Капитан Коко и Зелёное Стёклышко: [повесть-сказка]
ил . Е . Волжиной. - М.: Нигма,
2015. -
88
1 Л.
И. Кузьмин;
с.: ил.
Эта книга для тех, кто ещё способен верить в чудеса и хочет
отправиться в волшебную Страну Детства. Таинственный Серебряный
Меридиан находится прямо под бабушкиным сундуком, но увидеть его
можно только через Зелёное Стёклышко, что лежит в сундуке, в кофейной
коробке. Вместе с Капитаном Коко и мальчиком Лёвой мы отправимся
навстречу настоящим приключениям!
Книгу проиллюстрировала художница Екатерина Волжина.
Я живу в солнечной квартире. На моём столе груда бумаг и глубокая
чернильница. Я макаю в чернильницу перо, беру лист бумаги и всё время
пишу. Пишу с утра до вечера. Такая уж у меня работа.
Но прошлым летом в городе наступила страшная жара, чернила в чер
нильнице высохли, писать стало нечем
-
и я собрался в отпуск.
Я сложил бумаги в стопку, плотно закрьm письменный стол, сказал
соседям «ДО свидания» и укатил далеко-далеко.
Я уехал в самый любимый уголок Страны Моего Детства!
Там всегда хорошо. Там шумят четыре миллиона сосен, зеленеют над
грибными полянами сто двадцать тысяч берёз и течёт одна-разъединая
речка Нёндовка, чистая, неглубокая
-
как раз для ребячьего купания.
1
\
1
Азаречкой
По светлой горушке,
По траве
К теремку-избушке
Тропка вверх повороты вьёт.
Та избушка ходить не может,
У избушки нет курьих ножек
Очень ласковая старушка
Припеваючи в ней живёт!
Есть на всё у старушки уменье,
И друзей самых добрых не счесть:
В теремок по утрам
Варенья
Прилетают шмели поесть.
И ведут себя тихо, скромно,
Не толкутся, не точат жал.
Раз к старушке медведь огромный
Прямо из лесу прибежал!
Но ион
Головою косматой
Не мотал,
Не ревел что есть сил,
А касторки больным медвежатам
Смирно,
Вежливо попросил.
Мишка ахал и охал горько,
И, конечно же,
Сразу он
Получил пузырёк с касторкой
Да ещё и медку бидон!
Целый день там,
С утра до заката,
Самых лучших гостей полно.
В избу солнечные зайчата
Так и прыгают
Через окно!
Ине зря ...
Та старушка
Ватрушки
• 10 •
Печь умеет на зависть всем:
Глянешь раз
-
Откусить захочешь!
А откусишь-
Язык проглотишь!
Понарошку,
Не насовсем.
Вот какая старушка живёт в Стране Моего Детства!
И это, конечно, моя бабушка- самая на свете добрая волшебница.
Как только я с нею встречаюсь, как только приезжаю к ней, вокруг
меня и со мной самим непременно случается что-нибудь интересное.
Вот и сейчас, не успел я прикрыть за собой калитку, не успел обнять
бабушку, как вдруг- чик-бац! ой-ой-ой! -произошло что-то странное.
Мой собственный пиджак стал мне очень велик, из брюк и туфель я пря
мо вышагнул на траву, а чемодан сразу потяжелел вдвое и вырвался из рук.
Сначала я испугался, но потом сообразил: это бабушка устроила так,
что я снова стал маленьким, таким, каким был в детстве!
Я засмеялся и сказал:
-Ну что ж, бабушка, тогда помогай мне. Ведь силы-то у меня тоже
убавил ось.
Вдвоём мы затащили чемодан в избу, и там на него сразу же уселись
солнечные зайцы. Бабушка поцеловала меня в макушку:
-Умница, Лёвушка! Наконец-то ты хоть на время, да покинул свой
город. Наконец-то отдохнёшь по-человечески! Беги в светёлку, открой
...
сундук и оденься как полагается мальчику
При слове «Сундук» я подпрыгнул на месте, крикнул «ура!» и помчался
в светёлку. В светёлке почему-то оказался петух. Тот самый петух Петь
ка, который в прошлом году выклюнулся из яйца на печи. Он похаживал
по крашеным половицам и что-то высматривал около сундука, а когда
я хлопнул дверью- выскочил в раскрытое окошко.
Но про петуха я позабыл сразу. Я торопился к сундуку. И неспроста!
Старый бабушкин сундук всегда притягивал меня, как притягивает
большой магнит маленькую иголку. Притягивал не потому, что бьш кра
сиво расписан жёлтыми и красными цветами, а потому, что я знал:
Добром чудесным он набит!
Чего в нём только нет!
Калоши. Банки. Пузырьки.
• 11 •
Бумажки от конфет.
Шпагат. Сапожная игла.
Утюг. Дверной засов.
Часы без стрелок и стекла.
Пружина без часов.
И неизвестно чей портрет.
И школьный мой пенал.
Ошейник пса ...
Но пса здесь нет,
Сюда он не попал!
Зато под ворохом калош
Хранится зонтик тут;
Его раскрыть
-
и он похож
На гулкий парашют!
А если надо, парус он
Заменит хоть сейчас:
Его над чудо-сундуком
Я поднимал не раз.
И яхтой быстрою сундук
Летел в морской рассвет,
И крепкий шторм свистел вокруг,
И чайки мчались вслед.
Я мог бы новый путь открыть
Вокруг земли вполне!
Да жаль, в такую даль уплыть
Не разрешают мне ...
Только я чуть задержусь, бабушка кричит:
- Ну что ты там застрял! Не придавило ли тебя крышкой, упаси го
споди?
Вот и теперь я услышал то же самое и опять не успел как следует на
любоваться бабушкиными сокровищами.
Я быстренько сунул в сундук свой городской костюм, надел короткие
трусы, лёгонькую майку, попробовал поскакать на одной ножке и вдруг
подумал: «Хорошо бы мне остаться таким подросточком на весь отпуск!
Хорошо бы на все эти дни сделаться мальчиком настоящим, а не в шутку».
А бабушка вновь заторопила меня:
-
Садись пить чай да рассказывай про своё городское житьё- бытьё.
Ведь у тебя, наверное, полно всяких новостей .
Я сел за стол, положил в стакан ложку варенья, потом добавил ещё две
и задумался: какие же самые важные новости лучше всего рассказать?
Может, о моей работе и о том, как опустела чернильница?
Но в голове у меня будто что-то щёлкнуло, и я выпалил:
-А в городе, у нас на крыше, подрались воробьи! Один воробей сва
лился в трубу и вылез оттуда чёрным-пречёрным, весь в саже!
Выпалил я эту новость и покраснел. Вот, думаю, сморозил так сморо-
зил! Важнее ничего придумать не мог!
Но бабушка посмотрела на меня без усмешки и сказала:
-
Ая-яй! Вот бедняга воробей, каково-то ему теперь, чумазому!
И тут меня как ветром понесла! Я начисто забьт о своей работе и,
торопясь и обжигаясь чаем, рассказал:
во-первых, про знакомого чемпиона по боксу, который год тому назад
поздаровался со мной за ручку;
во-вторых, про то, что ребята нашего двора сделали из пустых банок
заправдашнюю ракету и запустили бы её в космос, если б ракету не ото
брал дворник;
в -третьих, про то, что у нас в зоопарке катают мальчишек и девчонок
на лошадке-пони всего за одну маленькую монетку, а иногда и бесплатно.
А дальше ... Я не помню, что рассказывал я дальше, но бьто нам с ба
бушкой очень хорошо. Слушали мои россказни и солнечные зайчишки.
Они сидели на самоваре, на самом ярком месте, и подмигивали мне. Они,
наверное, хотели сказать: «Как славно быть маленьким не в шутку, а по
настоящему!»
Но это я знал теперь и без них.
~гда чай бьm выпит и новости рассказаны, бабушка прилегла отдохнуть,
а я выскочил на крыльцо.
Мне не терпелось поскорее обежать, осмотреть все знакомые уголки
Страны Моего Детства.
Первым делом я заглянул в огород. Там пахло укропом, смородиной,
там всё зеленело и поспевало. Вокруг тонких колышков завивалея горох.
Рядом, на самой земле, из-под широких резных листьев вы.глядывали кре
пенькие огурчики. Они сами просились в рот, и я наклонился над грядкой.
Но тут до меня донеслись очень подозрительные звуки. В дальнем кон
це огорода, в густой крапиве, словно бы кто-то разговаривал.
Я подумал: «Не мальчишки ли забрались в огород?»- и на цыпочках
стал подкрадываться к тому месту. А потом опустился даже на четверень
ки и увидел среди волосатых стеблей крапивы тёмный лаз. Обжигаясь
и оцарапывая колени, я пополз по нему.
Голоса приближались. Я полз бесшумно, как индеец-охотник. И вот
увидел впереди лужайку, а на лужайке множество кур. Над куриной тол
пой возвышался бабушкин петух Петька. Он стоял на опрокинутой ка
душке и ... разговаривал с курами на человеческом языке!
Я притаил дыхание и стал смотреть, слушать: что же происходит?
Петух царапнул по дну кадушки лапой, выпятил грудь, сказал:
- Уважаемые дамы курицы! Уважаемые петушки! Всем ли охота выслушать меня?
-Ох! Охота! Куд-куда как охота!- ответили куры и придвинулись
поближе к кадушке.
-
Чив-чито вы! Чив-чито вы! Очень охота!
-
прочинкали цыплята
и встали впереди своих мам.
Петух ещё круче выпятил грудь, заложил крылья за спину, громко про
изнёс:
-Так вот, уважаемые! Всем вам давным-давно известно, что я петух
не совсем нормальный ... То есть, я хочу сказать, не совсем обыкновенный!
Вы согласны со мной?
• 15 .
/
,
1
/
/
/
1
1
-Ко-конечно! Ко-конечно! Ведь вы же вывелись
1 \
• \
/ 1 1.
/
/
/
1 /
1
не под ко-корзиной в курятнике , а на бабушкиной
'
печке. А это удаётся не каждому!
-
прококовали две
рябенькие курочки, Петькины сестрицы.
-
Чив-чив ... Да! Да! -поддержали их цьпшята.
Ну, если так , если вы со мной согласны,
то знайте, что я больше не хочу называться глупым
деревенским именем Петька! С этой минуты назы
вайте меня по-другому,
-
сказал петух.
-А как же вас теперь называть?
-
опешила ку
риная публика.
Петух прищурил один глаз и уверенно объявил:
-
С этого дня, с этого часа нужно называть
меня: месье Кока! Это имя почётное, заграничное.
А я не позже как сегодня собираюсь уехать за грани
цу, посетить славный городок по названию Валяй
Форси. Вы слышали что-нибудь о Валяй -Форси?
-Нет! Откуда нам слышать?
-Эх вы, неучи! Так вот послушайте:
В тот город быстрые пути
Дано не каждому найти,
Туда не всяк домчится!
За сотни вёрст отсюда он.,
В н.ём н.аселен.ья - миллион.,
И каждый житель- птица!
А назван. он.- Валяй-Форси.
В н.ём куры ездят на такси
В любой конец бесплатно.
В столице птичьей
Без хлопот
Легко прожить хоть целый год
И сытно, и приятно.
Там каждой курице сошьют
И плащ, и капор в пять минут
С большим
Куриным
Вкусом.
Не надо яйца там нести,
• 16 •
-
________
-- . - - - . " _
....
Не надо лапами грести
\
С утра до ночи мусор!
......
Всем петухам такая честь)
Что нам лишь сниться может здесь)
А там
Любой отпетый)
Любой задиристый петух
Имеет шпаг не меньше двух
И носит эполеты!
Что ни петух- то генерал!
Пускай он даже ростом мал)
Пусть глуповат немножко)
Но украшают ленты грудь)
И петушиный устлан путь
Ковровою дорожкой.
И королём петух идётJ
И сдуру в суп не попадётJ
Ощипанный жестоко.
Там) в городке Валяй-Форси)
Лишь знай себе гуляй) форси!
Но он) друзья) далёко ...
Tyr бывший Петька, а теперь «месье», немножечко за
думался, помолчал, а потом опять гордо всюшул голову:
-
Так вот! Я всё равно найду этот городок, займу
курятник побольше и вернусь за вами.
-Ах, Кока! Ка-кой вы кавалер!- умилились
куры.- Мы ко-который год мечтаем о плащах и ка
порах. Только капоры нам нужны не ко-кой-какие,
а с ко- ко- шниками
-
...
Будуr вам и с кокошниками! -пообещал петух.
-И ко-кое-кто из нас покатается на такси?
-Не кое-кто, а все!
- Ах-ах! Кудах!
-
_,
обрадовались куры и востор-
женно закачали головами.
А я чуть не хихикнул, но вовремя спохватился.
Спохватились и куры:
-Постой, Петька! То есть, прости ... Месье Кока ...
Как же ты уедешь за границу?
• 17 •
..
--
--
.....
...... ".,
Месье потоптался и сказал:
-
Это моя тайна.
Тайна? Так раскрой же её скорее. Здесь все умирают от любопыт-
ства!
-Вы умрёте не от любопытства, а от страха, когда узнаете эту тайну.
Поклянитесь, что не разболтаете!
-
Клянёмся! -хором ответили куры и цыплята.
По клянитесь ещё раз!
Клянёмся, но нам уже страшно ...
По клянитесь в третий раз!
Куры хотели дать клятву и в третий раз, но тут самый маленький, са
мый жёлтенький цыплёнок, должно быть, чересчур испугавшись, пискнул:
-Я хочу пи-пи! -И куриные ряды смешались. Мамаша подхватила
малыша под крьmышко и побежала с ним в кусты.
-Какое невежество!- возмутился петух и спрыгнул с кадушки. Те
перь он говорил шёпотом; и мне пришлось почти высунуться из крапивы,
чтобы узнать тайну.
-Я уеду по меридиану,
-
зашептал петух.
-
Меридианы
-
это ли
нии, которые опоясывают всю землю с юга на север. Люди думают, что
меридианы есть только на карте. Но они крепко ошибаются. Люди не
знают о том, что, кроме нарисованных, придуманных меридианов, есть
ещё и серебряные, волшебные. Их можно трогать, по ним можно катать
ся, как по перилам на лестнице на крьmьце или как катаются солнечные
зайцы после дождя по радуге ...
Петух перевёл дыхание, оглянулся и, наверное, заметил бы меня, если
б не так волновался.
-
Один Серебряный Меридиан проходит здесь. Рядом с нами. Как раз
под бабушкиным сундуком. Но увидит его только тот, кто посмотрит в Зе
лёное Стёклышко. А Стёклышко в сундуке, в кофейной коробке. И вот,
бормотал петух,
-
мы сегодня же после обеда залетим в светёлку, я сяду
в сундук, а вы толкнёте его ...
Тут я чуть не всплеснул руками от изумления. Так вот оно что! Так
вот почему сундук всегда мне казался необыкновенным! Вот почему ба
бушка не давала в нём как следует порыться! Но уж теперь-то я знаю, что
делать
...
И я потихоньку выбрался из крапивы, побежал к избе.
е беда я едва дождался. и не потому, что проголодался, а ~атому, что
хотел скорее отправиться в путешествие.
Но я очень жалел бабушку. Я знал: она расстроится, когда останется
без меня. И решил на прощание сделать доброе дело: наколоть дров, на
носить в огородную бочку воды из колодца.
Пока я возился с берёзовыми чурбаками да с вёдрами, наступил пол
день.
И тогда бабушка накрыла на стол, и мы уселись обедать.
Меж тарелок ползали пчёлы. Они собирали сахарные крошки. Солнеч
ные зайчики сидели прямо на скатерти. А мы ели лепёшки со сметаной,
и я всё время соображал, как бы стащить парочку. В дальнее путешествие
без провианта отправляться было бы глупо.
Курам возле крыльца насыпали на дощечку овсяных зёрен. Они вы
бежали из крапивы и, толкая друг дружку, забарабанили носами.
А петух поклевал, поклевал и заорал песню, которую придумал на
верняка сам:
Кто во дворе
Любойзабор
Перелетит легко?
Кто носит пару острых шпор?
Конечно, я, Коко!
Кто ловок, строен и крылат,
И разнаряжен в пух?
Кто крепче всех, умом богат?
Конечно, я, петух!
Кто бил врага во всех боях
И зря не удирал?
Поверьте мне, что только я,
Куриный генерал!
А потому,
А оттого
Передо мнойJ месьеJ
С большим почтеньемJ глубоко)
Должны склониться все!
-
Вот разорался, бесстыдник!
-
сказала бабушка.
-
Прямо-таки
не узнаю его в последнее время.
Она выглянула в окошко, а я совершил нечестный поступок: спрятал
две лепёшки под майку и как ни в чём не бывало стал допивать молоко.
Лепёшки припекали живот, но я решил закалять силу воли и терпел.
Солнечные зайчики видели мою проделку, но помалкивали; наверное,
сами были хорошие проказники.
Тут я опять стал переживать и мучиться: как незаметно от бабушки
прошмыгнуть в светёлку?
И возможно, ничего бы не придумал, если бы не куры.
Две Петькины сестрицы направились на картофельный участок и на
чали нахально разрывать аккуратные рядки.
Бабушка закричала: «Кыш! Кыш, безобразницы!»- и выбежала на
улицу, а я схватил на комоде бумажку, карандаш, быстро написал записку:
«Бабушка! Я не потерялся. Я уехал за границу. Твой внук».
И бросился в светёлку.
Я мигом открьm крышку сундука, выбросил на пол утюг, засов, пор
трет, сломанные часы, ошейник, нырнул там под старую, присыпанную
нафталином бабушкину шаль и стал ждать.
Самый кончик носа я оставил открытым. Для дыхан~ .
И только притаился, как рядом послышались тихое кудахтанье, по
стукивание, поскрипывание. Затем что-то упало на меня. Это забрался
в сундук месье. Я не пошевельнулся.
А куры плакали. Плакали и причитали:
бы ещё с нами! Но ты, ко-конечно, нас не забудешь? Пожалуйста, пришли
нам с дороги хотя бы коротенькую открыточку...
Они рыдали потихоньку, но месье так удивился просьбе, что произнёс
полным голосом:
-Вы в своём уме? Какую открыточку? Ведь вы же сплошь безграмот
ные!
-
Всё равно! -всхлипывали куры. -Мы подбросим открытку сосед
скому Ваське, ученику первого класса, он увидит и прочтёт вслух. Он всё
читает вслух, даже вывеску на магазине
...
-Ну ладно! -согласился Коко.- Теперь я придержу крышку, чтобы
не захлопнулась, а вы толкните сундук! Правда, сначала надо бы найти
Зелёное Стёклышко, да нет времени: кажется, идёт бабушка.
Действительно, за дверью светёлки послышались торопливые шаги
бабушки. Наверное, она прочла мою записку.
Сундук дёрнулся, хрустнул всеми гвоздями, полосками, скобами- мы
поехали!
Я хотел встать, но вовремя одумался. Моё неожиданное появление
могло напугать петуха, и, чего доброго, он выпал бы из сундука. Я решил
потерпеть.
А петух, переступая когтистыми лапами по моей накрытой шалью
спине, опять начал горланить залихватскую песню:
Эй, кто не верит в чудеса,
Тот встань и посмотри,
Как взмыл сундук под небеса
С водителем внутри!
Сундук прокладывает путь
Сквозь облака легко.
И главный в нём не кто-нибудь,
А капитан Коко!
«Ого!- подумал я.- Он уже называет себя не только месье, не толь
ко генералом, но и капитаном. Каков хвастун!»
Тут петушиный хвостище задел мой высунутый в дырку нос, от щекот
ки я зажмурился, чихнул. Петух всполошился:
-Кто-кто в сундуке? Не подходи! Клевать буду!
Мне ничего не оставалось, как самым сладеньким, почти медовым
голоском пропеть:
генерал и капитан, пожалуйста, не бойся. Это я, бабушкин внук. У меня
под майкой две лепёшки. Прими меня в команду.
Петух долго молчал, переминалея с ноги на ногу и наконец ответил:
-Хорошо. Так и быть, вылезай из трюма на палубу. Поедем вместе.
Мне, капитану корабля, всё равно нужен помощник. Назначаю тебя по
мощником.
Я откинул шаль и глянул за борт сундука.
Почти рядом с нами неслись тучки. Внизу мелькали реки, поля, де
ревни, города и городишки. Они казались игрушечными. Чудилось, вот
стоит протянуть руку- и можно домики любого селения собрать в при
горшню, как спичечные коробки. А рельсы железных дорог намотать на
пустую катушку... И всё это улетало назад, назад, назад.
Сундук мчался с огромной скоростью. Часа через полтора мы навер
няка должны бьши достичь Северного полюса. От встречного ветра, от
быстроты сундук потрескивал, покачивался, и, кажется, чуть-чуть при
пакивало дымком.
Я подумал, какое несчастье может произойти, если сундук соскользнёт
с Меридиана, и закричал:
-
Капитан! Где Зелёное Стёклышко?
Петух охнул, быстро-быстро принялся расшвыривать багаж в сундуке
и вытащил кофейную коробку.
Зелёное Стёклышко оказалось на месте. Чуточку пыльное, гладкое,
оно ничем не отличалось от обычных бутьточных осколков. Лишь внутри
у него словно бы плавал крохотный воздушный пузырёк.
И едва я поднёс осколок к глазам, я сразу увидел Меридиан! Он мерцал,
поблёскивал, искрился неярким серебряным светом. Сундук очень точно
скользил прямо по нему.
Крушение нам не угрожало!
Путешествие наше началось отлично!
Впереди показался Северный полюс!
М аверное, на всей земле нет ни одного мальчика, ни одной девочки,
которые не хотели бы побывать на Северном полюсе. Мы тоже с большим
удовольствием погостили бы там, если бы не петушиная мечта разыскать
Валяй-Форси и если бы не ужасный полярный холод.
Мы глянули на полюс только мимоходом.
И не успели мы помахать белым медведям, не успели надивиться на ле
дяные просторы, как очутились уже где-то над синими морями.
Здесь при помощи раскрытого зонтика я устроил воздушный тормоз
и на одну минуту остановил сундук.
Остановил по чрезвычайно важному делу.
Затем, чтобы поднять над сундуком, над нашим летучим кораблём,
вымпел.
Ведь каждый корабль, куда бы он ни мчался, несёт на себе вымпел
флажок того места, где его корабельная родина, откуда он начал сво?
отважный путь.
-А мы начали свой путь из Страны Нашего Детства, и вымпел надо
сделать из чего-нибудь такого же прекрасного, как она! - объяснил я ка
питану Коко и стал рыться в сундуке, искать что-нибудь красивое, для
вымпела подходящее. По красоте здесь, конечно, подошла бы старая шаль
бабушки, но она была слишком широка, она бы накрыла весь наш сундук,
а меньше её были только конфетные, совсем непрочные фантики, и я раз
вёл печально руками, да тут Коко мне заявляет:
-Да! Правильно! Мы из Страны Нашего Детства ... Но ещё и с Бабушкино
го Двора! А что самое прекрасное на всём этом дворе? Мой цветистый хвост!
Вот, когда надо, я и стану поднимать его повыше, и он заменит любой вымпел.
-Что ж ... Пожалуй, так ... -не стал спорить я, и петух перевесил
свой хвостище через борт сундука, и он засверкал в небесах, словно ма
ленькая, но яркая радуга.
-Теперь всем будет ясно, кто мы такие и откуда! -сказал гордо Коко.
-
Будет ... Хотя хвостом своим ты немножко и расхвастался,
ветил я, опять раскрывая зонтик.
-
от-
Но теперь я подставил зонт попутному ветру, как па рус, и опять наш
корабль набрал бешеную скорость , мы понеслись туда, где петуху мере
щилась птичья столица Валяй-Форси.
А неизвестные нам страны приближались.
Вот проплыли внизу дремучие лесные чащи. Вот опять под нами за
мелькали реки, поля, посёлки, и, наконец, из голубоватой дали выпльш
большой город. Его высоченные дома напоминали гигантские, направ
ленные остриями вверх сосульки. Они втыкались в небо, и маленькие
тучки цеплялись за них, не могли никуда улететь.
Я ещё не успел ничего сообразить, а капитан Ко ко так с ходу и заахал:
-Ах, какие чудесно высокие курятники! У нас в деревне таких нету!
Давай скорей остановимся. Может, именно здесь и живут петухи. Может
быть, это и есть Валяй -Форси!
Но останавливать сундук нам не пришлось. Мы так зазевались, что
в тот миг, когда я снова глянул в Зелёное Стёклышко, тормозить бьшо
поздно
...
Меридиан уходил прямо в распахнутое окно здания-сосульки. Окно
великанской пастью неудержимо надвигалось на нас! Вернее, мы сами
летели в него!
А там бьш стол. А на столе тарелки. А рядом с тарелками
-
бутьшки,
рюмки, вазы, бокалы. И ещё что-то, чего я рассмотреть не успел.
И мы врезались прямо в середину стола. Мы вылетели из сундука,
словно камешки из рогатки. Причём Ко ко угодил в золотую тарелку с греч
невой кашей!
Ужасный гром наполнил просторную комнату, не хватало только мол
нии. Но тут явилась и молния! Чья-то ручища сцапала меня за воротник,
а Кока испуганно вскудахтал, выскочил из тарелки, нырнул под стол.
Я оказался нос к носу с разгневанным господином. У него бьши рачьи
глаза и колючие узкие усы.
И пухлый-препухлый живот!
Он этим животом притиснул меня к ребру стола, колючими усами,
казалось, вот-вот проколет!
-
Извините ...
-
начал я объясняться ослабленным голосом, но уса
тый господин рыкнул так, что оставшалея неразбитой стеклянная посуда
разлетелась вдребезги, а в комнату ворвались двое полицейских с писто
летами, с длинными саблями, с мотками бельевых верёвок у пояса.
Они во всём подражали своему господину.
Они так же, по-рачьи, таращили глаза. Они имели точно такие же усы
колючки. И даже круглые животы у них выпирали совсем как у хозяина.
о
,,
\
/Г'
Только у одного живот был настоящий, а у второго сделан из подушки .
Подушка торчала из-под мундира, в подушке была дырка, из дырки на
пол сыпался пух.
-Обыскать, допросить!- рявкнул господин, тыча пальцем в меня.
Полицейские отдали честь и принялись за дело. Первый начал обша
ривать меня, а второй, тот, что с поддельным брюшком, раз-раз-раз, по
собачьи стал рыться в сундуке.
Потом вдруг он замер, прислушался, глянул под стол, увидел там пету
ха, закричал: «О ужас!»- выпалил вверх из пистолета и упал в обморок.
Белый пух взвился над ним облаком.
Господин тоже заглянул под стол, тоже поморгал рачьими глазами
на петуха, да и тоже повалился в обморок.
Хотел упасть в обморок и второй полицейский, но раздумал. Он только
покачался, пошлёпал губами, схватил со стола кувшин, глотнул холодной
воды и успокоился. А остатки воды выплеснул на хозяина и на своего
приятеля.
Полицейский с подушкой очнулся, открыл глаза и пузатый усатый го
сподин. Он заорал громче прежнего:
-Связать, запереть, не выпускать!
И вот с грохотом, звоном полицейские поволокли меня и петуха кудато вниз по крутой лестнице, а сундук остался наверху.
-
Мы вам покажем,
Мы вам устроим, -
пыхтел один полицейский.
шипел второй и дышал на меня чесноком.
Но я думал только о том, чтобы не обронить Зелёное Стёклышко, за
жатое в кулаке. Потеряв его, мы потеряли бы Серебряный Меридиан,
а может быть, и большее ...
Железные ступени лязгали под сапогами полицейских. Гулкое эхо ис
пуганно металось в лестничной клетке. По всему было видно, что нас
тащили в тюрьму.
Я кричал в похожее на пельмень ухо полицейского:
- Мы будем жаловаться! Мы будем жаловаться! Пустите ...
Но мимо проносилась только глухая каменная стена, а сам я лежал
вниз животом на плече разгневанного стража. И вдруг я почувствовал
себя свободным. Меня никто не держал.
Оказывается, пока я кричал о справедливости, капитан Коко ловко
извернулся и клюнул своего охранника в глаз. Тот ойкнул и выпустил пе
туха из рук. Второй полицейский бросился за петухом и выпустил меня.
И впереди орущих полицейских мы ринулись вниз по лестнице.
Ко ко
-
лётом, я
-
вприскочку через три ступени.
И лестница теперь уже не грохотала, а звенела от моих прыжков!
Её железные ступени радовались нашей удаче!
Лестница желала нам свободы, а вот и распахнулась дверь на широкую
шумную ruющадь
...
Теперь мы были не одни! Горожане помогут нам!
Но что это? Высоченный дворец-башня, откуда мы выскочили, был
окружен франтовато разодетыми, гладко выбритыми, разутюженными
зеваками. Одни из них гордо восседали и никуда не ехали в своих соб
ственных автомобилях; другие, пешие, теснились на тротуарах, загляды
вали в нижние окна дворца и , разинув рты, вздыхали:
-Ах, там шикарная люстра в тысячу килограммов весом!
-Ах, там ночная посудинка с серебряной крышечкой ...
-Ох! Сервант из бим-бам-бонской ели! Вот и нам бы такой!
-Ну надо же! Ну надо же! Вот живут же люди ...
Ну а мы -то что могли ожидать от такой публики? Ровным счётом ни
чего. Все тут были прихвастнями господина-усача, и мы с петухом по
старались проскользнуть мимо них. Потому что стук полицейских сапог
раздавался уже совсем рядом .
Но кривой полицейский не мог теперь мчаться быстро, прямо: его
то и дело заносило в сторону. А полицейский с подушкой забегать вперёд
не хотел. Он желал сохранить оба глаза.
И всё ж, когда полицейские выскочили на улицу и стали кричать: «Дер
жи их!»
-
наши дела обернулись неважно.
Все зеваки, пешие и на автомобилях, кинулись в погоню за нами.
Теперь мы мчались узкой, как ущелье, улочкой и никуда не могли свер
нуть. Слева и справа темнели витрины запертых магазинов, а сзади орала,
свистела, улюлюкала погоня.
Лишь впереди бьmо пусто. Там лежали угрюмые тени домов-сосулек
да таращилась в небе ночная жёлтая луна. Она, должно быть, думала:
«Теперь двух этих маленьких букашек внизу может спасти только чудо» ...
А потом стало ещё хуже!
Впереди показался дорожный каток.
Тарахтя мотором, он встал поперёк узкой улицы.
Он заткнул улицу надёжней, чем пробка затыкает бутылку.
-Западня!- вскричал я и заметалея туда-сюда.
-Ловушка! -ахнул петух и IIШёпнулся на тёплый асфальт.
Но мотор катка смолк, вдруг послышалось :
-Ребята, сюда! Ко мне!
За рулём сидел Машинист в синем комбинезоне. Его лицо блестело от
машинного масла. Он попыхивал сигареткой и улыбался. Он перетащил
нас на другую сторону катка и шепнул:
-Впереди люк! Ныряйте в него. Да не забудьте прихлопнуть за собой
крышку. А я задержу погоню.
Недалеко от катка в самом деле зиял раскрытый люк. Мы проскольз
нули туда, и в это время вой погони утих.
Автомобили зевак и полицейские наткнулись на тяжёлый дорожный
каток.
Мы захлопнули за собой крышку люка, по пьmьному жестяному жё
лобу съехали вниз и очутились в самой настоящей пекарне. Там дыша
ла жаром большая электрическая печь, горой высились мешки с мукой.
Жёлоб, по которому мы въехали в пекарню, бьm сделан как раз для того,
чтобы спускать сюда мешки с мукой.
Румяный курносый Пекарь с кудрявой бородкой месил тесто, нас пока
ещё не видел.
Тесто вздыхало, пучилось, лениво переваливалось по доске, а Пекарь
поддавал ему ладонями под бока, напевал :
Нет работы веселей~
Чем у нас~ у пекарей!
Нам везде почёт и место~
Потому что месим тесто~
Потому, что мы в печи
Печь умеем калачи!
Пекарь притопнул, присвистнул, хотел пуститься вприсядку, но раз
думал и только добавил:
А ещё мы преотличн.о
Печь умеем хлеб пшен.ичн.ый,
И за это всех подряд
Люди н.ас благодарят!
Пока звучала песенка, в подвал откуда-то проникла оса. Она подлетела
к Пекарю и стала жужжать у него над ухом.
ты со своими выдумками!
Но оса упрямо кружилась на одном месте, продолжая жужжать. Тогда
Пекарь обернулся, увидел нас и от удивления развёл руками. Тесто бух
нулось на пол.
-
Ты права, Зиньзелла. У нас гости!
Кока и я сидели возле жёлоба, всё ещё не могли отдышаться.
-
Откуда вы, друзья?
-
спросил Пекарь и подошёл к нам. От него
пахло тёплыми булками и ванилью. Его голос бьm таким же мягким и при
ветливым, как у нашей бабушки.
-
Мы оттуда ...
-
показал я на люк.
-
Нас прислал Машинист До
рожного Катка.
- Так, значит, на самом деле за вами гонятся полицейские и Маши
нист задержал их?! Значит, это правду нажужжала мне матушка Зиньзел
ла?! -всполошился Пекарь.- А я-то, глупец, подумал, что она шутит!
-Какие тут могут быть шутки!- хмуро прозвенела оса, а Пекарь
зашагал туда-сюда, начал смотреть по сторонам.
-Нужно что-то решать ... Надо куда-то вас укрыть ... Придумал!
хлопнул он себя по лбу:
-
-
Петух залезет в пустую квашню, а мальчик
оденется пекарёнком.
И в один момент месье Кока, бравый генерал, отважный капитан, ока
зался в квашне из-под теста и бьm закрыт деревянной крышкой. А на мне,
как на вешалке, повисла большая белая куртка Пекаря. Но я подвернул
повыше рукава, и получилось как нельзя лучше.
-А теперь,
-
сказал Пекарь и сунул мне в руку душистый калач,
извини, брат, но я должен бежать на помощь Машинисту.
-
Пекарь выключил печь, схватил дубовую скалку, побежал к двери.
-Я тоже с вами ... -кинулся бьmо я за Пекарем. Но тот ответил, что
малыши для горячих дел не годятся, и захлопнул за собой дверь.
Мы остались вдвоём с Зиньзеллой. Если, конечно, не считать Капи
тана. Но тот сидел в квашне- и ни гугу. От волнения он потерял голос.
Я разломил калач, половину сунул в квашню петуху, а другую хотел
разделить с матушкой Зиньзеллой. Но она ответила, что предпочитает
фруктовый сок да сахар, и мне пришлось ужинать в одиночку.
Я сидел на мешке с мукой, отщипывал от калача мякиш и вздыхал.
-Не печалься,- сказала оса.- Всё будет хорошо.
-Но ведь наш сундук остался во дворце, на самой, на самой верхотуре ... А как мы уедем без сундука?- сокрушалея я.
-
Ты ошибаешься. Сундука во дворце, на вышке, нет. Его спрятали
в саду, рядом с главным фонтаном. Так распорядился Жабиан Усатый,
когда вас утащили полицейские . Я всё видела, я всё слышала. Я была
в башне, когда вы упали на стол с посудой. Я залетала туда, чтобы взять
немножечко апельсинового соку.
-А кто такой Жабиан Усатый? Неужели тот сердитый господин?
-Он самый.
-Но почему у него такое странное имя?
Зиньзелла даже всплеснула крьmышками:
-Странное? Ничего не странное. Ты и представить себе не можешь,
какой он скверный тип! Знаешь, что он придумал однажды?
-Что? Какую-нибудь бомбу?
-Хуже! Он решил взять к себе на злодейскую службу всех зверюшек
и таракашек. Ежам он сказал: колите прохожих в босые пятки! Ужей он
подучивал забираться к ребятам в постели! А лягушатам приказывал пры
гать в кружки с молоком
...
-Ну да! -не поверил я и поёжился.
-Вот тебе и да! Он и наш осиный рой приглашал к себе на службу.
-И вы согласились? -испуганно кукарекнул из квашни Ко ко.
-Вот ещё!
-
сердито отмахнулась оса.
-
Не на таких дураков напал
Жабиан! Я своим собственным жалом так тюкнула злодея в лоб, что он
три дня не выглядывал из своей дворцовой вышки.
-А ужи, ежи? Что они сделали?
-А они и лягушата в это время удрали кто куда. Кто за город в лес, кто в ов-
раг. А мы, осы, с тех пор живём здесь, в подвале, у доброго дядюшки Пекаря.
-А где живут здешние петушки и куры? -опять высунулся из квашни
Но только Зиньзелла собралась рассказывать о курах и петушках, как
дверь пекарии затрещала и затряслась под тяжёлыми ударами. Так стучать
могла только полиция!
Я выпустил калач из рук.
-
Открой, -шепнула оса .
-
Иначе они высадят дверь.
Я почерпнул пригоршню муки, размазал по лицу и откинул дверной
засов.
В пекарию ввалилась ватага полицейских. Командовал ими наш знако
мый с подушкой под мундиром. А кривого с ними не бьuю. Скорее всего,
он лежал, лечил глаз в больнице.
-Обыскать! Допросить! -попытался рявкнуть старший полицей
ский, но у него получилось совсем не так, как у громогласного Жабиана.
Голос у полицейского бьm сиплый, словно он объелся мороженым.
И тем не менее помощники его послушались, начали кряхтя пере -
валивать мешки с мукой. Как будто бы кто-то мог залезть между ними!
А командир уставился прямо на меня:
-
Эй ты! Пекарёнок! Не бьmо ли здесь мальчишки с петухом?
Нет, ваше превосходительство , никакого мальчишки с петухом
я не знаю.
• 33 .
-Не знаешь? А почему твой хозяин Пекарь полез в драку с полицией,
тоже не знаешь?
-
Тоже не знаю,
-
едва пролепетал я, потому что во мне всё сразу
похолодело. Неужели Пекаря забрали? Неужели из-за нас попал в тюрьму
хороший, добрый человек?
Тут один из полицейских заорал:
-Петух! Петух! Вот он! -И все кинулись к раскрытой квашне.
Но я взял себя в руки и как можно спокойнее сказал:
-
Это не тот петух. Этого петуха Пекарь купил для начинки в пироги.
-В самом деле?- не поверил старший.
-
В самом деле. Можете убедиться.
Я растолкал полицейских, шепнул петуху: «Не шевелись!» -
и поднял
его за лапу.
-
Видите? Он уже не дышит.
Петух и вправду висел как неживой.
Старший полицейский прищурился, покрутил около капитана Кока
носом, принюхалея и медленно произнёс:
- Да-а ... От него даже чуть-чуть попахивает ...
И полицейский хотел было идти восвояси, но вдруг что-то сообразил
и вытащил из своих ножен саблю:
-Он, конечно, неживой. Но в этом надо убедиться ещё раз. Дай-ка
я его
...
Петух вздрогнул, и тут я увидел Зиньзеллу. Она пулей сорвалась с мешка,
подлетела к полицейскому начальнику и, звеня крылышками, нависла над
его левым глазом. Полицейский побледнел, опустил саблю, бормотнул сипло:
-По-о ... Пожалуй, и так видно, что петух не совсем живой. Пожалуй,
можно считать, что обыск закончен ...
-Во-о-круг!- робко произнёс он вместо «Кругом!» и на цыпочках
удалился из пекарни . Его сослуживцы, таращась на Зиньзеллу, выкатились
вслед за начальством.
Атака врага бьша отбита успешно. Оживший Кока забрался на старое
место, в квашню, но всё равно веселья в нашей победе бьшо мало. Из го
ловы не выходили мысли о Пекаре.
-
Если его и посадили,
-
пыталась утешить меня Зиньзелла, -если
его и арестовали, он всё равно не пропадёт. Не такой это человек! С ним
это случалось не раз, и тем не менее он всегда возвращался в пекарню.
Так, за разговорами, проходила ночь. А Пекарь всё не возвращался.
И каждому из нас было понятно , что без Пекаря нам в этой стране не
сдобровать.
ctl всё-таки на рассвете Пекарь вернулся! Он распахнул дверь, и вместе
с ним в пекарию вошли:
бодрость,
веселье,
хорошее настроение!
А следом за этой компанией порог перешагнул ... Ну конечно! Маши
нист Дорожного Катка! Он бьm по-прежнему в синем комбинезоне , по
прежнему дымил сигареткой, и лицо его всё так же темнело, но ... совсем
не от машинного масла! Машинист бьm негр! Белозубый, смуглый, высо
кий негр, и притом не менее весёлый, чем Пекарь.
Кока негров никогда не видел и растопорщил крьmья. Но потом решил,
что и так слишком много здесь удивлялся, и потому обошёлся тем, что шар
кнул вежливо лапой, отвесил Машинисту поклон. Машинист ответил петуху
тем же. Всем стало смешно и легко. Несчастья как будто бы остались позади.
-Ну, дядюшка Пекарь,- подлетела оса,- как вы на этот раз вы
путались?
-
Всё так же, -улыбнулся Пекарь.
-
Наплели с три короба всякой
чепухи- и нас выпустили! У нас ведь сажают за правду, а за враньё
никогда. Не так ли?
-Так-то так, да что вы им сказали?
-Что сказали? Ой, мы им сказали ... -И тут Пекарь не сдержался:
-Ха-ха-ха-ха!
Машинист басом подхватил:
-
Хо-хо-хо-хо!
И мы ничего не могли понять, пока друзья не нахохотались. А потом
Пекарь перевёл дух и договорил:
- Мы сказали, что потерялась главная гайка и мотор заглох! И потому ка
ток встал! А гайку-то Машинист спрятал. Машинист, покажи ребятам гайку...
Машинист вынул из кармана гайку и показал нам. И тут, конечно,
мы тоже стали хохотать до упаду. А петух так разошёлся, что вдруг попро
сил у Пекаря открытку и карандаш.
Открытки не нашлось, но лист бумаги, конверт
и огрызок карандаша петух получил. Он перевернул
вверх дном квашню, разложил на ней бумагу, сказал:
-
Эх, очки -то в сундуке остались! -и стал писать
ужасным почерком:
Потом сложил испачканный каракулями листок,
засунул в конверт.
-Вот! Отправлю курицам домой!
-
Слушай,
-
сказал я петуху.
-
Не позорь себя
и меня. Хоть ты и петух, но написал письмо сам как ку
рица лапой. Такое письмо никто не сможет прочитать,
даже и соседский Васька. Его не примут ни на одной
почте.
-
Ну и пожалуйста!
-
обиделся Кока.
-
Не больно-то надо! Могу и не посылать . Только, ког
да приедем домой, скажу, что письмо не послал из-за
тебя.
И тут мы чуть не поссорились, но вмешался Ма
шинист:
-Кока, ты хороший парень, и ссориться из-за пу
стяков не надо. Куры не обидятся на тебя, когда ты им
расскажешь про свои приключения. И давайте не те
рять времени, а поскорее отыщем сундук. У нас на
всё про всё остался один час! Вот-вот ударит первая
пушка
...
-Что за пушка? - вздрогнул Кока.
-Видишь ли, у нас тут запрещён петушиный клич.
Такой, как у тебя, Кока. Ведь из-за этого вас и ловят,
а не потому, что вы перебили во дворце посуду. Тех,
кто бьёт посуду и стёкла в окнах, здесь не трогают.
А вот петушиные песни, особенно на утренней заре, -это преступле
ние
...
-Почему преступление? И при чём тут всё-таки пушка и утренняя
заря?
-
не понял я.
-А вот при чём. Петушиный клич всегда, везде к какой-либо вокруг
нас перемене. В ночных потёмках
-
к зорьке, к рассвету, в ненастье
-
к солнышку... А Жабиан любых перемен боится! Он думает: если все пе
тухи начнут кричать совсем громко, то и с ним стрясётся перемена. Усы
его останутся, а вот кланяться ему больше никто не будет. Потому он
и запретил у нас в городе слушать петушиные, утренние , самые звонкие
песни. А у кого живёт петух домашний, тому петуху в кукарекальный час
хозяева должны надевать на голову, на клюв, толстую варежку. Самим же
хозяевам-горожанам велено из дома в этот час не выходить, дверей, окон
не раскрывать, пока время утренней петушиной зари не истечёт совсем.
Начало такому глухому часу- выстрел первой пушки, конец- выстрел
пушки второй ... -завершил своё подробное объяснение Машинист.
-И от первой до второй пушки мы должны выкопать в саду сундук,
-
добавил Пекарь.
В это время на самом деле где-то бабахнуло.
И мы заторопились на улицу.
Тут я спохватился, что Пекарь и Машинист опять рискуют из-за нас,
и спросил:
-А вы-то ведь сейчас строгий запрет нарушите?
Но Пекарь и Машинист улыбнулись.
-А нас это не страшит. Мы давно привыкли прогуливаться сами по
себе и друг с другом вместе. Верно, Зиньзелла?
-Верно!- откликнулась та.- Весь город сейчас заткнул уши, за
купорил окна, и нас никто не увидит, не услышит, если не стучать каблу
ками.
И мы шли, не стуча каблуками.
Иникто нас не слышал, никто не видел.
Город как будто оглох и ослеп.
На каждом окошке, даже на чердачных отдушинах висели плотные
чёрные шторы.
кнопленные, приклеенные, чтобы не проникал ни один живой звук.
Даже и через двери, через замочные скважины.
Каждая скважина бьша заткнута аккуратно свёрнутой бумажкой.
И это доказывало благонадёжность всех здешних обитателей.
Впрочем, не всех ... Рядом с нами шагали два самых лучших жителя
этого города, этой страны!
Я шёл и думал: «Вот какие отличные у нас друзья! Они стараются для
нас, но и мы их не подведём ... » Да только я так подумал, а петух вдруг
раскрьm клюв, вытаращил глаза и отчаянно замахал крьmьями.
-
Что с тобой?
-
кинулись мы к нему.
-Ой, держите меня! Ой, закройте мне клюв! А не то я запою ... А не то
я взлечу на крышу! -сипел он.- Ой-ой! На рассвете я должен петь! Ой
ой! От этого мне никуда не деться ...
-Только посмей! Только посмей! -зашипел я на петуха. -Ты же
всех нас выдашь!
Но разве можно словами унять утреннее петушиное «Кукареку», если
петух жив-здоров? Конечно, нет! Это ведь всё равно что сказать исправ
ным часам: «Не тикайте!»
И наверняка петух бы загорланил, наверняка переполошил бы весь
город, если бы Пекарь не догадался сбросить с себя куртку и наглухо за
пеленать ею Коко. Плотная куртка не пропускала звуков, и петух под ней
отлично прокукарекался. Когда ему стало легче, он сказал Пекарю:
-Да-а
! Не завидую я здешним петухам, которые голосят здесь только
в варежку.
-Не завидую и я, -ответил Пекарь.
И вот перед нами крутой скалой поднялись стены Жабианского двор
ца. Его окна бьmи тоже наглухо занавешены изнутри и снаружи. Мы обош
ли дворец и оказались около садовых ворот. Приоткрытые створки тяжело
врезались в песок, между ними вполне можно было бы протиснуться, но
почти у самого прохода стоял полицейский.
Он опирался на ружьё со стволом в виде оркестровой трубы, на поясе
у него висел пакет с солью для зарядов, а сам он стоял склонив голову,
совершенно как сонный.
-Дрыхнет на посту, -шепнул я Пекарю.
- Не дрыхнет, а очень старательно выполняет приказ Жабиана, -ответил тот едва слышно.
Полицейский взаправду ничуть не спал. Он только заткнул уши двумя
длинными тряпочками и, чтоб не видеть и петушиного рассвета, закрьm
глаза.
Пекарь подмигнул нам, и мы тихо пролезли в ворота.
Главный фонтан в саду мы нашли сразу. Это бьm круглый бассейн, по
середине которого стояла медная позеленевшая фигура самого Жабиана
Усатого. Медно-зелёный усач держал огромную медную бутылку с над-
писью: «Пейте наш лимонад!», а из бутьтки со свистом вьшетала лишь
простая вода.
Фонтан так шумел, что мы могли разговаривать полным голосом, не
боясь себя обнаружить.
Зиньзелла облетела вокруг фонтана, села на куст шиповника, указала:
-Вот здесь!
Машинист раздвинул колючие ветки, и мы увидели наш великолепный
сундук. Он цел и невредим! Только вещи перемешаны так, будто там по
рьшся поросёнок. Но это беда невеликая
-
главное, что мы могли ехать
дальше. Оставалось лишь увидеть Серебряный Меридиан.
Я вынул из кармана Зелёное Стёклышко и глянул. Меридиан был на ме
сте. Всё такой же. Пронизав дворец из одного окна в другое, он проходил
над садом. Около нас он даже чуть-чуть опускался.
Машинист сказал:
-
Поспешим, ребята! Скоро ударит вторая пушка!
Мы подхватили сундук и побежали к Меридиану.
-Прощайте! -сказал нам Пекарь и грустно-грустно улыбнулся.
-Счастливого полёта! -сказал Машинист, и у него печально угасла
сигаретка.
А я стал высматривать в сундуке какую-нибудь такую вещицу, чтобы
сделать памятный подарок, но Машинист и Пекарь сказали:
-Не ищи ничего ... На память нам пусть останется письмо капита
на Кока, раз уж оно не отправлено. Мы иногда будем его перечитывать
и вспоминать вас. Это очень хорошее письмо.
-Хорошее? Правда?!- встрепенулся совсем было погрустневший
петух.
-Ну конечно! Оно же написано от чистого сердца!- И два друга,
два добряка потихоньку пошли к садовым воротам. Вскоре они исчезли
за медной статуей с лимонадной бутьшкой, из которой лилась лишь хо
лодная вода.
Вслед за приятелями, помахав нам крьшышками, улетела и оса Зинь
зелла.
Я раскрыл бабушкин зонт и подставил его утреннему ветру. Сундук
тронулся. Неведомые страны с затерянным где-то там Валяй-Форси опять
понеслись нам навстречу.
И в это время ударил второй пушечный выстрел. Здешние жители по
лучили разрешение вынуть бумажки из замочных скважин и, конечно,
из ушей.
сМ.ы вновь догоняли уходящий горизонт.
Внизу бежали друг за другом волны океана. Впереди полыхали два
ярких солнца: одно- настоящее, другое- отражение на волнах.
От солнечного блеска, от свежего ветра кружилась голова. Очень хо
телось спать: мы уже вторые суrки не смыкали глаз.
-Кока! -сказал я.- Давай бросим жребий, кому спать, а кому сто
ять на вахте. Потом поменяемся.
-Совершенно верно! -откликнулся петух.- Но никаких жребиев!
Поскольку я капитан, то на первую, самую трудную, вахту назначаю себя.
Давай Зелёное Стёклышко и заваливайся. Только что бы такое придумать,
чтоб на вахте не скучать?
- Ну, это проще простого. Под нами океан,
ги ... Ты слыхал что-нибудь про осьминогов?
в океане живуr осьмино
-Осьминог, осьминог съел у бабушки пирог! -засмеялся петух и от
ветил: -Что-то такое слыхал от соседского Васьки, да забыл.
-Ну вот! А я не только слыхал ... Я даже отгадывать принимался:
Для чего же осьминог
Отрастил так много ног?
Может быть, он самый ярый
Футболист в морской стране?
Но для этого и пары
Ног
Достаточно
Вполне!
Может, любит он галопом
Вдоль по берегу скакать?
Но коня-четверонога
Осьминогу не догнать!
Может, стал он
Чем-то вроде
Сухопутного жука?
Но жуки-то ходят-бродят
На шести ногах пока!
У него же
-
целых восемь!
И когда его мы спросим:
«Ну зачем вам, осьмш-юг,
Столько ног?»-
То, наверно, он ответит:
«Я и сам давно заметил
-
Восемь
Вовсе
Ник чему!
Яна трёх
Ногах
Ходил бы,
Остальные подарил бы.
Но кому?»
-
Вот сиди и думай, почему у осьминога восемь ног и кому он мог бы
пять из них подарить!- сказал я и улёгся спать.
Сквозь дрёму до меня доносилось петушиное бормотание :
-
Ну зачем вам, осьминог, восемь ног...
А затем я уснул. И сколько времени проспал
-
не знаю. Только когда проснулся, сразу услышал
горькие всхлипывания.
«Что-то случилось!»- подумал я, вскакивая,
и увидел жуткую картину.
По небу неслись чёрные лохмотья туч. Внизу бу
шевали, грохотали, бухали огромные водяные валы.
Холодные брызги долетали до нас.
Петух, постанывая, сидел в углу, а сундук зава
ливалея набок.
-Капитан! Что стряслось?
-Я ...
-
развёл крыльями петух, -я ... очень ...
очень задумался об осьминоге и ... и .. .'
-Что «И»?!
-
И обронил Зелёное Стёклышко!
-
Петух по-
казал за борт.
У меня встали торчком волосы.
Я не знал, что делать. Ругать петуха? Но этим
не поможешь, да и сам я виноват: взял да и подсунул
вахтенному глупейшую осьминожью загадку. Разве
можно думать на вахте об осьминогах!
А сундук под боковыми ударами ветра начал
сползать с Меридиана.
Он так накренился, что мог вот-вот опрокинуть
ся. И без Стёклышка невозможно было разглядеть,
куда и как его направить.
Вот ударил ещё один ветровой порыв, петух
вскричал: «Ай!»- и мы повалились.
«Прощай, Страна Моего Детства! Прощай, Ба
бушкин Двор!»- подумал я и зажмурил глаза. Но,
к счастью, наш зонтик-выручалочка недаром бьm
похож на парашют. С ним я очень удачно приво
днился, вернее, при-сун-ду-чился. Я опять угодил
прямёхонько в сундук, который качался на волнах,
как лодка.
-Ура! Живём! -закричал я и огляделся.
И опять мои волосы встали дыбом!
И не только встали, а зашевелились, потому
что ... петуха ... в сундуке ... не бьmо!
Я заревел. Я заголосил так, что, наверное, заглушил бы пароходную
сирену, если бы она гудела даже рядом. Но параходов поблизости тоже
не бьто, а мой друг, мой капитан Кока погиб в бездонной пучине. Это
точно! Это несомненно. Ведь петухи плавать не умеют.
Я представил себе, как зубастые акулы подбираются к несчастно
му капитану, как таращатся вокруг него пучеглазые крабы, и залился
слезами ещё сильнее. Залился и стал вглядываться: не плывут ли где
хоть петушиные пёрышки? Но всё было напрасно. От Кока не осталось
и пёрышек ...
А буря не унималась.
Волны швыряли сундук то вверх, то вниз. Его начало захлёстывать,
и мне пришлось лечь и опустить крышку. Так бьто безопаснее.
Я оставил только маленькую щёлку для зонтика, и штормовой ве
тер наполнил его. С грустью я покинул печальное место, где потерял
друга. Не исполнилась его мечта, не удалось ему доехать д о города
Валяй -Форси ...
Буря уносила меня всё дальше и дальше . Сундук швыряло из стороны
в сторону, как на качелях. Штаны и майка на мне вымокли. Да и вообще,
чем дальше я пльт, тем становилось холоднее и холоднее.
Однажды под крышку залетела снежинка, и я подумал, не обратно
ли к Северному полюсу уносит меня. Не раскрывая сундука, я натянул
на себя всю свою бывшую городскую одежду, которая, к счастью, нахо
дилась под рукой. И очень грустный, очень одинокий стал ждать, когда
кончится буря.
Утихло только к вечеру. Лишь тогда я осмелился отбросить крышку
сундука вверх и огляделся .
Океан по-прежнему был тёмным, угрюмым. Небо хмурилось. Но дале
ко впереди опять стало проблёскивать солнышко, и под его лучами на го
ризонте что-то белело, поднимаясь из воды.
«Не то земля, не то облако», -гадал я и всматривался в белое пят
нышко.
Оно заметно росло, оно приближалось, и скоро я увидел огромную
гору, покрытую снегом и льдом. Рядом возвышались другие горы, помень
ше, но и они бьти укрыты снегами.
Прибой плескал в крутые склоны, обламывал их, на побережье гру
дилось ледяное крошево.
Недалеко от берега плавали айсберги- великанские ледяные глы
бищи. Полупрозрачные, голубоватые, они отражались в океане, как сте
клянные дворцы.
• 45 •
И повсюду- на айсбергах, на льдинах, на берегу- суетились по
тешные чёрно-белые фигурки, удивительно похожие на маленьких му
зыкантов во фраках.
И я понял, что ветер затащил меня не на Север, но в такое место ,
где нисколько не теплее и не лучше.
Я понял, что передо мной Антарктида- страна пингвинов. Я поёжил
ся и сказал сам себе:
-Ну вот, любитель путешествий! Ты удрал от полиции, вышел почти
сухим из океана, но теперь погибнешь от холода и голода среди айсбергов
И ЛЬДОВ.
И тут мне вдруг послышалось: кто-то где -то кричит.
Я привстал и увидел на волнах- нет-нет, не пингвина! -а живого-пре
живого капитана Коко!
Я подумал, что с горя мне мерещится, ущипнул себя за ухо, но в от
крытом океане в самом деле кричал петух!
Он плыл! Он из последних сил подгребал к сундуку.
Я тоже чем попало -руками, ладонями, зонтом- стал грести на
встречу, схватил петуха за гребень и втащил в сундук. И сразу понял,
почему Кока не утонул.
Он пльш ... в калоше!
Да, да! В огромной старой калоше из той самой пары, которую ба
бушка весной надевает на валенки. Калоша во время аварии выпала из
сундука, петух забрался в неё и остался жив.
Мы так радовались встрече, что даже забьши о своей беде. Но мы тут
же дали друг другу слово никогда не загадывать и не отгадывать загадок
на вахте. Особенно про осьминогов. И всегда быть начеку, чтобы опять
где-нибудь не вляпаться в неприятность.
Но думаете, петух после этого посмирнел? Ничуть!
Как только он увидел пингвинов, сразу засуетился, заволновался:
-Смотри! Смотри! Там птицы! Там одни только птицы! Они привет-
- Смотри! Они машут нам
Ведь это же ... -И тут Ко ко так уставился
ствуют нас! - орал он с прежним азартом.
крыльями! Ведь это же чудесно!
на меня, будто в голову ему пришла гениальная мысль.
Он пару мгновений беззвучно раскрывал клюв, потом выпалил:
-Слушай! Ведь это Валяй-Форси! Я уверен - это Валяй- Форси!
-
И он так обрадовался, так запрыгал, что снова чуть не угодил за борт.
-Дружище! -горланил он . - Одолжи мне свой городской костюм!
Я так обтрепался за дорогу, что и птицам показаться стыдно. У меня, на
верное, такой вид, что и куры не признают.
Вид у петуха бьш действительно не из лучших: от холода гребень по
синел, перья топорщились.
Я не стал его расстраивать, а молча скинул пиджак и укутался шалью.
Месье капитан Кока, не теряя времени, начал готовиться к выходу на
берег.
Со дна сундука он выкопал и разложил перед собой все фантики от
конфет, картонку с пуговицами, два обрывка бус и полдюжины старых
значков. А потом, как будто примеряясь, глянул на мои брюки ... Но я бы
стренько затянул на себе пояс потуже, и петух стал наряжаться в то, что
имел.
Сначала он облачился в пиджак, подвернув и пришпилив булавками
рукава и полы. Затем развесил на груди и животе значки, бусы, пуговицы
и фантики.
Издали вся эта мишура вполне смахивала на ордена, бусы выглядели
как цепочки от часов, и петух бьш очень доволен.
А кончив наряжаться, он придирчиво осмотрел свои синие от холода
лапы, вздохнул и произнёс:
-Как жаль, что не захватили сапожный крем. Надо бьшо бы почи
стить сапоги.
Я расхохотался, но петух даже не взглянул на меня. Все его мысли бьши
там, на берегу.
~ысадка прошла удачно. Я нашёл спокойную бухточку и привязал сун
дук шпагатом к большому обломку льдины.
Капитан ступил на берег первым. Важный, разодетый, разукрашен
ный, он направился прямо к пингвиньей толпе. И как только поравнялся
с нею, залихватски крикнул:
-Здорово, братцы! Привет вам, славные жители Валяй-Форси!
А где же куры? Они что, стесняются меня?
Пингвины удивлённо развели крьшьями и уставились на петуха кру
глыми глазами.
Конечно, человечьего языка они не понимали, а петух продолжал им
хвастливо кричать:
-Что же вы молчите, братцы? Разве вам не нравится мой гене
ральский мундир?
-
И повернулся так, что все украшения сверкнули,
звякнули.
С начищенных значков едва не сыпались искры.
На снегу среди чёрно-белых птиц Коко полыхал, как маленький пожар.
Наверное, он думал, что ошеломлённые пингвины застынут перед ним
в глубочайшем поклоне.
Но произошло совсем другое!
Пингвины постояли-постояли, поглядели-поглядели, затем вдруг вы
строились перед петухом в очередь, как перед ящиком с пирожками, и сде
лали то, чего не ожидал даже я
Первый пингвин склюнул самый большой фантик-орден, проглотил
и отошёл в сторону.
Второй склюнул фантик поменьше, проглотил, постоял, склюнул на до
бавку значок и тоже отошёл в сторону.
И так, друг за другом, не толкаясь, не спеша, пингвины клевали до тех
пор, пока на длинном пиджаке петуха не осталось и бусинки.
Петух стоял как вкопанный. Странный приём настолько его ошара
шил, что он и одного разика не ворохнулся. И только в самом конце этой
странной процедуры он не то прокаркал, не то прококовал:
-Гр-р-р-р!
Очевидно, он хотел крикнуть: «Гр-рабят!»- но от замешательства
сбился с человечьего языка на птичий ...
И тут пингвины сразу его поняли!
Они снова плотной толпой окружили Кока и, перебивая друг дру
га, взволнованно стали что-то по-птичьи говорить, говорить, говорить.
А Кока тоже их понимал, тоже что-то им рассказывал, кивал то на меня,
то на сундук, и пингвины поднимали крылья, будто вскрикивали: «Ах,
какой страх! Какие вы бедняги!»
В этом месте я должен сделать пояснение.
Я должен предупредить: всё, что потом говорили пингвины, мне пе
ресказывал капитан Кока. Сам я пингвинов не понимал. В своё время
я плохо усвоил иностранные языки, а птичий не учил совсем. И поэтому
заранее прошу: если в моём рассказе о пингвиньих делах что-то покажется
неправдоподобным, то в этом виноват Кока, мой переводчик.
А теперь продолжаю ...
Петух оживлённо толковал с пингвинами, а я стоял в сторонке на хо
лодном ветру и терпеливо ждал, чем закончатся переговоры.
Наконец птичий галдёж утих, пингвины, бережно поддерживая
петуха под крылья, повалили всей толпой ко мне. Двое из них, самые
рослые, вежливо кивнули носами и, как бы приглашал меня, показа
ли на заснеженную, уходящую к небу скалу. Я принял приглашение
и поплёлся вслед за птицами. Под скалой, между гранитными глы
бами, оказался вход в уютную пещерку с песчаным полом. С потол
ка свисали прозрачные ледышки , но, по сравнению с берегом, здесь
было теплее.
Ветер сюда не проникал.
Мы вошли в пещерку, а пингвины разом повернулись и вперевалочку
побежали назад, к морю.
-Сейчас будут угощать! -сказал Кока.
-
Откуда ты знаешь?
- Я с ними об этом говорил!
-А ещё о чём вы говорили? Почему они склевали твои ордена?
-Об орденах мне пока ничего неизвестно. Спешил выяснить главное.
-Что главное? -так и бросился я к петуху. - Как нам отсюда вы-
браться,да?
• 51 •
-Ну, не совсем это ... Первым делом я узнал, нет
ли поблизости городка Валяй -Форси,
.... .r·.
"
ным тоном ответил петух
•,
-
самым серьёз
.
И тут моё терпение лопнуло.
-Петька!- закричал я.- Ты окончательно свих
нулся на своём курином городке! Ты же прекрасно
видишь, что мы вот-вот погибнем от холода, а сам
тратишь драгоценное время на болтовню. О каком
Форси может идти речь, когда кругом льды и снег?
Снег и льды!
-
Вот и я тоже так подумал, когда узнал, что го
родка рядом нет, -ответил петух. -Ты зря кричишь.
Выбраться мы сможем. Пингвины
рищи. Они скажут Синим Китам
-
отличные това
-
и те выручат нас.
-Каким Синим Китам? Синих Китов не бывает!
-А вот и бывает!
-А вот не бывает!
-А раз не бывает, то и не надо! И я больше ничего
тебе не скажу... -рассердился петух, и мы опять, как
в пекарне, чуть не поссорились. Но на этот раз мирить
нас было некому, и я сам себя взял в руки.
-Прости, Кока! Я погорячился. Будем считать, что
Синие Киты бывают. Так что же ты о них узнал?
-А то узнал ...
-
сердито пробурчал петух, -то
узнал, что они дружат с пингвинами и приплыв ают
по утрам сюда. И могут отвезти нас к тёплым берегам.
Я запрыгал на одной ножке и закричал:
-Ура! Да здравствуют Синие Киты! Да здравству
ют пингвины!
А капитан поправил меня:
-Надо говорить не просто пингвины, а Импера
торские Пингвины.
-
·..
\.
·•.. t
Почему же императорские?
Почему да почему! Откуда я знаю?
-
ответил
Коко и показал озябшей лапой на море.
Там из воды на лёд выскакивали наши новые при
ятели
-
Императорские Пингвины.
Каждый из них держал в клюве по крупной рыб и
не, и каждый тащил улов к нам. Рыбы оказалось так
много, что мы с петухом вполне могли бы прокормиться не один год.
Но ни я, ни петух сырую рыбу по-пингвиньи глотать не умели, а в пещере
не было и огня. И мы поужинали только кренделями, подсунутыми в наш
сундук умницей Пекарем.
Хозяева, конечно, огорчились. Ведь они очень желали сделать для нас
что-нибудь доброе.
И вот, когда наступил вечер , когда мороз проник и в пещеру, они
не пощадили своих чёрно-белых пиджачков, и каждый выдернул по три,
а то и по четыре пушинки. Получилась целая пуховая, тёплая постель.
В морозную ночь это отлично спасло нас.
Более того, когда все ушли спать, с нами бьт оставлен самый сильный,
самый надёжный Императорский Пингвин.
Прежде чем уснуть, мы долго с ним разговаривали. Вернее, разгова
ривал Кока, а я слушал его пересказы.
Первым делом мы поинтересовались, почему так неожиданно бьти
сорваны с петуха его яркие украшения, и пингвин смущённо ответил:
-Да! Я понимаю , вас удивляет наш невежливый поступок. Но, по
верьте, это ошибка! И если бы вы знали историю Императорских Пингви
нов, если бы знали, почему мы, пингвины, называемся императорскими,
то сразу бы перестали обижаться на нас ...
-А мы и не обижаемся. Но историю услышать очень хотим . Это, на
верное, интересно!
- Интересно-то интересно , - вздохнул пингвин и осторожно вы
глянул из пещеры : не подслушивает ли кто?- Интересно-то интересно,
да секретно! Но так и быть, я расскажу вам всё. Правда, история наша
не записана нигде, и во всех подробностях её помнят лишь старые пинг
вины ; но если им верить
...
Если верить чудесам)
То Антарктикой когда-то
Правил честный император
По прозванью Только-Сам!
Очень вежлив)
Очень важенJ
Соблюдая строгий тонJ
В модном фраке цвета сажи
Выходил к вельможам он.
В ослепительной манишке
Император щеголял .. .
Но-ивсё!
В другом излишка
Ни себе и ни сынишке
Он ни в чём не позволял.
И бездельничать не мог он!
Выйдут слуги по утрам
Снег расчистить за порогом
Он кричит:
«НетJ нет! Я сам!»
На обед дворцовый повар
Тушит рыбное рагу
Император вновь:
«Ну что вы!
Я кухарить сам могу!»
И спешит на побережье)
ИJ забыв про модный фрак)
Удит рыбу там прuлежноJ
Как совсем простой рыбак.
А потом на кухне гладит
Фрак горячим утюгом)
А потом шагает в садик
За наследником-сынком ...
ИJ конечно) все вельможи
Возмущались:
«Это что же?
Господа! Ну как же так?
До чего правитель дожил!
Слуг нисколько не тревожит
Не иначе он дурак!
Нет)
С правителем таким
Жить мы больше не хотим!»
И вельможи
Ночью
Тайно
К императору вошли
И беднягу взяли в спальне
И на лёд поволокли.
Притащили)
Отыскали
Пострашнее глубину,
Раскачали
И сказали:
«Елям с!
Тони!
Иди ко дну!
Утопай в пучине .. . Вот как!
Нам не жаль тебя!»
Но ... ах!
Император) словно пробка)
Вспльш в бушующих волнах!
Окунуться только рад он)
Рад поплавать между льдин
Потому что император)
Этот чудный император)
Бьш) друзья мои)
Пин!
Гвин!
Настоящий
Работящий
Чернохвостенький Пингвин!
-Ну-у! Неужели пингвин! -обрадовался пе
тух. -А что он сделал потом? Как рассчитался с вель
можами?
-Да рассчитываться и не пришлось. Вельможи так
всполошились, так застучали от злости сапогами, что
льдина треснула, и они- буль-буль! -друг за друж
кой пошли на дно.
-А император?
-А император остался жить-поживать, рыбку ловить да сынка растить!
-А потом?
-Потом, когда у него появились внучата, каждому
из них бьmо дано прекрасное имя
-
Императорский
Пингвин. В честь дедушки. Вот и вся наша история ...
-История- хоть куда! Но почему вы держите её в секрете?
-Да просто потому, что нам неизвестно, все ли вельможи -ночные
заговорщики
-
потонули. Ведь если кто-то из них выпльm, то рано или
поздно, а нам навредит. Мы очень этого боимся. Вот и с капитаном Кока
вышла неприятность только потому, что его приняли за вельможу.
-Какой я вельможа! -сразу встопорщился петух. -Я не менее чест
ный, чем ваш работящий дедушка! А то, что ищу Валяй-Форси, так это
ещё ничего не значит. Бездельничать там я не собираюсь. Погуляю день
ка три- и стануучить тамошних петухов собирать гусениц с капусты
в огородах
...
Но Императорский Пингвин ещё раз извинился, и Кока утешился.
А я пообещал, что никто их секретной истории не узнает ; ну разве что
ребятишки в Стране Моего Детства, а они-то пингвинов не обидят.
И вот настало утро, а с ним припльmи Синие Киты. Они гулко шлё
пали могучими хвостами, пыхтели, как пароходы, и бьmи на самом деле
синими.
Один из китов сразу согласился доставить нас к берегам Самой Жар
кой Страны.
-
Где-то там,
-
пропыхтел он,
-
плавает моя мама . Я давно хотел
повидать её.
И мы сразу подумали, какой величины должна быть у него эта мама,
когда он сам-то не меньше хорошей баржи .
Но, по правде говоря, нас это касалось не очень, и лишних вопросов
киту мы задавать не стали, а немедленно принялись готовиться к новому
путешествию.
Размотав клубок шпагата, я сделал упряжь, похожую на громадную
узду с поводьями. Узду я накинул на кита, а поводья привязал к сундуку.
Кит из дырки во лбу выпустил фонтан, шевельнул хвостом, поводья
натянулись
-
и мы отчалили от холодных, но гостеприимных берегов
Антарктиды.
Пингвины правожали нас до самых дальних айсбергов, а затем мы
втроём вышли в пустынный открытый океан.
1'\;о никогда не ездил на китах, тот много потерял! Если бы у меня была
возможность, если бы я мог выбирать, то всегда-всегда путешествовал
бы не на кораблях, не на лодках, а только на китах.
Разумеется, если бы они сами на это согласились. Разумеется, если бы
они сами пригласили меня, как это сделал наш Синий Кит.
Плыть было замечательно.
Океан на этот раз не рычал, не грохотал. Он словно бы призадумался
над тем, что натворил вчера. Сундук вслед за китом мчался по океанской
глади со скоростью быстроходной яхты. Из воды то и дело выскакивали
пёстрые летучие рыбки. Они, как деревенские ласточки, проносились
прямо над нашими головами. А навстречу по спокойной воде мчались
крохотные, величиной с промокашку, кораблики. Это морские жители,
велеллы, плыли на своих изумрудно-синих парусах. И мне очень захо
телось что-нибудь весело спеть. Что-нибудь такое, что бьшо бы не хуже
песенок петушиных.
Ия запел:
Кто видел хоть однажды
Зелёного кота,
Малиновую лошадь
И синего кита?
Котов таких, конечно,
И сам я не встречал
И лошадь странной масти
Нигде не замечал!
Но синий кит, поверьте,
На самом деле есть!
Взаправду повстречаться
С ним выпала мне честь.
На берег Антарктиды
Я прибежал чуть свет,
Кит выглянул из моря
И крикнул мне: «Привет!»
Он пригласил: «Нырни-ка!
Водица
-
красота!»
А сам бьш синим-синим
От пасти до хвоста.
Асам
Всё сине море
Загородил собой,
Над ним легко взвивалея
Фонтанчик голубой.
Нырять к морскому зверю
Не стал я с высоты,
Но всё ж таки поверил:
Есть синие киты!
Я всем теперь отвечу
И на другой вопрос:
Малиновая лошадь
Имеется всерьёз!
Она в лесной избушке
В малиннике живёт,
Малиновое сено
За столиком жуёт.
А рядышком на печке
Уснул зелёный кот,
Он ждёт со мною встречи
Во вторник через год.
Его щекочут мыши,
А он себе храпит:
Зелёному лентяю
Всё снимся я да кит!
Мне казалось, что Кока засмеётся, подхватит песенку, но он почему-то
совсем грустно произнёс:
-Да, да ... Если на свете живут синие киты, то, наверное, где-то жи
вут- поживают и малиновые лошади, и зелёные коты. Но это ничуть не
смешно.
И петух вдруг заплакал.
Я удивился:
'
\
\
\
\
\
\
\
\
\
. .
о
•
о
•
-Что с тобой? Уж не захворал ли ты морской болезнью?
-Нет, я не захворал. Я ни капельки, Лёвушка, не захворал, но я вспом-
нил Страну Нашего Детства. Услышал про кота на печке, про лошадь в ма
линнике- и вспомнил
...
И петух опять завсхлипывал, и слёзы катились даже по его шёлковой
бородушке.
-Не надо падать духом! -утешал я товарища. -Посмотри, как
старается кит. Он скоро привезёт нас к берегам Самой Жаркой Страны,
и там, может быть, мы увидим и Валяй-Форси.
-Ах! Мне уже больше не хочется искать Валяй-Форси! Я хочу до
мой ...
-
вздохнул петух и отвернулся. Он стыдился своих слёз.
Но я не упрекнул его. Я верил, что мой товарищ в пути не струсил,
а плачет лишь из-за сильной усталости. Я и сам едва держался.
Вот так, то грустя, то радуясь, мы пльmи по океану к Самой Жаркой
Стране. К Стране, у берегов которой плавала мамаша Синего Кита.
И вот из-за горизонта выглянули далёкие пальмы, а под ними ярко
зажелтела узенькая песчаная полоска.
Наш океанский конь резко убавил ход и басом прогудел:
-Ближе не могу-у! Слишком мелко! -И я снял упряжку с его могу
чей спины.
-Спасибо, дорогой кит! Кланяйтесь вашей маме.
-Непременно поклонюсь! А благодарить не стоит. Я даже и не заметил, что вы прокатились на мне,- ответил кит, и его синий хвост сразу
исчез в синем океане.
А мы немножко погребли зонтиком и вскоре высадились на берег.
Там бьmо не прохладней, чем в натопленной бане.
Там страусьi в плавках,
А зебры в тельняшках,
И голый совсем
Бегемотик, бедняжка.
Ему бы
В жару бы
Мороженок пуд,
А нам бы
Воды газированной пруд!
Там даже слоны
От жары
Темно кожи,
А мы стали тоже
На уголь похожи.
Нам так припекает
Затылки и пятки,
Что в тень под кусты
Мы бежим без оглядки!
Мы и впрямь на глазах друг у друга начали темнеть. И это было бы
весело, если бы хоть кто-нибудь чего-нибудь дал нам попить! У меня от
жажды свело губы, а петух распустил крьшья и широко разинул клюв.
Оттого, что рядом плескалея океан, пить хотелось ещё больше.
Мы попробовали глотнуть морской воды и выплюнули. Ведь океан
до самого донышка бьш солёным. Таким солёным, словно в нём солили
огурцы.
-
Охо-хо! Я умираю ...
-
просипел петух, закрывая глаза.
Я глянул на него, вздохнул и тоже прилёг рядом на горячую землю.
-
Подождите! Не умирайте!
-
вдруг послышалось сверху, и что-то
шлёпнулось в жёсткую траву.
я вскочил.
Около сундука лежал круглый кокосовый орех, а над нами на пальме
сидел человек в зелёной жилетке, в зелёной панаме. На ногах, кроме по
лосатых носков, у него ничего не бьшо. Зато внизу, под пальмой, стояли
такие огромные, широченные сапожищи, что в каждом из них могли бы
свободно уместиться и я, и петух.
Человек махнул нам панамой, крикнул: «Сейчас!»- и стал спускаться.
А когда спустился до середины, оттолкнулся, прыгнул и попал обеими
ногами в сапоги.
Петух всунул в круглое отверстие всю голову, напился
-
и ему тоже
стало хорошо.
С виду незнакомец был не очень-то симпатичным. Подбородок зарос
колючей щетиной, глазки маленькие, быстренькие, а нос краснее, чем
спелый помидор. Но я подумал: « Неважно, кто как выглядит, а важно,
кто как поступает. Этот человек дал нам попить -значит, он хороший!»
Вслух я сказал:
-Здравствуйте, дяденька! Благодарим за угощение.
-Не стоит! Кушайте на здоровье!- ответил незнакомец .
А потом спросил:
-Кто вы такие? Куда путь держите? Расскажите о себе добряку Бену,
а уж добряк Бен о вас, ей-ей, позаботится как следует!
-Мы приплыли в сундуке. Мы ищем Валяй-Форси, куриную столицу,
-
поспешил объяснить петух, допивая последние капельки молока из
кокосовой скорлупы.
-Валяй-Форси? Ку-ри-ну-ю столицу?- переспросил Бен и тут же
что-то начал прикидывать в уме. Его шустрые глазки так и забегали.
И вдруг он сказал:
-Слушайте! Так это же рядом! Это же рукой подать! Пускай петух
идёт со мной, и через полчаса он будет в куриной столице. Его там ждут
не дождутся.
-Ура! Ура! Наконец-то!- как сумасшедший заорал Кока, подпрыгнул
и ласково тюкнул клювом Бена в нос. Я тоже обрадовался, но и удивился:
-А почему только петух? А почему вы меня не берёте?
Бен вроде бы замялся, почесал затьшок, но быстро ответил :
-Видите ли .. . Понимаете ли ... Поскольку Валяй-Форси- городок
куриный, мальчишек туда не пускают. Мальчишки- народ ненадёжный.
Они ... они выдирают петушиные перья!
-
Ничего подобного!
-
возмутился я.
-
Не бывало случая, чтобы
я выдирал петушиные перья.
-Не бывало!- поддержал Кока.- Мы знакомы с детства, а пёрышки
у меня все до единого целёхоньки!
-
И тем не менее,
-
стоял на своём Бен, -тем не менее мальчишку
в городок не пустят. Со мной пойдёт только петух! Хотя постойте-ка ...
-
И он опять принялся мигать, соображать.
Соображал, соображал, наконец сказал:
- Порядок! Придумал! Возьмём и тебя. Но не сразу. Сначала мы схо
дим с петухом одни, сначала расскажем там, что ты мальчишка ничего
себе, для куриного населения не опасный. А как только тамошние жители
согласятся, так мы за тобой и вернёмся. Ты сам-то согласен?
Я не знал, что говорить, «да» или «нет», но петух принялся так меня
уговаривать, так упрашивать, что я махнул рукой:
-Ладно! Ежели в полдень вы вернётесь.
-
Вернёмся! Как не вернёмся! -уверил меня Бен, подхватил счаст-
ливого петуха на руки и припустил вдоль по берегу.
Тут я крикнул:
-
Коко! Коко! Пиджак-то с орденами забьm
надеть!
Но петух даже не обернулся. Не обернулся
и Бен.
Я пожал плечами, уселся на сундук. Надо
бьmо набраться терпения, ждать, когда насту
пит полдень.
Сидеть одному, да ещё чего-то дожидаться
не так уж просто. Тем более что сидел-то я ведь
не в бабушкиной избе у окошечка, а в Самой
Жаркой Стране, рядом с тропическим лесом.
А из леса каждую минуту мог выйти лев или,
хуже того, косматая обезьяна горилла.
Но сегодня, как видно, денёк бьm удачным
для нас. Мне никто не угрожал. Поблизости
бегали только мирные страусы. Они играли
в прятки. Играли совсем как ребятишки: один
отвернётся, остальные прячутся.
Только вот прятались-то они смешно.
Засунут голову в песок или траву и думают:
их не найти! А хвосты наружу торчат. А голе
настые лапы за версту видно.
Глядя на бестолковых страусов, я вдоволь
натешился, вдоволь насмеялся и почти не за
метил, как время приблизилось к полудню. За
мной никто не являлся. Тогда я решил искупать
ся в океане. Но только скинул трусы, вдалеке
послышалось кудахтанье. Я вскочил на сундук.
По берегу, подымая пьmь столбом, мчался
Кока.
Я натянул трусы и подумал: «Не иначе за
Последние комментарии
5 часов 54 минут назад
6 часов 5 минут назад
6 часов 7 минут назад
6 часов 14 минут назад
6 часов 14 минут назад
6 часов 18 минут назад