Не определившиеся стихи [Дмитрий Скачов] (fb2) читать онлайн

Дмитрий Скачов Не определившиеся стихи

Зависимость

Вчерашний алкоголик налил вина в бокал,

Вино его красно было,

Но поначалу только…

Прозрачным стало вдруг оно.

И непонятна всем причина этой перемены,

Всё было хорошо, прекрасно,

Но всё оборвалось, вино не красное теперь,

Разбит бокал, разбиты чувства.

Но алкоголик наш жить без вина не может,

Нашёл бокал он новый и новое вино,

Красно было оно, и чувства в нём пылали.

Не вечным было и оно, ушло,

Разбитый вновь бокал.

Но вновь, чрез пару дней увидели мы все,

Что алкоголик наш опять нашёл бокал,

И красное вино в нём налито́.

Но предсказуем был финал:

Всё повторится вновь.

И чувства пропадут, вино красно престанет также быть,

Разбитым вновь будет бокал.

И вновь, и вновь, и вновь…

И вечно будет так, я знаю это,

Зачем же пить тогда,

Не нужно мне всё это.

Странный пёс

Жил на свете пёс необыкновенный,

Мысли его чуждые не принимались в свет.

Все его чурались:

Странным больно был.

И вся странность эта заключалась в чём?

Ужасными делами занимался он:

За пауками наблюдать любил он очень,

Любя при всём при этом мерзких тварей сих.

Поэтому и сторонились от него везде,

И с ним не говорили…

Ведь где же это видано?

Любил он пауков.

Странились основательно,

Не приближаться что б,

Мало ли что может произойти тогда,

Когда своими взглядами вы с ним внезапно встретитесь.

А пёс тот, тем не менее, старался заводить друзей,

Не то, что б получалось это у него,

Ведь избегали его все основательно,

Ведь всем глаза раскрыли,

На то, каков он есть,

Никто же после этого,

Не станет с ним дружить,

Останется навечно он со своим влечением,

Навечно одинок…

Лай

Собаки вдруг залаяли под моим окном,

Уверен что-то важное им в головы пришло,

Что лай не прекращаемый распространялся вдаль.

Собаки эти всё же не просто так залаяли,

Уверен в этом я.

Наверняка болтают о том о сём они,

Потом меняют тему и продолжают вновь.

А темы разные бывают там у них:

От первых псов невиданных,

До местных фраеров.

И обсуждали это ретиво так они,

Что слюни во все стороны поразлетались вмиг.

Первая ж собака сказала об одном,

Вторая о другом, противореча первой,

На этом он и строился,

Их странный диалог.

Но воздух сотрясали они не бесконечно,

Закончился их спор,

Продлился он немерено, я вам скажу, часов.

А толку в этом что? Боюсь спросить.

Не уж то ль что-то в жизни переменилось их?

Какой же в этом смысл?

Коль всё осталось так,

Как было и до ваших глупых передряг…

Правда?

Как удивителен наш мир,

Такая красота вокруг!

Цветы прекрасные цветут,

Поют на ветках соловьи,

Кругом чудное небо.

Гуляю в нём я там и тут,

Везде люблю ходить,

Могу и птицей полететь,

Сейчас я, правда, не хочу,

Но трудностью не станет это.

Предпочитаю погулять пешком,

Невиданной красой полюбоваться,

Узреть чудное небо,

Сегодня зелено оно,

Сливается с травой.

Зверьки чудные пасутся также на лугу,

Я вижу их.

Гуляет красногривый волк,

Олень пасётся там зеленорогий,

Летают в небе два орла,

Брильянтовые крылья их блестят.

Солнце синее сияет над поляной этой,

Хотел бы я остаться тут,

И я останусь,

Пока не прозвенит звонок,

И мир вдруг не погрянет…

Царь

Провозгласил себя царём он мира,

Посчитав себя венцом.

И говорил:

«Я самый умный,

Самый совершенный.

Должны все преклоняться мне,

Ведь вы низки.»

Смеялись все,

Ведь нет главенство в мире.

Зайчишка

Маленький зайчонок по тропе бежал.

Прошёл сегодня путь один,

Завтра пройдёт он тот же путь.

С неизменной скоростью бежал сегодня он,

С такой же скоростью он побежит и завтра.

Нет пути ему назад.

Одна дорога у него — вперёд,

Ведь по пятам всегда идёт не абы кто, косец,

Он никогда не отстаёт лишь нагоняет.

А если б заяц мог быстрее побежать,

То лишь быстрее начинал косец сближаться.

От него не убежать,

А коль пытаться будешь,

Будет только хуже.

Взгляд

Посмотрел циклоп на солнце,

Триклоп на шарик посмотрел,

Двуклоп взглянул на сферу.

Все три смотрели на одно,

Под разными углами просто,

Но не поняли они друг друга.

Циклоп за солнце ратовал,

Триклоп отстаивал свой шарик,

Двуклоп рассчитывал объём у сферы.

Драка началась.

И началась она с одной причины:

Не так узрели мир они.

Но разве это плохо?

Разве плохо, что разные они?

Разве плохо, что мнение у них своё?

Но нужно ль драться

Лишь по причине разных взглядов?

Есть ли в этом смысл?

Пораздумайте над этим,

Разноглазые друзья мои.

Грёзы

И снова я надеваю шлем,

И снова я отправляюсь в сон,

Снова я буду далёко от мира сего.

Там солнце восходит пораньше,

И ярче вроде оно,

Там возможностей скрытых полно,

Там ждут меня новые дни.

Там я буду и магом, берсерком, писателем.

Там хоть вечность жить я могу,

Путешествуя в разных мирах.

Но сложно, ведь сложно понять,

Что нормально всё это,

Что это в порядке вещей,

Ведь зачем всё придумано это,

Не просто ж, наверное, так.

Я бы выпал из этого мира,

Но больно уж сложно оно,

Но я верю, возможно всё это,

Что возможны людские мечты.

Падение

Я пришёл сегодня в Вавилон,

Он как всегда прекрасен был:

Чудные улицы его,

Прекрасные дома,

Его чудесные творенья.

Как он красив!

Каков же красен он!

Но грохот вдруг раздался,

Огонь вдали узрел,

И полетели в город вслед

Дождём снарядов куча:

Там камни, стрелы были,

Подожжённые снаряды видел я.

Слышны мне были стоны, крики,

Невероятный шум по кругу разносился.

И пал чрез пару дней великий Вавилон,

Как всё падёт когда-то…

Вид

Увидел я серебряном стекле

Один пренеприятный вид.

Рука в нём душит тело,

Голова кусает ногу,

Локоть там ломает палец.

Хоть это зрелище не быстро,

Противно всё же мне оно.

Я отвернулся от него,

Взглянул в окно,

Увидел тоже…

Иные миры

Я обожаю все миры, один лишь исключая,

Живу, однако я в том мире, что не люблю,

Но я ж способен перейти в миры иные,

Несложно это мне,

И часто я бываю там, где я люблю бывать,

В мирах, где я — одно живое существо,

Где возможности людского тела не ограничены ничем.

Люблю я в них гулять,

Ходить я там и тут — везде, где можно и нельзя.

Человек, ведь любопытно существо,

Ему всё интересно в этом мире,

Не пропадёт сей интерес и в иных мирах.

Исследовать всё хочет он,

Всего достичь, что только можно и чего нельзя.

Упёртое животное, ведь, человек,

И умное, ведь, падла.

Хотя последнее, его и в гроб и сведёт.

Пока же люди в гроб вести себя продолжат,

Я буду путешествовать в иных мирах.

Очки откровения

Я подобрал очки себе,

Необыкновенны они были,

Я их надел,

Желая качество проверить их.

Но я увидел то, чего не ожидал,

И грязь, и гниль лежали всюду,

Замусорено было всё.

Я отшатнулся и упал,

Очки мои слетели с носа.

Вернулся мир вновь в свет,

Стало прежним всё,

Всё, кроме меня.

Уютный миг

На этом поле чудном дом неведомый стоит,

Один размер снаружи у него, другой внутри.

Сапфировы цветы кругом благоухают,

Деревьев, рубина цвета, лес стоит вдали.

Зверьки чудные гуляют там и тут,

И воздух чище, чем обычно здесь.

А в доме том, перед камином, одиноко сидел я,

Коньяк из рюмки попивая, кальян куря.

Один я в мире этом, один я в нём живой,

Сотворить могу я всё, что захочу:

И горы там и океаны тут,

Но не займусь я этим, не нужно это мне,

Мне всего приятней маленький уют,

Что я создал уже.

И вот, сижу, мгновеньем наслаждаясь,

Зная, что оно не вечно, но не жду конца.

Я мог бы растянуть его на сотни лет,

Но потеряет миг тогда уют, что я так долго создавал.

И вот, сижу я, зная, что в миг любой покинуть могу мир.

Люди

На половину полон ли стакан?

Иль он на половину пуст?

Сложно всем сказать обычно,

Что истина, что ложь.

И от ответа многое зависит,

Какой ты человек на самом деле,

Во скольких красках видишь ты сей мир,

Над шутками смеёшься ты,

Иль воздух испускаешь просто.

Но всё это не столь важно, в сравнении с тем,

Какую истину ты в мире видишь,

И видишь ли вообще…

Тень

Во тьме ночи густой,

Во мире этом странном

На здании высоком том

Стояла тень пустая.

Была она подобна человеку,

Но только не являлась им.

И каждое живое существо,

Что соприкасалось хоть немного с ней,

Начинало видеть свет,

Белёсый свет в конце темнеющего коридора,

Белёсый свет иного мира,

Не виден был который никогда.

Потому-то тень и не была никем узрета,

Кто прикоснуться мог бы к ней,

Потому-то и скитается она одна

Во мире этом странном,

Что для неё — тюрьма.

Белый мир

Каков прекрасен этот белый мир

И облака, и лес, и поле — всё тут цвета прекрасной белизны.

Не нужно думать, что ненормально это,

Всё в этом чудном мире хорошо.

Одел я белые свои одежды

И пошёл я в путь.

Прошёл я целых метров пять,

Какой же живописный вид я по пути узрел.

Белёсые дома кругом мелькали,

Мне птички белые напели песен разных,

И люди белые мелькали вкруг.

Я обернулся, хороший путь прошёл,

Прекрасный был сегодня день.

Тучи

Гулял в столице я народа,

Разруха там была ужасна,

Развалины одни увидел я.

Сгущались тучи, гром гремел,

Дождик собираться начал,

Шторм предвидится сегодня,

Будет ураган.

Снесёт он всё в столице этой,

Будет лишь пустырь.

Книга

И снова читаю я книги,

Известных они авторов.

И на каждой странице

Вижу красных вин я бокалы.

Все — алкоголики в них.

Есть исключенья, конечно,

Но слишком редки они…

Междумирье

Люблю ходить я меж мирами,

Вошёл в одном,

А вышел уж в другом.

Между мирами есть пространство,

Необыкновенной красоты оно,

Люблю бывать я там.

Но не узреть красы вам этой,

Не все способны шествовать между мирами,

Не всем это дано.

Но я хожу, брожу там,

Миры иные изучая,

И нравится мне это очень,

Но не способен я творить,

Могу лишь созерцать…

Вельзевул

Каков чудесен мир,

Где маги шествуют кругом

Но не сильней они меня,

Велик для них я слишком,

Все знают этот факт.

И каждый пёс способен рассказать,

Кто я такой.

И нет могущества ни у кого,

Что б одолеть меня.

И в это мире царь и бог один лишь –

Это Я!

Опять пришед ко мне убогий маг.

Он встал передо мной и произнёс:

«Сегодня день, когда падёшь ты, Вельзевул!»

Лишь просмеялся я ему в ответ,

Но был серьёзен он.

Нача́лся бой, серьёзный бой,

Мы горы сотрясали,

Оказался он не плох,

Не так плох, как другие.

Не значит, правда, это,

Что одолеть меня способен он.

И пред финалом битвы, сказал ему я вот что:

«Ты был неплох, боец,

Но сил тебе не хватит,

Что б победить великого меня!»

В ответ усмешку я увидел,

Потом рывок и темнота…

Дилетант

Однажды дилетант решил заняться делом,

Приня́лся основательно.

Взял он то, нашёл другое,

Заниматься делом стал.

То пошло, другое получаться стало вроде,

Всё очень хорошо пошло,

Дело сильно увлекло его.

Каждый миг и каждый час,

Думал он лишь об одном,

«Как бы вновь вернуться,

Да заняться делом,

Нравится оно мне очень,

Буду заниматься им,

Я наверно всюду и всегда.»

Но минул вот месяц

Энтузиазма поубавилось малец,

Интерес стал угасать…

Каждый день и каждый час

Желание заняться делом становилось меньше.

И вот, исчезло насовсем,

Но появился новый интерес,

Заня́лся серьёзно им наш дилетант.

«Ведь где ж эт видано,

Что б я дела бросал,

Пригодится в будущем…», -

Вдруг он так сказал,

Слышали лишь вещи все его слова,

Вещи, что для дел,

Себе он покупал…

***

Вот вы увидели зелёный бархат.

Уверены ли вы, что он зелён,

Что всё что видите вы — реальность?

Что в этом мире всё — как представляем мы себе?

Дождь

За окном идёт дождик,

Я рад его снова увидеть,

Он солнце скрывает,

Мне помогая узреть.

Люблю я дожди и плохую погоду.

Не нравится мне на солнце смотреть.

Дождь меня умывает, силы мне придаёт,

Люблю я дождливые дни.

Пусть грустят остальные,

А мне приятны дожди.

Но вот и ты прекратился,

Небесный мой друг.

Люди весёлые стали,

А мне безрадостно что-то.

И солнце снова вздымает свои горячённые крылья,

И снова печаль наступает,

И снова обычные будни.

Я день ото дня ожидаю

Вновь твоего появленья,

Мой дождик родимый,

Мой друг…

Вверх?

По лестнице я шёл, не ново это для меня,

Я каждый день по ней хожу,

Но тут усталость вдруг меня взяла,

Подниматься тяжелей мне стало,

Но оступиться я не боюсь,

Ведь, хоть поднимаюсь я наверх,

Интересно крайне мне и дно, то,

Что узрею я внизу,

Когда час паденья подойдёт…

Не нужно

Мне сопли ваши противны,

Не хочу я на них больше смотреть,

Но лезут они ото всюду:

Из парков, экранов, газет.

О как же бессмысленно,

Как же это противно!

Зачем же сюда вы все лезете?

Иль думаете вы,

Что в мире зелёном, вот этом

Твари каждой по паре?

Ну если твари, то, пожалуй, по паре,

Но я же не тварь, пара мне не нужна.

Нет для меня второй половины,

Никогда её и не будет.

И я этому только рад.

Ведро

По речке прохладной в лодке я шёл,

Старая лодка была,

Подгнила чуть-чуть.

Стала лодка тонуть:

Прохладна водичка стала вливаться в корму,

Быстрее стала тонуть.

Человек же из лодки ровно в ней не сидел,

Нашёл своё он ведро,

Стал черпать водичку скорей.

Водичка прохладна уходить не спешила,

Ведро ведь было дырявым везде,

Но мужик наш сдаваться не стал,

Продолжал её он черпать.

А я что?

А я черпал…

Нырок

Никогда не хотел остаться в мире этом,

Предпочитая мир мечты всему.

А коли мир мечты мне недоступен станет вдруг,

То я смогу нырнуть в миры иные,

Придуманы что были мной или не мной…

Отличие одно лишь в них,

Законы мирозданья действуют в них тоже,

Но это не беда. Они куда ведь лучше зелёненькой пылинки,

Что в космосе бежит уж не с один десяток лет.

А самая отрада в том,

Законы там не строги, не как в пыли,

Там можно быть волшебником иль колдуном и кем захочешь ты.

Одно печалит лишь меня,

Нырок вот этот мой, глубоким уж не будет.

Как ни старался б я,

Но погруженья полного мне не достичь, увы,

Мы недостаточно умны, пока, для сих нырков.

Но будет день…

Настанет он…

Путь

Вот путник одинокий,

Не год уж по дороге он идёт,

Не год пройдёт он и ещё.

На пути его, сереющем вдали,

Множество развилок разных попадалось,

Он не всегда сворачивал на них,

Но сворачивал когда,

Дорога могла стать короче иль длинней.

Но продолжалась она вдаль всё также,

А вдоль её событий разных много было,

Не очень скучная дорога для него.

Вот он и идёт, с начала своего рожденья,

Не останавливаясь ни на миг,

Много может времени пройти

Пред тем, как кончен будет путь его,

Но он когда-нибудь настанет,

Лет через семьдесят, а, может, пятьдесят.

Разные слова

Четыре разных слова:

Отношения, любовь, романтика и секс.

Как много смысла люди заключают в них,

Но не несут особенность они в себе,

Ни единое из них.

Прогулки, праздники, чаёк с любимым

Скрывается под первым словом.

Второе хранит лишь эндорфин в себе.

Третье довольно сложно объяснить,

Оно довольно эфемерно, для каждого оно своё,

Но сверхъестественного в также нет.

Четвёртое же слово в себе скрывает

Лишь плотские утехи под собой,

Особенности нет и в нём.

Однако ж то или иное слово

Превозвеличивают часто люди,

Но нет, я повторю, особенного в них…

Случайность

Случайно я нашёл пятак,

Случайно я попал в впросак,

Случайный атом кислорода

Попал мне в лёгкие чрез нос.

Случайный электрон,

Отсюда вон туда попавший,

Сделал так, что всё исчезло вдруг.

Случайный выстрел не туда,

Привёл к погибели чрез пару лет.

Случайное словечко, брошенное вдаль,

Преобразило всю картину мира.

Ту самую картину,

Что знаем мы всю жизнь,

Удерживает лишь случайный прочерк,

Прочерк, что давно поставлен был.

Сумбурные мысли

Порозовело небо, ему порезали горло,

Позеленела трава, загнивающий мир встрепенулся.

Новый день, отвратною каруселью

Закрутится сейчас вновь.

Вон, я солнце уже наблюдаю,

Вот и час, седьмой уже пробил,

Сон, не в одном не глазу,

Воспалившийся слишком мой разум

Спать мне всё не даёт.

Он и к краю меня всё толкает,

В другие миры всё зовёт.

Продвигаюсь я лишь по кинжалу,

Взирая то, чего нет,

Размышляя над тем, не исполнится что никогда.

Я не жду конца карусели,

Во случае всяком, пока…

***

Любовь — не секс,

Но в мире нашем, странном,

Перемешалось всё вверх дном,

Романтика не популярной стала,

Сонливостью излишней обзавелась она,

А позже, почти ушла совсем,

Заменив себя отвратным делом сим,

Что нравственности не несёт совсем.

Тенденция печальна, да,

Но изменить уж ничего я не смогу,

Давным-давно переменяться стало это,

И я не властен над процессом сим,

Но одобрять такое не могу.

Сон

Воспалённый разум не даёт мне спать,

Верчусь, кручусь, уснуть мне невозможно.

Мысли, не на земле мои,

Давно я поразмыслил обо всём,

Есть у меня время дня всего.

Один иль два часа мне в день даётся

И это — многовато даже для меня.

Нельзя мне много думать,

Ведь я могу придумать то,

Что мозг мой воспалит сильней.

Хотя те так уж плохо это,

Мне будет больше время на подумать,

Разума запрету вопреки.

Истина

Я, вроде бы, умён,

Умею до многого я сам дойти,

Но знаю истину одну,

Которую уже я принял.

Не способен, на самом деле, я ни на что,

Всё валится из рук моих,

За что ни принимаюсь я.

Но к этому уже привык,

Не стоит так ругаться,

Я бесполезный фрик,

Что умным хочет показаться.

К чёрту!

К чёрту ваш красный алкоголь,

В какую б форму не был он налит!

Вкус ведь у него — сопливый,

Противно он ужасен для мозга моего.

Но это ничего ещё,

Ведь лезет он из каждой щели.

О, как же бесит меня культ его.

И каждый хочет навязать зависимость мне эту,

Не обращая внимание на то,

Что мне совсем не нужно это.

Рождение[1]

Зародился атом этот

По случайности вот тут.

И пошёл процесс рожденья,

Рожденья космической пылинки новой,

Что, опять же, не изменит ничего.

А пылинка та проснулась, огляделась, потянулась,

Начала себя осознавать.

Но процесс рожденья не законченный пока,

Он продлится пару суток,

Суток, превратятся что в года,

Года, прожить которые ей нужно,

Становление что б начать.

Становление[2]

Прошли года, она прожила их,

Но, несмотря на рост в плечах,

В развитии она всё также не сильна,

Ум её остался практически таким,

Каким он был и в день её рожденья.

Не изменился он, ведь спит она в ночи,

Не проведя ни дня в раздумьях тяжких.

И не поняв ни капли сути бытия.

Всё больше превращается она

В обычную, бессмысленную пыль,

Заместо космической пылинки светлой.

Но тут, бессонница на разум налегла её,

Воспалился он,

Осознание пошло.

Осознание[3]

Не спит она, ворочается в кровати жутко,

Разум воспалённый спать ей не даёт,

Мысли в голове её проносятся рекой.

Всё она, вдруг, понимает, всё она осознаёт!

Одно лишь жалко для неё, что лишь сейчас,

Спустя года, она всё осознала.

А ведь раньше шансы были,

Шансы поменять наш мир,

С головы на ноги переставить всё,

Отрезать тот гнилой кусочек,

Но уже поздно это всё.

Ничего не переставить,

Ничего не обезглавить,

Ничего не сделать,

Уж слишком поздно для решений,

Поздно делать что-нибудь.

Неизбежность[4]

Пылинка посмотрела в небо,

Которое пустило кровь,

Багровый шарик всё уходит вдаль,

И её смысл стремится всё к нему.

Понять она не может: как так вышло всё?

Прогнивший мир нисколечко не встрепенулся,

Когда она ушла к мечте вперёд.

Ничего не изменилось, лишь циферка

В ненужном документике одном.

А что вдруг поменяться должно было?

Она была одна, одна средь миллионов прочих,

Которых не волнует ничего.

***

Зима, чудесная ясная ночь,

Улицы полупусты,

Голова свободна от печали,

Лишь луна в главе моей,

Что янтарём сверкает в небе чёрном,

Разгоняя мрак, даря нам крохи света.

И я иду неспешным шагом,

Любуюсь царицею ночи,

Тишину храня в её покоях,

Преград не видя для своей души.

***

На платформе стоит поезд,

Белоснежный поезд грёз,

Отправляется в ночи ко всем он,

Я жду его, жду с нетерпеньем терпким,

Нетерпеньем мира грёз.

Мира, что жду уже давно,

Но всё уходит от меня он,

Успокоится не позволяя мне,

Даря лишь смутных образов картины,

Не позволяя глубже погрузиться мне,

Оставляя в этом мире.

Бич народов

Чёрный фолиант, окаймлённый златом

Я держу в руке.

Словам его чернильным я не верю,

Мысли же его не принимаю я,

Ведь суть его — обман,

Обман наивных и тупых,

Что суть понять не могут.

Мне не жалко их. Совсем.

Ведь они не видят очевидной лжи,

Лжи, что им втирают с умным видом

Те, кто сам в эту брехню не верит,

Но продают это под видом все спасенья,

Без которого и стар и млад страдал.

Смутное видение

Кровавый круг на абсолютно чёрном небе

Дымом туч не может быть сокрыт.

Двенадцатый удар мне слышен глухо,

От ветра я укутался в пиджак.

Уже не жду ответа на вопрос,

Что так не задал я.

Но слышу громом в небе голос,

Тихий, нежный голос с нежной хрипотцой.

И вижу её я в красном цвете,

Ту самую, что видеть не мечтал.

Застыл пред ней, как истукан,

Она мне пальчиком по груди провела,

И я упал, зашедшись в крике,

В крике, который так никто не услыхал.

— 7—

I

Я — необычайно важная сегодня и всегда персона,

Король трепещет предо мной.

Упрекнуть меня нельзя никак,

А кто ж позволит это для себя –

Казнён мгновенно будет.

Ведь я — наиважнейший в мире человек.

Никто не может и коснуться до меня,

И я способен делать всё,

Что мне угодно будет.

Нет ограничений всяких для меня!

II

Сегодня утром ранним

Пришла мне в голову

Одна преинтересная мыслишка,

О том, как сэкономить пять рублей,

Как заработать позже миллионов десять,

Ну а потом забрать ещё

Зачем-то выкинутый плащ.

Всё это очень ценно,

Всё заберу в свою драконью норку,

И неважно, пригодится ль это мне.

Мне это надо просто,

Мне это надо просто,

Мне просто нужен целый мир,

А лучше два.

III

Слепой, неконтролируемый придурок!

Опять я слышу себе в след,

Но что ж такого я вам сделал?

Да, стол перевернул, бумаги раскидал,

Но в этом вся вина на вас,

Ведь сами знаете, чего наговорили мне.

Да, правда. Ну и что?

Я, что б вы знали, так делаю всегда,

Хоть и помню, что, когда,

Но делаю, и всё на этом.

Помните вы это, когда опять заговорите вы со мной.

IV

Не то что бы я плох,

Но я хотел бы то да сё,

Того мне явно не хватает.

Вон тот красив, намного краше моего,

А тот умней, умнее точно уж меня,

Вот тот же сказочно богат,

На что я промолчу.

И всё из этого мне хочется себе,

Себе бы эти качества присвоил.

Но не могу я, так уж вышло,

Я лишь мечтать об этом всё могу,

Да на одарённых тем людей взирать.

V

Красивая дама идёт по проспекту,

Бёдра восхитительно качаются её,

Талия же словно горло от бутылки,

А соблазнительная грудь её

Видна через рубашки лёгкой ткань.

Ну как же я могу пройти мимо неё?

Никак! Вот я и не прошёл,

Идя уже под руку с ней в отель,

Который, знаю я, за тем углом стоял…

Чрез парочку часов я вышел из… него…

Увидел тут же я другую красоту,

Не смог пройти я мимо и сейчас

Сей красоты чудесной, утончённой,

Поведя её в одно уединённое местечко,

Парочку часов с ней проведя.

И дальше, дальше день мой длился,

Разделяясь лишь на парочки часов.

VI

Какой чудесный вечер

Перед собой сейчас я наблюдаю,

А впереди ещё чудесная ночь меня ждёт,

А также ждёт меня набитый холодильник,

В котором яств чудеснейших полно!

Они уж ждут меня,

Не в силах я сдержать желаний их,

И я не против их.

Бутерброд с бокальчиком вина

Всегда вкуснее под луной,

Отлично вслед идёт салатик,

Борщец влетел как будто МИГ,

Да и картошечки с котлетой

Чего бы не отведать мне?

Ну что ж, наелся вроде,

Пузо выше гор уральских стало,

А холодильник, что-то, показал мне дно,

Но это ладно, ничего,

В порядке всё это вещей,

Ведь главным было- утолить мой голод.

VII

Окрасился мир в серый цвет,

Красный, синий и зелёный потеряли смысл свой.

Жить так, разумеется, возможно,

Порой иным приходится так существовать.

Недолго, может быть день, а может быть час,

Иные могут и годами,

А третьи и всю жизнь свою.

Печаль, тоска — с любым случиться может,

Вопрос лишь в том, не охватит ли она всего тебя,

Сможешь ли ты сопротивляться ей,

Иль сдаться при порыве первом,

Опустишь руки и пойдёшь в закат,

В закат на приключенье,

Что вечность, может быть, у вас займёт.

Оглавление

Зависимость

Странный пёс

Лай

Правда?

Царь

Зайчишка

Взгляд

Грёзы

Падение

Вид

Иные миры

Очки откровения

Уютный миг

Люди

Тень

Белый мир

Тучи

Книга

Междумирье

Вельзевул

Дилетант

***

Дождь

Вверх?

Не нужно

Ведро

Нырок

Путь

Разные слова

Случайность

Сумбурные мысли

***

Сон

Истина

К чёрту!

Рождение[1]

Становление[2]

Осознание[3]

Неизбежность[4]

***

***

Бич народов

Смутное видение

— 7—