Осень. 1900
Фантазия художника, как и ощущение зрителя сопричастности его творчеству, может воспламеняться и угасать, сталкиваясь порой с ничтожными, на первый взгляд,
обстоятельствами: наше настроение меняется от промелькнувшего образа, от неожиданно изменившегося
освещения, от долетевшего до нашего слуха звука…
Все это может породить в воображении захватывающие
образы. Один лишь миг – и потом он помнится всю
жизнь, как сладкий сон. Но такое впечатление может
оказаться эфемерным, и любая попытка осознать свои
ощущения – хотя бы только в мыслях и для себя – способна навсегда загубить их. Это очень тонкие психические состояния, знакомые истинному художнику.
«Я был однажды очарован в собственной моей мастерской неожиданным зрелищем, – вспоминал Кандинский. – Сумерки надвигались. Я возвращался домой с этюда еще углубленный в свою работу и мечты
о том, как следовало бы работать, как вдруг увидел перед собой неописуемую прекрасную, пропитанную
внутренним горением картину. Сначала я поразился,
но сейчас же скорым шагом приблизился к этой загадочной картине, совершенно непонятной по внешнему содержанию и состоявшей исключительно из
красочных пятен. И ключ к загадке был найден: это
была моя собственная картина, прислоненная к стене
и стоявшая на боку, но я сейчас же различал на ней
предметы, не хватало только тонкой лессировки сумерек. В общем, мне стало в тот день бесспорно ясно,
что предметность вредна моим картинам».
Кандинский принадлежит к числу тех художников,
познание творчества которых должно идти в двух направлениях: знакомство с живописными творениями
и изучение теоретического наследия. Только при таком синтезе реально в более или менее полной степени осознать значение созданных им произведений и
его места в мировом искусстве.
Нужно отметить, что в случае с Кандинским, как
правило, не получается просто объяснить содержание
его картин (многие из них обозначены номерами –
«Импровизация 5», например, или «Композиция 8»).
Можно лишь пытаться обратить внимание на какие-то аспекты или особенности с тем, чтобы пробудить в зрителе его собственное понимание смысла
данных работ. И смыслов у одного творения – множество (в сущности, столько, сколько зрителей).
Детские впечатления
Василий Кандинский писал: «Первые цвета, впе-
чатлившиеся во мне, были светло-сочно-зеленое, белое,
красное кармина, черное и желтое охры. Впечатления
эти начались с трех лет моей жизни. Эти цвета я видел
на разных предметах, стоявших перед моими глазами
далеко не так ярко, как сами эти цвета».
3
Василий Васильевич Кандинский
Осень в Ахтырке. 1901
Василий Кандинский родился 4 декабря по старому
стилю (16 – по новому) 1866 в Москве в купеческой
семье. Его отец, Василий Сильвестрович, происходил
из города Кяхте Восточной Сибири, в котором вырос
и женился. Вскоре после свадьбы супруги Кандинские
переехали в Москву, где появился на свет единственный ребенок от этого брака – Василий.
В 1869 родители совершили путешествие в Италию, взяв с собой трехлетнего сына. Воспоминания
мальчика (по-видимому, первые в жизни) связаны
с цветом: «Вся Италия окрашивается двумя черными впечатлениями. Я еду с матерью в черной карете
через мост (под ним вода – кажется, грязно-желтая):
меня везут во Флоренцию в детский сад. И опять черное: ступени в черную воду, а на воде страшная черная лодка с черным ящиком посередине – мы садимся
ночью в гондолу». Странное и неожиданное впечатление от Италии!
В 1871 семья из Москвы перебралась в Одессу, где
отец будущего художника стал управляющим чайной
фабрикой. Родители вскоре разошлись, и воспитывала маленького Васю его тетка, к которой Кандинский
4
всегда питал самые теплые чувства. Кандинский учился
в гимназии и одновременно частным образом начал
заниматься
Последние комментарии
1 час 42 минут назад
3 часов 32 минут назад
9 часов 17 минут назад
9 часов 23 минут назад
9 часов 26 минут назад
9 часов 27 минут назад