Ловушка [Клименко Тимофей] (fb2) читать онлайн

Ловушка

Глава 1

Тихо шуршат под ногами опавшая листва и пожухшая, высохшая на корню трава. Лёгкие порывы тёплого ласкового ветра нежно гладят лицо, будто кошачьими лапками, и чуть треплют мой жёсткий ёжик на голове. Я украдкой бросаю взгляд на жену. С её волосами ветер играет сильнее, да оно и понятно: чёрные локоны моей любимой свисают гораздо ниже спины. Длинные и роскошные, они разлетаются от каждого порыва, как крылья, взмывают вверх и опускаются вниз, словно мантия.

Её вечная спутница, глубокая складка на лбу, исчезла и теперь еле угадывается, как и паутинка мелких морщинок вокруг глаз, что легла на лицо жены в тот роковой день. Счастье, которым она сейчас просто лучится, вытравило все признаки возраста и вновь вернуло мне ту весёлую девчонку, с которой я познакомился давным-давно на сельской ярмарке. Тогда тоже была осень, но более яркая и тёплая, и ещё, помню, пахло барбекю, пивом и выпечкой…

Из воспоминаний меня выдёргивает смех дочери, которую мы с женой держим за руки. Она ловко перепрыгивает с холмика на холмик, ворошит ногами траву. Иногда дочь останавливается и собирает в ладошки жёлтые листья. Когда какой-нибудь из них рвётся, ребёнок потешно надувает губы и рассерженно топает маленькой ножкой. На вид ей от силы лет пять, хотя на самом деле уже больше.

Вдалеке шумит посёлок, и иногда малышка останавливается и прислушивается к этим странным для неё звукам, но потом продолжает прогулку, с детской непосредственностью радуясь любой мелочи, от красивого облака и до пасущихся в стороне деревенских лошадей.

Я запускаю пальцы в её чёрные, как у матери, волосы и любуюсь на их блеск, который мне дороже любого золота. Дочь выдёргивает ладошки из наших рук и со смехом начинает убегать. Я принимаю игру и бросаюсь за ней, перепрыгивая через холмики могил, сгнившие кресты и завалившиеся памятники со ржавыми пятиконечными звёздами. Таких здесь очень много, едва не четверть всего кладбища. Вскоре после той войны погост и закрыли, а мертвецов стали хоронить на другом конце села. Для меня это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что тут редко бывают посторонние, а плохо, потому что кладбище приходит в запустение.

Я стараюсь бежать не быстро, но дочь видит, что отец уже почти догнал, и с визгом забегает от меня в ржавую оградку. С грохотом захлопывает некогда белую дверку и тотчас прячет лицо в ладошки. Я подыгрываю и начинаю её искать, в упор не замечая. Этот маленький обман приводит ребёнка в восторг, и дочь снова заливисто смеётся, подглядывая за мной в щель между пальцами.

Тихо подходит жена, наблюдая за нашей игрой, но не вмешиваясь в неё. Я замираю и с деланным равнодушием начинаю рассматривать ветку клёна, на которой раскинул свою сеть крупный паук. Мы все давно в такой же сети, кто-то ещё тайно, а кто-то уже и явно. Впрочем, у каждого из вас тоже своя сеть.

Дочь со смехом выбегает ко мне из оградки, я подхватываю её на руки и крепко прижимаю к себе. Моё.

Неожиданно малышка поворачивается к могиле и звонко кричит:

- Йоська дурак!

Жена тут же шикает на неё:

- Так нельзя! Извинись!

Но дочь надувает губы и молчит. Она всегда молчит, если не согласна. Я вместе с ней подхожу к могиле и смотрю на выцветшее фото. На нём молодой кудрявый парень примерно двадцати-тридцати лет. Вычитаю из даты смерти дату рождения и получаю жизнь. Тридцать два года. Хотя фото могло быть сделано и раньше. Иосиф… абсолютно не типичное имя для этой местности. Что же занесло тебя, парнишка, сюда около века назад? Почему я тебя не помню? И как вышло, что фотография до сих пор целая? – эти мысли проносятся у меня в голове за минуту.

- Прости нас, Иосиф! Ребёнка за глупость, а нас за её воспитание! – говорю я фотографии и наклоняюсь, чтобы прикрыть дверку оградки.

- Пап, он сказал, что здесь и родился! – обиженно бурчит дочка, хватаясь за мой воротник, чтобы не упасть. Я рассерженно хлопаю дверкой и поворачиваюсь к новоявленному медиуму. Между нашими лицами от силы десять сантиметров, и я едва не проваливаюсь в её бархатный обволакивающий взгляд. Странно, раньше у неё не было таких талантов.

- Сударыня! Соблаговоли немедленно извиниться перед умершим и впредь не допускать подобных высказываний. Это отвратительно!

Дочь снова надувает губы и молчит. Но, в конце концов, здравый смысл побеждает, и она всё же делает то, что я требую. Потому что знает, что такое нарочито вежливое обращение несёт определённую опасность для её попы.

Жена не вмешивается, но скорее всего, она сейчас недовольна нами обоими. Ведь единственный день в году, когда мы вместе, оказался омрачён ссорой! В отличие от дочери, супруга точно знает, что это семидесятый совместный день за последние семьдесят три года. Когда дочь спит, жена хранит её сон и проживает каждый день наравне со всеми. Только глубоко под землёй.

Угораздило же пройти всю Европу, пол-России и так глупо застрять в Сибири! В тот день я спрятал семью на кладбище, а сам, прячась вдоль огородов, рванул в деревню, чтобы добыть еду. И добыл, но безнадёжно опоздал, ровно на пятьсот лет. Ведь чёртова ведьма в это время запечатала кладбище, и мои родные оказались в ловушке древнего погоста. Да, именно древнего, потому что тут минимум два слоя могил. А может быть, и больше. Кто знает, сколько тайн хранит вековое захоронение? Возможно, кто-то из потусторонних сможет дать ответы и на мои вопросы. Раньше мне никак не удавалось пообщаться с мёртвыми, да и дочь впервые заговорила с кем-то из усопших. А саму колдунью я неосмотрительно убил сразу, как пришёл на кладбище. Теперь вот ищу по миру её родственников и привожу их сюда, ведь с тех пор я и живу ради того, чтобы разрушить магией ведьмину печать и освободить мою семью. Я провожу ритуалы, добываю артефакты и приношу человеческие жертвы.

Но всё зря. Двадцать лет назад кладбище едва не уничтожили строители из областного центра. и тогда мне пришлось легализоваться. А для демона средней руки это оказалось совсем не просто! Но я справился, и даже более того, я смог стать губернатором области и достиг неплохих экономических показателей по нашему региону! Просто у меня нет выбора: если исчезнет кладбище, то исчезнут и мои родные. Я должен его сохранить! Если не разрушить печать магией и кровью родича ведьмы, а просто снести погост, то мои родные присоединятся к полчищам забытых душ и навсегда застрянут в Среднем мире, мире людей. Наша миссия будет провалена, и Великая жатва перенесётся на неопределённый срок. А за это Дьявол нас по рогам не погладит!

С закатом солнца жена усыпит дочку и сама сойдёт с ней в чужую могилу, чтобы ждать нашей новой встречи и надеяться, что я смогу досрочно разбить печать ведьмы. Ведь если я этого не сумею, то печать разрушится сама только через пятьсот лет. Пятьсот долгих мучительных лет! Но пока это наш самый верный шанс! Хоть и ждать ещё четыре с небольшим сотни лет. Нужно только любой ценой сохранить это кладбище. А может, и Йося мне теперь чего интересного расскажет, разумеется, через дочку.

И тогда мы, посланники ада, соединимся вновь и продолжим наш путь к могиле великого завоевателя и сотрясателя Вселенной – Чингисхана. А когда он, как и обещал, восстанет из мёртвых, то мир утонет в крови и содрогнётся от жестокости Темуджина. И уж поверьте мне, демону и урождённому вампиру – это будет достойный пир!

А пока я – просто муж и отец двух очаровательных вампирш, ну и ваш вечный губернатор. До встречи в тёмном дворе, дорогой электорат, до встречи!

Глава 2

Вспышки силы и боли следовали одна за другой, озаряя вечернее небо, словно салют. Такого здесь я и не припомню! Первым порывом было оставить дочь на попечение жены и бежать разбираться, кто и с кем воюет на старом кладбище. Но именно сегодня были слишком свежи воспоминания, как полвека назад я их уже оставил на полчаса. Я до сих пор расхлебываю последствия этого решения. Поэтому выяснять, что же случилось, мы побежали вместе. Нечеловеческая скорость передвижения имеет свои плюсы в виде почти мгновенного перемещения в пределах сотен метров, но и не лишена минусов. Одежда треплется об оградки и кусты тоже с нечеловеческой скоростью. Поэтому бежали мы с семьёй чуть быстрее, чем бегают обычные люди.

У могилы Йоси шла жестокая битва, а точнее, методичное целенаправленное избиение. Кладбищенская нежить всей толпой остервенело рвала какую-то полусветлую сущность, то ли душу, то ли духа. Чёрт, откуда здесь чужаки? Отлично зная эту публику, я не стал тратить время на разговоры, а просто бросился в самую гущу, не разбирая, кто передо мной. Жена отлично сможет постоять и за себя, и за дочь, а раз две мои слабости в безопасности, я неуязвим.

Нежить прижала сущность к земле и с минуты на минуту могла её тупо сожрать, что шло немного, а точнее, совсем вразрез с дуэльным кодексом и моими планами на чужака. Впрочем, как ни крути, сейчас все передо мной были чужими.

Когти высокого и худого, как фонарный столб, упыря скользнули по моей щеке, разгоняя кровь и разжигая жажду драки. Ну что же, так даже веселее! Я коротким ударом снизу в челюсть срубил мертвяка и тут же увернулся от хвоста огромного оборотня. Полубык только успел развернуться, чтобы ударить меня снова, а я уже схватил его за рога и ударил головой в лицо. Ну или в морду, особо разбираться было уже некогда. Оборотень упал на колени и завалился на бок, закатив огромные прозрачные глаза. А здорово я пробил бычку бычка, лет десять уже никого с таким азартом не метелил!

Ловкий удар памятником по голове отвлёк меня от воспоминаний, подсветил их звёздами и разбавил колокольным звоном в ушах. Я замахал головой, боясь, что жена захочет мне помочь – этого ещё не хватало! Мелкий бес, который и приложил меня железякой, тут же стал моим грозным оружием. Бедолага верещал и брыкался, но когда я им успокоил чей-то скелет, обмяк, замолчал и больше не мешал вершить справедливость. Труп ведьмы в истлевшем платье едва нацелился на горло светлой сущности, как был разломан моим бесом, что уже больше походил на плеть. Вурдалаки отпустили сущность и с визгом ввинтились под землю. Ладно, ещё найду. Плюгавый сатир держал сущность за ноги. Он попытался мне что-то объяснить, но не успел. И тут же с успехом заменил мне истрепавшегося беса. Самоубийца со скошенной набок головой бросился с вершины клёна, однако вовремя подставленные снизу рога сатира разорвали его напополам, выпуская наружу иссушенные внутренности.

Но тут нежить опомнилась и начала швырять в меня черепами и обломками крестов. Трое хитрых покойничков обошли с тыла и попробовали незаметно напасть, но зацепились саванами за ветки и едва не разломали друг дружку. Я швырнул в них памятником и этим помог разбежаться в разные стороны, оставив лохмотья на кустах и кости под кустами.

Сущность за это время встала на ноги и бросила в наседающих бесов боевое заклятье, которое тут же превратило нескольких самых горячих бойцов в прах.

Злой крик жены заставил меня немедленно обернуться. Оказалось, что два упыря всё же напали на неё и на малышку! Конечно, жена разорвала обоих голыми руками, но сломала об одного свой длинный чёрный ноготь, что отращивала последнюю сотню лет. Это и вызвало её крик возмущения. По плещущейся во взгляде любимой ярости я понял, что пора закрывать наш бойцовский клуб, и призвал на помощь свою вторую природу. Огромный красный пульсар приятно оттянул пальцы вниз, я с размаху влепил его в землю, так что задрожала даже ветхая изгородь вокруг погоста. Жалобно заскрипели деревья и калитки ржавых оградок. С карканьем разлетелись вороны, а на месте удара просела на полсажени земля. Краем глаза я увидел, что волна долетела даже до жены с дочкой, едва не сбив их с ног.

Мои противники наконец-то поняли, с кем имеют дело, и бросились врассыпную. Притом некоторые сделали это буквально, развалившись на побелевшие от времени кости. Я с удовольствием прошёл прямо по ним, с хрустом ломая чужие останки, и сел около побитой сущности.

- Здравствуй, Йося! За что же тебя так соседи не любят?

Сущность приняла человеческий облик и превратилась в высокого нескладного паренька.

- Привет! - протянул он мне руку и буднично пояснил: - За то, что я отступник. Был герцогом, алхимиком и колдуном. Потом продал душу и стал демоном ада. По приказу дьявола должен был разбудить Чингисхана, но вместо этого перешёл на сторону добра и прервал свой великий путь. Теперь скрываюсь тут, ни зло и ни добро.

Я удивлённо уставился на собеседника, не понимая, верить ему или нет.

Жена наблюдала за нами на расстоянии, пока не убедилась, что беседа идёт вполне мирно. Тогда она подошла и встала рядом, на всякий случай пряча дочь за собой. Но малышка упорно разглядывала нашего нового знакомого.

- Знакомься, солнышко, это Йося. Наш бывший коллега и предшественник.

Иосиф галантно поклонился, и именно этот поклон заставил меня поверить в правдивость его слов. Так кланяются только истинные аристократы: легко и непринуждённо. Этому невозможно научиться, такое впитывают с рождения. И я не видел ничего подобного уже лет восемьсот.

- Очень приятно! - слегка кивнула Йосе моя жена, а дочь протянула руку. Бывший герцог аккуратно пожал ей кончики пальцев и улыбнулся.

- А это, Иосиф, моя семья: жена Женя и дочь Маша. Впрочем, с Машей вы уже знакомы.

Йося в знак согласия прикрыл глаза, снова улыбнулся и уточнил:

- Полагаю, Женни и Мари?

Дочь засмеялась, а Женя удивлённо вскинула брови. Коллега меланхолично пожал плечами и ответил на её не заданный вопрос:

- У вас троих выговор, не свойственный этой стране. Скорее всего, вы с юго-запада Франции, возможно, Гасконь или где-то рядом. Смуглая кожа и тёмные волосы подтверждают эту догадку. Когда-то я и сам прошёл через смену имени на созвучное с местным, чтобы вызывать меньше вопросов. В каждой новой стране подбираешь что-то похожее на своё, одновременно подходящее к обиходу и наиболее привычное местному народу. Ведь я же прав, так?

- Прав, - согласился я, - но почему же ты не стал Иваном или Осипом? Йося – это совсем не местное имя.

- Да, я заметил, как ты смутился, когда прочёл его на памятнике. Но я больше не хочу менять себя, и так слишком часто придуманный образ становился реальнее истинного. А настоящий Йося когда-то давно был моим другом, которого я не уберёг. И от себя в том числе. И теперь я, легионер Марк, ношу его имя. И, кстати, ты так и не представился, демон.

Я на секунду задумался и сказал ему сразу оба своих имени.

- Пауль. Можно Павел.

Мы обменялись рукопожатием, и в этот момент Женни тихо спросила:

- А почему вы прервали свой путь, Марк?

Не отпуская мою ладонь, бывший алхимик повернулся к ней и беззаботно улыбнулся.

- Во-вторых, я полюбил этот мир и людей в нём. Мне стало жаль тащить сюда столько боли и смерти. Вопреки всему, чему нас учит Ад, боль не несёт очищение, а смерти не обязательно быть мучительной. Её вообще не нужно пытаться приблизить, она всё равно придёт ко всем, но в своё время. Мы, люди всех времён и рас, не должны пытаться её ускорить, мы должны жить ради жизни. И тогда смерть будет другом, а не ужасом. Вот за это меня и провозгласили отступником, Женни. За любовь к жизни меня приговорили к смерти.

Жена кивнула и уточнила:

- А во-первых?

- А во-первых, - подхватил коллега, - я узнал, что Темуджина нужно не призвать, а вернуть. Думаю, ты сама понимаешь, это совсем разные ритуалы.

- Возврат от призыва отличается только кровавой жертвой и последующим зачатием, - не понял я Йосю. - Что тут такого-то?

Коллега молча показал пальцем на Машку, а потом на нас с Женни. Жена ойкнула и прижала дочь к себе. Я открыл было рот, чтобы ещё раз спросить, что же смутило Йосю в ритуале, но тут наконец-то начал понимать, что к чему.

- Вот чёрт! – вырвалось у меня. Дочь, которая откровенно скучала во время нашего разговора, начала радостно повторять знакомое слово.

- Чёрт, чёрт, чёрт!

- Он самый! - грустно кивнул я.

- Скажи, Пауль, неужели ты раньше не думал, для чего тебя отправили на ритуал вместе с семьёй?

- Нет, - скорее прошептал, чем сказал я, но все и так меня услышали.

Жена тряхнула головой и, старательно подбирая слова, уточнила:

- То есть мы должны были найти гробницу сотрясателя, зарезать… жертву и зачать нового ребёнка с душой Чингисхана?

- Почти. Вы должны были пить кровь и есть плоть жертвы во время зачатия. Иначе возврат не сработает.

- Но откуда вы, Иосиф, всё это знаете?

- От куратора. У вас ведь тоже есть куратор из высших демонов? Вот только ошибку моего уже явно учли и вам всего не рассказали. Дальнейшие инструкции на месте, так?

Я вспомнил, насколько обтекаемые указания получил перед отправкой, и поморщился. Мне тогда было плевать, куда и зачем, лишь бы увести семью подальше от суда старейшин. Женни тогда пропорола глотку одному сластолюбивому старому дураку, и суд бы точно отправил нас троих на смерть. Женьку за убийство старейшины, а нас с Машей в назидание другим. И как же удивительно удачно подвернулась эта командировка на Землю! Я сплюнул, не в силах справится с эмоциями. Оказывается, у меня такое бывает! Но, как говорится, как только помянешь чёрта, так он и лёгок на помине.

В воздухе заискрилась красная линия, растянулась в прямоугольник и медленно, давая прочувствовать величие момента, превратилась в огненный портал. Из него с начальственным презрением на нашу компанию взирал мой куратор, демон и потомственный предатель в третьем поколении. Он ткнул в мою сторону красным пальцем с длинным синим ногтем и пробасил:

- Пауль! Слушай приказ! Немедленно убей отступника и будь готов вернуться в ад. Жену и дочь оставишь тут. Выполняй!

- Не смей так говорить! – я демонстративно сплюнул в сторону шефа. - Ты не воевал, не изображай командира перед тем, кого архангелы приветствуют первыми. И расскажи-ка нам, будь зол, как именно я должен был вернуть Ченгисхана? Ведь ты мне ни слова не сказал про возврат.

- Это не твоего ума дело! – загрохотал начальник. - Убей отступника!

Я легко поднялся с мраморного памятника, на котором сидел, как на барном стуле, и подошёл к порталу. Из него веяло серой и вселенским холодом девятого круга.

- Убью. А потом прикажешь Машку? А Женни хранить до рождения новой инкарнации сотрясателя? Ты попутал, кабинетный червь, я воин, а не раб. Как ты мог меня на такое сблатовать?

Шеф с покровительственной усмешкой посмотрел на меня, не удостоив ответом. Тишина и напряжение стали осязаемы и начали давить, словно могильная плита. Ситуацию разрядила Маша, звонко и по-детски наивно спросив у меня:

- Папа, а дядя и есть чёрт?

- Да, малыш, - не оборачиваясь и не отводя глаз от шефа, процедил я сквозь зубы. - Это самый настоящий чёрт.

По моей интонации куратор понял всё, что я не сказал вслух, и немного сжался. Как ни крути, а моё разжалование из личной гвардии Сатаны за драку с одним из высших иерархов давно уже вошло в летописи Ада.

- Пауль!

- Пасть закрой, негодяй. Мы прерываем Путь. И если попробуешь нас достать, то сильно пожалеешь, клянусь рогами Мамоны.

Не сдержавшись, я зарычал, и куратор с криком захлопнул портал. Йося осторожно похлопал меня по плечу и покачал головой.

- Паша, ты действительно сможешь дать ему отпор?

- Нет, но и сдаваться не стану. Так что, мы всё же коллеги?

- Ну да, теперь вы тоже вне закона. Я последние полвека прятался от вас у вас же под носом. Запоминайте: во-первых, сначала нужно прятать Силу вглубь себя…

Я прервал словоизлияния Иосифа и покачал головой:

- Не нужно.

Глава 3

- Не нужно. Спрячь Машу, окей? Отряд стирателей прибудет сюда с минуты на минуту. Уверен, шеф их уже отправил. Мы завоюем право жить открыто или погибнем. Жень, ты готова?

Женни обняла меня сзади и прижалась всем телом. Я почувствовал, как она дрожит, даже через одежду.

- Пауль, мы не можем даже вырваться с этого чёртова кладбища, а ты собрался драться со всем адом? Ты псих, но я с тобой.

Йося, который задумчиво рассматривал нас, отойдя на несколько шагов назад, оживился и кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.

- Милая Женни! Когда-то давно я также отказался убивать своего сына, и он прожил долгую интересную жизнь среди людей. Его правнучка стала колдуньей. И это именно она запечатала погост вместе со мной и с вами, когда почувствовала, что тут появилось зло прямиком из ада. Так что я в любой момент могу снять печать, без проблем.

Я потрясённо посмотрел на духа.

- Подожди, дружище, а как же кровь?

- Паш, кровь – это… это как подпись. Она подтверждает твоё право на что-то. В нашем случае на снятие печати. Но ведь я – родоначальник той силы, что и создала печать, мне подтверждений не нужно. Извини, что столько лет прятался. Сначала я думал, что вы ищете меня, чтобы убить, а потом ты стал приносить человеческие жертвы, и я попросту струхнул. Ну а сегодня, когда Мари забежала в оградку, я нечаянно выдал себя. И вам, и слугам Хозяина. Вот они и напали…

Отступник хотел ещё что-то добавить, но именно в этот момент земля у нас под ногами задрожала, и из неё полезли скелеты. Маша с визгом прибежала к нам, бросив рассматривать памятники.

- Дочь, встань между нами! Женя, Йося! Круговая оборона!

Все заняли свои места, будто бы готовились к этому бою заранее. Я зажёг на пальцах пульсары и начал перекидывать их по фалангам, от ладоней к ногтям и обратно. По копошению за спиной я понял, что Женя приготовилась к бою. Вампиры не могут драться в полную силу, пока находятся в человеческом виде. Чтобы отпустить на свободу мощь древних кровопийц, им нужно перекинуться в свою тёмную сущность. Не оборачиваясь, я знал, что Женя сейчас около двух метров ростом и белая, словно изморозь. Даже волосы, обычно чёрные, будто крыло ворона, сейчас белоснежные. Рот стал шире раз в пять, а зубы вытянулись в клыки. Именно такую я её и полюбил, когда она вбила в стену напавшего на нас оборотня. Йося тоже зажёг пульсары, но гораздо слабее моих. Да, куда тебе, обращённый светлый, до урождённого демона!

- Жень, Йось, если победим, что делать-то будем дальше?

- Жить! – твёрдо сказала жена.

- Купим куклу! – уверено сообщила из-за спины дочь. - С синими волосами. Её Мальвина зовут.

- Хорошо, купим! – засмеялся я, глядя на армию скелетов. - Йося! Будь готов снять печать, когда дам знак. Окей?

- А как я пойму твой знак? – растерялся бывший алхимик.

- А ты догадайся! – прошептал я, глядя, как плотное кольцо врагов сжимается вокруг оградки. Её они никогда не смогут пройти, тут работает древнее правило миров «свой – чужой», и его преодолеть демоны не могут. Нас же от этого правила защищает человеческая природа. А Йосю… Ах да, это же его могила!

Стирателей до сих пор не было. Ох, не к добру это! Женя подхватила с земли поваленное дерево и начала ломать скелеты, выкашивая им сразу по несколько поднятых. Но скелеты всё равно поднимались и медленно собирались вновь, подчас прилепляя себе лишние руки или ноги. Их пальцы тянулись к нам, а в глазницах сверкали отблески адского огня.

- Иосиф! – крикнула Женя. - А неужели призыву подчиняются все мёртвые? Ведь чьи-то же души не принадлежат аду?

- Нет, Женни, не все, – неуместно весело крикнул в ответ коллега. - Как и везде, нормальных всегда больше, но они незаметнее!

Некоторые скелеты оказались вооружены палками и ветками, но большинство были с голыми костями. То есть руками. Блеск выбеленных черепов наводил на мысли, что они очень долго пролежали поверх земли. А поскольку больших битв в этих краях не было уже давно, то скелеты или очень древние, или переброшены сюда издалека. А такое рядовому колдуну не под силу!

Я поделился мыслями с женой, и она согласилась.

- Да, нас пока прощупывают. Потом разберутся и атакуют. Кто-то могущественный перекинул сюда стирателей в скелетах. Блин, что же делать-то? Я о таком даже не слышала!

- Мам, пап, - влезла в разговор дочь, - мне тут бабушка невидимая подсказала, что им надо черепа сверху проламывать. Тогда демоны в них не удержатся! Пап?

Дочь приняла наше молчание за затишье перед большой бурей, а мы с Женни просто впали в ступор и не знали, как реагировать на новый талант дочери. И не могли понять, что за бабушка решила осчастливить нас своими советами. Даже копошащиеся вокруг нас покойники волновали меньше, чем услышанное от Маши. Женя потихоньку стала уменьшаться в размерах и скоро вернулась в свою человеческую ипостась.

- Какая такая бабушка, солнце? – как можно мягче спросила она у Машки, на всякий случай оглядываясь по сторонам и ожидая нападения в любую секунду.

- Та, которая сказала «Йоська-дурак!» А я потом повторила, а ты меня за это наругала…

Иосиф, не оборачиваясь, спросил:

- Мари! Так ты меня тогда в оградке не увидела? Просто повторила слова бабушки?

- Вначале нет. А потом увидела, – по-детски рассудительно ответила дочь.

Иосиф хлопнул себя по лбу и захохотал:

- А я-то, дурак, решил, что ты меня видишь, и прекратил прятаться! Вот дурак!

- Так бабушка так и сказала, - шмыгнула носом дочь и ковырнула носком сандалии землю. - А папа велел извиниться!

Скелет напротив нас поднял обе руки вверх, демонстрируя своё миролюбие, и из его черепа послышался знакомый мне голос:

- Девочка! Спроси у этой бабушки, кто сильнее: я или твой папа?

Мари несколько мгновений слушала невидимую собеседницу, потом покраснела и тихо ответила:

- Бабушка ругается… Говорит, что ты, дяденька, крылатая собака и нюхаешь свою попу! И что папа её тебе порвёт, если будешь сильно просить. А разве о таком просят?

Гласиалаболас закашлялся и развёл поднятые руки в разные стороны, давая своему отряду команду остановиться. Его бойцы тотчас замерли, устремив на нас пустые маски лиц. Но чутьё урождённого демона легко позволяло мне угадывать их спрятанные глубоко в себя эмоции. Мы с женой встали плотнее. Впрочем, я уже догадывался, какое решение примет мой бывший ученик Гласс.

Гласеа-Лаболас удивительно легко обучается новому, но, как и большинство заучек, очень медлительно соображает. Если бы не отличная реакция в драках, он был бы классическим тугодумом, но в поединках Гласс стоит десятерых, если не больше. От этой мысли у меня даже появилась небольшая гордость за него, ведь как ни крути, а Гласс остаётся моим лучшим учеником.

- Пауль! – скелет напротив меня обвёл мёртвой рукой окружающее пространство. - Это кладбище – ловушка для твоего отряда. Вам отсюда не выбраться. Ну ты-то сможешь и драться, и уйти за пределы. А остальные? Они не представляют для нас ни малейшей угрозы. Отступник измотан, Женни без свежей крови не сильнее человека. Мари просто ребёнок, тут и говорить не о чем. Мы всех их убьём в одно мгновение! Ты сам командовал парнями, ты знаешь, на что они способны. Поэтому предлагаю разойтись мирно: ты казнишь отступника и отпускаешь с нами Мари. Только в этом случае я гарантирую тебе жизнь девочки. В любом другом она умрёт. Да, ты успеешь убить нескольких парней, но к чему эти ненужные жертвы?

Я задумчиво заложил руки за спину и незаметно дал отмашку Йосе, благо он уже давно развернулся ко мне лицом и внимательно слушал Гласса. Уверен, демоны успели заметить мои пассы рукой, да и действия Йоси сейчас просекут. Но поймут не сразу! А мне это и надо. Как раз вовремя над нами закружили с карканьем рассерженные вороны, забивая своими криками не только бормотание бывшего алхимика, но и наши собственные мысли.

- Гласиалаболас! Ты думаешь так, как я тебя и учил, тянешь время переговорами, когда не знаешь, на что решиться. Это меня радует, не зря ты мой лучший ученик, не зря! - я старался говорить размеренно и монотонно, добывая для своего маленького отряда лишние секунды, которые скоро будут совсем не лишними. Да и внимание Гласса нужно пока удерживать на себе.

- Но, Гласс, ещё я тебя учил никогда, ни в коем случае не считать противника глупее себя. И этот урок ты не усвоил! А жаль! Мы оба с тобой поняли, какую бабушку слышит моя дочь. Да, это Чёртова бабка, мать самого Сатаны. За последнюю тысячу лет Мари – третья или четвёртая, кто её слышит. И о каком бое ты мне сейчас говоришь? Да ты весь отряд готов лично утопить в святой воде, только чтобы Машке ничего не угрожало! За гибель Слышащей тебя казнят без суда. И мы оба это знаем!

- Знаем! – машинально согласился со мной скелет и начал качать головой вперёд, как собачка на торпеде моего служебного мерса. Гласс всегда так качает, когда думает что-то серьёзное, эту привычку бывшего подчинённого я помню отлично. Ужасно бесит! Но в этот миг мимо нас поплыли цветные руны, и я закричал, отвлекая внимание на себя и не давая возможности что-то приказать отряду:

- Гласиалаболас! Ты слышишь! На нашей стороне Чёртова бабка! И да исполнятся её слова!

Демон, игнорируя меня, повернулся вполоборота к отряду, и я понял, что надо действовать. Мой удар кулаком по побелевшему черепу собеседника разлетелся треском по чудом уцелевшим деревьям погоста и затих в осенней листве. Но тут же его сменил гром снимаемой печати, и сверху, из-за тёмных, как воды океана, облаков ему отозвался другой грохот, гром надвигающейся грозы. Я с трудом вырвал руку из пролома, и вслед за ней наружу выплыл чёрный дымок духа Гласиалаболаса. Могущественный Губернатор, правая рука фельдмаршала Ада, бесславно вернулся в пекло.

Глава 4

- За мной! – сквозь зубы рыкнул я Жене и Йосе, подхватил дочь на руки и рванул вглубь кладбища. Лишившись командира, стиратели предсказуемо затупили, и никто даже не попытался нас остановить. С этой особенностью демонов-солдат я очень долго пытался бороться, ещё будучи командиром первого отряда, но так ничего и не сумел придумать. Ребята способны вести бой сразу с несколькими противниками, могут одновременно управлять десятком одержимых, ориентируются в самом густом сражении, как в родной пещере, но если выбить командира, то бесстрашные воины становятся терракотовой армией. Я разыграл партию с одного кия и ударил в единственное слабое место отряда, а Гласиалаболас до последнего думал, что всё идёт по его сценарию. Единственное, чего я боялся тогда и сейчас - чтобы моя победа не оказалась частью чужой, более хитрой партии!

Я лавировал между могил, цеплялся одеждой за ощетинившиеся штырями оградки и уклонялся от распахнутых рук деревянных крестов. Это была самая старая часть кладбища, и к счастью, тут почти не было железных стел и гранитных надгробий. Но некоторые кресты всё же были освящены и при прикосновении обжигали мне руки. Впрочем, другие демоны от таких прикосновений могли сгореть и целиком, а я почему-то только обжигался. В молодости, когда я спрашивал у старейшин, почему так, они отвечали, что это дар самого сатаны, но говорили это так неуверенно, что за их ложь было стыдно мне.

Ярко-красное солнце раннего заката светило мне в глаза, слепило и мешало бежать. Нет, его свет для урождённого вампира вовсе не смертелен, но всё-таки и не так приятен, как для человека. А вот новообращнного может спалить в пепел за десять-двенадцать часов. Иногда мы с друзьями так развлекались, продавая бессмертие вампирской крови знатным дурачкам, а потом сжигая их на солнцепёке или загоняя вместо дичи на тренировках. А вот сейчас в роли дичи я сам и мои близкие.

И ещё этот малахольный Йося, слова которого пахнут ложью не меньше, чем лепет старейшин про дар Сатаны. Но почему-то я не чувствую от его вранья угрозы, хотя любой обман бывает опасен. Больше или меньше.

Деревья, что росли почти в каждой оградке, цеплялись за одежду и больно хлестали по лицу. Машка взвизгивала и хныкала, но в целом держалась молодцом. Я перемахивал препятствия, использовал памятники как трамплины и не заметил, как опасность пришла из-под земли. Жёлтая костлявая рука схватила меня за ногу в момент прыжка и резко потянула вниз, когда до забора оставалось не больше десяти шагов.

Я рухнул, но падая, успел извернуться и приземлил дочь себе на грудь. Высоко в небе затрещал гром, и крик Маши утонул в его грохоте. Рука потащила меня под землю, но я успел упереться второй ногой в ствол берёзы. Первым же рывком я вытащил ногу на поверхность, но ни стряхнуть руку, ни ослабить её хватку так и не смог. В этот момент ко мне подбежала жена, и я буквально бросил ей дочь, а сам вцепился руками в землю. Бесполезно. Тот, кто тянул, был гораздо древнее и сильнее меня. Рука сантиметр за сантиметром утаскивала меня под слой листвы. С неприятным хрустом сломались пальцы на моей левой руке, и я вынужденно их разжал. Затрещала берёза и начала ломаться под моим расплющенным ботинком. Если бы я был человеком, скорее всего, уже бы лишился ноги. Женька бросилась бежать, но уже через два шага вернулась, не зная, спасать ли ей дочь или помогать мужу. Я поднял на неё глаза и что есть силы закричал:

- Беги!

Но из горла вырвался только неразборчивый клёкот. И вдруг что-то громоздкое ударилось в землю, хватка исчезла, а у моих ног послышалось сопение. Я посмотрел туда и увидел отставшего от нас Йосю, который пригвоздил к земле тянувшую меня руку маленьким железным памятником с кованым византийским крестом. Я попытался встать, но тело отозвалось дикой болью и отказалось подчиняться. Тогда бывший алхимик поднял меня на руки и твёрдо спросил:

- Куда?

- Вниз! – прошептал я, и бывший легионер скаканул, как заяц, за кладбищенский забор. Сразу за ним был небольшой, но крутой обрыв, а внизу величественно несла свои полтора литра воды небольшая речушка – коровья радость. Туда я и спешил, стараясь выбрать из двух зол самое доброе. С криком «Пауль!» за мной бросилась Женька, а Маша у неё на руках завизжала так, что над обрывом пронёсся лёгкий ветерок. И снова раздался гром, но уже ближе и будто бы злее.

Едва только мы оказались в воде, как она забурлила и исчезла под нами, открывая что-то похожее то ли на портал, то ли на слив ванны или раковины. Несколько мгновений полёта завершились падением на каменный пол, прямо под ноги молодому бородатому человеку в расшитой старорусской рубахе. Этот человек, точнее – не человек, словно бы сошёл с лубочных картинок про древнюю Русь и славянских витязей, настолько он был крепок и уверен в себе.

Глава 5

Интересно, сколько же ему на самом деле лет? Я слышал, что эта нежить появилась на земле гораздо раньше нас.

- Здравствуй, речной хозяин! - я поклонился древнему божеству в пояс и махнул рукой Жене и Йосе, чтобы делали как я. - Прости, что в минуту опасности нарушили твой покой! Но только ты и твоя слава великого хранителя вод могли сдержать полчища бесов и спасти мою дочь от заточения в…

- Что ты брешешь? - визгливый голос водяного настолько не соответствовал его облику, что первым и самым естественным порывом был смех. Но моя сдержанность давно уже стала легендой в аду и в раю. А уж в областной администрации это и вовсе стало кошмаром моих подчинённых. Ведь выволочка, высказанная без тени эмоций, всегда получается жёстче и больнее. Я опасался, чтобы Женя или Йося не додумались заржать, ведь тогда ситуацию будет уже точно не спасти, но слава Люцию, пронесло. А водяной тем временем продолжил верещать:

- Какие полчища? Ты же сам полубес! И баба твоя упыриха! Что ты мне брешешь?

- Ты всегда прав, речной хозяин, я демон ада. Но мы перешли на сторону света и сейчас претерпеваем от слуг Сатаны. Прошу тебя, батюшка водяной, не изгоняй нас и гневись, а помоги укрыться за твоими туманами и уйти вверх по реке, туда где стоит город и где мы затеряемся в толпе людской. Прошу, спрячь нас от гонителя - Сатаны и не выдай богу Перуну, что может, не вникнув в нашу судьбу, испепелить молниями за вторжение в ваши миры! Мы слышали, как он гневался с небес на наше вторжение! Помоги сирым путникам, что идут к свету!

Водяной удивлённо посмотрел на Йосю и ткнул в него пальцем:

- А ты-то и не бес! Ты же этот…

Йося побелел лицом, но с достоинством выдержал взгляд божества. Водяной всё не мог вспомнить, кто же такой Йося, и хмурился, тряс губами, силился подобрать нужное слово. Я молчал, а Женя стреляла в нас глазами, откровенно не понимая, как нас в итоге принял водяной. Ситуацию разрядила Маша.

Дочь бросила теребить край разорванного рукава своего платья и звонко крикнула водяному:

- А бабушка говорит, пальцем тыкать невежливо!

От такого нахальства хозяин вод осёкся и потрясённо мотнул головой. Йося хихикнул в кулак и смущённо потупил глаза в пол, а мы с женой одновременно вздохнули. Идти за помощью к славянским богам после того, что с ними сделала церковь, и без того попахивало идиотизмом. Ну а сейчас, после слов Чёртовой бабки, идиотизм начал превращаться в откровенное самоубийство. А ведь водяной и был богом, это уже потом светлые вместе с нашими смогли убедить народ, что он не более чем мелкий пакостливый дух.

Несколько секунд прошли в гробовой тишине, сквозь которую были слышны раскаты грома Перуна и плеск какой-то очень крупной рыбины невдалеке от нас.

- Прости нас… - словно певчий в церковном хоре, снова затянул я свою песню. В этот момент водяной взял себя в руки и хотел что-то спросить у Маши про бабушку. Но я его нечаянно перебил и тем самым невероятно разозлил. Стены комнаты вскипели, а из пола в потолок ударили струи воды, создавая вокруг нас мощную клетку.

- Молчать! - заверещал водяной. - Вы пришли в мой дом и врёте мне, и хамите мне, и перебиваете мне! Меня.

- А бабушка говорит, что на детей кричать нельзя! - надула губы Маша и упрямо посмотрела исподлобья на водяного.

- Какая бабушка? – взвизгнул дух рек и топнул ногой. - Утоплю! Всех утоплю!

- А бабушка сказала, - Машка, несмотря на наши с мамой шиканья, продолжала гнуть своё, - что Перуша за это с тебя голову снимет!

- Какая бабушка? Какой Петруша? - всё сильнее распалялся водяной, и от его гнева стены нашей ловушки стали двигаться внутрь. Я прикинул, что можно сделать в этой ситуации, и понял, что скорее всего, ничего. Где-то высоко над нами прогремел гром, и водяной вдруг резко умолк. Потом изумлённо посмотрел на мою дочь и машинально погладил бороду.

- Девочка! Ты сейчас сказала не "Петруша", а "Перуша"? Про бога Перуна-громовержца? Откуда ты знаешь его домашнее имя?

- Его так бабушка назвала, я только повторила, – сердито просопела Машка. - Бабушка говорит, они старые приятели.

Клетка перестала сужаться, а водяной ещё раз окинул нас недоверчивым взглядом.

- Бес! - обратился он ко мне. - Напомни, зачем ты прыгнул в воду и позвал за собой остальных?

- Чтобы спастись от отряда бесов, - максимально спокойным голосом ответил я. - Они хотели нас убить, а мою дочь похитить.

- Лучше бы убили! - сварливо перебил меня водяной. - Вот зачем вы мне тут? Полубес, упыриха, упырёнок и этот, бывший Чингисхан! Правда, лучше бы убили!

- Я не полудемон, я урождённый! А значит, абсолютный, абсолютный демон! - взыграло моё самолюбие. - А почему ты назвал его Чингисханом?

Я непонимающе смотрел то на Йосю, то на нашего негостеприимного хозяина.

- Потому что он и есть Чингисхан, сотрясатель вселенной. Это самая известная его жизнь. Впрочем, есть ещё одна, пожалуй, не менее известная. А ты, ты полубес, хоть и не знаешь того. Полукровка, но не по количеству крови, а по её составу.

Водяной скосил глаза наверх, откуда послышался новый раскат грома, и перевёл взгляд на нас. Я пытался осмыслить его слова, которые, судя по всему, удивили только меня. Дух рек прочёл в моих глазах смятение и хищно улыбнулся.

- Вы покуда мои пленники, сидите в клетке. А я пойду к Перуну, узнаю, чего там в мире творится, а как узнаю, так решу, что мне с вами делать!

Водяной растёкся синей лужей, впитался в пол и исчез. Я потёр лоб и повернулся к Йосе. Тот стоял, потупив глаза, как нашкодивший подросток. Но больше всего меня поразила реакция жены, которая, вопреки всем своим привычкам, не бросилась отрывать обманщику голову, а рассматривала его так, словно бы старалась запомнить.

- Так значит, искал могилу Чингисхана, вспомнил свою прошлую жизнь и передумал убивать ребенка? Да, легионер Марк? - я подошёл к лжецу и взял его за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Но, к удивлению, во взгляде не было ни капли страха, только спокойная холодная уверенность в себе. Такой внутренней силы от него я не ожидал.

- Прости, Пауль, но я не мог рассказать тебе всю правду сразу. Да, я и есть Чингисхан. Я спрятал свою могилу и создал обряд возврата. Всё так. Но вот незадача – почему-то переродился, и чтобы ты сейчас смог осуществить ритуал возврата, я должен умереть. Вернуть именно Чингисхана со всеми его привычками и воспоминаниями можно, только если душа не привязана к новому телу и если ритуал проведён на костях старого. Поэтому мне и пришлось врать: согласись, как-то неразумно раскрывать тому, кто должен тебя убить, своё имя и предназначение. Вспомни, твой шеф первым делом требовал именно лишить меня жизни. Им нужно отвязать душу от этого тела. Это и есть истинная цель отряда стирателей. Я, а не твоя дочь.

- Чёрт! Йося! Или как там тебя на самом деле, я тебе верил! Как ты посмел?

- Посмел что? - парень спокойно смотрел мне в глаза. - Я прикрывал тебе спину против отряда стирателей. Спас, когда какое-то умертвие поволокло тебя в преисподнюю. Сюда прыгнул за тобой, не споря. Что именно из этого я посмел? Или мой обман нанёс тебе хоть какой-то ущерб?

Жена отошла от нас и села спиной к водяной решётке. На её резко ставшем серым лице появилось отрешённое выражение. Пальцы Женни теребили край платья. Только сейчас заметил у неё эту привычку, за которую не раз ругал дочь. А Маша пошла за ней, но нерешительно остановилась посреди камеры, будто чего-то ожидая.

- Мари! - я повернулся к дочери, - Спроси бабушку про Йосю. Кем она его считает?

Дочь послушно повторила вслух мой вопрос и немного погодя начала повторять чужие слова, тщательно их проговаривая:

- Дурак ты, Йоська, дурак! Такую кашу заварил со своим возвращением! А зачем? Сейчас на рогах даже те, у кого их нету! Ты то с Ордой, то с коммунизмом мир на уши ставишь. Не надоело ещё? Прятался бы себе и дальше на погосте! Нет Чингисхана, нет и конца света. Вот накой ты вылез-то? Да ещё и прямо к Женьке!

Мы одновременно с Иосифом повернулись к Женни, и в этот миг из воды за её спиной появились две сине-чёрные руки и сжали горло моей любимой, как тряпичную куклу. Пока супруга силилась вздохнуть, мы с лжегерцогом старались её спасти. Но в клетке хозяина рек мы были не сильнее обычных людей, напрочь лишившись всех своих сверхспособностей. В конце концов каждый из нас повис на одной из рук и упёрся ногами в другого. Так у нас стало хоть что-то получаться. Женька глубоко вздохнула и закашлялась, а дочь стряхнула с себя оцепенение, в котором стояла посреди нашего узилища, и бросилась к матери. Медленно, но верно мы освободили горло моей жены от рук, которые вдруг стали ссыхаться и пахнуть мертвечиной. Скрюченные разложившиеся пальцы цепко держали воротник, но Женька сумела рвануться на четвереньках и, едва не сбив Машу с ног, рухнула на середину комнаты. Мы с Йосей, не сговариваясь, отпустили руки мертвяка, и он исчез в толще воды, унеся с собой в качестве трофея оторванный воротник.

- Кто это? - осипшим голосом прошептала жена, испуганно озираясь и прижимая к себе дочь. Я скинул куртку, которая после драки и забега по кладбищу представляла из себя такое рубище, которому позавидуют даже праведники, и стал вытирать им руки. Йося понюхал свои, скривился и принялся ожесточённо шоркать их о мою вторую полу ветровки.

- Это, любимая, русалка! - я попробовал взять со дна, которое служило нам полом, хоть горсть песка, но оно было твёрже камня.

- Учитывая мир, где мы находимся, - возразил мне Йося, - это скорее мавка. Или навка, от слова навь, то есть мир мёртвых. Проще сказать, утопленница. У каждого мира свои особенности, и надо их, Паша, учитывать.

- Мне плевать, кто эта тварь, но она чуть не убила мою жену и перепугала дочь. Остальные мелочи меня не интересуют.

- А вот и зря! – не сдавался собеседник. - Навки просто так не нападают. Что-то её напугало в Женни. Это раз. И два, мир водяного живёт по своим, отличным от наших законам. Здесь даже время идёт быстрее.

Я покачал головой, словно недавний бык-оборотень, и переспросил:

- Быстрее? То есть наверху уже прошли часы?

- Дни! - спокойно пояснил лжеалхимик. - Жизнь речного царя не отличается разнообразием, и потому он ускорил время.

Я только сейчас заметил, какая сильная одышка у Йоси.

- Ты как, Хан?

- Чёрт его знает как! – пожал плечами тот. - Трясёт меня что-то последние минуты!

Продолжение мяу!

Глава 6

Я отступил на пару шагов назад и внимательно посмотрел на Йосю, или чёрт знает, как его там на самом деле. Рожа помятая, одет как оборванец из перехода, плечо ободранное. Не дух в бегах, а вполне телесный босяк, чесслово. Но самое главное – это глаза. Те, что зеркало души. А они усталые, замученные. Даже стало немного жаль отступника, к счастью, ненадолго.

- Так может, тебя уже кто-то нашёл и призывает?

Хан задумался и покачал головой.

- Вряд ли, Паша, вряд ли. Скорее всего, утюжат кладбище в поисках костей каким-то мощным заклинанием. Мои кости во мне, я почти живой, а значит… Русалка!

Сотрясатель махнул рукой мне за спину и отступил назад. Я резко обернулся и успел вытолкнуть Машку на середину нашей камеры, но хвостатая покойница на меня даже не среагировала. Она проплыла до угла и замерла, внимательно глядя на Йосю, и что-то в её взгляде мне показалось знакомым. Но чёрт его знает, что именно. А потом появились ещё русалки, несколько десятков. Они окружили камеру со всех сторон и попытались пролезть между решётками. Одна худая и откровенно страшная навка почти смогла просунуть между прутьями голову, но те резко сжались и раздавили её черепушку, словно гнилую тыкву. Теперь к нашим неудобствам добавилась ещё и вонь мозгов вперемешку с речной водой! Женька успела прикрыть Машке глаза рукой. Ну и правильно, как определится с миром, тьма или свет – насмотрится смертей вдосталь, а пока ей это ни к чему.

Тем временем русалки оттащили труп неудачницы за хвост и перешли к наблюдению. Мёртвые белёсые глаза следили за каждым нашим движением. Потом одновременно, словно подчиняясь взмаху неведомого дирижёра, они стали пытаться выдернуть нашу клетку со дна. Но водяные прутья оказались для них непосильной преградой.

Я прогулялся вдоль всей решётки, отмахивая повреждённой на кладбище рукой, и утопленницы проследовали за мной до угла клетки. Там они развернулись, а меня продолжили вести русалки этой стороны узилища. При этом рожи у всех были, как у депутатов. Злые.

- Машуль, пройди мимо тёть, только близко не подходи! – попросил я дочь, и она послушно прошла по камере. За ней русалки следили, но враждебности не проявляли.

- Скорее бы уже вернулся водяной! – вздохнула Женни, и я повернулся к ней.

- Солнце, а ну-ка, продефилируй перед этими селёдками! – затребовал я, но жена заартачилась, что ещё раз подтвердило мои догадки.

- Зачем? Я их боюсь.

- А ты близко не подходи, я хочу кое-что проверить.

- Не пойду, и не проси.

- А я и не прошу, я требую. Ты вампир, не строй из себя простую смертную!

- Ты меня что, не любишь? – пустила Женя в ход последний и самый убойный аргумент, но несколько веков семейной жизни и карьера губернатора закалили меня от этих уловок, дай Люций!

- Люблю, поэтому и требую пройти. Это может спасти и нас, и дочь. Ты же хочешь спасти дочь?

Машка растерянно крутила головой и иногда замирала на секунду, очевидно, прислушиваясь к комментариям неугомонной старушки в своей голове. Йося выглядел напряжённо, но не испуганно. Да и молчал, подлец, явно не от испуга, а от выдержки. Чингисхан всё-таки, как бы ни была обманчива внешность.

Я повернулся к жене, показал клыки и глухо зарычал. Женька шарахнулась в сторону решётки. На неё наша новая стража не среагировала вообще. Я победно ухмыльнулся и убрал клыки. Потом протянул жене руки и позвал.

- Ну прости, это было важно. А сейчас иди сюда.

Женни с презрением посмотрела в ответ и прошмыгнула в центр камеры. Ко мне не подошла.

- Ну, ещё один забег – и всё должно проясниться, – пообещал я жене, подмигнул дочери и повернулся к лжегерцогу. - Йося! Соверши-ка моцион по нашему люксу, на радость страже. Будь зол!

Йося подчинился, и было видно, что он участвует в этом эксперименте осознанно, а не от страха. Интересно, он реально на моей стороне или подчиняется по каким-то своим причинам? Ладно, разберусь.

Бывший Чингисхан протопал, прихрамывая, мимо меня, и почти все утопленницы тут же последовали за ним.

- Зигзагами ко мне! – рявкнул я соратнику, и тот, насколько позволило состояние, побежал в мою сторону. Среди русалок началась давка.

- Паш, да что с тобой? – Женька смотрела на меня, как на психа, а я смотрел на русалок, что выстраивались вокруг нас в прежнем строгом порядке.

- Со мной всё хорошо. Мне многое стало ясно, но не всё, Солнышко. Давай поделюсь мыслями и наблюдениями? – я повысил голос так, чтобы ни одно моё слово не осталось неуслышанным. - Аду нужно убить Йосю, чтобы призвать в мир Чингисхана. Йосю, но не Женю. Тогда почему первая русалка на Женю напала, а нынешние даже не реагируют? Потому что это разные русалки!

Первая без воды стала быстро разлагаться, вторая оказалась свежей. Значит, первая была давняя и… настоящая. А эти, как говорится, новоделы. У них, кстати, и одежда целая и современная. А на первой болтались остатки сарафана. Значит, эти утопились недавно, и охотятся они только за Йосей. За Машей приглядывают, а меня контролируют. Как стиратели на кладбище. Думаю, это они и есть. Логично? Йося! Женни! Дочь, спроси у бабушки, что она об этом думает.

Коллега задумчиво кивнул, жена еле заметно поджала губы, и только дочь ответила вслух, пискнув мне «сейчас!». Я пошарил в карманах сигареты, вспомнил, что едва початая пачка осталась на сидухе мерса, и продолжил рассуждать:

- Но почему же первая русалка хотела тебя убить, а стиратели не тронули на кладбище и не нападают сейчас? А потому, что своих не трогают. Не правда ли, милая?

- Хватит! – спокойно прервала меня жена. - Хватит строить из себя Шерлока Хомса!

- Холмса! – мстительно поправил я супругу, помня, что такие подначки быстро выводят её из себя. И оказался прав.

- Да плевать! – закричала Женя. - Да! Да, я должна была найти на том старом кладбище могилу отступника, уничтожить его и спокойно уйти с тобой и с Мари! На самом деле нам ничего не угрожало! Колдунья знала точно, что Йося на погосте, она и дала знать куратору. Если бы ты её не убил, миссия была бы давно выполнена, а ты восстановлен в гвардии Сатаны!

- Значит, русалка хотела меня спасти? – удивился Йося. - Но почему?

- Бабушка говорит, это ей водяной приказал. Ему про Женю… маму Перуша рассказал. Они сами сейчас наверху воюют, а это не русалочки, а черти из ада! – дочь кивнула на стирателей и не смогла выбрать, к кому из нас подойти.

- И давно ты работаешь на два фронта, Солнышко? – я постарался предать голосу максимальную язвительность, но жена и не думала раскаиваться.

- Давно. Я не убивала старейшину, и нам с Мари ничего не грозило. Это была просто легенда для тебя.

Я запустил руку себе в волосы и с силой дёрнул. В горсти остался добрый клок моей густой шевелюры.

- Знаешь, Чингисхан, - с усмешкой повернулся я к Йосе, - с одной стороны, ты урод, потому что с самого начала лгал мне, меняя одну ложь на другую. И тебя лучше всего было бы выпотрошить прямо здесь. Но с другой стороны, моя любимая жена врала ничуть не меньше, а даже ещё более изощрённо. На её фоне и наказывать-то тебя не за что. Мне все и всегда врали. Хана!

Я присел на корточки и прикрыл глаза. Адреналин в моей крови исчез за одно мгновение, уступив место усталости и отчаянию.

- Папа! – Машка положила маленькие ладони мне на голову, - Я тебе соврала всего один раз. Когда сказала, что галстук с пони смотрится на тебе красиво. Пап, он какушка! Прости!

Я обнял дочь прижал к себе.

- Прости, Паш! Я врал, потому что чувствовал охотника за моей головой. Прости, – на моё плечо легла рука сотрясателя вселенной, но я её тут же сбросил.

- Да пошёл ты!

Продолжение мяу)

Глава 7

- Ну и что теперь? Ты на меня на всю жизнь обиделся? - зло спросила Женя и с досадой добавила: - Я не сделала ничего во вред тебе или дочке! Ты слишком прямой, и потому мы почти изгои. Ладно я, я сама выбрала жизнь с тобой. Но Мари! Ты мог бы быть герцогом ада, но ушёл из Гвардии Сатаны и расплевался со всеми иерархами. О нас с Мари не забыл подумать? Не подумал, как ребёнку расти в изоляции сверстников? А ведь нас уже начали сторониться!

Я молча слушал, стараясь вникнуть в логику обманщицы. Для меня вопрос, что выбрать – честь или тёплое место – даже не стоял, всё и так очевидно. Для Женьки, как оказалось, тоже очевидно. Но совсем с другим результатом. Однако и не признать, что она действовала во благо семьи и не сделала лично мне ничего плохого, я не мог. Каждый из нас делал как лучше, вот только лучше у каждого было своё.

Затянувшуюся паузу прервал Йося:

- Женни, я правильно понимаю, цена твоего благополучия – моя жизнь? И ещё нескольких миллионов людей?

Супруга повернулась к отступнику и задумчиво кивнула головой:

- Ну да, на фоне того, что устроил в аду Пауль, конец света – не самая большая цена за будущее моего ребёнка. А уж твоя жизнь и подавно. Я – назначенный адом палач, а твоя внучка захлопнула ловушку не чтобы запереть на погосте гостей из преисподней и оградить от нас мир, а чтобы ты не сбежал от своей смерти. Она должна была мне указать на новое воплощение Чингисхана в обмен на вечную жизнь. Но Пауль оторвал ей голову, не дав даже объясниться!

- Я дал ей пару секунд, она ничего важного не сказала… - тихо возразил я. Но Женни всё же услышала и рассмеялась мне в ответ:

- Ты ведь ей в это время ломал гортань!

- Да? Не заметил, задумался. С кем не бывает!

Женя молча закатила глаза, тряхнула волосами и как можно миролюбивее продолжила, обращаясь к Йосе:

- Так или иначе, но я осталась без помощницы. Адские соваться сюда побоялись, Паша бы их учуял даже за сотни километров. А ты прятался от меня, как Ленин от царской охранки. Так что, по итогу, я не могла тебя найти целых пятьдесят лет. С заданием не справилась, благополучия не обрела, муж ненавидит. Как-то так.

- Так почему же тогда ты не убила меня сразу, как я проявился?

Женька хмыкнула и кивнула на меня:

- У моего любимого обострённое чувство справедливости и быстрая реакция. Нарваться на его кулак я не хотела тогда и не хочу сейчас. Видел, как он голову отрывает вместо здрасте? Я бы и объяснить ничего не успела, а он бы потом сожалел. Сильно сожалел!

- Ну а позже? Когда демоны напали? - не унимался хан.

- А тогда ты прикрыл от них собой мою дочь и спас моего мужа. Чтобы убить тебя после этого, нужно быть откровенной скотиной, я так не умею. Что делать теперь – не знаю. Честно, Йося, честно. Так же честно, как и то, что я теперь сомневаюсь, что нас бы потом не отправили возвращать тебя в мир. По тому сценарию, что ты рассказал.

- Знаешь, солнце, мне тут один недавний случай из губернаторства вспомнился. Я начал строить на берегу санаторий для рабочих с вредного завода. А местный буржуй… ну, буржуй-то он как раз для местных, для меня – просто грязь с отхожего места. Так вот, захотел он на этом самом берегу поставить очередную дачу. И принёс мне взятку, по меркам нашего города огромную, по меркам демонов – просто смех. Но мне-то взятки никакие и так не нужны! Послал я его, нос расквасил для порядка. Думал, что угомонится и не будет больше путаться под ногами. Так он, дурачок, обиделся и решил натравить на меня столичную проверку. А те все из наших, сразу мне всё рассказали и даже приезжать не стали. Пришлось богатея обижать. Ведь у него было всё, но хотелось-то ещё больше! Так и у тебя, родная, было всё для простой жизни, а теперь мы в ловушке. Из-за твоих амбиций.

- Пауль, а как ты этого буржуя обидел? И он что, после этого сразу отказался от дачи?– задумчиво спросил Иосиф и откинул со лба прядь волос.

- Да просто выбросил с балкона, мёртвым ведь дачи не нужны. А на камерах он выпрыгнул сам, только походка получилась странная. Но всё списали на наркотики…

Говорить дальше не хотелось никому. Я сидел и рассматривал русалок, пытаясь угадать среди них Гласса. Йося что-то подсчитывал в уме, кивая своим мыслям и сгибая пальцы. Иногда он замирал и блаженно улыбался: наверное, в эти моменты его расчёты с чем-то или с кем-то сходились.

Женни, закрыв глаза, покачивалась из стороны в сторону, и лишь побелевшие от напряжения костяшки сжатых в замок пальцев выдавали её эмоции. Маша ушла к ней почти сразу, как мы замолчали, и теперь тихо дремала на материнских коленях. Иногда она улыбалась, а иногда тяжело вздыхала и вздрагивала.

Водяного не было уже довольно долго, и мысли, что древний бог склеил ласты в бою, упорно стучались мне в голову. Я гнал их как мог, но на душе было всё гадостнее и гадостнее. Я пробовал задуматься, что нас ждёт, если попадём в ад, но так и не смог сообразить. Моя реальность за последнее время менялась очень часто, и чёрт его знает, вдруг и эта ещё не настоящая!

Неожиданно все русалки одновременно пришли в движение. Я, как мне кажется, сумел угадать Глассиолабуса, это он в теле полной тётки с короткими сиреневыми волосами, что паклей свисают с круглой, как диск луны, головы. Дело в том, что она единственная из всех не сменила местоположения. А это может быть только потому, что она не только не получила приказа, но ещё и сама его отдала! Вряд ли мне удастся второй раз обезглавить отряд и свалить в закат, но чем чёрт не шутит!

Утопленницы тем временем ринулись вверх и, словно пиявки, облепили Водяного.

Я вскочил на ноги и попытался пролезть между прутьями, чтобы помочь несчастному, но тщетно. Вслед за мной поднялись и остальные. Мы стояли задрав головы и бессильно смотрели, как демоны рвут на куски бога. В жизни бы в такое не поверил, если бы сам не увидел. Похоже, я произнёс это вслух, потому что дочка тут же тихо пробормотала:

- Бабушка говорит, ему наверху сильно досталось. Вот он и не может от них отбиться.

Я в отчаянье сжал кулаки и с облегчением почувствовал, что сломанные на кладбище пальцы уже срослись и даже почти не болят. Ну что же, и то хорошо!

А Водяного русалки уже почти уконтрапупили. В какой-то момент у них стали появляться острые зубы, которыми утопленницы стали грызть жертву словно пираньи. Божок взвизгнул, как поросенок и в сумасшедшем рывке почти добрался до нашей клетки, куда и стремился из своего родного, но ставшего таким не дружелюбным, мира. Когда до нас оставалось чуть более метра, его перехватила не высокая худощавая одержимая, по виду подросток тринадцати-пятнадцати лет. Она упёрлась в потолок нашего узилища как в пол, и схватила Хозяина вод за горло. Сине-зелёные длинные руки мавки захлестнулись на могучей шее древнего божества и стали похожи на ветки дьявольского дерева из адского сада. Я тотчас подпрыгнул к решётчатому потолку, схватился за прут и дёрнул пигалицу вниз, на себя.

Атаки снизу она не ждала, и от неожиданности сразу разжала руки. Водяной воспользовался этой заминкой, растворил потолок и бросился вниз.

На пол камеры мы шлёпнулись впятером: Я, недобитыш, пигалица и ещё две мёртвых одержимых, что успели проскочить к нам в клетку. Пигалица сразу бросила Водяного и вцепилась в меня так, что стало трудно дышать. Ну что же, верный подход, в первую очередь нейтрализовать самого сильного противника, то есть меня, чтобы потом спокойно разделаться с остальными. Мавка обхватила меня сзади за горло правой рукой и левой начала дубасить по почкам. Всё чётко, быстро и по инструкции. Но ведь и я её помню, эту инструкцию! И знаю, что в таких ситуациях Ад даёт только силу, но не защиту. Поэтому я даже не стал пытаться разжать или остановить руки этой или этому, кто там внутри покойной пигалицы, а извернулся, схватил за верхнюю челюсть и оторвал оппоненту полбашки. Чёрт, ну как же мне этого не хватало на должности губернатора!

Я откинул ставшими безвольными руки со своей шеи и развернулся готовясь принять бой. Но Женя в этот момент уже сворачивала голову последней русалке. Вторая, разорванная напополам лежала у её ног. Даже стало немного завидно от такой подготовки супруги. В знак восхищения я отсалютовал рукой и Женни мне расслабленно улыбнулась. Чёрт, не смотря ни на что, я её всё таки люблю!

По ощущениям прошло не менее часа, прежде чем Водяной окончательно пришёл в себя. Видок у него ещё тот! Ну да ладно, очухался и то слава Люцию!

- Ну что там, наверху? - сразу же пристал с расспросами Йося.

- Сколько там прошло времени с нашего бегства? – подключилась к расспросам Женя.

- Не ведаю, - помотал косматой головой хранитель воды, - Но что-то лютое там затевается, ой лютое! Нас с Перуном едва не уходили! Полчища демонов, и один злее другого! Кто же вы такие, что из-за вас троих адские столько бесов понагнали и со мной вконец рассорились?

Мы наперебой начали рассказы о себе, но Маша разом перекричала всех.

- Дядя, Дядя водяной! Бабушка спрашивает: Перун жив?

Хозяин вод кивнул и коротко ответил: Жив, курилка!

Йося сжал кулаки и повернулся ко мне.

- Паш, надо уходить. Да, тут мы в безопасности, но наша крепость становится нашей тюрьмой. Мы снова в ловушке.

Я согласно кивнул в ответ и указал взглядом на подводную стражу, которая, кажется, прибавилась на четверть.

- Ловушка то ловушкой, но как мы будем пробиваться через толпу демонов? Здесь мы ещё более… ну то есть меньше… короче, хана нам, хан! Тьфу!

Я окончательно запутался в мыслях и сел на корточки рядом с Водяным.

- Скажи, Хранитель вод, ты эту шоблу разогнать сможешь?

- Один точно нет, - помотал кудлатой, словно у медведя головой древний бог, - Даже одиннадцать веков назад они так борзо не пёрли! Но впятером-то может и отобьёмся!

Я еле сдержал усмешку, при упоминании о событиях тех лет. Тоже в них поучаствовал, правда не здесь. Я тогда бывал в разных точках мира, а вот Русь как – то миновал. Но что тогда творилось – помню отлично.

- Вчетвером! - поправила его моя супруга, - Мари ещё ребенок.

- Втроём! Иосиф в бою не участвует, от его жизни слишком много зависит! - урезал я отряд ещё на одну единицу.

Водяной вскочил на ноги и под оскорблённые восклицания Ченгисхана быстрым шагом прошёл по периметру клетки. Он остановился около Женни наклонился к ней и заглянул в глаза.

- Женщина! Твоя дочь одержима Лилит! А та и может и должна нам пособить!

- Какой Лилит? Ты чё городишь? - не понял я опального бога.

- Он говорит о прародительнице Лилит, равной Адаму и первой изгнанной из рая. Именно она дала жизнь Разным и населила ими Землю, задолго до того, как Бог создал остальных людей. А потом один из её детей сумел пробраться в рай и искусил Еву. Тем самым он отомстим за неё Адаму, обрёк сверхлюдей на ссылку и окончательно спровоцировал разделение миров на верхний, нижний и средний. Саму Лилит, в обмен на престол ада, выдал родной внук и Бог её сжёг. Вместе с городом Гоморра.

Но Лилит оказалась весьма хитрой и сохранила части своего разума в каждом из трёх миров. И потому до сих пор живёт в них под именем Чёртовой бабки. Но, без тела. Я прав, мадам?

Йося смотрел на Машку и одновременно куда-то сквозь неё. Дочь покивала своей невидимой собеседнице, задумчиво уставилась на сотрясателя и медленно проговорила:

- Бабушка говорит, это ты знаешь. А что тот, чьё имя носишь, до сих пор жив и не догадываешься! И что он идёт за тобой – тоже! - потом вздохнула и продолжила обращаясь к Водяному, - А тебе, дядя, она сказала: Даже не смей. А что не смей, не сказала.

- Как жив? Не может быть! Спроси к неё, как это возможно! – засыпал Машку градом вопросов Ченгисхан, но та лишь растерянно развела руками. Я же замер и как дурачок захлопал глазами. Любой бесёнок в аду знает легенду о Лилит. И знает, что это просто красивая сказка, а всё что в ней говорится это выдумки для маленьких демонят, ведь мир создал Сатана. А его бабка…

Чёрт! А ведь я никогда не задумывался, откуда у создателя всего и вся может быть бабка! Ведь он появился раньше всех! И почему она бестелесная?

Судя по растерянному лицу Жени, она была ошарашена не меньше моего. Водяной суетливо похлопал себя по коленям и торопливо, проглатывая окончания слов, предложил:

- Демон! Раз уж нас, бойцов всего трое, супротив этих полчищ, то давай так: малахольного с дитём поставим в серединку, а мы зажда к зажде вокруг них встанем. Ну спина к спине, что неясно-то? – видя наше недоумение пояснил древний бог, - Сейчас нам надо быть рядом брат с братом, как персты на одной руке! Ну, как пальцы, то бишь! Вставайте же, негоже нам время терять! Я буду запускать тварей в клетку, по десятку зараз. Размолотим одних, будем браться за других. Когда-то же они должны закончиться!

Я не понял его суеты, но и терять союзника не захотел. Потому встал в центре клетки и махнул рукой остальным, чтобы присоединялись. Хан попытался встать рядом, но я подхватил на руки Машку и вручил её бывшему сотрясателю вселенной.

- Защищай Мари и не лезь на рожон. Поверь, это будет самая лучшая помощь.

Йося молча прижал к себе мою дочь и сделал шаг назад. Эх, я хотел ещё поцеловать Машку на прощание, но уже явно не успеваю. Русалки вокруг клетки пришли в движение и облепили прутья как тина. Ну да ладно, главное теперь защитить дочь и бывшего Чингисхана, а иначе всё вокруг теряет смысл. Женни встала справа от меня, оставив слева место для Водяного. А он отошёл назад, придирчиво оглядел наш отряд и довольно потёр руки.

Но вместо того, чтобы встать рядом со мной, он одним хлопком в ладоши разрушил всю клетку разом, будто её и не существовало никогда. Демоны бросились вперёд, окружая нас плотным кольцом. А древней бог, Хранитель вод, батюшка Водяной обернулся огромной рыбиной и бросился наутёк.

Глава 8

Русалки напали слаженно и зло. Они облепили каждого из нас, словно степная метель одинокого путника. Я хотел напасть первым, чтобы перехватить инициативу, но тут же получил откуда-то сбоку мощный удар в голову и отлетел в сторону, попутно хапнув полный рот воды. Ни выпить, ни проглотить этот чёртов бульон из тины, речной мути и ещё чёрт знает чего я не смог и начал задыхаться. Но вдруг прямо передо мной оказалась спина плотной тётки с короткими сиреневыми лохмами! На такой подарок судьбы я даже и не рассчитывал.

Обычно, когда было нужно ударить сильнее, чем могу, я вкладывал в удар всю злость, клокочущую ярость и чёрную адскую ненависть. Я физически чувствовал, как кипящая сила из всего тела стекается к кулакам, словно маленькие ручьи, что питают одну большую реку. Она жжёт руку сильнее огня, и когда после ударов наступают отходники, в руках порой не остаётся части нервов. Их приходится выращивать заново. Но в этот раз всё было по-другому.

То, что дало мне силу, совсем не жгло руку. Я не чувствовал пламени ада, а слышал в голове крик дочери. Я перестал задыхаться, в голове затихла боль от удара, а кулак правой руки налился неизвестной мне силой. Удар вышел таким мощным, что я ребром ладони снёс башку Глассиолабуса, словно топором. Даже на миг стало неудобно перед этим бедолагой за очередное обезглавливание. Оно уже стало входить в привычку. Демоны замедлились, как всегда, когда теряли командира, а ко мне вернулись удушье и боль в виске. Оставив разбор своего состояния на потом, я бросился обратно, в самый центр драки. Женька уже отбилась сама и стряхивала с Йоси чьи-то оторванные руки. Сам бывший сотрясатель вселенной свернулся клубком, словно сдыхающий на трубах теплотрассы кот. Жалкое зрелище. Но где же Маша? Йося стал расправляться, и я увидел, что моя дочь была внутри этого живого клубка. Чёрт! Он же закрыл Машку собой от всего мира! Дышать становилось всё труднее и труднее. Я толкнул чьи-то нехотя протянутые ко мне руки и рывком подплыл к своим. Перехватил Машку и взглядом указал наверх. Впрочем, жена и друг догадались об этом и без моих конвульсий, чисто на уровне интуиции.

Раскалённый воздух безо всякого намека на речную свежесть ворвался в лёгкие и, словно наркотик, подарил какую-то нереальную животную радость. Женни и Йося закричали и бросились обнимать нас с Машкой, а мы отхаркивали воду и хохотали. Первой засмеялась дочь, я же просто не смог противиться её заразительному смеху. Мы живы!

- Эй! Быстрее сюда! Сюда! - я сначала услышал крик и только потом разглядел, что нас зовёт с берега щуплая девчушка в длинной белой рубахе и наброшенной поверх синей курточке.

Ну, почти с берега. Русалка стояла прямо на воде, метрах в десяти от края песчаной косы. Странно, но угрозы от неё я не чувствовал. Для меня это было определяющим фактором, и потому, не задумываясь о причинах её такого странного поведения, я гаркнул друзьям: «На берег!» и первым поплыл к спасительной суше. Грести одной правой рукой было так непросто, что некстати пришёл на память покойный Чапаев. Левой же я крепко прижимал к себе дочь под её недовольное сопение. Сначала Женя, а потом и хан подхватили меня под руки и поволокли, как два мощных буксира тащат перегруженную баржу. Впрочем, мощных – это сильно сказано. Мы все были вымотаны и истрёпаны даже не до предела, а конкретно сверх него.

Русалка уже была на песке и испуганно махала руками на сваленные в кучу на берегу железобетонные блоки, лотки и громадные канализационные трубы.

- Прячьтесь сюда, в эту трубу! Быстрее!

- Почему? - Я вложил в этот вопрос все свои сомнения и не был уверен, что русалка сходу их поймёт. Но утопленница тотчас зачастила, словно автомат, стараясь убедить меня как можно быстрее:

- Этот мусор – и не вода, и не земля, и не воздух. Бесы вас тут точно не прочувствуют, а следы я замету.

Я кивнул, признавая логичность её слов, и потащил Машку к куче. Но жена меня опередила, с места допрыгнув до подножия этой импровизированной пирамиды. Вот же вампирская сущность! Усадив дочку в глубину огромной трубы, она помогла нам с ханом вскарабкаться следом и благодарно махнула рукой утопленнице, что следила за нами снизу. Русалка радостно кивнула и принялась заметать наши следы сломанными ветками облепихи, что в изобилии росла по всему берегу.

Огромная бетонная конструкция была раскалена солнцем, и мы тотчас почувствовали себя сидящими в бане. Правда, дочь не знала значения этого слова, но Чёртова бабка довольно быстро ей объяснила суть процесса. Однако удобная радионяня! Или даже гугл. Жара давила на нас, выматывая не меньше подводного холода. Впрочем, пока мы не оказались в этой душегубке, я даже не сознавал, насколько мы промёрзли на дне.

Юная русалка закончила убираться на песке и начала быстро плавать вдоль берега, уничтожая нашу дорожку на воде. Мы с завистью смотрели на её заплыв и жадно ловили плеск такой желанной, а ещё недавно ненавистной воды.

- Почему она нам помогает? - тихо спросила Женни. Я молча пожал плечами, потому что и сам ломал голову над этим вопросом. Мыслей не было. Мы синхронно повернули головы к Йосе, но лжеалхимик вовсю спал, утомлённый чередой последних событий после полувека пряток.

Маша подняла глаза вверх, послушала свою невидимую собеседницу и с паузами начала нам рассказывать.

- Бабушка говорит, её Марией зовут, Машей, как меня. Она тут уже почти два столетия плавает, а до сих пор душу человеческую не вымыла из себя. При жизни была добрая и по смерти такой же осталась. Нас она могла видеть у водяного, наверное тогда и захотела помочь.

- Как это – не вымыла? - не понял я. И даже, кажется, как бык, мотнул головой.

- Бабушка говорит, одиночество озлобляет. А Маша старается всегда быть рядом с людьми. Живёт тут, в этой заводи. Лет тридцать уже с человеком дружит, он ей курточку джинсовую подарил, каждое лето ради неё сюда приезжает.

- Тс! Тише! - шикнула на дочь Женя и пальцем показала на берег. А там из воды уже вышли три навки из нашей недавней стражи.

Ясно, Гласс разделил отряд на тройки и отправил прочёсывать берег. Вот же чёртов служака, ни шага от устава!

Тем временем разведчики расспросили нашу спасительницу, и судя по всему, чем-то её ответы их не устроили. Демоны переглянулись и начали её избивать. Женни схватила меня за руки, убеждая, что бесы не станут убивать без повода случайную русалку, но я уже почувствовал на пальцах привычный адский огонь. В это время на берег вышел рыбак. Русалка закричала: «Беги!», но новый удар рослой навки оборвал её крик. Тело девушки безвольно рухнуло на песок, а рыбак побежал. Но не с берега, а наоборот, к ней на помощь. Рослая навка развернулась и бросилась к нему, на ходу отводя руку для удара.

Мы с женой выпрыгнули из трубы. Она грациозно устремилась к двум стоящим на берегу разведчикам, я, словно куль, рухнул вниз, перекатился и бросился на перехват, в сторону рыбака.

Женька в прыжке сломала одну куклу и сразу же принялась за вторую. Та была в тройке самая молодая и мясистая, как принято говорить, в самом соку деваха. Она пыталась отбиться от Женьки лежащим на берегу топляком, но с тем же успехом можно кидаться грудью на летящий поезд. Жена перекинулась в вампирскую сущность, побелела, подросла и ловко схватила оппонентку за ноги. Рывок, крик – и всё кончено. Никогда не любил женские драки.

Моя навка быстро сориентировалась и, наплевав на рыбака, побежала на встречу ко мне. Я бросил взгляд на спасительницу. Маша лежала всё так же без движения. Ненависть захлестнула меня, и я радостно принял её силу. Дикая, необузданная мощь вырвалась из пальцев и спалила разведчика, даже не дав ему добежать до меня. Демон сгорел вместе с телом меньше чем за секунду. После такого фейерверка в аду уже не возрождаются, нечему. Пофиг.

Глядя на дымящиеся культяпки разведчика, я ощутил опустошённость и сосущую усталость. Спотыкаясь, я пришёл к воде, где в песке лежала избитая девчушка. Мёртвых нельзя убить, но у каждого правила есть исключения. Русалка была мертва. Рыбак, не обращая на нас внимания, упал перед ней на колени, прижал к себе голову и горько заплакал.

Женька растерянно переминалась с ноги на ногу и поражённо смотрела на трагедию неизвестного нам человека. Я тоже не знал, что делать в этой ситуации, ведь как ни крути, девчонка погибла из-за нашей нерешительности. Мы никогда не переживаем, если по нашей вине гибнет мелкая нежить. Это расходный материал, что-то вроде скота, только говорящий. А сейчас я чувствовал себя ни больше, ни меньше, а её убийцей. В глазах жены я увидел что-то подобное. Стыд. Нам стыдно. Но ещё необычнее было то, что человек плакал над телом нежити. О таком я даже и не слыхал. В это время из трубы к нам спустились Йося и Мари.

- Дочь, спроси у бабушки, мы можем как-нибудь помочь этой русалке? – тихо, чтобы не помешать рыбаку, попросил я.

- Бабушка говорит, мы уже помогли ей. Маша была самоубийца и должна была попасть в ад. А тут погибла, спасая нас, и ад ей уже точно не грозит. Пап, а разве ад – это плохо?

- Смотря для кого, малыш.

Я посмотрел на рыбака и наткнулся на его взгляд. Столько боли я не чувствовал давно – пожалуй, с тех пор, как выгнал с должности своего зама. Рыбак отвёл глаза, и я смог его рассмотреть. Это был обычный пятидесятилетний мужик, немного неухоженный, но не запустивший себя, как это свойственно деревенским жителям.

- Машенька теперь в раю? – поправляя ей волосы, спросил он.

- Бабушка говорит, она рая недостойна. Она убила себя и своего ребенка. Но теперь ей должны дать ещё один шанс, через перерождение.

Последнее слово Маша произнесла по слогам, от усердия наклоняясь немного вперёд.

- Пойдём отсюда, - тихо тронул меня за плечо Йося, - мы тут лишние.

- Уходить надо по воде, чтобы на берегу не осталось наших следов, - не глядя ни на кого, посоветовала Женни. При таком единодушии мне осталось только подхватить дочь на руки и зайти в воду. В башмаках снова неприятно захлюпало, но ещё неприятнее хлюпало у меня на душе. Повинуясь непонятному порыву, я громко сказал: «Аминь!», и тут же тело русалки почернело и рассыпалось прахом. Рыбак тронул её череп, но и он тотчас же рассыпался на мелкие осколки.

Мы поспешили убраться из напрочь разрушенного нами чужого мирка. Йося хотел идти замыкающим, но после женькиного дружеского тычка под рёбра послушно засеменил следом за мной.

Ожидая в любую минуту нападения демонов, я старался держаться в нескольких шагах от берега. Мы прошли так метров сто и уже хотели выходить на сушу, когда я увидел на берегу два ярких детских водяных пистолета. Точнее сказать, это были автоматы с большими, литра на три, баллонами сверху.

Пазл в голове сложился моментально.

- Солнце! Возьми брызгалки! Это наш шанс!

Жена молча подхватила мальчишечьи игрушки, повертела их в руках и протянула один ствол Йосе. Высокий и худой, с свалявшимися в сосульки кудрявыми волосами, из-за пистолета он стал похож на комического актёра. Но смеяться никому не хотелось. Даже Маша молча прижималась ко мне, словно повзрослев на несколько лет со времён нашей последней прогулки по кладбищу.

Я вышел на берег и стал подыматься по почти отвесному склону, одной рукой держа дочь, другой хватаясь за торчащие из берега корни. Жена дождалась, когда Йося окажется рядом со мной, и ловко запрыгнула наверх, чтобы подать мне руку. Я так скакать не умею.

В мире людей на конспирацию нам было уже плевать.

Мы прошли дачный посёлок насквозь и не встретили в нём почти никого. Участки стояли затянутые сорняками, но следов разграбления и мародерства ещё не было. Казалось, люди просто стали забывать сюда приехать. Или их отвлекло от отдыха на даче что-то более важное.

- Если я не ошибаюсь, мы вынырнули в Оби, - попробовал я разобраться в географии наших приключений, когда мы оказались у последней улицы. За ней шла какая-то дорога, а дальше лес. Решение нужно было принимать прямо сейчас.

- Этот дачный посёлок я уже видел. Здесь живёт один силовик в отставке, я у него был на юбилее. До города отсюда километров пятьдесят, может, чуть больше. Предлагаю немного передохнуть и дальше идти по темноте.

- Всё равно не дойдём, - покачала головой Женя. - Демоны нас найдут раньше.

- Обязательно найдут, - согласился я, - потому нам сначала нужно попасть в деревеньку, где вы сидели в ловушке. Там недавно открыли храм, мой помощник ездил на его освящение. Пистолеты у нас уже есть. Идея ясна?

Но мою задумку не понял никто, даже мудрая чёртова бабушка. А когда я таки разжевал свой замысел, отряд заметно приободрился. У нас, фактически смертников, появился реальный шанс.

Мы вскрыли самый неприметный домик рядом с дорогой и решили посменно спать. Первыми я велел ложиться Женни и Мари. Женщины и дети вперёд, тут без вариантов. Но сначала было нужно добыть хоть немного еды. Для этого нам пришлось вскрыть ещё три дачи, и уже там, в холодильниках и шкафах, мы налутали хоть какой-то провиант. А жрать всем хотелось так, что даже Женни, которая предпочитала только свежую кровь, с радостью уминала солёные огурчики и заедала их немыслимо чёрствым хлебом. Дочь тоже оказалась всеядной, хоть последние годы и демонстративно надувала губы при виде медицинских пакетов с холодной кровью. Сейчас ей зашёл на ура даже гусиный паштет.

Когда жена и дочь в обнимку уснули, Йося подсел ко мне и тихонько спросил:

- Пауль! Почему ты не спас ту русалку? Ведь видел, что её бьют!

Я провёл рукой себе по волосам, вздохнул и отвёл взгляд.

- Для нас, высших, она не важнее мухи. Подожди, дослушай! Я даже и подумать не мог, что разведка её зачистит. Ну не должны они были на такую мелкую мелочь тратить время и силы! Я думал, что ей надают по голове и уйдут. Чёрт, Йося, я и сейчас не знаю, почему её убили.

- Я знаю, почему, - замотал головой бывший Чингисхан. - Именно потому, что для вас, высших, она была не важнее мухи. Её прихлопнули не зачем, а просто так. Мимоходом. А она спасла нам жизнь. Другой высший, водяной, сбежал. А эта девочка так и не сказала, что мы рядом. И мужику крикнула «Беги!»

Мне снова стало гадко из-за своего поступка. Чёрт, что за фигня-то?

В глазах появилась непонятная пелена, и странная судорога ударила по лёгким. Я выдохнул и не смог вздохнуть. Йося мягко взял меня за подбородок и повернул лицом на свет.

- Пауль! Ты плачешь? Как? Ведь у демонов нет слёз!

Заводь

Километрах в тридцати по течению ниже Новосибирска, Обь огибает небольшой полуостров с расположившимся на нём дачным посёлком. В одной из заводей, которыми богат полуостров, на песчаном берегу между самодельным лодочным причалом и наваленными для укрепления берега бетонными блоками сидел рыбак.

Несмотря на то, что рыбачить он вышел с первыми лучами солнца, а сейчас уже было без малого пять часов утра, садок был ещё пуст. Впрочем, рыбака это мало смущало. Перед ним текла одна из величайших рек страны, неспешно неся свои воды с вершин Алтая к Карскому морю. Изредка, ближе к середине реки, из воды выпрыгивала серебристая рыба и, описав полуовал, с очень громким всплеском, исчезала в глубине. За спиной шелестел листьями тополь, спустив корни до самой воды. Местами корни были уже подмыты и хитросплетения коряжин напоминали гигантского спрута, толи спускающегося к воде, толи из неё выходящего. Рыбак жмурился на солнце и пытался не забыть про поплавок. Он приезжал сюда рыбачить уже около двадцати лет, но на количестве улова это не сказывалось абсолютно. И все годы улов напоминал не добычу, а милостыню. Однако, школьный учитель географии Пётр Ильич приезжал сюда больше посидеть на свежем воздухе и отдохнуть от учеников, завуча и дружного женского коллектива, который сами женщины за глаза называли гадюшником.

Рыбак был не один. Рядом с ним сидела девочка-подросток, лет четырнадцати-пятнадцати, с распущенными по темной джинсовой куртке длинными волосами. Поплавок демонстративно стоял на месте, что очень способствовало беседе.

- Маш, пей компотик, он домашний.

- Спасибо, Петь, успею ещё. Ты же знаешь, я удовольствие люблю растягивать. Что у тебя нового? Как дети?

- Да всё по старому. Школа, ученики и прочая ЕГовина… Дети нормально, Виталька так и работает в охране, а Света так же преподаёт ИЗО. Всё как всегда… Маш, а расскажи о себе? Ты же никогда не рассказывала.

Маша посмотрела на Петра Ильича с недетской серьёзностью и чуть помолчав начала свой рассказ.

- Я родилась в 1796 году. По меркам нашего времени, девушек замуж выдавали лет с тринадцати, а в пятнадцать и вовсе девка считалась перестарком. Мне как четырнадцать стукнуло батюшка и говорит: Пойдёшь ты, Мария, замуж за конюха Ивана! А я то ждала, что Петруша милый мой под венец меня позовёт, да и дитё уже под сердцем… А он всё тянул и тянул, а потом Алёнку позвал замуж. И ведь не по принуждению, а по жадности к её приданному. Вот я и решила в омут с камнем. А как глаза открыла, так уже я русалка. А Петруша мой с Алёнкой, потом на наше место купаться приходили постоянно… Я ж на нём утопилась, и не уйти мне теперь с него никогда…

Пётр приобнял русалку, и она чуть всхлипывая, уткнулась ему в плечо.

- Извини, что память разбередил, глупо как то получилось.

- А знаешь, хорошо что спросил, двести лет я живу с этим, а сейчас как выговорилась, так полегчало малость. Добрый ты, Петь, хорошо с тобой… Курточку вот подарил... А знаешь как мне общения то простого не хватает…

Примерно через час, рыбак и русалка попрощались до вечера. Когда фигура с удочкой скрылась за тополем, русалка побрела в воду, тихонько говоря с собой:

- Как же ты Петя на прапрапрадеда своего похож! Только добрее его илучше! Утащить бы тебя на дно, полить кости кровью обидчика и вперёд, к вечному покою! Да ведь не трону я тебя… Ни его тогда не тронула, ни детей его, ни тебя сейчас… Так и плавать мне неприкаянной…

В том месте, где только что скрылась голова девушки, появился пузырёк воздуха. Задержался на воде, да и сгинул без следа, как жизнь одной несчастной влюблённой.

© 2016год

Глава 9

- Ну да, фигня какая-то, - я не знал, что ответить, и отбоярился невнятным бормотанием. Потому что и сам не понимал, как такое возможно. Всё дежурство мы сидели с Йосей в комнате, смотрели на луну и изредка переговаривались. Но в основном молчали, думая каждый о своём. Чёрт, а ведь луна сегодня полная, значит, идти по темноте нам точно не светит… Тьфу, что за словесная эквилибристика! Ладно, главное теперь – добраться до церкви…

Йося скривился от боли и этим отвлёк меня от дальнейших размышлений.

- Хан, ты чего?

- Не знаю, но боль такая, что душу вынимает! Пауль, а ты не задумывался, почему нас до сих пор не нашли? Ведь убитые разведчики вернулись в ад и уже давно отчитались!

- А чего тут думать? Адские знают место нашего выхода и могут прикинуть скорость движения. Но им и невдомёк, что мы не рвёмся в город чтобы спрятаться, а отсиживаемся рядышком, прямо под носом. Потому и ищут сейчас на расстоянии десятка километров от заводи. Плюс-минус. Прямо под носом, дорогой Чингисхан, никто никогда и ничего не ищет. Лицом к лицу лица не увидать, как говорится.

- А я вот задумался: может, их устраивает, куда мы идём? А вся погоня – просто спектакль?

- Но зачем?

- А чёрт его знает, Паш! Но и исключать эту версию я не могу.

В общем, мы заболтались и разбудили Женьку на полчаса позже положенного. Она проснулась на удивление легко и выглядела реально отдохнувшей. Да, всё-таки регенерация у вампиров идёт быстрее, чем у демонов. Даже у высших. Я посмотрел на спящую дочку и завис, задумавшись: чья наследственность будет сильнее? Моя или матери? Как бы ни обидно было признавать, но сейчас моя жена лучше подготовлена к любым неожиданностям. И это исключительно благодаря своему вампирскому происхождению. Я почти тысячу лет провёл в армии Сатаны, добился того, что и не снилось обычным демонам, а Женни круче меня только потому, что родилась вампиром. Надеюсь, дочь возьмёт от нас только лучшее!

С этой мыслью я и уснул. Мне снилось, как мы гуляли с Машей и Женей по кладбищу. Дочь пряталась от меня за памятниками и надгробиями, жена ей подыгрывала, а я их обеих искал. А потом они сошли от меня в могилу, потому что были давно мертвы. А за всем этим наблюдал прозрачный чёрно-рыжий кот и, как мне казалось, куда-то всё записывал. Он не мигая смотрел на то, как я бью кулаками землю, пытаясь обратно раскрыть могилу, чтобы вызволить оттуда любимых. Потом кот поднялся вверх и с мурчанием растворился в шелестящей жёлто-зелёной листве.

Я проснулся от Жениного прикосновения к плечу. Полная луна с красным, как свежие раны, отливом светила нам в окно. В глазах у меня было сухо и больно, а в голове просто больно. Йося мирно сопел у себя на раскладушке, а Маша иногда присвистывала носом на старой сетчатой советской кровати. Жена подала руку, и я поднялся с пола, где спал на наспех брошенных куртках и пальто наших неведомых квартирных хозяев. Мы обнялись и молча просидели так минут пятнадцать. На большее времени у нас не было, но эти минуты мы пробыли вдвоём, и клянусь адом, они стоили всей жизни. А ещё через пятнадцать минут мы уже выступили в путь.

Лес шумел и скрипел, и трещал – словом, всячески показывал свою недружелюбность. Наверное, кого-то другого это бы и напугало, но только не нас. А вот приближающийся волчий вой всё же заставил меня напрячься, ведь я точно знал, что волков в этих краях давным-давно нет. А значит, это кто-то из наших недоброжелателей созрел познакомиться поближе. Ну что ж, в добрый час, как говорится. Женю и Йосю я предупредил и велел быть готовыми. К чему именно, я и сам не знал. Можно было бы спросить у чёртовой бабки, но Мари в это время сладко дремала на руках у Чингисхана, и я не решился её будить.

Мы шли опушкой леса, стараясь без нужды не соваться в чащу, но и не терять из вида разбитую грузовиками и сельхозтехникой полевую дорогу с огромными ямами и лужами грязной мутной воды. Я шёл впереди, за мной Йося нёс на шее Машу, а замыкала шествие Женя, перекинувшись в вампирскую ипостась. Вой стих полчаса назад, а до деревни оставалось не более пары километров, ну и ещё примерно столько же нужно было пройти по ней. Мы откровенно расслабились, решив, что дорога через лес не принесёт нам никаких неприятных сюрпризов. А зря.

Абсолютно бесшумно на тропинку перед нами вышел тёмно-серый волк с рваными ушами. Его жёлтые глаза светились спокойствием и силой, а здоровенные передние лапы стояли широко и уверенно. Волк всем своим видом давал понять, что он готов драться. Женя подтолкнула Йосю вперёд, чуть обошла его и встала рядом с нами. Из темноты вышли еще пять волков. Они были мельче, но держались так же уверенно. Я поднял правую руку вверх и успел только сказать "Мы пришли с миром!", как волк, почти не приседая назад, прыгнул мне на грудь.

Я сделал вид, что растерялся, но в самый последний момент присел и что есть мочи дёрнул пролетающего надо мной волка за задние лапы вниз. Шмякнулся серый знатно! Не давая противнику опомниться, я прыгнул на него сверху и начал душить. Волк вскочил на ноги и попытался бежать по поляне, стараясь сбросить меня со спины. Но куда там! Не зря же я был одним из лучших наездников в славные средние века. Наконец волк начал задыхаться, ослабел и, споткнувшись, рухнул на передние лапы. Тут и остальная стая напомнила о себе рыком и несмелыми бросками вперёд. Женя заслонила собой дочь и вышла вперёд. Йося разумно не лез на рожон, держа оборону в тылу.

Я даже не сомневался, что стая не продержится против моей супруги больше минуты, а там уже и мой волк угомонится навсегда. Дочь закричала волкам что-то про бабушку, волосы или волос. Что именно – я не расслышал, готовясь свернуть шею вконец ослабевшему в моих руках хищнику. Но ситуация разрешилась ещё проще. Ствол березы напротив засветился нежно-зелёным светом, и из него вышел светловолосый юноша в рубахе-косоворотке и подпоясанной расшитым кушаком.

- Добре, ребята, добре! Демон! Пожалуйста, отпусти моего зверя. Он усвоил урок и больше не нападёт! – закричал леший и быстрым шагом направился ко мне. Я с радостью бросил хрипящего хищника и встал на ноги. Юноша верно истолковал мой жест доброй воли и сразу же протянул мне руку.

- Лёша. Местный леший. Извиняюсь за недоразумение!

- Пауль, – пожал я его десницу. Чёрт, руку! – Демон. Иду своей дорогой и ничью чужую переходить не собирался. Извинения принимаю. А это моя семья.

Леший повернулся к моему настороженному отряду и придирчиво всех осмотрел. Потом кивнул на волков:

- А это мои друзья. Считай, что тоже семья. Сёмка напал без приказа и убивать точно не собирался. Волос велел вас сопроводить, но на глаза без нужды не показываться. А Семён ещё молодой и до одури мечтал сразиться с настоящим демоном. Вот и учудил, дурила, пока я отвлёкся на осмотр леса. В этой-то части бываю нечасто, считай, граница с посёлком.

- Лёш, в драке со мной у него шансов нет. Я высший. А вот обычного демона он бы, может, и победил. А может, и нет.

Волк, что уже отдышался и сидел понурясь в стороне, негромко и жалобно тявкнул.

- Шиш тебе с маслом! – заругался на него мой собеседник. - Нашёлся охранник! Сиди и не тявкай.

- Дяденька леший, - тоже тихо, но очень уверенно заговорила с хозяином леса Машка, - бабушка просит разрешить Семёну нас сопровождать.

Леший удивлённо пожал плечами:

- Лилит здесь? Девочка, скажи ей, что будет исполнено.

Глава 10

Я не понял, нафига нам в отряде нужен этот санитар леса, но спорить с чёртовой бабкой не стал. Как не стал и упускать возможность немного облегчить путь.

- Лёша! На волка все собаки в деревне среагируют, а нам такая популярность вот даром не нужна. Может, есть какие окольные тропы? Нам до церквушки, что тут недавно построили, надо дойти. И всё.

Леший задумчиво накрутил на палец светлый локон и ещё раз осмотрел наш отряд.

Женя стояла перед волками, прикрывая собой Машу и наши тылы. Йося оказался между ними и мной, готовый броситься защищать Машку или помогать мне, смотря что окажется важнее. С закинутым за спину водяным пистолетом он выглядел скорее комично, чем грозно, но минимум пару волков бывший Чингисхан успел бы сжечь пульсарами за здрасьте. Это я знал точно. И только Маша расслабленно стояла между взрослыми, уверенная в родителях и в невидимой мудрой бабушке. Леший перевёл взгляд на потрёпанного волка и усмехнулся:

- Вам в церковь? Вам? Ну, как скажете. И провожу, и собакам брехать не велю. Волосовы твари всё-таки в моей власти, хоть и не добром, а силою. А тропы вам Семён покажет, он в бытность человеком жил здесь.

- Нам. Всякое в жизни бывает, Хозяин леса. Порой и демонам нужна святая вода. А за Семёна спасибо.

- Я ни при чём. Перун велел помочь Лилит, а мне вы и ваша война стороною.

Леший брезгливо пожал плечами и первым медленно двинулся вглубь леса, подавая пример остальным. Я перекинул через плечо водяной пистолет и, кивнув своим, двинулся вслед за ним. Женя, которая за время нашего разговора уменьшилась и стала обычным человеком, взяла Машу за руку и пошла рядом со мной. Йося оказался как бы замыкающим. Как бы – это потому, что после него шли волки во главе с Семёном. С неба светила полная луна и освещала наш путь жёлтым неживым светом, словно огромный торшер. Я обратил внимание на тени и толкнул рукой жену, показывая на дорогу.

Леший отбрасывал тень в виде большого дерева с множеством веток и витыми узловатыми корнями. Женя многозначительно вскинула брови вверх и взглядом указала на луну. Потом кивнула на мою тень. Мой силуэт был с рогами, как и положено демону. Но ещё и почему-то с крыльями. Я проверил тень супруги, но тут всё было в порядке. Длинную и худую тень вампира не спутаешь ни с кем. А если спутаешь, то рассказать об этом уже вряд ли кому успеешь! В общем, у Женьки всё оказалось в порядке.

А вот тень Маши удивила нас на все сто. За спиной маленькой девочки явно проглядывался силуэт высокой голой женщины. Ну, в принципе логично. Когда родилась Лилит, одежды ещё не существовало.

Женя дёрнула меня за руку, потому что я чуть не врезался в резко остановившегося перед упавшей берёзой Лешего. Он взял дерево за ствол и сноровисто оттащил его в сторону. Потом отряхнул руки о штаны и, не обращаясь ни к кому конкретно, пояснил:

- Полная луна отражает истинную сущность. Неужели вы никогда не видели себя в её свете?

- Нет, Лёш, видели. Но крыльев у меня раньше точно не было.

- Тогда одно из двух, демон: или ты принял свою сущность и изменился…

- Или?

- Или-или! – недовольно оборвал разговор дух леса и отошёл в сторону.

- Ал-лексей! - чуть заикаясь, спросил Йося. - А п-почему у меня нет тени?

Мы все уставились на Иосифа, но его тени так никто и не разглядел. Не было даже намёка на неё, словно бы перед нами и не стоял отступник.

- Да я даже не знаю, кто ты! - удивлённо пожал плечами Леший.

- Я – Чингисхан. Тот, кто должен начать конец света. Но делать это я не собираюсь! – последнюю фразу Йося добавил торопливо, как бы оправдываясь.

Вместо ответа Леший присвистнул, сорвал с земли травинку и принялся чесать ей лоб. Потом развернулся и пошёл дальше. Мы последовали за ним, стараясь не отставать. Я хотел было подтвердить слова друга, но потом решил промолчать. Он и сам не маленький, раз молчит – значит, так и надо.

Мы прошли насквозь чащу и вышли к самой деревне. В свете луны её было видно просто отлично. Длинные изогнутые улицы освещались фонарями, кое-где в домах ещё или уже горел свет, а в целом вся деревня была погружена во тьму, словно в пучину вод. По центральной улице, как раз со стороны церкви, медленно ехали друг за другом несколько машин.

Леший медленно подошёл к Йосе и с интересом заглянул ему в глаза.

- Как же это так выходит? Ты говоришь, что должен начать конец света, а он уже вовсю идёт? Ты пахнешь как демон, но точно не демон! А сила демона у тебя есть! Почему с вами Лилит, но главным в отряде он? - Леший кивнул на меня и, сделав шаг вперёд, упёрся взглядом в Йосю. - Ведь на самом деле главный здесь ты, не отбрасывающий тень. Тени нет у того, кто сам тень! Ты и есть Сатана! Что же ты замыслил, Чёрт?

Я стрельнул глазами по бокам и увидел, что волки взяли нас в кольцо.

Леший засёк моё движение и кивнул головой своим друзьям, привлекая их внимание. Потом махнул рукой, и волки с рычанием двинулись на нас. Дух леса выхватил из веток дерева старинную рогатину и наставил её на Йосю.

- Дурак ты, Леший, хоть и хозяин леса! – покачала головой Женя и вышла вперёд. - Любой, у кого нет тела, не отбрасывает тень. Так что, они теперь все Сатана? Или, когда истинная сущность теряется, то изменяется и силуэт. Здесь ты тополь, а когда приходил в ад, то становился осиной, или не помнишь?

- А бабушка говорит, - недовольным голосом начала дочь свою любимую песню, - что главный в отряде мой папа, потому что он воин и много думает. А вот ты, дядя Лёша, бестолочь и штрейкбрехер. Знаешь много, но глуп, как пень, и пытаешься подружиться с врагами!

После такой отповеди Леший вскинулся, и над головами у нас недобро зашумели верхушки берёз. Я уже было приготовился броситься защищать семью, но Леший взял себя в руки, отвёл глаза и бесцветным голосом согласился:

- Да, я туп и прошу меня простить. Эти вопросы – не моего ума дело. А своё дело я уже выполнил, провёл вас к деревне. Вот она, а вот и церковь. Мы уходим!

Иосиф хотел что-то возразить, но Леший, не поднимая глаз, просто шагнул назад и растворился в первом попавшемся дереве. Волки тотчас же бросились врассыпную, оставив с нами одного Семёна, что в растерянности поджал хвост, но всё-таки не ушёл со всеми.

Женя подошла к дочери, села перед ней на покрытую холодной росой траву и тихо попросила:

- Машуль, спроси у бабушки, зачем мы вообще прём всё дальше и дальше, если конец света уже начался?

Маша важно покивала и так же важно ответила:

- Мам, бабушка Лилит говорит, что всё, что может начаться, то может и закончиться!

"Отличный ответ! Умный и ни черта не объясняющий!" – подумал я и со психа прикусил палец. Я иногда так делал раньше, когда надо было смолчать перед начальством. К счастью, давно не приходилось. А вот привычка, как видно, осталась. Тут Йося тронул меня за плечо и кивнул в сторону деревни.

- Пауль! Эти машины так и катаются друг за другом. Похоже, это за нами.

- Угу! - согласился я и повернулся к отступнику. - Мы сейчас для них идеальная мишень. Придётся ждать дня, иначе шансов нет. Совсем.

Спорить никто не стал. Мы молча залегли в ближайших зарослях ивняка, чтобы скоротать остатки ночи. Интересно, откуда здесь ивы, если река течёт значительно правее? И какого чёрта я так разволновался, что стал часто кусать себя? Чёрт его знает!

Когда окончательно рассвело, патруль из трёх машин ушёл в сторону города, а мы выбрались из кустов и отряхнулись. Я с удовольствием потянулся и посмотрел на своих. Маша выглядела посвежевшей, потому что отлично выспалась на меховом волчьем боку. Иосиф, который дежурил последний час, наоборот, стал бледным, словно снова умер. Не знаю, как выглядел я, ну а Женька определённо смотрелась великолепно. Во сне супруга регенерировала и без крови. В целом, по сравнению с ночью, шансы пройти через деревню, не привлекая особого внимания, у нас таки появились.

Но только мы сделали пару шагов, как сзади нас жалобно заскулил волк. Удивительно, но я сразу понял его мысли. И, судя по выражению лица, Маша его тоже услышала. А вот остальные были растеряны.

Я повернулся и махнул зверю рукой:

- Айда! Не дрейфь, собаки не нападут, а люди тебя от дворняги не отличат. Да потому что люди всегда думают о себе, даже когда говорят о других. Посчитают тебя псом и пройдут мимо. Айда!

Семён нерешительно переступил с лапы на лапу и всё-таки пошёл с нами, стараясь держаться ближе к Маше. Женя, не сбавляя шага, пальцами расчесала дочь, поправила Йосе потрёпанную рубашку, а мой пиджак попросту стащила и забросила в кусты. Под ним оказалась местами чистая и иногда целая рубаха. Галстук я выбросил ещё в подводной клетке. Ненавижу эту удавку на шее, словно бы опять попал на эшафот.

- Пауль, - окликнул меня сотрясатель вселенной, - а нас местные ведьмы не почуют? Не нападут?

- Двадцать первый век на дворе, бро! - нарочито подражая молодежи, я ввернул в речь модное словечко. - Нет тут ведьм. Нет даже знахарок. Я больше блогеров стремаюсь.

- Блогеры – это охотники? - не понял меня просидевший на кладбище семьдесят лет отступник. - И что значит бро?

- Типа, друг товарищ и даже брат! Сленг это молодёжный, дорогой хан, базар-вокзал такой! - пояснил я и увидел, что жена и дочь с интересом прислушиваться ко мне. - А блогеры – это не охотники, а бездельники и сплетники. Постоянно ищут что-то необычное, что-то сенсационное. И всем вокруг это рассказывают. Ну и, конечно, перевирают безбожно! А ты потом красней в правительстве, доказывай, что врут подлецы про наш регион и меня лично!

- Блогеры – это как раньше юродивые? - тихо спросила Женя и удивлённо вскинула тонкие чёрные брови. Я представил, сколько всего придётся рассказать здесь и сейчас, и торопливо кивнул:

- Да, как юродивые.

Тем временем Семён провёл нас по центральной улице, нырнул в еле заметный, поросший диким кустарником проулок и вывел к еле текущей реке. В которую, правда, чуть ниже по течению, мы недавно и прыгали. К счастью, с одного берега на другой был перекинут хлипкий железный мостик. Мы перешли на противоположный берег и оказались позади новой бревенчатой церкви. Женя с опаской подошла к забору и нерешительно остановилась.

- Не бойся, он не освящён. Я бы почуял! Сейчас в нас даже церковь толком не верит. – Я с улыбкой положил руку на чёрную железную изгородь и не почувствовал даже лёгкого покалывания.

В это время с противоположной стороны храма, прямо у ворот остановилась потрёпанная иномарка, из который вылез полный молодой человек в рясе и с аккуратной бородкой. Он мелкими движениями перекрестился на купол и отпер закрытую на замок калитку.

- За мной! - сквозь зубы рыкнул я отряду и резво потрусил вперёд, стараясь быстрее попасть на церковное крыльцо. Демоны-солдаты туда точно не сунутся. А что нам делать дальше – это уже решим по ситуации. Водяной пистолет хлопал меня по ноге, и потому поп сразу заметил нашу процессию. Он остановился и с интересом уставился на нас. Я подбежал к нему первым и протянул руку:

- Доброе утро, батюшка! Нам помощь ваша нужна.

Женя решительно вбежала в воротца, неся Машку на руках. Следом вбежал Семён и пугливо прижался к лавке, что стояла у дорожки в храм. Йося немного потупил у входа, но тоже зашёл внутрь. Батюшка вопросительно смотрел на меня, пока я следил за своим отрядом.

- Здравствуйте! И чем вам помочь?

- Водой. Нам нужно заправить эти пистолеты святой водой! – я протянул попу свой игрушечный автомат и кивнул Йосе, чтобы отдал попу второй ствол.

- Извините, но святая вода – это не игрушка, не развлечение. Я её вам не дам!

- Батюшка, а мы и не играем. Нам от демонов надо оборониться!

Поп пристально посмотрел на меня и удивился так, что глаза полезли вперёд, как у Надежды Константиновны.

- Павел Сергеевич? Да вас по всей области ищут! Машину нашли у нас в селе, так тут теперь днём и ночью дежурят ребята из органов!

- Знаю я, что это за ребята, - я сплюнул под ноги. - Бесы. Потому и прошу святой воды.

- Павел Сергеевич, вам бы к доктору… - начал меня успокаивать служитель культа. - Вы только не волнуйтесь, не переживайте!

- Поп, ты в Бога веришь? Если веришь, то какого чёрта ведёшь себя как атеист? Мне что, учить тебя вере? – вспылил я и схватил батюшку за рясу. Крест с его груди лёг мне на руку и с шипением начал её жечь. Батюшка ошалел.

Продолжение мяу)

Глава 11

Я отпустил служителя культа, и он испуганно шарахнулся в сторону, неуклюже путаясь в полах рясы. Даже не начал креститься! Я поплевал на ладонь и с силой приложил к ожогу. Стало чуть легче.

- Святой отец! – начал было я отповедь, но поп зажал уши руками и отчаянно замотал головой, давая понять, что и слушать нас не желает. Мы оказались у цели, но цель начала ускользать. Женя взяла дочь за руку и решительно подошла к нам. Маша оказалась перед теологом, уставшая и трогательно-беззащитная. Поп инстинктивно опустил руки, а Женька легко приподняла его за подмышки вверх, лишая возможности к сопротивлению. Богослов повис, как мешок.

- Батюшка, я – вампир и по определению зло. Не питай иллюзий. Окей? А это – моя дочь Маша. Мари. Вот скажи, Господь своих детей любит? Сильно?

Вместо ответа священнослужитель мелко закивал, косясь на клыки моей супружницы, которые она демонстративно обнажила перед ним. Женя выдержала паузу и продолжила свою межвидовую дипломатию:

- Значит, любит. Правильно, все любят своих детей. И сейчас жизнь моего ребенка зависит от тебя, святой отец. Ну поверь ты мне на слово, я же ни перед чем не остановлюсь! Ведь это моя дочь, и я её люблю! А у тебя мы просим совсем немного: дай оружие от бесов. Помоги нам спастись!

Священник прикусил нижнюю губу и посмотрел в глаза собеседнице. В его взгляде страх и ненависть сменились пониманием и уважением.

- Не думал, что вы способны на любовь. Ведь Бог есть любовь!

Женя искренне улыбнулась и кивнула на нас:

- Все мы по образу и подобию, батюшка, а не только люди. Но вот именно люди стараются об этом забыть.

- Хорошо, я принесу вам святой воды, прямо сейчас. Только опустите на землю.

Батюшка поправил рясу, с восхищением посмотрел на Женю и, взяв водяные пистолеты, быстро пошёл к храму. Женька потрепала Мари по чёрным, давно немытым волосам и улыбнулась, давая понять, что не мне одному дано вести переговоры.

Йося, что старался во время разговора не привлекать к себе внимания, радостно показал Женьке большой палец. Я облегчённо выдохнул, но, как оказалось, преждевременно.

Едва только батюшка скрылся во всё ещё пахнущем свежей древесиной храме, как к воротам подъехали пять чёрных внедорожников. Из них вылезли крепкие мужчины с удивительно похожими лицами. И пусть тела были другими, но гвардию Сатаны я могу узнать в любом обличии. Это были именно они, мой бывший отряд. Точнее, не весь, а ударная группа. При грамотном руководстве этих двух десятков демонов хватит, чтобы захватить и удержать в подчинении небольшой город.

Глассиолабуса я узнал сразу. Он выделялся тем, что кивал, вытянув вперёд шею, как автомобильная игрушечная собачка, потому что получал указания прямо в голову.

- Мы всё-таки попали? - тихо спросила Женни и встала позади меня, потом крепко обняла и положила голову на левое плечо. - Прости. Я правда хотела как лучше, когда согласилась найти и убить Чингисхана… А сейчас мы сами оказались в ловушке.

Я наклонил голову на плечо, прижимаясь к жене, и промолчал. Мысли пёрли с такой скоростью, что выразить их словами я тупо не успевал.

- Мам! Пап! А почему я больше не слышу бабушку? – Маша встала перед нами. - И кто эти дяди? Черти?

Судя по движению за спиной, жена спрятала лицо в моё плечо. Я себе такой роскоши позволить не мог.

- Здесь рядом церковь, Машуль, бабушка Лилит тут вне закона. Придётся нам как-то обойтись без её советов. А дяди – да, натуральные черти. Не вешай нос, дочь, убежали с кладбища, вырвались со дна, тут тоже не пропадём! Не дрейфь!

Двери церкви засветились слепящим белым светом, и из них вышли два одинаковых, словно сделанных под копирку ангела в золотых доспехах и с прекрасными надменными лицами. Их пафосные рожи были похожи на беспристрастные посмертные маски, а жёлтые локоны рассыпались по плечам, словно в рекламе шампуня. На доспехах красовались тиснения символов высшего легиона. Первородные. Я о них только слышал, и слышал исключительно плохое. Личная гвардия по особым поручениям. Те, кто никогда не ведал страха и упрёка. Их белоснежные тонкие туники и золотые сандалии на чёрной сибирской земле выглядели нелепо, но светлым это было до фени.

Вслед за ними из храма прямо сквозь затухающее сияние выскочил батюшка с двумя водяными пистолетами. Один из ангелов, не оборачиваясь, схватил попа за грудки и швырнул в нас, словно какой-то камень. Священник сбил с ног Женьку, что попыталась его поймать на руки. Теолог грохнулся, как куль с мукой, и тут же потерялся до полного аута. Я скосил глаза на демонов. Те стояли в боевом порядке, но драться с ангелами явно не собирались. Да, как и говорила Лилит, армагеддон – это всегда совместная операция света и тьмы… Старушка повидала поболе моего!

Ждать, пока ангелы дотопают до нас, я не стал и бросился на того, что был ближе. Второй в это время прыгнул над Женей и приземлился перед Машкой. Я дёрнулся назад, чтобы защитить дочь, но уже в следующую секунду «мой» ангел врезал мне в ухо с такой силой, что в голове зазвучал звон «Святый боже, святый правый». Но и второй ангел не успел ничего предпринять, потому что ему в лицо вцепился Семён.

Ангел поднял меня за шкирку, словно котёнка, и сотни ударов обрушились на мои рёбра буквально за одну секунду. Если бы на моём месте был человек, его кости уже превратились бы в крупу. Но я – это я.

Удар снизу в челюсть выключил ангела буквально на несколько секунд, но мне этого хватило. Оттолкнувшись ногами от его лица, я прыгнул к дочери, опережая Женю и Йосю на целый метр. Второй в это время уже разрывал волка напополам голыми руками, словно мокрую бумагу. Сёма не успел даже вякнуть. Впрочем, ангела мой удар бычком застал тоже врасплох, настолько, что он шмякнулся на спину, как неживой. Я рухнул сверху, и мы начали драться уже на земле, а Женька с Йосей попробовали напасть на ещё не очухавшегося первого ангела. Когда он их раскидал по территории, я уже получал золотыми наколенниками в морду. Получал хорошо, от души.

Сгусток силы заплясал на пальцах, как разряд электрошокера, и я впечатал его крылатому аккурат ниже живота. Запахло палёной шкурой, шашлыками, и ангел заорал мне в лицо. Что именно блажил небесный воин – было непонятно, но полюбас не тропарь.

Я выхватил у него из-за пояса меч и вместе с клинком отлетел в стену храма. Чёрт! Наверное, так себя чувствует мяч под ударом Пеле! А самым неудачным было то, что я буквально стесал свой фейс об стену. Кровь попала на рукоятку меча, закипела и впиталась, покрывая белую поверхность чем-то чёрным, словно кожа. Опираясь на меч, я поднялся на ноги, хоть земля и качалась перед глазами, как палуба корабля. Удивительно, но боли почти не было, а вместо неё в руках пульсировала непонятная жгучая сила. Как тогда на дне, когда я ребром ладони сшиб бошку Глассиолабуса…

Ангел бежал ко мне, задрав над головой меч, словно какой-нибудь лесоруб задирает свой остро отточенный топор перед вековой сосной. Удар я отбил легко и ловко, сам того не ожидая. Крылатый ускорился и начал меня изматывать нечеловеческой скоростью боя. Йося и Женя уже пришли в себя и вдвоём охаживали безоружного верещащего ангела каким-то железным корытом, очевидно, оставшимся тут со стройки. Слаженно и по-своему красиво.

Отвлекаться на этот реслинг я не собирался, хоть и почему-то спокойно выдерживал бешеный темп драки.

И вдруг Йося засветился сначала тускло-оранжевым светом, а потом ярко-красным. Сотрясатель вселенной закричал и начал оседать на землю. Мой соперник опустил клинок и, ничуть не беспокоясь о спине, повернулся к бывшему Чингисхану. А тот на секунду исчез в ярко-зелёный вспышке и окончательно упал уже иссушенным жёлтым скелетом.

Я не понял, что случилось, но на всякий случай снёс ангелу башку. Крылатый тотчас растворился в воздухе, оставив после себя лишь запах ладана, а демоны рванули на нас через ворота, стараясь не оказаться на пути у шустро ковыляющего в храм ангела с расцарапанной рожей и в мятых, как старый самовар, доспехах. Но ангелу, судя по стонам и подвывам, было и так не до них.

Мы с Женни бросились к дочери, но Маша уже подхватила с земли оба водяных пистолета, что до сих пор лежали рядом с попом, и встретила бывших папиных коллег шквальным огнём из святой воды. Точнее, огнём вода становилась при соприкосновении с демонами, обжигая их, словно огнемёты Второй мировой войны. Когда передо мной возник Глас, я не без удовольствия снова снёс бывшему ученику бестолковку.

- Прек-ра-тить! - раздался от ворот властный голос, и в храмовую ограду зашёл сам Сатана.

Я отошёл назад, закрывая собой жену и дочь. Отчего-то я точно знал, что мой новый меч сможет остановить даже Хозяина ада.

- Подите прочь, бестолочи! - брезгливо приказал демонам Люцифер и подошёл вплотную ко мне. В его руках оказались пачка сигарет и спички. Я непроизвольно сглотнул слюну, и этот жест не укрылся от внимательно взгляда Денницы. - Пауль! Давай покурим и обсудим наши дела. Нам есть что тебе предложить.

Курить я хотел больше, чем жрать, поэтому сел на край железной ванны для бетона, которой ещё недавно Женя и Йося обхаживали ангела.

- Угощай, моё курево осталось в машине, – хмыкнул я и посмотрел собеседнику в чёрные, лишённые зрачков глаза.

Дьявол протянул мне открытую пачку и поджёг спичку. Пламя в его руках горело ровно, несмотря на ветер.

- Ты опять убил моего главнокомандующего. Не надоело?

Я жадно затянулся горьким, но таким сладким дымом, выпустив его двумя мощными потоками из носа, и улыбнулся бывшему шефу.

- Нет, Люций, нет. Не надоело.

- А знаешь, как Глассиолабуса теперь зовут в аду? Безголовый герцог!

Смеяться над шуткой совсем не хотелось. Я понимал, что визит столь влиятельной фигуры не может быть бесцельным, а Сатана пускал колечки дыма и молчал. Возможно, читал мои мысли, а возможно, и общался с кем-то другим, не менее влиятельным. На всякий случай я продолжал контролировать вход на церковный двор, и это тоже не укрылось от наблюдательного Денницы.

- Не суетись, ты больше не цель. Теперь, скорее, вероятный союзник против того, кто хочет и может разбить небесное воинство. Впрочем, ты и не был целью. Цель - твой друг, а ты лишь оказался небольшой помехой, правда изменившей ход армагеддона.

- Действительно, небольшой! – с нескрываемым сарказмом повторила слова Хозяина ада Женни, но тот и ухом не повёл.

Я покосился на останки Йоси и жестом попросил у дьявола вторую сигарету. Люцифер отдал мне всю пачку и подмигнул.

- Не помню, тебе говорил или кому другому, но я у них главный акционер!

- Другому. Слушай, а что случилось с Йосей? Я всё видел, но ни черта не понял.

Сатана хлопнул себя по коленкам и вздохнул.

- Его призвал друг. Тот самый, что решил отсрочить конец света. Чингисхан ошибался, когда взял себе имя в память о нём. Настоящий Йося не погиб и не умер, он обманул смерть и остался жить на земле. Стал волхвом и здорово разозлил кое-кого своим неповиновением.

Дьявол красноречиво кивнул на небо и спросил в лоб:

- Пойдёшь ко мне главнокомандующим? Повышение, полный комплекс благ, неограниченный доступ к Силе! Цена – всего лишь жизнь бунтовщика. Самого Чингисхана убивать не надо.

- Нет! Я создан по образу и подобию и имею свободу выбора. Я выбираю отказ, - спокойно ответил я, как и учила Лилит. Собеседник пожал плечами.

- Не удивлён, но тогда подумай над другим предложением. Просто вернись в ад и стань моим главнокомандующим. Жена, дочь, любимая работа, жизнь, о которой только мечтали. И всё это у твоих ног, тебе даже просить меня не надо, я сам тебе это предлагаю. И убивать никого не надо. Это предложение уже не Его, а моё.

Я растерянно посмотрел на жену, которая хоть и стояла демонстративно в стороне, явно слышала весь наш разговор. Вампир всё-таки. Женька покачала головой и крикнула громче, чем прилично:

- Паша, не вздумай! Я один раз согласилась, до сих пор расхлёбываем!

Я опустил глаза. И споткнулся взглядом об ожог на руке. Пока мы торгуемся, дьявол может быть полезен!

- Скажи, а почему мне не страшен крест?

Люцифер задумался и постучал пальцами по ванне. Потом мотнул головой.

- А, всё равно узнаешь! Короче, ты, Пауль, мой клон. Создавался, чтобы уничтожать как ангелов, так и демонов в любой точке любого мира. Но стал слишком мягким и при этом своевольным, особенно когда влюбился в Женни. Впрочем, я не расстроен, ведь для меня главное не это. А то, что если я устану жить, ты станешь моим револьвером у виска. Потому что сейчас я могу всё, но не могу умереть. Свобода выбора – это то, чего Отец меня лишил раз и навсегда. Но теперь, когда ты отказался убить Чингисхана и его друга, ты ЕМУ не нужен. Лилит рассчитала всё верно. И я обретаю свободу распоряжаться своей жизнью. Теперь ты, полуангел-полудемон, будешь моим непобедимым оружием. Называй свою цену, я уже согласен.

- А если я против?

- Ты что, Баба Яга? - взвился дьявол, но тут же взял в себя в руки. - У тебя жена и дочь. Целых два слабых места. Ты не в том положении, чтобы спорить. К тому же у тебя сейчас в руках меч ангела, единственное оружие против меня. А значит, пока что всё идет по моему плану.

- Но почему он меня принял?

- Пауль, ты же мой клон, а я бывший ангел. Значит, для меча уже не чужой, а ещё очень удачно при первом касании полил его рукоять своей кровью – так сказать, идентификацию прошёл в полном объёме. Как я и запланировал. Извини, но ты теперь навсегда попал в мою ловушку!

Я молча вскинул меч и замахнулся на Сатану. Тот злобно зашипел, скривился и растаял в воздухе. Лишь порыв ветра донёс до меня запах серы. Женни с Машей подбежали и встали рядом. Я сел обратно на ванну и подхватил дочь на руки.

- Паша, что теперь будем делать? - тихо спросила Женя.

- Жить, солнышко, жить. А пока что надо вырваться из очередной ловушки. Дьявол не простит нам своеволия, и Бог уже точно не примет. Но знаешь, что я подумал, пока Сатана убеждал меня, что мы в ловушке? Что раз в неё можно попасть, значит из неё можно и выбраться. Будем искать того, кто пошёл войной на ангелов. Возможно, нам с ним и с Йосей всё же по пути.

Женя наклонилась ко мне и молча обняла. Машка заёрзала и прижалась теснее. Невдалеке застонал, приходя в себя, святой отец, который пропустил в отключке всё самое интересное.

***

Йося закашлялся и открыл глаза. Тело немилосердно болело, словно он пролежал без движения сто лет. Во рту был удивительно поганый привкус чего-то медицинского, а голова трещала так, словно её вскрыли и помыли изнутри шампунем. В глазах плыли пятна, и разглядеть склонившуюся над ним фигуру бывший Чингисхан так и не смог.

С минуту он силился понять, что происходит и куда делись демоны и ангелы, с которыми он только что бился. Потом в память хлынули рекой словно бы чужие воспоминания. Он видел себя, не похожего на себя, выступающего перед толпами народа, видел себя на какой-то странной военной технике и в потом в Кремле.

Самое крупное пятно перед глазами стало похоже на старинного друга и соратника Иосифа, в память о котором он и взял себе имя Йося. Расплывчатая фигура наклонилась к нему, и Йося почувствовал прикосновение чужой руки к своему кулаку. И тут же голос с лёгким грузинским акцентом тихо произнёс:

- Ну щто, Владимир Ильич, стрихнём пиль истории с наших имён?

Конец.

Пророчество

Утренний туман поднялся над истощённой землёй так же быстро, как поднимается пыльный занавес над сценой старого театра. Яркие ослепляющие лучи испарили ночную росу за несколько минут и принялись добивать пожухлую пыльную зелень и обожжённые жаром листья, которые сворачивались и желтели прямо на глазах. Редкие порывы раскалённого ветра доносили вместе с новой порцией жары звуки идущего вдалеке боя и едкий удушливый дым.

Огромное красивое животное, восхитительное в своей силе и грациозности, билось в предсмертной агонии жестокой войны. Той войны, что началась как гром среди ясного неба, и победить в которой оказалось невозможно. И имя этого животного - Москва.

Стремительно приближающаяся линия фронта и чудовищная жара всего за неделю сломили боевой дух населения и приучили к мысли, что всеобщая смерть попросту неминуема. Большинство людей перестали сопротивляться и приняли как факт грядущий конец света. Тем более что смерть несли не кто иные, как спустившиеся с неба ангелы.

Часть москвичей тихо смирилась со смертью и жила дальше, принимая каждый день за последний. Ведь на примере обезлюдевшей Европы было абсолютно точно известно: после крылатого воинства живых не остаётся.

Те, кто всё-таки решил сопротивляться и вместе со стянутой к Москве армией готовился дать последний бой, также не обольщались его результатами и уже не строили планов на будущее.

А большинство жителей попросту перебирались вглубь страны, чтобы хоть на какое-то время отсрочить смерть, ведь победить двенадцать ангелов до сих пор не удавалось никому.

Примерно в километре от аэропорта Остафьево, что на окраине Москвы, на обочине перед оживлённой развилкой остановился трёхосный армейский Камаз. Спустя минуту из кабины спрыгнул грузный офицер с тонкими, не подходящими такому крупному мясистому лицу усиками. Новый, не обношенный камуфляж сидел на нём мешком и явственно давал понять, что мужчина был призван из резервистов всего пару недель назад, а может быть, и того меньше. Воровато оглянувшись по сторонам, он подал руку и помог вылезти из кабины гражданскому пассажиру - худому высокому человеку в стареньком джинсовом костюме и с потёртым рюкзаком за плечами.

- Удачи вам, Осип! Удачи! Пусть всё получится! - скороговоркой проговорил офицер и указал на правое ответвление дороги. - Вам туда, да. А там всё прямо и прямо, ну вы сами по карте видели! Удачи, Осип, удачи!

- Спасибо, Виктор! Постарайся выжить! – медленно, с расстановкой ответил ему попутчик и крепко пожал руку. Потом махнул сидящему за рулём водителю и бодро зашагал в указанном направлении. Рюкзак тяжело качался у него за плечами, и в такт рюкзаку качались серьги. В левом ухе - с красным Крестом Сварога, а в правом - с чёрным Навником Чернобога.

Москва была перегружена транспортом, и оттого почти на каждом перекрестке стояли регулировщики. Жезлом, жестом, но в основном матом они хоть как-то старались упорядочить изменившиеся транспортные потоки.

Всего за несколько суток усиленного бегства на улицах столицы почти не осталось элегантных легковых автомобилей, а их место прочно заняли тяжёлые военные грузовики, что везли на фронт боеприпасы, а обратно вывозили заводы и фабрики. День и ночь военные инженеры разбирали в Москве предприятия, чтобы собрать их вновь уже в глубине страны.

На одном из таких грузовиков и приехал из Сибири Осип. Один раз внимательно изучив карту, мужчина наметил для себя маршрут и сейчас шёл через миллионный город, по памяти ориентируясь только на названия улиц. Скупые серые линии карты оживали перед ним, превращаясь в широкие улицы и проспекты, по которым грохотали танки и бронетранспортёры. А безликие квадраты зданий становились домами разных стилей и эпох. Но у большинства домов была одна общая особенность – они стояли брошенными, грустно смотря в будущее распахнутыми окнами и дверями. Кое-где на стенах были видны щербины от пуль и бурые пятна засохшей крови. Паника, захлестнувшая город при приближении ангельского воинства в первые дни, принимала самые чудовищные формы, от диких грабежей до массовых самоубийств. Именно в это время все крупные магазины обзавелись вооруженной охраной, а мелкие были разграблены мародёрами. В одном из таких магазинов Осип взял из разбитого холодильника в подсобке несколько чудом уцелевших бутылок чистой воды.

Когда солнце было в самом зените, он мысленно отметил своё место на карте и решил отдохнуть. До места назначения оставалось идти не более пяти часов, а значит, он опередил свой график и мог спокойно перекусить. Казалось, Осипу, в отличие от немногочисленных местных жителей и многочисленных военных, жара совсем не мешала. Он нисколько не загорел и даже не вспотел, хоть и шёл навстречу солнцу уже более шести часов.

В парке на высокой чугунной скамейке мужчина расстелил газету и разложил свой нехитрый перекус. Несколько варёных картофелин, горсть мелко нарезанного сушёного мяса и немного крупной соли. На запивку была тёплая вода из разгромленного магазина.

Осип успел съесть только несколько кусочков мяса, когда к нему бесцеремонно подсел молодой нескладный парень с бегающими глазами и пистолетом в руке.

- Слышь, гони бабки, и без шума! Иначе прям тут завалю, быстро! – потребовал он и навёл пистолет, не забывая стрелять глазами вокруг.

Осип не спеша дожевал мясо и брезгливо скривил губы.

- Малыш, включи мозги. Если бы у меня были деньги, я бы не обедал в парке на скамейке. Это раз. И два: А тебе-то они зачем? Будешь от ангелов откупаться, когда начнут тебя мечами кромсать? Ну-ну, удачи!

- Ты мне это... зубы не заговаривай! - парень по инерции продолжил требовать, но, судя по дрогнувшему голосу, его самоуверенность уже дала ощутимый крен.

- Ты если голодный, то ешь. Если пить хочешь, то пей. А если ничего не надо, то иди своей дорогой, а мне не мешай.

Осип спокойно отхлебнул из бутылки глоток воды и протянул её грабителю. Тот, немного поколебавшись, схватил бутыль и одним залпом выпил из неё больше половины.

- Так ты думаешь, ангелы зайдут в город? - чавкая мясом, спросил он у мужчины с той интонацией, с которой обращаются к старому знакомому во время долгой беседы.

- Почти уверен. Пока взрослые здоровые мужики будут не город защищать, а жителей грабить, никтоэтим пернатым не сможет крылышки пощипать.

- Пощиплешь им, как же! Говорят, их даже пуля не берёт! Непобедимые они!

- А ты сам-то их этой пулей пробовал на крепость? Или сдался, так и не попробовав показать клыки? Гитлера и Наполеона тоже никто не мог остановить, а предки смогли. Может быть, они просто не знали, что враг непобедимый, вот и остановили. А ты вот знаешь, и поэтому даже не пробуешь.

- Так это, их тогда же зима остановила! Природа! Немцев то этих. А сейчас-то вон какая жара, дышать нечем! – извиняющимся тоном проговорил парень и допил воду в бутылке.

- Зима-а-а! Осень и весна!- передразнил собеседника Осип. - Ты ещё леших с полевиками в победители запиши! Чтобы глупость стала дуростью! Не в зиме дело, а в людях. Люди тогда и жить умели, и умирать! А война - это не сказочка в дешёвой книжонке, это боль, смерть и грязь. И всё это досталось таким же простым людям, как и мы с тобой! Тем, кто хотел жить. А вот ты, воин, вместо того чтобы пустить кровь этим ватиканским бройлерам, бегаешь по парку с пукалкой. И наверное, думаешь, что крут. Так пойди и проверь себя в бою! Узнай, чего стоишь. Мужик ты или трепло сказочное? Хех, зима остановила!

- Слышь, дядя! А ты сам-то попробовать не хочешь? Или только на словах герой?

- О! - засмеялся Осип. - Наконец-то я услышал не мальчишку, а мужчину! Я попробую, я очень попробую. Но немного позже. Помнишь, откуда ангелы взялись на земле? А пророчество помнишь? Люди их призвали, люди! Своим гундежом, что мир уже не спасти и молитвами о полном очищении от скверны. Вот ангелы и высадились в Ватикане, там, где звали громче всего. И пошли по глобусу, очищая его от людей. И ни один живущий на земле не сможет их остановить, так? Да?

- Ну да, так в пророчестве и сказано, – тихо ответил собеседник, от волнения перейдя на шёпот.

- Да, малыш! Потому я и хочу призвать на борьбу другую силу, ту, что сможет говорить с ангелами на равных. Вот тогда-то я и скрещу свой посох с их мечами, чтобы узнать, чья правда настоящая и кто из нас сильнее! Впрочем, я уже знаю, моя правда - это жизнь, а их правда - это смерть. Для всего человечества.

- Слышь, мужик! А можно мне с тобой? - бывший грабитель вот уже несколько минут мял пальцами недоеденную картофелину, роняя самые мелкие кусочки в пыль у скамейки.

- Нет, мужчина, у тебя свой путь, а у меня свой. Ты обрёл себя, воин. Ты понял своё предназначение. А я - волхв, и от моего пути сейчас зависит очень многое.

С этими словами Осип встал со скамейки и похлопал по плечу своего задумчивого собеседника.

- Иди, воин, в настоящую жизнь, и да пребудет с тобой сила Перуна-громовержца!

И снова несколько часов пути по раскалённому городу. Улицы, проспекты и парки. Величественные, красивые, но с отпечатком трагедии. То ли прошлой, то ли будущей. Ближе к трём часам дня жара достигла пика, и асфальт под ногами плавился и проминался, как огромный кусок теста. Но несмотря на это, навстречу стали попадаться прохожие, притом не только военные, но и гражданские.

Волхв поправил рюкзак и окинул взглядом простирающуюся перед ним Красную площадь. Слегка задержавшись на величественном Покровском соборе, он хмыкнул и направился к Никольской башне. Но у самого входа в неё стоял огромный деревянный щит с красной стрелкой, показывающей вдоль высокой кремлёвской стены. Под стрелкой чьей-то заботливой рукой, неровным почерком было написано «Вход через Александровский сад».

Оглядевшись по сторонам, Осип удостоверился, что милицейский УАЗик пуст, и быстро пролез под щит. Миновав аллею с великими покойниками времен СССР, он уже через несколько минут оказался у входа в Мавзолей. В это время сбоку послышался щелчок досылаемого патрона и короткий приказ «Стоять!»

Осип поднял обе руки и медленно повернулся к охраннику. Это был молодой парень в немного мятой парадной форме Кремлевского гарнизона. Волхв смело посмотрел ему в глаза и медленно, с расстановкой проговорил:

- У меня важная информация по поводу Мавзолея и грядущего боя за Москву. Повторять двадцать раз одно и то же не собираюсь, поэтому будь добр, позови командира сюда или проведи меня к нему. Информация очень важная и очень срочная.

Несколько секунд собеседники смотрели друг другу в глаза, после чего солдат, всё так же не опуская оружия, вытащил из кармана портативную рацию и вкратце обрисовал ситуацию кому-то из руководства. Вскоре из Мавзолея вышли два майора: один в зелёной форме того же Кремлевского гарнизона, а второй в сером кителе МВД.

- Слушаю вас, гражданин! - военный майор посмотрел на нарушителя усталым взглядом, по которому было понятно, что мужчина не спал уже давно.

- Я волхв, и я хочу воскресить Ленина! - без обиняков заявил Осип. - Для этого мне нужно попасть внутрь и поработать с телом.

- Смело! - похвалил милицейский майор. - А больше ты ничего не хочешь? Владычицей морскою стать? Или сразу пойти куда подальше?

- Я другого и не ждал. Но, если помните, в ангелов тоже мало кто сразу поверил. Тем более в то, что они дойдут до Москвы. Дайте мне несколько минут, и если я не смогу убедить вас в своей силе, то гоните в шею. А если смогу, то прошу во всём мне помогать. Тем более что времени до прорыва обороны осталось чуть более суток.

- Минута! - положив указательный палец на циферблат часов, коротко распорядился майор в зелёном.

Волхв кивнул, встал перед майорами на правое колено и вытянул вперёд обе руки. Несколько секунд, глядя в землю, он отрывисто читал заклинания, а потом резко воздел руки над головой. Оба майора, подчиняясь его взмаху, взмыли вверх и оттуда витиевато выразили свою обескураженность. Подняв их на уровень шатра Сенатской башни, Осип немного поболтал мужчинами в воздухе, и когда крики сменились хрипами, аккуратно опустил на место. Слева от них, крепко сжимая оружие и не потеряв головного убора, грохнулся в обморок солдат, что всё это время держал Осипа на прицеле.

- Допустим, а что ты еще умеешь? - сдерживая рвотные позывы, прошипел зелёный майор с ещё более зелёным лицом. Серый майор сдержать их не смог. Осип огляделся по сторонам и поднял с земли горсть принесённых ветром сухих травинок. Потом плюнул себе в ладонь и положил их сверху. Через десять секунд у него на руке лежал пучок свежесорванной ароматной травы ярко-зелёного цвета.

- А почему именно дедушка? Что он один против двенадцати терминаторов сделает? - спросил серый майор, пытаясь принять вертикальное положение.

- Во-первых, вы же знаете пророчество - никто живущий на земле ангелам не страшен. А Ильич уже около века как мёртв. Но при этом живее всех живых! Во-вторых, у него харизма и талант оратора. Он даст людям веру в свои силы, и тогда люди смогут противостоять крылатым тварям. Согласитесь, в наше время за Лениным пойдут даже его ненавистники. Ну и в-третьих, у Владимира Ильича огромный опыт борьбы с религией, что, конечно, тоже нам на руку. Потому Ленин - единственный кандидат. А уж пройти через смрадную речку по калёному мосту для него будет не сложнее, чем наяривать круги по Финскому заливу. Было бы куда идти! А навья стража не злее царской охранки, он и тут сдюжит.

Зелёный майор пожевал траву и выплюнул её себе под ноги. Потом протянул волхву раскрытую ладонь.

- Я не знаю, что ты за чёрт, но я с тобой! И с Лениным. А ты, Сергей Лексеич? Ты что скажешь?

Милицейский майор поднял измученный взгляд и кивнул.

- По мне, хоть Ленин и козёл, но он и ангелов забьёт, и современным буржуинам хвост накрутит. Я с вами, мужики, без базаров!

Волхв пожал руки майорам, и оба мужчины удивлённо замерли, почувствовав необычный прилив сил и бодрости. А Осип тем временем привёл в чувство впечатлительного солдата.

- Итак, соратники. Проведите меня внутрь и оставьте с Владимиром Ильичом наедине. Задача ясна?

- Сложно, но можно! - чуть подумав, ответил зелёный майор. - Камеры вырублю и начальству по ушам проеду, скажу, что ЧП со светом, но устраняем своими силами.

- Погоди, колдун, погоди! - начал усиленно тереть висок левой рукой серый майор. - Но ведь Ильич же пустой! Мозг и сердце...

- В Институте мозга! - не дослушав, кивнул ему волхв. - Срочно доставь сюда. Полтора километра в одну сторону - это не расстояние! Справишься?

- Есть! Разрешите приступить? – азартно рявкнул в ответ майор.

Осип молча кивнул, и тот резво побежал в сторону припаркованного у башни милицейского УАЗика.

- Дальше. Мне нужна свежая кровь. Организуйте срочный забор у солдат. Нужно литров пять сейчас, и через час ещё десять. Любой группы, лишь бы быстрее и свежей. Мне из неё органы лепить. Это не час и не два, а в полночь Ленин должен уже восстать!

Зелёный майор сосредоточенно кивнул и повернулся к солдату.

- Плотников! Поступаешь в распоряжение колдуна. Проводи его к телу вождя, вскрой саркофаг и выполняй любые распоряжения, как мои. Я к электронщикам, если что, вызывай по рации.

- Товарищ майор! Да как же это так...

- Отставить дурака включать, Плотников, отставить! – закричал на него майор. - Выполнять приказ! Кру-у-угом!

Волхв и солдат спустились по ступенькам вниз и оказались в полутёмном помещении, где на постаменте стоял стеклянный бронированный саркофаг с телом вождя революции.

Осип огляделся по сторонам, хмыкнул и отправил всех охранников прочь, на два яруса выше. А Плотникова сразу на три. Потом подошёл к саркофагу и легко, будто пушинку, отбросил в сторону тяжелый короб.

Красная подсветка плясала на неестественно румяной коже мумии, придавая лицу зловещее выражение, а сжатая в кулак рука казалась приготовленной для удара.

Осип положил свою ладонь поверх ленинского кулака, несильно его сжал и проговорил вполголоса с лёгким грузинским акцентом:

- Ну щто, Владимир Ильич, стрихнём пиль истории с наших имён?

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Заводь

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Пророчество