Новогодние новеллы [Тина Климова] (fb2) читать онлайн

Тина Климова Новогодние новеллы

Бьют куранты, и мы вдруг верим в волшебство: обязательно случится то, о чем мы боялись даже мечтать! Например, в жизни вдруг появится мужчина мечты… Или тот парень признается в любви. Лада, Лида и Люда мечтали о разном, и сбылись их желания абсолютно по-разному, но все три сестры убеждены в одном — зимой магии вокруг становится больше.

Пролог

Какой-то Новый Год

— Так, девушки, — строго сказала мать семейства, — все берем бокалы в руки, сейчас начнется.

Лида переключала каналы, чтобы включить куранты на том, где лучше всего качество. Отец сидел на диване и поглаживал усы.

Старшая, Лада, быстро запихивала в рот последний бутерброд с икрой — все остальные быстро себе расхватали еще в начале застолья, а она из-за работы почти ничего не успела.

Рядом младшая, 20-летняя Люда, делала селфи на фоне горевших огоньков.

— Все встаём, — крикнула мама одновременно с сменой кадра в передаче — президент заканчивал новогоднюю речь, — приготовились!

— Ох, не забудьте загадать желание, — добавил папа.

И обратный отсчёт пошёл: один, два, четыре, восемь, десять…. Двенадцаааать. Брызнуло шампанское, мама закричала «урааа».

«Мне, пожалуйста, крутого мужика», загадала Лада и опрокинула шампанское целиком.

«Расслабиться бы, да побольше», сказала про себя Лида и чокнулась бокалом с отцом.

«Хочу нереальных тусовок», подумала Люда и скрестила пальцы.

— Загадали? — спросила мама.

— Да, — ответили хором девушки.

— Тогда давайте торт, — заявил отец.

Корпоратив на двоих

10 декабря

Вся моя машина была доверху забита украшениями. Фонарики, гирлянды, какие-то искусственные свечи, мишура, большой снеговик из пластика, которого мы обычно ставили в ресторане рядом с барной стойкой. Ехала я через заснеженные московские пробки и немного материлась про себя: не хватало еще опоздать и задержаться на работе до полуночи. Как назло, зазвонил телефон и высветилось имя администратора Вани.

— Чего тебе, я почти подъехала уже, — включила я его на громкую связь.

— Ладочка, пожалуйста, приезжай быстрее, — громко зашептал он в трубку, — шеф тут вдруг разревелся, почему ничего не наряжено.

— Господи, пять минут, — буркнула я и повесила трубку.

Разревелся — ну и слово. Ванька, конечно, был склонен преувеличивать, но это слово он явно имел в виду не в контексте «расплакался» — все знали, что значит «рев» шефа. Это буквально ор, причем устрашающего характера. Не зря у шеф-повара была фамилия Медвецкий.

Я тяжело вздохнула, как и каждый раз, когда думала о нашем шефе. Вот не заладилось у нас что-то с ним с самого начала. Уже полтора года я работала топ-менеджером этого ресторана, а со своим прямым начальством — хозяином и по совместительству шеф-поваром — у меня так и не получилось наладить отношения.

Но сейчас было не время об этом думать. У черного входа в ресторан уже стояли администратор и официанты в куртках и с этими своими вонялками, которые молодежь любила курить в перерывах. Я лихо припарковалась багажником к ним и вылезла из машины:

— Народ, берем в руки, сколько вмещается.

Все тут же покидали свои курительные палочки и начали разбирать привезенное барахло. Я же взяла своими руками снеговика — самое драгоценное наше приобретение, которое нам год назад привез один из инвесторов из Европы.

— Та-дам, — занесла его в ресторан я, — вот и Снеговик.

Помещение было во тьме, из которой на меня злобно смотрели карие глаза шефа.

— Лада Борисовна, — начал он, — а что, позвольте спросить, случилось с украшениями, что вы их целых два часа забирали?

Я вздохнула. Вот все в ресторане тыкали друг другу, и только мне почему-то с ним приходилось разговаривать на «вы».

— Алексей Александрович, — начала я, снимая шапку, — перенос наших драгоценных декораций в транспортное средство требовало больше рабочих рук, чем было вами выдано. Однако…

Он закатил глаза:

— Что?

— Однако я неукоснительно последовала вашему совету и перетащила все самостоятельно, — сказала я, — негоже же игнорировать требования начальства и просить помощи от охранников склада, когда груз на весь золота…

И я демонстративно потрясла снеговика, уставившись в его глаза с вызовом. Тот слегка погладил свою бороду, хмыкнул и развернулся.

— Чтоб завтра утром тут была новогодняя конфетка, — крикнул он напоследок.

— Шмавогодняя шманфетка, — тихонько под нос сказала я, но мимо проходивший Ваня, тащивший одну из миниатюрных елок, услышал и захихикал.

— Вот и не боишься же ты Алексея Александровича, — вдруг сказала мне одна из официанток, — такая смелая.

Я слегка поморщилась. Мне не нравилось разыгрывать перед ним каждый раз комедию, но по-другому не получалось — еще при знакомстве с ним я поняла, что давать слабину перед этим мужчиной нельзя — сожрет, как медведь, и даже кость обглодает.

Когда я вступила в должность топ-менеджера по рекомендации партнера, Алексей мне показался красивым и интересным мужчиной: большие широкие плечи шефа, ухоженная борода, темные волосы и теплые карие глаза, цвета какао-бобов. Но все очарование пропало, когда он изволил объявить мне:

— Я с женщинами обычно не работаю.

Тогда я наивно улыбнулась и сказала:

— Почему же, мы же не кусаемся.

— Влюбляются и потом клянчат внимания, — сказал он.

Я напряглась и ответила:

— Вам не грозит подобное внимание от меня, вы не в моем вкусе.

Он тогда просто хмыкнул и сменил тему, но осадочек, естественно остался. Да и он на самом деле не был в моем вкусе: я всегда встречалась с худыми высокими парнями в очках, желательно блондинами. Правда, с последним я рассталась как раз перед вступлением в должность и с тех пор больше как-то не получалось вообще ни с кем… Но я об этом не думала: главное, работа — безумно интересная, ресторан — мой любимый в Москве, с лучшими в городе стейками.

Украшение интерьера заняло больше двух часов — как почти эльфы, мои официанты и администратор носились по залу с украшениями, а я дирижировала всем со стороны: елку — левее, мишуру — повыше, столы — не трогать. За пару часов мы справились, и я уже начала натягивать пальто, как вдруг Ванька дернулся:

— Точно! Мы же забыли обсудить оливье, Лада!

Мне очень захотелось закатить глаза, и еле-еле я сдержалась.

— Что такое? — зашептались официанты, почти все из них — новенькие в команде, как и я. Но Ваня пришел сюда с шефом вместе из другого ресторана и теперь затирал всем легенду, в которую я не очень верила.

— Как только шеф возьмется за оливье перед Новым годом, — драматически начал Ваня, — все должны просто на цыпочках ходить.

— Почему? — вдохновенно спросила одна из официанток.

— Ваня считает, — сказала я, — что оливье шефа сильно зависит от его настроения. Если оно достаточно новогоднее, то и салат лучше всех.

— Это реально так, — нахмурился Ваня, — два года назад шефа так разозлили из-за разлитого вина, что он приготовил просто треш, а не оливье. Потом пришлось извиняться и разносить всем комплименты в виде торта.

— Да ну чушь рассказываешь, один раз не считается, — махнула рукой я.

— Такое было и четыре года назад, мне другие официанты рассказывали, — настаивал Ваня, — рецепт оливье же оригинальный, там можно облажаться.

Вообще в нашем ресторане оливье был временной акцией — только неделю перед и неделю после Нового года мы решили подавать оливье из 1894 года, с перепелиными яйцами, раковыми шейками и мясом рябчика. И готовить его взялся сам шеф.

— Лада, давай мы будем действительно аккуратнее, — вдруг предложила официантка Маша, — это же не сложно, а вдруг Ваня прав…

— Ну да, и на шефа наложено проклятье оливье, — фыркнула я, — но аккуратными нужно быть в любом случае, это наша работа.

Все согласно закивали. Официантов я отпустила сразу после разговора, а потом и Ваню, оставшись в ресторане одна. Мне не давало покоя мое альтер-эго перфекциониста — пусть в квартире (да и в машине) у меня неидеальная чистоплотность, но на работе я обожала раскладывать всякие мелочи с детальным вниманием.

Поэтому я еще провела полчаса за причесыванием ресторана, поправляя там и сям елочные игрушки и украшения. Как только я взяла с пола свою сумку, в голове подсчитывая, успею ли я сегодня приготовить ужин или лучше ограничиться вчерашней пиццей, как вдруг… Послышался звук открываемой двери.

Я обернулась немного испуганно, мало ли, грабитель. Но нет — реальный человек на входе меня еще больше удивил. Это был мой шеф-медведь.

— Лада, вы еще не ушли, — тупо сказал он, рассматривая меня.

— Эээ, — смогла сказать я, удивленная тем, что он не использовал отчество, — да, спасибо, что констатируете факт, Алексей Алекса…

— Хватит этого, — вдруг сказал он, устало потирая бровь, — дайте мне просто отдохнуть.

Тут я заметила, что левой рукой он держал пакет из известного магазина с красным и белом, и оттуда торчала бутылка.

— Почему вы не дома? — спросила я, тут же жалея об этом. Как будто он будет сейчас передо мной распинаться.

— А вы почему не дома? — он посмотрел мне прямо в глаза. — Неужели никто не ждет?

Я вспыхнула, но не стала возмущаться — мой вопрос был не менее наглым.

— Не ждет, — сказала я наконец после пары секунд молчания.

— Вы просто трудоголик, — ответил он. Его теплые глаза цвета какао как-то странно горели золотом в свете новогодних лампочек. Странно, потому что мне это нравилось разглядывать.

— Да вы тоже, — сподобилась я ответить, — вы же без выходных тут.

Он усмехнулся. Я хотела взять пальто, но его рука как-то странно дернулась в пригласительном жесте. При этом его лицо выглядело сомневающимся — словно ему чего-то очень хотелось, но спросить он не мог. Не знаю, что бы я сделала дальше, но вдруг из меня вырвалось:

— Одному пить как-то негоже, Алексей Александрович.

В его глазах заиграли бесинки:

— Так избавьте меня от этой участи, Лада Борисовна.

И уже через пятнадцать минут я сидела со своим шефом за барной стойкой — столы мы не сговариваясь решили игнорировать, сказывается профессиональное. Сначала диалог не клеился — он просто наливал по рюмкам, я подняла тост за процветание ресторана, потом оба прокомментировали терпкость вина и легкий цветочный запах.

— Этот Новый год будет еще одним испытанием для ресторана, — вдруг сказал шеф, потирая бороду, — будет банкет для компании моего друга.

— А мы корпоратив будем устраивать? — спросила я в шутку.

— Наслаждайтесь тем, что есть сейчас, Лада, — усмехнулся он, — у вас буквально тет-а-тет корпоратив со мной.

Я закатила глаза:

— Проводить время с вашей персоной — бесценно, Алексей Александрович.

— Просто Леша, — сказал он.

Как я не поперхнулась своим глотком вина можно объяснить только чудом.

— Не уверена, что я еще готова к такой близости, — наконец сообразила я.

— А что для этого нужно? — уставился он на меня, буравя своим темным взглядом.

— Для чего? — тупо спросила я.

— Для сближения.

Я почувствовала, как мои щеки чуть краснеют от выпитого вина, а в голове становится легко и приятно. Неужели он флиртует? Но мой оценивающий взгляд только натыкался на его абсолютно невозмутимое лицо — только в глазах все так же плясали искринки от лампочки у бара.

— Дайте подумать, — уткнулась в бокал я, напрягая свои мозговые извилины, — Расскажите мне то, что о вас никто больше на работе не знает.

Он вдруг улыбнулся. И я впервые за год поняла, что у моего хмурого, вечно недовольного шефа под бородой виднеются ямочки. Что-то внутри потеплело и начало плавиться, как будто я впервые его встретила и сразу же бросилась кокетничать. Но он же не в моем вкусе!

— Все просто, — наконец сказал он, — под белым нарядом шефа у меня…

— Что? — вытянулась на сидении я.

Он вдруг встал с барной стойкой и дернул свой свитер.

— Я лучше покажу, — и одним движением он снял с себя верхнюю часть одежды, оставшись в одних брюках.

От увиденного я испустила какой-то совсем невежливый «ах» и вытаращилась во все глаза. По его идеальному прессу — несколько кубиков, по плечам — нереально широким, по животу — слегка покрытому чисто мужскими волосами, и наконец по мощной спине — перекатывалось несколько огромных татиуровок. Красная чешуя дракона переливалась по мышцам, вцепившись в тело зеленого змея, а вокруг пылал огонь.

Я сглотнула. Обычно такие татуировки выглядят дурацкими, но тело моего шефа напоминало что-то воинское. Он был похож на самурая, на ниндзю. Или скорее древнего воителя, который нападает и защищает.

— Как тебе? — глухо спросил он.

— Шокирующе, — честно призналась я, все еще не в состоянии посмотреть ему в глаза.

— Теперь твоя очередь, — сказал он, надевая обратно свитер.

Эээ… У меня не было секретов. Я была просто женщиной с хорошем образованием, полной семьей — папа и мама жили в соседнем районе от меня, без татуировок и пирсинга. Носила я в основном рубашки и юбки строго покроя, хотя в холодное время переходила на брюки. Внешность тоже, в целом, обычная: густые русые волосы, невысокий рост, не толстая, но и не худая.

— Ну, — сказала я, немного странно чувствуя себя под его глазами, — у меня нет больших секретов…

— А маленьких? — пока я думала, он налил мне еще вина в бокал.

— Что ж, — напрягла память я, — есть одно…

Он просто смотрел на меня своими теплыми глазами, и это странно расслабляло.

— Да, — наконец сообразила я, — у меня есть зависимость. Я обожаю покупать сапоги.

Его взгляд тут же опустился на предмет разговора — сегодня на мне были элегантные полусапожки на каблуке, лакированные и со шнуровкой.

— У меня около 12 пар, — призналась я, — и это мне пришлось раздарить некоторые, отдать сестрам, всё просто не влезало в шкаф…

Шеф рассмеялся глухим и хрипловатым смехом, каким смеются только мужчины. Я уставилась на его лицо, откровенно наслаждаясь звуком и сама себе удивляясь. Он был хорош, когда не хмурился. Неожиданно он прекратил и начал смотреть на меня в ответ.

Его глаза все сверкали в полутьме ресторана, только в этот раз к искринкам веселья присоединилось что-то мрачное и загадочное. И эта борода… Мой взгляд путешествовал по его лицу, всем складкам и неровностям. Острые скулы, четкий подбородок, большие глаза. Он был очень мужественным, и понимание близости к такому телу (с такой татуировкой!) вдруг ударило мне в голову.

— Кажется, я перепила, — прошептала я, понимая, что мое лицо своевольно приближается к его, как мотылек к лампочке.

— Мы же на корпоративе, — сказал он и преодолел пространство между нами.

Я почти ожидала, что поцелуй будет острым и почти наказывающим. Но его губы просто скользили по моим, оставляя горячие следы и обдавая терпким дыханием — он пах вином и дорогим парфюмом.

— Ты офигенно пахнешь, — прошептал он мне в губы, — как карамелька, как самый сладкий десерт…

Я подалась еще ближе, где-то на заднем плане понимая, что превращаюсь в кошку. Большие плечи под ладонями оказались еще тверже, чем выглядели. Как только я его коснулась, ему как будто сперло дыхание, и скоро я оказалась зажата в крепкое объятие. Большие руки тесно обнимали меня за спину, и одна из ладоней поглаживающими движениями спускалась все ниже и ниже. Я слегка простонала, и он прошептал между поцелуями:

— Ты меня так бесила своим запахом…

— Что? — хотелось возмутиться мне, но все внимание сосредоточилось на его поцелуях. Заткнуть бы его и нацеловаться вдоволь.

— Слишком вкусно, — глухо сказал он, прижав меня сильнее, — просто невозможно работать, когда ты рядом…

Его руки наконец соскользнули ниже, почти с уважением трогая мою попу.

— И это все, — он переключился на мою шею, оставляя там маленькие поцелуи, — постоянно отвлекаешь…

— Не злись, — ахнула я, когда шеф лизнул особо нежное местечко под ухом.

— Теперь не на что, — ответил он и расстегнул первую пуговицу моей кофты.

31 декабря

Иногда понимаешь сразу, пройдет ли мероприятие успешно. И в этот раз я с первых секунд новогоднего банкета ощутила — это точно будет один из лучших эвентов в истории ресторана. И действительно, сразу всё пошло, как по маслу — шутки ведущего всем заходили, шампанское лилось горой, но при этом никто не напивался. Даже бенгальские огни не прожгли ни одну занавеску.

Официанты бегали между столами с улыбкой на лице — во-первых, премия за эту ночь им была обещана грандиозная, а во-вторых, в воздухе повисло настоящее волшебство. И больше всего оно окутывало меня — при каждом взгляде на Лёшу. Две недели назад я поехала к нему домой после нашего корпоратива, и у себя за это время побывала только один раз, чтобы забрать вещи.

В его глазах я каждый раз видела ответный огонь — иногда теплый, иногда страстный. Но сейчас было не до этого, хотя очень и хотелось просто беззастенчиво на него пялиться.

Царил радостный хаос. Ваня подгонял всех по мере возможности — быстро разносить супы, напитки, салаты. Я следила за расписанием мероприятия, как вдруг он подбежал ко мне с почти паническим выражением:

— Лада, сейчас самая волнительная часть.

— Что? — спросила я, сверяясь со своим блокнотом. Вроде выступление кавер-группы было запланировано после курантов.

— Лада, — протянул он важным тоном, — оливье выносим гостям.

Я прыснула:

— Ну давай, суеверный наш. На что поспорим, что оливье будет просто пальчики оближешь?

— А ты с чего так уверена? — с подозрением спросил он.

— Да так, — деланно пожала плечами я.

Добро было дано, и официанты понесли на тарелках оливье из 1894 года. Лёша выглянул из кухни, поглядывая на меня с бесинками в глазах. Я улыбнулась в ответ, не сдерживаясь — во все зубы.

Вдруг рядом кто-то тихо матернулся. Резко обернувшись, я увидела Ваню. С тарелкой, полного оливье. И выражением чистого кайфа на лице.

— Лада, это… — начал он.

— Настоящее волшебство, — хихикнула я и подмигнула Лёше.

1 января

Куранты пробили двенадцать ровно, и я оказалась в Лёшиных руках — под свист коллег и гостей он аккуратно поцеловал меня, прямо в своем костюме шефа.

— Ты загадал желание? — спросила я, не торопясь прекратить объятие.

— Да, — просто буркнул мне в шею он, тоже явно не желая отпускать меня.

— И какое?

— Чтобы следующий наш с тобой корпоратив был 31 декабря где-нибудь в Таиланде, — сказал он, — без оливье и без гостей.

Я рассмеялась. А ведь всё так и получилось. Новогодние желания — какие-то особенные, и почему-то склонны сбываться чаще.

Как мы сходили в баню

Вот говорят же что-то про то, что надо беречь пилотку, коли выпьешь водку. Я всегда к скепсисом относилась к такому — ну что за чушь, как будто действительно алкоголь может так сносить крышу.

У меня в юности ничего подобного не было, хоть и тусовалась я в достаточно активной студенческой группе. И вино мы пили, и водку, и ничего не было — максимум, кто-то целовался. А у меня ни разу за эти посиделки даже искры интереса чем-то таким заняться не пробегало.

И так продолжалось до декабря этого года… Если подумать, то атмосфера вечеринки сразу была не такой, как обычно. Во-первых, мы начали кутить с друзьями еще до Нового года — почти у всех получилось взять выходные сильно заранее, поэтому на даче были уже вечером 29-го декабря. На следующий день, 30-го, было решено закупить все продукты в соседнем гипермаркете, а потом растопить баню.

Так решила моя подружка Соня, хозяйка дачи. Она и её муж Саня очень любили этот домик в Подмосковье. Летом тут жила ее бабушка. Зимой нужно было топить печь, поэтому в холод на дачу почти не приезжали. Но в этот год подруга мне заявила:

— Чего в этих квартирах сидеть, задолбало. Мы растопим дом, а вы все приезжайте.

Я сначала высказала сомнение из-за подступавших морозов, но она меня быстро убедила: снежки, русская зима, печка, самовар. Приехать собирались только самые близкие к Соне и мужу: я, еще одна парочка с нашего курса — Даша и Илья, наша общая подруга Лена и какой-то там двоюродный брат Сани.

Только вот как-то незаметно получилось, что согревательным средством 30-го декабря была выбрана водка.

— Наливаем, — объявлял Саня, когда мы собирались на улице. Девчонки — собирать хворост, парни — рубить дрова. Все тут же протягивали пластиковые стаканчики.

— Ух, дерябнем, — говорил Саня, и мы все со смехом опрокидывали стопку.

Короче говоря, уже 30-го числа я была навеселе.

— Тебе надо меньше работать, — пьяно говорили мне Соня и Даша, пока мы шастали по леску рядом с домом в поиске веток.

— А то ты даже тут напряженная, — сказала Соня.

Работа проджект-менеджером меня действительно затянула: два последних года я вела долгий и мучительный проект, а теперь он наконец закончился.

— Ты права, — я выбиралась из сугроба, — ну я так и собралась, у вас тут расслабляться по полной до января.

— Нет, ты не поняла, — драматично взмахнула руками Соня, — тебе нужно прям совсем! Прям релаксну-у-уть.

— Да-да, — захихикала Даша, опираясь на берёзу.

— Что? — непонимающе уставилась на них я.

Соня сделала неприличное движение руками, отчего Даша прыснула в кулак.

— Мужик тебя должен расслабить, вот чего, — заявила моя лучшая подруга.

— Пфф, — пьяненько опустилась на снег я, — ну их, этих мужиков…

На самом деле я еще пару месяцев назад рассталась с парнем — провстречалась с ним чуть больше, чем год. Получилось тупо: у меня аллергия на собак, а он обожает свою псину. Встречаться мы могли только у меня, собака никуда не собиралась убегать, поэтому я в какой-то момент подумала, нафига это мне вообще? И не пожалела.

— Не хочу отношений, — сказала наконец я подружкам.

— Так тебе не для отношений нужен, — Даша держала в руках приличный букет хвороста и весело им размахивала.

— Нужен, чтобы расслабиться, — подтвердила ее мысль Соня и подпрыгнула, — вот сейчас приедет Антоша, познакомим тебя с ним.

— Ага-ага, уже в кровать меня подкладываете, — закатила глаза я, а потом закидала их снегом.

Когда было собрано достаточно веток, мы потащились обратно к дому, переступая гигантскими шагами через снег и стараясь наступать в уже оттоптанные следы. Мужчины тоже куда-то делись. Был слышен рокот автомобиля — кто-то из оставшихся гостей приехал.

— Девчонки, Антоха здесь, — крикнул Саня со стороны крыльца.

Я пошла вместе со всеми, не без любопытства разглядывая мужчину, которого мне прочила подружка. На улице он казался высоким и худым — из под объемной куртки вылезали длинные ноги в джинсах.

— Лидия, — протянула я ему руку, представляясь. Он быстро пожал и кивнул, пряча лицо в шарф.

— Надо Антоху отогреть, — с хитрой интонацией предложил Саня.

— Это чем? — спросил Антон.

От звука его голоса у меня моментально побежали мурашки — глубокий, грудной, не сочетающийся с внешностью интеллигентного парня.

— А вот чем, — словно из ниоткуда у Сани появилась в руках водка, и мы все очень скоро снова чокались и смеялись.

Весь оставшийся день я иногда ненароком посматривала на Антона — без куртки он был не таким худым, как показался. Обычный высокий мужчина выше 190 сантиметров без лишнего веса, он был заметно вытянутым по сравнению с другими. Русые волосы красиво лежали мягкими волнами, голова при этом у него была большая, но плечи своей широтой ее уравновешивали. Не могу сказать, что он стал в моих глазах красавчиком, но я точно что-то почувствовала — легкий интерес.

А почувствовала я сильно больше, когда мне дали выпить еще водки. Я согревалась изнутри, и это тепло заставляло меня все больше и больше смотреть на нового знакомого. Легкий флирт, прикосновения невзначай, небольшое сближение — я не заметила, как расслабилась.

До такой степени, что очнулась я уже в бане, резко протрезвев от высоких температур. И обнаружила, что пьяненькая я каким-то образом затащила его в предбанник, и теперь стояла в одном полотенчике, размазывая по его спине мед.

— Я недавно переболел как раз, — прохрипел он.

— Должно стать легче, — еле прошептала я, волнуясь.

Хотя мне было еще далеко до идеальной трезвости, я попыталась восстановить цепочку событий до этого. Акцент на «попыталась», потому что его большая спина и плечи в меде очень сильно отвлекали.

Так, мы играли в настольные игры, и по жребию он выпал мне в партнеры. Мы с ним выиграли, и в честь победы шуточно пошли вдвоем праздновать на кухню. Он открыл шампанское (ёлки, вот надо же было додуматься это с водкой мешать!), мы выпили на брудершафт, а дальше все было как-то туманно.

— Теперь твоя очередь, — вдруг прервал мои воспоминания он.

— А? — спросила я.

— Садись, — повернулся он, нежно нажимая мне на плечи, чтобы я присела.

В теплом свете банной лампочки он выглядел ровно так, как я представляла себе Адониса — сияющие глаза, плечи, эти волнистые волосы.

— Ты нереально красивая, — вдруг сказал он, жадными глазами разглядывая мое тело, — как древнегреческая богиня в этом полотенце.

В общем, сесть на лавку я так не успела, так как накинулась на его губы.

Целовались мы неприлично жарко: сразу в дело пошли языки, я жадно схватила его за шею и плечи, а он долго думать не стал и нащупал попу. Естественно, от его движения мое полотенце медленно и верно поползло вниз. И удивительно — мне было все равно и хотелось больше.

Но трезвеющая часть меня вдруг взбрыкнула, и я отстранилась, положив ему руку на грудь.

— Стой, — сказала я, громко дыша.

Он дышал не менее громко, но послушно остановился, хотя и попу не отпустил.

— Я же даже не знаю, где ты работаешь, — неожиданно для себя самой сказала я.

— Я программист, — ответил он и потянулся за еще одним поцелуем.

Мы еще пять минут процеловались, полотенце сползло еще ниже, и я уже горела вся изнутри. От его тела шел нереальный жар.

— Стоп, — вдруг отлепилась от его губ я, вздыхая, — а сколько тебе лет?

— Тридцать, — прошептал он, оставляя маленькие поцелуи на моих щеках и шее, — женат не был, детей нет, живу один в квартире.

— Собак нет? — почти простонала я, когда он задел нежное место на моей шее.

— Собак терпеть не могу, — ответил он, — кошек тоже не жалую.

— Фу-у-х, — сказала я и бросилась целовать его дальше.

* * *

Через день, когда уже приближались куранты, я в своем нарядном блестящем платье без стеснения прижималась к Антону в гостиной перед телевизором.

Стол перед нами вышел роскошный: все классические салаты, шампанское, горячее из рыбы с картошкой. Соня и Даша сияли, когда поглядывали на меня, хотя может быть, это просто их щеки покраснели от избыточного количества шампанского.

А я сама была почти трезвая — только бокал вина выпила во время готовки. И Антон ничего не пил. Мы просто уснусли вместе после бани и проснулись так же — вплотную, в обнимку. И как-то не отклеились друг от друга с тех пор.

— Ты пойдешь со мной на свидание, — прошептал он мне в ухо, легко покусывая мочку.

— Это не звучит как вопрос, — тихо хихикнула я.

— Это и не вопрос, — согласился он и прижал меня еще сильнее.

Тихо добавил:

— Лид, я очень рад, что приехал.

И я была рада. И Соня и Даша были рады не меньше. Ну а Саня вообще ничего не заметил и зашел в комнату с криком:

— Та-а-а-к! А теперь водочки, как вам кажется?

Поцелуй меня

В маршрутке кроме меня и пары человек больше никого не было. Водитель гнал по заснеженным дорогам, и на колдобинах меня чуть-чуть трясло, от чего сумка с моим нарядом и бутылкой мартини неудобно подпрыгивала на моих коленях. Мартини был подарочный — маме вручили на работе, этакую бутылку в чехле с красными стразами. Но ей никогда мартини не нравился, слишком приторный, вот мне и выдали это как новогодний подарок для моих друзей.

Я снова подумала про свое платье — бежевое, оно почти сливалось с цветом моего лица, но хорошо подчеркивало мою похудевшую талию. Не слишком ли для просто домашней новогодней вечеринки? Пришлось уговорить и Катюху надеть что-то поярче, чем она обычно носит, чтобы мы вместе как-то изысканно выглядели.

Родители меня отпустили с неохотой — младшая дочь, и та едет встречать Новый год с кем-то ещё, пока старшая встречает на работе, а средняя — на даче у друзей.

Меня приятно тревожило понимание, что я впервые встречаю этот праздник вне дома — почему-то очень хотелось представлять, что случится какая-нибудь магия, что-нибудь необычное.

«Даня всё-таки приедет?» — чирикнул мой телефон сообщением от Кати.

Мое настроение тут же поползло слегка вниз.

«Не знаю, я думала, он тебе напишет», ответила я.

«Напиши ему плиз», ответила подруга, «я думаю, сколько пиццы заказать».

Я открыла Данин профиль в мессенджере и уставилась на его юзерпик — вот красивый, блин. Эти светлые кудри в полном беспорядке, винтажный свитер, мутные зеленые глаза, как два болотца.

Почему-то все считали, что у меня есть отношения с ним. Даже Катя, ближайшая моя подруга в университете, почему-то всё время хихикала при его упоминании и утекала куда-то, если он вдруг подходил к нам обеим, оставляя нас наедине. И вот сейчас — напиши ему, хотя это она — хозяйка вечеринки.

Я закатила глаза — сколько ни объясняй нашу природу отношений, мало кто верил, что мы просто так странно и нежно дружим.

А всё после того раза несколько месяцев назад. Мы стояли вместе в курилке после занятий и обсуждали темы курсовых работ, которые планировалось сдать в следующем семестре.

— Ты говорила что-то про цифровые технологии? — спросил у меня Коля из соседней группы.

— Да, я думаю взять проблему «влияние технологий на права человека», типа того, написать про искусственный интеллект и какие регуляции в разных странах придумывают.

— Круто, — он выдул на мороз легкое облако пара, — а у меня про защиту персональных данных как раз. Не хочешь вместе в библиотеке что-нибудь поискать?

Не успела я ответить, как на моё плечо опустилась рука в знакомом черном пальто.

— А мы уже ходим, — басисто сказал Даня, чуть сжимая меня через шерсть, — могу тебе скинуть список литературы.

Все в кружке странно посмотрели на Данину руку. У меня было ощущение, что в меня переливается жар от него — по этой ладони на мое плечо. Отстраняться от тепла совсем не хотелось. И, не подумав, я прислонилась к нему покрепче и сказала Коле:

— Да, мы видели книги, тебе может подойти что-нибудь для твоей темы. Пришлём, окей?

— Окей, — ответил Коля, слегка приподнимая бровь.

После этой незначительной беседы Даня как-то резко засуетился, собрал вещи и побежал к метро. А Катя приперла меня к стенке — «и давно вы мутите?», и я с удивлением обнаружила, что все решили, что на факультете появилась еще одна парочка.

Я и Даня. Покачав головой, я попыталась себе это представить. Он, в своем винтажном, но с иголочки пальто, тянется меня целовать — такую низкую по сравнению с ним. Мы идем вместе в библиотеку, но на этот раз мы держимся за руки, и он целует меня в щеку в перерывах между учебой.

Тут маршрутка еще раз проехала лежачий полицейский, меня подбросило вверх и выкинуло из фантазии.

— Девушка, вы до конечной? — крикнул водитель.

— Да, — я поняла, что осталась совсем одна в транспорте.

Не буду врать, я часто фантазировала о Дане в таком ключе. Но понимала, что шансов не очень много. Весь прошлый год он гулял с разными девушками, и все были одного типажа — высокие худые блондинки. И я на их фоне — коротышка, брюнетка. И как бы мои 160 сантиметров смотрелись рядом с его 190 с хвостиком?

Я вздохнула и вышла из маршрутки, пожелав таксисту Нового года. Не было смысла страдать по одногруппнику — все равно было бы неловко заниматься романтикой перед остальными на учёбе.

Дома у Катюхи уже все было готово — гирлянды висели прямо на входе, наряженная ёлка в зале бросалась в глаза, даже на кошку Катя надела ошейник с бубенчиком. А от наряда самой подруги у меня глаза на лоб полезли:

— Кать, капец, завидую.

Она покрутилась передо мной — рыжие кудри идеально лежали на спине, глаза сияли глиттером, а платье на ней переливалось тысячей серебряных страз.

— Это тебе, в тему, — вручила я ей бутылку мартини.

— Сочетаемся, — хихикнула она, — переодевайся давай, пока нет гостей.

Я быстро в ее комнате нацепила платье, мазнула глаза и губы и вышла к ней. Катя молча на меня вытаращилась.

— Не слишком много кожи? — неуверенно спросила у нее я.

— Люююд, — протянула она, — ты меня попросила нарядиться посмелее, а сама пришла вот так…

— А что?

— Да это блин наряд монашки, — рассмеялась она, — тебе идет, впрочем. Я просто в шоке, что ты так переживала. Всё вообще отлично выглядит.

Я подошла к зеркалу. Действительно, возможно я зря столько нервничала — платье смотрелось элегантно, но скромно.

— И я такая сорока рядом, — фыркнула Катя.

Скоро Катя перестала выделяться — подъезжали наши однокурсники, друзья, знакомые, и Катина квартира наполнялась блеском, глиттером, смехом.

Два раза я проверила телефон — Даня не ответил на моё «ты придешь?», а закидывать его личные сообщения я не собиралась. Поэтому в какой-то момент я отложила мобильник. Время веселиться — мы успели поесть, поиграть в настолки, и теперь бросились танцевать на небольшом ковре Катиной гостиной. Треки выбирал Костя из соседней группы, любитель ностальгировать.

От выпитого вина я чувствовала себя весело и непринужденно. Заиграли «Белые розы», и я схватила первое под руку, что напоминало микрофон.

— Беззащитны шипы, — пела я в расческу, пока остальные девочки изображали бэквокал, а парни неистово хлопали.

Из ниоткуда вылез Костя вместе с баллончиком лака, и мы запели уже дуэтом.

— Люди украсят вами свой праздник лишь на несколько дней, — горланил он так, что я сбилась и начала неистово хохотать, пропуская припев.

— А теперь, танец, — объявил он в проигрыше и схватил меня за руки. Мы закружились по ковру, немного сбивая остальных танцоров. Кто-то снимал, кто-то хлопнул хлопушку прямо на нас. Посыпалось конфетти, крики, хохот и оглушающее «еееее», «уоуоу».

Песня закончилась, и он резко отпустил меня в танце себе на руку, как делают в танго, но не удержал, и я мягко упала на ковер.

— Спасибо, — рассмеялась я.

— Всегда пожалуйста!

Через еще пару танцев я в изнеможении повалилась на диван рядом с Катей. Та потягивала белое вино из бокала. До курантов оставалось десять минут. Мы тихо сидели рядом, слегка отдыхая перед дальнейшим празднованием.

— Костя похорошел, — сказала вдруг она.

Я пожала плечами, рассматривая парня. Весь этот год мы провели в безумных вечеринках. У кого только я не была — как будто все однокурсники сговорились и выбрали прошедший год годом тусовок. И Костя устраивал самые крутые из них — с кучей алкоголя, танцами, брал идеи для тематических из тиктока, Хэллоуин мы тоже праздновали у него.

— Он крутой, — согласилась с Катей я.

— Нравится тебе, да? — спросила она.

Я шокированно оглянулась на свою подругу, которая немного отвернулась и слишком внимательно разглядывала свой бокал вина, чуть-чуть водя пальцами по стеклу.

— Кать, ты че?

Она сделала жест ладонью, обводя вокруг:

— Вы танцуете вместе, классно смотритесь.

Я посмотрела на Костю — он был высоким, но ниже Дани. Волосы у него были подстрижены, как у футболиста, а щеки были почему-то темнее остальной кожи, как будто он вечно краснел. Симпатичный в целом, но не привлекал меня.

— Кать, — начала я, желая сказать что-то про то, что она совсем отупела и дальше своего носа не видит.

Но все вдруг резко поднялись и включили обращение президента, и Катя побежала на кухню за шампанским.

Девочки достали камеры, кто-то схватил хлопушку, кто-то — еще бутылку шампанского. Мальчики постоянно срывались на разговоры и шутки, а остальные пытались их усмирить. Вдруг мой телефон резко завибрировал. Думая, что это мама или папа, я достала посмотреть.

«Выйди в подъезд» — от Дани.

Какой подъезд? За минуту до 00:00 первого января? Я в шоке обернулась на ребят, увлеченных предстоящим отсчетом.

«Выходи», еще раз написал он.

Моя голова странным образом опустела, ни единой мысли. Подскочив, я сделала вид, что танцую, и станцевала к выходу, улизнув за чужими спинами.

Открывая гигантскую железную дверь от Катиной квартиры, я не знала, что ожидать. Зеленые стены подъезда встретили меня холодом — все-таки в этом платье не положено в неотапливаемых местах ходить.

Вдруг все закричали — полночь. Прежде чем я успела расстроиться, что я одна и в подъезде, совсем рядом хлопнула бутылка. Я обернулась.

В черном пальто и с заснеженными кудрями на лестнице стоял Даня. В его руках лилось шампанское.

— С Новым годом, Люда, — сказал он и резко поднялся ко мне.

И я не успела ничего сказать — его губы опустились на мои, шокируя своим холодом и слегка сладковатым послевкусием шампанского. С пальто на меня опустились снежинки, тут же тая.

Поцелуй был хаотичным — только губы касались друг друга, словно легкие укусы. Меня царапала его щетина. Я потянулась обнять его — и он тут же схватил меня за талию, приподнимая до удобной ему высоты. За спиной моей все еще лилось шампанское, но мне было все равно.

Я просто целовалась с ним. С Даней. Его отчаянность в начале сменилась нежностью, и его губы стали ласковыми.

— Я так больше не могу, — прошептал он.

— Что? — спросила я, пытаясь продолжить поцелуй.

— Притворяться, что мы друзья. Ходить с тобой в библиотеку и на занятия просто так. Терпеть, пока ты флиртуешь с другими.

Я в шоке посмотрела на него:

— Это я притворялась, что мы друзья. Я терпела, пока ты флиртуешь с другими.

Он вдруг схватил меня еще сильнее, вжимая в себя со всей силы:

— Тогда мы два сапога пара.

И поцеловал еще раз, теперь не останавливаясь. Не знаю, сколько мы провели так времени, но слишком быстро я услышала сзади улюлюканье.

Мы оторвались друг от друга, хотя обнимать он не перестал. Из дверей квартиры на нас смотрели все наши друзья, с Катей во главе.

— Вас в комнату отдельную проводить? — ехидно спросила она.

— Да, — уверенно ответил Даня, и я шлепнула его по руке.

Все рассмеялись.

— Может, караоке? — послышался крик Кости из комнаты.

— Да, — заорала я в ответ так, чтобы он услышал, — и петь с тобой будет Катя, она очень хочет.

Ответом мне послужил убийственный взгляд моей подруги, на который я лишь пожала плечами. Был Новый год, а значит, можно и построить из себя сваху.

Тем более, подумала я, рассматривая лицо Дани, когда у тебя самой сбываются такие мечты, о которых ты даже боялась спросить.

Оглавление

Пролог

Корпоратив на двоих

Как мы сходили в баню

Поцелуй меня