50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются [Борис Степанченко] (fb2) читать онлайн

Борис Степанченко 50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Пролог

Сергей Кислицын по прозвищу Кислый с трудом разлепил сонные глаза и недовольно поморщился от яркого солнечного света. За окном уже давно сиял погожий августовский денёк, но вставать не хотелось. Голова болела и слегка кружилась. Про ощущение во внутренностях лучше и не упоминать. Похмельный синдром, одним словом. Вчера с Лёхой Скворцовым, соседом по комнате, отмечали совместный провал вступительных экзаменов в Московский автомеханический институт. Кислицын с тоской глянул на пустую Лёхину кровать. Повязали гады! Попёрся зачем-то дурак разбираться с комендантом общаги, где и пал в неравной схватке от рук представителей правоохранительных органов. Могут ведь за такое и срок припаять. Честно говоря, положение у Сергея было немногим лучше. Теперь его уже точно ждала армия. Да, ещё какая! Это была страшная военная тайна, но весь их совхоз знал — 42 группа, куда причислен Кислицын, готовилась для отправки в Афганистан. То, что официально это называлось погранвойска, никого не вводило в заблуждение. И вот последняя надежда откосить рухнула. Притворяться больным, вряд ли прокатит. Уровень советской медицины не позволит. А калечить себя внатуре, как это делают некоторые, Сергею было западло. Домой возвращаться не хотелось, но и в Москве ему оставаться больше незачем. Теоретически, Кислицин мог проживать в общежитии ещё три дня, но комендант-гнида вчера рекомендовал им очистить побыстрее комнату. Лёха попёрся к нему качать права — оплачено мол, туда-сюда. Вот и пострадал бедняга за справедливость. Столица!

Похмелье штука сильная, но зов природы и жажда оказались сильнее. Тяжело встав, Сергей босяком вышел из комнаты и пошлёпал по коридору в направлении туалета. Вернувшись, он вновь уселся на кровать и обхватил голову руками. Оставлять немного на опохмел Кислицин ещё не научился. Такое приходит с годами. Вытащив из-под кровати дорожную сумку, Кислый достал целлофановый пакетик с разными таблетками, которые сунула заботливая маманя на случай если Серёженька простудится или что-нибудь не, то съест. Положив в рот таблетку аспирина, Кислицин разжевал её и проглотил не запивая. Тащиться снова в туалет ужасно не хотелось. Сергей опять завалился на койку и тупо уставился в потолок. Аспирин спасал его уже в подобных ситуациях. Не подвел он и в этот раз.

Приблизительно через полчаса стало заметно легче и Кислицын смог, наконец, собраться с мыслями. Съезжать из общаги прямо сегодня он даже и не думал. Вот ещё! Но и спорить с комендантом тоже не станет. Просто будет игнорировать козла, словно тот пустое место. А что такого? Правда ведь на его стороне. Кислицин решил задержаться в столице не для того, чтобы посетить какой-нибудь музей, осмотреть Кремль или заглянуть в Мавзолей. Ни в коем случае! А вот прожить десять дней в Москве и ни разу не побывать в ресторане, такое парни их села уж точно не поймут.

От семидесяти рублей, которые отец выделил ему на поездку в столицу, у Сергея оставалось ещё двадцать два рубля тридцать четыре копейки. По его подсчётам, этого должно было вполне хватить на поход в ресторан и остаться на обратный билет.

— Если даже чуть-чуть не хватит, доберусь на электричках зайцем — решил Кислый и стал одеваться.

Взглянув на свою зелёную кофту-реглан и чуть расклешенные полосатые брюки, Кислый понял, что поход в солидный ресторан ему не особо светит. Ну, разве что на вокзале где-нибудь. И тут Серёга вспомнил, как буквально на днях они с Лёхой проходили мимо красивой застеклённой двери с бронзовой ручкой, выполненной под старину. Сама дверь никогда бы не привлекла их внимания, если б не чёрная стеклянная табличка, на которой большими золотыми буквами поблескивало слово «БАР». Тогда им было не до культурного отдыха, а вот теперь совсем другое дело. Элитный бар — это конечно не ресторан, но его совхозным друганам даже такое в диковинку покажется.

Глава 1. Странная девица

До бара Кислый решил пройтись пешком, чтобы слегка взбодриться. Было солнечно, но не жарко. Как-никак, конец августа. Прохладный ветерок приятно обдувал лицо Сергея. И тут он ощутил в желудке лёгкое, едва различимое чувство голода. А значит похмелье стало-таки медленно отступать. Жизнь налаживалась. Только, для полного счастья, не хватало друга Лёхи. Кто же знает, сколько его продержат менты? Кислицин грустно вздохнул. Впрочем, дорогу к бару он помнил хорошо. Сначала по Большой Семёновской, затем повернуть на Бакунинскую, а дальше прямо не сворачивая, в направлении центра.

Дорога заняла примерно полчаса, но прогулка заметно улучшила самочувствие Сергея. К двери бара он уже подходил, как абсолютно здоровый человек. Ему с друзьями доводилось бывать в районном баре, рядом с платформой электричек. Поэтому, Кислицин смело дёрнул бронзовою ручку двери.

Отполированный до зеркального блеска мраморный пол, хрустальная люстра, большое овальное зеркало в позолоченной оправе, два десятка столиков, накрытых белоснежной скатертью, какие-то растения с большими зелёными листьями — Сергей даже зажмурился от эдакой роскоши. Он так и замер на пороге с сомнением глядя по сторонам.

— Сюда, наверное, пускают только иностранцев — пронеслась в голове страшная догадка.

В представлении Кислого нормальный бар должен был выглядеть намного скромнее. Ну, вроде того, что посещал он с дружбанами у себя в районном центре. Здесь тоже играла музыка, но почему-то не шансон, как положено, а разная унылая байда вроде Шопена.

Посетителей в баре было совсем немного. Рабочий день всё-таки. Парочка солидных мужчин за столиком о чем-то разговаривали, уплетая под водочку цыплёнка табака, парень с девушкой — явно влюблённые и одинокая девица лет двадцати пяти на вид. Ещё одна нарядная пара медленно танцевала посреди зала, прижавшись друг к другу и выразительно крутя бёдрами.

Неподалёку от входа в этот райский уголок, деловито прохаживался толстяк в чёрном костюме и белой рубашке с галстуком бабочкой. Вероятно, администратор. Смерив строгим взглядом пролетарский наряд Кислицина, мужчина молча повернулся к нему спиной. Ну, обознался парнишка, с кем не бывает? Сейчас поймёт свою ошибку и тихо уйдёт. Сергей, наверняка, так бы и поступил, если б не одинокая девица. Увидев растерявшегося Кислицина, она улыбнулась ему и поманила пальчиком с длинным тёмно-красным ноготком. Сергей оглянулся, но никого у себя за спиной не обнаружил.

— Я? — спросил он у девицы.

— Да. Присаживайтесь. Я Вас давно жду — улыбнувшись, ответила та.

Уйти в подобной ситуации казалось ещё более неудобным и Кислицин сел рядом с ней.

— Вы, наверное, обознались — начал было он, но девица многозначительно приложила пальчик к своим губам.

— Тише. Пусть все думаю, что мы знакомы — заговорщицки прошептала она.

— Сергей — представился Кислый.

— Алла Панова — улыбнулась в ответ новая знакомая — А фамилия Ваша как?

— Здрасте! А это-то ей зачем?! Замуж за меня собирается? Может ещё и паспорт предъявить? — подумал про себя Сергей, но всё же ответил — Кислицин.

Вообще-то, паспорт Кислый всегда носил с собой. Оставлять документ в общежитии было как-то боязно. Да и менты на улице проверит могут. Столица!

— Официант — позвала Алла — Нам два борща, салат «Глория», фруктов и бутылочку «Портвейна».

— Три семёрки! — добавил Сергей тоном знатока.

— Само собой, — улыбнулся официант и ушёл.

— Ты ведь не против отведать здешнего борща? — спросила Алла — Давай на «Ты»? Так проще общаться.

— Давай — согласился Кислый.

Эта девушка или женщина ему начинала определённо нравится. Теперь он мог разглядеть её поближе. Всё-таки Алле было лет тридцать или даже больше. Трудно определить — макияж и всё такое. Волосы тёмные. Стрижка каре с чёлкой до самых бровей. Чёрные большие глаза, которыми она внимательно разглядывала Сергея. Черное шёлковое платье с довольно-таки серьёзным вырезом. На указательном пальце правой руки золотое кольцо с красным блестящим камушком. На ногах туфли лодочки такого же красного цвета с длинным каблуком. Одним словом — мечта поэта, а не женщина. И чего она в нём нашла?! Вдруг Кислицин всё понял.

— Проститутка! — с ужасом подумал он — Это же она тут сейчас поназакажет всякого разного, а ему потом платить за себя и за неё!

Вопрос оплаты надо было решать немедленно.

— Предупреждаю сразу. У меня денег очень мало — угрюмо буркнул Кислый.

— Ты не переживай. Я всё оплачу — махнув рукой, ответила Алла. — Лучше расскажи мне о себе.

— Похоже не проститутка. Ошибочка вышла. Стала бы проститутка оплачивать сама обед в ресторане? Вряд ли! — решил Сергей и вслух сказал — Ну, а чё рассказывать? Закончил школу, приехал учиться в Москву, вчера сдал последний экзамен на отлично, вот и решил слегка отметить такое событие.

В этот момент принесли их заказ. Переставив с подноса на столик тарелки, официант артистично наполнил на одну треть вином два бокала. Затем он поставил бутылку портвейна в центр композиции и неспешно удалился прочь.

— Предлагаю выпить за наше случайное знакомство — подхватив бокал двумя пальчикам, сказала Алла.

Кислицин не возражал. После выпитого вина, остатки похмельного синдрома исчезли окончательно, а их с Аллой общение приняло более непринуждённый тон.

— Ну и как? Наверное, тяжело поступить в московский институт без блата? — полюбопытствовала новая знакомая.

— Может кому-то и тяжело, — усмехнулся Кислицин — Но только не для меня. Я ведь в математике секу похлеще Лобачевского. Да! Постоянно отправляли на разные олимпиады, честь школы защищать. Я вообще-то на золотую медаль шёл, но пенье подвело. Неуд у меня по пенью! Мне в детстве медведь на ухо наступил.

Алла внимательно слушала весь этот бред, не отрывая от Кислицина пристального взгляда и вдруг неожиданно спросила:

— Девственник?

Кислицин даже борщом поперхнулся.

— Кто девственник? Я? — возмущённо воскликнул он — Да у меня баб… Пальцев не хватит сосчитать! Вот!

С девчонками Кислому на самом деле не везло. Пока они были в клубе на танцах, всё шло отлично. Девочки с ним танцевали и даже разрешали проводить себя до дому. Но когда дело доходило до поцелуя, начинали строить из себя недотрогу. То ли рылом Сергей не вышел или ещё какая причина, но ничего у него с бабами не клеилось. А на его одноклассника и друга Миху девки вешались гроздьями, хоть он не прилагал никаких видимых усилий. Вот и пойми, что этим коровам надо?!

— Девственник — поводив носом словно собака, подтвердила Алла — Я сразу почувствовала. Только ты порог переступил. Да, не смущайся. Это мы вмиг исправим.

— И когда же? — поинтересовался Сергей.

— Закончим обедать и сразу поедем ко мне — ответила новая подруга и, наклонившись вперёд, нежно провела рукой по Серёгиной щеке.

— Ты согласен? — глядя прямо в глаза парнишке, спросила она.

— Да — только и смог выдохнуть из себя обалдевший Кислицин.

Сегодня Фортуна Кислому явно улыбалась во весь рот. Познакомиться в элитном баре с роскошной и богатой тёлкой, к тому же не старой, которая сперва оплатила его обед, а теперь везёт, за свой счёт, на такси к себе домой, чтоб заняться с ним любовью, о таком Кислицин и мечтать не мог. Пацаны от зависти сдохнут, когда он им расскажет. Сергей даже боялся лишний раз пошевелиться, чтобы случайно не вспугнуть удачу. Правда, таксист доставил их не в центр, как ожидал Кислицин, а наоборот, куда-то в отдалённый район Москвы. И квартира у Аллы оказалась однокомнатная с совмещённым санузлом, но зато полногабаритная. Да и сама комната была немаленькой — двадцать метров квадратных или около того. Кругом чистота и порядок. Ни соринки, ни пылинки. Шкаф-стенка, телевизор «Горизонт», раскладной диван, трельяж, стол и два мягких кресла — вот собственно и всё убранство. На окнах плотные шторы, на полу обычный линолеум. Одним словом, ничего особенного.

— Входи. Не стесняйся — сказала Алла и первой зашла в комнату.

Кислицын послушно проследовал за хозяйкой.

— Можешь не разуваться. Проходи, садись в кресло, а я сейчас — крикнула она Сергею уже из кухни.

Кислицин уселся в кресло, ожидая начало прелюдии или как там это правильно называется. Алла вернулась буквально через минуту. В руках она держала бутылку «Кагора» и один хрустальный фужер.

— Для начала тебе надо выпить — тоном наставницы, произнесла Алла и бесцеремонно уселась к нему на колени — Ты слишком скован.

Она наполнила фужер почти до краёв и поднесла ко рту Кислицина.

— Вот молодец! — засмеялась Алла, когда Сергей залпом осушил фужер — А теперь обними меня.

— Что за гадость! — сморщился Кислицин — Это же не кагор!

— Да. Это не кагор — улыбнулась подруга — Но тебе понравится. Вот увидишь.

— Тогда может начнём? — недовольным тоном настоящего мужика, предложил Сергей — Чё время зря тянуть?

— Не спеши. Вначале расстегни молнию на платье — ответила Алла и повернулась к Сергею спиной.

Дождавшись, когда Кислицин покончит с замком, она встала и платье, соскользнув с плеч, упала к её ногам. Теперь Алла стояла перед ним абсолютно голой. От вида обнажённого женского тела у Сергея даже слегка закружилась голова. Пнув в сторону, будто ненужную тряпку, свой дорогой наряд, Алла прямиком направилась к дивану и улеглась на нём в красивой позе лицом к Сергею.

— Ну, иди же ко мне, малыш — произнесла она сладким голосом, изящно поставив ладонь на округлое бедро.

Кислици встал на ноги, но не успел сделать и шага, как перед глазами всё завертелось и он, вскрикнув от неожиданности, рухнул на пол. Сергей хотел было встать, но не смог двинуть даже пальцем, словно тело больше ему не принадлежало. Единственное, что он ещё мог, это немного шевелить языком и губами.

— Помоги мне — простонал Кислицин, глядя в потолок.

Он не видел, что делала Алла, но она явно не спешила ему помогать. Сергей слышал, как подруга роется в шкафу и что-то выкладывает из него на стол. Наконец он увидел и саму Аллу, только абсолютно лысую, как бильярдный шар. Оказалось, её причёска каре была всего лишь красивым париком. Кислицин грубо выругался.

— Чё те от меня надо, клизма лысая? — еле выговорил он непослушным языком.

Вместо ответа, Алла подошла и больно лягнула ему каблуком в бок. Она отодвинула стол с креслами и стала перетаскивать Сергея в центр комнаты. Управившись, Алла раздвинула его конечности в стороны, наподобие звезды и поставила рядом с каждой по зажжённой свечке. Потом она взяла круглое настольное зеркальце и установила над Серёгиной головой, прямо напротив его затылка. Закончив приготовления ведьма довольно оскалилась.

— Лежи тихо и увидишь фокус-покус — зло хихикнув, посоветовала она Кислицину.

Алла уселась в центре, созданной ей, пентаграммы — прямо на животе Сергея и стала что-то бубнить, закатив глаза к потолку. Кислицин, кроме русского, языков не знал, но всё же мог их различать. Например, отличить китайский от английского, было ему вполне по силам. Этот же язык он слышал первый раз в жизни. Единственное слово, что Сергей смог более-менее разобрать, это имя Артур. Ведьма повторила его уже несколько раз, поднимая, при этом, вверх руки.

— Латынь? — попытался уточнить Кислицин, но ответа не получил.

Похоже, Алла уже находилась в каком-то трансе и не слышала его. Глаза у ведьмы были закрыты, а её голова безвольно моталась из стороны в сторону.

И тут Сергей почувствовал собственное сознание. Да-да. Именно почувствовал. Оно пульсировало, словно пламя, то разгораясь и становясь огромным, то опять затухая и сжимаясь в маленькую точку. И это было так обалденно приятно, что Сергей даже застонал от удовольствия.

— Не обманула клизма — подумал он, наслаждаясь своим новым состоянием.

Вдруг Алла перестала раскачиваться и открыла глаза.

— Артур! — ласково позвала она — Артур! Милый! Ты где?!

— В Караганде — ответил Кислый и провалился во тьму.

Глава 2. Новая семья

Сергея разбудил петух. Этих пернатых тварей Кислый ненавидел с самого раннего детства. Ну, вот зачем орать ни свет ни заря, когда нормальные люди ещё дрыхнут.

— Да, чтоб ты охрип, урод! — недовольно проворчал он и, повернувшись на бок, собрался продолжить сон.

Но спать не дали. Кто-то очень осторожно прикоснулся к его плечу.

— Артур. Сынок. Ты очнулся? — спросил встревоженный женский голос.

Кислицин открыл глаза и повернул голову. Солнце ещё не взошло, но даже то, что Сергей увидел в утреннем полумраке, привело его в полное замешательство. Оказалось, он лежит в каком-то сарае. И даже не на постели, а на охапке соломы, покрытой грубой мешковиной. Вместо одеяла овечья шкура. Рядом пожилая женщина, в довольно неказистом платье и синем выцветшем чепце, которая почему-то называет его Артуром.

— Вы кто такая, гражданочка, и что я здесь делаю? — спросил обалдевший Кислицин.

Однако, после его вполне естественного вопроса женщина почему-то заплакала.

— Артур! Родненький! — запричитала она — Что же эта ведьма с тобой сотворила?! Родную мать не узнаёшь.

— Чё за бред?! Какая ведьма?! — воскликнул Сергей — Я спрашиваю …

И тут он вдруг осознал, что говорит на абсолютно чужом ему языке. Нет. Русский язык Сергей тоже знает, но, чтобы на нём сказать, ему приходится вспоминать каждое слово, будто на иностранном. А его руки? Они все в шершавых мозолях. Да и не его это руки вовсе — вон какие крепкие и мускулистые. И всё остальное тоже. Не его это тело.

— Ишь ты! Какая ведьма?! — раздался из угла детский голосок — Не помнит он! Да, та самая, что сожгли неделю назад прямо в её хибаре. Так по ней убивался, а теперь не помнит ничего!

— Алла? — начал припоминать Кислицин.

— Вспомнил?! Да, Элла — продолжал злорадствовать голосок — Всё! Не бегать тебе к ней по ночам. Нету её!

— Прекрати, Чарли! — возмутилась женщина — Видишь, брат твой болен.

— Подожди — те — прервал её Кислицин — Кого сожгли? Аллу? Когда?

— Эллу, Эллу! — всё так же задиристо ответил Чарли — Скоро неделя будет, как сельчане избавились от этой нечисти. Ты узнал и бегом к ней в лес, а там угольки одни уже. Вот тут ты в беспамятство и впал. Рухнул, словно мёртвый, прямо там — на пепелище. Родителей напугал. Вон мать от тебя которые сутки не отходит, а ты… Кто такая?!

Кислицин снова лёг и уставился в деревянную кровлю сарая. Он вспомнил, как лысая Алла вчера творила над ним какую-то фигню. Неужели это и есть тот самый фокус-покус, который она обещала? По всему выходило, что Алла действительно ведьма и перенесла его сознание в тело того Артура, про которого бубнила. Ну, бред же! А если нет? Так где же он теперь? В прошлом? И насколько далёком? Вопросов было куча, а ответов пока ни одного. Хорошо хоть люди рядом. Может покормят.

— И ведь, пока в доме горела, даже не вскрикнула ни разу — добавил Чарли таким тоном, словно насмехался над братом — Настоящая ведьма. Правильно её убили.

— Как же, убили вы её — подумал Кислицин — Да, она вас всех переживёт или уже пережила.

В это время дверь сарая отворилась и на пороге возник огромный бородатый мужик в длинной рубахе и штанах грубого покроя. На его здоровенных ступнях красовались, какие-то самодельные кожаные чуни.

— Подъём, лежебоки. День на дворе — рявкнул мужик и, глянув на Сергея, добавил — Очухался наконец. Вставай. Работа ждёт.

Откуда-то из угла появился Чарли. Это был подросток лет двенадцати, с рыжими волосами и противным конопатым лицом. Кислый вставать не спешил.

— Оглох что ли? — глядя на Сергея, повторил мужик — Вставай говорю!

— Да ты что, Томас?! — запричитала женщина — Мальчик только очнулся. Нельзя ему пока работать. Надо сил набраться. И священника позвать, чтобы снял порчу с ребёнка.

— Мальчик, с оглоблю пальчик — проворчал мужик и вышел за дверь.

Через минуту он вернулся, держа в руке длинную, толстую хворостину. И недолго думая, без всякого предупреждения, хлестнул Сергея. Кислый подскочил, хватаясь за ушибленное плечо. Женщина взвизгнула и заохала.

— Ну, вот и всё. Порча снята — захохотал бугай — И священнику платить не придётся.

Драться с таким папашей было бесполезно. Кулак больше Серёгиной головы. Зашибёт и не заметит.

— Может пожрём сперва — неуверенно предложил Кислицин.

— Только жрёте и жрёте! — возразил его новый батя — Наплодил вас на свою голову, а работать некому. Один малой, второй больной, а третья вообще дура набитая. Идём давай, пока солнце низко.

Недолго думая, папа Томас подцепил Сергея за шею и вытолкал в дверь. Оказавшись снаружи Кислый, первым делом, глянул по сторонам. Село, где находился их сарай, расположилось в низине среди холмистой, заросшей лесом местности. Домов пятнадцать, не больше. Все, в основном, такие же убогие лачуги. Низину рассекала неглубокая речка с чистой, прозрачной водой, начинающаяся из-за холмов и бегущая куда-то вдаль за холмы. Сараи аборигенов были разбросаны по обеим берегам реки на приличном расстоянии друг от друга. Похоже, каждая крестьянская семья проживала на той же земле, которую обрабатывала. За одним из холмов, над кронами деревьев, Кислицин разглядел башни какой-то крепости или замка. Короче говоря, современной цивилизацией здесь даже не пахло. Судя по именам и языку, забросила ведьма Сергея куда-то в средневековую Англию.

— Батя — как можно ласковей спросил Кислицын — А какой нынче год?

— Такой же, как и вчера был — буркнул Томас — Одна тысяча девятьсот восьмидесятый от рождества Христова.

— И какой сейчас здесь строй — с надеждой, что цивилизация спряталась где-то там за холмами — продолжил допрос Сергей.

— Где чего строй? — не понял бугай.

— Ну, какая власть здесь, в Англии, сейчас — уточнил Кислый — Капитализм, социализм или конституционная монархия?

— Сынок, я про Англию тебе не скажу. Не знаю — посмотрев на Сергея, как на дебила, ответил Томас — А у нас в Уэссексе власть принадлежит королю Эдуарду восемнадцатому Неустрашимому. Ну, хватит болтать. Давай-ка перетащим эту дуру.

Дурой оказалась здоровенная борона, сколоченная полностью из дерева. Даже зубья у неё были деревянные. По мере износа, зубья просто выбивались и заменялись на новые. Перетащив её вместе с Кислым на несколько шагов и поставив на уже вспаханное поле, Томас положил сверху мешок с землёй, ещё больше увеличив и без того приличный вес орудия труда. Затем он надел через плечо Сергея широкую лямку, привязанную к бороне и сам, впрягся в точно такую же.

— Ну, сынок. Потащили — распорядился Томас и навалился первым.

Они таскали «дуру» до самого полудня, пока солнце не стало припекать. Сзади бежал Чарли и какой-то ржавой зазубренной тяпкой разбивал, пропущенные бороной, комья. За несколько часов такой работы Кислый мысленно проклял всё и всех. Это тебе не шесть соток вскопать. Сто шагов туда, потом сто шагов обратно и так… Да, не считал он сколько раз. Наверное, тоже сто. Поле-то почти квадратное. И это по вспаханной земле. А вот Томас выглядел довольным. Зачерпывая деревянной ложкой кашу из глиняной миски, он добродушно подмигнул Сергею.

— Зной спадёт и закончим.

— Может завтра — простонал Кислицин.

— Ты что, сынок?! — воскликнул Томас — Все уже отсеялись. Только мы одни остались. Из-за твоей болезни! И чё ты с ведьмой этой связался? Или девок молодых в селе мало? Вот осенью соберём урожай, да и женим тебя.

— До осени я не доживу, батя — ответил, еле шевеля ложкой, Сергей.

— Ничего. Доживёшь — засмеялся батя — Вот отсеемся и можно будет отдохнуть чуток.

Вечером уже перед самым сном новые родители Сергея, без всякого стеснения, исполнили супружеский долг, прямо на глазах у родных чад. Похоже, Чарли к этому привык, а вот Кислого от такой эротики чуть не вывернуло. Хотя, если рассуждать философически — может так даже и нагляднее, чем объяснять на картинках детям откуда они появились.

— Вот! Учись, сынок — разваливший на соломе, засмеялся Томас.

— Его уже ведьма всему научила — хихикнул из своего угла Чарли.

— А ну, не встревай — прикрикнул отец и продолжил мечтать вслух — Осенью тебя обвенчаем с хорошей девкой. Первая ночь, ясно дело, барону принадлежит, зато все остальные твои. Барон землю выделит, дом поставим, плодись и размножайся на здоровье.

— Батя, — спросил Кислицин — А ты первую брачную ночь тоже барону уступил?

— Закон таков — пожал плечами Томас — А что?

— Возможно, я не твой сын, а барона? — с надеждой в голосе спросил Сергей.

На это отец только рассмеялся.

— Тогда уж твоя старшая сестра дочь барона, а не ты.

— И где она сейчас? — поинтересовался Кислицин.

— Айла? Где ж ей быть? С мужем в соседнем селе живёт — удивился отец — Ты действительно ничего не помнишь?

— Да, после болезни голова, как в тумане — ответил Сергей.

Ночью Кислый долго не мог уснуть. Так бывает иногда, когда сильно устанешь. Вроде хочется спать и никак. Да, ещё мысли разные одолевают. Могла же эта Алла-Элла влюбиться в какого-нибудь принца, например, или на худой конец в графа. Сейчас у него не жизнь была бы, а вечный кайф. Нет же! Связалась с босотой, а Сергей теперь должен страдать. Беднее их семьи только нищие попрошайки. Ни дома нормального нет, ни скотины нормальной. Несколько кур и петух. Хочешь помыться — бочка с дождевой водой во дворе, остальные удобства там же. Не жизнь, а школа выживания.

То, что он куда-то переместился было ясно, только не ясно куда. Сергей раньше жил в двадцатом веке и сейчас он тоже в двадцатом веке оказывается, несмотря на то, что кругом глухое средневековье. Получалось он переместился не во времени, а перешёл в другое измерение. Хотя и во времени немного тоже. Ведь здесь начало лета, а в его мире уже конец. Возможно, параллельные миры и должны немного отличаться друг от друг по времени. Иначе, они просто сольются вместе. Сергей любил фантастику. Всё что имелось в их сельской библиотеке фантастического он перечитал несколько раз. Попадались ему книги и про путешественников во времени. Например, «Янки при дворе короля Артура». Там герой перемещается в средневековье и начинает его круто нагибать, используя современные знания. Может и ему так попробовать? Кислый попытался вспомнить, что-нибудь из последних достижений научно-технического прогресса. Но как не старался, так ничего и не припомнил, кроме конструкции самогонного аппарата. Однако, и здесь была серьёзная проблема — где достать дрожжи. В этом мире закваску для выпечки хлеба делали совсем иначе. А для варки пива и других подобных напитков использовали хмель. В общем, Сергей заснул, так ничего и не придумав.

Мысль — найти способ вернуться в свой мир, Кислый отмёл сразу. Зачем изводить себя бесплодными надеждами. Такое могла сделать только другая ведьма. А найти настоящую ведьму в мире где их регулярно жарят на костре, практически невозможно. Но даже если ему и повезёт отыскать какую-нибудь Бабу Ягу, неизвестно, что та потребует у него за услуги. Например, продать душу или ещё чего похуже. А самое главное, у Сергея теплилась надежда, что он — человек из цивилизованного мира, со средним образованием легко может пробиться на самый верх этого недоразвитого средневекового общества.

Глава 3. Долги надо возвращать

Утром отец решил приступить к севу. Томас был в отличном настроении. Ночью землю увлажнил дождик, что способствовало его планам. Вся пернатая живность была заперта в небольшой пристройке, чтобы она не мешала посевным работам. Сергей вместе с отцом выволок из дома пять мешков зерна, оставленных Томасом под семена. Мать, которую звали Холли и младший брат Чарли находились тут же, с плетёными корзинками в руках. Участвовать в посевной готовилась вся семья. Они уже развязали один мешок и стали насыпать зерно в корзины, как сзади раздался топот копыт и лошадиное ржание. Оглянувшись, Кислицин увидел пятерых человек, четверо из которых явно были воины. Все в кольчугах, на головах шлемы в виде стальных тарелок, а на кожаном поясе короткие мечи. Пятый же, по всей видимости, являлся у них за главного. Тучного телосложения, он восседал на не менее тучной лошадке и с достоинством взирал своими припухшими глазками. На всаднике красовалась синяя накидка с гербом в виде щита. Сам герб был красным, с вышитой на нем золотой совой, которая несла в когтях дохлого зверька. Отвратительно жирные ноги всадника, обтянутые чёрными колготками, заканчивались зелёными башмаками с длинными, задранными вверх, концами. Кудрявую голову толстяка украшала шляпа-робингудка, тоже зелёного цвета.

— Доброго Вам дня, сэр Оливер — низко поклонившись толстяку, сказал Томас.

— Здравствуй, Томас — криво улыбнулся сэр Оливер — Я смотрю ты сеять готовишься.

— Да, Ваша милость. Припозднился немного. Сын болел.

— Да, да! — согласился толстяк — Все мы под Богом ходим. А ты не забыл про долг барону? За вола для пашни?

— Как можно, Ваша милость! Конечно помню — кивнул Томас — Два мешка зерна. Урожай соберём, так сразу всё и верну.

— Земля у нас скудная — вздохнул Оливер — Кто знает, соберёшь ты урожай или нет? А зерно потратишь! Вот барон и желает взыскать твой долг сейчас, пока ты его можешь вернуть.

Чуть поодаль ждала большая подвода с, запряжёнными в неё, парой волов. Там уже лежало несколько мешков, вероятно изъятых у таких же нерадивых должников.

— Как же так, Ваша милость — брякнулся на колени Томас — Помрём же с голоду! Все помрём!

— Ну, помрёте или нет, на то воля Божья, а долги надо возвращать — философским тоном констатировал толстяк и, повернувшись к солдатам добавил — Забирайте. Но только два мешка.

На Томаса было жалко глядеть. Он беспомощно стоял и смотрел, полными слёз глазами, вслед удаляющимся фуражирам. Рядом голосила Холли, Только Чарли был как всегда спокоен и зол.

— Это из-за тебя — тявкнул малец на Сергея — Болеет он видите ли! Отсеялись бы давно. А теперь что?!

— Успокойся, батя — тронул за плечо отца Кислицин — В доме же есть ещё мешок с зерном.

— А что жрать будем до урожая? — крикнул в отчаянии Томас — Солому?

— Зачем солому? — спокойно ответил Сергей — Лес же вокруг. Грибов наберём. На охоту сходим. Рыбу в речке можно наловить. Не пропадём!

— Про охоту и думать не смей — строго сказал отец — За браконьерство сразу вешают. Заметят, что мясо у тебя появилось или шкура оленья новая и всё. Конец тебе! Леса здесь в округе принадлежат барону Чандлеру — нашему господину, а там дальше за холмом барону Кэмбелу, а в той стороне вообще графские владения начинаются. Вот рыбу ловить можно. Рыба — она ничья. Только здесь на мелководье ловить нечего. Это надо дальше вниз по течению пройти. Там глубина большая и рыбы хватает.

— Ну, вот! — засмеялся Кислицин — Мордушек понаделаем. На ночь будем ставить, а утром вынимать полными рыбы.

— Чего будем ставить? — не понял Томас.

— Мордушки. Это такие ловушки для рыбы — пояснил Сергей. — В неё рыба заходит, а выбраться уже не может. Ума у неё не хватает. Только надо их больше наделать, чтоб сразу много рыбы брать. Завялим на зиму или закоптим. Короче, не пропадём!

Кислицин взял прутик и стал чертить на земле схему мордушки. Томас заметно приободрился.

— А лишнюю рыбу можно будет в Оксфорде продать — сказал он Сергею — Только идти пешком туда долго.

Отсыпав из четвёртого мешка примерно треть зерна, Томас приобщил его к оставшимся трём посевным. Всей семьёй они отсеялись довольно быстро. Час или два от силы. Отобедали традиционной кашей и принялись мастерить мордушку. Мастерил в основном Томас, а Кислицин контролировал процесс и давал очень важные советы.

— Небольшие дырки — это нормально — разъяснял отцу Кислый — Пусть через них мелочь уходит. Мы с тобой, батя, только крупную рыбу станем ловить.

Решили пока сделать одну мордушку на пробу. Посмотреть, как она будет функционировать. Мало ли! К концу дня, первое устройство, привнесённое Сергеем в этот мир, было закончено. Оно напоминало большое, дырявое осиное гнездо. Испытание мордушки отложили на следующий день. Устали слегка и далеко тащиться вдоль берега надо. Пока добредёшь до рыбных мест уже стемнеет. А бродить в темноте удовольствие ещё то. Да и фонаря у Томаса в хозяйстве не имелось.

Речка, на берегах которой расположилось их поселение, являлась одним из притоков Темзы. Сергей прикидывал в уме — если сделать небольшую лодку, то в город можно будет добираться гораздо быстрее и с большим комфортом. Правда, назад придётся грести против течения, а оно здесь довольно приличное. Но ведь можно приделать парус и использовать силу ветра. Так, Кислицин брёл вдоль берега реки, ища подходящее место для установки мордушки. Отец и Чарли сутра отправились в лес, собирать грибы, ягоды и другую разрешённую мелочь, предоставив Сергею самому испытывать, предложенное им, устройство ловли рыб. Томас не соврал. Чем дальше уходил Кислицин от поселения, тем речка становилась всё шире и полноводнее. А вскоре она совсем превратилась в нормальную реку, где уже может проплыть небольшое парусное судно. Впрочем, не так уж и вскоре? Больше часа прошло, как их село скрылось из виду. Но тут Сергею повезло. Дорога в город пролегала вдоль берега и ему не пришлось пробираться сквозь кустарники и высокую траву. Дорога, конечно, не высшего качества. Вся разбитая подводами, колдобина на колдобине. Но лучше уж такая, чем совсем никакой. На данный момент она была абсолютно безлюдной. Пока урожай не созрел, нечего в город везти. Чуть подальше, дорога уходила в сторону от реки и скрывалась за лесом, но Кислицин так далеко тащиться и не хотел. Река уже стала достаточно глубокой возле берега, и Сергей начал пробираться к воде через густой кустарник. Место просто отличное — тень, камыши кругом. Рыба такое любит. Кислицин подобрал пару приличных камней и сунул их в мордушку для веса. Затем Сергей положил в неё кусок лепёшки, который прихватил с собой в качестве приманки и стал опускать на верёвке под воду. Почувствовав, что мордушка коснулась дна, Кислицын приподнял её чуть-чуть и привязал конец верёвки за, свисавшую над рекой, ветку.

Закончив с делами, Сергей поднялся немного по склону и разлёгся на траве. Говорят, в Англии постоянные дожди, но сейчас погода была просто отличная. Солнце светит, облака в синем небе плывут. Не жизнь, а сказка. Только она могла стать ещё сказочнее, будь Артур хотя бы дворянином. Кислицин вздохнул. Надо что-то придумать. Не ковыряться же ему всю жизнь в земле. Эх, если бы это была действительно сказка. В сказках такие вопросы решаются легко. Вот, например, «Кот в сапогах». Увидел, что король едет. Быстро прячь лохмотья и прыгай в речку. Затем, кричи — Помогите! Тону! Тебя естественно тут же спасают. Ты им гонишь фуфло — мол так и так, я маркиз Карабас, меня обчистили до нитки, изнасиловать хотели, но передумали и бросили в воду. Знали гады, что я плавать не умею. И всё! Вопрос решён! Король тебя наряжает, как принца, кучу денег даёт. Ну, а как же? Такой человек! Сам маркиз Карабас! А тут дочка-принцесса рядом. Как удачно вышло. Можно замуж сплавить. И ты уже не хухры-мухры какой, а наследник престола. Остаётся только папашке королю яду в жрачку плеснуть и всё. Хепи енд! Кислицин мечтательно закрыл глаза. Но тут он услышал или, точнее сказать, почувствовал телом, конский топот. Сергей приподнял голову над травой и увидел вдалеке карету, которую мчала четвёрка белых коней.

— Однако! Нестись во весь опор по такой дороге! — подумал Кислицин, наблюдая, как возница нахлёстывает кнутом лошадей.

И тут, его сомнения оправдались. После очередной встряски, оглобля кареты не выдержала и переломилась. Получившие свободу кони рванули вперёд, волоча за собой незадачливого кучера. Так и не сумев остановить лошадей, возница отпустил поводья и четвёрка белоснежных скакунов понеслась дальше, поднимая пыль и наслаждаясь, внезапно обретённой, свободой. Тем временем, неуправляемая карета подпрыгнула ещё три или четыре раза, прокатилась на двух колёсах и, завизжав пронзительным детским голоском, шлёпнулась на бок, шагах в тридцати от места, где прятался Сергей. Примерно минуту или две карета лежала молча, а потом завопила тем же писклявым голоском:

— Безмозглый осёл! Свинья! Бесполезный слепой пёс! Вытащи быстрей меня отсюда!

Кучер тяжело поднялся и прихрамывая поспешил к карете. Это был пожилой мужчина с седыми длинными волосами и морщинистым бледным лицом. На спине его синего камзола, Кислицин разглядел точно такой же герб с совой, как и у сэра Оливера. С трудом вскарабкавшись на карету, старик открыл дверцу и кряхтя достал источник визга. Им оказалась девчонка лет четырнадцати на вид, которая без умолку костерила старого слугу. На ней было красное бархатное платье с белым кружевным воротничком, а светловолосую головку венчал берет, из такого же красного бархата. Похоже, совсем недавно, этот берет украшало страусовое перо, но теперь вместо него торчал лишь пушистый обломок. Сергей сумел разглядеть на ручках у девчонки и в её маленьких ушках блеск драгоценных камушков, а на голубом шёлковом поясе, стягивавшим её детскую талию, маленький кинжальчик, украшенный золотой инкрустацией. Взор малолетки сверкал праведным гневом, а на щёчках играл яркий румянец. Оказавшись на земле, она подхватила валявшийся кнут и стала изо всех сил лупить им кучера.

Глава 4. Богатый улов

Кислицин даже не собирался вмешиваться. Зачем? Своими детским ручонками эта пигалица не могла причинить вознице серьёзных травм. Впрочем, удары были явно болезненными. Кнут есть кнут. Кучер стоял на коленях и, забавно ойкая, прикрывал лицо руками. С развлечениями в этом мире было как-то не очень и пропускать бесплатное представление Сергей не собирался.

— Старый дурак! — вопила девчонка — Повесить тебя мало! Платье измято! Шляпка испорчена! Куда ты так гнал?!

— Миледи. Ну, вы же сами меня подгоняли — попытался оправдаться кучер, чем привёл юную хозяйку в окончательное бешенство.

— Дерзишь! Ты! Мне! — взвизгнула она и, отбросив кнут, схватила слугу за волосы.

От того, что произошло дальше Сергей на миг даже офигел. Недолго думая, девчонка выдернула из ножен кинжальчик и лезвием провела старику по горлу. Её движения были настолько точны и уверенны, словно она этим занималась каждый день. Кучер выпучил глаза и схватился руками за окровавленную шею, а пигалица продолжала левой рукой держать его за волосы, пока бедняга не стал заваливаться на бок. Тогда она театрально разжала пальцы и неспешно отошла от, корчившегося на земле и давящегося кровью, старика.

Это уже было не смешно. В школе Кислому рассказывали о крепостном праве и о феодальном беспределе, но то далёкая история. А тут всё происходило наяву. Прямо у него на глазах. Мало того, что последний хлеб отбирают, так ещё и режут глотки почём зря.

— Ты что наделала, коза малолетняя! — выскочив на дорогу, крикнул Сергей.

Увидев незнакомца, пигалица растерялась и попятилась назад. Строгий окрик Кислицина привёл её в замешательство.

— Он… Он меня чуть не убил! — стала оправдываться юная аристократка, но вдруг сообразила, что перед ней обычный грязный мужик.

Её взгляд тут же стал грозным и надменным.

— Да, как ты смеешь со мной так разговаривать, мерзкий червяк! — крикнула малолетка и направила в сторону Сергея свой маленький кинжальчик.

— Опана! А чё ты мне сделаешь? — подходя ближе, усмехнулся Кислый — Хочешь зарезать, как этого старикана? Ну, попробуй!

Боятся самоуверенную козявку с её ножичком было просто нелепо. Но видимо сама козявка так не думала. Она подскочила к Сергею и попыталась ткнуть его кинжальчиком. Кислый с лёгкостью уклонился раз, потом другой, а на третий, быстрым движением поймал малолетку за руку и, вывернув, отобрал кинжал.

— Отпусти немедленно! — завизжала пигалица — Ты ещё пожалеешь об этом! Я Амелия Чандлер — дочь барона Чандлера. Мой папа тебя повесит.

— Правда?! А я Робин Гуд — защитник обиженных и угнетённых — засмеялся Сергей — Граблю богатых и помогаю бедным.

— Не ври! — заявила Амелия — Робин Локсли по прозвищу Гуд был четвертован в Мерсии пятьсот лет тому назад. Грабить он грабил, но никому не помогал.

— Ладно. Тогда зови меня Кислый, защитник угнетённых — согласился Сергей.

— А из тебя мог бы выйти неплохой шут, Кислый — с притворным сожалением сказала Амелия — Жаль, что придётся тебя казнить. Надеюсь, ты повеселишь нас с отцом напоследок.

Ну, и что с ней теперь прикажешь делать? Самое правильное и логичное придушить. Место безлюдное. Никто и никогда его не поймает. Но воспитание не позволяло. Не сможет Сергей убить ребёнка, даже такого испорченного, как Амелия Чандлер. Однако, оставлять малолетнюю душегубку безнаказанной, тоже не хотелось.

— А ну-ка! Отдавай-ка мне всё это, да поживей — приказал Кислый и, крепко обхватив пигалицу, стал стягивать с её пальчиков золотые перстеньки.

Затем он экспроприировал у аристократки красивое жемчужное ожерелье и приступил к извлечению из мочек ушей рубиновых серёжек. Тем временем Амелия сопротивлялась как могла. Она брыкалась, царапалась и даже старалась укусить. Но это Сергея лишь забавляло. Отрывать серёжку с ухом Кислый не стал. Ведь он не зверь какой-нибудь. Просто вынул её аккуратно и всё.

Кислицин уже готов был забрать вторую серьгу, но не успел. На дороге показался всадник. Судя по висевшему с боку мечу, то был дворянин. Простолюдинам в Уэссексе носить мечи запрещалось. Если они не на службе конечно. Дорогой прикид всадника, также говорил о его дворянском звании. Заметив Сергея с барахтавшейся девчонкой, дворянин пришпорил коня и помчался в их сторону. Вступать в бой с вооружённым противником было глупо, но и убегать от коня бесполезно. Оставался только один выход. Кислицин бросил Амелию и побежал к реке, на ходу запихивая трофеи себе в рот. Не раздеваясь, он прыгнул в воду и поплыл на другой берег.

Сергей плавал довольно неплохо. Он первый раз переплыл речку лет в двенадцать. И потом, с парнями, часто плавал на перегонки. В общем, практика имелась. А здесь река была не такой уж и широкой. Единственное, что немного мешало, так это сильное течение. Хотя, почему мешало? Может наоборот помогало, унося его подальше от опасного места. Кислицин оглянулся назад. Всадник лезть в реку не собирался. Он спешился и стоял рядом с Амелией. Молодой. Лет двадцать на вид. В отличии от девчонки, парень молчал.

— Трус! — кричала вслед Сергею Амелия — Кислый, ты жалкий трус! Чтоб ты подавился моими украшениями!

И ведь подавиться Кислицин действительно мог. Дышать только носом было ужасно неудобно. А открыть рот Сергей опасался. Кислицина сносило всё дальше по течению икогда он наконец выбрался из воды, до места крушения кареты было уже очень далеко. Выплюнув изо рта цацки и тяжело дыша, Кислый рухнул прямо на берегу.

— Лучше быть трусом, чем мертвецом — выдохнул он, с улыбкой глядя в голубое небо.

Какая-либо погоня Сергею не грозила. Пока Амелия доберётся до замка, пока её отец отправит своих воинов, пройдёт немало времени, а разбойника Кислого уже и след простыл. Немного переведя дух, Сергей стал изучать добычу. Четыре перстня с камушками разного цвета, ожерелье из двадцати пяти жемчужин, одна серьга с рубином и кинжальчик, который Кислицин всё ещё держал в левой руке. А что? Вещь недешёвая, хоть и без ножен. Для первого раза совсем неплохо получилось. Сергей ощущал себя настоящим средневековым разбойником. Грозой здешних лесов.

— Эх, измельчал английский народец! — думал Кислый — Где ж вы, вольные стрелки шервудского леса?! Неужели за пять веков феодалам удалось-таки превратить крестьян в послушных рабов, которые только могут сопли на кулак наматывать? То ли дело он! Первый грабёж на большой дороге и целое состояние у него в кармане.

Делиться награбленным с членами семьи Сергей и не думал. С какой стати?! Ну, кормят его. Так он уже всё отработал нелёгким трудом. А каких-нибудь родственных чувств к этим людям Кислый не испытывал. Не успел ещё привязаться. И вообще, у него своя дорога. Ну, не хочет он всю жизнь ковыряться в земле. Вот продаст в городе драгоценности. Купит себе наряд не хуже, чем у лорда. А там уж постарается и в высший свет пробраться. Встречают-то везде по одёжке. Конечно, необходимо всё хорошенько обмозговать. Расспросить у Томаса, где покупают драгоценности. А чтобы тот не удивлялся — зачем Сергею это надо, придётся пожертвовать рубином из серьги. Да, и совесть его будет чиста. Не оставил-таки родню без средств к существованию.

Кислицин сорвал большой лист лопуха и завернул в него все свои сокровища. Сунув их за пазуху, Сергей углубился немного в лес, чтоб не отсвечивать на берегу. Мало ли что! Так он и шёл в направлении села, не отходя далеко от реки. Обратный путь был намного дальше и труднее, но все же Сергей вернулся ещё засветло. Впрочем, торопиться домой он не стал. Притаившись в кустах, Кислый долго наблюдал за обстановкой в поселении. Вроде бы всё тихо. Никакого кипишу. Селяне спокойно занимались собственными делами, и никто из людей барона их не тревожил. Это было по крайней мере странно. Всё-таки ограблена дочь самого Чандлера.

Тем не менее, Кислый решил дождаться темноты. А пока ждал, он кинжалом выковырял из оправы рубин и засунул себе в башмак. Остальные цацки опять хорошенько упаковал, вместе с кинжальчиком, в листья лопуха.

Закапывать драгоценности в лесу Сергей побоялся. Не потому, что их кто-нибудь найдёт. Он опасался сам потерять место клада. Ведь лес кругом одинаковый. Легко попутать ориентиры.

Наконец совсем стемнело и Кислый спустился с холма в село. В окнах домов светились огоньки очагов. Печь у здешних крестьян являлась редкостью. В окне их сарая, на противоположном берегу, тоже светился огонёк. И Сергей шёл, ориентируясь на него, как моряк на полярную звезду. Несколько раз споткнувшись о какие-то коряги, он всё-таки дошёл до реки. Возможно кто-то из соседей ещё дышал свежим воздухом, любуясь звёздным небом южной Англии, но разглядеть их в темноте Кислицин не мог. Скорее всего его тоже никто не заметил. Зажав левой рукой рубин, а в правой держа одежду и обувь, Сергей осторожно вошёл в реку. Дно было неровным и каменистым. Приходилось его ощупывать ногой, прежде чем сделать очередной шаг. Но даже в самых глубоких местах вода едва доходила ему до пояса и вскоре он благополучно оказался на противоположном берегу.

Когда Кислый заглянул в дверь родного сарая, вся семья была в сборе. Чарли и Томас валялись на своих ложах и только Холли, сидя возле очага, что-то шила большой деревянной иглой. Увидев Сергея, она радостно заулыбалась и отложила шитьё.

— Иди поешь — сказала Холли и кивнула на чугунный котелок с остатками грибной похлёбки.

— Вижу поход в лес не прошёл даром — беря в руку ложку, заметил Кислицин.

— Ты где весь день шлялся? — строго спросил Томас — Мы уже решили, что-то случилось с тобой.

— Да, ничего не случилось — ответил Сергей — Искал место, где был дом Эллы, но так и не смог вспомнить.

— Ну, что за человек?! — покачал головой отец — Забудь ты наконец эту ведьму. Всё! Нету её больше! Нету!

— Всё, батя, забыл — согласился Сергей — А как у вас дела? Много грибов насобирали?

— Рано ещё для грибов — махнул рукой Томас — Набрали малость «сморчков». Да, ягод чуток. А у тебя как? Улов будет?

— Завтра поглядим — подмигнул отцу Кислицин — Место хорошее. Что-нибудь да поймаем, непременно.

Закончив ужин, он подошёл и сел рядом с Томасом. Похоже, Чарли спал, да и Холли уже прилегла.

— Батя глянь, что я на дороге нашёл — протянув отцу рубин, шепнул Сергей.

— Драгоценный? — с недоверием в голосе спросил Томас и осторожно взял здоровенными пальцами камушек — Чё, прямо на дороге?

— Да. Наверно отвалился от платья какого-нибудь лорда — шёпотом ответил Кислицин — Они любят такое на себя вешать. Только давай потише. Незачем об этом всем знать.

— Правильно — в этот раз шёпотом ответил отец и в его глазах загорелся алчный огонёк — Бабе и мальцу лучше пока не говорить.

— Где его выгоднее продать? — поинтересовался Сергей — Так, чтоб лишних вопросов не задавали.

— Ясное дело где — сказал Томас — У евреев конечно. Они лишние вопросы не задают. А чё тянуть-то? Давай завтра и отправимся в Оксфорд? Это же сколько всего накупить-то сможем?!

— Сходить можно и завтра, конечно — ответил шёпотом Кислицин — Но сразу много всего покупать не стоит. Соседи увидят, станут интересоваться. Где взяли? Поди докажи, что не ворованное!

— Да! Об этом я не подумал — почесал бороду отец — Тогда, так поступим. Будем рыбу ловить и в город её на тележке возить. А обратно с покупками возвращаться. Если что, скажем — покупателя хорошего нашли.

— Давай это завтра не спеша решим? — зевнув, сказал Сергей — Что-то устал я сегодня. Спать пойду.

— И то верно… — любуясь камнем в свете пламени очага, ответил Томас.

Кислицин улёгся на своё ложе, но прежде чем уснуть, вытащил из-за пазухи свёрток с драгоценностями и спрятал его в солому под рогожку. Вряд ли кто-то станет копаться в его постели. Через пару дней Кислый всё равно от сюда уберётся навсегда и прихватит это добро с собой. Вскоре Сергей уснул, а счастливый Томас ещё долго лежал с открытыми глазами и строил планы на будущее. Жизнь налаживалась.

Глава 5. От судьбы не уйдёшь

Сергей ещё видел сон, когда его грубо схватили и выволокли из дому. Всё произошло так

внезапно, что он даже не успел толком проснуться.

— Атас, пацаны! Вяжут! — заорал Кислый на русском языке, стараясь разлепить сонные глаза.

И тут он увидел, лоснящуюся жиром, харю сэра Оливера. Управделами барона Чандлера всё так же восседал на своём любимом откормленном мерине.

— К остальным — махнув рукой, распорядился он.

— Куда же вы его? — услышал Кислицин жалобный всхлип Холли и окончательно проснулся.

Два воина в кольчугах и шлемах подтащили Сергея к небольшой группе таких же оборванцев, как и он сам. В основном это были молодые парни лет семнадцать или двадцать. Но имелась пара и более взрослых мужиков. Судя по выражению лиц, никому из них не нравилось то, что происходит. Кислицин оглянулся и увидел, как Томас, что-то пытается втолковать сэру Оливеру, а тот отвечает ему резкими, короткими фразами. Наконец управляющему это надоело и, он дёрнув поводья, направил коня к группе, где находился Сергей.

— Давайте, олухи! Пошевеливайтесь! — крикнул Оливер — Не заставляйте ждать Их сиятельство.

И крестьяне, подгоняемые воинами, послушно зашагали в сторону замка. Кислицин в последний раз оглянулся назад. Он увидел, стоявших рядом, Томаса и Холли. Холли, как обычно, рыдала, да и у Томаса в газах блестели слёзы. Но главное, что поразило Сергея, это выражение их лиц. На них застыла, какая-то абсолютная безысходность. У Кислицина защемило в груди. Видимо, эти люди стали-таки ему не совсем чужими. А вот Чарли был спокоен и даже весел. Он с ехидной улыбочкой глядел вслед Сергею, словно бы радовался творившемуся вокруг беспределу.

— Ну, ясно! На опознание ведут — решил Кислицин — Собрали всех подходящих по возрасту, а теперь предъявят нас скопом баронской дочурке. И бежать-то некуда — поля кругом. Хана короче.

От этой ужасной догадки внутри у него резко похолодело и захотелось срочно отлить.

— Ой, как скрутило! — схватившись за живот, воскликнул Кислый. — Вы идите, а я догоню.

Он попытался покинуть строй, но получив неприятный тычок кулаком под рёбра, вернулся обратно.

— Ну что, Артур? — сказал один из мужиков — Не вышло?

— Мы знакомы? — удивился Сергей.

— Как же мне не знать брата собственной жены? — усмехнулся тот — Слышал, ты память напрочь потерял. Я Итан. Помнишь, как гулял у нас на свадьбе?

— Ах, да — Кислый сделал вид, что вспомнил — Привет, Итан. Не знаешь случайно куда нас ведут?

— На войну, брат — тяжело вздохнул Итан — На войну.

— Что за война? — не понял Сергей — Против кого?

— Гонец вчера к барону нашему прискакал. Говорят, Мерсия взбунтовалась. Независимости хотят. Принц Эллиот с ирландскими наёмникам захватил Честер и теперь движется на юг. Северные графы уже его поддержали. В общем, бойня будет серьёзная.

— Чё за принц Эллиот? — спросил Кислицин.

— Ну, как? Это же сын покойного короля Мерсии — стал объяснять Итан — Когда мы победили и наш досточтимый король Эдуард присоединил Мерсию к собственным владениям, принц Эллиот с мамашей и сестрой бежал в Ирландию. В королевство Лэйнстер. А теперь мальчик вырос и хочет вернут отцовский трон.

— Ну, а мы причём? — не унимался Кислый — Вот пусть сами и воюют.

— Ты это барону скажи — грустно усмехнулся родственник — Может отпустит нас по домам. У меня жена скоро родить должна. Нельзя мне на войну.

Дальше они шли молча. Разговаривать не хотелось. Эта внезапная мобилизация, рушила Кислицину все его планы. И драгоценности не успел припрятать, как следует. Найдут их. Может быть не сразу, но обязательно найдут. Не попал в Афган, так здесь воевать заставляют. Судьба, видать, у него такая.

Баронский замок, к которому направилась их группа, выглядел довольно внушительно. Каменные стены с узкими бойницами, метров десять высотой. Не меньше. А массивные башни и того выше. Ещё прибавьте ров, метров пять в глубину и три в ширину. В общем, символ феодального могущества во всей своей красе. Подъёмный мост опущен, а решётка наоборот — гостеприимно поднята вверх. Однако, в сам замок их не повели.

Когда они подошли ближе, то Сергей увидел целую толпу крестьян. Все они почему-то стояли на коленях, держа ладони сложенными перед лицом. Вскоре их слух уловил протяжные песнопения, которые доносились из ворот. Судя по всему, во дворе замка проходил молебен.

— Со всех сёл парней согнали — проворчал угрюмо Итан — Чувствую, будет воронью пожива.

Вскоре группа, в которой находился Кислицин, присоединилась к остальным. Даже сэр Оливер, при поддержке двух воинов, слез с мерина и пристроился к молящимся, благочестиво закатив вверх поросячьи глазки. Сергей тоже опустился на колени, но его мысли были далеки от молитвы. Чем больше он думал о ситуации, в которой оказался, тем меньше она ему нравилась. Вернее, она ему совсем не нравилась. Средневековая война, это тебе не драка на танцплощадке. Тут ведь и убить могут.

Молебен длился недолго. Вскоре из ворот замка вышли три человека облачённых в кольчуги и шлемы. На всех троих, поверх кольчуг, были накинуты синие сюрко, с вышитой совой. Подойдя к толпе новобранцев, воины криво ухмыльнулись.

— Это что за стадо баранов — спросил у Оливера один из воинов, который был, по всей видимости, старшим.

— Мастер Уильям — с вызовом бросил толстяк — Мне барон Чандлер велел собрать всех, кто способен держать в руках оружие. И я его задание выполнил. А остальное уже Ваше дело.

— Мамкину сиську они способны держать, а не оружие — зло ответил ему солдафон — А ну, козьи выкормыши, стройся по четверо.

После чёткого приказа мастера Уильяма, в толпе новобранцев возникла неразбериха. Многие даже толком не понимали, что значит «четверо», а уж как в это строится, не знал практически никто. Поэтому, воинам самим пришлось расставлять новобранцев в колонну по четыре человека, используя пинки, тычки и весьма красочные эпитеты. В конце концов, желаемое построение было-таки создано. И колонна двинулась по дороге, вслед за мастером Уильямом. В данный момент, Сергей больше всего опасался столкнуться с Амелией. На этом, уж точно, закончились бы его приключения. Но в сам замок новобранцев не повели, а обошли его и свернули вправо. Взору Кислого предстало несколько построек. Одна из них напоминала летнюю кухню в пионерском лагере, вторая была явно кузницей. Насчёт принадлежности остальных судить было сложно. Возможно там хранилось, что-то мало ценное. Вроде дров, угля и тому подобной мелочи. Возле «кухни» стояло ещё воинов десять, а рядом были кучами свалены очень нужные на войне вещи. Такие как — длинные пики, грубо сколоченные деревянные щиты и нехитрые кожаные доспехи. Чувствовалось, что всю эту амуницию сварганили на скорую руку. Вполне возможно, за прошлую ночь.

Остановив колону, мастер Уильям велел «баранам» не выходить из строя, после чего началось вручение военного снаряжения. Копий и щитов было даже с избытком, а вот доспехов явно не хватало. Сергею досталась лишь кожаная шапочка, прошитая толстым шнурком, вроде шпагата. И это было ещё хорошо. Потому что, Итану не хватило и её. В общем, полностью экипированной оказалась только первая половина колонны. Но похоже, Уильяма это не беспокоило. Оружие ведь получили все.

Когда с экипировкой было покончено, командир милостиво разрешил ополченцам сесть на траву. Впрочем, долго рассиживаться им не пришлось. Послышался конский топот и Кислицин увидел отряд всадников, который двигался по дороге. Причём, каждый всадник зачем-то вёл под уздцы ещё одного коня, облачённого в боевое снаряжение. Очевидно, впереди ехал сам барон Чандлер — не старый мужчина, лет тридцати пяти на вид. Его длинные светлые волосы спадали на стальной нагрудник мощных лат, в которые он был полностью облачён. Только на голове барона пока ещё не наблюдалось шлема, в отличии от остальных воинов. Вслед за всадниками шла колонна пехотинцев. Все, как один, в кольчугах, шлемах и с, отполированными до блеска, бердышами на плечах. Далее, громыхали две крытые подводы, вероятно с провиантом. И тут Кислый вздрогнул от неожиданности. Где-то сверху раздался звонкий голосок Амелии Чандлер.

— Отец! Возвращайся с победой! — высунув голову из окна башни, крикнула юная баронесса.

И ни одной слезинки в глазах. Словно родной батя не воевать отправился, а поохотиться в соседний лес. Ну и характер!

— Хватит отдыхать, ублюдки — скомандовал мастер Уильям — Пора.

Вот так. Ни тебе торжественного митинга. Ни тебе марша прощания британки. Просто все встали и отправились на войну.

Глава 6. Поход

Шли почти до самого вечера, без привалов. Барон Чандлер явно торопился. Часа через три беспрерывной ходьбы, Кислицин уже не мечтал о побеге. Ему хотелось только лечь, даже в дорожную пыль, и как можно быстрее. Но вот, наконец, вдали показались городские стены.

— Это Оксфорд — сказал Итан, который устал не меньше Сергея.

Но в город отряд барон не повёл. Он отправился туда сам в сопровождении рыцарей, предварительно велев остальным разбить лагерь у дороги. Воины стали разводить костры и готовить нехитрый солдатский ужин. Воду брали в Темзе, которая протекал вблизи Оксфорда. Точнее она огибала горд с двух сторон. А может то была и не Темза. В общем, Кислого это мало интересовало. Еду готовили в больших чугунных котлах. Причём, куски мяса доставались только воинам барона. Ополченцев же кормили одной крупой. Мисок в наличии не имелось. Только деревянные ложки, которых хватало с запасом. Ели прямо из котлов по очереди. Впрочем, животы кашей набили под завязку все.

Ближе к ночи подошёл ещё один отряд и встал лагерем рядом с ними. Похоже, командовал им такой же барон. Одного из вновь прибывших Сергей сразу узнал. Это был тот самый дворянин, пришедший на помощь Амелии Чандлер. Очевидно, он-то и разнёс весть о войне по всему их графству. Узнать Кислицина в его дурацкой шапочке парень вряд ли мог. К тому же он, вскоре, отбыл в Оксфорд вместе с, вновь прибывшим, бароном.

Этой ночью мастер Уильям больше ополченцев не трогал, позволив им выспаться. Караул несли только воины барона. Не доверяли они крестьянам. Спать пришлось прямо на траве, без подстилки и покрывала, что оказалось весьма некомфортно. Особенно под утро, когда потух костёр. Сергей чуть не задубел от холода. Но разбудила его не утренняя свежесть, а топот ног и шум.

— Что за кипиш спозаранку? — спросил Сергей у Итана, который уже проснулся и старательно соскребал остатки каши со стенок котла.

— Дезертиров поймали — ответил тот с набитым ртом — Сейчас вешать будут. Пошли глянем?

Дезертирами оказались четверо крестьян не из их отряда, которые этой ночью пытались сбежать. Трое были взрослыми мужиками, а один ещё совсем юный пацан лет пятнадцати. Ясное дело, увязался за односельчанами. Он стоял и шмыгал носом, растеряно наблюдая за тем, как воины готовят верёвки с петлёй.

— Мальца хоть пожалейте — выкрикнул один из дезертиров — По глупости он…

Это было напрасно. Толпа жаждала представления. Под одобрительные возгласы, солдаты подхватили всех четверых и потащили к ближайшим деревьям.

— Дяденьки отпустите! Я больше не буду! — завизжал пацан, тщетно пытаясь вырваться из сильных рук палачей.

Но его крик лишь вызвал хохот зрителей. Вскоре заскрипели ветви деревьев под тяжестью человеческих тел. Кислый смотрел на это, находясь в каком-то оцепенении. Словно вешали его самого. Ведь он тоже готовился бежать, как эти четверо несчастных людей. Дезертиры умирали медленно. Во всяком случае так показалось Сергею. Они корчились, хрипели, выпуская изо рта слюни. Дольше всех умирал пацан. Вероятно, молодой организм не хотел никак смириться такой ранней смертью, а может он просто был легче других повешенных.

— Без лошадей бежать пустое дело — философским тоном констатировал Итан.

— Я тебя вместе с лошадью поймаю и повешу собственными рукам — раздался сзади голос мастера Уильяма — Гляди у меня, пёс!

Тем временем, к ним присоединялись всё новые отряды. Войско увеличивалось с каждым часом. К полудню, окрестности Оксфорда уже представляли из себя один сплошной военный лагерь. Воины отдыхали и ждали приказа главнокомандующего — графа Солсбери, ставка которого находилась в Оксфорде. А вот ополченцам было не до отдыха. Их всех собрали в один большой отряд, построили в несколько рядов и начали обучать боевым приёмам. Собственно, основной приём был всего один — выставить вперёд пику, уперев тупой конец в землю. Этим они прозанимались почти до темноты. Вечером опять была каша и отдых перед сном. На этот раз, Итан и Сергей устроили себе ложе поудобнее, соорудив его из еловых веток. Ночь прошла без происшествий. Больше дезертировать никто не пытался.

Утром из города вернулись бароны и стали поднимать своих людей. Вернулся и барон Чандлер. На военном совете было принято решение, всех крестьян-ополченцев собрать в один большой отряд, командование которым поручили пожилому рыцарю-бакалавру по имени Натан Крайтон. Сержанты и десятники, руководившие, до этого, новобранцами, так же временно переходили в его подчинение. Численность нового подразделения превышало тысячу человек и одному с такой оравой справляться было никак нельзя.

Судя по всему, войско под командованием графа Солсбери двигалось куда-то на запад. Многотысячная колонна людей и повозок растянулась на несколько миль. Ополченцы шли последними и Кислый тешил себя призрачной надеждой, что эта войнушка закончится раньше, чем они доплетутся до поля боя. Топать так далеко и так долго Сергею ещё не приходилось. Но самое противное, это тащить здоровенный щит с нарисованной совой. Особенно, когда дует ветер. Радовало только то, что мастеру Уильяму, в его стальных доспехах было гораздо хуже.

— Командир — осмелился позвать его Кислицин — А всё-таки, куда мы идём? Если не секрет конечно.

— А тебе не всё равно? — огрызнулся Уильям, но потом ответил — К Глостеру мы идём.

— На подмогу королю Эдуарду? — уточнил Сергей.

— На подмогу графу Глостеру, баран — зло усмехнулся сержант — Эдуард Неустрашимый сейчас во Франкии, воюет с ихним королём за приданое дражайшей супруги — герцогство Бретонь. Семейный спор у них. Ему конечно письмо отправили. Но это дело не быстрое. Так что нам самим придётся разбираться с мятежниками.

Мастер Уильям ещё что-то бурчал, не очень лестное, про короля, его супругу, барона Чандлера, графа Солсбери и принца Эллиотта, но Кислый это уже не слушал. Было абсолютно ясно — бойни ему не миновать.

Они шли два дня. Вдоль дороги, то и дело, попадались небольшие поселения, жители которых с любопытством и даже злорадством глазели на измождённых ополченцев. Возможно никакого злорадства и не было. Просто уставшему Сергею так казалось.

— Живут себе мирно. Никто их не трогает — с ненавистью думал Кислый — А я … Как кур во щи …

Даже красоты местного ландшафта не могли сгладить его скверного настроения. Ни каменные домики, сплошь увитые плющом, ни зелёные луга, ни живописные холмы, ничто не радовало взор Сергея. Это даже нельзя было назвать предчувствием беды. Просто ноющая в груди тоска от собственной беспомощности. Другие ополченцы тоже не излучали оптимизма, но вероятно Кислицин выглядел жальче всех остальных. Понятное дело, их ведьма не перебрасывала из цивилизованного, благополучного мира в это средневековое убожество. Не с чем сравнивать. В дерме родились, в дерьме и помрут. За дни похода, аккуратно подстриженная борода Итана стала похожа на растрёпанную мочалку. А на юном лице Артура щетина пока не росла. Так, едва пробивающиеся усики и пушок на щеках. Пацан ещё совсем, как и многие в их отряде.

Когда они проходили через очередной населённый пункт, какой-то сердобольный старик сунул Кислому в руку фляжку и ржаную лепёшку. Видимо тронула деда его, осунувшаяся за последние дни, физиономия.

— Докатился! — мысленно ругнулся Сергей — Милостыню уже подают.

Но подношение взял. Кто знает, когда объявят привал? Отхлебнув же из фляжки, Кислицин был готов расцеловать доброго старикана. В ней оказалось вино и довольно крепкое. Сергей с удовольствием отхлебнул ещё и сунул фляжку Итану. Через минуту от тоски не осталось и следа. Ему вдруг стало всё пофиг. Подумаешь какие-то мятежники! Да, порвёт он их, как Тузик грелку. И тут Кислицин обратил внимание на угрюмо бредущего мастера Уильяма.

— Командир, зацени — воскликнул он и протянул фляжку сержанту.

Уильям залпом «заценил» всё вино и довольно крякнул. Бородатая физиономия сержанта расплылась в благодушной улыбке.

— Увы, любовь, мне жизнь губя,

Ты рвешь со мною без стыда.

Я столько лет любил тебя

И счастлив с тобой был всегда — вдруг заорал он во всё горло.

Жевавший кусок лепёшки Итан мгновенно подхватил:

— Гринсливс мне свет зажгла,

Гринсливс радость принесла,

Гринсливс в сердце расцвела,

А кто вместо леди Гринсливс?

Второй куплет они уже пели дуэтом, а не знавший слов Сергей старательно помогал им мычанием. Сэр Крайтон, который ехал впереди колонны, обернулся и бросил удивлённый взгляд на трёх веселящихся придурков. Но вместо того, чтобы приструнить наглецов, старый вояка вдруг сам стал подпевать им. Пример командующего оказался заразительным и вскоре уже вся колонна ополченцев пела эту старую песню про «леди зелёные рукава».

Так, весело с песнями, они миновали гряду лесистых холмов и увидели впереди большой населённый пункт. Солнце клонилось к закату и войску был отдан приказ отдыхать. Городок под названием Челтнем оказался практически пустым. Понимая, что война их вряд ли минует, жители перебрались в более безопасные места. Кто-то решил укрыться за стенами Глостера, который находился в двух часах ходьбы, а кто-то решил убраться подальше на юг. Естественно, всё ценное горожане прихватили с собой, но обшарить чужие жилища для воинов было делом принципа. Впрочем, на ополченцев данная привилегия не распространялась. Их отряд так и провёл ночь, разбив лагерь возле дороги.

Мастер Уильям пропадал в городе да самого утра. Сержант вернулся изрядно поддатым и с полупустым бурдюком под мышкой.

— Эй, бараны, зацените — кинув бурдюк Сергею с Итаном, воскликнул он — Пока Их светлости там совещаются, мы здесь можем немного выпить.

— А что случилось? — глотнув из бурдюка, спросил Итан — Мы вроде бы в Глостер шли.

— Шли, да не дошли — сказал Уильям и плюхнулся рядом на траву — Разведка сообщила, что принц повернул на восток. Хочет обойти Глостер и ударить по нему с юга.

— А зачем? — не понял Кислый — Так же дольше получится.

— Да, потому что река мешает. Северн. — стал объяснять сержант — Как ты будешь город через реку брать. Потери лишние. А с юга равнина. Милое дело.

Вскоре, к ним подсели ещё пятеро десятников их отряда. Как же можно упустить шанс выпить на халяву. Но долго рассиживаться им не пришлось. Из города возвратился сэр Крайтон и объявил построение.

— Враг уже близко. Готовьтесь — сказал он ополченцам.

Кто-кто, а Сергей, Итан и Уильям точно были готовы к встрече с врагом. Но на этот раз Крайтон оказался не таким благодушным.

— Если вы, пьяные свиньи, не протрезвеете до начала сражения, — зло крикнул он — я лично выпущу кишки всем троим.

Граф Солсбери не повёл войско к Глостеру, как планировалось ранее, а повернул на север по большому торговому тракту. Так они двигались ещё часа три, пока не подошли к широкому мосту, соединявшему берега реки Эйвон, которая впадала в Северн с востока. В это время года Эйвон был достаточно полноводным, поэтому другого места для переправы тяжёлой кавалерии противника поблизости не имелось.

Похоже, враг находился действительно недалеко. Когда колонна ополченцев подошла к реке, Кислицин увидел готовую к бою армию Уэссекса. В центре, напротив моста стояла личная гвардия графа Солсбери в красных сюрко поверх кольчуг, с вышитым на них жёлтым драконом. Справа и слева от гвардейцев выстроили свои полки бароны. А возле самого моста, по обеим сторонам от него, находились колонны из лучников и арбалетчиков. Сам же граф Солсбери, с отрядом рыцарей, расположился шагах в пятидесяти от основных войск. Как бы в резерве. Он выделялся на общем фоне, блистающими золотой инкрустацией, доспехами, украшенным белоснежными перьями шлемом и, расшитым золотом, красным плащом. Обознаться трудно. Взглянув на подошедших ополченцев, граф указал рукой в сторону моста.

— Гони это стадо на другой берег, чтоб они не путались под ногами — крикнул главнокомандующий Крайтону — Пусть там конницу держат.

Глава 7. Война дело грязное

Ополченцев построили на противоположном берегу реки в четыре ряда по триста человек. Сержанты и десятники стояли сзади, образовав что-то вроде заградотряда. Может быть заботами Уильяма, а может потому что они не имели кожаных доспехов, но Кислого с Итаном поставили в последний ряд. Сэр Крайтон оказался прав, враг не заставил себя ждать. Не прошло и тридцати минут, как впереди показались всадники. Эта и была та самая рыцарская конница, которую по гениальному замыслу графа Солсбери должны сдержать ополченцы. Конечно же главнокомандующий не являлся идиотом и понимал, что крестьяне вряд ли остановят, закованных в латы, профессиональных вояк. Он использовал ополченцев как приманку, надеясь заставить противника атаковать и попасть под обстрел. А чтобы действительно преградить коннице путь, воины Уэссекса выкатили на мост несколько пустых телег.

— Пики готовь — скомандовал Крайтон и его слова, будто эхо, повторили сержанты.

— Ну, вот — обречённо вздохнул Итан — Сейчас нас потопчут.

Сергей это тоже понимал. Алкоголь успел выветриться из башки и теперь всё его тело пробирала нервная дрожь.

— Плотнее стоять, бараны — заорал Крайтон — Плечом к плечу.

Однако, рыцари противника атаковать не торопились. Они явно ждали, когда подтянутся основные силы. Кислый с ужасом наблюдал, как растёт численность врага. Даже ему было ясно, что армия принца намного сильнее чем у графа Солсбери. До самого горизонта тянулся нескончаемый людской поток. Поравнявшись с рыцарями, враги стали разворачивать полки фронтом. К счастью артиллерии у них не наблюдалось. Похоже, в этом мире порох так и не изобрели. В основном, это были пехотинцы. Кольчуги, шлемы, всё как положено. На воинах голубые сюрко с жёлтым крестом в виде буквы «Х». Именно они первыми двинулись вперёд, а не кавалерия. Приблизившись к ополченцам шагов на сто, воины вскинули длинные луки.

— Щиты вверх — заорал Крайтон.

Все, кроме первого рада, подняли щиты. Сделал это и Кислицин.

— Не прижимай к голове — успел крикнуть Итан Сергею прежде чем раздался грохот, обрушившихся на них стрел.

Кислый глянул вверх. Он увидел три наконечника, пробивших его щит насквозь. Руку защищала металлическая полоса, а вот голове бы точно мало не показалось, упрись Сергей ею в щит. Послышались стоны. Видимо кого-то зацепило. Но, в целом, ополченцы устояли. Последовали новые залпы с тем же результатом. И тут вперёд бросилась орущая толпа в зелёных сюрко с изображением арфы на груди. Мятежники сжимали секиры и круглые щиты. Раздался треск ломаемых пик. Под ударами топоров первая шеренга ополченцев стала пятится назад.

— Задние ряды, коли их! — орал Крайтон, но это уже не имело смысла.

Ополченцы дрогнули. И это мягко сказано. Побросав тяжелые щиты и пики, они мчались прочь. Первыми через мост побежали сержанты во главе с Крайтоном, а за ними неслась толпа ополченцев. Но кроме сэра Крайтана и сержантов, воины графа Солсбери не собирались никого выпускать с моста. Они ощетинились копьями и преградили ополченцам дорогу. В этом и заключался гениальный план Солсбери, создать на мосту людскую пробку. Итан с Кислициным не успели добежать до моста, как там образовалась давка.

— В реку! — крикнул Итан и первым бросился с обрыва в воду.

Сергей немного замешкался. Река Эйвон была довольно широка и Кислицин сообразил, что плывущие ополченцы станут отличными мишенями для вражеских лучников. Поэтом он решил плыть рядом с мостом, чтобы в случае чего спрятаться от стрел за его опорами. Подбежав к самому мосту, Сергей с разбегу прыгнул в камыши. Он понял свою ошибку только, когда увяз по самую грудь в, скопившемся тут, иле. Кислицин разгребал гряз руками, стараясь пробиться к воде, но это получалось ужасно медленно. А главное, не за что было ухватиться. Он видел, как один за другим его однополчане прыгают в воду и плывут на противоположный берег. Некоторые из них валились с обрыва пронзённые стрелами, но большинству удавалось достичь воды невредимыми.

— Помогите! — заорал в отчаянии Сергей, но никто даже не обратил на это внимание.

Каждый спасал собственную шкуру. Килицин с ужасом понял, что влип. Ему не успеть выкарабкаться самому до прихода врагов. Поджав колени, он опустился в ил по самый нос и стал обмазывать голову грязью. Вскоре, вместо его головы, над водой торчала грязевая кочка с глазами.

Тем временем, воины Мерсии тоже достигли моста, рубя практически безоружных крестьян. И вот тут, с противоположного берега, по ним ударили стрелки Уэссекса. Причём, им было абсолютно всё равно кого разят их стрелы — воинов принца или ополченцев. У врагов появились первые потери. Они прекратили убивать крестьян, стараясь использовать их, как живую защиту. Но ополченцы уже сообразили, что на противоположный берег им живыми не попасть. Один за другим они прыгали с моста в реку, пытаясь спастись вплавь. Упрямые вояки в зелёных сюрко отступать не собирались. Несмотря на серьёзные потери, они двигались по мосту вперёд, прикрываясь от вражеских стрел и болтов круглыми щитами.

Но Кислый ничего этого не видел. Он только слышал вопли множества людей, сливающиеся в один сплошной гул. И тут сердце Кислицина окончательно сжалась от ужаса. Прямо над ним, на обрывистом берегу появились лучники противника. Недолго думая, они стали расстреливать, барахтающихся в воде, крестьян. Самодовольные рожи лучников не сулили ничего хорошего и Сергей замер, стараясь даже не дышать лишний раз. Впрочем, долго им радоваться не пришлось. Арбалетный залп с противоположного берега, заставил вражеских стрелков отступить назад. Те, кто стоял ближе всех, покатились вниз с обрыва, утыканные арбалетными болтами. Многие были ещё живы. Они словно крабы ползли вверх по склону, пытаясь забраться на берег. Но следующий арбалетный залп завершил дело. С торчащими из спин болтами, они остались лежать там, где их настигла смерть.

А на мосту, между тем, не осталось ни одного живого ополченца. Обстреливаемые с двух сторон, мерсийцы несли большие потери, но отступать и не думали. Они использовали, стоявшие на мосту телеги, как таран и прорвали переднюю линию воинов графа Солсбери. Зазвенела сталь. На том берегу началась сеча. Несмотря на мужество, позиция мерсийцев оставалась плохой. Воинам в стальных доспехах был только один путь — через мост. Им бы отойти и позволить рыцарской коннице прорвать ряды уэссекцев, но сделать это теперь было крайне сложно. Подходили всё новые отряды, преграждая путь к отступлению. Лучники мерсийцев к реке больше не приближались, но продолжали издали обстреливать противоположный берег и плывущих к нему ополченцев.

Бой длился меньше получаса, но притаившийся в иле Кислицин успел окончательно задубеть. Сергей чувствовал, как холодная жижа вытягивает из него последнее тепло. Ждать темноты, чтобы потом тихо слинять, было нереально. Он раньше сдохнет от переохлаждения. Надо было выбираться.

Сгребая, торчащие рядом с ним, камыши в пучки, Кислый стал медленно подтягивать тело к берегу. У самого основания первой арки моста виднелась небольшая полоска суши. К ней-то и стремился Сергей. На мосту шёл бой и шевелящийся комок грязи вряд ли мог привлечь чьё-нибудь внимание.

Вот наконец и долгожданная твердь. Кислицин с трудом встал на ноги. Здесь, под самой аркой моста его никто не мог увидеть. Во всяком случае пока. Сергей скинул с головы, облепленную илом, шапочку, а затем мокрую рубаху и башмаки. Штаны снимать не решился. Просто отжал с них воду, насколько это было возможно. Его всего трясло. От холода или страха, разобрать сложно. Скорее всего от того и другого сразу. Вряд ли в такой момент Кислицин мог строить планы. Просто ему хотелось срочно завернуться во что-то сухое. А рядом с мостом, на склоне валялись трупы вражеских лучников.

Сергей осторожно приблизился к краю арки и глянул вверх. Он смог увидеть, только щиты, которыми мерсийцы прикрывались от вражеских стрел. Этим уж точно сейчас не до него. Большую опасность для Кислого представляли свои. Хотя, какие они ему свои?! Пристрелят и глазом не моргнут. Но перспектива окончательно замёрзнуть была страшнее смерти и Сергей пополз по склону. Вероятно, безоружный голодранец не заинтересовал стрелков графа Солсбери. Во всяком случае, никто не стал тратить на него боеприпасы. Ухватив ближайший труп за ноги, Кислицин поволок беднягу под арку. Лучник был небольшого роста, но кольчуга добавляла ему вес.

Впрочем, далеко тащить его Сергей не собирался. Подтянул ближе к арке, чтобы без риска выдернуть из мертвеца стрелы и снять с его кольчуги голубую накидку. Облачившись наконец в сюрко вражеского лучника и опоясавшись его ремешком, Кислый присел на корточки и обхватил плечи руками. Он чувствовал себя в полной заднице. Выбраться наверх было равносильно самоубийству, но и здесь под аркой моста его скоро обнаружат. Опять лезть в холодную воду и, притворяясь мертвецом, плыть вниз по течению? А доплывёт ли он живым под градом стрел? Река текла в сторону союзного Глостера, и Сергей наверняка бы рискнул, но ближайшие события всё изменили.

На противоположном берегу, в тылу уэссекцев, появился большой отряд рыцарской кавалерии. Недолго думая, всадники ощетинились копьями и помчались на воинов графа Солсбери. Приблизившись они разделились на два отряда. Первый атаковал рыцарей уэссекса с их главнокомандующим, а второй смёл по ходу полк стрелков и врезался в гвардейцев, которые удерживали мост. Раздались крики — «Измена!», «Глостер предатель!» Оживились и мерсийцы. Сергей услышал топот сотен ног, бегущих по мосту на другую сторону реки. Похоже, в битве наступал перелом в пользу принца Эллиота.

Кислый осторожно привстал, и глянул на противоположный берег. Бой продолжался, но даже Сергею было ясно, что уэссекцы проиграли. Кругом виднелись только голубые сюрко воинов принца. Действительно, вскоре битва прекратилась и оба берега огласил радостный вопль победителей. Впрочем, ликование длилось недолго. На противоположном берегу началось добивание раненых и сбор трофеев. От душераздирающих воплей и стонов, внутри Кислого всё похолодело. Вокруг него полно трупов в доспехах с оружием, а значит скоро найдут и его самого. Это вопрос нескольких минут. И тут только до Сергея дошло, что на нём вражеская накидка. На голое тело конечно, но всё-таки. План так себе. Но другого-то всё равно не было. Даже если он прикинется мерсийцем, как объяснит своё пребывание под мостом. Прячущийся трус. Дезертир. Оружия нет. В бою не участвовал. Повесят, как пить дать. Тут Кислицин услышал человеческие голоса, и они явно приближались. Надо было срочно что-то придумать. Сергей огляделся по сторонам. На том месте, откуда он приволок труп, торчала рукоять кинжала. Вероятно, им лучник помогал себе карабкаться по обрыву. Дальше тянуть было уже нельзя. Кислый схватил кинжал и, подбежав ближайшему мёртвому ополченцу, начал с остервенением колоть его.

— Сдохни, скотина! — орал он, как безумный, не обращая внимание на брызги крови, летящие ему прямо в лицо.

— Эй! Ты что там делаешь? — услышал Сергей на ломаном английском.

Он повернул голову и увидел двух воинов с изображением арфы на зелёных сюрко, которые спускались вниз по обрыву. Их щиты были закинуты на спину, а руки сжимали окровавленные топоры. Одному воину было уже лет под сорок, второй выглядел чуть старше Артура.

— Он… Он шевелился! — перепугано взвизгнул Кислицин — Честное слово!

Поглядев на испачканного кровищей Сергея, воины вдруг захохотали.

— Ты откуда такой? — спросил воин постарше.

— Дарак, это же один из сосунков, примкнувших к нам в Ворчестере — ответил за Кислицина молодой, на более чистом английском — Видно сразу, что он раньше не убивал.

— То-то я гляжу, все штаны мокрые — заржал Дарак — Первый раз на войне?

— Первый — честно признался Кислый — А вы ведь не из Мерсии вроде?

Воины удивлённо переглянулись.

— Ирландцы мы — ответил Дарак — Из Ирландии. А тебя как звать-то, чумазый?

— Артур я — радостно воскликнул Кислый, видя, что его не торопятся добивать — А про вас я слышал. Вы наёмники.

— Вот именно. Наёмники — рявкнул ветеран — Поэтому нечего зря болтать.

Он подошёл к, истыканному Сергеем, трупу и начал его обшаривать.

— И что ты собираешься найти у этого оборванца? — хмыкнул молодой.

— А вот что! — вытряхнув из башмака убитого ополченца пять медяков, рассмеялся Дарак — Это вам благородным только золото подавай, а я и медью не брезгую.

— Ты разве дворянин? — взглянув на молодого воина, спросил Кислицин.

— Раян О'Салливан — гордо ответил тот — Потомок старинного рыцарского рода. Удивлён, что я наёмник? Так уж заведено у нас в семье. Младший сын должен стать либо монахом, либо наёмником. Я предпочёл быть наёмником. Ладно, Артур, идём. Покажу тебе, как делать деньги на войне. А этот болван пусть здесь собирает всякую мелочь.

Глава 8. Герой Мерсии

Кислый старался держаться рядом с Раяном О'Салливаном. Мало ли что!

Вдруг кому-то из мерсийцев не понравится его рожа. Кругом уже вовсю кипела работа. Воины подбирали с земли оружие убитых, складывая его в кучи. Некоторые стягивали с трупов доспехи и более-менее целые сапоги.

А тем временем молодой наёмник объяснял Сергею тонкости мародёрства.

— Обыскивай сперва наших — тыча пальцем в арфу на груди, говорил Раян — У них точно есть деньги. Принц в Честере аванс выдал. Но учти! Половина того, что найдёшь, моя. Чаще всего кошелёк с монетами на грудь вешают, но могут и в сапог засунуть. Короче, ищи везде.

— А оружие и доспехи? — спросил Кислицин — Они ведь тоже денег стоят.

— Все боевые трофеи — собственность принца Эллиота — пояснил наёмник — Вот деньги и другую мелочь можно забирать. Впрочем, если ты присмотришь для себя на поле боя меч или секиру, Их высочество гневаться не станет.

Раян подобрал топорик с небольшим серповидным лезвием на длинной металлической рукоятке и сунул Сергею за пояс.

— Ну, вот — засмеялся он, хлопнув Кислицина по плечу — Так ты больше похож на человека.

О'Салливан был прав. У первого же трупа, который обыскал Кислый, на груди оказался мешочек с двадцатью тремя серебряными монетам. У второго он нашёл аж сорок восемь монет. Но с третьим вышла маленькая заминка. Когда Сергей приступил к обыску покойник глухо застонал.

— Этот ещё жив — крикнул он Раяну.

— Добей его — спокойно ответил наёмник.

— Свой же — не понял Кислый.

— Ну и что? — подойдя к Сергею, ответил О'Салливан — Всё равно не жилец.

Видя, что Кислицин колеблется, наёмник взял из его рук кинжал и перерезал раненому горло.

— Вот так — вытерев лезвие о накидку Сергея, произнёс он — Следующего сам кончай.

Следующий не заставил себя долго ждать. Благополучно обобрав ещё пару трупов, Кислицин вновь наткнулся на раненого. Пока Сергей прикидывал, как сподручнее вскрыть бедняге сонную артерию, тот открыл глаза и ухватился за руку с кинжалом.

— Мадра! — заорал раненый и добавил по-английски — Чего задумал?!

— Ты всё равно не жилец — попытался объяснить перепуганный Кислицин.

— Кто не жилец?! — схватив второй рукой Сергея за горло, крикнул раненый — Это ты не жилец!

— Каван, отпусти парня — раздался сзади голос Раяна — Задушишь ведь. Сам виноват. Валяешься тут, словно покойник.

— Достали меня уэссекские псы своими арбалетами — оттолкнув Кислицина, сказал Каван — Хорошодостали.

И действительно, из его мощной ляшки торчало оперение арбалетного болта.

— Тебе к магистру надо — покачал головой Раян — Возможно задета кость.

— Ну, так отнеси меня к нему — заявил с раздражением раненый наёмник.

— Артур помоги — сказал О'Салливан и подхватил Кавана под руку.

Тащить раненого Кавана оказалось делом нелёгким. Весил он килограмм сто, плюс стальная кольчуга. Причём, сам раненый наёмник всю дорогу что-то орал по-ирландски. Вероятно, ругался.

Близился вечер. Армия принца готовилось отдыхать. Воины ставили походные шатры и разводили костры. Найти магистра Талли, здешнего главного эскулапа, было несложно. Рядом с его шатром уже сидело и лежало множество раненого народа. Магистр скорее напоминал монаха, чем медицинского работника. Лысая голова, гладко выбритое, морщинистое лицо, чёрный балахон с капюшоном, подпоясанный обычной верёвкой, на ногах сандалии. Хоть бы ногти подстриг себе — интеллигент. Эскулапу помогали два здоровенных пацана. Типа санитары. Тут же, возле раненых, тёрлась парочка монахов, предлагая за умеренную плату исповедать особо тяжёлых. Мельком глянув на торчавшую стрелу, Талли сразу озвучил диагноз.

— Два шиллинга.

Наёмник, что-то ворча по-ирландски, развязал кошель и протянул эскулапу две серебряные монеты. Магистр взял маленький ножичек и бесцеремонно разрезал у Кавана штанину, заголив раненую ляжку.

— Держите его крепче — приказал он Раяну с Кислым.

Магистр медленно стал наклонять стрелу в бок и вдруг резким движением проткнул мышцу насквозь, продвинув стрелу до самого оперения. Каван перенёс этот момент достаточно мужественно. Только очередной раз выругался. Талли снял со стрелы окровавленный наконечник. Затем он подошёл к костру и вынул из него горящую деревяшку. Вернувшись к раненому, магистр поджог конец стрелы и стал вытягивать её из раны. Вот тут Каван не выдержал, начав извиваться. И если бы не подоспевшие вовремя санитары, наёмник раскидал бы всех, включая эскулапа. Сергей успел заметить, как на лице магистра промелькнула странная улыбка. Видимо, данная часть операции была тому особенно приятна.

— Пусть здесь полежит до завтра — перетягивая белой тканью ногу Кавана, сказал Талли — Если всё же рана загноится, буду чистить.

В этот момент, со стороны моста, раздался протяжный звук трубы, который сразу привлёк к себе общее внимание.

— Принц народ собирает — пояснил Раян — Видимо, опять хочет речь говорить.

— Да уж, он это любит — простонал Каван — Плату бы лучше добавил.

— Тебе за ранение добавят — сказал Раян — Лечись, а мы с Артуром пойдём послушаем Их высочество.

Когда они подошли к мосту, там уже собралась толпа, образовав большой живой круг. Раян довольно бесцеремонно стал расталкивать мерсийских вояк и протискиваться вперёд. Кислый пристроился сзади него, стараясь не отстать. Удивительно, но мерсийцы даже не пытались сопротивляться подобной наглости и спокойно уступали наёмнику дорогу. Оказавшись, таким образом, в первом ряду зрителей, Сергей наконец увидел принца, ради которого сотни людей сегодня загнули боты. Эллиоту было где-то лет пятнадцать. Не больше шестнадцати уж точно. Но сколько достоинства во взоре! А какие манеры! Кислицин даже залюбовался. Светлые, зализанные до блеска, волосы. Чёлка почти до бровей. Серые глаза. Совсем ещё детская мордочка с румяными щёчками. Наверное, с таких художники амурчиков рисуют. Но уже в латах из, отполированной до блеска и украшенной золотом, чернёной стали. На боку меч в дорогих ножнах. Белого коня только не хватает. Хотя, конь наверняка имеется. Но сейчас принц возвышался над толпой, используя в качестве постамента одну из телег. Рядом с принцем на телеге стояли ещё два человека. Один из них — рыцарь лет сорока в дорогих, забрызганных кровью, латах. Его кудрявые чёрные волосы и окладистая борода поблескивали сединой в лучах заходящего солнца. Вторым был пожилой воин в пластинчатых доспехах и кругловерхом шлеме с поднятым забралом. Именно воин, а не рыцарь. Судя по тому, что на поясе у него вместо меча висел фальшион.

— А кто это рядом с принцем? — поинтересовался Кислицин.

— Который чернявый? То граф Глостер — ответил Раян — Они с принцем дальняя родня.

— Тогда понятно зачем он к нам переметнулся — сказал Сергей.

— У Глостера дочь одного возраста с принцем — пояснил наёмник — Вот он и мечтает их сосватать. Когда Эллиот будет королём Мерсии, Глостер станет королевским тестем. Понял?

— Понял — кивнул Сергей — А второй? Тоже родственник?

— Нет. Это Джейкоб — старший оруженосец принца. Его правая рука. Он при Эллиоте с самого рождения. И в изгнании с ним был. Принц ему доверяет, как самому себе.

Кроме данных персонажей, рядом с телегой находилось ещё несколько рыцарей в дорогих латах. Вероятно, мерсийская знать. Но они Кислицина мало интересовали. Его внимание привлекла небольшая группа пленных уэссекцев. Уже без доспехов, но судя по дорогому прикиду все они являлись аристократами. Как ни странно, но золотые рыцарские цепи никто с них даже не подумал снять. Некоторые были легко ранены. Только благодаря крепким латам знатные уэссекцы остались живы и не разделили учесть тысяч своих менее родовитых соплеменников. Среди пленных был и барон Чандлер. Он стоял, гордо вскинув голову, рядом с высоким седовласым мужчиной. Кислый не сразу признал графа Солсбери, так как раньше видел главнокомандующего только в доспехах и верхом на коне. Мастера Уильяма и молодого гонца, вырвавшего из алчных лап Сергея бедняжку Амелию, среди пленных не наблюдалось. Возможно они пали в неравном бою или сумели бежать. Да, какая теперь разница.

Решив наконец, что зрителей собралось достаточно много, Их королевское высочество приступил к делу.

— Народ Мерсии — проникновенно воскликнул он писклявым голоском — Сегодня мы наконец показали врагу силу нашего оружия! Много славных воинов пало этим днём! Они умирали с улыбкой на устах и со словами «Да, здравствует Мерсия»! Но силы наши растут с каждым днём. Вот и дядюшка Мэйсон теперь с нами. А завтра в Глостер прибудет герцог Мэнский, чтобы поддержать справедливую войну против вероломного Эдуарда. Скоро и остальные графства присоединятся к нам. А тех, кто не захочет присоединиться мы сметём, как бесполезный мусор! Как грязь! Как…

— Как дерьмо — помог кто-то из толпы.

— Правильно! Как это самое — продолжил Эллиот — Да, здравствует свободная Мерсия!

Толпа одобрительно загудела. Послышались возгласы «Слава принцу Эллиоту!» В ответ Их высочество одарили подданных благосклонной улыбкой. По лицу принца было видно, что он просто тащится от всеобщего внимания. Обведя горделивым взором толпу, Эллиот вдруг остановил свой взгляд на Кислицине. Босой, грязный, в забрызганном кровью сюрко на голом теле и с секирой за поясом, Сергей больше напоминал дикаря, чем нормального воина.

— Эй ты! Иди сюда — поманил рукой Кислицина принц.

— Я? — удивился Сергей, искренне не понимая зачем он понадобился Их высочеству.

— Да. Иди сюда, чтобы все тебя увидели — сказал Эллиот.

Кислый вновь почувствовал предательскую дрожь в коленях.

— Неужели этот молокосос раскусил кто я? — пронеслось у него в голове.

Нехотя Сергей приблизился к телеге. От волнения он даже не додумался, поклониться принцу и его соратникам-аристократам. Но Эллиот не обратил внимание на подобную мелочь.

— Как зовут тебя, герой — спросил он, с интересом разглядывая Кислицина.

— Артур — растеряно ответил Сергей.

— Сколько убил врагов, Артур?

— Не знаю — пожал плечами Кислицин — Не считал.

— Не считал?! — засмеялся принц и, обратившись к толпе громко повторил — Он их не считал!

Толпу огласил взрыв хохота. Послышались шуточки по поводу странного вида «героя».

— Да, он и считать-то не умеет — глядя на прикид Сергея, усмехнулся Глостер.

— Почему же?! Умею — обиделся Кислый — Вот писать да… Пока не очень…

Во взгляде принца промелькнула тень сомнения.

— Ты что же? Прямо так и воевал? Без шлема и кольчуги — прищурив глазки, спросил он.

— Кольчуга от стрел не защищает, от меча или пики тоже. Зачем же мне лишнюю тяжесть таскать? — решил включить дурака Кислый, который почувствовал игривое настроение Их высочества.

— А голова у тебя и так твёрдая. Зачем ей шлем? — захохотал Глостер.

После этой графской шутки минут пять ржали все. Даже пленные аристократы.

— С такими героями мы Эдуарда вмиг одолеем — наконец сказал Эллиот — Повеселил. Чего хочешь? Денег?

— Хочу стать бароном, Ваше высочество — честно признался Сергей.

Ну, а чё такого? Принц в хорошем настроении. Глупо же не попытать счастье?

Глава 9. Удар милосердия

Можно подумать, никому кроме Сергея не хотелось стать бароном. Но почему-то его абсолютно нормальное желание вызвало новый взрыв хохота.

— А шутом стать не желаешь?! — крикнул кто-то из толпы — Тебе больше подойдёт.

Эллиот же ответить не успел. Раздался конский топот. Это всадники гнали через мост ещё одну группу пленных. Тех, кто успел покинуть место боя, но кому не удалось сбежать от кавалеристов Глостера. Среди них находились и ополченцы. Но отличить их от воинов, с которых успели снять кольчуги, теперь было крайне сложно. Рвань она и есть рвань.

— А ну-ка, гоните этих трусов сюда — оживился принц — Хочу посмотреть на них поближе.

Толпа расступилась, пропуская пленных в середину круга. Всего их было не больше пятидесяти человек. Грязные, оборванные. Некоторые еле держались на ногах.

— Хороши! — скривив презрительную гримасу, воскликнул Эллиот — Бросили командира и бежали словно крысы. Вот, что теперь с ними делать? Может домой отпустить?

— Повесить их — в один голос заорала толпа.

— Верно! — крикнул принц — Повесить их всех до одного!

Мерсийци тут же стали хватать пленных и тащить к ближайшим деревьям. А юный Эллиот, поставив ногу на край телеги и по-хозяйски скрестив на груди руки, с интересом наблюдал, как развлекается его свободолюбивый народ. Вдруг из толпы пленных вырвался какой-то босяк и кинулся к телеге, с которой гордо взирал мерсийский принц. Схватив ногу Их высочество, бедняга, как безумный, начал целовать его ступню.

— Пощадите — в отчаянии закричал пленный — Мне нельзя умирать. Моя жена… Она скоро должна родить.

Кислицин вздрогнул, услышав знакомый голос. Он с трудом узнал в этом растрёпанном и грязном оборванце приятеля Итана. Тот смотрел на принца полными слёз и ужаса глазами, как на последнюю свою надежду. Четверо мерсийцев хотели было оттащить Итана от телеги, но Эллиот жестом их остановил. Эта сцена привлекала внимание, а такой удачный случай покрасоваться принц упускать не желал.

— Говоришь жена твоя скоро родит? — бросив надменный взгляд на беднягу, спросил Эллиот — Здорово! А от кого?

— От меня конечно — не понял Итан.

— А ты в этом уверен? — уже обращаясь к толпе, засмеялся принц.

Мерсийцы оценили юмор Их высочества взрывом хохота. Засмеялся и сам Итан, задрав голову и с собачьей преданностью глядя в глаза Эллиоту. Глупый смех приговорённого ещё больше развеселил толпу.

— Ну, всё! Папаша — устав наконец ржать, сказал принц — Прими наши искренние поздравления и ступай к остальным.

В подтверждение того, что разговор окончен, Эллиот вырвал из объятий бедняги свою ногу. Однако, Итан сдаваться не собирался.

— Я могу быть полезен Вашему высочеству — завопил он, вцепившись в край телеги — У меня есть ценные сведения.

— Хорошо — согласился принц — Если твоё сообщение меня хоть немного заинтересует — я тебя помилую. Но если ты просто тянешь время, прикажу повесить тебя вверх ногами.

— Мне точно известно, что король Эдуард сейчас воюет во Франкии — затараторил несчастный Итан — И ему уже отправлено сообщение о Вашем справедливом вторжении.

— Эти твои «ценные сведения» мне давно известны — засмеялся Эллиот — Может быть хочешь ещё что-то ценное сообщить? Нет? Тогда прощай!

Было видно, как Итан отчаянно придумывает, чтобы ещё сообщить Их высочеству. Бедняга трясся всем телом, озираясь по сторонам, словно искал чьей-то подсказки. И тут он заметил Кислого. У Сергея внутри всё похолодело. Опасность разоблачения, которую Килицин уже практически избежал, вновь нависла над ним, словно дамоклов меч. То, что Итан узнал родственника, было ясно по тому, как вспыхнула надежда в его удивлённых глазах.

— Есть, Ваше высочество! — воскликнул он, радостно глядя на принца — У меня есть…

Однако, договорить бедняга не успел, распластавшись на земле с проломленным черепом. Все прекратили смеяться и уставились на Сергея, который стоял, выпучив безумные глаза и сжимая в руке секиру. Итан дёрнулся пару раз, выпустил из ноздрей две кровавые струйки и умолк навсегда.

— Похоже не навоевался ещё твой герой — захохотал Глостер.

Но Элиот не разделил весёлость дядюшки Мэйсона. Он был явно возмущён бесцеремонностью, с которой Сергей прервал его шоу.

— Да, как ты смеешь?! — грозно закричал он своим писклявым голоском.

Тут уже Кислицину пришлось срочно придумывать объяснение собственной наглости. Чтобы как-то выиграть время, он вскинул вверх руку с топором и заорал что есть мочи:

— Да, здравствует принц Эллиот!

Толпа радостно поддержала рёв Сергея. На лице принца засветилась довольная улыбка. Ну, нравилось Эллиоту, когда его восхваляют и всё тут.

— Почему без приказа? — уже спокойнее спросил он — Я собирался его повесить, а ты болван всё испортил.

— Простите, Ваше высочество! — успев немного собраться с мыслями, произнёс Кислицин — Когда это грязное животное посмело прикоснуться к Вам — нашему будущему королю и освободителю Мерсии, меня даже затрясло от ярости. Я пытался себя сдержать, но не смог.

— Это конечно многое объясняет — философским тоном сказал Эллиот — Ты прощён. На первый раз. Но впредь держи себя в руках. Кстати, ты вроде хотел стать бароном? Я не ослышался?

— А это возможно? — оживился Сергей.

— Н-н-нет — смерив брезгливым взглядом наряд Кислицина, ответил принц — Пока нет. Но я сделаю тебя своим оруженосцем. Поверь. Это тоже весьма почётно!

— Ваше высочество. У Вас уже есть три оруженосца — недовольно буркнул Джейкоб — Зачем Вам ещё этот голодранец?

— Джейкоб. Дружок. — тоном наставника произнёс Эллиот — Ты эсквайр. Твоё дело командовать, а не таскать мои сундуки. Отмой его и одень. Мне понравился этот чудак.

Затем он повернулся к группе пленных аристократов и величественно изрёк:

— Господа, сумму выкупа вам объявят позже. А пока, чувствуйте себя моими гостями и будьте благоразумны, чтобы я не пожалел о моём гостеприимстве. Стража, проводите джентльменов в их новые апартаменты.

Наконец-то этот кошмарный денёк подошёл к концу. После митинга начались похороны героев, павших в минувшей битве с улыбкой на устах. Их всех свалили в одну неглубокую длинную яму вместе с убитыми врагами и засыпали землёй, установив большой деревянный крест. Кислый в этом участия не принимал. Не пристало оруженосцу самого принца ковыряться в земле. Было уже темно. Сергей лежал в походном шатре, на бараньей шкуре и слушал, как священник справляет панихиду возле братской могилы. Наконец затих и он. А Кислицину почему-то не спалось. Вроде бы всё получилось, как нельзя лучше. Живой, вымытый в кадке с подогретой водой, лежит себе в новом чистом белье. Ну, чё ещё надо-то? Правда, рядом храпят три оруженосца Их высочества, но такое раньше Сергею не мешало. Мысль, что он стал настоящим убийцей и что это теперь на всю оставшуюся жизнь, не давала Кислицину покоя. Любые рассуждения о самообороне и о том, что убийство в этом мире дело обычное, слабо помогали. Сергею вспомнились пионеры-герои из школьной программы. Как бы они поступили на его месте? Да, сами бы вышли вперёд и плюнули Их высочеству в румяную физиономию. Итана они этим вряд ли спасли, но хоть поддержали бы друга перед смертью. Кислый поморщился. Ну, не герой он, а обычный человек. А обычные люди, рано или поздно находят оправдание любому своему поступку. Даже очень мерзкому. Защитное свойство человеческого мозга таково. Итан ведь был обречён? Скорее всего да. Так какое же это убийство?! Сергей просто избавил друга от мучений. Удар милосердия — вот как это называется! Милосердия! От подобной мысли Кислому вмиг полегчало. Терзавшие его сомнения рассеялись, как дым. Сергей пощупал кошель, висевший теперь на его груди, как у тех наёмников, которых он обирал. Да. Теперь у него были собственные деньги. Даже без той половины, что Кислицын отдал Раяну, оставалось ещё сто двадцать два серебряных шиллинга. Для крестьянина Артура, не так уж и мало. Этот босяк и не видал столько деньжищ. Кроме денег в кошельке Кислого лежал ещё золотой крестик на тонкой цепочке, который он естественно не отдал Раяну. Вначале, Сергей хотел надеть золотой крестик себе на шею, но потом решил, что его деревянный на верёвочке будет понадёжнее, раз тот спас его в сегодняшней переделке, а золотой своего хозяина нет. Кислицин ещё не представлял, что значит быть оруженосцем принца.

— Уж наверняка получше, чем крепостным барона Чандлера — решил он, засыпая сном праведника.

Глава 10. Новые обязанности

На следующее утро Кислого разбудил пинок в спину. Подскочив от неожиданности, Сергей увидел суровое лицо Джейкоба.

— Спишь дольше принца, скотина — зло констатировал эсквайр — Вставай быстро! Будешь вместе с Арчи прислуживать во время завтрака.

Арчи — это один из оруженосцев Их высочества. Двух других звали Генри и Райли. Все они были примерно такого же возраста, как сам Эллиот. Но из них лишь Арчи являлся простолюдином. Он был сыном кормилицы принца. Остальные оруженосцы представляли из себя отпрысков благородных семейств Мерсии и не привлекались Джейкобом в качестве лакеев. Поэтому, Арчи искренне радовался появлению в их компании Кислицина, надеясь-таки снять с себя часть служебных обязанностей.

Этим утром Эллиот завтракал один. Дядюшка Мэйсон ещё вечером ускакал в Глостер, чтобы приготовить торжественный приём Их высочеству. Обстановка в шатре принца была достаточно аскетическая. Четыре сундука, самый большой из которых заменял принцу кровать, раскладной стол и два стула с очень высокими спинками. Вот собственно и вся мебель. Пол в шатре устилали медвежьи шкуры. Вероятно, прямо на них и спал эсквайр Джейкоб. Единственным украшением шатра являлся голубой баннер с личным гербом Их высочества, из двух красных и двух синих полей, расположенных в шахматном порядке. Синие поля рассекал жёлтый мерсийский крест, а на красных были изображены львы, тоже жёлтого цвета. Над гербом красовалась, вышитая золотой нитью корона и три слова «СЫН ЗА ОТЦА».

В первый раз Сергею лишь позволили держать серебряный тазик с чистой водой и полотенце, чтобы Их высочество мог, время от времени, омывать ручки, перепачканные едой. Всё остальное Арчи делал сам. Он сервировал стол. Помогал личному повару Эллиота подавать яства. Подливал в кубок принца вино. Делал это Арчи уверенно и быстро. Ведь он служил Их высочеству с раннего детства. А тем временем, Эллиот уплетал жаренную курочку и разглядывал отмытого Сергея, словно ребёнок новую игрушку.

— Артур — наконец спросил он — Ты откуда родом?

— Из этого… Как его… Ворчестера — вспомнил Кислый.

— Понятно. А чем занимался до войны?

— Да, разным — пожал плечами Сергей — Брался за любую работу, что есть. Я же сирота. Отца уэссекцы убили ещё в прошлой войне. Мать тоже долго не выдержала одна. Я ведь и на войну-то пошёл, чтобы за родителей отомстить.

Лицо принца вмиг стало не по детски суровым.

— Я тоже хочу отомстить за своего отца — с пониманием глянув на Кислицина, сказал он — Арчи, налей Артуру вина.

Эллиот встал из-за стола и, подняв кубок, торжественно произнёс:

— Давай почтим память наших отцов, павших за свободу Мерсии. И поклянёмся мстить злодею Эдуарду пока бьются наши сердца.

Выдав очередную пафосную речь Их высочество вновь уселся за стол. Сергею винишко показалось слабоватым — градусов десять от силы. А вот принц заметно повеселел. Тем более, что выпил Эллиот на один кубок больше.

— Довольно грустить! — подмигнув Сергею, сказал он — Лучше расскажи мне, Артур, что-нибудь весёлое.

— Анекдот, что ли? — не понял Кислый.

— А не… что? — переспросил Эллиот.

— Анекдот — пояснил Сергей — Это такая короткая, смешная история. Выдуманная конечно же. Сейчас вспомню.

Но рассказать принцу анекдот Кислый не успел. Полог шатра распахнулся и на пороге возник Джейкоб.

— Ваше высочество — поклонившись, произнёс он — Там капитан ирландцев. Наёмники хотят получить деньги за прошлый бой.

— Прямо сейчас? — недовольно воскликнул Эллиот — А дождаться, пока мы войдём в Глостер, они не могут? Ладно! Арчи! Артур! Убирайте всё со стола. Завтрак окончен.

Убирая блюда со стола, Сергей украдкой наблюдал, как эсквайр открывает ключом один из сундуков. Когда откинулась тяжёлая крышка, Кислый даже рот разинул от восхищения. Здоровенный сундук был на три четверти заполнен серебряными шиллингами. Но восхищение не помешало Сергею заметить, что не связке у Джейкоба только три ключа, а не четыре. Когда они, забрав последние тарелки, покинули шатёр Их высочества, Кислицин поделился с Арчи своим недоумением по поводу отсутствия четвёртого ключа.

— Ключ от сундука с золотыми соверенами Его высочество не доверяет никому — шёпотом ответил Арчи.

— Даже Джейкобу? — удивился Сергей.

— Никому — зачем-то оглядевшись, подтвердил юный оруженосец — Сундук с серебром — это так. На текущие расходы. Ещё парочка сражений и он опустеет. А сундук с золотом — вся его казна. Он один равен двадцати таким сундукам серебра. Без золота принцу нашему конец. Наёмники сразу уйдут. Да и остальное войско надо кормить. Если сейчас ввести военный налог, то мерсийцы возмутиться могут. Обещал принц их освободить, а сам грабить начал. Вот Его высочество и бережёт золотишко, как зеницу ока. И ключик от сундука никому не даёт.

Кислицин увидел, что к шатру принца подошли пятеро ирландцев, среди которых был и Дарак. Четверо остались стоять снаружи, а один, самый здоровенный, с седой бородой, скрылся в шатре.

— Артур — дёрнул Сергея за рукав Арчи — Сходи, предупреди конюхов, чтобы готовили лошадь Его высочеству, а у меня ещё другие дела есть.

Кислицин не возражал. Табун он отыскал без труда. Здесь же мирно пасся и конь самого принца Эллиота. Увидев вышитый на груди Сергея личный герб Его высочества, табунщики низко склонили головы. Такое почтение приятно удивил Кислого.

— Видать, я здесь фигура не из последних. Сержант, или даже повыше буду — решил он и строго вслух спросил — Кто тут старший?

Один из табунщиков выпрямился и подбежал к Сергею.

— Я старший конюх, ваша милость — сказал он и поклонился ещё раз.

— Вот что, дружок — чувствуя, как с каждой секундой растёт его эго, произнёс Кислицин — Срочно готовь коня Его высочеству! И хватит валять тут дурака! Скоро выступаем.

Отдав распоряжения конюхам, Сергей, с чувством выполненного долга, вернулся к себе в шатёр. Арчи сидел на подстилке в углу и старательно натирал дёгтем две пары сапог. А тем временем, хозяева данной обуви резались в кости, удобно пристроившись на одной из шкур.

— А вот и герой вернулся — смерив Кислицина надменным взглядом, произнёс Генри — Да! Ловко ты вчера раскроил череп тому мужлану.

— Так, натренировался — небрежно усмехнулся Кислый — Целый день только этим и занимался.

— Страшно было? — поинтересовался Райли.

— Ну как тебе сказать — скривил губы Сергей — В самом начале боя действительно волновался слегка. А когда месиво началось, уже не до страха было. Рубил секирой направо и налево, только мозги разлетались в стороны.

— Ух ты! Расскажи подробнее — с восхищением глядя на Кислицина, воскликнул Райли — А то, мы бой лишь издали видели.

— Ну, обычный бой — начал Сергей — Вначале перестрелка была. Наши лучники ополченцев обстреливали, но без толку. Потом ирландцы вперёд пошли. Я за ирландцами пристроился. Решил, они парни опытные. Буду рядом держаться. В общем, мы так навалились на этих ополченцев, что те всё оружие бросили и в реку попрыгали. А мы через мост. А там заслон. А тут с другого берега по нам как стрелами жахнут. Мы присели. Щитами закрылись. А они не унимаются. Стрелы щит насквозь уже пробивают. Те, кто близко щит к голове держали, так и полегли разом. Запомните. Нельзя щит во время обстрела к голове прижимать. Ну, сидим так. Ждём. А ирландцы, те что на мосту пробились-таки на ту сторону. Ну, мы тоже через мост бегом. И вот тут началось самое месиво. Где свои?! Где чужие?! Глянул, а на меня несётся здоровенный вояка с вот такой секирой! Замахнулся. Сейчас пополам разрубит. Чё делать?! Я ему, как ногой по яйцам двинул! У него глазищи сразу вот такие. Согнулся весь. А я ему топориком в лоб. Глядь! А на меня ещё двое и с разных сторон. Чё делать?! Который ближе на меня только замахнулся, а я ему нырк под руку и обхватил сзади. Его рука с мечом у меня за спиной значит. Сделать ничё не может. А я ему кинжалом в живот. Так все кишки и выпустил.

— На нём же кольчуга, наверное, — удивился Генри.

— А чё кольчуга? — усмехнулся Кислый — Думаешь её кинжал не пробьёт? Вот смотри.

Сергей вынул из ножен кинжал и показал, как он им бил.

— Если ударить посильнее — пояснил он — Никакое кольцо не выдержит.

— Дальше рассказывай — увлечённо воскликнул Райли — Ну, выпустил ты ему кишки…

— Ну, вот значит — продолжил Кислицин — А второй как кишки увидел, так весь и побелел. Молодой ещё. Первый бой наверно. Рот открыл, а я ему кинжалом прямо в рот. Хресь! И остриё из затылка торчит. Да! Вот так около часа и рубился, пока граф Глостер не подоспел. Тут полегче стало. Огляделся. Кругом трупы. Отрубленные головы. Внутренности разбросаны. Сам весь с головы до ног в кровищи. Такая она — война, ребятишки!

Оба молодых аристократа с уважением и завистью глядели на Сергея.

— А вы что же? Ещё ни разу в бою небыли? — развалившись на собственной подстилке, спросил у них Кислый.

— Небыли — грустно вздохнул Райли — Оруженосцы идут в бой только за своим рыцарем. А Его высочество предпочитает издали руководить. Похоже, так всю войну и будем со стороны наблюдать.

— И правильно делает принц, что сам в бой не лезет — тоном наставника сказал Сергей — Его жизнь слишком ценна для Мерсий. А наш с вами долг беречь Его высочество. И если понадобится отдать за него жизнь. Прикрыть собственной грудью от шальной стрелы, например. Или от кинжала наёмного убийцы.

В этот момент раздался протяжный вой трубы.

— Ну вот — усмехнулся Генри, натягивая сапоги — Пошли долг исполнять.

Глава 11. Глостер

В своём мире Кислицин ездил верхом только один раз и без седла. Во время сенокоса. Старик сосед одолжил отцу мерина, чтобы собирать по полю копна сена. Сперва всё было хорошо. Лошадка слушалась Сергея и поворачивала куда он её направлял. Но, как только закапал дождик, скотина встала. А когда Кислицин начал пришпоривать пятками по бокам, мерин решил укусить наглого седока за колено. К счастью, порвал только штаны, но Сергею и этого хватило. Больше на лошадь он не садился, предоставив отцу управлять кусачей тварью. Поэтому, Кислицин слегка забеспокоился, узнав, что сопровождать Их высочество придётся верхом. Но понижать из-за этого, наработанный авторитет, не хотелось. Перед тем, как сесть в седло, Сергей долго гладил коня по шеи, спине и другим местам, делая вид будто проверяет сбрую. Только после того, как разомлевший от удовольствия конь попытался лизнуть нового друга, Сергей решился наконец его оседлать.

Принц не стал дожидаться, когда воины свернут лагерь. Он отправился в Глостер раньше, под охраной рыцарской кавалерии. Эллиот только дождался, когда его шатёр с сундуками загрузят в повозку и сразу тронулся в путь. Остальная армия должна была прибыть к Глостеру позднее. Отвечал за сохранность вещей Его высочества лично Джейкоб. В помощь эсквайру отрядили дюжину рыцарей бакалавров, которые замыкали кортеж наследного принца великой Мерсии.

Честь перетаскивать и грузить в повозку сундуки, Эллиот доверял только собственным оруженосцам. Вдвоём поднять тяжёлый сундук не представлялось возможным. Вот по этой причине, оруженосцев у принца было четверо. Как ни странно, но самые большие сундуки оказались самыми лёгкими. В основном, там находился гардероб Его высочества и кое-какие личные вещи. А самым тяжёлым — наименьший из сундуков, в котором и хранился золотой запас. Впрочем, был он не таким уж и маленьким. Кислицин и юные оруженосцы еле запихнули его в повозку. Пока они корячились, Сергей ощутил, как в нём опять просыпается дух Робина Гуда. Нет. Не того легендарного — защитника угнетённых и обиженных. А здешнего, которого четвертовали пятьсот лет назад за бандитизм. Сергей ещё не представлял как, но часть этого золота непременно должна была стать его. Чисто по справедливости!

Скакать пришлось рысью. Такой уж темп задал, ехавший первым, Эллиот. Кислицину повезло, что принц не пустил коня в галоп. Тогда он точно бы оконфузился. Сергей ритмично опускался и поднимался в стременах, слушая звяканье собственной кольчуги. Да. Теперь на нём блистала не только кольчуга, но и шлем под названием бацинет, а на поясе, слева, болтался в ножнах фальшион. Вообще-то, Кислому даже нравился его новый образ. Отличные кожаные перчатки, сапоги с отворотами выше колена, поверх кольчуги голубое сюрко с личным гербом Их высочества на груди. Красавец! К тому же, Эллиот явно благоволит ему. Живи и радуйся. Но Сергею хотелось большего. Выносить за принцем ночной горшок, не являлось для него пределом мечтаний. Кислицин понимал, если Джейкоб не смог подняться выше эсквайра, то ему даже и такое не светит. Стать рыцарем?! Так, для этого надо покрыть себя славой на поле брани, что нереально. Его раньше убьют или в лучшем случае искалечат. Короче, не для него подобная жизнь. А вот Райли с Генри похоже мечтали оказаться в гуще сражения. Для этих молокососов война была игрой — азартной и потому очень интересной.

Город Глостер в данном мире являлся большим торговым портом, с весьма оживлённым посадом, раскинувшимся вокруг его мощных стен. Заполучить без длительной осады подобный мегаполис, было для принца огромной удачей. Эллиот сразу принял условие дядюшки Мэйсона на брак с его дочерью, хотя не видел юную графиню ни разу в жизни. Оно того стоило.

Приблизившись к городским воротом, кортеж Его высочества перешёл с рыси на шаг. Торжественный въезд всё-таки! Улицы Глостера были заполнены людьми, желавшими поглазеть на будущего правителя Мерсии. Немалое количество миловидных горожанок с букетиками каких-то беленьких цветов, которые те бросали под копыта рыцарских лошадей, приятно ласкало взор. Судя по довольной улыбке и румянцу на личике принца, Эллиот был просто счастлив. Словно купаясь в овациях толпы, он красиво гарцевал впереди на своём вороном скакуне. Следовавшая за принцем свита, так же не была обделены женским вниманием. Сергей то и дело ловил на себе кокетливые взгляды юных и не очень юных девиц.

— Чувствую мы недурно здесь развлечёмся — хлопнув по плечу друга Райли, заметил Генри.

Кислицин скептически усмехнулся. Портовый город. Полно приезжих. Подцепить здесь букет венерических заболеваний, раз плюнуть. А по поводу тутошней медицины у Сергея имелись большие сомнения. Но отговаривать юных придурков он не стал. Всё равно не послушают.

Кислицин с интересом разглядывал причудливые средневековые дома, тянувшиеся вдоль главной улицы города. Его не покидало ощущение сказочности всего происходящего. Прямо «Город мастеров» какой-то. Трёхэтажные дома с черепичными крышами. Симпатичные остроконечные башенки. Каменные арки, украшенные баннерами с гербами знатных семей Глостера. Встретился на пути и приличных размеров собор, выполненный явно в готическом стиле. А далее возвышался и сам графский замок. Наверняка не все улицы Глостера выглядели так помпезно, как эта. Имелись и трущобы, куда лучше не соваться без особой нужды.

Площадь перед замком, являвшаяся по совместительству городским рынком, была очищена от торговцев. Сегодня на ней собрались лучшие семьи города во главе с самим графом Глостером, его супругой и единственной дочерью. Эта, богато разодетая, публика в причудливых головных уборах, терпеливо ждала прибытия дорогих гостей. Не гостя, а именно гостей. Не успел кортеж Его высочества вступить на дворцовую площадь, как с противоположной улицы донёсся радостный вопль — «Да, здравствует герцог Мэнский!» Сергей увидел ещё один кортеж, движущийся им навстречу. Впереди, на белом скакуне гарцевал молодой мужчина в дорогом чёрном камзоле и красном плаще. Его рыжеволосую голову венчал, лихо заломленный на бок, чёрный берет с белоснежным султаном. Широко улыбаясь, он приветствовал толпу, поднятой вверх, рукой. Цепкий взгляд Кислого сразу разглядел на груди герцога массивную золотую цепь с какими-то висюльками и множество дорогих перстней на его холёных длинных пальцах. А ещё Сергей заметил, как с губ Эллиота медленно сползает улыбка. Такое непостоянство толпы принца явно раздражало.

— Это просто невоспитанное быдло — процедил он сквозь зубы — Как можно восхвалять герцога в присутствии короля?!

— Но ведь вы ещё не король, Ваше высочество? — простодушно ляпнул Райли.

Взгляд Эллиота вмиг стал ледяным, лицо побагровело, а на висках вздулись вены. Принц уже хотел обрушить на юного аристократа весь накопившийся в нём гнев, но Кислицин его опередил.

— Да, как ты смеешь такое говорить?! — гневно воскликнул он, хватая правой рукой эфес фальшиона — Его высочество не только наш король! Он наше Солнце! Надежда и защита всей Мерсии! Можно ли равнять его с каким-то там герцогом?!

Казалось, стоит Эллиоту кивнуть, и Сергей моментально разрубит наглеца до самого седла. Но принц не кивнул. Он только погрозил Райли кулаком и, бросив на Кислицина одобрительный взгляд, отвернулся. Потому что, навстречу уже ехал герцог Мэнский. Удивлённо глянув на бледного от испуга Райли, он повернулся к принцу и как равный протянул руку.

— Приветствую тебя, брат Эллиот — с подчёркнутым достоинством произнёс он — Ты позвал и вот я здесь.

— Я тоже приветствую тебя, брат Роберт — изобразив на лице благосклонную улыбку, ответил Эллиот и пожал руку герцога.

Так вместе, словно лучшие друзья, они и подъехали к дядюшке Мэйсону. Граф и вся его многочисленная свита дружно опустились на колени перед высокопоставленными гостями. Тем временем, принц с герцогом благополучно спешились и Эллиот жестом разрешил подданным встать.

Кислицин не особо прислушивался, о чем говорили граф Глостер, принц Эллиот и герцог Мэнский. Обычные аристократические понты. Типа «Всегда к Вашим услугам» или «Ваш покорнейший слуга». Ничего особенного. Внимание Сергея было приковано к юной графине Глостер. Черноволосая и кудрявая, как её отец, с длинными словно наклеенными ресницами, она выглядела немного постарше Эллиота. Дорогое платье из красного атласа обтягивало её стройную фигурку, подчёркивая уже сформировавшуюся грудь и бёдра. Возможно, девчонка кое-что и подкладывала себе в область бюста, но выглядела она просто сногсшибательно. Головку юной графини венчал колпак из того же атласа, что и платье, с приколотой к вершине белоснежной кружевной вуалью. Девушка явно понимала, что взоры большинства мужчин, устремлены именно на неё. Она стояла, скромно опустив вниз глаза, а на милом личике играл яркий румянец. Рядом находилась её мамаша. Женщина средних лет, тоже не лишённая обаяния. Если бы не излишняя полнота, она вполне ещё могла посоперничать с собственной дочерью. Зато графиня-мать компенсировала недостаток стройности довольно откровенным декольте и множеством дорогих украшений. Кроме того, она постоянно улыбалась и строила глазки, то принцу Эллиоту, то герцогу Мэнскому. Ведь оба молодых человека были ещё не женаты. У Кислицина старшая графиня Глостер почему-то ассоциировалась с огромной стрекозой. Вероятно, из-за волос, собранных в позолоченную сетку с обеих сторон её круглой головы.

— Ваше высочество! — произнёс граф — Позвольте представить мою дочь Викторию. Она давно мечтает познакомиться Вами.

Юная графиня сделала два шага вперёд и присела в низком реверансе, даже не удостоив принца взглядом.

— О! Какое совпадение, дядюшка — видимо желая блеснуть остроумием, воскликнул Эллиот — Мы только что одержали над врагом Викторию и вот она опять с нами.

— Вряд ли, брат, твоя Виктория была так же очаровательна, как эта — сказал герцог Мэнский.

На алых губках Виктории промелькнула озорная улыбка и тут она впервые подняла ресницы. Принц с герцогом замерли на несколько секунд, не в силах скрыть восхищение. Даже у Сергея от её взгляда чаще забилось сердце. Хотя, своими небесно голубыми глазами, юная графиня Глостер смотрела вовсе не на него, а на герцога Роберта.

Глава 12. Гостеприимство по-британски

Несмотря на большое количество слуг в замке Глостеров, таскать сундуки опять пришлось самим. Только на этот раз по ступеням вверх. Даже Кислицину в мускулистом теле крестьянина Артура пришлось нелегко, а что уж говорить о несчастных пацанах-оруженосцах. Слуга скотина, показывавший дорогу в новые покои Их высочества, пальцем не шевельнул чтобы как-то помочь. Только когда они тащили последний, самый тяжёлый, сундук, Джейкоб подменил-таки, выбившегося из сил, Райли. После чего Эсквайр милостиво объявил подчинённым, что до завтра они совершенно свободны.

Тот же слуга повёл оруженосцев на верхний этаж, где собственно и обитал весь обслуживающий персонал замка. В отличии от апартаментов принца, их новое жильё роскошью не блистало. Круглый стол, четыре грубо сколоченных стула и четыре кровати, правда застеленные чистейшим постельным бельём. На столе из посуды был лишь глиняный кувшин с простой колодезной водой и четыре кружки из того же материала. Имелся ещё и камин, но в это время года его разжигали крайне редко. Днём комнатка освещалась через два больших узких окна. А в тёмное время суток — шестью подвесными маслеными лампами на, вмурованных в стены, металлических кронштейнах.

Узнав, что это их новые апартаменты, Генри и Райли закатили скандал. Они стали требовать от слуги переселить обоих в комнаты, предназначенные для знатных гостей. Тот спокойно ответил юным аристократам, что не имеет на их счёт никаких распоряжений и что они должны решать этот вопрос лично с Его высочеством.

— А обед скоро? — поинтересовался Кислицин, который ещё толком и не завтракал.

— Повар и вся прислуга, до самой ночи, будут заняты на торжественном приёме в честь принца Эллиота — равнодушным тоном ответил слуга — Поэтому, сегодня обеда для слуг не предвидится. Но если господа проголодались, неподалёку есть приличная харчевня, где неплохо готовят яичницу с ветчиной.

— Эй! Погоди! — окликнул Сергей, собиравшегося уже откланяться, слугу — А кухня-то у вас где?

— Внизу на первом этаже — ответил тот и скрылся за дверью.

— Это просто свинство! — воскликнул Райли, швыряя на кровать надоевший за день шлем — Так обращаться с дворянами! Приравнивать их к обычной прислуге! Кстати. Ты тоже, Артур, позволил себе недопустимый тон в отношении меня. Такое непростительно! Я требую удовлетворения. Завтра утром. На мечах.

Этого только Сергею не хватало для полного счастья! Драться на дуэли с молодым аристократом, которого наверняка учили фехтовать с раннего детства. Но имидж героя терять тоже не хотелось. Надо было, как-то красиво выйти из положения.

— С удовольствием преподам тебе урок боя на мечах, малыш, но не завтра. — усмехнулся Кислицин — Я сомневаюсь, что успею к утру получить дворянский титул.

— Тогда я просто изобью тебя, холоп! — закричал взбешённый Райли, принимая боксёрскую стойку.

И ведь наверняка избил бы, начни Сергей с ним боксировать. Но привыкший к дракам на танцплощадке, Кислый этого делать не собирался. Он просто, что есть силы, толкнул ногой в живот глупого мальчишку и, когда тот потерял равновесие, влепил ему с размаху кайфушку в ухо. Такой удар сам по себе болезненный и к тому же вызывает у человека лёгкую контузию. Сергей не стал дожидаться пока молокосос очухается и добил его слева в глаз.

— Это были нечестные удары — флегматично констатировал Генри, который наблюдал за происходящим, развалившись на стуле.

— Мы же не на состязании — пожал плечами Кислицин — В обычной драке каждый дерётся, как умеет. Важен лишь конечный результат. Ладно. Не знаю насчёт вас, а мне надо срочно что-нибудь сожрать. Пойду-ка я, взгляну на ихнюю кухню.

В большом зале, располагавшемся на втором этаже графских покоев, уже во всю шло пиршество. По лестнице, вверх и вниз, сновали лакеи с подносами. Именно по ним и ориентировался Кислицин, ища здешнюю кухню. По ним и по аппетитному запаху, который заставлял урчать его пустой желудок. Сергей помнил, как лебезил утром старший конюх, поэтому в кухню он вошёл с достоинством и высоко поднятой головой. Кислицин увидел перед собой несколько полуголых мужчин в не очень чистых фартуках, которые что-то колдовали возле бурлящих котлов, вертелов с, лоснящимися жиром, тушками и больших столов, заваленных всевозможной зеленью. Самый толстый из кашеваров вытер жирные ладони о фартук и уставился на Сергея с немым вопросом.

— Две бутылки самого лучшего, крепкого вина и жареного поросёнка для Его высочества — принца Эллиота — тожественно провозгласил Кислицин.

Шеф почесал себе лысину, изучая герб на груди у Сергея, и удивлённо спросил:

— А разве Их высочество сейчас не на празднестве.

— Понимаешь, дружище — доверительным тоном пояснил ему Кислый — На таких огромных торжествах Его высочество почти ничего не ест и не пьёт. Принц так поступает, чтобы не выглядеть в глазах подданных обжорой и пьяницей. Престиж! Сам понимаешь. Зато потом, когда он голодный возвращается в свои апартаменты, начинает требовать вино и еду. Ну, так я лучше уж всё приготовлю заранее, чем стану будить вас ночью.

Когда Сергей вернулся назад с большим подносом и двумя бутылками вина под мышками, то увидел сваленные в углу комнаты кольчуги и оружие. А успевшие разоблачиться, оруженосцы устало валялись на кроватях. Райли что-то сердито бурчал, прижимая к подбитому глазу собственный шлем.

— Ну, вот и жратва прибыла — ставя на стол поднос и бутылки, объявил Кислый — Сейчас отметим новоселье.

— Сперва кушаем мы с Райли — сказал Генрии — А потом ты и Арчи. Таков порядок.

— Ну, раз таков у вас порядок — ответил ему Сергей — Тогда милости прошу в ближайшую харчевню. Кушать яичницу с ветчиной. Я ведь не обязан кормить вас обоих за свой счёт? Или вы думаете, мне всё это дали за красивые глаза?

— Мы тебе заплатим — немного подумав, заявил Генри.

— Не продаётся! — засмеялся Кислый — Но вы можете присоединиться к нам с Арчи, если засунете собственную гордыню куда подальше.

Он снял с подноса металлическую крышку и комнату заполнил офигительный аромат жареного поросёнка.

— Я полагаю, в исключительных случая, дворянам допустимо обедать за одним столом с простолюдинами — произнёс Генри — Ты согласен со мной, Райли?

Чувствовалось, как ему неохота тащиться сейчас в харчевню. Райли ничего не ответил, но за стол уселся.

— Ну, что же! Тогда давайте выпьем за воинское братство! — разливая вино по кружкам, торжественно провозгласил Сергей — Сегодня мы вместе таскали эти проклятые сундуки, а возможно завтра придётся биться с врагом, прикрывая друг другу спину. Так зачем нам ссорится из-за пустяков. Как говориться — один за всех и все за одного!

— Это не пустяки — выпив вино, сказал Райли — Если каждый крестьянин станет поднимать руку на дворянина, то начнётся смута. Хаос. Никто никому не подчиняется. Армии нет. Приходи кто хочешь и грабь страну.

— Глубоко капаешь! — усмехнулся Кислый — Я же не говорю, что подчиняться не надо. Есть принц — наш непосредственный начальник. Лично я подчиняюсь только ему. А если мне станет приказывать каждый, кому не лень, я чё разорваться должен, но всем услужить? Тоже хаос получается. Ведь и у вас дворян — вассал моего вассала не мой вассал. Или уже нет?

— Странный ты человек, Артур — улыбнулся Генри — По манерам простолюдин, а рассуждаешь будто образованный.

— Школа жизни — подливая вино в кружки, многозначительно произнёс Кислый — Как говориться, хочешь жить — умей вертеться.

Они вместе ели поросёнка, накалывая куски кинжалами и запивая крепким виноградным вином. Оруженосцы и Сергей заметно повеселели. Кислый уже давно заметил, что его новый мозг пьянеет заметно быстрее. Как в ранней юности, когда он только начинал пробовать спиртное. И это Сергею очень нравилось.

— Эх! Хорошо сидим — сладко потянувшись, сказал он — Жаль гитары нет! Сейчас бы сбацали чё-нибудь.

— Что за гитара? — спросил Райли.

— Это испанский струнный инструмент — пояснил другу Генри — Вроде нашей лютни.

— А можно и без лютни спеть — поддержал идею Райли — Например про «Леди зелёные рукава».

— Нет-нет. Ну, сколько можно — запротестовал Кислый — Я лучше вам спою песню шотландских горцев «На дерибасовской открылася пивная».

И Сергей начал петь на русском языке, старательно выводя блатной мотивчик. Оруженосцы естественно не поняли ни слова, но мелодия им явно понравилась. Вскоре, они уже все дружно подпевали проигрыш между куплетами — «Па-ра-па-пам па па-ра-па-па-па-пабам…»

— Жаль вино быстро закончилось — огорчённо воскликнул Райли — Две бутылки всего.

— А мы сейчас с Арчи ещё принесём — успокоил его Кислицин.

— Все вместе пойдём — объявил Генри — Так больше прихватим.

Спускаться по крутым ступеням вниз, когда в голове играет кайф, дело очень рискованное. Особенно, если перила отсутствуют напрочь. Первые пять ступеней оруженосцы Его высочества лихо прокатились кувырком. К счастью, всё закончилось лишь взрывом пьяного хохота. Дальше они спускались очень осторожно, держась руками за стену. Вверх и вниз по лестнице сновали какие-то люди, заботливо пропуска весёлую компанию.

Вот и знакомая Сергею кухня. Уставшие за день, повара раскладывают по фарфоровым горшочкам сладкий десерт. Никто из них даже не глянул на, возникших в дверном проёме, пьяных придурков.

— Восемь бутылок лучшего вина для Его высочества принца Эллиота! — как можно торжественнее объявил Кислицин — Ну, и закусить чё-нибудь конечно.

— И поживее, скоты! — грозно добавил Райли.

После таких проникновенных слов, взгляды всех, кто находился в кухне, обратились на четырёх оборзевших молокососов.

— А ну, проваливайте, пьяные ублюдки! — крикнул тот самый главный повар, с которым Сергей разговаривал пару часов назад — Вон из кухни!

Он скинул фартук и двинулся массивной тушей на незваных гостей.

— Да, как ты смеешь, грязный холоп! — завопил Райли, бросаясь на шеф-повара.

Через секунду он уже валялся на полу с выбитым зубом. Вторым был Генри. Он отлетел к стене кухни с разбитым в кровь носом. Третьим распластался Арчи, вылетев через дверь в коридор. Потом, озверевший кашевар схватил Кислицина за горло и, завалив на один из столов, начал душить.

— Я тебе покажу, тухлый окорок, как делать из меня дурака! — ревел он, сжимая толстые пальцы на шее Сергея.

— Вот и капец! — решил Кислый, чувствуя, как темнеет в глазах.

Утопающий хватается за соломинку, вот и он ухватился за то, до чего смог дотянуться — за гениталии душителя. Отстраняясь, тот инстинктивно отклячил зад и уткнулся вонючей харей Сергею в лицо. Это был шанс и Кислицин его не упустил. Зубы больно вонзились кашевару в нос. Бедняга заорал и отпустил горло Сергея. Теперь он наоборот пытался отодрать Кислого от своего побагровевшего лица. Так они и вальсировали вместе по кухне, пока Генри не приложил повара кастрюлей по затылку. Прекратив орать, кашевар всей тушей брякнулся об пол.

— Бей его! — окровавленным ртом завопил Райли и кинулся пинать поверженного врага.

Выплюнув кровь и сопли несчастного, Сергей присоединился к остальным. Они пинали шеф-повара вчетвером под женский визг и истошные крики «Стража!», «На помощь!», «Убивают!». Удара сзади по голове Кислый даже не почувствовал. Просто, для него внезапно погас свет.

Глава 13. Цена молчания

Очнулся Сергей весь задубевший от холода и сырости. Воняло какой-то гнилью и дохлятиной. Башка раскалывалась.

— Это чё за хрень?! — простонал Кислицин, ощупывая здоровенную шышку на своей макушке.

— А это наши новые апартаменты — раздался из мрака голос Генри — Можем снова отмечать новоселье, но увы нечем.

— Ничего-ничего! Принц нас здесь не бросит — воскликнул Райли — Это неслыханно! Держать знатных особ в вонючем подвале. А ну, скоты, открывай!

В темноте раздались глухие удары о запертую дверь.

— Что ж ты всех скотами обзываешь? — укоризненно произнёс Сергей — Или хочешь ещё получить? Сейчас придут и добавят. Надо иногда тоньше действовать. Хитрее. И думать, прежде чем сказать что-нибудь!

И тут Кислый в ужасе схватился за грудь. Его кошелек был абсолютно пустым. Всё, что нажито непосильным трудом, бесследно исчезло. Даже золотой крестик пропал. С криком «Открывай, скоты!» он вскочил и присоединился к Райли. Лязгнул дверной засов и на пороге возникли два стражника.

— Что шумим? — спросил один из них.

— Деньги верните! — закричал Сергей — Вот здесь были! В кошельке!

— Какие деньги? — удивился стражник — Не было у тебя никаких денег.

— Ты наверняка их вытряс, пока вчера развлекался — засмеялся второй — Такое с пьяницами частенько случается.

Кислицин понял, упрашивать бессмысленно. Он вновь стал таким же нищий, каким был пару дней тому назад.

— Хоть воды дайте, гады — угрюмо пробурчал Сергей.

— А может чего покрепче? — заржали стражники — Ладно принесём.

— Подождите — воскликнул Райли — Его высочество знает, что мы здесь?

— Доложено — ответил один из сатрапов — Сейчас Их высочество в соборе на мессе, вместе с графом и остальной свитой. Принц обещал заняться вами лично. Как протрезвеете. Готовьтесь!

Джейкоб явился только к полудню и с ним ещё восемь солдат из гарнизона замка. Оруженосцев принца вели на суд под конвоем, словно каких-то преступников. Спасибо, что кандалы не надели. В тронном зале, кроме принца Эллиота, герцога Мэнского, графа и графини, собралась ещё пёстрая толпа любопытствующих придворных. Был также священник в красной мантии и какой-то еврейской шапочке на макушке. Присутствующие, с ехидными улыбочками, разглядывали четвёрку юных хулиганов, сконфуженно переминавшихся в центре зала. Наконец, Эллиот встал с трона и поднял вверх руку, призывая к тишине.

— Хороши! Ничего не скажешь — гневно воскликнул он — Устроить пьяную драку в первый же день! Ну! Кто зачинщик? Хотя, я это и сам знаю. Артур! Иди-ка сюда, герой! Ты думаешь, я стану прощать тебя бесконечно?! Что молчишь?!

Никогда ни признавать свою вину. Эту науку Кислый вызубрил давно. Кто бы что ни говорил, какие бы доказательства ни приводил — не виновен и всё тут. Изворачивайся и ври сколько сможешь. А иначе, Сергей давно бы уже чалился в какой-нибудь трудколонии имени Макаренко.

— Ваше высочество — шагнув вперёд, начал он — Ну, взял я пару бутылок вина, как бы от Вашего имени. Хотели выпить за Ваше здоровье, за Вашу победу над врагами. И чтобы Вам всегда улыбалась Фортуна. Разве это преступление?!

— Ну, выпили вы за моё здоровье — продолжал строжиться Эллиот — Зачем снова попёрлись на кухню? Зачем драку затеяли?

— Не знаю, что Вам наговорили про нас, Ваше высочество — честно глядя в глаза принцу, ответил Сергей — Но драку затеяли не мы. Поглядите, что этот невоспитанный хам сделал с Вашим преданным Райли. И было бы за что! Попросили ещё немного вина, чтобы выпить за здоровье нашего гостеприимного хозяина — отважного графа Глостера и его прекрасную супругу. А повар сразу хресь в рыло! Да, если б это касалось только нас. Мы бы стерпели. Но он ведь и Вашу честь задел. Ударить слугу, значит оскорбить его хозяина. Разве не так?

— Оказывается, они мою честь защищали. Дядюшка, ты слышишь? — засмеялся принц — Может мне их наградить?!

— Не надо — скромно потупился Кислицин — Мы ради Вашего высочества и не на такое способны. Верно парни?

Оруженосцы согласно закивали. Тут уже не выдержали Глостер с супругой, захохотав на весь зал. Захохотали и придворные. Слишком комичный и глупый вид был у подсудимых.

— Это конечно всё очень смешно, но кто же теперь нам еду станет готовить? — спросила у принца графиня — Главный повар не скоро поправиться. Может Ваш «герой» его заменит?

— Фу, Элеонора! — замахал руками граф Глостер — Представляю, что этот босяк наготовит! Лучше я найму нового повара.

— Возьмите моего. Он всё равно бездельничает, пока я нахожусь у вас, дядюшка — предложил ему Эллиот и, повернувшись к оруженосцам, воскликнул — А, вы, мерзавцы, проч с глаз моих! Я ещё подумаю, как вас лучше наказать.

Не успели оруженосцы вернуться в свои апартаменты и порадоваться, что легко отделались, как явился Джейкоб.

— Так! — с порога обратился он к подчинённым — Генри и Райли, начистите оружие и доспехи Его высочества до зеркального блеска. Арчи, пойдёшь со мной. Поможешь собраться. А ты, умник, отправляйся в конюшню. Вымоешь коня принца и наших лошадей заодно. Смотри у меня, мерзавец! Лично проверю!

— Может пожрём сперва? — предложил Сергей — Как говориться, кто хорошо ест, тот хорошо работает.

— Не получится — грустно вздохнул Джейкоб — Обеда нет. Главный повар внезапно заболел. Лежит бедняга при смерти. Ты случайно не знаешь почему?! Иди работай, бандит! Вечером пожрёшь.

Здание конюшни находилось рядом с воротами замка, подальше от графских покоев. Собственно, как и другие рабочие помещения. Например, прачечная, которая располагалась совсем рядом с конюшней. Вода для лошадей и для стирки бралась из одного колодца. Войдя через высокую арчатую дверь, Кислицин тут же ощутил резкий запах лошадиного пота и навоза. Его взору предстало длинное помещение с деревянными «клетушками» по обеим сторонам, в которых что-то шевелилось и фыркало. Конюха Сергей нашёл сразу, рядом с одним из стоил. Это был мужчина средних лет в кожаном фартуке и с грязными рыжими космами, выстриженными под горшок. Недолго думая, Кислицин напустил на себя важный вид.

— Его высочество велел узнать, хорошо ли тут заботятся о его любимом скакуне — изрёк он, надменно взирая на конюха — Принц желает, чтоб ты хорошенько вымыл его коня, а также коней его оруженосцев.

Однако, на этот раз, слова и внешний вид Сергея почему-то не произвели нужного эффекта. Конюх только ехидно ухмыльнулся и сплюнул себе под ноги.

— Ваш эсквайр предупредил меня, что ты жулик и лентяй — сказал он — Гони по шиллингу за коня или мой их сам.

В этот раз номер не прошёл. И заплатить конюху было нечем. Пришлось Кислому разоблачаться до пояса и одевать на себя грязный кожаный фартук. После чего, рыжий отвёл его в самый дальний конец и показал загон, где моют лошадей. Там уже стояло деревянное ведро с водой, а рядом валялись щётка и мыло.

— Лошадей ваших найдёшь вон там — пальцем указал конюх — Только с хвоста к ним не подходи. Зашибить могут. Когда вымоешь коня, накрой его попоной, чтоб не простыл. А я отлучусь ненадолго по важному делу. Надо уточнить насчёт овса.

Рыжий удалился, а минуты через две со стороны прачечной послышались женские голоса. Потом раздался пронзительный визг и хохот. Громко хлопнула дверь и вновь стало тихо. Сергей вздохнул и отправился за лошадью принца. Конь Его высочества оказался довольно покладистым и не доставил Кислицину проблем. Но всё же, прежде чем мыть, Сергей привязал его за шею к столбу. На всякий случай.

Кислицин уже заканчивал с первой лошадью, когда услышал чьи-то неторопливые шаги. Сперва, он даже не обратил на них внимание, решив, что вернулся конюх. Но потом шаги Сергея заинтересовали. Кто-то неспешно прохаживался вдоль стоил с лошадьми, будто чего-то или кого-то ждал. Кислый положил щётку и осторожно выглянул из загона. Недалеко от входа в конюшню, прохаживался мужчина в дорогом прикиде и с коротким мечом на поясе. Из-за плохого освещения, лицо его было сложно разглядеть, но по одежде Сергей сразу признал герцога Мэнского. Это показалось ему странным. Ведь герцог был совершенно один.

— Может ему нужна лошадь, а конюх скотина свалил и заставляет ждать знатную особу — предположил Кислицин.

Он хотел было сбегать за конюхом, но в дверях конюшни возник ещё один силуэт. Тут уж сомнения Сергея рассеялись. Шурша своими шелками, к герцогу бежала графиня Виктория. Кислицин замер и напряг слух.

— Роберт! Ты пришёл! — радостно воскликнула Виктория — Я верила, что ты меня не забыл.

— Разве я мог тебя забыт, любимая?! — заключая графиню в объятья, ответил Мэнский.

— Прошло больше года с нашей последней встречи — сказала юная графиня — Всякое могло произойти.

— Не было ни одного дня, чтобы я не думал о тебе — воскликну Роберт — Но решения принимал мой отец. Он считал брак с графиней не очень выгодной партией. А теперь, после смерти отца, всё изменилось. Я стал герцогом и сам выбираю на ком мне жениться.

— Да. Но теперь против мой отец — вздохнула Виктория — Он просто грезит увидеть меня королевой Мерсии.

— Я прибыл в Глостер, чтобы помешать этому — решительно заявил Мэнский — Мне плевать на Эллиота и его амбиции. Я увезу тебя, любимая. Мы вместе отправимся в Мэн.

— Но как?! — спросила графиня — Уже началась подготовка к свадьбе. Даже несчастье с поваром этому не помешало. Когда прибудут в Глостер мать и сестра принца, нас обвенчают. Меня теперь даже из замка не выпускают.

— До прибытия вдовствующей королевы есть время — стал объяснять герцог — Я предложу твоему отцу и принцу устроить большую охоту. Раз на охоте будет Эллиот, то и тебе позволят в ней участвовать. Мы с тобой на конях поскачем к побережью, а мои люди прикроют. Там нас будет ждать корабль. Главное, чтобы ты согласилась.

— Я согласна на всё, любимый — ответила Виктория — Лишь бы быть с тобой.

Разум подсказывал Кислицину не высовываться, а голодный желудок советовал прямо противоположное. Не станет же герцог Мэнский убивать его на глазах у возлюбленной. Проще откупиться от нежелательного свидетеля, чем поднимать шум. Однако, вилы Сергей всё же прихватил, на всякий пожарный. Он взъерошил волосы и посыпал их сверху соломой, чтобы ещё больше сойти за конюха. Закончив с маскировкой, Кислый вышел из укрытия и не спеша направился к влюблённой парочке. Юная графиня вскрикнула и прижалась к Роберту, а Мэнский угрожающе схватился за рукоять меча.

— Он всё слышал! — воскликнула Виктория — Он нас выдаст!

— Не извольте беспокоиться, миледи — учтиво поклонившись, произнёс Сергей — Я полностью на вашей стороне. Сам был влюблён и понимаю, что это значит. Можете мне доверять.

— Кого ты можешь полюбить, холоп?! — усомнилась графиня — Переспать со служанкой, это не любовь!

— Ведьму — стараясь держаться подальше, ответил Кислицин — Ведьму я любил.

— И что же? — засмеялась Виктория — Она тебя бросила, такого чумазого?

— Добрые люди её живьём сожгли — вздохнул Сергей — Вот теперь каждую ночь она во сне приходит и мучает меня. Только вином от неё спасаюсь. Но деньги совсем закончились. Прямо не знаю, что и делать.

Кислый протянул вперёд ладонь и жалобно глянул на герцога. Тот всё понял без слов. Вынув из кошелька монету, Роберт швырнул её наглому попрошайке. Это был золотой соверен. Сергей чуть не подпрыгнул от радости. Больше ему в конюшне нечего было делать. Кислицин поблагодарил щедрого монсеньёра, скинул грязный фартук и, подхватив свои шмотки, пулей выскочил за дверь. Его ждала вкусная жратва и отличное вино.

Глава 14. Четвёртый ключ

Харчевню, про которую говорил слуга, Кислый нашёл сразу. Она находилась буквально в нескольких шагах от ворот замка. И стражники охотно подсказали Сергею верное направление. Это была не какая-то грязная забегаловка, а солидная гостиница для состоятельных людей. Слегка неряшливый вид Кислицина не помешал в неё попасть. Герб принца, вышитый на груди его голубого сюрко, сработал лучше всякой рекомендации.

Первый этаж представлял из себя большой обеденный зал, а на втором и третьем находились комнаты для постояльцев. Заказав яичницу с ветчиной и бутылочку вина Сергей стал, от нечего делать, изучать посетителей заведения. Народу было много и, судя по одёжке, публика небедная. Приезжие купцы, владельцы мануфактур и мастерских, а также просто зажиточные горожане. Присутствовал кое-кто из вельмож принца Эллиота. Сергей их сразу узнал. А вот проституток здесь не наблюдалось. Наоборот, была даже семейная пара с детьми. Одним словом, заведение приличное.

Кислый выпил вина и приступил к трапезе, чувствуя, как приятное тепло разливается по всему его телу. Тут он заметил на лестнице лысого мужчину в дорогом прикиде, который неспешно спускался в обеденный зал. Сергей не сразу разглядел в этом солидном постояльце магистра Талли. Слишком уж изменился внешний вид лекаря. Теперь магистр был похож не на скромного монаха, а скорее на придворного кавалера. Чёрный камзол с белоснежным кружевным воротничком, белые гольфы и лакированные башмаки с золотыми пряжками. Но главное, это золотой перстень с огромным сапфиром, украшавшем безымянный палец его правой руки.

— Магистр, добрый день! — крикнул Кислицин и помахал Талли рукой будто старому приятелю — Прошу Вас. Присаживайтесь.

Магистр удивлённо взглянул на оруженосца Его высочества, но за стол всё же присел.

— Мы разве знакомы? — спросил он — Ваше лицо… Я его вроде, где-то видел.

— Кто же не знает магистра Талли — величайшего из лекарей?! — ответил Сергей — А меня Вы могли видеть в свите принца. Я его доверенное лицо.

— Насколько я знаю, доверенным лицом Его высочества является эсквайр Джейкоб — подзывая официанта, сказал магистр.

— Как бы Вам объяснить?! — понизив голос, ответил Кислицин — Джейкоб правая рука принца, а я левая. Мне поручают особые дела, о которых не принято говорить вслух. Ну, Вы меня понимаете?! Вот и сейчас. Думаете я просто обедаю? Я наблюдаю что и как! Узнаю, какие слухи в городе ходят.

— Да, какие тут слухи?! — махнул рукой Талли — Все только и талдычат о предстоящей свадьбе принца Эллиота с юной графиней Глостер. Вот и я решил пока здесь обосноваться, чтобы не пропустить торжества.

— А как же раненые? — спросил Сергей.

— А что раненые? — пожал плечами эскулап — Я своё дело сделал, а дальше пусть решает Он, кому из них жить.

И магистр указал пальцем вверх.

— Лучше расскажите, что делается в замке? Скоро ли свадьба? — поинтересовался он.

— Я вообще не уверен состоится ли свадьба — ответил Кислицин и тут же понял, что сболтнул лишнее.

Оказалось, не простым делом хранить чужие тайны. Сергей вовсе не хотел рушить планы влюблённых. А стучать на них принцу, было Кислому вообще западло.

— Это как же так? — поинтересовался магистр.

— Похоже Виктории совсем не нравится Их высочество — вздохнул Сергей — Эти юные аристократки такие непредсказуемые.

— Пустяки — усмехнулся Талли — Кто будет спрашивать её мнение?

— Например, священник — сказал Кислицин — Устроит юная графиня скандал в момент венчания, а принц у нас гордый. Он такое не простит ей никогда. Может у Вас, магистр, снадобье какое найдётся для строптивых невест?

— Ну, нет — засмеялся Талли — За приворотным зельем обращайтесь к колдунам. А я учёный. Да и церковь такое не приветствует. Могу лишь успокоительные капли продать, чтобы избавить невесту от предсвадебной лихорадки. Всего три шиллинга за бутылёк.

— Пожалуй, мне самому такие капли не помешают — вздохнул Сергей — Сплошные волнения и заботы. И всё на благо Его высочества!

— Да! Жизнь сейчас нервная — согласился магистр — Я сам ими регулярно пользуюсь. Порой бывает так паршиво. А принял капель пять и вуаля! Жизнь вновь прекрасна.

Талли вынул из кармана флакончик, заткнутый деревянной пробочкой.

— А если капнуть побольше? — заинтересовался Кислый — Передоза не будет?

— Ну, что Вы?! — успокоил эскулап — В крайнем случае заснёте ненадолго. Сделаны из лучших сортов мака.

— Беру — решительно сказал Кислици и вынул из кошеля свой единственный соверен.

Они разговаривали ещё какое-то время. В основном о современной медицине. Поговорили немного о сифилисе и о том, как лучше предохраняться. Наконец, магистр откланялся и ушёл по своим делам. А Сергей отправился обратно в замок Глостеров. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая на землю длинные тени. Обед в харчевне обошёлся Кислому в один шиллинг и десять пенсов, что по местным ценам совсем не кисло. И ещё, он зачем-то купил у эскулапа капли наркотического свойства за три шиллинга. Простое любопытство. Захотелось самому попробовать. Вернувшись в конюшню Кислицин нашёл там обозлённого конюха.

— Ты где шлялся?! — накинулся он на Сергея — Коня почему бросил мокрого?! Попоной не прикрыл?!

— Держи — сунув пять шиллингов конюху в руку, сказал Кислицин — Остальных сам домоешь.

— Тебя слуга искал — уже спокойнее буркнул рыжий — Сказал, принц видеть желает.

Стража, охранявшая апартаменты принца, впустила Сергея без лишних вопросов. Оруженосец всё-таки. Покои Его высочества состояли из двух смежных комнат. Первая являлась кабинетом, а вторая спальней. В отличие от каморки оруженосцев, здесь всё было на высшем уровне. Для данной эпохи конечно. Каменные стены закрыты красочными гобеленами, пол устлан дорогим ковром, большой камин, украшенный искусным барельефом, мебель богато инкрустирована золотом, большой овальный стол, двенадцать кресел, обитых шёлком и много другой роскошной мишуры. Одна только шикарная люстра, с множеством горящих лампадок, чего стоила. Внешний вид покоев немного портили четыре сундука, которые они вчера, с таким трудом, сюда приволокли.

Кислицин в нерешительности замер около двери. В комнате, кроме Его высочества, находился и Джейкоб. Оба даже не глянули на возникшего оруженосца.

— Когда прибудешь в Честер, сразу разошлёшь гонцов во все северные графства Мерсии — наставлял Джейкоба принц — Сообщишь о нашей победе и велишь от моего имени срочно выдвигаться к Глостеру. Вот мы и увидим, кто действительно остался верен мне, а кто переметнулся на сторону Эдуарда. Как только они прибудут — продолжим наступление.

— Вот — отстегнув от пояса связку ключей, произнёс эсквайр — Кому мне их передать?

Эллиот взял ключи и на минуту задумался.

— А никому — сказал он наконец — Мы вот как поступим.

Принц расстегнул ворот собственного камзола и достал из-за пазухи ещё один ключик на цепочке, свисавшей до самого пояса. Затем он подошёл к сундуку с золотом и, присев на корточки, открыл замок. От увиденного, глаза Кислого чуть не вылезли из глазниц. Золотые соверены, которыми был наполнен сундук, сверкали в свете люстры, как сокровища Али-Бабы. Они кокетливо подмигивали Сергею, словно просили — «Возьми же нас поскорее!» А тем временем, Эллиот положил связку ключей в сундук и закрыл крышку.

— Когда вернёшься, получишь назад — объявил он Джейкобу, запирая сундук на ключ.

Вот только теперь принц обратил свой взор на Кислицина.

— Артур — строго спросил он — Где ты ходишь и почему в таком виде?

— Так я же лошадей в конюшне мыл, по приказу эсквайра Джейкоба — изобразил удивление Сергей — А там ведь сложно не испачкаться.

— Джейкоб — обратился к эсквайру Эллиот — Не стоит моим оруженосцам поручать грязную работу. Лучше займись их тренировкой. Мне нужны воины, а не конюхи. Боевой дух у них есть. Вон, как дядюшкиного повара отдубасили! Говорят, бедняга под себя ходит.

И принц звонко по-мальчишески захохотал.

— Слушаюсь, Ваше высочество — недовольно зыркнув на Кислицина, сказал Джейкоб — Позвольте уйти. У меня ещё много дел.

После ухода эсквайра, Эллиот сел в кресло и подозвал Сергея.

— Ты уже видел графиню Викторию? Ну, и как тебе она показалась? — спросил принц.

— Не чё так, красивая — пожал плечами Кислицин — Думаю, Вам все короли станут завидовать.

— Красивая, но дура — зло воскликнул Эллиот — И вкуса нет совсем. Смеётся над любой глупостью Роберта, а меня будто не слышит. Убил бы обоих. Но не могу. У одной графство Глостер, а у другого флот, без которого мне не обойтись. Кстати. Ты вчера обещал рассказать ане… анекдот какой-то. Давай. Сейчас самое время.

Анекдотов Кислый знал много, но не любой можно было рассказывать. Не всё принц понять сможет. Пришлось покопаться в памяти. А чтобы Эллиот его лучше оценил, Сергей решил придать анекдоту политический оттенок. Так сказать, на злобу дня.

— Ну значит. Лежит в желудке уэссекского лорда съеденный пудинг — начал он — Лежит и слышит «Давайте выпьем за короля Эдуарда — мудрого правителя!». И сверху на пудинг вино плюх. Через какое-то время опять слышит «Давайте выпьем за короля Эдуарда — великого полководца!». И опять на него сверху вино плюх. Проходит немного времени и опять слышит «Давайте выпьем за короля Эдуарда — могучего воина!» И опять сверху вино. И так ещё несколько раз. Пудинг слушал-слушал и решил — «А пойду-ка я сам гляну, что это за король Эдуард такой.»

И, как ни странно, шутка удалась. Принц оценил анекдот взрывом хохота. Вероятно, Его высочеству тоже случалось немного перебрать.

— Ещё — приказал Эллиот, вальяжно развалившись в кресле.

Глава 15. Первый блин

Кислицин рассказал ещё два подходящих анекдота, но принц всё требовал новых. Большинство анекдотов нуждались в адаптации к данной эпохе, и Сергей решил попросить тайм-аут.

— Ваше высочество — взмолился он — Я так сразу не могу. Мне ведь надо их вспомнить.

— Ладно — согласился Эллиот — К завтрашнему утру постарайся вспомнить. А сейчас налей мне вина.

Принц встал и, сладко зевнув, направился в спальню. И тут, у Сергея в голове родилась безумная идея — испытать на Его высочестве действие успокоительных капель магистра Талли. Мало ли чего эскулап мог туда намешать. В пробку бутылька был воткнут металлический стерженёк с желобом, заменявший пипетку. Кислицин наполнил вином кубок и, убедившись, что принц его не видит, капнул пять капель. Этого Сергею показалось мало и он, для чистоты эксперимента, добавил ещё пять. Когда Кислицин принёс вино, Эллиот уже сидел на большой кровати с балдахином. Взяв из рук Сергея кубок, принц осушил его до дна. Буквально через секунду, взгляд его сделался каким-то отрешённым. И он стал медленно заваливаться на спину.

— Сапоги сними — успел приказать Эллиот, прежде чем окончательно рухнул в постель.

Когда Кислицин стянул с принца сапоги, тот уже вовсю храпел. Раздевать полностью Сергей его не стал. Приказа ведь такого не было. Он просто попытался уложить Эллиота поудобнее, развернув вдоль кровати, и сразу получил тычок ногой в грудь.

— Пошёл вон — не открывая глаз, буркнул принц.

— Ну и хрен с тобой — подумал Кислицин — Дрыхни так.

В данный момент, Сергея интересовал ключ, висящий у Эллиота на шее, но залезть принцу за пазуху было страшновато. А если вернётся Джейкоб?! Однако, желание добраться до золота оказалось сильнее страха. Выпив вина для храбрости, Кислый приступил к делу. Он аккуратно расстегнул камзол Его высочества и вытянул цепочку с ключом. Но тут его поджидало разочарование. У цепочки, овивавшей горло принца, никакой застёжки не было. Оба её конца соединяло, наглухо запаянное кольцо, от которого тянулась вторая цепочка с ключом. В общем, снять её можно было только отрезав Эллиоту голову. Или перекусить кольцо, что тоже не вариант. Действительно, принц берёг свой золотой запас, как зеницу ока. Подтащить сундук к кровати одному было невозможно. Отнести принца к сундуку — тоже. Не в коме же он. Проснется. Выбора не оставалось. Нужен дубликат ключа. И срочно. Пока верный пёс Джейкоб будет в отъезде.

Кислый взял со стола лист бумаги, перо и чернильницу. Подложив бумагу под ключ, он стал осторожно обводить его бородку и ножку. Руки предательски тряслись, что ужасно мешало процессу. И секрет-то не особо сложный — две впадины и два выступа разной длины. Но только с третьего разу, у него всё получилось более-менее точно. Дольше испытывать судьбу Сергею не хотелось. Он вернул чернильницу с пером на место и, сунув рисунок за пазуху, покинул апартаменты Его высочества.

В эту ночь Кислый долго не спал. Он лежал, слушая храп друзей-оруженосцев, и соображал, где ему заказать второй ключ. Обращаться к здешнему кузнецу было опасно. Донесёт Глостеру, а тот принцу расскажет и капец. По рисунку Эллиот сразу всё поймёт. А учитывая его трепетное отношение к собственной казне, отделаться выговором Сергею не удастся. Найти мастера в городе было возможно. У Кислицина ещё оставалось десять шиллингов. Этого более чем достаточно, чтобы заказать новый ключ. Но, как объяснить мастеру, почему он заказывает дубликат по рисунку? Почему не принёс сам оригинал? Хорошо если тот просто заломит цену за подозрительный заказ. А если решит сдать его властям? Эх! Нет у Кислой связи с местным криминалитетом. И подельника нет, с которым можно посоветоваться. Попробовать изготовить ключ самому? Ну, выпилить секрет на бородке он, допустим, сможет. А вот заготовку отлить вряд ли получится. И тут Сергея осенило. Почему собственно ключ должен быть только из металла?! Почему не из дерева?! Ему ведь не на всю жизнь ключ нужен. Залезть в сундук разок другой и всё! Можно выкинуть, а лучше сжечь. Понятно, что деревяшка для заготовки должна быть не абы какая. Но всякие тонкости Кислицин решил додумать утром. На свежую голову.

Утро для него началось уже в шесть часов. Джейкоб скотина! Не мог отбыть в Честер, не дав, напоследок, оруженосцам ценных указаний. На время своего отсутствия, эсквайр назначил старшим Генри, пригрозив, что спросит за всё лично с него. Наконец он ушёл, громко хлопнув дверью. Оруженосцы уставились на Генри, ожидая, что скажет новый начальник.

— Спим дальше! — приказал тот и первым упал в свою кровать.

Никто их больше не беспокоил. Теперь Его высочество обслуживали лакеи графа и даже Арчи мог нормально выспаться. Они продрыхли почти до одиннадцати часов, пока не захотелось жрать. Завтрак для слуг давно закончился. Впрочем, Генри и Райли есть за одним столом с прислугой и не думали.

— Арчи и Арти, за едой на кухню! Завтракать пора! — приказал Генри.

На этот раз Сергей с ним не спорил. Что поделаешь, раз такие здесь порядки? Вот когда станет он бароном, сам будет других гонять. А пока придётся подчиняться. К счастью для них, на кухне сейчас рулил личный повар Эллиота, которого Арчи хорошо знал. Вернулись они назад с двумя подносами, полными разных деликатесов местной кулинарии. Картошки, к сожалению, не было, но имелось много жаренного мяса и овощей. Не забыли прихватить и вино. Аж четыре бутылки. Но три бутылки Генри убрал под кровать.

— Хватит одной — объявил он подчинённым.

Чтоб дворяне ели первыми, Генри больше не настаивал. Кушали вместе. Не спеша. А куда торопиться, раз начальство в отъезде. Наверняка уже где-нибудь в открытом море привыкает к качке. Выпили вина, поели, поговорили о женщинах. Райли предложил отправиться в город и «потискать местных красоток». Никто не возражал. Но только они собрались уходить, как в комнату ввалился слуга и объявил:

— Его высочество срочно желает видеть Артура.

Кислый недовольно поморщился. Он уже настроился немного развлечься, как всё накрылось медным тазом. Но с принцем не поспоришь. И Сергей покорно направился в апартаменты Их высочества.

Эллиот был не один. Кроме него самого, графа Глостера и герцога Мэнского в комнате находилось ещё с десяток вельмож. Судя по всему, здесь проходил военный совет. Командование мятежников обсуждало положение дел. На вошедшего Кислицина никто даже не обратил внимание. Личный оруженосец принца всё-таки. Тем более, Эллиот его сам вызвал. Сергей встал у двери в позе караульного, ожидая, когда Их высочество соизволит его окликнуть.

— Мой флот надёжно блокировал короля Уэссекса в Бретони — говорил Мэнский — Эдуард заперт на материке, как крыса в мышеловке. Если он всё же попытается переправиться через Ла-Манш, большая часть его войска отправиться на дно. Мои люди позаботятся об этом.

— Отлично, брат! — воскликнул принц — Но и мы здесь не должны сидеть сложа руки. Сейчас произошла небольшая пауза в боевых действиях из-за приготовления к свадебным торжествам. Кроме того, мы ждём подхода остальных моих вассалов. Но это не значит, что солдаты должны бездельничать в лагере и объедать гостеприимных глостерцев. Предлагаю несколькими отрядами устроить рейд по вражеским землям. Пройтись по ним огнём и мечом. Жечь сёла и небольшие городки. Вытаптывать посевы. Отбирать скот и зерно. Пусть уэссекцы дохнут с голоду, пока мы набираемся сил.

— Браво, Ваше высочество — поддержал принца Глостер — Отличный план! Я, пожалуй, и сам приму участие в рейде. Супруга без меня здесь со всем справиться.

— Отлично, дядюшка — сказал Эллиот — Вот ты это всё и организуешь. Назначаю тебя главнокомандующим моей армии. А сейчас господа, раз мы покончили с делами, предлагаю немного повеселиться. Артур, подойди. Расскажи свой анекдот про пудинг и Эдуарда.

И Сергей рассказал. Первым начал ржать принц. Его поддержали Глостер и вельможи. Не смеялся только герцог Мэнский.

— Не должно потакать простолюдину насмехаться над королями — назидательным тоном произнёс он — Как бы ты, брат, не относился к Эдуарду, он законный правитель Уэссекса и заслуживает уважения. За такие шуточки полагается виселица, чтобы чернь не забывала своё место.

От слов герцога Кислицину срочно захотелось отлить. Он испуганно глянул на Эллиота. Но принц только засмеялся и подмигнул Сергею.

— Не преувеличивай, Роберт — ответил он — Королевским шутам позволяют и не такое болтать. Ладно, Артур, расскажи нам ещё что-нибудь смешное, но в этот раз не про аристократов.

— Ну значит, приезжают муж с женою в Испанию. В Мадрид — начал Сергей.

— В Кастилию — поправил граф Глостер — Мадрид столица королевства Кастилия.

— Ну, да. В Кастилию — согласился Кислицин — Муж и жена. Обычные люди. Не аристократы. Приехали и поселились в гостинице. Муж отправился по делам, а когда вернулся жены не обнаружил. Он туда, сюда — нет жены нигде. Он к управляющему гостиницы — «Где моя жена?» Тот в ответ — «Как где? У дона Педро конечно.»

— У дона Педро! — захохотал Глостер — Вот умора!

— Это ещё не всё, Ваше сиятельство — продолжил Сергей — Муж спрашивает — «Чё за дон Педро такой?» Хозяин — «Ну, как же? Дон Педро — известный человек. Любимец всех женщин Мадрида.» Муж естественно узнаёт адрес дона Педро и врывается к нему. Видит перед собой стройного красавца-брюнета, а рядом свою жену. Не первой молодости. Волосы редкие. Грудь обвисла. Живот торчит. Он глядит на жену и думает — «Ой! Как же неудобно-то перед доном Педро!»

Глава 16. Убийство

Сергею пришлось травить лордам анекдоты, разной степени похабности, ещё полчаса. Наконец Эллиот его отпустил. Оруженосцев в комнате уже не было. Ушли развлекаться. Искать их где-то в городе Кислицину не очень хотелось. И тут он вспомнил собственную идею о деревянном ключе.

— Стоит попробовать — решил Сергей и отправился к местному плотнику.

Мастерские, как и конюшня, находились недалеко от ворот. Но в противоположной стороне. Одолжить Кислицину свой инструмент плотник согласился лишь за два шиллинга. Что тот может его заложить, Сергей не опасался. Ну, строгал он что-то в мастерской. Кому это интересно?!

Первым делом Кислый нашёл среди обрезков подходящую деревяшку. Крепкая. Возможно дубовая. Наверно осталась после изготовления, какой-нибудь мебели. Впрочем, Сергею это было неважно. Главное, плотник занимался чем-то снаружи мастерской и ему не мешал. Кислицин отколол топориком кусок близкий по толщине ключу и приступил к делу. Вырезать ключ целиком оказалось проблематично и тогда он решил изготовить бородку отдельно. Инструмент у плотника был непривычный, но Сергей постепенно к нему приноровился. Школьные уроки труда даром не прошли. Первым делом он выстругал ножку ключа. Вначале вырубил стамеской, а потом просто зачистил до нужного диаметра. Вот с бородкой пришлось повозиться. Мелкая работа. И выступы ломкие получались, пока до Кислицина не дошло правильно расположить волокна древесины к секрету ключа. Провозился до вечера. Даже обед пропустил. Азарт вещь сильная. Наконец бородка вроде совпала с его рисунком. Оставалось как-то прикрепить её к ножке. Клеить бесполезно. Отвалится. Подходящих гвоздей у плотника так же не оказалось. Слишком большие. Сергей всё же прихватил несколько штук, в надежде их заточить. Но это не сегодня. Устал он чё-то за день.

Его соратники по оружию уже вернулись. С первого взгляда на них Кислицин понял — ребятишки «потискали» кого-то не того. Некогда голубые сюрко оруженосцев были измяты и порваны в нескольких местах, а на их физиономиях красовались свежие фингалы.

— Ну, как повеселились? — спросил Сергей.

— Невоспитанное быдло! — зло воскликнул Райли — Другая бы на её месте посчитала за честь внимание, оказанное дворянином. Подумаешь! Шлёпнули её по заднице! Чего орать-то на всю улицу?! Я даже меч вынуть не успел, как налетели родственнички.

— Сказал бы им, что женишься — засмеялся Кислицин — И не тронули бы.

— Она уже замужем была — пояснил Генри, вытаскивая из-под кровати оставшиеся бутылки вина — Это её супруг с дружками напали. Ели отбились от них. А ты чем занимался? Зачем тебя Эллиот вызывал?

— Развлекал принца и генералов — ответил Сергей — Теперь я у Его высочества вместо шута. Можете меня с этим поздравить. Ладно. Давайте вашу рванину. Отнесу прачкам. Попрошу их выстирать и заштопать.

Кислицин взял испачканные сюрко и отправился назад к воротам. Когда Сергей открыл дверь в прачечную, то ощутил запах мыла и свежевыстиранного белья. В просторном помещении, заставленном деревянными кадушками полными всевозможного трепья и бочками с водой, царили сырость и полумрак. А возле окна, на лавке, сидели четыре босые тётки неопределённого возраста и о чём-то тихо разговаривали. На прачках были длинные просторные сарафаны с лямками, которые плохо скрывали их мясистые груди.

— Привет, девчата! — игриво воскликнул Кислый — Как жизнь молодая?

Но в ответ «девчата» только грустно вздохнули. А у одной даже потекли слёзы из глаз.

— Что случилось?! Почему грустим?! — попытался их подбодрить Сергей — Если кто обидел, мне скажите. Я левая рука Его высочества. Мигом накажу!

— А Вы разве не слышали? — ответила одна из прачек — Конюх нынче помер. Утром был ещё таким весёлым. Шутил всё. А после обеда занемог и скончался. Да, упокоит Господь душу грешную. Там сейчас лекарь его осматривает. Опасаются, как бы не чума. Вы оставьте, что принесли, к утру всё будет готово. И свою тоже снимайте. Вон как испачкали.

Кислицин вышел из прачечной и направился в конюшню. Внезапная смерть конюха рождала у него в голове всякие нехорошие мысли. Конечно, это могла быть и болезнь. Но верилось как-то слабо. У дверей конюшни он чуть было не столкнулся с магистром Талли.

— Ну, что?! — с тревогой глядя на лекаря, спросил Сергей.

— Однозначно яд — ответил Талли — Скорее всего для травли крыс. Видимо сыпанули по ошибке в еду заместо приправы. Такое иногда случается. Пойду. Успокою Его высочество. А то, он эпидемии опасается.

— Я с Вами — воскликнул Кислицин, ужасные подозрения которого росли с каждой секундой.

Вместо ответа, магистр только пожал плечами. Когда они подошли к апартаментам принца, Сергей уже был абсолютно уверен в виновности герцога Мэнского. А кто же ещё?! Конечно, тот не лично убрал свидетеля, а нанял кого-нибудь. Но разве это что-то меняет? Ведь убить-то Мэнский хотел именно его — Артура. Такое прощать было никак нельзя. Да, и беднягу конюха жалко. Неплохой, в общем-то, мужик был. Короче! Хранить тайну герцога Кислицин более не собирался.

Принц с удивлением посмотрел на, вошедшего вслед за магистром, Сергея, но ничего не сказал. Он внимательно выслушал версию лекаря о случайном отравлении конюха крысиным ядом и произнёс:

— Ну, что ж! Отлично! Значит беспокоится не о чем.

— Всё не так просто, Ваше высочество — возразил Кислицин — Если крысомор в еду насыпали случайно, то почему кроме конюха никто не пострадал? Я думаю это убийство.

— Вздор! — засмеялся Эллиот — Кому надо убивать простого конюха?!

— Тому, кто замышляет нечто более серьёзное против Вашего высочества — ответил Сергей — Конюх вчера мне кое-что успел поведать, только я ему не поверил. А теперь он мёртв. Странное совпадение!

— Сам он отравился или ему помогли, этого я не знаю — пожал плечами Талли — Причина смерти — яд, а остальное меня не касается. Если я Вам более не нужен, Ваше высочество, то позвольте удалиться.

— Ступай — махнул рукой принц, которого заинтриговали слова Кислицина — Дальше я сам разберусь.

— Спокойной ночи, Ваше высочество — низкопоклонившись, сказал магистр — Если вдруг кому-то в замке потребуются услуги хорошего врача, меня всегда можно найти в харчевне «Золотой единорог». Второй этаж, комната номер двенадцать.

После ухода Талли, Сергей поведал Его высочеству почти всё о свидании герцога Мэнского с графиней Викторией и о их плане бежать во время охоты. Не упомянул он только о собственной роли в этом деле.

— Почему конюх не сообщил об этом ни мне, ни графу Глостеру? — воскликнул Эллиот — Это же измена!

— Герцог ему заплатил, Ваше высочество — ответил Кислицин — Целый соверен дал. Конюх мне сам его показал.

— Предатель! А ты почему молчал?! — закричал взбешённый принц — Почему сразу не доложил?!

— Да, как же я мог обвинить таких знатных особ, не имея доказательств? — резонно заметил Сергей — Герцог и графиня обвинили бы меня в клевете. Они и сейчас это могут сделать. Что для них слова конюха и мои подозрения?!

— Нет! Это не только подозрения — воскликнул Эллиот — Я давно заметил, как она смотрит на Мэнского! Словно кошка на сметану! А Роберт! Братом называл, мерзавец! То-то он всё про охоту намекает. Давайте мол затравим кабанчика, пока готовится свадьба.

— Никому здесь верить нельзя, Ваше высочество! — глядя преданными глазами, сказал Кислый — Только нам — Вашим верным оруженосцам. И брать предателей надо с поличным. Чтоб не отвертелись. Они поскачут к побережью, где будут ждать лодка и корабль, а Ваши солдаты их там перехватят.

— Ты прав! С поличным! — тяжело рухнув в кресло, согласился Эллиот — И пока никто не должен знать об этом. Только ты и я.

Гнев принца сменила обида и разочарование. Казалось, ещё немного и он расплачется, будто маленький ребёнок. Сергею даже стало немного жаль этого пацана, взвалившего на себя совсем не детские заботы и проблемы.

— Может вина, Ваше высочество? — участливо спросил он.

Эллиот кивнул. Сегодня Кислицин добавил в вино только пять капель из бутылька. Сегодня усыплять принца было незачем.

На следующий день, прямо с утра, зарядил дождь. Поэтому, оруженосцы Его высочества дрыхли почти до самого обеда. Отсутствие эсквайра Джейкоба приятно развращало. Принц тоже пока их не беспокоил. В общем, парни отдыхали на полную катушку. Наконец, Арчи пошёл на кухню за едой, а Сергей отправился в прачечную.

Прачки занимались своим обычным нелёгким делом. Увидев Кислицина, одна из них взяла с подоконника чистые, выглаженные сюрко. Сергей внимательно проверил заштопанные дыры. Швов почти не видно. Вот что значит женские руки. И тут Кислого торкнула очередная идея.

— Девчата, две иголочки не одолжите? — ласково улыбнувшись, произнёс он.

Иглы Сергею никто не одолжил, а продать согласились. За шиллинг. Вот нитки ему отмотали бесплатно. Немного конечно. Теперь необходимо было где-нибудь уединиться, чтобы доделать ключ. Графский замок он практически не знал, поэтому решил снять на день комнату в ближайшей харчевне.

— Там же и пообедаю — решил Кислицин.

Ведь у него ещё было семь шиллингов, а этого более чем достаточно. Временно оставив чистые сюрко оруженосцев в прачечной, Сергей отправился за ворота в, знакомую уже ему, харчевню.

Комната обошлась Кислому в полтора шиллинга. А ведь он снял самую дешёвую. В общем, цены здесь кусались. Но тащиться куда-то на окраину Сергею было тоже не с руки. На всякий случай задвинув засов, он приступил к делу. Вначале, он примотал нитками бородку ключа к ножке, согласно рисунку. Потом стал искать какую-нибудь подходящую щель, чтобы зафиксировать ключ. Лучше, чем просвет между косяком и дверью, Кислый ничего не обнаружил. Дверь под тяжестью провисает и щель получается наклонной. Вверху шире, а в самом низу сходит на нет. То, что ему и надо. Засунув бородку ключа в дверной просвет, Сергей достал первую иглу. Вместо молотка он использовал собственный кинжал. Обернув лезвие перчаткой, Кислый стал осторожно заколачивать иголку в ножку ключа. Бил очень аккуратно. По одному удару. Каждый раз проверяя, не треснула ли древесина. Стукнув раз пять, Сергей достал вторую иглу и прикинул, как глубоко первая зашла в бородку. Ударил ещё пару раз и решил — хватит. Вторую иглу он заколотил на такую же глубину и вынул ключ из щели. Удалив нитки, Кислицин долго любовался собственной работой. Оставалось только срезать торчащие концы игл и всё. Теперь он мог с чистой совестью отобедать.

Вернулся Сергей в свою комнату только через три часа. Перед этим он ещё заглянул в кузню, под предлогом, что хочет заточить кинжал. Поточив клинок, Кислый между делом срезал и торчащие концы игл. Оставалось только испытать ключ в деле.

— Получите и больше не рвите — кинув на кровать чистые сюрко, сказал Сергей.

— Ты где пропадал?! — сердито спросил Генри — Тебя принц ждёт. Не знаю, что у вас за дела, но Их высочество велел срочно явиться.

Глава 17. Второй блин

Принц Кислицина действительно ждал и был этим весьма недоволен. Отругав Сергея, Эллиот велел впредь никуда не отлучаться без его личного разрешения.

— Охота состоится завтра — объявил он наконец — Завтра всё и решиться.

Принц дёрнул шёлковый шнурок с колокольчиком.

— Я посылал за капитаном Бакером. Он здесь? — спросил Эллиот, вошедшего слугу.

— Да, Ваше высочество — ответил тот — Ждёт в соседней комнате, как Вы и приказали.

— Зови! — велел принц.

Через минуту, в дверях покоев возник рослый мужчина средних лет с глубоким шрамом на левой щеке. Судя по золотой рыцарской цепи и короткому мечу, висевшему на поясе, вошедший был дворянином. Остальной его наряд изысками не отличался. Черный камзол из грубой ткани и потёртые жёлтые сапоги со шпорами. Но Кислицина поразила не скромность капитана, а его взгляд. Есть тип людей, от которых сразу хочется держаться подальше. Таким был и Бакер. Его холодные серые глаза, словно бы искали себе жертву. Однако, юный принц разговаривал с капитаном без тени страха и даже с явным высокомерием, как хозяин с собственным псом.

— Капитан, — сразу приступил к делу Эллиот — Это мой оруженосец Артур. Завтра в семь утра ты и твои люди должны ждать его возле городских ворот. Вы отправитесь вместе и будете исполнять всё, что Артур вам скажет. Вопросы есть?

— Сколько брать людей? — сухо спросил Бакер.

— Думаю, десять человек достаточно — ответил принц.

— Лучше двадцать, Ваше высочество. — заметил Кислицин — На всякий случай.

— Хорошо. — согласился Эллиот — Итак, капитан. Вам всё ясно?

— Всё, Ваше высочество — ответил Бакер.

После ухода капитана, принц разложил на столе карту и подозвал Сергея. Они вместе долго её изучали, ища подходящие места высадки мэнцев. Судя по карте, река Северн в устье достаточна широка для судоходства и мест, где можно принять на борт беглецов, не так уж мало. Но в районе Арлингема и Родли она делает большущий крюк и вряд ли менцы станут удлинять себе маршрут, рискуя быть перехваченными. Скорее всего, корабль будет ждать влюблённую парочку недалеко от Фрамптона. Но кто же знает, каковы их планы?!

— Если упустишь предателей, повешу! — пригрозил Эллиот.

Кислицин конечно слышал, что инициатива наказуема, но не до такой же степени! Значит, в случае провала, ему придётся драпать со всех ног. А без денег он далеко не уйдёт.

— Выпьем за удачу, Ваше высочество — как можно добродушнее предложил Сергей.

Пятнадцать капель настойки магистра Талли, сразили юного принца наповал. Эллиот отрубился прямо в кресле, уронив на пол золотой кубок. Кислому даже показалось, что тот умер. Но через минуту Их высочество успокоил Сергея громким храпом. Пришлось тащить принца на кровать. Уложить Эллиота сразу рядом с сундуком он не осмелился. Мало ли что! Время ещё раннее. А вдруг кто-нибудь заявится. Слуга, например. Как объяснишь тогда, что Их высочество делает на полу собственных покоев? Рисковать смысла не было. Ведь теперь у Кислого имелся свой личный ключ от сундука.

В этот раз Сергей раздел Эллиота полностью до нижнего белья и укрыл одеялом. Принц спал, как убитый. Можно было не опасаться, что он проснётся в ближайшие шесть часов. И Кислый решился наконец испытать отмычку, которую он так старательно мастерил.

Сергей осторожно приоткрыл дверь. Кроме охранников в коридоре не было ни души. Он оставил дверь слегка приоткрытой, чтобы заранее услышать приближающиеся шаги, и приступил к делу. Сердце колотилось будто сумасшедшее. Кислый трясущимися руками вставил деревянный ключ в скважину сундука и попытался открыть замок. Не получилось. Ключ не поворачивался более чем на тридцать градусов. А давить на него Кислый опасался. Если сломается, то вообще капец будет. Он достал рисунок и, расправив его на столе, приложил ключ. Так и есть! Выступы секрета длинноватыми получились. Ведь отдельно от ножки вырезал. Сергей вынул кинжал, прикинул, чиркнул остриём и начал помаленьку срезать лишнее. Вроде подогнал под рисунок. Не очень ровно конечно. Если и сейчас не откроет — можно выкидывать. Ключ повернулся градусов на девяносто и замер. Неужели всё зря?! Кислый стал осторожно усиливать нажим. Ещё чуть-чуть и… Трык. Ключ провернулся, сделав полный оборот. Не веря, что у него всё получилось, Сергей трясущимися руками поднял крышку.

Тот, кто никогда не видел собственными глазами сундука, набитого доверху золотыми монетами, вряд ли поймёт чувства Кислицина в этот чудесный миг. Конечно же он не станет бессовестно грабить доверчивого принца. Так. Возьмёт себе горсть или две монеток. Вон их здесь сколько! Даже не заметит никто. Сергей развязал, висевший на шее, кошелёк и стал наполнять его соверенами. Кислый успокоился только, когда тот был набит под самую завязку.

— Ну, вот! И совсем незаметно — глянув на оставшееся золото, решил Сергей.

Он опустил крышку и запер замок. Теперь не грех и выпить! Ведь это его первое настоящее дело. Шмон Амелии Чандлер не в счёт. Это так! Лишь воспитательный момент. А здесь, он проложил себе путь к самому кормилу власти. К золотому запасу Его высочества. В общем, душа Кислого жаждала праздника. Но поить коллег-оруженосцев он не собирался. Начнут интересоваться — откуда деньги? А по пьяни ведь можно и лишнего сболтнуть.

Шёл девятый час вечера. И Сергей решил отправиться в город. Так сказать, на людей посмотреть и себя показать. Ужин в хорошем кабаке он сегодня точно заслужил. Но в «Золотой единорог» Кислицин не пошёл. Там можно столкнулся с кем-нибудь из свиты принца, а это ему сейчас вряд ли нужно. Около городских ворот была ещё одна харчевня, для менее знатной публики. Её-то и решил посетить Сергей. Топать пешком? Вот ещё! А конь-то у него тогда зачем? Новый конюх графа оседлал лошадь Кислицину без лишних вопросов. Господские дела его не касались.

Настроение у Сергея было отличное. Горожане поспешно сторонились, уступая дорогу оруженосцу Его высочества. Горожанки же поглядывали на него с явным интересом. В общем, конная прогулка удалась на славу. И у харчевни его встретили, как родного. Коня приняли сразу. Вне очереди. Лично проводили и усадили за стол возле окна. Чистую скатерть постелили. Ну, а как же?! Человек самого принца изволил их посетить. Довольный Кислицин вынул из кошеля соверен и небрежно бросил хозяину. Типа — сдачи не надо!

— Что у тебя есть из крепких напитков? — спросил он.

— Ром, Ваша милость — ответил хозяин заведения — Но его только моряки заказывают. Есть и отличные португальские вина.

— Нет. Лучше ром — сказал Кислый — Бутылку. От вин у меня скоро изжога начнётся. И закуски там всякой побольше. На твоё усмотрение. Ах, да! И пудинг не забудь.

В этом заведении публика выглядела менее изыскано, чем в «Золотом единороге», но откровенного нищеброда тоже не наблюдалось. Ремесленники, подмастерья, солдаты, моряки — все, у кого могли водится денежки. Проститутки тоже имелись. Некоторые уже с интересом поглядывали на Сергея, но подсесть не пытались. Видимо ждали пока он захмелеет. Ром, мясо с овощами и салат из капусты с луком появились на столе практически мгновенно.

— Ваш пудинг готовят — услужливо доложил Кислицину хозяин.

— Угу — кивнул Сергей, наливая ром в глиняный стаканчик.

Здравствуй настоящий кайф и приятное жжение, вызывающе зверский аппетит. Кислый крякнул от удовольствия. Сидевшие вокруг и жующие люди даже не подозревали, насколько родными стали они для него в один миг. Ему вдруг захотелось сделать всем этим милым человекам что-то очень хорошее. Подозвав хозяина, Сергей сунул ему ещё один соверен.

— Всем рому за мой счёт — приказал он.

Слуги засуетились, наливая удивлённым посетителям ром. Кислый поднялся из-за стола.

— Друзья — торжественно произнёс он — Давайте выпьем стоя за принца Эллиота — самого лучшего принца в мире!

Весь зал дружно встал. Кто же его знает?! Вдруг это проверка. Не выпьешь за принца и будешь завтра качаться на верёвке, высунув язык.

— Это я удачно зашёл — вдруг услышал Сергей знакомый голос.

В дверях таверны стоял Раян О'Салливан и глядел на Кислицина с какой-то странной усмешкой. Не дожидаясь приглашения, наёмник подошёл и уселся рядом с Сергеем.

— Ещё один стакан для моего друга. Ну, и закусить конечно — распорядился Кислый.

Он был рад внезапно появившемуся собутыльнику. Трудно сказать, считал ли Сергей на самом деле Раяна другом. Скорее побаивался, то есть уважал. Они выпили за встречу и не спеша приступили к вечерней трапезе.

— А я ведь сразу понял, что ты не мерсиец — с улыбкой сказал наёмник — Ещё там у реки.

— Так почему же… — чуть не поперхнулся Кислицин.

— Почему не зарезал тебя? — засмеялся Раян — Захотел понаблюдать, как долго протянешь. А ты везучий оказался! Принцу понравился. Оруженосцем его стал. Так глядишь и в лорды выбьешься! Если вовремя не повесят конечно.

— Значит понаблюдать захотел — скривился Сергей — А я ведь тебя другом уже считал.

— А тот бедолага, которому ты башку раскроил топориком, кем тебе приходился? — с усмешкой спросил наёмник — Тоже другом наверно? Он ведь узнал тебя тогда. Я видел.

— Это был муж моей сестры — зло буркнул Кислый — А что мне оставалось делать?!

— Вот я и говорю — засмеялся Раян — Далеко пойдёшь, если вовремя не повесят. Да, ты не смущайся. Я старшего брата тоже прикончил бы с огромным удовольствием.

И О'Салливан одобрительно хлопнул Сергея по груди.

— А что у тебя за пазухой? — спросил он, нащупав кошель — Деньги? Ну-ка похвастайся лучшему другу.

Раян бесцеремонно вынул из-за пазухи Кислицина кошелёк и, развязав его, достал горсть соверенов.

— Откуда у тебя столько? — спросил он Сергея — Пару дней назад ты был нищим голодранцем и вдруг стал богачом. Ограбил кого-то? Да, ладно! Неужели самого Эллиота?! Ну, ты далеко пойдёшь, дружище! Если не повесят конечно.

Наёмник захохотал, глядя на растерявшегося Кислицина. Сергей покосился на бутылку. Дать бы сейчас ей по голове этому наглому козлу. Но вряд ли получится. Раян опытный вояка. И свидетелей вокруг полно. Вызовут стражу, а у него золото ворованное. Лучше уж решить всё по-хорошему.

— Я наш договор помню — сказал Кислый — Половина твоя.

— Правда?! Ну спасибо, дружище! — ещё громче захохотал О'Салливан и стал распихивать монеты по карманам — Тогда я это всё забираю? В счёт будущих поставок. Мы же с тобой теперь партнёры.

Он взял бутылку и наполнил оба стакана.

— Думаешь я всю жизнь собираюсь в наёмниках ходить? — произнёс Раян — Я ведь тоже мечтаю баронство получить. И получу, в отличие от тебя. Потому что у меня верный план имеется. Сейчас король Нортумбрии готов любому дать баронский титул, кто согласиться осесть на его северных землях. Хочет таким образом оградить королевство от набегов шотландцев. Но без сотни опытных воинов туда соваться нет смысла. А для этого деньги нужны. И немалые! Вот накопим с тобой золотишка и вместе на север махнём.

— Ты значит бароном будешь, а я так и останусь мальчиком на побегушках — зло буркнул Сергей.

— Когда стану бароном, первым делом тебя в рыцари произведу — успокоил его О'Салливан — Дворянином станешь. Удел свой получишь. И это только начало. Я ведь на баронстве останавливаться не собираюсь. Отвоюем земли у горцев. Графом заделаюсь. А ты, само собой, бароном. Ну, как тебе мой план?

— Так за это счастье ещё повоевать придётся — с сомнением произнёс Кислицин.

— А здесь думаешь воевать не придётся?! — воскликнул Раян — Думаешь, король Эдуард менее опасный противник, чем банда северных дикарей. Между нами говоря, Эллиот — глупый ягнёнок, который сам лезет в пасть матёрому волчище. Всё это стадо мерсийцев, которое принц усилено собирает, разбежится по своим норам, лишь столкнётся с армией Эдуарда. Впрочем, дело твоё. Завтра тащи ещё золота и желательно побольше.

— Завтра не смогу — ответил Сергей — Завтра дел много.

— Хорошо — возвращая Кислицину пустой кошель, согласился Раян — Принесёшь послезавтра. Я здесь каждый вечер отдыхаю.

Он встал из-за стола и подошёл к одной из шлюх. Та заулыбалась и мгновенно повисла на могучей шее наёмника.

— Хочешь её? — обернувшись, спросил у Сергея О'Салливан — Я заплачу. Мы же партнёры.

В ответ расстроенный Кислицин только махнул рукой. Он видел, как Раян наклонился и что-то сказал проститутке на ухо. Та глянула на Сергея и отвратительно звонко расхохоталась. Праздник кончился. Надо было возвращаться в замок.

Глава 18. Охота на влюблённых

Отряд капитана Бакера двигался в направлении Бристольского залива. Дорога шла вдоль судоходного канала, прорытого лет сто назад. Именно этот канал и делал Глостер богатейшим торговым портом Британии. Река Северн, огибавшая город, в устье изобиловала мелями и была крайне неудобна для прохода торговых судов. Поэтому, строительство канала оказало весьма благотворное влияние на развитие Глостера.

Сама местность, по которой они ехали, представляла из себя равнину, заросшую невысоким кустарником. То и дело попадались распаханные и засеянные поля, принадлежавшие графу Глостеру. Встречались и небольшие населённые пункты, названия которых Сергей естественно не знал. Он просто сообщил капитану направление, а дальше Бакер сам вёл отряд. Вообще, Кислицину импонировало, что капитан не задаёт лишних вопросов и не лезет к нему с разговорами. После вчерашнего облома, Сергей не был расположен к общению. Он почти не спал эту ночь и не потому, что боялся проспать. Воспоминание о потерянном золоте, не давала Кислому покоя. Слова Раяна о партнёрстве не вызывали в нем доверия. Но самое неприятное, что О'Салливан знал про него всё и фактически держал на крючке. Неизвестно, как поступит Раян, если Сергей откажется тырить для него золото принца. Но с другой стороны, О'Салливан предлагал ему реальный шанс стать дворянином. То есть перейти на более высокий социальный уровень. Ведь Кислицин в данный момент не представлял, что будет делать с возможным богатством. Он в этом мире всего две недели и не знает ни законов, ни порядков, ни здешних обычаев. Даже если Кислый удачно слиняет с деньгами принца, куда он их вложит? В торговлю? Так он в этом не разбирается и не знает, что здесь почём. Разорится наверняка. Собственно, Сергей потому и хотел стать бароном, чтобы жить ни о чём не заботясь, как настоящий феодал. Ну, так Раян ему это и предложил. Здесь пытаться выжить одному очень рискованно. Зарежут и золото заберут. И не поможет никто. Нельзя в этом мире быть одному. В общем, чем дольше Кислицин думал, тем предложение О'Салливана ему нравилось всё больше и больше. Только надо в следующий раз взять с партнёра клятву, что не кинет и половину золота отдаст. Раян дворянин, а для них, вроде бы, клятва не пустой звук.

Минут через тридцать на противоположном берегу канала, над деревьями, показался остроконечный шпиль католического костёла или кирхи. Сергей в этом плохо разбирался. Капитан Бакер придержал своего коня и обернулся к Кислицину.

— Фрамптон — кивнув в сторону церквушки, объявил он — Куда дальше?

— Едем прямо. К реке. — ответил Сергей.

Минут через пять отряд достиг побережья. Увидев огромные отмели, тянувшиеся по всему речному фарватеру, Кислицин понял, что их вчерашний расчёт был в корне неверен.

— Что мы здесь ищем? — спросил Бакер.

— Корабль — неуверенно ответил Сергей — Мы предполагали, что он будет ждать где-то здесь.

— Все большие корабли в заливе стоят. А торговцы в город по каналу ходят — сказал капитан — Здесь только рыбацкую лодку можно встретить или, в лучшем случае, небольшой парусный шлюп.

— Значит шлюп пройти может? — уточнил Кислицин.

— Может. И дальше вверх по реке тоже может. Если фарватер знать — ответил Бакер — Только зачем?

— Чтобы незаметно двух беглецов забрать — пояснил ему Сергей — Вот если тебе придётся бежать из Глостера, какой маршрут ты выберешь?

— Так я не стану плыть до залива — усмехнулся капитан — Достаточно переправится на другой берег Северна. А там уже начинается Уэльс. Сел на коня и прямиком к морю. В жизни никто не поймает.

Кислицин понял, что снова облажался. Подвело незнание местности. Он-то думал, влюблённых подберёт корабль, а всё гораздо проще. Беглецов будет ждать простая лодка, а на противоположном берегу вооружённая свита со свежими лошадьми. Переправятся, сядут на коней и прощай дурачок Эллиот. А главное, перебраться они могут где угодно.

Охота намечена на десять часов. Значит время ещё есть. Сергей карту помнил хорошо. Графские охотничьи угодья находились западнее Глостера и были со всех сторон окружены рекой. А это значит, герцог с графиней могли переправиться в любом месте. Логичнее предположить, что беглецы двинут на запад, но кто же этих хитрецов знает.

— Едем назад к Лонгни, а оттуда вдоль берега — распорядился Кислицин — И как можно быстрее.

До деревушки Лонгни они мчались галопом, а потом перешли на рысь. Вначале Сергей немного замешкался, но лошадка сама припустила за остальными. Так что ему оставалось только крепче держаться в седле.

Минут через пятнадцать, впереди показался графский бор и Кислицин решил следовать через него, чтобы не вспугнуть раньше времени сообщников с лодкой. Ехавший первым, капитан зачем-то всё время озирался вверх и по сторонам, словно чего-то искал.

— Они там — наконец заявил он, указывая вперёд.

Действительно. Впереди над кронами деревьев клубами поднимался дым.

— Может быть не они? — усомнился Сергей.

— Они это. Сигнал подают. — уверил его Бакер.

Дальше отряд двигался не спеша, используя дым, как ориентир. Наконец сквозь стволы деревьев они увидели речную гладь, которая поблескивала в лучах утреннего солнца. Большая корабельная шлюпка стояла кормой к берегу, готовая отчалить по первому сигналу. Это точно были те, кого искал Кислицин. А иначе почему матросы не высадились на берег, а продолжали сидеть в шлюпке, сжимая руками вёсла. Только один человек, похожий на дворянина, прохаживался рядом с костром и подбрасывал в него хворост.

Сергей велел отряду остановиться и замереть. Расстояние от леса до берега было слишком большим, чтобы застать мэнцев врасплох. Удобное место выбрали гады. Заметят опасность, отчалят от берега и фиг поймаешь. А они нужны Кислицину, чтобы герцог Мэнский не смог оправдаться перед Эллиотом. Мол у графини лошадь понесла, а он её типа спасал. Или ещё какую сказку придумает. Будет тогда Сергей выглядеть полным дураком со своими обвинениями.

— Если нападём, вспугнём предателей — поделился он сомнениями с Бакером — Уйдут ведь!

— Сколько беглецов они ждут? — уточнил капитан.

— Двух — ответил Сергей.

Подозвав двух воинов, Бакер велел им закутаться в плащи и одеть капюшоны.

— Не дайте этим ублюдкам отчалить от берега — приказал он.

Увидев двух скачущих всадников, дворянин бросил возиться с костром и поспешил им навстречу.

— С добрым утром, монсеньор! — радостно крикнул он, когда до всадников оставалось шагов двадцать.

Вместо ответа, один из воинов вскинул правую руку и, практически не целясь, швырнул короткий дротик в голову дворянина. Бедняга моментально рухнул на траву, с торчащим изо рта древком. Дворянчик приподнял окровавленную харю и даже попытался встать, но уже через секунду был растоптан конскими копытами. Находившиеся в лодке, на мгновение растерялись. Вероятно, пытались сообразить, зачем герцог убил их командира. Но, в конце концов, до них дошло, что это совсем не те, кого они здесь ждут. Шестеро сильнее двух, вероятно решили мэнцы. Они схватили вёсла, как дубины, и дружно бросились на всадников. Но люди Бакера не торопились вступать с ними в бой. Они дождались, когда моряки подбегут к ним поближе и, развернув коней, легкой рысью двинулись к лесу. Взбешённые мэнцы помчались было вслед, но тут из-за деревьев на них выскочил капитан со своим отрядом.

— Живьём брать! — заорал Кислицин, понимая, что вскоре от несчастных менцев останутся только обезображенные трупы.

Живыми удалось взять лишь четверых. Двух самых борзых пришлось-таки убить для острастки. Но остальные сдались практически сразу. На противоположном берегу тут же возникли три всадника, явно обеспокоенные происходящим.

— Стрельните-ка по ним из арбалетов, чтоб не портили пейзаж — распорядился Сергей, которому всё больше нравилась роль главнокомандующего.

Но стрелять не пришлось. Увидев, что в них целятся, всадники тут же скрылись из виду. Возможно они продолжали наблюдать из укрытия, но Кислицина это мало беспокоило. Лишь бы не мешали. Полдела они сделали. Осталось подготовить тёплую встречу герцогу и юной графине.

Пленных мэнцев усадили в лодку, но без вёсел. К ним же присоединились и два воина из отряда Бакера. Сам капитан, с остальными людьми притаился в лесу. А возле костра остался Сергей. Он поплотнее укутался в плащ и надел капюшон. Ведь сюрприз обязан быть неожиданным.

Прошло чуть меньше часа. Где-то далеко протрубили в рог. Значит охота приближалась. Сергей полулежал возле костра, то и дело поглядывая на противоположный берег. Но всадники больше не показывались. Помочь герцогу они уже не могли. Даже если кто-нибудь из них рискнёт вплавь достичь берега, чтобы предупредить своего сеньора, то вряд ли успеет. Снесёт его вниз по течению.

— Два всадника. Скачут к нам. — вдруг крикнул один из воинов, сидящих в шлюпке.

Кислицин поднялся. Операция по поимке влюблённых приближалась к завершению. Роберт с Викторией мчались рядом и улыбались друг дружке. Счастливые. Полные радужных надежд. На какой-то миг, Сергею даже стало их жаль. Эх! Если б не убийство конюха! Разве стал бы он мешать?! Может даже помог чем-нибудь. Не даром конечно. Но сделанного уже не исправить. Шагов за пятнадцать от шлюпки, герцог осадил коня и ловко спрыгнул на землю.

— Джек, отчаливаем! Живо! — крикнул он, помогая графине слезть с лошади — За нами погоня.

Кислицин кивнул воинам и те выпрыгнули из шлюпки, обнажив мечи. Всё-таки Мэнский вооружён и скорее всего станет защищаться. Не Сергею же с ним драться в самом деле! Кислый дождался, когда оба головореза окажутся впереди него и скинул капюшон.

— Ваш верный пёс сейчас немного занят, милорд — с усмешкой произнёс он — В данный момент Джек раков в речке кормит.

Юная графиня вскрикнула и побледнела. А герцог, как и ожидал Сергей, схватился за эфес меча. Но в этот момент из леса показался капитан Бакер со всей своей бандой.

— Не делайте глупости, монсеньор — произнёс Кислицин — Будет только хуже. И Вам, и этой юной леди.

— Негодяй! — скорее с обидой, чем со злостью произнёс Мэнский — Ты же деньги у меня взял.

— А не надо было травить конюха! — крикнул ему Сергей — Плыли бы сейчас оба, без проблем!

— Какого конюха?! Что ты мелешь?! — воскликнул герцог — Думаешь я не узнал тебя в конюшне? Герой!

— Да?! Кто же тогда отравил? Кроме нас там никого…

Кислицин осёкся и посмотрел на Викторию. Графиня стояла, опустив вниз красивые ресницы, а кривая ухмылка на её маленьких алых губках будто спрашивала — «Ну! Ты теперь рад, что я стану твоей королевой?» Сергей понял — в погоне за справедливостью он совершил большую глупость, которая может очень дорого ему стоить.

— Герцог Мэнский — сглотнув, подкативший к горлу комок, произнёс Кислицин — Именем принца Эллиота Вы арестованы. Сдайте оружие.

Глава 19. Опасная невеста

Таким принца Кислицин ещё не видел. Обычно следивший за собственными манерами, Эллиот вёл себя, будто обиженный, капризный ребёнок. К счастью, рядом не было никого из вельмож, только личная гвардия. Граф Глостер, как и обещал, занимался разорением беззащитных уэссекских деревень. А его супруга и остальные придворные в погоне участие не принимали. Но всё равно, сплетен и пересудов вряд ли удастся избежать. Их высочество не ограничивал себя в выражениях и в отношении герцога, и в отношении юной графини. Наконец Мэнский не выдержал.

— Радуйся, молокосос, что я пленник — гневно заявил он — Иначе, ты доедал бы уже свой поганый язык.

От такой дерзости Эллиот даже опешил. Он весь побагровел и затрясся.

— Капитан Бакер — взвизгнул принц — Я приказываю, повесить герцога Мэнского во-о-он на том дереве! Немедленно!

Даже Сергей знал, что в этом мире, казнят через повешение только простолюдинов. Для знати применялись иные меры социальной справедливости. Очевидно, таким образом Эллиот желал унизить соперника. Но как отреагирует высший свет? Не говоря уже о гарантированной войне с герцогством Мэн. Об этом взбешённый принц не думал. Он с удовольствием наблюдал, как его головорезы вяжут герцогу руки. Кислицин хотел было урезонить Их высочество. Но пока он подыскивал правильные слова, вмешалась юная графиня.

— Тогда вешайте и меня, Ваше высочество! — заявила она — Я не выйду за Вас замуж если Вы сейчас же не освободите Роберта. Хотите, чтобы я закатила скандал у алтаря?! Нет?! Тогда позвольте герцогу вернуться в Мэн. И я обещаю стать послушной женой. В противном случае, Вам придётся воевать не только с Уэссексом и Мэном, но и с Глостером.

Такой расклад принца конечно не устраивал. Ему бы с Уэссексом разобраться вначале. Сергей видел, как в юном Эллиоте борются гнев и благоразумие. Мальчишка ведь ещё совсем, а должен решать государственные дела.

— Поклянись, что будешь ласкова и послушна. И никогда не вспомнишь о Мэнском! — потребовал от невесты принц.

— Клянусь! — поспешно согласилась Виктория.

— Ладно. Развяжите его — кивнув на герцога, произнёс Эллиот — Убирайся на свой остров и помни, что графиня Глостер в моей власти. Если посмеешь воевать со мной, то ей будет очень плохо!

— Позволь нам проститься — сказал Роберт.

— Нет! — отрезал принц — Я и так слишком добр к вам обоим.

— Прощай, любимая — театрально прижав руку к груди произнёс Мэнский — Нам не суждено быть вместе, но моё сердце навсегда с тобой!

— Ой! Как трогательно! — засмеялся Эллиот — Проваливай! Пока я не передумал. Графиня, мы возвращаемся.

Он развернул коня и направился к дороге, ведущей в город. Юный принц не заметил, как его невеста украдкой подмигнула герцогу Мэнскому. Типа — «Это ещё не конец». И как тот понимающе кивнул ей в ответ. Но Кислицин видел всё. И только он один знал на что способна юная графиня. Эллиот даже не подозревал об угрозе, которая над ним нависла. Впрочем, не над ним одним. С этой минуты Сергей и крошки не съест из того, что готовят в замке Глостеров.

После охоты намечался большой обед. Но прежде, Его высочество уединился с Бакером и Кислициным в собственных апартаментах. Эллиот был явно в приподнятом настроении.

— Вы отлично поработали, джентльмены — сказал он — И заслужили награду.

Принц достал из комода и поставил на стол два больших кошеля наполненных серебряными монетами. Это были даже не кошели, а кожаные сумочки, которые крепятся к поясу.

— Каждому по пятьсот шиллингов — объявил Эллиот — Твоих воинов, капитан, я тоже награжу. Но завтра. А сегодня можете отдыхать.

Награда была весьма щедрой. Бакер взял один кошель и, раскланявшись, тут же удалился, а Сергей немного замешкался возле стола. Кислицина терзали опасения насчёт будущей супруги принца, мешавшие ему полноценно радоваться заслуженной награде. Даже Эллиот это заметил.

— Что с тобой, Артур? — спросил он Сергея — Я недостаточно тебя отблагодарил?

— Вы очень щедры, Ваше высочество — поклонился Кислицин — Меня беспокоит другое. Там на берегу я кое-что узнал о юной графине.

Сергей рассказал принцу всё. И об, отравленном Викторией, конюхе и о том, что сильно опасается теперь за жизнь Его высочества. Ну и за свою жизнь конечно тоже. Внимательно выслушав Кислицина, Эллиот улыбнулся и ободряюще хлопнул его по плечу.

— Ты ещё меня плохо знаешь, дружище — произнёс он — Я никогда не прощаю измены. До свадьбы Виктория будет находиться под арестом в собственных апартаментах. Сразу после венчания она отправиться в монастырь, замаливать грехи. До конца жизни. А когда я стану королём Мерсии, лояльность Глостеров уже не будет иметь значения. Римский понтифик легко утвердит наш с Викторией развод, раз мы небыли близки. Только это секрет. Сам понимаешь. Не стоит пока разочаровывать дядюшку Мэйсона.

И довольный собственным коварством принц громко расхохотался.

— Но ведь за обедом графиня Виктория присутствовать будет, наверное — не унимался Сергей — И на свадебном пиру. Не станете же Вы её обыскивать?

— Вряд ли она осмелится — немного подумав, произнёс Эллиот — Но твои сомнения мне понятны. Будешь находиться в зале и следить за каждым её движением. И ещё. Распорядись от моего имени, чтобы Викторию посадили на противоположном конце стола. Как бы напротив меня. Я во главе стола и моя невеста тоже. Этикет такое допускает.

Торжественный обед был запланирован на два часа, чтобы все участники охоты успели привести себя в должный порядок. Так называемый «солнечный зал» Кислицин видел первый раз. Он оказался не таким уж и большим, как предполагал Сергей. Метров шест в ширину и метров восемнадцать в длину. Может даже меньше. От пола до потолка тоже приблизительно метров шесть. Оба деревянные. Весь пол, зачем-то, был равномерно устлан пучками соломы. Вероятно, для приятного аромата. Но Кислицину это показалось крайне легкомысленным, с точки зрения противопожарной безопасности. Вдоль стен, обтянутых красочными гобеленами, стояло семьдесят напольных канделябров, с пятью свечами в каждом. Стоит одной свечке упасть и капец. Спасайся кто может. Кроме того, в противоположных концах зала находились большие мраморные камины, украшенные изящным барельефом. Пока камины и свечи не зажигали. Хватало света шести длинных окон. Но ведь ещё не вечер. И через окно не выскочить в случае чего. Высоко они расположены. От пола до карниза, наверное, два человеческих роста будет. Народу дофига, а выход только один. И стоит Сергей от него далековато. Рядом с графинями Глостер, как велел ему принц. Кроме Кислицина в зале ещё полно слуг, которые тоже стоят вдоль стен, держа в руках серебряные тазики с водой и небольшие полотенца. Люди-салфетки. Вилок-то здесь ещё не изобрели. Ложки имеются конечно, но многое ручками есть приходится. Вот гость, время от времени, и подзывает слугу, чтобы пальчики сполоснуть.

Глядеть на стол полный всевозможных яств, пытка ещё та. Ведь Сергей не ел со вчерашнего дня. Некогда было. А теперь он вынужден следить, как лениво ковыряется в собственной тарелке Виктория. Юную беглянку в зал привела её мамаша — графиня Элеонора, которой так же было велено приглядывать за провинившейся дочерью. Обе графини Глостер восседали рядом и внимание Кислицина, невольно переключалось на мамашу, усердно поедавшую всё, до чего могла дотянуться её пухленькая ручка. В общем, супруга дядюшки Мэйсона отсутствием аппетита не страдала. Вероятно, Элеонора не совсем правильно расценила голодные взгляды Сергея. В ответ, графиня-мать начала откровенно строить глазки молодому оруженосцу, который почему-то решил прислуживать ей за обедом. Понятное дело. Муж в отъезде. А графиня ещё далеко не старуха. Кислицин даже смутился. Сергей попытался не встречаться больше взглядами с игривой мамашей, но его скромность лишь раззадорила Элеонору. Она поманила оруженосца, якобы намереваясь сполоснуть в тазике жирные ручки. Кислицин подошёл и вежливо поклонился. Его лицо рдело ярким румянцем. И не удивительно. Ведь за время омовения Элеонора не отрывала от него взгляда. А когда, протерев пальчики, графиня вернула Сергею полотенце, то нежно прошептала:

— Благодарю тебя, мой мальчик.

Сидевшая рядом, Виктория даже не оторвала взгляда от тарелки. Только её маленькие губки скривила ехидная усмешка.

— Я думаю, твой мальчик хочет выпить — произнесла юная графиня и, взяв свой кубок, протянула Кислицину — Вот. Выпей за здоровье Его высочества. Ты ведь готов за него умереть? Не так ли?!

Сергей даже растерялся от неожиданности. Конечно, он следил за Викторией, но стопроцентной уверенности, что та не сыпанула в кубок яду, у него конечно же не было. И отказаться вроде неудобно.

— Мне не положено, миледи — вежливо ответил Кислицин — Я на службе.

— Ваше высочество — обратилась графиня к принцу — Позволите Артуру выпить за Ваше здоровье. Разве он не заслужил?

— Я велю Вам, графиня, выпить из этого кубка — ответил ей Эллиот — За моё здоровье. Полагаю, Вы сегодня тоже заслужили.

В ответ, Виктория только пожала плечами. Она встала и залпом осушила кубок. Ничего непонимающие гости дружно зааплодировали. А юная графиня уселась и, как ни в чём не бывало, продолжила ковыряться ложкой в собственной тарелке. Сергей перевёл дух.

— Какая же дрянь — подумал он — А ведь она мне даже нравилась вначале. Неужели все англичанки такие? Да, нет. Вон её мамаша, вроде нормальная тётка. Улыбается. Жаль, что он служит принцу, а не графине Элеоноре. Давно бы уже дворянином стал. Может даже бароном. И без всякой войны.

Сергей отошёл к стене и мечтательно глянул на мамашу Виктории. А собственно почему только бароном?! Что за ограниченность?! Если графиня Элеонора влюбится в него по-настоящему, то сделает всё возможное, чтобы поднять до своего уровня. Не сразу конечно. Вначале произведёт в дворяне. Придётся немного придворным побыть. Потом титул барона получит. За особые заслуги. А там можно уже и сватов засылать. Правда его планам граф Глостер немного мешает. Но ведь идёт война. А на войне всякое может случиться. Например, прилетит шальная стрела и всё. Нет больше графа Глостера. Вакансия открыта. Конечно, Элеонора в трауре походит для порядка. Полгода будет достаточно. А потом снова замуж. И вот уже он Артур — новый граф Глостер. От такой перспективы у Кислицина даже мурашки побежали по всему телу. Вот это реальный план. Не то, что у Раяна. Он — граф Глостер, а О'Салливан — барон и его правая рука. Причём, без риска сгинуть где-нибудь в горах Шотландии. Всего-то и надо — чпокнуть дядюшку Мэйсона. Для вояки Раяна это раз плюнуть. Пусть отрабатывает баронство. Компаньон! А Кислый уж своего не упустит. Сергей вдруг поймал себя на том, с какой лёгкостью он готов заказать убийство графа Глостера. Хотя тот ему ничего плохого не сделал. Видимо что-то поменялось в башке от стольких смертей, которые ему пришлось наблюдать за последние дни. Как говориться, одним больше — одним меньше. Кислицин загадочно улыбнулся графине Элеоноре и осторожно послал ей воздушный поцелуй.

Глава 20. Компаньоны

После торжественного обеда принц ещё долго не отпускал Кислицина. аньоныПодвыпившему Эллиоту хотелось общения. Вначале он грузил Сергея всякой политической фигнёй. Костерил графов Уэльса, решивших хранить нейтралитет. В старину эти графства были маленькими независимыми королевствами. Но после, их захватила Мерсия. А когда Эдуард победил мерсийцев, графства Уэльса, как и положено, вошли в состав объединённого уэссекского королевства. Теперь они не желали участвовать в разборках двух заклятых врагов. Но принц считал это предательством и обещал в будущем жестоко наказать изменников. А потом, Эллиот вдруг захотел анекдотов и Кислицину пришлось развлекать Его высочество. Наконец Сергей не выдержал и прибег-таки к помощи успокоительных капель магистра Талли.

Уложив принца баиньки, Кислый естественно обратил свой взор на сундуки. Точнее на один — самый маленький. Джейкоб мог вернуться со дня на день и упускать шанс пошарить в закромах было глупо. Далее Сергей действовал по уже отработанной схеме. Приоткрыл дверь и убедился, что никого нет в коридоре. Затем вскрыл своей отмычкой сундук. Глянув на деревянный ключ, Кислый недовольно поморщился. От нагрузки бородку отогнуло немного влево. Видимо иглы были не калёные. Бородка конечно выправится в момент закрывания замка, но долго в таком режиме его отмычка не протянет. Надо было тырить активнее. И Сергей начал тырить. Прежде всего, он заменил в поясной сумке серебряные монеты на золотые, набив кошель под завязку. Тот заметно потяжелел. Ведь золотой соверен меньше серебряного шиллинга, а значит в сумку вошло гораздо больше, чем пятьсот монет. А чтобы пропажу обнаружили не сразу Кислицин всё своё серебро закапал на дно сундука. Потом он наполнил соверенами, висевший на шее, кошелёк. И ещё пару горстей распихал по карманам. Аккуратно разровняв оставшееся в сундуке золото, Сергей, наконец, закрыл крышку. Теперь можно было отправляться в харчевню к Раяну.

Хозяин кабака встретил Кислицина как родного. Ещё бы?! Богатый клиент! Соверены мечет почище золотой антилопы из одноименного мультфильма. Услужливый кабачник так низко кланялся Сергею, что ему бы сейчас позавидовал сам принц Эллиот. Но голодного Кислицина, в данный момент, интересовало совсем другое.

— Тащи жрать и поживее — традиционно кинув хозяину золотой, распорядился он — И стаканчик рому не забудь.

Сергей целый день ждал этого момента. Он завтракал, обедал и ужинал одновременно. Наконец, Кислый отвалился на спинку кресла с, переполненным всевозможной снедью, животом. Ему было приятно и тяжело одновременно. Благодушно улыбнувшись Сергей кликнул хозяина.

— Мой друг, с которым я вчера обедал, ещё не приходил? — громко отрыгнув, спросил он.

— Они в комнату поднялись. Вместе с Лолай — услужливо ответил кабачник — Уж больше часа прошло.

— Как бы этот кабель все деньги на баб не спустил — подумал Кислый и поинтересовался у хозяина — В каком они номере?

Тяжело поднявшись по лестнице, Сергей подошёл к указанной комнате и хотел было стукнуть в дверь. Но та оказалась незапертой.

— Вот ведь бесстыжее животное — усмехнулся про себя Кислый и вошел внутрь.

Раян и Лола мирно спали на большой деревянной кровати, а рядом на полу валялась бутылка из-под рома.

— Барон Раян, подъём! — весело крикнулСергей.

— А! Это ты, сэр Артур — разлепив глаза, вальяжно ответил О'Салливан — Мы же на завтра договаривались.

— Обстоятельства сильнее нас — развёл руками Кислицин.

— С этим не поспоришь — согласился Раян — Принёс?

Сергей кивнул. Компаньон мгновенно ожил. Он быстренько растолкал проститутку и выпроводил её за дверь. Оставшись вдвоём, Кислицин высыпал содержимое сумки и кошелька на постель. Он заметил, как загорелись глаза О'Салливана.

— Ну, я же говорил, что ты далеко пойдёшь — ласково гладя монеты, воскликнул он.

— Дальше чем ты думаешь — снисходительно усмехнулся Сергей — Планы меняются.

И Кислицин выложил компаньону свою гениальную идею — обольстить жену графа Глостера. Выслушав его план, наёмник долго хохотал, катаясь по кровати.

— Чё ты ржёшь?! — обиделся Сергей — Так умные люди карьеру и делают. Да, она первая мне глазки строить начала. Это же шанс! Глупо его упускать. Только муженька устранить. И всё! Никуда вдовушка не денется. Это лучше, чем искать приключения на свою задницу в шотландских горах.

— Ты совсем дурак?! — глядя на Кислицина мокрыми от смеха глазами, сказал О'Салливан — Знатная леди положила глаз на смазливого оруженосца. Эка невидаль! Да, такое на каждом шагу происходит. Развлечётся и не вспомнит, как тебя зовут. Неужели ты думаешь она выйдет замуж за голодранца. Стоит ей овдоветь, и целая вереница женихов из знатнейших родов выстроится. Тебе ли с ними тягаться?!

— Но попытаться стоит — не унимался Сергей — Вдруг западёт она на меня. Графиня обычная баба. А с бабами такое случается.

— Ну-ну! Любовничек! — усмехнулся Раян — Ты на этот счёт с Лолай посоветуйся. Она подскажет куда надо целовать графиню, чтоб жить без тебя больше не смогла. А, впрочем, принесёшь ещё такую же сумочку монет и делай, что хочешь. Я пока толковых парней начну собирать для похода в Нортумбрию.

После слов О'Салливана, идея обольщения Элеоноры уже не казалась Кислицину безупречной, как вначале. И действительно, чего он себе нафантазировал. Ну, улыбнулась ему знатная леди, что из этого? Да, она уже и забыла о нём наверняка. А он — дурак тут строит планы, как прикокошить дядюшку Мэйсона. Действительно смешно!

— Ну, что же — вздохнул Сергей — В Нортумбрию, так в Нортумбрию. Только учти, компаньон, половина золота моя. Как договаривались.

— А людям я один платить должен? — возмутился Раян — Расходы тоже пополам, компаньон. Две трети будет отрядной казной. А треть разделим поровну. Всё по-честному!

Спорить Кислицин не стал. Не в том он положении. Но на этот раз Сергей оставил себе немного соверенов, чтобы разменять их на серебро. Потратить за вечер пятьсот наградных шиллингов, такое выглядело бы странно, по меньшей мере. Покончив с делами, компаньоны решили скрепить договор бутылочкой рома. Выпивку, закуску и Лолу заказали прямо в номер.

Дела они больше не обсуждали. Раян травил байки о своих приключениях в качестве наёмника, А Лола, в основном, пила, ела и строила глазки. Наверняка многое из того, что рассказывал О'Салливан, являлось выдумкой. Уж больно молод он, чтобы столько всего испытать. Наверно пересказывал байки других наёмников. Но впечатление на Кислого истории Раяна всё же произвели. Сергей ещё больше зауважал компаньона. Теперь он был убеждён в успехе их замыслов. На О'Салливана можно положиться. Настоящий командир. Он найдёт выход из любой ситуации. И вообще, отличный парень. Захмелевшему Кислицину очень хотелось выразить другу нахлынувшие чувства.

— Брат! Ты… Ты молодец! — попытался объясниться Сергей, но подходящие слова чё-то не лезли ему в голову.

А может их просто не было в бездушном английском языке. Тогда он встал и обхватил изумлённого наёмника, желая его расцеловать.

— Эй! Приятель! Спокойнее! — засмеялся О'Салливан — Ну-ка, Лола, обслужи клиента.

Проститутку уговаривать не пришлось. Она тут же вскочила и потащила, растерявшегося Кислицина. Сергей даже опомниться не успел, как оказался на кровати лицом вверх. Собственно, ему ничего даже делать не пришлось. Лола всё сделала сама. Кислый просто лежал и наслаждался новыми обалденными ощущениями. А чё дрыгаться-то, раз изнасилование неизбежно. Опасение заразиться чем-то нехорошим конечно присутствовали, но только первые секунды. Вскоре, ему уже стало пофиг. Но они вновь вернулись по окончании процесса и с ещё большей силой. Заявив приятелю, что желает отлить, Сергей быстро выскользнул из комнаты.

То, что собирался предпринять Кислицин, вообще-то, надо было делать перед сексом. Как рекомендовал магистр Талли. Но уж лучше поздно, чем никогда. Взяв у изумлённого кабачника кусок мыла, Сергей прямиком отправился в сартир, расположенный во дворе за харчевней. Поплевав на мыло, он натёр им собственные гениталии и брезгливо кинул обмылок в дырку. Наконец он вернулся в кабак. Так долго и тщательно Кислый ещё никогда не мыл рук. Продолжать общение с Раяном и Лолой ему не очень хотелось, но Сергей всё-таки поднялся в номер, чтобы попрощаться с компаньоном.

— Завтра меня здесь не будет — сказал на прощание О'Салливан — Мы утром отправимся в набег на одну чудесную деревушку. Вернёмся поздно. Остатки принесёшь послезавтра.

— Ему легко говорить «принесёшь послезавтра» — думал Кислицин по дороге в замок — А если завтра Джейкоб объявится. По времени как раз выходит. Да, мало ли, что может ещё произойти. Надо ковать железо пока горячо. То есть сегодня. Пока Эллиот ещё дрыхнеть.

Ром весело играл в его голове. И Сергей решительно направился к покоям принца. А чтобы поясная сумочка не выглядела пустой, он наполнил её обычными камушками.

— Срочное сообщение для Его высочества — зачем-то объявил Кислый стражникам, которые и так ему не препятствовали.

Эллиот спал как младенец. Он забавно сопел и чему-то мило улыбался во сне. У Сергея даже шевельнулось нечто-то похожее на совесть. Нелегко обворовывать тех, кто хорошо к тебе относится. А куда деваться?!

— Не обеднеет — успокоил сам себя Кислый, приступая к делу.

Нет ничего хуже делать серьёзные вещи в нетрезвом состоянии. Обязательно что-нибудь да напортачишь. Так случилось и в этот раз. Благополучно поменяв камешки из сумки на золото Сергей стал запирать сундук. Наверно он делал это слишком резко. Потому что, бородка ключа отломилась и осталась в замке. Кислицин пытался выковырять её кинжалом, но ничего не вышло. Только сдвинул бородку. У Сергея внутри всё похолодело. Он стал судорожно ковырять ножкой ключа в замке, пытаясь поправить проклятую деревяшку. Наконец, та провалилась куда-то вниз. Оставалось надеяться, что замок не испорчен окончательно и что родной ключ его всё-таки откроет. Впрочем, время у Кислицин ещё было. Может они с Раяном уедут раньше, чем вернётся Джейкоб и обнаружится неисправность замка. А если нет?! Тогда ему придётся бежать одному. Подождёт компаньона в условленном месте. Только и всего.

Глава 21. Элеонора

Так успокаивал он себя, топая по коридору. Сергей уже поднялся по лестнице на третий этаж, как вдруг его окликнул недовольный женский голосок. Кислицин обернулся и увидел молодую служанку в белоснежном чепчике и не менее белоснежном фартучке. Явно господская прислуга.

— Где тебя носит, Артур?! — гневно воскликнула девица — Я два часа здесь дожидаюсь.

— На мужа будешь орать! — огрызнулся Сергей — Дела у меня. Государственные. Чего надо?!

— Ой, ой! Какие мы важные — ехидно хмыкнул служанка — Послание тебе, болван, от знатной дамы. Прочитаешь сам или помочь?

Она извлекла из рукава сложенный в четверо листок и протянула Кислицину.

— Без сопливых разберёмся — буркну в ответ Сергей.

— Неотёсанный мужлан — возмущённо фыркнула девица и, резко повернувшись, зашагала прочь.

Латинский алфавит Кислицин знал. В школе проходили. Правда, по-английски читать он так и не научился. Но теперь-то совсем другое дело. Теперь английский его родной язык. Грамотно написать он вряд ли сможет, а в чужой каллиграфии как-нибудь да разберётся.

Зайдя к себе в комнату Сергей обнаружил только спящего Арчи. Райли с Генри отсутствовали. Горела лишь одна лампадка и Сергей решил отложить чтение письма до утра. Упав на кровать, он почти мгновенно вырубился. И неудивительно. Насыщенный денёк был.

Кислицин продрых часов до десяти. Его никто не беспокоил. Наконец, Сергей открыл глаза. Арчи сидел у окна и мастерил из обрезка ветки какую-то свистульку, а на столе Кислицина поджидал завтрак, оставленный заботливым парнишкой.

— Джейкоб ещё не приплыл? — поинтересовался Сергей.

— Нет ещё — ответил Арчи — Зато прибыли три северных графа с отрядами. Будут присягать на верность Эллиоту. Потом, конечно, пир на весь день. Думаю, сегодня мы принцу не понадобимся.

— Это хорошо — зевнул Кислицин — А наши аристократы где пропадают?

— Гуляют — улыбнулся Арчи — Дам сердца себе нашли.

— Главное, чтоб заразу не подцепили. Кобели! — проворчал Кислицин.

И тут он вспомни про записку. Сергей достал её и, подойдя к окну, стал читать. Текста было немного и Кислицин легко в нём разобрался.

«Приходи в Золотой единорог к 22 часам. Третий этаж. Комната № 22. Не опаздывай. На век твоя Элеонора.»

Сергей даже не поверил собственным глазам. «На век твоя» — было как-то через чур. Неужели запала-таки на него графиня. А почему нет?! Артур парень видный. Вон и ведьма Элла по нему с ума сходит. Так что, не такой уж глупый оказался его новый план.

Всё складывалось удачно. Джейкоба нет. Принцу сегодня не до него. Раян занимается грабежом несчастных крестьян. Весь день свободен.

— Ты случайно не знаешь, что принято дарить знатным дамам? — спросил он у Арчи — Может цветы?

— Только не цветы — засмеялся парнишка — Цветы крестьяне дарят. Знатной даме драгоценности подавай. И чем дама знатней, тем дороже.

Ну конечно! Как он сам не сообразил?! Кислицин даже хлопнул себя по лбу. Графиня Глостер дама из высшего круга. Знатней её только королева. Какие могут быть цветы?! Сергей решил подготовится к свиданию с графиней самым тщательным образом. Может быть от этой встречи зависит вся его дальнейшая судьба. Кслицин глянул на оставленную жратву. Нет. Рисковать не стоит.

— Доедай это сам, — сказал он Арчи — А мне в город надо.

Сумку с золотом пришлось тащить с собой. Тяжело конечно, а что делать? Сперва Кислицин решил позавтракать в ближайшей харчевне и за одно узнать, где в Глостере продают украшения. Ювелиров оказалось не так уж мало. Сергей естественно выбрал того, чья лавка находилась ближе всего к замку. На вопрос «показать что-нибудь из готового» мастер смерил Кислицина недоверчивым взглядом. Наряд оруженосца, не соответствовал образу богатого клиента.

— Я здесь по приказу принца Эллиота — пояснил Сергей — Ищу свадебный подарок. Заказывать времени уже нет. Вот и послал меня Его высочество приобрести что-нибудь солидное для невесты.

Получилось убедительно, но не очень умно. Ювелир стал охотно демонстрировать Кислицину свои произведения, но цены, которые он за них просил, были просто астрономические. Пришлось уйти ни с чем. В дальнейшем Сергей действовал умнее. Прежде всего он решил сменить наряд. Не идти же ему на свидание с графиней в голубом сюрко. Надо было хоть немного прибарахлиться. Но шить одежду на заказ, как настоящему аристократу, было некогда. Пришлось выбирать из готового. Сергею приглянулся, расшитый золотой нитью, красный камзол, который не стыдно носить даже принцу. Но к сожалению, этот наряд оказался Кислицину тесен. Лучше всего сидел чёрный бархатный камзол, украшенный позолоченными шнурами на груди и рукавах. Его немного портили белоснежные кружевные манжеты и воротник, но в остальном камзол смотрелся неплохо. Сергей ещё прикупил чёрный берет с пушистым белым султаном и узкие бархатные штаны такого же цвета. А вот башмаки и гольфы приобретать не стал, как не уговаривал его продавец. Кислицин решил, что в своих ботфортах и с кинжалом на поясе будет выглядеть гораздо мужественнее. Женщинам такие нравятся. Новый прикид обошёлся Сергею почти в тридцать соверенов. Однако, это того стоило. Не вложившись, куш не сорвёшь. Вот теперь можно было отправляться к ювелиру.

Кислицин вернулся только после обеда. Теперь, в поясной сумке, кроме соверенов, лежал ещё небольшой футляр, обтянутый синим бархатом. Внутри него находился изящный золотой браслетик с шестью немаленькими рубинами. Обошелся он Сергею аж в сто двадцать соверенов. А что делать?! Не с крестьянкой встречается!

Расстегнув пояс, Кислицин с облегчением кинул тяжёлую сумку на кровать. Тащиться на романтическое свидание с такой гирей ему совсем не хотелось. И Сергей решил воспользоваться отсутствием в комнате оруженосцев, чтобы перепрятать золото из сумки. Он распорол кинжалом матрас так, чтобы прошла рука и запихал в него соверены. Монет пятьдесят себе Кислый конечно оставил. В нашейном кошельке. А в поясную сумку уложил только футляр с подарком. Вот теперь можно было немного расслабиться и отдохнуть.

Он провалялся аж до восьми вечера, пока не заявились остальные оруженосцы. Увидев новый прикид Кислицина, Генри удивлённо спросил:

— Артур! Неужели принц тебя в бароны произвёл?

— Ага! Дождёшься от него! — буркнул в ответ Сергей.

— Он сегодня идёт на свидание со знатной дамой — пояснил за Кислицина Арчи.

— А деньги у тебя откуда — поинтересовался Райли — Такой наряд шиллингов четыреста стоит.

— Шестьсот! — поправил его Кислицин — Принц меня наградил! Пока вы тут развлекаетесь, я дела делаю государственной важности.

И Сергей рассказал молодым оруженосцам, как он мужественно предотвратил бегство герцога Мэнского с невестой Его высочества. А что такого?! Подписку о неразглашении ведь не давал. Правда, Кислицин в своём рассказе забыл упомянуть капитана Бакера. Но это же мелочь? Ведь всю главную работу делал он сам. И головорезами лично командовал, и мэнцев больше всех прикончил.

— Надо отметить победу, — предложил Генри — Чтобы удача тебя не покинула.

— Обязательно отметим — согласился Кислицин — Но не сегодня. Мне уже пора идти. Нельзя заставлять ждать знатную особу.

— Везучий ты, Артур! — с завистью произнёс Райли, глядя как Сергей поправляет свой великолепный камзол.

— Кому повезёт, у того и петух снесёт — ответил Кислый цитатой из одного популярного фильма — Пока ребятишки! Раньше утра не ждите!

В «Золотой единорог» Сергей прибыл за час до назначенного времени. Опоздать он не боялся. В центре города, неподалёку от замка Глостеров, находилось здание городской администрации. Что-то вроде мэрии или ратуши. Не важно. Главное, что на остроконечной башенке, венчавшей это грандиозное сооружение, имелись часы. Они, словно куранты, отбивали каждый час строго определённое количество ударов. В общем, не прозеваешь. Кислицин заказал ужин и немного вина. Лучше подкрепиться заранее. Вряд ли потом будет на это время.

— Интересно. Элеонора уже здесь? — пронеслось у него в голове — Не настолько важная я персона, чтобы знатная леди меня ждала. А если так, то я увижу, когда графиня будет подниматься по лестнице. В любом случае, появлюсь в номере сразу, как пробьют часы. Точность — вежливость королей.

Время шло, но никто похожий на графиню Глостер вверх по лестнице не поднимался. А между тем, в груди Сергея росло волнение. Чем ближе был заветный миг свидания, тем беспокойнее становилось у него на душе. Он ведь даже не представлял, как ведут себя в подобной ситуации благородные господа. Кислицин стал напряжённо вспоминать разные сцены из фильмов о старинной жизни. Вспомнил он так же и роман «Три мушкетёра». Во всех этих произведениях дамы просто млели от всевозможных красивых понтов.

Сергей даже, для романтичности, подумывал забраться в комнату через окно. Но быстро отказался от подобной идеи. Третий этаж всё-таки.

— Когда встречусь с графиней, просто опущусь на одно колено и молча преподнесу ей в подарок браслет — решил Кислицин — А дальше, как карта ляжет.

Наконец послышался бой «курантов». Пора! Сергей встал из-за стола и бегом помчался на третий этаж. Он аккуратно тронул дверь 22 комнаты. Незаперто. Значит Элеонора уже здесь и ждёт. Сергей глубоко вдохнул, словно готовился нырнуть, и робко переступил порог.

Глава 22. О вреде рыцарских ромвнов

Комната оказалась пуста. Царивший в ней полумрак, сразу настраивал на романтический лад. Кислицин огляделся. Это явно был номер для знатных особ. В центре круглый стол, накрытый бардовой скатертью. На нём красивый бронзовый подсвечник с тремя горящими свечками, блюдо с фруктами, бутылка красного вина и два серебряных кубка. Рядом со столом мягкие кресла, повёрнутые друг к другу «лицом». В дальнем конце комнаты находилась большая кровать с голубым бархатным навесом, расшитым позолоченными звёздочками. По обеим сторонам от кровати горели ещё два настенных канделябра. Стены обтянуты ярко красной тканью, пол усыпан лепестками, а на полу рядом с кроватью две большие фарфоровые вазы полные свежесрезанных роз. Да! Графиня Глостер искусно подготовила номер к их первому свиданию. Но где же она сама?

— Видимо хочет, чтоб это я её ждал — предположил Сергей — Женщина!

Кислицин подошёл к единственному окну, через которое хорошо был виден въезд во двор харчевни. Ждать ему пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как у ворот остановилась чёрная карета без гербов и других опознавательных знаков. Лакей расторопно спрыгнул на землю с запяток и открыл дверцу. Он был тоже весь в чёрном, под стать карете. Графиню Элеонору Сергей узнал сразу. Фигуру и манеру держаться под вуаль не спрячешь. Она что-то приказала кучеру, и карета отъехала дальше, свернув в переулок. Лакей же остался дежурить около ворот.

— Страхуется дамочка — усмехнулся Кислый.

Сергей отошёл от окна и стал готовиться к встрече с «любимой». Сердце учащённо забилось в его груди. Как-никак судьбоносный момент. Он просто обязан поразить леди Глостер изысканностью манер. Кислицин, на всякий случай, сорвал берет и швырнул его на постель. Кто знает, снимают здесь головной убор перед дамой или нет? Лучше не рисковать. Он достал из сумки футляр с браслетом и потренировался красиво вставать на колено. Наконец, в коридоре послышались шаги и Сергей замер, уставившись на дверь.

Графиня не вошла, а ворвалась в комнату. Даже сквозь чёрную вуаль было заметно, как возбуждённо блестят её глаза. Обведя взором помещение Элеонора кокетливо улыбнулась Сергею.

— Спасибо, мой мальчик! — томно выдохнула она — Ты славно постарался!

Кислицин не совсем понял о чём говорит Её сиятельство. Ведь он только ещё намеревался «постараться». Впрочем, рассуждать времени не было. Сергей даже не успел преподнести графине подарок. Элеонора кинулась на него, словно голодная тигрица, придавив пышной грудью к стене. Видимо, дядюшка Мэйсон давненько не исполнял супружеский долг. От такого внезапного натиска Кислый даже уронил футляр с браслетом. Он понял, что прелюдии не будет и вся его тренировка оказалась лишней.

— Ваше сиятельство… — только и сумел выдавить из себя ошарашенный Кислицин.

— Элли! — перебила графиня — Сейчас я просто Элли!

И она, закатив глаза, страстно потянулась к нему ярко накрашенными губами. Вот так. Всё просто и без лишних понтов. Сергей ответил на это не менее страстным поцелуем и… Невероятно, но он вдруг словил кайф. Даже приятнее, чем от первой рюмки. Остатки смущения растаяли окончательно. Это была уже не графиня Глостер, а просто женщина. Его женщина. Зарычав от возбуждения, Сергей бесцеремонно схватил Элли и поволок на кровать. Графиня не сопротивлялась. Она стонала от удовольствия, подставляя пухлую шейку и грудь под его лобзания. Где-то за окном послышался конский топот, но Кислицину не было до того дела. Он трясущимися от возбуждения пальцами выдёргивал шнуровку, стягивавшую торс Её светлости, когда с улицы донёсся рёв дядюшки Мэйсона.

— Эй! Дон Пэдро! — заорал граф — Слышишь меня?! Готовься! Сейчас я вырву твои долговязые ноги и всё что там у тебя между ними.

Сергея будто окатил холодный душ. Он вскочил и подбежал к окну. Сквозь сумрак Кислицин сумел разглядеть очертания нескольких всадников и огни факелов, которые неумолимо приближались к воротам харчевни.

— Хана! — пронеслось у него в голове — Сейчас меня линчуют!

Кислицин резко обернулся и глянул на Элеонору. Графиня сидела на кровати с выпученными от ужаса глазами, а на обычно румяном лице не было ни кровинки. Её глаза словно спрашивали у Сергея — «Что же нам теперь делать?» Что делать?! Да, спасаться, кто может! Причём, каждый сам по себе! Недолго думая, Кислици бросился к двери и, распахнув её, замер на пороге. Перед ним стояла Виктория в наряде служанки. Видимо, так она сумела обмануть караульных. Захотела лично убедиться, что ловушка сработала.

— Уже уходишь? — ехидно спросила Виктория, преграждая Сергею дорогу — Так быстро! Не получилось? Ну, ничего. Со всяким бывает.

Из прочитанных ею рыцарских романов юная графиня точно знала, что ни один джентльмен ни за что не посмеет поднять руку на леди. Поэтому она отважно встала на пути Кислицина, скрестив свои маленькие ручонки.

От сильного удара в лицо Виктория отлетела шагов на пять и распласталась вдоль коридора. Несколько секунд она лежала тихо, а потом громко завыла, щупая пальчиками окровавленный нос. А через мгновение, к ней присоединилась графиня-мать. Охая и причитая, Элеонора бросилась на помощь несчастной дочурке. Но Кислый этого уже не видел. Он нёсся вниз по лестнице, надеясь ускользнуть из харчевни до прибытия людей графа Глостера. Не вышло.

Сергей ещё не спустился с лестницы, как в дверь харчевни ввалились несколько здоровенных парней с факелами и крепкими деревянными палками. Они были не воины, а скорее всего боевые холопы Их светлости. Но для Кислицина это вряд ли что-то меняло. Сергей метнулся обратно. Вверх по лестнице. Он слышал, как где-то внизу грозно ревел дядюшка Мэйсон.

— Окружите этот притон — орал граф — Если улизнёт, шкуру со всех спущу!

Единственное место, где ещё мог спрятаться Кислый, был номер магистра Талли. Правда укрытие ненадёжное, но другого-то всё равно нет.

— Только бы никуда не свалил — мчась по коридору, повторял Сергей.

Подбежав к двенадцатому номеру, он стал колотить в дверь с криком «Именем принца Эллиота». В это поздний час, магистр оказался дома. Он стоял в ночной рубахе со свечой и удивлённо таращился на запыхавшегося Кислицина. Недолго думая, Сергей выдернул растерявшегося эскулапа в коридор и, проскользнув в номер, задвинул дверной засов. Он понимал, что это лишь временное укрытие. Дверь апартаментов магистра не продержится и пяти минут. Сергей раскрыл окно и посмотрел вниз. Сквозь ночной сумрак он разглядел прямо под окном крышу какого-то навеса или сарая. Высота была приличная, но вполне допустимая для прыжка. Стараясь не шуметь Кислый вылез через окно и, уцепившись за карниз, повис на руках. Он хотел спрыгнуть тихо, но проклятые черепицы навеса предательски брякнули. Сергей тут же распластался на кровле и притих, но люди графа среагировали моментально.

— Все сюда! — заорал кто-то — Он прыгнул в окно.

Огоньки факелов дружно метнулись к навесу. Это уже был полный капец. Не надеясь спастись, Сергей всё-таки использовал последний козырь. Он схватил кусок поломанной черепицы и швырнул его в, растущие около забора, кусты. Огни тут же метнулись на подозрительный шорох.

— Ваша светлость — крикнул чей-то звонкий голос — Похоже он через забор сиганул.

— Догнать, болваны! — заорал граф Глостер — Всех повешу если уйдёт!

Кислицин услышал, как вновь затопали копыта лошадей, выезжавших через ворота холопов. Он осторожно приподнялся и огляделся по сторонам. Люди графа уехали, но не все. Около ворот стоял один из холопов, держа под уздцы двух коней. Вероятно, своего и дядюшки Мэйсона.

Сергей осторожно, пытаясь не шуметь, спрыгнул с навеса. Оставаться во дворе было опасно, но и через забор не перелезть. Там кругом шныряли люди Глостера. Кислый прижался к забору и стал медленно красться в сторону ворот, надеясь как-то выскользнуть через них под прикрытием темноты. И тут в дверях харчевни возник сам граф Глостер. Он бережно нёс на руках вопящую Викторию. Рядом с ним, в ночной рубашке, суетился магистр Талли. А позади, стараясь не приближаться к мужу, причитала мамаша Элеонора.

— Осторожнее, Ваше сиятельство — тараторил эскулап — Держите голову повыше. У графини сломан нос.

Охранявший ворота, холоп хотел было помочь своему господину, но граф грозно прикрикнул на него.

— Чего здесь стоишь, болван! Скачи быстрее! Объяви страже, пусть закроют все городские ворота и никого не выпускают.

Холоп моментально запрыгнул на лошадь и помчался исполнять приказ. На некоторое время конь графа остался без присмотра. Впрочем, его хозяин был шагах в двух. Не более. Однако, Глостер медлил. Вероятно, он не хотел везти покалеченную дочь верхом, а ждал, когда подадут карету. И Сергей пошел на риск.

Возможно, это был его последний шанс спасти собственную шкуру. Кислый чёрной тенью рванул из темноты, моментально оседлав графского коня. Трудно сказать, кто завопил громче — Глостер или его дочь.

— Сюда, болваны! Он здесь!

К счастью для Кислицина руки у графа были заняты и бросить несчастную Викторию он тоже не мог. Бешено пришпоривая коня, Сергей выехал из ворот таверны. Он уже немного наловчился скакать верхом и теперь нёсся вдоль главной улицы города, по которой ещё совсем недавно торжественно шествовал в свите принца Эллиота. Сзади послышался топот лошадиных копыт. Те из холопов, что не успели удалиться от харчевни, сразу бросились в погоню. Судя по огням факелов их было четверо. Более чем достаточно, чтобы скрутить одного Кислицина. Однако, дистанция между ним и преследователями с каждой секундой увеличивалась. Конь графа был намного резвее, чем лошадки его людей. Сергей надеялся успеть к городским воротам раньше, чем те закроют по приказу Глостера. Но шансов на это было мало. Ведь прошло несколько минут прежде чем он решился на свой отчаянный рывок.

Глава 23. Измена!

Главную улицу города Глостер освещали масляные фонари. Света от них было мало, но остальные улицы и переулки не освещались вовсе. Разве что светом из окон домов. Поэтому, Кислицин опасался свернуть с главного пути. Город он совсем не знал и мог легко оказаться в каком-нибудь тупике. Сергей ещё надеялся проскочить через городские ворота на отличном графском скакуне, но увы.

Прямо на его пути замаячил небольшой вооружённый отряд из восьми человек. Решив, что это патруль, Кислицин придержал коня и уже собрался свернуть в какой-нибудь переулок потемнее, но тут он услышал смех и пьяные голоса. Оказалось, это просто весёлая компания, возвращавшаяся из кабака. Сергей перевёл дух и уже хотел проехать мимо, но тут его окликнул чей-то знакомый бас.

— Эй, оруженосец! Куда ты так мчишься на ночь глядя?

Бакера Кислицин узнал сразу. Этим вечером капитан, в компании сержантов, обмывал щедрую награду, выданную Его высочеством. И теперь, отлично повеселившись, парни собирались разойтись по домам.

Глянув на приближавшиеся огни четырёх факелов, Сергей крикнул первое, что пришло в его дурную голову:

— Измена! Глостер предатель! Он решил схватить и выдать нашего принца королю Эдуарду. Я скачу в лагерь за подмогой, но меня преследуют люди графа. Вон они.

Подъехавших холопов прикончили за пять секунд. Троих зарезали сразу.

Последний успел развернуть лошадь, но кинжал Бакера, просвистев в воздухе, попал бедняге точно между лопаток.

— Теперь к воротам! — скомандовал Кислый — Мы должны их захватить.

Сергей с восхищением наблюдал, как чётко и быстро люди капитана убирают, охранявших ворота, стражников. Профессионалы своего дела! Вот с кем не страшно отправиться в Нортумбрию. Но, к сожалению, Бакер фанатично предан Эллиоту. Помог сбежать и на том спасибо!

— Путь свободен, Артур — доложил капитан — А мы поспешим на помощь Его высочеству.

— Нет — строго возразил Кислицин — Главное, удерживать ворота до прихода армии. Принц с верными людьми забаррикадировался в одной из башен замка. Пока он в безопасности. Глостер и его люди могут попытаться вас обмануть. Не верьте ни одному их слову!

Сергей действительно поскакал в сторону военного лагеря, который раскинулся восточнее города Глостер. Неподалёку от Челтнема. Но не за подмогой. Он рассчитывал застать там своего друга О'Салливана. Кислый очень надеялся, что наёмник уже вернулся из набега на несчастных уэссекских крестьян. Захочет Раян драпать вместе с ним — отлично. Нет — пусть отдаёт его долю. Дарить компаньону собственное золото Сергей не собирался. Мысль вернуться к Эллиоту, в надежде на прощение, даже не приходила Кислицину в голову. Возможно принц простил бы ему попытку наставить рога дядюшке Мэйсону, но сломанный нос невесты, а тем более натравливание гвардейцев Его высочества на городскую стражу — такое Эллиот уже не сможет понять. Если он прикажет только повесить Сергея, то проявит огромное милосердие. В общем, Кислый чётко осознавал — его верная служба принцу закончена.

Вскоре Сергей сообразил, что совершил большую ошибку, не прихватив с собой хоть какой-нибудь факел или фонарь. Всё было не так критично, пока он мчался через городской посад. Дорога ровная и огни окон, хоть чуть-чуть, но освещали путь. А когда последний домик остался позади, Сергей оказался в полной темноте. Только зарево от множества костров военного лагеря являлось для него ориентиром. Имей Кислицин больше опыта в верховой езде, может быть всё и обошлось. Например, он попридержал бы коня и перешёл с рыси на шаг. Но Сергей очень торопился и первая же, попавшаяся на пути, коряга чуть не стоила ему жизни. Кислицин едва успел выдернуть ноги из стремян, как перелетел через голову собственной лошади и, больно стукнувшись оземь, покатился по траве. Ругнувшись трёхэтажным русским матом, Сергей кряхтя поднялся и дёрнул лежавшего коня за уздечку. Лошадь попыталась было встать, но жалобно заржала и повалилась обратно на бок.

— Капец! — процедил сквозь зубы Кислый — Приехали!

Он зло сплюнул и похромал туда, где светились огоньки солдатских костров. Ничто так не вредит армии, как бездействие и праздность. Военной дисциплиной в лагере даже не пахло. Ни один часовой не попытался остановить Сергея. Поголовное пьянство и множество визжащих полуголых баб, вот что предстало взору Кислицина. Площадь, раскинувшегося перед ним лагеря, могла по соперничать с территорией самого Глостера и найти О'Салливана в этом Садоме было делом очень непростым. На вопрос Сергея — «Где найти ирландцев?», в лучшем случае, воины махали рукой в неопределённом направлении. А времени на поиски у Кислицина было не так уж много. Неизвестно, сколько могут продержаться люди Бакера.

Но тут ему наконец улыбнулась Фортуна. В отсвете одного из костров Сергей различил зелёное сюрко ирландского наёмника. Подбежав к воину, Кислый стал знаками объяснять тому, чего он хочет:

— О'Салливан. Где мне… его… найти?

— А! Это ты, мадра! — на ломаном английском ответил наёмник.

— Каван? — приглядевшись радостно воскликнул Кислицин — Привет! Где мне найти Раяна?

Ответной радости не последовало. Каван угрюмо поднялся, упершись на самодельный костыль.

— Идём — сухо произнёс он.

Наёмник привёл Сергея в самый центр военного лагеря, где находились шатры ирландцев. Подковыляв к одному из таких шатров, Каван откинул полог и чуть не столкнулся со священником.

— Всё! — глядя в звёздное небо, произнёс тот — Отмучился раб божий. Отошёл в лучший мир.

— Успел исповедаться? — поинтересовался у священника Каван.

— Увы. Так в сознание и не пришёл — грустно вздохнул святой отец — Будем молиться о его грешной душе.

— Кто отмучился? — не понял Кислицин.

— Да, Раян твой! — грубо рявкнул наёмник — Сам погляди.

Священник ещё раз грустно вздохну и неспешно удалился, напевая под нос что-то не совсем религиозное. Сергей осторожно заглянул в шатёр. Раздетый по пояс О'Салливан, действительно лежал прямо на земле, а его живот перетягивала окровавленная тряпка. На секунду Кислицину показалось, что это какой-то глупый розыгрыш. Быть убитым во время грабежа беззащитных крестьян, не вязалось с образом опытного вояки, каким представлял Раяна Сергей. Он обернулся и удивлённо глянул на Кавана.

— Глупо сгинул дворянчик — покачал головой наёмник — Оставил в живых бабу. Видимо собирался её оприходовать потом. А она возьми, да и воткни ему вилы в правый бок, пока он шарил по углам. Эх, молодость!

— А деньги?! — ещё на что-то надеясь, спросил Кислый — Много он после себя оставил? Ведь был не из последних.

— Восемь шиллингов — усмехнулся Каван — Он все деньги на шлюх спускал. Ещё кляча его осталась. Старая, худая! Ни один дурак такую не купит. А он вот взял да купил зачем-то. Говорит пешком ему ходить надоело. Дворянин всё-таки.

Или наёмник ему врал, или Раян действительно зарыл всё ихнее золото. В любом случае, оно утрачено безвозвратно и больше Сергею здесь делать нечего. Но Кислицин осознавал — пешим ему далеко не уйти. Он хорошо запомнил страшную смерть четырёх дезертиров и глаза того несчастного парнишки. Повторять их участь совсем не хотелось.

— Может отдашь мне его клячу? — спросил Кислицин наёмника — Будет напоминать о Раяне. Раз больше ничего не осталось.

— Десять шиллингов и забирай вместе со сбруей — возбудился Каван.

Торговаться не было времени. Кислицин достал из кошелька соверен и сунул в руку наёмнику. Кобылка действительно оказалась далеко не первой молодости. Так сказать, вороная с проседью. Зато покладистая и ласковая. Лошадка послушно терпела пока Сергей надевал на неё потёртую сбрую и взваливал ей на спину тяжеленное седло. Но когда Кислицин, выехав из лагеря, попытался ускорить темп, то смог выжать из неё только лёгкую рысь. О том, чтобы пустить клячу в галоп не могло быть и речи. Всё же лучше, чем идти пешком. На этот раз Сергей позаботился прихватить парочку факелов. Он двигался на север по уже знакомому тракту. Кислицин знал, что в Уэссексе может столкнуться с отрядами мерсийцев, терроризировавших местное население по приказу Эллиота. Поэтому, Сергей выбрал направление в более спокойную Мерсию. Ни в какую Нортумбрию он конечно не поедет. Без Раяна там делать нечего. Доберётся до ближайшего города и постарается затаиться на некоторое время. Денег хватит. Висящий на шее, кошель ещё полон золотых соверенов. Обидно конечно, что большая часть золота осталась в матрасе, но делать нечего. Жизнь дороже.

Кислицин то и дело оглядывался назад, опасаясь погони. Но пока всё было тихо. Однако, примерно через час, когда Сергей уже решил, что опасность миновала, будто стайка озорных светлячков, вдали замелькали огоньки. Вероятно, оставленный Кислым заслон, наконец-таки пал смертью храбрых. Что скачут именно за ним, Сергей даже не сомневался. Эх! Если бы у него был графский конь, а не эта доходяжная кобыла. Тогда он мог ещё на что-то рассчитывать. А сейчас, ему даже до моста не добраться, как настигнут люди Глостера. Или это уже люди принца? Да, не всё ли теперь равно?! Дальше двигаться по дороге было равносильно самоубийству. И Сергей повернул лошадь в направлении реки. Он собирался бросить бесполезную кобылу и перебраться на другой берег вплавь. Поэтому, гнал скотину с максимально возможной для неё скоростью. Если споткнётся и сломает ногу — да и пёс с ней. Но кляча добралась-таки до берега невредимой. Видимо, она была поумнее, чем боевой скакун дядюшки Мэйсона. Спрыгнув с лошади на каменистый берег Эйвона, Кислый не раздеваясь бросился в воду. Один раз такой манёвр уже спас ему жизнь. Но тогда был день, а сейчас наверно где-то за полночь. Самое тёмное время. Противоположного берега вообще не видать. Радовало лишь то, что его тоже вряд ли кто-нибудь разглядит в этой кромешной мгле. И тут Сергей услышал за спиной чьё-то фырканье. Оглянувшись, Кислицин, сквозь тьму, отчётливо различил над водой силуэт лошадиной головы. Кобылка плыла вслед за ним.

Глава 24. Вне закона

Не успели его ноги нащупать дно, как на берегу появились всадники. Судя по блеску кольчуг в свете факелов, это были профессиональные воины. Нашли-таки гады его следы. Послышался глухой хлопок. За ним ещё один. И что-то, просвистев, ударило в камыши.

— Стреляют! — сообразил Кислицин — На всплеск воды стреляют.

Понятное дело, всадники пуляли наугад, но шанс заполучить в спину арбалетный болт всё-таки оставался. Дождавшись очередного хлопка, Сергей громко вскрикнул и со всех сил ударил руками по воде. Берег ответил радостными возгласами. Развернув коней, всадники дружно растаяли в ночной мгле. Кислицин перевёл дух. Ухватив за уздцы, он помог кобылке выбраться на берег. Расслабляться было некогда. Отжимать и сушить одежду тоже. Вряд ли преследователи успокоятся пока не отыщут его живого или мёртвого. Переплыть через реку в кольчугах они не могли, значит направились к мосту. Перебравшись вплавь на другой берег Сергей получил небольшую фору. Приблизительно час или чуть больше. Надеясь сбить преследователей, он свернул с утоптанной дороги на какое-то вспаханное поле. Кляча недовольно заржала, но послушно зашагала, проваливаясь копытами в рыхлую землю. Факелов у Кислицина не осталось. Он просто ехал наугад сквозь ночную тьму, отпустив поводья и предоставив лошадке самой выбирать направление. Получив относительную свободу действий, кляча очень быстро выбралась из ненавистной пахаты на твёрдую землю. Судя по всему, это была какая-то тропинка. Лошадка заметно увеличила свой темп. Дороги Сергей не видел. Он только мог различить силуэты деревьев, мимо которых проезжал. К счастью, преследователей тоже пока не было заметно. Но Кислого это слабо радовало. Понимание того, что опытные вояки его всё равно найдут, не давало Сергею покоя. Это был лишь вопрос времени. Да, ещё мокрая холодная одежда давила на плечи хуже стальных лат, не прибавляя настроения. И чё ему не жилось спокойно в свите принца?! Зачем все эти скачки с грабежами?! Просто чудо, что он до сих пор жив. Служил бы честно, может и дворянином стал когда-нибудь. Ведь он Эллиоту нравился. Сергей с тоской глянул на чужое звёздное небо, словно ища у него защиты.

— Всё! Если спасусь, больше никакого воровства — стуча зубами от холода прошептал он — Хватит! Буду простым горожанином. Обучусь ремеслу какому-нибудь. Или торговать стану. Начальный капитал имеется. Помогать буду… Этим… Ну, убогим всяким. Вот!

В ответ, большая холодная капля упала прямо на лоб Кислицина и началось. Дождь нарастал с каждой секундой превращаясь в настоящий потоп. Недовольно фыркая, кляча сама прибавила темп. Сергей грубо выругался.

— Давай, скотина! Жильё ищи скорей! — шлёпнув кобылу по крупу, приказал он.

Но очень скоро дорога совсем раскисла и копыта его лошадки стали скользить по грязи. Сергею даже пришлось спешиться, чтобы не оказаться лежащим в какой-нибудь луже. Теперь уже он стал проводником, таща кобылу за собой. Так Кислый брёл наугад час или даже больше, проклиная всё и всех, пока не оказался рядом с одиноким ветвистым деревом. Двигаться дальше у него не осталось сил. Даже большое дерево не могло полностью защитить от ливня. С ветвей обильно капало. Но это всё же лучше, чем брести неизвестно куда под сплошным потоком холодной воды. Сергей наконец-таки мог снять и хоть немного отжать свою одежду. Ветер в Англии дело обычное. Кругом море. Вот и сейчас дует зараза, аж зуб на зуб не попадает. Кислицин готов был половину оставшегося золота отдать, лишь бы очутиться под крышей у горящего очага. Скорее всего человеческое жильё находилось рядом. Только попробуй отыщи его в темноте. Ни единого огонька. Дрыхнут честные британцы по шум дождя. Просидеть бы так Сергею до самого утра, но к счастью летом рано начинает светать. Ещё через час или два небо стало проясняться. Он уже мог разглядеть хоть какие-то очертания. Впереди и сзади, насколько позволяло зрение, простиралось сплошное поле. Справа вдалеке чернело нечто-то похожее на лес. А слева высился холм. Ага! Вот и дорога, прямиком к холму направляется. Значит там должно находиться и поселение. Терпеть холод дальше было уже невмоготу. Сергей, недовольно морщась, натянул на себя влажную одежду и вновь окунулся под дождь.

Идти вверх по склону, по раскисшей от воды дороге, совсем непросто. А ещё тянуть за собой скользящую клячу. Бросить кобылу у дерева Кислицин не решился. Украдут. Для бедного крестьянина, даже такая старая скотина настоящее сокровище. А лошадка ему самому может пригодиться. Так скользя, падая и матерясь он наконец оказался на вершине холма. И вот наконец удача! Впереди явно угадывался силуэт какого-то строения, похожего на небольшой замок или поместье. Неважно! Главное он нашёл жильё, где его обогреют и возможно накормят.

Сооружение действительно походило на замок, только без рва и подъёмного моста. А в остальном всё как положено. Высокие стены с башенками в готическом стиле. Массивные, арчатые ворота, надёжно запертые изнутри. Но продрогшему Кислицину было не до того, чтобы любоваться произведением средневекового зодчества. Он сходу начал колотить ногой в ворота. Сергею пришлось дубасить минут пять, прежде чем по ту сторону раздались неспешные шаги.

— Я одинокий странник, попавший под этот ужасный ливень — как можно жалобнее завопил он — Впусти меня, добрый человек, погреться и хоть немного просохнуть.

— Убирайся, бродяга! — раздался в ответ пожилой женский голос — Пока я на тебя собак не спустила.

— Я не бродяга — застонал Кислый — У меня есть деньги. Я вам щедро заплачу.

Открылось небольшое окошечко и в глаза Сергею ударил свет фонаря. Вероятно, его замызганный, но дорогой прикид всё же произвёл нужное впечатление на старуху.

— Я не могу впустить вас, господин — уже вежливее произнесла она — Это женский монастырь и вход сюда мужчинам строго воспрещён. Мили через три будет деревня. Думаю, там вы сможете согреться и переночевать.

— Какие три мили?! — воскликнул Кислицин — Ещё пять минут и я сдохну от переохлаждения! Мамаша! Пусти меня в виде исключения. Я только ливень пережду и сразу уйду. А доброе дело тебе зачтётся там. На небесах. И ещё вот.

Сергей вынул из кошелька золотой соверен и сунул в окошко.

— Не положено, сэр — уже не так уверенно произнесла женщина — Аббатиса меня строго накажет.

— А ты спрячешь меня куда-нибудь, она и не узнает — добавив к соверену парочку золотых, продолжил искушать её Кислицин — Я обсохну и уйду. И ещё тебе денег дам.

Вряд листаруху разжалобили мольбы Сергея. Видимо деньги и в монастыре лишними не бывают. С той стороны послышалась какая-то возня и одна створка ворот приоткрылась.

— Ну куда же я вас с лошадью спрячу? — неуверенно произнесла она — Разве только в сарай?

— Отлично — практически вваливаясь в ворота, воскликнул Кислый — С детства обожаю спать в сарае.

Насчёт собак монашка явно солгала. Пока они бежали через монастырский двор к сараю, ни одна шавка даже не тявкнула. Это был действительно сарай или какая-то деревянная хозяйственная пристройка, тянувшаяся вдоль стены основного здания обители.

— Коня лучше отвести в дальний конец — посоветовала старуха, когда они оказались внутри пристройки — Оттуда его фырканье будет не так слышно. Там и сено есть. Сможете на нём немного отдохнуть.

— Это кобыла, а не конь. Так что, в отношении её ты устав не нарушила, мамаша — пошутил Сергей — Мне бы перекусить чего-нибудь. А?!

— Где же я ночью еду возьму — проворчала монахиня — Трапезная на замке. Сидите тихо! К рассвету дождь прекратиться. И я вас выведу пока мать-аббатиса почивает. Она у нас любит поспать.

Выйдя за дверь, старуха заперла её снаружи на задвижку. Кислицин только усмехнулся. Открыть такой засов изнутри, не составляло никакой проблемы. Достаточно иметь нож или кинжал. А кинжал-то у Сергея всегда с собой. В этом мире иначе нельзя. И тут Кислицин вздрогнул. В дальнем конце сарая послышалась какая-то возня.

— Кто здесь?! — схватившись за рукоять кинжала, прошептал Сергей.

В ответ раздалось хлопанье крыльев и недовольное кудахтанье.

— Курятник — сообразил Кислицин — Заволновались пернатые. Учуяли незваного гостя. Может даже снесли чего с перепугу?

Но шарить по курятнику в темноте было глупо. Только лишний шум. Сергей отвёл кобылу в дальний конец и привязал к одной из клеток с курами. Распрягать не стал. Долго ведь здесь он не задержится. Скинул с себя всю одежду и развесил, на ощупь, где только было можно. В конце пристройки действительно оказалось что-то вроде небольшого сеновала. Кислый бросил пару охапок лошадке и с удовольствием закопался в душистую солому.

Прошло минут десять прежде чем ему удалось хоть немного согреться. Несмотря на усталость, спать почему-то не хотелось. Сергею не давала покоя ситуация, в которой он по собственной глупости очутился. Дождь наверняка смыл все следы, но это ещё не значит, что он в безопасности. Натворить такое! Сломать нос дочери самого графа Глостера! На кануне свадьбы! Да, его будут теперь искать по всей Британии, как государственного преступника. И тут Кислицин невольно расхохотался. Он вдруг представил себе принца Эллиота и Викторию с боксёрским носиком, стоящих у алтаря. Жалко это не увидит герцог Мэнский. Вот кто точно не успокоится пока его не укокошит. Хоть беги из страны. А почему бы и нет?! Например, в Россию. Или как там она здесь называется. Добраться до ближайшего портового города и найти купца, готовящегося отплыть в том направлении. Чтобы добраться до России денег у него наверняка хватит. Сорок шесть золотых соверенов ещё осталось. Только хорошо бы переждать где-нибудь пока кипиш уляжется. Например, в женском монастыре. Уж здесь-то его точно никто искать не станет. Эта мысль так понравилась Кислицину, что он тут же вылез из тёплой соломы и начал распрягать кобылу.

Глава 25. Полуженский монастырь

Старая монахиня явилась в сарай часа через четыре, когда совсем расцвело. Дождь утих, но судя по хмурой погоде, ненадолго. Впрочем, погода Сергея уже мало волновала.

— А, это ты, мамаша — слабым голосом прохрипел он и захлебнулся громким, безудержным кашлем.

— Пора, сударь! — воскликнула женщина — Уходите. Пока сёстры на утренней молитве.

Ответом был новый взрыв кашля.

— Чё-то я совсем расклеился — жалобно глядя на старуху, прохрипел Кислицин — Мне бы отлежаться денёк другой.

— Да, Вы с ума сошли! — испугано воскликнула монахиня и попыталась было принудительно извлечь Сергея из соломы. Но увидев, что он абсолютно голый, отскочила, словно ужаленная.

— Фу! Срам-то какой! — испуганно крестясь, запричитала она — И Вам не стыдно?! А ещё дворянин!

— Жар у меня, мамаша — простонал несчастный — Наверно лёгкие застудил. Позволь мне побыть здесь хотя бы до вечера. Сейчас я не в состоянии даже идти.

Старуха осторожно приблизилась и коснулась лба Кислицина.

— Вроде нет у Вас жара — подозрительно взглянув на больного, произнесла она.

— Это очень, очень плохо — обречённо вздохнул Сергей — Значит у организма не осталось сил бороться с болезнью. Значит недолго уже мне осталось. Я это точно знаю. Мой отец был лекарем. Одно радует — помру в монастыре. На святой земле.

Слова Кислицина окончательно перепугали женщину.

— Что ж мне с Вами делать? — закудахтала она — Вот попутали меня бесы. Если Вы здесь умрёте, куда же я Вас дену. Может уедете всё-таки. Я и деньги верну. Ох, не миновать мне монастырской тюрьмы!

В ответ Сергея разбил новый приступ кашля.

— Если бы я мог — прохрипел он — Сил нет совсем. Чтобы силы прибавились, вино надобно. Но где же его взять?!

— Вино в монастыре есть — сказала старуха — Оно для причастия необходимо. Только, чтоб в подвал попасть нужен уважительный повод.

— Ты постарайся, мамаша — застонал Кислый — А иначе нам с тобой хана будет. И закусить чего-нибудь прихвати. Чтобы силы побыстрее вернулись. А за меня не волнуйся. Я в сено поглубже закопаюсь. Никто не найдёт. Если клячу мою увидят — скажешь, ночью сама приблудилась. За такое тебя ещё и похвалят.

Охая и недовольно ворча, старая монахиня зашла в курятник. Не обнаружив там ни единого яйца, она вновь подозрительно глянула на Сергея.

— А куры-то сегодня не снесли ничего — произнесла она, не отрывая пристального взгляда от больного.

— Наверное, стесняются — слабо улыбнулся Кислицин — Незнакомого мужчину. Ничего. Скоро привыкнут. Ты, мамаша, главное про вино не забудь. Иначе я точно здесь помру.

Как только «мамаша» покинула сарай, больному резко полегчало. Усевшись на соломе, Сергей стал доставать запрятанные в её недрах куриные яйца.

— Ещё как снеслись! — усмехнулся он, пробивая скорлупу — Но сегодня яйца только для больного.

Выпив шесть яиц, Кислицин спрятал остальные в солому, а пустую скорлупу зашвырнул в тёмный угол сарая. Запас лишним не будет. Ведь неизвестно, когда монахиня соизволит его покормить. И соизволит ли вообще. Своё обещание «больше не воровать» Сергей конечно же помнил. Но ведь куриное яйцо — дар природы. А значит оно ничьё. Так, какое же это воровство?! И вообще, он обещал «не воровать» если его не поймают. А его, наверняка, всё ещё ищут и могут поймать. Хотя! Вряд ли воины принца станут обшаривать женский монастырь. Да, их и не пустят сюда. Кислый с удовольствием растянулся на соломе.

— Ну что, старушка?! — обращаясь к кобыле, произнёс он — Еще поживём?!

В ответ лошадь фыркнула и закивала головой.

— А ты головастая скотина — засмеялся Сергей — Раян знал, что покупал. Надо бы имя тебе придумать. Соответственное. Например — «Софья Ковалевская». А что?! Тоже была смышлёная тётка. Недаром портрет в каждой школе весит. Хотя, до тебя ей, конечно, далеко.

Одежда Кислицина ещё не совсем просохла, но сушить далее было опасно. Вдруг кто-нибудь заглянет в сарай. Поэтому Сергей свернул все свои шмотки и закопал в солому. Грязи на одежде было немного. Ливень смыл. Но измята она оказалась капитально и кружевной воротник где-то ухитрился порвать. Наверное, когда прыгал из окна. Впрочем, и так сойдёт. Не на приём же к королю Кислицину в ней идти.

Всем хорошо известно — лучшее лекарство от любой хвори — это сон. И Кислицин вскоре безмятежно заснул, поглубже закопавшись в копну душистой тёплой соломы. После такой тяжёлой, бессонной ночи ему был необходим хороший отдых. Сергей продрых почти весь день. Возможно, он спал бы и дольше, но его разбудила какая-то возня на монастырском подворье.

Кислицин зевнул и уселся на соломе. Рядом с ним что-то лежало, закрытое белой, чистой тряпкой. Оказалось, это его сегодняшний обед, состоящий из большой краюхи хлеба и двух морковок с луковицей. Но главное, рядом покоилась целая бутылка красного вина. Видимо, доброй старой монахине очень хотелось, чтобы больной скорей поправился и свалил от сюда куда-нибудь подальше. Кислицин откупорил бутылку и, хорошенько приложившись, довольно крякнул. После чего он приступил к своей нехитрой трапезе. Будешь рад и морковке с луком, коли жрать охота. Хорошо, что куриных яиц ещё пяток осталось. Но тут весь его аппетит и приподнятое настроение мгновенно улетучились, а сердце испугано забилось в груди. Сергей отчетливо различил, доносившиеся снаружи мужские голоса.

— Облава! — первое что пронеслось у него в голове — Разыскали-таки сатрапы.

После ночного ливня это было просто невероятно. Но тогда, откуда же взяться мужикам в женском монастыре?! Далее валяться на соломе голым было уже нельзя. Напялив на себя ещё влажную одежду, Кислицин осторожно подкрался к двери и прислушался. Где-то совсем рядом громко разговаривали мужчина и женщина. Точнее, они спорили.

— Зачем ты его сюда притащил?! — недовольным тоном говорила женщина — Это монастырь! Женский монастырь. Я позволила вам прятать в обители добычу, только потому что вы мои родные братья. Но я не собираюсь держать здесь ваших пленников. Это уже слишком.

— Вот только не надо строить из себя заботливую сестрёнку, Фрейя! — возразил мужчина — Твоя доля не меньше моей. Хотя ты практически ничем не рискуешь. А этот сопляк — сын купца из Кардиффа. Представляешь, сколько денег за него можно получить?!

Одно из трёх небольших окошек было расположено прямо над входом в сарай. Подтащив к двери седло, Сергей встал на него и осторожно выглянул наружу. Он увидел, как по двору сновали несколько вооружённых мужиков крепкого телосложения. Они переносили мешки и какие-то деревянные ящики в одну из башен монастыря. Почти на всех были кожаные доспехи и кольчуги. Однако, воинов принца эти мордовороты слабо напоминали.

Спорщики находились шагов за двадцать от сарая, в котором прятался Кислицин, неподалёку от ворот этой святой обители. Фрейя была высокой, худой женщиной, одетой в чёрный балахон. Лица её Сергей не видел, потому что она стояла к нему спиной. Вероятно, Фрейя и являлась той самой аббатисой, которую так боялась старая монахиня. А вот собеседника Кислицин мог отлично разглядеть. Это был коренастый, широкоплечий мужчина лет тридцати на вид, облачённый в пластинчатые доспехи с, отполированными до зеркального блеска, металлическими наплечниками. Судя по всему, он был предводитель, снующего по монастырскому двору, вооружённого сброда и, по совместительству, братом настоятельницы. В правой руке мужчина держал шлем бацинет с, откидывавшимся вверх, забралом в виде человеческого лица, а левой сжимал рукоять меча, висевшего на кожаном поясе. Его румяное бородатое лицо кривила довольная улыбка. Видимо, удачный денёк выдался сегодня для семейной банды. То, что это банда, у Сергея не оставалось никаких сомнений. В первую секунду он даже обрадовался. Наконец-то Кислый встретил настоящих благородных разбойников, которые грабят проклятых феодалов и зажравшихся купцов. То, что практически каждый разбойник имел в своём арсенале длинный лук и стрелы, усиливало их сходство с вольными стрелками Шервудского леса. Сергей уже хотел выйти из сарая, чтобы попроситься в банду, но вовремя вспомнил о своём дорогом прикиде и кошельке с золотыми соверенами, висевшем на шее. Да, эти грабители его моментально зарежут и деньги заберут. Всё, чего он добьётся — заупокойный молебен от аббатисы Фрейи. Нет! Такое удовольствие бандитам Сергей доставлять не собирался. Тем более, что за спиной главаря стояла ещё парочка живописных уродов, державших под руки долговязого сопляка с длинными, ниже плеч, волосами, в таком же дорогом камзоле, как и у него. Сразу видно — мальчик не из бедной семьи. Пленник молча стоял, опустив голову вниз. Словно речь шла не о нём. А тем временем настоятельница продолжала убеждать неразумного братца.

— И куда я его, по-твоему, дену?! Пока вы здесь, сёстры не могут даже выйти во двор. Некоторые из них мужчин не видели лет десять и более. А ты хочешь, оставить в монастыре взрослого парня. Искуситель! Кто его охранять будет?! А кормить…?! Даже не проси!

— Ничего с твоими сёстрами не случиться, если парнишка денёк посидит вон в том сарае — возразил ей брат и показал рукой в сторону, где прятался Кислицин — А Ханна его покараулит. Сестра Ханна, проводите нашего дорогого гостя в его покои.

Сергей от удивления чуть не присвистнул. Ханной оказался один из уродов, державших пленного пацана. Трудно представить, что это когда-то было женщиной. Шрам во всю щёку, свёрнутый на бок нос, бульдожий прикус, а главное взгляд. Не моргающий, холодный взгляд профессионального убийцы.

Бесцеремонно ухватив парнишку за руку, Ханна потащила его в направлении пристройки.

Глава 26. Рыцарь из сарая

Сын купца из Кардиффа не очень торопился оказаться в своих новых апартаментах. Поэтому, Кислицину хватило времени, отодвинуть от двери седло и зарыться с головой в копну сена. Он услышал, как звякнул засов. Потом скрипнула дверь и кто-то, взвизгнув, залетел в сарай.

— Ну, ты! Полегче— крикнул писклявый детский голосок, но ответа не последовало.

Только вновь скрипнула дверь и лязгнул задвигаемый снаружи засов. Несколько секунд было тихо. Видимо купчёнок изучал новую обстановку, привыкая к полумраку сарая. Наконец, послышались неспешные шаги. Они то приближались к Сергею, то удалялись от него. Скорее всего, пацан осматривал помещение, в надежде отыскать хоть какую-то лазейку. Наконец, шаги прекратились и захрустела поедаемая морковка. Ведь, скромный обед Кислицина так и остался лежать поверх соломы. Хавчика было конечно жалко, но вылезти Сергей опасался. Он не знал, как отреагирует пацан на его внезапное появление. Надо было купчёнка вначале осторожно подготовить. Но пока Кислицин соображал, неугомонный пацан вскарабкался на сеновал и расположился прямо на голове Сергея. Недовольно ойкнув, купчёнок сунул руку в солому, решив узнать, что же такое твёрдое мешает ему сидеть. И тут случилось то, чего Кислицин больше всего опасался. Завизжав словно безумный, пацан спрыгнул с сеновала и бросился к двери.

— Да, тише ты, придурок! — только и успел сказать Сергей, как дверь сарая резко отворилась.

— Чё орёшь! — прошипел хриплый голос.

— Там это… — растеряно произнёс купчёнок — Кажется крыса!

— Вот и хорошо. Будет тебе компания — рассмеялась Ханна своим пропитым сопрано.

И она вновь закрыла дверь на засов. Кислый осторожно высунул голову из соломы, многозначительно приложив палец к губам.

— Ты кто? — уже шёпотом спросил Кислицина мальчишка.

— Конь в пальто! — огрызнулся Сергей.

— А что здесь делаешь?

— Живу! Ещё вопросы есть?

Сообразив, что он имеет дело с невоспитанным хамом, купчёнок решил зайти с другого конца.

— Меня зовут Джуд. — подойдя ближе, произнёс он — Я сын купца из Кардиффа. А ты?

От такого естественного вопроса Кислицин вдруг завис. Называть незнакомому мальчишке своё настоящее имя, когда его разыскивают люди принца, было как-то боязно.

— Раян О'Салливан — брякнул он первое, что пришло на ум.

— Ты дворянин? — почему-то удивился Джуд.

— Я потомок старинного рыцарского рода — гордо ответил мальчишке Сергей.

Губы Джуда расплылись в довольно улыбке. Вероятно, глупый пацан решил, что теперь-то он в полной безопасности. Ведь рядом настоящий рыцарь, который обязательно его спасёт. А вот Кислицину было не до смеха. Кое как разрулил одну ситуацию и тут же возникает новая.

— Странно — разглядывая Сергея, произнёс мальчишка — Судя по имени, ты ирландец, а говоришь чисто. Без малейшего акцента.

— Я на половину ирландец. У меня мать британка — пояснил Кислицин — И вообще! Ты не о том сейчас думаешь.

— А теперь думать обязан ты — нагло лыбясь, заявил Джуд — Ты ведь из нас рыцарь, а я мальчик.

— Мальчик, с оглоблю пальчик! — вспомнил поговорку Томаса Сергей.

И действительно, ростом Джуд был почти, как Кислицин, но очень долговязый. Лицо худое. Нос горбинкой. Типичный англосакс. Да, и взгляд у пацана был совсем не детский. Внимательный или, вернее сказать, оценивающий. Такой взгляд обычно бывает у ментов и незамужних женщин.

— Ладно — задумчиво произнёс Сергей — Подождём до ночи, а там решим, что делать. Может пожрать тебе принесут.

Он взял бутылку вина, но, поднеся к губам, вдруг остановился и обратно закупорил пробкой. В голове Кислицина мелькнула идея, которую требовалось хорошенько обмозговать.

— Подождём — согласился Джуд и, улёгшись рядом с Сергеем на соломе, мгновенно уснул.

Видимо у пацана прошлая ночка тоже выдалась нелёгкой. А Кислицину было не до сна. Да, и жрать хотелось. Одной морковкой с луковицей сильно не насытишься, а оставшиеся яйца успел выпить наглый пацан. И кормить ужином пленника никто, похоже, не собирался. Сергей лежал на соломе рядом со спящим Джудом и поглядывал на дверь сарая, которая то и дело шевелилась, брякая стальным засовом. Было совершенно очевидно, что Ханна, расположившись прямо на земле, подпирает её спиной. Очень предусмотрительно. Даже можно вздремнуть.

Пленнику всё равно из сарая никак не выбраться.

Через пару часов окончательно стемнело. Кислицин поднялся и взнуздал «Ковалевскую», взвалив на несчастную кобылу старое, тяжеленное седло. Но Сергей не спешил осуществлять свой план. Он помнил, как плохо передвигаться в темноте, не видя дороги. Поэтому, Кислицин решил дождаться пока небо станет посветлее и чуть не проспал. Он проснулся от того, что кто-то толкал его в плечо.

— Раян, просыпайся — повторял Джуд, тряся его словно грушу — Уже рассвет. Надо бежать, пока бандиты не появились.

— Который час — с трудом разлепляя глаза, поинтересовался Кислый.

— Да, откуда я знаю! — раздражённо воскликнул пацан — Из-за тебя, болван, мы оба здесь умрём!

— Спокойно! — зевнув, ответил Сергей — Ситуация под контролем. На вот отхлебни.

И Кислицин протянул наглому мальчишке бутылку.

— Ты совсем дурак?! — возмутился Джуд — Нашёл время.

— Отхлебни — повторил Сергей — Это часть плана.

Пацан глянул на него с недоверием, но всё-таки сделал пару глотков. Кислицин достал бутылёк, в котором ещё оставалось немного успокоительных капель магистра Талли.

— Это что? Яд?! — поинтересовался Джуд.

— Ну, типа того — не стал вдаваться в подробности Сергей — Сейчас ты возьмёшь в руку эту бутылку и станешь орать песни, нести всякий пьяный бред, а главное пинать ногой в дверь. Понял?!

— Понял — разочарованным тоном ответил пацан — А я думал ты прикончишь гадину кинжалом, как настоящий воин.

— И разбужу весь монастырь?! — огрызнулся Кислый — Не умничай, а просто делай, что говорю.

План Сергея сработал даже лучше, чем он ожидал. Кислый предполагал, что Ханна отберёт бутылку и, выйдя с ней, закроет дверь сарая. И, что ему придётся кинжалом отодвигать засов. Но женский алкоголизм вещь сильная. Когда разбойница, взбешённая наглостью пленника, ворвалась в сарай, то застыла в дверях от неожиданной картины. Перед ней стоял и шатался в дупель пьяный сын купца из Кардиффа с бутылкой в левой руке.

— Откуда? — только и смогла выдавить из себя удивлённая Ханна.

— Здесь нашёл! — с вызовом ответил Джуд — Что?! Тоже хочешь?! А вот тебе!

И наглый пацан сунул в нос разбойнице фигу. Это было уже слишком. Вырвав бутылку, Ханна оттолкнула пацана и залпом, почти не глотая, осушила её до дна. Доза оказалась настолько большой, что разбойница вырубилась пока пила. Она так и рухнула на пол сарая с, прижатой к губам, бутылкой.

— А теперь уходим! Быстро! — выскочив из укрытия, приказал Сергей.

— Слушаюсь, сэр Раян из сарая! — продолжая глупо улыбаться, ответил Джуд.

— Всё! Хватит придуряться! — строго прошептал Кислицин.

И тут он сообразил, что купчёнок вовсе не придуряется, а действительно захмелел. Всего-то с двух или трёх глотков! Да! Совсем ещё сопляк. Хоть и дылда. Пацан из помощника мог стать проблемой. Но медлить было нельзя. И Сергей осторожно выглянул наружу. Он ведь наверняка не знал, что разбойники покинули монастырь. Могли и заночевать у гостеприимной сестрёнки Фрейи.

Солнце уже взошло, но монастырский двор был пуст. Утренний сон — он самый сладкий. Пригрозив расшалившемуся купчёнку кулаком, Кислый усадил его верхом и повел кобылу к воротам. Ковалевская ступала очень тихо, словно понимала, чего от неё хочет новый хозяин. А вот пацан продолжал доставлять Сергея глупыми шуточками.

— Храбрый мастер Раян — рыцарь из сарая, победивший Ханну с помощью обмана. А под ним кобыла, что зовётся… Кстати, Раян, как имя твоей клячи?

Кислицин еле сдерживался, чтобы не накостылять юному стихоплёту. К счастью, до ворот они добрались без приключений. Но когда Сергей уже собрался их отворить, сзади раздались торопливые шаги. Кислицин в ужасе обернулся и увидел всё ту же, знакомую ему, старую монахиню.

— Сударь! Вы с ума сошли! Зачем лезете не в своё дело?! — затараторила старуха — Это страшные люди! Они убьют и Вас, и меня!

— Сэр Раян! — выпрямившись в седле, строго приказал Джуд — Прикончи её и уходим!

Монахиня побледнела и растерянно уставилась на Сергея.

— Без паники, мамаша! Никто тебя не убьёт — поспешил успокоить старуху Кислый — А, чтобы злодеи ничего не заподозрили, я свяжу тебе руки. Хотя бы твоим же поясом. Вот так. Ничего страшного. Скоро сёстры проснутся и тебя освободят. Не туго? А в ротик тебе мы засунем твой же платочек. Да-да. Это необходимо. Для твоей же пользы. И не надо плакать. Я обещал, что ещё дам денег? Вот! Пожалуйста!

И Сергей засунул связанной монахине в башмак золотой соверен.

Глава 27. Уэльс

Когда опасный монастырь скрылся за холмом, Кислицин остановил лошадь.

— Слезай — объявил он пацану — Дальше каждый сам по себе.

Весёлое настроение Джуда резко ухудшилось.

— Раян, ты хочешь меня бросить прямо здесь? — чуть не плача, воскликнул он — Где же твоё благородство?

— Ну, я же рыцарь из сарая! — ехидно заметил Сергей.

— Ты что? Обиделся? — умоляюще глядя на Кислицина, произнёс пацан — Вот глупый! Я же пошутил. И потом, разве ты не хочешь получить вознаграждение?

— У меня деньги имеются — гордо заявил Сергей — И в няньки я не нанимался.

— Деньги?! — засмеялся Джуд — Ты про мелочь, что весит на твоей шее?! Отвези меня куда скажу и получишь в сто раз больше!

Это уже было серьёзное предложение. Отказываться от богатства, которое само плыло ему в руки, Кислицин не собирался. И ведь на этот раз всё честно. Без воровства.

— Показывай, куда ехать — как бы нехотя произнёс он — А то, я не местный.

Дорога ещё до конца не просохла после вчерашнего дождя и копыта Ковалевской оставляли в грязи чёткие отпечатки. Если будет погоня, то найти беглецов не составит большого труда. Поэтому, несчастной кобылке пришлось бежать с максимальной, для неё, скоростью. Да, ещё везти двух седаков. Впрочем, не прошло и часа, как на их пути встретился небольшой населённый пункт. То ли маленький городок, то ли большая деревенька, каких здесь в Британии можно встретить на каждом шагу. Дома все каменные, но в основном одноэтажные. Вероятно, об этом поселении и говорила старая монахиня, когда отказывалась пустить в монастырь. Но к счастью для них, дорога здесь была мощёная, что давало шанс запутать возможных преследователей. Сергей хотел было свернуть с главного пути в первый попавшийся переулок, но Джуд его остановил.

— Ты это куда собрался? — удивлённо спросил он.

— Бандиты наверняка проснулись и скоро нас нагонять — пояснил глупому мальчишке Кислый — Надо сбить их со следа.

— Бандиты ещё вчера отправились в Кардифф за выкупом — рассмеялся купчёнок — Там и заночевали. Вернее, всего.

— Выходит, мы едем им навстречу — встревожился Сергей.

— Нет — ответил Джуд — Мы едем не в Кардифф, а совсем по иной дороге.

— Куда же? — не понял Кислицин.

— Скоро узнаешь — командным тоном произнёс пацан — Не умничай, а просто делай, что говорю.

— Если всё так, может пожрём в каком-нибудь кабаке — предложил Сергей — Я сутки почти ничего не ел.

— Бедненький! Потерпи ещё пару часиков — с притворной жалостью ответил Джуд — Обещаю. Скоро ты наешься до отвала.

Но через час им всё же пришлось сделать привал, чтобы не загнать окончательно старую кобылу. Ковалевская остановилась сама и стояла пятнадцать минут, как вкопанная, не обращая никакого внимания ни на уговоры, ни на угрозы. После такой вынужденной остановки беглецам поневоле пришлось сбавить темп. Впрочем, уже было ясно, что погоня им не грозит. Во всяком случае в ближайшее время. Вскоре они миновали ещё один городок. Потом ещё один. Было сразу видно, что война пока не затронула эту часть Британии. Работали лавки и мастерские, а по улицам деловито расхаживали люди. И что особенно поразило Кислицина, у многих жителей имелись луки, а в лавках свободно продавалась оленина. Ведь в родном селе Артура крестьянина могли повесить даже за клочок оленьей шкуры. На недоумение Сергея по данному поводу, Джуд только плечами пожал.

— Это Уэльс, приятель. Здесь свои порядки.

Отличия Уэльса от остальной Британии на этом не заканчивались. Если в Уэссексе земля, где только можно, использовалась под пашни, то здесь холмы были покрыты сплошным лесом. Одним словом, партизанский край. Понятно, почему мерсийци так долго не могли покорить королевства Уэльса. И для разбоя здешние леса, тоже подходят. Наверняка банда из женского монастыря не единственная, что шалит в этих краях. А дорога, по которой двигались беглецы, как нарочно, шла через лес. В общем, на душе у Сергея было тревожно. Начинали терзать разные сомнения. Стоило ли вообще связываться со странным мальчишкой. Ещё неизвестно, что за награду ему дадут. И дадут ли вообще. Два часа уже давно прошли, а конца пути видно не было.

— Далеко ещё? — спросил с раздражением Кислый.

— Нет. Почти прибыли — ответил Джуд — Видишь, дорога опять мощёной стала? Значит город близко.

И действительно, не прошло и пятнадцати минут, как вдали замаячили первые домики. Сергей вначале решил, что это очередной небольшой городок, но ошибся. Оказалось, своими размерами город вполне мог по соперничать с Глостером, хотя здешние дома и не отличались многоэтажностью.

— Гриффин. Столица графства Гламорган — с оттенком гордости в голосе, объявил пацан.

— Значит, я скоро пожру! — добавил с сарказмом Кислый, которого совсем не впечатлила эта гигантская деревня.

Сидевший впереди Джуд ничего не ответил, а направил кобылу в сторону городского центра. Видимо пацан тоже неважно знал Гриффин. Несколько раз они попадали в тупик и разворачивались назад.

— Может спросишь дорогу у местных — наконец не выдержал Сергей.

Джуд и ухом не повёл, продолжая упрямо двигаться к, только ему одному ведомой, цели. Но когда над крышами домов показались массивные башни какого-то замка, Кислицин и сам стал догадываться, куда стремиться его спутник.

Скоро их кобыла оказалась возле озера или большого пруда с мутной зелёной водой. Замок стоял прямо в центре этой заводи на трёх островах, соединённых между собой и берегом каменными мостами. От увиденного, Сергей даже слегка обалдел. Высота стен этого каменного монстра достигала тридцати метров. Во всяком случае, передний бастион с воротами, к которому они направлялись, был именно таков. Местами, его покрытые тиной, стены поднимались прямо из воды. Две массивные восьмиугольные башни этой средневековой твердыни венчали жёлто-красные флаги. Но разглядеть баннеры подробнее на такой высоте было крайне затруднительно. Проехав до половины моста, Джуд остановил лошадь.

— Слезай и жди здесь — приказал он, сидевшему позади, Кислицину.

В этот раз Сергей спорить не рискнул. Он уже догадался, что мальчишка не обычный купчёнок и ссорится с ним лишний раз глупо. После того, как Джуд, неспешно гарцуя на его кобыле, скрылся в воротах замка, Кислицин облокотился на деревянные перила и сплюнул в мутно-зелёную гладь озера. Его планы, стать обычным законопослушным горожанином, таяли с каждой секундой. Сергея мучили сомнения — стоит ли опять связываться с британской аристократией. Тем более, когда идёт война. Не лучше ли тихо слинять, пока у него ещё есть такая возможность. Представившись Джуду ирландским дворянином, Кислицин ведь не рассчитывал на долгое знакомство. Теперь же ему придётся жить под чужим именем. А это Сергею совсем не нравилось. Впрочем, он и так живёт под чужим именем. Разве он Артур?! Он Сергей Кислицин из Советского Союза! Так какая разница?! Раян был обычный мелкий дворянчик, каких сотни или даже тысячи. Здесь его никто не знает. Почему не использовать ситуацию, став наконец дворянином? Но с другой стороны, если обман раскроется, с него — крепостного парня, шкуру спустят. И не в переносном, а в прямом смысле. Как говориться — и хочется, и колется. Терять кобылку конечно жалко, но, если он останется, пути назад уже не будет. Для всех он станет Раян О'Салливан — ирландский дворянин. Постояв ещё немного, Сергей выпрямился и зашагал проч от замка. Но было поздно.

— Стойте, сударь — раздался сзади строгий окрик.

Кислицин обернулся и увидел, что к нему, неспешной походкой, идёт пожилой человек в ярко-красной ливрее. Видимо слуга, но не из последних, судя по гордо вскинутой седой голове.

— Сэр Раян О'Салливан! — приблизившись к Сергею, торжественно объявил лакей — Их сиятельство лорд Вайнн Аберфрау — граф Гламорган просит Вас стать его гостем!

Отказ от такого приглашения уже граничил с оскорблением и, тяжело вздохнув, Кислицин покорно двинулся вслед за слугой к воротам замка.

Глава 28. Новые волнения

Прошло всего каких-то 20 минут, а Сергей уже сидел за накрытым столом, в отведённых лично ему апартаментах и уплетал яичницу с ветчиной. Знакомства с хозяином замка, которого так опасался Кислицин, пока не случилось. Видимо графу Аберфрау было сейчас не до него. Сергея сразу препроводили в гостевые покои, где его уже поджидал обед. Всё-таки Джуд, или кто он там на самом деле, держал слово. Перед тем как удалиться, слуга помог снять Кислицину всю, замызганную в дороге, одежду и дал взамен мягкий бархатный халат голубого цвета, расшитый какими-то причудливыми завитушкам. Сергей едва не расхохотался, когда лакей стягивал с него сапоги, услужливо подставляя зад в качестве упора для второй ноги. Затем слуга вежливо поклонился дорогому гостю и, прихватив одежду, вышел за дверь.

Отхлёбывая вино из серебряного кубка, Кислый с интересом разглядывал апартаменты. Комната, где поселили Сергея, находилась прямо над въездом в центральную часть замка. Конечно, это был не номер люкс гостиницы Москва, но и не каморка, в которой он недавно проживал с другими оруженосцами принца Эллиота. Всё на должном уровне. По меркам средневековья конечно. Комната небольшая и с одним окном, но ведь и он в ней будет проживать один. Пол устлан ковром. Кладку стен скрывают живописные гобелены. Двуспальная кровать. Справа от двери небольшой камин, над которым красуется здоровенная кабанья башка. Даже настенные часы с зеркалом имеются. Для мелкого дворянина, каким он прикинулся, апартаменты очень даже неплохие. Можно отдохнуть после долгого пути и спокойно оценить ситуацию.

Наполнив желудок яичницей и разными мясными винегретами, Кислицин тяжело поднялся из кресла. Прекрасное вино из графских погребов немного успокоило сомнения, терзавшие Сергея. А собственно, чего ему волноваться? В Уэльсе сейчас мир. Но даже если и начнётся какая-нибудь заварушка, его ведь это не касается. Он иностранный дворянин. Никому не служит. И выдавать себя за опытного вояку не собирается. А графу Аберфрау честно признается, что отродясь меча в руках не держал. Ну, жизнь так сложилась. Даст ему граф место при своей особе — отлично, нет — да и фиг с ним. Главное, чтобы про вознаграждение не забыл контра британская.

Кислицин наполнил кубок вином и подошёл к окну. На небосводе вновь собирались тучи. Скоро опять ливанёт зараза. Даже к бабке не ходи! Сергей устроился на подоконнике, попивая вино и наблюдая, как во дворе замка суетится графская прислуга. Заняться Кислому было нечем, а глазеть на то, как другие работают можно ведь бесконечно. Двор замка казался не очень большим. Метров шестьдесят в длину и где-то около пятидесяти в ширину. Хотя сам остров был намного больше. Вдоль берега шла ещё одна линия стен, меньше по размеру, чем у основного замка. Именно за его высокими стенами с массивными башнями располагались все жилые помещения. В противоположном конце двора были ещё одни ворота, через которые можно попасть на дальний, третий остров. Судя по застеклённым окнам, над вторыми воротами тоже располагались жилые комнаты. А вдоль всей левой стены тянулось длинное каменное строение с четырьмя высокими готическими окнами, напоминавшее павильон. Его покатую крышу украшала ярко-зелёная черепица. «Павильон» дальним торцом упирался в высокую четырёхугольную башню, являвшуюся видимо донжоном. Также в самом центре двора имелся круглый каменный колодец, с более чистой водой, чем из озера.

Сытный обед и усталость сделали своё дело. Сергей едва не брякнулся с подоконника на пол. Видимо он всё-таки отключился на какое-то время. За окном уже вовсю лил дождь, настраивая организм Кислицина на продолжение сна. Не на подоконнике конечно, а в постели, как и подобает настоящему дворянину. Сергей сладко зевнул. Он уже направился к кровати, как услышал топот копыт и лошадиное ржание, доносившееся со двора. Затем раздались и голоса. Конечно, в этом не было ничего странного. Мало ли, кто мог приехать в замок. Но любопытство заставило Кислицина вернуться к окну. Всадников было четверо. Все в чёрных плащах. У двоих, на головах блестели стальные шлемы. Сразу видно — солдаты. А на головы двух других накинуты капюшоны. Так что лиц их Сергей видеть не мог. Но судя по тому, как засуетилась прислуга, прибывшие являлись особами знатными. Возможно даже, это сам граф Аберфрау вернулся в родной замок.

Тем временем, всадники спешились и направились к двери «павильона». Видимо, один из них был рангом повыше остальных. Сопровождавший его спутник почтительно склонился, уступая дорогу. Потом он резко повернулся, что-то крикнув прислуге. И Кислицин увидел его лицо. Желание Сергея поспать мгновенно сменилось позывом срочно отлить. Это был никто иной, как спаситель Амелии Чандлер. Тот самый молодой дворянин, от которого благородный разбойник Кислый ловко удрал, бросившись в реку.

— Значит выжил-таки баклан! — зло прошипел Сергей — Трус! Мог ведь пасть смертью храбрых, как настоящий рыцарь. Так нет же! Предпочёл слинять с поля боя, пока мы там геройски погибали! И что теперь мне делать?! Хоть беги из замка в халате и тапочках!

Кислицин подошёл к столу, желая наполнить кубок вином, но кувшин оказался пустым. Сергей выругался. Вот ведь непруха. Возле кровати он заметил шнурок с кисточкой на конце, который тянулся через блок из отверстия в стене. Точно такой же шнурок Кислый уже видел в покоях принца Эллиота и знал его предназначение. Слуга явился довольно быстро и, поклонившись, вопросительно уставился на Сергея.

— Ром в замке есть? — поинтересовался Кислицин.

Слуга утвердительно кивнул.

— Тогда неси! И побольше! — приказал Сергей.

Он решил нажраться до скотского состояния. Вряд ли в таком виде его захотят представить графу Аберфрау. А когда он проспится, «баклан» возможно уже покинет замок. Но тут в голове Кислицина родилась новая идея.

— Послушай, дружище — обратился к слуге Сергей — Можешь организовать мне парикмахера? Хочу привести волосы в порядок перед встречей с Их сиятельством.

— У личного цирюльника графа много работы, сэр — надменным тоном ответил лакей — Вряд ли он согласиться. Но я передам ему Вашу просьбу.

— Скажи, что я хорошо заплачу — добавил Кислицин — И тебе… Вот получи за труды.

Он вынул из кошелька золотой и сунул в руку, обалдевшему от такой щедрости, лакею. Физиономия слуги из надменно-презрительной вмиг сделалось услужливо-подобострастной.

— Кстати. А кто это сейчас приехал в замок — поинтересовался Сергей.

— Я сам не видел, сэр — ответил слуга — Говорят, прибыл Дилан Аберфрау — младший сын нашего господина и с ним ещё какой-то вельможа. Больше мне ничего не известно.

Отпустив лакея, Кислицин лёг на кровать, но спать ему уже не хотелось. Раз «баклан» сын графа Аберфрау, то вряд ли он покинет замок в ближайшие часы. А значит встречи с ним Сергею избежать не удастся. Оставалось надеется, что Дилан Аберфрау его не узнает. Ведь он видел лицо Сергея лишь одно мгновение. Разве мало похожих людей? А чтобы ещё больше запутать «баклана», Кислый решил подстричь свои космы, сделав модную средневековую причёску. Только бы цирюльник здешний не заартачился.

Личный парикмахер графа Аберфрау явился часа через два, когда Сергей уже потерял всякую надежду. Правда, дело своё цирюльник знал хорошо. Как-никак, личный парикмахер Их сиятельства! Не прошло и пятнадцати минут, а Кислицин уже любовался в зеркало на свою новую причёску или, вернее, её отсутствие. Желая, чтобы его нынешний образ, как можно сильней отличался от прежнего, Сергей сам попросил стричь короче. Теперь на его макушке торчал лишь небольшой бобрик, а сзади и по бокам вся голова была гладко выбрита. Даже если Дилан и признает в нём разбойника Кислого, он не сможет быть в этом уверен на все сто процентов. Что Сергею собственно и надо. Не успел Кислицин расплатиться с цирюльником, как в дверях опять появился слуга.

— Ваша одежда, сэр — положив на стул вещи Сергея, услужливо сообщил он — Их сиятельство граф Гламорган приглашает Вас отужинать с ним.

— Ну, всё! Началось! — подумал Кислицин.

Сердце часто забилось у него в груди от нахлынувшего волнения. Сергей подошёл к столу, наполнил бокал ромом и залпом его осушил. Через пару секунд заметно полегчало. Мандраж сменился холодной решимостью.

Последний раз Кислого одевали в три года. Если на тебя натягивают и застёгивают штаны, то невольно ощущаешь себя ребёнком. Но это только в первые секунды, а потом быстро привыкаешь. Ведь намного сподручнее, когда за тебя всё делает специально обученный профессионал.

Расправив у Сергея накрахмаленные манжеты и воротник, слуга отступил на шаг и ещё раз критически его осмотрел. Удовлетворённый проделанной работой, лакей отошёл к двери, предлагая Кислицину проследовать за ним. Сергей застегнул на поясе ремень с кинжалом и глянул в зеркало. Да! Графская прислуга не облажалась. Из зазеркалья на него смотрел молодой средневековый лорд. Не хватает только золотой рыцарской цепи на груди. Дорогой камзол Кислицина был как новый. Аккуратно заштопан и выглажен. Ботфорты начищены до зеркального блеска. В таком виде на приём к королю не стыдно отправиться. А что?! Какие его годы?! Может быть, через много-много лет, наслаждаясь жизнью в личном поместье, герцог Британии О'Салливан будет с ностальгией вспоминать, как начинал карьеру у графа Аберфрау. Улыбнувшись собственным фантазиям, Сергей вышел из комнаты вслед за слугой.

До дверей «павильона» их провожал ещё один лакей, державший в руке огромный кожаный зонт. Видимо, спасение господ от дождя, являлось его главной обязанностью. Назвав про себя это здание павильоном, Кислицин не ошибся. Почти всё его пространство занимал большой прямоугольный зал, вероятно предназначенный для торжественных приёмов. Габаритами он даже превосходил «солнечный зал» Глостеров. Ширина и высота метров по восемь будет. Да, в длину метров двадцать. Не меньше. Только небольшой предбанник у входа, над которым располагался оркестровый балкон, был отделён от зала красивой деревянной перегородкой. Зал неплохо освещали четыре высоченных окна, смотревших во двор замка. Между вторым и третьим окном находился большой камин, в котором горели, весело потрескивая, еловые поленья. А над камином красовался огромный бело-зелёный баннер, с красным драконом в середине. Противоположная стена окон не имела. Её украшало множество гербов, вероятно принадлежавших вассалам графа Гламорган. Герб же дома Аберфрау был крупнее остальных и находился в центре композиции. Он состоял из двух красных и двух жёлтых полей, расположенных шахматным порядком. Каждое поле украшал лев, противоположного цвета. Деревянный потолок зала поддерживали, вмурованные в стены, массивные стропила. А вот пол был каменный. И не удивительно. Первый этаж всё-таки.

— Сэр Раян О'Салливан! — торжественно объявил лакей, распахивая дверь перед Кислициным.

Глава 29. Семейный ужин

Сергей вошёл и замер у входа, не смея двинуться дальше. Он просто не знал, как ведут себя дворяне в подобной ситуации. Стол, за которым ужинали господа, находился в противоположном конце и был относительно небольшим. Метра четыре в длину. А больше незачем. Ужин-то семейный. За столом восседало семь человек. Четыре мужчины и три женщины. Но, к удивлению Кислицина, Джуда среди них не наблюдалось. Кроме аристократов в зале находилось ещё четыре лакея, помогавшие знатным господам принимать пищу. Взоры присутствующих были обращены на, застывшего у двери, Сергея. Пауза явно затягивалась. Наконец, Кислицин сообразил, чего от него ждут и отвесил знатным господам низкий поклон. Возможно даже слишком низкий для потомственного дворянина. Сидевший во главе стола, пожилой мужчина неторопливо вытер салфеткой губы и указал рукой на свободное кресло.

— Прошу, сэр Раян, разделить с нами трапезу — громко произнёс он.

Сергей ещё раз поклонился и подошёл к столу.

— Я, Вайнн Аберфрау! Благодарю Вас, сэр Раян, за спасение моей племянницы — торжественно объявил хозяин замка, усаживая обалдевшего Кислицина рядом с собой.

— Простите. Кого я спас? — не понял Сергей.

— Мою племянницу Джулию Лестер — повторил граф, и удивлённо глянул на девицу, восседавшую против Кислицина — Вот же она!

Девица подняла глаза на Сергея и её тонкие губы скривила ехидная усмешка.

— Что, мастер Раян? — насмешливым тоном произнесла она — Не узнаёшь приятеля Джуда?

Физиономия Кислицина имела настолько глупый вид, что, сидевшие за столом, господа дружно рассмеялись.

— Так, ты… то есть Вы… он?! В смысле, она?! — только и смог выдавить из себя, растерявшийся Сергей.

Ответом был всеобщий хохот. Наконец, промокнув салфеткой мокрые от смеха глаза, граф Аберфрау одобрительно похлопал Кислицинапо плечу.

— Не смущайтесь, сударь — произнёс он — То, что Вы не знали, кого спасаете, делает Ваш поступок ещё более славным. А теперь я хочу познакомить Вас с семьёй. Моя супруга — графиня Аерона.

Сидевшая рядом с Джулией, пожилая леди благосклонно улыбнулась и чуть кивнула седовласой головой в золотой диадеме. Сергей тут же вскочил и учтиво поклонился хозяйке замка.

— А справа от Вас мой старший сын — виконт Остин Аберфрау — продолжил граф — Далее мой младший сын Дилан, напротив него моя дочь — Кэтрин, а во главе стола — мой гость и добрый друг граф Солсбери.

Кислицин невольно вздрогнул. Всё внимание Сергея было обращено на Дилана Аберфрау. Вернее, на его реакцию. Поэтому он не сразу узнал, сидевшего в противоположном конце стола, Солсбери. Кстати, волнения Кислого оказались напрасными. Дилан не проявлял к нему ни малейшего интереса. Но зато граф Солсбери не сводил с Сергея пристального взгляда.

— А этого урода каким ветром сюда занесло — испугано подумал Кислицин — Старый козёл тоже меня видел и намного дольше, чем Дилан Аберфрау.

Вероятно, физиономия Сергея действительно показалась графу Солсбери знакомой, только он не мог припомнить откуда. А Кислицину совсем не хотелось, чтобы граф узнал в нём того самого «героя Мерсии», отчего-то приглянувшегося мятежному принцу. Поэтому, Сергей быстро поклонился Солсбери и вновь уселся в кресло, стараясь больше не глядеть в его сторону. К счастью для Кислицина, внимание господ уже переключилось на Джулию Лестер.

— Дорогая племянница, — обратился к ней Гламорган — Ты ведь мне так и не рассказала, что заставило тебя пуститься одной в столь опасное путешествие.

— Не что, а кто, дядюшка — вздохнула Джулия — Мой отчим и его сынок.

— Этот безродный выскочка?! — воскликнул Аберфрау.

— Да. Граф Лестер! — подтвердила племянница — Хотя он такой же граф, как я королева Нортумбрии.

— Ну, какие твои годы, кузина — усмехнулся Дилан — Может ещё станешь.

— Все вы знаете, что после смерти отца, — продолжила Джулия — Моя мать, а твоя сестра, дядюшка, вышла замуж за своего любовника Стэнли.

— Такой позор я не забуду никогда — кивнул граф — Чтобы кто-то из Аберфрау сочетался браком с безродным дворянчиком! Грязное пятно на весь род!

— А, по-моему, это очень романтично — вставила свои пять копеек Кэтрин, но поймав на себе гневный взгляд отца, тут же притихла.

— Так вот! — продолжала Джулия — Эта романтика длилась недолго. Получив титул графа, Стэнли постепенно прибрал к рукам всю собственность матери, а её свёл в могилу. Да! Я уверена, что причиной смерти графини Лестер была вовсе не лихорадка. Он и меня бы с удовольствием прикончил, кабы не его сынок Бобби. Будучи ребёнком от первого брака, Бобби не может наследовать графство Лестер. И Стэнли решил женить его на мне.

— Вот негодяй! — воскликнул Вайнн Аберфрау — Но ты ведь не согласилась?!

— Разумеется, — усмехнулась племянница — Но после этого я стала пленницей в собственном доме. Вначале Стэнли меня уговаривал, затем начал угрожать. И я не знаю, чем бы всё закончилось, не случись в Мерсии мятеж. Три дня назад Стэнли вместе с сыном отправился в Глостер, чтобы присягнуть на верность принцу Эллиоту. И это был мой шанс на спасение. В замке ещё остались преданные слуги. Они-то и помогли мне сбежать. Прибилась к каравану, шедшему в Уэльс. Пришлось нарядиться мальчишкой и назваться сыном купца из Кардиффа. Пообещала караванщикам, что мой отец купит их товары. Всё шло хорошо. До Кардиффа оставался день перехода, когда на нас напали. Мне ещё повезло. Разбойники решили, что смогут получить за сына купца неплохой выкуп. Спрятали в сарае женского монастыря, где я и повстречала Раяна.

— Это Гастманы. Они уже давно промышляют грабежом в наших краях. Шериф всё никак их не поймает — произнёс Остин Аберфрау — Я несколько раз предлагал отцу сменить бездельника.

— Шериф тут ни причём — возразил граф Гламорган — Откуда он мог знать, что настоятельница монастыря связана с разбойниками. Сколько раз устраивали охоту на этих мерзавцев. Прочёсывали леса. И всё впустую. Но теперь ясно, где негодяи прятались.

— А как Вы, мой друг, оказались в женском монастыре? — обратилась графиня Аерона к Кислицину, которого очень заинтересовала история Джулии.

Ведь и он, совсем недавно, пытался обольстить графиню Глостер, желая заделаться в графы. Раз удалось негодяю Стэнли, значит не такая уж это бредовая идея. Просто ему чуть-чуть не повезло. Вот и всё.

— Как я оказался в женском монастыре? — тяжело вздохнул Сергей — Любовь, господа! Несчастная любовь! Мы с детства любили друг друга, но судьба развела нас. Её семья перебралась жить в Британию, а меня отец отправил в монастырь. Он хотел, чтобы я стал монахом и замаливал его грехи. Но молитвы не грели моё сердце. Я мечтал лишь о том, чтобы вновь обнять Элеонору. А когда отец умер и всё наше имение досталось старшему брату, меня уже ничего не держало в Ирландии. Но судьба вновь посмеялась надо мной. В Британии я узнал, что любимую родители тоже отдали в монастырь. Мои надежды рухнули, словно карточный домик. Но я должен был увидеть её в последний раз, чтобы попрощаться навсегда. Леди Джулия, помните монахиню, которую я связал. Это она пустила меня в монастырь и спрятала в сарае.

— О! Какая грустная история — с сочувствием произнесла Кэтрин — Вы так и не увиделись?

— Нет, миледи — вздохнул Кислый — Не успел. Приехали бандиты и завертелось.

— Расскажите, как Вы спасли кузину Джулию — тут же возбудилась юная Аберфрау — Сколько разбойников закололи?

— Сэр Раян предпочитает яд — ехидно усмехнулась Джулия.

— Ну, я же сказал, что жил в монастыре и военному искусству не обучен — с раздражением ответил Сергей — Как мог, так и спас!

— Размахивать оружием любой дурак умеет — произнёс граф Аберфрау — А, чтобы найти выход из сложной ситуации нужны мозги. Вы всё сделали правильно, сэр Раян. И каковы Ваши планы на будущее? Вернётесь в Ирландию?

— Нет. Я собираюсь поселиться в Кардиффе, чтобы быть ближе к моей Элеоноре — ответил Кислицин.

— А почему бы Вам не поступить на службу к принцу Эллиоту — вдруг поинтересовался граф Солсбери — Ему служат много Ваших земляков.

— Принц Эллиот напоминает мне ягнёнка, который сам лезет в пасть матёрому волчище — повторил слова Раяна Сергей — Весь сброд, который ему присягнул, тут же разбежится, лишь увидит короля Эдуарда и его непобедимую армию. Было бы глупо с моей стороны принимать участие в заведомо проигрышном деле.

— Вот! Сразу видно умного человека — воскликнул старший Аберфрау — Вы правильно рассудили, сэр. Принц Эллиот слишком молод и не в состоянии понять, что залез в западню.

— В какую западню? — удивился Кислицин.

— Ситуация изменилась и дни Эллиота сочтены — самодовольно улыбнулся граф Солсбери — Герцог Мэнский снял блокаду с побережья Франкии и дня через два армия короля Эдуарда высадится в Саутхептоне. Я сам узнал об этом только вчера. Дилан рассказал. Сразу, как выкупил меня из плена.

— А мой сын не рассказывал, что мать и сестра принца теперь в руках Мэнского? — засмеялся граф Аберфрау — Герцог захватил корабль, на котором они плыли в Глостер. Уж не знаю, зачем ему это понадобилось. Думаю, Мэнский собирается передать их нашему королю.

— Скорее всего — подтвердил Дилан — Герцог теперь на нашей стороне. Его флот перекрыл выход из Бристольского залива. Так что, в этот раз, Эллиоту не сбежать. Когда армия Эдуарда осадит Глостер, мышеловка захлопнется.

Из всех присутствовавших на ужине, только Сергей понимал истинные намерения герцога Мэнского. Всему виной любовь Роберта к прекрасной графине Виктории.

— Интересно — мысленно усмехнулся Кислицин — Знает ли бедняга герцог, что его возлюбленная уже не так прекрасна, как раньше. А, впрочем, совет им да любовь.

— Сэр Раян — прервал размышления Сергея граф Гламорган — А как Вы отнесётесь к предложению стать моим вассалом?

— О! Это большая честь для меня, милорд! — сделал удивлённое лицо Кислицин — Но не уверен, достоин ли я!

— Мне нужны ловкие и сообразительные люди вроде Вас — хлопнув Сергея по плечу произнёс Вайнн Аберфрау — Итак, за что Вы готовы мне служить? За феод или за деньги?

— За феод и деньги — не раздумывая, ответил Кислый.

Глава 30. Тесен Мир британский

Утро выдалось безоблачным и предвещало солнечный погожий денёк. Кислицин ехал в Кардифф. Он выполнял первое поручение своего нового сюзерена — графа Гламорган. Сергея разбудил церемониймейстер Их сиятельства со смешным именем Педр Дарвен. Педр вручил Кислицину свиток, украшенный графской печатью, который тот должен был срочно доставить шерифу в Кардифф. На вопрос Кислицина — «А почему собственно я?», церемониймейстер резонно заметил — «Вы видели лица разбойников и поможете шерифу схватить негодяев?»

— Граф очень рассчитывает на Вас — добавил Педр, с интересом наблюдая, как слуга надевает Сергею штаны.

— Если это всё, я тебя больше не задерживаю — жёстко ответил Кислицин, которого уже начал раздражать этот размалёванный франт.

Церемониймейстер презрительно фыркнул и вышел из комнаты, гордо вскинув курчавую голову. Возможно, не стоило так грубо разговаривать с незнакомым человеком, но уж больно разозлило Сергея это раннее поручение. Даже позавтракать не дал, контра британская! А вот Дилан Аберфрау Кислому понравился. Узнав, что Сергей потерял в дороге берет, благородный юноша подарил ему одну из своих шляп — чёрную с пышным белым пером. Дилан, так же, как и Раян, был младший сын в семье, а общие проблемы людей сближают.

Сытая и отдохнувшая Ковалевская резво бежала по наезженному тракту, ведущему в портовый город Кардифф. Вообще-то, Кислицин мог выбрать коня и получше. Но он предпочёл свою покладистую кобылку норовистым графским жеребцам. А куда ему спешить? Через час или полтора Сергей по любому окажется в Кардиффе. Британия не Россия. Здесь вообще всё близко. По распоряжению Вайнна Аберфрау, Кислицина сопровождали шесть вооружённых всадников. Предосторожность не лишняя, ведь братья Гастманы до сих пор на свободе. И потом, Сергей не какой-нибудь обычный гонец, а представитель самого графа Гламорган с большими полномочиями. Люди, попадавшиеся на их пути, все как один, кланялись и снимали головные уборы, что ни могло не тешить самолюбие Кислицина.

Однако, настроение у Сергея было отвратительным. И дело даже не в пропущенном завтраке. Ему не давала покоя мысль о несчастном принце Эллиоте. По словам графа Солзбери, до высадки королевской армии остаётся двое суток. За три дня, максимум четыре, Эдуард подойдёт к Глостеру. Значит дней через шесть Эллиот и его люди окажутся в западне. Надо бы радоваться, что успел вовремя смыться, а на душе так омерзительно. Будто бы он — Кислицин в этом виноват. Странная штука — совесть. Видать успел-таки привязаться к мальчишке-принцу и его юным оруженосцам. Да и капитан Бакер отличный мужик. Что теперь с ними со всеми будет?!

— Впереди «Зелёная крепость», сэр — прервал размышления Сергея, ехавший рядом, капрал — Резиденция здешнего шерифа.

Замок Кардифф, прозванный отчего-то «Зелёной крепостью», защищал город с северной стороны. А справа и слева его огибали реки — Тафф и Раймни, по которым могли проплыть небольшие торговые суда. Собственно, устье Таффы и являлось городской гаванью, где отдыхало у причалов множество больших парусных кораблей.

У развилки Кислицин натянул поводья, притормозив Ковалевскую. Правая дорога вела в «Зелёную крепость», а левая шла прямиком в город, огибая замок. Запах моря и лёгкий утренний ветерок пробудили в Кислые здоровые инстинкты.

— Идут они все лесом! — сказал он сам себе — Война войной, а завтрак по расписанию.

И дёрнув левый повод, Сергей решительно двинул в Кардифф. Несмотря на ранний час, в городе уже вовсю кипела жизнь. Пришлось ехать медленно, чтобы кого-нибудь случайно не затоптать. Прохожие странно поглядывали на Кислицина, а точнее на его лошадь. И удивление людей можно понять. Они первый раз видели, чтобы знатный господин гарцевал на такой облезлой старой кляче и в таком обшарпанном седле. Тем более, что сопровождавшие его воины, все как один, восседали на отличных дорогих скакунах. Но Сергей даже и не думал расставаться с проверенной в деле и спокойной Ковалевской, а вот поменять седло он был бы не против. Всё руки не доходят. Узнав у прохожих, где ближайший кабак Кислый прямиком направился к нему.

— Ну что, бойцы? Покушаем — обратился он к воинам — Как говориться, кто хорошо ест, тот хорошо работает.

Бойцы возражать не стали и дружно проследовали за Сергеем в пивную. Свободных мест за столами было много. Утро всё-таки. Они сели у раскрытого окна, из которого хорошо проглядывались, обитые железом, ворота замка. Вообще-то кабак был так себе. Не для элитных посетителей, но зато близко от резиденции шерифа. Что тоже немаловажно. Знатных особ вроде Кислицина, в Британии обслуживают лично хозяева заведений, чтоб не баловать прислугу солидными чаевыми. Кинув трактирщику соверен, Сергей произнес свою дежурную фаразу:

— Рому и пожрать. Да, поживее.

Вникать в подробности кулинарии он не любил. Всё равно подадут самые дорогие блюда. А значит и самые лучшие. Отведав поила, угрюмые бойцы заметно повеселели. Они с уважением поглядывали на командира, не побрезговавшего разделить с ними трапезу. С каждым новым тостом за Его сиятельство — графа Гламорган, парни становились более общительными. Не прошло и получаса с начала трапезы, а Кислый уже знал их всех по именам. Капрала звали Элидир и было ему далеко за сорок лет. Имена остальных воинов звучали так — Силин, Таффи, Прис, Арон и Арвэль. Все они по возрасту превосходили Сергея и служили графу не первый год. Пока воины завтракали, трактир постепенно заполнялся новыми посетителями. В основном это были иностранные купцы и моряки, прибывшие в Кардифф по торговым делам.

— Гляньте! Вот и союзнички пожаловали — кивнув на компанию из четырёх матросов, усмехнулся Элидир.

— Что за союзнички? — поинтересовался Кислый.

— Мэнцы! — ответил капрал — Видите на шее красные платки. Это точно они.

— Похоже, ты их не сильно любишь — усмехнулся Сергей.

— А за что их любить, перебежчиков? — рявкнул старый вояка — Все знают, как мэнцы ненавидят короля Эдуарда. Так чего они переметнулись на его сторону. Почувствовали гады, что жареным запахло!

— Так это герцог переметнулся, а не они — возразил слегка захмелевший Кислицин — Из-за бабы. Ну, бабу они с принцем не поделили. Дочь графа Глостера. Не верите? А хотите у самих мэнцев спросите. Эй, союзники! Идите к нам. Я угощаю.

Мэнцы удивлённо переглянулись, но приглашение приняли. Подозвав трактирщика, Сергей заказал ещё рома и закуски. Первым делом выпили за знакомство.

— Давно прибыли в Кардифф? — как бы между прочим поинтересовался Кислый — Всей эскадрой?

— Нет. Эскадра блокирует Бристольский залив — ответил один из матросов — Стоит на рейде у острова Флэт-Холм. Там самое удобное место. А в Кардиффе только корабль герцога Мэнского. Дела у него здесь какие-то. И с пленными надо что-то решать.

— А что? Много пленных? — спросил Сергей.

— Да, полный трюм — ответил другой моряк — Только харч на них переводим. Главное, баб среди них много, но тронуть нельзя. Герцог запретил. Команда недовольна. Три недели в плавании. Хоть в город стали понемногу отпускать. А то, совсем тоска была.

— Не позавидуешь вам — изобразил сочувственную гримасу Кислый — А герцог сейчас где? На корабле?

Моряки дружно рассмеялись.

— Что ему на корабле делать?! В замке он у местного шерифа — кивнув в сторону ворот, сказал один из матросов — О! Гляньте-ка! Наш юнга Кейн с какой-то девкой.

Сергей посмотрел туда, куда показывал мэнец и чуть не протрезвел от удивления. Девкой оказалась служанка графини Виктории. Та самая, что передала ему злополучное послание. Моряки отпускали ещё какие-то шуточки в адрес юного товарища, но Кислицин их уже не слушал. Ситуация вновь обострялась и ему было об чём помозговать. Получалось, между Глостером и Кардиффом никакой блокады нет. И жители двух враждующих городов свободно шныряют туда сюда. Что за идиотизм?!

Между тем, служанка Виктории распрощалась с юнгой и решительной походкой скрылась за воротами замка. В том, что она искала Роберта Мэнского, у Сергея не было никаких сомнений. Ясное дело — переписываются голубки! Гулянка продолжалась, но Кислого она больше не интересовала. Ему ведь ещё нужно передать послание шерифу, но так чтоб не столкнуться с герцогом. В отличие от Дилана и графа Солсбери, Мэнский его узнает наверняка и в любом виде. Хоть беги обратно в Глостер. Но если и возвращаться к принцу, то не с пустыми же руками. Пьяная башка Сергея, интенсивно рожала идеи, одна фантастичнее другой.

Минут через пятнадцать, в воротах опять появилась служанка. Игриво улыбнувшись караульному, она оправила задранную юбку и всё так же уверенно зашагала прочь от замка. Сергей вскочил, как ужаленный.

— Бойцы, обед закончен — строго объявил он — Нас ждут государственные дела.

Воины тяжело оторвали задницы от скамьи и вопросительно уставились на Кислицина.

— Вон ту девку видите? — приказал Сергей — Догнать, связать, обыскать и заткнуть рот, чтобы не орала! Всё! Выполнять!

Глава 31. Свой среди чужих

Караульный стоял и растеряно хлопал глазами, переводя взгляд, то на связанную служанку, то на, восседавшего верхом Кислицина.

— Что уставился, болван?! Зови офицера! — грозно прикрикнул Сергей.

Он уже давно понял, что в этом мире лучше сразу показать собеседнику, кто здесь главный. Вскоре появился не менее озадаченный начальник караула.

— Вы кто такой и что здесь происходит? — строго спросил он у Кислицина.

Сергей протянул ему свиток с печатью.

— Раян О'Салливан! Посланник Его сиятельства графа Гламорган — торжественно представился он — Я прибыл в Кардифф узнать, готов ли город к войне с бунтовщиками. И это я хочу спросить у Вас, что здесь происходит?!

Кислицин указал пальцем на связанную служанку.

— А что такое? — растерянно воскликнул офицер — Девушка принесла письмо герцогу Мэнскому. Как я мог её не пропустить?

— Герцогу Мэнскому?! Здорово! — зло усмехнулся Сергей — А не тот ли это герцог Мэнский, флот которого ещё недавно блокировал армию нашего короля Эдуарда?!

— Но ведь теперь он союзник — продолжал оправдываться начальник караула.

— И Вы готовы поручиться за это своей головой? — сверкнул глазами Кислицин и добавил уже спокойнее — Вы хоть знаете, кто эта девица? Это крепостная самого графа Глостер. Герцог у Вас под носом ведёт переписку с врагом, а Вам и дела нет. Ну, как же так можно?!

— Простите, сэр — сконфужено произнёс офицер — Я человек маленький. Моё дело исполнять приказы шерифа.

— Выполнять приказы, это правильно — дружелюбно произнёс Сергей — Но ведь надо и самому проявлять бдительность, если хотите продвинуться по службе. Граф очень недоволен и возможно ему потребуется новый шериф. Энергичный и молодой. Ну, вы меня понимаете?! Кстати, а где я смогу допросить нашу подругу?

— Может быть в пыточной? — услужливо предложил начальник караула.

— Отличная идея! — подмигнув, офигевшей от ужаса служанке, согласился Кислый — Отведите её, но без меня не пытайте. Я лично допрошу шпионку. И ещё. Разместите на отдых моих людей. А меня проводите к шерифу, но так, чтобы Мэнский не увидел.

— В таком случае, сэр, Вам придётся обождать — сказал офицер — Герцог и шериф, в данный момент, изволят вместе завтракать. Я проведу Вас в комнату для гостей, где можно отдохнуть с дороги. Наш шериф — Барон Райдер навестит Вас сам, как только освободиться.

Территория замка Кардифф представляла из себя прямоугольный периметр сто двадцать на сто шестьдесят метров, обнесённый каменной стеной с небольшими полукруглыми бастионами. Высота стены была значительно ниже, чем у замка Аберфрау в Гриффине. Всего каких-то метров восемь, а то и меньше. Главное, административно-жилое здание являлось частью западной стены. Его фасад представлял нормальное оборонительное сооружение с башнями, бойницами и узкими окнами в виде амбразур. А сторона, повёрнутая во двор, смотрелась, как настоящий дворец готического стиля с множеством больших, красивых окон. Приблизительно в центре двора, над территорией замка, возвышался десятиметровый холм, окружённый рвом с водой, уже давно превратившейся в настоящее болото. На этом холме стояла небольшая круглая крепость, являвшаяся, по всей видимости, донжоном. К ней, от перекинутого через ров, узкого мостика, по склону холма, тянулись каменные ступени. У замка Кардифф было два основных входа — с севера и с юга. Причём южные ворота вели прямо в город и не имели дополнительных защитных конструкций типа рва и подъёмного моста. Правда, были ещё и западные ворота, но они практически никогда не использовались. И всё же главной достопримечательностью замка являлись конечно часы с позолоченным циферблатом, которые красовались на угловой, юго-западной, башне. Именно они задавали ритм жизни, в портовом городе Кардифф.

Начальник караула поселил Сергея аж на четвёртом этаже левого крыла «административно-жилого помещения», куда герцог Мэнский точно никогда не решит заглянуть. Однако, несмотря на удалённость, новые апартаменты Кислицина были гораздо богаче, чем в Гриффине. Красивый мозаичный пол.

Стены и потолок расписанные сценами из средневековой жизни. Украшенный барельефом камин. А уж о мебели и говорить нечего. Одним словом — «стиль барокко». Комната светлая. Два больших окна смотрят во двор. И вообще, пока они пробирались на четвертый этаж, Сергей не переставал восхищаться красотой убранства залов. Вот где должна быть графская резиденция, а не в захудалом городишке Гриффен.

Оставшись в комнате один, Кислицин первым делом отстегнул от пояса меч и бросил его на кровать. Да. Теперь у Сергея был свой личный меч, который после ужина торжественно вручил ему граф Гламорган. Кислый даже не ожидал, что эта статусная вещица может так задолбать за время небольшой поездки. Облегчённо вздохнув, Сергей достал из сумки письмо, изъятое у пленной служанки. Это был небольшой бумажный конвертик, запечатанный красной сургучной печатью. Видимо, Роберт не хотел, чтобы любопытная прислуга читала его послание. Разглядев на печати герб Мэнского, ещё не до конца протрезвевший, Кислый невольно захохотал. Гербом оказались три закованные в латы и бегущие по кругу, ноги. Чего только люди не придумают?! Ну, прямо свастика какая-то! Сергей уже хотел было сломать сургуч, но его остановила мелькнувшая в башке мысль. Он вдруг вспомнил, как в фильме «Адъютант Его превосходительства» главный герой вскрывал важный пакет с сургучными печатями, используя кипящий чайник. Вообще-то, чтобы отлепить сургучную кляксу, можно обойтись и без кипятка. Просто отковырять на полу кинжалом кусок керамики, нагреть его над пламенем свечи и, положив на стол, прикрыть бумажным листком. Если бумага не чернеет, можно прикладывать конверт печатью вверх. Сургуч начнёт таять моментально. Тут главное не перегреть, чтобы оттиск сохранился неповреждённым.

Аккуратно вскрыв конверт, Кислый извлёк из него, сложенный вдвое листочек. В нём оказалось не одно, а сразу два послания. Первое, любовное, предназначалось Виктории, а второе, политическое — принцу, в котором герцог обещал Эллиоту вернуть его мать и сестру, в обмен на юную графиню Глостер. Вдобавок ко всему, Мэнский готов был снять блокаду и отбыть на остров Мэн. Если конечно Эллиот примет его условие. Отрезав ножом для бумаг любовное послание, Сергей просто скомкал его и кинул в камин, так как оно не имела никакой ценности. А вот письмо к принцу могло пригодиться.

Покончив с делами, Кислый улёгся на кровать. Он уже начал дремать, когда в комнату вошёл, известный ему, начальник караула в сопровождении шерифа. Барон Райдер был далеко не молод и крайне раздражён тем, что ему пришлось подниматься на четвёртый этаж. Своим морщинистым лицом и бородкой с усиками он чем-то напоминал Жана Марэ в роли Д'Артаньяна. Отпустив офицера, шериф крайне недружелюбно взглянул на Сергея.

— Кто Вы такой сударь и почему мы не можем поговорить в моём кабинете — строго спросил он.

Но раздражение барона ничуть не смутила Кислицина. Чего-то подобного он и ждал. Неспешно встав с кровати, Сергей учтиво поклонился шерифу.

— Позвольте представиться — протягивая свиток с печатью, произнёс он — Я Раян О'Салливан. Прибыл в Кардифф по личному приказу графа Гламорган.

— То есть, Вы гонец? — с презрительной ухмылкой заметил Райдер.

— Не угадали, шериф — спокойно ответил Сергей — Я послан Их сиятельством, чтобы помочь Вам изловить наконец братьев Гастманов. Хотя обычно, я занимаюсь делами намного серьёзнее, чем поимка шайки обнаглевших негодяев.

— Странно — произнёс Райдер — Я никогда раньше о Вас не слышал.

— Не удивительно — ответил Кислый — Дела, которые мне поручает Их сиятельство, довольно щекотливого свойства. О них не принято кричать на всех углах. Кстати. В том, что герцог Мэнский стал нашим союзником, есть и мой скромный вклад. Вот почему так нежелательна наша с ним встреча.

— Короче, Вы шпион — констатировал шериф и развернул свиток.

Прочитав послание, он с удивлением глянул на Сергея.

— Мать настоятельница — Гастман?! — воскликнул барон — Кто бы мог подумать! Я знал, что Фрейя вдова. Выходит, Гастман её девичья фамилия. И что же теперь, штурмовать монастырь?! Епископ такое не одобрит.

— Думайте. На то Вы и шериф — пожал плечами Кислицин — Теперь у Вас на руках полный расклад. Могу лишь дать ещё одну маленькую наводку. В этом монастыре, сестра привратница просто обожает золотые соверены. Я бы с удовольствием помог Вам, шериф, изловить разбойников, но обстоятельства вынуждают меня задержаться в Кардиффе.

— Какие ещё обстоятельства? — не понял Райдер.

— Вот такие — вздохнул Сергей, протягивая барону послание герцога.

— Но ведь это же… — читая письмо Мэнского, произнёс возмущённый шериф.

— Да, измена — спокойно закончил за него Кислицин — Кто предал один раз может предать снова. Вы понимаете, что сделка между принцем и герцогом не должна совершиться ни при каких обстоятельствах?!

— И арестовать его нельзя — с досадой заметил Райдер.

— Вот именно! — воскликнул Сергей — Так что, пока Вы ловите Гастманов, я останусь и пригляжу за Мэнским.

— Хорошо — задумчиво произнёс шериф — Но об этом письме никто не должен знать. Только мы двое! С капитаном Гейтом Вы уже знакомы. В моё отсутствие обращайтесь к нему по любому вопросу.

Распрощавшись с бароном Райдером, Кислицин задумчиво взглянул на письмо герцога. Точнее на его роспись. Сергей начал подделывать подписи учителей и родителей ещё в четвёртом классе. Но копировать роспись правителя целой державы ему пока не приходилось. В здешнем мире за такое наверно руки отрубают. Но так это если поймают, а Кислый попадаться не собирался. Он уселся за стол и приступил к делу. Чтобы точно скопировать чужую роспись, её надо прежде нарисовать раз сто. Причём делать это необходимо одним движением, не отрывая пера от бумаги. Первые двадцать раз очень медленно, стараясь не упустить не малейшей детали. И далее, каждые двадцать раз, всё быстрее и быстрее. После этого уже можно попытаться изобразить роспись на чистовую. Благо, что листов бумаги под рукой целая стопка. Сергей увлечённо занимался этим творчеством минут тридцать. Наконец, он остановился и критически глянул на плоды своего кропотливого труда. Перед ним лежало десять чистых листов, с подписью герцога Мэнского. Выбрав один, более-менее схожий с оригиналом, Кислицин скомкал остальные и бросил в камин.

Сергей наблюдал как в камине догорают улики, когда со двора донёсся конский топот. Это шериф во главе отряда из двухсот всадников отправлялся на поимку семейки Гастманов, выполняя приказ Их светлости — графа Гламорган.

Глава 32. Допрос с пристрастием

Капитан Гейт явился к Сергею сразу после того, как барон Райдер отбыл из замка. Видимо, перед отъездом шериф объяснил ему, всю важность миссии Кислицина в Кардиффе.

— Герцог Мэнский находится в личных апартаментах — с порога доложил капитан — Чем занимается неизвестно. Он вообще редко покидает, отведённые ему, покои.

— Хорошо. Главное не забудьте меня предупредить если герцог решит покинуть замок — ответил Сергей — Кстати. А где наша подруга?

— Как Вы приказали. Ждёт в пыточной — отрапортовал Гейт.

— Заждалась наверное — подмигнул капитану Кислицин — Пора узнать её маленькие женские тайны.

Они спустились в подвал и прошли вдоль длинного, мрачного туннеля, который освещали небольшие квадратные окошки, расположенные справа, под самым потолком. Вдоль левой стены шёл ряд, обитых ржавым железом, дверей. В общем, подвал являл собой полный контраст с роскошью верхних этажей дворца.

Дойдя почти до конца коридора, они остановились у лестницы, ведшей куда-то вниз. Вход в «преисподнюю» освещала пара масляных фонарей. Капитан снял один из них и стал осторожно спускаться по крутым ступеням. Сергей последовал за ним, предварительно ощупывая ногой каждую ступеньку. Ему очень не хотелось случайно рухнуть в этот непроглядный мрак. Но лестница оказалась не длинной. Ступеней пятнать. А далее опять шёл коридор, гораздо мрачнее верхнего. Наконец он закончился и Кислицин с Гейтом очутились в небольшом круглом зале, который тускло освещали шесть масляных светильников. По периметру, также виднелись обитые железом двери, в количестве девяти штук. Открыв одну из них, капитан жестом пригласил Сергея зайти внутрь.

Пыточная замка была практически квадратной, где-то пятнадцать на пятнадцать метров. До потолка примерно столько же. Помещение освещало, расположенное в самом верху, большое круглое окно, которое перекрывала металлическая решётка из толстых, чёрных прутьев.

Свет в пыточной также добавляла и ярка растопленная печь с длинной кирпичной трубой, тянувшейся до самого потолка этого неприятного помещения. Неприятного — ещё мягко сказано. Установленные в нём, всевозможные конструкции, одним своим видом, могли развязать язык даже мёртвому. Металлическое кресло, сиденье и спинка которого сплошь утыканы острыми шипами. Горизонтальная дыба, с треугольной призмой посредине. Были и другие приспособы, названия которых Кислицин не знал. Какой-то деревянный кол, увенчанный тупоугольной четырёхгранной пирамидой. Всевозможные тиски, струбцины и клещи, заботливо развешанные на грязных стенах пыточной. У одной из стен находились деревянная скамья и длинный стол, накрытый замызганной тёмно-красной скатертью. Судя по чернильному прибору и листкам бумаги, этот стол предназначался для следователей, проводивших здесь дознание. Против стола, на невысокой лавочке, сидела сгорбленная шпионка. Её шейку, руки и ноги стягивали какие-то железные хомуты из чёрных металлических пластин. Несчастная служанка жалобно постанывала, что неудивительно после двух часов, проведённых в такой неудобной позе.

— Я же приказывал — без меня не пытать! — рявкнул Сергей.

— А я и не пытал — ответил, ковырявший печные угли, полуголый мужик — Только познакомил ведьму с «дочерью дворника», чтобы стала разговорчивей.

— С чьей дочерью? — не понял Кислицин.

— Это железные колодки так называют — пояснил Гейт — Вон, на стене, висят точно такие. Неправда ли, очень похожи на маленького ребёнка.

— Вы здесь прямо поэты — усмехнулся Сергей — Ну и как? Рассказала что-нибудь?

— Да, я не понял — почесал затылок мужик — Кричала про какого-то Артура. То ли муж её, то ли любовник. Надоела. Пришлось рот заткнуть. Вы лучше сами послушайте.

— Ладно. Выйдите оба. Я сам допрошу шпионку — произнёс Кислицин.

Палач и капитан удивлённо переглянулись.

— Ну, чё глазами хлопаете? Меньше знаешь — дольше живёшь! — нахмурился Сергей — Я позову, если вдруг понадобитесь.

Оставшись наедине со служанкой, Кислицин подошёл и выдернул тряпку из её рта.

— Имя? Фамилия? Год рождения? — отчеканил он ментовским тоном.

— Освободи меня сейчас же, холоп, или я расскажу всем, кто ты есть на самом деле — завопила арестованная.

В ответ Сергей только рассмеялся.

— Дура! Я потомственный дворянин! — гордо заявил он — Тайный агент Его королевского величества — Эдуарда восемнадцатого. Видела, как меня здесь все уважают? А в свите принца я находился по заданию короля. Поняла наконец!

— Может я и дура, но отличить дворянина от мужика ещё могу — продолжала упорствовать девица — Достаточно на руки твои глянуть. Ими только навоз в конюшне убирать.

— Значит не поняла — задумчиво произнёс Кислицин — Тогда поговорим иначе.

Сергей подошёл к, висевшим на стене, «специзделиям» и стал их по очереди разглядывать, будто бы подыскивал наиболее эффективное. Наконец, его выбор остановился на старом закопчённом клейме в виде буквы «Т». Нетрудно догадаться для кого это тавро предназначалось, если «Вор» по-английски «Thief». Довольно хмыкнув Кислицин вернулся к скрюченной шпионке и приложил клеймо на её вспотевший лоб, словно хотел проверить, как оно там будет смотреться.

— Да. Вот здесь, между бровями, в самый раз — как бы рассуждая вслух, произнёс он.

Затем Сергей приблизился к печи и уложил клеймо на раскалённые угли. По мере того, как тавро меняло чёрный цвет на красный, изменялось и выражение лица несчастной служанки.

— Чего тебе от меня надо?! — наконец взвизгнула она, чуть не плача.

— Ты отравила конюха?! — заорал Кислицин, как настоящий следак — Колись, падла, а то хуже будет!

— Я не знала… Это всё графиня Виктория… — затараторила подследственная — Я только отнесла бутылку в конюшню, а он…

И тут девица залилась горькими слезами, что явно не способствовало дальнейшему проведению допроса. Поэтому, Сергей решил сменить «злого следователя» на «доброго». Он присел рядом на лавку и осторожно погладил кающуюся преступницу по растрёпанным волосам. Служанка вздрогнула и уставилась на Кислицина. В, мокрых от слёз, глазах девицы одновременно читались страх и удивление.

— Знал бы ты, Артур, как я её боюсь! — жалобно всхлипнув, произнесла она.

Вместо ответа, Сергей обнял правой рукой служанку за плечи.

— Не волнуйся, детка! — щупая левой рукой упругую грудь пленницы, ласково прошептал он — Лучше скажи, как тебя зовут?

— Дарси — попыталась улыбнуться девица.

— А скажи-ка мне, Дарси, как ты оказалась тут? — спросил Кислицин, которому допрос нравился всё больше и больше.

— С местными рыбакам — охотно призналась шпионка — Они в Глостер рыбу привозили и за шиллинг согласились доставить меня сюда. Плыть-то не очень далеко.

— И обратно с ними же собиралась вернуться? — поинтересовался Сергей.

— Собиралась — грустно вздохнула Дарси — Но твои костоломы у меня все деньги отняли.

— Будь послушной девочкой и вернёшься сегодня же в Глостер — успокоил её Кислицин — Да, ещё и награду получишь от принца. Только не называй меня Артуром. Я теперь Раян О'Салливан! Поняла?

— Хорошо, Раян — всхлипнула служанка — Может снимешь с меня эти железяки. Спина уже, как деревянная.

Звать на помощь специалиста Сергею очень не хотелось. Он ещё не закончил то, что планировал сделать. Но всё оказалось не так уж сложно. Колодки фиксировал лишь один металлический прут, продетый через отверстие возле ног. Уж в чём в чём, а в конструкторском таланте англосаксам не откажешь. Особенно если надо кого-то помучить или убить. Выдернув прут, Кислицин освободил ноги бедняжки Дарси, потом руки, и наконец снял колодки с её пухленькой шейки. Кряхтя и охая, словно древняя бабка, служанка поднялась с лавки. Она тяжело вздохнула и захромала к письменному столу. Усевшись на него и широко раздвинув ноги, Дарси без всякого стеснения задрала юбку намного выше колен. От такой картины, Сергей даже опешил.

— Ты это… Чего раскорячилась, прошмандовка? — спросил он, чувствуя, как начинают предательски гореть щёки.

— Сам же сказал — «Будь послушной девочкой» — пожала плечами Дарси.

— Размечталась! Садись за стол. Бери перо — приказал Кислицин — Помнится, ты у нас грамотная! Будешь писать под мою диктовку. И смотри, чтобы без ошибок! Проверю!

Он достал из поясной сумки свёрнутый лист бумаги, внизу которого красовалась поддельная роспись герцога Мэнского и, расправив положил перед служанкой. Идея, спасти из плена мать и сестру Эллиота, родилась в голове Кислого ещё когда он изучал послание Роберта. Риск был минимальный. В случае неудачи он мог оправдаться тем, что действовал в интересах графа Аберфрау или даже самого короля Эдуарда. И пусть кто-нибудь попробует доказать обратное.

Продиктовав Дарси требование, немедленно выдать вдовствующую королеву и её дочь для препровождения обоих в замок Кардифф, Сергей взял листок и придирчиво его оглядел. Почерк у служанки оказался достаточно красивым и до боли похожим на тот, которым было написано любовное послание графини Элеоноры. Кислицин усмехнулся, но ничего не сказал по этому поводу. Как говориться — проехали. Он аккуратно сложил листок и сунул его в конверт с герцогской печатью. Приклеить сургучную кляксу на место не составило большого труда. Немного подержал её над раскалённым клеймом и хлоп. Как тут и было!

Спрятав конверт назад в сумку, Кислицин взял у Дарси гусиное перо и сам уселся за стол. Послание принцу Эллиоту он решил написать лично. Пускай выйдет безграмотно. С множеством орфографических и грамматических ошибок. Ничего. Захочет, поймёт. В конце концов, Сергей это делал ради принца. Так сказать — по старой дружбе. Хотя, как поглядеть! Нет. Конечно же Кислицин не собирался возвращаться. Не такой он дурак, чтобы из дворянина вновь становиться оруженосцем. Сергей помогал Его высочеству только для того, чтобы заглушить дурацкое чувство вины, неотступно терзавшее ещё со вчерашнего вечера. Поэтому, он и решил сообщить принцу всё что узнал про скорое прибытие короля Эдуарда, про вероломство Мэнского и о готовившейся западне. А уж дальше, каждый сам по себе. И хотя послание своё Кислицин закончил словами — «Ваш преданный слуга Артур», это было чисто из вежливости.

Глава 33. Железная леди

В порт Кислицин отправился сразу же, как герцогу Роберту подали обед. Капитан Гейт лично за этим проследил. Так было меньше шансов, что Мэнский явится на корабль в самый неподходящий момент. Кислицина сопровождали только шестеро воинов, с которыми он утром прибыл из Гриффина. Служанку он тоже прихватил с собой, чтобы показывала дорогу. Впрочем, заплутать тут было сложно. Дорога к порту была почти прямой. Сперва в направлении храма, две квадратные башенки которого являлись отличным ориентиром. А далее, никуда не сворачивая, прямиком в сторону Бристольского залива. Правда, расстояние от замка до причала оказалось солидным. Городок то немаленький. По здешним меркам настоящий мегаполис. Народу вокруг, целая толпа. И повозки разные, то и дело, путь преграждают. Никаких тебе светофоров и правил дорожного движения. Хоть Сергей и его люди ехали верхом, добираться пришлось без малого час.

Сидевшая на одной лошади с Кислициным, бедняжка Дарси уже окончательно пришла в себя после недавнего стресса. Она строила Сергею глазки и постоянно задавала разные дурацкие вопросы:

— Артур… Тьфу ты, Раян, а что значит «прошмандовка»?

— Так у нас в Ирландии называют очень юных, симпатичных девушек — объяснил Кислицин.

— Значит графиня Виктория тоже «прошмандовка»? — не унималась любопытная Дарси.

— О, да! Ещё какая! — засмеялся Кислицин — Только кривоносая.

— Ничего подобного — возразила девица — Магистр Талли сумел исправить госпоже носовой хрящ. Он сказал, что останется лишь маленький, почти незаметный шрамик, когда снимут бинты. Но для тебя это ничего не меняет. Как только граф Глостер узнает, что ты не утонул, он поймает тебя и колесует.

— Мы ещё поглядим, кого первого колесуют — буркнул в ответ Сергей — Король Эдуард предателя щадить не станет.

— Ой, ой! А сам-то ты, не предатель? — хмыкнула Дарси.

— Я Раян О'Салливан! Ирландский дворянин! Сколько можно повторять?! — строгим тоном ответил Кислый.

— А я баронесса Олдман! — рассмеялась служанка — Скажите, сэр, в каком свинарнике Вас обучали правописанию.

— Это ничего не значит — возразил Сергей — Отец воспитывал из меня воина. Он считал бесполезным всё, что не относится к воинскому искусству. Кроме того, я иностранец. И вообще, хватит молоть чушь!

Дорога к порту шла слегка под уклон. Наконец, вдали над кровлями домов замаячили корабельные мачты, количество которых по мере приближения всё увеличивалось. Красный флаг с белым «триножником» на верхушке одной из них Кислицин признал сразу. Это был корабль герцога, в грязном трюме которого томились мать и сестра юного принца Эллиота. Сергей ярко представил себе двух несчастных женщин, закованных в тяжёлые цепи и дрожавших от страха. Эта неприятная картина только укрепила его решимость. Остановившись возле небольшого питейного заведения, коими изобиловал портовый город Кардифф, Сергей велел служанке и двум воинам спешиться.

— Ждите здесь. Только не нажритесь, как свиньи — приказал он солдатом.

Кислицину были нужны две свободные лошади для вдовствующей королевы и её дочери. Ну, не сообразил сразу взять из замка. А возвращаться не хотелось. И так много времени потеряли. Служанка тоже была слабым звеном. Мало ли, что ей в голову взбредёт. Может всё испортить.

Кораблей в этом мире Сергею ещё видеть не доводилось. Были конечно и обычные парусники. Но военные суда представляли из себя настоящие плавучие крепости. Сказывалось отсутствие артиллерии и пороха. Борта метра четыре высотой. На носу и корме башни с бойницами. В центре каждой турель с катапультой. Огромные мачты с множеством парусов, чтобы двигать такие гиганты по морю. Приставленные к борту, длинные сходни с деревянными перилами и ступеньками очень напоминали самолётный трап.

Корабль герцога, к которому подъехал Кислицин, был одним из таких монстров. Сообщив караульному, что имеет дело к капитану, Сергей категорически отказался подниматься на борт. Рядом со своими людьми ему было как-то спокойнее. Капитан, видимо, тоже не особо жаждал сходить на берег и только наличие у Кислицина конверта с оттиском герцога Мэнского, заставила морского волка подчиниться. Капитан оказался не очень молодым и довольно тучным человеком. Вниз по ступеням бедняга спускался боком, держась заперил обеими руками.

— Какого дьявола?! — прохрипел он, пытаясь перевести дух.

— Приказ герцога — как можно спокойнее ответил Сергей, протягивая конверт.

Руки Кислого предательски тряслись, но взмокший кэп этого даже не заметил. Он небрежно разломил печать и достал послание. Ознакомившись с приказом, толстяк удивлённо глянул на Сергея.

— Но мне монсеньор дал абсолютно другие указания — произнёс он своим хриплым голосом.

— И что из того? — пожал плечами Кислицн — Разве герцог не может передумать? Поговорил с шерифом и понял, что пленницам будет удобнее в замке, чем на корабле. Наш шериф очень хорошо умеет переубеждать.

— Вы это на что намекаете? — напрягся капитан.

— Я намекаю лишь на то, что не наше с Вами дело обсуждать решение начальства — довольно резко ответил Сергей — Наше дело исполнять приказы.

Толстяк ещё раз перечитал послание и, тяжело вздохнув, стал карабкаться вверх по лестнице.

— Ждите — прохрипел он, не поворачивая головы.

Ждать пришлось довольно долго. Кислицин даже стал подозревать, что капитан нарочно тянет время, но отступать было уже поздно. Наконец появились те, ради кого всё и затевалось. Женщин сопровождал сам капитан, но их почему-то было трое. И они совсем не напоминали узниц, только что вынутых из трюма.

Вдовствующую королеву Сергей признал сразу. Она шла первой. Высокая. Прямая, как оглобля. На вид, лет тридцать пять или тридцать семь. Платье из чёрного атласа, воротник которого скрывал шею почти до самого подбородка. Поверх платья, на груди, золотое колье с крупными голубыми сапфирами, на руках дорогие перстни. Всё это не очень-то вязалось с образом несчастной пленницы, какими представлял их Кислицин. Да уж, в благородстве Роберту Мэнскому не откажешь. Голову и плечи королевы облегала ярко-красная накидка-покрывало, из-под которой выбивались пряди светлых, едва тронутых сединой, волос. Покрывало удерживали две золотые пряжки и обруч, заменявший Её величеству корону. Строгий, привыкший повелевать, взгляд королевы напомнил Сергею взгляд директрисы из их школы, о которой у него сохранились особенно «тёплые» воспоминания. Эту «железную леди» со стальным контральто боялись не только ученики и педагоги, но даже сам председатель районо. Достаточно было посмотреть Их величеству в глаза, чтобы понять, кто на самом деле является организатором мерсийского восстания.

Вслед за вдовствующей королевой шли две молодые особы приблизительно одного возраста, обе кареглазые шатенки и обе в дорогих платьях из голубого бархата. Укороченные колпаки, с приколотой к ним, белоснежной вуалью, говорили о девственной чистоте обеих леди. Принцессу от не принцессы отличало лишь количество золотых побрякушек, украшавших первую и небольшой походный сундучок в руках у второй.

— Её величество королева Флоренс и её высочество принцесса Эвелин — торжественно объявил капитан, когда все четверо спустились на грешную землю.

— Очень приятно — криво усмехнулся Сергей — А почему трое?! У меня приказ доставить в замок двух пленниц.

Кислый вёл себя подчёркнуто грубо, потому что ему совсем не нравился, устремлённый на него, надменно-презрительный взгляд королевы. Она здесь пленница. Вот и пусть соответствует.

— Их величество отказалась покидать корабль без своей фрейлины — развёл руками капитан.

— Таффи — обратился Кислицин к одному из воинов — Фрейлина поедет с тобой. Свободные лошади только для знатных пленниц.

— Сударь. Вы предлагаете мне с дочерью ехать верхом? — с явным раздражением поинтересовалась вдовствующая королева.

— В замке нет достойной Вас кареты, миледи. Только тюремные повозки — учтиво поклонившись, ответил Сергей — Что может быть лучше небольшой конной прогулки, Ваше королевское величество?!

— В таком случае, молодой человек, сойдите с лошади и подержите стремя — приказала Флоренс.

— Я потомственный дворянин и лакейским делам не обучен — отрезал Кислый, которого просто бесили тон и манеры Её величества.

От подобной наглости королева даже опешила. За всю жизнь, с ней ещё никто так не разговаривал. Тем более, какой-то мелкий дворянчик. Глаза Флоренс сверкнули гневом, а на щеках вспыхнул яркий румянец. В ответ Сергей лишь ехидно улыбнулся. Типа — «Ну, чё ты мне сделаешь?!» Если Вы когда-нибудь дразнили в зоопарке львицу, безнаказанно швыряя в неё камушки, то поймёте какое огромное удовольствие испытывал в этот момент Кислый. А вот принцессе его наглость, вроде, даже понравилась. Сергей заметил, как на губках Эвелин промелькнула довольная улыбка. Но возможно ему это только почудилось.

— Да как вы смеете, сударь?! — возмутился кэп — Перед Вами королева Мерсии!

— Да, хоть Римский папа! — отрезал Кислицин — У меня приказ доставить в замок пленниц. И я их доставлю! А верхом или пешком — пусть решают сами.

— Это неслыханно! — воскликнул толстяк — Позвольте, Ваше величество! Я помогу.

Он с трудом опустился на одно колено возле лошади и ухватил рукам стремя. Вдовствующая королева оказалась в седле за секунду, отдавив мимоходом услужливому капитану большой палец левой руки. Толстяк, скривившись, отдёрнул руку и попытался встать, но не тут-то было. Пришлось, дежурившему у трапа, матросу его поднимать. Всё это выглядело достаточно комично и принцесса с фрейлиной, не выдержав, прыснули со смеху.

— Эвелин! Грейс! — прикрикнула на девушек королева — Ведите себя прилично! Где ваше достоинство?!

Принцесса Эвелин не напоминала ни мать, ни на брата. Возможно она походила на отца-короля, но проверить это не представлялось возможным. Подойдя к свободной лошади, принцесса остановилась и взглянула на капитана. Бедняга уже встал с колена, но никак не мог перевести дух. В отличии от матери Эвелин держалась скромно и даже немного испугано. Поэтому, у Сергея к ней претензий не имелось. Он спрыгнул со своей кобылки и, опустившись на одно колено, придержал стремя принцессы.

— А Вы, молодой человек, быстро учитесь! — ехидным тоном произнесла королева — Лакейскому делу!

— У меня был хороший учитель, Ваше величество — подмигнув капитану, ответил Кислый.

Глава 34. Про колечко не забудь

Найдя у пивной солдат и служанку, Сергей обратился к Дарси:

— Ну, где твои рыбаки?

— Уплыли — развела руками служанка — Я же не собиралась здесь задерживаться так долго. Можно нанять лодку в порту или отправиться в рыбацкий посёлок.

— А посёлок далеко? — поинтересовался Кислицин, которому совсем не хотелось возвращаться в порт.

— Не очень — ответила Дарси — На окраине Кардиффа, где устье Раймни.

— Тогда не будем терять времени. Показывай дорогу — усадив служанку перед собой, приказал Сергей.

— Это что за балаган! — гневно воскликнула королева, глядя как воины устраиваются по двое на лошадь — Вы намеревались сопроводить нас в замок.

— И сопровожу — ответил Кислицин — Только не в Кардифф, а в Глостер, к Вашему сыну.

— Значит, мы свободны? — радостно воскликнула Эвелин.

— Увы. Ещё нет, Ваше высочество. Но возможно станете, если будете меня слушаться — улыбнулся Сергей.

Кислицин со служанкой ехал первым. Слева его сопровождал капрал Элидир. Следом за ними гарцевали королева Флоренс и принцесса Эвелин. Остальные воины и фрейлина Грейс замыкали процессию. Чем дальше они удалялись от городского центра, тем улицы становились грязнее, а дома проще. Изредка встречавшиеся на пути отряды стражи не проявляли к их кортежу ни малейшего интереса. Зато от попрошаек просто отбою не было. Видимо бродяг привлекали, две богато разодетые дамы. Сергей даже не сомневался, путешествуй он без охраны, эти жалкие побирушки с лёгкостью превратились бы в опасных грабителей. Кислый и сам постоянно оборачивался, чтобы полюбоваться роскошным колье, украшавшим грудь вдовствующей королевы. За последние пару дней его кошелёк заметно полегчал. Если и дальше так пойдёт, то вскоре он опять станет бедняком. А обещанный графом удел ещё надо получить. Да, и что это даст? Неизвестно! В общем, чем дольше Сергей рассуждал, тем больше убеждался в том, что Их королевское величество ему сильно задолжала.

— Даже не поблагодарила, швабра! — с возмущением думал Кислицин — Словно я обязан её спасать! Другая бы золотом осыпала с ног до головы. А эта даже не глянет лишний раз. Будто я пустое место!

Сергей чувствовал, как в нем опять просыпается дух Робина Гуда. Того, который всех грабил, но никому никогда не помогал. А тут, ещё Дарси щебечет прямо в ухо:

— Ожерелье просто прелесть! Глаз не оторвать! Вот бы мне такое!

— Губу закатай! — буркнул в ответ Кислый — Может колечко и заслужишь. Если будешь помалкивать.

Он подъехал ближе к Элидиру и доверительным тоном стал объяснять солдафону, как им разбогатеть. Быстро и без лишнего шуму. Тем временем, город с трущобами остался позади. Дорога шла вдоль, огороженных частоколом, участков земли, которые местные власти сдавали жителям в аренду. Пропитанный морской влагой, воздух предвещал скорый конец их путешествию. Сквозь кроны деревьев, они уже видели морскую гладь, поблескивавшую в лучах заходящего солнца. А когда вдалеке замаячили хибары рыбацких поселений, Сергей натянул поводья и остановил Ковалевскую.

— Вы свободны, Ваше величество — облегчённо вздохнул он — Сейчас наймёте лодку и через несколько часов будете в Глостере.

Эвелин с Грейс от радости захлопали в ладоши и даже невозмутимое лицо вдовствующей королевы озарила довольная улыбка.

— Постойте, сэр — подал голос Элидир — Вы собираетесь отпустить ценных пленников? Я не могу это позволить.

— Род О'Салливан с женщинами не воюет! — сделав благородное лицо, воскликнул Кислый — Я здесь главный!

— В таком случае Вы арестованы за измену — ответил капрал — Сдайте оружие.

— Негодяи! — заорал Сергей, хватая эфес меча. Но извлечь его из ножен, Кислицин не успел. Подоспевшие Прис и Арон моментально разоружили предателя, заломив руки.

— Отвезём их к графу, парни — объявил Элидир — Может быть награду получим.

— Как же, получите! — не унимался Сергей — Догонят и ещё добавят! Часто вас награждали за верную службу?! Лучше возьмите мои деньги и отпустите несчастных женщин.

— Это верно — промолвил Арвэль — От графа Аберфрау награды не дождёшься. Капрал, а может возьмём деньги и пусть катятся куда хотят.

— Кому нужны его гроши? — ответил Элидир — А вот если сама королева заплатит достойный её выкуп, это дело другое. Верно, парни?

— Но у меня нет сейчас денег — воскликнула Флоренс — Мы ведь были в плену.

— Вполне достаточно Ваших побрякушек, миледи — добродушно улыбнулся Элидир.

— Это фамильные ценности! — гневно сверкнула глазами королева — Они уже несколько столетий принадлежат королевскому дому Мерсии.

— Мерзавцы! — заорал Сергей — Как вам не стыдно грабить беззащитных дам!

— Молчи, изменник, пока я тебе глотку не вскрыл — рявкнул капрал.

— Нет! Не троньте его! — чуть не плача, воскликнула Эвелин — Мама, отдай им всё, что они хотят! Только пусть нас отпустят!

И принцесса первая начала снимать с себя все драгоценности.

— Подавитесь, висельники — как змея прошипела Флоренс и расстегнув своё великолепное колье, швырнула на землю.

Затем она начала срывать с пальцев перстни, бросая их прямо в дорожную пыль. На, горящих гневом, очах королевы блестели слёзы. Бедняжка Грейс также лишилась золотых серёжек и колечка с маленьким изумрудиком. А когда фрейлина, по требованию Элидира, раскрыла походный сундучок, воины и Кислый на несколько секунд даже онемели от увиденного. На дне сундучка покоилась корона Её величества, усыпанная множеством драгоценных камней. Сергей ели сдерживался, чтобы не заорать от радости. Лицо его продолжал кривить праведный гнев, а душа тем временем весело распевала озорную песенку про Сонькины лимончики.

За всё время, пока длилась экспроприация, служанка Дарси не проронила ни слова. Она только один раз ойкнула, когда бойцы крутили Кислицину руки. Видимо совет Сергея «помалкивать, чтобы заслужить колечко» Дариси поняла буквально. Наконец, когда с пленниц уже нечего было взять, капрал согласился всех освободить.

— Дальше идите пешком — заявил он — Лошади являются собственностью графа Гламорган.

Спорить никто не осмелился. Тем более, что до посёлка уже было рукой подать. Первыми шагали служанка и Кислицин, а следом почти бежали освобождённые пленницы, подобрав подол своих дорогих нарядов. На Флоренс было жалко смотреть. Лишившись золотого обруча и застёжек, она куталась в покрывало словно простая монахиня. Принцесса и фрейлина семенили рядом, поддерживая вдовствующую королеву под руки. А в посёлке их уже ждали. Готовившиеся к ночному лову, рыбаки побросали дела и с тревогой наблюдали за отрядом вооружённых всадников, которые непонятно зачем остановились рядом с их селением.

— Всё в порядке, товарищи — успокоил рыбаков Сергей — Я лишь хочу нанять посудину, способную доставить этих дам в Глостер.

— В Глостер? Сейчас? — переспросил пожилой рыбак, по всей видимости являвшийся старостой посёлка — До него целых пятьдесят миль против течения. А по каналу вообще придётся на вёслах идти. Этак мы только глубокой ночью туда дойдём. Лучше всего, сэр, отплыть рано утром.

— Времени нет, старик — возразил Кислицин — Дело срочное. Но вы не переживайте. Кто согласиться отплыть сейчас, получит вот это.

И Сергей показал рыбакам золотой соверен. Предложенная им плата была очень хорошая, но видимо староста почувствовал, что с господ можно содрать больше. Старик продолжал упрямиться, пока Кислицин не удвоил цену. Наконец, они пришли к согласию. И староста отправил рыбаков ставить парус.

— Вот и всё, Ваше величество — обратился Сергей к королеве — Очень скоро Вы встретитесь с сыном. Простите, что я не смог защитить вас от этих разбойников. Клянусь! Негодяи дорого заплатят! Или я не О'Салливан!

— Разве Вы не плывёте с нами? — удивилась Флоренс.

— Ваше величество, я бы очень хотел, но не могу — ответил Кислицин — Освободив вас, я нарушил присягу и должен ответить перед графом. Возможно меня даже казнят, но и мерзавцам, отнявшим ваши драгоценности, тоже не поздоровиться! Только одна просьба, миледи. Передайте эту записку принцу Эллиоту. Здесь ценные сведения о замыслах короля Эдуарда.

В глазах королевы промелькнула тень недоверия. Слишком сладко щебетал этот юный дворянчик. Но записку у Сергея она всё же забрала.

— Вы нас бросаете! — скорее испуганно, чем с обидой воскликнула Эвелин — Что же нам делать ночью в незнакомом городе?!

— С вами будет служанка графа Глостер, принцесса — успокоил девушку Кислицин — Дарси хорошо знает город. Кроме того, в порту обязательно есть стража, которая сопроводит вас в замок.

— Дарси, детка — обратилась к служанке Флоренс — Я не забуду услугу, которую ты нам оказала.

Вместо ответа, Дарси скромно улыбнулась и присела в низком реверансе. Затем она подошла к Сергею и тихо шепнула на ухо:

— Про колечко не забудь, разбойник. Ты обещал.

Ссориться сейчас с этой непредсказуемой девицей было себе дороже и Кислый безропотно отсчитал служанке десять золотых.

— Купишь любое, какое понравиться — недовольно буркнул он.

Наконец, всё было готово. Рыбацкий баркас отчалил от берега, увозя вдовствующую королеву и трёх её спутниц. Сергей ещё долго стоял на берегу, пока удаляющийся парусник не превратился в едва заметную точку. Кислого вдруг охватила странная тоска. Он понял, что хочет вернуться назад — к Его высочества принцу Эллиоту. В этот миг, Сергей с удовольствием плюнул бы на своё липовое дворянство, на украденные драгоценности и отправился вместе с королевой Флоренс. Но пути обратно уже не было. Он сжёг за собой все мосты.

Глава 35. Деньги к деньгам

Утро следующего дня снова выдалось на редкость солнечным. Кислицин давно проснулся, но продолжал лениво валяться, нежась в мягкой, пуховой перине. Раз уж заплатил вчера, спьяну, за «королевские апартаменты», так надо пользоваться ими на полную катушку. По правде сказать, до сих пор, ни один король не удостоил этот гостиничный номер своим присутствием, а вот графы в нём иногда останавливались. Впрочем, апартаменты были действительно элитными. Большие окна с бархатными шторами, стены обиты голубой тканью, мебель в стиле «ампир», на полу дорогие ковры, на потолке люстра с хрустальными висюльками, огромная кровать, камин. В общем, всё на уровне. Имелся даже настоящий клозет, а не фарфоровый горшок под кроватью, как принято в тутошних заведениях. Конечно, это и стоило соответственно. Вспомнив о, потраченных накануне, деньгах, Сергей недовольно поморщился. Да. Теперь он вновь богат. Но если и дальше так транжирить, его состояния надолго не хватит.

Обратить в деньги фамильные драгоценности королевского дома Мерсии оказалось намного проще, чем ожидал Кислицин. Когда он предложил подельникам найти в Кардиффе евреев, чтобы без проблем сбыть всё честно отнятое, капрал Элидир только рассмеялся. Оказалось, в городе имелся большой филиал «Генуэзской торговой компании», куда можно было продать, вложить или заложить, что угодно. Здание генуэзской компании, окружённое высоченным забором, представляло из себя миниатюрную крепость. И вооружённой стражи тоже хватало. Всё это вселяло клиентам уверенность, что их капиталы находятся в абсолютной безопасности. Действительно, генуэзцы приняли Сергея и его спутников, как родных. И никаких лишних вопросов. Даже корона Её величества не смутила этих прожжённых торгашей. После тщательной оценки всех драгоценностей торговец объявил сумму в десять тысяч золотых соверенов. Кислицина она вполне удовлетворила. Его подельники тоже не возражали. И банкир стал отсчитывать деньги. Точнее, отвешивать на весах. Сергей решил, что генуэзец данным способом ускоряет процесс подсчёта, но ошибся. Оказалось, в этом Мире вес монеты частенько не соответствует номиналу. Здешние людишки просто спиливают часть золота, получая таким образом дополнительную прибыль. Кислый даже удивился, почему ему самому не пришла в голову подобная идея. Сергей уже намеревался разделить прибыль на семь равных частей, но капрал его опередил. Элидир заявил, что Кислицину, как командиру достаётся пять тысяч соверенов, ему самому две тысячи пятьсот, а остальным бойцам по пятьсот золотых. И самое удивительное, что все воины согласились с подобным дележом. Да, уж! До общества социальной справедливости этому миру было ещё очень далеко.

Естественно, с таким раскладом Кислый тоже спорить не стал. Но тут возникла новая проблема. Доставшееся ему золото весило около сорока пяти килограмм. Не таскать же подобную тяжесть с собой. Но генуэзец, словно читая мысли Сергея, предложил им всем вложить деньги в рост. Купец обещал тем, кто согласиться, десять процентов ежемесячного дохода. Получалось, за год состояние Кислицина увеличивалось в два с половиной раза. От такого мог отказаться только полный кретин. Сергей кретином не был и Элидир тоже. А вот солдаты предпочли деньги красивой заморской бумажке под названием вексель.

После того, как с делами было покончено, Кислицин предложил воинам обмыть удачную операцию в самом элитном ресторане Кардиффа. Однако, эта вполне разумная идея не вызвала поддержки у его бойцов. Заявив, что в подобном заведении нормально не отдохнёшь, парни предложили Сергею найти кабак поскромнее. Но, внезапно разбогатевшему, Кислом ужасно хотелось поскорее ощутить себя настоящим аристократом. Поэтому, он объявил воинам, что даёт им сутки отдыха. И что они могут катиться куда пожелают.

И вот теперь Кислицин наслаждался роскошью в одной из самых дорогих гостиниц города под названием «Чёрная жемчужина». Конечно, в Кардиффе имелись и другие элитные заведения. Просто «Чёрная жемчужина» оказалась ближе всех остальных. Как же приятно сознавать, что ты лежишь на кровати, в которой до тебя спали только самые знатные вельможи Британии. Он нежился, пока желудок не стал требовать своё. Сладко зевнув, Сергей лениво дёрнул шёлковый шнурок. Через полминуты в дверь осторожно постучали.

— Да! Пора заводить слугу — нехотя отрывая зад от тёплой постели, подумал Кислицин — Даже дверь некому открыть!

Вошедший портье низко поклонился и подобострастно уставился на Сергея. Ещё бы! Ни один вельможа, не отваливал ему таких чаевых, как вчера Кислицин.

— А принеси-ка мне, братец, пудинг — вальяжно произнёс Сергей.

— Какой изволите? — спросил портье — Йоркширский, Чёрный, Белый или Красный? А может Десертный?

— Тащи Йоркширский и рому. Один стакан — ответил Кислый.

Когда слуга принёс его заказ, Сергей был страшно разочарован. Он ждал узреть нечто грандиозное, а Йоркширским пудингом оказалась обычная булка, обжаренная в масле. Да ещё и полая внутри. Хорошо, портье догадался прихватить с собой небольшую чашечку творога, а то совсем жрать нечего. Пришлось дополнительно к пудингу заказывать яичницу с ветчиной.

Кончив приём пищи, Кислицин уже собирался опять развалиться на перине, но тут дверь отворилась и в комнату ввалился Элидир.

— Привет, дружище — лениво улыбнулся Сергей — Чего так рано? Я же вам целые сутки дал на отдых.

— Хочу узнать, сэр, когда мы вернёмся в Гриффин? — спросил капрал — Я решил подать в отставку. И поскорее. Судя по всему, граф хочет воевать на стороне короля, а мне это теперь совсем ненужно. Хватит. Навоевался. Я теперь человек состоятельный. Отправлюсь куда-нибудь на север. К примеру, на остров Англси. Куплю домик. Может даже женюсь.

— Одобряю! — зевнул Кислый — Сам бы свалил, да не могу. Приказ у меня — изловить братьев Гастманов. Вот поймаем негодяев и сразу вернёмся.

— Так, говорят поймали их — воскликнул Элидир — Шериф ночью приволок. Троих, или четверых. На рыночной площади уже вовсю эшафот мастерят.

— Эшафот! — удивился Сергей — Без суда?!

— Какой ещё суд? — засмеялся капрал — Эти душегубы больше года, как объявлены вне закона. Завтра всех четвертуют и делу конец.

— Ну, значит завтра и вернёмся в Гриффин — объявил Кислицин — До утра можете отдыхать. А мне в замок надо. С шерифом переговорить. Кстати. Одеться не поможешь?

Одеваться пришлось самому. Элидир только хмыкнул и вышел вон из комнаты. Размышляя о том, где бы найти хорошего слугу, Сергей отправился прямиком в конюшню. На приказ Кислицина немедленно оседлать ему Ковалевскую, конюх недовольно заворчал.

— Хоть скотину пожалели бы, сударь — взваливая на кобылу тяжёлое седло, пробурчал он — Это наковальня какая-то. Да ещё латаное-перелатаное. Вон, боковые крылья кто-то чинил, а шнурок уже совсем протёрся. Стоит немного дёрнуть…

Ворчливый конюх таки дёрнул для большей убедительности и остолбенел. Из, разошедшейся по шву, седельной подушки градом сыпались золотые соверены. Первым в себя пришёл Сергей.

— Что ты наделал, болван! — завопил он — Если недосчитаюсь хоть одной монетки, я тебя в рабство продам! Этим… Как их… Маврам! Быстро всё собрал в мою сумку!

Стащив седло с кобылы, Кислицин начал зверски потрошить его кинжалом. Проворству, с каким орудовал Сергей, мог бы позавидовать сам Джек-потрошитель. Когда с несчастным седлом было покончено, Кислицин еле застегнул набитую соверенами сумку. В седле были спрятаны и серебряные шиллинги. Около ста монет. Наследство, оставшееся от бедняги О'Салливана. Но их Сергей брать не стал, милостиво швырнув обалдевшему конюху.

Надо было поскорее убираться. А то, конюх уже начал как-то странно поглядывать на вилы, будто сомневаясь, брать ему грех на душу или не стоит.

Кислицин схватил Ковалевскую под уздцы и быстрым шагом покинул гостиничный двор. Естественно, встречу с шерифом пришлось отложить. Первым делом Сергей отправился в, уже знакомый ему, генуэзский торговый филиал, где его встретили всё с той же радушной улыбкой. Заполучив ещё один вексель на восемьсот пятьдесят золотых соверенов, Кислый сразу отправился за новым седлом, для своей горячо любимой клячи. Он с ужасом вспоминал, как бросил кобылу на берегу реки и как умное животное само поплыло вслед за ним. Страшно подумать! Ведь один точный выстрел из арбалета и всё это богатство сейчас покоилось бы на дне Эйвона. Оставалось ещё золото, которое он заныкал в матрасе. Но добыть его пока не представлялось возможным.

В «Зелёную крепость» Сергей прибыл только после обеда. С новой сбруей и с новым, дорогим седлом Ковалевская будто помолодела. Она гордо шагала, поблескивая золоченными клёпками своего оголовья. А в замке Кислицина ждали. Не успел он спешиться, как к нему тут же подбежал Гейт.

— Что вы такое натворили, сэр? — воскликнул капитан — Герцог Мэнский был просто в бешенстве. Набросился на меня с обвинениями. Будто бы я приказал похитить каких-то его пленников. Я, естественно, всё отрицал. Тогда он заявил, что ни минуты не останется в логове предателей и отбыл на корабль.

— Всё правильно, дружище — улыбнулся Сергей — Всё идёт по плану.

— Само собой, я доложил об этом барону Райдеру. И он желает Вас немедленно видеть — добавил Гейт.

— Хорошо. Я только на минуту заскочу в свою комнату — ответил Кислицин.

Он решил, на всякий случай, спрятать ценные бумаги. А лучшего места для тайника, чем собственный матрац, Сергей пока ещё не придумал.

Глава 36. Неожиданные гости

Кабинет шерифа располагался на втором этаже «дворца», в одной из угловых комнат. Возможно даже в башне. Потому что три его стены имели по два больших окна. Сам же кабинет не сильно уступал в роскоши залам. Мозаичный пол. Стены, облицованные серым мрамором. Ажурный конический потолок, весь разукрашенный средневековой живописью. Массивный письменный стол, покрытый зелёной скатертью. Четыре мягких кресла, в одном из которых восседал сам барон Райдер. В этот раз он выглядел более дружелюбно. Ответив кивком на приветствие Кислицина, шериф жестом указал на одно из кресел.

— Я слышал, Вас можно поздравить, барон — улыбнулся Сергей — Охота на Гастманов закончена. И так быстро! Граф будет доволен!

— Да. Я утром уже отправил к нему гонца — ответил, явно гордящийся собой, барон.

— Взяли негодяев прямо в монастыре? — поинтересовался Кислицин.

— Да, что Вы?! — скривился Райдер — Вторгнуться на территорию монастыря?! Я, молодой человек, ещё в своём уме! Пришлось прибегнуть к военной хитрости. Усадил в крытые повозки воинов, а десять человек нарядил заморскими купцами. Они, подъехав к монастырю, спросили у настоятельницы дорогу. Якобы не знают, где мост через Эйвон. А эта жадная бестия Фрйея сама направила их в лапы к братцам. Короче, накрыли мерзавцев прямо в логове. Всю банду там же и повесили, а Гастмонов привезли в Кардифф. Пусть горожане на них полюбуются. Кстати. Я слышал Вас тоже можно поздравить. Ну и где теперь мерсийская королева? В замке Аберфрау?

— Нет. Она наверняка уже в замке Глостер — глядя честными глазами на барона, ответил Сергей.

— То есть как?! — опешил Райдер — Вы отпустили пленников?! И спокойно мне об этом говорите! Предатель!

— Всё, что я делаю, барон, я делаю только в интересах моего сюзерена — графа Аберфрау — с достоинством произнёс Кислицин — И прежде чем бросаться такими словами, не мешает включить мозги. А то, как бы извиняться не пришлось.

— Не понимаю! Объяснитесь! — буравя изменника взглядом, спросил Райдер.

— Уже сейчас, не имея доказательств, герцог обвиняет нас в вероломстве — ответил Сергей — А как он поступит узнав, что королева действительно пленница графа Аберфрау? В лучшем случае Мэнский снимет блокаду и вернётся к себе на остров. А в худшем опять переметнётся на сторону мятежников. Разве мы этого хотим?! Конечно же нет! Слухи распространяются быстро. Очень скоро герцог узнает, где находится мятежная королева и поймёт, что её освободили люди принца. И тогда он что…? Правильно! Останется нашим союзником.

Кислый с довольным видом откинулся на спинку кресла.

— Хм! Может Вы и правы, сэр Раян — задумчиво сказал барон — Но отпускать таких ценных пленниц ради дружбы с Мэнским… Благоразумно ли это?

— Я, всего лишь, отправил несчастных женщин в очередную западню, — усмехнулся Сергей — В которой очень скоро окажется принц Эллиот и вся его мерсийская банда.

Шериф собирался ещё что-то сказать, но в этот миг дверь отворилась и на пороге возник Гейт.

— Прибыли Их сиятельства. Графиня Джулия Лестер и графиня Кэтрин Аберфрау — доложил он.

Проворно вскочив на ноги, Райдор почти выбежал из кабинета. За ним последовал и капитан Гейт. Кислицин тоже встал с кресла. Глянув в окно, он увидел во дворе большую тёмно-зелёную карету, запряжённую четвёркой вороных лошадей. А на её дверце красовался герб графа Аберфрау. Похоже, девушек никто не сопровождал. Только кучер и лакей. А на запятках кареты был закреплён солидный походный сундучок. И никакой свиты. Далее оставаться в кабинете было невежливо. И Сергей проследовал вниз за шерифом. Когда он спустился во двор юные графини уже покинули экипаж и о чём-то весело беседовали с бароном. Кислицин приблизился. Остановившись на почтительном расстоянии, он вежливо поклонился.

— А! Сэр Раян — воскликнула Джулия — Ну, что же Вы?! Идите к нам.

И она кокетливо протянула Сергею свою маленькую ручку в чёрной шёлковой перчатке. От купчёнка Джуда в ней не осталось и следа. На Кислицина смотрела настоящая леди в дорогом голубом платье с довольно откровенным декольте. У графини Лестер даже появилась грудь. Хоть и маленькая, но весьма соблазнительная. Её светловолосую головку венчал ярко-красный бархатный берет, расшитый золотой сеточкой и украшенный мелким жемчугом. Шатенка, или даже скорее брюнетка Кэтрин, в тёмно-оранжевом платье и забавной шляпке такого же цвета, напротив являла собой образец скромности. Юная графиня стояла молча, глядя себе под ноги, а на её щёчках играл яркий румянец. Видимо Кэтрин первый раз находилась так далеко от дома без родительской поддержки. Чувствовалось, в Кардифф она прибыла исключительно под влиянием авантюристки Джулии.

— Рад приветствовать, миледи — галантно целуя руку графини Лестер, произнёс Сергей — Что привело вас в Кардифф?

— Я уже сказала шерифу. Не могу пропустить казнь этих противных Гастманов — задиристо ответила Джулия — Хочу глянуть в их изумлённые рожи, когда негодяи увидят меня перед смертью.

— Думаю, они Вас просто не узнают, графиня — засмеялся Кислицин — Или хотите вновь нарядиться Джудом?

— Но почему вы одни, миледи? — озабочено воскликнул барон Райдер — Где охрана?

— Так уж получилось — не поднимая ресниц, ответила Кэтрин — Мы с кузиной отправились в Гриффин за покупками. Джулии необходим новый гардероб и ещё много всего. Ну, вот. А в городе нам встретился ваш гонец. Он увидел на карете герб Аберфрау и решил, что едет мой отец. Так мы узнали о, схваченных, разбойниках и кузина предложила прокатиться в Кардифф. Посмотреть на этих ужасных Гастманов, а за одно прикупить чего-нибудь диковинного. Каких-нибудь заморских украшений.

— Кажется, шериф, Вы нам не рады?! — нахмурилась графиня Лестер.

— Ну, что Вы, миледи! — улыбнулся барон — Я очень рад приезду таких очаровательных дам. Но ведь граф Аберфрау будет волноваться. Я немедленно пошлю ему сообщение о вашем благополучном прибытии.

— Мой отец, брат Дилан, и граф Солсбери этим утром отбыли, чтобы соединиться с королём Эдуардом. В замке Аберфрау сейчас всем управляет старший брат Остин — сказала Кэтрин — Однако, Вы правы, сэр. Лучше его уведомить.

— Мы долго ещё будем здесь стоять?! — капризным тоном произнесла Джулия — Покажете нам наши комнаты. И распорядитесь насчёт обеда.

Так как герцог Мэнский отбыл на свой корабль, обеих графинь поселили в, освобождённые им, покои. Барон Райдер старался выглядеть учтивым, но всё же было заметно — внезапный приезд двух юных особ его совсем не радует. Кому же нужны лишние хлопоты?! И ведь не прогонишь! Дочь сюзерена изволила прибыть! Впрочем, Кэтрин вела себя довольно смирно. Вместо неё командовала Джулия. Она заявила шерифу, что желает отпраздновать поимку Гастманов и устроить настоящий бал. Пригласить местную знать. Заказать музыкантов и каких-нибудь фигляров. В общем, пир горой!

К счастью, Кислицина эти распоряжения не касались. Предоставив Райдеру и Гейту ублажать юных графинь, Сергей прямиком отправился в собственные апартаменты. Убедившись, что векселя там же, где он их заныкал, Кислый лениво развалился на постели.

— Плохо, когда нет собственного замка или особняка — думал он — Скорей бы граф пожаловал обещанный феод. На своей земле можно будет развернуться по-настоящему. Сперва домом обзаведусь. Хорошим! Каменным! Чтобы было, где деньги хранить. Начну оброк с крестьян брать. Последнее отнимать не стану. Что ж я, контра недобитая?! Установлю определённый процент с урожая. Где-то десять или двадцать процентов. Нет! Лучше тридцать. Или даже тридцать пять. Ещё надо будет охрану нанять. Небольшую, но опытную. Из бывших солдат. А то, мало ли! Разбойники заявятся или из местных кто шалить станет. В общем, я их быстро научу свободу любить. У меня не забалуют! Одно плохо! Война скоро начнётся. А у меня ни доспехов нормальных, ни коня нормального. Ковалевская кобылка хорошая, но для войны неподходящая. Вдруг драпать придётся! Так на ней не ускачешь. Завтра же займусь покупкой боевого снаряжения. Рыцарем в надёжных, крепких латах и воевать не так страшно. Если в плен попадёшь, можно деньгами откупиться. Не вздёрнут на ближайшем дереве, как простолюдина. Уважуха!

Сергей ещё долго предавался мечтам о будущей жизни в роли феодала пока им, наконец, не овладел сон. Кислого разбудил приход слуги, который сообщил, что Их сиятельство зовут сэра Раяна на торжественный ужин.

Парадный зал «дворца» размером был заметно меньше, чем в замке графа Аберфрау, но многократно превосходил роскошью. Сергею, не видавшему ранее ничего прекраснее московского метрополитена, убранство зала казалось просто королевским. Искусно расписанные, стены тёмно-жёлтого цвета, смотрелись золотыми в лучах заходящего солнца. И хотя три больших красивых окна ещё довольно сносно освещали зал, на бронзовых круглых люстрах уже предусмотрительно горели масленые светильники. Противоположную стену украшал мраморный камин, над которым возвышался искусный барельеф в виде белоснежной крепости или замка. В отличии от зала Глостеров, где Кислицину довелось прислуживать за обедом, паркетный пол не был устлан ароматными травами. Видимо шериф просто их не запасал. Но зато натёртые половицы блестели, словно покрытые лаком. Почти вдоль всего зала тянулся длинный прямоугольный стол, устланный бархатной скатертью пурпурного цвета. Его украшали рыбные и мясные блюда, приготовленные местными поварами. Приглашённых гостей было немного. Всего пять человек. Из которых две пожилые дамы и один священник — видимо настоятель здешней церкви. Ещё два гостя мужского пола тоже не блистали молодостью. Возрастом они соответствовали шерифу. Видимо это были его друзья. Кроме гостей в зале присутствовали сам шериф, капитан Гейт и конечно же обе юные графини. Причём, во главе стола сидела графиня Лестер, а Кэтрин устроилась рядом справа от подруги. Сергей не особо разбирался в тонкостях местного этикета. Видимо, по здешним понятиям, Джулия была статусом выше юной Аберфрау, так как являлась законной наследницей графства Лестер. Свободных мест ещё хватало. Пустовало кресло и на противоположном конце стола. Похоже, Кислицин был не самым последним гостем, явившимся на данное торжество.

Глава 37. Испорченный ужин

Впрочем, Сергея никто особо не ждал. Все уже успели принять на грудь и теперь уплетали за обе щёки то, до чего могли дотянуться их руки. Этикетом себя господа не обременяли. Никаких тебе вилка слева, а нож справа. Да и самих вилок-то не наблюдалось. Использовали ложки, ножи и руки. Причём, руки применялись намного чаще остальных столовых приборов. В зале, как положено, находилось пяток слуг с медными тазиками для омовения и чистыми полотенцами. Иначе никак. С фиглярами видимо случился прокол, но музыканты присутствовали. Целый квартет. Расположившись в углу парадного зала, «менестрели» сосредоточенно пиликали какую-то средневековую фигню. Тем временем, Кислицин вошёл и, остановившись у двери, поклонился гостям.

— А вот и Вы! — воскликнул шериф — Господа, позвольте вам представить. Сэр Раян О'Салливан. Он тоже служит нашему сеньору — графу Гламорган. Без него мы бы ещё долго ловили этих негодяев.

Барон встал и представил Сергея гостям. Ими оказались мэр города Кардифф и королевский комиссар, руководивший здешней таможней. А пожилые дамы являлись жёнами сих достойных мужей. Священник действительно был настоятелем местного собора и в отсутствие епископа исполнял его обязанности. Раскланявшись с гостями, Кислицин уже собирался присесть за стол, но тут его окликнула графиня Лестер.

— Сэр Раян, идите ближе к нам — поманив Сергея рукой, произнесла она.

Понятное дело. В этой престарелой компании лишь Кислицин мог заинтересовать двух юных девиц. Сергей послушно уселся рядом с Джулией, прямо напротив графини Кэтрин, которая тут же скромно опустила вниз глазки.

— Сударь. Одна знатная леди очень интересуется Вами — понизив голос почти до шёпота, сообщила Джулия.

По тому, как зарделись щёчки юной Аберфрау, было нетрудно догадаться, кого имеет ввиду графиня Лестер. От такой внезапной новости Кислицин даже растерялся. Интерес Кэтрин не сулил Сергею ничего хорошего. Вряд ли графу Гламорган понравится увлечение его легкомысленной доченьки. Девчонка что-то себе на фантазировала, а отвечать придётся ему. Оно конечно хорошо бы породниться с семейкой Аберфрау, но кто же позволит. Вот Джулия другое дело. Девушка независимая. Сирота. К тому же законная наследница целого графства. Опекун-предатель, вряд ли сможет помешать. Однако, надо было что-то ответить.

— Моя скромная персона не заслуживает внимание знатной леди — грустно произнёс Кислицин — К тому же я безнадёжно влюблён. Помните?

— Ах, да! Кажется, Элеонора. Так зовут Вашу любовь? — кивнула Джулия.

— Вам так и не удалось с ней увидеться? — спросила Кэтрин.

— Увы, миледи! — вздохнул Сергей — Мать настоятельница категорически запрещает. Говорит, это может возбудить в Элеоноре грешные желания.

— Что может быть грешного в настоящей любви — печально произнесла юная девушка — В каком неправильном мире мы живём!

— Мы с Кэт попробуем Вам посодействовать — деловито воскликнула Джулия — Думаю, настоятельница не посмеет отказать двум графиням. Особенно если узнает во мне беднягу Джуда.

— Не стоит, Ваша сиятельство — поспешно ответил Кислицин — Мать Фрейя права. Зачем тешить себя несбыточными мечтами. Надо собраться с силами и жить дальше.

— Правильно! Мы и в этом поможем. Правда, Кэтрин? — засмеялась графиня Лестер — Завтра, сразу после казни, отправляемся за покупками. Вы, Раян, будете нас сопровождать. А сейчас тост! Я предлагаю всем выпить за любовь! И пожалуйста до дна!

Гости лениво потянулись к бокалам, но ослушаться никто не решился. Впрочем, вино несколько оживило атмосферу ужина. Жена мэра даже осмелела настолько, что решилась задать вопрос графине Лестер.

— А Вы, Ваше сиятельство, уже испытали чувство любви? — с лёгким ехидством в голосе, произнесла она.

Сергей заметил, как Джулия мгновенно помрачнела. Но это длилось всего секунды три или четыре. Затем, на лицо графини вернулась благосклонная улыбка.

— Очень давно — с лёгкой грустью сказала она — У нас в замке жил один симпатичный мальчик. Сын садовника. Они с отцом были нашими крепостными. Как же его звали? То ли Алекс, то ли Алфи. Ну, неважно! Этот мальчик следил, чтобы цветы в покоях всегда были свежими. Он так забавно краснел в моём присутствии. И мне это почему-то нравилось. Но однажды мальчик исчез, а цветы в вазах начала менять служанка. Вроде пустяк. Однако, мне стало его не хватать. Вы будете смеяться, но я действительно скучала и думала только о нём. Потом мне рассказали. Отчим продал мальчишку в какой-то бордель, чтобы расплатиться с долгами. Я тогда плакала целую неделю. Видите? Даже теперь, спустя много лет, у меня слёзы наворачиваются.

— Да! К слугам и собакам, порой, привязываешься, как к родным — грустно вздохнула жена мэра — Они ведь живые и у них тоже есть душа.

— Глупости, дорогая! — возразил мэр — У холопов души нет. Вы согласны со мной, святой отец?

— По данному вопросу церковь не даёт однозначного ответа — философски пояснил настоятель — Большинство священнослужителей склоняется к том, что душа у холопов всё же имеется. Ведь они могут говорить и даже заучивать некоторые молитвы. Поэтому, их тоже отпевают после смерти. Но тем не менее, одна из заповедей гласит: «Не возжелай раба и скота ближнего своего». Сам Господь приравнивает раба к скоту. А у скота, как известно, души быть не может.

— Неправда! — воскликнула Кэтрин — Животные тоже умеют любить! А значит у них есть душа! И у крепостных тоже… А Вы…

И юная Аберфрау вдруг расплакалась. Видимо под воздействием выпитого вина. Джулия кинулась было её утешать, но тут, вошедший в зал, слуга торжественно объявил:

— Их светлость — герцог Мэнский!

У Кислицина по членам пробежал неприятный холодок. Можно было конечно выскочить из зала через другую дверь, но всё произошло так внезапно, что Сергей растерялся. Он вместе с остальными поднялся из-за стола, пытаясь унять трясущиеся колени. На ужин Роберт явился не один. С ним пришла свита из четырёх аристократов, среди которых оказался и толстяк капитан. А это уже был полный капец. Герцог обвёл гордым взглядом, склонившихся гостей. Сергея он узнал сразу, но видимо не поверил собственным глазам. На мгновение Роберт замер, удивлённо вскинув брови. Но уже через пару секунд его лицо побагровело, а глаза налились кровью. Герцог, словно безумный, кинулся на Кислицина, но тут же остановился. Он увидел, как Сергей, отскочив назад, схватился за рукоять кинжала. К счастью для Кислицина у Мэнского не было при себе меча и у его спутников тоже. Господа ведь прибыли отдохнуть, а не сражаться. Но во дворе их точно ждала вооружённая охрана.

— Смеешь мне угрожать?! Ты, холоп?! — закричал взбешённый герцог — Шериф, арестуйте его немедленно.

— Но почему, Ваша светлость? — искренне удивился Райдер.

— Этого негодяя зовут Артур. Он шпион принца Эллиота — ответил ему Мэнский — Подстригся, мерзавец. Думал я не узнаю тебя.

— Милорд! — изобразив на побледневшем лице оскорблённое достоинство, произнёс Сергей — Я Раян О'Салливан — потомок старинного дворянского рода! И никому непозволительно разговаривать со мной в таком тоне. Тем более оскорблять. Либо Вы немедленно извинитесь, либо я вызываю Вас на поединок.

— Уверяю, Ваша светлость. Это действительно сэр Раян — воскликнул шериф — Вот и обе графини могут подтвердить.

— И граф Гламорган тоже — гордо добавил Кислицин — Вы обознались, милорд. Я жду извинений!

На лице герцога промелькнула тень сомнения. Действительно. Мало ли на свете похожих людей. Но тут вмешался капитан.

— Это он! — прохрипел толстяк — Ваша светлость, это тот самый висельник, что привёз мне фальшивый приказ. Ему я передал пленниц.

— Это правда?! — буравя взглядом Сергея, спросил Мэнский.

— Да! — гордо воскликнул тот, решивший огрызаться до конца.

— Держу пари, шериф, пленниц Вы и в глаза не видели — зло усмехнулся Роберт — И граф Гламорган тоже. Они в Глостере у принца Эллиота.

— Да! Я отпустил королеву и её дочь — задиристо выкрикнул Кислый — Потому что ирландский дворянин с женщинами не воюет! В отличие от Вас, герцог Мэнский!

— Вот как! — засмеялся Роберт — Это конечно же всё объясняет! И я, господа, согласен принести извинения благородному ирландскому дворянину, если он нам сейчас скажет хоть одно слово по-ирландски.

Отступать Сергею было некуда. И он сам пошёл на обострение. Признаться в том, что он жалкий простолюдин, на глазах у двух юных графинь… Да, это хуже смерти.

— Ну, что ж! Я не намерен дольше терпеть унижения — заорал он, выхватывая кинжал — Хочешь по-ирландски?! Мадра!

Неизвестно, знал ли Мэнский ирландский язык, но что Сергей его оскорбил он сообразил моментально. Поняли это и его спутники. Похватав со стола ножи они все, как один кинулись на Кислицина.

— Стоять! — заорал шериф и что есть силы ударил кулаком по столу — Я не допущу в моём замке поножовщину! Стража, сюда! Сэр Раян, Вы преступили все границы. Угроза коронованной особе является тягчайшим преступлением. Отдайте мне своё оружие.

Глава 38. Сделка

К счастью, стражники препроводили Кислого в его комнату, а не в тюремную камеру. Типа, под домашний арест. Это всё-таки намного приятнее. Хотя бы тем, что дверь запирается изнутри, а не снаружи. Правда, окна зарешечены, но они всё же есть и довольно большие.

Сергей закрыл дверь и улёгся на кровать. Конечно дверной засов его не спасёт, но он всё же даёт иллюзию защищённости. Ситуация неприятная. Однако, получше чем у братьев Гастманов.

— Ничего! — успокаивал себя Кислицин — Это ещё не конец! Пусть герцог докажет, что я оруженосец принца. Он похоже сам уже в этом сомневается. Вот только есть одно слабое место. Ирландский язык. Точнее, полное его незнание. Как же глупо! Назвался бы тогда в сарае английским дворянином. Нет, ляпнул первое имя, что пришло в голову. Если ещё раз спросят, стану отвечать по-русски. Всё равно никто не поймёт ни слова.

Сергей долго обдумывал сложившиеся положение и решил — надо линять при первом удобном случае. А что?! Генуэзский вексель он даже за границей сможет обналичить и жить в своё удовольствие.

— Интересно, что сейчас твориться в России — думал Кислый, разглядывая живописный потолок — Может там социализм. Почему бы и нет?! Ведь уже сто лет, как должен родиться Ленин. Так значит и ещё один я, где-то там есть. Вот бы поглядеть! Хотя, попробуй найди! Кислициных Сергеев в России, как собак нерезаных. А может отправиться в Америку. Если её уже открыли конечно. Надо бы с купцами пообщаться. Разузнать, куда лучше махнуть.

Часа через два стало совсем темно и Сергей зажёг свечи. Спать не хотелось абсолютно. Видимо сильно перевозбудился после встречи с Мэнским. А главное, его угнетала неопределённость. Что теперь будет?! Вдруг Кислицин услышал слабый стук в дверь. Он даже решил, что ему это показалось. Ведь стражники обычно колотятся намного громче. Но стук повторился и уже гораздо настойчивее. Сергей нехотя встал и отодвинул засов. Кислицин с удивлением обнаружил за дверью графиню Лестер, которая стояла и как-то странно ему улыбалась.

— Решили навестить арестанта, Ваше сиятельство? — поинтересовался Сергей.

— Тебя никто не арестовывал — беспардонно прошествовав в комнату, ответила Джулия — Барон Райдер спас твою жизнь, препроводив сюда под стражей. Иначе мэнцы прикончили бы наглеца, посмевшего оскорбить их сюзерена. А охрану у двери сняли сразу, как только герцог покинул замок.

Кислицин выглянул за дверь. Действительно. Никакой стражи не было. Графиня же, тем временем, расположилась в кресле и внимательно уставилась на Сергея.

— Ты испортил праздник, Раян. Или всё-таки Артур? — хитро прищурившись, спросила она — Можешь сказать правду. Я ведь твой друг. А у друзей секретов нет.

— Ага! Нашла дурака! Шериф попросил расколоть меня, вот и припёрлась! Это даже коню ясно! — подумал Кислый, а вслух произнёс — Во-первых, праздник испортил не я, а Мэнский. Явился и накинулся с порога. Холопом обозвал. Разве так себя ведут воспитанные люди?!

— Герцога можно понять — ответила Джулия — После твоего ухода, он нам рассказал, какой негодяй этот Артур. Представляешь?! Сломал нос Виктории Глостер, к которой Мэнский испытывает нежные чувства. Правда, герцог считал, что этот мерзавец утонул в реке.

— Вот видите! — воскликнул Сергей — Значит я не Артур! Разве похож я на утопленника?!

— Но ведь ты солгал про невесту Элеонору? — продолжала настаивать графиня Лестер — Когда мы бежали из монастыря, ты даже не оглянулся. И в глазах у тебя не было тоски. Я женщина и чувствую подобные вещи.

Кислицин посмотрел на, развалившуюся в кресле, Джулию и у него мелькнула сумасшедшая идея. Он вспомнил историю, рассказанную графиней во время ужина о своей первой любви. Такие чувства не исчезают до конца. Наверняка графиня ещё любит этого пацана. Втайне конечно. И Сергей решил попробовать. Сделав жалобное лицо, Кислицин уставился себе под ноги.

— Да, я солгал про невесту — сконфуженным тоном пробурчал он — На самом деле я люблю другую девушку. С самого детства. Но нам не суждено быть вместе. Потому что она принадлежит к высшему свету.

— Вот как? Кто же эта леди? — заинтересовано спросила графиня — Может я её знаю.

— Вы её знаете, Ваше сиятельство. И даже очень хорошо — взглянув на Джулию влюблёнными глазами, ответил Сергей — Потому что это Вы, миледи. Да! Я солгал тогда в монастыре. Я вовсе не Раян. Я Алекс. Тот самый! Сын вашего садовника!

Кислицин брякнулся на колени и засеменил ими по полу в направлении обалдевшей графини Лестер.

— Все эти долгие годы я мечтал вновь увидеть Вас, миледи — театрально прижав руки к груди, воскликнул он — И судьба наконец мне улыбнулась. Я опять могу любоваться Вами. Правда, я разучился краснеть. Но ведь это неважно?! Главное, мы вместе!

Джулия наблюдала за «возвращением блудного Алекса» широко раскрытыми глазами, а её губы слегка подёргивались. Казалось, ещё мгновение и она зарыдает от нахлынувших чувств. Сергей понял, что попал в яблочко. Надо было добивать. Кислицин подполз вплотную и схватил графиню за руку.

— Если бы Вы только знали, миледи, как много страданий мне пришлось вынести — жалобно всхлипнул Сергей — Лишь надежда вновь увидеть Вас давала мне силы бороться за жизнь. Да! Я солгал, притворившись дворянином. Но только, из любви к Вам. Чтобы стать ближе. Ради Вас я готов и не на такое преступление!

Наконец Джулия не выдержала. Она запрокинула голову назад и громко расхохоталась. Графиня Лестер ржала несколько минут, то и дело поглядывая на обескураженного Кислицина.

— Раян, ты чуть меня не уморил! — наконец произнесла она — Никакого Алекса не было. Я всё выдумала. Рыдать из-за холопа?! Фи! Какая глупость!

Сергей встал и отряхнул штаны. Идея с Алексом не прокатила, но сдаваться было рано.

— А из-за потомственного дворянина…? — с лёгкой обидой в голосе, спросил он.

— Что, из-за потомственного дворянина? — не поняла Джулия.

— Ну, стали бы рыдать? — пояснил Кислицин — Например из-за меня? Я ведь сегодня мог умереть.

— Что за странные вопросы? — пожала плечами юная графиня — Конечно, ты мне не безразличен. Но рыдать по тебе? Это уже слишком!

— Может я и не Алекс. Да. Но всё остальное правда — продолжил наступление Сергей — Я люблю Вас, миледи! Даже не понимаю, как это со мной произошло. После ужина у Аберфрау в моих мыслях только Вы, Джулия! Будьте моей женой!

— Что?! — засмеялась графиня — Стать твоей женой?! Раян, ты с ума сошёл!

Но весёлость Джулии лишь ободрили Кислицина. И его понесло:

— Вы, миледи, наверно думаете, что я нищий ирландец? Ничего подобного! У меня есть деньги! Много денег!

Сергей бросился к кровати и вытащил на свет драгоценные векселя.

— Вот! Посмотрите сами — воскликнул он, протягивая бумаги — Мы сможем уехать вместе куда угодно! Хоть в Европу! И жить счастливо. Стэнли никогда Вас не найдёт.

— И отказаться от графства Лестер?! — со злостью произнесла Джулия — Прекратите нести чушь, сударь!

Кислицин замолчал. Скорчив обиженную физиономию, он подошёл к кровати и стал запихивать векселя обратно в матрац.

— Раян — уже намного ласковее произнесла графиня — Поймите. Наш союз невозможен. Конечно, сейчас двадцатый век и мезальянсом никого не удивить. Дело не в этом. Став моим мужем, ты лишь подвергнешь себя смертельной опасности. Стэнли просто тебя убьёт и женит на мне своего сынка. Чтобы спастись от притязаний отчима я должна найти супруга гораздо могущественнее.

Джулия встала и подошла к Сергею. Почти прижавшись к Кислицину, графиня нежно положила свои ручки ему на плечи.

— У нас мог бы появиться шанс — прошептала она, внимательно глядя на Сергея — Если бы Стэнли вдруг взял и умер. Неважно как. От болезни, из-за несчастного случая или какой-нибудь храбрец проткнул бы его мечом.

— Но ведь останется этот… Как его?… Сын — произнёс Кислицин, у которого от запаха женских духов приятно защекотало в носу и даже слегка закружилась голова.

— Бобби? — усмехнулась Джулия — Без отца он ничто! Пустое место! Главное препятствие к нашему счастью — граф Лестер. Убей его и тогда мы сможем обвенчаться.

— Но как?! — воскликнул Сергей — Он же граф! Да, меня и близко к нему не подпустят!

— Придумай что-нибудь — прижимаясь всё сильнее, шептала юная графиня — Отрави. Застрели из арбалета. Докажи, что достоин моей любви.

Ещё пять минут назад Кислый ни за что бы не согласился на такое опасное предложение. Но сейчас, когда здравый смысл успел покинуть его возбуждённый мозг, Сергей отвечал лишь то, что хотела слышать Джулия. Лицо юной графини было так близко, что Кислицин даже не мог различить его черты, а маленькие алые губки сексуально повторяли «Убей». Наконец Сергей не выдержал и впился в них своими губами. Джулия даже не сопротивлялась. Графиня Лестер завалилась на кровать и звонко хохотала, глядя как обезумевший от страсти Кислицин стягивает с неё чулки и кружевные панталоны.

Глава 39. Тревога

Далёкие удары колокола звучали монотонно и противно. Сергей нехотя открыл глаза, мысленно выругавшись.

— Да, чтоб у тебя руки отсохли, козёл — зло прошептал Кислый и глянул на, мирно спящую, Джулию.

Они с графиней прокувыркались почти всю ночь, заснув буквально час или два назад. И этот далеко не «малиновый» перезвон был сейчас абсолютно лишним. Опасения Сергея насчёт девственности его юной подруги оказались напрасными. Он не стал первым мужчиной Джулии Лестер. Возможно им был, кто-то из её домашней прислуги. Может даже тот, кто помог графине сбежать. Джулия не рассказывала о своей жизни под опекай злого отчима, а Кислицин её об этом не спрашивал.

Небо за окном только-только стало розоветь и вряд ли колокол созывал горожан на утреннюю мессу.

— Пожар там, что ли? — подумал Сергей и, осторожно встав с постели, направился к окну.

Действительно, что-то случилось. Во дворе мелькали тени людей, а на стенах поблескивали шлемы солдат, которых было слишком много для обычной стражи. Громкие удары в дверь разбудили наконец юную графиню, а Кислицина заставили вздрогнуть.

— Сэр Раян, откройте — раздался из-за двери голос капитана Гейта.

— Что там такое? — капризным тоном, простонала сонная Джулия.

Окончательно встревоженный Сергей отодвинул дверной засов. Он уже догадался — произошло нечто малоприятное и возбуждённый вид Гейта только подтверждал его опасения. Капитан был в стальных латах и шлеме с поднятым забралом.

— Мерсийцы — почти крикнул он — Возможно уже окружили замок. Шериф меня послал за Вами, сэр. Надо готовиться к обороне. А миледи лучше проследовать в свои покои. Там барон выставил охрану.

— Но у меня даже нет доспехов — попытался возразить перепуганный Кислицин.

— Шлем и щит я Вам выдам, а подбирать кольчугу времени нет — нервно выкрикнул Гейт — Скорее же, сударь. Одевайтесь, берите меч и за мной.

Возражать в подобной ситуации было равносильно измене. И Сергей покорно отправился вслед за капитаном. Пока Кислицин собирался, он даже не взглянул на графиню Лестер. Хоть это было крайне невежливо после недавней близости. Сергею не хотелось, чтобы Джулия заметила, как ему страшно.

Гейт, как и обещал, выдал Кислицину шлем с откидным забралом и шапочку-подшлемник. А также, вручил треугольный кавалерийский щит с, изображенным на нём, красным драконом. И Сергей предстал перед шерифом уже в полном боевом облачении. На бароне Райдере тоже же красовались стальные латы, которые зловеще поблескивали в утреннем сумраке. Он стоял рядом с узкой лестницей, ведущей в донжон, и видимо отдавал последние указания своим сержантам.

— Сэр Раян — со злой усмешкой произнёс шериф, когда Кислицин и капитан подошли к нему — Я понимаю, Вы не совсем военный человек и привыкли бороться с врагами Их светлости другими методами. Но сегодня придётся воевать мечом, а не интригами. У меня слишком мало офицеров. Мерсийские свиньи захотели отведать валлийских стрел. Ну что же! Мы их досыта ими накормим!

— Признаюсь, я не силён в стрельбе из лука — ответил Сергей, который всё ещё надеялся избежать личного участия в предстоящем сражении.

— Вам и не придётся — ответил барон — Стрелять будут лучники. А Вы с сержантом Идрисом станете удерживать северные ворота. Да, не тряситесь так, сударь. Врагу ещё надо суметь дойти до них под градом наших стрел.

Кислицин хотел ещё что-то сказать, но шериф его больше не слушал. Активно жестикулируя руками, он уже давал распоряжения капитану Гейту.

— Сэр, идите за мной — кивнул Сергею невысокий коренастый боец с, торчащей из-под шлема, рыжей бородой.

Видимо это был тот самый сержант Идрис о котором говорил барон. И Кислицин пошёл. А что оставалось делать? Похоже его мнение здесь никого не интересовало.

Барбакан северных ворот представлял из себя прямоугольное сооружение чуть выше самой стены, с двумя полукруглыми бастионами, охранявшими въезд в «Зелёную крепость». С внутренней стороны стену как бы подпирал высокий земляной склон, уже успевший зарасти молодой травкой. Так что взойти на неё Сергею не составило большого труда. Приблизившись к одной из бойниц, Кислицин осторожно глянул наружу. Вдоль всей северной стены тянулся ров с водой, видимо из ближайшей реки. А к воротам вёл лишь неширокий каменный мостик. В общем, штурмовать замок Кардифф с севера было не так уж просто. Сергей немного приободрился. Он высунулся посильнее, чтобы прикинуть высоту стены и тут же получил удар по голове. Арбалетный болт лишь скользнул по шлему, но Кислицину и этого хватило, чтобы понять безрассудность собственных действий.

— Мерсийцы! Всем приготовиться! — заорал он, сбегая вниз по склону.

Собственно, у лучников имелся свой командир. Сержант или капрал. Сергей этим не интересовался. А в подчинении Кислицина было лишь тридцать бойцов, с которыми он должен сдержать врагов, если тем удастся-таки проломить ворота.

Минут через пять началась первая атака. Сергей это понял по радостно-свирепому вою нападавших мерсийцев. В ответ захлопала тетива сотен английских длинных луков. Боевой клич атакующих довольно быстро сменился криками раненых и всплеском, падавших в воду, тел. Со стороны мерсийцев по стене тоже ударили стрелки. Однако, эфект от этого был намного скромнее. Стоявший у самых ворот Кислый видел, как стрелы, просвистев над стеной, исчезают где-то в траве, шагов за тридцать или даже дальше. Взять замок с ходу воинам принца не удалось, но отступать они не собирались. Прикрываясь большими, грубо сколоченными щитами они всё-таки сумели приблизится вплотную к стене. Нападающим даже удалось приставить к ней пару, тройку длинных, связанных вместе, лестниц. Но на этом все достижения мерсийцев закончились. Попытки вскарабкаться вверх лишь увеличивали у них количество потерь. А о том, чтобы таранить ворота вообще не могло быть и речи. Сергей почти совсем успокоился. Насколько он мог судить, у южных ворот также дела обстояли неплохо. Со стороны города замок не имел рва, но ведь и стрелков там было намного больше. Враг явно нёс серьёзные потери и не имел нормального плана по захвату «Зелёной крепости». Видимо, решение взять Кардифф у Их высочества возникло спонтанно. Так сказать, на эмоциях. Правда, кое чего принц всё-таки добился. На юге, в районе порта, алело огромное зарево. Впрочем, судьба герцога Мэнского Кислицина мало волновала. Если укокошили, так одной проблемой меньше. Но оказалось, успокоился Сергей слишком рано.

Всё случилось практически так же, как в ночь его бегства из Глостера. Сперва упало несколько едва заметных и совсем безобидных капель, а потом ливануло. Стены замка Кардифф не имели навесов, способных защитить от дождя, и луки защитников стали быстро приходить в негодность. Воины пытались менять тетиву на сухую, но это помогало ненадолго. Правда, вдоль всей стены имелись амбразуры, из которых в нападавших продолжали лететь стрелы, но эффективность конечно была не та. И вот уже первые мерсийцы, забравшись по приставным лестницам, схватились в рукопашную с лучниками шерифа. Защитников на стене было довольно много, но и количество, приставленных к ней, лестниц тоже увеличивалось с каждой секундой. Наблюдавший за этим снизу, Кислицин встревожено глянул на мокрого сержанта Идриса. Но ничего спросить Сергей не успел. Удар страшной силы, потрясший в этот миг ворота, заставил Кислого выскочить из-под арки и напомнил о боевой задаче, стоявшей перед его немногочисленным отрядом. Происходившее на стене Сергея более не интересовало. Он с ужасом наблюдал, как с каждым ударом тарана всё больше раскачиваются створки вверенных ему ворот.

— Ну, вот и всё! — с ужасом пронеслось в голове — Сейчас начнётся! Неужели нельзя было сделать двери прочнее?! Зараза! Ведь пяти минут не пройдёт, как рухнут. И подпереть-то нечем!

Кислицин глядел на своих, промокших до нитки, солдат и пытался прикинуть сколько они сумеют продержаться под натиском озверевших мерсийцев. Получалось не очень оптимистично. Сергей оглянулся назад, в направлении возвышавшегося донжона — последней надежды защитников «Зелёной крепости». И тут его взгляд остановился на распряжённой графской карете, которая мирно стояла посреди двора.

— Сержант! — заорал Кислый, указывая пальцем на графский экипаж — Тащите сюда эту колымагу. Скорее!

— Портить собственность Их светлости? — догадался Идрис — Накажут.

— Нас сейчас мерсийцы накажут, пока будешь спорить — крикнул в ответ Сергей — Если чё — я приказал. Ну, живее!

Больше возражений не последовало. Десять бойцов из «взвода» Кислого подбежали к графской карете и дружно покатили её к воротам. Воины остановили экипаж там, где указал Кислицин и опрокинули крышей в сторону ворот, перекрыв таким образом выход из арки. Карета была довольно большой и в лежачем положении доходила Сергею до подбородка. Конечно, не мешало бы её дополнительно подпереть или нагрузить, но времени на это уже не оставалось. Несчастные ворота рассыпались прямо на глазах. Они честно продержались ещё минут пятнадцать. Но вдруг поломанные створки с треском распахнулись и грязная, озверевшая толпа в голубых сюрко, словно морская волна, хлынула через освободившийся проход.

Глава 40. Северные ворота

Передних мерсийцев толпа просто вдавила в крышу перевёрнутой кареты, так что их рожи стали отличными мишенями. Сержант Идрис и ещё двадцать бойцов, встав по обе стороны от арки, усиленно работали копьями. Воины тупо кололи ими в, орущую от боли, человеческую массу. Промахнуться было сложно. А Кислицин и десять воинов, как могли, подпирали карету с противоположной стороны. Так они провоевали минут пять, пока задние ряды атакующих не сообразили, что дальше наваливаться бесполезно. Взять штурмом стену мерсийцам тоже не удавалось. Поэтому они так упорно стремились пробиться в замок через сломанные ворота.

Сообразив наконец, что карету им не сдвинуть, мерсийцы изменили тактику. Первые ряды опустились на колени и прикрылись сверху щитами. А по ним, как по живой ступени пошло в атаку остальное войско. Но и в этот раз воины сержанта Идриса оказались не высоте. Первые мерсийцы, забравшиеся на карету, тут же получили по ногам и фактически рухнули на ощетинившиеся копья защитников. Но вслед за ними уже лезли новые враги. Десяток Сергея так же взялся за копья, готовясь принять на них атакующих. Возможно мерсийцам и удалось бы прорвать оборону, но в этот миг сломалась дверка кареты, не выдержав чрезмерной нагрузки. Некоторые из провалившихся вниз пытались выбраться наружу. Но это оказалось неправильным решением. Те из мерсийцев, что остались наверху, продержались там недолго. Удары копий быстро отправили их в образовавшийся провал. Воины шерифа действовали умело и слажено. Чувствовалось их боевое преимущество над мерсийскими ополченцами. К счастью, зелёных сюрко ирландских наёмников среди нападавших не наблюдалось. Видимо принц решил поберечь свою главную силу для более серьёзных сражений. За пятнадцать минут боя «взвод» Кислого не потерял не одного бойца. Лёгкие порезы и царапины не в счёт. Мандраж, который испытывал перед сражением Сергей, теперь сменился каким-то пьянящим азартом. А враг, тем временем, самоотверженно рвался вперёд, заполняя телами нутро графского экипажа. Теперь уже сдвинуть его, точно не представлялось никакой возможности. Каждый, запрыгнувший на карету, мерсиец честно пытался достать копьём или ударить топориком кого-нибудь из упёртых защитников северных ворот, но бойцы сержанта Идриса уже приспособились к ситуации. Они выстроили что-то наподобие «стены щитов» и метко разили копьями нападавших в уязвимые места.

Трудно сказать сколько ещё продолжалось это избиение. Минут пять или дольше. Но и мужеству мерсийских героев тоже был предел. Они перестали лезть на карету, а начали забрасывать обороняющихся дротиками и топорами прямо из-под арки ворот. Это заставило-таки Кислицина и его воинов попятиться назад. Но, как только мерсийцы предприняли новую попытку прорыва, защитники тут же её пресекли, вернувшись на исходные позиции.

Дорогой камзол и штаны Кислицина были мокрыми насквозь, но настроение значительно улучшилось. Сергей уже почти поверил, что его люди выполнят боевую задачу и удержат северные ворота. Такое количество убитых врагов могло впечатлить и более опытного командира. Поэтому, когда мерсийцы дружно отхлынули назад, то горло Кислого само собой издало громогласный победный рёв. Но в тот же миг, из арки ворот, на крышу кареты заскочил рыцарь в стальных, воронёных доспехах. Взмахнув двуручным мечом, он промчался по трупам соратников и, словно пушечное ядро, врезался в десяток, которым руководил Сергей. Выставленные вперёд копья рыцаря не остановили. Может он успел отбить копья мечом или они просто соскользнули с полированных лат, Кислицин разглядеть не успел. Но в результате этого прыжка один из бойцов Сергея был сбит с ног, а второй убит ударом по голове. Эта внезапная атака заставила воинов отпрянуть в разные стороны, а вражеский рыцарь, очутившись на земле, крутанул тяжёлый меч и быстрым ударом достал ещё одного защитника северных ворот. Находившийся с краю, Кислый не пострадал. Отскочив вместе с остальными, Сергей попытался исправить неприятную ситуацию.

— Вали его! — заорал он, указывая мечом в направление врага, как заправский полководец.

Вряд ли в его приказе была необходимость. Люди и так делали, что могли, пытаясь копьями поразить вражеского рыцаря в уязвимые места. Попасть в щели забрала или стыки между пластинами доспехов несложно, если цель стоит на месте. А если она кружится, как волчок, всё время меняя направление и, при этом, очень ловко орудуя двуручником? К тому же, рыцарь не только защищался, но и наносил в ответ довольно увесистые удары, заставляя воинов Кислого держать приличную дистанцию.

Примерно с минуту мерсийский витязь бился один, успев за это время ранить ещё двух защитников северных ворот. Несколько солдат из отделения сержанта Идриса поспешили на помощь соратникам, но в тут враги предприняли новую атаку. Только теперь это были не ополченцы, а серьёзные воины в крепких доспехах. Действуя так же решительно, как рыцарь, они быстро отодвинули воинов Идриса от перевёрнутого драндулета. Стройная оборона рухнула окончательно, распадаясь на ожесточённые поединки. Получив поддержку, мерсийский рыцарь перешёл от обороны к наступлению. Сергей с ужасом глядел, как один за другим гибнут его бойцы. Он в растерянности пятился назад, оглушённый лязгом стали и воплями израненных людей.

А тем временем, прикончив последнего из десятка Кислицина, рыцарь наконец обратил внимание и на него самого. Переложив окровавленный меч в левую руку, он правой поманил к себе Сергея, видимо предлагая поединок. Однако, сей благородный жест Кислого не впечатлил. Он продолжал пятится назад, прикрываясь треугольным щитом. Сергей уже давно бы сделал ноги, но его удерживало опасение получить в спину дротик или копьё. Сообразив, что перед ним трус и честного поединка не предвидится, рыцарь сам кинулся в атаку. Дожидаться пока его укокошат Кислый не стал. Он резко развернулся, чтобы рвануть в сторону донжона, но подскользнулся на размокшем от дождя грунте и полетел лицом вниз, больно ударившись грудью о край щита. Встать на ноги Сергей не успевал и быстро перевернулся на спину, чтобы не получить по ней сверху рыцарским мечом. Кислый едва успел прикрыться щитом, как удар страшной силы практически расколол его на двое. Только металлическая пластина с ручкой, прикреплённая к щиту изнутри спасла Сергея от расчленёнки. Но похоже ненадолго. Килый чувствовал, как леденящий ужас неумолимо овладевает всем его несчастным естеством. Он видел над собой силуэт рыцаря, готового в любой момент нанести двуручником очередной удар. В отчаянии, Сергей сделал попытку ткнуть врага мечом в область паха и чуть не лишился пальцев. Рыцарь коротким точным движением просто выбил меч из его руки. Это уже был полный капец. Скорее машинально, чем ещё на что-то надеясь, Кислицин захватил правой рукой мокрый, склизкий ком и швырнул его в голову врага. Грязь смачно шмякнула в забрало и это заставило рыцаря на пару секунд отвлечься. Придавив Сергея к земле ногой, мерсийский витязь попытался очистить от грязи смотровые щели, но лишь продавил её внутр шлема. Тогда он поднял забрало и Кислициин увидел грязное, перекошенное злобой лицо капитана Бакера.

— Бакер! Стой! Это я! Артур! — что есть мочи заорал Сергей, видя, как взбешённый капитан поднимает меч для последнего удара.

И его отчаянный крик возымел-таки действие. Бакер замер с, занесённым вверх двуручником, а гримасу гнева на его лице сменило удивление. Опустив руки, капитан остриём меча подцепил забрало поверженного противника и откинул его вверх.

— Привет, друг! Узнаёшь меня! — радостно воскликнул снизу Кислицин.

— Узнаю — хмуро ответил Бакер и, перехватив меч за лезвие, с размаху приложил Сергея в челюсть навершием рукоятки.

Трудно сказать сколько времени Кислицын был в отключке. Когда он наконец пришёл в себя, всё уже закончилось. Оказалось, что Сергей не лежит, а сидит со связанными руками у южной стены, слева от ворот замка Кардифф в компании таких же пленных бедолаг. Его распухшая правая щека ныла, а во рту ощущался кровавый привкус. Голова кружилась словно с перепоя. Кислицин тяжело наклонился и плюнул красной слюной.

— Ну, как? Пришёл в себя? — услышал он рядом голос барона Райдера — Да! Хорошо тебя отделали.

— У меня кажется сломана челюсть — произнёс с трудом Сергей.

— Вряд ли! Со поломанной челюстью ты бы сейчас не разговаривал — ответил шериф — Скорее всего это сильный ушиб. Я такое уже видел.

— Мы проиграли? — поинтересовался, ещё до конца не очухавшийся, Кислицин.

Вместо ответа барон только выругался.

— Проклятый дождь! — глядя в небо, зло произнёс он — Да, что теперь говорить?! Но мы им тоже хорошо всыпали!

Сергей поднял голову и огляделся. Вокруг кипела работа. Нечто подобное он уже наблюдал после битвы у моста. Мерсийцы стягивали с убитых доспехи, а трупы складывали на подводы и увозили куда-то через северные ворота. Пленных было довольно много. Наверно человек двести или даже больше. Они сидели на земле в несколько рядов на протяжении всей южной стены, справа и слева от ворот. Попробуй сосчитай. Пленные дворяне расположились вместе под небольшим навесом. Впрочем, «проклятый дождь» уже закончился. Просто, земля под навесом была суше, чем в других местах. Все они, кроме Райдера, являлись мелкими дворянчиками служившими, как и Кислицин, графу Аберфрау. Здесь же присутствовал капитан Гейт с, обмотанной кровавыми тряпками, головой. Но всё-таки живой, благодаря хорошим латам. Впрочем, ни лат, ни кольчуг на пленных уже не наблюдалось. А вот Сергей опять спасла лишь удача. Или деревянный крестик, что весит у него на груди. Как бы то ни было, но больше испытывать судьбу таким образом Кислый не собирался. Третий раз может и не прокатить.

Так им пришлось сидеть около часа, пока ополченцы наводили порядок во дворе замка. Сергей успел прийти в себя, если не считать опухшей челюсти, которая мешала говорить, отзываясь болью при каждой попытке раскрыть рот. Но положение было крайне неопределённым и Кислицин все же морщась спросил:

— Как Вы думаете, шериф, что они с нами сделают?

— Думаю, с нас, как с пленников, потребуют выкуп за свободу — ответил Райдер — Надеюсь, сэр — денежки у Вас имеются на этот случай? А иначе Я Вам не завидую.

— И много платить? — поинтересовался Сергей.

— Ну, это по разном бывает — философским тоном ответил барон — С Вас, я думаю, потребуют тысяч десять. Максимум пятнадцать. Шиллингов. А вот мне придётся хорошенько раскошелиться.

— А солдаты? — спросил Кислицин — Они как же?

— А что солдаты? — пожал плечами Райдер — Если повезёт отправят на галеры или продадут их в рабство мавританским купцам. Благо, в Кардиффе этих нехристей хватает.

Сергей задумался, пытаясь подсчитать во сколько соверенов ему обойдётся свобода. И тут до него наконец дошло. Какой нафиг выкуп! Да, принц его и так освободит, когда увидит. А может даже наградит за спасение матушки-королевы и сестрёнки. Возможно он сам вскоре станет бароном. Надо лишь немного потерпеть. Эта мысль слегка успокоила Кислицина. Но тут он вдруг с ужасом вспомнил о Джулии. О Кэтрин тоже, но в меньшей степени. Ведь юная графиня Лестер теперь была для Серея не обычная подружка, а почти невеста. Во всяком случае он на это сильно рассчитывал.

— А как же графини? — обернувшись к барону, с тревогой поинтересовался Кислицин.

— Да, да! Неплохих заложниц получил Их высочество — с раздражение проворчал шериф — Граф Аберфрау с меня теперь шкуру спустит. А что я мог сделать?

— Лучше подготовиться к нападению врага! — зло буркнул на это Сергей.

— Ну, знаете! — воскликнул обиженный барон — Не надо было отпускать королеву-мать, молодой человек. Во всём виноваты Вы и только Вы. Я так графу и доложу.

На это Кислицин ничего не ответил. А что говорить если шериф прав. Будь у них в руках мать и сестра принца, тот вряд ли решился бы атаковать Кардифф.

Глава 41. Запах крови

Они сидели молча ещё минут тридцать. Может чуть больше. Трудно сказать. Наконец из «дворца», как называл Сергей главное здание «Зелёной крепости», вышел капитан Бакер в сопровождении небольшой группы солдат, которые судя по всему являлись сержантами или капралами. Попробуй пойми без погон. В войсках этого мира младший командный состав, конечно, стремился выделиться из общей солдатской массы. Например, яркой красивой перевязью или пером на шлеме. Но каких-либо конкретных знаков отличия не было и в помине.

Бакер что-то говорил сержантам, показывая рукой то на пленных, то на донжон, а те лишь согласно кивали в ответ. Затем он глянул в сторону пленённых дворян и отдал какой-то короткий приказ. И тут взор капитана остановился на Кислицине. Губы Бакера скривились в нехорошей улыбке. Он повернулся к сержантам и что-то произнёс, указывая пальцем на Сергея. Те в ответ дружно захохотали и стали ехидно пялиться на Кислицина. От этих взглядов, Сергею стало не по себе. Им внезапно овладело предчувствие чего-то очень нехорошего. То, что Бакер его не простил, Кислый уже понял. Но ведь он не посмеет тронуть Сергея без разрешения Эллиота. Или посмеет? И где, наконец, сам принц? Почему здесь всем распоряжается капитан? Может Эллиот до сих пор в Глостере? Надежда на скорое баронство вновь сменилась тревогой и неопределённостью.

А тем временем Бакер и несколько сержантов направились в сторону донжона, а остальные разошлись по своим делам. Но не прошло и пяти минут, как один из сержантов вернулся в сопровождении десятка копейщиков и прямиком направился к группе пленных дворян.

— Всем встать! — приблизившись произнёс он без всякого уважения.

Поднявшись на ноги, Кислицин с удивлением обнаружил, что встал только он один. Никто из дворян даже не шелохнулся. Впрочем, попытка сесть обратно Сергею тоже не удалась.

— Встать, я сказал! — заорал сержант — Или мне вас пинками поднимать?!

— Сбавь тон, воин — спокойно ответил шериф — Даже в плену дворянин остаётся дворянином и к нему следует обращаться с должным почтением.

— Ах, прошу прощения, господин барон! — ехидным тоном произнёс наглый салдафон — Не изволите встать и проследовать с нами на рыночную площадь?! И вы господа тоже!

— На рыночную площадь? Зачем? — не понял шериф.

— Ну, не зря же вы там эшафот смастерили — ответил ему сержант — Надо опробовать хорошую вещь. Поднимайтесь! Не заставляйте ждать Его Высочество!

— Принц собирается казнить дворян даже не предоставив им возможность заплатить выкуп?! — с возмущением воскликнул Райдер — Это же нарушение всех правил войны! У него что — вообще нет ни капли чести?!

— Этот вопрос Вы можете лично задать Его высочеству — засмеялся солдафон — А теперь прошу всех встать и проследовать с нами. Я достаточно вежлив?!

— Принц Эллиот на рыночной площади? — оживился Кислицин.

— Да. Но тебя это не касается — буркнул сержант — Садись и жди вместе с остальным быдлом.

— Сэр Раян потомственный дворянин — вступился за Сергея шериф.

Барон видимо решил, что солдафон принял Кислицина за простолюдина из-за его внешнего вида. Действительно, дорогой наряд Сергея был сплошь измазан грязью. Особенно спина. Скорее всего Кислицина перетаскивали за ноги, пока он пребывал в отключке.

— Этот мерзавец такой же дворянин, как я герцог Бургунский — усмехнулся сержант и плюнул в сторону Сергея.

Кислицин возражать не стал и покорно уселся обратно, прислонившись спиной к прохладной каменной стене. Он вообще старался не поднимать головы, пока солдаты уводили шерифа и его офицеров. Только когда пленных дворян вывели через ворота в город, Сергей облегчённо вздохнул. Теперь он знал, что принц находится в Кардиффе и очень скоро этот кошмар закончится. Кислицин и не подозревал, что настоящий кошмар ещё впереди. А пока он размышлял, некоторые из пленных стали осторожно перебираться под навесь. В более сухое и удобное место. Погруженный в невесёлые размышления Сергей от неожиданности вздрогнул, когда подсевший рядом вояка толкнул его плечом.

— Привет, командир — услышал Кислицин знакомый бас.

— Элидир! — удивлённо воскликнул Сергей и тут же сморщился от боли в опухшей челюсти — А ты-то как здесь?!

— Да, я толком не помню — дыхнув перегаром, ответил капрал — Пьяные были. Спали. Думаю, хозяин гостиницы нас мерсийцам выдал. За шкуру свою опасался, гад.

— А деньги? — поинтересовался Кислицин — Деньги отобрали?

— У этих болванов всё подчистую выгребли — усмехнулся Элидир — А у меня взяли только мелочь, что на поясе висела. Вексель-то свой я ещё вчера припрятать успел.

— Я тоже. Припрятал — сказал Сергей — Может ещё откупимся. Если конечно до векселей своих доберёмся.

— А чего до него добираться? — ответил старый капрал — Здесь он. При мне. Я его в каблук спрятал.

И Элидир многозначительно оторвал от земли левую ногу, приподняв вверх носок сапога.

— Умно — похвалил капрала Кислый — Только отберут у тебя его скоро. Вместе с сапогами. Зря ты вексель в новые сапоги спрятал.

— Зря! — согласился Элидир — Я же не собирался в плен попадать. Эх! Жаль, мы вчера от сюда не убрались. Ну прямо, как чувствовал!

Действительно. Сапоги на капрале были далеко не рядовые. Из отличной чёрной кожи с серебряными пряжками. Странно, что на них до сих пор никто не позарился. Видимо, захватившим в плен отряд Элидира, мерсийцам хватило и отнятого золота. Раз они побрезговали чужими сапогам. Пока капрал с Кислициным разговаривали, к ним постепенно перебрались и остальные пять бойцов из их отряда. Охранявшие пленных ополченцы этому не препятствовали. Главное ведь, сбежать никто не пытается.

— Что делать будем, командир? — поинтересовался у Сергея Арвэль.

А Кислицин и сам не знал, что можно предпринять в такой ситуации. Для себя-то Сергей уже всё решил. Он должен во что бы то не стало встретиться с принцем. Но один. Без подельников в грабеже королевы-матери. Иначе его грандиозным планам и надеждам точно придёт капец.

— Подождём, когда стемнеет, а там посмотрим — единственное, что смог буркнул в ответ Кислицин.

Но дождаться темноты им не пришлось. Вскоре явился другой сержант с группой воинов и начал одного за другим поднимать пленников. Набрав таким образом человек пятнадцать, мерсийци построили их в шеренгу и погнали в направлении донжона.

— Ну, всё! Началось! — хмуро пробасил Элидир.

Сергей не сразу понял о чём говорит капрал. Он с интересом наблюдал, как пленники, один за другим поднимаются по узкой лесенке и исчезают в двери донжона. Что действительно происходит, Кислый сообразил только после того, как в цитадели бесследно исчезла третья группа пленных.

— Их что?! Того?! — встревоженно спросил он Элидира.

Тот в ответ лишь молча кивнул головой. У Сергея внутри всё похолодело. Кислицин понял — встречи с Их высочеством, скорее всего, не будет вовсе. Он просто до неё не доживёт.

Кислицин и отряд капрала Элидира оказались в восьмой партии. Странно, но Сергей не чувствовал приближение скорого конца. Волнение конечно присутствовало. Но примерно такое же, как он испытывал перед прививкой во втором классе. Видимо правду говорят — на миру и смерть красна. Однако, увидев Кислицина, сержант тут же распорядился поменять его на другого пленника.

— Этого в последнюю очередь — заявил он — Приказ капитана.

Надежда на спасение опять зажглась в сердце Кислого. Пленных было ещё довольно много и вполне возможно он доживёт-таки до приезда Его высочества. А там уж Эллиот его непременно помилует. Как же иначе? Но время шло. Количество несчастных пленников таяло прямо на глазах, а принц всё не появлялся. Очередь его неумолимо приближалась, и надежда Сергея таяла с каждой новой партией приговорённых. Когда же, наконец, пришли за Кислициным, его уже всего трясло. Видимо этого и добивался садюга Бакер. Оставшихся пленников вместе с Сергеем было восемь человек. Кислицин брёл последним, с трудом переставляя ватные ноги. Сергей думал, что большего ужаса, чем в этот миг, испытать уже нельзя. Но он ошибался.

Пройдя через двустворчатую, обитую железом дверь донжона, Кислицин и приговорённые очутились в круглом каменном мешке, который окружали десятиметровые стены. Лишь над входом высилась небольшая фортификация с узкими окошками и одной квадратной башенкой.

В нос Сергея ударил резкий неприятный запах, напоминавший запах мясного отдела универмага, только гораздо сильнее и с явным сладковатым оттенком. Но то, что Кислицин увидел, потрясло его гораздо сильнее. Большая деревянная колода, сплошь пропитанная кровью, а в двух шагах от неё гора из посиневших человеческих голов. Справа, вдоль стены, стопки обезглавленных тел, уложенных штабелями в пять рядов. И мухи. Огромные зелёные мухи, деловито снующие по свежим труппам. Но главное, это кровь. Лужи крови по всему периметру донжона, окрасившие в алый колер молодую травку. Всё что было у Сергея в желудке тут же попросилось наружу, но безрезультатно. Ведь Кислицин с вечера ничего не ел.

Но кровавая феерия ещё не закончилась и достаточно большая толпа зрителей во главе с капитаном Бакером жаждала продолжения. Одного за другим несчастных пленников подтаскивали к плахе и оцепеневший от ужаса Сергей глядел, как полуголый толстый мерсиец приводит в исполнение приговор увесистой секирой. Кислый уже почти не чувствовал собственное тело, когда его взяли под руки и поволокли к плахе.

— Я должен поговорить с принцем! — завизжал Сергей, умоляюще глядя на капитана — Так же нельзя!

— Нельзя?! — заревел Бакер — А делать из меня дурака можно?! А заставлять убивать своих можно?! Этот мерзавец недостоин смерти от топора! Вздёрните его, как собаку, парни!

Уговаривать парней не пришлось. Очумевший от ужаса Кислицин плохо соображал, когда его подтащили к, торчавшей из стены балке, с заранее приготовленной, будто специально для него, петлёй. Он даже не понял, как оказался стоящим на небольшой грубо сколоченной табуретке. А когда толстая колючая верёвка туго обхватила горло, мочевой пузырь Сергея наконец не выдержал и отторгнул содержимое к общей радости присутствующих вояк. Впрочем, Кислицину уже было всё равно. Перед глазами вдруг поплыло. И он сам, без посторонней помощи, повалился вперёд.

Глава 42. Благодарность принца

Однако, вместо того, чтобы повиснуть, как подобает всякому нормальному висельнику, Сергей тупо рухнул в холодную мокрую траву, увлекая за собой незакреплённую верёвку. То ли от удара о землю, то ли сперепугу, но у Кислицина перехватило дыхание. Он лежал и словно рыба глотал ртом воздух под радостное ржание благодарных зрителей. Сергей почувствовал, как кто-то подошёл и перерезал путы, стягивающие его руки.

— Вставай! — услышал он сверху голос Бакера — Радуйся, гадёнышь! Принц желает лично на тебя посмотреть. А иначе давно бы уже ворон кормил.

Но несмотря на своё желание, Эллиот не скоро изволил встретиться с беглым оруженосцем. Кислицина препроводили в некое подсобное помещение, где он целый день пребывал под бдительной опекой двух бойцов из «зондер команды» капитана. Прежде всего Сергея заставили раздеться и долго мыться в большой кадке с холодной водой. Только когда Кислицин окончательно задубел от водной процедуры ему позволили одеться. Новым нарядом Сергея оказалась лакейская ливрея. Точно такую же носила в замке прислуга шерифа. Похоже, большинство лакеев было убито при штурме или казнено, но кое кому всё-таки удалось выжить. Воинам помогал перепуганный мальчишка-слуга. Именно он и принёс Кислому его новый прикид. Наконец, надзиратели смилостивились и разрешили арестанту отобедать. Юный лакей притащил Кислицину миску каши и большой ломоть хлеба. Сергей с трудом запихнул в себя эту нехитрую трапезу. После увиденного и пережитого ему совсем не хотелось кушать. Да и боль в травмированной челюсти не добавляла аппетита. Зато, у него было достаточно времени, чтобы подумать, как отвечать на возможные вопросы и обвинения.

Бакер явился за Кислициным только поздно вечером, когда уже окончательно стемнело. Он был явно навеселе. Видимо успел отметить победу. Но Сергея поразило нечто другое. А именно, обувь капитана. Ошибиться было невозможно. На Бакере теперь красовались сапоги бедняги Элидира. И ведь не побрезговал убийца! Впрочем, чего ещё ждать от этого мясника.

Замок Сергей практически не знал, но даже ему показался слишком уж замысловатым маршрут, по которому его вели на встречу с принцем. Видимо Эллиот не хотел, чтобы кто-то из свиты увидел Кислицина. А иначе зачем вся эта предосторожность. Наконец они приблизились к тому самому кабинету, в котором Сергей ещё недавно разговаривал с бароном Райдером. Сперва, в кабинет зашёл один Бакер, чтобы доложить о прибытии. Затем дверь вновь отворилась. И капитан жестом приказал ввести арестованного.

Принц был явно не в настроении. Штурм замка Кардифф обернулся большими потерями и взбешённый Эллиот велел казнить всех защитников, включая самого шерифа. Торжественная встреча и обед, устроенные мэром города, немного успокоили Его высочество. И он не стал отдавать Кардифф на разграбление, но горький осадок видимо ещё не развеялся окончательно. Устало развалившись в кресле, принц долго, молча глядел на Кислицина, которого бесцеремонные солдафоны затащили и поставили на колени в центре кабинета.

— Ты был прав, Бакер — наконец со вздохом произнёс Эллиот — Оно действительно не тонет. Ну! И что мне теперь с тобой делать, разбойник?!

— Может отдать этого предателя графу Глостеру? — предложил Бакер — Он то уж придумает ему достойное наказание!

— Я не предатель, — обиженно буркнул Сергей — А преданный слуга Его высочества!

— Правда?! — воскликнул принц — Тогда зачем же ты, преданный слуга, оклеветал дядюшку Мэйсона и стравил моих людей с его воинами?! Зачем опорочил имя его супруги — графини Глостер?! Зачем сломал нос у моей невесты?! Я ничего не забыл?!

— Забыл про золото из сундука. Видимо ещё не обнаружил пропажи — мысленно усмехнулся Кислицин, а в слух ответил, взирая на Эллиота честными глазами — Что же я мог ещё подумать, когда граф Глостер носился по улицам во главе вооруженного отряда и грозился убить оруженосца Вашего высочества?! Вот я и решил, что он опять переметнулся на сторону короля и бросился в лагерь за подмогой. Мне и в голову не могло прийти, что весь сыр бор из-за нашей встречи с графиней Элеонорой. А увидев на пороге Вашу невесту, я лишь сильнее убедился в измене Глостера. Вы ведь, Ваше высочество, лучше меня знаете, что Виктория готова на всё из-за любви к герцогу Мэнскому. Да, мне пришлось её ударить! Но в тот момент я думал только о спасении моего любимого принца, а графиня хотела этому помешать. Я просто исполнял долг солдата и преданного слуги! Так в чём же моя вина?!

— Ты слышишь, Бакер? — рассмеялся Эллиот — Мошенник решил наставить рога знатному лорду и не мог догадаться за что тот хочет его убить. Ну, допустим ты помчался в лагерь за подмогой. Так почему же не привёл?

— Да, потому что в нашем военном лагере был полный бардак! — возмущённо крикнул Сергей — Все солдаты поголовно пьяные. Командиров днём с огнём не сыщешь. Какие-то полуголые бабы кругом. Бегают. Визжат. Я пока искал к кому бы обратиться, гляжу, а за мной уже погоня мчится с фонарями в руках. Я к реке и поплыл на противоположный берег. А по мне из арбалетов. Едва не убили. Почему Вы мне не верите?! Разве я не доказал свою преданность, когда спас Вашу матушку-королеву и сестру?!

— Да, спас! Только при этом обобрал их до нитки! — закричал принц — Где корона и драгоценности?!

— Разве Её величество не рассказала, что случилось и кто их ограбил? — искренне удивился Кислицин.

— Хватит врать! Служанка графини Виктории сообщила, как ты подговорил солдат ограбить мою мать — вскочив, закричал Эллиот — Не испытывай моё терпение! Я ведь могу и по-другому с тобой поговорить.

Такого поворота Кислый не ожидал. Он был абсолютно уверен, что Дарси не проболтается. Ведь она же взяла деньги. И достаточно большие. Но если уж Сергей врал, то делал это до конца. Не взирая ни на какие свидетельские показания.

— И Вы ей поверили! — скорчив обиженную гримасу, почти простонал Кислый — Поверили той, которая носила письма Мэнскому от Виктории. Хорошо если в них была одна любовная переписка. Вот где настоящая измена! А мне, который рискуя жизнью прокрался в логово врага, добыл ценные сведения и спас Ваших родных… Обидно! Очень обидно, Ваше высочество!

От такой ужасной неблагодарности Сергей даже прослезился, что было весьма кстати. Он заметил, как в глазах принца мелькнула тень сомнения.

— При нём был кошелёк с золотыми соверенами — сказал Бакер.

— И что такого?! — искренне удивился Кислицин — Это остатки премии, которой нас наградил Его высочество. Я поменял шиллинги на соверены. Для удобства. А потом я вызволил графиню Лестер из лап разбойников Гастманов. Можете у неё сами спросить. И граф Аберфрау меня щедро отблагодарил.

— Вот как?! — хитро усмехнулся Эллиот — Бакер, а ты уже обыскал комнату, где обитал наш преданный друг? Так давай это сделаем прямо сейчас!

Верить на слово Сергею капитан с принцем не стали. Они позвали всё того же мальчика-лакея, который сопроводил всех в комнату на четвёртом этаже, где жил последние дни Кислицин. Дальнейшее уже происходило без непосредственного участия Сергея. Он только стоял и молча глядел, как воины во главе с Бакером проводят обыск. Пока сатрапы Его высочества перевёртывали всё вверх дном, Кислицин с замиранием сердца надеялся, что никто из них не додумается распотрошить матрац, в котором хранились векселя. Но его надежды не оправдались. Капитан лично вспорол матрац и вытряхнул его содержимое на пол. У Сергея от страха чуть не выпрыгнуло сердце из груди, а его мозг интенсивно заработал, пытаясь сочинить новые оправдания, пока Бакер распинывал ногой кучу перьев.

— Пусто — наконец доложил капитан — Но он мог зарыть награбленное где-нибудь в другом месте.

— Или он действительно невиновен — продолжил за Бакера Кислицин, у которого от пережитого стресса, ещё тряслись колени — Кстати. Мы сейчас могли узнать всю правду у настоящих грабителей, если бы капитан не поторопился их казнить.

— Я выполнял приказ Вашего высочества — пожал плечами Бакер и, повернувшись к Сергею, грубо спросил, явно желая переложить вину на него — А ты чего молчал?! Почему не предупредил?!

— А ты меня спрашивал?! — так же грубо отрезал Кислицин.

— Ну, хватит! — прикрикнул Эллиот — Оба хороши! И Мэнский-гад улизнул! Ладно, капитан. Этого оставь пока здесь. Пусть сидит под охраной. Завтра в Кардиф прибывает королева и весь мой двор. Мерзавца многие знают. Пусть продолжают думать, что он утонул или погиб при штурме. Главное, чтобы его никто не видел.

— Ваше высочество! — почувствовав, что опасность миновала, заявил осмелевший Сергей — Пока моя вина не доказана, я настаиваю, чтобы со мной обращались, как с Вашим оруженосцем. И кормили соответственно моему чину.

Принц обернулся и строго посмотрел на обнаглевшего Кислицина. Однако, поймав на себе немного наивный и безгранично преданный взгляд Сергея, тут же смягчился.

— Накорми разбойника, как следует — обратился он к Бакеру — Пусть ест и пьёт сколько в него влезет. Но чтобы из этой комнаты ни ногой! Понял меня?!

Оставшись один, Кислый первым делом кинулся к разодранному матрацу. У него ещё теплилась надежда, что заветные векселя где-то там. Просто забились в уголок. Но увы! Его состояние бесследно исчезло. Вероятнее всего, ценные бумаги забрала Джулия. Ведь она последней покинула комнату. Чем больше Сергей думал, тем сильнее убеждался в этом варианте. Если векселя украл кто-то другой, то он бы перевернул всё верх дном раньше Бакера. Но когда они пришли, комната находилась в том же виде, в каком он её оставил. Даже постель не прибрана. А значит из прислуги сюда тоже никто не наведывался. Да и не до того им было в тот момент. Оставалось надеяться, что графиня догадалась спрятать ценные бумаги прежде, чем стала пленницей мерсийского принца. Но чтобы это выяснить, Кислицу необходимо было лично встретиться с Джулией, о судьбе которой он ничего не знал.

Глава 43. Пятый лишний

Эту ночь Сергей почти не спал. Волнение отступило. И травмированная челюсть разболелась с новой силой. Если б не жуткая усталость, то Кислицин вовсе не сомкнул бы глаз. Всё. И подушки, и матрац, и даже одеяло были выпотрошены полностью. Так он и продремал вторую половину ночи на жёсткой деревянной кровати, подложив под голову свёрнутую ливрею. К утру челюсть немного успокоилась. Видимо, потому что Сергей ею не шевелил. Но когда юный слуга принёс Кислицину завтрак, больная челюсть вновь напомнила о себе. В этот раз трапеза Сергея выглядела намного лучше вчерашней. Мясо с овощами и яичница из пяти яиц, а также целая бутылка красного вина. Однако, жевать было настоящей пыткой. Пришлось сперва налечь на вино. Боль отпустила только после третьего стакана и Кислицин смог приступить к еде, а хмель, заигравший в голове, расположил Сергея к общению.

— Слышь, ты! Кончай пылить! — обратился он к юному слуге, который тем временем наводил порядок в комнате — Давай лучше выпьем пока начальство не видит.

— Мне с тобой говорить строго запрещено — буркнул в ответ малец, даже не взглянув на Кислицина.

— Да ладно, братишка — усмехнулся Сергей и наполнил вином глиняный стакан — Выпей. Никто не узнает.

Но в ответ пацан лишь замотал головой.

— Ну и дурак! — констатировал Кислый — Чё тебе могут сделать за один бокал вина? Выпороть?

— Повесить — всё так же, не глядя на Сергея ответил юный слуга.

— А! Ерунда! — небрежно махнул рукой Кислицин — Меня вчера уже вешали. Поверь. Это не так страшно, как ты думаешь.

Вместо ответа, пацан только ехидно хмыкнул и смерил Сергея презрительным взглядом. Такое неуважение со стороны малолетнего слуги, вмиг задело самолюбие Кислицина. То ли он уже свыкся с ролью дворянина, то ли пережитому накануне стрессу требовался какой-то выход, но у Сергея внутри всё заклокотало от ярости.

— Чё лыбишься, козёл?! — крикнул он, сверля взглядом юного нахала — Не веришь?!

Однако, малолетний слуга проигнорировал угрожающий тон арестанта. Видимо он считал положение Кислицина ещё более низким, чем у него самого.

— Я верю твоим, пропахшим мочой, штанам — всё так же ехидно улыбаясь, ответил Сергею пацан.

Говорят, юмор продлевает жизнь. Но увы, не всегда. Иногда он жизнь укорачивает. Почти невинная шутка малолетнего лакея сыграла роль детонатора. Кислицин даже не понял, как бутылка из-под вина оказалась зажатой в его правой руке, а бедный слуга рухнул на пол с разбитой башкой. Злость и обида за пережитое вчера унижение полностью овладели Сергеем. Выпучив бешеные глаза и повторяя — «Я за тебя, скотина, кровь проливал!», он пинал что есть силы, хрипящего и корчащегося на полу, пацана.

Вдруг, чьи-то сильные руки схватили Кислицина за шиворот и грубо отшвырнули к стене. Такая неожиданная встряска немного успокоила разбушевавшегося Сергея. Он попытался встать на ноги, но получив звонкую пощёчину, так и остался сидеть на полу. К счастью удар пришёлся не по больной щеке. Когда в глазах прояснилось, Кислицин увидел строгое лицо одного из караульных, которого привлёк шум воспитательного процесса.

— Ты совсем свихнулся?! — прорычал воин — Кто теперь будет за тобой горшок выносить?! Лично я не собираюсь!

Он подхватил на руки полуживого слугу и вышел за дверь. А тем временем Сергей тяжело поднялся с пола и уселся на кровать. Недавняя ярость сменилась апатией и безразличием. Удивительно, но Кислому абсолютно не было жаль избитого мальчишку. Плевать он хотел и на юного слугу, и на кого-либо другого. Даже на самого себя. Словно что-то в нём умерло, там вчера в донжоне. Массовые убийства и горы трупов, на которые Сергей успел наглядеться за недолгое пребывание в этом мире, совершенно обесценили в его сознании человеческую жизнь. Теперь он, не раздумывая, прикончит любого, кто станет преградой на пути. И тут Кислицин опять вспомнил про Джулию и про своё обещание убить её отчима. Сергей мысленно отругал себя за несдержанность. Ведь малолетний лакей мог знать о судьбе графини Лестер. Только надо было немного постараться и сдержать гнев. Кислицин вспомнил мрачный подвал замка Кардифф и пыточную комнату, в которой он допрашивал служанку Дарси. Неужели его Джулия сейчас там — в одной из камер этого ужасного подземелья?! У Сергея заныло в груди. Значит ещё остался человек, на которого Кислому не плевать?! Или всё дело в пропавших векселях?! Какая разница! Он просто обязан узнать, где теперь его невеста! Сергей поднялся с кровати и, подойдя к двери, толкнул её ногой. Дверь не поддалась. Он навалился плечом. И опять ничего не вышло, хотя Кислицин точно знал, что снаружи засова нет. Скорее всего стражник додумался подпереть дверь копьём, чтобы не сидеть возле неё как привязанный. Оставалось только ждать удобного случая. Сергей подошёл к столу и, допив последний стакан, принялся есть остывшую яичницу. Покончив с трапезой, он опять завалился на кровать.

Кислицина разбудил скрипучий вой труб, доносившийся со двора замка. Судя по гулу человеческих голосов, там явно происходила какая-то движуха. Первая мысль, промелькнувшая в башке Сергея, что Его высочество снова кого-то казнит.

— Мальчик никак не уймётся — мысленно усмехнулся Кислицин, поворачиваясь на другой бок — Видимо кончают большую шишку, раз дудят на весь город.

И тут Сергей подскочил, словно его ужалили.

— Джулия! — пронеслась в голове страшная догадка.

Кислицин пулей подлетел к окну и облегчённо вздохнул. Никто никого не казнил. А, потревоживший Сергея, звук фанфар возвещал, всего лишь, о прибытии в Кардифф королевы-матери. Впрочем, само прибытие случилось гораздо раньше. А сейчас карета Её величества, благополучно проследовав по улицам Кардиффа, торжественно въезжала в замок через южные ворота. Экипаж королевы был такого же голубого цвета, как и сюрко ополченцев, построенных для торжественной встречи в семь рядов на лужайке у восточной стены замка. Судя по всему, голубой являлся национальным цветом Мерсии. Впрочем, золотой инкрустации тоже хватало. А слегка овальную крышу экипажа венчала маленькая корона с драгоценными камушками, которые сверкали в лучах заходящего солнца. Кислицина немного удивило, как быстро королева Флоренс обзавелась каретой. Но когда шестёрка вороных лошадей подкатила её ближе и, развернувшись, остановилась напротив главных покоев, всё стало ясно. Герб на дверце явно указывал, что экипаж принадлежит Глостерам. Вслед за каретой двигался небольшой отряд конных воинов в полном боевом снаряжении. Судя по дорогим латам и множеству пышных перьев на шлемах, это были не простые рыцари, а знатные вельможи. Вероятно, графы и бароны, поддержавшие мерсийское восстание.

— Однако! — любуясь средневековым парадом, подумал Сергей — Если каждый из этих расфуфыренных козлов притащил с собой хотя бы по пятьсот бойцов, то силы у принца теперь серьёзные. Скоро здесь такой замес начнётся, от которого лучше держаться подальше.

Ни принца, ни других высоких лиц, встречавших вдовствующую королеву Кислый не видел из-за выступа башенки, который ограничивал ему обзор. Но слышал их голоса и смех. Причём один голос был явно женский. Сергею даже показалось, что это голос его невесты Джулии. Но возможно он просто обознался.

За вельможами в ворота замка вкатилась уже знакомая Кислицину повозка с вещами Его высочества. А следом, как и положено, скакали верхом четыре оруженосца. Нет. Сергей не ошибся. Именно четыре. Быстро же Эллиот нашёл ему замену! Чему здесь удивляться?! Сундуки должен кто-то перетаскивать?! Выходит, он больше принцу не нужен! Пятый лишний! В душе Кислицина опять проснулась тревога. Зачем он здесь и почему до сих пор под стражей? Может Его высочество решил показательно судить беглого оруженосца? Чтобы другим было неповадно! От таких размышлений Сергей даже вспотел.

А тем временем лакей открыл дверцу. И королева Флоренс покинула экипаж под радостные возгласы мятежников. Её худую фигуру облегало ярко-красное платье с позолоченным поясом-цепочной в районе талии. А длинные светлые волосы, собранные вверх, представляли из себя монументальное сооружение. Вместо утраченной короны, голову Флоренс венчала небольшая, но довольно изящная, диадема. Королева приехала не одна. Вслед за ней из кареты выпорхнула принцесса Эвелин. Она была в скромном зелёном платьице без единого намёка на декольте. Чёрный берет с небольшим белым султаном и чёрные перчатки на маленьких ручках. Вот собственно и весь наряд. Сразу чувствовалось строгое воспитание матери. Вслед за принцессой экипаж покинула ещё одна девушка, лицо которой скрывала плотная вуаль. Кислицин вначале решил, что это фрейлина королевы, но потом засомневался. Слишком уж много золотых побрякушек её украшало. И, расшитое золотой нитью, бардовое платье мало подходило обычной фрейлине. Но когда из глубины кареты появилась пышногрудая графиня Элеонора, все сомнения у Сергея развеялись. Юная леди в тёмной вуали никто иная, как законная невеста Его высочества — графиня Виктория.

Видимо, при помощи вуали она скрывала свой забинтованный нос. Кислици внимательно осмотрел, сопровождавших королеву, вельмож и облегчённо вздохнул. Дядюшки Мэйсона среди них не наблюдалось. Видимо граф остался в Глостере, чтобы руководить его обороной.

Дверной скрип заставил Сергея вздрогнуть и обернуться. В комноту вошёл Бакер, сопровождаемый всё тем же охранником. У Кислицина внутри похолодело от нехорошего предчувствия. Но он сумел-таки взять себя в руки и изобразить на лице улыбку.

— Чем обязан, сэр? — как можно непринуждённее спросил Сергей.

— Не сэр, а Ваше сиятельство! — рявкнул стражник — Перед тобой, мерзавец, новый барон Кардифф!

— Поздравляю с заслуженной наградой, Ваше сиятельство! — отвесил поклон Кислицин — Надеюсь принц когда-нибудь оценит и мои труды по спасению королевы-матери.

— Его высочество тебя простил и сохранил жизнь — сказал Бакер — Разве этого мало?

— Так почему же я до сих пор под арестом? — обиженно воскликнул Сергей.

— Это не арест, а мера предосторожности. Сейчас всё узнаешь. — пояснил новый барон Кардиффа и обернувшись к стражнику добавил — Принеси-ка, братец, нам вина и чего-нибудь закусить.

— Я сейчас пришлю слугу — ответил стражник.

— Ты что меня не понял?! Никаких слуг! — нахмурился Бакер — Притащишь сам. И поживее! У нас мало времени.

Глава 44. Секретная миссия

Похоже, барон Кардифф ещё не привык к своему новому статусу. Он пододвинул кресло к столу и, развалившись в нём, позволил присесть Кислицину.

— Нам с тобой поручено особо важное задание — понизив голос, сообщил Бакер — Мы должны взять замок Гриффин и удержать его до прихода армии принца.

Сергей удивлённо взглянул на барона. Такого заявления он точно не ожидал.

— Твоя задача проста — пояснил Бакер — Провести меня и моих людей в замок под видом спасшихся воинов шерифа. Ну скажем, ты отсутствовал во время штурма Кардиффа и выполнял, какое-то поручение. Поэтому выжил. А вместе с тобой ещё пара сотен бойцов. Ну, как?! Неплохо задумано?!

Кислицин промолчал. Ему ужасно не хотелось участвовать в этой опасной авантюре, но никакая уважительная причина для отказа на ум не приходила.

— Ничего не получится — наконец ответил Сергей — Если мы заявимся, то нас обвинят в дезертирстве. И повесят.

— Так придумай, что-нибудь! — воскликнул Бакер — Приказ отдан и выполнять его придётся в любом случае. Или мне доложить принцу, что ты отказался?!

— Я конечно же не отказываюсь! — поспешно ответил Кислый — Просто нужно время, чтобы всё хорошенько обдумать.

— Времени нет — отрезал барон — Как стемнеет, мы выступаем.

— Ну, я не знаю — протянул Сергей — Возможно, если мы доставим в Гриффин разбойников Гастманов, то это станет достаточно уважительной причиной нашего спасения.

— Отпадает — возразил Бакер — Гастманы уже присягнули на верность Их высочеству.

— Они ведь бандиты! — удивлённо воскликнул Кислицин.

— Гастманы дворяне и враги Аберфрау, — пожал плечами барон Кардифф — А значит наши союзники.

И тут у Сергея в голове мелькнула гениальная идея. Раз избежать опасной миссии не получается, то надо хотя бы использовать её для освобождения Джулии.

— Тогда другой вариант — оживился Кислицин — Если мы спасём из плена родственницу Аберфрау, например, графиню Лестер, то нас вряд ли смогут обвинить в трусости. Только надо всё разыграть правдоподобно, чтобы графиня ничего не заподозрила.

— Графиня Лестер и так свободна — опять возразил Бакер — Она дочь союзника принца — графа Лестер. Наверно уже обнимается с папашкой.

— Джулия ему не дочь, а падчерица — поправил Сергей — И они с графом ненавидят друг друга.

— Это нас не касается — махнул рукой Бакер — Но твоя идея мне нравиться. Если мы прибудем в Гриффин, как освободители дочери самого графа Гламорган, то нас встретят словно родных!

И новый правитель Кардиффа громко захохотал.

— Я доложу Его высочеству. А ты готовься, спаситель юных дев! — воскликнул он.

В этот момент вернулся стражник. В руках у него была здоровенная фарфоровая тарелка с кусками прожаренного и политого соусом мяса, а под мышками две бутылки вина.

— Свободен пока — скомандовал Бакер, как только солдафон поставил съестное на стол.

Затем он откупорил бутылку и, хлебнув прямо из горлышка, довольно крякнул. Да! С приличными манерами у нового правителя Кардиффа было пока не очень. Кислицин решил проявить солидарность и тоже не стал наливать вино в стакан, а приложился прямо к горлышку второй бутылки.

— Отличные у Вас сапоги, капитан. Тфу ты! Барон! — закусывая мясом, произнёс Сергей — Дорогие наверно?

— Да, уж наверно! — самодовольно усмехнулся Бакер.

— Не боитесь их здесь оставлять? — безразличным тоном поинтересовался Кислый.

— Как это, оставлять? — не понял барон.

— Ну, в походе я же буду за главного. Как бы — пояснил Сергей — А Вам придётся изображать обычного воина. В лучшем случае капрала. Не может обувь у простого солдата стоить целое состояние. Подозрительно это.

Бакер задумчиво уставился на свои сапоги, видимо прикидывая, куда бы их лучше спрятать.

— А Вы одолжите сапоги мне. На время — вдруг предложил Кислый — Я ведь буду притворяться дворянином. И сапоги как бы с Вами останутся. В смысле на виду.

— Хорошо — немного помедлив, согласился барон — Но смотри у меня! Если испортишь, я из тебя самого сапоги сошью.

В том, что Бакер выполнит угрозу Сергей даже не сомневался, но и отказываться от, спрятанного в каблуке, векселя тоже было глупо.

Они ещё немного поговорили. И барон удалился готовиться к предстоящей миссии. А Кислицин доел строганину и, от нечего делать, вновь подошёл к окну. Парад давно закончился и королевы со свитой во дворе уже не наблюдалось. Теперь территорию замка наводнило множество повозок из которых слуги выгружали разную утварь. Королевский двор временно перебазировался в Кардифф. Многих из тех, кто сновал сейчас во дворе, Сергей помнил ещё по Глостеру. В лицо конечно. Знакомыми были только оруженосцы, которые в данный момент перетаскивали сундуки Его высочества.

— Каждому своё! — философски изрёк Кислый, наблюдая, как корячатся его бывшие коллеги.

Но если честно, то Сергей с удовольствием поменялся бы местами с любым из них. Ведь оруженосцы вскоре освободятся и будут отдыхать, а ему этой ночью опять надо куда-то тащиться и рисковать жизнью по приказу Его высочества. Вдруг Кислицин заметил Дарси. Она шла в сопровождении нескольких слуг. Видимо служанка графини Виктории показывала лакеям, куда нести вещи её госпожи. Вот кого бы Сергей прикончил не раздумывая. И ведь наверняка эта шалава уже всё рассказала своей хозяйке. А та передала её слова отцу. Если дядюшка Мэйсон узнает, что Кислицин до сих пор жив, то не спасёт даже заступничество принца. Пока графа нет в Кардиффе, но ведь он может явиться сюда в любой момент. А значит хорошо, что Сергей уезжает. Всё равно, находясь взаперти, он ничем не может помочь своей невесте.

Ближе к ночи караульный принёс Кислицину его новый наряд и оружие. Одежда была действительно абсолютно новой. Видимо дорогие шмотки Сергея пришли в полную непригодность, после вчерашних событий. Прикид был довольно скромный, но вполне подходящий для мелкого дворянина. К тому же композицию довершал кожаный пояс с коротким мечом и кинжалом. Ну и конечно любимые сапоги барона Кардифф. Сам же Бакер явился глубокой ночью, когда Кислици крепко спал, завалившись на кровать прямо в своей новой одежде.

— Вставай, герой. Подвиги ждут — растолкав Сергея, объявил он.

На бароне были солдатские доспехи и бело-зелёное сюрко с гербом Аберфрау. Бакера сопровождали те же стражники, что стерёгли Кислицина последние сутки. Одежда обоих солдафонов ничем не отличался от наряда командира. Ещё полусонный Сергей нехотя встал и потопал вслед за бароном, по безлюдным коридорам замка. Ясное дело, маршрут подготовлен и продуман заранее. Потом они долго поднимались вверх по крутой винтовой лестнице, пока не оказались на площадке одной из башен замка. Там их уже поджидала пятёрка бойцов, трое из которых изображали воинов шерифа, а парочка была облачена в голубые сюрко мерсийских ополченцев, со связанными, сзади, руками. Всех пятерых освещало круглое зарешеченное окно, находившееся в самом центре площадки. Глянув на перепуганные рожи пленников, Кислицин невольно усмехнулся.

— Хорошо играют — подумал он — Настоящие артисты. Даже Станиславский бы поверил.

— Всё сделано, как Вы приказали — доложил Бакеру один из бойцов — Она уже там.

Бакер одобрительно кивнул и приказал убрать решётку, закрывавшую окно. Затем, по приказу барона, воины опустили в образовавшееся отверстие длинный, толстый канат.

— Спускайся — приказал Сергею Бакер — Освободишь графиню и вместе с ней назад.

Кислицин осторожно подошёл к окошку и глянул вниз. Даже несмотря на пятнадцатиметровую высоту и плохое освещение, Сергей легко узнал пыточную конату.

— Вы с ума сошли — невольно воскликнул Кислицин — Она же ещё совсем ребёнок.

— Ишь! Добряк нашёлся! — засмеялся барон — Лакей, которого ты вчера чуть не убил, тоже ещё совсем ребёнок. Ничего с девчонкой не случиться. Зато сильнее будет благодарность её папаши. Живо вниз!

Чтобы спуститься с высоты пятиэтажного дома, опытному альпинисту нужно всего пару секунд. У Сергея на это ушло почти четыре минуты. Руки вмиг стали будто деревянные. Впрочем, навык лазанья по канату в школьном спорт зале у Кислицина всё же имелся. Самыми трудными оказались первые пять метров. Дальше стало легче. Приловчился. А последние три метра он соскользнул уже, как заправский верхолаз. Очутившись внизу, Кислицин перевёл дух и огляделся. Всё было тихо. Пыточная казалась абсолютно пустой и безлюдной. Но тут он услышал, чьё-то жалобное всхлипывание. В тусклом свете разожжённой печи и трёх чадящих фонарей, Сергей не сразу разглядел Кэтрин. Бедная девушка лежала, привязанная за руки и за ноги к горизонтальной дыбе. Когда из мрака перед ней возник силуэт Кислого, юная графиня громко вскрикнула и едва не лишилась чувств.

— Успокойтесь, миледи! Это я — Раян! — как можно ласковее произнёс Сергей.

— Раян?! Вы живы?! — радостно взвизгнула Кэтрин — Вы пришли за мной? Я знала, что Вы меня спасёте! Мой храбрый рыцарь!

— Да. Это я — разрезая кинжалом верёвки буркнул Кислицин — Только пожалуйста тише.

Но глупая девчонка уже и не думала о возможной опасности. А действительно, чего боятся, когда рядом её отважный герой?!

Глава 45. Мнимый побег

Чтобы доставить юную графиню на площадку башни, Сергею пришлось повозиться. Он крепко обвязал Кэтрин верёвкой, но капризная девчонка никак не хотела подниматься одна. Без своего рыцаря. Уверения Кислицина, что он тут же последует за ней, как-то не очень помогали. Наконец Бакеру это надоело. И воины потащили наверх визжащую и барахтающуюся Аберфрау. Будь операция по спасению реальной, то на этом она бы и закончилась. Голосок юной графини мог посоперничать с воем сирены. Но всё обошлось. Охрана замка никак не отреагировала на внезапный шум.

Сергею не пришлось самому подниматься вверх. Его втащили на площадку следом за Кэтрин. Увидев любимого героя, девчонка перестала орать и прижалась к нему, как к родному. У Кислицина даже на мгновение мелькнула мысль сменить потенциальную невесту. Ведь юная Аберфрау уже готова отдать ему руку, сердце и всё остальное без каких-либо предварительных условий.

— Сэр, а с этими, что делать — кивнув на пленных, спросил Сергея один из вояк.

Кислицин вопросительно глянул на Бакера. Тот, вместо ответа, провёл большим пальцем себе по шее.

— Прикончить обоих — скомандовал Сергей.

Он ведь думал, что это спектакль. Но когда воин перерезал связанным ополченцам глотки, Кислицин понял, что ошибался. Затем, ещё живые пленники полетели вниз, сквозь круглое окно пыточной. Кэтрин испугано пискнула и уткнулась лицом в грудь Сергея, который и сам пребывал в шоке от увиденного.

— Уходим, сэр Раян — произнёс барон — Скоро рассвет.

Больше заниматься альпинизмом им не пришлось. Беглецы спустились по лестнице и опять углубились в лабиринт коридоров. Возможно Бакер специально проложил маршрут по самым тёмным уголкам замка, чтобы произвести нужное впечатление на юную графиню. Наконец они миновали какую-то высокую дверь и очутились в небольшом дворике у западных ворот. Здесь так же валялись неподвижные людские тела в голубых сюрко, но настоящие это трупы или маскарад разглядеть в темноте не представлялось возможным. У западных ворот, створки которых были гостеприимно распахнуты, беглецов поджидала ещё группа воинов, один из которых сжимал в руке зажжённый фонарь.

Затем, их небольшой отряд, пересёк по каменному мосту водяной ров и углубился в парк. Именно парк, а не лес, так как все дорожки в нём были вымощены. Но даже при таких благоприятных условиях Кэтрин очень быстро выбилась из сил и Кислицину пришлось нести девчонку на руках. Весила юная Аберфрау немного. Килограмм тридцать пять, не больше. И тащить пришлось не далеко. Только до реки, которая протекала метрах в двухстах от замка. Здесь беглецов поджидал небольшой двухмачтовый торговец, вероятно нанятый в порту Кардиффа.

Юная графиня и сопровождающие её лица благополучно погрузились в шлюпку. А минут через пять они уже карабкались по верёвочной лестнице на борт торговой шхуны. Как только Кэтрин очутилась на палубе, её сразу поприветствовал хозяин данной посудины по имени Адам. Капитан и купец в одном лице. На вид ему было лет пятьдесят. Но это лишь на вид. Морское дело быстро старит. Обветренное и морщинистое лицо кэпа обрамляла седая, растрёпанная борода, не добавлявшая ему молодости. Затем Адам пригласил юную Аберфрау и Сергея в каюту на утреннюю трапезу, поручив управление кораблём своему помощнику. Он попытался пригласить и Бакера, чем сильно удивил Кэтрин. Пришлось объяснять графине, что капитан и капрал старинные приятели. Впрочем, Бакер сам отказался от приглашения и остался на палубе вместе с остальными воинами.

После пережитых волнений у Кэтрин вдруг прорезался зверский аппетит. А может её действительно морили голодом. Кто знает?! Живодёр Бакер и не на такое способен. Да и принц ничем не лучше. В общем, пока Кэтрин налегала на угощение, Кислицин решил расспросить Адама о торговле. Оказалось, капитан сильно погорел во время штурма Кардиффа. Причём, не в переносном смысле, а в самом прямом. Его товары сгорели в портовом хранилище и теперь Адам готов был подрядиться на любую работу, чтобы хоть как-то поправить дела.

— Главное сейчас такое удачное время — сетовал капитан — Война. Скоро всё вырастет в цене. Особенно продовольствие. Оно уже с каждым днём дорожает. Города запасаются зерном и солониной на случай осады. Да и армиям провиант необходим. А я на мели!

— Кто склады спалил? — поинтересовался Сергей.

— Пёс его знает! — махнул рукой Адам — Может те, а может эти! Говорят, мэнцы решили напоследок принцу подгадить. Но правда или нет — не знаю. Да какая теперь разница. Разорили меня пираты проклятые. Я ведь ссуду взял. Заложил корабль и дом в Лондоне. Товаров закупил. Думал быстро обернусь. И что теперь делать?! Милостыню просить?! А ведь у меня семья.

— Так займи ещё денег — посоветовал Кислицин — Сам же говоришь — удачное время сейчас для торговли.

— У кого?! — воскликнул кэп — Мне и заложить-то больше нечего. Разве только жену с детьми. Вот подрядился вас доставить, чтобы с командой рассчитаться, а дальше хоть вешайся. Ни корабля своего, ни дома. Всё банку отойдёт за долги.

Сергей жмотом не был. Особенно под градусом. Когда его класс, на каникулах, ездил в Ленинград по путёвке, одноклассники бухали и резвились за его счёт до самого прибытия в город на Неве. Пока у Кислого не закончились деньги. Потом однокашникам пришлось скидываться Сергею на обратный путь, но оно того стоило. Почти двое суток Кислицин был всеобщим любимцем. Ну, не посетил Эрмитаж из-за отсутствия наличности. Да и фиг с ним! Престиж дороже!

Без лишних разговоров, Сергей стянул левый сапог и начал кинжалом отковыривать каблук, на глазах у изумлённого капитана. В башке Кислого играл хмель от выпитого рома, будя в нём благородство и бескорыстие советского человека.

— Вот! — протягивая Адаму вексель, произнёс Сергей — Этого тебе хватит?

Ответа и не требовалось. По глазам, изучавшего ценную бумагу, кэпа было ясно, что сумма более чем достаточная. Наконец он оторвал взгляд от векселя и уставился на Кислицина, который тем временем пытался кружкой прибить каблук.

— Сэр! Это мне?! — не веря собственным глазам, произнёс Адам — Я всё верну! Недели через две! Максимум три! Сейчас напишу расписку, только назовите процент.

— Да, ладно. Отдашь, когда сможешь — небрежно ответил Сергей, всё ещё возившийся с каблуком — У тебя есть что-нибудь тяжёлое?

— Позвольте мне — бережно, словно святыню, взяв сапог Кислицина, ответил капитан.

Он достал из-под лежанки небольшой топорик и обухом присобачил каблук на место.

— Могу я узнать Ваше имя, сэр? — возвратив Сергею сапог, поинтересовался Адам.

— Раян О'Салливан! — ответила за Кислицина юная графиня, которая всё это время не сводила восхищённых глаз со своего благородного рыцаря.

— Мистер О'Салливан — выпрямившись словно на параде, произнёс капитан — Я не привык оставаться должником. С этой минуты Вы мой компаньон и половина от прибыли Ваша. Если всё пойдёт удачно, то не позднее чем через две недели, сможете получить свою долю у моей супруги в Лондоне. Миссис Фортман. Запомните адрес. Флит стрит. Дом с вывеской «танцующая цапля». Это напротив храма «Святой невесты». Вам любой дорогу покажет.

Кислицин грустно усмехнулся. Он понятия не имел, что с ним случиться завтра, а на две недели вперёд и загадывать было нечего. Но всё же встал и пожал, протянутую Адамом, руку. Затем они выпили ещё. Так сказать, за успех совместного предприятия. А окончательно сомлевшая от еды и усталости Кэтрин беспардонно устроилась на капитанском ложе. Когда компаньоны, дружно обнявшись, наконец вышли из каюты, их уже изрядно штормило.

— Пьяные свиньи! — с раздражением прошипел Бакер — Нашли время!

— Но, но! Попридержи язык, холоп! — грозно крикнул Сергей — Совсем страх потерял?! Забыл кто тут главный?!

Лицо Бакера побагровело от злобы. Казалось ещё мгновение, и он бросится на Кислицина. Но барон Кардифф сдержал гнев.

— Сэр, позвольте переговорить с Вами наедине — с плохо скрываемым раздражением произнёс он — А Вы, капитан, займитесь наконец делом. Это корыто еле плетётся.

Не дожидаясь ответа, Бакер схватил Сергея за руку и потащил к борту.

— Слушай меня, ничтожество! — произнёс барон так, чтобы его мог слышать только Кислицин — Если ты ещё раз посмеешь говорить со мной таким тоном, я тебя утоплю в этой вонючей речке.

— И провалишь всё дело? — зло усмехнулся Сергей — Нет! Ты будешь терпеть оскорбления и кланяться. Как это регулярно делает простой народ Британии.

— Твоё счастье, что ты ещё нужен мне и принцу — еле сдерживаясь, прошипел Бакер — Но не забывай, когда всё закончиться и ты опять станешь ни кем, ответишь мне за каждое бранное слово.

— И не надейся! — засмеялся Кислицин — Когда всё закончиться, я тоже стану бароном. Мне обещал это Его высочество!

Тут уже засмеялся сам Бакер.

— И не надейся! — глядя на Сергея, как на полного дебила, повторил он — Тебе даже простым рыцарем никогда не стать, тем более бароном. Последний воин заслужил дворянство более двухсот лет тому назад. И то посмертно. Вскоре лорды решили, что дворянских родов и так слишком много. А чтобы простолюдину было к чему стремиться, придумали титул эсквайр, который почти как рыцарь, но не дворянин. Так что играй, да не заигрывайся. Холоп!

Закончив с ликбезом, барон Кардифф неспешно удалился, а получивший незаметно под дых, Кислицин так и остался у борта, переводя дух и усваивая новую, полезную информацию.

Глава 46. Таможня даёт добро

Кораблик действительно продвигался вверх по течению крайне медленно. Узла четыре в час. Не больше. Увеличить ход, добавив парусов, не позволял фарватер. Чем дальше они удалялись от залива, тем извилистое русло Тафф становилось всё уже. Те, кто хорошо знает Уэльс могут возразить, что по реке Тафф корабль вообще далеко не пройдёт из-за всевозможных запруд и перекатов. Но в этом Мире никаких запруд не было, и река сама выбирала себе маршрут. Поэтому торговцы на небольших посудинах по ней таки ходили и доставляли товары из Кардиффа в северные графства Уэльса. Конечно же те, кто знал фарватер. Адам и его помощник фарватер знали и не поддавались ни на какие уговоры прибавить ход.

Погруженный в собственные невесёлые мысли, Сергей стоял и, облокотившись о борт, тупо пялился на заросший берег. После разговора с Бакером, его мечты честно дослужиться до баронского титула таяли вместе с утренним туманом. Во всяком случае не в Британии, где всё решало происхождение. Никаких социальных лифтов. Хоть в лепёшку расшибись. Если уж родился холопом — холопом и сдохнешь. И Джулия никогда не выйдет за простолюдина. Можно даже не рассчитывать на это. Кислицин вспомнил обещание О’Салливана сделать его рыцарем, когда сам станет бароном. Тоже, наверное, врал мошенник. Нужен был ему Сергей, чтобы золото у принца тырить. Вот и ездил ему по ушам. Золото! Вот единственная универсальная ценность всех времён и миров. Капрал Элидир правильно мыслил. Уехать на север. Купить дом. Жениться и жить в своё удовольствие. И пусть катятся к чертям все эти бароны, графы, короли и принцы. Но сперва вернуть пропавшие векселя. Адам ему обещал доход с торговли. Недельки через две. Но лишних денег не бывает. Чем дольше размышлял Кислицин, тем больше ему нравилась идея стать купцом. Ведь когда-нибудь и этим миром станут править торгаши.

Шум и суета на капитанском мостике, прервали размышления Сергея. Адам показывал рукой вперёд и что-то встревоженно объяснял Бакеру. Вспомнив, кто здесь главный, Кислицин тоже поднялся на мостик.

— Что происходит, капрал? — поинтересовался он, смерив барона надменным взглядом.

— Впереди лодка — ответил Бакер — Прямо по курсу. Похоже это военный баркас.

— Таможенники — пояснил капитан — Они знают, что Кардифф захвачен. Видимо хотят устроить досмотр.

— Девку буди — приказал Сергею барон — Пусть подтвердит, что мы люди шерифа.

Вновь получить под дых Кислицину не хотелось, но и шустрить он тоже не собирался.

— Пожалуй, ты прав, капрал — немого подумав, процедил Сергей — Меня здесь ещё плохо знают. Придётся тревожить Их сиятельство.

И, неторопливо спустившись по трапу, Кислицин скрылся в каюте. Будить юную Аберфрау пришлось довольно долго. Обливать водой ведь нельзя. Пришлось уговаривать, как ребёнка. Ваше сиятельство, прошу — откройте левый глазик. Премного Вам благодарен. А теперь правый. В общем, когда Сергей вместе с Кэтрин вышел из каюты, баркас уже причалил к борту торговца, команда которого послушно бросила якорь и убрала паруса.

Таможенники в составе тридцати трёх человек поднялись на борт торгового судна, оставив в шлюпе только двух бойцов. Судя по всему, главным у них был пожилой мужчина в латах, начищенных до зеркального блеска. Кольчуги его подчинённых так же находились в отличном состоянии и красиво сверкали под утренним солнцем.

— Ну прямо тридцать три богатыря с дядькой Черномором — мысленно усмехнулся Кислый.

Чего бояться? Свои ведь. Сейчас разберутся и отвалят восвояси. А тем временем, прибывшие таможенники распределились вдоль всего правого борта, образовав длинную шеренгу.

— Кто такие?! — строгим тоном поинтересовался «Черномор».

— Мы люди шерифа. Те, кому с боем удалось вырваться из города — ответил Сергей — С нами дочь самого графа Гламорган. Вот она.

И Кислицин легонько подтолкнулКэтрин вперёд. Немигающий взгляд «Черномора» остановился на юной Аберфрау.

— Вы не узнаёте меня, сэр Кэмерон? — беспечно улыбаясь, спросила Кэтрин.

— Миледи? — произнёс главный таможенник, с удивлением разглядывая измятый наряд юной графини — Что с Вами случилось?

— Я была в Кардиффе и попала в плен к мятежникам, но сэр Раян меня спас — ответила Кэтрин, с восхищением глядя на Кислицина.

— Раян О'Салливан — представился Сергей — Состою на службе у Их сиятельства — графа Гламорган.

— Кэмерон Харгис. Командующий гарнизоном «Красного замка» — ответил таможенник — До назначения нового шерифа я отвечаю за порядок в этих местах. Поэтому, все Ваши люди переходят в моё подчинение.

— Но, сэр! — возразил Кислицин — Я обязан доставить графиню в Гриффин. К её родным.

— Об этом не беспокойтесь, сударь — ответил Кэмерон — Графине и Вам будет предоставлена карета с небольшим эскортом. В Гриффине и так достаточно войск, а у меня каждый человек на счету. Капитан, высадишь пассажиров в Тонгвинлейсе.

Комендант «Красного замка» вёл себя весьма самоуверенно, отдавая приказы. На палубе, кроме матросов, находилось лишь двенадцать воинов Бакера, включая и самого барона. Необходимо было срочно придумать уважительную причину, по которой Сергей не мог передать своих людей в подчинение Кэмерону. Но пока Кислицин соображал, Бакер решил возникшую проблему в свойственной ему манере. Он неспешно подошёл к Харгису и резким ударом воткнул кинжал тому в глаз. Мгновенно, воины барона выхватили из ножен мечи и кинулись на опешивших таможенников. Впрочем, бойцы Кэмерона быстро сообразили, что к чему и прикрываясь щитами стали дружно теснить вероломных врагов. Но из корабельного трюма, на подмогу Бакеру уже спешили новые головорезы. Не прошло и минуты, как вся палуба была заполнена людьми барона.

Впрочем, Сергей этого уже не видел. Лишь только в утренних лучах засверкали клинки, он схватил обалдевшую графиню и скрылся с ней в каюте капитана. Ничего не понимающая Кэтрин таращила на своего благородного рыцаря перепуганные глаза.

— Раян, — наконец спросила она — Почему твой человек убил сэра Кэмерона?

— Да, я сам в шоке! — зло прошипел Сергей, который не знал, что ответить юной графине.

Он прислонился к двери каюты и стал через небольшое окошко наблюдать за происходящим на палубе. А там уже всё подходило к логическому концу. Оставшиеся в живых, таможенники попрыгали в баркас и теперь пытались достичь берега, а с борта торговца в них летели дротики. И видимо достаточно успешно, судя по радостным возгласам головорезов барона. Наконец всё закончилось. Часть воинов спустилась обратно в трюм, а другая осталась собирать оружие и сбрасывать в воду тела убитых. Стягивать с трупов кольчуги никто и не думал. Исключением стали лишь доспехи сэра Кэмерона, которые Бакер решил забрать себе в качестве боевого трофея. Кислицину необходимо было срочно обсудить сложившуюся ситуацию с бароном. Поэтому, велев графине сидеть тихо, он вышел из каюты на, залитую кровью, палубу. А Бакер, в это время, стоял рядом с бездыханным телом Харгиса и примерял его дорогой шлем.

— Ну, как? Нравиться?! — заметив Сергея, произнёс он самодовольным тоном — И главное, как по мне сделан.

Но Кислицин был сейчас не расположен к праздной беседе.

— И чё теперь делать будем, Ваше сиятельство?! — с нескрываемым раздражением произнёс он — Возвращаться в Кардифф? Операция сорвана!

— Почему это? — кинув шлем к остальным доспехам Кэмерона, удивился Бакер — Ведь не один валлийский пёс живым не ушёл.

— А малолетка Аберфрау?! — воскликнул Сергей — Она ведь не слепая! И молчать не станет. Так что, разворачиваем корабль и возвращаемся обратно. Но перед принцем сам оправдываться будешь. Может простит твой косяк, учитывая старые заслуги!

— Приказ Его высочества надо исполнять в любом случае — строго ответил барон Кардифф — И нечего тут разводить панику из-за глупой девки. Я с ней сам разберусь.

— И как же?! Запугаешь и прикажешь молчать?! — усмехнулся Кислицин — Ага! Так она тебя и послушает! Только братца встретит, так и сдаст нас с потрохами. Тебя может и не повесят, как дворянина, а мне и остальным точно каюк.

— Успокойся, трусливая скотина! — огрызнулся Бакер — Никому она уже ничего не расскажет. Нам ведь что надо? Доставить девку живой. А будет она в сознании или нет, неважно. Сейчас спущу ей кровь, так чтобы еле жила. Я это умею. Пролежит в беспамятстве неделю. Не меньше. Даже потом, если она конечно выживет, станет глупее овцы. Мозг у неё без крови отомрёт.

И барон Кардифф решительным шагом направился в каюту. Сергей, которому эта идея совсем не нравилась, проследовал за ним. Кэтрин сидела на кровати капитана и, поджав под себя ножки, тихонько молилась. Увидев Бакера, она вскрикнула и забилась в самый угол. Барон Кардифф в ответ усмехнулся и неспешно вынул из ножен кинжал. Тот самый кинжал, которым недавно прикончил беднягу Харгиса.

— Стой! — воскликнул Кислицин, хватая Бакера за правую руку — Нельзя! Она ведь леди из высшего общества. Принц такое не простит, если узнает.

— А кто ему расскажет?! — оскалился барон — Уж точно не ты! Проваливай, молокосос, раз кишка тонка!

Бакер грубо оттолкнул Сергея в угол каюты. Затем он повернулся к визжащей Аберфрау и навалился на неё всей своей могучей тушей.

— Раян! — заорала несчастная девчонка — Умоляю! Спаси!

Ответом был лишь отвратительны смех барона Кардифф.

— Никто те… — не смог закончить фразу Бакер, потому что кинжал Кислицина вошёл на две трети в его жилистую шею.

Глава 47. Если сутра не повезёт…

Сергей и сам не понял, как это всё вышло. Что послужило для него толчком — жалость к бедняжке Кэтрин или ненависть к головорезу Бакеру? Возможно и то, и другое одновременно. Кислицин просто стоял и тупо пялился, как, давясь собственной кровью, на полу каюты умирает барон Кардифф. Он пришёл в себя, только когда Бакер перестал подавать признаков жизни. Бледная и растрёпанная Аберфрау сидела на кровати, обхватив руками коленки. Она вся тряслась, словно в лихорадке и таращилась то на своего рыцаря, то на убитого негодяя. Её взгляд как бы спрашивал: «И что теперь с нами будет?»

Кислицин прислушался к голосам на палубе. Вроде всё, как обычно. Никто из воинов Бакера даже не обратил внимание на вопли Кэтрин. Мало ли чем там их командир развлекается. Не в первый раз. Но оставаться в каюте и даже на самом корабле, теперь было равносильно самоубийству. Люди Бакера не простят смерть командира. Представить страшно, что с ними теперь станется. Будь Сергей один, прыгнул бы за борт и попытался спастись вплавь, используя течение реки. Пока воины разберутся что к чему, он уже оторвётся от корабля на приличное расстояние. Но Кэтрин… Умеет ли она вообще плавать? И тут Кислицин вспомнил про лодку, с которой они перебрались на торговца. Шлюпка так и волоклась за кораблём на длинном канате, привязанная к корме. Не было времени поднимать на борт. Да и большая слишком. Половину палубы займёт. Сергей осторожно приоткрыл дверь и выглянул из каюты. А там была «потеха»! Один из таможенников оказался живым. Видимо оглушили беднягу во время схватки. И теперь парни «развлекались» по полной.

— Как бы эти уроды не захотели разделить удовольствие с командиром — мелькнула в голове Сергея страшная мыслишка.

Надо было срочно линять. Кислицин сунул окровавленный кинжал в ножны и, схватив юную Аберфрау за руку, вышел из каюты. На них никто даже не обратил внимание. Сергей не видел, что делали бойцы с несчастным пленником, но судя по страшным воплям, ничего хорошего. Сжав крепко ледяную ладошку Катрин, Кислый потащил её на капитанский мостик. Но поднявшись по ступеням, он столкнулся нос к носу с Адамом и ещё одним матросом. Видимо рулевым. От неожиданности Сергей растерялся.

— Мы это… Нам надо туда… — пробормотал он и махнул рукой в сторону Кардиффа — Прости, друг. Я там… Иначе он бы её того…

— Что ты там? — не сразу понял капитан.

Но взглянув на едва живую от страха Аберфрау в её помятом, забрызганном кровью платье, Адам обо всём догадался.

— Дай нам всего пять минут, прежде чем поднимешь тревогу — скорчил умоляющую гримасу Кислицин — Мы же с тобой партнёры.

— У тебя пять минут — сухо произнёс капитан и покинул мостик, прихватив с собой рулевого.

Сергей подбежал к корме. Шлюпка покачивалась метрах в четырёх, на растянутом течением, канате. Ухватив конец, Кислицин стал торопливо тянуть канат на себя. Тут Кэтрин наконец вышла из стопора. Девчонка подскочила к Сергею и стала усиленно помогать. Как ей казалось.

Наконец шлюпка ударилась о корму торговца. Кислицин, как смог, натянул канат и привязал конец за кормовой фонарь. Закончив приготовления, Сергей оглянулся. С того места где они находились был виден только нос корабля. Значит их тоже никто пока не видел.

— Слезешь сама по канату? — перебравшись через парапет, спросил у девчонки Кислицин.

Та вместо ответа, лишь неуверенно пожала плечами.

— Ничего. Я страхую — подбодрил Сергей — Можешь даже сесть мне на плечи. Только быстрее!

За время спуска они едва не свалились в воду. Очень мешал короткий меч, болтавшийся на поясе. Но всё обошлось. Усадив девчонку, Кислицин перерезал канат и оттолкнулся от торговца. Шлюпка была многоместной и довольно тяжёлой. Но грести Сергею помогало течение реки. Поэтому, когда на корме торговца замаячили человеческие фигуры, беглецы уже находились метрах в тридцати. Вдогонку тут же полетели дротики, но они упали в воду, так и не достигнув цели. Кислици видел, как на корабле засуетились матросы, поднимая якорь и ставя паруса. Но повернуть корабль на реке дело не быстрое. Сергей издевательски захохотал и, отпустив вёсла, показал воинам Бакера довольно выразительный жест. Затем он спокойно развернул шлюпку носом в направлении течения и опять навалился на вёсла. Сзади что-то хлюпало, ударяясь о воду, но Кислицин даже не оборачивался. С каждым взмахом тяжёлых вёсел расстояние увеличивалось и вражеским дротикам их уже было точно не достать. А вскоре извилистое русло Тафф сделало изгиб, скрыв шлюпку от взоров преследователей. Но расслабляться было рано. Сергей грёб изо всех сил, наваливаясь грудью на вёсла. Впереди по курсу замаячил какой-то шест с тряпкой. Кислицин не сразу сообразил, что это мачта того самого баркаса несчастных таможенников, унесённого и прибитого к берегу течением.

— Стоит проверить. Вдруг кто-нибудь ещё жив — бодро произнёс Сергей — Если нет, тоже неплохо. Денежки нам сейчас пригодятся.

Кэтрин ничего не ответила. Обернувшись назад, Кислицин увидел, что девчонка беспечно развалилась на корме и пялится куда-то в небо.

— Размышляете о бренности бытия, Ваше сиятельство — усмехнулся Сергей.

Но ответа не последовало. И тут у Кислицина внутри всё похолодело. Он разглядел маленькую, едва заметную алую струйку, стекавшую из уголка рта юной Аберфрау. Ещё на что-то надеясь, Сергей подскочил к Кэтрин и попытался её приподнять, но это уже не имело смысла. Из спины девушки, точно между её лопатками, торчал арбалетный болт. У Кислицина к горлу подкатил комок. Он уже забыл, когда плакал в последний раз. Даже во время казни, у Сергея промокли только штаны. А сейчас вдруг, слёзы сами собой закапали из глаз. Нервы ведь не железные. Да и обида, что всё так нескладно вышло. Он ведь ради спасения девчонки вновь предал Его высочество и всё зря. Видимо судьба у бедняжки Кэтрин помереть именно сегодня. А ему теперь что делать?! Вряд ли граф Гламорган спокойно воспримет весть о гибели дочери. Вассал, принёсший дурную весть, не может рассчитывать на благосклонность сеньора. Хорошо если не прикончат сгоряча, а лишь прогонят.

В этот момент шлюпка зацепила таможенный баркас, оторвав Сергея от грустных размышлений. Кислицин вновь уселся за вёсла и причалил к берегу. Таможенники были уже все мертвы и добивать никого не пришлось. Можно было спокойно заняться мародёрством. Впрочем, не так уж спокойно. Вражеского корабля пока не наблюдалось, но ведь когда он появится будет уже поздно. Так что Сергей шмонал довольно поверхностно. Видимо таможенники деньги в поход не брали или Кислицин их плохо искал. Только у одного из трупов на поясе висел маленький кошелёк с двенадцатью шиллингами и пятью медными пенсами. Но шарить за пазухой и снимать сапоги времени не было.

Сергей собирался оттолкнуть шлюпку, чтобы пустить вниз по течению. Если преследователи её и догонят, то пусть уж это произойдёт намного дальше того места, где высадился Кислицин. Но тут Сергей представил, как эти законченные ублюдки станут глумиться над телом Кэтрин.

— Девчонка такого точно не заслужила — решил Кислый — Надо её хотя бы похоронить по-человечески.

Он перенёс тело юной Аберфрау на берег и веслом оттолкнул шлюпку. Затем, недолго думая, Сергей взвалил девчонку на плечо и зашагал прочь, пробираясь через заросли. Он не стал выдёргивать из спины Кэтрин арбалетный болт, чтобы не оставлять за собой кровавый след. Так Кислицин брёл через лес минут двадцать или чуть больше, пока не вышел на небольшую полянку. Решив, что лучше место ему всё равно не найти, Сергей положил покойницу и начал мечом расчерчивать место предполагаемой могилы. Но вдруг его слух уловил отдалённый звон колокола. Звон был монотонный и чем-то напоминал тот, что разбудил его в ночь штурма. Значит, где-то по близости находилось поселение с церковью. И есть возможность похоронить Кэтрин, как положено. По-христиански. Конечно, придётся немного раскошелится, но зато не надо самому ковырять землю мечом. А это занятие не из приятных.

Идти пришлось ещё минут тридцать. К счастью лес был не слишком густой. Наконец он закончился и взору Кислицина предстали распаханные поля с сараями-развалюхами. Картина до боли напоминала родное село Артура. Колокольный звон давно прекратился, но Сергею он уже не был нужен. Ведь теперь дорогу к храму можно спросить у местных жителей. Кислицин перекинул свою ношу на другое плечо и зашагал к ближайшему сараю.

Никого из хозяев поблизости не наблюдалось. Сергей открыл дверь развалюхи и глянул внутрь. Тоже никого. Охапки соломы, прикрытые рогожкой, а в центре потухший очаг. Вот собственно и всё убранство.

— Ты чего здесь забыл?! — раздался сзади строгий хриплый голос.

От неожиданности Кислицин вздрогнул. Обернувшись, он увидел дряхлого седого деда, который опирался на длинную, сучковатую палку.

— Слышь, Берендей — обратился к старику Кислый — Где у вас ближайшая церковь? Мне надо сестрёнку похоронить, как полагается. Отпевание и всё такое.

Дед смерил Сергея подозрительным взглядом, но заметив на поясе меч ответил уже с большим почтением.

— Видите, сударь, дым? Туда и идите с Богом.

Действительно, вдали над кронами деревьев поднимались клубы густого чёрного дыма.

— А что там? — с опаской поинтересовался Кислицин — Пожар?

— Нет. Это не пожар — успокоил Сергея дед — Там ведьм жгут. Мать с дочерью. Дьявольское отродье!

— О, как! — удивлённо воскликнул Кислый — Чё? Прямо настоящие ведьмы?

— А какие же ещё? — ответил старик — Самые настоящие. На констеблья порчу навели. Прямо на глазах мужик иссох.

— Так может заболел чем-нибудь? — усомнился Сергей.

— Все болезни от Дъявола, сынок — назидательным тоном заявил дед — И вообще, отцу Лукасу виднее! Он человек учёный. А потом, суд ведь был. Из самого Бристоля приехал этот, как его… Индвибитор.

— Может инквизитор? — уточнил Кислицин.

— Да. Он самый — подтвердил старик — Ходил вчера по селу, свидетелей искал. Глазищи — ужас! Будто насквозь ими пронзает.

— Ладно. Пёс с ним — прервал его Сергей — Лучше скажи. У тебя тележки не найдётся? А то, плечи совсем отваливаются.

Глава 48. Иезуит

Дочь графа Гламорган — правителя здешних мест обрела покой на кладбище для бедноты. Среди всякого нищеброда. Зато почти бесплатно. Даже если бы Кислицин захотел, у него не хватало денег на дворянское погребение. Как только отец Лукас озвучил сумму в двадцать шиллингов, Сергей вспомнил, что не место красит человека, а даже скорее наоборот.

Короткая заупокойная молитва и могила обошлись Кислицину всего в один шиллинг.

Небольшой городишка, куда Сергей прикатил двухколёсную телегу с покойной Аберфрау, назывался Ридлафар. Добираться пришлось ещё минут сорок. Поэтому, к его появлению «веселье» уже закончилось. Только две чёрные дымящиеся кучи, запах сгоревших сосновых дров и подгоревшего шашлыка. Навстречу ему двигались вереницы местных жителей, возвращавшихся из города к своим лачугам. Ни Кислицин, ни его груз не вызывали у крестьян большого интереса. Видимо покойники обычное дело в этих краях. И хоронить их свозили примерно так же, как это делал Сергей.

Отца Лукаса Кислицин застал на площади. Здесь же находился и тот самый инквизитор, про которого говорил дед. Инквизитор был не один, а с четырьмя здоровенными помощниками — такими же монахами. Видимо они и приводили приговор в исполнение. Хотя представление уже закончилось, но людей на площади было ещё предостаточно. Монахи занимались тем, что втюхивали местным жителям, какие-то свитки. Не за бесплатно конечно.

Узнав, что Сергей бедный ирландский дворянин, желающий придать земле убиенную сестру, отец Лукас изобразил на лице недовольную гримасу. Впрочем, свой долг он исполнил. Хотя и в очень сокращённом варианте. Осенив последний раз деревянный крест и табличку с надписью: «Кэтрин О’Салливан», отец Лукас молча направился обратно в сторону площади. Сергей побрёл следом. Его не отпускала мысль о сожжённых ведьмах.

— Значит колдуньи всё-таки есть — думал Кислицин — И наверно они могут отправить меня обратно в свой мир. Если захотят конечно. Но ведь попытка не пытка. Главное узнать, как этих ведьм найти. Хорошо бы самому стать помощником инквизитора. Тогда, рано или поздно, я точно увижу настоящую ведьму. Помогу ей сбежать. А та, в благодарность за спасение, вернёт меня — Сергея Кислицина домой.

В общем, пока они шли, у Кислого в голове зрел новый гениальный план. Похороны Кэтрин не заняли много времени. Её погребли в одной из ранее выкопанных могил. И поэтому, когда они вернулись, брат инквизитор с подручными всё ещё находились на городской площади. Заметив отца Лукаса, инквизитор тут же направился ему на встречу. Это был человек средних лет, средней комплекции, с невыразительным лицом и гладко выбритой макушкой. Его тяжёлый взгляд, который так красноречиво описал старый крестьянин, чем-то напоминал взгляд покойного барона Бакера. Короче, это был обычный взгляд профессионального убийцы. И не более того.

— Время трапезы, брат Эван — обратился к инквизитору отец Лукас — Прошу Вас разделить её со мной. Так сказать, в моей скромной обители.

— Да. Пора бы помянуть сестрёнку по христианскому обычаю — согласился из-за спины священника Кислицин.

— Вы ещё здесь, сын мой — с раздражением ответил Лукас — Ступайте с миром. И молитесь о рабе Божьей Кэтрин. Да смилуется над ней Господь!

— Ну, зачем же так?! — бархатным голосом произнёс инквизитор — Молодой человек проделал долгий путь. Из самой Ирландии, если я не ошибаюсь. И Ваш долг, добропорядочного христианина, накормить странника. Идёмте с нами, сын мой.

Священник очередной раз изобразил недовольную гримасу, но спорить не стал. А брат Эван ласково улыбнулся Сергею и, взяв его под руку, повёл в «скромную обитель» отца Лукаса, которая находилась в двух шагах от местного костёла и являлась солидным трёхэтажным зданием. Внутреннее убранство дома так же не впечатляло аскетизмом. Священник провёл гостей по, устланной ковром, лестнице на второй этаж, где их уже поджидал накрытый стол. Служанка поставила ещё приборы для незваного гостя, и трапеза началась. Точнее, начал её Сергей, предложив тост за упокоение любимой сестрёнки.

— И что же заставило вас с сестрой отправиться в Британию? — пригубив вино из серебряного кубка, поинтересовался брат Эван.

— Воля покойного отца — недолго думая, ответил Кислицин — Да-да. Наш отец хотел, чтобы Кэтрин стала монахиней. Вот я и вёз её к аббатисе Фрейи. Знаете, такую?

— А почему именно к ней? — удивился инквизитор — Разве в Ирландии нет женских монастырей?

— Есть конечно — согласился Сергей — Прост Фрейя… Аббатиса Фрейя наша дальняя родственница. Вот отец и отправил нас к ней от греха подальше.

— От какого греха? — спросил брат Эван, вновь наполняя вином кубок Кислицина.

— А я разве не сказал? — засмеялся Сергей — Слаба была моя сестрёнка на передок. Стыдно признаться, ни одного мужика не пропускала. Вот отец и решил отдать её в монастырь, чтобы грехи свои замаливала, дрянь.

Отец Лукас перекрестился и с отвращением глянул на захмелевшего Кислицина. Зато инквизитор явно испытывал к Сергею расположение. Он весь разговор одобрительно кивал и следил, чтобы кубок у Кислицина был наполнен до краёв. Сергей тоже чувствовал симпатию к этому душевному человеку. В какой-то момент ему вдруг захотелось излить душу перед братом Эваном. Рассказать всё. Даже то, что он из другого мира. Стоило огромных усилий сдержать в себе этот неуместный порыв. Кислицин чувствовал, как с каждым выпитым кубком проникается всё большим расположением к сотрапезникам. Даже к, вечно недовольному, отцу Лукасу. Недавняя идея — стать инквизитором опять замаячила в пьяном мозгу Сергея.

— Скажите, брат — обратился он к Эвану — А могу ли я приобщиться к вашему святому делу? Охоте на ведьм? Я их с детства ненавижу. И к тому же мне всё равно нечем заняться. Домой в Ирландию возвращаться бессмысленно. Нашим имением теперь старший брат управляет. А мы с ним не очень-то ладим.

— Преданные люди нужны всем. И святой церкви тоже — ответил инквизитор — Но преданность ещё надо доказать. Постричься в монахи. Отречься от всего мирского. Даже от семьи. Ну, и лет через десять можно будет говорить о поступлении в наш орден. Если конечно благословит епископ.

— Нет. Это слишком долго — замотал головой Кислый — Я и так могу доказать преданность. Вы мне только покажите настоящую ведьму и сами увидите, что с ней будет! А отречься от семьи, я хоть сейчас готов! Не верите?!

— Это всё слова, сударь — улыбнулся Эван — Человек слаб, а нечисть коварна. Она может таиться в самых близких нам людях. Вот поэтому святая церковь и требует от своих детей полного самоотречения. Между братьями не должно быть никаких мирских тайн. Только чистый человек способен противостоять злу.

— Не верите значит! — с обидой воскликнул Сергей — А я сейчас докажу. Эту… Как её? Преданность! Например, аббатиса Фрейя… Что вы о ней знаете? А?

— А что мне о ней знать? — пожал плечами инквизитор — Аббатиса Фрейя если и согрешила в чём, то давно покаялась. Его святейшество ей доволен. Он лично исповедует сестру Фрейю.

— Только вряд ли Его святейшеству известна наша семейная тайна — самодовольно ответил Кислицын — А мне известна. Потому что Фрейя наша дальняя родственница.

Он сделал таинственное лицо и зачем-то перешёл на шёпот.

— Вы про разбойников Гастманов слышали? Ну, а Фрейя их родная сестра! Могу поспорить, об этом она на исповеди не рассказывала. И о том, что всё награбленное хранится в подвалах её монастыря вряд ли знает ваш Епископ.

Эван и отец Лукас переглянулись. Примерно минуту все сотрапезники молчали.

— Это очень серьёзное обвинение, молодой человек — наконец произнёс отец Лукас — Надеюсь у Вас имеются неопровержимые доказательства.

— Имеются! — задиристо воскликнул Сергей — Они в подвале женского монастыря. Можете сами убедиться.

Кислицин ещё хотел добавить, что есть и свидетель — графиня Лестер, но вовремя осёкся. Иначе ему пришлось бы объяснять своё знакомство со столь высокопоставленной особой.

— Ну, что же, молодой человек — налив ещё вина Сергею, произнёс брат Эван — Из тебя может выйти неплохой иезуит. Со временем конечно. Так давай же, брат Раян, выпьем за орден святого Игнатия, частью которого ты когда-нибудь станешь.

То ли сказались усталость и бессонная ночь, то ли последняя рюмка была лишней, но продолжение трапезы Кислицин уже не помнил.

Глава 49. Подарок

Трудно определить, сколько времени Сергей находился в отключке. Видимо очень долго. Тело основательно затекло от неудобного положения, в котором оно пребывало. Кислицин разлепил глаза, но вокруг была сплошная тьма. Он попытался привстать и тут же стукнулся головой о что-то деревянное. Попытки Сергея шевелить конечностями тоже результатов не давали. Наконец он сообразил, что связан и находится внутри какого-то ящика. Причем довольно тесного, так как было невозможно вытянуться в полный рост. Первая мысль, которая пришла в голову Кислому, что его закопали живьём на кладбище, рядом с бедняжкой Кэтрин. От нахлынувшего ужаса Сергей заорал. Точнее хотел заорать, но издал только жалобное мычание через, заткнутый тряпками, рот. И тут его подбросило вверх. Потом ещё. Землетрясение? Мало вероятно. Значит он пока не закопан, а едет в какой-то повозке или телеге. Хотя, если бы его везли в телеге, то трясло гораздо сильнее. Удар смягчают рессоры. Скорее всего это чья-то карета. Но почему он связан и упакован в тесный ящик? Может по пьяне ляпнул что-то лишнее? Сергей попытался вспомнить разговор с инквизитором. Но куда там? Только башка сильнее разболелась. И ещё жажда… В данный миг, Кислицин отдал бы последние деньги за один глоток обычной холодной воды. Хотя, откуда у него теперь могут взяться деньги. Наверняка уже всё прикарманил брат Эван или его подручные. Сергей попытался стучать связанными ногами о стенку ящика, чтобы привлечь внимание похитителей, но получалось очень слабо. Вряд ли кто-нибудь слышал, издаваемые им звуки. Кислому оставалось только смириться и надеяться на лучшее. Хотя верилось в это с трудом.

Впрочем, ехать пришлось не долго. От силы час. Но скрюченному в ящике Сергею, этот час показался вечностью. Наконец тряска прекратилась и Кислицын услышал, доносившиеся снаружи, голоса. Один голос точно принадлежал брату Эвану, а второй Сергей слышал первый раз в жизни. Он был писклявый и звучал с сильным восточным акцентом.

— Здравствуй, Исул — сказал брат Эван — Боялся, что не застану тебя в Кардиффе. Слышал, тут позавчера заварушка была. Товары не пострадали?

— Здравствуй, брат — пропищал в ответ голос, видимо принадлежавший Исулу — Слава Аллаху всё цело. Хорошо, что мы пришвартовались здесь — у западной пристани. Отчалить успел, когда напали эти животные. А у восточной много кораблей сгорело. И хранилище в порту сожгли. Но ты ведь знаешь, я товар на корабле держу. Мало ли что. В нашем деле лучше не рисковать.

— Кстати, о деле — произнёс Эван — Когда собираешься отплывать? Опасно здесь становится.

— Да. Хоть сегодня могу — весело ответил Исул — Тебя ждал.

— Я ещё задержусь. Надо с епископом встретиться — сказал Эван — А ты уходи. Мою долю перешлёшь через банкиров. Как обычно. Вроде бы ты жаловался, что гребцов маловато.

— Купил в Кардиффе десяток каторжников — успокоил инквизитора партнёр — Думаю хватит, чтобы дойти до Туниса. А там уж приобрету свеженьких. В Тунисе твои единоверцы стоят гораздо дешевле.

И Исул ехидно засмеялся, довольный собственным остроумием. Но инквизитора, похоже, не сильно задел юмор мусульманина. Он только усмехнулся в ответ.

— А ведь у меня для тебя подарок, Исул — сказал Эван — Думаю ещё один гребец лишним не будет. Сперва хотел зарезать, а потом вспомнил о тебе. Решил — зачем добру пропадать зря.

— Если колдун какой, лучше не надо — встревожено воскликнул Исул.

— Не волнуйся — засмеялся инквизитор — Обычный проходимец. Но откуда-то знает Гастманов и Фрейю. Родственник говорит. Из Ирландии. Врёт конечно. Он такой же ирландец, как я китаец.

— И про наши дела с сестрой Фрейей знает? — встревожился Исул.

— Может и не знает, но лучше не рисковать — ответил Эван и добавил, видимо обратившись к одному из своих подручных — Эй, Дик, тащи сюда нашего нового брата.

Когда Сергея извлекли из багажного отделения, расположенного под сидением кареты, вокруг была ночь или очень раннее утро. Поэтому, хорошо разглядеть своего будущего хозяина Исула он не успел. Судя по всему, это было нечто тучное и вонючее. Кислицина тут же передали двум здоровенным волосатым «обезьянам», которые потащили его вверх по сходням на огромную посудину. Это корыто ничем не отличалось бы от баржи, если б не ряды вёсел, концы которых свисали над водой.

Уже на верхней палубе один из «обезьян» большим ножом разрезал путы Сергея и стянул с него сапоги. Остальной наряд Кислицина видимо не заинтересовал мавров. Но не успел Кислый расправить затёкшие члены, а черномазые уроды уже ладили ему железные кандалы. Делали они это так быстро и ловко, что Сергей не успел даже осознать, как резко меняется в худшую сторону его и без того несладкая жизнь. Это напоминало какой-то страшный сон, который с каждой минутой становился всё кошмарнее. Только когда Кислицина спустили по лестнице вниз, и он чуть не задохнулся от страшного зловония, состоящего из запаха пота, фикалиев и блевотины, только тут Сергея объял настоящий ужас. Вдоль всей нижней палубы галеры, с обеих сторон, на деревянных скамьях сидели натуральные «бомжи». Худые, заросшие, одетые в какое-то рваньё, они совсем не напоминали гребцов-атлетов из олимпийской сборной. Большинство спало, облокотившись на вёсла, остальные тупо пялились на Кислицина безразличным взглядом.

— Я должен поговорить с братом Эваном — заорал Сергей и рванулся назад к лестнице, но, получив страшный удар в лицо, распластался посреди палубы.

Потом Кислого некоторое время пинали ногами. Причём к двум черномазым надсмотрщикам присоединился ещё один, не желавший пропустить бесплатное развлечение. Но воспитывали Сергея недолго. Вскоре его отволокли по проходу в дальний конец палубы и, открыв деревянный, решётчатый люк, скинули вниз. Кислицин упал на нечто мягкое, которое тут же вскрикнуло и застонало.

— Ты мне все рёбра поломал, баран — заревел кто-то и грубо оттолкнул Сергея.

Спорить и оправдываться у Кислицина не было сил.

— Пить дайте? — простонал он в ответ.

— Да, ты пьяный! — удивлённо воскликнул пострадавший — Тебя что прямо из кабака приволокли?

— Друг! Воды дай, а то сейчас сдохну! — уже почти закричал Кислый.

— Ну, что разорались?! — строго произнёс из темноты другой голос — Уриен, дай ему воды или придуши, чтобы спать не мешал.

— Воды ему неси! — проворчал Уриен — Свалился баран на мою голову!

Потом раздался звон цепей в такт человеческих шагов и через минуту у Сергея в руках оказался деревянный ковш с какой-то тёплой и не очень чистой жидкостью. Но, томимый жаждой, Кислицин был рад и этому. Он с жадностью осушил ковш и хотел вернуть его Уриену, но тот уж кряхтя устраивался на покатом днище «баржи».

Трюм, куда поместили Сергея, располагался на самом дне галеры и не имел горизонтального настила. Поэтому каторжники спали полусидя, прислонившись спинами к угловатым доскам бортов. Кислицин расположился таким же манером и попытался заснуть, но спать ему совсем не хотелось. Выспался уже! Сергей мысленно обругал себя за глупость и доверчивость. Надо же было так влипнуть! Кислицин имел смутное представление о жизни галерных рабов. Знал только, что ничего хорошего в этом нет. Гребут пока не сдохнут, а потом отправляются за борт — на корм рыбам. Кислый почему-то вдруг вспомнил Штирлица из «Семнадцати мгновений весны», как тот выкручивался из практически безвыходных положений. Справился бы он, попав в ситуацию Сергея? Вряд ли! Правда есть шанс, что тебя выкупят родственники. Но родителям крестьянина Артура такое не по карману. Вообще-то деньги есть у Джулии. Но как сообщишь? Может её уже отправили в Лестер. Есть ещё капитан Адам, которому он практически подарил две с половиной тысячи. Но разыскать того ещё сложнее. Да и согласится ли Исул отпустить? Кислицин никак не мог понять, что такого опасного для брата Эвана он вчера наболтал? Получалось не одна сестра Фрейя связана с Гастманами. Получалось тут, в Кардиффе, настоящая мафия. Возможно сам епископ с ними за одно. Хотя, вряд ли. Иначе, чего так испугался инквизитор? Почему он решил избавится от Сергея? Видимо ордену святого Игнатия может не понравится, что один из его братьев связан с бандитами. Но теперь это уже не имело большого значения. Кислици оказался в полной заднице. От внезапно нахлынувшего отчаяния, у Сергея вдруг сдали нервы. Он вскочил и, как безумный, вцепился руками в деревянную решётку, которая являлась крышкой люка.

— Суки! — заорал Кислый по-русски, тряся решётку — Суки поганые! Я вам всем кишки выпущу. Вы у меня кровью умоетесь, козлы черножопые!

Вопли Сергея были услышаны. Над люком возникли два больших чёрных силуэта. Некоторое время они молча глазели на беснующегося Кислицина. Вдруг Сергей почувствовал, как тёплая струя ударила ему прямо в лицо. А через секунду к ней прибавилась ещё одна. И оба «козла» радостно заржали, наблюдая как отплёвывается Кислицин. Сергей невольно притих, но тут возбудился Уриен, которому тоже достался сеанс уринотерапии. Он набросился на Кислицина и начал дубасить его по голове своими тяжёлыми ручищами. Как долго длилось избиение Сергей не помнил. Уже на втором ударе он поплыл, а на пятом вырубился окончательно.

Глава 50. Вонючее корыто

Первое что услышал Кислый, придя в себя, были ритмичные удары барабана и, вторивший им, плеск тяжёлых вёсел. Галера Исула покидала Кардифф. Сергей открыл глаза. Вернее, только правый. Левый не открывался из-за огромного фингала. Челюсть, подзажившая за последнее время, теперь болела с новой силой. Всё остальное тело тоже ныло, но переломов вроде не наблюдалось. Не ощущал Кислицин и вчерашней вони. То ли принюхался, то ли всему виной расквашенный нос. Сергей шмыгнул кровавыми соплями и приподнялся, кряхтя словно дряхлый дед.

— А! Очухался, горлопан? — услышал он насмешливый возглас — Уриен тебя не прибил? Это хорошо. Значит ты первый в очереди на вёсла.

Кислицин попробовал оглядеться. Проникавший через решётку люка, свет позволил ему разглядеть восемь человеческих силуэтов. Отсек трюма, был в длину не больше 5 метров. Если учесть, что здесь же находились деревянная параша и небольшая бочка с питьевой водой, то каторжанам приходилось тесновато. И появление ещё одного соседа их явно не радовало. Лучше всего Сергею удалось рассмотреть Уриена, который находился к нему ближе остальных. Это был здоровенный мужик, с грязной лохматой шевелюрой и не менее косматой бородой. Судя по испарине на его широкой харе, Уриен чувствовал себя особенно не комфортно. Он сидел, уперев полусогнутые ноги с большими, грязными ступнями в противоположный борт, и угрюмо поглядывал на Кислицина. Кто с ним только что разговаривал Сергей не понял, но это был явно не Уриен. Видимо говоривший принимал Кислицина за местного пьянчугу, которому не повезло минувшей ночью. Но ведь Сергей-то себя таковым не считал. Надо было срочно объяснить наглецу его неправоту.

— Слышь ты, шут гороховый! — превозмогая боль, ответил он в сумрак трюма — Моя очередь сразу за твоей.

— Ты как разговариваешь с самим Секирой! — тут же возбудился Уриен — Джон, позволь ему врезать ещё разок. Для воспитания.

— Да, вы хоть знаете на кого бочку катите, босота? — попытался усмехнуться Сергей — Я Кислый из банды братьев Гастманов! Может слышали о моих подвигах?

По расчётам Кислицина упоминание Гастманов должно было отрезвляюще подействовать на собеседников и снискать ему глубочайшее уважение. Секунд на десять в трюме воцарилась тишина, а потом из мрака выполз тот, кого Уриен назвал Секирой. Это был низкорослый брюнет, сплошь заросший чёрной щетиной с, обнаженным до пояса, волосатым торсом. Секира скорее напоминал армянина, чем британца или валлийца. Его маленькие глазки зло поблескивали в полумраке.

— Человек Гастманов значит — наконец прошипел Секира — Ты слышал, Уриен? А я-то переживал, что не смогу отплатить этим вонючим псам за предательство!

— Какое предательство?! — растерянно воскликнул Кислицин.

— Какое?! — ещё больше возбудился Секира — Когда мерсийцы освободили всех нас из шерифской темницы, принц помиловал Гастманов и поинтересовался, за кого из арестантов они могут поручиться. Знаешь, что ответили эти чванливые уроды?! Что мы обычные воры и проходимцы! И что они нас знать не знают! Из-за них я оказался на этом корыте, и кто-то должен мне заплатить! Ты согласен, Кислый?!

Дожидаться ответа Сергея чернявый не стал. Он внезапно прыгнул вперёд, пытаясь вцепиться Кислицину в горло. И вцепился бы, не упрись Сергей ногами ему в живот.

— Уриен, держи ноги ублюдка — заорал Секира, упорно стараясь дотянутся до шеи Кислицина.

Но видимо галерная еда поубавила его силёнок, и Сергей наверняка справился бы не подоспей на помощь Уриен. Вдвоём они легко преодолели сопротивление Кислицина, распластав его на покатом дне трюма.

— Спокойной ночи, гадёнышь! — прошипел Секира, сдавливая горло Сергея.

В этот миг сверху послышались шаги, а решётка люка откинулась в сторону. Секиру и Уриена словно ветром сдуло. Тяжело дыша, Кислицин глянул вверх единственным не заплывшим глазом и увидел прямо над собой чернокожую харю надсмотрщика.

— Ти! — строго произнёс он, кивнув Сергею и спуская небольшую деревянную лесенку.

Уговаривать Кислицина не пришлось. Превозмогая боль, он почти вскочил на ноги и, звеня кандалами, выбрался из трюма.

— Убирать — сказал надсмотрщик на ломаном английском, запирая люк.

Сверху гребную палубу освещали четыре зарешеченных квадратных окошка, через которые пробивались лучи утреннего солнца. Сергей огляделся. Один из черномазых ритмично долбил по большому барабану, устроившись в носовой части палубы и равнодушно наблюдая, как гребцы наваливаются на вёсла своими худыми телами. Всего рабов было сто восемьдесят человек. По трое на весло. Внешний вид гребцов не добавлял оптимизма. Как минимум двое уже гребли на пределе. Тощие как скелеты, они постоянно кашляли и тяжело дышали. Даже Кислицину было понятно, что бедолаги долго не протянут. А значит кому-то придётся их заменить. Но Сергея это мало волновало. Он понимал, что Секира с Уриеном укокошат его гораздо раньше. Скорее всего ещё сегодня. Как только он окажется с ними в одном трюме.

— Убирать! — повторил надсмотрщик и показал пальцем на узкие, деревянные корыта с дерьмом, находившиеся под лавками гребцов.

Далеко не всем гребцам удавалось облегчиться точно в корыто. Да, они и не особо старались. Поэтому Сергею был выдан специальный совок и тряпка для наведения идеальной чистоты. Спорить и возражать он не решился. Ещё одного избиения Кислицин мог просто не пережить. Да и возвращаться в трюм Сергею тоже не хотелось. Так что он, пусть и без энтузиазма, но принялся за эту неприятную работу. Таскать корыта с дерьмом пришлось по лестнице на верхнюю палубу и выплёскивать содержимое за борт. Особенно противно было в самом начале, но где-то после двадцатого корыта Кислицину стало всё равно. Он уже спокойно водружал эти поганые лотки себе на плечо и даже прижимал к щеке. На верхней палубе находилось ещё с десяток черномазых надсмотрщиков, которые в основном бездельничали. Кто-то играл в кости, а кто-то любовался видом удаляющегося Кардиффа. Один из обезьян колдовал над большой жаровней со, шкварчащей, закопчённой сковородой. На работающего Сергея никто особого внимания не обращал. Куда ему деться в тяжёлых кандалах? Броситься за борт? Так, на здоровье. Никто переживать не станет.

Теперь, при свете дня, Кислицин мог более внимательно рассмотреть галеру. Это действительно была огромная вонючая баржа, без единой мачты. Видимо гребцы и надсмотрщики обходились дешевле, чем профессиональные матросы, способные управляться с парусами. Правда на корме имелся рулевой, который явно был не новичком в морском деле. И цветом кожи заметно отличался от своих черномазых коллег. Он стоял на высокой кормовой пристройке и временами крутил тяжёлый штурвал, направляя баржу между двух небольших островков. Прямо посредине верхней палубы возвышалось длинное сооружение с покатой крышей, напоминавшее сарай. Видимо, оно являлось кают-компанией, где жили надсмотрщики и хозяин галеры. Кстати, самого Исула на палубе не наблюдалось. Скорее всего он отсыпался после ночного общения с братом Эваном. А Сергею позарез нужно было поговорить с новым господином. Попытаться откупиться, пока его не придушили Секира с Уриеном. Или что-нибудь наврать, если с выкупом ничего не выйдет. Это был единственный шанс на спасение и Кислицин, как мог, тянул время. Но лотки с дерьмом заканчивались, а Исул всё не появлялся. Сергей даже один раз специально уронил лоток, чтобы затянуть уборку. Это добавило ему минут пять, но стоило двух палочных ударов по спине. Кислицин провозился с лотками больше часа, но в конце концов они закончились и настало время вернуться в трюм. Не мог же Сергей праздно разгуливать по палубе и любоваться морским пейзажем. И тут он заметил под кормовой пристройкой швабру и деревянное ведро с, привязанной к нему, длинной верёвкой. Раздумывать было некогда. Кислицин спокойно взял ведро со шваброй и поплёлся на корму галеры. Зачерпнув в ведро морской воды, он так же неспешно стал драить палубу. Инициатива Сергея не вызвала у чернокожих надсмотрщиков никакой реакции. Мало ли кто мог приказать рабу отдраить палубу. Тем более, что Кислицин её действительно драил. И очень старательно. Часто меняя воду в ведре.

Сергей уже успел отдраить больше половины палубы, когда дверь кают компании наконец отворилась и из неё, лениво зевая, возник новый персонаж. К удивлению, и разочарованию Кислицина им оказался не Исул, а смуглый пацан лет десяти на вид. То, что это пацан, а не девчонка Сергей смог определить только, когда тот вскарабкался на небольшой бочонок и с удовольствием помочился за борт. Глаза и губы мальчишки были размалёваны похлеще чем у кабацкой шлюхи. Но дорогой халат и золотые перстни на пухлых ручках, говорили о его высоком социальном статусе.

— Наверное, это сын Исула — решил про себя Кислицин.

А что ещё мог подумать он — человек, воспитанный на высоких нравственных принципах советской морали. Короче, в голове Сергея тут же стал зреть новый гениальный план, как улучшить своё незавидное положение. Понравится сыну хозяина, это ведь почти тоже самое, как понравится самому хозяину. Только гораздо легче. Но сперва надо было обратить на себя внимание, а пацан даже не замечал, моющего палубу, галерного раба. Мальчишка достал из карманабольшое яблоко и, лениво надкусив, отправился к тем, кто играл в кости. По лицам горилл было несложно догадаться, кто из них побеждает в эту незамысловатую игру. Довольный победитель что-то сказал, подошедшему мальчишке и через секунду оба разразились громким хохотом.

Работающий, Кислицин уже почти совсем приблизился к игрокам, как с нижней палубы двое надсмотрщиков выволокли одного из доходяг-гребцов. Бедняга задыхался и харкал кровью прямо на свежевымытою палубу. Он был абсолютно голый с сутулой, разукрашенной глубокими рубцами, спиной. Спереди у несчастного гребца бугром торчала, неправильно сросшаяся, ключица. Кроме Сергея, эта сцена не вызвала ни у кого интереса. Впрочем, длилась она недолго. Буквально через несколько секунд бедолага, с перерезанным горлом, отправился за борт. И тут один из надсмотрщиков заметил Кислицина. Он остановился, словно собирался что-то сказать. Но Сергею и так всё было ясно. Освободилась вакансия гребца. Не дожидаясь приказа надсмотрщика, он мокнул швабру в ведро и с удвоенным рвением начал смывать свежепролитую кровь.

Глава 51. Неудачные понты

Усердие Кислицина оправдалось. Надсмотрщики видимо решили не отрывать трудолюбивого раба от полезной работы. Так ничего и не сказав, они отвернулись и спустились вниз по лестнице. Сергей перевёл дух. Как ни опасался Кислицин вернуться в трюм, но становиться гребцом он тоже не спешил. Сергей на секунду прервал работу, чтобы успокоить колотившееся сердце. И в тот же миг о его голову больно шмякнуло недоеденное яблоко. Наконец-то «сын» Исула обратил внимание на Кислицина. Сергей обернулся и глянул на пацана. Тот в ответ захохотал и высунул язык. Мальчишка был явно в хорошем настроении. Самое время, чтобы наладить контакт. Кислицин отложил швабру и вытер о рубаху влажные руки.

— Фокус-покус! — произнёс он, как можно торжественнее.

Затем Сергей демонстративно выставил вперёд левую ладонь с, оттопыренным вверх большим пальцем. Загадочно глянув на пацана, он ухватил оттопыренный палец правой рукой и, как бы оторвав его, засунул себе в рот. У мальчишки от удивления отвисла нижняя челюсть. Да, и как ему было не удивляться, когда, упирающийся в щёку, язык Кислицина показывал, что палец действительно находится во рту. Насладившись реакцией пацана, Сергей сделал вид, что извлёк изо рта оторванный палец и благополучно вернул его на прежнее место. И даже продемонстрировал офигевшему мальчике, как палец шевелится. Что-то прокричав восторженным тоном, пацан толкнул одного из игроков и указал на Кислицина. Черномазые перестали играть и с интересом уставились на Сергея. Тот, который был в проигрыше, что-то ответил мальчишке. По тону черномазого было понятно, он не верит словам пацана. «Сын» Исула возмущённо вскрикнул и, подскочив к Кислицину, стал жестами требовать, чтобы тот повторил чудо с пальцем. Сергей повторил. Мальчишка радостно пискнул и вновь показал язык. Только теперь не Кислицину, а не верившему в чудеса, нигеру. Тот, вместо ответа, ухватил Сергея за левую руку и поволок к скамейке, на которой только что играл в кости. Всё произошло так быстро, что Кислицин даже не успел ничего сообразить. Буквально за пару секунд, черномазый уложил палец Сергея на лавку и отсёк его своим тесаком.

Мозги Кислицина словно пронзил удар молнии. Он заорал от боли и уселся на палубу, с ужасом глядя, как хлещет кровь из того места, где только что был его палец. Сквозь пелену накативших слёз, Сергей видел перед лицом большую руку черномазого с его отрубленным пальцем. Негр совал обрубок Кислицину, видимо предлагая вставить на место. Вокруг уже собралась толпа из галдящих зрителей. Но Сергею было совсем не до них. Он сидел, воя от боли и тупо раскачиваясь из стороны в сторону.

В этот миг, откуда-то сзади, раздался писклявый голос проснувшегося Исула. Хозяин галеры был явно разгневан на чернокожего болвана, испортившего его собственность. Надсмотрщик начал оправдываться, пытаясь жестами показать, что без больших пальцев грести даже ещё удобнее. Но Кислицину было совсем не до них. Только когда его подхватили подмышки и куда-то поволокли, в голове промелькнуло — «Ну вот и капец!» Сергей конечно понимал, что ничего хорошего в будущем ему и так не светит, но умирать всё равно не хотелось. Кислицин с ужасом ждал, когда его отправят вслед за доходягой кормить рыб, но ошибся. Сергея просто подтащили к жаровне и один из надсмотрщиков прижёг кровоточащий обрубок раскалённой кочергой.

От жёсткого приземления на дно трюма Кислицин пришёл в себя и глухо застонал. Жгучая боль в левой руке напомнила Сергею, что с ним недавно приключилось. Он приоткрыл рабочий глаз. Левая кисть была неаккуратно замотана какой-то кровавой тряпкой. Уложив левую руку себе на грудь, Кислицин обнял её правой, словно больного ребёнка. Затем он вздохнул и устало закрыл глаз. Страх перед Секирой куда-то пропал. В этот момент Сергею даже хотелось, чтобы его кто-нибудь придушил. Может виной была нестерпимая ноющая боль. Кислицин вдруг чётко осознал всю безысходность своего положения. Сергей вспомнил полный ужаса взгляд несчастного доходяги и его изломанное тело. Потерянный палец, это только первый шаг на пути боли и страданий, который ему предстояло пройти до самого конца. А грядущий конец он сегодня наблюдал в натуре. Закрытые глаза Кислицин вдруг стали влажными от слёз. Жалость к себе и обида на весь этот несправедливый Мир, захлестнули Сергея. Пальцы здоровой руки сами собой ухватили, висевший на шее, деревянный крестик.

— За что?! Почему я?! — мысленно спросил Кислицин, то ли крестик, то ли сам себя.

И тут он вспомнил, как во время погони обращался с просьбой к Небесам. Как обещал им, что не будет больше воровать. Ну, да! Он немного нарушил своё обещание, когда ограбил мать и сестру принца Эллиота. Неужели всё из-за этого?! Кому он сделал плохо?! Вон, у королевы уже новая корона и драгоценности. И вообще, они сами воры! Грабят трудовой народ! Это был не грабёж, а восстановление справедливости. Ах, да! Ещё избитый пацан. Он кажется выжил! Или нет? Тут действительно погорячился. Нервы сдали. Но ведь состояние аффекта смягчает вину?! А убитый Бакер вообще не в счёт. Он этим спас девчонку Кэтрин. Ну, почти спас. В общем, по мнению Сергея не заслужил он подобного наказания. Тем более, когда вокруг полно настоящих злодеев. И от данной мысли чувство обиды только усилилось.

— Эй! Парень. За что тебя так? — услышал Кислицин хриплый голос.

Не ждавший никакого сочувствия от «сокамерников», Сергей удивлённо обернулся и обвёл взглядом трюм. Хотя обитателей здесь стало на одного меньше, но Секира присутствовал. Он злобно поглядывал на Кислицина из сумрака и пока ничего не предпринимал. Видимо потому что исчез Уриен, его главный союзник. Верзила предпочитал сидеть под решёткой люка, где воздух посвежее. Это его и подвело. Надсмотрщики просто не стали долго разбираться, а ухватили первого, кто им подвернулся под руку. А с Сергеем говорил другой каторжанин. На вид он был старше остальных, абсолютно лысый и с отвратительно гнилыми зубами.

— Тебя что, пытали? — поинтересовался он у Кислицина — Чего хотели?

— Интересовались, где Гастманы прячут сокровища — ляпнул Сергей первое, что пришло в голову.

— И чего? — заметно оживился лысый.

— А ничего! — буркнул в ответ Кислицин, которому сейчас было совсем не до разговоров — Меня хоть на куски режь, ничего не скажу.

— Ну, а они чего? — не унимался собеседник.

— Вот чего?! — зло воскликнул Сергей — Сперва палец отрезали. Но потом решили, что без пальцев я не смогу грести и начали жечь раскалённой кочергой. Пока я сознание не потерял. Завтра, наверное, продолжат пытать.

Последняя фраза была предназначена Секире. Кислицин рассчитывал, что чернявый захочет продлить его муки и не станет душить во сне. Во всяком случае пока.

— Слышь, парень, — не унимался лысый — А ты действительно знаешь, где Гастманы прячут награбленное.

— Само собой — попытался усмехнуться Сергей — Я же их закапывал. Гастманы дворяне. Им видишь ли копать не полагается.

— Предложил бы хозяину сделку — буркнул кто-то из темноты — Он тебе свободу, а ты ему сокровища.

— Думаешь я не предлагал? — ответил Кислицин — И не только за себя, а за всех нас. Но эта жадная скотина решил, что и так выпытает. А вот хрен ему с маслом! Я терпеливый! Рано или поздно придётся согласиться на мои условия.

Сергей произнёс это с таким праведным гневом, что даже сам себе поверил. Видимо поверили и «сокамерники». Они одобрительно загалдели. В самой безнадёжной ситуации, люди хотят иметь надежду. Пусть даже призрачную. И вот теперь Кислицин стал для них такой надеждой. Секира попытался было что-то возразить, но его уже никто не слушал. На день или два безопасность Сергею была гарантирована. Один из каторжан, даже снял с себя рубаху и, свернув, сунул Кислицину под голову. Для удобства. Затем лысый размотал руку Сергея и, намочив тряпку холодной водой, приложил к ране. Боль не утихла совсем, но на некоторое время уменьшилась. Вообще, все кроме Секиры были к Кислицину добры и внимательны. Давали пить, когда он об этом просил. Но старались лишний раз не беспокоить. Весь остаток дня Сергей лежал с закрытыми глазами, слушая мерные звуки барабана, которые стали гораздо реже, чем были утром. Время от времени барабанный бой заглушали возгласы надсмотрщиков и удары палок по спинам несчастных гребцов.

Через пару часов, боль в руке немного притупилась и Кислицин, то ли задремал, то ли впал в забытье. Он проснулся только к вечеру. И лишь потому, что на гребной палубе началась какая-то движуха. Усилились требовательные возгласы надсмотрщиков. А удары барабана, то затихали, то громыхали вновь.

— Причаливаем — заметив, что Сергей открыл глаз, произнёс лысый — Значит скоро кормить будут.

— И где мы? Уже во Франкии? — поинтересовался Кислицин.

— Ишь какой ты быстрый! — засмеялся каторжанин — В Уэльсе мы ещё. На таком корыте дней пять будем до Франкии добираться. И то благодаря попутному течению. Судя по всему — графство Гауэр. Или Кармартеншир.

— Да, Гауэр это — буркнул другой «сокамерник» — Я здесь больше года на руднике вкалывал, пока не сбежал. Грязнее места не сыщешь. Но граф ихний очень богат. Может даже богаче самого короля. Чего тут только не добывают. И железо, и олово, и уголь. Говорят, даже собственное серебро имеется. Много хороших парней тут сгинуло. Всех, кого не повесят обычно отправляют в Гауэр.

— Типа на перевоспитание? — хмыкнул Сергей.

— Ага. Причём на полное — заржал лысый — Пока ангелочком не станешь.

Каторжане поддержали шутку лысого дружным хохотом. Сверху, сквозь решётку люка, прозвучал строгий окрик надсмотрщика. Видимо ему не понравился смех рабов. Но окриком всё и ограничилось. В данный момент имелись дела поважнее. Наконец барабанный бой стих окончательно и раздался шум, втягиваемых внутрь вёсел. А ещё через минуту галеру, ткнувшуюся в деревянный причал, заметно тряхануло.

С момента прибытия галеры Исула в Гауэр прошло минут двадцать, но обещанной кормёжкой даже и не пахло. Видимо у хозяина посудины с его командой имелись дела поважнее. Все надсмотрщики собрались зачем-то на верхней палубе, словно любовались пейзажами Гауэра. Иногда раздавались недовольные возгласы Исула. Словно он с кем-то переговаривался или отдавал указания.

Глава 52. Последний шанс

Мерный стальной лязг, издаваемый доспехами при ходьбе, Кислицин уже хорошо знал. Знали его и остальные каторжане. Они все моментально затихли, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит на верхней палубе галеры. Там говорили явно по-английски, но довольно тихо. Во всяком случае Сергей не смог ничего понять. А вот «сокамерники» догадались сразу.

— Местное начальство пожаловало — уверенно констатировал лысый — Пошлину взимать. Возможно досмотр будут делать.

— Не будут — возразил Секира — Охота им нюхать вонь?! Деньги получат и сразу отвалят.

— Ну, не знаю — с сомнением произнёс лысый — Время-то военное. Мало ли чего. Должны досмотреть. Для порядка. Тогда можно прикинуться пленными. Людьми шерифа, которых принц незаконно продал в рабство. Вдруг освободят. Чем мы рискуем?!

— Да, плевать им на шерифа и на его людей — заметил один из «сокамериков» — А с нас потом хозяин шкуру спустит.

— Ну, поколотят, если что — не унимался лысый — Так не до смерти же. Ему запасные гребцы нужны. А это наш последний шанс на спасение.

— Попробовать конечно можно — буркнул в ответ Секира — Только никто это корыто досматривать не станет.

— Надо сделать так, чтобы стали! — воскликнул лысый и начал что есть силы барабанить кандалами в борт галеры — А ну, ребята! Помогай!

Перспектива быть ещё раз избитым Кислицину совсем не нравилась, но отрываться от коллектива в таких ситуациях гораздо опаснее. И Сергей тоже стал активно барабанить здоровой рукой в унисон остальным каторжанам. Они громыхали так, что закладывало уши.

— Братья валлийцы, помогите! — орал лысый, своим хриплым голосом, стараясь перекричать царивший в трюме гвалт.

Первыми на шум отреагировали надсмотрщики. Склонившись над решёткой люка, они что-то угрожающе вопили и размахивали палками. Но от этого шум на гребной палубе только усилился. Наконец раздалось звяканье кольчуг, сбегающих вниз по лестнице, солдат. Кислицина и остальных зачинщиков беспорядка извлекли из трюма и бесцеремонно вытолкали на верхнюю палубу. Восемь каторжан, построенные в одну шеренгу у дверей «кают-компании», стояли и растерянно щурились от лучей заходящего солнца. Кроме них на палубе галеры находилось ещё дюжина солдат в зелёных сюрко поверх кольчуг и вооружённых короткими копьями с широким лезвием на конце. Вся команда галеры теснилась на корме, возле рулевой пристройки, под присмотром четырёх местных воинов. Кроме Исула. Хозяин галеры находился возле спущенного трапа и радушно улыбался двум офицерам, которые по всей видимости и руководили досмотром, вновь прибывшего, судна. Один из офицеров, что был постарше, держал в руке довольно увесистый кошель, видимо полученный от Исула. Он был в доспехах и таком же зелёном сюрко, как и у солдат. А вот офицера помоложе защищала только лёгкая кираса и короткий меч, висевший на дорогом, кожаном поясе. Если бы не кираса, молодой человек вполне мог сойти за портового чиновника. Да, и судя по безразличному взгляду, парня всё происходящее не особо интересовало. Словно он отбывал какую-то нудную и бессмысленную повинность. Молодой джентльмен стоял рядом с пожилым офицером и брезгливо прикрывал нос концом красного платка, украшавшего его длинную шею. Точно такие же красные платки Сергей видел у моряков-мэнцев, когда обедал с ними в Кардиффе. А когда Кислый глянул дворянчику в лицо, то невольно вздрогнул. Это был один из людей Мэнского, прибывший вместе с герцогом на тот злополучны праздничный ужин, где Сергея чуть не укокошили. Кислицин моментально опустил голову вниз и уставился на свои босые грязные ноги. Слабая надежда на освобождения из рабства вмиг резко понизилась. Ведь если этот холуй Мэнского его узнает, то прикончит на месте. Или нет? Скорее всего отведёт к своему герцогу.

— Кто такие? — строго спросил у Исула пожилой офицер.

— Это обычные воры и проходимцы — как можно безразличнее, ответил хозяин галеры — Купил в Кардиффе. Путь длинный. Гребцы болеют. Кто-то умирает. Замена нужна.

— Сэр! — вежливым тоном обратился к офицеру лысый — Мы не воры, а такие же солдаты, как вы. Служили графу Гламорган. Защищали наш с вами Уэльс от проклятых мерсийцев, но попали в плен. Неужели вы позволите этому заморскому кровососу, измываться над своими братьями-валлийцами.

— Ах ты, лживая собака! — взвизгнул Исул — За «кровососа» отрежу твой поганый язык. Пленных принц казнил. Никого не помиловал. Это знает весь Кардифф. Воры они, мой господин. Висельники. Их собирались отправить на рудники, а я честно купил.

— Нас просто схватили позже остальных — пояснил лысый офицеру — Когда малолетний душегуб поостыл немного. И те мерсийские свиньи, что нас поймали, реши подзаработать, продав вот ему.

Унизанная перстнями, жирная рука Исула вцепилась в рукоять кинжала. Похоже, он готов был немедленно выполнить угрозу насчёт языка. Но его остановил мэнский дворянин.

— Врут они или говорят правду легко проверить — произнёс он, не отрывая от носа кончик платка — Пусть назовут имена офицеров, бывших у шерифа в подчинении. Это ведь они должны знать?

Лысый притих. Заметно было, что он не знает ответ на поставленный вопрос и пытается найти этому факту логическое объяснение. А лицо Исула напротив расцвело злорадной улыбкой.

— Нам известно имя только нашего непосредственного командира — пытаясь оттянуть неизбежный финал, произнёс лысый — Как же его? Всё время забываю.

— А твои друзья?! — ехидно произнёс мэнец — Неужели тоже забыли?

— Капитан Гейт — буркнул Кислици не поднимая головы — Нами командовал капитан Гейт.

— Точно, Гейт — поспешно воскликнул лысый — Я обычно к нему обращался «господин капитан» или «сэр». Вот имя и вылетело из головы.

Ехидная улыбка исчезла с губ молодого офицера. Имя Гейта ему было конечно знакомо. Как же иначе. Ведь они вместе пировали у шерифа по случаю пленения Гастманов. Да и пожилой офицер видать знавал беднягу капитана.

— Похоже они действительно люди шерифа — усмехнулся он и недобро глянул на Исула — Придётся их конфисковать.

— Там на вёслах ещё один из наших — воскликнул Секира, ободрённый словами офицера — Уриеном кличут. Мы все люди шерифа. Все, кроме вот этого.

И он бесцеремонно вытолкнул Сергея из строя.

— Это человек Гастманов. Он сам признался — продолжал вопить чернявый — Тех самых Гастманов, что присягнули мерсийцам. Его надо повесить! Прямо сейчас!

У ошарашенного Кислицина похолодело внутрях. Он стоял, растерянно хлопая не заплывшим глазом, и не знал, что ответить. После слов Секиры, внимание всех присутствующих обратилось на Сергея. Но это лишь на мгновение. Вешать его прямо сейчас никто не собирался. Он теперь был собственностью Исула и только хозяин галеры мог наказывать своего раба. Молодой дворянин так же не проявил к персоне Кислицина никакого интереса. За последние дни, физиономия Сергея подверглась довольно сильному физическому воздействию. Сперва Бакером, а затем и Уриеном. Так что узнать его могли разве что родители. Да и то, с трудом.

— Значит так! — кивнув на Кислицина, приказал пожилой офицер — Этого обратно в трюм, а остальных валлийцев расковать.

— Путь длинный. Как же я без гребцов — запричитал было Исул.

— Купишь новых — отрезал офицер — У нас такого добра полно. И не дорого.

Два бойца в зелёных сюрко резво подхватили Сергея и поволокли к лестнице, ведущей вниз. Скорее всего даже не в трюм, а сменить на вёслах Уриена. От такой перспективы Кислицину стало совсем дурно и он заорал первое, что пришло ему в голову.

— Господин офицер, я не разбойник, а гонец. Я должен был доставить послание Его светлости — герцогу Мэнскому от графини Виктории Глостер.

— Стойте! — услышав имя своего сюзерена, воскликну молодой джентльмен — Что за послание?

— Письмо… У меня было письмо от графини к герцогу — затараторил Сергей — Раньше письма для Их светлости доставлял служанка по имени Дарси, но теперь они с графиней и шагу без охраны сделать не могут. Вот Дарси и попросила меня доставить это очень важное послание.

— Почему тебя? Кто ты такой? — подозрительно разглядывая Кислицина, спросил дворянин.

А Сергея уже понесло.

— Дарси моя невеста, сэр — не моргнув глазом, ответил он — Кому же ей доверится, как не мне. А зовут меня Питер. Мы с Дарси на рынке в Глостере познакомились.

— Повезло тебе с невестой, Питер — усмехнулся молодой офицер — Ладно! Так и где же это письмо?

— Отобрали конечно! Вот он и отобрал — жирная скотина! — кивнул на Исула Кислицин — Я попросился подвезти меня, а он схватил и бросил в трюм. Гребцов у него видите ли не хватает!

— Письмо у тебя? — обратился мэнец к хозяину галеры, который от такой чудовищной наглости на мгновение потерял дар речи.

— Он письмо порвал и выбросил за борт — ответил за офигевшего Исула Сергей — А когда читал, смеялся и обзывал вашего герцога разными нехорошими словами.

— Ах ты, собака! — наконец заорал хозяин галеры — Какое ещё письмо?! Врёт он всё, господа! Я и читать по-вашему не умею. Купил я его у одного уважаемого человека. Брата Эвана. Инквизитора. Еретик он Ваша милость.

— Раз я вру, зачем ты меня тогда пытал?! — показывая замотанную тряпкой руку, воскликнул Кислицин — Там в письме была приписка, что самое главное я должен передать на словах, вот он и устроил мне дознание третьей степени устрашения. Но я ничего ему не сказал. Честное слово!

Если уж Сергей начинал сочинять, уличить его во лжи было крайне сложно. Лож была единственным предметом, которым он в совершенстве овладел за нелёгкие школьные годы.

Глава 53. Мнимый посланник

— Ваша милость, — встрял в разговор лысый — Насчёт письма нам ничего не известно, но его действительно пытали. Это мы подтверждаем.

Мэнец недобро глянул на, совсем растерявшегося, Исула, но ничего ему не сказал, а обратился к пожилому коллеге.

— Сэр, Вы позволите мне забрать этого доходягу? — указав на Кислицина, спросил он — Вдруг действительно мерзавец знает, что-то важное. Ну, а если врёт… У нас на реях остались свободные места.

Когда разрешения было поручено, с Кислицина, как и с остальных каторжан, сняли наконец кандалы и он отправился вслед за мэнским джентльменом. Для конвоирования Сергея был выделен лишь один боец. Самый молодой из всей досмотровой команды. Для доходяги, каким выглядел сейчас Кислый, сопровождение казалось вполне достаточным. Остальные «сокамерники» Сергея остались на галере до окончания таможенной процедуры.

Конвоировавший Кислицина, воин на вид был ровесником Артура и скорее всего служил не так долго. Шлёпая босыми ногами вслед за офицером герцога, Сергей чувствовал спиной строгий и ответственный взгляд юного вояки. От такого не сбежишь. Да и не в том сейчас Кислицин состоянии, чтобы убегать. И куда бежать?! На пристани народ почти отсутствует. Погрузочно-разгрузочные работы в порту уже закончились, и все участники этого процесса отправились на заслуженный отдых. Кто-то домой, кто-то в гостиницу, но большинство в ближайшие кабаки, коих всегда предостаточно. Так что, в толпе не затеряешься. И Сергей покорно брёл, разглядывая многочисленные баржи, нагружённые лесом, углём, камнем и ещё чем-то закрытым сверху плотной материей типа брезента. Тут же, у длинных деревянных причалов отдыхали небольшие торговые суда, очень похожие на кораблик капитана Адама.

Так они шли минут десять вдоль широкой прямоугольно заводи, являвшейся портом города Гауэр. Вечернее солнце отбрасывало длинные тени на каменную площадь порта и у Кислицина теплилась слабая надежда, что сумерки сгустятся раньше, чем они доберутся до корабля герцога. Ведь попытаться сбежать в темноте шансов будет намного больше. Но и здесь ему не повезло. Сумерки сгущались очень медленно, а вдали уже виднелись мачты с красными флагами герцогства Мэн. Встречаться с Мэнским Кислому ужасно не хотелось. А то, что он увидел, вообще заставило его остановиться. Почти все мачты герцогского корабля были увешаны рядами человеческих тел. Это были трупы мерсийцев, сопровождавших в Глостер королеву-мать. Видимо так Мэнский отомстил принцу за ночное нападение и гибель своих людей. Был ли среди несчастных эсквайр Джейкоб, Сергей разглядеть не мог. Но что он сам скоро окажется среди повешенных, Кислицин понимал отчётливо. Сергей замер на месте, не в силах сделать шаг.

— Чего встал?! — прикрикну молодой стражник и больно ткнул в спину Кислого древком копья.

— Господин офицер, не могу же я в таком виде предстать перед Их светлостью — произнёс Сергей, как можно жалобнее — Мне бы ванну принять.

Мэнец обернулся и его лицо скривила брезгливая гримаса.

— Да, уж! Вонь от тебя, словно ты в дерме кувыркался. В таком виде не только к герцогу, даже на корабль не пустят — произнёс он и добавил, обратившись к конвоиру — Ну-ка, приятель, столкни это с причала в воду. Пусть оно поплавает там минут пять. За одно и лохмотья свои выстирает.

Вообще-то Кислицин рассчитывал на более культурное мытьё, чем плескаться в мутной портовой заводи, но выбора не было. И он поплёлся к ближайшим деревянным мосткам, тянувшимся между двух высоких гружёных барж. Над бортом одной из барж тут же высунулась чья-та небритая рожа. Но заметив стражника с копьём, спряталась обратно.

Был ли это сторож охранявший груз, молодой конвоир проверять не стал. Он ещё раз ткнул Сергея сзади древком копья, видимо желая предать ускорения. Оказавшись на краю мостков, Кислицин остановился, чтобы снять хотя бы штаны, но тут же полетел в воду от сильного толчка ногой. То ли Сергей чем-то не понравился молодому солдафону, то ли конвоир просто развлекался. Но как только Кислицин вынырнул, кашляя и отплёвываясь, тот древком мокнул Сергея обратно в воду.

— Утопит ведь придурок! — пронеслось в голове Кислицина.

Нырнув под мостки, он просто хотел отдышаться. План побега в голове Сергея возник потом, когда он услышал испуганный возглас конвоира.

— Эй, какашка! Ты где там?! — воскликнул молодой солдафон, так и не дождавшись очередного всплытия Кислицина — Ваша милость, он похоже того… Утоп!

Над головой Сергея раздались гулкие, скрипучие шаги, подбежавшего офицера.

— Как это утоп?! — услышал он голос мэнца — Болван! Ты что наделал?!

Молодой солдат начал было оправдываться, но офицер его резко прервал.

— Ныряй! Быстро! — крикнул офицер — Этот оборванец мне нужен живым.

Кислицин понял, что так просто он не отделается от своих новых тюремщиков. Мэнец заставит солдафона обшарить всё дно. И отсидеться под мостками до темноты вряд ли получится. Сергей услышал, как брякнулась на доски снятая кольчуга. Конвоир явно готовился выполнить приказ мэнца и Сергей нырнул. Нащупав под водой склизкие от наросших водорослей доски баржи, он устремился в глубину. Осадка гружёной посудины оказалась довольно приличной и Кислицину едва хватило воздуха, чтобы поднырнуть под ней. Но здоровые лёгкие крестьянина Артура не подвели, и Сергей благополучно вынырнул с другой стороны, пот точно такими же мостками.

Несколько минут ему пришлось восстанавливать дыхание. Оставаться здесь было так же опасно. Не найдя его тело на дне, конвоир и мэнец сообразят в конце-концов, что заключённый не утонул, а просто сбежал. Но подныривать под очередной баржой Сергей не стал. Между пристанью и носами судов было достаточно большое расстояние, чтобы мог проплыть человек. И Кислицин поплыл, стараясь не издавать лишнего шума. Так он миновал барж восемь или десять, то и дело подныривая под очередные мостки, пока на его пути не возник торговый парусник. На палубе его расхаживали люди. Впрочем, уже достаточно стемнело, и никто из них не заметил, проплывавшего мимо, Сергея. Благополучно миновав ещё парочку посудин, Кислицин вдруг осознал, что плывёт в направлении злополучной галеры Исула. Оказаться вновь закованным в кандалы не хотелось. Сергей прислушался. Где-то вдалеке орал на незадачливого конвоира мэнский офицер. Вылазить из воды на пристань было всё ещё опасно и Кислицин принял решение перебраться на противоположный конец заводи. Чтобы его не заметили, Сергей старался плыть под водой, выныривая только сделать очередной вдох. Впрочем, уже стало достаточно темно, а свет от фонарей пристани был слишком слабым. Добравшись до противоположного берега, Кислицин заметил силуэты нескольких барж, которые вуглядели явно порожними. Людей поблизости так же не наблюдалось. А у, зверски уставшего, Сергею просто не осталось сил, чтобы искать другое убежище на ночь.

Вода в порту была намного теплее, чем в заливе. Но когда Кислицин наконец выбрался на деревянные мостки, его всего трясло. То ли от холода, то ли от нервного напряжения. А тут ещё борта у баржи, рядом с которой он вылез, оказался слишком высокими, чтобы Сергей смог через них перелезть. Тогда Кислицин решил искать другое укрытие для ночлега. Стуча зубами от холода, он побрёл в темноте по пустынному причалу и вдруг наткнулся на груду, сваленных как попало, деревянных бочек. Недолго думая, Сергей подкатил одну к барже. Перелезть через борт с больной рукой оказалось непросто, но Кислицин справился.

Баржа действительно была пустой. Только на дне валялся тот самый «брезент», которым сверху накрывали груз. Первым делом Сергей скинул с себя всю мокрую одежду и, как смог, отжал её. Затем он, стуча зубами от холода, забрался под грязный брезент и с удовольствием завернулся в него несколько раз. Скомканную одежду Кислицин положил под голову. Видимо у Сергея поднялась температура и влажные шмотки приносили облегчение его воспалённой башке. От нахлынувшей усталости, Кислицину вдруг стало абсолютно всё равно будут его искать или нет. Пригревшись, он тупо лежал наслаждался покоем. Сергей понятия не имел, что с ним будет дальше. Повесят ли его завтра или он просто сдохнет этой ночью. Какая разница? Главное сейчас Кислицину было тепло и уютно. Как же ему хотелось, чтобы это состояние длилось вечно!

Глава 54. Сопля

Сергея разбудил обычный портовый шум. Пристань Гауэра просыпалась для новых трудовых подвигов. А Кислицину казалось, что только на одно мгновение закрыл глаза. Баржу, где он находился, пока никто загружать не собирался. Поэтому Сергей решил продолжить свой сон. Но тут он почувствовал, как его одежда осторожно выползает из-под головы. Сообразив, что происходит, Сергей резко обернулся и увидел того, кто пытался изъять его последние вещи. Это было существо маленького роста с грязными, лохматыми ниже плеч, волосами. Одежду ему заменяло нечто похожее на небольшой заплечный мешок, из которого торчали четыре худые конечности. Сразу определить пол существа было практически невозможно. Но взбешённый Кислицин этого и не собирался делать. Тот, кто хотел лишить его последней рубахи, должен был сдохнуть! Немедленно! Без суда и следствия! Видимо существо это тоже поняло по глазам Сергея. Оно взвизгнуло и попыталось убежать, но не успело. Правая рука Кислицина уже вцепилась в его маленькую, костлявую ногу оборванца. Через две секунды, охваченный праведным гневом, Сергей выскочил из-под брезента и навалился сверху на барахтающегося гадёныша. А ещё через пару секунд его правая рука с удовольствием нащупала тоненькое горло.

В этот самый миг, откуда-то со стороны города, донёсся колокольный звон. Этот звон подействовал на Кислицина, как холодный душ. Ведь все неудачи последних дней Сергей считал наказанием за нарушенную клятву не воровать, которую он опрометчиво дал, убегая из Глостера. А убийство-то гораздо хуже воровства. Как бы после этого с ним чего похлеще не случилось. Кислицин отпустил шею воришки и встал на ноги. Перепуганный ребёнок лежал на дне баржы и с ужасом таращился на Сергея.

— Тебя как зовут? — как можно дружелюбнее произнёс Кислицин.

— Сопля — жалобно пискнул тот, боясь пошевелиться.

— Это я и сам вижу — засмеялся Сергей — Имя твоё как?

— Не знаю — ответил воришка — Соплёй меня все зову, сколько себя помню.

То ли вчерашнее купание благотворно подействовало на Кислицина, то ли организм крестьянина Артура был таким живучим, но чувствовал он себя намного бодрее, чем накануне. Жар прошёл, и рука болела не так сильно. Если конечно ей не шевелить. И тут вдруг у Сергея проснулся зверский аппетит. Выздоравливающий организм решил напомнить Кислому, что тот уже больше суток ничего не ел.

— Беглый? — заметив отсутствие большого пальца на руке Сергея, поинтересовался Сопля.

— Нет конечно! С чего ты взял? — ответил Кислицин — Просто временные финансовые трудности. В общем, долго объяснять. Ты лучше подскажи, где здесь можно бесплатно раздобыть еды? Жрать очень хочется.

— Бесплатно только пики раздают — хмыкнул оборванец — Хотя, если поторопиться, можно урвать пару монет.

— Как это урвать? — не понял Сергей.

— Слышишь звонят? — охотно стал объяснять оборванец — Так это туда бежать надо. Пока утренняя месса не закончилась. После мессы знатные господа любят денежки швырять в толпу. Особенно пожилые леди. Вот тут главное не зевай. Если повезёт, можно даже целый шиллинг урвать. Только тебе туда нельзя. Стража увидит, что нет пальца, сразу арестует. Если без пальца — значит вор или беглый. Лучше сиди здесь и не высовывайся, а я побежал. Принесу тебе какой-нибудь еды.

И недолго думая, оборванец шмыгнул за борт. Кислицин даже не успел ничего ему ответить. Сергей не сомневался, что местная стража ищет человека без большого пальца на левой руке. То есть его. Поэтому решил послушаться совета Сопли. Напялив ещё влажную одежду, он перебрался на корму и осторожно глянул за борт.

Территорию порта отделяла довольно высокая каменная стена с круглыми, остроконечными башнями. Вероятно, для защиты города от атаки со стороны залива. У больших ворот, ведущих в Гауэр, толпилось множество людей в простой рабочей одежде, который по всей видимости также спешили к заутренней. Однако, на некоторых судах погрузочные работы продолжались несмотря на призывный звон колоколов. Утренняя месса не касалась купцов-иноверцев и большого количества каторжников, которых городские власти использовали на погрузке барж. Хотя трудом заключённых руководили специально обученные надсмотрщики, но также присутствовало много стражников. Даже слишком много по мнению Кислицина. Конечно, основной задачей воинов было следить за каторжниками, но мало ли. Вдруг им приказано хватать всех, у кого нет одного пальца. И тут в голове Сергея мелькнула мысль, от которой похолодело внутри. Он вдруг понял, что его свобода, а может даже жизнь, зависит от честности неизвестного маленького проходимца. Где гарантии, что оборванец не сдаст его за пару монет и не приведёт стражу? Укрытие, казавшееся минуту назад вполне надёжным, перестало быть таковым. Кроме того, голодный желудок призывал Кислицина к более активным действиям, чем просто сидеть и ждать неизвестно чего. И Сергей решился покинуть баржу. Но прежде, Кислицин попытался разглядеть среди множества судов галеру Исула, чтобы случайно не столкнуться с бывшим хозяином и его «гориллами». Он внимательно оглядел всю акваторию, но так и не смог обнаружить проклятую галеру. Эта вонючее корыто словно в воду кануло. И не только оно. Если галеру Исула Сергей мог просто не разглядеть, то отсутствие в порту мэнского флагмана сразу бросалась в глаза. Получалось, Их светлость изволили покинуть Гауэр ранним утром или даже ночью. Что заставило герцога Роберта так спешно отбыть, Кислицина мало волновало. Одной проблемой меньше. Подгоняемый голодным желудком, Сергей покинул посудину и помчался бегом вдоль пустых барж, чтобы побыстрее смешаться с толпой верующих.

Ворота в город Кислицин миновал без проблем. Стражники, очень похожие на тех, что вчера досматривали галеру Исула, весело беседовали и не обращали на толпу никакого внимания. В конце-концов, не документы же им проверять на самом-то деле. Только тут до Сергея наконец дошло, что никто его не ищет. Да, кому он нужен в этом Гауэре?! Мэнскому? Так его больше нет в городе. А местным властям на него плевать с колокольни. Одним оборванцем больше. Только и всего.

Город оказался ничуть не меньше Кардифа и его улицы смотрелись довольно богато. Во всяком случае вблизи от порта. Миновав ворота, толпа верующих разделилась на несколько потоков, которые продолжили движение в разных направлениях. Как потом узнал Сергей, костёлов в Гауэре было несколько, и каждый прихожанин направлялся к своему пастырю. Что было вполне разумно, учитывая большую численность населения в городе. Это Кислицина немного озадачило, так как он не принадлежал ни к какой пастве. Но, немного подумав, Сергей решил двигаться в направлении колокольного звона, как и советовал ему Сопля.

Не прошло и пяти минут, как Кислицин оказался на центральной площади Гауэра, где и возвышался главный католический собор города. Храм красовался в центре большого парка, огороженного металлическим забором, возле которого уже собралась довольно приличная толпа. Парк имел четыре въезда с большими красивыми воротами, из которых открыты были только одни. Собственно, возле них и толпился весь народ. Въезд в парк охраняли гвардейцы в блестящих доспехах и красно-синих сюрко с белыми львами на груди. Ограду и ворота также украшали графские гербы в виде красно-синего щита с тремя белыми львами. Видимо, чтобы горожане не забывали, кто здесь хозяин. На территории парка, возле собора застыли в ожидании господ десяток богатых экипажа, украшенных всевозможной геральдикой и позолотой. Ещё несколько карет победнее расположились на площади, неподалёку от церковной ограды.

К этому моменту колокольный звон уже прекратился. Видимо началась месса. Конечно же топа слышать её не могла. Лишь изредка до ушей Сергея доносились заунывный вой органа. Но людей это явно не смущало. Ведь собрались они здесь не ради проповеди, а за тем же самым что и Кислицин. Все терпеливо ждали окончания службы. Люди старались держаться поближе к воротам, где по всей видимости и должна была производиться раздача мелочи. Сергей грустно усмехнулся. Ещё недавно он сам сорил золотыми монетами не хуже графа, а теперь вынужден драться за какие-то жалкие пени, чтобы не сдохнуть с голоду. Именно драться. Далеко не все в толпе были убогими калеками. Хватало и довольно прилично одетых горожан, которых видимо привлекали не столько халявные деньги, сколько спортивный интерес. Но большинство составляли наёмные работники. В основном портовые грузчики и различные подмастерья, для которых это являлось ещё одним дополнительным заработком. В общем, конкуренция была серьёзная.

Немного подумав, Кислицин пристроился сзади к группе калек, как минимум трое из которых были слепыми и около десятка одноногими. Здесь он со своей больной клешнёй имел хоть какой-то шанс.

— Вот этот! Про которого я говорил — раздался сзади знакомый писклявый голосок — Беспалый.

Сергей вздрогнул и резко обернулся, предполагая увидеть городскую стражу, приведённую негодяем Соплёй. Но стражников Кислый не обнаружил. Рядом с Соплёй стоял коренастый горбун довольно-таки угрожающего вида, который пристально его разглядывал из-под чёрной широкополой шляпы. На уродливое тело горбуна был накинут обшарпанный сюртук тёмно-синего оттенка с металлическими пуговицами, из-под полы коего торчала рукоять ножа. Стоявшие рядом, калеки мгновенно перестали галдеть и с интересом уставились на Кислицина.

— Беглый? — хриплым голосом поинтересовался горбатый.

— Нет. С чего вы это взяли? — искренне возмутился Сергей — Я свободный человек. Просто у меня временный финансовые трудности.

— А тут у всех временные финансовые трудности — воскликнул один из калек и попрошайки поддержали его замечание громким противным смехом.

— Да, браконьер он — заметил какой-то инвалид — Я таких видал. Егеря его избили и палец оттяпали, чтобы не мог из лука стрелять. Вот бедолага и припёрся в город, потому что не может больше охотится.

— А мне без разницы, беглый ты или браконьер — прохрипел горбун — Если собираешься просить милостыню на моей земле, то плати, как все, шесть пенсов за день. Таковы правила. Деньги отдаёшь мне, а я договариваюсь, чтобы стража тебя не трогала. Понял?

Вместо ответа Кислицин только молча кивнул, так как спорить в данной ситуации было глупо и даже опасно.

Глава 55. Нищеброд

Приняв кивок за согласие, горбатый неспешно отвалил, а Сопля самодовольно шмыгнул носом и с видом благодетеля уставился на Сергея.

— Это кто сейчас был? — поинтересовался Кислый.

— Его зовут Корявый — почему-то перейдя на шёпот, ответил Сопля — Говорят он бывший пират. Так что лучше с ним не ссорится.

— Подумаешь пират! — пренебрежительно фыркнул Сергей — Знал бы ты кем я был раньше!

— Кем? — с интересом спросил оборванец.

— А ты умеешь держать язык за зубами? — изобразив многозначительную гримасу, прошептал Кислый — Потому что это страшная тайна.

Сергей заметил, как загорелись глаза ребёнка при слове «тайна».

— Да, меня хоть плетью хлещи, хоть огнём жги я словно немой — воскликнул Сопля.

— Тише! — приложил палец к губам Кислый — Верю. Но на голодный желудок такие истории не рассказывают. Сам же обещал покормить.

— Ну так это если повезёт — глянув на толпу, вздохнул пацан.

— А ты постарайся — подбодрил оборванца Сергей — Считай, что от этого вся твоя дальнейшая судьба зависит.

Словно подтверждая слова Кислицина, на колокольне храма опять зазвонил колокол. Народ моментально пришёл в движение. Каждый стремился оказаться поближе к воротам.

— Всё. Месса окончена. Сейчас начнётся — объявил Сопля и, встав на четвереньки, словно собачонка, юркнул между ног толпы.

Такой фокус Сергей повторить естественно не мог. Он попытался втиснуться между людьми, но, получив локтем по больной руке, быстро отступил назад. Из затянувшейся было раны вновь закапала кровь. А между тем, одна из карет, уже подруливала к крыльцу храма. Судя по гербу, украшавшему её дверцу, карета принадлежала самому графу Гауэра. Так как экипаж тянуло аж шесть красивых вороных лошадей, «подруливание» заняло некоторое время и Кислицин успел рассмотреть тех, кто первыми вышел из дверей собора. Это была солидная супружеская чета. Мужчина выглядел лет на пятьдесят, сухощавый, с длинными седыми волосами. Его ярко красный камзол из дорогого сукна, скорее всего бархата, смотрелся довольно строго. Без всяких излишеств. Если конечно не считать, расшитых золотом, белоснежных манжет. Опирался граф на узкую чёрную трость с круглым серебряным набалдашником. То, что это сам граф Гауэр, у Сергея не было ни малейшего сомнения.

— Да, здравствуют граф и графиня Герберт — подтверждая догадку Кислицина, заорала толпа.

Супруга выглядела намного моложе графа, благодаря обильному макияжу. Сергей даже сперва решил, что это графская дочь. Но когда та улыбнулась, сморщив лицо и обнажив два ряда гнилых зубов, сомнения Кислицина развеялись. Платье графини также было из красного бархата, но в отличие от мужа она не ограничивала себя в золотых побрякушках, которые сверкали под утренним солнцем.

Вслед за графской четой, из дверей вышли ещё несколько богато разодетых господ, среди которых находились и дети. А точнее две девочки-подростки исовсем маленький мальчик лет пяти или даже меньше, которого держала за руку одна из девчонок. Судя по розовым щёчкам карапуза, питался он довольно-таки неплохо. И это сразу вызвало у голодного Кислицина чувство резкой неприязни к юному засранцу. Почему-то никто из, стоявших на крыльце, аристократов не порождал в Сергее такой ненависти, как малолетний лорд. Возможно Кислый просто испытывал зависть к тому, кто ухитрился удачно родиться на свет, не приложив для этого никаких усилий.

Наконец графский экипаж подрулил к крыльцу и два лакея в фиолетовых ливреях проворно спрыгнули с запяток. Один открыл дверцу и опустил откидную ступеньку, а второй раскатал небольшой коврик прямо от крыльца до самой кареты. Увидев, что граф с графиней намереваются зайти в экипаж, юный лорд резко вырвался из рук девчонки и бросился графской чете.

— Я хочу с тобой! — капризно воскликнул малец, хватая графа за полу камзола.

Детская непосредственность лишь вызвала улыбки обоих Гербертов. Граф наклонился и взял мальчугана на руки.

— Хочешь ехать с дедушкой, Филипп? — улыбаясь, спросил он юного лорда — Тогда пообещаешь, что будешь есть овсянку и не станешь капризничать. Договорились?

— Не хочу овсянку! Хочу мармияд! — захныкал засранец, колотя ручонкой в грудь Его сиятельства.

От этой сценки у Сергея заурчало в животе.

— Вот ведь падла малолетняя! — пронеслось в голове.

Кислицину ужасно хотелось крикнуть графу, что готов хоть каждый день есть овсянку и никогда не будет капризничать, но вместо этого он лишь тяжело вздохнул, прижавшись избитой рожей к прутьям забора.

А между тем граф с графиней неспешно скрылись в карете, прихватив с собой и юного крикуна. Быстро скатав коврик и закрыв за господами дверцу, лакеи проворно вскочили на запятки. Раздался щелчок хлыста и графский экипаж тронулся в путь. Как только карета миновала ворота, в её окне появилась рука графа Герберта, небрежно швырнув в толпу горсть серебра. Площадь огласил восторженный вопль. И Сергей увидел, как сотни рук взметнулись вверх, ловя падающие монеты. Несмотря на все старания народных масс, какая-то часть монет-таки упала на мостовую, вызывая в толпе ещё большую суматоху. А из кареты уже летела новая сверкающая горсть монет, брошенная щедрой графской рукой. На площади же творились настоящие чудеса, слепые моментально прозревали, а у калек отрастали, отсутствующие конечности. Но не обошлось и без мордобоя. В толпе то и дело возникали небольшие потасовки, которые мгновенно пресекали грозные окрики стражников. А особо зарвавшихся, гвардейцы успокаивали древками длинных копий. Лезть в это человеческое месиво у Кислицина не было никакой возможности. Он стоял, прислонившись к забору, и только облизывал кровоточащий обрубок пальца. Сергея просто бесила собственная беспомощность и особенно, доносящийся из кареты, звонкий смех малолетнего гадёныша. Одарив толпу ещё парочкой горстей, граф наконец махнул кучеру, и карета покатила дальше через площадь к ближайшему перекрёстку. Кислицин грустно проводил взглядом графский экипаж, пока тот не скрылся за домами.

— Жрать поехали. Овсянку — с завистью подумал он.

Желудок ответил Сергею требовательным урчанием. А толпа уже приготовилась встречать следующую карету. Второй экипаж забрал молодую пару — мужчину с женщиной и тех самых девочек, вместе с которыми вышел из храма малолетний лорд. Карету украшал такой же графский герб только меньшего размера. К разочарованию народа, второй экипаж пронёсся мимо, не одарив собравшихся не единой монетой. Кислицин только злорадно усмехнулся. Ведь он был чужим на этом празднике жизни.

Остальные кареты следовали через ворота одна за одной. Из большинства экипажей в толпу летело по одной или две горсти монет, только уже не серебра, а меди. Разбрасываться шиллингами мог себе позволить лишь граф Гауэра, о богатстве которого ходили настоящие легенды. Но толпа с удовольствием принимала и медные гроши. Наконец, последняя десятая карета миновала ворота парка, а из дверей храма повалила нарядная толпа лучших людей города, которым дозволялось слушать мессу в обществе Их сиятельства. В основном, мелкие дворяне, купцы, главы ремесленных гильдий и члены городского совета. Почти все они были с жёнами и прочими домочадцами.

А тем временем толпа на площади стала быстро таять. Главное представление окончилось, и горожане возвращались к своим обыденным делам. Оставались лишь нищие оборванцы, клянча мелочь у последних прихожан, которые уже не швырялись горстями, а клали по одной монетке в грязные ладони попрошаек. И вот тут у Кислицина появился шанс. К самим воротам всё ещё было не пробиться, но никто ведь не мешал ему просить милостыню чуть в отдалении. И Сергей бросился к первому же прилично одетому прохожему с протянутой рукой. Но тот почему-то прошел мимо, даже не взглянув на Кислицина. Сергей кинулся к другом, но результат был точно такой же. Так он метался по площади, то к семейной паре, то к пожилой даме, то к молодому господину и всё безрезультатно. Никто не кинул и пени. Кислицин не мог понять, что с ним не так. Причину неудачи ему потом объяснит Сопля. Просто мелочь для милостыни горожане готовили заранее, исходя из своих финансовых возможности и лично скупости. Они уже раздали эти гроши возле ворот и не собирались лезть в кошелёк ради ещё одного оборванца подозрительного вида. А тем временем последние прихожане покинули храм и у ворот не осталось никого. Даже гвардейцев, которые ушли гораздо раньше, вслед за последней каретой.

Раздосадованный неудачей Сергей стоял и не знал, что же делать дальше. Ведь он не мог даже наняться грузчиком в порт, пока окончательно не заживёт левая рука. То ли с голодухи, то ли от переживаний, но у Кислицина вдруг закружилась голова и ему пришлось присесть на корточки, чтобы не упасть. Обещавший его покормить, Сопля не появлялся. Хотя пацан мог просто не разглядеть Сергея среди народа, которого на площади слонялось ещё достаточно много. В данный момент, юный голодранец был для Кислого единственным шансом хоть немного насытить утробу. Поэтому он встал и шатаясь поплёлся к тому месту, где расстался с Соплёй. То есть обратно к забору. И тут Сергей увидел, что одна карета, из тех, которые находились вне территории храма, ещё не уехала. Причиной была семейная ссора. Владелец кареты — мужчина средних лет, довольно-таки богато разодетый, видимо дворянин или купец, отчитывал свою молодую, рыжеволосую супругу. Ничего особенного. Обычная сцена ревности. Видимо женщина позволила себе кому-то улыбнуться во время мессы. И Кислицин решил ещё раз попытать счастья. Приблизившись, Сергей скривил жалобную гримасу и вытянул вперёд правую руку.

— Сэр, прошу Вас! Помогите несчастному калеке — чуть не плача, простонал он.

Удар хлыста пришёлся Кислицину прямо по макушке. В глазах потемнело и он, как подкошенный, брякнулся на четвереньки.

— Куда лезешь, грязная свинья — заорал, сидевший на козлах, слуга и видимо замахнулся для ещё одного воспитательного удара.

— Довольно, Хьюго — остановил кучера дворянин и добавил, обернувшись к супруге — Живо в карету. Дома договорим.

Ничего не ответив, женщина послушно скрылась в экипаже, а следом зашёл и муж. Но лишь карета тронулась с места из её окна осторожно высунулась женская ручка и что-то блестящее звякнуло о мостовую. Сергей так и замер на четвереньках, не веря собственным глазам. Прямо перед ним сверкал на солнце золотой соверен.

Глава 56. Нора

От такой неожиданной удачи Кислицин даже растерялся. Он замешкался всего секунды на две, но и этого оказалось слишком много. Прямо перед его носом вдруг возникли две худые, грязные ноги и не успел Сергей опомниться, как соверен исчез в чьей-то, не менее грязной, руке. Наглец попытался сбежать, но Кислый уже пришёл в себя. Сергей, как бешеный вскочил и одним ударом сбил мерзавца с ног. Наглецом оказался тощий как жердь оборванец, физиономию которого украшали многочисленные прыщи. Он лежал на мостовой, испугано таращась на озверевшего Кислицина и прикрываясь худыми руками от многочисленных пинков.

— Убью, падла! — орал озверевший Сергей, стараясь попасть негодяю пяткой в харю и не замечая, что привлекает внимание прохожих.

Успокоил Кислого сильный тычок в спину.

— Прекратить немедленно! — услышал он грозный окрик.

Сергей обернулся и увидел стражника. Не гвардейца в красно-синем сюрко, а именно стражника, как те, что стерегли каторжников в порту. Лениво опираясь на короткое копьё, он безразличным взглядом пялился на Кислицина.

— И что за шум? — переведя скучающий взгляд на долговязого, спросил охранник.

— Он деньги у меня украл, господин начальник — воскликнул Сергей, ещё надеясь на справедливость закона.

— Не его это монета — возразил оборванец, поднимаясь на ноги — Я её подобрал. Значит она моя.

Словно из-под земли, возник горбатый и стражник перевёл свой взор на него.

— Твои? — тем же ленивым тоном поинтересовался воин.

— Да, господин — виновато поклонился горбун — Я с ними сам разберусь.

— Значит так! — объявил вердикт охранник, забирая соверен из руки тощего — Это штраф за нарушение порядка. Ещё раз повторится, получите плетей. Оба.

Затем страж развернулся и, с чувством исполненного долга удалился проч.

— И почему, Хорёк, от тебя одни неприятности? — влепив тощему подзатыльник, спросил горбун.

— Корявый, так я же всё по закону сделал — начал оправдываться тощий — Пока деньги на земле они ничьи. Кто первый взял тот и хозяин.

— Ты же видел, что золотой ему бросили! У своих воруешь, плесень! — заревел Корявый и отвесил тощему ещё одну затрещину.

— Кто свой? Да, я его знать не знаю — потирая голову проскулил Хорёк.

— Теперь знаешь! Сегодня заплатишь мне и его долю тоже — рявкнул горбун и добавил уже Кислицину — А ты не зевай в следующий раз! Не у себя в лесу! Потеряли золотой, болваны! В следующий раз, если что, драку не затевай, а мне скажи. Я разберусь. Понял?!

Закончив нравоучения, Корявый пошёл по своим делам, а расстроенный тощий засеменил вслед, уговаривая горбуна изменить несправедливое, по его мнению, решение.

— Да уж. С Хорьком надо быть начеку — услышал Сергей знакомый голосок Сопли — Тащит всё, что плохо лежит. Давно бы повесили дурака если бы не Корявый. Горбатый хоть и строгий, но справедливый. И своих не бросает.

— А у тебя, как дела? — обернувшись, спросил Кислицин.

Сопля самодовольно оскалился и продемонстрировал Сергею шиллинг.

— Я в этом деле мастер — похвалился пацан — Главное успеть сунуть монету в рот, пока не отняли.

— Раз так, давай пожрём уже. А то, башка кружится с голодухи — попросил Кислицин — Где здесь ближайший кабак?

— Ага! — засмеялся Сопля — Кто нас туда пустит? Пошли в Нору. Там все наши кормятся.

Сергей возражать не стал. Сейчас он готов был идти хоть на помойку, лишь бы утолить голод. Норой оказался большой сарай на территории порта, который сильно напоминал заброшенный склад. Внутреннее убранство Норы так же не сияло роскошью. Это был всё тот же сарай с грубо сколоченным деревянным потолком, который освещали две простенькие круглые люстры, закреплённые цепями на массивных балках. Пол заведения не имел покрытия. Поэтому четыре грубо сколоченных длинных стола, поставленных в форме двутавра, располагались прямо на земле. Справа от входа, деревянная лестница вела на чердак, который по всей видимости представлял из себя мансарду. Там находилась кухня, склад продуктов и апартаменты самой хозяйки этого дивного заведения, которую звали Норрой. Именно в её честь и получил своё прозвище сей кабак, а не из-за грязи и вони, как вначале решил Кислицин.

Хозяйкой кабака оказалась коренастая бабёнка средних лет с лохматыми седыми кудрями на абсолютно круглой голове. Её когда-то белоснежный фартук был весь разукрашен пятнами от жира и соусов. Обслуживать клиентов Норре помогала лишь одна девчонка лет двенадцати, которая шустро носилась вверх и вниз по лестнице, принося и унося посуду на самодельном деревянном подносе. Заметив новых посетителей, Норра приветлива кивнула Сопле и оценивающе взглянула на Кислицина.

— Я гляжу, ты сегодня пришёл с другом? — не отрывая взгляда от Сергея, спросила она пацана.

— Это Беспалый — представил Кислицина Сопля — Он теперь один из наших.

— И как вас обоих кормить? Опять в долг? — поинтересовалась хозяйка.

— Не, тётя Норра. Мы сегодня богатые — радостно воскликнул пацан, протягивая шиллинг — Принесите нам Ваше рагу. Да побольше.

— И бутылочку рому, если можно — вежливо добавил Сергей.

— Что? Сильно болит? — кивнув на его левую руку, поинтересовалась Норра — Ладно. Садитесь пока где-нибудь. Сейчас вам Бланка всё притащит.

Был самый пик рабочего дня, поэтому посетителей в кабаке присутствовало немного. Около десятка. И в основном такие же бродяги, которым повезло, как и Сопле, урвать монетку. Правда, за столом сидела пара матросов, видимо недавно прибывших в Гауэр и рассказывающих под выпивку какие-то последние новости. Ожидая, когда наконец подадут жратву, Сергей невольно прислушался к их разговору.

— Дня четыре назад мы стояли в Саутхептоне и я видел собственными глазами, как выгружали носилки с королём Эдуардом — вещал один из моряков посетителям кабака.

— Мёртвого? — поинтересовался кто-то из слушателей.

— Да, вроде пока нет, но король точно уже не жилец — пояснил рассказчик — Его в Лондон повезли. В тот же самый день. И наследный принц тоже с ним отправился.

— Во дела! — воскликнул другой посетитель — А как же война? Кто нас защитит от этого малолетнего злодея Эллиота?

— На данный момент войска короля возглавляет герцог Кембриджский — маршал Уэссекса — ответил моряк — Вот только принц Леон увёл с собой в Лондон почти треть всей армии. Так что у Эллиота появился реальный шанс победить в этой войне.

— А этот принц Леон, он что совсем тупой? — возмутился всё тот же посетитель — Как можно ослаблять армию в такой опасный момент?

— Не-е-т. Принц не тупой — усмехнулся моряк — В Лондоне находится его мачеха-королева со своим сынком и отдавать им в руки больного короля, значит рисковать потерять трон Уэссекса. Для принца Леона это намного хуже, чем распрощаться с Мерсией. Зачем ему ещё одна гражданская война.

В этот момент, Бланка принесла поднос с двумя тарелками овощного рагу, две деревянные ложки, целую бутылку рома и один глиняный стакан.

— Накати — предложил Сопле Кислицин, наливая ром в стакан.

— Я не хочу, он горький — сморщился пацан.

— Ты чё не мужик? На, выпей — сунул стакан Сопле в руку Сергей.

Юный голодранец поперхнулся на первом же глотке. Он громко закашлял, тщетно пытаясь сделать вдох. Поняв, что собутыльник из Сопли никакой, Кислицин допил за него ром и крякнул от удовольствия.

— Ничего страшного. Я тоже в молодости водкой давился — жуя закуску, успокоил пацана Сергей — Сейчас всё пройдёт.

В желудке приятно зажгло, поднимая Кислому настроение и без того зверский аппетит. Он практически глотал рагу, не успевая его как следует прожевать.

— Ну, рассказывай, кто ты был раньше? — вытирая мокрые от слёз глаза, наконец произнёс Сопля.

— Подожди. Дай доесть — ответил с набитым ртом Сергей — А то подавлюсь, как ты.

Кислицин тянул время, соображая, что бы такое вдуть в уши глупому юнцу, как дверь кабака с грохотом отворилась и на пороге возникли трое стражей. Все разговоры в зале моментально стихли. Посетители уткнулись мордами в свои тарелки, делая вид, что потребляют пищу. Воины зашли и стали внимательно разглядывать жующую публику, словно они кого-то искали. И вот тут Сергей действительно поперхнулся, стоило ему взглянут на вошедших. Один из стражников был Кислому незнаком, двое других оказались никто иные, как Секира и Уриен. На обоих были надеты кольчуги и шлемы, а в руках они держали короткие копья. Кислицин поспешил отвернуться, но кашель уже привлёк к нему внимание бывших сокамерников. К удивлению Сергея, не один из них даже бровью не повёл. Кислицин решил, что бандиты его не узнали при слабом освещении кабака. Он почти уткнулся мордой в тарелку, тихонько доедая своё рагу и внимательно прислушиваясь к разговору стражников. А к ним уже подбежала хозяйка заведения.

— У нас сегодня всё тихо, господин сержант — с заискивающей улыбкой произнесла она и что-то сунула стражнику в руку.

— Ладно. Идём из этой дыры — объявил старший стражник Уриену и Секире — Пора и нам перекусить.

— Так мы здесь и перекусим — подмигнул хозяйке Секира.

— В этом гадюшнике? — удивился сержант.

— Так мы ведь ещё жалования не получили — пояснил своё решение чернявый — А здесь нас и в долг покормят. Верно я говорю, красотка?

И Секира звонко шлёпнул по мясистой заднице Норры. Сержант только засмеялся и понимающе кивнул.

— Встретимся через час у портовых ворот — объявил он и вышел в дверь кабака.

Глава 57. Задушевная беседа

Поставив свои копья возле стены, Секира с Уриеном подошли и уселись напротив Кислицина. От самодовольного взгляда чернявого, Сергею моментально сделалось не по себе. Ведь у обоих мерзавцев на поясе красовались короткие мечи, которыми те вполне могли его укокошить.

— Ну здравствуй, Питер! Или как тебя там на самом деле — усмехнулся Секира.

Он бесцеремонно наполнил стакан Кислицина и залпом его осушил. То же самое сделал и Уриен.

— Это Беспалый. Он человек Корявого — не понимая, что нужно стражникам от Сергея, заявил Сопля.

— Исчез отсюда! — рявкнул чернявый на мальца — А то, я сейчас тебя сделаю корявым.

Сопля растерянно глянул на Кислицина, словно ища его защиты. Но Сергей молчал, уставившись в свою тарелку. Он понимал, что это конец. Только не знал, зарежут его прямо здесь или отведут в какое-нибудь безлюдное место.

— Ты что, не понял?! — привстав, заорал на пацана Секира.

Соплю из кабака сдуло словно ветром и чернявый опять уставился на Кислицина.

— Что молчишь? Или не рад нашей встречи? — хищно улыбаясь, поинтересовался он — Может хочешь, чтобы Уриен ещё тебе рожу подправил.

— Это я с удовольствием — поднялся из-за стола здоровяк, но Секира жестом усадил его обратно.

— Что вы ко мне привязались?! — вдруг заорал, чуть не плача, Сергей — Что вам от меня надо? Да, если бы не я, вы бы до сих пор на том вонючем корыте загорали. А этот вообще бы грёб на вёслах.

— Тихо ты! — оглянувшись на посетителей, зашипел чернявый — Да, не бойся. Харон велел тебя не трогать пока. Если встретим. Он почему-то был уверен, что ты не утонул, а сбежал.

— Наверно потому, что ОНО не тонет — грустно усмехнулся Кислицин, вспомнив слова принца.

Секира захохотал и хлопнул Сергея по спине, словно старого приятеля.

— Эй, хозяйка! — крикнул он, наливая в стакан остатки рома — Нам ещё пару бутылок и чего-нибудь закусить.

— А кто такой Харон? — немного успокоившись, поинтересовался Кислый.

— Так это тот самый лысый, с которым ты трепался в трюме — пояснил Секира, вычерпывая остатки рагу из тарелки Сергея.

— Он у вас за главного? — уточнил Кислицин.

— Нет. Он сам по себе — ответил за чернявого Уриен — У нас Секира главный.

— Харон убийца — почему-то шепотом добавил Секира — Он людей за деньги убивает. Ну, по заказу конечно. Замочит тебя так, что пикнуть не успеешь. И стрелок он необыкновенный. Говорят, яблоко с головы за сто шагов сбивает.

— Врут — встрял в разговор Уриен — Со ста шагов никто не попадёт. Вот с пятидесяти — это возможно. Но с Хароном действительно лучше не ссорится.

В этот момент Бланка притащила на подносе всё, что заказал Секира — две бутылки рома, ещё два стакана, две глиняные миски с овощным рагу и две деревянные ложки. После чего беседа приняла более непринуждённый и доверительный характер.

— Так кто же ты на самом деле, приятель? — спросил Секира после того, как они дружно осушили свои бокалы — Человек Гастманов или графа Глостера?

— Не то и не другое — начал заливать ему повеселевший Сергей — Я сам по себе. И зовут меня Кислый. Грабил богатых неподалёку от Оксфорда пока не попался. Думал всё! Повесят или ещё чего похуже придумают. Но оказалось, одному богатому вельможе позарез надо укокошить другого знатного вельможу, но так чтобы на него никто не подумал. Большие деньги мне пообещал, если всё сделаю чисто.

— Ну и как? — заинтересовался рассказом Уриен — Укокошил?

— Да, в том-то и дело, что ещё нет? — перейдя на доверительный шёпот, сообщил Кислицин — Пока думал, как подобраться к этому гаду, он уехал в Кардифф, чтобы присягнуть на верность принцу Эллиоту. Я естественно за ним Кардифф. Вот тут-то меня повязали и продали на галеру Исулу. Ну, дальше вы и сами знаете. А теперь без пальца всё! Плакали мои денежки. Я ведь собирался вельможу этого из лука застрелить. Иначе к нему никак не подберёшься. Охрана кругом.

— Так застрели пса из арбалета — предложил Уриен — Можно и без пальца. Взвёл, уложил болт и целься себе спокойно.

— А где взять деньги на хороший арбалет? — вздохнул Сергей — Лук-то я и сам могу смастерить, а для самострела металлические детали нужны.

— Получается, про сокровище Гастманов ты нам наврал? — спросил Секира, которого заморочки Кислицина мало интересовали — Харон будет очень разочарован.

— И ничего не наврал — ответил Кислицин, разливая ром по стаканам — Когда я добирался в Кардифф, то попал под ливень прямиком у женского монастыря.

И Сергей поведал новым друзьям про свои приключения в монастыре аббатисы Фрейи. Рассказал почти всё как было, не упомянув лишь о Джулии Лестер. Кислицин заметил, злорадный огонёк в глазах чернявого.

— Так значит у Гастманов сестрёнка имеется? — довольно ухмыльнулся Секира — Это очень хорошо.

— И это ещё не всё — продолжил Кислицин, решив сдать всех подельников Гастманов — Ей помогает сбывать награбленное монах-инквизитор по имени Эван. Это он меня продал Исулу, узнав, что я в курсе их гнусных делишек. Хотел сперва зарезать, а потом решил, что я и так сдохну на галере.

От нахлынувших воспоминаний Сергей даже прослезился. Но тут его и остальных посетителей привлёк звук струн. Оглянувшись, Кислицин увидел Бланку с лютней в руках. Устроившись на ступенях лестницы, девчонка запела какую-то грустную балладу про рыцаря, уехавшего на войну. И его несчастную невесту. Весь обеденный зал моментально притих, внимая её нежному, совсем ещё детскому, голоску. Кислый ели-ели дотерпел до конца этой тягомотины. Когда стихли последние звуки, Сергей тяжело поднялся и пошатываясь подошёл к Бланке.

— Ну-ка, детка — произнёс он, забирая инструмент из рук девчонки — Уступи место профессионалу.

Спорить с пьяным дядькой Бланка не решилась, она подобрала подол платья и помчалась вверх по лестнице, зовя мать. Через пару секунд на лестнице возникла встревоженная Норра. Не обращая внимания на Кислицина, который в этот момент напряжённо перенастраивал дурацкую бандуру под нормальную шестиструнку, она обратилась прямо к стражникам.

— И что вы сидите, бездельники?! Любуетесь, как этот бродяга ребёнка обижает?

— Спокойно, мамаша — засмеялся Секира — Ничего страшного не случилось. Этого парня не сегодня, завтра повесят. Так пускай споёт нам напоследок.

Жаждущие развлечений посетители поддержали предложение стражника одобрительными возгласами. Несмотря на отсутствие шестой струны, гриф лютни был широкий и неудобный для постановки блатных аккордов. Кроме того, сильно мешало отсутствие большого пальца на левой руке. Но Сергей справился. Поставив ногу на ступеньку лестницы и уложив сверху инструмент, Кислицин громко запел в унисон ритмичному бренчанию:

Помню, помню, помню я,

Как меня мать любила.

И не раз, и не два

Она мне так говорила:

Не ходи на тот конец,

Не водись с ворами,

Тебя в каторгу сошлют,

Скуют кандалами…

И тут до Сергея дошло, что он поёт на русском языке. Недолго думая, он выдал то же самое на английском:

I remember,I remember,

How my mother loved me.

And not once, and not twice

She this, she this told me:

Don't go to other end,

Don't go with thieves,

Will be sent to hard labor,

Your will shackle fetters…

Неожиданно для самого Кислицина получилось достаточно складно и зал взорвался восторженными криками. Некоторые оборванцы даже пустились в пляс. А Сергей продолжал на русском и на английском:

Выдадут тебе халат,

Сумку с сухарями,

И зальешься ты тогда

Горючими слезами.

Я не крал, не воровал,

Я любил свободу!

Слишком много правды знал

И сказал народу.

–

They'll give you a bathrobe,

Bag with breadcrumbs,

And then you will be flooded

With combustible tears.

I didn't steal, I didn't steal,

I loved very freedom!

I knew too much of the truth

And I told the people.

Наконец Кислый закончил. Положив лютню на ступеньки, он под аплодисменты благодарной публики вернулся к столу.

— Вот так надо петь! — констатировал Сергей, обняв Секиру и Уриена словно лучших друзей — А не эти ваши тили-тили трали-вали.

— Эй, менестрель! — раздался сзади возмущённый голос Норры — А кто теперь оплати настройку лютни?

— Намёк понял! — обернувшись, игриво произнёс Кислый и впился в губы хозяйки кабака страстным поцелуем. А через секунду он уже тащил на руках обалдевшую Норру вверх по лестнице, под одобрительный хохот посетителей кабака.

Глава 58. Посол Мерсии

На следующее утро Сергей проснулся с больной головой, но зато в настоящей постели. На белых простынях, укрытый настоящим пушистым одеялом. Разлепив наконец сонные глаза, Кислицин с трудом оторвал голову от подушки и огляделся. Обстановка в комнатке Норры заметно отличалась от обеденного зала в лучшую сторону. Чувствовалась женская рука. Всё вокруг чисто, на полу мягкий ковёр, на окошке кружевные шторки. Стены и потолок мансарды выкрашены в приятный голубой цвет, а прямо в середине комнатки сверху свисает небольшая бронзовая люстра. У противоположной стены находилась ещё одна кровать поменьше, которая по всей видимости принадлежала Бланке. Сергей попытался вспомнить, что вчера было. Раз он проснулся в кровати, а не под забором, значит это-таки свершилось. И не раз, судя по болезненным ощущениям ниже пояса. Сергей опустил на подушку голову и с удовольствием расслабился. Вставать не хотелось. Оказалось, такое счастье, просто беззаботно валяться в постели. Почему он раньше этого не замечал? Дверь отворилась и в комнату ввалилась Норра.

— Уже проснулся, мой котик? — кокетливо улыбнувшись, произнесла она.

От игривого взгляда хозяйки кабака Кислицина чуть не вырвало. Однако, Норра поняла болезненную гримасу Сергея иначе. Она хлопнула себя по лбу и выскочила за дверь. Буквально через минуту хозяйка вернулась, таща перед собой поднос с тарелкой куриного бульона и стаканом рома.

— Это лекарство! — увидев, как сморщился Сергей, заявила она — Выпей и сразу станет легче. Мой покойный муж только так и восстанавливал здоровье. А мне надо идти Бланке помогать. Народу сегодня особенно много. Прямо с самого утра.

Поставив поднос на табуретку возле кровати и стрельнув напоследок в Кислицина глазами, Норра наконец удалилась. До этого момента Сергей никогда не похмелялся. Хотя бы потому, что к утру спиртного просто не оставалось. Но о таком способе лечения Кислицин конечно знал и решил попробовать. Преодолевая приступ тошноты, он поднёс стакан ко рту, сделав три больших глотка. И свершилось чудо. Уже через минуту от похмелья не осталось и следа. Сергей был весел, бодр и готов к новым подвигам. Только сейчас он обратил внимание, что его левая рука аккуратно забинтована чистой белой тканью.

— А эта Норра неплохая бабёнка — усмехнулся Кислый и с удовольствием накинулся на куриный бульон.

Когда с лечением было покончено, Сергей встал и бодро вышел из хозяйских покоев. Возле кирпичной печки с длинной металлической плитой колдовала Норра. Она перекладывала из чугунка в тарелки, какие-то незамысловатые харчи наподобие вчерашнего рагу.

— Тебе помочь, моя пампуша? — шлёпнув хозяйку по мясистым ягодицам, игриво поинтересовался Кислый.

— Не надо. Я сама справлюсь — улыбнулась Норра — Лучше спустись в зал и прихвати лютню. Там тебя уже заждались посетители.

Такого Сергей не ожидал. Не то чтобы он стеснялся выступить. Но у Кислицин вдруг возникло чувство, что его хотят нагло поиметь.

— Мало ей ночи! Выходит, я и днём пахать должен, как папа Карла — решил про себя Сергей и ответил Норре в слух с нескрываемой обидой — Я вам не шут балаганный, милочка! И кривляться перед быдлом за еду не собираюсь.

— Ну и катись к своим попрошайкам, дурак — презрительно хмыкнула хозяйка — Только учти — я тебя в долг кормить не буду. Тоже мне, джентльмен выискался!

Норра отвернулась и с безразличным видом стала мешать большой ложкой своё варево в чугунном котелке. А Кислицин, с гордо поднятой головой, отправился на выход. Когда он спустился в зал, его встретил восторженный рёв посетителей. Раздались возгласы с просьбой спеть про маму. К такой народной любви Кислицин оказался просто неготов морально. Он растерянно поклонился посетителям и, многозначительно показав на горло, выскочил из кабака.

Далее он с удовольствием справил нужду и не спеша отправился в город. Такая внезапная популярность после его вчерашнего выступления приятно удивила Сергея. Он даже не понял, как легко сумел перевести русскую песенку на английский язык. Стихи из школьной программы давались Кислицину с большим трудом. Он мог весь вечер зубрить Пушкина и на следующий день получить по нему неуд. Но зато блатные песни Сергей запоминал моментально. Вот такой психологический парадокс. Он и сейчас, в теле Артура, помнил наизусть весь свой блатной репертуар.

— А вообще-то неплохая идея стать бардом — вдруг подумал Кислицин — Конечно, выступать только за жратву глупо. А вот за деньги… Почему бы и нет. Работёнка-то не пыльная.

Пока Сергей шёл к храму, он попытался в уме перевести на английский язык парочку известных ему песенок. Всё оказалось не так уж и сложно из-за одинаковых окончаний английских слов. Особенно глаголов. А у большинства блатных песен, как известно, основная рифма глагольная. В общем, идея зарабатывать пеньем в кабаке, Кислицину нравилась всё больше и больше.

Оказавшись на той самой площади, возле главного собора, Сергей обнаружил её практически пустой. Редкие прохожие и стражники не в счёт. Корявого с попрошайками тоже нигде не было видно. А ведь ещё вчера здесь происходило настоящее столпотворение. Сергей удивлённо огляделся по сторонам и увидел вдалеке, в самом конце той улочке, куда после мессы свернула карета графа Гауэра, большое количество, стоящих и чего-то ждущих, людей.

— А что там сегодня, сэр? Парад что ли? — поинтересовался Кислицин у одного из стражников, который со скучающим видом прохаживался по площади.

— Да, какой там парад?! — лениво зевнув, ответил вояка — Посол от принца Эллиота должен скоро прибыть. Вот бездельники и собрались поглазеть. Эх! Добрый у нас граф! Другой давно бы отправил вас бродяг на какой-нибудь рудник или каменоломню.

— Меня нельзя в каменоломню. У меня вот — показал Кислицин забинтованную руку.

Вместо ответа стражник лишь брезгливо сплюнул и отвернулся от Сергея. А Кислицин отправился глазеть на мерсийского посланца. По обеим сторонам улицы, где должен был проследовать кортеж посла, выстроились шеренги стражников. Они как могли сдерживали любопытных горожан, которые то и дело выскакивали на проезжую часть, чтобы первыми узреть гостей Их сиятельства. Судя по изысканной архитектуре зданий, тянувшихся вдоль улицы, здесь проживали далеко не последние люди графства. Однако, в окнах этих особняков виднелись только любопытные физиономии лакеев и горничных. Похоже, сами их хозяева встречали посла принца в замке, вместе с графом и графиней Герберт. Стражников было очень много и Сергей, как ни старался, так и не смог разглядеть среди них бывших сокамерников. Хотя, они наверняка тоже находилась в оцеплении. Погода была отличная и Кислицин решил дождаться процессии.

Ждать пришлось недолго. Вскоре, где-то вначале улицы, послышались приветственные возгласы. Постепенно они становились ближе и громче. А через пару минут к ним прибавился и топот множества лошадиных ног. Кортеж посла приближался неспешно и с достоинством. Открывал шествие отряд из тридцати всадников в полном боевом снаряжении. В руках они держали длинные копья с красно-белыми флажками на концах. Кольчуги и шлемы воинов парадно сверкали на солнце, завораживая зрителей своим великолепием. За всё время своей службы у принца, подобных бойцов Сергей не встречал. На воинах, поверх кольчуг, были длинные красно-белые сюрко, а на шлемах, вместо перьев, свисали назад пушистые лисьи хвосты. Далее, за всадниками двигался экипаж самого посла. Карета была ярко-красного цвета, богато украшенная золотой инкрустацией. На её дверке красовался, обрамлённый золотом, большой пяти лепестковый белый цветок с оскаленной лисьей мордой в центре. Окна кареты небыли зашторены и Кислицин мог хорошо разглядеть посланца Его высочества. Красавец брюнет лет сорока на вид. В его чёрных волосах и бороде солидно поблескивала седина. Камзол из чёрного бархата плотно облегал стройную, атлетическую фигуру посла, а голову его венчал черный берет с ярко-красным пером, приколотым золотой брошью с большим голубым сапфиром. Довершала гардероб мерсийского посланца красивая золотая цепь с каким-то орденом или медальоном.

Восторженный крик — «Да, здравствует граф Лестер!» заставил Сергея вздрогнуть. До него вдруг дошло, что красавец в экипаже это и есть тот самый злодей Стэнли, которого просила грохнуть Джулия. У Кислицина от волнения заколотилось сердце. Он даже встал на цыпочки, надеясь увидеть в карете падчерицу графа Лестера. Но Стэнли был один. Он восседал с абсолютно равнодушным видом, никак не реагируя на приветствия горожан в свой адрес. Теперь Сергей знал врага в лицо. Остался пустяк — придумать, как к нему подобраться.

Вслед за экипажем посла ехала верхом целая свита разодетых вельмож. Внимание Кислицина переключилось на них. Сергей пытался разглядеть хоть одну знакомую харю, которую он мог видеть в свите принца, но тщетно. Никого из, сопровождавших Стэнли, Кислицин не знал. Видимо всё они были вассалы графа Лестера. Правда, одно лицо показалось Сергею знакомым. Вроде бы он его уже видел, но не мог вспомнить где.

— А! И ты здесь — прервал размышления Кислого знакомый хриплый голос Корявого — Сопля вчера сказал, что тебя стражники арестовали.

— Да! Всё нормально — повернувшись, ответил Сергей — Ребята просто обознались. Приняли меня за какого-то беглого каторжника. Потом разобрались и даже выпивкой угостили. Тут другое дело возникло. Понимаешь, Корявый, я похоже работу себе нашёл. Так что извини. Попрошайничать пока не стану.

— Это тебя Норра запрягла? — почему-то рассмеялся горбун — Мне уже сообщили про твой вчерашний концерт. Сомневаюсь, что ты там надолго задержишься. Но решай сам. Передумаешь. Знаешь, как меня найти.

Корявый ушёл, а Кислицин поспешил обратно в кабак, чтобы предложить Норре взаимовыгодную сделку.

Глава 59. Менестрель

Сразу убедить хозяйку кабака Сергею не удалось. Норра согласна была кормить Кислицина за его выступления перед посетителями, но платить ещё и деньги отказывалась категорически. В доводы Сергея, что его выступления привлекут посетителей и тем самым увеличат прибыль, тупая хозяйка упорно не верила. Наконец Кислицин решил дать вечером один концерт бесплатно. Продемонстрировать, так сказать, товар лицом. А уже потом вернуться к разговору об оплате. На это Норра охотно согласилась и даже предоставила Сергею перо, бумагу и чернила для подготовки репертуара. А чтобы никто не мешал ему творить, хозяйка позволила Кислицину уединиться в своих апартаментах. До вечера.

Весь день Сергей выбирал подходящие песни и переводил их на английский язык. Он так увлёкся, что даже забыл про обед. В целом у него всё получалось неплохо. Иногда приходилось менять слова местами, чтобы выдержать рифму, но на передачу смысла песни это не влияло. К вечеру у Кислицина уже накопился приличный репертуар, с которым можно было даже гастролировать по городам. В мирное время конечно. Запомнить такое количество текста сразу Кислицин не мог. Но песен пять всё же выучил наизусть. Он решил, что для первого выступления, этого вполне достаточно. Наконец работы в порту завершились и заведение Норры стало наполняться посетителями. Сергей уже собрался начать концерт, но хозяйка посоветовала ему не спешить. Надо было сперва дать народу поесть, поговорить и хорошенько выпить. В общем, дойти до нужно кондиции. Бланка исполняла свою балладу довольно давно и Норра отлично знала тот момент, когда посетители возжаждут развлечений. Каждый кому доводилось выступать на сцене знает, как такие задержки нервирую настоящего артиста. Сергей почувствовал, что его начинает потряхивать от волнения. Видимо хозяйка это заметила. Она лично принесла Кислицину в комнату стакан рому и своё знаменитое рагу. После такого ужина Сергей заметно повеселел и продолжил репетировать. Лютню Бланки он окончательно перенастроил под шестиструнную гитару. Так что девчонка сегодня ему была не конкурент.

Прошло около часа, прежде чем вновь появилась Норра и объявила, что зритель наконец готов к восприятию прекрасного. Приняв ещё один стаканчик, как он сам выразился — для куража, Кислицин взял лютню и спустился в обеденный зал. Бумажки с записями песен он тоже прихватил с собой. На всякий случай. Не все посетители были на его вчерашнем дебюте, но многие из них присутствовали. Поэтому, подогретая ромом публика, встретила Сергея довольно тепло. Опять раздались возгласы с просьбой спеть про маму.

Довольный таким приёмом, Кислицин ломаться не стал и лихо сбацал уже знакомый шлягер о том, как опасно не слушаться родную мать. Затем, не давая публике остыть, он исполнил «На дерибасовской открылася пивная» в собственном переводе. Только вместо «на дерибасовской» он спел «прекрасным вечером», а имена «Маруся, Роза, Рая» заменил на «Мария, Лола, Фрэйя». Ну и всё остальное в таком же духе. Вторая песня прокатила с не меньшим успехом. Кое кто даже пустился в пляс. И тогда Сергей решил попробовать что-нибудь задушевное. Его английский перевод конечно не шёл ни в какое сравнение со стихами Есенина, но, когда Кислицин со скорбным лицом исполнил «Ты жива ещё моя старушка?», в зале воцарилась гробовая тишина. А потом непритязательная кабацкая публика, разразилась шквалом аплодисментов. Кто-то из зрителей даже поднёс Сергею стаканчик — промочить горло. Театральным жестом возблагодарив публику, Кислицин осушил стакан. И тут он заметил вверху на лестнице Норру. Хозяйка стояла и вытирала платком мокрые от слёз глаза.

Так Сергей исполнил ещё три песенки, периодически принимая на грудь подношение благодарных зрителей, пока не перестал попадать пальцами по струнам. Первый концерт Кислицина закончился тем, что его отнесли на верх и уложили на лавку. Прямо на кухне. Некоторое время он ещё порывался выйти «на бис», пока окончательно не отрубился.

А утром Сергей опять проснулся с больной башкой. Как он оказался спящим на лавке, Кислицин не помнил. С трудом усевшись на своём жёстком ложе, Сергей окинул сонным взглядом кухню. Нора вовсю копошилась у плиты. А рядом, на разделочном столе, Кислицина уже поджидало его «лекарство». Спорить и торговаться с хозяйкой сейчас у Сергея абсолютно не было настроения.

— Ну, так мы договоримся или мне идти в другой кабак? — спросил он, закрыв глаза и прислонившись головой к стене.

Норра оторвалась от стряпни и оценивающе посмотрела на Кислицина. Немного подумав, хозяйка достала из кармана фартука шиллинг и положила на стол, рядом с его «лекарством». Затем она отвернулась и продолжила заниматься своими делами. А Сергей, подлечившись ромом и бульоном, отправился в город, чтобы немного развеяться. В кармане штанов Кислого лежал честно заработанный шиллинг и это заметно повышало его самооценку.

Первым делом Сергей решил отправится на местный рынок, чтобы купить какую-нибудь обувку. Ходить босяком ему ужасно надоело. Да и приодеться не помешало бы тоже. Кислицин уже прикидывал, как неплохо сможет заработать, если будет получать по шиллингу за вечер. И это ведь не считая кормёжки. В общем, жизнь налаживалась. Найти местный рынок оказалось несложно. К нему вела довольно-таки широкая улица, по которой могли свободно разъехаться две телеги. Сам главный рынок Гауэра занимал весьма большую площадь. Торговали здесь не только штучно, но и оптом. Множество иноземных купцов сбывали тут свой товар и приобретали новый. Поэтому, гвалт стоял ещё тот. И на нескольких языках сразу. Продавцы активно зазывали покупателей. В общем-то самого Сергея никто не зазывал. На него вообще косились с опаской. Ещё сопрёт чего голодранец. Но Кислого не особо волновали чьи-то взгляды. Главное, что никто его не трогал. Хотя стражи на рынке хватало. Попрошайки тоже присутствовали. Видимо территория Корявого распространялась и на рынок. Так как нищих стража здесь не особо гоняла. Только если они путались под ногами у приличных людей.

Одежды и обуви на рынке продавалось много, но она оказалась слишком дорогой для Сергея. Местная обувь и одежда были исключительно кустарного производства, а мануфактуру привозили из других стран. Наконец, он нашёл-таки подходящие по размеру сандалии из свиной кожи, которые продавец согласился уступить ему за пять пенсов. На оставшиеся семь пенсов, Кислицин сумел приобрести грубо сшитую, меховую безрукавку, которую можно было надевать, как мехом вовнутрь, так и наоборот. В общем, вещь довольно-таки удобная и нужная в холодной Британии. Довольный, в принципе, покупками Сергей уже собрался уходить, как вдруг его внимание привлёк пожилой монах. Вернее, то, чем тот занимался. Устроившись под деревянным навесом, монах предлагал прохожим купить какие-то небольшие свитки, которые лежали перед ним на раскладном столике. Точно такие же свитки продавали люди брата Эвана в Ридлафаре. И Кислого это очень заинтересовало.

— Чем торгуешь, отец? — подойдя к монаху, спросил он как можно дружелюбнее.

— Отпущением грехов, сын мой — слегка удивившись вопросу Сергея, ответил тот — Скажи мне в чём ты нагрешил, и я подберу тебе нужную индульгенцию.

— И что? Я сразу стану невиновным? — теперь искренне удивился Кислицин — Даже если кого-то укокошил?

— Конечно же, сын мой! — заулыбался монах — Невиннее птичек небесных.

— И сколько обойдётся, например, убийство дворянина? — поинтересовался Кислый, которому местные порядкиначинали нравится всё больше и больше.

Монах быстро заглянул в какую-то толстую тетрадь и ответил всё с той же невозмутимой улыбкой:

— Двести шестьдесят два шиллинга.

Сергей аж присвистнул от неожиданности. Нет. Сумма конечно была приличной, но вполне реальной. В лучшие времена он имел и поболее.

— Так и что? Меня после этого ни один судья не осудит? — всё ещё сомневаясь, уточнил Кислый.

— Сын мой, тебя всё равно повесят — с доброй улыбкой наставника, пояснил Сергею монах — Но ты сможешь предстать перед Господом чистым и непорочным. Как ангелочек! Вот смотри сам.

Он развернул один из свитков и показал его Кислицину. На небольшом квадратном клочке бумаге красивым готическим шрифтом был начертан текст на непонятном языке. Скорее всего на латыни. А под ним, внизу, красовался чернильный отпечаток большого пальца.

— Видишь? — показывая на отпечаток, загадочным голосом произнёс торговец индульгенциями — Это засвидетельствовал сам Римский Папа.

Наконец, Сергей всё понял и захохотав отошёл от прилавка. Он уже собирался вернуться в кабак, чтобы пообедать и готовиться к вечернему выступлению, но решил немного задержаться и понаблюдать — клюнет ли кто-нибудь на эту бумажную туфту, которую пытался втюхать ему хитрый монах. К большому удивлению Кислицина, такие всё же нашлись. За полчаса, индульгенцию приобрели целых три человека — двое мужчин и одна женщина. Причём каждый отстегнул монаху не менее двадцати шиллингов.

После увиденного, выступление в кабаке не казались Сергею таким уж выгодным делом. Вернувшись в Нору и отобедав, Кислицин приступил к репетиции, но из головы никак не шел проклятый монах с его бумажками. Ведь тот за каких-то полчаса урвал больше, чем Сергей сможет заработать за три месяца выступлений. А ведь нужно-то для этого совсем немного — монашеская ряса, бумага и чернила. Бумагу с чернилами можно попросить у Норры. Осталось раздобыть монашеский прикид и дело в шляпе. Денежки потекут рекой! Вот только где достать рясу Кислицин пока не знал. От этих мыслей Сергей так разволновался, что не мог никак сосредоточится на заучивании новых песенок. Только приняв на грудь стаканчик, Кислый наконец смог привести свой дух в творческое состояние.

Этим вечером выступление Сергея было гораздо длиннее. Он исполнил целых десять песен. Причем некоторые не один раз. А в самом конце, уже изрядно поднабравшись, Кислицин рассказал публике анекдот. К счастью не политический. В Гауэре многие ещё не определились на чьей они стороне — короля Эдуарда или принца Эллиота. Поэтому, неизвестно чем бы закончилась подобная выходка. Но Сергей рассказал абсолютно безобидный анекдот, как один джентльмен решил жениться на еврейке и по требованию её отца отправился к доктору делать обрезание. Но пребывая в душевном, волнении он перепутал и вместо обрезания заказал себе кастрацию.

Ржал весь кабак. И не только над анекдотом, а ещё над тем, как пьяный Кислицин пытается вскарабкаться вверх по лестнице.

Глава 60. Неплохая идея

На следующее утро Сергей опять проснулся в кровати хозяйки кабака. Причём, он точно помнил, как укладывался спать на лавке в кухне. В это время Норра и Бланка носились мимо него с подносами, обслуживая клиентов, которых заметно прибавилось за последние два дня. Так что Кислицин оказался прав. Хозяйке даже пришлось нанять старуху-кухарку, чтобы справится с таким наплывом посетителей. Правда, бабка работала не весь день, а приходила в кабак ближе к вечеру, когда собиралась основная публика, желающая отдохнуть и развлечься после тяжёлого трудового дня.

Сергей сладко зевнул, протирая сонные глаза. И тут он обнаружил, что лежит в постели абсолютно голый. Кислицин уже собирался кликнуть Норру, чтобы та вернула его шмотьё, но увидел рядом на стуле новые рубаху и штаны. То, что эти вещи теперь принадлежат ему, у Сергея не было ни малейшего сомнения. А это могло значить лишь одно — он окончательно принят на работу и выглядеть теперь должен прилично. Недолго думая, Кислицин напялил на себя новую одежду и, обув сандалии, вышел из комнаты. Норра как всегда колдовала возле плиты, но судя по всему была не в духе. Размешав что-то в котелке, она швырнула поварёшку на стол и с остервенением принялась рубить капусту. Впрочем, «лекарство» и шиллинг, как обычно поджидали Сергея на подносе.

— Что случилось, мой пупсик? Кто посмел тебя обидеть? — заедая бульоном «лекарство», поинтересовался Кислицин.

— Да, опять эти две крысы припёрлись! — возмущённым тоном ответила Норра, продолжая казнить ни в чём неповинную капусту — Корми их бесплатно! Может мне теперь всю городскую стражу кормить прикажете?! Думают, я управы не найду?! Сегодня же их начальству пожалуюсь!

— Что за крысы? — сделал грозное лицо Сергей — Ну-ка, покажи их мне, пупсик!

— Да, это те два стража, что к тебе приставали — пояснила хозяйка — Только ты с ними не связывайся сам. Таким человека убить, что в носу поковырять. Лучше я сержанту пожалуюсь. Он им быстро мозги вправит!

Сообразив, что крысы его новые друзья Секира и Уриен, Кислицин ободряюще подмигнул «пупсику» и отправился в обеденный зал. Затевать ссору он конечно же не собирался. Просто, для спокойного распространения индульгенций Сергею требовалась защита. А друзья-стражники подходили на данную роль лучше всего. Заметив Кислицина, Секира сам поманил его пальцем.

— Я гляжу, Кислый, ты тут совсем освоился. Кривляешься перед пьяным стадом за вонючую похлёбку — с презрительной усмешкой произнёс чернявый.

— Я птица вольная — с вызовом ответил ему Сергей — Сегодня песенки пою, а завтра фырр и нет меня здесь. А вот вам-то бедным какого?! Служба поди не сахар? То в оцеплении приходится стоять пол дня на жаре, то в патруль на всю ночь отправят чужое добро охранять. И платят видимо жалкие гроши, раз припёрлись в эту дыру бесплатно пожрать?

— А мы тоже скоро фырр… — оторвался от жрачки Уриен — Но зато не с пустыми руками! Так ведь, Секира?

— Заткнись, дурак! — прервал его главарь — Давно уже руки чешутся язык тебе отрезать!

— Чего ты, Джон?! — обиделся здоровяк — Он же свой!

— Вот именно, хлопнув по плечу Уриена — засмеялся Кислый — Лично у меня от друзей секретов нет. Короче! Можно поиметь неплохие денежки. Но нужна ваша помощь.

И Сергей рассказал друзьям про монаха с индульгенциями, и как они вместе могли бы неплохо зарабатывать таким же образом.

— Мне нужна только монашеская ряса и заранее знать, где патрулирует кто-то из наших. Чтобы не было лишних вопросов. А остальное моя забота — закончил излагать Кислый.

— Видел я этого монаха на рынке — подтвердил слова Сергея Уриен — Братом Себастьяном зовут. Он из обители святого Патрика. Кстати, сегодня наша смена дежурит там. Сержант сказал, после обеда.

— Идея неплохая — согласился чернявый — Ряса будет. Но учти, твоя пятая часть от прибыли, а остальное нам с парнями.

Кислицин начал было возмущаться. Мол это форменный грабёж. Но Секира ему быстро объяснил сложившийся расклад.

— Нас вместе с Хароном сейчас восемь рыл — аргументировал своё решение чернявый — Придётся всех брать в долю, чтобы ты мог спокойно торговать в разных местах. А ещё, как не крути, сержанту необходимо отстёгивать, чтобы глаза закрывал на твои делишки. Так что, я тебе ещё много оставил. Ладно. Нам уже пора. Вечером договорим.

И прихватив недопитую бутылку, оба стражника покинули кабак. А Сергей взял у хозяйки несколько листов писчей бумаги, якобы для записи новых песен и приступил к изготовлению собственных индульгенций. Он попытался писать готическим шрифтом, но лишь испортил лист. Решив больше не выпендриваться, Кислый перешёл на простые латинские буквы. Саму же латынь Сергей, не мудрствуя, заменил русским языком. Всё равно никто ничего не поймёт, кроме него самого. А чтобы было совсем прикольно, Кислицин под каждый грех, подбирал и записывал подходящую пословицу или поговорку. Типа — «На воре и шапка горит» или «Работа не волк, в лес не убежит». Точнее, он писал подряд все знакомые ему пословицы, а совпадут они по смыслу или нет — это ведь уже не так важно. Отпечаток пальца пришлось конечно ляпать свой. Так сказать, за отсутствием поблизости Римского Папы.

Эта деятельность заняла у Сергея часа четыре. Затем он с удовольствием отобедал и завалился на лавку, отдохнуть перед предстоящим концертом. Сладкий сон прервала Норра, сказав, что вновь припёрлись стражники и требуют его в обеденный зал. Кислицин решил, что это опять Секира с Уриеном, лениво зевнул и неспешно потопал вниз по лестнице. Позвал его действительно Секира. Только явился он в этот раз не с Уриеном, а с Хароном. Ответив на приветственные возгласы посетителей вежливым поклоном, Сергей подошёл и уселся напротив стражников.

— Здорово, Харон — кивнул он лысому — Давненько мы не виделись.

— Привет, утопленник — улыбнулся в ответ тот — Рад видеть тебя живым и здоровым.

Тем временем Секира наполнил ромом три глиняных стаканы и жестом предложил выпить.

— Нужна твоя помощь, Кислый — осушив стакан, заявил чернявый — Один из Гастманов сейчас здесь, в городе. Самый младший. Принц его отправил вместе с посольством за проводника. Посол и его люди здешних мест не знают, так этот гад дорогу им показывает. Такой шанс упускать глупо. Тем более, что Харон готов его завалить бесплатно.

— Чё прямо в городе? — искренне удивился Сергей — Вы его охрану видели? Да и стражи кругом полно. Это же чистое самоубийство!

— Не в городе — продолжил излагать план Секира — Мы же не сумасшедшие! Союз с принцем подписан и завтра утром посольство покидает Гауэр. Сведения верные. Один из гвардейцев сообщил. Но мы должны их опередить. Милях в четырёх от города протекает ещё одна речка под названием Нит. Она так же впадает, а залив. Вверх по течению через неё перекинут мост. Там кроме маленькой деревушки Ферри нет ничего. Никаких сторожевых постов. Лучшего места для засады просто не сыскать. Проводник посла — Гастман будет ехать первым. Вот там его Харон и срежет. Прямо на мосту. Но чтобы добраться, нужен рыбачий баркас. Один местный пьянчуга согласился уступить свой за десять шиллингов. Корыто конечно старое, но на один раз его хватит. Правда, есть небольшая проблема. Эта скотина с сыном пригонят баркас в порт вечером. Часов в десять. А мы сменим караул порта лишь в три часа ночи. Вот тут-то и понадобится твоя помощь. Передашь этим уродам деньги и будешь караулить посудину пока мы не явимся. Да проследи, чтобы в баркасе было не менее трёх пар вёсел. Они тоже входят в эту сумму.

— А почему ваш рыбак не пригонит лодку ночью? К нужному времени? — спросил чернявого Сергей, которому совсем не хотелось принимать участие в данном мероприятии. Тем более сейчас, когда он так неплохо устроился.

— Боится гад, что мы его ночью зарежем и баркас даром отберём — засмеялся Секира — В общем-то, правильно боится. Так мы на тебя рассчитываем? Ведь ты теперь один из нас?

— Да, всё парень сделает, как надо — поставив на стол перед Кислициным мешочек с нужной денежной суммой, произнёс Харон — Даже не сомневайся.

— Я и не сомневаюсь — с той же неприятной ухмылкой произнёс чернявый и, дружески хлопнув Сергея по спине, встал из-за стола.

Харон поднялся следом и оба стража неспешно покинули заведение, не сказав больше ни слова. А Кислицин продолжал сидеть за столом, растерянно глядя, на оставленный бандитами, кошель. Теперь-то Сергей понял, почему лицо одного всадника из свиты посла ему показалось знакомым. Но ввязываться в это гнилое дело ужасно не хотелось. Тем более, что Гастманы не сделали лично ему ничего плохого. Но ведь согласие у Сергея никто не спрашивал. Он фактически получил приказ. Конечно Кислому немного льстило, что такие крутые чуваки, как Секира и Харон, считают его своим. Но ввязываться в сомнительную авантюру, когда он так неплохо устроился под крылышком у Норры, казалось Сергею большой глупостью. У Кислицина даже мелькнула мысль предупредить бедолагу Гастмана о готовившимся на него покушении. Но сделать это было ещё труднее и опаснее. Даже если он сможет встретится с кем-нибудь из свиты посла, даже если его станут слушать, где гарантия, что люди Секиры не успеют смыться. Или они могут просто обвинить Сергея во лжи. Брать убийц надо в момент совершения преступления, а это значит — Кислицину всё равно придётся плыть вместе с ними, рискуя быть зарезаным. И Сергей выбрал, как ему казалось, самый безопасный вариант. Он купит-таки лодку, дождётся Секиру с его бандой, а потом пожелает им удачи и вернётся обратно к Норре. Ну, пропустит одно выступление. Подумаешь! За один прогул ведь не увольняют. В конце-концов можно что-нибудь соврать. И Кислый, тяжело вздохнув, взял со стола проклятые деньги.

Глава 61. Засада

Сергей покинул кабак часов в семь вечера, пообещав Норре, что к началу представления обязательно вернётся. Впрочем, слишком долго бродить ему не пришлось. Рыбак с сыном тоже приплыли в указанное место раньше назначенного срока. По лицам обоих было заметно, что они хотят, как можно быстрее покончить с этим делом. К удивлению Кислицина, продавцы даже не стали пересчитывать деньги. Но Сергей и сам пребывал в нервном состоянии, поэтому не сразу сообразил, что к чему. Только когда оба прохиндея скрылись, до Кислицина наконец дошло — баркас ворованный. Не хватало ещё, чтобы его повесили за чужое преступление! Сергей быстро покинул посудину и начал прогуливаться неподалёку, наблюдая за лодкой со стороны. Только когда окончательно стемнело и стало понятно, что хозяева до утра не явятся за своим имуществом, Кислицин залез обратно в баркас. Улёгшись на дне, чтобы не отсвечивать, Сергей стал ждать прихода бандюков. Время тянулось ужасно медленно. Лёжа в темноте, Кислицин старался придумать убедительное объяснение, почему должен остаться в Гауэре. Наконец он задремал, так и не сочинив ничего путнего.

Сергей проснулся от резкого вскрика, а через пару секунд раздался ещё один. Кислый встрепенулся и приподнявшись стал всматриваться в темноту. И тут, где-то совсем близко, он услышал приглушённый хрип, словно кому-то перерезали горло. Сергею показалось, что его волосы на голове стали медленно приподниматься. И тут он заметил огонёк, который покачиваясь приближался к пирсу.

— Кислый, ты где? — раздался из темноты голос Секиры.

— Здесь — встав в полный рост, отозвался Сергей.

Свет фонаря быстро двинулся в его сторону и через несколько секунд на пирсе возник силуэт чернявого.

— Держи — протянув Кислицину фонарь, скомандовал Секира — Сейчас простимся с друзьями и сразу отплываем.

Из темноты вышли остальные бандиты, таща тела трёх убитых стражников. Позади всех шёл Харон, который нёс нечто продолговатое, завёрнутое в чёрную материю.

— Прощай, сержант — засмеялся чернявый, когда последний труп плюхнулся в воду — Нам всем будет очень тебя не хватать!

Главарь первый спрыгнул в баркас и, пройдя на корму, уселся за руль. Следом попрыгали и остальные бандюки, рассаживаясь на вёсла.

— Ну, я, пожалуй, пойду — протягивая фонарь Харону, произнёс Кислицин — Мне ещё с Норрой объясняться придётся.

— Извини, парен. Но теперь тебе либо с нами, либо с ними — кивнув в сторону, где утопили стражников, произнёс Харон — Выбирай.

— Я выбираю с вами — тяжело вздохнув, произнёс Сергей.

— Почему-то я так и думал — засмеялся Харон и вместе с ним остальные бандиты.

Пока баркас выруливал из порта в сторону залива, Кислицин сидел на носу и светил по курсу фонарём. Но когда лодка вышла на большую воду, Секира приказал погасить свет. К этому моменту небо прояснилось, а контуры берега и так были видны достаточно отчётливо. Грести Сергея с его больной рукой никто не заставлял, поэтому он просто сидел на носу баркаса, погружённый в собственные невесёлые мысли.

— Кислый, чего там притих? — с ехидной усмешкой, поинтересовался Секира — Расстроился, что со старухой твоей тебя разлучили? Не переживай. Я с такими девками тебя познакомлю! Даже не вспомнишь больше о своей Норре.

— Да уж, одна сестрёнка твоя чего стоит — мечтательно произнёс Уриен.

— А вот сестру мою трогать не советую — пнув по ноге здоровяка, заявил чернявый.

— Так я же в том смысле, что очень красивая — начал оправдываться бугай.

— Да, не из-за бабы я переживаю — прервал их перепалку Сергей — Дело наше сорвалось. Хорошие деньги могли бы поиметь.

Харон развернул свёрток, достав из него солидных размеров арбалет и подсумок с болтами. Затем он протянул тряпку Кислицину.

— Держи. Эта ряса, которую ты заказывал — пояснил лысый — Можешь теперь продавать отпущение грехов хоть по всей Британии.

— Я надеюсь, ты нам сделаешь скидку? Так сказать, по старой памяти — захохотал на корме Секира и его поддержали смехом остальные члены банды.

— Быстро вы её надыбали — разглядывая рясу удивился Сергей.

— Скажи спасибо Уриену — кивнув на здоровяка, ответил Харон — Это он расстарался.

— Можешь не разглядывать. Крови нет — успокоил Кислицина Уриен — Эта крыса монастырская даже обгадится не успела, пока я ей башку сворачивал. И его сумка с бумажками тоже у меня. Потом отдам. Когда дома будем.

Сергей брезгливо поморщился. Ряса ещё пахла человеком, которого уже не было в живых.

— Ничего. Когда приедем, девчонки постирают — понимающе усмехнулся Харон — Будет словно новая.

Кислицин вдруг вспомнил слова Норры и ему стало как-то не по себе среди этих простых парней, которые убивали людей с такой лёгкостью, словно избавлялись от ненужного хлама. Даже принц Эллиот теперь не казался Сергею таким уж кровожадным чудовищем. Тот хоть казнил своих врагов, а эти упыри могли замочить абсолютно невинного человека только потому что им понадобилась его одежда. Возможно Кислицин немного преувеличивал. Просто он чувствовал собственную вину в смерти брата Себастьяна. Ведь идея продавать эти проклятые индульгенции принадлежала ему. Сергей так надеялся начать новую честную жизнь, а теперь он вынужден участвовать в покушении на Гастмана, до которого ему нет вообще никакого дела. И Кислицин пообещал себе, что сбежит от новых друзей при первой же возможности.

Минут через пятнадцать или двадцать впереди по курсу замаячили контуры земли, и Секира стал править левее, прижимаясь ближе к берегу. А вскоре Сергей увидел устье той самой речки Нит, про которую говорил чернявый. Как и большинство рек Уэльса, Нит была не широкая. Примерно метров сто от одного берега до другого. И это в самом устье. К тому же она была очень извилистой. Поэтому торговые суда предпочитали перегружать товары в Кардиффе, Гауэре или Глостере. Купцам проще было огибать Британию по морю, чем использовать сложный фарватер здешних рек. Грести вверх по течению пришлось совсем недолго. Минут пять от силы. Нужный бандитам мост был виден даже с залива. Он был хоть и каменный, но невысокий, что являлось ещё одним препятствием для торговых парусных судов. В этом месте русло Ниты делало изгиб намыв слева от моста настоящий песчаный пляж. Поэтому, Секира направил баркас к правому обрывистому берегу, где имелась возможность укрыться в камышах. Затем чернявый велел гребцам отдыхать, а Кислицина отправил следить дорогой.

Солнце ещё толком не взошло, но денёк намечался тёплый и безоблачный. Сергей устроился в кустах возле самого моста и стал наблюдать. Дорога в этом месте была абсолютно прямой и просматривалась достаточно далеко. В общем, место для засады бандюки выбрали правильно. В данный момент члены банды отдыхали, развалившись на дне посудины. Но видимо чернявый не до конца доверял Кислицину. Он всё так же сидел на корме и не сводил с Сергея глаз. Может Кислый и решился бы дать дёру прямо сейчас, если бы не Харон с его арбалетом, который лысый уже взвёл и держал наготове. Из-за растущих на противоположном берегу, деревьев бандиты практически не видели дорогу и у Сергея в голове возник план. Он решил подпустить кортеж посла прямо к мосту и броситься ему навстречу, предупреждая о засаде. Скорее всего, бандиты просто не усеют ничего предпринять. Им останется только с позором бежать. А его, как спасителя, возможно даже наградят. Во всяком случае он избавится от общества Секиры, а это уже немало.

Ждать пришлось довольно-таки долго. Видимо Их сиятельство успели позавтракать перед дорогой. Но ожидание оказалось не напрасным. Кислый заметил, как вдали над деревьями появилось серое облачко дорожной пыли. А минуты через две, на горизонте замаячил и сам кортеж посла Мерсии. Сергей напрягся, готовясь осуществить, задуманный им, рывок. Он хотел подпустить мерсийцев как можно ближе, пока топот копыт не привлечёт внимание бандитов. Вскоре Кислый уже мог различить всадников на лошадях. Впереди, немного оторвавшись от остальной процессии, ехали двое. Был ли один из них Гастман Сергей разглядеть не мог. Но второго он узнал сразу, по чёрному берету с ярко-красным пером и золотой цепи, сверкающей поверх чёрного камзола. Граф Лестер решил устроить себе утреннюю конную прогулку. Такой удачи Кислицин не мог даже представить. У него появился шанс исполнить просьбу Джулии и избавить её от жестокого отчима. Осталось только уговорить Харона сделать два выстрела вместо одного. А сбежать от бандитов он может и попозже. Это ведь не горит.

Сергей засунул два пальца в рот и громко свистнул, подавая условный сигнал. На баркасе тут же началась суета. Те кто не спал, будили спящих и занимали места на вёслах. Харон не спал. Услышав свист, он сразу покинул баркас и со скоростью кошки вскарабкался по крутому склону. Секунд через пятнадцать он уже сидел на корточках рядом с Кислициным и закладывал болт, во взведённый заранее арбалет.

— Можешь завалить обоих? — как бы невзначай, поинтересовался Сергей.

— Перезарядиться не успею — ответил лысый — Это же тебе не лук. Короче. Я стреляю и сразу мчимся к лодке. Не мешкая. Понял? А теперь сиди спокойно и не дыши.

— Жаль! — произнёс Кислицин, чувствуя, как Харон укладывает арбалет ему на плечо — За графа большие деньги могли бы получить. Аж сто золотых.

Сергей не знал сколько может стоить убийство графа и ляпнул первое, что пришло ему в голову. Харон промолчал, но было заметно, как в нём борются мститель и наёмный убийца.

— Заказ принят — наконец буркнул лысый, спуская тетиву.

Полёт болта Кислый разглядеть не смог. Он увидел, как вдруг откинулась назад голова графа Лестер. А через мгновение Стэнли, словно тряпичная кукла, рухнул на холку собственной лошади.

— Уходим! Быстро! — скомандовал Харон и первым припустил в сторону баркаса.

Сергей рванул следом. Тем временем Секира уже развернул лодку кормой к берегу и Кислицину с лысым пришлось фактически перепрыгивать через самого главаря.

— Ну как? Дело сделано? — поинтересовался чернявый, когда Харон с Сергеем наконец пробрались на нос посудины.

— Сделано — ухмыльнулся лысый и незаметно подмигнул Кислицину.

Глава 62. Кровь и любовь

Охранявшие посла, воины первым делом помчались к тому месту, откуда был произведён роковой выстрел. И только оказавшись на мосту, они наконец заметили удаляющийся баркас с убийцами графа. Эта заминка дала Секире и его людям небольшую фору во времени. Бандиты гребли так быстро, как только могли, напрягая последние силы. Баркас уже практически вышел из реки в залив, когда на берегу появились первые всадники. Раздался хлопок тетивы и в корму вонзился арбалетный болт. Следом последовало ещё несколько хлопков и один из бандитов, выронив весло, повалился за борт.

— Всем лечь! — крикнул чернявый и сам первый, бросив руль, забился под лавку на корме.

Остальные бандюки последовали его примеру и улеглись на дне баркаса, высокие борта которого являлись неплохой защитой от стрел и болтов. К счастью для беглецов арбалеты у всадников были кавалерийские и не могли пробить борта насквозь. Заведя лошадей в воду по грудь, воины старались поразить тех, кто прятался в лодке. Пуститься вплавь за баркасом желающих не оказалось. Особенно после того, как Харон снял болтом одного из самых рьяных преследователей.

Обстрел посудины с бандитами продолжался минут двадцать, пока ее не отнесло течением от берега на приличное расстояние. Как только стрелы перестали долетать до баркаса, Секира и его люди вновь налегли на вёсла. Чернявый сам занял место убитого бандита, а за руль уселся Харон. Видимо находясь под воздействием адреналина, беглецы гребли так, что им позавидовали бы чемпионы данного вида спорта. Правда сохранять такой тем они смогли недолго. Как только опасный берег превратился в узкую полоску на горизонте, Секира решил дать людям отдых. Конечно оставалась возможность погони. Если люди графа найдут в ближайшем селе какой-нибудь рыбацкий парусник. Но арбалет Харона являлся неплохим аргументом против подобной авантюры. Это был мощный осадный самострел с рычажным механизмом взвода, способный пробить насквозь любую рыбацкую лодку. Садясь за руль, лысый передал его Сергею и тот успел рассмотреть арбалет достаточно подробно. Кислицин даже сам взвёл оружие и сделал холостой выстрел.

— Мечом умеешь биться? — поинтересовался у Сергея Харон, наблюдая, как тот играется с арбалетом.

— Я как-то больше к топору привык — уклончиво ответил ему Кислый — Мечи дворянское оружие.

— А по мне всё едино, что меч, что дубина — заржал Уриен.

Шутка здоровяка возбудила, сидевших до этого молча, бандюков. Они стали шумно обсуждать, какое оружие в бою лучше и почему.

— Тихо! Что это там? — прервал гвалт лысый, указывая пальцем на восток.

Действительно, очень далеко, почти на горизонте, в их сторону двигалось какое-то гребное судно. Все уставились на, внезапно появившийся, корабль, пытаясь понять — является ли он новой угрозой. Первым прервал молчание Секира.

— Так это же… — всматриваясь вдаль, произнёс он — Ну, точно! Это же гадючник Исула.

— Да, не может быть — засомневался Сергей — Зачем Исулу возвращаться в Кардифф? Мало ли торговых галер.

— Я это дерьмо плавучее ни с чем не спутаю — уверенно заявил чернявый — Жирная гнида сама идёт к нам в руки.

— А ты уверен, Джон, что мы справимся? — с опаской спросил Уриен — Черножопых там не меньше дюжины будет. И вооружены они получше нас.

Остальные бандиты согласно загалдели, подтверждая сомнения здоровяка.

— Да, не станем мы их атаковать — успокоил людей Секира — Просто попрощаемся со старыми знакомыми. Подойдём поближе и Харон завалит их рулевого. А повезёт, подстрелим ещё кого-нибудь. Может даже самого Исула. Риска никакого. Что скажешь, Харон?

— Задумка неплохая — ответил лысый, который в это время извлекал из кормы застрявшие болты — Можно попробовать.

Баркас с бандитами развернулся и неспешно двинулся навстречу, приближающейся галере. Кислицин тоже хотелось отомстить проклятому мавру, но кое-что в поведении галеры ему казалось странным. Исул явно спешил. Вёсла его гребного судна поднимались и опускались с такой частотой, на которую вряд ли были способны полудохлые рабы мавра. Но когда вдали замаячил белый парус, а потом ещё два, Сергею всё стало ясно. Галеру преследовало несколько торговых парусников. Сидевший у руля Харон так же заметил погоню и сообщил об этом Секире. Вот это уже было опасно. Ведь какой-нибудь парусник мог заинтересоваться и их баркасом. А от парусного судна на вёслах не уйдёшь. Собственно, галера Исула была тоже обречена. Что её непременно догонят лёгкие торговые корабли, понимал даже Кислицин.

— Ладно! Разворачивай — скомандовал чернявый — Пусть с этой собакой разбираются другие.

Баркас вновь повернулся носом на юг и продолжил движение, стараясь уйти подальше от опасного места. А тем временем гадючник Исула и, гнавшиеся за ним, парусники приближались. Сергей уже мог различить фигуры людей на палубе галеры и это были точно не мавры. Он явно видел на кормовой пристройке у руля двух белокожих матросов с ярко-красными платками на шее, сильно напоминающие пионерские галстуки.

— Это же мэнцы — крикнул Кислицин показывая пальцем в сторону галеры.

И в подтверждении его слов, на палубе возникла фигура самого герцога Мэнского. Роберта Кислицин узнал сразу. Герцог был в стальной кирасе и с длинным мечом в правой руке, которым он интенсивно размахивал, видимо отдавая какие-то приказания. Матросы на кормовой пристройке навалились на руль, разворачивая судно левым бортом к преследователям. Затем все вёсла были подняты и втянуты внутрь галеры. Мэнский явно готовился принять бой. А собственно у него и не было другого выхода.

Из трюма галеры на палубу повалили воины в стальных доспехах и с арбалетами в руках. Они выстроились в две шеренги вдоль всего левого борта и приготовились дать залп по преследователям. А парусники приближались довольно быстро. Всего их было четыре и шли они друг за другом. Причём последний заметно отставал от остальных. Его парус едва виднелся на горизонте. Но три первых парусника находились уже достаточно близко, чтобы Сергей мог различить синие сюрко мерсийцев, готовившихся брать галеру на абордаж.

Тем временем, двое оруженосцев спешно облачали герцога в стальные латы. Один из слуг стоял рядом, держа оружие Мэнского — полуторный меч «бастард». Вдруг, из жилого помещения галеры выскочила какая-то девица и кинулась герцогу на шею. Это была Виктория. Кислицин не сразу узнал юную графиню из-за чёрных распущенных волос, спадавших ей на лицо. А вот служанку Дарси, которая выбежала вслед за своей госпожой, Сергей признал сразу. Теперь ему всё стало понятно. Мэнскому таки удалось выкрасть возлюбленную. А галеру Исула герцог использовал, чтобы незаметно проникнуть в Кардифф. Вот только он не учёл, что на гребном судне уйти от погони довольно сложно. Возможно Роберт рассчитывал убраться из Кардиффа тихо и незаметно, но что-то пошло не так.

Прощание герцога с графиней было недолгим. Один страстный поцелуй и Дарси увела Викторию обратно в «домик Исула», как называл про себя это сооружение Кислицин. И тут Сергею вспомнилась Джулия. Ведь он выполнил свою часть сделки и мог теперь считать себя её женихом. Значит ему тоже необходимо каким-то образом попасть в Кардифф. Пробираться туда одному было опасно. А Секира и его люди хорошо знали эти места. Поэтому, Кислый решил пока остаться в банде.

Тем временем, облачённый в стальные латы, герцог одел шлем и взошёл на кормовую пристройку, собираясь оттуда руководить битвой. Ведь в своих дорогих доспехах Мэнский был практически неуязвим для вражеских стрел и болтов. Чего нельзя сказать о, находившихся у руля, матросах. Сергей увидел, как один из них вздрогнул и, схватившись за грудь, повалился к ногам герцога. Роберт явно медлил с ответным залпом, видимо стараясь подпустит врагов поближе. Наконец он махнул рукой и сотни арбалетных болтов полетели в головной парусник. Стоявшие на его палубе, мерсийцы конечно же прикрылись щитами, но арбалетный удар, практически в упор, оказался настолько сильным, что заметно прорядил их численность. Передовой корабль мерсийцев был уже совсем близко, и воины Менского не успевали зарядить арбалеты для второго залпа. Достав из ножен короткие мечи и фальшионы, они приготовились встретить врагов врукопашную. Но головной парусник не пошёл на абордаж. Он сделал крутой правый галс и, обойдя галеру, продолжил обстрел мэнцев с тыла. А к левому борту посудины Исула уже приближался второй мерсийский корабль. Тем временем третий парусник повернул влево, видимо собираясь атаковать галеру с носовой части. Несмотря на значительное расстояние, Сергей видел, как герцог размахивает руками выстраивая на палубе круговую оборону. Но даже ему было понятно, что Роберт обречён. Каких бы опытных вояк не взял с собой Мэнский, под градом мерсийских стел они вряд ли долго продержатся. Три парусника обложили с трёх сторон галеру словно гончие загнанного зверя. А ведь приближался ещё и четвёртый корабль. Кислицин уже мог его разглядеть. Последний парусник был точно не торговец. Он выглядел намного крупнее первых и имел четыре огромных мачты. Вначале, Сергей даже удивился — откуда у принца Эллиота военный корабль? Но когда на мачтах гиганта стали заметны красные флажки, Кислицин узнал наконец флагман герцога. Сергей не понимал, как и где Мэнски ухитрился спрятать такой большой корабль под носом врагов. Он ведь не знал, что Глостер уже два дня, как окружён войсками Уэссекса. Не полностью конечно, а только с трёх сторон. Но теперь флагман Мэнского вполне мог незаметно ждать герцога у восточного берега Бристольского залива.

Впрочем, это Кислого слабо волновало. Баркас успел отойти от места сражения на достаточно большое расстояние, и Сергей уже слабо различал, копошащихся на палубах, людей. На галере шёл ожесточённый рукопашный бой. Третьему паруснику удалось зацепиться за нос посудины Исула, и его абордажная команда атаковала людей Роберта. Второй парусник так же пришвартовался к левому борту галеры, но его бойцы пока не смогли пробиться на вражескую палубу. Более опытные в морских боях, мэнцы умело сдерживали их натиск. Первый парусник пока не стремился идти на абордаж. Он продолжал обстрел галеры, чем создавал воинам герцога большое неудобство.

Видимо увлёкшись боем, мерсийцы не сразу отреагировали на приближение вражеского флагмана. Впрочем, гигант двигался так медленно, что они могли надеяться покончить с людьми Мэнского раньше, чем тот доберётся до места битвы. А захватив невесту принца и её незадачливого любовника, спокойно уйти от неповоротливой плавучей крепости. Возможно всё так бы и случилось, если бы не орудия флагмана, которые метали снаряды на довольно-таки большое расстояние. И управляли этими орудиями, по всей видимости отличные баллистеры. Кислицин увидел, как над вторым парусником вдруг заклубился чёрный дым и тот, оторвавшись от галеры, спешно направился к ближайшему берегу. Через минуту за ним последовал первый парусник. Он не дымился, но двигался гораздо медленнее, видимо потеряв одну из мачт. Заключительный этап сражения Сергей наблюдал уже смутно, но было понятно, что герцогу Роберту удалась-таки его рискованная авантюра.

Глава 63. Святой человек

Добраться до южного берега залива, куда стремился Секира, оказалось делом непростым. Течение упрямо сносило баркас на запад. А когда исчезли берега, Кислицину вообще показалось, что они в открытом море. Но, руководившие плаванием, Харон с Секирой не выказывали и тени беспокойства. Это внушало Сергею надежду на благополучный исход путешествия. Впрочем, довольно скоро на юге замаячила земля. Однако, добираться до неё пришлось ещё часа четыре или даже больше. Уставшие бандиты гребли по очереди — двое отдыхали пока остальные четверо ворочали вёслами. А когда баркас наконец достиг скалистого южного берега с торчащими из воды огромными валунами, пришлось долго искать место для высадки. Когда же они наконец причалили в небольшой уютной бухточке, Секира решил устроить долгий привал. Бандиты развалились прямо на траве почти у самой воды. Но Кислому отдыхать не пришлось. Его чернявый отправил разведать окрестности и поискать провизию.

Подпоясавшись ремнём с кинжалом, который раньше принадлежал одному из убитых стражников, Сергей уже стал подниматься по крутому склону, но Секира его остановил. Чернявый заставил Кислого облачиться в монашескую рясу. Так сказать, для маскировки.

— За одно опробуешь свою идею — вручая Сергею сумку с индульгенциями, усмехнулся Харон.

Когда Кислицин наконец вскарабкался на крутой и высокий берег, перед ним раскинулась обширная равнина с распаханными полями, которые словно зелёный ковёр покрывали всходы молодой пшеницы. Поля тянулись в южном направлении мили на две, до невысоких лесистых холмов. Примерно на расстоянии трёхсот шагов от берега виднелись до боли знакомые крыши развалюх сельских тружеников. Сергею вдруг вспомнились Томас с Холли и как они провожали его на войну. На минутку Кислицину захотелось оказаться снова рядом с этими простыми людьми, которые одни по-настоящему любили его в этом ужасном Мире. Но нахлынувшая минутная слабость быстро улетучилась, стоило Сергею подумать о предстоящей женитьбе на графине Лестер со всеми вытекающими из этого бонусами. Отбросив ненужные сантименты, он побрёл в направлении грунтовой дороги, которая тянулась вдоль обрывистого берега. Было уже далеко за полдень и, привыкшему в последние дни к регулярному питанию, Кислицину давно хотелось жрать. Поэтому он первым делом отправился в ту самую деревушку, чтобы справиться о ближайшей харчевне или постоялом дворе. Тем более, что возле сараев копошилось с десяток крестьян, одетых в простые, непритязательные лохмотья. Подойдя ближе, Сергей так же увидел рядом с развалюхами несколько кур, которые деловито ковыряли клювами землю.

Тут и крестьяне заметили, приближающегося к ним, Кислицина. Несколько секунд они тупо разглядывали незваного гостя, а потом вдруг загалдели и почти бегом кинулись навстречу Сергею. Из развалюх выскакивали новые голодранцы и присоединялись к остальным. Не ожидавший подобной реакции, Кислый уже собрался дать газу, но тут он заметил, как бегущие первыми, мужики и бабы раболепно кланяются ему прямо на ходу. Вспомнив, что он теперь монах, Сергей сделал благостную физиономию и воздел руки к небу.

— Мир вам, дети мои! — закричал он, слегка дребезжащим от волнения голосом.

Тем временем, подбежавшие аборигены окружили Кислицина плотным кольцом и, упав на четвереньки стали тянуть к нему руки. Сергей сообразил, что от него чего-то хотят, но не мог понять чего. Но в этот момент вперёд выполз самый старый из обитателей села.

— Благослови меня, святой отец! — чуть не плача воскликнул он, протягивая к Кислицину свои худые морщинистые руки.

Сергей уже не раз видел, как такое проделывали местные священники — открытой ладонью сверху вниз и слева направо. Поэтому, он смело положил левую руку на голову старому грешнику и осенил его крестным знамением. При этом Кислицин молча шевелил губами, словно читал про себя какую-то молитву. Точно такую же процедуру ему пришлось проделать и с остальными жителями села. Под самый конец, когда Сергей уже изрядно устал, к нему подползла крестьянка с ребёнком, которому на вид было три или четыре года.

— Святой отец, помолитесь за моего больного сына — попросила она со слезами на глазах.

— Как его зовут? — положив левую руку на горячий лоб мальчика, спросил Кислый.

— Элфи — всхлипнула женщина.

— У собачки боли, у кошечки боли, а у Элфи заживи! — произнёс Сергей на русском языке и добавил уже по-английски — Пусть отныне все хвори оставят тебя маленький Элфи.

Крестьянка прижала к себе ребёнка и с благодарностью протянула Кислицину три медные монетки. Сергею почему-то вдруг стало ужасно стыдно. Ему захотелось хоть чем-то помочь несчастной.

— Убери деньги, женщина. Лучше потеплее укутай сына, дай ему горячего питья и пусть он хорошенько пропотеет — выдал Кислицин все свои медицинские познания.

Не взявший денег, монах привёл аборигенов в какой-то благоговейный экстаз. Видимо они решили, что к ним явился сам святой Патрик. Оборванцы бросились к Сергею, пытаясь прикоснуться и поцеловать на нём всё что только можно. Кислицин даже испугался, что его сейчас порвут на сувениры.

Однако, ничего плохого с Сергеем не случилось. Крестьяне только слегка обслюнявили его руки и сандалии. В конце концов ему удалось-таки узнать направление до ближайшего городка, где можно попытаться продать индульгенции и раздобыть провизию. Конечно оставалась возможность попросить еды у этих несчастных крестьян и ему наверняка дали бы всё, что попросит. Но ему ужасно не хотелось отбирать последние у этих несчастных.

С трудом вырвавшись из объятий своих новых почитателей, Сергей быстро зашагал по дороге в направлении ближайшего городка, который назывался Мартин. До Мартина оказалось совсем близко. Если бы баркас проплыл ещё немного на восток, то мог бы оказаться у городской пристани. Пройдя по дороге буквально сто шагов, Кислицин увидел вдалеке первые каменные строения. Но возвращаться к Секире и его людям было рановато. Прежде, Сергей собирался разузнать политическую обстановку. Кого поддерживают местные власти Мартина — короля Уэссекса или же мерсийского принца? И как они отнесутся к воинам из графства Гауэр? После тёплой встречи, оказанной ему здешними крестьянами, Кислицин чувствовал себя гораздо увереннее.

Городок Мартин походил на многие другие небольшие городки, которые Сергею довелось повидать. Если не считать небольшого порта, где у причалов отдыхало штук пять парусных судов и десятка два рыбацких баркасов. Что Мартин является городом рыболовов, говорил и, витавший над ним, стойкий рыбный запах. Так же здесь имелся городской костёл с покатой черепичной крышей и большим крестом на остроконечной колоколенке, но в него Кислицин решил пока не заходить из боязни быть разоблачённым местными священнослужителями. Начнут задавать вопросы разные и кирдык монаху Серёге. Что же касаемо простых горожан, то они явно проявляли почтение к странствующему монаху вежливо кланялись и учтиво уступали Кислицину дорогу. Видимо, до конца не прошедшие синяки на лице Сергея, добавляли ему ореол мученика в глазах у местного населения. Однако, две первые попытки втюхать индульгенцию закончились неудачно. И тогда Кислый решил, что на голодный желудок такие дела не делаются. Узнав у прохожих, где находится ближайший и единственный в городке кабак, он прямиком направился туда.

Приближалось время ужина и посетителей в местной харчевне, со странным названием «Тётушка треска», набралось уже прилично. В основном рыбаки, судя по обветренным красным мордам и сапогам с высоким завёрнутым вниз голенищем. Сам кабак был довольно-таки просторным и гораздо приятнее Норы, но всё равно далеко не первой категории. На отгороженной небольшим прилавком, кухне четвёрка кашеваров в засаленных фартуках колдовало над приготовлением съестного. Самый здоровый из них рубил на колоде мясо, ещё один суетился у длинной плиты, а двое самых молодых разносили блюда посетителям. Здесь же присутствовала и сама хозяйка данного заведения толстая старуха с мутными серыми глазами и отвратительно большим носом с бородавкой на самом конце. Видимо это и была та самая тётушка треска, о чем предупреждала вывеска над входом в харчевню.

От запаха пива, копчёной рыбы, яичницы и жарившегося мяса у Сергея заурчало в животе. Он уже хотел попросить хозяйку покормить бесплатно странствующего монаха, но поймав на себе её холодный оценивающий взгляд, понял — холява здесь непрокатит. Глядя на старую, уродливую физиономию тётушки трески, Кислый вдруг вспомнил о своём монашеском долге искоренять всякую нечисть на многострадальной Британской земле. Неспешно, словно боясь вспугнуть, он приблизился к старухе и скорчил зверскую улыбку.

— Ну, вот ты и попалась, ведьма! — громко крикнул Сергей, так чтобы его услышали все присутствующие — Теперь ты ответишь за все свои злодеяния. Больше ты не сможешь наводить порчу своей дьявольской жратвой на этих достойных людей.

— Сумасшедший, ты чего такое городишь?! — опешила хозяйка — Да, я тут всю жизнь прожила! Меня здесь каждая собака знает!

— Про собак я не скажу, а вот люди на тебя давно епископу жалуются! — ещё больше распалялся Кислый — Мол ведьма завелась в городе Мартин и творит свои чёрные дела! Куда церковь смотрит?! Вот меня и прислал отец Эван — великий инквизитор, чтобы я на месте разобрался с этим делом. Сколько из тех, кто посещали твой кабак, умерли в этом году?

Сергей обернулся и вопросительно глянул на посетителей.

— Так, двое — растерянно ответил кто-то из рыбаков.

— Ага! — зло усмехнулся Кислицин — А сколько заболело? Короче, доказательства налицо. Ну-ка, кто-нибудь! Кликните сюда стражу. Сейчас мы устроим небольшой костёрчик.

Глава 64. Следственный эксперимент

Лицо тётушки трески стало красным и покрылось испариной. Сергей даже испугался, что её раньше времени хватит Кондратий.

— А ты что стоишь?! — завопила хозяйка, обернувшись к рубщику мяса — Или не слышишь, как твою мать ведьмой обзывают?!

Вместо ответа, мужик воткнул топор в колоду и, сжав кулаки, двинулся на Кислого. Но тут защищать монаха поднялось несколько рыбаков. Назревала серьёзная драка. А значит, в харчевню действительно могла заявиться стража, что не входило в планы Сергея.

— Так! Всем успокоиться! — громко крикнул он, подняв вверх руку — Святая инквизиция никого не наказывает, без тщательного расследования. Возможно эту женщину оклеветали. Может быть и такое. Но возможно она действительно ведьма и представляет угрозу жителям города Мартин. Для этого я и прибыл сюда по приказу Его преосвященства. Чтобы провести следствие и во всём разобраться. Раз подсудимая отрицает свою вину, тогда я вынужден устроить следственный эксперимент. Освободите-ка мне один стол.

Заинтригованные посетители быстро исполнили требование монаха и в кабаке наступила гробовая тишина. Люди с нетерпением ждали, что будет дальше.

— Итак, подсудимая! Принеси сюда по одному из блюд, которыми ты кормишь своих гостей — величественно усевшись за стол, произнёс Кислицин и добавил, обратившись уже к рыбакам — А вы, свидетели, следите внимательно, чтобы она ничего не утаила.

Не прошло и двух минут, как на столе перед Сергеем выстроился целый натюрморт из деликатесов тётушки трески. Напомнив хозяйке, что пиво тоже может оказаться порченым, Кислицин потребовал притащить и его.

— Сейчас я произнесу специальную молитву, которая защитит меня от порчи — пояснил присутствующим Сергей — Но полностью обезвредить злые чары она не в состоянии. Поэтому, вы все следите внимательно за моим поведением, пока я буду пробовать эту мерзость. Если вдруг я начну чудить — лаять, кукарекать или блеять словно козёл, то еда порченая и подсудимая настоящая ведьма. Но если ничего подобного не произойдёт, значит эта женщина невиновна. Всем всё понятно?

Посетители дружно закивали в ответ и Кислый, закатив глаза, начал бубнить защитную молитву. Делал он это естественно на непонятном всем русском языке. Я конечно не силён в католических специальных молитвах, но звучало это как-то так: «Чибатуха, чибатуха — хорошая баба, наварила дура щей, насолила сала. Сама села и поела, деду крошки не дала. Дед простыл, на печи застыл, тулупом укрылся и с печки свалился.»

Когда таким образом защита от злых сил была наконец установлена, Сергей осенил себя крестным знамением и приступил к экспертизе. Делал это он очень осторожно, отправляя в рот крохотные кусочки то одного, то другого блюда. Всё было ужасно вкусно и голодный Кислицин прилагал над собой огромные усилия, чтобы не наброситься на это великолепие. Но так как никаких странностей с ним не происходило, Сергей постепенно стал увеличивать дозу принимаемой пищи. Эксперимент завершился, когда сытый Кислицин наконец отвалился назад.

— Еда не порченая. Можно есть — громко рыгнув, озвучил он свой вердикт — Но, чтобы окончательно снять с себя все подозрения, хозяйка должна приобрести у меня отпущение грехов. Индульгенция для настоящей ведьмы хуже смерти.

И вынув из сумки свиток, Сергей протянул его тётушке треске.

— Пятьдесят шиллингов, и ты снимешь с себя все подозрения — глядя в жадные глазёнки хозяйки кабака, произнёс он — Или мне придётся продолжить следствие.

Если бы не полый зал посетителей, подавляющее большинство которых явно симпатизировали монаху, то Кислому такая наглость точно не сошла бы с рук. Его в лучшем случае выкинули бы из кабака. Но сейчас сила была на стороне Сергея, и он это чувствовал. Под пристальными взглядами рыбаков бабка нехотя отсчитала монаху пятьдесят шиллингов и, получив индульгенцию, нервно поковыляла в сторону кухни.

— А ты, мамаша, ничего не забыла? — окликнул хозяйку вконец обнаглевший Кислицин и, когда та обернулась, протянул ей для поцелуя правую руку.

Сняв таким образом с подозреваемой последние обвинения, Сергей предложил всем присутствующим отпраздновать это знаменательное событие. После чего, он ещё часа полтора пил пиво с рыбаками и травил им всякие небылицы про ведьм, вампиров и другую нечисть, которыми просто кишила современная Британия. Из рассказов Кислицина получалось — лишь благодаря ему и брату Эвану на Земле ещё существует род людской. Только когда за окном стали сгущаться сумерки, Сергей вспомнил о Секире и его людях, которые тоже целый день ничего не ели.

Расплатившись с хозяйкой за выпитое пиво, Кислицин купил у неё два каравая хлеба, копчёный окорок и бутылку рома. Больше просто не входило в его сумку. Так как рыбаки стали помаленьку расходиться, готовиться к ночному промыслу, Сергей тоже поспешил покинуть заведение тётушки трески. К тому же заметно стемнело, а брести по дороге в темноте ужасно не хотелось. Ещё Кислицина терзали сомнения, что голодные бандюки могут напасть на несчастных крестьян. Поэтому, выйдя из города, Сергей ускоренным темпом двинулся к месту, где его поджидал Секира. Дорога выглядела абсолютно безлюдной. Бродить ночью вдоль берега залива желающих не было. Поэтому, Кислицин сразу насторожился, когда сзади замаячили два огонька. Видя, как те раскачиваются и быстро приближаются в его сторону, Сергей сообразил, что это погоня. Причём гнались именно за ним. Много людей видело, как Кислицин получил приличную сумму с тётушки трески и похоже, кто-то решил отнять эти деньги у беззащитного монаха. Окончательно ещё не стемнело и преследователи отлично видели одинокий силуэт Сергея на безлюдной дороге. С одной стороны, простирались поля, с другой плескались воды залива и Кислый помчался по дороге, к тому месту где его поджидали друзья-бандиты. Как ни старался Сергей, но погоня неумолимо приближалась. Кислицин уже мог разглядеть топор в руке одного из преследовавших его негодяев и большой нож в руке у второго. Причём второй явно был неплохим бегуном. Обогнав шагов на пятнадцать своего приятеля, негодяй с ножом неумолимо настигал Сергея, которому ужасно мешала дурацкая ряса. Добежать до места привала Кислый явно не успевал.

— Отвяжитесь, уроды! Прокляну! — заорал он, в надежде что его услышат люди Секиры.

И тут случилось страшное. Сергей оглянулся, видимо, чтобы проверить, как угроза проклятия подействовала на уродов. В этот момент его нога запнулась, то ли за камень, то ли за корягу и Кислый всем телом рухнул на дорогу. Он резко перекатился на спину и едва успел прикрыться сумкой с продуктами, как в неё по самую рукоятку вошёл большой поварской нож. Сергей увидел прямо над собой, распалённую азартом погони, рожу одного из помощников тётушки трески. Выдернув из сумки своё оружие, негодяй замахнулся, чтобы-таки прикончить наконец монаха и вдруг исчез, словно его сдуло ветром. Осторожно приподняв голову, Кислицин увидел незадачливого убийцу лежащим на дороге, а из его груди торчало оперение арбалетного болта.

— Ай, как нехорошо обижать Божьего слугу — услышал Сергей голос Харона.

— Он вор! Он украл наши деньги — раздался в ответ бас последнего негодяя, который по всей видимости принял лысого за стражника.

— Врёт он всё — поднимаясь с земли, возмутился Кислый — Я продал его мамаше индульгенцию и отпустил грехи. Это моя работа — спасать души грешников. Кстати, у меня где-то была индульгенция за попытку убийства монаха. Не желаешь приобрести, прежде чем отправишься на небеса?

— Что ты там вякнул?! — угрожающе прорычал сынок трески, поднимая топор.

— А ведь монах прав, Хрипатый — раздался из сумрака голос Секиры — То, что сам дал, отбирать нельзя. Разве я тебе это не говорил?

— Джон?! — поднеся фонарь к роже чернявого, удивился рубщик мяса — Я уж думал тебя давно четвертовали.

— Четвертовали не меня, а шерифа — засмеялся Секира — Ну, а ты как здесь оказался?

— Когда вас схватили стражники, а мне удалось сбежать, твоя сестра обвинила в случившемся меня. Ты же её знаешь, Джон! — развёл руками Хрипатый — Как меня после этого не зарезали, сам удивляюсь. Пришлось валить из Кардиффа. А тут ещё эта война… Короче, решил вернуться домой и переждать, пока всё успокоится.

По тому, как разбойники, друг за другом, обнимали сына трески, Сергей понял, что они все его приятели. Не обнимался с Хрипатым только Харон, который не являлся членом банды.

— А этот значит с тобой? — кивнув на Кислицина, спросил сын трески у Секиры — Пятьдесят шиллингов из нас вытянул змей.

Чернявый оглянулся на Сергея и требовательно вытянул руку. Спорить Кислицин не решился.

— Я там немного потратил на еду для вас — обиженно буркнул он, отдавая кошель главарю.

— Познакомься, Хрипатый, это Кислый. Мы с ним на галере в одном трюме куковали — представил его Секира и кивнул на лысого, который в этот момент извлекал болт из покойного поварёнка — Ну, а про Харона ты наверняка слышал. Бесподобный стрелок.

— Да! Бедняга Вилли! — глядя на покойника, вздохнул Хрипатый — Что я теперь скажу его родителям?

— Скажешь правду — засмеялся чернявый — Ушёл сын в море и не вернулся.

Тем временем, Харон проткнул насквозь болтом тело бедняги Вилли и, сняв окровавленный наконечник, выдернул древко. Затем, Уриен с ещё одним бандюком наложили за пазуху покойнику несколько крупных камней и раскачав кинули с обрыва в воду.

— Прощай, Вилли! Нам всем будет тебя очень не хватать! — подражая Секире, воскликнул Сергей, которому было совсем не жаль убитого мерзавца.

Его реплика вызвала хохот Уриена и остальных бандитов.

— А ты быстро учишься, малыш — засмеялся чернявый и по-дружески обнял Кислицина.

Вот так, в обнимку, словно закадычные друзья, они направились в гости к Хрипатому и его мамаше.

Глава 65. Гости в дом — радость в дом

Когда тётушка треска увидела проклятого монаха в сопровождении вооружённых стражников, то чуть не брякнулась в обморок.

— Я же оправдана! — воскликнула она, побледнев и ухватившись за край стола.

— Всё в порядке, мама. Это мои приятели из Кардиффа — поспешил успокоить старуху Хрипатый — Я тебе о них рассказывал. Ребята просто переночуют у нас.

— А где Вилли? — спросила хозяйка кабака, недобро зыркнув на приятелей сына.

— Полагаю, что Вилли сейчас держит ответ перед Господом, за попытку убийства монаха — вклинился в их разговор Секира — Интересно. Он сам до этого додумался или кто-то ему подсказал?

Время уже перевалило за полночь и других посетителей в харчевне не наблюдалось. Поэтому, чернявый говорил свободно. С наглой усмешкой он деловито разглядывал заведение тётушки трески, словно собирался его конфисковать.

— Да, Бог с ним! С Вилли! — примирительно воскликнул Хрипатый — Мама, покорми гостей. Видишь, они прибыли из далека.

— Гости в дом — радость в дом! — констатировал Сергей, усаживаясь за стол.

Остальные бандюки последовали его примеру, скидывая шлемы и расстёгивая ремни на поясе.

— Успокойтесь, мамаша! Мы друзей не обижаем — возвращая старухе кошелёк, засмеялся Секира и добавил уже Хрипатому — Завтра найми какой-нибудь парусник. А наш баркас можешь продать или забрать себе.

— Куда отправишься? — поинтересовался Хрипатый.

— Сразу в Кардифф плыть опасно — ответил чернявый — Можно на мэнцев нарваться. Да и в порту Кардиффа сейчас наверняка трясут всех вновь прибывших. Пока высадимся в Барри, а там посмотрим. Тревожные времена сейчас, приятель. Кругом патрули шныряют.

— Так зачем тогда вам плыть на тот берег? — не понял сын трески — Люди наоборот бегут оттуда. Кто на север, кто на юг. Подальше от войны. Граф Сомерсет, которому принадлежат эти земли, сторонник короля. Поэтому, нас здесь никто не трогает. А вокруг Глостера ни одной целой деревни не осталось. Всё разграбили и сожгли за предательство их графа. И с Кардиффом тоже самое будет.

— Не могу я прятаться — вздохнул Секира — Сестрёнка у меня в Кардиффе и должок необходимо вернуть кое кому. Ты лучше поведай нам последние новости. Мы тут немного отстали от жизни по известным причинам.

Тем временем прислуга тётушки трески принесла угощение для вновь прибывших гостей. Кислицин есть не хотел. Он отдал голодным приятелям купленные припасы и, уютно устроившись в углу, потягивал пиво из большой деревянной кружки. Тем временем, Хрипатый, усевшись за стол, рассказывал бандюкам последние сплетни, которые он слышал от посетителей харчевни. Сергея, у которого в Кардиффе имелись собственные дела, тоже интересовали новости с фронтов Британии.

Хрипатый точно не знал жив ли ещё король Эдуард. Но, что принц Леон пока не коронован, утверждали все. А значит треть войска Уэссекса всё ещё находилась в Лондоне. И тем не менее, герцог Кембриджский осадил-таки Глостер в расчёте на помощь мэнцев. Ведь никто, кроме Кислицина, не знал, что герцог Мэнский уже выиграл свою войну за руку графини Виктории и ему больше незачем поддерживать Уэссекс. То, что Роберт с невестой немедля отправятся на остров Мэн, где их ждёт свадьба и медовый месяц, Сергей даже не сомневался. Но продолжит ли его флот блокаду Бристольского залива, знать наверняка Кислый не мог. Да это было и неважно. Сергея интересовало лишь одно, где сейчас Джулия Лестер. А узнать это можно было только в Кардиффе.

В свою очередь Секира поведал Хрипатому о посольстве принца в Гауэр и что граф Герберт принял сторону Мерсии. Наверняка Эллиот разослал такие же посольства по всему Уэльсу в надежде усилить свою и без того огромную армию. Кислый помнил с какой ненавистью отзывался о графах Уэльса сам принц и такая резкая перемена политики явно произошла под влиянием его мамаши — королевы Флоренс.

— Не понимаю. Зачем графу Гауэра ввязываться в войну против короля? — подал из своего угла голос Сергей — Ему и так неплохо живётся. Насколько я успел заметить.

— Принц обещает Уэльсу независимость. Если он победит — пояснил чернявый — А все валлийцы просто грезят о собственном королевстве. Так что, этот сопляк Эллиот оказался неглупым малым!

Кислицин только усмехнулся. Он-то знал, что из себя представляет мерсийский принц и кто на самом деле там за него командует. Дальше разговор пошёл о жизни в городке Мартин. Оказалось, его охраняют всего пяток стражей преклонного возраста, под командованием здешнего мэра. Занимались они, в основном, взиманием пошлин с проезжих торговцев. А если вдруг Мартин подвергнется серьёзному нападению, то обязанность по его защите была возложена на барона Грейя, замок которого находился милях в десяти на юг. Впрочем, небольшой банде, вроде той, что возглавлял Секира, могли оказать сопротивление и сами местные рыбаки.

Потом захмелевшие бандюки вспоминали свои подвиги, но Кислого это уже мало интересовало. Выйдя из харчевни Сергей с удовольствием облегчился на её стену. Возвратившись в насиженный угол и уютно устроившись, он практически мгновенно уснул. Кислицина разбудил Секира, когда уже почти рассвело.

— Оставайся здесь и приглядывай — приказал чернявый — А мы отсидимся пока на чердаке. Если что, стукни в потолок или крикни.

Сергей кивнул и снова закрыл глаза. Но больше он не спал. Потому что вскоре появились первые посетители. Кислый продолжал изображать спящего, а сам внимательно прислушивался. В общем-то ничего особенного не происходило. Рыбаки обсуждали ночной улов, а Хрипатый и двое поварят суетились на кухне. Самой хозяйки в харчевне не наблюдалось. Видимо она ушла отдыхать ещё ночью, так как сейчас руководил приготовлением пищи её сын. Но часа через полтора на кухне появилась и старуха. Сергей услышал, как она что-то тихонько говорит Хрипатому. Сынок тоже старался отвечать в пол голоса, что у него не слишком-то получалось. Это было очень подозрительно и Кислый, осторожно приоткрыв один глаз. Тётушка треска явно пыталась, что-то втолковать Хрипатому, а тот ей упорно возражал. Наконец сынок не выдержал.

— Хватит, мама! — громко рявкнул он — Мы этого делать не будем! Я сейчас пойду договорюсь с капитаном, и они тихо, без лишнего шума, уплывут отсюда.

В подтверждении сказанного, Хрипатый снял фартук и, кинув его на прилавок, вышел из харчевни. По выражению лица старухи было заметно, что слова сына её не убедили. Ситуация становилась опасной. Сергей уже хотел встать на лавку и стукнуть в потолок, но представив какая после этого может начаться резня, передумал. Кислицину очень не хотелось, чтобы пострадали ни в чём не повинные рыбаки. Поэтому, он решил действовать иначе.

Лениво потянувшись, Сергей поднялся и неспешно прошествовал на кухню. Он подошёл к тётушке треске и, оглядевшись, с заговорщическим видом приложил палец к губам.

— Вижу Вы честная женщина и я могу Вам открыться — прошептал Кислый в самое ухо хозяйке кабака — За харчевней сейчас следят люди барона. И очень скоро эти опасные бандиты будут схвачены. Я тайный агент архиепископа и нахожусь тут по его приказу, чтобы заманить негодяев в западню. Но здесь их брать нельзя. Могут пострадать невиновные. Воины барона окружат и схватят злодеев на пристани. В момент посадки на корабль. Главное, не вспугнуть их раньше времени. Поэтому, никакой самодеятельности! Вы меня поняли?!

— А как же… — растеряно воскликнула старуха.

— Тихо! С Вашим сыном всё будет в порядке. Я обещаю — прервал её Сергей — Главное ничего сами не предпринимайте. Если по Вашей вине сбежит хоть один злодей, лично ответите за это перед Их преосвященством! Вам всё ясно!

В ответ хозяйка молча кивнула.

— Ну, вот и славно — улыбнулся Кислицин — А теперь, дорогуша, принеси-ка мне завтрак.

Не успел Сергей завершить трапезу, как зазвонил колокол, приглашая горожан на утреннюю мессу. Словно по команде, посетители дружно встали и вышли из харчевни. Кислицин, тем временем, неспешно доел яичницу и допил из кружки пиво. Немного посидев и послушав колокольный перезвон, он решил тоже смотаться до местного костёла, в надежде продать хоть одну индульгенцию. Сергей встал и уже направился к двери, как вдруг в харчевню ввалился Хрипатый.

— Буди парней — крикнул он с порога Кислому — Повезло. Один из капитанов прямо сейчас готовится отплыть в Кардифф с пшеницей и рыбой. Но у него в команде лишь три моряка. Кэп готов отвезти вас в Барри за пол цены, если поможете ему сгрузить товар на корабль.

Данная новость была воспринята Секирой с большим энтузиазмом. Он лично бросился расталкивать дрыхнущих бандюков. Но прежде чем покинуть заведение тётушки трески, чернявый велел своим людям снять доспехи и оружие. Он разрешил парням оставить при себе только пояса с кинжалами. Ходить с ножом или даже топором здесь считалось обычным делом и не вызывало ни у кого особого подозрения. Для сброшенного обмундирования пришлось конфисковать у хозяйки два больших мешка. Ещё в один мешок Хрипатый положил немного провианта и три бутылки рома. После этого банда Секиры отправилась в сторону пристани. Уходя, Сергей многозначительно подмигнул тётушке треске. Типа — всё идёт по плану.

Городок Мартин и так не отличался многолюдьем, а в это время суток особенно. Кто-то спал после ночного лова, но большинство присутствовали на утренней мессе. Улов во многом зависит от удачи. Поэтому, рыбаки — народ особенно суеверный. До самого порта им встретилась лишь одна немолодая женщина, которая развешивала на верёвке свежевыстиранное бельё.

Корабль, к которому привёл их Хрипатый, был заметно меньше, чем у торговца Адама, но всё же являлся двухмачтовой шхуной. И капитан оказался ещё далеко не стар. Видимо бывший рыбак, накопивший деньжат на собственный кораблик и решивший подзаработать на поставках продовольствия в тяжёлое военное время. Судя по малочисленной команде, кэп вложил в данное предприятие последние сбережения и теперь рассчитывал на солидный куш.

Глава 66. Возвращение в Уэльс

В погрузке товаров участвовали все. Даже сам капитан. Кислому, в этот раз, тоже пришлось потрудиться. Мешки с зерном он не таскал, а вот катать бочки с солёной рыбой его-таки заставили. Один из матросов, видимо самый опытный, следил за укладкой товара в трюм.

— Баста! — наконец крикнул он, скрестив руки над головой — Ватерлиния!

Действительно, шхуна уже заметно просела под грузом. Пришлось лишние мешки тащить обратно на склад. Хорошо хоть, он находился не далеко от порта. Шагов около ста. Не больше. Наконец с погрузкой было покончено, и капитан разрешил пассажирам взойти на корабль. Так как кают на данной посудине не наблюдалось, Сергей и его приятели расположились прямо на палубе. Тем временем капитан с матросами занимались последними приготовлениями к отплытию. На берегу оставались лишь Секира с Хрипатым, которые что-то возбуждённо обсуждали. Сын трески и чернявый стояли достаточно далеко от корабля, чтобы никто не мог подслушать их разговор. Кислицин видел, как Хрипатый что-то объясняет главарю, разводя руками и мотая головой.

— Эй! На берегу! Отчаливаем — раздался окрик капитана, и матросы бросились отвязывать сходни.

Ничего не ответив кэпу, Секира крепко обнял собеседника. Потом резко повернулся и бегом помчался к кораблю.

— Всё отходим — крикнул он, с разбегу перескочив через борт.

На возбуждённой физиономии Секиры играла, уже знакомая Кислицину, неприятная улыбка. Сергей обернулся и глянул на Хрипатого. Тот стоял на берегу, зажимая рукой правый бок, и растерянно пялился на удаляющуюся шхуну. Затем сын трески медленно присел на корточки и, уронив вперёд голову, повалился на бок. К этому моменту шхуна уже вышла из порта в залив и на падение Хрипатого никто кроме Кислицина не обратил внимание.

— Секира его убил — шепнул Сергей, сидевшему рядом Харону.

— Помнишь, как ты выбирал? С нами или …? — не поворачивая головы, спросил лысый — И ты тогда сделал правильный выбор.

— Ну и что? — не понял Кислый.

— А Хрипатый выбрал неправильно — вздохнул Харон.

— И что теперь?! Мы на всю жизнь привязаны к этому кровопийце?! — искренне возмутился Сергей.

Вместо ответа лысый приложил палец к губам и ободряюще похлопал Кислицина по плечу. А тем временем шхуна, поймав попутный ветер, быстро удалялась от городка Мартин. Один из матросов вскарабкался по верёвочной лестнице на марс, а двое других ворочали руль, выполняя указания капитана. Пока команда шхуны работала, пассажиры уселись в кружок и уплетали припасы, собранные Хрипатым в дорогу. Секира разрешил бандюкам откупорить одну из трёх бутылок, которую они передавали по кругу. Сергей тоже сделал пару глотков, но завтракать не стал. Не хотелось. Перед глазами всё ещё стоял бедняга Хрипатый, растеряно глядящий им вслед. Хоть и не взаправду, но Кислый обещал тётушке треске, что с её сыном будет всё в порядке. Получалось, он не сдержал данное слово. Стараясь отогнать неприятные мысли, Сергей улёгся на палубе и стал глазеть в небо. Вид безмятежно парящих облаков, постепенно успокоил Кислицина. Сергей вспомнил о графине Лестер и предстоящей с ней свадьбе. Даже если Джулии уже нет в Кардиффе, теперь-то он её обязательно отыщет. Графиня Лестер не иголка в стоге сена, а знатная персона и разузнать, где она находится, не составит большого труда. Кислицин представил, как они с Джулией пьют дорогое вино из золотых кубков, на балконе их собственного великолепного замка. В мечтах Сергея замок почему-то был белокаменным, с башнями, напоминающие огромные шахматные ладьи, который возвышался на фоне живописных, изумрудно-зелёных холмов.

По всей видимости Кислицин успел задремать, когда вдруг услышал чей-то вопль. Испуганно подскочив, он увидел бездыханное тело капитана с торчащим из груди кинжалом и Секиру, деловито обшаривающего карманы убитого. Найдя-таки кашель с деньгами, чернявый подбросил его на руке и довольно рассмеялся.

— Кончай этих. Только аккуратно. Палубу не заляпай — крикнул он Уриену.

Здоровяк подошёл к двум рулевым, которых за руки держал бандиты, и легко повернул их головы на сто восемьдесят градусов. Третий матрос ещё торчал на марсе, с ужасом наблюдая за тем, что творится внизу.

— Спускайся — как можно ласковей, позвал его Секира — Не бойся, морячок. Мы тебя не тронем.

Но морячок видимо ему не поверил. Он вскочил на перила смотровой площадки и, взмахнув руками, прыгнул в воду. Вынырнул матрос уже далеко за кормой корабля, который продолжал мчаться вперёд, подгоняемый попутным ветром.

— Харон, арбалет! — заорал чернявый — Уйдёт ведь каналья!

Но лысый уже и сам сообразил, что к чему, доставая арбалет из мешка. По всей видимости беглец услышал крик Секиры, потому что он опять нырнул и почти минуту не появлялся на поверхности воды. Снова, сделав несколько вздохов, морячок опять ушёл на глубину. К этому моменту Харон уже пристроился на корме с заряженным арбалетом. Когда голова беглеца вновь появилась над водой она уже выглядела как маленькая чёрная точка. Попасть в такую цель было сложнее, чем в летящую муху. Тем более, что беглец опять собирался нырнуть. Но в этот раз морячок пробыл над водой на пару секунд дольше. Видимо уже сказывалась нехватка кислорода. Однако, беглец успел-таки нырнуть, прежде чем Харон спустил тетиву.

— Ушёл! — заревел чернявый — Быстро разворачивайте корыто! Это дерьмо не должно живым доплыть до берега.

— Не суетись, командир — спокойно ответил лысый, указывая рукой в направлении выстрела.

Глянув, куда показывал Харон, Сергей едва смог заметить, качающееся на волнах, тело несчастного матроса.

Когда все трупы отправились за борт, командование шхуной взял на себя Секира. Оказалось, что чернявый неплохо шарит в морском деле. Он лихо отдавал непонятные команды Уриену, который теперь в одиночку ворочал руль корабля. Кислицина, как самого бесполезного, загнали на марс. Подниматься вверх по верёвочной лестнице было конечно страшновато, но Секиру теперь Сергей боялся гораздо сильнее. Поэтому он, немедля ни секунды, бросился выполнять приказ чернявого. До этого момента Кислый не знал, что такое морская болезнь. Пока шхуна неслась по прямой, Сергей чувствовал себя относительно неплохо. Но как только ветер поменялся и короблю пришлось его ловить, меняя галс, тут-то всё и началось. При каждом развороте судна, мачта резко наклонялась то в одну, то в другую сторону. А вместе с ней и несчастный Кислицин. О том, чтобы наблюдать горизонт уже не могло быть и речи. Сергей стоял, крепко обняв руками мачту и молясь лишь о том, как бы не улететь за борт. Наконец он не выдержал и блеванул куда-то вниз. Через мгновение раздались угрозы Уриена отбить кому-то потроха.

— А ты рули аккуратней! — огрызнулся сверху Кислицин — Не дрова везёшь!

Впрочем, мучения Сергея длились недолго. Довольно скоро вдали показалась земля и Секира велел убрать часть парусов, сбавляя скорость. Чернявый отлично разбирался в навигации и точно знал куда держит курс. По правому борту, Кислый увидел знакомые два островка, с торчащей башенкой маяка на одном из них. А впереди уже маячили домики Барри, который являлся ещё одним рыбацким городком Бристольского залива.

Когда шхуна пришвартовалась у пирса и Сергей наконец спустился на палубу, его ещё продолжало слегка подташнивать. Взглянув на бледную физиономию подчинённого, Секира велел Кислицину оставаться на корабле. А чтобы Сергей не скучал, чернявый приказал отдраить заблёванную палубу. Кроме Кислого, на шхуне остался только Уриен, а остальные бандюки отправились вместе с Секирой договариваться насчёт пошлины, как пояснил сам главарь. Достав из трюма швабру с ведром, Кислицин приступил к уборке, а Уриен тем временем, от нечего делать, доедал припасы.

— А отсюда до Кардиффа далеко — как бы невзначай поинтересовался Сергей.

— Близко — жуя, ответил здоровяк — Если идти пешком, то за полтора часа точно доберёшься. А верхом можно и за пятнадцать минут домчаться. Только опасно сейчас туда соваться. Сам понимаешь.

— Дело у меня незаконченное осталось в Кардиффе. Помнишь я рассказывал? — ответил Кислицин.

— Да, наплюй — махнул рукой Уриен — Сейчас товар продадим. Большие деньги получим. Вам с Хароном тоже доля полагается. Загуляем! А эти лорды пусть сами друг другу глотки режут. Давай лучше выпьем по чуть-чуть. Потом домоешь.

Уговаривать Сергея не пришлось. Откупорив одну из двух оставшихся бутылок, они оба отхлебнули из неё по чуть-чуть. Потом ещё по чуть-чуть. И так пока бутылка не опустела. Заметно повеселевший Уриен говорил не умолкая. Оказалось, он тоже из крестьян, как и Артур, и тоже стал солдатом не по собственной воле. Кормили в армии плохо. Особенно пехотинцев вроде Уриена. Наконец здоровяк не выдержал и сделал ноги. Скорее всего его бы поймали и повесили, как дезертира, но Уриена спрятали у себя цыгане. Бродячая труппа. Так наш здоровяк познакомился с Секирой, которого тогда ещё звали просто Джон. В то время обоим было лет по семнадцать. Они ездили с табором по всей Британии и давали представления. Ну, и приворовывали конечно. Как без этого? Мать Джона занималась гаданием по руке и об этом стало известно инквизиции. Весь табор обвинили в сотрудничестве с нечистью. Спаслись тогда только Джон с младшей сестрой и Уриен. Они в этот момент были на рынке и срезали кошельки у зазевавшихся покупателей. Затем состоялся суд и большой костёр, на котором сгорела вся семья Джона. После этого чернявого, как подменили. Из мелкого воришки, он превратился в матёрого бандита и убийцу. Разволновавшись от нахлынувших воспоминаний, Уриен откупорил последнюю бутылку. Основательно отхлебнув, здоровяк протянул её Кислицину. Потреблять спиртное в таком же количестве, как Уриен, Кислицину не позволяла комплекция. Поэтому, его вскоре потянуло на боковую.

— Слушай, друг! Чё-то меня немного развезло — обняв здоровяка, пробормотал Сергей — Я сейчас палубу мыть не в состоянии. Сам видишь. Теперь Секира меня точно убьёт. И тебя тоже.

— Меня-то за что? — не понял Уриен.

— А кто меня напоил? Так сказать, довёл до кондиции — поцеловав здоровяка в щёку, пояснил свою мысль Кислый — Будь другом. Вымой палубу. А я тебе грехи отпущу. Все сразу. Договорились?

И Сергей, не дождавшись согласия Уриена, отошёл ко сну.

Глава 67. Дела мирские и духовные

Секира с людьми вернулся на шхуну, когда здоровяк почти отдраил палубу. С ними на пристань прибыла большая подвода, которую тащила мощная коренастая лошадка. Взглянув на Уриена со шваброй и безмятежно храпящего Кислицина, чернявый захохотал, как безумный. Наконец успокоившись, главарь хлопнул смущённого верзилу по спине и велел ему достать из трюма три мешка зерна. Затем Уриен выкатил на палубу одну бочку с рыбой. Всю эту провизию бандюки погрузили на подводу. Находящегося в глубокой отключке, Сергея так же выволокли со шхуны и закинули сверху, на мешки.

Кислицин очухался только на следующий день. Проснулся Сергей на постоялом дворе, куда его доставили вместе с частью товара. Он долго оглядывал непонимающим сонным взглядом длинное помещение, уставленное множеством двухъярусных лежаков и старался понять, где находится. Так как время близилось к полудню, все постояльцы успели разойтись по своим делам и спросить Сергею было некого. Через, распахнутую настежь, дверь комнаты падал дневной свет. Отсюда, Кислый сделал вывод, что он пока не в тюрьме. Ещё плохо соображая, Сергей покинул ночлежку и побрёл, слегка пошатываясь, вдоль длинного коридора, который вывел его в большой обеденный зал. Посетителей в трапезной было немало. Особенно выделялась из общей массы шумная компания, играющая в кости. Запах съестного неприятно резанул обоняние Кислицина, вызывая тошноту. Сергей уже собрался покинуть заведение, но его окликнули.

— Проспался, святой отец? — узнал он голос Харона — Присядь. Отобедай со мной.

— Не хочется — сморщил рожу Кислицин — Я лучше свежим воздухом подышу.

— Садись говорю! — уже приказал лысый.

Сергей послушно присел за стол, стараясь не глядеть на тарелку с мясным рагу.

— Не забыл про долг в сто соверенов? — уставившись на Кислицина, спросил Харон — Я вечно ждать не собираюсь.

— Так для этого надо в Кардифф попасть — развёл руками Сергей — А Секира, похоже, туда не торопится.

— Так идём вдвоём. Без Секиры — продолжил настаивать лысый.

— Чтобы он меня, как Хрипатого?! Нет уж! Спасибо! — скривился Кислицин.

— Просто скажи Секире, что тебе срочно надо в Кардифф по делам — успокоил Харон — Ничего он за это не сделает. Хрипатый слишком много знал и мог проболтаться. Особенно если спросят за пропажу шхуны. Он же корабль нанимал. Вот Секира и убрал ненужного свидетеля. А тебя-то зачем? Не бойся. Я рядом буду.

Так как доводов для возражения у Сергея не осталось, они тут же покинули постоялый двор и отправились на пристань. Секиру они нашли быстро. Возле корабля. Чернявый изучал какие-то документы, разложив их на бочке. Рядом, на земле стоял небольшой походный саквояж, принадлежавший видимо покойному капитану.

— Ты погляди, Харон — радостно воскликнул Секира, тыча пальцем в бумаги — Там в Мартине товаров осталось даже больше, чем у нас на шхуне. Глупо будет их не забрать. Сейчас перекрасим корыто и сделаем ещё один рейс.

— Послушай, командир — обратился к чернявому Кислицин — Мне в Кардифф срочно надо, пока там временное затишье. Дело у меня незаконченное. Помнишь я рассказывал. Вот и Харон согласен помочь. Так как я пока однорукий.

Секира задумчиво посмотрел на Сергея, но без всякой агрессии.

— Ты-то мне здесь не особенно нужен, а вот Харон… — наконец произнёс он — Ладно отправляйтесь оба. За одно, сделаете и для меня кое-что.

Главарь извлёк из саквояжа чернильницу с пером и, оторвав уголок от документа, нарисовал на нём квадратик с палочкой.

— В Кардиффе остановитесь у моей сестры в гостинице. Покажите ей вот это — отдавая Харону бумажку, объявил чернявый — Скажите, брат привёл в Барри посудину с товаром. Потребуется двенадцать телег. Это вместе с тем, что мы ещё прихватим в Мартине. Дальше сестрёнка сама всё сделает. А вы двое можете бесплатно жить в гостинице пока я не явлюсь.

Секира ещё объяснил лысому, где тот может позаимствовать оружие и как найти гостиницу сестры. На этом они и распрощались.

— А что за нарисованный флажок дал тебе командир? — спросил Кислицин у Харона, пока они возвращались на постоялый двор.

— Это не флажок, малыш. Это секира — пояснил Сергею лысый — Ты подожди возле ворот, пока я переоденусь.

Кислицин уже начал привыкать, что абсолютно незнакомые люди кланяются ему, принимая за бродячего монаха. Некоторые даже просили благословения. И Сергей благословлял их, как умел, перекрестив и прикоснувшись рукой к голове просителя. Собственно, этим он и занимался, пока ждал у ворот Харона. Кислицин даже успел заработать несколько пенсов, в качестве подаяния от особо рьяных верующих. Прогулка на свежем воздухе развеяла похмелье и пробудила у Кислого аппетит. Лысый явно задерживался, и Сергей решил пока перекусит на честно заработанный денежки. Зайдя в обеденный зал, Кислицин уселся за стол и кликнул официанта. К нему тут же подбежал молодой парнишка в засаленном фартуке. Сергей заказал ему кружку пива и яичницу, но официант не спешил выполнять его заказ. Он переминался с ноги на ногу и заискивающе поглядывал на Кислицина.

— Чаевые после обеда — решив, что парень хочет денег, жёстко отрезал Сергей.

— Святой отец, Вы можете нас обвенчать? — почему-то шёпотом спросил официант — Мы приходили утром, но Вы спали.

— Кого это вас? — не понял Кислицин.

— Меня и Гленду — стал объяснять парень — Мы давно любим друг друга, но её отец против. А здешний пастырь отказывается венчать без родительского благословения.

— Без родительского благословения жениться грех — строго произнёс Сергей, которому совсем не хотелось заниматься тем, в чём он нифига не смыслит.

Молодой официант умоляюще взглянул и, достав из фартука приличных размеров кошелёк, протянул его Кислицину. Это в корне меняло всё дело.

— Но с другой стороны… Любовь — Божий дар и противится этому ещё больший грех — философски продолжил Кислицин, забирая кошелёк — Где будем венчаться?

— Может быть там, где Вы сегодня ночевали? — предложил парнишка — Там сейчас нет никого.

— Хорошо. Беги за невестой — согласился Сергей — Только быстро. Мне надо скоро идти. В паломничество.

При других обстоятельствах Кислицин бы просто сбежал. Но без Харона он это сделать не решался. Лысый мог подумать, что Сергей скрылся, не желая отдавать долг. А злить Харона Кислицину очень не хотелось. Так что Сергей направился в ночлежку, придумывая на ходу правдоподобный обряд венчания. Не успел он зайти в коридор, как дорогу ему преградила отвратительная старуха в чёрном одеянии, похожая на монахиню.

— Куда направился? — хриплым голосом, поинтересовалась бабка — Я же велел тебе ждать у ворот.

— Харон! Разве можно так пугать? — возмутился Кислый — Тебе только косы не хватает! Дело у меня срочное возникло. Сейчас двух юных придурков обвенчаю и сразу отправимся в Кардифф. Кстати, ты не знаешь, как это всё выглядит?

— Какое ещё венчание?! — не понял лысый — Нам идти надо.

В это время в другом конце коридора появился юный официант, который тащил за собой рыжую девчонку, лет пятнадцати на вид. Увидев рядом с Сергеем монахиню, он остановился в нерешительности.

— Это сестра Марта — представил собеседницу Кислый — Она согласилась…

— Проверить невесту на девственность — оскалил в улыбке гнилые зубы Харон.

— Ты что творишь?! Они мне уже заплатили — прошептал Сергей и добавил громко, обращаясь к молодым людям — Не слушайте эту старую грешницу, дети мои. Она будет только свидетелем вашего венчания. Ну, идёмте же. Смелее!

Пока они шли по коридору в ночлежку, Кислицин пытался узнать у лысого, как правильно венчать. Но Харон в этом тоже мало что понимал.

— Ну, прочитай сперва какую-нибудь подходящую молитву, а дальше сам сообразишь — посоветовал тот Сергею.

Кислицин так и поступил. Зайдя в спальное помещение, он велел влюблённым и сестре Марте опуститься на колени, для специальной венчальной молитвы. Сергею уже приходилось использовал вместо латыни русский язык и довольно успешно.

— Речь держала баба, звали её Мурка… — начал он, благоговейно закатив глаза и сложив перед собой руки.

Самым сложны было оставаться серьёзным. Особенно когда Кислый крестил молодых со словами — «Эх, Мурка, ты мой мурёночек». Наконец, перекрестив влюблённых в последний раз, Сергей разрешил присутствующим встать на ноги. А дальше всё оказалось совсем просто. Кислицин поинтересовался у каждого из новобрачных согласен ли тот взять другого в законные супруги. А услышав положительный ответ объявил их мужем и женой.

— Теперь, жених, может поцеловать невесту — закончил Сергей обряд венчания.

— Всё, детки! Плодитесь и размножайтесь. А нам пора идти — заявил Харон и первым направился к двери.

— Да. Нам пора, дети мои — развёл руками Кислый — По приказу епископа я должен отвести неисправимую грешницу Марту в лес. На съедение волкам.

— Святой отец, постойте — воскликнул молодожён — Мы ведь не знаем Вашего имени.

— Я брат Себастьян из обители святого Патрика — ответил Сергей и вышел вслед за лысым в дверь.

— Давай отобедаем перед дальней дорогой — предложил Харону Кислицин, пока они шли вдоль коридора — Я с утра ничего не ел.

— Лучше поскорее убираться от сюда подальше, пока отец невесты не прибил тебя вместе со счастливым новобрачным — ответил лысый — Хватит уже время тянуть! Идём в Кардифф!

Глава 68. Привидение

Постоялый двор находился вблизи торгового тракта, ведущего в Кардифф. Так что спрашивать дорогу им не пришлось. Однако, сам путь занял больше времени, чем обещал Уриен. Идти пришлось к ближайшему мосту через реку Тафф, за которой и начинался город Кардифф. Конечно можно было шагать по прямой, к устью и там уже нанять какую-нибудь лодку. Но Харон с Кислым выбрали более многолюдный и безопасный путь вдоль торгового тракта, по которому то и дело сновали вооруженные патрули. К тому же, мимо проезжал караван, движущийся в город. Его хозяин любезно предложил странствующему монаху и пожилой монахине продолжить путешествие в одной из повозок. Рассудив, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти, Сергей с лысым охотно приняли предложение доброго купца. Пока наши путники добирались до моста, их никто не тревожил. Обгонявшие караван, военные отряды просто проезжали мимо. Один раз им даже пришлось остановиться минут на пятнадцать, чтобы пропустить целую армию, возглавлял которую рыцарь в очень дорогих доспехах. Видимо один из валлийских графов, перешедших на сторону принца Эллиота.

Широкий каменный мост, соединявший берега реки Тафф, тянулся между двух невысоких холмов и не создавал никаких помех для прохода торговых парусников. Но это в мирное время. Сейчас же путь по реке преграждал толстый канат, протянутый под арками моста через специальные скобы. Когда караван приблизился к мосту, Кислицин увидел целое море разноцветных шатров и палаток, которое раскинулось по обеим сторонам от тракта. Принц Эллиот с мамашей-королевой не теряли, зря время. Собранная ими военная сила поражала воображение. Тем более, что войска продолжали прибывать. Всё это вызвало значительный рост цен напродовольствие, что и привлекало в Кардифф множество торговцев.

Возле моста каравану пришлось остановится для досмотра. Эта процедура оказалась не быстрой, и Сергей с Хароном дальше отправились пешком. Лично их стражники даже не обыскивали. Просто спросили кто такие и куда держат путь. Ответ Кислицина, что он брат Себастьян и сопровождает сестру Марту в монастырь аббатисы Фрейи, воинов вполне удовлетворил. Вдоль всего моста стояло множество повозок в ожидании досмотра. Жители, кому было куда податься, стремились слинять подальше из зоны боевых действий. Так что, подвезти наших путешественников больше никто не предлагал. Впрочем, лысый неплохо знал Кардифф и уверенно вёл Сергея в нужном направлении. За время отсутствия Кислого город практически не изменился. Только на его улицах стало меньше народу и больше солдат. Но это и понятно.

Минут через тридцать они уже стояли у дверей той самой гостиницы, куда направил их Секира. К удивлению, Кислицина, заведение сестры чернявого оказалась не грязным бандитским притоном, а одной из лучших гостиниц Кардиффа и находилась в самом его центре. Даже, торчащий у входа, верзила в лакейской ливрее оказался поразительно приветлив и учтив. Впрочем, пропускать внутр монаха с монахиней лакей не спешил.

— Чего господам угодно? — с надменной улыбкой выдавил он из себя.

— Повидать твою хозяйку — оскалил гнилые зубы Харон.

— Мадам сейчас занята — с той же холодной любезностью ответил верзила, который по всей видимости принял Сергея с лысым за попрошаек — Но вы можете изложить мне своё дело, и я доложу госпоже Бетрис, как только она освободиться.

— Тогда передай ей вот это. И побыстрее — протянул ему Харон бумажный обрывок.

Увидев незамысловатый рисунок Секиры, лакей изменился в лице. Ничего не ответив он проворно исчез за входной дверью. Через минуту лакей появился вновь и велел монаху с монашкой следовать за ним. Внутреннее убранство заведение госпожи Бетрис поражало роскошью и чистотой. Наверняка тут проживал кое кто из вельмож самого принца. Поэтому Кислицин сильнее надвинул на глаза капюшон, чтобы кто-нибудь случайно не узнал в нём бывшего оруженосца Его высочества. Впрочем, далеко шагать не пришлось, так как апартаменты хозяйки находились на первом этаже гостиницы. Прошествовав по мраморному полу через большой холл, вдоль огромных зеркал и мягких диванов, они остановились у двери из красного дерева с круглой бронзовой ручкой. Предварительно постучав, верзила открыл дверь и предложил путникам войти.

Хозяйка гостиницы стояла лицом к окну, внимательно разглядывая клочок, который Харон передал лакею. Судя по фигурке, это была ещё совсем юная девушка. Но скромностью госпожа Бетрис явно не страдала. Об этом свидетельствовал откровенный разрез платья, обнажавший спину девицы практически до самой талии. Наконец хозяйка обернулась и взглянула на гостей. Увидев лицо Бетрис Сергей едва не заорал от неожиданности. Перед ним стояла и нагло на него пялилась покойница Кэтрин. От такого сюрпиза у Кислицина даже закружилась голова. Он попятился назад и, чтобы не упасть, прислонился к дверному косяку. Но хозяйка гостиницы никак не отреагировала на странное поведение молодого монаха.

— Что с моим братом? — задала она вопрос, встревоженно глядя на Харона.

— Спокойно, детка! С твоим братом всё в порядке — ответил лысый, бесцеремонно усаживаясь в одно из кресел — Секира на свободе и даже успел разжиться товаром. Собственно, поэтому он нас и прислал.

Пока Харон передавал Бетрис слова её брата, Сергей продолжал с ужасом таращится на воскресшую Кэтрин. Постепенно он начал замечать некоторые отличия хозяйки гостиницы от дочери графа Гламорган. Например, волосы у Бетрис были темнее, чем у Кэтрин и такие же курчавые, как у Секиры. А лицо графской дочурки выглядело более упитанным и не таким скуластым. Но главное это взгляд Бетрис. Уверенный взгляд взрослой дамы, знающей себе цену.

— Что уставился?! — наконец не выдержала сестра чернявого — Давно женщин не видел, монашек?

— Извините — смутился Кислицин — Просто Вы очень похожи… Да, неважно!

— Он такой же монашек, как я старая карга — захохотал лысый и снял с головы платок.

— Ну, хорошо — вернулась к делам хозяйка гостиницы — Подводы будут. Я передам кому надо. А вы можете быть свободны.

— Вообще-то, крошка, Секира велел ждать здесь — возмутился Харон — Вряд ли твоему брату понравится, что его лучших друзей выгнали за дверь.

— И поесть бы не мешало — добавил Сергей, который так и не успел позавтракать.

— Джон видимо решил, что у меня здесь приют для бездомных! — воскликнула Бетрис — Если я стану селить у себя всех его друзей, то сама пойду по Миру.

— А мы не попрошайки, детка — резко стал серьёзным лысый — Раз Секира велел ждать здесь, значит так надо. Или ты этот отель сама своим трудом заработала?

— Тебе-то откуда знать, старый болван — огрызнулась хозяйка, но было заметно, что слова Харона попали в точку.

Бетрис позвонила в колокольчик и в дверях тут же возникла рожа лакея.

— Отведи наших гостей на кухню. Пусть их там покормят — приказала хозяйка и, обратившись к лысому, добавила — Можете жить в одной из комнат для прислуги, но приходить и уходить будете только через чёрный ход. Мне в моём заведении проблемы не нужны. Надеюсь это понятно?!

— Так даже лучше. Я и сам не хочу, чтобы кто-нибудь из Ваших посетителей меня узнал — ответил за Харона Кислицин, которого немного задело, что сестра Секиры его словно не замечает.

Вместо ответа Бетрис лишь криво ухмыльнулась и сделала жест рукой, который мог значить только одно — «Пошли вон. Оба».

Выйдя из покоев гостеприимной хозяйки, Сергей с лысым отправились вслед за верзилой, который привёл их на кухню. Здесь голодный Кислицин смог наконец-то насытится. Харон же почти ничего не ел, а только пил вино. Потом он тяжело встал из-за стола заявив, что идёт спать, и чтобы Сергей не затягивал с возвратом долга. Кислицин спать не собирался. За последние сутки он неплохо выспался. К тому же Сергею не терпелось узнать про любимую невесту — Джулию. В городе ли она сейчас и как с ней побыстрее встретится. И чтобы не тянуть зря время, Кислицин решил прежде расспросить поваров, которые суетились тут же на кухне. Так как при гостинице имелся свой ресторан, работы у кашеваров хватало.

— А что, друзья, какие в Кардиффе новости? — спросил, как бы невзначай Сергей — Война будет или нет? Говорят, король Эдуард скоро дуба даст.

Однако, никто из поваров даже не откликнулся. Все продолжали заниматься своими делами.

— Я слышал, что графа Лестер убили. Неужели это правда? — продолжил доставать кашеваров расспросами Кислицин.

— Правда — отозвался наконец один из поваров — Завтра в полдень прощанье и торжественная панихида, перед отправкой тела в Лестер.

— Ай — яй — яй! Что твориться?! — сокрушённо покачал головой Сергей — И кто же посмел лишить жизни такого человека?!

— Уэссекцы конечно. Кто же ещё?! — ответил кашевар.

— А кто теперь станет новым графом? Сын? — продолжил развивать тему Кислый.

— Да пёс его знает — буркнул повар — Кто-нибудь обязательно станет. Тебе-то какая разница?

— Может я сам хочу стать графом Лестер — гордо хмыкнул Сергей — А что?! Женюсь на его дочери и готово! Говорят, у неё больше прав на графство чем у сынка. Кстати, она сейчас в городе?

После такого заявления кашевары прервали работу и повернулись к Кислицину.

— Точно! Это же будущий граф Лестер, парни! — воскликнул один из поваров — Вон и рожа вся побитая, как у настоящего вельможи.

Кашевары дружно заржали и отвернувшись, продолжили заниматься стряпнёй.

— Зря смеётесь — уверенно заявил Кислый — Главное увидеть молодую графиню. А там уже дело техники.

— Вот завтра и увидишь. На панихиде — ответил остряк повар — Там все близкие родственники будут присутствовать. И твоя невеста тоже там будет.

Кашевары вновь заржали, продолжая отпускать остроты в адрес жениха графини Лестер.

Глава 69. Монах-грешник

В эту ночь Сергей долго не мог уснуть. И дело даже не в громогласном храпе пьяного Харона. Кислицина одолевали разные сомнения по поводу Джулии. Больше всего Сергей опасался, что покойный граф успел-таки отправить его невесту обратно в Лестер. Это был самый худший вариант. Ведь тогда ему придётся добираться до Джулии, чуть ли не через пол страны.

А что он скажет лысому? Как объяснит отсутствие заказчика в Кардиффе? И как Харон отреагирует на подобную новость? В общем, Кислицин заснул только перед самым рассветом. Но долго спать Сергею не пришлось.

Его разбудил лысый, которому не терпелось получить свои заслуженные сто золотых. Объяснив Харону, что сегодня вся знать соберётся в главном храме проститься с убиенным графом и заказчик скорее всего будет именно там, Кислицин хотел продолжить сон. Однако, лысый не унимался.

— Надо идти прямо сейчас. Пока нет оцепления — настаивал на своём Харон — Может удастся проникнуть в храм.

Наконец лысому это надоело. Он просто ухватил Кислицина за грудки и, рванув, поставил на ноги. Прежде чем идти прощаться с графом Лестер, Харон и Сергей заглянули на кухню, где лысый хорошенько опохмелился. Кислицин тоже выпил вина, чтобы как-то унять волнение перед встречей с любимой невестой. Подняв таким образом боевой дух, они покинули гостиницу и решительно зашагали в направлении главного городского костёла.

Но попасть в храм им так и не удалось. Несмотря на раннее утро вся улица, ведущая к костёлу, уже была оцеплена солдатами. Шеренги из воинов в синих сюрко тянулись до самого крыльца костёла, не пропуская туда никого. Кроме оцепления хватало и городской стражи, следившей за порядком вдоль всего пути следования торжественной процессии. Народу тоже скопилось достаточно много. Некоторые даже вскарабкались на деревья. В основном конечно дети. Но были среди таких и взрослые. Сергей с лысым на деревья не полезли. Интенсивно работая локтями, они стали пробираться сквозь толпу. Кислого в его монашеском одеянии жители безропотно пропускали вперёд, а вот Харону, который успел переодеться в штатское, приходилось проталкиваться с большим трудом. Поэтому, до оцепления Сергей добрался раньше, чем лысый. Попытки договориться с воинами, чтобы те его пропустили в костёл, результатов не дали. На доводы, что он монах, солдаты тупо твердили одно и то же — «Не велено пропускать никого».

— Что, монашек, опоздал на церемонию? — услышал Кислицин сзади голоса Харона — К шлюхам, наверное, бегал?

— Какие глупости — наиграно возмутился Сергей — Просто я ходил по делам, а теперь мне необходимо быть в храме.

— Знаем мы эти дела! — засмеялся лысый и подмигнул, не пускавшим Сергея, воинам — Да, ты не смущайся, монашек. Дело молодое! Вот только влетит тебе теперь от настоятеля! Даже не сомневайся.

Внезапный спор монаха с каким-то лысым мужиком привлёк внимание окружающих зевак, которым наскучило длительное ожидание. А тут вдруг такое бесплатное развлечение.

— Да, вы только гляньте, он же пьяный — продолжал развлекать толпу Харон — Ох и попадёт тебе сегодня, малыш! Монастырская тюрьма, это самое малое, что тебя ожидает.

Тут же, со всех сторон, раздались возгласы. Каждый высказывал своё мнение, какого наказания заслуживает согрешивший монах. Кто-то соглашался с лысым, а кто-то считал такое наказание слишком суровым. Солдаты, которые устали торчать в оцеплении, тоже присоединились к спору. В конце концов, так время службы пролетает быстрее. Но явных оскорблений в адрес Сергея никто не высказывал. Шутки были довольно безобидными. Монах всё-таки.

Вдруг, где-то в конце улицы послышались песнопения и обсуждение грехов Кислицина тут же прекратилось. Всем сразу стало не до этого. Народ подался вперёд, стараясь разглядеть приближающуюся процессию и солдатам пришлось сдерживать толпу силой. Вскоре показалась колонна монахов, облачённых в точно такие же чёрные рясы, какая была на Сергее. Первым шёл священник с большим деревянным крестом в руках. Следом за ним шестеро монахов несли на плечах большой украшенный позолотой гроб, который сверху укрывало красно-белое знамя Лестера. За гробом двигалась колонна монахов, распевая на латыни какой-то заунывный псалом.

— Видишь, бабник, братья твои всю ночь усердно молились в монастыре за душу графа Лестер, пока ты удовлетворял свою похоть — громко воскликнул Харон, указывая на проходившую мимо процессию.

Сергей не ответил. Он никак не мог сообразить, чего лысый добивается. Понятно стало чуть позже. Когда колона монахов, проследовав мимо, направилась к дверям костёла, Харон просто вытолкнул Кислицина за оцепление на дорогу.

— Да, беги уже, бездельник. Догоняй своих — услышал он сзади голос лысого.

И Сергей помчался за траурной процессией, подхватив подол рясы. То ли воины решили не нарушать оцепление, то ли не увидели в бегущем монахе ничего опасного, но за Кислициным никто не погнался. Правда эта сценка вызвала в толпе неподобающий случаю хохот, что немного смутило поющих братьев. Но Сергей уже пристроился к ним сзади и, смиренно сложив руки, подвывал в унисон.

У дверей храма процессию встречали три священника, одним из которых был тот самый настоятель, что присутствовал на обеде у шерифа. Узнать Кислицина в толпе монахов он конечно не мог. Но Сергей всё же опустил вниз, укрытую капюшоном, голову. Так сказать, на всякий случай. Тем временем, двое священников отворили настежь двери костёла, а настоятель, благословив процессию, жестом предложил следовать за ним. Когда гроб с телом убиенного графа внесли в костёл, песнопение прекратилось. Монахи по очереди стали заходить в двери храма, перестраиваясь в одну длинную шеренгу. Самым последним был Сергей. Пройдя через гостеприимно распахнутые двери, Кислицин очутился в довольно большом квадратном тамбуре, в центре которого красовалась огромная гранитная чаша, доверху наполненная водой. Каждый из монахов, проходя мимо чаши, макал в воду правую клешню и осенял себя крестным знамением. И только потом уже проходил в основное помещение костёла. Сергей в точности повторил данный ритуал и проследовал за остальными братьями в центральный неф храма. Ряды деревянных стульев и, похожий на театральную сцену, трансепт напомнили Кислицину колхозный клуб, где его отцу вручали грамоту на звание почётного комбайнёра. Лишь, расположенный за трансептом алтарь с большим позолоченным распятием говорил о том, что это всё-таки храм. Ни икон тебе, ни росписей на стенах и потолке. Только множество цветов в больших красивых вазах являлись основным убранством главного костёла Кардиффа.

Тем временем, монахи внесли гроб с телом графа на трансепт и установили на специальных подставках. Затем они поправили, закрывавшее гроб, знамя Лестера так, чтобы оно касалось пола. И наконец поставили рядом с гробом трибуну. Видимо для прощальных речей.

Певчие монахи, по очереди, поднимались на трансепт и строились в три шеренги. Руководил построением всё тот же монах с деревянным крестом, который видимо являлся аббатом местной обители. Сергей взошёл на сцену последним и поэтому оказался в первом ряду с краю. В данном хоре Кислицин был явно лишним. Но так как все братья имели разную комплекцию и рост, присутствие ещё одного человека не сильно бросалось в глаза. Ведь это монахи, а не солдаты и равнению в строю не обучались. В общем, внедрение Сергея прошло успешно. Оставалось лишь дождаться прибытия знатных гостей.

Высокопоставленные особы появились ровно в двенадцать часов. Как бы подтверждая пословицу про «точность — вежливость королей». Графиню Лестер Кислицин узнал сразу, несмотря на чёрную вуаль, наполовину прикрывавшее её лицо. К удивлению Сергея, Джулия и принц вошли в храм вместе, держа за руку друг друга словно первоклассники. Хоть графиня была немного постарше Эллиота и выше ростом, но выглядели они ровесниками. Следом шествовали королева Флоренс со своей обычной кислой миной и пожилой священник в богатой мантии. Видимо сам епископ. А затем и вся остальная свита, многих из которых Кислый знал не только в лицо, но и по именам. Впрочем, было немало и новых лиц, которые прибыли ко двору мерсийского принца уже после бегства Сергея. Среди присутствующих Кислицин заметил и графиню Элеонору. Жена дядюшки Мэйсона всё ещё пребывала в свите Его Высочества, но после измены дочери находилась явно не на первых ролях. Кислицин едва разглядел её в четвёртом ряду, когда гости наконец расселись по своим местам. Самые знатные естественно устроились в первом ряду. В основном, это были графы, присягнувшие на верность мерсийскому принцу. Сам же Эллиот занял место в центре — первое слева от прохода. Рядом, со скорбным лицом, восседала Джулия. Такое внимание Его Высочества к графине Лестер объяснялось лишь стремлением поддержать бедняжку в трудную минуту. И это ему явно удавалось. Не отпуская руку Джулии, принц то и дело что-то шептал ей на ухо, а графиня с трудом сдерживала улыбку, прижав к губам шёлковый платок траурного цвета. Слева от Джулии сидел молодой дворянин, в котором Сергей сразу признал сына покойного графа. Слишком сильно тот был похож на беднягу Стэнли. В отличии от сводной сестры, Бобби действительно переживал смерть отца. Было заметно, что неуместное шушуканье Эллиота с графиней раздражают парня не менее, чем самого Кислицина. Да уж! Для человека, от которого только что сбежала невеста, принц выглядел через чур жизнерадостным. Королева Флоренс и принцесса Эвелин так же восседали на передних местах. Только справа от прохода. Остальных вельмож Сергей не знал. Из всех мерсийских графов Кислицину был хорошо известен лишь Глостер. Но дядюшка Мэйсон находился в, осаждённом врагом, городе и по этой причине не мог присутствовать на прощальной панихиде. Когда знатные гости наконец уселись, монахи затянули очередной псалом. Кто участвовал в самодеятельности знают, что петь в хоре совсем необязательно. Достаточно просто открывать и закрывать рот, пока поют другие. Так Сергей и делал, пытаясь придумать способ, сообщить о своём присутствии только одной Джулии. Ведь нельзя просто подойти и сказать — «Здравствуй, любимая, я вернулся!» На этом свидание и окончится. Чтобы простому монаху приблизится к графине Лестер, нужна весьма уважительная причина. Оставалось лишь дожидаться удобного момента и надеяться на лучшее.

Глава 70. Панихида

Слева над трансептом, словно большое ласточкино гнездо, возвышалась кафедра с, ведущими вниз, узкими ступенями. Именно туда направился епископ, пока братья самозабвенно наслаждались песнопениями.

Оказавшись наверху, главный священнослужитель всего Уэльса терпеливо дождался пока монахи стихнут и затянул длинный монолог всё на той же латыни. При этом он то и дело закатывал вверх глаза и смиренно складывал перед собой, унизанные перстнями, руки. От заунывной речи епископа, не спавшего ночь, Кислицина едва не вырубило. Несколько раз он вздрагивал и просыпался ощущая, что падает. Наконец молитва закончилась, и священнослужитель перешёл на английский. Началась длинная проповедь. В течении получаса епископ усиленно внушал присутствующим, как скоротечна жизнь и какие все люди жалкие скоты, погрязшие в смертных грехах. Что каждого ждёт адское пекло, кто не будет каяться и покупать индульгенции. Не забыл он упомянуть и о пользе самобичевания, для усмирения гордыни. Так как проповедовал епископ без шпаргалок, экспромтом, то повторял одно и то же несколько раз и изрядно утомил, находившихся в костёле, вельмож. Главный священник Уэльса мог говорить ещё долго, но многозначительный жест принца, напомнил ему, что пора закругляться.

— Так будем же молиться о рабе Божьем Стэнли. Да, простит Господь его грешную душу — закончил проповедь епископ — А теперь, каждый, кто желает, может выйти и сказать несколько тёплых слов о покойном. Прошу Вас, Ваше высочество.

Уговаривать принца не пришлось. Эллиот вскочил и почти вбежал на трансепт.

— Верные мои подданные! Друзья! — изображая праведный гнев, воскликнул принц — Король Эдуард понимает, что ему не победить нас в честном бою. Негодяй подсылает наёмных убийц, потому что он трус и не осмеливается встретится со мной лицом к лицу.

По рядам аристократов пошёл одобрительный гул. Вдохновлённый реакцией зала, Эллиот обвёл подданных орлиным взором и продолжил, распаляясь с каждым произнесённым словом.

— Когда я начинал эту войну, то стремился лишь освободить Мерсию и отомстить за отца. Но теперь, после зверского убийства графа Лестер, этого уже недостаточно. Я уничтожу Уэссекс! Сотру его с лица Земли! Сожгу сёла! Разрушу города! Превращу Лондон в груду камней!

С кафедры донёсся громкий кашель Его преосвященства, ненавязчиво напоминая принцу, что он находится в Доме Божьем, а не на митинге. Эллеот сообразил, что немного увлёкся. Хотя пламенный монолог будущего правителя Мерсии большинству пришёлся по душе.

— Спи спокойно, дружище Стэнли! Клянусь! Я отомщу за тебя — закончил принц и, не по-детски солидно, покинул сцену.

После выступления Его высочества, приключилась небольшая пауза. Все ждали, что следующей прощаться с убиенным будет графиня Лестер. Но так-как Джулия почему-то не торопилась, на трансепт поднялся Бобби. Говорил он недолго и сбивчиво. В основном о каких-то благородных деяниях своего отца, которые присутствующих аристократов совсем не интересовали. Все знали, что Стэнли родом из мелких дворян. Большинство графов вообще не считали его ровней себе. Поэтому желающих говорить оказалось немного. Выступили с прощальной речью только граф Ноттингем и граф Стаффорд. Потому что их владения соседствовали с графством Лестер и данным вельможам часто приходилось иметь дело со Стэнли.

Кислицин уже отчаялся, решив, что Джулия вообще откажется толкать прощальную речь. Но поступить так главной наследнице не позволяло элементарное приличие. Наконец графиня Лестер поднялась и нехотя направилась к ступеням, ведущим на трансепт. Сергей весь напрягся, стараясь не упустить свой единственный шанс. Он осторожно приблизился к лесенке, по которой должна была взойти его невеста. Насколько вообще это было допустимо. Джулия прошла от Кислицина не более чем в двух шагах.

— Джуд! — только и успел прошептать он в надежде, что графиня услышит и всё поймёт сама.

Но Джулия никак не отреагировала на его пронзительный шёпот. Сергей не отрываясь глядел на графиню Лестер, надеясь узреть хоть какой-нибудь знак. Но никакого знака не было. Кислицин решил, что Джулия его просто не услышала и собирался повторить попытку на обратном пути графини. Но в этот момент Джулия приподняла вуаль и поднесла к глазам свой траурный платочек, который, выскользнув, упал к её ногам. Ожидавший чего-то подобного, Сергей отреагировал мгновенно. Он бросился к трибуне и поднял платок. Затем, склонившись в почтительном поклоне, протянул его графине.

— Джулия! Это я — Раян! — прошептал Кислицин, не поднимая головы — Нам нужно срочно встретится.

— Завтра в это же время. Ювелирная лавка месье Жюпльена — так же шёпотом ответила графиня, забирая у него платок.

Со стороны всё это выглядело, будто Джулия поблагодарила учтивого монаха за расторопность. Сергей ещё раз поклонился и быстро вернулся на своё место. Он был на седьмом небе от счастья. Всё шло так, как и задумано. Завтра он встретится с графиней, и они вместе уедут в Лестер. Чем дальше от принца, тем лучше. Кидать Харона Кислицин конечно же не станет. Себе дороже. Рассчитается с лысым по полной. Как обещал. Потом конечно же свадьба. И как можно быстрее. А уже став графом Лестер, он сможет присягнуть на верность королю Уэссекса. То, что Эллиот грозился стереть Уэссекс с лица Земли, всего лишь детская бравада. Ещё неизвестно, кто одержит вверх. Ведь сейчас уэссекцы осадили Глостер, а не мерсийцы Лондон. Правда есть одна проблемка. Граф Гламорган, которому очень не понравится, что его любимая племянница вышла замуж за простого дворянина. Но это не критично. Просто не будем ездить друг к дружке в гости. Только и всего. Хотя, портить отношение с таким знатным вельможей конечно не желательно. Вот если б ему удалось тогда спасти юную Аберфрау, то возможно отец Кэтрин отнёсся бы более терпимо к его с Джулией свадьбе. И тут в голове Кислицина родилась безумная идея уговорить сестру Секиры, прикинуться дочерью графа Гламорган. Быть хозяйкой гостиницы конечно же неплохо, но ведь стать дамой из высшего общества намного приятнее. Конечно, придётся поработать над манерами, но это уже детали.

Увлёкшись планами на будущее, Сергей очнулся только когда графиня Лестер сошла вниз, а вместо неё на трансепт поднялось шестеро солдат. Воины взяли гроб и под пение братьев-монахов понесли его к выходу. Знатные господа так же встали со своих мест и, вслед за Его высочеством, начали покидать костёл. Кислицину оставаться в храме тоже не имело смысла. Но просто взять и уйти Сергей не мог. Если он даст дёру, монахи поймут, что в их ряды затесался чужак и поднимут тревогу, а на улице полно стражи. Приходилось терпеливо стоять и ждать удобного момента. Но всё разрешилось само собой.

Когда знатные гости покинули костёл, с кафедры наконец-то спустился епископ и, в сопровождении священников, подошёл к монахам.

— Пусть продавцы индульгенций останутся, а остальные братья могут проследовать в трапезную — обратился он к аббату с крестом.

У десятка монахов через плечо висели такие же сумки, как у Кислицина. Именно они остались с епископом, пока аббат и остальная братия покидали храм. Сергей тоже остался с Его преосвященством, как и другие продавцы индульгенций. Кислый рассчитывал, что его и других братьев епископ отправит торговать отпущением грехов прямо на улицы Кардиффа, где он легко затеряется в толпе. Но всё оказалось иначе. Вначале они во главе с епископом вышли из костёла, где уже поджидала большая толпа горожан. После чего Сергею пришлось ещё раз прослушать проповедь Его преосвященства. Правда, в более коротком варианте. Но главную мысль о необходимости спасать душу путём приобретения индульгенций епископ передал весьма доходчиво. Затем Кислицин с братьями вернулись в притвор костёла, где уже поджидали длинные столы-прилавки. Монахи стали занимать места за этими прилавками, выкладывая на них свитки индульгенций. Сергею ничего не оставалось, как сделать то же самое.

После проповеди Его преосвященства торговля шла достаточно бойко. Правда, по распоряжению епископа цены на отпущение грехов пришлось значительно снизить. Особенно для военных. Но количество желающих приобрести индульгенцию было так велико, что это вполне компенсировало дешевизну данного товара. Не прошло и пяти минут, как Кислицин распродал все свои свитки. Но лично он ничего с этого не поимел. Потому что деньги покупатели в руки не давали, а бросали в специальный ящичек с нарисованным крестом. Короче, всё что он с таким трудом изготовил ушло на процветание католической церкви. Не успел Сергей продать индульгенции собственного изготовления, как один из служителей выложил перед ним ещё целую гору свитков. Трудись монах — не расслабляйся!

Скорее всего, Кислицин так бы и пахал до самого вечера, если б не появился Харон. Лысый просто схватил Сергея за руку и поволок к выходу.

— Сын мой, куда вы уводите монаха? — раздался сзади голос одного из священников, приглядывавших за торгом.

— Нам необходимо уединиться, чтобы я мог исповедаться в своих грехах — не раздумывая ответил Харон.

— Так идем, сын мой. Я тебя исповедую — предложил лысому священник.

— Простите, святой отец, но грехи у меня настолько омерзительны, что мне легче покаяться в них обычному монаху — пояснил Харон — Я и так с большим трудом решиться на исповедь. Прошу, не задерживайте нас.

— В таком случае проследуйте в исповедальню — недовольно хмыкнул святой отец — На улице такие вещи не делаются.

На это лысый возразить не смог, и они с Кислициным проследовали в боковой неф костёла, где находились специальные кабины.

— Ну и как наши дела? — поинтересовался Харон через решётчатое окошко исповедальни.

— Не волнуйся — ответил ему Сергей — Заказчик назначил встречу. Завтра в полдень получу расчёт. Осталось как-то незаметно убраться от сюда. Пока меня в монастырь не уволокли.

— Тоже мне проблема! — усмехнулся лысый — Сбрось с себя рясу и валим.

Как не жаль было Кислому расставаться с нарядом монаха, но предложение Харона показалось ему в тот момент единственным выходом из данной ситуации. Сергей скинул с себя рясу и, сунув её под лавку, вышел из исповедальни. Пробравшись сквозь толпу прихожан, они с Хароном легко покинули костёл. Без монашеского одеяния и капюшона Кислицин чувствовал себя ужасно неуютно. Больше никто не кланялся ему и не уступал дорогу. В своей мохнатой безрукавке и сандалиях Кислый вновь стал обычным голодранцем. И завтра в таком виде он отправится на свидание с Джулией.

— Что остановился?! — недовольно рявкнул лысый — Идём в гостиницу! Жрать охота.

— Ты иди, а мне ещё надо купить одежду поприличнее — ответил Сергей — Не могу же я в таком виде встречаться со знатной особой.

— Заказчик женщина! — догадался Харон — Постой! Уж не сама ли графиня Лестер?! Хорошая девочка! Приговорила родного отца.

И лысый заржал, как сумасшедший, глядя на смутившегося Кислицина.

Глава 71. Королева преисподней

Спорить или опровергать догадку Харона Сергей не стал. Всё равно ведь не поверит. В кошельке, который Кислицин получил за венчание малолетних придурков, было пятьдесят два шиллинга и немного меди. Его сейчас больше волновало, сможет ли он на такие деньги купить приличные шмотки, чтобы не смущать своим внешним видом графиню. Но и отдавать последние деньги Сергею тоже не хотелось.

— Случайно не знаешь, где здесь можно недорого приобрести дворянскую одежду? — поинтересовался он у лысого.

— Дворянскую? — удивлённо переспросил Харон — Зачем тебе дворянская одежда, малыш? Уж не свататься ли к графине собираешься?

Под пристальным взглядом лысого, Кислицину вдруг показалось, что тот читает его мысли.

— А если и так? Это моё дело — огрызнулся Сергей.

— Да, мне всё равно. Хоть к королеве сватайся — ответил Харон — Главное, отдай должок. Ладно. Идём. Подберём тебе что-нибудь эдакое.

Лысый дружелюбно хлопнул Кислицина по плечу и жестом предложил следовать за ним. Идти пришлось довольно долго. Куда-то на окраину Кардиффа. Внешний вид улиц, да и самих прохожих, постепенно менялся. И далеко не в лучшую сторону. Сергей уже сильно сомневался, что в таких трущобах можно достать что-то приличное, но продолжал молча шагать за Хароном. Кстати, сам лысый выглядел намного респектабельнее Кислицина. Со стороны его можно было принять за состоятельного горожанина, которого сопровождает слуга. И это Сергея очень беспокоило. Ведь городская стража на их пути уже давно не встречалась. У Кислицина с собой не было никакого оружия, а нож на поясе Харона вряд ли мог сильно напугать кого-то из местной шпаны. И вскоре опасения Сергея оправдались. В какой-то момент он заметил, что за ними шествует группа из семи человек не очень приятного вида. Хотя бродяги пока не приближались, но упрямо сворачивали туда же, куда и лысый с Кислициным. Сергей поспешил предупредить об этом Харона, не дожидаясь пока их начнут грабить. Но вместо того, чтобы «делать ноги», лысый наоборот свернул в какой-то тупик. Да, ещё потащил за собой Кислицина. Бродяги моментально воспользовались такой оплошностью, отрезав выход из переулка. В руках у троих голодранцев были длинные шесты. Но наверняка имелись и ножи, которые те пока не доставали. Немая сцена типа «а вот и мы» длилась не долго. От группы бродяг отделился один голодранец и медленно приблизился к, попавшим в западню, фраерам.

— Добрые христиане! Да, не оскудеет рука дающего! — произнёс он, нагло пялясь на Харона — Помогите всем чем можете этим несчастным калекам и вам обязательно зачтётся. На том Свете.

Вместо ответа, лысый вынул нож и наклонившись изобразил на земле точно такой же флажок, что был нарисован на клочке бумаги.

— Знаешь, что это? — спросил он у бродяги.

Тот заметно смутился и обернулся к приятелям. От толпы голодранцев отделился самый здоровенный бродяга и подошёл к Харону.

— Ну, допустим знаю. И что?! — ухмыльнулся главарь голодранцев — Секиру ведь уже давно того…

Он поднял вверх правую руку и высунул язык, изображая повешенного.

— Секира живее вас всех и скоро будет в городе — объявил лысый — Можешь даже не сомневаться. Лучше скажи мне — мамаша Винни у себя?

— А где же ей быть? — ответил главарь, явно обескураженный новостью о возвращении чернявого — В своём подвале ведьма старая.

— Живая значит. Давненько я её не навещал — усмехнулся Харон — Послушай, братишка. Дай нам в провожатые одного из твоих парней. Не хотелось бы объяснять всем подряд, что мы здесь по заданию Секиры.

К просьбе лысого главарь отнёсся с пониманием и выделил им в провожатые самого молодого из своей банды. Это был совсем юный парнишка по прозвищу Коготь, с манерами профессионального попрошайки. Пока они шли, пацан заискивающе улыбался Харону и без умолку рассказывал, как бедствует он и его многочисленная родня. Наконец лысому это надоело, и он велел пареньку проваливать. Но тот не отставал, только стал канючить ещё более жалобно.

— Кислый, дай засранцу монету — раздражённо произнёс Харон — Иначе придётся отрезать ему язык.

Сергей вытащил из кошелька шиллинг и протянул пацану. Схватив монету, тот довольно оскалился и моментально исчез.

— Действительно коготь! Вцепится не оторвёшь! — недовольно буркнул лысый — И зачем ты ему шиллинг подарил?! И пенса бы хватило.

— Ладно. Пусть семью порадует бедолага. Я ведь недавно таким же был — ответил Кислицин — Долго нам ещё плестись?

— Пришли уже — ответил Харон и, свернув в очередной переулок, громко стукнул четыре раза в дверь какой-то кирпичной развалюхи с закопчёнными окошками.

Примерно минуты две внутри было тихо, а потом что-то противно скрипнуло и за дверью послышались шаги.

— Чего надо? — недовольно поинтересовался сиплый женский голос.

— Открывай, красавица! Жениха тебе привёл — крикнул в ответ лысый и игриво подмигнул Сергею.

— Харон, ты что ли? — после непродолжительно паузы спросил голос — Неужели жениться решил наконец? И двадцати лет не прошло!

— Я тебе молодого жениха привёл. Открывай уже, ведьма! — нетерпеливо рявкнул лысый.

Лязгнул металлический засов и на пороге хибары возникла настоящая баба Яга, да ещё с, размалёванной косметикой, физиономией.

— Этот жених что ли? — оценивающе разглядывая Кислицина, поинтересовалась старуха.

— Жених! Только не твой — рассмеялся Харон — Парень к графине решил посвататься. Надо из него принца сделать.

— А деньги у женишка имеются? — с заметным разочарованием спросила бабка.

— Ты что, забыла сколько мне должна? — возмутился лысый — Вот сделаешь из этого босяка настоящего джентльмена, и мы с тобой в расчёте.

Винни была явно разочарована таким предложением Харона, но все же пропустила незваных гостей внутрь. Сергей с удивлением осмотрелся вокруг. Обычная лачуга, если не считать небольшой печки, которую у здешних бедняков встретишь не часто. Чем тут можно разжиться? Тем временем старуха сгребла в сторону солому, обнажив на полу здоровенный люк с ржавым металлическим кольцом.

— А ну-ка, сынок, помоги бабуле — обратилась Винни к Кислицину и взялась за кольцо.

Когда они вдвоём откинули увесистую крышку люка, взору Сергея предстала каменная лестница, ведущая куда-то вниз. Старуха зажгла фонарь, и первая стала спускаться в подвал. Харон с Кислым отправились следом. Оказавшись внизу, им пришлось немного подождать пока Винни зажжёт все светильники на массивных колоннах, подпирающих свод подвала. Когда наконец тьма рассеялась, взору Сергея предстало огромное помещение с арочным потолком, соединённым с полом десятком квадратных колонн.

— Ну, королева преисподней, покажи молодому человеку свои богатства — усмехнулся лысый.

А всевозможного барахла тут действительно хватало. Кроме нескольких сундуков, запертых на увесистые замки, подвал изобиловал множеством разных вещей, начиная с кастрюль и котелков и заканчивая кавалерийскими сёдлами разной степени изношенности. Имелась так же всевозможная мебель — столы, кресла комоды и даже огромное напольное зеркало. И это только то, что первое бросилось Кислицину в глаза. Было даже удивительно, как тётушку Винни ещё не прикончили в этом бандитском районе. Видимо сия мысль слишком заметно отразилась на лице Сергея.

— Не моё это всё, сынок — поспешила объяснить старуха — Уважаемые люди оставили на сохранение. Пока покупатель не отыщется. Но если что приглянулось, мне скажи. О цене договоримся.

— Хватит прибедняться! — рявкнул Харон — Лучше подбери парнишке костюмчик поприличней, чтобы не стыдно было показаться на глаза знатной леди.

— Подожди ты с костюмом! — отмахнулась от лысого тётушка Винни — Прежде надо его рожу слегка подправить. Посмотри сам на кого он похож!

Старуха подвела Кислицина к зеркалу и усадила в кресло. Потом Винни притащила ножницы с расчёской и принялась колдовать над его причёской. Подравняв, заметно выросший за две недели, бобрик Сергея, бабка принялась мазать его физиономию каким-то кремом и покрывать слоем пудры.

— Ну вот! Другое дело — сказала Винни, разглядывая посвежевшую рожу Кислицина — И синяков не видно. Чем не джентльмен?! Теперь можно заняться одеждой.

Она подвела Сергея к одному из многочисленных сундуков. Открыв замок старуха начала доставать всевозможное аристократическое шмотьё и прикладывать его на Кислицина. К подбору одежды подключился и Харон, который до этого момента мирно дремал в кресле. После довольно длительных споров и препирательств, Винни с лысым наконец остановили выбор на бархатном колете фиолетового тона и штанах-панталонах такой же расцветки. От белых гольфов и лакированных башмаков Сергей категорически отказался, аргументируя тем, что ему возможно придётся сопровождать даму верхом. Под давлением Харона, пришлось старухе подарить Кислицину отличные ботфорты и ещё красный берет с роскошным белым пером.

— Всё! Мы с тобой в расчёте — наконец воскликнула тётушка Винни — Остальное только за деньги.

— Ну, сама посуди! Какой же джентльмен без меча — продолжал уговаривать её лысый — Давай уж закончим с этим делом. Ещё меч с ремнём, и ты мне ничего не должна.

— Лучше кинжал — встрял в их спор Сергей, которому не очень хотелось таскать на боку меч — Мне с кинжалом как-то привычнее.

Выдав Кислицину потёртый ремень с недорогим кинжалом, Винни заставила его примерить колет с панталонами. Затем старуха ещё минут тридцать ушивала наряд по Серёгиной фигуре. Ведь настоящие джентльмены не покупают готовые костюмы, а шьют их на заказ. И платье на дворянине должно сидеть, как влитое.

Глава 72. Пари

В гостиницу они вернулись только вечером. За пару шиллингов, Кислицин приобрёл у тётушки Винни ещё комплект нижнего белья. На случай, если свидание с Джулией закончится интимом. Харон сразу отправился на кухню, а Сергей решил встретится с госпожой Бетрис и попросить разрешения принять горячую ванну. Однако, дверь в апартаменты хозяйки гостиницы оказалась запертой. Тогда Кислицин решил обратиться к верзиле швейцару, чтобы выведать местонахождение сестрёнки чернявого. Тот не узнал Сергея в новом наряде, приняв его за постояльца. Верзила вскочил с дивана, где он до этого момента мирно отдыхал, и вытянулся перед Кислициным по стойке смирно. Приятно удивлённый, Сергей не стал объяснять швейцару, кто он на самом деле.

— Послушай, дружок. Я желаю видеть твою хозяйку — процедил он с надменным видом, как заправский аристократ.

— Сейчас никак нельзя, сэр — почтительно склонившись, ответил верзила — У госпожи выступление.

— Выступление?! — не понял Кислицин.

— Да. Вечерами госпожа лично выступает перед гостями в нашем ресторане — пояснил швейцар — Поёт или танцует. Это очень красиво. Если желаете, можете сами убедиться.

И Сергей пожелал. В ресторан гостиницы он вошёл не через кухню, а прямо через главный вход. Как и положено настоящему дворянину. Судя по всему, представление уже началось. На небольшой эстраде, какие бывают в фойе кинотеатров, уже вовсю отплясывали четыре девицы, разодетые на восточный лад. А прямо над эстрадой, на небольшом балконе, трио музыкантов исполняло какую-то индусскую мелодию. Шикарный обеденный зал был полон гостей. Но на вошедшего Кислицина никто из аристократов не обратил внимание, так-как все пялились на полуголых танцовщиц. Хотя свободные столики ещё имелись, Сергей не торопился войти. Он решил прежде оглядеться, вспомнив наконец об осторожности. И не зря. За одним из столиков Кислый заметил двух верных оруженосце Его Высочества. Уже изрядно принявшие на грудь, Генри и Райли с нескрываемым вожделением таращились на пляшущих девиц. Других знакомых в ресторане Сергей не обнаружил, но и этих двух было вполне достаточно для шухера. Правильнее было бы побыстрее свалить отсюда и подождать Бетрис где-нибудь в другом месте, но Кислицину очень хотелось посмотреть выступление хозяйки гостиницы. Спрятавшись за ближайшую колонну так, чтобы оруженосцы не могли его случайно засечь, Сергей с интересом стал наблюдать за весьма привольными движениями ресторанных плясуний. В какой-то момент музыка резко стихла и танцовщицы, почтительно склонившись, умчались со сцены. Как только эстрада опустела, зазвучала барабанная дробь и из-за кулисы появилась женская фигурка, укрытая с головой полупрозрачной голубой тканью. Оказавшись в центре эстрады, танцовщица дождалась, когда стихнет барабан и скинула с себя покрывало. Весь зал непроизвольно охнул. То, что сейчас было на госпоже Бетрис, называться одеждой могло с большим натягом. Юбка выше колен в виде леопардовой шкуры, такой же расцветки бюстгальтер и позолоченные сандалии с высокой шнуровкой — всё что прикрывало юное тело хозяйки гостиницы. Не считая золотой диадемы с белоснежными страусовыми перьями, которая венчала её гордо вскинутую головку. Замерев в изящной позе, сестра чернявого нагло улыбалась гостям ресторана. И тут вновь зазвучал барабан, оживив африканскую богиню, которую по всей видимости изображала Бетрис. Выступление хозяйки гостиницы действительно было весьма эффектным. Сестра чернявого извивалась и скакала в унисон барабану, как настоящая пантера. Сергей так увлёксяпредставлением, что даже забыл про Райли и Генри. Но оруженосцы Его высочества сами напомнили о себе. В момент, когда госпожа Бетрис особенно интенсивно виляла бёдрами под барабанную дробь, на сцену вскарабкался Райли. Пьяный оруженосец схватил танцовщицу за руку и заорав «Выпей с нами, крошка», поволок со сцены в зал. Один из официантов бросился было на помощь хозяйке, но схлопотав бутылкой по голове от Генри, распластался на полу возле эстрады. Лезть в драку с оруженосцами принца Кислицин даже и не думал. Это значило сообщить Эллиоту о том, что он жив здоров и находится в Кардиффе. А ведь завтра его судьбоносная встреча с Джулией.

Все четверо официантов, обслуживающие в этот вечер посетителей, бросились на Генри, который уже и так плохо держался на ногах. Тем временем Бетрис сама разобралась с наглецом Райли, врезав ему коленом между ног. Вырвавшись из лап оруженосца, она закрыла лицо руками и бросилась прочь со сцены. Досматривать представление Сергей не стал, быстро покинув ресторан. Он только слышал за спиной вопл Райли, который ругал сбежавшую танцовщицу «грязной скотиной» и другими менее приличными словами. А навстречу Кислицину уже мчался швейцар, видимо привлечённый шумом драки. Сергей объясняться с ним не стал. Он спешил перехватить госпожу Бетрис раньше, чем та запрётся в своих апартаментах. К счастью для Кислицина, хозяйка гостиницы была так взволнована, что никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

— Госпожа Бетрис! Мне необходимо с Вам поговорить — крикнул Сергей, ускоряя ход.

Но сестра чернявого будто его не слышала. Она наконец открыла дверь и уже собиралась уединиться в апартаментах.

— Нет ли вестей от Джона? — использовал Кислый последний козырь, чтобы привлечь внимание хозяйки гостиницы.

И это сработало. Услышав имя брата, Бетрис обернулась и взглянула на Сергея. В это момент сзади раздался шум. Это официанты в сопровождении швейцара волокли к выходу скрученных оруженосцев.

— Надд, вышвырни вон этих ублюдков и никогда больше не пускай! — строгим тоном приказала швейцару сестра чернявого.

— Да как ты смеешь, скотина! Я дворянин! — прорычал в ответ, возмущённый Райли.

Лучше бы он этого не говорил. Потому что верзила швейцар тут же врезал наглецу в челюсть своим увесистым кулаком. Оруженосец моментально смолк, повиснув на руках официантов. Даже если Райли очень повезёт и его челюсть окажется не сломанной, вряд ли он в ближайшие две недели сможет самостоятельно жевать. Во время всей этой беседы Кислицин стоял к оруженосцам спиной, чтобы не светить собственную физиономию. Он повернулся только когда официанты уволокли пьяных дебоширов.

— Так чего Вам угодно сударь? — наконец обратила на Сергея внимание Бетрис.

— Вы меня не узнали? А если вот так — с улыбкой произнёс Кислицин, снимая берет.

— Монашек?! — удивлённо воскликнула хозяйка гостиницы — Где твоя ряса?! Ай да Винни! Просто волшебница!

— А как Вы догадались? — растеряно спросил Сергей.

— Как догадалась, что ты был у Винни? — засмеялась Бетрис — Да, очень просто. Наряд твой с покойника снят.

Видя, что Кислицин всё ещё не понимает, сестра чернявого подошла и ткнула пальчиком в аккуратно заштопанную дырочку, чуть ниже левой подмышки.

— Но ведь крови невидно — разглядывая латку, произнёс Сергей.

— Кровь легко отстирывается холодной водой. Не знал этого, монашек? — пояснила Бетрис — Так чего ты хотел?

— Как Вы сами видите, я теперь не монашек, а дворянин. И мне, как дворянину, хотелось бы принять горячую ванну — ответил Кислицин.

— Как?! И ты тоже дворянин?! — изобразив удивление, воскликнула Бетрис — Дворян развелось больше, чем тараканов на кухне. Куда не плюнь, непременно попадёшь в какого-нибудь аристократа.

— Я настоящий дворянин! Раян О'Салливан! — гордо приосанившись, ответил Кислицин — Так как насчёт горячей ванны, миледи?

— О! Любой каприз за Ваши деньги, сэр — с трудом сохраняя серьёзный вид, присела в реверансе хозяйка гостиницы — За горячую ванну, с Вас всего каких-то двадцать пять шиллингов.

— Так дорого?! — удивился Сергей.

— Это отель для знатных персон, а не притон нищих бродяг — смерила Кислицина презрительным взглядом Бетрис — Так будете ванну принимать, сэр?

— А если вместо денег я Вам открою одну страшную тайну? — ответил Сергей, которому ужасно не хотелось платить за ванну такие деньжищи — И эта тайна касается Вас лично, миледи!

Хозяйка на несколько секунд задумалась. Кислый видел, как в ней борются жадность и женское любопытство. И конечно женское любопытство победило. Ведь госпожа Бетрис, по сути, была ещё совсем юной девчонкой.

— Ничего не обещаю, но если твоя тайна меня действительно заинтересует, то я, пожалуй, разрешу принять ванну за счёт заведения — наконец произнесла сестра чернявого.

Она вошла в комнату и жестом пригласила Кислицина.

— Ну, монашек, выкладывай свою страшную тайну — развалившись в кресле и ехидно ухмыляясь, сказала Бетрис.

— Вам когда-нибудь приходилось видеть дочь графа Гламорган? — начал Сергей — Живьём или на портрете?

— Графа мне видеть доводилось, когда он приезжал в Кардифф — пожав плечами, ответила хозяйка гостиницы — И двух его сыновей тоже видела. А про дочь я даже и не слыхала.

— Оно и понятно. Кэтрин была девушкой скромной и отцовский замок покидала очень редко — согласился Кислицин — Я сказал была, потому что её недавно убили, и никто про это не знает кроме меня. Ни сам граф, ни остальная родня.

— Ты укокошил графскую дочку и решил сообщить мне об этом за горячую ванну?! — презрительно фыркнула Бетрис — Тоже мне, страшная тайна!

— Вы дослушайте до конца и не перебивайте — продолжил рассказ Сергей — Её убил не я, а воин принца. Застрелил в спину из арбалета, когда мы с ней вместе бежали из плена. Но дело не в этом. Помните, как я удивился, когда в первый раз Вас увидел? Так вот! Вы похожи на Кэтрин, как две капли воды! Как сёстры близнецы! Понимаете, какие это перед Вами открывает перспективы?! Вы можете спокойно выдать себя за дочь графа Гламорган и стать настоящей леди!

— Бред! — засмеялась хозяйка гостиницы — Люди сочиняют и не такие сказки, монашек, чтобы не платить.

— Не верите значит? — воскликнул Кислицин — А хотите пари?! Завтра днём я встречаюсь с одно очень знатной дамой и могу Вас взять с собой. Если вдруг она не признает в Вас Кэтрин Аберфрау, то я заплачу за ванну не двадцать пять, а пятьдесят шиллингов. Но перед встречей мне необходимо помыться как следует. Сами понимаете!

— Хорошо! Я принимаю пари — немного подумав, ответила Бетрис — Будет тебе горячая ванна. Но учти, если собираешься сбежать, не заплатив…

— Я же с ума не сошёл, чтобы обманывать сестру самого Секиры — искренне уверил Сергей хозяйку гостиницы.

Глава 73. Свидание

На следующее утро, тщательно вымытый Кислицин не мог дождаться, когда же он наконец увидит Джулию. Казалось время застыло и совсем не движется. А вот Харон был на удивление спокоен. Когда же Сергей объявил, что отправляется на встречу с заказчиком, тот в ответ лишь небрежно махнул рукой. Словно его это не касалось. Бетрис наоборот, нарядилась словно отправлялась на бал. Хотя отлично знала, что встреча произойдёт у ювелирной лавки месье Жюпльена. Выйдя из гостиницы в сопровождении сестры чернявого, Кислицин увидел у крыльца, поджидавшую их, карету. Для образа несчастной беглянки Кэтрин такое было явным перебором, но Сергей спорить не стал. Не хотел тратить время. Кислицин стремился прибыть в условленное место заблаговременно, чтобы графине Лестер не пришлось его дожидаться. Ведь Джулия могла просто обидеться и уехать. А встретиться с ней в другой раз Сергею будет уже гораздо сложнее.

Поэтому к ювелирной лавке они прибыли намного раньше срока. Приказав Кислицину позвать её, когда прибудет знатная особа, Бетрис отправилась в заведение месье Жюпльена. Сестра чернявого пробыла в лаке не менее получаса. Всё это время Сергей с нетерпением наблюдал из окна кареты за улицей и проезжавшими мимо экипажами. Но никого похожего на Джулию он так и не заметил. Кислицин даже начал немного беспокоится. Вдруг что-то случилось или графиня просто передумала встречаться. В конце концов кто он, чтобы о свидании с ним помнила такая знатная особа.

— Ну и где твоя дама? — строго спросила Бетрис, усаживаясь в карету — Я так и знала, что ты врёшь. Просто решила довести твою игру до конца. Давай, гони пятьдесят шиллингов и проваливай. Некогда мне тут с тобой дурака валять.

— Послушай! Знатные леди всегда опаздывают на свидание — попытался урезонить Сергей хозяйку гостиницы — Просто надо ещё немного подождать. Хотя бы минут тридцать.

— Я жду ещё пятнадцать минут и не секундой больше — заявила Бетрис и демонстративно достала из сумочки круглые позолоченные часики на цепочке.

Но ждать им не пришлось. В конце улицы показался небольшой кортеж из одной кареты и четырёх вооружённых всадников. Экипаж графа Лестер Кислицин узнал сразу. И сопровождали его те же самые воины с лисьими хвостами на шлемах. Хотя окна кареты были плотно зашторены, но, что в ней находится его Джулия, Кислицин не сомневался ни секунды.

— Идём! Это она! — радостно воскликнул Сергей и первым выскочил из кареты.

— Ты хочешь сказать, что тебе назначила свидание сама графиня Лестер? — с сомнением произнесла Бетрис, но всё же вышла и встала рядом с Сергеем.

— Главное ничего не говори — вдруг перешёл на «ты» Кислицин — Если она будет тебя спрашивать о чём-нибудь, молчи словно глухонемая. Поняла! Говорить буду только я.

— Я буду нема, как рыба — заинтриговано ответила сестра чернявого — Мне даже интересно посмотреть, как ты станешь выкручиваться.

Экипаж графини подъехал и остановился чуть поодаль. Сергей уже хотел подойти, но сделав пару шагов, невольно замер под суровыми взглядами воинов Лестера. Но в этот момент штора в карете слегка приподнялась.

— Эй, Берт — услышал Кислицин знакомый голос Джулии.

Один из всадников, тут же спешился и подошёл к экипажу графини. Видимо получив какие-то указания, воин взглянул на Кислицина и, открыв дверцу, кивком пригласил его войти в карету. Упрашивать взволнованного Сергея не пришлось. Он схватил Бетрис за руку и практически потащил к графскому экипажу. Ели дождавшись, когда сестра чернявого красиво взойдёт по ступенькам, Кислицин мгновенно запрыгнул внутрь кареты. На заднем мягком сидении экипажа он наконец увидел свою Джулию. По случаю траура, графиня была облачена в платье из чёрного бархата и легкомысленную шляпку такого цвета. Но довольно откровенное декольте и дорогие украшения говорили о том, что Их сиятельство уже почти оправились от внезапно постигшего несчастья.

— Любимая! Как же я по тебе соскучился! — прошептал Сергей и попытался обнять Джулию.

Но графиня резко присекла его порыв нежности, указав на откидную переднюю лавку для прислуги. Затем она привлекла к себе удивлённую Бетрис и усадила рядом с собой.

— Бедна моя Кэтрин! Я так рада видеть тебя живой и здоровой! — обнимая сестру Секиры, воскликнула Джулия — Рассказывай. Как тебе удалось сбежать из плена?

— Кэтрин больше не говорит и никого не узнаёт, кроме меня — ответил за Бетрис Кислицин, которого несколько обескуражила холодность любимой невесты.

— Почему? — удостоив наконец Сергея взглядом, спросила графиня.

— Из-за пыток — произнёс Кислици обиженным тоном — Да-да! Пыток! Принц пытал дочь графа Гламорган.

— Какой ужас! Но зачем?! — глядя с состраданием на молчаливую подругу, воскликнула Джулия.

— Их высочества интересовал подземный ход в графский замок — ответил Кислый первое, что пришло на ум.

— Но там нет подземного хода. Замок ведь на острове. Ты сам видел — удивилась графиня.

— Вот поэтому и пытал, что Кэтрин ничего не смогла ответить. После такого шока бедняжка сама не своя — объяснил невесте Сергей — А спаслась она не сама. Это я спас дочь графа Аберфрау, когда бежал из плена. Давай лучше поговорим о нас.

— О нас! — удивлённо переспросила Джулия.

— Забыла наш уговор?! — уже начинал раздражаться Кислицин — Если я убью Стэнли, то ты выйдешь за меня замуж.

— Хочешь меня уверить, что графа Лестер застрелил ты, а не люди короля? — с недоверием произнесла Джулия.

— Да, кому он сдался, кроме нас с тобой?! — не выдержав, заорал Сергей, но тут же притих, поймав угрожающий взгляд Берта, который так и стоял рядом с каретой — Послушай. Я нанял отличного стрелка, и он укокошил Стэнли, когда тот возвращался верхом из Гауэра. Так ведь всё произошло? Моя часть сделки выполнена. Теперь твоя очередь. Или ты забыла?

— Я не забыла! — спокойно ответила графиня — Я обещала выйти замуж за Раяна О'Салливана. Дворянина. Но я ничего не обещала крестьянину Артуру. Ты меня обманул, а значит сделка недействительна. Виктория мне много чего рассказала про тебя.

— Виктория? Про меня? — зло усмехнулся Кислицин — Я тоже много чего могу рассказать про эту невесту принца. А знаешь, что она сбежала с герцогом Мэнским?

— Знаю. И я им в этом помогала — невозмутимым тоном ответила Джулия — Они любят друг друга! По-настоящему! Но тебе этого не понять.

Тем временем Бетрис с невозмутим видом восседала рядом с графиней Лестер, изображая овощ. Однако, было заметно, что она прилагает огромное усилие, чтобы не заржать.

— Ну послушай, Джулия! — использовал Сергей последний аргумент — Нам ведь было так хорошо вместе! Никто не узнает, что я простолюдин. Обвенчаемся. Уедем в наше графство и будем жить вдвоём долго и счастливо!

— Ошибаешься. Это знают очень многие знатные особы и избежать разоблачения не удастся — возразила бывшая подруга — Графиня Лестер обвенчалась с холопом! Позор на всю Британию! Нет уж спасибо! И потом, я теперь помолвлена с другим. Да, Артур! Вчера Их высочество принц Мерсии объявил меня своей невестой.

Кислицину наконец всё стало понятно. У Джулии были свои планы на будущее и она похоже не теряла времени даром. Сергей еле сдержался, чтобы не врезать по самодовольной физиономии графини. Скорее всего Джулия предвидела подобную возможность и захватила с собой воинов. Кислый лишь ругнулся по-русски и отвернулся, чтобы не видеть, предавшую его, невесту.

— Не обижайся, Артур — ласковым тоном произнесла графиня и попыталась погладить Сергея по щеке — Я благодарна за всё, что ты сделал для меня и Кэтрин. И я щедро тебя вознагражу. Вот возьми.

Джулия залезла к себе в декольте и достала, спрятанный там, конвертик с красной сургучной печатью.

— Это приказ о назначении тебя управляющим замком в Лестере — произнесла она с таким видом, словно оказывала Кислицину огромную честь — Сейчас там распоряжается человек Стэнли. Повесишь его сразу, как прибудешь в Лестер. И ещё несколько человек. Список кого следует казнить будет у Берта. Он и десяток воинов отправятся с тобой. Помогут навести порядок.

Графиня продолжала говорить, но Сергей никак не реагировал, задумчиво пялясь куда-то в сторону.

— Векселя верни — наконец произнёс он, даже не взглянув на, протянутый Джулией, конверт.

— Ну, и зря — сообразив, что Кислицин отказывается от её щедрого предложения, хмыкнула графиня.

Она открыла, висевшую на поясе сумочку и, достав из неё вексель, протянула Кислицину.

— А где второй? — спросил Сергей, внимательно разглядывая ценную бумагу.

— Мне были нужны деньги — ничуть не смутившись, ответила Джулия — Я ведь прибыла в Кардифф абсолютно без всего. Потребовался новый гардероб, украшения и многое другое, что необходимо леди.

Она опять залезла в сумочку и, достав кошелёк, протянула Кислицину.

— Вот. Это всё, что осталось — пожав плечами, произнесла графиня — Забирай и проваливай. А о Кэтрин я сама позабочусь.

— Не выйдет — ответил Сергей, забирая деньги — Кэтрин никого не признаёт, кроме меня. Я не могу оставить её ни на минуту. У девчонки сразу начинается истерика. Приходится таскать везде с собой. Да, не переживайте так, миледи. Я доставлю Кэтрин к отцу в целости и сохранности. И граф Аберфрау наградит меня по-настоящему. Может даже сделает бароном. Идём, Кэт. Тётя добрая. Она не станет тебя удерживать силой.

Глава 74. Разбитые мечты

Джулия действительно не стала возражать. Скорее всего ей самой не очень-то хотелось возиться с сумасшедшей истеричкой. Так что, Кислицин с Бетрис благополучно пересели в свою карету и тут же отправились в гостиницу. Сергей, надежды которого стать графом рухнули окончательно, был мрачнее тучи. А вот, уставшая молчать, Бетрис трещала без умолку.

— Это невероятно! — щебетала она — Графиня даже не усомнилась, что я настоящая Аберфрау. Значит я действительно вылитая Кэтрин. И граф Гламорган меня признает своей родной дочерью, когда мы встретимся. Почему ты меня не оставил с графиней Лестер? Я бы стала настоящей леди!

— Ты бы скорее всего стала пленницей принца — буркнул Кислицин.

— Ну и что! — не унималась сестра чернявого — Со мной бы обращались, как со знатной дамой. И в конце-концов отец бы меня выкупил.

— Так ещё не поздно — с раздражением ответил Сергей — Возвращайся к своей графине Лестер.

В этот момент карета свернула на другую улицу и к ним внезапно присоединился Харон. Лысый запрыгнул в карету прямо на ходу и уселся рядом с Кислициным.

— Ну, и как наши дела? — спросил Харон, даже не взглянув на, возмущённую такой наглостью, Бетрис.

Кислый молча достал кошелёк графини и отдал лысому. Тот моментально его развязал и стал пересчитывать золотые монеты.

— Здесь гораздо больше, чем ты обещал — удовлетворённо оскалился Харон и хлопнул Сергея по спине — Чего такой хмурый? Десятая часть твоя за посредничество. Я компаньонов не обманываю.

— Забирай всё — отмахнулся Кислицин, которому сейчас было не до дележа добычи.

— Не волнуйся. Он уже получил свою долю — ехидно хмыкнула сестра чернявого.

— А чего тогда грустишь? — спросил Сергея Харон.

— Его только что бросила невеста — захохотала Бетрис — Не захотела графиня выходить замуж за беглого холопа.

— Ну и пёс с ней! — воскликнул лысый — Мало ли красавиц на Свете. Вот сидит рядом с тобой. Чем не невеста?!

— Какие глупости! — возмущённо фыркнула сестра Секиры — Вон пошли из моей кареты! Оба!

Высадив Сергея и Харона, экипаж хозяйки гостиницы покатил дальше. После чего, лысый предложил Кислицину отметить удачное завершение дела в ближайшем кабаке. Сергей не возражал. Он и сам собирался сегодня нажраться, как свинья. С деньгами, что у них теперь имелись приятели могли завалиться в самый лучший ресторан Кардиффа. Но Харон привёл Кислицина в более скромное заведение. Впрочем, достаточно приличное. Гораздо культурнее, чем забегаловки Норы и Тётушки трески. Здесь на столах даже имелись скатерти. Хотя и далеко не первой свежести. Культурной программы, как в ресторане Бетрис, тоже не предвиделось. Её с успехом заменял здоровенный белый попугай, сидевший в не менее огромной клетке прямо у входа. Каждого нового посетителя пернатый встречал отборной руганью, что весьма забавляла остальных клиентов данного заведения. Такая птичья непосредственность привлекала в кабак большое количество мужчин и в тоже время отпугивала многих женщин. Впрочем, женщины здесь присутствовали. Но именно такие, про которых упоминал попугай.

— Привет, кусок дерьма! — увидав на пороге лысого, радостно прокричал попугай и попытался растопырить крылья.

— Привет, Родригес — ласково ответил Харон, ничуть не смутившись от такой фамильярности — Познакомься, это Кислый.

— Чего уставился, крысиная блевотина?! — вместо приветствия, заорал пернатый на Сергея.

В отличии от лысого, Кислицин сейчас не был расположен к подобным шуткам.

— Ты что?! Совсем нюх потерял, гнида говорящая?! — заорал он в ответ и со всей дури пнул клетку.

Моментально забыв английский, перепуганный попугай оглушительно заорал и начал биться об решётку клетки, пытаясь улететь подальше от Сергея.

— Не трож Родригеса! — зло крикнул, кто-то из зала и его поддержи ещё пара человек.

Но большинство посетителей реакция Кислицина только рассмешила. Однако, хозяина трактира подобная выходка точно не понравилась. Если бы не дворянский наряд Сергея, все могло закончится дракой. Но бить дворян прилюдно в этом Мире было как-то не принято. И трактирщик лишь высказал вновь прибывшим своё неудовольствие.

— Если Вам что-то не нравится, молодой господин, отправляйтесь в другой трактир — холодно произнёс он, вытирая о фартук кухонный нож — И не надо портить аппетит уважаемым людям.

— Извини, приятель! Нам всё здесь нравится — протягивая трактирщику шиллинг, ответил лысый — Просто у милорда сегодня был трудный день. Прошу Вас, Ваша светлость, вот к этому столику.

Кислицин уселся за указанный стол, а Харон ещё минуты две разговаривал с хозяином, делая заказ. Тот слушал молча, пытаясь с помощью сухофруктов вернуть Родригесу душевное спокойствие. Наконец заказ был принят, и Харон присоединился к Сергею.

— Ты чего взбесился? — спросил он Кислого — Это же птица. Она сама не понимает, что несёт.

Сергей лишь отмахнулся. Ему хотелось побыстрее выпить чего-нибудь покрепче. К счастью ждать пришлось недолго. Вскоре столик, за которым они устроились, был весь заставлен всевозможными деликатесами. Харон знал куда шёл. Обслуживание в данном заведении не уступало настоящему ресторану, но за гораздо меньшие деньги.

— Харон! Эта дрянь променяла меня на корону Мерсии! — выпив залпом стакан рома, пожаловался Кислицин.

— Это она продешевила! — ответил лысый и захохотал, хлопнув собеседника по плечу.

— Ты не понимаешь! — продолжал изливать душу Сергей — Я ведь её спас от Гастманов. Да! Она мне обязана всем. Возможно даже собственной жизнью. И ведь это я её сделал графиней Лестер. Ну, с твоей помощью конечно. Хоть деньги мои вернула и на том спасибо. Я уж и не надеялся.

— Так это не её деньги, а твои?! — искренне удивился Харон — Получается графиня тебе даже не заплатила за работу.

— Прикинь! — воскликнул Кислицин — Развела словно фраера. Предложила мне должность управляющего замком. Думала я стану прыгать от счастья. Шлюха!

— А откуда у тебя такие деньги?! — прервал его лысый, наполняя стаканы — Ты ведь вроде из крестьян. Или нет?

На физиономии Сергея появилась злорадная ухмылка.

— Тсс! Это тайна! — прошептал он, приложив к губам указательный палец — Но тебе, как другу, скажу. Я обокрал самого принца Эллиота, когда служил у него оруженосцем. В общем, это долгая история.

— А мы разве куда-то торопимся, дружище? — произнёс Харон и, позвав официанта, заказал ещё бутылку рома.

Кислого самого распирало от желания, похвастать перед лысым, как он ловко ограбил будущего правителя Мерсии. И пьяный Сергей рассказал убийце Харону почти всю свою историю. Как он совершенно случайно понравился принцу Эллиоту и как тот сделал его — грязного оборванца своим личным оруженосцем. Как таскал тяжеленные сундуки с деньгами Его высочества и как ему пришла идея смастерить деревянный ключ от этих самых сундуков.

— И много золота тебе удалось вытащить из сундука принца? — поинтересовался лысый.

— Если не считать тех, что остались в матраце, восемьсот пятьдесят соверенов. Может даже немного больше. Я ведь ещё ел и пил в тамошних кабаках — слегка задумавшись, ответил Кислицин — И представляешь?! Эта дрянь истратила почти всё на себя! За каких-то десять дней! От денег принца остался только кошель, что я тебе отдал.

— А сколько было в матраце и где он сейчас? — продолжал любопытствовать Харон.

— Точно не скажу. Монет пятьсот или около того — пожал плечами Сергей — На третьем этаже замка Глостер есть комнаты для прислуги. Вот в одной из них я и жил с другими оруженосцами.

— А точнее. Как эту комнату найти? — спросил лысый, которого явно заинтересовал рассказ Кислицина.

— По лестнице поднимешься, так справа вторая дверь — пояснил Сергей — Думаешь деньги ещё в матраце? Больше двух недель прошло, как я их там заныкал.

— Ты прав — согласился Харон — Наверняка их кто-нибудь уже нашёл. Скорее всего твои приятели-оруженосцы.

— А я ведь их вчера видел. В гостинице у Бетрис — засмеялся Кислый — Эти придурки сперва приставали к хозяйке, когда та плясала на сцене, а потом устроили драку с официантами. Если честно. Сестрёнка Секиры там такие кренделя выделывала, что я на их месте тоже бы не удержался.

— Значит эти сопляки любят посещать дорогие рестораны? — задумчиво произнёс лысый — Это интересно.

— Шлюх они любят посещать! — смеясь, уточнил Сергей.

— Да, пёс с ними — махнул рукой Харон — Давай лучше выпьем за дураков, без которых жить было бы намного труднее.

Они выпили за дураков, потом за честных шлюх, потом за Родригеса, а за кого они пили дальше Кислицин уже не понимал.

Глава 75. Возвращение Секиры

Очухался Сергей только под утро, в одной из комнат второго этажа трактира, где они с лысым вчера зажигали. Харона рядом не наблюдалось. Видимо лысый уже успел свалить. Как только Кислый пришёл в себя, то первым делом полез в левый сапог, куда вчера запрятал вексель, отданный ему Джулией. К счастью для Сергея, Харон не стал его разувать, а просто кинул на кровать одетым и обутым. Поэтому, ценная бумага оказалась в полной сохранности.

Наконец он встал и, слегка пошатываясь, отправился искать приятеля. Спустившись на первый этаж, Кислицин узнал у хозяина, что лысый расплатился за них обоих и уже покинул трактир.

— Стакан рома и бульон — заказал Сергей, вспомнив как его от похмелья лечила Нора.

И от этих воспоминаний на Кислицина опять навалилась тоска. А может действительно вернуться в Гауэр, пока его тут не поймали и не повесили? И пошли они куда подальше все эти благородные графини! Нора его конечно же простит. И станет Сергей опять жить, распевая вечерами блатные песенки для посетителей её кабака. Только сперва надо попрощаться с Хароном. Друг всё-таки.

Подлечившись, Кислицин отправился в гостиницу госпожи Бетрис, надеясь встретить там лысого. Родригес провожал Сергея молча. Нахохлившись, он зло поглядывал на Кислого своим красным глазом. И только, когда Сергей вышел за дверь, сзади раздался злобный крик попугая — «Чтоб ты сдох, гнида говорящая!»

Возле входа в гостиницу, как обычно, торчал верзила Надд, основной работой которого было открывать дверь перед знатными господами. Увидев Кислицина, лакей жестом подозвал его к себе.

— Госпожа велела зайти к ней, как только ты объявишься — сказал Надд, даже не подумав открыть перед Сергеем дверь.

— Харон уже здесь? — поинтересовался Кислый.

Вместо ответа, лакей отрицательно покачал головой. Решив, что лысый где-то задержался и появится позже, Сергей пока направился в кабинет госпожи Бетрис. Когда Кислицин открыл дверь апартаментов хозяйки гостиницы, то невольно застыл на пороге. В одном из кресел он увидел Секиру, который непринуждённо беседовал со своей сестрой.

— А это ты? Заходи и прикрой дверь — сказал чернявый, заметив в дверях Сергея.

— С приездом! — как можно непринуждённее воскликнул Кислици — Ну, как сплавали? Удачно?

— Видимо удачно. Раз я здесь живой и здоровый — ответил Секира — Правда, когда уже ставили паруса, чтобы плыть назад, обстреляла нас местная стража. Наверно, кто-то из местных предупредил. Двоих парней ранили. Одного тяжело. Пришлось беднягу добить.

— А как Уриен? С ним всё в порядке? — изобразил на лице беспокойство Сергей.

— В порядке — усмехнулся Секира — Наверно свою долю пропивает в каком-нибудь притоне. Меня другое интересует. Почему вы вместо Гастмана укокошили графа Лестер?

Кислицин невольно глянул на Бетрис, которая точно знала причину убийства графа. Но сестра чернявого сидела с таким видом, будто её это вообще не касалось.

— Так ведь стрелял не я, а Харон — развёл руками Сергей — Я ни Гастмана вашего, ни графа Лестер никогда в глаза не видел. И далеко было очень. Лиц не разобрать. Может Харон их просто перепутал?

— Ладно! С Хароном я сам потом разберусь — махнул рукой Секира — Лучше объясни мне, что за бред ты внушил моей сестре, будто она может заменить убитую дочь графа Гламорган.

— Я тоже думала, что это бред, пока сама не убедилась в обратном — встряла в их разговор Бетрис — Графиня Лестер ни на секунду не усомнилась, что я Кэтрин Аберфрау.

— Это правда! Твоя сестра вылитая дочь графа Гламорган — подтвердил Кислицын — Мы можем неслыханно разбогатеть! А главное стать настоящими лордами!

— Подожди! — прервал его чернявый — Я кажется начинаю понимать, что к чему. Мне было всего пять лет, когда наш табор давал представление в Гриффине. И нас пригласили выступить в замке. Я первый раз увидел графа Аберфрау и его жену — женщину с огромным животом. Это меня сильно поразило. Я тогда не понимал, что жена графа всего лишь беременная. На следующий день наш отец долго орал на маму. Я это хорошо запомнил, хоть и был ещё крайне мал. А примерно через год, или немного раньше, родилась ты. Я не мог понять почему отец всегда любил меня больше, чем тебя. Думал из-за того, что я мужчина. Но теперь всё прояснилось.

— Хочешь сказать, графа мой отец?! — радостно воскликнула Бетрис — А ведь я это чувствовала! Что являюсь леди, а не простой цыганкой! Меня всегда манила роскошь!

— Особенно деньги — усмехнулся Секира.

— План такой — стал объяснять Сергей — Мы отправляемся к графу Гламорган, и я выдаю себя за дворянина, спасшего его дочь. Граф естественно меня спрашивает, какую бы я хотел получить награду? А я так скромно ему говорю, что мечтаю стать бароном. И Гламоргану ничего не останется, как выполнить мою просьбу. Став бароном, я уже смело могу свататься к дочери графа. Бетрис мне подыграет. Скажет отцу, что влюблена в меня без памяти. Граф не сможет отказать любимой дочурке. И даст ей в приданое огромные владения. Представляешь, как мы сможем тогда развернуться!

— Жаль только, что замок графа Гламорган окружён войсками принца — вздохнула сестра чернявого — И нам в него ни за что не попасть.

— Старшего Аберфрау в замке сейчас нет — сказал Кислицин — Он вместе с войском короля осаждает Глостер. Переправляемся на другой берег залива, а там уж любой патруль проводит нас к графу. Всё просто!

— Подожди — прервал его Секира — Значит ты становишься бароном, Бетрис — графиней. А кем стану я?

— Побудешь какое-то время моим слугой — ответил Кислицин — Только для виду. Пока мы не получим наши владения.

— А пока ты женишься и получишь свои владения, я должен, для виду, чистить твои сапоги и кланяться всяким расфуфыренным индюкам?! — воскликнул чернявый — Нет уж! Спасибо! Да и не выйдет у вас ничего. Отец всегда отличит родную дочь от самозванки. А мать тем более. Когда узнают, что их родная доченька убита, то обвинят в её смерти вас обоих! Так что выкиньте эту чушь из головы! Целее будете!

— Но, Джон… — попыталась возразить Бетрис.

— Я всё сказал! — рявкнул на сестру Секира — А ты, Кислый, не морочь ей голову своими идеями! Не уймёшься сам, я тебя успокою! Навсегда!

— Ладно, ладно! Зачем нервничать?! — примирительно воскликнул Сергей — Не хотите, как хотите. Я всего лишь предложил. Думал вам понравится мой план.

— У меня есть план получше — зло ухмыльнулся чернявый — Навестит сестрицу Гастманов. Если ты не соврал, то золота у этой шлюхи должно быть немерено.

— Собираешься штурмовать монастырь? — поинтересовался Кислый.

— Перебраться через стену дело нехитрое — ответил Секира — Проблема в другом. Там совсем рядом городок есть. Не помню, как он называется. Если эти монастырские овечки успеют ударить в набат, то через пять минут примчится стража или патруль. На колокольне обязательно кто-нибудь дежурит. А сейчас, когда идёт война, монахини особенно осторожны. Но к счастью у тебя в монастыре знакомая привратница. Она тебя уже раз впустила, значит пустит снова. Как только бабка откроет дверь, придушишь её. Потом переоденешься монахиней и спокойно прошествуешь на колокольню. Там завалишь звонариху и твоя работа закончена. Остальное наша забота. Как тебе мой план?! Уж по любому вернее твоего!

— А если бабка дверь не откроет? — ответил Сергей, которому план чернявого совсем не нравился — В прошлый раз мне её пришлось связать. Вдруг она обиделась?

— А ты уж постарайся, чтобы открыла — улыбнулся Секира — Денег предложи. Ты говорил она деньги очень любит. Ладно. Детали мы обсудим позже. А пока, получи свою долю за Мартин.

Чернявый подошёл к небольшому изящному комоду и, достав из него увесистый кошелёк, кинул в руки Кислицину.

— Гуляй пока — объявил он Сергею — Парням тоже отдых нужен. А через пару дней вернёмся к нашим делам.

Покинув апартаменты госпожи Бетрис, Кислицин сразу отправился в свою каморку. Он надеялся застать там Харона, чтобы согласовать с ним оправдание, почему тот не попал в младшего Гастмана. Но лысого в каморке не оказалось и где его искать Сергей не представлял. Оставалось ждать и надеяться, что он увидит Харона раньше Секиры. Ведь лысому ничего не стоило признаться, что его перекупил Кислый. Для наёмной убийцы это обычное дело. Какой с него спрос? А как на правду отреагирует чернявый? И как он тогда поступит, Сергей не знал. После убийства Хрипатого, Кислицин стал всерьёз побаиваться Секиры, хотя тот больше не проявлял к Сергею враждебности. Наоборот. Чернявый всячески показывал, что Кислый теперь равноправный член банды. Вот и долю ему отстегнул довольно приличную. Хотя во время захвата судна пользы от Сергея никакой не было. Он вообще проспал всё самое интересное. Видимо кошель с деньгами, который ему вручил Секира являлся авансом для будущих «подвигов» бандита Кислого. Сергей вспомнил пожилую монахиню-привратницу и что ему, через пару дней, придётся душить бабку собственными руками. От этой мысли Кислицину захотелось вновь нажраться, как свинья. Был бы на месте привратницы какой-нибудь монах, Кислый прирезал бы его без колебаний. К подобному он немного привык. Но душить старуху… Это уже перебор! Попробовать сбежать из города? В одиночку такое довольно сложно сделать. Кругом патрули. Если остановят, что он им скажет? Решил сбежать подальше от войны? Так за такое признание могут даже повесить, как дезертира и уклониста. Харон мог бы дать хороший совет. Но лысый, как назло, исчез. Кислицин прождал Харона до самого вечера, но тот как в воду канул. Видимо узнал о прибытии Секиры и решил с ним больше не пересекаться.

— Ладно. Переночую здесь, а завтра наведаюсь к тётушке Винни. — решил Сергей — Может старуха подскажет, где разыскать Харона.

И тяжело вздохнув, Кислицин завалился на кровать, чтобы побыстрее отойти ко сну.

Глава 76. Контрабандисты

Но Сергей не успел толком задремать, как дверь каморки распахнулась и на пороге возникла госпожа Бетрис. На хозяйке гостиницы был строгий, чёрный мужской наряд, высокие сапоги и дорожный плащ такого же чёрного цвета. Окинув брезгливым взглядом помещение, она всё же зашла внутрь и присела на край постели Харона.

— Дверь закрой! Быстро! — приказала она Кислицину — Брата сейчас нет в отеле, но всё равно. Лишние уши нам не нужны.

— Нам?! — удивлённо переспросил Сергей.

Однако, он всё же встал и прикрыл дверь, как велела сестра чернявого.

— Я обо всём договорилась! — объявила Кислицину хозяйка гостиницы — У меня есть знакомый контрабандист. Он переправит нас на другой берег. Сегодня ночью.

— Зачем? — не понял Кислицин.

— Я не собираюсь упускать шанс стать знатной леди — ответила Бетрис — Если Джону что-то не нравится, это его проблема. Я свободный человек и могу делать, что хочу!

— Удачи тебе! Только я-то тут причём? — усмехнулся Сергей — Если боишься путешествовать одна, возьми с собой швейцара. Кажется, его зовут Надд.

— Похоже, ты неплохо знаком с семейством Аберфрау — пояснила сестра чернявого — Подскажешь мне кто есть кто. Так что собирайся! Лошади ждут!

— А как же гостиница? — поинтересовался Кислицин, надеясь, что сможет отговорить девчонку от опасной авантюры.

— Джон является совладельцем отеля — ответила та, безразлично пожав плечами — Пусть управляет сам или наймет кого-нибудь. А мне надоело заискивать и улыбаться всяким благородным ублюдкам. Я как-никак дочь графа!

Видя, что Кислицин не спешит выполнять её приказ, Бетрис перешла к более жёстким аргументом.

— Подумай сам, болван. Когда Джон узнает, что я отправилась одна к графу Гламорган, ты и пяти минут не проживёшь — заявила она — Из Кардиффа тебе не выбраться. Кругом посты. А в Кардиффе мой брат тебя везде найдёт. Так что вставай и пошли, если жизнь дорога.

Что Секира обвинить в побеге сестры его, Сергей не сомневался. И что в словах Бетрис есть резон он тоже понимал. Однако, довериться такой непредсказуемой и импульсивной девке, как госпожа Бетрис, Кислому тоже не очень-то хотелось.

— Я нужен твоему брату — не совсем уверенно произнёс он — Без меня Секира не сможет тихо пробраться в монастырь аббатисы Фрейи.

— Ты плохо знаешь Джона — возразила сестра чернявого — Он тебя всё равно прикончит. Если не сразу, то потом. Вместе с монахинями.

Сергей задумался. Ему самому не хотелось продолжать дружбу с Секирой. Кислицин давно уже собирался сбежать от чернявого куда-нибудь подальше. Не к семейке Аберфрау конечно, а, например, вернуться к Норре. В конце концов, это был неплохой шанс убраться из Кардиффа. А потом он легко сможет бросить эту юную дуру, возомнившую себя леди.

— Хорошо — наконец согласился Сергей — Показывайте куда идти, Ваше сиятельство.

В этот раз они покинули гостиницу через чёрный ход, где их уже поджидали двое всадников в таких же чёрных плащах с капюшонами, державших под уздцы ещё одну пару взнузданных лошадей. Увидев Бетрис, один из всадников спешился и помог ей усесться верхом. Кислицин уже не раз ездил на лошадях в этом Мире. Поэтому, он с лёгкостью вскочил в седло и четвёрка всадников лёгкой рысью двинулись вдоль вечерних улиц Кардиффа. Уже было довольно-таки темно и один из сопровождающих держал в правой руке зажжённый фонарь. Куда они направлялись Сергей конечно же не знал. Но точно не в порт. Примерно минут пятнадцать они петляли по каким-то грязным закоулкам, пока наконец каменные строения не сменились деревянными лачугами. Через десять минут закончились и они, а начались уже знакомые Кислицину огороды. Тут до Сергея дошло, что они направляются к одному из рыбацких поселений. Но он ошибся. Всадники привели Кислицина и сестру Секиры на пустынный берег залива, где возле небольшого костерка их поджидал один пожилой мужчина.

— Нормально добрались? — спросил он провожатых, когда те присели у костра.

В ответ оба только кивнули. Сергей и его спутница тоже спешились и подошли к огню.

— Привет, Гвинфор — обратилась к пожилому Бетрис — Я готова. Можем плыть.

— Отчалим, когда немного рассветёт — ответил контрабандист — В такой мгле легко сбиться с курса. Отдыхайте пока. Как там твой брат поживает? Ходили слухи, что его укокошили, а теперь говорят он опять в городе объявился.

Задержка с отплытием вновь пробудила у Кислого беспокойство.

— А не устроит ли твой братец погоню, пока мы тут прохлаждаемся — поинтересовался он шёпотом у спутницы.

— Джон отправился к своей шлюхе — шепнула в ответ Бетрис — Так что, до утра он в гостиницу не явится. Не беспокойся. Я всё продумала до мелочей.

Ответ сестры чернявого немного успокоил Сергея. Он уселся на траву и оглянулся по сторонам, пытаясь увидеть корабль, который переправит их на другую сторону залива. Однако, кроме небольшой лодки, вытащенной на берег, Кислицин ничего не обнаружил. Тем временем контрабандисты говорили с Бетрис о каких-то своих делах и не обращали на Сергея никакого внимания. Отсутствие корабля опять разбудило у Кислицина различные сомнения. Хотя трое мужиков у костра вели себя довольно мирно. Просто разговаривали и даже шутили. Но ведь, если вдруг, контрабандисты решат их грабануть, то Сергей с кинжальчиком на поясе вряд ли сможет им помешать. Он-то свой кошель с деньгами спрятал за пазуху, а вот у Бетрис через плечо висела походная сумка довольно приличных размеров, в которой наверняка имелись деньжата. И немалые. Эти трое уродов могли просто заманить юную дуру в пустынное место с преступными намерениями. Кислицин не спеша встал и пересел чуток подальше от весёлой компании, чтобы в случае чего дать дёру. Время шло, но контрабандисты не проявляли к пассажирам агрессии. А вскоре один из них вообще уехал, прихватив под уздцы остальных лошадей. Судя по всему, Бетрис и Гвинфор неплохо друг друга знали. Они непринуждённо о чём-то беседовали и смеялись. Один раз Гвинфор даже по-отечески обнял сестру чернявого, и та не сопротивлялась. В общем, постепенно Сергей расслабился и задремал, улёгшись прямо на траве.

Проснулся Кислицин от тычков в бок. Глянув вверх, Сергей у видел Бетрис, которая стояла рядом и будила его при помощи пинков.

— Быстро вставай! — по-хозяйски подбоченившись, приказала сестра чернявого — Время плыть на другой берег.

Что-то недовольно пробурчав, Кислицин встал и побрёл следом за Бетрис. Контрабандисты уже столкнули лодку на воду и, сев за вёсла, поджидали пассажиров. Лодка была достаточно широкой, чтобы Сергей и его попутчица вместе разместились на корме. Но Кислый всё равно не мог понять, как контрабандисты на вёслах собираются пересечь залив. Успокоился он минут через пять, когда смог разглядеть вдалеке очертание рыбацкого парусника, который стоял на якоре метрах в двухстах от берега. Когда они перебрались через борт посудины, Сергей обнаружил, что корабль абсолютно чёрный. Даже его мачта и парус были чёрными, как ночь. Неудивительно, что Кислицин не смог его увидеть с берега.

Сергей с Бетрис устроились на дне рыбацкого корыта, а контрабандисты, привязав лодку к корме, развернули парус и подняли якорь. Потом Гвинфор сел за руль корабля, а его помощник, тем временем, управлялся с парусом, ловя предрассветный бриз. К удивлению Кислицина, контрабандисты совсем не использовали фонарь. Гвинфор управлял посудиной по большому компасу со светящейся фосфорной стрелкой. Патрулям обнаружить такой корабль в темноте было практически невозможно.

— Куда плывём? — поинтересовался Сергей — Надеюсь не в Мартин. А то, меня там уже знают.

— Мы высадим вас в бухте неподалёку от Портбери — ответил старый контрабандист — Оттуда до Бристоля рукой подать.

— До Бристоля? — удивлённо переспросил Кислицин и глянул на попутчицу.

— Ставка королевской армии сейчас в Бристоле — пояснила Бетрис —Там разместилась вся знать Уэссекса. Скорее всего мой отец тоже в Бристоле остановился. Не станет же граф Гламорган ютится в палатке среди простых солдат.

Путешествие по водам залива длилось недолго. Посудина контрабандистов мчалась по волнам не хуже спортивной яхты. Прошло меньше часа, как впереди по курсу обозначился контур береговой линии. Гвинфор повернул руль и корабль понёсся вдоль берега на восток. Так они плыли ещё минут пять. Наконец старый контрабандист велел напарнику свернуть парус и кинуть якорь. Далее, все четверо опять перебрались в лодку и на вёслах двинулись в направлении берега. Когда путешественники благополучно сошли на песчаный берег, сестра чернявого передала Гвинфору кошелёк с деньгами, а тот в свою очередь объяснил ей, как быстрее добраться до Портбери.

— В Портбери найдёте одноглазого Зака. Он поможет вам с лошадьми и покажет дорогу — пояснил старый контрабандист — Хотя тут до Бристоля и пешком добраться не долго. Часа два. Не больше. А мне пора назад, пока окончательно не рассвело.

Когда Гвинфор с напарником отчалили, Бетрис и Сергей подождали пока немного рассеется мгла и потопали в направлении Портбери. Берег здесь был ровный и очень напоминал пляж. Поэтому карабкаться по склонам им не пришлось. Вскоре показались домики городка Портбери. Однако, улицы его были пустынны в такой ранний час. Пока Кислицин искал глазами что-нибудь похожее на кабак или постоялый двор, сестра чернявого принялась колошматить в первую попавшуюся дверь. Делала она это с таким энтузиазмом, что могла разбудить весь город.

— Кто? — наконец спросил из-за двери недовольный сонный голос.

— Нам нужен Зак — заявила Бетрис — Скажи где он и получишь шиллинг.

— Два и деньги вперёд — ответил голос — Просуньте монеты под дверь.

Когда сестра чернявого протолкнула шиллинги в щель под дверью, та наконец отворилась и на пороге возник здоровенный седой мужик. Судя по отсутствию у него левого глаза, это и был тот самый Зак.

Глава 77. Планы Бетрис

— Ну, я Зак. Чего надо? — поинтересовался одноглазый.

— Мы от Гвинфора — ответила Бетрис — Нам нужны две лошади, ехать в Бристоль. Гвинфор сказал, что ты нам поможешь.

— Пятьсот шиллингов за коня — озвучил цену Зак.

— Ты не понял. Мы лошадей не покупаем, а арендуем — возмутилась дороговизной Бетрис — Нам они нужны только до Бристоля.

— Это залог — пояснил одноглазый — Вернёте коней, получите назад по четыреста пятьдесят за каждого. В Бристоле найдёте конюшню Келла. Она находится прямо у северных ворот. Отдадите Келлу лошадей, и он возвратит вам денежки.

Тяжело вздохнув, сестра чернявого полезла в сумку и отсчитала Заку пятьдесят золотых соверенов. Когда залог был выплачен, одноглазый подвёл путешественников к сараю, рядом с которым стояла пара телег и, крытый брезентом, фургон.

— Ну, прямо транспортная контора «Зак и компания» — усмехнулся про себя Сергей — Придумали же уроды, на чём зарабатывать.

Тем временем одноглазый распахнул сарай, переделанный под небольшую конюшню и Кислицин увидел в деревянных загонах пяток коней и парочку ослов.

— Выбирайте любых — с плохо скрываемой гордостью произнёс Зак.

Сергей в лошадях разбирался неважно, поэтому выбирала Бетрис. Как-никак она цыганка.

— А лошадки-то не скаковые — изобразила недовольную гримасу сестра чернявого.

— Скаковые, обошлись бы вам в два раза дороже — ответил ей Зак — И вообще, уезжали бы вы побыстрее отсюда. Пока наш олдермен не проснулся. Начнёт интересоваться, кто такие и почему ночью приплыли? Вам это надо?

— Нам скрывать нечего — подал голос Кислицин — А ночью прибыли потому…

— Да мне без разницы! — оборвал его Зак — Просто забирайте коней и проваливайте.

Распрощавшись, таким образом, с одноглазым и узнав дорогу в Бристоль, наши путешественники отправились дальше. Торговый тракт, по которому пролегал их путь был довольно широк и местами даже вымощен камнем, но абсолютно безлюдным. Что неудивительно в сей ранний час. Правда, очень скоро над верхушками деревьев показалось солнце, предвещая прекрасный погожий денёк. Бетрис явно находилась в приподнятом настроении. Она красиво гарцевала на своей лошадке и с улыбкой поглядывала на Сергея, которого опять терзали сомнения насчёт, затеянной ими, авантюры. Ведь если граф Гламорган не признает сестру чернявого родной дочерью, то вряд ли он их за такое погладят по головке. А с другой стороны, это был неплохой шанс стать наконец бароном, который Кислому тоже не хотелось упускать.

— Чего хмуришься, Артур? — весело спросила Бетрис — Всё же складывается удачно. На другой берег переправились без происшествий и одноглазого Зака сразу нашли. А значит и дальше везти будет. Я стану графиней, а ты бароном. В высшем свете будем вращаться. Среди разных лордов и леди.

— Или нас обоих повесят, как самозванцев — буркнул в ответ Сергей — Кстати, не вздумай называть меня Артуром. Я Раян О'Салливан — ирландский дворянин.

— Во-первых, в отличии от тебя, я не самозванка, а настоящая дочь графа Гламорган — гордо заявила сестра Секиры — И желаю получит то, что мне принадлежит по праву! А во-вторых, ты сам утверждал, что я вылитая Кэтрин Аберфрау.

— Внешне, — ответил Кислицин — А по характеру ты ей полная противоположность. Кэтрин была скромной и очень доброй девушкой. Меня любила до безумия. Эх, жаль, что её застрелили! Сейчас не пришлось бы врать графу. Может он на радостях даже обвенчал бы нас. И стал бы я графом, а не бароном.

— Вряд ли — усмехнулась Бетрис — У графа есть законные сыновья и наследники. Так что был бы ты среди Аберфрау бедным родственником, которого иногда приглашают на обед. Из жалости. А со мной наоборот, у тебя открываются огромные перспективы.

— И какие же? — не понял Сергей.

— Думаешь, стать дочерью графа Гламорган предел моих планов? — засмеялась сестра чернявого — Это только первый шаг, который даёт мне возможность удачно выйти замуж. Например, за герцога или даже за принца. Кстати, младший сын короля Эдуарда пока не женат. Чем ему не пара дочь одного из самых знатных лордов королевства?!

— Ну, это понятно — криво ухмыльнулся Кислый — Только мне-то, что за выгода? Да и претенденток стать женой принца наверняка хватает.

— Не забывай, что я актриса! — самоуверенно ответила Бетрис — Все эти доморощенные леди мне не соперницы. Главное быть представленной ко двору, а там уж принц от меня никуда не денется. И свой человек при дворе мне будет очень нужен. Выхлопочу для тебя высокую должность. Станешь королевским министром или даже маршалом. Ты главное меня слушайся и всё будет замечательно.

— Это лишь мечты, которые могут не сбыться — ответил Сергей — Прав Секира. В Кардиффе у тебя было всё. И собственная гостиница, и куча денег. А ты променяла богатую жизнь на какие-то пустые грёзы. Оставить нажитое состояние брату, чтобы пустится в опасную авантюру. Безумие!

— Ну положим, Джону я оставила не всё — хитро улыбнулась сестра чернявого.

Она залезла в сумку и достала из неё довольно-таки солидный мешочек. Развязав шнурок Бетрис что-то высыпала на ладошку и показала содержимое Кислицину. Сергей увидел на её ладони горсть мелких прозрачных камушков, которые заманчиво сверкали в лучах утреннего солнца.

— Это бриллианты — ссыпая камушки обратно в мешок, пояснила Бетрис — Я превратила в них все свои деньги. Так что брату останется только отель, который продолжает быт на половину моим.

— И сколько там? В соверенах? — как бы невзначай, поинтересовался Кислый.

— Много — засмеялась сестра чернявого — Очень много. Тебе, холопу, столько даже не снилось никогда. Но ты не надейся их прикарманить. Глотку перережу, даже пикнуть не успеешь.

— И не думал! — соврал Сергей, у которого подобная мысль всё же промелькнула — Я человек небедный. Помнишь вексель, который мне вернула графиня Лестер?

— Ну, лишних денег не бывает — философски заметила Бетрис — Ты боишься моего брата. Да-да. Не отрицай. Секиру все боятся. Так вот запомни, мальчик. Я намного опаснее его! И лучше меня не злить.

Кислицин с сомненьем глянул на почти детскую фигурку спутницы, но возражать не стал. Он вспомнил Хрипатого, который вынужден был бежать из Кардиффа, опасаясь гнева сестры чернявого. Но то в Кардиффе, где у Бетрис полно знакомых бандюков. А здесь, на безлюдном тракте, это лишь взбалмошная девка. И не более. Правда, ножик у неё имеется. Висит на поясе в красивых дорогих ножнах. А как ловко Бетрис им умеет пользоваться Сергей не знал. И заводить ещё одного опасного врага, каким являлся Секира, Кислому тоже не хотелось.

Так Сергей ехал, терзаясь сомнениями и слушая разглагольствование болтливой спутницы, когда нечто жёсткое, колючее сдавило его шею и выдернуло из седла. От удара оземь у Кислицина потемнело в глазах. Он попробовал сесть, но сильный рывок повалил его на спину. Сообразив наконец, что это аркан, Сергей попытался ослабить давление петли руками, тщетно пытаясь просунуть под неё пальцы. Открыв глаза, он увидел голодранцев, один из которых держал под уздцы его коня, а ещё четверо пытались стреножить лошадь Бетрис. Но сестра чернявого ловко крутила коня на месте, то и дело поднимая его на дыбы. В этот миг, давящая на горло, петля внезапно ослабла и Кислицин сумел-таки просунуть сквозь неё пальцы. Обернувшись, Сергей увидел, занесённую над его башкой, руку с увесистой, сучковатой палкой. Кислый едва успел сделать кувырок, как это незамысловатое оружие треснуло туда, где он только что валялся. Практически машинально, перепуганный Сергей выхвати из ножен кинжал и стал размахивать им, не позволяя врагу приблизится. И это подействовало. Видимо голодранец понимал, что любая царапина, случайно им полученная в схватке, может стать потом серьёзной проблемой. Мерзавец вновь ухватился за канат, который всё ещё обвивал шею Кислицина, и поволок его за собой по дороге. Петля опять сдавила горло Сергея, но в этот раз он сдерживал её объятие левой рукой, а правой пытался перерезать проклятый канат. Но, как назло, кинжал тётушки Винни оказался совершенно тупым. За целых двое суток, у Сергея даже мысли не мелькнуло, наточить своё единственное оружие. Тянувший канат, босяк довольно оскалил гнилые зубы, наблюдая за тщетной попыткой дворянчика освободиться от аркана. Вдруг выражение его резко изменилось. Улыбка исчезла, а глаза удивлённо вытаращились. Через пару секунд, выронив из рук канат, голодранец рухнул на спину. Только теперь, Кислый смог разглядеть торчащую из груди бродяги стрелу. Окружившие Бетрис, бродяги моментально бросились в лес, а тот что держал под уздцы лошадь Сергея, почему-то бросил поводья и припустил вслед за остальными. Видимо босяк верил в свои ноги больше, чем в умение скакать верхом. Скорее всего бедолага и на лошади-то никогда не сидел.

— Лысый! — первое что пронеслось в голове Кислицина, когда он увидел стрелу.

Однако, Сергей ошибся. Обернувшись, он заметил вдали всадников, которые галопом мчались в их сторону. По красным сюрко и сверкающим на солнце доспехам было понятно, что это какой-то военный патруль, удачно оказавшийся в нужное время в нужном месте. Однако, всадники могли сами представлять угрозу для беззащитных путников. Таких, как Бетрис и Кислицин. Но пытаться удрать от боевых скакунов на вьючных лошадках Зака не имело смысла. Оставалось только ждать и надеяться на лучшее.

Глава 78. Бристоль

Поравнявшись с нашими путешественниками, всадники помчали дальше в лес за разбойниками. Все, кроме двух. Один из которых, по всей видимости являлся простым воином или сержантом. Он отличался от других всадников чёрным сюрко с белым крестом. А вторым явно был рыцарь. И судя по красивым дорогим латам, не из обычных дворян. Эти двое придержали коней, направив их к Сергею и его спутнице. Точнее направился рыцарь, а воин просто последовал за ним. Рыцарь неспешно подъехал к Бетрис и поднял забрало дорогого шлема, который украшало множеством чёрно-белых перьев. На вид, рыцарю было лет двадцать или даже меньше. Совсем молодой юноша, но уже с явно завышенной самооценкой. Судя по наглому взгляду, которым он изучал сестру чернявого.

— Позвольте представится! Бриор де Кономар — граф Корнуолл! — торжественно произнёс молодой человек, продолжая разглядывать Бетрис — Могу ли я узнать Ваше имя, миледи?!

— Кэтрин Аберфрау — дочь графа Гламорган — не колеблясь ни секунды, отрапортовала сестра чернявого — Еду в Бристоль к своему отцу.

— А Ваш спутник? — наконец удостоив взглядом Кислицина, поинтересовался Бриор.

— Это мой слуга — всё с той же непосредственностью ответила Бетрис — Как же его зовут? Раян О…

— Раян О'Салливан! Ирландский дворянин! — гордо отчеканил Сергей — Имею честь быть вассалом графа Гламорган.

Но юный рыцарь его уже не слушал. Всё внимание Бриора было вновь обращено на Кэтрин Аберфрау.

— Я и не знал, что у моего друга Дилана такая очаровательная сестра — произнёс он, игриво улыбаясь собеседнице — Но должен Вас огорчить, миледи. Граф Гламорган сейчас в Лондоне вместе с принцем Леоном. У одра больного короля.

— Какое невезение! — грустно вздохнула Бетрис — И что же мне теперь делать?! Ведь до Лондона так далеко!

— Но в Бристоле остался Ваш брат Дилан — успокоил её молодой граф — Он позаботится о Вас. Да и я всегда к Вашим услугам.

— О! Вы так добры, милорд! — кокетливо улыбнулась сестра чернявого и, сняв перчатку, протянула левую руку Бриору для поцелуя.

Голодного Кислицина от всех этих любезностей уже начинало подташнивать. Он отвернулся от сладкой парочки и стал наблюдать, как воин в чёрном сюрко извлекает стрелу из груди убитого бродяги.

— Это крестьянин графа Глостер — заметив интерес Сергея к своим действиям, пояснил воин — Герцог Кембриджский приказал сжечь все сёла предателя. Вот теперь выжившие бедолаги бродят вдоль дорог и грабят тех, кто им по силам. Приходится отлавливать.

— Это ты его пронзил? Отменный выстрел! — похвалил бойца Кислицин — Я знаю лишь одного человека, способного поразить цель на таком расстоянии. Его зовут Харон.

— Никогда не слышал, сэр — равнодушно ответил воин, вытирая от крови древко стрелы.

— Мой оруженосец чемпион Уэссекса по стрельбе из лука — с нескрываемой гордостью заявил Бриор — На турнире в Лондоне, король лично вручил Сэму золотую стрелу.

— Повезло мне, что у Вас такой меткий оруженосец, милорд. Ещё немного и этот разбойник меня бы точно придушил — ответил Сергей и добавил, повернувшись к Сэму — Золотой стрелы у меня, к сожалению, нет. Поэтому вот…

Кислый достал из-за пазухи кошелёк, который ему вчера отдал Секира, и протянул оруженосцу. А чё жадничать? Когда тебя ожидает большая, заслуженная награда за спасение дочери графа Гламорган. В этом Кислицин даже не сомневался. Сэм вопросительно глянул на юного хозяина, словно бы спрашиваю у того разрешение. И только получив одобрительный кивок, забрал кошель. В этот момент из леса появились всадники, волочивших за собой по траве парочку связанных оборванцев.

— Удалось схватить только этих, милорд — доложил графу один из воинов — Остальные разбежались. В лесу сильно не поскачешь. Можно коням ноги сломать.

— Ладно — махнул рукой Бриор — Повести ублюдков и возвращаемся в город. Вон тот дуб возле дороги будет для них в самый раз.

— Так в Уэссексе скоро крестьян не останется — заметил Кислый, которому совсем не хотелось опять наблюдать подобную процедуру — Если всех жечь и вешать за вину господина, кто потом будет хлеб выращивать. Высечь как следует и довольно.

— Странный у Вас слуга, миледи — усмехнулся молодой граф — Жалеет разбойников, которые его чуть не прикончили.

— Не обращайте внимание — ответила Бетрис — Он долгое время жил в монастыре. Вот и набрался там всяких глупостей вроде «не уби» или «подставь другую щёку». Давайте лучше подъедем ближе к дубу. От сюда плохо видно.

Сестра чернявого и её новый кавалер неспешно направились к месту казни несчастных бродяг, а Сергей остался ждать у дороги. После того, как его самого чуть не повесили в «Зелёной крепости» Кардиффа, данная церемония вызывала у Кислицина неприятные воспоминания.

Минут через пятнадцать всё было кончено и отряд графа Корнуолл направился в город. Возглавляли колонну Бриор и Бетрис. Молодой граф без умолку вещал своей прелестной спутнице, какое блестящее общество собралось сейчас во дворце маркиза Бристоль. И как там прекрасно знатные господа проводят время, пока армия осаждает мятежный Глостер. Ехавшего следом за ними, Кислицина всё это мало интересовало. Ему не давал покоя мешочек брюликов, лежавший в походной сумке сестры чернявого. Конечно Сергей помнил о своём обещании больше не воровать, но его мозг сам перебирал разные варианты экспроприации сокровищ Бетрис. Чисто теоретически. Покойный Робин Гуд вновь не давал покоя душе Кислого. Но кроме как «хвать и тикать», ничего пока на ум не лезло. И зачем только сестра чернявого показала ему эти проклятые камешки?! Провокаторша!

Гвинфор не соврал. Скоро вдали показались ворота города. Разглядывая высоченные стены и массивные башни Бристоля, Сергей понял почему генералы принца Эллиота даже не обсуждали его захват. Кроме мощных укреплений, город огибала речка с точно таким же названием названием Эйвон, как и та, где произошло первое боевое крещение Кислого. Возможно весной или во время сильных дождей — это можно было назвать полноценной рекой. Но в данный момент Эйвон скорее представлял из себя большой ручей. Одним словом, «козий брод». Зато обрывистые, каменистые берега являли собой настоящий глубокий каньон, что было дополнительным препятствием для штурмующих. Поэтому принц даже не предпринял осаду Бристоля. Хотя расстояние до него от Глостера не превышало тридцать миль. А вот сёла, принадлежавшие маркизу, изрядно пострадали от бойцов дядюшки Мэйсона и ирландских наёмников. Поэтому, теперь правитель Бристоля мстил Глостеру за недавние обиды.

Преодолев, соединявший берега «каньона», длинный мост и миновав городские ворота, отряд графа Корнуолл зацокал по каменной мостовой в направлении дворца маркиза Бристоль. Прохожие и повозки горожан торопливо уступали дорогу всадникам в красных сюрко. Молодой граф снял шлем с подшлемником и передал их Сэму. Бриор оглянулся назад, удостоив наконец своим вниманием Кислицина.

— А Вам, сэр, пожалуй, лучше будет остановиться в гостинице — надменно процедил он — Могу посоветовать отель «Королевский грифон». Если конечно у Вас хватит на него денег.

— Нет-нет! Мой слуга отправится со мной — торопливо возразила Бетрис — Ему необходимо лично отчитаться перед братом. Таков порядок у нас — у Аберфрау.

Сестра чернявого видимо опасалась первой встречи с Диланом. Мало ли какие вопросы может тот задать. Поэтому, поддержка Сергея была ей крайне необходима.

— Не смею возражать, миледи — улыбнулся Бриор — Он едет с нами во дворец. Раз уж так заведено в вашей семье.

Город Бристоль оказался ничуть не меньше, а может даже больше, чем Глостер или Кардифф. Наверняка в нём имелись и свои трущобы, где рулили такие же Секиры или Гастманы. Возможно даже Бетрис знала кого-нибудь из них. Но в данный момент это Сергея мало интересовало. Его волновала предстоящая встреча Бетриис с Диланом. Слишком уж отличались манеры сестры чернявого от поведения бедняжки Кэтрин. Такой резкой метаморфозе необходимо было придумать логичное объяснение. Этим и занимался Кислый, пока их отряд петлял по средневековым улочкам Бристоля.

Наконец они приблизились к ещё одной крепостной стене, которая отделяла центральный район города от остального Бристоля. Караулившие ворота, гвардейцы без вопросов расступились, пропуская графа Корнуолл и его людей в элитную часть мегаполиса. Очутившись за воротами, воины в красных сюрко свернули в одну из улиц, покидая графа и его спутников. Вероятно, бойцы отправились в казарму, посчитав свою миссию оконченной. Судя по, висевшему над воротами, красному баннеру с тремя зелёными листьями клевера вдоль белой полосы, всадники служили не Кономару, а маркизу. С Бриором остался лишь Сэм, который по всей видимости являлся личным оруженосцем Их сиятельства.

Центр Бристоля разительно отличался от остального города множеством богатых особняков, над которыми возвышался огромный католический храм. По высоте он даже превышал дворец самого маркиза. Впрочем, только по высоте. В остальном, дворец правителя Бристоля являлся самым грандиозным и помпезным зданием мегаполиса. Окружённый великолепным парком, украшенный множеством изящных скульптур и барельефов он занимал львиную долю от всей элитной части города. Не удивительно, что большинство аристократов из свиты короля предпочли гостинице дворец маркиза.

Остановившись у главного крыльца, граф жестом подозвал одного из лакеев и поинтересовался о местонахождении баронета Дилана Аберфрау. Узнав от слуги, что сэр Дилан уже изволил проснуться и в данный момент находится в фехтовальном павильоне, Бриор спешился сам и лично помог Бетрис сойти с лошади. Вряд, ли сестра чернявого действительно нуждалась в подобных услугах, но она благосклонно позволила графу себя подхватить, не забыв при этом испуганно ойкнуть. Сергей и Сэм тоже спрыгнули с лошадей. Передав поводья подбежавшим лакеям, они последовали за Бриором. А пока они шли к фехтовальному павильону, Бетрис не теряла время даром. Шагая под ручку с молодым рыцарем, сестра чернявого то и дело строила ему глазки и с интересом расспрашивала о достопримечательностях графства Корнуолл. Её интересовало буквально всё. Начиная с размеров самого графства и заканчивая доходами, которые оно приносило семейству Кономар. Видимо, Бриора забавляла такая непосредственность. Он с удовольствием удовлетворял любопытство своей новой подруги.

Глава 79. Брат и сестра

Фехтовальный павильон находился в правом крыле дворца. Двери его были открыты настежь и звон мечей разносился далеко за пределы самого павильона. Поэтому, найти место тренировки Дилана не составляло большого труда. Сергей и Бетрис справились бы с этим и без помощи графа. Но, по всей видимости, Кономар желал лично передать сестру Дилана в братские объятия. А вот для Бетрис присутствие рядом Кислицина в данный момент было гораздо важнее, чем флирт с Их сиятельством. Входя в дверь, она обернулась и подала Сергею знак, чтобы тот не отставал.

В павильоне находились двое. Дилан Аберфрау и ещё один джентльмен приблизительно того же возраста, что и сын графа Гламорган. Молодые люди были так увлечены поединком, что даже не обратили внимание на вновь прибывших. Их бой очень мало напоминал то, как орудовал двуручным мечом капитан Бакер во время штурма «Зелёной крепости». Дилан и его противник прыгали, кувыркались и демонстрировали разные финты, стараясь достать друг дружку клинком. В отличии от молодых аристократов, Бакер просто кромсал воинов шерифа, уменьшая их количество каждым ударом. Видимо сестра чернявого так и не смогла распознать, кто из поединщиков сын графа Гламорган. Она выразительно зыркнула на Кислицина, ища его подсказки. Сергей незаметно кивнул, указывая взглядом на Дилана. Но так как молодые люди постоянно перемещались, Бетрис не смогла понять его взгляд и решила действовать сама.

— Брат! — жалобно всхлипнув, закричала она, обращаясь сразу к обеим бойцам.

Вопль сестры чернявого подействовал. Молодые джентльмены прекратили поединок и уставились на Бетрис. Первым заговорил Дилан.

— Кэтрин?! — удивлённо произнёс он, пристально разглядывая спутницу Бриора — Но откуда…?!

Вместо ответа, та просто кинулась к Дилану и повисла у него на шее.

— Мы с Вашей сестрой бежали из Кардиффа — ответил за Бетрис Кислицин — Юная леди попала в плен к принцу Эллиоту и мне пришлось её спасать.

— Это ты, Раян? — заметил наконец Сергея молодой лорд — Мы думали, ты погиб вместе с шерифом и его офицерами.

— Жив, сэр. Только палец потерял — ответил Кислицин, показывая Дилану левую руку — Мне с небольшим отрядом удалось вырваться из крепости, а остальных захватили мерсийцы. И леди Кэтрин тоже. Пришлось вызволять её из плена. К счастью, я успел хорошо изучить замок шерифа, когда помогал ему в поимке Гастманов. Воины, что были со мной, все погибли, прикрывая наше с Кэтрин бегство. Но, как видите, не зря.

Сергей специально начал с рассказа о спасении им дочери графа Гламорган. Хотя его об этом никто не просил. Кислицину не нравилось, что присутствующие господа, смотрят на него словно на пустое место. И таким образом он хотел-таки повысить свою значимость.

— Но как ты оказалась в Кардиффе? — спросил у Бетрис Дилан, оторвав наконец её от себя — И что случилось с твоими волосами?

— Её туда привезла леди Джулия — ответил за сестру чернявого Сергей — Кстати, Вы, наверное, не знаете, что граф Лестер убит, а Джулия унаследовала его состояние и титул. Теперь она стала полноправной графиней Лестер.

— Чувствую нас ждёт ещё много интересных новостей из Кардиффа — произнёс с ухмылкой Бриор — Предлагаю продолжить разговор у меня. За бокалом хорошего вина. Тем более, что миледи наверняка проголодалась во время своего путешествия. Сэм, возьми у джентльменов их мечи.

Партнёром по спаррингу Дилана Аберфрау оказался лорд Эммерсон Херви — сын маркиза Бристоль. Так его представил сестре Дилан. Вообще, всё внимание молодых джентльменов было обращено на красотку Бетрис. И героический рассказ Кислицина о спасении дочери графа Гламорган, не сильно впечатлил молодых аристократов. Они весёлой компанией отправились вслед за графом Корнуолл, а Сергею ничего не оставалось, как плестись следом. Впрочем, его никто не прогонял и Кислицин ещё надеялся, на вознаграждение со стороны Дилана.

Апартаменты Бриора были даже слишком просторными для одного человека. Видимо так полагалось по статусу. Граф всё-таки. Две комнаты — спальня и гостиная. Практически так же, как было у принца в замке Глостера. Только гостиная более длинная и хорошо освещённая тремя высокими окнами, застеклёнными в виде разноцветной мозаики. Стены украшали гобелены с изображениями полуобнажённых женщин и, целящихся в них из луков, розовощёких амурчиков. Так же имелся, украшенный барельефом, камин с, висевшим над ним, портретом пожилого мужика в соболях и короне.

Возможно это был изображён кто-то из родственников маркиза или даже сам король Эдуард. Сергей естественно уточнять не стал. Довершали интерьер гостиной огромная медвежья шкура на полу и красивая бронзовая люстра с хрустальными висюльками на потолке. А в центре комнаты находился длинный стол, за который и расселись гости графа Корнуолл. Усадив Бетрис во главе стола, Бриор велел Сэму распорядиться насчёт завтрака и тоже присоединился к гостям. Кислицина за стол никто особо не звал, поэтому он так и замер у дверей, не понимая, как себя вести в подобной ситуации. На помощь ему пришла сестра чернявого, которая, по всей видимости, ещё нуждалась в присутствии Сергея. Так сказать, на всякий пожарный случай.

— Как там тебя? Раян! — взглянув на, мнущегося у дверей, Кислицина, воскликнула она — Присаживайся к столу. Ты заслужил, чтобы тебя покормили. Граф, Вы не против, если мой слуга позавтракает с нами?

— Разумеется, миледи — улыбнулся Брирор — Сэм, поставь ещё один прибор для господина Ос… Забыл фамилию. У этих ирландцев они такие странные.

Сергей сделал вид, что не заметил насмешливый тон графа. Несмотря на молодость, Бриор наверняка уже успел поучаствовать в битвах и неплохо владел мечом. Поэтому, затевать с ним ссору было просто глупо. Кислицин лишь вежливо поклонился и присел на указанное ему место.

— Раян О'Салливан дворянин и преданный вассал моего отца — ответил за Сергея Дилан — Наша семья многим ему обязана. И шутки Ваши, граф, здесь совсем неуместны.

— У меня и в мыслях не было кого-то обижать, друг мой! — примирительно ответил Кономар — Но ведь эти ирландские фамилии действительно очень необычные.

— Кстати, Кэтрин — решив больше не развивать данную тему, обратился к сестре Дилан — Веди себя скромнее! И скажи наконец, что ты сделала со своими волосами?!

— Простите, сэр. Это я посоветовал леди Кэтрин сменить внешность — ответил за Бетрис Кислицин — Чтобы обмануть ищеек принца. Нам пришлось какое-то время прятаться в Кардиффе. Пока не нашли способ переправится на другой берег залива. Цирюльник зараза! Такие деньги содрал с меня за эту причёску. Да, и за аренду корабля пришлось заплатить немало.

Тем временем Сэм подал угощение и разлил по бокалам красное вино. Сергей ели дождался, пока молодые джентльмены приступят к трапезе. Голодного Кислицина не особо заботили правила этикета. Он залпом осушил свой бокал, смёл с тарелки овсянку и накинулся на кусок жареной оленины, ожесточённо крамсая мясо столовым ножом. Впрочем, никого из присутствовавших это не шокировало. Что взять с ирландского дикаря?!

— А как с Вами обращался принц, миледи? — поинтересовался лорд Эммерсон, мельком глянув на жрущего Сергея — Говорят он тоже не отличается изысканностью манер.

— О! Со мной обращались весьма учтиво — улыбнулась сестра чернявого — Мне ни в чём не было отказа. Запрещалось только покидать территорию крепости.

— Леди Кэтрин просто не желает Вас расстраивать, сэр — прервал её повеселевший Сергей — Принц обращался с миледи просто ужасно. Как с какой-то преступницей. Каждый день допросы. Держали бедняжку в грязной камере. На хлебе и воде. Собирались даже пытать. К счастью, я вовремя подоспел.

— Пытать?! Леди?! — возмущённо воскликнул Бриор.

— Представьте себе, Ваше сиятельство! — кивнув Сэму на свой пустой бокал, произнёс Кислицин — У принца был такой капитан Бакер. Настоящий зверь! Он лично собирался пытать Кэтрин. Но не успел. Я его чик! Прямо в шею!

И для большей наглядности, Сергей вонзил ножик в кусок оленины.

— Ну, хватит о грустном, господа — капризным тоном воскликнула Бетрис — Лучше расскажите мне, какие развлечения здесь у вас в Бристоле? Балы? Турниры? Я просто обожаю рыцарские турниры!

— Обожаешь турниры?! — удивился Дилан — Да, ты их терпеть не могла. Называла варварством и пережитком прошлого.

— Я была молода и глупа. А теперь моё мнение изменилось — ничуть не смутившись, ответила сестра чернявого — В конце-концов я имею на это право!

— Турниры сейчас не проводятся из-за войны, но балы бывают часто — сказал лорд Эммерсон — Вот и сегодня вечером отец устраивает торжественный приём, с танцами, фейерверком и представлением акробатов.

— Какой ужас! — испугано воскликнула Бетрис — Я не могу в таком виде показаться на приёме у маркиза! Весь мой гардероб остался дома. В Уэльсе.

— До вечера ещё далеко — успокоил сестру Дилан — Куплю я тебе платье.

— Купишь?! — от возмущения Бетрис даже побагровела — Дочь графа Гламорган в платье, купленном у торговца тряпьём!

— Не волнуйтесь, миледи — успокоил её Эммерсон — Моя младшая сестра Аббигаль с Вами примерно одного роста. У неё этих платьев не счесть. Половину из них она даже не одевала ни разу. После завтрака мы вместе отправимся к Аббигаль и Вы сможете выбрать себе любой наряд, какой Вам понравится.

— О! Милорд! — улыбнулась ему новоявленная леди Кэтрин — Вы меня просто спасли! Даже не знаю, как мне Вас отблагодарить!

— А ты спой нам чего-нибудь — засмеялся Дилан — Моя сестра отлично поёт. Особенно эту… Балладу «Три ворона»

Тем временем, осушивший уже четвёртый или пятый бокал Кислицин, тяжело встал из-за стола.

— Господа! У меня родился прекрасный тост! — обняв левой рукой Сэма, громко крикнул он — За победу, господа! За нашу победу!

Глава 80. Совет лордов

После завтрака у графа Корнуолл, Сергей проспался только к вечеру. Окончание трапезы он практически не помнил. Скорее всего Кислицина уволокли раньше. Сергей попытался сосредоточится. И мозг выдал нечто смутное. То ли сон, то ли явь. Как два лакея тащат его под руки по какому-то длинному коридору. Затем падение на что-то мягкое и темнота. Возможно графское вино было хорошего качества или организм Кислицина уже привык к регулярному употреблению алкоголя, но похмелье он совсем не ощущал. Только сильную жажду.

Ещё окончательно не стемнело и света, проникавшего через единственное окно, вполне хватало, чтобы Сергей мог оглядеться. Комнатка, в которую его поместили, была довольно маленькой. Чуть больше каморки, в гостиницы госпожи Бетрис, где ютились они с Хароном. Покои не особо знатных гостей или даже для слуг. В комнате не было даже колокольчика, чтобы джентльмен мог вызвать лакея. Обстановка спартанская. Кровать, круглый столик, две табуретки и небольшой камин с, красующимся над ним, портретом того же старика в короне. Обнаружив на столике стеклянный графин с водой, Кислый отпил из него больше половины. Прямо из горла.

Когда желудок Сергея утолил жажду, он вспомнил про, намечающийся сегодня вечером, торжественный приём. Решив, что не мешает поужинать, Кислицин покинул комнату и, слегка пошатываясь, побрёл по пустынному коридору. Видимо приём уже начался, так как никто не встретился ему на пути, кроме двух стражников. Дворец маркиза огромный и найти без посторонней помощи зал, где проводится торжественное мероприятие было проблематично. Сергей подошёл к воинам, чтобы поинтересоваться в каком направлении ему лучше двигаться. В свою очередь стражники спросили кто он такой. Узнав, что Кислицин вассал графа Гламорган, бойцы посоветовали не тащиться на приём маркиза, куда его всё равно не пустят, а шагать прямиком в «рыцарский зал», где для таких как он накрыты столы. Сочтя доводы стражников разумными, Сергей отправился в «рыцарский зал», который находился в левом крыле дворца на первом этаже.

Дойдя до угловой башни, Кислицин спустился вниз по лестнице. А дальше всё просто. «Рыцарский зал» можно было легко найти по, доносившемся из него, пьяным возгласам.

— Ирландец? — поинтересовался, стоявший у двери, лакей, когда Сергей гордо назвал ему своё имя.

— Ну, ирландец! И что? — недовольным тоном ответил Кислици.

— В таком случае, сэр, я бы не советовал Вам заходить — равнодушно заявил тот.

— Это почему же? — не понял Сергей.

— Ирландцев господа не любят — ответил слуга — Ирландцы воюют на стороне принца Эллиота. Джентльмены уже успели изрядно выпить. А когда они узнают, что Вы ирландец, драки не избежать. Впрочем, решайте сами.

Вот только, для полного счастья, Кислому не хватало межнационального конфликта. Он уже хотел отправится назад, в свою каморку, как его окликнули.

— О'Салливан?! Я Вас еле нашёл — раздался сзади недовольный голосок.

Сергей оглянулся и увидел молодого воина в красно синем сюрко с, вышитыми золотом, шестью жёлудями. Судя по дорогому голубому берету и короткому мечу на поясе, это был не простой воин, а скорее всего чей-то оруженосец.

— Следуйте за мной, сэр! — объявил Кислицину паренёк — Вас желает видеть герцог Кембриджский!

В голове Сергея опять промелькнула мысль о заслуженном им вознаграждении. И он, не раздумывая, отправился вслед за молодым воином. Они вновь поднялись по лестнице и долго петляли по коридорам дворца. Пока оруженосец не остановился у одной из дверей. Велев Кислицину обождать, парнишка открыл её и зашёл внутрь. Через пару секунд он выглянул и позвал Сергея.

В комнате, судя по её убранству, являвшейся рабочим кабинетом, сидело в креслах девять богато разодетых джентльменов. Среди них Кислый увидел и Дилана Аберфрау. Бриора с Эммерсоном в кабинете не было. Видимо молодые господа в этот момент зажигали на балу маркиза Бристоль. От пристальных взглядов вельмож Сергею стало как-то не по себе. Он неуклюже поклонился и застыл у дверей, не зная, что в таком случае говорить.

— Подойдите ближе, сэр — прохрипел весьма упитанный джентльмен, который по всей видимости и являлся тем самым герцогом Кембриджским.

Кислицин сделал несколько шагов и остановился в центре комнаты. Сергей уже понял, что его позвали совсем не для того, чтобы похвалить или наградить. Он ощущал себя каким-то двоечником, судьбу которого собрался решать педсовет.

— Мне сообщили, что Вы только сегодня прибыли из Кардиффа. Это так, сэр? — поинтересовался толстяк.

Кислый кивнул.

— Ну, и как обстоят там дела у наших врагов? — продолжил допрос герцог — Меня в первую очередь интересует численность армии принца Эллиота. А также его планы. Собирается мальчишка нападать или готовится к обороне?

Планы принца Сергей конечно же не знал. Тем более, что рулил теперь не сам Эллиот, а его мамаша. Кислицин поведал лордам о большом скоплении войск на окраине Кардиффа, которое он видел собственными глазами. А также о предательстве большинства графов Уэльса. После такой новости, взоры всех джентльменов невольно обратились на Дилана.

— Этого не может быть! — гневно крикнул сын графа Гламорган — Мерсийцы злейшие враги валлийцев. Ещё недавно все графы Уэльса были настроены категорически против принца.

— Эллиот пообещал им независимость. В случае своей победы — пояснил Сергей — Точнее не он сам, а его мать — королева Флоренс.

— Этого следовало ожидать — заявил один из вельмож — Глупо было надеяться, что валлийцы ударят врагу в тыл. Эти ублюдки спят и видят, как бы нагадить Уэссексу.

— Может Вы и нас с отцом считаете предателями! — вскочив на ноги, заорал Дилан — Мы ведь тоже валлийцы!

— Джентльмены, успокойтесь! — прохрипел герцог — Никто, баронет, Вас предателем не считает. Также, как и графа Гламорган. Однако, новость, которую сообщил Ваш человек, весьма прискорбна. Силы врага удвоились и нам придётся с этим считаться.

— А мой брат? Виконт Остин Аберфрау? — спросил у Кислицина Дилан — Что с ним?

— Насколько мне известно, Ваш замок осаждён, милорд — ответил Сергей — Но пока войска принца его не смогли захватить.

— И не смогут! — воскликнул баронет — Вот вам и удар с тылу, господа. О котором вы тут рассуждали.

— Это прекрасно, мой друг — грустно улыбнулся герцог — Только мы и сами торчим под стенами Глостера. А осада города требует намного больше сил, чем осада замка. Остаётся надеяться, что наш августейший монарх — король Эдуард в скором времени поправится или …

Толстяк перекрестился, закатив вверх глаза.

— Ах, да! Есть ещё одна новость — услышав слово «Глостер», вспомнил Кислицин — Не знаю важно это или нет, но дочь графа Глостер сбежала от принца к герцогу Мэнскому. Думаю, они скоро обвенчаются. Вероятно, эта сладкая парочка уже на острове Мэн.

— А его флот? — встревожено спросил герцог Кембриджский — Он ещё блокирует залив?

— Не знаю, милорд — пожал плечами Сергей — Вряд ли. Мэнскому больше незачем участвовать в войне. Он уже добился всего, чего хотел.

— Значит мы потеряли ещё и союзника — зло прохрипел толстяк — Превосходно! А что у нас с Глостером? Требушеты доставили?

— Уже собирают, милорд — доложил молодой оруженосец.

— Дилан, завтра отправляйся к Глостеру и поторопи этих бездельников — приказал герцог — Пусть обстреливают город днём и ночью. Спалим к дьяволу гнездо предателя.

— Глостер слишком большой — заметил один из лордов — Его так просто не спалишь.

— Но надо же что-то предпринимать — раздражённо ответил толстяк — Чтобы потом король не обвинил нас бездействии.

— Извините что вмешиваюсь — подал голос Кислицин.

— Что?! Ещё есть какие-то новости, сэр?! — чуть не заорал на него герцог.

— Насколько мне известно, граф Глостер перешёл на сторону врага потому, что принц обещал жениться на его дочери — пояснил свою мысль Сергей — А теперь, когда свадьбы не будет, графу больше незачем поддерживать мерсийцев. Если пообещать ему прощение…

— Даровать помилование этому изменнику может только король — задумчиво произнёс толстяк — Но Ваша идея мне нравится. Получить город Глостер без боя. Это стоит того, чтобы простить предателя. Я немедленно отправлю гонца в Лондон.

— Но ведь кроме людей Глостера город обороняют ирландцы — засомневался один из вельмож — Как быть с ними?

— Они наёмники — отмахнулся герцог — Дадим им денег, корабли и пусть проваливают в свою Ирландию. А пока придёт ответ из Лондон мы можем начать переговоры с графом. Узнать, готов ли он сдать город на таких условиях. Осталось решить, кому мы поручим данную миссию? Человек должен быт достаточно знатен для роли посла и в то же время смышлён.

— Я предлагаю графа Корнуолл — заявил Дилан — Он смел, решителен, умён и достаточно знатен.

— Он ещё слишком молод — заметил кто-то из лордов.

— Но ведь граф отправится не один. С ним поедет Дилан Аберфрау — объявил своё решение герцог Кембриджский — Полагаю, молодые люди отлично справятся с нашим поручением.

Дальнейшее обсуждение проходило уже без Кислицина. Ему просто приказали удалиться. Даже не поблагодарив за ценные сведения.

Глава 81. Заслуженное вознаграждение

— Твари! — мысленно ругался Сергей, спускаясь вниз по винтовой лестнице — Жирные твари! Не одна падла даже не поинтересовалась, чего мне стоило выбраться с вражеской территории. Да ещё и спасти дочку самого графа Гламорган! Словно я обязан был это делать.

И тут до Кислицина дошло. Все эти напыщенные господа действительно так и думали. Вассал спас дочь сеньора. Так он просто исполнил свой долг. Что в этом особенного? Не о чём и говорить. От такой несправедливости взбешённого Сергея даже начало слегка потряхивать. Он остановился у небольшого, узкого окошка башни, стараясь взять себя в руки. Внутри Кислого опять проснулся покойный Робин Гуд, советуя самому забрать то, что принадлежит ему по праву. Первое о чём подумал Сергей были лошади Зака, за возвращение которых полагались неплохие деньги. Если конечно их ещё не вернули в конюшню Келла, пока он изволил дрыхнуть. За окном уже сгустились сумерки и блуждать с лошадьми по чужому городу не очень-то хотелось. И тут Кислый вспомнил о бриллиантах Бетрис. Если заполучить их, это станет настоящим заслуженным вознаграждением. В конце-концов, почему брюлики её? Кто подтвердит? В голове Сергея постепенно начал вырисовываться гениальный план, приобретавший с каждой секундой всё более чёткие очертания.

Надеяться, что его заслуги когда-нибудь оценят по достоинству, Кислый больше не хотел. Он развернулся и помчался обратно вверх по лестнице, к кабинету, где всё ещё продолжалось заседание лордов. Сергею нужен был Дилан Аберфрау, и он решил дождаться, когда вельможи закончат совещаться и начнут расходиться по своим делам. Ждать пришлось недолго. Видимо у лордов не возникло серьёзныхразногласий и вскоре они покинули кабинет во главе с самим герцогом Кембриджским. Заметив Кислицина, Дилан сам подошёл к нему.

— Сэр Раян, у меня к Вам есть серьёзный разговор — официальным тоном сказал он, беря Сергея под руку — Но не здесь. Давай отойдём, чтобы нам никто не помешал.

Баронет отвёл Кислицина в сторону и, убедившись, что никто посторонний его не слышит спросил:

— Я хочу знать насколько близки твои отношения с моей сестрой?

— В каком смысле? — не сразу понял Сергей.

— Ты с ней долгое время находился вместе — пояснил свою мысль Дилан — И я хочу знать, Кэтрин всё ещё девственница?

— Ах, Вы об этом — сообразил наконец Кислицин — Если честно, я понятие не имею.

— То есть как?! — теперь уже не понял Аберфрау.

— Лично у меня с Вашей сестрой ничего не было — почему-то шёпотом сообщил Сергей — А что случилось с Кэтрин, пока она находилась в плену, мне не известно.

— Ты думаешь её … — произнёс Дилан и замолчал.

— Я не знаю — повторил Кислицин — Вы же видите, как она изменилась. Особенно её поведение. Но Вам лучше самому поговорить с сестрой. Наедине.

— Я заметил — задумчиво произнёс баронет — Кэтрин стала совсем другой. Раньше она была капризным ребёнком, а теперь ведёт себя, как вульгарная девка. Вовсю кокетничает с Бриором. Да и Эммерсону глазки строит постоянно.

— Леди Кэтрин пришлось многое пережить, милорд — вздохнул Сергей — Когда я её вырвал из плена, она всё время молчала, словно неживая. А потом, через некоторое время, будто родилась заново, но уже вот такой, как сейчас. А на счёт меня можете быть спокойны. Мне больше нравилась Джулия. Мы с ней даже любили друг друга. Пока она не променяла меня на принца.

— Ты это сейчас говоришь о Джулии Лестер? — удивился Дилан.

— Да, сэр. Вот с ней-то у нас всё было по-настоящему — грустно вздохнул Кислицин — Я встретился с графиней Лестер перед самым отплытием сюда, и она подарила мне на прощание мешочек полный бриллиантов. Чтобы я больше никогда и не в чём не нуждался. Так сказала мне Джулия. Будущая королева Мерсии, могла себе позволить такой щедрый подарок.

— Значит ты теперь состоятельный джентльмен? — усмехнулся Аберфрау.

— Увы. Больше нет — грустно ответил ему Сергей — Бриллианты забрала себе Кэтрин.

— Ты что же обвиняешь мою сестру в воровстве?! — возмущённо воскликнул Дилан.

— Нет конечно — улыбнулся Кислицин — Ваша сестра просто взяла их посмотреть и не вернула. Ну, не драться же мне было с ней. Да, я понимаю. Какая девушка устоит перед блеском драгоценных камней?

— Всё равно! Это недопустимо! — строго сказал баронет — Аберфрау никогда не брали чужое!

В этом Сергей сильно сомневался. Как можно стать графами, ни разу не ограбив кого-нибудь? Но возражать Кислый не стал. Его вполне устраивала такая реакция Дилана.

— Идём! — объявил баронет и решительным шагом направился по коридору вслед за остальными лордами.

Не прошло и пяти минут, как они очутились у больших красивых дверей, из-за которых раздавались звуки музыкальных инструментов. Дорогу преграждали два лакея в голубых, расшитых золотом, ливреях. Но заметив группу вельмож, во главе с герцогом, они тут же поклонились и гостеприимно распахнули обе створки, пропуская вельмож в парадный зал.

— Ждите здесь, сэр — приказал Сергею Дилан, а сам проследовал за остальными лордами.

Через минуту он вновь появился в дверях, таща за руку, ничего не понимающую Бетрис.

— Да, что случилось?! — увидев Кислицина, воскликнула сестра чернявого — Объясните же наконец!

— Разговаривать будем у тебя — отрезал баронет — Это касается только семьи Аберфрау.

Новые апартаменты Бетрис были гораздо просторнее комнатушки Сергея, хотя состояли из одной комнаты, освещённой тремя окошками. Огромная кровать с балдахином. Высокое, в полный рост зеркало. Ковры, гобелены, красивая мебель. В общем, настоящий будуар знатной леди.

— Может наконец скажешь, брат, что происходит?! — возмущённо крикнула сестра чернявого, когда баронет грубо впихнул её в комнату.

— Сейчас узнаешь! — ответил ей Дилан и обернувший кивнул Сергею — Заходи, Раян. И закрой поплотнее дверь.

Кислицин сделал, как велел баронет и замер у входа, словно отрезал путь к бегству провинившейся девчонке.

— Где бриллианты?! — строго глядя на, совсем растерявшуюся Бетрис, спросил баронет.

— Какие ещё бриллианты? — не очень убедительно удивилась сестра чернявого — Брат, зачем ты слушаешь этого пьяницу, который пропил последние мозги? Сейчас ему бриллианты померещились, а завтра он заявит, что я не твоя сестра, а какая-то цыганка. Ты что же и в это поверишь?

— Кэтрин, верни мешок с бриллиантами, который ты взяла у Раяна — продолжил настаивать Дилан — Не позорь семью Аберфрау.

— Да, не брала я у него ничего! — возмутилась Бетрис — Если не веришь можешь здесь всё обыскать. Брат!

Сообразив наконец, что таким образом ему правды не добиться, баронет приступил к обыску комнаты. Первым делом он переворошил постель Кэтрин. Ничего там не обнаружив, Дилан направился к комоду. Тщательно прошерстив все ящики и заглянув под него, баронет перешёл к прощупыванию гобеленов. По ехидному взгляду сестры чернявого, которая та, то и дело, бросала на Кислицина, было заметно, что чувствует себя Бетрис довольно-таки уверенно. Сергей в обыске участие не принимал. Он всё так же стоял возле двери, соображая, куда можно спрятать приличных размеров мешочек с брюликам. Заныкать его где-нибудь в другом месте, кроме собственных апартаментов, сестра чернявого не могла, так как была всё время на виду. Значит бриллианты находятся в комнате. Но где? Может хитрая цыганка засунула их в сидушку одного из стульев, Как в романе Ильфа с Петровым? Но когда она успела? Впрочем, от сестры бандита Секиры можно было ждать чего угодно. И Кислицин, как бы ненароком, стал ощупывать сидения и спинки кресел. Ничего похожего на камушки нащупать он так и не смог. А тем временем Дилан уже исследовал все гобелены, осмотрел ковёр и даже заглянул в камин. Но мешок с бриллиантами словно испарился.

— Ну, что я говорила! — воскликнула Бетрис — Врёт он всё! Спьяну и не такое может померещится.

Сергей оглянулся, чтобы ещё раз осмотреть апартаменты и тут его взгляд остановился на небольшом вентиляционном отверстии, расположенном над дверью у самого потолка. Недолго думая Кислый потащил стол ко входу в будуар юной Аберфрау. По тому, как изменилось у Бетрис выражение лица, Сергей понял, что угадал. Установив на стол один из стульев, Кислицин вскарабкался на, созданную им, пирамиду и сунул руку в вентиляционное отверстие.

— Вот они, милорд! — воскликнул Сергей, показывая Дилану заветный мешочек.

Моментально в руке сестры чернявого сверкнул нож, и она с проворством кошки кинулась на Кислицина. От неожиданности, стул под Сергеем закачался, и он рухнул вниз, больно ударившись об пол. Когда звёздочки в глазах рассеялись, Кислицин увидел Дилана, отбирающего у Бетрис ножик. А ещё через секунду раздался звук смачной пощёчины, которым баронет наградил распоясавшуюся сестрёнку.

— Гадина! — прошипела та, потирая красную щёку — Какая же гадина! Ну всё! Считай, тебе конец!

— Да, не переживайте так, миледи — возвращая стол и стул на место, произнёс Сергей — Ваш брат, купит любые драгоценности, какие Вам понравятся. А эти мне дороги, как память о графине Лестер.

— Раян, тебе лучше уйти — заявил Дилан — У меня с Кэтрин предстоит серьёзный разговор. Это дело семейное. Не для посторонних ушей.

Уговаривать Кислицина не пришлось. Сунув мешочек с брюликами за пазуху, Сергей быстро вышел в дверь.

Глава 82. Гонец из Лондона

Эту ночь Кислый спал плохо, несмотря на то, что предпринял все меры предосторожности. Дверь его каморки запиралась на обычный засов, который можно легко отодвинуть снаружи ножом или даже проволокой. Но зато открывалась она внутрь. И Сергей смог дополнительно заблокировать дверь, придвинув к ней кровать. На окне решётка. В общем проникнуть в его комнату было невозможно. Но слова Бетрис, что ему конец, не давали Сергею покоя. Мозг Кислицина невольно перебирал варианты, каким образом может укокошить его сестра чернявого. Пырнуть ножом в спину — мало вероятно, отравить — но для этого ей нужно сперва раздобыть где-то яд. Да, и Сергей теперь будет начеку. Чего попало в рот не потащит. Вот нанять каких-нибудь ублюдков для мокрухи, это самое вероятное. В любом случае, ему следовало теперь держаться как можно дальше от Бетрис. Наконец Сергею удалось заснуть. Но, как назло, началась гроза.

Раскат грома заставил Кислицина открыть глаза. Он уселся на кровати, пытаясь сообразить, что происходит. И тут, в освещённом молнией, окне Сергей отчётливо различил силуэт человеческой головы. Кислый вздрогнул и потянулся к, лежавшему на столике, кинжалу. Вынув его из ножен, Сергей осторожно приблизился к окну. Снаружи никого не было. Видимо, его напугала тень от какого-нибудь дерева. Во всяко случае, другого объяснения Кислый не придумал. Но спать ему больше не хотелось. Сергей нащупал на камине кремневую зажигалку и, чиркнув несколько раз, зажёг свечи в трёхглавом подсвечнике. Поставив его на столик, Кислицин вытащил из-под подушки мешочек с бриллиантами. Чтобы как-то скоротать остаток ночи, Сергей решил посчитать, доставшееся ему, состояние. Он развязал мешочек и стал выкладывать камешки рядами по десять штук. Брюлики были маленькие. Миллиметров пять или шесть. Такой если упадёт и укатится, не сыщешь. Поэтому, отсчитав на стол сотню камушков, Кислицин аккуратно ссыпал их в свой берет. И так, пока мешочек окончательно не опустел. Зато в его берете теперь сверкало целое состояние. Аж тысяча двести два бриллиантика. Осталось узнать у какого-нибудь ювелира цену одного камушка. И этим он займётся прямо сутра. Если конечно прекратиться ливень. Ливень закончился ещё до рассвета. Однако, визит к ювелиру Сергею пришлось отложить. Часов в восемь утра, в его комнату постучал лакей и сообщил, что герцог Кембриджский созывает всех дворян, находящихся во дворце маркиза Бристоль.

В главном зале, где ещё вчера вечером играла музыка и отплясывала знать, собралось человек около ста. Может чуть меньше. В основном это были рыцари и вассалы лордов Уэссекса, гостившие во дворце маркиза. Сам маркиз и герцог Кембриджский восседали в креслах на небольшом возвышении. Рядом с ними, в таком же кресле, сидела пожилая леди. По всей видимости, жена маркиза Бристоль. Больше женщин в зале не наблюдалось. Возможно они отсыпались после вчерашнего бала или повестка данного мероприятия их просто не касалась. Возле самого возвышения находились те, кто был знатнее. Графы, их сыновья — виконты и несколько баронов. Чуть поодаль. Отделённые от лордов строем пикинёров, толпились их вассалы, среди которых находился и Кислицин. На большинстве дворян сверкали золотые цепи — знак рыцарского достоинства. Но были и, как Сергей, обычные вассалы, пока не заслужившие рыцарского звания.

Протискиваться вперёд Кислый не стал. А то, наступишь случайно на ногу какому-нибудь вояке, потом костей не соберёшь. Вызовет на смертельный поединок и чего тогда делать? Дворянская честь обязывает драться. Вот был бы он хотя бы бароном, вся эта мелкая шушера ему сама дорогу уступала бы. Сергей грустно вздохнул и, прислонившись к одной из колонн, стал дожидаться, что же скажет герцог Кембриджский. Однако, говорить первым начал не герцог, а маркиз — пожилой мужчина в золотой короне, украшавшей его лысую голову и седой козлиной бородой. В своей красной мантии с воротником из горностая он сильно смахивал на портрет, висевший в каморке Кислицина.

— Господа — начал свою речь маркиз — Ночью прибыл гонец с печальной новостью. Наш великий и непобедимый король Эдуард восемнадцатый ушёл в лучший Мир.

Маркиз перекрестился. Следом за ним этот жест повторили все присутствующие в зале дворяне. Сергей тоже осенил себя крестным знамение.

— Трон Уэссекса перешёл к законному наследнику — принцу Леону — продолжил маркиз — Коронация состоится уже сегодня в церкви святого Петра. Король умер! Да, здравствует король!

— Да, здравствует король! — гаркнула в ответ сотня голосов.

Герцог Кембриджский тяжело покинул кресло, встав рядом с маркизом Бристоля.

— А это значит, господа, нам не долго осталось ждать подмоги из Лондона — произнёс он своим хрипучим баритоном — И мы сможем наконец атаковать мятежного принца в его логове.

— Ах! Какая печальная новость! — услышал Кислицин сзади знакомый голосок Бетрис — Но ничего не поделаешь! Все мы смертны.

Сергей обернулся. Прямо за ним стояла сестра чернявого и печально таращилась на герцога с маркизом.

— О! Артур! То есть, Раян! — радостно воскликнула Бетрис, словно только что заметила Кислицина — И ты здесь. А я ведь тебя искала. Хотела извиниться за вчерашнее поведение. Даже не представляю, что на меня нашло?!

— Видимо жадность — хмыкнул Сергей.

— Мне так стыдно, что я набросилась на тебя из-за каких-то камушков — продолжила извиняться та, прижимаясь к Кислицину — Ты ведь столько для меня сделал. Превратил в знатную леди. А я тебя ничем не отблагодарила.

— Да, ладно! Проехали! — растерянно улыбнулся Сергей, чувствуя как ручка Бетрис нежно касается его щеки.

— Значит мир?! — радостно воскликнула сестра чернявого — А Дилан здесь? Посмотри пожалуйста. Я хочу и у него попросить прощение.

Сергей повернулся, пытаясь разглядеть среди вельмож младшего Аберфрау. И тут он случайно заметил, что пуговицы его камзола в районе живота почему-то расстёгнуты. Страшная догадка подтвердилась, когда он сунул туда руку. Мешочек с брюликами исчез. Резко обернувшись, Кислицин увидел, как в конце коридора мелькнуло платье юной воровки. Недолго думая Сергей рванул следом. Ведь если Бетрис удастся затеряться в лабиринте коридоров, то своей законной награды он больше не увидит. Сестра чернявого заныкает бриллианты так, что их уже никто никогда не отыщет.

Но догнать девчонку оказалось совсем непросто. Проворству Бетрис могла бы позавидовать любая кошка. К счастью в коридоре, кроме парочки лакеев, не было никого и затеряться в толпе сестра чернявого не могла. Кислицин отчётливо видел в какую сторону свернула наглая девчонка и незамедлительно ринулся туда же. Однако, повернув за угол, он на мгновение замер от неожиданности. Впереди, шагах в пятнадцати Сергей увидел Бетрис, которая барахталась в объятиях какого-то солдафона. Воин был явно одет по-походному — в высоких кожаных ботфортах и кольчуге, по верх которой накинуто красное сюрко с, вышитом на нём, золотым драконом. Всю нижнюю часть физиономии бойца и его голову закрывал кольчужный капюшон. Вооружён воин был чем-то вроде меча или тесака, который болтался у него на поясе.

— Держи её крепче, друг! Она сумасшедшая! — радостно крикнул Кислый, бросившись на помощь вояке.

— Я знаю — ответил Сергею до боли знакомый голос.

Внутри у Кислицина всё похолодело.

— Секира?! — в ужасе прошептал он и замер, не добежав до цели трёх шагов.

— Не смей меня лапать, урод! — завизжала Бетрис — Я теперь знатная леди!

— А по манерам не скажешь — засмеялся бандит, отпуская сестру.

— Прости, командир — начал было оправдываться Сергей — Она не оставила мне выбора.

— Дома разберёмся — ответил Секира, скидывая с головы капюшон — А сейчас мы спокойно выходим, садимся на лошадей и валим из этого города.

— Никуда я с тобой не поеду — воскликнула Бетрис — Ты сомневался, что меня признают Кэтрин Аберфрау. Так вот. Её брат уже признал меня, а значит признает и отец. В конце-концов я взрослая женщина и в твоей опеке не нуждаюсь. А этого можешь забирать с собой. Он мне больше здесь не нужен.

— Вот видишь, командир — кивнул на девчонку Кислицин — Что я мог сделать? Не отпускать же её одну в такое опасное путешествие?

— Я отлично знаю свою сестру и не виню тебя, Кислый — примирительно ответил чернявый — А теперь помоги мне утащить эту упрямую дуру.

— Только троньте! Я буду крича… — успела воскликнуть девчонка прежде чем короткий удар в подбородок лишил её сознания.

— Идём скорее! Пока она не очнулась — прошипел Секира и, подхватив сестру на руки, быстро зашагал по коридору в направлении лестницы.

Но в этот самый момент из-за угла вышли четверо стражников и двинулись прямо им навстречу.

— Что здесь происходить? — строго поинтересовался у Секиры один из воинов.

— Леди лишилась чувств. Видимо от духоты — ответил чернявый — Мы решили вынести её на свежий воздух.

Стражник не успел ничего ответить, так как сзади раздались шаги и мужские голоса. Сергей обернулся. Он увидел группу вельмож во главе с герцогом Кембриджским которые шли по коридору и о чём-то оживлённо спорили.

— Господин гонец! Вы-то мне и нужны — заметив Секиру, прохрипел толстяк — Идите за нами. А о этой юной леди позаботится наш ирландский друг. Простите, сэр, забыл Ваше имя.

— Раян О'Салливан, милорд — поклонился Кислицин.

— Да-да, Раян — отмахнулся герцог, словно его доставала назойливая муха — Отнесите леди в её комнату и позовите врача.

Немного помявшись на месте, чернявый нехотя передал Бетрис Кислицину.

— Следуйте за мной, сударь — ещё раз приказал Секире толстяк — Я вручу Вам послание, которое необходимо срочно доставить нашему королю.

Делать было нечего. Ещё раз взглянув на Сергея и сестру, чернявый нехотя поплёлся вслед за герцогом.

Глава 83. Товар, как в сейфе

Распоряжение герцога Кембриджского Сергей выполнил лишь наполовину. Он отнёс Бетрис в её комнату, но врача звать не стал. Сама очухается. Мешочек с бриллиантами вновь был у Кислого и скандалить из-за него с сестрой чернявого Сергею совсем не хотелось. Положив Бетрис на кровать, Кислицин спешно покинул будуар юной леди, пока та не очнулась. Но в свою комнатку Сергей тоже не пошёл, а отправился в ближайший кабак. Внезапное появление Секиры так ошеломило Кислицина, что у него возникла непреодолимая потребность срочно выпить чего-нибудь покрепче. Это было просто необходимо для восстановления душевного равновесия.

Найти питейное заведение не составила Сергею большого труда. Тем более, что находилось оно не так далеко от дворца маркиза. Правда, заведение оказалось не из дешёвых. Исключительно для дворян. Но всё же, тех несколько шиллингов, что остались у Кислицина за венчание юных придурков, вполне хватило на полноценный завтрак. Рядом с элитным кабаком, который Сергей изволил посетить, находилась гостиница для знатных особ. В данный момент в ней поселились вассалы графов Уэссекся, по каким-то причинам, не жившим вместе со своими сеньорами во дворце маркиза. Возможно им всем не хватило там места. А может рыцарям просто хотелось быть подальше от начальства. Вполне объяснимое желание. Ведь постоянное присутствие рядом командира так напрягает и мешает расслабится. Если бы у Кислицина в кошельке имелось достаточно денег, то он и сам предпочёл бы жить в гостинице, чем во дворце маркиза, где приходится кланяться каждой знатной скотине.

В данный момент, кроме Сергея, в кабаке принимали пищу и беседовали ещё человек десять дворянского сословия. Обсуждалась в основном главная новость — смерть короля Уэссекса. Многие надеялись, что восшествие на престол принца Леона, приведёт к усилению боевых действий. Но Кислицина это мало волновало. Сергей понимал, что ни в какой Лондон Секира не поскачет. Чернявый прибыл в Бристоль за своей сестрой и не успокоится, пока не отвезёт её обратно в Кардифф. Судьба Бетрис Кислого мало волновала. Ему не хотелось возвращаться в банду. Тем более теперь, когда он стал неимоверно богат. Что Секира предстал в образе посла из Лондона, Сергея не особо удивляло. Перехватил беднягу на дороге в город. Только и всего. Валяется теперь настоящий гонец где-нибудь в канаве с перерезанным горлом. За время пребывания в банде Кислицин насмотрелся, как лихо действует чернявый. Быстро. Продуманно. Не щадя никого ради собственных целей. С одой стороны это Сергея пугало, но с другой — вызывало у него восхищение и желание безоговорочно подчиняться такому человеку. Кислый понимал, если он вновь окажется в банде Секиры, то обратного пути для него уже не будет.

Сергей заказал яичницу с ветчиной и стаканчик рома. Пока Кислицин уплетал свой завтрак, алкоголь немного его успокоил и позволил рассуждать логически. Он вспомнил, как вчера лорды собирались послать Бриара де Кономар и Дилана Аберфрау в Глостер, для переговоров. Лучшего способа, чтобы слинять на время из Бристоля просто не было. И Кислицин решил этим воспользоваться. Он уедет вместе с Диланом, предоставив Бетрис самой разбираться с братцем-бандитом. Однако, надо было спешить, пока баронет и граф ещё находились во дворце. Сергей быстро встал и, рассчитавшись за трапезу, покинул кабак.

Апартаменты баронета Дилана находились рядом с покоями графа Корнуолл и Кислицин направился прямо туда, в надежде застать младшего Аберфрау. В коридоре он столкнулся с Сэмом, и тот сообщил, что баронет сейчас у его господина. Чего-то там обсуждают. В подробности воин вдаваться не стал. Да это было и неважно. Главное, что Сергей успел вовремя. Увидев вошедшего Кислицина, Дилан заговорил с ним первым.

— А Раян! Слышал последнюю новость?! — спросил он.

— О смерти короля? Конечно слышал — хмыкнул Сергей — Об этом все только и говорят с самого утра.

— Это уже не новость — махнул рукой баронет — Во дворец проник мерсийский шпион. И как ловко! Прикинулся гонцом из Лондона! Если бы не моя сестра, мерзавец так бы и ушёл спокойно. С подорожной грамотой от самого герцога.

— Ваша сестра? — ничего не понимая, переспросил Кислицин.

— Да. Кэтрин узнала в нём одного из приближённых принца. Это тот негодяй, что издевался над ней в плену — воскликнул Дилан.

— Так его поймали?! — начиная понимать, что случилось, поинтересовался Сергей.

— Поймали! — радостно сообщил баронет — Получив от герцога конверт, это лазутчик почему-то задержался во дворце. Видимо не всё успел разнюхать. Вот тут-то его стража и схватила. Сейчас мерзавец в подвале. Герцог собирается его лично допрашивать.

От такой новости Кислый даже немного опешил. Получалось, Бетрис предала собственного брата. Так сказать, решила проблему кардинально. Но ведь на допросе, под пытками, Секира расскажет всё. И про свою ненормальную сестру, и про него. Вот ведь дура! Что натворила! У Сергея мелькнула мысль свалить из Бристоля куда-нибудь подальше. Пока не поздно. Хотя бы в тот же Лондон. Но ехать одному, было смертельно опасно. Кислицин это уже испытал на собственной шее. В прямом смысле. Да и незавидная судьба королевского гонца только усиливала опасения Сергея.

— Раян. ты чего-то хотел? — вывел из задумчивости Кислицина, голос Дилана.

— Да, милорд — ответил Сергей — Когда Вы с Их сиятельством отправитесь в Глостер, не могли бы взять с собой и меня. Если честно, я немного побаиваюсь Вашу сестру. Да и что мне делать здесь одному.

— Побаиваешься Кэтрин? — засмеялся младший Аберфрау.

— Вдруг она, в Ваше отсутствие, и меня объявит вражеским шпионом — предположил Кислый — Здесь я никому не знаком, кроме Вас. Как я докажу обратное?

Опасения Сергея вызвали у молодых аристократов взрыв хохота.

— Я и сам хотел взять тебя — успокоил его баронет — Ведь это ты сообщил герцогу про сбежавшую дочь графа Глостер. Так что, может потребоваться твоё свидетельство. Мы отправляемся ровно в двенадцать часов. А пока иди собирайся.

Кислицин уже хотел выйти за дверь, но тут его посетила ещё одна гениальная мысль. Таскаться везде с мешочком полным брюликов за пазухой было весьма неудобно. А обменять их на вексель в каком-нибудь местном банке он тупо не успевал. Да и неизвестно, что может выкинуть находчивая Бетрис.

— У меня будет ещё одна просьба, милорд — обратился к Дилану Сергей — Позвольте оставить у Вас на время этот мешочек. Там куда мы отправляемся всякое может случиться и мне бы не хотелось его потерять.

— Ты хочешь оставить мне всё своё состояние? — удивился баронет.

— Сэр Дилан, Вы единственный человек в Британии, кому я безоговорочно верю — торжественно произнёс Кислицин и протянул младшему Аберфрау бриллианты.

— Ну, тогда идём — улыбнувшись, произнёс Дилан и первым вышел из комнаты.

В апартаментах баронета они застали лакея, который деловито смахивал с мебели пыль пушистой щёточкой.

— Вон пошёл! — скомандовал ему Аберфрау, направляясь к увесистому, окованному железом, сундуку, очень похожему на те, что когда-то таскал Сергей, служа принцу Эллиоту.

Отличие было лишь в замке. Вместо скважины под ключ у него имелось шесть колёсиков с цифрами, при помощи которых он открывался. Встав так, чтобы Кислицин не мог видеть комбинацию цифр, баронет открыл замок и откинул крышку сундука. В основном там находились личные вещи Дилана — сменное бельё, ещё одни сапоги, какие-то свитки, но были и деньги. Десяток кошельков, с вышитым на них гербом графства Гламорган. Сергей очень надеялся, что баронет догадается подарить ему один. Так сказать, на текущие расходы. Но этого не случилось. Дилан просто кинул мешочек Кислицина в сундук и запер его на замок.

— Товар, как в сейфе — усмехнулся Сергей, наблюдая за Аберфрау.

— Чего? — не понял тот.

— Я говорю спасибо, милорд — поклонился Кислицин — Так значит отправляемся ровно в двенадцать?

— Да. И смотри не опаздывай — кивнул на прощание Дилан.

Покинув покои баронета, Сергей отправился в собственную комнату. До двенадцати оставалось ещё часа полтора и Кислому хотелось немного поваляться на кровати перед дальней дорогой. Но когда Сергей открыл дверь в свою каморку, то так и застыл на пороге от, представшей перед ним, картины. Его постель была перевёрнута, а пол устилали перья от вспоротых матраса с подушкой. Что этот бардак устроила сестра чернявого, Кислый не сомневался. А вот куда исчез стеклянный графин, он понял только когда очнулся лежащим на полу и со связанными, сзади, руками. Ремень с него был снят и валялся на столе, вместе с кинжалом. Рядом с Сергеем стояла Бетрис и брызгала ему в лицо водой из глиняного стакана. Башка Кислицина кружилась и болела, а с волос капали алые капли.

— Зараза! — простонал он, пытаясь стряхнуть с головы осколки графина.

— Очнулся наконец, гадёныш! — прошипела Бетрис и приставила нож к горлу Кислицина — Быстро говори, куда спрятал камни?!

Такой сестру чернявого Сергей видел впервые. Её чёрные, волнистые волосы были всклокочены, как у Медузы Горгоны, а глаза горели бешенством. Что Бетрис его прирежет, у Кислицина не было ни малейшего сомнения. Причём, независимо от результатов допроса.

— А ты сама, как думаешь?! — стараясь не показывать страх, ответил Сергей — У Секиры конечно. Твой братец забрал наши бриллианты, когда вырубил тебя в коридоре. Ты всерьёз считаешь, что он мог отдать их мне?

— Наши?! — взвизгнула цыганка — Они мои! Понял ты, урод! Только мои!

— Хорошо! Твои! Только успокойся — примирительно ответил Кислицин — Но, согласись. Ведь ты мне должна. Это ведь я сделал тебя знатной леди. И где благодарность?! Что я за это получил?!

— И поэтому ты, гад, присвоил мои камушки?! — прорычала Бетрис.

— Как говорится. Если мама не даёт, мальчик деньги сам возьмёт — всё ещё надеясь успокоить сестру чернявого, пошутил Сергей — Только, что теперь об этом вспоминать? Не видать нам камушков, как своих ушей. И всё из-за тебя! Зачем брата сдала, дура?!

— Он сам виноват! Припёрся сюда?! — огрызнулась Бетрис — Подожди! Но ведь у Джона стражники никаких бриллиантов не обнаружили. Опять врёшь!

— А они по-твоему совсем дураки?! — попытался засмеяться Кислицин — Поделили камушки, да и дело с концом.

— Вот мы сейчас и проверим! — ехидно воскликнула цыганка — Что ты там говорил про уши? Мне кажется у тебя одно лишнее.

Недолго думая, Бетрис оттянула левой рукой ухо Сергея и сделала надрез.

Глава 84. Отвктка

Мозг Кислицина пронзила резкая боль. Он заорал, пытаясь высвободить ухо из цепких пальчиков сестры Секиры.

— Ну?! Вспомнил, где бриллианты, гадина?! Или мне продолжать?! — угрожающим тоном прошипела Бетрис.

Ответить девчонке Сергей не успел. Хотя ему этого очень хотелось. Видимо, сестра чернявого впопыхах забыла закрыть дверь на задвижку. Потому что, та внезапно распахнулась и на пороге возник Сэм. В руках он держал какой-то большой свёрток. От увиденного воин на секунду опешил. Но для Бетрис этого оказалось вполне достаточно. Толкнув Сэма, она пулей выскочила из комнаты и умчалась прочь по коридору.

— Что здесь произошло, сэр? — спросил боец, с интересом разглядывая окровавленного Кислицина.

— Развяжи мне руки — вместо ответа попросил Сергей.

Положив на стол свёрток, Сэм подошёл к Кислому и перерезал верёвки.

— Леди Кэтрин после плена совсем свихнулась — попытался объяснить Сергей — Кругом ей мерещатся шпионы принца. Вот и бедняга гонец пострадал ни за что. А теперь на меня набросилась сзади. Глянь-ка, сильно она мне бошку раздолбала?

— Я конечно не врач, сэр, но полагаю, череп целый — ответил Сэм, разрезая простынь на бинты — С пробитым черепом Вы бы сейчас не разговаривали.

— Спасибо, дружище! Ты уже второй раз спасаешь мне жизнь — поблагодарил Кислицин — Извини. Вознаградить нечем. Денег больше не осталось.

— Хватит того, что Вы мне дали в прошлый раз, сэр — улыбнулся воин — А теперь позвольте Вас перевязать.

Сергей не возражал. По всей видимости, Сэму уже не раз приходилось накладывать бинты. Делал он это довольно ловко. Как заправский мед. брат.

— А как ты здесь оказался? — поинтересовался Кислицин.

— Мне приказали передать Вам это — кивнув на свёрток, ответил боец — Там всё, что может пригодиться Вам в походе. Кольчуга, шлем и плащ на случай если начнётся дождь. Так Вы думаете, сэр, гонец не шпион?

— Да, я уверен! — подтвердил Сергей — Просто леди Кэтрин опять, что-то померещилось.

— Тогда надо сообщить герцогу. Пока беднягу не повесили — предложил Сэм.

— Мне могут не поверить — поморщился Кислицин — Кто я и кто леди Кэтрин! Вот если мои слова подтвердят сэр Дилан и твой господин, тогда другое дело. К ним герцог прислушается.

— Так надо срочно сообщить о случившемся графу — предложил воин — Вы сможете сами идти?

— Попробую — сказал Сергей и кряхтя встал на ноги.

От резкой смены положения Кислицина повело в сторону. Сергей охнул и уселся на кровать. Его камзол и берет были сплошь заляпаны кровью. Штанам повезло намного больше. Они практически не пострадали. Если не считать пары мелких капелек.

— Вам помочь, сэр? — участливо спросил Сэм и, не дожидаясь ответа, закинул руку Сергея через своё плечо.

Так в обнимку они шли почти до самых покоев графа Корнуолл. Только у дверей Кислицин сообщил новому приятелю, что уже способен передвигаться самостоятельно. В графских покоях, два лакея цепляли на Бриора латы.

— Ну, наконец-то! — увидев в дверях Сэма, воскликнул граф — Я уже измучился с этими болванами. Они не в состоянии отличить поножей от наручей.

Затем де Кономар удостоил вниманием и Сергея.

— А с Вами что случилось, сударь? — произнёс он, разглядывая Кислицина — Кто это Вас так разукрасил?

— Сестра баронета Дилана, милорд — ответил за Сергея воин.

— Кто?! — удивлённо переспросил Бриор.

— Да. Это сделала леди Кэтрин, сэр — подтвердил Кислицин — Если бы не Сэм, то мы сейчас бы не разговаривали. Ваш слуга опять спас мне жизнь, за что я Вам и ему весьма признателен.

Вместо ответа граф вновь уставился на Сэма.

— Это сущая правда, милорд — подтвердил воин — Кода я вошёл в комнату, то обнаружил сэра Раяна всего в крови, а юная леди в этот момент резала ножом ему ухо.

— Но почему! — воскликнул Бриор — Это какой-то бред!

— Я не хотел раньше говорить — изобразил смущение Кислый — Понимаете! Честь семьи Аберфрау и всё такое. Но больше молчать просто нельзя. Дело в том, что после плена, у леди Кэтрин появилась мания преследования. Ей всё время кажется, что за ней гонятся люди принца. Кругом мерещатся шпионы.

— Вот-вот! И сэр Раян предполагает, что арестованный гонец из Лондона вовсе не шпион, а настоящий посланник короля — добавил Сэм.

— Вы в этом уверены? — обратился к Сергею граф Корнуолл, которого похоже весьма ошеломила подобная новость.

— Судите сами, милорд — пояснил свои сомнения Кислицин — Если гонец не настоящий, откуда у него послание с печатью и подписью короля. Такое подделать сложно.

— Сэм, беги за баронетом — приказал Боиор — Пусть разбирается со своей сестрой сам. А Вы присядьте, сударь. Только аккуратно. Не заляпайте кровью стул.

Сергей тяжело опустился в кресло. Голова продолжала болеть. А ещё Кислицина слегка подташнивало. Скакать тридцать миль в таком состоянии? Об этом не могло быть и речи. Вскоре появился Дилан и удивлённо уставился на окровавленного Сергея. Баронет уже успел облачиться в дорогие отполированные до зеркального блеска латы. Кислицин ещё раз поведал о внезапном душевном расстройстве, постигшем Кэтрин Аберфрау А также о бедолаге гонце, неудачно оказавшемся на её пути. Баронету поведение сестры давно уже казалось странным. И теперь рассказ Сергея всё объяснял.

— Господа, сейчас самое главное успеть спасти гонца — перебил Кислицина Сэм — Пока беднягу не искалечили на допросе. Герцог только вам поверит.

— Да уж! Королю вряд ли понравится такое обращение с его посланником — усмехнулся граф де Кономар.

— Сэм! Отведи сэра Раяна в мои апартаменты, помоги раздеться и уложи на кровать. Позже я пришлю к нему врача — распорядился Дилан — А с Кэтрин и гонцом мы разберёмся.

Получив одобрительный кивок от хозяина, воин препроводил Сергея в покои баронета и, как было велено, уложил на господскую кровать. Конечно же прилечь Кислый не возражал, но его опять начали терзать сомнения. Получалось, он только что оправдал Секиру и тот в любой момент может оказаться на свободе. А кто знает, что придёт в голову этому отморозку? Вот если бы Сергей покинул Бристоль вместе с Диланом, то всё сложилось бы просто идеально. Пусть тогда чернявый разбирается с сестрой сам. Но по всей видимости ему придётся задержаться во дворце на денёк другой. Пока башка заживёт.

Сэм ушёл, но вскоре появился лакей, который забрал окровавленный камзол Кислицина в стирку. Как он сам выразился.

— Если джентльмен чего-то пожелает, пусть дернет за шнурок, весящей возле кровати — объявил Сергею слуга и вышел вон из комнаты.

Возможность в любой момент вызвать лакея немного успокоила Кислицина. Сергей устало прикрыл глаза и лениво потянулся на огромной, мягкой постели. Не станут же Бетрис и Секира его убивать во сне. Он им обоим нужен живым. Пока во всяком случае. Неизвестно, как долго удалось Кислицину поспал. Его разбудил приход врача.

Эскулап маркиза осмотрел раны Сергея и поменял ему повязку на более стерильную. Затем он предложил Кислицину сделать кровопускание, но тот категорически отказался.

— Напрасно, молодой человек — огорчённо вздохнул медик — Кровопускание, одно из последних достижений современной медицины. Но раз уж Вы так боитесь крови, придётся остановиться на более консервативном методе лечения.

Врач открыл свой переносной сундучок и, немного в нём покопавшись, извлёк небольшой бутылёк с какой-то оранжевой жидкостью и заставил Кислого выпить. После этого у Сергея резко усилилась тошнота.

— Так и должно быть — успокоил Кислицина эскулап, доставая из-под кровати фарфоровый ночной горшок — А теперь два пальца в рот и …

Сергея рвало без остановки минут пятнадцать. Пока он, абсолютно обессиленный не откинулся на подушку. Впрочем, голове действительно стало немного полегче.

— Вот и хорошо — констатировал врач — А теперь отдыхайте. Я прописываю Вам строгий постельный режим.

— Тупой урод — ругнулся Сергей, когда медик наконец удалился — Чуть не угробил совсем. Шарлатан. Вот магистр Талли был настоящий врач. Интересно где он сейчас? В Кардиффе или остался в Глостере?

В этот момент в комнату вошёл Дилан и, гремя латами, приблизился к кровати больного. Видимо разборки с Кэтрин заняли какое-то время, раз баронет ещё не покинул Бристоль.

— Ну что, милорд? Вы успели спасти гонца? — поинтересовался Кислицин.

— Да. Всё в порядке. Его почти не пытали — ответил Дилан — Мы с графом успели вовремя.

— Так гонец уже отбыл в Лондон? — спросил Сергей, которого этот момент волновал особо.

— Гонец отправится с нами до Глостера — пояснил баронет — Так будет для него безопаснее. А от Глостера до Лондона уже поскачет один.

— Для него-то может и безопаснее, а вот про вас не уверен — подумал Кислый.

Ему очень хотелось предупредить Дилана насчёт Секиры, но это было невозможно. Иначе пришлось бы рассказать о не настоящей Кэтрин и ещё о многом другом. А подобного Сергей допустить не мог.

Глава 85. Дворянская честь

— Мы с графом Корнуолл отправляемся в Глостер сегодня, чтобы провести предварительные переговоры. А ты приедешь позже. Вместе с герцогом и его свитой — объявил Кислицину баронет — Если конечно граф Глостер согласится на наши условия. А пока поправляйся и набирайся сил.

— В таком случае, милорд, мне могут потребоваться деньги на текущие расходы, а я как назло истратил последний шиллинг — произнёс Сергей и смущённо глянул на Дилана.

Он всё ещё надеялся получить один из тех кошельков, которые заметил в сундуке у баронета. Но к разочарованию Кислицина, Дилан не стал открывать сундук, а достал из, висящего на поясе, кошеля несколько монет и высыпал и их на стол.

— Здесь двадцать шиллингов — объявил он — На первое время тебе хватит. А когда отец вернётся он вознаградит тебя за всё, что ты сделал для нашей семьи.

— Скажите, милорд. Могу я рассчитывать на баронский титул? — задал Кислицин наконец вопрос, который его уже давно интересовал.

Баронет на несколько секунд задумался, видимо прикидывая шансы Сергея получить желаемое.

— Сейчас свободен лишь титул барона Кардифф — наконец произнёс он — Но город в руках мятежников. И достойных стать бароном, среди вассалов отца, довольно много. А ты ведь ещё даже не рыцарь. Это может вызвать недовольство других наших подданных, которые служат дому Аберфрау десятки лет. Кроме того, титул барона утверждает король. Конечно же по ходатайству графа Гламорган. Но Его величество может и не согласиться с предложенной кандидатурой. Это очень сложная процедура, Раян. Желающих стать бароном Кардифф будет много. Вот на рыцарский титул, ты можешь рассчитывать твёрдо. И на небольшой феод тоже. А пока выздоравливай. Скоро возобновятся боевые действия и у тебя появится отличный шанс прославится. А насчёт моей сестры можешь больше не волноваться. Она под домашним арестом.

Ободряюще подмигнув разочарованному Кислицину, Дилан повернулся и, гремя доспехами, покинул комнату. Сергей уже принимал участие в боевых действиях и повторять этот опыт ему совсем не хотелось. Оба раза он чудом остался жив. А в третий раз может ведь и не повезти. Да ещё Секира теперь на свободе. Вряд ли он спокойно вернётся в Кардифф, не прихватив с собой сестру. Однако, сегодня Кислому надо было просто отлежаться и придти в себя после удара по голове и особенно после современной лечебной процедуры. Он сгрёб со стола шиллинги и, устало закрыв глаза, откинулся на подушку. Мечта Сергея получить наконец баронский титул рушилась прямо на глазах. Выходило, он зря сюда припёрся. Стать рыцарем и получить феод, это конечно хорошо, но ведь предстоит война, в которой он обязан принимать участие. Необходимо было решать, служить и дальше графу Гламорган или сваливать подальше. Например, в Лондон, куда его приглашал купец Адам. Конечно, труд купца в этом Мире тоже весьма опасен. Но тут хоть ты знаешь за что рискуешь. Однако, сейчас Кислицин был не в состоянии принимать подобные судьбоносные решения.

Так он провалялся в постели весь оставшийся день, периодически погружаясь в сон. Сергей даже отказался от ужина. После микстуры, которой его напоил местный эскулап, Кислый на еду не мог даже смотреть. Но к утру Кислицину заметно полегчало. Он с удовольствием позавтракал и даже решил немного прогуляться в дворцовом парке. По распоряжению Сергея, слуга притащил его выстиранную и выглаженную одежду. Одевался этим утром Кислицин естественно не сам, а при помощи лакея, как и положено настоящему аристократу. Затем слуга, по личному приказу Сергея, сбегал в его комнату за ремнём и кинжалом.

— Давно пора бы обзавестись собственным слугой — подумал Кислицин, разглядывая себя в зеркало — И желательно поздоровее. Типа Уриена. Чтобы одновременно был слугой и телохранителем.

В своём дворянском прикиде и с кинжалом на поясе Сергей выглядел довольно браво. А забинтованная голова вообще придавала Кислому геройский вид. Так ему казалось. В отличном настроении Сергей покинул апартаменты баронета Дилана и отправился на прогулку.

Кислицин шагал по коридорам дворца и с достоинством раскланивался, попадавшимся на его пути, джентльменам и дамам. Однако, вскоре Сергей заметил, что все они как-то странно реагируют на его приветствия. Некоторые из придворных тоже кланялись в ответ, но с такой ехидной улыбкой, словно у Кислицина расстёгнута ширинка. А большинство просто нагло пялились на Сергея, как на музейный экспонат. Заметив Кислицина, леди о чём-то перешёптывались и отвечали на его вежливый поклон насмешливыми улыбками. Сергей никак не мог сообразить, что с ним не так. Может его наряд чем-то не соответствовал современной моде? Или ещё чего? Всё разъяснилось, когда Кислицин спустился по лестнице на первый этаж и столкнулся там с компанией молодых, слегка подвыпивших джентльменов.

— Сэр! — обратился к Сергею один из молокососов — Не Вы ли тот самый ирлашка, которого поколотила дочь графа Гламорган?

И не дождавшись ответа, компания наглецов дружно захохотала. Это уже было откровенное хамство, на которое настоящий дворянин ни мог не ответить. А молодой задира похоже этого и добивался. Он нагло таращился на Сергея, ожидая его реакции. Любой дворянин на месте Кислицина был просто обязан вызвать шутника на поединок. А Сергею этого естественно не хотелось. Тем более, что на груди наглеца сверкала рыцарская цепь. Связываться с таким настоящее самоубийство. Но и проигнорировать оскорбление, на глазах у стольких свидетелей, Кислицин не мог. Он сделал шаг в направлении шутника и демонстративно положил руку на рукоять кинжала. Наглец моментально стал серьёзным и тоже ухватился за свой меч. Все вокруг разом притихли, с интересом ожидаядальнейшего развития конфликта. Но в этот момент Сергей вдруг пошатнулся и, сведя к носу глаза, повалился на пол. Получилось вроде бы достаточно натурально. Раненый в голову человек теряет сознание. Разве такое не может произойти?

— Эти ирландцы ужасные неженки — услышал Кислицин насмешливый возглас наглеца — Теряют сознание, прямо как женщины.

Но Сергей типа находился в таком глубоком обмороке и даже новый взрыв хохота не смог привести его в чувство.

— Мёртвым сраму нет — почему-то мелькнуло у него в голове фраза из какого-то фильма.

И тут Кислсцин почувствовал, что его пинают по ноге.

— Эй! Ирлашка?! — услышал он голос наглеца — Я Ричард д'Обиньи к твоим услугам в любое время.

Но Сергей продолжал лежать с закрытыми глазами, изображая труп. Кто-то слегка шлёпнул его по щеке, пытаясь привести в чувство.

— Господа, расступитесь — прозвучал знакомый голос здешнего лекаря — Больному нужно больше воздуха.

Вскоре слуги принесли носилки и оттранспортировали Сергея обратно в покои баронета. Только оказавшись на кровати Кислицин начал постепенно приходить в себя.

— Сэр, как Вы себя чувствуете? — заметив, что больной приоткрыл один глаз, поинтересовался эскулап — Может всё-таки сделаем кровопускание?

— Нет-нет! Мне уже гораздо лучше — воскликнул Сергей, окончательно вернувшись из небытия.

— Хорошо! Лежите спокойно. Сейчас я Вас осмотрю ещё раз — произнёс врач и стал расстёгивать камзол Кислицина.

Затем он вынул из своего сундучка медную трубочку с раструбом на конце и, приложив её к уху, стал прослушивать грудь Сергея. Убедившись наконец, что у больного с сердцем всё нормально, лекарь велел Кислицину больше лежать и ни в коем случае не принимать горячую ванну. После чего местный эскулап удалился с чувством выполненного долга. А Сергей остался в комнате один на один с новой, внезапно свалившейся на него, проблемой. Что юный наглец не успокоится пока не прикончит «ирлашку», было очевидно. И ведь, как быстро распространилась сплетня про его избиение бабой. Наверняка постаралась змеюга Бетрис. Сообщила какой-нибудь служанке и пошло-поехало. Конечно же Кислицин мог некоторое время притворяться больным, но ведь когда-нибудь он должен поправится. У Сергея всё больше и больше возникало желание слинять куда-нибудь подальше, где нет войны и Ричарда д'Обиньи. Но ехать одному, без документов было не менее опасно. Да ещё, как назло, всё его состояние заперто в сундуке баронета. Не считая векселя на пять тысяч соверенов, который он всё также хранил пока в левом сапоге. Кислицин глянул в угол комнаты, где находился здоровенный сундук Дилана с, висящим на нём, массивным шифровым замком. Сергею вдруг вспомнился случай из прошлой жизни. Когда ему было ещё лет десять, сосед привёз из города замок, который запирался не ключом, а четырьмя восьмигранными гайками с цифрами. И отец друга Михи, слесарь-механизатор из МТС, открыл его на спор за три минуты. Он просто натянул дужку замка и крутил поочерёдно гайки, пока тот не открылся. То ли Михин отец определял на ощупь нужное положение гайки, или та издавала какой-то характерный щелчок, этого Кислицин не знал.

Впрочем, заняться Сергею всё равно было нечем. И он решил попробовать. Кислицин подошёл к сундуку и, усевшись перед ним по-турецки, взял в руки замок. Сергей долго крутил колёсики замка, надеясь почувствовать хоть какой-то щелчок или заедание. Но всё тщетно. Это был не ширпотреб, собранный на заводе, а кустарное изделие выполненное на заказ. И видимо отличным мастером. Наконец, ему надоело без толку вертеть колёсики и к тому же захотелось перекусить. Кислицин вернулся к кровати и дёрнул шнурок, вызывая лакея.

Сергей не спеша уплетал жареную курочку, запевая прекрасным вином из погребов самого маркиза Бристоль. Головоломка с замком немного отвлекла его от конфликта с д'Обиньи. Деньги важнее. С ними можно будет переехать из дворца в какую-нибудь гостиницу, не рискуя вновь столкнуться молодым задирой. Но перебирать комбинации кода замка можно ведь до бесконечности. А услышать или почувствовать какой-то щелчок его секретки без специальной аппаратуры было просто не реально. Слишком точно там всё подогнано мастером. И тут Кислый вспомнил, как ещё недавно его прослушивал доктор своим средневековым стетоскопам. Сергей понял, что ему нужна позарез точно такая же трубка. Конечно, можно было попробовать купить стетоскоп у доктора или попросить его на время взаймы. Но тогда у врача могли бы возникнуть ненужные вопросы. Поэтому, Кислый решил пойти другим путём.

Глава 86. Кодовый замок

Однако, для плана, который придумал Сергей, был нужен помощник. Закончив трапезничать, Кислицин, как обычно, дёрнул шнурок и вызвал лакея. Но прежде чем тот успел убрать со стола посуду, Сергей озвучил слуге своё предложение.

— Хочешь заработать шиллинг? — спросил он и для убедительности подкинул на ладони монету.

Подзаработать лакей был не против, но узнав, что ему предстоит сделать, потребовал два шиллинга. Кислицин согласился и велел слуге пригласить доктора.

— Скажешь, больному срочно нужна перевязка — объявил он, заляпывая остатками пищи свои бинты.

Врач пришёл не сразу. Судя по исходящему от него перегару, он тоже успел отобедать. Увидев испачканные жратвой бинты, эскулап удивлённо уставился на Сергея.

— Когда ел, опять потерял сознание и упал прямо лицом в тарелку — объяснил ему ситуацию Кислицин — Не могу же я с такой головой улечься на чистые подушки.

Понимающе кивнув, врач занялся перевязкой Сергея, а слуга, тем временем, стал протирать оконные рамы и стёкла. Делал это лакей весьма умело. Но лишь до момента, когда док закончил перевязку и Сергей поблагодарил эскулапа, сказав по-французски «Мерси!». В то же миг, слуга неудачно попытался залезть на подоконник, но, сорвавшись, брякнулся на пол.

— Ой! Как же больно! — крикнул лакей и, скорчив рожу, ухватился за правое колено.

— Доктор, если Вас не затруднит, осмотрите этого болвана — вежливо попросил Кислицин — Не сломал ли он себе чего?

Врач подошёл к ноющему слуге и стал его ощупывать. При этом он повторял только один вопрос — «Здесь болит?»

— Ничего серьёзного, сэр — наконец констатировал док — Всего лишь лёгкий ушиб.

— Ну и хорошо! — облегчённо вздохнул Сергей — А то я уж собирался добить беднягу. Чтобы не мучился.

Немного постебавшись вместе с Кислым над неуклюжим лакеем, врач отправился по своим делам. А Сергей распрощался со слугой и вновь остался в комнате один.

— Ай-яй-яй! Ну, нельзя же быть таким растяпой! — засмеялся Кислый, доставая из-под подушки стетоскоп эскулапа — Следить надо за вещами, когда входишь в помещение!

Он вернулся к сундуку и через стетоскоп приложил ухо к замку. Натянув дужку, Сергей стал медленно крутить крайнее правое колёсико, стараясь уловить хоть какой-нибудь щелчок. Через стетоскоп он отчётливо слышал, как метал трётся об метал. Однако, никаких щелчков даже близко не было. Кислый уже хотел плюнуть на свою затею, но тут ему показалось, что звук трущегося метала на какой-то миг пропадает. Сергей ещё раз, очень медленно, провернул колёсико секретки. Так и есть. На цифре «0» звук трения исчезал, а на цифре «9» появлялся снова. У Кислого радостно забилось сердце. Он-таки нашёл тот самый заветный «щелчок».

Уже через пару минут Сергей бесцеремонно копался в вещах баронета Дилана. Нижнее бельё Кислого мало интересовало, а вот, расшитый золотом, красный камзол сразу привлёк его внимание. Сергей попытался примерить, но к сожалению фигура крестьянина Артура оказалась крупнее, чем у Дилана. Сделав тщетную попытку натянуть на себя камзол баронета, Кислый продолжил обследовать содержимое сундука. Кроме панталон и колготок, Сергей ещё обнаружил пары две перчаток, кожаные сапоги соломенного цвета, короткий меч в красивых, инкрустированных золотом, ножнах и небольшую узорчатую, деревянную шкатулку. Немного покривлявшись перед зеркалом с дорогим мечом, Кислицин решил глянуть на содержимое шкатулки. Сергей ожидал обнаружить там какие-нибудь фамильные драгоценности, но к своему разочарованию нашёл лишь портретик юной леди в круглой, позолоченной рамке. Это была точно не Кэтрин и даже не Джулия Лестер. Хотя её физиономия показалась Кислицину до боли знакомой. Приглядевшись, Сергей даже вздрогнул от неожиданности. Ему с портрета кокетливо улыбалась Амелия Чандлер. А на обратной стороне этого художественного произведения красовалась аккуратная надпись — «Моему спасителю». От кого Дилан спас эту юную тварь, Кислый конечно понимал. Уже то, что баронет не оставил портретик в замке, а захватил с собой, говорило о многом. Впрочем, любовные предпочтения молодого Аберфрау мало волновали Сергея. Он уложил вещи обратно в сундук и приступил к тому, ради чего всё и затевал.

Нет. Кислицин не собирался обворовывать Дилана. Разве это воровство, взять из каждого кошелька по одной золотой монете? Вот если бы он забрал себе все деньги, то это действительно было бы воровство. А так, он просто изъял то, что ему причиталось, по справедливости. Сергей спрятал десять соверенов в свой кошель и закрыл сундук. Мешочек с брюликами Кислый пока забирать не стал. А зачем? Ведь код замка он теперь знает — «101960». Судя по всему, шифром являлся месяц и год рождения самого баронета. Но это было лишь предположение Сергея.

Вот теперь Кислицин мог переехать в какую-нибудь гостиницу или постоялый двор. Подальше от отмороженной Бетрис и придурка Ричарда д'Обиньи. Только сделать это надо, когда в коридорах дворца будет шляться поменьше народа. Лучше всего ранним утром. Сергей опять вызвал слугу и приказал, чтобы тот разбудил его завтра в пять часов.

— Да. И верни эту штуку доктору — протягивая лакею стетоскоп, добавил Кислицин — Скажешь, что он сам забыл. Вот здесь, на столике. А потом, когда вернёшься, принеси бару бутылочек вина, которое я пил сегодня за обедом. Мне док велел употреблять побольше жидкости.

Когда слуга вернулся с двумя бутылками вина и каким-то местным деликатесом из печёных яблок со свиной поджаркой, Сергей без всяких церемоний усадил его за стол. Друзей у Кислицина во дворце не имелось, а бухать весь вечер одному ещё то удовольствие.

— Даже не спорь — пресёк возражения лакея Сергей — Удачное дело надо обязательно обмыть. Иначе Фортуна может обидеться и отвернуться. Лучше расскажи мне здешние новости. А то я совсем отстал от светской жизни.

Ломался слуга не долго. Буквально до первого выпитого стакана. Оказалось, его зовут Барни и прислуживает он во дворце маркиза Бристоль практически с раннего детства. И вообще, служить при дворе Их светлости, это фамильная привилегия, которая передаётся по наследству. Барни оказался весьма разговорчивым малым. Это просто удивительно, как много можно узнать от лакея, если его напоить. Начиная с дворцовых сплетен и кончая военно-политической обстановкой в целом. Барни рассказал, что на данный момент, Бристольский залив и река Северн являются естественной границей между враждующими армиями. Конечно не считая города Глостер, который был окружён королевскими войсками. Единственный в округе мост через реку Эйвон, где недавно произошло сражение между принцем и графом Солсбери, теперь был с обеих сторон перегорожен деревянными редутами и перестал функционировать. В общем, пока не одна из враждующих армий не решилась форсировать водную преграду, видимо опасаясь серьёзных потерь. Принц Эллиот продолжал копить силы в Кардиффе, а герцог Кембриджский ожидал подкрепление из Лондона. Тем временем знать Уэссекса в Бристоле развлекалась, как только могла. Пиры, балы и маскарады случались практически каждый день. Дворяне рангом пониже не уступали своим сеньорам, пьянствуя по городским кабакам и ресторанам. Случались конечно же ссоры и даже дуэли. Из проживающих во дворце, Кислицина больше всего интересовал д'Обиньи и чего от него можно ждать. Ответ лакея не порадовал. Ричард д'Обиньи оказался известным дуэлянтом и задирой. Ходили слухи, что его специально нанимают за деньги, если кого-нибудь надо укокошить на дуэли. Могла ли Бетрис нанять этого бретёра? Неизвестно. Но у Кислицина на этот счёт не было ни малейшего сомнения. О Дилане Аберфрау слуга отозвался лишь одним словом — «скряга». За всё время, что Барни обслуживал молодого джентльмена, тот не отблагодарил его ни пенсом. А вот Бриор де Кономар напротив, никогда не забывал вознаградить лакея за оказанную услугу. Правда, делал он это оригинально, швыряя монетку на пол. Но прислуга на графа не обижалась. В конце концов, у джентльмена могут быть свои причуды. Так они общались, пока лакея окончательно не развезло. Сообщив Кислицину, что ему надо немного отдохнуть, Барни улёгся прямо на ковре возле кровати.

— Эх ты, слабак! — укоризненно констатировал Сергей, выливая остатки вина в стакан.

Когда с трапезой было покончено, Кислый откинулся на подушку и стал размышлять над сложившимся положением. Если д'Обиньи действительно наняла Бетрис, то переезд в гостиницу его спасёт ненадолго. Самым лучшим выходом было просто сбежать и отправиться куда-нибудь на юго-восток, где пока нет войны. Но одному и без документов выбраться из зоны боевых действий крайне сложно. Любой патруль сразу примет его за шпиона и возможно повесит. Сергея даже передёрнуло от неприятных воспоминаний. Необходимо было срочно найти каких-нибудь попутчиков или придумать повод, чтобы герцог сам послал его в Лондон. Ответ королю Кембриджский отправил ещё до освобождения Секиры, а иных поводов для ещё одного гонца пока не наблюдалось. Так Кислицин и уснул, ничего путнего не придумав.

И Сергей, и лакей проспали. Обоих разбудил доктор и не в пять часов утра, а в десять. Глянув на их сонные рожи и натюрморт из пустых бутылок, с грязными тарелками, эскулап изрёк:

— Вижу, сэр, лечение пошло Вам на пользу и в моих услугах Вы более не нуждаетесь.

Сняв с Сергея бинты, лекарь ещё раз осмотрел голову пациента и подтвердил свой вердикт. Однако, уходить он почему-то не спешил. Зависла неловкая пауза. И неизвестно сколько бы она продолжалась если бы Барни не подсказал Кислицину на ухо, что врач ожидает вознаграждения. Сергей молча достал соверен, положив его на столик. За лечебное отравление и перевязки этого было более чем достаточно. По мнению Кислицина. Однако, эскулап видимо остался недоволен. Скорчив на лице презрительную гримасу, он забрал со стола монету и направился к выходу.

— Я передам Вашим друзьям, что Вы уже вполне поправились и можете держать меч — остановившись у двери, сообщил Сергею лекарь.

Затем эскулап ехидно усмехнулся и вышел вон из комнаты.

Глава 87. Тучи сгущаются

О каких «друзьях», а точнее «друге», говорил лекарь, Кислый понял сразу. Он быстро вскочил с кровати и, к удивлению Барни, начал самостоятельно одеваться. Но едва он успел натянуть сапоги и застегнуть пояс с кинжалом, как раздался стук в дверь. А через секунду, не дожидаясь ответа, в комнату вошёл, уже известный Сергею, лорд Эммерсон.

— Сэр Раян — важно произнёс он и сделал лёгкий поклон — Я здесь по просьбе виконта д'Обиньи, которого Вы изволили вчера оскорбить. Виконт оказывает Вам честь и вызывает на смертельный поединок. Он предлагает разрешить, возникший между вами, конфликт сегодня в полдень, в фехтовальном павильоне дворца.

От этого вежливого и дипломатичного предложения молодого джентльмена у Кислицин вдруг похолодело внутри.

— Я очень смутно помню вчерашний день, милорд. Травма головы. Сами понимаете… — надеясь урегулировать всё миром, начал было Сергей.

— И тем не менее, оскорбление нанесено — прервал его сын маркиза Бристоль — Впрочем, сегодня в полдень Вы сможете лично принести извинения Роберту д'Обиньи. Но я сильно сомневаюсь, что он их примет.

— Господин Эммерсон — пытаясь не выказывать волнения, произнёс Кислицин — Я готов встретится с господином д'Обиньи, но не сегодня. А завтра. В полдень. Как видите, у меня нет даже подходящего оружия для поединка.

— Одноручные мечи одинаковой длины и веса уже приготовлены, — тем же равнодушным тоном ответил лорд Эммерсон — Не хватает только Вас, сэр.

— Всё предусмотрели гады! — мысленно выругался Сергей и в слух продолжил — Тем не менее, я просил бы перенести поединок на завтра. Дело в том, что сегодня у меня уже запланирована важная встреча, которую я не успею перенести. Надо было предупредить меня заранее. Так что передайте виконту, завтра в полдень я с удовольствием надеру ему задницу. А теперь прощайте.

И Кислицин учтиво поклонился, показывая собеседнику, что разговор окончен.

— Итак! Завтра в двенадцать часов, сэр — объявил Эммерсон и, ещё раз вежливо поклонившись, покинул комнату.

Далее тянуть и раздумывать было уже нельзя. Оставалось только бежать и как можно быстрее. Ведь в запасе у Сергея имелись лишь одни сутки. Что его завтра укокошат, Кислицин не сомневался ни секунды. Выпроводив Барни, Кислый кинулся к сундуку и извлёк из него мешочек с брюликами. Не оставлять же его Дилану! Он с сомнением глянул на, лежавшие в сундуке кошельки. Забрать или не забрать? Немного поколебавшись, Сергей закрыл сундук. Обворовывать баронета было ему как-то западло. Да и слово ведь дал больше не красть. В общем, грустно вздохнув, Кислицин сунул мешочек с камушками за пазуху, напялил на голову берет и спешно покинул апартаменты.

Как ни старался Сергей выскользнуть из дворца незамеченным, но по закону подлости он вновь встретился в коридоре с Ричардом д'Обиньи и Эммерсоном Херви. По всей видимости сын маркиза уже успел передать виконту ответ Кислицина. Так как, заметив Сергея, д’Обиньи более не насмехался над ним, а напротив весьма вежливо ему поклонился. Ответив виконту таким же вежливым поклоном, Кислицин не спеша проследовал по коридору и свернул на лестницу. Когда Сергей наконец вышел из дворца, он сразу же отправился в конюшню. Ведь, без хорошей лошади далеко не убежишь. К удивлению, Кислицина, конюх даже не стал задавать лишних вопросов, а предложил ему любую лошадь на выбор.

— Может, сэр, вы хотите, чтобы я взнуздал одну из тех двух кляч, на которых Вы сюда приехали? — поинтересовался конюх.

К удивлению Сергея, лошадки одноглазого Зака всё ещё находились в дворцовой конюшне. Видимо Бетрис было на них просто наплевать. У новоявленной леди появилось много новых важных дел.

— Верни их в конюшню Келла, дружище, а залог оставь себе — решив напоследок сделать доброе дело, сказал Кислицин — Мне же подбери коня сам. Покладистого, но резвого.

Всё вроде бы шло хорошо. Никто не чинил Сергею препятствий. Но только до тех пор, пока он не подъехал к воротам. Они почему-то оказались запертыми. На требование Кислицина его пропустить, командир стражи заявил, что с сегодняшнего дня проезд через любые городские ворота только по специальным пропускам.

— Приказ маркиза — развёл рукам солдафон.

Это был полный капец. Такой пропуск мог выдать лишь маркиз Бристоль, а для этого необходима очень веская причина. Во дворец Сергей возвращаться пока не стал, а направился прямиком в кабак, надеясь за утренней трапезой придумать уважительную причину, почему он срочно должен покинуть город. Но возле самого кабака его догнал оруженосец герцога. Тот самый молодой человек в красно-синем сюрко. Оруженосец тоже был верхом на лошади. Видимо, разыскивая Сергея, юноша повторил его маршрут и настиг только сейчас.

— Придётся отложить дела и проследовать за мной, сэр — приказал Кислицину оруженосец — Вас срочно желает видеть Их светлость.

— А что случилось? — поинтересовался Сергей — И почему заперли ворота?

— Армия Мерсии переправляется, или может уже переправилась, через Бристольский залив — ответил тот — Пока неизвестно. Но, по приказу маркиза, город с сегодняшнего дня на осадном положении.

— Как переправилась?! — удивился Кислицин — У принца же нет флота.

— Теперь есть. Эллиоту предоставил свои суда граф Гауэр — пояснил молодой воин — Идёмте, сэр! Не заставляйте ждать Их светлость!

Сергею ничего не оставалось как вернуться обратно во дворец. Впрочем, теперь у Кислого появилась надежда получить необходимый ему пропуск. Ведь не просто так он срочно понадобился герцогу Кембриджскому. И Сергей не ошибся.

— А! Вот и Вы, сэр! Наконец-то! — прохрипел Их светлость, как только Кислцин появился в дверях — Немедленно отправляйтесь в наш лагерь возле Глостера и передайте, командующему осадой, графу Соффолку это послание. Поторопитесь молодой человек. Пока вражеские отряды не перерезали дороги вокруг Бристоля.

Кроме герцога в зале находился маркиз и ещё пяток вельмож. Все эти господа сидели в мягких креслах за большим круглым столом и с интересом пялились на Сергея. Объяснив Кислицину его миссию, Кембриджский протянул свиток с красно-синей лентой и большой сургучной печатью.

— Мне ещё нужен пропуск, чтобы покинуть Бристоль, Ваша светлость — забирая послание, попросил Кислый.

— Моя печать, это самый лучший пропуск, сэр — прохрипел в ответ герцог — Любой, кто её увидит, обязан оказывать Вам всяческое содействие.

— Прошу прощение, милорд — услышал Сергей за спиной голос лорда Эммерсона — Господин О'Салливан иностранец и не знает наших мест. Я думаю, стоит послать с ним надёжного человека. Например, Ричарда д'Обиньи. Тогда у сэра Раяна будет больше шансов доставить Ваше послание графу Соффолк вовремя.

Сын маркиза так тихо вошёл, что Кислицин даже вздрогнул от неожиданности, услышав его спокойный вкрадчивый баритон.

— Звучит разумно — произнёс Кембриджский и добавил, глядя на оруженосца — Срочно найди виконта д'Обиньи и приведи его сюда.

— Не надо никого искать — улыбнулся Эммерсон.

Он открыл дверь и жестом пригласил Ричарда войти. Юный бретёр почти вбежал в комнату и, поклонившись совету, встал рядом с Сергеем.

— Виконт — обратился к нему герцог — Вы должны сопроводить господина О'Салливана в лагерь под Глостером. И как можно скорее.

— С превеликим удовольствием, милорд! — подмигнув Кислицину, ответил д'Обиньи.

— Так может виконт и доставит послание? Зачем ехать двоим? — предложил Сергей, которому такой попутчик был явно не по душе.

— Молодой человек! Вы можете понадобиться Бриору де Кономар на переговорах с графом Глостер — пояснил Кембриджский — Так что, джентльмены, отправляйтесь немедленно. Я вас более не задерживаю.

— Одну минутку, милорд — воскликнул Ричард — У нашего доблестного ирландца нет даже меча, без которого нельзя отправляться в столь опасное путешествие. Поэтому, я готов подарить сэру Раяну один из своих клинков.

Быстрым шагом д'Обиньи подошёл к двери и, открыв её, крикнул:

— Ченс!

Через секунду в дверях появился слуга, который торжественно внёс на алой бархатной подушечке красивый одноручный меч.

— Милорд! — взглянув на герцога, произнёс Ричард — Полагаю, будет правильным если именно Вы вручите это оружие господину О'Салливану — верному слуге нашего короля.

— А действительно, господа, разве сэр Раян не достоин быть произведённым в рыцари? — прохрипел Кембриджский, обернувшись к совету — Этот молодой джентльмен спас из плена и доставил в Бристоль дочь графа Гламорган. А также, сообщил весьма ценные сведения о нашем противнике.

Предложение Их светлости было единогласно одобрено советом лордов, а уже через пять минут Кислицин сделался рыцарем, со всеми вытекающими из этого привилегиями и обязанностями.

— Встаньте, сэр рыцарь! — произнёс герцог, торжественно вручая Сергею меч — Отныне Вы имеете право носить рыцарскую цепь, золотые шпоры и просить аудиенцию у Его величества короля.

— Позвольте я Вам помогу — сказал Ричард, пристёгивая ножны с мечом к поясу Кислицина и добавил уже шёпотом, чтобы мог слышать только Сергей — Ну вот, ирлашка. Теперь меня уже никто не упрекнёт, что я убил на дуэли монастырского школяра.

И довольный собой виконт улыбнулся Кислому, словно лучшему другу.

Глава 88. Опасная дорога

Кембриджский не солгал. Стоило Сергею засветить герцогскую печать, как стражники немедленно распахнули перед ним городские ворота. Кроме д’Обиньи, Кислицина сопровождали ещё два конных воина в полном снаряжении. Так что нападение каких-нибудь разгневанных крестьян было маловероятным. Но, в данный момент, Сергея больше беспокоило присутствие рядом виконта, чем возможная атака нищих голодранцев. Впрочем, пока они двигались по городским улочкам в направлении восточных ворот, Ричард вёл себя достаточно прилично и не проявлял ни малейшей агрессии. Даже когда их небольшой отряд покинул Бристоль и помчался по дороге в сторону Глостера, д'Обиньи оставался внешне дружелюбным. Единственный раз он выразил неудовольствие, когда Кислицин отказался пустить коней в галоп. Сергей ещё не слишком хорошо держался в седле, чтобы так рисковать. Впрочем, темп они всё же прибавили, перейдя на быструю рысь. Являвшийся проводником, виконт скакал первым. Следом за ним мчался Кислицин. А воины в красных сюрко прикрывали тыл. То ли Ричард был слишком уверен в собственной неуязвимости, то ли он не желал парится в тяжёлых доспехах, но на нём не наблюдалось даже обычной кольчуги. В отличии от Сергея, который нацепил на себя всё, что оставил ему Дилан. И кольчугу, и шлем, и плащ, и даже сюрко с гербом графства Гламорган. Так он чувствовал себя гораздо увереннее.

Дорога, по которой вёл д'Обиньи, выглядела абсолютно безлюдной, но совсем не безопасной. По обеим сторонам от неё возвышался довольно-таки густой лес, где легко можно было устроить засаду. А ещё на пути их отряда, то и дело встречались пепелища сожжённых сёл. Что так же не успокаивало Кислицина. Вскоре им пришлось снизить темп, чтобы дать отдых лошадям.

Так они ехали около часа, обмениваясь лишь короткими фразами. Наконец, Сергей решил попробовать примириться со своим попутчиком.

— Виконт — обратился он к д'Обиньи — В нашу первую встречу я возможно был немного резок. В конце-концов Вы пошутили, я пошутил. Может забудем это недоразумение?

— Я знал, что все ирландцы грязные и трусливые крысы — скривился Ричард и остановил лошадь Кислицина, схватив её под уздцы — Но более мерзкой и отвратительной крысы, чем ты О'Салливан, я ещё не встречал. Поэтому, не будем тянуть время, а решим всё здесь и сейчас. Прямо на дороге.

— Я гонец и не могу драться пока не доставлю послание герцога — попытался отвертеться Сергей — А вот завтра пожалуйста. Я к Вашим услугам.

— Ты тогда правильно сказал, ирлашка. Незачем вдвоём везти одно послание. Поэтому слезай с коня и доставай меч — ответил д'Обиньи и добавил, видя, что Кислицин не спешит выполнять его требование — Либо ты дерёшься, как дворянин, либо я убью тебя как трусливую скотину. А Рой и Вуди подтвердят, что это была честная дуэль. Выбирай.

И видимо для большей убедительности, виконт вынул из ножен меч и приставил его лезвие к горлу Сергея. Что д'Обиньи выполнит свою угрозу, Кислицин не сомневался не секунды. Достаточно было просто глянуть в маленькие злые глазки Ричарда, чтобы это понять. Сергей осторожно слез с лошади, не отводя взгляда от, сверкавшего на солнце, клинка д'Обиньи. После того, как «ирлашка» выполнил его требование, виконт тоже спрыгнул с коня. Подойдя к обочине дороги, Ричард снял и кинул в траву берет. А затем, воткнув меч в землю, стал расстёгивать на себе камзол.

— Сколько она заплатила? Я дам тебе намного больше — использовал Кислый последний аргумент.

— О чём ты, ирлашка? — засмеялся виконт — Никто мне не платил. Просто я ненавижу таких, как ты. Только и всего. Кстати. Можешь не снимать доспехи. Они не помешают мне отправить тебя к праотцам.

— Ну, уж нет! Ирландцы бьются честно! — ответил Сергей и, стараясь тянуть время, начал не спеша снимать с себя кольчугу и шлем.

Кислицин надеялся на какое-нибудь чудо. Например, внезапное появление патруля. Тогда он, как гонец герцога, мог рассчитывать на помощь и защиту. Но чуда не случилось. Сергей снял с себя всё, что только можно, даже рубаху, но никто так и не явился предотвратить это безумие. Мешочек с брюликам, он незаметно спрятал под, средних размеров, камень, у самой дороги, рядом с аккуратно уложенными шмотками. А тем временем, воины тоже спешились и отвели коней к деревьям, чтобы не мешать благородным джентльменам кромсать друг друга на куски.

— Ну, ирлашка! Начали! — воскликнул д'Обиньи, принимая боевую стойку — Покажи, как дерутся у вас в Ирландии!

Делать было нечего. Кислый вынул меч и, ухватив его двумя руками, ринулся в бой. Не спеша приблизившись к виконту, Сергей внезапно бросился на него, стремясь забить быстрыми и сильными ударами. И действительно, под таким напором, д'Обиньи стал пятится назад, едва успевая отражать своим мечом клинок Кислицина. Но только первые несколько секунд. В какой-то миг, он не стал отбивать очередной удар, а поднырнув под рукой, оказался за спиной Сергея и с разворота ударил его локтем в затылок. У Кислого потемнело в глазах и, провалившись вперёд, он растянулся прямо на дороге. В первый миг Сергей решил, что это конец. И действительно, Ричард легко мог его прикончить ударом в спину. Но этого почему-то не произошло. Когда Кислицин вскочил на ноги, то увидел д'Обиньи, который стоял и ехидно улыбался, глядя на него. Виконт осознавал, что перед ним очень слабый противник и видимо собирался поразвлечься. Сергей решил повторить атаку. Но уже не было эффекта внезапности и д'Обиньи, отклонившись вправо, сам рубанул Кислицина. И если б Сергей машинально не приподнял плечо, то на этом бой бы и закончился. Рана оказалась не очень глубокой, но придись удар в шею, то наверняка рассёк бы сонную артерию. А так, находившийся в возбуждённом состоянии, Кислый даже не почувствовал боли. Отскочив назад, Сергей уже готовился продолжить атаку, но вдруг он заметил, как изменилось выражение лица у виконта. Взгляд д'Обиньи вдруг стал напряженным и смотрел куда-то за спину Кислицина. Сергей невольно оглянулся и увидел на том месте, где недавно отдыхали воины маркиза, шесть вооружённых людей, которые с интересом наблюдали за их поединком. Секиру и его отморозков Кислицин узнал сразу. Главарь бандитов всё ещё был облачён в наряд королевского гонца и это видимо немного смущало Ричарда. Рядом с чернявым стоял здоровяк Уриен, сжимая в ручищах увесистую палицу. Наконец до виконта дошло, что воины исчезли не сами по себе и ничего хорошего ждать от подобной встречи не стоит. Однако, вместо того, чтобы сбежать, пока есть на это хоть какая-то возможность, д'Обиньи выставил вперёд клинок, явно готовясь принять бой.

— Ирлашка, отойди и не путайся под ногами! — крикнул он, не отрывая взгляда от разбойников.

Судя по уверенности в себе, которую демонстрировал Ричард, возможно он и одолел бы шестерых бандюков. В честном бою. Но виконт никак не рассчитывал на предательство О'Салливана. Ведь для «ирлашки», по мнению д'Обиньи, он был единственным шансом на спасение. Делая вид, что выполняет приказ, Сергей быстро забежал виконту за спину. Но как-только он оказался сзади, то, недолго думая, рубанул что есть силы Ричарду по затылку. Кровь бедняги, брызнула Кислому прямо в лицо. Д'Обиньи на пару секунд замер, втянув в плечи голову. А потом безвольно выронил меч и рухнул на спину, прямо под ноги Сергея.

— Браво, малыш! — картинно хлопая в ладоши, произнёс Секира — Красивое фенденте. Да, ты у нас прямо мастер клинка.

— Откуда вы здесь взялись? — спросил Сергей, брезгливо стирая с лица кровь Ричарда — Я уж думал мне конец!

— Ты спас меня, я спас тебя. Значит мы в расчёте — засмеялся главарь.

— Мы вас ещё у ворот заприметили. Когда вы проезжали через городской посад — пояснил Уриен — Сидим значит в кабаке и решаем, как в город проникнуть. А тут, глядь в окно. Ты едешь. Собственной персоной. Ну, Джон и решил дать вам отъехать подальше от города, а потом догнать.

— Лучше перевяжи своего друга — сказал здоровяку Секира — Вон как ему этот чёрт плечо располосовал! Да, уходить надо от сюда побыстрее. Как бы на патруль не нарваться.

— У меня есть такая бумага, с которой нам никакой патруль не страшен — засмеялся Кислый, доставая из походной сумки послание герцога — С ней нас и в город пустят без всяких вопросов. Только вот сестру твою выкрасть теперь будет гораздо сложнее. Под домашним арестом она.

— Эта дрянь меня больше не волнует — ответил чернявый — Пусть живёт, как хочет. После того, что она сделала, у меня нет сестры! Мы вернулись только за тобой, малыш. В Кардиффе нас ждут дела. Помнишь?

Тем временем Уриен распорол на полоски рубаху покойного виконта и стал бинтовать плечо Сергея. Кислому конечно льстило, что такие крутые ребята, как Секира и Уриен, считают его своим. Но возвращаться в Кардифф ему ужасно не хотелось. Сергей понимал на какое «дело» намекает главарь банды. А это значит чернявый не отказался от своего замысла напасть на женский монастырь. И Кислицину придётся убивать несчастных монахинь. Ведь Секира свидетелей в живых не оставит. От этой отвратительной мысли у Сергея внутри всё выворачивалось на изнанку. Но и отказаться Кислый не мог. Он хорошо помнил, что стало с Хрипатым, когда тот не захотел плыть с Секирой в Кардифф.

— Командир, тут такое дело — неуверенно начал Сергей — В общем, я хотел с тобой посоветоваться. Граф Гламорган обещал меня назначить шерифом города Кардифф. Конечно же после того, как его освободят королевские войска. Может мне пока не ехать с вами? А вдруг я действительно стану шерифом. Представляешь, какие дела мы сможем проворачивать?! Весь город будет наш! Вся торговля станет под нашим контролем! Что думаешь?

Чернявый наморщил лоб, с сомнением глядя на Кислицина.

— Почему именно тебя? — наконец спросил он — У графа есть вассалы и по опытнее.

— Но ведь это я спас графскую дочь, а не они — ответил Сергей — Гламорган будет неблагодарной скотиной если не вознаградит меня. Титул барона я может сразу и не получу, а шерифом стану. В этом можешь не сомневаться.

— Так ты скоро и графским зятем станешь — усмехнулся Уриен и тут же осёкся, сообразив, что ляпнул не то.

— Это вряд ли — скривил рожу Кислицин — Бетрис уже строит планы на брата короля. Никак не меньше.

— Ладно — махнул рукой Секира — Чем чёрт не шутит! Оставайся. Обойдёмся и без тебя. А нам пора сматываться, пока не явились те или эти.

— Может слегка проводите меня? — попросил Сергей — А то, я дороги не знаю.

— Нет, малыш, мы и так много времени потеряли — ответил чернявый — Езжай прямо и обязательно наткнёшься на какой-нибудь отряд или пост. Там дальше их полно. А нам пора возвращаться. Может ещё и свидимся. Если конечно тебя раньше не колесуют.

И притянув к себе, Секира обнял Кислицина словно старого доброго друга.

Глава 89. Военный лагерь

В общем, прощание с Секирой и его бандюками закончилось для Сергея весьма благополучно. Он не только выжил после объятий чернявого, но и получил в качестве трофея рыцарскую цепь Ричарда д'Обиньи. Узнав, что Кислый теперь рыцарь, Секира сам надел золотую цацку ему на шею. Убитых бандиты оттащили в лес, а их доспехи и трёх лошадей забрали с собой.

Оставшись на дороге один, Сергей оделся и вытащил из-под камня свои драгоценности. Дальнейший путь Кислицин продолжил в ускоренном темпе. Настолько быстро, насколько ему позволяло раненое плечо. Ведь теперь он был без охраны. К счастью для него лес очень скоро закончился и по обеим сторонам от дороги раскинулись бескрайние незасеянные поля. Кому они принадлежали, Глостеру или Бристолю Сергея мало интересовало. Зато вооружённых всадников он заметил ещё издали. Те его тоже увидели и сразу помчались навстречу. Кислого это не особо испугало. Вероятность того, что всадники из Глостера, была очень мала. Ведь осаждённый город находился ещё довольно-таки далеко. И Сергей не ошибся. Узнав, что Кислицин везёт послание герцога Кембриджского, командир патруля учтиво ему поклонился и даже выделил в провожатые одного из своих людей. Воин скакал первым, а Сергей следовал за ним.

Так они двигались ещё около часа, пока вдалеке над кронами деревьев не замаячили городские башни. Подъехав ближе, Сергей увидел земляной вал с деревянными сооружениями, на которых стояли вооружённые люди. Чуть поодаль от укреплений раскинулось целое море из палаток и шатров, где большая часть воинов занималась своими делами. Однако, штаб осаждающих находился немного правее. Практически там же, где раньше располагался лагерь мерсийских бунтовщиков. В общем, пришлось скакать ещё минут пятнадцать. Когда до цели путешествия было уже рукой подать, взору Кислицина предстали огромные деревянные сооружения, метров пятнадцать или двадцать в вышину. По всей видимости, три машины находились уже в рабочем состоянии, а четвёртая ещё лежала на земле в разобранном виде.

— Требушеты — пояснил воин, видя, как его спутник не отрывает восхищённого взгляда от гигантов — Начали было обстреливать предателей, а тут вдруг господа переговоры какие-то придумали. Вот и стоят пока без дела.

— Далеко ещё? — поинтересовался Сергей, которого всё сильнее беспокоила рана.

— Нет, сэр. Нам вон туда — показал боец на длинный частокол, огораживающий большой палаточный городок.

По сути, это был простенький деревянный форт с невысокими стенами и сторожевыми башнями по углам. Именно к нему повел Кислицина его провожатый. Длинную П-образную виселицу у ворот Сергей приметил ещё издали. Такие вещи, как-то сами собой, притягивают взгляд. Особенно если там висят человеческие тела разной степени свежести. На верхней перекладине этого неприятного сооружения, абсолютно не опасаясь стражников, восседала стая крупных, упитанных ворон. Что делало картину ещё более отвратительной. Кислый даже не собирался разглядывать повешенных. Однако, какая-то неведомая сила, вынудила его повернуть голову и взглянуть на несчастных. Всего один раз. Но то, что Сергей увидел, заставило его невольно вздрогнуть. На крайней верёвке, словно дразня Кислицина вывалившимся языком, раскачивался Харон. Сергей узнал лысого сразу. Даже посиневшего и с выклеванными глазами.

— Зачем же так?! — невольно произнёс шокированный Кислицин.

— Дезертиры наверное — пожал плечами сопровождавший его воин.

— И этот тоже? — кивнув на Харона, спросил Сергей.

— Этот? Нет. Это лазутчик — пояснил один из стражников, разглядывая печать герцога Кембриджского — Пытался ночью на лодке проникнуть в Глостер. По каналу. Вёз предателю сообщение от самого принца. Двух наших успел укокошить из арбалета гад. А Вы что же, сэр, знали его?

— Первый раз вижу — буркнул Кислицин и, пришпорив коня, направился к воротам.

Королевский военный лагерь, в отличие от лагеря мятежников, поразил Сергея своим порядком и дисциплиной. Никакого пьяного сброда, никаких полуголых шлюх. Всё чинно и благородно. Палатки личного состава выстроены чёткими рядами, представляя из себя своеобразный городок с улочками и переулками. В центре лагеря возвышался огромный красный шатёр, который по всей видимости являлся ставкой самого графа Соффолка. Дальше Сергей уже отправился один. Воин просто указал ему на центральный шатёр и отвалил, видимо считая свою миссию выполненной.

Однако, графа Соффолка в шатре не оказалось. Встретивший Кислицина, дежурный офицер сообщил, что Их сиятельство уже отбыл в Челтнем и появится в лагере только завтра.

— Вы ранены, сэр — спросил он Сергея, разглядывая кровавое пятно на его левом плече.

— Пришлось пробиваться с боем — ответил Кислый — Войска принца форсировали залив и уже, наверное, осадили Бристоль. Поэтому, мне необходимо срочно передать это послание графу.

— Я немедленно отправлю гонца в Челтнем, и он передаст послание Их сиятельству — предложил офицер — А Вам, сэр, стоит показаться лекарю.

Сергей не возражал. Разыскивать Соффолка в Челтнеме ему совсем не хотелось. Небольшая рана, которую вначале он даже не заметил, теперь противно ныла и отдавалась резкой болью при каждом движении левой руки. Палатка военврача находилась неподалёку от главного шатра и, оставив лошадь у привязи, Кислицин прямиком направился туда. Лекарем оказался здоровенный мужик средних лет, который больше напоминал кузнеца, чем медика. Кроме врача в палатке находился седой, худощавый старик, выполнявший, по всей видимости, обязанности санитара. Так как активные боевые действия ещё не велись, медики в основном занимались лечением поноса. И поэтому, настоящего раненого они встретили с большим энтузиазмом. Пока санитар помогал Сергею снять камзол и рубаху, лекарь дезинфицировал над огнём медицинский инструмент, очень сильно напоминавший кочергу. То, что это и есть обычная кочерга, Кислый понял немного позже. Когда он, придавленный сверху санитаром к одному из деревянных лежаков, с ужасом наблюдал, как местный «коновал» неспешно подносит раскалённую железяку.

— Рому, сука! Рому…! — успел крикнуть Сергей, прежде чем заорать от нестерпимой боли.

Пока старик смазывал маслом и бинтовал ему рану, Кислицин поливал обоих лекарей матом. К счастью для него те не знали ни слова по-русски.

— Два шиллинга, сэр — объявил «коновал» стоимость лечения.

Кислицин вспомнил, как магистр Талли вынимал арбалетный болт из ноги Кавана. За свои услуги он требовал точно такую же сумму. Видимо, цены у эскулапов были примерно одинаковыми.

— Вот держи — сказал Сергей, протянув врачу золотой — И налей мне чего-нибудь покрепче.

— Пьянство запрещено. Это приказ графа Соффолка — зачем-то пробуя монету на зуб, ответил лекарь — За нарушение могут и вздёрнуть.

— Я дворянин! — гордо заявил Кислицин — Кто посмеет меня вздёрнут без суда и следствия?!

— Вас может и не вздёрнут, — вздохнул санитар — А вот нас запросто. Тут на днях эсквайра повесили. У бедняги зуб разболелся. Вот он и хлебнул немного. Для облегчения. А граф учуял. Теперь у него ничего не болит.

— Но ведь должно же у вас быть что-нибудь обезболивающее — простонал Сергей — Капли там или микстура какая.

Санитар с лекарем задумчиво глянули друг на друга, словно решали — открыть пациенту страшную тайну или не стоит. Видимо щедрость Кислицина, не пожалевшего целый соверен, перевесила осторожность. «Коновал» прошёл за ширму, где по всей видимости находилась его личная кровать и вскоре вернулся с бутылкой, наполненной тёмно-розовой жидкостью.

— Не больше двух глотков — предупредил врач и протянул её Сергею.

Думая, что это спиртное, Кислый с жадность припал к горлышку и сделал сразу большой глоток. Через секунду он чуть не запустил бутылкой в «коновала».

— Какая дрянь! — воскликнул он, сплёвывая остатки на земляной пол.

— Обезболивающее — усмехнулся лекарь — Сами же просили. Да, Вы прилягте, сэр. Скоро начнёт действовать.

Сергей послушно улёгся на лежак, ожидая обещанного облегчения. Кислицин чувствовал только лёгкий дурман и тошноту, какие бывают от самой первой в жизни сигареты. Впрочем, боль в плече стала немного слабее. Хотя возможно, это потому, что он не шевелил рукой. Тем временем, лекаря кто-то окликнул снаружи, и он вышел из палатки. Остался лишь старик санитар, который что-то деловито толок в ступке, усевшись на одном из лежаков спиной к Сергею. Просто так валяться было скучно и Кислый решил поинтересоваться у деда, чем его только что напоили. Однако, вместо членораздельного вопроса, Сергей издал лишь нечто похожее на «бла-бла-бла». Не на шутку испугавшись, он повторил попытку заговорить, но с тем же результатом. По всей видимости «болтовня» пациента санитару надоела, и он повернул голову. Кислицин тут же примолк и забыл про больное плечо. Вместо санитара, на него глядел Харон, ехидно улыбаясь своим беззубым ртом.

— Привет, малыш — почему-то голосом Секиры произнёс лысый.

— Ты же это… Того… — пронеслось у Сергея в голове.

— И ты скоро будешь «того» — словно прочитав его мысли, ответил Харон — Там тебя уже заждались.

— Кто? — мысленно спросил Кислицин, чувствуя, как холодеет всё его нутро.

— Я — услышал Сергей чей-то равнодушный голос.

Он обернулся и увидел бледного словно простыня д'Обиньи. Виконт равнодушно взирал на лежавшего Кислицина, а с его окровавленных волос капали бурые капли.

— Наша дуэль ещё не окончена, ирлашка — беззлобно произнёс Ричард, приближаясь к лежаку перепуганного до смерти Сергея.

Глава 90. Правильный путь

И вдруг всё исчезло. Д'Обиньи, Харон и медицинская палатка, в которой он валялся. Кислый стоял на городской площади, среди огромной толпы в незнакомом городе. Большие здания средневекового стиля окружали широкую площадь, посреди которой возвышался прямоугольный помост, весь обтянутый чёрной тканью. До самого Сергея не было никому дела. Окружавшие его люди, все как один с интересом пялились на помост. Словно там должно случится какое-то представление. Сергей тоже взглянул на помост, пытаясь понять, что собственно происходит. Он увидел огромное деревянное колесо, словно круглый стол возвышавшееся в центре этой мрачной сцены. Тут же, возле колеса, стояла парочка крепки полуголых мужичков весьма упитанной наружности. В потёртых кожаных фартуках этих качков можно было легко принять за каких-нибудь строителей, если бы не красные колпаки, скрывавшие их головы и шею. Кислый уже сообразил, чего жаждет народ. Сергей не мог понять лишь одного, он-то что здесь забыл? И в это миг толпа радостно загалдела, предвкушая скорое развлечение. Глянув в сторону эшафота Кислицин увидел, как двое стражников тащат вверх по лестнице абсолютно голого парня. На измождённом, бледном лице несчастного застыла гримаса нестерпимого ужаса. И тут Сергею показалось, что он где-то уже видел приговорённого. Только не мог сообразить где. И не удивительно. Ведь, судя по ожегу на рёбрах, парнишку до этого изрядно пытали. Кислицин узнал несчастного лишь, когда того привязывали к колесу и когда бедняга заорал на всю площадь по-русски. Да. Это был Артур. А вернее он — Сергей Кислицин. Не желая видеть того, что сейчас случится, Сергей зажмурил глаза и опустил вниз голову.

— Я же говорила, Кислый, что ты жалкий трус! — вдруг услышал он за спиной противный детский голосок Амелия Чандлер.

Сергей резко обернулся, но площадь уже исчезла. Перед глазами Кислицина вдруг замелькали картины. То ли из прошлого, то ли из будущего. Непонятно. Картины сменялись так быстро, что он не успевал их разглядеть. Хотя очень старался. Ведь Сергей чётко понимал важность того, что ему пытаются показать. Однако мелькание лишь ускорялось. Пока наконец не сменилось абсолютной мглой.

Кислицын очнулся только на рассвете следующего дня. Из-за ширмы раздавался громкий храп, который постепенно слабел до полной тишины, чтобы через несколько секунд взорваться вновь оглушительным раскатом. Сергей потянулся и уселся на своём лежаке. Раненое плечо почти не болело. Во всяком случае он свободно мог шевелить левой рукой. Первым делом Кислый приподнял свёрнутый камзол, который этой ночью заменял ему подушку. Достав оттуда мешочек с брюликами, Сергей внимательно его осмотрел снаружи и внутри. На первый взгляд все ценности были на месте. Даже если местные эскулапы и вытащили парочку другую камушков, то на его состояние в целом это вряд ли повлияло. В общем, пересчитывать бриллианты Кислицин не стал. Тем более, что в палатку вошёл старик санитар с пустым ведром в руке.

— Как себя чувствуете, сэр? — увидев, что больной проснулся, спросил он.

— Терпимо — ответил Сергей — Скажи. Какой дрянью вы меня вчера напоили? Всю ночь кошмары снились.

— Отвар из мухоморчиков — засмеялся дед — Что? Будущее твоё грибочки показали? Бывает!

— Будущее?! — насторожился Кислый — То есть, что я увидел непременно должно со мной случится?

— Не обязательно — махнул рукой санитар — Только если пойдёшь неправильным путём. Это лишь предупреждение. Всё от тебя самого зависит.

Сергей задумался. До встречи с Аллой-Эллой он не верил ни в какую мистику. Считал это сказками и ненаучной фантастикой. Но теперь. После всего что с ним случилось, Кислицин слова деда воспринял очень серьёзно. Выбрать правильный путь? Это, легко сказать. В таком деле ошибиться раз плюнуть. И тогда с ним случиться то, о чём даже вспоминать страшно.

— Граф Соффолк уже прибыл в лагерь? — спросил Сергей.

— В такую рань! — усмехнулся санитар — Их сиятельство появится к полудню. Никак не раньше.

— А где тут можно позавтракать? — задал Кислицин ещё один очень важный вопрос.

— Обратитесь к дежурному офицеру, и он поставит Вас на довольствие — ответил старик — Только вряд ли, сэр, Вы захотите хлебать солдатскую бурду. Почти все дворяне предпочитают обедать и жить в Челтнеме. Правда там постоялые дворы и гостиницы уже переполнены. Но отобедать можно всегда.

И Сергей решил отправится в город. Тем более, что в военном лагере царил сухой закон, а ему просто необходимо было принять что-нибудь покрепче и успокоится.

Искать дорогу в Челтнем Кислицину не пришлось. Городок находился совсем близко от лагеря. Меньше мили верхом по отличной мощёной дороге. С приходом королевской армии, некоторые жители вернулись домой. Кому же охота оставлять надолго собственное жильё. Челтнем ничем особо не отличался от других небольших городков, какие довелось видеть Сергею за его недолгое пребывание в этом Мире. Двухэтажные каменные домики, центральная площадь с костёлом и мэрией, два или три постоялых двора и столько же кабаков. В общем, ничего особенного. Узнав у прохожих, где ближайший кабак, Кислицин прямиком отправился к нему. Несмотря на такой ранний час, посетителей в заведении было довольно много. Но Сергею повезло. Прямо перед его приходом, четверо джентльменов закончили трапезу и освободили столик.

— С Вами всё в порядке, сэр? — увидев кровь на камзоле Кислицина, спросил официант — В соседнем доме живёт знахарь. Я могу его позвать.

— Не надо знахаря — скривил харю Сергей — Тащи-ка лучше бутылку рому и чего-нибудь пожрать. Да побольше. Я голоден, словно волк.

И действительно, то ли из-за потери крови, то ли из-за вчерашних грибочков, но у Кислицина вдруг проснулся зверский аппетит. Вскоре, похорошевший от спиртного Сергей уплетал яичницу с ветчиной и с благодушной улыбкой пялился на посетителей заведения. Ночной кошмар его конечно же беспокоил, но уже не так сильно. Других джентльменов с рыцарской цепью на груди в кабаке не наблюдалось, поэтому официант подбегал к Кислицину по первому зову. Даже по щелчку пальцев. И это было очень приятно. Наконец, смачно рыгнув, Кислый отодвинул пустую тарелку и отвалился к стене, рядом с которой находился его столик. В бутылке ещё оставалось немного рому, и Сергей решил, что настало-таки время выбрать «правильный путь».

Вначале, Кислый попытался прикинуть, кто из известных ему вельмож мог бы его колесовать. Первым в списке был конечно граф Глостер. Этот точно никогда не простит Сергею, сломанный носик любимой дочурки. Следующий естественно герцог Мэнский. Но этот сейчас далеко. Может уже на своём поганом острове. Хотя, кто его душегуба знает. Ну и конечно же принц Эллеот с мамашей. Убийство барона Кардифф, каким в тот момент являлся капитан Бакер, тягчайшее преступление. Особенно если его совершил безродный холоп. В общем, от любого из этой троицы, Кислицин решил держаться, как можно дальше. Но ведь его сюда отправили не просто так, а для участия в переговорах. Если вдруг придётся выступать свидетелем, то граф Глостер его непременно узнает. Вот тогда и получится — сон в руку! Захотят ли за него вступиться граф Корнуолл и Дилан Аберфрау, когда узнают, что он вовсе не дворянин, а обычный крестьянин Артур? Да ещё и бывший оруженосец мятежного принца! Колесуют, как пить дать. Причём, все вместе. В знак будущего сотрудничества. Хотя площадь в кошмаре Сергея совсем не походила на площадь города Глостер. Но это же сон. Да и Глостер Сергей почти не знает. Вдруг там не одна площадь, а несколько. Короче, чем дольше мозговал Кислицин, тем больше ему хотелось слинять куда-нибудь подальше. Например, в Лондон. А почему нет? За пазухой у него целое состояние. К тому же в Лондоне проживает капитан Адам. Будет где остановиться на первое время. В конце-концов, сколько можно испытывать судьбу на этой дурацкой войне. День — два и здесь такое начнётся! Укокошат раньше, чем сбудется его кошмар.

— Простите, сэр. Один человек просит разрешение отобедать за Вашем столиком — вывел Сергея из задумчивости голос официанта — Сами видите. Других свободных мест в зале нет.

— Надеюсь, не оборванец какой-нибудь? — с важным видом спросил Кислый.

— Ну, что Вы! Очень уважаемый человек — заверил лакей — Ведёт дела только с самыми знатными вельможами — баронами, графами и даже герцогами! Говорят, сам маркиз Бристольский неоднократно прибегал к его услугам.

— Раз так. Милости прошу! — благосклонно разрешил Сергей — И принеси-ка, любезный, ещё одну бутылочку.

— Гидон Фальк. Бюргер — представился мужчина, усаживаясь за столик Кислого.

На вид ему было далеко за шестьдесят. Смуглое морщинистое лицо. Длинные седые волосы. Сухощавая фигура. Густые брови, из-под которых на Сергея внимательно глядели два чёрных глаза. Несмотря на довольно тёплую погоду, старик был облачён в стёганую накидку, отороченную весьма дорогим белым мехом.

— Раян О'Салливан! Ирландский дворянин — с достоинством ответил Кислицин — Состою на службе у графа Гламорган. Предлагаю выпить за наше знакомство. Вы не против?

Бюргер отказываться не стал, тем более что угощал Сергей. Правда, отпил он лишь один глоток и сразу приступил к завтраку. А изрядно подвыпившему Кислицину хотелось поговорить.

— И какого рода услуги Вы оказываете высокопоставленным господам — полюбопытствовал он.

— В основном ссужаю деньгами. Под процент конечно — ответил Фальк — А также консультирую джентльменов и леди по финансовым вопросам. Помогаю разместить их состояния, чтобы получить большую прибыль.

— Так Вы банкир? — уточнил Сергей.

— Точнее финансист — поправил его старик.

Кислый, которого уже достало таскать за пазухой бриллианты, решил, что сама судьба послала ему такого человека, как Гидон Фальк. Решив не упускать шанс удачно пристроить камушки, Сергей достал мешочек и положил его на стол перед бюргером.

Глава 91. Полезное знакомство

— Что это? — взглянув на мешочек, спросил Фальк.

— Мне тоже нужна небольшая консультация — пояснил Кислицин — Я вижу Вы человек опытный в таких делах. Скажите. Сколько это всё стоит и что я смог бы на него приобрести?

Бюргер внимательно глянул на Сергея, как бы прикидывая — имеет ли смысл связываться с подобным типом. Но всё же, вытер руки платком и раскрыл мешочек. Увидев внутри целую кучу мелких брюликов, Фальк ещё раз удивлённо посмотрел на Кислого и аккуратно, двумя пальцами, достал один камушек. Затем он вынул из кармана накидки лупу и стал через неё разглядывать бриллиант. Пока финансист изучал камень, Сергей молча наблюдал за его действиями. Наконец бюргер оторвал свой взор от лупы и положил бриллиант обратно в мешочек.

— Конечно. Камни надо ещё проверять — задумчиво произнёс он — Но если они все такие же как этот…

— Такие же! — нетерпеливо воскликнул Кислый.

— Тогда, сэр, я могу Вас поздравить — улыбнулся Фальк — Вы весьма состоятельный человек.

— Я и сам знаю! — раздражённо буркнул Сергей — Мне интересно, сколько это всё стоит?

— Молодой человек, чтобы назвать точную сумму, нужно произвести расчёты. Но не здесь и не сейчас — ответил бюргер.

— Хотя бы приблизительно — не унимался Кислицин.

Фальк взял мешочек и, немного повертев его, положил на стол.

— Определённо. Здесь камней не менее, чем на миллион соверенов — констатировал он — Но точную цену смогу назвать, лишь произведя доскональный расчёт. Я бы мог заняться Вашими делами, сэр рыцарь, но к сожалению, отбываю в Лондон. Прямо сейчас. После завтрака.

— Какое совпадение! Я тоже отправляюсь в Лондон! И тоже сразу после завтрака — радостно воскликнул Сергей.

— А как же война? — удивился бюргер.

— Во-первых, я ирландец. Во-вторых, мой сеньор — граф Гламорган сейчас в Лондоне. А здешним герцогам и маркизам я не подчиняюсь — засмеялся Кислый — С какой стати мне выполнять их приказы?!

— Я вообще не очень понимаю, зачем Вам кому-то служить — улыбнулся Фальк — С Вашим-то состоянием. Неужели не надоело исполнять чужие прихоти?

— А что я могу? — развёл руками Сергей — Титул барона за деньги не купишь!

— С деньгами, молодой человек, можно стать кем угодно. Даже маркизом — тоном наставника ответил старик — Всё зависит от того, как к этому делу подойти. Послушайте, сэр Раян. Раз уж мы оба едим в Лондон, может составите мне компанию?

Вообще-то Кислицин сам хотел это предложить. И согласился не раздумывая. Солидный вид старика, почему-то вызывал у Сергея доверие. Тем более, что его отрекомендовал официант, как весьма уважаемого человека.

Когда, закончив трапезу, они покинули кабак, Кислый увидел шагах в десяти от крыльца солидных размеров экипаж радикально чёрного цвета с, запряжённой в него, четвёркой вороных коней. Кучер и шестеро всадников, охранявших карету, так же были облачены во всё чёрное. Хоть они явно не принадлежали к воинскому сословию, но зато все как один обладали внушительными габаритами и были неплохо вооружены. Конечно, противостоять серьёзной банде, вроде Гастманов, боевые холопы Фалька вряд ли могли. Разве что, разогнать кучку каких-нибудь бродяг. Но это всё же лучше, чем путешествие в одиночку. Бюргер оказался настолько любезен, что предложил Сергею ехать вместе с ним в карете. И вообще, отношение Фалька к Кислицину стало заметно учтивее, как только тот показал старику свои камешки. Словно бюргер опасался, что юный ирландец передумает и поскачет в Лондон один, вместе с брюликами на миллион соверенов. Старика даже не смущало, что попутчик уже успел нажраться почти до скотского состояния. Со стороны это, наверное, смотрелось ужасно трогательно, как старый бюргер вместе с кучером помогают пьяному дворянчику, заползти по ступенькам в карету.

Убаюканный упругими рессорами экипажа, Сергей быстро заснул и проспал почти до вечера. Фальк ему не мешал. Даже когда их тормознул вооружённый отряд, бюргер не стал будить Кислицина. Он, не вылезая из кареты, предъявил офицеру какую-то бумагу и тот сразу же разрешил им ехать дальше. Только под вечер, когда экипаж остановился возле крыльца гостиницы Фальк наконец разбудил своего попутчика.

— Оксфорд, сэр — объявил он заспанному Сергею — Не стоит ехать ночью. Поужинаем и переночуем здесь.

— Оксфорд? Уже? — удивился Кислый.

Сергей вспомнил, как три дня пешком добирался до Глостера в компании таких же как он босяков. Вспомнился и бедняга Итан, которого пришлось ему замочить. А ведь у Итана осталась беременная жена. Родная сестра Артура. Как она теперь без мужа? Надо будет о ней позаботится. И о Томасе с Холли тоже. Родители всё же. Хоть и не настоящие. Да и гадёныш Чарли не чужой ведь. Кислицин представил, как он верхом, в дорогом наряде подъезжает к их сараю. И как Томас, Холли и Чарли, не узнав, брякаются перед ним на колени.

— Сэр! Вы что? Опять заснули? — прервал его мечтания бюргер — Время поужинать и обсудить наши с Вами дела.

Отужинать и опохмелиться Сергей был не против. Он быстро вылез из кареты и зашагал вслед за Фальком. Бюргер видимо уже не раз бывал в этой гостинице и неплохо ориентировался в её коридорах. Да и обслуживающий персонал сразу узнал старика, обращаясь к нему по имени. Хотя остановиться здесь на ночлег была идея Фалька, но оплачивать свой номер Кислицину пришлось самому. Так же и ужин, который бюргер велел принести в его апартаменты. Как говориться — дружба дружбой, а денежки врось. Когда они немного насытились Фальк завёл разговор о делах.

— Сэр Раян — обратился он к Сергею — Чего вы желаете получить за свои камни? Деньги, ценные бумаги или всё-таки баронский титул?

Кислицин задумался. Кроме брюликов, о которых шла речь, у него ещё имелся вексель на довольно приличную сумму. А кроме того, капитан Адам обещал ему часть прибыли от торговли. Так что, по мнению Сергея, с деньгами у него был полный порядок. А вот баронский титул ему бы точно не помешал. Однако, он сильно сомневался, что такое возможно.

— Вы это серьёзно? Про баронский титул? — спросил Кислицин, с сомнением глядя на старого финансиста.

Вместо ответа бюргер встал и подошел к походному сундучку, который слуги уже притащили из кареты в гостиничный номер. Порывшись в нём, Фальк извлёк на свет пачку каких-то бумаг.

— Что это? — поинтересовался Сергей, когда финансист вернулся к столу.

— Векселя и долговые расписки одной очень знатной вдовы — баронессы Доддингтон — с улыбкой потряхивая пачкой бумаг, ответил Фальк — Их стоимость раза в три перекрывают стоимость всех Ваших камней. Судите сами. Более пятидесяти акров земельных угодий. Замок. Небольшой, но ещё в приличном состоянии. А главное, титул барона Доддингтон даёт право заседать в палате лордов. После смерти мужа, баронесса запустила все дела и набрала кучу кредитов, заложив практически всё своё имущество. Я их выкупил и готов обменять на Ваши бриллианты.

— И что мне делать потом с этой бумажной кучей? — не понял Кислицин — Тётка ведь деньги возвращать явно не собирается.

— Так Вам нужны деньги или баронский титул?! — ответил вопросом на вопрос бюргер — Что делать?! Жениться на вдове и стать бароном Доддингтон. К тому же, у баронессы нет законных детей, которые могли бы претендовать на титул её покойного мужа.

— А если она откажется выйти за меня? — всё ещё сомневался Сергей — Решит, что я ей не пара?

— Молодой человек! — глядя на Кислицина, как на полного идиота, засмеялся Фальк — Срок выплаты по этим бумагам давно истёк. Купив их, Вы практически сразу становитесь законным хозяином всего Доддгинтона. Обращаетесь в коллегию судебных приставов и вступаете во владение. Если хотите, можете даже поселиться в замке. Но до окончания войны лучше жить в Лондоне. Так безопаснее. Кстати, баронесса тоже сейчас живёт в столице. Придворная дама как-никак!

— И что? Так просто? Обратился к приставам и стал бароном? — удивился Сергей.

— Я этого не говорил — покачал головой старый финансист — Чтобы получить титул, Вам придётся жениться на баронессе или обратится к королю с предложением выкупить владения в пользу короны. В отличии от меня, Вы как дворянин и рыцарь имеете на это полное право.

— Обращаться к королю! — скривился Кислый — А вдруг он не захочет платить за баронессу?

— Конечно не захочет! — засмеялся Фальк — Королю проще взять с Вас клятву верности и сделать бароном Доддгинтон, чем платить денежки. Потому что, Вы можете обратиться к другому правителю с таким же предложением. Например, к королю Нортумбрии или даже к принцу Эллиоту. И тогда владения баронессы перейдут под их протекторат. Или, как минимум, станут спорными. А нашему королю это совсем не нужно! Но лучше конечно получить баронский титул через брак. Это намного проще и быстрее. Хотя, присягу на верность Его величеству давать всё равно придётся.

Сергей задумался. Рассуждения старика звучали довольно убедительно, но Кислицина продолжали терзать сомнения. Обменять настоящие бриллианты на кучу сомнительных бумаг было как-то стрёмно. К тому же, необходимо жениться на уже не очень молодой тётке.

— А сколько лет моей будущей невесте? — поинтересовался Сергей.

— Кажется, тридцать восемь или тридцать семь — пожал плечами Фальк — Точно не помню. И какое это имеет значение? Выглядит баронесса неплохо для своих лет. Если Вас волнует именно это. Впрочем, я не специалист по женской красоте. Заключив брак, Вы оба получаете то, чего желаете. Вы — баронский титул, а баронесса гасит все свои долги и остаётся хозяйкой Доддингтона. Но можете не спешить с ответом. Подумайте до утра. А утром, после завтрака, мы пригласим нотариуса и заключим сделку. Если конечно Вы не передумаете.

Совместный ужин был окончен и Кислицин, встав из-за стола, отправился к себе в номер.

Глава 92. В Лондон

Ночью Сергей долго не мог уснуть. Мечта стать бароном, к которой он так стремился, превращалась в реальность. И для этого ему не придётся совершать подвиги на полях сражений, рискуя жизнью и здоровьем. Или долгие годы быть вассалом, какого-нибудь знатного вельможи. Надо лишь жениться на пожилой баронессе и оплатить её сумасшедшие долги. Только цена такого счастья была немыслимо высока. Миллион соверенов или даже больше. Проснувшаяся внутри, жаба давила и шептала на ухо Кислицину, чтобы тот плюнул на глупые аристократические понты и вложил брюлики в какое-нибудь реальное дело. Например, в торговлю. Или пристроил их в банк под солидный процент. Но тогда у него не будет собственных владений и положения в обществе. Сергей понимал, что титул барона даст ему огромные преимущества в этом средневековом Мире. Он станет частью элиты и будет представлен самому королю. Заведёт при дворе полезные знакомства, с помощью которых сделает головокружительную карьеру. Джулия ещё будет себе локти кусать, что предпочла ему сопляка Эллиота. Особенно, когда войска Уэссекса подавят наконец мерсийское восстание. Воспоминание о вероломной невесте и желание её наказать, перевесили наконец чашу весов в пользу сделки с Фальком. Кислый уснул, окончательно решив приобрести-таки долговые обязательства баронессы Доддингтон.

Ровно в девять часов утра, Сергея разбудил один из холопов старого бюргера. Слуга сообщил Кислицину, что господин Фальк собирается уезжать и желает знать его решение. Похоже, старик даже не сомневался, что попутчик согласится на предложенные им условия. Когда Сергей вошёл к нему в номер, то застал там нотариуса и всё необходимое для оформления сделки. Оставалось лишь поставить подписи. Не прошло и десяти минут, как господин Фальк покинул гостиницу, увозя с собой бриллианты и оставив Сергея с целой кучей долговых расписок баронессы Доддингтон. Так же старик возвратил Кислому его коня, которого всю дорогу тащил за собой один из холопов бюргера. На самом деле лошадка являлась собственностью маркиза Бристоль, но ведь Сергей не собирался возвращать её законному владельцу. Тем более, что маркиз этого и не требовал. Пока.

В отличие от Фалька, Кислицин никуда не спешил. Он спустился по лестнице в обеденный зал и плотно позавтракал перед долгим путешествием. Закончив утреннюю трапезу, Сергей поинтересовался у официанта, по какой дороге ему быстрее добраться до Лондона. Тут ему повезло. Один из посетителей оказался капитаном торгового судна и предложил подвести Кислицина. Но только одного. Без лошади. Зато недорого. Всего за каких-то десять шиллингов. Сергей и сам хотел избавится от прожорливой скотины, постой которой обошёлся ему за ночь, почти столько же, как его гостиничный номер. Узнав у капитана, когда отплывает его судно, Кислый занялся продажей коня. Лошадка была очень даже неплохой и стоила немалых денег. Но искать покупателей у Сергея просто не хватало времени. Пришлось уступить коня хозяину гостиницы всего за пятьдесят шиллингов. Это был сущий грабёж. Но местный буржуй не соглашался поднимать цену, тыча своим жирным пальцем в клеймо дома Херви на крупе лошади и утверждая, что конь ворованный и больше названной им суммы не стоит.

Получив от хозяина гостиницы деньги, Кислицин сразу отправился на пристань, искать корабль. Он чуть не опоздал к отплытию. Сергей город совсем не знал, а до пристани оказалось довольно-таки далеко. К счастью, больших судов в порту было только два и Кислицин сразу нашёл тот, который ему нужен.

— Ещё пять минут, и мы бы ушли без Вас, сэр — заявил кэп, получая от Сергея назначенную сумму — Располагайтесь на палубе, где Вам будет удобно. Только не мешайте матросам выполнять свою работу.

Немного осмотревшись Кислый облюбовал себе местечко на самом носу корабля, использовав в качестве сидения моток канатов. Развалившись на нём словно на лежаке, Сергей безучастно наблюдал, как моряки готовят судно к отплытию. Вскоре были убраны сходни и кораблик, ловя парусами утренний бриз, медленно отошёл от причала. Как выяснилось позже, добраться до Лондона верхом было бы гораздо быстрее, чем петлять по Темзе на корабле. Судну приходилось постоянно менять свой курс ловя попутный ветер. То оно шло строго на юг, а потом разворачивалось практически на сто восемьдесят градусов. Но Кислицина это не сильно огорчало. На корабле Сергей чувствовал себя гораздо спокойнее, чем один верхом на неизвестной ему дороге. Сперва конечно Кислицин немного опасался, что здесь его тоже могут тупо ограбить и вышвырнуть за борт. Но видя, что до него нет никому дела, Сергей совсем успокоился и даже убрал руку с рукояти кинжала. Уютно устроившись на мотке канатов, он лениво наблюдал за, проплывавшими мимо, пейзажами. Места вдоль всего пути просто изобиловали населёнными пунктами. В основном, это были небольшие городки средневекового типа, замки каких-то местных баронов и зеленеющие поля с, до боли знакомыми Кислицину, лачугами крестьян. Примерно на пол пути к Лондону им встретился крупный город. Редингум, как назвал его кэп. Ещё капитан поведал Сергею, что именно тут находится резиденция самого графа Беркшир — хозяина здешних земель. Правда, графского замка с реки видно не было. Их кораблю пришлось зайти в порт Редингума, чтобы заплатить пошлину. Всё это заняло около часа и Кислый успел-таки сбегать в портовый кабак, чтобы пропустить пару стаканчиков. После чего, дальнейшее путешествие протекало гораздо веселее. Сергей больше не желал тупо валяться на мотке канатов. Некоторое время он с важным видом расхаживал по палубе, делая матросам очень правильные замечания. Но это Кислому быстро надоело. Тем более, что никто на его слова не реагировал. Тогда Сергей поднялся на кормовую пристройку и стал учить рулевого, как правильно управлять кораблём. Какое-то время это моряка забавляло. Он молча посмеивался над пьяным дворянчиком до тех пор, пока тот не попытался завладеть штурвалом. К счастью для Кислицина его не выкинули за борт, а просто связали и запихнули в шваберную кладовку, где он и пролежал остаток пути. Видимо кэп побоялся, что в таком состоянии расшалившийся пассажир до берега просто не доплывёт.

Сергея развязали, когда судно заходило в Лондонский порт. К этому моменту Кислый уже успел протрезветь и, ругаясь на русском языке, растирал одеревеневшие конечности. За время его нахождения в кладовке, Темза из маленькой извилистой речушки превратилась широкую, полноводную реку, по берегам которой возвышался огромный мегаполис.

— Лондон, сэр — объявил капитан, разглядывая помятого с трясущимися руками Сергея.

— Дружище, мне бы поправиться немного — попросил Сергей — Есть у тебя ром или вино?

Кэп понимающе усмехнулся и пригласил Кислицина в свою каюту. Наполнив два стакана, он предложил тост за удачное завершение путешествия.

— Ты случайно не знаешь капитана Адама? — спросил заметно повеселевший Сергей — Он вроде живёт где-то на Флит стрит. Возле храма «Святой невесты».

Оказалось, капитан судна знал практически всех капитанов в Лондоне, так как состоял с ними в одной гильдии. В том числе и Адама. Кэп объяснил Кислицину, что Флит стрит находится достаточно далеко от порта, на другом берегу Темзы. И лучше подождать до утра. Так как уже скоро стемнеет.

— А переночевать можно в портовой гостинице — сообщил он Сергею — Там и прачечная есть. Негоже благородному рыцарю гулять по Лондону в окровавленном камзоле.

Предложение капитана показалось Кислицину резонным. Блуждать одному по пустынным улицам ночного Лондона было не только глупо, но и опасно. Поэтому, сойдя на берег, Сергей сразу отправился в портовую гостиницу, как и советовал ему кэп. От денег, что он изъял из кошельков Дилана, у Кислицина осталось лишь три соверена и немного пенсов. Но Сергей не расстраивался. Ведь у него ещё имелся вексель на пять тысяч золотых. А в Лондоне наверняка есть хоть один филиал «Генуэзской компании», где он сможет получить наличные. Так что Кислицин не скупился. Он плотно поужинал и снял на ночь недешёвый номер. Как и положено будущему барону Доддингтон. Впрочем, гостиница была далеко не пятизвёздочной и поэтому не слишком дорогой. Останавливались в ней лишь матросы и небогатые торговцы. Дворяне, типа Сергея, захаживали сюда очень редко. Даже спрятав рыцарскую цепь, Кислый смотрелся белой вороной на фоне остальных посетителей. Поэтому, в обеденном зале он долго засиживаться не стал. Поужинал и сразу отправился к себе в номер. Спать ещё не хотелось и Сергей, от нечего делать, занялся изучением долговых расписок будущей невесты, которую, судя по бумагам, звали Мадлен Клоуз. Фальк слегка преувеличил. Общая сумма долгов баронессы составляла чуть больше полутора миллиона соверенов. Но это по бумагам. А на самом деле, имущество баронессы, описанное в долговых обязательствах, должно было стоить в несколько раз больше. Весёлая вдовушка заложила всё, что можно. Не только замок и поместье, но и дома в Оксфорде, Брайтоне и Бирмингеме. И теперь, по закону, это являлось собственностью Кислицина. Даже роскошный особняк в самом центре Лондона. Хитрый бюргер скупил имущество богатой дуры за полцены. Так что недвижимость, которой теперь владел Сергей, могла быть оценена миллиона в четыре золотом. Конечно, если на неё найдётся хороший покупатель. А такое могло занять не один год. Видимо, старый финансист не желал тратить остаток жизни на судебные тяжбы с баронессой Доддингтон и переложил этот геморрой на Кислицина. Так что Фальк не продешевил, обменяв долги знатной вдовушки на бриллианты. Ведь драгоценные камни можно продать гораздо дороже назначенной им цены. Особенно если вставить их в ювелирные изделия.

Но Кислого всё это уже не волновало. Он был очень доволен собственной предприимчивостью. Сергей ощущал себя, если не знатным вельможей, то по меньшей мере крупным магнатом, имеющим немалый вес в королевстве Уэссекс. Да чего мелочиться! Во всей Британии! Как говорится, жизнь удалась!

Глава 93. Семейка Адама

Утро следующего дня выдалось дождливым и Сергею, у которого не было с собой даже плаща, пришлось ждать, когда закончится ливень. Тем более что камзол, отданный им в стирку ещё до конца, не высох. Вообще-то, для визита к баронессе Кислицин собирался приобрести более респектабельный наряд. Но перед этим у него ещё имелись кое-какие дела. Например, разыскать дом капитана Адама и узнать, как продвигается их совместный бизнес.

Сергей покинул гостиницу лишь после полудня, когда дождь немного поутих. Добираться до Флит стрит ему пришлось не очень долго. Часа полтора или около того. Большую часть пути он проехал в повозке, которую отправил хозяин гостиницы на главный рынок. Вместо оплаты, Кислину пришлось внести комиссионный взнос за проезд по единственному мосту, соединявшему берега Темзы. Это обошлось ему в тридцать пенсов — за себя, за повозку и за двух слуг хозяина гостиницы, которые управляли повозкой. Но так всё равно выходило дешевле, чем нанимать в порту лодку для переправы. От рынка Сергею пришлось топать пешком. К счастью не очень долго. Найти храм «Святой невесты» не составило большого труда. Любой горожанин отлично знал к нему дорогу. А вот дом с нарисованной цаплей Кислицину пришлось немного поискать. Так как он находился не у самой церкви, а шагов на пятьдесят дальше.

Дом капитана Адама оказался весьма солидным. По меркам средневековья конечно. Целых три этажа. Причём весь первый этаж занимал магазин, который в данное время суток был открыт для покупателей. Так что, стучать в дверь Сергею не пришлось. Судя по большим мешкам у стен и бочонкам, от которых исходил стойкий рыбный запах, здесь торговали продовольствием. Причём оптом. На одном из мешков, в ленивой позе, лежал подросток лет четырнадцати и, заложив под голову обе руки, разглядывал балки потолка. Услышав, что кто-то вошёл, паренёк тут же вскочил и с любопытством уставился на посетителя. Увидев дворянина, мальчишка учтиво поклонился и подошёл поближе.

— Чего желаете, сэр? — поинтересовался он, с интересом пялясь на рыцарскую цепь.

— Я ищу капитана Адама — сказал Кислицин.

— Отец сейчас в порту, готовит новый корабль к отплытию — ответил пацан.

— Новый корабль? — удивился Сергей.

— Да. У нас теперь два корабля, сэр — с нескрываемой гордостью пояснил сын капитана.

— Я Раян О'Салливан. Компаньон твоего отца. Он ничего обо мне не рассказывал? — спросил Кислицин.

— Нет, сэр — искренне удивился пацан.

В этот момент на лестнице, соединявшей магазин со вторым этажом, возникла немолодая, упитанная баба, которая по всей видимости слышала вес их разговор.

— Чего Вам нужно, господин — уже не так дружелюбно поинтересовалась она.

— Я Раян О'Салливан. Компаньон капитана Адама — повторил Сергей — Разве он не рассказывал вам обо мне.

— Что за глупости?! У мужа нет никаких компаньонов — строго глядя на Кислицина, заявила баба.

— А откуда у твоего муженька деньги на новый корабль?! — теперь уже возмутился Сергей — Или думаешь они ему с неба упали?!

— И у Вас есть соответствующие документы?! — прошипела, как змея, супруга Адама — Шли бы Вы, молодой джентльмен, по добру, по здорову. Пока я стражников не вызвала.

Разговор с женой капитана явно не клеился. Видимо Адам действительно не уведомил супругу, о своём новом друге и компаньоне.

— Ладно! Я сейчас уйду — сказал Кислицин примирительным тоном — Только скажите мне, где я могу найти Вашего мужа? У меня к нему есть интересное деловое предложение, которое принесёт нам всем огромную прибыль.

Оказалось, в Лондоне не один порт, а целых три. И естественно, новый корабль капитана Адама находился в том, что ближе всех к его дому. Слова Сергея про «огромную прибыль» сделали супругу Адама гораздо сговорчивей, и она поведала ему, как побыстрее разыскать муженька.

Порт, куда отправила Кислицина жена капитана, оказался просто огромным. Даже больше чем в Кардиффе. Пришлось побродить, прежде чем ему указали на корабль, где по всей видимости находился нужный ему капитан. Адама Сергей разыскал в каюте нового корабля, который был значительно крупнее его бывшей посудины. Капитан сидел за столом и изучал бумаги, делая в них какие-то пометки гусиным пером. Кислицина он узнал не сразу. Ведь в их последнюю встречу физиономия Сергея была слегка припухшей от удара навершием меча Бакера. К тому же, за прошедшие две с половиной недели Кислицин сильно загорел и оброс.

— Привет, капитан — расплылся в улыбке Сергей — А вот и я! Пришел за своей долей.

— Я думал, Вас убили — поднимаясь из-за стола, разочарованно произнёс Адам.

— Руки у них коротки — засмеялся Кислицин — Да, пёс с ними со всеми! Давай-ка лучше выпьем за встречу и обсудим наши дела. Ты ведь не забыл, что мы теперь компаньоны и половина прибыли моя.

— Я всё помню, сэр — скривил физиономию кэп — А вот Вы кажется забыли, что обязаны мне жизнью. Выходит, мы в расчёте, и я Вам больше ничего не должен.

От такой наглости Сергей даже растерялся. Секунд десять он молча пялился на Адама, пока наконец сообразил, что его хотят тупо кинуть.

— Если не уберётесь сами, сэр, я крикну матросам, и они вышвырнут Вас за борт — заметив, что собеседник положил руку на рукоять кинжала, грозно рявкнул кэп.

По всей видимости он уже жалел о, проявленном в прошлом, благородстве.

— Да, ты хоть понимаешь с кем разговариваешь, крыса корабельная?! — воскликнул возмущённый Кислицин — Видишь на мне рыцарскую цепь?! Я имею право на аудиенцию у самого короля! Стоит мне поведать Его величеству о твоём сотрудничестве с мятежным принцем, и ты будешь болтаться на мачте собственного корыта!

— А король знает о Вашем сотрудничестве с врагом? — ехидным тоном осведомился Адам.

— Болван! Я тогда спасал дочь графа Гламорган — засмеялся Сергей — Помнишь ту девчонку, с которой мы вместе бежали. Так она жива и может подтвердить королю, что ты негодяй и предатель. Да, она теперь подтвердит всё, что бы я не сказал. В общем готовься. Тебя наверняка повесят, а дом и корабли конфискуют. Что тогда с семьёй твоей будет? Даже подумать страшно.

И развернувшись, Кислый сделал вид будто собирается уйти.

— Да, отдам я Ваши деньги, сэр! — услышал он за спиной — Но не сейчас. Нет у меня сейчас наличных. Все в деле. Вы же сами сказали — отдашь, когда сможешь.

— Ну-ка! Открой это — указав пальцем на, сколоченный под капитанской кроватью, рундук, произнёс Сергей — Быстрее! Пока я добрый!

Адам неохотно поднял лежак, предоставив на обозрение компаньону содержимое рундука.

— А это что такое?! — бесцеремонно доставая из рундука увесистый кошель, засмеялся Кислый — Не деньги что ли?!

— Это оплата плотникам и команде? — попытался возразить капитан, но было поздно.

Сергей уже высыпал содержимое кошеля прямо на бумаги Адама.

— Вот так будет честно — разделив золотые монеты на две равные части, констатировал он — И больше никогда мне не ври! Помни о жене и детях!

Утрамбовав половину соверенов себе в кошелёк, Кислицин покинул корабль ненадёжного компаньона. Конечно, изъятая им сумма и близко не покрывала долг Адама. Но Сергей не расстраивался. Когда он станет бароном и у него будут собственная стража, вот тогда он по-другому поговорит с наглецом капитаном. Адам ещё пожалеет о своей попытке его надуть. Уже близилось время ужина. И, мечтая, как он отомстит несостоявшемуся компаньону, Кислый направился в ближайший кабак. Пока Сергей утолял голод и жажду, он узнал довольно-таки важную новость. Собственно, в кабаке все обсуждали только её. Оказалось, пока вчера Кислицин плыл в Лондон, королевская армия, во главе с графом Солсбери, отправилась-таки на подмогу герцогу Кембриджскому. Правда, сам молодой король почему-то остался в столице. Видимо он не решился передать управление страной в руках мачехи, как раньше делал его отец — Эдуард Неустрашимый. Кстати, это являлось ещё одной темой разговоров посетителей кабака. Люди сравнивали короля Леона с его покойным отцом. И эти сравнения были явно не в пользу первого.

Так что, с одной стороны Сергею повезло. Если бы он отправился в Лондон по суше, то вполне возможно столкнулся бы с, движущейся на запад, армией. И с самим графом Гламорган, который, как и большинство других лордов, участвовал в военном походе. В дезертирстве Кислого может быть и не обвинили бы. Раз он ехал к своему синьору. Но тогда Сергею точно пришлось бы возвращаться на фронт вместе с графом и остальными его вассалами. А такое в планы Кислицина совсем не входило. Но с другой стороны, ему теперь не попасть в королевский дворец под предлогом, что он разыскивает своего синьора. И вообще, козырять что он вассал графа Гламорган, стало неуместно. Может возникнуть вопрос, почему он такой молодой и здоровый ошивается в тылу, когда его сюзерен бьётся с мятежниками? А ответить на это Сергею будет нечего. Отныне, он простой ирландский дворянин, не состоящий ни у кого в услужении. И значит надо не тянуть резину, а побыстрее решать дела с баронессой Доддингтон.

Глава 94. Поиски невесты

Сергей заночевал прямо в кабаке. В одном из номеров второго этажа. Поиски капитана Адама слегка утомили Кислицина, и он решил отложить все важные дела на завтра. Перед тем как отправится в свои апартаменты, Сергей осведомился у хозяина кабака, знает ли он, кто такая баронесса Доддингтон. Вопрос Сергея даже удивил владельца заведения. Лично с баронессой он конечно знаком не был и никогда её не видел, но отлично знал, кто она такая и где живёт. Собственно, все самые знатные господа проживали довольно компактно, в центре Лондона, поблизости от королевской резиденции. А особняк Доддингтонов находился совсем рядом с дворцом Его величества. У главной площади города. В общем, найти его было не сложно.

Проснувшись утром, Кислый первым делом, отправился покупать новую одежду, которая бы соответствовала статусу барона. Это оказалось не таким простым занятием. Ведь ему приходилось выбирать из уже готового. Некоторые костюмы не подходили Сергею по размеру, а которые оказывались в пору были слишком уж дорогими. Расшитые золотом и серебром камзолы, какие носят вельможи, стоили целое состояние. Денег, изъятых у капитана Адама, на такое явно не хватало. Но обойдя с десяток портных, Кислицин нашёл-таки довольно приличный костюмчик из фиолетового бархата с кружевным белым воротничком и такими же манжетами. С золотой рыцарской цепью, этот наряд смотрелся весьма пристойно. В таком и на приём к королю не стыдно заявиться. Сапоги Сергею тоже пришлось поменять. Его старые имели уж слишком стоптанный вид. И вся эта красота обошлась Кислому в сто шестьдесят семь золотых монет. Для полного комплекта ему ещё был нужен хороший ремень с дорогим мечом или кинжалом. Но взглянув на, заметно похудевший, кошель, Сергей решил обойтись тем, что имелось в наличии. Если рыцарь не желает расставаться со своим поношенным оружием, которое не раз спасало ему жизнь, то имеет на это полное право. А вот с покупкой коня Кислицин решил повременить, чтобы не тратится на его постой и пропитание.

— Когда вселюсь в баронский особняк, вот тогда и обзаведусь транспортом — резонно решилСергей.

Улучшив свой внешний вид, Кислый сразу отправился на поиски будущей невесты. Он уже знал, что баронесса Доддингтон проживает поблизости от королевского дворца. Но тут вышел небольшой конфуз. То ли из школьной программы, то ли из какого-то фильма Сергей слышал, что английские монархи должны обитать в Тауэре. Однако, дорогу к Тауэру никто из горожан ему показать не смог. Люди вообще не понимали, что сие значит. Оказалось, в этом Мире не было никакого Тауэра, а был просто королевский замок, который находился в самом центре Лондона. Как и многие средневековые города, Лондон строился в определённой последовательности. Сперва, на удобном для этого месте, возводились замок или крепость. Рядом возникало поселение, которое постепенно разрасталось до уровня городского посада. Затем, поселение обносилось каменной или деревянной стеной. Так появлялся город. А дальше, за городской стеной возникал новый посад, который со временем так же огораживали стеной. У Лондона имелось аж три таких стены с обширнейшим посадом за самой последней. Постепенно, центральная часть города была застроена особняками и домами знати. Чем ближе к королевскому замку, тем здания выглядели помпезнее и дороже. Но самым помпезным был королевский замок, который все уже давно называли дворцом.

Ворота, отделявшие центральный, фешенебельный, район Лондона охраняла стража. Собственно, как и все остальные ворота города. Но её главной задачей, по всей видимости, было гонять разных бродяг, чтобы они своим внешним видом не мозолили глаза знатным господам. Прилично одетых горожан стражники не останавливали. Во всяком случае днём. Кислицин на бродягу похож не был. Поэтому, без проблем миновал ворота и сразу отправился на главную «королевскую» площадь. Найти особняк баронессы Доддингтон, так же не составило большого труда. На него указал первый же, пробегавший мимо, лакей. Сложности начались позже. Когда он подошёл к большим, обитым железом, воротам особняка и постучал в них. Никакого ответа не последовало. Кислицин постучал ещё пару раз. Погромче. Результат был тот же. Наконец, Сергей не выдержал и стал пинать их ногами. Только после этого за воротами раздались неспешные шаги.

— Да иду я уже! — проворчал чей-то скрипучий голосок — Кто это там такой нетерпеливый?

Лязгнул засов и в воротах открылось небольшое окошко. Через секунду в нём появилась морщинистая физиономия старика.

— Чего Вам, сэр? — щюря заспанные глазки, спросил старый слуга.

— Я желаю видеть баронессу Доддингтон — тоном солидного человека произнёс Кислицин.

— Баронесса живёт во дворце и здесь бывает очень редко — ответил старик — Если хотите её увидеть, то идите во дворец.

— Где я там буду её искать? — недовольно рявкнул Сергей — Пошли кого-нибудь за баронессой. Да поживей! У меня к ней очень важное дело.

— Кого я пошлю? Бабку свою? — равнодушно ответил слуга — Говорю же Вам, баронесса здесь не живёт. Идите во дворец, сударь.

Окошко на воротах закрылось и Кислый услышал неспешные, удаляющиеся шаги старика. Сергею очень не хотелось тащиться во дворец, но делать было нечего.

В отличие от особняка Доддингтонов, главные ворота королевского замка были распахнуты настежь. Но оказалось, попасть туда ещё труднее. В списке лиц, имеющих право на свободный проход в королевскую резиденцию, Раян О'Салливан естественно не числился. А выдать Кислицину разовый пропуск, мог лишь комендант замка, который, как назло отсутствовал. Правда, Сергей имел право написать баронессе записку и передать её через слуг. Но как та отреагирует и захочет ли встречаться с незнакомым дворянином? И сколько ему ждать ответа? В общем, здесь тоже всё было очень сложно. Но тут Кислый вспомнил слова бюргера, что нужно просто обратиться к судебным приставам и те непременно защитят его права.

Узнав у стражников, где находится городской суд, Сергей прямиком отправился туда. Он едва успел. Судья уже закончил приём и собирался ехать домой. Всё-таки правильно говорят, что людей встречают по одёжке. Будь Кислицин в своём старом, застиранном наряде, судья просто велел бы ему придти завтра. Но взглянув на дорогой костюм Сергея, судья соизволил-таки задержаться. Услышав, чего хочет Кислицин, он тяжело вздохнул и беспомощно развёл руками.

— Судебное разбирательство по Вашему делу, сэр, может занять много месяцев прежде чем баронесса вернёт Вам долги — заявил судья — Это всё не так просто. Ведь речь идёт о фрейлине королевы.

— Нет у неё столько денег и никогда не будет — воскликнул Сергей — Да и ненужны они мне. Срок погашения долга уже давно истёк, и я желаю, наконец, вселиться в особняк Доддингтонов, который теперь по закону мой.

— Это всё не так просто — замялся судья — Ну, хорошо. Судебное разбирательство по вашему делу состоится недели через две. Если баронесса не вернёт долг, тогда будем ставить вопрос об изъятии залога в Вашу пользу. Но это тоже потребует какое-то время и денег. А как Вы хотели?! Оценка имущества дело ответственное!

— Побыстрее никак нельзя? — с раздражением спросил Кислицин — А то, несправедливо выходит. Я значит всё это время должен жить в гостинице, а баронесса будет пользоваться моим особняком?!

— Это всё не так просто, сэр — спокойно ответил слуга закона и как-то странно улыбнулся.

Наконец, до Кислого дошло, чего Их честь от него добивается. Он отстегнул от пояса кошель со всеми оставшимися у него соверенами и бросил на стол. По всей видимости, предложенная Сергеем, сумма вполне удовлетворила слугу закона. Судья тут же позвонил в колокольчик и отправил секретаря за судебным приставом.

Не прошло и часа, а Кислицин уже вновь стоял возле ворот особняка Доддингтонов. Но теперь он был не один. С ним явился закон в лице одного пристава и двух стражников, вооруженных протазанами и короткими широкими мечами со смешным название — кошкодёр. В красных длиннополых камзолах, с вышитом на груди золотым драконом, все трое смотрелись весьма внушительно. Делать Сергею, в этот раз, ничего не пришлось. Колотил в ворота и разговаривал сам судебный пристав. Собственно, разговор его со слугой баронессы был очень коротким.

— Именем короля! Отворяй ворота, грязная скотина! — рявкнул на старика пристав — Да поживее! А иначе, прикажу тебя вздёрнуть за сопротивление правосудию.

Перепуганный старик спорить не рискнул и без лишних вопросов пустил представителей закона на территорию особняка.

— Позови всех, кто есть в доме — приказал слуге судебный исполнитель — И поживее!

Обитателей в особняке оказалось совсем немного. Видимо у баронессы на большой штат прислуги просто не было средств. Перед приставом выстроились сам старик, две пожилые бабы и подросток, лет двенадцати на вид или чуть побольше. Окинув челядь баронессы строгим взглядом, судебный исполнитель развернул свиток и торжественно изрёк, что решением суда Лондона, в счёт частичного погашения долга, данный особняк передаётся в собственность сэру О'Салливану. Дата, печать, подпись судьи. В общем, всё как положено. В ответ прислуга растеряно загалдела.

— А мы-то как же? — всхлипнула одна из старух — Нам-то куда теперь?

— Крепостные? — поинтересовался Кислицин и, получив утвердительный ответ, заявил — Вся собственность баронессы куплена мой, а значит и вы отныне мои. Это вам понятно? Да не ссыте! Обижать не стану. Если конечно будете честно мне служить.

Тем временем, пристав вручил Сергею свиток и, пообещав сегодня же передать баронессе копию решения суда, отправился восвояси. А Кислицин ещё немного постоял, любуясь приобретённой собственностью и неспешно отправился в дом по каменным ступеням высокого крыльца.

Здание особняка действительно выглядело шикарно. Колонны, барельефы, остроконечные башенки по углам, увенчанные красными флажками с гербом. Правда сам герб немного подкачал. Три белых рыцарских рога на сером поле щита, смотрелись слишком простовато для символа баронов Доддингтон. Но это была мелочь, которая не могла испортить Сергею настроение.

Глава 95. Всё законно

Решив, что для осмотра здания ему хватит одного пацана, Кислицин отпустил деда и двух старух. Сергей был очень горд собой. Собственно, он уже ощущал себя настоящим бароном и поэтому говорил с мальчишкой исключительно высокомерно. Впрочем, пацан, которого звали Ронни, относился нормально к надменному тону Кислицина. Хозяин всё-таки. Как оказалось, мальчишка неплохо знал дом. Видимо, успел его облазить в отсутствии хозяйки. Он даже знал, кто изображён на фамильных портретах, развешанных зачем-то вдоль всего коридора. Похоже, особняк действительно давно не посещали знатные господа. Почти вся мебель была укрыта тряпками. А в люстрах большого зала, предназначенного для балов и приёмов, отсутствовали свечи. Обойдя практически весь дом, кроме чердака и подвала, Сергей решил пока остановиться в спальне баронессы. Время уже было позднее. Начало темнеть. Поэтому, Кислицин велел пацану зажечь свечи и распорядиться насчёт ужина. Вся эта беготня и нервотрёпка утомили Сергея. Но усталость была приятной. Ожидая вечерней трапезы, Кислый, прямо в сапогах, развалился на огромной баронской кровати. Бутыльки и скляночки баронессы, расставленные на полках под огромным овальным зеркалом, источали приятный аромат, создавая ощущение уюта и женского присутствия. В общем, жизнь налаживалась.

Сергей так и уснул, не дождавшись ужина. А утром его разбудила сама баронесса, примчавшаяся с конвоем солдат, чтобы выдворить из родового гнезда непрошеного гостя. Увидев Кислого в собственной постели знатная леди чуть не рухнула в обморок. К счастью, сопровождавший баронессу офицер, успел её подхватить и усадить в кресло. Сделав строгое лицо он уже поднял руку, чтобы отдать приказ солдатам, но заметил на груди Сергея рыцарскую цепь и передумал.

— По какому праву, сэр, Вы вторглись в дом леди Доддингтон — суровым тоном спросил офицер у Кислицина.

— Всё законно, командир — протянув свиток с решением суда, ответил Сергей — Отныне я владелец этого особняка. Впрочем, если Их сиятельство вернёт деньги, которые она мне должна, то я немедленно удалюсь отсюда. И даже извинюсь перед уважаемой леди.

Около двух минут, солдафон молча изучал свиток, а потом возвратил его Кислицину.

— Кстати, у баронессы должна быть копия. Раз она сюда примчалась — ехидно ухмыльнулся Сергей.

— Эта плебейская бумажка ничего не стоит — гневно воскликнула леди — Король отменит её, как только узнает. И накажет негодяя.

— Я Раян О'Салливан, баронесса! — встав с кровати, объявил Кислицин — Произведён в рыцари самим герцогом Кембриджским! За особые заслуги перед короной! И поэтому, требую к себе уважительного отношения!

— Так Вы из людей герцога? — почему-то удивилась бывшая хозяйка особняка.

— В каком-то смысле — неопределённо ответил ей Сергей.

— Итак, господа — вмешался офицер — Разбирайтесь сами. Без приказа Его величества, миледи, я ничем не могу Вам помочь.

И объявив свой вердикт, он немедленно удалился вместе со стражей. А Кислицин наконец смог спокойно разглядеть будущую невесту. Мадлен Клоуз красотой не блистала, хотя и выглядела достаточно моложаво. Но вполне возможно, её стройная фигурка являлась результатом туго затянутого корсета. Большой мясистый нос, маленькие чёрные глазки с густо накрашенными ресницами, тонкие плотно сжатые губы. Баронесса чем-то напоминала Сергею старуху Шапокляк из популярного мультфильма. Впрочем, внешний вид будущей невесты Сергея мало волновал. Ему был нужен титул, а не красавица жена.

— Вы, господин О'Салливан, не рыцарь! — возмущённо воскликнула леди Мадлен — Настоящие рыцари так с дамами не поступают. Это подло, воспользоваться тяжёлым финансовым положением бедной вдовы, чтобы завладеть её фамильным особняком!

— Ну, почему же только особняком? — засмеялся Кислицин — Я намерен завладеть и остальным Вашим имуществом. Поместьем с замком и всеми угодьями. Домами в различных городах королевства. А как Вы хотели?! Деньги чужие тратили? Вот и настал час платить по счетам!

У баронессы вдруг затряслись губки, и она горько зарыдала, прикрыв лицо руками в дорогих шёлковых перчатках.

— Вы чудовище! — громко всхлипнула она сквозь рыдания — Вы явились из Ада, чтобы меня погубить!

— Перестаньте ныть, сударыня — поморщился Сергей, которого совсем не трогали переживания знатной бездельницы — Слезами горю не поможешь! Лучше давайте вместе подумаем и решим, как Вам выкрутиться из этой скверной ситуации.

— Как тут выкрутишься?! — продолжала стенать баронесса — Я разорена! Скоро об этом узнает весь двор! Всё королевство! Какой позор!

— Вообще-то, есть один выход. И довольно несложный — улыбнулся Кислицин — Вам надо снова выйти замуж. Только и всего.

— Замуж? За кого? — мгновенно прекратив рыдать, спросила Мадлен.

— За меня — спокойно ответил Сергей — Всё просто. И больше нет никакого позора.

— Я поняла! — баронесса скривила брезгливую гримасу — Вам мало моего имущества! Вы желаете заполучить и мой титул!

— Желаю! И не вижу в этом ничего постыдного — спокойно произнёс Кислицин — Я становлюсь бароном Доддингтон, а Вы избавляетесь от долгов и публичного позора. Ведь жена не может быть должником у супруга. Как видите, не такое уж я чудовище.

— Но Вы мне не ровня. Я всё-таки баронесса — не совсем уверенно ответила Мадлен — Начнутся разные пересуды.

— А я потомок древнего рыцарского рода — гордо воскликнул Сергей — К тому же не раз проливал кровь за короля Эдуарда. Какие могут быть пересуды?!

И в доказательство сказанного, Кислицин продемонстрировал баронессе левую руку с отрубленным большим пальцем.

— Впрочем — продолжил он — Решать Вам, миледи. Можете обдумать моё предложение. Только не очень долго. Вы даже можете пожить в особняке.

— Ну, вот ещё! — фыркнула Мадлен — Уж лучше я вернусь во дворец. А о моём решении, сэр, Вы узнаете. И очень скоро.

Она встала с кресла и решительным шагом направилась к выходу. Как галантный хозяин, Сергей проводил баронессу до самой кареты и даже помахал на прощанье рукой. Кислицин не сомневался, что «шапокляк» примет нужное ему решение. А все эти дёрганья, не более чем барахтанье рыбёшки, попавшей на крючок рыболова.

Отправив восвояси будущую невесту, Сергей решил заняться финансовыми делами. Для предстоящей свадьбы нужны были деньги. И немалые. А последние наличные ему пришлось использовать на взятку судье.

Прежде всего, Кислицин приказал Ронни и старику, которого звали Фредд, отыскать и приволочь в спальню большой, крепкий сундук. Затем он велел Фредду, приколотить намертво дно сундука к полу и стене. Правда, после такого крепежа, крышка сундука приподнималась лишь на тридцать градусов. Но Сергея это вполне устраивало. Чтобы класть и доставать монеты более чем достаточно. Соорудив себе, таким образом, нечто вроде сейфа, Кислицин отправился искать ближайший филиал какого-нибудь банка или финансовой компании, чтобы обменять вексель на наличные денежки. Сергей не забыл, как много весят пять тысяч золотых соверенов. Поэтому, прихватил с собой обоих слуг. Да и безопаснее втроём, чем одному.

Филиал Генуэзской компании в Лондоне, находился от фешенебельного района и королевского дворца довольно-таки далеко. Около главного порта города. Там, где больше всего денежный оборот. Вексель, который Кислицин предоставил банкирам уже заметно истрепался, но никаких проблем с его обналичкой не возникло. Оказалось, он зря тащил за собой деда с пацаном. Банкир сообщил Сергею, что деньги ему доставят туда, куда он только пожелает. Хоть в королевский дворец. И совершенно бесплатно. Кислицин даже получил от Генуэзской компании небольшой процент, за двадцать два дня, прошедших с момента заключения сделки. Процент Сергей попросил выдать ему сразу, а остальную сумму доставить в особняк Доддингтонов.

Когда он в сопровождении слуг возвращался обратно, то приобрёл по пути хороший дорогой замок с парочкой ключей на связке. Доверяться замкам из дома баронессы Кислицин опасался. Ведь неизвестно сколько к ним ключей и у кого они на руках.

В назначенный час, в ворота особняка въехала карета генуэзской компании и двое служащих выволокли из неё тяжеленный мешок, запечатанный сургучной печатью. Сергею надрываться не пришлось работники компании отволокли мешок с деньгами туда, куда он им указал. В спальню. Вернув банкирам вексель и расписавшись в какой-то ведомости, Кислицин выпроводил любопытных слуг и запер за ними дверь. Незачем искушать простолюдинов видом золота. Чем это может закончится, Сергей знал не понаслышке.

Весь остаток дня Кислый наслаждался видом собственного богатства, то закрывая, то вновь открывая сундук. А поздно вечером, когда уже стемнело, раздался громкий стук в ворота особняка. Затем последовал грозный приказ немедленно открыть их именем короля. От неожиданности Сергей вздрогнул и подбежал к окну. Он увидел, как Фредд послушно отпирает ворота незваным гостям. Кислицин испугался ещё больше, когда во двор въехало трое вооружённых всадников с горящими факелами в руках.

— Мне нужен сэр О'Салливан — крикнул один из воинов, спрыгивая с лошади — Я должен передать ему письмо короля.

Слова офицера немного успокоили Сергея. Правда, ещё было неизвестно, чего хочет от него король. Может ему будет приказано немедленно покинуть особняк баронессы. И куда ему тогда деваться со всем своим золотом? Терзаемый сомнениями, Кислицин быстро выбежал на крыльцо.

— Вот он, господин офицер — указал на Сергея старый слуга.

Увидев Кислицина, гонец быстро поднялся по ступеням и вручил ему конверт, запечатанный пятью сургучными печатями. Затем офицер учтиво кивнул и так же быстро удалился вместе с эскортом, не сказав Сергею ни слова. Трясущимися от волнения руками, Кислицин распечатал конверт и извлёк из него послание короля Леона. Но опасения Сергея оказались напрасными. Их величество всего лишь приглашал господина О’Салливана на завтрашний приём, чтобы лично познакомится с женихом баронессы Доддингтон.

Глава 96. Королевский приём

За ночь Кислицин ни разу не сомкнул глаз из-за нахлынувшего на него душевного волнения. Ведь завтра, наконец, свершиться то, к чему он так долго стремился. Завтра он войдёт в высшее общество этого феодального Мира и встретится с самим королём. Может быть даже присягнёт ему на верность. И, как назло, в особняке обанкротившейся баронессы не нашлось ни грамма спиртного. А тащиться ночью в кабак Сергей не решился. Ещё укокошат накануне такого важного события. Вот будет обидно.

Он провалялся до самого утра, разглядывая потолок спальни с, намалёванными на нём, румяными амурчиками. Как только окончательно расцвело, Кислицин пополнил кошелёк золотыми монетами и отправился на завтрак в ближайшую харчевню. Напиваться, как обычно, он естественно не стал. Так, принял фужерчик другой винца, чтобы не тряслись коленки. И с удовольствием закусил яичницей с ветчиной. Королевский приём должен был начаться ровно в два часа, когда Их величество наконец проснётся и приведёт себя в надлежащий порядок. Из своей недолгой службы у принца Эллиота, Сергей помнил, что придворные собираются в тронном зале намного раньше августейших особ. Примерно за час до их появления. И чем ниже твой социальный статус, тем раньше ты должен явиться ко двору. А самыми первыми в тронном зале вообще появлялись лакеи. Так как статус Кислицина пока был не очень понятен, то он явился к воротам королевского замка часов в двенадцать.

В это раз сэр О'Салливан имелся в списке приглашённых, и королевская стража его пропустила без лишних вопросов. Не успел Сергей оглядеться по сторонам, как к нему подошёл слуга в дорогой ливрее и осведомился, кто он такой. Увидев приглашение короля, лакей вежливо поклонился и попросил Кислицина следовать за ним. Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж и очутились в просторном холле с круглыми колоннами, где уже сидели в креслах и прохаживались человек двадцать разодетых дам и кавалеров. По всей видимости, большинство из них неплохо друг друга знали. Многие негромко беседовали и даже иногда над чем-то смеялись. Лакей попросил Сергея подождать здесь и сразу удалился, спустившись вниз по лестнице. Появление Кислицина вызвало явный интерес у, присутствующих в холле, придворных. Они с улыбочками поглядывали на Сергея и о чём-то перешёптывались. Это было неприятно, но Кислый сделал вид, что не замечает всеобщего внимания. Он просто стал расхаживать взад и вперёд по холлу. Однако, один из зевак вдруг оставил своего собеседника и весьма вульгарной походкой приблизился к Сергею.

— Господин О'Салливан, если не ошибаюсь? — поинтересовался наглец.

— Да. А с кем имею честь говорить? — стараясь вести себя аристократично, спросил Кислицин.

— Я Теодор ла Зуш — личный камердинер Его величества — отрекомендовался придворный и ехидно оскалился — Вы, наверное, ищете баронессу Доддингтон? Так она прибудет позже. Вместе с королевой-матерю и остальными знатными гостями.

— Благодарю Вас за очень ценную информацию, сэр — изобразил на лице точно такую же улыбку Сергей — Если мне нужно будет ещё что-то узнать, я сам у Вас спрошу.

— Фи! Какой грубиян! — фыркнул камердинер и, смерив Кислицина презрительным взглядом, вернулся к своей пассии.

Что его вызовут на дуэль, Сергей не сильно опасался. Ведь среди присутствующих только у него имелась рыцарская цепь. А в холле постепенно прибавлялся народ. Некоторых, как и Кислого, приводил слуга, а большинство поднимались по лестнице сами. Без провожатого. Через час стало тесновато для фланирования и Сергей замер на месте, прислонившись к одной из колонн. Наконец двери в конце холла распахнулись, и пожилой мужик в ливрее с большой тростью пригласил всех проследовать в тронный зал. Сергей тоже ломанулся было со всеми, но слуга с тростью его тормознул. Узнав кто он, церемониймейстер Его величества велел Кислицину обождать. Кроме Сергея, дожидаться особого приглашения осталась ещё парочка джентльменов, по всей видимости тоже не входившая в круг придворных. Но зато теперь в холле стало просторно и Кислицин смог расположиться в одном из кресел. Джентльмены тоже уселись. Оба заметно нервничали. По всей видимости, они забыли принять на грудь успокоительного, как это сделал Сергей.

Ждать пришлось ещё почти час. Кислицин даже успел задремать на мягких подушках дорогого кресла. Никто его не беспокоил. Сергея разбудил церемониймейстер.

— Ваша очередь, сэр О'Салливан — тронув Кислицина за плечо, сообщил он.

Джентльменов уже не было. Видимо король успел их принять пока Сергей спал. Церемониймейстер вошёл в тронный зал первым и громким голосом объявил:

— Сэр Раян О'Салливан! Рыцарь Их светлости герцога Кембриджского!

Затем он сделал шаг в сторону, пропуская вперёд Кислицина. Тронный зал был полон народа. Кроме придворных здесь присутствовала и знать Уэссекса, среди которой Сергей заметил свою будущую невесту. Баронесса стояла, потупив вниз глаза, словно провинившаяся школьница. Зато, находившиеся рядом с Мадлен, знатные леди откровенно улыбались Кислицину и даже зачем-то строили ему глазки. Как и когда вся эта богато разодетая публика просочилась в тронный зал Сергей не знал. Может через другую дверь. А может прошли мимо пока он дрых в кресле.

Люди стояли плотной стеной по обеим сторонам ярко красной ковровой дорожки, которая тянулась от входных дверей до самого престола. Престол, на котором расположилась королевская семья имел два яруса. На верхнем восседал сам король Леон и его супруга — женщина с явно испанскими чертами лица. А на нижнем, в чёрном платье, по всей видимости, сидела мачеха короля — женщина преклонных лет и юноша лет пятнадцати — очевидно его младший брат и наследный принц Уэссекса. Кислицин знал и раньше, что у короля Леона нет детей. Но только сейчас он понял почему. Слева, рядом с троном Его величества стоял Теодор ла Зуш, который явно не ощущал себя там третьим лишним. Заметив Сергея, камердинер наклонился и что-то шепнул Леону на ухо. Тот с любопытством взглянул на Кислицина и поманил к себе рукой.

— Друг мой, подойдите ближе — с через чур ласковой улыбкой произнёс король — Клянусь. Я не кусаюсь.

Сергей подошёл и остановился напротив Их величества, усиленно соображая должен дворянин становиться на колени или нет. Немного помедлив Кислицин всё же решил опуститься на одно колено. В конце концов, это может быть расценено присутствующими, как обычный знак уважения.

— А он милашка! Зря ты на него наговариваешь, Теодор — произнёс король с интересом разглядывая Сергея.

— Да, Милашка! Только очень грубая — недовольно фыркнул камердинер.

От ласкового тона Его величества Кислому вдруг стало не по себе. Сергей испугался, что король предложит ему стать новым фаворитом со всеми вытекающими из этого последствиями. Но Леон ничего ему не предложил, а обратился куда-то в зал.

— Сэр Донал, идите-ка сюда — произнёс он, подзывая к себе какого-то вельможу — Я вчера обещал Вам сюрприз. И я держу своё слово.

Из толпы вышел белобрысый мужчина и встал рядом с Кислициным.

— Ну, что же Вы, господин посол? Не узнаёте родного брата? — улыбнулся король, кивнув на Сергея.

Мужчина повернулся и гляну голубыми, до боли знакомыми, глазами на Кислицина.

— Простите, Ваше величество — произнёс он — Я не знаю этого человека.

— Как?! — теперь уже удивился Леон — Разве Вашего брата зовут не Раян?

— Ваше Величество, мне тоже незнаком этот благородный господин — поднимаясь с колена, ответил Сергей — Раян довольно распространённое имя в Ирландии. Да и фамилия О'Салливан возможно не одна. Я с его братом просто однофамилец.

— Ты слышишь, Теодор? Чего только не бывает в этой Ирландии — засмеялся король — Две одинаковые дворянские фамилии. Я такое вижу в первый раз.

— Врёт он! — вдруг раздался из толпы детский голосок — Он никакой не дворянин. Это Артур — крепостной барона Чандлер.

Кислицин обернулся и от неожиданности даже растерялся. На него с лютой ненавистью пялилась конопатая рожа Чарли. На мальчишке была синяя лакейская ливрее с, вышитой золотой совой.

— Это ещё что такое?! — раздался возмущённый голос короля — Кто пустил в тронный зал этого гадёныша?!

— Простите, Ваше величество — услышал Сергей ещё один, до боли знакомый голосок — Это мой слуга. Он будет строго наказан.

И Кислицин с ужасом увидел, как из толпы придворных выпорхнула Амелия Чандлер, подбирая на ходу длинный шлейф своего атласного платья.

— Ваше сиятельство! Посмотрите! — воскликнул Чарли, указывая пальцем на Сергея — Это он ограбил вас на дороге! Это из-за него барон повесил моих родителей!

От такой новости Кислицин на несколько секунд впал в ступор. Он не мог понять, как барон сумел обнаружить в их лачуге спрятанные цацки. Если только сам рыжий крысёнышь не нашёл их и не отнёс в господский замок. Ведь не просто так барон доверяет малолетнему уроду таскать шлейф платья своей дочурки. Сергей еле сдержался, чтобы тут же не придушить братца собственными руками. Но Кислый сумел взять себя в руки и спокойным тоном произнёс:

— Мальчик обознался Ваше величество. Я ирландский дворянин! И я вообще не понимаю, что здесь происходит!

— Dа fhad lа tagann oiche — вдруг обратился к Сергею Донал О'Салливан.

— Чего? — непонял Кислый.

— Ты не ирландец! Ты не Раян! — воскликнул посол — Говори, негодяй, где мой брат?! Что ты с ним сделал?!

Ситуация накалялась с каждой секундой. Сергей понимал, очень скоро король сообразит, что к чему и прикажет его арестовать. А тут ещё Амелия пристально разглядывает его загоревшую, побывавшую в переделках физиономию.

— Кислый! — наконец прошипела дочь барона Чандлер — Ну, вот мы и встретились, защитник обиженных и угнетённых!

Это уже был полный капец и Сергей решился на последний, самый отчаянный шаг. Схватив Амелию за волосы, Кислый выдернул из ножен кинжал и приставил его к горлу девчонки.

— Дайте мне уйти или я её прикончу! — заорал он, как безумный, на весь тронный зал.

В миг, вокруг Сергея стало намного просторнее. Лорды и придворные, как по команде отпрянули в разные сторны. Но зато его окружили пятеро, закованных в броню, латников, с протазанами наперевес.

— Я убью её! — орал Кислый крутясь на месте, чтобы не получит остриём в спину — Я её убью!

— Ты был прав, Теодор. Он действительно грубиян — услышал Сергей равнодушный голос Его величества — Эй вы там. Ну сделайте уже хоть что-нибудь.

Король явно не собирался его отпускать. Трудно сказать, выполнил бы Кислый свою угрозу, если бы Чарли не кинулся вперёд и не впился зубами в его правое запястье. Вскрикнув от боли, Сергей попытался высвободить руку из челюстей младшего брата. Но в этот миг Амелия, воспользовавшись тем, что Кислый ослабил хватку, извернулась и что есть силы заехала ему коленом в пах. А тут уж и стажа подоспела.

— Повязали-таки гады! — успел подумать Сергей, прежде чем древко протазана отправило его в глубокий нокаут.

Эпилог

Кислый лежал на вонючей, грязной соломе и тупо пялился в темноту. Заканчивались шестые сутки его заключения. Шестые и последние. Ровно в десять часов утра, состоится казнь. Накануне днём Сергею зачитали приговор. Судья почти пять минут перечислял, что ему должны отрезать и сломать, прежде чем повесят за шею. Для умершвления, как выразился слуга правосудия.

— Зверьё! — простонал Кислицин, пытаясь повернуться на бок.

После многочисленных допросов болело всё тело. Особенно суставы. Горизонтальная дыба с призмой здоровья не добавляет. В первый день был обычный допрос. Но обычным он считался лишь для этого Мира. Подвешивание обвиняемого за, вывернутые назад, руки здесь пыткой не являлось. Это делалось, чтобы подследственный быстро и правдиво отвечал на вопросы дознавателя. Ведь с гирей на ноге не по сочиняешь. Пытать всерьёз его стали позже. Когда Кислый случайно проговорился, что некоторое время служил принцу Эллиоту. Вот тут уже фантазия следока разыгралась не на шутку. Его интересовало, с какой целью Сергей был заслан мятежниками в столицу и не собирался ли он покуситься на жизнь Его величества. Кислицина пытали несколько дней, пока он не сказал, что прибыл из другого Мира. Вот тут дознаватель решил сбавить обороты, опасаясь, что подследственный чокнется, не дождавшись суда. Тем более, что Сергей уже сознался во всех, предъявленных ему, обвинениях.

Небо, которое Кислый мог видеть в небольшом зарешеченном окошке под самым потолком его камеры, стало заметно светлее. А значит скоро наступит рассвет. Его последний рассвет. Утром должен явиться священник, чтобы исповедать и отпустить грехи. Сергей горько усмехнулся, вспомнив, как монахи втюхиваюли индульгенции доверчивым простолюдинам. Им самим козлам впору каяться. Кислицин нащупал на гуди под рубахой деревянный крестик. Это всё, что у него теперь осталось от многомиллионного состояния. В минуты смертельной опасности Кислый уже обращался с просьбой к небесам и каким-то невероятным образом выживал. Сергей припомнил, как обещал Небу больше не воровать и заняться честным ремеслом. Неужели он оказался здесь только из-за того, что не сдержал слово? Неужели из-за украденных брюликов Бетрис? Так она сама их заработала не совсем честно. Она сама воровка и убийца. Неужели это конец?! Неужели ничего нельзя исправить?! Небо в зарешеченном окошке стало почти светлым. До утра оставалось совсем недолго. Превозмогая боль, Сергей перевернулся на живот и медленно поднялся на четвереньки. Встать на больные колени оказалось совсем не просто, но Кислый это сделал.

— Прости меня! — глядя на зарешеченное окошко, прошептал он — Я лишь хотел жить по-человечески! По законам этого проклятого Мира, в который попал не по своей воли. Ты же это знаешь! Меня здесь вообще не должно быть! Это неправильно и несправедливо!

Сергея всего трясло. Голова шла кругом. Но он держался из последних сил.

— Помоги мне! Обещаю, это уж точно в последний раз! — прохрипел Кислицин, теряя от боли сознание.

Тут перед глазами у Сергея всё поплыло и, глухо застонав, он рухнул лицом в солому.

— Эй, Кислый! Ты это чего?

Голос показался Сергею ужасно знакомым. Кислый открыл глаза и увидел прямо над собой румяную харю друга Михи, который почему-то тряс его за плечи.

— Давай-ка Серёгу посадим — сказал рядом ещё один голос.

Кислицин почувствовал, как его подхватывают под руки и усаживают на какую-то деревянную лавку. Медленно приходя в себя, Сергей поднял голову. Справа закадычный друг Миха, который озабочено смотрит на него и зачем-то придерживает под руку. А слева абсолютна незнакомый ему парень. Причём оба они в солдатском ХБ и с ярко-зелёными погонами на плечах. Собственно, на нём самом точно такая же форма. И точно такие же погоны с буквами ПВ. А монотонный гул, вовсе не шум в ушах. Это двигатель большого транспортного самолёта, где находится он сам и ещё около сотни парней в пограничной форме. Кто-то, как и Сергей, сидит на лавках, расположенных вдоль фюзеляжа, а кто-то устроился прямо на полу. На собственных вещмешках.

— Кислый? Ну, ты чего? Живой? — поинтересовался друг.

— Миха! Как же я рад тебя видеть! — улыбнулся Сергей.

— Узнал наконец — засмеялся Михаил — А то всё сэр, да сэр. Бубнил словно попугай. А капитана вообще милордом обзывал.

— Да, это был не я. То есть конечно я. Ну, просто меня ведьма заколдовала — попытался объяснить Кислицин.

— С тобой точно всё хорошо? Какая ещё ведьма? — удивился друг.

— Обычная ведьма. Аллой зовут — ответил Сергей — Напоила меня какой-то дрянью. Вот я память и потерял. Ничего с того момента не помню.

Про память Кислицин конечно соврал. Не рассказывать же Михе о ином Мире и о всех его приключениях. Точно решит, что свихнулся. Лучше уж сослаться на частичную потерю памяти. Так выглядит более правдоподобно.

— Ты про свою бабу, на которой жениться собирался? — засмеялся Миха — Эта действительно. Настоящая ведьма. Так в тебя вцепилась! Клещами не оторвёшь!

— Я на ней жениться собирался? — удивился Кислый — Ничего не помню. Помню, как мы познакомились в баре. Помню, как у неё дома кувыркались. Потом она мне дала выпить какую-то дрянь и больше ничего не помню. Словно отрубило.

— Так ты не помнишь, как тебя менты искали? — удивился Михаил.

— Нет — мотнул головой Сергей.

— Тебя в общаге потеряли — начал рассказывать Миха — Вещи на месте, а тебя всё нет и нет. День нет, два нет, а на третий день комендант заявил в милицию. Даже уголовное дело завели. Родителям сообщили. А первого сентября ты вдруг сам объявился. Под ручку со своей чувихой. Пришёл узнать, на какой факультет тебя приняли. Забыл, что экзамены завалил. Ну, теперь ясно почему. А потом началось самое интересное. Тебе повестка, а ты не являешься. Но тут тебя быстро разыскали. У подруги дома. Хотели уголовное дело завести, за уклонение от призыва, но отца твоего пожалели. Всё-таки передовик производства. Лучший комбайнёр района.

— А ведьма чего? Успокоилась? — спросил Кислицин.

— Куда там! Говорит ему в армию нельзя. Мы заявление в ЗАГС подали — засмеялся Михаил — Но это же не аргумент. Ей отвечают, через два года вернётся, тогда и распишетесь. За одно и чувства свои проверите на прочность. А она словно взбесилась! Жалобы на военкома строчила. Взятку предлагала. Обещала со свету сжить если тебя не отпустит. Когда мы уже на карантине были, ведьма твоя как-то через КПП пробралась и к начальнику части. Что уж она там ему сказала не знаю, но гнал он её лично. Аж до самых ворот. И ведь не успокоилась зараза! Так и дежурила возле части весь месяц, пока мы присягу не приняли. Всё надеялась тебя увидеть. Даже сегодня рано утром, когда нас на аэродром везли, за машиной бежала и что-то кричал. Типа, не волнуйся любимый, я всё исправлю.

— Обана! Получается открутила назад, клизма лысая — догадался Сергей и вдруг заржал словно сумасшедший. Он ясно представил, как стражники волокут на эшафот ничего не понимающего Артура.

— Эй Кислицин? Вновь под дурака косишь? — раздался со стороны кабины пилота строгий офицерский окрик.

— Всё нормально, командир — ответил Сергей, вытирая мокрые от смеха глаза — Просто мы тут анекдоты травим.

Кислый облегчённо вздохнул. За стеклом иллюминатора уже вступал в права новый солнечный день. Жизнь продолжалась.

Оглавление

Пролог

Глава 1. Странная девица

Глава 2. Новая семья

Глава 3. Долги надо возвращать

Глава 4. Богатый улов

Глава 5. От судьбы не уйдёшь

Глава 6. Поход

Глава 7. Война дело грязное

Глава 8. Герой Мерсии

Глава 9. Удар милосердия

Глава 10. Новые обязанности

Глава 11. Глостер

Глава 12. Гостеприимство по-британски

Глава 13. Цена молчания

Глава 14. Четвёртый ключ

Глава 15. Первый блин

Глава 16. Убийство

Глава 17. Второй блин

Глава 18. Охота на влюблённых

Глава 19. Опасная невеста

Глава 20. Компаньоны

Глава 21. Элеонора

Глава 22. О вреде рыцарских ромвнов

Глава 23. Измена!

Глава 24. Вне закона

Глава 25. Полуженский монастырь

Глава 26. Рыцарь из сарая

Глава 27. Уэльс

Глава 28. Новые волнения

Глава 29. Семейный ужин

Глава 30. Тесен Мир британский

Глава 31. Свой среди чужих

Глава 32. Допрос с пристрастием

Глава 33. Железная леди

Глава 34. Про колечко не забудь

Глава 35. Деньги к деньгам

Глава 36. Неожиданные гости

Глава 37. Испорченный ужин

Глава 38. Сделка

Глава 39. Тревога

Глава 40. Северные ворота

Глава 41. Запах крови

Глава 42. Благодарность принца

Глава 43. Пятый лишний

Глава 44. Секретная миссия

Глава 45. Мнимый побег

Глава 46. Таможня даёт добро

Глава 47. Если сутра не повезёт…

Глава 48. Иезуит

Глава 49. Подарок

Глава 50. Вонючее корыто

Глава 51. Неудачные понты

Глава 52. Последний шанс

Глава 53. Мнимый посланник

Глава 54. Сопля

Глава 55. Нищеброд

Глава 56. Нора

Глава 57. Задушевная беседа

Глава 58. Посол Мерсии

Глава 59. Менестрель

Глава 60. Неплохая идея

Глава 61. Засада

Глава 62. Кровь и любовь

Глава 63. Святой человек

Глава 64. Следственный эксперимент

Глава 65. Гости в дом — радость в дом

Глава 66. Возвращение в Уэльс

Глава 67. Дела мирские и духовные

Глава 68. Привидение

Глава 69. Монах-грешник

Глава 70. Панихида

Глава 71. Королева преисподней

Глава 72. Пари

Глава 73. Свидание

Глава 74. Разбитые мечты

Глава 75. Возвращение Секиры

Глава 76. Контрабандисты

Глава 77. Планы Бетрис

Глава 78. Бристоль

Глава 79. Брат и сестра

Глава 80. Совет лордов

Глава 81. Заслуженное вознаграждение

Глава 82. Гонец из Лондона

Глава 83. Товар, как в сейфе

Глава 84. Отвктка

Глава 85. Дворянская честь

Глава 86. Кодовый замок

Глава 87. Тучи сгущаются

Глава 88. Опасная дорога

Глава 89. Военный лагерь

Глава 90. Правильный путь

Глава 91. Полезное знакомство

Глава 92. В Лондон

Глава 93. Семейка Адама

Глава 94. Поиски невесты

Глава 95. Всё законно

Глава 96. Королевский приём

Эпилог