Две судьбы, одна дорога [Дарья Селезнева] (fb2) читать онлайн

Дарья Селезнева Две судьбы, одна дорога

Глава 1

Эта история произошла в самом начале нулевых годов. Стоял апрель. Возле административного дома, в Богом забытой деревне, остановилась белая Волга с желтой шашкой. Из передней дверцы пассажирского сиденья вышла высокая стройная девушка с футляром для скрипки. Она – брюнетка, тридцати лет, с длинными волосами, что были сцеплены в хвост, в черных солнечных очках, под правой линзой которых, на щеке был заметен старый шрам от пореза. Облаченная в черный плащ, строгие брюки того же цвета и лакированные туфли на невысоких каблучках.

Шофер вынул из багажника большую дорожную серую сумку, подал девушке, потом нырнул в машину и оставил ее наедине с любопытно таращившимися на нее, то тут, то там, жителями деревни. Набросив на плечо багаж и подняв очки на голову, гостья двинулась к крыльцу конторы, успев взглянуть на ходу через плечо на дошкольника, водившего по скамейке игрушечный танк.

Одноэтажное здание было под стать захолустью и ничуть не отличалось от домов в округе – ветхих, покосившихся, кое-каких наполовину разрушенных и брошенных. Недавно выкрашенная в коричневый цвет деревянная дверь издала скрипучий звук, как крылечные ступеньки, которые девушка только что преодолела, и вошла внутрь. В светлом однокомнатном помещении друг против друга за громадными столами сидели две грузные женщины, дорабатывающие наверно свой предпенсионный год. Они смотрели на молодую особу, как на ученицу, вошедшую в класс для сдачи экзамена – из-под очков и очень пристально.

– Что вам? – строго спросила одна, что сидела по левую сторону.

– Добрый день! – поприветствовала обеих женщин незнакомка и уверенным ровным шагом пересекла комнату, остановившись напротив стола той, которая к ней обратилась, – Я от Фёдора Витальевича.

– А, да-да. Только он говорил о писательнице. – работница конторы опустила взгляд на ее футляр.

– Скрипка – мое хобби. – ответила непринужденно девушка.

– Ясно. – равнодушно сказала женщина и обратилась к соседке. – Оль, подай ключи от двадцать шестого дома.

Ольга тяжело поднялась со стула и волоча необыкновенно толстыми опухшими ногами подошла к шкафчику и пока в нем шарила, первая попросила у девушки паспорт.

– А можно обойтись без документов? Это ведь собственность Федора Витальевича. Зачем нужны формальности? – сказала она.

Работницы сельсовета странно на нее посмотрели.

– Нет, нельзя. Таковы правила. – ответила неуклонно женщина. – Нас могут за это наказать.

Девушка вздохнула и потянулась в карман плаща. Достав оттуда две купюры по тысячи рублей, она положила их перед работницей. У той аж от вида банкнот за стеклами очков блеснули глазки.

– Давайте договоримся.

Женщине долго раздумывать не пришлось, она положила на деньги ладонь, при этом воровато бросив взгляд на дверь, и сдвинула их под журнал.

– Вон ваши ключи. – кивнула она на напарницу, остолбеневшую истуканом со связкой ключей в руках у стола, видно впервые имевшую дело со взяткой.

– Спасибо. – потянулась девушка за ключами с пластмассовым брелоком, на котором была выгравирована красным цветом цифра двадцать шесть.

– Сколько вы у нас пробудете? – теперь интонация голоса работницы стала совсем другой – приветливой.

Девушка обернулась на нее, ложа в карман плаща связку, и ответила:

– Пока не допишу роман. В городе суета, постоянно что-то отвлекает.

– И о чем ваш роман?

– О деревне, вроде вашей.

– А Федор кто вам приходиться? – в разговор подключилась Ольга.

– Шеф. – сказала девушка и опустив на нос очки, пошла к выходу, чувствуя на себе взгляд работниц, пока не скрылась из их вида.

– Сто пудов – любовница. – проговорила та, что взяла взятку.

– Чего это Федору сюда любовницу тащить? – ответила вторая.

– Да говорю тебе. Жена похоже, прознала, вот и решил ее спрятать тут. Даже документы побоялась предоставить. И деньжищами ее снабдил. Отсидится, а потом уедет опять в свой Питер.

– Ну и ладно, нам от этого не пусто. Пусть живет. Глядишь, потом, опять деньжат подкинет, если надолго задержится. – на лице Ольги заиграла улыбка.

– Да, если задержится. Ты только смотри, никому не трепись, а то несдобровать нам.

– Я – могила. – провела Ольга большим и указательным пальцем вдоль губ. – Мне, как и тебе лишние неприятности совершенно ни к чему.

Дом Федора Витальевича, а если быть поточнее, дом его покойных родителей, который ему достался в наследство, находился на параллельной улице. Провожаемая, лаем собак из-под заборов и недоверчивыми взглядами их хозяев, приезжая двигалась по своему направлению, вдыхая запахи навоза и гниющего сена. Чужие мужья, что заглядывались на нее со дворов, тут же получали от своих баб взбучку. Несколько детей ей прокричали с песочниц слова приветствия, только девушка ни на кого не обращала внимание, ей было всё равно, что происходит вокруг. Она не собиралась привыкать к этому месту, заводить каких-либо знакомств и чувствовала ко всем этим людям, что-то вроде неприязни.

Остановившись у номера двадцать шесть – ржавой таблички, прикрепленной к деревянному хилому забору, со случайными кусками железа, девушка толкнула калитку. На ее удивление, пружины легко растянулись, и она со скрипом отворилась. Ступив на потрескавшуюся бетонную дорожку, она зашагала по ней к крыльцу. Двор зарос сухим бурьяном, сквозь который пробивалась новая трава, и в котором утопали несколько цветущих плодовых деревьев. По бокам дома стояли два строения. Слева кособокий сарай, справа вероятно баня, с трубой на крыше. Сам дом, когда-то голубого цвета, теперь выглядел грустным и заброшенным. Все его окна наглухо были закрыты ставнями.

Девушка поднялась по ступенькам, сняла с плеча сумку и поставила на пыльную лавочку, стоявшую под навесом обшарпанного крыльца. Не расставаясь с футляром, как с самой ценной вещью, изъяла из кармана ключи от двери и взявшись за подходящий, всунула в прорезь замка. Затвор пошел, как смазанный. Первая дверь, ведущая в веранду, поддалась и открылась с жалобным скрипом. Веранда была обставлена старым ненужным барахлом: сломанными стульями, ржавым холодильником и какими-то тюками. За следующей дверью ее встретила тьма, из глубины дома несло пылью, сыростью и холодом. Гостье пришлось сначала открыть ставни, чтобы впустить свет. Солнечные лучи мгновенно расползлись по всем уголкам дома, и она огляделась вокруг. В хате скопилось множество пыли и грязи. Кухня, совмещающая с собой и прихожую, в которой из мебели, стояли стол, несколько стульев, советский холодильник Орск, шкаф с посудой и мойка, вела в зал, смежный со спальней. В зале имелись широкая старая тахта у окна, два потрепанных кресла с деревянными подлокотниками, круглый стол, над которым висела полка с запыленными иконами и радиоприемником. В спальне – односпальная допотопная железная кровать с грязным матрацем и полированный шифоньер.

Первым делом девушка решила открыть все окна и проветрить дом. Потом она вернулась к сумке и внесла ее в зал, бросив в кресло, рядом с футляром. Обвела еще раз взглядом холодные и сырые стены, в которых ей теперь предстояло жить, села на тахту и погрузилась в размышления.

Вскоре раздавшийся из кармана плаща монофонический писк мобильного телефона вырвал ее из мыслей. Звонок не был неожиданным, девушка его ждала. Даже не взглянув на экран, поднесла мобильник к уху и произнесла:

– Здорова, Федор Витальевич!

– Здравствуй, Кристина! – ответил на той стороне голос. – Как устроилась?

– Глухомань – та еще. – буркнула она в трубку.

– У тебя сейчас не то положение, чтобы выкаблучиваться. За твою голову Гарик тут большие деньги предлагает. За брата мести хочет. Даже менты в поиск подключились.

Федор Витальевич говорил всегда ровно, спокойно, без начальнического тона, даже когда появлялись крупные проблемы.

– И сколько предложил этот пёс? – спросила Кристина.

– Пятьсот тысяч.

– Хм. – усмехнулась она. – Жадная гнида. Что ж не миллион? В офис наведывался?

– Заезжал. Угрозами сыпал. Мои ребята его немного присмирели, но думаю

ненадолго. Поэтому отдыхай там пока, наслаждайся свежим воздухом. А теперь расскажи, как добралась, на чем приехала? – сменил Федор Витальевич тему.

– Доехала нормально, без происшествий. Поездом, потом на такси.

– Вот с такси зря. Надо было попутку брать.

– Да сюда никто ехать не хотел. От города черт пойми сколько. Дороги убитые. Водилы портить свои машины не хотят. Одного еле-еле уболтала.

– А дом быстро нашла?

– Да, вы хорошо объяснили. Здешние матроны документы просили. Я им по косарю – они и обрадовались. Наверно подумали, что я твоя любовница.

– Не важно, что они подумали. – проговорил мужчина. – Уговор ты наш помнишь?

– Да. Жду звонка в четверг.

– Я буду звонить с разных номеров.

– Поняла. – она успела ответить и в трубке раздались гудки.

Глава 2

Кристина была из бывших вояк чеченской войны. Стреляла хорошо еще со школы. И восполняла свои навыки стрельбой в тире. Деньги на развлечение “не для девочек” воровала у пассажиров в автобусах или промышляла на рынке. На войну пошла добровольно, по контракту. Не раз выполняла задания в горячих точках, под носом у противника. После окончания контракта возвращаться ей было некуда, и она уехала в Питер. Кристина была воспитанницей одного из Вологодского детского дома, подброшенной в младенчестве матерью к его порогу.

Вернувшись при деньгах с войны, она сняла себе квартиру и стала жить в свое удовольствие. Казалось бы, жизнь удалась, но тяжело заработанные деньги, начали заканчиваться. Всё снова стало усложняться. Кристина, кроме как драться и стрелять из винтовки больше ничего не умела. Она не получила должного профессионального образования, потому что, сразу после выпуска, ей нужно было думать о куске хлеба, чтобы выжить в этом мире. К тому же она имела резкий характер, такой какой может быть у человека, жизнь которого была полна мерзости. Ни с кем не дружила, ограничивая себя мимолетными знакомствами.

И вот в одно осеннее утро, в квартире зазвонил дверной звонок. Девушка поднялась с постели, надела трико и тихо приблизилась к двери. Но перед тем, как отворить взглянула в глазок. Там стоял солидный зрелый мужчина в клетчатом пиджаке и с седой идеально ухоженной бородкой. Она щелкнула затвором и открыла дверь.

– Кристина Лебедева? – произнес мягким голосом незнакомец.

В нос ударил запах его дорогих духов, она внимательно посмотрела на лицо мужчины. На вид ему было пятьдесят, средней комплекции и с приятной внешностью.

– Да. – ответила она и небрежно спросила. – Чего вам нужно?

– Здравствуй! – легкая улыбка коснулась губ человека за дверью. – У меня есть для тебя работа. Позволишь войти?

– Какая еще работа? – Кристина с подозрением посмотрела на него. – Я не давала объявление по поиску работы.

– Я – Федор Витальевич. – сказал он, будто это имя должно было, о чем –то ей сказать.

– И что дальше? – она была всё также резка.

– Тебе разве деньги не нужны? – вопросительно глянул он на нее.

– Деньги всем нужны. Сначала ответьте откуда вы меня знаете и как вообще нашли?

– Я в нашем городе всех знаю. И кого угодно могу найти. – уклончиво говорил мужчина.

– Так, – поняла Кристина, что ничего конкретного не дождется, – И какую вы мне работу хотите предложить? Мыть полы в вашем офисе?

– Нет, кофе разносить. – выдал со смешком тот, а после сделался серьезным. – Я за порогом ничего объяснять не буду. Не для лишних ушей разговор.

Кристина высунула в дверь голову и посмотрела на лестницу. Внизу на площадке, между пролетами, стояли двое здоровущих парней в черных костюмах.

– Не бойся. – сказал мужчина, – Это всего лишь моя охрана. Они останутся на месте.

– Ладно, – согласилась она его впустить, – Проходите.

Пять минут спустя Кристина наливала себе и загадочному гостю, расположившемуся за столом, горячий кофе.

– Работа нелегкая, – прихлебывая черный напиток, начал Федор Витальевич из далека, – Но тебе под силу.

Он вытащил из кармана пиджака фото лысого мужика и придвинул по столу к ней.

– Уберешь этого человека, получишь пять тысяч баксов.

Девушка чуть не захлебнулась в маленьком глотке, сама не зная от чего, то ли от неожиданного предложения, то ли от заработка. Предложение было и заманчивым, и опасным. Убить человека не составит труда. Ей было бы тяжелее убить собаку, чем человека. Только неизвестно, как эта работа могла повлиять в дальнейшем на ее жизнь, но искушением были большие деньги. А где еще можно заработать такое количество, конечно на людских жизнях. Она глядела на фото и медлила с ответом.

Затянувшуюся паузу нарушил Федор Витальевич.

– Я дам тебе время подумать. – он положил на стол визитку с адресом офиса. Кристина подняла на него глаза. – Если надумаешь – приходи. А нет – тогда нашего разговора не было. Усекла?

Она молча покачала головой, и гость, забрав фото, двинулся по коридору к выходу…

С той судьбоносной встречи прошло два года. Кристина стала профессиональным киллером. В офисе не появлялась, часто меняла место жительства. Такими были условия Федора Витальевича для ее же безопасности. Фото клиента вместе с авансом ей приносили в конверте каждый раз разные люди – свои люди. Она изучала лицо клиента, сжигала фото, и по наводке следила за ним часами, а то и несколько дней, чтобы понять где и в какой момент совершить убийство. Затем легким нажатием на спусковой крючок лишала жизни. Она никогда не знала в кого стреляет, кем являлись клиенты. Ее работа – всего лишь бизнес. Причем достаточно прибыльный, хоть и построен на людском горе и крови.

После телефонного звонка, Кристина поднялась с тахты и пошла в кухню. Сильно хотелось есть. На газовой плите стоял пустой закопченный чайник. Баки из-под воды, стоявшие у печки, разумеется, тоже оказались пусты. Ей предстояло наполнить их из колодца и прикупить продуктов, чтобы что-то себе приготовить. Проверив в кармане деньги, она взяла с кресла футляр, засунула его в шифоньер под стопку сложенных одеял и отправилась в магазин, мимоходом вытащив из дорожной сумки новую пачку Кэмел.

Оказавшись на крыльце, девушка щелкнула зажигалкой у рта, подкурила и блаженно выдохнула дым, затем надев на глаза очки, неспеша пошла к калитке. Вокруг было спокойно. Кристина обратила внимание на несколько домов, по ту сторону улицы, которые были заброшены. Дворы, как и тот, где она поселилась, густо заросли высокой травой. Мимо нее проходили двое ребятишек с ранцами, и она обратилась к ним:

– Мальчики, подскажите, где у вас тут магазин?

Они остановились и один из них ответил:

– Прямо по этой улице, а потом направо. Вы его сразу увидите, зеленый дом с красной вывеской. Там и рынок есть.

– Спасибо.

– А вы этот дом купили? – спросил второй мальчуган, поправляя на плечах ношу со знаниями.

– Нет. Арендую. – ледяным голосом ответила она.

– А знаете, тетенька, – ребенок понизил тон, – В вашем доме живет привидение.

– Ну, хорошо, – Кристина сделала затяжку, – Хоть от скуки не помру. – и оставив детей, пошагала к магазину.

Улица с магазином была широкой и оживлённой. Похоже являлась центром социальной жизни деревни. Частенько попадались прохожие: шумные дети возвращались со школы, встречались пенсионеры с полными авоськами всяких продуктов, кто-то сидел на скамейке у парикмахерской, в ожидании своей очереди на стрижку, кто-то шел по своим делам, а кто-то просто прохаживался – в основном это были парочки. И те, кто замечал незнакомку, периодически любопытно поглядывали на нее, перекидываясь друг с другом словами. Ведь в подобных деревнях каждый незнакомец расценивается, как интересный экземпляр.

Около входа магазина Кристину встретил человек со стажем беспросыпного пьянства. Второй его собрат спал с перепачканным лицом на лавке, вокруг которой валялись пустые бутылки от водки и сока. Тот что еще мог стоять на ногах протянул к Кристине руку и что-то произнес на своем зомбическом языке. Она грубо оттолкнула его, чтобы не путался под ногами. Пьянчуга еле удержался на своих двоих и недовольно заревел. Обдав его взглядом полного презрения, девушка скрылась в магазине.

У прилавка высокая худая продавщица в бордовой униформе шушукалась с молодой женщиной. Стоило Кристине приблизиться к ним, они оценивающе посмотрели на незнакомку, замолчали, и вторая собеседница тут же отошла с пакетом к окну.

– Что желаем? – развязно спросила продавщица.

Кристина принялась рассматривать полки с продуктами, выбрала пачку чая, банку кофе, хлеб, сахар, соль, макароны, яйца и растительное масло. На этом ее выбор не закончился, изучив холодильники, попросила, пельмени, сардельки, бутылку молока и три банки пива. Отдав за всё почти две сотни, она взяла пакеты и уже переступила порог, но вспомнила про сигареты. Вернулась.

– Пачку Кэмел еще.

– Таких нет. – продавщица даже не посмотрела на полку с табачными изделиями. Марка была очень дорогой и не во все деревни ее завозили.

– Тогда Мальборо.

– И этих нет.

– А какие есть?

– Из импорта ЛМ и Бонд.

– Давайте Бонд, красный. – глубоко вздохнула Кристина.

– Одну? – положила продавщица на прилавок пачку.

– Да одну. – девушка заплатила, отправила сигареты в карман, и спросила: – Скажите, где можно купить текстиль?

– В хозяйственном магазине. Через два дома. – быстро ответила ей молодая женщина, по-прежнему стоявшая у окна. Вероятней всего ждала, когда незнакомка уйдет, чтобы посплетничать о ней с подругой.

– Благодарю. – посмотрела на нее Кристина.

– А вы к нам не из Москвы, случайно, пожаловали? – с ехидством прозвучало от той.

Не желая продолжать диалог, Кристина промолчала и легкой походкой вышла в дверь. Ей совершенно не хотелось кому-то что-то объяснять. Какой в этом смысл?

– Смотри мне, важная нашлась! – недовольная пренебрежением, проводила ее взглядом через окно женщина.

– Кто это? – приблизилась к ней продавщица.

– Не знаю. Че ей у нас понадобилось?

Посетив магазин с текстилем и купив в нем все необходимое, Кристина свернула с главной улицы на свою. По дороге за ней увязался ярко-рыжий пушистый щенок, привлеченный божественным запахом сарделек из пакета. Она попыталась прогнать его, но этим только раззадорила. Малыш отбежал, а потом начал скакать вокруг нее и тявкать, призывая к игре.

– Да и черт с тобой. – пробубнила Кристина и возобновила свой путь, не обращая на него больше внимания.

Мимо пролетели на велосипедах трое мальчишек – всем им было не больше двенадцати лет. Им навстречу шла из школы, судя по ранцу и форме, светловолосая девочка чуть меньше их возрастом. Она понуро, брела по улице, подпинывая под ногами камушки. Мальчишки начали вокруг нее кружить, хватая ее то за ранец, то за волосы и дразнили криками:

– Ритка – сиротка! Ритка – сиротка!

Девочка отмахивалась от обзывал руками, но это не мешало им продолжать глумиться над ней.

– Ритка – штаны у тебя в дырках! – один из детей запустил в нее пучок сухих колючек репейника, и тот угодил ей прямо в волосы.

– Дураки! Отстаньте от меня! – готовая вот-вот пролить слёзы, она пыталась оторвать впившуюся в хвост колючку. Однако дети не собирались останавливаться, кидались в нее и продолжали обзываться.

– Прекратите! – закричала девочка.

– И что ты нам сделаешь? – съязвил пацан. – Тебе даже пожаловаться некому. Сиротка!

Рита заплакала и только тогда приставалы оставили ее.

Она шла потихоньку к дому, шмыгая носом и не понимала почему дети к ней так суровы и беспощадны. Со дня переезда в деревню к тёте, уже полгода она терпит издевательства дома и от таких вот детей. Разве она виновата, что осталась рано без родителей? Детскому мозгу было не понять откуда в людях столько жестокости. И от такой несправедливости, ей хотелось просто исчезнуть и оказаться где угодно, только бы не здесь.

Боль с каждым днем зарождалась внутри маленького сердца. Нет больше рядом ласковой бабушки, у которой на плече можно было поплакать. А та бы просто погладила ее по голове и обязательно сказала слова утешения, от которых ей всегда становилось хорошо на душе. Потом напекла бы сладких пирожков с повидлом, и они вместе сели пить чай. От бабушки у внучки не было никаких секретов. Она всегда рассказывала ей всё, всё, всё. И так было тогда, а не теперь. Бабушка скончалась, оставив ее одну в огромном мире, полном чудовищ. И эти чудовища не живут под кроватью или в шкафах. Они спокойно расхаживают по дому и на улицах.

Рита подошла к своей калитке, по соседству находившейся рядом с хижиной, где поселилась Кристина, и начала отцеплять с волос колючки. В тот момент, позади нее проходила Кристина и их глаза встретились. Взгляд девушки был к ней равнодушен. А у девочки на лице читалось безграничное удивление. Она смотрела ей вслед, пока новая соседка не зашла в калитку. Туда же юркнул и золотистый пёсик.

Хлопнула дверь дома. Рита вздрогнула, руками протерла мокрое лицо и вошла во двор.

– Где ты так долго шляешься? – встретила ее на крыльце с сигаретой в зубах, грубая, с помятым лицом заядлой выпивалы, женщина в грязном халате. – Дома ни одного куска хлеба нет. Переодевайся и живо в магазин!

Еще и подзатыльник ввалила вдогонку.

– И блузку повесь! – прокричала она девочке, которая уже вошла за порог. – Я не собираюсь выглаживать тебе ее каждый день!

В доме было грязно. Под ногами мусор. У самой двери стояла небеленая лет триста печка, чуть дальше заляпанный холодильник, такой же и стол у окна, под ним табуретки. Рита прошла в свою маленькую спаленку – самое уютное место в доме. Аккуратно заправленная койка и чистота на письменном столе, на котором она обычно делала уроки, говорили о ее чистоплотности, к которой приучила ее бабушка. Повесив в шкаф школьную одежду, дитя быстро переоделась в трико и водолазку, в прихожей накинула старенькую болоньевую куртку, которая ей уже была мала, обула истасканные кроссовки и выскочила из дома.

– На, вот, – протянула у порога ей монеты женщина, – Возьмешь буханку хлеба и батон. Сдачу не потеряй, а не то Борька придет с работы и отметелит, как в прошлый раз. Поняла?

Рита кивнула, опустила копейки в карман куртки, и в быстром темпе покинула двор.

Глава 3

Вернувшись в дом, Кристина, забила холодильник, надела домашнюю одежду и натаскала с колодца воды. Как бы сильно ей не хотелось есть, но в первую очередь необходимо было перемыть кухонную утварь. Не очень-то приятно готовить в грязной посуде. Притащила из сарая металлический таз, налила в него холодную воду, плеснув моющего средства, и принялась за работу. Раз уж взялась за одно, в ход пошли плита, шкаф, стол и полы. Не таким и страшным оказался беспорядок – через час кухня заблестела, она наконец смогла сварить себе пельменей и вскипятить чайник.

Пока уплетала обед, из открытого окна услышала тоскливое поскуливание. Девушка не пошевелилась. Но когда тихий скулеж сменился громким зазыванием, она встала со стола и в тапках вышла на крыльцо. За дверью сидел тот самый щенок, увязавшийся за ней в дороге. Увидев человека, он замолотил по деревянному крыльцу хвостом и радостно улыбался своей собачьей улыбкой, тихо поскуливая.

– Вот увязался. – выговорила Кристина. – Ладно, жди. – и закрыла перед его черным носом дверь.

Спустя минуту вышла с банкой пива в руке и с сарделькой, которую бросила на бетонную дорожку. Щенок радостно рванулся за ней. Жадно набросился. Девушка открыла банку, села на лавочку и задымив сигаретой, стала наблюдать за тем, как пёсик поедает угощение. Съев всё до крошки, он обнюхал вокруг себя дорожку с надеждой на то, вдруг осталось еще, но ничего не отыскав подбежал к девушке, облизнулся и положил на ее ногу лапку, умоляя дать ему еще.

– Не наелся? – спросила она, и тот будто поняв вопрос тоненько тявкнул, махнув головой.

Докурив сигарету, Кристина ушла в дом, переложила недоеденные пельмени из своей тарелки в пластиковую миску и вынесла их малышу, который пританцовывал ей забавный танец, виляя задом.

– Ешь и уходи. – сказала она, поставила миску и под шумное чавканье закрыла дверь.

Решив продолжить в доме уборку, Кристина настроила радио на станцию Европы Плюс. Играла песня Бритни Спирс. Стало намного веселее. В веранде она отыскала веник, сняла им с потолка и стен паутину, сдернула с окон грязные занавески, прошлась мокрой тряпкой по всем углам, где только могла затаиться пыль, вымыла полы и перестелила чистую постель на тахте. Кровать со старым матрацем трогать не стала. Всё грязное белье отправилось в мешок и на веранду. Оставила лишь занавески, чтобы отстирать и повесить назад на окна.

К вечеру старый дом ожил, задышал свежестью и чистотой. На огне стоял чайник. Кристина устало плюхнулась в кресло и откинувшись закрыла глаза. Наконец можно отдохнуть, подумала она.

Выпив кофе, она надела куртку и вышла во двор. Пёсика не было и это ее обрадовало. Незачем привыкать к ней, какой-то собачонке, всё равно она здесь не навсегда. Немного побродив по участку и не найдя на нем ничего интересного, она пошла поглядеть на баню. Крепкая добротная дверь была заперта на ключ. И девушка вспомнила, что ключей, которые выдали ей работницы сельсовета, было четыре. Сходила в дом и вернулась оттуда со связкой.

Сказать по правде, банька сохранилась лучше самого дома. Стены внутри были оббиты деревом. В предбанник выходила часть круглой печи, под маленьким оконцем, находилась скамейка, в стене торчала лампочка. За второй дверью на полу стояли два больших бака для воды, на широкой длинной лавке лежали в перевернутом виде три металлических таза.

«Недурно!» – мысленно отметила Кристина и открыла печную дверцу. Выпотрошив старые угли, она собрала их лопаткой и выбросила наружу. После этого пошла в сарай, набрала охапку сухих дровишек и разожгла в очаге огонь. Наполнила баки водой, а после ушла в дом ждать, когда банька нагреется.

Делать было совсем нечего, Кристина задумчиво посмотрела из окна зала на примыкающий соседний участок. В огороде копошилась та девочка, что звали Ритой. В беседке, сидели трое: баба и два мужика. Чтобы немного себя развлечь, Кристина вытащила из шифоньера футляр, щелкнула застежками. В нем лежала разобранная винтовка. Достав оптический прицел, она подошла снова к окну и начала разглядывать соседей. Через прицел она смогла увидеть всё, их помятые от пьянки лица, еду на столе, вплоть до названия водки. Маленькая девочка совсем не вписывалась в эту картину. Она грустно дергала траву голыми ручками, и казалось, боялась сделать какое-то неправильное движение, чтобы лишний раз не привлекать внимание своих “воспитателей”.

Покончив с наблюдением Кристина отправила футляр обратно в шифоньер и села читать книгу, которую начала в поезде. Через полчаса, банька подошла, и она отправилась мыться, захватив с собой все принадлежности для мытья: мыло, шампунь, мочалку, сменное белье и полотенце.

А некоторое время спустя к Рите приблизился мужчина с багровым лицом пьяницы. Ковыряясь в зубах длинным желтым ногтем мизинца, он внимательно посмотрел на нее сверху вниз, и сделав отрыжку задал вопрос:

– Ну, какую оценку сегодня получила?

Рита, сидевшая на корточках, подняла на него свои большие голубые глаза. Никто в этом доме до сегодняшнего дня не интересовался ее успеваемостью, а тут вдруг что-то на него нашло.

– Никакую. – боязливо ответила девочка, – Меня не спрашивали и не вызывали к доске.

– Почему это? – засунул тот руки в брюки. – Может ты врешь мне? Ну-ка тащи дневник.

– Борька! – прокричала с беседки пьяная тётка. – Хорош к ней лезть. Идем за стол.

– Да тихо ты там! – крикнул он ей в ответ. – Не видишь, я воспитанием ребенка занимаюсь. – и снова посмотрел на девочку, которая еле дышала: – Давай, тащи – да бегом.

Рита туда и обратно, насколько смогла быстро, принесла в беседку белый школьный дневник. Мужик взял его и открыл на начавшейся неделе. Потом полистал другие страницы. Математика – три, литература – четыре, английский – три. Пока девочка жила с бабушкой ее дневник не знал других оценок, кроме пятерок и четверок. Но попав в другую школу, успеваемость стала сильно хромать, и она скатилась до троек.

– Ты чё эт, тупая что ли? – треснул Борис ее дневником по голове. – Почему столько троек?

Рита молчала. Из страха перед опекуном боялась говорить – потому что скажи она хоть слово, то сразу расплачется.

– Язык проглотила? – начал сердиться и напирать дядька. – Почему оценки плохие?

– Отвяжись от нее. – придержал его за руку друг-собутыльник. – Чё пристал к девчонке. Давай лучше выпьем. – стал разливать он водку по рюмкам. – Я вообще на одни двойки учился и вот – нормальным человеком вырос. Оценки в жизни не самое важное.

– Ну, поучи еще! – в резкой форме ответил Борис, – Совсем оборзеет и ножки свесит.

После чего всунул Рите дневник и сказал:

– Иди за уроки. Позже приду – проверю. Не сделаешь – ремня получишь.

И девочке пришлось уйти в дом и надолго засесть в своей комнате.

По математике задали задачу: из двух городов одновременно выехали две машины навстречу друг другу и повстречались через три часа. Какое расстояние между городами, если скорости машин разные? У одной девяносто километров в час, у второй восемьдесят.

Рита стала думать над задачей. Умножить или разделить? Пока думала, ушла в мечты, что, когда вырастет уедет в город. Будет жить в красивом доме, питаться только сладостями, заведет щенка, много друзей и сотрет из памяти всех обидчиков. Также опекунов…

Внезапно в соседнем доме, в окне, зажегся свет и вывел девочку из мыслей. В нем мелькнула четкая женская фигура. Рита тут же вспомнила интересную незнакомку. Ей захотелось узнать, кто она такая, что забыла в этой глуши? Потому что девочка понимала, что ни один нормальный человек не переедет сюда из города. И это само по себе интриговало.

Вернувшись к учебнику математики, Рита снова принялась ломать голову над задачей. Как же решить ее? Может прибавить скорости и умножить на три? Или умножить каждую скорость на три, а потом всё прибавить?

В итоге получилась какая-то ерунда и она отложила математику на потом. В следующем учебнике тоже ничего приятного не было. Нужно было сделать перевод слов с английского на русский. Рита совсем не любила иностранные языки. Она вспомнила строгую учительницу Валентину Аркадьевну, ее двойку, и неохотно принялась за задание.

Последней домашней работой стало рисование – ее любимый урок. Это был единственный предмет в школе, по которому у нее были одни пятерки. Она хорошо рисовала, а точнее срисовывала, самой что-то придумывать у нее пока не выходило. Задание было – свободная тема. И Рита решила нарисовать вид из окна: соседний дом в темных сумерках и садовые деревья. Получилось как всегда хорошо, только деревья в полумраке напоминали лесных чудищ из сказки. И смотрелось это на альбомном листе фантастично.

– Ритка! – раздался из прихожей пьяный голос дядьки, сопровождаемый стуком входной двери.

Девочка содрогнулась, закрыла альбом и затаила дыхание.

– Ритка! – теперь голос донесся ближе, рядом с комнатой. – Дрянная девчонка. А ну, показывай уроки?

– Оставь ее… Пойдем в кровать. – волочила пьяным языком его жена.

– Не тронь меня, баба! – ввалил он той грубую пощечину. – Не твое это дело, курва старая.

Рита испуганно перебралась на кровать, обняв колени руками. Забулдыга вошел в комнату, сел на стул, а его жёнушка обиженно фыркнула и ушла с глаз долой. Он прошелся мутным взором по тетрадкам, открыл альбом, посмотрел на последний рисунок, а потом обратился к ребенку, сидевшему тихо-тихо в углу кровати.

– Рассказывай давай мне, стих какой-нибудь.

– Какой? – еле слышно спросила Рита.

– Какой учила. Развлеки папочку.

– Ты мне не папа! – неожиданно для нее самой вырвалось с ее уст. И она сразу же пожалела, что произнесла это.

– Что ты сказала, мелкая тварь? – вскочил он со стула, высунул из штанов ремень и начал бить, куда попало, приговаривая, что если она и впредь будет себя так вести, то он будет бить ее до тех пор, пока не порвется ремень. Рита лежала на кровати, как эмбрион, громко плакала, пряча лицо в руках.

Когда тиран выдохся и оставил ее в покое одну, она еще долго лежала так в постели, глубоко обиженная на весь мир и обращалась к покойным маме с бабушкой, чтобы они забрали ее к себе на небеса. Вскоре стресс и усталость взяли свое и Рита забылась сном.

Глава 4

Утро Кристины началось с писклявого лая во дворе. Время на экране телефона, что лежал у подушки, показывало семь утра. Перевалившись на другой бок, она желала поспать еще, но неугомонное животное не думало заканчивать свою песню и после пятнадцати минут беспрерывного тявканья, терпение девушки лопнуло. Она с ленцой поднялась с теплой постели. Лишний раз расходовать дрова Кристина не стала, поэтому в доме было прохладно. Надев штаны, свитер, тапки заковыляла умываться, нажав по пути на кнопку радио, откуда вместо музыки зазвучала реклама.

После того как поставила греться чайник, она вышла на крыльцо покурить и увидела нарушителя ее сна. Прикормленный щенок стал вокруг нее носиться, прыгая и скуля, чтобы она поняла, как же он рад ее видеть! Девушка села на лавку, протянула ему руку, почесала за ушком, а тот облизал ее пальцы и доверчиво уткнулся в ладонь своим горячим носом.

– Прикормила я тебя на свою голову. – заговорила она с ним. – Теперь так и будешь торчать здесь.

Щенок завилял хвостом и лег у ее ног.

Когда Кристина встала, он тоже вскочил на свои короткие лапки и опять затанцевал.

Ничего ему не сказав, она зашла домой. Пёсик погрустнел, повизгивая поскреб лапкой дверь, и не дождавшись отклика, улегся под лавку.

Выключив чайник, Кристина взяла сковороду и принялась за жарку большой яичницы с сардельками. Для себя и рыжего за дверью. Из зала фоном звучало радио. Когда масло нагрелось, девушка побросала в него очищенные от пленки сардельки. Масло начало стрелять и звонко шипеть. Затем взяла тарелку расколола в нее пять яиц, слегка взболтала ложкой и вылила их поверх. Пока яйца пыхтели на сковороде, Кристина порезала хлеб.

Вот и всё – завтрак готов. Разделив яичницу ножом ровно пополам, хозяйка, отложила одну часть на отдельную тарелку. Нужно было дать ей остыть, прежде чем нести щенку. Маленький он и глупый, мог обжечься. Свою же часть принялась есть прямо из сковороды.

Выпив чаю и вымыв посуду, она выглянула за дверь. Животинки уже след простыл. Тогда девушка звонко свистнула. Сухая трава возле сарая зашевелилась, оттуда выскочил щенок и бросился к ее ногам, счастливо махая хвостиком. Наложив ему в миску еду, Кристина поставила пустую тарелку на лавку и зажгла сигарету.

«Что я тут делаю?» – думала про себя она. – «Вечно я во что-нибудь да вляпаюсь! А если Гарик всё же найдет меня и явится сюда? Придется выкручиваться самой… Надо собрать винтовку, пусть будет всегда наготове. Но для начала – сходить в магазин, купить порошка, а заодно осмотреть деревню, если вдруг придется удирать.»

Порывшись в дорожной сумке, Кристина вытащила синие джинсы, носки и ботинки. Переодевшись во всё это из домашнего трико и тапочек, причесалась, глядя на себя в помутневшее зеркало шифоньера, положила в карман деньги, нацепила на голову солнцезащитные очки и отправилась в прихожую. Сняв с вешалки кожаную куртку, и накинув ее, вышла за порог дома, чуть не раздавив ногой пустую миску. Щенок довольный плотным завтраком, благодарно зевнул ей из-под лавочки и продолжил свой пищеварительный процесс. Кристина отодвинула ногой миску в сторонку, закрыла ключом дверь и оставила двор на маленького сторожа.

Закупившись стиральным порошком, овощами и двумя бутылками пива на вечер, она неторопливым шагом пошла по оживленной улице. Встречала всё те же взгляды жителей, что и вчера. Любопытные и недружелюбные. Модная, в фирменной одежде, которую не позволит себе купить даже председатель деревни, она слишком отличалась от них и привлекала к себе большое внимание.

В конце улицы, дома закончились, и перед ней раскинулась спокойная и удивительно чистая речка с нависшим легким туманом. Как и положено по берегу с обеих ее сторон устроились рыбаки. В дали на воде маячила лодка. Рядом послышались шаги. Еще двое мужиков с удочками прошли мимо к воде, под тень плакучих ив, то и дело посматривая на брюнетку.

Где-то недалеко раздался звон колоколов. Кристина обернулась на их звук. Чуть поодаль, на одной из улиц возвышались золотые купала маленькой церкви – самого высокого сооружения в деревне. У нее пробудилось желание поближе с ней познакомиться, и она направилась туда.

Церковный дворик вокруг был огорожен железным решетчатым забором. Девушка остановилась у ворот, разглядывая ухоженный двор с высаженными клумбами цветов и аккуратно стриженными кустарниками. В самом центре стояла церковь, за ней виднелись хозяйственные постройки, из которых орали петухи. Она толкнулась в незапертую калитку. В райском тихом садике не было ни одной человеческой души. На двери церкви была прибита медная квадратная табличка с выбитыми буквами: “Храм Святых Апостолов Петра и Павла.” Заходить внутрь девушка не стала. В Бога верила, но не любила церкви, всегда чувствовала себя в них неуютно.

Покинула церковный двор Кристина через задние ворота, свернула направо и оказалась на кладбище. В конце него начинался лес. Местами, между могилами крутились люди – убирали, мыли памятники, красили оградки. В преддверии родительского дня. Некоторые могилки уже были чистенькими, свежеокрашенными, с новыми венками и цветами на холмах. Девушка обошла два могильных ряда, вглядываясь в надгробные надписи и фото. И наткнулась на могилу молодого офицера, судя по дате, погибшего в Чечне. Он улыбался с фотографии в красивом мундире. На одиноком свежем венке, что был прислонен к каменному памятнику, было написано: «От родных и близких.» Для него всё закончилось, как и для многих на той войне – никому ненужной войне, подумала Кристина, вытащила из пакета бутылку пива, открыла ее и сделала несколько глотков. Потом присела на лавочку возле последнего пристанища служака и неторопливо продолжила опустошать бутылку.

Несмотря на то, что время было только одиннадцать, Рита уже возвращалась со школы. Учительница по ненавистному английскому языку заболела и их класс отпустили раньше домой. Проходя близ соседского дома, девочка заглянула в щель забора и увидела снующего по двору щеночка. Рита приблизилась к калитке, осмотрелась по сторонам, тихо открыла ее и осторожными мелкими шажочками двинулась к собачонке, которая заметив ребенка радостно замахала хвостом и подходила к ней стелившись по земле.

Девочка взяла пёсика на руки и тот лизнул ее в нос и щеку.

– Как тебя зовут? – сказала она. – Меня зовут Рита. Давай будем дружить?

Щенок согласно облизал ей лицо, и она выпустила его из рук. Тут в него будто бес вселился. Он со скоростью бешеной белки навернул несколько кругов вокруг девочки, затем полетел к бане, задев на ходу пустое металлическое ведро, промчался за дом, миновал сарай и с визгом вернулся к ее ногам. Манил поиграть с ним, заливающуюся от смеха, над его выкрутасами, девчушку.

– Я быстро схожу домой переоденусь, и мы с тобой поиграем. – весело проговорила Рита и в это время песик поставил ей на юбку лапки.

– Эй, – она грубо откинула его от себя и спешно принялась стирать с черной ткани серые следы, – Ты что, хочешь, чтобы меня поругали и не отпустили гулять?

Кутенок с виноватым взглядом лег ей под ноги, тыча нос в ботинок.

Скрип калитки заставил девочку отвлечься от подола и обернуться. Вошла Кристина, брякая связкой ключей в руке. Пёсик бросил подружку и побежал к той, которую уже считал своей хозяйкой. Девушка приостановилась, не заостряя внимание на животном, ютившемся у нее под ногами, и смерила взглядом ребенка, стоявшего на ее пути. Она вгляделась в лицо Риты. Ей было не больше десяти. Бледнокожая, с большими синими глазами и бледными веснушками на вздернутом носике.

– Здравствуйте! – девочка покраснела от пристального изучения.

– Здравствуй! Что ты тут делаешь? – ответила холодно Кристина и направилась к дому.

– Извините… я, я зашла к вам без разрешения… Я только хотела погладить вашу собачку.

Кристина отмолчалась, показывая всем своим видом, что ей нет никакого дела до нее, но ребенку очевидно не хотелось прерывать общение с интересной соседкой.

– А какое имя у вашей собачки?

– Нет у него имени. И собака эта не моя. – отперла ключом дверь веранды девушка.

– Тогда разрешите, я буду приходить к вам во двор – играть с ней?

– Приходи. Только друзей сюда не зови. Увижу – запрещу все походы.

– У меня нет друзей. – сказала грустно Рита, но ее ответ завис в воздухе, потому что девушка после своих последних слов сразу вошла в дом.

Сегодня как-будто сам Бог благословил Ритин день. Нелюбимый предмет был отменён, по дороге домой ее никто не дразнил, а теперь еще и дома никого не было. Пьяница-дядька уехал с рассветом работать на поле. Тетка стояла на рынке. Первое, что сделала Рита, когда вошла в комнату, сняла школьную форму и надела спортивный костюм с заплатками на коленках. С трудом застегнув на кофте сломанный замок, она пошла на кухню поискать еды. На плите стояла пустая, после супа кастрюля, в раковине гора грязной посуды. В холодильнике нашлось сало, завернутое в газету и открытая банка заветренного паштета. Взяв сало, Рита нарезала его ломтиками, включила чайник, а сама принялась за мытье посуды. Благодаря бабушкиным урокам, она к своим десяти годам, умела не только мыть посуду, но также полы, стирать за собой одежду и даже лепить пельмени. Прознав, что девочка умелица, опекуны взгромоздили на нее всю домашнюю работу. Хорошо, что она не успела освоить готовку, а то бы совсем обнаглели. Хотя вкусной приготовленной пищи Рита давно не видела, но выбирать не приходилось, что давали, то и ела. Нерадивая хозяйка почти всегда готовила бурду. То с крупой или макаронами переборщит в супе, так что ложка стояком стоять может, то картошку пережарит, либо кашу переварит. Своим ошибкам взрослые не придавали значения, а если девочка, не дай Бог, забудет выключить плиту или случайно уронит на пол тарелку, тогда такое начиналось! Оскорбления, одно ужаснее другого, сыпались на дитя, как град, словно она совершила тяжкое преступление.

Только Рита вытерла посуду, старый уродливый чайник запыхтел на плите. Плеснув в чашку заварки, и кипятка, она помешала в ней сахар и налила на блюдце. Сделала себе бутерброд с салом, уселась за стол. Все ее мысли занимал новый рыжий друг и ей не терпелось с ним повеселиться.

Закончив с так называемым обедом, Рита прибрала со стола, вымыла за собой посуду и засобиралась на улицу, прихватив мячик-попрыгунчик. Погода была прекрасной, солнышко светило ярко, травка зеленела. Веснадавно вошла в свои права. Все вокруг цвело и пахло. Дома сидеть не хотелось даже взрослым, чего тут скажешь про ребенка. Рита шла в соседний дом и напевала песенку. Завидев в дали мальчишек-задирал, она мигом шмыгнула в калитку и затаилась за забором. Кутенок узнал в девочке свою подружку и соскочив с крыльца кинулся к ней. Когда задиры проехали мимо двора на своих двухколесных транспортах, она вышла из своего укрытия на дорожку и бросила пёсику мяч. Тот галопом рванулся за ним.

Кристина сидела на тахте перед раскрытым футляром и отработанными движениями собирала винтовку, слушая хиты из динамиков радио. Закончив с делом, она потянула затекшую спину и почувствовала, что проголодалась. Схватив телефон, взглянула на время – без четверти час.

Затолкав оружие в шифоньер и завалив его махрами, Кристина отправилась к мойке, вымыть руки. Из открытой настежь кухонной форточки раздавался визг. Рита со щенком носилась по всему участку, кричала, веселясь и играя с ним в прятки. Дала ему кличку Рыжик. Тот звонко тявкал, неустанно бегая то за ней, то за мячом, с которым потом убегал от девочки, пытающейся у него его отобрать. Налюбовавшись этой картиной, Кристина подошла к холодильнику. И вспомнив, что там ничего ей не надо, принялась чистить овощи.

Скоро на сковороде жарились картошка и лук, а в эмалированной желтой кастрюльке варились сардельки. Запах готовящейся пищи заполнил дом и стал разноситься по двору, Рита, пробегая возле окна кухни, остановилась, как собачка принюхалась. У нее непроизвольно потекли слюни и резко наступило чувство голода. Запах умопомрачительного аромата вкусной еды привлек внимание не только ее, но и щенка, который сидел под ногами, смотрел на девочку и часто облизывался.

– Повезло тебе, Рыжик, с хозяйкой. – присела она на корточки и ласково погладила щенка. – Вот бы и мне превратиться в собаку!

 В этот момент Кристина вышла из дома с ведром помоев, выплеснула содержимое на заднем дворе, в дальнем углу участка, и возвратилась к крыльцу. Все время ее сопровождали глаза ребенка. Опустив ведро на дощатый пол крыльца, Кристина всунула в зубы сигарету, зажгла и задумчиво пустила дым.

Риту распирало. Ей так хотелось познакомиться с необычной соседкой, но ей, при своем застенчивом характере было непросто это сделать. Да и к тому же та вела себя так, как-будто совершенно ее не замечала.

В следующие несколько дней ситуация не поменялась. Кристина здоровалась, а на контакт принципиально идти не хотела. Дети ведь какие, быстро привязываются к тому, кто дарит им заботу и ласку. Было ли ей жаль девочку? Конечно было. Валяясь по вечерам на тахте с книгой, она видела и слышала абсолютно все, что происходило на соседской территории. Ни один день не обходился без выпивки и ругани. Сколько раз ей хотелось перестрелять хозяев и их дружков из винтовки, когда те мешали спать. В такие беспокойные ночи, Кристина начинала думать о девочке, каково ей жить с этим скотом. У нее самой детство было не сладким. Через подзатыльники, тумаки и слёзы. Но чем иметь такую семью, лучше вообще не иметь никакой.

Глава 5

Однажды утром, после договоренного разговора с Федором Витальевичем, Кристина отправилась за продуктами. Возле рынка крутилась гоп-компания в спортивных костюмах – пятерка местных вымогателей. Естественно, незнакомая одинокая девушка стала их мишенью. Переместившись ближе к магазину, в который она вошла, разбойные рожи стали ее дожидаться, взгромоздившись на лавку ногами.

Когда девушка снова появилась в их поле зрения, один дохляк с четками, отлепился от скамейки и хрипловатым наглым голосом спросил:

– Эй, подруга, курить найдется?

Девушка вызывающе посмотрела на него, зная наизусть всё, что думают и говорят узколобые представители неформальной прослойки населения и грубо ответила:

– Свои надо иметь.

Заметно обескураженный ее неожиданной дерзостью, парень встал у нее на пути.

– Слышь, а ты откуда такая выискалась, шибко умная?

Кристине всегда было лень поучать или воспитывать полудурков, она захотела его обойти, но вдруг почувствовала на руке цепкую хватку.

– Куда собралась, шкура? – угрожающе проговорил отморозок, вынул бабочку и подставил к ее лицу. – Гони бабло. А не то сам найду.

Его корешки не совались, сидели на лавке, заплевав ее семечками, и посмеивались.

Кристина не потеряла боевой дух, помнила все приемы, которыми ее обучили во время службы. Она справлялась с более серьезными противниками, а этот для нее был, как новобранец, размахивающий перед ней детской игрушкой. Положив пакет на землю, она без колебания, нежданно захватила его кисть с оружием, дернула ее в сторону, обхватила второй рукой запястье снизу и сгибая в локте, потянула назад. Дружки даже опомниться не успели, как всё быстро произошло, и их приятель уже лежал на земле, с ножом у горла, боясь шелохнуться. Они хотели рвануть на помощь, но Кристина злобно закричала:

– Стоять, сучьи дети! Кто рыпнется – пристрелю.

Те не стали играть с судьбой и замерли на месте, не зная, что у девицы еще припасено за пазухой. Вокруг сразу сбежались люди: продавцы, побросавшие свои прилавки, дети, мужики и мамаши с колясками. Кристина поднялась с колен, сложила бабочку, сунув в карман куртки, взяла пакет и спокойно отправилась домой. Сцена вышла веселая, жители получили от нее удовольствие, и еще долго обсуждали ее. Ну конечно, где бы им еще посчастливилось увидеть, как местного хулигана метелит девушка. Однако тот не собирался мириться с подорванным авторитетом…

Ночью Кристина проснулась от хорового лая дворовых собак, а немного погодя по всей округе прокатился пронзительный вопль Рыжика. Что-то неспроста! Девушка выскользнула с постели, достала из шифоньера винтовку и почти на цыпочках приблизилась к кухонному окну. За занавесками мелькнули две людские тени. Похоже забрались воришки, пришло ей в голову. А кто еще будет лезть среди ночи в дом?

Она вернулась в комнату, приоткрыла раму окна, приглашая незваных гостей на огонек, затихарилась под подоконником и стала ждать. Недолго пришлось, прямо над ее головой послышался шепот:

– Здесь открыто.

Однако, только морда ворюги показалась внутри, в его подбородок воткнулся холодный ствол винтовки, с глушителем на конце. Парень сглотнул и обмер от страха.

– Ну че встал? – обратился к нему второй шептун, – Лезь уже.

Кристина поднялась с пола, продолжая целить оружие, узнала в первом, того самого гопника, которого уложила у магазина. Другой потупился, онемев от сложившейся ситуации.

– Я что, не ясно выразилась, выродки? – произнесла она и передернула затвор оружия.

– Погодь, сестренка. Ты че? – сказал, дрожа голосом первый, медленно поднимая руки к верху. – Мы даже не знали, что это твой дом.

– Правда-правда не знали. – замахал гривой кореш сзади.

– Пошли вон! – сквозь зубы выговорила она.

Шпана, в сию секунду, удрала из двора без оглядки, спотыкаясь на ходу. А Кристина, закрыла окно, поставила винтовку обратно и набросив куртку на плечи, вышла покурить во двор. Всё стихло вокруг. Настала абсолютная тишина, словно ничего и не произошло. И тут она вспомнила о щенке. На крыльце его не было. На свист он не пришел. Вероятно, убежал. А вдруг лежит где-то здесь в кустах – помирает, предположила она. Стояла глубокая ночь. Чтобы отыскать пса в зарослях, нужен был свет. Возвратившись из дома с телефоном, она включила фонарь и начала бродить по всему участку, заглядывая в каждый угол. Насвистывала, звала его по кличке, что дала ему девочка, но щенок так и не отозвался. Дошла до сарая, открыла дверь и вот наконец, в самом дальнем углу, за лопатами, вилами, граблями и прочим, лежал, весь дрожа от страха рыжий комок.

Когда Кристина приблизилась к нему, он тихонько заскулил и слабо помахал хвостиком.

– Досталось тебе. Да? – не осталась она равнодушна к состоянию псинки. Убрала орудия труда в другой угол, чтобы добраться до него, и только начала брать на руки, он заревел от сильной боли.

– Тише. Своих в бою не бросаем. Я отнесу тебя в дом.

Всю дорогу щенка трясло, он скулил. Прикосновения причиняли ему боль. Наверно пинок пришелся по ребрам или животу.

Кристина положила несчастного у печи, вынесла из веранды старое одеяло и постелила около него. Собачонка тихонечко перекочевала на мягкое теплое место. Затем девушка достала из холодильника молоко, налила в чистую миску и поставила на пол, очень близко к больному, чтобы ему не пришлось делать больших усилий тянуться. Сама умылась и ушла спать. Но уснуть не получилось. Время от времени кутенок подвывал, мучаясь болью. Тогда девушка достала из сумки обезболивающее – анальгин. Развела половинку в небольшом количестве молока, набрала в шприц и принялась вливать малышу в рот. Таблетка была очень противной, молоко не могло перебить ее горечь. Щенок весь изошелся пенной слюной. Этот метод лечения Кристина узнала от одного братка, у которого собака перенесла операцию и тому приходилось поить ее обезболивающими.

Лекарство подействовало быстро, через короткое время Рыжик смог наконец заснуть крепким сном, а с ним и Кристина.

На следующий день с утра пошел дождь. Погода стала холодной, пронизывающий ветер бил по ставням и скрипел калиткой. Кристина с чашкой горячего кофе в руках, осмотрела двор из окна кухни грустным взглядом и задернула тюль. День обещал быть долгим. Рыжик выпил вторую порцию обезболивающего и все время спал. Для его выздоровления так было надо, ведь как известно – сон лечит. На радио звучали помехи. Со светом тоже были перебои. Ничего не оставалось, как укутаться теплым одеялом и провести весь день за чтением книги.

Только вечером погода поутихла, дождь прекратился. Деревня покрылась серостью и грязью. Щенок проснулся. Учуяв возле себя молоко, выкарабкался из своей царской постели и начал громко лакать. Вылизав до чиста миску, он понюхал пол и учуяв запах хозяйки мерным шагом пошел в глубь дома. Услышав клацанье когтистых лапок по деревянному полу, Кристина отвлеклась от книги. На пороге появился Рыжик. Помахивая хвостом, он подошел к тахте.

– Тебе уже лучше? – девушка опустила ноги на пол и сунула в тапки. – Проголодался?

Она почесала его за ушком, отбросила одеяло и направилась в кухню. Песик побрел по ее следам. В обед Кристина варила рисовый суп с тушенкой, пока наливала в пустую собачью миску, щенок непрестанно размахивал хвостом и поднимался на задние лапки. А после жадно набросился на еду.

– И вот что, – наблюдая за процессом его трапезы, сказала девушка, уперев бедра в стол, – гадить я тебе здесь запрещаю. Все нужды справляй на улице.

В ответ она получила только довольное чавканье.

Через час он сам попросился на улицу, заскулив у входной двери и Кристина вышла на свежий воздух вместе с ним. Стала курить. Сегодня она выкурила только одну сигарету с утра – удивительно для себя самой. Похоже, что пребывание в деревне благотворно отражается на ее душевном состоянии. Раньше уходило больше, по одной пачке, а иной раз и по две, успокаивая свои измотанные нервы работенкой. На войне не курила совсем – строго запрещалось. Одна сигарета могла стать роковой. Если командир видел курящего снайпера, ставил ультиматум. Не зря говорят – “Курение убивает”.

Нагулявшийся Рыжик вернулся к ногам хозяйки, и она впустила его в веранду. Вытерла ему испачканные лапы и только после этого открыла вторую дверь. В доме, как и на улице начинало темнеть. Свет отсутствовал. В деревнях это частое явление, поэтому Кристина заранее запаслась свечами.

После ужина, прибрав за собой, она снова села за чтение, озарив зал мягким светом свечей. Ей даже показалось, что с ними стало уютней. Прочитав несколько страниц, она услышала, как за окном хлопнула дверь и подняла уголок занавески. С крыльца соседского дома сбегала на дорожку девочка с фонариком в руке, зашла за угол и скрылась с глаз. Вечер у беспокойных соседей был необычно спокойным. Без драк и скандалов. Можно было решить, что там жила вполне благополучная семья. Рита сегодня не приходила. Вероятно, еще поэтому день для Кристины показался скучным. Если б не псинка, то точно полезла на стену от тоски. Хотя шла только вторая неделя со дня ее обитания в деревне, но она успела попривыкнуть и к животинке, постоянно путающейся под ногами, и к девочке. Поправив занавеску, Кристина приняла прежнюю позу, уткнувшись в книгу.

На утро она не смогла найти свой второй тапочек, и смотрела на щенка, который лежал возле кресла, пряча свою хитрую мордашку за лапкой, от серьезного взгляда хозяйки.

– Я тебя спрашиваю, куда ты его дел? – повторила она вопрос.

Рыжик подлез под кресло, вытянул оттуда пропажу и держа в зубах, трусцой побежал в кухню.

– Вот зараза. – проворчала она и пошла за ним.

Устроившись на своем мягком ложе, пёсик мусолил ее тапок.

– Я смотрю, ты совсем поправился. – отняла она у него свою вещь, что была теперь вся в слюнях и шерсти, и брезгливо добавила: – Фу! Отправлю-ка я тебя обратно на улицу, раз ты такой пакостник.

Щенок пристыжено положил голову на одеяло и проскулил. Ну как тут перед таким устоишь!

– Ладно, черт с тобой. – растопил он своим видом сердце девушки.

Глава 6

Сегодня светило солнце и весело пели птицы. Рита пришла домой из школы счастливая – во-первых сегодня пятница, это значит, впереди долгожданные выходные, а во-вторых ей теперь было есть с кем их проводить. Вчера она не смогла поиграть с Рыжиком из-за непогоды, и очень соскучилась. Поэтому, наскоро закинув в себя булочку и запив ее стаканом кефира, девочка нацепила куртку, огромные, не по ее размеру, резиновые сапоги и выскочила во двор.

В доме соседки в этот час громко играла музыка. Рита сделала вокруг него уйму кругов, обыскала каждый сантиметр двора, но так и не смогла найти дружка. Он просто испарился. Даже миски на крыльце не оказалось. Постучать в дом девочка постеснялась, села на лавочку и опустив на ладони лицо, расплакалась. В одно мгновение всему ее счастью пришел конец. Только она нашла себе друга, как его не стало. И почему ей так не везет? А главное за что?

Радио стихло и через минуту дверь веранды отворилась. Кристина вышла вылить грязную воду. Увидев зареванного ребенка, она не могла пройти мимо и спросила:

– Ты че плачешь?

Девчушка подняла на нее мокрые глаза, и глотая слезы ответила:

– Рыжика… нет.

– Иди в хату. – открыла ей дверь девушка. – Он там.

Бедняжка, не помня себя от радости, сбросила прямо на крыльце грязные сапоги и бросилась в дом. Очутившись в кухне, она подскочила к дремлющему щеночку на одеяле, и опустилась рядом с ним.

– Я испугалась, что ты убежал. – Рита погладила его по холке, шмыгая носом. Пёсик шевельнул хвостиком и довольно прищурил глаза.

Девочка вытерла ладошками влажное лицо и теперь осмотрела кухню. В ней было чисто и уютно, как когда-то у бабушки в доме. На секунду ей даже показалось, что она перенеслась в прошлое. Пахло вкусно едой и у девчушки засосало под ложечкой. Она прислушалась к двери – за ней была тишина и пользуясь случаем поднялась с места, чтобы разглядеть, что на столе. Там стояла открытая банка тушенки, нарезанные свежие огурцы и копченое сало. Рита невольно сглотнула. Кое-как удержавшись от соблазна – подойти и что-нибудь взять, она села на место.

Кристина пришла пару минут спустя с пустым ведром. Поставила его под раковину, скинула куртку и вымыла руки. Она собиралась пообедать и взглянув на ребенка, тихо сидевшего на коленях возле пса, спросила:

– Ты есть хочешь?

Неожиданный вопрос заставил Риту растеряться, и она, не глядя на соседку, отрицательно замахала головой. Разумеется, Кристина не поверила. Эту школу жизни она проходила и знает. Был период в ее жизни, когда нечего было есть, негде переночевать, и она слонялась по улицам города. Приходилось переступать закон, а по-другому не выжить. Всем в этом мире было плевать на нее. Как и до этой маленькой девочки никому нет дела, на которую Кристина сейчас смотрела и видела в ней себя.

– Не ври. – резко сказала она, – Мой руки и садись за стол.

Рита молча и послушно встала, сняла с себя куртку, положила на стул, так как вешалка была высоко и подошла к умывальнику. Она сначала умыла лицо, потом принялась за руки. Кристина в то же время накладывала из сковороды по тарелкам, теплые макароны с тушенкой. Достала приборы, две вилки и одну большую ложку – на выбор девочке. Потом подошла к холодильнику и заглянула в него.

– Что ты будешь пить? У меня только молоко и чай.

– Чай. – прозвучал тоненький голосок Риты, которая садилась за стол.

Вскоре Кристина и ее маленькая гостья сидели друг против друга и вкушали макароны. На Рите была футболка, кожу ее рук покрывали синяки, которые не могли не броситься в глаза, и девушка задала вопрос:

– Это тебя так родители?

– Они мои опекуны. – ответила девочка, набив рот макаронами и салом. А когда прожевала, добавила: – Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой. Так мне рассказывала бабушка.

– А где сейчас твоя бабушка?

– Умерла, осенью. Меня забрала к себе ее старшая дочь. Мне тут совсем не нравится. Здесь все очень злые. – Рита начала хлюпать носом, и одинокая слезинка покатилась по ее щеке, которую она быстро смахнула.

– Не все. Рыжик не злой. Он тебя любит. – решила приободрить ее Кристина.

Собачка услышала свое имя и приподняла ухо.

– Я тоже его люблю. – на лице Риты появилась улыбка, когда она взглянула в его сторону, и почувствовав смелость, спросила: – А можно узнать ваше имя?

– Кристина.

– А меня…

– Рита – я знаю. Ты давай доедай всё. – посмотрела она на ее тарелку, – А то Рыжего попрошу тебе помочь. Он не от чего не отказывается.

Девочка снова заулыбалась и принялась за опустошение тарелки. Она давно не ела так сытно и с аппетитом. В последний раз наверно только с бабушкой.

Чуть погодя на столе появился пакет с песочным печеньем и чашки с чаем. Рита насыпала себе сахар, размешала и потянулась к печенью. Сладости в ее нынешней жизни были редкостью. Ее мизерная сиротская пенсия была единственным постоянным доходом семьи. Дядька с теткой лишь калымили, и то, только тогда, когда нужно было платить по счетам продавцам в магазине за выпивку, которую они брали в долг. А уж о сладостях и мечтать нечего.

Несколько минут они молча пили, ели печенье, а потом Кристина взяла с подоконника пачку сигарет с зажигалкой и направилась к выходу.

– Вы куда? – поинтересовалась у нее Рита.

– Покурить. – бросила девушка, схватила куртку и вышла.

А когда вернулась, Рита попросила у нее разрешения вымыть посуду.

– А ты умеешь?

– Умею. Меня бабушка научила.

– Ну, хорошо.

Кристина вытащила из-под стола два таза, налила в оба воды, в один добавила моющего средства, вспенив его.

– Будут вопросы, зови. – сказала она и ушла в зал.

Рита забралась коленями на стул и начала мыть, стараясь как можно аккуратней, чтобы ничего не разбить. А когда всё закончила, позвала девушку. Та оценила работу маленькой помощницы (она даже насухо вытерла посуду) и похвалила ее.

Спустя час, в доме, где еще недавно было спокойно, творилось теперь что-то невообразимое. Пес и девочка бегали друг за другом по комнатам, от шума, лая и смеха сотрясались стены и звенело в ушах. Пока Кристине это не надоело. Она приказала Рите, не строго, выйти с щенком на улицу. Ее забавляла игра, как-будто она заряжалась от них весельем, вот только боялась за ветхую хижинку. Если она рухнет, то как потом отчитываться перед Федором Витальевичем, благодушно пустившему ее в родительский дом. Вряд ли он обрадуется. Снос дома точно не входил в его планы, по крайней мере, не в этот период.

В шестом часу вечера на порог влетел чумазый Рыжик за ним вошла Рита, скромно замерев у двери. Кристина ахнула, при виде щенка – его грязных лап, пуза, следов на полу, и не смогла удержаться от мата.

– Выведи его быстро на улицу! Зачем ты в таком виде привела его домой? – она проговорила в повышенном тоне, от чего девочка съежилась. Подошла к стелившемуся у ног хозяйки щенку и утащила того назад во двор.

Пес успел порядком натоптать и Кристине пришлось мыть весь пол в кухне. Рита в дом больше не заходила, сидела на лавочке рядом с довольным Рыжиком, чувствуя, что провинилась перед соседкой, которая отнеслась к ней по-доброму, вкусно накормила, а она всё испортила. Теперь Кристина больше не захочет с ней разговаривать и наверно запретит заходить домой. Эта мысль пугала девочку и на ее глазах выступили слезинки.

Управившись с грязью, Кристина вылила грязную воду из ведра, включила в бане печь, чтобы нагреть воды в баке и искупать щенка. А после прикурила у крыльца.

– Простите меня. – произнесла Рита с поникшей головой.

– Не бери в голову. – Кристина внимательно посмотрела на нее. Руки ребенка были не чище лап Рыжика, а куртка и лицо в каплях грязи. – Тебе бы тоже не мешало хорошенько умыться.

Сначала в теплую баню она проводила девочку, помогла отмыть ей лицо и руки, а затем дала указание идти в дом и ставить чайник. Потом взялась за щенка. С ним пришлось повозиться. На него ушли чуть ли не весь кусок хозяйственного мыла и вся вода в баках. Но от крошечных паразитов в его шерсти это не помогло избавится. И она решила, что завтра же утром купит средство от блох, пока он не заразил ими девочку. Если конечно оно существует в этой глуши.

Чайник уже стоял горячий. Рита приготовила чашки и ждала за столом, когда Кристина занесла домой, обернутого старой простыней мытого кутёнка. Теперь щенок пах намного приятней, чем прежде. Встряхнув шерсть, он зевнул и побрел к миске с едой.

– Нужно обработать его от блох. – произнесла девушка, бросая мокрую простынь у двери и подошла к мойке, помыть руки. – Завтра постараюсь найти ему какую-нибудь отраву.

– Это не опасно? – взглянула Рита на Рыжика, поглощавшего свой ужин.

– Не опасно. Это отрава для блох, а не для животных.

– Бабушка всё время травила крыс на чердаке. – сказала девочка. – Их было много. Представляете, даже кошки не могли с ними справиться.

– Да, крысы очень опасны. Они быстро размножаются и являются переносчиками многих болезней.

Кристина приблизилась к холодильнику, извлекла из него докторскую колбасу и начала нарезать.

– У моих опекунов дома полно мышей. – облизнулась Рита, не отрывая глаз от аппетитных мясных розовых кружочков. – Я иногда просыпаюсь ночью от их шороха и писка за стенкой. Очень страшно. А у вас дома они водятся?

– Не замечала. Наверно водятся. – девушка отрезала хлеб, уложила на него толстый ломтик колбасы и подала ребенку бутерброд. Рита поблагодарила ее и сделала большой укус.

Отложив разделочную доску в сторону, Кристина налила в чашку девочки заварки, добавила молока, а себе насыпала кофе и потянулась за чайником.

– А зачем вы приехали в деревню? – задала наконец Рита, мучавший ее всё время вопрос.

– Отдохнуть от города.

– А как там? Красиво?

– Ты что никогда не была в городе? – удивилась Кристина, поставив возле нее полную чашку.

– Нет. Я родилась в деревне. Не в этой, другой.

– Понятно. – села за стол девушка. – Ну как тебе объяснить. Город, как город. Многоэтажки кругом, памятники, парки, ничего особенного. Все города одинаковые.

– А вы что, во многих побывали? – девочка выпучила на нее свои глазки.

– Да.

– И Москву видели?

– Да.

– И Волгоград?

– Да и Волгоград.

– И на каруселях катались?

– Каких каруселях?

– Ну тех, что в парках стоят. Большие и страшные.

– А, ты про аттракционы. Да, каталась когда-то давно, в юности.

– Ух ты! – Рита была так восхищена разговором, словно, сама только что побывала в Москве и покаталась на аттракционе. – Как бы и мне хотелось побывать везде!

– Почему тебя бабушка никуда не возила?

– У нее было плохое здоровье. А еще коровы – Мурка и Марго. Я их так любила! Мыла их и кормила. Они были очень добрыми.

– Марго, прям как твое имя.

– Да. – улыбнулась девочка и хлебнула чай, а потом спросила: – Можно я завтра приду к вам с альбомом? Порисую. Я буду вести себя тихо, обещаю.

– Хорошо.

– Я покажу вам свои рисунки. У меня по ним все пятерки. А вы любите рисовать?

– Ага, на стенах и на асфальте красной краской. – серьезно ответила Кристина.

– А почему красной? – не знала девочка о какой краске шла речь.

– Мой любимый цвет.

– А знаете какие мои любимые цвета? Голубой и зеленый. Я красками тоже люблю рисовать. Особенно пейзажи. Я недавно ваш дом срисовала. Мне пять поставили.

– Умничка. – вздохнула Кристина. Разговор ребенка начал ее слегка утомлять. Наверно потому что она давно ни с кем так долго не говорила. Захотелось тишины и покоя. Только гнать девочку домой ей не хотелось. Там ее ждал ад. Жаль телевизора не было, включила бы ей какую-нибудь передачу – всё развлечение.

И вдруг Кристина вспомнила про домино, которое лежало на подоконнике в спальне.

– Рит, ты умеешь играть в домино?

– Умею. – быстро среагировала она.

– Давай с тобой поиграем.

Девушка удалилась, и вышла из комнаты с деревянной прямоугольной коробочкой с надписью “Домино”. Очистив стол от лишней посуды, рассыпала костяшки в центре стола.

– Я еще умею строить пирамиду. – похвасталась Рита.

– Отлично. Вот после игры, покажешь.

День подошел к концу и впервые за этот год Рита засыпала с улыбкой на губах, невзирая на то, что за стеной шла отборная брань и гремела посуда. Ее грела мысль, что она теперь не одинока. В ее жизни появился человек, который ее понимает. И ей хотелось поскорее уснуть, чтобы снова встретиться с ней утром. Но еще больше ей хотелось, чтобы у нее была такая мама, как Кристина. Заботливая и не на кого непохожая.

Глава 7

Субботним утром на рынке было полно народу. Казалось все люди деревни собрались в одном месте. Возле пивного ларька, философствуя о политике, стране и коммунизме, крутились замызганные мужички, а еще те самые обормоты, с кем недавно у Кристины была стычка. Правда, после того случая они старались меньше попадаться ей на глаза и обходили стороной.

Девушка обошла прилавки с фруктами и остановилась у молочных изделий. У милой на вид бабушки купила творога и сметану, а потом у нее же поинтересовалась:

– Бабуль, не знаешь где можно купить отравы от блох?

– Тебе у кого выводить, дочка, у кур или коров?

Девушка в уме усмехнулась:

«У себя.»

А потом озвучила:

– У щенка завелись.

– А, так ты, это самое… купи дегтярное мыло да намой его хорошенько. Все блохи сгинут.

Их услышала продавщица, что торговала рядом и влезла в разговор.

– Да не поможет это. Поможет, но только на время. Лучше нарви полыни, сделай раствор и помой в нем.

– Ну какая полынь. Чего брешешь зря? – возразила та. – Нет от нее пользы. Одна вонь.

– А твое мыло чем лучше? Тоже воняет.

– Воняет, зато дает эффект.

– Ладно, не ссорьтесь. – остановила их спор девушка. – А у кур-то чем выводите?

– Так, это самое, каплями. Они в хозяйственном магазине продаются. – ответила ей милая бабушка. – Разводишь ампулу на ведро воды и веником брызгаешь на пернатых. На следующий день ни одной блохи не увидишь в курятнике. Средство отличное.

И после всего, так хитро спросила:

– А ты, что дочка, в доме Федора Витальевича поселилась? Хозяйством обзаводишься?

– Ага, обзавожусь потихоньку. – ответила Кристина и сразу же отправилась через дорогу в магазин.

В тот же час, по поручению тётки купить молоко и хлеб, в продуктовый магазин прибежала Рита. Как только она вышла с покупками, на нее налетели негодные мальчишки-задиры. Она ринулась от них бежать, но те были на велосипедах и по обычаю окружили ее. Один бросил велик и выхватил у девочки хлеб.

– Отдай, дурак, отдай! – кричала она, цепляясь за мальчика.

Он отрывал от буханки кусочки, кидал на землю и смеялся вместе с друзьями. Никому из взрослых не было дела до шалостей ребят, все проходили мимо упорно делая вид, что ничего не происходит. Только одна женщина все же сделала детям замечание:

– Что вы делаете, ребятки, разве можно так с хлебом обращаться?

– Они забрали его у меня. – пожаловалась на них Рита.

– Она врет. Это мой хлеб. – вырвался из ее рук сорванец, вскочил на велосипед, так и уехав вместе с буханкой и своими подельниками.

Решив, что дети сами во всем разберутся, женщина ушла своей дорогой, а Рита осталась с пачкой молока в руках и с собравшимися на глазах слезами. Стало страшно – страшно возвращаться домой. Ей дали ровную сумму, и купить вторую булку было не на что. Дядька изобьет, а после будет гнобить до конца дней. Называть растяпой, тупицей и другими прозвищами. Что же делать? Слезы ручьем потекли по Ритиным щекам, и она начала оглядываться по сторонам – хотела найти спасение в людях. И вдруг, увидела знакомую фигуру в черном плаще, которая только что вышла из хозяйственного магазина. Девочка протерла глаза и теперь ясно разглядела Кристину. Сердце подпрыгнуло вверх, и она со всех ног помчалась к ней.

– Кристина! – закричала она, когда до нее оставалось совсем короткое расстояние.

Девушка повернула голову на зов, и к ней внезапно прижалось детское тело. Она была заметно ошарашена выходкой ребенка, как и люди, что сновали вокруг. Но когда услышала всхлипы, то сразу опомнилась, отцепила от себя девочку и спросила, что с ней случилось.

– Мальчишки отобрали у меня хлеб. А у меня нет денег купить еще. – Рита ревела, не переставая, – Я теперь домой идти боюсь.

– Пошли, купим тебе другой. А тем пусть подавятся. – Кристина взяла ее за руку и повела в магазин.

По дороге домой им повстречались зловредные мальчишки. Они сидели у калитки одного из домов, дожевывали остатки горбушки и ржали во всё горло, видимо гордясь своим поступком – какие молодцы, что отняли у девочки хлеб. Разбираться с детьми Кристине хотелось еще меньше, и кажется этого делать не придется. Она уже заработала себе определенную репутацию в деревне, поэтому, когда детвора увидела с ней Риту, и та вдобавок показала на них пальцем, они серьезно напугались, похватали велосипеды и дали дёру.

– Трусы! – прокричала им вслед Рита.

– Я думаю, больше они к тебе не приблизятся.

– Правда? – она подняла на свою спасительницу глаза, с разгоравшейся в них надеждой.

– Правда. – посмотрела на нее девушка.

Рите было легко. Близкое присутствие Кристины согревало ее, давало чувство защищенности и ощущение того, что теперь всё будет хорошо. И так приятно было идти с ней за руку, что все неприятности этого утра в один миг растворились в теплоте ее руки.

Как только они подошли к дому, Кристина выпустила ее ладонь и сказала:

– Как придешь, не жди приглашения, а сразу входи в дом. Двери открыты.

– Хорошо. – радостно ответила девочка, затем вошла в свою калитку.

Но вся ее радость с лица слетела, когда на нее на пороге дома налетела с вопросом опекунша, углядевшая их в окно.

– Ты че эт, якшаешься с этой бандиткой?

– Она не бандитка. – принялась девочка отбивать нападки, – Она добрая и хорошая.

– Кто там добрый и хороший? А? – вылез из комнаты заспанный дядька, поправляя сползавшее с пуза трико.

– Ритка с соседкой дружит. – проинформировала его жена.

– С богатенькой той? – сначала изумился он, потом со смешком произнес: – Молодец. Нужно заводить правильных друзей. А у нее че, правда денег много?

– Не знаю я. – нахмурилась девочка и прошла к столу, чтобы положить хлеб с молоком.

– А ты узнай. – схватил он ее за шиворот куртки. Из его рта так разило перегаром и чесноком, что Рита непроизвольно поморщилась и задержала дыхание. – Надави на жалость, пусть деньжат подкинет, раз добрая такая.

– Не хочу я ничего у нее просить! – закричала она.

– Не попросишь, – прошипел пугающе Борис, – закрою тебя на всю ночь в сарае, с крысами.

– Отпусти! Пожалуйста! – захныкала Рита, не в силах терпеть его тошнотворный запах.

– Да отпусти уже. – заступилась тетка и тот отцепил свои клешни от куртки ребенка.

Рита бросилась в спальню, собрала в ранец предметы для рисования, забрала с полки коллекционные игрушки из киндеров и направилась на выход. “Воспитатели” сидели за столом и похмелялись разливным ларечным пивком. Так начиналось всегда их нерабочее утро. А под вечер догонялись водкой или самогоном.

Настроение Риты было уже не таким одухотворенным, когда она пришла в дом Кристины. Ни хозяйки, ни Рыжика не оказалось, в зале по радио тараторил диктор новостей, и она принялась просто ждать, глядя в кухонное окно.

Кристина после магазина, перво-наперво пошла в баню обрабатывать щенка. Она не стала заморачиваться с мылом и травой, купила капли, в которых купают курей, развела в ведре и омыла кутенка, а то что осталось, разбрызгала в бане, так как в ней тоже могли завестись блохи.

Пока заваривался чай, Кристина решила испечь блинчики. Единственная выпечка, которая ей прекрасно удавалась. Рита, усевшись на стуле, без слов, наблюдала за процессом. Девушка пока готовила тесто, заметила грустинку на ее лице, да и слишком уж она стала молчалива, что никак не вписывалось в ее характер.

– Рит, что-то произошло? – спросила она.

– Нет, ничего. – покачала головой девчуля.

– Точно? – она с сомнением взглянула на нее. – Тебе обычно рот не закроешь. И потом ты говорила, что принесешь рисование, а сама ничего не рисуешь.

– Не хочу, пока что. – Рита убрала со стола руки, положила на колени и опустила на них глаза. У нее никогда не хватит совести клянчить деньги у человека, которого она полюбила.

– Давай говори, что у тебя на душе. Я же вижу. – настаивала девушка.

Сковорода уже достаточно раскалилась, и она залила ее первой порцией теста.

Рита собралась с духом, глубоко вздохнула и не поднимая глаз, выдала:

– Дядька сказал, чтобы я у вас денег попросила. Если не попрошу, тогда он меня закроет в сарае с крысами.

– А почему он сам не пришел?

Рита удивленно взглянула на нее:

– И вы бы дали?

– Нет, но указала бы дорогу, где их можно найти. – Кристина скривила рот в ухмылке.

Изумительный запах пошел по дому. Первый блинчик перекочевал на тарелку, второй зашипел на сковородке. Даже Рыжик прибежал за лакомством из зала, с носком в зубах, с которым играл все утро. Кристина завернула в блин творожную начинку и положила рядом с девочкой.

– Ешь.

Рита схватила аппетитный конвертик и с наслаждением откусила.

– Вкусно?

– Очень вкусно. Я таких в жизни не ела.

– Я сама их люблю. Часто пеку. – Кристина перевернула готовую сторону блина деревянной лопаткой.

– Бабушка тоже любила печь, только у вас все равно получились вкуснее.

– Спасибо. – на губах девушки появилась легкая улыбка.

Пёсик внизу весь изошелся слюнями, положил на маленькую подружку лапки и нервно тявкнул. Рита отдала ему свою половину, а после, вернувшись мыслями к первому разговору, спросила:

– А вы не боитесь?

– Чего?

– Дядьку моего. Я его очень боюсь. Он, когда пьяный, злой как черт. Много раз с соседями дрался и меня бил.

– Как черт, говоришь? Значит надо ему рога поодшибать и дело с концом.

– О, вы драться умеете? – восхитилась девочка.

– Умею.

– А меня научите? – со всем энтузиазмом спросила она.

– Может быть. – ответила Кристина, выкладывая на тарелку блин.

Через полчаса на столе красовались пышная стопка румяных блинов, тарелка с творогом, добытая из холодильника свежая сметана и в вазочке шоколадные конфеты. Вдоволь облопавшись Рита почувствовала себя гораздо лучше, и реальность ей уже не казалась такой неприятной, как в тот момент, когда она сюда пришла.

После завтрака Кристина взялась мыть посуду, и девочка ей с удовольствием в этом помогала, вытирала до суха и убирала в шкаф. А когда с работой было покончено, разложила на полу в зале свой альбом и принялась рисовать. Вместе с тем отгоняя Рыжика, который так и норовил стащить у художницы то один карандаш, то второй.

– Рита, не валяйся на холодном полу, простудишься! – сделала ей замечание Кристина, когда вошла в зал. – Сядь за стол.

Девочка живо пособирала свои вещи с пола, кое-как выдернула из крепких зубов щенка изрядно погрызенный карандаш зеленого цвета и переместилась к столу.

Фоном тишине в доме тихо говорило радио и шуршал карандаш. Кристина сидела в кресле, читала книгу, у ее ног спал Рыжик. Рита часто посматривала на девушку, хотела заговорить, но боялась нарушить ее покой. Она помнила про свое вчерашнее обещание быть тише воды и не мешать. Но как заставить себя усидеть на месте, когда хочется о стольких спросить вещах? А еще на кухонном столе остались конфеты, о которых не думать было просто невозможно.

– Кристина, – осторожно позвала ее Рита и та оторвала глаза от книги, внимательно слушая. – Что вы читаете?

– Детектив.

– Какой? – слезла девочка со стула и подошла к креслу, почувствовав вкусный запах шампуня от ее волос.

Девушка показала ей переплет, на нем было написано – Агата Кристи “Зло под солнцем”.

– Интересно? – спросила Рита.

Не трудно было догадаться, что ребенку всё наскучило и Кристина сказала:

– Покажи свои рисунки.

В сию же секунду девочка подскочила к столу и вернулась к ней с альбомом. На обложке стояла фамилия и цифра четыре. Далее шли листы с хорошо выполненными карандашными рисунками и нанесенные красками. Работы были настолько хороши, что Кристина узнала в одном из пейзажей местную речку. На следующих страницах были животные: кошка на крыльце, разные виды птиц, а на последней недорисованный Рыжик.

– Слушай, да ты прекрасно рисуешь! – похвалила ее девушка и Рита расплылась в улыбке.

– Вам правда, нравится?

– Очень. У тебя большой талант. Чай будешь?

– Я поставлю греть. – обрадовалась девочка, и побежала на кухню, куда галопом рванул и щенок.

Вечером, когда настало время прощаться, Кристина возле калитки рассовала ей горсть конфет по карманам и сказала:

– Если будут обижать, сразу беги ко мне. Договорились?

Рита махнула головой и неохотно пошагала домой.

Глава 8

– Эй, хозяйка! – зашел Борис следующим воскресным утром во двор к Кристине.

Рита, что находилась у нее, резко похолодела. Кристина тоже узнала голос, поднялась со стола, за которым пила кофе, и вышла к нему. А Рита напряженно прильнула к кухонному окну.

Увидев на пороге хозяйку, Борис начал уверенно к ней приближаться.

– Здорова, соседка! Не выручишь, а? Денег дома совсем нет. Даже Ритку накормить нечем. – начал он давить на жалость. – Сирота она, уже знаешь наверно. Хотя б рублей пятьдесят. Хлеба купить, там макарон каких. Соседи как-никак, сегодня ты меня выручишь, завтра я тебе помогу.

Ох, как же у Кристины чесались руки дать по его мерзкой, красной физиономии. За Риту, за бессонные ночи и за наглость припереться к ней и выклянчивать деньги. Все то время, что он говорил, она смотрела на него с нескрываемым презрением, а когда закончил, жестко ответила:

– Похоже, что я хочу с тобой говорить или помочь? Вали с моего двора, давай!

Затем развернулась и сердито хлопнула дверью, удалившись с крыльца.

– Вот стерва! – выругался Борис, мучаясь жутким похмельем и двинулся к калитке. – Потаскуха. Я тебе житья не дам. И ты у меня получишь сегодня, мелкая дрянь, когда домой явишься. Живого места не оставлю. Потом крысам отдам на съедение.

Он пинком распахнул хлипкую калитку, и тем же образом закрыл.

– Что ему нужно, Кристина? – в страхе спросила Рита, когда та вернулась домой.

– Деньги пришел просить. – села она за стол. – Ты не бойся. Я тебя в обиду ему не дам. Жуй и пойдем с тобой на речку прогуляемся. Погода сегодня отличная.

– А Рыжика возьмем? – девочка радостно вскочила со стула. Щенок тут же примчался с комнаты, услышав свою кличку.

– Нет, его мы оставим дом охранять. Без поводка ему нечего делать на улице. Он теперь домашний пес. Да, Рыжий? – хозяйка потрепала его за макушку и тот счастливо зевнул.

Для начала, они зашли в магазин, купили хлеб, которым собирались покормить уток на речке, лимонад и три киндера-сюрприза. После этого заглянули на рынок, Рита сама выбрала Рыжику ошейник и поводок. Голубые детские глаза, впервые за долгие бесконечные месяцы тревог, сияли счастьем. В считанные дни мир вокруг перевернулся с ног на голову. Она как-будто внезапно обрела новую семью. А всего неделю назад, была такой одинокой. Если бы Кристина спросила ее, хочет ли она остаться с ней навсегда, та бы точно не задумываясь сказала – “да!” и запрыгнула ей от радости на шею.

– Рит, сколько тебе полных лет? – спросила ее Кристина, когда они подходили к реке.

– Девять. – ответила девочка, облизывая пальцы, перепачканные только что съеденным шоколадным яйцом. – Двенадцатого декабря исполниться десять. А вам сколько?

– Тридцать один. И давай уже на ты.

– Ладно. – Рита подняла на нее голову и вдруг сказала: – Наверно моей маме было бы столько же лет.

Кристина посмотрела на детское измазанное шоколадом личико, вытащила с кармана платок, остановилась и протерла ей рот.

– Так-то лучше. – произнесла она и зашагала дальше.

Сегодня и правда была славная погода. На небе ни облачка. Весеннее солнышко приятно пригревало и расслабляло. Речной ветерок колыхал молодую листву. На душе у Кристины кажется было впервые легко, сердце не щемило от предчувствия беды. Они прошли вдоль берега, пока не отыскали небольшую свободную от рыбаков полянку и уселись на бревно, лежавшее в паре шагов от воды. Кристина распахнула куртку и закурила, Рита открыла лимонад.

– Хочешь? – девочка воспитанно предложила напиток сначала ей. А когда та отказалась, припала к стеклянному горлышку.

Осушив наполовину бутылку, Рита спустилась к воде и тронула ее рукой.

– Очень холодная. – повернула она голову на свою спутницу, которая никак не отреагировала, блуждая в своих мыслях.

Задумывалась ли она когда-нибудь о создании собственной семьи? Никогда. В своем суетном ритме жизни Кристина думала только о том, как решить чужие проблемы, уладить конфликты и не попасться на крючок. Мечты о большой любви и желание найти кого-то, тоже не приходили в голову. Был среди банды Федора Витальевича паренёк Кирилл. Проводили вместе пару ночей в месяц, потом каждый возвращался в свое личное пространство. Отношения без обязательств и душевной привязанности – вот она, сущность современного мира. В бизнесе киллера это имеет свой плюс. Ведь человек не имеющий ничего – неуязвим.

Но завязавшиеся отношения с девочкой были странными для нее самой. Как-будто она знала ее давно, чувствуя связь с ней. Кристина видела в ней себя, хотя по характеру они были полной противоположностью. Кристина с детства при любых обстоятельствах была готова идти в драку. Ей всегда приходилось показывать силу, чтобы мир не поглотил ее. Стоит показать слабость – заклюют, сожрут с потрохами. Такова жизнь. Рита была другой, искала любовь. Ну это и понятно. Она успела узнать, что такое ласка, благодаря заботливой бабушки.

Потушив окурок, Кристина посмотрела на девочку, которая бросала в воду хлеб ютившимся у бережка уткам. Опережая друг друга птицы быстро хватали кусочки иотплывали в сторону. Рита была в восторге и хохотала над ними. Рыбкам нравилась еда не меньше, они подбирали всё, что не успели съесть пернатые. А когда хлеб закончился и утки разбрелись кто куда, девочка начала бросать в воду камушки.

– Кристин, посмотри, как далеко я сейчас брошу. – сказала она и кинула камень, так сильно и так далеко, как только могла.

– Молодец. – на этот раз откликнулась девушка и поднялась с бревна. Найдя под ногами плоский камень, она подошла к ребенку и умело бросила его в реку. Тот, как лягушонок проскакал по воде и с бульканьем ушел на дно.

– Ух ты! – восторженно вскрикнула Рита. – Кинь еще. –подала она на ладошке свои камушки.

– Эти не подойдут. – сказала Кристина. – Нужны плоские.

Рита мгновенно обратилась в искателя. Через две минуты рядом с Кристиной лежала кучка камней нужной формы. Та взяла один, примерилась и камушек сделал четыре прыжка. Девочка захлопала в ладоши.

– Как ты это делаешь? Научи меня.

– Вот, смотри сюда…

Прошло около получаса, у Риты начало что-то выходить – один скок, редко два. Она так радовалась своим маленьким успехам, что Кристина невольно улыбнулась, глядя на ее счастливое лицо. Прогулявшись дальше по берегу, они начали возвращаться назад. Рита попросила пройти мимо церкви, забежала в нее, постояла перед иконой Божьей матери на коленях и вышла. Кристина ждала ее на скамейке, а после они отправились домой, по дороге заскочив в магазин.

Надышавшись свежим воздухом и пообедав картофельным пюре с сардельками, Рита распласталась с альбомом и карандашами на тахте, планируя дорисовать Рыжика. Но на постели оказалось так уютно! По телу разлилось приятное тепло и начало клонить в сон. Не в силах с ним бороться, она опустила голову на руки и уснула на несколько часов сладким детским сном. Только раз почувствовав, как заботливые руки, убрали из-под нее альбом, накрыли покрывалом и под голову подложили подушку.

Разбудил Риту теплый влажный язык щенка, облизывающий ей лицо.

– Фу! Рыжик! – отстранила она его от себя и поднялась с подушки. Песик соскочил с постели, нырнув под кресло.

В доме стояла тишина. Рите не терпелось в туалет, и она поспешила к входной двери, заметив в окно кухни, как Кристина развешивает на веревке стиранную одежду. Не хватало еще опозорится, если не получится вовремя добежать до туалета. Благо, он находился сразу за домом и путь к нему был недлинный.

Уже после, умывшись прохладной водой над мойкой, девочка взяла с вазочки конфету, развернула, положила за щеку, а обертку выбросила в ведро. Позвала Рыжика гулять и остаток дня провела вместе с ним на дворе, пока не стало темнеть.

Перед тем, как проводить Риту домой, Кристина накормила ее, дала на дорожку яблоко. Предчувствия были дурные, но ничего нельзя было поделать, девочка была чужим ребенком. Не могла же она поселить ее у себя?

Оставшись с Рыжиком вдвоем, она наложила ему в миску поесть, себе вытащила из холодильника охлажденное пиво, распаковала пачку соленого арахиса, высыпала на тарелку и устало села в кресло. Глубоко вздохнув, присосалась к бутылке, почти разом ее опорожнив. В голову полезли гнетущие мысли, а на душе заскребли кошки. Последнее, что ей хотелось в жизни – разбить сердце ребенку. Не следовало связываться. Кристина не узнавала сама себя. Всегда была так предусмотрительна ко всему, а тут вдруг взыграли чувства. Однако, что теперь делать? Она поставила пустую бутылку на пол и пошла за второй. И только потянулась к дверце холодильника, как с улицы раздался напуганный крик девочки, взывающий ее на помощь. Рыжик оглушено залаял, Кристина с бешено колотящимся сердцем пулей вылетела на крыльцо.

Девочка неслась к дому, спасаясь от взбешенного опекуна, который вошел за ней в калитку, размахивая ремнем. За ним бежала его пьяная женушка, пытаясь утихомирить муженька. Но его это не останавливало.

– Я сказал, сюда иди, сучка малолетняя! – орал он, – От меня не спрячешься! Я тебе сейчас все косы повыдергиваю!

Рита прижалась к девушке, прячась за ее спиной и стала оттуда выглядывать, икая от слез.

– Только подойди к ней, паскуда! – прорычала Кристина, – Я тебе этот ремень на шею намотаю.

И приказала девочке зайти в дом.

– Ну давай, шлюха! – он остановился на дорожке пошатываясь, призывая девушку рукой к себе. – Подходи. Я в Афгане был, когда ты еще под стол пешком ходила.

– Боря, перестань, Боря! – схватилась за его руку тетка. – Идем домой.

– Отцепись, сука! – он зло отпихнул от себя бабу, от чего та повалилась в сухую траву. А сам продолжил приближаться к ступенькам крыльца.

Кристина не стала церемониться и ударила его ногой в грудь. Тот полетел назад, ударился затылком о бетонную дорожку и кажется, повредил себе плечо, хватаясь за него рукой.

К валявшемуся муженьку подбежала жена и заревела на всю округу:

– Ой, люди добрые, мужа убивают!

– Уйди, ведьма проклятая! – схватила Кристина ее за грудки, и безжалостно отшвырнула в сторону, женщина опять угодила в кусты.

Мужик, покрывая девушку благим матом, сделал попытку подняться, но Кристина поставила ему ногу на грудь, придавила к земле и наклонившись, произнесла:

– Я таких, как ты, сучий потрох, резала, как свиней. Если хоть один волосок упадет с головы девочки, или я увижу у нее новый синяк, обещаю, в одно прекрасное утро, ты и твоя старуха не проснетесь. И никто даже не узнает куда вы пропали. Тебе всё ясно?

Борис выл от боли в плече, и Кристина поднажала:

– Не слышу ответа!

– Да понял я, понял. – промычал он.

– Так-то. А теперь убирайтесь с моего двора.

Когда Кристина убрала ногу, тетка подскочила к муженьку, помогла встать, и они побрели к калитке.

Передряги местных пьяниц, были делом привычным. Поэтому никто из жителей близлежащих домов не высунул нос на шум.

– Эй, соседушки! – окликнула уходящих Кристина. – Ремень забыли! – и швырнула в них их орудие пыток, после чего тут же ушла в дом.

Рита сидела на табуретке в кухне и тихо плакала в маленькие ладошки. Рыжик находился рядом с ней, сопереживая состоянию своей подружки – жалобно скулил. Кристина приблизилась к девочке, села перед ней на корточки, положила руки на ее колени и сказала:

– Теперь всё будет хорошо. Не плачь, Рита.

Убрав с лица ручки, та обвила их вокруг шеи девушки и проговорила со всем жаром горячего детского сердца:

– Кристина, не бросай меня. Я так тебя люблю!

Эти слова вонзились острой стрелой в сердце девушки и в голове возник тот же вопрос, что она задавала себе совсем недавно.

«Что же делать?»

Глава 9

После нескольких часов игр в домино и морского боя, Кристина накормила Риту теплым молоком и овсяными пряниками. Расстелила на тахте постель – сняла покрывало, взбила подушку, и позвала уставшего ребенка ложится спать. Одежда Риты, несмотря на то, что была бедной и местами не штопанной, выглядела чистой, чего не скажешь о самой девочке. Не мытые, похоже неделю, волосы, повисли сосульками, когда Кристина расплела ей косу. Готовить баню, в столь поздний час не хотелось. Девочка уснет, пока дождется воду. И она решила, что все процедуры подождут до утра.

– Постель холодная, поспишь в моей водолазке. – достала Кристина одежду из сумки и помогла ей одеться, подвернув горлышко и рукава.

– Пахнет вкусно. – Рита поднесла рукав к носу и улыбнулась. – Прям, как ты.

– Давай ложись, не стой с босыми ногами на холодном полу. – погнала ее Кристина в постель.

Рита послушно залезла под одеяло, а после спросила:

– А где будешь спать ты?

– Я постелю себе в комнате, на кровати. Ты не боишься спать в темноте?

– Нет, не боюсь. – натянула девочка одеяло до самого подбородка.

– Хорошо. – Кристина выключила в зале свет и исчезнув в двери, зажгла в спальне.

Через несколько минут, свет потух и послышался скрип пружин койки. Рита устала, но ей не спалось. Она смотрела на потолок, наблюдая за танцами теней, которых отбрасывал, сквозь складки занавесок, свет полной луны. Детское воображение скоро разыгралось. Тени стали напоминать живых существ. Вот одна похожа на парящую птицу, другая на огромную лапу с длинными когтями, а эта похожа на ведьму верхом на метле… Быстро потеряв интерес к занятию, Рита перевернулась на бок, лицом к спальне и спросила:

– Кристин, ты спишь?

– Нет. – отозвалась она. – Ты почему не спишь?

– Не знаю. – ответила девочка. – Можно спросить?

– Спрашивай.

– Откуда у тебя на лице шрам?

Последовала недолгая тишина, а потом девушка сказала:

– Хулиганов обезвреживала.

– А кто тебя драться научил?

– Жизнь. Я в детстве всем своим обидчикам носы разбивала.

На самом деле шрам она заработала на войне. Но Кристина не любила говорить о ней. А что можно рассказать? Как по улицам дырявые трупы детей и стариков валяются или их останки от взрывов? Никакой красоты на войне нет, только грязь и кровь.

– А где живут твои родители? – последовал следующий вопрос от Риты.

– У меня их нет. Я выросла в детском доме.

Рита замолкла. Ей стало неловко за свой вопрос, и она прекратила донимать ее. А спустя некоторое время услышала пожелание.

– Постарайся не думать не о чем, так быстрее заснешь. Добрых снов!

– Добрых снов, Кристина! – с улыбкой ответила девочка и закрыла глаза.

В шестом часу Рыжик разбудил хозяйку, нализывая ее свисавшую руку с кровати. Она посмотрела на телефон, лениво потянулась, оделась и пошла выпускать щенка во двор, мимоходом взглянув на ребенка, спавшего мирным сном.

Выходные закончились, а значит Рите нужно было сегодня идти в школу, и Кристина, умывшись и затопив баню, принялась готовить завтрак. Отварила яйца, заварила свежий чай и пошла будить девочку.

– Рит, подъем! Пора вставать в школу. – сказала Кристина, отбрасывая в сторону одеяло.

– Можно я не пойду сегодня? – пробормотала сонная девчушка, потирая глазки.

– Нельзя.

– Но я даже уроки не сделала. – свесила ноги с тахты Рита.

–Значит получишь двойки. Будет тебе уроком. – без жалости проговорила Кристина.

Неохотно переодевшись, Рита застелила постель и пошла умываться.

– У меня нет с собой зубной щетки. – сказала она девушке, которая делала бутерброды с сыром, намазывая масло на хлеб.

– Ты все равно пойдешь домой переодеваться, там и почистишь.

– Я не хочу идти домой. – девочка вот-вот готова была расплакаться, повесив голову над умывальником.

Тогда Кристина положила нож, подошла к ней, повернула к себе и произнесла:

– Рит, никто тебя больше не обидит.

– Обещаешь? – глядела в ее лицо девочка.

– Даю честное слово. Теперь садись кушать. Я баню затопила. Помоешься перед школой.

Как только завтрак закончился, Кристина повела девочку в баню. Рита немного смущалась, когда она мылила ее и поливала водой. Потом завернула в чистое большое полотенце и вывела в предбанник.

– Обтирайся, одевайся и беги скорее в дом. – сказала девушка и схватилась за ручку двери, чтобы уйти.

– Кристин, – остановила ее девочка, – Мои волосы не успеют высохнуть до школы.

– У меня есть фен. – улыбнулась она на ее новую попытку увильнуть от занятий, – Он тебе за три минуты волосы высушит.

У опекунов Риту ждал чересчур ласковый прием. Тетка даже завтрак предложила, чего никогда не делала. Девочка естественно отказалась. Дядька смотрел телевизор, лёжа на диване, без рубашки, с перебинтованным плечом и ни разу ее не побеспокоил, пока она собиралась в школу. В рюкзак были сложены учебники, тетрадки, ручка, карандаши и ластик. В боковой кармашек она всунула яблоко и несколько конфет, которые дала Кристина. Надела форму, и довольная прекрасным утром, покинула опекунский дом.

В то время пока Рита находилась в школе, Кристина нацепив Рыжику поводок, сходила вместе с ним на рынок, купила продуктов, детский шампунь, детскую зубную щетку и одежду ребенку: пижаму, легкую курточку, две пары носков и штаны. В отделе игрушек приобрела пазл с изображением Симбы, Тимона и Пумбы – персонажей любимого мультфильма всех детей и взрослых.

Кристина не могла припомнить, чтобы о ком-то заботилась, кроме себя. Рита была такой маленькой и беспомощной в огромном враждебном мире, и первый раз в жизни ей захотелось кого-то любить и оберегать. По-видимому, это и есть материнские чувства, которые заложены природой в каждой женщине. Но вот, насмешка судьбы – почему-то ее собственную мать, природа не наделила этим чувством.

Со школы Рита пришла расстроенной. Во дворе ее встретил веселый Рыжик. Она пригладила ему на спине шерстку, а потом зашла в дом. Кристина готовила суп: крошила картошку в кипящий бульон. Девочка с унылым видом сбросила с плеч рюкзак, сняла куртку и поплелась к стулу.

– Что случилось? – не ушло от внимания девушки состояние ребенка. – Мальчишки обижали?

– Нет. Никто не обижал. Валерия Семеновна двойку влепила по литературе. Я стих не выучила.

– И кто в этом виноват?

– Я. – тяжело вздохнула Рита.

– Не страшно. Выучишь и исправишь. – Кристина накрыла кастрюлю крышкой и сполоснула под краном руки. – Сбегай домой, переоденься. У меня для тебя есть сюрприз.

– Сюрприз? – глаза ребенка вспыхнули радостью, а лицо озарилось широкой улыбкой.

– Да, сюрприз.

Рита моментально оказалась у двери, подхватила ранец, но вдруг резко остановилась.

– Можно я сделаю домашнее задание здесь?

– Делай.

Поставив рюкзак обратно на место, Рита выбежала из хаты, чуть не навернувшись на крыльце о щенка, нежившегося под лучами весеннего солнышка.

Не успели пройти десять минут, как девочка вернулась. На тахте ее ждали подарки. Лицо Риты горело от восторга, глядя на новую курточку голубого цвета и холщовые серые штаны.

– Мерь. – сказала Кристина.

Рита сняла свое потрепанное трико, надела новые вещи. Штаны оказались длинноваты, но Кристина подвернула их и всё пришло в норму. Курта была прямо по размеру – сидела отлично. Девочка со счастливой улыбкой подошла к шифоньеру и покрутилась у зеркала. Она приобрела сразу ухоженный, спелый и домашний вид.

– Ну как? Нравится? – спросила Кристина, стоя в проеме спальни.

– Очень нравится. – посмотрела на нее Рита.

В детских чистых глазах было столько благодарности и признательности, сколько Кристина даже не получала на войне, когда от огня прикрывала спину сослуживцам.

– Вот, надень, – протянула она ей носочки, – А старые сними, я их выброшу. На них живого места нет.

– Я завтра пойду так в школу. – Рита снова посмотрела на себя в зеркало, не нарадуясь новому прикиду, а после кинулась к девушке со словами благодарности.

– Спасибо! – обхватила она ее руками. – Спасибо-спасибо-спасибо! Ты такая добрая.

– Только не разревись. – добродушно сказала Кристина, погладив по волосам счастливого ребенка. – Хватит уже слез.

– А я и не реву.

– Молодец. Давай пообедаем? Переодевайся, мой руки и за стол.

После обеда, разобравшись с грязной посудой, они увлеченно собирали пазл за столом в зале.

– Нет, погоди. Эта деталь – вот сюда. – указала Кристина в нужное место.

– Я смотрела с бабушкой этот мультфильм. – сказала девочка, соединяя детальку с другими, – Он очень грустный. Я плакала, когда папа Симбы умер.

– На этом моменте все ревели.

– И ты тоже? – удивленно взглянула на нее девочка,

– Представь себе, и я.

– Почему все умирают? – грустно проговорила Рита. – Почему люди и животные не могут жить всегда?

– Таков закон природы. Кто-то умирает, кто-то рождается. Да и если б жизнь была бессмертной, на земле тогда не хватило места для всех.

– Но земля же большая.

– Не совсем уж и большая. Большинство мест на планете неблагоприятные для жизни человека.

– Это какие?

– Океаны, моря, пустыни… Антарктика, где вечный холод.

– А правда, что море соленое?

– Правда.

– Ты видела его?

– Видела.

– Я бы хотела его нарисовать. А дельфинов видела?

– Только в дельфинарии.

– Вот здорово! – восхитилась Рита. – А китов видела?

– Нет. – вырвался у Кристины смешок.

– А кого ты еще видела? Расскажи, пожалуйста. – с жадным любопытством продолжала и продолжала осыпать ее вопросами девочка…

В пять часов вечера Кристина начала призывать Риту сесть за уроки. Заставить это сделать оказалось не так просто. У девочки сразу появилась куча дел, сначала ей захотелось поесть, потом попить, после, сходить в туалет – лишь бы оттянуть момент – сесть за домашнюю работу. И по итогу увлекшись, на ходу игрой с Рыжиком, вовсе о ней забыла.

Кристина поглядела на часы, прошел час, а Рита так и не открыла ни один учебник. Она вышла во двор и заглянула за дом, где ребенок себе делал шалаш из досок, не подозревая, что за ней наблюдают. Прикурив зажигалкой сигарету, Кристина спокойно проговорила:

– Рит, ты хочешь на неделю остаться без конфет?

Девчушка с перепачканными руками и лицом выбралась из хлама, и с опущенной головой, виновато подошла к ней.

– Бегом за уроки! Больше повторять не буду. – в тоне Кристины зазвучала строгость, а когда Рита зашла за угол, вслед добавила: – Умыться не забудь.

Глава 10

Прошла неделя, за ней другая. Девочки все больше и больше к друг другу привязывались. Лицо Риты приобрело здоровый румянец, как результат хорошего питания, и в целом она изменилась – стала ухоженной. Проявлять агрессивное поведение к ней прекратили, не только опекуны, но также дети. В школе задавали вопросы о крутой девушке – кто она, и кем для нее является. Сначала Рита ничего не рассказывала, а когда расспросы надоели, сочинила байку, что Кристина подруга ее мамы и приехала забрать ее в город. Дети поверили, начали звать гулять Риту, приглашать в игры, только та не шла. Кроме Кристины ей никто не был нужен. Почти всегда засиживалась у нее допоздна, а по выходным оставалась ночевать. Эта девушка заменила ей весь мир, и она готова была пойти за ней куда угодно.

Заканчивался учебный год, приближались летние каникулы. Была пятница и Рита долго не возвращалась из школы. В Кристине взыграло волнение, она села на скамейку, закурила, и уже подумывала идти за ней в школу, но скрипнула калитка и в нее вошла девочка. Пёсик, как и обычно побежал встречать подружку.

– Рыжик, хватит! – почти каждый день он слышал от нее эти слова, а Рита каждый день вытирала на себе следы его лап.

Кристина облегченно поднялась со скамьи и потушила недокуренную сигарету.

– Почему так долго? – спросила она, заводя ребенка вместе с псом в дом.

– У нас был классный час. Знаешь, что мне сказали?

– Нет. Откуда мне знать. – ответила Кристина, помогая ей на пороге снять рюкзак.

– Я буду участвовать в школьном конкурсе юных художников. – Рита сбросила туфельки и присела за стол. По ее лицу было незаметно, чтобы она радовалась этому событию.

– Разве это не хорошо? – Кристина непонимающе на нее глядела.

– Я не знаю. Я как-будто боюсь.

Рите никогда не приходилось принимать участие ни в каких конкурсах, и конечно, она ощутила большую ответственность, возложенную на ее маленькие плечи. Она боялась не справиться и разочаровать всех, кто в нее верил.

– Вдруг у меня не получиться выиграть?

Кристина взяла табурет, села напротив, легонько сжала ее маленькую ручку в своей ладони и посмотрела в глаза.

– Рит, я видела твои рисунки. Они великолепны. У тебя всё получиться. Ну даже если ты не займешь первое место, второе и третье тоже хорошо. А вообще как бы там ни было, я уверена, что твой рисунок будет самым лучшим. Так как ты – не рисуют даже старшеклассники.

Печальное выражение тут же ушло с лица ребенка.

– А что мне нарисовать? Сказали выбрать любую тему.

– В этом я тебе не товарищ. – выпрямилась девушка. – Решать тебе. Подумай, что у тебя лучше всего выходит?

– Лучше всего у меня выходит срисовывать. – вздохнула Рита.

– Когда конкурс?

– В среду нужно сдать рисунки. А конкурс в пятницу.

– У тебя еще есть время всё обдумать и придумать. – девушка погладила ее по щеке и встала с табурета.

– Кристин, а давай сходим на речку, с Рыжиком. – поднялась Рита следом.

– Сходим. – кивнула та. – Иди переодевайся, обед уже остыл, надо заново греть.

До реки дошли быстро. Рита всю дорогу сама держала за поводок Рыжика, который все норовил догнать кошек, обшарить кусты, залезть под чей-нибудь забор, дразня своим присутствием лающих на него со всех дворов собак. Рядом с хозяйкой, он чувствовал себя смелым защитником, готовый вступить в схватку с любой из них. Во время прогулки по берегу он много раз вбегал в воду, порываясь поймать “серых шеек”. И снова, и снова возвращался на берег ни с чем. Рита громко смеялась над забавой щенка и его взъерошенным грязным видом. Потом они втроем играли с мячом на полянке. Кристина с девочкой подкидывали друг другу мяч, а Рыжий бегал то к одной то к другой, пытаясь у них его отнять. Возле водоема резвились мальчишки, на голову младше Риты, соблазнившись их весельем, они попросились к ним в игру. Кристина не стала мешать детям и отошла в тень дерева. Достала из кармана джинсовой куртки пачку Бонда и задымила. Через пару затяжек в другом кармане запищал телефон. Она совсем забыла о договоренном звонке с шефом, посмотрела на экран – как всегда звонил с нового номера – отошла подальше от детей и сняла трубку.

– Привет, Федор Витальевич!

– Здравствуй, Кристина! Как проходит твой отдых? Никто не напрягает? – осведомился мужчина.

– Нет, никто. А кто тут может напрячь? – ответила девушка, стряхивая пепел с сигареты.

– Соседи, например. – по голосу стало понятно, что он улыбнулся.

– А, эти. Нет, всё тихо. – не стала она докладывать о мелких происшествиях. Были проблемы и вопросы посерьезнее, чем какой-то конфликт с местной шушерой.

– Рад, что у тебя всё хорошо. – проговорил он. – А мы нашли того, кто сдал тебя Гарику.

Кристина замерла с сигаретой у рта.

– И кто он?

– Из своих. Но тебе не нужно знать его имя.

– Федор Витальевич, скажи! – потребовала она.

– Его уже убрали. Чего зря мертвого вспоминать. Дело всё равно не поправишь.

– Не хочешь говорить – значит кто-то из близких.

– Да, не хочу, чтобы больше думала о себе, а не о предателе.

– Когда я могу вернуться в Питер?

– С возвращением подожди. Мой офис пасут менты и люди Гарика. Пока забудь о городе. Если нужны деньги, я тебе пришлю, с человечком.

– Спасибо, у меня есть.

– Ну смотри. Кстати, на счет человечка… Кирилл про тебя спрашивает. Номер твой хочет знать. Я ему объяснил, что дам, только с твоего согласия.

– А где он сейчас? – поинтересовалась девушка.

– Он в Москве. Важным делом занимается.

– Понятно. Ладно, дай ему номер.

– Но вы оба поаккуратнее там, – попросил Федор Витальевич, – Время не спокойное. Понимаю конечно – дело молодое…

– Федор Витальевич, – перебила его Кристина, – не маленькие.

– Ну, тогда до связи.

Звонок отключился, и Кристину слегка напрягло то, что он даже не назначил день следующего разговора. Она набрала тот же номер, но оператор объявил о его недоступности. В любом случае, оставалось только ждать, чем всё закончится. И что-то ей подсказывало, что в Питер она больше не вернется.

Дети поиграли в вышибалы, попинали мяч, побегали в догонялки. Рита больно разодрала себе локти, ладони, колени, споткнувшись во время игры о корягу. На этом их прогулка закончилась, Кристина повела девочку и щенка домой. Замазала раны ребенка зеленкой, хорошенько отмыла Рыжика, который, во время прогулки стал похож на бурого медвежонка, а пахло от него так – хоть нос затыкай, как-будто он спал в обнимку с лягушками. А после всех забот, поставила разогревать на медленный огонь суп и вышла на крыльцо перекурить. Рита как хвостик, везде ходила за ней. И тут не оставила одну – села рядышком на лавочку.

– А давай завтра уберем траву во дворе? – вдруг предложила она, изучая взглядом заросший участок.

– Зачем? – выпустила дым Кристина. – Она хорошо нас укрывает.

– От кого? – удивленно посмотрела на нее Рита.

– От посторонних глаз.

– Ммм. – протянула девочка, словно поняла, о чем шла речь, а потом сказала: – У моей бабушки в огороде росло много всего. Клубника, малина, смородина, яблоки, помидоры. Я помогала ей собирать, а потом мы шли на рынок и всё продавали. Только иногда в нашу деревню приезжали плохие люди из города, все забирали, а денег не платили. Я видела, как один раз они разгромили прилавок дяди Гены. Бабушка говорила, что они бандиты и их нужно бояться. Кристин, почему люди злые? – подняла она глаза на девушку.

Та посмотрела на нее, затянулась и с выдохом ответила:

– Наверно потому, что их когда-то обижали. Но основной корень зла – деньги и нажива. Ты еще маленькая, чтобы понять такое.

– Деньги? – призадумалась Рита. – Я думала богатые люди счастливые.

– Недолго. Человеку всегда мало того, что он имеет и этого не изменить. Вот допустим, лежат в вазочке карамельки. Ты их ешь каждый день, вначале они кажутся тебе самыми вкусными конфетами на свете. Но в какой-то момент приедаются, и ты просишь купить другие, повкуснее – например, шоколадные. Я покупаю, ставлю их на стол. Попробовав один раз новые, тебя так и тянет к ним снова и снова, а про карамельки ты уже даже не вспоминаешь, они давно лежат в шкафу и черствеют. Затем тебе захочется что-то еще, потому что шоколадные конфеты тебе тоже уже приелись. Вот что происходит со всеми людьми. Мы всю жизнь ищем что-то лучшее для себя, а когда достигаем, это перестает нас радовать.

– Я бы не забыла про карамельки. – довольно сказала Рита. – Их бы тоже съела.

Девятилетнему ребенку, с незапятнанной душой и ангельским сердцем, было сложно понять мир, про который попыталась объяснить ей Кристина. Мир Риты делился только на белое и черное, плохое и хорошее. Она ничего не знала о корысти, жадности, предательстве, зависти. Жила сердцем и принимала всё за чистую монету. И Кристина конечно это понимала, поэтому она просто улыбнулась, потушила окурок, бросив его в детское железное ведерко, служившее в качестве пепельницы и с той же легкой улыбкой на губах сказала:

– Идем, карамелька, на стол накрывать.

Ночью едва Кристина уснула, ее разбудила Рита, позвав тихим голосом.

– Что? – подскочила разбуженная девушка. – Что такое? – потянулась она к выключателю, освятив комнату светом.

Девочка стояла у кровати вся дрожа, словно от холода, хотя была в пижаме.

– Мне приснился очень страшный сон. – выговорила она. – Можно я посплю с тобой?

– Со мной? – Кристина слегка растерялась, – Ну… хорошо. – и посмотрела на часы в телефоне, которые показывали без двадцати два. А потом предложила лечь на тахте, так как кровать была не удобна для двоих. Пружины были настолько растянуты, что сетка под тяжестью тела почти доставала до пола.

Рита запрыгнула на тахту, пристроившись у стены, и когда Кристина легла рядом, пододвинулась ближе к ней.

– Что тебя так напугало во сне? – спросила девушка, повернувшись на бок.

– Черная женщина. – ответила Рита, все еще со страхом. – Я шла по лесу, там было так красиво сначала, а потом налетел ветер, начал ломать деревья и вдруг появилась она. Вся в черном. Я побежала от нее, а она, как ведьма – не бежит, а плывет по земле и не отстает. Мне так стало страшно. Я упала на землю, заплакала и проснулась. Кто она, а?

– Это всего лишь сон. – Кристина поправила на ней одеяло и обняла. – Не нужно бояться. Я рядом.

Невозможно описать, как Рите стало от ее объятий тепло. С каждой секундой, страх отступал, тревожные мыли рассеивались, и она скоро забылась благостным сном, не реагируя ни на что вокруг.

Спозаранку зазвенел телефон. Кристина открыла глаза, аккуратно вытащила из-под головы спящей девочки свою затекшую руку, вылезла с постели и пошла за мобильником в спальню.

– Алло! – ответила она в трубку, раздвигая занавески. В окно бил дождь.

– Крис, привет. – прозвучал радостный голос молодого мужчины. – Как же я рад… н…ц, тебя слышать!

– Привет, Кирилл. – спокойно произнесла она. – Я тоже рада, но у тебя связь прерывается.

На голос хозяйки из кухни примчался Рыжик и начал проситься на двор.

– Да я пилю за ру…м из М…вы в Питер. Груз шефа сопр…даю. Расскажи, как у тебя дела? Я соску…ся.

– Про дела мои вся наша бригада знает. Поэтому рассказывать нечего. – направилась Кристина к двери, чтобы выпроводить измученного щенка.

– Да. Этого уб…ка пацаны уже выпотрошили. Жаль, что меня с ними не бы… Я бы лично эту суку замочил. – в голосе Кирилла слышалась злость. – Я шефу гов…л, давай Гар…ка сцапаем еще тогда, не послушал.

– Он мужик умный, разберется со всем.

– Между нами, Крис, у него сей…с кру…ные проблемы с Моск…ой. Он ей слишком много задолжал. Мы с пац…ми думаем, что он не вывезет.

– На столько всё серьезно? – села она на табуретку.

– Да, слишком. – Слушай, Крис, может увидимся? Я приеду к тебе в дер…ню или сниму кв…ру рядом в городе.

В трубке повисло молчание, Кристина мешкалась с ответом. И тогда Кирилл прибавил:

– Я правда скучаю по тебе. И дело совсем не в сексе.

– Ты мне, что сейчас в любви признался? – по-доброму усмехнулась девушка.

– Не хватает мне тебя… и всё тут. Что смешного? – обидчиво выговорил он.

– Я не смеюсь. Просто, вы мужики никогда не умеете выражать свои чувства. Гордость, что ли не позволяет.

– Крис, ты че это? – обескуражила она парня словами.

– Ничего, забудь.

– Окей. Тогда что, могу я приехать?

– Приезжай. Я всегда дома. – с иронией ответила девушка.

– Как выберусь из дел, я тебе дам знать. А до встречи, буду звонить. – приободрился голос Кирилла.

– Хорошо. Пока.

– Пока, Крис.

Глава 11

Майский дождь размыл дороги, утопив деревню в грязи. Вылезать Кристине никуда не хотелось, только по очень сильной нужде. После завтрака, она налила себе большой бокал кофе и села в кресло, начав читать новый детектив, который купила недавно в местной лавке.

Рита постоянно придумывала себе игры, как и полагается ребенку. Сегодня соорудила, под круглым столом в зале, шалаш из простыней. Вырезала из цветной бумаги цветы и украсила его изнутри. Затем постелила одеяло, принесла из кухни три чашки, блюдца и три чайные ложки: для себя, старенькой куклы, которую звала Машей и для Рыжика, без которого не обходилась ни одна игра.

Половину дня Рита провела в шалаше, читала кукле и щенку разные сказки из сборника, поила чаем-понарошку, и не забывала выводить на прогулку. Она представляла, что ждет на остановке автобус, держа на руках Машу, как ребенка. Потом заходила в комнату и ехала в город. Город находился на кухне. Проводила там какое-то время, набирала в прозрачный пакетик сладостей, и по той же схеме возвращалась в шалаш.

– Рит, домашнюю задавали? – поинтересовалась Кристина ближе к вечеру.

– Да, задавали. – ответила девочка из своего укрытия.

– Тогда садись делать.

– Но ведь завтра еще один выходной?

– А ты сделай сегодня, а завтра будешь свободна, и мы сможем подольше погулять.

– Мне стих задали. Я его забуду.

– Не забудешь, повторишь и вспомнишь.

Рите пришлось оставить куклу с Рыжиком, и вылезти из-под стола.

Немного погодя, сидя за уроками, она обратилась к девушке, поглощенной в детектив:

– Кристин, можно я нарисую тебя для конкурса?

– Другой идеи у тебя нет? – оторвала девушка на миг взгляд от книги. – Мне кажется эта не самая хорошая.

– Почему?

– Для конкурса лучше что-нибудь попроще. Вон, Рыжего нарисуй. – кивнула она на щенка, который высунув язык, чесал лапой за ухом возле ноги Риты.

– Я не хочу Рыжика. – возразила девочка. – Я хочу нарисовать что-то особенное.

– А я что особенная по-твоему?

– Знаешь какая особенная и красивая! – улыбнулась Рита.

– Лишний повод для вопросов будет. Ни к чему это. – не хотела уступать ей девушка.

– Ну, Кристина! – умоляюще проговорила девочка, слезла со стула, подошла к креслу, на котором сидела та и облокотилась на его подлокотник. – О тебе и так все уже знают в школе.

– И что же они знают? – захлопнула Кристина книгу и посмотрела на бесхитростное личико Риты.

– Ну, я…– осеклась она, а после, робко ответила, – Я им сказала, что ты подруга моей мамы.

– И всё?

– Да. – Рита побоялась выкладывать продолжение своей выдумки, которую наговорила одноклассникам, – Ну, пожалуйста, Кристин. – положила она голову ей на плечо.

– Разве ты умеешь рисовать портреты? – начала поддаваться на уговоры девушка. И как тут не поддашься, когда просит такой прелестный, ласковый ребенок!

– Не умею. – подняла голову Рита и возбужденно сказала: – Я нарисую тебя сбоку, в кресле с книгой. Мне так понравилось, как ты сидишь!

Кристина глубоко вздохнула.

– И что мне с тобой делать?!

– Понять. – тихо сказала девочка и заулыбалась.

– Ладно. – сдалась окончательно девушка.

– Ура! – воскликнула Рита и повисла у нее на шее.

– Соглашусь, но всего один раз – ради конкурса. – предупредила ее она, охватив одной рукой.

– Спасибо. – широко развела рот в улыбке Рита, стоя в ее объятиях.

Три дня у девочки ушло на то, чтобы нарисовать Кристину. Она сильно волновалась и испортила пять альбомных листов, прежде чем рисунок получился максимально похожим. Натурщица смогла увидеть завершенную версию работы маленькой художницы поздно вечером третьего дня. И была удивлена. Нет, она конечно не сомневалась в умении девочки, но рисунок был действительно впечатляющим. Нарисован карандашами, но очень живой.

– Замечательный рисунок! Ты умница, Ритка. – не могла скрыть своих чувств Кристина. – Замучилась вся, но это того стоило.

– Я так устала. – упала на тахту без сил девочка.

– Иди почисти зубы, я тебе постелю. – положила она рисунок на стол.

– Не хочу. Можно мне лечь спать, не умываясь?

Жалко было смотреть на измученного ребенка. Кристина помогла расстелиться, надеть ночную одежду и накрыла одеялом. Еще раз поглядела на рисунок, а потом аккуратно засунула его между листами альбома, чтобы с ним ничего не случилось. В холодильнике нашлась банка Балтики девятки, откупорив ее, она удовлетворенно присела в кресло, слушая новости, из тихо работающего радио, и сладкое посапывание уснувшей девочки.

Все рисунки юных художников вывесили на стенде в холле школы в четверг. Работы были посвящены различным темам. В основном пейзажу природы: лесу, реке, лугам, с пасущимся скотом, деревне. Но были и выделяющиеся из фона, вот один ученик из девятого класса с помощью красок нарисовал ракету, взлетающую в космос, а другой, из шестого изобразил русалку, третий, из десятого – портрет красивой девушки, и вполне себе профессионально. Рисунок Риты не отставал от них по вниманию. Школьники и учителя с интересом останавливали взоры на незнакомке, изображенной в профиль на белом альбомном листе и не верили, что так могла нарисовать девочка из четвертого класса. В пятницу учителя провели голосование. Результаты объявят на школьной линейке, которая состоится уже в понедельник.

Рита бежала из школы домой порхая от счастья. Ей хотелось поскорее поделиться со всеми новостями с Кристиной. Но перед тем, как прийти к ней домой, она заскочила к опекунам, взять книгу “Сказки Андерсона”. Налюбовавшись рисунком русалки на стенде, в ней загорелось сильное желание почитать эту сказку вместе с Кристиной.

Оба опекуна были дома и спорили о чем-то в зале. Девочка прошла к себе, опустошила ранец и бросила его за кровать. Он теперь ей долго не понадобиться, по крайней мере в летний период. Порывшись в письменном столе, она нашла книгу и уже хотела уйти, но в комнату вошла тётка.

– Не забудь, что у тебя линейка в понедельник. – хриплым голосом проговорила она. – Вместе пойдем. Твоя учительница сказала, явится с родителями.

Вот уж чего меньше всего хотелось Рите, так это идти на свой выпускной с этими невыносимыми людьми, называющими себя ее родителями. И девочка взъерепенилась:

– Я не пойду с тобой. Я приглашу Кристину.

– Та деваха тебе никто, – сердито огрызнулась женщина, – а я твой опекун.

– Нет! – голос Риты сорвался на высокие нотки. – Я сказала, что пойду с Кристиной!

– Ты че там разоралась, шмакодявка? – пришел на крик дядька. – Совсем страх потеряла?

Рита испугалась и отпрянула на два шага назад. За дерзость девочке была положена порка, но тот сдержался и остался стоять у порога, за спиной жены. Всё-таки инцидент с бойкой соседкой не прошел бесследно.

– Может ты к этой сучке совсем переедешь? – добавил он.

– Не говори так о ней! – смело воскликнула девочка. – Кристина любит меня, не то что вы!

Борис с женой переглянулись.

– Ты идиотка, раз думаешь, что она всегда будет здесь. – насмешливо проговорила женщина. – Она городская, а таким сложно привыкнуть к деревенской жизни. Когда ей всё надоест вернется в Москву или откуда она там, а про тебя даже и не вспомнит.

– Не правда! – топнула Рита ногой. – Кристина никуда не собирается уезжать, потому что у нее никого нет! Она сирота, как и я. Вы все это специально говорите! Не хочу больше слышать вас!

Девочка опрометью выскочила из комнаты и быстро покинула противный дом. А Борис сказал жене:

– Пусть пока побегает. Как только сука уедет, я этой мелкой покажу, как нужно со старшими разговаривать. Неблагодарная тварь.

Самое страшное было для Риты потерять навсегда Кристину. Она уже и так слишком много пережила потерь за свою короткую жизнь, и не смогла бы смирится с еще одной. Но девочка искренне верила, что та не поступит с ней так, как считают опекуны. Она просто неспособна на такую подлость.

Когда Рита зашла в дом, по радио громко играла музыка, Кристина перемешивала в сковородке поджаренное мясо. Пахло просто восхитительно и будоражило аппетит. Рыжик грыз на полу у печки свежую косточку и даже не повел ухом в сторону подружки, которая скинула туфельки и прошла в зал.

– Рит, сделай радио потише! – громко попросила девушка, и через несколько секунд, просьба была выполнена.

Переодетая Рита вскоре пришла в кухню, склонилась над умывальником, плеснула в лицо водой, вымыла руки и села за стол.

– Ну, рассказывай про конкурс. Чего молчишь? – нетерпеливо спросила Кристина.

– Мой рисунок понравился, но оценки объявят на линейке. – ответила Рита.

– Вот, видишь, твои старания не прошли даром.

– Да. – девочка взяла с вазочки мармеладку, положила в рот, а после сказала: – Кристин, пойдем со мной на линейку?

– Что мне на ней делать?

– Я не хочу идти с тётей. Я хочу, чтобы вместо нее пошла ты.

– У тебя выпускной класс. Она должна присутствовать с тобой.

– Почему не можешь пойти ты? – заныла девочка.

– Потому что, формально я тебе никто. Да и не люблю я все эти мероприятия и детей.

– Вот, и меня не любишь. – надулась та.

– Рит, мы с тобой отпразднуем твой выпускной потом. Я куплю торт, зажарим сардельки на костре. Хочешь?

– Хочу. – расслабилась она. – Можно я приглашу к нам Серёжу?

– Какого еще Серёжу?

– Помнишь, мальчика с речки.

– Нет. – резко отрезала девушка. – Сюда никого звать не надо. Хочешь с кем-то играть – иди на улицу.

– Ладно. – с печалью вздохнула Рита.

Глава 12

Несмотря на то, что ночь перед важным днем Рите пришлось провести с опекунами, ее настроение было хорошим. Ведь сегодня последний день, когда она надевает школьную форму. Умывшись, она облачилась в белую чистую блузку с коротким рукавом и серую юбку со складками. Тетка вплела ей в косу бант, попили чай и в начале девятого вышли из дома.

Школьный двор кишел белыми блузками, рубашками, и громадными бантами на головах их обладательниц. Учителя организованно выстроили классы. Позади каждого, стояли родители и родственники детей. Рита находилась в середине своего класса и постоянно оглядывалась назад, всматриваясь в лица взрослых, в надежде, что Кристина всё же передумает и придет, но той нигде не было видно. На крыльцо школы вышел с микрофоном директор и торжественная линейка началась. Девочка, отчаявшись, перестала отвлекаться.

Закончив свое выступление, директор передал микрофон заведующей. Пришло время для награждения грамотами победителей конкурса юных художников. Избраны были пять лучших рисунков. Рита заняла второе почетное место. Это стало для нее полной неожиданностью. Эмоции счастья и радости переполнили ее изнутри, она даже раскрыла рот, когда ее объявили. С большим волнением подошла к директору, который пожал ее маленькую ручку, а после, как полагается за победу, вручил приз: грамоту и набор для рисования с содержанием акварельных красок, кисточек и альбома.

После линейки в честь окончания учебного года устроили в актовом зале, так называемое чаепитие. Рита не стала оставаться, уж слишком ее распирало поделиться своей радостью с Кристиной. Она радостно влетела домой, с грамотой и подарком, размахивая ими перед девушкой, которая сидела за кухонным столом с кружкой кофе и с мобильником в руке, отвечая на сообщение Кирилла.

– Кристина, посмотри, что мне дали. – положила девочка на стол грамоту.

– Поздравляю с окончанием учебного года! – поздравила ее девушка и нажав кнопку “Отправить”, отложила телефон на подоконник. Потом взяла грамоту в руки, принялась читать. На толстом красиво оформленном листе, с бросающейся в глаза большой латинской цифрой “два” было написано: «Награждается ученица четвертого класса Васильева Маргарита за занятое II место в конкурсе на лучший школьный рисунок» и так далее…

– Довольна собой? – перевела она взгляд на Риту.

– Довольна. – улыбалась та. – Я даже не стала оставаться на чаепитие, сразу прибежала к тебе.

– Ну и хорошо. – поднялась со стола девушка, направляясь к холодильнику. – Сейчас мы с тобой отпразднуем твой праздник, не хуже их.

Кристина вытащила кремовый торт и двухлитровую бутылку Кока-колы. Рита побежала снимать форму и мыть руки. А когда села за стол, торт уже был нарезан на кусочки, а напиток разлит. Стукнувшись бокалами, они приступили к празднеству. Торт оказался очень даже неплох. Разделавшись с первым куском Кристина и Рита взяли себе по второму.

Вечером устроили пикник. Под яблоней скосили траву и постелили под ее раскидистыми ветвями большое покрывало. Рита сама нарезала салат из помидор и огурцов, заправила майонезом, пока на сооруженном из кирпичей мангале, томились, насаженные на палочки, сардельки.

После, лежа на покрывале плечом к плечу, они разглядывали сумрачное небо, в котором одна за другой зажигались звезды. Рыжик рядом на травке, наяривал недоеденную ребенком сардельку.

– Смотри – самолет. – подняла вверх руку Рита, указывая на мигающий красный огонек. – Ты летала на таком?

– Приходилось.

– Страшно было?

– Нет.

– А мне бы, наверно было страшно.

– В первый раз только, – ответила Кристина, – потом перестала бы бояться.

– А сколько раз ты летала?

– Раз пять где-то.

– Куда?

– В основном в Москву и Питер.

– Ты так много повидала! Я, когда вырасту, хочу стать как ты. Красивой, смелой и тоже везде ездить.

– Не надо, как я. – перевернулась на живот девушка, подперев себя локтями. – Моя жизнь совсем не такая хорошая, как ты думаешь.

– А какая твоя жизнь?

– Сложная.

– Сложная. –повторила девочка, тяжело вздыхая. – И моя жизнь сложная. Кристин, а ты бы хотела стать мамой?

– Я не думала об этом.

– А я бы хотела иметь такую маму, как ты. – ребенок так на нее посмотрел, что пронзил взглядом сердце.

– Ты заблуждаешься, – ответила Кристина, – я плохой человек.

– Была бы ты плохая, не любила бы меня. – улыбнулась девочка. Разве детское сердце возможно обмануть? Хоть Кристина никогда не говорила, что любит ее, но она чувствовала и получала любовь, от которой стала зависима.

– Просто ты оказалась очень послушной. – смутил Кристину этот разговор. – Непослушных я не люблю.

Рита хихикнула:

– Я буду слушаться тебя всегда. – и так внезапно предложила: – Давай пельмени налепим?

– Я не умею.

– Как? – выпучила на нее глаза Рита. – Я тебя научу. Это не сложно. Мы с бабушкой лепили их каждые выходные.

– Окей. Завтра утром куплю фарш и муку. Покажешь, как тесто месить?

– Покажу. Угадай моё любимое блюдо?

Это было не сложно сделать, и Кристина ответила:

– Пельмени.

– Да, со сметаной. – довольно заулыбался ребенок.

Утром, сразу после завтрака Кристина отправилась на рынок, оставив Риту за хозяйку. Девочка не стала сидеть сложа руки и принялась подметать избу. Когда был до чиста выметен зал, она зашла с веником в спальню. Проходя мимо шифоньера, задержалась на несколько секунд у зеркала, залюбовавшись своим отражением. И вдруг заметила, что дверь шкафа приоткрыта. Какой ребенок не проявит любопытства заглянуть в неизведанное место. Рита была не исключением – она с осторожностью распахнула дверцу. На вешалках висела одежда Кристины, а внизу были сложены теплые одеяла с постельным бельем. Рита провела рукой по одежде и в углу шкафа заметила что-то длинное завернутое в белую простыню. Она попыталась ее развернуть, но ничего не выходило, и тогда решила вытащить находку наружу, которая оказалась тяжелой, но приложив старание всё же смогла.

– Ого! – удивлению и восторгу девочки не было предела, когда она сбросила простынь с оружия. Для нее это была всего лишь крутая игрушка и Рита не знала, какую она несла опасность.

С усердием перетащив винтовку в зал, Рита положила ее на пол и начала изучать, напрочь позабыв об уборке. Большое внимание привлек оптический прицел. Девочка вспомнила военные фильмы, которые любила пересматривать ее бабушка. В них солдаты лежали в окопах или на земле, целясь и стреляя из автоматов во врагов. Изображая такого же солдата, Рита легла на порог зала и посмотрела в прицел. Входная дверь оказалась прямо у ее глаза.

– Ух ты! – обалдела она.

Потом посмотрела на Рыжика, который неспешно шел к ней из кухни. Его мордочка стала настолько близко, что можно было разглядеть трещинки на его черном носу. Вид был забавный и она рассмеялась. Щенок, шевеля хвостиком подошел к дулу винтовки, лизнул его край, который ему не пришелся по вкусу, и фыркнув лег возле подружки.

Рита, бросившись к подоконнику смела с него свои киндеры, поставила в ряд в конце дома у входной двери и вернувшись к оружию, припала к прицелу. Игрушки были, как на ладони. Прицеливаясь в каждого киндера, она нажимала на спусковой крючок, представляя, как убивает зверюшек и приговаривала:

– Пах…пах…пах…

Неподозревающая не о чем Кристина, выкурив на крыльце сигарету, сняла с лавочки пакет с продуктами и вошла в дом. Под подошвой кроссовка что-то хрустнуло. На пороге повсюду валялись мелкие игрушки. Она убрала ногу – был раздавлен пластиковый киндер-автомобиль. И она закричала:

– Рита, почему твои игр… – но побледнела, когда подняла голову и увидела, как девочка лежит на полу и целиться в нее из снайперки. Сердце упало в пятки. Даже пакет выпал из руки.

– Рита! – истошно заорала она, и не снимая обуви помчалась к залу. – Быстро отойди от оружия!

Девочка испугалась ее дикого крика и мгновенно вскочила на ноги.

– Зачем? Зачем ты трогала мои вещи, балбеска? – продолжала орать девушка, с трясущимися руками поднимая с пола винтовку. – Какого черта, тебе понадобилось рыться в моих вещах, я спрашиваю?

Лицо Кристины раскраснелось, распираемое то ли страхом, то ли гневом. Рита не узнавала ее, пораженно смотрела, как и Рыжик, который тут же сгинул с глаз долой под кресло.

– П-прости меня, Кристина. – прослезилась девочка, вжавшись в стену.

– Убирайся из моего дома! – показала девушка рукой на выход.

– Нет. Прости, Кристина, пожалуйста, прости! – слезно молила ее Рита. – Я больше никогда так не сделаю.

– Уходи! Я не хочу тебя видеть, глупая ты девчонка! – Кристина проверила предохранитель и бросила оружие на кровать в комнате.

Рита брела к выходу, горько рыдая, возле двери собрала свои раскиданные киндеры и обернулась назад.

– Кристина! Прости, меня! – продолжала она с надеждой вымаливать прощение. Однако девушка не хотела даже смотреть в ее сторону. Скрылась в глубине дома, пока не услышала, как хлопнула дверь.

С уходом ребенка внутри защемило и остро почувствовалось одиночество. Из глаз Кристины заструились слёзы, а из груди вырвался стон, она села на тахту и спрятала лицо в до сих пор дрожащих ладонях. Даже на войне она не переживала такой страх, какой испытала сейчас. Страх не за свою жизнь, нет, а за жизнь Риты. Малейшее неосторожное обращение и ее могла бы постигнуть беда. Разве можно будет себе такое простить? Ни за что.

Несколько придя в себя, девушка начала нервно разбирать винтовку. На кровать высыпались патроны, и она, с остервенением одной рукой скинула их. Те с громким звуком рассыпались по полу. Рыжик тихо наблюдал за хозяйкой из своего убежища, не готовый пока к вылазке. Когда оружие было уложено в футляр, Кристина вытащила из кармана джинсов пачку сигарет, открыла окно и села на скрипучую кровать. Закурила. И плевать, что дома.

«Зачем я позволила себе связаться с ней? Знала же, что ничего хорошего из этого не выйдет.» – позже, с мрачными мыслями сидела она с открытой бутылкой холодного пива, делая глоток за глотком.

– И с тобой тоже! – грубо произнесла она, взглянув на пса, что грустно лежал на своей подстилке, чувствуя скверное настроение хозяйки.

– Правильно сделала, что выгнала ее. – продолжила она рассуждать вслух, как сумасшедшая, бродя с пивом в руке, из одного угла дома в другой, не находя себе места. – Пора завязывать с этой дружбой. Итак, чуть до греха не довела. Да и что я ей могу дать в жизни, кроме еды и одежды? У меня образования и того нет. – высосала она последние глотки из бутылки, бросила ее в мусорное ведро и полезла в холодильник за новой. – Всё, хватит! Больше никаких детей, кутят, котят, гусят и тому подобное. Я сюда не на отдых приехала. Скоро свалю с этого захолустья и на этом всё. А чужой ребенок не моя забота.

Паршивое настроение испортило день. Закупив в магазине водку с рыбными консервами, Кристина весь вечер пила в одиночестве. Залпом опрокидывала рюмку за рюмкой, не чувствуя горького вкуса.

Наступившее утро заявило о себе головной болью и тошнотой. Возникло сильное желание уехать, прямо сегодня, в Питер или еще куда. Порыв удалось подавить бодрящим обливанием холодной воды в бане и крепким кофе.

Девушка вышла во двор зажгла сигарету, вокруг не радовало ничто, весь мир как-будто потускнел. Вдобавок вместе с тоской, стало терзать чувство вины перед девочкой, за свою грубость. Только раз уж решила разорвать отношения, надо придерживаться принятого решения. И все равно нет-нет да поглядывала за соседским участком, то в окно, то через забор.

На третий день, Кристина стала испытывать беспокойство. Рита, ни разу со дня их расставания нигде не объявилась. Даже на свой двор не выходила. На нее это совсем не похоже. Не в ее характере было впадать в депрессию. Она бы точно пришла с каким-нибудь поводом, например, забрать вещи или повидаться с Рыжиком. Тут что-то явно было не так. И Кристина измученная тревогой, всё-таки собралась разузнать в чем же дело.

Опекуны по обычаю предавались вечерней попойке в беседке в компании двух постоянных собутыльников. Девушка вошла во двор без стука и приглашения, и приблизилась к их столу. Четверо красномордых пьяниц с захмелевшими взглядами вытаращились на незваную гостью, а хозяин в резкой форме спросил:

– Че надо?

– Рита где? – не отставала от его тона Кристина.

– Че тебе до нее? Дома она. Приболела.

Кристина не стала больше с ними разглагольствовать и направилась в хату.

– Эй, ты куда? – крикнул Борис, но ее это не остановило. – Ну, курва!

Он начал выползать из-за стола, сметая попутно своим отожравшимся мамоном тарелки и пошел за ней. Жена поплелась вслед за мужем.

Кристина прошла в дом не разуваясь, заглядывая на ходу в каждую комнату и обнаружила девочку в самой дальней. Рита спала в своей кроватке, вся пылая от большой температуры. На ее лбу виднелись мелкие капельки пота, гортань была заложена и дыхание от этого было тяжелым и сиплым.

– Господи, Рита! – девушка упала на колени перед ее кроватью и потрогала раскаленный лоб. – Проснись, девочка.

Рита открыла глаза, и похоже не узнала ее, а только еле слышно произнесла:

– Пить.

Откинув одеяло, Кристина помогла ей подняться в постели и потянув на себя, понесла на руках к выходу. Рита, обхватив ее шею руками, а туловище ногами, бессильно обмякла на плече. Им попытался преградить путь в кухне Борис:

– Ты куда ее потащила?

– Дай дорогу, козлина. – сурово проговорила девушка.

– Она не твой ребенок.

– И не ваш. – посмотрела она на обоих опекунов. – Не дадите пройти, я вам сейчас хребты переломаю.

– Да черт с ней, пусть идет. – зашептала тётка на ухо еле стоявшему на ногах мужу и начала тянуть его с дороги в сторону стола. Мужик покачнулся и не удержавшись, упал на стул.

– Это тебе так даром не пройдет. – выговорил он. – Я заявлю на тебя в местное отделение.

Кристина уже находилась у двери, а потом повернулась и ответила:

– Ну заяви. Лишение опеки и пенсии вам гарантирую.

И выдав усмешку, говорившую о ее явной правоте в ситуации, исчезла в двери.

Глава 13

– Мне пожалуйста, уколы – анальгин и димедрол. – стояла в аптеке Кристина спустя двадцать минут после того, как перенесла ребенка в свой дом. И когда аптекарь положила обе упаковки с ампулами на прилавок, продолжила свой список: – Еще горчичники, градусник, пять шприцов и что-нибудь от кашля. А, и еще капли в нос дайте.

– Ребенка или взрослого будете лечить? – спросила молодая аптекарша.

– Ребенка. – уточнила она.

Не теряя ни минуты, Кристина буквально летела домой, боясь, что у Риты могут возникнуть осложнения. В спешке выложив все лекарства на стол, она тщательно вымыла руки, вытащила из своей аптечки вату, достала недопитую бутылку с водкой, приготовила две ампулы и принялась набирать их содержимое в шприц. После чего повернула спящую на тахте девочку на бок, сделав укол в ягодичную мышцу. Через час температура спала. Шкала на градуснике показывала тридцать семь и пять. Кристина вздохнула с облегчением и когда Рита проснулась, напоила ее теплым куриным бульоном, который сварила пока та спала.

Допив бульон, девочка хриплым голосом произнесла:

– Кристина, прости меня.

И тут же, закрыв лицо ладошками расплакалась.

– Успокойся. – девушка села на край тахты и притянула ее к себе. – Я давно тебя простила.

– Ты меня больше не выгонишь?

– Никогда. – ответила она, крепче сжав ребенка в своих объятиях. – Я очень испугалась за тебя, поэтому разозлилась. Ты могла смертельно пораниться.

– Я никому не расскажу про ружьё. – шепотом проговорила девочка. – Никому на свете.

– Спасибо. – сказала Кристина. – Пусть это будет наш с тобой секрет.

Рита сухо покашляла и втянула в себя густые сопли, что текли из носа в три ручья.

– Ничего, – посмотрела Кристина на детское личико и провела рукой по ее влажным волосам. – Я тебя быстро на ноги подниму. Давай одежду сменим.

Футболка и трико, в которых она забрала из дома девочку, насквозь вымокли от пота. А тело было липким. Одев на нее свою чистую майку, мокрую одежду Кристина сложила в пакет, со своим грязным бельем, которое завтра собиралась постирать.

Ночью Рита спала не очень хорошо. Несколько раз просыпалась от мучительного, раздирающего горло, кашля. И все разы Кристина вставала с постели, шла на кухню греть молоко либо сбор трав, который ей посоветовала аптекарь. Питье смягчало горло, и девочка какое-то время могла спать спокойно.

Утром, как только проснулась, Кристина всунула градусник девочке подмышку. Температура была небольшой и пока держалась стабильно. Затем подогрела молоко, развела шипучий аспирин в подкипяченной воде и принесла два стакана девочке.

– Выпей сначала лекарство. – подала она Рите первый стакан, второй поставила на стол.

Та недоверчиво глотнула кисло-сладкий напиток и поморщилась.

– Пей до конца. – приказала девушка и Рита в несколько глотков опустошила стакан.

– Молодец. – похвалила она и зашла в комнату, чтобы переодеться. – Я сгоняю на рынок. Когда вернусь, молоко должно быть выпито.

– Меня тошнит от молока. – плюхнулась на подушку девочка.

– Могу запарить травы. Хочешь?

– Нет, она противная. Почему не бывает вкусных лекарств?

– Бывают. Сейчас куплю тебе малиновое варенье и мед.

– Я обожаю мёд. – заголосила хрипло Рита, а после попросила: – Кристин, испечешь блинчики?

– Если выпьешь молоко. – она вышла к ней, застегивая на джинсах ремень.

Рита с тоской взглянула на стакан, стоявший на столе и вздохнув потянулась к нему.

– Так, всё, лечись, я скоро. Рыжик на улице.

– Заведи его домой, а то мне будет скучно. – облизала с губ молоко Рита.

– Хорошо. – ответила Кристина и направилась к двери.

В обед желание больного ребенка было исполнено. Рита сидела за кухонным столом, брала блин, сворачивала трубочкой и макала в мёд, который был налит в блюдце. И ей было так вкусно, что читалось на ее лице.

В течении последующих двух суток, Кристина почти каждый час, считая ночь, заставляла Риту чередуя, выпивать чай с малиновым вареньем, противную траву, молоко и полоскать горло. На третий день кашель стал сопровождаться с выделением мокроты. Хороший знак. Рита успешно шла на выздоровление. Температура нормализовалась, и Кристина сводила девочку в натопленную жаром баню, которая как известно в народе, хорошо исцеляет все простуды. Через неделю кашель стал редким, а спустя вторую и вовсе прекратился.

За время, проведенное в тесной связи с девочкой, Кристина научилась понимать ее без слов и очень сильно прикипела к ней. А в одну бессонную ночь она всё для себя решила, что сбежит вместе с Ритой, куда-нибудь в северную часть страны, где их никто не найдет. Кто оказывается втянутым в бандитскую группировку, того просто так не отпускают. Нельзя прийти в офис и положить заявление об увольнении. Не по понятиям. Можно уволиться из банды, только прямиком на кладбище. Федор Витальевич давно не звонил, видать с делами у него совсем плохо, как и говорил Кирилл. И Кристине это было на руку. Как – будто сама судьба всё подстроила. Денег поднакопилось достаточно, хватит, чтобы сменить документы и купить дом или квартиру в неприметном городке. Ей оставалось выбрать день и предупредить Кирилла. Рите она решила рассказать о своем плане в самый последний момент, оставив неожиданным сюрпризом.

Утром Кристина написала Кириллу сообщение, чтобы он позвонил, как только будет свободен. Прошло два дня, а ответа так и не было. В душе звенел тревожный звоночек. Молчание было не свойственно парню.

Наконец на четвертый день ожидания, он прислал смс.

– Буду у тебя через три дня. Всё объясню на месте.

«Ну, хоть живой.» – подумала девушка и положила телефон на кухонный подоконник.

– Кто это? – спросила Рита, отправляя себе в рот ложку с пловом.

– Друг. – ответила Кристина.

– Как его зовут?

– Кирилл. Он скоро приедет в гости.

– Когда? – раскрыла от удивления глаза девочка, потому что знала, как не любила принимать гостей Кристина.

– Через три денька, может четыре.

– Ты мне не рассказывала, что у тебя есть друг.

– Мы с ним очень редко видимся.

– У него много работы?

– Да, много.

– А где он…

– Рит, прекрати! Когда я ем, я глух и нем. Знакома тебе такая пословица? – она резко оборвала ее, не расположенная к беседе. И Рита разочарованно углубилась в трапезу.

Просто в последние дни нервы Кристины были на пределе. Предстояло строить новую жизнь не только себе, но и ребенку, а это еще один нелегкий путь.

Вечером, в баню, где Кристина занималась стиркой постельного белья, забежала Рита с внезапным предложением, пойти в воскресенье в церковь.

– Что это вдруг? – вытерла девушка вспотевшее лицо висевшем на крючке полотенцем, а после снова опустила руки в тазик с бельем.

– Я слышала, как в магазине одна бабушка говорила другой, что в воскресенье там будет большой праздник.

– Я не хожу в церковь.

– Ну, Кристин, ну пожалуйста! Мне совсем не с кем идти, кроме тебя. Пожалуйста, Кристин!

Она терпеливо выслушала скулеж ребенка и ответила:

– Воскресенье уже послезавтра.

– Да. – Рита согласно кивнула.

– А ты на праздник к Богу собралась идти в своих обносках.

Девочка обвела взглядом свое потускневшее простое платьишко и пролепетала:

– Я поищу в вещах что-нибудь хорошее.

– Не надо, завтра купим тебе приличное.

– Это значит ты согласна? – девочка подпрыгнула на месте от счастья и бросилась обниматься.

– Рит, ну жарко же! Видишь, я в мыле. – сказала Кристина, но вовсе не грубо.

– Хочешь, я принесу тебе лимонад из холодильника?

– Нет.

– Тогда я себе принесу. – выскочила из бани Рита.

– Пей осторожно! – крикнула ей вслед Кристина. – Маленькими глотками!

И услышала в ответ:

– Я знаю!

– Ага, знаешь. – пробурчала она себе под нос, полоская наволочки в чистой воде.

Воскресным утром девочки отправились в церковь. Вместо простенького платьица, которое Рита носила повседневно, на ней сидело нарядное расклешенное платье красного цвета в белый горошек, которое они с Кристиной вчера выбрали на рынке. А ее милую головку защищала от солнца в эту жаркую пору, того же цвета панамка, из-под которой свисали две аккуратно заплетенные косички. На ножках красовались новые красные сандали. Рита стала похожа на куколку, собирая по дороге к себе большое внимание, она была на седьмом небе от счастья, от того, как выглядела.

– Риточка, неужели это ты? – спросила ее соседка баба Нюра, повстречавшаяся на улице.

– Я. – улыбнулась ей из-под панамки девочка.

– Ой, какая ты нарядная! – сложила ладоши у груди старушка и начала любопытничать: – Далече собрались то?

– В церковь. – ответила Рита, и ускорила шаг, чтобы догнать Кристину, которой было по барабану до вопросов какой-то бабуси – она с ней даже никогда не здоровалась.

Ворота в церковный двор были нараспах. На всю близлежащую округу благовестил колокол. “Благочестивые” прихожане торопились на службу, некоторые оглядывались на неспешно идущих Кристину и Риту, когда шли на обгон.

– Я заходить не буду, подожду тебя здесь. – сказала Кристина у паперти.

– Почему? – Рита подняла на нее свои детские очи.

– Не хочу.

– Кристина, ты ведь обещала.

– Я выполнила обещание.

– Нет, на праздник ты тоже должна пойти со мной. – девочка крепко сжала ее запястье.

От одной мысли, что надо будет войти в церковь, у Кристины начало всё сжиматься внутри. Она не терпела запах ладана и ненавидела людей, лицемерно бьющихся лбом о пол.

– Ну, пожалуйста! – взмолился ребенок.

Пара пожилых людей, поднимавшихся по ступеням храма, любопытно поглядывали на них.

– Ой, ладно. Идем. – сдалась Кристина и Рита ее тут же отпустила с довольной улыбкой.

Они вошли в притвор в то время, когда все люди стояли на коленях. Запах горящих свечей смешивался с ароматом ладана. Храм был красиво украшен ветками березы и травой. В середине у алтаря роскошно одетый старый священник вёл службу, а подле него стоял в сане диакона юноша.

– Надо купить свечки. – в полуголос сказала Рита, указывая на церковный прилавок.

Девушка кивнула, и они подошли к оконцу, в котором сидела женщина преклонных лет. Увидев прихожанку без платка и в брюках, она нахмурила лоб и надменно выдала:

– Оденьте платок, дамочка. Висят же на входе. И в следующий раз приходите в юбке. Девочку вы не забыли одеть?

– А я вам, что, голая стою? – не промолчала Кристина. – За собой смотрите! Дайте, ребенку свечку. – она так громко стукнула по прилавку монетами, что даже священнослужители обернулись на звук.

Женщина опешила от дерзости. Тут раздались голоса хора и под их громкое пение она высказалась, кладя свечу на прилавок:

– Ну и хамка!

– Сгинь, ведьма старая! – ответила девушка и отошла с Ритой в сторонку. – Иди делай все свои дела, я тебя на лавочке подожду.

Рита с грустинкой посмотрела сначала на нее, потом направила суровый взгляд на недобрую женщину, испортившую настроение Кристине, и только после этого вошла в среднюю часть церкви. Обошла тихонечко людей, и ушла вправо, поставила свечу перед иконой Христа, встала на колени возле иконы любимой Святой Марии, сложила вместе ладошки и начала про себя молиться:

«Милая Божья Матерь, попроси Бога, чтобы он никогда не забирал у меня Кристину. Я очень, очень ее люблю! Она такая хорошая и добрая! Сделай так, чтобы мы всегда жили с ней вместе и никогда не расставались.»

После чего осенила себя крестом и встав с колен, также тихо выскользнула из зала.

Кристина сидела на скамейке, выдыхала дым, когда Рита подошла к ней.

– Ты не веришь в Бога? – вот так вот вдруг спросила она.

– Верю. – бросила окурок девушка в урну и поднялась. – И знаю, что Он во все времена избирал себе любимчиков. Только увы, не многие попадают в Его святой список.

– Бабушка мне говорила, что Бог любит всех, – Рита взяла ее за руку, и они пошли к воротам, – И нет ни одного места на земле, где бы Он не бывал. А еще, что если быть хорошим человеком и никого не обижать, то Бог обязательно будет помогать.

– Расскажи это тем детям… – тяжело вздохнула Кристина от картины войны, возникшей у нее в голове.

– Каким детям? – непонимающе подняла на нее глаза Рита.

– Да так, уже никаким.

– Кристин, как ты думаешь моя бабушка и мама в раю?

– Уверена, что Бог хорошо заботиться о них.

– А ты никогда не хотела узнать где твоя мама?

– Нет. Теперь она мне не нужна. – сухо ответила девушка.

Женщину, которая произвела ее на свет, Кристина ненавидела всей душой всю свою жизнь. Возможно ли полюбить или простить человека, который бросил тебя на произвол судьбы? Пока была маленькой, она надеялась, что мама всё же придет за ней, и была готова простить ее… Но после долгих лет ожидания, надежда уступила место разочарованию, а любовь – ненависти.

Они вышли к реке, стали прогуливаться по берегу, вдоль которого купались взрослые и дети. Прошли метров сто, когда услышали позади себя, что их кто-то догоняет. Это была тройка босоногих и полураздетых мальчиков, с которыми Рита подружилась во время игры в мяч.

– Здрасти! – хором поздоровались с девушкой догнавшие их дети.

– Здрасти. – ответила Кристина.

– Рит, привет, – обратился к девочке один из мальчишек, – Пойдешь завтра в кукольный театр?

– Кукольный театр? – восторженно переспросила она.

– Да, – заулыбался мальчик, глядя на ее реакцию, – Он приезжает в наш клуб.

Рита посмотрела на Кристину, чтобы получить ее одобрения.

– Что ты смотришь? – сказала та. – Тебя же приглашают, думай.

– Я пойду. – радостно согласилась она. – А почем билет?

– Десять рублей. – ответил мальчуган. – Начало в двенадцать часов.

– Можешь прийти пораньше. – сказал другой. – Мы собираемся в одиннадцать. Хотим погулять и поесть мороженое.

– Ой, хорошо, я буду. – согласилась Рита, а ее щечки налились заметно малиновым цветом.

– Ну, пока. – по-прежнему улыбался мальчик и пошел с друзьями в обратную сторону.

– Пока. – тихо произнесла она, наблюдая, как они удаляются.

– Ого! Да ты раскраснелась! – проговорила Кристина с сердечной улыбкой.

Рита обхватила ладошками свои горячие щечки и опустив голову пошла дальше.

– Это тот самый Сережа? – двинулась за ней Кристина.

– Да. – ответила она подавленно. – Я так глупо выглядела.

– Ты чего, Рит? Да он с тебя глаз не сводил.

– Правда? – взбодрилась она и посмотрела Кристине в глаза.

– Честно. – та взяла ее за руку. – Ты вон какая девочка стала. Всем на зависть. Завтра сходишь в театр, погуляете. Разве не здорово?

– Здорово. – согласилась радостно Рита.

– Я дам тебе денег на карманные расходы. Бери всё что пожелаешь и друзей угости. Но, если вдруг, Сережа захочет тебе сам что-нибудь купить – не отказывайся. Для мальчика это важно.

– Почему важно?

– Потому что, когда мальчику нравится девочка, он всегда хочет ей угодить, сделать подарок. Понимаешь?

– Понимаю. – улыбнулась Рита, и как помчится: – Кто первый до того дерева?

Она так резко это предложила и дернулась с места, что Кристина не успела ей даже возразить.

– Вот, блин. – выговорила она и легким бегом устремилась за ней. Рита естественно, была быстрее и дожидалась ее под кленом.

– Я быстрее, я быстрее. – передразнивала она неспеша идущую к ней девушку.

– Не гожусь я для игры в догонялки. – сказала Кристина, переводя дыхание. – Надо бросать курить… – присела она под тень кленовой листвы, закурила и добавила: – Но не сейчас.

– Почему говорят, что курить вредно, а все всё равно курят? – села рядом Рита.

– Не вреднее моей работы.

– А что у тебя за работа?

– Перевожу души. – усмехнулась девушка.

– Как это?

– Рит, давай договоримся, ты никогда не будешь спрашивать о моей работе. Окей?

– Окей. – пообещала ей она.

Глава 14

Наступил понедельник, и настала пора Рите собираться в клуб. В том же наряде, в котором она ходила вчера в церковь, Рита предстала перед Кристиной. Та привела ее волосы в порядок – заплела косу. Дала, как и обещала, на карманные расходы – сто рублей и напоследок сказала:

– Ну, всё, гуляй. Только не слишком долго. Не заставляй меня волноваться. Если надумаете идти на речку, в воду не лезь. Узнаю – придушу.

Рита засмеялась, натянула на голову панамку, всунула купюру в кармашек, что был пришит к платью, и вышла из дома. Рыжик проводил ее до калитки, затем поскорее вернулся домой. Кристина еще неделю назад повесила на входные двери тюль, чтобы в жару дом продувался сквозняком, поэтому щенок мог спокойно выходить и заходить, когда ему вздумается. Оказалось, что жару он переносит плохо: часто припадал к миске с водой, днем торчал дома, и только с заходом солнца высовывал свой нос наружу.

Через час, после ухода Риты запел мобильник. Звонили с неизвестного номера. Наверно, Кирилл, подумала Кристина и взяла трубку.

– Крис, это я. – раздался его голос. – Я заехал в город. Скоро буду у тебя.

– Наконец. – с облегчением произнесла девушка. – Заскочи в магазин игрушек, купи куклу и набор детской посуды.

– Че, от скуки в детство впала? – рассмеялся парень. – Лады, куплю. Может еще че надо? Еды какой?

– Прокладки возьми.

– Что? – парень слегка опешил.

– Да шучу. – успокоила она его. – Еды тут валом. А вот с игрушками беда какая-то.

– А, ясно. Я у тебя через час – полтора тогда. Только это… адрес скажи.

– Улица Пионерская, дом двадцать шесть. Жду. – она отключила звонок.

Белая Нива затормозила у ворот дома в начале первого часа. Молодой, темноволосый, крепкий, мужчина, годов Кристины, вытащил из пассажирской двери, дорожную сумку, большой полный пакет, закрыл машину и свободно вошел в калитку. Кристина встретила его на крыльце с легкой улыбкой на лице.

– Что ты притащил? – спросила она, глядя на его ношу.

– Привет. Да прикупил всякого. – приблизился он к ней, поставил сумки на лавку и обнял.

Они постояли в объятьях друг друга с минуту, а потом зашли в дом. Кирилл вошел первым. На пороге его встретил с лаем самый свирепый пёс в мире, который после замечания хозяйки в сию секунду умолк.

– Охранника наняла? – парень опустился перед щенком и протянул руку. Рыжик несмело приблизился к его руке, лизнул пальцы и лег на бок, демонстрируя ему свое светлое пузо.

– Знакомься – Рыжий. Увязался, черт. Вот пришлось оставить. – ответила Кристина, выкладывая на стол из пакета гостинцы.

Парень привез кучу продуктов, от которых валился стол. Разнообразных консерв, полуфабрикатов, печенья, конфет, пять плиток шоколада, колбасных нарезок и четыре литра пива.

– Нам этого на месяц хватит. – сказала Кристина. – Зачем столько припер?

– Не мог же я приехать с пустыми руками.

– У Риты зубы повылетают от такого количества шоколада.

– Рита – по-видимому ребенок, кому я привез игрушки? – спросил он, поглаживая плюшевый животик зверёнку.

– Да, родила от скуки дочку.

Кирилл прыснул смехом и поднялся.

– Не представляю тебя в роли матери.

– Я тоже раньше не знала, что могу о ком-то позаботиться. – ответила она, рассматривая в своих руках красивую белокурую Барби в розовой упаковке. – Спасибо, что купил. Сколько она стоит?

– Прикалываешься, спрашивать о таком? – возмутился он.

– Если хочешь затопи баню. – предложила она. – Дрова лежат в сарае.

– Банька – это хорошо. – Кирилл довольно потер ладонями и подхватив сумку с пола пошел в комнату переодеваться.

Сменив одежду на простенькое трико, майку и сланцы, он отправился зажигать печь, мимоходом закинув две бутылки Очаковского остужаться в холодильник, а Кристина тем временем взялась за готовку обеда. Достала из холода, заранее размороженный свиной фарш, выложила его в миску, добавила соли, перца, сформировала в котлеты и принялась жарить.

Вернувшийся Кирилл не устоял от искушения взять с тарелки одну тепленькую аппетитную котлету, налил лимонад и устроился за столом.

– Крис, я к тебе вообще не просто так приехал. – проговорил он. – Поехали со мной в Румынию.

Она удивленно приподняла бровь, переворачивая готовую сторону котлет.

– Что там делать?

– Жить. У меня там сестра. Давно к себе зовет, а я тут, только из одного дерьма вылезу, как в другое влезаю. Бесконечный круг. За что спрашивается боремся? Нас, как свиней каждый день на бойню отправляют. Половина хороших пацанов лежит в могиле. Ты наверно не слышала, Раса, Муху и Рауля положили недавно на стрелке. Рауль был мне как брат. – сжал кулаки Кирилл при упоминании имени, а на его скулах заходили желваки. – Меня не было с ними на той стрелке. Но я эту сволочь, Гаспара, на собственных кишках заставил висеть. Мы с Гураном выслеживали его несколько дней. Поэтому не мог выйти с тобой на связь. Эта гнида сбежал в Оренбург, хотел залечь, сука, только мы до него всё равно добрались.

Он на несколько секунд замолк, а затем добавил:

– Шеф перестал выходить на связь, как уехал в Красноярск. Идет молва, что его взяли. Конец нам приходит, Крис. Валить пора, пока не порешили.

– В моей жизни произошли перемены, Кирилл. – смотрела на него девушка. – Я встретила Риту и собираюсь уехать с ней на север. Где-нибудь залечь в Алтайском краю. Эта девочка сирота, как и я. Она – лучшее, что случилось в моей жизни. Не знала раньше, как это хорошо – опекать кого-то и заботиться. Никогда не смогу ее оставить. Мы уедем только вместе.

– Поехали с девчонкой. Мне вообще всё равно. С документами, можно сказать вопрос улажен. Поможет мой кореш в Ульяновске.

– И опекунство сделать сможет?

– Без проблем. Он в нужных кругах вертится. Я ему когда-то помог поправить дела, он мне теперь должен.

– Как-то всё просто складывается. – усомнилась девушка.

– Пока есть шанс и думать нечего. Что нас держит? Галимая работа, от которой уже тошнит. Тебе самой не надоело прятаться?

– К этому привыкаешь. – Кристина пожала плечами.

– Привыкаешь. – досадно повторил Кирилл. – Когда ты последний раз жизнью наслаждалась? Ты даже деньги потратить не можешь, потому что постоянно в бегах. Лично я устал от такой жизни, но и без тебя никуда не поеду.

Кирилл говорил искренне, и за его словами чувствовалось не скрытое переживание за нее. Он никогда не открывался ей в чувствах, и вообще они оба обходили стороной эту тему, по понятным причинам – так лучше, так спокойней, в конце концов, так не больно, если однажды кого-то из них убьют.

Несколько секунд колебаний – и Кристина решила сдать позиции. Кирилл сразу же воспрянул духом, а образовавшаяся во время тревожного разговора складка между его бровями, сгладилась.

– Осталось всё объяснить Рите. – подытожила девушка.

– Ты думаешь она будет против?

– Нет, но я пока не рассказывала ей о своих планах.

В тот момент, когда из баньки вышел распаренный парень, во двор вошла не менее распаренная от жары Рита. Панамка была у нее в руках, а ее волосы были влажные от пота. Их встреча произошла возле крыльца. Любопытно разглядывая мужчину с голым торсом, она поздоровалась.

– Привет. – улыбнулся он. – Вот значит какая ты – Рита.

– Да. –улыбнулась и девочка. – А вы, Кирилл?

– Да, только давай-ка по-свойски на ты. А то чувствую себя каким-то старым.

Хихикнув, Рита отодвинула занавеску и шагнула в дом. На кухне стоял безумно вкусный запах котлет и варенной картошки, которая кипела под крышкой кастрюли на плите. Кристина стояла у стола и резала на салат редиску.

Рита, хотя не слишком испытывала голод, но обезумев от вида еды и ее аромата, сбросила сандали, подошла к столу и потянулась к котлетам.

– Рит, ну ты совсем что ли!? – возмутилась Кристина. – А руки помыть и переодеться?

– Ой, я забыла. – спохватилась девочка и убежала в зал.

А Кристина обратилась к Кириллу:

– В бане осталась вода?

– Полбака. – ответил он и полез в холодильник за первым бутылём Очаковского. – Банька супер. Давно я так не парился. Пиво будешь?

– Наливай.

В этот момент из зала донесся восторженно-изумленный визг девочки, которая прибежала на кухню, прижимая к себе упаковки с Барби и детской посудой.

– Это всё мне?

– Тебе. – откликнулся Кирилл, разливая по бокалам янтарный напиток.

– Спасибо большое. – сказала она и вне себя от радости умчалась обратно. В скором времени, оттуда послышался звук распечатывающей коробки.

Облюбовав подарок, Рита помыла руки и нырнула в холодильник. От изобилия в нем еды и сладостей у ребенка округлились глаза.

– Можно я шоколадку возьму? – спросила она.

– Скоро будет готов обед. Давай потом. – ответила Кристина, смакуя пенное, сидя за столом с Кириллом. – Пока в баню сходи, ополоснись от пыли и жары.

– Окей. – неохотно закрыла девочка дверцу и по пути к выходу взяла с тарелки горсть соленого арахиса.

– Помнишь? Тряпкой берись за крышку и не прикасайся к печке. – дала наставления Кристина.

– Я знаю. Ты мне всегда одно и тоже говоришь. – ответила Рита и в резиновых сланцах скрылась за занавеской.

– У тебя хорошо получается. – произнес парень.

– Что получается? – не поняла его Кристина.

– Управляться с ребенком.

– Я и сама не знаю откуда это умею. И мне совсем не тяжело, даже наоборот, и как ни странно привычно, как будто я знаю Риту с самого ее рождения.

– Ты любишь ее – видно. – смотрел он на девушку.

– Да, люблю. Поэтому хочу забрать отсюда. Видел бы ты ее опекунов! Куда только государство смотрело, когда передавало девочку им на попечение.

– Нет у нас государства. Продано всё. Но в нашем случае это к лучшему, что всё сейчас можно купить и продать. Только баксами перед носом потряси, что угодно и кого угодно на блюдечке поднесут. И мы не лучше – за деньги на войну шли. Я после войны на мясо не мог смотреть несколько лет. Не мог забыть запах горелой плоти бедных детей. – Кирилл выдал горестный вздох, вызванный тяжелыми воспоминаниями и резким движением, опрокинул в себя пиво. – Маленькие, такие маленькие тела… – голос подвел его, и он закашлял.

Свежими были и воспоминания Кристины, но она всегда держала их внутри себя. Что толку от разговоров, если всё что случилось, уже не поправить…

– Хватит болтать об этом. – сказала она. – Ты ведь знаешь я не люблю говорить о войне.

– Да, прости. Прости. – виновато ответил Кирилл.

Очень скоро Рита вернулась из бани, и они все втроем сели кушать. На столе возвышалась гора вареной картошки, с которой Кристина не стала ничего делать, а целиком высыпала на блюдо и посыпала зеленым луком; также стояли котлеты, консервированная селёдка, заправленный маслом овощной салат из редиски, огурцов и помидоров, хлеб и две бутылки: с лимонадом и пивом.

Кирилл разлил по стаканам напитки и с истинным удовольствием поднимая над столом свой, произнес:

– За долгожданную встречу и знакомство!

Рита уминала за обе щеки жирную котлетку, после тоста положила ее на стол, деловито вытерла руки о бумажную салфетку и взяла свой лимонад в руку. Все трое чокнулись бокалами, отпили и принялись за еду.

Пока кушали Рита делилась впечатлениями о кукольном театре, о спектакле и своих новых друзьях.

– Сережа перед спектаклем купил мне мороженое, а после него мы пошли тратить все мои деньги. – с детской простотой сказала девочка.

Кирилл не сдержался от смеха, а Кристина улыбнулась.

– Твой Серега не промах. – проговорил парень сквозь смех.

– Как это – не промах? – не доходила суть до ребенка.

– Ешь, ешь. Не слушай его. – ответила девушка и посмотрела на Кирилла: – Пошли покурим.

– Ага, идем. – схватил он с подоконника свою пачку сигарет Кэмел и пошел следом.

– Дашь свои? – сказала она на крыльце. И когда зажгла край любимой сигареты, с наслаждением затянулась.

– Че, с куревом туго здесь? – присел парень на корточки.

– Выбор невелик. – ответила она.

– Когда двинем отсюда? – спросил Кирилл, выпуская изо рта дым.

– Надо узнать, когда поезд.

– Так давай завтра съездим и купим билеты на ближайший день.

– Покупать билеты – глупая идея. У меня нет документов Риты и вообще опасно нам где-то светиться. Договоримся с проводниками на месте.

Кирилл поднялся и опустил потухший окурок в ведерко.

– Как узнаем, когда на Ульяновск поезд, созвонюсь с Пашкой, пусть нам квартирку подыщет.

– Что за Пашка?

– Ну тот самый, что будет нам с документами помогать.

– А, но он точно надежный?

– Еще какой надежный. – заверил Кирилл. – Мы с ним выросли в одном дворе, учились и даже, так интересно вышло, служили в одной части.

– Ладно, пойдем тогда Рите всё расскажем.

Но прежде чем она успела зайти в дом, он неожиданно схватил ее за руку, притянул к своей груди и поцеловал. Кристина же обвила руками его шею, ничуть не пытаясь сопротивляться.

Глава 15

Узнав, что утром Кристине и Кириллу необходимо будет уехать в город, Рита очень расстроилась и сильно испугалась, что девушка бросает ее. Она убежала со слезами в комнату, не дав той до конца объясниться.

– Рита, – пошла за ней Кристина и присела на кровать, – ты еще не узнала всего до конца, а уже плачешь.

– Ты хочешь уехать насовсем? – девочка подняла на нее свои мокрые глазки.

– Хочу, – ответила она, вытирая от слезинок лицо ребенка, – но только с тобой. Мы с Кириллом узнаем расписание поезда и вернемся обратно, за тобой и Рыжим. Хорошо?

– Ты правда заберешь меня с собой? – взгляд Риты сменился с печального на радостный.

– Заберу.

Девочка бросилась на шею, и Кристина усадила ее к себе на колени.

– Мы поедем на поезде? – смотрела Рита ей в лицо горя счастьем.

– Да. Будем ехать долго-долго. Но ты должна дать слово, что никому не расскажешь об этом.

– Никому. – махнула головой девчушка, а после шепотом спросила, опасаясь, что их могут подслушать: – А в какой город мы поедем?

– Я тебе потом скажу, как вернемся. – подыгрывая ребенку, она ответила также тихо.

– А мы сходим с тобой в зоопарк? Я хочу увидеть длинного жирафа.

– На счет жирафа не знаю, но на других животных обязательно свожу, и в цирк свожу, и на аттракционы, и море покажу.

По мере перечисления глаза Риты расширялись и округлялись всё больше и больше.

– А почему я не могу поехать завтра с вами?

– А кто за Рыжим присмотрит?

– Ой, точно. – прижала Рита руку ко рту.

– Я его оставлю во дворе. И денег тебе оставлю, купишь себе вкусняшек, чтобы не было грустно.

– Я буду сильно тебя ждать. – девочка положила голову на плечо девушки.

– Постараюсь приехать, как можно быстрее. – пообещала она.

После отъезда Кристины, Рита почти весь день провела на улице, таская за собой на поводке щенка. Гуляла с Сережей и другими детьми. Сходила на речку, купаться не лезла и Рыжику не разрешила – помнила о строгом запрете Кристины, наблюдая с берега, как мальчишки резвятся в воде. Ели шоколад, много шоколада, который купили на деньги Риты, и пили Колу. Между этим играли в различные игры: прятки, жмурки, догонялки. И как-то незаметно день склонился к закату, до темноты оставалось всего пару часов. Попрощавшись с ребятами у магазина, девочка довольная бежала с щенком домой, с неудержимым стремлением поделиться с Кристиной прекрасно проведенным днем с друзьями. Однако какое ее было разочарование, когда она подошла к запертому дому. Кристина и ее друг еще не вернулись. Рита, грустно вздохнув, села на лавочку, достала из кармана Чупа-Чупс, развернула и всунула в рот. И оставалась во дворе до тех пор, пока на улице окончательно не стемнело и ее не начали есть кровожадные комары.

Щенка пришлось оставить на крыльце, в опекунский дом его нельзя было вести. Еще возьмут и побьют, а Рите совсем не хотелось становиться вместе с ними, виновницей злодеяния. В расстроенных чувствах, девочка пожелала ему спокойной ночи и оставив одного за калиткой, отправилась домой.

Тетка и дядька не скрыли своего удивления на ее столь поздний приход. На их вопрос, она ничего не ответила, молча прошла в свою комнату, закрыла дверь и зарывшись лицом в подушку заплакала. В голову лезли худшие мысли: Кристина бросила ее и больше никогда к ней не приедет, а может это Кирилл уговорил ее не брать с собой ребенка… Но вдруг к ней пришла самая пугающая мысль. А что если с Кристиной случилось что-то плохое, и Бог забрал ее к себе, как это сделал с мамой и бабушкой? И Рита разрыдалась пуще прежнего. Маленькое детское сердечко разрывалось на части, а слёзы душили. Неужели Бог так жесток и снова оставил ее одну?

Но вот что произошло на самом деле у Кристины и Кирилла.

Прибыв на станцию, они обратились в справочную, где им сообщили, что поезд на Ульяновск будет завтра в восемнадцать часов пятнадцать минут. И раз уж они приехали в город, решили провести в нем несколько часов. Заехали на рынок, Кристина выбрала Рите одежду: два простеньких летних платья, трусики, шорты и маечку, а в отделе игрушек, купила коричневого плюшевого мишку с размером взрослой кошки. Покончив с покупками, прошлись по городскому парку, и там же зашли в кафе, от куда ветерком тянуло запахом шашлыка, привлекая клиентов зайти на обед. Сели за первый попавшийся столик и сделали заказ.

– Кирилл, ты когда-нибудь думал завести семью? – это был неожиданный для неговопрос.

– Думал. – ответил он. – Я, когда зашел после бани домой и увидел тебя готовящую обед, на миг почувствовал себя семейным мужиком.

– И как тебе чувство?

– Очень приятные. Приятно осознавать, что тебя ждут дома.

Молоденькая официантка принесла на подносе хлеб, красный соус, Колу, которую разлила по бокалам, и они, поблагодарив ее продолжили разговор.

– Я люблю быть с тобой. – сказал Кирилл. – Но эта проклятая работа отбирает у нас кучу времени.

– Ты мне никогда не говорил ничего подобного. – усмехнулась Кристина.

– Я думал, что тебе это не нужно. – опустил он глаза на стол.

– Ты прав, не нужно. – прозвучало от нее с ноткой обиды.

– Крис, – Кирилл всё понял, – Я бы без тебя не поехал в Румынию. На кой черт она мне сдалась?

– Да ладно, другую бы пригласил. Что у тебя баб других нет?

– Нет, зря ты так. – тут уж стало обидно ему. Он вытащил из бокала трубочку и сделал большой глоток. – Что у вас за натура такая, у баб, думать, что все мужики кабели? У нас тоже есть чувства и мечты!

Кристина поставила локти на стол и ответила:

– Да? А ты не пробовал делиться чувствами? Я не обладаю экстрасенсорными способностями – читать мысли.

– Ты сама говорила, что хочешь свободные отношения, вот я и не лез к тебе. Боялся, если предложу сблизиться, то ты не захочешь меня видеть.

– Когда жизнь под постоянным прицелом. Какие уж там серьезные отношения.

– Но теперь то всё налаживается. – Кирилл потянулся к ее руке и сжал в своей ладони. – Я хочу быть с тобой, с вами. Просто скажи, что я тебе нужен, мне этого будет достаточно.

Кристина посмотрела в его карие глаза, которые ждали ответа и произнесла:

– Нужен. Тогда бы я не согласилась ехать с тобой в другую страну.

Кирилл улыбнулся, и в тот же момент обслуживающая их стол официантка, принесла с пылу с жару две порции горячего ароматного шашлыка на шампурах.

– Ты бывал у сестры? – спросила Кристина.

– Да, однажды. Перед тем, как отправиться на войну. Думал, что возможно увидит она меня в последний раз живым, и слетал. У нее недавно родился второй ребенок – дочка Ксюша. Первый сынок – Романом зовут.

– Муж, получается, русский?

– Да. Они сына в России родили в девяносто пятом году, и в тот же год уехали. Лёхе предложили хорошую работу, вот он и не стал упускать шанса.

– Как зовут сестру?

– Марина. Я ей не говорил, что уезжаю в Чечню. Только когда вернулся, рассказал. Чуть не убила меня, когда приехала. – Кирилл издал смешок. – Маринка тебе понравится. Она простушка и хохотушка.

– Ну, раз ты так говоришь, значит обязательно понравится. – схватилась Кристина за шампур, чтобы приступить к еде.

В деревню они отправились ближе к вечеру, и на выезде из города, машина сломалась. Поиск неисправности не принес результата. Машина нуждалась в буксировке и профессиональном осмотре.

Долго голосовать не пришлось. Водитель грузовой Газели взял Ниву на буксир и потащил до ближайшей автомастерской. Механик долго искал поломку, а когда нашел выдал, что на ремонт уйдет много времени, так как требуется замена нескольких деталей. И автомобиль будет готов только к ночи.

Кристина расхаживала у ворот мастерской в глубоком унынии и злилась на весь мир. Переживала за Риту и думала, как та сейчас сидит и ждет ее на крыльце. Обещала же приехать сегодня и не приехала.

– Ну почему она сломалась именно сейчас? – в расстроенных чувствах сказала Кристина, когда Кирилл принес ей весть.

– Да ладно, с кем не бывает. Рите ведь есть где переночевать.

– Есть, но она расстроиться.

– Мы всё объясним ей утром.

Они поймали такси и поехали в гостиницу.

Утренний сон прервала долгая вибрация телефона. Нащупав мобильник на тумбочке, Кристина поднесла его к заспанным глазам. Номер, как и в большинстве случаев был ей не знаком.

– Кто это? – послышался за ее спиной хриплый сонный голос Кирилла.

– Не знаю. – она не предпринимала никаких действий, кроме того, что глядела на оранжевый экран. Но почувствовала неладное, когда ее палец завис над кнопкой вызова, и несмотря на это нажала на нее, и приложила трубку к уху: – Алло.

– Кристина! – плакала взахлеб Рита, по ту сторону трубки, а сердце девушки начало вырываться из груди. – Приезжай, пожалуйста! Они сказали, если ты не приедешь – убьют меня.

– Кто – они? – закричала она. Сон Кирилла, как рукой сняло. Он придвинулся и приложился ухом к трубке, чтобы расслышать разговор.

– Рита, алло! – прокричала снова Кристина, когда на том конце послышалась возня.

– Вот я тебя и нашел. – раздался грубый мужской голос с кавказским акцентом. – Ты всё поняла и давай живей.

Трубку тут же бросили.

Не имело смысла спрашивать у него – кто он. Это был Гарик, и он схватил ее за живое.

– Конченная дура! – Кристина швырнула телефон об стену, он отлетел и разлетелся на несколько частей. Потом она выскочила из постели и начала в трусах метаться по комнате.

– Крис, успокойся, что-нибудь придумаем. – сел в кровати Кирилл.

– Когда была возможность свалить, нужно было ей воспользоваться. Сама подставилась и Ритку подставила. Боже, почему я такая дура! Совсем бдительность потеряла. – она одела майку, стащила со спинки стула брюки и быстро начала натягивать на себя.

– Крис, – подошел к ней парень. – Сначала давай ты успокоишься, и мы обдумаем план действий.

– Мы? – уставилась она на него. – Это моё дело, я сама его решу. Перестреляю этих сук из винтовки и…

– Да погоди ты одеваться. – схватил он ее за руку. – Я никуда тебя одну не отпущу. Теперь это наша общая проблема.

– Пока мы болтаем, Рита…

– Ничего они с ней не сделают. Гарик только и ждет, что ты сразу примчишься к нему. Ребенок просто наживка. Ехать сейчас сломя голову – на смерть. Уверен они будут караулить тебя при въезде в деревню. Нужно найти другой способ попасть в нее.

– Как?

– Сейчас, дай мне десять минут подумать. – он отпустил руку, взял с тумбочки сигареты и прикурил у открытого окна.

У Кристины же от переживания зарябило в глазах и затрещала голова. Дойдя до ванной, она подставила голову под холодную струю воды. Расслабиться не помогло, но мысли пришли в норму. Вытираясь полотенцем, она не переставала думать о девочке, которая сейчас сидит среди бандитов и трясется от страха. Бедная Рита, что она такого натворила в прошлой жизни, что ей так не везет в этой!

– Я придумал. – проговорил Кирилл, затушив бычок в пепельнице.

– Выкладывай. – подошла к окну девушка и пристроила свою пятую точку на подоконник, доставая из пачки сигарету.

– Ты сможешь приехать в деревню на автобусе. Оденешь простое платье, на голову платок, чтобы не отличаться от колхозниц.

– Боже, другого плана не мог придумать? – выдохнула она дым вверх.

– У тебя есть лучше? – улыбнулся он.

– Нет. А ты на чем?

– Я на машине. Меня они не должны знать.

– А вдруг кто-то узнает? Езжай тогда через лес. Попадешь сразу на кладбище.

– Я пока не собираюсь. – засмеялся Кирилл.

– Я эту деревню вдоль и поперек выучила. – Кристине было не до смеха, и она говорила с серьёзным выражением лица, слегка нахмурив лоб. – Пройдешь через задки по той улице, где я живу, к дому тридцать семь. Он заброшен и порос высоченной травой. Жди меня в нем.

– Теперь мне нравиться твой ход мыслей. – одобрил парень.

– Из него хорошо виден двор опекунов Риты и дом Федора Витальевича. – добавила девушка.

– Окей. Понял. Тогда одеваемся и поехали тебя маскировать.

Глава 16

Деревенский автобус ездил три раза в день по расписанию. Кристина облачилась в магазине одежды в свой жутко непривычный наряд: неброское длинное платье в мелкий цветочек, подол которого постоянно приходилось поправлять и повязала на голову легкий платок. Купила большую сумку, чтобы спрятать в ней футляр, который она забрала с собой, не рискнув оставить оружие в доме. И вернулась в машину, где ее ждал Кирилл.

– А ты ничего такая в новом образе. Может оставишь? – шутливо произнес он, когда она села в машину. Кристина только скривила кислую гримасу, бросила сумку на заднее сиденье, и они поехали на станцию.

Дребезжащий автобус, наверно еще сталинских времен, подошел без опоздания. Кристина устроилась на заднем ряду, поставив сумку на колени и спрятала глаза под большими черными очками. К минуте отъезда, транспорт наполнился пассажирами. Рядом заняла сиденье женщина. Она сначала наступила девушке на ногу, а затем заехала своей тяжелой сумкой по колену, но во всех случаях сразу же извинилась. Немного погодя, по автобусу распространились неприятные запахи перегара, копченостей и немытых тел. Общественный транспорт – что тут скажешь. Остаётся лишь отвернуться к окну и терпеливо ждать окончания пути.

Медленно, с остановками, пассажирский транспорт доехал до деревни. Кристина решила не рисковать – выбрала другой маршрут, не тот по которому пошли все остальные пассажиры, она свернула в пролесок, что вел на кладбище. Тропинка была узкая. Подол платья постоянно цеплялся за кусты и ветки, мешая передвигаться быстрее. Она пересекла место вечного сна, прошла два пролета и вышла на нужную улицу. Девушка не раз возвращалась домой этой дорогой, одна или с Ритой, и успела изучить здесь каждый куст. Шла напряженно, не забывая смотреть по сторонам. Полезную привычку, намечать пути отхода, присвоили ей на войне, потом пригодилась в работе, спасая от обнаружения. Однако никто из подозрительных лиц, ей не повстречался.

Кристина притормозила у нужного дома. На встречу попались две женщины с бидонами молока, громко обсуждая обычные свои житейские дела. Девушка взяла в рот сигарету, создав видимость, что остановилась прикурить. А когда женщины прошли мимо, положила курево обратно в пачку. Повертев головой, убедилась, что за ней никто не следит и нырнула в высокие кусты, за которыми находилась калитка.

– Крис. – послышался тихий голос Кирилла над ее головой, когда она приблизилась к дому. Парень выглядывал из дверцы чердака.

Карабкаться по приставной лестнице в платье, оказалось той еще мукой. Платье путалось в ногах, затрудняя движения. Еще эта сумка… В общем без грубого мата не обошлось.

Крыша была просторной, сквозь дырявый фасад и шифер просачивались лучи солнца. Под ногами лежали опилки. Кирилл стоял на противоположной ее стороне, в метре от крохотного окошка и вел наблюдение через бинокль за людьми Гарика, пока Кристина торопливо переодевалась в удобную одежду: джинсы и футболку.

– Рассказывай, что видишь? – открыла девушка футляр и принялась собирать оружие.

– Двое у тебя во дворе. – начал свой доклад парень. – Больше никого не видел.

– А Риту?

– Нет, в доме вообще не было никаких движений.

– Они должны быть все там. Затаились, суки.

– Ты знаешь, как выглядит Гарик? – повернулся к ней парень.

– Да. Видела, когда выслеживала его братца. – ответила она, заряжая винтовку патронами.

– Надо начать с тех, что караулят тебя у дома шефа. – выдвинул свою стратегию Кирилл. – Я отвлеку одного, ты бьешь второго. Для них это станет неожиданностью. К тебе можно пробраться с заднего двора?

– Да. Через соседей. Если впустят.

– Как-нибудь договорюсь.

– А дальше что? Как мы проберемся в дом?

Кирилл немного подумал и ему пришла шальная мысль.

– Я войду во двор. Наведу суету.

– Что, просто войдешь? – Кристина вопросительно на него посмотрела.

– Попытаюсь выманить хотя бы одного из дома.

– Совсем сбрендил? – нахмурила брови девушка.

– Давно. – улыбнулся он. – Напомни, как зовут опекунов?

У Кристины остались сомнения на счет его плана, но спорить сейчас, не то было время.

– Мужика Борис, бабу не знаю.

– Достаточно одного.

Навинтив глушитель, Кристина закрыла футляр, взяла винтовку и начала изучать обстановку. Возле ее дома стояли два черных Мерседеса. Как и говорил Кирилл, двое парней со стволами ждали ее на крыльце. Во дворе соседей никого не было, но внутри дома она заметила движение – в окнах между занавесками мелькали чьи-то фигуры.

– Они все в доме. – сказала девушка. – Но лиц разглядеть не могу.

– Давай начнем с этих двух. – кивнул Кирилл.

– Иди. И будь осторожен!

– А как же!

Кирилл проверил пистолет с глушителем и убрал за спину, под рубашку. Следом, прицепил на ремешке к лодыжке боевой нож, скрыв под штаниной и спустился с крыши. А Кристина принялась ждать подходящего случая, затаившись в глубине чердака. Готовая в любую секунду надавить на курок. Все чувства были обострены до предела. Она стала слышать стук собственного сердца. Вот оно – любимое ее состояние хищника. Только концентрация и никаких эмоций.

Прошло десять минут – до сих пор ничего не происходило. Один из бандитов встал со своего места на скамейки, потянулся, достал из пачки сигарету и вот… Его что-то заставило резко посмотреть за угол дома. Кирилл начал действовать. Он чем-то привлек его внимание на себя. Тот говорит своему братку, который велит ему сходить проверить. Первый уходит. Кристина берет на прицел, второго.

Кирилл напал из-за угла дома – резко. Сломав нос бандиту, он выбил из его руки пистолет. Тот не успел опомниться, как оказался на коленях с запрокинутой головой, и с ножом у горла.

– Говори, сколько вас? – задал ему вопрос Кирилл.

– Не убивай! – парня затрясло. – Всё скажу. Пятеро, пятеро нас.

– Говори правду, ублюдок! – он плотнее прижал лезвие к шее так, что выступила кровь.

– Да правда это, правда! – возопил он.

– Где девочка?

– В доме.

Больше ничего от парня не требовалось. Кирилл хладнокровно вскрыл ему глотку и там же оставил истекать кровью. Затем прошел вдоль дома к крыльцу, где на скамейке, уже с дырой в голове сидел обмякший труп. Начало прошло идеально. Теперь пора было переходить к сложной части плана. И для этого Кириллу нужно было придать себе подходящий вид.

В бане, он снял с брюк ремень, подвернул рукава рубашки, выпачкал ее в саже, взъерошил волосы, слегка смочив водой и направился к соседям.

– Эй, Борис! – закричал он, прикинувшись его знакомым. – Борька, живо гони долг! – подошел он к дому и принялся барабанить в дверь, которая тут же открылась и из нее выглянула лысая голова.

– Вали давай! Спит Борька.

– А ты кто? – притворился удивленным Кирилл.

– Родственник. – ответил бандит и усмехнулся.

– Мне нужен Борис. – Кирилл хотел выудить его наружу и не отступал. – Позови, пусть выйдет – поговорим.

– Ты че не понял? – вылез лысый на крыльцо и грубо подхватил неотвязного парня под локоть. – Я те че сказал? Вали отсюда! Пока я добрый.

Кристина упорно следила за происходящим в прицел, оставаясь спокойной и выдержанной. Хищно подстерегая свою главную жертву. И вот в окне слева штора шелохнулась и слегка раздвинулась. За ней стоял главарь с черной бородкой, которого она узнала. Секунда – и снайперская пуля вошла через стекло ему точно в голову, чуть выше правого глаза. Треск разбитого стекла сбил с толку лысого и для Кирилла возник удобный случай. Натренированным быстрым движением он высвободился из руки соперника и ударил локтем в живот. Выдернул из его ремня пистолет и держа на мушке, приказал зайти в дом. Кирилл знал, что там оставался еще один, который просто так не сдастся. И лысый пригодиться ему, вместо щита.

В доме действительно остался один бандит. Он затаился в комнате ребенка с готовым стволом в руке и ежесекундно смахивал пот с лица. Его напугала смерть главаря. Никто из банды не ожидал такого исхода встречи. Они вообще не ждали от Кристины подобных действий. Решили, раз она женщина, то с ней можно сыграть на эмоциях и страхе. Попытались и не вышло. Не учли, что она не просто женщина и не простой убийца. Она – вояка. А на войне есть только победившие и побежденные. Быть победителем – значит быть быстрым, удачливым и умным. И она – победитель.

Услышав, что входная дверь отворилась, притаившийся бандит нервно сглотнул, заподозрив неладное.

– Череп это ты? – чуть заикаясь прокричал он, готовый в любую секунду выстрелить.

– Скажи ему. – обратился Кирилл к своему пленнику и толкнул в спину стволом, приказывая двигаться вперед.

– Я, Краб, я! Не стреля…

Тот не успел закончить фразу, пуля перепуганного товарища выбила из него жизнь, попав в сердце. Рубашка заалела красной кровью, и он упал. Кирилл успел прошмыгнуть в ближайшую комнату. На полу, у окна лежал труп Гарика, с дырой в башке.

А Кристина тем временем оставила винтовку и с одним пистолетом спустилась со своего укрытия, и аккуратно пробралась во двор. Где-то в доме шла пальба. Лезть под пули не было никакого смысла, поэтому она решила обойти дом, осторожно заглядывая по пути в каждое окно, высматривая Риту. Наверняка девочка была связана и находилась в своей комнате, подумала она и продолжила поиски.

Из окна комнаты ребенка звучал выстрел за выстрелом, почти без интервала. Кристина подняла пистолет, пригнулась и заглянула в открытую раму окна, изучая обстановку. Рита лежала на кровати в бессознательном состоянии, связанная по рукам и ногам. Бандит сидел у дверного проёма, пытаясь отчаянно отстрелятся от Кирилла, находившегося на другом конце дома.

И тут-то Кристина вытянулась во весь рост, выпрямив пистолет в руке. Бандит, почуяв, что ему не удастся отбиться от стрелка, развернулся к окну и хотел было бежать в него, но встретился лицом к лицу с Кристиной и ее оружием. Он не успел ничего сообразить – она мгновенно влепила ему пулю в лоб. В доме сразу стало тихо. Кристина влезла в окно, потрогала девочку. И бросила взгляд на стол, на котором лежал использованный шприц и пустая ампула. Слава Богу, это был не наркотик. Ей ввели снотворное. Веревки, от которых она избавила девочку оставили на запястьях и лодыжках темные следы.

Кристина услышала приближающиеся к комнате шаги и нацелила на дверь пистолет. И когда в ней появился Кирилл, разрядила пушку.

– Что с ней? – спросил он, глядя на ребенка.

– Накачали снотворным. Это даже к лучшему. Опекунов видел?

– Нет. Надо убираться отсюда, соседи уже наверно ментов вызвали. – сказал Кирилл и только сейчас Кристина заметила на его руке большое мокрое кровавое пятно.

– Серьезно ранили? – подошла она к парню и осторожно, стараясь не задевать рану, задрала его рукав.

– Нет, задело немного.

Убедившись, что рана не опасная, Кристина отыскала в доме документы ребенка: свидетельство о рождении и справки об опекунстве лежали в серванте. После чего взяла спящую Риту на руки и попросила Кирилла забрать с чердака ее вещи, а сама отправилась в дом Федора Витальевича.

Пока Кирилл отсутствовал, Кристина уложила Риту на тахту и принялась закидывать свои личные вещи в дорожную сумку и не забыла о необходимых продуктах, что остались в холодильнике. Потом взглянула на собачью миску с едой – она совсем забыла о Рыжике, которого нигде не встретила. Жаль было пса, но времени искать его не было, похоже бандиты его испугали, и он дал дёру со двора. Ну что ж, он теперь стал привлекательным щенком, его быстро смогут прибрать к рукам местные.

У ворот послышался шум мотора машины – это Кирилл пригнал свою Ниву, которую оставил на соседней улице. Его царапина от пули продолжала кровоточить, и Кристина порывшись в своей аптечке с необходимым запасом лекарств, через пару минут со знанием дела обработала рану и перевязала стерильным бинтом.

На этот раз на руки взял девочку Кирилл, Кристина схватила сумки. Покидая дом, она окинула двор взглядом, в котором ее свела судьба с Ритой и пошла к калитке. Но неожиданно раздался знакомый звонкий лай позади нее и в ее душе взыграла радость. С конца двора к ней на всех парах мчался песик.

– Рыжий, черт бы тебя побрал! – подняла она его на руки. У того на ухе висела большая паутина и вся морда была в мелких колючках. – Как я рада, что ты в порядке!

Щенок был рад видеть хозяйку не меньше, он начал нализывать ее лицо, от счастья поскуливая и извиваясь.

– Ты едешь со мной, – и унося его в руках вышла за калитку. Бросив дорожную сумку в багажник, Кристина села на заднее сиденье автомобиля, куда была положена Рита и щенок.

В деревне никаких препятствий не возникло, Кирилл быстро вел машину по деревенской неровной дороге, торопясь выехать на трассу. Где вскоре и оказались. Кристина тихонько вздохнула, на ее коленях всё еще спала девочка, Рыжий лежал на резиновом коврике, на полу. Девушка в задумчивости смотрела на проплывающие за окном в дали домишки, пролески и поля. Кирилл иногда поглядывал на нее в зеркало заднего вида, оба они не знали, что их ждет дальше, но они все равно не откажутся от своей цели: убраться подальше от прошлого и начать новую жизнь.

Доблестная милиция прибыла из города на место преступления спустя два часа. В доме лежали три трупа, а когда открыли сарай, то нашли еще два: Бориса и его жены. Следователи допрашивали соседей, только никто толком ничего не смог рассказать. Сказали лишь, что пропал ребенок. Упомянули о девушке, а кто такая и откуда приехала никто не знал. Разбирались недолго, пришли к выводу, что произошла типичная бандитская разборка, а хозяева стали случайными их жертвами. Расследование дела о пропаже сироты быстро зашло в тупик и было оставлено на обочине.

***

Прошло семь лет. Рита росла прелестной, умной девицей и заканчивала последний класс в одной из столичных школ Румынии, собираясь поступать в Бухарестский национальный университет искусств, на факультет ремёсел и дизайна. Теперь ее фамилия была не Васильева, а Березина. Кристина дала ей такую же фамилию, что выбрала и себе. Благодаря связям Кирилла, документы сделали так, что ни одна собака не смогла ни о чем прознать.

Не позволив девочке закопать свой талант, Кристина отдала ее в художественную школу, в которой Риту встретили радушно, и она обрела в ней друзей, о которых, когда – то мечтала. Только уже на тот момент Рита в них не больно нуждалась. Ее новая семья стала для нее всем. Кристина с Кириллом всегда во всем ее поддерживали, и она очень хорошо понимала, через что им пришлось пройти, ради их общего счастья. По воскресеньям посещая мессу (девочка сменила свое вероисповедание), она бесконечно благодарила Бога за то, что Он подарил ей настоящую семью.

После своего двенадцатого дня рождения Рита впервые сходила с друзьями на Рождество в католический храм. И так ей полюбилась в нем атмосфера, и непревзойденный звук органа, что она в ту же ночь решила принять католичество. Рассказав о своих впечатлениях и своем решении дома, семья восприняла это спокойно. А через год, Рита торжественно приняла первое причастие. Кристина с Кириллом присутствовали на ее важном событии жизни, снимали на видео, делали фото, а после, дома устроили барбекю, пригласив на него друзей девочки, сестру Кирилла с ее мужем и их двумя детьми.

Кристина и Кирилл узаконили брак сразу же, как получили румынское гражданство. А спустя год у них родился сын – Андрей. Отец в своем годовалом сыне души не чаял. Кирилл, как получил права стал работать дальнобойщиком. Ездил по всей Европе и часто привозил девочке и жене разные подарки. А теперь и сыну. Приезжал с рейса и всё свободное время старался отдавать ему: гулял, играл, вместе с Кристиной купал и завернутого полотенцем сам выносил из ванной. Внешне малыш был похож на него. Никакого ДНК-теста делать не надо. Те же черты лица и коричневый цвет глаз. Рита ждала рождение братишки не меньше Кирилла. Это она дала ему имя в честь пророка, а когда мальчику исполнилось полгода, стала ему крёстной.

Что касается Рыжего – он вырос симпатичной собачкой, ну как сказать вырос, повзрослел. Ростом был невелик, чуть больше взрослого обычного кота и остался тем же добродушным веселым пёсиком, которого любили все соседские ребятишки. Рита сама выводила его гулять – утром перед школой и вечером. Появление нового крохотного члена семьи щенок воспринял с большим интересом, первый месяц только наблюдал, близко не подходил, волнительно реагировал на плач младенца, начиная вместе с ним скулить. Зато потом, когда малыш научился ползать, Рыжика было не оттащить от него. Даже когда тот несознательно больно хватал его за хвост, лапы и уши, пес пищал от боли, но всё равно шел к нему.

И всё-таки кто бы мог подумать, что их жизнь так круто может изменится. Что из тысячи малоизвестных деревень, Кристина приедет именно в ту, куда по стечению трагических обстоятельств привезли и Риту. Что девочка займет в сердце Кристины большое место и станет важнее всего прочего. Отречься от бандитской жизни удавалось не всем желающим, но ей повезло. И считает, что не она спасла Риту, а Рита вытащила ее со дна, в которое она все больше и больше погружалась.

Кристина, Рита и Кирилл еще в Ульяновске, дали друг другу клятву никому и ни при каких обстоятельствах не рассказывать о прошлой жизни. И не вспоминать о том последнем дне в деревне.