Силуэты грядущего [Яков Исидорович Перельман] (pdf) читать постранично

1

2

СИЛУЭТЫ
ГРЯДУЩЕГО
Антология
фантастической
и приключенческой прозы
20-х — 30-х годов ХХ века

ИЗДАТЕЛЬСТВО «СПУТНИКТМ»
2021
3

ТМ

© Состав: издательство «Спутник », 2021
© Перевод произведения, отмеченного в содержании *):
В.Тимошенко-Пастраки, 2018

4

АНДРЕЙ ПЛАТОНОВ

ЛУННЫЕ ИЗЫСКАНИЯ
(ЛУННАЯ БОМБА)
Научно-фантастический рассказ
(Полный вариант)
Художник С. Лодыгин

5

Произведение печатается по тексту, опубликованному
в собрании сочинений А. Платонова
(том «Усомнившийся Макар», М.: Время, 2009 г.)
Впервые опубликовано в сокращении в журнале
«Всемирный следопыт» № 12 1926 г.,
иллюстрации С. Лодыгина из данного издания.
Также использованы иллюстрации из сборника
«Лунариум». М.,МГ, 1975 г.
6

Кончайте же пустынную тропу, —
И будет в мире молодость души.
Ю. Балтрушайтис
I.
Сын шахтера, инженер Петер Крейцкопф в столице своей страны был первый раз. Вихрь автомобилей и свист
надземных железных дорог приводил его в восторг. Город
должен быть населен почти одними механиками. Но заводов было не видно — Крейцкопф сидел на лавочке центрального сквера. Заводы стояли на болотах окраин, на полях сброса канализационных вод, за аэродромами мировых
воздушных путей.
Крейцкопф был молод и денег не имел нисколько: он
серьезно поссорился с администрацией копей, желавшей
добывать деньги из одного сжатого воздуха, посвоевольничал в своей копи, был отдан под суд и уволен. И Крейцкопф
приехал в столицу. Поезд пришел рано, но этот странный
город был уже бодр: он никогда не просыпался, потому что
не ложился спать. Его жизнью была не дума, не настроение,
не ритм, а равномерно ускоренное движение. Город не имел
никакой связи с природой — это был бетонно-метал7

лический оазис, замкнутый в себе, совершенно
изолированный и одинокий в пучине мира и в
змеином гнезде стихий.
Роскошный театр из
смуглого матового камня
привлек взор Крейцкопфа. Театр был так велик,
что мог бы быть стоянкой воздушных кораблей.
Горе раскололо сердце
Петеру Крейцкопфу: его
молодая, когда-то влюбленная в него жена Эрна
осталась в Карбоморте,
угольном городе, откуда
Петер приехал. Когда
Эрна сошлась с главным
инженером-электриком,
Петер предостерегал ее:
«Не стоит уходить, Эрна,
мы жили с тобой семь лет, дальше будет легче, я поеду в
центр и приступлю к постройке “кирпича” — мне дадут денег, наверное дадут».
Но Эрне надоели обещания, надоел угольный туман копей, узкая жизнь Карбоморта и одинаковые рожи бессменного технического персонала, особенно две личности друзей Петера — узких специалистов, сознательно считавших
себя атомами человеческого знания. Самый высокий разговор, слышанный Эрной, это слова друга мужа, Мерца: «Мы
живем для того, чтобы знать».
— А того и не знаете, — ответила тогда Эрна, — что
люди живут не для того, чтобы знать...
Петер понимал и Эрну, и друзей, а его они не особенно
понимали. Аристократка, дочь крупного углепромышленника, получившая образование в Сорбонне, Эрна ненавидела и других друзей Петера — мастеров, электромонтеров и
8

изобретателей, просиживавших в ее гостиной с Петером в
ненужных спорах до полуночи.
Крейцкопф знал, что мало у него общего с Эрной: он
полу-самоучка, инженер по призванию, и она, овладевшая
последними цветами европейской культуры, ему недоступной.
И Эрна ушла в свой круг людей, — людей, получивших
воспитание и умеющих сдерживать инстинкты внутри себя,
людей, знающих философию и новейшую литературу; а
главное — людей, искушенных в женщине и ее пороках.
Крейцкопф тосковал, он не знал, что ему делать одному
среди множества людей.
— Эрна, — думал он, — Эрна, и ты лишь стихия, а я надеялся замкнуть тебя в сооружение любви. Но стихия смыла
мое сооружение любви — и стихия снова ищет... более
прочного сооружения.
От всеобщей занятости, электрических реклам, запаха
отработанных газов и рева бушевавших машин тоска
Крейцкопфа удесятерилась. Он вспомнил прошедшие годы
своей жизни, полные труда, доверия к людям, технического
творчества и преданности любимой единственной женщине.
И вот — все истреблено неясными стихиями: люди обманули и предали, его труд был не нужен для них, женщина полюбила другого и возненавидела его, творчество привело
его к одиночеству и нищете. Крейцкопф знал — трава гуще
растет на гниющих трупах материнских травинок, человек
держится близ человека из-за пользы, но Крейцкопф допустил одно исключение — любовь, когда люди связаны бесполезно, — и был разбит; сердце его теперь разорвано в
клочья, и мозг утратил свежесть и ясновидение. Оказывается, не такова жизнь: сырые силы природы рвут душу человека так же, как рвет искусственный огонь миры, примостившиеся в парах бензина.
— Неужели нет спасения? Чепуха — неси свою жизнь,
как бурю, от которой отступят все земные ветры. Смерть?
Нет, пусть меня раздавит неодолимое — или я