Зовите санитаров [Виталий Штольман] (fb2) читать постранично

Виталий Штольман Зовите санитаров

— Вера Степановна, Вера Степановна, там вашего клиента нового привезли! — забежала в ординаторскую переполошенная девушка.

— Буйный?

— Да вроде нет.

— А чего вопишь тогда?

— Да он там такое несет, закачаетесь!

— Алинушка, солнце мое, мы в психоневродиспансере работаем! Тут каждый второй что-то несет. На моем веку я столько уже наслушалась. Кого только не было. И Наполеон. И Че Гевара. Ленин трижды был. Всех вылечили.

— Но Вера Степановна…

— Все, иди! Не видишь, чем занята? Чай пью.

Вера Степановна налила себе в стакан свежезаваренный чай с чабрецом и ткнула своим толстым пальцем в красную кнопку пульта от телевизора. Работа не волк, в лес не убежит, тем более такая работа.

В Суэцком канале застрял контейнеровоз. Как-то неинтересно. Вера Степановна начала щелкать по каналам. Петя сватается к Наде, но он гол как сокол, а Наде нужны шелка-меха и «лухари». В суде женщина ругается с соседкой из-за того, что та громко шуршит тапочками по полу. В магазине на диване продают очень нужную держалку для сковороды, а если купить здесь и сейчас, то в подарок можно получить еще и прикольный чехольчик. Вера Степановна громко отхлебнула свой чаек. Красота! А Николай изменил своей жене, которая ему три года не давала. Сама виновата, дура! Инопланетяне среди нас. Иго-о-о-о-о-орь! Новая вакцина от коронавируса. А тут током бьют людей за неправильный вопрос в викторине. Что за бредятина? Тик-токеры еще какие-то, блогеры? Что за кривляния? Где «Играй, гармонь»?

Вера Степановна все быстрее и быстрее щелкала по каналам, но выбрать так ничего и не смогла. Чай закончился. И печеньки. За печеньки ей было обидно более всего. Такие вкусные и так предательски куда-то исчезли. Нажав на красную кнопку пульта, она вернула тишину в кабинет. Пора бы и поработать.

— Алина, Али-и-и-и-ина!

Где-то вдали коридора послышались ускоренные шаги еще юной девы.

— Да, Вера Степановна! — вместе со своим появлением выдала девушка.

— Давай командуй санитарам, чтобы везли этого твоего нового друга.

— Ну Вера Степановна! Какой же он мне друг? — затянула Алина.

— Давай-давай уже, Алинушка, ускорься!

Перед Верой Степановной на кушетке сидел обычный паренек лет 30. С виду нормальный, но это лишь с виду. Нормальных к ней не привозят.

— Здравствуйте, эм-м-м-м, — начала Вера Степановна, заглянув в медицинскую карту, — Родион Константинович.

— Здравствуйте, Родя меня зовут! Правильно. Р-О-Д-Я.

— Да, да, я поняла. С чем пожаловали?

— Я? Никуда я не жаловал. Сидел дома, никого не трогал. Потом ваши вон эти здоровяки приехали. Скрутили. И вкололи что-то. А потом я тут. И в этой робе. Пусть развяжут!

— Всему свое время, Родион Константинович.

— Родя, зовите меня Родей! Р-О-Д-Я.

— Ну рассказывайте!

— А что рассказывать?

— Ну, что не так? Что волнует, не волнует? Болит, может, что-то?

— Да! — воодушевился Родя. — Болит душа, потому что весь мир сошел с ума, и ведь никто не замечает этого. Все живут в мире иллюзий, созданных зомбоящиком.

— Та-а-а-а-ак! С этого места поподробнее, пожалуйста!

— Жену мою бывшую надо было забрать! — завопил он. — И соседей! Они с ними заодно.

— С кем это, с ними?

— Ну с ними. С сильными мира сего, которые думают, что на них нет управы и никто не заметит злодеяний, но я все о них знаю. Все!

— Не волнуйтесь так, Родя!

— Она… она говорит голосом ящика. Ей льют в уши, она хавает. Все хавают. Купи-купи. Здесь и сейчас. Будь таким, будь сяким. Лайки-репосты! Лайки-репосты!

— Вы сейчас о ком? О жене?

— Да, о Катьке!

— А вы, Родя, голос протеста, я так понимаю, да?

— Да нет же, пусть эти чертовы рабы лампы делают что хотят. Но их стало много. Слишком много. Они все сошли с ума. Они делают, что им говорят из ящика. Они заставляют меня жить, как им говорят из ящика. Ими манипулируют. Они стараются загнать меня в это болото. А я не хочу туда, понимаете?

— Кто хочет вас загнать в болото?

— Как это кто? Большой брат и компания. Они следят за нами. Они впаривают нам, чтобы мы делали так, как они хотели, — перешел он на крик.

— Родя, не нервничайте! — сурово сказала Вера Степановна.

— Вы все сошли с ума. Вы живете в рамках и ограничениях. Вы думаете, что это вы выбираете, как жить? Это иллюзия, созданная ими. Выбора у вас нет. Ваш выбор навязан на ментальном уровне. Вы — куклы, которых дергают за ниточки.

— Интересная какая теория. А Алину вы почему из себя вывели?

— Кто это?

— Девочка такая симпатичная. Приходила к вам недавно. Интерн мой.

— Она агент. Она их чертов агент, — выпалил Родя, — я сразу ее узнал.

— Мм, даже так?

— Она человек-логотип. Она человек-упаковка. Потребительское мышление. В этом мире неважно, что внутри, главное — потреблять. Потреблять. И еще раз потреблять. Понимаете? Не-е-е-е-ет, вы тоже меня не понимаете. Вы одна из них. Это они вас подослали? Да? Я знаю! Я знаю! Вы одна из них. Большой брат вас