которым даже не нужно следить. Управляющий оказался и вовсе чудесным рассказчиком. Джошуа безмерно рад, что мне нравится Клаус, и его внешность для меня ничего не меняет. Как-то незаметно подкрался вечер. Управляющий раззевался и почти уснул за столом прямо посередине рассказа. Забавный. Я отправила его спать, пообещав, что сама присмотра и за домом, и за ребенком. Чудесный день, превосходный. Где ещё найдешь такую работу. Без Людовика в особняке будто бы пусто, да и видно, как Джошуа тоскует по своему экстравагантному папе. Мне самой без него скучно немного.

Дом постепенно погрузился в вечерний сумрак, всюду я зажгла бра, стало уютно и совсем-совсем тихо. Нет, в таком большом доме просто должна жить большая семья: племянники, тети, дяди и прочие родственники. Чтоб собирались друзья, и было обязательно весело, чтоб только иногда погружаться в тишину и покой.

Мы неторопливо поужинали теми припасами, что оставил нам огр, предупредительно поместив каждое блюдо под особый тяжёлый колпак, чтоб не остыло. Мальчик помог убрать все со стола и даже вымыл тарелки. Сытый кошик устроился на подоконнике.

Я чуть не подпрыгнула от звука обычного дверного звонка. Для кота он тоже случился слишком внезапно. Карниз под весом упитанной туши сорвался со стены вместе с креплениями, качнулась люстра на потолке, но удержалась на месте. Вазе в шкафу повезло куда меньше. Бух, и ее как не было, только черепки остались.

- Как думаешь, барон будет сильно ругаться?

- Не з-знаю, - испуганно ответил малыш, - полночный гость всегда очень опасен. Я принесу меч, а вы достаньте полынь. Вдруг это неупокоенная душа к нам звонит?

- Неупокоенные стучатся, - некстати вспомнила слова домовихи, кто и за язык меня только тянул? Напугала ребенка. Да, и правда, уже на часах полночь. Плохая из меня гувернантка. И почему я не вспомнила, что ребенка нужно укладывать вовремя спать? Хоть бы на часы взглянула! Идиотка.

- Я пойду посмотрю, кто там.

- Я с вами! – выпучил на меня глаза малыш и зачесался. Ну вот, опять аллергия! Этого только нам не хватало.

- Хорошо.

В холле темно, свет зажигать я не стала, чтоб нас не было видно через окно. В крайнем случае, если там кто-то опасный, подниму Клауса.

- Кто там?

- Извините за беспокойство, господин Эмиль разрешил нам к вам обратиться, - довольно уверенно сказал юноша по ту сторону двери. Придется, похоже, открыть.

- Не стоит этого делать, - под руку сказал юный барон и потянулся к кованой подставке для зонтиков.

- Не переживай ни о чем, - провернула я ключ в замке и поняла, что крупно ошиблась. На пороге застыл громила в рваных штанах и толстовке. Лицо скрыто под надвинутым на голову капюшоном. За спиной у него стоит девушка.

- Позвольте представиться, Сигизмунд Залевский, - юный голос выдал возраст обладателя. Подросток? Таких габаритов? Имя я уже где-то слышала. Элегантный поклон, требовательно и по-взрослому протянутая рука, в которую я поместила свои пальцы. Легчайшее касание губ, исключительно дань приличиям, - мы опоздали на метро. Станции закрыты. Такси отказываются нас везти, да и мосты уже, кажется, развели. Вы приютите нас на эту ночь? – не успела ответить, из-за спины внушительных габаритов подростка показалась рыженькая головка. Волосы один в один как у Агнес, а лицо больше в Эмиля.

- Амелия Форесомбро. Отец наверняка прожужжал вам про меня все уши. Он это очень любит. Можно мы останемся у вас? Тетя Марцелла велела к вам обращаться, если мы опять во что-то вляпаемся вдвоем.

- Мы всего-навсего задержались. И даже ничего не взорвали.

- Заходите.

- Благодарю. Я закажу пиццу и колу на ужин? Вы не против?

- Да, конечно. Наверное. Располагайтесь, - приветливо распахнула дверь. Подростки поздоровались с юным бароном, похоже, они знакомы. Вот и отлично.

Дверь я закрыть не успела. Виктор! Черт! Я же забыла про сегодняшнее свидание! Это, безусловно, он идет от машины сюда. Как же неудобно получилось!

- Ребята, я сейчас вернусь, - меня естественно никто не услышал. Трое детей, один телефон, каталог пиццерии и хорошие карманные деньги, доставшиеся Сигизмунду от папы. Пять минут я точно никому не понадоблюсь.

Глава 23

На прогулочном судне

Когда все уже было готово к отплытию, капитан вышел посмотреть на последних, запаздывающих пассажиров. Обычно такими бывают самые интересные пары и проблемные путешественники. Мужья, чьи жены до последнего сомневались и всю дорогу станут опасаться открытой воды. Семьи с детьми. Богатеи с любовницами, изредка подростки. Вот и сейчас на палубу опустилась нога очередного богатого идиота, сверкнув до блеска начищенным сапогом, стилизованным под рыбацкий. Даже набойка на каблуке выполнена точь в точь, как раньше это делали капитаны. Сейчас затребует разносолов! Подавай ему древнескандинавские блюда! В дела кухни капитан, конечно, не особо влезал, но таких хлыщей не переносил на дух. Следом за мужчиной скользнула на борт девица. И где он только ее такую подобрал? Волосы распущены, вырядилась в вечернее платье и это при нынешнем-то ветре! Вся спина голая. Это ещё хорошо, догадалась прикрыться шалью. Замёрзнет же, дура! И все плаванье проторчит у себя в каюте. Зачем тогда вообще на борт всходить? Денег решила заграбастать, прильнула к богатому кошельку? На жену точно не тянет. Вон за локоток мужика взяла, вся из себя ласковая, о плечо головой трётся, волосами встряхнула. Жены так себя не ведут. Ладно, с этими все ясно. Загулялись перед отплытием. Бывает. Проблем особых не создадут. Скорее всего.

А это что за чудо? Похороны любимого хомячка решили устроить посреди Финского залива? Капитан за свою жизнь встречал и таких идиотов. Мыша бесхвостого на борт приволокут и давай спускать на подожженном кораблике в воду. Чтоб сразу в вальгалу уплыл к своим. Идиоты. Опытный моряк обожал это слово, но порой заменял его чем-то другим, крепче по градусу и накалу.

Нет, эти вроде без хомячка. Переругались, наверное. Вон мужик на свою спутницу и не взглянет. Она уж и так, и этак вокруг него вьется. Кудряшками рыженькими трясет. А он, знай свое, все на воду смотрит. Точно поцапались. А в плаванье собрались по тем билетам, которые купили заранее. Значит, всю дорогу в молчанку играть станут. Ну тоже неплохо с другой стороны. Тише едешь, дальше будешь. Жаль, не манекены везем. С ними бы вообще проблем не было.

Отшвартовались довольно легко, опытная команда занялась каждый своим делом. Кто подносы носит, кто приглядывает за гостями судна на палубе, кто в машинном отделении пашет. Лепота!

Первая ласточка прилетела, спустя каких-нибудь полчаса. Брюнет и рыжая бестия затеяли ссору. Крики на все судно. Аж, рыбы в воде попрятались! И орут так, что ничего не понятно. Иностранцы. Ну, пускай себе поорут. Не матерятся же, а даже и если, все равно ни слова не разберешь. И место потише выбрали, с краю от нормальных людей. Лишь бы эта рыжая девица за борт не собралась сигануть. Ну, там Сашка недалеко стоит. Если что, подхватить успеет.

Через полчаса удивленный матрос сообщил, что пара ушла с палубы в ресторан. Улыбаются и довольны. Вроде бы. Вот и хорошо. Вот и славно. Первая пара и вовсе любуется видом. Похоже, сегодня тот единственный раз, когда чутье обмануло, и прогулка в море пройдет довольно легко.

- Эмиль, ты так мне ничего и не скажешь?

- Эрлик уже все сказал за меня. Что ещё ты намерена услышать?

- Ты отрекся от Темного леса, от трона во имя семьи? И ничего не изменится?

- Семьи больше нет, Агнес. Это нужно принять.

- Как нет? Есть ты, есть я, есть наша дочь. Или ты меня отвергаешь? Да, я виновата в том, что пришла в дом твоего друга с кинжалом. Но разве жизнь гувернантки стоит нашего брака? Да и потом, девушка не успела испугаться, думаю, она меня поняла. Что же касается остальных. Марцелла и Эрлик нас понимают. Барон тоже не остался сердит. Я была не права. Не спорю. Но и ты должен меня понять, Эмиль.

- Эмиль. Первым погиб Эмильенель. Темный лес, старейшины, мать с отцом. Все объявили меня погибшим тогда. После выбора дани. День позора. Принц Эмильенель умер, на свет появился раб Эмиль Форесомбро. Так бывает. Потом исчез раб, появился наместник темной ведьмы. Твой муж. Сегодня умер и он вместе со своей честью. Разве ты не поняла этого, Агнес? Я умер. Меня больше нет! Темного эльфа не существует без чести! Я предал тебя! Я предал нашу дочь! Кто я теперь? Ничтожество, осмелившееся хранить тайну! Столько лет я боялся того, что ты узнаешь о моем прошлом. Какая женщина согласилась бы выйти замуж за бывшего гаремного раба? Только вдумайся в эти слова! В отвергнутого гаремного раба! Между мной и Марцеллой никогда ничего не было. И не могло быть. Вспомни, какой ты была! - темный эльф сам не заметил, как перешёл на крик, - Гордая, знатная, невинная, смелая. Скажи я правду тебе тогда, ты бы отказалась от свадьбы! От меня! Но я бы остался честен. Так надо было поступить, а не хранить тайну пятнадцать лет! Вдумайся! Отец твоей дочери лжец! - выплюнул одно из самых пугающих слов темный. Впервые за всю жизнь он кричал на ту, что дороже жизни, на жену, подарившую ему сокровище - безмерно любимую дочь.

- То есть ты за всю нашу брачную жизнь не удосужился подобрать слов, чтоб объясниться? Я столько лет верила в то, что ты просто-напросто стесняешься меня, Амелии, всего нашего брака?

- Почему? - опешил эльф, но тона не сбавил.

- Потому что я человек! Не заметил? А наша дочь полукровка!

- Я узнал свою любовь с первого взгляда! Какая разница, кто ты по крови?

- С первого взгляда ты принял меня за мальчишку!

- Потом, когда рассмотрел внимательно, - нахмурил лоб эльф, что было ему не свойственно.

- Из-за твоей непомерной гордыни я чувствую себя дурой! Он не мог рассказать, что носил рабский ошейник! Он боялся! Хочешь, я надену на тебя ещё десять? Опою снадобьем, приглашу колдуна? Ещё клеймо можно выжечь на груди, ну чтоб уж наверняка! Это что-то изменит? Нет? Наши судьбы сплел вместе жрец! Я сама на это согласилась тогда! И это вечно. Если помнишь, ты женился на обречённой на казнь! Помнишь, в кого я целилась из арбалета? И, между прочим, попала!

- Промазала!

- Попала!

- Не сравнивай! Ты от рождения свободна! Тебе нечего стыдится!

- Уверен? - отступила на шаг рыжая бестия, пристально глядя в глаза Эмилю.

- Я чего-то не знаю? - вскинул тот подбородок высоко вверх и раздул свои тонкие ноздри.

- Мы же больше не семья? Ты так сказал.

- То есть ты считаешь правильным обмануть мужа?

- Обмануть я могла только себя, выйдя замуж за редчайшего идиота! Столько лет изводить себя, меня, нашу дочь! Думаешь, она не задавалась вопросом, почему, черти тебя раздери, Эмиль, ты ни разу не пригласил нас в свой Темный лес? Не счёл нужным познакомить меня со свекровью, хотя бы? Что я могла ей сказать?

- Амелия никогда не простит, если узнает, что я был рабом! Гаремным рабом!

- Никогда не поверю в то, что Марцелла могла тебя унизить и ты бы это стерпел! Гордец! Ты бы был на другой стороне самого дальнего мира от нее, если бы это случилось! Да она даже к няню своих детей относится с непомерным уважением!

- Ты просто не можешь меня понять! Амелия воспитана лучше, чем многие из темных эльфиек, она получила блестящее образование, умна, красива. Обладает и гордостью, и чувством собственного достоинства! Каково ей будет узнать о моем прошлом?

- То есть, было бы лучше, если б она вообще не родилась? Если б ты тогда не вытащил меня из петли нашим браком? Если бы мы не встретились вовсе? Идиот! - хлесткая пощёчина опустилась на побелевшую щеку красавца, - Какая нам с ней разница, кем ты был?! Ты не знаешь Амелии? Она тебя любит. Наша дочь обладает чистейшей душой! Ей ты отец, мне муж!

- То есть ты прощаешь мне и прошлое, и мою трусость? - судно качнулось на волне, Агнес потеряла равновесие. Эмилю ничего не оставалось, кроме как прижать к себе свое рыжее чудо.

- Прощаю. Но оставляю за собой право ответить обманом на обман, - прошептала она, уткнувшись заплаканным лицом в грудь мужчины. Влюбленная пара после долгой разлуки. Два гордеца, яркое солнце над горизонтом. Объятия, вкрадчивые слова, поцелуи. Каюта. Безумная страсть, опаляющая двоих. Каюткомпания. Лёгкий обед, полный нежности.

Эрлик в это время впервые за долгие годы увидел настоящую нерпу. Разве может удержаться рождённый на островах в северном море варвар от соблазна слегка окунуться в прохладную воду? Тут же совершенно не далеко. Пара гребков, и он на той отмели. Пусть не добудет ценного зверя, но хоть рассмотрит вблизи.

- Человек за бортом, - разнеслось по палубе.

Пока Марцелла наблюдала за тем, как широкая спина мужа удаляется от корабля, матросы опускали на воду шлюпку. В голос ругался, на чем свет стоит, капитан.

- Я думаю, его не стоит вылавливать.

- Вот чьего мнения мне не хватало! Вода ледяная!

- Эрлик превосходно держится на воде. Пусть посмотрит зверушку, вам что, жалко? - тяжело пакостить и путать веревки силой дара. Непривычное занятие для черной ведьмы. В каюткомпании тем временем разгорался новый скандал. Ещё более страшный, чем предыдущий.

- Где твое кольцо? - поднял в ужасе глаза на жену темный эльф, после того как качнулся губами узкой руки.

- Упало за борт.

- Ты не могла его потерять! Оно зачарованно!

- Я и не сказала, что потеряла его. Выбросила. Дочь скоро выдавать замуж, а у нас так и не родилось больше детей. Если ты меня любишь, то зачем мне артефакт, дарующий бесплодность? Пусть русалки его носят, если, конечно, хотят.

- Идиотка!

- Брак создан для продолжения рода! У моих ровесниц уже по пятеро сыновей! Ты не хочешь детей от меня, Эмильенель? Ты солгал! Ты не хочешь больше детей только потому, что стыдишься своей семьи! Не хочешь плодить полукровок как моя дочь! Вот и убирайся в свой лес к темным эльфам, Эмильенель! Видит небо, я старалась во всем тебе угодить! Так воспитать малышку, чтоб тебе не было стыдно! Убирайся! Занимай трон! Делай, что хочешь! Я тебя ненавижу! - подскочила из за стола рыжая бестия, случайно опрокинув посуду и графины с напитками. Стекла брызнули взрывом. Темный эльф этого будто и не заметил.

- Идиотка! Какая же дура досталась мне в жены! У нас впереди целая вечность! Тебе жрец обещал эльфийскую жизнь!

- Ты решил меня попрекнуть?

- Эльфы рожают мало детей! Мой отец исключение! Я ещё не успел отойти от твоих прошлых родов!

- Не ты же рожал!

- Я чуть не умер от страха, пока сидел на пороге! От страха за вас двоих! Дура!

Эмиль зло вышел из кают компании. Жена побежала следом за ним, попеременно то извиняясь, то громко бранясь. Обычно всегда сдержанный темный впервые в жизни вскипел от негодования, принимая правоту жены. Обман за обман. И он не рассказывал правды четырнадцать лет, и она обманула сегодня! Выходит, будет малыш? Девять месяцев ада, наполненного ужасом и кошмарами, жуткие часы ожидания под дверью, первый плач. Дай то боги, он будет. И неимоверное счастье. Как бы только пережить первые несколько лет, когда малыш особенно хрупок и нежен.

Агнес догнала Эмиля в каюте. Терять уже было нечего, ни ей, ни ему. Кроме разве что своих одеяний. Слезы, слова утешения, ласка, которой невозможно напиться, близость и единение. Буря удовольствия от взаимного обладания. Истинный восторг после стольких лет страха перед разоблачением. Эмиль сполна ощутил себя идиотом. Влюбленным, желанндм, прощенным за все грехи.

По палубе бегали матросы, суетясь пол окриками капитана. Лёгкая паника охватила всех пассажиров. Один человек за бортом. Команда сражается с девушкой за единственную, похоже, надёжную шлюпку. Кто-то крикнул: «Мы тонем!» Нерпу спугнули. Эрлику пришлось возвращаться обратно. Это смогло отчасти угомонить паникующих пассажиров.

Толпу еле удалось успокоить. Капитан охрип, отдавая команды в рупор и проклиная всех тех идиотов, которые вышли в залив в этот день.

В наступившем безветрии и тишине судно огласили бурные крики, доносившиеся из каюты. Капитан побледнел.

Если бы только это был конец хулиганствам четверки неугомонных придурков, как их окрестил капитан. Через какую-то четверть часа пропала брюнетка. Громила перевернул с ног на голову все судно. Умудрился даже прорваться в машинное отделение. Девушку нашли рядом с мачтой. Где она пропадала, не понял никто. К счастью. Сложно принять тот факт, что ведьме всего-то захотелось полетать самую малость. Попутный ветер, морок, чудесный простор. Мимолётное негодование Эрлика. Лёгкий скандал, хохот, поцелуи, выкрик ведьмы.

- Лови!

И ее прыжок прямо с палубы. Муж бухнулся в темную воду следом. Резвое купание прямо в одежде, хохот, не так-то уж холодно, лето. Почти поймал свою ведьму, притянул к себе. Ещё бы не бросались спасательными жилетами с палубы.

За неподобающее, непристойное, вызывающее, откровенно распутное поведение всю четверку ссадили на первом причале. Высокий брюнет хохотал в голос над формулировкой, рассказывая о том, что он – первый принц Темного леса, которого справедливо обвинили в подобном.

В город все четверо возвращались на такси. Донельзя довольные друг другом, плаваньем и, планируя следующее совместное путешествие. Редко, когда так успешно удается вырваться от детей.

В особняке их не ждал никто. Светлая северная ночь надёжно укрывает чужие секреты, делая их почти невесомыми, незаметными, подсвечивая лишь изредка сиянием окон. Двое подростков, чудесный малыш, спящий крепким сном огр... Гувернантка и ее ухажёр. Мосты разведены, разве могут гости нагрянуть внезапно? Только если на катере... Или на такси по единственному неразведенному мосту.

Глава 24

Людовик

Спешу возвратиться домой, в особняк. Гнев мешается с ужасом, они стремительно накатывают будто волной. Или жрецы меня вновь обманули, или…? Или предрекли настоящее чудо – истинную любовь, которую я вот-вот ухвачу в свои лапы в одном из миров. Но ведь такой любви никому не дано, диковинка, редкость, немыслимое чудо. Драконов так мало во всех мирах, истинную пару обрести почти невозможно. Сердце ухает в груди. Как страшно потерять то, к чему не успел прикоснуться не то что взглядом, а пусть бы мыслью. Невозможно. Не существует такой любви, не бывает. Все это сказка, потерянная в веках. Уж я бы точно учуял, если б она была рядом. И вновь я слышу слова жреца, и вновь на меня взирают его пустые, прозрачные, лишенные мирских желаний глаза. Призрачный шепот звучит и никак не хочет исчезнуть.

- Не упусти. Она – твое предначертание на этом пути и самое главное испытание всей твоей жизни.

- Испытание или любовь?- жрец мне на это так ничего и не ответил. Может, все сразу? Чтоб и то, и другое? Не знаю. Гнетущее ощущение потери, чувства невыслеженной добычи, которая кружит возле меня, словно олень в диком лесу, прячется где-то совсем близко, быть может, за стенами одного из тех серых особняков, которыми так богат земной город. Хуже только то, что сказал жрец о судьбе моего славного сына.

- Пророчество может исполниться. Ты зря к нам пришел. Чешуя еще ничего не значит. Зверь все ещё спит. Ему, может быть, никогда не суждено расправить крылья.

- Как разбудить эту тварь? Есть ли способ? - спросил я, должно быть, в тысячный раз. В прошлые разы жрец ничего мне не отвечал. Вот и сейчас молчит. Наконец, вглядевшись в чашу расплавленного металла, он изрёк.

- Способ есть. Теперь есть.

- Говори!

- Знаешь ли ты, почему зверь чуть скинул с себя полог крепких, как твердь, сновидений?

- Нет.

- Он испугался разбиться о землю. Почувствовал под собой устрашающую пустоту.

- Его что, снова везти на карусели и только?

- Это не поможет. Зверь там уже побывал и смог убедится, что карусели не причиняют вреда. Одари наследника страхом. Сбрось его в пустоту. Или расправит крылья, или погибнет.

- Нет.

- Ты делаешь выбор за вас обоих. Вправе ли ты вершить судьбу мальчика?

- Нет. Да. Нет.

- Определись сам. Твое время пришло, чтобы решиться. Если ты найдешь свою истинную, она сможет подарить тебе другого сына.

Как не спалил храм, я так и не понял. От рощи остались головешки и щепки. Убить Джошуа? Да будь у меня хоть десять наследников! Полноценных, с нормальными драконами, а не с этим его засоней, - ни за что! Лучше сам сдохну! И никакая истинная мне не нужна!!

Но, может, все же рискнуть? Там, где безопасно подтолкнуть сына в спину? Слегка. Скажем, сбросить его со скалы на мягкие перины. В темноте, чтоб было не различить, чем устлано дно пропасти. Нет, не смогу даже на это решиться. Тогда с лестницы. Там падать невысоко. Десять ступеней всего, если что, успею подхватить магией. Или можно спихнуть его с крыши оранжереи на мягкие грядки. Надо только приказать, чтоб перекопали там все как следует. Черт! Когда же этот зверь-то проснется? Чтоб его блохи изгрызли! Нельзя так про сына. Нельзя. Уф. Вот и Портальный дом. Долетел-таки. Обернулся, правда, с огромным трудом. Мой собственный зверь бодр, рвется в бой и не слишком-то хочет прятаться у самого сердца. Он ещё храм не успел разгромить и в источник не сплюнул. Встречать вышел Эрхан, главный оборотень ведьмы Марцеллы.

- В мир оборотней. Предупредите темнейшую Эльзу, я воспользуюсь ее Портальной башней.

- Да, господин, - хищный оскал, кивок головы. Вот и вся небогатая дань уважения. Распустила их ведьма Марцелла. Все же я не простолюдин. Золотые за проход в другой мир и беспокойство. Вот я уже в небе. Здесь, в мире оборотней, просторно и дышится хорошо. Черная гладь неба стелется над головой шелком, расшитым яркими бриллиантами звёзд шелком. Облака ревниво соревнуются между собой, плывут, разрываясь на клочья, показывая в просветы землю. Где-то там, внизу, у самого берега моря раскинулся надел черной ведьмы, небольшой город и замок. Жаль, сегодня он пуст, наместник Эмиль сорвался на Землю. Посоветоваться бы с ним. Все же башни у замка высокие, да и стоит он у воды. Может, оттуда скинуть моего сына? Нет, не смогу. На дне могут быть камни. Слишком боюсь за него. Чертов зверь! Демонова гувернантка! Не могла чуть дольше его покатать на тех каруселях? Может быть, этого хватило бы для полного оборота? Но, с другой стороны, дракон на Земле. Нет, все сложилось как должно.

И в когтях наследника не утащишь, он мне доверяет. Зверь здесь, среди родной стихии, не очнется от сна, слишком ленив он. Поганая тварь! Откуда только взялся такой?! Не было таких в нашем роду! Все как один вовремя просыпались! Гадство.

Спикировал на площадку перед роскошным дворцом темнейшей Эльзы. Сам ее муж меня встретил и проводил в Портальную башню. Проявил уважение, да и слуги здесь кланяются ретиво, знают свое место. Даже гневаться на них не выходит, куда же, черт побери, тогда девать гнев? Слишком далеко я сейчас нахожусь от своего мира. Некуда скинуть ярость. На войну бы сейчас, а лучше в поход. Денька на два. Да только время по крупицам утекает сквозь пальцы. Нет его у меня. Нисколько, считай, не осталось. Или я найду способ заполучить вторую ипостась для Джошуа, или он никогда не познает силу драконьих крыльев.

В мглистый призрачный город я ворвался как пламя. Здесь все серо и чуждо. Люди, дома, неощутимые ветра прошлого. Разве могу я обречь ребенка остаться здесь навсегда? Но, с другой стороны, разве могу рисковать им?

И где скрывается моя истинная? Ее бы найти. Это могло бы стать утешением, подарило бы мне новые силы, дало надежду на счастье ребенка. Говорят, такая любовь способна творить чудеса. Врут, конечно. Но как же мне хочется в это поверить!

Громко стучат сапоги по камням пустого города, отзываются эхом в стенах домов, прохожих почти и не встретишь. Первый час ночи? Нет, время к трем. Для одних час верных колдовских обрядов, для иных час самых крепких сновидений. Смотря, какая судьба назначена смертному. Вон и особняк мой. Всюду свет запален, перед парадным крыльцом виднеется силуэт роскошной безлошадной кареты. Неужели гости нагрянули в эту пору? Или разбойники решили такой повозкой обмануть гувернантку и огра? Я почти побежал, сделав шаги еле слышными. Магия мне подвластна и здесь.

Надя

Прогулка подзатянулась. Вообще-то у меня трое детей брошено в доме. Один Сигизмунд чего стоит. Амбал. Наверняка сынок Эрлика. Вот насчёт матери сомневаюсь. Не может быть у Марцеллы такого взрослого кукушонка. Да и Агнес не должна по логике вещей иметь настолько взрослую дочь. Детям лет по четырнадцать точно. Как бы чего не сотворили. Одна надежда на Джошуа. Он и воспитан как надо, и огра, надеюсь, догадается разбудить, если двое старших надумают что сотворить. Или не догадается? Вот в чем вопрос. О! Фонарь. Мы почему-то остановились.

- Надя, вы меня совсем не слушаете? - склонился красавец ко мне.

- Слушаю, вы прекрасный рассказчик. Просто переживаю за воспитанника.

- В доме наверняка есть слуги.

- Только управляющий и тот вроде бы спит.

- Вы замечательная. Впервые я встретил девушку такой редкой красоты, умную, смелую, ответственную, любящую детей.

- Спасибо, - сцапал за руку. Приятно, конечно. Да и Виктор, если честно, мне нравится. Хороший рассказчик, обходительный, милый, очень любезный. Нет, в сердце ничего не цокает, но таких принцев на саркофагах мало осталось в мире.

- Моя семья из поколения в поколение занималась архитектурой.

- Вы говорили. Это очень интересно. Династия. Если дети разгромят дом, я к вам обязательно обращусь. Только бы они не добрались до камина! Там дрова оставались, и розжиг со спичками я не спрятала. А они, кажется, заказали зефир. Знаете, тот, который принято жарить, нанизав на палочки. Хоть бы руки себе не сожгли и ковер не спалили!

- Надя, я состоятельный человек. У меня небольшая вилла в Испании, дом в Нижневартовске, квартира в Москве, доля в фирме отца. Стабильный доход.

- Я очень рада за ваш успех. Давайте, вы мне о нем немного позже расскажете. Все замечательно. Честно. Просто мне нужно идти. Мы и так задержались.

- Волшебная, - он припал губами к моей руке. Приятно, но так неуместно. Ещё и фонарь этот. И охрана, которая шла, окружив нас кольцом. А теперь и вовсе стоит, смотрит.

- Спасибо.

- Мы едва знакомы. Но другой такой мне не найти. Да и зачем, если мы уже встретились. Станьте моей супругой, Надежда. Забежим в ЗАГС, обвенчаемся завтра в часовне при храме. Мой прадед там же венчался. Вечером улетим в Нижневартовск. Я представлю вас семье. Там отпразднуем свадьбу. Сейчас лето, можно отправиться в небольшое плаванье после всего.

- Что?

- Будьте моей женой, Наденька. На веки вечные.

- Я? - к такому меня жизнь не готовила. Да, он безусловно богат. Хорош собой. Но? Но что? Не знаю. Просто не могу решиться. Так и стою, замерев посреди улицы с открытым от удивления ртом.

Глава 25

Людовик

Машина, стражи, взирающие надменно на девушку, которую зажали в кольцо. Мужчина, держащий ее за руку, холеный и наглый! Как он посмел коснуться той, что я взял в свой дом? Но ведь только в дом. Не имею права на ревность. У леди Надежды может быть брат. Или же родственник, вернувшийся после долгой отлучки.

Здесь на Земле не принято проявлять свойств мужской сути. Нельзя вступать в драки, недопустимо браться за нож или меч, нельзя! Тысячу раз нельзя выказывать собственнические чувство! Так говорил Эмиль, и он был наверняка прав! Да и кто мне леди Надежда? Никто. Всего-навсего гувернантка моего сына. Она и стоит-то в двух шагах от крыльца дома. Не покинула особняк, не улизнула на свидание, просто вышла на встречу к знакомому. Я должен смириться с этим обычаем. Чуткие ноздри уловили знакомый запах. Нет, не родственник. Это тот парень, что ещё утром подвозил гувернантку на своем экипаже. Ярость застит глаза, острее становится нюх, вскипает внутри холодная магия зверя. Мир вокруг стремительно теряет краски, прохожие, все те, кто незначим, превращаются в тени, домов как будто бы нет. Так бывало со мной перед боем. Время и то стало иным, замедлилось, потекло не бурным потоком, а вязкой ртутью. Только несколько фигур значимы сейчас для меня. Леди Надежда и ее знакомец. Взлетела протестующе в воздух тонкая девичья рука. Мое сердце будто бы взорвалось. Дракона никогда не обманешь! Тонкая, еле видимая линия прекрасного эдельвейса ещё не напиталась силой. Истинная любовь, она стоит всего в сотне шагов от меня. И она ещё ничего не знает. Не чувствует нашей с ней связи, позволяет другому касаться себя. Хрупкая, белокожая, тонкая фея, чьи крылья только теперь чуточку проявились, отблески света луны показывают их силуэт. Захлебываюсь ревностью и восторгом. Спина девушки напряжена, ей страшно. Определенно, ей страшно. Вон как дрожат ресницы, как заходила ходуном небольшая грудь под тоненьким платьем, как сжались к кулачок крохотные пальчики. Такие тонкие, будто это и вовсе кукла. Мир окончательно потерял всякую значимость для меня. Растворился чернильными пятнами в вязком мареве полупрозрачной ночи.

Есть только эта девушка и тот, что посмел к ней прикоснуться.

Широкими шагами стремлюсь к ним двоим. Дорогу мне посмел заступить один из стражей. Смел его рукой, словно букашку, и даже не заметил. Наглец. Забыли люди на Земле, какими бывают драконы!

- Людовик? - лицо Нади прекрасно и робко. Удивлена, не ждала, что я приду и спасу ее от назойливого ухажёра. Может, он вовсе собирался забрать ее у меня, похитить. Убью! Утрамбую своими же сапогами в мостовую! Превращу в барельеф на стене!

- Что вы себе позволяете? – грудью мужчина пытается закрыть от меня мою Надю.

- Вон! - чудом удержался, чтоб не убить. И то только потому, что не захотел марать его мерзкой кровью ее платья.

- В сторону! - кричат какие-то люди, наверное, его стражи. Заботятся о хозяине. Человечки. Смешные. Меня в этом городе скоро не будет, да и вообще на Земле. Значит, о приличиях можно просто не вспоминать. Захочу – убью всех.

- Вы в своем уме? Людовик! Идёмте домой, остыньте! Виктор, боюсь, вам пора, созвонимся позже, - как я раньше-то не учуял ее? Не признал? Слова истинной льются медом на сердце.

- Надежда, я вас не оставлю! - взвился красивый паршивец. Чую в нем фейскую кровь. Хоть и мало ее, но течет в жилах. Фей против дракона, это, право, смешно.

- Тебе сказали, вон? Так иди, пока отпускаю.

- Я жених Надежды, что вы себе позволяете? - грудь колесом, плечи расправил. Дурак, я же тебя прихлопнуть могу одним мизинцем, - Садись в машину. Этот, он ненормальный! - полукровка посмел попытаться ухватить за руку мою истинную. Не ударил. Просто смахнул рукой в сторону. Фейчик? Ну, вот и лети, дорогой. Не научили тебя не трогать чужого, так я научу по доброте душевной.

- Все хорошо, иди сюда, никто не посмеет к тебе прикоснуться, когда я рядом, - улыбнулся, как мог нежно. Как же она хороша. И эти растрёпанные волосы, и огромные глаза, и бледные губки. Моя истинная, мое сокровище, мое чудо. Надо было бы, конечно, убить этого, как его? Виктора. Да не хотелось ещё больше напугать девушку.

Болью пронзило плечо. Муха, наверное, укусила. Хлопнуло ещё что-то. Неужели из окон нас заметили горожане и уже празднуют такое великое событие? Открыли пенный напиток?

- Стреляют. По вам.

- Никто не посмеет. Иди сюда.

Трясет головой, пряди хлещут ее по щекам.

- Нет, - А ведь, и вправду, мух становится больше. Жалят! Гадость какая! Дурной город. Не место здесь для моей семьи.

- Иди сюда, дорогая! - раскрыл я объятия. Смешная. Пятится к дому, ещё не понимает, что произошло. Зверь в груди мурлычет от счастья и удовольствия. Вновь страж, но теперь уже другой, пытается загородить мне дорогу. Смел в сторону и его, надеюсь, что не убил.

- Иди сюда, все хорошо. Никто тебя не обидит, - громко зацокали по камням каблучки. Моя добыча норовит ускользнуть. В два шага догнал, подхватил, перебросил через плечо. Запах женщины ударил в ноздри и одурманил, вскружил голову, вознес в небеса.

- Любимая!

- Поставь меня на место! Людовик! - брыкается, кулаками стучит по спине. В нос стремится заехать локтем. Ну не прелесть ли? Боевая и шустрая! Да ещё и красивая, и умная. Заурчал от удовольствия и наслаждения. Даже чуть прикусил за мякоть бедра. Невыносимо желанная!

- Отпусти ее! Слышишь? Сейчас здесь будет полиция!

- Уймись, недоразумение.

Полиция – это не хорошо. Это не те, с кем я бы хотел встретиться. Надо спешить к Портальной башне. Но в доме мой сын. Оставить его пока здесь или сразу забрать с собой? Ночь на дворе, разбужу, напугаю. Не разбужу, придется бросать одного без стражей.

- Людовик! В доме дети! Нельзя их пугать!

- Дети?

- Сын Эрлика и дочка Эмиля. Поставь меня на землю. Я договорюсь. В полицию никто не заявит.

В моем доме молодой черный колдун. Сила его огромна. Наши семьи дружны. Значит, дом под надёжной защитой. Ещё не родился тот, кто посмеет идти против сыновей черной ведьмы. Джошуа заберу позже, о его судьбе можно не беспокоиться. Ни к чему будоражить ребенка среди ночи. Клаус обо всем позаботится.

- Ты права, детей не стоит пугать по ночам. И нам здесь ни к чему оставаться. Тебе понравится в моем наделе. Мы долетим быстро. Сына заберу потом.

- Я не хочу в Конго! Тебя арестуют в Пулково!

- Поспи, - чуточку магии вплелось в ее волосы, навеяло сон. Тело на моем плече расслабилось. Как же чудесно она пахнет! Какая крохотная, мягкая, тоненькая. Ничего, в замке я быстро ее откормлю!

Поджог позади себя мостовую. Эффективное средство. Через стену огня мало кому из людей удавалось пробраться.

До Портальной башни недалеко. Можно не бежать, пройтись прогулочным шагом, чтобы не привлекать к нам лишнего внимания горожан. Перехватил на руки свою драгоценную ношу. Темные кудри обрамляют фарфоровые черты лица. Повезло. Сказочно повезло. Нашел, схватил, уже почти утащил в свое поместье. Ей там понравится. Весь мир склоню к этим тоненьким ножкам. Любуюприхоть исполню. Дышать ею буду! Соседи удавятся от зависти, когда узнают. Нет, они ничего не узнают! Иначе сообщат моей жене. Это породит ужасный скандал. Опять крылатая гадость мой замок подпалит. Наденьку напугает. Выжду немного. Потом сообщу. Через месяц, другой. Жрецов к крылатой гадюке отправлю. Пусть они сообщат, их точно не жаль.

Быстро шагаю по спящему городу, мимо пронесся, сияя огнями, полицейский экипаж. Бедная сирена! Сегодня она воет еще громче! Наверняка ее на ось намотало. Изверги! Скорей. Вот уже и нужный двор, неприметная дверца. Ударил по ней кулаком изо всех сил. Не открывают! Будто и нет за фанерой другого мира! Ну же? Ещё раз ударил. Тишина. Страшно! Что, если не откроют сегодня? Вон и шторы на окнах зашевелились. Здесь вокруг ведь тоже люди живут. Потревожил. Только бы они не позвонили полиции.

- Барон? - заспанный муж темнейшей Эльзы укутан в домашний халат.

- Я обрёл истинную.

- Поздравляю. Это прекрасная новость. Пропустить вас?

- Буду счастлив. Отправлю жреца в ваш дворец, чтобы вечно молился о благополучии прекрасной династии.

- Это лишнее, не стоит. Проходите.

- Благодарю.

- С девушкой все хорошо? Пригласить лекаря?

- Моя истинная любовь просто спит. День был тяжёлым для нее. Слишком огромное потрясение. Моя ночная фея такая хрупкая.

- Конечно. Я понимаю.

- Примите в знак благодарности, дружбы, уважения и самых лучших пожеланий! – без сожаления сдёрнул с пальца самый крупный изумруд в оправе из чистейшей платины.

- Благодарю. Это очень щедрый подарок. Мне нечем вам ответить так скоро.

- Ну что вы, это такая мелочь. Разве что, покрывало. Боюсь простудить свою фею.

- Да, конечно. Такое вам подойдёт? - сдёрнул он с кресла меховую накидку. Как удачно все складывается! Сами боги на моей стороне!

- Благодарю.

Сбежал по башенной лестнице во двор замка. Все. Мы в магическом мире. Здесь можно расправить, наконец, крылья.

Одной рукой прижал девушку крепче к своему сердцу, другой раскинул поверх травы меховую шкуру. Слишком жёсткая для любимой. Но увы, другой нет. Завернул, едва касаясь небесного создания кончиками пальцев. Моя, только моя. Истинное чудо мое. Расправил мех вокруг лица, подумал и все же прикрыл и личико тоже. Надует ветром, обожжет кожу, нельзя иначе.

Оборот прошел даже слишком легко. Женский запах дурманит, он ни с чем не сравним. Как же я полечу, дыша ею, как не сбиться с пути? Тихонечко, кончиками зубов ухватил мех с краю. А что, если выскользнет? Упадет? Разобьётся? Позеленела чешуя от страха. Надеюсь, никто не заметил конфуза. Нет уж. Возьму в пасть целиком. Осторожно. Вот так. Прямо поперек тела. Только бы не проснулась. Напугаю ещё.

Взмах крыльев, и мы ворвались в бескрайнее небо. Лечу у самой поверхности земли, едва не касаясь лапами верхушек деревьев. Здесь теплее и ветра гораздо меньше.

Портальный дом возвышается на скале. Осталось лететь совсем немного. Некстати потекла из пасти слюна. Вроде мимо. Как неудачно. Хорошо, что феечка спит.

Дома, в замке, сразу же окружу ее заботой служанок. Прикажу наполнить кедровую ванную теплой водой. Закажу десяток сундуков с платьями. Прямо сейчас разбужу повара, пусть скорее варит нектар. И печет торты. Надежда так их любит. Ещё обязательно нужно подать ей цесарок. И фазанов. И форели, запечённой в вине. Пусть отъедается, отдыхает, гуляет по саду. Джинна приглажу охранять покой своей ненаглядной.

Приземлился тоже легко. Девушка ничего не весит и от этого невыносимо страшно. Весь мир сосредоточен в том, что почти нельзя взвесить. Кроха, да и только. В дверь постучал хвостом. Эрхан показался на пороге почти сразу, опешил, но быстро пропустил в дом.

- Что в свертке? - пришлось положить девушку на пол. Убил бы оборотня за бдительность, да Марцелла мне этого не простит.

- Я должен увидеть!

- Ррр! - пусть только посмеет прикоснуться к моему сокровищу! Сам, кончиком когтя откинул край накидки с прекрасного лица. Феечка сияет даже во сне. Магии здесь много, вот и светится она теперь ярко. Родная, любимая, и, главное, моя!

- Не пропущу, пока не очнется, - оборотень совсем обнаглел. Я фыркнул раздражённо дымом на стену. Даже не отшатнулся. Ладно!

- Может, вы ее похитили? Не пропущу! И темнейшая будет на моей стороне, когда узнает, - покопошился в меху, зубами вытянул наружу руку девушки. Эдельвейс распустился и налился светом нашей любви. Ее, зарождающейся и моей, уже полной.

- Истинная пара дракона? Проходите, ваша светлость. Да будут долгими и счастливыми ваши дни. Такое благословение боги дарят не часто.

Раз в тысячу лет, - добавил я про себя. Укутал любимую вновь и, наконец, взвился с ней в небо родного мира, раскинувшегося за шестой дверью. Свобода! Любовь! Какое несметное богатство обрушилось на меня! Джошуа будет, наконец, счастлив! Рядом с такой женщиной все мы станем счастливыми.

Замок сияет огнями. Вижу отсюда слуг, стражей, огров и джиннов. Все вышли встретить хозяина этих земель.

Плавно опустился напротив дверей парадного входа. Прошел внутрь и, наконец, возложил свёрток на стол, как на алтарь.

- Беречь! Глаз с нее не спускать! Охранять! Сторожить! Кормить! Следить, чтобы ела! Одеть, как подобает! - последний раз ткнулся носом в меха. Невыносимый восторг! От моего мурчания дрогнули стены! Этот звук почти позабыт драконами, слишком редко мы оказываемся счастливы сполна!

- Господин, куда же вы?

- За остальными. Мы возвращаемся! Упустите ее, всех обращу в камень!

Глава 26

Марцелла

Хорошо погуляли, ничего не скажешь. Интересно, что успели сотворить дети за один вечер и одну ночь? Много не могли? Или все же могли? Да и ладно, разберемся. Чем мы сами-то лучше? Сыновьям есть к чему стремиться. Нет, дома мы, конечно, себя так не ведём. Но генетика, Эрлик с его вечным упрямством, да и мой собственный "чудесный" характер. Агнес повезло, у них только дочка, да и пошла она, скорее, в отца, чем в мать. А Эмиль очень сдержан и довольно разумен. Моя малышка тоже пока довольно тихая, правда, избалована страшно. А с учётом того, какая сила и какая власть вскоре окажется в ее руках, мне порой становится страшно. Черная ведьма обязана быть строга к себе самой, разумеется. Иначе слишком многое можно сотворить, не подумав как следует. В гневе. Впрочем, пока она лапочка. Добрая, умная, но слишком уж смелая. Прямо как я.

Ну и ладно, о плохом думать не буду. Лучше наслаждаться тем, что имеешь сейчас, чем грустить о том будущем, которое ещё и не факт, что сбудется.

Небо над головами чистое-чистое, ни облачка нет, на ночь вообще не похоже. Уже и солнце начало растекаться матовым светом, золотя крыши старинных домов. Я льну к плечу безмерно любимого мужа. Он такой сильный и такой мягкий. И рядом с ним мне очень легко. Его мускусный, терпкий запах все так же будоражит кровь, как тогда, когда мы только встретились, растекается пламенем по телу, стекает к животу. Невыносимо жажду прижаться ещё теснее, поцеловать, ткнуться носом в слегка колючую шею, потереться щекой. Высокий, так просто и не допрыгнешь, разве что остановиться, на цыпочки встать. Тем более, что Агнес с Эмилем немного отстали, надо, наверное, подождать. Обернулась. Ничего себе! Впервые вижу, чтобы вечно сдержанный темный обнимал публично жену! Да ещё и с такой немыслимой страстью! Удивлена и искренне за них рада.

Слегка ущипнула Эрлика за локоть.

- Замёрзла?

- Соскучилась. Нагнись.

Желанный поцелуй, проникающий в самую душу, будоражащий сердце, бросающий меня в дрожь. Огромная ладонь как всегда прижимает, словно бы муж боится, что я ускользну. Скосила глаз на друзей. Те тоже последовали нашему примеру. Целуются на глазах у сонного города. И так тепло на душе от всей этой ночи, от нашего приключения, от того, что мы решили просто пройтись по центру города. Повезло, что меня укачало на катере. Повезло, что вообще нашли небольшое судно, согласившееся нас подвезти до самого центра.

- Как думаешь, Людовик не сильно обидится, если мы вломимся к нему посреди ночи?

- Мне кажется, барон меня немного боится. Да и с сыном я ему помогла. Не должен.

- Как знаешь, - на плечи мне легла куртка. Запах варвара манящий, скорей бы добраться до дома, до нашей славной постели. Улыбнулась, глядя в глаза любимому. Муж все понял, вздохнул.

- Можно напроситься к нему на постой. В особняке много комнат пустует. Одна ночь барона не сильно стеснит. Шуметь мы не будем.

- Уверен?

- Птичка моя!

- Твоя.

Перед особняком стоят полицейские, мерцает огнями машина ДПС. Очередной план «Перехват», или что-то случилось? Я насторожилась, Эрлик ускорил шаг.

- Ребята, давайте потише. Постараемся не попасться никому из них на глаза.

- Почему, Эрлик? - нахмурился сразу Эмиль, - думаешь, наш дракон что-нибудь опять учудил?

- Кто его знает.

Накинула лёгкий морок на нас четверых. Если сильно не присматриваться, нас никто и не заметит со стороны. Бочком, вдоль стены, почти под лепным карнизом особняка. Дверь, благо, замкнута. Ручку так просто не опустить. Чуточку магии и невидимый ключ повернулся в личине. Хорошо, дракон не догадался зачаровать особняк от ведьмы. Бесшумно отворили одну половину двери, прокрались внутрь гуськом. Темнота, тишина, свет нигде не горит. При входе свалены в кучу пустые пакеты. Может, дракон уже вернулся к себе в свой родной мир за шестой дверью? Но вроде не должен. Мы же договаривались, что он подождёт несколько дней! Я просила приглядеть за детьми, да и с феей надо бы что-то решать. Не дело бросать ее здесь одну. Надо хоть рассказать, кто она и на что способна, лучше так и вовсе показать магические миры. Не только же домовых она способна увидеть. Нет, Людовик не мог уехать просто так, не дождавшись нашего возвращения. Вон и курточка его сына брошена на стул.

- Запри дверь как следует, дорогая.

- Я поищу Джошуа и управляющего, - вытянулся в струну темный эльф.

- Я с тобой, Эмиль, - тут же насторожился Эрлик. Его чутью можно верить. Все же пророк, - Девушки, оставайтесь лучше здесь, поближе к выходу. Мы осмотрим второй этаж, спальня ребенка там.

- Ну уж нет, дорогой. Идём все вместе, - сделала я шаг за мужем и тут же поставила ногу обратно.

Стоп! А это что за новости? Детские ботиночки своего Сигизмунда я узнаю всегда. Сорок шестой размер мало кто носит в четырнадцать лет. Так! И туфельки скромно к ним прижались. Розовенькие, бархатные. Судя по взгляду Агнес, она их тоже узнала. Вон как брови взлетели.

- Мы как будто не вовремя? Может, попробуем остановить мужей?

- Эмиль ее убьет. Поздно. Посмотри направо, - дернула кудряшками рыжая.

Да, такое не скроешь. И откуда здесь только взялся диван. Наколдовал его сынок, что ли? Похоже на то. Большой, удобный, черный. На таком многое можно сотворить. Хорошо ещё, покрывалом прикрылись. Надеюсь, я бабушкой не стану? Вот так внезапно? Нет уж, я к этому не готова.

- Что скажешь, дорогая сноха?

- Рано. Им всего по четырнадцать. Могли бы ещё хоть пару лет подождать.

- Сами виноваты, не доследили. Что сейчас будет!

- Лучше не думать.

И ведь красиво смотрятся. Мой, чуточку смуглый, крупный, выглядит много старше своих лет. Амелия тонкая, звонкая, белокожая в мать. Копна рыжих волос отливает бронзой. Внуки у меня будут красивые, это точно. Надеюсь, не слишком скоро! Девочке ещё вырасти надо! Повзрослеть! Зато Темный лес уймется навсегда. Против такой свекрови, как я, никто из правящей семьи пикнуть не посмеет. Или кем я буду приходиться королю Темного леса? Его внучка и мой сын. Ничего не понимаю. Одно ясно, родня. Может, это как-то утешит Эмиля. Мне-то, всяко, проще. У меня сын. Вот как бы Эрлика удар не хватил. Не думаю, что он собирался так скоро становиться дедом. Бегут! Агнес побледнела, боится за мужа. Как бы Эмиля, и вправду, инфаркт не хватил. Дочь он любит безмерно.

- В особняке никого нет, Марцелла. По крайней мере, на двух верхних этажах. Агнес, ты себя плохо чувствуешь? Испугалась?

- Ну что ты...

Впервые вижу, чтобы Эрлик так покраснел! А ноздри как раздул, прямо как настоящий варвар. Хоть бы он Сигизмунда не убил в гневе. Молчит. Вот теперь и мне стало страшно.

- Прокляну, - прошипел варвар. Никогда не знала своего мужа таким, даже голову вжала в плечи от удивления, - Как только посмел? Спутался с дочерью моего друга! Соблазнил девицу! Выпорю! Убью!

- Амелия?! - до синевы побелел Эмиль, - Как ты посмела? Внучка короля! Наследие великой крови! И вот так? Вот? Агнес!

- Он женится! - отчеканил Эрлик, - Но коленях будет просить у тебя руки дочери.

- Только мой позор прикрывать сыном не надо. Кому нужна падшая женщина в жёны?!

- Сам опозорил, сам и женится! Сегодня же! Где здесь ЗАГС?!

- Им только четырнадцать, дорогой, - попыталась я ухватить за рукав мужа, - Без нашего разрешения...

- Я все подпишу! Или придушу сына. До полудня женим.

- Нет, - качнул головой эльф, - Амелия не достойна.

Между детьми шелохнулось покрывало, на пол посыпались крошки, фантики, укатилась пустая бутылка из-под лимонада. Они что, ещё и жрали в постели?! Нашли, где. Нет, этому моему сыну от меня ничего не досталось. Ни страстности, ни логики!

На поверхность вылезла кудрявая голова Джошуа. Покрывало окончательно соскользнуло. Все детки одеты.

- Простите, мы смотрели фильм и, кажется, задремали.

- Спи, ещё рано, - приобнял ребенка мой сын, не открывая глаз. Заботливый какой, а? Чуть до инфаркта всех не довел. Убила бы! - Мама? Папа? Дядя Эмиль? Тетя Агнес? Амелия, просыпайся, родители вернулись.

Юная бестия распахнула глаза, сладко потянулась. Вот стерва! Нет, ну честно. Чуть сиротой себя не сделала. Вон, Эмиль, до сих пор воздух ртом хватает.

- Доброе утро, папа, мама, тетя Марцелла, дядя Эрлик. Я очень рада вас всех видеть. Вы, кажется, немного рано вернулись?

- Боюсь, слишком поздно! - вскинул голову ее отец, - Поднимайся. Твое обучение в лицее окончено. Отправишься в монастырь!

- Эмиль, ничего же не случилось? - робко предположила я.

- Случилось. Моя дочь разделила ложе с юношей.

- Они были одеты. Да и ребенок лежал посередине, - грузно опустился в кресло варвар. Гнева как не было. Уф.

- Позор! Моя дочь! Моя! Эльфийка по крови и духу посмела сотворить такое! Амелия, живо за мной! Агнес не смей идти с нами! Останешься здесь!

Глава 27

Надя

Сквозь упоительный сон прорываются голоса. Полушепот будоражит сознание. Не соседи, нет, скорее всего, кто-то просто забыл выключить радио. Старое, допотопное, которое ещё способно поймать волну далёкой радиостанции. Такими пользовались раньше, в блокаду. Да и потом... Напоминающее мерцанием единственной лампы-глаза живого монстра, возможно, даже динозавра. Вот и тут точно такой же шелест. Голоса. Неизведанные мотивы странной речи, шорох одежд. Но разве радио способно передать эти звуки? Нет. То должно быть просто помехи. Как жаль просыпаться, опять опаздываю на работу, раз уж выспалась, кажется. И все же потягиваюсь, разлепляю невероятно лёгкие веки. Сколько же я спала, раз пробуждение далось так легко? Вкрадчивая мысль – последнее, что мне досталось от сладкой неги. Обмираю от ужаса на долю секунды. Люди кругом. Чужие, незнакомые, опасные. У каждого на поясе висит по кривому мечу. Их много. Удивительно много. Я лежу, прикрытая не пойми чем. Не то шкурой, не то меховым одеялом. Все события прошлого дня встают в памяти каскадом плёночных слайдов. Виктор, неуместное, да и ненужное предложение брака. Соблазн грядущих богатств. Только ответь согласием, и все горести жизни останутся позади, а впереди? Впереди несвобода. Людовик, ворвавшийся таинственным вихрем. Раскидавший охрану как кукол. Стреляли. Барон точно был ранен, как будто в плечо. Боевик, да и только. Он выхватил меня, закинул себе на плечо. Ласковое касание. Нежное, теплое, крупные пальцы зарылись мне в волосы, ласковый шепот, обещающий защиту и надёжность. Провал.

- Убью гада! - крикнула почти в голос и зажала рот собственною рукой. Меня похитили. Надо собраться, вспомнить все то, чему нас учили. Стюардесса не просто прислуга в салоне самолёта. Я умею и знаю, как нужно себя вести при захвате террористами воздушного судна. Всех этому учат. Меня тоже учили. Нельзя быть резкой и дерзкой. Нужно, напротив, казаться покорной, согласной со всем. Выждать момент и... И сбежать. Где я, черти возьмите, Людовика! Придурок! Богач! Решил, что ему дозволено все! Пусть только попадется мне в руки!

Комната богато украшена. Нет, это даже не комната, парадный зал дворца. И я посреди дорогого убранства лежу на столе. Конец тебе, барон. Дай только добраться руками до твоей шеи! Голову откручу точно! Загрызу! Убью!

- Пгргвр? - учтиво поклонился мне мужчина. Вот что на такое ответишь? Остаётся только улыбнуться и потупить глаза.

А надо освоиться. Осмотреться хотя бы. Комната, бесспорно, огромная, но окон в ней нет. И потом, где я? Джошуа много раз рассказывал мне о Конго! Волосы сами собой зашевелились на голове. Не может быть! Таможня, паспортный контроль, да и вообще! Или может? Взглянула на лица охранников. Все как один темнокожие. Ещё и лица посыпаны густенько так золотой пудрой. Слов нет. Приличные точно закончились. Все!

Звякнул колокольчик. Угу. Тот, что стоит поближе, в него позвонил. Интересно бы знать, зачем ему это понадобилось? О! Распахнулись широченные двери. Со всех ног ко мне, или всё-таки не ко мне? Нет, похоже, ко мне, бежит толпа девушек. Красивые, ничего не скажешь. Только фиолетовые! Не иссиня-черные, какими иногда бывают жители Африки. Именно фиолетовые с голубизной на лице. И волосы так интересно собраны на затылках. Красные такие волосы, скрученные в спирали. Мысленно я завыла. Улыбаемся, Наденька. Усиленно демонстрируем беззащитный вид. О голове Людовика, водруженной на кол, подумаем позже.

Охранники, будто по команде, брызнули в сторону стен и ко мне развернулись спинами. Уже легче. А это что сюда тащат? Корыто? Они что, совсем обалдели? Я, конечно, знаю, что на этом континенте проблемы с водой. Но не на столько же? Или настолько? И потом, корыто подозрительно круглое. Так, вот и ведра волокут. Вода в них даже парит. Подозрения начинают обретать плоть. Я не Кук! И вариться не собираюсь! Вам этого Джошуа не простит!

Горячую воду плеснули в медный котел. Сверху сыпанули щедрой рукой приправ и кореньев. Ну хоть костер не развели. Да и на потолке вроде бы нет копоти, только позолота. Но может, оттерли? И потом, то, что здесь нет водопровода вовсе не говорит об отсутствии электричества. В котел может быть вмонтирован тэн, зачем, конечно, меня похищать ради супа? Но от Людовика можно ожидать и не такого. Демон его побери! Сволочь!

- Гвгрпавпо?

Ни слова не поняла, а девушки ко мне уже вовсю тянут ручки. Пытаюсь отбиваться. Напрасно. Платье не то само слетело, не то его аккуратно разрезали. Осталось только белье. И того мало. Под белые ручки меня тащат к котлу. Я упираюсь, пятки скользят по полу, царапаюсь изо всех сил.

- Убью гада! Чтоб он этим супом подавился! Людовииик! Сволочь! Джошуа!

Голоса девушек становятся похожими на щебетание птиц. Меня подхватили под локти и приподняли над водой. Правая пятка первая пала в неравной схватке. А ничего так, тепленькая. Ух! Зачем же так резво опускать было? Две девушки держат, ещё четыре моют. Ничего так, приятно. И волосы разобрали. И спинку трут. Уф. Не сварили, уже хорошо. Мимо проплыл синий корешок, напоминающий формой сушёную морковку. Точно не сварят? Нет, ну курицу же не в супе моют, а как-то заранее, верно?

Хотела бы я знать, на что способен барон. На насильника он на похож. Но если он так распорядился меня подготовить для близкого знакомства, назовем это так, то зря. Пожалеет!

Девушки воркуют, песни поют, народные, кажется. Ненавижу! Ещё три появились. Полотенца несут. Раскинули что-то вроде ширмы вокруг купальни, наконец -то вынули меня из воды. Стащили белье. Нет, ну не гадство? Хорошо хоть не порвали... А это-то что? - с великим подозрением я уставилась на ночную рубашку длиной до пола. Кружев не счесть! Они действительно думают, что я дам на себя это надеть и вприпрыжку понесусь к Людовику?!!! Что?! Панталоны? Издеваются, да? Нет, голой я ходить конечно не буду! Черт! Впихнули-таки в странный наряд. Мы так не договаривались! Поверх мне предлагают накинуть бальное платье. Нет, ошиблась не бальное. Слишком уж оно простое для балов. Зато очень широкое, и цвет абсолютно дурацкий. Бежевый. Да и качество оставляет желать лучшего. Фыркнула, платье сразу же унесли. Давно бы так. Волокут уже другое. Зелёное, переливчатое, шитое из набивной ткани. Золотая нить образует на нем хитрый узор, переплетаясь с камнями. Очень похоже на траву и цветы. Ладно, так уж и быть, его я надену. Уговорили. Йух! Весь воздух вышел из груди наружу. Затянули тесемки. Ребята, талия, вообще-то у меня и так была тонкая! Извращенцы, честное слово. Ноги обувают в мягкие туфельки, лишенные каблука. Приволокли откуда-то мягкий пуф. Деловые у барона здесь слуги. Шустрые очень. Казалось бы, только усадили, а волосы уже стали абсолютно сухими и собраны на голове в аккуратный пучок. Нет, не в пучок. Девушка подала зеркальце. Вот только отразилась в нем совершенно точно не я. Небесное создание. Жемчужная кожа с перламутровым блеском и светится, длинные подвитые ресницы роняют тени на щеки, мягкие губы искажает коварство ухмылки. Взгляд огромных глаз пугает. Он обещает негу и страшную смерть. Будто их возможно свести воедино. Зелёное платье служит оправой, украшением изящного тела. Соблазнительное, закрытое, делающее фигуру, что надёжно скрыта под ним, ещё более желанной, даже выреза декольте нет у этого платья. И волосы. Черные кудри прибраны под невесомый ободок диадемы.

Выцарапаю глаза барону, как только появится. Не дам на себя даже смотреть. Если он надеялся меня купить за платье и домашнее спа, пусть удавится!

Девушки не дают и минуты покоя. Меня подхватили под руки и куда-то ведут. Охрана следует позади. Ещё несколько человек движутся по бокам от меня. Неприятно и откровенно пугающе. Ещё один зал. Здесь все двери открыты, окон много, на них нет решёток. Вот только подойти близко мне не дают. Но даже отсюда, из середины комнаты, я успеваю охнуть от того, что нас окружает. Не Россия. Разве что, Приэльбрусье? Может быть, Адлер? Нет, совсем не похоже. Горные склоны, бескрайние изумрудно-зеленые долы, ярко-синее небо, пугающе близкие облака. Дом, или дворец, мне пока не понятно, раскинулся на горном плато. Пожалуй, только теперь на меня обрушился весь ужас от положения дел. Барон просто выкрал меня как понравившуюся игрушку, похитил, даже мнения моего не спросил. Просто закинул на плечо и утащил к себе в логово. Может быть, вообще что-то вколол. Не сама же я отключилась? Нет, не сама. Повезло ещё, что вообще очнулась. И что теперь будет? Станет играть. Развлекаться. Для чего ещё похищают девиц и наряжают в красивые платья? Вот урод! Нет уж, с собой я ему так поступить точно не дам. Интересно, как мы пересекали границу. В Пулково меня точно должны были увидеть свои! Ну хоть кто-то! Почему не сообщили в полицию? Что Людовик им наплел? Денег дал? Скорее всего, и притом много. Очень много... А таможня? Паспортный контроль? В какой я, хотя бы, стороне мира? Юг, север? Действительно, в Конго? И как отсюда сбежать? На чем добраться до дома? Очевидно, на самолёте. Сюда меня, скорее всего, привезли на чартере или бизнес-джетом. Значит, где-то есть и аэропорт, а там наверняка дежурит полиция. Только сомневаюсь, что она не подкуплена. Может, поезда ходят? Мне бы хоть выяснить, где я и куда-то попасть!

Смирение. На лице должно быть написано только оно. Никаких резких движений. Не стоит злить охрану. Тише. Ты ведь умеешь и знаешь как себя вести с террористами. Уговариваю себя, выходит довольно неплохо.

- Вормиоа, - тянет меня за локоть девушка. И ещё зал? Нет, этот особняк и вправду огромен. Паркетом выложен пол, цветная скатерть свисает с небольшого стола. Тарелки, блюда, кувшины. Все сияет в лучах восходящего солнца, бьющего из окна. Стул, правда, только один. Людовик собрался завтракать, глядя на меня? А я стоять буду и создавать красивый вид? Буду. Чтобы сбежать, придется какое-то время изображать покорность. Да и Джошуа нельзя напугать. Уж он-то точно ни в чем не виноват.

Стул отодвинули. Так? Это что, все для меня? И ваза с засахаренными цветами, и горка десерта и тысяча разных канапе? Ладно. Хотели бы отравить, не стали бы расходовать столько еды. Отсутствием аппетита я никогда не страдала, а, наоборот, страдала от вечной диеты.

Белый шарик, наколотый на вилку, напомнил одновременно и сыр, и крем и что-то ещё непривычное. В середине обнаружился кусочек мороженого. Довольно приятно. Моллюсков я не слишком люблю. А там что? - потянулась рукой к сырной тарелке. Голос с другой стороны просторного зала меня напугал. Слишком громкий, внезапный и очень глубокий.

- Приятного вам аппетита, госпожа фея.

Вилка выпала из руки и звякнула о паркет. Служанка тут же всунула в пальцы другую.

- Благодарю, вы очень любезны, - не рискнула слишком долго рассматривать бородача. Только мимолётно отметила рабочие джинсы, грубые ботинки, нелепую шапку на голове.

- Его светлость распорядился нарядить вас и проследить, чтобы вы поели.

- Благодарю. Могу я узнать, где нахожусь?

- Замок его светлости. Меня пригласили, чтобы прояснить один вопрос. К огромному сожалению, вы пока не владеете языком. Я же свободно говорю на русском, довольно часто доводилось бывать в Воронеже благодаря темнейшей ведьме и Портальному дому.

Портальный дом. Знакомое словосочетание. Что-то я про него уже слышала. От кого? Красивая легенда, которую рассказал мне таксист, родом из Узбекистана или джинн? Во второе предположение я охотно верю.

- Что вас интересует?

- Барон приказал следить за вами с особым пристрастием, исключая малейшую возможность побега. Охранять со всей возможной тщательностью, - мужчина переступил с ноги на ногу. Видно, что говорить дальше ему не слишком удобно. Подожду, пожалуй. Вон персик так и просит, чтоб его укусили за мягкий бочок. Спелый, сочный. МММ.

- Чудесные блюда, передайте спасибо повару от меня.

- Я хотел уточнить, в каком качестве вы находитесь при бароне? Он пленил вас как преступницу? Или добыл в качестве трофея? Может быть, вы его полюбовница?

- Кто?

- Просто никогда раньше, имея законную супругу, да будут долгими ее годы, он не приглашал девушек необременительного нрава в свой замок. Тем более теперь, когда лучшее женское крыло привели в порядок, очевидно, супруга вот-вот вернётся сюда. Слуги не знают, где вас размещать. В темнице или в комнатах.

- Я гувернантка Джошуа. Была гувернанткой.

- Гувернантка? - голос мужчины дрогнул, - Гувернанток не похищают драконы. Разве что вы очень понравились нашему сокровищу, юному наследнику. Я передам, чтобы вас разместили на этаже слуг.

- Благодарю за любезность, - я потянулась к бокалу с напитком, но внезапно почувствовала укол в руку. Будто кто-то ужалил в запястье. Кто знает, какие насекомые тут водятся. Отогнула рукав. Так! Этой дряни я на себе ещё не видела. Татуировка, значит? Красивая. Ничего не скажешь! Вот только как он посмел распоряжаться моим телом? Я просила? Я, может быть, разрешала?

- Убью гада! - зло прошипел а я, забыв о собственных намерениях держать характер в руках до поры до времени. Может, не расслышали? Подняла глаза на собеседника. Тот весь белый. Смотрит то мне в глаза, то на руку, выражение лица никакому анализу не поддается. Припадок у него, что ли? Или думает доносить ли хозяину о моих словах?

- Простите, леди. То есть, я хотел сказать, госпожа. Никто бы не посмел вас обидеть, - глубокий вдох. Слишком внезапный и резкий. Астматик? Похоже на то. Или чем-то очень испуган, - Позвольте мне взглянуть на вашу отметку.

- Смотрите! - вытянула я руку вперёд, - Очевидно, Людовик расстарался?! Что означает этот цветок?! - пошла я в атаку. Пока мужчина растерян, он хоть что-то мне скажет!

- Я такого не видел никогда. Это клеймо истинной любви. Редчайшее. Примите мои поздравления, госпожа.

- То есть барон меня ещё и клеймил? Как скотину?

- Простите, я должен пригласить ... Одну секунду. Женское крыло готовили, конечно же, для вас. Слуги ошиблись. Извините меня, госпожа, - пулей вылетел из зала мужчина и вернулся обратно спустя пару минут. Но уже не один. И снова мурашки забегали табунами по моей коже. Высоченный, как Эрлик, острая бородка служит украшением восточного лица. Смуглая кожа, нарядная слишком яркая для мужчины одежда. Пронзительный взгляд. Опасный и очень. С таким встречаться один на один в подворотне точно не стоит.

- Позвольте Алсану взглянуть на ваше запястье.

- Да, конечно, - протягиваю я руку вперёд. Лучше не спорить, по крайней мере, пока. И так напрасно дала волю гневу, идиотка! Хочешь улизнуть – молчи и прикидывался спокойной дурехой. Нельзя сверкать глазами, нельзя!

Алсан навис надо мной, склонился к запястью низко, высматривает что-то в узоре тонких линий, поводит кончиком тонкого носа, чуть не касается смоляной бородой моей же руки. И внезапно падает, как подкошенный, на колени. Голосит на своем языке. Так же резво поднимается, взмахивает рукой. Охрана выбегает из зала. Мы остаёмся почти наедине. Горстка служанок за моею спиной и эти двое мужчин.

- Аслан просит простить нас за неуважение, по недомыслию оказанное столь значимой персоне. Теперь охранять и беречь вас будет он сам. Лично. Никто не посмеет нарушить покоя истинной любви нашего господина.

Я ошалело поднимаюсь из-за стола. Что за бред здесь творится? Бедная мама Джошуа, жена Людовика. Отчего-то мне становится жаль эту женщину. Почему все решили, что я займу ее место в постели барона? Так не будет. И мне никто не указ. Почему ее комнаты отдадут мне? Я просила? Я хотела этого? Бурчание Аслана вырывает из потока мыслей. Я опускаю к полу глаза. Нельзя показать характер, если хочу сбежать. На миг становится дурно. Там, где я предполагала увидеть мужские ботинки, лишь дымка. У моего нового охранника попросту нету ног! Он висит в воздухе. Парит, я бы даже сказала.

- Кто вы?

- Аслан джинн, госпожа. И он был бы счастлив показать вам окрестности замка.

Окрестности. Разум отчаянно цепляется за нужное слово. Я должна осмотреться здесь. Прогулка – это отлично. Подумаешь, нету ног. Висит же он в воздухе как-то! А уж как именно, не мое дело. Черт! Каким ветром меня во все это занесло?!

- С радостью, - киваю я, не поднимая головы. Ног, и вправду, у него нет. Или есть? Одна, вроде бы, появилась наружу из дымки и даже обута в туфлю. Пола, правда, не касается, но разве это так важно? Черт. У меня даже кружится голова от переизбытка эмоций. Немного.

Мужчина руки не подал, наоборот, даже отошёл немного подальше, боится он меня что ли? Хорошо ещё переводчик вместе с нами пошел, сейчас чуточку справлюсь с чувствами и смогу задавать вопросы тем самым, приветливым, хорошо поставленным голосом, профессиональным.

Галереей мы пошли к выходу. На стенах сплошь висят портреты. Мужчины и женщины смотрят на нас свысока. Могли бы и пониже повесить, было бы лучше видно. Неужели Людовик? Нет, просто кто-то на него очень похожий.

- Барон Рудольф, - сообщил Аслан через переводчика, уловив мой интерес, - дедушка нашего господина, - при этих словах он отвесил портрету поклон. Забавный обычай. Вон и сам барон и, очевидно, его мать и сестра. Портреты висят здесь очень близко друг к другу. Или это жена? Красивая. И глаза смотрят на меня с особой тоской из-за стекла, как же я ее понимаю. Отвергнутой быть не просто. Только Джошуа здесь нет. Странно, не догадались повесить или это потому, что мальчик ещё слишком мал? Высокие стеклянные двери нам открыли слуги в ливреях. Точно таких же, какую носит милейший Клаус. Вот с кем я бы, действительно, хотела сейчас поговорить, выспросить все, что можно. Думаю, он и не знал, что меня хотят похитить, иначе бы наверняка рассказал.

Внутрь галереи хлынули свет и воздух. Не ветер, именно воздух. Прозрачный, чистый, напоенный летней росой и запахом дикого луга. Вокруг холмы, расцвеченные дикими цветами. Белыми, алыми синими. Склон крутоват и бесконечно прекрасен. А впереди пенными шапками стоят вершины гор. Невысоких холмов тоже много.

- Город раскинулся по другую сторону замка, в низине.

- Город? - уцепляюсь как за спасательный круг за это слово. Город. Там, наверняка, должен быть аэропорт.

- Нахес, госпожа, - нет такого города на Земле. Или я о нем просто не знаю? Все, конечно, возможно. Но! Джинны, огры, служанки откровенно странного вида, чистейший воздух. Черт...

- Где мы? - голос всё-таки дрогнул.

- Наш мир раскинулся за шестой дверью Портального дома, госпожа. У него нет собственного названия, да нам оно и не нужно. Изволите присесть?

- Нет, - волю в кулак и спрятать эмоции в дальний угол души. Запереть там на замок. Выберусь. Дайте только время. Способ точно найду, - Когда вернётся барон?

- Вы чудесно держитесь, госпожа. Я потрясен не меньше, чем Аслан. Созданиям технического мира так сложно освоиться в наших благословенных всеми богами землях. Барон не сообщил точной даты, но полагаю, что довольно скоро. Предлагаю вам прогуляться по саду, пока готовят комнату. Истинная любовь – такая редкость.

- До Портального дома далеко отсюда?

- Барон не велел вас выпускать из замка. Под угрозой окаменения.

- Окаменения меня или вас? - надо сдержать рвущуюся наружу с голосом ярость.

- Гнев барона непредсказуем.

Глава 28

В особняке

Домовик не без удивления наблюдал за суетой, что возникла в его родном доме. Хоть бы стены не опустели, хоть бы и дальше здесь слышались голоса, пусть даже и нелюдей. Огр, эльф, ведьма, пророк, юный колдун, драконы... Какая разница, лишь бы полнился жизнью дом. Фея вот ушла и запропала. Плохо, не дело юной девице бегать по городу в ночную пору. Впрочем, за нее можно не волноваться, Наденька себя в обиду не даст, шустрая больно. Вот репутация пострадать может, это да. Но какое и кому до нее дело в нынешнем веке бесплатных, то есть, хотел сказать, просвещенных?

Комедию с поруганной честью домовик наблюдал не без удовольствия, будто бы сам разыграл эту нехитрую сцену. Вот дальше дело пошло не по плану. Режиссер у постановки быстро сменился. Молодец, темный эльф, быстро же ты себя в руки смог взять. И ведь додумался найти выгоду там, где другие бы ни за что не догадались. Амелия тоже умничка, своего не упустит. В отца пошла. Такую бы хозяйку да нашему дому! Эх! Нет, Надя лучше, тут ничего не скажешь, да только дракон свою истинную любовь здесь не оставит. И дураку ясно. На то он и дракон, чтобы сцапать сокровище и уволочь к себе в пещеру. Гад облезлый! Ни крыльев, ни хвоста так и не показал. Мне, может, любопытно было поглядеть! Фи, одним словом.

- Папа, что ты хотел от меня? - холодно прозвенел девичий голос.

- Амелия, ты входишь в брачную пору. Я рад этому, не стану скрывать, - девушка отчётливо фыркнула, - Прости, что был резок с тобой. Поверь, я не держу на тебя зла. Нас многое связывает с Темнейшей. Долгие годы семьи были дружны. Я рад, что ты выбрала Сигизмунда своим будущим мужем. Надеюсь, на этой неделе мы заключим помолвку.

- Нет.

- Что значит – нет?

- Я не собираюсь выходить за него замуж. Мы друзья, папа. Ты должен понять. Просто уснули в обнимку. Все.

- Что значит – все? - склонил голову темный эльф, отчего кончик его косы влез в полную турку остывшего кофе, - Эта помолвка способна спасти нас от гибели.

- Нет.

- Амелия, я никогда не настаивал ни на чем. Но сейчас ты обязана сделать так, как будет лучше для всех. Я долгие годы планировал этот брак. Вы росли вместе! Я дал тебе право обучаться в гимназии!

- Нет, - вскинула рыжая девушка голову, опасно сверкнув глазами, - Я очень люблю тебя папа, и ценю все, что ты для нас с мамой сделал, но распоряжаться своей судьбой не позволю.

- Амелия!

- Будешь настаивать, отрекусь от тебя точно так же, как ты отрекся от семьи. От всего Темного леса.

- Не смей! Я был старше! И потом, ты ничего не знаешь! Понятия не имеешь, почему я так поступил!

- Так расскажи! Впрочем, это не важно. Я понимаю, что наш брак, мой и Сигизмунда сулит тебе, папа, замок, огромный надел земли и все остальное. Плохо быть наместником тети Марцеллы, верно? Тем более, когда все идёт в руки.

- Дело не в этом!

- И в этом тоже. Ещё раз повторяю для особо недалёких. Нет! Никакой помолвки не будет!

Бледный Эмиль, бордовая от гнева девчонка, сопящая по ту сторону двери Темная ведьма. Домовик потёр ладони. Не скучно, вот бы и дальше так жить! Чтоб с размахом! Того и гляди, можно дуэлей дождаться! Ух! Прямо как триста лет назад!

- Не помешаю? - Марцелле надоело пыхтеть по ту сторону двери, - Я подслушивала. Эмиль, не смотри на меня так. Зато честно. Не удержалась, с кем не бывает. Люблю сунуть нос в твои дела.

- Со мной! Не помешаете. Не помешаешь, - запнулся эльф.

- Амелия, солнышко. Твоя помолвка с моим сыном решила бы целую кучу проблем. О браке сейчас говорить рано. Просто помолвка. Можно обойтись без жреца.

- С которым из ваших сыновей?

- Эмиль выйди.

- Вот уж нет! Через дверь плохо слышно. И я не намерен терять последние крупицы своей чести!

- Брысь! Нам с твоей дочерью нужно поговорить. Без мужчин. И Эрлика сюда не пускай.

- Ты же ей не расскажешь? Пусть лучше Агнес.

- Выйди, - сталью налился голос ведьмы. Домовик этого не ожидал и даже покачнулся на вытяжке. Так и заметить не долго. Тем более, что ведьма-то его точно способна увидеть.

- Хорошо!

Две девушки остались наедине. Одна взрослая, вполне осознающая свою красоту и силу. Вторая ещё почти девочка, только вступающая во взрослую жизнь.

- Стыдить будете, тетя Марцелла?

- Да какая я тебе тетя? Можно просто по имени. У твоего отца проблемы. Темный лес никак не уймется. Против меня они, скорей всего, пойти не рискнут. Хорошо, если наши семьи объединятся. Помолвки будет достаточно.

- Я не люблю Сигизмунда. И... - в комнату проскользнула Агнес, обняла свою дочку, прижала к себе.

- Что ты хотела сказать? - чуть нахмурились черная ведьма.

- Сергей мне этого никогда не простит. Он так похож на вас, тетя Марцелла. Если бы вы только согласились на нашу помолвку.

- Серж? Если он сам согласится.

- Он согласится, - залилась краской Амелия. Вот кто унаследовал от отца хитрость и умение добиваться своей цели.

Темная ведьма вытащила свой телефон, вздохнула, набрала номер - "младший поганец". Спустя десяток гудков ей ответил заспанный голос.

- Я сыт, одет и уже давно сплю.

- Не обманывай маму.

- Допустим, не совсем сплю. Но уже три часа ночи.

- Где Сигизмунд? - невпопад спросила Темнейшая.

- Дома.

- Но не у нас.

- Допустим. Что ты хотела?

- Дорогой!

- Дело пахнет дурно, раз ты меня так называешь.

- У тебя помолвка на днях, я думаю, завтра. Ты же не возражаешь?

- Смотря, кто невеста.

- Амелия Форесомбро.

- Амелия? Откуда ты знаешь? Подслушивала? Или Гоша проболтался? Ничего не было!

- Ты согласен или нет? Девочка нервничает, переживает.

- Согласен. Но я хочу пригласить друзей.

- Допустим. Но ты скажешь им, что это костюмированная вечеринка. Обряд пройдет в замке. И никто не станет таскать Эрхана за хвост! Оборотень этого не потерпит! И дракона не трогать!

- Мама!

- Что?

- Дядя Эмиль тоже знает?

- Допустим. Смотря что.

- Ничего. Но предупреди семью Форесомбро, чтобы не смели ругать Амелию. Во всем виноват только я. И напомни им, будь так добра, что я черный колдун.

- Об этом и так все помнят. Спи. Мы с отцом скоро приедем.

- Не стоит.

- Почему?

- Папа у нас только один и его стоит беречь. Ты сама так говорила. Погуляйте по городу до утра, у вас отпуск. Будем друг друга беречь и любить. Все так, как ты сама говорила, мама!

- По какому городу?! - взвыла Марцелоа.

- А это уже совершенно не важно! - отрезал сынок и связь оборвалась.

- Вот же гаденыш! Весь в меня! Агнес, готовьте замок к нашествию гостей. Темный лес обязан запомнить и чтить наши семейные традиции!

- Нужно заказать платье. И навестить ювелиров. Моя дочь – принцесса.

- Мама, платье я выберу сама. И на Земле. С отцом договаривайся сама.

- Я полагаю, Эмилю будет уже все равно после всех событий сегодняшней ночи. Радуйтесь, что моя мама улетела во Францию. Надеюсь, она не успеет вернуться.

- Я сообщу мужу чудесную новость, - сияя, упорхнула Агнес с кухни. С мужем она столкнулась в дверях. Взлохмаченные волосы, потрёпанная одежда, за эту ночь от пристойного вида у темного эльфа почти ничего не осталось.

- Ты все слышал?

- Угум, - кивнул тот, - За два месяца не успеть подготовить замок. Потом тебе нельзя будет волноваться.

- Эмиль, два дня, а не два месяца! Пока дети ничего нового не успели сотворить.

Домовой чутким слухом уловил грохот шагов перед домом. Вот и дракон пожаловал, только Нади все нет.

Эрлик отправился встретить хозяина на правах незваного гостя, и уже вместе они прошли в кухню, где собрались все остальные.

- Темнейшая, счастлив вас принимать у себя в доме вместе со всем вашим семейством! Эмиль, мой дом открыт для твоей семьи!

- Благодарю, - вяло произнес пришибленный эльф, попутно вознеся короткую благодарственную молитву богам, что у него только одна дочь на выданье. Мерно перебрал лапками на карнизе кошик. Он, единственный, не понимал, почему гости в доме есть, а накрытого к парадному ужину стола, нет.

- Что-то стряслось? - встрепенулся барон.

- Наши дети собираются пожениться, когда-нибудь потом, - улыбнулась Марцелла, - Помолвка состоится послезавтра в нашем замке. Вы, разумеется, приглашены.

- И я узнаю об этом последним? - нахмурился Эрлик, - Сигизмунд! Агнес! Поздравляю!

- Серж. Ты же не против?

- Так даже лучше. Эмиль, ты рад? - хлопнул варвар по плечу друга.

- Счастлив. Мы скоро станем одной семьёй.

- Что ж. У меня тоже чудесная новость. Джошуа, подойди ко мне сын, - Людовик по отечески нежно приобнял огромной ручищей за плечи ребенка.

- Крылья? - шепнула Агнес.

- Увы, пока нет. Эмиль, я уверен, что у невесты, пусть даже столь юной, должно быть приданое. Ты небогат. Да что там, у тебя нет ничего, что бы стало надёжной опорой для дочери, - уши эльфа заполыхали, а по щекам поползли багровые пятна, - Юная девушка должна иметь место, которым сможет распорядиться по своему усмотрению. Свить гнездо! Спрятать сундук сокровищ! Облюбовать место под колыбель, наконец! Этот особняк вместе со всей мебелью я дарю прекрасной невесте. Надеюсь, Марцелла поможет нам оформить сделку как полагается. Нет! Никаких возражений! Мы возвращаемся в мой родной мир, а оставлять после себя пустым целый дом дурноезнамение.

- Спасибо, - расплылась в улыбке юная рыжая бестия и шустро ухватила протянутые ей ключи. Домовик завозился на своем месте. Не о такой хозяйке он конечно мечтал. Юная больно, да и как же Мария Федоровна? Неужели опять ничего не выйдет.

- Поздравляю, дорогая. Я помогу все оформить, - удивлённо произнесла Темная ведьма, - А где же Наденька? Я бы хотела и её пригласить на помолвку. Чем больше гостей, тем веселее. Да и потом, девушке надо как-то помочь принять свою суть. Все же волшебным расам на Земле живётся сложно.

- Леди Надежда оказалась моей истинной любовью. Метка проявилась на запястье. Я уже перенес ее к себе в замок, отдал все распоряжения слугам. Приказал обустроить женское крыло. Осталось уладить некоторые вопросы с моей женой, расторгнуть наш брак.

- И она согласилась?

- Жена? Ей не удастся противоречить. Истинную пару удается обрести только одному счастливцу раз в тысячу лет, если не реже. Никакие прошлые обязательства не значимы по сравнению с таким чудом. Наш брак рассыплется сам собой.

- Надя, я имею в виду, - глаза ведьмы потемнели.

- Я не стал спрашивать. Закинул на плечо, как велел мне обычай, навеял сладкий сон, чтобы не испугать, и утащил в свои земли, - счастливо засветился Людовик.

- Так нельзя, - нахмурилась сильнее ведьма, и сквозь лёгкий маникюр на ее изящных пальцах неумолимо начали проступать черные когти.

- Марцелла, - встрепенулся Эмиль, - Даже ты ничего не изменишь. Истинную пару нельзя разлучать. Они погибнут друг без друга.

- Ей надо хотя бы объяснить. Представь, очнуться в замке. Одной! Вот так внезапно! Это же...

- Судьба, - закончил за нее Эрлик.

- И все же! Так нельзя поступать, вы что, не понимаете? Объяснить-то ей можно было? Ну хоть в двух словах? С вами бы так поступили! Жила себе девушка спокойно, и вдруг какой-то амбал закидывает на плечо, усыпляет.

- К ее ногам будут брошены все сокровища Людовика, и любое желание станет исполнено, - горячо заговорил Эмиль, - Но вырвать из лап дракона главное сокровище под силу только богам. Не мешай им, сами договорятся. Просто поверь, Наде ничего не грозит. Дракон скорее отгрызает себе хвост, чем причинит вред истинной паре. Так ведь, друг?

- Безусловно, Эмиль. Марцелла, я клянусь заботиться о своей фее, как только возможно. Ей в моих лапах ничего не будет грозить. Никакая опасность. И я дам ей столько времени, чтобы освоится, сколько потребуется. Не стану торопить. Пусть привыкает к новой жизни постепенно.

- Золотая клетка? - вскинула голову черная ведьма, внимательно глядя в глаза дракона.

- Весь мир будет брошен к ее ногам. И я вместе с ним. Пусть резвится, как того сама пожелает. Джошуа, дорогой, пакуй вещи. Кстати, где наш огр?

- Он весь день беседовал с леди Надеждой и теперь спит.

- Неужели, она его не убоялась? Буди Клауса! Нам стоит поторопиться с отъездом.

Глава 29

Надя

Размах надела барона потрясает. Замок огромен. Сад невозможно обойти не то что за один день, а даже, наверное, за неделю. Всюду гроты, фонтаны, пруды. Почти в каждом водоеме плещутся яркие рыбы невиданной красоты. Расправляют под водой плавники, больше напоминающие крылья. На деревьях поют разноцветные птицы. Правда, многие растения ядовиты. Да и рыбы, как оказалось, могут кусаться. Но есть и купальни. Они высечены в черных кусках цельного мрамора, и на солнце вода в них прогревается. Я проверила, и вправду, теплая, даже немного горячая.

Воздух свеж и прозрачен, облака висят низко-низко, кажется, что у самой земли. Служанки то и дело подносят напитки и угощения. Выбирай любые, какие только пожелаешь. Десерты, копчения, свежайшая сдоба, сыры, кусочки прозрачной рыбы, нанизанные на шпажки.

Каждые десять минут спрашивают, не замёрзла ли я, не слишком ли жарко, может, стоит принести зонтик от солнца или укрыться в беседке.

Радоваться бы этому великолепию, удивляться джинну, той сказке, в которой я очутилась. К концу первого часа моей прогулки стало понятно, что мы не на Земле находимся. Здесь солнце другое, и ветер, да и все вокруг тоже. Животные, пасущиеся вдалеке от нас, на холмах, выглядят совершенно иначе. У козочек есть крылья, коровы заросли мехом, на лошадей без страха не взглянешь. И кто только придумал сказку о единорогах. Удивительные существа! Да уж. Длинные рога, и вправду, поражают. Острые, серые, слишком тяжёлые для своих обладателей.

Кошик, он тоже отсюда родом, теперь это стало мне ясно. Крылатый, обожающий цитрусы, сдобу и все остальное, что не положено есть нормальным котам. Как же я раньше не догадалась?

Меня то бросает в ужас от новой реальности, от того, что я оказалась в плену, от того, что обратно вернуться будет очень и очень не просто. То, наоборот, становится весело. За такую экскурсию по настоящему, наполненному магией миру, никаких денег было бы не жалко. Если бы я очутилась здесь добровольно. Зачем Людовик так со мной поступил? Почему выдернул сюда как понравившуюся игрушку с витрины? Не узнав моего мнения, не рассказав о своих планах. Как только посмел! В груди клокочет не то что злость, а настоящая ярость, готовая прорвать наружу волной.

Украл, значит. Поиграть со мною решил. Думает наверняка, что я сразу на все соглашусь. Продамся за красивое платье и кусок хлеба. Ещё и клеймил! Пусть только появится! Нет, конечно, для начала я изображу покорность и улыбаться даже буду, если получится. Но потом обязательно отыграюсь. И сбегу. Наверняка здесь есть лазейка. Да и Портальный дом. Не зря же переводчик говорит, что при помощи Марцеллы можно попасть и в другие миры, например, обратно на Землю. Правда, упоминает он об этой девушке как-то уж слишком напряжённо. Странно, мне она показалась абсолютно нормальной и даже веселой.

Из пышных кустов жасмина, нам наперерез, как чертик из табакерки, выпрыгнул, судя по всему, огр. Только ростом он значительно ниже, чем Клаус. Может, другая разновидность? Лепечет что-то. Клаус хотя бы по-русски изъяснялся, в отличие от этого существа в короткой ливрее.

- Слуга говорит, что ваши покои уже полностью готовы. Не желаете их осмотреть?

- С удовольствием. Я хотела спросить, а почему вы и Клаус, да и Людовик с сыном так свободно говорите на моем языке?

- Особое заклинание темнейшей Марцеллы. Она накладывает его на всех, кто решается посетить Землю и, тем более, там задержаться надолго.

- Ясно. У Людовика других детей нет? Только Джошуа?

- К величайшему сожалению, это так. Наследник всего один.

- Жена не смогла родить больше? Поэтому они не в ладах с бароном? Или дело в другом?

- Я не считаю возможным передавать вам, госпожа, слухи. Но все же. Этот союз был необходимостью. В нем не нашлось места любви. Джошуа – плод консумации брака. Не думаю, что баронесса хотела так скоро понести. Но, увы. Такова суть брачного обряда. Супруги должны соединиться.

- Ясно, - сразу вспомнились традиции мрачного Средневековья. Запятнанная невинностью простыня, вывешиваемая на всеобщее обозрение. Бедная женщина, вот кого угораздило вляпаться даже больше, чем меня. Дикость.

Мы вышли на небольшую площадку, сплошь окутанную цветущей лианой. Она образует целый купол над головами. По центру установлен фонтан, места привычных скамеек тут заняли мягкие оттоманки. Расставлены столики. По земле ходят, переваливаясь с боку на бок, пушистые зверьки. Коричневая шерстка напоминает соболиную и точно так же лоснится. Один подошёл ко мне ближе, встал на задние лапки, передние сложил на груди. Забавный. И моська напоминает лисью, разве что глаза-пуговки немного крупнее. Может, это такие сурки? Непонятно. Ясно другое, мы все, и я, и они заперты в этом саду словно в клетке.

Джинн открыл спрятанную в плюще дверь.

- Прошу, госпожа, ваши покои расположены там, - перевел мне спутник иномирную речь.

Здесь гораздо уютней. Прямо внутри дома растут цветы, стены просто побелены, кое-где в них вплелись живые стволы деревьев. Окна имеют причудливую форму, ни одно не похоже на своего соседа. Пол выстлан разноцветной мозаикой. Красиво. И всё-таки клетка. К тому же полная соглядатаев. То и дело пройдет служанка, что то поправит, замрёт, поравнявшись со мной в выразительном книксене. Будто чаевых просит, честное слово.

- Оставьте меня одну, - рискнула я попросить на старинный манер.

- Как пожелаете, госпожа. С вами останутся только служанки. Алсан будет ждать у входа, снаружи и известит о возвращении нашего хозяина.

- Отлично. Пусть принесут мои вещи.

- Ваша сумочка уже здесь. Все остальное, что успели для вас приготовить, разобрано по сундукам. Приятного отдыха, госпожа фея.

Ждать пришлось не слишком долго, я даже не успела дойти до отведенной мне спальни, потому что это крыло напоминает по размерам футбольное поле, разделенное на комнаты нечастыми перегородками. Тут не пешком ходить нужно, а завести личного пони, чтобы возил из комнаты в комнату. При том, что я не ленивая. Просто как пройти через три будуара и одну комнату для приема подруг, если длина каждого помещения метров пятьдесят?! Джинн ворвался облаком. Натуральным. То есть сначала влетело сияние, и только потом из него проявился мужчина.

Жаль, что из всей пламенной речи я смогла разобрать только одно слово – Людовик. Вернулся, значит. Ну-ну! Мысленно я уже приготовилась идти в короткий подход сквозь череду комнат и сад. Какой-нибудь час, ну, может быть, полтора и доберусь. Заодно успокоюсь немного.

Но джинн и тут удивил. Он крупными пальцами начертил в воздухе символ, и реальность словно бы разорвалась. Сквозь дыру я вижу очертания другой части замка, той самой, где я очнулась. Ну да, вон и памятный стол все так же стоит. Только шкуру убрали. И толпы служанок здесь больше нет. Алсан склонился в поклоне и показал рукой, что можно пройти через это отверстие. Не могу сказать, что мне страшно, да и идти через сад далеко. Но все же очень непривычно. Ладно, в физике я тоже не разбираюсь, но на самолёте летать не боюсь. Может, потому и не боюсь, что ничего не понимаю в его устройстве.

Оп! И я уже здесь, посередине огромного зала. Джинн встал позади. И где же барон? Убью гада! Глаза выцарапаю! Придушу! Ему ещё только предстоит узнать, кто из нас двоих жертва!

Широко распахнулись огромные двери. Служанки замерли в причудливых позах. На реверанс не похоже, они низко присели, юбки расползались по полу и девушки стали похожи на разбросанные тут и там головки цветов с яркими сердцевинами. Интересно, они тоже были когда -то на моем месте? Людовик их всех похитил? Сейчас и узнаю.

Широкой походкой в замок ворвался барон, я успела набрать полную грудь воздуха, чтоб разом высказать все, начисто позабыв о том, что нужно казаться спокойной... и увидела спешащего ко мне Джошуа. Малыш улыбается и кажется совершенно счастливым. Нельзя при нем ссориться с Людовиком. Просто нельзя, слишком большим ударом это для него станет. Слишком сильно он любит своего невыносимого папу!

- Госпожа Надежда, я счастлив видеть вас в добром здравии, - отвратительно удовлетворённо скалится барон. Красив, как сам демон, и так же точно невыносим. Широкой ладонью смеет накрыть мою руку, отчего меня всю пробирает огнем. Нежно прикасается губами к кончикам моих пальцев. А ведь он склонился передо мной! Чудеса. И спина с этого ракурса кажется широкой, надёжной. Джошуа стоит в отдалении, замер, широко раскрыв карие глаза. Лапочка моя. Обхожу барона по широкой дуге и приседаю перед ребенком.

- Привет, дорогой. Как добрались? Где твой кошик?

- Я боялся, что вас больше не увижу. Но отец обещал, что теперь мы все будем жить здесь, в нашем наделе. Это так? А кошик улетел грабить сад.

Не успеваю ответить, Людовик не даёт и слова сказать.

- Госпожа Надежда сегодня ещё очень устала. Оставим все вопросы на потом, - произносит он с лёгким нажимом и встаёт совсем рядом со мной, подаёт руку, помогая подняться. Спасибо я и сама справлюсь.

- Как скажете, отец. Я могу проведать моего прежнего гувернера?

- Разумеется. Вечером ты мне понадобишься, а пока можешь быть занят своими делами.

- Благодарю за доверие, отец. К ужину я непременно вернусь в замок.

- Беги, отдыхай, - кричу вслед удаляющемуся ребенку. Значит, его гувернер все ещё здесь. А я тогда кто? Неужели и вправду этот придурок таким образом надеется заполучить любовницу в моем скромном лице?

- Как вам понравился замок?

- Излишне огромный. Без личного экипажа до собственной спальни не добраться.

- Этот вопрос будет решен.

- Вы уменьшите замок?

- Закажу для вас экипаж. Если вы не возражаете, я бы хотел обсудить положение дел. Пройдёмте в мой кабинет.

- Обсудить положение дел можно и здесь.

Да, Людовик безусловно галантен, да, он нереально красив. тать, безупречные манеры, богатство, шарм, сила и власть. Все есть у него. Но я никому не дам распоряжаться собой. Хватило первого брака. Ни у чьих прихотей больше на поводу не пойду. Слишком уж дорого стоила мне свобода. Повезло ещё, что бывшего пригласили в Канаду, иначе бы никогда не смогла от него отвязаться. И в кабинет к барону я не направлюсь. Не хочу оказаться в ловушке. Тут слуги, тут свет, тут простор. Не посмеет сунуться. И потом, на мой крик наверняка прибежит юный наследник. При нем вряд ли барон посмеет хоть что-то со мной сотворить. Смешно, но малыш здесь для меня единственный надёжный защитник.

Не знаю, что похититель смог прочитать на моем лице, но он отступил на шаг и, как будто бы, сдался. Руки и те спрятал у себя за спиной. Жаль, только на пару минут. Не смог дольше сдержаться, начал жестикулировать в такт бурной речи.

- Госпожа души моей, королева драконьего сердца, я никогда не посмею причинить вам зла, принудить к чему бы то ни было против вашей собственной воли.

- Почему я должна вам верить?

- Это исключено. Разве можно силой взять подарок богов. Я стану смиренно ждать вашего расположения.

- Да? И сколько же их было до меня?

- Кого? - отступил он ещё на полшага. Выходит, боится моего напора? Чудесно! Ласковой кошечкой я точно не буду, скорее мегерой в самом расцвете сил.

- Тех девушек, что вы похитили? Не стыдно перед женой? Перед сыном?

- Благословение богов, капля влаги на просторах пустыни, первый цветок эдельвейса посреди снега...

- Ближе к делу, барон!

- Вы – моя истинная любовь. Об этом говорит символ на вашем запястье. Такое случается один раз в несколько тысячелетий.

- Я вам давала право себя заклеймить? Или давала право похитить?

- Знак посылают боги. Я бы никогда не осмелился тронуть изумительный шелк вашего тела без спроса, - бархатный голос восхитителен и манящ. Так хочется поддаться соблазну. Людовик смотрит на меня умоляюще, заглядывает в глаза, ищет себе оправдание и почти что находит. Глупо отрицать то, что он мне, действительно, симпатичен, что его запах будит во мне женскую сущность, зовёт. Глупость! Стокгольмский синдром! Нас же предупреждали! Террористы, похитители и все прочие умеют расположить к себе жертв. Это все наваждение, уступка слабой психики. Нельзя ее допустить. Иначе потом сама пожалею. Да, здесь у меня нет за спиной пассажиров, о которых надо заботиться, я не обязана никого спасать. Но я ведь тоже личность. О себе тоже неплохо бы думать.

- Не верю. Вы имели наглость закинуть меня на плечо и усыпить. На глазах у моего жениха, - Людовик побагровел, и я продолжила, - Вы ведь тоже женаты, не так ли. И вашему сыну нужна мать. Счастливая мать. Зачем вы отдали мне ее комнаты?

- Моему сыну нужны вы. Он к вам привязался. В тех комнатах никто не живёт. Что касается баронессы… я решу этот вопрос очень скоро.

- Неужели? Марцелла сказала, что ваш брак нерушим. И я ей верю.

- Есть надёжный способ завершить этот брак.

- Верните меня обратно. Не стоит портить жизнь друг другу. Я готова продолжить работать с ребенком и только.

- Это абсолютно исключено. Вы останетесь здесь в моем замке. Навсегда.

- Нет.

- На Земле совершенно не безопасно для юной девы. О женихе постарайтесь забыть как можно скорей.

- Иначе что?

- Иначе, - громада сильного тела внезапно нависла надо мной, - я, как и предписывает обычай, принесу вам в качестве трофея его голову. И повешу на стену напротив камина! Специально закажу для нее самый невзрачный медальон.

- Ты не посмеешь! - пощёчина резко опустилась на холеную щеку барона. И, о чудо, тот отступил, опустил голову, внезапно склонился передо мной.

- Прости. Я позабыл обычаи вашего мира. Там нельзя показывать мужскую суть.

- Тронешь Виктора, пожалеешь! Он сделал мне предложение стать его женой! А ты похитил, чтобы сделать любовницей! Игрушкой! Понравилось, взял и выкрал!

Людовик упал на колени. Все случилось слишком внезапно. Я не успела отступить ни на шаг.

- Разве бы я посмел? Истинная любовь бесценна. Следующей ночью жрецы соединят нас брачными узами. Навечно.

- Нет никакой истинной любви! На моём месте могла оказаться любая другая!

- Только ты, - на запястье обрушился поцелуй, наполненный страстью. Кто бы знал, чего стоит не поддаться соблазну, не уступить, когда перед тобой на коленях стоит огромный мужчина, клянется в любви, ищет согласия. Нет. Уже проходили, спасибо. Больше не нужно. Чем заканчиваются такие сказки, я уже знаю. Выдернула пальцы из его горячей руки и отошла к окну.

- Любимая и прекрасная, невозможная, позволь...

- Не позволю. Отпусти меня обратно, Людовик. Я не стану твоей женой. Никогда. И не смогу заменить Джошуа мать. Нельзя брать чужое. Тем более на глазах у ребенка. Нельзя рушить то, что никто не починит.

- Любимая, дорогая, такая же неповторимая, как дорожка лунного света на глади озера, позволь тебе все объяснить.

- Не позволю!

Развернувшись на месте, я вышла наружу. Джинн уже тут как тут, поджидает и смотрит на меня странно. Уважение? Страх? Соблазн? Все сразу? Куда мне нужно попасть Алсан так и не понял. Пришлось возвращаться самой пешком.

В комнатах на меня накинулись слуги. Суют подносы с деликатесами, пытаются всячески угодить. Уже и купальня наполнена, и платье с меня давно сняли.

Злюсь на весь этот мир. На себя в первую очередь. Так легко дать другому распоряжаться собой, так легко поддаться соблазну. Богатство и роскошь, уют и забота. Но смогу ли я потом простить себе то, что попросту продалась? Предала свою суть? Наплевала на свои же принципы? Нет, конечно. Это все глупость.

И потом, барону нужна только победа, трофей, игрушка. Поддамся, и самое позднее через неделю, он обо мне забудет.

Слуги без устали несут подарки в шкатулках. Золото, серебро, камни, изящные украшения, миниатюры картин, крупные жемчужины. Даю себе удовольствие потрогать каждый подарок и только. Потом жестом отсылаю служанок обратно.

Сам барон не пришел. Испугался моего гнева? Не думаю. Скорее всего, выжидает. Ну-ну. Вечерний свет наполнил комнаты ещё большим уютом. Всюду загорелись жёлтые шары светильников.

Перед самой ночью в комнату тихонько прокрался малыш.

- Госпожа, вам всего хватает? Отец очень зол, - я подняла глаза на Джошуа и тихонечко вскрикнула. Все лицо в синяках. И ладони тоже изодраны. Может, подрался? С кем не бывает. Отец его любит, и все же я должна спросить. Пусть только ради того, чтобы выкинуть заведомо глупое предположение.

- Откуда это?

- Папа меня столкнул с лестницы. Немного не рассчитал. И вот что получилось.

- Или сюда скорее, дай я тебя обниму.

- Вы никуда от нас не уедете?

- Тебя я точно не брошу, - обняла юного наследника и притянула к себе. Маленькое тощее тельце, он весь такой нежный и так жмется к груди, льнет, точно котенок. Неужели Людовик решил манипулировать мною вот так? За счёт Джошуа? Убью гада. Вот теперь точно убью!

Глава 30

Людовик

Успокоительные капли, настоянные на корнях мухоловки, совершенно не помогают. Черти б побрали того зельевара, который мне их преподнес!

Руки дрожат и трясутся, перед глазами так и стоит полет Джошуа с лестницы. Как только я мог решиться столкнуть своего собственного сына? А если б он разбился? И ведь на секунду мне показалось, что крылья вот-вот прорежутся, уже даже были видны их неясные тени на ворсе ковра.

Как бы не так! Мечтай, Людовик дальше. Мучай ребенка! Скажи спасибо, что вообще не убил. Правая рука снова пустилась вскачь вместе с пузатой рюмкой. Огненное снадобье выплеснулось на стол. Да и демон-то с ним! Все равно же не помогает! Нет, довольно экспериментов! Зверь сына не просто уснул, он, похоже, впал в вечную спячку и с этим остаётся только смириться. Ничто уже ему не поможет! Зря лелею надежду! Надо о ней позабыть навсегда и жить как раньше. Или?

Ведь есть же проверенный способ. О нем ещё мой дед говорил. Он им пользовался, когда у старшего вовремя не выросли крылья. Как там? Поймать на рассвете молодого единорога, дикого, только взятого из табуна, оседлать потихоньку на гномье седло, чтоб малыш уж точно не выпал дорогой. Или дед не седлал? Не суть важно, у меня сын только один. Оседлать, водрузить сверху наследника и вдвоём выпустить их на свободу. Вариант, конечно, хороший. И весьма безопасный. Падать не высоко, долин у нас предостаточно. Если только Джошуа не выпадет из седла и не грохнется о камень, тогда может случиться беда. Но и это не страшно. Надо всего лишь отдать приказ слугам, чтоб вспахали какое-то дальнее поле, полностью освободили землю от осколков скал и камней, укрыли при помощи мага мягкой травой. Да, этот способ весьма подходящий. Ещё рог волшебного зверя стоит обмотать мягкой шкурой, чтоб Джошуа ни обо что не ушибся. И сандалии! Точно! Поверх жёстких копыт непременно стоит надеть сандалии мехом наружу, чтоб ни при каких обстоятельствах не наделать новых синяков сыну или чего похуже.

Так и поступлю. Только пусть для начала зельевар мне прикатит бочонок успокоительного зелья, чтоб уж наверняка помогло. Литров двадцать, я думаю, мне вполне хватит. И кореньев чтоб насыпал побольше, без экономии. Валерианы там ведерко-другое, пустырника веник потолще. Ещё ртутью можно заправить. Все же я дракон.

Незамедлительно, пока сам же не передумал, отдал приказ управляющему. Пусть поторопится. Теперь осталось набросать записку жене и можно наведаться к Наде. Ненадолго, чтобы не надоесть. Просто постою с нею рядом, поговорю о чем-то бесхитростном, подарю ожерелье из жемчуга. Все мои подарки она отвергла, но, может быть, этот возьмёт? Все же розовый жемчуг встречается не слишком часто, вряд ли он ей успел надоесть. Да и вставки из платины должны произвести впечатление. Металл играет на солнце, блестит, оттеняет ряд крупных неровных жемчужин. Ожерелье, безусловно, красиво, не зря я просил ювелиров поторопиться. Все мастерские при замке работают без перерыва. Но пока безуспешно. Ни одно украшение не смогло растопить лед в сердце любимой.

Может, стоит подумать о каком-то другом подарке? Что ещё любят женщины? Одежду. Но у моего сокровища уже несколько сундуков новых нарядов. Косметику? Быть может, стоит об этом задуматься.

Потянулся за писчим пером, отчего рукав рубашки немного задрался. Ух! Как скоро на мне проступила ответная метка истинной пары! Вот только что она означает? С той, что сияет на руке Нади, все понятно. Цветок эдельвейса - символ поместья, символ моего мира, символ всего того, что так дорого мне. Неудивительно, что именно он отразил на руке истинной все те лучшие чувства, на которые я способен.

Мой знак должен символизировать то, что особенно дорого Наде. Провожу пальцем по тонким, наливающимся цветом линиям. Знак, безусловно, прекрасен, ведь он означает любовь. То робкое пока чувство, что заполыхало в сердце моей феи.

Вот только что это? Форма сардельки с двумя бантиками лентой свисающей с середины? Или не угадал? Тут ещё какие-то пятна. Может, не сарделька, а рыбина? Один из бантов точно похож на плавник. А пятна посередине, наверное, жабры. Красиво. Рядом медленно стал наливаться красным ещё один символ. С этим как раз все понятно. Женские туфельки на каблучках и крохотная шляпка рядом. Как же красиво. Целых три символа любви я заполучил. И все разного цвета. Рыбина голубая, туфельки красные, шляпка, скорее, зелёная. Теперь они со мной навсегда и это тоже мне нравится. Все знакомые издохнут от зависти, когда увидят сокровище. Надю я им, конечно, не покажу. Слишком ценно обладание такой женщиной. Сокровище надёжней беречь за семью замками, выставив стражу. Разве что через несколько лет я возьму ее с собой на прием. Ненадолго. Быть может, лет через десять, спешка нам ни к чему.

Напоследок ещё раз провел пальцем по обводам сокровенного знака. Теперь стану носить только рубашки с закатанным рукавом, мне есть чем гордиться.

Итак, письмо.

"Дорогая супруга!

Счастлив вам сообщить, что наш брак с треском разбился о мою истинную пару. Законы стоят всецело на моей стороне. Уверен, вы не станете скорбеть о потере супруга больше одного часа, ведь и без меня есть кому утешить прекрасную гадину.

Удачи в поисках нового мужа. Надеюсь, в этот раз вас ничто не принудит вступить в брак против собственной воли, как это было со мной. Отступных вы, конечно же, не получите. Сына я оставляю себе!

С любовью в сердце к другой, совершенно точно не ваш, Людовик".

Надо же, вышло без оскорблений. И вполне даже мило. Вот что способно сделать с драконом аристократическое воспитание, которое я получил. Не зря гувернантка лупила меня в драконьем обличьи. Ручка от швабры способна из любого сделать аристократа.

Дверь с грохотом распахнулась, стоило мне только отложить письмо в сторону. Надежда прекрасна даже больше, чем всегда. Бледные щеки, алые губы, глаза сверкают алмазами. Мое сокровище!

- Ты что себе позволяешь, гад! - чудесное создание решило перейти на «ты»? Я счастлив.

- Царица ночи, тебе не пришлись по нраву мои самоцветы? Мастеровые уже почти закончили плести новое украшение.

- Какая, к бесу, царица? Я кто такая, по-твоему, что ты решил меня купить?

- Ночная фея. И не купить, а завоевать благосклонность, любимая, - я попытался подняться из-за стола, но чуточку не успел.

- Ты что с Джошуа сделал? - держатель для бумаг девушка случайно уронила мне на голову.

- Не переживай, дорогая, мне совершенно не больно. Голова крепкая.

- А так? - десять ударов амбарной книгой по лицу сложно расценить как оплошность. Но, может, на Земле так принято признаваться в любви? Да и потом, соблазнительное декольте взлетает с каждым разом всё выше и выше как раз напротив моего носа. Если фее так хочется, пусть бьёт.

- Я столкнул сына с лестницы в надежде, что у него вырастут крылья.

- И как, выросли? Я тебя спрашиваю! Выросли? Нет?

- Пока нет. Но я ещё попытаюсь. Завтра.

- Только посмей! - точным броском амбарная книга попала в жерло камина и занялась. Сгорит, а с ней все расчеты последнего года. Жаль. Надо попытаться спасти. Поднялся, обошел фею по кругу и уже схватился за кочергу, когда услышал надтреснутый голос любимой.

- Только посмей! - она отступила к окну. Статуэтка великого дракона может принести непоправимые разрушения. Зачем же она ее схватила? Сейчас ведь надорвётся,- Не подходи!

- Дорогая, поставь статую на место. Я принимаю твои обычаи, но давай ты не станешь швырять ее в камин. Можешь поцарапать ручки.

- Положи кочергу.

- Зачем? - статуя великого дракона разбила дверь кабинета. Что подумают слуги, страшно представить.

- Ещё раз посмеешь обидеть ребенка, убью! Испепелю! Прокляну! Ты меня понял, Людовик?!

- Да, дорогая. Я рад, что ты так привязалась к наследнику. Предлагаю спуститься к ужину вместе. Только мы вдвоем. Звёздное небо над головами…

- Это шантаж? Ты ничтожество! Монстр! Урод! Ещё и клеймил меня как скотину! Думаешь, тебе все можно? - мимо моей головы пролетела старинная ваза.

- Дорогая, не стоит так волноваться. На моём запястье тоже возник символ любви. Смотри, здесь изображено самое дорогое для тебя, - обнажил я свою руку пред любимой.

- Самолётик и туфельки? Пилотка стюардессы?

- Любопытное название у этой рыбки. Расскажешь о ней за ужином?

- Ты издеваешься? Самолёт - воздушное судно!

- Как интересно, - подошёл я ближе к любимой и рискнул приобнять. Дрожит, бьётся в руках пойманным зверем, самым желанным трофеем, пытается ударить, достать маленькими ладошками до моего лица. А я никак не могу надышаться ею. И хотел бы отпустить, да нет сил разжать объятия. Только притягиваю к себе все сильнее, провожу ладонью по волшебному шёлку ее волос. Она уже и не бьётся, замерла под моею рукой, чувствует нашу связь, единение, прислушивается к себе. Все ещё напряжена, вытянута в струну, но хоть не дерется. Как же мне изловчиться, как дать ей понять, что я чувствую, как объяснить, что никогда не посмею обидеть. Пусть хоть весь замок мне разнесет. Да и голова моя стерпит любые удары, подаренные ее рукой, все причуды и обычаи ее мира. Лишь бы только она привыкла ко мне. Потом сама станет мягче, когда поймет, что навсегда под защитой.

- Обещай, что не посмеешь обидеть ребенка.

- Обещаю, - шепчу ей в макушку и еле сдерживаю себя от того, чтоб не поцеловать. Нельзя, слишком рано.

- Я хочу заглянуть в Портальный дом.

- Сейчас не время. Темнейшая занята приготовлениями к празднику.

- Когда будет можно?

- Скоро. Ты хочешь навестить Землю?

- Хочу.

- Через месяц. Вместе со мной. После того, как мы поженимся.

- Этого не будет. И потом ты женат, - милая фея снова напомнила мне тигрицу, выпустив когти.

- Мой прежний брак расторгнут. Только скажи, чего тебе не хватает в моем замке? Может быть, повар плохо готовит или слуги небрежны? Не те сшили платья? Тебя не устраивает, как оформили женское крыло замка? Поверь, я старался воспроизвести жилища фей. Тех, которых удалось увидеть и расспросить, - и снова я опускаюсь на колени перед святилищем женской души. Ни на секунду не ощутив себя униженным, скорее, наоборот, ошарашенным. Прямо перед лицом ее мягкий животик, широкие бедра, что так и просятся в ладони. То что ниже, об этом лучше даже не мыслить. Боюсь себя не сдержать. Слишком велик соблазн и то счастье, которое я со временем обрету. Только бы не спугнуть свою фею сейчас, не поломать ее трепетных крыльев. Но я дракон, и, как все мы, терпелив. Способен ждать расположения сколько угодно. Рубин тоже не сразу удается огранить. Так и с феей. Терпение и труд раскроют ее объятия для меня одного. И тогда я обрету счастье.

- Я не шлюха и за подачки не продаюсь, - развернулась любимая, путаясь в складках длинного платья. Из кабинета она вылезла сквозь дыру, образовавшуюся в дверях.

От всех опасностей мира укрою ее в своих землях. Вот только что станет с замком, если сюда заявится мать Джошуа? Как бы не пришлось строить новый. Эти две дамы от стен и камней не оставят. Дракон загремит взрывной смесью, а фея искрой. Пожалуй, пора перепрятать золото и драгоценные камни. Сокровищницу ведь тоже наверняка разгромят.

- Господин? - опасливо заглянул слуга в дверь.

- Приберитесь здесь.

Глава 31

Надя

Почти не заплутав в коридорах, я добрела до своего крыла. Всего-то пять раз ошиблась дверьми, полтора часа на дорогу до спальни. Какая мелочь! Можно сказать, пустяк! И это я ещё сердилась на лестницу в своей крохотной прекрасной квартирке. Жаловалась – получи фитнес. Пока дойдешь из столовой до спальни как раз постройнеешь! Надо обзавестись ковром-самолетом, если такие бывают! Кошмар! Служанки взбивают подушки, перетрясают перины. Все постельное белье и цветом и фактурой напоминает зелёную кочку в лесу. Мягкое, приятное к телу, но выглядит один в один как болотный мох. Спасибо, Людовик, я оценила толстый намек на жабу. Надеюсь, больше не предвидится никаких сюрпризов? Ошиблась. Ванна похожа на половинку раковины моллюска, ещё и дно все усыпано жемчугом. Подозреваю, что натуральным. И как здесь мыться? Ещё и при всех! Толпа девушек только и ждёт команды, чтоб сдернуть с меня всю одежду. А и черт с ними. Представлю, что попала, наконец, в СПА-салон.

Водичка теплая, мягкая, ароматических масел в нее не пожалели. И как меня трут, как разминают спину и усталые ноги! Будто заново родилась. Помогли вылезти, вытерли всю с ног до головы мягчайшим полотенцем. Надели ночную рубашку до пят, разобрали волосы, высушили. Приятно до невозможности. Кажется, я начинаю любить всех этих девушек. Заботятся, стараются, зря я фырчала.

Это все потому, что злюсь на барона. Нет, скорее, не на него. На себя. За то, что тянусь своей глупой душою к Людовику. Ведь он монстр. Красавец внешне, ужасный по сути. Я должна его ненавидеть за все, что он себе позволяет. За то, что украл, перенес без спроса в другой мир, за то, что издевался над сыном. Но не выходит. Раз за разом прокручиваю в голове приятные воспоминания. Теплые руки на своей коже, крепкие объятия, то, как он прижал меня к своей груди, как встал на колени и тыкался носом в живот. Величественный мужчина склонил голову передо мной, обещает любые подарки, исполнение всех желаний, от его запаха сразу теплеет в груди. Он зовёт меня в жены... Нет, не зовёт. Ставит перед фактом. Будто я игрушка. Заводная кукла, обязанная исполнять его прихоти. Захотел – поиграл, захотел – спрятал на полку. Это не любовь. Жажда обладать понравившейся вещью. Плохо то, что эта вещь – я.

И все мои глупые чувства – выворот психики и не больше. Стокгольмский синдром. Жертва нередко привязывается к своему похитителю, нас же предупреждали. Стюардесс готовят особо, чтоб мы знали, как действовать в случае захвата воздушного судна.

Служанки проводили меня до постели, приглушили свет ламп, расселись по углам комнаты. Некоторые девушки достали вязание, другие шитье. И никто не уходит. Они что, всю ночь собираются меня сторожить? Хорошо хоть постель удобная и пахнет свежестью луговых трав, прогретых на солнце. Здесь всюду цветут эдельвейсы. Точно такие же как тот, что расцвел татуировкой у меня на запястье.

Людовик – преступник, не больше. Так я и должна к нему относиться, спокойно и без глупых скандалов. Лазейка на свободу уже появилась. Джинна, мне кажется, удастся уговорить. Надо только найти подход к нему. Справлюсь.

Вот только Джошуа, малыш с удивительным печальным взглядом. Что будет с ним, когда я сбегу? Можно ли оставлять монстра один на один с этим ребенком? Кроме меня ему помочь некому. Может, стоит разыскать мать Джошуа? Вдруг она сможет забрать сына к себе? Ещё бы знать, где она обитает и почему не смогла сделать это раньше. От такого ребенка отказаться добровольно невозможно. Уж насколько я спокойно, а порой и с опаской, всегда относилась к чужим детям, но к мальчику по-настоящему привязалась. И переживаю за него, как за своего собственного, может, не сына, но племянника точно.

С этой мыслью я закрыла глаза. Даже во сне не удалось отделаться от барона. Он был все время рядом со мной, любовался, рассказывал истории, много шутил. И как же упоительно он целовался, как прижимал к себе, какие слова шептал мне на ухо. Внутри все острей разгоралось неукротимое пламя желания. И только слуги мешали воплотить мне его во что-то большее. Прямо тут, на ковре из цветов под сенью цветущих деревьев. Волшебный сон, упоительный. И как же мне за него стыдно.

Не хочу быть игрушкой! И никогда ею не стану! Не позволю себе ничего лишнего!

Пробуждение оказалось не самым приятным. Въедливый женский голос, который меня разбудил, напоминал скрежет жести. Против воли открыла глаза. Терпеть такое попросту невозможно! Людовик подослал в наказание служанку с таким скрипучим голосом? Жесть – именно то, нужное и безусловно подходящее слово. Надо же иметь такой голос! Пенопласт бы обзавидовался, услышав, что кто-то умеет скрипеть по стеклу лучше него. И даже стекла не нужно.

- Убирайтесь!

- Это кто у нас здесь такой смелый? - с меня скинули одеяло. Обалдеть! И вид у крупной женщины очень надменный, смотрит на меня как на экспонат музея.

- Вас подослал барон?

- Меня? Подослал? Зачем бы ему это делать?

- Чтоб не мытьём, так катанием заставить меня ответить взаимностью, - я подобрала ноги, - Вчера Джошуа сбросил с лестницы, сегодня вы меня разбудили.

- Он что, уже до этого докатился? Значит, надежду на счастливый исход окончательно потерял.

- Я и повода не давала! Людовик отвратителен! Посмел меня принуждать! Шантажировать! Мальчишку чуть не убил! Джошуа такой хороший ребенок! За что ему достался такой кошмарный отец? - вспылила я и подскочила в постели. Только теперь я поняла, в каком платье моя собеседница, - Вы кто?

- Бывшая жена барона. Смотрю, он отдал вам мои покои? Надеюсь, хотя бы платья не тронул? - расположилась в кресле эта красивая женщина. Спелая, полноватая, похожая на наливное яблочко.

- Понятия не имею.

- Вот как? Вам жаль моего бедного малыша?

- Да. Почему вы его не заберёте?

- Зачем?! - округлила блондинка глаза, - то есть, барон не даёт мне этого сделать. Столько лет я не видела сына. Столько думала о моем мальчике. Переживала. Он меня, наверное, не помнит. Людовик безмерно жесток. Он выгнал меня на улицу, когда Джошуа было несколько недель от роду. Это ужасно.

- Простите, я не знала. Может быть, мне стоит позвать Джошуа сюда?

- Нет! - растопырила пальцы руки женщина, - Он меня не помнит. Совершенно! И потом Людовик рассказывал обо мне сыну только плохое, я уверена. Он умеет делать ложь похожей на правду. Наша встреча станет для моего мальчика настоящим ударом.

- Кошмар.

- Именно. И мне так хотелось посмотреть на ту женщину, которая будет долгие годы гнить в этом замке вместе с Людовиком. Жить, я хотела сказать. Жить и воспитывать моего сына, которого я, надеюсь, больше никогда не увижу. Мой малыш! - женщина прикрыла лицо салфеткой и зашлась в тихих рыданиях. Мне стало невыносимо жалко ее и отчего-то стыдно. Будто я пытаюсь занять ее место рядом с ребенком. Ворую то счастье, что принадлежит ей по праву.

- Я могу вам помочь хоть чем-то?

- Нет! Просто отомстите за меня.

- Но как? И что это решит?

- Ничего, - отняла она платок от лица, - Бегите отсюда пока не поздно. Уверена, в том мире, откуда вы родом, барон вас не сразу найдет. Спасайтесь, пока он не поступил с вами точно так же как и со мной.

- Если бы только найти способ сбежать.

- Вам нужна лампа джинна. Как только она окажется в ваших руках, вы сможете загадать сколько угодно желаний. Понимаете?

- Не совсем.

- Лампа – это такой сосуд, в который заливают масло и затем поджигают. Она даёт слабый свет. Когда подходящая лампа пустеет, в ней может поселиться джинн. Он обустроит ее изнутри полностью по своему вкусу, расширит пространство, затащит внутрь все свои самые ценные вещи. Каждый джинн дорожит своей лампой невероятно. Вам всего-то нужно украсть лампу Алсана, тогда вы сможете его шантажировать. Скажете, что растопчете лампу туфлей, если он не поможет выбраться вам отсюда. Джинны многое могут, тем более этот. Он непременно откроет переход в ваш мир.

- Как я найду эту лампу?

- Не знаю. Спросите у Джошуа, если он вам доверяет. Дети многое способны увидеть. Или сами обыщите джинна, они довольно часто хранят лампу в складках своих шаровар. У Алсана лампа белого золота, богато украшена самоцветами. Не ошибётесь.

- Спасибо, что помогли. Но только как я брошу здесь мальчика одного?

- Всем не поможешь, увы. Но вы можете попытаться украсть моего сына и забрать вместе с собой. Уверена, у вас все получится.

- Выкрасть? - опешила я.

- Именно.

- Но барон никогда не допустит такого.

- Решайтесь скорее, если вам дорог мой бедный малыш.

- Может быть, вы сами...

- Нет! Только не это! - вскрикнула несчастная женщина, и добавила почти шепотом - Я не могу, поймите. Живу, как драная кошка. Нашла приют в старом поместье, которое мне досталось по случаю. Там всего сотня комнат. И те в ужасающем состоянии. Совсем не то, что у вас здесь. И потом, Людовик обязательно его отберет обратно. Что я могу против барона? Заберите моего малыша вместе с собой, здесь он будет очень несчастен.

- Но как?

- Завтра помолвка у сына Темнейшей Марцеллы и дочери Эмиля. Людовик непременно отправится на праздник. Скорее всего, уже сегодня после обеда он полетит на рудники, чтобы выбрать достойные камни в подарок. И не вернётся до завтрашнего вечера. Можете мне поверить, - улыбнулась женщина.

- Я подумаю.

- Мне нужно идти. Я верю в вас, дорогая. Удачи вам.

- Благодарю.

Женщина быстро ушла, словно ее и не было в моей спальне. Я же осталась наедине с десятком служанок и жуткими мыслями. Украсть чужого ребенка – невероятная глупость. Меня просто посадят в тюрьму, какими бы чистыми ни были мои намерения. Джошуа, безусловно, жалко. Но если здесь не будет меня, то и барон не станет отыгрываться на сыне? Не могу же я, и вправду, выкрасть мальчишку?! Нет, разумеется, не могу.

Хорошо было бы посоветоваться с Марцеллой, она тоже привязалась к ребенку, пусть и не так сильно, как я. Но все же, она тоже женщина, у нее у самой четверо. Это, конечно, слабо укладывается в моей голове. Нет, ну как у такой девушки может быть сын-амбал под два метра ростом? Впрочем, это не важно. Главное то, что Людовик ее очень уважает и мне кажется, даже немного боится. Может, и Эрлик вступиться за Джошуа. Вот только где найти черную ведьму? У меня была визитка с номером ее телефона. Только в этом чертовом мире совершенно не ловит мобильная связь! Подозреваю, тут и электричество ещё не провели.

Значит, нужно улизнуть обратно на Землю, позвонить Марцелле, все рассказать. Она наверняка мне поможет. Точнее, не мне, а ребенку. И этой женщине, его матери, тоже. Да, так будет правильно. Может быть, если мне совсем повезет, я ещё увижу парнишку. Хотя бы издалека. Нельзя настолько привязываться к чужим детям, от этого только больнее будущее расставание.

В столовую к завтраку я не вышла, служанки принесли немыслимое количество блюд сюда. Выбирай, что хочешь, на любой вкус. Посередине стола на высокой подставке сиротливо лежит очередной подарок барона. На сей раз ожерелье из крупного жемчуга.

Глупая, почему же мне так нравится этот мужчина? Что со мной не в порядке, что так сильно тянет к Людовику?

Новое лёгкое платье, очаровательные заколки в форме цветов прекрасного эдельвейса. Служанки ни на секунду не оставляют одну, стараются всячески мне угодить. Вернусь в родной город, обрету свободу, сразу же сведу татуировку с запястья и обо всем постараюсь забыть.

Надсмотрщик-джинн прогуливается под дверьми моей спальни, и я не пойму, как к нему подступиться. Ни он не знает моего языка, ни я не владею местным наречием. Вряд ли мужчина оценит, если я полезу без спроса к нему в шаровары.

День лениво катиться к обеду. Скучно и страшно. Времени остаётся так мало. Но как узнать,когда барон покинет свой замок? И как позвать Джошуа, чтоб попрощаться? Хотя бы обнять, притиснуть к груди, напоследок зарыться пальцами в его детские кудри. Как же я буду скучать. Надо скорее на что-то решаться. Улетит Людовик, полезу джинну в штаны. И пусть думает, что хочет. Мне позарез нужна его лампа.

Чтобы чуточку успокоиться, вышла в цветущий сад. Здесь меня встретила крохотная лошадка, запряжённая в небольшую карету всего на одного седока. Неужели барон для меня постарался? Принял шутку за правду или решил так посмеяться? Уж слишком повозка напоминает тыкву по форме. Только зелёную, недоспелую.

- Госпожа Надежда! – я развернулась на радостный крик. Со всех ног ко мне несётся малыш. И чем он ближе, тем острее я понимаю, что ни на секунду не оставлю Джошуа наедине с его отцом. Рубашка порвана, мальчик с ног до головы уляпан грязью, рассечена губа, на скуле сияют царапины, будто парнишку волочили по земле. Жалко его невыносимо. Как же я зла! Стоп. Может, он сам упал? Играл и скатился откуда-нибудь? С детьми же это бывает, верно? Я в детстве с целыми коленями ходить не умела, вся была в синяках и грязи.

Нужно просто взять себя в руки и тихонько спросить, а потом что-то решать.

- Золотце! - сажусь я на корточки и целую малыша в щеку, - Ты где пропадал? Я скучала.

- Отец приказал мне прокатиться верхом на единороге! Дал того, который ещё никогда не ходил под седлом. И отпустил нас одних в горы.

- Наверное, это опасно?

- Очень. Но мы не стали уходить из долины. Там было так здорово. Пока я не упал.

- Ясно. Щека сильно болит?

- Нет, лекарь сказал, что заживёт быстро.

- И что, папа тебя совсем одного отпустил?

- Да.

- Он так всегда делает?

- Нет, конечно. Просто я его разочаровал. У вас же с папой родятся новые дети. Удачные. Вряд ли вы принесёте малыша с недостатком, как это сделала моя ужасная мать. Значит, будет другой наследник. А меня отец теперь готовит к сражениям. Пошлет к границам, чтоб я обучался воинскому делу, стану рыцарем или стражем. Поэтому и учит держаться в седле. Ему здесь такой наследник, как я, ни к чему, - голос ребенка дрожит. Но этот сильный мальчишка не плачет.

- Что ты такое говоришь. Ну, сам подумай, откуда у папы возьмутся другие дети? - обняла кареглазое чудо.

- От вас. Брак с моей матерью он расторг этим утром, жрецы всё подтвердили. Мы были с ним в храме, папа долго молился и сыпал проклятиями.

- И где же барон сейчас?

- Отправился на рудники, он не скоро вернётся. Завтра помолвка к дочери господина Эмиля, но нас с вами туда не пригласят. Господин Эмиль ждёт гостей из Темного леса, а они злые. Могут нам навредить.

- Я поняла. Раз папы долго не будет, давай, и мы с тобой прогуляемся.

- Вам запрещено покидать наш надел. Папа так сказал.

- Вот как? Но он же меня не накажет, верно?

- Думаю, нет.

- Значит, прогуляемся. Ты поможешь мне поймать джинна? Не знаешь, он боится щекотки?

Глава 32

Надя

Как говорится, нет ничего не возможного. По крайней мере, надо стараться в это поверить. И вообще, меня дома ждёт моя домовиха, значит, пора возвращаться. Джошуа помог найти мою сумочку. Оказывается, служанки убрали ее в один из ларцов как величайшую драгоценность. Сама, без помощи мальчика, никогда бы не нашла. Благо он смог расспросить девушек. Умничка! Жаль я местного языка не знаю. Впрочем, скоро он мне и не пригодится.

- Говорят, в горах самое красивое – это закат.

- И рассвет, когда облака сплетаются с солнечными лучами. Так Клаус говорит.

- Он тоже вернулся? Почему же ко мне не заглянул?

- Улаживает дела. Он управляющий замком, без него слуги допустили массу оплошностей. Неправильно засахарили лепестки цветов для вас, фея. Клаус сейчас сам все исправляет.

- Какой молодец. Пойдем, прогуляемся, совсем скоро закат. Я бы так хотела его увидеть. Возьмём с собой джинна.

- Сожалею, но отец запретил вам уходить далеко от замка. Я был бы рад показать свое самое любимое место. Оттуда видно, как солнце скользит между двух пышных снежных вершин.

- Надо же! Я бы очень хотела это увидеть. Думаешь, папа рассердится на меня, если мы прогуляемся немного подальше от замка?

- На вас? - изумлённо взглянул на меня мальчишка.

- Ну, да.

- Вы истинная пара моего отца. Судьба дракона – исполнять все желания любимой. Отец никогда не посмеет вас огорчить и тем более сердиться на вас.

- Дракона? - хм. Людовик похож на кого угодно, но только не на крылатого ящера. И пламя из себя вроде бы не исторгает. Скорее всего, это просто оборот речи. Барон дракон – красиво звучит. Нет, ну он точно не ящер. Крылья было бы невозможно спрятать под рубашкой, да и чешуи на нем нет. Скорее всего, Джошуа так выражает свое уважение отцу или страх. Как в сказках, где все боятся дракона, - Ты боишься, что он станет ругать тебя? А если я попрошу папу этого не делать?

- Он вас послушается. Нет, я боюсь не за себя. И потом наследник обязан ответить за все свои поступки. Мне же надлежит вас сопровождать, если вы того пожелаете.

- Тем более.

- Отец пригрозил обратить в камень всех слуг, если они вас выпустят из замка.

- И он может это сделать?

- Не знаю, не уверен. Но и лгать барон бы не стал.

- Хм. Надо подумать, - стать виновницей массовой казни? Нет, к этому я не готова. Внезапно стало очень обидно. Свобода так близко, и мальчика я наверняка смогу взять с собой. Пусть ненадолго, только пока Марцелла не разберётся с Людовиком. Она наверняка сможет что-то придумать. Но обречь всех остальных на превращение в камень... Того же Клауса? Нет. Это исключено. Интересно, вообще существует колдовство, способное превратить живое в камень? Или это только угрозы? Не знаю и проверять не хочу. Тем более, что барон наверняка может наказать слуг и другим способом. Не подумала об этом, а зря, - Джошуа, если я оставлю твоему отцу письмо с просьбой, он ее выполнит?

- Безусловно.

- Любую?

- Полагаю, что так.

- А как сделать, чтобы ему передали в руки записку, сразу же, как только он вернётся сюда?

- Достаточно попросить джинна, он выполнит вашу просьбу. Теперь вы здесь почти хозяйка. После того, как жрецы заключат ваш с отцом брак, вы сможете распоряжаться здесь всем. Да и сейчас тоже можете. Кроме, разве что, сокровищницы. Ее никому нельзя трогать.

- Прикажи, чтобы мне дали бумагу и ручку. Нет, ручку не нужно, у меня есть своя. А пером я писать пока что не научилась.

Желтоватый пергамент, разукрашенный вензелями и гербом, девушки достали из ящика моей прикроватной тумбы. Интересно, Людовик, надеялся, что я стану писать ему любовные записочки перед сном?

Порылась в сумочке, попутно приласкав ладонью файл с бумагами, которые оформил Эмиль. Как они теперь пригодятся, словами не передать. И доверенность на ребенка, и его свидетельство о рождении, и трудовой договор. Если что, у полиции не будет ко мне никаких претензий. Вот и ручка попалась.

"Людовик! Не смей наказывать слуг и стражей ни за какие провинности. И не смей искать и преследовать меня!

Надежда".

Вышло немного по-детски, наивно и глупо. Ну уж как есть. Большего мне все равно придумать не удалось.

- Выполнит? - показала я письмо мальчику.

- Безусловно.

- Тогда передай мой приказ джинну. Как только Людовик явится в замок, пусть ему сразу покажут письмо. И только потом рассказывают, где мы с тобой гуляем.

- Хорошо, - светло улыбнулся ребенок.

Я наскоро распихала по карманам платья завёрнутые в бумагу конфеты, накинула на плечи платок, подумала и сменила туфли на удобные ботильоны из мягчайшей зеленой кожи. Кто знает, где нам предстоит оказаться?

Служанки смотрят на меня изумлённо. Ещё бы, госпожа изволит одеться сама! Дикость какая. Вот только мне не особо смешно. Что ещё я забыла? О чем не подумала? Сумочка у меня на плече, колечко, подарок Матильды, на пальце. Много с собой все равно не возьмёшь. Подарки Людовика оставлю. Не хочу ничем быть обязанной. Пусть подавится своими бриллиантами!

Мальчишка вернулся в комнаты, чуть запыхавшись.

- Я всё передал. И перевел письмо. Алсан очень обрадовался.

- Идём тогда, - взяла я теплую ладонь в свою ледяную руку. Хватит нервничать! Уж решилась на побег и кражу ребенка, так отступать поздно. Никто ни о чем догадаться не должен. Улыбаться, иметь приветливый вид, рассказывать мальчику смешные истории.

Лёгкий ветерок, мягкое бархатное солнце, птицы поют везде, под ногами путаются меховые зверьки. Джошуа говорит, не смолкая. Рассказывает мне обо всем и обо всех, кто встречается на пути. Сколько же, оказывается, существует волшебных рас, о которых я даже не слышала.

Джинн идёт чуть впереди плавной походкой, внимательно смотрит по сторонам. Рука упирается в эфес сабли. Что, если меня обманули? Вдруг мое слово ничего не будет значить? Что, если Алсан откажется помогать или, того хуже, запрет меня в темнице за попытку побега? Ещё и ребенку влетит... Поздно сомневаться. Решилась – действуй. От замка мы уже далеко отошли. Вроде бы нас и не видно. Кругом деревья. Из-за кустов выглядывает щербатый бок сарая.

- Здесь раньше были овчарни. Держали барашков.

- Здорово, - невпопад отвечаю я, пытаясь расслышать, не увязался ли кто следом за нами.

- Вот там обрыв, - показывает ребенок на куст жасмина в конце тропики, - у барашков были крылья. Они разбегались и прыгали с обрыва, летели прямо в долину на выпас.

- Надо же. Там, наверное, очень красиво?

- Да, но подходить близко к краю очень опасно, он осыпается, можно упасть и разбиться.

- Хорошо, - соглашаюсь я. И, наконец-то, решаюсь. Пора. Здесь нас никто не увидит, - Прикажи Алсану, чтоб замер на месте и ни в коем случае не шевелился. И меч пусть положит на землю.

- Зачем?

- Я хочу найти его лампу. Никогда не видела, так любопытно на нее посмотреть.

- Вы можете попросить, он не посмеет отказать вам, госпожа. Вы же истинная отца. Джинну отдан приказ слушаться вас беспрекословно во всем.

- Да? - краска стыда бросилась в щеки. Что обо мне будет думать ребенок! Да и вообще.

- Конечно.

- И даже, если я прикажу ему открыть дыру в пространстве? Хочу посмотреть на свою квартиру. Убедиться, что кран закрыла, - что я несу? Какой кран?

- Да, конечно. Вы хотите, чтоб я перевел этот приказ?

- Да, дорогой.

Мальчик окликнул джинна на местном наречии, тот, наконец, развернулся. Улыбнулся в ответ на мою просьбу, поклонился чуть не во весь рост, прижав ладонь к груди.

- Он рад оказаться полезным вам, госпожа.

- Я тоже рада, что нашла, кого могу попросить.

Джинн вытянул раскрытую ладонь в сторону куста жасмина. И нет куста, растаял. Вместо него возник вид на мой родной город. Крыши домов, канал лениво перетекает меду гранитных плит. Удивительно. Потрясающе! Вон и окна моего дома. Прохожие идут по тротуару, гудят машины. Дыра в пространстве раскрылась где-то на уровне крыши соседнего дома. Или вообще над проспектом?

- Отсюда плохо видно. Можно как-то приблизить? - не готова я грохнуться с такой высоты. Мальчик передает мою просьбу.

- Приблизить не выйдет. Но Алсан сейчас зачарует корыто. Вы сможете подлететь в нем ближе к порталу.

- Корыто?

- Вон то, что стоит у сарая.

К нам по траве полезет ржавый продолговатый таз наподобие детской ванночки. Ужас какой.

- Сядешь вместе со мной?

- С радостью, если позволите. Совсем близко подлететь к вашему дому не получится. Мы все равно останемся в этом мире. По ту сторону портала джинн наше корыто не удержит.

- Как жаль, - быть так близко к цели и не иметь возможности достичь ее! Это не просто жаль! Это полный крах всех надежд!

И тут я заметила краешек перил. Портал выходит той стороной не на проспект и даже не на крышу другого дома. Это балкон! Нужно просто на него спрыгнуть и все! Я сразу же окажусь дома! В худшем случае на меня "повесят" попытку ограбления чьей-то квартиры. Не лучшая перспектива, но отговориться сумею.

- Прикажи, чтобы не смел за нами идти. Ни в коем случае! У меня там белье сохнет на окне и мне неудобно.

- Он и так не сможет. Открытие такого портала требует огромных усилий. Алсан его еле удерживает.

- Вот и отлично, - я залезла в корыто, мальчишка устроился передо мной. А дальше все пошло немного не по плану. Вместо того, чтобы взлететь, корыто заскользило по мягкой траве. Джинн что-то выкрикнул.

- Госпожа, Алсан говорит, что его сил не хватает, чтобы нас поднять!

- Держись крепче! Мы едем туда, куда нужно!

- Мне страшно! Если сейчас портал схлопнется, мы соскользнем в обрыв и разобьёмся!

- Поздно! - прижала я к себе ребенка. Скорость бешеная, корыто несётся по траве как сани с ледяной горки. Вид на город начал мерцать. Черт! Джошуа закричал. Вот он, Питер! Только бы портал не схлопнулся, только бы нам не улететь вниз с того балкона!

- Мамочки! - кричу я.

- Рррры! - орет Джошуа. И я понимаю, что сижу уже не в жёстком корыте, а скорее лежу на чем-то подозрительно мягком, по виду напоминающем асфальт. В нос ударил запах бензина. Все? Мы разбились? Нет ещё? И почему мне ничего не видно?

- Урра! - кричит мальчик в моих собственных мыслях, - сядьте ровно! Нам куда?

- Ты где?

- Вы на мне сидите! Надя! У меня получилось! Распрямитесь! Иначе я вас уроню! И крылья свои спрячьте, мешают!

- У меня нет крыльев! - отрываю голову от того, что казалось асфальтом. Лучше бы я этого не делала. Мы реально летим. По крайней мере я! Лёжа на чем-то огромном. Внизу участливо звякнул трамвай. А вон и мой эркер... Черт побери, на чем я лечу и где ребенок?

- Куда нам приземляться? Надя, говорите скорее, нас вот-вот заметят и сдадут в зоопарк!

- Туда! Видишь балкон? Маленький такой?

- Я постараюсь. Не выйдет. Простите.

Звон стекол, сотни осколков. Я все так же лежу на чем-то большом, теплом и мягком. Сажусь, чтоб осмотреться. Вокруг стены родной квартиры. Мебель. Мария Федоровна зажимает кулаком рот. Паркет. И огромные черные крылья распластанные на нем, прикрытые сияющей тонкой вуалью. Передо мной драконова шея и голова.

- Простите, что разбил окно.

- Ничего страшного. Зато теперь можно не мыть...

- Я обернулся! Надя! Я теперь полноценный! Зверь во мне проснулся!

Привычная возня соседей за стенкой выводит из ступора.

- Люська! Опять окна бьют! Сволочи! Репетировать не дают! У меня завтра концерт в электричке.

- Хозяйка, что ж вы так! Заметят же. Я как знала! Пирог испекла. Слезайте со змея, мальчику тяжело. Крылья-то какие вымахали! У вас...

Глава 33

Эмиль

Слишком лихо крутанулась судьба, стоило мне чуть ослабить поводья. К лучшему ли? Скорее всего, что так.

Жена носит под сердцем ребенка. Какая ждет его судьба, как обеспечить ему свободу, спокойствие и богатство? Или ей? Нет, мне отчего-то кажется, что на свет появится воин. А, значит, я точно сдохну от позорного страха лет через десять-двенадцать, когда он впервые примет участие в поединке. Этого не избежать, мальчишкам иного не выбирают. Сердце воина всегда рвется к победе. Не вложу своей рукой в детские пальцы меч, сам найдет, чем его заменить. И вряд ли мне это придется по вкусу. Что, если у него проявится магический дар? Как тогда я с ним справлюсь, как уберегу от той опасности, которую он сам для себя будет представлять?

Марцелле проще, она ведьма. Все трое сыновей опасаются ее гнева. Помню, как она заколдовала холодильник от набегов детей на торт. Эрлик, конечно, первым попался. Железный ящик обратился в ужасного монстра и убежал на кривых козьих ногах, щёлкая зубьями и роняя лёд из лоточка. Н-да. Не легко варвару приходится с такой семьёй и, тем не менее он счастлив.

Амелия тоже рада грядущим переменам. Да и Агнес. Мы наконец-то всей семьёй вернёмся в замок, ставший для нас всех родным. Дочка там выросла.

И подарку Людовика она тоже обрадовалась. Шутка ли, заполучить особняк в центре иномирного города в четырнадцать лет? Да ещё и как подарок к помолвке с любимым юношей. Не ожидал, себе-то можно признаться, что она выберет именно младшего из тройняшек. Впрочем, я рад. Сергей кажется мне из них троих самым разумным. Да и внешность ему досталась от матери в большей степени, чем от отца. Парень гибок, не лишён грации, в чем-то даже изящен и похож немного на темного эльфа.

Пройдет лет десять, и у них появятся дети, а у меня внуки. Вот тогда точно рехнусь. От страха за разрастающуюся семью. Сын станет тренироваться с мечом и луком, внук или внучка голосить в колыбели. Как мне разорваться? Нет, надо как-то уговорить дочь, чтоб повременила с детьми. Может, оплатить ей учебу в каком-нибудь земном институте? Чтоб была занята с рассвета и до темноты? Или договорится с Серёжей? Так меня и послушает молодой своенравный черный колдун.

Поторопился я с помолвкой, да и жена поторопилась с беременностью. Могли бы ещё подождать пару десятков лет.

Итак, помолвка. Сколько всего предстоит подготовить. И разговор с моим собственным отцом ещё предстоит выдержать. Не отступить от своего решения, не дать ни намека на слабину. Это будет не так просто сделать. Мало кому удавалось отказать королю Темного леса и не обагрить меча своей кровью. Пожалуй, я вообще стану первым, кто без страха пошел против царственного отца за всю историю рода.

Горд ли я этим? Пожалуй, да. По крайней мере, по большей части. Долг любого мужчины в том, чтобы укрыть за своей спиной тех, кто ему дорог. Жену, детей, младших родственников. Только выходит так, что я защищаю своих не столько мечом и своею спиною, сколько интригой и именем ведьмы. Честно ли так поступать? Безусловно.

Звонкий голос прервал размышления.

- Папа, как ты думаешь, его светлость заберёт свои трофеи? Или он их тоже мне подарил? Они не сочетаются с интерьером, но боюсь, что если это подарок, то спрятать их подальше будет не слишком учтиво.

- Дорогая, не мешай папе. Он занят.

- Чем? Он просто сидит и смотрит в одну точку уже второй час.

- Амелия, папе нужно время, чтобы подумать. Эмиль, ты бы посмотрел, что там наверху. Мне кажется, там бродят мыши, или домовой дух скребётся. Сходи с дочерью, ей одной страшно.

- Мама!

- Что я такого сказала? Домовой дух – не дикий кабан! Его бояться совершенно не стыдно. Эмиль, помоги малышке отнести домовику сладостей и молока. В этом доме есть молоко? - хлопнула дверца холодильника, - Сходи в магазин, будь полезен.

Темный эльф с невероятным достоинством в каждом движении, молча водрузил джезву на плитку, засыпал несколько ложек горького кофе, долил воды и даже не размешал. Увидела бы Марцелла это святотатство! - метнулась в голове темного мысль. И ложка чистого серебра все же окунулась в сосуд и размешала его содержимое.

- Дамы! Я должен обдумать предстоящее торжество...

- Эмиль, с домовыми не шутят. Твое безразличие ранит дочь! И потом это же помолвка! Необходимо учесть все возможные пожелания нашей малышки.

- Безусловно, но и приличия предстоит соблюсти.

- Сергей будет в джинсах, я хочу вот это платье, - девушка сунула в руки отца телефон, отчего лицо Эмиля перекосило гримасой скорби. Короткая юбка, пышный бант на месте груди, неглубокое декольте, шляпка. И цвет такой весёленький! Ярко-алый. Цвет разврата, порока и блуда. Безусловно, король Темного леса удавится, когда увидит свою признанную внучку в этом наряде. Ещё и жених в рабочих штанах, разукрашенных заклёпками.

- Может быть, ты выберешь что-то более скромное? Закрытое. Ещё лучше темное. Согласно канонам Темного леса...

- Эмиль, определись, наконец, для кого ты устроил помолвку. Для собственной дочери? Или для своего отца?! Реши! Может быть, мы вообще там окажемся лишними? Например, я могу не идти, чтоб тебя не опозорить случайно!

- Я должен подумать. Может быть, хотя бы не алое?

- Только недолго, папа. Такое осталось в продаже одно. Его ещё нужно сдать портным, чтобы подшили.

- А я возьму голубое?

- Хорошо. Заказывайте, оплачивайте, через час мы должны быть у Портальной башни. В замке предстоит провести огромную работу. Разукрасить парадный зал. Развесить флаги.

- Вынести на лужайку столы, ты хотел сказать? Я хочу, чтоб всё было в саду. Поставим шатры, тетя Марцелла наколдует садовую мебель. Да, папа?

- Дорогая, ты решила уничтожить нашу репутацию? Позволь напомнить, что я наместник огромного и богатейшего феода тёти, - тьфу! - великой Черной ведьмы Марцеллы! И не имею никакого права принимать гостей как кроликов, на лужайке! - у рыжей бестии наигранно затряслась губа, и на глазах выступили притворные слезы.

- Но тетя Марцелла нам разрешила. И потом, ее сыновья пригласят наших друзей. А в замке так скучно...

- Дорогой супруг, боюсь, столы придется накрыть и в саду, и в замке.

Эмиль представил себе это действо, схватил горячую чашку кофе и выскочил на улицу. Здесь он опёрся спиной о прохладную стену особняка. Мимо идёт толпа людей, им почти не о чем волноваться. Довольные, счастливые лица. Им не грозит гнев Короля, не нужно отрекаться от трона, уговаривать дочь надеть на себя пристойный наряд. Это же чистое незамутненное счастье!

Как пережить день помолвки?! Ещё же драконы прибудут! Людовик, Берта, Хлоя... И все три великие Черные ведьмы со своими неугомонным детьми и мужьями. Наверняка мальчики приведут с собой орду неугомонных и невоспитанных подростков.

Будет счастьем, если отец не попытается никого убить в ответ на нанесенное по глупости смертельное оскорбление.

- Улыбнись, парень! Жизнь наладится! - в чашку тонкого фарфора ссыпалась горстка монет.

- Я выгляжу так, будто достоин подаяния? - обомлел эльф. Но добрый человек не услышал вопроса и уже скрылся в толпе.

Пора бы взять себя в руки, раз даже на взгляд горожан я жалок. Сверкнули бездонные черные омуты эльфийских глаз. В особняк Эмиль вошёл уже другой походкой. Уверенный, сдержанный, напряжённый. Быстро на листе оскорбительно тонкой бумаги простым почерком без вензелей, он от руки написал приглашения на торжество Королю.

- Дамы, нам пора.

- Папа, а как тебе это платье?

- За ночь наши портные успеют сшить достойный наряд для тебя и Агнес.

- Но!

Одного взгляда было достаточно, чтоб дочь опустила голову, надув губы. Впервые отец ей отказал.

Спустя час Эмиль уже был у границы Темного леса в сопровождении одного только мага, раскрывшего для него портал.

Навстречу принцу вышли стражи. Сплошь знакомые лица. Давно он не видел их и не хотел бы вспоминать о них никогда.

- Рады приветствовать вас, Эмильенэль.

- Передайте это приглашение чете Короля, - белый лист затрепыхался в руке, будто птица, норовящая выбраться на свободу.

- Король готов принять своего сына во дворце.

- Я не готов навестить его там, - неслыханная дерзость отреагировать подобным образом на приглашение. Стражи не нашли достойного ответа. И через секунду Эмиль уже вышел по другую сторону портала, в окрестностях замка.

Сотня распоряжений, бестолковая суета, гарнизон, поднятый будто по тревоге, чтобы поправлять ножницами выбившиеся из газона травинки. Десяток пересаженных клумб, сложное меню из тысячи блюд, накрахмаленные скатерти, отутюженные портьеры, выбитые орками ковры, расстеленные к самому берегу моря.

Роскошное платье невиданной красоты, которое скрыло точеную фигурку юной невесты под плотной парчей, расшитой крупными жемчугами. Странно, что дочь так легко согласилась, - думалось эльфу, - Уважает отца. Приятно.

Чуть менее пышное, но куда более дорогое платье супруги. От блеска самоцветов, украсивших подол, при одном только взгляде начинали слезиться глаза. Бриллинаан, сапфиры, вкрапления изумрудов. Эмиль не поскупился.

- Зачем так? Эльфийский наряд отличается скромностью.

- Сосуд должен быть украшен в соответствии с его содержимым. Пусть все знают, насколько ты мне дорога.

К ночи явился Людовик с подарками. Дарственная на золотоносные рудники, крупный рубин, ограненный в форме бутона.

- Пусть твоя дочь наденет этот камень. Он принесет счастье.

- Останься на ночь, дорогой друг. Тебе приготовили лучшие комнаты.

- Мой сын...

- Порой стоит отдохнуть от детей. Завтра великий день. И вот ещё что... В Темном лесу никогда не бывало драконов. Может быть, ты примешь свою звериную ипостась ненадолго, чтобы изумить моих гостей роскошью своей чешуи?

- Ты помог обрести мне счастье встречи с Надеждой. Все что угодно. Могу и море поджечь.

- Этого не оценит Эрлик. Здесь неподалеку стоит у причала его бригантина.

- Тогда пляж. Песок затвердеет крупными кругляшками стекла. Море отполирует их, и со временем они засияют.

- Договорились. Предлагаю отужинать.

- Без нас?! - оба мужчины обернулись на голос. Марцелла с мужем как раз выходили из портала в замок.

- Все вместе, - улыбнулся Эмиль.

- Сыновей удалось образумить. Они сейчас колдуют на пирсе, помогают украсить замок снаружи и сад. Мы уже согласовали костюмы и все остальное.

- Джинсы?

- Конечно же, нет, Эмиль. Сигизмунд наденет лёгкий парадный доспех, Микаэль тоже, Сережа выбрал сюртук. Дочери сшили бальное платье. Она в нем удивительно хороша, баловница. Чёрное, почти точно такое же, как наденет Марцелла.

- Отлично. И никто из твоих сыновей возражал? - Эмиль пропустил лукавую улыбку и шаловливый взгляд мелькнувшие на мгновение на лице Марцеллы.

- Мои дети меня пока уважают и слушаются беспрекословно.

- Да, дорогой, - закашлялась темная ведьма, - Мирта и Эльза тоже предупреждены и оденутся как надо.

- Замечательно, - вскинул голову эльф, вознося молитву всем богам, о которых смог вспомнить.

- Кстати, как долго здесь пробудут гости из Темного леса? Час или больше?

- Пока неизвестно. Думаю, часа три.

- Долго. Н-да. Ну, ничего, мы подождем, да Эрлик?

- Конечно, любимая. Итак, скромный ужин, пока дети заняты трудами на наше общее благо?

- Кстати, Людовик, как там Наденька?

- Ей очень понравилось в моем замке. Она много гуляет, улыбается, попросила завести пони.

- Удивительно, как быстро она привыкла.

- Любовь творит чудеса! Правда, я не совсем улавливаю суть некоторых обрядов, и ей совершенно не нравятся те украшения, что изготавливают в моих мастерских. Но, думаю, это я смогу обсудить с вашим супругом, Темнейшая. Кому как не Эрлику знать, как приручить земную женщину, если он смог найти путь к вашему сердцу. Кстати, с чего началось ваше близкое знакомство, если не секрет?

- Лучше не спрашивайте. Эрлик, кажется, до сих пор считает, что я на него напала, ударила туфелькой и собиралась пытать.

- Любимая птичка, ты заблуждаешься!

- О! Значит я был прав, это обычай. Ну что ж, теперь многое становится ясней.

Глава 34

Надя

Пытаться отдышаться, сидя верхом на драконе, да ещё и посреди собственной же квартиры, - занятие бесперспективное. И как я сразу этого не поняла? Опыта, должно быть, жизненного не хватило. Впервые влетаю домой через окно.

- Девонька, садись за стол, пирогом будем угощаться.

- Ага, сейчас.

- Испужалась, поди?

- Не, я стрессоустойчивая. Просто немного устала.

- Садись-садись. И крылья свои подбери, чтоб не проткнуть их о стекла.

Стрессоустойчивость, похоже, потерялась где-то по дороге. Так мне теперь кажется.

Крылья! То есть вот этот переливающийся целлофан, скорее,тюль – мои крылья? Вот это вот все, что растеклось на полкомнаты? И что мне с ними теперь делать? Я как спать буду? Кровать, очевидно, от стенки придется отодвигать. Одно крыло сброшу с левого края, второе с правого.

- Хи-хи.

- Не знаешь, как подобрать? Ох, горемычная, ведь и вправду, кому тебя учить было. Сейчас помогу, погоди.

- Госпожа Надежда, а с кем вы разговариваете? Я никого не вижу. И не чую, похоже.

- С домовихой.

- Ой! - испуганно дернулась подо мной огромная туша, я чуть на пол не съехала.

- Лег и лежи. Мария Федоровна очень добрая женщина. Пирог нам испекла, вон на столе стоит.

- Она домовой дух! Они во сне душат! Они вещи прячут!

- Ох, бестолковый. Наденька, передай змеенышу, что душим мы не всех и только тогда, когда есть дело. Опять же, до конца никого ещё ни разу не придушили.

- То есть, как – душите? - спросила я, когда домовиха подошла ко мне уже близко-близко.

- Во сне. Надо же как-то общаться с хозяевами. Не все нас могут увидеть. Так, бывает, узнаешь, что грядет, захочешь предупредить, а никак. И что тогда делать? Вот и приходится маленько напужать. У страха ж глаза велики, да и слух тонкий, - Мария Федоровна подхватила с пола два раскинутых полотна, - и вправду, это мои крылья! Спине сразу стало очень щекотно в том месте, где они, очевидно, прикрепляются, - Вот, а теперь потихоньку вставай на ножки. Я приложу, а ты сама попытайся их распрямить. Ох и тонкие же они вышли, как бы пыльцу не стряхнуть. Так о чем это я?

- О крыльях?

- О страхе. Ну, так вот, напугаешь, бывало, какого барина, ну или там кухарку, неважно. Она как дернется, закаменеет вся, по сторонам начнет озираться. Малехо-то и увидит. Кто поумней, половчей, да слова нужные в этой жизни знают, те спросят, к добру или к худу. Ну, тут уж и подсказать-то не грех. Человек хоть узнает грядущее, будет ждать, готовиться.

Я встала на ноги, крылья дернулись и метнулись к высоченному потолку. Кое-как поместилась. Интересно, этот дом, что, изначально для фей и строился? Чтоб крыльями лепнину не сбили?

- Стоишь, держишься на ногах?

- Ага.

- Давай сюда руку и, тихонечко переступай через мальчика, тоже он крылья-то пораскинул во все стороны, наш испугыш. Ты ему скажи, чтоб не боялся меня, вредить пасынку хозяйки – последнее дело!

- Пасынку?

- Ну а кому же ещё? Со дня на день у тебя свадьба, привыкай уже. Хочешь, пасынком его зови, хочешь, сыном.

- Джошуа, Мария Федоровна тебя не обидит. Ты не мог бы устроиться как-то компактней. Крылья там к себе подтянуть, например? Только осторожнее, стряхни с них стекла и не порежься, - выдала я ценную мысль.

- Порежется он, скажешь тоже. Драконову шкуру и ножом, говорят, не пробить. Я, правда, не проверяла. Меня-то с собой заберёшь? Или здесь горевать оставишь?

- Куда заберу?

- Ясно. Эх, - качнула головой Мария Федоровна.

- Подождите, никакой свадьбы не будет. Я здесь остаюсь. У меня работа, да и вообще. Нет уж. Никаких мужей. Хватит с меня.

- Окстись, горемычная, на тебе знак истинной пары дракона! Думаешь, он от тебя отступиться сможет? Никогда! Да и ты без него почахнешь, как цветок без воды.

- Он чудовище!

- С кем не бывает. Дракон, а что ты хотела? Плюшевого зайчика? Ну, крылья, так и у тебя тоже. Огнем, скажешь, чтоб не пулял при тебе. Чешую на поделки можно пустить. Кашпо там сплести или пол застелить, когда линять станет. Все польза в хозяйстве. Только сверла надо покрепче взять. У Федора Игнатьевича были, так можно спросить. Вдруг, да и одолжит на время.

- Какие сверла? Вы что, не понимаете, он чуть сына своего не угробил. С лестницы ребенка спустил. На единорога верхом засунул! Ладно, я!

- Дурочка. Садись за стол. Чаевничать станем, я тебе все расскажу. Только руки помой и этому хоть морду оботри полотенчиком. Я сейчас за тазиком слазаю на антресоль, да у соседей шмат мяса возьму в долг.

- Тут что, в доме вас ещё кто-то способен увидеть?

- Нет, конечно. В этом-то и вся соль. Иначе как бы я говядину взяла в аренду? Потом только вернуть надо будет такой же кусок. Ну, ты девка у меня справная, купишь.

Мария Федоровна просочилась сквозь стену. Бывает. Нет, ну не через дверь же ей, право слово, ходить. Уф. Так где там моя стрессоустойчивость? Все, потерялась с концами или ещё вернётся? Жесть!

Несмело подошла к трюмо. Я теперь бабочка. Крупная такая. Экзотический сорт, то есть вид. Крылья черно-серые, с жемчужным отливом взметаются под потолок и двигаются, будто бы сами по себе. Они сияют, переливаются, роняют прихотливые тени по сторонам и удивительным блеском наполняют всю комнату. Я и сама себе кажусь необыкновенной, очень красивой, невероятной. Попробовала прикасаться рукой к тонкой материи крыльев. Мельчайшая пыльца сразу осела на рукаве платья. Само крыло под ней бархатистое, разделенное на фрагменты мелких ячеек.

- Вы очень красивая стали.

- Спасибо, дорогой. У тебя тоже великолепный вид. Я сейчас принесу полотенчико, вытру тебе моську, а Марь Федоровна притащит мяска. Кстати, ты случайно обернуться обратно не можешь?

- Нет. Пока точно никак. Можно мне встать?

- Ну, попробуй, - с сомнением посмотрела я на габариты теленка. Вроде в потолок он шеей упереться не должен? Только бы хвостом ничего не сломал.

- У вас красиво, - приподнялся дракончик на лапах, те мгновенно заскользили по паркету и разъехались в стороны. Шарах! Впечатляюще, - Но скользко.

- Не ушибся?

- Кажется, нет. Просто мой зверь ещё не слишком устойчив. А как мы вернёмся домой?

- Пока не знаю, лапочка. Я сначала хотела поговорить с тетей Марцеллой. А что?

- Боюсь, что меня посадят в клетку, как тогда папу. Или сдадут в зоопарк. Господин Эмиль предупреждал, что в Санкт-Петербурге опасно становиться тем, кто ты есть на самом деле.

- В чем-то он прав...

Мария Федоровна лихо впорхнула в комнату уже через другую стену. Эмалированный голубой таз до самого верха полон костями и мясом. Не прокормлю! - мелькнула заполошная мысль.

- Ой! - мальчишка скомкал свои крылья и поджал к груди голову. Тоненькая струйка дыма ударила об пол.

- Я же говорила, морду ему протри! Ну, живо, чтоб дом не сжег! Он же огнедышащий. Лучше вообще на пол мокрую тряпочку брось, хоть затушит то, что наделал.

Бросилась к ванной, намочила рыжеватой водой, уж какая нашлась в кране, свое банное полотенце. Кое-как промокнула им моську и рот. бросила на пол рядом.

- Ты только огнем не плюйся, если что, то туши сразу сам!

- Это все мне? - вывалился на пол длиннющий язык.

- Тебе. Пол грязный, спрячь язык в рот.

- Не выходит. Кушать хочу.

С умилением посмотрела на то, как любимая моська с аппетитом захрустела костями. И только после этого села к столу. Пирог умопомрачительный. Сдобное тесто щедро посыпано дольками фруктов.

- На меду. Помнишь, тот бочонок что ты притащила? Вот из него и взяла.

- Спасибо. Как вы тут без меня?

- Плохо.

- Ничего, я теперь здесь надолго останусь. С Джошуа только решу, что делать.

- А что с ним делать? Считай твой почти сын. Растить его надо, воспитывать. Учить оборачиваться, ну тут уж пускай Людовик разбирается.

- Он разберётся, - откусила я кусок невероятного пирога. В тесте ещё и кусочки цукатов попадаются. Вкуснотища!

- Зря ты так. Людовик старался разбудить в мальчике зверя. Уж как мог. Время-то, считай, истекло. Это вы, феи, можете первый раз обернуться, когда левая пятка захочет. У драконов все строго. К сроку зверя не добился, так тот усыхать начинает. Джошуа повезло, что ты его сюда притащила. Испужался, что об асфальт разобьётся, вот зверь и проснулся. Вишь, какой жирный? Видать хорошо ему спалось в подпространстве-то. Пока тебя нелёгкая с ним нос к носу то не столкнула.

- Мария Федоровна, Людовик меня выкрал. Запер в своем замке! Вообще в другой мир перенес!

- Ну так, чай, не человек, зверь. Что ты хочешь? - провернула ложечкой в фарфоровой чашке домовиха, - Учуял истинную пару свою и не смог удержаться. Как же иначе? Такое бывает, почитай, раз в тысячу лет.

- Откуда вы знаете?

- Так тоже сложа руки не сидела. К кикиморам наведалась. Они через каналы все разузнали, да мне донесли. Пришлось заколки раздать в плату и гребни. Почитай, сто лет берегла. Выходит, не зря, пригодились и эти безделушки. Меня-то заберёшь, нет?

- Куда?

- В замок.

- Марь Федоровна, барон не простой человек! Он жестокий! - мальчишка громко хрустнул за моей спиной костью, - Не подавись, ешь медленней, разгрызай тщательно. Зубки береги, сразу не раскусывай, грызи дольше.

- Угумс, - сломалась надвое огромная кость во впечатляющей пасти. Ну, хоть занят, нашего разговора, наверное, не слышит.

- С чего ты взяла, что он такой жестокий? Федор Иванович так не думает! Да и кикиморы только хорошее говорят! Им ли не знать! Чай, не слепые! Родня в каждом миру пораспихана. Тетки, племяшки, кумушки, дочки! И все замужем! И все, как одна, говорят, что мужик хороший, добрый, надёжный! А она нос воротит! Виданное ли дело! Тебя ж к нему саму тянет! Метка же отступиться не даст!

- Нечего меня клеймить было! Я что, скотина?! Мне его жена, знаете, сколько всего нарассказала?!

- Бывшая жена! Бывшая! Обзавидовалась, вот туману и нагнала! И метку тебе подарили боги. По моей просьбе.

- Ах так! Вас то кто просил?

- Так, а кто мне бочку меда подарил? Кто в дом в свой чуть не на руках занёс? Вот я и растаяла! Сделала все в лучшем виде. Так меня заберёшь?

- Уж одну точно не брошу! Но имейте в виду, я никуда не собираюсь отсюда переезжать!

- Ещеб Федора Игнатьевича забрала к себе. Ему места много не надо. Он мебель чинить может, стены белить. Хороший мужчина, - заалели ее щеки, и быстро забегал по скатерти взгляд. Так? Нет, ну а что. Со всеми бывает. Уф.

- И где мы его поселим?

- В кладовой. У меня там сундучок есть, поместимся. В тесноте, да не в обиде. Нам и шкатулки для шитья хватит.

- Каким, интересно образом?

- Мы же духи, в размерах уменьшатся приучены. Я и с ноготок могу стать. Заберёшь? Особняк-то дракон пожаловал дочери эльфа. Что ушастые в домовых понимают? Затоскует же голубчик.

- Заберу. Хоть кто-то мне мебель, наконец-то, починит.

- Мама, я все сожрал. Можно мне ещё?

- Мама? - опешила я, и на глазах выступили слезы. От растерянности, от какого-то смутного, непонятного мне самой чувства.

- Мне нельзя вас так называть? Вы же сами сказали, что я пасынок.

- Можно. Только...

- Папа обрадуется, - мечтательно протянул мальчишка и играючи сжал в пасти таз. Стальной тазик сложился в два раза.

- Хулиган. Воспитывать нужно, - покачала головой Мария Федоровна, - Ты иди за Федор Игнатьичем. Я тебе варежку с собой дам. В ней и принесешь домой. По пути таз купишь и мясца килограмм десять. Нет, лучше двадцать. Десять, чтоб соседям вернуть. И ещё десять этому паразиту на ужин. Пока паркетом не закусил. К ночи, повезет, так обернется обратно.

- Я к особняку ни ногой! И не надо за меня все решать!

- Дурная. Сама приглашу, так уж и быть. Записку только напиши и в варежку своей рукой уложи. Да за мясом беги! Пока соседи пропажу не увидели. Я ж не воровка. Без спроса могу только потери брать. Эко диво, мяса в холодильнике точно никто не терял.

- Угу. Я пойду, наверное. Мяса, и вправду, нужно купить. Может, ещё витаминов каких, отвела я взгляд. Неприятно чувствовать себя пойманной птицей. Противно так на душе. Почему все за меня заранее решено? И злиться по-настоящему на Марь Федоровну у меня не выходит.

- Не люб он тебе? Быть такого не может. Боги бы меткой не наградили, не стань он твоей настоящей судьбой. Или ты о чем другом грустишь?

- Свободу терять не хочу.

- Ее у тебя никто и не отнимет. Крылья-то спрячь, увидит ведь кто, так беда будет.

- Я и забыла. Их можно убрать? Как это сделать?

- Сейчас помогу, там и сама научишься, - взмах руки и крылья исчезли, - только не пугайся ничего. Как вздумаешь кого защищать, спасать или с высоты падать, так вылезут обратно. Ну, беги.

- За мальчиком присмотрите?

- Что ему сделается? Большенький уже. Стекла соберу и пойду к Федор Игнатьичу. Ему ж тоже время собраться нужно. Все сложить, увязать. Инструмент найти, куда положил. Записку оставь и иди, будь спокойна. С драконенком ничего не будет. Вон, зевает вовсю. Уморился с усталости.

Глава 35

Надя

Переодеваться не стала. Просто подхватила с тумбы давно забытую сумочку, наверное, еще в прошлой жизни, такой простой и понятной, полной хлопот и забот. Даже платье другое надевать и то не стала, Питер видал и не таких чудаков. Люди здесь привыкают быстро и к грязи, и к нелепым смертям, и к чудесам. Ко всем поворотам закрученных в спираль, ветвящихся судеб. Питер все перемелет на позабытой карелами мельничке Сампо. Вот так и мою собственную судьбу он измолол. Говорят, что ни положит человек в ту мельницу, на выходе непременно получит счастье.

Да только что-то я сомневаюсь. Не хочу вновь оказаться во власти мужчины. Отдать всю себя, возложить все свои чаянья, мечты и надежды на алтарь чужого счастья. Не хочу больше! Хватило! Досыта нахлебалась в первом браке.

Один раз ошибиться – с кем не бывает. Второй раз совершить точно ту же ошибку – величайшая глупость! Да и зачем мне заключать брак с кем бы то ни было? Как вообще могла прийти в голову Марии Федоровне идея выдать меня замуж? Дурь какая! Ни за что!

Но Джошуа, он назвал меня мамой. Да и сама я к мальчику привязалась всей душой, полюбила, чего уж кривить сердцем. Придется расстаться, так буду плакать горько и долго.

Барон, Людовик, он такой самоуверенный, нахальный, наглый даже. Устроила погром в его кабинете, хоть бы слово сказал. Так и продолжил настаивать на своем! Даже на колени не побрезговал опуститься... передо мной. Ласков был, нежен, обещал черт-те что! Может, и вправду, он меня любит? Вот так по-настоящему, по-звериному, по-драконьи? С такой силой, что не смог совладать с собой, выкрал, усыпил. Нет уж. Такое простить никак не получится! Пусть и не надеется даже! Чтоб кто-то посмел схватить меня, словно куклу, перекинуть через огромное плечо, уволочь в свое логово, словно дикий зверь? Ну, уж нет! Ни за что! Терпеть я такое не буду. Один кукует в Канаде, за океаном. Вот и второй пусть кукует у черта на рогах!

- Девушка, вам чего? - сама не заметила, как дошла до универсама.

- Мяса килограммов двадцать. Но только самого лучшего! Сыночек сырым будет есть. Чтоб без всяких там паразитов и прочего! Свежайшей говядины! Ещё костей килограммов пять, нет, десять. Любит он кости... Только выбирайте получше! - вот так девушки и становятся героинями баек про заполошных мамаш. И ведь я Джошуа сыном назвала. Никогда же не любила детей. Чертовщина какая-то!

- Бывает. Мясо вообще-то сырым не едят.

- Кто как.

- Может сразу окорок возьмёте? Всего-то тридцать кило. Ещё не растаял.

- Давайте.

- Девушка, вы чего? Вы его как понесете?

- Своя ноша не тянет. Несите окорок.

- Обратно не возьму.

- Угу. Я стрессустойчивая и сильная. Выносите.

Именно так и сходят с ума. Во что я только ввязалась? Как я потащу это? Ну хотя бы до подъезда? Там, может, Джошуа спустится, чтобы помочь. Хотя как он по лестнице спустится, ему же даже не встать. Точно, дура. Клиническая. Но и ребенка своего голодным не оставишь. Кажется, теперь я начинаю понимать матерей, которые совершали невероятное на благо своих детей. Только я-то все равно редкая дура!

- Может, телячий? Он легче. Килограммов двадцать, небольше.

- Телятина – диетическое мясо. Давайте.

С карты улетела, как и не было, солидная сумма. Да уж, мамой дракона становиться накладно. Рубщик мяса выволок из подсобки увесистую ногу. И даже помог закинуть ее мне на плечо. Очередь за моей спиной замерла. Оригинально я, наверное, выгляжу. Нет, ну а вес ничего. Дверь в Боинг я же закрывала. А там вес - ух! Только это можно было сделать рывком и достаточно быстро.

- Проголодался малыш. Вы когда закрываетесь? Просто, если не хватит. До десяти вечера работаете? Как мне повезло. Спасибо! - поковыляла я к выходу. Окорок ещё и холодный. Ледяной. Только бы дракончик горло не простудил. Надо, наверное, разморозить сначала. Ой! Ещё же соседям кусок отрубать. Может, Джошуа как-нибудь зубками отщелкнет лишнюю часть?

Выползла на проспект. Все смотрят. Идти-то два шага. Хоть бы не сдохнуть дорогой.

Я сильная, я смелая, я стрессоустойчивая, но на всю голову шарахнутая, похоже, как минимум чугунной сковородой. Зато никакие глупые мысли в голову не лезут.

Вдруг, как из-под земли, передо мной возник Виктор. Никогда и никому я еще не радовалась в своей жизни так, как этому молодому и сильному мужчине.

- Надежда! Это вы! Вы целы!

- Местами. Будьте мужчиной…

- Я готов принять вас любой. Вы ни в чем не виновны. Я весь город поставил на уши. Устроил слежку за вашей квартирой. Тот мужчина, ваш похититель, он зверь!

- Виктор! Я тоже очень рада вас встретить. Вы мне нужны как мужчина. Держите ногу. Да не мою! Эту!

- Вы его убили? Мы найдем лучшего адвоката, это была самозащита.

- Виктор, я купила мясо в запас. И если вы его прямо сейчас не понесете, то разговаривать нам будет не о чем. Я сдохну!

- Да, конечно. А зачем вам столько?

- Котлеты собралась делать. Чтобы нервы успокоить, - перевалила я ногу на мужское плечо. Не Людовик, однозначно. Тот со мной на плече бежал, а этот под весом окорочка прогнулся. Подумаешь, телячьего. Я вешу раза в два больше. Пятьдесят килограммов точно.

- Идёмте. Разрешаю проводить меня до парадной. В гости не приглашу.

- Там он, этот придурок? Давайте, я вызову полицию. Его арестуют, а мы сегодня же улетим в Нижневартовск и поженимся.

- Спасибо, я уже налеталась. Хватит с меня на сегодня.

Как до дома, оказывается, близко идти, если на плече не лежит пудовая гиря.

Виктор хрустнул ботинком по разбитому стеклу. Посмотрел на окна моего эркера, нахмурился, но ничего не сказал. Вот и отлично. Провернула ключ в замке, приготовилась перехватить окорок.

- Я убью его! - рванул в мою квартиру с окороком наперевес смелый придурок!

Бегом взлетела по лестнице. Поздно. Дракончик открыл глаза. Но пошевелиться боится. Виктор замер посреди комнаты.

- Это скульптура. Купила на барахолке по случаю. Так понравилась, не смогла оторваться.

- Где он?

- Кто?

- Тот мужчина, который вас похитил? Он здесь?

- Виктор, остыньте. Его здесь нет. И потом, какое Вам дело?

- Я сделал предложение о браке, а значит, взял на себя ответственность за вашу жизнь.

- Но я-то не согласилась. Отдайте окорок. Мне сына будет нечем кормить. Куда вы его понесли? Кладите на стол!

- Сына? У вас есть дети? Я приму их. Такая женщина, как вы, достойна всего самого лучшего. Уверен, с малышами я подружусь. Сколько их? - по полу прошла ощутимая дрожь, а из пасти дракончика посыпались искры на мой несчастный старинный паркет. Еле успела затушить каблуком.

- Пятеро! Нет, шестеро. Я все время забываю сколько именно. И все от разных мужей.

- Воспитаем. Найму нянек.

- Идите, - указала я парню на дверь.

- Надежда, позвольте мне помочь вам.

- Не нужно. У меня все хорошо, - наступила краешком туфельки на крыло ящера. Только бы не кинулся на незадачливого ухажера. Сожрёт ведь и не подавится. Ни к чему ребенку такая моральная травма.

- У вас так слышно метро. Даже стены вибрируют.

- Грунты глинистые и влажные. Всего доброго, Виктор.

- И вам, - опустил голову красавец, - Будьте счастливы, Надежда.

- Буду.

Виктор направился к выходу и больше ни разу не обернулся. Матильда, это все твое колдовство. Сейчас в моей голове сложился узор старинной мозаики. Если ты, роковая красавица, была призраком, если тот особняк с тайником принадлежал тебе, то зелье во флаконе тоже было твоей тайной. Я знаю, кажется, как твое настоящее имя. Женщина-легенда. И знаю, каким страшным проклятием ты, похоже, меня наградила. Влюблять в себя всех мужчин, с кем довелось увидеться. Или это сияние спрятанных крылышек феи так привлекло несчастного архитектора? Как же мне жаль его, как больно смотреть вслед удаляющейся согбенной фигуре красавца. Не моя судьба. И мне он принадлежать не должен.

Чтобы отвлечься от тяжких мыслей набрала номер Марцеллы. Абонент не абонент. Что ж, и посоветоваться мне теперь не с кем. Может, позвонить Эмилю, сообщить, что малыш у меня, чтобы никто не волновался? И тоже абонент вне зоны действия сети. Упс. И как мне с ними со всеми связаться? Остался только Людовик. Набрала, хотя и не хотела. Но о ребенке-то я должна сообщить? Сказать, что у нас все хорошо. Мимо. Телефон выключен. И что делать дальше? Мы что, застряли тут, в Питере? Ой.

Марцелла

Приятно смотреть за подготовкой к торжеству... со стороны. Ещё приятнее почувствовать себя феей-крёстной. Это как-то успокаивает, что ли. Иначе так жутко от мысли, что сорванцы уже почти выросли. Нет, ещё пара лет до совершеннолетия, конечно, осталась. И все равно странно. Эрлику хорошо, он быстро смирился с тем, что сыновья уже взрослые. Да у него на родине принято рано взрослеть, сохраняя связь с домом.

Спрятала зевок в ладони. Вчера засиделись на берегу у костра почти до рассвета, так ещё и вставать пришлось ни свет ни заря. Злиться не буду, сама виновата, надо было удержать Эмиля вдали от замка, чтобы дети смогли навести красоту по своему вкусу. Чувствую, скучно не будет. Как бы только никого из гостей удар не хватил. Вот, например, арка. Милые бутончики роз свешиваются с пышной гирлянды. Или как это украшение называется? Вообще весь проем увит цветами и зеленью. Хорошо, что никто не догадывается о том, что над головами жениха и невесты эти милые бутончики так же мило взорвутся, выпустив на свободу сотню иллюзорных существ. Красота неземная! Надо маму предупредить, чтобы раньше времени не подорвалась, если поправлять полезет. С нее станется.

Море сыновья тоже зачаровали, всю поверхность до самого горизонта. Но это потом станет видно, когда прибудут первые гости из магических миров. Дочка им помогла, как смогла. Ее собственный магический дар пока слаб, должно пройти несколько лет, перед тем как он войдет в полную силу. Поэтому малышка всем давала советы и рисовала эскизы. Умничка моя, моя любимая хитрая лапочка.

Постучала ноготком в комнаты невесты.

- Входите, дорогая, - радость сквозит в голосе Агнес. Амелия и вовсе со всех ног рванула навстречу.

- Привезли?

- Ты сомневалась? Фи! Держи пакет. Все, как ты попросила. И помни, папу надо беречь. Он, конечно, живучий, как и все эльфы, но я бы не хотела, чтоб Эмиль стал заикаться.

- Тетя Марцелла, как вы думаете, папа не сильно расстроится?

- Почему он должен расстроиться? Платье, какое он хочет, ты на помолвку наденешь?

- Надену.

- Обряд пройдешь в нем?

- В нем.

- Значит, он будет тобой доволен.

- А…

- А то, что надето у взрослой дочери под платьем, папу не касается. Главное – официальная часть. Соблюдем все приличия, и Эмиль будет счастлив. Правда, недолго. Но в этом ничего страшного нет. Счастье вообще не константа. Это переменная, уверяю тебя. Кстати, Агнес, тебе я тоже привезла платье, какое ты хотела. Держи, - протянула я свёрток с нарядом, больше напоминающим шкуру змеи. Темно-зелёное, переливчатое короткое платье все в пакетиках и блестках станет идеально смотреться на рыжей девице. Темный эльф умрет от счастья или от стыда. Как пойдет.

- У меня к нему нет никаких украшений.

- Выбери себе и дочери в сокровищнице замка любые, какие подойдут. Ты там уже была когда-то, помнишь, что где лежит.

- Спасибо, Марцелла. Вы так и останетесь в черном?

- Безусловно. Только не в этом, - улыбнулась я от души, созерцая в зеркало свое парадное платье. Обнаженная низко спина, в противовес ей длинные рукава, нарочито открытое декольте. Пышный подол скользил бы по полу, если бы не магия, вынуждающая его зависать в нескольких сантиметрах от поверхности. Мне так удобней. Волосы и те отрастила по случаю в фейском салоне, чтобы собрать из длинных локонов корону, разукрашенную бриллиантами. Впечатляюще, надо сказать, получилось.

Муж ещё спит, так ему и надо. Сам виноват, что не заметит всех моих шалостей. Вышла из комнат невесты, чтобы продолжить создавать пакости для высоких гостей. То есть, впечатления. Ведь они – самое главное в жизни.

- Ма!

- Кто здесь? - наигранно подскочила я в коридоре.

- Мам, это я, Сигизмунд.

- Ее здесь нет. Вы ошиблись молодой человек. Никакая я не мама. Мамы ведут себя прилично, а я?

- А ты нет. Там ребята прибыли, куда их девать, пока все не начнется.

- Какие ребята? Ваши друзья с Земли?

- Ага.

- Отведи их в подземелье, пусть там проиграют. Скажи, что это комнаты ужасов. Призраков натрави. Уверена, им это понравится!

- Кому, нашим друзьям?

- И им тоже. Дай мне спланировать ещё пару вещиц, не мешай пока, ладно?

- Мам, они приехали с родителями.

- Гадство какое! Прикажи слугам, чтоб провели экскурсию для родителей в винный погреб. Это значительно повысит выживаемость наших земных гостей. Вот-вот прибудут драконихи Берта и Хлоя, что ты на меня так смотришь? Как я объясню вашим гостям появление чешуйчатых ящеров в небе?!

- Родители парней хотят с тобой познакомиться.

- Меня нет. Буди папу... Точно, пускай Эрлик их на экскурсию в подземелье и сводит. Только про бригантину пускай лучше молчит. Он любит о ней болтать лишнее.

- Папа опасается привидений...Тебя совсем дома нет?

- Частично. Скажи, что я крышу внезапно решила покрасить. На всем замке. Надышалась краски и теперь отдыхаю.

- А если они решат тебя навестить?

- Пусть Серж что-нибудь сам придумает! Брысь! Не мешай матери пакостить!

Прокралась тихонько к бойнице. Отсюда меня точно со двора никто не заметит. Макет самолёта смотрится со стороны совсем как настоящий! Долго же я над ним ворожила. Все время получалось что-то не то. То винта не было вовсе, то два сразу и почему-то не там, где нужно. То крылья не в размер. Этот – единственный, похожий на оригинал.

Гостей из мира Земля посадили в самолёт сразу на выходе из Портальной башни. Чуточку морока, колдовство, иллюзии... дети очень старались. Зато у всех точно осталось впечатление, что они полночи летели бизнесджетом на Канарские острова. Даже один раз попали в турбулентность, я видела, как Микаэль болтал крылья. Слуги только косились, да и бойцы гарнизона не совсем поняли, зачем качать гостей полночи в бочке с крыльями. Ну и ладно. Это лучше, чем сознаться в том, кто мы есть на самом деле.

Газон жалко. Столько места извела под ложную взлётную полосу. Может, хотя бы драконы оценят мои усилия.

Украдкой поднялась на самую высокую башню, лестница узкая, винтовая, донельзя неудобная. Последний оплот укреплений в случае осады. Специально так построена, чтобы враги на смогли слишком быстро подняться. Впрочем, с тех пор, как замок стал принадлежать мне, осад не случалось. Боятся черной ведьмы и правильно делают. Отсюда, с вершины, открывается чудесный вид на все стороны света. Пауков только много развелось. Хорошо хоть, не мыши, их я с детства боюсь. Кстати, об этом многие помнят. Может, стоит подстраховаться? Кто знает, чего ждать от короля Темного леса. Попасть в глупое положение я не хочу. Тем более при Эмиле и детях. Нет, ну слишком странно будет, если Черная ведьма прыгнет на руки к мужу, спасаясь от вселенского зла, маленькой мышки. Извести их всех, так жалко будет, и потом, экосистему нарушу. Природу надо беречь!

Так, а это там что? Повар! Вон из кухни выходит с каким-то горшком. Это он котикам обрезь с кухни понес? Мило, не знала. Надо будет поблагодарить доброго человека. Вон и котики со всех ног к нему бегут. Хорошие звери. Не такие красивые, как моя кошка, но симпатичные очень даже. Зачарую-ка я их, чтоб мыши боялись нос высунуть.

Клыки сделаю чуть повыразительнее, подлиннее, чтоб со стороны хорошо было видно и даже издалека. Шёрстку погуще. Нет, так им жарко будет. Просто увеличу в размерах. В два! Нет! В три раза! От топота таких лапищ все мыши наверняка разбегутся. Вон и повар куда-то сбежал. Даже горшок выронил. Нервный. Это все из-за помолвки. Слуги очень переживают, чтоб не напортачить случайно. Кстати! Что там со вторым столом? Надеюсь, детки не забыли купить угощений? Мне же ради этого не понадобится возвращаться на Землю?

Чипсы, лимонады, сосиски для гриля, попкорн и прочая химическая дрянь должна быть куплена с запасом, чтобы всем точно хватило!

Ни один нормальный подросток не станет есть перепелов, запеченных под сливками с трюфелями, когда есть пакет чипсов и газировка. Надо бы проверить, как дела с провизией! И зачаровать лестницу. Все лестницы, чтобы никто из детей не полез на башни. Свалятся ещё чего доброго. Лучше пусть на Людовике катаются. Я договорилась. Дракон обещал покатать деточек по двору тихим шагом.

Прокралась во двор так, чтобы никому на глаза не попасться. Как же, мечтай. Чей-то отец круги нарезает около моего недоБоинга. Льняные штаны, рубашка навыпуск. Весь из себя строгий и грозный. Интересно, и что он там такое любопытное заметил, что я проглядела?

- Доброе утро! Как добрались?

- Доброе. Рад встрече. Сережа сказал, что вы заняты. Добрались просто чудесно. Попали в грозу, но это и не удивительно. Я сам много летал этим маршрутом.

- Вот как? Я уже освободилась.

- Да. Я только одного не понимаю, как этот самолёт вообще мог взлететь? У него же турбин нет.

- Чего нет?

- Турбин.

- А! Вы знаете, я думаю не стоит говорит о высоком в такой день. Пройдёмте лучше со мной в подземелье. Там так увлекательно!

- Твою! - увидел он зачарованного кота, - Это что за зверь? Рысь?

- Саблезубый кот. Домашний и ласковый. Зря вы его напугали. Кто мышей ловить будет?

- Котик. Ничего себе котик. Он размером с добермана!

- Порода такая. Идёмте в дом. У меня чудесные погреба. Вы любите вина?

- Не слишком-то. Быть может, вы покажете море? Я вижу, там корабли стоят вдалеке. Как будто, старинное судно.

- Это моя бригантина! Я вам с радостью ее покажу! - почти выпал из окна дорогой муж, - Марцелла, что ты сделала с котами?

- Ничего, дорогой. Будь осторожен, не упади.

Дожить бы до вечера так, чтоб никто не рехнулся. Ну или, хотя бы не все. Пожалуй, призову-ка я целителя. Лишним он на нашем сборище точно не будет.

- И все же я не понимаю, как он взлетел и не рухнул. Удивительная модель. Видел бы я, на чем мы летим, никогда бы не поднялся на борт. Но там было так темно, хоть глаза выколи. Можно сфотографировать? Ребятам покажу. Это же против всех законов аэродинамики! Модель, лишённая здравого смысла.

- Как и многое из того, что творит моя любимая жена, - выбежал Эрлик из замка, - Предлагаю подняться на борт моего судна. Там куда интереснее!

Глава 36

Надя

День клонится к вечеру, а я просто не понимаю, что делать теперь? Дракончик поел, выпил полную ванную воды, кое-как умостился на унитаз. Хоть с этим мне повезло. Вот только держать такого зверя в квартире, да и вообще где бы то ни было на Земле – редкое свинство! Ему же гулять и летать хочется. Он так и смотрит на облака сквозь разбитое вдребезги им же самим окно. Здесь не выпустить. Или он сам разобьётся о твердый асфальт, или в проводах от трамвая застрянет, или вообще сгорит в высоковольтке. В крайнем случае, нас обоих сдадут "добрые" люди и, боюсь даже не в зоопарк, а прямиком на исследования.

Людовик, наверное, с ума сходит. Но тогда почему не звонит? Так, об этом лучше не думать. Сама накрутила, самой же и выбираться придется. Вопрос только в том, как?!

Перед полночью в дом тихонько прокрались домовые. И он, и она. Сундуки, чемоданы, картины, ветхие свёртки заполнили все до отказу.

- Взял только самое нужное, вы уж не гневитесь, хозяйка.

- Угу, - рассеяно я посмотрела на гору фарфора, упакованную и перевязанную бечёвкой, и стопку картин.

- Я не украл. Хозяева оставили. Тарелки ещё перед революцией, а картины уж после, в блокаду. Тут оба этих черта и Мане, и Моне. Поди разбери, кто из них кто.

- Ага.

Не до сокровищ сейчас. Надо думать о малыше. Если б я только раньше знала, могла догадаться, что барон совсем не монстр, а любящий отец. Пытался добиться оборота от сына как мог. Просто не понял, что ребенка нужно выбросить с балкона. Повезло нам, что не разбились.

Домовые уселись чаевничать за мой большой стол. Мария Федоровна хлопочет вокруг ребенка, пододвигает к пасти Джошуа пироги и тазы компота. Тот уже и не боится ее.

- Чего ж обратно не обернешь мальца? Ему ж неудобно на паркетах целый день лежать. Лапки затекли.

- Он вставал. Мы ходили по комнате.

- Оберни его. Не дело творишь.

- Как я это сделаю? Могла бы, давно бы уже обернула.

- Ты фея или кто? Рукой махни и скажи, чтоб снова стал двуногим. Что ж ты удумала-то? Дитё так должно спать?

Когда-нибудь я, наверное, смогу привыкнуть и к доброму ворчанию домовихи, и к домовому, который то и дело косит взглядом на недочёты в моем доме, и к горгулье, что хлопает глазами на потолке, свесившись вниз головой. И даже к молодому дракону, изодравшему когтями бальную залу старинного особняка, что служит мне теперь не то спальней, не то гостиной.

- Стань двуногим, - несмело махнула я рукой. Очевидно, что ничего у меня не получилось.

- А пыльцой присыпать? И потом, где выражение? А что это за жест такой? Как будто соринку с глаза смахнула. Таким движением только таракана можно проклясть на пожизненное счастье в остатках сиропа. Мальчику надо помочь!

- Если б я знала как!!!

- Рукой махни сверху вниз. Резко. Как когда перо у гуся вырываешь...

- Да откуда ж ей знать, как гусей щиплют? Это мы с тобой рязанские, Наденька-то городская. Марь Федоровна дело говорит. Махни от души. Так чтоб перья, значится, полетели. И гаркни как на бедового мужа, чтоб Дракон испугался и спрятался в человеческом теле мальчишки.

Жаль громким возгласом разрезать тишину полумрака.

- Будь двуногим! - крикнула я и махнула рукой со всей силы. Черным пеплом осело чудовище, явив вместо себя испуганного Джошуа. Глаза сонные, устало моргают.

- Я вас огорчил, мама? - никак не привыкнуть мне к этому слову. И все же от него на душе вновь распускается чудное тепло. Словно заполняется в сердце то место, где всегда было пусто. Смотрю на смоляные кудряшки, точно такие же, как и на голове Людовика, в карие, широко распахнутые глаза, умиляюсь пухлым губам, приоткрытым от удивления. Мальчика я теперь точно никогда не смогу от себя отпустить. А Людовик? Не знаю, что я к нему чувствую. Словам домовихи поверить мне страшно, боюсь угодить со всего маха в капкан чужой страсти, боюсь оказаться схваченной и запертой навсегда пусть даже в золотой клетке.

- Иди сюда, солнышко. Я нисколько не злюсь, - приласкала, зарывшись пальцами в кудри. Кажется, это становится привычкой. Что буду делать, когда сын подрастет? Придумаю. В крайнем случае, попрошу, чтоб садился. Да и не стоит заглядывать в будущее так далеко.

- Отец завтра утром вернётся в замок. Он огорчится, если узнает о том, что мы отлучились без охраны и его ведома.

- Да, я догадываюсь, дорогой. Но Темнейшая не берет трубку. И Эмиль тоже не отвечает на звонки. Не знаешь, случайно, как ещё можно попасть в ваш мир?

- Через Портальную башню Темнейшей Эльзы. Она где-то недалеко, но адреса я не помню.

- Адрес ладно, дорогу найдешь?

- Боюсь, что нет. Простите.

- Плохо. Ещё идеи?

- Нам бы мог помочь джинн, но он не смог удержать перехода. И потому остался в магическом мире.

- Джинн. Джинн бы нам, конечно, помог, - воспоминание колыхнулось и почти исчезло. Ведь был же у меня знакомый джинн! Случайная встреча, он подвёз из аэропорта и всю дорогу нес околесицу. Это я тогда так думала, пока не проскочили город насквозь. Были в Пулково, а оказались в центре. Что же он говорил? Помню, что про Самарканд, я ему поддакивала. Да, точно. Он рассказывал мне про свою родину. Узбекистан, Самарканд, старый рынок! Там надо свернуть за лавкой старьевщика, нырнуть в ворота и купить заветное колечко! Я ещё думала, из какой сказки выдернут этот прекрасный мотив. Вспомнила! Не сказку только, а быль.

- Одевайся! Нам надо в аэропорт! Я сейчас же закажу билеты. Доверенность на тебя у меня есть. Домовые не подлежат учёту. Вещи? Куда девать вещи? Пускай останутся пока здесь, потом заберём. Марь Федоровна, Федор Игнатьич, доставайте варежки, грузимся и выезжаем.

- Чего удумала? На ночь глядя!

- Есть ночной рейс. Долетим моментально! Джошуа, ты только договорись со своим зверем, чтоб он спал покрепче.

- Он больше никогда не уснет. Будет теперь только дремать.

- Мальчик обернется, только если испужается. Или сам того захочет.

- Вот и отлично. А мои крылья не вылезут?

- Не должны, если не решишь кого-нибудь защищать. Феи – странный народ, у вас непонятно что и когда вылезает.

Марцелла

Эмиль твердой походкой вошёл в столовую залу, обвел нас всех ледяным взглядом. Агнес сжалась в кресле, Амелия улыбнулась отцу, мои собственные дети сделали вид, что ничего не заметили, озорники, только дочь едва заметно кивнула головкой. Эрлик встал и замер каменным изваянием, судя по всему готовый идти на абордаж. Так я и дам тебе вступить в неравную схватку, дорогой муж. Не надейся даже!

- Темный лес прислал магический маячок. Ровно через двадцать минут они выйдут из портала на песок нашей бухты.

- Эмиль, я встану рядом с тобой, - расправил ещё шире плечи Эрлик.

- Вот и отлично, я уже заждалась. Дети, идёмте встречать дорогих гостей. Агнес, попроси, чтоб на пляж слуги собрали всех гостей, кто разбрелся по замку. Драконы пусть пока отдыхают. Их уже замучили катаниями, - теперь важно правильно разыграть нашу семейную постановку. И чтоб никто раньше времени ни о чем не догадался! В особенности два гордеца, которые уже сейчас перебирают пальцами рукояти поясных ножей. Можно подумать, они им чем-то помогут, случись что.

- Да, конечно.

Сыновья переглянулись, по давней привычке коснулись друг друга локтями, покрутили наигранно шеями, будто готовятся к драке. Благо Эрлик этого не заметил.

- Дорогой, возьми меня под руку! Я так устала от каблуков. Сережа, а ты со второй стороны, - капризным голосом попросила я. Сегодня он мне особенно хорошо удается.

- Эмиль? Я тоже натерла ногу. Поможешь? - Агнес лгать не умеет. Но и Эмилю сейчас не до проницательности.

- Папа, и я! - надула губки Амелия.

- Я буду рядом с тобой. И я точно не стесняюсь своей собственной жены, - отрезал упрямец, но жену и дочь под локотки взял.

Все вместе мы вышли на пляж. Вижу искорки магии на том канале, что раскинули мои сыновья, и черные как сама ночь, искры дара моей малышки. Сильная из нее получится ведьма, когда подрастет. Мирта и Эльза, две другие великие ведьмы, мои дорогие подруги, идут следом за нами, сливаясь с толпой гостей, насколько это возможно.

Пока все актеры правильно заняли свои места. Все четко по плану. Слева направо мы идём точно в ряд. Агнес, Эмиль, Амелия. Рядом с ней Серж, между ним и Эрликом иду я. Справа от нас Сигизмунд, Микаэль и моя крошка Мелисса. Все готово. День ласкает солнцем золотой пляж. Море, и то пока спокойно. Эрлик задумчиво вглядывается в безмятежную синеву неба. Неужели учуял?

Впереди засияла арка раскрывающегося портала. Вот и пожаловали наши гости. Король Черного леса со своей Королевой. Прекрасная пара. Только глаза напоминают выжженные головешки. Следом за ними свора придворных. Высокая девушка, кажется, это сестра Эмиля. Лица без эмоций, холодные. Сколько же лет они не видели сына, брата, и теперь ни один мускул не дрогнул, не загорелись сиянием ни глаза матери, ни отца. Почему так? И в кого тогда уродился Эмиль? Пора! Некогда думать. Потом.

Серж шагнул вперёд и влево, закрывая своей спиной Эмиля. То же самое делает Сигизмунд, закрывая спиной своего отца. Микаэль встаёт рядом с братом. Дочка обходит всех нас со спины и занимает место рядом со мной. Я последняя делаю шаг вперёд. Теперь мы впятером: я и четверо моих, наделённых магией сверх всякой меры, детей закрываем своими спинами всех, кто нам дорог.

Король стоит прямо. И только в глазах его на долю секунды отразился испуг.

- Я умею испытывать благодарность, - улыбаюсь ему краешками губ, - у меня теперь большая семья. И скоро она станет ещё больше. Благодаря вам. Ведь вы сами подарили мне Эмиля.

- Но вы отреклись от подарка, сделав моего сына вновь свободным. И не замарав его чести. Сама первородная тьма помогла наследному принцу Эмильенэлю.

- Тьма помогла нам всем. Но никто не поможет тому, кто посмеет убавить мое семейство.

- Вы богаты детьми. И никто не посмеет отнять такое богатство.

- Я рад встретить деда моей нареченной, - внезапно для меня шагает вперёд Серж, - у нас принято пожимать руки при встрече. В знак родственных чувств.

Немыслимо. Я же вроде не роняла детей головой об пол. Сами они падали, но не настолько же! Сын тянет руку. Король внезапно ему отвечает. Короткое сухое рукопожатие безусого юноши и старца. Магия становится видимой. Ярким свечением охватывает вены Серёжи. Шепот ядом струится из губ подростка. Ему невозможно не верить.

- Амелия моя навсегда. Ее запрещено огорчать. Я запрещаю кому бы то ни было, нарушать покой их семьи.

- Абсолютная смелость – достоинство юнцов и великих колдунов. Первые гибнут. Вторые губят. Я уважаю и принимаю твой выбор и твою силу, колдун Серж. Ты входишь в мой род, заключая помолвку с моей внучкой. Помни об этом.

- Я беру под защиту семью своей нареченной.

- Да поможет тебе в этом первородная Тьма!

- Она всегда с нами, - провел над своей головой рукой сын, указывая на светлое небо. Сеть магии сработала именно так, как и должна.

Солнце исчезло. На небе зажглись яркие звёзды. Охнули за моей спиной гости. Те, что с Земли, были предупреждены о небольшом шоу. Остальным я ничего заранее не сказала.

Море полыхнуло огнем. Морок набирает силу и плоть. Ни одной ведьме такого не удастся сотворить в одиночку. Я подпитываю магией колдовство сыновей, тонкой струёй вливается сила дочери. Наполняются силой скрытые детьми на дне моря иллюзии, одна за одной взвиваются они вверх огненными смерчами. Оживают старые сказки, обретают плоть. Морской змей страшнее живого. Огромный, рокочущий, похожий на статую лавы, он раскрывает свой капюшон и делает бросок, нападая на ... Карлсона? Ну, доченька! Или это смерч у деток не получился? Пропеллер крутится в воздухе. Полна огнем ладья, занявшая место солнца. Взорвались и рухнули вниз фейерверки.

- Довольно, - холодно произношу я, пока у мужа инфаркт не случился. Схлынула тьма, засияло вновь солнце, и облака поплыли по небу.

Король побелел, сжала пальцы его Королева в худеньких кулачках.

- Я принимаю твой выбор, колдун Серж. Амелия принадлежит только тебе. И ее семья теперь тоже только твоя забота.

- Приглашаю вас в замок, - чуть повела я головой и отступила обратно, встала рука об руку с мужем. Дочка баюкает между ладоней шаровую молнию, словно любимую куклу. Руки бы ей оборвать шаловливые. Но это потом.

Позади раздался голос чьего-то папаши.

- Я все снял!

- Классное шоу, - выдохнул одноклассник Миши.

- Не то слово, - вторят ему другие ломающиеся подростковые голоса то тонко, то басом.

- Король Темного леса, приглашаю вас на церемонию помолвки, - на мать Эмиль так и не поднял глаз.

- Благодарю вас, Эмиль, за приглашение, - сухой, как шелест ветвей в их лесу, надтреснутый голос сотрясает душу, выворачивает ее наизнанку. И сделать ничего не хочу. Как есть, так и будет. В Темный лес Эмиль никогда не вернётся. И это не мой выбор, его собственный.

Каменистая дорога к моему замку, холодный взгляд мужа на наших детей вместо награды. Агнес несёт свою голову гордо и прямо. Амелия смущена и прячет свой взгляд в пышных клумбах цветов. Развеселая толпа друзей идёт следом. Для них жизнь только шоу в красивой обложке.

Драконы устало вытянули лапы посреди изумрудной зелени большого газона. Людовик особенно прекрасен, затмевает своей черной чешуей обеих драконих – золотую и серебряную.

Широкий каменный зал обдает холодом, пылают жаром факелы на стенах. Жрец стоит перед каменной чашей. И зачем она только нужна ему в этот день? Дети ещё не женятся. Помолвка, скорее, сделка, заключённая между двумя родами. Впрочем, дети считают иначе.

Вздрагивает то и дело Амелия в пышном брачном наряде. Серж суров и надменен. Эмиль взял жену под руку. Та как будто ласкает своим ноготком его пальцы, навевает покой на душу мужа.

- Даёте ли вы свое согласие на то чтоб известить богов о своем честном намерении заключить брак?

- Даю, - кивает головой сын.

- Да, - робко вторит бледная до голубых жилок девица. И куда только подевалась хитрая рыжая бестия?

- Есть ли власть родителей над вашим решением?

- Нет, - ухмыляется сын.

- Я сама решилась.

Ослепительно улыбается жрец. Берет за ладонь Серёжу, чуть проводит ножом по его нежной коже. Сыплются бисером капельки крови в широкую чашу.

- Теперь ты, - руку девушка подала неожиданно смело.

Эмиль отвернул в сторону голову, не смог смотреть на то, как вытечет несколько капелек жизни из его драгоценной дочери. Смотрит жрец, как смешиваются в священной чаще драгоценные капли.

- Придет время, этот брак будет заключён. Уйми свою гордыню, озолоченная солнцем, чтоб брак стал медовым. И ты не ярись понапрасну. Боги пошлют вам долгую жизнь полную многим.

- Марцелла, мне больно, - шепчет муж.

- Лекаря?

- Просто разожми свои ногти на моем локте.

- Прости.

- После всего того, что ты сегодня сделала? Ни за что! А сыновей выпорю. Так и знай.

- Четырнадцать лет обещаешь. Опоздал немного, выросли. Лучше меня и нежно.

Глава 37

Надя

Чудом удалось договориться с билетами, с посадкой, и со всем остальным. Варежки везу на груди, как полная дура. Ну кто ещё на такое способен посреди лета?

Джошуа проспал в самолёте почти весь полет, умаялся за прошлый непростой день. Только в самом начале пытался таращиться на Землю через иллюминатор.

К тому моменту, как объявили посадку, я уже вся извелась. Одна, на другом конце света, с чужим, - или уже моим? - ребенком, без багажа, с деньгами только на карте. Уф! Слов нет.

- Просыпайся, заяц! - потрясла я мальчишку за костлявое плечо. Ничего, скоро будем на месте, дорогу бы только вспомнить, а там уже покормлю, как следует. Клаус чудесно готовит.

- Мама, - улыбнулось кареглазое чудо и сразу стало тепло на душе.

- Мы уже прилетели, сейчас будем садиться.

Мой любимый момент, шасси легонько касаются земли и катятся вперёд к приключениям. Каждый новый аэропорт, каждый неизведанный город – как новая страница огромной души нашего мира. Никогда у меня не бывает достаточно времени, чтобы прогуляться. Даже в те нечастые дни, когда из-за непогоды задерживают следующий рейс и удается ухватить чуть больше часов на чужой земле. Эх! И сейчас ничего не успею посмотреть толком, жаль.

Жара, от которой миражами плывет разгоряченный над асфальтом расплавленный воздух, запах толпы и шуршание одежды других людей. Кругом суета, встречают багаж, ищут свои чемоданы среди сотен других, предвкушают встречу с родными, домом, семьёй. Таможенники смотрят во все глаза на варежки, но, к моему удивлению, молчат. Повсюду улыбки и крики. Только мы идём напрямую к выходу из аэропорта. Такси до старого рынка я сразу же заказала, чтобы не ждать.

Джошуа вертит головой по сторонам, но молчит. Чудесный ребенок. Мой сын. Так странно. И, главное, сразу большой. Ни пелёнок, ни кормёжек из бутылочки по расписанию, ни проблем с грудью и молоком. Получите готового, вместе с папой-бароном. Наверное, это можно сравнить с выигрышем в лотерею. И все же так странно.

Небольшое кружение пыли, осевшей из вихря на асфальте. Будто привет от доброго джинна на старом такси. Хоть бы у меня сегодня все получилось! Машина подъехала быстро. Джошуа сел впереди, сам пристегнулся. Водитель смотрит на него с уважением. Здесь не ребенок при мне, а я, согласно местным обычаям, при юном мужчине. Забавно.

Самарканд – чарующий город, столица науки Древнего мира, колыбель многих знаний, здесь бывал Авиценна. Древний город шепчет раскаленным ветром старые сказки, помнит о многом, улыбается фасадами домов. Чудится, что минареты следят за порядком, высокими стражами возвышаясь над городом и людьми. Запахи тревожат душу. Тут сплелись, соединились ароматы восточных сладостей, духовитый букет пряностей сытного плова, благоухание притирок и жар разгоряченных камней. Пройтись бы! Хоть краешком глаза насладится великолепием! Но, увы, не сегодня и точно не завтра. Даже мальчишку не решаюсь отвести в кафе, чтоб накормить. Теперь уже дома. Стоп. С чего это я назвала домом замок Людовика? Ну уж, нет. Мой дом на Земле. Маленькая уютная бальная зала – самое место для феи. В том мире я только в гостях! И никак иначе!

Добежали до рынка. Ох! Торговцы нахваливают товары, стараются зазвать к себе в магазинчики, разномастные лавки. Нет, увы, не сейчас. Где только найти ту лавку старьевщика, о которой поведал мне джинн? Торопливо оглядываюсь по сторонам и утопаю в ярких красках, в крикливых голосах, в настырных взглядах.

Джошуа сам догадался спросить. Ведёт меня за руку к цели. Скорей бы. Людовик, наверняка меня уже проклял сто раз подряд за то, что украла ребенка. Странно, что ещё не звонит. Да и телефоны у них с Эмилем по-прежнему выключены. Что за чертовщина с ними обоими происходит? Может быть, что-то стряслось? Нервничаю, переживаю за обоих мужчин, хоть и боюсь себе в этом признаться. Да и за Марцеллу тоже. Интересная девушка, очень яркая, необычная и в то же время простая, нет в ней ужимок, гордыни непомерной. Лёгкая, веселая. Почему она тоже мне не отвечает?

- Мама, нам сюда, наверное? - мы свернули в квартал старых домов, подозреваю, что чуть ли не глинобитных. Улочка вьется, ведет вперёд. И только одним-единственным ярким пятном выделяется неприметная арка, прикрытая от людских глаз простой дверью в стене.

Толкнула рукой, уповая на чудо. Только бы тот старый джинн меня не обманул, только бы дверца открылась, и колечко нашлось, только бы мне не привиделся весь тот сказочный мир. Холодею от ужаса, стоит представить, что нет волшебства, не существует драконов, замка, милого Клауса, кошика, и ... Людовика.

Как ни крути, а в душу он мне все же запал. Роскошный красавец, гордый, сильный и удивительно нежный. Хоть и стыдно самой себе признаться, но то и дело ласкаю мыслями воспоминание о том, как барон упал передо мной на колени, обнял, ткнулся лицом в мой живот, обдал горячим дыханием. Не могло такое присниться. Нет и ещё раз нет!

Скрипучая тяжёлая дверь отворилась, явив нам ряды брошенных на землю ярких ковров. На каждом, свернув ноги в узел, сидит бородатый торговец, тут нет зазывал. Товары аккуратно расставлены на медных подносах перед своими владельцами. Горками высятся пряности, укупорены в склянки неизвестные жидкости, блестят украшения на белых костяных блюдах, свисают яркие платки, узкими горлышками взметнулись к небу кувшины. Покой и прохлада волшебного рынка усыпляет, вводит в ступор.

Мы идём медленно, разглядывая товар, надменные торговцы ощупывают меня и сына острыми взглядами, некоторые обнажают белоснежные острые зубы в клыкастых улыбках, словно хищники, готовящиеся к нападению. Сердце трепещет от ужаса. Ладно я, но со мной Джошуа. Я же за него отвечаю.

- Пыль мироздания, ветер пустыни, шепот песков, сердце океана, - бормочет бесцветно один из мужчин. И мне страшно взглянуть на серые плошки, занявшие место перед ним на древнем истертом ковре. Кажется, что этот ковер и эти сосуды, древние, как небо над головой, видели само сотворение мира..

Мы идём дальше. Посетителей мало. Некоторые одеты в черное, другие сияют белоснежной чистотой длинных рубах. Чем тут платят, какова цена за волшебство? Хоть бы карту приняли, что ли.

- Как попасть в Портальный дом, - спрашивает мальчик у торговца дорогу.

- Разве госпожа разрешала тебе говорить, дракон?

- Это мой сын, - успеваю закрыть собой Джошуа от въедливого взгляда торговца.

- Фея такая редкость в наших краях. Вам нужно кольцо для открытия портала. Так выйдет быстрее. На самолётах страшно летать. А ваши собственные крылья ещё очень слабы, ненадёжны, как я вижу, госпожа.

- Вы продаете такое?

- Всех денег мира не хватит, чтоб расплатиться... - я замерла, - меняю...- тянет мужчина в чалме заветное слово.

- На что?

- На то, что у вас есть такого же бесценного.

- А именно?

- Например, коготок с лапы вашего сыночка, госпожа фея.

- Нет.

- Жаль.

- Джошуа, идём отсюда.

- Ни к чему торопиться на восточном базаре. Торг ещё только начался, северное крылатое чудо. Быть может, вам самой есть, что мне подарить взамен сокровища?

- Мама не такая, как навки.

- Никто и не спорит, мальчик. Но каждой фее есть чем расплатиться. Чуточку волшебства, пыльца с ваших крыльев. Я заберу самую малость. Взамен кольцо. Сделка?

- Согласна.

- Надо ответить сделка, мам.

- Сделка, - киваю головой я, толком не понимая, как отдать то, что нужно. Торговец, словно читает мысли. Раскидывает белоснежную простыню посреди пыльной дороги.

- Отряхнитесь пять раз.

- Одного раза и то много, - наливается холодом голос Джошуа.

- Любишь маму? С ней ничего не случится и от пяти раз. Только обернулась впервые, пыльца и так сыплется. Я просто хочу, чтобы не пропала. Четыре!

- Два или мы уходим.

- Два, но поможешь собрать.

- Мама?

- Да, дорогой?

- Снимай туфли и вставай на середину простыни.

Холст ледяной, от него тянет сыростью, и это здесь, посреди южного злого солнца. Деваться некуда. Крылья сами выпрыгнули у меня за спиной.

- Просто отряхнуться и все?

- Два раза, - напряжённо кивает мужчина.

Встряхиваюсь всем телом. Крылья позади мечутся и мешают. Второй раз дался сложнее, чем первый, чуточку закружилась голова. Кажется, прав был Джошуа, когда вынудил торговца сделать уступку в цене.

Сын помогает сойти с противной материи, обувает, держит за руку. Мужчина, хоть и маленький, но очень заботливый.

- Ваша награда, сокровище Севера,- обжигает мне ладонь холодное колечко. Сжимаю кулак, не в силах и разглядеть его толком.

- Нам на двоих одного хватит или нужно ещё?

- Прижмете мальчика к себе, и он переместится сквозь пространство вместе с вами, госпожа фея.

Как будто сквозь марево сна вижу стройную фигуру мальчишки. На пару с мужчиной они сметают в совочек все до единой пылинки с белой простыни. Те шевелятся, сминаются в клубки, точно пыль под кроватью, сияют, переливаются перламутровым блеском, радужные, густо-фиолетовые, серебряные чешуйки. Полиняла на славу, ноги бы теперь унести. Все богатство мужчина стряхнул в керамическую чашу, плотно прикрыл крышкой, облепил влажной глиной по краю. И где только раздобыл ее среди этой сумасшедшей жары? Хлоп, и нет его, растворился в пространстве вместе с товаром и ковром. Неужели и мы сейчас так растворимся? Брр. Что он там говорил про самолёт? Летать ему страшно? Я бы лучше полетела, если бы только знала куда! Где именно расположен Портальный дом!

Сын вернулся ко мне, взял в пальцы мой кулак, зажавший кольцо. Надеюсь, нас не обманули, и все получится так, как надо. Хоть бы только колечко не оказалось подделкой!

- Можно?

- Ты умеешь им пользоваться?

- Мне рассказывал об артефактах, подобных этому кольцу, гувернер. Но даже он их ни разу не видел.

- Знаешь, что с ним нужно делать?

- Надеть на палец и прокрутить. Только прижми меня крепче к себе, - выжидающе смотрит он на меня своими глазами. И не сознаться, что самой до одури страшно рисковать всем! Присела на корточки прямо посреди торгового ряда, изо всех сил прижала к себе щуплого мальчика. Погоди, дай только вернуться домой, уж там я тебя откормлю до нормальных размеров. Чтобы было приятно прижать.

Раскрыла ладонь. Кольцо чёрное, колдовское, темнеет надпись поверх неровной поверхности. Надела ободок на большой палец руки. Только бы не потерять. Как же мне страшно! Один поворот, кольцо царапает кожу, второй, сжала сына ещё сильнее, третий. Рассыпался искрами мир вокруг нас, исчезла земля под ногами, на мгновение все полыхнуло ярким сиянием.

Дыхание перехватило, как когда летаешь и падаешь во сне. Вдох! Ну же!

Мы очутились посреди коридора. Огромные двери плотно закрыты, их много здесь. Вокруг нас кружат черные пантеры. Так страшно мне не было ещё никогда. Надо, чтоб Джошуа обернулся, может, тогда отобьемся. Чертов торговец! Куда он нас заманил? Решил снять шкурку с дракона и оторвать крылья у феи? Будет ему шкура! Я сама из этих пантер тапки пошью, после того, как долечу до люстры. Ой! А ведь я, и вправду, лечу. Ещё и Джошуа к себе прижимаю изо всех сил. Как бы не сломать ему что.

- Добрый вечер, господин Эрхан, госпожа Аиша. Разрешите вам представить госпожу Надежду. Это истинная пара моего отца, - весьма учтиво прошипел в моих объятиях сын, - должно быть, вы ее напугали. Девушкам простителен страх перед оборотнями.

- Ты их знаешь?

- Это управляющий Портального дома с семьёй.

- Шестая дверь! - выудила я из памяти обрывок разговора с Людовиком, - шестая! Прошу.

- Отец заплатит чуть позже.

Пантера взялась зубами за кольцо одной из дверей, жевнула медную ручку, ударила подушечкой лапы по резному дереву. В комнату хлынуло закатное солнце и ветер. Всюду горы, снег на вершинах искрится золотом. Сердце замирает от восхищения.

- Далеко лететь?

- Отец долетал за десять минут, когда торопился.

- Близко. Покажешь, куда?

- Плато за синеватой горой. Можно, я сам?

- Можно, наверное. Только высоко не взлетай, хорошо? Над землёй полетим. Там не так холодно и падать не страшно.

- Хорошо, мама.

Опустила ребенка на каменную площадку снаружи двери. Холод этого мира пронзает тысячью игл. После солнечного Самарканда ветер кажется ледяным. Хотя на самом деле, градусов двадцать пять тепла тут наверняка есть. Надеюсь, мы оба не разобьёмся. Но как-то же я взлетела? Значит, и дальше все у меня получится. Надо просто стараться, махать. Пятнадцать минутне так уж и долго. Джошуа послушный ребенок, дракона сложно угробить, как сказала Мария Федоровна.

Даже если упадет с небольшой высоты, наверное, не страшно. И потом, ему же надо учиться летать. Здесь хотя бы трава внизу, не асфальт. Самой бы не убиться об эту траву с камнями! Вместе с домовыми за пазухой!

Фигурку мальчишки заволокло черным дымом. Вместо нее на каменную площадку обрушился тяжёлыми лапами черный дракон. Выгнул длинную шею, расправил огромное крыло, потянулся им в сторону. Следом точно так же потянулся вторым.

- Полетели? Только не высоко! Помни, ты обещал.

- Да, мама. Хорошо, мама. Конечно, мама. Ты, как всегда, права! - махнул он крыльями и взмыл вверх в небо, уменьшаясь в размерах с каждым сильным движением. Вот же зараза! Паршивец! Обещал ведь высоко не взлетать! Догоню, оборву оба уха! Хвост отрову! Наподдаю по попе! Холодно-то как. Ой! Я что, тоже лечу? Жуть какая! Ещё и ветер в лицо! Совершенный, полный кошмар! Тушь, наверное, потекла. В глаз мошка попала. Ну, сынок, ну, Джошуа! Я над цветами хотела лететь! Какое же мерзкое холодное облако. Брр! Ещё и платье намокло от этой росы. Варежки наверняка тоже. Варежки? Уф. Тут на месте, при мне. Лежат в декольте. Уф. Испугалась.

Где этот, хвостатый? Я что, сына своего потеряла? А нет, влетел в облако. Он же простудится, паразит! Где столько жаропонижающего найти? Это же ведро сиропа понадобится на эту скотинку шипастую. Падает? Нет, просто полетел чуточку ниже.

Скорее бы уже добраться хотя бы куда-нибудь. Ой, а это там что? Замок? Неужели! И получаса ещё не летим. Сынок растопырил свои закорючки на пальцах. Интересно, что он ими собирается делать? Бедный гусь. Летел себе мимо. Зачем он его подобрал. Расстроится ведь, что прихлопнул. Джошуа! У него перья! Он дикий! Ты подавишься! Ну, погоди, приземлимся, я тебе покажу, как хватать немытыми когтями и жрать неощипанную дикую птицу! Одними ушами ты не отделаешься!

Он ещё и огнем плюется! Публично. При голубях! Свидетели зажарились. Ну и хорошо. Подозреваю, жареные голуби полезнее сырого гуся. Так скоро все птицы закончатся.

Вот и замок. Ой, нас встречают.

Алсан лично вышел на крепостную стену. Зелёный он какой-то, ругаться наверняка будет. А нет, улыбается. Вот только Людовика я что-то не вижу. Надеюсь, он от инфаркта не умер?

Детка махнула крыльями, вытянула вперёд шею и стрелой понеслась к земле. Разобьётся же! Нет, я так сама скоро сдохну от инфаркта с этим ребенком! Успел! Пальчики растопырил! Умничка какая! Приземлился на крепостную стену прямо над воротами. Хвостик немного ушиб, а то, что камень из стены рухнул вниз, так это он случайно не рассчитал. Повезло, что никого не убил. Разбежались местные. Шустрые они тут у барона. Или у нас? Не знаю.

Мне так грациозно приземлиться не удалось. Просто плюхнулась на клумбу перед парадным крыльцом. Лицом прямо в бархатцы.

- Сиятельная госпожа, вы целы? - перед моими глазами возникли блестящие башмаки Клауса.

- Цела. Просто сил больше нет. Вы поможете мне встать? Людовик ещё не вернулся?

- Хозяин уехал на праздник. Сегодня помолвка у сына Темнейшей Марцеллы и дочери господина Эмиля.

Туфли засеменили вокруг меня. Огромные пушистые лапищи обхватили за талию и поставили на ноги.

- Счастье-то какое! Мальчик наш пробудил своего зверя! Обрёл вторую ипостась! Счастье! - хлопочет пушистый монстр, улыбаясь и стирая слезинки, проступающие из глаз, - В этом только ваша заслуга! Фейская магия творит чудеса! А какие у вас у самой, оказывается, чудесные крылья!

- Не то слово. Клаус, как вы думаете, Людовик сильно будет ругаться, когда узнает, что мы с Джошуа сбегали из замка?

- Вы не сбегали. Вы взяли мальчика на прогулку и немного задержались в пути. Наверное, заболтались с подругой? Или задержались в лавке? Может быть, вам не хватило времени на подпиливания когтей? Или опрыскивание крыльев утренней росой? Дамам это простительно. Главное, что вы вернулись, и наш мальчик стал полноценным драконом. Остальное – ерунда.

- Думаете?

- Уверен.

- Спасибо. Можно я ещё спрошу?

- Разумеется! - принялся отряхивать мое платье огр своими лапищами. Теплые, меховые, это так приятно.

- Мне нужны две спальни.

- Спальни? - кустистые брови монстра взлетели вверх.

- Для домовых. Я забрала их с собой. Вот, видите две варежки.

- Вы принесли духов сюда? - не думала, что Клаус так быстро может забраться вверх по каменной кладке замка. Неудобно вышло. Зачем он так торопится? Домовых можно и в моих собственных покоях разместить на первое время. Места много, всем хватит.

- Джошуа! Слезай со стены! Тебе пора ужинать, мыться и спать!

Глава 38

Людовик

С искренним любопытством наблюдаю за жизнью этой огромной семьи. Нас всех пригласили к обеду, и я, наконец-то, смог обернуться. Стараюсь подметить обычаи и традиции тех, кто прибыл сюда из блистательно мрачного Петербурга. Надеюсь, мне это поможет обрести покой в своем замке с любимой. Со временем

Земляне другие, чем все, держат себя более скованно, однако чаще других при этом улыбаются. Сыновья их бледны, дурно одеты и точно не смогут удержать сколько-нибудь стоящего меча в руках. Дети Темнейшей иные. Крепкие, сильные, ловкие, одеты достойно и с большим вкусом, держатся, не сказать, чтобы нагло, но вызывающе. Их голоса перезвоном летят над столом, где нет и не должно быть места для речи подростка.

Джошуа не такой, лучше воспитан, а, может быть, просто младше и от этого тише?

Я в пору взросления был ужасен и в манерах, и в характере, о делах до сих пор не слишком-то приятно вспоминать. Н-да.

Король Темного леса сидит, поджав хвост. На Эмиля лишний раз опасается взглянуть, держится строго как мокрая ворона на ветке. Не знаю, как именно Темнейшей удалось ее колдовство, но впечатлить она и ее семейство смогли всех, даже меня. И это не пролив ни капли вражеской крови. Восхищён ее умом и коварством. Такая женщина, как черный сапфир, сияет изумительно ярко, и горе тому, кто посмеет прикоснуться без права к ее восхитительной роскоши.

Если ты не Эрлик, конечно. Смелости варвара я изумляюсь. Он зол! Зол на Темнейшую и не считает нужным это скрывать! Где тот источник смелости, из которого он черпает свою дерзкую волю? Понятно, в кого пошли нравом его сыновья.

И Марцелла, что странно, всеми силами пытается вернуть себе расположение мужа. Своей белой рукой подкладывает ему на тарелку изысканные угощения, норовит прикоснуться, тронуть, погладить. Эрлик не отвечает на ее ласки, отворачивает лицо. Может, и мне попытаться так вести себя с Надей? Больше отступать, чем приближаться? Делать такой же надутый вид?

При атаках на чужие земли, бывало, что противник пытался меня завлечь. Отступал, заманивая в ловушку. Надёжная хорошая тактика, когда ты вполне уверен в своих силах. Я-то в своих уж точно уверен!

Местом битвы выберем мой кабинет. Там я "обижусь" и позорно отступлю в сторону сада. Нет, ну на кой черт мне тот сад?! Отступать, так в сторону спальни, в крайнем случае, в сторону ее будуара. Так ведь куда надёжнее. Н-да, идея чудо как хороша!

Спасибо тебе, дорогой и бесстрашный варвар, что своим поведением, ты мне ее подсказал. Нет, ну как гневно он сверкает глазами, глядя на ведьму! Мне бы так хоть один раз удалось посмотреть на любимую. Боюсь, не получится, но попробовать стоит. В крайнем случае, отвернусь, как делают это юные девицы. Стоп. Или я сам что-то не понимаю, или земные женщины ведут себя в брачных играх так, как принято это делать мужчинам? Не сбегают, увлекая за собой. Напротив, идут в атаку, оголяя прекрасные знамёна.

Не плачут о горькой доли жены, а ярятся. Мой кабинет разгромлен так, будто в него ворвался молодой воин, а не юная особа женского пола.

Выходит, игру нужно вести наоборот, если я желаю как можно скорее увлечь собой любимую женщину? Странный обычай. Дивный. Зря только на колени перед ней падал. Мог бы уже добиться большего, если б разгадал головоломку чуть раньше.

Впрочем, не зря, вдыхать запах ее тела сквозь тонкое платье было блаженством для моего звериного нюха. Как вспомню, так багровею, и за спиной норовят раскрыться крылья. Скорей бы вернуться в свой замок!

Кушанья подали высшего сорта, расстарался Эмиль. Маринованные улитки, тончайшие рулетики мяса, завёрнутые в пышные вафли, супы, жульены, похлёбки, фаршированная и запеченная на углях мелкая дичь. Трюфеля украшают почти каждое блюдо. Кабаны, олени и зайцы запекались в жаровнях целыми тушами. Не пожалел он припасов и своих поваров. Молодец, друг. Не ожидал. Украдкой поглядываю на землян. И тут чудеса. Взрослые с невиданным наслаждением угощаются блюдами. Дети сидят и ковыряют еду с таким видом, будто им в тарелки отсыпали лягушек, причём живых. Не едят вовсе! Удивительно. Может, им запретили? Дочка Марцеллы и та носик воротит. Только Сигизмунд уплетает все, что ему подают. Хоть один сын у Эрлика отличается аппетитом. Мой бы наследник давно все тут съел. На то он и дракон, впрочем, чтоб иметь возможность наслаждаться едой в полной мере.

Марцелла с самым независимым видом гоняет по тарелке кусок черного хлеба и гриб. Я попросил подать мне точно такой же. Надеюсь, не отравлюсь соленой поганкой. Слуга утверждает, что точно такие грибы поданы всем гостям. Якобы у Темнейшей припасены целые бочки соленых груздей в подземельях, и она особенно дорожит этим лакомством. По мне, так настоящая дрянь, но земляне едят. И две другие Темнейшие тоже вкушают с удовольствием это грибное яство. Надо будет стрясти с Эмиля рецепт. Если мой первый план по захвату Надежды провалится, стану подманивать ее на угощения. Черный хлеб испекут, с этим сложностей не возникнет. Что она еще ест?

Кислые сливки подали как заправку к траве? Дикость какая! Нет, такому блюду не бывать в моем замке. Соседи засмеют, если прознают.

Трава, овощи, сухари черного хлеба и кислые сливки - да таким и слуги в моем замке побрезгуют! Ужас какой. Надо чтоб Эмиль записал рецепт, передам своему повару, пусть готовит ночью на кухне, пока все другие слуги спят.

Если Клаус прознает, не страшно. Огр верен семье, не проболтается.

Король Темного леса поднялся из-за стола вместе со всей своей многочисленной свитой. Не слишком-то уверенно произнес подобающую случаю речь. Благодарен за приглашение, - и, неслыханное унижение, хмыкнул про себя я, - желает долгих лет, полных счастья, всем собравшимся за столом, вынужден отбыть. Дела, долг, лес, и далее по списку не терпят долгой отлучки. Того гляди, кланяться начнет зятю своей же великой династии. Серж отправил дорогого тестя восвояси кивком головы. Даже не приподнялся в знак уважения. Только глазами сверкнул. Впрочем, и Марцелла не удостоила короля ничем кроме тени улыбки. Эмиль же поднялся. Ну-ка? Интересно, зачем?

- Да будет прямым ваш путь, отец. Чтобы никогда более не пересечь моей дороги. Отрекшись единожды от подарка богов, второй раз за ним длани не тянут. Это пятнает честь.

Король проглотил и это. Молча шагнул в портал. Чудеса. Я бы на его месте не смог. Любопытно, какая за этой речью стоит великая тайна, да не нужно мне это. Не хочу даже знать. Верю, что мой сын никогда не решится так со мной поступить.

- Уф, - выдохнули синхронно все три Черные ведьмы. Скривился в очередной раз Эрлик, отводя мягкую ручку своей жены.

- Дети, вы можете пойти и разграбить ледник. Берите, все, что найдете. Сосиски, колбаски, газировку, чипсы и прочую гадость. Из приличной еды там только мясо для шашлыка. Располагайтесь прямо на пляже. Мангалы уже принесли. Для родителей сейчас устроят катание на лошадях по нашему саду.

- Своих детей я попрошу ненадолго задержаться здесь, - грохнул Эрлик, зло сверкая глазами, и встал на ноги. Впервые вижу такую кристально чистую ярость у человека. Земных гостей как будто сдуло порывом ветра. Да и не только земных. Всех посторонних для этой семьи, кроме меня. Я затаился. Хочу посмотреть вблизи, как себя ведут девушки из города Санкт-Петербурга. На наших они совсем не похожи. Любая неодаренная на месте Марцеллы давно бы плакала, умоляя мужа о милосердии. Магесса, наоборот, за шиворот вывесила бы мужа за окно проветриться. Тут же непонятно, что происходит. Женщина стоит, выпрямив спину так ровно, будто она и не женщина вовсе, а молодой воин, застывший перед грозным врагом. Смотрит в глаза мужа гордо и прямо, не боится, но и ярости в ней будто нет. Упрямая женская сила.

- Я никогда никому не давал повода считать себя трусом! Как ты посмела спрятать меня за спинами сыновей? И дочери? Ты!

- Я! Мы одарены в полную силу, ты же только пророк, боевого дара у тебя нет! Как я могла тобой рисковать?!

- А детьми? Ты подумала о детях, женщина? Ты, мать, выставила их перед самим королем Темного леса! В их свите были маги! Не дала мне, отцу, возможности...

- Отец, - приподнялся Серж.

- Сядь, где сидишь и молчи! Ручку он рванул жать! Кретин! Балбес! Чему вас только в ваших академиях учат? На судно матросом отправлю! Будете плавать, пока в ум не войдёте! Отца за своими спинами спрятали! Я, что, по-вашему, трус? Не воин? Не имею права показать себя? У нас на островах...

- На северных островах придерживаются особой культуры ведения ближнего боя, отец, - Микаэль лениво отставил от себя блюдце с орешками, - Первыми, если ты помнишь что-то из своей славной молодости, как раз выступают юноши, не достигшие семнадцати лет. Так что я с братьями как раз следовал традициям нашего рода варваров. Что касается Мелиссы, она ещё только девчонка и не может в полной мере отвечать за свои поступки.

- А если... - качнул головой Эрлик.

- А если следовать традициям островов, то обеих ведьм, и мою сестрёнку, и маму, не помешало бы сжечь. Правда, я не думаю, что нам это поможет. Мама каждый год обновляет себя на костре. Забыл, прости, тебе она, кажется, об этом не сообщает. Но думаю, это ее право следить за своей внешностью так, как ей вздумается.

- Откуда ты все это знаешь?

- Ты про костер? Задолбался каждую весну сушить ей веники из полыни.

- Про острова, - дрогнул голос варвара.

- Мы с братьями наведывались туда пару раз. На островах довольно мило и нас никто не заметил. Кстати, дедушка ещё жив. Если хочешь, мы могли бы вместе его навестить.

- Не хочу.

- Я так и подумал. Мы можем идти? Вопрос о нашем коварстве снят с повестки этого чудесного дня?

- Снят. Но в море мы выйдем.

- Вот и отлично. Мама?

- Что мама? Брысь отсюда все четверо моих ужасных детей! И ты Амелия тоже.

- Мы без вас не найдем газировку. Тетя Агнес, ты поможешь? - подал руку женщине Сигизмунд.

- Да, золотце. Марцелла, идём вместе, мне одной будет не достать торт. И ты, кажется, собиралась сохранить платье моей малышки на память об этом дне.

- Спасибо, что напомнила. С официальной частью, надеюсь, мы закончили, - щёлкнула пальцами черная ведьма, и все три женских платья слетели. Я зажмурился, чтобы не оказаться в неловком положении.

- Можешь открыть глаза, - хлопнул меня Эмиль по плечу, - они всё-таки купили те дурацкие платья. Моя жена и дочь меня ни во что не ставят.

Три пары изящных женских ножек, облаченных в земную одежду, прогарцевали к выходу. Хороши! Но Наденька всё-таки лучше.

Эрлик ухватил со стола высокий кувшин и жадно припал к его горлышку. Осушил в пару глотков и жахнул хрусталь об пол.

- Все умные стали! Даже не отругать! Нашли, чем отговориться! Распустил на свою голову! Не семья, а чудовища! Я у них нахожусь на правах болонки! Осторожно, тут магический сбор! Не споткнись о хвостик горгульи, папа! Дорогой, держи шарфик, не застуди горло в порту! Идиотизм!

- Твои дети, хотя бы губки не дуют. Моей вообще слова поперек сказать невозможно. Сам же потом себя ощущаю чудовищем. И тоже не попрекнуть. Платье, как я приказал, Амелия надела? Надела. А уж сколько времени в нем пробыть, я не уточнял.

- Мне, должно быть, пора. Уже вечер. Джошуа заждался. Надеюсь, я не нанесу этим обиду дамам.

- Ну что ты, Людовик, - смял в руках платье Агнес Эмиль, словно желая его придушить. Забавно видеть столько эмоций у эльфа.

- Буду рад принимать вас обоих в своем наделе. Скоро сезон охоты. Проведём вместе несколько чудесных дней. Только не тяните с визитом. Осенью я хотел обновить кое-что в своих землях.

- Осень – чудесное время года, - кивнул своим мыслям Эмиль, - Эрлик, ты помнишь, как несколько лет назад твоя супруга как раз в это время года отлучилась в отпуск одна? Без детей и тебя.

- Такое сложно забыть.

- Не желаешь ли ты составить мне компанию этой осенью? Пока у Агнес ещё небольшой срок беременности, я смогу спокойно отлучиться от замка на пару недель, - искорка сумасбродства мелькнула в эльфийских глазах, зверь внутри меня заерзал в предвкушении.

- Ты решил отдохнуть от дел? Марцелла против не будет. Я бы и сам прогулялся по морю.

- Предлагаю иной вариант. Провести досуг можно в мире Людовика. Там почти пустует огромный надел земли с двумя старинными замками. У меня скоро появится на свет сын. Да и твоим детям замок лишним не будет.

- Ты предлагаешь?

- Верно. Собрать до осени небольшой отряд наемников. Золота на оплату их услуг хватит. И совершить прогулку.

- Захватить замки? Там есть море?

- Река, - подал я голос.

- Ещё того лучше. Два, нет три дракара...Сотни полторы воинов... Я в деле.

- Жены и дети ничего не узнают до нашего возвращения.

- Договор!

- Я помогу вам картой. Самой подробной из существующих, - с этими словами я сбежал из замка. Чувствую, от этих двоих и горки пепла не останется, если жены узнают о готовящейся проделке. Или на цепь их посадят. Смелый человек Эрлик. Настолько не опасаться супруги!

Поспешил обернуться, стоя на заднем дворе, чтобы не попасться на глаза дамам. Не хочу иметь претензии с их стороны. Не сказал, не предупредил, не выдал друзей. Просто не придал значения, позабыл. Сразу не сообщил, потому что не встретил их. Черт! Неудобно получилось, обернулся прямо на глазах у чьего-то папаши из этих, с Земли.

- Вам показалось! - не нашел я ничего лучшего, чем сказать это. Наверное, зря, вон как он резво бежит в сторону леса. Что ж, теперь мне точно пора!

Долетел до Портального дома, будто за мной гнались все ручные демоны этой семейки. Хорошие люди. Добрые. Но достаточно один раз увидеть Эрлика в гневе или Марцеллу, чтоб навсегда отказаться от мысли ссорится с ними. До того как варвар вернётся из своего военного набега, мне точно лучше не показываться на глаза Черной ведьме. Своя шкура дороже.

Дверь распахнул мне Эрхан собственной персоной. Улыбается, поздравляет непонятно с чем, кланяется. Золота за переход стряс в три раза больше обычного. А и ладно, черт с ним, сегодня спорить не буду.

До моего замка путь отсюда недолог, но опасен, кругом вершины, скалистые стены, глубокие долы, плато. Потоки воздуха болтают из стороны в сторону, норовят опрокинуть вниз или ударить о камни. Молодняку на таком пути делать нечего, мне же здесь легко и приятно лететь к своему дому. Там меня ждёт сын и моя Наденька. Душу грызет неуместное пока опасение. Я всегда любил и люблю строить планы заранее. Джошуа, скорей всего, так и останется без своего зверя. Надя же родит мне со временем много детей. Может быть, даже двоих. И наверняка полноценных. Союз двоих, осененный любовью, всегда приносит особые плоды, драгоценные. И что тогда станет с моим старшим сыном? Как он стерпит соперников, да ещё и таких? Оборотных. Не изменит ли к Джошуа отношение жена, когда сможет взять на руки своего по крови младенца?

Да и теперь, откуда я знаю, как она относится к моему сыну, когда они остаются наедине? На моих глазах одно дело. А так? Сын точно ничего не расскажет, чтоб не проявить слабость. Даже если Наденька его обидит делом или, того хуже, словом. Ведь теперь она чувствует себя хозяйкой в целом замке. И только боги ведают, что именно у нее в мыслях! Может... да нет. На мою первую жену она ничем не похожа. И все же, кто знает. Я ослеплён любовью, многого могу не заметить. Дурак. Не стоило их оставлять вдвоем так надолго. Не извела ли она моего сына придирками, не заперла ли в чулане? Глупость, конечно. И все же!

Крылья работают так сильно, как только могут. Вон уже видна крепостная стена. Челядь встречает меня во дворе в полном составе. И слуги, и повара, и джинны. Не понял? С чего вдруг такая бездна уважения? И почему все отлынивают от работы. Клаус висит на дереве. От горного огра много конечно можно ожидать, но такого? На крепостной стене ободрана кладка. Газон обращён в пепел. Что за разгром?!

Женские крики достигают небес. Зря я улетел к Черной ведьме! Ох, зря!

Джошуа нигде нет. Пытаюсь вслушаться в женский голос, разобрать слова. Складываются они в откровенно бредовые фразы.

Мимо, как пушечное ядро, пролетел кошик. Судя по всему, этот гад извел целую гору припасов и улизнул.

- Я говорю, домовые духи абсолютно безопасны! Марш в замок, пока барон не вернулся! Джошуа, хватит перекапывать клумбу! Смирись, кость я выбросила! И не надо на меня так смотреть! Отец вернётся и лично наподдаст тебе по попе за весь разгром, который ты здесь учинил! - пугать сына мной?! Это уж слишком даже для нее, для моей ночной феи! - Клаус, немедленно слезь с яблони! Мария Федоровна очень милая домовиха! Она тебя не съест! Я не понимаю, в этом замке хоть кто-то собирается работать? И где кошик! Джошуа, не смей пить из фонтана!

Так. Она что, голодом сына морила? Кость нельзя. Воды и той не дала напиться! С чего вообще взбрело в голову МОЕМУ сыну пить из фонтана? - перелетел я через башню и, наконец, увидел Надежду. Сердце ухнуло вниз. Мой сын! Он роется в клумбе! Настоящий дракон! Мой малыш! Чернющая чешуя! Даже не верится! Весь блестит, будто облит смолой! А крылья какие! А лапищи! Весь в деда пошел. И шипы – загляденье.

Вместо того, чтоб нормально приземлиться, просто упал раззявленной пастью в траву. Полный рот салата с землёй. Осталось только кислыми сливками залить и присыпать сухарями из черного хлеба. Это будет наше парадное блюдо.

Хохочу от счастья. Дымом заволокло все кругом. Как во сне слышу голос своей истинной.

- Довел отца? Не стыдно? Он из-за тебя сначала в обморок грохнулся, а теперь в истерике бьётся.

- Все замечательно! - попытался я сказать, но вместо этого выплюнул несколько вёдер земли из пасти.

Зато сын подошёл, обнял шеей, трётся новорожденной чешуей. И так благостно на душе, будто я сегодня сам только родился. Впервые увидел все великолепие жизни.

- Папа, у меня получилось.

- Я тобой горжусь. Через неделю попробуешь планировать с башни. Там пруд, не страшно, если упадешь.

- Я уже умею.

- Так не бывает, родной.

- Мы с мамой летели сюда из Портального дома. За полчаса добрались. Ничего, что я теперь так называю госпожу Надежду?

У меня щёлкнула челюсть, и воздух закончился в груди.

- Откуда летели?

- Из Портального дома. Мы гуляли и чуточку задержались.

- Где вы гуляли, сынок?- от страха сжалось сердце.

- Мама не могла вспомнить, закрыла ли она кран у себя дома в Санкт Петербурге. Алсан открыл ей портал, чтоб посмотреть. Мы туда ухнули на корыте. Я обернулся и выбил собой все окна в ее квартире. Ты прикажи их починить.

- Я о ы? Обязательно.

- Потом мы долго летели в удивительную страну на удивительном железном артефакте. Выменяли артефакт переноса у демона, - я судорожно начал считать пальцы на лапах сына, - фея отдала ему свою пыльцу, не переживай, ей уже лучше.

- Я вижу.

- А потом мы очутились в Портальном доме.

- Повезло, что не в преисподней.

- Я тоже так подумал. И мы прилетели сюда. Мама и своих домовых духов принесла. Они милые. Мария Федоровна все время кормит моего кошика. Федор Игнатьич чинит все, до чего успевает добраться. Только слуги теперь в замок боятся войти.

Гордый вид обиженного дракона, почти такой же, как у Эрлика, мне дался без всяких сложностей. Там где-то на склоне горы была пещера. В ней, что ли, в себя прийти? Я теперь тоже, черт побери, боюсь возвращаться в замок, полный домовых духов! И от новостей о том, как погуляли эти двое, наверняка поседел, и слов не хватает.

Глава 39

Настя

Людовик в ипостаси дракона огромен. Это скала. Бесшумная в движении, ловкая, грациозная. Джошуа по сравнению с ним неуклюжий малыш. Он топает, дышит, машет хвостом и сшибает предметы.

Людовик грациозен, будто дикая кошка, все движения выверенные, четкие, полные гордости и превосходства над всем окружающим миром, над всеми людьми. Шея чуть изогнута вверх, шипы раскиданы по всему литому телу и выглядят смертоносными украшениями. Он и движется как хищник, совершенно бесшумно, только шуршит чешуей. И глаза горят ярко.

Сына он обнял как самое дорогое, что только может быть в жизни, оплел своей шеей, ткнул носом в плечо. Разве могла я посметь оторвать от барона его любимого сына? Дура! И, наверное, только сейчас смогла осознать этот факт в полной мере.

Людовик действительно любит, этот огромный, как дом, чешуйчатый монстр, души не чает в своем крохотном малыше. В моей квартире юный дракончик казался огромным, теперь он напоминает мышонка.

Каждое слово ребенка кажется мне камнем, опущенным на мою маленькую могилку. Старший дракон взбешён. Пар валит из его крупных ноздрей. Сразу стало понятно, что ему не нужны никакие мои оправдания. Растерзает и окажется прав. Только бы не на глазах у ребенка.

Стою как солдат-дезертир перед генералом в ожидании казни. Руки вытянуты по швам. Смотреть стараюсь прямо в холеную морду, только вот пальцы рук дрожат.

Глянул зло, - мое сердце в груди ухнуло вниз, - развернулся и пошуршал лапами в сторону обрыва. Место, что ли, подыскивает, с которого меня сбросить? Ошиблась. Сам пополз вниз. К замку даже не подошёл. Будто я оскорбляю это место одним только фактом своего существования в его стенах. Горько до слез и даже хлюпнуть носом нельзя. Джошуа шагнул ко мне ближе, несносный ребенок.

- Мама, ты расстроилась из-за того, что я сжег газон? Это вышло случайно.

- Нет, что ты. Просто больше не точи коготочки о замок. Каменщикам тяжело будет его починить. Лучше о скалы, их много, и они совершенно никому не нужны.

- Из нельзя трогать. В них живут норки.

- Да, я не знала, прости. Тогда закажем тебе специальную когтеточку, когда папа вернётся домой.

- Это будет не скоро.

- Думаешь?

- Он ушел в пещеру. Это надолго.

- Ясно. Пора ужинать и спать. Я уже второй час тебя призываю к порядку. По-моему кто-то разбаловался, - голос предательский дрожит. Что обо мне теперь думает Людовик? Даже представить страшно.

- Я просто очень счастлив сегодня, мама. И потом ужин никто не приготовил. Клаус прячется от домовых духов на дереве. Повара тоже все здесь.

- Ошибаешься! Мария Федоровна нарезала тебе два тазика лучшей говядины. И напекла пирогов! Тоже с мясом. Она уже нашла поваренную книгу вашего повара и сейчас варит варенье из фруктов с пупырышками.

- Правда? - моська облизнулась. Сынок со всего маха счастливо толкнул меня головой, еле на ногах удержалась. Джошуа даже этого и не заметил.

- Хочешь, я помогу загнать слуг обратно? - пыхнул он дымом.

- Не хочу. Я заберу домовых на свою половину замка, и тогда слуги смогу вернутся в эту часть здания.

- Ты лучше присыпь домовых своею пыльцой.

- И что тогда будет? Они станут видимыми?

- Нет, полупрозрачными, как привидения. Привидений же никто не боится и домовиков тоже не будут.

- Уверен?

- Почти.

Пришлось поступить, как посоветовал сын. Благо крылья так никуда и не исчезли. Домовые, на мой взгляд, совершенно не изменились. Зато Джошуа стал их теперь видеть. Хоть он не боится теперь домовых. Даже радуется тому, как Федор Игнатьич паяет старую лампу.

- Вот джинн удивится, когда заметит!

- Думаешь, обрадуется?

- Не уверен. На ней была высверлена карта южного неба. Джинн раньше залезал внутрь и смотрел через дыры, воображая, что он у себя дома в пустыне. Ну ничего, проковыряет обратно.

Федр Игнатьич смутился, вздохнул и принялся чинить что-то другое. Вроде бы тёрку. Не знаю. Изначальное предназначение всей этой рухляди, собранной по углам кладовых, понять не так просто.

Слуги постепенно вернулись обратно. Первым в замок вошёл Клаус, - его Джошуа стряхнул с дерева, мощным ударом хвоста по стволу. Потом и все остальные. Ходят, боятся, работают кое-как. Да и какая работа ночью? Ребенка я разбаловала в конец. Еле спать загнала.

И что мне теперь самой со всем этим делать? Спать идти? Все равно не усну. Стыдно.

- Джошуа, а где та пещера?

- Какая?

- Та, в которую папа уполз.

- На склоне. Вы решили его навестить?

- Пока ещё не решила. Спи.

- Туда ведёт тропка, только одной идти очень опасно.

- Из-за привидений? - вздрогнула я.

- Нет, чего их боятся? Они ничего плохого сделать не могут. Камни скользкие, можно в пропасть скатиться.

- У меня крылья есть.

- Боюсь, папа все ещё очень зол на меня.

- Скорее уж, на меня.

- Нет, это ведь я летел от Портального дома в замок. Там опасно, ветер на скалы кидает. Думаю, он из-за этого так рассердился.

Глава 40

Людовик

Я забрался в пещеру впервые за много лет. Раньше она казалась мне больше и шире. Должно быть, я набрал мышцы или растолстел немного. Ну, может, самую малость и то только в этой ипостаси. Что же так тесно-то тут? Надо заняться собой. И пещерой. Под лапами хрустят давно позабытые вещи, солома в углу истлела, пахнет сыростью. Слугам в мою пещеру не спуститься, джиннов порядок наводить не заставишь. Да и, вообще, у меня здесь кладка рубинов припрятана в тайнике.

Ну не самому же мне браться за швабру? Исключено. Поступлю так, как велит драконам традиция – выжгу весь мусор огнем. Заодно и свою шкурку почищу. Говорят, зола хорошо помогает навести блеск.

Я должен нравиться своей избраннице в обеих ипостасях. С двуногой проще. Звериной она может опасаться или, ещё хуже, брезговать мной таким. Все же Наденька фея, не дракониха. И вряд ли скоро рискнёт прикоснуться ко мне в обличии дракона.

Пыхнул огнем так, что дрогнули стены. Идиот! Лапы мои! Когти! Мозоль на правой пятке! Что ж так жарко-то, а? Я же сейчас сам превращусь в запеченного кура! Аа! Ещё и рубины из стены выкатились! Раскаленные! Прямо под мои многострадальные лапы! Кошмар! Хвост бы спасти! Отпадет, как у ящерицы, стыда не оберешься, пока обратно не отрастет! Попробуй, кому объясни, что сам себе подпалил!

Еще и cажа в нос полезла! Чихнул так, что огонь затушил. Всюду теперь кружит пепел и пахнет копчёной змеёй. Вкусная, наверное. И когда только успела сюда заползти? Жрать хочется. Это со страху за сына. Ну, гаденыш! Нет, даже гад! Весь в меня! И куда только все воспитание подевалось? Я-то боялся, что он так и останется ни к чему не пригодным мямлей. А он? Стену разгромил! Двор сжег! Умничка моя! От замка так и несёт погромом и войной! Вот что значит, зверь в сыне проснулся! Пчхи! Сажа опять в нос попала.

Как же фея замечательно повлияла на него! Чуть не убила, но ведь не специально. Зря я столько лет так опекал Джошуа, трясся над ним, как курица-наседка. То ли дело Надя. Ведёт себя с мальчиком, будто не мама, а молодой парень, воин. Уверен, стену замка она сама стесала. Земные женщины любят громить все, что видят, это я уже понял. Или это Джошуа коготочки чесал? Нет, сын ещё на такое не решится. А жаль.

Где та запеченная змейка? Ну ведь пахнет копчёным. Вроде все перерыл. Большую часть золы так и вовсе вытряхнул наружу. Ой, лапа ещё дымится слегка. Так это что, мной так пахнет? Я сам себя закоптил? Неувязочка вышла. Но это просто от счастья. Сын обернулся! Сам долетел сюда! Живой! Всем соседям завтра же сообщу. Нет! Сделаю куда лучше.

Разошлю приглашения на нашу с феей свадьбу и встречу гостей в парадном обличии, а Джошуа рядом с собой посажу. Цепь надо найти на его лапку. Мою юношескую, должна подойти, родовая, с крупным сапфиром по центру. Там ещё наш герб так красиво выполнен, он выточен с обратной стороны камня и кажется живым. Чудо-то какое! И как же мне сейчас хочется жрать!

Может, ну его. Вернусь в замок, прокрадусь на кухню, утащу пару барашков. Или сразу тушу побольше. Съем здесь, в пещере... Угу. Можно подумать, мимо домовых духов удастся прокрасться тайком. Вмиг Наде доложат, что я не скорблю и не обижен. А жру!

Нет уж. Небольшая диета пойдет только на пользу дракону. Пузо подберу. Да и вообще, надо чем-то жертвовать. Я же хочу добиться того же, что имеет Эрлик. Придется пострадать ради своего семейного блага. Утром выползу к замку, свалюсь в голодный обморок на пороге, крылья в стороны растопырю. Думаю, фея ко мне подойдёт. Может быть, даже шкуру погладит. Тихонечко. Ну хоть кончиком пальца. Хоть одну чешуйку. Шипы, конечно, она трогать не станет. Все же в боевой ипостаси я навожу ужас на любых монстров. Но помечтать о лёгком прикосновении ее нежнейшей руки к моей чешуе можно? Да, так и поступлю. Жаль, все же, что она не дракониха. Прилетела бы сюда, обняла шеей... И застряли бы мы с ней в этой горе до конца времен, или пока бы нас не раскопали гномы. Им бы рубины пришлось отдать, всю мою кладку. Нет, хорошо, что она не дракониха, сюда точно не проберется, побоится. Утром сам выползу.

И все же, как я счастлив. Зверь сына проснулся, любимая в замке, все у меня хорошо. Сон наваливается сам собою. Приручу свою землянку. Ничего, что она ведёт себя как воин, к этому можно привыкнуть. Ну, разгромит замок, новый построю, зато Джошуа будет с кого брать пример. Научится быть смелым и сильным. Надя над ним трястись, как я, не станет. Это хорошо, а то я сына занянчил.

Свернулся в баранку, все же иногда хорошо чтить традиции предков. Залезть вот так в собственную пещеру, обжечь чешую, сгрести в лапы сокровища и задремать. Когти бы ещё подпилить, немного щекочут. И хвостик не поместился, пришлось им пожертвовать, вывесить единственную незакрученную часть тела наружу в туман. Враги сюда точно не сунутся, можно не опасаться за мое достояние. А даже если и сунутся, сброшу их в пропасть одним движением. Пусть полетают! Все, хватит дурных мыслей. Спать!

Надя

Делать нечего, барон в замок не вернулся. Самой стыдно до ужаса, слуги косятся.

Вышла во двор. Джинн даже глаз на меня не поднял. Только поежился и передёрнул плечами.

- Простите, что так получилось.

- Госпожа, - прокатилось напевно над садом. Что он хотел сказать? А и ладно.

- Следом за мной не ходи, ясно?

- Ваша воля – закон для барона, значит, и для всех нас.

- Почему вы так решили?

- Мало кто способен изгнать хозяина из его замка.

Спуск со скалы скрыт в тумане. Кажется, что облако опустилось на землю, чтобы поспать. Не могу сказать, что мне страшно, скорее, неуютно и зябко. Да и камни скользят. Первые шаги дались почти легко, только крылья и длинное платье мешают, путаюсь ногами в подоле. Роса тянет полотно крыльев вниз. Глупая бабочка! Угораздило же меня так влипнуть! Ещё пара ступеней. Ботинки скользят, бросила их и оставила здесь же. Стало немногим удобней, но теперь ноги колют ветки и камни. Не мог Людовик уйти скорбеть в какой-нибудь другое, более удобное место. Ну хотя бы в свой кабинет? Его уже починили.

Спуск кажется вечностью. Платье окончательно напиталось росой и плотно прилипло к коже. Брр. Как здесь холодно, ещё и ветерок задувает!

Спуск стал чуточку круче. Пришлось развернуться спиной к подступающим облакам, чтобы держатся за тропу пальцами. Ну, дракон! Теперь мы почти квиты! Жуть какая. И отступать уже поздно. Обратно вернуться ни с чем, даже не поговорив толком, будет обидно.

Спускаюсь вниз, то и дело норовя поскользнуться и рухнуть. Надо помнить, что я сильная, смелая, стрессустойчивая, но, кажется, дура. Вот что мне мешало подождать, пока Людовик сам вернётся в свой замок? Сына он точно не бросит, не то что меня! Или меня он тоже бросить не может, я же его истинная любовь? Ели так дело пойдет, я и сама себя брошу, причем со скалы. И никакие крылья мне не помогут! Вымокло все напрочь.

Струя теплого продымленного пара ударила в нос. Значит, я уже близка к дракону, к его пещере, только бы не рухнуть. Стало тепло, хорошо. Хоть какая-то ощутимая польза от ящера. Ещё чуть-чуть! Вот и нора. А нора это кто? Нет, не кролик. Кто-то ну просто очень большой, даже хвост у бедняги до конца не поместился, кольцом свесился вниз. И зачем его сюда понесло? Можно подумать, на скале перед замком было мало места!

Уф. Я стою, здесь легко можно взяться за стену, и под ногами прощупывается небольшой ровный выступ. Надеюсь, чешуйчатый меня не сбросит случайно вниз? Осторожно присела с краю на выходе из пещеры. Надо, наверное, что-то начать говорить. Он молчит, я молчу. Плохо это все.

- Людовик, я пришла извиниться, - он рычит? Вот это уже обидно! - Мне стыдно, что я забрала твоего, то есть нашего сына, никого не предупредив. Так получилось. Понимаешь, корыто, оно соскользнуло. Мы не специально. Ну, то есть, джинна открыть портал, конечно, я попросила. Не стоило этого делать, надо было дождаться тебя. Но мне было так одиноко здесь и страшно. Потом, ты же сам меня похитил.

- Абрыыы!

- Да, я понимаю, что ты не сдержался, но все равно так поступить со мной было не правильно. Ты же это, надеюсь, понимаешь?

- Гыр-р-р!

- Это значит – нет? То есть меня можно хватать и утаскивать черт-те куда просто потому, что тебе так захотелось?

- Мык, - причмокнул дракон.

- Это значит – не злись? Ну, знаешь! Злюсь и буду злиться! Так не поступают нормальные люди! И мне нет никакой разницы, что ты немного зверюга. Хвост, кстати, подвинь, тут очень скользко стоять. И вообще, можно я на него сяду? Вот здесь, между шипами. Пока спускалась, ноги устали. Зачем ты вообще сюда полез? Меня хотел проучить? Молчишь? Хоть бы извинился! Ты понимаешь, что было бы куда правильней, если бы мы там, в Питере, всё обсудили? Если бы ты мне сразу все рассказал, как есть.

- Ррррымс.

- Не хами мне! То, что здесь твоя воля – закон, для меня лично ничего не меняет! Я свободный человек.

- Хрюк.

- Ну, хорошо, свободная фея! Не придирайся к словам! И я сама вправе распоряжаться своею судьбой! Как захочу, слышишь, Людовик! Захочу, вообще вернусь обратно на Землю! И ты ничего со мной сделать не сможешь, - дракон жалостливо вздохнул и пододвинул хвост поближе ко мне. Сесть? Ну, все же можно сказать, что шаг навстречу он мне сделал. И не важно, что хвостом. Лапой все равно бы не получилось, слишком тут мало места. Кстати, а чем так воняет? Фу! Не то рыбьим жиром, раскаленным на духовке, не то чем-то ещё. Отвратительно просто. Присела на хвост между шипами, ничего так, довольно удобно, почти даже не жёстко. И чешуя у него симпатичная. Так и хочется провести по ней пальцами, потрогать, рассмотреть ближе... Но мы ведь ещё не помирились? Потерплю. И шипы такие красивые, как будто вытесанные из черного кварца, чуть переливаются даже. У Джошуа таких пока нет. То, что у сына вылезло, и шипами пока не назвать, так, округлые прыщики. А эти острые. Не удержалась, все же тронула пальцем вершинку. Колется! И такой гладкий, а у основания немного облез. Ой, вот тут трещинка с краю, отполировать бы ее пилочкой для ногтей. Интересно, барон даст мне это сделать или не даст? Чешуйку погладила пальцем, Как будто случайно. Это же не значит, что я пошла на попятный? Только бы крылья не порвать об эти его шипы. Так, что-то я не тем увлеклась!

- Нам необходимо договориться о том, как мы станем воспитывать сына. Джошуа зовёт меня мамой, представляешь? Это приятно. Ты ведь не против? Людовик, мог бы и ответить, что ты рад.

- Угрррр!

- Я согласна, что зря рискнула ребенком! Но кто знал, что лететь из Портального дома опасно? Нет, ну ты, может быть, и знал! - хвост подо мной шевельнулся.

- Вот только не надо мне угрожать! Крылья уже подсохли. Даже если начну падать, спланирую. Лучше давай договоримся, как будем жить дальше. И вообще чем тут так пахнет?

- Мном мном.

- Ты ужинал? Прямо здесь что ли кого-то изжарил? Фу. Мог бы и в замке пообедать. Домовые ждут тебя с распростёртыми руками...

Людовик

Приснилось кошмар. Мать Джошуа вернулась в мой надел, выведала, где находится мое убежище, подкралась и подло начала перебирать чешую на хвосте. Приятно так, что стыдно сознаться! Дело пахнет изменой. Нельзя наслаждаться лаской женщины, которая, во-первых, мне больше не принадлежит, и принадлежать, надеюсь, не будет. Аи во вторых, будет счастлива меня изничтожить. Приоткрыл один глаз. Так и есть. Мой хвостик в плену женских пальцев. Приятно так, что в груди жжёт. Схватить бы ее сейчас в лапы и... Ну уж нет. Сброшу со скалы, и дело с концом. Крылья есть, не разобьётся о камни. А жаль!

- Больно? Прости. Тут колючка застряла, - Надя?! Ык! Тут же скала! Она же грохнется! Здесь и крылья фейские не расправить! Ущелье узкое. Мамочки!

- Ык!

- Вот не надо урчать. Мы же уже обо всем договорились.

- О чем мы договаривались?

- Людовик, я два часа сижу на твоём хвосте и объясняю, как мы будем жить дальше. Ты уже со всем согласился.

- Где ты сидишь, дорогая? - спросил я с ужасом. Хвост – самая подвижная часть моего тела, только бы не дёрнуть им случайно. Великие боги! Как же приятно! Да, вот там ещё раз потрогай! А!

- На твоём хвосте. Потерпи, я тут шипик один потрогала, под него веточка забилась. Не больно?

- П-пальчик не уколи.

- Тут царапина. Это я, что ли, неаккуратно ногтем провела?

- Нет, это я сам о скалозуба ударился.

- Будь аккуратнее. Так что ты решил?

- Что я решил?

- Мы договорились? - если она ещё раз проведет там рукой, я ведь не выдержу. Обернусь в человека и прямо здесь ее... ой. Только бы не уронить. Может, мне какой припадок изобразить, чтоб она ближе подобралась? Вот сюда, прямо в пещеру влезла бы ко мне под бочок. Нет! Тогда Надя заметит, что я немного не в форме. Впрочем, и ладно. Пусть только подползает ближе. Я сразу же и обернусь во вторую свою ипостась. А уж там!

- Мы договорились, любимая.

- Я рада. Жду тебя в замке. Это надо отметить праздничным завтраком. Домовая напекла пирогов, - желудок издал жалобное урчание, - И, кстати, чем это так воняет? Ты так и не ответил, - мной здесь воняет! Копчёным драконом в собственном соку!

- Не знаю. Тут так уже было, когда я пришел.

- Ясно.

- Подожди, что значит, жду а замке?! Ты как сюда вообще попала?!

Поздно. Растаяла, как мираж. Может, упала вниз? Аж подлетел, запутался в собственных лапах, чуть не застрял, еле выбрался вон. В бездне никого нет. Уф! Ненормальная! По склону ползет! Горная коза, а не фея. Только бы не сорвалась.

- Будь осторожнее, Людовик. Тропка очень скользкая. Не упади.

- Это не тропка. Это след от моего хвоста.

- Тем более. Хоть бы перила приделал. Неудобно же самому!

О чем мы с Наденькой договорились? Что я проспал?

Глава 41

Надя

Уф! Вроде договорились. Посмотрим, как ещё будет соблюдать Людовик свои же решения. Главное теперь, помнить, что все на благо Джошуа. Раз уж я согласилась заменить ему мать, то нужно в первую очередь следить за собой. Ну хоть как-то! Постараться вновь наладить жизнь замка, вернуть ее в наезженную колею. Домовых-то тоже я из Питера притащила. Это ещё повезло, что со мной вместе Ырка не увязался.

Слуги вроде бы ожили, работают. Каменщиков кто-то вызвал, чинят угол замка, который испортил ребенок своими когтями. Всё-таки я абсолютно никчемная мать. Не смогла справиться с мальчишкой-драконом.

Это все пережитый нами троими стресс. Вот и начал ребенок чудить. Ругаться на него бесполезно, даже вредно, наверное. Нужно создать уют в семье. Мы же семья теперь, верно? Хотя бы в глазах Джошуа мы должны казаться крепкой надёжной семьёй. Завтракать вместе, гулять, что там ещё делают в приличных семьях? Готовят? Так меня и подпустит к плите Мария Федоровна! Этот пункт можно смело вычеркнуть из списка. Совместных развлечений тут, боюсь, тоже немного найдется. Ни кинотеатра, ни аквапарка, ничего нет. Придется изобретать аналоги земных удовольствий.

Мимо меня по коридору покатили плоды неизвестных деревьев. Крупные, рыжие, все в зелёных пупырышках. Домовиха опять что-то затеяла. Час назад она пыталась организовать квашение капусты и мочение яблок в бочках из-под вина. Джинны сопротивлялись, как только могли. Безуспешно. Я проходила мимо погребов и напомнила им, с кем они спорят. Джиннов как ветром сдуло. Винный погреб постепенно заполняют компоты и заготовки.

Конюхов Федор Игнатьич отправил по грибы. Будем солить грузди. Людовик меня точно убьет, когда увидит, во что превратили его подземелье.

Своих служанок я распустила, позволив дамскому крылу пустовать. Не хочу жить в тех комнатах, где располагалась моя предшественница. У сына они вряд ли ассоциируются с чем то хорошим. И потом, мы семья! Семья должна держаться вместе, жить рядом друг с другом.

Черт, уговаривать себя саму, похоже, бесполезно. Ночи в одной спальне с Людовиком я боюсь до дрожи в коленях. Нет, как мужчина он меня привлекает, и очень. Но как дракон! Это же зверюга. А что, если он привык спать в таком виде? Раздавит же и не поморщится даже. Только утром начнет искать. Мокрого пятнышка, которое от меня останется, боюсь, и слуги-то не заметят. Брр.

Хорошо, что мы договорились первое время спать на разных постелях. Я хочу дать себе время привыкнуть. Да я просто выжить хочу! Нельзя же ложиться так сразу в одну постель, не зная точно, переживешь ты эту ночь или нет. Спасибо, я уж лучше у стеночки на приставном стуле посплю, чем под его боком. Наверняка ведь барон придумал какую-нибудь пакость, чтобы меня заманить в кровать к себе. Я в этом почти на сто процентов уверена. Уф. Насколько было бы проще, если б он был человеком!

Но чешуя, с другой стороны, вся эта мощь огромного зверя, крылья, которые мне пока не удалось даже потрогать. МММ. Нет, в обличии зверя Людовик тоже хорош. И очень.

- Хозяин к столу вышел! Беги скорее! - обернулась на меня домовая.

- И не подумаю даже.

- Бедовая девка! Что творишь? Разве так мужа встречают? Или ты решила организовать в замке войну?

- Уж тогда продолжить. Кабинет Людовика разгромила я, а вы все кладовые и подземелье.

- Нашла, чем гордится! Запоминай! Сначала мужа нужно обласкать, приручить и только потом взнуздать, как следует. Чтоб шаг влево сделать боялся!

- Научишь тоже, - оторвался от хлопот домовой и выпрыгнул из печной трубы на плиту, вознеся вверх облачко сажи. В кипящее варенье вроде бы не попало, крышка плотно лежит, - Мужа уважать надо. Тем более, его Светлость. Он к такому обращению с детства привык. Потом уже по-своему переучишь. Выйди, встреть, сделай реверанс в знак уважения. Хоть для мальца постарайся! Не кривись. Придумали тоже, разыгрывать страсти у ребенка и слуг на глазах. Двери в спальню закроете и хоть убивайте друг друга, если больше не придумаете, чем заняться.

- Но!

- В обществе принято соблюдать политес, - воздел домовой покрытый сажей палец к потолку, - Ты уважаешь, и тебя уважать станут. Иначе прослывешь дворовой девкой, которую к столу только из жалости пригласили. Веди себя достойно, Наденька, не позорь древний род.

- Я никакого не древнего рода!

- Была не древнего, - взмахнула передником Мария Федоровна, - Теперь к мужу прилепилась и стала, как они, баронессой. Блюсти себя надо.

- Блюдю! То есть…

- Довольно, иди, мужа встречай.

- Он мне даже не муж! - в воздух выразительно поднялась медная сковорода.

- Барельеф одной дурно воспитанной феи сделаю, и мигом обженитесь! Брысь! Увидишь кота, скажи, чтоб крылышками сюда махал. Ну или полз. Хозяин его не сильно-то любит, ни к чему ему ещё и кошиком настроение портить после скандала.

- Ну, знаете ли!

- У Марии Федоровны просто ведро шкурок от персиков пропадает. Мечтает скормить животинке.

Чтобы не слушать и дальше нотации, пошла завтракать в столовую. Нет, если подумать, логика в словах домовых есть. Казаться неотёсанной деревенщиной мне совершенно не хочется. Реверанс сделать не сложно. Отношения при Джошуа выяснять я точно не собираюсь. Тем более, что по основным пунктам мы уже всё обсудили.

Две недели живём здесь по правилам барона. Неделю у меня на квартире. И соблюдаем все мои правила. Договорились, значит, не нужно упираться мне первой. Людовик и так пошел на уступки.

Уф. И все же не хочу я показываться ему на глаза. То ли все ещё стыдно, то ли просто чувствую себя по-дурацки в этом замке, не знаю. Может, влюбилась и из-за этого мнусь? Все возможно. Конечно. Джинны ещё нервы треплют. Как только меня увидят, начинают кланяться и произносят свое любимое, напевное: «Госпожааа». Что они хотят этим сказать, чего добиваются? Не понятно.

Вышла в зал. Людовик стоит перед камином в одном из своих парадных, как я подозреваю, костюме. Белая рубашка навыпуск, обтягивающие штаны, запонки сверкают, сюртук переливается бархатом дорогой ткани.

Не повезло ему со мной. Пришлось взять в дом дворняжку вместо роскошного гончего пса.

Молодой мужчина вышел из другой двери, поклонился сначала хозяину замка, потом уже мне.

- Сиятельная, мое имя Перэль, я гувернер Джошуа. Из-за его спины, и вправду, показался ребенок, чуть помятый спросонья. Но весь уже собранный, причесанный, аккуратный до невозможности. Так хочется просто подойти и обнять, но приходится себя останавливать. Потом потискаю малыша, когда никто не видит. Приседаю в неглубоком реверансе. Людовик смотрит на меня с нескрываемым осуждением. Что опять-то не так?

- Доброе утро, - улыбаюсь я.

- Доброго утра, дорогая, - невзначай поправляет меня дракон. Видимо, здесь нужно говорить чуть иначе. Ну, что ж, научусь и этому. Хотя бы ради сына, - Вы решили отужинать вместе с нами?

- Мы договаривались о завтраке, дорогой?

- Прошу извинить, я оговорился, - дёрнул бровью Людовик. В то время как слуга уже отодвигал мне кресло по другую сторону вытянутого стола. Не так я представляла себе семейный завтрак.

Джошуа сияет глазами, хоть кто-то в этом замке доволен. Людовик таращится так, словно прикидывает, куда бы меня услать подальше. Я сижу, как кол проглотила, и куда девать себя, не знаю. Стол, как всегда, завален едой. Мясо, подливы. Кусок в горло не лезет под взглядами троих мужчин.

Стоп! Может быть, в этом мире вообще не принято, чтобы женщины ели со всеми вместе? И как это узнать? Или лучше вовсе не узнавать? Не стану же я есть в углу кухни из-за бароновых фанаберий.

- Салат с сухарями! - торжественно объявил слуга. Единственное блюдо на этом празднике мясоедов, которое вносят с такой невиданной помпой. Салат и салат. Могли бы зелень помельче порезать. Гувернер сына отчего-то округлил глаза.

- Приготовили по особому рецепту, - скалится улыбкой дракон, - специально для тебя, дорогая. Все, что успели собрать из съедобных трав, ушло в это блюдо.

- Спасибо. Ты считаешь, что я потолстела?

- Немного, но это уже стало заметно, - улыбнулся он ехидно.

- Благодарю за честность, - холодно ответила я, - Какие у тебя планы на сегодняшний день?

- Думал провести его в окрестностях замка. Заняться воспитанием сына.

- Я могу составить вам компанию?

- Буду рад, - натужно улыбнулся мужчина. Убила бы, честное слово. Ещё и салат оказался мало съедобным. Одуванчики, молодой овес, сухари. Брр!

Людовик

Джинны решили, что меня подожгла фея. Интересно, как они себе это представляют? Идиоты! Переубедить их так и не смог. Шкура воняет. Крылья чуть не сгорели. Еле оттерся от пепла в ручье. Пришлось звать этих идиотов, чтобы мазь нанесли на ожоги. В особенности на дыру в правом крыле. Всё-таки оно прогорело по центру. Ну, ничего, к утру следующего дня все наверняка заживёт.

- Господин, позвольте нанести мазь из костей на ваши раны.

- Позволяю.

Действенное средство. Заживляет практически все. Кости собираются все, какие есть, томятся несколько недель кряду в котле, получается черная жижа. Как же она воняет!

- Ваш хвост уцелел в огне, господин. Это добрый знак. Сиятельная любит и ценит вас, если пощадила самое дорогое.

- Это не она меня подожгла! Я сам!

- Разумеется, господин. Ваша бывшая супруга не раз пыталась...

- Не смейте их сравнивать! Вообще забудьте навсегда о прежней матери Джошуа!

- Непременно, господин. Мы ликуем вместе с вами. Надежда – единственная, к о смог пробудить зверя в наследнике. Не знаете, как сиятельной пришло в голову сбросить нашего молодого хозяина с крыши на железную повозку?

- Она просто очень стрессустойчивая, вот и решилась.

- Мы уверены, что материнство сделает фею ласковой и доброй по отношению ко всем детям. Вина только жаль.

- Какого вина? - высвободил я морду из джинновых пальцев.

- То, которое обречено остаться висеть на виноградных лозах. Весь погреб занят припасами домовых духов. Госпожа фея основательно готовится к осаде замка. Не знаете случаем, с кем мы будем воевать?

- Что? К какой осаде? Девушка наверняка просто боится, что ...что на нас нападут. Вот и готовит припасы.

- Ваша истинная не верит в вас? - джинн задумчиво натёр мой сожженный нос мазью. От вони я скоро издохну. Что они ещё добавили в мазь?

- Верит. Вон пошли все, пока вас самих не изничтожил.

Выбрался на берег, кое-как отряхнулся и побрел к дому. Сейчас же Надя учует вонь, идущую от меня. Пришлось обернутся в двуногого посередине пути. Мог бы, так бы и остался зверюгой, чтоб только помнить ощущение от ее рук на своей чешуе. Это было блаженство! Незабываемо! Что же мне готовит первая брачная ночь с такой женщиной? Тело восторгается заранее. Как бы скрыть то нетерпение, чтобы не испугать нежную девушку? И как ее соблазнить поскорее?

Дошел до своих покоев, нарядился в один из лучших нарядов. Женщины любят глазами. И драгоценные камни они тоже любят. Запонки, перстни, все должно служить мне оправой. Стол приказал накрыть в большой столовой. Чтобы завтрак прошел, как полагается. Только бы Надя оценила мою заботу!

Я даже про салат не забыл. Вышло очень похоже на то, что подавалось к столу у темнейшей Марцеллы. Стриженый газон и черный хлеб. Повар чуть не помер от восторга, пока это готовил. В моем наделе так разве что козы питаются. Пришлось разъяснять, что феи питаются росой и травой. Иногда. Наверное. Вообще-то я сам толком не знаю.

Замер у камина, размышляю, все ли я так сделал, как должно? Ничего не забыл? Может быть, праздничный завтрак должен проходить как-то иначе? Обидеть землянку легко, а как потом заслужить прощение не понятно.

И тут она вышла. Прекрасная, светящаяся, изумительная. Ослепительно улыбнулась, отчего сердце глухо ухнуло под ребрами. Я начисто позабыл все слова. И только звериная суть требует скорее схватить девушку, унести к себе в пещеру, в гору, в спальню... Куда угодно, где мы сможем остаться только вдвоем. И никогда не выпускать ее наружу! Чтоб никто даже смотреть на нее не посмел!

Реверанс. Ощущение, что на полу комнаты распустился дивный цветок.

Как бы услать гувернера из замка? Чтоб не смел даже коситься на мою будущую жену?

Отчаянно заикаюсь. Зачем-то говорю про ужин. Точно, рехнулся. И глаз от нее отвести не могу. Бровь дёргается, лицо закостенело в улыбке. Как тут не улыбаться, когда я ошалел от счастья, свалившегося мне в лапы!

Слуга вносит салат. Успели! Говорю невпопад. Девушка сморщила нос. Неужели невкусно? Надо срочно обратиться к Эмилю, пусть вышлет рецепты всех земных блюд! Из тех, что подают королевам.

Феечка укоряет меня в несоблюдении этикета. Легко, невзначай подталкивает к тому, чтоб я сделал ей комплимент. Не потолстела ли она? Ещё нет, к сожалению. Но отвечаю, что да. К несчастью, ошибся с ответом, фея укорила меня во лжи.

Сегодня же закажу весы и стану взвешивать свой главный бриллиант. Чем его станет больше, тем лучше. Сколько же в Наде, интересно, карат. Ой! Она как будто злится? Или просто увлечена делами?

Целый день мы куда-то спешили и все время опаздывали. Мы, всей семьёй!

Делали когтеточку из камня. Я лично пригласил магов, чтоб помогли вытесать нужной формы. Боюсь, игрушка немного великовата для кошика. Но кто знает, до каких размеров он дорастет, если продолжит питаться на кухне при домовой.

Я опять сказал что-то не то. Оказывается, когтеточку делали для моего сына. Зачем? Когти скоро совсем сформируются и их не нужно будет точить. А пока что для этого есть несколько удобных башен моего замка. Пусть играет. Надя расстроилась. Предложила точить когти всей семьёй вместе. Почти согласился, только в последний момент вспомнил, чем и как воняет моя обожжённая шкура.

Пришлось убедить ее прогуляться по саду. Там мы и опоздали к обеду. Интересно, как можно опоздать к трапезе, если стол накрывают специально для нас? Оказалось, что можно. Потом мы опоздали ещё и к ужину.

Время расходиться по комнатам. Мне так жаль ее отпускать от себя. До боли, до непролитых никогда и не перед кем слез. Сгреб бы в охапку, да боюсь испугать. И так несколько раз смог приобнять сегодня, насладиться прикосновениями.

- Думаю, пора идти спать.

- Мы опаздываем? - уточнил я, не желая расстаться.

- Хватит дурачиться, - фыркнула девушка и направилась в сторону моего кабинета.

- Ты вновь решила его разгромить?

- Давай, ты мне все выскажешь за закрытыми дверями нашей спальни?

- Ыэ?! - ошалел я, - Нашей?

- Как договаривались. Кстати, где она? Я думала, там же, где и кабинет.

- Ыыы! - помотал я головой. Интересно, а где наша спальня? Я сплю в своей. Жена, бывшая, к счастью, спала в своих комнатах. Драконесса всегда сама приглашает супруга к себе, если на то случается ее воля. Изредка пара уединяется в его спальне. Но, чтобы спальня всегда была общей?

Да это же чудо! Хочу! И тем более, что она сама меня приглашает к уединению. Сдохну от счастья! Прямо здесь и сейчас.

- Людовик? Тебе дурно? Ты весь красный стал. Я подумала…

- У?

Глава 42

Марцелла

Места себе не нахожу. Слишком хорошо успела изучить все привычки своего драгоценного мужа.

Ласковый стал, не сердится на меня, развлек гостей как мог. Чуть не потопил свою драгоценную бригантину. Мальчики слишком сильно наполнили паруса ветром, судно разогналось и почти вылетело на камни. Гости были в полном восторге. Ещё бы, такая прелесть как морская прогулка. И Эрлик детям ничего не сказал. Даже не пошел лично наблюдать, как полируют царапину на морде его "милой лодочки", как он ее называет.

Попробовала подослать к нему нашу малышку, но даже эта хитрюга не смогла ничего выведать у отца.

Эмиль тоже спокоен на удивление. Ходит по замку, как ни в чем не бывало. Хвалит наряды дочери и жены.

Ничего не понимаю. Агнес, впрочем, тоже. Нервничаем обе. Уже и так ясно, что хорошим дело не кончится. Если я рассчитывала получить бурную сцену и такое же бурное примирение за свою шалость, то, похоже, останусь ни с чем. Варвар невероятно галантен и только.

Ближе к ночи, когда утомленные гости, наконец, засобирались домой, ко мне подошёл Эрлик. Взял за руку, приобнял, чуть коснулся губами мочки уха, внутренне я встрепенулась. Все на нас смотрят, нельзя ответить на ласку так, как хотелось бы. Просто сильней прижимаюсь к горячему мужскому торсу, невзначай провожу коготками по его затянутому в тонкие льняные брюки бедру. Сладко и горячо. Все сомнения тают.

- Любимая, - жарко шепчет мне муж прямо в ухо, не замечая, как ветер бросает мои пряди ему на лицо. Так. Вот это уже странно. Насторожилась, но не подала виду. Лишь сильнее потерлась щекой о сладостно колкую щетину своего варвара. Станет чужим, испепелю, не задумываясь.

- Да, дорогой? - нежно шепчу ему в губы. Сладкое мгновение, полное ядом моих подозрений.

- Помнишь, как ты ездила в отпуск пару лет тому назад?

- Ну, конечно, я помню. Ты опять решил меня попрекнуть тем, что я купила там молодого раба? – злится, и я это вижу. Но шепчет все ещё сладко.

- Нет, что ты. Просто мы с Эмилем хотели бы отправиться на рыбалку.

- К русалкам? - язык опередил разум, впрочем, как и всегда.

- Черная ведьма, тебе ли подозревать в неверности вечного раба?

- На тебе нет больше ни клейма, ни ошейника.

- Жалеешь? - зло повел бровью муж.

- Слишком сильно люблю, чтобы испить яд измены. Испепелю и бровью не подведу. Потом сама умру с горя.

- Даже не сомневаюсь, - укусил за шею так горячо, что поджались пальчики на ногах. Плевать, что кто-то смотрит на нас. Я ведьма, мне можно все. И тем более рядом с любимым. Сыплются пеплом грани дозволенного, погребая под собой мою репутацию члена родительского комитета лицея. Да и к бесам ее!

- И куда же вы собрались?

- Поудить рыбку. Я уже заказал себе новую лодочку.

- Ещё одну бригантину?

- Нет, что ты. Драккар. Соскучился по прошлому. Ты же не против?

- Конечно, нет. Золото твое, заказывай все, что хочешь.

- Вот и славно. Две недели нас здесь не будет. Все дела я уладил, переживать ни о чем не стоит.

- Эмиль?

- Он устал. Дай немного времени отдохнуть твоему наместнику в этих землях. Он тоже успеет все уладить.

- Когда же вы отправляетесь? И куда?

- Уже завтра. В Империи я помню чудесное место. Скалы, фьорды, северное чистое небо, чайки, мечущиеся над головой, ветер, будоражащий душу. Мы вернёмся с победой. Я брошу ее к твоим ногам.

- С победой?

- Над рыбками, - ответил варвар не слишком уверенно и тут же впился поцелуем мне в губы. Томительно, жарко и слишком остро. Гости кричат: «Горько!» Пусть...

- Ты решил навестить родных? - разрываю я поцелуй.

- Нет. Просто прогуляюсь на драккаре.

- Попутного ветра в твои паруса.

- Обещай, что не обидишь меня преследованием и подозрением.

- Обещаю. Но помни. Учую запах чужой женщины...

- Сгину и никогда не омрачу твоих глаз.

- Только посмей!

Улыбка, отведенный в сторону взгляд. Горечь, на мгновение пронзившая душу сотней предположений. Я ревную. Нет, я умираю от страха за него. От страха не оказаться рядом, когда стану нужна.

Лужайка перед замком полна народа. Сыновья ворожат над нашим самолётиком. Родители их друзей упираются, боятся разбиться. Это все отец того мальчика. Пилот или кто он там? Ляпнул, что в самолёте не хватает деталек. Откуда я вообще знаю, как устроено это чудо техники? Мое дело раскрыть портал и магией перенести всех к основанию Портальной башни. Вновь приходится ворожить, подчинять людей своей воле. Эрлик из объятий так и не выпускает. Мешает, сбивает с толку.

Надя

Людовик злится. Нет, не так. Он ошарашен и исходит на ярость. Вместе же решили, что станем жить как семья, ради благополучия нашего сына. Ночевать в одной комнате, заниматься делами, проводить время вместе.

Не понимаю его. Пытаюсь понять, и никак это у меня не выходит. Если он хотел сразу получить все, то это, как минимум, глупо. Я хочу иметь возможность привыкнуть, полюбить, понять. Иначе не будет.

Как нищенка сжимаю в пальцах свёрток с пижамой. Той единственной, которую удалось раздобыть для меня домовым. Портные не стали шить ничего подобного. Вредные они здесь. Женщина должна носить юбки и все! Ну-ну. Пусть и дальше соблюдают приказы барона. У меня благо есть вполне подходящий для первой совместной ночи под одним потолком костюмчик. Свободная кофточка и такие же точно штаны. Где домовые это все раздобыли, ума не приложу. Уф. Мандраж охватил меня уже всю. Как невинная девица следую коридорами за широкой спиной своего нареченного. Страшно. Что, если ночь закончится насилием? Не хочу. Отобьюсь. Если что разгрохаю об него очередную вазу.

Пусть бы Людовик подождал немного. Все должно быть постепенно и по любви.

Что же мне так страшно-то, а? Не юная дева. Люблю и ценю эту сторону жизни. Да и барон мне приятен. Нет ни малейшего отторжения. Даже наоборот, меня к нему тянет неумолимо. И все равно страшно.

Распахнуты последние тяжёлые двери. Дракон замер в их створе. Огромный, сильный, исполненный власти над всеми, кто живёт в его замке.

Командует строго и холодно.

- Проходи.

Проскальзываю вдоль стены и позволяю себе осмотреться. Огромная, укутанная в меха кровать, широкое окно распахнуто. Балкон нависает над бездной. Надо помнить, что мой избранник дракон. Впереди заснеженные вершины и зелёные долы, подсвеченные садящимся солнцем. Предвестником близкой ночи.

Отшатнулась назад и почувствовала себя в объятиях огромного зверя. Метнулась в сторону, прижимая к груди жалкий свёрток с пижамой.

- Тебе холодно? - поднял брови Людовик и стремительно затворил ставни, последний путь к бегству для феи.

- Что за той дверью? - вцепляюсь я взглядом в медную ручку. Ведь сбежать в коридор равнозначно стать посмешищем для всех слуг и джиннов.

- Там? Купальня. За соседней дверью мой гардероб. Это письменный стол. Изредка письма приносят совы, приходится тут же давать ответ. Чтобы не идти в кабинет - неспешно объясняет он как для умалишенной, - там камин, рядом с ним дрова, если тебе станет холодно, я растоплю его своим пламенем, дорогая.

- Ясно. А где стану спать Я? Мы ведь договаривались, что в первую ночь ничего не будет! Что ты дашь мне время, что мы станем спать раздельно! - отступаю и оказываюсь в ловушке. Позади стена, справа комод, слева расстеленная постель. И ваз в этой комнате нет ни одной. И окно уже закрыто. Я не хочу так начинать нашу совместную жизнь. Пусть он подарит мне время и волю выбирать, как все сложится!

- Раздельно, чтобы ты могла привыкнуть ко мне? - произносит он медленно. Хищник! Привыкший, что все бывает только так, как он хочет!

- Раздельно, - киваю я.

- Я неудачно упал. То есть застрял в пещере. Она как-то сузилась. Впрочем не важно. Это не должно тебя беспокоить. Ночь я проведу на полу, чтобы тело мое получило отдых. Твердь пола облегчит процесс регенерации в обеих ипостасях, - тяжело вздохнул дракон. Выдумывает, конечно. Но мне стало чуточку легче.

- Ты обернешься зверем? - чешую и шипы я была бы совсем не против потрогать. Все же зверь - не мужчина. Наверное. Это его не спровоцирует, да и меня ни к чему не обяжет. Руки так и чешутся пройтись по хребту, рассмотреть крылья получше. Интересно, а на лапах у него есть перепонки? И ведь не спросишь так просто, Людовик! Ты водоплавающая рептилия? Боюсь, не поймет. Уф. Дышать, и вправду, стало проще.

- Что, прости, я отвлекся.

- Так ты обернешься в дракона?

- Нет! - выкрикнул он резко.

- Прости. Твой хвост трогать нельзя? Или тебе не понравилось, что именно я его трогала? Просто я в этом не разбираюсь.

- Понравилось и даже очень, - сделал он шаг вперёд, - Но сегодня я не намерен оборачиваться драконом. Погода не располагает, - улыбнулся он слишком кхм…

- Можно я зайду в купальню?

- Зачем ты спрашиваешь, это же НАША спальня, - фыркнул он зло, - Делай все, что тебе заблагорассудится, дорога. Раз ты вознамерилась поселиться именно здесь.

Проскочила мимо барона вдоль стеночки. Нырнула с разбегу за дверь. Замка на ней, конечно же, не оказалось. Вот же зараза крылатая!

- Ты специально скрутил с двери задвижку? И как здесь включается свет?

- Задвижку? Просто зажги свечи. Их там должно быть в достатке.

- Засов с двери куда подевался? Не делай из меня дуру! И чем я по-твоему зажгу огонь?

- Засов? Его здесь никогда не было. Я всегда жил один в этих комнатах, - изумлённо посмотрел он на меня, - Свечи поджигаются магией. Я помогу тебе, дорогая.

- Ты же не посмеешь вломиться сюда без приглашения?- сделала я шаг назад.

- Нет, - протянул он пальцы и громко щёлкнул. Позади меня полыхнул свет множеством огоньков, - приятного плавания, любимая.

- Только посмей войти без спроса!

- Обещаю, что не посмею. Если станешь тонуть, зови, прошу тебя.

- Не дождешься! В ванной утонуть невозможно! – захлопнула дверь перед холеным лицом и наконец обернулась.

Погорячилась, с кем не бывает. В этой ванной утонуть, точно, можно. Всем составом экипажа небольшого бизнес джета. И ступенек нет. Похоже, что принять ванную у меня сегодня не выйдет. Надо сюда стремянку принести, что ли?

Каменная черная чаша бассейна заняла всю комнату. Точнее, оранжерею. Ни стен, ни потолка здесь нет. Только переплет разноцветных витражей, да кадки с цветами. Свечи свисают с потолка в круглых подсвечниках.

Дракон в купальне наверняка замечательно помещается. Мне же и ногу намочить страшно. Глубина впечатляет. Метра четыре до дна есть точно. По центру кружится небольшой водоворот. И стены этой чаши до ужаса гладкие. Шагнешь в воду, обратно точно не выберешься без помощи. Так и останешься тренироваться брассом как муха в чашке кофе. Брр.

Наскоро переоделась. Ополоснула лицо в воде и достаточно на сегодня. Мыться я буду только на женской половине. Здесь слишком страшно.

И вообще пора спать ложится. Черт! В спальне нет ни одной стоящей вазы! И чем я отбиваться буду, если мало ли что?

Глава 43

Людовик

Ни черта не понимаю. Ведро успокоительного зелья хоть как-то подействовало и то слабо.

Фея сама напросилась ко мне в покои. К нам в покои! То есть эта ночь станет первой, но не единственной!

И сама же меня боится. До дрожи боится. Как невинная дева, хоть это и не так. Я же чую. Мне досталась женщина, уже вкусившая страсть, познавшая негу любовного ложа.

И тогда почему она так боится меня, своего истинного?

Не понимаю. Ничего не понимаю, то есть совсем. Ещё повезло, что придумал отговорку про пол. Нет, сон на полу меня совсем не прельщает. Тем более, в то время, когда на моей постели окажется безмерно любимая и желанная женщина. Тут не то, что спать не будешь, тут бы с ума не сойти! Ещё и про хвост мне напомнила. Тронет пальцами, так я ведь или пеплом осыплюсь, или... Ой. Лучше даже не думать сегодня.

Может, надо вспомнить, как поступал Эрлик? Отступать? Заманивать? Обижаться? Черт. Ничего не понятно.

Стою под дверью купальни и обмираю от страха. Вроде бы в воду она не полезла? Плеска я пока не услышал. Знал бы, устроил для любимой небольшое корытце за ширмой. Так чтобы наслаждаться плеском воды и не бояться, что феечка моя тонет. Что, если у нее крылья намокнут и потянут ко дну? Там же глубоко! Я сейчас точно сдохну. Вот прямо здесь!

Позвать? Спросить, как она там? Так ведь опять испугаю.

Бултых! Все? В воду грохнулась? Нет, вроде чем-то шуршит. Раздевается! Уррры! Она там голая, а я здесь? Одетый? Ррр! Не могу! Умру! Где то успокоительное? Было же второе ведёрко в шкафу! Отвлекусь, чтобы напиться, а Надя в этот момент потонет. Нет, лучше уж постою.

Шуршит. Не полезла купаться. Лапочка моя. Ну и где ее ночной наряд? Хочу на него посмотреть. Надеяться особо не на что, это я уже, кажется, понял. Но на моей фее и балахон будет смотреться восхитительно, я уверен.

Идёт! Отступил от двери на несколько шагов, чтоб не обнажать своего интереса. Сяду-ка я, пожалуй, за стол, уткнусь носом в письма. Варвар бы наверняка так поступил.

Вышла. Ну? Хоть скажи что-нибудь, дай повод "отвлечься" от бумаг и на тебя посмотреть.

- Людовик, а почему в комнате нет ваз?

- Что? - вскинул голову я слишком резко. Нижняя челюсть просто не успела выполнить тот же маневр. Уверен, именно поэтому я остался сидеть с распахнутым ртом.

Никогда не ценил постельных изысков. Переодеваний и прочих глупостей. Но сейчас готов отгрызть себе хвост за возможность коснуться.

Тренировочный костюм молодого стража смело обтянул стройную фигуру. Длинные тонкие ножки, сладкие бедра, выразительную талию и даже грудь. Ткань лёгкая, как и всегда для такой одежды. Почти прозрачный на свету лен.

- Ваз в спальне нет. Я так люблю цветы. Может быть, ты прикажешь принести несколько ваз и поставить их ближе к моему изголовью?

- Да, конечно.

Ошалело наблюдаю, как она подходит к столу, наклоняется над письмами. Пытается прочитать, что написано на корешке лежащей тут книги.

- Не знаешь, почему я стала понимать слуг, а текст не понимаю?

- Не знаю. Наверное, джинны что-то наворожили, чтоб все в замке говорили на твоём языке.

- Ясно. Они странные. Смотрят на меня как-то непонятно. И тянут это свое раскатистое "Госпожаааа". Не знаешь, почему?

- Они тебя уважают, - боятся они тебя. Думают, что ты подожгла мою несчастную шкуру.

- Спокойной ночи. Без телефона так непривычно. И почитать нечего. Может, у тебя есть книга с картинками? Хочу пролистнуть перед сном.

- Бери все, что хочешь!

- Нет, так будет неправильно. Вазы скоро принесут?

- Я сейчас прикажу, - высунулся я в коридор и мгновенно отдал распоряжение, дежурившим у спальни стражам. Дань традиции. Замок всегда охраняют, даже мой. И тем более теперь, когда в нем поселилась беззащитная хрупкая фея.

- Спасибо, - забралась она на ложе, - я попытался шагнуть следом, - ложись спать, уже поздно. Тебе дать подушку?

- Мгум.

- Держи, эта подойдёт? - протянулась ко мне тонкая соблазнительная рука.

- Очень.

- Жаль, что почитать нечего. И ты не обернешься. Я бы с удовольствием поперебирала чешуйки на твоём хвостике. Это так успокаивает.

- Уррр.

Устраивается в моей постели. Одеяло поправляет. Подушку взбивает. Желанная, любимая, хрупкая. Больше смотреть на нее не могу. Иначе... Ох. Рухнул на пол в изножье постели. Просто чтобы больше не видеть соблазна. Ещё и подушка под головой пахнет ручкой феи. МММ! Пережить бы мне эту ночь!

Джинны влетели без стука. Хмурые. В руках по нескольку ваз. Цветы пышные, громоздкие, но они хоть немного перебивают сладостный аромат женского тела.

- Господин, - тянет Алсан.

- Ставь, куда Сиятельная прикажет.

- Господин, принести вам циновку?

- Нет!

- Но как же вы на полу.

- Людовику это полезно, - отрезала Надя, - ставьте поближе ко мне.

Боюсь даже представить, что подумали джинны. Спальня хозяина захвачена женщиной, а сам он вынужден устроиться на полу. Как бы не случилось в моем замке бунта.

Вслушиваюсь в шебуршание на своем ложе. Любимая женщина взбивает подушки, расправляет одеяло, поправляет перину... А меня рядом нет, чтобы ей помочь! Так может…

- Дорогая, позволь я тебе помогу? - стараюсь скрыть всю кипящую во мне страсть за щитом спокойного светского тона.

- Нет! - полный страха вскрик бередит душу, будит зверя во мне. Спасти, защитить, укрыть под своим крылом самое дорогое и потом сполна насладиться. Но как спасти ее от себя самого? Вздыхаю, сминая свою подушку и в клочья рву тонкую ткань. Перья и пух сыплются на пол. Что, если я и фею свою точно так же могу покалечить? Может, не зря она боится очутиться в захвате моих рук? Но ведь я буду нежен. Постараюсь не навредить.

- Что случилось? - дрожащим голосом спрашивает она, и я обмираю от жажды. Драконовой жажды обладания тем, что мое. Что предназначено именно мне самими богами.

- Ничего. Пойду, освежусь перед сном. В спальне душно.

- Открой окно.

- Тебя продует, любимая. Ночью в горах прохладно.

- У меня теплое одеяло.

- Спи! - срываюсь на рык. Нельзя. Но ничего не могу с собою поделать. Почти выбегаю за дверь купальни. Фея. Не сметь ее тронуть. Нельзя. Нужно приручить, приучить к заботе и ласке.

Сбрасываю с себя всю одежду, со всего маху прыгаю в холодную воду и тут же оборачиваюсь драконом. Так надёжнее. Зверем я для нее не настолько опасен.

Надя

Лежу, прислушиваясь к тому, что происходит в купальне. Кто только придумал сделать такой опасный бассейн? До ушей доносится плеск воды и редкие рыки. Что, если Людовик там сейчас тонет? Не должен, наверное, все же дракон. Хотя он сказал, что с погодой творится что-то неладное, что мешает ему обернуться. Нет, ну не может же он утонуть?

Вся извертелась на мягких шкурах. В спальне слишком тепло. И даже душно немного. Подушек гора, и никак не удается выбрать удобную. Все не то и не так.

Зарылась носом в белье и ощутила запах мужчины. Жаркий, притягательный, зовущий, точно такой же, как и сам его обладатель. Аромат не баюкает, наоборот, он доводит до исступления, до горячего огня нестерпимой муки желания. Пряный, вольный, сильный как ветер. Кажется, им наполнена вся комната. И дышать здесь нечем, кроме страсти, кроме неутоленной жажды прикосновения. Чудится, скрипнет дверь, покажется на пороге мой истинный, мокрый после купания, в стекающих по коже каплях воды, разгоряченный, с одним только полотенцем, повязанным вокруг сильных бедер, сама не устою. Наброшусь и ...

Или, наоборот, он забудется и ляжет в постель, приоткроет лапищей одеяло, придвинется ко мне и...

Уф. Как сладко мечтать и как страшно быть рядом с ним. Слишком огромная власть сосредоточена в его холеных руках, я рядом с ним чувствую себя лишь игрушкой. Хрупкой фарфоровой куклой, которой он может распорядиться по своей воле. И от этого страшно. И больно. Вдруг все действительно так? Как же я боюсь ошибиться! И как страшно представить, что барон навсегда может исчезнуть из моей жизни. Будто он часть меня. Тот, кто всегда должен быть рядом. Уютно сопеть на соседней подушке, прижимать к себе, ласкать смелой лаской, не знающей ни стеснения, ни преград, ни ограничений. Делать все, что пожелает, принимая и мою собственную волю.

Огромен замок, но мне здесь тесно. Даже запертые ставни окна и те пугают. Чувствую себя взаперти, в клетке, лишённой простора и неба над головой. Вроде бы и нет для меня здесь запретов, но слуги смотрят во все глаза, наверняка обсуждают промашки. Да и потом, я никуда не могу отсюда поехать. Для всего нужно распоряжение Людовика. Такси здесь не водятся, экипажем я править не умею, портал открыть не могу. Может попросить, чтоб мне выделили кучера и карету? Но куда я поеду? Ведь я здесь никого и ничего не знаю. Даже не знаю, есть ли по соседству города или замки. Вообще не знаю, как устроен весь этот мир.

Другая, окажись на моем месте, радовалась бы. А я? Глупая фея боится обжечься. Опыт был. Спасибо прошлому мужу, научил никому не доверять. Может зря? Дракон ведь старается. Провел со мной весь прошлый день, не ругал за ошибки. Одна когтеточка для Джошуа чего стоит. Откуда я, вообще, могла знать, что сыну она не нужна?

Надо быть проще, больше спрашивать и меньше ершиться. Но как же он пахнет! Это невыносимо! Я скоро сгорю прямо здесь, в этой постели. Одна. И плеск воды из-за двери что-то не слышен. Может, он вообще там утонул?

Скинула с себя одеяло и решительным шагом направилась к двери. Тихонечко постучала. В ответ тишина. Сердце ухнуло в пятки и там и осталось. Что если мой дракон утопился?! С силой дернула за ручку двери.

Глава 44

Людовик

Как же хорошо. Что ж я сразу не догадался полечить свою шкуру здесь? Водоворот чудесно отполоскал все чешуйки, дыра на крыле обязательно зарастёт со временем. По крайней мере, я больше не воняю копчёной змеёй под соусом из джинсовой мази.

Оттер морду от пыли, уселся, расправив в стороны крылья, выложил хвост на борт. Хорошо.

В постели лежит прекрасная дева, сын обрёл зверя. Осталось чуточку подождать и, кажется, я стану вновь счастлив. Нет, не вновь, а как никогда прежде!

Предвкушающе улыбнулся, сощурил от удовольствия глаза. Не жизнь, а чудесная сказка!

А когда распахнул, обомлел окончательно. В дверь купальни ворвалась Надя. Яростный взгляд, костюм молодого воина, разве что копья не хватает. Боги в очередной раз посмеялись, не такой сказки я ожидал. Постарался сложить крыло так, чтоб дыра стала не слишком заметна.

- Я стучала.

- Угум. Чтобы вызвать меня на поединок?

- Почему? Я испугалась, что ты утонул. Бассейн очень глубокий. Погода наладилась, ты смог обернуться? - морочит голову, заговаривает зверю зубы. Крохотная и такая желанная фея. Вся окутана сиянием драгоценной пыльцы. Уцепилась взглядом за мой хвост, что задумала? Одним бесам известно. Но ни меча, ни копья в ее пальцах вроде бы нет. Выжидающе замер, не в силах подняться от нахлынувшего желания, смешанного с опаской. Молодые воины чудят порой. Мечтают заполучить в трофеи редкого зверя, такого как я. Может, и Надя что задумала? Повадка у нее и вправду мужская. Нет в ней приличной томности, медлительности, только боевой задор, да жажда, сквозящая во взгляде. Надеюсь, моя истинная не собралась разобрать мою шкуру на чешую, чтобы наделать себе заколок? С нее станется. Отказать все равно не смогу и буду потом летать облезлый и жалкий на потеху всем соседям в округе. Нет, им я, конечно, скажу, что сражался, пусть будет… с троллями. Только бы джинны не проболтались.

- У тебя красивый хвост. Можно его потрогать?

- Тебе можно.

- А крылья?

- Правое.

- Почему так избирательно?

- Так.

Крадётся вдоль края чаши, хоть бы не заскользила и не рухнула в воду. Ладошка прикоснулась к чешуе. К бесам все! Как же приятно. Аж искры из глаз посыпались в воду! Перебирает там что-то, гладит шипы, проводит пальцами по хребту, цепляясь за выпуклости чешуек.

- Агррр-имм!

- Больно? Извини, - отдернула она руку.

- Не больно. Совсем. Трогай.

- Людовик, мне неудобно тебя просить.

- Что ты хочешь? Рубины? Изумруды? Земли? Все станет твоим после свадьбы.

- Дурак, - необидно сказала она, - Ты не мог бы перевернутся вниз животом и сложится как-то компактней.

- Зачем?

- Мне до крыла не дотянутся. Так хочется его рассмотреть ближе. Ничего? Извини, если мешаю. Я просто впервые вижу такую красоту настолько близко. Ты удивительный.

Разомлел от слов истинной так, что чуть язык себе же не прикусил. Кувырнулся в воде, раскрыл во всю ширину крылья. Голову устроил на краю купальни под пальмой. Неудобно, конечно, но когда ещё выпадет шанс получить такое невероятное наслаждение.

Босая нога шлепнула в основание хвоста. Она что, решила, что я мост? И по мне ходить можно? Навернется! Я же скользкий!

- Ой, а у тебя дыра на крыле. Это от копья?

- Нет. Обгорел.

- В битве?

Шелк ее пальцев скользит по моей чешуе. Невесомые руки, чуточку острые пятки. И пахнет она желанием, нектаром и страстью. Соскользнула нога. Фея ищет способ устроится поудобнее на моей широкой спине. Раздвигает ноги, садится, ёрзает. Что же ты делаешь, глупая фея? Вибрирую от наслаждения и острой жажды скорей обернуться, приобрести двуногую ипостась. Скользят по тонким чешуйкам в основании крыла крохотные пальчики, и я задыхаюсь в исступлении. Сколько же воли нужно иметь, чтобы не смять хрупкие фейские крылья в своих лапах? Изнываю от неутоленной жажды и наслаждаюсь каждым мгновением того, что имею. Бултых!

- Надя?

- Я упала. Ничего страшного. Сейчас выплыву.

Обернулся, сам не заметил как. Дева держится на воде. Мокрая ткань облепила все изгибы. Ух! Подплываю, чтоб девушка могла уцепиться. Вместо этого фея оплетает меня всем своим существом. Распаленная, жаркая, накрывает мой рот поцелуем, кусает за губы, льнет.

- Мой дракон, - ее руки скользят по телу, играют.

- Не дразни меня.

- И не думала даже.

- Тогда что?

Вместо ответа она прижалась тесней, изогнулась всем телом. Дернула за шнурочек на своих невесомых штанах. Магией освободил свой самый ценный трофей от всех глупых оберток. Зачем ей одежда?

- Мы утонем.

- Боишься воды?

- Боюсь тебя потерять.

В несколько гребков добрался до края купальни. Подсадил свою истинную. Великие боги, если она каждый раз так будет вылезать из воды, я точно здесь утону. Попка круглая оставлена назад, и любовь моя совсем ничего не стесняется. Из воды вылетел птицей. Не успел прикоснуться, фея сама закружила меня в брачном танце. Вместе падаем на мягкий дерн, которым здесь устлан весь берег. Поцелуи, ее руки, скользящие по моему торсу.

- Не могу больше, - шепчу я в надежде овладеть сполна тем, что имею. И оказываюсь распятым под ней. Звёзды кружат в небе, или в глазах, я не знаю. Может это фейская пыльца творит свое чудо? Я целомудренно прикрыт хрупкими крыльями. Ах!

Великое наслаждение, которым она щедро меня одарила. Коготочки царапают грудь. Заданный темп невозможен. Нескольких секунд или вечности хватило, чтобы мы содрогнулись от молнии, пробившей нас удовольствием. Бабочка соскользнула с меня, приглашающе раскинулась на траве под палками пальм.

Целую каждую пядь ее тела, вывожу языком узоры. И вновь наслаждаюсь, заходясь в рычании. Фея стонет и вскрикивает в такт нашему удовольствию. Кусаю, ревную ее даже к звёздам, что смеют смотреть на нее с неба.

Короткая передышка и вихрь уже ее поцелуев обрушивается на меня. Чуть не падаем в воду купальни, сплетясь воедино. Искушенная дева, страстная, нежная, горячая как тигрица. Укусы и царапины служат острой приправой к бережной ласке ее мягких рук.

Растворяюсь в ней, шепчу в крохотные ушки самые сладкие слова. Провожу пальцами по изогнутой для меня пояснице, спускаюсь ниже рукой, наверняка зная, как подарить наслаждение. Стонет и тихонько кричит, отзываясь на ласку. Вновь наслаждаюсь своим сокровенным чудом.

Заря подсвечивает наши тела. Фея в лучах рассвета кажется полупрозрачной, скорее миражем, чем живым существом. Тороплюсь унести ее в спальню.

Ворох меховых покрывал, сотня подушек. Вазы я, кажется, уронил. Черт бы с ними!

Ещё один танец страсти. Кричу в голос, изнемогая от нахлынувших чувств.

Истинная засыпает, свившись клубочком у меня на груди. Тороплюсь прикрыть ее одеялом, прижимаю к себе, боюсь, что исчезнет, растворится как сон в рассветной дымке. Баюкаю, так и не выпуская из рук. Крылатая бабочка, само совершенство, искушенная женщина, что оказалась настолько щедра на прихотливые ласки. Моя и только моя. Никому не отдам. Никогда. Буду прятать от всех чужаков, беречь пуще всех сокровищ известных миров. Любимая.

Проснулся от ощущения чужого, опасного, испытующего взгляда на себе и своейпаре. Незаметно скользнул по матрасу рукой, извлёк из особого кармана клинок. Теснее обнял любимую, прикрывая ее сердце ладонью. Отведу любую беду от сокровища.

- Нет, вот как это понимать? Федор Игнатьич, что ты молчишь? Бесстыдник и хам!

- Что ты такое говоришь, Машенька. Разве я...

- Да при чем здесь ты, я про дракона! Нож он ищет! Ещё бы серебряную пулю под простыней поискал, Ваша светлость! Хамство и есть, пугать домовых, которые служат замку, как только могут. Я ему, значит, картошечки запекла, а он? Нет, ну что вот это такое?

Распахнул глаза, два домовых духа склонились голова к голове надо мною и оба злы. Так и пылают досадой. Нож против них бесполезен. Магия? Пустое. Закрыть собой фею? Поможет ли? И что тогда предпринять?

- На вот, покушай, проглот. Свеженькое все. Грибы сама солила.

- Да ты буженинку бери. Знаешь, какая она в хлебном мякише выходит? Чистое загляденье. Вкуснотища! Бальзам для души!

На грудь мне плюхнулся поднос, полный яств. Пахнет вполне съедобно, вот только стоит ли принимать подношения от духов? Их верность семье не проверена, и не скована клятвой.

- Ешь, говорю.

- Носом он вертеть будет! Али не вкусно тебе, ящер бесстыжий?

- За что вы оказали мне честь угощения?

- Сытый мужик завсегда сговорчивее, - щурится призрачный старик.

- Помолчи уже. Видишь, боится, что отравлено. Ешь и не бойся, дурного не сделаю. И так все припасы твои разобрала. Хотела бы, в замке к утру никто бы из живых не проснулся.

- Благодарю, - против такого довода не попрешь. Да и не пахнет от духа лукавством. Впрочем, от них вообще ничем не пахнет, на то ведь и духи.

Накалываю на необычную вилку мякоть сиреневатого гриба, кусок хрустящего овоща, подношу неспешно ко рту. Ядом, и вправду, не пахнет. Вкус изумительно гармонично подобран. Вкус и текстура. Мой повар так не умеет. Грибок холодит рот, картофель, напротив, греет. Мясо плотное и отдает сразу сотней приправ. Удивительно хорошо получилось. Я искушен в наслаждении вкусами. Эти блюда вызывают только восторг.

- Смотри-ка, сощурился от удовольствия.

- Погоди, что будет, когда укропчик простоится. Моченых яблок ещё подам через недельку-другую.

- Корову б нормальную завести. Что эти монстры, все в мехах бродят. Есть там вымя-то, иль нет, ничего не понятно. Овинник под яслями прячется. Веники для коз не накошены. Да и коз-то нет. Непорядок, хозяин. Куда такое годится? Детям молоко нужно.

- Устрою, - согласно киваю головой я, - Каким детям? - распахиваю глаза уже куда шире.

- Вашим, - кивает мне домовая.

- Или вы тут всю ночь в шашки играли под одеялом? - округляет глаза домовой дух.

- Ни во что мы не играли, - подтягиваю я выше одеяло.

- Смотрите-ка! Покраснел как красна девица! - упирает руки в бока женщина, - Бесстыдник, как есть! Или уже совесть очнулась? Джинны твои чуть двери не вынесли, как крики с оранжереи услыхали.

- С купальни, бассейн у них там.

- Не важно! Уж мы ентих джиннов держали! А все бесполезно, сон пришлось навести.

- Некоторых ещё и придушить в ихних лампах, чтоб без спросу в хозяйскую жизнь не лезли.

- Напакостил, так умей ответить, гадюкин! Весь замок переполошил! Что теперь о Наденьке люди подумают? А все остальные? Огр твой чуть с крыши не навернулся, все хотел к вам через трубу каминную влезть. Насилу согнали! Все же не дворовая кошка, потяжелее будет, - сверлит меня глазами домовиха.

- Мои нелюди живы?

- Чё им сделается-то? Кровать, смотрю, надо до ума довести. Ножки косые, матрас весь скрипит. Этажом ниже посыпалась штукатурка. Служанки думали, ты сюда жеребца притащил, чтобы легче было погубить фею. Нет, ну в чем-то они правы, конечно. Потолок я уже подновил. На свой лад. Под штукатуркой-то что оказалось? Картины и фрески! Роспись, стало быть. Моднявая. Я все лишнее сковырнул, чтоб любоваться.

- Ясно. Что-то ещё?

- Он спрашивает, гадий сын!

- Не обижай мальчика. На какую дату свадьба назначена? Я духов поздравить хочу. Надо ж ещё открыток наворо...найти.

- Как уговорю истинную, так и отпразднуем это благостное событие, - лицо домовихи озарилось улыбкой. Ледяная рука прошлась по моим волосам.

- Ну вот и молодец. А то, что гад крылатый, и не страшно. В этом обличии смотришься вполне симпатично. Бывает куда как хуже. Пошла я. Мундир же ещё надо отчистить. Полы вымести. Горничных погонять. Мало работают, распустились.

- Чей мундир?

- Ну не мой же! Как откушаешь, приноси поднос на кухню. Я кекс испекла. С теми фруктами, которые не подожрал ещё кот. Прелестное создание! Хоть у кого-то в этом замке есть аппетит!

- Наследника вашего я отправил гулять, пущай свежим воздухом дышит. Лесопедик ему собрал, уж как смог.

- Не ищи, светлость, обручей от бочек. Ни одного не осталось, все старый на радостях в дело пустил.

- Ну, допустим, не только их. В доме ещё много чего бесполезного было. Все прибрал.

Духи исчезли. Наденька спит. Джинны, должно быть, застыли в испуге, придушенные прямо в своих лампах. Наследник катается на обручах от бочек. Замок подвергся набегу и, похоже, разграблен.

Какие мелочи! Я все равно счастлив. Бесспорно счастлив!

Ткнулся носом в обнаженную женскую грудь. Нет, спальню по периметру обязательно стоит посыпать как следует солью, чтоб никто не мешал.

Поцеловал в приоткрытые губы и тут же получил удар кулаком в бровь.

- Что вы себе позволяете? - хлопает глазами любимая.

- Женимся завтра. Все уже решено.

- Прости, мне приснился кошмар. Не сильно ударила? У тебя же будет фингал?

- Мелочи, - сползаю под одеяло, торопливо целуя белоснежную кожу.

- Людовик! Не смей! Мы опоздаем на завтрак!

- Не думаю, - провожу языком по округлому бедру. Уже изнутри, опаляя ее дыханием.

- Почему? Аах!

- Уже опоздали. И к обеду тоже. Можно не торопиться до ужина.

- Ты бессовестный.

- Безусловно. Вся моя. Из лап ни за что не выпущу, - подается на встречу и все равно пытается вести разговор, уступая напору.

- Что ты сказал про свадьбу?

- Завтра мы поженимся. Осталось только разослать приглашения и пошить тебе платье. Какое захочешь, - овладеваю, насаждая свое право практически мужа. Кровать под нами бьётся в припадке всеми четырьмя ножками сразу. Пусть шепчутся слуги, мой замок, наконец, ожил и полон счастья до самых краев.

Царапается, кусается, стонет. Восторг. Дикая фея.

Кто-то пытается взять штурмом дверь нашей спальни. Федор Игнатьич молодец, что услал наследника подальше от замка.

Мысли спутались в голове. Фея обняла крыльями, притянула к себе, откликнулась на мой зов тихим криком.

Глава 45

Марцелла

Любимчик мужа - Сигизмунд. И потом, этот мой сын уже побывал на островах. Если кого-то и брать с собой, то только его. Крепкий, сильный, надёжный, как скала. Бесхитростный, правда. Зато видна порода варвара во всей красе. Повезло, что первенец мальчик. Родилась бы дочь с такой внешностью, осталось бы только колдовать.

Сколько он уже ростом? Метр восемьдесят был ещё в прошлом году. Сейчас выше меня на голову. Да и плечи по ширине почти как у Эрлика. Решено, беру его вместе с собой. Одной соваться на родину варвара мне страшновато. Или они меня попытаются сжечь, как ведьму, или я их испепелю, отбиваясь. Сыночек может разбавить торжество. Н-да. Ну хоть со свекром познакомлюсь. Давно пора.

- Мама, это не я.

- «Не я» что именно?

- Смотря, почему ты так на меня смотришь. Но точно не я.

- Оденься как-нибудь понеприличнее, что ли. Штаны там кожаные, бурдюк из овцы, жилет замшевый. Каску обязательно. У меня была где-то оранжевая строительная. Рога к ней приколдуй, цвет на полное твое усмотрение. А я пойду, поищу платье юной пейзанки.

- Мать, ты чего? - вскинулся Серж.

- Я же говорил, что мы ее доведём, - сощурился Миша, - Повезло ещё, что только сейчас. Хотя, сумасшедшая Черная ведьма это всегда опасно.

- Папе пока говорить ничего не будем. Он давно догадывается, что мама не того! - начал плести руны щита Сигизмунд. Опасливый мальчик, но не умный. Неужели они втроём думают меня удержать своей магией? Вон и Серж что-то там в пальцах крутит. Микаэль за сонным зельем полез.

- Цыц! Довели, но ещё не настолько. Мы с Гошей отправляемся на острова. Хочу познакомиться со свекром. Магический поединок организуем позже.

- Точно рехнулась, - протянул Серж.

- Не факт, - откликнулся Гоша.

- Зачем? - Миша все-таки самый умный из них, - Ты думаешь, отец туда собрался? Хочешь заранее все разведать, а Сигизмунда берешь как главное достояние нашей семьи? Вдруг оценят? Бери лучше шкуры, мех там дорогой и оружие. Мы на глаза никому не показывались, но многое видели.

- Там опасно?

- Не думаю. Но отца там не ждут. И дяде Эмилю тоже не будут рады. Уж нам всем и подавно.

- Миша, ты тоже считаешь, что папа собрался именно туда?

- Два драккара уже почти собраны, осталось только навесить на них паруса. Нас он с собой не берет. Гарнизон и все его люди остаются здесь. В матросы нанят сброд, крепкие парни, но морское дело не знают.

- Пушки тоже готовы. Я обнаружил двенадцать, - поднял на меня глаза Серёжа.

- Одежда для папы пошита, как принято на островах. Эмиль заказал себе новый доспех из кожи. Мне папа ничего не рассказывает.

- Ясно. Значит, собрался и мне ничего не сказал. Бессовестный. Он вообще подумал о нас? Тиран и изверг! Если с ним что случится... Ну, варвар! Ещё и Эмиль туда же. От него я не ожидала подобного, честно скажу. Сигизмунд, почему ты ещё не готов?

- Потому что мы отправляемся все вместе, мама, - абсолютно спокойно заявил мне Сережа.

- И я тоже, - доченька, вот же хитрая бестия, скинула с себя морок и отлепилась от стены.

- Дети! Это не прогулка. Там довольно опасно. Эрлика ваш дедушка проклял, меня там тем более не рады будут видеть. На северных островах слишком много предубеждений насчёт ведьм и вроде бы колдунов. Если я попаду на костер, это ещё не так страшно. Крылья обновлю, ничего. Малышке восходить на огонь ещё рано, думаю, с этим все согласятся. Если у моей дочери сейчас вырастут крылья, это ни к чему хорошему не приведет. Инициацию Мелисса пройдет позже. Вам же троим гореть точно не безопасно. У мальчиков крылья не вырастут. Вы просто обожжетесь и все. Лечи вас потом.

- Мы отправляемся в четвертом, - кивнул Микаэль, - и ты нас уже не удержишь.

- А я? Я тоже хочу!

- Малявку запрем дома, - оскалился Миша.

- В подвале, - добавил Сережа.

- Чтоб она там разобрала все пыточные орудия по винтику? Ну уж нет. Мама, скажи им. Я обещал показать ребятам твое подземелье! - выступил против Гоша.

- Нет.

- И потом, если мы впятером смогли легко выстоять против Короля Черного леса, чего нам боятся на варварских островах?

- Сережа, ты забыл, зачем мы это затеяли? Напоминаю. Нам надо произвести там такое впечатление на всех, чтобы к вашему папочке никто не посмел сунуться.

- Подкуп и угрозы? Идёт, - кивнул Миша, - Подожди нас здесь. Мы с братьями сейчас же принесем откуп. Мехов у нас достаточно. Я ещё возьму шкуру морского змея. Где-то была. Почти даже целая.

- Я к Эрхану в оружейную. Думаю, там есть чем поживиться. Десяток арбалетов с болтами к ним, пара мечей, ещё что-то по мелочи, - поднялся Сигизмунд.

- Наденем академические костюмы для боёв с нечистью. Год назад у нас была практика, если ты помнишь, мама.

- Помню. Ещё как помню! Чуть не поседела всеми перьями, пока вы ту практику проходили! Вы в те костюмы не влезете, выросли.

- Они довольно свободные и произведут неизгладимое впечатление на родственников, не сомневайся. Платье оставь это. Тебе очень идёт.

- Чёрное?

- Именно, мама. Улизнешь без нас, не рассчитывай на то, что мы тебя будем слушаться. Малявке выбери похожее платье, окей?

Дочка сильнее надула губы. Из моих детей дар у нее намечается самый сильный. Пройдет пара лет, и сыновьям будет несдобровать. Ума ещё нет, а ведовской силы и так уже много.

- Выбери любое из своих, зайка.

- Я надену точно такое же! И преподнесу дедушке самый лучший подарок.

- Если уж он проклял твоего отца, то вряд ли обрадуется нам всем.

- Подкуп, интриги, угрозы и лесть действуют всегда безотказно, мама.

Кого я вырастила? Нет, в целом, у меня добрые дети, честные иногда, слабым помогают, учатся хорошо, зверюшек убогих подбирают и тащат домой, друзей уважают. Пока одного из них четверых кто-нибудь не рискнёт обидеть. Вот тут в ход идёт все. И лучше мне об этом не знать и не думать. Благо пока обходилось без жертв. Да и потом, на земле им магию применять строжайше запрещено. Там дети пускают в ход только интриги. А здесь, в академии, бывают ученики и похлеще. Мои, хотя бы, только тьмой пользуются. Огонь и воду в дело не пускают. Уже хорошо.

Нервничаю. Не хочу ссориться с мужем. Но и пускать его туда одного глупость несусветная. Он ведь даже не маг! Пророк и только. Ну что он сделает, если на него нападут всей толпой? Или с обрыва скинут? Да мало ли что там может случиться. Нет уж. Самоубиться Эрлику я точно не дам. Да и Эмилем рисковать не готова.

Надя

Захлебываюсь в тайфуне огненной страсти. Интересно, с драконом так всегда будет? И при том, Людовик удивительно нежен. Сам отнес меня на руках в купальню. Помог окунуться, проследил, чтобы не утонула.

Наслаждаюсь этой невероятной заботой и никак не могу оторвать взгляда от подтянутой роскошной фигуры. Все мышцы очерчены и играют под кожей у меня на глазах. А как заразительно он улыбается? Как бережно разбирает пряди моих намокших волос.

- Посиди здесь немного, я тоже хочу окунуться, - устроил он меня на мягкой банкетке, предварительно завернув в пушистое полотенце.

Фигура идеального любовника статуей замерла на краю купальни. Неуловимое глазом движение, и он нырнул в воду, едва успев оттолкнуться, как мне показалось. Я затаилась, рассматривая его силуэт в прозрачной воде. Плывет, словно рыба и так же блестит. Вынырнул у противоположного берега. Мокрый, в каплях воды, широко улыбнулся. Славный и безопасный. Такой мужчина не посмеет мне навредить. Но запереть может. Из ревности.

Упёрся ладонями о каменный край чаши, подтянулся и направился обратно ко мне, лавируя между пальмами. Гибкий, стройный. И какие же у него всё-таки плечи. Широченные!

- Не замёрзла? - сомкнул он полотенце на моей груди.

- Ни капли. Какие у тебя на сегодня планы?

- Завтра состоится наша свадьба. Я хотел пригласить друзей. Разослать им магические маячки. С Земли ждать гостей? Ты позовешь подруг? - последнее слово он произнес с легчайшим нажимом.

- Нет.

- Быть может, родных?

- Я поссорилась с ними из-за своего развода.

- Не страшно. Можно будет разослать им подарки, если захочешь.

- Я бы хотела прогуляться по окрестностям. Тут есть города? Рынки, лавки, какие-то развлечения?

- Все есть. Только скажи, чего тебе именно не хватает для счастья, все купят и принесут, - поцеловал он меня в макушку.

- Я хочу ближе познакомиться с этим местом. Увидеть его своими глазами. Завести знакомых.

- Сегодня мы уже не успеем все обойти. Но, если хочешь, можем облететь окрестности замка. Я обернусь, а ты сядешь сверху. Полетим, куда пожелаешь, любимая.

- Я могу и сама.

- Фейские крылья устают гораздо быстрее драконьих. Я сам тебя прокачу. Только сначала пообедаем. И проведаем Джошуа. Мне любопытно посмотреть,чем занят мой сын.

- Наш сын, - поправила я любимого и потерялась щекой о его. Барон ловко подхватил меня на руки, занёс в спальню, усадил на стол. Принес откуда-то небольшую расчёску.

- Я сама.

- Ну уж нет, это артефакт. Она и высушит волосы, и прическу поможет соорудить.

Сооружает прическу при помощи магии, будто с куклой играет. С драгоценной фарфоровой куклой. И я, наконец-то, сполна наслаждаюсь этим. Даю себе право довериться огромным и сильным рукам. Людовик подал мне вчерашнее платье, помог справиться со всеми шнуровками. Сам моментально оделся в белую рубашку и роскошный сюртук, вмиг стал чужим и пугающим. Опасным, не тем, с кем я провела ночь. Другим. И вновь я начинаю бояться оказаться здесь взаперти.

- Ты прекрасна, любимая. Мог бы, прикрыл бы тебя от всех вуалью.

- И запер здесь в спальне.

- Феи чахнут в плену. Даже если он зовётся любовью, - поцеловал он меня в шею, обнял, прижался всем телом и отстранился, стоило только податься навстречу.

- Нельзя. Сначала надо тебя покормить.

- Ты же говорил, что я потолстела?

- Прости, но я солгал, чтобы сделать тебе приятное. Ты все ещё тощая, как весенняя лань. И бледная. Нет, так не пойдет. Надо как следует кушать. Я спрошу у Эмиля рецепты всех самых лучших земных блюд и деликатесов.

- Мария Федоровна отлично готовит. И твой повар тоже. Погоди, ты что, решил меня откормить?

- Я был бы счастлив, прибавь ты чуточку веса, мое счастье. Чем тяжелее изумруд, чем больше в нем карат, тем больше он ценится.

- Ты сейчас шутишь?

- Вовсе нет. Идём, дорогая. Мы опаздываем на обед. Потом будет полдник, и на него мы тоже обязательно опоздаем. Ужин. Вовремя на него приходить нет никакого смысла. Я уловил чуть традиции. Любая фея обязана суетиться, чтоб с крыльев осыпался излишек пыльцы. Все будет именно так, как для тебя лучше, - магией он распахнул дверь в коридор.

Бледные джинны стоят всей толпой вдоль стены. У многих в руках зажаты их лампы.

- Господииин... - рокочут они. Алсан и вовсе заглянул в комнату.

- Где ваша лошадь, господин?

- В твоей лампе!

- Она бы туда не влезла, - с сомнением он покрутил в руках свою драгоценность.

- Любопытство - порок! Всех сошлю на войну!

- С вами хоть куда, господин.

- Под руководством мужа Темнейшей захватите два надела в предгорьях. Зест и Вест.

- Разве они имеют ценность?

- Мои друзья решили размяться в бою.

- Те наделы сдадутся без боя первому, кто ступит на них с мечами в руках.

- Сделайте так, чтоб друзья насладились кровавым зрелищем. Сотворите миражи. Иллюзии. Фантомов пустите. Пусть рушатся стены и пылают посевные поля.

- В тех наделах все земли пустуют.

- Я обязан варвару Эрлику и темному эльфу Эмилю слишком многим. Они должны получить наслаждение в бою.

- Как прикажете, господин.

Бессмысленный разговор. Битвы, наделы. При чем здесь муж Марцеллы? И тем более элегантный и утонченный Эмиль? Неужели эти мужчины могли собраться в военный поход? Может быть, здесь так принято? Наверняка.

Взлохмаченный, грязный с ног до головы сын попался нам на лестнице. В прямом смысле слова попался. Людовику пришлось ухватить негодника за плечо, он порывался сбежать.

- На кого ты похож? - слышу я громкий шепот, - Твой вид – оскорбление для любой женщины, и тем более феи. Джошуа, как ты мог?

- Папа, мы катались наперегонки в бочках с кухонными мальчишками. Это Федор Игнатьич подсказал нам такое увлекательное времяпрепровождение. Велел носа не показывать в замке, пока вы с мамой не спуститесь вниз. Ты же не сердишься?

- Я рад тем, что ты был увлечен игрой. Но, быть может, стоило отмыться, привести себя в надлежащий вид?

- Мой зверь проголодался. Я не смог отказать себе в полднике. Кстати, обед уже подали?

- Быть может. Будь так любезен...

- Идёмте есть на кухню, чтобы не смущать слуг видом нашего мальчика. Ты же не против, любимый?

- Нет, конечно. Даже напротив. Н-да.

Уютная кухня, где все полки заполнены до отказа пузатыми банками. Слуги отосланы. Я сама накрываю на стол для семьи. С Людовика мигом слетела вся спесь. Марию Федоровна он слегка опасается.

Стол заполняют все более странные блюда. Похоже, что домовиха не знает, каким изыском нас удивить. Расстегаи, кулебяки, печеные яблоки подпирают изыски высокой кухни. Джошуа хватает все, до чего может дотянуться, и моментально проглатывает.

- Надя, я должен извиниться за поведение сына. Первый оборот, тем более такой поздний, это он наложил отпечаток. Так бывает. Великие боги, Джошуа! Возьми хотя бы нож в руки!

- Зверь очень голоден, папа. А я хочу ещё полетать сегодня.

- Что значит ещё?

- Я тренировался немного. Сразу после катания на лесопеде. Лететь вперёд носом без крыльев немного утомительно. Вот я и решил обернуться.

- Надя, это пройдет. Со временем. Обязательно.

- Все хорошо. Кстати, ты хотел меня покатать на себе. Я не настаиваю, просто напоминаю. Возьмём с собой сына, облетим земли, заглянем в какой-нибудь город. Ты готов?

- Только не высоко. Мальчик может упасть! Испугаться, закрутиться в потоке воздуха. Там кругом горы.

- Я уже падал, папа. Это не страшно, - ухватил ребенок в ладони огромную кулебяку и с наслаждением от нее откусил.

- Возьми вилку.

- Это пирожок. Его руками едят. Меня гувернер так учил.

- Отцепись от ребенка! - двинулась к столу домовая, уперев руки в бока, - Пусть кушает, как ему надо. Итак кожа да кости. Ешь, деточка. Есть ещё запеканочка. И компотик. Будешь?

- Угум.

- Вот и славно. Сейчас пододвину. А змей пусть профитроли жует, раз такой умный. Они с икрой. Для ума, говорят, очень полезно. Наденька, тебе грудиночки подрезать? Или рыбки подать? Только что из печи. Томленая в яблоках.

Глава 46

Марцелла

Довольно забавно, но меня, и вправду, охватывает мандраж. Казалось бы, великая Черная ведьма, да ещё и с такими детьми. Чего мне бояться? Кто посмеет напасть на нас пятерых?

Стыдиться мне тем более нечего. Кровь мою ведовскую не суждено отлить, и дар, что клокочет в ней, неотделим от моей сути. Если суть моя не понравится свекру, что ж, его дело. Да, ведьма, да черная, да, все дети Эрлика одарены. Тут уже ничего не поделать. И если свекор не соизволит с этим смириться, то моей вины тут не будет.

И все же я надеюсь произвести на родню мужа хоть сколько-нибудь хорошее впечатление. Самой смешно. Все сыновья нарядились в облегченные доспехи, испытанные не раз в боях с нечистью. На поясах у них острые заговоренные кортики, украшенные камнями. Мечи черным магам носить при себе нет никакого смысла, дар и так слишком велик. И только железная воля способна его удержать. Не дать мальчишкам сотворить безумие, упиться собственной властью над миром. Порой мне становится страшно, стоит лишь осознать, на что эти трое способны. Мужу не говорю, но вскоре откроется новая дверь Портального дома, новый неизведанный мир распахнется для моих детей, чтобы там они могли себя испытать. Не знаю точно, каким именно он будет. Но мне ясно, что в нем моим детям суждено повзрослеть, осознать свою силу. Думаю, это будет не просто, но и незабываемо. Сквозь створ дверец я видела дворцы, рыцарей, замки...

Дочь надела чёрное платье, точь-в-точь как мое. Длинное и достаточно скромное.

Мальчишки держат перед собой щедрые дары. Все точно так, как договаривались. Сигизмунд, правда, ещё и бочонок где-то добыл. Что в нем, не говорит. Надеюсь, хотя бы не порох. Если мой свекор подорвется до встречи со своим сыном, боюсь Эрлик расстроится.

- Я открываю портал, - шагнул вперёд Серж, заметив мое замешательство.

Один за другим мы прошли сквозь дымку и очутились посреди леса.

Низкие сосны, солнце, пляшущее лучиками в облаках, камни и единственная тропка, ведущая вниз с косогора.

- Это окраина поселения, - отрапортовал сын, - Правда, тут очень красиво? Мы хотели показать это местечко тебе.

- Спасибо.

- Нам туда, - махнул рукой Микаэль. И снова меня пробирает дрожь.

Дует свежий ветерок с моря, прозрачный лес шумит, тянет к нам кривые янтарные ветви. Белки шныряют практически под ногами. Тонкой струйкой в лесной аромат вплетается дымок очага.

Здесь, и вправду, очень красиво, наверняка Эрлик скучает по дому, хоть и не говорит ничего толком.

Дети задорно препираются у меня за спиной.

- Не надо было брать шкуру змея. Тяжёлая как незнамо что. Ты бы ещё дальше портал вывел!

- Белоручка. Тебя никто не заставляет нести шкуру в руках. Держи ее на весу магией и все!

- Боюсь, местные не оценят. Лучше уж так.

- Можно подумать, арбалеты ничего не весят.

- Подпространство на что? Лично я несу свой подарочек там.

- Самая умная?

- А вы все ещё сомневаетесь? Ау!

Тропка спускается вниз, уже видно их поселение. Каменные дома льнут к земле в ожидании зимних штормов, их гладкие крыши отливают лазурью. Вдалеке виднеется полоска холодного моря и драккары, стоящие на берегу.

Если бы в юности Эрлик не сжёг точно такой же, отец бы его не проклял, и судьба варвара сложилась бы совершенно иначе. Мы бы не встретились никогда. Он бы никогда не покинул родных берегов, не был бы предан, наверняка не попал бы в рабство. Женился бы здесь на дородной девице, которая нравилась бы не только ему, но ещё и свекру. Быть может, давно бы утонул где-то здесь. Или погиб в битве.

Неужели всем моим безграничным счастьем я обязана вот точно такой же лодке? Точнее, ее уголькам. Ведь не сожги он драккар, и дети бы мои не родились. Ужас какой. Не хочу даже думать! Эрлик только мой! И зачем он собрался навестить острова? Может, кроме отца здесь есть кто-то, кого бы он тоже хотел увидеть?

Ветер налетел, отшвырнул назад волосы, откинул в сторону все сомнения. У нас все хорошо. И так будет всегда. Иначе быть просто не может.

Варвары заметили незваных гостей. Смотрят в нашу сторону, тычут пальцами. Все новые и новые люди собираются на площади между домов. Женщины в простых длинных платьях, мужчины в рубахах.

- Мы пришли навестить родных! - кричит Сигизмунд.

Варвары замерли. Кажется, о наличии таких родственников никто из собравшихся не подозревал. Вон и мечи к поясам цепляют. Костерок разожгли посередине площадки. Готовятся к встрече как могут.

- Мы рады друзьям! - кричат нам. Угу. Прямо вижу неописуемые гримасы счастья на их лицах.

Эрлик! Мамочки! Попались!

- Это не папа. Это его, кажется, брат, - шепчет мне кто-то из сыновей.

- Я так и подумала.

Площадка перед домами вся заросла плотным мхом, будто ковром изумрудного бархата. Я замерла на самой границе поселения, не зная, к чему готовиться дальше.

Медленно, с явной опаской, к нам движутся несколько громадных мужчин. Габариты Эрлика на их фоне меркнут. Их бороды заплетены в косы.

- Чей дом сегодня встречает сына? - вгляделся он в лицо Сигизмунда, - Неужели дом Лохана.

- Тут вот в чем дело, - запинаясь, начинаю отвечать я.

- Мы все дети Эрлика. Черная ведьма произвела нас на свет, - Басит за спиной сыночек, - Пришли навестить наших родных. Глаза всех троих варваров округляются до размеров небольших блюдец. Наконец, первый из них берет себя в руки.

- Старый Лохан будет рад встрече, - пристально смотрит мужчина на моих детей. Уф. Или не уф? Иначе зачем они костер запалили? - Приглашаю вас за собой. Я проведу к дому.

- Спасибо, - улыбаюсь я искренне. Мужчина лишь пожимает плечами.

Под удивлёнными взглядами толпы нас ведут к огромному дому. Ну хоть камнями никто не бросил, уже хорошо. Я на такой прием и не надеялась даже.

- Лохан! Старый мудрый Лохан, боги решили щедро одарить тебя сегодня! Четверых внуков привели они на порог твоего дома. С ними их мать и весь скарб, что удалось принести!

Невысокая дверь громоподобно ударила по стене. Наружу, чуть согнувшись под притолокой, вышагнул старик. Седая борода, черты Эрлика, широкие плечи. Во всем видна стать и порода моего мужа. Серые глаза смотрят на нас ясно и мудро.

Сыновья, не сговариваясь, кладут на землю перед дедом свои подарки. Шкуры вызывают удивление толпы. Сергей подбрасывает в воздух каждую, перед тем как разложить на мху. Следом опускается гора арбалетов и десяток мечей. Последней расстилается шкура морского змея.

- Богатые дары. Этого зверя добыл Эрлик? - острый взгляд старика скользит по толпе, заглядывает за угол каждого дома, рыщет на склоне. Гаснет надежда у него на лице, подбираются в тонкую линию губы.

- Мы втроём его извели, - улыбается Сигизмунд.

- Добрых внуков подарил Эрлик. Вам будут здесь рады.

Малышка запоздало раскрывает карман подпространства и под вздох толпы достает оттуда при помощи магии огромный копчёный окорок. Рядом с ним Сигизмунд грохает своим бочонком о землю.

- Я сама приготовила для вас это блюдо, - бессовестно лжет дочка.

- Дочка всегда урождается в мать, - улыбается Лохан и поднимает глаза на меня, - Некоторые дети охотно идут по прямому пути, который указывает им отец. Другие страшатся широкой дороги и идут по кромке леса к намеченным целям. Третьи, как Эрлик, выбирают самый трудный путь, что запрещен и опасен. На нем не встретишь ни соперников, ни друзей. Эти дети достигают великих целей самыми первыми. Эрлик был храбрым и сильным воином. Пусть наши разногласия и мое проклятие унесет ветер. Я рад, что его вдова решила привести сюда моих внуков. Дом на окраине пустует. К вечеру его помогут прибрать, натаскают дров и воды. Поставят мебель.

- Мой муж жив, - вклиниваюсь я в странную речь.

- Тогда где же он? Ты, должно быть, сошла с ума с горя, ведовка. Женщины напоят тебя травяным чаем. Время унесет боль потери.

- Папа достраивает драккар. Он задержался немного.

- Это правда? - с надеждой смотрит Лохан в глаза Сержа.

- Абсолютная. Маме не терпелось познакомиться с вами первой.

- Но как же вы попали сюда. Магия?

- Я открыл портал.

- Молодец. Ты, выходит, колдун? И все остальные тоже одарены? Черная кровь всегда одерживает победу. Эрлик поступил правильно, выбрав себе такую жену. Дети, наделённые магией, крепче других. Их путь легче.

- Папа тоже одарен, он пророк, - вступает в разговор Сигизмунд.

- У нас говорят, слышит то, что шепчет море и ветер. Этим даром многие обладают на островах.

Лохан наклоняется к нашим дарам, щупает обветренными пальцами меха, задумчиво гладит рукоять арбалета, с восхищением всматривается в морду морского змея.

- Хороши дары. Эйлих, Эйр, занесите все ко мне в дом. Бочонок и мясо ставьте на стол. Будем праздновать этот день!

Я только делаю шаг вперёд к дому, как сухая рука цепко берет меня за локоть.

- Не туда. К костру, ведьма. Да не бойся, никто тебя не обидит, общий стол накрыт там. Все праздновать станем, в доме у меня места не хватит. Днём тут безопасно. Это только когда луна выйдет, тролль, бывает, приходит.

- Зря вы это сказали, - покачала я головой.

- Мальчишек испужал?

- Если бы.

- Ну, мам! - пробасил Сигизмунд, - ты же знаешь, что нам на практике не досталось тролля? Можно мы того… прогуляемся? Пожалуйста.

- Дедушка, а в какой стороне живёт тролль? - обезоруживающе улыбнулся Серж.

- Вон там, за горой. До ночи он не появится, не опасайся.

- Крупный? - размял запястье Микаэль.

- Да не то чтобы… Мелковат.

- Жаль, - грохнули дети одновременно.

- Можно нам прогуляться немного по окрестностям, дедушка? Пока стол накрывают? - поклонился старику Микаэль. Вот же паршивец!

- Гуляйте. Что, Эрлик, строгий отец? Без спросу не отпускает? Если бы это кому помогало. Мне вот не помогло.

- Строгий, - поддакнула я, хоть это и ложь. Пусть старик порадуется. Не говорить же ему обо всех детских проказах, пусть ещё поживет.

Серж быстро открыл портал, и все четверо моих деток исчезли. Вот гады! Бросили мать одну! Изверги, я им это припомню.

- И далеко они так? - вскинул брови Лохан.

- Не думаю. Сигизмунд всегда появляется, когда ставят его тарелку на праздничный стол.

- Я тоже верил, что Эрлик вернется, - помотал старик головой, направляясь к столу, - Сначала надеялся, что к дню весеннего схода льдов. Ждал. Думал, появится, всыплю. Потом ждал к осени. Торопился сделать запасов на зиму, чтоб хватило на всех моих сыновей. Хотел дать подзатыльник, вложив в него всю отцовскую любовь. Зимой чуть не застыл, стоя на берегу. До сих пор помню ту первую холодную зиму без старшего своего сына. Потом тоже ждал. Но уже не так, меньше. Все высчитывал года. Сколько минуло, сколько ему сейчас. Знал, что жив, гаденыш! Все мы здесь немного пророки, других море не держит на плаву долго. Верил, что вернётся сюда искать жену себе по сердцу. Но нет.

- Вы же сами его прокляли?

- Сам. Ты бы не прокляла, если бы твои сыновья ушли в море без спросу, когда налетел шторм? Знаешь, как мы их искали? Многие и надежду потеряли увидеть своих живыми. Я один верил. Обходил берег за берегом, остров за островом на драккаре брата. Мой-то детки украли. Взяли без спроса и сожгли, чтоб согреться. Хорошо хоть на это ума хватило.

- А потом?

- Нашел. Думал, выдеру как скотину! Но с гордецами так нельзя. Ждал, что придет к дому, каяться станет. Но это же Эрлик! Он сам себе на уме. Вместо того, чтоб молить о прощении, ушел на торговое судно матросом. И тут я его остановить не смог. От бессилия проклял ещё раз. И потом долго ждал хоть весточки. Как сложилась его жизнь? Есть ли у меня внуки? Построил ли он свой дом или живёт в жалкой лачуге. Как он жил там, у людей?

Что можно ответить этому варвару, чтоб не солгать? Половину из того, что было, сказать не имею права.

- Он обошел почти весь океан.

- Ничего себе! Дело.

- Король подарил ему дом.

- Выходит, большим человеком стал, а отца стыдится? Каким делом он занят?

- Не думаю, что стыдится. У Эрлика свой порт, бригантина, ещё пара судов, теперь вот драккары.

- Молодец. Я рад, что ты сюда добралась. Садись за стол, пировать будем. Зря он свою семью в строгости держит.

- Все у нас хорошо.

- Хорошо. Как же. Ни бус на тебе нет, ни золота, ни серебра. Платье и то чёрное, без цветных лент и узоров. Сыновья разрешения спрашивают, чтоб прогуляться по берегу, дочка готовит разносолы, хоть ещё малышка совсем. Пусть только Эрлик явится ко мне, всыплю сразу за все годы с надбавкой. Сил хватит, не сомневайся. Чтоб знал, как жену надо ценить.

Гости за столом затаились, вслушиваются в нашу с Лоханом беседу. Женщины принарядились и спешат уставить стол разносолами. Овощей почти нет, зато горами возвышаются янтарные ягоды морошки. Рыбы принесли на любой вкус, мясо самое разное. Передо мной поставили глубокую деревянную миску, в которую Лохан, выбирая, кладет куски с каждого блюда.

- Ну, что, проверим, права ли ты, невестка? - грохнули рядом со мной ещё одной миской.

- Права в чем?

- В том, что мои внуки явятся на стук посуды.

- Проверим, - улыбаюсь я. Если тролль тут только один, то много времени, чтобы разобраться с чудовищем, у деток не займет. Все же в академии на боевом факультете хорошо учат. Не зря же, я им плачу столько лет!

Как только на стол опустилась последняя миска, предназначенная моим сыновьям, за спиной у меня появилось столь знакомое сияние.

- Пахнет едой!

- Тролль был только один и очень быстро закончился.

- Дедушка, а больше здесь нету тролличьих норок? - нежным голоском спросила моя лапочка дочка. Ей-то зачем?

- Ложь хороша, только когда дело касается сказок, - встал и развернулся к детям Лохан. Я решила, что мне поворачиваться совершенно не обязательно.

- Мы не лжем, - холодно возразил Серж, - Мама, позволь мы принесем добычу сюда.

- Дохлый тролль испортит мне аппетит.

- Он закаменеет на солнце.

- Спрашивайте разрешения у дедушки, - когда мы уже начнём есть. Я вот морошки очень хочу.

- Можно? Чтоб вы могли убедиться.

- Можно. Но только не расстраивайте мать. Поставьте на берегу вашу игрушку.

- В любой позе? - опасно хмыкнул Микаэль.

- В любой.

- Вы сами разрешили. Ты слышала, мам? - громыхнул Сигизмунд. Опасливый мальчик. Не хочет волочь дохлого тролля на другое место.

- Слышала. Тут все решает ваш дед.

Дети исчезли в портале. Гости за столом рассмеялась.

- Это такая забава? - обратился ко мне брат Эрлика, - ставить чучело врага?

- Почти. Пусть детки играют, как могут, - опять ведь придется краснеть за их "милые" шалости.

- Пускай, - коснулся еды Лохан, и вмиг застучали по мискам ложки всех остальных, - Вернётся сюда Эрлик, соберёмся все вместе и уничтожим напастье. Тролль не самое страшное...

Старик резко поднялся, указывая рукой на драккары. Ну, да, ребята шалят. Устанавливают на берегу статую тролля. Точнее, пытаются придать магией нужную форму чудовищу, пока тот окончательно не закаменел. Дочка держит стазис, остальные переставляют мощные руки и ноги. Со стороны тролль, и вправду, смотрится как живой. Надеюсь, у деток хватит ума вымыть руки после этой гадости перед тем как садиться за стол.

- Мои внуки добыли тролля? Одни?!

- Вы сами им разрешили, - напомнила я, пододвигая к себе поближе морошку. Волшебная ягода, сладкая!

- Это выйдет доброй шуткой над всеми нашими недругами, - сказал кто-то из мужчин.

- С твоей семьей теперь никто не рискнёт ссориться, Лохан. Все девицы будут сосватаны внукам.

- Серж уже помолвлен с внучкой Короля Темного леса. Хорошая девочка.

Дети вышли из портала гурьбой и тут же бросились есть. Собравшиеся смотрят на них, не мигая.

- Честь и хвала! - произносит Лохан.

- То есть сегодня нас ругать не будут?

- А ещё тролли у вас есть? Ну или умертвия? Гоблины? Может быть, нечисть? Нет? Жаль.

- Дедушка, ничего, что я разграбила тролличью норку?

- Скоро стемнеет, я боюсь, что ваш папа будет сердиться, если мы не вернёмся домой до ночи.

- Эрлик бьёт тебя, ведьма? Мы объясним ему, что так делать нельзя, - кивнули головами братья моего мужа.

- Нет, ну что вы. Эрлик меня очень любит.

- Не бойся. Мы все устроим как надо.

- Кушай доченька, не стесняйся, ты нас не объешь, море большое и рыбы в нем вдоволь, - отодвинул от меня миску с ягодами Лохан и пододвинул ту, в которую сам наложил угощений. Нет, ну я так не играю. Рыбу мне и муж возит, а вот за ягодами надо самой идти на болота, - Такую хрупкую жену как ты нужно беречь. Сыну я сам все разъясню, пусть только явится. Чем вас одарить, дети?

- Найдите, где здесь ещё водятся тролли. Мы на каникулах сами добудем себе подарочки, - хищно улыбнулись все мои детки.

Глава 47

Надя

Черный, бархатный, весь покрытый шипами и такой родной. Людовик в шкуре зверя меня потрясает своей исключительной красотой.

Мордой он подсадил меня себе на спину, ласково прижал шеей. Теперь рядом с ним мне совершенно не страшно.

Распахнулись мощные крылья, и мы вместе поднялись в облака, нырнули вперёд с высокого склона. Земля отсюда кажется вышитым одеялом, ярким и безусловно прекрасным. Ветер хлещет в лицо, разбрасывает по спине волосы. Я раскинула руки чуть в стороны, сами собой за спиной проявились мерцающие бесплотные крылья. Свобода! Небо над головой и под нами, чудо полета, бесконечное счастье. Мой безмерно любимый дракон неторопливо, плавно и мощно вздымает вверх тяжёлые крылья, чтобы так же плавно их опустить.

Джошуа увязался следом за нами, маленький для дракона и ещё немного неловкий. Людовик шипит что-то сердитое сыну, спускается ниже к земле. И мы летим над прекрасным цветущим садом, над полем, по которому перебирают копытами покрытые густым мехом коровы. Впереди горы и солнце, в самой дали виднеется небольшой городок.

Ветер все сильнее толкает меня в спину, словно принуждает взлететь самой. И я подчиняюсь. Раскидываю в стороны руки и покидаю спину своего любимого. Он в небе один, кричит, сердится и делает круги. Потерял драгоценный груз и теперь никак не хочет взять себя в лапы, злюка.

Кружу и возвращаюсь, выскальзывая из драконовых лап. Людовик силится меня поймать, и никак это у него не выходит.

Теперь мы летим втроём бок о бок. Джошуа смешно трепещет своими крыльями рядом со мной. А я то спускаюсь на поле, то взмываю вновь в облака. Этот мир совершенно точно стал мне родным.

На секунду я присела в траве, спряталась, чтобы немного пошалить. В небе кружат две абсолютно черные тени, машут хвостами, переживают. И я тоже поднимаюсь к ним в небо.

До города мы долетели, как мне кажется, чудом. Я все время пыталась отвлечься, уйти от намеченной бароном прямой траектории.

Невысокие домики, ратуша, площадь, сотни лавок. Приятное место. Взгляды всех направлены на меня и двоих моих спутников. Людовик обернулся мгновенно. Сын ненадолго застрял в своей шкуре дракона. Пусть не с первого раза, пусть под недовольное фырчание отца, но ему все уже удалось стать двуногим. Ну и что, у меня тоже далеко не каждый раз выходит убрать крылья. Бывает.

- Не пугай меня так, - заглядывает мне в лицо с мольбой в глазах Людовик, - больше всего в жизни я боюсь тебя потерять, - ласковый шепот, бездна любви скрытая в нем. И мне становится чуточку стыдно за свои проказы там, в небе, и на земле.

- Это было безответственно по отношению к нам, мама.

- Не смей делать маме замечания.

- Кто ругается, тот будет искать меня долго-долго, - вижу испуг в их лицах и поспешно добавляю, - пока не найдет. Но найдет обязательно. Идёмте?

- Что ты желаешь, любимая? Тут продают все для удовлетворения женских прихотей. Платья, нити для шитья, украшения. Все, что пожелаешь. Может быть, тебе хочется сладостей? Только скажи.

- Я хочу просто немного пройтись, осмотреться, выбрать что-то из мелочей.

- Выбирай все, что твоя душа пожелает, - увлекает он меня за собой в ряды лавок.

Солнце искрится в непривычно округлых окнах витрин. Продавцы распахивают двери навстречу, кланяются, предлагают свой лучший товар: платки, ткани, вышивки, кружева. Мне чудится, что здесь можно купить действительно все. Звучат непривычные названия и цены.

- Не твоя забота цена этих безделиц.

- Почему? Я же должна рассчитать, чтоб нам хватило денег. Кстати, а сколько ты с собой взял? И вообще мне неудобно, я потом отдам тебе все.

Барон заливисто хохочет.

- Душа моя, не смей так оскорблять дракона. Кем я буду, если не смогу удовлетворить прихоть своей пары? Тебе понравились эти штучки?

- Да. Вон те кружева будут хорошо смотреться на шторах в нашей спальне. Наверное. Если ты не против, конечно. Я бы ещё выбрала что-то из тех полотен на чехлы для подушек. Но сомневаюсь, какой цвет лучше, может, синий?

- Упакуйте нам все, что есть. Пусть Наденька выбирает в замке, какая ткань ей нравится больше.

- А остальное можно будет вернуть обратно?

- Раздашь служанкам, - берет меня под руку барон и подводит к следующей лавке. Тут все повторяется. Бархатный голос соблазнительно просит о выборе. Посуда, тарелки, вазы и статуэтки. Стоит только приласкать взглядом какой-то предмет, как он тут же покупается. Даже неинтересно.

- Мы точно не разоримся? - и вновь он хохочет.

- Разумеется, нет. Может быть, посмотрим меха?

- Зачем?

- Чтобы сшить шубку для моей хрупкой феи.

Серебристые, золотые, переливающиеся искрами, мягкие. Какие угодно. Мастера сошьют по моей фигуре все, что я пожелаю.

- Людовик, прости, но я устала выбирать, - покаялась я в лавке ювелира.

- Ничего страшного. Тогда позволь, я сам выберу тебе подвенечное платье? Такое,какое надлежит выбрать согласно традиции моих предков.

- Красивое?

- Ты будешь сверкать в нем как самый драгоценный рубин из всех мыслимых, - обезоруживающе целует он меня в губы́ и мне кажется, будто я в них тону. Искушение и соблазн слишком велики, чтобы не сделать уступку.

- Хорошо. Пусть будет такое, как хочешь ты.

- Покорная моей воле, бережливая, своевольная, смелая. Лучшая жена.

Обратно мы возвращались уже куда медленней. Я уселась на спину дракона, устав после прогулки по лавкам. Нет, ну это какое-то свинство, а не покупки. Бери, что хочешь и думать не надо, хватит ли денег, нужны ли мне все эти вещи. Не понравится, отдай служанкам. Никакого удовольствия от покупок. И стыдно вдобавок. Или не стыдно? Барону нравится меня баловать. Значит, это было развлечением для него в большей мере, чем для меня. Вот теперь точно не стыдно. И потом, из тех синих тканей выйдут совершенно чудесные шторы в мою питерскую квартирку. Надо будет только размеры снять. Точно. И лишние кружева я на них пришью. Не сама конечно, сдам в ателье. Или попрошу портных Людовика.

- Спасибо, - провела я рукой по чешуе любимого, - Через неделю, когда мы вернёмся на Землю, я обязательно сниму промеры с окон. Их, кстати, не помешает застеклить. И кровать у меня в квартире только одна. Надо бы что-то купить для Джошуа. Или для нас. Людовик, у тебя хватит денег на две кровати? И ширму. Нет, ширму нельзя, ты слишком громкий. Джошуа оставим спать в бальной зале, а сами поставим диванчик в прихожей, чтоб нас было не слышно. Пока лето, там довольно тепло. Это зимой станет все промерзать.

- Ты решила вернуться на Землю?

- Ну мы же договорились. Две недели будем жить здесь, неделю у меня на Земле. Ладно, только три дня, но каждый месяц обязательно, слышишь?

- Хорошо, любимая. Только я не совсем понял, почему мы будем вынуждены охранять во сне дверь?

- Охранять? В моей квартире всего две комнаты. Бальная зала и прихожая.

- Как интересно. Потанцевал и на выход?

- Почти.

- Прости, любимая, - заложил дракон петлю в воздухе и подхватил сына за плечи. Маленький дракончик устало повис в крупных лапах отца.

Невероятно бережно он приземлился во дворе нашего замка. Удивительно, но я уже считаю это место своим. К нам спешит джинн, кланяется мне и моему жениху, почти мужу. Почтительно, сдержанно, оставаясь чуть в стороне. Людовик приветствует стража кивком головы.

- Иллюзии наведены, господин, джинны ждут. Драккаров не видно.

- Прибудут. Быть может, залюбовались красотами и разбили лагерь на берегу реки. Постарайтесь сделать все так, как надо. Мои друзья должны запомнить славную битву надолго. Особо следите, чтобы с ними ничего не случилось. К ночи прибудут гости на мою свадьбу, - гордость слышна в голосе дракона и не только она, ещё, кажется, лёгкая ревность, - Проводите их сразу в наш храм. На трапезу они не останутся.

- Почему? - подошла я к барону чуть ближе. Джинн стремительно отодвинулся в сторону.

- Такова традиция. Дракон, обретая жену, становится затворником на какое-то время. Пока не сможет унять своих чувств. Я могу растерзать всех, кто покажется мне опасным для благополучия тебя и нашего гнездышка, дорогая.

- Ты шутишь?

- Конечно, шучу, - притягивает Людовик меня к себе, обнимает и гладит, - Скоро наступит ночь, я уже отдал все распоряжения слугам. Ступай в свои комнаты, девушки помогут тебе обрядиться в брачный наряд.

- Можно я пойду с мамой? - фырчит Джошуа, и я торопливо глажу ребенка по голове.

- Нет, нельзя. Это женское дело. Тебя ждут подарки в твоей собственной спальне. Будь осторожней с браслетом, Клаус поможет его надеть. Это наш, родовой, отмеченный гербом.

- Папа? - ахает изумлённо ребенок.

- Я хочу, чтоб все видели, каким чудесным зверем ты стал. Только не распахивай при гостях крыльев, они ещё немного не доросли до приличных размеров. Зато у тебя изумительный хвост.

- Договорились, - устремляется к замку ребенок. Я немного медлю, разрывать объятия совершенно не хочется, тем более первой.

- Встретимся в храме, - улыбается муж, и я ухожу.

В покоях десяток служанок и домовая. При моем появлении смолкают все голоса, девушки опускают головы и только Мария Федоровна улыбается лукаво.

- Идём скорее, что покажу. Гад твой крылатый ещё днём расстарался.

Мы проходим в самую большую из комнат этой части замка. Нет здесь платья. Только зеркало во всю стену.

- Скидывай вещи. Девицы тебя обрядят, сама всё увидишь.

Раздеваюсь и тут же оказываюсь в вихре бережных рук. Мне сплетают прическу, надевают на голову тонкий венец, украшенный драгоценными самоцветами. Белье из тончайших кружев облегает кожу. Чулки, туфельки. Наконец, вносят платье.

Оно кажется нереальным. Узкий корсет, длинный подол, шлейф, который не помещается в комнате. Нет, это не шлейф. Это за моим платьем летит искрящаяся голубоватая дымка.

Само платье сшито из сотен пластин перламутра. Они лёгкие, мягкие на ощупь и светятся, переливаясь.

- Это перья одной очень редкой птицы. Их собирают в горах по одной штуке в самом начале весны, - говорит домовая, помогая одеться.

- Никогда бы не подумала. Красивые птички, наверное?

- Взгляни на себя в зеркало. Такой ты будешь одну единственную ночь в целой жизни. Больше ящер никогда не допустит, чтобы ты надела подобное. А птички смотрятся обыкновенно, как лысые куры, которых из печи только достали.

- Как кто? - поднимаю я глаза на свое отражение и замираю.

Платья нет на мне. Есть только искрящаяся невесомая дымка. Под ней совершенно не видно обнаженного тела, но и изгибов фигуры она не пытается скрыть. Сияние перетекает над кожей, парит и искрится. Я кажусь себе обнаженной, одетой только в драгоценные украшения, и в то же время я совершенно точно одета. Вот же платье на мне!

- Дракон хочет тобой гордиться. Так велит традиция.

- Я не могу в этом выйти! Там будет мой сын!

- Мальчик ничего не заметит, мал ещё. Для него платье станет выглядеть перламутровым, почти обычным, только что очень красивым.

- А остальные гости?

- Остальные увидят.

- Можно я пойду в чем-то другом?

- И давно ты стала стеснительной? Кто в мини юбках домой приходил? Ничего лишнего не видно.

- Но!

- Делай, как будущий муж велит. Он знает, что делает. По крайней мере, я на это очень рассчитываю.

- Почему?

- Потому что за такую жену как ты и на битву вызвать не грех. А джиннов он почти всех куда-то отправил, гадюкин сын! - поправляет домовая мне пряди в высокой причёске. Длинные серьги чуть путаются в волосах.

Девушки вновь склоняют головы, расступаются, образуя живой коридор, и осторожно выводят меня наружу. Здесь темно. Нет людей, нет звуков, смолкли голоса птах. Пахнет железом и серой.

- Вся знать собралась. Все драконы этого мира.

- Мне страшно.

- Так в первый раз замуж выходишь.

- Во второй.

- Не путай меня. То была репетиция, а не брак. Ты вообще все любишь испытывать заранее. Первую брачную ночь и то отрепетировала.

- Мария Федоровна!

- Цыц. Нам вроде туда.

Дорога под ногами застелена пушистым ковром, он брошен прямо на землю. Впереди нас возникает Клаус. Он несет в лапах факел. Дымное пламя лишь немного освещает мой путь.

Впереди каменный зал. Двери распахнуты настежь. Мы подходим ближе, и от стены отделяется тень. Я успеваю лишь взвизгнуть. Крылья тут же распахиваются сзади, предлагая улететь от опасности.

- Невеста, - склоняет голову мой жених и крепко берет меня под руку, будто боится, что я могу убежать. И ведь это, практически, правда.

- Напугал. Уф. Где Джошуа?

- Наш сын уже в храме.

- Там темно, - жмусь я к горячему плечу.

- Доверься мне. Сейчас зажгут факелы.

Мы входим внутрь. Здесь царит темнота. Живая, дышащая, смотрящая на нас янтарными змеиными взглядами. Один за другим зажигаются факелы.

Весь огромный зал полон драконов, и все они смотрят на нас. Зависть, злоба, одобрение, - чувства не скрыть на одетых в броню из шипов мордах.

Людовик надел на себя боевой доспех, лёгкий, как я понимаю.

Сталь нагрудника звенит, задевая за пояс. Сбоку у него висит меч. И мне до ужаса страшно. Оглядываюсь, чтоб взглянуть на лица служанок, на Марию Федоровну, но позади нас никого нет. И двери закрыты. Как же я сейчас до ужаса боюсь.

Медленно мы проходим между гостей, мимо их ощеренных морд. Людовик суров и надменен.

Впереди небольшой постамент и хрустальная чаша на нем.

- Просто опусти ладошку на дно и попытайся ухватить пальцами рыбку. Выловишь, хорошо. Нет, так и не страшно, - тихо говорит муж. К серебристой чаше мы подошли вместе. Она полна синей, непрозрачной воды. О каких рыбках вообще идёт речь?

Барон опускает туда руку первым. Я мельком отмечаю, как ходуном ходят мои дрожащие пальцы. И чтоб скрыть это, опускаю руку в жидкость следом за ним.

Тепло охватывает ладонь, поднимается вверх к запястью. Острые иголочки не больно покалывают кожу.

Никаких рыбок тут нет. Трогаю пальцами стены сосуда, провожу рукой рядом с дном. Нет ничего. Наконец просто делаю круговое движение, будто пытаюсь перемешать жидкость. Боль пронзает все пальцы. Выдергиваю руку скорей из воды.

Гости взревели, глядя на меня неотрывно. Я смотрю на свои пальцы и тоже недоумеваю. Пять разноцветных рыбок вцепились раскрытыми пастями каждая в свой палец. Даже на мизинце одна висит. И в ладонь тоже рыбка вцепилась.

- Сними с меня это! Людовик.

- Сейчас, - вынимает он из воды толстую жирную рыбину и кладет на алтарь. Там же не было такой. Да что рыбина, я и руки Людовика не чувствовала в воде.

- Скорее!

- Не тряси рукой, - тянется он за первой маленькой рыбкой. Уже отцепляя ее говорит всем гостям, - В руку моей жены намертво вцепилась удача, - первая рыбёшка с лёгким звоном опускается на алтарь, - плодородие, - за ней следует и вторая, - богатство, - третья звякнула, - она станет амулетом для нашего рода, - четвертая, - счастье, - опускается на алтарь хрустальная рыбка, - И благополучие нашего надела будет возложено в ее руки. Мне же досталось неимоверное счастье. Жирное и прекрасное.

На руках засветились синим татуировки. И на моей, и на руке Людовика, теперь уже моего мужа.

Гости спешат покинуть храм. Зал быстро пустеет. Остаёмся только мы вдвоем и наш сын. Малыш подходит, тычется мне в живот мордой. Глажу и только тут замечаю браслет, кое-как повязанный на его лапу. Сам по себе очень красивый, вот только бечевка все портит.

- Не налез, - хмурит брови сынок, - Папа был куда меньше в моем возрасте. И дедушка, кажется, тоже. Изгерд сказал, что крылья у меня слишком большие. И они ещё вырастут, папа.

- Будет проще летать. Идёмте в замок, мы опаздываем на праздничный ужин, нужно поторопиться и обязательно вымыть лапы, я помню.

- Руки. А они не вернутся больше, твои гости?

- Нет. Никто не посмеет даже взглянуть на мое сокровище до того дня, когда ты подаришь мне первенца.

- Первенец я! - надулся Джошуа.

- Ты первый в поколении. Это куда важнее. И замок со временем станет твоим. Другим моим детям достанутся иные наделы. Миров много, есть из чего выбрать.

Глава 48

Эрлик

Команда подобралась что надо! В море ни разу никто не бывал, грести не умеют. Зато и моих оплошностей не замечают. Ну, кроме, разве Эмиля.

За столько лет я напрочь разучился управлять этой посудиной. Драккар! Где моя любимая бригантина? То и дело налетаем на камни, река извивается бешеной змеёй. Одну лодку и вовсе пришлось оставить здесь же на берегу, теперь все идём вперёд на одном корыте. Парни машут веслами, Эмиль пытается подавать мне сигналы, я кое-как справляюсь со взбесившимся парусом. Всего одним. Не лодка, а одуревшее корыто!

Со всего маху мы налетаем на отмель. Суденышко скребётся изо всех сил по песку, вмиг парус наполняется ветром, суровый рывок, и мы снова плывём.

Со всех ног, лавируя между гребцами, ко мне движется темный эльф.

- Смотри, если верить карте, то река скоро разделится надвое. Людовик настаивал, чтоб мы шли прямо. Но то, русло, которое уйдет вбок, кажется мне надёжнее.

- Почему? - попытался я в очередной раз направить парус.

- Там русло не так петляет. Ты сможешь как-то свернуть? Кстати, а почему на драккаре вообще нет руля?

- Это древнейшая конструкция судна. Очень надёжная! Держись крепче!

- Я так и подумал. Сворачивай!

- Нужно, чтоб гребцы пересели на левый борт, все!

- Их и так в ту сторону волной смыло!

Нет, ну не так чтоб совсем смыло. Из драккара вообще сложно выпасть наружу. Но парней швырнуло знатно. Половины весел теперь, считай, нет. Сломались.

Какое счастье, что меня здесь никто не увидит из знакомых, как же мне повезло. В кои-то веки выбраться на речную прогулку! И чтоб вот так!

Не знаю, каким чудом нам всем удалось вывернуть в нужное русло. Здесь посудина движется, можно сказать, легко. Уф. И берега реки куда ниже. Не нависают острыми скалами, а стоят почти вровень с водой.

Гребцы, из тех, кому достались уцелевшие весла, лениво полощут их в чистой воде. Эмиль занял место на носу лодки.

Хотел бы я знать, на кой черт Людовик советовал нам идти тем путем. Здесь и дышится легче, и замков по берегам впереди будет вроде не мало. Только выбирай, какой именно захватить. Я готовился, заранее рассматривал местность на карте.

Волны плещутся о борт, парус мне удалось развернуть и закрепить точно так, как надо. Наверное, драккар просто не предназначен для того, чтоб петлять по реке. Там, где я вырос, кругом только море. Течения тоже есть, но их можно обогнуть, или, наоборот, заложить курс таким образом, чтоб вода помогала идти куда нужно. В реке все иначе. Берега здорово мешают, и мели тоже, и камни. Может, обратной дорогой идти по берегу? Дольше, конечно, да и драккар придется оставить. Но все же надёжней, чем плыть в этой скорлупе от ореха. Нет, ну не белка же я в самом-то деле.

- Швартуемся к берегу! К правому, - отдаю команду и стараюсь помочь пристать в нужном мне месте.

Кругом красота! Пологие склоны холмов, зелень листвы, редколесье, разукрашенное всполохами цветов.

Которому из троих своих сыновей я преподнесу захваченный замок с наделом?

Сержу? Нет. У него есть Амелия, особняк в Санкт Петербурге идёт к ней в приданое, да и гости одарили молодых добрыми подарками. Он и сам устроится в жизни. И потом, наш замок, скорее всего, отойдет ему. Или будет подарен на свадьбу.

Микаэлю? Его интересуют только науки. Замок ему ни к чему.

О дочери и говорить пока рано. Со временем она займет место матери, станет Хозяйкой Портального дома. Может быть, до этого выйдет замуж, приобретет богатство через брак. Да и мой поход далеко не последний. Ещё не раз добуду что-нибудь для семьи.

По всему выходит, что замок, который я захвачу, должен по праву принадлежать Сигизмунду. Он так похож на меня. Хозяйственный, смелый, надёжный. Обзаведётся семьёй лет через десять, ему будет приятно растить здесь уже своих сыновей, моих внуков.

- О чем размечтался? - ворвался в мои мысли Эмиль.

- Думаю о будущем своих деток. Кому отдать замок?

- Подели поровну, или пусть сами выбирают между собой. Развязывать ненависть в собственном логове - глупо. Тем более, среди твоих гарпий.

- У меня достойные дети.

- И характеры прелесть. Давно они перестали пытаться друг друга спалить за обедом ?

- Ещё не перестали. Дети на то и дети, чтобы играть.

- Вот только их игрища любого нормального человека и нелюдя повергают в ужас.

- Ты решил поссориться?

- Даю совет другу. Напрасно ты не готов его слышать.

- Твоя дочь тоже отличается чудным нравом.

- И все же ей далеко до твоих юных отпрысков. Магии нет, а значит, и опасности она в себе несёт меньше.

- Дождись того момента, когда Агнес разрешится от бремени. Твоим сыном может стать маг.

- Время есть. И потом, я не намерен ссорить своих детей. Амелия к тому времени, как мой младший сын войдёт в силу, будет уже замужем. Обретёт богатство и власть через своего мужа.

- Моего сына.

- В Серже я всегда был уверен. Он ловкий, умный и хитрый.

- А остальные?!

- Все хороши на свой лад. Пускай сами делят между собой то, что тебе удастся добыть.

- Посмотрим.

- Ты уже решил все отдать любимчику? Сигизмунду? Смотри, остальные обидятся.

- Всех своих детей я люблю поровну.

- Ну-ну.

- Айда на берег. Поднимемся до вершины холма и сразу ворвемся в стены цитадели.

- Предлагаю для начала разведать, как обстоят дела в замке. Мы оба ходим бесшумно. Парней оставим здесь, у берега.

- Будь по-твоему, мой осторожный друг.

- При чем здесь это? Просто разумный. Оставь меч при себе. Арбалеты брать пока, я думаю, рано.

- Если нас поймают, скажем, что купцы, ведём торговлю. Я кошель золота с собой взял.

- Я тоже, не беспокойся.

Проследил, чтоб надёжно пришвартовали к берегу драккар и стал подниматься в гору.

Все здесь дышит первозданной, нетронутой красотой. Огоньками расцвели полевые цветы, взлетают ввысь дикие птицы, из ручья, отряхиваясь, выбирается на берег лось. Нет ни скотины на склонах, ни домашней птицы. Нет здесь и пастухов. Будто бы край этот давно оставили люди.

Эмиль крутит головой по сторонам, всматривается в даль, чуть не пробует ветер на вкус. Да и сам я следую его примеру.

- Здесь нет кругом деревень, дымом и хлевами не тянет, - хмурится темный,

- Может статься, что замок давно разграблен.

- Тогда нам достанутся стены, что тоже не плохо.

- Согласен. Здесь слишком красиво. И зимы, Людовик говорил, не слишком суровы.

- Будем надеяться на лучшее. Нашим детям здесь должно понравиться со временем.

- Быть может. Но впереди много работы, если дела обстоят именно так, как я думаю. Замок не жив без крестьян, без прислуги, без стражей. Скот тоже предстоит сюда завезти. Это долго.

- Ты передумал?

- Просто считаю, во что нам выйдет затея.

Мы поднялись на вершину холма и ахнули. Впереди леса, холмы и поля, река течет прямо, рассекая серебряной лентой этот мир на две половины. По ее берегам возвышаются замки. Один, другой, третий. Прекрасные стены, точеные башни, шпили взлетают в самую синеву неба.

Самый первый из замков, тот, что ближе всего к нам, выстроен из голубоватого камня. Он нависает над водой, будто ищет свое отражение в хрустальной реке.

Не сговариваясь, мы спускаемся с холма вниз. Крутим головами по сторонам, сжав в кулаках рукояти мечей. Каменистая тропа стремительно превращается в некогда мощеную дорогу, теперь поросшую буйной травой.

Вот и ворота. Они настежь распахнуты. Сторожась нападения, входим в замковый двор. Голубые стены разрисованы птицами. Бьёт из земли фонтан. Место кажется нежилым.

Лишь тихонько скрипнула дверца где-то внутри.

- Хозяин! - кричу я, смиряясь заранее со всей бесполезностью своего зова. Разве у этого места может быть хозяином кто-то живой? В этих стенах время остановилось. Цветы и те свесили головки вниз, не смотрят, не озираются по сторонам. Некстати вспомнилась земная сказка про заброшенный замок и ту, что спала вечным сном в своей хрустальной постели.

На сердце становится жутко. Мы здесь одни, не скрипят внутри двери. Витражи из разукрашенного стекла смотрятся мертвыми. Слишком прекрасное место, для того, что бы здесь мог хоть кто-нибудь жить.

- Идут, - шепчет Эмиль. Ему, видимо, тоже здесь неуютно.

Наконец и я начинаю слышать поступь чьих-то шагов. Распахиваются центральные двери. К нам выходит человек, одетый в яркий мундир.

- Зачем пожаловали?

- Замок, - ошалело произношу я, не зная как сообщить о том, что мы собирались сделать. В каждом вдохе ощущая сполна всю чудовищность своего былого намерения.

- Желаете приобрести? - мигом оживляется этот странный мужчина.

- Скажите, а остальные замки тоже того? - запинаясь произносит мой друг, - Пустуют.

- Ну почему сразу пустуют? - подбирается мужчина, - в каждом хоть кто-то живёт. Магией поддерживает порядок, следит, чтоб постройки не ветшали.

- А люди? Челядь? - задаю вопрос уже я.

- Чего нет, того нет. С тех пор как ушли эльфы, замки пустуют все до единого. Но это не беда. Я вот человек военный, в таком быте ничего не смыслю. А заселить земли-то завсегда можно. Сколько даёте за замок с наделами?

- Так это эльфийские земли? - вскинул глаза к небу Эмиль.

- Раньше были эльфийскими, пока те их не бросили. Точнее, пока мы их не завоевали, как считает король.

- По горсти золота за каждый дадим, - решился я предложить смешную цену, -Нам нужно несколько замков. А куда ушли эльфы?

- За море. Вон у меня и письмо от них имеется. Не то им соседство драконов не подошло, не то погода пришлась не по ним, не то пророчество какое-то должно было сбыться. Я так и не понял. В одну ночь собрались, а на рассвете исчезли. Да и пусть их боги им помогают. Сколько замков вам нужно? Два? Три?

- Мне нужен один замок, - решился Эмиль.

- Что если Агнес разродится тройней? Ты же мага к ней ещё не приглашал, чтобы узнать скольких детей носит супруга.

- Не приглашал. Но тройня у эльфов, такого почти никогда не бывает.

- Твоя жена человек, разреши мне об этом напомнить. Возьмём по три замка каждому.

- Если ты не принесешь подарка для дочери, она тебя изжарит упреками и магия не понадобится.

- По четыре? Чтоб поровну?

- И где мы найдем стольких управляющих? Как переправить сюда людей? Скот? Уговорил. Земли здесь плодородные, на таких много кто захочет поселиться.

- Мы берём восемь замков, - всполохом в голове промелькнула мысль о жене. Думаю, она слишком сильно обрадуется такому подарку для наших детей. Как бы не прибила за такие последствия отпуска.

- Восемь? - озарилось улыбкой лицо дворянина, - ждите здесь. Я сейчас же соберу всех своих. Восемь замков! Это такая удачная сделка! Сколько хлопот с наших плеч.

День клонится к ночи. Бумаги подписаны, ключи переданы. От рукопожатий устали пальцы.

- Славная была битва! - ухмыляется темный, - Что женам расскажем? Агнес мне не простит такой покупки.

- Как славно мы бились на подступах к крепостным стенам?

- Против сотни эльфийских воинов?

- Каждый.

- Нам не поверят. Я плохо умею лгать, да и ты тоже.

- Тогда предлагаю сказать, что трофеи были добыты в нелёгком бою на драккаре. Все же мы бились с течением. Подробности битвы опустим из виду под благовидным предлогом, чтоб не пугать наших жен.

- Согласен. Только неплохо было бы в пыли изваляться и разодрать хотя бы одежду. Скажем, что на нас напали. Но мы вдвоем смогли одолеть все неприятности и захватили таким образом всю долину.

- По рукам. Ещё было б неплохо сточить немного кромку мечей.

- Обратно пешком. Драккар бросим здесь.

- Лучше попроси прежнего хозяина замка открыть нам портал. Все же он маг.

- И то дело. Мне хватило на сегодня прогулки под парусами.

Марцелла

Эрлик заявился домой через сутки. Грязный, пыльный, весь в какой-то траве. Меч ободран, кулаки тоже. Лихо его встретили братья. И мне до ужаса становится стыдно. Зачем только мы с детьми навещали те острова? Не появись мы там, мужу наверняка было бы проще договориться с родней.

Сыновья и те смущены, дочь покраснела, и глаза на отца боится поднять. Стыдно до ужаса. Причем всем нам четверым.

- Дорогая! - улыбается муж, - Это была славная битва!

- Вот как?

- Ты сердишься? Прости, но я подумать не мог, что все сложится таким образом.

- Я тоже не думала.

- Прости нас, папа, - встал из-за учебного стола Серж. За ним и все остальные. Глаза потупили вниз, уши полыхают. Не думала, что мои девочки так умеют. И ведь даже искренне.

- Они взорвали мой порт? - округлил глаза Эрлик, - Люди целы?

- Порт на месте. Твои лодочки тоже. Мы там даже не появлялись, па, - насупился ещё больше Сигизмунд, - Тебе крепкую трепку задали? Такую же, как ты нам обещал?

- Мы с Эмилем вышли победителями из этой битвы.

- Ты опять поссорился со всеми ними? Нас там так хорошо приняли.

- С кем? Где вы были?

- Лохан назвал меня дочкой. Ягод в дорогу отсыпал. Он очень хороший, - муж смотрит на меня с нескрываемым недоумением. Провел ногтями по отросшей щетине, склонил голову к плечу.

- Я вернулся с трофеями. Четыре замка с наделами по одному на каждого из моих детей.

- Где ты нашел там замки? Ты что, отобрал у своей семьи дома?!

- Вы моя семья. Другой у меня нет. Я завоевал именно замки. Большие. С башенками.

- У Лохана на доме нет башни. Может быть, папа был в другом месте? - подняли головы дети.

- Так. Откуда вы вообще знаете, как зовут моего отца? И почему никто не рад подаркам?

- Мы рады, папа. Очень. Надеюсь, мой замок поместится на комоде? - подошла к Эрлику дочь.

- Боюсь, что нет. Он несколько больше. Так где вы были? И при чем здесь дом Лохана?

Эрлик ошарашенный и совершенно не добрый. Мне почему-то сразу захотелось спрятаться за спины детей от гнева любимого мужа подальше. За спиной Сержа меня будет почти и не видно.

- Понимаешь ли, папа, - начал издалека Микаэль, - Ты никогда не скрывал от нас своего прошлого. Мы давно знали, что у нас есть экзотический дед.

- Какой?! - ошалел Эрлик ещё больше.

- Ну, необычный. И знали, что он будет не слишком рад тебя видеть. Пару раз мы открывали портал на те острова, предварительно нацепив на себя плотный морок, чтоб нас никто заметить не мог. Ведь там, как ты говорил, колдунов и ведьм не слишком- то любят.

- Пару столетий назад одаренных на моей родине сжигали на кострах. В особенности ведьм. Только не говори, любимая, - произнес Эрлик с нажимом, - что ты потащила детей знакомится с Лоханом! Зная об этом!

- Он был очень любезен, папа. Только хотел надрать тебе ушки. Дедушка подарил нам целого тролля! Огромного. Вместе с норкой. Говорят, он ел людей. Я сделала несколько фото на память. Хочешь их посмотреть? - обезоруживающе улыбнулась доченька.

- Мой отец не мог быть милым! Каким угодно, но только не милым! Он варвар! Его жизнь - море, драккар и топор, зажатый в руках!

- Он очень ждёт тебя, Эрлик. Ждал все эти годы. И нам он действительно обрадовался. Даже предложил дом. С краю их деревеньки.

- И потом, старый мудрый Лохан обещал найти нам парочку троллей на соседних островах, - вступил в разговор Серж, -Так что ты, как хочешь, папа, но каникулы мы проведем там. Я возьму с собой Амелию, думаю, ей там тоже понравится. Дедушка очень хотел познакомиться с моей невестой.

- Вы так шутите, да? Вы, все четверо? Отец проклял меня! Дважды! И было за что!

- Просто подари ему драккар. И закончим на этом вашу ссору. Только объяснять, почему я и дочь носим черные платья, будешь им сам. И морошки мне захвати оттуда побольше. Очень вкусная.

- Спасибо за замок, папа. Он большой? - влез в разговор совершенно не вовремя Сигизмунд.

- Очень. И стоит у реки. Там красиво. Горы, чистый воздух, цветочки колосятся... Марцелла, я от тебя такого не ожидал!

- Тебя перенести сразу на остров? Драккар заброшу потом. Он, кстати, где?

- Остался рядом с замком Людовика. Марцелла, не смей!

- Как скажешь, любимый! - ответила я, честно глядя в глаза варвара, искоса наблюдая за ворожбой своих мальчиков. Раскинули портал прямо под своим папочкой, лишь бы им не влетело сегодня за выходку, - Счастливого пути, любимый!

- Мне кажется, папа разозлился сильнее, чем обычно, - задумчиво произнес Серж.

- Именно поэтому ему нужно было дать время, чтобы остыл. О папе надо заботиться. Скандалы ему только вредят, верно, мам?

- Ты абсолютно права, малышка.

- И все же я бы хотел посмотреть, как именно его встретят. Да и дедушка будет рад повидаться с нами ещё раз. Мам, ты не против?

- Накидывайте морок и отправляемся все вместе. Нехорошо получится, если Эрлик узнает, что мы видели их встречу. Вдруг ему, и вправду, надерут уши? Драккар доставлю потом.

Эрлик

Каменный берег, на котором я меньше всего рассчитывал очутиться. В груди противно щемит сердце. Камни, скалы, родные дома. Шум северного моря у меня за спиной. Варвары жгут повсюду костры, кажется, празднуют чью-то свадьбу. Сколько лет я не был здесь? Кажется, что вся прошлая жизнь встаёт перед глазами, перед тем как ухнуть навечно в серое море. Год свободным матросом на корабле, двенадцать лет рабства, беременность жены, рождение детей. Пока они выросли. Ещё пятнадцать лет. Итого почти тридцать. Зачем вернулся? Кому я здесь буду нужен? Отец точно не рад будет нашей встрече. Братья меня, наверняка, и не помнят. Зря все это затеяла жена. Глупость.

И все же нахожу в себе силы, пусть и не сразу, чтобы выйти к костру. Здесь все стало чужим. Дома вросли в землю. Дети стали взрослыми людьми. И только отца я узнал сразу. Прямая осанка, серые, как наше зимнее море, глаза.

Все вокруг смолкли, глядят на нас. И даже пламя костра как будто пригнулось к земле.

- Вернулся? - спрашивает с вызовом Лохан.

- Как видишь, решился.

- У тебя красивая и мудрая жена. Это редкость. Хорошие дети.

- Знаю. Чью свадьбу празднуете?

- Торжество в честь твоего грядущего возвращения. И победы над троллем твоих сыновей. Добрые варвары у тебя народились. Я не слышал плеска весел о воду. Где твой драккар, сын?

- Он прибудет чуть позже.

- Все в твоей жизни идёт кувырком. Впервые вижу, чтобы приплыл сначала варвар, а потом его судно, - отец делает первый шаг мне на встречу. Великий шаг. Тот, что дарует прощение. Внутри что-то рухнуло. Сам шагаю вперёд, сам сгребаю в объятия строгого старика. Двое варваров накидываются на нас с разных сторон. С трудом узнаю в этих взрослых мужчинах своих младших братьев. Все вчетвером пытаемся скрыть слезы, пряча лица на плечах друг у друга. Толкаемся, со стороны можно решить, что деремся. Будто три лобастых щенка, наконец, смогли сбиться в стаю.

- Дурак ты сын. Никогда не ценил того счастья, что было в руках. Я бы остыл. Простил бы тебя к концу лета. Ты бы знал.

- Зато я получил всё, о чем только мог мечтать. У меня есть Марцелла и дети.

- Счастлив?

- Только теперь, па. Ты не смотри, что она черная ведьма.

- Я и не смотрю. Хорошая жена. Только ты бережешь ее плохо. Я уж думал вдова твоя. Таких сыновей тебе подарила! Такую дочь! И ни одной ленты, ни одной ниточки бус!

- Она их не любит. Носит или штаны, или черные платья.

- Я уже прикупил сундучок для невестки и внучки. Там и платья, и ленты, и бус полно. Вон братья твои расстарались, пошили им шубок из норки. Приедет, одарим. А внукам я приготовил топоры и карту тролличьих нор.

- Сам и уговаривай их это носить!

- Уговорю, уж поверь.

С трудом мы расцепили объятия. Зачем я так долго не возвращался домой? Ведь мог. Или не мог? Может быть, должно было наступить это время? Не знаю.

Вместе мы садимся за стол. Многие норовят подойти ко мне, потрепать по плечу, напомнить свои имена. Многих из собравшихся я и не знаю. Народились, выросли за столько-то лет.

В глубокую миску льется варево из котла. Похлёбка из рыбы пахнет детством и родиной. Простая, немудреная, пресная. Такую никогда не посмеют подать в ресторане. Не увидишь ее и в нашем с Марцеллой доме. В ней ни перца, ни трав, только рыба и соль родного берега. И нет ничего вкуснее на всем белом свете. Хлебаю, пытаясь изо всех сил сдержать слезы, что проступают у меня на глазах.

- Где был сегодня, сын, что видел? - спрашивает отец меня как всегда раньше.

- Баловался. Добыл своим деткам замки, - варвары смолкают и только отец сердито ударяет кулаком по столу.

- Напрасно! Дети сами должны воротить свои судьбы! Иначе ценить того, что падает им в рот, не будут. Ласточки и то перестают совать в клюв своим детям мух, когда те сами могут прокормиться.

- С замками предстоит много возни. Там только стены. Ни людей нет, ни скота, ничего.

- Погоди. За́мки? Не замки́?

- Ага. Говорю же, баловался. Ходил в поход на драккаре с другом. И вот, добыл четыре штуки. Можно мне ещё супа?

- Все у тебя навыворот, сын. Мог бы и дома им на родном берегу построить.

Глава 49

Месяц спустя - Настя

Приличной домашней хозяйки, строгой матери, хорошей жены из меня не получилось. Увы! С этим просто придется смириться. Ребенок разбалован дальше некуда. Носится по всему замку, катается на сомнительных агрегатах, которые без конца клепает ему Федор Игнатьич из всего, что под руку попадется.

В замке починено все, даже то, что не было сломано. Домовик работает без устали. Муж с этим просто смирился и иногда специально что-то ломает. Лишь бы до его кабинета не добрались руки гениального мастера, как он называет сумасшедшего домовика. Джинны меня сторонятся, обходят стороной. Думаю, это муж им приказал, ревнует. По миру обо мне расползались весьма странные слухи. Изредка до меня их доносят служанки, сопровождая робким хихиканьем. Здесь считают, что я недобрая фея. Ночная и очень опасная. Никак не могу понять, с чего они это взяли? И почему здесь принято бояться домовых духов? Ну да, те иногда душат во сне спящих хозяев, чтобы предупредить о грядущем. Но ведь не до конца, верно? Так что можно и не боятся.

Мария Федоровна вообще чистый ангел. С этим даже Клаус согласен. Милый огр теперь часто с ней воркует на кухне. Федор Игнатьич ревнует, злится и подстраивает управляющему всяческие мелкие пакости. То половник заклепает, то конюшенного духа взбудоражит, а то и вовсе подговорит банника добавить во все мыло зеленку. Шутит. Мария Федоровна его, конечно, за это ругает, но не слишком напористо. Ей такое внимание двух мужчин сразу до ужаса льстит. Довольная домовая – полные закрома лакомств, так что я не особенно лезу в их отношения. Пускай шалят, пока это вреда никому не приносит.

Кошик разъелся до невероятных размеров, летать он больше не может, даже если б хотел. Но он и не стремится к полетам, перекатывается из угла в угол кухни, раскормленный на домашнем варенье. Кругленький, лапки торчат в разные стороны, пузо уже не прикрыть даже крыльями.

Чувствую, я и сама скоро стану точно такой же шарообразной. И дело совсем не в еде. Просто... Сначала я не подумала, разум затмила страсть. Потом уже было поздно. Чует мое сердце, через девять месяцев, уже даже меньше, нас ждёт пополнение. На свет родится новый дракон. Или дракониха. Но я все же надеюсь на фею. Перелопатила все книги в огромной замковой библиотеке. О таких связях, как наша, нет ни словечка. Какие могут родится дети от связи дракона и феи, похоже, не знает никто.

Только Мария Федоровна улыбается мне все более ласково, нет-нет, да и пройдется своей теплой шершавой ладонью по волосам. Знает. А, может быть, чувствует. В один из вечеров домовая отозвала меня в кухню.

- Первенец завсегда в отца идёт, второй в мать. Ну а третий половина на половину.

- Куда мне столько детей?!

- Тут уж как сложится, но первенец точно будет дракон, не сомневайся. Муж счастлив твой будет. Когда расскажешь ему?

- Я боюсь...

- Нашла, чего боятся, счастье под сердцем носишь. Скажи, пусть порадуется, крылатый.

Целый день я не решалась подойти к мужу. Вдруг ошиблась? Да и вообще. Ходила из угла в угол по замку, пару раз наткнулась на джиннов. Те сразу же со свистом и лёгким дымком исчезли в своих лампах. Посоветоваться не с кем.

Перетряхнула свою сумочку, ничего толкового не нашла. Хоть бы там завалялся пророк аптечного производства! Как узнать без врача, да или нет? Даже не знаю, на какой ответ я больше надеюсь.

К лекарю, что ли, спуститься в подвалы? Он, говорят, чернокнижник, все знает. Страшновато идти. И узнать о себе правду очень хочется. Все же спущусь. Тем более, Людовик, пока занят у себя в кабинете. Не хочу ему ничего сообщать, пока сама не уверена. Мария Федоровна могла ошибиться.

Сбежала по лестнице с третьего этажа, даже не запыхавшись. Нет, зря я сюда пришла. Беременные же так не ходят. Может, обратно подняться, пока не поздно? Поздно. Стальная дверь отворилась. На пороге алхимической лаборатории возник молодой человек. Вот что я ему скажу?

- Госпожа, чем я могу быть полезен сиятельной?

- МММ? А?

- Чем я могу быть полезен сиятельной?

- Да или нет? Я просто не знаю. Не уверена до конца, - заикаюсь, краснею, ну какая из меня баронесса? Из меня даже замужней дамы не вышло!

- Вом нужен оракул? Я правильно понимаю?

- Мне нужно знать, уже радовать мужа или ещё нет? Вдруг я ошиблась? Или Людовик не обрадуется? Вдруг в его планы не входит ребенок? - клацнула я зубами на последних словах. Нет, ну а с чего я вообще решила, что муж будет рад?

- Вы хотите получить лунную карту рождения малыша? Чтобы доподлинно знать, какими талантами он будет наделён?

- Какого малыша?

- Я говорю о вашем сыне, сиятельная.

- Я сейчас не о Джошуа пришла узнать.

- Я говорю о том сыне, что ещё скрыт под покровами вашего тела. Алый дракон, родится в день лунного затмения. Большего не могу сказать без карты лунного неба.

- Сын? - остолбенела я.

- Мальчик. Прошу вас войти, сиятельная. У себя в подземелье я смогу сообщить куда больше.

Склянки, реторты, горы бумаг, рассованные по стеллажам. Не подземелье, а скорее нора. Одна стена занята картой звёздного неба. Мужчина чертит на ней линии, примеривается к чему-то. Рассказывает судьбы. Даже мою в общих чертах рассказал. Так странно слышать о будущем того, кто ещё не родился. Подвиги, долгая жизнь, озарения...

Людовик ворвался в самый интересный момент. Чернокнижник как раз собирался рассказать, какие именно земли суждено захватить малышу в грядущем. Я уже почти наметила наши будущие владения на карте.

- Измена? Убью! Всех, - выкрикнул барон и разрубил табурет в щепки. Чернокнижник даже не дернулся.

- Фто? - вытощила я изо рта карандаш.

- Сиятельная спустилась ко мне чтобы узнать о своем будущем и будущем вашего сына. Младшего в роду. В ее положении не стоит испытывать слишком сильных чувств. Не желаете ведёрко успокоительного, сиятельный?

- Я подумал, - пошел бледными пятнами муж, - Мне померещились крысы. Вот, одну, кажется, зарубил. Коты изменились. С ними это бывает, наверное.

- Крысы закончились, я полагаю. Вы не желаете узнать даты грядущих событий?

- Каких событий? В моем наделе все спокойно. Никаких других событий я не жду.

- Я полагал, что вам было бы интересно узнать дату рождения вашего младшего сына.

- Младшего? То есть второго? - позеленел Людовик. Не знала, что драконы так быстро умеют менять окраску.

- Полагаю, что да. Второго ребенка во чреве я не углядел. Да и звёзды предполагают рождение только одного мальчика в этот раз.

- В ее чреве? В этой плоскости кто-то мог поместиться? - бесцеремонно показал пальцем на мой стройный животик муж, - Целый дракон? Там?

- Он ещё очень мал. Но обязательно вырастет со временем. Феи носят беременность долго. Целых девять месяцев, как и люди.

Белый муж сполз по стене на пол.

- Ты не рад?

- С драконами так бывает. Ваш супруг слишком испуган, да не услышат этих слов чужие уши. В его мыслях замок уже атакует тысяча-другая врагов с целью украсть у дракона самое ценное. Вас и малыша, сиятельная. Сейчас я полью его водичкой и станет легче.

Поливать Людовика водой не пришлось. Он сам подлетел с пола, подхватил меня на руки, поцеловал. Горячо прижался к животу всем лицом.

- Как я рад, что ты здесь поселился!

- Щекотно!

- Об этом чуде должны узнать все!

- Я думаю, моим родителям тоже придется сообщить. Хоть мы и поссорились.

- Обязательно. Пусть приезжают, прилетают, не знаю, как у вас принято.

- Ну уж нет. Придется нам ехать в Питер.

- Там слишком опасно.

На то, чтоб уговорить мужа навестить моих родных ушел ещё месяц. Весь этот месяц с меня свушали пылинки всем замком. Перед спальней, под окнами, на всех склонах горы без устали дежурят стражи. Кажется, их стало больше. Но ничего, я привыкаю.

И вот, наконец, мы на пороге квартиры моих родителей. Я, муж и наш старший сын. На кнопку звонка нажимать откровенно страшно. Уж слишком резко мама отреагировала на известие о моем разводе, да и папа ее поддержал. Кто знает, как они отреагируют на мой новый брак. Тем более, что я даже не пригласила их на свою свадьбу. И все же я нажимаю на кнопку звонка.

Марцелла

Кутаюсь в звериную шкуру, убаюканная в объятиях любимого мужа. Мех чуточку щекочет, но это даже приятно. Огонь перебирает поленья в камине и от этого особенно хорошо на душе.

Определенно, мы стоим друг друга. Я начудила немного. Заявилась без предупреждения к свекру, но зато все так удачно сложилось, они, наконец, помирились. Старику есть чем гордиться.

Эрлик тоже начудил. Зачем нам столько замков? Дети совершенно не рады. Все, кроме Сигизмунда. Тот один мечтает обладать своим наделом и землями. Микаэль и Серж здраво прикинули, сколько это все потребует хлопот и расходов. Дочка тоже не слишком готова заниматься своими собственными землями. Ну и пусть. Эрлику зато будет чем занять себя, да и я помогу.

Огромная ладонь ложится на спину, отчего я сладко потягиваюсь и выгибаюсь всем телом навстречу долгожданной ласке.

- Скучала?

- Безумно, как и всегда.

- Я тоже, - ласковый, полный предвкушения неги поцелуй и мы сплетаемся воедино. Словно рождённые для того, чтобы стать предназначением друг для друга. Горячо, сладко, неимоверно приятно. Отвечаю и наслаждаюсь сама.

Как же чудесно, что на неделю Лохан забрал к себе всех наших детей. Никто не ворвётся и на помешает. Поцелуи ложатся на уголки губ, Эрлик щедро их дарит.

- Любимая ведьма.

- Бессовестный варвар.

От автора

Матильда . Образ честно украден. Матильда Кшесинская – очень известная роковая красотка предреволюционного Петрограда. К ее ногам склоняли головы венценосные особы и не только они.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49