Детективное агентство «Штык» [Samus] (fb2) читать онлайн

Детективное агентство "Штык"

Дело о секс-кукле

Обычно детективное агентство «Штык» открывалось в девять утра, но сегодня в дверь из облезшего от времени пластика постучали в начале восьмого. Стук был истошным, прямо по фанерке, в двух местах, прикрывавших дырки от выстрелов, и свидетельствовал о том, что посетитель пребывал в расстроенных чувствах и не заметил звонка. Впрочем, в агентство редко обращались от избытка счастья и отсутствия проблем, так что проживавшие внутри привыкли к таким неурочным визитам.

Дверь открылась с еле заметным скрипом и стучавшая — женщина средних лет, с растрепанными черными волосами, в толстом халате и тапочках на босу ногу, словно недавно вышла из дома — уставилась на открывшего дверь. На уровне ее груди и головы в воздухе парило кресло, в котором сидел позевывающий, сонный карлик, в рубахе и чем-то вроде набедренной повязки, из которой торчали две коротенькие, сантиметров по десять, ножки. Босые, с миниатюрными пальчиками.

— Антигравитация? — хрипло спросила посетительница, демонстрируя отсутствие нескольких зубов.

— Берите выше — магия, — важно ответил карлик, — персонально изготовлено лично для меня.

— Для вас?

— Потому что я самый ценный сотрудник агентства, можно сказать, его мозг, — еще более важно отозвался карлик.

Голосок его звучал хоть и важно, а все равно по-детски, и, в совокупности с ножками и мелкими размерами он производил впечатление ребенка. Возможно поэтому посетительница уставилась на него так недоверчиво.

— Да не мозг ты агентства, а его член! — раздался ехидный голос слева.

Из двери там высунулась женщина, остроносая, с буйными рыжими кудряшками.

— Присаживайтесь, наш командир закончит разминку и сразу вас выслушает, — сообщила она посетительнице.

Та встрепенулась, чуть прикусила губу и сказала:

— Мне бы срочно!

— Не выйдет, — рыжие кудри качнулись туда-сюда, — командир в о-два служил, разминка для него святое.

Посетительница кивнула с видом «как же я могла забыть об этом».

— А ты, Тузик, пока что обнюхай гостью, — ехидно добавила рыжая и скрылась, прежде чем карлик успел ответить.

— Э-э-э, — сказала посетительница.

— Не обращайте внимания, — отмахнулся карлик, подлетая в кресле к полке на стене, где лежал ручной сканер, который он и навел на посетительницу. — Ахмат Тузов, к вашим услугам, вот наша Олеся и дразнится, как умеет.

Сканер бибикнул несколько раз, засветился зеленым, демонстрируя, что посетительница не излучает ничего радиоактивного, что у нее нет при себе оружия или опасных химических, или биологических веществ и что сама она не является носительницей болезней и вирусов, от чумы до зомби-агента. Только последняя из лампочек засветилась желтым и приятный женский голосок сказал:

— Обнаружен, — голосок сменился визгом пилы, бьющим по ушам, — остаточный магический фон, превышающий норму!

Карлик поморщился и треснул кулачком по прибору:

— Все никак не починю ему голосовой модуль, — вздохнул Ахмат с сожалением, бросая взгляд искоса на посетительницу.

— Да, там был какой-то ритуальный знак, — прошептала та, поднося руку ко рту.

— Леся! — крикнул карлик. — Тут по твоей части!

— Выбирай, или я варю суп, или магичу! — донеслось в ответ. — И я Олеся!

— Вот так всегда, — еще раз вздохнул Ахмат, подлетая ближе к посетительнице, — подобрал ее наш командир по доброте душевной, а отдуваться нам приходится. Вот, выпейте воды, да расскажите подробнее, э-э…

— Татьяна, — ответила посетительница, принимая не слишком чистый стакан с мутной водой. — Мой муж… мой муж…

— Что с ним?

— Он мертв! Убит! — Татьяна расплакалась, расплескивая воду.

Ахмат как раз расчетливо подлетел ближе, словно собирался утешающе обнять ее, и часть воды пролилась прямо на него, включая набедренную повязку и торчащие из нее ножки. Но один из его классических и безотказных способов подката к женщинам в этот раз не сработал, так как раздался могучий голос:

— Вольно, рядовой Тузов!

Карлик невольно отпрянул и отлетел в сторону, открывая посетительнице — Татьяне — вид на могучую фигуру командира, вытиравшего волосы полотенцем. Часть волос на голове отсутствовала и виднелся рубец то ли ожога, то ли шрама.

— Вы правда служили в очистке? — спросила она.

Отряд Очистки, он же о-два, также называли «кислородом» и другими, не такими почетными прозвищами, как правило, связанными с туалетной тематикой.

— Бывший майор отряда очистки, Иван Кабанкин, — кивнул он. — Вижу, с остальными вы уже познакомились, пройдемте ко мне и там изложите, что вас привело к нам в такую рань. Ахмат — рекордер.

Ахмат тут же достал откуда-то небольшое записывающее устройство и, по дороге в кабинет Кабанкина, подлетел ближе к Татьяне, свесился с кресла так, что едва не выпал и прошептал ей в ухо:

— Вы на все эти звания и армейские выкрики сильно внимания не обращайте, просто командир до сих пор иногда… воюет, — карлик покрутил пальцем, словно чертил круг на виске. — А в остальное время он ничего, нормальный.

Татьяна только кивнула, бросила еще один взгляд в широкую спину бывшего майора Очистки. В кабинете Ахмат включил рекордер и тихо пристроился у стены, паря в кресле в полуметре над полом.

— Запись производится исключительно затем, чтобы мы могли потом просмотреть и прослушать ее, не тревожа больше вас, — пояснил Иван, которому казалось, был тесен стол. — Но если…

— Нет-нет, пусть работает, — Татьяна утерла слезы, бросила взгляд на рекордер. — Оригинал?

— Да, это техника еще Прежних, только переделанная под мяу, — слегка удивленно ответил Иван. — Разбираетесь?

— Муж разбирается, — чуть всхлипнула Татьяна.

— Который сейчас мертв, — трагическим шепотом подсказал карлик.

— Да-да, из-за этого я и пришла к вам. Мой муж, Степан Клин, он робототехник, самоучка по большей части, но он всегда увлекался роботами Прежних и их починкой зарабатывал себе на жизнь. Несколько раз цеплял лучевую болезнь, знаете, роботы из Руин, ну да, вы-то, конечно, знаете.

Иван только кивнул, но ничего не сказал.

— Проходил курсы лечения, принимал антирад, но занятие не бросал, — Татьяна замерла, — извините, я все это рассказываю затем, чтобы понятно было из-за чего все так вышло.

— Рассказывайте, это главное, — отозвался Иван задумчиво.

Татьяна бросила взгляд в окно, выходившее в грязный переулок Седьмого года, словно надеялась найти там поддержку у дворника-зомби, мерно махавшего метлой.

— Он частенько задерживался в мастерской и работал, и я иногда в шутку упрекала его, что он любит роботов больше, чем меня. Но Степан всегда возвращался домой, пусть и за полночь, а тут я не дождалась его и меня сморил сон, а когда проснулась и не обнаружила его, то запаниковала. Выскочила и побежала к нему в мастерскую в чем была, — Татьяна провела рукой по халату и указала на тапочки.

— Где расположена его мастерская? — спросил Кабанкин, записывая.

— Да неподалеку отсюда, на берегу Пены, в промзоне, что за Второй Монстрячей линией. Ну знаете, неподалеку от порта.

Карлик за спиной Татьяны беззвучно выговорил губами «опасный район» и провел рукой по горлу. Иван кивнул, одновременно ему и Татьяне, и пригладил правую половину головы, ту, где еще росли волосы.

— Дверь была приоткрыта, вместо замка оплавленная дыра, я прислушалась, но внутри все было тихо и я рискнула, заглянула внутрь, — теперь Татьяна говорила быстро, слегка неразборчиво. — Там все было разгромлено и лежали какие-то тела, а в середине, прямо на голой секс-кукле лежал Степан.

Ахмат подлетел ближе.

— Я… я только сейчас вспомнила, что там были какие-то знаки на полу, а в тот момент я, — Татьяна поднесла пальцы к вискам. — Вначале это был сильнейший гнев, что он все-таки изменял мне с одной из своих кукол!

Формально говоря, в уголовном и административных кодексах союза городов, в который входил и Тырнов, отсутствовали статьи за измену с секс-куклами, но Иван ничего не сказал, понимая, что дело здесь не в законах.

— Но потом я увидела, что у него из спины торчит нож, а сам Степан не шевелится, хотя обстановка вокруг, конечно, кто бы смог?

Иван метнул яростный взгляд, затыкая Ахмата, который уже раскрыл свой маленький рот, полный металлических зубов, собираясь отпустить пошлую шутку.

— Меня словно парализовало, я хотела броситься к нему и боялась.

— Чего вы боялись? — спросил Иван, когда пауза с всхлипываниями затянулась.

— Что он мертв, ну понимаете, пока я не подошла и не убедилась, он ведь мог еще оказаться жив, понимаете? Что если я подойду, то меня обвинят в его убийстве, что он набросится на меня и сожрет, так как подхватил зомби-вирус. Затем мне стало страшно, и я побежала за помощью, немного пришла в себя и увидела, что нахожусь неподалеку от вас. Мне о вас рассказывала подруга, София Чаулу, вы как-то помогли ей.

— А, та история с магом, любившим вазы, помню, — кивнул Иван, затем спохватился. — Так вы убежали и там все осталось в открытом виде?

— Да.

— Так с этого надо было начинать!

— Я сказала, что у меня срочное дело, а ваши сотрудники начали рассказывать о разминке и кислороде.

— Рядовой Тузов! Два наряда на кухне вне очереди!

Татьяна чуть отшатнулась, а карлик скривился:

— Говорили оба, а наряды только мне?!

— Лейтенант Листва тоже получит свое. После расследования, — добавил Иван, чуть смягчаясь. — Если вы нас нанимаете, конечно. Сотня монет сразу и еще пятьсот после раскрытия дела или каких-то значимых результатов. Это немалая сумма, понимаю, но и вы нас поймите, агентству надо на что-то жить.

Татьяна посмотрела на него и в голосе ее мешались страх, надежда и усталость.

— Хорошо, я нанимаю вас, чтобы вы нашли убийц моего мужа, Степана Клина.

Иван уже шлепнул на стол пергамент магического контракта, вписал туда несколько строчек условий и пришлепнул своим ЭМИ — электронно-магическим идентификатором. Татьяна приложила свой и Иван тут же поднялся, едва не перевернув массивный стол, сделанный из обломка бронеплиты боевого корабля Прежних.

— Рядовой Тузов, бегом за лейтенантом!

Карлик тут же улетел на полной скорости.

— Лейтенантом? — спросила Татьяна по дороге в «гараж»

— Она — маг, любой маг в армии автоматически получает офицерское звание.

— А мы все тут поместимся? — спросила Татьяна с сомнением.

Стоявший в закутке трехколесный мотоцикл с коляской явно знавал лучшие времена.

— Я уж точно помещусь, — горделиво объявила Олеся Листва, объявляясь на входе.

Мантия со знаком зарегистрированного городского мага, жезл длиной в руку, украшенный кокетливо разукрашенным розовым кристаллом, и традиционная остроконечная шляпа, скрывающая рыжие кудри. С этими словами Олеся плюхнулась в коляску, мотоцикл просел.

— Только жопа не влезет, — ехидно заметил Ахмат, зависая позади мотоцикла.

— Завидовать нехорошо, — отозвалась Олеся, ерзая и пытаясь втиснуть в коляску свою необъятную заднюю часть.

— Вам придется держаться за меня, — сказал Кабанкин Татьяне и тут же обратился к карлику. — МЯУ?

— Заменил, заменил, — сварливо отозвался тот с высоты кресла. — Ног нет, а по делам бегаю больше всех.

Олеся хрюкнула и заметила ехидно:

— Это потому что у тебя мозг под стать размеру ног!

— Да, вот был бы у меня мозг размером с твою задницу, я бы уже мир захватил!

Иван завел мотоцикл, который устало закряхтел, но все же поехал по проулку Седьмого года. Проскочил Звездный проспект, на котором две лошади-зомби тащили робота-уборщика, вертевшего щетками. Табло на углу показывало, что радиационный и биологический фон в норме, после обеда обещали усиление ветра и легкий дождь.

— Брешут, — презрительно бросила Олеся, посмотрев в небо, и добавила. — Опять.

— Синоптики врали даже у Прежних, — отозвался Иван.

Кресло так и летело за мотоциклом, словно приклеенное, карлик невозмутимо ковырялся в носу, поглядывая свысока на прохожих и автомобили. Тырнов просыпался, встряхивался, готовился к новому дню, спешили по своим делам люди и мутанты. Над головами пролетел ковер-самолет, с края его свешивалась босая, шестипалая волосатая нога, доносились переборы струн.

Затем они проскочили еще одним проулком и оказались возле промзоны.

— От ворот налево и вон за тем знаком направо, — указала Татьяна.

— А здесь так и было все открыто, когда вы пришли и потом убегали прочь? — спросил Иван.

Мотоцикл повернул, и Татьяна увидела, что возле двери мастерской ее мужа стоит мрачный тип с оружием в руках, а чуть поодаль припаркован фургончик. Тип дернулся было, но Кабанкин уже наставил на него невесть откуда взявшийся игольник, и тут же разочарованно цокнул, останавливая мотоцикл рядом. Теперь и Татьяна разглядела на груди мрачного типа знак городской стражи, позолоченный щит с выбитым на нем знаком горизонтальной восьмерки.

— Тарщ каптан! — заорал тип, не поворачивая головы и не сводя взгляда с игольника.

— Ох, Кабан, дошутишься ты однажды, — раздался голос от двери.

Там стоял слегка небритый худой мужчина, в помятой форме, но иной, не такой, как у стражника.

— Знаешь, Лис, если обычный городской стражник сможет меня подстрелить, то и умереть не страшно, с таким уровнем подготовки, город точно будет защищен, — отозвался Кабанкин, слезая с мотоцикла.

Они пожали друг другу руки, стражник сопел что-то под нос, а карлик пояснил тихо Татьяне:

— Это капитан Лисов из особой следственной группы.

Татьяна вздрогнула, сделала движение, словно собиралась спрятаться за спиной вылезающей из люльки Олеси.

— Что же привело тебя в такую рань, Кабан? — взгляд капитана безошибочно остановился на Татьяне.

— Да уж явно не желание проверять плохую подготовку твоих стражников! — хохотнул Иван.

Лисов посмотрел на него, поскреб волосатой рукой щеку и вздохнул. На рукаве формы виднелось пятно, то ли от крови, то ли от краски.

— Понимаю, — взгляд Ивана пробежал по дыркам в стене, остановился на двери. — Плазменник «Разрыв», дезинтегратор, заклинание пробоя, трупы внутри, у тебя есть все основания не пускать нас, Лис, раз уж стража занялась этим делом. Но и у нас есть основания, мы подписали контракт с Татьяной Клин, женой убитого владельца мастерской.

— Так все-таки жена, — вдруг оживился Лисов и спросил внешне небрежно. — А на что контракт?

— На поиски убийцы или убийц ее мужа.

— Ага, ага, — чему-то обрадовался капитан и взмахнул рукой. — Стражник Гочев, пропустить!

Стражник вытянулся, отступил в сторону.

— Рекордером уже прошлись на два раза, но все же, не затопчите.

— Не первый раз, — кивнул Иван и подал знак.

Первым внутрь влетел карлик, донесся его восхищенный присвист.

Все лампы, кроме одной, уцелели в перестрелке и заливали мастерскую мертвенным химическим светом. Лежавшие в дальнем углу запчасти и куски роботов были разбросаны, два станка прострелены навылет, основной операционный стол стоял, покосившись, так как у него не хватало одной ноги. Несколько сломанных стульев, отодвинутый в сторону стол, в стене напротив пролом, словно туда выбежал кто-то огромный, размером с двух Кабанкиных, как минимум.

В центре мастерской был начерчен багровый круг, окруженный лепестками-капельками, словно кто-то взялся рисовать ромашку, но не нашел другой краски, кроме крови. Несколько лепестков были залиты кровью, в центре круга, как и описывала Татьяна, лежал Степан, с ножом под левой лопаткой. Лежал он на обнаженной секс-кукле, которая располагалась на полу, широко раздвинув ноги, словно готовилась принять его внутрь. При этом рабочие штаны, в краске и следах от работы молекулярным сварочником, были на Степане, в отличие от двух других убитых.

Один был вмят в станок и пробит насквозь чем-то, второй валялся в стороне с размозженной головой. Имелся у них и третий собрат, которому в задницу вогнали магический жезл с такой силой, что тот разорвал грудь и вышел наружу. Дыры в стенах, в полу, в потолке, в станках и столах, потеки крови и куски содержимого головы валялись повсюду, на фоне этого нож под лопаткой Степана выглядел даже как-то чуждо.

Внутри уже работала группа из четырех живых: трех человек и мутанта, который сейчас что-то вынюхивал на полу, словно использовал бетонную крошку с кровью, как наркотик. Татьяна опять поднесла руку ко рту и отвернулась.

— Переигрываете, гражданка Клин, — удовлетворенно произнес Лисов, — слишком много эмоций.

В чем-то он был прав, конечно. Смерть во всех ее видах была неизменным спутником живых даже сейчас, полвека спустя после апокалипсиса.

— Я любила своего мужа, — прошептала Татьяна, не поднимая головы.

— Настолько, что не выдержали его измен с секс-куклами и убили прямо на месте преступления? А затем побежали в "Штык", чтобы создать себе алиби? — спросил Лисов почти участливо.

Татьяна снова вздрогнула, Иван нахмурился. Карлик продолжал летать по мастерской, что-то разглядывая, Олеся сидела на корточках у ритуальной фигуры и задумчиво изучала ее, не обращая внимания на происходящее. Маг-эксперт, прибывший с Лисовым, таращился на Олесю и ее рыже-зеленые волосы с крайней степенью неприязни во взоре, даже не пытаясь скрыть таковую.

— Погоди, Лис…

— Да я-то погожу, а вот улики — нет. Отпечатки на ноже принадлежат Татьяне, время смерти приблизительно совпадает с временем нанесения раны, нож, скорее всего, был воткнут в еще живое тело, наш судмедэксперт уже осмотрела его, — Лисов махнул волосатой рукой в сторону мелкой блондиночки, которая сейчас осматривала разорванную грудь третьего убитого и торчащий оттуда набалдашник магического жезла.

— Я всегда собирала Степану контейнер с едой, — пробормотала Татьяна потерянно. — Он любил срезать корочку с синтохлеба и ел ее отдельно, поэтому всегда брал нож.

Лисов уже включил рекордер, новейшую модель, не то старье, которым пользовался Иван, и с нескрываемым любопытством смотрел на Татьяну. Впрочем, таков уж был капитан Лисов, попытки преступников оправдаться и выкрутиться всегда приводили его в восторг. Насколько знал Иван, капитан даже коллекционировал особо выдающиеся оправдания и попытки создать себе алиби.

— Поэтому вас видели покидающей место преступления? Почему вы не сообщили властям об убийстве?

— Я… я растерялась, — пролепетала Татьяна. — Я очень любила Степана, с самого детства!

— Вот и не выдержали его измен, — кивнул Лисов, — и убили.

— А остальные зрители сами перестреляли друг друга? — спросил Кабанкин, не скрывая сарказма. — Пока Степан Клин собирался овладеть куклой, не снимая штанов?

— Это лишь предварительная версия, — ничуть не смутился Лисов, — не говоря уже о том, что кукла могла и сама снять с него штаны, просто до этого дело не дошло.

— Даже отсюда видно, что ее мяу не подключено.

— О! — Лисов радостно вскинул толстый волосатый палец. — Это особая мякотка! Михаил!

Маг-эксперт оторвался от сеанса ненависти в адрес Олеси и поднялся, отчетливо хрустнув коленками.

— Ритуальная фигура оживления неживых предметов, — важно сообщил он. — Не опознал эту модель секс-куклы, но скорее всего в ней стояли ограничения, которые собирались обойти таким вычурным способом.

— Все бордели полны этих секс-кукол, благо Прежние создали их столько, словно живых женщин уже видеть не могли, в чем смысл? — спросил Иван.

Татьяна молчала, даже не пытаясь защищаться, даже головы не поднимала, словно слова Лисова раздавили ее тяжестью правды.

— Бесплатно и втроем, пока маг полировал бы свой жезл? — пожал плечами капитан. — В любом случае, теперь ты видел достаточно, Кабан и знаешь, что я не придираюсь на пустом месте, лишь бы закрыть дело. Так что можешь идти, выполнять контракт, а гражданка Клин, пока ведется следствие, посидит под стражей. А теперь покинь место преступления, ну или вступай к нам в ОСГ.

— Сам же знаешь, что мне запрещена теперь подобная работа, — проворчал Иван, убирая, впрочем, руку с рукояти игольника.

Капитан Лисов чуть повел плечами, ничем иным не выдав своего облегчения. Олеся Листва, уже закончившая осмотр круга, взирала с обожанием, но капитан словно и не замечал ее.

В агентство возвращались молча, под шум окончательно ожившего города. Ахмат посылал призывные взгляды горожанкам, болтал ножками, Олеся что-то бормотала под нос, словно пересчитывала машины вокруг. Шел уже девятый час утра, поэтому Иван повесил табличку «Открыто» и приоткрыл входную дверь в здание, служившее сотрудникам агентства одновременно домом и местом работы.

— Олеся суп варила, — наябедничал Ахмат.

— А ты и поверил сразу своим карликовым мозгом, — немедленно последовал ехидный ответ.

Иван уже засыпал отходов и опилок в ящик в углу кухни и попробовал его включить. Выдал пинка для ускорения, ящик синтезатора неохотно загудел, затем еще неохотнее начал выплевывать белую кашицу.

— Опять дерьмо со вкусом опилок, — скривилась Олеся.

— Что же ты из своего магического рая сбежала? — не удержался Ахмат.

— Лучше здесь хлебать дерьмо, чем там наворачивать медок, — проворчала Листва под нос.

— Не заработали еще на нормальную органику и вкусовые добавки, — веско заметил Иван, присоединяясь к завтраку. — И уж тем более на суп.

— А аванс?

— Он на расходы, а не баловство, у нас вон туалетный накопитель почти переполнился, пора перезаряжать, за воду платить, батарею мяу для синтезатора пора менять. Камера моя опять же.

— Можно накопитель Олесе отдать, все равно у нее все со вкусом дерьма, — съехидничал карлик, наворачивая кашицу и причмокивая.

— Да чтоб тебя! — Олеся бросила ложку и отодвинула чашку.

— Тогда говори о деле, что увидела, — тут же скомандовал Иван, отодвигая от нее кашу.

Чашка в его руке казалась игрушечной.

— Круг начерчен киноварью, но не простой, с добавлением алхимической ртути и магической березы. Чертил опытный маг, руки не дрожали, лепестки выведены правильно, знаки в них тоже, а это всегда самое трудное, выверить и сбалансировать их друг с другом. Скорее всего убитый маг использовал для замеров собственный жезл, многие так делают, но все равно, опыт ощущался.

— Что по поводу самого ритуала?

— А что по поводу него? — Олеся откинулась, спинка стула и сам он заскрипели жалобно, голос ее стал самодовольным. — Конечно же этот зоофил-недоучка из стражи обосрался на ровном месте. Основа из ритуала оживления, да, но это другая фигура, иные знаки.

Она замолчала, наматывая на палец рыжую прядь с зелеными корнями. Иван и Ахмат ждали, продолжая уничтожать кашицу, словно за ними гнались враги.

— Это ритуал переноса души, — торжественно сообщила Олеся.

— Что? — изумился Иван.

— Черная магия из списка запрещенных, казнь на месте или десять лет шахт или лесоповала, — пробормотал Ахмат под нос. — И еще неизвестно, что хуже.

— В кукле не было мяу, так как ее роль играла бы душа. Контролируемое поведение, душа в роли батарейки, полное сохранение ощущений и привязка к предмету, в данном случае к секс-кукле. Но ритуал не был доведен до конца, управляющий амулет отсутствовал, как на кукле, так и на самом Степане.

— Погоди, а как же его тело без души?

— Обычный бездушный зомби, только с управлением, — пожала плечами Олеся. — Некроманты постоянно такое делают, только с другого угла. Душа постепенно истощилась бы, тело разложилось, а вообще ритуал придумали еще до конца света, когда маги прятались и в то же время им хотелось побаловаться с техникой Прежних. Да, кажется, именно для секс-кукол его и разработали в первую очередь, в качестве развлечения, за основу взяли ритуал… впрочем, думаю вам это не интересно.

— Хорошо, если ритуал не прошел до конца, то что случилось в процессе?

— Дай мне секс-куклу, доступ к тому кругу и пару дней на проверки, нет, три, эликсиры и зелья клиенткам тоже варить надо, — ответила Олеся, опять пожав плечами.

Иван шумно почесал подбородок, кукла уже наверняка ехала на склад ОСГ, как вещественное доказательство, а на место преступления их не пустили бы снова, при всех хороших отношениях с капитаном Лисовым.

— Как думаешь, эксперты ОСГ разберутся, что это была за фигура? — спросил он и тут же сам ответил. — Да, если у них найдется кто-то с образованием из магических общин. Дает ли нам это что-то? Неясно. Ахмат?

— У убитых были татуировки, капельки с ресницами и внутри круги, — тут же ответил карлик. — Банда Гипножабы, их знак, и они же, что характерно держат половину борделей, если не больше.

— Кто-то из вас узнал мага?

Олеся лишь покривилась и взмахнула рукой, мол, помнить еще всяких недоумков? Завтрак из переработанной органики она заменила стаканом мутноватой воды.

— Опять фильтры барахлят, — заметила Листва.

— Ты варишь эликсиры омоложения и не можешь очистить воду? — подколол Ахмат и тут же повернулся к Кабанкину. — Ходили слухи, что у Гипножабы, дескать, настоящий маг обретается, из общины, чернокнижник и вообще. Но в мои времена каждая банда так себе цену набивала, так что кто знает? Может, это он и был?

— Секс-куклы сходятся с Гипножабой и борделями, это точно, — ответил Иван.

Секс-куклы составляли основу борделей, никакого риска венерических заболеваний или еще чего, более экзотического, все виды секса, отсутствие беременностей и так далее. Разумеется, куклы часто выходили из строя, чинить их удавалось не всегда, но поисковики тащили все новых и новых, умельцы собирали и переставляли запчасти и дело процветало.

— Понятно, откуда у Степана были деньги на тот же курс антирада, — продолжал рассуждать вслух Кабанкин, делая пометки в блокноте, — но зачем тогда такой мощный запрещенный ритуал? И еще момент, что бы там ни задвигал Лисов, но стреляли внутри всерьез, пытаясь убить кого-то. Ряд пробоин и отметок не сходится с тем оружием, которое было у бандитов. Плазменник «Разрыв», с барахлящей мяу, из него же пробили дверь изнутри, и пистолет-пулемет «Гроза», ну и заклинания мага, конечно. Они словно пытались подстрелить морфа или магикала, который метался туда-сюда, пытаясь добраться до них врукопашную. Укрывался за станками, сам швырялся ими, а под конец выбежал сквозь стену, только в соседний склад.

— А нож под лопаткой тогда откуда? — усомнилась Олеся. — Думаю, дело было так! Татьяна очень любила мужа и увидев его на секс-кукле не выдержала и сумела добраться до своей второй ипостаси. Та всех разорвала, подтянула Степану штаны и тут Татьяна очнулась возле склада. Вот она, сила любви!

Ахмат ржал так, что чуть не вывалился из кресла, затем спросил, словно передразнивал:

— А нож под лопаткой тогда откуда? Из любви вонзила, что ли? Или у них там был клуб любовников-педиков, и кто-то из них приревновал Степана к жене?

— Эх, посмотреть бы анализы крови, — вздохнул Иван, — не могли же они совсем не попасть в нападавшего! Сможешь залезть к ним в сеть?

— Да я сто раз говорил, командир, с нашего старья только эликсирами Олеси торговать.

— Да женщинам в чате головы дурить, — не осталась в долгу Листва.

— Но все же зацепки у нас есть, — постучал пальцем по записям Иван. — Так, Олеся, навести промку, пошатайся по мастерским там, что о Степане говорили соседи? Чтобы без дела не ходить, прихвати с собой фильтрующий блок, только на ремонт сразу не соглашайся.

— Разыгрывай влюбленную магичку, — подсказал Ахмат.

— А вот это предстоит тебе проверять, — поправил его Иван. — Жаль, что Татьяна пока что недоступна, можно было бы проверить прямо из первоисточника. Но все равно, тебе, как знатоку женщин и проверять.

— Да откуда ему такое знать? — возмутилась Олеся. — Он же представления не имеет об истинной любви и ее силу, о чувствах, о верности! О женщинах думает, только как о секс-куклах!

— Неправда, о тебе я так не думаю. Может, ты не женщина?

— Да врешь же всё!

— Ты прав, — кивнул карлик. — Мы, выходцы с городского дна, не привыкли перебирать харчами, так что и о тебе думаю.

— Расспросите, что за человек был Степан как роботехник, понятно, что где-то здесь и кроются корни всего. Может не того робота чинил или секс-куклу ворованную разбирал и услышал, что не следовало, — добавил Иван, поднимаясь из-за стола.

Стакан мутной воды он опрокинул в один присест и едва заметно поморщился.

— Фильтры поменяйте в любом случае, — сказал он. — Так, Олеся — займись расспросами, Ахмат, держи оборону в агентстве, вдруг еще кто придет?

— Два клиента в один день? — в голосе карлика слышалось сильное сомнение. — А ты куда, командир? Если громить бордели Гипножабы, то я с тобой!

— Была такая мысль, — не стал отрицать Иван, — но смысл? Раз там был настолько умелый маг, то рядовой состав точно ничего не знает, а верхушка от всего откажется. Разве что у тебя там остались старые знакомые?

Ахмат задумался, лицо его вдруг приняло довольное выражение.

— Точно, была там Синевласка! Тощая, страшная, как моя жизнь, после магической чумки, но как она сосала, ой, как она сосала…

Карлик аж в кресле раскачивать начал и глаза прикрыл. Олеся поднялась и удалилась с самым презрительным видом. Ахмат тут же перестал раскачиваться и приоткрыл один глаз, улыбнулся хитро.

— Как дети малые, все бы вам дразнить друг друга, — покачал головой Иван.

— В наши дни выживания, хаоса и всеобщего упадка верить в родство душ и единственного избранника, верхом на белом единороге? Сама напрашивается постоянно. В общем, командир дело было лет пять назад, сам знаешь, в этом бизнесе долго не живут, да и куклы все вытесняют живых. Но Синяя брала не внешностью, да и в очередь к ней выстраивались, ладно, ладно, не было у меня денег на нее, так, отсосала из жалости, она ж размерами немногим больше меня была. Постучусь в пару чатов, сделаю звонки, вдруг она на повышение пошла?

— Действуй, а я пока навещу парочку старых знакомых, — ответил Иван и вышел.

Несколько секунд спустя снова затарахтел мотоцикл, хлопнули ворота.

— Эй, красотуля, примирительный секс? — крикнул Ахмат, подлетая ближе к «магической лаборатории».

За деревянно-фанерной дверью словно фыркнул бегемот. Внутрь Ахмат соваться не стал, знал, что Олеся доваривает «омолаживающие чудо-эликсиры» и не-маг в помещении может все испортить. Поэтому он ограничился привычным выкриком:

— Ну и зря, может это я твой единственный, принц на белом магическом кресле!

Покрутившись под потолком «приемной» — помещения на входе — он вылетел в общий зал, включил терминал с доступом к общей городской сети и погрузился в глубины общения в чатах.

Мотоцикл неспешно тарахтел по улицам Тырнова, Иван поглядывал по сторонам и опять думал о том, что вокруг слишком много живых. Они сбились в кучу, отвоевали эти земли у зверья, зомби, монстров и магикалов, и тут же принялись сводить счеты друг с другом. Сами смерти не вызывали у Ивана эмоций, но вот убийства одних людей другими всегда казались ему невероятной глупостью. Столько врагов вокруг, не считая отравленного, едва не погибшего мира, за пределами расчищенных земель, следовало сплотиться, а не убивать друг друга. Поэтому Кабанкин всегда использовал игольник, хотя, в общем-то, умел стрелять и убивать из чего угодно.

Едва успев подумать об этом, он уткнулся в наглядное доказательство своих слов — блок-посты карантина. Судя по предупреждающим знакам, внутри закрытого района бушевала лихорадка, случилось нашествие зубастых крыс и часть техники спятила и начала кидаться на окружающих.

— А где объезд? — крикнул он стражникам.

— Все перекрыто до самого порта! — последовал ответ. — Объезжай с севера!

— Да это ж крюк через Пену делать придется! — изумился он.

— Можешь въехать, — последовало ленивый, безразличный ответ, — только выехать не сможешь.

Чуть правее и в глубине вдруг взметнулся столб огня, затем раздался частый перестук выстрелов, и снова вылетел огонь, за которым последовала теплая волна магии. Рации захрипели что-то неразборчиво, связь барахлила и Иван развернулся, покатил обратно, не собираясь мешать живым делать свою работу.

Можно было попробовать объехать по холмам, но он предпочел вернуться, прокатил по мосту, поднялся вдоль Пены, неспешно катившей свои грязные и мыльные воды, и выехал на еще один мост, возвращаясь на западный берег Тырнова. Из пучин вынырнула зубастая рыба, впилась в край плота, с которого рыбачили двое детишек и старик. Детишки тут же всадили в рыбину какие-то дротики, старикан метко ткнул острогой в глаз.

— Гранату ей в ухо, Митька! — орал старик.

Иван чуть добавил скорости, обошел грузовик, сваренный воедино из двух других автомобилей, и промчался мимо правительственного района, свернул к берегу, огибая район, перекрытый из-за карантина. Выскочил почти к самому порту, в котором на таких же грязных, как в Пене, волнах, колыхались кораблики: от самодельных деревянных барж и рыбацких лодок до изящных обводов чужого магического корабля, то ли одного из союза городов, то ли вообще из-за моря. Возможно, что именно на нем и приплыли зубастые крысы, разнесли лихорадку и боевые наниты Прежних.

Иван вырулил и покатил по дороге на запад, словно собирался уехать в Хапков.

Над головой величаво плыл дирижабль РХБМЗ, приветливым зеленым днищем сообщая, что обстановка вокруг в норме, заражения нет, никакой новой гадости ветрами и волнами не притащило. Где-то за спиной несколько его собратьев висели, красные, над закрытым на карантин районом. Иван свернул с дороги, словно собирался прятаться от дирижабля, и опять устремился в холмы на окраине Тырнова, в так называемом Поганом районе, прозванном так за обилие произрастающих в нем и на прибрежных склонах вокруг разнообразных поганок.

Публика здесь селилась не лучше и многие провожали Ивана завистливыми и жадными взглядами. Протарахтев по улицам и обогнув несколько луж, в одной из которых отмокал огромный хряк самого дикого вида, Кабанкин притормозил возле вывески «Без рук, без ног».

— Какие люди! — раздался громкий радостный возглас.

Наружу, под яркое утреннее солнце, вышел наполовину человек, наполовину робот. Левая половина лица и часть шеи, обе руки и левая же нога его были сделаны из металла, бросавшего вокруг яркие зайчики. Скособоченная клетчатая рубаха немного прикрывала торс и промежность, голова была выбрита наголо и тоже сверкала на солнце.

— Все роботеешь, Жорка, — привычно пошутил Иван.

— А ты, молодец, майор, держишься, — серьезно ответил тот. — Или?

— Нет, рановато мне еще вместо сердца пламенный мотор. Но консультация по робочасти нужна.

Возможно, следовало написать ему по сети или позвонить, подумал Иван. Иногда он забывал, что вокруг не пустоши с Руинами, и с человеком можно связаться на расстоянии, а не только вживую.

— Для тебя что угодно!

Когда-то техник Григорий Носов ходил с отрядом очистки, пока не напоролись на отравленную ловушку и технику, напичканную «взбесившимися» нанитами Прежних. Там Григорий лишился левой ноги и, тогда еще лейтенант Иван Кабанкин тащил его на себе несколько километров, отстреливаясь от летающих досок и взбесившихся кофеварок.

— Роботехник Степан Клин, слышал о таком? — без обиняков перешел Иван к делу.

Мотоцикл он переставил в тень от мастерской робопротезов и уселся на него.

— Или поговорим внутри?

— Степан, Степан, знаешь, вертится что-то в голове, а вспомнить не могу. Пивка?

— Ого, разбогател?

— Да не, самоделка на основе каши из синтезатора, с поганками для ядрености.

— Такое хорошо на базе пить, после вылазки в Пустоши, — хохотнул Иван, — а тут, пожалуй, воздержусь.

— На базе, конечно! — хлопнул себя по голове Григорий.

Металлический звон поплыл по улице, где-то возмущенно загавкали собаки.

— Когда я еще только пробивался в кислород, слышал о нем, точно, Степан Клин. Он у смежников работал, у научников, тоже техником ходил.

По сути, это были те же самые мародерские экспедиции в руины и пустоши, за сокровищами Прежних, только организовывала их власть и ходили не вслепую, а по документам из прошлого. То ли в порядке шутки, то ли издевки, именовалось все это «научными экспедициями», так как добыча, якобы, представляла «огромный интерес и возможности для науки». Ходили научники в безопасные или предварительно зачищенные районы, ничего удивительного, что они не пересекались с очисткой.

— И вытурили его, надежды подавал, в технике разбирался, но что-то там приворовывал, по своей части. До шахт или лесоповала дело не дошло, шлепнули в дело красную метку и выпнули. Меня тогда тоже трясли еще дополнительно из-за него, ну и сам понимаешь.

— Понимаю, — кивнул Иван. — А что с ним потом стало, не знаешь?

— Да мы даже знакомы не были, — хмыкнул Григорий. — Что, проштрафился по твоей части?

— Ага, убили его этой ночью, — хмыкнул в ответ Иван. — Странно убили, вот и разбираемся. Перебирался бы ты к нам, а?

— Ты знаешь, как твое агентство прозвали в городе?

— Инвалиды, — спокойно ответил Иван. — И что?

— Да так. Сам о себе позабочусь, не хочу быть тебе обузой. Лучше чаще заезжай или звони, выпьем пивка.

— На синторганике и поганках? Надо будет Ахмату сказать! — рассмеялся Кабанкин.

Они еще поговорили немного, затем появился клиент, с протезом руки, и на этом встреча и закончилась. По дороге обратно в основную часть города, Иван размышлял над полученной информацией. Такой вот нечистый на руку техник вполне мог связаться с бандами, особенно если там была работа по его специальности, но. Но это не объясняло такого зверского убийства и вообще случившегося. Если Степан работал на Гипножабу, то явно делал это не первый год, с чего бы вдруг его наказывать? Если нет, то кто мог вмешаться в процесс? Ну, не ревнивый же муж секс-куклы явился туда, в конце концов!

— Фёдор такой красавец и у него натуральные бицепсы, потому что он сам откручивает все гайки и болты, и у него такие нежные пальцы, которыми он намывает спасенные им машины…

— Лейтенант Листва! — Иван привычно громко щелкнул пальцами перед лицом Олеси.

Доклад о посещении мастерских плавно и неминуемо сполз в перечисление мужских достоинств тех, с кем разговаривала Листва и попутную оценку на предмет того, годятся ли они в ее избранники и принцы. Все это в «Штыке» проходили неоднократно, и давно махнули рукой на Олесю, только прерывали, если она слишком уж увлекалась.

— В общем, ни с кем он особо не дружил, держался особняком и постоянно работал или делал вид, что работает. Его регулярно навещала женщина, судя по описанию — Татьяна, несколько раз видели других девушек, но возможно это были секс-куклы. Во всяком случае несколько моих собеседников, из числа особо некрасивых, выразили уверенность, что такой, как мне, не на что рассчитывать, — Олеся поджала губы и несколько раз шумно вдохнула и выдохнула через ноздри. — Нет, ну вы только…

— Лейтенант Листва! Они сочли вас слишком красивой для такого, как Степан! — гаркнул Иван.

Не хватало еще только повторения той истории с наведенной порчей и испортившимся домом. Олеся приободрилась как-то сразу, поиграла бровями и почти игриво провела рукой по рыже-зеленым волосам.

— Заказы ему поступали, он работал постоянно, часто задерживался, деньги у него водились, вот.

— Причем в последние годы как раз активизировались поставки секс-кукол в бордели и улучшился ремонт, да, Ахмат? — спросил Кабанкин.

— Да, но сомневаюсь, что один Степан закрывал потребности такого огромного города, как Тырнов.

— По меркам Прежних мы далеко не мегаполис.

— Да где они эти Прежние? Сдохли и чуть весь мир не погубили! — азартно выкрикнул карлик.

Он так подался вперед, что, казалось, сейчас выпадет.

— Так что тьфу на них! У нас огромный город! Фактически передовая столица всего человечества!

— Спокойнее, рядовой, — заметил Иван. — Степан мог работать с самыми сложными случаями, поддерживая систему в целом. В конце концов, хватает умельцев, способных перепрошить батарейный отсек на мяу и сменить приоритеты хозяина, если программа еще не сдохла, а вот именно починить. Возможно, Степан, вылетев от научников, сам пару раз совался в Руины, это объясняло бы историю с антирадом.

— Неа, — торжествующе оскалился Ахмат. — Не скажу за обслуживание борделей в одиночку, но я узнал наверняка, что Степан регулярно брал товар у Проныры Хемуля!

Иван невольно скривился, Олеся снова фыркнула бегемотом. Проныра Хемуль скупал все, что плохо лежало и перепродавал, совал свой нос во все сомнительные делишки и гнилые углы, в сети и в городе. Прижать его по закону еще ни разу не вышло, за что он и получил свое прозвище, но все знали, где Хемуль, там надувательство, обман, гнилье и прочее. В то же время зачастую у него можно было по дешевке достать всякое, прикупить нечто из Руин за десятую часть подлинной цены, ну и сам Хемуль всегда честно предупреждал, что не знает, откуда взялась та или иная вещь.

— Продал дешевку от Хемуля Гипножабе? А те пришли его за это наказывать? — задумался Иван. — Но откуда тогда перестрелка?

— Или не продал! Может Гипножаба влюбилась в ту секс-куклу, а Степан отказался отдавать свою единственную?! — патетично воскликнула Олеся.

— Ты же сама выяснила, что он верный муж.

— А может Татьяна любила секс-куклу мужчину? А брак у них был лишь для прикрытия?

— По городу ходили слухи о секс-куклах трансформерах, — вдруг сказал Ахмат. — Хочешь баба, хочешь мужик, а хочешь так вовсе козочка!

— Такое было бы на слуху, да и не всем слухам стоит верить. Что ты узнал о Татьяне?

— Трудится оператором на грибной ферме, подкидывает переработанное дерьмо из туалетных наполнителей лопатой, да грибницу подрезает или что они там делают.

— Рядовой Тузов! Отставить насмешки! — голос Ивана стал строгим. — В условиях отравления почвы, воды и воздуха, грибные фермы помогают обеспечивать города органикой!

— Да, грибной бы массы сейчас в синтезатор, да с вкусовой капсулой, — вдруг облизнулась Олеся.

— В общем, обычная горожанка, ни в чем особом не замечена, — пожал плечами Ахмат.

Он наклонился и почесал миниатюрную пятку.

— Жили они в одном из многоквартирных автономов на Поросячьем холме, не шиковали, ну и так далее. Трудно расспрашивать женщину о ее соседке, когда у вас пламя страсти в самом разгаре.

— Да, не слишком густо, но пожалуй версию о том, что Татьяна наняла Гипножабу для убийства мужа можно пока вычеркнуть, — подытожил Кабанкин. — Нужно прижать Хемуля и, пожалуй, нормально осмотреть место преступления, без всякой стражи под боком. Олеся, сможешь что-то еще сказать по магии?

— Без тел участников и замера магофона? Нет.

— А сказать, что там случилось с ритуалом? Вдруг не сработало и душа Степана вернулась в тело, потому ему и вонзили нож в сердце? Не надо на меня так гневно смотреть, ты у нас эксперт по магической части, а я так, выдвигаю дикие теории.

— Попробовать можно, — неохотно отозвалась Олеся. — Расчертить три звезды, попробовать поймать след души, прикинуть поправку Квертона и время суток.

— Проще выкрасть рекордер стражи или за пару монет получить копию, да заключения экспертов, — предложил Ахмат с высоты летающего кресла.

— В жопу магикала таких экспертов! — взбеленилась Олеся. — Ритуал оживления! Ур-р-роды! А ведь как перспективно выглядел, с посохом в руке, плащ за плечами, задница упругая даже на вид…

Иван громко щелкнул пальцами.

— Ничего красть у ОСГ мы не будем, — сказал он и замолчал. — Я поговорю с капитаном Лисовым, возможно, нас и так пустят на место преступления, все равно ОСГ уже провела там осмотр и все записала. Было бы неплохо еще осмотреть секс-куклу, что в ней такого особенного.

— Мне она показалась обычной, — отозвался Ахмат.

— Может и обычная, тогда кукла просто подвернулась под руку бандитам, — пожал плечами Иван. — Олеся?

— Магия ритуала забивала там все, куклу надо бы очистить и после этого можно будет сказать, была в ней магия или нет.

— Займись подготовкой тогда.

— У меня еще три заказа ждут, — отрезала Листва.

Кабанкин только махнул ручищей, мол, иди — вари. Олеся тут же удалилась, плавно покачивая широкой нижней частью, а сам Иван только покачал головой. Торговля у Листвы шла ни шатко, ни валко, в магии она разбиралась, так как выросла в закрытой магической общине, но воспитание оттуда же отпугивало клиентов. Поначалу она тех, кто не маг, и за людей-то не считала, только потом пообтесалась, но все равно до сих пор так и сочилась ехидством и презрением. Каким-то невероятным способом все это сочеталось в ней с поисками своего Единственного, которых она видела почти в каждом красивом мужчине и тут же сама же их отпугивала своим поведением и словами.

Тем не менее «омолаживающие эликсиры», «мази здоровья» и «магические зелья» приносили монеты, позволяя худо-бедно оплачивать перезарядку мяу, смену наполнителей в туалете и подгузнике Ахмата, фильтры очистки в баке воды и камере самого Ивана. На органику для синтезатора уже не хватало, но все равно это здорово выручало агентство в те дни, когда не было клиентов и поэтому заказы Олеси обычно имели приоритет над расследованиями.

«Гениального техника, рядового Тузова», Иван тоже пытался пристроить к делу, и карлик нередко возился с разной техникой, а также подбирал заказы по старым знакомым со времен обитания на социальном дне, но с ним возникала другая проблема. Там, где Олеся отпугивала всех, Ахмат, наоборот, проявлял чрезмерную любвеобильность.

— Так что, ты узнал что-то у своей синеволосой подружки?

— Узнал, узнал, — махнул ручкой карлик, — я же сказал о Хемуле? Ну и Синяя говорит, что Степан отличался верностью жене, сколько она и другие девчонки ему не предлагали, он всегда отказывался.

— Стало быть, он действительно работал на Гипножабу, а может и другие банды.

— Давай их прижмем, а? Раз на ОСГ нападать не будем, так хоть к бандитам можно ворваться, размахивая оружием? Точно знаю, Гипножаба заседает в самом дорогом борделе «Невидимом Единороге», представляешь, влетаем мы туда, такие красивые, трах, бах, кладем всех направо и налево, девчонки бегают и визжат от радости!

— Нет, к ним мы врываться тоже не будем. А если из тебя энергия так мощно брызжет, слетай лучше к мастерской Степана, покрутись там, посмотри, что там налепили из безопасности, удастся ли незаметно проникнуть и осмотреться.

Ахмат поморщился, помахал маленькими ручонками, но все же улетел. Сам Иван залег в капсулу на сеанс очистки, затем, освеженный и взбодрившийся, провел стандартную серию упражнений и стрельбы в тире. Олеся присматривала за агентством, но никому больше не требовались услуги детективов и, после очередной порции синтокаши из опилок, Иван собрался и отправился к зданию особой следственной группы.

— Богато живете, — заметил Иван, глядя на роботизированного голема-охранника.

— Банды что-то обнаглели, — ответил Лисов.

Внутрь здания Ивана не пустили, но капитан вышел наружу и теперь они стояли на каменных ступенях. На другой стороне площади располагалось управление стражи и где-то чуть дальше резиденция совета, управлявшего Тырновом. Этакий особый правительственный район, особо престижный, чистый и охраняемый, и все равно банды нападали даже здесь. Иван отметил для себя этот факт, подумав, что с Гипножабы станется и на «Штык» напасть, если им вдруг приспичит скрыть историю с ритуалом запретной магии.

— Говори, Кабан, или проваливай.

— Мне бы поработать на месте преступления.

— Только утром я тебя пустил, по дружбе, а ты уже дальше лезешь, — укорил его Лисов. — Нет.

— Вы же все равно там засняли там все на три раза рекордером, зачем вам мастерская?

— Может, мне еще весь ход следствия тебе раскрыть?

— Когда мы гоняли мутантов Пустоши под Дурновым ты не был такой задницей, Лис.

— Не положено. Я расскажу тебе, ты растреплешь карлику или своей толстожопой магичке, они разнесут по городу, и кто останется виноват? Чего ты с ними вообще возишься?

— Это называется работа с личным составом, капитан.

— Очнись, майор, ты уже не на войне и не в одва! Тебя уже списали, и ты зарабатываешь на жизнь, прикрывая бандитов!

Правая ручища Ивана сгребла Лисова за форму на груди, игольник в левой руке кашлянул пару раз, встрепенувшийся было робоголем у входа застыл, временно отключенный иглами, поразившими узлы управления.

— За такое в отряде без затей били в морду! — рявкнул Кабанкин на всю площадь. — Радуйся, что ты на службе!

Он отбросил Лисова, который едва не упал на ступеньки, но все же устоял. Остановил жестом парочку стражников, поспешивших на помощь, разгладил смятую форму. Иван уже сунул игольник в кобуру и уходил, не оборачиваясь.

— Нашел что-нибудь?

— Охранный магический знак на входе, внутри контур и датчики массы и движения, — ответил Ахмат.

— Стандарт, в общем, — кивнул Иван. — Тогда сегодня ночью надо обязательно нанести туда визит.

— Что-то узнал?

— Лис зажопился, значит, уже сделал все выводы и получил результаты экспертиз, а завтра будет проводить следственный эксперимент. Если не затопчут, то точно исказят ауры и следы.

— Раньше стража не шевелилась так быстро, — отозвался карлик.

— Потому и создали отдел по борьбе с бандами, а затем и ОСГ. Эх, посмотреть бы на результаты вскрытия убитого мага! Если там еще и сотрудничество с закрытыми общинами, Гипножабе не отвертеться.

— Думаешь, из-за этого так торопятся?

— Уверен, — отрезал Иван. — Даже если сама Гипножаба отвертится, подрежут крылышки, изымут секс-кукол, как проходящих по следствию и в процессе найдут еще улик и убийство Степана Клина плавно перерастет в борьбу с бандой. Извели же они Мертвых Голов и Руку Зомби?

— Да, жизнь уж точно стала спокойнее, — согласился Ахмат.

— Займись пока текучкой по дому, а я проедусь, поищу Проныру, — сказал Иван.

— Давай я помогу!

— Чтобы опять твои дружки из прошлого полезли и мне пришлось их отстреливать? Нет уж, сиди дома.

— Может мне нравится, как ты их отстреливаешь, — проворчал Ахмат.

До самого вечера Иван ездил по Тырнову, поглядывая на датчик заряда мяу и по сторонам, в поисках Проныры. Останавливался в разных местах, задавал вопросы, даже не пытаясь скрываться. Спугнуть Хемуля, чтобы тот сам вылетел на свет, пытаясь скрыться, таков был план. Попутно Иван размышлял о повреждениях стен и станков в мастерской Степана Клина, пытаясь нарисовать общую картину.

Картина не сходилась, даже при условии нападения третьей стороны.

Иван сидел в «Пяти ветрах», когда увидел, что к нему приближается Хемуль.

— Птичка шепнула мне, что вы меня ищете, майор, — сообщил Проныра, усаживаясь за столик.

Гладко выбритый, в новеньком костюме, с белозубой улыбкой, он всем своим видом располагал к доверию.

— Бывший майор, — поправил его Иван.

— Но ищете вы меня по-настоящему, — улыбнулся Хемуль и заказал себе стакан воды и «настоящего хлеба с настоящим мясом», чем привел официантку в полный восторг. — Не собираюсь тягаться с вами в беге, знании города или скорости стрельбы, так что говорите, чем могу быть полезен.

То есть Проныра уже прослышал об убийстве Степана и ритуале черной магии, и поспешил слегка очиститься, не обращаясь напрямую к властям, так это перевел для себя Иван.

— Что ты продавал Степану Клину и когда?

— Что я мог продавать роботехнику? Роботов, технику, запчасти.

— Из Руин?

— Разумеется. Степан и сам там бывал, а если клиент хочет купить дешевле и готов нести риски, то кто я такой, чтобы ему мешать? — лицо Хемуля озарилось новой белозубой улыбкой.

Иван даже не стал начинать тему незаконных продаж, зная, что это бесполезно. В любой из городов, заключивших союз, невозможно было пронести что-то, содержащее в себе опасные радиоактивные, биологические или магические материалы. В теории. На практике зачастую ввозили запечатанные ящики и контейнеры Прежних, в которых могло содержаться что угодно. С такой контрабандой боролись, но безуспешно, как правило.

— И что ты продал ему последним?

— Вот…

Рука Хемуля полезла в костюм, чтобы достать то ли бумаги, то ли фотографию (кто бы сомневался, что он подготовил все заранее!), когда на площади Дмитрия Морского, куда выходила площадка «Пяти Ветров» раздался шум.

— Конец света еще не закончен! — прогремел громкий выкрик и сразу же раздался взрыв.

— Апокалиптики! — крикнул Хемуль, ныряя под стол.

Секта свидетелей Апокалипсиса считала, что историю с гибелью мира следовало довести до конца, в связи с чем они регулярно убивали кого-то, взрывали, пытались отравить и заразить. Они были объявлены вне закона, но регулярно находили себе последователей, даже не прибегая особо к промывке мозгов и магическому подчинению.

— Всем укрыться! — рявкнул Иван, поднимаясь.

На площади валялись окровавленные тела, уже горел автомобиль, еще несколько сектантов с громкими криками продвигались вперед, расстреливая горожан, в первую очередь тех, кто пытался дать отпор. Иван вскинул игольник, поразил одного из сектантов, безошибочно попав в стык между броней и шлемом, и тем самым привлек к себе внимание.

Один из сектантов начал замахиваться, держа в руке гранату, и Иван рванул вперед, непрерывно петляя и обстреливая метателя и его собрата. Попал в руку, граната выпала, и собрат-сектант попытался отпрыгнуть, но не успел. Взрывом его швырнул о фонарный столб, накрутило на него и стало видно, что это не собрат, а сосестра.

— Конец света неизбежен! — раздался выкрик и четвертый сектант, раненый горожанами, взорвал себя.

Вдали уже завывали сирены, над головами появился дирижабль, а Иван вернулся в «Пять ветров». Хемуля, конечно, и след простыл, наверняка удрал прямо через кухню, но под столом, за которым они сидели, Иван обнаружил распечатку снимка. Нечто вроде гроба Прежних, только со скругленными краями, с какой-то маркировкой и знаками, которые не удалось рассмотреть толком. Появилась стража, Иван проверил мотоцикл, не пострадал ли тот от взрывов, и начал помогать.

— Натуэ хиан энгма ло, а туар ло, — пропела нежно Олеся, взмахивая жезлом.

Кончик его светился и чертил знак, отчетливо видимый в темноте. Знак этот повторял охранный знак, вычерченный над дверью мастерской Степана, и, едва закончилось заклинание, подлетел к собрату.

— Все, контур замкнут, теперь один знак будет охранять другой, — сообщила Листва, зевая, — а когда уйдем, то снимем и никаких следов не останется.

— Молодец, лейтенант. Рядовой, твой выход.

Ахмат скрылся в темноте пролома, влетел внутрь и обезвредил охранный контур. Затем они вошли внутрь и Олеся, зевая и почесываясь, начала чертить возле фигуры на полу свою фигуру. Иван достал блокнот и зарисовывал дыры в стенах и станках, изобразив схематично мастерскую. Затем он дорисовал на схеме тела, подписал оружие и начал отмечать дыры.

— Сразу надо было это сделать, — сказал он Ахмату.

Тот разглядывал распечатку, оставленную Хемулем, пристроившись поближе к заднице Олеси, над которой парил шарик света. Сам Иван обходился переносным фонарем.

— Да капитан сбил, сразу полез с жаркими объятиями к Татьяне.

— А ты и приревновал, — ехидно добавила Олеся, отпихивая его кресло.

Затем она долго колдовала, что-то считала и снова колдовала, пока Иван обследовал еще раз повреждения и пытался выстроить в голове картину боя. Ахмат откровенно скучал, затем пристроил кресло в углу и захрапел, пуская пузыри и подергивая во сне миниатюрными ножками, словно убегал от кого-то.

— Душа вошла в круг, но не вышла из него, — объявила Листва, утирая пот со лба. — Знала бы, посох прихватила бы.

— Не вышла или была отторгнута целиком?

— Сам круг — внутренний контур, он ловушка для души, чтобы удержать ее и привязать к предмету внутри. Остаточных эманаций вокруг нет, душу не рассеяло, это точно.

— Куда же она делась?

— Не знаю, — пожала плечами Олеся. — Следов исследования ОСГ не вижу, похоже они не проверяли версию о душе.

— Если бы она вселилась в секс-куклу?

— Она обязана была привязаться к секс-кукле, но тогда душа Степана выступала бы батарейкой и могла бы управлять ей, раз уж ритуал не довели до конца.

— Да, не довели, им помешали в середине, — задумался Иван. — Даже если оставить в стороне Гипножабу…

— Совершенно зря, командир, — подал голос проснувшийся Ахмат. — Их маг творил ритуал, их и надо прижимать, да выбивать информацию.

— Влезая поперек ОСГ, затеявшей борьбу с бандой?

— Тем более надо спешить!

— Вполне возможно, что маг вообще заезжий гастролер, просто подчинил парочку рядовых, охранявших бордель, да решил обзавестись своей секс-куклой, — добавила Олеся и снова зевнула. — Может дома подумаем?

Они убрали следы своего пребывания, выбрались незаметно наружу, не потревожив системы охраны и громко храпевшего сторожа, и мотоцикл покатил по ночному Тырнову, скупо освещенному «вечными» фонарями.

Утро следующего дня началось как обычно, разве что кухню агентства теперь украшала распечатка того гроба, который Хемуль продал Степану. Метод сработал, Иван, подносивший ложку белой кашицы ко рту, вспомнил и замер, пожирая взглядом распечатку.

— В мотоцикл! — рявкнул он, вскакивая и покидая кухню.

Ахмат и Олеся услышали звук вскрываемого сейфа и переглянулись.

— Опять все растрясет, — проворчала Листва, поднимаясь.

— Тебе полезно, — ехидно оскалился Тузов.

— Однажды отключу тебе кресло!

— Ты еще пригрози, что сядешь и раздавишь, — захохотал тоненько карлик.

— Разговорчики! — крикнул Иван, появляясь в дверях. — Бегом в мотоцикл!

Он метнул дробовик и связку патронов Ахмату, который поймал их и устремился к мотоциклу. Когда майор доставал оружие из сейфа, это означало, что все предельно серьезно. Листве досталось задание вызывать стражу и ОСГ, чтобы не проводили эксперимент. Не прошло и минуты, как мотоцикл выскочил из ворот, понесся по проулку, разбрасывая грязь и мусор под выкрики прохожих.

— Вызываю городскую стражу! — орала Олеся так, словно хотела докричаться вживую.

— Ты включи сначала, — съехидничал Ахмат, заряжая дробовик.

— Не включайте! — крикнул Иван, снося дверь в мастерскую.

Но он опоздал, техник ОСГ уже подключил мяу к секс-кукле.

— Что…, — отвлекся капитан Лисов на ворвавшегося Кабанкина.

Кроме него присутствовала еще Татьяна, с красными глазами, два эксперта и один стражник. Секс-кукла словно смялась, рука ее превратилась в лезвие, которое пронзило грудь техника насквозь. Кукла сдвинулась, стряхивая техника прямо на стражника, который уже поднимал оружие. Стражника отбросило, кукла пригнулась, пропуская над головой выстрел из дробовика.

— Не дергайся, дай мне засадить! — крикнул Ахмат сверху.

— Все прочь! — Иван отшвырнул одного из экспертов, который тоже пробовал достать оружие.

Кукла уже перекатилась, едва не достала капитана Лисова, который успел упасть в сторону. Рука-лезвие вспорола одежду, слегка задела бок. Иван выстрелил, сеть окутала куклу, побежали разряды, но тут же стихли. Лезвия вспороли проволоку сети, кукла даже не подумала замедляться.

Ахмат выстрелил еще раз, отвлекая куклу на себя, бесстрашно слетел ниже, завертелся у нее перед носом, уклоняясь от лезвий и рассказывая, как он ей засадит. Выиграл пару секунд, Иван обошел куклу сбоку, уклонился от внезапного выпада назад и сбил подключенную мяу. Кукла тут же замерла и осела на пол, застыла в изломанной позе.

— А ты чего застыл, Лис? По конечностям надо было бить!

— В тебя, кабана этакого, боялся попасть, — проворчал капитан в ответ, поднимаясь и держась за бок. — И что это было?

— Боевой робот-трансформер Прежних, замаскированный под секс-куклу, — пожал плечами Иван.

— Да, это объясняет картину боя, — согласился Лисов, оглядывая повторно разгромленную мастерскую. — Но вот остальное…

— А остальное нам расскажет сам Степан, — перебил его Кабанкин, — душа которого осталась привязана к этой секс-кукле. Разумеется, вначале нам потребуется еще техник, способный отключить программы роботу.

— Я влез в долги, когда напоролся на зараженного робота, которого мне когда-то продал все тот же Проныра Хемуль, — заунывно вещала душа Степана через голосовые системы прекрасной секс-куклы.

— Возможно, Гипножаба заплатила ему, — прошептал Лисов, ведущий запись, — но нет, не докажешь.

— Затем еще и еще, я все глубже погружался в долги и уже не мог все бросить и уехать, и не хотел тревожить любимую жену. Я за долги чинил секс-кукол, активировал их, изменял программы и все равно, долги только росли. Я пытался придумать выход, но что я мог против банды?

— Можно было сообщить властям, — строгим голосом произнес Лисов.

— Тогда они убили бы Татьяну. А затем я натолкнулся у Проныры на саркофаг с роботом-трансформером. Он и сам не знал, что это такое, даже во времена Прежних они были редкостью, я и сам совершенно случайно узнал о таких, перед тем как меня уволили из рядов научного отдела.

— А ты откуда узнал? — Лисов повернулся к Кабанкину.

Чуть поодаль обмахивалась уставшая от магии Олеся, поглядывавшая на эксперта ОСГ, Михаила, с чувством небывалого превосходства. Тот вился рядом и невербально демонстрировал, как был неправ и готов искупить свою вину сексом. Ахмат тихо хихикал и наслаждался представлением.

— Вспомнил, где видел такую же маркировку, рядом с местом гибели отряда Пирата, только тогда никто не понял, что это был трансформер.

— Я начал работы над ним, собираясь перепрограммировать и подсунуть Гипножабе под видом обычной секс-куклы. Затем включилась бы боевая часть и в одну ночь вся банда оказалась бы вырезана.

Скорее всего полегли бы еще и подневольные проститутки, и посетители, но говорить об этом Иван не стал.

— Но я слишком увлекся, другие работы провисли и Гипножаба прислала карательный отряд. Я и сам вначале не понял, что они собрались делать, думал, дело обойдется очередным избиением и увеличением долга. Но они собрались переселить меня в секс-куклу, чтобы я отрабатывал долги телом, так сказать. Я не стал их предупреждать об опасности, решил, что убью, уничтожу управляющие артефакты…

— Вы знали, что происходит? — тут же оживился Лисов.

— Я несколько раз наблюдал похожие наказания, скорее всего, все было подстроено, чтобы запугать меня и это работало, — признался Степан. — Я втайне навел справки, неважно. В общем, управляя трансформером, я смог бы перенести их тела куда-нибудь, представить все, как гибель от рук другой банды или апокалиптиков, и отвести от себя подозрения. Выиграл бы время на окончание проекта. Но затем, я не знаю, что пошло не так.

— Я знаю, — поднялась Листва, придвинулась величественно. — Мощность секс-куклы и подобного трансформера отличаются, как костер и Солнце, а эти идиоты, балующиеся запретными ритуалами, еще и мяу подключать не стали.

Схватка с повторно «ожившим» трансформером не заняла и минуты, но батарея мяу разрядилась на девять десятых. Неясно было, что за источник питания использовали Прежние, чтобы эта штука нормально работала и притворялась секс-куклой, но тут, пожалуй, никто не дал бы ответа.

— Вторжение души — подключение энергоисточника, робот активировался и ощутил воздействие, ту самую привязку души, счел ее атакой и контратаковал в ответ. У вас хорошая душа, Степан, мощная, раз он успел убить всех.

— Маг вонзил нож в мое тело и меня вдруг охватила ярость, — признался Степан. — Я не знал, что делать, попытался прижать к себе тело, надеясь, что душа вернется и отключился.

— А вместе с вами отключился и робот, вернувшийся в исходную форму секс-куклы, — авторитетно заявила Олеся. — Просто поразительно, как Прежним удалось так испохабить чистую и возвышенную любовь, наверное, за это их Мать-Магия и покарала.

Причины конца света не имели никакого отношения к несуществующей Матери-Магии, но поправлять Листву никто не стал.

— И кукла осела, уронив на себя Степана, — подытожил Лисов. — Это объясняет, почему раневые каналы соответствуют орудию убийства. Медицинская экспертиза оказалась на высоте, в отличие от магической.

— Упрощенный ритуал, известный многим, работает иначе, — снисходительно добавила Олеся, глядя свысока на Михаила — эксперта из ОСГ, — любое прерывание и душа вернулась бы в умирающее тело Степана.

— Как ты думаешь, суд примет показания души Степана? — спросил Иван, когда они уже получили оплату за выполненный контракт и возвращались в агентство.

— Конечно, — надменно отозвалась Олеся, восседавшая в люльке с видом королевы. — Я зарегистрированный маг, получивший наилучшее классическое магическое образование, да не абы где, а в Ведьмянске! Пусть только попробуют не признать, я их сама прокляну!

— И будешь искать своего принца в шахте или на лесоповале, — добавил Ахмат ехидно.

— Лучше там, чем рядом с тобой, — не осталась в долгу Олеся. — И ты еще не верил, командир, что все дело в силе любви!

— Согласен, моя промашка. Я рассматривал варианты, что нападала секс-кукла, но отбросил их, они же создавались не для боев и повреждения были иными, не по форме конечностей куклы.

— Тогда мне компонентов для вина и капсулу со вкусом Хвойного десятилетней выдержки.

— А мне со вкусом мяса магикала, — тут же добавил Ахмат.

— Пусть тебя Татьяна угощает, которую ты спас от обвинения.

— Точно! — сделал вид, что обрадовался, карлик. — Наша встреча была предопределена небесами! Буду по заветам Прежних есть мясо и втыкать мясо в мясо!

Но вопреки своему же заявлению, отцепляться от мотоцикла он не стал, и Иван прибавил скорости.

Дело о трех слепых зомби

Посетитель детективного агентства "Штык" был пузат, лыс и взволнован. Он едва не снес пластиковую дверь на входе, дырки в которой прикрывали фанерки, и сразу вытер пот платком. Встревоженный взгляд его пробежался по комнате на входе, изображавшей приемную, и остановился на сидящей за столом Олесе Листве.

Магичка агентства подпиливала ногти и любовалась на свое отражение в них же.

Ощутив заинтересованный взгляд посетителя, она отставила пилочку, навалилась на заскрипевший стол могучими телесами и кокетливо подкрутила рыже-зеленый локон.

— Водички? — спросила Олеся игриво.

— Д-да, если вас не затруднит, — сказал посетитель.

Он еще раз огляделся, затем уставился на подплывающий к нему по воздуху стакан с мутной жидкостью, машинально поймал его и поставил на стол.

— Не волнуйтесь, не отравлено, — еще более кокетливо сказала Олеся и отпила из стакана, протянула обратно.

— Да-да, но, может, лучше перейдем к делу? — неосторожно спросил посетитель.

Олеся поднялась мощно, распахивая объятия, из которых еще никто не смог вырваться.

— Лейтенант Листва, отставить! — прозвучал голос Ивана Кабанкина.

— Но он же сам сказал, что пришел сюда, так как влюбился в меня! — возмутилась Олеся.

— Ч-что? — посетитель утер пот платком. — Нет-нет, я пришел, потому что мне нужны услуги детективов.

— А, — Олеся сразу поскучнела, глаза ее потускнели, и она вернулась к подпиливанию ногтей.

Эликсирам "живой кожи" предстояло вариться еще три часа, все любовные романы были перечитаны (а деньги на новые отсутствовали), и Олеся скучала.

— Давайте ко мне в кабинет, — сказал Иван, — там и расскажете все.

Пока посетитель озирался и разглядывал оружие на стене, Иван уселся за стол и привычно достал рекордер.

— Нет-нет, никаких записей! — встревожился посетитель.

Заглянул Ахмат на своем летающем кресле, но увидев, что пришел мужчина, сразу поскучнел, как Олеся, и удалился.

— Иван Дегтярев, — представился посетитель, — основатель и создатель фирмы "Дёготь".

— Оружейная фабрика, как же, — почти мечтательно сказал Кабанкин, откидываясь в кресле и закладывая руки за голову. — Пластиковые стволы, изнашивающиеся после сотни выстрелов, слишком тугое крепление обоймы в моделях "ДП-8" и "ДП-10", а также неудобные антабки на "ДАР-9", словно их делал маньяк-садист.

— Я всегда делал ставку на массовость и дешевизну, — ничуть не смутился Дегтярёв, — издержки неизбежны. Вы служили в «кислороде», я понимаю вашу боль от массовой продукции, давайте вы теперь поймете мою?

Несколько секунд Кабанкин раздумывал над тем, чтобы отказаться. Из-за гранат "дёгтя" он однажды чуть не потерял половину отряда, пришлось отбиваться врукопашную, и шрам под левой лопаткой у него до сих пор иногда чесался к непогоде. Но затем бывший майор отряда очистки вспомнил, что с деньгами в агентстве совсем швах, и передумал.

Он еще мог бы питаться синтокашей из дерьма и опилок, экономить воду, так как фильтры дышали на ладан, но ранение, из-за которого его "списали", требовало регулярных и не очень дешевых процедур очистки организма. Город расщедрился, и в знак былых заслуг майору дали приличный отдельный дом не на окраине Тырнова, и камеру для сеансов регенерации и очистки, но за все остальное Кабанкину приходилось платить самому.

— Излагайте, — предложил один Иван другому, приготовившись записывать.

— Я хотел бы, чтобы ни одно слово об услышанном не покинуло этого кабинета.

— Мне все равно придется рассказать сотрудникам, — ничуть не удивился Кабанкин. — Давайте включим в контракт и заверим.

Листва все еще делала вид, что обижалась, и села поодаль. Тузов, наоборот, подлетел ближе, словно хотел пощупать спас-пальто на посетителе, стоившее немалых денег.

— Излагайте.

— Моя фабрика не просто так располагается за чертой города и очищенной земли, — сказал Дегтярёв, когда все формальности были улажены, а магический контракт зафиксирован и подписан ЭМИ. — Это грязное производство, но будь дело только в обычном оружии, я смог бы уместиться и в городе, в промках возле Пены или каком-нибудь районе вроде Поганок.

Он снова утер лицо платком, хотя и не вспотел. Нервозность и нежелание раскрывать информацию, даже сейчас, после подписания контракта, отметил Кабанкин.

— Под моей фабрикой находится зомби-цех, — признался Дегтярёв.

Олеся скривилась, даже не пытаясь скрыть своего отвращения, Ахмат отлетел прочь от Дегтярёва, перестал интересоваться его богатой и многофункциональной одеждой. Иван задумчиво покивал, что-то такое он и предполагал, хотя и не знал подробностей.

Когда Прежние устроили конец света, до того скрывавшиеся маги запаниковали и тоже ударили, даже не подумав о последствиях, к вырвавшимся наружу возбудителям болезней, опасным химикатам, радиоактивным продуктам и просто ядовитым веществам добавился еще и "зомби-вирус", как его прозвали выжившие. Зараженные превращались в безмозглую нежить, кидались на все живое и стремились сожрать, причем не так, как в фильмах Прежних, а обглодать мясо до костей.

Сумевшие отбиться от них и сбежавшие с одним или двумя укусами выступали переносчиками, и, как только заражение доходило до мозга, они тоже превращались в зомби. Так и осталось неясным, то ли маги подсмотрели все это в фильмах у обычных людей, то ли те где-то видели что-то у магов и потом оно пошло в массы. Пускай несколько убежищ и общин погибло, но люди, подготовленные фильмами, не стеснялись, сразу били зомби в голову, а там и маги пришли на помощь, помогли со сдерживанием того, что сами и выпустили.

Тем не менее, опасность была и оставалась самой что ни на есть реальной. Один из ста "зомби" сохранял мозги и мог направлять других, а то и дорастал до лича, кто-то, подобно обычной живности, мутировал в магикала — магического зверя, обладающего разумом и потому десятикратно опасного, и экспедиции в Пустоши и Руины нередко гибли и становились источником мяса для таких вот зомби.

Разумеется, люди тоже пользовались зомби, так называемыми "ручными", у которых маги с лицензией на подобные работы подкорректировали заражение. Использовались они на самых опасных и тупых работах, к сложной деятельности были непригодны в связи с отсутствием мозга, но зато дворники-зомби могли махать метлами хоть круглые сутки, без жалоб, перерывов на сон и попыток сбиться в профсоюзы. Магия некромантов для поддержания заряда и внушения программ действий, и порции синтокаши из любой органики для поддержания сдохшего и гниющего организма.

Зомби-цех в оружейных производствах применялся для самых опасных вещей, но почему под фабрикой?

— Морилка, — ткнул пальцем Иван Кабанкин.

— Морилка, — согласился Иван Дегтярёв.

Боевые наниты Прежних могли таиться где угодно, поджидая любую технику для заражения и превращения в орудие убийства. Любая техника в Руинах могла оказаться замаскированной военной штуковиной, притворявшейся мирным тостером, чтобы потом убить как можно больше врагов. За давностью лет после конца света и общей обстановки все программы и ограничения Прежних давно уже испортились, и остались только базовые установки, "убивать врагов", то есть всех живых вокруг, от мышей до мутантов, включая людей и магикалов.

Техночума, как ее называли, могла сожрать всю технику вокруг за считанные минуты, и тогда в ход шла "морилка". Особая смесь с добавкой магии, сожрав которую, наниты Прежних "сходили с ума" и набрасывались уже друг на друга. "Морилка" оправдывала свое название еще и тем, что была вредна для живых, поэтому производили ее, как правило, в зомби-цехах. Рецепт смеси, даже без добавления магии, держался в тайне, так как власти опасались, что банды его применят в городе и разборках между собой, и с таким трудом взошедшие ростки цивилизации рухнут и снова начнутся времена хаоса и беззакония.

— Не буду скрывать, — продолжил Дегтярёв, — контракт хоть и выгодный, но мне его навязали почти силой.

— Еще бы, — понимающе хмыкнул Кабанкин.

Почва, вода и воздух вокруг все еще оставались грязными, несмотря на то что после конца света прошло полвека. Города и поселения относительно очистили все у себя, огородились щитами и постепенно расчищали местность вокруг, снижая уровни загрязнений, но до завершения было еще далеко. В то же время оружейная фабрика Дегтярева и без того находилась за чистой чертой, чего бы не добавить туда еще один подземный цех с грязным производством?

— Так, стоп, — Кабанкин наставил указательный палец. — Контракт с городом, а чего вы пришли к нам?

— Вот! — чуть встрепенулся Дегтярёв. — На носу проверка, а у меня недостача в три зомби!

Листва громко фыркнула в своем неповторимом стиле "отдувающийся бегемот". Они вокруг не водились, но часть видеозаписей Прежних уцелела, и фрагменты о зеленой неотравленной Земле и дикой природе пользовались особой популярностью.

— Не волнуйтесь, — тут же подхватил Ахмат, болтая в воздухе своими коротышечными босыми ножками. — Наша Олеся специалист по зомби!

— Правда? — радостно встрепенулся Дегтярёв и обернулся.

— У меня диплом Ведьмянска, — Листва, как всегда, задрала нос фигурально и буквально. — Конечно, я разбираюсь в каких-то там простеньких зомби, хотя моя основная специализация иная!

— О, это были не простые зомби, — чуть огорченно ответил Дегтярёв, сообразивший, что не так все понял.

— Да что может быть сложного в зомби? — еще раз раздалось фырканье бегемота. — Мертвая плоть, помнящая, как была живой, заклинания, некроэнергия, управляющая щепка, всё!

— В них самих, может быть, и ничего, я не разбираюсь в магии и тем более некромантии, — снова заелозил платком по лбу владелец оружейной фабрики. — Но именно эти три слепых зомби осуществляли создание основы "морилки".

— Слепых? — переспросил Кабанкин, делая у себя пометку.

— Чтобы исключить считывание или запись зрительной информации, — пояснила Олеся, отрываясь от прожигания взглядом карлика Ахмата, — сами зомби неспособны запоминать и учиться, мозг мертв, но они способны транслировать через себя информацию за счет все той же магии, что их условно оживила.

Дегтярёв улыбнулся с признательностью, Олеся снова расцвела и начала закручивать и без того кудрявый рыже-зеленый локон. Еще во времена своей жизни в магической общине она что-то там наэкспериментировала, и волосы ее навсегда приобрели зеленоватый оттенок, по которому она и взяла себе фамилию Листва.

— Давайте я расскажу по порядку, — предложил владелец оружейной фабрики.

— Хорошо, — не стал возражать Кабанкин.

— Доступ в подземный зомби-цех имеет ограниченное количество людей, включая меня, но на постоянной основе туда ходят только два дежурных некроманта. Окон там нет, сами понимаете, стены, пол и потолок оснащены датчиками контроля целостности, чтобы никто не пробил дырку или там не сделал подкоп. Магическая сигнализация на нежить, такая же, как установлена по периметру города.

Кабанкин кивнул, делая себе пометку. Даже если морилку доводили до ума уже в городе или на другой фабрике, все равно подстраховались против возможных проблем. Заодно и за зомби контроль.

— Дежурный некромант заступает на смену, отмечается в журнале и входит в цех, где закрывается в управляющем зале, чтобы не носить всю смену защитную одежду и маску. Подает энергию, активирует зомби…

— То есть они трудятся не круглосуточно?

— В этом нет смысла, а риски резко возрастают, — ответил Дегтярёв. — Смена начинается и заканчивается одновременно с другим персоналом из числа живых. На ночь все покидают фабрику, она опечатывается, система контроля сверяет число вошедших живых с числом вышедших, и если что, сразу подает сигнал. Так вот, вчера вечером дежурный некромант Владимир Димитров закончил работу, направил зомби кормиться и потом отключил их.

Кабанкин бросил взгляд на Олесю, та кивнула величественно.

— Опечатал, сдал помещение, фабрику закрыли и так далее. Никаких нарушений. Утром пришел второй некромант, Петр Баланов, и при активации зомби обнаружил, что трех не хватает. Осмотр и обход цеха ничего не дал, нарушений периметра не было, двери не открывались, и так далее, и так далее. А зомби пропали!

— Неужели не велась запись магическим рекордером? — небрежно спросил Тузов.

Он откинулся на один из подлокотников, на второй закинул свои коротенькие ножки, как будто отдыхал где-то в стиле Прежних. Парил в летающем кресле.

— Сразу видно похотливого карлика! На голых зомбячек потянуло? — возмутилась Листва.

— Работникам цеха выкалывали глаза, какие уж тут записи, — задумчиво протянул Кабанкин.

— Да-да, — закивал его тезка.

Кабанкин вдруг понял, чего не хватает Ивану напротив. Большого толстого портфеля, как у Прежних, чтобы он держал его в руках, прикрывался им, перекладывал и доставал оттуда разные штуки.

— Раз в месяц приезжает конвой из города, — продолжил Дегтярёв. — Они загружают закрытые контейнеры в особый лифт, тот опускается, и дальше его уже разгружают зомби по своим программам. Взамен подымается второй лифт, и приехавшие извлекают из него контейнеры из магического стекла. Загружают пустые и уезжают с полными, где-то там, я не интересовался где, доводят морилку уже до финальной стадии.

— Надо полагать, ваши некроманты не знают этих программ?

— Их можно узнать только принеся сжигающую клятву, и они не захотели рисковать. Впрочем, им и не требовалось знать, основная масса зомби снабжена управляющими амулетами, куда и заложены программы. В них же источники энергии, и после изъятия амулетов дежурный некромант должен пройти и проверить во всех зомби остатки магии. Заодно также проверяется состояние нежити, и можно заранее подготовиться к замене тех, кто уже начинает окончательно портиться.

— Но не в трех пропавших зомби, — утвердительно сказал Кабанкин.

— Да, не в трех пропавших зомби, их и нескольких других привезли с готовыми программами. Чтобы не было сбоев, все это работает на манер роботов Прежних. В начале работы зомби встает в особый красный круг и от него идет уже по программе. Я понимаю вас, все это немного избыточные меры предосторожности.

— Нет, почему же, раз работает, значит, работает. Хорошо, дежурный некромант не знал программ, но постойте, на ночь он отключил всех зомби, так?

— Так.

— А три ключевых зомби, которых вы не сможете быстро заменить новыми, все равно пропали?

— Может, в них осталась энергия, — протянул Дегтярев тоном, ясно говорившим, что он и сам в это не верит. — И сигнализация не срабатывала, значит, они еще где-то внутри цеха.

— А те, кто приезжает раз в месяц?

— Через два дня, — вздохнул Дегтярев.

Слегка припухлое лицо его окончательно стало красным и исполненным печали.

— План будет не выполнен, начнутся вопросы, я не смогу предъявить ключевых зомби, и мне в ответ предъявят обвинение в утечке городских секретов, и хорошо, если расстреляют на месте. Статья тридцать четвертая, от пяти до семи лет шахты или лесоповала, — сообщил Дегтярев, — а живут там в среднем полгода. Поднимут меня потом самого, как зомби, и оставят отрабатывать долг.

Кабанкин бросил взгляд на Ахмата, тот кивнул и одновременно покрутил рукой, мол, про наказание верно, а остальное неизвестно, может, врет и на жалость давит. К шахтам обычно относили все, связанное с добычей расщепляющихся материалов, а к лесоповалу все, связанное с очисткой территорий.

Еще Кабанкин понял, что его тезка соврал насчет навязанного контракта. Дегтярев, скорее всего, сам приложил немало сил, чтобы добиться обустройства зомби-цеха. Опасно, да, но если показать себя, то можно глубже влезть не только в контракты от Тырнова, но и получить заказ от всего союза городов. Скажем, производить мяу, маго-ядерные устройства, сменные батареи, на которых работало все вокруг.

Поэтому он пока что вычеркнул Дегтярева из списка подозреваемых, кража части секрета морилки не стоила казни и потери всех прибылей в будущем.

— Итак, никто не входил и не выходил, внутри фабрики никого не было, включая дежурных некромантов, а зомби были "отключены", но все же три из них пропали, — подытожил Кабанкин. — Что же, будем искать.

По тысяче монет за зомби! Агентство давно не видело таких денег, и их было куда потратить. Пока что же ограничились авансом в двести монет, которые оказались сразу потрачены на самое неотложное. Очищающая смесь для капсулы, фильтры воды, новые мяу и так далее.

— Вы же понимаете, что поиски могут затянуться?

— Да, — Дегтярёв провел платком по лицу, поморщился. — Только найдите их, срыв сроков поставок, штрафы, объяснения, с этим я могу смириться, в отличие от казни.

Звездный проспект пересекал Тырнов с востока на запад, условно параллельно берегу, и считался центральной улицей города. Был еще Пенный бульвар, проходивший вдоль Пены с севера на юг, но его никто центральной улицей не считал, возможно из-за грязи в реке. Кабанкин прокатил по Звездному проспекту, пересек мост через реку, и по Пенному бульвару достиг окраины Тырнова, уже за холмами. Там он остановил мотоцикл возле здания с вывеской "аренда транспорта межгород пустоши руины". Олеся начала выбираться из коляски, Ахмат отцепился от мотоцикла, сделал пару кругов, словно разминая ноги.

— Типовую буханку, — бросил Иван, зайдя в здание, — и место на стоянке для мотоцикла.

Транспортные расходы оплачивал Дегтярёв, но не было смысла шиковать и брать что-то чрезмерно комфортное или чрезмерно защищенное для поездки на несколько километров. Иван получил ключи, проверил заряды щитов и работу систем, после чего их "буханка", прозванная так за форму и потому что у Прежних был похожий транспорт, выехала за пределы Тырнова и еще раз пересекла Пену.

Огромное табло на выезде сообщало, что за пределами щитов города ветер умеренный, не выше десяти метров в секунду, радиационный фон всего лишь вдвое выше нормы, а магический только в полтора, и что ядовитых веществ и вирусов не замечено. Щиты буханки (такие ставились на любой транспорт, выезжающий за пределы города) сразу включились и заработали, нейтрализуя угрозы.

Прямоугольная, скругленная в углах и ребрах для лучшей аэродинамики форма машины была типовой для подобного транспорта. Проще строить, проще очищать от внешних загрязнений, проще ставить щиты, технические и магические, и так далее.

Иван сел за руль, Ахмат плюхнулся креслом в кресло, Олеся недовольно развалилась сзади.

— Идеи? — спросил Кабанкин.

Буханка катила вдоль русла Пены по дороге, ведущей в соседний город, Краснов. Несколько раз обсуждалась постройка подземной чистой магистрали, но города союза все не могли договориться между собой и ограничивались патрулированием и заделыванием ям.

— Маг отключил сигнализацию и вывел зомби, — отозвалась Олеся.

— Кто-то влез в видеонаблюдение и системы контроля, сделав вид, что ничего не было, — важно ответил Ахмат.

Собственно, именно так и делились их роли в команде: Листва отвечала за магию, Тузов за технику и сбор информации.

— Хорошо, этими версиями и займемся в первую очередь, — кивнул Кабанкин.

— То есть пока я буду бродить в вонючей атмосфере зомби-цеха, этот… карлик будет летать там себе где-то свободно и соблазнять женщин? — вдруг возмутилась Листва.

— Можете поменяться, — предложил Иван, не отрывая взгляда от дороги.

Повернул налево, благо дорога была пустой, и покатил по ветке, ведущей к фабрике "Дёгтя". Дорога стала хуже, но все же не досостояния "враг не пройдет".

— Да, вдруг Олеся найдет своего избранника среди женщин, — ехидно заметил Ахмат.

— Наверняка у них есть охрана! — вскинула голову Листва. — И там служат могучие черноволосые красавцы! А ты можешь переспать с зомбячкой, вдруг она тебе что-то расскажет!

По обе стороны от дороги тянулась степь, отчасти выжженная солнцем. Огромная промоина, из которой, похоже, одно время брали то ли глину, то ли землю для дальнейшей очистки и отправки на фермы. Затем показалась заградительная полоса, отпугивавшая мелкое зверье и не дававшая ему пробраться на земли вокруг фабрики.

Пропускной пункт, где их остановили и дотошно проверили ЭМИ Кабанкина, а также провели вдоль машины и пассажиров сканерами. Ничего не обнаружили, кроме повышенного фона и загнали на легкую дезактивацию. Затем один из проверяющих махнул рукой, мол, чисто и "езжайте в ту сторону", и они поехали.

Еще дорога и цеха, а также жилые здания для персонала, от рабочих до инженеров и прочих управляющих. Мало кто мог себе позволить ездить сюда каждый день, но в то же время благодаря подобным фабрикам Тырнов постепенно расширялся.

Щиты на жилых зданиях, мероприятия по очистке почвы и воды вокруг, управители (обычно именуемые советниками или министрами, где как) города — всех городов союза, если уж быть точным — поощряли тех, кто селился за пределами чистой черты. Им вменяли в обязанность заниматься очисткой, поддерживали техникой и магами, и потом расширение города до очередного поселения проходило легче. Шажок за шажком, медленно, но верно, с прицелом на очистку в будущем всего мира, через много-много лет.

Цеха и территория «Дёгтя» вполне могли считаться зоной повышенной комфортности, единый щит и система контроля, возможность передвигаться между зданиями без необходимости влезать в защитный костюм. Тех же, кто пытался экономить на подобных защитах и плодил мутантов и угрозы, расстреливали без всякой жалости.

— Нужный вам цех — вон тот, — сказали Кабанкину на втором посту.

Охранник еще дополнительно указал рукой, проводил их бдительным взором. Никаких лишних вопросов, но все же видно было, что здесь давно ничего не происходило и охрана расслабилась. Иван подсмотрел в экран, выяснив, что они "бригада магов-ремонтников", видимо, Ахмату предстояло заменять лампочки под потолком.

Буханка въехала в гараж внутри здания цеха, и там их уже ждали.

— Ирина Кисель, помощница Ивана Дегтярёва, а теперь и ваша, — представилась загорелая девушка.

Несмотря на фамилию, тело ее было подтянутым и упругим, привлекательным, в отличие от лица. Шрам на голове, как у самого Кабанкина, и шрамы на лице, а также отсутствующий глаз, словно магикал попытался ее скальпировать лапой и преуспел. На руках тоже виднелись шрамы, судя по ним, Ирину пару раз расстреляли из короткоствольных "Сосен".

— Цех, как видите, остановлен, якобы для производства дезинфекции, — сказала Ирина.

— А мы бригада магов-ремонтников, которым предстоит заткнуть утечку, — кивнул Кабанкин, осознавший, как их залегендировали.

Пусть здесь не торчал представитель городской службы безопасности, но все же за фабрикой наверняка приглядывали, производство морилки — не хер зомбячий, как говаривал Гриша Резной, штатный огнеметчик и сквернослов Отряда Очистки. История о заражении и дезинфекции вполне могла оправдать даже срыв сроков поставок, если городские службы не стали бы сильно всматриваться в фабрику Дегтярёва.

Разумеется, при условии, что Иван и остальные найдут трех пропавших слепых зомби.

— Мне казалось, что подобные производства работают круглосуточно, — заметил Ахмат.

Он уже словно невзначай стянул с ног свои защитные пинетки и почесывал розовую пяточку. На женщин, за исключением Олеси, этот прием оказывал неизменно убойное впечатление.

— Металлургические — да, но мы покупаем уже готовый металл в слитках и здесь производим дальнейшую его обработку и превращение в детали, — с легкой вежливой улыбкой ответила Ирина.

— Ох, простите великодушно, тяжелое детство на улицах лишило меня образования, и я частенько ошибаюсь, но всегда готов загладить свои промахи, — завел привычные песни Ахмат.

В здании, помимо них, находились еще двое живых. Мрачных и не слишком отличающихся от своих подопечных, но все же живых — дежурные некроманты. Ирина представила их и отправилась дальше, показывать Ахмату "систему безопасности" здания.

Олеся смотрела задумчиво на Владимира Димитрова и Петра Баланова, как всегда, подкручивая локон и не замечая того. Дежурные некроманты смотрели хмуро в ответ, не подозревая, что их оценивают по сотне критериев и решают, подходят ли они на роль Единственного Избранного Принца на Белом Единороге. Ну или в данном случае на белом зомби.

Умеренный загар у обоих, перебивающий стереотип внешности некромантов как бледных могильных червей. Владимир был высок и мускулист, но также усат, а Олеся по какой-то причине не переносила усы. Петр скорее подражал начальству, Дегтярёву, так как был низок и пузат. От синтопищи из опилок и грибных концентратов такое случалось часто и в общем-то не порицалось, в отличие от общества Прежних, слишком уж сильна была память о голодных годах после конца света.

— Рассказывайте, — скомандовала Олеся, отпуская локон.

Как и ожидалось, принца на белом зомби она не обнаружила и настроилась на деловой лад.

— Зомби является обобщающим названием для любой антропоподобной нежити, состоящей не только из костей, но и мертвой плоти, — затараторил Баланов. — Название пришло к нам от Прежних…

— Неверно, — тут же вмешалась Олеся.

— И является общеупотребительным, — продолжал частить словами Баланов. — Различают два типа превращения в зомби, из-за вируса, умерщвляющего клетки, и так называемый подъем магом-некромантом.

— Опять неверно! — разъярилась Олеся, топнула толстой ногой.

— Нас так учили, — вмешался Владимир, рука которого пощипывала кончик уса.

— А, ускоренные курсы, откопал-поднял, да? — повысила голос Олеся.

Был у нее и такой пунктик, так и норовила поправлять коллег по магическому цеху и чуть что обзывала их недоучками и неумехами. В Тырнове и прочих городах союза учили не так, как в закрытых магических общинах (хотя первые учителя были как раз беглецами оттуда, вроде Листвы), и поэтому Олеся переругалась уже практически со всеми городскими магами.

Теперь вот дошла очередь и до Петра с Владимиром.

— Запомните, неучи, ничем все это не отличается! Зомби-вирус нес в себе заряд маны и создавал конструкты для поглощения ее из воздуха, но суть одна и та же — мертвая плоть получает магическую энергию и действует за ее счет. Не самостоятельно, так как мертвое уже мертво!

— Лейтенант Листва, — кашлянул Иван.

Олеся остановилась и посмотрела сердито. Два дежурных некроманта тоже посмотрели возмущенно.

— Мы не мальчики, так нас отчитывать! — воскликнул Петр.

— Да, у нас дипломы есть, — поддержал его Владимир.

— Раз не мальчики, то сможете самостоятельно ими подтереться! — воскликнула Олеся.

— Лейтенант Листва! — повысил голос Иван. — Отставить. Осмотрите место предполагаемого преступления, проверьте магическую сигнализацию и зомби, потом доложите мне!

— Охотно! — Олеся фыркнула.

Типичное фырканье "фу, что за неумехи, не могу поверить, что на мгновение поддалась на их смазливую внешность".

— Откройте ей дверь.

— Охотно, — фыркнул низенький Баланов, явно передразнивая Олесю.

Олесю впустили внутрь зомби-цеха, а Иван и два дежурных некроманта остались в основном здании. Пустом высоком здании, полном станков, сборочных линий и пыльных ламп. Здесь, за пределами чистой черты, не ставили окон, дабы не ослаблять защиты от всевозможных техномагических гадостей и зверья с насекомыми.

Откуда-то издалека доносился голосок Ирины, и можно было не сомневаться, Ахмат ее охмурит и все узнает.

— Итак, по порядку, — он посмотрел на высокого Владимира. — Вчера вечером все зомби были на месте?

— Да, — уверенно ответил тот.

Не слишком охотно, после выпадов Олеси, но все же ответил. Похоже, владелец фабрики накрутил им хвосты, чтобы слушались, еще одно доказательство важности вопроса. Дегтярёв уверял, что некроманты принесли магические клятвы и подписали контракты, но Иван не спешил списывать их со счетов как подозреваемых.

— Откуда такая уверенность?

— Как вы знаете, применять нежить на производствах стали лишь недавно, когда появились города и они заключили союз между собой и с магическими общинами, — заговорил Димитров осторожно.

Словно и от Ивана ждал выкриков о неучах и неумехах. Кабанкин лишь кивнул.

— Тогда же были выработаны общие меры предосторожности, без соблюдения которых зомби-производство сразу закроют, а нарушитель отправится под суд, то есть казнь, шахты или лесоповал. Зомби, допущенные к использованию в производствах или те же дворники, полностью лишены кровожадности и всего остального. Это не так сложно, мертвая плоть, она и есть мертвая плоть, — продолжил объяснения Димитров. — Вы видели на дворниках такие диски на цепочках?

— Мне всегда казалось, что это идентификационные бляхи, — честно ответил Кабанкин.

Заодно показал, что не разбирается в зомби и не собирается никого ругать. Владимир оживился.

— Это мяу, но для нежити. Зачастую амулет несет в себе также управляющую программу, например, "махать метлой", и зомби будет ей махать, пока не истощится энергия в амулете. Мера предосторожности, если снять амулет или повредить, зомби упадет и не встанет, своей энергии у него нет, программы поведения нет. На самом деле там, конечно, все сложнее простого "махания метлой", но при создании программ использовались идеи и наработки Прежних в области управляемых станков. Зомби с амулетом такой же станок, как вот наши, в цеху под нами. Первое, что они делают, идут в большой красный круг, точку отсчета, и потом амулет ведет их от нее к станку, и там зомби начинает повторять одни и те же действия. Если другой зомби не подаст ему деталь, первый зомби все равно сделает движение, словно берет ее, но так как у каждого из них своя часть программы, они действуют, как единое целое, как части механизма. Это одна из мер предосторожности. Другая — зомби не работают без общего присмотра и на ночь деактивируются снятием амулетов и укладываются в холодильник. Частичная экономия энергии, уверенность, что никто никуда не денется и не разбежится, и плоть меньше портится.

— Понятно, — отозвался Кабанкин.

— По большому счету, — задумчиво добавил Димитров, — можно было бы просто снимать с них амулеты, и зомби падали бы на месте, но тогда пришлось бы спускаться к ним и снимать. Утром надевать. Плоть бы портилась быстрее либо пришлось бы закачивать в цех какие-то инертные газы и потом следить за герметичностью и прочим. Автоматизация процесса и уподобление их деталям механизма экономит время и снижает опасность, и по ночам они смирно лежат в своих холодильниках. Поэтому я уверен, что все они были на месте, система считает, сколько амулетов было снято и требует подзарядки — это наша основная обязанность, кстати.

— И поэтому я сразу обнаружил недостачу, — подхватил Баланов, кивая и помаргивая, — так-то кто их различает? Все зомби на одно лицо.

— И все слепые?

Дежурные некроманты переглянулись озадаченно и пожали плечами недоуменно. Даже не пытались запомнить, хорошо, но в то же время, именно они и находились в подземном цеху целый день, пусть и по очереди. Кому, как не им, запоминать, что и как нужно сделать для производства "морилки"? Парадокс, то, что они находились ближе всех к зомби и разбирались в нужной магии, делало их главными подозреваемыми, но именно из-за этого с них заранее взяли самые сильные клятвы и заставили подписать контракты.

— А что случается, когда выходит из строя один из зомби?

— Ему просто не вешают амулет, и он разлагается сам и довольно быстро, ведь в нем не циркулирует зомби-вирус, — пояснил Владимир. — Без подпитки энергией такая нежить быстро уничтожается, еще одна мера предосторожности, принятая на Второй магической конвенции в Ведьмянске в тридцать пятом году. Затем привозят нового и его ставят в строй, если можно так сказать. Он действует по программе из амулета.

— Так что любого из зомби можно заменить другим, — кивнул Кабанкин, — за исключением тех, у кого своя программа. Но и они не смогли бы действовать без амулета, так?

— Да.

В общем, все равно выходило так, что без помощи извне сами зомби ничего сделать не смогли бы. А помощь извне не могла прийти, так как живым сюда просто не было хода. Помимо дежурных некромантов доступ в зомби-цех имели Иван Дегтярёв и его помощница, та самая Кисель, а также начальник службы безопасности, так как ему было положено, и главный инженер, просто на всякий случай, в качестве резерва.

— Полгода здесь работаю, — сказал Владимир, — а главинжа ни разу не видел.

— А я полтора года и тоже не видел, — усмехнулся Петр, — нечего ему тут у нас делать, все на магии и сплошь ручной труд!

— Да, собственно, и остальные тоже ни разу в смену не приходили, — добавил Владимир, — авралов не случалось, а все остальное по работе нам говорили, когда мы из цеха выходили или перед началом работы.

Иван покивал, уточнил насчет личной безопасности. Дежурные некроманты наперебой начали уверять его, что нападение зомби без амулета невозможно, иначе их не применяли бы в городах и на предприятиях и вообще не использовали бы, чтобы не будоражить горожан.

В этом Кабанкин с ними был не согласен, люди поставили себе на службу практически все опасности Конца Света, от ядерной энергии до магии и зомби-вирусов, наплевав на символизм и отвращение, слишком уж хотелось выжить. Но промолчал, дослушал до конца рассказ, что некроманты вполне могли управлять не только амулетами, но и самими зомби, их мертвой плотью, зарядив ее заклинаниями.

После этого Иван прошелся по цеху, отмечая взглядом камеры и скрытый в одной из колонн пулемет. Ровно напротив входа в зомби-цех, похоже, дополнительная мера безопасности, о которой дежурным некромантам не сообщали. Модель пулемета Иван не опознал, конечно, но на мгновение ему стало любопытно, использовал ли Дегтярёв продукцию своей же фабрики или город настоял на другой модели.

— Хорошо, теперь давайте спустимся вниз и осмотрим все на месте, — сказал он.

Петр и Владимир замялись на мгновение, демонстрируя невербально свое нежелание сталкиваться с Олесей и ее оскорблениями.

— Олеся родилась и выросла в закрытой магической общине, — доверительно сообщил Иван.

Некромантов передернуло синхронно, о порядках в магических общинах ходила масса слухов и не все из них были враньем, судя по обмолвкам и репликам самой Олеси.

— Она получила первоклассное магическое образование, но вместе с ним впитала все предрассудки и отношение магов к обычным людям, вроде нас с вами, — продолжал рассказ Иван.

— Мы тоже маги, — нахмурился Баланов.

— Тех, кто учился в городе, там за магов не считают, — ответил ему Кабанкин, — это отщепенцы, воры и как их, а, крохоборы, мол, крохи со стола магов подбирают. Вроде крыс, в общем, и прочих грызунов. Олеся немало пережила и нрав у нее скверный, между нами говоря, но просто проявите немного терпения. Она постепенно исправляется, уже не кидается убивать каждого, у кого нет диплома Ведьмянска, но в ней все еще прорывается вот это высокомерие магов из общин, понимаете?

Иван немного сгустил краски, чтоб его собеседников лучше проняло. Клятвы и контракты — это хорошо, но все же, чтобы два некроманта в самом центре событий с зомби оказались вообще ни при чем? Не видели, не слышали, ничего не замечали? Слишком уж невероятно выходило. Он наблюдал за Петром и Владимиром, но видел в них лишь жалость и злорадство, не страх, что магичка из общины раскроет их махинации.

Не доказательство их невиновности, но все же.

— Думаете, она сможет найти что-то? Кого-то? — спросил Владимир, пощипывая ус.

Он был выше и больше говорил, Петр Баланов предпочитал молчать и оставаться в тени.

— Не знаю, — развел руками Иван, — я не специалист в магии, а чтобы узнать, надо спуститься вниз или хотя бы открыть дверь, ведь сама Олеся оттуда не выйдет.

И опять Владимир начал действовать первым, почти рванул карточку-пропуск из кармана.

Толстая дверь, лампочка над головой и стеклянный коридор под самым потолком цеха. Безликий белый свет, демонстрирующий, что внизу пусто: столы, линии на полу, какие-то круги, видимо, те самые точки сбора, о которых говорили маги. Стеклянный коридор был прикреплен к потолку и колоннам, никаких опор внизу, и заканчивался стеклянной же комнатой, дежурным помещением некромантов.

Помещением, которое сейчас было пусто.

— Погодите, но как же, — забормотал Владимир.

Петр тронул его за руку и указал вниз, глаза Владимира расширились то ли в удивлении, то ли в ужасе. Из дежурной стеклянной комнаты вниз вела лестница, по которой и спустилась Олеся, сейчас что-то разглядывавшая на полу цеха.

— Дайте угадаю, замок был магическим, чтобы вы, удирая от гипотетической толпы разъяренных зомби, смогли его открыть на расстоянии? — спросил Иван.

— Да, — последовал немного растерянный ответ. — Она его взломала?

Иван лишь пожал плечами. Он уже неоднократно убеждался, что Листва разбирается в магии лучше всех городских магов, вместе взятых. Не смотрела бы на всех свысока, умела себя подать, уже получила бы почетный посох магессы союза, обладающей правом работать в любом городе и к которой на поклон бегали бы правители. Но вместо этого она жила в доме-агентстве "Штыка", варила эликсиры и регулярно собачилась с Ахматом, а также покупателями (покупательницами, в основном) и другими магами, заедала горе и искала своего Единственного Принца на белом единороге.

— Вниз нельзя спускаться без средств защиты.

Иван молча нацепил очки, надел маску и начал спуск. Холод и нехватка кислорода в воздухе, ведь зомби не требовалось дышать, и попутно такое сочетание замедляло разложение их мертвой плоти. Холод, как понимал Иван, поступал из того холодильника, куда укладывались зомби на ночь, ну а излишки тепла, наверное, отправлялись наверх.

Полагалось активировать подачу воздуха в маску, но Иван пока не стал этого делать, обнаружил, что может дышать и так. С некоторыми затруднениями, конечно, но может, словно поднялся в горы. Похоже, полностью залить тут все углекислым газом, например (заодно исключая шанс возгорания) не получалось, наверное, из-за особенностей производства.

— Что скажешь? — спросил он Олесю.

— Что тут все провоняло некромантией, — ответила та задумчиво.

Рядом с Олесей ощущалось движение воздуха, заклинание собирало к ней воздух, позволяя нормально дышать и отгоняя вонь тел зомби.

— Да и просто провоняло, — согласился Иван.

Он прошелся и по зомби-цеху, а точнее говоря, по линиям в нем. Начальная и конечная точки находились рядом друг с другом, отсюда зомби забирали исходные материалы, потом что-то с ними делали, перемещая по цеху. Переработанные материалы возвращались в конечную точку, где три пропавших слепых зомби смешивали их в каких-то там пропорциях, получая основу "морилки", и ставили в лифты для подъема наверх и опечатывания. Тридцать или тридцать один стеклянный контейнер с печатями, сразу видно, сколько сделали, а при доводке морилки до конца проверяли и основу, не испорченная ли, все ли сделали как надо.

Иван потряс головой, ощутив, что думает не о том.

Рабочие места разделяли две загородки, и Иван бросил взгляд от них снизу вверх, убедившись, что дежурный некромант никак не мог разглядеть, что творили зомби и в каких пропорциях смешивали то, что им приносили. Не бурный трудовой коллектив живых, а сообщество-автомат с шестеренками-зомби, которые выравнивали начальные позиции по красным кругам на полу и затем двигались, совершая одни и те же действия, не ошибаясь, так как вся система была построена на соответствии деталей механизма.

Он вернулся к лестнице, отметив, что Владимир, в маске и очках, с баллоном кислорода на ремне, уже крутился возле Олеси. Маска выгодно скрывала его усы, и Олеся кокетливо подкручивала рыже-зеленый локон, бессознательный жест, о котором она, возможно, и не догадывалась сама.

— Бывали ли здесь происшествия? — спросил он у Петра Баланова, поднявшись в дежурную комнату.

— Иногда, — безразлично пожал тот плечами.

Петр полулежал в протертом кресле, пялился куда-то в потолок и курил, выпуская густые кольца дыма. Не самая популярная после конца света привычка, а с поправкой на загрязнение почвы, воды и воздуха так и вовсе опасная. Если же Баланов курил "чистый" табак, то есть выращенный на обеззараженных землях, то ему неплохо платили за эти дежурства наедине с толпой мертвецов.

— Девять из десяти происшествий — сами зомби, мертвая плоть постепенно разваливается, пускай здесь это и происходит медленнее, — пояснил Баланов в ответ на взгляд Ивана. — Мы осматриваем зомби по графику, но это не гарантия, просто удается предотвратить часть случаев. И нам не платят столько, чтобы осматривать их каждый день, утром и вечером, и проверять, мыли ли они руки.

Звучало так, словно он оправдывался.

— А требовали?

— Да! — возмутился Пётр, выдыхая мощную струю дыма.

Включилась система вентиляции, идущая наружу, за пределы цеха.

— Сам Дегтярёв и требовал! Мол, это важное производство, бла-бла-бла, только нашел дураков, ха, два раза в день зомби проверять и ощупывать! Нам столько не платят!

— И давно это было?

— Да год, нет, полтора назад, я только пришел сюда работать, как раз цех открывался, а Дегтярёв, видимо, решил, что новичка можно обмануть и запутать, только я уже работал в зомби-цехах! — провозгласил Пётр, взмахивая рукой. — Десятое происшествие — сама посуда, тупые мертвяки ее ломают и рабочий цикл сбивается, одна из причин, почему мы должны сидеть здесь. Как только что-то происходит или зомби потерял руку, и та упала за пределы управляющих линий, или выронил туда же посуду и отклонился от программы, как подается сигнал.

Баланов постучал по ящику рядом с собой.

— Система ориентируется на амулеты и их привязку к контуру, внизу не просто линии и стрелки, там тоже течет магия, слабенькая такая, одной мяу на десять лет хватает, но когда контакт с амулетом разрывает в неположенном месте, сразу звучит сигнал, — продолжал рассказывать Петр.

То ли Владимир подавлял коллегу своими размерами и говорливостью, то ли табак так действовал.

— А дальше? — спросил Иван. — Программа перезапускается?

— Нет, ведь тогда эти болваны дохлые начали бы все с нуля, — отмахнулся Петр, роняя пепел прямо на стеклянный пол. — Система ставится на паузу, все зомби останавливаются, дежурный некромант спускается вниз, предварительно отправив сигнал наружу, и заменяет посуду или зомби.

— Заменяет?

— Конечно, несколько лишних всегда валяются в холодильнике на такой случай, ведь программы взаимозаменяемы, перевесил амулет на нового и вперед, — пожал плечами Баланов.

— А тех трех слепых зомби, стало быть, заменить так не получилось бы?

— Нет.

Система работы цеха показалась Ивану какой-то чрезмерно усложненной, но он тут же вспомнил слова о магической конвенции и мерах безопасности. Что-то было не так во всей этой истории (иначе Дегтярёв не обратился бы к ним), словно какая-то деталь ускользала от его внимания.

— То есть полагалось бы сообщить городским безопасникам об их пропаже.

— Раз Дегтярёв решил пригласить инва… «Штык», — исправился Петр и погасил окурок, — то, стало быть, надеется выкрутиться.

— Не боитесь, что он свалит все на вас?

— Боюсь, — признался Баланов, — такое уже бывало, предшественник Владимира так и ушел.

— Но вы все еще работаете на Дегтярёва?

— У некромантов не такой уж богатый выбор, — посмотрел мутным взором Петр.

Похоже, табак все же был не совсем чистым, подумал Кабанкин, снова обводя взглядом цех.

— Кому нужна нежить в городе? — задал риторический вопрос Баланов. — Никому, разве что дворникам да на опасных производствах. А стало быть, если хочешь хорошо зарабатывать, то езжай за чистую черту, помогай поднимать фермы или ходи на зачистки, или еще что. А я не хочу, ходил один раз в Руины и больше не хочу, чуть со страху не умер там, лич нас там зажал со своим отрядом умертвий, думал, не выберусь живым.

Иван чуть дернул рукой, собираясь тронуть шрам на голове, и остановился.

— И воевать не хочу, хочу сидеть здесь в душном цехе и пялиться на зомби, — сказал Баланов и вдруг расплакался навзрыд.

Определенно, в табаке было что-то еще, подумал Иван.

Некроманты ушли, а Ирина отправилась докладывать Дегтярёву об успехах, перед этим открыто чмокнув Ахмата в щеку. Сотрудники детективного агентства "Штык" расположились прямо в здании фабрики, неподалеку от входа в подземный зомби-цех, и сели есть и обсуждать добытую информацию.

— Рассказывай, — предложил Иван Ахмату.

— Внедрение прошло успешно! — осклабился карлик.

— Командир, сколько можно слушать его пошлости, пачкающие светлый образ любви?! — немедленно возмутилась Олеся. — И вообще, меня там клиенты ждут!

— Ты же закончила вчера варку эликсиров, а новую партию еще не начала, — уличил ее Иван, — а твоя помощь здесь может оказаться самой главной.

Олеся улыбнулась и посмотрела победно на Ахмата. Тот болтал коротенькими ножками в своем кресле и уписывал синтокашу, приправленную имитатором вкуса. По мнению Ивана, основой для него послужила старая беговая ящерица, но на капсуле с порошком-имитатором вкуса, идентичным настоящему, было горделиво написано "курица".

— Рассказывай по делу.

— Она вошла в систему безопасности, а я вошел, — Ахмат остановился и махнул рукой. — В общем, никто, кроме дежурных некромантов, карточки не применял для входа-выхода, камеры ничего не зафиксировали, хотя и следят круглосуточно, взломов не было, сигналов тревоги не было, происшествий не было, только вот неделю назад доставляли новую партию трупов на замену.

— Петр говорил, что взамен испорченного зомби они берут нового из холодильника, — сказал Иван. — Стало быть, делают их сами на месте?

— Это одна из их обязанностей, помимо прочих, мне Владимир все рассказал, — добавила Олеся. — Как им, беднягам, скучно тут, в окружении зомби, но они держатся, потому что понимают, что делают важное и нужное для города дело.

По мнению Кабанкина, за пределами города некроманты действительно принесли бы больше пользы.

— То есть, когда он говорил, что все зомби на месте…

— Да-да, — радостно закивала Олеся, — трупы они складывают в холодильник, а зомби из них делают по факту замены. Там ничего сложного, для первичной подготовки у них заряженный стационарный круг, а процедура является основой магии некромантов. Но я, конечно, подсказала, как можно улучшить пару вещей, Володя очень обрадовался!

— Уже Володя, плохо дело, — пробормотал Ахмат под нос.

Вот почему некроманты не заботились пересчитывать тела из мертвецкого отсека холодильника и сами не помнили, сколько их там, подумал Иван, делая глоток воды. На фабрике Дегтярёва, похоже, не экономили на фильтрах и системах очистки или сразу завозили уже чистую. Вода была прозрачной и вкусной, не та дрянь, к которой они привыкли в агентстве.

— Охрана тоже никого не видела, никакой подозрительной активности, все везде чисто, — добавил Ахмат.

— В систему не влезали? — спросил Иван задумчиво. — Подчистка следов, стирание логов, замена изображения на камерах, скажем? Без карточки доступа такое не имеет смысла, конечно, но если преступник имел доступ к системе и мог зачищать там следы, то смог бы и вписать себя, верно?

— Нет, здесь использована система Прежних "Надзиратель", — ответил Ахмат и пояснил, — ну та, где все пишется и ничего стереть нельзя, специально для предотвращения таких вот случаев. А смена носителя для записи требует применения мастер-пароля, физических ключей и доступа к серверу, уж Прежние понимали толк в информационной безопасности!

— Поэтому и устроили конец света, — проворчала Олеся, — заигрались в свою технику, секс-кукол, автоматы, а нужно было душу и магию развивать!

— Отставить спор, — лениво произнес Иван, слышавший все это уже десятки раз.

Ахмат, собиравшийся выдать привычный аргумент "как бы они ее развивали, если вы прятались от всех?", умолк и снова начал трясти миниатюрными десятисантиметровыми ножками, обеспечивавшими если не половину, так две трети его успеха у противоположного пола.

— Хорошо, будем считать, что системы безопасности работают и злоумышленник к ним не прикасался, стало быть, какой из этого можно сделать вывод?

— Преступник один из некромантов, — тут же ответил Ахмат. — Приделал новые глаза слепым зомби, пронес, например, в кармане, или слепил подобие, и спрятал их в холодильнике.

— Зачем?

— Чтобы отомстить владельцу фабрики, конечно! Тот любимую зомбячку отобрал или еще что!

— А ты не расспросил Ирину о конфликтах в коллективе? — нахмурился Кабанкин.

Извечная проблема с чужими коллективами. Это в своем отряде он знал всех, и чем дышит и живет каждый из чистильщиков, но вот с чужими так не выходило. Вникать же и наблюдать неделями за рутиной жизни на фабрики не было ни возможности, ни желания.

— Обижаешь, командир! — возмутился Ахмат. — Расспросил, только у нее ро… эй, не надо меня бить! Нет сейчас каких-то значимых конфликтов, последний был полгода назад.

— Когда Дегтярёв еще где-то промахнулся или устроил махинации и свалил все на другого некроманта, предшественника Владимира, — припомнил Иван слова Баланова. — Кстати, если кто из дежурных и мог такое устроить, то только Владимир.

— Нет, он не мог! — пылко воскликнула Олеся.

— Тогда никто из них не мог, Петр слишком дорожит этим местом и боится работы в дикой природе.

— Я думаю, это сама Кисель и устроила! — продолжила развивать наступление Листва. — А нашему карлику наврала, пока тот размяк после пары прикосновений!

— И зачем это ей? — насмешливо поинтересовался Ахмат.

— Отомстить начальнику! — ничуть не смутилась Олеся. — Она любила его всем сердцем, а он не обращал внимания на нее из-за шрамов, полученных в боях, где Ирина испытывала оружие любимого! И тогда она решила отомстить и…

— И? — голос карлика прямо сочился ехидством.

Версия Олеси, если очистить ее от привычной шелухи про любовь, тоже заслуживала рассмотрения. В отличие от большинства персонала оружейного комплекса, у нее хотя бы была возможность попасть в зомби-цех.

— И отомстила!

— Да так, что его расстреляют на месте, вот это я понимаю, любовь до гроба! — хохотнул тоненько Ахмат.

Его летающее кресло закрутилось на месте, реагируя на движения карлика, и немного взлетело.

— Да ничего ты не понимаешь в любви, только в телесных подделках! Затем зомби нашлись бы и приговор владельцу смягчили бы, а даже если и нет, то она упросила бы помиловать его и взяла к себе на перевоспитание силой любви!

— Невинная девица берет в мужья преступника на поруки? — скривился Ахмат. — А как же законы?

— Да, берет! — фыркнула раненным бегемотом Олеся. — Законы! Законы любви, вот!

Опять версия Олеси, без примеси любви, заслуживала рассмотрения. Месть или создание проблем Дегтярёву, и в таком случае выбор слепых зомби был оправдан — заменить их владелец фабрики не мог и гарантированно получал проблемы с городом и службами безопасности.

— О любви потом, — сказал он и обратился к Олесе. — Что ты выяснила внизу и что тебе рассказал Владимир?

— Он был женат, но его жена погибла в перестрелке между бандой…

— Отставить, лейтенант Листва! Он что-нибудь рассказал о фабрике, зомби-цехе, недавних проблемах?

— А, это, — поскучнела Олеся. — Нет, ничего. Из магии внизу применялась только некромантия, ну и мяу холодильной установки.

Она доела синтокашу, заскребла ложкой по металлу, явно демонстрируя свои "расстроенные чувства".

— То есть все в пределах нормы, — подытожил Иван.

— Только три зомби пропали, — добавил Ахмат. — Что, мне еще раз расспросить Ирину Кисель? Фамилия у нее, кстати, очень подходящая, в самый главный момент она вся в кисель…

Дзы-ы-ы-ынь! Олеся не только ударила ложкой по чашке, но и заставила ее вибрировать.

— Если ты уверен в системе наблюдения и доступа, — сказал Иван.

— Уверен, — кивнул Ахмат, который держался рукой за щеку и морщился от боли в зубах, вызванной вибрацией.

Еще в подростковом возрасте Тузов обнаружил, что способен разжалобить проходящих мимо женщин не только на подаяния. Затем он обворовывал их и убегал на руках, так как ноги его и тогда были десятисантиметровой пародией, способной максимум сделать несколько шагов. В процессе подобных приключений он и научился неплохо разбираться в системах безопасности, потому что иначе ему грозило так и остаться живой секс-куклой в чьем-нибудь доме.

— Владимир как-то вмешивался в твою магию внизу? — спросил он у Олеси.

— Володя не такой! Он делал все правильно, восхищался моей магией и наблюдал восторженно!

Иван кивнул в ответ и снова задумался. Возможно, что Владимир просто наблюдал за магией Листвы и ничего не сделал, потому что чары не несли угрозы ему. Возможно, что Ирина и правда замыслила подсидеть шефа, по какой-то там причине. Возможно, что и сам ее шеф, то есть Дегтярёв, зачем-то решил выкрасть зомби, прикинувшись при этом жертвой преступления и наняв "Штык" для прикрытия.

— Хорошо, — сказал он, откидываясь и бросая взгляд в сторону входа в зомби-цех. — Итак, мы имеем на руках две противоположности. С одной стороны, закрытый цех, куда не попасть просто так, и где все происходило штатно и в пределах допустимого, а с другой, оттуда же пропали три зомби, которые не могли действовать самостоятельно.

— А как по мне, так все ясно, — вдруг заявил заскучавший Ахмат. — Владимир спрятал трех зомби в цеху, а систему обманул, просто достав из холодильников трех запасных, которым вручили амулеты для вида. Он же последний закрывал цех перед пропажей? Ну вот! Подставил Дегтярёва, а новый начальник его возвысит!

— Это… хорошая версия, — признал Иван.

— Это плохая версия! — Олеся вскочила, станки вокруг подпрыгнули. — Я докажу это!

— Что вы докажете? — донесся голос Ирины, вернувшейся в цех после доклада.

— Мы не можем верить словам Димитрова, — сказал Иван, осознавший, что происходит.

— Почему это еще?! Вот Ахмат переспал с ней, — пухлая рука Олеси указала на Ирину, — и ее словам мы верим?!

— Эй! — возмутилась Кисель.

Шрамы на ее лице слегка побагровели.

— А моим, значит, нет?! — продолжала бушевать Олеся.

— Так ты и не спала с ним, — ехидно заметил карлик.

Олеся умчалась, громко топая ногами, пол едва заметно содрогался.

— А, я понял, — все не унимался Ахмат, — она навалится на него сверху, и под угрозой превращения в лепешку Владимир сдастся и все расскажет!

— Не знаю, что тут происходит, но я не спала с ним, — Ирина ткнула шрамированной рукой в Ахмата.

Иван только ухмыльнулся. Он давно подозревал, что часть рассказов карлика — вранье, правда, следовало признать, что остальная часть — правда. Не клюнула одна женщина на его ножки и летающее кресло, что с того?

— Дегтярёв тоже считает, что это один из некромантов, — сообщила Кисель. — Мы проверили главу службы безопасности и главного инженера, они есть на видеозаписях уже после того, как зомби-цех и само здание поставили на охрану.

— А внутрь они попасть не могли, — кивнул Иван, — система контроля целостности здания и подземного цеха работают исправно.

При этом прецедент "свалил на одного из некромантов" в истории Дегтярёва уже имелся. Но Иван никак не мог сообразить, зачем бы ему потребовалось такое. Никакая прибыль не могла компенсировать ему практически гарантированную смертную казнь или шахты. Даже смягчение наказания все равно ставило крест на попытках пролезть дальше в городские заказы, и, насколько показалось самому Ивану, второй Иван, Дегтярёв, искренне пытался их добиться.

— Эй, как тут дверь открывается?! — донесся гневный вопль Олеси. — Дайте мне карточку, срочно! Я должна найти Владимира и добиться от него оправдательных показаний!

— Часто с ней такое? — спросила Ирина.

Она улыбнулась, и шрамы на лице исказились, превращая его в какую-то пугающую маску. Ахмат слегка вздрогнул и отодвинулся, демонстрируя, что он врал, а Ирина нет.

— Бывает, — отмахнулся Иван, — особенно, когда в дело вступает сила любви. Итак, некроманты, кто-то из них или они оба, сговорились и спрятали зомби где-то в цеху, чтобы подставить Дегтярёва. Рассчитывая, что он не успеет за эти два дня отыскать пропажу, но все же это… нет, не глупо. Если бы они спрятали зомби в последнюю ночь, то Дегтярёв успел бы предъявить созданную морилку и у него был бы месяц, чтобы найти пропажу и замести следы. Непонятно, почему они не сбежали сразу после такого, и где там можно было спрятать сразу трех зомби. Вентиляция!

— А что с ней?

— Баланов курил, возможно он хотел скрыть запах зомби, спрятанных в трубе!

— Они бы не поместились там, — не слишком уверенно отозвалась Ирина.

— Могли порубить на куски, чтобы потом сшить обратно, — пожал могучими плечами Иван. — Идем, надо проверить!

Оставив Олесю искать выход из здания, они отправились в зомби-цех.

— Стало быть, мне нужно залезть туда? — переспросил в третий раз Ахмат, глядя в темный провал вентиляционной трубы.

Жаль, что ее не сделали стеклянной, как коридор и дежурное помещение, подумал Иван, сейчас не пришлось бы возиться.

— Только ты поместишься там, — терпеливо повторил Иван.

— А если там зомби?

— Что значит если? Они обязаны там быть!

— Они сожрут меня!

— Чем ты слушал объяснения? Они не могут двигаться сами! Увидел зомби и сразу ползи обратно! Или мне придется продырявить всю трубу и тогда в нее попадет воздух из зомби-цеха, — добавил Иван.

— Это было бы крайне нежелательно, — тут же заметила Ирина.

— А может, туда камеру какую-нибудь задвинем?

— Если Петр курил, пытаясь скрыть запах, то сейчас мы тоже должны его ощутить, — сообразила Ирина.

Она придвинула кресло и встала на него, бесстрашно сунувшись в зев вентиляции. Иван поманил Ахмата и сказал ему:

— Будешь и дальше трусить на глазах у такой женщины, растеряешь все шансы.

— А их и так нет, — ответил Ахмат тихо, — и не было сразу. Когда я ей начал говорить о внешности, она тут же пообещала мне мое же кресло в задницу засунуть.

— Но проверить трубу все равно надо.

Ахмат посмотрел почти в упор, потом вздохнул.

— Да, командир, у тебя даже голова туда не пролезет, не говоря о плечах. Уж про жирный зад Олеси так вообще молчу! Вечно все самое опасное мне достается!

— Запаха нет! — сообщила Ирина.

Ахмат залез в трубу, пошебуршался и вылез, сообщив, что и зомби нет, даже следов в пыли. Откуда-то издалека доносились то ли вопли, то ли заклинания Олеси.

— Планов зомби-цеха, я так понимаю, у вас нет?

Кисель только покачала головой, поскребла шрам на месте отсутствующего глаза.

— Зачем они нам, когда строить тут нечего, коммуникаций никаких нет и не предвидится?

— Тогда всмотритесь внимательнее, заметите вы что-то отличающееся?

— Да откуда? — искренне удивилась Ирина. — Это надо здесь каждый день бывать!

— Нет смысла звать некров, — сообщил в спину Ахмат, усевшийся обратно в кресло. — Либо они в деле и тогда скажут, что ничего не видят, либо нет, а значит, все замаскировано по высшему разряду.

— Согласен, — отозвался Иван, — кроме высшего разряда. Олеся не учуяла здесь иной магии, кроме некромантии, и с ее помощью тут даже пару могилок организовать не получилось бы.

Все пространство цеха было расчерчено линиями передвижения зомби. За опорными колоннами не спрятался бы даже Ахмат, стеклянный пол под ногами в дежурном помещении позволял видеть все уголки помещения. Или нет?

— Могилок, — повторил Иван.

Он спустился вниз, попробовал поддеть одну из огромных пластин покрытия пола. Не вышло, пришлось сходить за ломиком, и только тогда пластина поддалась. Не то чтобы Иван рассчитывал сразу обнаружить место "захоронения" (а куда еще можно было спрятать зомби, как не в пол, благо до контролируемого периметра внизу оставалось расстояние?), но он точно не ожидал увидеть такое.

Рисунок линий на пластине — магический контур — имелся и в той ее части, что была обращена к пластобетонному полу. В чем-то это было логично, прочное основание, способное простоять сотню лет, не пропуская никакой заразы, и пластины со сменным рисунком контура, вдруг цех пришлось бы перепрофилировать на другую продукцию и программы?

Вот только рисунок с двух сторон отличался.

Да и само его наличие с противоположной стороны было подозрительным.

— Хм, Ахмат, ты у нас самый шустрый, слетай за нашей Листвой, пока она все здание в битве за любовь не снесла, — громко сказал Иван.

Здание снова содрогнулось, Олеся то ли прыгала возмущенно, то ли колдовала, снося преграды.

— И скажи ей, — он наклонился к уху карлика и прошептал что-то, кося взглядом в сторону Ирины.

— А-ха-ха-ха!! Ну ты даешь, командир! — громко, визгливо засмеялся карлик. — От такого она точно взбеленится от злости и будет работать за десятерых!

Ахмат рванул с места ввысь, машинально захлопнул за собой дверь в стеклянное помещение под потолком, мгновением позже донесся грохот закрывшейся двери в цех. Иван словно и не услышал ничего и не заметил встревоженного взгляда Ирины, прислонил пластину к одному из столов, как будто хотел лучше рассмотреть рисунок.

— Что же, придется все тут приподнять и осмотреть, больше им спрятаться негде, только в полу! Но вначале! Я хотел бы признаться вам, Ирина, в любви!

Средних размеров и роста Кисель вдруг словно стала маленькой, когда Иван шагнул вперед и вжал ее в колонну своим огромным телом.

— Сейчас на нас нападут, готовьтесь, — сказал он на ухо Ирине, словно шептал нежности, — как только появятся зомби, бегите к лестнице наверх.

— Да как вы смеете! — громко вскричала Ирина, отталкивая его руками. — Что вы себе позволяете?!

Отлично подыграла, и наблюдавший за ними некромант (к этому моменту Иван уже не сомневался в этом и даже почти догадывался, кто именно) счел момент наиболее удачным, что прямо говорило об отсутствии у него настоящего боевого опыта.

Тем не менее, какие-то зачатки его имелись, и первыми, словно из ниоткуда, в атаку ринулись трислепых зомби. За их спинами бежал еще один, словно погонщик, даже рычал, только плети не хватало. Еще двое зомби бежали вдоль стены прочь, словно тоже пытались прорваться к лестнице наверх, при этом первый зомби прикрывал собой второго, неотличимого от него на вид.

Щелкнул игольник, и один из зомби упал.

— Ого, — сказала Ирина и не подумавшая куда-то бежать.

Три слепых зомби перестали бежать, задергались в разные стороны, пока не зацепили ногами контур под ногами и двинулись вдоль него шаркающей походкой. Бежавший за ними погонщик-зомби продолжил бежать в атаку, рыча и раскидывая руки. Ирина уже вскинула пистолет, но Иван перехватил ее руку своей.

— Еще повредите производителей морилки, — сказал он спокойно, указывая головой на слепых зомби.

Он перехватил руку бежавшего зомби, проводя подсечку, и грохнул его об угол ближайшего стола, который даже не покачнулся. Зомби дернулся, но лишившись большей части головы, ударившейся об угол, тут же затих и прекратил попытки выполнить приказ. Зомби рядом с подстреленным, наоборот, продолжал выполнение приказа прикрывать его своим телом и потому улегся на пол.

— Теперь вдвойне жалею, что не прошла отбор в кислород, — произнесла Ирина, придвигаясь ближе.

Они стояли почти вплотную, Иван смотрел сверху вниз на Кисель, и мгновение сцены близости немедленно оказалось нарушено.

— Держись, командир! — выкрик Ахмата. — Сейчас поможем!

— Дурак, это зачарованное стекло! — Олеся. — В башку свою тупую лучше выстрели!

— Властью некроманта! Лалела! — голос Владимира. — Ихас-с-с-са!

Иван отпрянул от помощницы Дегтярёва, пошел к подстреленному им злоумышленнику и добрался до него почти одновременно с Владимиром, который догадался не стрелять в стекло, а приоткрыть дверь на лестницу. Даже если бы засевший в засаде некромант не поддался на уловку Ивана и не выскочил наружу, то его бы все равно нашли, в этом Кабанкин уже не сомневался.

Амулет сдернуло с шеи зомби, лежавшего на полу, и он застыл.

— Наш, — уверенно констатировал Владимир. — А вот второй — не наш!

— Точно? — хмыкнул Иван.

Он подцепил и дернул, разрывая костюм из человеческой кожи, под которым показалось еще одно лицо.

— Наш, — осевшим голосом произнес Владимир.

— Ефим Мохнатков, некромант и выпускник городского училища магов Тырнова, уволенный отсюда полгода назад, — уверенно опознала лежавшего без сознания подошедшая Ирина, и тут же в голосе ее появилась неуверенность. — Но как он сюда попал?

— В виде трупа, конечно, — ответил ей Иван, — это был единственный способ проникнуть сюда без каких-либо подозрений, срабатывания сигнализации и необходимости вмешиваться в работу систем наблюдения и допуска. К тому же вполне доступный некроманту, кому как не им работать с мертвой плотью?

— Это да, искусная работа, — согласился Владимир, щупая кожу "костюма".

— Пфех, жалкая поделка, — провозгласила Олеся сверху. — Пожадничал подшить подложку из магической березы пополам с иголками сосны!

Пока они обменивались тонкостями магии мертвых, Иван повернулся к слетевшему вниз карлику.

— Отправил вызов?

— Да, хотя это и было нелегко. К счастью, Ирина показала мне все служебные помещения.

— И закрыла их, — нахмурилась помощница Дегтярёва.

Карлик только махнул рукой с самым пренебрежительным видом, мол, чего там взламывать?

В тюремный фургон, прибывший по вызову из Тырнова, шагнул Мохнатков с наручниками и ошейником магического контроля, и Баланов с такими же украшениями. За ними последовали Дегтярёв и начальник службы безопасности, но только в наручниках, так как магами они не являлись.

— Это все хорошо, справедливость восторжествовала и все такое, — зло произнесла Олеся, — но кто теперь заплатит нам за работу?

— Ну, может, Дегтярёва еще и оправдают, — не слишком уверенно отозвался Иван. — Тогда и расплатится.

Ефим, не ожидавший такого финала своего хитрого плана и начавший действовать на нервах, раскололся до самого донышка еще до появления городской стражи Тырнова в сопровождении хмурого капитана службы безопасности. Мохнатков заставлял "подрабатывать" зомби по ночам, соорудив самодельные амулеты со своими схемами управления и нарисовав иные контуры управления, которые расстилал прямо на полу. Зомби вполне по силам оказалось создавать грубую взрывчатку и мощные яды, которые Мохнатков и продавал бандам Тырнова.

Как и подозревал Иван, второй из некромантов, Баланов, тоже был в деле, точнее говоря, демонстративно не замечал разных мелких недочетов, заступая на смену, за что Ефим платил ему каждый месяц. Дегтярёв узнал об этих схемах и уволил Мохнаткова, но сор из избы решил не выносить по той же причине, по которой обратился в "Штык" вместо того, чтобы сразу названивать в службу безопасности Тырнова. Хотел сохранить контракт и пролезть дальше, получить еще заказы.

Все так и затихло бы, но на Мохнаткова, обзаведшегося связями с бандами, вышли представители секты свидетелей Апокалипсиса и предложили очень хорошие деньги. Ефим подумал и согласился, решив заодно отомстить Дегтярёву и подставить его перед властями. Соорудил себе "костюм", прикинулся трупом, и сектанты подергали за свои ниточки, чтобы этот "труп" отправили на фабрику Дегтярёва для дальнейшей зомбификации. Собственно, из слов Ефима выходило, что Дегтярёв и не знал ничего, но возможность утечки секрета морилки к "апокалиптикам" привела к тому, что капитан Петр Дубов предпочел задержать всех хоть немного причастных для дальнейших разбирательств.

— Майор Кабанкин, — подошел к ним Дубов.

— Бывший майор, — педантично поправил его Иван.

— Я отмечу вашу работу в рапорте и напишу представление на городскую награду за помощь в устранении угрозы жизни Тырнова.

— Дождешься чего-то от города, как же, — проворчал Ахмат еле слышно под нос. — Утопят все в бумагах.

В глубине души Иван был с ним согласен, но он и не рассчитывал на награду. По-хорошему так вообще следовало сообщить все сразу, едва Дегтярёв предложил ему работу, но магический контракт мешал.

— Просто угрозы или опасной угрозы? — спросила Олеся, вытягивая белую шею.

— Угрозы, — ответил Дубов, — так как секрет не попал в руки сектантов.

Козырнул и пошел дальше командовать стражниками, часть из которых оставалась в легких защитных костюмах, словно ожидался прорыв.

— Пятьсот монет, — кисло произнес Ахмат и вдруг оживился. — Кстати, о пятистах монетах!

Иван проследил за его взглядом и увидел секс-куклу, которая на самом деле была боевым трансформером Прежних. Видимо, взяли для усиления или просто пристроили робота с душой внутри к делу.

— Ты же помнишь, что там внутри душа Степана Клина? — спросил Иван.

— Кого волнует душа, когда там такое тело! — воскликнул Ахмат. — Мы, выходцы с дна, не привыкли перебирать харчами, а Татьяна нам так и не заплатила до конца!

— Я сам простил ей остаток долга и закрыл контракт.

— Вот именно! Пусть теперь муж отрабатывает натурой!

Ахмат умчался на кресле с самой сальной улыбкой на лице, то ли подразнить Олесю, то ли просто хотел отыграться за неудачу с Кисель.

— Пока будет идти расследование, я назначена исполняющей обязанности Дегтярёва, — слегка растерянно сообщила подошедшая Ирина. — Поэтому формально у меня есть право оплатить и его контракт с вами на розыск, ведь вы нашли всех трех зомби. Деньги уже перечислены.

— О, это очень кстати, — кивнул Иван, — спасибо, Ирина.

Олеся просто радостно потирала руки и уже что-то высчитывала и прикидывала в уме, затем достала лист бумаги с набросками алхимических переходов и начала что-то яростно писать на нем.

— Только я так и не поняла, как он обманул дежурных, — сказала Кисель.

— По ночам, пока никого не было, он переворачивал пластины пола, где начертил иной контур, а также закладывал новые программы в амулеты управления, вы же слышали, — ответил Иван. — В остальном же Ефим и сам работал здесь и знал, насколько все однообразно выглядит для дежурных. Цех, зомби движутся по программе, нарушений нет, взгляд скользит мимо, мозг не запоминает, вполне естественная слабость для такой монотонной работы, и Мохнатков ей воспользовался.

Завеса-хамелеон, имитирующая стену, была технической штучкой, созданной по образцам Прежних, поэтому Олеся ее и не учуяла. Она даже могла создавать кратковременную иллюзию твердой стены за счет силовых полей, поэтому при первичном осмотре дежурными некромантами они ничего и не обнаружили.

— А, вот теперь понятно, — улыбнулась Ирина и лицо ее опять стало жутковатым. — Умеете вы, Иван, объяснять!

Мимо пронесли стеклянный контейнер с основой для морилки, и Кабанкин понял, что ошибся насчет тридцати упаковок. Слепые зомби складывали все в один небольшой контейнер, такой маленький выход продукта получался у цеха, и заодно стало понятно, как Дегтярёв собирался оправдываться. Немного меньшее количество продукта можно было бы списать на происшествия с зомби, мол, цех останавливался на дезинфекцию и все тут, но вот они, слепые зомби с программой, все на месте, все по описи.

— Но ведь его обман бы раскрылся потом!

— Необязательно, — покачал головой Иван. — Убрать завесу, вернуть прежний рисунок и слепых зомби, и в общей шумихе проверок выскользнуть наружу, но уже без костюма из кожи, чтобы не срабатывала магическая сигнализация на нежить. Для проверяющих он выглядел бы рабочим цеха, ведь Ефим знал тут все, а для рабочих он притворился бы одним из проверяющих. Рецептуру смешивания он уже успел подсмотреть, а копать особо не стали бы, раз зомби нашлись. Просто и именно потому все могло сработать, только просчитался немного, решил, что Дегтярёв, как и в прошлый раз, предпочтет не выносить сор из избы.

— Умеете вы объяснять, — повторила Ирина. — Расскажете, чем вам не нравилось оружие нашей фабрики?

— Расскажу, — ответил Иван. — И вы знаете, Ирина, я говорил искренне, когда признавался вам в любви там, в подземном цехе.

Кисель смотрела на него молча, Кабанкин смотрел в ответ.

— Как только разберусь с делами здесь, я приду к вам в агентство за еще одним объяснением, — сказала Ирина, утверждая, не спрашивая, после чего развернулась и пошла прочь.

— Кстати о делах, могу я еще раз поговорить с Владимиром Димитровым? — крикнул ей в спину Кабанкин.

Они отошли чуть в сторонку, и Иван указал взглядом на Олесю.

— Она не любит усы, — коротко сообщил ему Кабанкин.

— Понял, — так же коротко ответил Владимир, касаясь рукой усов.

Дело о разумном утюге

Светило солнце, негромко наигрывала музыка из приемника, периодически радиостанция «Голос Тырнова» прерывалась на рекламу, новости и сообщения о том, что сегодня изумительный день, излучение, отрава, вирусы и всякая магическая гадость ниже нормы, так что щиты вокруг города работают на минимуме.

— Вот так, готово, — сказал старший из двух работяг.

Иван Кабанкин провел рукой по поверхности «под дерево», затем ударил новую дверь детективного агентства «Штык». Та содрогнулась, но выдержала, хотя на мгновение Ахмату показалось, что сейчас новая дверь украсится той же дырой, что и старая, и ее точно так же надо будет прикрывать фанеркой.

— Годится, — немного ворчливо заявил Иван.

— Принести плазменник, командир? — ехидно спросил Ахмат, любуясь побелевшими лицами работяг.

— Не надо, — отмахнулся Кабанкин.

Приложил свой ЭМИ к экрану планшетника работяг, принимая работы и сразу перечисляя оплату, предусмотренную контрактом. Работяги повеселели, активировали своего робота-грузчика и смылись со старой дверью, пошедшей в оплату части работ. Ахмат не стал вздыхать ностальгически, но все же проводил старую пластиковую дверь взглядом, все же именно она стояла здесь, когда Тузов впервые оказался в детективном агентстве «Штык», по совместительству доме Ивана.

Заодно увидел, как подъезжает еще одна машина.

— Ваня! — из двуместного автомобиля с открытым верхом уже махала рукой Ирина Кисель.

— Держи оборону, Ахмат, — бросил Иван.

Скрип ступеньки, порыв ветра, автомобиль Ирины скрипнул, просел, сорвался с места уже не так быстро. Ахмат проводил влюбленных взглядом и отлетел от окна. Заглянул на кухню, с удовольствием выпил стакан наконец-то чистой воды и вылетел обратно в прихожую-приемную. В стенку напротив что-то ударилось, дом содрогнулся, толчки пошли чаще, дом дрожал, потом под дверь начали просачиваться клубы оранжевого дыма.

— Зачем Володька сбрил усы? — риторически вопросил у двери Ахмат.

Сама Олеся и ее новое увлечение — некромант Владимир — не отозвались, продолжали за стенкой то ли колдовать, то ли любить друг друга, а может и то, и другое вместе. Ахмат уже занес руку, чтобы постучать и крикнуть что-нибудь вроде «потише, животные!», но передумал в последний момент. Свои поиски принца на белой метле Олеся воспринимала предельно серьезно и сейчас принцем был Владимир. Постучи и Олеся потом жизни не даст, будет влезать в каждую любовную историю Ахмата, а он даже сделать ничего не сможет. Не с его карликовостью и короткими ножками тягаться с жир… восхитительно полной могучей ведьмой из общины, да еще и с дипломом самого Ведьмянска.

— Эхе-хе, еще и кресло сломает, — пришел к неутешительному выводу Ахмат.

Летающее кресло Ахмат любил, практически не вылезал из него. Да и разве смог бы без кресла он вот так подлететь к зеркалу и покрутиться перед ним, любуясь собой? Не смог бы. Затем Ахмат зевнул, подлетел к столу, обнаружив, что Олеся оставила там свой планшет, где как раз был открыт очередной любовный роман, которые она поглощала в бессчетных количествах. Особо избранные и любимые любовные истории Олеся покупала в бумажном виде, не жалея денег.

— Диана Кошкина, "В краю далеком", — прочел Ахмат автора и название, отмотав в начало. — А девица ничего.

Томная девица в объятиях то ли осьминога-мутанта, то ли инопланетянина продолжала взирать на него, словно осуждая. Хотя Ахмат не осуждал ее, на личном опыте знал, как тают девицы от физических дефектов и другого тела, главное подать их правильно. Ахмат зевнул и положил планшет обратно, совершил еще один круг по комнате, думая, чем бы таким заняться.

— У командира — личная жизнь во время работы, у Олеси личная жизнь прямо на работе, чем я хуже?

С этими словами Ахмат собирался полететь к терминалу общегородской сети, но тут прозвенел дверной звонок. Ахмат пожал карликовыми плечами и полетел открывать, все лучше, чем зевать в зеркало. Стоило бы заказать с дверью еще и камеру с экраном, подумал он, в то же время понимая, что ворчит зря, а если бы Иван заказал камеру, то Ахмат первым ворчал бы о лишних расходах. Собственно, он и на дверь ворчал, хорошая дверь, пластиковая, а что фанеркой прикрыта, так у клиентов обычно своих проблем хватало, чтобы еще из-за дырки в двери волноваться.

Дохода от клиентов детективного агентства не хватало, чтобы свести концы с концами, и все они подрабатывали, Ахмат — ремонтом техники и легальными взломами, Олеся — продажей зелий, Иван — консультациями по прежней части, времен службы в "кислороде".

Все эти мысли вылетели из головы Ахматы, едва он открыл дверь и увидел, кто пришел.

Девушка, ростом ниже среднего, стройная и изящная, с прекрасными ножками, видневшимися из-под платья из струящейся ткани, развлечения Прежних, воссозданного в Станкове несколько лет назад, и быстро подхваченного по всем городам союза. Открытые прекрасные руки, тонкие пальчики, сжимавшие ручку какой-то сумки, изгибы крепкой попки и груди, прелестно оттопыренные из-под черных волос ушки.

— Добро пожаловать в детективное агентство «Штык», воистину визит такой красавицы — честь для нас! — изрек Ахмат незамедлительно.

Чуть смутилась, потупила взор, нервно дернула рукой, в которой была зажата сумка, похоже и правда пришла в агентство, а не к Олесе за зельями красоты, подумал Ахмат и тут же добавил сам себе, что такой и зелья не нужны.

— Меня зовут Ахмат Тузов, и я мозг этого агентства, — прибег он к привычной уловке.

— А я Ольга, Ольга Брысь, — улыбнулась прелестница, входя внутрь.

— Очаровательная фамилия, — улыбнулся в ответ Ахмат.

Судя по цвету кожи, Оля больше времени проводила внутри помещений, чем на свежем воздухе. Плечи клонились к земле, похоже, физические нагрузки в ее жизни отсутствовали. Ахмат, конечно, приврал насчет мозга агентства, но годы на улицах многому его научили по части чтения лиц и характеров. С трудом подавив некстати нахлынувшее желание начать просить у нее милостыню, Ахмат сказал.

— Присаживайтесь, отдышитесь. Воды?

— Да, если не затруднит, — кивнула Оля.

Ахмата не затруднило, благо знай командуй мысленно, а кресло само прилетит, куда надо. Магия.

— О, какая чистая! — восхитилась Оля.

Сумку она уже поставила на стол и даже ребенок бы догадался, что там причина, по которой она пришла в агентство. Ахмат не стал торопить события, так как уже твердо настроился соблазнить Ольгу. Струящаяся ткань, конечно, могла и скрывала недостатки тела, для того ее и создали (а Олеся в свое время надела разок такое платье и больше не прикасалась, утверждая, что то скрыло все ее достоинства), но Ахмату, положа руку на сердце, было все равно. Он одинаково искренне любил всех женщин, всех форм, размеров и возрастов.

Даже секс-кукол любил со всем жаром сердца.

— Как у вас тут все шикарно, — непосредственно сообщила Оля, — отдельный дом, столько места, чистая вода, такая дверь мощная! Я хотела позвонить, но потом решила приехать вживую, ведь так правильнее, да?

— Разумеется, ведь мы — лучшее детективное агентство Тырнова, — скромно отозвался Ахмат.

Даже не погрешил против истины, единственное, а стало быть, и лучшее. Да и по сравнению с тем, как жил Ахмат во времена своего криминального прошлого, условия действительно были шикарными. Отдельная спальня в одиночку перекрывала все прошлые места по комфорту, как минимум.

— Итак, что в сумке? — спросил он, подражая Ивану, но на самом деле упиваясь видом лица Оли.

— Утюг.

— Утюг.

— Утюг, — повторила Оля с самым невинным видом.

Ахмат еще отметил, что она, пожалуй, была старше, чем он изначально ей приписал. Просто невинный вид и кожа, а также рост и размеры создавали ошибочное впечатление этакой куколки.

— Что же, услуги ремонта мы тоже оказываем, пусть не мастер, но немного техник Ахмат Тузов, еще раз к вашим услугам, — выдавил он из себя улыбку.

— А вы сможете его починить? — обрадовалась Оля, подалась вперед, складывая перед собой руки.

— Конечно, смогу, — небрежно отозвался Ахмат. — Думаю, загадка его поломки не займет много времени.

— О нет, мой утюг не сломан, — ответила Оля.

— Тогда зачем вы его принесли?

— Потому что он разумен и вокруг него… нас, вокруг нас происходят странные дела.

Ахмат отметил запинку и это «него, нас», и ему очень не понравился результат. Разумная техника, конечно же, встречалась, только львиную долю ее составляли творения Прежних, предназначенные для войны. Способные действовать даже полвека спустя после конца света, в совершенно иных условиях. "Разумность" такой техники обычно означала, что она способна убивать живых намного изобретательнее и лучше.

— Я вижу ваши сомнения и понимаю их, — спокойно сказала Оля, глядя на Ахмата ясным взором черных глаз.

Сочетание черного и бледноватой кожи шло ей неимоверно.

— Тогда почему вы не обратились к страже?

— Потому что из-за него уже погиб один человек и стража разбираться не будет, просто уничтожит его.

— А он вам дорог?

— Скажем так, я сама не уверена до конца и хотела бы разобраться, а стража разбираться не будет.

— Это да, — согласился Ахмат, — у них инструкции и протоколы, ради безопасности всех. А как именно разумен ваш утюг? Техника может быть разумной по-разному.

— Да, — согласилась Оля и добавила. — В него вселился дух моего соседа.

Ахмат, разумеется, первым делом вспомнил секс-куклу — боевого трансформера Прежних — в которую тоже переселили душу и мысленно выругался. В таких делах он предпочел бы парить в воздухе рядом с бывшим майором Кабанкиным, который смог бы заломать утюг голыми руками.

Но Ивана не было, на свидание укатил, на оружейную фабрику.

— О, я вам все расскажу, и вы сами убедитесь! — воскликнула Оля, неправильно истолковав паузу.

— Верю, — кивнул Ахмат, — но вначале.

Он пролетел и решительно постучал в дверь магической лаборатории. Так было надежнее, свидетели, раз уж он забыл включить рекордер, да и не просто свидетели — маги! Олеся тоже была не сильна по части формальностей, вроде записи и заключения контракта, но все равно лучше, чем разбираться с утюгом один на один.

— Зачем только Володька сбрил усы, — вздохнул Ахмат, нажимая красную кнопку на стене.

Олеся и без всяких принцев была натурой увлекающейся, закрывалась в лаборатории и колдовала, творила, не обращая внимания на окружающих, которые не могли достучаться до нее, так как защиту в целом Листва тоже ставила. Выходил заколдованный, буквально, круг, и после пары инцидентов, когда Ахмат и Иван чудом спаслись в одних трусах, установили эту самую красную кнопку.

— Если ты нажал, чтобы помешать…, — прорычала фигура из оранжевого дыма, появляясь в проеме двери.

Оля взвизгнула и отскочила за кресло Ахмата с криком:

— Творец Разумный, спаси!

— Творца нет, — будничным тоном сообщила Олеся, загоняя дым обратно в помещение, — живое существо не в состоянии перейти предел Стена-Химайерса, что было абсолютно точно доказано великим Дуандатти еще до конца света. Дорогой, продолжи пока без меня, тут, похоже, нужны мои знания в магии.

— Владимир тоже будет очень кстати, — чуть оживился Ахмат, — у нас тут разумный утюг с вселившимся духом.

Олеся чуть приподняла густые брови, совершила движение плечами и позвала некроманта Владимира, после чего запечатала лабораторию, в которой снова начались стенания и удары в стенку. Ахмат не удержался и спросил у Олеси:

— Что это вы там такое наколдовали? Дух красоты буянит и не хочет лезть в маленькую бутылочку?

— Это будет прорыв в области зелий красоты! — фыркнула Олеся, горделиво вскидывая голову. — Тебе не понять!

— Да я и так красив, мне ваши зелья не нужны, — отмахнулся Ахмат. — Приступим?

— Сейчас начерчу круг, — сразу ответил Владимир, подходя ближе и легко сдвигая стол в центр.

— Девятилучевую звезду, со смещением Иванова, дорогой, — откликнулась Олеся воркующим голоском.

— Думаю, вначале лучше послушать рассказ, а потом махать жезлами, — съязвил Ахмат.

Но на всякий случай Ахмат полетел и достал дежурный разрядник, против техники самое оно. Обычной техники, конечно же, без вселившихся духов. Заодно прихватил и рекордер, а когда вернулся, то обнаружил, что сумку с утюгом уже успели заключить в треугольник.

— Не чувствую в нем магии, — Олеся шумно втянула воздух, мясистые ноздри ее раздувались и трепетали.

— Рассказ, потом контракт, потом уже будете нюхать свои волшебные дорожки, — напомнил Ахмат.

Оля Брысь наблюдала за Олесей и Владимиром с таким искренним и простодушным изумлением и восторгом, что внутри Ахмата шевельнулось нечто вроде ревности. Да, маги помогли выжить после конца света, но лучше бы они его предотвратили, а не усиливали, и вообще.

— Оля, вы не против записи? — спросил он, как всегда делал Иван.

— Нет, — отмахнулась та, — все нормально. То есть не совсем нормально, ну неважно. Уже можно рассказывать, да? Меня зовут Ольга Брысь и я живу на востоке Тырнова, в районе Трех Башен.

А возраст так и не назвала, подумал Ахмат. Когда Тырнов только создавали, за пределами города возвели Три Башни, три причальные мачты для дирижаблей, возивших всякое опасное с гор, и рядом поставили "грязные" заводы и оборудовали бараки, для проживания вахтовым методом. Шли года, Тырнов рос и добрался туда, включил в свой состав и заводы, и уже неиспользуемые башни, так как от дирижаблей быстро отказались по совокупности причин. Да и сами башни просели и уже не были видны из любой части города, а название все еще сохранялось.

Проживала Оля в одном из многоквартирных домов-автономов, впрочем, все жилье в Тырнове и других городах союза было автономным, с разницей лишь в размерах. Мяу, общая на весь дом, и отдельные по квартирам, фильтры, синтезаторы синтопищи из любой органики, в случае осады и перехода на осадный режим — с грибных ферм в подвалах, а то и прямо из туалетных накопителей, пускай это и запрещалось правилами.

Комнаты-клетушки, скученность, впрочем, тут Оля, судя по ее рассказу, немного выделилась из общей массы работяг, проживающих в том районе, у нее была своя квартира, пусть и мелкая. Все же не простой перекидыватель дерьма, работала и работает в городском архиве, в центральном районе. В случае Трех Башен подобное место работы обычно горделиво именовалось "за рекой".

Такой вот вывод для себя сделал Ахмат из рассказа Оли. Во времена своего криминального прошлого он работал больше в западной части Тырнова, центре и на побережьях Пены, связывавшей (помимо дороги) Тырнов с Красновым. Но обстановку на востоке представлял, равно как и то, что за живые там и в каких условиях они обитают. Ранее заводы и башни, затем дороги и расширение на восток, к горам, где в шахтах трудились роботы, зомби и осужденные преступники.

Звездный проспект проходил южнее Трех Башен.

— Район у нас не самый спокойный, — тем временем сообщила Оля.

Преуменьшение и немалое, но всего полвека назад был конец света, вдруг философски подумал Ахмат. Люди, зверье, маги, мутанты, все рвали друг друга на части, убивали за лишнюю кружку чистой воды. Затем опомнились, начали сотрудничать, налаживать жизнь, появились города, в том числе и Тырнов, стража в нем, законы и все остальное. Да, пока не добили банды, но в скором времени.

Ахмат тряхнул головой и подумал, что надо меньше слушать Кабанкина.

— Это я все рассказываю к тому, чтобы вы не удивлялись творящемуся у нас, — продолжала вещать Оля.

— Да мы и не удивляемся, — одновременно ответили Олеся и Ахмат, затем переглянулись хмуро.

Владимир откровенно скучал, но предложений убить всех и превратить в зомби или еще какую нежить пока не высказывал.

— А мне казалось, ну неважно, — чуть смутилась Оля. — В общем, все началось с моего соседа, одного из соседей. Леонид всегда был немного замкнут, предпочитал технику живым людям и отлично чинил ее, половина дома к нему таскала разные приборы, где можно было обойтись без магии.

— Без магии нигде нельзя обойтись, — наставительно заметила Олеся, отправляя в рот очередную синтоконфету с видом и вкусом шоколада.

Владимир шевельнулся, словно собирался слизать остатки шоколада с ее губ и вокруг, но вспомнил, что вокруг еще люди.

— Можно, Прежние же обходились, — тут же машинально съязвил Ахмат.

— И куда это их привело?

— Зато они успели наплодить столько техники, что мы до сих пор ей пользуемся.

— Без магии не смогли бы, — припечатала Олеся.

Тут она была, конечно, права, но Ахмату не хотелось этого признавать. У Прежних была могучая промышленность и невероятные достижения науки и техники, теперь недостижимые. Выжившие после конца света, не в силах производить такие же чипы, импланты, роботов и электронику, чинили одну при помощи другой, подбирали заменители, упрощали или прибегали к помощи магии, заменявшей отсутствующую техническую часть.

— Мы отклонились от темы, — проворчал он. — Леонид чинил технику без магии, хорошо, что дальше?

Еще оставался верный аргумент, мол, не прячься маги по своим анклавам и конца света не случилось бы, но Ахмат не рискнул к нему прибегать. Не в присутствии Оли, источника денег и живого женского тела, ибо Олеся обычно багровела, орала, размахивала посохом и колдовала, как не в себя, только командир мог ее утихомирить, но он отсутствовал.

— Утюг достался мне от тети, которая растила меня и брата, так как родителей убили, ну, неважно. В общем, он был со мной много лет, регулярно ломался и я его чинила, так как он был мне дорог, как память. Леониду несколько раз отдавала и он чинил, не брал с меня денег, так как я ему нравилась, да-да, девушки такие вещи видят сразу!

Олеся фыркнула одобрительно и посмотрела на Владимира, который опять заскучал.

— Я была на работе, когда все случилось, да и соседи тоже, только Леонид находился у себя. Он дал отпор, только стрелял плохо, его скрутили, пытали, а потом проломили голову моим утюгом, который он как раз закончил чинить, — лицо Оли чуть омрачилось. — Стража провела расследование, вломились из банды Ядовитого Клыка, Леонид и им чинил технику, хоть и не состоял в банде. Меня тоже допрашивали, утюг потом вернули, весь в крови и чем-то засохшем, и вот тогда все и началось.

Лицо ее оставалось мрачным, но без слез, и Ахмат понял, что она жалела о смерти Леонида, как хорошего соседа и того, кто ремонтировал утюг, не более. Впрочем, опять вспоминая Кабанкина, по нынешним временам и такое выглядело верхом милосердия и гуманизма.

— Что началось? — спросила Олеся.

— Я отмывала утюг и меня словно кольнуло в палец, я тогда не поняла, что это было, но теперь уверена, что это дух Леонида подавал мне сигнал! — почти торжественно объявила Оля. — Первый из сигналов! Дух его переселился в утюг и поселился в нем!

— Поэтому вы пришли к нам, ради этого оторвали нас от варки идеального зелья красоты? — чуть брезгливо спросила Олеся, морща нос. — Чтобы поговорить с его духом? Я, конечно, могу и такое, я все могу, но это встанет дороже!

— Почему? — заморгала Оля.

— Потому что у нее диплом! — не удержался Ахмат.

— Нет, — покачала головой Олеся. — Переселение духа в момент смерти, из этого никогда не выходит ничего хорошего. Нужно очень, очень сильное желание, чтобы дух не-мага переселился, и они остаются одержимы тем, чего желали в момент смерти, как правило, это желание отомстить убийце. Одержимость придает им сил, а попытки изгнания приводят к тому, что дух начинает мстить уже магу или экзорцисту. Поэтому дороже.

— Нет, изгонять его не надо, — твердо ответила Оля, — моя вера против!

— Может, все же дослушаем до конца? — проворчал Ахмат.

Все же, когда расспросы вел Иван, такого не случалось. Олеся обычно или отсутствовала, или командир обрывал ее пикировки с Ахматом и попытки забежать вперед в разговоре. Творец разумный, одна из новых религий, родившихся после конца света, почитала всякий разум, проповедуя, что тело, в котором он заключен, неважно. После конца света родилось много новых религий, большая часть умерла или влачила жалкое существование, но вера в Разумного прижилась, по понятным причинам. Вырасти Ахмат в иной среде, может тоже верил бы в Разумного, считая, что карликовое тело с миниатюрными ногами неважно.

— Дослушаем, — проворчала в ответ Олеся, — но вряд ли у духа в утюге есть разум!

— Так он и не одержим местью, — возразила Оля, — скорее… по-прежнему влюблен в меня? Или относится как к маме? Что-то вроде щенка или котенка, ну неважно. Так, на чем я остановилась? Ах да, я отмыла его, какое-то время не прикасалась, сами понимаете, но потом все же включила. То есть хотела включить, а он взял и включился сам, еще раньше, чем я поднесла руку! Потом я заметила, что он включается сам собой, стоит мне прийти и словно просит взять его в руки и погладить его или им. Затем он спас меня от бандитов.

— Тех же? — спросил Ахмат.

— Не скажу точно, кажется, они были из банды Стального локтя, — отозвалась Оля.

Ахмат быстро вспомнил несколько знакомых из банд Ядовитого Клыка и Стального Локтя, да, они работали на востоке, тогда как сам он больше находился в центре и все же. Следовало связаться с ними и расспросить, узнать, что за история такая.

— И как именно вас спас утюг? Проломил еще одну голову?

— О, он кольнул меня в палец, опять, а затем закоротил механизм открывания двери и бандиты не смогли ее сразу выломать! — торжественно объявила Оля. — Пока они ломились, соседи выглянули на шум, а я успела достать свой лазерник и вместе мы отбились, а там и стража подоспела.

— А что именно они хотели?

— Как обычно, наверное, — пожала плечами Оля. — А может и искали что, в доме уже несколько раз пропадали различные приборы, те, которые чинил Леонид.

— То есть они пришли за утюгом? — уточнил Ахмат, пусть это и звучало глупо.

— Я не знаю, они просто ломились, — вздохнула Оля, — правда, потом больше не приходили. Возможно, потому что я стала осторожнее, на работу теперь езжу с другими мелкими клерками, ходит там к нам автобус, ну и в доме улучшили безопасность, дежурим теперь по очереди. Стража, опять же, прижала немного наши банды. Честно, не знаю, пару раз мне казалось, что за мной кто-то наблюдает, потом я думала, что это дух Леонида из утюга, о, кстати, после той истории, он словно получил бесконечную мяу внутри! Вообще перестал требовать замены и ломаться, кстати, тоже перестал.

— Леонид и правда был влюблен в вас, больше жизни, — мечтательно изрекла Олеся, томно вздыхая, — и дух его стал духом-хранителем, даже научился влиять на технику.

— Да! — обрадовалась Оля. — Собственно, мы добрались до того, из-за чего я пришла! Как бы, последняя капля никотина, что убила верблюда, как говорили Прежние! Бандиты и бандиты, всякое бывает в жизни, они больше не нападали, я немного расслабилась, утюг встречал меня с работы, мы вместе гладили и я поняла, что мне нужен кто-то еще. Не просто теплый, но еще и живой! Я немного потратилась и купила вот это.

Рука ее провела по струящейся ткани платья, а Ахмат мысленно рассмеялся. Оля и без того могла бы получить кого угодно, но она словно и не подозревала о своей красоте, скорее всего, вся была погружена в работу и выживание. Впрочем, судя по взгляду Листвы, можно было ожидать шквала покупок разных платьев из такой ткани.

— Вилен, он был такой хороший, понимающий, такое надежное мускулистое плечо и грудь, к которой так и хочется припасть и найти опору, если вы меня понимаете.

— Отлично понимаю! — заверила ее Олеся, кидая страстные взгляды в сторону Владимира.

Ахмат тоже посмотрел, удовлетворенно отметив, что сам Владимир не так уж и сгорает от страсти. Как и с несколькими другими "принцами", его скорее интересовала не Олеся и ее выдающееся во всех измерениях тело, а познания Листвы в магии.

— А потом я привела его к себе домой, — вздохнула Оля.

— Ты была влюблена и доверяла ему, — торопливо сказала Олеся, кидая взгляд в сторону Владимира.

Тот улыбнулся в ответ, но как-то натянуто.

— Мы, ну неважно. Вилен взял утюг и сказал, что заберет его. Он был выше, сильнее и мы только что, ну неважно. В одной руке оружие, в другой утюг, я просто ничего не могла сделать.

Кабанкин обязательно поинтересовался бы, что за оружие, подумал Ахмат, любуясь Олей.

— Но утюг меня спас! — голос Оли изменился и стал торжественным. — Он сам включился, ошпарил Вилену лицо, оставил ожог на руке и в падении раздробил ему стопу! Вилен не сумел сбежать, а при аресте и потом твердил только, что собирался меня ограбить, ни с какими бандами он не связан!

— Врёт, — авторитетно изрекла Олеся, совершая мощный кивок и колыхая подбородками и щеками.

— Даже мне стало понятно, что творится нечто странное и я пришла, чтобы вы разобрались, чего же хочет дух Леонида и чего хотели от него бандиты?

Затем они обсудили контракт и сошлись на двухстах монетах, сотню Олесе и сотню Ивану, а свою сотню Ахмат собирался получить от самой Оли натурой. Разумеется, вслух звучало совсем иное, но Олеся и Ахмат парой взглядов заключили молчаливое соглашение, отлично поняв друг друга. Ольга немного помялась, бормоча, что двести — многовато, но затем уступила, ради "любимого утюга и духа страдающего Леонида".

— Восемь лучей в восемь сторон и девятый вниз, указание на мир мертвых, — Олеся учила Владимира чертить круг, ползала рядом на коленях. — Магический контур и направление, мел — проводник, еще подойдут толченые ракушки, вой-трава, сплетенная в единый жгут, а также щепки, но исключительно от волшебного тополя, другие не годятся. Ахмат, доставай утюг.

— Сейчас, — отозвался карлик, изучая взглядом сумку.

Если тот оборонялся и там действительно сидел дух, мог ли тот при касании перейти в самого Ахмата?

— Я достану, — улыбнулась Оля и действительно достала.

Утюг выглядел громоздко, потерто, словно кто-то взял элегантную и невесомую технику Прежних и затем долго переделывал ее в самодельной кузнице. Утюг включился и Оля что-то прошептала ему, поглаживая ручку. Ахмат сжимал в руке разрядник и задумчиво глядел на утюг, прикидывая, куда будет его бить, когда тот дернется.

Утюг поставили в центр звезды и Олеся сходила за жезлом.

— Лучше возьми посох, — посоветовал Ахмат.

— Хватит и тебя с разрядником, — оскалилась Олеся в ответ и обернулась к Владимиру. — Направляешь магию в центр, здесь все стандартно, затем переходишь к заклинанию.

— А в чем разница? — поинтересовалась Оля.

— Посох для грубой, мощной магии, — пояснил Ахмат, — поэтому наверху зачастую всякие магические камни лепят, ну и еще им можно просто драться. Жезл для обычной магии, ну а палочки для совсем уж тонких воздействий. Умелый маг может обойтись и без инструментов, но с ними удобнее.

— Хаути! Хо! — почти закричала Олеся, указывая жезлом прямо на утюг.

Тот продолжал помаргивать лампочками, грелся и, казалось, сейчас поедет куда-то по своим делам.

— Хм, никакого отклика, странно, — Олеся потерла подбородки, бросила взгляд на Владимира. — Сделай круг.

Владимир быстро очертил круг и звезда внутри исчезла, а сам он прибег к какой-то магии из арсенала некромантов.

— Ты права, дорогая, — сказал он озадаченно, — никаких следов магии, особенно духов.

— Может, вы, — начала говорить Оля, но Ахмат быстро подлетел и коснулся ее руки своей.

— Не надо, — прошептал он.

Обошлось без взрыва Олеса и криков о дипломе, а Владимир просто объяснил.

— Круг создает контур для линзы магического зрения, незаменимая вещь в нашем деле, простая и надежная, когда нет нужды бояться обмана.

— Так может дух Леонида спрятался от вас и обманул!

— Тогда были бы видны следы магии, — пояснил Владимир. — И не забывайте, что заклинание метресс Листвы тоже ничего не нашло.

— Лейтенанта Листвы, — съязвил Ахмат.

— Ты вообще рядовой, — раздалось в ответ фырканье бегемота, — а в магии так и вовсе младенец! Да и телом тоже!

Олеся захохотала гулко, а Оля спросила тихо.

— Почему лейтенанта?

— А, это наш командир нам звания присвоил, — с легкой досадой ответил Ахмат. — Не обращайте внимания, майор раньше в "кислороде" служил, пока его не списали по ранению и у него регулярно завихрения в голове бывают, словно он еще на военной службе. Иван и сам все понимает, поэтому строем нас ходить не заставляет и за нарушения субординации не наказывает, ну, почти не наказывает, иногда начинает наряды на кухню раздавать. А мы просто друг друга подкалываем этими званиями, вот и все.

— Вот подам рапорт нашему майору! — пригрозила Олеся, уже закончившая хохотать.

— Ты и правила? — хохотнул Ахмат. — Не смеши пальцы на моих ногах!

Тут же продемонстрировал оные пальцы, разумеется, для Оли, Олеся и без того их видела.

— Если бы тебе нравились правила…

— Ни слова больше! — свирепо взмахнула жезлом Олеся. — Здесь нет магии, а значит моя часть расследования закончена!

Она удалилась вместе с некромантом Владимиром обратно в лабораторию, хлопнув дверью так, что дом опять затрясся в лихорадке.

— Олеся выросла в магической общине и сбежала оттуда, в поисках свободы, — неохотно пояснил Ахмат, — чтобы без удушливых правил и традиций. Очень не любит, когда ей напоминают о прошлом, а потом сама же и хвастается своим магическим образованием и дипломом.

— Точно, — вдруг сказала Оля, — я же читала о нем. Майор Иван Кабанкин, да? Все ордена союза городов, самый молодой командир отряда, за всю историю "кислорода", вышел в почетную отставку по ранению после того, как лично убил того лича, как его.

— Костяной Ужас, — кивнул Ахмат. — Командир не любит вспоминать ту историю. А я не люблю вспоминать свое прошлое, поэтому в городе наше агентство так и прозвали "инвалиды", ну, есть за что.

— Да все нормально, — с теплой улыбкой ответила Оля, — просто вспомнила, читала в архивах. Люблю почитать разное, особенно истории времен конца света и сражений с разными опасностями пустошей. Так что теперь?

— Для начала надо бы выключить утюг, а то у нас уже пол дымится, — заметил Ахмат, бросая взгляд вниз. — Затем, ну раз Листва сказала, что магии нет, значит ее нет, так что перед нами просто техника. Разберу и посмотрим, что у него внутри.

— Магии нет, то есть там внутри не дух Леонида? — только сейчас сообразила Оля. — А кто тогда?

— Вот это мы сейчас и узнаем, — ответил Ахмат.

На первом этаже, помимо кухни, лаборатории, прихожей-приемной на входе, находились еще и мастерская Ахмата, набитая разным барахлом, и общий зал с терминалом сети. На втором этаже располагался кабинет Ивана, где тот принимал клиентов, вел расспросы и держал записи о делах, спальни и оружейная, совмещенная с хранилищем разного магического Олеси; спортзал, мини-тир и камера регенерации Ивана находились в подвале.

— Не сказать, что я великий мастер, — доверительно сообщил Ахмат, влетая в мастерскую, — но кое-что умею.

В Тырнове хватало мастеров-ремонтников и ситуация с подработками в целом выходила, как у Олеси. Только та отпугивала клиентов своим магическим высокомерием и привычкой кричать, а Ахмат не выдерживал конкуренции (да и не стремился особо) с более умелыми коллегами.

— Так, это мы уберем, — подхватил он радиоприемник, — а вместо него займемся утюгом.

Пахло старой техникой и пылью, и Ахмат мысленно укорил себя. Не стоило вести сюда Олю, но с другой стороны, требовалось что-то сделать с утюгом, не на кухне же его было разбирать? Впрочем, достаточно было починить утюг… хотя тот и так работал.

— Так, иди сюда, — пробормотал он.

Резко отдернул руку, так как утюг ее едва не обжег. В голове немедленно родилась версия, что в процессе починки этот неведомый Леонид как-то запихал в утюг идентификационный чип, который так обожали Прежние. Техника привязалась к Оле и… это не объясняло остальных странностей.

— То есть дух еще внутри? — прошептала ему в ухо Оля.

— Нет, магии здесь нет, но техника все равно способна на многое, — пробормотал Ахмат, едва сдерживаясь, чтобы не прыгнуть Оле на ручки.

Не от страха, конечно, подумаешь утюг, а от возбуждения.

— Так, давайте проверим еще одну версию! Оля, возьмите утюг и сами выньте из него мяу.

В этот раз утюг сопротивляться не стал и все же отключился. Ахмат быстро развинтил корпус, но никакого идентификационного чипа не нашел. Толстая нагревательная пластина в основании, рукояти управления, перешитая часть корпуса, чтобы работал с мяу вместо питания от электросети, бачок для воды, утюг, в общем, как утюг, ничего нового. Да, техника Прежних, но относящаяся только к утюгу.

— Странно, — задумчиво изрек Ахмат и почесал в затылке.

Собрал утюг обратно и тот даже не подумал включаться.

— Очень интересно, — изрек Ахмат, поигрывая разрядником в руке.

Он-то думал, что утюг оживет и первым делом попробует его ошпарить, вот тогда Ахмат и приложил бы его разрядником, но что-то пошло не так. Правда, это объясняло отсутствие идентификационного чипа… возможно, тот находился не в утюге, а в квартире?

— Ну не обижайся, не обижайся, — прошептала Оля, гладя утюг по ручке, словно котенка.

Утюг так и не включился.

— А у Леонида была своя мастерская? Или он чинил все прямо в квартире? — спросил Ахмат, перебирая в голове возможные версии такого поведения утюга.

Все же он и правда больше учился ломать технику, особенно замки, а не чинить ее. Здесь не помешал бы хороший мастер, вроде того знакомого майора, наполовину киборга, что в Поганках жил, но если подумать. Ахмат сдержал плотоядную улыбку, но мысленно потер ручонки и засучил ножками, словно подражал новорожденному.

— Была, в подвале, но стража оттуда все изъяла после убийства Леонида, — ответила Оля, отрываясь от утюга. — А по мелочи он дома чинил, ну и какие-то вещи вроде моего утюга, хотя может и носил его в подвал, а потом делал вид, что чинил дома, ну неважно.

— Как раз важно, — возразил Ахмат. — Придется осмотреть все у вас дома и в той его мастерской. Вы говорили, что техника еще у кого-то пропала?

— Да, которую тоже Леонид чинил, у него полдома чинилось, так было проще и дешевле, даже хотели предложить ему свою мастерскую официально открыть, помочь с законами и налогами, ну неважно. Все равно он отказался. Ой, а я не прибралась дома!

— Поверьте, ваша квартира прекрасна в любом состоянии потому, что в ней живете вы, — рискнул Ахмат.

Оля чуть улыбнулась в ответ, но заговорила о другом.

— Так дома утюг снова заработает?

— Подозреваю, что да, — кивнул Ахмат, — но точно сказать не могу, это лишь предположение. Для его проверки и надо попасть к вам домой, все осмотреть и в мастерской Леонида тоже, возможно в соседней квартире, где он жил.

Сомнительно, конечно, стража должна была проверить все, не надо быть гением, чтобы включить сканер и изъять то, на что он указал. Но, возможно, Леонид подстраховался. Возможно, у него был подельник, не зря же он какие-то дела с Клыком или Локтем вел. Хотя нет, тут же возразил сам себе Ахмат, тогда банды бы точно знали, что происходит и давно совершили повторный налет и забрали нужное.

Ахмат подавил желание снова почесать затылок и позвать на помощь.

— Вы же сейчас свободны? — спросил он у Оли.

— Да, я взяла отгул на весь день, — кивнула та, глядя на Ахмата странно блестящими глазами. — Накопилось за то время, пока пряталась на работе от проблем дома. Только утюг и не дал мне уйти полностью в себя, он же заработает, когда мы вернемся?

— Возможно, — ответил Ахмат, подавляя раздражение.

В его богатой женщинами жизни случалось всякое, но конкуренция всерьез с утюгом — первый раз. Впрочем, у Ахмата был свой козырь, летающий козырь. Правда и с ним могли возникнуть проблемы, но вряд ли у Оли была машина, скорее она приехала на автобусе или прикатила на велосипеде. Скорее всего, не личном, но тут нельзя было сказать наверняка, все же отдельная квартира, а ножки у нее были на диво прямые и прелестные. Велосипед в условиях работы в архиве выглядел просто идеально, упражнения с пользой для дела, но тогда она приезжала бы на работу потная, не так ли?

Да и загар был бы сильнее.

— Не будем терять времени и полетим обратно, — сказал он.

— Полетим? — изумилась Оля, округляя глаза.

Ахмат мысленно перевел дыхание, расчет оправдался. Личного транспорта нет, восхищение магией есть.

— Да, в этом кресле, — похлопал он его по подлокотнику. — Если вы не против некоторых неудобств, Оля, понимаете, мне нужно касаться его, чтобы кресло летело и поэтому вам придется держать меня на коленях.

Тут Ахмат просто нагло врал. Кресло было именным, да, не летало без него, хотя Олеся пару раз и хмыкала презрительно, с намеком, что уж она смогла бы такое изменить. Но сидеть на коленях, касаться и прочее, все это было совершенно необязательно.

— Какое же это неудобство, — весело улыбнулась Оля. — Это вроде платы за проезд!

Они вышли наружу — из лаборатории все еще доносились стуки и стоны, только в иной тональности, да и дым стал фиолетовым — и Ахмат уступил место Оле, а потом забрался на ее теплые коленки. Прижался к мягкому, податливому телу, уперся макушкой прямо в грудь. Хорошую такую грудь, правильную, пусть и под платьем из струящейся ткани.

Спереди Ахмата подперли сумкой с утюгом, благо ноги у него практически отсутствовали.

— А как оно летает?

— Я просто хочу лететь куда-то и оно летит, — чуть пожал плечами Ахмат, касаясь в движении грудей, — магия.

— Это ваша волшебница сделала? — полюбопытствовала Оля. — Как ее правильно, метресса Листва? Метресс? Магесса?

— Как друг друга правильно звать, только сами маги и разбираются, — ответил Ахмат, поднимая кресло над проулком и устремляя его на восток. — Но обычно метресс, если с уважительным оттенком.

Вначале к площади, затем вдоль улицы Космонавтов, пересечь Пену, без моста, конечно, над Пенным бульваром, промзонами и мимо Горного парка, вдоль бывшего кирпичного завода, уже к Трем Башням. По земле пришлось бы добираться больше, да еще и немного в гору, а расписание автобусов Ахмат начисто забыл за годы пользования креслом. Впрочем, он и раньше его не особо знал, больше на месте сидел, то подаяние просил, то в технике ковырялся, а на всякие преступные дела его обычно кто-то нес.

Зачастую просто в сумке, словно куклу.

— Кресло имеет к Олесе отношение, но делала не она, а ее родители. Они там какие-то важные магические шишки в своей общине, вздумай они в Тырнов приехать, им бы красную дорожку постелили, стражу расставили, да всяких праздничных дирижаблей в воздухе повесили.

— Ого, — присвистнула чуть ли не в ухо Ахмата Оля. — Так она не только маг, но и принцесса?

— Титулы у них другие, но что-то вроде того, — кивнул Ахмат.

Хотел помахать рукой в воздухе, но решил не нервировать Олю. Та и без того была напряжена видом города с высоты в пару дюжин метров. На всякий случай Ахмат снизил кресло, полетел почти над крышами, плоскими и пустыми, так как в отличие от Прежних, в Тырнове все было очень плохо с домашней живностью.

Сожрали после конца света.

— У них там случилась одна проблемка… тоже по детективной части, — рассказывал Ахмат, — а командир как раз только в отставку вышел, да раздумывал, чем заняться. Меня подобрал, точнее отобрал у банд и взялся за обучение и перевоспитание.

Он наслаждался полетом, солнцем и мягким телом Оли под собой.

— Как потом выяснилось, магикалы все организовали, чтобы две общины сцепились, но наш командир разобрался, набил морды всем, кто был против, это он умеет, предотвратил магическую войнушку и в награду попросил вылечить меня. Как оказалось, магия не всесильна, но взамен мне сделали вот это кресло, так и служит верно с тех пор. Потом выяснилось, что под шумок несостоявшейся войны сбежала дочурка, наша Олеся, но так как она прибилась к Ивану, общины не стали трогать спасителя, поворчали и все затихло. Ну а самой Олесе мы ничего не рассказываем, чтобы она кресло не разнесла на тысячу кусочков.

Как подозревал сам Ахмат, Олеся сразу опознала кресло, но ломать не стала, так как кресло — не родители. Еще он подозревал, что магикалам тогда помогли, как бы не сама Олеся, готовившаяся улизнуть под шумок, уж больно гладко она все проделала. Особенно с поправкой на то, как она потом себя вела в Тырнове, то есть ничего не знала о реалиях мира обычных людей, и ее бы посадили или убили, если бы не Кабанкин.

К которому она прилепилась тоже не просто так, а по следам той истории.

— Ух, какие страсти, — восхищенно сказал Оля. — Но я бы все же предпочла живых родителей мертвым. Ненависть можно постепенно исправить, в отличие от смерти.

— Некроманты не согласились бы, — хохотнул Ахмат.

Оля восхищалась, он смеялся, они летели, и Ахмат ощущал, что их телесный контакт становится глубже, а вместе с ним и влечение друг к другу. Ничего сверхъестественного, он знал, что пробуждает в женщинах материнские чувства и не стеснялся пользоваться этим фактом к своей выгоде.

— Некроманты повелевают мертвыми, а кто повелевает грязью?

— Гряземанты? — предположил Ахмат, глядя на Пену сверху вниз.

Спустился ниже, почти к мутной воде, словно собираясь омыть ей ноги Оли. Та поглядывала с опаской, поджимала ноги, кидала взгляды на рыбаков и неспешно плывущую баржу, с которой им кто-то махал рукой и свистел одобрительно. Сам Ахмат взирал лениво, знал, что в городских легендах о плотоядном кракене нет ни капли правды.

Что-то опасное задержали бы щиты выше по течению или просто поднялась бы тревога. В самой реке, как и в грязном заливе жили разумные русалы и мутанты, с соответствующими изменениями тела, но они тоже не кидались и не жрали живых, по крайней мере без причины точно не жрали.

А вот кракена сожрали бы за милую душу.

— А вон еще летят, — радостно сообщила Оля.

— Вижу, — ответил Ахмат, протягивая руку за верным "Гейзером".

Проявлять милосердие и пользоваться игольником можно, когда ты бывший майор отряда очистки, наубивался на три жизни вперед и способен этими самыми иглами муху на лету побрить. Ахмат не мог позволить себе такой роскоши и потянулся за оружием, но никак не мог его нащупать, под руку подворачивалось что-то теплое и вздрагивающее. Сам он не отрывал взгляда от ковра-самолета, на котором сидел маг в чалме, злой и небритый.

— Кхм, — раздалось над ухом и только теперь Ахмат сообразил, что оружие под Олей, которую он общупал, пытаясь залезть не в тот тайник, образно говоря.

— Просуньте руку ниже, там мой плазменник, — сказал он, не отрывая взгляда от ковра-самолета.

Краснеть и смущаться (чего Ахмат не собирался делать, конечно) можно потом, сейчас важнее было подготовить хорошую дубинку. На коврах-самолетах, как правило, летали самые упертые маги-традиционалисты, ибо эта тряпка, как правило, уступала даже автомобилям. На примере Олеси Ахмат знал, какая каша в мозгах у таких магов и что им проще вначале шарахнуть заклинанием, а потом думать, что да как.

— Коллега! — крикнул маг с ковра. — Трехрукую мартышку не видели? Крылья такие, синеватые!

— Нет, не видел! — крикнул в ответ Ахмат, избегая слова "коллега".

Мало ли, решит потом, что это смертельное оскорбление и что обычного живого, выдающего себя за мага, обязательно надо убить. Дерзить и врать магу можно было имея в руках плазменник и не имея за спиной Оли, на которую Ахмат строил такие планы.

— Вообще таких в городе не видел! — все же добавил он.

— Да, редкостная тварь, так умело маскируется, — пробормотал маг в чалме, склоняя голову, словно надеялся разглядеть загадочную мартышку в грязных водах Пены.

Ахмат полетел дальше, подавляя желание оглянуться. Затем он сообразил, что так и не достал оружие, вспомнил, что этому предшествовало и мысленно обозвал себя дебилом. Оля не сбросила его, уже хорошо, возможно побоялась, что кресло рухнет, прямо в реку. Но и высадить ее не требовала, что могло говорить о многом, а могло и не говорить.

— Прошу прощения, — сказал он, — я привык летать один и немного забылся перед лицом опасности.

— Опасности? — переспросила Оля слегка удивленно.

Дыхание ее немного да участилось, руки сдвинулись, совместный полет явно дал результаты, но какие, пока оставалось неясным.

— Маги за людей считают только себя, остальные для них — животные, — объяснил Ахмат. — Умеющие разговаривать, умные, возможно даже умеющие колдовать, вроде магикалов, но все равно животные. Если на вас сел комар, вы же не пытаетесь о чем-то с ним договориться? Вы его просто бьете, собираясь убить, вот и все.

— Я всегда считала, что они просто смотрят на нас с превосходством сверху вниз, мол, у нас есть магия, а у вас нет. Я бы и сама не отказалась стать магом. Магиней? Магичкой? Как все же правильно? Надо бы глянуть в архивах.

— Именно из-за того, что у них есть магия, а у нас нет, они и считают всех за животных. Да, после конца света они разработали всякие свои хитрые штуки, вроде тех же щитов, развили техномагию, но исключительно потому, что сами хотели выжить, раз, и потому что устыдились своих действий — два, ведь они тогда перепугались и выпустили много всякого, вроде зомби-вирусов, а также магической чумы, лихорадки, оспы и прочих напастей.

Об этом рассказывала Олеся, без лишней аффектации и заламывания рук, мол, случилось и все тут. Ахмат же слушал и у него волосы дыбом вставали. Показались заводы, Три Башни и жилые дома вокруг, а Олеся вдруг сказала после долгой паузы.

— Так ты хотел меня защитить, а не…

— Разумеется. За такую красоту не жалко и умереть, — ответил Ахмат. — Но и за это тоже умер бы еще разок.

Небеса не раскололись, мироздание не треснуло, но что-то явственно треснуло и переломилось в самой Оле. Она задышала чаще, рука ее легла поперек груди Ахмата, словно страховочный ремень и кто знает, возможно у него в шестой раз случился бы секс в небе, но слишком уж близко они подлетели к жилью Оли.

— Стража, — указала она, отрывая руку от карлика.

— Вижу, — проворчал недовольно Ахмат, — но район большой, необязательно к тебе.

Недовольство Ахмата было понятным, но громко вслух он его выражать не стал, по совокупности причин. Молча направил кресло вниз, ускоряя полет.

— Вначале прошел один, вместе с одним из жильцов, сейчас проверяется, — бубнил занудно стражник. — Отключил камеры, пустил еще двоих, начали обчищать квартиры.

— Квартиры? — переспросил Ахмат. — Во множественном числе?

Это, конечно, еще ни о чем не говорило. Если пришли за чем-то конкретным у Оли и хотели скрыть, то ограбление еще нескольких квартир подходило идеально. Либо, либо пришли по информации и выносили все у тех, кто обращался к Леониду за ремонтом. Или все случайно совпало.

— А вы кто вообще будете? — грубо поинтересовался стражник.

— Я буду детектив, нанятый по контракту пострадавшей, — издевательски ответил Ахмат. — Детективное агентство "Штык", слыхал о таком?

— А, инвалиды, — протянул понимающе стражник.

— Обязательно передам командиру, как ты его обозвал, — ласковым голосом пообещал Ахмат.

Стражник слегка побледнел, перевел взгляд обратно на Олю. Та сидела с потерянным видом посреди разгромленной квартиры (размером в треть первого этажа дома агентства, по правде говоря) и, кажется, впала в ступор.

У ног ее стояла сумка с утюгом.

— Два жильца попытались дать отпор, но были избиты до потери сознания.

— Странно, что они полезли так высоко, — словно невзначай заметил Ахмат.

— Так у них наводка была! — воскликнул стражник.

Затем, похоже, вспомнил об инструкции, что надо соблюдать тайну и не болтать чего попало, заткнулся и свалил. Сам виноват, полез утешать Олю, явно соблазнившись ее красивым лицом и телом, сам и разболтал, Ахмат чист, не придерешься. Жадность подвела этих работавших по наводке, кто-то из жильцов увидел такой массовый перенос, подошел поинтересоваться, и воров, с дырками в телах, повязали и вызвали стражу.

Как-то глуповато для банд и попытки своровать что-то конкретное выходило, но в то же время, что Ахмат не видел подобного в своей молодости? Да много раз! Дали задание, а тех жадность и глупость подвела. Вошли грамотно, а вот выйти уже не смогли и так далее.

— Оля, — позвал Ахмат.

Следовало разобраться с утюгом, заработал или нет, и как себя поведет при виде Ахмата. Возможно, попробовать отследить какие-то сигналы с него. Пролететь по квартирам пострадавших, попытаться проверить предположение о технике, которую ремонтировал Леонид. Осмотреть соседнюю квартиру, поискать возможные чипы и сенсоры и просто технику Прежних. Много чего следовало сделать, и Ахмат вдруг ощутил себя маленьким уставшим карликом с коротышечными ножками. Все же в обычных расследованиях эту часть брал на себя Иван, не замечавший физических проблем.

— Да? — как-то устало спросила та, поднимая голову.

— Нужно навести порядок, я помогу, чем смогу, а затем продолжить расследование.

Украденные вещи вернули сразу, то ли эти стражники были не сильны в соблюдении правил и протокол и потом получили бы от начальства, то ли все сделали по упрощенной процедуре, мало ли краж в Тырнове! Каждую расследовать по правилам, так и утонуть в преступлениях можно. Отсканировали, засняли рекордером, воры и владельцы признали, и все тут.

Воры тащили достаточно мелкие вещи, но слишком уж много, что их и погубило. Ахмат подхватил пару вещей, занес, заодно оценил условия и признал, что дом агентства, по сравнению с этой полуторакомнатной клетушкой и правда "шикарен". Соседи Брысь жили впятером на такой же площади, но не жаловались, весело рассуждали, что надо сделать "подставную квартиру" и ловить на нее воришек, пока не закончатся.

Оля сидела на изрезанном диване в усталой прострации.

— Вот, попей, — Ахмат слетал и принес пол-стакана мутноватой водицы.

Оля машинально выпила и по щекам ее покатились слезы. Ахмат подлетел ближе, чтобы утереть, сказать что-то ободряющее и их лица и тела опять оказались рядом.

— Защити меня, — прошептала Оля.

Губы их встретились, а Ахмата выдернули из кресла и вжали в диван.

— Я не знаю, — голос Оли сорвался, но она сглотнула и упрямо продолжила, — я не знаю, что на меня нашло. Наверное, это любовь.

Ахмат, лежавший голым рядом, знал, что нашло на Олю, но рассказывать не собирался.

— Да, я недостоин тебя, — согласился он.

— Ну, не надо прибедняться, — рука Оли пробежала по его телу, — ты разумен и стало быть достоин.

Ахмат, конечно же, считал себя достойным всех женщин Тырнова и союза городов, но говорить о том тоже не собирался. Защитил Олю два раза и достаточно, продолжить расследование, закрыть дело и расстаться, все как обычно.

— Как скажешь, — не стал возражать Ахмат.

— Сейчас, сейчас, давай я сама тебя оботру и помогу одеться, — навалилась ласково Оля.

Полчаса спустя они все же вернулись к расследованию и Ахмат, без особой надежды на успех, проверил стены и потолок. Заодно воспарил к этому самому потолку и оглядел различные труднодоступные уголки, но никакой лишней техники там не обнаружил.

— Не убирай, — посоветовал Ахмат Оле, глядевшей бессильно на никуда не девшийся беспорядок.

Обычно все тут же кидались убирать, злились и разрыв потом проходил легче.

— Согласна, — вдруг кивнула Оля. — Пошли лучше поедим чего-нибудь вкусного! Гулять так гулять!

— А как же расследование? — удивился Ахмат.

Мысленно цокнул, заметив ее смущение. Похоже, Оля теперь стеснялась утюга, который так и лежал в сумке, стеснялась того, что при нем вытворяла с Ахматом, словно изменяла утюгу. Не исключено, подумал Ахмат, что в той истории с неведомым Виленом, Оля сама его обожгла и раздробила ногу, а потом приписала все утюгу. В Тырнове хватало влюбленных в технику, больше всего в секс-кукол, но будь у Оли все всерьез, разве отдавалась бы она страстно Ахмату?

— Да, мы же хотели посмотреть мастерскую Леонида! — воскликнула она чересчур громко.

Насколько помнил Ахмат, вначале пытались воспроизвести города, как у Прежних, но быстро отказались от этой затеи. Канализация, водопровод, любые подземные туннели быстро становились рассадниками всякого дерьма, от светящейся слизи до крыс-мутантов с роевым сознанием. На помощь опять пришла магия и каждый из домов, независимо от размера, стал автономен, а власти удвоили усилия в очистке почвы.

— Говорят, у Прежних были такие же бомбоубежища под домами, — сказала негромко Оля.

— Правду говорят, — отозвался Ахмат и пояснил. — Сам я там не был, но командир рассказывал, их кислород часто работал в Руинах, зачищая всякое, особенно перед экспедициями. Где-то просто куча скелетов, где-то умирали не сразу, а фильтры Прежних оказались бессильны перед магическими вирусами и отравой, где-то просто разбежались сразу, а в нескольких местах встречалась и спятившая боевая техника.

Оля зябко повела плечами, прижалась сильнее к его креслу. Пространство под домом было пустым, пыльным, взгляд терялся среди многочисленных опор. В руке Оля держала пистолет, шедший следом представитель домового управления небрежно держал на плече дробовик, похоже подражая кому-то. В доме агентства Кабанкин занял такое же пространство, подвальный этаж, под свою реген-камеру и спортзал, но в многоэтажных домах, похоже, власти неустанно бдили, как и много лет назад, когда подросток-карлик Ахмат, с друзьями, пытался ночевать в таких же.

Ночевать и питаться на тамошних грибных мини-фермах.

— Вот она, — сказал представитель, указывая стволом дробовика вперед, — только сразу скажу, что это не по правилам.

— А держать тут мастерскую разве по правилам? — спросил в ответ Ахмат.

— Мастерская тут предусмотрена планом, просто Леонид пользовался ей без объявления эвакуации и всеобщей тревоги, — ничуть не смутился представитель.

Похоже, управлению он тоже помогал с ремонтом техники, решил Ахмат. Сторожевое заклинание должно было уже иссякнуть, а замки, для того и взяли представителя домуправления, чтобы сам и открыл и вообще посмотрел, что ничего нелегального Оля и Ахмат не делают.

— И без замка, похоже, — пробормотал Ахмат.

Настораживаться и лезть за оружием, подкрадываться с ним к двери, как представитель, он не стал. Тут кто-то побывал, да, но вряд ли этот кто-то стал бы здесь сидеть и ждать гостей. По-хорошему стоило бы позвать стражу, чтобы вначале все засняли сканерами, а уже потом затаптывать следы, но Ахмат промолчал. Сам он ничего не портил, так как летел, да и стражу не любил.

Прежние, по слухам, тоже не любили своих городских стражников.

— Никого, — после легкого скрипа двери трагичным шепотом сообщил представитель управления.

Ахмат влетел внутрь и осмотрелся. Несколько выцветших плакатов Прежних были сорваны со стен, несомненно, пытались найти за ними тайники. Столы чуть сдвинуты, в паре мест дырки, да, искали что-то спрятанное. Большую часть техники стража изъяла или вернула владельцам, остатки вынесли грабители, скорее всего, возможно наведавшиеся сюда уже после тех, кто что-то искал в бывшей мастерской.

— И ничего, — подытожил Ахмат, глядя на валяющийся на полу переходник для мяу.

— Думаешь, это как-то связано? — громким шепотом спросила Оля.

— Связано с чем? — насторожился представитель.

— С убийством Леонида, конечно же, — небрежно отмахнулся Ахмат. — Вызывайте стражу, пусть побегают.

По дороге обратно они молчали, Оля напряженно оглядывалась, Ахмат размышлял над увиденным. Что могли там искать? Явно же Леонид что-то взял у бандитов, нет, скорее ему принесли на починку и он не вернул. Что-то по технической части, бандиты не знали реальной стоимости, а Леонид знал и решил спрятать. Почему не перепродал? Не успел починить? Сразу спрятал, но не успел убежать, его поймали и начали пытать, проломили голову этим злосчастным утюгом в ярости?

Похоже, выбора не было и следовало навести справки в самих бандах.

Но если бандиты не знали реальной стоимости, продолжал размышлять Ахмат, то с чего бы они всполошились? Откуда узнали? Сам Леонид оказался настолько глуп, что сам им сказал? Попытался продать другой банде, Локтя, а тот сообщил Клыку, отсюда и визиты двух банд?

— Скажи, Оля, а Леонид перед смертью не просил тебя навести справки в архиве о… чем-нибудь?

— Нет, — сразу ответила та, — стража тоже этим интересовалась, но нет. Леонид никогда ни о чем меня не просил, просто смотрел и все. Он увидел меня, обрадовался, хм, пожалуй, что сильнее обычного, взял утюг и пообещал, что починит его еще лучше прежнего. Впрочем, он всегда так говорил.

Квартира Оли тоже встретила их раскрытой дверью. Сама Оля вбежала внутрь, забыв об осторожности, а Ахмат задержался, прикрыть спину и глянуть на замок. Вскрыли, похоже, стандартной электронной отмычкой, но Ахмат тут же заметил характерные подпалины выброса из мяу. Не вскрыли, взломали заклинанием, поджарив технику замка попутно, так как не собирались что-то скрывать.

— Утюг! — донесся крик Оли. — Они украли мой утюг!!!

Вот и предлог для расставания, подумал Ахмат, ревность к утюгу. Заглянул внутрь, обнаружив, что беспорядок никуда не делся, как и пятна на белых стенах, изрезанный диван и сдвинутая мебель. Только сумка с утюгом исчезла, словно и не было, и рядом валялось несколько кусочков корпуса.

— Разломали и забрали, — пробормотал он под нос, — но что? Ведь там не было внутри ничего?

Поколебавшись, он подобрал кусочки корпуса, посмотрел на Олю, которая заламывала руки.

— Вызывай стражу, — сказал он.

— А ты?

— А я полечу искать твой утюг, — спокойно ответил Ахмат.

Если бы не подписанный контракт, то просто полетел бы домой, свою часть оплаты он получил, а искать внутренности утюга, просто утюга? Да зачем? Тут он вспомнил, что так и не успел проверить "разумность" утюга внутри жилья Оли, покрутился еще на том месте, где стоял утюг. Пара капелек нашлась, похоже, утюг кого-то обдал паром, защищался, но как он включился без Оли рядом? Включился, пока они кувыркались на диване и сидел тихо?

Ахмат моргнул, отгоняя от себя мысли о разумности утюга.

Первым делом он вернулся домой, обнаружив, что Владимир и Олеся тоже не теряли времени зря. Успели и зелье сварить, и помять друг друга, не хуже, чем Оля Ахмата.

— Некрозелье! — провозгласила Олеся горделиво, указывая на вонючий флакон.

Там клубился дым и сверкали крошечные молнии.

— Зелья красоты для нежити? — рассмеялся Ахмат.

— И тупоголовых карликов! — сердито рявкнула Оля. — Это зелье впитывает все омертвевшие клетки и оживляет их, возвращает былую красоту! Триумф некромантии и моего зельеварения! Все конкурентки сдохнут от зависти!

— Пока нас не взяли в плен богатые старушки и дохлые конкурентки Олеси, скажите, сможет кто-то из вас вызвать дух убитого человека и допросить его?

— Что, еще один утюг взбесился? — фыркнула Олеся презрительно.

— Нет, — ответил Владимир.

— Погодите, — нахмурился Ахмат, — вот недавно душу переселили в секс-куклу, так? И ты сама говорила, что в утюге вполне может оказаться дух!

— Вот уж и правда тупоголовый карлик, думающий тем, что между ног!

— На себя посмотри!

— Посмотрю, — Олеся обернулась к зеркалу, — и скажу, что я беспримерно хороша! Так вот, кто из нас красивее и лучше разбирается в магии? Можешь не отвечать, по твоему перекошенному лицу и так ясно, что ответ ты знаешь. Дух может пожелать задержаться сам, если одержим, дух можно переселить, из еще живого тела, но дух убитого практически невозможно вернуть! Потому что он стал духом, вылетел из тела и умчался в дальние дали. Если бы можно было призывать духов, некроманты работали бы в страже и раскрывали все дела подряд, просто призывая духи убитых!

— Стоило бы рассказать об этом! — огрызнулся Ахмат. — Чтобы духи задерживались после убийства и сами рассказывали об убийцах!

— Такой вопрос, кстати, рассматривался, — мягко вступил в разговор Владимир, проводя рукой по отсутствующим усам. — Конференция, впрочем, не буду вдаваться в детали. Во-первых, добровольно задержаться призраком после смерти может только душа мага, во-вторых, и против этого есть способы, не дающие душе остаться и дать показания. Поэтому маги, в число которых входили и некроманты, решили оставить все, как есть. Есть дух, хорошо, допросим, нет так нет.

— Так бы и сказали сразу, — проворчал Ахмат, припомнивший, что и в прошлых делах никто не бежал первым делом вызывать духов, хотя казалось бы!

Впрочем, существовали еще способы магического чтения разумов, наверное, страже их хватало за глаза.

— Тела, к тому же, как правило, отправляют в переработку на органику, — продолжал Владимир, — и без телесного якоря часть работы с духами тоже осложняется. Нужна предварительная подготовка, ритуалы, заклинания, особенно в момент смерти, а кто из убийц стал бы таким заморачиваться, чтобы оставить свидетеля против самого себя?

— Да понял я, понял! — огрызнулся Ахмат, а Олеся снова захохотала гулко.

Не так уж часто у нее получалось как следует уесть острого на язык карлика и каждый раз она радовалась, как младенец.

— Давно убили?

— Давно, давно, хватит, я уже понял, что дух призвать и допросить не удастся!

— Только если поймать его в утюг! — не удержалась Олеся.

— Кстати, я что-то такое видел, — вдруг наморщил лоб Владимир. — В фильме Прежних! Там ловили призраков в такие светящиеся утюги, с шнурами.

— Бред! Невозможно! Тем более, Прежние, что бы они понимали в магии?

— Но ты же сама говорила, что были маги-изгои или отщепенцы, — возразил Владимир.

Ахмат понаблюдал немного за бурным спором, ожидая, что все перейдет в драку или секс, или секс после драки, но так и не дождался.

— Скажите командиру, что я полетел наводить справки, — сказал он и улетел.

Вначале Ахмат засел за терминал общегородской сети, собирая информацию о районе Трех Башен и бандах там, слухи, сплетни, аресты, столкновения. Прошелся по нескольким контактам в сети, задавая вопросы, впрочем ничего ценного он в ответ не услышал. Да и не рассчитывал, информация тоже чего-то да стоит, а предложить в ответ ему сейчас было нечего.

Покряхтев и покрутившись в кресле, Ахмат полетел обратно. Не к самим Трем Башням, нет, но все равно за Пену, в один из новых районов. Нашел там тупик Поваров и двухэтажное здание, на первом этаже которого располагалась едальня, магазинчик и ремонтная мастерская, совмещенная с ателье.

— Привет, Три Головы! — весело крикнул он. — Да ты никак похудела?

— Зато ты как растолстел! — раздался в ответ басовитый хохот.

Разумеется, Три Головы ничуть не похудела, наоборот, стала еще толще и жирнее. Две огромные груди, давшие ей прозвища еще во времена работы в одном из борделей Гипножабы, словно лежали на огромном животе. Готовили здесь синтетическое дерьмо, как и повсюду, но много и со скидкой, мастерская переделывала технику под толстяков, ателье шило им одежду по размерам.

Количество чистой земли, воды и воздуха вокруг оставалось ограничено, хоть и росло с каждым годом, но если немного пренебречь, то всегда можно было нажраться и напиться от пуза, успевай только подбрасывать органику в синтезатор. Так что Три Головы не прогадала, процветала, обслуживала всех, бордель с пышечками на втором этаже не пустовал, хотя половину его все равно составляли секс-куклы.

— Ну что, прилетел вспомнить старые времена? Тебе — бесплатно!

— Серьезно?

— Если залезешь целиком внутрь, сразу и насчет беременности проверим, га-га-га!!

Помощник Трех Голов, щуплый парнишка, посмотрел на Ахмата с каким-то болезненным интересом, похоже, уже залезал внутрь.

— Иди ты в жопу, — беззлобно огрызнулся Ахмат.

— Подставляй! Ой, кто это у нас тут так надулся, — засюсюкала Три Головы, пытаясь потискать Ахмата за щечки, как младенца. — Не надо притворяться, Ахматик, тебе нравятся полные женщины, как твоя нынешная, как ее, Листва!

— Шутишь? Да я скорее зубастому окуню из Пены в рот присуну!

— Что, не дала? Теряешь квалификацию, теряешь, — прозвучало с притворным сочувствием.

Затем они рассмеялись и Ахмата снова вжали между гигантских грудей, где он и правда мог бы поместиться целиком, если бы немного сжался.

— Рассказывай, что за дело тебя привело ко мне, только не ври про неземную любовь. Да рассказывай, рассказывай, Анди свой, бухгалтерию ведет и по ночам мои зубы пересчитывает, без помощи рук, га-га-га!!

Паренек только поморщился, Ахмат же не стал развивать тему любви к маленьким и худым, родившуюся из восхищения им, прекрасным во всех отношениях карликом.

— Птичка на хвосте принесла, что у тебя тут вроде нейтральной территории и банды Трех Башен друг друга не трогают, даже когда сталкиваются в коридорах. Клык и Локоть недавно одному технику голову утюгом проломили, знаешь что-то об этом?

— Не могло такого быть, у них война, — удивилась Три Головы. — Иначе бы ко мне и не бегали.

— Может, он у Клыка чего спер, да Локтю продать хотел, или наоборот, но интерес у них нешуточный. Посреди бела дня грабят, убивают, ищут чего-то, у клиентки моей утюг вот сперли.

— Не слышала ничего.

— Так ты подумай, подумай. Когда на твоих девочках качаются, как на волнах залива, у всех повышенная болтливость настает, я ж по себе и тебе знаю.

— Думаешь, я кому-то тайны продаю?

— Не думаю, а знаю, — небрежно ответил Ахмат, сжимая в руке под собой верный "Гейзер". — Или Три Пальца тогда случайно у нас тот склад подрезал? А дело с пятнистыми волками? Та история с соседним борделем, где перевертыша завели?

Опасный был момент, Три Головы легко могла навалиться всей тушей или приказать своему пареньку, или позвать еще своих людей, а то и мага. В лучшем случае, Ахмата бы посадили на цепь для сексуальных игрищ самой маман, но когда это у него бывали лучшие? Разве что встреча с Иваном тогда. Конечно, Три Головы была без ума, когда Ахмат совал в нее свои ножки, но годы прошли и она разрослась, а его ноги нет.

— Поздновато ты спохватился, — усмехнулась Три Головы.

— Истории о предательстве никогда не стареют, — усмехнулся в ответ Ахмат.

Он ожидал нападения, но его не последовало. Три Головы даже в сторону Анди не посмотрела, похоже, и правда доверяла все грязные секреты. Ахмат блефовал слегка, истории и правда были давние, но подспортить бизнес Три Головы вполне мог, начались бы подозрения, пересуды, обвинения. Три Головы вздыхала жирно, колыхала животом и грудями, размышляла.

— Слышала я про ту историю, — неохотно сказала она после долгих размышлений. — Идиотизм там получился, у очередной пассии Клыка то ли ногтеточка сломалась, то ли прибор для смешивания коктейлей.

— Живут же люди, — хмыкнул Ахмат.

Хотя это было сказано скорее в адрес Прежних. Иногда находили такое, что впору было волосы на голове рвать и кричать "Да чего ж вам не хватало, что вы конец света устроили?!"

— Она ножками затопала, ретивые исполнители притащили, вопреки приказу самого Клыка, а в технике той хранился диск записывающий, особо надежный, опять же от Прежних, потому миниатюрный, с ноготь, так что наверное это ногтеточка была. Хранил там Клык, ясное дело, не коллекцию детских сказок, так что когда хватился, сразу выслал своих людей, а те и вломились, как к себе домой.

Ахмат кивнул, кое-что прояснилось.

— Ну, от избытка ретивости, голову и проломили, а стража сразу в стойку встала. Была бы опять война, как два года назад, когда полтора квартала разнесло, да Клык исполнителей страже сбросил, а пассии своей хорошего пинка выдал, прямо в Пену. Сам понимаешь, это слухи, только и ты вроде не судья.

— А диск, стало быть, не нашли, — задумчиво отозвался Ахмат.

— Насколько мне известно — нашли, — ответила Три Головы, откидываясь.

Скрип спинки ударил по ушам, а сама она еще раз посмотрела в сторону Ахмата.

— Ну что, давай разок в память о былом? — вдруг сказала она. — А если боишься, что не справишься, Анди поможет!

— Извини, дела. Не подскажешь…

— Под старыми часами, — быстро ответила Три Головы.

— Слушай, Три Головы — Три Башни, не думала туда перебраться? — спросил Ахмат, взлетая.

— Поучи еще меня дела делать, — огрызнулась та, но как-то вяло. — Кстати, о делах, надо бы Клыку позвонить. Анди!

— Ох, умеешь ты уговаривать, — вздохнул Ахмат, возвращаясь. — Только чур к потолку не подбрасывать!

Час спустя он устало и пресыщенно летел обратно в район Трех Башен, разыскивая питейную "Под старыми часами". Короткие десятисантиметровые ножки зудели и чесались, как выяснилось, Три Головы не позабыла своих прошлых развлечений.

В голове Ахмата вяло бултыхались мысли о том, что он тут трудится в одиночку, как пчелка, и зарабатывает всем деньги, пока остальные развлекаются. Банды Локтя и Клыка воевали и их, в свою очередь, пыталась прижать стража. Все это как-то не сходилось с общим заговором, да и сведения о диске никак не объясняли поведения утюга.

В животе Ахмата булькало, выпил и пожрал на халяву, с поправкой на то, что вскоре ему придется пить крепкий алкоголь. Расспрашивать, подмечать, проверять слова Три Головы, как получится. Вполне возможно, что Три Головы все равно позвонила Клыку, но сейчас Ахмату было лень из-за этого волноваться.

На улице уже темнело, вспыхивали осветительные шары и Ахмат икнул, думая о том, что день прошел как-то странно, качелями. В личной жизни все удалось, а вот расследование стремительно шло в тупик. Тупик Поваров, не иначе. Подул холодный ветер, Ахмат потер зябнущие ноги и бросил взгляд на сверкающее табло, горделиво сообщающее, что температура комфортная, содержание гадости в воздухе и в воде в норме, и вообще все прекрасно.

По всему Тырнову стояли такие и никто их не трогал.

— А, вот же оно, — вдруг увидел он.

"Под старыми часами" была словно кривым подобием таких же заведений в центре города. Обшарпанные столы и стены, потертый пол, грязный потолок, так как новое и долговечное стоило дорого, проще было обходиться обеззараженным мусором Руин и тем, что вылавливали в порту и мутных водах Пены. Угрюмые рожи, все вооружены, каждый готов дать в глаз или продырявить ближнего своего. Выпивка — синтетическое дерьмо, потому что те, кто может себе позволить натуральное, в такие дыры не ходит.

— Светлого пива, — заказал Ахмат.

Тоже синтетическое дерьмо, только со вкусом светлого пива. Ахмат знал, что он, точнее его летающее кресло привлекает взоры. Всегда привлекало, некоторые уже шушукались, собираясь его отобрать. Оставалось подождать, прислушиваясь, а затем вломить тем, кто придет за креслом или споить кого-то из нужной банды.

Ахмат неспешно потягивал пиво из кружки, не забывая о своих размерах, из-за которых он пьянел в разы быстрее обычных людей. Затем наметил цель, полетел, словно к выходу, задел набравшуюся девицу, извинился, поставил еще пива, почти открыто намекнул на то, что при деньгах и можно понюхать чего-нибудь этакого. Так себе была девица, потасканная, но Ахмат привык не перебирать харчами. Если судьба посылала ему девицу, он ее трахал, не зная, доведется ли завтра повторить.

— Ты вще хты ткой? — спросила девица, собирая глазки в кучку. — Дыбрый дыд?

— Очень добрый, — согласился Ахмат.

Денег ему было не жалко, компенсирует потом из доли Олеси и Ивана, расходы на расследование и прочее. Он внимательно поглядывал по сторонам, но никто не спешил врывать в питейную, не звал лейтенантов Клыка, не доносил и не подслушивал.

Всем было просто насрать, что и требовалось Ахмату.

Он успешно споил и расспросил девицу, даже наркотиков не потребовалось. Но в процессе и особенно потом, когда попытался ей присунуть незаметно, утратил бдительность. Девица даже не пыталась подмахивать, просто вырубилась на середине, а Ахмат внезапно ощутил, что ему к горлу приставили нож.

— Не дергайся, Карлик Член, — сообщил насмешливо голос, — все равно не успеешь перед смертью.

— Если ты знаешь, кто я, — ответил Ахмат, ощущая, как лезвие врезается в кожу, — то знаешь и с кем я работаю.

— Кабана здесь нет.

— Уверен?

Пауза, державший нож дернулся, все же перенес внимание на мгновение и Ахмат тут же послал кресло к потолку, запуская руки под себя, нащупывая оружие. Нож чиркнул, взрезая шею, но прорезать не успел, с грохотом свалилась девица и Ахмат даже обрадовался на мгновение, что не придется заканчивать с ней. Перевернулся в воздухе, благо кресло все равно удерживало его и наставил "Гейзер", но приставивший ему к горлу нож уже оседал.

Как и несколько других бандитов рядом.

— Штаны подтяни, — посоветовал Иван, подходя ближе и пряча игольник. — Дай угадаю, информацию добывал?

— Да всю уже добыл! — горделиво ответил Ахмат.

— Тогда поехали.

— А как же банда?

— Я уже вызвал стражу, пусть разбираются, — отмахнулся Иван.

— Так ты заранее все видел!

— Они тоже ждали, пока ты отвлечешься, — еле заметно усмехнулся Кабанкин.

Мотоцикл завелся сразу же, Ахмат привычно кинул "поводок", цепляясь к нему сзади и они помчались через ночной Тырнов. Ахмат удовлетворенно порыгивал в кресле, крутя в голове информацию. Не то, чтобы эта девица знала много, но ему и не требовалось много, пара слухов, разговоры, обмолвка, просто действия банды Клыка, все же они и правда находились не в суде.

Выводы, правда, получались неприятные.

— Ф-фу, разит, как из выгребной ямы, — скривилась Олеся, — впрочем, чего еще было ждать от нашего похотливого карлика?

— Я весь день работал в поте лица!

— Точно лица? — голос Олеси так и сочился ехидством.

— Неважно, — повел рукой Иван. — Рассказывай.

Ахмат рассказал, вкратце, конечно.

— Леонид пал жертвой чужой дурости, а может просто не сообразил, что нашел и что пришла пора уносить ноги.

— Куда бы он сбежал? — еще больше скривилась Олеся, затем зевнула.

— Да хотя бы в стражу!

— Хорошо, но тогда при чем тут утюг? — нахмурился Кабанкин.

— Сам не пойму, — всплеснул руками Ахмат. — Хотя, утюг уже украли и корпус ему сломали, остались только вот, пара кусочков.

Он вытащил кусочки пластика, которые зачем-то положил в карман, да так и таскал с собой. Удачно вышло, подумал Ахмат, можно отвлечь командира от ругани по поводу истории в питейной. Ведь и правда, расслабился и потерял бдительность, пожадничал по старой привычке — куда ему было сношать ту девицу, после Оли и Трех Голов?

— Это не они, — авторитетно заявила Олеся, уже сунувшая в рот что-то пожевать.

— Как это не они? — возмутился Ахмат. — Корпус тот же, утюга не было, они!

— Я проверяла ваш кизаэл гбыдыщ нах утюг сегодня в девятилучевой звезде! — повысила голос Олеся. — В этих кусочках нет отпечатка моей магии, а она не могла рассеяться так быстро!

Ахмат озадаченно потер лоб.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Иван. — Разумный утюг, который совсем не разумный, интерес банды, которой не нужен утюг, поведение, кражи эти, похоже,вы продешевили с контрактом.

— Да это Ахмат расстарался и, судя по всему, свою оплату уже получил, — чавкая, заметила Олеся.

— Погоди! — вскинулся Ахмат. — В утюге осталась твоя магия?

— Отпечаток, балбес, — Олеся окинула его снисходительно-усталым взглядом.

— Ты можешь найти утюг по этому отпечатку?

— Я все могу, — Олеся зевнула, — но что-то не хочу напрягаться за сотню монет. Давайте лучше спать, а завтра, может быть, все найдется само.

— А если нет? Сможешь найти? — вырвалось у Ахмата.

Олеся окинула его новым взглядом и карлик чуть похолодел. "Будешь должен", говорил ее взгляд и Ахмат не хотел оставаться в долгу у Олеси.

— Надо еще проверить след к банде Локтя, может это их рук дело, — сказал Иван рассудительно.

— Пусть стража этим занимается, ну или Ахмат, если ему возбуждение уснуть не даст, — съехидничала Олеся. — А я спать пойду.

И удалилась величественно.

— Сам-то как думаешь? — спросил у Ахмата Кабанкин.

— Не знаю, — развел руками Ахмат, — честно. Какая-то нелепица на нелепице. На Клыке все сходилось, с натяжечкой, но теперь и эта версия развалилась. Да и чего банды так долго тянули бы, чтобы Олю прижать?

— Она говорила, что за ней следят, стоило бы проверить, кто или подкинуть информацию страже, — Иван тоже зевнул, дело шло уже к полуночи. — Или нанести визит Клыку лично.

— Меня еще смущает то, что утюг пропал, едва Ольга Брысь обратилась к нам, — добавил Ахмат.

— Вряд ли кто-то стал бы наблюдать и бездействовать, выжидая решения Ольги. Впрочем, ты прав, это тоже след и его надо проверить обязательно. Найдем утюг, а с ним и тех, кто его взял, что-то да прояснится, — рассуждал Иван. — Вот только эта его разумность, странно все как-то.

— Я и говорю, нелепица на нелепице! — энергично согласился Ахмат.

После этого они тоже отправились спать.

На следующий день все разошлись в разные стороны. Иван Кабанкин отправился выяснять, чем там закончились вчерашние аресты и что удалось выбить из "клыков", Олеся же занялась ритуалом поиска утюга, уверяя, что там все сложно и надо подготовиться. Ахмат, в свою очередь, опять занялся расспросами и полетами туда-сюда, сбором слухов, но внезапно очень быстро нашел ответ.

— Локоть хотел Клыка нахлюпить, — вещал его осведомитель, прикладываясь к бутылке, — но чтобы все шляпно прошло, без косарей. Проведал, что база Клыка близко к старым постройкам, там подземную часть клали. Канализация для завода. Сам знаешь, в Архивы силой не вломишься, в таких завертках всегда пара ветеранов сидит, вроде твоего Кабана.

— Знаю, — сухо ответил Ахмат.

— Решил, значит, издалека зайти, а там какая-то девица попалась принципиальная, намеков не понимала, с крысами центровыми каталась, не подловишь. Решил припугнуть, да там какая-то дыра вышла, косари набежали, зажали Локтя, чуть его самого не нахлюпили. Клык прознал да базу поменял и Локоть тоже.

— А чего других архивных крыс не подкупил? — небрежно поинтересовался Ахмат.

— Да те больше в центре крысят, а у Локтя с центровыми давний зуб, особенно с Жабой.

Оставив осведомителя напиваться, Ахмат полетел к Оле, размышляя по дороге. Кое-что прояснилось, еще один след оборвался, но история с утюгом и его разумностью яснее не стала. В доме Оли его ждал сломанный лифт и бригада ремонтников и Ахмату это показалось каким-то зловещим знаком. Пролетел по лестнице, но дверь была закрыта, вылетел наружу и подлетел к окнам и только тут сообразил, что Оля просто поехала на работу, ведь она сама говорила вчера.

— Итак, будем считать для простоты, что Локоть и Клык выбыли, — кивнул Иван, выслушав рассказ Ахмата. — И у нас остался след к утюгу, которым мы сейчас и займемся.

— А что повязанные вчера?

— Ты крутился и вынюхивал, их послали убить тебя, все как обычно, — в голосе Ивана слышался укор.

Олеся взмахивала посохом и потрясала им, выкрикивала заклинания. Поодаль уже собралось несколько детей, с любопытством повторявших ее движения и тоже что-то кричавших. Приблизился уже знакомый Ахмату парень с дробовиком, посмотрел хмуро на колдующую Олесю.

— Она — зарегистрированный маг, — быстро сказал Ахмат.

— Все равно мне нужно будет разрешение на проведение ритуала на территории дома.

— Никто никогда не требует разрешений, — слегка удивился Иван.

— Вокруг и внутри нашего дома стало твориться много всякого непонятного, — объяснил парень. — Люди нервничают, почему бы вам и всем остальным не заняться соседним домом? Вон он, так красиво на холме возвышается и на наш похож, как две капли воды.

— Да это просто поисковый ритуал, ничего незаконного.

Неизвестно, сколько бы они препирались, но тут Олеся закончила свой ритуал и уставилась хмуро на появившееся перед ней схематичное изображение дома.

— Стоило столько колдовать, чтобы нарисовать каракулями домик! — заржал Ахмат с высоты летающего кресла.

— Это следы утюга, дурак, — огрызнулась Олеся. — Вечно ты, Ахмат, нас в ерунду всякую втягиваешь. Ингредиентов на десять монет и мое время потрачены впустую.

— То есть утюг еще в доме? — уточнил Иван.

— Все размазано в пространстве, видишь? Словно его таскали туда-сюда по всему зданию, возможно даже разломали или разгрызли какие-нибудь крысы-мутанты.

— У нас нет крыс! — возмутился представитель управления и взмахнул дробовиком.

— Значит, это были очередные тупые воры, возможно, спрятали добычу в вентиляции, а потом таскали туда и сюда зачем-то.

— Ты же говорила, что найдешь след, — чуть нахмурился Иван.

— И я его нашла! — Олеся ударила посохом о землю, та содрогнулась. — Кто же виноват, что утюг тут таскали, словно играли им в летающий мяч? Я же не проводила специальных ритуалов по пропитке и привязке, просто призывала духа из утюга.

— У нас в доме одушевленный утюг? — еще один взмах дробовиком.

— У вас в доме полный бардак! — гаркнула Олеся. — Какие-то дебилы таскают утюги, ломают двери и убивают друг друга, а я трачу свое время и магию на вас, вместо того, чтобы спасать мир!

— Я спасю мил! — раздался выкрик одного из детей, который бил веткой о землю, явно подражая Олесе.

Олеся только фыркнула мощно и пошла обратно к мотоциклу.

— Так мы контракт не закроем, — признал Иван, — одни расходы будут.

Ахмат еще покрутился в районе, но следов скупщиков краденого и, собственно, утюга так и не нашел. Кабанкин тем временем попытался потянуть за след несостоявшегося парня Оли, но узнал, что тот недавно погиб во время исправительных работ в степи. Не успел убежать из-за раздробленной утюгом ноги и его сожрало тучей.

Все это Ахмат рассказал вечером Оле, когда та вернулась из своих архивов.

— Да-а-а-а-а, — протянула она, — жалко.

— Чего?

— Утюг и того, что мы не узнаем, кто же все это творил и зачем, — всхлипнула она.

Ахмат начал ее утешать и их тела опять слились и налились жаром, таким мощным, что у него словно запылали сами ноги! А потом Ахмат тоненько взвизгнул и дернулся, так как пятки его коротеньких ног действительно обожгло.

— Творец разумный! — почти закричала Оля, глядя куда-то за Ахмата. — Я твоя верная слуга!

— Какая…, — Ахмат извернулся и снова взвизгнул, затем заорал. — Швырни меня в кресло!

Пятки ему обжег утюг, который вернулся, да не один. Привел с собой настоящую армию приборов, передвигался с их помощью, сверкал, гудел, пылал раскаленной пластиной. Тузова приподняло и бросило, в спину ударил крик.

— Беги!

— Карлики не бегут, — проворчал Ахмат.

Он извернулся в полете, ударился и рука его цапнула пустоту. Техника под предводительством разумного утюга успела вытащить верный "Гейзер" и сейчас наводила его прямо на Ахмата. С другим оружием он бы еще попробовал потягаться, но против "Гейзера" замер, зная, что бежать бесполезно. Заряд плазмы разваливался на сотню частей, едва вылетев из оружия, и поражал все вокруг, тем самым гейзером всепрожигающих крошечных выстрелов.

Идеальное оружие инвалида против толпы и сейчас оно смотрело в лицо Ахмату.

Кресло отлетало, повинуясь его мыслям, но дверь за спиной демонстративно щелкнула. Конечно, Ахмат легко ее взломал бы или просто вышиб, будь у него время или хотя бы оружие. Постукивание в стенку, два двойных удара и Ахмат метнулся к потолку, а дверь вылетела, будто в нее выстрелили ракетой.

Дверь, пролетев прямо под креслом, приняла в себя основной залп из "Гейзера", и внутрь ворвался Кабанкин, тут же метко поразивший утюг и его приспешников. Следом ворвались упакованные в броню стражники, тут же начавшие избивать разрядниками всю технику вокруг. Ахмат метнулся под потолком к Оле, рухнул рядом, приходя на выручку.

— Ты… защитил меня, — прошептала она.

Не успел Ахмат обрадоваться и озвучить предложение вылететь в окно, чтобы там продолжить начатое, как лицо Оли исказилось и наполнилось слезами. Она увидела пробитый навылет утюг, из бока которого вытекала вода, словно кровь. Лампочки моргали и угасали, будто закрывались глаза, и Оля прыгнула к нему, подставляя свое тело под удар разрядника.

— Он же ра…, — ее выгнуло и скрючило.

— Полегче, — прогудел Иван, — ей и так досталось.

— Скажи, спасибо, Кабан, что мы ей оживление техники и сотрудничество не предъявляем. И скажи своему карлику, чтобы прикрылся, — деловито заметил капитан Лисов, выходя вперед.

— А то что? — ядовито спросил Ахмат.

Но спросить, неужели Лисов не привык видеть подобное в зеркале, Ахмат не успел.

— А то будет оскорбление власти и год на лесоповале, — буднично ответил капитан Лисов, — без кресла. Все, инвалиды, ОСГ забирает это дело себе, подпишите неразглашение и проваливайте. Рыков!

— Дом уже оцеплен, два мобильных пункта проверки и дезинфекции развернуты!

Пришлось им удалиться и Ахмат, у которого все сорвалось, долго ругался, но поделать ничего не мог. Вокруг было полно стражников, представителей особой следственной группы, магов, бронетехники и каких-то то ли боевых роботов, то ли коллег Ивана по отряду очистки.

Ахмат привычно зацепил невидимый поводок за мотоцикл Кабанкина и они поехали домой.

— Уже второй раз, командир, ты меня выручаешь в последний момент, — вяло сказал Ахмат.

— В первый было нетрудно, я же в засаде ждал, — отозвался Иван зычно, — а вот сейчас да, повезло. Я пока Олесю отвозил обратно, обсудил с ней этот след и решил, что воришка кто-то из жильцов. Ведь сотрудничать можно не только с бандами, начал смотреть, что там по технике у кого украли и нашлось нечто общее.

— Судя по голосу что-то неприятное.

— Все было куплено у Проныры Хемуля, — мрачно пояснил Кабанкин.

Некоторое время они ехали молча.

— И как? — спросил Ахмат.

— А то ты не знаешь!

Ахмат знал и понял, что и в этот раз Проныру прижать не удалось.

— Но он любезно согласился сотрудничать, Лис притащил какого-то эксперта, тот опознал и начал орать и размахивать руками, попытался Хемулю морду набить, да не дотянулся.

— Командир, ты никогда не умел тянуть интригу, — хохотнул Ахмат. — Рассказывай уже!

— В общем, Хемуль где-то по дешевке купил части умного дома Прежних и затем продал их, в своей обычной манере, ну ты знаешь.

— Знаю, что опознал, то втридорога, а что не опознал, то лишь бы расходы отбить. Леонид, я так понимаю, взял дешево, но много? Думаешь, знал, что покупает?

— Сильно сомневаюсь, — покачал головой Иван.

Они выехали на пустой мост и пересекли Пену.

— В общем, за этими самыми умными домами давно гонялись, но они или вышли из строя еще во время конца света, или не активировались, или еще что. А тут работающие модули! Утюгу, предположительно, достался самый главный, управляющий модуль, отсюда и его псевдоразумное поведение. Кражи техники, это утюг к ним как-то ухитрился подключиться и собирал обратно составляющие, не знаю, как это работает, но Лис обещал потом рассказать, если все не засекретят!

— Да засекретят, конечно, раз давно гонялись, — уныло протянул Ахмат. — А нападение?

— Сам не знаю, — пожал могучими плечами Иван. — Может, ты ему так сильно не понравился?

Все и в самом деле засекретили и закрыли от посторонних глаз. Слухи по Тырнову ходили самые фантастические, Иван не уставал напоминать о неразглашени, а Олеся ворчала, что потратили деньги и время зря. Ахмату тоже было жалко денег и немного Олю, ну что стоило утюгу прийти с войной минут на десять позже? Как раз бы все успел и отлично бы расстались, даже без скандала.

Но несколько дней спустя история получила продолжение, его и Ивана пригласили в здание ОСГ, где Ахмат увидел Олю. На ней было какое-то серое платье до самого пола, платок на голове, словно она задумала уйти в монашки, как у Прежних. Мгновение спустя мысленная шутка Ахмата отчасти подтвердилась.

— Извини, Ахмат, — сказала она, целуя карлика в лоб. — Ты дорог мне и я думала, что буду заботиться о тебе всю жизнь, но вера дороже.

Ахмат посмотрел с легким презрением. В его жизни встречались женщины, думавшие, что будут с ним всю жизнь, но и они быстро избавлялись от иллюзий, так как он не собирался хранить кому-то верность.

— И все же, ради того, что было между нами, я решила, что должна все объяснить и попросила об этой встрече. Мой утюг выжил и он оказался разумен, как я и знала с самого начала. Он разумен, но он все еще младенец и я обязана заботиться о нем, ухаживать и жить вместе с ним. Мы больше не увидимся.

— Хорошо, — ответил Ахмат. — Мне тяжело слышать такое, но ради тебя я готов на такую жертву.

В чудесных глазах Оли сиял свет веры, а вот разум там отсутствовал, насколько видел Ахмат. Поэтому он выдал пустую пафосную фразу и порадовался, что все обошлось мирно. Оля удалилась, а Ахмат посмотрел на майора.

— Ты же его убил, — сказал он.

— Нет, меня изначально просили вывести из строя, но не ломать, — ответил Иван спокойно. — Поэтому остальные были с разрядниками, мне его тоже предлагали, но я отказался.

— Почему?

— Потому что знал тебя.

Затем к ним подошел чиновник невыносимо официального вида, в сопровождении капитана Лисова, и сообщил занудным голосом.

— Ваш контракт с жительницей Тырнова Ольгой Брысь оплачен городом, деньги переведены на счет и добавлена премия за помощь в развитии города. Благодарю за содействие.

Даже рукопожатие у него было официальное, сухое и никакое. Затем чиновник удалился, а Лисов повел их к выходу.

— Что это было? — спросил Кабанкин.

— Насколько я понял объяснения Николая, управляющий модуль счел Ольгу хозяйкой и у них не оставалось иного выхода, как привлечь ее в проект и все засекретить. Она же уперлась, мол, люблю карлика и все тут, дайте мне с ним объясниться!

Сменяла одного младенца на другого, с иронией подумал Ахмат.

— Неужели нельзя было его перепрошить или что там с ними делают?

— А, он в режим защиты почему-то вошел, может из-за того, что им голову проломили? Умники сейчас ковыряются и таскают туда разное электронное барахло, чтобы утюг им настоящий дом построил, ну и изучают, а Ольга его уговаривает, что вокруг одни друзья и не надо им пятки поджаривать.

— Я же разбирал его!

— Так он в нагревательной пластине спрятался, — хмыкнул Лисов, — для защиты. А потом начал защищать ее от разных… любовничков, ха-ха-ха!! В общем, спасибо, Кабан, повеселил ты нас всех этой историей!

— Спасибо надо Ахмату говорить, он в одиночку все раскрутил.

Капитан Лисов смерил карлика взглядом, но спасибо ему говорить не стал.

Дело о подводной Джульетте и чистом Ромео

Зомби надвигались, покачиваясь, и тянули руки. Скелеты клацали челюстями и тыкали ржавыми винтовками. Ветер над головой свистел и выл, относя трупные запахи, и откуда-то слева доносился вой могильной собаки. Иван расчетливо метнул гранату, продвинулся вперед на десяток метров, два зомби рядом упали, сраженные выстрелами Гусеницы, и вдруг ряды нежити расступились, словно их побрызгали чем-то отпугивающим.

Вперед вышел лич, огромный сверкающий скелет с короной на голове. Кости толщиной с руку Ивана, ребра лича поблескивали металлом, на плечах крутились самонаводящиеся мини-орудия Прежних. Иван начал вскидывать верный автомат, ощущая, что не успевает, не успевает! Лич развернулся, пустил Ивану в глаза блик, как раз тучи над головой разошлись и солнечный луч безвредно скользнул по костяной голове.

Иван задыхался от ужаса и бессилия, не успевал поднять автомат, а лич уже заносил посох, чтобы заклинанием смести не только Кабанкина, но и весь его отряд! Иван подвел их, завел в ловушку, и он кинулся вперед, собираясь ударить автоматом, как дубиной, но страшные костлявые пальцы взметнулись, перехватили оружие. Лич перевел на него взгляд пустых глазниц и сказал ласково:

— Убью тебя в другой раз, а сейчас тебя ждет клиент.

— Ты что несешь? — изумился Иван.

Но лич уже ударил, пробивая ему грудь посохом и Иван проснулся.

— Товарищ майор! — донесся голос Ахмата из-за двери. — Вас клиент ждет!

— Кого там принесло в такую рань, — проворчал Иван, бросив взгляд на часы.

Кабанкин поднялся легко, но все же коснулся рукой груди. Почти так все и было, только никто там не говорил. Он успел, ударил первым, разнес личу череп первым, его же филактерием, и удар лича не убил Ивана. Пробил, пусть и не грудь, а голову, отравил, но не убил, оставив мучиться. Обычно такие сны сразу после сеанса регенерации означали, что нужно повышать продолжительность или интенсивность терапии, ведь камера не лечила Ивана, лишь очищала организм.

— Командир, там, — Ахмат дернулся навстречу, но осекся. — Что, опять?

— Что там стряслось у человека, что прибежал ни свет, ни заря? — спросил Иван в ответ.

— Человека, — хмыкнул Ахмат с высоты летающего кресла, уже устремляясь вверх из подвала.

— Кто?

— Водяной притопал, — объяснил карлик Ивану.

Они быстро поднялись из подвала на первый этаж дома Ивана, по совместительству здания детективного агентства «Штык», о чем горделиво сообщала вывеска наружи. На днях, правда, случился инцидент, откуда-то с берегов Пены вырвалась стая бешеного комарья, каждый размером с добрую собаку, покусали и выпили сотню живых, пока горожане и полиция расстреливали их и жгли в ответ. Один из покусанных, маг на ковре-самолете, не взбесился сразу, а попробовал дать деру и прилетел, прямо в буку «т».

Олеся уже третий день громогласно намекала, что это знак Судьбы и Магии и надо оставить новое название.

— Вставать так рано — просто шык! — провозгласила Олеся сквозь зевок, но тут же оборвала себя.

Она колыхнула своими могучими телесами, поднялась и пошла вокруг Ивана, наконец давая ему разглядеть клиента. Водяной, он же Барас-Бакас (с неистребимой кличкой Баркас, помимо Водяного), относился к так называемым подводным мутантам. При общем строении тела, схожем с человеком, у него были слегка выпученные глаза, жабры и чешуя, мутации, позволяющие ему жить как на суше, так и на земле. Точнее говоря, ему и там, и там, было немного некомфортно, на воздухе все сохло, в воде же было слишком много грязи, отходов и прочих прелестей речки Пены и залива у берегов Тырнова.

— Майор, о могучий майор, защитник прав обиженных и угнетенных, борец за справедливость и права мутантов! Великая беда пришла в наши воды, о великая! Под тьмой ночной свершилось злодеяние страшное, пролилась кровь королевская! Убили вороги принцессу подводную, да не только ее, и шум страшный стоит в порту, все подводные живые под угрозой смерти! Скоро, скоро град, мор и разоренье обрушатся на головы русалок, если не встанем мы грудью на защиту!

— Я не борец за чьи-либо права, это раз, — сказал Иван, подходя ближе. — Ближе к делу, это два. Рад тебя видеть, Барас, это три.

Рука у Водяного тоже была зеленоватая, с перепонками. В кобуре на поясе висел пневмопистолет, ремни крест-накрест на теле создавали иллюзию приличного вида. Барас отлепил от жабр какую-то смолу и заговорил уже деловито, пожимая руку Ивану в ответ.

— Тоже рад тебя видеть, майор…

— Бывший майор.

— И зря на себя наговариваешь, наши права ты все равно защищаешь. Ты же помог тогда Лидонии-русалке, и трехрукую Скарлу спас, Ахмат вон, снова полноценный член общества!

— Он всегда был членом, причем полным и ценным, — хмыкнула Олеся громко. — Командир, давай потом ритуал двойного круга проведу, должно помочь.

Иван кивнул, посмотрел на Бараса, но тот не думал возвращаться к своей прежней речи, подсмотренной в каких-то дрянных телепостановках Прежних. Что-то там в наполовину рыбьих мозгах Бараса давно уже перемкнуло, и он практически любую свою речь начинал с таких завываний, только не всегда останавливался вовремя. А так как он представлял интересы русалок, подводных мутантов и прочих обитателей залива и устья реки Пены (тоже жителей Тырнова), то прозвище Водяной и всеобщая известность нашли его сами.

— С первыми лучами рассвета, примерно час назад, у берега нашли лодку, в которой находились двое. Принцесса Аламнэ, дочь королевы русалок Идимнэ, сейчас правящей подводной частью Тырнова, и Чистый Радич, помощник посла Чистых Гарича, три дня назад прибывшего в город, — деловито и обыденно пробулькал Барас. — По всем признакам они убили друг друга, но перед этим у них было свидание, причем не первое.

— Вот де…ла, — присвистнул Ахмат, нарезая круги под потолком кабинета Ивана.

— Чистый? — переспросила недоуменно Олеся. — Это те высокомерные идиоты с острова в море?

— Собратья магов в своей идее, что они выше всех, а все остальные грязь под их ногами, — согласился Ахмат преувеличенно вежливым голоском. — Но лучше не называть их идиотами, Чистые — очень нервные живые.

Иван не стал вмешиваться в привычную перепалку сотрудников, так как сам пребывал в изумлении от подобных новостей.

— Неужели власти бездействуют? — спросил он, наконец, у Бараса. — Или королева хочет провести расследование втайне? Это почти…

— Порт уже полон стражи и над водой висят четыре дирижабля, — перебил его Бакас. — Королева Идимнэ хочет нанять ваше агентство для расследования обстоятельств случившегося. Не то, чтобы она не доверяла страже, но… все очень сложно и обстановка крайне накаленная. Власти рвут и мечут, чистые рвут и мечут, даже королева наша рвет и мечет, и вовсе не икру, поверь!

— Верю, — ответил Иван.

— Можете не волноваться, королева Идимнэ не какая-то бродяга, вас допустят и будете вести следствие вместе с ОСГ, власти разрешат, — быстро сказал Барас. — О, слуги закона не посмеют отказать той, что облечена мантией и подводной короной, ведь хранит она покой вод городских и не допускает туда злодеев рыбомордых и злокозненные порождения пучин!

— Политика, — скривился Ахмат, словно хлебнул уксуса.

— Я свободна до полудня, — объявила Олеся величественно, всем своим видом давая понять, что политике лучше не попадаться на ее пути.

Ивана порадовал ее энтузиазм, но и карлик Ахмат дело сказал, попал в самую точку. Дочь королевы, да непростая дочь, и помощник посла Чистых! Всей магии Олеси и ее бывшей общины не хватило бы, чтобы обойтись в таком деле без политики.

Чистые!

Обитатели большого острова в море, уцелевшие во время конца света, они сумели выжить и выстояли, размножились, истребили всю нечисть у себя и поплыли искать приключений, то есть места, где можно истребить еще нечисти, как они называли всех, кто не Чистые. Было много стрельбы, криков, трупов, но в конце концов Чистые крепко получили под дых и согласились на мирный договор с союзом городов.

По этому договору, они прикрывали все прибрежные города союза с моря, от набегов нечисти, мутантов, пиратов и прочих, а также участвовали в программе разработки и улучшения мяу, благо фабрика в том же Тырнове находилась на острове посреди залива.

Их давно бы приняли в союз городов, но Чистые старались истреблять всех, кто не люди.

Союз с Островом Чистых, как обычно его называли, был вынужденной мерой, которую сам Иван никогда не одобрял, но помалкивал, начальству виднее. Сами Чистые, во время своих визитов в города союза, не устраивали бунтов и восстаний, но и не стеснялись открыто пропагандировать свое превосходство и задираться.

В общем, убийство Чистого кем-то из подводной братии выглядело самым естественным делом.

Как и убийство Чистым кого-то из «подводной нечисти», в такое тоже легко верилось.

Но свидание?

— Хорошо, давайте заключим контракт, — сказал он спустя минуту мучительных раздумий.

Такая история легко могла привести к новой войне с Чистыми или расколу с подводной частью Тырнова, и Иван решил, что сам он потерпит все это политическое дерьмо, но попробует не допустить лишнего кровопролития.

— Отлично! — обрадовался Барас, даже подпрыгнул на месте с легким чавком.

Они быстро подписали контракт, отдельно обговорив «исключительные условия», и Барас попутно рассказал то, что было известно ему самому. Корабль Чистых прибыл в гавань Тырнова три дня назад, делегация собиралась обсуждать два вопроса, точнее говоря один, но из двух частей. Расширение производства мяу, потребности росли, места на острове в заливе Тырнова уже не хватало, и Чистые хотели арендовать кусок земли с бухтой на побережье, дабы возвести там свою фабрику.

Ровно посредине между Тырновым и Хапковым.

Остров нуждался в мяу, все в них нуждались, и их технологии очистки превосходили возможности союза, города в котором уже начинали задыхаться в своих пределах. Не поспевали очищать землю и органику, ведь невозможно было ее перерабатывать сотню раз, даже со всеми достижениями магии.

— Понятно, — задумчиво изрек Иван, поднимаясь. — Очень важная делегация.

— Которая уже успела устроить драку в порту, — добавил Ахмат, который, как всегда, был в курсе всех последних криминальных новостей, — и им это сошло с рук!

Кабанкин лишь пожал могучими плечами, редкий визит Чистых обходился без подобного.

— Ладно, поехали, на месте разберемся, — махнул он рукой, проверяя верный игольник.

Старенький мотоцикл завелся с полтычка, коляска застонала под Олесей, и они помчались следом за Барасом, который, как выяснилось, прибыл сюда на собственной «представительской» машине, в которой обычно рассекал по городу по делам подводных жителей. Помимо этой машины, в официальном представительстве «подводных живых» держали еще несколько «бочкомобилей» или аквариумов, как их называли еще в народе, где подводные жители, неспособные дышать воздухом, могли путешествовать внутри с комфортом.

На выезде из родного проулка Седьмого Года на улицу Молчания мотоцикл Ивана чуть не наехал какой-то грузовик, несмотря на то что в такое раннее время дороги практически пустовали. Кабанкин ловко вывернулся в последнее мгновение, а Ахмат, летевший сзади, даже показал жестами, что водитель криворукий мутант, с мозгами из задницы, которому он не доверил бы управлять даже улиткой.

— Ты че сказал! — заорал водитель грузовика, догоняя их.

Они как раз подъехали к Звездному проспекту, Иван сделал левый поворот, пристроившись за транспортом, летевшим над дорогой, благодаря антигравитации. По слухам у Прежних было не просто такого полно, а они вынужденно отдали все управление машинами роботам, так как сами уже не справлялись и изобрели антигравитацию, так как в один слой все их автомобили уже не помещались.

Глядя на полупустой Звездный проспект в такое верилось с трудом. Грузовик выскочил следом, попер, словно на таран, едва не спихнул мотоцикл в пустое пространство под антигравитационной пластиной днища. Водитель пучил глаза, орал, и, казалось, не смотрел на на дорогу, только на Ахмата.

Кабанкин прибавил скорости, опристроился за машиной Водяного, но это не помогло, грузовик попер следом.

Иван некоторое время ловко лавировал, не отставая от машины Бараса и уклоняясь от грузовика, затем полез за игольником, так как продолжающий разоряться преследователь, водитель грузовика, подвергал опасности не только их, но и всех окружающих, пусть и немногочисленных.

Иван заметил движение сверху и увидел, что к ним, алея на фоне рассвета, направляется дирижабль.

— Клюква, мох, сапфир, сапсан — оторвался вмиг кардан! — заорала вдруг Олеся, взмахивая посохом.

Ахмат едва успел нырнуть ниже, заклинание промчалось и ударило в капот грузовика, который вдруг словно натолкнулся на невидимое препятствие. Налетел и затормозил, едва не перевернулся, и выкатился на обочину, где и затих, свесившись наполовину с дороги. Иван прибавил хода, догоняя Бараса, который уже укатил вперед.

Дирижабль опустился еще ниже, но где-то над грузовиком и Иван посмотрел сурово на Олесю.

— Лейтенант Листва, что еще за порча магией техники в черте города?!

— Статья двадцать восьмая, подпункт пять, штраф в размере десятикратной стоимости и три месяца общественных работ, в случае гибели живых из-за порчи, срок в шахтах или на лесоповале, — добавил Ахмат.

Мотоцикл так и ехал за машиной Водяного, открылся вид на порт, и Иван вдруг вспомнил, что на острове в заливе как раз планировали устроить тюрьму, для мелких нарушителей, вроде этого водителя, но затем передумали. Штрафы и труд на благо Тырнова, зачастую смертельный, тюрьма не потребовалась, а камеры посидеть денек-другой на время расследования имелись и в управлении стражи.

Правосудие нового мира было скорым на расправу и приговоры.

— Мне иногда кажется, что ты выдумываешь все эти статьи, — сердито отозвалась Олеся, ворочаясь в коляске.

Мотоцикл едва не выбросило с дороги, пока Олеся поправляла складку и ставила посох на место.

— Магам всегда чего-то кажется, они без этого не могут, а заглянуть в документы не догадываются, — съязвил Ахмат.

— Не было там никакой порчи, — отмахнулась Олеся, — просто выкрик да взмах.

— А от чего я тогда уклонялся? — взвился карлик.

— Не знаю, может тебе просто показалось?

Явно врала, но в жизни не призналась бы. Возвращаться Иван не стал, если и была там порча, то дирижабль РХБМЗ разобрался бы, ну а штраф Олесе платить не впервой. Угомонилась, конечно, в последнее время, расцвела на фоне любви с некромантом Владимиром, да забыла, похоже, как раньше платила такие штрафы чуть ли не каждый день.

Водяной не поехал на другой берег Пены, в официальное представительство, а свернул и покатил мимо промзон прямиком к порту, в котором взгляд Ивана тут же уловил отсутствие обычного оживления. Даже в такой ранний час обычно уже кто-то ловил рыбу в грязных водах, сновали лодки, перестук молотков и сияние сварки, погрузка и выгрузка, и прочие дела. По суше ездить было опасно, да и по морю не сахар, однако же выходило, что по воде все же проще и дешевле. Союз городов активно торговал между собой, с Островом, с теми, кто приплывал из других краев, и где-то там, за Хапковым, по слухам находились подводные руины, неизменно привлекавшие искателей счастья на своих корабликах.

Но сегодня все словно проспали и обычной суеты не наблюдалось, но зато имелась суета иного рода.

В порту было полно стражников и дорогу перекрывала самодельная застава. Иван остановил мотоцикл рядом с машиной Бараса, который уже предъявил какую-то пурпурную раковину, очень заинтересовавшую Олесю, но не произведшую никакого впечатления на стражников.

— Эта раковина означает, что я личный голос королевы Идимнэ! — возмущался Барас. — Пропустите!

— Не положено, — механическим голосом отвечал старший в троице. — Начальство вызвано. Ожидайте.

Иван положил руку на плечо Бараса и едва заметно покачал головой. Водяной все понял, и они отошли в сторону, встали на обочине со стороны, обращенной к порту. На дороге показалась еще машина, но тут же развернулась и поехала прочь.

— Можно облететь, — предложил тихо Ахмат.

Иван молча указал рукой на ковер-самолет на одной из крыш, затем в небо на ползущий там дирижабль. Да, Ахмат смог бы прорваться и в таких условиях, но зачем? Если власти решили запоздало помахать оружием, то не стоило дополнительно всех злить.

Олеся продолжала изучать раковину, словно никогда таких не видела, разве что не лизала ее.

— Вон корабль Чистых, видите? — указал Барас чешуйчатой рукой.

Если представить порт и гавань подковой, обращенной на юг, да встать лицом к морю, то корабль оказывался по правую руку, а остров в заливе — по центру. Рвануть по берегу с правой же стороны и доедешь до Хапкова, слева — упрешься в устье Пены, подняться по которому и будет Краснов. Перемахнуть речку, да отправиться дальше и будет Руднов, самый ближний к горам и урановым шахтам город союза, самый малочисленный и грязный, по совокупности причин.

Тырнов же по большей части оставался за спиной, к северу от залива.

— Вижу, — ответил Иван, вглядываясь в бинокль.

Неплохой такой кораблик, явно переделка из посудины Прежних. Корпус металлический, ни одного паруса, движители водометные или на мяу, впрочем, на них все всё переделывали, у кого руки не из задницы росли. Эльфы Леса, конечно, парусами пользовались, так у них и корабли летающие, изящные, кажется, плюнь и развалится.

— Проект "Двадцать три", — наконец опознал Иван. — Пушки в башнях, турели на носах и корме, щиты снизу, да торпеды, моторные катера, может нести сто человек десанта и до десяти единиц водоплавающей техники, ну и экипаж еще, конечно. Скорость в тридцать узлов крейсерского хода, так было у Прежних. Один приплыл?

— Не один, — повернулся Барас, — с ним два кораблика грузовых, а Сияющий…

— … от чистоты, не иначе, — хмыкнул Ахмат с высоты кресла.

— … при них охраной. Материалы привезли, грузы разные на продажу, и чтобы было куда свои покупки и запасы мяу погрузить, — продолжил Водяной.

Из грязной воды в заливе вынырнула какая-то зубастая морда о трех глазах, впилась в борт лодки и тут же получила лазерным лучом, соскользнувшим с грязной чешуи. Рука Ивана дернулась к игольнику, но тут же опустилась, слишком далеко. Морда хлестнула усищами, обвивая вокруг горла, вода вздулась горбом, накрывая лодку со всех сторон.

— Это магикал! — крикнул Ахмат, чуть подаваясь вперед.

Лететь на помощь он не спешил, не успел бы. По берегу бежали еще два стражника, один из городских магов колдовал, дирижабль над заливом сдвинулся, но и он не успевал. Земля под ногами Ивана содрогнулась, раздался глухой стук посоха:

— Властью Леса, силой Воды, мощью Козерога, говорю тебе — шандарагабадарам-м-м-м!!!

Нечто вроде раздвоенного дерева разорвало пузырь воды, выпуская наружу лодку, и с небес шарахнуло молнией, вода вокруг рыбины-магикала закипела, во все стороны ударило паром. Беззвучный крик и рыбина скрылась, стражники повалились в лодку, к ним уже спешили на помощь. Три стражника на заставе, перегородившей дорогу, пучили глаза, хватались за оружие, затем отдергивали руку и снова пучили глаза, глядя на Олесю, которая вернулась к раковине, как ни в чем ни бывало.

— Неумехи, — только и хмыкнула напоследок.

— Ваш? — тихо спросил Иван у Бараса.

— Да откуда, приблудный, — скривился тот так, словно кислоты хлебнул. — И часа не прошло, уже набежали.

Кабанкин только кивнул, осознавая, что опять вляпался в политику. Непонятную политику, неясно пока было, зачем подводных обитателей залива разогнали — искали улики под водой?! — но королева Идимнэ тут же продемонстрировала, что будет, если убрать охрану. Грязные воды моря вокруг кишели подобным, несмотря на все усилия Чистых и кораблей союза городов, пиратов и торговцев, всех плавающих и летающих живых.

— А вот и начальство пылит, — хмыкнул Ахмат.

Он почти лежал в кресле, развалившись в небрежной позе и дергал коротенькими ножками, будто изображая капризничающего младенца. Развлекался перед работой, которая должна была наступить уже в самом порту, где Ахмату предстояло летать туда и сюда, всюду совать свой нос и расспрашивать местных, особенно ту их часть, что не слишком дружила с законом.

— И немалое, — отозвался Иван, поглядывая на вылезающих из подъехавшей машины.

Пётр Желудев, представитель совета города по делам внешней дипломатии, и Натали Волкова, она же Волчица, один из следователей Особой группы, которых за звериные фамилии зачастую за глаза именовали зоопарком.

— Так вот кто приехал, кхм-хм, — заявил Желудев в пространство.

Могучий, басовитый и покашливающий голос. Кабанкин вдруг вспомнил этого Петра, как тот выступал на встрече делегации из Краснова в прошлом году. Плотное, но не жирное тело, усики, внимательный взгляд глубоко посаженных глаз, и рост ниже среднего, в то же время Желудев явно тренировал подобный голос, оглушал им, да, точно, сам Иван еще подумал, что ему цены бы не было где-нибудь в Руинах в условиях неработающей связи.

— Из управления уже сообщили, хм-хм, что вы заключили контракт с представителем, хм-хм, обитателей глубин, — констатировал Желудев, останавливаясь возле стражников.

Натали просто кивнула Кабанкину и остальным, вид у нее был усталый и сонный. Чаще всего Иван там контактировал с Лисом, капитаном Лисовым, но и с остальными следователями, бывало, пересекался. Ахмат, при виде Волчицы, принял свою лучшую детскую позу и удвоил помахивания коротышечными ножками.

— Именно так, — не стал отрицать Кабанкин, — заключили.

Магический контракт затем и заключался, чтобы никто друг друга не дурил, и чтобы власти могли следить за происходящим. Пусть они и обходились дороже обычных, но зато сами сразу появлялись в архивах, отсылали отпечаток в электронные базы данных, за счет использования ЭМИ, электронно-магического идентификатора. Так что ничего удивительного в такой осведомленности Желудёва не было, за исключением того факта, что обычно заключение никого не интересовало, кроме самого Ивана и его клиентов.

— Обстановка сложная, хм-хм, слишком много сторон, хм-м, — заявил Желудев, покашливая.

— Королева Идимнэ наняла их! — с вызовом провозгласил Барас, демонстрируя огромную пурпурную раковину.

— Да, хм-хм, управление в курсе, — не стал возражать Петр, — но именно поэтому, хм-хм, необходимо предупредить, что все сложно.

Натали Волкова, стоявшая за его плечом, поморщилась и Иван прекрасно ее понимал. Как только в дело влезала политика, как сразу все становилось сложно и неприятно.

— Можете считать, что мы предупреждены, — нейтрально сказал Кабанкин.

Желудев приказал пропустить и, кажется, собирался прочитать еще лекцию о непростых взаимоотношениях, но влезть в коляску мотоцикла не смог, Олеся не пустила. Они проехали по дороге и оказались в порту, начали петлять между зданий и складов, контейнеров и каких-то морских штук, и в этот момент по знаку Ивана Ахмат отцепился и улетел добывать сведения.

— Ему не помешал бы пропуск, — заметила Волкова, когда они оказались на набережной.

— Ты же сама все понимаешь, — ответил Иван.

«Теневая» часть порта попряталась от стражников и официальные пропуска там точно не требовались. Разумеется, у стражи хватало своих осведомителей среди банд, как и те в ответ так и норовили прорасти во власть, но Кабанкин больше доверял Ахмату. Инвалид-карлик с детства спасался только языком и умением входить в доверие и до сих пор сохранил немало полезных связей.

— Лишь бы на пользу делу, — махнула изящной рукой Натали.

Они выехали практически в толпу на берегу. Покачивалась на волнах лодка, закрепленная веревкой, чтобы не сносило, сидели внутри двое и утренний ветер швырнул Ивану в лицо густой запах рыбы. Аламнэ и Радич сидели, словно склонив головы на плечи друг другу, будто обнимались на прощание. На берегу суетились стражники и Чистые, техники ходили со сканерами, колдовал городской маг знакомого вида, кто-то из служебных мутантов плавал под водой и обнюхивал берег, и чуть в сторонке стоял капитан Лисов с еще двумя Чистыми самого важного вида.

— Я представляла их себе иначе, — улыбнулась Олеся.

Колдовавший маг оглянулся и уставился злобно, а Иван даже вспомнил его. Михаил… Турусов? Урусов? Что-то у него там вышло с Олесей или, наоборот, вышло, и он каждый раз смотрел на нее волком. Сама Листва ничего и не заметила, рука ее уже прошлась по волосам, поправляя прическу, губы расплылись в улыбке. Чистые выглядели так, словно сошли с рекламных плакатов Прежних, прославляющих здоровый образ жизни. Высокие, мускулистые, широкоплечие, кровь с молоком, гладко выбритые, и у одного из двоих сбоку, на поясе, висел магический жезл.

В общем все приметы Прекрасного Принца, в поисках которого пребывала Олеся.

— Мы настаиваем на вмешательстве! — сердито говорил первый из Чистых, оказавшийся тем самым послом Гаричем.

— Подводные жители освободили залив, для проведения оперативно-розыскных мероприятий, — устало повторил Лисов. — О! Майор Кабанкин! Мне как раз не помешает ваша консультация, как эксперта в оружии!

— Бывший майор, — привычно поправил Иван, но его не слушали.

Скинув посла и его мага на Желудева и Олесю, которая кокетничала напропалую, Лисов потащил Кабанкина ближе к лодке.

— Так русалки и правда тебя подрядили? — спросил он быстро.

— Да. Ты против? — спросил Иван.

Черты лица Лисова словно стали острее, а нос длиннее, будто и правда превращался в Лиса.

— Нет, видишь какое тут дерьмо из политики заварилось, любой ствол будет к месту, если этим Чистым…

Лисов покрутил рукой в воздухе неопределенно, затем свистнул.

— Гарко! Подтяни лодку!

— Я мог бы и там посмотреть, — указал Иван.

— Да неважно, все равно она дрейфовала часа два по заливу, предположительно от самого корабля Чистых. Принцесса Аламнэ вонзила в Радича нож, вон, видишь, прямо под ребра попала? Впрочем, хватило бы и одной царапины, на ноже был яд иглобрюха-пузыря, одна капля его убила бы даже кита, не то, что человека. Радич прострелил ее навылет из плазменника, вон, видишь дыру в теле?

— То есть они убили друг друга одновременно?

— Время удара и выстрела примерно совпадают, так что да, одновременно, — кивнул Лисов.

— И никто ничего не видел и не слышал, хотя выстрел из плазменника дает вспышку, а сам Радич вряд ли стал бы молчать от удара ножом, — добавила Волкова, тоже глядя на мертвых в лодке.

Та была уже совсем рядом, обычная лодка из дерева, без мотора, без какой-либо электроники. Одно весло валялось на дне, второе, как отметил Иван, уже выловили из воды и аккуратно уложили на берегу.

— Водяной что-то там толковал о свиданиях, — заметил Иван, садясь на корточки и наклоняя голову.

Да, дырка совпадала, Радич выстрелил и прострелил Аламнэ, снизу вверх под небольшим углом, затем выронил плазменник «Разрыв» на дно лодки. Скорее всего, Аламнэ ударила первой, попала неожиданно удачно, нож до сих пор торчал в животе Радича. Ударила и Радичуспел выстрелить в ответ, оба умерли и подперли друг друга, создав фигуру из двух якобы влюбленных.

— Сам понимаешь, начальство выдало нам крепкого пинка и кучу живых, — хмыкнул Лисов. — Ну, что скажешь? Подстрелил он ее?

— Выглядит так, словно он стрелял с метра или двух, не в упор, — признал Кабанкин, — но такое бывает. Она же подводной магичкой была, могла какой-то щит на себе держать, который ослабил удар.

— Знал или догадался?

— Объяснял кто-то как-то. Мол, из королевской икры только безмозглая рыба рождается, а если живорождение проходит, то такая русалка нарекается принцессой и у нее есть магические способности.

— Радич — заместитель посла, Аламнэ — заместительница королевы, — вдруг сказала Волкова.

— И что это нам дает? — уточнил Лисов.

— Не знаю, но время идет, страсти разгораются, а мы топчемся на месте.

— Так вот, нам выдали помощников, мы опросили кучу Чистых, портовых работников и подводных мутантов и русалов, — сказал Лисов, возвращаясь к прежней теме, — и кое-что всплыло. С момента прихода корабля Чистых в наш порт, по ночам Радич ускользал на берег, там брал эту лодку и плыл бесшумно в направлении острова. Аламнэ тоже ускользала по ночам и уплывала куда-то в направлении острова. Кто-то якобы даже засек их во время процесса любви, но Радич убил свидетеля и обставил все под ссору.

— Ахмат что-то такое говорил, — припомнил Иван.

— Это все лишь косвенное, слухи — разговоры, но сам понимаешь, дело нечисто. То, что они сразу начали ускользать в ночи, говорит о том, что были знакомы и ранее. Сам понимаешь, для Чистого такая связь все равно, что смертный приговор.

Иван еще раз посмотрел на двух «влюбленных» и подавил желание поскрести затылок.

— Но и это еще не все, — Лисов дернул уголком рта. — В лодке нашли бумаги Чистых, но все в чешуе и следах Аламнэ. Обрывки плана, по которому Чистые собирались наставить под водой бочек с отравой и выморить весь залив незаметно. Также нашли следы подводной взрывчатки и яда, обрывки плана взорвать корабль Чистых, но, когда он уже пойдет обратно на свой Остров.

— В лодке? — переспросил Кабанкин озадаченно.

Нет, такое тоже могло быть, обе стороны нашли, что их обманывали, показали, убили друг друга, некому было избавляться от улик. Но все же как-то чересчур выходило.

— Не только. В трещинах скального основания острова в заливе нашли бочку с отравой и сейчас там все наличные водолазы проводят поиски, ищут все остальное. Чистые, разумеется, все отрицают, но следы отравы на их корабле тоже обнаружили сканерами. Под их кораблем тоже ведутся подводные розыски. В процессе нашли и взрывчатку, прилепленную к днищу корабля Чистых снаружи. Наши эксперты морщат лбы, но уже ясно, что это подводная взрывчатка и очень хитрая, в море состав воды бы изменился и рвануло.

— Они точно на свидания друг к другу бегали? — изумленно спросил Иван.

— Обе стороны теперь обвиняют друг друга не только в убийствах, но и диверсиях, и при этом отрицают свою часть, мол, никто ничего не замышлял и не собирался травить и взрывать. Идимнэ угрожает, что уведет всех своих в независимое подводное поселение дальше к югу, если Чистых не накажут примерно, те, в свою очередь, требуют казнить саму королеву и половину залива, и вообще, открыто намекают, что пора заняться очисткой. Давят на власти, сторонников у обеих сторон хватает, не говоря уже о том, что совет управителей хочет быстрее закрыть это дело и давят на нас, требуя результата. Не абы какого, а самого правдивого, но при этом еще и такого, чтобы обе стороны остались довольны, не порвали с Тырновым и союзом городов и не устроили войны.

Лисов провел рукой по лицу, словно утирал пот, отпихнул лодку ногой раздраженно.

— Сканер ты мне не дашь, это ясно, но лейтенант Листва могла бы поколдовать над телами, — сказал Иван.

— Да, сканер я тебе не дам, но ты прав насчет магии. Наши эксперты уже колдовали тут, но твоя жирная принцесса… слушай, может она даст несколько уроков магам управления правопорядка?

— Я не жирная, у меня кость широкая, — рассерженным бегемотом фыркнула за его спиной Олеся. — И я не принцесса, ваше незнание порядков в магических общинах понятно, но непростительно.

Другой бы испугался, но Лисов лишь улыбнулся, отступил на шаг, делая приглашающий жест рукой.

— Не стоит тревожить дух мертвого, — нахмурился Чистый-маг.

— Я должен заявить официальный протест, — поддержал его посол Гарич. — Неслыханное оскорбление! Особенно само предположение, что у этой… нечисти, может быть душа!

— Вы требуете скорейшего расследования и постоянно заявляете протесты, кхм-хм! — вмешался Желудев.

Был он Чистому послу чуть ли не пояс, словно облаивал снизу вверх.

— Потому что и так все ясно! — парировал Гарич. — Нас оболгали и подбросили улики, моего помощника околдовали, чтобы опорочить весь Остров и все наше учение! Такова уж натура нечистых, ложь, убийства, удары в спину естественны для них, как дыхание!

— Королева Идимнэ не потерпит таких оскорблений! — возмущенно вскричал Водяной.

Он поднес к губам пурпурную раковину, начал гудеть в нее беззвучно. Олеся метнула в его сторону взгляд «мешают тут работать», протянула руку, и раковина перекочевала к ней. Посох Олеси очертил круг на песке и в воздухе над лодкой вспыхнул такой же круг.

— Подтянуть лодку?

— Не надо, — повела рукой Олеся. — Не мешайте.

Из рта ее полились бессвязные выкрики, а количество радужных кругов в воздухе увеличилось. Затем все неожиданно разлетелось и, не успели Чистые снова озвучить свои претензии, как в воздухе соткались две фигуры. Радич и Аламнэ стояли и улыбались друг другу, соединив призрачные руки.

— Я не убивала! — объявила Аламнэ.

— Я не убивал! — объявил Радич.

— Мы любим друг друга! — объявили они в унисон.

Слились в поцелуе и развеялись от порыва ветра, а Олеся рухнула на песок, тяжело дыша. По лицу ее бежал пот, смешиваясь со слезами.

— Ты же вроде говорила, что дух убитого не вызвать? — спросил ее Иван.

— Обычный дух, но не тот, который испытывал сильные эмоции в момент смерти, а что может быть сильнее, чем любовь? — с надрывом в голосе спросила Олеся.

— Не верю! — провозгласил маг Чистых.

— Да, не мог Чистый поступить так! — поддержал его Гарич. — Эта русалка околдовала его!

— Вы обвиняете меня в обмане? — Олеся поднялась грозно, утренний воздух вокруг потрескивал. — Дуэль! Магическая дуэль, здесь и сейчас, до смерти!

— Я запрещаю! — проревел буксиром Желудев. — Никаких дуэлей! Никаких обвинений без доказательств!

— Значит, Чистые и убили обоих! — невовремя вмешался Водяной.

— Отвали, — рыкнула Олеся в сторону Желудева, — простакам нет слова в драке магов!

Видно было, что она восприняла оскорбление всерьез, завелась до потери рассудка, опять скатившись к магичке Листве, только приехавшей в Тырнов и напичканной всеми предрассудками магической общины. Стражники вокруг доставали оружие, на корабле Чистых наметилось шевеление

— Лейтенант Листва — отставить! — рявкнул Иван. — Проведете дуэль после окончания расследования!

— А расследование еще не закончено, так что не надо никого голословно обвинять! — поддержал его Лисов.

До финальной вспышки не дошло, все затихли и спрятали оружие, только напряжение в воздухе можно было резать ножом. Гарич махнул рукой и удалился на свой корабль, маг топал за ним, кидая взгляды в Олесю.

— Ладно, они не убивали друг друга, но разовые показания призраков без видеофиксации, такое в суде не примут, — покачал головой Лисов. — Версии?

— Их убили Чистые или подводные жители, свалив все на другую сторону, — высказалась Натали. — Вот только неясно, почему они тогда не изъяли порочащие их улики.

— Королева Идимнэ не отдавала такого приказа! — вскричал Водяной.

— Чистые скажут то же самое, — пожал плечами Лисов, — но кто тогда? Приблудный магикал?

— Обе стороны! — вдруг объявила Олеся. — Ну что вы, не видите очевидного?! Они любили друг друга вопреки всему, вопреки вражде, как Ромео и Джульетта древних магов! Они долго были в разлуке и потому допустили неосторожность, сразу побежали на свидание и выдали себя, но любовь их была так велика, что они доверили друг другу смертельные секреты своих живых! Наблюдавшие за ними поняли это и убили их, прежде чем влюбленные выдали их тайны! Чистые и русалки сговорились и убили, наделали ложных улик друг против друга, чтобы обмануть следствие!

— Для этого им достаточно было утопить и распылить тела, да не поднимать шум, — проворчал Лисов.

— Кто знает, сколько таких жертв несчастной любви и борьбы против предрассудков спрятано в расщелинах скал?! — вскричала пафосно Олеся, потрясая ручищами.

— Этих мы найдем, — заверил ее Лисов, — остров и дно залива обыскиваются, но это не снимет вражды.

— И не раскроет убийства, — поддержала его Натали.

Водяной кидал призывные взгляды, но Кабанкин не спешил реагировать, так как не знал, что тут и думать. Масса улик и слишком много следов, противоречащих друг другу.

— Ты меня извини, Кабан, — сказал Лисов, — но эта выходка с духами была крайне непрофессиональной.

— Кто-то из ваших магов смог бы такое повторить?

— Шутишь?! Они все местного, городского обучения!

— Так бери, что дают и не жалуйся, — отрезал Кабанкин. — Давайте лучше думать, что дальше, как искать тех, кто их убил? Да, знаю, не лучший способ предотвратить войну, но зато это наше дело, найти тех, кто убил. Что там дальше с этим результатом сделают политики, уже не наше дело, согласны?

— Тебе просто не долбят в мозг сверху каждые полчаса, — вздохнул Лисов, глядя на отошедшую в сторону Натали, как раз производившую доклад по амулету связи. — А может наши влюбленные все же убили сами себя, перед этим насовав улик, чтобы обвинить тех, кто не давал им любить друг друга?

— Фу! — громогласно провозгласила Олеся, сморщившись. — Как не стыдно подвергать сомнению такую высокую любовь!

— Чистые назвали бы ее отвратительной, — махнул рукой Лисов.

— Фу! — повторила Олеся.

В другой части порта раздался выстрел, еще один, затем крики.

— Волчица, займись, — скомандовал Лисов. — Петр, вы со мной, идем на корабль к Чистым, сдерживайте их порывы, заодно еще раз осмотрим каюту Радича.

— Посла с магом тоже проверьте! — посоветовала Олеся.

— Да, обыщем еще раз весь корабль, — кивнул Лисов. — Эх, хотел посидеть вместе над версиями, но не судьба, видать. Кабан, бери дыхалки для погружения, да давай к королеве Идимнэ, хорошо? Пусть узнает, а заодно пусти в ход свое обаяние, а то один тут уже гудел в раковину.

Он посмотрел сердито на Водяного, явно жалея, что у него не хватает власти приструнить всех. Барас даже не подумал смущаться, смотрел с вызовом, мол, право имеет! Иван же только кивнул.

— Дыхалки! Кому нужны ваши дыхалки? Ничего без своей техники не можете! — Олеся явно словила с утра хорошую дозу высокомерия и все никак не могла успокоиться.

Посох Олеси врезался в песок, вспорол его с силой, выворачивая камушки и грязь.

— Ба! Ва! Да! Га! — воскликнула она.

Затем вошла в воду прямо так, как была, ни капли брезгливости на лице, хотя вода в заливе чище не стала. Иван пожал плечами и вошел следом, рядом почти беззвучно булькнул Барас, тут же ускорился, оказавшись в родной среде. Иван двигался, дышал свободно, словно находился на воздухе, стараясь не думать о грязи вокруг.

Он и не знал, что Олеся владеет подобной магией.

— Сейчас, — еще движение посоха и пурпурная раковина сорвалась с пояса Бараса.

Рванула вперед и вниз, и Ивана с Олесей потащило следом, словно на веревке. Вода вокруг клубилась, пузырилась, будто кипела, Барас плыл где-то сбоку, сосредоточенно работая руками и ногами.

— А то акваланги, дыхалки, техника, тьфу, — сплюнула Олеся.

Иван посматривал по сторонам, но видел и ощущал мало. Отряд Очистки редко, почти никогда не работал под водой, хватало опасностей со стороны суши. Залив всегда защищали русалки, а потом еще и союз с островом Чистых, непрочный, но все же союз.

Власти Тырнова не спешили чистить воду, так как это означало бы глобальный проект, вместе с жителями Краснова, по взятию под контроль всей Пены или, как минимум, постройки мощнейшей плотины и очистных станций, и затем еще траления и огораживания залива.

Конечно, это принесло бы массу свежей, чистой органики, устранило бы проблемы с грязью из залива, можно было бы сделать центральные канализацию и водопровод, но власти не торопились, других проблем и правда хватало. Земли вокруг тоже требовали очистки, да пригляда, да отражения зверья разного и безумных порождений Прежних.

— Мы плывем к королеве Идимнэ? — уточнил он на всякий случай.

— Да, — ответила Олеся, — эта пурпурная раковина многоцелевой артефакт, полезный. Уверена, в руках самой королевы она может увеличиваться в десятки раз, оборачиваясь колесницей, перед которой склонит голову и плавники любая рыбина в море.

Иван издал понимающий звук, припомнил, что королева вроде обитала в подводных пещерах острова в заливе, но тут же вспомнил объяснения Лиса. Наверняка там сейчас обыскивали все в поисках отравы и взрывчатки, поэтому королева временно переехала куда-то еще. Он мог бы сказать точнее, будь здесь видимость лучше, но увы.

— Так что, могла Аламнэ околдовать этого Радича? — спросил он. — Такое возможно?

— Я что, похожа на русалку? — фыркнула та в ответ, затем смягчилась и ответила. — Были у нас расширенные курсы волшебной истории, когда-то древние русалки и правда владели магией звука и разума, подчиняли всех, до кого дотягивались. Воды колебали, правили ими, а на воздухе песни пели, людей под воду заманивали и корабли их топили. На сушу начали выбираться, подчинили песнями кого да в бой бросили, зверье, птицы и люди начали им своих детей и стариков притаскивать. Притащили да сбросили с обрыва в воду, притащили да сбросили, а кто-то из зверья прямо целыми толпами туда кидался.

Вокруг становилось темнее, но в то же время начали появляться какие-то рыбы, один раз промелькнул тритон. Иван невольно ожидал увидеть каких-нибудь водолазов, но тут же сообразил насколько малы шансы на подобное. Надо полагать, даже обыск скального основания острова и дна под кораблем Чистых потребовал бы целые дни, если не недели.

Непозволительная роскошь, в условиях, когда обе стороны готовы вцепиться друг другу в глотки!

— Случилась тогда драка огромная, пару островных царств из числа самых могучих затопили, но и русалок проредили. Известно же, что из икры у них рыба рождается, а чародейки только живым рождением выходят, да не от каждого русала, только от особых тритонов, — Олеся рассказывала, словно напевала сказку детишкам на ночь, Иван посматривал изумленно, ведь детей Олеся не любила страшно. — Испугались русалки, отступили да заключили вечный мир. Обязались при выходе на сушу голос себе убирать или особые ошейники носить, перестали корабли топить, да со временем все и забылось, только в сказках осталось.

— Наша королева таким не занимается, — вмешался Барас сердито, благо магия Олеси давала им возможность говорить под водой и понимать друг друга, словно на суше.

Впереди уже вставало что-то темное, одинокая большая скала, покрытая илом. Два тритона-русала, с трезубцами и ножами, подводными автоматами поперек груди. В руках одного из них сверкнул сканер, тут же начал моргать и переливаться, разгоняя подводную тьму.

— Конечно, это же древняя волшебная история, спецфакультатив для особо одаренных, — ответила Олеся с с оттенком гордости в голосе. — Нынешние русалки — это уже опыты магов, да всякое ядовитое от Прежних, помноженное на конец света. Магия у них есть, но любой живой сразу ощутил бы попытки залезть ему в разум.

— Может, Радич и ощутил? — предположил Иван.

— Ты что?! — Олеся посмотрела возмущенно и обиженно. — Ты же видел их души! Они задержались, чтобы сообщить нам о своей любви, великой любви, которой нет преград, а ты!

Тритоны расступились, поклонились, приглашая войти внутрь.

Светящиеся кусочки мха или камни свисали с потолка, и внутри скалы было светлее, чем снаружи. Повсюду сновали рыбины и крабы, русалы с какими-то вещами и оружием в руках. С королевой Идимнэ Кабанкин вживую не встречался, хотя и слышал о ней разное, от похвал из уст Водяного, до откровенных ругательств со стороны рядовых рыбаков.

— Оставьте нас, — пробулькала Идимнэ, поводя рукой с перепонками.

Чешуя ее была надраена и переливалась всеми цветами радуги, шею и пояс украшали ожерелья и бусы, огромные глаза навыкате смотрели так, словно она пребывала в страшном изумлении. На самом деле, конечно, кровь у подводных обитателей была больше рыбья, хотя на стопроцентно холоднокровных они и не тянули и на зиму в стазис не впадали.

Да и климат в Тырнове и городах союза был мягкий, теплый, приморский.

Остались только Барас-Бакас, еще один советник-русал, да сама королева, продолжая сверкать чешуей, словно ей предстояло выступать на каком-нибудь диковинном параде Прежних. Был бы здесь Ахмат, так наверняка бы высказался, что дурят сухопутных, нет у русалок больших сисек, ну и что, что не млекопитающие, должны быть!

— Моя дочь, Аламнэ, надежда и гордость подводного народа, убита, — без предисловий заговорила королева Идимнэ, словно они виделись каждый день. — Кровь вопиет об отмщении и требует покарать убийцу, пусть это и не вернет мне дочери! Разум мой ценит союз с Тырновым, он выгоден нам и обитателям суши, но не такой ценой! Каждая живорожденная со способностями к магии, они просто не имеют цены. Рассказывайте, нашли ли вы убийцу, кого следует покарать?

— О владычица вод, чья сила затмевает небеса и землю! — первым начал Барас.

Несмотря на все "высокие завывания", высказался он, в общем-то, довольно кратко и по делу. Идимнэ не перебивала, слушала внимательно, на Ивана и Олесю словно бы не обращала внимания. Затем советник королевы наклонился и зашептал что-то в ухо Идимнэ.

— Это правда, что духи откликнулись на твой призыв? — посмотрела Идимнэ на Олесю.

— Готова поклясться в том своим дипломом Ведьмянска и дать слово перед ликом Матери!

Идимнэ с секунду разглядывала Олесю, советник снова наклонился и начал шептать, и в королеве произошла разительная перемена. Толстые, вздутые губы, выпученные глаза, все это словно сдулось, а сияние чешуи поблекло. Вода вокруг стала холодной, пошла ледышками и Иван невольно поежился. Следовало признать, что за последние годы он изрядно потерял закалку и хватку, хоть и пытался поддерживать себя в форме.

— Мои подданные не совершали убийства, — сказала Идимнэ почти шепотом, горьким тоном, так, словно разговаривала сама с собой, — они даже не знали, что Аламнэ и Чистый встречаются. Аламнэ говорила, не прямо, что встречается с кем-то и просила меня не вмешиваться, чтобы не испортить все. Один раз я просила проследить за ней, но она ловко ускользнула, выставив магическую завесу. Я даже предположить не могла!

В это Иван мог поверить, сходилось с тем, что Аламнэ оказалась в лодке. Возможно, поэтому Радич и плавал в сторону острова, чтобы встреча проходила на суше, но с возможностью для Аламнэ нырнуть в грязные воды залива при первой же опасности.

— До полуночи вы должны найти убийцу или мои подданные нападут на корабль Чистых, — вдруг провозгласила Идимнэ.

Она уже взяла в руки, снова восседала (скорее парила в воде) на троне с царственным видом.

— Ваше Величество, — сказал Иван.

— Ни слова больше! Я ценю союз с Тырновым, но кровь должна быть отмщена! Нас оболгали, приписав желание взорвать их корабль, да будет так! Мы нападем и уничтожим его прямо здесь, в гавани. Если власти суши попытаются нам помешать, то мы будем знать, что они заодно с Чистыми! Все, идите, не теряйте времени и ищите убийцу!

— Что, если не Чистые убили вашу дочь? — спросил Иван.

— Принесите доказательства! Меня не интересуют судебные формальности сухопутных, но мне нужна кровь убийцы! — Идимнэ подалась вперед, пуча глаза.

Политика, чтоб ее, тоскливо подумал Иван, видя, что сделать ничего не выйдет. По сигналу королевы появились три дюжих тритона, с оружием в руках и на поясах. Иван мог бы уложить их всех, несмотря на разницу в физиологии и с поправкой на то, что вокруг колыхалась вода, а не воздух, но не стал, конечно. Подчинился и покинул зал, а затем и скалу.

— Я все еще в вашем распоряжении, — догнал их Барас-Бакас, — и королевская раковина тоже!

— А можно приказать с ее помощью не собирать войска?

Движение снаружи усилилось, Идимнэ, похоже, не шутила насчет атаки.

— Увы, — развел перепончатыми руками Водяной.

— Тогда поспешим наверх. Нет, стоп, вначале заглянем в подводную часть острова.

Заглянули и убедились, что поиски там продолжаются. Не слишком быстрые, вяловатые даже, ведь основную часть подводных жителей отсюда выселили насильно. Дополнительный повод для ярости королевы Идимнэ и ее желания убрать Чистых, убивали они или нет, но ведь пытались отравить, не так ли? Олеся поколдовала над бочкой, но тут же покачала головой — вода и правда смывала все улики.

— Раковина власти, можно с ее помощью приказать подводным жителям помочь с поисками? — спросил Иван.

— Можно, — кивнул Водяной, — но если отрава настроена так, чтобы на них и срабатывать?

Иван задумчиво потер подбородок, грязная вода вокруг уже практически не ощущалась, привык. Водяной, конечно, был прав, могло и потравить, но сколько погибло бы в результате прямого нападения? Гибель от яда, Идимнэ могла оскорбиться и напасть еще раньше. Убийцы, убийцы.

— Если мы считаем, что Аламнэ и Радич любили друг друга, то вряд ли он стал бы ставить бочку отравы сюда, где могла пострадать его возлюбленная, ведь так? — спросил Иван у Бараса и Олеси.

— Другие Чистые могли замышлять отравление, а Радич украл доказательства, эту самую бочку, и спрятал, причем там, где смог бы показать ее русалкам, — пожала плечами Олеся.

— А ты сможешь еще раз допросить его дух?

— Радуйся, что они вообще откликнулись, настолько сильны были их чувства! Не стоит злить духов!

Могли бы и на убийц указать, подумал Иван, раз такие сильные чувства.

— Собрать добровольцев, пусть помогают, — сказал он Водяному и тот кивнул в ответ, потянулся за раковиной.

После организации процесса переместились к кораблю Чистых, дабы и там помочь с поисками отравы и взрывчатки на дне, но наткнулись на подводную охрану. Несколько Чистых, тоже с дыхалками и пневматическим оружием, плавали вокруг и немедленно начали выражать свой решительный протест.

— Превратить их в рыб? — спросила Олеся.

— Какая-то ты сегодня воинственная, — заметил ей Иван. — Так и норовишь нарушить закон.

Олеся только улыбнулась кровожадно и загадочно, и Кабанкин смутно догадался, что дело в очередном прекрасном принце. Скорее всего, маг Чистых, хотя вроде и с Владимиром-некромантом у Олеси дела обстояли прекрасно. Они постоянно работали вместе и сотрясали дом-агентство, и Олеся загадочно намекала на какие-то сенсационные результаты и близкую помощь всем вокруг.

Выбравшись наверх, они узрели, что и на палубе корабля хватало Чистых с оружием, а на берегу прибавилось стражников, тоже чем-то взбудораженных. Почти сразу появился Лисов и спросил:

— Ну что?

— Королева Идимнэ согласна подождать до полуночи, но потом нападет на корабль Чистых. Если власти Тырнова попытаются ей помешать, то она будет считать союз с городом разорванным.

Лисов почернел, выдал несколько матюгов, и почти заорал в амулет связи, требуя подать ему Желудева или кого-нибудь его калибра. Также он непечатно пояснил, что Чистые наверху тоже выкатили ультиматум, мол, подайте им убийцу или они сами его найдут, с выстрелами и взрывами.

— Причем тоже до полуночи, словно им медом там намазано!

— Тебе не кажется это подозрительным, Лис?

— Кажется! — Лисов фыркнул так, что посрамил даже Олесю. — Не кажется! Вот только пока вы под водой плавали, у нас тут несколько покушений состоялось, да карлика вашего чуть не убили! Как тут вообще можно сохранять спокойствие и вести расследование?! Портовые еще эти, мать их!

— А они чего?

— Так порт стоит! Убытки, простой, моральное разложение и просто желание подраться! Требуют разрешить им продолжить работы или они сами тут все разнесут и найдут убийц!

— Сегодня все какие-то воинственные, — согласился Иван. — Может, распылили чего в воздухе?

Лисов молча ткнул пальцем в воздух, там висели два дирижабля РХБМЗ, четко сигнализируя, что содержание всякого вредного в воздухе в норме. Также в воздухе нарезал круги особо крупный ковер-самолет, с него доносились звуки чего-то струнного, вроде гитары, и выглядывали минимум три головы городских магов, пытающихся провести какой-то ритуал.

Иван слегка удивился, но потом решил, что ковер арендовали или изъяли временно, "на нужды города".

— Мы сами нападем на подводную нечисть! — объявили в рупор с корабля Чистых. — Если власти попытаются нам помешать, то мы тоже будем считать союз разорванным!

— Идите, — вздохнул Лисов, — проведайте своего карлика да возвращайтесь.

— Я бы хотела осмотреть корабль Чистых и каюту Радича, — вдруг объявила Олеся.

С корабля немедленно спустили трап, маг Чистых скатился, чуть ли не кубарем, начал виться вокруг Олеси, да и в целом, только оркестра и делегации по встрече не хватало. Лисов и Кабанкин переглянулись, молчаливо решив не мешать. Почти наверняка Чистые выдоят из Олеси сведения о ходе расследования, но их и без того не особо держали втайне.

Иван отправился дальше по берегу, чуть вглубь порта и у него трижды спросили документы, один раз натравили какого-то поискового робота и дважды просветили сканером. Такие бы меры безопасности да сразу, подумал он, понимая, что это невозможно. Никто не мог предвидеть союза русалки и Чистого, из-за которого теперь Тырнову грозила война.

За ширмой в полевом медпункте слышались шорохи, возня и голоса.

— Дай, поцелую, и все пройдет, — игривый женский голосок. — И еще вот пяточку. А теперь пора кашку!

— С молоком, — поддержал Ахмат.

Иван шагнул вперед, обнаружив, что "лечебные процедуры" в самом разгаре. Медсестра смущенно поправила халатик, пряча источник молока, еще раз чмокнула Ахмата прямо в заплывший от удара глаз и быстро испарилась.

— Лечишься, — сказал Иван.

— Лечусь, — не стал возражать Ахмат, — и добываю информацию.

— О размере молочных желез медсестер?

— А также о том, что покушения были на тех чиновников, кто поддерживает программу Чистых, тайно или явно. Исключение только одно — прекрасный я!

Иван посмотрел, отдельно задержав взгляд на синяке и присел на что-то жалобно скрипнувшее.

— Меня попытались подстрелить, — без обиняков сообщил Ахмат, забираясь в кресло, — и дерзость этого покушения может поспорить только с его тупостью. Я просто летел себе по территории порта, прижимая руку к глазу, где оказался запечатлен невербальный отказ в невинной дружеской встрече.

— С ума сошел, рядовой? — прорычал Кабанкин, нависая над ним. — Приставать к капитану! Да еще во время расследования и такой обстановки вокруг!

— Роскошный синяк, кто она, я желаю познакомиться с этой мудрой женщиной! — провозгласила Олеся, стремительно врываясь в медпункт.

Иван бросил взгляд, пытаясь понять причину такого быстрого явления. Олеся, по идее, должна была застрять там до полудня, флиртуя с магом Чистых, а то и пригласила бы его сразу "к себе", на зелья посмотреть, да себя показать. Буквально.

— Да к Волчице он подкатывал свое кресло, — вздохнул Иван, отстраняясь, — хотя его и предупреждали еще в прошлый раз!

— Командир, ну когда бы еще такой шанс выпал? — заныл Ахмат. — Мы ж редко с особистами сталкиваемся, а уж чтобы работать вместе! Я просто попытался обменяться информацией…

Кабанкин рассмеялся громко, примерно представляя, как все происходило. Олеся поддержала смех.

— Смейтесь, смейтесь, карлика любой обидеть может, а я пять монет извел на лучшее мыло, — голос Ахмата стал еще более обиженным, и он вскинул коротенькую ногу, демонстрируя, куда именно ушло это самое лучшее мыло. — В общем, пролетал я мимо, а этот тупой стрелок меня за Одноглазого Сеньку принял.

— Что за чушь? — фыркнула Олеся. — Как вас можно перепутать?!

— Я ж говорю — тупой какой-то попался! И нервный, наверное! — вспылил Ахмат и пояснил. — Одноглазый Сенька держит банду портовой рвани, подростки всякие, живут с разной мелочевки, половина мечтает удрать за моря, по их мнению, там тепло, яблоки и чисто. На самом деле, конечно, ничего их там не ждет, в лучшем случае в бордель продадут, а то и просто на органы пустят, если не брезгливые попадутся, вроде наших Чистых.

— Свидетели чего-то, — сообразил Иван, — возможно даже нашего убийства. Или еще чего.

— Возможно. Только Сенька высунулся на шум, ему и прострелили его нечёсаную башку навылет, как в тире, а малышня его тут же деру дала, во все стороны, только и видели! Стражники погнались было, да где им, кривоногим! — Ахмат сплюнул смачно и снова прижал руку к заплывшему глазу. — Волчица тоже прибежала, развонялась насчет того, что детей надо в приюты, а Сеньку мол она и сама убила бы, попадись он ей, да толку с того шума? Потом еще прибежали со сканерами да поисковым роботом, я думал, сейчас у нас все и наладится, а она! Отправила меня лечиться!

Карлик схватился картинно за сердце, а Олеся заржала громко, забыв о всяких приличиях.

— Ты сможешь их найти? — спросил Иван у Листвы. — Разбежавшихся детей?

— Может да, а может и нет, — та задумчиво подкрутила зеленую прядь волос. — Это же нарушение закона?

— Именно поэтому мы вначале получим разрешение. Идем к остальным особистам, а ты пока расскажешь нам, почему ты так быстро покинула корабль Чистых.

— Там был кто-то еще. Чистый, но не совсем чистый, — объяснила Олеся.

— Не мылся давно, — захохотал Ахмат, словно забывший уже о синяке.

Стражники на берегу смотрели на них недовольно, мол, ходят туда-сюда, безопасность нарушают. Возможно, стоило бы пройти по территории порта, углубившись в лабиринты зданий и контейнеров, но Иван решил не провоцировать еще одно покушение. Будь он один, рискнул бы, но вместе? Нет, определенно не стоило, даже при том, что вряд ли кто-то сейчас стал бы стрелять, после всех прочих покушений.

Тоже странный, нелогичный поступок, если так подумать, вроде страстной любви русалки и Чистого, размышлял Иван на ходу. Все это короткое (пока что) дело состояло из странных противоречий и нестыковок, будто несколько преступлений перемешали в произвольном порядке, а потом слепили из них химеру.

Все это было бы даже мило и интересно, не будь так накалена обстановка.

— Рядовой Тузов! — прикрикнул он. — Тебя отправили добывать сведения, а ты!

— Молчу-молчу, исправлюсь, — вскинул Ахмат руки.

К кораблю Чистых подтянулись два судна Тырнова, пусть и не наставили оттуда прямо оружие. На берегу острова в заливе тоже стало больше живых, не только водолазов, но и вооруженной охраны. На них сверху, с толстых стен фабрики по производству мяу, взирали бойцы, не убирая рук с оружия. В воздухе барражировали уже три дирижабля, казалось, чихни кто-то и все взорвется выстрелами.

Вынырни сейчас тот магикал и весь залив утонул бы в огне.

— В общем, как я и подозревала, идиоты у них там на Острове, — сказала Олеся, — с геномом Прежние возились, да и наши предки-маги тоже проводили опыты, никакой особой чистоты там нет. Вслух говорить не стала, раскинула заклинание, и там обозначались следы. В каюте Радича побывал кто-то живой, с генетическим рядом, выбивающимся из линии Чистых. Не русалки, не мутанты, человек, но недостаточно чистый. Следы слабые, пройти по ним не удалось, да и сканеры их не взяли, все затерто было.

— Погоди, — нахмурился Иван. — Тот, кто приходил, его уже не было на корабле? Но он принял меры против сканеров?

— И обычных поисковых заклинаний, — кивнула Олеся. — Но о заклинании из нашей общины, разработанном в первые года после конца света, он знать не мог.

— Третья сторона? — задумался Иван. — Это многое бы объясняло. Но зачем?

— Кому-то выгодна война? — предположил Ахмат. — Или просто захотел стравить русалок с Чистыми, да так, чтобы Тырнов пострадал?

— Точно, — кивнул капитан Лисов, выходя им навстречу. — Апокалиптики зашевелились, а с ними и банды, которым выгодно ослабление власти, особенно в порту.

— Так погоди, если зашевелились, значит, не знали заранее? Не их рук дело?

— Свидетели апокалипсиса, думаю, просто разлили бы отраву, да взорвали корабль Чистых, — пожал плечами Лисов.

Появилась Натали Волкова, кинувшая гневный взгляд в сторону Ахмата, который в ответ послал воздушный поцелуй.

— Так, ты, конечно, участвуешь в расследовании, Кабан, но как-то многовато посторонних с тобой, — сказал Лисов, глядя на Олесю, Ахмата и Водяного.

Барас нырнул в воды, Олеся укатила домой, доделывать зелья, а Ахмат полетел дальше лечиться. Иван и остальные прошли в помещение, выделенное под их "оперативный штаб", где уже все было увешано картами и экранами, и завалено донесениями и распечатками. Снаружи стояли посты, внутри стояли посты, и напряжение в воздухе ощущалось даже здесь.

— Мы предполагали, что русалки поставили взрывчатку, незаметно для Чистых, но если это не они, то кто?

— Что это не они, мы знаем только со слов королевы в пересказе Ивана, — меланхолично отозвался Лисов.

— Так поймали кого-то из стрелявших или нет?

— Нет, они знали наши схемы расстановки снайперов и наблюдателей и маршруты движения дирижаблей.

— То есть кто-то из чиновников продал информацию? — уточнил Иван. — Или и правда за этим стоят власти Тырнова?

Лисов посмотрел возмущенно, но взгляд его тут же потух. Появился еще один следователь особой группы, присел в сторонке, да почти сразу отключился, сам того не заметив. Лисов шлепнул его по лицу, получил информационный пакет с донесением, да отправил спать.

— Так, общее оцепление вокруг порта, предполагается прочесывание, похоже сняли с постов всех в городе, не вышло бы там проблем и беспорядков, — заметил он. — Меры безопасности на фабрике мяу усилены, выставлены новые посты, прислано усиление, работают поисковики и две комиссии, проводится обыск и сканирование всего здания.

— Слушай, ну это уже не расследование, — сказал Иван, садясь в кресло. — Общевойсковая операция.

— Да, кислород уже в пути, до полуночи должны прибыть, — отозвался Лисов и зевнул.

— Порт контролирует банда Нептуна, но его нигде не могут найти, — доложила Натали.

— А детей нашли? — спросил Кабанкин.

Они еще судили и рядили, пытались вывести общую схему, но выходила какая-то ерунда. В то же время какая-то мысль не давала Ивану покоя, но он не мог оформить ее в слова, подавленный общим потоком информации. Затем понял, что не так, не привык он работать в такой атмосфере, да еще со звонками начальства сверху. Пусть самого Кабанкина никто и не дергал, но расследование не складывалось.

— А может это сговор русалок и Чистых? — предположил Лисов. — Чтобы отколоться от Тырнова, да уйти на остров Чистых и жить там?

— Ты что несешь? — изумилась Волкова. — Кто потерпит там русалок?

— Да, ты права, — Лисов шлепнул себя по щекам. — Надо сделать перерыв.

Иван тоже сделал перерыв и начал собирать обратно своих. Вызвал Олесю, вытащил Ахмата из медпункта, и устроил свой совет, прямо в импровизированной столовой, куда постоянно входили и выходили стражники. Все что-то ели, да бежали дальше по делам.

— Командир, давай по порядку, — сказал Ахмат, который явно "обпился молока".

— Да, первым делом нужно найти детей из банды Одноглазого. Стража их уже ищет, но… Олеся?

— Дайте мне их вещи и я попробую. Командир, надо провести ритуал двойного круга, а то забуду, и Владимира еще позвать, — чуть оживилась Олеся.

— А его-то зачем? Вроде бы нежить в деле не замешана, — удивился Иван. — Разве что на фабрике мяу, но там…

Иван оторвался от еды и потер лоб, словно пытался выпустить мысль на волю. Фабрика мяу на острове в заливе. Но ведь там усилили меры безопасности, как раз, чтобы не допустить ничего такого? Усилили. Покушения. Грузовик. Одноглазый Сенька и дети. Остров. Влюбленные. Свидания. Подводные пещеры. Угрозы и усиления стражи. Взгляд Ивана прошелся по снующим туда-сюда стражникам, а Ахмат и Олеся тем временем продолжали объяснять и ругаться.

— Командир, да это для тебя, — ответила Олеся. — А детей из банды Однорукого…

— Одноглазого.

— Да хоть Однононого! — огрызнулась Олеся. — Найду, конечно, дай мне вещей, личных вещей!

— Да все вещи на них были, уж я-то знаю, сам чуть к ним не загремел! — разорялся Ахмат. — Сенька всех в кулаке держал, вот так!

— Постой, ты сказал, что там подростки, мечтающие сбежать прочь? — спросил Иван.

— Да, но Чистые их к себе не взяли бы, недостаточно чистые, а для русалок и воды недостаточно грязные, командир, — хохотнул Ахмат, но осекся. — Командир?

— Так, давайте по порядку, но вначале Олеся, ты могла бы объявить громко, что найдешь всех пропавших детей из банды Одноглазого? А потом повторить несколько раз снаружи?

Олеся лишь пожала плечами, да объявила громко, на всю столовую, что найдет всех детей Одноглазого.

— Ты же понимаешь, командир, что в магии не все так просто? — тихо спросила она.

— Но ты уже вызвала души и нашла след на корабле Чистых, убийцы не знают твоих возможностей, так что обязательно поверят. Идем к Лису, быстро, там все объясню!

По дороге Олеся еще несколько раз повторила, не слишком громогласно, но и не понижая голоса, еще чего не хватало чистокровной магессе прятаться от кого-то!

— Кабан, скажи, что ты нашел что-то, — зевнул громко Лисов, едва не вывихнув челюсть.

— Нашел, но надо все обсудить, так как это лишь догадки, — ответил Кабанкин.

— До полуночи никто ждать не будет, хм-хм, — громко сказал Желудев.

— Столько сил в порту, неужели все равно начнут?

— Ближе к закату Чистые получат ультиматум и их судно покинет наш порт, кхм, да. Я много наслышан, хм-хм, о вашем умелом обращении с оружием, бывший майор Кабанкин, и не отказался бы, кхм, да, чтобы вы находились рядом, когда буду зачитывать ультиматум. Вполне возможно, что по нам начнут стрелять, хм-кхм, еще не дослушав самого ультиматума, — проговорил Желудев, впрочем без особого страха.

— Говорили же, что сюда вызовут Отряд Очистки?

— Эти слухи мы же и распустили, хм-хм, чтобы буйные головы успокоились, — отмахнулся Пётр небрежно. — Но не особо помогло. Ультиматум — почти что прямой разрыв отношений, хм-кхм, да, но все же не война.

— Возможно, что этого и не потребуется, — примирительно сказал Иван. — Найдется у вас замызганный ребенок, чтобы сошел за одного из банды Одноглазого Сеньки?

— Дались тебе эти дети!

— Убить хотели Одноглазого и убили, — посмотрел на него Лисов.

— Но ведь мог он что-то сообщить кому-то из своей банды? — настаивал Иван. — Вот смотрите.

Он подошел к карте залива и ткнул пальцем в остров.

— Что, если мы ошибаемся и дело не в мести, а вот в этом?

— Да ты чего, Кабан! — возмутился громко Лисов. — Там сейчас не протолкнуться от охраны!

— Вот именно, охраны, созванной отовсюду, не знающей друг друга в лицо, но находящейся на важнейшем стратегическом объекте. Сейчас вот сидели в столовой и я вдруг подумал, что половину стражников не знаю, а они ходят свободно, могут подслушивать и увидеть то, что им знать не положено. И снизу, под водой.

— Что под водой? Там же отрава!

— Вот именно. Русалок всех выгнали и толпы живых, не знающих друг друга в лицо ползают и плавают, и творят, кто знает, что они там творят? В обычных условиях тритоны бы сразу скрутили любого, а наверху охрана расстреляла бы нарушителей, но сейчас?

— Нужно немедленно всех отозвать и перепроверить! — грохнул по столу кулаком Желудев, забыв о своих хмыканьях.

Даже поднялся, но Волкова и Лисов, уловившие суть, перехватили его.

— Там все равно режим и доступы, — указал Лисов.

— Да, но еще и ультиматумы начать в полночь. А что все подумают, если взорвать пару зарядов в скалах? Вот-вот, вижу по лицам, что все поняли, что подумают. Что началась битва, русалки против Чистых, и все силы будут брошены на остановку конфликта, а неизвестные под шумок обнесут фабрику мяу. Взорвут еще что-нибудь, отравят, убьют — война все спишет.

— А если их разоблачили бы?

— Я и говорю, они попробовали и убедились, что не подобраться, затеяли такое вот отвлечение. Кто будет лишний раз думать о фабрике и острове, когда там полно живых и охраны? Все смотрят на Чистых и русалок, а тем временем у нас под носом проворачивают ограбление или похищение. Мяу и так можно купить, наверное чертежи воровать собрались или зомби с производственных линий, — Иван развел руками. — Это лишь догадка, убедиться в которой можно лишь взяв их с поличным.

— А банда Одноглазого?

— Я ж говорю, они рискнули убить его, несмотря на обилие стражи, значит, он знал или видел что-то. Если сделать вид, что у нас подросток из его банды, который знает что-то, то можно выманить как на живца.

— Или дождаться, пока они полезут внутрь фабрики, — добавила Волкова.

— Думаю, они полезут только с началом общей драки, — ответил Иван, — но, может поговорить с Гаричем и королевой Идимнэ? Устроить грандиозную имитацию, чтобы выманить их?

Некоторое время они совещались, затем сошлись на том, что надо вначале попробовать обманку. Детей привлекать не стали, роль ребенка вызвался сыграть Ахмат, которого загримировали и пронесли "на носилках", якобы сломали ноги во время задержания, двигаться не может.

Дверь приоткрылась бесшумно, метнулась тень и нож вонзился в фигуру на раскладной кровати.

— Ты поразил меня в самое сердце, — прохрипел Ахмат, выныривая из-под одеяла.

Пневмопистолет в его руке словно сам собой влез в рот несостоявшемуся убийце.

— Красный Хегель?! — вырвалось изумленное у Ахмата.

На мгновение он утратил концентрацию, Хегель дернул головой, избавляясь от ствола, и тут же ударил, спеша довести дело до конца. Ахмат выстрелил и промазал, свалился с кровати, и над головой его свистнули две иглы, а Хегель упал, выронив нож.

— Командир, ты хоть знаешь, кого ты обездвижил!

— Да, живого, что чуть не убил тебя, — Иван втянул шумно воздух, — отравленным подводным ножом.

— Да нет же, это Красный Хегель, он банду держал, когда я еще подаяние выпрашивал! Матерый был убивец, за это Красным и прозвали, в конце концов, собственная банда его и порешила, горлоперерезали и в залив скинули, ну, так говорили, — Ахмат посмотрел на тело рядом с ним. — А он вот где всплыл!

— Что же, участие третьей стороны можно считать доказанным, — вошел Лисов.

Затем он взревел морским буксиром, но было уже поздно. Хегель то ли нарочито сам себя задел, то ли просто случайно оцарапался, но яд пузыря-иглобрюха на ноже и правда оказался отменным. Красный умер раньше, чем успели нырнуть за противоядием.

— Он не мог действовать один, — указал Лисов. — Ищем!

Один из подельников Хегеля взорвал себя вместе с бочкой под водой, двое других, услышав взрыв, открыли стрельбу, один на берегу, второй внутри фабрики мяу, и их на нервах изрешетили так, что спасать опять оказалось некого. Олеся еще попробовала вызвать души, но те, видимо, не рвались никому отомстить и не явились.

— Искать! Искать! — кричал Лисов. — Не расслабляться! Перепроверять всех! Кто-то им помогал, смотрите, пропуска, жетоны, в базе числятся!

— Накрыть мерзавцев разом, хм, да, — басил Желудев.

— Странное дело, — заметил Иван, утирая лоб. — Ничего не сделал, а ощущение, будто два вагона с землей разгрузил.

— Да ты, командир, считай, все дело в одиночку раскрыл! — возмутился Ахмат. — Как это ничего не сделал?!

Затем появились Гарич и советник королевы Идимнэ, Вурсал, вместе с Водяным. С каждым была свита в десяток живых, начались споры, как поступить с телами и они ли убили русалку Аламнэ и Чистого Радича, и напряжение в воздухе снова начало нарастать, особо горячие головы уже тянулись за оружием.

— Апока…

Какой-то юнец выбежал, но тут же упал, подстреленный из десяти стволов, и даже взорваться толком не сумел, так, забрызгал всех вокруг своими останками. Кровавый душ внезапно охладил головы, затем потянулись следочки наверх, к портовым чиновникам, поймали парочку подростков из банды Одноглазого, указавших на неприметную пещеру на берегу, вдали от порта.

Сканирование обнаружило там частички тел Хегеля и подельников, нашлись там и взрывчатка, и яд, и дыхалки для подводного плавания, и многое другое.

— Ногу не дам, но зуб приложу — Хегель знал об этой пещере еще со своих времен в Тырнове, и Одноглазый знал, или кто-то из его бегунков заметил и донес, — авторитетно высказался Ахмат. — Поэтому и устранили, только опоздали немного, по какой-то причине.

— Ладно, они хотели выкрасть технологии мяу, какие-то чиновники хотели погреть руки, кто-то там отдал приказы стрелять, ведь не на одного тебя, Ахмат, покушались, — задумался Кабанкин. — Но Аламнэ и Радич? А тот грузовик, что на нас утром чуть не наехал?

— А ему заплатили за небольшую аварию, только с машиной Водяного, — подошел к ним Лисов. — Вы просто подвернулись под руку, а ваш карлик вывел себя из водителя, который и без того нервничал. Удачно получилось, через него уже вышли на одного… ладно, не буду называть имен, расследование еще не завершилось, но. Можете сверлить дырочки, медали и грамоты за спасение города вам точно дадут.

— Лучше бы дали деньгами, — проворчал Ахмат.

— Вот этого обещать не могу, — рассмеялся Лисов, — вон сколько над нами начальников было и каждый теперь припишет успех себе! Все равно, вы — молодцы, еще бы законы и протоколы соблюдали, цены бы вам не было. Увидимся, Кабан!

— Успешно завершить дело, Лис, — крикнул ему в спину Иван. — Ну что, поехали домой?

— Точно! Меня же там зелья ждут, пока я тут хлопочу! — спохватилась Олеся.

— Могу прямо сейчас туда полететь, только скажи, что надо делать, — предложил Ахмат.

— Даже не думай тянуть свои кривые ручонки и короткие ножки к моим зельям!

Привычная перепалка напарников сбросила напряжение, Иван повел могучими плечами, еще раз посмотрел на грязные воды залива, так и не окрасившиеся кровью. В общем-то все примерно прояснилось, а детали можно было узнать и потом, у того же Лисова.

— Надо было спросить у него про принцессу Аламнэ и Радича, — сказал он вслух, заводя мотоцикл.

— Да чего там спрашивать! — воскликнула Олеся. — Так все ясно! У них была чистая высокая любовь, а эти негодяи воспользовались удобным случаем!

— Вот что бывает, когда ждешь принца на высоком чистом коне, — тут же съязвил Ахмат сзади.

Несколько дней спустя

— Поздравляю вас и благодарю за проявленную гражданскую сознательность!

— Это мой долг, — прогудел Иван в ответ.

Вспышки камер, рукопожатия и награждения, после листопада чиновников в прошедшие несколько дней. Отношения с Чистыми изрядно ухудшились, о фабрике в бухте между городами уже никто не заговаривал, русалки тоже обиделись и спрятались в заливе.

— Но хотя бы обошлось без войны! — стукнул его по плечу Лисов. — И денег вам все же дали!

— Да, но все равно ощущение странное, — признался Иван, — словно и без нас обошлись бы.

— Не обошлись бы, пойдем, отойдем в сторонку, — и он повел Кабанкина в сторону. — Ты был прав, что советовал заняться теми детьми из банды Одноглазого. Как выяснилось, один из них сбежал несколько месяцев назад, и его вынесло куда-то в море, сам понимаешь, маршрут он не смог проложить и показать на карте, но это точно был не остров Чистых и не один из городов союза. Скорее нечто вроде вольной пиратской республики, точащей зубы на соседей, и тут подвернулся этот Красный, и у них родился дерзкий план кражи технологий производства мяу. Чтобы потом перевооружить весь флот и обрушиться на нас, разграбить и все такое. Пацан этот не выдержал и сбежал повидаться с родной бандой, пользуясь тем, что остальные как раз убивали Аламнэ и Радича, заприметили их, когда остров обследовали. Просто случайно подвернулись, но Хегель тут же увидел шанс и составил дерзкий план, который мог и удасться. На краю стояли.

— Мгм, — промычал Иван, не зная, что сказать.

Затем он услышал шум, заглянул осторожно за одну из штор и обнаружил там Волчицу и Ахмата.

— Одних влюбленных уже убили, — сказал Лисов тихо, — не будем мешать еще и этим. Идем, выпьем на халяву.

— Идем, — согласился Иван. — Выпьем за высокую и чистую любовь.

Дело о каре небесной

Владимир в третий раз за последнюю минуту провел рукой по лбу и коснулся жезла на поясе.

— Не волнуйся, — посоветовал ему Ахмат, — если Чистый ее убьет, ты всегда сможешь поднять Олесю, и вы снова будете вместе!

Некромант с оружейной фабрики бросил на Ахмата убийственный взгляд, тот, паривший над землей в своем летающем кресле, даже не подумал пугаться.

— Представь, как улучшится ее характер! — со смешком добавил Тузов, болтая коротенькими ножками. — Она сразу станет ласковая и послушная!

Владимир задумался, а Олеся Листва, как раз вошедшая в ритуальный магический круг, предназначенный для дуэлей, развернулась и сверкнула глазами из-под остроконечной широкополой шляпы.

— Я все слышала! — крикнула она.

— Отлично, значит со слухом все в порядке! — крикнул ей Ахмат. — Но ты не переживай, мне нетрудно кричать тебе прямо в ухо, если потребуется!

Владимир увидел, что Олеся прожигает его взглядом, и тут же сделал вид, что и не думал задумываться над возможностью поднять ее в виде послушной и ласковой нежити. Тем временем в круг вошли еще двое, противник Олеси, маг Чистых и официальный судья, один из высших городских магов, Родион Кругликов. Было он под стать фамилии весь округлый, упитанный и повелевал ветрами, неоднократно отгоняя от Тырнова облака всякой радиоактивной пыли, прожорливой саранчи или просто какой-нибудь заразы.

Все трое были одеты в официальные мантии, туфли и шляпы, как полагалось магам еще времен Прежних.

— Магическая дуэль из-за обвинений в обмане, магесса города Тырнов, Олеся Листва, против мага острова Чистых, Чистого Лясича, — объявил Кругликов сонным голосом. — По просьбе властей дуэлянты согласились уменьшить степень опасности, дуэль будет проводиться не до смерти, а до потери сознания и на палочках вместо посохов. Начинать по моему сигналу.

— С посохом у Чистого был бы шанс просто ударить, раскроив зеленую башку Олеси, — пробормотал Ахмат.

— Еще неизвестно кто кого, — хмуро отозвался Владимир, проводя рукой по верхней губе.

Чистый Лясич, обнаженный до пояса, поигрывал мышцами и Владимир, похоже, ревновал, ощущая шаткость своих позиций. Олеся же находилась в непрерывном поиске своего принца на белом коне, и она любила мускулистых, опытных и безусых магов, а Лясич объединял в себе все три качества, в отличие от самого Владимира.

— Начали!

Песок рванул вперед, повинуясь взмаху палочки и заклинанию Лясича, и он сам рванул следом за рукотворной бурей, тут же облепившей обширный силуэт Олеси. Еще заклинание на бегу, песок отвердел и тут Лясич вдруг споткнулся и влетел головой в собственный же песок, только что обретший прочность бетона. Удар, хруст и Лясич упал лицом вниз, потеряв сознание.

— Слабак, — раздался презрительный голос.

Олеся вышла из-за спины Ивана, шагнула к Владимиру:

— Думал, что меня можно ослепить видом тугих, переливающихся мышц, — голос ее стал томным, лицо приняло мечтательное выражение. — Володенька, давай я тебя научу.

— Да-да, покажи ему, как надо правильно использовать посох! — хохотнул Ахмат, взмывая выше. — И у кого из вас он длиннее!

— Метресс Листва! — всплеснул руками Кругликов. — Ну это же никуда не годится! Вы должны были стоять в круге!

— Если мой противник неспособен распознать телесный фантом, то сам виноват.

— Но это же не по правилам!

— Да плевать, — искренне ответила Олеся и, сплюнув на спину Лясича, поставила ногу сверху. — Была дуэль, я победила, если захочет еще, сразимся еще.

Двое Чистых, наблюдавших за поединком, потянулись было за оружием, но наткнулись на взгляд Ивана и сразу увяли. Не решились соревноваться в меткости и скорости вытягивания оружия, ухватили Лясича, закинули на носилки и потащили прочь.

— Жаль, что не убила, — заметил капитан Лисов, подходя ближе и протягивая руку.

— Ну ты и Лис! Это было бы самое быстро раскрытое дело Особой группы! — рассмеялся Иван. — Не знал, что ты настолько Листву не любишь.

— Перечисли мне тех, кто ее искренне любит, да загибай пальцы на руках. Если пальцев не хватит, то я тебе сто монет буду должен, — хмуро ответил Лисов, поглядывая на Владимира, который вился вокруг Олеси. — И не было бы ей ничего, сам знаешь, у магов свои статьи закона в таких случаях.

— Знаю, вот только не пойму твоего ворчания, дружище, — ответил Иван, внимательно разглядывая Лисова.

Кто-то сказал бы, что они неоднократно ссорились, но Кабанкин никогда не обращал особого внимания на крики и предложения "Штыку" проваливать, сам состоял на службе и знал, как там все бывает.

— Отойдем, — дернул тот головой, скривился, словно у него заболели зубы, — пошепчемся.

Они отошли в сторону, Ахмат бросил взгляд, но подлетать не стал. Олеся упивалась победой и помахивала посохом, а также несколько раз подбросила вверх свою остроконечную шляпу, похоже, следуя какому-то правилу или ритуалу. Чистые утащили своего мага, но атмосфера на дуэльной площадке порта все равно оставалась какой-то напряженной и грязной, словно море рядом.

— Прикатили к нам из общины Малых Норок, слышал о такой?

— Крупнейшие поставщики органики в город, расположены вне Тырнова, ближе к Краснову даже. Ирина как-то упоминала, от оружейной фабрики до них не так уж далеко.

Малые Норки, расположенные вне городов, были укреплены как следует и "кислород", Отряд Очистки, в котором Кабанкин служил ранее, появлялся в тех краях очень редко. Вроде было что-то еще и Иван чуть нахмурился, пытаясь вспомнить другие факты.

— Ага, крупнейшие, — с кислой миной согласился Лисов, — поэтому власти всегда им шли навстречу, а эти землекопы из Норок всегда наоборот, от властей нос воротили, вот и поселились отдельно. Если бы не щиты, то лысого зомби бы они нам что-то продавали, сидели на своей морковке с картошкой да хрупали бы ее за обе щеки без всякого синтезатора! Формально-то они власть союза городов признают, а по факту всегда едой загораживаются, вот власти и идут им навстречу.

— Ясен день! Кому ж охота синтокашу из дерьма с опилками жрать! — согласился Иван.

— Всякую мелочь они там всегда промеж себя решали, но тут уж слишком крупное дело вышло. Зашел их маг в церковь, а его там молнией пришибло и небесным огнем сожгло.

Иван изобразил на лице легкое удивление, Лисов бросил в ответ снизу вверх злой взгляд.

— Они там и так были слегка двинутые, а тут и вовсе, начались крики о каре небесной и что бог их знак подал, мол, надо от нечестивой магии отказаться. Ты представляешь, какая катастрофа будет, если эти щиты отключат?

— А в кого они верят? — уточнил Иван.

Что-то брезжило в памяти, да, закрытая община, устроенная на манер магических, как-то раз их перебросили отражать натиск мутировавших зайцев, которых вел магикал (такой же заяц, только обретший магию и капельку мозгов) и точно, драка за склады с чистым продовольствием тогда была жестокой.

— Секта ССД: Состоявшегося Судного Дня, — пояснил Лисов.

Довольно популярная вера, мол, Прежние так погрязли в безделье, роскоши и разврате, что наступил конец света, который и был судным днем. Всех судили, кто плохой — умер, кто посредине остался жить, а затем помер в муках, кто хороший просто остался жить, дабы строить царствие небесное уже на земле. Очистить ее от всей той грязи, что нанесли демоны с бесами и пошедшие за ними люди, и все будет хорошо.

В некоторых моментах они смыкались с другой популярной верой, в Творца Разумного.

— Тут они получают знак с небес, что магия — плохо, отказываются от сотрудничества с властями и оказываются открыты каким-нибудь "Свидетелям Апокалипсиса", — продолжал вкрадчиво Лисов. — Ты представляешь, Кабан, какая это будет катастрофа? Наверху хотят, чтобы мы взяли и раскрыли преступление, но при этом никого не задели в общине, а как не задеть, когда они властям не верят?

— Если не верят, то, чего прикатили? — хмуро спросил Кабанкин.

— Опять радиоактивная буря была, прошла мимо Краснова, снесла дирижабли, и вся связь отправилась к Прежним, — пояснил Лисов. — Тырнов не задело, а вот Малые Норки накрыло. Староста сел в грузовик и прикатил своим ходом.

— После бури?

— Староста там не дурак, — оскалил зубы Лисов, — понял, что горячие головы нужно срочно остудить, иначе завтра повесят уже его. У них там типовые щиты с подпиткой от мяу, а кто их им продаст, если они решат от Тырнова отколоться? Или защита рухнет, и они сами там отравятся, или зверье сожрет, или магикал навестит, а значит, надо искать другого мага, а где их взять? Идти на поклон к магическим общинам или связываться с мутными типами, за что его собственные же общинники и придавят потом тихо. Наше появление на броневиках тоже вызовет взрыв, а ты и твой "Штык" сами по себе, улавливаешь, к чему я веду?

— Что тебе нужна наша помощь, по старой дружбе, — ответил Иван, — и что послали тебя, как того, с кем я больше всех общаюсь из Группы и самого красноречивого.

— Мы можем приехать туда сами, — развел руками Лисов, — но ты представляешь, какая будет бойня?

Кабанкин представлял. Куча трупов, уничтоженная община, разоренные поля, кому от этого станет лучше? Один только вред и куча людей, убитых людьми.

— Дружбы и желания помочь Тырнову достаточно для меня, но что я скажу остальным?

— Что у них там полно чистой еды и воды не из переработанной мочи, — зачастил Лисов, — и что вы получите двойную оплату, контракт с Малыми Норками и Тырнов доплатит, по высшему курсу, за помощь Листвы, как мага, ведь в общине его сейчас нет, и твои, как консультанта по охране. Два дня, Кабан, два дня! Больше мы не сможем оттягивать и вынуждены будем явиться для расследования, но за два дня вы что-то да узнаете, «Штык» же всегда быстро работал!

— А я думал, именно особисты прилепили нам прозвище агентства инвалидов.

— Да, вас там не любят, а вы не любите власти, сейчас это только на руку! Да и здесь все утихнет, Чистые спокойно уплывут за это время, не устроят новых беспорядков и дуэлей! Да, Малые Норки в той же стороне, что оружейная фабрика твоей Кисель…

— Лис, — поморщился Иван, — ну ты меру-то знай! И географию я еще немного помню.

— Видишь, как припекло? — спросил тот, чуть отступая и снова разводя руками. — Так что, защищать и очищать?

— Хватит агитации, — мрачно отозвался Иван, не отреагировавший на девиз «кислорода». — Давай к делу.

Староста общины Малых Норок чуть пригнул голову, входя в здание "Штыка", а также немного высоковато занес ногу, словно привык переступать через высокие пороги. Одет он был богато и практично, подобные костюмы из особых тканей Прежних, обработанных магией, легко соединялись друг с другом, образуя герметичный комбинезон легкой защиты, в котором (с добавкой шлема или артефакта защиты) можно было и по отравленной местности прогуляться и атаку мелкого зверья выдержать, огонь переждать и так далее.

Средний рост, окладистая борода, шрамы и ожоги на лбу и щеках, дробовик и дубинка-меч на поясе, не самое мощное, но весьма практичное оружие. Следом в дверь вдвинулся, чуть ли не боком, могучий детинушка, кровь с молоком, мышцы как в фильмах Прежних о зеленых мутантах, и добрый взгляд послушного теленка.

Оба с восторгом уставились на Олесю, которая с недовольным видом читала очередной любовный роман.

— Детективное агентство "Штык", решаем дела, не вставая с кресла, — вылетел вперед Ахмат.

— Нам бы как раз на месте разобраться, — рокочущим, неторопливым голоском ответил староста. — Зовут меня Михайло Протык, а это мой охранник, Юрась Веселов. В нашей общине, Малые Норки, мага убило, и мы хотели бы разобраться, кто и как все это проделал, чтобы наказать его или ее, как положено.

— Детективное агентство "Штык" — Иван обвел рукой присутствующих и представил их, — охотно проведет расследование, но бесплатно мы не работаем.

— То мне сообщили, — староста огладил бороду, — но деньги у общины есть, есть, а то и продуктами свежими дать можем, по минимальной цене.

— Продуктами! — и скрип ножек стола по полу почти заглушил возглас Олеси.

— Прежде чем мы начнем торговаться о цене, — сказал Иван, — хотелось бы услышать вкратце, что именно случилось, как, где, когда. Если не возражаете, то с записью на рекордер, в интересах дела.

Староста нахмурился, огладил бороду, словно проверял на месте ли пряди с проседью, затем согласился.

— Позавчера дело было, аккурат после возврата отца Фёдора из Тырнова, во время большой службы с очищением.

— Очищением после посещения Тырнова? — уточнил Иван.

— Ты что несешь, отец Фёдор — божий человек! — прорычал Юрась, выдвигаясь вперед.

В кабинете Кабанкина и так было тесновато из-за пяти человек, включая Олесю, а тут словно стало еще меньше. Верный игольник уже смотрел в лицо Юрася, за время службе в очистке Иван и не таких ронял, но все же — помощник клиента. Кабанкин промедлил, а староста вскинул руку и дал Веселову по загривку.

— Юрась — вперед не залазь!

— Ну, дядя Миха-а-а-ай, — протянул тот, — чего он…

— Если не понял, чего, лучше промолчи, за умного сойдешь! — староста повернулся к Ивану, который уже спрятал игольник. — Племянник, боец — отменный, а мозгов как у клубня!

— Идем, — поманил Юрася Ахмат и вылетел в дверь, — слышал ли ты о новом фильме Прежних, найденном недавно в Руинах? О, тебе понравится!

— Что за фильм? — нахмурился Протык.

— О том, как отважные земляне истребляют коварных синих мутантов и не дают распространиться скверне.

Успокоенный, Михайло продолжил рассказ.

— Вот к слову о скверне, города, конечно, ее рассадники, так было у Прежних, так осталось и сейчас, но отцу Фёдору никогда не требовалось очищение, он божий человек и к нему такая зараза никогда не липла, в отличие от всех нас. Но пока он отсутствовал…

— По какой причине? — перебил его Иван.

— Ездил к нашим братьям и сестрам по вере, в общину за Хапковым, а затем еще и покупки совершал, по списку от общины, — объяснил Михайло. — Задержался в другой общине, помогал им нового священника выбрать, и дней восемь прошло, накопилось у людей разного.

Включая возможное раздражение, подумал Иван, делая пометки, которое потом сорвали на маге, почему-то. Но если вся община держалась на одном священнике, то давно бы развалилась, наверное. Возможно, дела у них там внутри обстояли не так радужно, как все выглядело отсюда, из Тырнова. Да и то сказать, сидеть посреди грязной степи, день изо дня заниматься тяжелым физическим трудом, никуда не выезжая, да отбиваться от разных тварей, все это слишком смахивало на выживание первых лет после конца света, а не нормальную жизнь.

— Поэтому, сразу после общей молитвы, все отправились на очищение, к нашему озеру. Вода там живительная, раны лечит, душу очищает, только им и спасались, когда нас из подземного убежища скальные черви выгнали. Кто выжил, потом нам, малышам, рассказывали о чуде озера, — Михайло совершил рукой какой-то странный жест, словно смывал что-то с лица, — и что натерпелись тогда ужаса, не приведи Господь! Вошли все в воду…

— Все жители общины? — опять перебил его Иван.

— Все, — кивнул староста. — Отец Фёдор начал читать молитву, а мы смывать душевную грязь, как вдруг прямо над церковью небо как потемнело! Шарахнуло молнией так, что свет дневной померк, а затем еще и оглушило, да земля вздрогнула, кто на ногах стоял, все в воду попадали, малышку Ивушку еле откачали потом, хорошо, что не просто воды, а целебной нахлебалась! А затем еще раз молнией ударило, беззвучно, да исчезло все, словно и не было!

— Щиты отключались? — уточнил Кабанкин.

— Ни на мгновение, а молнией ударило дважды! Сразу стало понятно, что это знак! — староста снова совершил жест, словно омывал лицо правой рукой. — Бросились мы к церкви, а там крыша пробита, пятно черное, да вещи разбросаны, что отец Фёдор из города привез, да головёшка вместо мага лежит! Даже не узнали его сначала.

— Вы же сказали, что все были в озере?

— Все жители общины, — важно поправил его Протык, — а маг, он не наш, после гибели Емели Дранова, который за общину голову сложил, стали к нам магов на время присылать, ни один своим так и не стал. Чуть кто отмякнет, заинтересуется истинной верой, как из города окрик, а ну не сметь! Поехал прочь, и следующего шлют! Поэтому Тимофея никто в озеро и не звал, да он и на службы не ходил!

— Хм, — задумчиво промычал Иван, — а кто-то еще был, кто не ваш?

— Сироток двое, Лиля и Матияш, их отец Фёдор с собой привез, отбили их у пиратов наши собратья из общины возле Хапкова, да те к нашему священнику душой прикипели. Собирались их покрестить и омыть в озерце, принять в ряды, но чуть позже, через пару дней, — пояснил староста. — А так их и в озере не было, и в церкви тоже, спали в гостевом доме, устали с дороги.

Кабанкин добавил еще пометку, но тему развивать не стал. После конца света помощь другим легко можно было перепутать с работорговлей, а соседей, бывало, убивали ножами, чтобы не тратить бесценный патрон. После создания городов стало лучше, но только в сравнении. Даже без плохих мыслей и подозрений в адрес Малых Норок, легко могло оказаться, что они просто купили этих сироток, возможно даже с самыми наилучшими помыслами, чтобы спасти.

— Хорошо, увидели вы головёшку вместо мага и что дальше?

— Ну, осмотрели все вокруг, вещи, что отец Фёдор привез, раздали тем, кто заказывал. Тимофея оттащили в сторону, жезл в его руке не трогали.

— А у него был жезл? — оживился Иван.

Похоже, заснять на рекордер и просканировать место преступления никто не догадался. Впрочем, если они там и правда сами себе судом и стражей работали, откуда бы им знать основы расследований? Да какого там расследования, когда и так ясно, боженька рассердился и шарахнул молнией!

— Был, и куртка новая, которую ему отец Фёдор привез. Все подгорело, но узнать можно было.

— То есть он, возможно, пришел забрать свою вещь?

— Возможно, — сдержанно отозвался староста, зажимая бороду в кулаке. — Да только видно было, что и в других вещах рылся!

— Но они все оказались на месте?

— Господь покарал вора, не дав ему совершить грех! — торжественно провозгласил Михайло.

— То есть вы сами верите в кару небесную? — чуть опешил Иван.

Какого же тогда староста помчался в Тырнов? Лисов так уверенно говорил о мозгах в этой голове, украшенной шрамами и ожогами!

— Тут важно то, что в это верит вся община, — ушел от прямого ответа староста.

Возможно, дело было в куртке? Притянула к себе молнию, да сгорела? Спрашивать, проверяли или нет, было бесполезно, хорошо хоть тело в грязную степь не выбросили на съедение! Иван сделал себе пометку, уточнить, не верил ли маг, присланный из Тырнова, во что-то противоречащее секте ССД.

Вообще, секта свидетелей Апокалипсиса своими выходками, взрывами, убийствами и попытками довести конец света до конца так насолила всем, что верующие автоматически воспринимались в Тырнове и прочих городах союза, с легкой неприязнью.

Еще один пунктик взаимной нелюбви Малых Норок и города, надо полагать.

— Какие-то знаки на полу? На стенах? Следы возможных ритуалов, магических фигур?

— Не было ничего, вроде, — задумался Михайло, — а если и было, то молнией выжгло.

Кабанкин хотел уточнить, возможно ли будет найти следы магией, но обнаружил, что Олеся надвинула на лицо остроконечную шляпу и похрапывала под ней.

— Тут же припомнили, как он, бывало, по общине и полям ходил, да все к чему-то приглядывался, что-то там чертил на земле, да магию призывал. Начались пересуды о наведении порчи, кто-то еще припомнил, как он разговоры прельстительные заводил, призывал детей в Тырнов или Краснов увезти.

За что его, возможно, и убили, но молния? Дважды да посреди ясного дня?

— А другие маги в общине есть?

— Нет, — потемнел Михайло, задергал бороду, будто колокольчик. — Все у нас хорошо, община растет, земля плодоносит, вера правильная, вода целебная, а вот у деток магических способностей нет! Тут и это тоже припомнили, решили, что господь нам знаки посылает, мол, магия она того, ему неугодна. Пытался я охладить их, напоминал, что магические щиты нас берегут, но люди уже себя накрутили, начали кричать о сходе, едва-едва до полного раскола не дошло!

— А налетевшая буря не могла дать такие молнии?

— Так она потом появилась, хотя ничего и не предвещало, — поделился Протык, — и ее тоже пустили в дело, начались разговоры, что это еще знак от господа, мол, нечего магией пользоваться. Посмотрел я на это дело, на просевшие щиты, посчитал запасы мяу, еще раз попробовал связаться да махнул лично в Тырнов, думая, что сожрут по дороге. Миловал господь, тоже знак послал, буря закончилась, пока мы в дороге были. Ну, не поворачивать же было?

— Понятно, — откликнулся Кабанкин. — Значит, надо ехать к вам и осмотреть на месте.

Лисов подкинул немного оборудования, вдруг что-то да уловит, но даже без сканеров пришлось бы ехать на место и разбираться там, помня о поджимающих сроках.

— Метресс Листва сможет? — Михайло бросил взгляд в сторону похрапывающей магички.

— Сможет, сможет, — отмахнулся Иван, — она все может, выросла в магической общине, получила диплом Ведьмянска…

— С отличием, — пробормотала сквозь сон Олеся.

— Отлично, — облегченно выдохнул Михайло, даже лоб утер. — А то, если бы щиты вдруг отключились или разрядились, нам только и оставалось бы, что в бункере Прежних спрятаться, да отбиваться там. Слишком уж много желающих добраться до наших полей и складов.

— Бункер?

— Подземное убежище, о котором я ранее говорил, — охотно объяснил Михайло. — Люди пересидели там конец света, да на свет вышли, от них Малые Норки и пошли. Дед Тарас вам лучше объяснит, он там сам жил, еще времена Прежних видел!

Иван покивал и сделал еще пометку. Оставшееся от Прежних несло в себе возможности и проблемы одновременно, в этом он многократно убеждался. Странная молния, возможно какой-то другой маг убил… конкурента? Но как же щиты тогда? Впрочем, если апокалиптики собирались отколоть общину, с них сталось бы устроить спектакль с прицелом на длительное внедрение. Но о секте Свидетелей Апокалипсиса говорил Лисов, сам староста вообще ни разу их не упомянул.

— Тогда давайте обсудим условия контракта.

Сомнения Кабанкина только усилились, такой срок и уничтоженное место убийства. Основным источником информации должны были стать местные, но они все находились в озере, никто не видел смерти. Да и кто бы из них стал бы открыто разговаривать с чужаками? Да, "Штык" как бы противопоставлялся властям Тырнова, но это не делало их автоматически друзьями жителей общины. Тут требовалось время, а его как раз и не было, по словам Лисова.

Но и игнорировать опасность для Тырнова Иван не собирался.

— Конечно, — согласился Михайло, и они начали торговаться.

Сход избирал старост и смещал, а под горячую руку, как недавно, так и прибить могли или изгнать. Тем не менее, Протык не особо торговался, по каким-то своим соображениям и они сошлись на тысяче монет за успешную разгадку и еще пять сотен отдельно Олесе за услуги мага и консультанта (об оплате властями Тырнова Кабанкин не заикался).

Сама Листва по-прежнему выводила сонные рулады, всхрапывала, а при попытке разбудить, едва не приложила заклинанием. Староста, тем не менее, поглядывал на нее со странным умилением и охотно приложил свой электронно-магический идентификатор к контракту.

— Так, теперь нужно собраться, оружие, вещи, да машину арендовать. Рядовой Тузов!

— Машина у нас есть своя и довольно вместительная, — заверил его Протык, — если вас не смущает езда в кузове.

— Смущает, — тут же ответил Иван, — кузов у вас закрытый, в кабине место для еще одного.

Все транспортные машины, да и обычные, выглядели в этом вопросе одинаково, неважно, ездили они на колесах или гусеницах, или парили, благодаря антигравитации или магии. Позволить себе езду в машине с открытым верхом за пределами щитов могли, пожалуй, только маги и без того способные защититься самостоятельно, как в случае полетов на коврах-самолетах, метлах и ступах. Летучие корабли обитателей дальних северных лесов, мутантов, за глаза именуемых эльфами, тоже в первую очередь представляли собой закрытые корпуса, а уже потом все остальное.

— Вы можете занять его, — ответил староста несколько настороженно, — говорят, вы очень хороший стрелок.

— Я не сомневаюсь, что ваш племянник Юрась посидит в кузове, а Ахмат даже там найдет закатившийся в угол огрызок чего-нибудь съедобного и сожрет его, — сказал Кабанкин, — но лейтенанта Листву вы туда точно не посадите, а даже если заманите обманом, то она выйдет оттуда злая.

Михайло оглянулся на Олесю, которая снова начала похрапывать, и лицо его приняло озадаченное выражение.

Арендованная "буханка" катила по дороге в Краснов, словно "Штык" снова ехал на оружейную фабрику Дегтярева. Впереди маячил кузов грузового автомобиля Малых Норок, закрытый и пустой. Похоже, не так часто выбирались из общины в город, вот и не возникало нужды в отдельном закрытом автомобиле.

— Высказывайтесь, пока не приехали, — предложил Иван, сидевший за рулем.

Олеся умела водить машину, даже как-то демонстрировала управление издалека, при помощи телекинеза (а тот столб все равно давно покосился и его требовалось заменить), но всегда ленилась и отказывалась. Ахмат бы не отказался, но его коротенькие ножки размерами чуть длиннее обычного пальца никак не дотянулись бы до педалей.

— Городские маги хоть и уступают общинным, но это статус, деньги, возможность стать еще сильнее. С чего бы такой маг стал убивать себя? — вопросила Олеся.

— Может, они довели его? — спросил в ответ Ахмат. — Или нет, сами убили, а потом скрыли следы и поехали в Тырнов с рассказами о карах небесных!

— Интересная версия, — поддержал Иван, — народ в таких поселениях вне городов обычно живет крепкий и устойчивый, все нервные быстро погибают или убегают прочь. С чего бы за одни лишь сутки у них там чуть ли не бунт случился?

— Страшилка для запугивания властей, чтобы не очень-то вглядывались! — поддержал Ахмат.

— Если у них там был только один маг, то кто тогда бил молнией? — продолжала размышлять Олеся, развалившаяся на трех сиденьях сзади. — Не проще было просто убить и списать на зверье?

— Заодно и от тела бы избавились! — подпрыгнул в кресле слегка возбужденный Ахмат.

— А может они договорились с магикалом? Они ему еду и пропуск под щиты, он им молнию, но смысл?

— Смысл в этом может быть только если они собрались отделяться от города, — заметил Иван.

Они проехали поворот к оружейной фабрике и покатили дальше, навстречу промчались два автомобиля, мчавшихся так, словно за ними гналась орда нежити. Никаких условленных сигналов "впереди опасность!" не последовало, но Иван все же чуть сбавил скорость, увеличивая дистанцию между собой и грузовиком, чтобы расширить обзор. В себе он не сомневался, знал, что успеет заметить и выстрелить, но Михайло с Юрасем?

— Но и тогда договариваться с магикалом слишком опасно, проще и правда сектантам долю в еде выделять или вообще, с мутантами союз заключить.

— Разве вера позволяет им подобное? — усомнился Ахмат.

— Все, кто пережил Судный День, по умолчанию безгрешны и заслуживают доверия, — пояснил Иван, — и, к слову, об этой части их веры. Просто расспросы о смерти мага ничего нам не дадут, все были в озере, но. Перед этим что-то случилось, у них был маг, которого они считали своим, Емеля, и значит, он ходил в церковь и его там не било молниями.

— Кара небес? — язвительно спросил карлик.

— Богов нет, — зевнула сзади Олеся, — маги знали об это тысячи лет назад.

Даже высчитали какой-то там предел, который требовалось преодолеть, чтобы стать богом, припомнил Иван. Так как и самим магам оказалось не под силу подобное преодоление, они сделали вывод, что богов нет, и перестали на них оглядываться.

— Олеся проведет обследование места смерти и общины при помощи магии, ты и я будем расспрашивать местных. Если они и правда там сами прибили своего мага, то в лицо нам об этом никто, конечно, не расскажет. Нам потребуется информация и быстро, очень быстро, и никто не умеет ее добывать лучше тебя.

Лицо Ахмата исказилось самодовольной ухмылкой. Любили его девушки и женщины, точнее говоря не могли устоять перед сочетанием карликового роста и крошечных ножек, придававших Ахмату сильное сходство с младенцем, которого так и хотелось покормить грудью, с понятными последствиями.

— Так вот, изначально ты безгрешен, но зная тебя, рядовой Тузов, ты сразу распустишь руки.

— И ноги! — весело согласился Ахмат.

— Просто… помни о последствиях, хорошо? Здесь тебе не Тырнов, а эти люди не бандиты, и у них другие представления о жизни. В лучшем случае, тебя женят насильно и оставят в общине, в худшем повесят прямо в кресле.

Ахмат бросил недоверчивый взгляд.

— Там толпа, взбудораженная верой толпа, — вздохнул Иван, возвращая взгляд на дорогу, — и каждый умеет стрелять, они не в городе живут. Даже моих умений может не хватить. Поэтому поспешай, но с оглядкой, если не уверен, отступи. Тебя, Листва, это тоже касается.

Олеся фыркнула оскорбленным бегемотиком, мол, одним посохом всю толпу зашибет.

— Как же не торопиться, — скривился Ахмат, — когда тебе, командир, процедуры положены каждый день! Раньше закончим — раньше вернемся!

— Ничего, потерплю пару суток, даже меньше, — отрезал Иван. — Лейтенант Листва вон все порывалась ритуал провести, самое время.

— Так я ж не одна собиралась, а с Володенькой, — пояснила Листва, — он некромант, мертвое к мертвому.

Кабанкин только дернул слегка щекой, к некромантам он уже обращался и неоднократно. Мертвое к мертвому, но с ядом лича, приведшим к тому, что Ивану пришлось покинуть ряды отряда очистки, никто из повелителей нежити так и не справился.

— Сделаю, что смогу, — пообещала Олеся и зевнула.

Они еще некоторое время перебирали версии, но в итоге все упиралось в отсутствие информации о самой смерти. Оставалось только надеяться на оборудование и магию Олеси, а также совместную сообразительность и что жители общины действительно знали что-то, что могло бы пролить свет на случившееся.

— Староста и его помощник как-то странно на тебя смотрели, — заметил он в сторону Листвы.

— Племянник старосты и правда умом не блещет, — добавил Ахмат, — но стреляет отменно.

— Восхищаться моей красотой и величием не возбраняется круглосуточно, — изрекла Олеся.

Затем она задремала и обсуждение сошло на нет. Вопреки опасениям Кабанкина так ничего и не случилось, разве что дорога стала хуже. Однообразные степные пейзажи вокруг, с редкими деревьями, но никто не выпрыгивал из балок и оврагов, чтобы впиться клыками в колеса, не налетал сверху. Похоже, зверье как попряталось после прошедшей бури, так все еще и выжидало.

Затем грузовик свернул у приметного камня и покатил наискосок через степь, куда-то за горизонт. Колея, набитая тяжелыми грузовиками, но в то же время оплывшая, местами даже заросшая. Похоже, ее обновляли во время перевозки урожаев, а в остальное время ездили крайне редко. Либо ездили в другом направлении, в Краснов, хотя вообще община относилась к Тырнову.

— Степь да степь кругом, — вдруг запел Ахмат, — нежити полно, в той степи мой дом, бункер, в нем окно, мчусь я сквозь буран, антирадом пьян, за спиной подруга, воет, словно вьюга!

Просвистел ботинок и едва не выбил окно.

— Ничего ты не понимаешь в высоком искусстве!

— Визгливый вой феечек в капкане — не искусство! — крикнула злая после побудки Олеся, подтаскивая магией ботинок обратно.

— Да, у меня высокий детский голос, это часть моего очарования, — ответил Ахмат.

— И что это за похоронные причитания?!

— Ничего ты не понимаешь, — повторил снисходительно Ахмат, — это ж песни сталкеров, кто первыми из бункеров выходил после конца света, мир разведывал, да пытался выжить и что-то добыть! Песне и положено быть такой, заунывной и печальной, это уже потом вы, маги, жизнь всем наладили, да города помогли создать.

— Да, мы такие, — снисходительно согласилась Олеся.

Затем впереди показалась цепь холмов, и Иван моргнул, прогоняя видение из прошлого. Разряды молний, разрывающие мрак кромешной ночи, в дополнение к лучам прожекторов и осветительным ракетам. Ледяной, секущий ливень, хлещущий в лицо, сбивающий с ног и волна, живая волна зайцев-мутантов, напирающих снизу вверх по склону холма. Все мины уже взорвались, рвы оказались заполнены, колючка завалена телами зайцев, с которых на бегу выдирали клочья мяса их же живые собратья.

Пока еще живые.

Зайцы не останавливались, напирали и падали живые, готовые с оружием в руках отстаивать свое, и Кабанкин уже еле удерживал оружие онемевшими, заледеневшими руками и сам еле стоял, укушенный три раза. Затем Пескарь со своей тройкой наконец подобрался и ударил в тыл, достал магикала, гнавшего зайцев в атаку, и все закончилось.

А с первыми лучами рассвета Отряд Очистки отбыл, увозя с собой убитых и раненых.

— Командир? — встревоженно спросил Ахмат.

— Так, прошлое вспомнил, — сдержанно ответил Иван, щупая шею рукой.

Холмы приближались и стали видны завалы в проходах между ними. Ловушки и мины, рвы и колючая проволока, незаметные на первый взгляд, но Иван видел их. Вышки на каждом из холмов, прожектора и сигнальные флаги, пулеметы, но часовые стояли расслабленно, скорее всего потому, что узнали грузовик. Похоже, живые, пытающиеся притвориться своими, нападали здесь редко, больше зверье и птицы да нежить и мутанты.

— Добро пожаловать в Малые Норки! — крикнул им староста, вылезая из грузовика.

Сразу после начала щитов была оборудована дезинфекционная и дезактивационная площадка, оборудованная сканерами для проверок и находящаяся под прицелом пулемета и огнемета. Старосту и Юрася приветствовали, на «Штык» смотрели настороженно, но без вражды. Появление Ахмата в летающем кресле вызвало удивление и несколько возгласов, тут же стихнувших. Олеся, умывавшаяся последней, затем принюхалась к воде и снова сунула руку, отпила глоток.

— Целебная водичка! — с энтузиазмом воскликнул Протык. — Я знал, метресс Листва, вам понравится!

— ДВА мага, Михай? — откровенно враждебно спросил старший из охранников, мужчина средних лет.

— Придержи лошадей, Папай, — отрезал Михайло, — они сами по себе.

— Но они маги!

Знак и охранники взяли оружие наизготовку, а Ахмат потянулся за плазменником в кресле. Веселов тоже выхватил оружие и явно готов был стрелять по приказу дяди, а сам Иван просто положил руку на рукоять игольника.

— Я — староста общины, Папай.

— Пока еще.

— И пока я староста, приказываю тебе пропустить нас внутрь или ты уже ни во что не ставишь сход, избравший меня старостой?

Эге, подумал Иван, да тут и правда не все ладно, не пришлось бы прорываться с боем. Хотя прорваться было мало, требовался еще транспорт или маг, чтобы пересечь степи и не умереть в процессе. Папай дрогнул и отступил, все опустили оружие.

— Поехали, — мрачно сказал Михайло, залезая в «буханку».

Иван хотел спросить о глотке воды, но решил, что время и место не располагают. Они проехали и оказались внутри, в кольце из холмов, между которыми лежали распаханные поля и плодоносящие сады. Куда ни кинь взор, повсюду виднелась зелень и люди, трудящиеся посреди посадок, возделывающие и собирающие плоды своих рук. Даже воздух, казалось, стал гуще и аппетитнее, налился соком, и в лицо Ивану, опустившему окно, ударило стеной ароматов, включая вонь скота и нотки навоза.

— Вот она, наша долина-кормилица! — вскричал Михайло. — А вон там сама община и наше целебное озерцо рядом с ним! Видите?

— Вижу, — ответил Иван.

Малые Норки располагались на севере кольца холмов (а они въехали с юга), в самой высокой точке этой своеобразной, рукотворной долины, которая орошалась водой из озерца по прорытым каналам. Там и сям посреди долины виднелись оставленные холмы (остальные, похоже, срыли), превращенные в дополнительные узлы обороны и жилья, если кто хотел пораньше оказаться в поле. Загоны для скота располагались здесь, в южной части, и слева показался конный патруль, объезжавший внешнее кольцо холмов.

Вид живых коней вызвала у Кабанкина подергивание века от очередной порции воспоминаний.

Ахмат простодушно приник к окну, не сдерживая охов и ахов, а Листва фыркнула горделиво и задрала нос, мол, в магических общинах видала и не такое! Но все же ощущалось, что и она впечатлена и подобный патруль — верхом на живых конях! — лучше любых другихзнаков говорил о богатстве и мощи общины Малых Норок. Карлик делал движения руками, словно то ли сгребал навоз для перепродажи, то ли собирался самих лошадей пустить на мясо, и пускал слюну, сам того не замечая.

Иван только покачал головой и продолжил рассматривать окрестности.

Община была обнесена отдельной стеной и с условной спины, северной части, ее подпирал скальный выход, составлявший часть все того же внешнего кольца обороны. Наверняка там же располагались и разного рода склады, а также дополнительное убежище, нет, понял Иван, под ним и находился тот подземный бункер, о котором толковал Михайло в городе.

— Прямо по дороге, не промахнетесь, — указал рукой Михайло.

Действительно, из долины вела только одна дорога, для машин, во всяком случае. В то же время в двух местах ее пересекали каналы с подъемными мостиками, мера предосторожности против нежити, вне всяких сомнений. Буханка катилась медленно, а взгляд Ивана выхватывал разные детали.

Размеры. Застрой тут все домами и вышел бы целый район Тырнова.

Оружие. На себе и или под рукой, у каждого, даже у детей.

Сельскохозяйственная техника. Дополнительно приделанная самодельная броня и оружие. Антигравитационные пластины, возможно, чтобы летать прямо над полями или пересекать каналы, не опуская мостков и не давая нежити шансов.

Люди. Скромная, практическая одежда, тяжелый труд, с широким применением механизмов, техники и различных техномагических приспособлений.

— У вас так часто прорывают щиты? — спросил Кабанкин.

— Бывает, — ответил Михайло, — но бдительности лучше учиться с детства. Помимо этого, каждый учится и на вышке стоять, и в патруле ездить, и за малыми детьми в общине присматривать.

Иван только кивнул, полная взаимозаменяемость во всех делах, от прополки до охраны.

— А почему патрули на лошадях, не машинах? — полюбопытствовал Ахмат. — У вас тут недостатка в мяу нет, насколько я вижу.

— Раньше использовали машины, но после пары прорывов перешли на лошадей и контрольную полосу.

Масса техники потребляла много мяу, которые община приобретала в Тырнове за продовольствие, подумал Иван. Смысл им откалываться от города, кто тогда все это заряжать будет? Похоже, в своей горячности веры и выкриков о каре небесной общинники о том даже не подумали.

Им, в теории, следовало бы, наоборот, расширяться, возвести еще кольцо холмов, да задуматься о своей фабрике мяу. Может не о производстве, но станции перезарядки так точно. Получить статус города, войти в союз на особых условиях.

— Хорошо тут у вас, — вдруг подала голос Олеся и прервалась.

Она шумно сглотнула, дорога как раз проходила мимо яблоневого сада, где на ветках висели огромные краснобокие плоды. Ахмат же больше смотрел на девушек, таких же краснощеких и крепких, как собираемые ими яблоки.

— Вот только леса не хватает.

— Был лесок, был, госпожа, — откликнулся Михайло, — да вырубили все давно, еще когда долину и склоны расчищали, своих деревьев насадили! Первые дома из них поставили, до сих пор стоят!

Олеся кивнула, словно и не рассчитывала услышать иного.

Земляной вал, обложенный камнем, стенка высотой примерно по грудь, да бойницы бункеров внутри. Буханка въехала внутрь под бдительным взором охранника, пожилого и одноногого, кивнувшего старосте с высоты вала. Пикнули сканеры, показывая, что машина не успела нахвататься опасностей, пока ехала по долине. Дома, каменные и двухэтажные, окна-бойницы, высокие пороги и располагались здания концентрическими кругами, сходясь к площади у самых скал.

Там же виднелись дома из бревен да церковь.

В общине царила тишина, только откуда-то издалека доносились детские голоса. Похоже, самых малых детей все же в поле не брали, держали в детском саду. Рядом с каждым из домов виднелся тщательной ухоженный сад — огород, никаких заборов не наблюдалось, как и собак или замков на дверях. В Тырнове живность не водилась, но вот в таких общинах запросто, если там считали, что звери не зря едят свой хлеб.

Буханка проехала до самой площади, и староста указал влево.

— Вот мой дом, рядом с церковью, а ваш будет следующий, гостевой.

— Там, где двое сироток живут? — уточнил Иван, меряя взглядом расстояние.

Да, через дом, но все же рядом. Может и видели что-то?

— Там живут все, кто не из нашей общины, — неожиданно сухо ответил Михайло.

— За ними кто-то присматривает?

— Женщины по очереди да отец Фёдор, который их и привез.

Иван, вытаскивая свои сумки из машины, бросил взгляд в сторону остальных. Его намек, что это может быть след, пропал втуне, Ахмат крутился в воздухе, а Олеся потягивалась и зевала, хрустела телом. Юрась Веселов смотрел восторженно, приоткрыв рот, пока не получил подзатыльник от старосты.

— Отнесем вещи да приступим, начнем с осмотра места гибели, — скомандовал Иван. — Ахмат, доставай сканеры, Олеся, готовь, что там по твоей части.

Они вошли в гостевой дом, Олеся провела пальцем по бревенчатой стене, затем сунула его в рот и хмыкнула.

— Это ж надо так оголодать, — тут же поддел ее Ахмат.

— Что-то важное? — спросил Иван у Листвы.

— Да не особо, — отмахнулась та, опуская сумку на пол. — А хлеб-соль и правда не заготовили.

— С чего бы им угощать чужаков, да еще тех, которые приехали внезапно? — усомнился в ответ Иван, прислушиваясь к происходящему в доме.

Дети отсутствовали либо очень хорошо спрятались.

— Если маг был им чужим, то жил здесь, получается? — вдруг спросил Ахмат.

— Ты прав, здесь надо будет все просканировать и проверить тогда, — кивнул Иван. — Дальше не идем, осмотрим место смерти, пока никого нет, затем здесь все проверим.

— Если местные не растащили все по своим малым норкам, — продолжил озвучку мыслей Ахмат, крутясь в кресле под потолком. — Наверное, когда их червяки из бункера выгнали, они тут по привычке норки рыли, только малые?

— Не ляпни такого вслух, — посоветовал Иван.

Где-то здесь имелся дед Тарас, видевший еще Прежних, с такими вопросами явно следовало обращаться к нему. А то и вовсе не задавать, дабы местные не схватились за оружие. Ахмат только покривился в ответ, подхватил сканер, да показал, что он готов. Олеся тоже что-то достала и рассовала по карманам, перехватила посох одной рукой, и они все вместе вышли наружу.

— А где Юрась?

— Отослал машину отогнать да отца Фёдора найти, — пояснил староста.

— Без него в церковь не зайти? — насторожился Кабанкин.

— Почему же, можно, — изумился Михайло и тут же нахмурился. — Хотя вы вроде чужаки, но и я староста, со мной можно. День уже на вторую половину пошел, пока осмотрите, остальные закончат свои труды да вернутся, сможете их расспросить, если нужно будет. Не сидим в праздности, трудимся, очищаем землю и себя, как полагается.

— Да, тут у вас хорошо, — признал, не кривя душой, Иван.

За этим он и пошел когда-то в Отряд Очистки — защищать и очищать. Они вошли в церковь, высотой превосходящую все дома, и наполовину встроенную в тело скалы. Та часть ее, что выступала наружу, тоже была сложена из бревен, темных и крепких, украшенных какими-то знаками. На верхушке церкви виднелась скульптура, словно человек грозил кулаком волне.

— Погрызи бревно, авось полегчает, — ехидно посоветовал Ахмат.

— Что? — развернулся Михайло, уже входивший внутрь.

— Шутки у нашего карлика под стать его мозгам, мелкие и тупые, — проворчала Олеся.

Рука ее все же мазнула по бревнам.

Внутри царил полумрак, окна-бойницы и раскрытая дверь не давали достаточного количества света. Скамейки и возвышение, какие-то картины, явно изображавшие судный день. Скальных стен практически не было видно, половина церкви была тщательно отделана под бункер Прежних.

— Снизу достали, — пояснил Михайло, — отсиделись в норках, поднялись и укрепились, вернулись и выбили червей. Церковь переделали, чтобы все помнили, оттуда мы родом, а вторая половина наша в природе вокруг, полях и садах.

— Символично, — признал Иван.

Ахмат уже взлетел и сканер в его в руках пищал и снимал. Тут до Ивана дошло, что молния ну никак не смогла бы пробить толщу скал, стало быть? Он посмотрел вверх и с трудом, но различил там свежую заплатку, просто выделявшуюся на фоне темных бревен.

— Ох, дурень старый, сейчас, — староста ушел куда-то вбок и включил свет. — А вон там, видите пятно? Вот туда молния и ударила дважды.

— Пробило крышу, причем по диагонали, словно… притянуло к магу? — Иван провел рукой наискось.

Ведь пятно находилось на скальной половине церкви.

— Только это сделал не маг, — вдруг сказала Олеся.

— Ты же еще даже пятно не осмотрела!

— Стены церкви и домов сложены из степной осины, выросшей рядом с магическим источником. Ее еще называют упрямой, потому что даже в срубленном виде она сохраняет сопротивляемость магии, упокаивает нежить одним лишь прикосновением и практически не горит.

— Но ведь это когда было, — усомнился Иван.

По церкви прокатился порыв ветра от вздоха, Олеся вскинула руки и выкрикнула.

— Лакадаммма!! Шишунда!!

С кончика посоха ее сорвалась ослепительная молния, промчалась, ниже Ахмата, ударила в стену из бревен и расплескалась кучей искр, сгинувших без всякого вреда.

— Вы что творите!!! — визгливо заорал староста, подбегая ближе.

— Провожу следственный эксперимент, — спокойно ответила Олеся, опустила посох со стуком.

— Так и убить можно, — донеслось ворчливое сверху.

Ахмат подлетел ближе и осматривал место удара, затем крикнул

— Командир, бойницы не подпалены! Дерево здесь… чуть смялось, словно кувалдой ударили!

— Понятно, — озадаченно отозвался Иван. — То есть магию исключаем, ты же не сдерживалась?

— Нет, — отрезала Листва.

— Все же проверь пятно, вдруг вторая молния была магической?

Олеся фыркнула, но пошла к пятну, достала из карманов мел и начала чертить квадрат.

— Но кто тогда вызвал первую молнию? — спросил Ахмат.

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, то и ездить бы никуда не пришлось! Давай, замерь место удара и сравни с заплаткой на крыше! — крикнул в ответ Иван.

Оружия внутри не применяли, это он мог сказать точно.

— Кара небесная, — еле слышно прошептал Михайло, лязгнув зубами.

— В этом нам и предстоит разобраться, — ответил Иван.

Если уж староста, позвавший их, не верил в дело рук человеческих или лап магикалов, то, что уж говорить об остальных общинниках? В то же время, Олесе Кабанкин верил, сказала, что нет магии, значит нет. Да и сканеры не показывали ничего такого.

— У Прежних было климатическое оружие, — сказал Ахмат, спускаясь ниже.

Он продемонстрировал результаты измерений сканера. Место удара молнии Олеси фонило магией, а вот бревна вокруг заплатки — нет.

— Молния могла ударить снаружи и не пробить свода, — озвучил новую версию Иван, — а мага убили так, чтобы выглядело похоже на удар молнии. Купол — взорвали или заранее все подготовили там. Просканируй пятно и сними общие виды помещения, потом еще расспросим, что где лежало.

— Враки это все, что Прежние могли управлять климатом, — добавила Олеся.

Она сидела возле пятна, словно медитировала на него. Видно было, что пятно пытались отмыть и отскоблить, но не преуспели из-за каменного пола.

— Тебе-то откуда знать? — язвительно спросил Ахмат.

Олеся чуть нахмурилась, получив удар в больную точку. Маги и правда не особо следили за миром обычных людей, проморгали начало конца света, а затем в панике еще и ударили, думая, что решили погубить именно их. Конечно, потом они осознали ошибку, пришли на выручку, помогли людям выжить и создали щиты, но без магического заражения мир вокруг, возможно, уже сам очистился бы.

— Союз городов так и не нашел ничего, и погоду регулируют городские маги, да и то не справляются!

— Уж ты-то бы справилась лучше!

— Конечно, — усмехнулась Олеся, — я же не чета городских магам. Но техники, регулирующей погоду, так и не появилось, скажешь не так? Да если такая существует, то я собственную шляпу съем!

— Лучше трусы, — тихо пробормотал под нос Ахмат.

Он неоднократно подбивал клинья к Листве, но так и не преуспел ни разу. Неизвестно, куда зашел бы этот традиционный обмен подколками, но тут появился Юрась в сопровождении отца Фёдора, гладко выбритого мужчины средних лет, и двух детей, примерно лет десяти. Смуглая до черноты девочка точно выглядела не местной и пряталась за спиной бледного мальчика, гордо выступавшего навстречу опасности.

— Так-так! — Олеся живо вскочила на ноги, почти побежала к детям. — Вы очищали их в своем озере?!

— Готовил к новой жизни, — спокойно ответил Фёдор, хотя Олеся нависла над ним скалой. — Я верю, что не все маги порочны по своей природе, но ты, дочь моя…

— Я не ваша дочь! — фыркнула громко Олеся.

— Но вы могли бы ей стать, — вдруг вкрадчиво заметил Михайло.

Веселов сунул ему корзинку, а староста поднес ее Олесе. Корзину, набитую лучшими яблоками, и Листва тут же схватила одно, зачавкала им, брызгая соком во все стороны и поглядывая на детей. Те спрятались за священника, словно ожидали, что их сейчас самих съедят, вместо яблок.

— Не собирается никто отбирать у вас детей! — провозгласила она, не прекращая жевать. — Вы же купили…

— Спас, — мягко поправил ее Фёдор.

— Один единорог, — хрюкнула Олеся. — Из-за того, что у них есть способности к магии, так? Можете не отвечать, и так все ясно. Я думала озеро проверить, но едва увидела детей, как сразу все поняла. Отвечайте, пили они воду из озера или нет?!

— Метресс Листва, — заметил староста, — такое обращение недопустимо.

— Да все допустимо, если речь идет о магии и магах! — голос Олеси загремел под сводами, усилившись многократно. — Вы, тупые землекопы, сами губите величайший дар Матери!!!

Она словно стала выше ростом, а на кончике ее посоха снова засверкала молния. Разумеется, именно в этот момент появилась толпа разъяренных общинников, мчавшихся на велосипедах, и они сделали неправильные выводы из увиденного.

— Держитесь, отец Фёдор!

— Убейте проклятую ведьму!

— Не дадим нашу веру в обиду!

— Отец! — вырвался из общего гомона выкрик.

Вместе с ним вперед вырвалась девица, кровь с молоком, наливное яблочко, способная и автомобиль остановить, и в горящий бункер войти. Если стрельба еще не началась, то только потому, что держать оружие в руках и управлять велосипедом было затруднительно и еще потому, что на пути стояли староста и отец Фёдор, закрывая собой «Штык».

— Отец Фёдор, прикрывайте детей!

— Мы их в клочья порвем!

— Это староста их привез!

— Эй! — голос Юрася вознесся над шумом.

Племянник старосты дал кому-то в лоб, и строй велосипедистов сбился, образовалась куча-мала, из которой неслись крики. Иван, держа в руках игольники, уже отступил в тень одной из стен, ощущая, что где-то там за возвышением есть проход, скорее всего в один из складов. Не панацея, но хоть какое-то укрытие!

— Настя! — закричал Михайло, делая шаг навстречу девице. — А ну стой, коза!

— Отступайте вглубь, там спуск в подземный бункер, дед Тарас вас пропустит, — вдруг сказал отец Фёдор.

— Отступать! — яростно возмутилась Олеся. — Да я…

— Лейтенант Листва! — шагнул к ней Иван. — Отставить!

Та чуть не ударила заклинанием, что-то ее задело в происходящем. Тем временем Настя споткнулась и упала, прямо на Ахмата, который вовремя подставил себя, оказавшись головой между выпирающих достоинств девицы, оказавшейся дочерью старосты.

— Настя, дочка! — крикнул Михайло.

Он выхватил меч-палку, взмахнул перед бегущими общинниками и крикнул:

— А ну стой, иначе всех проткну, вы меня знаете!

— Протык! Тебе не отвертеться! Мы все видели!

— Видели-и-и-и-и, — протянул язвительно староста. — Ни шиша вы не видели, слепни дурные!

Ситуация не то, чтобы разрядилась, но куча-мала все еще барахталась на площади, а успевшие вбежать вслед за Настей, переключились и даже словно растерялись или застеснялись отца Фёдора, начали прятать оружие за спину.

— Да вы отца Фёдора спросите, обалдуи! — повысил голос староста. — Напридумывали себе, да сами поверили! Хуже Прежних себя ведете!

— У тебя есть шанс все исправить, — шепнул Кабанкин Олесе прямо в ухо, прикрытое зелеными прядями волос, — но, если ты ударишь — они точно больше слушать не станут.

Помогло, Листва так и не применила магию, только дышала тяжело. Ахмат тоже дышал тяжело, но по другой причине, и разъяренная Настя успела сделать два круга мимо отца, гоняясь за Тузовым, прежде чем Протык отвлекся от отчитывания и снова прикрикнул на дочь.

— Так что вы примчались, будто вам огнеройка в зад забралась?!

— Так, слух прошел, что из города приехали, церковь нашу отбирать, над верой глумиться, — смущенно замямлил один из ворвавшихся следом за Настей, переминаясь с ноги на ногу. — Молния сверкнула опять, да отец Фёдор сюда детей повел. Что мы должны были подумать?

— Решили, что Михай вас продал да детьми откупился, — палка-меч стала палкой и староста начал охаживать ей прибежавших по плечам и спинам. — Дураки! Сколько раз говорил — вначале разберись, потом действуй!

Те сжимались, но не пытались сопротивляться. Куча-мала на площади развалилась, общинники поднимались, но начальный запал атаки оказался сбит. Откуда-то снизу выполз Веселов, сверкая подбитыми глазами, сплюнул выбитый зуб и демонстративно отряхнул окровавленные руки.

— Остановитесь! — воскликнул отец Фёдор, выходя вперед. — Покайтесь в злых мыслях и отбросьте их!

После такого все спрятались оружие и вдвойне внимательно начали слушать старосту, который не упустил момента укрепить свою власть, а также практически прямо приказал не скрывать от приезжих ничего. Заодно заверил, что «Штык» не связан с властями, подчеркнул свои труды на благо общины, и так далее.

— Что показало сканирование? — спросил Кабанкин у Ахмата, пока староста распинался.

— Четвертый размер, — ответил тот, не отрывая взора от Насти.

— Рядовой Тузов!

— Умеешь ты, командир, испортить момент, — проворчал Ахмат, отрываясь от нового объекта своих воздыханий. — Энергетическое воздействие, электричество и магия там были, только неясно, чья, ведь сам убитый был магом, да еще и жезл в руках держал.

— Что-то еще?

— Следы, отпечатки, энергии мяу и каких-то вещей, только не забывай, что двое суток прошло.

— Я не забыл, — сухо ответил Иван. — Надо поговорить со священником… а заодно и спасти его от Олеси.

— Не надо ничего делать, я сама все проверю, — упрямо произнесла Олеся, — а заодно и ритуал над Иваном проведу, там лишь чуть-чуть фигуру исправить надо будет.

— Магический ритуал в церкви общины?! — изумился Фёдор.

Даже в его спокойном голосе проскользнуло нечто враждебное.

— Озеро тоже подойдет, — широко ухмыльнулась Олеся.

— Священное озеро, спасшее наших родителей! Вас едва не убили, а вы уже рветесь совершить новое святотатство?

— А ведь и правда, — вдруг задумалась Олеся, — озеро бы помогло тебе, командир, я бы заменила им некроманта…

Лицо священника подергивалось, хорошо еще, что все слушали старосту, а дети рядом с Фёдором ничего не понимали. Наверное. Девочка смотрела со страхом, а пацан с любопытством, засунув палец в рот.

— … и ритуал исцеления стал бы сильнее, намного сильнее. Хм.

Олеся нахмурилась и оперлась на посох, уйдя в свои мысли. Священник посмотрел изумленно, и Иван пояснил неохотно (так как не любил говорить о своем ранении):

— Меня отравил лич, теперь каждый день нужны очищающие процедуры.

— Так у нас есть специальная камера! — обрадовался Фёдор. — Внизу, в бункере!

— Разве его не отобрали скальные черви?

— А мы, наши родители, отобрали обратно, часть вынесли сюда, остальное подлатали, как смогли. Там никто не живет, только дедушка Тарас иногда, в последние годы он сильно сдал, телом и разумом.

А привычная обстановка помогала ему успокоиться, понял Иван.

— Если не затруднит, — сказал он, — и, если это не вызовет нового недовольства.

— Думаю, вам, наоборот, будет полезно немного скрыться от чужих глаз, а из церкви сейчас не выйти.

Лилю и Матияша священник оставил на попечении одной из общинных женщин, мрачной одноглазой тетки, и они прошли за возвышение, где действительно оказался проход вниз, в тот самый бункер.

— Тут специально все обесточено? — спросил Ахмат.

Олеся молча сотворила шар света, а Иван достал фонарь.

— Странно, — удивленно сказал Фёдор. — Может, дед Тарас выключил перед уходом?

— А он был в озере, когда все случилось?

— Конечно, целительная вода помогала и помогает ему, — уверенно ответил священник, — иначе он не дожил бы до своих лет.

— Тогда — молния? — озвучил новую мысль Иван.

— Часть вещей и правда сожгло, включая мой новый анализатор, — задумчиво отозвался отец Фёдор.

— Анализатор?

— Если это был бункер для выживания, то молния не прошла бы! — заявил Ахмат.

Они достигли конца спуска, похоже некогда выступавшего в роли шлюзового отсека, и уперлись в закрытую дверь. Огромную, массивную стальную дверь. Проще было камень рядом пробить, чем ее, Иван с таким уже сталкивался разок, и само наличие такой двери говорило о многом. В обычных, "частных" убежищах, по большей части вымерших в первые годы после апокалипсиса, использовались иные двери и конструкции.

Выходило так, что обитатели бункера отсиделись в нем, затем вынужденно вышли, но и там нашли себе защиту, сколотив дома из магической осины, да подлечиваясь из озерца. Разумеется, даже с ними было много больных, умерших, инвалидов и новорожденных-калек, и мутантов, которых, наверняка, подвергали безжалостной выбраковке. Тем не менее, оставшиеся смогли выжить и продержались до момента, когда маги все же вышли из своей изоляции и помогли создать первые щиты от загрязнения.

— Странно, такого не должно быть, — нахмурился отец Фёдор. — Там внизу все переделали, включая системы питания.

— Мог кто-то забраться внутрь, закрыться и отключить всё?

Священник вскинул голову и видно было, как он побледнел.

— Замки на ЭМИ, — голосом эксперта вынес заключение Ахмат, — но надо полагать, тут не слишком следили за безопасностью, а?

— Я… мне… надо пересчитать всех! — воскликнул Фёдор. — И там же склады! Камера для вас!

— Командир, принеси мои инструменты, попробую взломать замок, — вздохнул Ахмат, — и мне нужна будет новая мяу, чтобы переключить на нее питание.

Всем своим видом он демонстрировал на какую великую жертву идет, а Кабанкин задумался. С одной стороны, Ахмат был нужен для расспросов, с другой, такая помощь могла улучшить отношение общины.

— Действуй, а мы пока займемся пятном наверху, — пришел к решению Иван.

Затем он сходил за инструментами, а Олеся грызла яблоки и слушала старосту, продолжавшего вразумлять толпу. Планы Кабанкина расспросить отца Фёдора о том, что где лежало и кто в числе первых прибежал, провалились, так как священник метался и пересчитывал, затем вскочил на велосипед и умчался.

— Тащите на столы все, что есть! Сегодня судьба послала нам знак и метресс Листву!

Иван как-то пропустил момент, когда староста ловко переключился с распекания на обоснование того, что надо устроить вечер отдыха в честь появления Олеси.

— У нас будут свои маги! — прокричал Михайло. — Это награда за труд и добродетель!

Олеся ухмылялась и хрюкала огромным кабанчиком, но эти звуки потерялись в радостном шуме толпы и со стороны выглядело все так, словно она радуется с остальными. В момент площадь уставили столами, натащили еды и даже самодельной выпивки, вызвавшей легкое удивление у Кабанкина.

— Нельзя все время предаваться разврату и лени, как Прежние, но и трудиться без остановки тоже нельзя, за такое боги тоже покарают, — наставительно пояснил Протык.

— А ведь Ахмат там внизу так и трудится, — спохватился Иван.

— Я отнесу! — вскочила Настя.

— Сиди, коза, — почти добродушно осадил ее Михайло, — знаю я тебя, прибьешь и скажешь, что он тебя лапал.

Отнести еды Ахмату отправили некоего "Галчонка", тощую, голенастую и нескладную девушку, с перекошенными губами.

— У рядового Тузова удивительный дар нравиться девушкам.

— Именно поэтому я и отправил Галю, — сдержанно улыбнулся в бороду староста, — пусть порадуется.

Иван хмыкнул, но возразить было нечего. В отличие от Олеси, все искавшей принца на белом коне, Ахмат харчами, как правило, не перебирал, любил всех. Затем староста произнес короткую речь, с похвалами в адрес Олеси, и начался импровизированный пир. В свою бытность в отряде очистки Кабанкину приходилось жрать и насекомых, и жареную зомбятину, но сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься и не начать сгребать еду двумя руками.

Жизнь в городе явно ослабила закалку и подготовку, недовольно подумал Кабанкин.

Олесе подносили самые вкусные куски, вокруг стихийно образовалась свита из добрых молодцев, во главе с Юрасем Веселовым. Листва принимала все, как должное, взирала одобрительно, ела и выглядела величественно, словно она тут была царицей, а не приезжей. Командовала и гоняла с поручениями, затем небрежно взмахнула посохом, создавая дополнительное освещение и согревая всю площадь.

— Она и правда из магической общины? — раздался голос сбоку.

— Правда.

— А правда, что там, ну, — спрашивавшая Настя замялась и даже покраснела слегка.

— Да, у них там очень вольные нравы. Вольные даже по меркам Прежних, — кивнул Кабанкин.

Его не покидала настороженность, то они чужаков даже к озеру не подпускают, то пир устраивают. Если в общине сами удавили мага, то сейчас было самое время отравить и следующего, то есть Олесю и всех, кто приехал с ней.

— А вы с ней…

— Нет, — усмехнулся Иван, — у нее свои стандарты, а у меня девушка есть.

— Ой, — Настя чуть ли не грызла косу, ранее ниспадавшую до пояса, — а говорили, что все городские.

В ней явно прибавилось уважения к Олесе, по каким-то причинам.

— Что городские? — спросил Кабанкин, опять настораживаясь.

Он никогда не был покорителем женских сердец и в то же время за годы рядом с Ахматом насмотрелся всякого достаточно, чтобы понимать, почему Настя ерзает и смущается, и теребит косу.

— Да так, глупости всякие болтают! — выпалила Настя и ушла.

После этого пир пошел спокойнее, по крайней мере для Ивана, и он занялся расспросами о смерти мага, стараясь не оттолкнуть собеседников. Слова о "каре небесной" звучали постоянно, зато прояснился смысл поведения старосты. Тот, что называется, кинул косточку, мол, будут свои маги, сможем отделиться, и толпа успокоилась, потеплела по отношению к "Штыку".

Еще несколько девиц, тоже крепких и готовых поставить хоть слона в стойло, попытались добиться благосклонности Ивана, и он воспользовался моментом для расспроса об убитом маге. Выходило так, что его и без того не слишком любили в общине, то речи всякие вел про детей, то нос в озеро совал, а своим так и не стал. Недовольство давно закипало и прорвалось после смерти, и Иван все пытался понять, был ли общий сговор насчет того, чтобы удавить мага, а потом рассказывать о молнии, или нет.

— А это дедушка Тарас? — спросил Иван, указывая взглядом на седого старичка.

— Да, — кивнула собеседница, — только ему, похоже, опять плохо.

— Пустите меня в Вальдиру! Лысые! Дайте грюкотала!!

Иван неоднократно встречался с людьми, жившими «еще при Прежних» и каждый раз у него потом болело сердце от сожаления. Не за выживших, за то, какой мир спустили в яму с отходами.

Чистый воздух! Чистые вода и еда! Никаких мутантов и вирусов! Чистое небо над головой!

— Пока в капсулу внизу не уложат, не успокаивается, — вздохнула с сожалением девушка.

Внизу в бункере, подумал Иван. А не туда ли спрятали тело убитого мага? Нет, тогда бы они знали, что там все сломано, а если спрятали и отключили, сделав вид, что оно само сломалось? Он поднялся и прошел к Протыку, заметив, что вокруг уже практически стемнело.

— А где тело погибшего мага? — спросил он, подсаживаясь.

Староста вдруг помрачнел, дернул себя за бороду и отвел Ивана в сторону, за пределы пиршества.

— Его в холодильник положили, чтобы ваши, из города, могли забрать, но пока я ездил, тело вытащили и закопали за пределами щитов, ну как закопали. Свалили в яму, да еще и камнями закидали.

— Надо будет достать.

Взгляды их встретились, и староста явно не хотел обострять обстановку. В общем-то можно было достать и просканировать его самим, но сомнения и подозрения в Иване вспыхнули с новой силой. В то же время, какое-то дилетантское исполнение выходило, если действительно хотели скрыть труп.

— Завтра, завтра, — попытался найти компромисс Протык.

После этого Иван сделал еще одну ошибку, пошел и все же поговорил с "дедом Тарасом", попутно выпил и потом выпил еще, чтобы забыться и выпил еще во время расспросов, но ничего нового так и не узнал. Все были в озере, сверкнула молния, затем гром, затем еще молния, прибежали и увидели обгоревшее, дымящееся тело. Разбросанные вещи, включая то, что отец Фёдор только привез из города, пятно на полу и дырка в потолке.

Чего тут гадать — кара небесная и все тут!

Иван, пусть и пил, чтобы забыться, но настороженность так и не дала ему опьянеть окончательно, и это ему пригодилось в ночи, когда едва не состоялся прорыв. Все немного увлеклись пирушкой и, как выяснилось позднее, зверье вначале пыталось раскопать тело умершего мага, а потом уже ощутило запахи в ночи. Наблюдатели не заметили вовремя, сигнал тревоги от щитов услышали поздно, и в итоге пришлось отбиваться прямо на стенах самой общины.

Кабанкин в одиночку удержал ворота и дал время их закрыть, и отбились в итоге, никого даже не съели.

На следующий день

— На, — Олеся сунула Ахмату в лицо пучок какой-то синюшной травы.

— Это еще зачем? Похмелья у меня нет.

— Рожа слишком довольная.

— На себя посмотри, — огрызнулся карлик.

Олеся тут же достала зеркало и уткнулась в него.

— Не волнуйся, командир, никто из них не видел друг друга, — заверил его Ахмат.

— Их еще и несколько было?

— Как выяснилось, тьма подземного бункера пробуждает в женщинах первобытные желания, особенно, если притащить туда свежего мясца и пожарить на костре!

— Ты жарил там зверье из степи? — изумился Иван.

Нападали пятнистые волки и даже прожарка могла не убить гадость внутри. Требовалась специальная проверка, а кто бы ее проводил в ночи?

— Да нет, конечно, стащил со стола, но, когда это женщинам требовалась суровая правда жизни? Вон, хотя бы на Олесю глянь!

— Прибью.

— Но ты хотя бы расспросила своих новых принцев о смерти мага? — не унимался Ахмат.

— Еще чего выдумал! Я не мешаю работу с отдыхом!

— А принцев-некромантов с мимолетными развлечениями, понятно.

Свистнул посох, но Иван сбил его в сторону, избегая касаться голыми руками.

— Ладно, ладно, — проворчала Олеся, разминая в руках синюшную траву, — они очень старались мне понравиться, чтобы я осталась здесь магом общины. Про мага тоже говорили и он, оказывается был метеомагом.

— То есть мог убить сам себя молнией, — озадачился Иван, — но зачем?

— А мне вот Гал… гм, мне другое рассказывали, — вклинился Ахмат. — Что он все уговаривал в город перебраться и хотел детей туда перевезти, и какие-то опыты над землей ставил.

— Священник упоминал вчера какой-то анализатор, что они тут искали? Вредителей в почве?

Олеся только ухмыльнулась саркастически, затем зажевала синюшку и сразу скривилась.

— Что-то еще нашел?

— Не особо, сам понимаешь, командир, — опять сально ухмыльнулся Ахмат, — но могу сказать, что бункер обесточило примерно во время удара молнии.

— Пробило разрядом?

— Мяу разрядились, кое-где проводка сгорела.

— Но ведь молния била сверху вниз, — потер лоб Кабанкин. — Притянуло к бункеру? Нет, тогда уже давно бы туда ударило молнией, сколько лет прошло! Так, сегодня продолжим расспросы, теперь у нас есть тело мага, пусть и изрядно обгрызенное, его надо обследовать, технически и магически. Также труп надо будет уложить, как он лежал в момент смерти, вещи вернуть, заплатку с крыши убрать, наверное.

— В общем, нужен староста, — кивнул Ахмат. — Олеся, ты знаешь, что делать.

— Что?

— Достань из своей кровати Юрася и пошли за дядей, уж тебе не откажут ни в чем, раз они не знают, что ты не останешься!

— Может и останусь, — фыркнула оскорбленно Олеся.

— Хорошо, так и передам Володеньке, — елейным голосом ехидно пропел Ахмат.

Олеся снова фыркнула, обратила свой взор на Кабанкина.

— Ты как? Нужно очищение?

— Потерпит, вначале — дела, — ответил Иван.

И они занялись делами, расспросами и проверкой тела. После вчерашнего жители общины словно оттаяли, охотно шли на контакт, рассказывали без утайки. Кабанкин даже не сразу сообразил, что его обрабатывают по той же программе, что и Олесю: еда, красивые крепкие девицы, рассказы о пользе свежего воздуха, а также восхваление его ночных подвигов и меткости.

— Мы стали немного своими, — сделал он вывод.

— Его убило разрядом электричества, без всякой магии, — сделала свой вывод Олеся, поднимаясь с колен.

Тело мага, то, что от него осталось, лежало внутри двух фигур.

— А сканер показывает остаточную магию!

— В жопу его себе засунь, он и там покажет, — вдруг вызверилась Олеся. — Я же не учу тебя технику чинить!

— Я тебя научу, там все просто, — хохотнул Ахмат. — Записывай, суешь в жопу технику технику…

— Хватит! — повысил голос Иван. — Что за остаточная магия?

— Фон самой долины и следы пятнистых волков, вы там как, всю стаю перебили?

— Не знаю, но полегло их изрядно. А что?

— Магикалами не становятся сразу, вначале накапливается магия, зверя тянет к местам ее концентрации, телам волшебных созданий, включая магов. Звери и птицы, да и нежить тоже инстинктивно знает, что, пожирая такие тела и лакая воду из чего-то вроде местного озерца, можно получить еще больше магии. А потом в какой-то момент количество переходит в качество, и зверь становится магикалом. Если не добили, то стая может вернуться, нет, обязательно вернется.

— Мы уже выслали несколько машин, со следопытами и стрелками, — заверил ее подошедший Михайло Протык. — Не первый наш прорыв, всякое бывало. Можно избавляться от тела?

— Нет, нужно еще повторить ситуацию в церкви и с отцом Фёдором поговорить, — ответил Иван.

Староста чуть нахмурился, затем спросил:

— Это как-то поможет?

— Была молния, не магическая, даже две и обе ударили ровно в Павла, — так звали погибшего мага, как выяснилось. — Сам он был метеомагом, умел управлять погодой и мог вызвать молнию. Кто-то обесточил ваш бункер, примерно в это же время. Все находились в озере, кроме Лили и Матияша, у которых есть способности к магии.

— Но вы же сами сказали, что молния была не магическая! — отшатнулся Михайло.

— Возможно, следы выветрились за прошедшие дни или их смыли, ведь пятно пытались убрать. Мы не знаем и просто пытаемся восстановить картину случившегося.

— Так, давайте еще раз. Ахмат, просканируй тут все, если не сканировал.

Карлик кивнул и взлетел в кресле, почти сразу закричал.

— Командир, а тут начинка из бункера!

— Ну да, — вскинул голову Иван, опуская тело мага в центр пятна, — об этом же говорили! Часть вынесли и облицевали стены, для символизма!

К счастью, то ли никто не видел ночных развлечений Ахмата, то ли все держали язык за зубами. В руку погибшего Иван вложил жезл, но молния с небес, конечно же, не грянула. Затем разложили вещи.

— Так, вот сюда набор садовых инструментов, а здесь одежда, шарф и шапка.

— А ведь у них тут нет синтезаторов, — вдруг сказала Олеся. — Все свое.

— Решила остаться? — понимающе спросил Кабанкин.

— Нет, хотя соблазн велик, потом объясню.

— Хорошо. Так, и здесь лежал анализатор.

— Возьмите, — протянул отец Фёдор какую-то штуку.

Техника Прежних, без сомнений, но такой Иван никогда не видел.

— Сейчас в бункере меняют мяу, — сообщил он.

— Зачем? — спросил Кабанкин, крутя в руках прибор. — И что эта штука делает?

— Деду Тарасу совсем плохо стало, а лежание в капсуле его успокаивает и подлечивает, — со вздохом признал священник. — А потом и вы можете, такие умения, как у вас не должны погибнуть зря.

— Да какие там умения, — проворчал под нос Кабанкин, который, наоборот, был недоволен своей формой.

— Эта штука анализирует воздух, почву и воду, и выявляет, есть ли там вредные примеси. Видите ли, покойный Тимофей, — священник указал на тело мага, — почему-то настаивал, что вода из озера вредна для нас.

— И правильно делал, — грубо вмешалась Олеся. — Надо же, среди городских магов нашелся хоть один компетентный и тот погиб! Вы его погубили, как и всех остальных, да?!

— Лейтенант Листва!

— Помилуйте…

Воздух вокруг разъярившейся Олеси начал потрескивать от разрядов магии, а сверху донесся крик Ахмата. Анализатор в руках Ивана завибрировал, включившись сам по себе, и он торопливо отшвырнул его в сторону, осознавая, что погибший маг сделал то же самое.

Стало быть!

— Молния!! — гаркнул Кабанкин, отпрыгивая в сторону отца Фёдора.

Олеся вскинула посох и выкрикнула:

— Властью Леса, силой камня!!

Молния ударила с небес, прошла сквозь дыру в куполе и ударила в посох, отразилась и разбилась о стену церкви. Разряды окутали Олесю на мгновение, но она отделалась лишь вставшими дыбом волосами.

— Вот…, — голос ее утонул в грохоте грома.

Вторая молния ударила, и Олеся отразила ее в "анализатор" и сожгла его на месте. Туча наверху сразу рассеялась, все стихло.

— Анализатор, говорите? — зловещим голосом спросил Иван у священника.

— Клянусь, он работал! Продавец его при мне демонстрировал, и я потом в руки брал, ничего не происходило, показывал состав воздуха вокруг! И недорого совсем!

— Есть стандартные анализаторы службы РХБМЗ, сканеры бытовые, почему их не купили?

— Потому что ими я уже проверял все вокруг и никаких следов загрязнения не нашел! Да и продавец внушал доверие, вид у него был такой…

— Респектабельный. Зубы белые, улыбка добрая, костюм новый, да?

— Да, а вы откуда знаете?

Иван только тяжело вздохнул и подошел к обгоревшим остаткам "анализатора", проданных Скользким Хемулем доверчивому священнику. О, можно было не сомневаться, что прибор анализирует и показывает, вот только внутри наверняка содержалось что-то еще и Хемуль подсознательно ощущал неладное. Поэтому и продал задешево приезжему, умолчав о своих "открытиях".

— С этого надо было начинать!

— Да вы и не спрашивали, — все так же растерянно отозвался отец Фёдор.

— Согласен, сам дурак, — кивнул Иван. — Олеся, цела?

Та лишь махнула толстой рукой, по которой сразу побежали остаточные разряды.

— Сейчас снова набежит толпа, я уже слышу топот ног и шелест шин, — весело объявил Ахмат, снижаясь.

— Что ты там орал сверху?

— Часть электроники в стенах активировалась и взаимодействовала с этим, — он указал на сгоревший "анализатор", — а также слала сигналы вниз, в бункер. Спорим, что он опять потерял питание?

— То есть там застряли люди?! — ахнул отец Фёдор.

— Я взломал замок вчера и заклинил дверь в открытом положении, — сообщил Ахмат.

Несколько секунд спустя появились первые общинники, выбежавшие снизу.

— Там! Там! Все выключилось! Деда Тараса закрыло прямо в камере!

— Так поставьте новые мяу да поменяйте проводку!!! — гаркнул Ахмат громко.

— Да-да, поторопитесь, — с дрожью в голосе сказал отец Фёдор. — Так что случилось?

— Пока неясно, но эти части взаимодействовали друг с другом и бункером внизу, а также нападали на магов, как показал следственный эксперимент, — невесело констатировал Иван.

Будь Олеся не таким умелым магом, сейчас бы лежала таким же обгорелым трупом. А то и все они тут лежали бы, ударило будь здоров.

— Что очень странно, так как Прежние не знали о магах и не строили от них защит, маги проявили себя уже после апокалипсиса, как всем известно. В бункере что-то доделывали?

— Насколько мне известно — нет, только питание на современное переделывали.

— Могли мяу дать такой эффект? Ахмат, придется тебе опять заняться.

— Ничего, прошлое посещение бункера мне понравилось, — осклабился карлик и улетел.

— О чем это он?

— Любит в технике ковыряться, — заверил священника Кабанкин.

— Командир, ты ранен, — указала Олеся. — Давай, я тебя полечу и очищу заодно. О, молодцы, и вас проверю!

Дети сами прибежали и тут же кинулись к отцу Фёдору, что-то лопоча на своем.

Затем прибежала толпа общинников.

— Опять молнии в церкви и труп! Осквернение! Снова детей сюда привели на заклание! — заорал тот же старшина охранников, что пытался преградить путь старосте, когда приехали в Малые Норки. — Михай продался городским и морочит нам головы!! Вот увидите, сейчас он снова…

— Помолчи, Папай! — заорали из толпы. — Чистильщик нас спас всех ночью!

— А кто приманил зверей, а? А?!

— Нечего было Павла в яму кидать! Надо было похоронить!

— Ты же сама, Милка, первая визжала, что преступникам не место на нашей земле!

Сейчас Олеся объявит, что не остается или чего-нибудь скажет в адрес священника и толпа полыхнет, понял Иван, кладя руку на рукоять игольника. Стрелять ему пока довелось только по зверью, которому сонные иглы были на один укус, но вот сколько-то людей он уложил, прежде чем его расстреляли бы в ответ.

Возможно, они сумели бы отступить в бункер и там дождались бы приезда Лисова и стражи из Тырнова. Возможно.

— Остановитесь! — повысил голос отец Фёдор, выходя вперед. — Не было никакой кары небесной! Я сам привез сюда вещь, которая вызывала молнии почему-то! Я держал ее в руках и собирался еще раз проверить все вокруг и доказать Павлу, что наша долина полезна для здоровья!

— Именно так! — крикнула Олеся. — Пойдемте к озеру, и я все покажу вам наглядно!

По дороге туда, Иван поравнялся с Листвой и спросил ее тихо:

— Что ты собираешься им показать?

— Правду! И не пытайся меня остановить, скажи, спасибо, что я не убила их всех на месте!

— Спасибо, — ответил Иван, сбавляя шаг.

Игольники под рукой, еще оружия можно добыть с самих общинников. Пробиваться к гаражам и прыгать в машину, после чего уносить ноги. Ахмат остался в бункере, следовало ему сообщить, отступать туда? Но кто тогда приглядит за Олесей, отобьет ее у взбесившейся толпы? Следовало бы заниматься разгадкой, дожать тайну, но в этой поездке они постоянно занимались чем-то другим или даже чем угодно, кромерасследования.

— Садись, — указала ему Олеся на берег озера.

Общинники сгрудились вокруг толпой, окончательно хороня шансы на бегство. В воду, подумал Иван, все же садясь на камни, отступать надо в воду. Он повернул голову в сторону церкви, пытаясь понять, что там могли увидеть жители общины три дня назад и заметил, как в пролом в куполе вылетел Ахмат.

— Так я и думала, — объявила Олеся, зачерпнув и выпив воды.

Гул вокруг пошел возмущенно-радостный.

— Вода в вашем озере лечебная и живительная! Посмотрите на себя! — выкрикнула Олеся, взлетая над озером и взмахивая посохом. — Кровь с молоком, больных и нет, практически! Долина ваша плодоносит и дает по три урожая в год!

— Потому что мы трудимся над землей!

И еще они убивали хилых и больных младенцев, но так сейчас делали везде. Иван открыл было рот, но тут вода в озере взметнулась и накрыла его с головой. Он начал захлебываться и только тогда вода схлынула, унося с собой какие-то черные следы.

— Очищение!

— Очищение!

— Очищение! — завизжали десятки голосов.

— Да, очищение, это яд лича, — черная вода вылетела из озера, собралась в ядовитую каплю, которую Олеся отправила куда-то за горизонт. — Возле таких источников растут магические леса, я и сама выросла возле такого же, но вы! Вы срубили все деревья! Они перестали забирать излишки магии из озера!

Голос Олеси звучал странно, сурово и обвиняюще. Иван повалился на бок, кашляя, и увидел, что староста отошел в сторонку, слушая Ахмата. Затем просиял и помчался куда-то, утратив степенный и важный вид.

— Ваши тела стали крепче, а вы здоровее, но вы сами убили в себе величайший дар! Сожгли в себе магию!

— Сожгли?

— Да, тупицы вы эдакие!! Вы пили эту воду, купались в ней, очищались, это все равно, что утолять жажду кислотой! Вы сожгли в себе магический дар и продолжали сжигать его в тех, кого привозили сюда!

— А как же Емеля?!

— Как же магические леса?

— А наши поля?!

— Взрослый маг может устоять и леса! — голос Олеси сорвался. — Деревья убирали излишки, и мы никогда не пили прямо из источника! На ваших полях вода фильтровалась через почву! Иначе вы убили бы и приезжих магов и самих себя, а то и половину Тырнова! Идиоты! Неучи! Безмозглые тупицы!

В толпе перешептывались, ахали, кто-то уже тянулся за оружием.

— Хотите магов? — рука Олеси указала на Лилю и Матияша. — У них есть дар и сильный! Но они никогда не должны пить из вашего озера и уж тем более проходить очищение!

— Ведьма!

— Сжечь ее!

— Что она несет?!

— Отец Фёдор, она оскорбляет нашу веру!

— Обычаи и традиции!!

Неизвестно, чем бы все это закончилось, толпа вокруг накручивала себя, староста ушел, а отец Фёдор молчал, как воды в рот набрал. Иван ощущал себя намного лучше и легче, чем за долгие годы, уже приготовился прыгать и стрелять, понимая, что его сметут ответным огнем, но тут Олеся еще раз ударила водой. Окатила всех и охладила толпу, буквально.

— Я отбил радиограмму в Тырнов! — появился радостный Михайло. — Мы продадим им секрет управления погодой и сможем расширить общину вдвое, нет, втрое! Поможем нашим братьям и сестрам везде!

— Что там было? — спросил Иван у подлетевшего Ахмата.

— А, дед их захлебнулся в камере, но Олеся тебя и так почистила, командир.

Отец Фёдор собиравшийся что-то сказать Листве, побледнел и ушел. Толпа остыла и расступилась, рассеялась даже, шарахаясь от "Штыка", как от чумы. Сама Олеся ничуть не смутилась и что-то объясняла Лиле и Матияшу, или, скорее, колдовала над ними.

— Логи сохранились. Они на стенки церкви внешний пояс датчиков налепили, но тому не хватало вот этой штуки, внешнего модуля, предназначенного для управления погодой.

— Что?

— Да, я там орал на весь бункер, когда понял. Анализатор состава среды вокруг, чтобы эффективнее управлять погодой.

— И наносить удары?

— Модуль зафиксировал враждебное воздействие неопознанной энергии и в бункере включилась система самозащиты. Живые операторы отсутствовали, и автоматика сама приняла решение, ударила и устранила источник опасности.

— Молнией.

— Управление погодой, командир, управление! Староста как услышал, побежал, не чуя ног, чтобы Тырнову секрет продать. Теперь власти города еще сильнее их в задницу целовать будут.

— Так Олеся же сожгла внешний модуль!

— Ничего, пошлют экспедицию в Руины, новых найдут, Хемулю медаль дадут! — Ахмат захохотал громко.

— Да, невозможно такое представить. То есть это все-таки было убийство?

— Самооборона бункера.

— Погоди, ты сказал, живых не было, а дед Тарас?

— Так он не числился в операторах, мал был еще, я так понял, — пожал плечами Ахмат. — В любом случае, дело мы раскрыли, ситуацию не накалили…

— Не торопись.

— Мы не накалили, а Олеся пусть сама отдувается. В любом случае, она должна мне шляпу!

— Шляпу?

— Она же обещала съесть шляпу!

Ахмат помчался к Олесе, которая уже оставила детей и общалась с Протыком, договариваясь о поставках воды из источника. Староста мял бороду в руке и ломил цену, явно намекая, что если Олеся останется в общине, то сможет получать воду бесплатно.

— Ты обещала съесть шляпу! Ешь! — заорал Ахмат.

— Еще ничего не доказано!

— Ничего, скоро сюда примчатся из Тырнова, и все докажут! Готовься!

Крики Ахмата услышали и жители общины.

— Лучше бы нам получить оплату да убраться отсюда, — тихо заметил Иван. — Пока в спину не выстрелили.

— Грузовик еды и две бочки воды из источника, за помощь с детьми, — продолжала торговаться Олеся.

— Мертвым вода не нужна.

— Зато и шляпу есть не придется!

Обстановка вокруг и правда накалялась, по новой. Остывшая было толпа рассеялась и тут же на краю зрения замелькали вооруженные люди. Ворота в общину прикрыли, количество дозорных увеличилось, а Олеся упиралась, будто не понимала.

Или верила, что ее магия пересилит?

— Что такое? — поднял голову староста. — Кто стрелял?

— В церкви, — безошибочно определил Кабанкин.

Пару секунд спустя донесся горестный возглас, затем еще один. Почти сразу стало понятно, что отец Фёдор застрелился, оставив короткую записку, в которой просил прощения за детей, деда Тараса и погибшего мага, Павла. Случившееся парализовало и шокировало жителей общины, оружие исчезло, накал желания устроить самосуд над "Штыком" резко стих.

— Берите машину и уезжайте, — сказал Михайло, — пока не опомнились. Еду и воду я потом пришлю, даю слово, но… обязательно было вот так вываливать всю правду? Отец Фёдор, он…

В голосе его звучали горечь и тоска.

— Скажите спасибо, что не сожгла, — снова сверкнула глазами Олеся.

Ее вставшие дыбом зеленые волосы угрожающе шевелились, будто змеи.

Выезжая за пределы общины, "Штык" едва не столкнулся с целой колонной, возглавлял которую капитан Лисов:

— Куда это вы собрались, а отчет? — возмутился он.

— В Тырнове, — ответил Иван. — Там еще священник застрелился, но думаю, ты легко раскроешь это дело, Лис.

Он поддал газу и покатил по степи, держась вдоль колеи. Олеся сняла с себя шляпу, превратила ее в какую-то условно-съедобную гадость и молча начала жевать, давясь кусками.

Молчание в машине сохранялось до самого Тырнова.

Дело о королеве красоты

Голос Олеси, громко чирикавшей по стационарному телефону, наполнял здание агентства "Штык" и ввинчивался в уши Ахмата и Ивана.

— Вот надо было тебе, командир, тогда посоветовать этому "Володеньке" сбрить усы, — ворчливо заметил Ахмат, болтая коротышечными ножками в воздухе. — Одна радость, что может кучу денег заработать, и те спустит на бумажные книги да шоколадные конфеты. Эх, нет в жизни счастья!

Иван лишь пожал могучими плечами в ответ и налил себе еще воды, осушил стакан одним глотком. Который день парило, а метеомаги Тырнова словно все ушли в отпуск и некому было заставить тучи пролиться дождем.

— Да, конечно, дорогая, я вас уверяю, такого зелья нет, не было и не будет ни в одном городе! — визгливо долбилось в уши. — Тройной эффект за те же деньги! Будете самой красивой без всяких усилий! Вся омертвевшая кожа станет живой!

— Так до нас ни один клиент не дозвонится, — зашел с другого угла карлик.

— Придут как раньше — ногами, — еще раз пожал плечами Иван.

Раздалась трель звонка, на мгновение заглушившая слова Олеси, но только на мгновение. Кабанкин не стал развивать тему зарабатывания денег и внесения доли в общий фонд, просто поднялся со словами.

— Вот, пришли.

— Олеся могла бы и открыть, раз сидит рядом, — проворчал Ахмат, вылетая следом.

— Откройте! — крикнула Олеся, хотя ее отделяло от остальных лишь несколько метров. — Наверняка это ко мне пришли, чтобы купить еще моих зелий!

Она убрала руку с трубки и снова зачирикала в нее.

— Дорогая, конечно, я не могу открыть вам секрета своей магии, но мне помогал Володенька, да, да, он такой душка и красавчик, ах, мы с ним живем и работаем прямо душа в душу. Зелье — высший сорт, ох, не буду называть имен, но королевы красоты Тырнова уже покупают его у меня.

Иван пошел к входной двери, решив не реагировать на фырканье Ахмата сзади. После дела с общиной Малых Норок дела Олеси неожиданно резко пошли в гору, возможно, благодаря "живой воде" из их магического источника и фруктам с деревьев, растущих неподалеку оттуда. Она и Владимир постоянно что-то творили и колдовали, и Ахмат не уставал проезжаться на тему того, что некромант, вкалывает как проклятый на двух работах, на одной убивает, на другой оживляет, что работа загонит его в могилу и прочее в том же духе.

Сам Кабанкин не жаловался, после ритуала очищения в Малых Норках ему резко стало лучше.

— Детективное агентство "Штык", — он открыл дверь и с удивлением посмотрел на стоящих там стражников.

— Никак дела в Тырнове совсем плохи, — не замедлил съязвить Ахмат, — раз стража обратилась в лучшее детективное агентство города. Надо бы дать им скидку на наши услуги.

— Сержант Сидоренко, стража Тырнова, — представился тот. — Майор…

— Бывший майор, — немедленно поправил сержанта Кабанкин, практически на автомате.

Сержант в ответ протянул ему планшет, и Ахмат немедленно подлетел ближе, чтобы сунуть в него свой нос любопытного карлика.

— Неожиданно, — честно заявил Кабанкин и второй рукой полез за своим ЭМИ.

Приложив электронно-магический идентификатор к планшету, он проверил подлинность предъявленного документа и одновременно с этим расписался в том, что получил и прочел его. Или их, ведь постановлений было несколько: о задержании Листвы по подозрению в убийстве, обыске в ее доме и лаборатории, и оба этих помещения находились здесь, внутри здания агентства — дома самого Кабанкина. Дача показаний, содействие следствию, кары за оказание сопротивления и прочее в том же духе.

Ни одного упоминания об особом порядке рассмотрения, раз уж Олеся являлась зарегистрированным магом.

В бытность свою командиром отряда очистки, Кабанкину несколько раз доводилось держать в руках даже бумажные приказы, зачарованные от подделок в пять слоев. Сейчас такой не помешал бы, и в то же время, стражники во главе с сержантом немного нервничали. Их, можно сказать, выпихнули на заклание, ведь реши Иван или Олеся, или оба вместе оказать сопротивление, они смели бы эту троицу и сержанта, несмотря на всю их броню, амулеты и подготовку.

— А основная часть сидит в засаде на соседней улице? — спросил Иван.

— Мне не доложили, — ответил сержант Сидоренко, — сунули планшет в зубы и сказали выполнять.

— Заходите, — вздохнул Иван, — метресс Листва, да вы и сами слышите.

Олеся даже не подумала прерываться из-за появления стражи и продолжала болтать по телефону, уверяя собеседницу, что лучше ее омолаживающий зелий и эликсиров красоты нет во всем Тырнове. Нужно срочно покупать, а то потом не будет.

— Да как ты смеешь!!! — Иван перехватил руку кричащей Олеси, не дав ей вскинуть палочку.

Листва тут же устремила на него прожигающий взгляд, а ее зеленоватые волосы зашевелились, словно стая змей или трава под ветром.

— Люди при исполнении, — устал сказал ей Кабанкин, — а ты их магией.

— Да я их посохом забью! — заорала Олеся на всю улицу. — Как они вообще посмели подумать, что я кого-то убила?! Да еще и оставила следы?! Я бы заставила тело бесследно исчезнуть, я — маг с дипломом Ведьмянска, а не местные недоучки!

Сержант и стражники смотрели на нее слегка округлившимися глазами, сжимая в руках оружие.

— Это лишь подозрение, — терпеливо напомнил ей Иван, — а не обвинение с приговором суда. Нужно разобраться, и мы разберемся, вспомни, сколько раз в наших делах виноватым оказывался вообще не тот, кого подозревали с самого начала! И если ты нападешь сейчас на стражу, то тебе придется или идти в банды (Олеся фыркнула), или бежать из союза городов куда-нибудь к Чистым (Олеся фыркнула громче), или вернуться в родную магическую общину (фырк перешел в злобное похрюкивание).

— А как же мои зелья? Клиентки? — спросила Олеся, но чувствовалось, что она уже уступила. — Мария Котова должна позвонить с минуты на минуту и заказать дюжину моих лучших зелий!

— Мария Котова? — словно подобрался сержант.

Иван его прекрасно понимал, ведь в постановлении упоминалась эта фамилия.

— Да, та самая Котова! — горделиво вскинула все три подбородка Олеся. — Жена советника Котова! Представительная такая, зеленые выразительные глаза и платье открытое, дерзкий такой фасон, но ей идет, и ноги, изумительные ноги, хоть сейчас в роман! И сережки с ожерельем, сумочка такая, фасона Прежних. Вчера еще заходила, вы что, не помните?

Иван и Ахмат помотали головами, вчера они весь день просидели в бесплодной засаде.

— Я дала ей один флакон на пробу, и она дала слово, что закажет еще!

— Мария Котова найдена мертвой этим утром. Предполагаемая причина смерти — отравление зельем, вашим зельем, метресс Листва.

Иван ожидал взрыва, криков, буйства магии и того, что именно ему придется укрощать "лейтенанта Листву", но Олеся внезапно снова фыркнула и громко захохотала, сотрясая стекла.

— Экспертизу проводили эти ваши недоучки-маги, да?! Ведите меня! Я уверена, что они ошиблись и всем докажу превосходство своей магии и зелий!

Сержант обменялся взглядами с Кабанкиным, который отпустил руку Олеси и едва заметно покачал головой. Поэтому Листву не стали заковывать в наручники, а просто повели к машине, не обостряя ситуацию. Оставалось только надеяться, что Олеся все же обтесалась, а страже и дальше хватит мозгов не демонстрировать ее положение задержанной слишком явно.

— Давай с ней, — сказал он Ахмату, — и если что придержи нашу магессу, чтобы не натворила дел сгоряча.

— Сделаю, командир, — улыбнулся карлик в ответ.

Он вылетел в кресле прочь, пристроился на крыше машины стражи, куда усадили Олесю и умчался вместе с ней прочь. Тут же появилась еще команда, уже со знакомыми Ивану лицами.

— Лис, Лис, — покачал он головой. — Ну к чему эти детские хитрости?

— Детские? — вполне серьезно изумился капитан Лисов. — Хочешь сказать, явись мы при полном параде, твоя жирная магичка не снесла бы нас и еще пять кварталов в море?

— Она уже давно в Тырнове и ценит комфорт, — возразил Иван, но не слишком уверенно.

— Да ты сам в это не веришь, Кабан! — хохотнул следователь особой группы и махнул рукой. — Приступайте! Расскажи им кратко, что у вас где, для отчета.

— На входе — приемная, дежурим по очереди, когда нет других дел. Налево кухня, направо — лаборатория Листвы, чуть вглубь — общий зал и дальше мастерская Ахмата и там же терминалы для выхода в сеть, рядом с залом — туалет. Внизу подвал, в нем мини-тир, спортивный зал и моя регенерационная камера. На втором этаже спальни и мой кабинет. Ловушки есть, но сейчас они не активированы.

Эксперты покивали и помчались, водя сканерами, которые тут же начали бибикать, свистеть и натруженным голосом хрипеть о следах магии, зельях, ДНК, технике и оружии. Городской маг взмахивал посохом, почему-то при этом отчаянно надувая щеки, словно выдувал из себя магию. Один из стражников стоял с рекордером, снимая все на него, и тут же принимая данные сканеров, добавлявшиеся к общей записи.

— Рассказывай, — коротко предложил Иван.

Он и Лисов так и стояли у дверей, словно охрана или привратники.

— Тайна следствия, — ответил тот и тут же добавил тоненьким голоском. — Ой, дяденька, не бейте меня!

— Дурачишься? — нахмурился Кабанкин, надвигаясь на бывшего подчиненного всей своей массой.

— Скажи мне, Кабан, что ты знаешь о подпольном рейтинге красоты? — невозмутимо спросил Лисов.

— Не слишком много, — честно признал Иван.

Большинству населения, по правде говоря, было плевать на внешность — жив и ладно. Отсутствие передающихся по наследству мутаций, хронических заболеваний, отравления магическими вирусами ценилось выше тех стандартов, что существовали у Прежних. В то же время, едва жизнь немного наладилась, появились и те, кто продавал свою красоту, и речь шла не о многочисленных борделях с секс-куклами и живыми проститутками.

Секс-куклы зачастую ценились выше, не болели и не могли забеременеть.

Здесь речь шла скорее о фаворитках или даже женах, красивых подругах, способных поддержать, снять стресс, оттенить своего спутника, выгодно подать реплику в нужный момент и так далее. Клиентки Олеси, как правило, относились к этой категории или тем, кто хотел подняться выше и потеснить "королев красоты" в этом самом негласном рейтинге.

— И правильно, та еще клоака, — вдруг согласился Лисов. — Вот мы, например, особая следственная группа, мы занимаемся, должны заниматься бандами, попытками захвата власти, всякими опасными уродами из-за пределов города. Но тут у советника убивают жену, отравление зельями, флакон валяется рядом, никаких следов взлома или проникновения внутрь, никаких признаков насилия, воровства, шантажа и прочего. Дело ясное, все улики налицо, и твоя Листва уже сама орала, что дала зелье Котовой и обещала сделать еще, любой стражник бы справился. Но нет, это же жена советника, одного из правителей города, так что будьте любезны, да-да, вот вы, капитан Лисов, съездите и задержите, авось в вас бывший майор Кабанкин не начнет сразу стрелять. Да, есть законы, касающиеся магов, но это же жена советника! А ваша Листва кого-то там послала, кому-то на ногу наступила и маги на нее жалуются. Так что езжайте, вот постановление, это точно она. Тьфу!

— Хочешь сказать, что дело решенное? — нахмурился Иван. — У Олеси масса недостатков…

— Масса, — захихикал Лисов в кулак, словно откашливался.

Краем глаза он поглядывал за экспертами, которые уже оббежали дом, и теперь толпились у входа в лабораторию, пытаясь его открыть.

— Но уж в магии она разбирается, — продолжил Кабанкин.

— Зелье новое, она могла ошибиться в рецептуре, не так ли? Мы не можем отвергать улики лишь потому, что они не сходятся с чьими-то умениями. Все допускают ошибки, а Олеся твоя не слишком хороша в общении с людьми.

— Есть такое.

— Быстрый опрос и сбор сведений в сети показал, что она в последнее время ударилась в рекламу своих новых зелий.

— Да, есть такое, — повторил Иван, потирая подбородок.

Олеся не просто так испытывала недостаток клиенток, и эта агрессивная рекламная кампания встревожила и его. Но Олеся как-то хитро справилась, то ли наколдовала чего, то ли Владимира припрягла, чтобы он общался. А потом, начитавшись советов в сети, начала названивать лично, точечно и весьма громко.

— Мария Котова могла ее послать далеко-далеко, куда лич зомби не гонял, а Олеся обидеться. Я не говорю, что так и было, просто высказываю мысли по старой дружбе. Никаких особых тайн я тебе не выдаю, все то же самое услышит Олеся, наверное, уже услышала. К следствию тебя, конечно, не допустят, дашь показания, что не видел, не слышал, не знал и свободен, вести свое расследование я тебе запретить не могу. Оставайся в рамках, ну как обычно все.

Затем Кабанкин помог следствию, то есть открыл дверь в лабораторию, и городской маг долго поводил жезлом, не переступая порога. Явственно опасался и было чего, два десятка колб, котлов и кастрюлек исходили дымками, ароматами и тенями. Круги и знаки повсюду, светящиеся линии, не хватало только вздыхающего зомби, следующего программе.

Эксперты нашли еще массу "неопровержимых улик", все засняли, опечатали, забрали и умчались.

— У следствия могут возникнуть вопросы, так что лучше не покидай город, Кабан, — весело посоветовал напоследок Лисов.

Иван только сплюнул вслед и пошел заводить старенький мотоцикл, возможно, Ахмат что-то нарыл.

— Советник Котов относится к числу самых влиятельных лиц в Тырнове, — вещал Ахмат, пожирая орешки и запивая их дешевым разбавленным пивом, — и его прочили в совет внешних, га-га-га, сношений!

— Рядовой Тузов! — поморщился Иван. — Отставить скабрезности!

— В совет союза городов, определяющий общую политику в отношениях с соседями, дипломатические контакты, то да, — покрутил рукой Ахмат.

Ему тут же поднесли еще кружку синтезированного пива, неверно поняв жест. Иван закрыл ее рукой.

— Погоди, а как же Желудёв? — нахмурился он. — Ведь он занимался внешней дипломатией, по крайней мере, тогда, с Чистыми и русалками.

— Так как раз после того дела Желудёва и перевели на другое направление, командир, — сообщил Ахмат, безуспешно пытаясь вытащить кружку с пивом. — Помнишь, сколько голов полетело? Петр Желудёв оказался непричастен, взяток у Чистых не брал, как другие, но провалилась именно его часть, внешняя дипломатия, отношения с Чистыми ухудшилась. Так что Петра попросили вежливо и он теперь отношения с нежитью в пустошах налаживает, говорят, успешно. Образовалась вакансия, на которую начали претендовать несколько советников, уверенных, что уж у них сношения пройдут успешно, га-га-га!

Иван опять поморщился.

— Так вот, представительность, внешний вид, обаяние, — продолжил Ахмат, — все это важно для сношений, даже дипломатических. Да что там, когда мы вступали в сношения с соседней бандой, то обязательно брали самого ужасного…

— К делу, рядовой, — оборвал его Кабанкин.

— Мария Котова входила в число первых красавиц Тырнова, всегда поддерживала мужа, работала головой во всех смыслах, ну не надо так смотреть, командир! Я потрепался с Трехпалым и Гнилой Занозой, затем добрался до ближайшего терминала, с него в сеть вышел, там еще в один чат заглянул, перепроверил. Григорий Котов менял этих красавиц, как перчатки, пока не столкнулся с Марией. Даже женился на ней! И с тех пор они шли вверх вместе!

— Да, все серьезно, — вынужденно признал Иван. — Хотя, у него мог случиться припадок ревности, как раз потому что все было так серьезно.

— Карьера и жена, — припечатал Ахмат, даже ручкой махнул. — Без Марии его шансы оказаться в сноша… дипломатическом совете резко упали.

А как же Желудёв, опять хотел спросить Кабанкин, но передумал, наверное советника тоже подпирала какая-то красотка, просто сам Иван никогда с ней не встречался. Как и с Марией Котовой, впрочем.

— Любой здравомыслящий убил бы ее потом, после того как оказался в совете. То есть для убийства сейчас ему потребовалось бы серьезно потерять голову, а сканирование не нашло никаких следов насилия, да не надо так на меня смотреть, ну подумаешь подмигнул одной красотке, поболтали, подержались за ручки-ножки в подсобке!

— Эх, Ахмат, Ахмат. Закроют нас за твои фокусы, и кто тогда Олесе поможет? — вздохнул Иван. — Ладно, что там по месту преступления? Нас туда точно не пустят, а ты хотя бы результаты видел.

— Да ничего сверхъестественного, — махнул ручкой Ахмат. — Легла спать, а утром не проснулась. Ноги, конечно, изумительные, да и сама, ух! Настоящая королева красоты, даже в мертвом виде. Никаких следов насилия, на тумбочке рядом с кроватью флакон для зелья от нашей Олеси, видно, что его выпили на ночь. Причина смерти — отравление каким-то там красным компонентом зелья, не моментальное, раз уж успела лечь и никто ничего не слышал, но довольно быстрое, практически всю ночь там лежала уже трупом.

— Скончалась во сне, — задумчиво произнес Кабанкин. — А муж — советник что? Не заметил ничего?

— Так он вообще домой не возвращался, с магами вопросы обсуждал, потом еще какие-то дипломатические дела решали, потом заночевал в другом месте, — развел руками Ахмат. — Приехал, а там уже шум — гам, пришла служанка с утра будить и тело нашла, позвала стражу и завертелось колесо.

Иван задумчиво потер подбородок. Муж — подозреваемый, нет, эта версия никуда не годилась, и алиби, и то, что он женился на Марии, хотя мог этого и не делать. Слова Ахмата о поддержке Марией мужа, опять же, да и замечание о несовпадении времени. Тут, скорее стоило бы заподозрить соперников Котова по борьбе за место в совете.

— Ладно, раз сканеры и эксперты с магами ничего не нашли, будем считать, что она выпила его добровольно, думая, что это зелье красоты. Могла ли Олеся ошибиться с рецептом?

— Исключено, — помотал головой карлик. — Но она могла подлить туда яда намеренно!

— Зачем, когда в ее распоряжении вся магия мира? — возразил Иван. — Сам же знаешь, городские маги ей и в подметки не годятся, она могла бы убить так хитро и тайно, что никто не обнаружил бы следов!

— Хитро и тайно? Олеся? — Ахмат засмеялся, затем утер слезы. — Ладно, ладно, командир, ты прав, здесь концы с концами не сходятся. Умей наша Олеся в хитро и тайно, давно бы уже была главной магессой всего союза и мускулистые безусые красавчики подносили бы ей конфеты целый день.

Маги — недоучки или те, у кого "не хватило дара" и кого выкинули прочь из общин, составили первоначальный костяк городских магов. Но даже их хватило, чтобы обучить следующих, поддерживать магические щиты и работать с мяу. Магические общины, не желавшие выдавать свои секреты и не желавшие вступать в тесное взаимодействие с простаками вокруг, в то же время не желали и править всеми вокруг, поэтому и скрыли свое существование в прошлом. В то же время, в первые годы после конца света, все шло к тому, что магическим общинам вынужденно пришлось бы взять власть, раз уж они решили помочь, и, возможно (так иногда думал Кабанкин) общины сами выгнали с дюжину своих, "пострадать за общество". Городские маги взяли на себя нагрузку, общины вздохнули радостно, снова замкнулись в себе, помогали, но не лезли.

— Если оставить в стороне случайности и аллергию, то мы имеем убийство, совершенное для устранения советника Котова из борьбы за место в совете, — озвучил свои предыдущие подозрения Кабанкин.

— Или его жены, чтобы самой забраться под бочок к такому перспективному советнику, — заметил Ахмат.

Они часто так перекидывались возможными версиями во время расследований. Олеся в таких случаях обязательно добавила бы что-нибудь про внеземную, пылающую страсть и любовь, способную толкнуть даже на убийство.

— Помимо советника Котова на этот счет претендовали еще двое, советник Птицын и советник Килькин.

— Серьезно? — спросил Кабанкин, давя рвущийся наружу смех.

— Предельно серьезно, — кивнул посмеивающийся Ахмат. — У них не жены, но такие… я бы их на кресле покатал!

— Ты бы покатал на кресле кого угодно женского пола! — уличил его Иван.

— Ладно, я бы покатал их несколько раз, — поправился Ахмат и вид его стал серьезным. — Мне удалось сунуть…

Иван демонстративно сжал кулак.

— Пару монет кому надо, и я перекинулся парой слов с Олесей. В общем, она знает, чьих это рук дело!

Иван демонстративно сжал второй кулак.

— Это слова Олеси, — с самым серьезным видом ответил Ахмат. — В Тырнов недавно прибыла некая метресс Глафира Дубинина, и ты не поверишь, командир, она тоже из общины! То есть была из общины, ее изгнали оттуда, за что? За попытку отравления одного из старейшин!

— Отравления?

— Она — мастерица зелий. А до общины ее изгнали из Ведьмянска, не дав доучиться там, и знаешь почему? Из-за конфликта с Олесей! Именно ей наша Листва обязана своим несмываемым зеленым цветом волос, точнее говоря, она вначале позеленела, а потом уже назвалась Листвой, когда расплевалась с общиной.

— И Олеся тебе все это рассказала? — усомнился Иван. — Ты же ее подкалывать будешь до конца года!

Не говоря уже о том, что раньше Олеся о своем прошлом и цвете волос рассказывала другое, но это хотя бы было объяснимо. А вот появление старинной неприятельницы и правда выглядело подозрительно.

— Наша личная грызня — наша личная грызня, — пожал плечами Ахмат. — А здесь дело серьезнее.

— Да уж, — озадаченно отозвался Иван. — Мастерица зелий? Как все сходится, одно к одному, аж подозрительно. И зачем она приехала?

— Ты не поверишь, командир. Советник Птицын заказал ей зелья красоты.

Кабанкин не удержался и издал горловой рык, посетители начали незаметно отодвигаться.

— И ты молчал?

— Рассказывал, как придется, — пожал плечами Ахмат, припадая к кружке. — Мало ли что, а так вроде обсудили, слабых моментов не нашли, круг подозреваемых очертили, как смогли. Нам же не запретили самим искать?

— Не запретили, — хмуро ответил Кабанкин, поднимаясь. — Давай, допивай и поехали, похоже, дорога нам в правительственный район, благо никакой дряни сегодня не притащило и можно ездить.

— Слушай, командир, тут даже зомби-дворники чище, чем в других местах! И воздух свежее!

Иван просто сунул под нос Ахмату детектор, демонстрирующий, что разницы в составе воздуха между обычным районом и правительственным — нет. В то же время, какая-то доля правды в словах карлика имелась, правительственный район располагался среди холмов, на удалении от степей на севере и западе, Пены на востоке и залива на юге. Помимо самих холмов, также и высотные административные здания отчасти прикрывали (не считая городских щитов, разумеется) жилые дома советников и прочих важных чиновников от степных ветров и бурь.

— И стража бдительнее, — добавил Кабанкин. — Будешь нарушать общественный порядок — мигом скрутят.

Он ощущал, что его снимают на камеры, не на одну даже, а на несколько. С камерами, как и смартфонами, и прочей электроникой Прежних, отношения были сложными, как в Тырнове, так и в прочих городах союза. С одной стороны, ничего подобного сейчас никто не мог произвести, слишком тонкая работа, с другой, именно из-за этого, электроника зачастую оказывалась непоправимо испорчена, с третьей — требовалась переделка, хотя бы под магоядерные элементы питания, обычно именуемые мяу. С четвертой, бывало всякое, техночума, восстание бульдозеров, магикал, сожравший ящик со смартфонами и чуть не взявший власть в Краснове, и прочее в том же духе. С пятой, без электроники Прежних, сетей, планшетов, ЭМИ, не было бы вот этой городской инфраструктуры и всего остального вокруг.

— Вот-вот, вот так власти зажимают обычных горожан!

— Которые так и норовят сбиться в банды и зажать власти в ответ, — в тон ему откликнулся Иван.

Он уже видел впереди блокпост и знак над ним, желто-красный знак карантина и условное пояснение первопричины. Иван резко сбавил ход и остановился поодаль, не доводя до момента, когда на него наставили бы оружие. Медленно подошел ближе, благо его узнали и не сказали проваливать к Прежним. Или просто от входа в район передали информацию.

— Магическая холера, — пояснил один из стражников, хотя Иван и так видел знак. — Квартал закрыт и накрыт особым щитом, все обитатели сидят по домам. Да, советник Килькин тоже.

Расспросы показали, что вспыхнуло тут все два дня назад, предположительно как раз в районе дома советника Килькина. Возможно даже, что от зелья, но так как Олеся сюда ничего не продавала, то Кабанкин решил не углубляться в детали. Главное, что одна из кандидаток гарантированно выбыла.

— Поехали к Птицыну, — бросил он Ахмату, — посмотрим, что он за птица.

— Командир, у тебя ужасное чувство юмора, тебе никто об этом не говорил?

— Нахватался у чудовищ, так что надо говорить — чудовищное, — хохотнул Иван.

Птицын не попал под вспышку холеры, но вел себя как-то странно и немного дергано, чрезмерно потирал ручонки и крутил круглой головой, словно хотел отвинтить ее с шеи.

— Радуется, — с видом знатока пояснил Ахмат. — Конкуренты выбыли, быть ему в совете.

— Не вижу его пассии, — отозвался Иван, — а долго наблюдать нам тут не дадут, не тот район. Пошли, постучимся в дверь.

— Думаешь? — усомнился Ахмат.

— Проведем разведку боем. Можно, конечно, и ночью залезть, — пожал плечами Иван, — если забыть о том, что это тоже преступление и, если нас схватят, никто уже Олесе не поможет.

— Да она сама себе поможет, — проворчал Ахмат, но больше возражать не стал.

Своими криками Олеся только сделала бы хуже, а заступаться за нее никто из городских магов не стал бы, почти со всеми она поругалась, испортила отношения, называя недоучками. Конечно, еще оставался тот же Владимир Димитров, некромант и возлюбленный Олеси, но что он мог против властей? Магам прощалось больше, чем обычным горожанам, но, похоже, не в случае убийства советников и их жен.

Иван привычно пожалел, что из-за красной отметки в деле путь в стражу и на любую официальную должность ему оказался заказан. Потом вдруг подумал, что пойди он в стражу, и не открыл бы агентство, не приютил Олесю, а та вряд ли сама долго бы продержалась в Тырнове и уехала бы куда-нибудь или погибла, или еще что.

— Детективное агентство "Штык", Иван Кабанкин и мой сотрудник, Ахмат Тузов, — представился Иван.

— По какому делу? — растягивая гласные, спросил мужчина средних лет, весь в родимых пятнах или ожогах.

Он явно пытался подражать дворецким Прежних из их фильмов и сериалов, но смотрелось глупо и смешно.

— По делу убийства Марии Котовой, жены советника Котова.

Минуту спустя калитка перед ними открылась, словно бы сама, хотя, скорее всего, их просто увидели в камеру. Ни о каких умных домах пока не шло и речи, хотя ученые и разработчики старались, вспомнить, хотя бы то дело с разумным утюгом и Ольгой Брысь. Она не вернулась в прежнюю квартирку в Трех Башнях и на работу в Архивах, трудилась где-то в одной из секретных лабораторий, как раз над воссозданием тех самых умных домов в современном формате. Так, чтобы дом оставался безопасным, не сошел с ума от вирусов и магии, не оказался захвачен кибератаками и не убил своих обитателей, разумеется.

Даже как-то прислала фотографию, на которой обнимала утюг с приделанными к нему коротышечными ножками.

— Живут же люди, пока мы с дерьма на дерьмо перебиваемся, — пробормотал Ахмат.

Иван промолчал, хотя в целом был с ним согласен. Площадь живой, очищенной земли, не используемой для выращивания еды. Отделка дорожек и самого дома. Ощущаемое вокруг дыхание магии, расходуемой на одного человека. Кабанкин в свое время похлебал командирского дерьма и знал, как тяжело нести ответственность и решать за других, но в то же время, советники могли бы и не выставлять все это напоказ.

— Советник Птицын готов уделить вам пять минут. Но только вам. Господин Тузов, прошу следовать за мной.

Внутри дом тоже был обставлен как-то… чрезмерно. Сразу возникали мысли, что такой человек вполне мог пойти на преступление, чтобы грести еще больше под себя, еще больше хвастаться богатством.

Птицын вел себя все так же дергано, словно не знал, куда девать энергию.

— С детства, попал под удар, когда магией накрыло Гончарный квартал, — пояснил Птицын, пожимая руку Ивана. — Наслышан, наслышан о ваших подвигах, а также вашем агентстве. Давайте без формальностей, мне этого на работе хватает. Можете звать меня Петр, наливайте, что хотите, спрашивайте, что хотите, а я в ответ тоже задам вам один вопрос, идет?

— Вполне.

— Почему "Штык"?

— Штык прям, надежен и никогда не подводит, — пояснил с легкой улыбкой Иван.

Случались и у них провалы, но все же, агентство постепенно набирало обороты, помогало людям.

— Хо-хо-хо! — захохотал Птицын, потирая руки. — Даже в голову не пришло! Надо бы приберечь на будущее, такой внезапный дипломатический ход, а? Ведь вы за этим пришли, да? Вашу сотрудницу задержали, по подозрению в убийстве, а я вот вроде как соперничал с Котовым за место в совете от Тырнова, как там Прежние говорили, куи продест, да?

Кабанкин лишь пожал плечами, он занимался самообразованием, конечно, но настолько глубоко его познания не простирались.

— Да еще и метресс эта, — широко улыбался Птицын, потирая руки и подергивая веком. — Глаша! Глашенька!

— Да, Петенька, — отозвался нежный женский голосок.

Глафира Дубинина выпорхнула, иначе и не скажешь, хрупкая и невесомая, казалось, дунь и сломаешь. Платье из струящейся ткани дополнительно подчеркивало ее невесомость и воздушность, и смотрелось так, словно Прежние создавали эту ткань специально для Глафиры.

— Могу сообщить вам то же, что и следователям стражи, весь вчерашний день я провел на заседании, в обществе других советников, а также Глафиры Дубининой и ряда других магов, как городских, так и прибывших из общин и просто из других городов. Возглавлял заседание мой хороший друг и негласный глава магов Тырнова, Родион Кругликов. Присутствовал там и советник Котов, но без жены. В какой-то мере именно вы стали причиной этого заседания.

— Я? — изумился Кабанкин.

— Разве не вы нашли климатическое оружие Прежних в общине Малых Норок? — удивился в ответ Птицын.

Иван чуть повел шеей. Духота и отсутствие метеомагов неожиданно стали чуть понятнее, хотя именно что чуть. Могли бы и после или до испытаний помахать немного посохами, да исправить погоду!

— О своей прошлой вражде с сотрудницей вашего агентства, метресс Листвой, Глашенька поведала мне сразу по прибытии в Тырнов, — продолжал Птицын, умильно глядя на мелкую магессу.

Глашенька, отметил Кабанкин.

— Едва услышала о ней от Настеньки, так и поведала все, без утайки.

— Мотив, не так ли? — спросил Иван, чуть откидываясь и глядя на Дубинину.

— Не знаю, что там вам поведала Леська, — заговорила Глафира тоненько и пронзительно, — но среди магесс такое не принято! Какой смысл кого-то убивать, если он даже не осознает после этого твое превосходство в магии?! Я специально прибыла в Тырнов, чтобы победить Олесю в соревновании зелий! Показать всем, что я лучше! Лучше! Чтобы она сама признала это и больше не корчила из себя невесть что!

Ее аж затрясло, только пыльца вниз не летела, в отличие от фильмов Прежних. Мотивчик, подумал Иван, но в то же время, эмоции из Глаши рвались наружу неподдельные.

— Теперь ее казнят! Все было напрасно! Напрасно!

— Не напрасно, — оживился Кабанкин, — если вы поможете мне доказать ее невиновность.

Неожиданная союзница, причем та, которую Олеся считала главной виновницей! Впору было потирать руки, как Птицын, но Иван сдержался, конечно.

— Если она виновна — то виновна, — припечатала Глаша. — Оправдывать ее я не буду.

— О, разумеется, — кивнул Кабанкин. — Честная, беспристрастная помощь в расследовании, о большем и не прошу.

Что-то там еще было в поведении Дубининой. Желание восторжествовать над Олесей путем спасения, только без секса? Или что Листва априори окажется ей должна? Но в любом случае, вариант выходил почти идеальным. Главная подозреваемая рядом, на глазах у Ивана, или выдаст себя, или поможет, а разборки двух магесс, с тасканием за волосы, можно было устроить и потом, когда никому уже не угрожала бы казнь или шахты, или лесоповал, не слишком отличающиеся от казни.

— То есть вы верите мне? — вдруг спросил Птицын.

— У меня нет возможности перепроверить записи заседания, но уверен, следователи особой группы обязательно их посмотрят. Капитан Лисов — крепкий профессионал. Впрочем, других в ОСГ не держат.

Если они присутствовали там, то выходило так, что все главные подозреваемые имели алиби, и стало быть Олеся оставалась главной подозреваемой, да еще и в убийстве жены советника. Хоть как-то замедлить нынешнее скорое на расправу правосудие могло только то, что Олеся — магесса, но замедлить не означало предотвратить.

Если уж Иван с Ахматом так быстро все проверили, то Лисов справился бы еще быстрее.

Особый порядок? Нет, его уже проигнорировали, во имя власти советников.

— Вот и отлично, как раз уложились в пять минут! — радостно воскликнул Птицын. — Глашенька, ты уже уходишь? Но ведь я только пришел!

На его округлом лице отразилось разочарование, а Иван ощутил себя так, словно попал в один из романов, которые обожала Олеся. Что-то тут творилось непонятное, вся эта индустрия зелий, рейтинги красоты, интриги и подсиживания. Непонятное, липкое и грязное, не хотелось влезать, но в то же время скорее всего не имеющее отношения к убийству.

В то же время, рано было отказываться от подозрений.

— Помогу и вернусь, Петенька, — ласково пропела Глафира.

Не стоило забывать, напомнил сам себе Иван, что ее изгнали из общины за попытку убийства своих же. Она легко могла врать в глаза, даже заранее спланировать все, чтобы к ней кинулись, как к главной подозреваемой, убедились в алиби и отстали, не стали копать глубже.

— Командир, меня подожди!

Появился Ахмат, и что-то в его виде было не так. Иван даже не понял сначала, но потом всмотрелся и чуть не заорал. О да, никаких подтверждений, но Кабанкин не сомневался — пока он сам беседовал с Птицыным, Ахмат вступил в связь с его зазнобой, как ее там, Настя… судя по приглашению и времени, она сама его отлюбила.

Да, такое тоже случалось, но не посреди же расследования!

— Ничего не хочешь мне сказать?

— Хочу, — ухмыльнулся Ахмат, облетая Глафиру, — но только без посторонних.

— Летающее кресло общины Златоцвета, — задумчиво протянула Дубинина.

Она склонила голову, чуть надувая губки и приняла вид невинной девочки — ромашки. Ахмат горделиво заулыбался и крутнулся вместе с креслом, демонстрируя себя со всех сторон.

— Да, пожалуй, я смогу сломать его в два взмаха жезла, — пришла к выводу Глафира.

Ахмат немедленно увял и отлетел за спину Кабанкина, направлявшегося к мотоциклу.

— Командир, я думал ты ее арестовал!

— Глафира Дубинина поможет нам в расследовании, — коротко сообщил Иван, заводя мотоцикл.

Мог бы рассказать и подробно, но не стал, пусть помучается. Ахмат, впрочем, мучиться не стал, и начал свои ритуалы соблазнения, включавшие, как правило, демонстрацию коротышечных ножек и кресла. Вместе они направились к зданию ОСГ.

Хотелось надеяться, что их пустят внутрь.

— Слушай, Лис, ты мне должен за то дело с Норками, ты сам говорил! — почти орал Кабанкин.

— Должен, — с кислым лицом признал Лисов. — Но ты просишьслишком много! Думаешь, я тут самый главный, стражников начальник и экспертов командир?!

— Да, ты же следователь!

— Так вот, надо мной еще целая башня начальников и все нервные из-за смерти жены советника! Чуть чихну не по уставу и будет другой следователь, а ведь тебя, Кабан, у нас не любят.

— Включая тебя.

— Включая меня. Вот начнешь соблюдать закон повсюду и первым делом нам звонить, а то и своих клиентов посылать, сразу тебя полюбим!

— А мне останется только с голоду помереть, — проворчал Кабанкин.

— Знаешь, нам начальство за твои успехи тоже выдает отнюдь не пряники, — проворчал в ответ Лисов.

— Ладно, пусть экспертизу проведет другой человек, согласен?

— Кто?

— Глафира Дубинина.

— Кабан, ты спятил? — постучал по лбу Лисов. — Она — одна из подозреваемых!

— У нее же алиби?

— Дело еще не закрыто, хотя уже скоро да.

— Ну вот! Пусть проверит на глазах у твоих экспертов! — воскликнул Иван.

— Нет.

— Ты же сам признал, что должен мне за Норки!

— Чтобы подозреваемые проводили экспертизы?!

— Я же не прошу тебя включать все это в материалы дела! Просто проверить, вдруг в зелье что-то не то? Ведь ваши эксперты уже провели сканирование и анализ?

— Провели.

— Ну вот! Пусть Глафира проверит!

— Зелье — вещественное доказательство.

Так они переругивались еще какое-то время и в конечном итоге Иван выжал из него результаты проверки зелья, а также встречу с Олесей. Может быть и к лучшему, подумал он, Листва, конечно, устроит скандал из-за Глафиры, но в то же время — мог ли он доверять оценкам Дубининой?

Интересно, подумал он, показали бы самой Олесе эти результаты, не вмешайся они извне?

Олеся и Глафира меряли друг друга прожигающими взглядами и уже собрались перейти к словесной перепалке, а то и магической, но Иван откашлялся, возвращая их в реальность. Они обе уткнулись в результаты, забыв обо всем, включая Ахмата рядом.

Судя по виду карлика, все его попытки добиться взаимности увенчались неудачей. Иван подал ему знак и они отошли чуть в сторонку, оставив магесс наедине, если это слово было применимо к открытой камере. Мелкая Глафира и огромная Олеся, смотрелись они очень контрастно, но сейчас забыли о вражде, ненадолго.

— Узнал что-то важное? — спросил Иван, пользуясь моментом.

— Что, командир, ты даже не будешь ругать меня за распутство?

— Буду, но потом, — пообещал ему Кабанкин. — Итак, жена Птицына…

— Она ему не жена, — поправил его Ахмат, — в отличие от Марии.

— Поэтому она сразу потащила тебя в кровать?

— В кресло, командир, она наслышана о моей репутации, — попробовал было пошутить карлик, но тут же исправился. — Она очень просила, умоляла на коленях достать ей зелья красоты нашей Олеси, те, которые она с Владимиром делала и которые обещала Котовой.

— Ничего не понимаю, — озадачился Иван. — Неужели она не могла их купить?

— Олеся не продала, из-за, — Ахмат указал головой на Глашу.

— Все равно не понимаю. Они же вроде пригласили Глафиру, чтобы та им зелья варила?

— Так она и варила, а попутно своим жезлом перед Птицыным вертела и облегчала его нервный тик и подергивания.

— Ага.

— Ага, — понимающе поддакнул Ахмат.

— И она собиралась зельями красоты от Олеси спасти свое положение?

— Скорее подкупить Глашу, чтобы та отстала от Птицына. Глаша почти прямым текстом ей об этом сказала, иначе не досталось бы мне этой красотки и ее тела. Ох, командир, — Ахмат облизнулся, — ты знаешь, я многих… ладно, ладно, не надо так сердито смотреть! В общем, зажрались они там все и я с удовольствием надкусил этот тортик! Эх, было бы время на расследование!

— Что возвращает нас обратно, к изначальным подозрениям, — пробормотал Иван, бросая взгляд на Дубинину.

Убрать Олесю, чужими руками получить ее зелья, скопировать или испортить, убрать конкурентку. Но как же тогда алиби? Или она заранее подменила зелья? Но к чему эта готовность помогать, даже сотрудничество с Олесей? Уловка?

— АХ ТЫ ДРЯНЬ!!! — вдруг взревела Олеся и набросилась на Глашу.

Попыталась наброситься, но Дубинина вовремя отскочила.

— ТЫ ДУМАЛА, ЧТО Я НЕ ЗАМЕЧУ?!! ТАК Я ЗАМЕТИЛА!!! МЫ УЖЕ НЕ В ВЕДЬМЯНСКЕ!!! ИДИ СЮДА, ДРЯНЬ!!! Я ТЕБЯ САМА ЗАДУШУ!!! — орала Олеся, не сдерживаясь.

Стражники, наблюдавшие со стороны и снимавшие все на рекордер, потянулись за оружием и дубинками, и Иван привычно двинул рукой, ощутив пустоту, игольник он сдал на входе. Конечно, можно было отобрать оружие у самих стражников, но Иван вроде как пытался помочь следствию, а не устраивать погром там, куда его по-хорошему вообще не должны были пускать.

Все же друг и начальник главной подозреваемой.

— Отставить, — скомандовала появившаяся Натали Волкова. — Конечно, Лисов и Кабанкин, главные нарушители спокойствия и законов во всем Тырнове.

— Я веду дело, Волчица, — проворчал Лисов, — не лезь.

— Да я и не лезу, — улыбнулась та, — просто хотела поинтересоваться, можно ли мне купить зелья красоты вне очереди?

— Да ты с ума сошла, — искренне отшатнулся Лисов. — Оно же ядовитое!

— Самое время купить, пока цены упали, — улыбнулась ему Натали и незаметно подмигнула Ивану.

Ссора двух магесс тем временем и не думала затухать. Не придержи Волкова охрану, Олесю бы уже оглушили. Или она уничтожила бы всех вокруг. Хваленые антимагические браслеты треснули и раскололись, будто стеклянные, но Олеся от злости словно забыла о своей магии.

Глаша отступала, выставив перед собой жезл, пыталась что-то сказать, но Олеся опять начала криком глушить всех вокруг.

— КОМАНДИР, УБЕЙ ЕЕ!! ЭТА ДРЯНЬ ПОДКИНУЛА В ЗЕЛЬЕ ПОРОШОК КРАСНОЙ ПОЛЫНИ!!!

— Что значит подкинула? — крикнула в ответ Глаша. — Он входит в рецепт!

— Ага! Призналась! — неожиданно сбавила обороты рёва Олеся.

А ведь Ахмат тоже говорил о каком-то красном ингредиенте, припомнил Кабанкин и посмотрел на следователей. Натали стояла с задумчивым видом, Лисов бросал злые взгляды. Злость капитана была понятна, на такие крики могла прийти не только Волкова, готовая закрыть глаза на мелкое нарушение.

— В чем? В знании рецепта зелья красной луны, на основе которого ты сварила свое зелье?

— Я не клала туда порошок красной полыни, так как у Марии на него аллергия! Я подобрала замену, безопасную для нее, а ты этого не знала!

— Если я этого не знала, то зачем бы подкидывала туда порошок? — изумилась Глафира.

Лисов уже щелкал пальцами нетерпеливо, кто-то из стражников рысью помчался за чем-то, видимо поняв его без объяснений.

— Чтобы…, — Олеся остановилась и нахмурилась, задумалась.

— А кто еще знал об этой аллергии? — спросил Кабанкин задумчиво.

— Никто не знал, — отмахнулась Олеся, — так как никто до меня таких зелий не варил! Да и я не взялась бы менять рецепт, порошок полыни там очень важен, без него и зелье не зелье, если бы не поставки…

Она замолчала и вперила подозрительный взгляд в стражников, затем в Глафиру, словно ожидала, что те немедленно украдут ее секрет, который, разумеется, таковым не являлся. Других желающих прикупить "живой водицы" в общине Малых Норок послали в степь, как и прочих пришлых, но Олеся везде оставалась Олесей.

— Так, — Глаша задумчиво поднесла к рту палец. — Кто мог уверенно опознать зелье с одного взгляда, чтобы потом совать в него лишнее?

Они переглянулись и кивнули друг другу, начали что-то чертить прямо на полу, забыв о преградах, браслетах и страже вокруг.

— Да, чего стесняться, — проворчал Лисов, — нарушили раз, нарушьте и другой, плевать на законы и стражу! Придет начальство и всех нас посадит, кроме магов, стоящих выше законов! Вот тогда будет время и поговорить, и поругаться и вычертить все!

Кабанкин бросил взгляд, но тут же понял, что Лис ворчит для проформы. Все улики указывали на Олесю, скорее всего там нашлись и отпечатки пальцев, и образцы зелий совпадали с растворами из лаборатории Листвы.

— Да, здесь тоже порошок полыни отсутствует, — сообщил Лис вслух, изучив принесенные результаты исследований. — Так и должно быть?

Иван пожал плечами и развел руками.

— Позовите Хоботова, — распорядился капитан.

Но городской маг тоже развел руками и посоветовал обратиться к кому-то из магов общин, раз уж их сейчас полно в городе. Лисов и Кабанкин переглянулись, осознавая, что их посетила одна и та же мысль, вот кто мог уверенно опознать зелье с одного взгляда и сунуть в него лишнего.

Но в то же время, это могла сделать и Глафира Дубинина.

— Ага! — вскричала Глаша, ткнув пальцем в пол.

— У тебя ошибка вот тут, — указала Олеся. — Тут преобразование Пондюзье, а ты его раскрываешь через изменения Лорфилда.

— Потому что они учитывают преобразования Пондюзье, дают предсказательный элемент и не зависят от влияния Плутона в доме Воды, — ответила Глафира

В голосе ее сквозила явная жалость, мол "как этой дуре дали диплом?" и Иван впервые задумался, ведь он никогда не видел диплома, лишь слышал о нем и отличных оценках внутри.

— Или ты не следила за передовой магической мыслью?

— Я в это время выживала и ловила маньяков-убийц! — огрызнулась Олеся. — Что там дальше?

— Так, вот так, и это, — Глаша заглянула в результаты экспертизы, — квадратный корень из корня, и оп!

В воздухе что-то вспыхнуло, а стража опять схватилась за оружие. Ох и влетит Лисову, подумал Кабанкин невольно, созерцая переливающийся в воздухе сгусток пламени. Ведь он, фактически, пошел на нарушения и кто-то из рядовых обязательно настучит наверх. А не они, так по камерам посмотрят или показания магических датчиков снимут.

Или прямо по записи показаний Глафиры с рекордера все поймут и накажут, если Лисов не прикроется бумажкой.

— Ебать мой пухлый зад! — громко заявила Олеся.

У Кабанкина чуть челюсть не упала, а Ахмат тут же рванул вперед.

— Я! Я! Я готов!

Иван перехватил его и посмотрел недовольно. Способность устраивать балаган из чего угодно, была, конечно, хороша, никто не зацикливался на смертях, убийствах, преступлениях, но иногда она оказывалась очень некстати.

— Капитан! — повернулась Олеся. — Я невиновна!

— Сомневаюсь, — спокойно ответил Лисов. — Этот огонек в воздухе ничего не доказывает!

— Подкинувший лишнее в зелье не знал об аллергии Марии Котовой к порошку красной полыни. Он собирался не убить ее, а трансформировать, превратить в хаотическое чудовище, — заявила Глафира, указывая на сгусток пламени. — Представляете, какой вышел бы эффект?

— Представляю, — помрачнел Лисов.

Формально, Мария осталась бы жива, но де-факто из королевы красоты превратилась бы в чудовище, с постоянно меняющимся обликом. Олесю даже слушать не стали бы, за такое "испорченное зелье" и испорченный облик ее тут же закатали бы в шахты и "Штык" ничем бы не смог ей помочь. Особенно, если бы чудище — Мария в процессе еще и мужа — советника порвала на мясные ленты.

— Нет, не представляете. Это сделал кто-то из магической общины, с полным магическим образованием, да еще и знающий о пределах знаний самой Олеси, ведь оставался шанс, что она увидела бы результаты проверки зелий. Или всплыла бы разница между зельем, убившим Марию и теми, которые изъяли из лаборатории, да, у меня хороший слух и мозг ничего так, — улыбнулась Глаша.

С этим Кабанкин был полностью согласен. Глафиру Дубинину он к себе в агентство взял бы без разговоров, вот только сама Глаша точно к нему не собиралась. Зелья, конечно, отличались, подумал Иван, и это списали бы как раз на добавки, дабы отравить Марию, Олеся разоралась бы от возмущения, как всегда. Городские маги, которых она неоднократно оскорбляла в глаза и за глаза, ей на выручку не пришли бы, даже если бы у них вдруг каким-то чудом хватило бы знаний.

— Все это прекрасно, но малодоказуемо, — вдруг заявил Лисов.

— Согласен, — ответил Кабанкин. — Нужно искать истинных виновников.

Как раз собравшихся в Тырнове из разных общин:

— Я сразу скажу, Кабан, что никто не даст тебе задерживать силой уважаемых магов из общин. А теперь валите отсюда, пока мы продолжим очную ставку подозреваемых — экспертов.

— Что будем делать, командир? — спросил Ахмат, когда они покинули здание.

— Поступим по методу Олеси, — улыбнулся Иван и пояснил. — Любовь! Любовь должна всех спасти!

С этими словами они помчались обратно в агентство и вызвали туда некроманта Владимира, благо сам Кабанкин периодически ходил на свидания с его нынешней начальницей, Ириной Кисель.

— Олеся в беде? — переспросил Владимир, словно не понимал, что ему толкуют.

— В страшной, ужасной беде, и нам нужен специалист в зельях, который помог бы доказать ее невиновность. Мы вроде нашли одну, а она оказалась старым врагом Олеси! Только еще хуже стало!

Ахмат разглагольствовал и помахивал ножками и руками, а Иван опять думал, что в карлике умер великий актер. Или просто он вынужденно научился, пока побирался на улицах и жил на иждивении у других банд, кто не умел актерствовать и болтать, тот сдох. Ахмат выжил.

— Срочно! Пока они не разъехались из города!

— Я тоже разбираюсь в зельях, — как-то странно отозвался Владимир.

— Тем более! — обрадовался Ахмат. — Значит, тебя не обманут! Давай, Володенька, судьба Олеси в твоих руках!

Когда Владимир ушел, Кабанкин и Тузов переглянулись.

— В лучшем виде, — заверил его карлик.

— Тогда поехали.

Они последовали за Владимиром, так как посаженный на него "маячок" не мог записывать голоса, лишь передавать их и то в радиусе сотни метров максимум. Зато эта техника Прежних не несла в себе ни грана магии и была размером с мелкое зернышко, не разглядеть, не зная, куда смотреть. Изначальный план подкинуть подобные устройства магам общин они отвергли, слишком сложно и ненадежно выходило.

Поэтому в бой пустили Владимира, чтобы спасал свою любовь Олесю.

— Все пропало! — раздался выкрик в наушниках. — Они все знают!

— Что все? — спросил самодовольный мужской голос.

— Что зелье изменено! Что Листву хотели подставить! Они ищут специалиста по зельям!

— Тихо! Не паникуй, — затем наступила пауза, раздался короткий смешок. — Знают они не все, иначе не обратились бы к тебе. А ведь так даже еще лучше! Точно, зачем оставлять все на волю случайности, когда я сам могу выступить специалистом?

— Можете?

— Могу, конечно! Я не знал, что у этой вишбаруха аллергия, но это ничего не меняет! Так, давай, веди меня, не будем терять времени!

Иван и Ахмат переглянулись, убедились, что записали и помчались обратно в агентство.

— Таким образом, Олеся Листва никак не могла допустить ошибки в приготовлении данного зелья, и более того, намеренно исказила рецепт, дабы погубить Марию Котову, — самодовольно разглагольствовал маг.

Скрыня Наливка, из той же общины, что и сама Олеся, сейчас злобно прожигавшая его взглядом. До этого она орала, кусалась, пыталась полезть в драку, пока ей не пригрозили сунуть в рот кляп. А то и оглушить на месте за попытку применения магии против стражи.

— Однако же старейшины магической общины Златоцвета не обрадуются гибели своей дочери, поэтому я, от их имени, хотел бы обратиться к городу Тырнову с ходатайством! — продолжал Скрыня. — Замените ей смертную казнь изгнанием, и община Златоцвета присмотрит за ней, хорошие отношения между нами и Тырновым сохранятся!

— Вы не в суде, — устало заметил Лисов, — впрочем, и этого достаточно. Все за…

— АХ ТЫ ПИДОР ДРЕВЕСНЫЙ!!! — заорала Олеся, вскакивая. — КЛЯНУСЬ КАВАНОЙ, ЭТО ВСЕ МАМЕНЬКА…

Дальше ее крики отсекло завесой тишины, поставленной одним из городских магов.

— Это оскорбление, — начал высокомерно Скрыня, но Лисов уже включил запись, на словах "я не знал, что у этой вишбаруха аллергия" и Наливка осекся.

— В общем, вряд ли удастся что-то доказать, — сказал Лисов, — а даже если удалось бы, власти не стали бы портить отношения с общиной Златоцвета.

— Еще бы! — фыркнула бегемотиком Олеся. — Он же первый советник отца! Вечно ему жопу подставлял! Маменька знала, кого посылать!

Тут ее взор упал на Владимира, которого выводили в антимагических браслетах, и она подпрыгнула на месте, а земля дрогнула. И это неудивительно, если учесть, что вскрылось в ходе расследования, проведенного в отношении Скрыни Наливайки, прибывшего сюда от общины Златоцвета на съезд метеомагов для обсуждения вопроса климатического оружия Прежних.

Прямого признания в убийстве не прозвучало, только косвенное, остальные следы оказались подтерты, предъявить Скрыне оказалось практически нечего. В то же время, как выяснилось, ему помогал Владимир Димитров, желавший избавиться от любви Олеси, но в то же время сохранить доступ к знаниям магических общин. Всплыли и старые обиды, раньше Олеся говорила о некрозелье, мол, она и Владимир его разработали, но затем тональность сменилась. Везде фигурировала "живая вода", "зелье красоты", но Димитров и его вклад отсутствовали, что очень задело некроманта.

Старейшины общины Златоцвета, они же родители Олеси, не отказались бы от возвращения любимой дочурки и так родился нехитрый заговор, отдуваться за который теперь предстояло одному Владимиру. Убийство, обвинения, взятие на поруки, возвращение Олеси в общину, все довольны. Кроме самой Листвы, разумеется, но так как ее якобы спасли от казни за убийство, то предполагалось, что она будет помалкивать.

Как подозревал сам Иван, власти Тырнова тут тоже приложили руку, пусть и не напрямую. Всем было известно, что Листва не любит родную общину и она вполне могла упереться могучим телом и отказаться возвращаться туда, и тогда ей предъявили бы обвинения. А потом пришли с негласным предложением, смягчение срока и условий содержания, никаких шахт, только делитесь с нами знаниями о магии, метресс Листва.

Но так как доказательств не было, Кабанкин оставил свои подозрения при себе.

— А ну стой! — заорала Олеся и ринулась в атаку, размахивая посохом.

Стражники немного замешкались, а Владимир со страху ударился в бега, хотя этим лишь увеличивал свой срок.

— Дорогая, ты все неверно поняла! — орал он на бегу.

— Какая я тебе дорогая?! Продался за знания, да?! Предал нашу внеземную любовь! — орала Олеся в ответ.

Лисов, Кабанкин и Тузов посмотрели ей вслед. Иван вскинул было игольник, но затем махнул рукой. Стражники уже мчались в погоню и далеко Владимир не ушел бы.

— Сумела бы догнать, так снова села бы за убийство, — глубокомысленно изрек Ахмат.

— Да, хорошо, что не догонит, — согласился Иван.

— Если вспомнит о магии — догонит, — выдал мрачный прогноз Лисов. — Но там хотя бы без меня обойдутся. Итак, дело будет закрыто за недостаточностью улик, все кому надо будут в курсе, Скрыня Наливка тихо покинет Тырнов, благо этот съезд магов скоро закончится. А ты, Кабан, нет, вы всем агентством теперь будете мне должны! Мне и Волчице!

И еще должны Глафире, подумал Кабанкин, но это могло подождать.

— Что именно?

— Знакомство с королевой красоты, вроде погибшей Марии, ведь ваша Листва снова возьмется за старое, да, когда отдышится после погони? Ну вот.

— Я знаю одну королеву красоты, идеал секс-кукол, но в живом человеке! — заговорщическим тоном выдал Ахмат, подмигивая капитану Лисову.

Иван же только утер мысленно пот и подумал, что агентство ждут нелегкие деньки. Олеся, взбешенная попыткой родителей ее подставить и увезти обратно в общину, а также предательством своего "принца-некроманта на белом скелете", то есть Владимира, будет невыносима пару дней. Нет, неделю, не меньше.

Дело о космическом удовольствии

— Командир, я нашел нам работу! — бодро заявил Ахмат, влетая в спортивный зал.

— Что там? — спросил Кабанкин, прекращая отжиматься.

Карлик раньше подвизался в разных бандах Тырнова, пока Иван его не вытащил, и до сих пор сохранял массу полезных связей и знакомств, и постоянно интересовался разными криминальными и не очень слухами. Вполне мог и услышать что-то по профилю детективного агентства "Штык", но вот заплатили бы им за это или нет, оставалось неясным.

— Оплата щедрая, место работы — приятное, — заверил Ахмат, словно подслушав мысли, — особенно в нынешних условиях.

— Да, условия ухудшились, — согласился Иван хмуро.

После истории с убийством жены советника Котова продажи зелий красоты Олеси резко упали, да и репутация агентства оказалась подмочена. Даже при том, что никаких обвинений в их адрес так и не выдвинули, суд не состоялся, а отдуваться за всех пришлось некроманту Владимиру Димитрову, поехавшему на полтора года "на лесоповал" за участие.

Олеся лишилась своего "принца", которым двигала обида (он считал, что без его некромантии ее новые зелья красоты не заработали бы) и желание получить знания магических общин, не расплачиваясь за них телом, и новые "принцы" больше не спешили к Листве, опасаясь повторить судьбу Владимира. Ирина Кисель надулась на Кабанкина за потерю опытного некроманта, так необходимого оружейной фабрике для выполнения заказов на "морилку", хотя, казалось бы, ну при чем тут Иван? Ан нет, обиделась, так что его личная жизнь рухнула вслед за Олесей, и робкий ручеек клиентов превратился в редкие капли.

— В общем, нас приглашают поработать в борделе! — выпалил Ахмат, разве что не облизнулся.

— Придется тебе отдуваться за нас всех, — усмехнулся Иван, собираясь вернуться к упражнениям.

— Да нет, командир, я просто неверно выразился от возбуждения! Детективная работа! Но в борделе.

Кабанкин посмотрел на него искоса, в общем-то Ахмат любил тупые и пошлые шутки, скабрезности и секс со всем подряд женского пола, но тут он, кажется, не шутил.

— В борделе, — повторил Иван. — Ты и правда считаешь, что это поможет?

— Да, — серьезным тоном ответил Ахмат. — Олесе надо изнасиловать пару роботов и прийти в себя. От злости на Владимира и на Глафиру, перехватившую рынок зелий, она придумает что-то новое и продажи наладятся, не надо будет сосать лапу из синтезированного дерьма. Ну и к нам начнут обращаться чаще, из не совсем законных кругов, но с вполне законными денежками!

— Так, — нахмурился Иван. — К тебе обратились банды?

— Личный помощник самой Гипножабы, — с оттенком гордости ответил Ахмат. — Что? Они тоже жители Тырнова, а если бы власти могли, то давно бы их посадили!

— Почему они тогда не обратились к властям?

— Командир, нам нужны деньги или нет? — спросил в ответ Ахмат. — Я, как пчелка, тружусь тут, кручусь в кресле, пока вы хандрите и вздыхаете потно, а вы еще нос воротите!

— Деньги нужны, — согласился Иван, — но. Ладно, давай я вытру пот, а ты пока позови Олесю. Встретимся наверху и все обсудим.

— А зачем мы им вообще? — задумался Иван. — У банд хватает своих структур и живых, чтобы найти и наказать, по всей строгости их закона.

— Не сказали, но намекнули, что своими силами им не справиться, а к властям обратиться не могут.

— Это ловушка, — пробормотала Олеся. — Им нужно мое роскошное тело.

— Для работы…, — начал язвить Ахмат, но остановился под взглядом Кабанкина.

— Так, нам не хватает информации, — сделал напрашивающийся вывод Иван, — а по телефону и по сети они ничего не сообщили, значит, расскажут только вживую. Предлагаю съездить и узнать, и если там что-то незаконное, то сразу сообщить властям, особенно этому, как его… Степану Клину, во!

— Кому? — изумилась Олеся. — Кто такой?

— Роботехник, душа которого в секс-кукле застряла. Ты же помнишь, что пострадал он в первую очередь от действий банды Гипножабы?

— А, — вспомнила Олеся. — Он теперь тоже в борделе работает?

Ахмат прыснул и начал давиться смехом.

— Зря смеешься, — сказал ему Иван.

— Что? Правда работает? Надо бы тогда навестить его еще разок, — похотливо пропыхтел Тузов.

— Работает, но не в горизонтальном положении, как ты подумал. В свободное от миссий боевого трансформера Прежних время он там борется за права секс-кукол и проституток, выступает этаким посредником между властями и этой частью теневого Тырнова, когда предъявить нечего, но и решать проблему надо, и занимается прочим в тем же духе. Прошлую свою специализацию тоже не забросил и, можно сказать, лечит секс-кукол на дому, то есть ремонтирует их, следит за прошивками и прочее. Даже с женой вроде не развелся, хотя все это могут быть лишь слухи, — поведал Кабанкин. — Но вернемся к нашим борделям. Итак, сразу сообщить властям, а если бандиты протянут руки к лейтенанту Листве, перестрелять там всех, а потом все равно сообщить властям.

Олеся погрузилась в раздумья. Здесь она была дома, но мощных магических защит поставить не могла, чтобы клиентов не прибило случайно. В то же время банды больше не нападали, после того как получили от Кабанкина несколько раз по зубам. Выходило так, что там на встрече она будет в такой же безопасности, как и здесь, дома, под охраной Ивана.

Все это явно читалось на ее лице и в движениях тела.

— Согласна! — пристукнула посохом Олеся. — Особенно насчет перестрелять! Кстати, командир, дай мне гранат, плазменник, лучше пулемет!

— Нет, пулемета я тебе не дам, — покачал головой Иван, — но никто не мешает тебе поставить на себя несколько защит. Ведь в этом твоя сила, в магии, или ты забыла?

Дай Олесе пулемет или гранату, так она бы там всех и взорвала или перестреляла в спину. В то же время, ее самоуверенность, вызванная превосходством в магии, как-то увяла и сдулась, и Иван не мог ее винить. Если бы родители Олеси, возглавлявшие магическую общину, опять попробовали вернуть дочурку своими методами, на той стороне нашлись бы маги, не уступающие Олесе. До сих пор не совсем верилось, что они убили непричастного человека лишь затем, чтобы подставить Листву, а потом взять ее "под защиту общины".

Возможно, просто сам Наливка проявил дурную инициативу и по возвращении его ждало наказание.

— Нет, но ладно. Может, хоть в борделе мои зелья купят, — вдруг задумалась Олеся.

— Купят, купят! Это же "Невидимый единорог", самый дорогой бордель города! — радостно заверил ее Ахмат и взлетел к потолку.

— Марат Хожаев, — представился помощник Гипножабы и улыбнулся.

В глазах Олеси что-то мелькнуло, подобных мускулистых красавчиков она любила, затем взгляд ее остановился на коротеньких усиках Марата. Страсть умерла, не успев родиться. За спиной Марата стоял охранник, тщедушный такой, уже в годах, возможно, именно он тут был главным, а Хожаев лишь ширмой.

— Я знаю, что вы хотите спросить о сути дела, и сразу должен пояснить, что ситуация здесь сложилась несколько щекотливая. Совершено преступление, затрагивающее личные и финансовые интересы моей работодательницы, Дианы Юсуповой.

Больше известной как Гипножаба, просигнализировал мимикой Ахмат. Иван же невольно задумался, зачем им называют имя и фамилию, и пришел к выводу, что они и так известны страже.

— Я не могу раскрыть вам детали преступления без подписки или просто вашего слова о неразглашении, а вы ее не дадите, так как не доверяете нашей репутации, — речь Марата лилась гладко и плавно. — По схожей причине мы не можем обратиться к властям, отношение будет предвзятым, а стражники будут искать что угодно, но не преступников, спеша собрать улики против моей работодательницы. Был найден компромисс в лице вашего агентства, пусть вы и сотрудничаете с властями, но все же не входите в официальные структуры.

— Да, проблема обозначена верно, — кивнул Иван. — В ходе расследования мы наверняка найдем следы многочисленных преступлений, совершенных вашей… работодательницей, и будем вынуждены сообщить о них властям. Не говоря уже о том, что мне не слишком нравится идея работы на банды, скажем прямо.

— Но вы находитесь в стесненном финансовом положении, — подхватил Марат, — и тоже вынуждены искать компромиссы, как и мы. Думаю, это уже достаточная общая почва, чтобы прийти к согласию, да?

— Возможно, — неохотно признал Иван.

Так всегда, уступи раз, уступи два, потом уже сам начинаешь нарушать закон, во имя раскрытия дела, это он отлично знал на личном опыте. Там хотя бы имелось легкое оправдание, во время командования отрядом очистки, ему тоже зачастую приходилось нарушать закон, но. Сотрудничество с бандами, раз помог, два помог и сам не заметил, как скатился в канаву теневого мира.

— Давайте я внесу двести монет аванса, которые останутся у вас в любом случае и поведаю ряд деталей, которые убедят вас, что все очень не просто, — продолжал разливаться Марат.

И вот еще шажок, подумал Кабанкин, но возвращать деньги не стал. Двести монет! На это можно было жить и протянуть пару месяцев, даже с их повышенными расходами.

— Сотрудница заведения "Невидимый Единорог", живая сотрудница, провела ночь с космонавтом.

— С кем? — переспросил Кабанкин, кидая взгляд на Ахмата.

Тот лучше разбирался в бандитском сленге, но Тузов тоже выглядел озадаченным.

— С космонавтом, — с удовольствием повторил Хожаев, наслаждаясь выражениями их лиц. — Знаете, у Прежних были такие люди, летали туда, в космос?

Он ткнул пальцем в потолок.

— У них даже поговорка была о космическом удовольствии, и именно такое клиент и доставил нашей сотруднице.

— Кому? — вдруг жадно спросил Ахмат.

— Одноногой Юле, — пояснил Марат и карлик задумался. — Помимо этого, он также вошел в положение Юли, уж простите мне эту двусмысленность и заявил, что избавит ее от рабства и освободит. Эйфория Юли после секса, не надо ухмыляться, кто сказал, что проститутки не живые?

— А секс-куклы? — тут же задал коварный вопрос Ахмат.

— Подозреваю, что именно поэтому он и заказал живую. Видите, сколько подробностей я вам выдаю?!

— Рабства? — спросил Кабанкин.

Олеся не принимала участия и сидела магической копной, взгляд ее блуждал, словно она ожидала нападения в любую секунду. Иван мог бы заверить ее, что никто не собирается нападать, но вряд ли Листва сейчас поверила бы ему.

— Не все из нас могут заниматься работой своей мечты, многим приходится просто выживать, и вы сами знаете, какими плохими могут быть живые по отношению к другим живым, — зажурчал Марат, а вид его стал искренне опечаленным. — Ладно бы они брали секс-кукол себе, те все стерпят, но они требуют живых и поэтому в штате заведения был специалист по психологической и ментальной поддержке. Кто-то может назвать это рабством, несомненно, но я скажу в ответ, что будь там рабство, нас бы уже давно закрыли, да?

— Не факт, — вдруг ожила Листва, словно до нее дошли мысли Кабанкина. — Магией можно скрыть многое.

— Никакой магии, — заверил Хожаев. — Немного психологической поддержки и только. Но космонавт пообещал Юле, что освободит ее и заберет с собой на небеса, после чего она проводила его в служебную часть здания. Там он убил охранника, а также нашего специалиста по психологической поддержке, при этом саму Юлю он лишь оглушил. Вскрыл кабинет и личный сейф Дианы Юсуповой и похитил оттуда деньги и документы, после чего скрылся из здания, не оставив следов.

— Не иначе как улетел на своем космическом корабле! — хохотнул Ахмат.

Карлик чуть прищурил правый глаз, явно уже сам прикидывал, как бы он ломал системы защиты.

— Возможно, — вполне серьезно ответил Хожаев, — хотя никто ничего не видел, кроме самой Юли. Он попал внутрь незаметно, никто даже не запомнил его лица, и, если бы не Юля, мы и не узнали бы часть о космонавте. Предупреждая ваши вопросы, на ее теле он оставил записку, мол, ему запретили брать ее в космос, поэтому он дарует ей свободу здесь, на земле. Денег он ей оставил огромное количество.

Иван озадаченно потер подбородок. О космосе он знал примерно столько же, сколько и все остальные. Были Прежние, они летали в космос, строили там какие-то свои колонии на других планетах, причем делали все это без какой-либо магии, только за счет техники. После конца света летать стало некому и считалось, что эти самые колонии вымерли. Одно время все рвались в космос, считалось, что там, на не загаженных магоядерным апокалипсисом планетах, можно будет жить без щитов и проверок.

Затем все затихло, так как выяснилось, что маги таким никогда не занимались и тут требуются полноценные разработки маготехники и заклинаний с нуля. Работы велись, наверное, Иван и сам не знал, но космос для практически всех живых на Земле являлся чем-то абстрактным, что есть там над головой, ну и все, не допрыгнуть, не достать.

В то же время, ведь могли там выжить и вернуться на Землю? Могли. Но почему в бордель? Или они уже давно втайне наблюдали и следили, через те же спутники Прежних, которых в небе было видимо-невидимо, если верить записям о прежних временах? Зачем освобождать проститутку, да еще и доставив ей при этом космическое удовольствие? Способ подобраться к сейфу Гипножабы? Но обладатели такой техники смогли бы добраться к нему и так, или там стояли магические защиты, которые они не смогли обойти?

— Мы хотели бы, чтобы вы нашли этого космонавта и вернули документы, — добавил Марат. — Или хотя бы установили достоверно, что он улетел в космос и никогда больше не вернется. Понимаю, очень сложная и расплывчатая задача, но вы согласны с тем, что найти убийцу необходимо?

— Найти, не выдав документов властям, — не удержался Иван.

— Простите, — потер горбатую переносицу Хожаев, — но вот вы, господин Кабанкин, вы же знаете, где проживает моя работодательница, а если бы не знали, то господин Тузов подсказал бы вам. Ваша подготовка позволила бы вам войти в "Единорог", обездвижить всех из вашего знаменитого игольника, вскрыть сейф и уйти, так? Никто бы не пострадал, а власти получили бы эти же самые документы и занялись расследованием.

— Ну так, — неохотно проворчал Иван.

Мысли о подобном посещали его регулярно, так и хотелось ворваться с оружием наперевес.

— Но вы же этого не сделали? Представьте, что вас пригласили расследовать убийство, где преступник не смог вскрыть сейф.

— Я понял, — перебил его Иван. — Но вы все равно что-то недоговариваете.

Документы? Скорее всего поддельные ЭМИ или настоящие, но зарегистрированные на тех, кто уже не сможет возмутиться. Настоящие бухгалтерские базы и прочая информация, вряд ли там лежали кипы бумаг, как в фильмах Прежних, с собственноручно подписанными признаниями в убийствах.

Впрочем, информация в сейфе наверняка была зашифрована, но тут требовался специалист.

— Так вы беретесь? — спросил в ответ Марат.

"Штык" переглянулся, и они пересели посовещаться. Олеся взмахнула посохом и накрыла их куполом от подслушивания, с подавлением электроники, а Иван сразу вспомнил недавнюю историю с убийством Марии Котовой. Создай тогда Наливка такой же щит и лысого зомби они бы что-то подслушали, поехала бы Олеся обратно в общину, возможно даже с Владимиром, для смягчения ситуации.

Совещание было кратким и стремительным.

— А вот у Прежних…, — начал было Кабанкин.

— Если все время равняться на Прежних, то и закончим, как они, командир! — возразил Ахмат. — Нам нужны деньги? Нужны! Мы попадем внутрь убежища Гипножабы, посмотрим на ее внутренний круг, вот этого Марата, например, я вообще не припомню, то есть это ее цивилизованный советник.

— Какой? — переспросил Иван, а Олеся начала ухмыляться широко.

— Нечего ржать! Я свое образование на улицах получал! — огрызнулся Ахмат. — Ну такой, которого власти ни в чем не подозревают, даже не знают, что он на Гипножабу работает!

— Понятно. Предлагаешь поделиться потом информацией с властями?

— Конечно. Поможем всем понемногу, и себе, и властям, и Гипножабе. Да, компромисс, ну что поделать?

В словах Тузова был резон, и его неожиданно поддержала Олеся.

— Плевать на власти, — заявила она, — они моего Володеньку осудили… поделом ему! И поделом им!

Во взгляде Ахмата явственно читалось "видишь, командир, ей срочно надо нового принца, из борделя!" Кабанкин поразмышлял еще немного и уступил, и они заключили соглашение с Маратом о расследовании случившегося в "Невидимом Единороге".

"Единорог" встретил их тишиной и прохладой, а также легким запахом клубники. Девица за стойкой заученно прогнулась, демонстрируя изгибы тела, моргнула, мелькнув татуировками банды Гипножабы, и достала сканер.

— Опасных для жизни загрязнений не обнаружено! — ржавым голосом проквакал сканер. — Повышенное содержание магии!

В Олесе, разумеется. Новейшие сканеры находили и некрояд в Иване, причина, по которой ему шлепнули красную отметку в дело и списали в отставку, но в лучшем борделе города почему-то использовался не сканер, а какая-то древняя рухлядь времен основания Тырнова. Девица, уже успевшая принять новую соблазнительную (как она думала) позу, по сигналу Марата, молча нажала кнопку, открывая вход в само заведение. Иван отметил отсутствие камер, а также встроенный парализатор, направленный на эту самую дверь внутрь.

Словно и здесь экономили деньги, как на сканере.

— А можно будет часть оплаты получить услугами? — не выдержал Ахмат.

— Разумеется, — заверил его Хожаев. — Можно даже всю оплату.

Олеся фыркнула было, но тут взгляд ее упал на секс-кукол, стоявших в коридоре. Мужчины и женщины, всех форм и размеров, даже разных оттенков кожи, почти неотличимые от живых. Почти. Иван невольно мысленно сравнил их с "королевами красоты" и пришел к выводу, что те сочетали в себе достоинства живых и элегантность секс-кукол.

Правда обходилось все это непомерно дорого и можно было нечаянно умереть в процессе, как показала Мария Котова.

— И здесь камер нет, — заметил Иван, бросая взгляды по сторонам.

Ковры и теплые полы, какая-то магия в стенах, фальшпотолок, скрывающий в себе все коммуникации и разные меры защиты, но не камеры. Конечно, даже он не разглядел бы камеры Прежних, размером с мелкие зерна, но Кабанкин доверял своим инстинктам, сообщавшим, что на него никто не смотрит и не снимает.

— Это стандартная политика в таких заведениях, командир, — ответил Тузов, опередив Марата. — Клиенты не любят, когда их снимают, пусть даже это не осуждается обществом, в отличие от Прежних.

— В цивилизации Прежних, перед ее закатом, это тоже не осуждалось, — добавил Марат с вежливой улыбкой.

Прежним, впрочем, и не требовались какие-то отдельные бордели, они просто заказывали нужные им модели секс-кукол или спали друг с другом, ведь Земля тогда была ужасно перенаселена. Или не спали, венерические болезни тогда бушевали под стать численности населения.

— Номера снабжены изоляцией, технической и магической, и там тоже не ведется съемка.

— То есть у вас тут можно легально собираться и обсуждать всякое незаконное, — сделал вывод Кабанкин.

Дороговизна "Единорога" при этом отпугивала всех лишних. Сотня монет, на которую "Штык" смог бы протянуть месяц, оплачивая коммунальные расходы, мяу и перезарядку туалетного накопителя, а также питаясь синтожрачкой, при условии, что они сами бы собирали органику для синтезатора, здесь хватило бы на самую дешевую из девчонок или секс-кукол.

А может и не хватило бы.

— Законное тоже можно обсуждать, — с самой вежливой улыбкой ответил Марат. — Вы можете даже читать стихи и культурно просвещать наших сотрудниц, это не возбраняется.

— А можно их бесплатно просвещать? — тут же спросил Ахмат.

— Можно, но только после оплаты.

Они уже прошли мимо кукол и свернули налево. Из дверей высунулась пара женских голов и одна мужская, но все он тут же скрылись, едва увидев Марата. Скорее всего Ахмат заблуждался насчет того, что власти не знают, подумал Кабанкин, продолжая присматриваться к обстановке. В общем-то тут легко можно было проскользнуть по коридорам незамеченным, но.

Власти знали, вели борьбу, но все же банда Гипножабы продолжала работать.

— Мы пришли, вот он вход в служебную часть, — указал Марат на неприметную дверь.

Вот здесь камера имелась, даже две, но и так было понятно, что тут случилось. Преступник пришел вместе с проституткой, Одноногой Юлей, та приложила свой ЭМИ, а также покрасовалась на камеру, и охранник открыл ей дверь. Космонавт стоял в слепой зоне? Его техника подчинила себе камеры?

— Так, не будем торопиться, — пробормотал Иван, разглядывая открывшуюся дверь.

— Да! — горячо поддержал Ахмат. — Давайте я пока допрошу пострадавшую!

Олеся махнула жезлом, по коридору и двери словно прокатился теплый ветерок, затем она зевнула.

— Стандартный контур опознания, сопряженный с системой распознавания ЭМИ, — сообщила Листва.

— Только опознания? — спросил Кабанкин.

С такими системами он сталкивался, да что там, они де-факто являлись стандартом. Заклинание пропускало только того, чей отпечаток магии содержался в ЭМИ. Это не означало, что систему нельзя взломать или обмануть, но все же, надежное, проверенное решение, которое обычно еще дополняли охранным магическим знаком, а также датчиками массы и движения. Здесь на деньгах явно не экономили, прикрывая легальным бизнесом остальные темные делишки, и стоило скорее удивляться, что какие-то части системы отсутствовали.

— Только опознания, — подтвердила Олеся. — Знака не ощущаю, с датчиками — к Ахмату.

Чтобы не оставлять лишних следов и не переделывать систему, если придется запустить внутрь кого-то не из персонала борделя, подумал Иван, кидая взгляд в сторону Хожаева. Тот стоял с непроницаемым лицом, но ясно было, заговори об этом, и он сошлется на волю "работодательницы", то есть Гипножабы. Также Кабанкин отчетливо понял, что вживую с Гипножабой они не встретятся, но при этом она будет пристально следить за расследованием.

— Понятно, — пробормотал он под нос, входя внутрь. — Рядовой Тузов! Включайтесь в работу!

Ахмат немного увял, вышел из чрезмерно возбужденного состояния и достал самодельный сканер, начал водить им вдоль двери и окрестностей. Вид у него при этом был хитрый, словно он уже что-то придумал.

— Так-так-так, — продолжил бормотать Иван, разглядывая помещение за дверью.

Прозрачный "стакан", будка из бронепластика работы Прежних, способная выдержать выстрел в упор. Тревожные кнопки, экраны, показывающие служебные двери, и живой охранник внутри.

— Тело вы, стало быть, убрали, — заметил он.

— Нам нет нужды придерживаться официальных правил следствия, — ответил Марат. — Бумажек и отчетов с вас мы тоже требовать не будем.

— Да не в бумагах дело, — вздохнул Иван, подходя к будке.

Охранник внутри, молодой и изуродованный шрамами и пятнами от ран и болезней, смотрел нервно, но за оружием не лез. Пока.

— Закрой двери, — скомандовал ему Иван.

Охранник дождался сигнала Марата и закрыл двери, изолировав себя в будке, но перед этим протянул ему планшет, явно приготовленный заранее.

— Труп мызасняли, — сообщил Хожаев, запуская видео с планшета.

— А само убийство? — поинтересовался Кабанкин, уже зная ответ.

Тот, кто все так хорошо спланировал и подготовил, был в курсе местной системы безопасности или взломал ее на ходу, пока якобы предавался любовным утехам. Он бросил взгляд на видео, усмехнулся и повернулся к Ахмату.

— Никаких следов взлома, командир, вот так вот внешне, — сообщил тот. — Если меня пустят…

— Нет, — отрезал Хожаев, разом утратив вежливость. — Но видеозаписей убийства не сохранилось.

— Думаю, сам охранник их и стер, — еще раз усмехнулся Кабанкин.

Марат и Ахмат тут же посмотрели на дырки в бронепласте, оставленные лазерными лучами. У Прежних хватало и энергооружия, и своих источников питания, на основе которых и разрабатывали мяу, в общем-то. Другой вопрос, что сам бронепласт плоховато отражал атаки энергооружия, так как предназначался для другогого. Но в то же время картонкой стенки будки не являлись и пробить их мгновенно не вышло бы.

— У него не было возможности править записи, — быстро ответил Марат.

— Точно? — с деланным удивлением спросил Иван.

Хожаев отошел в сторону и быстро заговорил в амулет связи сердитым тоном. Считалось, что амулеты связи надежнее раций и радиостанций и просто стационарных телефонов, которые якобы прослушиваются властями. Никому не приходило в голову посчитать, сколько нужно живых для такой прослушки, а если и приходило, то вера в амулеты связи и магию все равно оказалась сильнее.

— Лейтенант Листва, проверьте стены, зачарованы они на отражение ментальной магии?

— Думаешь, его подчинили? — спросил Ахмат.

— Зачарованы, — ответила Олеся, взмахнув жезлом.

Бронепласт вспыхнул на мгновение, охранник внутри вздрогнул и все же полез за оружием. Городу рабочих и боевых рук не хватает, а они тут сидят, в который уже раз зло подумал Кабанкин, даже зная, что отчасти он неправ. Несмотря на все щиты, детекторы, сканеры, общие и портативные чуть ли не у каждого горожанина и в каждом доме, все равно внутрь регулярно проносили всякую заразу или опасные вещи, а то и вовсе, какой-нибудь безумец или сектант мог напасть и начать взрывать и убивать всех подряд.

— Записи стерли от имени нашего сотрудника психологической поддержки, — сообщил Хожаев.

— А, ну да, это даже логичнее, — признал Кабанкин.

Если они держали мозголома, тому вполне могло потребоваться право стирать записи. Или просто отключать камеры, чтобы не оставить следов, как он проституткам мозги промывал, внушая, что они счастливы и рады выходить на работу каждый день. Раньше они просто пахали бы в рабстве за миску баланды, но в городах союза эти практики прекратили и регулярно проводили проверки, нещадно карая за любые обнаруженные воздействия.

— И что же тут случилось, по вашему мнению?

— Охранника убили из малого одноразрядника "Клевер", единственным достоинством которого являются такие мелкие размеры, что можно спрятать где угодно. Рискну предположить, что Юля повесила его на грудь, а ваш охранник не узнал оружие и умер, едва уткнулся лицом в ее, — Иван показал руками куда именно. — Он впустил ее, считая, что Юля пришла одна, а затем нарушил инструкцию и вышел из своей будки, так как его начали активно соблазнять.

Марат Хожаев потер подбородок, похоже, уже имелись прецеденты.

— Луч пробил его голову сверху вниз, и затем условный космонавт попытался сымитировать убийство внутри будки, задрав руки и стреляя сверху вниз под углом. Только угол не соответствует высоте, потому что ни он, ни Юля не стреляли раньше вот так вот, задрав руки. Дырки, опять же, не под теми углами оплавлены, стреляли двое, но не в одного человека, а просто примерно в пустоту. Тело положили внутри, имитируя сцену, будто преступник ворвался внутрь и с двух лазерников поразил охранника и промчался дальше. Использовали они, разумеется, не "Клевер", уже что-то более тяжелое, так как после убийства охранника уже не требовалось прятать оружие и они могли стрелять свободно.

— Зачем? — спросил Марат. — В смысле, к чему эта имитация?

— Не знаю. Пытался прикрыть Юлю? Здесь, кстати, тоже детали не сходятся, либо он завербовал ее заранее и тогда забрал бы с собой, либо действительно очаровал сразу, магией или чем-то еще, и тогда ему не было смысла оставлять ее в живых.

— Или он оставил ее как спящего агента на будущее, — прищурился Марат. — Извините, продолжайте.

— Может, космонавт не разбирался в лазерном оружии? — спросил Ахмат.

— Но в магической сигнализации он разобрался, — возразил ему Кабанкин, — иначе сразу выдал бы себя еще в дверях.

— Может он был великим мастером ментальной магии?

— Космонавт из колонии Прежних? — изумился Иван.

Затем все взгляды скрестились на Олесе, которая задумчиво ковырялась в носу, разглядывая охранника в будке. Тот почему-то нервничал и суетливо изображал какую-то работу.

— Если не рассеялась, то чужую магию я обнаружу, — сообщила Листва равнодушно. — Все как обычно. Но проще и надежнее было сразу проверить все сканерами, обнаружить следы.

Марат не отреагировал, тщедушный охранник за его спиной тем более. То ли не обнаружили ничего, то ли сочли, что это неважно для расследования, подумал Иван.

— Хорошо, — кивнул он, — тогда пойдем дальше, осмотрим место преступления и трупы, допросим живых. Вы же не сожгли тела?

— Нет, — ответил Марат с легкой заминкой.

Похоже, предлагали уничтожить, но затем верх взяли те, кто настаивал на расследовании, понял Иван. Возможно, сама Гипножаба решила рискнуть расследованием, из-за важности похищенного.

Они прошли дальше, столкнувшись с какой-то размалеванной девицей, словно не соображающей, где она и что тут происходит. Обычные скромные стены, никаких попыток в сдержанную роскошь, как в "рабочей" части борделя.

— Много живых, — тихо заметил Ахмат, — из-за элитности заведения. Где живые, там всегда уязвимости и проблемы.

— Мгм, — согласился Иван.

Тот же охранник на входе — могли же поставить и робота, или повесить заклинание, но им требовалась гибкость живого, способного закрыть глаза на что-то или НЕ выполнять инструкции. Не то, чтобы прямо поплатились ужасно, но все же. Работай тут только секс-куклы, ни один космонавт их не обаял бы. Или?

— Смог бы ты на лету перепрошить секс-робота? — спросил он у Ахмата.

Карлик задумался.

— Кабинет не охранялся? — уточнил Иван.

— Охранялся, — неожиданно ответил Марат, — но не живым охранником. Робот подчинялся нашему сотруднику поддержки.

— Имевшему доступ в кабинет Гипножабы, — хмыкнул Кабанкин, отбросив политесы. — Любопытно. Ей он тоже оказывал поддержку?

— Я не лезу в дела начальства, — сообщил Хожаев с каменным лицом.

Ясно, подумал Кабанкин, что ничего не ясно. Он бы предположил, что робот как раз присматривал за этим загадочным "сотрудником", из расчета, что железке мозги не промоют, как живым, но слова Хожаева опровергали эту версию. Если же Гипножаба так доверяла сотруднику, что дала ему управление роботом, доступ в кабинет и к сейфу, к камерам, то… что-то тут опять не сходилось.

Или Марат рассказывал не все.

— Вы провели здесь съемку? — спросил Иван, решив не развивать тему. — Принесите трупы, приведите выжившую, нужно воссоздать все, как было.

— Труп, — зачем-то поправил его Марат.

Да, подумал Иван, труп охранника на входе, труп сотрудника здесь, и никто ничего не заметил. Словно космонавт спустился с небес, подобно ангелу Прежних, но и эта версия не выдерживала критики. Проще было слететь на крышу и сразу добраться до сейфа, чем городить такие сложности.

— Никаких следов взлома, борьбы, сопротивления, ничего, — вынес вердикт Иван. — Ваш сотрудник поддержки сам все открыл, добровольно…

Хожаев дернулся, словно собирался сказать, что тот не мог предать, но остановился. Еще штришок в общую копилку какой-то тайны, которая наверняка имела отношение к случившемуся, но при этом ее не хотели разглашать. Что-то крутилось в воспоминаниях, но Иван никак не мог сформулировать мысль и решил, что надо посоветоваться со специалистом по бандам, то есть Ахматом.

— … или под угрозой оружия, но открыл. Затем его убили выстрелом в затылок, хм, охранника тоже убили в голову, возможно, пытались скрыть следы воздействия ментальной магией. Олеся?

— Да, это могло помочь, — отозвалась Листва, колдовавшая над телом "сотрудника поддержки". — Любые разрушения тела помогают рассеять магию на нем, чужое колдовство и без того плохо держится без внешней подпитки, а с потерей материального носителя начинает рассеиваться еще сильнее. Считается, что этот эффект Гарздона-Мигеля и лежит в основе того, что призраки так быстро покидают тело.

"Сотрудник поддержки" оказался мутантом, низеньким, чуть выше Ахмата, с непропорционально огромными ушами и носом, вытянутым вперед, словно палец, кончик которого срезало выстрелом. Руки и ноги его выглядели вполне действующими, но наверняка ему приходилось нелегко в жизни, особенно без летающего кресла. Одет он был в какое-то подобие теплой жилетки и шорты.

— Но не помогло, — объявила Олеся. — Над ним колдовали, много и часто.

— Его часто мучали боли, — пояснил Марат, — он принимал лекарства и магические отвары, а также над ним колдовал один из наших… сотрудников.

— Но не в последнее время? — вдруг спросила Олеся.

— Да. Ему становилось все хуже, приглашали пару специалистов со стороны, но никто так и не помог.

Олеся посмотрела на него странно, словно хотела обвинить в том, что не позвали ее, но промолчала. Труп уже лежал так, как его засняли после обнаружения, и дело дошло до допроса живой свидетельницы.

— Одноногая Юлия, — каким-то тусклым голосом представились девицы.

Или все же девица? Ахмат пожирал ее взглядом, поигрывал короткими ножками, но его испытанный прием дал сбой. Или даже два. Одноногая — фамилия или прозвище из-за особенностей тела?

— В каталоге значусь, как "Пара", — все тем же бесцветным тоном продолжила Юлия, — когда клиент хочет испытать ощущения секса с двумя живыми девушками по цене одной, он всегда выбирает меня.

Она встала и распахнула халат, спокойно явив окружающим свое тело. Две головы и два торса, не сросшихся вместе, а вполне способных действовать автономно, до известной степени. Два набора женских органов внизу, и все это прилепленное на одну огромную ногу, словно состоящую из четырех, сросшихся вместе. Из уголка рта Ахмата побежала струйка слюны, которую он не замечал.

— Также работаю с парами и с группами, — продолжала Юлия, но ее перебил Марат.

— Детективы пришли сюда не за этим. Расскажи еще раз о космонавте.

— О! — вдруг встрепенулась вторая голова. — Это был просто ураган! Космос! Он был такой, такой…

— Какой? — заинтересованно подался вперед Кабанкин. — Не покажешь нам?

— Такой, огромный, теплый, нежный и сильный одновременно, он обнял нас со всех сторон и взял одновременно, отовсюду, он любил нас, и это было невероятно, никогда в жизни мы не испытывали ничего подобного, и это при том, что мы всю жизнь занимались сексом, — затараторила вторая голова.

Мутанты, инвалиды, уроды, калеки, все, кто отличался от других, или погибали из-за своих болей и слабостей, или их убивали окружающие. Выживали только те, кто мог приносить пользу, как Ахмат, побиравшийся в разы успешнее других, или эта Юля, продававшая экзотическое тело, оказавшееся достаточно жизнеспособным, чтобы не сдохнуть сразу после рождения. Две системы пищеварения и всего остального? Как это вообще работало?

— Казалось, что он стал всем для нас, миром вокруг, понимаете?

— Понимаю, о, я прекрасно понимаю! — вдруг горячо поддержала Олеся. — В такие мгновения ты раскрываешься ему навстречу, готова все для него сделать, а он, гад такой, тебе в спину бьет!

— Да! — согласилась вторая голова. — Именно в спину!

— Погодите, — вмешался Хожаев, — но мне сказали, что именно ты убила охранника!

— Все равно он был урод, — заявила первая голова.

— Не помню, — замотала вторая голова. — Но вполне может быть! Я была не я в тот момент!

— Да! — закричала Олеся. — Ты себя ему отдаешь, а он отворачивается и храпеть начинает!

Ахмат тихо захихикал в кулак, отлетел в сторонку, чтобы не попасть под гнев. После еще нескольких возгласов Олеси и Юли, и обмена репликами о возвышенной и чистой любви, стало ясно, что ничего нового они не узнают. Ей обещали свободу, ее ударили в спину, в обе спины, остальное, как в тумане.

— Ваш сотрудник поддержки, — Иван посмотрел на труп на полу, — его часто баловали вниманием сотрудницы Единорога и другие женщины?

Могло ли содействие Юлии быть следствием воздействия вот этого ушастого мутанта? Он где-то пережал, она обозлилась или еще что? Если он имел доступ аж в кабинет Гипножабы?

— Это имеет отношение к делу?

— Еще какое. Вот Юля, например, вы его ненавидели?

— Ненавидела? — задумалась первая голова. — Скорее испытывала брезгливость, не хотела приближаться.

— Жалела, — сообщила вторая голова.

Где-то рядом с ней удвоил махания ножками Ахмат.

— Он сам, ну, никогда не унывал и делился с нами жизнерадостностью, — продолжала вещать вторая голова, словно не замечая Марата и его телохранителя, — а также своим воздержанием, сразу хотелось секса.

— С ним? — уточнил Иван.

Он не отрывал взгляда от тщедушного телохранителя, готовый выхватить оружие. Но тот уловил знак Марата и убрал руку с оружия, сделал вид, что ничего и не было.

— Пару раз и с ним, — заметила первая голова. — Но он все равно не мог.

— Больше с магом, который его лечил, тут и смотреть-то не на что было, — вторая кивком указала на труп на полу.

— Не скажи, красавица, — немедленно влез Ахмат, — иногда есть на что посмотреть!

Кабанкин прошелся по комнате, еще раз осмотрел пустой сейф, а также остатки робота и труп ушастого мутанта. Робот расплавился, да еще как, но внешне все сходилось, в отличие от убийства самого ушастика. И робот! Почему сюда поставили робота, а не живого охранника? Робота, подчинявшегося зачем-то этому самому сотруднику?

— Хорошо, — сказал он, — Олеся, сможешь показать нам воспоминания?

— Это противозаконно, без особого разрешения властей, — немедленно вылез Ахмат, — минимум два года шахт или лесоповала за любое вмешательство в разум.

— Я согласна, — пробормотала первая голова, уловив знак Марата.

— Даже с согласием, власти все равно не согласны.

— В жопу власти! — решительно поднялась Олеся. — Сейчас все будет, не моя специализация, но основы я еще не забыла, недаром я училась в Ведьмянске!

Хожаев посмотрел на нее как-то странно, словно не знал, где училась Листва. Взмахи жезла, скрип мела, Олеся вычертила фигуру прямо вокруг ушастого трупа, затем уложила туда же Юлю, якобы оглушенную.

— Канилан загацвет урака! — выкрикнула Олеся, вскидывая жезл. — Властью круга, силой мага, приказываю вам, духи памяти — Цагана! Квес! Урамту!

Молния ударила из-под потолка и все внутри круга скрылось в цветном тумане. Секунда и туман прояснился, в нем словно показывали трехмерное кино… странное кино, двоящееся, вызывающее головную боль своим видом. Мгновение спустя Иван понял, в чем дело, Олеся показывала воспоминания обеих голов Юлии, и они смотрели с разных углов, но эти образы сливались воедино внутри тумана, похоже заклинание рассчитывалось все же на людей с одной головой.

Но образ!

Космонавт, да, все как в фильмах Прежних. Закрытый скафандр и огромный шлем с непроницаемым забралом, в котором отображалась сама Юлия и труп ушастого мутанта у ее ног. Искаженный, ведь сама Юлия смотрела на космонавта в скафандре, а не под ноги. Взметнулись какие-то щупальца с дубинками и цветной туман почернел, воспоминание закончилось.

— Это с-с-с Мар-с-с-с-с-а, — залязгал зубами Ахмат. — Я в дет-т-т-тс-с-с-тве смот-т-т-трел!

— Вот как он ее одновременно удовлетворил, — по голосу чувствовалось, что проняло и Олесю, — щупальцами!

— И почему отправил убивать охранника саму Юлю, а ее убить не смог — щупальца не удержали оружие, а времени забивать насмерть не было, — поддержал Марат. — Вы раскрыли дело!

Иван так не считал, но возражать не стал, так как видел состояние Ахмата и Олеси. Вопреки очевидным фактам они поверили, и Марат поверил, но в то же время именно вид космонавта в скафандре подтолкнул Хожаева к словам о раскрытии дела. Тогда как до раскрытия и возвращения документов там было еще далеко.

— Дело не раскрыто, — заявил Иван, когда они покинули "Невидимого Единорога".

— Но мы же получили деньги! — воскликнул Ахмат, еще слегка постукивая зубами.

Купона на посещение двухголовой Юли он брать не стал, пробормотав что-то о том, что экономить будет и что за деньги любой дурак сможет.

— Скажи, рядовой Тузов, за что именно наш отряд получил деньги? — спросил Кабанкин.

Они уселись в привычном порядке — Олеся в коляске, Ахмат позади, но Кабанкин, хоть и завел мотоцикл, но не спешил ехать обратно в агентство. Он оглянулся, да "Единорог" стоял немного на особицу, но все же домов вокруг хватало. Вряд ли Гипножаба выкупила их все.

— Разве мы что-то раскрыли? Доказали? Вернули документы? С убийством охранника банда могла разобраться и сама, вокруг хватает ветеранов, у которых глаз наметан не хуже меня. Проверка систем? У них есть свои техники и специалисты на стороне, вспомни того же несчастного Степана. Воспоминания? В банде есть и свои маги, не так ли?

— Да, — кивнул Ахмат, — давно ходили слухи, что на Гипножабу трудится настоящий чернокнижник откуда-то из общин и мы даже видели его труп, командир, именно в деле со Степаном и тот секс-куклой. Помнишь, он души переносил и поплатился?

— Во! — Олеся с громким стуком ударила жезлом в дно коляски.

Иван невольно поморщился, коляску и без того уже приходилось чинить три раза.

— Но магия у него была другая, — вдруг заявила она, морща лоб. — Не такая, как в этом ушастом карлике. Или такая?

— От имени всех карликов я обиделся, — нарочито шмыгнул носом Ахмат. — И у нас большие не только уши!

— Возможно, над ним колдовал другой маг? — предположил Кабанкин задумчиво. — Но время как-то странно совпало, да? Маг погибает от рук трансформера и примерно в то же время прекращается колдовство, облегчающее боли?

Олеся крутнула жезл в руках, на ее голову словно опустилось розовое облачко.

— Нет, время не сходится, над ушастым колдовали уже после того дела с куклой. Месяц назад, как минимум. А магия похожа, да, хотя я не снимала тогда образа, работала лишь с последствиями магии того… переносителя душ. Нет, не смогу сказать точно.

— То есть у них, скорее всего, есть другой маг, — кивнул Иван, — который почему-то прекратил лечить сотрудника поддержки. Что-то в этой истории не сходится, сильно не сходится.

— Но воспоминания?

— Трудно сделать скафандр под Прежних и прийти в нем? — спросил в ответ Кабанкин. — Тем более, что когда полно их одежды, да вспомни хотя бы герметичные защитные комбинезоны, от легких до тяжелых! Возьми такой за основу, включи фильмы Прежних, да сделай к ним еще шлем, как там, и будет полное сходство, настоящий скафандр даже не нужен.

— Но зачем кому-то таким заниматься? — задумчиво протянул Тузов.

— Что, хочешь сказать, что все выглядит так неправдоподобно и именно поэтому — правда? — понимающе хмыкнул Кабанкин. — Тоже версия. Тогда у меня будет для тебя поручение, Ахмат. Облети окрестные дома, поболтай, как ты умеешь, и выясни, видел кто тут взлетающий космический корабль или нет. Также обратись к своим старым связям и знакомым — расходы за мой счет, не надо строить такое кислое лицо! — и разузнай все о Гипножабе, "Невидимом Единороге", магах и их сотруднике психологической поддержки. Собирай все, любые слухи, несуразицы, потом сведем вместе и подумаем.

— Понял, командир, — проявил неожиданную покладистость Тузов, — только отлечу чуть позже, когда от борделя отъедем, чтобы не подумали чего.

— Хорошо, — кивнул Иван и в этот раз тронул мотоцикл с места.

Когда Ахмат улетел, он бросил взгляд на Олесю.

— Что? — жирным голосом спросила та. — Это было заклинание освежения памяти! Его вредно применять чаще раза в месяц!

— Магия в ушастом мутанте, магия во всем этом деле и та магия из дела со Степаном Клином, тебе нужно сесть и записать все, что ты узнала и вспомнила. Городские маги, кто из них работает с памятью, что умеет, подчиняющие воздействия и прочее в том же духе. Да, ты уже не сказала, что не можешь вспомнить точно, но все же, вдруг что-то да обнаружится?

Олеся помахала неопределенно рукой, мол, сделает.

— А ты сам?

— А я навещу общину сухопутных мутантов, да к русалам загляну, меня все этот скафандр смущает. Зачем он? Может, это был не скафандр, а сухопутный аквариум, только воспоминания исказили? Ну и в службы щитов загляну, кажется, Твердое Колено там работал.

— М-м-м? — задумчиво прогудела Олеся, изображая вопрос.

— Ни разу за полсотни лет после конца света никто из космоса к нам не прилетел, — пояснил Иван. — Нет, может быть, они прилетали в другие места, но все равно, есть службы наблюдения, есть щиты, фиксирующие пересечение, есть дирижабли, есть другие поселения, в конце концов! Корабль не иголка, его не скрыть просто так от наблюдения! И…

Тут его осенило новой идеей, и он едва не столкнулся с грузовиком, который недовольно загудел. Водитель высунулся и заорал, предлагая проверить умственные способности. Олеся развернулась и тоже заорала, предлагая устроить водителю грузовика проверку прямо сейчас, но к магии прибегать не стала. Судя по фильмам и книгам, Прежние, с их миллионами машин, тоже изрядно страдали от подобных ситуаций, столкновений, ругани на дорогах и прочем.

— Надо бы заколдовать мотоцикл, — проворчала Олеся, ерзая в коляске, — как кресло у нашего карлика. Заодно и на мяу сэкономим.

Иван хмыкнул одобрительно и вернулся к осенившей его идее. Если корабль приземлился в степи, а космонавт пришел пешком? А в сейфе Гипножабы хранилась какая-нибудь важная космическая гайка, без которой он не мог улететь? Это объясняло бы, отчасти, реакцию Марата, который сообразил то же самое и ринулся поднимать рядовой состав банды, ловить космонавта на выезде из города.

Но как он въехал внутрь? В скафандре?

На следующий день

— Итак, подытожим. Космический корабль щиты не пересекал, космонавта в скафандре на границах не видели, никто из соседей "Единорога" ничего не видел и не слышал. Разумеется, это еще ничего не доказывает, но признак тревожный. Главы общин мутантов, что подводных — то есть королева русалок Идимнэ, что сухопутных — то есть Шпынь, в один голос сообщили, что у них нет мутантов такой силы и никогда не было.

— Силы, — презрительно фыркнула Олеся.

— Не забывай, — мягко напомнил Иван, — вы, маги, оттачивали свои знания и силы тысячи лет, а мутанты появились только после конца света и большую часть их в первые года убивали на месте, чтобы не засоряли генофонд и не отнимали бесценные ресурсы. Мои осторожные рассказы об ушастом эмпате вызвали недоверие и восхищение такой могучей силой. Мутанты сбились в общины, как и маги, но, чтобы выживать. Возможно, со временем, они разовьют свои силы и составят конкуренцию магам.

— Не составят! — самоуверенно воскликнула Олеся.

— В любом случае, с этим мутантом что-то нечисто.

— Я знаю, что, — самодовольно заявил Ахмат. — Я тут пробежался по контактам, как ты просил, командир, и раз уж ты разрешил денег не жалеть, заглянул к Синеволоске, благо она пока не сдохла и работала в свое время у Гипножабы, пока не свалила. Конечно, вначале ей было трудно рассказывать, с набитым ртом…

Олеся фыркнула презрительно.

— … но затем она рассказала несколько слухов и пару историй об этом ушастом мутанте…

— Погоди, — перебил его Иван. — Так она сталкивалась с ним лично?

Достоверность информации осведомителей Ахмата всегда оставалась под вопросом и их рассказы, как правило, не приняли бы в суде, но в то же время, это была информация. Особенно, если живой сталкивался лично.

— Так она из-за него и ушла! — торжественно объявил Ахмат. — Ну, одна из причин ее ухода, Синевласка давно подумывала свалить, а тут ей показалось, что этот ушастик как-то уж чрезмерно в душу лезет и вообще, вызывает какие-то странные ощущения. И смотри, командир, если Гипножаба такая могучая, то, чего она давно весь Тырнов не захватила? Почему не посмотрела нам в глаза, чтобы мы просто сделали работу и молчали о ней? Что, если у нее и нет этой гипнотизирующей силы? Ведь все сходятся на том, что Гипножаба подмяла под себя жабью долю бордельного бизнеса именно потому, что ей так и не смогли предъявить обвинения в промывке мозгов. Что, если искали не там, и следы магии отсутствовали потому, что ее и не было?

— Мутант?

— Мутант, — с самодовольным видом кивнул Ахмат и крутнул кресло в воздухе. — Никакой порабощающей магии, просто немного эмпатии, психологическая поддержка. Власти же не догадывались, это перед нами откровенничали, потому что там Марат был. Ну и Синевласка мне по старой дружбе рассказала.

— То есть Гипножаба лишилась своего самого мощного и тайного оружия?

— Точно! Согласись, это многое объясняет?

— Многое, но не все. Ведь был космонавт? С щупальцами? Ты еще от него дрожал?

— Что-то из области магии, — покачал головой Ахмат. — Тут уж Олесе решать.

— Почему это мне? — возмутилась Листва. — Кто у нас специалист по технике?

— Причем тут техника?

— А что, по-твоему, космонавт магией пользовался? Докажи, что он магию применял, тогда это будет моим вопросом!

— Он же задурманил головы? Ушастого мутанта пересилил? Явно какая-то магия была!

— Или спецсоставы производства Прежних! — ткнула пальцем Олеся.

— Тогда мой сканер уловил бы изменения в составе воздуха!

— С чего бы это вдруг? Потому что это твой сканер, а ты специалист по технике Прежних и маготехнике? Так почему бы тебе тогда не заняться космонавтом?

— Потому что бандиты Гипножабы проверяли и своими сканерами, и там ничего не было! Значит, магия!

Иван отстраненно наблюдал за обычной перепалкой, размышляя о деле. Да, внешне ничего не указывало на то, что космонавт существовал, но в то же время в деле хватало неясностей и мистики. В другой раз Иван сказал бы магии вместо мистики, но магия как раз отсутствовала, что возвращало к вопросу космоса и превосходства технологий Прежних оттуда.

— Хватит, — сказал Кабанкин и прихлопнул ладонью по столу. — Теперь ясно, откуда все эти недосказанности при найме и почему у хлипкого мутанта было столько прав, и записи править, и в кабинете Гипножабы находиться… если он сам не был Гипножабой, а эта, Диана Юсупова подставной фигурой, которую он долго и старательно обрабатывал. Нам нужно проработать следующие версии: космонавт или кто-то, обладающий превосходящей техникой. Ахмат, это твоя часть. Затем, маг, посторонний маг — одиночка или нанятый кем-то из врагов, это по твоей части, Олеся.

— И как мне это проверять? — проворчала Листва, подкручивая зеленый локон.

— О, давайте ночью вломимся в "Единорога"! — оживился Ахмат. — Властям они не донесут, Олеся еще раз проверит магию и трупы, я допрошу Юлю.

— Если уж и вламываться, то к Марату, — заметил Кабанкин. — Что-то он такое понял после тех воспоминаний Юли… их как-то можно проверить на подлинность, помимо того, что они были искажены? Да и само убийство ушастого мутанта проходило иначе, чем нам пытались показать. Неплохая попытка имитации, но от того, кто редко их подделывал, и это ведет нас к третьей, самой жизненной версии.

— Конкуренты Гипножабы! — воскликнул Ахмат и голос его упал. — "Пенные весельчаки"… моя бывшая банда.

Иван подобрал карлика Ахмата Тузова уже позже, отобрал его у другой банды, но и про эту часть его прошлого знал. Ахмат сам рассказал, пусть и без подробностей, что он одно время зарабатывал на жизнь проституцией в борделях "Весельчаков". Сам напросился, желая много секса и желание, в общем-то, сбылось, пускай и не так, как его себе представлял Ахмат.

— Да, это вероятнее, чем космонавт… с щупальцами, — голос Олеси чуть дрогнул.

— Ты в него веришь? Маги уже сталкивались с ними?

— В детстве…, — Олеся заметила насмешливый взгляд Ахмата и замолчала, закрылась.

Надо будет потом расспросить, отметил для себя Иван.

— Итак, у нас три версии, — заговорил Ахмат, — и все непроверяемые.

— А как же твоя бывшая банда? — спросила Олеся.

— А как твоя бывшая община? — зло передразнил ее Ахмат и Листва уставилась на него сердито. — Даже если бы я не сбежал из "Весельчаков", а сохранил с ними хорошие отношения, кто рассказал бы мне о такой подставе Гипножабы? Такие операции только для своих, за пределами узкого круга о них болтать не будут.

— Слухи, — указал Иван. — Собирай слухи о космонавтах, кораблях, всем необычном, о поведении бандитов из двух банд, ведь если "Весельчаки" специально убили ушастого мутанта, то знали, кто он и что он. Олеся, ну мы обсуждали, что нужно сделать по магии, а я проверю еще одну вещь.

— Командир, может нахрен это расследование, а? — спросил Ахмат. — Деньги мы уже получили, сообщение властям ты написал или напишешь, чего еще?

— Мне не дают покоя нестыковки в местах выстрелов и положении тел, — признался Кабанкин. — Ну и сам подумай, вдруг это действительно был космонавт? Представляешь, как рванет прогресс, если они массово вернутся на Землю?

— Рванет? От этих уродов с четырьмя щупальцами? Бр-р-р-р, нахрен такой прогресс!

— Четырьмя, — повторил Иван, — интересно. И даже если не рванет, можно будет к ним улететь!

Ахмат опять задумался, затем спросил:

— А магия у них там есть?

— Магия есть везде, — заверила его Олеся важно.

— Разве маги бывали в космосе? Проверяли? А почему тогда сами туда не полетели?

Оставив их спорить, Кабанкин вышел из дома и перепроверил мяу в мотоцикле, а также оружие. После той истории с попыткой пробраться на фабрику на острове в Тырнове воцарилось странное затишье. Словно парилка перед грозой, нападения сектантов пару раз в неделю не в счет. Но бандиты обычно не водились с сектантами и сами первыми их сдавали властям, чтобы не рушили город и не мешали наживаться.

Он оседлал мотоцикл и выкатил на улицу Молчания, повернул налево и поехал на север, словно бы к холмам и правительственному району, но на самом деле немного в сторону. Тырнов появился здесь не просто так, а рядом с одним из убежищ Прежних, в котором и оборудовали потом Архивы, хранилище информации обо всем, что только удавалось найти, и особенно о прошлом. В общем-то он мог бы сделать запросы и из дома, даже старенький терминал справился бы, но Кабанкин никак не мог сформулировать, что же именно ему надо знать.

Без точной формулировки область поиска выходила слишком большой и проще было съездить и поговорить на месте с кем-то разбирающимся в вопросе, чтобы и объяснил понятно, и помог с поиском. Первой на ум приходила, конечно, Ольга Брысь из недавнего дела, но увы, работу в Архивах она оставила. Соваться же к засекреченным лабораториям и разработкам, Ивану и самому не хотелось, наелся всего этого и печатей — подписок о неразглашении еще в "кислороде".

— Маша Козелкова, младшая сотрудница Архивов, чем я могу вам помочь?

В романах Олеси это была бы чистая невинная и возвышенная девица, но увы. Вместо правой ноги у нее стоял робопротез, и в правой руке что-то подозрительно щелкало. Ожоги-оспины на лице и чуть скрюченное тело, след на голове, словно рубанули топором или пробороздили когтем. А так да, девица и молодая, даже зубы почти все на месте, не металлический сверкающий ряд, как у Ахмата.

— Бывший майор Иван Кабанкин, частный детектив, — представился он. — Вы мне можете помочь определиться с тем, что именно нужно найти.

— А какая область вас интересует? — улыбка у нее тоже была немного кривой.

— Космос. Информация, сталкивался ли Тырнов или любой другой город союза с кем-то из космоса. Пришельцы, инопланетяне, космонавты из колоний Прежних, вернувшиеся домой, замеченные летающие тарелки, что угодно. Попытки освоения космоса после конца света, разработки, из числа несекретных, возможно, какие-то проекты по постройке ракет.

Маша посмотрела удивленно, затем нахмурилась и с ее лицом, полным ожогов, смотрелось это грозно и отталкивающе.

— Насколько мне известно, из космоса никто не прилетал после конца света, но я, кажется, знаю откуда вам надо начать свои поиски.

Она проводила Ивана, показала, он зарылся в материалы. Затем Маша подходила еще, показывала, подсказывала, словно невзначай касалась его и даже до "дуба" Кабанкина дошло, что тут происходит. В то же время, он действительно узнал, что хотел и без ее помощи возился бы тут несколько дней, а то и вовсе ничего не нашел. Даже наткнулся на космические технологии очистки, но вспыхнувшая радость быстро угасла, на всю Землю такого не хватило бы, а в мелких масштабах очистные установки Тырнова и прочих городов союза справлялись даже лучше.

Разумеется, при помощи магии.

— Архивы закрываются. Просьба всем посетителям завершить свои дела и покинуть залы.

Иван так и сделал, поднялся наверх и, разумеется, столкнулся с Машей, у которой закончился рабочий день и она скрипела-ковыляла домой. Не затем, чтобы разжалобить его, конечно, просто в протезах что-то разладилось, а ее саму не долечили или не смогли вылечить до конца в свое время.

— Еще раз благодарю за помощь, Маша, — сказал он. — Знаете, в Поганом районе работает мой бывший сослуживец, Георгий Носов, он разбирается в робопротезах и берет недорого.

— Хорошо, съезжу к нему как-нибудь. Какой туда автобус ходит? Или дирижабль.

Слово за слово и она оказалась на мотоцикле Кабанкина, который покатил к месту проживания Маши, дому-автоному на Поросячьем холме за Пеной. Как и Три Башни, расположенные южнее, холм получил свое название еще с первых лет создания Тырнова, когда кто-то там пытался разводить поросят.

Закончилось все крайне плачевно и кроваво, а название осталось.

— У меня дома есть еще материалы по космосу, — говорила Маша, глядя куда-то в сторону, — возможно, там найдется что-то что вас интересует?

— О, я и так уже выяснил практически все, что хотел, — ответил ей Кабанкин.

Да, не слишком вежливо, зато прямо. Ахмат бы раскричался от возмущения, но к Ахмату Маша и не подошла бы, не стала бы так усердно помогать. Мысли Ивана вернулись тому, что он нашел в Архивах. Прежние летали в космос, они устроили колонии на Луне и Марсе, вели подготовку на Венере и обустраивали промышленный комплекс на Меркурии, а также готовились приступить к колонизации лун Юпитера. Но все они, кроме Луны, зависели от Земли в поставках техники, электроники, станков, даже элементов питания, солнечные батареи помогали не везде и не всегда, и требовали ремонта.

Парадоксально, но прототипы сверхмощных батарей Прежних, ставшие одной из причин их гибели, изначально разрабатывались именно для космоса и попыток не зависеть от Земли, если та вдруг сгинет в пламени войны. Аналогично и технологии пищевых таблеток, которые помогли пережить первые годы после конца света, разрабатывались именно для космоса, ведь у Прежних не было синтезаторов.

Луна, в общем-то тоже зависела от Земли, но немного в ином ключе.

Синтезаторы же, как сообщали документы, имелись в фильмах Прежних, и потом именно с них скопировали идею, когда на помощь умирающим людям пришли маги. Возможно, окажись у Прежних синтезаторы и мощные источники питания, они бы не испытывали проблем с колонизацией, просто производили бы все нужное на месте, так размышлял Кабанкин там, в Архивах. Нынешние синтезаторы, впрочем, производили только органику из органики, потому что потребность в еде превышала нужду в энергии и потому что заклинания магов не копировали сложную технику Прежних.

Пока не копировали, как подозревал Иван.

Работы наверняка велись, как и освоением умных домов и переделкой их на маготехнический лад, как с климатическим оружием и прочим, оставленным Прежними. В общем, раз они не производили все на месте, то и не могли создавать новое, у них не было заводов и фабрик, как, впрочем, не было их сейчас и на Земле, по большому счету. Мощнейшие комплексы сгинули, остались небольшие кустарные заводики, комплексы, вроде того, которым руководила Ирина.

Выживающие пировали на трупе прежнего мира и продолжали раскапывать Руины, но вечно так продолжаться не могло. Рано или поздно все сломалось бы и вышло из строя, и люди в колониях не могли заменить технику на магию. Вывод отсюда следовал простой и незамысловатый, если кто и вернулся из космоса, то сделал это в первые же годы, или колонии просто вымерли, оставшись без помощи. Возможно, кто-то из них вымирал долго и потом рискнул и прилетел сюда на корабле, но такой космонавт уж точно не стал бы устраивать представлений в борделях Гипножабы и не стал бы размахивать щупальцами.

Инопланетяне? Но им это зачем?

Все же вряд ли у Гипножабы хранилась какая-то деталь от их двигателя, да и смысл идти за ней лично? Достаточно было бы объявить властям и отряд стражи при поддержке пары ветеранов «кислорода» взял бы бордель штурмом, вывернул наизнанку и вынес деталь. Не хотели привлекать внимания? Тогда убили бы Юлю, что инопланетянам какая-то человеческая самка?

В общем, все как всегда, подумал Иван, много вопросов и очень мало ответов.

Нет, тут работал кто-то из людей, да и еще испытывающий чувства к Юле, и оставивший ее в живых для того, чтобы направить всех по ложному пути. Зачем искать документы и что там еще было, если их забрал космонавт на небеса? Так что банда «Весельчаков» и прочие конкуренты Гипножабы теперь становились подозреваемыми номер один. Придя к этому выводу, Кабанкин немного повеселел.

— А еще у меня есть фильмы о космосе, — вдруг сказала Маша. — Там много стреляют и вообще, немного жутковато.

Синий мост через Пену приближался, стало видно, что на нем небольшой затор. Иван решил, что проберется мимо, все же мотоцикл, даже с коляской, не машина, и выехал на мост.

— Фильмы, — повторил он. — Ахмат тоже что-то говорил о фильмах.

— Какой еще Ахмат? — удивилась Маша.

Затор приближался, он сдал к краю моста, и почти сразу его словно что-то кольнуло в шею. Опасность! Он немедленно откинулся назад, распластался параллельно земле, будто пытался поднять мотоцикл ногами.

Вшух! Вшух! Два луча прорезали воздух над ним.

Вшух! Вшух!

— Прячься!

Иван скатился с мотоцикла, одновременно с этим кидая взгляд назад. Рука, шедшая к игольнику, изменила направление, и ухватилась за гранату. Не зря тревожился, не зря брал с собой оружие. Граната еще летела в бронекостюм, а Иван уже промчался, укрылся за машиной, но скорости не сбавил, зная, что лазерный луч промышленного "Резчика-8" легко вспорет ее, словно консервную банку.

БАХ!

Он взметнулся, выдергивая из кармана еще оружие, способное пробить броню экзоскелета, которого должно было парализовать разрядами гранаты. Все, что Иван успел заметить, так это мелькнувшие ноги двух тел, ушедших в воду.

— Всем укрыться!!! — заорал Кабанкин, даже не думая сбавлять скорости.

Врезался в "Резчика-8", толкнул и отбросил, перекинул через ограду и тут же прыгнул обратно, спиной вперед, спеша уйти с линии прямого поражения.

ДАДАХ!!!

Мост и машины на нем подбросило, Ивана треснуло снизу, и он увидел взметнувшуюся волну пламени взрыва. Мост зашатался еще сильнее, живые, вопреки, его крику, спешили выбежать из машин и удрать прочь, осознав, что все вот-вот рухнет.

А Иван вдруг понял, что затор тут появился не сам по себе.

ДАДАХ!!

Мост снова подбросило, крики вокруг усилились, что-то просвистело мимо, едва не пробив голову Кабанкина. Ну конечно, подумал он, утирая что-то мокрое и липкое с лица, разве могли сектанты ограничиться одним зарядом, да еще и в роботе? Но почему они напали? Ждали Кабанкина? Но откуда они могли знать, что он поедет сюда?

— Не паникуйте! — крикнул он. — Мост устоял, а значит не рухнет!

Все же опоры в нем делались с помощью магии. Выли сирены и неслась стража, два ближайших дирижабля изменили направление движения, полетели к Синему мосту. Впрочем, Иван знал почти наверняка, что ничего они не найдут. Сектанты знали о детекторах на мостах и поэтому подплыли в водах Пены, а затем взобрались по опорам, которые, в теории, должны были оставаться непреодолимыми.

В теории.

Вот только — зачем они стреляли в самого Кабанкина? Из-за нынешнего дела? Сговорились с космонавтами? Или просто не выдержали и решили убить того, кто перестрелял немало их собратьев? Ведь подплыли же и подняли экзоскелет… нет, вдруг понял Иван. Именно на нем они и привезли взрывчатку, а также поднялись сами, пока кто-то другой организовывал затор.

— Иван, вы целы? — крикнула Маша, выбираясь из-под опрокинувшегося мотоцикла.

Ссадины на лице, кровь на груди и плечах, но не слишком много. Не рана от оружия, похоже, кусок моста или ограждения, ударил, решил Кабанкин, а может в падении приложилась. Он вытащил аптечку и протянул ей целебный компресс производства Олеси.

— Просто приложите, подействует и так.

— Вы… вы спасли всех, — пробормотала Маша.

Кабанкин лишь пожал плечами.

— Отвезете меня домой? — вдруг спросила она, вскидывая голову.

Ахмат бы согласился сразу, чего уж там. Иван дал ответ не сразу, смотрел на нее, словно не зная, что выбрать. Тело ее… видал он и страшнее, да и нравились ему девушки такого типа. Та же Ирина, с шрамам и без глаза, казалась ему очень милой.

— Думаю, вам лучше принять помощь медиков, — указал он, — и дать показания. Они же доставят вас домой.

Маша все поняла, чуть вспыхнула, промолчала, не стала спорить, хотя и хотела, и тем еще больше понравилась Ивану. Надо помириться с Ириной, подумал он, а то скоро стану как Ахмат, буду кидаться на каждую юбку. Впрочем, он удержался и это было хорошо.

Кабанкин поднял мотоцикл и начал пробираться обратно, отметив, что живые и ремонтные роботы уже спешат к опорам моста. Да, новые технологии, сплав магии и техники, творили чудеса, но вот беда, чтобы они появились, потребовалось вначале убить Землю.

С этой мыслью и все же ощущая себя немного предателем, он поехал обратно в агентство, ощущая спиной взгляд Маши.

— Где Ахмат? — спросил он, добравшись до агентства.

— Следит за своими бывшими дружками, — меланхолично отозвалась Олеся. — Ну вот скажи, командир, почему он такой засранец?

— Навести «Единорога» прямо сейчас, рядовому Тузову я ничего не скажу, развейся, утоли печаль и не возвращайся туда.

— Самойпойти к бандам? — нахмурилась Олеся.

— Ты же видела, с общинами они не связаны, свои маги у них закончились или слишком слабые, поэтому и обратились к нам. Развеешься, поборешь собственные страхи, как и подобает магессе. Заодно еще раз проверь все вокруг на магию, ведь ты же смотрела только тела? Вдруг что-то упустили?

— Иван, ты чудо! — вдруг просияла Олеся и вскочила, словно собираясь его поцеловать.

Ему опять вспомнилась Маша, а также ее слова. Да, фильмы.

— Погоди, ты начала у них что-то говорить о детстве, но затем замолчала. Ты видела в детстве фильм Прежних про таких космонавтов с щупальцами?

— Не смешно, — зло проворчала Олеся, резко меняя настроение.

Определенно, прежним спокойствием в Листве и не пахло, следовало подыскать ей нового «принца».

— Я и не смеюсь, и не собираюсь выспрашивать подробности. Если хочешь знать, в детстве я постоянно затыкал уши, когда ложился спать, чтобы мне в мозг не забрался червь. А так как требовалось слышать сигналы тревоги, то мне не давали их затыкать.

— Да, я видела фильм, нам… показывали ужасы культуры Прежних и до чего они довели всех.

— Спасибо, — кивнул Иван. — Езжай, я подъеду туда же позже, только Ахмата заберу.

У него появилась версия. Жаль было отказываться от космонавтов и мысли, что там наверху кто-то живет без проблем и сможет помочь всем, но увы. В то же время, нельзя было не признать, что задумка вышла удачной, вряд ли кто-то стал бы копать глубже, нет, не так. Тот, кто начал бы копать глубже, ничего не нашел.

Как и в прошлые разы, Ахмат следил с крыш, пользуясь преимуществами летающего кресла. Увидев колесящего по улицам Кабанкина на мотоцикле, карлик слетел вниз и прицепился сзади.

— У них тут все спокойно, — доложил он.

— Как это ты так быстро выяснил?

— Война банд — большое дело, не требуется быть лейтенантом, чтобы заметить признаки. Да, расстался я с «Весельчаками» не на лучших условиях, да ты и сам помнишь, командир, они же потом приходили, когда ты меня к себе забрал.

— Помню, что приходили, — буркнул Кабанкин, — но не спрашивал, кто такие.

— Да, ты их просто всех перестрелял, как в тире! — хохотнул Ахмат. — Кстати, мне тут шепнули, что именно после того случая «Весельчаки» сдали и уступили Гипножабе ключевые позиции. Ты им слишком много людей и мутантов выбил и отправил в шахты.

— Странно, разве Гипножаба не владеет уже давно всем? — нахмурился Кабанкин на ходу.

Район был так себе, грязноват и близко к заливу, на Ивана и Ахмата смотрели недружелюбно

— Учитывая, что самому городу не так уж много лет, — усмехнулся Тузов. — Это ты к чему, командир?

— Да не сходится что-то. Если главы общин мутантов никогда не слышали об ушастике, то Гипножаба его держала у себя все это время. Почему тогда не поднялась раньше?

— В нем не сразу проснулись способности?

— Тогда и держать бы не стала.

— Может, он тоже подрабатывал в постельном бизнесе, как я? О, видишь вон «Четыре Кабана»? Как раз твое заведение, ха-ха, командир! Подрули туда, я тебе наглядно покажу, что никто тут к войне не готовится.

Иван подрулил, остановился напротив столика под навесом, за которым сидели четверо. Четыре кабана, условно говоря, не просто вооружены — кто из горожан не носил оружие? — а еще и тренированы и опасны. Судя по татуировкам, включавшим в себя «смайлик» Прежних, они относились к ядру банды Весельчаков.

— Тузик, тебе здесь не рады, — сообщил один из них.

Второй потянулся за оружием, но увидел Ивана и опустил руку.

— И твоему спутнику тоже.

— Сразимся? — предложил Кабанкин.

Последовало неразборчивое ворчание, сводящееся к «нашел дураков».

— Видишь, командир, они не готовы воевать с Гипножабой, — громко произнес Ахмат.

Иван смотрел и видел по реакциям, что да, эти боевики ничего не ведали о войне с Гипножабой, не думали и не готовились к ней. Более того, были уверены, что проиграют, если на них навалятся всей силой.

— Да-да, вали к своей Гипножабе, продавшаяся подстилка! — крикнули Ахмату в спину. — Однажды ты будешь летать один и долетаешься!

— Вернемся? — предложил Иван.

— Да ну их, — отмахнулся Тузов. — Химера лает — зомби носит. Ну, убедился?

— Так себе проверочка, но допустим, — поморщился Иван.

Весельчаки выглядели подозреваемыми номер один, но кто стал бы ослаблять Гипножабу, не готовясь тут же отгрызть у нее кусок?

— Нормальная проверочка, — возразил Ахмат, — когда время поджимает и вообще, неохота возиться с чужим делом. Ну, командир, чего ты закусился?

Иван не ответил, просто прибавил скорости.

— Вот это да! — присвистнул Ахмат. — И Олеся!

«Невидимый Единорог» окружали машины стражи, сами стражники вязали всех подряд и выводили из здания, сажали в фургоны. Над зданием парили два дирижабля.

— Она была здесь по моей просьбе, искала чужую магию в здании, — прикрыл ее Иван.

Судя по недовольному лицу Олеси, она только-только приступила к поиску «смысла жизни и нового принца».

— Эй, это моя сотрудница! — крикнул Кабанкин стражнику, ведущему Олесю.

— В управлении разберутся, — равнодушно ответил тот.

К счастью, на сцене появились знакомые лица.

— Это расследование Тырнова, Кабан, — заявил ему капитан Лисов.

— И вы после стольких лет вдруг взялись за Гипножабу?

— Что значит — вдруг? — нахмурился капитан. — Мы всегда работали по ней, только прижать не удавалось.

— А теперь?

— У нас появились улики, но тебе мы их не покажем, — вдруг хохотнул Лисов, стремительно переходя от одного настроя к другому. — Листву твою мы отпустим, конечно, если она там никого не прибила в момент задержания. Отпустим под твое честное слово, ну и потому, что я уверен, на Гипножабу она не работала и следов мы не найдем. Не лезьте в официальное расследование и все будет прекрасно, ясно?

— Ясно, — ответил Иван, решив не вдаваться в подробности.

— Нашла что-нибудь? — спросил он Олесю.

— Только собиралась начать поиск, — ответила та, бросая взгляд на Ахмата, потягивавшего окрашенную воду из стакана, — как эти ворвались!

— Ладно, Прежние с ними, пусть власти давят банду, я только за, но у нас еще есть шансы на поимку настоящего преступника.

— Чего? — нахмурился Ахмат. — Разве космонавт не взмыл в небеса?

— Олеся, сможешь взять след Гипножабы?

— Откуда, я же ее и не встречала ни разу!

— Да, верно, — озадачился Иван, — она так ни разу с нами и не встретилась. Плохо, плохо. А Марата Хожаева?

— Можно попробовать, — согласилась Олеся неохотно.

— Хорошо, что нам заплатили вперед! — вдруг хохотнул Ахмат.

— Преступник — кто-то из своих, из банды Гипножабы, — объяснял Иван, пока они мчались к точке, указанной Олесей. — Месть за какие-то свои обиды и поэтому он скинул все сворованное властям. Стала бы Гипножаба сидеть на месте, ничего не делая? Нет, она и раньше маскировалась, готовясь к подобному, потому и не показывалась никому, а уж после воровства документов и подавно. Знал об этом наш вор-убийца? Конечно, он явно входил в ее ближний круг и знал, что брать и где, и кого устранять. Можно было бы подумать, что это дело рук конкурентов, но нет, Весельчаки не в курсе. Вор мог бы заработать много, но он предпочел убить и отдать компромат властям, поэтому что он будет делать?

— Попробует поймать Гипножабу в ее убежище!

— Или не дать ей сбежать прочь, — кивнул Кабанкин. — Марат Хожаев, может быть, знает, где она, но добровольно точно не скажет. Вот что он понял при виде космонавта в воспоминаниях! Не то, что того можно перехватить на выезде из города, а что надо бежать самому!

— Погоди, командир, ты что-то уж совсем в догадки ударился, а чего не сбежали сразу?

— Кто тебе сказал, что они не готовились? Но бордель не кусок хлеба, в карман не положишь.

— Верховный маг смог бы, — зевнув, сообщила Олеся.

Поперхнулась каким-то жуком или еще кем, и долго кашляла всю дорогу под смешки Ахмата.

Игольник тихо прошипел несколько раз и охранники, два парня, упали оземь.

— Командир, — одними губами проартикулировал Ахмат.

Татуировки секты «Свидетелей Апокалипсиса». То есть они уже приняли веру секты и готовы были покончить с собой, забрав попутно часть «недобитого мира». Вошли в дом беззвучно, Иван отметил лежащее в сторонке тело тощего охранника Марата, зарезанного своим же мечом, затем подобрался ближе к источнику звуков и прислушался.

— В эту минуту всех твоих людей и мутантов, проституток и секс-кукол забирают власти! Кто не сдался, тот убит! Ты, нищая, Диана, нищая и лишилась всего! — голос звучал странно, словно говоривший сидел на корточках. — У тебя осталась только ты сама, твое тело, улучшенное операциями и магией!

— Ты всегда пускал слюни в мою сторону, похотливый карлик, — раздался презрительный ответ.

В ответ на взгляды Кабанкина и Листвы Ахмат замахал руками, мол, это не он.

— Насилуй, твоя сила, но не думай, что я добровольно буду высасывать себе жизнь.

— О нет, дорогуша, разве ты не знаешь, что это искусственное тело сделано импотентом? Неужели твой дорогой маг Ростислав, душка Ростик, любимец всех женщин, не рассказывал, как он добивался воздействия?

Олеся вдруг укусила руку до крови, выпучила глаза страшно.

— Не рассказывал, иначе ты приняла бы меры, да, ты всегда была предусмотрительна, но ты ничего не знала! А-ха-ха-ха, есть в этом что-то ироничное, что оружие, давшее тебе богатство и власть, взбунтовалось?! Столько боли все эти годы, но ничего, теперь вы поплатитесь, вначале ты, а потом весь город вокруг! И мои новые друзья мне в этом помогут! Ты пойдешь и сдашься властям…

— С чего бы это?

— После моей обработки пойдешь и сдашься, о да, это будет небыстро, но мне спешить некуда. А через пару суток поисков как раз накал достигнет нужной точки и вокруг тебя соберется много этих уродов в форме, ничего не делавших все эти годы, чтобы спасти меня от боли и страданий! Мы засунем тебе в жопу десять килограмм взрывчатки…

Иван распахнул дверь и ворвался в большую комнату. Игольник его начал стрелять еще до того, как он мгновенной фотовспышкой узрел всех присутствующих. Четыре сектанта, двое мужчин и двое женщин, еще одна женщина, связанная — Гипножаба? — и стоящий перед ней карлик.

Ушастый мутант!

Два сектанта, мужчина и женщина, оседали, роняя оружие, но в ушастого Иван не попал, иглы прошли над его головой, и мутант прыгнул вперед. Уши его взметнулись, будто он хотел взлететь, нос и рука ткнулись в Гипножабу, прочертив кровавый след поперек артерий на внутренней стороне бедер. Невыносимо прекрасное лицо Гипножабы исказилось болью, а Иван опять не попал в ушастого, так как сектантка закрыла его своим телом.

— Смерть! — выкрикнул четвертый, прыгая вперед и активируя бомбы на себе.

Иван еще успел сразить его иглами, но не предотвратил ими взрыв. Толкнувшись ногой, он вылетел в обратном прыжке, понимая, что им не спастись от взрыва такой мощи.

— … щага!! — жезл Олеси ткнул Ивана в бок, а финальные слога заклинания оглушили.

Грохнуло и бумкнуло, все вокруг превратилось в молочный туман, который почти сразу рассеялся. Иван с трудом поднялся, потряс звенящей головой и увидел, что дом Марата — куда он сам делся? — уничтожен, практически весь, за исключением части коридора, спасенной заклинанием Олеси.

Где-то вдали развернулся и направился к ним дирижабль.

— Надо валить отсюда, — глубокомысленно изрек Ахмат.

Иван оглянулся, но все тела уничтожило взрывом.

— Кабан, твою мать!! Я же сказал — не лезь в расследование!

— А я и не лез, вы же не знали о Марате!

— А ты мог бы и сказать!

— Мог бы. И половина стражи взлетела бы на воздух!

— Хрен тебе, а не награда за Гипножабу и сектантов!

— Да в жопу ее себе засунь! — заорал Кабанкин яростно. — Может получишь космическое удовольствие!

Он покинул здание ОСГ сердитым шагом, и никто его не задержал. Вокруг царила суматоха, продолжались аресты и разгром банды Гипножабы и связанных с ней преступников.

— Командир, а когда ты понял, что это ушастый? — спросил Ахмат уже в здании агентства.

— Да ни хрена я не понял, путем исключения убрал космонавтов и другие банды, затем стало понятно, что это кто-то изнутри, обиженный на Гипножабу, — сердито отозвался Кабанкин, падая в кресло. — Но я решил, что он нанял мага-менталиста и они ударили с двух сторон, только недостаток боевого опыта их подвел, неправильно инсценировали смерти и воспоминания о них!

— И ты собирался?

— Найти того, кому нравилась Юлия или наоборот, очень не нравилась, что он так ее подставил, и узнать, не пропадал ли у них кто в последнее время. Возможно, в процессе вышли бы на ушастого, а может и нет. Он явно готовился, даже идентичное тело раздобыл, или, — Иван задумался. — Он говорил, что его тело искусственное, возможно, создавший его маг просто держал замену?

— Искусственное тело? — изумился Ахмат.

— Ага, и если считать, что его создал тот маг, с которым мы столкнулись в деле секс-куклы трансформера, то все сходится идеально. Он взял чью-то душу, подготовил под нее особое тело, резонирующее силами мутантов, назовем их так, не стал полагаться на искусственные и случайные мутации, а создал нужный инструмент.

— Инструмент! — вдруг прищелкнул пальцами Ахмат. — Синевласка говорила о каком-то инструменте, ушастый играл на нем и еще ушами в такт махал, словно обдувал!

— Уши и нос, — авторитетно кивнула Олеся. — Усилитель и резонатор, или как там это у Прежних называлось?

— Спутниковая тарелка, — подсказал Ахмат. — А что, даже форма похожа! И все же…

Иван остановился и потряс головой, в ушах снова зазвенело, на мгновение пропали все звуки. Старею, подумал он, вот уже и подозреваемого не смог подстрелить.

— …создал?! Да такое вообще возможно?!

— Конечно, — скучающим тоном заявила Олеся, отрываясь от коробки конфет. — В общине Черных Лилий давно велись подобные эксперименты.

— И ты молчала? — патетично воскликнул карлик.

— Когда я рассказываю вам о магии, вы вечно изображаете невыносимые страдания! — обиженно фыркнула Олеся и удалилась в лабораторию, громко хлопнув дверью.

— Значит, не врали про общинного мага у Гипножабы, вот только никто не ведал, что он попутно и славу самой Гипножабы создал, — заявил Ахмат. — И он, стало быть, решил мстить?

— Судя по его словам, душе в чужих, искусственных телах приходилось несладко, но маг держал его в рабстве. Затем маг умер, подчинение спало понемногу, и ушастый взялся за дело. Отомстил и собирался и дальше мстить всему миру, конечно же апокалиптики его горячо поддержали!

— Ну, теперь он уже никому не отомстит, — бросил Ахмат. — Раскрыли, стало быть, дело, хотя могли бы просто денег взять и уйти, вышло бы то же самое.

— Нет. Он ушел бы и кто знает, каких дел натворил бы?

— Можно подумать, вокруг не хватает других напастей, безумных магов, нежити, зверья, — фыркнул Ахмат презрительно. — Но почему космонавт?

— Я тоже много думал об этом, — ответил Кабанкин, — и это одна из зацепок, после которой и появилась догадка, что это кто-то из своих. Правда, на ушастого я и не подумал, свою смерть он обставил умело, нет хорошо инсценировал воспоминание, где все было искажено.

— Своих? — переспросил Ахмат.

— Да. Кто-то, кого долгие годы держали внутри, не выпуская наружу, чтобы легче было управлять. Кто-то знавший о мире снаружи лишь по фильмам и рассказам. Вот он и выбрал образ из фильма, поразивший и испугавший его, а заодно решил сбить всех с толку, пока он выбирался бы наружу с мешком компромата на банду и Гипножабу.

— Но у него были доступы повсюду.

— Не у него, а мага Ростислава. Но все так привыкли к покорности ушастого, что даже после смерти мага никто не встревожился, не отобрал у него ничего. А может ушастый немного очнулся и начал влиять, чтобы его не трогали. Как только обработал всех необходимых, так и завертелось.

— Да, это он…, — зазвенел телефон, и Ахмат полетел к нему, поднял трубку и прикрыл ее рукой. — Командир, это тебя из больницы, какая-то Мария Козелкова.

Иван хмыкнул и в последний раз поборол соблазн.

— Скажи ей, что в погоне за преступником я улетел на Луну, нет, лучше на Марс!

Дело о грязных руках

— … оставайтесь в своих домах и квартирах! — продолжало греметь снаружи. — Весь район помещен в строгий карантин, нарушители будут застрелены и дезинфицированы на месте! Жители…

— Неудачно вышло, — заметил Иван, глядя в окно.

— Кому ты это говоришь! — фыркнула за его спиной Ирина Кисель. — У меня там оружейный комплекс без присмотра, а я здесь валяюсь!

Кабанкин развернулся, бросив мимолетный взгляд на обнаженную возлюбленную, смятые простыни и прочие следы бурного примирения. К счастью, власти Тырнова в числе прочих зданий правительственного района возвели и эту гостиницу, для важных гостей из других мест и разных лиц, вроде Ирины, так и оставшейся во главе оружейного комплекса фирмы «Дёготь». Рядовой житель Тырнова может и смог бы снять здесь номер, если бы его не хватил удар от жадности и вида заоблачных цен.

— Что там у вас, Ахмат? — сразу спросил Иван, позвонив карлику, которого точно хватил бы удар.

Телефон не отключили, так что, как минимум не бушевала техночума и не буянили спятившие наниты Прежних.

— Соседний район накрыли щитами, до нас не дошло, но Олеся уже возводит магические щиты и скребет руки и зубы, ведь у нее намечалось свидание с кем-то из чистеньких районов.

— Хорошо, действуйте по обстановке, — приказал Кабанкин и повесил трубку.

Чистеньких районов, да, даже странно, подумал он, что в этот раз вспышкой «зомбовируса» и чем там еще накрыло именно самые чистые части Тырнова. Магические щиты, предупреждения, обеззараживание, датчики и сканеры, дирижабли наблюдения все равно регулярно пасовали перед мертвым миром вокруг. Зачастую из-за жадности или невнимательности самих горожан, так и норовящих пронести внутрь то, чего не следовало.

— Что будем делать? — спросила Ирина.

— У нас разве есть особый выбор? — спросил в ответ Кабанкин.

— Но у меня там целый комплекс без присмотра! — опять воскликнула Ирина, вскакивая с кровати. — Как хорошо за городом, у нас такого не бывает!

— Да, Тырнов и остальные слишком уж разрослись, — согласился с ней Иван, подходя и обнимая голую Кисель со спины. — Но если тебя убьют, то ты точно подчиненным не поможешь!

— Они думают, что я уехала сюда по делам, а я воспользовалась служебным положением в своих целях!

Ирина чуть прогнулась и повернула голову, отвечая на его ласки. Стали видны шрамы и отсутствующий глаз, которые, по мнению Кабанкина только добавляли ей прелести. Они стояли у окна и краем глаза Иван видел появившиеся машины РХМБЗ, откуда горохом посыпались сотрудники в легких защитных комбинезонах.

— Ничего страшного, — заверил ее Кабанкин, — дела ты сделала, а про остальное можешь просто помолчать, если тебя смущает связь со мной.

— Да ты! — Ирина заехала ему локтем в живот и ойкнула.

— Да, я стараюсь оставаться в форме, — согласился Иван.

В дверь постучали, и они оторвались друг от друга, Кабанкин оделся быстро, как в былые времена, и пошел открывать, Ирина осталась натягивать одежду. Что-то слишком уж быстро они добрались, подумал Иван, но что он знал о работе РХМБЗ в правительственном районе?

Практически ничего.

— Проверка помещения и живых на вирус, — сообщил ему сотрудник РХМБЗ из-под шлема.

Невольно вспомнился «космонавт» из недавней истории и в то же время, что-то не сходилось в происходящем. Иван давно уже не возглавлял отряд очистки, но старые навыки, наработанные в ситуациях, когда решалось, жить или умереть, никуда не делись.

Голос — не устало-равнодушный, с оттенком нервозности — новичок в службе защиты?

Комбинезон не по размеру — почему?

Оружие — понятно, отстреливать носителей, убивать нарушивших карантин — но транквилизаторы?

— Кто вы? — спросил сотрудник. — Нам сказали, что здесь будет только Ирина Кисель.

Двое! Где третий, страхующий со спины? Иван еще не успел додумать мысль, а тело уже начало действовать. Он подбил руку с оружием — игольник с транквилизирующими кассетами! — и тут же пробил «сотруднику» в солнечное сплетение, предотвращая вскрик. Рука его ударилось в что-то твердое и сразу стало понятно, почему снаряжение не по размеру. Иван уже перехватил игольник, другой модели, не такой, как у него, но все же игольник и высадил целую очередь в основание шеи второго «сотрудника».

Комбинезоны РХБМЗ делали гибкими и прочными, прочнее обычных моделей, но даже они не выдержали такого кучного попадания в одну и ту же точку. Второй сотрудник, уже подстреливший Ирину, обернулся и упал, хватаясь за шею. Иван легким движением ушел за первого «сотрудника», взял его в захват, благо иглы его подельника не пробили скафандра.

— Кто сказал вам, что здесь будет только Ирина? — спросил Иван, усиливая захват.

— Слава, — прохрипел тот в ответ.

Иван немедленно ударил его по шлему и сунул в шкаф, закрыл его дверь и отскочил к Ирине, захлопывая дверь в основную часть номера. За ней глухо бумкнуло и пару секунд он обнаружил месиво фарша, крови и костей внутри комбинезона, выдержавшего взрыв, а где не выдержал, остатки поглотил шкаф.

С одеждой Ирины внутри.

— Мужа и любовника у нее вроде нет, не считая меня, — глубокомысленно изрек Иван, глядя на кровавую сцену внутри шкафа, — да и не стал бы никто из них подрывать себя. А вот апокалиптики это дело любят… но также они любят конспирацию и почему их было двое?

Он подошел и выглянул в коридор, тихо и пусто, все сидели по номерам, как было приказано. А двое потому, что им не хватало людей охватить всех разом, успеть до появления настоящих сотрудников РХМБЗ, сделал вывод Иван. На одну Ирину двоих хватило бы, да и какая прекрасная маскировка, двое в защитных комбинезонах и шлемах уносят носителя, а то и просто выносят труп, кто обратит внимание?

Все же работа в детективном агентстве не пропала зря, еще подумал Кабанкин.

Итак, они не ожидали его здесь — почему? Потому что взяли данные из какого-то другого источника, а кто знал, что Ирина поехала сюда по делам? Сотрудники ее оружейной фабрики, ну и может кто-то из Тырнова, раз уж она совершала официальные поездки. В гостинице знали, что она не одна, стало быть, персонал можно было условно списать со счетов, никто из них ничего не сообщал сектантам.

Но почему Ирина? Из-за него самого или из-за ее оружейной фабрики?

— Интересно, — пробормотал Иван, прикрывая дверь.

Ирина и подстреленный им так и лежали без сознания, оба получили ядреную порцию мощнейшей смеси, насколько мог судить Иван по виду игл и смеси в них. По факту, вообще-то, стоило бы даже встревожиться и поставить им систему для промывки или даже отправить на пару часов в регенерационную камеру, чтобы вымыть всю эту дрянь. Но здесь и сейчас Иван оказался без лекарств и систем под рукой, да что там, даже без Олеси, которая могла бы провести чистку магией.

Если дело в оружейной фабрике, то, как апокалиптики собирались ее заполучить? Просто заехать туда? Взять ЭМИ Ирины, получить из нее коды доступа? Или тот, кто сообщил о ее поездке, должен был открыть ворота? Или дело было не только в Ирине?

Карантин в правительственных районах, настоящее снаряжение РХМБЗ, нехватка людей, хотя секта «Свидетелей Апокалипсиса» никогда не жаловалась на недостаток живой силы, и это при том, что техника «взорви себя во славу конца света» оставалась самой излюбленной и мощной в их арсенале! Неужели они подкупили кого-то, повыше обычного стражника?

Оружейная фабрика!

Карантины, нападения, похищения и оружейная фабрика, грузовики и вагоны оружия, вооружить толпу сектантов? Нет, бред, решил Иван, поднимая трубку. Как и ожидалось, связи его лишили, терминал в номере тоже показывал отсутствие сети. Вроде бы и стандартные меры при карантине, но в свете случившегося они лишь усиливали подозрения.

Тем более, что он только несколько минут назад звонил Ахмату!

— Приезжие в гостинице, — пробормотал Кабанкин.

Он все же не был гением сыска, пускай и набрался опыта. Общение с Ахматом и Олесей, перекидывание версиями и возражения друг другу помогали, в процессе приходили новые идеи. И все же, приезжие в гостинце, важные лица и чиновники, неужели сектанты решили нанести массовый удар? Или еще и по домам сейчас шли, нейтрализуя тех… кого?

«Морилка»!

Вот что им требовалось от Ирины, оружия у сектантов и горожан и без того хватало. А вот специфических средств, вроде «морилки» или линий производства мяу, сильных магов им всегда недоставало. «Морилка», вывод техники из строя, оружие, паралич власти из-за карантина, о да, в таких условиях сектанты могли бы попробовать захватить власть в Тырнове.

Попробовать, ведь в городе хватало своих сил.

— Проклятье!

Секунды тикали, а он бездействовал, пытаясь найти разгадку при недостатке улик! Но если апокалиптиков поддержали сверху, кто-то уровня хотя бы заместителя советника, то они же могли временно парализовать и стражу, и прочие силы обороны. Например, расставить их на охрану районов, ложно помещенных в карантин.

Или не ложно?

Еще мгновение обдумывания и Кабанкин пришел к выводу, что начальное сообщение было настоящим, сектанты протащили зараженного в город, как-то обманув щиты, или принесли культуру в закрытом контейнере и уже заразили на месте. Они то и дело убивали сами себя, чтобы завершить начатое концом света, что им заражение вирусом?

А вот последующие заражения уже были, скорее всего, ложными, ведь им требовался карантин, но без опасности орд зомби, способных сорвать их планы, нет. Иван, вышагивавший вдоль тела Ирины и второго сектанта, остановился и утер пот.

Вот почему транквилизаторы!

Их собирались похитить, вколоть зомбивируса и выпустить на свободу. Да, город справился бы с эпидемией, как справлялся неоднократно, карантины, щиты и отстрел на месте всех вышедших на улицу появились не на пустом месте. Но что, если бы полыхнуло везде и повсюду разом, парализовав власть? Орды зомби, да при поддержке сектантов, Тырнов пал бы, три из четырех. Сами сектанты добрались бы до всех секретов союза городов, резко усилились, а то и вовсе под страхом смерти завербовали еще и некромантов, которые погнали бы эту орду зомби в следующий город, благо нежити плевать на разрушения.

А также на восток, в Руднов и дальше, шахты, где добывался уран, и союз городов остался бы без мяу.

Словно цепочка домино у Прежних, падение Тырнова обрушило бы всю структуру разом, и кто знает, устояли бы остальные их соседи? Чистые — может быть, но они тоже не на пустом месте обратились к союзу городов. Магические общины, да, эти устояли бы, как выжили они во время конца света и даже добавили в него магического «перчика», решив, что собрались уничтожить именно их.

Но вооружившись секретами союза городов, навербовав магов, пускай и городских, сектанты уничтожили бы и магические общины, без сомнений. Или сами погибли бы, а земля вокруг, очищенная такими трудами, оказалась бы заново загрязнена в разы сильнее.

Было от чего вспотеть!

— Так, — остановился Иван, усилием воли беря себя в руки.

Что ему требовалось? Выбраться, сообщить, спасти Ирину, разгадать загадку. Да, не было клиента с оплатой, ну и что? Город требовалось спасти и все тут. Можно было попробовать связаться с Отрядом Очистки, там ему поверили бы, но пока еще они вернулись бы!

Приняв решение, Иван начал действовать, благо времени прошло всего ничего, а соседи, если и слышали взрыв в шкафу, то все равно не рискнули высунуться из номера. Или решили, что там уничтожили зараженного. Он быстро снял комбинезон с лежащего на полу и остановился, посмотрев на Ирину. Сунуть ее во второй комбинезон, полный крови и кишок, все равно она без сознания?

— Проклятье, — пробормотал Кабанкин, втискиваясь в чужое снаряжение.

Сектанты взяли скафандры большего размера, чтобы втиснуть под них бронежилеты, оружие и прочее, но и этого не хватило для Ивана. Быстро прикинув в уме, он разъединил части комбинезона, лишив его герметичности, и тогда поместился. Риск, стоило бы кому-то заметить разъединение и сразу заподозрили бы неладное, попросили снять шлем. Поэтому Иван замаскировал места разъединений, как смог. Пояс с оружием и на плечо Иван вскинул Кисель, нежную, теплую и практически раздетую.

Сгодится отвлечь внимание, но в остальном — повышенный риск.

Впрочем, оставаться и ждать — все равно риск.

— Вот так, — прошептал Иван, выходя в коридор.

Так себе маскировка, конечно, но хоть что-то. Впрочем, если его догадка насчет захвата гостиницы была верна, то оставалось только скорректировать план и проявить осторожность. Иван прошел к концу коридора, заметив небрежно спрятанное тело сотрудника гостиницы, ответственного за этаж. Повезло, подумал он, что здесь им потребовалась только Ирина.

Снизу уже поднимались.

— Ты что творишь? — прошипели Ивану. — Почему тело не накрыто?!

— Так она дралась, как тигрица и убила Сергея!

— Какого…

Но Иван уже находился рядом, швырнул раздетую Кисель на руки сектантам, поймавшим ее машинально. Мгновение скованности и непонимания, и Кабанкину его хватило. Он оказался рядом и провел несколько ударов, убив обоих на месте. Затем подхватил Ирину, переодел в комбинезон, хотел уложить одного из убитых на носилки, но тут же сообразил, что некому их нести, кроме него.

Начал торопливо спускаться, придерживая Ирину в снаряжении, якобы раненого товарища. По протоколам РХМБЗ, насколько он помнил, в случае подобного следовало вызывать отдельную бригаду, которая проверила бы на заражение, в первую очередь. Имелись прецеденты, когда люди, даже сотрудники РХМБЗ не замечали заражения или скрывали его, или их прикрывали друзья и другие сотрудники, в надежде вылечить и все это выливалось потом в кровь, трупы и проблемы.

Но если сюда явились только сектанты, не до конца знающие протоколы, то имелся шанс.

— Сюда, сюда! — зашипели Ивану из-за угла. — Что ты творишь?

Еще одно нарушение, машинально отметил он. Следовало отыгрывать роли сотрудников защиты, правда сектанты никогда не славились своими выдающимися актерскими навыками. Затаиться и взорваться, не выдать себя на короткий срок, пройти проверку — это да, этому у них учили. Кто-то, конечно, мог отыгрывать роль неделями и месяцами, но в массе своей?

Примерно то, что Кабанкин наблюдал сейчас.

— Не мог же я его оставить там! — прошипел Иван в ответ. — А взрывать еще рано!

— С ума сошел? Какие взрывы?!

Точно, подумал Кабанкин, какие еще взрывы, когда это привлечение внимания и срыв плана зомбирования. Но что же его сектант? Похоже и правда "повезло", нарвался на новичков, переполненных желанием взорвать себя и мир вокруг.

— Никаких, — согласился Кабанкин. — Это я от восторга!

— Умерь свой пыл, брат, успеем еще сжечь себя и мир вокруг!

По их мимике и телодвижениям Иван уловил примерное направление и порысил туда, с Ириной на плече. Его не узнали и это лишний раз подтверждало его версию — секта вывела на дело всех, и сами сектанты путались друг в друге. Хорошо и плохо одновременно, и Иван неожиданно задумался над тем, а кто же обучал у них новеньких. Верхушка секты, при таком буквально самоубийственном подходе давно должна была погибнуть.

Автобус, с знаком РХМБЗ, еще знак, что кто-то им помогал из верхов Тырнова.

— Давай сюда, — Ирину подхватили и потащили внутрь. — Кисель? Отлично, почти весь список собрали.

Автобус, но переоборудованный, лежанки вдоль, словно двуспальные кровати или носилки с ножками. Тела, тела и еще раз тела, несколько сектантов в защитных комбинезонах и заранее заряженные шприцы в особом медицинском ящике, откуда вырывались морозные клубы.

— Мне тоже вколите! — полез внутрь Иван.

— Ты с ума сошел, что ли?

— Я не справился с заданием! Колите! Хоть так принесу пользу!

— Ты кто такой вообще? Не…

Но Кабанкин уже оказался внутри и пробил прямой в грудь ближайшему сектанту, отбросил его на шприц второго и прыгнул следом. Достал третьего ударом, моментально сдернул со всех защиты и всадил по паре игл с транквилизаторами.

Бежать? Сектанты всполошатся! Остаться? Тоже всполошатся!

— Проклятье!

Иван бросил взгляд на шкалу мяу — половина заряда! Взгляды по сторонам — второй автобус отсутствовал, но и в этом уже становилось тесновато. Если не взрывы, если планировался тихий отход, что же, тогда у него оставался шанс еще как-то потянуть время. Список почти собрали! Сектанты составили план, несомненно, но бросили в бой всех, поминутное соблюдение там невозможно по определению, стало быть, с ними свяжутся, когда они отъедут от гостиницы. Или сами сектанты должны были выйти на связь, или их просто ждали в условленной точке.

Точках?

Иван метался по салону, расставляя тела в комбинезонах и шлемах, чтобы со стороны казалось, будто они колют шприц-тюбики тем, кого подтащили из гостиницы. И ведь кто-то же собрал культуру, зарядил шприцы, подумал на бегу Иван, если там, конечно, зомбовирус. Вполне возможно, что гадость и хуже, но вот эти захваты и уколы опять же подтверждали его догадки.

Кто-то нащупал уязвимость в медицинской защите города, перекрытие районов, отстрел на месте всех, кто мог выйти из жилья, то есть отсутствие случайных свидетелей. Камеры и прочее перехвачены, у секты хватало своих умельцев, вроде Ахмата. Дирижабли? Возможно, но неясно. Вряд ли они сумели захватить больше одного дирижабля, да и то, при помощи того, кто организовал им автобус и снаряжение РХМБЗ.

С другой стороны правила карантинов, защит и отстрелов появились не просто так.

— Вот еще один!

— Нужна ваша помощь! — проникновенно заявил Иван, помогая затаскивать внутрь очередное тело.

Он очень хотел сказать, что пришел новый приказ, свернуть операцию, и под этим предлогом отправить одного из сектантов собрать остальных. Хотел, но не мог, не зная специфики их планов и отношений, и без того уже два раза повезло и проехался на общей неразберихе.

Сектанты полезли внутрь и Иван быстро свернул им шеи, после чего выглянул из двери, словно в нетерпении ожидая следующих пленных. Наблюдатель у бокового входа ничего не заметил, смотрел куда-то внутрь гостиницы, и у Кабанкина аж руки зачесались помчаться к нему. Скормить сказочку, дескать им подсунули нестабильную сыворотку и зомби уже восстали, заодно прояснить, что же там в шприцах.

Отсутствие оружия? Ерунда, справился бы, но.

— И ведь не выяснишь, — пробормотал он, незаметно оглядывая окрестности.

Он бы точно посадил заранее наблюдателя, с каким-нибудь способом связи с верхушкой секты, а вот этим рядовым в автобусе ничего о нем не сказал бы. Даже если бы что-то пошло не так… наблюдателя с взрывателем, а автобус начинил бы взрывчаткой! В таком случае, даже если бы сектанты вляпались, оставалась возможность устроить взрыв и реальное заражение, ведь содержимое медицинского ящика точно разлетелось бы в стороны и испарилось!

Автобус и бригада РХМБЗ внутри! Трое внутри, еще двух он убил только что, еще двух в гостинице, наблюдатель и координатор, шипевший на него, оставалось трое, да, дюжина живых, три тройки и подстраховка в автобусе.

Кабанкин заколебался, рискнуть или нет? Рвануть к наблюдателю или нет? Уязвимость не в медицинской службе, подумал он, а дальше и выше, в чиновниках, стоящих над РХМБЗ. О да, в истории с Марией Котовой община Златоцвета желала подставить Олесю, чтобы затем забрать ее себе и спасти от казни, но не вышло ли так, что они расчистили дорогу кому-то другому? Кому-то, кто уже продался сектантам или показал слабину или еще что?

Устав РХМБЗ писался кровью, а устав чиновников? В то же время, версия о чиновниках оставалась лишь его догадками. Вдруг сектанты, после провокации с зараженным, просто захватили автобусы в дороге? Дерзко, безумно, самоубийственно, но когда это апокалиптиков останавливала собственная смерть? Он высунулся и замахал рукой наблюдателю, несколько секунд спустя показались все пятеро оставшихся. Они почти бегом тащили тело на носилках и Иван чуть дернул щекой.

Хорошо, что не ошибся, но пятеро!

— Все, последний! — крикнул один из них на бегу. — Засел в другом номере!

— Отлично! — крикнул в ответ Иван. — Сейчас помогу!

Он выпрыгнул вместе с телом Ирины, словно случайно его зацепил, и тут же уронил ее на носилки, увеличивая тяжесть груза. Дурость, глупость, но хоть какие-то шансы, если рядом и правда засел наблюдатель. Два игольника в руках, Иван сдвинулся, нанося удары локтями и пробивая комбинезоны иглами за счет очередей в упор. На четвертом из сектантов оружие сломалось, не выдержав такой дури, и Кабанкин быстро свернул ему шею голыми руками, благо снаряжение такому не препятствовало.

Просто требовалось приложить больше силы.

— Слава!

Твоего ж зомби, пронеслось в голове у Ивана, который уже подхватывал тело Ирины и летел в прыжке спиной вперед в автобус. Скафандр Ирины вроде был герметичен, даже кислородный амулет работал, но вот его собственная защита! Кабанкин в одном прыжке оказался на месте водителя, ударил по кнопке "герметизация" так, что пробил панель.

Автобус пнуло в зад взрывом и Иван с пробуксовкой сорвался с места, спеша убраться прочь от места взрыва. Если сектанты вкололи зомбивирус и сами себе, то сейчас там… или ничего и не было. Иван бросил взгляд в зеркало, но ничего не разглядел, едва вписался в поворот и едва не налетел на еще одну машину РХМБЗ у обочины. Чуть поодаль стояла еще одна, проверяющая отдельно стоящий дом.

По правилам, при объявлении карантина следовало загерметизироваться в жилье и ждать, ну конечно, проверка гостиницы никого не удивила, такой рассадник возможной заразы! Общая герметизация гостиницы, да, возможно они там уцелеют даже после взрыва сектанта на площади, но… тот урод, что взорвал себя прямо в номере.

— ДЕБИЛ!!! — заорал Кабанкин от избытка чувств.

— Сам дебил!! — донеслось издалека.

Как он мог не проверить себя и Ирину на заражение? Иван, не отрывая взгляда от дороги, попробовал нашарить анализаторы РХМБЗ, часть снаряжения автобуса (по сути типовые сканеры, но более надежные и мощные), и затем заметил, что на панели моргает табло. "Неполная герметизация", проклятье!

— Где тут связь?

Он вроде бы нашел нужную кнопку и нажал ее, никакой реакции. В глаза Кабанкину бросилось огромное табло. Красное табло, с парой зеленых строчек сверху. Радиационная обстановка — в норме, химическое заражение — в норме, и биоугрозы — ни хрена не в норме.

В конце улицы и района он заметил блокпост, вызвавший у Кабанкина смешанные чувства. С одной стороны, все по правилам, с другой ему хотелось выругаться — просто так объехать не вышло бы. Начни он петлять и скрываться, его тоже расстреляли бы издалека, да и не хотел он петлять и скрываться. Но мог ли он доверять стражникам здесь, вдруг это сектанты? Заражение в автобусе?

Вроде бы рычать и кидаться на окружающих пока не хотелось, но это еще ничего не доказывало. Вот так вот, с мыслями "а, ничего не заразились, проеду, мне же надо!" и происходили вспышки разной гадости. Но если это сектанты или их помощники, то остановившись, Иван, можно сказать, сам привез бы им биологическую бомбу!

Секунду спустя он придумал выход, рискованный и шаткий, как и все его действия после стука в дверь.

— Почему не в защите!! — рявкнул он, еще только подъезжая к блокпосту. — В топку захотели?!!

Один из стражников, и правда проявивший странную беспечность (что только отдельно усиливало подозрения), уже лихорадочно застегивался, а второй подскочил ближе. Еще двое и пулемет на бронированной машине держали автобус РХМБЗ под прицелом. Чуть в сторонке стоял боевой робот, но выглядел он так, словно заржавел намертво еще лет десять назад.

— Пробоина в борту! — гаркнул Иван, не давая им опомниться.

Да, в теории, стражники и блокпост придавались полноценной команде РХМБЗ, которая и действовала, в соответствии с протоколами, но сейчас Иван не видел ни команды, ни полноценной охраны. Карантин на несколько районов, не хватало живых, чем и воспользовались сектанты или изначально на такое и рассчитывали, проскочить и вывезти зараженные тела, а потом ударить.

— Проверить и заварить! Загерметизировать автобус снаружи! — орал Кабанкин.

Эффект чуть снижался из-за шлема, но в целом выходило неплохо. Иван еще приплел магическое бешенство, не только зомбовирус, заставил заварить двери, чтобы никто не вышел, даже он сам, и выбил себе эскорт, машину с мигалкой, пулеметом и огнеметом, готовую сжечь автобус в любой момент. Под предлогом мощнейшего заражения направил эскорт в сторону здания "Штыка", дескать там магичка из общин, она справится, а без нее Тырнов погибнет.

В целом, стражники, похоже, не участвовали в этой истории с сектантами, но кто знает. Доложат по команде, а там как раз и будет сидеть живой сектантов, в ключевой точке, перехватывая сообщения и докладывая своим. Как тот наблюдатель, которого Иван посадил бы рядом с гостиницей.

Да, его не оказалось, но все же действовать следовало так, словно он есть.

Они свернули с улицы Молчания в переулок Седьмого Года, где и находилось здание "Штыка", и в глаза Ивану сразу бросилась машина РХМБЗ, стоявшая у самого агентства. Район при этом не находился в карантине, и все это выглядело подозрительно и наводило на мысли, что сектанты решили под шумок свести счеты. Правда, они не знали, что Кабанкин ускользнул к Кисель, судя по их действиям, но в остальном!

Не выли сирены общегородской тревоги, а стало быть сектантов пока еще не раскрыли.

— Лейтенант Листва! — заорал Кабанкин в громкоговоритель автобуса. — Это сектанты! Повторяю, это сектанты, а не сотрудники РХМБЗ! Бей их магией! Рядовой Тузов — поддержать лейтенанта огнем!

Ну, сейчас все выяснится, подумал Кабанкин, откатываясь чуть назад и закрываясь телами сектантов. Ирину в скафандре он откатил к задней двери, готовый выжечь заваренное плазмой (прихватил оружие сектантов) и выскочить наружу, наплевав на заражение. Если машина эскорта заодно с сектантами, то все резко осложнится, пулемет вскроет автобус, как консервную банку и потом внутрь полетит магический огонь.

— Отставить нападения на сотрудников…

Но договорить с машины эскорта и напомнить об угрозе казни за подобное не успели. Сектанты и без того были на взводе, внутрь они пробиться не сумели, так как Листва накрыла здание магическими щитами, а сильно шуметь опасались. В то же время, без сильного шума вскрыть защиту не удалось бы и их самих не расстреляли и не повязали лишь благодаря снаряжениюРХМБЗ. Наверняка, все считали, что служба защиты расстреливает зараженных.

Сектанты не выдержали и начали стрелять первыми.

— Вот так!

С небес рухнул фиолетовый огонь и разметал машину РХМБЗ. Один из сектантов бросился к машине эскорта, собираясь взорвать ее, и идея ему удалась бы, не начни остальные стрелять. Стражники тоже оказались на взводе и начали стрелять в ответ, а затем полыхнули пламенем. Огонь ударил в щиты Олеси, частично выжег их и перекинулся на новенькую вывеску, название крупными буквами и стилизованный штык рядом.

Два сектанта ринулись к дому, но Ахмат высунулся и метко подстрелил их.

— Лейтенант Листва! — еще громче заорал Иван. — Накрыть нас всех куполом! Проверить на заражение! Обеззаразить при необходимости!

Донесся панический взвизг, над зданием "Штыка" вспыхнул магический щит, и только потом автобус и машину эскорта и трупы сектантов накрыло еще одним щитом. Таким же, какие стояли над Тырновым, только меньшего размера. Кабанкин выдохнул облегченно, сообразив, что брезгливость и страхи Олеси спасли ее и Ахмата, она накрыла здание щитами, едва услышала о карантине, а уже потом прикатили сектанты.

— Живьем брать! — выкрикнул Иван, прожигая дверь автобуса.

Иглы свистнули над ушами сектанта, заставили его пригнуться и струя огня прошла выше. Кабанкин охотно подстрелил бы его, но сколько потом пришлось бы приводить в сознание? Ответы же требовались здесь и сейчас, как и масса других вопросов, начиная с предупреждения властей.

— Он же взорвет себя!

Словно услышав его, сектант взорвал себя, а Иван сплюнул и обернулся, посмотрел сердито, скидывая шлем. Стражники узнали его, немного смущенно сжались и пулемет с огнеметом перестали наводить.

— Командир! — донесся выкрик Ахмата.

— Не выходите! — крикнул ему в ответ Иван. — Здесь полный автобус зараженных!

Стражники в машине подпрыгнули, еще раз проверили герметизацию и отъехали прочь, опять наставив оружие. Они бы и вовсе уехали, но не смогли пробиться сквозь щит Олеси.

— Изумительно, — Олеся нежно ласкала шприц-тюбики пальцами, — невероятно.

За ее спиной кривился Ахмат и делал вид, что блюет.

— Сколько возможностей! О да, не надо некромантов, разбавить стократно и добавлять, сделать живые зелья, на закваске, зомбитесто и живая вода, — бормотала Олеся, полностью уйдя в себя.

— Лейтенант Листва! У нас нет времени! — гаркнул Кабанкин.

Олеся вздрогнула, затем ударила во все стороны золотистым огнем, выжигая всю заразу вокруг.

— Пропала наша еда, — вздохнул Ахмат и тут же фальшиво улыбнулся. — Насинтезируем себе еще дерьма из опилок… командир, может пару сектантов приберем себе? Хоть свежего мяса поедим?

Стражники уже устали настораживаться, даже на людоедскую шутку не дернулись и просто смотрели вяло, хотя оружия и огнемета не убирали. Иван уже объяснил им обстановку и озвучил свои подозрения, и стражники не обрадовались подобному. Одно дело явных врагов гонять, но другое, когда врагом может оказаться твое начальство. А схватишь не того, начальство потом в жизни не забудет, даже с поправками на обстановку, подозрения и необходимость.

— А? Что? — очнулась Ирина, на которую переключилась в своей волшбе Олеся. — Мы в центре для зараженных?

— В каком-то смысле, — хмыкнул Кабанкин. — Ты переживала за свою фабрику?

— Ну, она не совсем моя, — замямлила вдруг Ирина.

— И правильно делала! Ее хотят захватить сектанты, чтобы вооружиться как следует и ударить в тыл силам обороны Тырнова, когда на тех нападет орда зомби! А также морилкой уничтожить технику в городе, хм, а кто вообще знал, что ее у вас там производят?

Глаза Кисель округлились и она стала похожа на степную кошку.

— Так бы все случилось, не окажись я там случайно поблизости, — добавил Иван.

— Случайно, — хохотнул Ахмат, но тут же заткнул себе рот двумя руками и умчался прочь.

— Время утекает, возможно, мы уже опоздали.

— Оружие и машину! — рявкнула Кисель, вскакивая на ноги. — Я им покажу, как моих живых обижать и воровать оружие!

— Пропустите! Важное дело!

— Да ты совсем охуел, Кабан?! — раздался громкий крик Лисова. — Бессмертным себя возомнил?!

— У вас тут город сектанты захватывают, а вы яйца друг другу чешете! — заорал Кабанкин в ответ. — Половину властей уже в зомби превратили!

— Как будто можно заметить разницу, — мрачно пошутил кто-то сбоку.

Один из живых вокруг дернулся и тут же упал, сраженный иглами Ивана. Оставили все же наблюдателя или это был тот самый ключевой сотрудник, что пересылал донесения. Мгновение спустя он взорвался и во все стороны полетели куски тел и пола. Несколько человек упали, раненые.

— Кабан, твою мать, — прорычал Лисов, выглядывая из-за колонны и утирая лицо. — Ну почему каждый раз, как ты к нам приходишь, мы все оказываемся в дерьме?

— Ты представь, что случилось бы, если бы я не пришел, — ответил ему в тон Иван.

— Всем сотрудникам — полная боевая готовность! — орал Лисов, не слушая его. — Полная тишина в эфире и в сети! Здания РХМБЗ и Совета — первая цель!

Иван облегченно выдохнул и провел рукой по лицу, еще раз вытирая его. Где-то в голове пульсировал злобный комочек яда, стучался в мозг и уши, звал убивать и кромсать. Не зомбовирус, не бешенство, он успел и Олеся выжгла заразу, как выжигали ее в общинах после конца света. Но все же Кабанкин нахватался и наполовину уснувший яд или проклятие лича, из-за которого ему пришлось уйти из отряда очистки, проснулся и активизировался, начал растекаться по телу, отравляя его и мысли.

Но с этим можно было жить.

— Ну что, командир, ты опять всех спас, как в старые недобрые времена, — заметил Ахмат.

— Да, — согласился Иван, — есть в этом что-то приятное.

Отряд очистки редко работал в городах, обычно там хватало стражи и спецслужб, да и самих горожан.

— И за это тебя отправят в шахты! — хохотнул карлик, указывая на капитана Лисова на пороге.

— Сам туда полетишь за клевету, — огрызнулся Лисов.

— Какую еще клевету? Или ОСГ вдруг возлюбила бывшего майора Ивана Кабанкина и наше многострадальное детективное агентство инвалидов? Простило нарушения карантина? Смерть жены советника?

— Вот-вот, инвалидов, — еще огрызнулся Лисов, перебивая его. — На всю мелкую башку!

— Я всегда ему это говорила! — вставила свои пять копеек в разговор Олеся.

— Лис?

— Да, возлюбила! — гаркнул Лисов. — И меня заодно начальство возлюбило за все прошлые… успехи! Все мои рассказы о ваших проступках начальство распечатало в трех экземплярах и подтерлось ими на моих глазах! Так что да, ничего ты мне не должен, Кабан, можешь обращаться в ОСГ за помощью, в пределах разрешенного законом, и еще тебя ждет вручение медали…

— Да мне их вешать некуда, — добродушно хмыкнул Иван.

— …и денежной премии за спасение Тырнова!

— Разобрались, чего они так осмелели?

— Поэтому и пришел, не думаешь же ты, что целый капитан особой группы стал бы ходить, чтобы сообщить о медали? — проворчал Лисов и присел.

Кабанкин видел, что никуда его недовольство не делалось, даже усилилось, так как Лисову еще влетело.

— В общем, ты все верно разгадал, часть чиновников оказалась нечиста на руку и сектанты их купили, порознь, каждый знал лишь мелкую детальку общего плана и думал, что ущерба городу не будет. Мелькнул след и наших старых знакомцев, пытавшихся недавно под шумок разборок русалов и Чистых обнести фабрику мяу, помнишь?

— Помню. Но это не объясняет…

— На Тырнов и другие города союза двигалась огромная буря, она была предсказана и сектанты начали действовать по плану. В условиях нулевой видимости и карантина их бы вообще никто не увидел и не задержал, и они вынужденно начали заранее, так как, если бы буря налетела, никого напугать зомби-вирусом уже не вышло бы.

Лисов выдержал драматическую паузу и добавил:

— Но они не знали о первых испытаниях климатической установки, которая ослабила бурю и заставила ее рухнуть, не долетев даже до Краснова. Создана она была на основе того, что вы нашли в Малых Норках и при совместной работе магов из городов и общин.

Олеся поджала губы недовольно.

— Так что за это тебя, да всех вас, ждет еще премия — раз, и плохие новости — да.

— Чего это плохие? — возмутился Ахмат.

— Часть официальных лиц подверглась воздействию… странному ментальному воздействию. Космонавты им не мерещились, если ты понимаешь, о чем я, но вели себя люди иначе, помогали сектантам и все висело на волоске

Пришел черед Кабанкина сидеть с недовольным лицом.

— Он же взорвал себя!

— Может, у него брат-близнец был? — пожал плечами Лисов, поднимаясь. — Или еще одно тело где-то в холодильнике? Но вы все равно молодцы, раскрыли такое дело!

Он ушел и некоторое время стояла тишина.

— Дело, — проворчал Кабанкин. — Не было никакого дела! Просто они полезли к Ирине!

— Как же не было, когда было? — возмутился Ахмат. — Нечистые на руку чиновники! Пошлые мысли! Грязные сектанты! О, точно, назовем его делом о грязных руках!

Дело о неправильных отходах

Стояла чудесная погода, Иван разбирал, чистил и собирал оружие.

— У нас опять наполнился накопитель! — раздался возглас Олеси снизу.

— Так надо меньше срать! — тут же охотно откликнулся Ахмат. — Как я!

— Да ты непрерывно срешь! Портишь ноосферу Земли!

— Я не могу портить ноосферу, я не маг!

— Дурак, ноосфера — это духовная оболочка, куда входят все разумные! Хотя ты прав, к разумным тебя отнести нельзя! — еще повысила голос Листва.

— Зато я могу войти в разумного! И выйти! И разумным нравится, да так, что они теряют разум!

— Только не маги! — сердито крикнула Олеся.

— А раз ты маг, то почисти накопитель! — посоветовал Ахмат. — Сготовь нам что-нибудь вкусненькое на свежем дерьме!

— Сам ты дерьмо! Вот тебя и приготовлю! — взвизгнула Листва.

Иван вздохнул и отложил в сторону огромный револьвер "Носорог". Заедающий механизм барабана, всего четыре заряда, необходимость регулярных проверок ствола, но отличное останавливающее действие. Как у носорога из шуток Прежних.

Увы, живого носорога Иван ни разу не видел, только в фильмах.

— Вызови службу очистки!

— Ты же занимаешься зельями очистки, тебе и вызывать! — хохотнул Ахмат.

— Хватит! — повысил голос Кабанкин, спустившись вниз. — Я уже вызвал!

Он убрал ЭМИ от терминала сети и прошел из зала в прихожую. Дверь в лабораторию была приоткрыта и через нее Олеся перегавкивалась с Ахматом, который сидел за столом напротив входа, чинил часы и изображал из себя секретаря. В визгливом голосе Олеси уже проскакивали нотки истерики и злости, в последнее время она оказалась всерьез выбита из душевного равновесия и никак не могла его восстановить, сколько ни пыталась.

Наоборот, только расстраивалась еще сильнее.

— Так что, не будет свежего дерьма на ужин? — все не унимался Ахмат.

— Ты еще старое не доел! — крикнула Листва.

— Не ври — доел! Уж я знаю, как важно правильно питаться и все доедать!

— Хватит, — стол от удара Ивана треснул и слегка осел, — этих разговоров об отходах. Переполнился он из-за меня и хватит на этом.

Все органические отходы, включая слитое из его реген-камеры (а ей Иван пользовался чаще обычного в последнее время) отправлялись в так называемый туалетный накопитель, совместное творение магов и химиков, пористый гель с огромной абсорбирующей поверхностью и внутренним расширенным пространством, вроде мешка или ямы — септика Прежних. Как подозревал сам Иван, не подари маги людям щиты и накопители, именно септики им и пришлось бы строить, огромные, подземные и защищенные, чтобы туда лезло меньше гадости из внешнего мира.

Или пришлось бы делать открытую канализацию, сточные канавы, вонявшие бы на весь город.

— Командир, — в голосе Ахмата слышалась серьезная тревога, — раз наша магесса не хочет чистить накопитель, так пусть хоть тебя почистит! Или возьми отпуск на пару дней, съезди с ней в Малые Норки, а я тут пригляжу за всем!

— Знаем мы, как ты приглядишь, — на пороге своей зельеварни появилась Олеся и тут же сунула Ивану дымящийся ковшик. — Наведешь сюда гулящих девок да засрете тут все!

— Вот, командир, она первая о дерьме заговорила! — наябедничал Ахмат, пока Иван откашливался после вонючего, гадостного напитка. — Но только ради тебя, любовь моя зеленоволосая, могу навести и гулящих парней!

Олеся скривилась и задумалась над ответом, а в дверь позвонили. Ахмат открыл и удивленно присвистнул.

— Как вырос уровень сервиса! Две минуты и уже привезли новый накопитель!

— Что? — моргнул стоящий там мужчина.

В руках он держал накопитель, поэтому возглас Ахмата был вполне понятен, да и на пришедшем красовалась фирменная куртка. Городская служба чистоты, помимо всего прочего, собирала и заменяла накопители, за небольшую оплату (можно было все сделать и самому, при желании), затем содержимое извлекалось, разделялось, вода очищалась и снова шла в оборот, как и вся органика.

Очистка земли и воздуха вокруг тоже продолжалась, границы города постепенно росли, возникали общины за пределами, процесс шел, но не настолько мощно и быстро, чтобы отходы просто сбрасывать куда-нибудь, как поступали Прежние. В целом планировалось расширение вдоль моря, слияние территорий городов союза, создание этакого чистого пятна, с распространением за горы и в сторону лесов магических общин, а затем еще и на север, к месторождениям нефти и угля, и газа — источникам органики, хотя Прежние использовали их как топливо.

— Нет-нет, это не новый накопитель! — воскликнул он.

— Старый накопитель? — удивился Ахмат. — А нам он зачем? У нас свой есть, переполненный!

— Вот-вот, — обрадовался посетитель, — я поэтому и пришел!

— Но мы не поку…

— Рядовой Тузов, хватит, — проворчал Иван, кладя руку на плечо карлику и обратился к посетителю. — Вы пришли в детективное агентство "Штык" с официальным делом, верно?

— Да, ну то есть дело как раз неофициальное, но да, в общем. Я слышал, что вы беретесь за разные нестандартные дела, а у меня как раз такое.

— Беремся, — согласился Иван, — заходите и расскажете все подробно.

Да, агентство "Штык" бралось за разные дела, хотя вернее было бы сказать, что Иван и остальные брались за все дела подряд, так как их и было то не слишком много. При населении в пятьсот тысяч в Тырнове работала стража и неплохо работала, трудилась особая следственная группа для тяжелых случаев и борьбы с бандами, и так далее. В то же время, после "дела о грязных руках" и скандалах на самом верху, доверие к властям и правоохранительным органам немного просело, а к "Штыку", наоборот, возросло.

Самую капельку, на волосок и там, и там, но этого хватило, чтобы дела агентства снова пошли на лад. Не настолько, чтобы носиться в мыле и искать новых сотрудников, но и не так, чтобы экономить на каждой монетке.

— Да, конечно, — он шагнул внутрь и представился. — Павел Баранкин, работаю в службе чистоты.

— Баранки — это хорошо, — облизнулся Ахмат.

Иван только сейчас понял, что пришедший достаточно молод, пожалуй, ему недавно исполнилось двадцать или он только подбирался к этому возрасту. Кожа слегка сероватого и землистого оттенка, морщины, состояние волос, какие-то рубцы — ничего удивительного, в общем-то, по нынешним меркам — но из-за этого он визуально казался старше. Хотя нельзя сказать, что сам Кабанкин был таким уж дряхлым дедом, просто опять и снова в новом мире все отличалось от Прежних, на которых невольно привыкли равняться живые вокруг.

— Я, — Павел как-то нервно помял в руках шар накопителя, да и сам замялся.

Такое Иван видел неоднократно, люди решали, что власти не справятся с их делом, по широкому спектру причин, и вспоминали о "Штыке", если слышали о нем от знакомых или где-то что-то мелькало в сети или новостях. Им хватало решимости отправиться в путь, но по дороге людей начинали одолевать сомнения "а что сказать?", "а сколько денег попросят?", "а примут ли вообще?", "а вдруг сдадут властям?" и придя, они немного терялись. Не все, но терялись и сотрудники агентства "Штык", то есть карлик Ахмат в летающем кресле и магесса Олеся с рыже-зелеными волосами и пышными формами тоже вносили свою монетку в процесс.

— Сядьте, выпейте воды, положите накопитель вот сюда, да, чтобы никуда не делся.

— Мусор к мусору, — прошептал Ахмат, так как Иван подпер шар накопителя книгами Олеси.

К счастью или нет, но Прежние оставили после себя массу всего, включая бумагу разных видов и оттенков, достаточно легко поддававшуюся очистке и переработке. Не будь ее, любовные романы стоили бы совсем уж сумасшедших денег, а так всего лишь больших. Не говоря уж о том, что то же самое можно было читать и с планшетов или просто экранов, в электронном виде, но у Олеси хватало своих магических тараканов, включая убежденность, что "высокую литературу" надо читать в бумажном виде, не думая о деньгах.

Поэтому основную массу любовных романов она читала в электронном виде, а самое любимое — в бумажном.

— Просто вкратце опишите свою проблему, любыми словами. Если она по нашему профилю, и мы придем к соглашению, то заключим магический контракт и подпишем его электронно. С того момента все будет считаться официально. До подписания контракта ни у нас, ни у вас никаких обязательств друг перед другом.

Только моральные, выдать властям преступника, который пришел в детективное агентство, чтобы те скрыли все следы. Да, несколько раз попадались и такие, и половину из них подвело плохое образование или какие-нибудь штуки из наследия Прежних, где отважные детективы-одиночки противостояли плохим властям.

— Я работаю в службе чистоты, — повторил Павел, жадно выпив воды, — о, не хуже, чем у нас! У нас, это на центральной фабрике переработки на берегу моря, куда свозят все накопители. В последнее время еще идут разговоры о постройке такой же выше по течению Пены, ну не об этом речь. Я — маг, ну, ученик мага, прохожу там стажировку и обучение.

Из лаборатории выглянула Олеся, после слова "обучение" вид у нее стал сердитый, но все же задержалась.

— Моя задача сейчас — контроль и подзарядка сканирующих устройств, определяющих, сколько в накопителе органики и неорганики, какой, задание программы обработки и разделения. Иначе в еду могли бы попасть металлы, синтезаторы ломались бы, и так далее.

— Это очень важная и нужная работа, — кивнул Кабанкин.

Даже Ахмат не стал язвить и отпускать сортирные шуточки в духе Прежних.

— О да, поэтому я и выбрал ее еще когда у меня только-только нашли способности к магии! — восторженно воскликнул Павел. — Делать мир чище, что может быть лучше?

Иван немедленно закивал, за этим он и пошел в свое время в «кислород».

— Туда берут не каждого, работа важная и ответственная, — Павел провел рукой по лицу, — разумеется, маги без работы не остались бы, но я хотел попасть именно туда! Я все это рассказываю затем, чтобы вы поняли, с чего все началось и почему так получилось.

— Разумеется, мы внимательно слушаем, — подбодрил его Иван.

Потом, когда дошло бы до сути дела и контракта, он еще и рекордер включил бы.

— Поэтому я так радовался, что меня взяли и каждую свободную минуту упражнялся в развитии сил по методике, выпущенной союзом городов!

— Ваша методика — чушь! — фыркнула Олеся и выдвинулась из лаборатории. — Поэтому у тебя такой вид, ты загнал сам себя и начал выжигать дар! Мало мне было дураков из общины, послала магия еще одного!

— Лейтенант Листва, — нахмурился Кабанкин.

Баранкин уже вжался в стул и посерел еще больше, казалось, вот-вот удар хватит. Он пожирал взглядом Олесю, словно Ахмат — сдобный пирог, и облизывал губы, сам не осознавая того.

— Методика…, — Павел чуть вздрогнул и посмотрел на Олесю, но та стояла молча, с сердитым видом. — По методике надо упражняться постоянно, развивая магию, как мышцы.

Олеся сверкнула глазами, буквально, вокруг затрещали молнии.

— Напиши им нормальную методику, — посоветовал Иван, спеша сбить гнев Олеси.

Магические общины такую не продавали и даже слушать не хотели о подобном святотатстве. Мол, они ничего не скрывают, есть силы — добро пожаловать в Ведьмянск на обучение! На практике же они, конечно, по большей части не хотели своими же руками растить конкурентов.

— Я подумаю, — величественно ответила Олеся.

— Напишет она вам вместо методики любовный роман! — ехидно вставил Ахмат.

— Продолжайте, не бойтесь, наша Листва…

— Да, метресса из магической общины, я знаю, поэтому первым делом подумал о вас, — признался Павел, изо рта которого, казалось, сейчас потечет слюна. — Еще немного о Глафире Дубининой, но она больше по зельям красоты…

Треск разрядов, Ахмат выхватил откуда-то дубинку, готовясь бить Олесю.

— … а вы по разным преступлениям!

— Парень, — посоветовал Ахмат с высоты летающего кресла, — падай на колени и моли Грозную Листву о прощении, а потом беги в лавку на площади Двух Океанов за лучшими шоколадными конфетами, и снова падай на колени.

Олеся неожиданно фыркнула бегемотиком, успокоилась и уселась в скрипнувшее кресло.

— Не надо никуда бежать, — заявила она, — да и Глафира никуда не денется, все будут покупать только мои зелья красоты! Мои книги!

Наполнитель взлетел и плюхнулся на колени Ахмата, а губы Олеси шевельнулись, возвращая реплику про мусор к мусору. Следом в карлика полетели и часы, которые он пытался отремонтировать. Сама Листва нежно протерла книги, особенно обложку с мускулистым трехглазым инопланетянином и села в кресло, как на трон.

— Рассказывайте дальше, Павел, — царственно повелела Олеся, подкручивая зеленую прядь возле уха.

— Так вот, я упражнялся и сканировал, — медленно и осторожно заговорил Павел, — ведь по инструкции, если что-то вышло из строя, я обязан сам просканировать накопитель и задать программу. К слову, о программах, больше всего я упражнялся на нестандартных накопителях. Ну, тех, где содержание чего-то было выше нормы, неорганика превышала норму, вы же знаете, что накопитель способен вбирать в себя и неорганику?

— В ограниченных количествах, — педантично заметила Олеся. — Так было сделано специально.

— И тут маги подгадили честным людям, — притворно-печально вздохнул Ахмат.

В каком-то смысле Иван был с ним согласен, с другой, общины вообще были не обязаны приходить кому-то на помощь. Могли и дальше сидеть за щитами, пока вокруг не вымерли бы все обитатели бункеров и убежищ, не имеющие магического дара. Да, могли дать и больше, в теории, но не стоило проявлять жадность и неблагодарность.

— Так вот, комплекс обработки не мог им сразу подобрать типовую программу извлечения, и откатывал в сторону, чтобы дежурный маг принял решение. А я тренировался на них и довольно скоро добился первых успехов!

— Молодец, парень! — с энтузиазмом воскликнул Ахмат. — Теперь ты всегда сможешь сказать, насколько говнист твой собеседник!

— Не обращайте внимания, Павел, — посоветовал Кабанкин.

— Да ничего, — заверил Баранкин, — вы бы слышали, сколько шуточек про дерьмо и отходы сыпалось из меня самого, когда меня взяли на фабрику! Артём Колобков, это мой наставник на фабрике, сказал, что все через это проходят, так что все нормально.

Кабанкин бросил взгляд на Олесю, которая вроде бы знала всех городских магов, пусть некоторых и заочно. Листва небрежно и еле заметно кивнула, а сама в это время продолжала подкручивать зеленоватый локон, не сводя взора с Павла Баранкина.

— Итак, что же там, в накопителе? — кивнул на шар Кабанкин. — Останки людей?

— На сканирующих комплексах стоят защиты, насколько я помню, — задумчиво изрек Ахмат, глядя сверху вниз на Кабанкина. — Довольно хорошие, раньше их часто ломали, пытались так скрывать трупы, отправляя на переработку. Затем их защитили, отладили методику, дописали программы, кажется, даже какую-то особую технику Прежних нашли и взяли ее за образец, но точно не скажу, никогда особо не интересовался этим вопросом. При обнаружении каких-то там признаков, сканер включает тревогу и шлет сигнал начальству, а то и сразу в стражу, да?

— Да! — радостно подтвердил Павел. — Любое вмешательство в работу фиксируется. Если он сломался, и маг вынужденно сканирует лично, то об этом составляется отдельная бумага. Человеческая ДНК засекается сразу!

Неудивительно, что бандитам было проще кидать тела в речку Пену или море, или просто закапывать, чем возиться со всем этим. Возможно, они жульничали с какими-то накопителями, но даже при наличии ЭМИ все выходило слишком уж хлопотно и сложно. И это было хорошо, опознать тело после накопителя вряд ли удалось бы.

— А тела умерших перерабатываются в органику, удобрения и биомассу отдельно, — задумчиво покивал Кабанкин, озвучивая мысли вслух, — еще одна мера предосторожности против сброса тел в накопитель.

— Наставник мне говорил, что раньше такое происходило часто, — Павел аж голос понизил, — особенно с огромными накопителями, которые используются в многоэтажных домах — автономах. Тела даже пытались разделять на несколько частей, чтобы снизить содержание человеческих частей в общем объеме, поливали кислотами и растворителями, и творили всякое другое.

— Ужас какой, — проникновенно произнесла Олеся, подаваясь вперед.

Многострадальный стол скрипнул, словно тоже испугался. Иван даже поверил бы в ее искренность, если бы не тот равнодушный вид, с которым Олеся всегда взирала на трупы, мертвые и живые, и дружбу с Владимиром — некромантом и совместные опыты соответствующего характера.

— Но с этим боролись и победили, — продолжил Баранкин, — по большей части и внутри не останки людей. Найди я там что-то такое, тут же сообщил бы руководству фабрики и службе безопасности. Но я нашел внутри лишь немного необычные осадки, и меня просто подняли на смех, когда я об этом заговорил. Поэтому я и пришел к вам, в основном к метресс Листве, конечно, чтобы проверить свои подозрения. Вот, я, собственно, все и рассказал.

Павел развел руками, а Кабанкин задумчиво потер подбородок. Не было причин не браться за дело, но все это могло оказаться пустышкой, мало ли разных отходов вокруг?

— Сто монет, — выдохнула Олеся, взглядом подзывая к себе шар накопителя.

— Сто! — округлились глаза Павла.

— Можешь сходить к Алику Затееву, он сделает анализ за двадцать, — равнодушно произнесла Листва, поднимаясь из-за стола.

— Нет-нет, я согласен! — вскинулся Павел и после короткой паузы добавил. — Но я могу поучаствовать в процессе? Уверен, наблюдение за вашей работе, метресс, пошло бы мне на пользу!

— Так мы заключаем контракт или что? У меня вон часы непочиненные! — нетерпеливо заметил Ахмат.

— Я так понимаю, что сейчас работа не детективного агентства, а лейтенанта Листвы как мастера магии, поэтому нет, контракт не заключаем, — пояснил Кабанкин.

— Лейтенанта, — повторил Баранкин, словно услышал в первый раз.

— Командир шутит, — Олеся поднялась, ухватила Павла и увлекла за собой в лабораторию.

Дверь захлопнулась, вспыхнули магические знаки, и табличка "Не входить! Прибьет!" недавно где-то раздобытая Ахматом и прикрученная к стене ради шутки. Так как Олеся ни разу не видела ее работающей, то шутка затягивалась, и Тузов терпеливо выжидал.

— Какое там наказание положено за вынос накопителей с фабрики? — спросил Кабанкин у Ахмата.

Тот слетел вниз, собираясь снова взяться за часы.

— Попытка узнать технологию изготовления, а также проникновение в цеха, где их изготавливают, это промышленный шпионаж, как с мяу и эми, и прочими штучками, там сразу казнь с предварительным выворачиванием мозгов наизнанку, не продал ли кому секреты.

Иронично, подумал Кабанкин, обвинять общины, что не сделали нам универсальные накопители и самим придерживать секреты и казнить за попытку их узнать. Пусть и случился конец света и Прежние сгинули, но природа их в людях осталась.

— А вынос накопителя с фабрики, хм, не припоминаю такого, — продолжал рассуждать Ахмат. — В конце концов, им там каждый день пару грузовиков привозят и увозят, наверное, это не преступление. Если бы он украл накопитель себе, вот тогда можно было бы трактовать как мелкую кражу. Перепродажа кому-то, нет, это под промышленный шпионаж не подпишешь, конечный продукт доступен массово, секретом является технология и обработка, но не сам накопитель.

За стеной что-то глухо бахнуло, затем послышался удар в саму стену.

— Сейчас его обучат как работать своим посохом, ха-ха, — криво усмехнулся Ахмат, — хотя у него скорее волшебная палочка. Нет, не протянут они вместе долго, отправится их любовный союз в сортир, как и масса других увлечений Олеси. Что? Тема нашего нового дела располагает к разговорам о дерьме!

— Я просто думал, что ты давно уже не новичок, в отличие от Баранкина, и прошел свой период сортирных шуток, — невозмутимо заметил Кабанкин.

— Прошел, но Олесю так забавно перекашивает!

— Это так ты пытаешься добиться ее симпатии?

— Э, командир, не учи меня как к женщинам подкатывать! — возмутился Ахмат, вскидывая руку. — Сам-то что? Взял и резко отказал, сказал "брысь" Маше Козелковой, а ведь мог бы побыть ее козликом! Но ты решил выступить в роли козла!

Карлик зашелся в смехе от собственной шутки.

— А надо было мягко, аккуратно, разок отлюбить ее и отправить обратно в архив до лучших времен!

— У меня Ирина есть.

— Э, ничто не вечно под луной, даже Кисель, — и Ахмат снова закатился смехом.

В стену снова что-то ударило и смех оборвался.

— Павел, да вас не узнать, — вежливо заметил Кабанкин.

— Еще Прежние знали, что секс улучшает цвет лица, — вклинился Ахмат.

Павел отчаянно покраснел, а Олеся громогласно фыркнула в своей излюбленной манере.

— Я дала ему новое экспериментальное зелье!

— Просто дала, так вернее, — еле слышно пробормотал Ахмат.

Похоже, Олеся ему мстила за упоминания дерьма, сортиров и прочего. Все это уже начинало заходить за определенную грань и Кабанкин решил провести с сотрудниками агентства беседу, но потом. Когда Баранкин уйдет.

— Не могу смотреть, как люди губят и выжигают бесценный дар матери-магии!

— Итак? — спросил Иван, зная, что о магии и отношении к ней Листва могла распинаться бесконечно.

— Свои сто монет я получила…

Ахмат опять пробормотал что-то, на этот раз о продаже тела.

— … теперь дело за агентством "Штык"! — провозгласила пафосно Олеся и тут же слегка увяла. — Но все же лучше было бы проконсультироваться с еще одним экспертом, по магии и превращениям.

Глафирой Дубининой, сразу понял все недосказанное Кабанкин. После дела со смертью Марии Котовой отношения между двумя магессами наладились, и теперь они то ругались, то работали вместе и ругались в процессе.

— Сканеры стражи не помогут? — поинтересовался он.

— Они покажут состав, но не процессы, — покачала головой Листва. — В то же время Павел прав, что-то не так с содержимым.

— Слишком много говна? — спросил Ахмат.

— В голове у тебя слишком много говна! И накопители используются не только для содержимого твоей головы! — Олеся чуть дернула головой и заговорила уже спокойнее. — Многовато неорганики, причем не слишком характерной для Тырнова. Над накопителем колдовали, скорее всего извлекая содержимое. В одном из них странные осадки, будто внутри не отходы провозили.

— В одном из них?

— Паша привез образец, для остальных продемонстрировал магосканограмму. Это трехмерное иллюзорное изображение процесса проверки с указанием векторов волшебной тяги…

— Я просто уточнил, — вскинул руки Кабанкин. — Ты у нас эксперт по магии.

— Да, я эксперт, — расплылась в улыбке Олеся.

— Если говоришь, что там странное, значит странное. Что именно здесь по нашей части?

— Я тебе скажу, командир, — небрежно заметил Ахмат из кресла. — Контрабанда наркотиков и откачка органики, с последующей перепродажей под видом натуральной, выращенной на фермах. Скорее всего, фермы у них тоже есть, вроде Малых Норок, но ближе к городу и мельче размерами, чисто для прикрытия. Делянки за пределами щитов, ввоз в накопителях для маскировки, говно и говно, щиты не разбирают таких деталей.

— Потому что их делали для иного! — возмутилась Олеся.

— Возможно, даже ввоз той самой неорганики в накопителях, с последующим извлечением и обработкой уже внутри города, чтобы в самом Тырнове ничего не растить и не добывать.

— И ты знаешь имена, банды, местоположение?

— Неа, — карлик развел руками, — просто у нас шептались о сельской дури, типа от радиации потом особо вставляет, по самые ноздри, но никто не знал, как завозят внутрь. Обычно предполагали сплав под водой по Пене да туннели под щитами, о накопителях никто и не говорил.

— Э-э-э, — слегка растерянно произнес Павел. — А почему они не заметали следы?

— Потому что им этого не требовалось, — сделал вывод Кабанкин. — Они ввозили, извлекали, сдавали, получали взамен чистые и повторяли с ними. Если считать, что предположение Ахмата верно.

— Не гарантирую, это были лишь слухи, меня к дури и близко не подпускали.

— Потому что своей хватало, — съязвила Олеся.

— Поэтому проверка у другого эксперта обязательна, — улыбнулся в ответ Ахмат.

Отдать дело властям он не предложил, так как тогда "Штыку" не заплатили бы. Да, с Баранкина вряд ли удалось бы взять много, но вот руководство фабрики могло и раскошелиться.

— Почему этого не заметили раньше?

— Потому что у них не было таких трудолюбивых и усердных стажеров, как Паша, — с умильной улыбкой ответила Олеся. — Вот они, правильные качества для юного мага!

— Ты же сама говорила, что вредно перенапрягаться, — подколол Ахмат.

— По тебе заметно, уже перенапряг мозг, — съехидничала в ответ Олеся. — Трудиться и еще раз трудиться, но разумно, не на износ, под присмотром опытного наставника.

— Или наставницы.

— Так, раз мы беремся за дело, — припечатал Иван, — то давайте проговорим все под запись, если не возражаете, и подпишем контракт, а потом распределим задачи, как всегда.

Павел не возражал.

— Олеся, твои задачи — магические, как обычно. Визит к Глафире Дубининой и перепроверка сканов, и было бы очень хорошо, заявись вы вдвоем на фабрику очистки.

— Вдвоем?

— Исключительно ради дела, — миролюбиво отозвался Иван. — Зелья красоты, поставки выжимок органики из накопителей, менторство над юными магами, вроде Павла, ширма прикрытия истинной цели визита. Уж извини, Олеся, но одна ты редко и мало куда ходишь.

— Неправда!

— Хоть раз ты приходила на фабрику очистки?

Листва дернула мясистым носом, скорчила гримасу.

— Ладно, — неохотно изрекла она, — посмотрю, что можно сделать. Но только в интересах дела!

— Руководство не откажется! — восторженно заявил Павел. — Две метрессы из общин!

— Я еще не сказала своего да! — разозлилась Олеся.

Павел тут же сжался и завилял воображаемым хвостом, с этим они и отбыли, прихватив накопитель.

— Твоя работа — тоже как всегда, — сказал Кабанкин Ахмату. — Сеть, слухи, старые знакомства, осведомители, кто продает дурь и продает ли вообще, может это всего лишь слухи?

— А ты, командир?

— А я послежу за теми, от кого поступили эти накопители, посмотрю информацию о близлежащих фермах, да магазинах органики, — ответил Иван спокойно. — Вряд ли там кто-то на моих глазах будет под прилавком передавать бадейку с бурой жижей…

Ахмат хрюкнул.

— … но вникнуть в вопрос следует. Возможно, перед нами все же достаточно безобидная контрабанда.

— Безобидная?! — резко возмутился Ахмат. — Командир, да ты цены видел?

— Видел, — пожал плечами Кабанкин. — Но ты слишком увлекся темой дерьма и забыл, что основная масса органики в городе — это разные грибные фермы, биомасса из чанов, да поставки с ферм и общин за пределами. Сами горожане, конечно, тоже выращивают разное, просто мы этим не занимаемся.

— Да, представь меня с тяпкой! — хохотнул Ахмат.

— Что-то у тебя настроение скачет, как у Олеси, — заметил Иван. — Держи себя в руках, мы уже подписали контракт, и ты у нас тоже эксперт.

— Три эксперта — инвалида и все в дерьме, — проворчал Ахмат, но отправился выполнять.

Начал он со своего излюбленного способа — сидения в городской сети. Сам Иван оседлал мотоцикл, вырулил в проулок Седьмого Года, опять чуть не наехав на зомби-дворника.

А ведь они тоже относятся к службе чистоты, подумал Кабанкин, огибая нежить. Чистота стала самым болезненным вопросом нового мира, слишком уж много грязи вывалили в процессе конца света. Легче всего чистился воздух, но и он же легче всего перемещался туда-сюда, принося новые порции грязи. Землю в городах и селениях чистили и перепроверяли, туда тоже могло занести разного подземными водами или разными тварями, расплодившимися после воздействия магов и оружия Прежних.

— А ведь если, — пробормотал Кабанкин на ходу и слова его унес ветер.

Он пересек мост, под которым все так же катила свои грязные воды речка Пена. Он и остальные как-то подсознательно привыкли ожидать опасностей с севера и запада, степей в направлении Краснова и Хапкова. Степь, открытость и опасность, орды зомби и взбесившегося зверья, грязь и пыльные бури, хотя теперь, возможно, придумали способ их заземлять и уводить в сторону, не требующий перенапряжения сил всех магов Тырнова.

Бормотание его относилось к тому факту, что в накопителях можно было провозить внутрь не только наркотики, но и те же радиоактивные материалы, постепенно накапливая их внутри Тырнова. В отдельном, закрытом убежище, экранированном от всего, несомненно, но все же внутри. Горы на востоке с шахтами, и он сейчас ехал в восточную часть Тырнова, дальше Трех Башен, ведь именно оттуда поступил накопитель, с которым к ним пришел Баранкин.

А еще можно было подплывать там к берегу и подвозить контрабандой грязную рыбу из моря, затем ввозя ее внутрь в накопителях. Неужели служба чистоты и стража не знали об этом? Нет, такого просто не могло быть, наверняка они знали и боролись, но эти неведомые контрабандисты нашли какие-то новые способы маскировки.

Что автоматически вело к следующему выводу: в их составе есть маги. Может быть, не такие умники и эксперты, как маги общин, но на лесных общинах и Ведьмянске мир волшебства не заканчивался. Просто именно они оказались рядом и работали с союзом городов, вот и казалось, что сильнее их никого нет.

Магазинчик "Дары моря" вполне соответствовал названию, особенно внешнему виду грязного моря. Соответствующая вонь, никаких тебе ноток "свежего морского ветра", и дары моря были представлены широким спектром предметов, не только органической рыбной жижи.

— Вы ее сами ловите? — задал вполне уместный в такой обстановке вопрос Иван.

— Рыбаки, — последовал короткий ответ. — Сдают на станцию переработки и дезактивации на берегу, я выкупаю у них, вот сертификат и разрешения службы чистоты.

То ли служба давно не заглядывала внутрь самого магазина, то ли продукт из рыбы выходил под стать грязи и пыли внутри. Или сам зажрался в центре города, с самоиронией подумал Кабанкин.

— Есть еще и водоросли, и ракушки, и подводные черви, — последовали указания на разные баки.

Даже при том, что синтезатор просто перестраивал органику, чем ближе была исходная смесь к требуемому блюду, тем меньше уходило энергии. Поэтому многие предпочитали синтокашу, обычно именуемую соплями, безвкусную, но питательную и требующую минимум затрат.

— Дары моря, — последовал жест в сторону предметов, — тоже выловлены рыбаками, проверены на отсутствие загрязнений или дезинфицированы и дезактивированы, вот сертификаты, вон там портативные сканеры, можете перепроверить все сами. Я удовлетворил ваши сомнения, инспектор, или вы покажете мне свой ЭМИ и приступим к тщательной проверке?

— Я не инспектор.

Ответный взгляд был полон иронии, мол "все инспекторы так говорят".

— Поэтому вы пересчитали каждую пылинку?

— Привычка, — пожал плечами Иван, — я раньше служил в "кислороде".

— О! — продавец внезапно ожил и даже как-то приподнялся в росте. — Это… многое объясняет.

Он еще раз смерил фигуру Кабанкина взглядом и кивнул самому себе, мол, да, в отряд очистки именно таких здоровяков и берут. Чтобы могли тащить оружие и раненых товарищей, без какой-либо магии, могли голыми руками заломать магикала и так далее.

— Три года во втором береговом отряде, пока не списали на берег по ранению, — объявил он, демонстрируя робопротез вместо ноги и скалясь искусственными зубами. — Битва с пиратами в сорок пятом, и потом каждый остряк советовал мне завести попугая и крюк вместо руки, видите, два пальца оттяпали?

Кабанкин ухмыльнулся понимающе и взаимопонимание резко наладилось. Они пропустили по глотку пива, синтезированного из рыбной жижи, благо в магазине было пусто, и Иван посоветовал ему мастерскую своего приятеля, Григория Носова.

— Да-да, называется "Без рук, без ног". Ехать далековато, конечно, Поганый район на другом конце города, но починит все в лучшем виде и профилактику наведет, — сказал Кабанкин.

— Загляну при случае, — пообещал продавец.

Затем они разговорились уже достаточно открыто, и Кабанкин узнал, что контрабандой органики тут, конечно, промышляли, как и везде по Тырнову. Собирали грязноватые грибы, ловили не самую чистую рыбу, обрывали все, что само росло и именно по этой причине несло в себе разную грязь и заразу.

— Сам понимаешь, сканерами прошлись, в красную зону не ушло, как следует прожарил и сожрал, синтезатор он от грязи не избавляет, — вещал продавец. — Или там нашел, в пасту перемолол, подкрасил, просеял, да продал, под видом другого — тоже бывает. Но чтобы из накопителей дерьмо откачивали? Не, про такое не слышал ни разу. И не подходили никогда. Из банд тут Косоухий заправляет, он сам немного внешностью того, ну ты понимаешь, от всего этого дерьма в детстве, и потому бдит. Иногда даже выводит своих берег чистить, когда после шторма говна из глубин натащит. Стража, конечно, да служба чистоты, у нас тут не центр, понятное дело, сам видишь, что в магазине делается, думаешь мне убирать лень? Натаскивают нового! Но чтобы самолично опасное дерьмо тащит, нет, у нас таких дураков тут нет.

— А с шахт кто? Или по морю кто плавает?

— Вот правильно Прежние говорили, плавает — говно, и его тут у нас хватает! Но береговая служба бдит, пусть меня там и нет!

Возможно, это тоже уловка, подумал Кабанкин, покидая магазин. Прикинуться дружелюбным, заболтать, не выдавая никаких тайн, да спровадить потенциальногоинспектора. Конечно, нога у продавца отсутствовала по-настоящему и видны были военные ухватки, но все же. Город менял живых, Кабанкин знал это из личного опыта, и поэтому он продолжил свои поездки по району.

Затем спустился к морю и вступил в контакт с русалками.

Выбравшись из моря, Кабанкин встряхнулся и покатил к границе города, потолковал там со стражниками и арендаторами машин, обновил карту окрестностей и ферм в них. Сменил мотоцикл на машину с щитами и поехал по округе.

— Съездили мы к Глафире, — вещала важно Олеся, чавкая в промежутках. — Как была мелкой сучкой, так и осталась, но дело свое знает, конечно.

— Неужели не подрались? — деланно изумился Ахмат.

— Пф-ф-ф, подумаешь, приложили друг друга парой заклинаний, было бы из-за чего волноваться! В Ведьмянске такое было каждый день, магические дуэли там важная часть обучения. Но я не растерялась и отомстила Дубине, ха-ха-ха, теперь нужно срочно браться за дело и все снова будут брать зелья красоты у меня!

— Да все и так их у тебя берут!

— А надо, чтобы брали исключительно у меня! Что это такое, "Духи Глаша, побрызгайтесь и девушка ваша". А мыло?! А…

— Лейтенант Листва.

— В общем, Павел Баранкин будет ее учеником, потенциал у него есть, и все остальное тоже, Глаше теперь будет не до зелий!

— Ты? — изумился Ахмат. — Отдала своего принца на белом ковре сопернице?

— Пф-ф-ф, если бы принца, а то так… оруженосца, который за этим конем яблоки убирает, — отмахнулся презрительно Олеся. — Слишком уж почтителен, аж до придыхания, и молод, зачем мне такое? Если бы я хотела, чтобы передо мной на коленях ползали и жопу лизали, то в общине бы осталась!

Ахмат уже собирался задать вопрос о любви к ползанью на коленях, но поймал взгляд Кабанкина и заткнулся.

— Подтвердила она подозрения Баранкина, сам такой осадок там образоваться не мог, но! Это не наркотики, ни один из известных нам не подошел.

— А вы много их знаете? — невинным тоном спросил Ахмат.

— Я могла бы кинуть тебе на колени справочник магических и лекарственных растений и соединений, но тебе ж колени и кресло сломает!

— И тебе жалко меня? — утер слезу Тузов.

— Неохота в туалет носить, подмывать, макать с головой в кашу и вообще тратить на тебя магию. Так вот, были следы стимуляторов, но там общие группы, могло быть и что-то другое, просто совпавшее по ряду признаков.

— Я вот тоже не заметил следов на фермах, — покивал Кабанкин, — пусть даже они там мини — крепости напоминали и внутрь меня особо не пускали. Рядовой Тузов?

— Не та тема, чтобы мне радостно сообщали свежие подробности, — неохотно отозвался Ахмат, — но в целом вокруг без изменений, кроме вялых боданий за рынок борделей и секс-кукол.

— Возможно, дурь в накопителях завозят уже давно, — предположил Кабанкин.

— Возможно, — не стал возражать Ахмат. — Но тогда значит никаких особых изменений этот способ не внес, так, командир? Эпидемии зависимых вокруг не наблюдается, смертность от всякого в пределах нормы. Или, как любят говорить, в сети, власти скрывают?

Кабанкин лишь пожал могучими плечами, так как ему никто не рассказывал. В то же время, в бытность командиром отряда очистки, он сам не подделывал данные и за другими такого не замечал. Возможно, внутри Тырнова все отличалось, косвенным доказательством чего служили недавние скандалы, аресты и убийства, отчасти инициированные действиями "Штыка".

— Так что, получается, контрабанда органики?

— Возможно, — помахала рукой Листва.

— На самой фабрике очистки?

— Там следят и бдят, — Олеся поморщилась. — Да, они завозят и вывозят накопители в достаточно больших количествах, но там все не так просто. Автоматизированная подача на линии, ведущие к сканерам, учет и занесение в систему, выдача под роспись, ну, прикладывание ЭМИ, контроль, сошелся ли счет и прочее. Павел смог вынести один накопитель, так как он сотрудник, но ему все равно надо вернуть его в систему, иначе пойдет сигнал тревоги. Ох уж эти маготехнические системы!

— Ты жалуешься, потому что не можешь их взломать! — хохотнул Ахмат, тыча пальцем.

— Кстати, Глафира выказала особый интерес к тебе, — вдруг переключилась Листва.

— Да-а-а-а? — Ахмат подался вперед, чуть из кресла не выпал, и облизнул губы.

Он и без того испытывал страсть ко всему женского пола, но магессы были и оставались его тайной мечтой. Возможно, потому что практически никто из них, включая Олесю, не велся на его коротенькие ножки младенца.

— Точно. Есть у нее зелье, для которого нужно сердце карлика, вырванное голыми руками из груди, из еще живого тела, но зато какие возможности оно дает! — Олеся мечтательно закатила глаза.

Ахмат двигал челюстью, словно не мог решиться, согласен он или нет.

— В общем, канала контрабанды так не создашь, даже с участием сотрудников, да и наши злоумышленники и не пытались, насколько я понимаю, — резюмировала Листва, глядя на Ивана. — Возможно, в этом деле как-то замешана любовь, пылкая страсть, затмевающая разум.

Тузов тут же отошел от шока и начал подмигивать Ивану, мол, смотри, смотри, о любви заговорила невпопад, выздоравливает!

— Кто-то пронес органики, чтобы сделать из нее торт для любимой! Отметить годовщину!

— Плохо, — поджал губы Иван и добавил торопливо. — Нет-нет, любимые и торты — это хорошо, но вот отсутствие активности на фабрике — плохо, в смысле денег. Так-то тоже хорошо, что Тырнову ничего не угрожает, но оплаты с руководства фабрики мы так не получим, а с Баранкина и взять нечего.

— Дерьмовое дельце, — согласился Ахмат. — Правда, по непроверенным данным, у Павла появилась возлюбленная, богатая и готовая ради него на все.

— Брось, — поморщился Иван. — Одно дело дружески подкалывать, и другое заниматься таким, почти что прямым вымогательством.

— Ну, мы не особо и потратились, — пожал плечами Ахмат.

— Мне предложили преподавать магам на фабрике, — вдруг сообщила Олеся. — Дубине тоже предложили, конечно, вечно все клюют на эту внешность хрупкой феечки, тьфу! Да из нее преподаватель, как из меня… как из меня… в общем, не умеет она!

— А ты умеешь?

— Умею, но не хочу, — наставительно отозвалась Олеся, вскидывая палец. — Это другое. Того же Владимира — чтоб ему там только зомбячки давали! — я успешно обучила, и он не жаловался.

Ахмат заперхал в кулак.

— Подытожим, — кивнул Кабанкин. — Павел верно определил, что с шарами что-то не так, опасности для города нет, не совсем ясно, что провозили в накопителях, крупных поставок наркотиков точно не было, скорее всего, какая-то контрабанда органики, скорее всего не соответствующей параметрам чистоты. Это все равно опасность для горожан, а контракт пока что не закрыт, поэтому надо доработать остальные следы.

— Опять работать бесплатно, — проворчал Ахмат. — У меня вон техника ждет моих умелых ручек.

— И ножек, — ехидно добавила Олеся и вскинулась, словно только сейчас осознала. — Зелья! Надо срочно варить и рекламировать, пока Дубина занята!

В другой раз Кабанкин, может, и настоял бы, но сейчас только показал взглядом Ахмату, чтобы тот присматривал за Олесей. Вышла из хандры, взялась за работу, и хорошо, а проверить пару следов в окраинных районах (системы на фабрике очистки фиксировали, откуда накопитель), он мог и сам. Все равно уже прошло изрядно времени и точно сказать, чьи это неправильные отходы было невозможно — прием с многоэтажными домами-автономами использовался до сих пор.

Только теперь вместо кусков тел разбавляли отходы и дерьмо, скрывая свои следы.

— О, где-то тут же и Поганка недалеко, — сообразил Иван, оглядываясь. — Надо будет завернуть к Жорке, да сказать ему о том продавце и просто поболтать о жизни.

Кабанкину было скучно. Однообразные дома, люди, разного рода магазины и точки питания, одинаковые ответы повсюду, сводящиеся к тому, что ничего нет и не было. Сколько-то мелких нарушений он заметил, от облегчения не в туалете, до сомнительного вида сертификатов, но именно что мелких. Разумеется, Иван собирался сообщить и о них страже, чтобы передали дальше по цепочке, в отдел "органиков".

— Ладно, проверю этих и хватит, — пробормотал он под нос и зевнул.

Скучно, грязновато и даже поболтать не с кем, отвлекаясь от непрерывного сосредоточения и поиска возможных улик. Разумеется, никто и не думал разбрасывать накопители по углам, с надписями на них "контробанда туточки", ну а поголовный опрос возможных свидетелей — это уже к страже. Если там вообще почешутся из-за подобного, скорее всего занесут информацию в базу, проверят формально, вот как он сейчас и все.

— Добрый день, — привычно выдал он, входя внутрь.

Типовой набор, органические каша и жижа разного происхождения и свежести. В самом начале Тырнова распределение брали на себя власти, затем система поднялась, окрепла. Сеть городских магазинов осталась, с гарантией очистки органики, что туда не намешают разного дерьма, но осталась она в центре, в том само правительственном районе и окрестностях.

— Как все аппетитно выглядит, — искренне произнес Кабанкин.

Достаточно было вспомнить некоторые денечки в "кислороде" и искренность накатывала сама.

— Не подскажете, на каких фермах все это берете? Или сами производите в подземных чанах?

— Сами, — буркнул продавец и Иван чуть насторожился.

Чаны обычно ставили под многоэтажными домами, вроде тех же Трех Башен и прочих. Конечно, любой мог поставить их себе, хватало бы денег, времени и сил, подкупать и подбрасывать туда органику, следить за грибной или еще какой массой, чистить ее и так далее. На многоэтажный дом выходило еще ничего, да и автономности добавляло, но здесь подобных комплексов не имелось.

— Это вы молодцы, широкий ассортимент очень важен для здоровья!

Да, и производилась в чанах, как правило, органическая масса одного состава, здесь же их имелся десяток, не меньше. Самых разных, включая поставки с ферм за пределами Тырнова. Разумеется, не всем повезло, как Малым Норкам, с магическим источником "живой воды", но это не означало, что выезд в степь и обустройство за пределами города сразу вело к гарантированной смерти. Продажа разного с очищенной земли являлась одним из традиционных источников дохода подобных ферм и общин.

А вот паренек — нет, плоская девица мальчишеского вида — явно врала.

— Скажите, мы нигде раньше не встречались?

Ахмата бы сюда, подумал Кабанкин, уж тот бы эту бледну девицу в момент обаял, уложил в койку и все узнал, ничего не спрашивая прямо. Отношение к нему, как к "дитятке" приводило к тому, что девицы и женщины сюсюкали, умилялась и выкладывали все секреты, сами того не замечая.

В то же время он и правда где-то раньше ее видел, что, в общем-то, само по себе не означало ничего подозрительного. Но хороший повод для знакомства, да? Поболтать немного, понять, почему соврала, разузнать обстановку вокруг и закончить на том проверку следов, поехать уже в Поганый район.

Девица мялась, смотрела вниз, словно стеснялась, затем вдруг взвизгнула.

— Да! Вы спасли нас всех от плена Гипножабы!

Плена добровольного желания работать, в смысле заниматься сексом с клиентами, под воздействием ушастого мутанта, перевел мысленно Кабанкин. В то же время эта девица-парень не походила на работницу горизонтального промысла, да и с чего бы она оказалась тут, в магазине на окраине? Нет, всякое могло быть, прошла реабилитацию и социализацию, вернули мозги на место и нашла себе новое место… по новым возможностям.

— А я так и не отблагодарила вас! — взвыла девица, не слишком умело обнажая грудь и облизывая губы.

— Непорядок, — покачал головой Иван.

— Вставайте за прилавок, а я вас отблагодарю, — девица облизнула тощие губы.

— А вдруг кто-нибудь зайдет? Неудобно как-то, — развел руками Иван. — А вон тот уголок не подойдет?

Он указал рукой, и девица машинально повернула голову. Возможно, она и успела уловить краем глаза движение с другой стороны, но опоздала с реакцией, ведь помнила, что там вслед за телом движется левая рука Кабанкина. Иглы поразили ее в шею и плечи, и сам Иван пролетел над прилавком огромной птицей, навалился и смял до хруста сломанных костей, ожидая, что сейчас его подкинет до небес тысячей кусков фарша.

— Насилуют! — взвизгнул кто-то за спиной, над головой что-то прошипело. — Грабитель! Насильник! Стража! Стража!

— Да, вызовите стражу! — крикнул Иван, не показываясь из-за прилавка.

Судя по звукам, стреляли из чего-то маломощного, для самообороны, прилавок должен был выдержать. Вот почему девица его пыталась заманить сюда, вместо того чтобы просто взорвать себя! Побоялась, что Кабанкин (а она, несомненно, его узнала) успеет присесть или отпрыгнуть и бронированная нижняя часть прикроет его от взрыва. Прыгать через прилавок сектантка тоже не рискнула, не стала тягаться в скорости движений, как и в скорости извлечения оружия и выстрелов.

Попыталась разыграть единственную более-менее надежную карту, но ей не повезло. Несмотря на слухи, порожденные, как правило, поведением Ахмата, сам Иван не спал со всеми подряд, хотя и предлагали регулярно. Также девица совершила ошибку, заговорив о Гипножабе, все же бывшая проститутка двигалась и выглядела бы иначе, особенно работница элитного "Единорога".

— Ты что, псих?! — звук чуть изменился, стал глуше, кричавшая отступила в открытую дверь. — Стража! Вызывайте стражу! Я насильника поймала!

Ивану очень не понравились ответные выкрики, возможно, тут в районе орудовал очередной безумный маньяк, о котором он не знал, так как стража ему не докладывала. Правда, и в разговорах маньяк не упоминался, припомнил Иван с некоторым облегчением. Скорее всего, у самой дамочки было что-то не то с головой, обычное дело по нынешним временам.

— Близко не подходите, тут бомба! — крикнул Иван.

— У него бомба!!! — раздался визг. — Он взорвет себя! Вызывайте всех!

Последние слова прозвучали уже глухо, дамочка все же выбежала прочь и перестала стрелять из своей энергопукалки. Девица, получившая несколько игл, лежала без сознания, не жаловалась на сломанные руки. Выступ в районе груди — лента взрывчатки, вот почему она не прибегла к излюбленному отвлекающему приему, подумал Иван, быстро, но аккуратно обыскивая ее.

Оружие, прикрепленное к ноге, вот почему он не заметил его и вот почему не полезла, боялась выдать себя. Сектантка, несомненно, апокалиптик — три из четырех, только они так любили взрывать себя и в целом чуть что кончать жизнь самоубийством. В чем-то такая тактика была оправдана, верхушку их так до сих пор и не схватили, сколько ни старались, и секта продолжала портить жизнь горожанам.

Кровотечения нет, но медпомощь ей не помешала бы, конечно. По уму следовало бы отпрыгивать прочь, но Иван осознал, что испугался уничтожения улик взрывом. Стоило ли так рисковать собой из-за тонны контрабандного дерьма? Судя по тому, что он нарвался на сектантку — стоило. Она его узнала и именно потому и занервничала, начала дергаться и действовать, и тем самым выдала себя, ведь Иван ее ни в чем не подозревал, зевал и хотел завершить проверку.

— Так, пора сдаваться, — решил он, услышав шум снаружи, — пока не закидали разной дрянью.

— Я выхожу с поднятыми руками! — крикнул он, подхватывая сектантку.

Вышел, ощущая, что его взяли на прицел, и готовы застрелить на месте.

— Кабан, тебя чего, ваша магичка изнасиловала, что ты побежал к ближайшей тощей девице? — раздался громкий крик, затем общий гогот.

Иван опустил руки и девицу в них, утирая мысленный пот. Обошлось, не застрелили сразу, теперь оставалось только объясниться.

— Не успели! Самую малость не успели! — в голосе Бетонкина, командира группы захвата, слышались злость и раздражение. — Примчались мы туда, а ферма вся в дерьме и кишках, только развалины дымятся! Щиты сняты, главные уроды сбежали! Протез свой дам, что там начальство их сидело, ведь ферма уже десяток лет работает!

— Вот не факт, Бетон, — заметил капитан Лисов, отрываясь от изучения отчетов. — Может, они поэтому их и выбрали, что ферма давно уже работает. Тихо взяли в ножи, подменили своими, потом в Тырнове пару магазинов прибрали также к рукам. Фальшивые ЭМИ, взятки на руки, какое-то время продержаться можно было, либо промыли мозги фермерам и этой девице.

— Не, девица давно с ними, — возразил Кабанкин, — узнала меня и попробовала отомстить, хоть и понимала, что шансы у нее маленькие.

— Давно так давно, — пожал плечами Лисов. — Сути дела это не меняет.

— И в чем суть?

— Ну, расследование еще далеко от завершения, конечно, но думаю тебе, Кабан и тебе, Бетон, плевать на наши формальности и суды, да?

— Не плевать, — возразил Бетон, — но хотелось бы знать, за что мои парни чуть не сложили свои головы. Ферму зачистили, но ловушки там все равно остались, Порох и Гвоздь чуть не остались там же, а Сливка до сих пор икает.

— Объелся слив? — усмехнулся Лисов. — Не волнуйся, твои парни чуть не полегли не за контрабандное дерьмо. Вот, кстати, еще повод, почему выбрали именно их! Возможно, они и без того контрабандой органику таскали, а секта "Свидетелей Апокалипсиса" их заприметила или через свои связи в бандитской среде прослышала. Налаженный канал, не привлекающий внимания стражи, магазин, куда завозят органику и регулярно вывозят отходы, никаких подозрений, правда?

Кивки в ответ.

— Наши эксперты и маги еще колдуют, но по предварительной версии они где-то разжились своими магами или купили артефактов, способных работать с накопителями. Преобразовывать там часть отходов или изымать эту часть и закачивать то, что требовалось сектантам. Собрались они, не больше не меньше, как подорвать фабрику очистки при помощи накопителей.

— Запихать туда бомбу? — уточнил Кабанкин.

— Просто бомбу обнаружили бы, они потому столько и возились. Рассчитать осадок, состав смеси, чтобы после изъятия органики из накопителя, неорганическая часть стала нестабильной взрывчаткой. То есть органика тщательно подобранного состава — ингибитор, замедлитель реакции. Проверки на фабрике, изъятие органики из накопителя, неорганический осадок теряет стабильность и бабах! Причем надо, чтобы он быстро сделал бабах, ведь осадок оттуда, из пространственной складки, созданной магией, вычистят и накопитель отправится обратно в Тырнов. Но все это лишь предварительная версия.

— А зачем им это? Помимо желания поднасрать всему городу, буквально? — спросил Бетонкин.

— Эпидемии, мор, срочное рытье канализации — это все отпадает, да, — покивал Лисов. — Фабрику бы восстановили, атомную бомбу Прежних в накопитель не запихнешь. Есть у меня еще более предварительная версия, что они пытались сыграть совсем уж в долгую.

Он посмотрел с легкой улыбкой и Ивана осенило.

— Вторая фабрика очистки рядом с Пеной?

— Да, ее бы спешно ввели в строй и начали бы работы. Возможно, что там уже их живые, люди и речные русалы, а может они рассчитывали влиться в поток тех, кто устремился бы на фабрику после ее спешного ввода в строй. Спешность всегда враг безопасности, вполне могли и проскочить. Теперь надо брать и проверять всех, отрабатывать, следить, ох Кабан, ну почему ты вечно подносишь нам столько дерьма на блюде?

— Взгляни на это с другой стороны, — предложил Иван. — Если твое чутье тебя не обманывает, то у тебя есть шанс выявить сектантов среди персонала новой фабрики и через них выйти на верхушку секты!

— А, — Лисов махнул рукой и потом потер ею же лицо. — После разгрома магазина и фермы они туда уже больше не сунутся, если не отдадут приказа рядовым на взрыв уже завтра. Там не дураки сидят, были бы дураки, давно бы их прижали. Но они в последнее время словно поумнели и обнаглели слегка, совсем уж явно начали нападать на Тырнов. И самое мерзкое в этом деле…

— Отчего у тебя привкус дерьма во рту, — добавил Бетонкин со смешком.

— … ты-то его уже поел на ферме, — парировал Лисов, — но не стоит ударяться в оттенки вкуса. Самое мерзкое, что у них могло получиться. Они наверняка вкатывали пробные шары, проверяли, заметят или нет. Если бы не усердие этого юного практиканта, то никто и не заметил бы. Да и от… как его?

— Павел Баранкин.

— Отмахивались, а сам он легко мог загнать себя в могилу. Вот еще вопрос, кто саботировал методичку подготовку новых магов? Будем мы теперь все пахать в мыле до следующего года!

— Почему в мыле? — спросил Бетонкин.

— Потому что дело — дерьмовое, и мы все в дерьме, представляешь, сколько мыла уйдет, чтобы отмыться? И более того…

Лисов замолчал, покрутил пальцами рук.

— Никто не мешал им, внедрившись на новую фабрику очистки, действовать изнутри и разослать бомбы в якобы пустых накопителях по всему Тырнову? — сообразил Иван.

— Да, чтоб их Прежние драли! Да! — заорал Лисов, вспыхивая, словно спичка. — Чуть изменить состав, чтобы органика, попавшая на осадок в нечищеных накопителях, вызывала его превращение в бомбу! Весь Тырнов разом они не взорвали бы, но им и четверти хватило бы!

Теперь пришел черед Ивана бледнеть и утирать пот.

— Так что, получается "Штык" опять спас город? — нервно хохотнул Бетонкин.

— Спас, спас, — проворчал Лисов. — Опять они все в белом, а мы в дерьме!

— Так переходи к нам в агентство, — искренне предложил Кабанкин.

Лисов только махнул рукой сердито, мол, валите отсюда, пока начальство вас не застукало и молчите о том, что услышали! Кабанкин и Бетонкин покинули здание ОСГ и синхронно остановились, втягивая воздух и оглядывая пусть грязноватый и мрачноватый, но целый, функционирующий, не взорванный Тырнов.

— Кабан, ты бы заглянул к нам, погонял моих ребят, чтобы не слишком носы задирали. Консультации и тренировки мы оплатим, по стандартным расценкам.

— Так погоняю, — отмахнулся Иван, садясь на мотоцикл и заводя его. — Все равно "Штык" вам всем немного должен за эту историю о неправильных отходах, ведь вам досталась самая дерьмовая работенка.

Он покатил по улицам Тырнова, наслаждаясь шумом и оживленностью вокруг. Жизнь вокруг определенно была прекрасна и изумительна.

Дело о судном дне

Началось все с того, что дом, где располагалось детективное агентство "Штык" слегка подпрыгнул и мелко задрожал. Затем по дому прокатился отчаянный вопль.

— О нет! Мы все умрем! Судный день! Только не судный день!

Иван, успевший выпрыгнуть в окно прочь от землетрясения, в прыжке тихо вздохнул, сгруппировался и мягко приземлился, ощутив, как в теле что-то тихо хрустнуло. Отогнав типичную мысль о приближении старости и дряхлости, он окинул взглядом проулок Седьмого Года — никаких признаков землетрясения. Смерил взглядом вывеску, отметив, что штык опять покосился, надо бы поправить, и вошел обратно в дом.

— Все пропало! Все пропало! — кричала Олеся, трубно сморкаясь в платок размером с простынь.

По щекам ее катились настоящие слезы, что немного озадачило Кабанкина. Жизнь в последнее время протекала мирно, дела шли в гору, Олеся перебирала прекрасных принцев и дружила — лаялась с Глафирой Дубининой, подружкой — врагом по магической школе, и ничего не предвещало конца света.

— Это конец света! — провозгласила Олеся. — Судный день!

— Может, она конфету с червяком съела? — предположил озадаченный Ахмат, прилетевший из своей мастерской, где возился с какой-то очередной маготехнической штукой.

— Я ела в своей жизни червяков! — провозгласила Олеся, снова сморкаясь так, что могла бы заглушить трубный рёв слонов. — Но это! Конец света! Незаживающая рана в сердце!

— Понятно-о-о, — протянул Ахмат. — Что-то, связанное с любовными романами.

По законам жанра в эту секунду в агентство должен был войти, а точнее влететь прекрасный принц на белом ковре-самолете, но увы.

— Да! — выкрикнула Олеся. — Насмехайтесь надо мной! Особенно ты, гнусный сердцеед — соблазнитель, насмешка над светлой и чистой любовью!

Толстый палец ее указывал на Ахмата, который вертелся вместе с летающим креслом, делая вид, что ищет того, на кого показывает Олеся.

— Никто не собирается насмехаться, — спокойно заметил Иван.

— Все ясно, — сделал вывод Ахмат, — ее бросил очередной принц, оказавшийся нищим!

— Да нет же! Судный день! Судный день пропал!

Ахмат и Иван переглянулись с одинаковым недоумением. Судным днем и концом света обычно именовали события полувековой давности, когда цивилизация сошла с ума, убила себя и заслуженно стала цивилизацией Прежних. Люди выжили, благодаря убежищам, бункерам и, самое главное, помощи магов, которые, как потом оказалось, тоже внесли свою лепту в этот самый конец света.

Но с чего бы он пропал?

— А было бы неплохо, — неожиданно глубокомысленно заявил Ахмат. — Нет судного дня, нет смерти цивилизации, на Земле десять миллиардов срущих людей, слыхом не слыхивавших о магах, мутантах, щитах и магикалах с зомби. За такое я даже готов не родиться, ну или Прежние мне исправили бы ноги.

Он пошевелил крошечными десятисантиметровыми ножками, предметом страсти массы горожанок, и уставился испытующе на Олесю.

— Да тьфу нас, варвары некультурные! Простаки без магии! — заявила Олеся сердито.

Но хотя бы реветь и страдать прекратила.

— Так я не понял, я типаж из любовного романа или нет? — ехидно осведомился Ахмат. — Ну тот, который гнусный сердцеед — соблазнитель, растлитель невинных девиц, сложный и непонятый обществом персонаж, внутри которого таится золотое сердце?

— Золотое сердце? У тебя? Не смеши мои палочки и колбочки!

— А ты — невинная дева, принцесса, которая силой любви спасает соблазнителя и обращает его к свету, то есть к голой себе, ведь кожа у нее белая и светится от святости?

— Если бы ты был таким, — Олеся томно закатила глаза, затем открыла их и рявкнула. — Но ты сраный карлик в летающем кресле, и чистого в тебе только исподнее, если ты его хоть когда-то стирал, а не гадил под себя!

— Я оскорблен до глубины кресла, — возмутился Ахмат.

— И вообще, чего мы стоим? Мы детективное агентство или нет?! Надо спасать судный день!

— Который пропал? — утончил Иван.

— Ну да! — всплеснула руками Олеся. — И опять этот изумленный взгляд некультурных людей!

— Сейчас она пойдет на кухню заедать стресс, — громким шепотом произнес Ахмат.

Олеся, уже сделавшая шаг в сторону кухни, развернулась, прожигая его взглядом, открыла рот и закрыла его.

— Расскажи нам, необразованным невеждам, что там случилось с судным днем, — предложил Иван. — Если хочешь, можно заодно и пожевать чего-нибудь или попить ароматного чистого чая.

Олеся фыркнула и дернула головой. Она и раньше половину доходов пускала на разные излишества и ухищрения, способные скрыть цвет, вкус и консистенцию синтезированных "соплей". Иногда на нее накатывало и она "садилась на диету", то есть ела только натуральное, стремясь похудеть.

Заканчивалось это, как правило, пожиранием всего вокруг.

— Елена Голикова, она же Прыткое Перо, гениальнейшая писательница современности и автор таких серий, как "Мой нежный мутант", "Принц-зомби" и "Магния"…

— Кто?

— Магния, — повторила Олеся. — Это скрытая страна магов, в которую случайно попадает главная героиня, убегая от стаи зомби-шакалов, ее подхватывает ураганом и несет, и там она находит помощь и любовь всей своей жизни и потом они возвращаются в ее родные земли и там узнают, что Прежние не умерли, а лишь залегли в анабиоз, чтобы потом восстать и покарать всех врагов.

Она остановилась набрать воздуха, посмотрела на Ахмата и Ивана и нахмурила брови.

— Недавно она анонсировала новую книгу "Судный день!" О событиях конца света, по свидетельствам очевидцев из бункеров, а также записям из Руин. Она лично ездила туда и изучала документы, и еще в книге должна была присутствовать любовь человека и робота, не секс-куклы, а суровой машины-убийцы Прежних!

— Подруга, — заржал Ахмат, — это же из творчества Прежних! Даже я знаю!

— И ничего не из творчества! — топнула ногой Олеся. — У них все было иначе и не по воспоминаниям очевидцев! Ты же вон пользуешься языком Прежних, и никто не говорит, что ты его украл!

— Так я и не пишу ничего, кроме комментариев в сети, — опять покатился Ахмат.

— Так, надо полагать, именно этот "судный день" и пропал? — уточнил Кабанкин. — Книга?

— Да! Какие-то…, — Олеся покрутила головой, хватая ртом воздух.

— Прекрасные принцы, — подсказал Ахмат.

— … уроды страшные, забрались к ней и ранили Елену! — Олеся опять заломила руки. — Она спаслась только чудом, эти подонки решили, что убили ее и бросили одну, раненую… слабую… несчастную… ограбленную…

С каждым словом Олеся всхлипывала, под конец по пухлым щекам покатились слезы.

— И они украли книгу? — еще раз уточнил Кабанкин.

— Да! Бумажные черновики и все файлы! — выкрикнула Олеся и разрыдалась. — Это конец!

— Чтоб я так жил! — воскликнул Ахмат потрясенно. — Бумажные черновики?!

— Только бумага дает ей вдохновение, а ради вдохновения не жалко денег, — сквозь всхлипы пояснила Олеся, затем утерла слезы. — Теперь у нее еще долго не будет вдохновения и не будет новой книги! А я так ждала! Так ждала!

— Все, теперь судного дня не будет, — опять заржал неприлично Ахмат.

Испытанная уловка тут же сработала, Олеся прекратила рыдать и разозлилась на него.

— Будет! — топнула она ногой. — Мы же детективное агентство! Мы сами найдем похитителей и отберем у них черновики и файлы! О-о-о-о-о, я смогу первой прочитать рукопись!

В возгласе "о-о-о" слышался неприкрытый эротический экстаз.

— Раз ее ранили, то стража уже занимается, опять будут ворчать, что мы лезем в официальные дела.

— Мы будем искать рукопись, — настойчиво повторила Олеся. — Посетим дом Елены… о-о-о-о, поверить не могу, что мы его посетим!

Ахмат смотрел на Листву восхищенно и задумчиво, словно прикидывал, как бы, через писательницу залезть в постель к самой Олесе, раз уж та так эротично стонала.

— Я ей помогу вылечиться… о-о-о, о-о-о!!!

— Рядовой Тузов — воды! Лейтенант Листва — отставить стоны! Докладывать по форме!

— Помогу ей вылечиться, — повторила Олеся и тихо захихикала, словно маленькая девочка. — Узнаем примерное описание и будем искать следы!

— Файлов? — спросил Ахмат, подавая ей стакан мутной воды.

— Сам ищи файлы, — отмахнулась Листва и вид у Ахмата снова стал задумчивый. — Черновики! Да! Мы будем искать черновики! У меня есть деньги! Зелья! Магия! Я оплачу труды по поиску, это будет одно из дел агентства, да! Мы найдем его первые!

Олеся умчалась в лабораторию с новыми криками, теперь полными радости.

— Клиентов у нас сейчас нет, — заметил Кабанкин, — но и плату со своих брать как-то… неправильно.

— Командир, — Ахмат подлетел ближе и понизил голос, — ты представляешь, что будет, если я найду файлы раньше, чем вы черновики?

— Олеся от радости тебе даст и либо задушит в процессе, либо вы окончательно поссоритесь и агентство немножко развалится, — равнодушно ответил Иван.

— Во, командир! Ты же не хочешь брать деньги у Олеси? — поерзал в кресле Ахмат. — Давай превратим все это в наше противостояние? Кто раньше найдет, тот и победил, а побежденный… ну не знаю, целует пятки победителю?

— Годится, — кивнул Кабанкин, — но без высоких ставок, а то поубиваете друг друга.

— Да ладно, командир, ты ж нас первый за такое расстреляешь, — беззаботно отмахнулся Ахмат.

— Итак, пари по поиску книги "судный день", — объявил Кабанкин, — кто первый найдет, тот и победил. Предполагается, что каждый будет действовать по своей специальности, то есть Ахмат — искать файлы, а Олеся — рукопись, но не возбраняется поступать и наоборот.

Рукопись, точнее сама бумага, стоила дорого и почти наверняка ее уже продали кому-то, с последующей очисткой, подумал Иван. Впрочем, оставался вариант, что похитили именно фанаты Голиковой, той их разновидности, что готова убить самого писателя или писательницу за ошибки в прошлых книгах. Убить и продолжать фанатеть по книгам, картинам, скульптурам и прочим видам искусства, смотря, что там создавал покойник.

Не исключался и вариант перепродажи черновика кому-то вроде Олеси.

Фанаты книги уже выложили бы ее в сеть, наплевав на последствия, но Ахмат не спешил кричать о победе.

— Сама Елена ранена, стража ведет расследование, мы в него не лезем. Наверняка ищут и похищенное, так что в этом мы с ними пересекаемся, но постараемся не попадаться и не нарушать закон слишком уж явно, а то знаю я вас, ради победы половину Тырнова уничтожите.

— Не, я только четверть осилю, — хохотнул Ахмат, — я же слабый карлик!

— Я наблюдаю за вашими расследованиями, но по возможности не вмешиваюсь. Можете использовать магию, знакомых, связи, деньги, что угодно, пока — смотри предыдущий пункт про закон. Победитель получает…

— Ночь любви с побежденным! — выпалил Ахмат.

— Согласна, — немедленно ответила Олеся.

— А вот и… что-о-о-о-о? — изумленно завопил Тузов.

— Победитель любит побежденного, чего тут неясного? — пожала плечами Олеся. — Зачарую посох, чтобы он всю ночь тебя удовлетворял на всю длину, хотя посох в тебя не влезет, ладно, жезл. Могла бы и сама превратиться по древней методике, но лень на тебя столько сил тратить.

— Ты еще не победила, — с опаской ответил Ахмат, отлетая в сторонку.

Видно было, как он размышляет и прикидывает варианты, что называется "и хочется, и колется". В конце концов победила осторожность, привитая жизнью на улицах, и которую Ахмат еще не до конца растерял. В итоге сошлись на том, что в случае победы Олеси Ахмат устроит ей и ее зельям мощнейшую рекламу в сети, а также месяц будет завлекать новых клиенток. Спать с ними и рекламировать зелья красоты или просто рекламировать, на усмотрение самого карлика.

— Сведи меня с Глафирой, — предложил Ахмат. — Без вырезания сердец из груди, даже если это была ответная подколка. Без рекламы моего роскошного тела и навыков, просто сведи и все.

— Годится, — пожала плечами Олеся после долгой паузы.

Похоже, она собиралась начать отговаривать, но тогда все звучало бы так, словно она уже проиграла, и из-за этого Олеся и остановилась. Потом она взвешивала варианты объединения Глафиры и Ахмата против нее, и нашла их слишком высокими, но опять не рискнула возражать, чтобы не выглядеть проигравшей. Затем чуть стиснула зубы, решив, что не проиграет и уже после этого небрежно пожала плечами.

— Тогда приступим. У Ахмата будет небольшая фора времени в поисках, пока мы доедем до дома Елены, но взамен он останется сторожить агентство и примет новых клиентов, если те появятся. Олеся поставила заклинание, так что жульничество с камерами не пройдет.

— Да и не собирался, — донесся удаляющийся голос Ахмата, ринувшегося к терминалу. — И так победю!

— Куда? — спросил Иван, выкатывая мотоцикл. — На Звездный проспект? Небесный холм?

Олеся одарила его долгим взглядом "с какими некультурными людьми я живу" и "живи она там, я бы уже давно забралась к ней" и затем ответила немного неожиданно:

— Дальше порта, по направлению к Хапкову, рядом с бухтой Медузы.

Кабанкин за годы жизни в Тырнове изучил город, но знатоком его было трудно назвать. Поэтому он поступил просто, выехал на звездный проспект и покатил по нему на запад, мимо порта, словно собрался в Хапков. Проехал мимо поворота к Поганому району, опять вспомнив о приятеле — Григории, но сворачивать, конечно, не стал.

— У Елены дом на берегу моря, обдумываемый свежим ветром, она слышит крик чаек и вдохновляется им, поэтому любовь в ее романах такая возвышенная и открытая, — вещала Олеся из коляски.

Иван подавил нецензурные мысли о чайках, если их вообще можно было так назвать. Масса живности и растений мутировала или отравилась разным после конца света, большая часть умерла, разумеется. Выжившие представляли собой гибриды, химер или мутантов, и чайками, например, они там оставались только по названию.

Не говоря уже о том, что даже во времена Прежних этих горластых птиц недолюбливали.

— Поверить не могу, что мы его увидим и побываем внутри, уи-и-и-и! — взвизгнула Листва.

Топнула ногами, едва не выломав коляску. Вообще-то она давно уже могла бы взять и съездить вживую, кто отказал бы магессе? А если боялась отказа, то могла бы возглавить магов Тырнова, и сами советники бы перед ней лебезили и ручку целовали, не то, что какие-то там писательницы.

— И с вами снова радиостанция "Голос Тырнова!" Продолжаются волнения в сети, а также розыски пропавшей рукописи "Судный День" писательницы Елены Головкиной! По нашим сведениям уже две горожанки едва не утонули, прыгнув с моста в Пену, а еще несколько оказались задержаны за попытки вломиться в банк Тырнова! Задержанные не могут внятно объяснить, что именно они там забыли и кричат, что все пропало и настали последние дни.

Олеся, уже собиравшаяся воскликнуть "А я что говорила?!" только фыркнула и села прямее.

— Не зря я, наверное, бросил их слушать, — хмыкнул Иван и выключил радио.

Море оставалось по левую руку и Кабанкин периодически бросал туда взгляды, то на непроницаемо — грязные волны, то на плывущие суда и кружащих в небе птиц, словно пытаясь ощутить то самое пресловутое вдохновение. Нет, однажды он его ощущал, в тот день в гавань Тырнова заглядывал летающий корабль эльфов, магов из южных лесов, прилетевших в гости к северным общинам. Сами маги-эльфы с их заостренными ушами выглядели скорее мутантами, но их корабль!

Красота смертоносного оружия, которая всегда так завораживала Ивана.

— Вон туда, — указала Олеся некоторое время спустя.

Они еще не покинули пределов города, но находились уже достаточно близко к щитам. Дорога поворачивала влево, в сторону скалы, выступающей в море. Судя по тому, что видел Кабанкин, чуть дальше находилась бухта, наверняка в форме медузы. На скале находилось небольшое поселение, отгороженное почему-то общим забором, у которого сейчас стояли три машины стражи и одна медицинская.

— Проклятье! — Олеся стукнула кулаком в борт коляски. — Конечно же, прислали целителей! Наверняка самых лучших! Меня просто не пустят к Перу!

— У вас пари о поисках, — напомнил Кабанкин, сбавляя скорость.

Дорога ухудшилась, да и местность вокруг была не очень привлекательной и плодородной. По окраинам вообще-то обычно располагались самые бедные и криминальные районы, опасные как своими обитателями внутри, так и проблемами снаружи, от бурь до набегов какой-нибудь нежити или мутировавшего зверья. Иван видел, сколько стоили книги Олеси и теперь недоумевал, с чего бы эта Елена — писательница поселилась здесь? За вдохновением? Или поддерживала жителей вокруг?

Или здесь жили ее горячие поклонники?

— Пф-ф-ф, я и буду искать! Расспрошу Елену, установлю магическую связь, найду черновики, ведь они несут в себе ее отпечаток! — воодушевленно объяснила Олеся. — К концу дня, нет, к обеду они уже будут у меня в руках, а заодно и помогу своей любимой писательнице.

Она вдруг шмыгнула мясистым носом и добавила мечтательно.

— Возьму автограф, а то и трехмерный снимок сделаю!

Они подъехали ближе и остановились на внешней стоянке, рядом с остальными машинами. Пока Олеся, пыхтя, вылезала из коляски, помогая себе посохом, стражник у ворот позвал кого-то. Затем он поправил надраенный до блеска значок стражи на груди — позолоченный щит с выбитой там горизонтальной восьмеркой — и устремил взор в бесконечность, явно подражая какому-то фильму.

Иван посмотрел на него удивленно, затем переключился на более знакомое лицо.

— Официальное расследование, — сухо и беззлобно напомнил сержант Сидоренко, выходя наружу.

— Я привез поклонницу, — усмехнулся уголком рта Иван, кивая на Олесю, — а заодно целительницу.

Лицо сержанта приняло сложное выражение.

— У меня диплом Ведьмянска! — крикнула Олеся, выбравшаяся из коляски.

Затем, словно вспомнив внезапно, она извлекла откуда-то мятую остроконечную шляпу, разгладила ее и водрузила на голову, пристукнула посохом, тоже устремив взор в бесконечность, то есть в стражника у ворот напротив. Бедолага слегка смутился и все же отвел взор, в отличие от Олеси.

— Диплом Ведьмянска признается всеми городами союза, — с унынием в голосе согласился Сидоренко.

Еще бы он не признавался, подумал Иван привычно, когда без общин и сам союз не возник бы. Профильная дисциплина у Олеси была иная, не целительство, но диплом давал ей право практиковать и в этой области, при желании. Другой вопрос, что Олеся обычно не желала и вообще не слишком любила живых вокруг.

— Не могу воспрепятствовать вам в доступе, но вынужден ознакомить под роспись с правилами поведения внутри. Ничего не трогать, не портить следы, не скрывать улики…

— ЧТО? — трубно возопила Олеся, привлекая всеобщее внимание. — Да мы в стольких расследованиях участвовали, что знаем ваши правила лучше вас самих!

— Лейтенант Листва, — устало вздохнул Иван. — Ознакомьтесь и распишитесь. Чем дольше вы тянете, тем позже встретитесь с пациенткой, нуждающейся в вашем лечении.

Олеся посмотрела на него так, словно хотела спросить, кто тут пациентка, затем все вспомнила, сообразила и быстро прочитала, еще быстрее расписалась — приложила ЭМИ и махнула посохом. Иван расписался следом и затем вдруг откуда-то сбоку появился робот Прежних. Секс-кукла, привратник и дворецкий в одном флаконе, с перепрошитыми мозгами и минимумом одежды, а также признаками обоих полов.

— Добро пожаловать в поселение "Небо", — пропел робот. — Прошу вас пройти сканирование, дабы убедиться, что вы ничем не угрожаете жизни обитателей!

— С ума сошел, что ли? — гаркнула Олеся, словно живому. — Мы из города не выезжали!

— Прошу пройти сканирование, — снова пропел робот, загораживая дорогу.

Из него высунулись руки-щупальца, держащие сканеры, и Олеся дернулась. Иван, надо заметить, тоже, слишком уж все это напоминало то ложное воспоминание о "космонавте". В последнее время Иван часто думал о нем, после предупреждения Лисова.

— Обнаружена магия, очень много магии! — пропел привратник. — И яд, некрояд! Очень много магии!

Затем он застыл, словно вырубился, и несколько секунд спустя включился. Издалека донеслись смешки.

— Вы можете войти! Добро пожаловать в поселение "Небо"! — провозгласил он.

Олеся устремилась вперед, едва не стоптав робота, а Иван торопиться не стал. Обменялся взглядами с Сидоренко.

— Странная община и порядки такие же, — мрачно сообщил сержант. — Каждый второй с закрутками, а каждый первый попытался еще и место преступления затоптать.

— Олеся… у нее есть опыт, — не стал вдаваться в длинные объяснения Иван.

— Даверю, верю, все равно уже весь дом затоптали. Хорошо, что успели основные сканы снять.

— Каждый второй? — задумчиво переспросил Кабанкин. — А они видели, кто… гм, привычка.

Общий забор — хорошо, но вот систем охраны он не наблюдал. Или спрятали искусно, или их просто не было, из-за "странных порядков". Поселение! Словно не находились они в пределах Тырнова. Системы охраны, рекордеры, датчики, хотя тоже не панацея, Ахмат их вполне успешно взламывал. Или все же местные сами что-то устроили?

— Да наслышан, наслышан, — ворчливо ответил Сидоренко, — и встречались мы уже вживую. Как ваше агентство инвалидов влезает, так сразу начинаются взрывы, убийства жен советников, поиски сектантов по трое суток в самых грязных уголках Тырнова.

— Это не официальное дело, — развел руками Кабанкин, — и никто нас не нанимал для расследования.

Словно официальность дела гарантировала появление сектантов. В то же время в чем-то сержант был прав, за последнее время случилось несколько дел, где лезли и лезли. Пожалуй, стоило это обсудить с кем-нибудь из стражи, нет, с Особой группой, Лисом и Волчицей, например, и попробовать подловить апокалиптиков на штык, буквально.

Не стоило забывать, что у них дружеский спор, а не дело. Никто не умер, спешки нет, ну украли рукопись и зомби с ней, девяносто девять процентов обитателей Тырнова наверняка не слышали о Головкиной.

— Да и ваша метресс Листва внутрь прошла как целительница, — напомнил Сидоренко. — Там как раз сейчас группа других целителей.

— Как бы драки не вышло, — нахмурился Иван.

— Начались проблемы, — ворчливо протянул Сидоренко. — Идем, посмотрим.

В небесах громыхнуло, словно одобряя. Скала продолжала повышаться, и дом Головкиной располагался в одном из самых высоких мест, почти на краю обрыва. Впрочем и тут было-то всего с десяток домов, расположенных вдоль забора и обрыва в море, этаким вытянутым полукругом, с центром в виде небольшой площади, к которой и шагали сейчас Иван с сержантом.

Площадь не пустовала и была превращена в сад-цветник. Прямо на голой скале, с фонтаном посредине и статуями голых мужчин и женщин. Неслыханная роскошь по нынешним временам, хотя возможно в фонтане гоняли "грязную" воду. И все же интуиция подсказывала Ивану, что вода там очищенная по всем правилам, пей — не хочу прямо из фонтана. Дома были изукрашены по-всякому и обустроены, чтобы отличаться от соседей, нарочито.

Иван не ощущал камер и самонаводящегося оружия, только взгляды местных обитателей.

— Сержант! Никаких следов подъема по скале! — подбежал какой-то молодой стражник.

— Рыбаков внизу опросите, — приказал Сидоренко, — возможно кто-то что-то видел.

— Или они прилетели по воздуху! — восторженно закричал стражник.

— Рядовой, — сказал Сидоренко, словно лязгнул капканом.

Кабанкин еще отметил, что часть домов сложена из типовых блоков, но при этом умело покрашена "под дерево", словно стены сложили из метровых бревен. Похоже, даже у местных имелись пределы пускания пыли в глаза, правда, оставалось неясным, почему они выставляют все это напоказ и живут отдельно? Или наоборот, они жили отдельно, чтобы НЕ выставлять напоказ?

На крыльце ближайшего дома сидел пожилой дядька и что-то быстро печатал двумя руками, наблюдая за возней вокруг. Наблюдательницы, женщины и девушки, перешептывавшиеся между собой. Какой-то подвыпивший мужчина, что-то бессвязно докладывавший стражнику. Мутант с белесыми глазами, поводивший носом, словно вынюхивал новый сюжет, выпивку или убийство, непонятно. Еще взгляды сверху, со вторых этажей и невнятные перешептывания.

— Вот сюда, — указал Сидоренко, хотя Иван, в общем-то и так догадался по общей суете.

Во всю стену дома красовалось изображение какого-то мутанта, словно так и должно было быть.

— Какой типаж, — донеслось до слуха Ивана, — надо бы его вставить в книгу.

— И ту жирную магессу тоже.

— Некрояд, это же просто находка! Сюжет для романа в трех частях!

— Лю грюни куа, шаурман, экзоти, надо и себе зеленый парик заказать.

— Погоди, да это же агенство инвалидов, точно, и толстая магичка у них есть, я у нее зелья красоты брала! Что они тут забыли?

— Ты что, власти им всегда расследование поручают, когда надо зверски убить и изнасиловать всех виновных, а самим остаться чистыми! За это им и награды потом дают, сам слышал.

Иван ничем не выдал, что услышал подобные перешептывания (свидетельствующие по его мнению о изрядной дурости местных сплетников), прошел вслед за Сидоренко внутрь, бросив еще один взгляд на мутанта, нарисованного на стене. Шерстяной мутант с огромными ушами неприятно напоминал обитателя борделя Гипножабы.

— О, я же говорил! Пришли добить, смотрите, как их пропускают!

— И изнасиловать перед этим!

— Гм, им бы я дала себя изнасиловать, — медленно и томно отозвался женский голосок.

Стража свое дело знала, наверняка всех соседей-сплетников уже опросили и не помешало бы посмотреть записи рекордера… если бы он занимался детективным делом.

— Метресс промчалась вглубь и дальше на второй этаж! — доложил стражник на входе. — Не колдовала, ничего не портила, даже предложила взлететь, чтобы не оставлять следов на лестнице!

— Молодец, Богдан, бди, — одобрительно кивнул Сидоренко.

На стенах коридора красовались свежие портреты какой-то тетки средних лет, в паре мест висели листы бумаги в рамочках. Мебель, магические шары, какая-то помпезная кухня, не функциональное помещение для синтезатора и баков с органической жижей, а именно нечто вычурное, в стиле Прежних.

И разрисованное эротическими сценами.

— Ахмату бы здесь понравилось, — сделал очевидный вывод Кабанкин.

Он уже примерно понял, куда их занесло, хотя и не верилось, что такое возможно. Немножко даже радовало, что люди успели так далеко уйти от проблем первых лет после конца света, и что в их нынешней сытой жизни имелась и его заслуга.

С другой стороны, немного раздражало, что так жили те, кто за спиной нес всякую ерунду.

— Я — известная целительница! — донесся голос Олеси.

На стене вдоль лестницы тоже висели портреты и фотографии рукописей, на перилах были закреплены горшки с цветами, над которыми сейчас трудился какой-то стражник, водил сканером с самым сосредоточенным видом. Внизу еще один мутант в форме стражи и со значком, водил руками над терминалом сети и планшетами, что-то бормотал об отсутствии следов взлома и удалении файлов.

Иван шагал, продолжая поглядывать по сторонам и мысленно качая головой. Не просто роскошь, бросающаяся в глаза, а словно бы культ этой самой писательницы. Собственные портреты и бюсты повсюду, куски рукописей, какие-то золотые перья, фотографии хвалебных статей из сети, и все это вперемешку с вещами, о которых рядовой горожанин и мечтать не мог.

Он и сержант прошли дальше и оказались в огромной спальне, с кроватью на возвышении. На ней, словно на алтаре, возлежала, надо полагать, та самая Елена Голикова, бледная, окровавленная и несчастная на вид. Рядом с ней, придерживая ее за руку, сидела какая-то молодящаяся тетка и бормотала слова утешения. Чуть поодаль застыла служанка, не смея поднять головы, и стояли три целительницы, шипевшие сейчас на ворвавшуюся к ним Олесю.

— Спасение рядом! — провозгласила Олеся громко. — Дайте мне проверить ваше состояние!

— О нет, — слабым голосом простонала Елена, прикладывая руку ко лбу.

— Вам нельзя двигаться! — хором воскликнули три целительницы.

— Сканирование так утомило меня и нарушило гармонию внутренних энергий. Нет-нет, никаких больше сканирований, — голос ее слабел, словно она теряла силы.

— Кто вы такая? — повысила голос молодящаяся тетка. — Кто вас сюда пустил?

— Я — метресс Листва! — горделиво провозгласила Олеся, тряхнув зелеными волосами. — Известная целительница и поклонница таланта Прыткого Пера! Я проверю и вылечу ее бесплатно!

Три целительницы снова зашипели что-то под нос, но хотя бы перестали махать руками. Не сразу поняли, с кем имеют дело?

— Нет-нет, никакой магии, — простонала Елена.

Иван разглядывал ее, пытаясь определить, что случилось. Кто-то пытался прострелить ей сердце? Или ударил холодным оружием и повредил ребра? Ее определенно ранили, это он видел, но как и что? Надо попросить записи у сержанта, подумал он.

— Вы слышали обо мне! — обрадовалась Олеся.

— Все-все, уходите, уходите, — зашикала молодящаяся тетка. — Все уходите! Не видите, Елене плохо?!

Замахала руками и все медленно отступили к выходу, и молчаливая служанка закрыла двери. Ахмата на нее направить, что-то тут не так, привычно подумал Иван и тут же вспомнил, что у них и не детективное расследование.

— Еще чуть-чуть и я успела бы завершить сканирование! — громко и огорченно заявила Листва.

Три целительницы опять уставились на нее возмущенно, а Олеся горделиво фыркнула и вскинула голову.

— Точно! — еще громче закричала она и пристукнула посохом. — Ведь это ее дом! Этого хватит!

— Вы что тут шумите? — через дверь просочилась молодящаяся тетка и зашипела. — Хотите, чтобы у госпожи Елены окончательно пропало творческое вдохновение? Признавайтесь, вас подослала Диана Кошкина?! Вы пришли сюда наводить порчу?! Прочь! Прочь! Никакой магии в доме Елены! Если у нее пропадает вдохновение, я подам на вас в суд! Пожалуюсь властям, дойду до советников!

Она наступала, взмахивая руками, а Олеся отступала растерянно, хотя превосходила ее на две головы во всех смыслах и размерах.

— А вы кто такая? — поинтересовался Кабанкин.

— Я — Скрепка! — горделиво провозгласила тетка.

Олеся окончательно увяла, сжалась и ускорила отступление.

— Я — редактор, муза и компаньон Елены! Уходите! Ее психике и телу и без того досталось, а вы пришли вредить?!

Что за бред, подумал Иван про себя. Боятся? Или скрывают? Возможно, стоило достать протоколы осмотры Елены, посмотреть, сходятся ли раны, и есть ли они вообще. Кабанкин моргнул и опять вспомнил о своей роли наблюдателя. Но как тянуло вникнуть и разобраться!

— Уходите! Или я позову стражу и обвиню вас в вторжении и попытке навредить Елене!

— Так ее в госпиталь надо, — простодушно заметил Иван, рукой указывая на сержанта.

Мол, стража и так здесь, даже звать не надо.

— Нет! Там душно и слишком много злобы! Весь Тырнов пропитан злобой! Только здесь, на просторе, ей дышится вольно!

Кабанкин пожал могучими плечами и ушел вслед за Олесей, опять напоминая себе о роли наблюдателя. В конце концов, в Тырнове и других городах союза постоянно совершались преступления, но он же не кидался раскрывать их все? Не пошел в стражу? Ну вот, и сделав такой вывод Иван взял себя в руки и успокоился. Да, не сходилось что-то, следовало сказать сержанту Сидоренко и забыть.

— Проклятье! — Олеся рвала на себе волосы, буквально. — Как я могла?! Это нечестно!

За ней с равнодушным видом наблюдал стражник у дверей дома Елены, наверное, тот самый Богдан, и из-за декоративного забора соседнего жилища смотрел кто-то, с любопытством. Олеся продолжала рвать волосы и ругаться, и ее возгласы подтвердили догадки Ивана. Листва собиралась провести какой-то ритуал, создав нить от Елены до черновиков ее творения, то есть рукописи «Судный день», а то и выдернув по ней бумагу обратно. Ивану очень хотелось спросить, почему Олеся никогда раньше не пользовалась такой магией для раскрытия дел, но он промолчал, уже примерно догадываясь об ответе.

— Никакой магии в доме, — вдруг сказала слегка облысевшая Листва, глядя на пряди волос в руках, — я не могу рисковать ее вдохновением, но никто же не говорил…

Она взмахнула посохом и пропала, а Иван невольно напрягся. Самые опасные из врагов, способные магически скрывать свое присутствие. Оставалось полагаться только на остальные органы чувств (не все догадывались скрыть запах) и интуицию, опыт, чувство опасности. Никакого скрипа камешков и следов на земле, но ощущение дуновения ветерка и Иван понял, что Олеся взлетела.

Собиралась провести ритуал на крыше? Интересно.

— Эй! Эй, здоровяк! — донеслось из-за забора.

Иван покосился, стражник у дверей уже докладывал в рацию об исчезновении Олеси. По условиям пари Кабанкину запрещалось вмешиваться, но никто не запрещал ему переброситься парой слов со свидетелями, так? Он отошел к забору и оттуда высунулась растрепанная голова, принадлежащая какому-то мужчине средних лет испитого вида. Затем показалась и женская голова, тоже растрепанная, со следами былой красоты на лице.

— Правда, что вас прислали сюда покарать Ленку за клевету на магов?

— Нет, — медленно ответил Кабанкин, всматриваясь в них.

Не трудяги и не слуги, это точно. Соседи, скорее всего, но к чему эти прятки?

— Я знаю, кто все это сделал! — вдруг заявила женщина.

— Вам следует сообщить об этом страже, — посоветовал Иван. — А также добавить свои имена и фамилии, я вот Иван Кабанкин, глава детективного агентства «Штык».

Он не сомневался, что уже все соседи, те, кто перешептывался за спиной, знали, кто они. Выводы, правда, сделали неверные, а также верили всяким дурацким выдумкам, но переубеждать их Иван не собирался.

— Серж Северный, поэт! — горделиво провозгласил мужчина.

— Колумбина Ивовая, — представилась женщина, — его муза и вдохновительница.

Она вдруг прогнулась так, словно в ее теле отсутствовали кости, с откровенно бесстыдным намеком, и Иван разом понял все о ней и ее прошлом. Поэт, надо признать, его слегка озадачил на мгновение, но потом он опять вспомнил Олесю. Если его стихи покупали хотя бы в десятом размере от продаж любовных романов, этот поэт вполне мог вести жизнь, соответствующую данной общине.

Возможно, они подражали богеме Прежних, как умели.

— Я не могу рассказать страже, — трагическим голосом зашептала Колумбина, — меня сразу арестуют! А потом продадут Чистым!

— А я останусь без музы, — закивал «Серж». — Расскажите вместо нас, ладно? И нас не упоминайте?

Олеся где-то там колдовала невидимо, так что время у Кабанкина имелось. Лучше было его потратить, поговорив со стражниками и изучив сканы мест преступлений, как кражи, так и попытки убийства, но он обещал остаться наблюдателем.

— Хотите, я про вас стихи напишу? — вдруг предложил Серж. — Агентство «Штык» — тут просто шик, расследуют все быстро, от кражи до министра!

— Нет, спасибо, — отказался Иван. — А вам какой интерес во всем этом?

— Чтобы преступников покарали, конечно! А то нам еще жить рядом с ними!

— То есть вы считаете, что ранил и украл кто-то из своих? — уточнил Кабанкин.

— Да! — горячо воскликнул Серж и тут же понизил голос.

О конспирации он не имел ни малейшего представления и не догадывался, что так они только привлекали внимание.

— Нет, это были русалы, — вдруг возразила Колумбина, — я слышала всплеск!

— Да! Они хотели сбросить Елену в воду, чтобы не отбивала хлеб, но у них ничего не вышло. Прибежала Серафима и отбила ее голыми руками! А виноват во всем «степной колосок»!

Иван задал уточняющий вопрос, Серж охотно ответил, Колумбина дополнила и постепенно все прояснилось. Вчера у Елены Головкиной проходила «вечеринка», собрание для своих, обитателей творческой общины, а также их муз обоих полов. Выпивка, наркотики и творческие разборки, подогретые новым порошком, «степным колоском». Диана Кошкина, главная соперница Головкиной в деле любовных романов, затаила злобу и вернулась в ночи, чтобы украсть рукопись, а саму Елену убить и сбросить русалам с обрыва.

— Предварительно жестоко изнасиловав, ведь Диана давно влюблена в Елену, — добавила Колумбина.

— Но как же они тогда соперничают?

— Именно поэтому и соперничают! Раньше писали вместе и делили постель, а потом поссорились и разбежались, затаив злобу. Кошка и мне предлагала стать ее музой, но я не по девочкам! А Перо нашла себе Скрепку и каждую ночь они орали от страсти на весь поселок, спросите кого угодно!

В общем, замысел сорвался, и Диана тайно удалилась прочь, уведя свою армию убийц, которых Скрепка, дескать, разогнала голыми руками.

— А вы откуда знаете? — задал вполне резонный вопрос Кабанкин.

— Так я вдохновения на балконе набирался, смотрел на звездное небо и писал стихи! — ответил Серж.

Иван бросил взгляд на его дом, и увидел, что балкон там тоже смотрит в сторону моря. Не то, чтобы он поверил во всю эту дикую историю, лишь в часть ее. Ту, где вчера было употребление разного и потом случились творческие разногласия с кровавыми последствиями. Но почему тогда Елена и ее помощница или любовница, молчали о виновниках?

Неужели и стража ничего не нашла?

— И почему русалы? — спросил он. — Недостаточно сбросить тело вниз?

Отвесные обрывы и скалы внизу, о которые с грохотом бились волны. Сюда долетал только глухой неумолчный шум, да легкая дрожь во время штормов, и все равно, Иван бы здесь жить не стал. У «творческой богемы», очевидно, были другие взгляды на жизнь.

— Так там же фабрика очистки! — зашептал Серж трагически. — Ее бы переработали на колбасу, а мы бы потом ели Елену, не зная, что это она! Кошмар, настоящий кошмар! Мы все стали бы каннибалами и сошли бы с ума! Недавно секта «Свидетелей Апокалипсиса» так и пыталась поступить, накормить нас человеческими кишками!

Похоже, о своей первоначальной версии «покарать за клевету на магов», он уже забыл, как и полагалось поступать с бессвязными выдумками. Не исключал Иван и того, что Серж вчера присутствовал на вечере у Елены, набрался разного и до сих пор не отошел. Его и Колумбину должны были опросить стражники, стандартная процедура, но они наверняка наврали, напридумывали себе всего, испугались и решили «слить информацию» через Кабанкина.

— Никаких следов от Елены бы не осталась, ни рукописи, ни тела! А Кошкина еще бы и книгу новую об этом написала, издала и получила кучу денег! Все фанаты Елены купили бы ее и плакали горючими слезами, пока убийца зарабатывала бы на них! Это недопустимо!

— Да, убийца должен сидеть в тюрьме, — поддакнула Колумбина.

— В шахте, вы хотели сказать?

— Нет, в тюрьме, — вдруг замотал головой Серж. — Шахты — это так негуманно! Лесоповал — тоже! За мелкие провинности, небольшой дебош, отправление нужды на стену, разве можно отправлять туда?

Ага, подумал Иван с иронией, все с вами ясно. Местонахождение творческой общины окончательно прояснилось, и кто знает, что тут творилось, вдали от глаз стражи. Заигрались, чуть не дошло до убийства, и теперь вот дрожат и суется, боятся, что раскроются все их грешки, за которые полагались шахты.

А может стража и знала, просто не совалась сюда, пока все оставалось за забором.

— Стало быть, Диана Кошкина во всем виновата, да? — переспросил Иван. — А не подскажете, где она живет?

— Да вон, через два дома, с кошкой на крыше! — тут же подсказал Колумбина.

— Хорошо, пойду поговорю с ней.

— Вы что, она же уничтожит все улики! — побледнел Серж.

Вел он себя так, словно сам и попытался убить Елену. Серж отступил от забора и утащил за собой Колумбину, затем громко хлопнула дверь. Кабанкин покачал головой, даже сделал шаг в сторону дома Дианы и остановил сам себя. Пусть стража сама занимается, включая сортировку соседских бредней. Десять домов на общину, наверняка в слухах, кто убийца, присутствовали все, включая Сержа и его музу, почти наверняка бывшую проститутку.

Или «богема», подражая Прежним, успела рассориться и здесь.

Покачав головой, Иван отошел прочь, и еще раз огляделся. Олеся продолжала где-то колдовать невидимо, но суматохи не наблюдалось, возможно, ей хватило мозгов огородить себя. Выглянул за ворота, убедившись, что мотоцикл рядом с машинами стражи никуда не делся. Прогулялся и убедился воочию, что скалы отвесные, мокрые и скользкие и внизу бушует настоящий шторм, не подплывешь.

Прошелся еще и полюбовался видами Тырнова, привольно раскинувшегося к северу и востоку от общины. Где-то там, по дороге к Хапкову, катило несколько машин, но ни одна не повернула сюда. Место для творческого уединения? Возможно, возможно, даже в самом начале так и было, но потом все повернуло куда-то не туда. В то же время, Иван больше не удивлялся, почему вокруг ничего нет, с такими деньгами наверняка просто покупали все в Тырнове, посылая слуг.

Скорее удивляла такая плохая организация системы безопасности.

— Камер здесь нет, но вряд ли кто-то таскал тела и скидывал с обрыва, — сделал он вывод вслух.

Прошелся и посмотрел, да, вдалеке виднелась та самая фабрика очистки, куда свозили накопители со всего Тырнова. При всем совершенстве систем переработки и разделения, какая-то часть все равно шла в отходы, которые сбрасывались в море, поодаль от поселений русалов.

Отодвигали проблему в будущее, когда дошли бы руки и появились возможности очистить море.

— Гм, — задумчиво изрек Кабанкин.

Съездить туда и расспросить Павла Баранкина, не привозили ли им еще… неправильных отходов? Но нет, это опять вмешательство в расследование, да и за Павлом потянулась бы Глафира Дубинина и начались бы переругивания и подколки с Олесей. Закончить свои размышления Иван не успел, так как услышал знакомый сигнал тревоги.

— Внутрь! Все внутрь! — уже раздавались крики.

Кабанкин подхватил мотоцикл, метнулся к ближайшему дому, не разбирая, что там и кто. Степная пыльная буря уже закрыла собой половину неба, готовилась обрушиться на Тырнов и море, как десятки раз до этого. Она проглотила один из патрульных дирижаблей, ударила в щиты, сметая их, и затем накрыла поселение «творческой богемы».

Иван немного не успел, его ударило в спину порывом ветра, расплющило о дверь и попыталось разбить голову. Он выждал мгновения между порывами, скользнул внутрь и тут же услышал тревожный писк установленных внутри детекторов. Не такой, чтобы расстреливать его на месте, но все же успел, успел нахвататься радиоактивной пыли с какой-то магической гадостью. Щиты продавило и ослабило ударом и часть внешней грязи попала внутрь.

Вот тебе и место для творческого уединения!

— Не подходить! — гаркнул Иван, прыгая к нужной двери.

Ударили струи, смывая снего радиоактивную пыль, затем он сдернул одежду, все вокруг заволокло паром… что не помешало ему вовремя уловить движение и перехватить руку, попытавшуюся нанести удар в спину. Перехватить и уткнуть в стену ее обладательницу, которая сжимала в руке кусок мыла и мочалку, а также успела полностью обнажиться.

— Обожаю сильных мужчин, которые могут за себя постоять, — хихикнула женщина.

— Убирайтесь, здесь опасно, — рыкнул Кабанкин.

— Разумеется, в этом-то и прелесть! — еще раз хихикнула та и представилась. — Диана Кошкина. Собираю материал для своей новой книги.

Вторая рука ее уже тянулась за спину, спеша нащупать «материал». Ахмата бы сюда, подумал Иван, подергивая щекой и ощущая, как впустую расходуется бесценная вода вокруг. В то же время, словно сама судьба подталкивала его в спину, давай, займись расследованием! Разберись, что там случилось!

— Так собирайте, я здесь причем?

— В моих книгах все реалистично и достоверно, и если я описываю секс в душе, то значит, сама его испытала. Если героиня соприкасается с опасностью, то значит, та была реальна, — промурлыкала Диана, чуть шире расставляя ноги. — Давайте поможем друг другу, все равно буря не закончится быстро, а я расскажу вам все о том, кто нападал на Елену!

— Вы же вроде по девочкам, — пробормотал Кабанкин.

Диана была хороша, как раз в его вкусе, а сцена в душе весьма эротична, но он внезапно ощутил себя не человеком, а препарированным субъектом на столе. Можно было не сомневаться, откажется он или согласится, Кошкина опишет эту сцену в книге, подав под нужным ей углом.

— Кто вам это сказал? А, Ивушка, способная отсосать даже зомби, лишь бы платили? Так она врет, она всегда всем врет, — хихикнула Диана.

А еще Кошкина что-то употребила из стимуляторов и веществ «расширяющих сознание», как они иногда стыдливо именовались. Кабанкин окончательно разозлился и выставил ее наружу, затем закрыл две камеры, которые снимали все это время.

Извращенцы, вздохнул он, понимая, что ломать дом Дианы не будет.

— На самом деле Елену ранила Ивушка, — хихикнула Кошкина за дверью, — когда ей не заплатили за роль музы в процессе написания «Судного дня»!

— Диана, вы пьяны, — заметил Кабанкин.

— А вот и нет, — донесся смех, — не угадали! Ваня, хотите стать героем книги?

— Нет.

— Правда, что у вас внутри некрояд?

— Да, — чуть помрачнел Кабанкин.

Посмертное проклятие лича, подарок вместе с проломленной головой. После недавного нападения апокалиптиков, яд словно ожил, снова начал растекаться по телу и нашептывать разное и темное. Сейчас он подталкивал изнасиловать Диану и свернуть ей шею, убить всех в доме и скрыться, под покровом бури, не оставив улик.

— Давайте я разок вас дезактивирую изнутри, а? И мы разойдемся друзьями?

— Нет.

— А жаль, из вас вышел бы отличный муз! С некроядом внутри! Такая пикантная подробность!

И опять Кабанкин подумал об Ахмате, который, узнав о таких возможностях, рвал бы на себе волосы. А то и вовсе переселился бы сюда, на какое-то время, пока местные вампирши не высосали бы из него все необычное и не выставили бы за ворота.

— Точно, — снова раздалось хихиканье, — надо взять в музы Сержа! Отомстить Колумбине, я умею сосать и гнуться не хуже ее!

И опять Кабанкин не смог определить, искренне она говорит или это все какая-то сценка, разыгрываемая во имя будущей книги. Или просто под веществами. В любом случае следовало валить прочь, если буря закончилась. Если нет — засесть где-нибудь и держать оборону, не давая себя втянуть в происходящее. Странно, подумал Иван, проверяя одежду, все ли смыло с нее, если они тут так себя ведут, почему Тырнов не полнится слухами?

Или все молчат обычно, плюс уединение, просто ему так «повезло», прикоснуться к внутренней кухне?

Буря оказалась неожиданно короткой, ударила по берегу и морю и умчалась куда-то вдаль, то ли к пиратам, то ли к острову Чистых. Климатическое оружие, подумал Иван, наверное, опять ослабили удар и отвели, куда смогли. Все это вселяло оптимизм и надежду на будущее, что еще несколько лет, и бури вокруг больше не будут бить по городам и окрестностям. Все это позволило бы расчистить степь вокруг, а то и вовсе слить города в одну очищенную агломерацию.

Ездить без щитов! Не бояться выходить на улицу и не смотреть на табло!

— Не желаете ли пообедать, Иван? — промурлыкала Кошкина. — Самое лучшее и натуральное!

— Спасибо, я уже сыт вашим гостеприимством, — проворчал Кабанкин.

Он успел как раз вовремя, чтобы не дать угнать свой мотоцикл.

— Рассказывай, — скомандовал он, приставив палец к затылку паренька.

— Приказано увезти его на дезактивацию, — отрапортовал тот, слегка дрожа.

На поясе его висел какой-то маломощный газовый пугач, намекая на положение дел с безопасностью. В этой общине «богемы» предпочитали нюхать, пить, сплетничать и врать, но не бить напрямую. Любые прямые нападения и они уже давно истребили бы друг друга, клубок змей, счастливых кусать друг друга.

— Вези и заодно расскажешь мне, что тут творится, — приказал Иван.

Не было времени взламывать чужой гараж и тащить туда мотоцикл, приткнул в уголке, лишь бы не сдуло. А как же цветы и фонтан на площади? Кабанкин оглянулся и увидел, что площадь не изменилась.

— Творение настоящего мага, из общины, — с гордостью заявил паренек. — Отдельный щит, активирующийся, едва цветам и фонтану хотят причинить вред!

Иван только покачал головой, из-за бешеной стоимости подобного и потому, что такое пригодилось бы всему Тырнову.

— Давай, — подтолкнул он паренька.

— Госпожа Диана не убивала никого, — заявил паренек. — Она вернулась и ну…

— Вы были вместе, — сделал вывод Кабанкин.

— Она всегда пишет в такие моменты, на нее накатывает творческое вдохновение, после ругани и подколок с другими писательницами. Они все так делают! — быстро добавил паренек. — Ищут новые типажи, способы вдохновения, но никто не стал бы пытаться убить Елену, даже перед выходом ее новой книги!

— Ага, — ответил Кабанкин скучающим тоном. — Русалы?

— Нет, космонавты! — загадочно прошептал паренек. — Они похитили ее и утащили на Луну!

Вот здесь Иван не выдержал и начал хохотать.

Он нашел Олесю сидящей с убитым видом на лавочке возле фонтана.

— Успела укрыться? — спросил Иван.

— Что? — подняла та заплаканное лицо. — А, буря. Да, поставила щит, все равно ничего не выходило… жур ге каны бада!

Вместе с выкриком на непонятном языке Олеся треснула посохом фонтан. Щиты не сработали, то ли удар не нес угрозы, то ли Олеся, как магесса, успела нейтрализовать его защиты.

— Как я могла? — она снова начала дергать волосы. — Я окончательно растеряла навыки, пока жила в Тырнове! Позор! Позор мне! Дубина сдохнет от хохота, когда услышит об этом!

— Не услышит, — пообещал Иван.

Он уже ощущал взгляды, можно было не сомневаться, скоро во всех книгах и стихах появится буйная толстая магесса, без прямого упоминания по имени, конечно. Пусть тут и были слабоваты на голову, но не настолько же!

— Ахмат меня будет подкалывать еще год, уж он то наверняка уже все нашел! — Олеся спрятала лицо в руках, в плохой попытке скрыть слезы. — А я… я вообще ничего не обнаружила! Ни единой зацепки! Ни единого следочка! Не только не смогла вернуть Елене ее рукопись, но еще и проиграла наш спор! Позор мне! Как я теперь смогу обсуждать и покупать ее книги?

— Да легко, — пожал плечами Кабанкин. — Говоришь, ничего не нашла?

— Да! Могущественный маг, сильнее меня, скрыл следы, он спустился с небес на ковре-самолете, и украл! Это единственное объяснение!

— Космонавты, — хмыкнул Иван. — И магических следов теперь не найти, да?

— Конечно, все унесло бурей! — с всхлипом отозвалась Листва.

— Точно, бурей, — кивнул Иван. — Если бы не буря, то мы бы не задержались здесь, и я бы не столкнулся со здешней изнанкой, назовем ее так. Итак, ты забралась на крышу, чтобы магией установить связь между Еленой и ее рукописью?

— Да.

— И ты ничего не нашла, никаких следов связи?

— Я перепробовала три ритуала, четвертый сорвался из-за бури!

Вот почему Олеся так и не вернулась, понял Кабанкин.

— И там не было никаких магических следов?

— Не…, — Олеся моргнула и продолжила тянуть, — …е-е-е-е-т.

— Так я и думал, — ухмыльнулся Иван, в голове которого наконец собрались все кусочки загадки.

Догадки, по большей части, выстрелы в небо, но что мешало проверить? Да, он обещал не лезть в расследование, но расследование само влезло, повсюду, можно сказать, чуть не отдалось ему насильно.

— Что? — нахмурилась Листва, утирая слезы.

— Так, не спеши орать, поставь щит от подслушивания (Олеся махнула посохом) и скажи, сможешь сыграть роль? Там надо будет давить на твоего кумира, но если справишься, то никто не пострадает, получишь автограф и не проиграешь Ахмату.

Листва крепко задумалась.

— Я известная магическая целительница! — громогласно вещала Олеся, зависнув в воздухе.

Вокруг нее крутился шквал, рассекаемый молниями. Бумаги и цветы вокруг втягивало в круговорот, дом слегка трясся, над головой Олеси разливалось сияние. Головкина тряслась, забившись в угол кровати, крепко сжимала руками ее музу — Скрепку, а та держалась за Елену до синяков, впечатленная спецэффектами.

— Сама Мать-Магия явилась мне сейчас и повелела исцелить тебя, смертная! Ты станешь здорова и проживешь еще сотню лет, но помни, что нельзя врать Матери!

— Д-д-д-д-а, — отозвалась Елена, стуча зубами.

— Зачем ты соврала всем о рукописи? — провыл Иван, разыгрывая роль Матери.

Благодаря магии Олеси его слова обретали оттенок женского голоса и обрушивались отовсюду в спальне, хотя на самом деле Иван находился в коридоре. Рядом с ним стоял сержант Сидоренко с видом «ну вот, опять проблемы от агентства инвалидов, и как я только дал себя уговорить на все это?».

— Чт-т-тобы повысить прод-д-д-ажи!

Самый опасный момент из всех, но Олеся справилась, не убила Головкину на месте и не прервала своих магических спецэффектов. Иван провыл следующий вопрос, подмигивая Сидоренко, который только сопел, но записывал все происходящее.

Прислугу, которая должна была предупредить Елену, они нейтрализовали заранее.

— Так что, ее теперь отдадут под суд? — встревоженно спросила Олеся, не переставая гладить автограф.

— Отдали бы, да не за что, — ответил Сидоренко. — Ее рукопись и файлы, она имела полное право спрятать их в зачарованный экранирующий сейф.

Откуда они потом появились бы на свет, когда ажиотаж достиг бы предела, добавил мысленно Иван. Фанаты смели бы все с прилавков и сети, утроили, если не удесятерили продажи.

— Прием стимуляторов? Имеет право. Плохие отношения с соседями? Имеет право. Спят друг с другом? Опять же, их право, — продолжал Сидоренко. — Единственное, что здесь можно было бы предъявить, так это удар ножом Риты Затонкиной, но так как сама Елена решила не писать заявление на свою музу и любовницу, то, что я могу сделать? Скажут, что это у них любовные игры такие, с этого же начиналась их гениальная идея по повышению продаж, и все дело развалится.

Ударила Рита со знанием дела, не опасно для жизни, но кроваво и достоверно. Словно грабитель попытался пронзить Елене сердце, но промахнулся и сбежал с рукописями и файлами. Часть следов оставили гости, для того, собственно, и устроили вечеринку, продемонстрировать рукопись и обеспечить достоверность части сцены вокруг.

Просто, достоверно, прибыльно.

— Попытка обмана, с имитацией ограбления, этими ложными показаниями о грабителях, вот это могло бы сработать, но я знаю, чем все это закончится. Елена приедет, улыбнется моему начальству, подарит свою рукопись, а то и еще чего (Олеся вцепилась в автограф, а Иван вспомнил Кошкину и душ), и дело опять развалится.

— Отлично! — облегченно и мощно выдохнула Листва. — Это я и хотела узнать! Главное, что Елене ничего не угрожает и она сможет писать и дальше!

Сидоренко посмотрел мрачно, словно хотел спросить, в своем ли она уме, но все же промолчал и махнул рукой, мол, проваливайте и не мешайтесь.

Несколько минут спустя, они уже катили обратно в агентство.

— Разыграем Ахмата? — спросила Олеся.

— Нет, вы уж там сами, я обещал не вмешиваться.

— Но ты раскрыл дело!

— Оно само себя раскрыло, — не согласился Иван. — Я пытался стоять в стороне, но все эти свидетели сами бежали мне в руки.

Стало понятно, почему Олесю вначале вытолкали из дома, чтобы не обнаружила чего. Сама Елена и ее муза-Рита, конечно, не разбирались в магии и надумали себе всякого. Впрочем, не вздумай Олеся искать связь между писательницей и рукописью, ничего бы и не раскрылось. Правда, сам Иван решил, что рукописи вообще нет, а случившееся — уловка, дабы скрыть отсутствие книги, но ошибся. Неважно.

— Да, теперь я поняла, — важно заявила Олеся.

— Что не надо читать ее книги?

— Что книги ее читать надо! Но вот вникать, кто их написал и как — нет! Еще одной такой порции откровений о своем кумире я не пережила бы! И Ахмат не переживет, когда я скажу ему чистую правду, что мы нашли рукопись и закрыли это дело о судном дне!

Дело о запасной ноге

— Благодарю вас за рассказ, — с дежурной улыбкой сообщил Кабанкин очередному свидетелю.

Вышел, машинально проверил на рекордере качество записи — отличное, в отличие от самого дела, которое тянулось, словно смола прилипшая к подошве и никак не заканчивалось. То ли бетономешалка попала под выброс и стала разумной, то ли нет, или ей управлял кто-то удаленно, человек или стая спятивших енотов, заливших внутрь странную смесь, бетона со вкусом жвачки Прежних. То ли случайность, то ли хотели убить именно Грегоса, то ли он героически отдал жизнь, чтобы в бетон не вляпались и не погибли дети.

Но ведь не мог чип управления пропасть сам собой, верно?

— Ну что? — устало спросил он у Олеси.

— Да все то же, никакой магии, кроме фоновой, — ответила Листва.

— Ладно, поехали в агентство, поломаю голову над рассказами, может всплывет зацепка.

Отсутствие каких-то отпечатков, следов, отметин тоже настораживало, словно кто-то замел их, причем вися при этом в воздухе. Но тогда остались бы следы магии, а Олеся утверждала, что их нет. Не мог же весь квартал сговориться, чтобы давать абсолютно противоречивые показания?

— Куда прёшь?! — раздался громкий возглас Олеси из коляски.

С ковра-самолета, снизившегося почти до самой дороги, высунулась чья-то нечесаная и обкуренная голова, попыталась погрозить волшебной палочкой. Листва в ответ продемонстрировала посох и пообещала, что запихнет его в задницу любому, кто попробует что-то поколдовать в ее адрес.

— Укур-р-р-рки, — раскатисто проворчала она.

Мысли Ивана свернули в другую сторону, но не мог же весь квартал разом упиться и обколоться, и принять разных таблеток? Тем более, изобрести этот бетон со вкусом жвачки? Он свернул в проулок, где находился его дом, он же здание детективного агентства "Штык" и увидел, что там очередь.

— Я на сегодня свою норму выполнила, меня зелья ждут! — торопливо фыркнула Олеся.

Но оказалось, что это не очередь, а три строителя, возводивших новый забор с использованием магии и подручной техники. Рядом летал карлик Ахмат в своем кресле и раздавал ценные указания роботам и строителям, болтал о жизни и помахивал своими коротышечными ногами.

— Командир, тебе письмо пришло! — провозгласил он. — От какого-то Носова!

— Что ты делал в моей почте? — машинально спросил Иван.

— Просто мимо терминала пролетал, — с самым искренним видом ответил Ахмат.

Письмо оказалось от Григория Носова, старого соратника Ивана по службе в "кислороде" и владельца мастерской робопротезов. Он просил срочно приехать, мол, дело у него есть, по новой специальности Кабанкина, но ничего конкретно не написал, пообещав подробности при встрече.

— Собирайся, поехали, — бросил он Ахмату, выходя из здания и снова заводя мотоцикл, — Жорка зря писать не будет.

— А как же забор? Я уже заказал его, и зацени, командир, там будут такие заостренные штучки в форме штыков!

— Олеся присмотрит.

— У меня зелья! — крикнула Листва, высунувшись в зачарованное окно.

— Представь, что с ними станет, если они залезут своим магическим выравнивателем в твою зельеварню?

Олеся что-то там кричала в ответ, строители тоже попытались вставить пять копеек, но Иван даже слушать не стал, поддал газку и пронесся по проулку, пустому, как обычно, даже зомби-дворники не шаркали метлами. Стоило бы заменить их техникой, но пример бетономешалки намекал, что та может взбеситься, в отличие от зомби.

Ничего не случится с забором, подумал Иван, все в контракте прописано, а если нет и Ахмат пытался сэкономить, то сам пусть и отдувается за свою жадность. Дом ему в награду за службу выдали власти Тырнова, отличный дом, чего уж там, но и забор давно уже следовало поменять, в нем хватало дыр от разных происшествий, перестрелок и инцидентов.

— Что там, командир? — спросил Ахмат сзади.

Он летел сзади, привычно прицепившись к мотоциклу и наверняка строил глазки всем женщинам вокруг. Не столкнулся бы с ковром-самолетом, со смешком подумал Кабанкин, выскакивая из проулка на Звездный проспект, с его оживленным движением.

— Да сам не знаю! — крикнул ему Иван. — Но Жорка впервые сам написал и упомянул, что дело по нашему детективному профилю. Может, у него ящик протезов украли!

— А, владелец мастерской, как ее, "Без рук, без ног, на бабу скок"? — хохотнул Ахмат.

— А ты все обижаешься? — хохотнул в ответ Иван, чуть не поймав залетного жука ртом.

Робопротезы вместо ног отлично подошли бы Ахмату, можно было бы даже подобрать что-то пропорциональное его карликовому телу, чтобы смотрелось гармонично. Ладно там, когда он кочевал из банды в банду и побирался, никто и не думал покупать ему протезы и оплачивать подгонку, но теперь-то! К давнишему удивлению Кабанкина, Ахмат тогда отказался наотрез, мол летающее кресло решило все основные проблемы передвижения, а киберпротезы скрыли бы его "ножки младенца", основной козырь в деле соблазнения женщин.

Ахмат почему-то тогда же жутко обиделся и до сих пор иногда вспоминал и дулся, как заправский младенец.

— Командир, — донеслось в спину.

— Вижу, — отозвался Иван, сбрасывая скорость.

Нет, район вокруг был Поганый, буквально, но Григорий тут жил и работал не первый уже год. Сам Иван заглядывал к нему очень редко и, как правило, по делам. Направляясь сюда, он думал, что Жорка дополнительно поможет ему с консультацией насчет бетономешалки, все же роботехник, но.

Машина стражи и вид мастерской с дырами в стенах и вывеске, намекал, что что-то пошло не так.

— Иван Кабанкин, детективное агентство "Штык", — представился он, слезая с мотоцикла. — Это мой помощник, эксперт по технике, Ахмат Тузов.

— Я слышал о вас, но здесь идет официальное расследование, — заявил молоденький стражник.

Лицо его было все в пятнах и ямочках, похоже, подхватил магическую оспу, но успели вылечить. Он не спешил соревноваться с Кабанкиным в скорости выхватывания оружия, но и дорогу освобождать тоже не спешил.

— Не могу вас пустить, начальство запретило!

— Так позови начальство, — добродушно посоветовал Иван. — Возможно, я смогу помочь следствию.

— Чем это?

— Выступлю в роли свидетеля, ведь владелец мастерской, Григорий Носов, кстати, что с ним?

— Убит, тело его уже увезли, — машинально ответил молоденький стражник.

Иван подозревал такой исход, по дырам в стенах, двери и вывеске он уже определил, что стреляли из "Разрыва" и "Плевка-2", а также применяли магический разрядник "Коготь Грифона", что, по правде говоря, вообще ни в какие ворота не лезло. Поганка находилась на отшибе, тут хватало всякого сброда и криминальных элементов, но магическое оружие?

В общем, когда в ход шло такое оружие, раненые, как правило, не доживали до момента оказания медицинской помощи. В то же время, в нем теплилась надежда, все же Жорка тоже служил в "кислороде". Напрасная надежда, как выяснилось.

— Он прислал мне электронное письмо с просьбой срочно приехать по какому-то детективному делу и это наверняка не совпадение.

Вряд ли кто-то отследил или взломал письмо, возможно прошлый опыт подсказывал Григорию, что дело нечисто, но он его не послушал или не успел. И опыта отбиться не хватило, либо нападавшие явились огромной толпой.

— Ничего не трогайте, не дышите и не мешайте, — хмуро посоветовало начальство в лицеочередного сержанта, Шавката Алимова.

Гладкое, плоское лицо с жидкими усиками на правой половине, шрамы и отсутствующая плоть, замененная робопротезами, на другой. Хромированная челюсть и часть лба, словно в фильмах Прежних.

— Мы знакомы со стандартной процедурой, — кивнул Иван. — Если нужно, могу помочь с идентификацией дыр в стене, из чего стреляли и откуда.

— Если эксперты стражи не справятся, обязательно позовем, — пообещал сержант Алимов.

Иван осторожно ступил внутрь, окидывая взглядом огромный зал. Различные ноги и руки, висевшие на дальней стене, теперь валялись на полу, за исключением нескольких, превратившихся в расплавленные комки. В смотровой яме валялись какие-то обломки и плескалось темное масло. Разбросанные и оплавленные инструменты, пыль в воздухе, подсвеченная солнечными лучами, бьющими сквозь дыры в потолке.

Верстаки и столы, приведенные в негодность, следы крови на стенах и обводы на полу.

— Могу я посмотреть рекордер и показания сканеров? — спросил Кабанкин.

Он видел смерть много раз и хоронил сослуживцев и подчиненных, если там оставалось что хоронить и если удавалось спасти тела. Но окончательно избавиться от ощущения "ведь мог бы спасти!" Кабанкин так и не сумел, и теперь созерцал записи, ощущая тяжесть в желудке и груди.

— Поберегите силы, — прервал его сержант, когда Иван начал комментировать происходящее. — В официальное дело ваши слова не пойдут.

— Эксперты стражи, — с ядом в голосе отозвался Кабанкин.

Но дальше смотрел молча, восстанавливая в уме картину случившегося. К Жорке пришел клиент, подобрался близко, усыпив бдительность, ударил чем-то, скорее всего клинком, замаскированным под часть протеза. Жорка отбросил его или блокировал удар своим протезом, и бросился за оружием. Началась перестрелка из мощного оружия, возможно, вызванного тем, что Григорий наполовину являлся роботом.

Но почему тогда его попытались вначале зарезать? Или хотели взять в плен? Возможно.

— Не сходится, — заметил Ахмат, висевший в кресле рядом.

— Они что-то искали, — ответил Кабанкин, еще раз обведя мастерскую взглядом.

Конечно, еще оставался склад и комната самого Носова, жившего в мастерской, как он сам всегда шутил, мол "где еще жить роботу, как не на верстаке с подъемником?", но ему не дали до них добежать. Зажали в углу и расстреляли, возможно, потеряв нескольких своих. После такого шума и перестрелки, нападавшие уже не стеснялись и продолжили лупить из тяжелого оружия, используя его вместо отмычек и сканеров. Они хотели сделать все относительно бесшумно, но не вышло и после этого начали торопиться, а также отбросили сдержанность в средствах.

Тело забрать не успели. Или не хотели?

— Что? — резковато спросил сержант Алимов.

— Хотел бы я знать, — задумчиво протянул Иван, — эх, ну что ему стоило написать нормальное письмо! Запись бы послал, в конце концов!

— Может, он письмо отправлял прямо во время перестрелки? — предположил Тузов.

— Это вряд ли, тогда так и написал бы, что его убивают, да и служба в кислороде, знаешь ли, отучает писать письма и сражаться, — невесело хмыкнул Иван.

Кислороде! Возможно, Григорий и не успел сбежать от нападавших, но явно был настороже и ожидал неприятностей, иначе не стал бы слать письмо, так? Так. Следовательно, мог позаботиться и об остальном заранее, оставить какие-то знаки для своих или спрятать что-то заранее, как минимум не держать на виду.

— Судя по вопросу, вы не нашли ничего необычного? — обратился он к сержанту.

— А у него могло быть что-то необычное? — спросил тот в ответ. — Что именно?

Прямо не ответил, но и так стало понятно, все найденное примерно сходилось с тематикой мастерской робопротезов. Иван оглянулся еще раз и не поверил своим глазам, подошел ближе к подъемнику, уставился на его "лапы". Рисунки глаз, части рта и носа, при сведении вместе выходило лицо.

И в то же время.

— Нужно вскрыть вот эти две лапы, — указал Иван, — в них тайник.

— Тайник? — изумился и заерзал в кресле Ахмат. — Управляемый?

Шавкат просто посмотрел мрачно, провел рукой по жиденькому усу, словно ожидая пояснений.

— Вполне возможно, что там панель, отщелкнуть которую сможет только кто-то с силой киборга, или независимая кнопка открытия, но вообще в другой части мастерской и даже не кнопка на вид. Но металл лап вполне защитит от обычного сканирования, а если необходима полноценная защита, то их можно экранировать изнутри и от магии.

Правда, встало бы это в огромные деньги, которых обычно у живых не имелось. Находили экранирующие устройства Прежних, которые после переделки под мяу вполне защищали от небрежного магического сканирования, получали защиты в качестве услуг, воровали у тех, кто мог их себе позволить.

Но вряд ли Жорка занимался чем-то подобным.

— Позвать Олесю? — предложил Ахмат, ничуть не смущаясь сержанта рядом.

— Помещение уже отсканированно, — заметил тот, — можно, конечно, двигать и ломать, но вначале хотелось бы услышать объяснение.

— Глаза, — не слишком охотно ответил Кабанкин, — видите, два круга? О и О, отряд очистки, это один из стандартных знаков тайников для своих там, в пустошах.

Пояснять дальше не пришлось, сержант Алимов отдал распоряжения и да, в одной из "лап" нашелся тайник, длинный и узкий, как она сама. Футляр, в котором находился робопротез. Нога.

— Вы узнаете эту ногу? — спросил сержант.

Кабанкин только пожал плечами. Затем они обшарили еще мастерскую и склад, и жилую часть, нашли еще два тайника, но один был пуст, во втором Григорий держал полсотни монет, скорее всего на черный день или из опасений, что электронный банк Тырнова навернется и все записи в нем пропадут. Пока такого ни разу не случалось, но как говорили Прежние "у всего бывает первый раз".

Журнала посетителей Григорий не вел, камеру в мастерской нападавшие уничтожили, как и записи с нее.

— Нога как нога, типовая модель Прежних, подходит нескольким моделям роботов и секс-кукол, — лениво вещал роботехник. — Прежние любили взаимозаменяемость.

— Командир, может секс-куклу Степана вызовем? — шепотом спросил Ахмат. — Вроде как его собрат, почти робот, да и разбирался Клин лучше.

— Я ему не начальство, чтобы вызывать, — ответил Иван. — Приедет сам — спросим, нет так нет.

— Судя по замерам, такая нога подошла бы и Григорию Носову, возможно, он купил ее для себя…

— Купил? — переспросил Иван.

— Как вы видите, нога в хорошем состоянии, — забубнил роботехник, — очищена и дезактивирована, но на ней отсутствуют следы переделки под мяу, также у нас применяется иной тип пайки и разъемов. Стало быть, данная нога была добыта за пределами Тырнова, скорее всего в Руинах, ввезена, но не использовалась ни разу, или ее попробовали использовать и тут же отвезли в мастерскую на переделку.

— Серов! — крикнул сержант. — Базу техники сюда и пробей номера, пулей!

— Есть!

— Так что возможно, ему принесли ее клиенты, — продолжал роботехник.

— А Жорка что-то обнаружил в ней, — задумался Иван.

Нога как нога, металл, провода, сочленения, возможно, к ней должны были прилагаться щитки, на которые потом наклеивалась псевдоплоть. Прежние, производя секс-кукол и роботов в неимоверных количествах, одновременно с этим прикладывали массу энергии и сил, чтобы скрыть их искусственное происхождение. Кабанкин никогда этого не понимал, наверное потому, что не жил в их мире.

В любом случае, скрыть в ноге что-то не представлялось возможным.

— А нападавшие нашли и забрали? — подхватил Ахмат. — Но они же не нашли тайников?

— Возможно, Жорка держал найденное при себе, собираясь показать мне? — предположил Кабанкин.

— Господа, мы тут не мешаем вам своим официальным расследованием? — поинтересовался сержант сердито.

— Простите, привычка, — развел руками Иван.

Сканирование ноги, извлеченной из тайника, правда, показало отсутствие каких-то посторонних примесей и воздействий. Но, возможно, к ней просто что-то приклеили? Карту памяти с зловещими планами?

— Трщсржнт! — вбежал рядовой стражник. — По базе такие номера не значатся!!

Сержант Алимов оскалился жутковато обеими половинками рта и посмотрел на Ивана с Ахматом.

— Подписки о неразглашении и потом вас еще раз пригласят для дачи показаний, так что не покидайте пока Тырнов. Благодарю за помощь и не забывайте, что вы все равно под подозрением.

— Какие-то противоречивые заявления, — попробовал пошутить Ахмат, но его не поддержали.

Они вышли из бывшей мастерской и остановились.

— Командир? — спросил Ахмат.

— Пойдем, перекусим в "Мухоморе", — махнул рукой Иван.

Поганый район, прозванный так не только из-за плохих условий, но и обилия поганок, вовсю эксплуатировал тему различных грибов, особенно ядовитых и галлюциногенных. "Мухомор" Кабанкин навещал пару раз, когда приезжал в гости к сослуживцу, ну и сама едальня находилась неподалеку, возможно кто-то что-то слышал или видел. Также не слишком далеко отсюда находилась "творческая община" и Иван невольно задумался, не посылали ли те сюда слуг за особыми грибочками, для расширения сознания, как обычно стыдливо именовалось подобное.

— Командир, ну ты понял? — спросил Ахмат.

— Ну да, они нашли контрабанду, — пожал плечами Кабанкин. — И что?

— За такое и в шахты отправиться можно.

— Жорка и контрабанда? — удивленно спросил Иван. — Исключено. А вот у кого он купил эту неучтенную ногу и почему он решил, что дело срочное, вот с этим нам и предстоит разобраться. Надеюсь, он брал ее не у Проныры Хемуля, иначе не оберемся хлопот, как всегда.

Он толкнул дверь и вошел, увидев, что обстановка не изменилась. Он попытался расспросить владельца, но ничего не вышло. Тот и не против был бы помочь, но не видел, с чего все началось, а когда раздались взрывы и выстрелы, первым делом спрятался и приготовился отбиваться. Никто в "Мухомор" так и не вломился, а когда владелец осторожно выглянул наружу, там уже стояли машины стражи и дымились остатки бывшей мастерской.

— Жалко Гошу, — крякнул он, опрокидывая рюмку "мухоморовки", — пусть земля ему будет пухом! Честно работал, не драл втридорога и помогал всем, кто остался без конечностей. Найдете тех, кто на него так напал, выстрелите разок за меня, ладно?

— То есть это были не местные? — спросил Ахмат. — Кто здесь сейчас бункер держит и закрутки вертит?

— Как и раньше, Белый Гриб, — отозвался владелец, — только это не он, зуб даю.

— Так вы же ничего не видели?

— Сегодня не видел, а так, слухи ходят, люди болтают, знаете? Никогда Григорий с Грибом не цапался, да и у нас на районе ветеранов уважают, он же в кислороде служил, знаете?

— Знаю, — ответил Кабанкин. — Спасибо за помощь.

Еда тоже не изменилась, осталась такой же плохой, хотя казалось бы, синтезаторы везде одинаковы. Возможно, в целях экономии пихали туда заплесневевшую органику, или выращивали на ней грибы вначале, или еще что. Иван не знал и не хотел вникать, пусть с ними "органики" разбираются.

— За помощь? — спросил Ахмат, когда они вышли наружу.

— Мы отсекли одну из версий, не надо болтать ногами, будь у Жорки проблемы с местными, он бы давно мне написал или вживую приехал, если бы сам не смог разобраться. Подготовка у него явно хромала, но местным бы хватило, — махнул рукой Кабанкин. — Стражу бы позвал, уж поверь, права бандитов его бы не взволновали. Нет, конфликт с местными и правда можно исключить, никогда о них Жорка не упоминал, и случись чего, никто не стал бы сразу устраивать разборки с тяжелым оружием. Проблема в том, что Тырнов большой, а союз городов еще больше, и там хватает всякого.

— Хватает, — согласился Ахмат. — Но эта контрабанда мне не дает покоя.

— Что именно тебя волнует? — спросил Иван, садясь на мотоцикл.

"Мухоморовку" он, конечно, не пил, но куда ехать все равно не знал. Поэтому просто покатил медленно вперед, выбираясь на дорогу к Хапкову, чтобы там уже решить, куда ехать дальше. Он заметил, как несколько местных спрятались, но останавливаться не стал. Если это были не местные и сразу пошло в ход тяжелое оружие, то большинство обитателей Поганки немедленно попряталось бы и только потом начали оглядываться.

Все, что они могли сообщить, стража и без того узнала бы. Сержант Алимов получил мощную прибавку к мотивации, возможность накрыть канал контрабанды в Тырнов, так что можно было не сомневаться, раскопает всё и даже больше. Возможно, Ахмат опасался обвинений в причастности к контрабанде?

— То, что подобного качества и сохранности ноги можно встретить только в глубине Руин, ведь окраины ближайших уже давно подчистили и вымели, да ты и сам знаешь, командир, — заговорил Ахмат странно медленно, похоже сам оформляя свои же тревоги в слова. — Или их привезли откуда-то далеко из-за предела союза городов. В любом случае, добыть их или привезти могли только отчаянные живые, не боящиеся рисков, владеющие оружием и умеющие убивать.

— Или они просто перекупили добычу у городской экспедиции, — заметил Иван.

— Возможно, — кивнул Ахмат. — Но такие перекупы не приехали бы потом с тяжелым оружием и не одолели бы твоего бывшего сослуживца так быстро.

— Ну, ты по мне то всех не суди, — слабо возразил Кабанкин. — Гм, не напали бы на саму стражу, раз уж им так эта нога требовалась. Или что-то в ней.

— Карта памяти со зловещими планами захвата мира? — озвучил Ахмат прошлые мысли самого Кабанкина, словно подслушал. — Сомневаюсь. Эти "не местные" как-то проникли в Тырнов, да, согласен, не самая сложная задача, ведь щиты пропускают живых, но они же при этом и регистрируют проникновение и запрашивают данные ЭМИ, так?

— В теории, — кивнул Кабанкин, поглядывая по сторонам.

Система электронно-магических идентификаторов работала, умельцы маготехники, вроде Ахмата, могли обмануть ее электронную часть, мастерицы, вроде Олеси — магическую, но обе сразу пока что никто не сломал. Или власти молчали о подобных случаях, скрывали и чинили тайно, одна из любимых тем теорий заговора в сети (по рассказам Ахмата), что во власти давно уже засели магикалы. Магические звери, научившиеся принимать человеческий облик и потому так жадные до еды и самок.

— Пронесли оружие, напали и сумели уйти, не оставив явных следов, таких, которые позволили бы их быстро опознать и разыскать, — пояснил Ахмат. — Все это говорит о хорошем уровне организации и подготовки, и скажи мне, командир, разве стали бы такие живые прятать карту памяти в протезе?

— Не стали бы, — признал Иван. — Они бы поместили ее в экранирующий контейнер, пронесли, извлекли и так далее.

— Стало быть, что?

— Что?

Он съехал на обочину и остановил мотоцикл, словно хотел полюбоваться видом грязных вод или фабрики очистки вдалеке. С ней тоже были связаны случаи контрабанды, и что-то такое крутилось в голове Ивана, но мысли почему-то постоянно соскальзывали на Глафиру Дубинину. Или Олесю Брысь. Или Марию Козелкову. Или Ирину Кисель.

Контрабанда и сведения, вперемешку с женскими образами.

— Да, командир, ты прав, — вдруг сказал Ахмат. — Они пришли морем. Помнишь, дело с Чистыми? А потом фальшивый карантин?

— Думаешь, опять эти… заморские преступники? — сообразил Иван.

Правда, тех больше интересовали секреты мяу, да оно и понятно. Роботы Прежних и производные от них встречались повсюду, в отличие от передовых достижений маготехнической мысли.

— Может, они нашли подводную пещеру и через нее заныривают в Тырнов? Только не надо про русалок и общины подводных мутантов, береговую стражу и прочих!

Иван чуть вскинул руки, мол, вообще молчу. Успел ли тот продавец из магазина, служивший в береговой охране, съездить к Григорию? Стоило ли возвращаться и обыскивать мастерскую, используя магию?

— И вот, раз они такие подготовленные, то версию с картой памяти и зловещими планами захвата Тырнова пока что отодвинем в угол.

— Всегда остается человеческий фактор, — возразил Иван. — Кто-то где-то ошибся, что-то забыл в ноге и потому им пришлось действовать так дерзко и нагло. Такая версия как раз лучше объясняла бы все несуразности, правда, к поимке убийц она нас так и не приблизила.

— Человеческий фактор, это да, но вот скажи, командир, твой бывший сослуживец, — заговорил Ахмат.

— Григорий Носов.

— Он самый, ты его спасал и тащил на себе, отбиваясь от кофеварок, ему не смогли спасти конечности и он открыл мастерскую робопротезов, и так далее, — нарочито занудным голосом перечислял карлик, словно стараясь вывести Ивана из себя.

Тот не особо выводился, так как опять вспоминал прошлое. Перестрелки, рейды, зачистки, грязь, кровь и смерть, простую и понятную жизнь. Вот задача, там враги, здесь друзья. Осознание нужности и полезности своей работы. Здесь, в детективном агентстве, оно тоже присутствовало, это осознание, но размытое.

— Найди он зловещие планы захвата мира, разве стал бы писать тебе письмо с намеками?

— Нет, — признал Кабанкин. — Ты прав, он бы сразу вооружился до зубов и помчался к страже. Стало быть, он нашел что-то сомнительное, но усомнился в своих выводах или… решил подбросить нам работы? Но почему тогда промолчал о том в письме? Да, он насторожился, но не думал, что придут за его головой, от того и погиб. Спрятал ногу, но не оставил секретных записок, промолчал в письме, значит, ожидал максимум попыток ее выкрасть.

Он переглянулся с Ахматом, тот слегка развел руками, посмотрел вдаль.

— Решил заглянуть на фабрику, сменить мне накопитель в кресле? — вдруг спросил он.

— А ты его уже просрал? — хохотнул Кабанкин.

— Нет, но вдруг там будет Глафира, — невинным тоном заметил Ахмат. — Ты ей явно по нраву, командир.

— Это очень хитрый план, рядовой Тузов, и за твое бесстрашие я дал бы тебе медаль, если бы так ходил в бой, а не в атаки на женщин! — продолжил хохотать Иван и оборвал сам себя. — Но у нас дело о запасной ноге, контрабанда и убийство, ими нужно заняться в первую очередь. Точнее говоря, нужно выяснить, откуда взялась эта неучтенная кибер-нога и что именно могло насторожить в ней Жорку?

Вид ее? Состояние? Не сразу понял, что купил контрабанду? Купил ли? Или нашел на дороге? Проклятье, подумал Иван, ну что ему стоило прислать подробный отчет? Недооценил Жорка опасность, ох, недооценил, расслабился от жизни в городе, недооценил и погиб. Так оно обычно и бывало в "кислороде", едва кто-то преисполнялся уверенности в своих силах, терял бдительность и недооценивал опасность, как погибал в одной из следующих миссий.

— Командир, — Ахмат снова развел руками и чуть вскинул брови.

— Точно, — кивнул ему Иван и завел мотоцикл. — Поехали.

Проныра Хемуль, он же Скользкий Хемуль, он же еще два десятка прозвищ, продавец всего сомнительного происхождения, всегда держащий нос по ветру. Если кто и мог быстро навести их на след контрабанды киберпротезов из Руин, то только он.

— А может, — начал Иван, но опять оборвал сам себя.

Добудь Георгий ногу в бою с контрабандистами, опять же обратился бы в стражу.

Некоторое время они ездили туда и сюда, намекали или прямо говорили, что ищут Хемуля. Обычно тот появлялся сам, едва до его ушей доходила информация о том, что его ищут. Разумеется, если бы его искали, чтобы убить, Проныра никогда не вылез бы, но он всегда держал нос по ветру и чуял, кому можно показываться, а кому нет. Знал или догадывался, с чем можно связываться, и потому до сих пор оставался на свободе, даже на исправительные работы по очистке земли на границе города ни разу не отправился.

Попутно Ахмат вел расспросы о контрабанде различных запчастей, протезов, секс-кукол, маскируя все под собственными интересами. Мол, устал и хочет секс-куклу в единоличное пользование, но не простую, а чтобы умела петь колыбельные, кормить молочком и чтобы суп варила. Устал и решил обзавестись протезами, клиент хочет починить там что-то и ему нужны запасные части, но дешевые, и прочее в том же духе.

— Ты знаешь, командир, — заявил Ахмат после очередного пустого визита, — не только мы ищем Хемуля.

— Это неудивительно, — пожал плечами Иван. — Опять кому-то не то продал?

— Я тут пересекся с Трясогузкой, она в свое время отменно трясла зад…

— Избавь меня от подробностей твоей любовной жизни, — перебил его Иван.

— В общем, Хемуля ищут и суют какие-то препараты, которые бьют по мозгам.

— Это называется наркотики, — наставительно заметил Кабанкин.

— Все искажается и ты видишь перед собой дорогих тебе людей, — продолжал Ахмат, подставляя лицо прохладному ветру. — Они спрашивают и ты, конечно, отвечаешь им без утайки! Знаешь, как приятно было узнать, что я дорог Трясогузке? Всего-то в свое время ей музыкальную шкатулку починил!

— Починил.

— Ну и переспали, конечно, не без этого, — небрежно добавил Ахмат. — В общем, я уже расспрашивал ее о местонахождении Хемуля, поэтому она очень удивилась, когда я пришел второй, понимаешь, командир?

— О да, — помрачнел Кабанкин, — отлично понимаю. А она знает?

— Нет, но у Хемуля есть свои доверенные живые, в одиночку он бы не развернул такую сеть, и Трясогузка указала на того, кто может указать того, кто знает этих доверенных живых.

— Нам бы лучше самого Хемуля, — дернул щекой Иван, — нет времени проходить всю цепочку!

Кто-то пытался добраться до Хемуля, совпадение? Исключено! Следовало бы поднять стражу и взять его под охрану, но вначале требовалось найти Проныру! Возможно, дело было в Хемуле, а не Жорке, который пострадал вообще не за свои грехи, просто прикупил дешево ногу, за что и поплатился. Следовало бы предупредить всех клиентов Хемуля, но… опять же вначале требовалось найти Проныру.

Не успел Кабанкин договорить и подумать все это, как из проулка выскочил сам Хемуль.

— Майор! Майор!! — завопил он во все горло.

— Бывший майор, — упрямо проворчал Иван под нос.

Что не помешало ему сбросить скорость, выхватить игольник, а также оценить вид и состояние Хемуля. Разодранная одежда, всклокоченные волосы, забытые манеры, Хемуль бежал и спасался от врага, готового его убить. Врага, которому было плевать на его вид, деньги и прочее.

Врага, решившего напасть посреди Тырнова, наплевав на стражу, горожан, дирижабли в небе.

— Спасите меня-я-я-я!!

А также было видно, что Хемуль давно уже не бегал и не тренировался всерьез. Раздался грохот и из проулка выбросило тело, с дырками в груди, почти разорванное пополам. Робот-телохранитель еще пытался двигаться, но следующий заряд разорвал его стальную голову, вокруг засвистели осколки, один из них тюкнулся в спину Хемуля, швыряя его на мостовую.

— Спа…, — дыхание Хемуля прервалось, он закашлялся, хватая ртом воздух.

Если бы не спас-одежда, он бы уже давно умер. Хемуль попробовал вскочить и бежать, но тело подводило его. Мотоцикл Ивана уже почти поравнялся с проулком, и он выстрелил, пуская пучок игл рикошетом от стен. Ахмат молча отцепился и взмыл бесшумно выше, извлекая из кресла любимый плазменник "Гейзер", оружие инвалида против толпы.

Стук и грохот, Кабанкин спрыгнул с мотоцикла, пуская его так, чтобы прокатился по улице и сам заглох. Он ощущал взгляды со стороны и видел, что приближались машины. Несколько горожан поодаль только начали разворачиваться, один из них полез за оружием. Время словно бы замедлилось, как всегда бывало в таких ситуациях, пускай Иван и знал, что на самом деле это он начинал двигаться и думать, стрелять быстрее.

Он выстрелил еще, пригнулся, луч над головой пронесся и оборвался, Иван ворвался в проулок, толкнулся ногой от стены и взмыл выше, смещаясь вправо и не прекращая стрелять. Иглы летели, еще один преследователь Хемуля упал. На нем была какая-то броня, но она не закрывала шеи и рук, но даже если бы закрывала, даже в самой лучшей броне имелись сочленения, уязвимые для игл.

Иван ухватился рукой за крюк, словно распластался по стене и заряд плазмы лишь слегка опалил волосы. Толчок рукой, стремительное падение вниз и он избежал попадания заклинания, тут же высунулся и выстрелил еще, но в этот раз иглы отскочили от магического щита. Мимолетный взгляд вверх показал, что Ахмата там нет, и Иван понял, что у него не осталось выбора. Он метнулся вперед, почти вплотную к земле, собираясь подхватить оружие того, которого подстрелил первым и тут же чувство опасности взвыло мощнейшей сиреной.

Иван толкнулся ногой, взмыл выше и нанес удар, швыряя тело навстречу тем, кто гнался за Хемулем. Пять живых, двух он вывел из строя, притягивая внимание к себе и открывая их тыл для удара Ахмата. Удара, который так и не последовал. Он взмыл выше и увидел мгновенным стоп-кадром: летящий из гранатомета заряд, готовый врезаться в то тело, что он швырнул в воздух, и кусочек ушей, а также носа, высовывающихся из шлема не по размеру.

ДАДАХ!!!

Иван ощутил себя теннисным мячиком из игры Прежних, мячиком, по которому великан врезал своей ракеткой. Его швырнуло прочь, ударило об стену дома с хрустом и срикошетило куда-то вниз, собираясь размазать по мостовой. Откуда-то появился Ахмат, попробовал подхватить его при помощи кресла, и не смог, не хватило мощи.

— Где ты летал? — попробовал его спросить Иван, но обнаружил, что сам себя не слышит.

Ахмат не удержал его, но и не дал разбиться окончательно. Иван на лету дотянулся, вколол себе стандартный шприц-тюбик с термоядерной смесью, носящей какое-то скучное официальное название, но больше известной, как "Нежить" (мертвого из могилы поднимет) или "Скипидар" (вколоть в корму для скорости). Сломанная рука опять хрустнула, но это уже не имело значения, Иван метнулся ракетой к мотоциклу, не испытывая ни боли, ни слабости, ни затуманенного сознания.

Он газанул и рванул с места, перед этим швырнув Хемуля в коляску, словно тряпичную куклу. Тот попытался вырваться, но сверху на него упало кресло с Ахматом, и карлик так замахал руками, что ясно было без слов "Гони!" Губы Тузова шевелились, но Иван ничего не слышал.

— Отстреливайся!! — заорал он, газуя с места.

Мимо пролетел шар плазмы, мотоцикл подпрыгнул, подброшенный заклинанием, но Иван удержал его, не дал опрокинуться. Он выскочил на проспект, увернулся от еще одной гранаты и пригнулся, луч прошел над головой. Его трясло и подбрасывало, внутри все рвалось отстреливаться, но ему приходилось рулить и газовать одной рукой, пытаясь уйти от погони.

Затем на помощь пришел Ахмат и они всего лишь ободрали бок мотоцикла, да поцарапали стену пункта стражи, но не разбились и сумели удрать от погони. "Жив", облегченно подумал Иван, глядя, как шевелится и падает Хемуль, и затем упал сам, по-прежнему ничего не слыша.

Позволив себе передохнуть секундочку, Иван перекатился через здоровую руку, и поднялся, укрываясь за мотоциклом. Верный игольник… кажется, он его где-то потерял или куда-то сунул в этом бардаке. Впрочем, погони не наблюдалось, рядом остановилась машина и водитель оттуда закричал что-то.

— Не слышу тебя! — крикнул Иван и сам себя не услышал.

Движение сбоку, из пункта выбегали дежурные стражники, возглавляемые знакомым ему сержантом Сидоренко. Тот опять смотрел сердито, как бы говоря "где Штык, там неприятности", но все же Иван позволил себе расслабиться и откинуться на стену, переводя дыхание. Он знал, что уже через минуту его накроет бессилием и болью, но Ахмат остался в сознании и уже взлетал в кресле, что-то объясняя.

Иван охотно потерял бы сознание прямо сейчас, но "Скипидар" продолжал жечь изнутри.

В себя он пришел в очень знакомой обстановке. Темной, теплой, влажной обстановке регенерационной камеры. В последнее время он чувствовал себя лучше, даже появилась надежда по чуть-чуть окончательно вывести яд лича, и… похоже, не стоило так уж обнадеживаться. Он привычно вскинул руку, откидывая крышку и вылез, но не дома, а в одной из палат городского госпиталя.

— Он живо-о-о-ой! — провыл Ахмат со странными интонациями.

— Ты бы оделся, Кабан, — заметил капитан Лисов.

— Ты бы не пялился, если неприятно, — огрызнулся Кабанкин.

В голове звенело, в теле ощущалась слабость, очень знакомая слабость. Раны его вылечили, но похоже вся очистка и магия Олеси пошли прахом или откатились на исходные позиции, как минимум. Яд лича снова сочился наружу, отравлял тело, как и раньше.

— Я, да и не только я, неоднократно говорили, что где агентство инвалидов, там проблемы, — вдруг заявил Лисов, — но еще никогда это утверждение не было таким верным.

— Не тяни магикала за… хвост, — посоветовал Кабанкин, одеваясь.

— Благодаря содействию Родиона Остроумова, также известного, как Проныра Хемуль, мы успешно опознали того воришку, что украл ту самую запасную ногу, обнаруженную впоследствии в мастерской покойного Григория Носова. Воришка указал нам, где именно ее нашел, неподалеку от склада секс-кукол. Незаметное сканирование показало… что склад защищен от сканирования.

— Склад? — удивился Иван.

— Вот именно. За одно такое их можно было брать с поличным, но мы проявили осторожность, а ваш карлик как-то снял защиту.

— Дырку проковырял, да Олесю на них напустил, — проворчал Ахмат.

— В общем, нога не просто так была новой. Под видом секс-кукол, в Тырнов завозили боевых роботов Прежних. Новеньких, что называется "в масле", созданных прямо перед самым концом света, с программами "убивать все живое". Мы бы с ними справились, конечно, вырвись они на свободу разом, но даже так они скорее всего успели бы уничтожить целый район.

— Свидетели апокалипсиса, — процедил сквозь зубы Иван.

— Из-за спины которых торчали уши, очень знакомые вам, а теперь и нам уши.

— Ушастый мутант из борделя?! Опять?! — дошло до Кабанкина несколько секунд спустя. — Но он же умер!

— Может, у него был брат-близнец, решивший отомстить? — пожал плечами Лисов. — Поэтому практически каждая крупная проблема из последних была связана с вами, он упорно пытался и пытается разрушить город и отомстить всем, но особенно вам.

— Его схватили? — быстро спросил Иван.

Если бы этому ушастому уроду хватило мозгов просто напасть на "Штык", то может и не отбились бы. Даже он, со всей своей подготовкой, не успел бы ничего сделать, начни враги сразу расстреливать дом из тяжелого оружия. Разве что щиты Олеси продержались бы, но не факт, всплеск паранойи, вызванной попыткой родителей забрать ее в общину, давно уже стих, и Листва забросила былые упражнения в обороне.

— Нет, их предупредили. Не исключено, конечно, что они и сами догадались, когда ты промчался на мотоцикле и врезался прямо в здание стражи. Роботам мы не дали вырваться, успели подтянуть тяжелую технику и круг магов во главе с другим Родионом, Кругликовым, накрыл их куполом, под которым щедро развеяли "морилки", а затем расстреляли их издалека. Но все равно провозились достаточно, чтобы карлик успел скрыться.

— Карлик! Попрошу не оскорблять карликов! — закричал Ахмат. — Урод ушастый на букву эм!

— На букву у, может быть?

— Эм! Мутант, менталист и мудак! МММ, как у Прежних!

— Менталист? — переспросил Кабанкин.

— Прямое сканирование ничего не дало, так как наши сканеры и щиты не рассчитаны на обнаружение подобного, — пояснил со вздохом Лисов. — Но косвенные признаки прямо указывают на вмешательство, снижение критического восприятия, внимательности и прочего. Именно так они ускользали от нашего внимания, системы безопасности срабатывали, но люди не реагировали на сигналы, или брали взятки и закрывали глаза, или еще что. У нас нет бесстрастного искусственного интеллекта Прежних, а был бы, апокалиптики и этот мутант мышастый нацелились бы на него в первую очередь, подсунули "техночумы" или "бешенства"" и подождали, пока ИИ сам всех перебьет.

— А почему он Жорку не обработал?

— Потому что вам в кислороде цельнолитые головы выдают, без мозгов! — ядовито огрызнулся Лисов. — Его не взяло, на тебя не подействовало, зато карлик ваш за всех получил!

Иван бросил взгляд на Ахмата, который развел руками.

— Я честно летел на помощь, но меня словно оглушило, хорошо хоть кресло само по себе летает. Направил его к тебе, попытался бороться с оглушением, но не слишком успешно. Впрочем, на прямое порабощение это не тянуло, помнишь, мы обсуждали?

— Помню, — кивнул Иван.

Будь сила ушастого мутанта настолько могучей, какой он пытался ее представить, то давно бы взял под контроль бордель Гипножабы, а потом и весь Тырнов. Возможно, нашлись бы невосприимчивые, вроде Ивана, но их бы смяли толпой и месть свершилась бы.

— Так кто Жорку-то убил? — спросил он.

— Какие-то приезжие, — развел руками капитан Лисов. — Разослали на них ориентировки по городам союза, может где-то на камеру попались или за мелкие преступления их хватали. Взяли бы кого-то живого, может и узнали бы больше, а так, сам понимаешь. Ушастый объявлен врагом номер один, всех, кто работал в борделях Гипножабы, сейчас трясут и повторно допрашивают, с использованием техники и магии, так что ожидай вызова, ведь ты же с ним сталкивался вживую.

— И все?!

— И все, — отрезал капитан. — Чего ты хочешь от меня, Кабан? Арестов? Укажи, где они прячутся! Казней? Приведи виновных, казним, выпотрошим головы и казним. Мутант работает с апокалиптиками, хочешь, сходи на них в крестовый поход, очисти союз от этой сраной секты и тебе памятник из золота в полный рост поставят!

— Все, я понял! — сердито перебил его Кабанкин. — Мы — молодцы, но опять создали кучу проблем городу, поэтому идите отсюда, пока вас не прибили?

— Что-то в этом духе, да, — кивнул Лисов. — Впрочем, думаю, ушастый теперь немного притихнет, понимает, что его слишком легко поймать на такой мести, но ты все же ходи и оглядывайся.

— Всегда так делаю.

— Но даже если вдруг тебя ранят, всегда есть замена, — Лисов принес и вручил ему робопротез.

Ту самую ногу, из-за которой все началось. Кабанкин не стал отказываться, взял в руку и понес, словно собственную. Вышел из больницы и поежился от холодного ветра, а также ощущения боли и слабости внутри. Небо было затянуто серыми тучами, Тырнов выглядел как-то омерзительно и все вокруг казалось таким же серым и беспросветным.

— Командир, так что теперь? — спросил Ахмат.

— Разве что-то изменилось? — спросил в ответ Кабанкин. — Нас еще спятившая бетономешалка ждет, забыл? Кто, кроме нас, раскроет страшную тайну, откуда там взялся бетон со вкусом жвачки?

Дело о прекрасном принце-мутанте

— Неправильное у нас агентство, — заявила по дороге Олеся, извлекая из кармана налитое соком яблоком.

Недавно доставленные из общины Малых Норок яблоки — несколько ящиков — благоухали на весь дом и рот сам собой наполнялся слюной, а руки тянулись к еде. Ивану даже пришлось запереть часть, чтобы не сожрали все разом, получив заворот кишок, но, похоже, меры предосторожности не помогли.

Под взглядом Олеси яблоко само разрезало себя на несколько долек, одна из которых насадилась на изящную трезубую вилочку, потом влетевшую в руку Листвы. Конечно, Олеся сидела не за рулем, а в коляске старенького мотоцикла, но все равно подобные манипуляции на ходу впечатляли.

— Точно, — заявил Ахмат, перехватывая на лету отброшенную сердцевину и запуская в нее зубы. — Откуда у нас в агентстве вилки?!

— Подарили, — в голосе Олеси послышалось легкое кокетство.

Она повела плечами, движение через тело передалось мотоциклу, но Иван удержал руль.

— Дай угадаю, прекрасный принц, да? — в голосе Ахмата слышалось ехидство. — На белом ковре-самолете?

— Не угадал, — хихикнула Олеся. — Без ковра! Но принц и прекрасный.

Они пересекли Пену по мосту, и Иван свернул на улицу Выживальщиков.

— И куда мы направляемся, командир? — вдруг спросил Тузов, доев огрызок.

— В район компактного проживания сухопутных мутантов, — ответил Кабанкин.

Имелось у района и не слишком лестное название, но его Иван озвучивать не стал.

— То-то я смотрю, мы куда-то не туда едем.

— А куда, мы, по-твоему, ехали?

— Раскрывать дело о спятившей швейной машинке, конечно! Ведь все улики у нас на руках, надо брать!

— Лучше бы мы поехали искать пропавшую кошку Кошкиной, — мечтательно добавила Олеся.

Впереди виднелась огромная лужа грязи, которую усердно обрабатывали из огнеметов. Лужа пузырилась и тяжело вздыхала, Иван свернул налево, решив объехать и едва не столкнулся с машиной, тоже решившей объехать, только с другой стороны.

— Проваливай, у меня приоритет! — заорала какая-то тетка, высовываясь из машины.

— Не видел знаков на въезде сюда, — сообщил ей Кабанкин.

— Я больше и тяжелее! — заорала тетка. — У меня приоритет!

— Олеся, — хихикнул сзади Ахмат, — покажи ей, у кого тут приоритет!

Листва развернулась, едва не свернув коляску, и уставилась на него зло. Штатная магесса агентства очень не любила намеков на свое… выдающееся телосложение.

— Ну что за человек, — притворно закатил глаза Ахмат в своем летающем кресле. — Магию ей покажи!

— А, — Листва сразу успокоилась и пришла в хорошее настроение.

Машину приподняло, встряхнуло и опустило за мотоциклом. Бледная тетка сразу заткнулась и умчалась прочь, так, словно за ней гналась орда нежити.

— Итак, что касается швейной машинки, то там еще не все ясно.

— Как это неясно?!

— Не говоря уже о том, что Михалков, подбросивший чип с другой прошивкой, дабы отвадить конкурента, запросто может и тебя пристрелить.

— Меня то за что? — возмущенно заорал Ахмат.

— За связь с пострадавшей, — отрезал Иван. — Он ради нее на преступление пошел, а ты прилетел раскрывать, да еще и в постель к ней залез. Хотя, ты прав, да. Будем брать на тебя, как на живца!

— Карликового такого живца, — захохотала Олеся.

— Зато на меня клюют! — обиженно огрызнулся Ахмат.

— Х-ха! — фыркнула Олеся в ответ.

Нежно и даже как-то эротично облизала вилку и спрятала ее в карман. Ивану даже не требовалось оглядываться, чтобы ощутить взгляд Ахмата, сигнализирующий "нашла себе принца, теперь угомонится".

— От розысков пропавшей кошки я отказался.

— Почему?

— Потому что ее и так ловит целая армия поклонников, — ответил Иван, поворачивая влево, — и ничего детективного в деле нет. Не считая, конечно, загадочного появления самой кошки.

Ведь всю домашнюю живность в Тырнове и прочих городах союза сожрали сразу после конца света. А кого не сожрали, или погибли, или превратились в нечто такое, что само могло полакомиться человечинкой. Умом Иван понимал, что обычная кошка не имеет отношения к тем магикалам и химерам, что он зачищал во время службы в "кислороде", но все равно внутри что-то дергало и противилось идее браться за подобное дело.

— Да, ее давно уже поймали и сожрали, — язвительно добавил Ахмат. — Ведь кошка это не только ценный мех, но и куча мяса!

— Нет на ней меха, это заморская порода, без шерсти, — вздохнула Олеся.

Помимо дурных воспоминаний и ненужных ассоциаций, Ивану также не хотелось снова связываться с "творческой общиной". Писательницы и поэты искали новых способов привлечь к себе внимание и Кошкиной привезли кошку на заказ, по крайней мере так она рассказывала всем. Вроде бы даже видео в сеть выкладывала, но после того дела с пропавшей рукописью, Иван не стал бы так сразу верить на слово. Кошка, сбежавшая якобы из-за того, что никто не знал, как именно за ней нужно приглядывать, отличный повод снова заставить говорить о себе, повысить продажи и так далее.

Но в этот раз хотя бы никого не зарезали, для привлечения внимания.

— А жаль, — вздохнула Олеся, — можно было бы совместить.

Неужели она связалась с каким-нибудь тамошним Сержем, подумал Кабанкин, сбавляя скорость. Впрочем, это ее дело, поэт или даже его муза Колумбина, лишь бы в охотку.

— Раскрой дело сама, — посоветовал Иван. — Съезди да найди ее магией.

— Интересная мысль, — задумалась Олеся, — но у меня назначена рабочая встреча с Дубиной.

— И Павлом, — встрял Ахмат. — С его дубиной.

Олеся только фыркнула еще раз и начала выбираться из коляски. Наверное, все же помирились в очередной раз, да снова начали варить зелья вместе, подумал Иван, кивая трехрукому Костасу, и Глафира нашла Олесе какого-то своего знакомого мага. Вот и хорошо, пусть работают вместе, оно всем на пользу.

— Маста ваз ждот, — прогудел Костас.

С дела, связанного с его матерью, трехрукой Скарлой, и началось знакомство Ивана с общиной сухопутных мутантов и их бессменным главой, Шпынем. Костас, в свою очередь, выступал подручным и телохранителем Шпыня.

— А по какому делу? — спросил Ахмат.

Костас даже не подумал оглядываться, шагал впереди, потрескивая костяными наростами и помахивая тремя руками. Мутанты вокруг поглядывали без интереса или враждебно, кто-то прятал детей. Олеся шагала, не скрывая отвращения на лице, Ахмат помахивал рукой, словно на параде и улыбался девушками.

— Сказал, что у него есть дело для нас и надо бы обсудить вживую, — ответил Кабанкин. — Да, Жорка писал мне примерно то же самое, ну и что? Я не суеверный! А ты?

Ахмат лишь пробурчал что-то под нос, так как в его детстве и жизни "на улице" суеверия были неотличимы от примет реального мира. Вроде того, что, если идет дождь, лучше не ходить с непокрытой головой, можно не только облысеть, но и лишиться этой самой головы.

Двери дома открылись перед ними — сами.

— У маста умна дом, — горделиво сообщил Костас.

— Умный дом? — переспросил Кабанкин, сразу настораживаясь.

Творения Прежних были прекрасны, изумительны, служили источником маготехники и прогресса. Опять же, неизменно радовало то, сколько Прежние наклепали этой самой техники и электроники, крепкой и продержавшейся полвека после конца света. Никто после конца света не смог бы самостоятельно создать такое, а так Тырнов и остальные города союза, да и прочие живые разжились образцами для копирования (с помощью магии) и улучшения.

Без современных защит техника Прежних регулярно сходила с ума, бесилась, пыталась выполнить какие-то боевые программы и покарать всех живых или еще что. Поэтому умные дома, сложные в добыче, сборке и настройке, да еще и регулярно убивающие своих хозяев, так и не прижились толком. Хотя работы по созданию своих умных домов, уже маготехнических, велись, не без этого.

Но если у Шпыня какой-то контрабандный дом из Руин… рука Кабанкина уже лежала на рукояти оружия.

— Власта пударок маста, — прогудел Костас. — Умна дом!

— Хорошенький подарочек! — присвистнул Ахмат, влетая первым. — Говоришь, командир, ты не суеверный, да?

Кабанкин шагнул внутрь и увидел, что неподалеку от входа лежит Шпынь. Лицом вниз, вытянув руку вперед, словно пытался добраться до двери, без видимых следов насилия.

Но все же, вне всяких сомнений,мертвый.

Зал и ковер, выходы в другие комнаты и спуск в подвал, Иван не видел изменений, по сравнению со своими прошлыми визитами. За исключением самого Шпыня, который пригласил их сюда, а затем лег и умер почему-то. На ковре виднелись какие-то следы, следовало их проверить, сразу после трупа.

— Не суеверный, — медленно ответил Иван, вскидывая руку и останавливая Костаса. — Сканер захватил?

— Применение сканеров внутри дома запрещено без разрешения хозяина дома, — сообщил откуда-то с потолка приятный женский голосок. — Хозяин дома мертв. Кто из вас мой новый хозяин?

— Я! Я твой новый хозяин! — вскричал Ахмат. — Я уже люблю тебя!

— Предъявите свой ЭМИ и идентифицирующий чип, выданный вам властями Тырнова.

— Э, какой еще чип-шмип, — с великолепно разыгранным пренебрежением протянул Ахмат. — Дорогая, зачем эти формальности? Я уже люблю тебя и хочу слиться в экстазе с твоими упругими серверами!

Ринулся вперед, скрылся где-то в глубинах дома.

— Предъявите свой чип, — повторил женский голосок. — Сигнал страже города Тырнова отправлен. Сообщение о смерти хозяина дома отправлено. Сообщение о незаконном вторжении в дом отправлено.

Кабанкин не входил, хотя в затылок ему жарко дышали огромная Олеся и еще более огромный Костас, кажется до сих пор не понявший, что Шпынь умер. Иван оглядывался, но не видел и не ощущал оружия вокруг, словно… умный дом его лишили? Техника, в общем-то могла убивать и так, без всякого оружия, прошлые умные дома демонстрировали потрясающую изобретательность и умение маскировать свои действия.

— Почему ты отправила сообщение о смерти хозяина дома только сейчас? — спросил Иван. — Когда именно наступила смерть хозяина дома?

— Я… — пауза в голосе.

Иван незаметно отодвинулся на полшажочка, шепча при этом уголком рта Олесе.

— По моему сигналу выдергивай нашего карлика озабоченного.

— Много чести ему, — проворчала Листва, но все же встала наизготовку.

Кабанкин не сталкивался лично с умными домами, но зато неоднократно наблюдал похожее поведение в Руинах и прочих поселениях Прежних. Остатки программ и псевдоискусственных интеллектов выдерживали такие паузы лишь в нескольких случаях — пытались имитировать живых людей, и такое случалось очень редко, но зато являлось самым безобидным.

Чаще всего подобные программы сталкивались с какими-то противоречиями, которые не могли разрешить сами, и они либо впадали в ступор, либо автоматически включалось то, что обычно именовали "агрессивным режимом". Защита Прежних от взлома, программы входили в агрессивный режим и переставали реагировать на команды извне и по умолчанию считали всех врагами. Иногда еще бывали случаи, когда паузы вызывало отсутствие части программ или серверов с инструкциями, а то и вовсе их подмена боевыми нанитами, осуществляющими диверсии, несмотря на то что все воевавшие стороны давно сдохли в зареве пламени конца света.

Диверсия там заключалась в том, что программа или интеллект, не найдя части инструкций, обращался по заданному протоколу, наниты перехватывали сигнал или подменяли собой сервер и получали полный контроль над техникой без риска взлома. После чего начиналась вакханалия смертей с внезапными ударами в спину тем, кто этого не ожидал.

— Я не знаю, — раздался женский голосок. — Информация отсутствует, нарушения в работе, запускаю диагностику… сбой… сбой… сбой…

Затем что-то громко щелкнуло, ухнуло и ахнуло, и потянуло паленым.

— Ты убил ее, командир! Убил! — донесся вой Ахмата. — Не мог подождать немного?!

— Маста мердф? — вдруг пробасил Костас.

— И умный дом, похоже, тоже, — потер подбородок Иван, все еще не спеша входить внутрь.

Если кто-то расставил там ловушку и взломал ИИ, то вполне мог предусмотреть и ложную смерть. Или настоящую, но с запуском системы самоликвидации. Нет, вдруг понял Иван, маготех на основе умного дома Прежних, без боязни словить боевую программу Прежних, без встроенного оружия и системы самоликвидации. Разумеется, все еще оставались способы убийства техникой, но наверняка и их предусмотрели, все же маготехники Тырнова не зря ели свой синтезированный хлеб.

Власти подарили дом! Одно из направлений расследования, несомненно, особенно если Шпыня убил дом.

— Да, как-то слишком уж буквально вышло, — изрек он.

— Что? — не поняла Олеся.

— Шпынь сказал, что у него есть для нас дело, и вот оно — дело, — указал на мутанта Иван.

Криков и взрывов не доносилось, в отличие от голоса Ахмата. Возможно, что интеллект дома и правда сгорел, но и это выглядело подозрительно. Наверняка при этом стерлись все записи, сгорела память и прочее. Да и эта странная лакуна — почему не отправила сразу сигнал? — намекала, что дело тут нечисто. Но если кто-то хотел подчистить следы и оказался так умел, что взломал дом, то почему оставил этот след?

— За которое нам не заплатят, скорее всего.

Но не факт, за ту историю с разумным утюгом и обломками умного дома заплатили хорошо. Если "Штык" раскроет это дело, если тут вообще было дело и вина умного дома, то власти точно заинтересуются.

Подарой со стороны властей? Откуда такая щедрость? За что?

— Маста мердф? — повторил Костас.

— Мертв, скорее всего убит.

— Маста бид? Маста мстид!! — взревел мутант.

Костяные наросты были у него не только на теле, но и в голове, мешали ходить и давили на разум. В чем-то он напоминал Ивану собак Прежних, верных хозяину до конца и отвечающих лаской на заботу. Собак с интеллектом ребенка, если уж на то пошло и уж его точно можно было исключить из числа подозреваемых. Шпынь позвонил Кабанкину и потом кто-то пришел и убил его, обманул не только Костаса (при всей своей физической мощи хитростью и паранойей тот не страдал), но и умный дом, подаренный властями.

Властями. Или каким-то подкупленным чиновником, желающим "очистки от грязи и мутантов"?

Политика, мать ее!

— Проверь помещение и дом на следы магии, просканируй тело, — сказал Иван Листве, — ну и обычные следы не затри при этом.

— Стража уже едет, зачем возиться?

— Затем, что он был моим другом, — бросил Кабанкин и добавил, приврав. — Да и община заплатит нам за расследование.

Вот этот аргумент Олеся отлично поняла и тут же взялась за дело. Сам Иван же чуть задрал голову, глядя Костасу прямо в лицо. Тот гневно раздувал ноздри, хрустел кулаками и рвался мстить за убитого, только не знал, кого хватать и поэтому озадаченно оглядывался. Высматривал убийцу, который уже давно сбежал, конечно, и убийство было связано с приглашением Шпыня, девять шансов из десяти. Он что-то узнал или нашел, и убийца узнал о том, стало быть, был близок к Шпыню?

Насчет друга он, конечно, тоже приврал, преувеличил, исключительно для Олеси, чтобы меньше упиралась.

— Маста мстид?! — повторил уже не так уверенно Костас. — Каго бид?

— Вначале надо разобраться, кому мстить, — ответил ему Кабанкин со вздохом.

Шпынь хоть и не был ему другом, скорее хорошим знакомым, но все же это означало встречи, общение, обмен информацией. Несколько раз Иван давал уроки и Костасу, который выступал в роли неофициального телохранителя Шпыня, и именно поэтому Кабанкин и вздыхал, знал, насколько тяжело с ним объясняться и получать не просто ответы, а понятные и доступные ответы.

Такие, которые могли принести пользу расследованию.

— Итак, что вы нашли? — спросил Кабанкин у Олеси и Ахмата.

Приехала стража и, как обычно, выгнала всех с места преступления. Далеко "Штык" не пошел, присели рядом, не обращая внимания на недовольные взгляды мутантов.

— В доме кто-то колдовал, — сообщила Олеся. — Не выплески от техники, не мяу, именно колдовство без предварительно подготовленного ритуала. Странное какое-то, но никак не пойму, чем.

— И колдовство это пришлось на то время, пока системы дома дремали, — добавил Ахмат.

— Дремали? — удивился Кабанкин.

— Мне не удалось восстановить любовь моей жизни, — томно простонал Ахмат, складывая перед собой ручонки, — и я больше не услышу ее прелестный голосок… хотя можно заказать копию его к нам в агентство.

— Чем нам поможет копия? — насторожился Иван. — Или ты о голосе?

— Ничем, но мне будет приятно, я встречу свою прекрасную принцессу, снова, — улыбнулся Тузов.

Похоже, он нарочито дразнил Олесю. Сколько мог стоить умный дом?

— В общем, эти умники добавили отдельный блок записей, куда сам дом не имел доступа, для контроля. Пробные модели, условно — безопасные, разосланные различным влиятельным лицам для оценки и высказывания пожеланий, судя по сопроводительным файлам, — заговорил Ахмат уже серьезно. — В числе обновлений безопасности так называемый спящий режим, и дом в него погрузил сам Шпынь, судя по записям.

— Зачем?

— Если он и говорил об этом на камеру или рекордер, то все записи сгорели, — ответил Ахмат. — Не забывай, командир, это служебные логи, куда мне вообще доступа нет, они для разработчиков умного дома. Но! Я тебе могу твердо и уверенно заявить, что убил его не дом.

— Почему?

— Потому что в дремлющем режиме системы не работают, не регистрируют ничего и так далее.

— А как же дверь сама открылась перед нами?

— Потому что, — Ахмат вздохнул, — Костас, похоже, был внесен в список лиц, имеющих полный доступ.

— И?

— Его появление вызвало пробуждение дома, системы включились, оценили обстановку, отослали сигналы, тут мы вторглись и состоялся тот самый диалог. Еще одно из обновлений безопасности безусловный приоритет жизни хозяина дома, система осознала его смерть, увязала со своим бездействием и сгорела.

— Хотя сам Шпынь и погрузил ее в спящий режим?

— Да, — кивнул Ахмат. — Ну не надо так на меня смотреть, командир, ну обосрались разработчики, думаешь, так легко сопрягать технику Прежних с новыми вещами и магией? Проморгали логическую дыру, теперь закроют.

— Вот только Шпыня она к жизни не вернет. Он выключил сам, оставив ловушку с уничтожением на будущее?

— Думаю, что он сам был не в курсе подобного, — возразил Ахмат, — просто выключил, чтобы скрыть чей-то визит, а потом собирался сам включить. Наверное. Если бы он хотел что-то скрыть, то мог просто приказать системе самоуничтожиться, а потом бы расстрелял блок с логами из чего-нибудь мощного. Или попросил Костаса выломать его и сбросить в залив или Пену.

— Ладно, допустим, — вздохнул Кабанкин и оглянулся.

Стражники ходили со сканерами, какой-то дежурный маг колдовал и потрясал жезлом. Олеся зевала и делала вид, как ей все смертельно надоело. Тело Шпыня уже выносили, возможно, для будущего обследования. Олеся вынесла диагноз, что у него просто остановилось сердце, он упал и умер.

— И этот визит состоялся… так, давай сверим время, ага, уже после того, как он позвонил мне.

— Может, он хотел скрыть и твой визит, командир? — предположил Ахмат.

— Может быть, но зачем? — задумался Кабанкин. — Одни вопросы без ответов. То есть никто к нему не приходил или мы не знаем?

— Мы знаем, — расплылся в улыбке Ахмат. — В доме слегка попахивало тиной и морем, а также я нашел вот это на ковре, командир, как ты и сказал!

Он продемонстрировал чешуйку. Русалочью чешуйку. Иван задумчиво покрутил ее в руках, эта часть сходилась с тем, что он узнал от Костаса и других мутантов, кто захотел с ним разговаривать. Визит Водяного и еще какого-то подводного мутанта, но с жабрами, не требующего аквариума с водой для передвижения.

— Опять скрываем улики, да, Кабан? — раздался веселей голос появившегося капитана Лисова. — Вот за что мне такое наказание, вечная работа с вами, а, агентство инвалидов?

— Не наказание, а повышение, — хохотнул в ответ Иван.

— И не сокрытие, а помощь следствию, ага, — не скрывая сарказма откликнулся Лисов. — Может, вас просто из Тырнова выгнать, а? Сидите себе в Хапкове, а то и Дроздове, пусть у них всплеск преступности случится?

— Чего тебя прислали? — спросил Иван, пропустив язвительные вопросы мимо ушей.

— Так не засранный нищий в собственной блевотине в канаве захлебнулся, а уважаемый глава общины мутантов, всех сухопутных мутантов Тырнова умер.

— Но своей смертью? — быстро спросил Кабанкин.

— Следствие покажет. А еще тут был кто-то из русалов, так-так, любопытно. И что же тебе хотел поведать глава Шпынь, а, Кабан? Учти, разговор записывается.

Он продемонстрировал портативный рекордер, новейшую модель, от которой и сам Кабанкин не отказался. Но увы, выдавалась она только страже, а ему туда путь был заказан.

— Я и без записи сказал бы тоже самое — не знаю! — развел Иван руками. — Он пригласил приехать, мол, дело по нашему профилю.

— После чего лег и помер, обеспечив вам дело по профилю, — еще съязвил Лисов. — Хорошо хоть толпа бандитов с тяжелым оружием на него не напала.

Кабанкин посмотрел внимательно и встретил ответный взгляд. Прошел уже месяц, а то и больше, с момента убийства Григория Носова и все словно затихло. Никаких тебе больше покушений, попыток захвата власти, уничтожения Тырнова, ложных карантинов, восстания роботов, контрабанды взрывчатки и прочего. Даже секта "Свидетелей Апокалипсиса" устроила всего лишь один взрыв со стрельбой на площади, попытавшись добраться до кого-то из высших чиновников Тырнова.

Можно сказать, полное затишье по сравнению с их обычной активностью.

— Возможно, они испугались этого костяного мутанта, — продолжал рассуждать Лисов. — Ну, Кабан, давай сэкономим время и нервы друг другу, что он тебе рассказал?

— Ты прав, Водяной приезжал и с ним еще кто-то из подводных, — неохотно ответил Кабанкин. — Машину видели многие, а вот второго только Костас мимоходом. Я так толком и не понял, кто это был, кроме того, что он на меня похож.

— Может, это ты и был? — улыбнулся Лисов. — Давно проверял, не начал ли ты обрастать чешуей?

В руках он вертел чешуйку, подобранную Ахматом. Взгляд у Лисова был злой, несмотря на улыбки и смешки. В свою очередь Олеся смотрела на него зло, не отрывая взгляда от чешуйки, словно Лисов ее персонально оскорблял, вертя эту чешуйку в руках.

— Стало быть, подводные мутанты что-то не поделили с сухопутными.

— Или он просто сам умер! — вдруг воскликнула Олеся. — И никто не виноват!

— Уж вам-то лучше знать, что в таких обстоятельствах обычно кто-то все же виноват, — перевел на нее взгляд Лисов.

Олеся отвернулась с гневным видом, рука ее крепко сжимала посох. Отвернулась и снова бросила взгляд на чешуйку.

— Что показало медицинское сканирование? — спросил Иван.

— Предварительное заключение — смерть от остановки сердца, — ответил Лисов. — Но вскрытие покажет точно.

Олеся, не поворачивая головы, сердито и победно фыркнула.

— Вот только одна маленькая проблема — небольшой порез на руке и следы яда рядом с ним.

— Дай угадаю, Лис, яд этот ведет к остановке сердца?

— И считается необнаружимым. Считался во времена Прежних, — с улыбкой добавил Лисов.

— Кто-то взял справочник Прежних и добыл яд?

— Или синтезировал его, ведь он органический. Да, в синтезаторы встроены ограничения, но кто сказал, что их нельзя обойти? — в голосе Лисова вдруг прорезалась усталость.

— И этот кто-то не знал о современных достижениях маготеха, — задумчиво произнес Кабанкин.

— Его сердце остановилось само! — вдруг рявкнула Олеся, ударяя посохом. — Яд — ерунда!

От посоха отлетело несколько щепок.

— Отдайте мне тело и я докажу, что вы ошибаетесь!

— Тело мы не отдадим, но вы можете исследовать его у нас, под присмотром опытных специалистов, — со сладкой и фальшивой улыбкой ответил Лисов. — Даже вместе с метресс Дубининой, ОСГ не возражает.

Специалисты все снимут, запишут, изучат и городская магия сделает еще шажок вперед, вдруг понял Иван.

— А пока что мы продолжим действовать так, как нам указывают закон, методики и опыт. Стало быть, Водяной, хорошо, с него и начнем. Выворачивать вам разумы пока рано, но в целом, прошу не покидать Тырнов до конца следствия… опять, как в прошлые много раз.

К ним приблизился стражник, доложивший, что они нашли свидетельницу, видевшую второго посетителя дома Шпыня. Лисов поднялся и пошел, а Олеся вдруг положила руки на ближайший камень ограждения чахлого колючего деревца и затарабанила по нему не хуже Ахмата по клавиатуре.

— Раз он не хочет отдавать нам тело, отдай ему свое, — посоветовал Ахмат.

— Шмырк ему, а не мое тело, — зло отозвалась Олеся несколько секунд спустя.

Воздух рядом с деревцем исказился и в этом импровизированном "окне" появилось изображение Лисова, стражника и свидетельницы. Какой-то серокожей уродливой девочки с головой неправильной формы, будто ее лепили из пластилина и бросили посреди процесса. Лицо ее закрывала маска с "клювом ворона" в стиле Прежних, из-под которой виднелись язвы, будто стекавшие на шею. Картинка и звук были приглушены и искажены, будто "Штык" спрятался и подслушивал из-за портьеры, как в фильме Прежних.

— Высокий, мускулистый, будто дядя Костас, но с мозгами, — пронзительным детским голоском вещала девочка. — Чешуя и маска, и вот тут знак, словно корона.

Олеся помрачнела так, что казалось сейчас разразится молниями. Рука ее сжала посох до побеления и треска.

— Щабиза зве когы, — прорычала она и сунула руку прямо в воздух.

Кабанкин быстро перехватил ее руку, отдернул и изображение со звуком схлопнулись громко. Лисов обернулся и посмотрел подозрительно в их сторону, затем повернулся к девочке.

— С ума сошла? — спросил ее Иван негромко. — Нападать на свидетеля прямо на глазах у стражи и следователя Особой Группы? Ты что, защищаешь возможного убийцу Шпыня?

— Да не убивал он! — вырвалось у Олеси.

— Кто? — нахмурился Иван.

— Предлагаю срочно мчаться к Водяному, — вдруг серьезным голосом посоветовал Ахмат, — а по дороге Листва нам все расскажет, ну или не все, но что-то расскажет, ведь она явно узнала его по описанию.

— Тебе я расскажу только куда ты можешь засунуть свои карликовые советы!

— Зря, зря, кто еще подскажет тебе, что у тебя есть уникальный шанс, как в романах, защитить свою любовь от произвола властей и доказать всем, что он невиновен?

Вот это подействовало, и собиравшаяся гроза резко рассеялась. Иван убрал руку с рукояти игольника и незаметно перевел дух. Нет, он оглушил бы Олесю, но та потом в агентстве точно не осталась бы, а Кабанкин как-то привык к Листве, при всех ее магических тараканах.

— Итак?

— Недавно, одной душной ночью меня осенило блестящей идеей и захотелось грязи, и я полетела на берег залива, — не слишком охотно ответила Листва, выворачивая голову в сторону. — Быстро установив скопление самой лучшей лечебной грязи, полной магии, которая пригодилась бы мне в магической омолаживающей маске, я начала спускаться туда. У меня возникла проблема, так как я не хотела нырять в мокрой одежде и тут на поверхность всплыл он. Сказал, что в свете луны я похожа на прекраснейшую из фей и предложил подержать одежду.

Ивану очень хотелось спросить что-нибудь в стиле Ахмата, но он сдержался. Можно было не сомневаться, что Олеся обрадовалась, разделась и нырнула за грязью.

— Я обрадовалась, разделась и нырнула за грязью, — сообщила Олеся.

Пребывание под водой, конечно же, не доставило ей проблем, магией она осветила себе путь, добыла воздух, нарыла грязи и не дала ей раствориться в воде. А вот магией решить "проблему одежды" ей даже в голову не пришло, зато разделась без вопросов, не подумав ничего такого, ведь в магической общине ко всему этому относились иначе.

— Ну а когда вынырнула, то луна, море, свет, романтика, прекрасный принц, и оно как-то само все получилось, — голос Олеси стал немного мечтательным. — У него были такие сильные и нежные руки, такие смешные чешуйки на плечах и мощный голос, ну и все остальное, конечно.

— И знак в виде короны?

— Да, потому что он принц, прекрасный принц, — Олеся улыбалась, глядя куда-то вглубь себя.

— Прекрасный принц-мутант, — добавил Ахмат. — Или русал?

В сущности, это было одно и тоже, просто разные разновидности мутантов, но в то же время имелись и отличия. Мутанты зачастую не давали потомства, по причине разнообразных отклонений в организме, а если дети и рождались, то зачастую умирали, не прожив и месяца, или сами родители их убивали. Все это при том, что суровые первые годы после конца света, когда убивали вообще всех мутантов без разбора, давно уже закончились.

Русалы же, наоборот, хорошо и устойчиво размножались, то, что у Прежних называлось "удачной мутацией". Имелись, конечно, и другие отличия, но это оставалось главным, и королева русалов в заливе считалась также и главой общины подводных мутантов, вроде того, как Шпынь возглавлял сухопутных.

— Мутант, — ответила Олеся довольно спокойно. — Он прибыл сюда за помощью в их войне против Чистых.

— Да иди ты! — вырвалось у Ахмата.

— Сам иди! — огрызнулась Олеся.

— В рот мне ноги! — хохотнул Ахмат. — Желательно чужие и женские!

Когда он первый раз произнес это присловье Прежних, подхваченное где-то, Олеся тут же предложила ему организовать ноги в рот, и они долго пикировались. Сейчас старая шутка прозвучала как-то не очень, наверное, из-за того, что Олеся ее не поддержала и в целом была как-то не в настроении.

— В общем-то все это ничего пока не доказывает, — заметил Кабанкин примирительно.

Возможно, что прекрасный принц-мутант и убил Шпыня, но оставалась неясной мотивация. Отказал в помощи? Ну и что? Не дал оружия против Чистых? Зачем им вообще оружие, следовало искать помощи Тырнова и союза городов, дабы те, через альянс с Чистыми слегка осадили их. Даже Иван это понимал, а уж королева русалок Идимнэ — тем более.

Хотя, вспоминая недавнюю историю, у нее были свои резоны посчитаться с Чистыми, но уж с Шпынем и сухопутными мутантами она точно не ссорилась! Да и что это за убийство остановкой сердца?

Хотя, Лисов же говорил о порезе на руке и яде, почему Олеся о них ничего не сказала? Защищала принца?

— Ты же знаешь, командир, эту поганую стражу и власти, — почти искренне хохотнул Ахмат. — Так и норовят кого-нибудь ущемить, мутантов, сектантов, инвалидов! Хлебом не корми, дай засадить… в шахту.

— Не доказывает! — согласилась Олеся. — Я докажу, что он невиновен! На самом деле все это устроили Чистые, да, чтобы рассорить нас, испортить нашу чистую… тьфу ты!

Ахмат заржал.

— Какое прекрасное слово испоганили, да?

— Ур-роды, — рыкнула Олеся.

Теперь понятно, почему вилка трезубая, подумал Кабанкин. В то же время он не считал этого принца-мутанта невиновным лишь потому, что Олеся, с чего-то, влюбилась в него. Раньше она как-то не особо смотрела на мутантов, надо заметить, предпочитала людей, в частности мужчин и магов. Конечно, она обтесалась за годы в Тырнове, уже не орала людям в лицо, что те второй сорт и их надо истребить лишь потому, что у этих самых людей отсутствовала магия, но.

Мутант, да еще и подводный? Принц, конечно, но точно не на белом единороге.

— А почему он не обратился к властям Тырнова за помощью?

— Я откуда знаю? — мощно фыркнула Олеся. — Еще я во время свиданий о политике не болтала! Не до того нам было, ясно?

— Ясно, ясно, — примирительно отозвался Иван.

— Хм, а ведь и в самом деле, — забормотала под нос Олеся, глядя на воды реки Пены. — Привлечь власти и общину Трех веток, они всегда были с маменькой как грифонихи, сунут ей посох сзади, власти уступят за парочку гримуаров и саженцев, и натянем Чистым мантии на уши. Отдать остров мутантам, сразу двух леших одним заклинанием!

Война с Чистыми за секреты магии? Сомнительно. Хотя бы потому, что магические общины, враждовавшие между собой, сходились в вопросе сохранения тайн. Возможно, с Олеси тоже взяли какую-то клятву, но ведь учила она того же Владимира? Учила. Впрочем, стоило ли сейчас забивать голову такими вопросами? Определенно нет.

— Как-то сегодня тут чересчур оживленно, — заметил Ахмат.

— Прекрасный день, никаких осадков, бурю сбили на подходе еще к Краснову, — отозвался Иван.

— О деле нужно говорить, о деле! — рыкнула Листва, ударяя посохом в дно коляски.

Кабанкин уже пару раз наваривал там заплатки, а Олеся снова заводила разговоры о том, что сделает им мотоцикл, летающий сам по себе, словно кресло Тузова. Затем она отвлекалась на что-то и разговоры так и оставались разговорами.

— Хорошо, давай поговорим о деле, ведь мы как раз приехали, — отозвался Иван, подруливая к дому Водяного.

Жил он рядом с официальным представительством подводных мутантов, в пристроенном к нему флигельке, имеющем подводный выход в Пену и залив, хотя здесь это было практически одно и то же. Западный берег устья Пены, ближе к порту, так как большая часть проблем, требующих решения и урегулирования, возникала как раз при столкновении русалов и подводных мутантов с кораблями, лодками, грузчиками и грузами в порту.

Барас-Бакаса зачастую было не застать дома, пока он мотался туда и сюда по делам подводных мутантов и русалов, но сегодня им повезло. Даже не уплыл подводным туннелем, столкнулись с Водяным прямо в дверях.

— Беда, огромная, великая беда! — провозгласил Водяной. — Несправедливость стража хочет учинить, и гостя моего в шахту усадить! Он там зачахнет и умрет, и бедствие великое на нас всех упадет!

Высоким слогом, да еще в стихах, все плохо, подумал Иван и уточнил:

— Подводного принца обвиняют в убийстве Шпыня?

— О да, о да, такая вот беда, — возопил Барас-Бакас, вскидывая к небесам перепончатые руки.

Этот жест переключил его в нормальный режим и он, склонив голову, посмотрел на Ивана огромными "рыбьими" глазами.

— Я хотел бы нанять ваше агентство для расследования, кто убил Шпыня и почему убийца попробовал переложить вину на Перлора, так зовут нашего дорогого гостя.

— Надо чуть тянуть е, и второе р раскатистое, Пе-е-ерлорр, — вдруг вмешалась Олеся.

— Еще сухопутные меня не учили произносить подводные имена, — беззлобно огрызнулся Водяной. — Так что, беретесь?

— Беремся! — тут же ответила Листва за всех. — Денег не надо!

— Надо! Надо денег! — возопил Ахмат. — МНого денег и русалку!

Иван поскреб щеку, прикидывая варианты. Первые его мысли были, конечно о мутанте из борделя Гипножабы, ведь он был мутантом и жил на суше. То есть уже целых два повода отдельно мстить Шпыню, как до этого он пытался отомстить "Штыку" за испорченные планы. Но стража получила ориентировки, следов его тут вроде не обнаружили… или?

Нельзя сказать, что в "Штыке" дрожали в страхе в последнее время, нет. Но не слишком ясная природа его способностей, особенно та часть, что была связана с воздействием на разум, и связь с сектой "Свидетелей Апокалипсиса" настораживали. Иван знал, каково это, жить в ожидании удара и быть готовым к нему в любую секунду, и знал, насколько параноидально потом становится сознание. Такое годилось для отряда очистки и пустошей, но не для Тырнова, где он мог запросто и убить кого-то за слишком резкое движение, находясь в режиме той самой готовности.

Возможно, ушастик просто ждал, пока все расслабятся или все же умер, в который раз?

— Взявшись за дело, мы можем подвергнуть вас еще более серьезной опасности.

— Куда уж серьезнее?!

— Ладно, но не говорите, что я вас не предупреждал.

— Предупреждал, предупреждал, все, вперед, вперед! — замахал руками Водяной.

— Куда вперед? — спросил Ахмат. — Прямо в эту грязную воду?

— О, это было бы спасеньем, от мук ареста избавленьем, но опоздали мы уже, и ехать нужно нам к стражЕ!

Он устремился к своей представительской машине, почти "аквариуму" и остальные рифмы и высокий слог достались уже не "Штыку", а водителю Водяного.

— Даже контракт не подписали, — хмыкнул Ахмат. — Носимся по городу, как в зад укушенные. Как низко мы пали!

— Плевать! — отрезала Олеся. — Ты прав!

— Я прав? — Ахмат от удивления чуть из кресла не вывалился.

К счастью, в том автоматически включались магические ремни безопасности, иначе он давно бы уже разбился.

— Да! Я должна защитить свою любовь! — воскликнула Олеся. — И я защищу его! А если нам ничего не заплатят, заплачу сама! А потом мы сядем в лодку и уплывем в закат, отвоюем у Чистых их остров и будем править им вдвоем! Я поставлю перед союзом городов вопрос ребром, мы или общины?! Никто нам там уже ничего не сделает!

Она вошла в раж, кричала, плевалась, махала посохом, едва не задевая окружающие машины и самого Ивана, который еле успевал уклоняться и пригибаться, не отрываясь от руля мотоцикла. В процессе он бросил взгляд через плечо, Ахмат там в кресле подавал очень выразительные знаки лицом.

— Вперед! О, если бы я знала! Надо было сразу ехать к морю! Мы бы успели его предупредить! Пеерлорр успел бы уплыть!

То, что поездка к морю была бессмысленной, без знания о смерти Шпыня и том, что подозревали именно ее нового прекрасного принца, теперь еще и мутанта, Олесе даже в голову не пришло. Она, словно и правда перевоплотилась в одну из героинь своих обожаемых романов, которые действовали под влиянием эмоций и чувств, бились за любовь вопреки здравому смыслу и сражались, наплевав на обстоятельства.

Вот только в реальности, в отличие от книг, такие героини, как правило гибли.

С другой стороны, ни одна из этих героинь не была Олесей Листвой, действительно могучей магессой.

— Я покажу, как обвинять кого попало! Давно пора навести порядок! Столько скандалов, они там все замазаны и наверняка приказали страже хватать ни в чем не повинных живых!

Раж Олеси свернул куда-то не туда, и Иван понял, что еще немного и она устроит революцию, прямо не вылезая из коляски мотоцикла. И все это из-за нескольких слов маленькой девочки, которая того принца в жизни не видела и могла что-то напутать в описаниях.

— Итак, вы не отрицаете, что навещали дом Шпина Упалова…

Иван моргнул, не сразу осознав, что речь шла о Шпыне. Он никогда не знал его имени и фамилии, да что он, мутанты в общине тоже называли его исключительно Шпынем. Кабанкину всегда казалось, что это из-за его привычки шпынять всех вокруг, мол, нечего сидеть без дола, выживание само по себе не состоится.

— … родившегося в седьмом году до КС.

Шпынь оказался не только почти вдвое старше Кабанкина, но еще и родился до конца света, видел всю эту "эпоху Прежних"? Были и другие живые свидетели, конечно, но с каждым годом все меньше, и даже глядя фильмы Прежних и читая их книги, трудно было представить все то, что тогда творилось.

— Не отрицаю, — мотнул головой Перлор, словно вытряхивал воду из ушей.

Он походил на русалов, вся эта чешуя там и сям, и жабры, и слегка выпученные глаза, но в то же время выглядел человеком, даже больше, чем тот же Водяной. Мускулистый, подтянутый безусый крепыш, тот типаж, к которому всегда тяготела Олеся, зрелый и уверенный в себе мужчина, знающий, чего он хочет и несущий в пещеру добытого им мамонта. Конечно, Листва и сама могла притащить мамонтов, хоть целое стадо, но все же.

— И зачем вы приходили?

— Я искал выходы на руководство Тырнова, — просто ответил Перлор.

— А почему, кстати, вы не отправились в Руднов?

— Он беднее и слабее, там нет порта и в основном город занят обслуживанием шахт и горных поселений, — честно ответил Перлор, глядя слегка выпученными глазами. — Тогда как Тырнов один из первых, если не первый город союза! Поэтому я приехал сюда, чтобы обратиться к властям города.

— Вы могли бы обратиться к ним напрямую, ведь в вашем поселении вы занимаете высокий пост, не так ли?

— Да, я сын руководителя, короля, если хотите.

Олеся и правда нашла себе принца, подумал Иван, ощущая, как мысли его разбегаются в несколько разных сторон. Принц Перлор, как выяснилось, не сопротивлялся при задержании, заявил, что подчиняется закону. От зрелища его глубокого поцелуя с примчавшейся Олесей пара стражников позеленели, а у Ивана появилось нехорошее предчувствие. Не обвинили бы Листву за компанию, не вылезла бы община с предложениями защиты.

Водяной давал советы высоким слогом, но Перлор словно и не слушал их.

— Я мог бы обратиться, — продолжил Перлор, — но политика у людей работает иначе, я знаю. Из личного опыта и из рассказов своей матери. Одно дело явиться просто так и другое, сразу обратиться к нужным живым. Поэтому я нанес визит руководителю Шпыню, и мы плодотворно побеседовали, пришли к соглашению.

— Какому?

— Взаимовыгодная помощь друг другу, — ответил Перлор. — Не секрет, что обычные люди не слишком любят нас, мутантов, и мы, в свою очередь, не слишком любим их. Если бы моя миссия увенчалась успехом, то мы бы создали еще один город, город мутантов, сухопутных и водяных, а может даже и горных. Мы скрепили наш союз рукопожатием и лентой дружбы.

— Чем?

— Это особый амулет, лента с шипами, ею обвивают ладони и затем жмут руки, в знак дружбы. Кровь из ладоней и магия ленты скрепляет союз и демонстрирует чистоту намерений.

— Демонстрирует?

— В случае нечистых намерений живого просто сжигает на месте.

— А случае слегка нечистых — останавливает сердце?

Да что ж такое, сейчас же Олеся взорвется и все тут уничтожит, подумал Иван, наблюдавший за допросом. Вначале он счел такое разрешение хорошим знаком, могли узнать что-то о случившемся, но Перлор, словно специально закапывал сам себя все глубже. Хотя бы прояснилось насчет использования магии, которое упоминала Олеся — городские маги скорее всего ничего такого не нашли. Овеществленные воплощения магии, ритуальные знаки и фигуры, палочки, следы от заклинаний и прочее такое же отсутствовали, а без них сканеры зачастую не справлялись, улавливали лишь совсем уж свежие и мощные воздействия.

Самим городским магам, скорее всего, просто не хватило сил, знаний и умений.

— Нет, причем тут сердце? Если намерения нечисты, его сжигает, и все.

— А как вы объясните тот факт, что в ране Шпина Упалова найден яд?

Перлор выпучил глаза и ответил не сразу:

— Я не могу объяснить этот факт. На ленте не было яда, мы успешно скрепили союз и затем я уехал, и все.

— И вы не знаете, зачем Шпин Упалов отключил системы наблюдения и сам умный дом перед вашим визитом?

— У него был умный дом? — изумился Перлор.

Он вел себя открыто и искренне, словно и не рассуждал вот только что о политике. Жизнь под водой на него так повлияла? Попытка обмана, блефа? Или он действительно хотел помочь следствию, зная, что ничего не совершал, но не догадываясь, что против него найдено столько улик?

— Я ничего такого не заметил, — добавил он. — Да и зачем мне его убивать?

— Чтобы присоединить мутантов его общины к своей, например, — последовал спокойный ответ. — Или втянуть Тырнов в войну с собой, и там уже столкнуть с Чистыми, с которыми вы тоже воюете.

— Но это же… чистой воды самоубийство! Я бы никогда так не поступил!

— А вот у нас хватает мастеров самоубийства.

Да, ход вполне в духе апокалиптиков, подумал Иван, взять и убить, пожертвовав собой или в противовес собственным интересам, всего лишь ради того, чтобы втянуть всех в войну на истребление, облегчая задачу доведения конца света до конца.

— Вы рассуждали о политике, но не знаете, что происходит в Тырнове?

— У нас нет ничего такого и мне трудно представить подобное, не столкнувшись вживую. Да, я не знаток Тырнова и других городов союза, поэтому я первым делом обратился к королеве Идимнэ, а затем и руководителю Шпыню за помощью.

— И потом убили его, когда он отказался вам помогать?

— Я не убивал его! Вот, посмотрите, вот она — лента дружбы!

Вот здесь не помешает Олеся для проверки, артефакт все-таки, подумал Иван оглядываясь. Никаких криков, воплей, стука посоха, истерики — все это отсутствовало, так как не было самой Олеси. Ахмат, впрочем, тоже куда-то пропал.

— Детективное агентство, — процедил сквозь зубы Иван. — Все разбежались.

— Проверьте кровь на ленте.

Водяной наклонился и что-то зашептал Перлору, в этот раз тот выслушал внимательно, периодически складывая губы трубочкой. К Кабанкину, наблюдавшему за этой помесью допроса с беседой, присоединился Лисов.

— Прежние использовали зеркала с односторонней проницаемостью, — заметил Иван, — а вы? Насколько помню, тут была стена из пластобетона.

— Она и осталась, — пожал плечами капитан. — Добавили камер, повесили здесь экран-пленку Прежних, а также скрепили все это магией. Вышло неплохо, как считаешь?

— Да, словно сам там находишься, — согласился Иван. — Есть какая-то причина, почему ты не выгнал нас взашей сразу, как обычно?

— Есть, и это очень весомая причина, — улыбнулся Лисов, — которая сейчас колдует у нас в морге, да не одна, а с Глафирой Дубининой на пару. Да, эта причина — Олеся Листва, все верно.

— Влюбился?

— Иди ты! — отшатнулся Лисов. — Я многое повидал в кислороде, но такое? Нет, Кабан, я верю, что ты могуч, прекрасно подготовлен и способен жить с ней в одном доме каждый день, но не я. И это не шуточки, ваша Листва слегка больна на голову и при этом обладает знаниями и мощью магов общин. Да, она сдерживалась все эти годы, но ведь были сигналы и звоночки и не раз.

— Так выгнали бы ее из города или привлекли уже к обучению.

Лисов посмотрел каким-то мутным взором, словно говорящим "мне стыдно за тебя, бывший командир, что ты так и не разгадал хитрый план властей Тырнова".

— Все идет к тому, что этого Перлора осудят, вина его практически не вызывает сомнений уже сейчас, хотя ничего еще не закончено. Все попытки защиты сводятся к каким-то словесным уверткам, тогда как против него факты и улики. Я знаю, что Листва не верит властям и потому не стал вас выгонять, чтобы ты увидел все сам, а потом в нужный момент остановил свою магессу. Перлора вышлют, война с общиной мутантов Тырнову и союзу городов не нужна, пусть там Чистые льют кровь, если им так неймется, но не мы. Это не первый распавшийся союз Олеси Листвы, так что переживет, но в самый острый момент ее надо будет придержать, понимаешь, Кабан?

— Понимаю, Лис, — не слишком охотно ответил Иван. — Вы там не боитесь, что она бросит все, уплывет вслед за своим прекрасным принцем-мутантом и разнесет Чистых вдрызг?

— Лично я только за, — чуть улыбнулся Лисов. — Пусть сдохнет это скопище высокомерных мразей, никто по ним и слезинки не проронит.

— Дипломатия, — понимающе отозвался Кабанкин. — Никогда ее не любил.

— Все-таки в Пустошах было легче, хотя и приходилось жить в дерьме, — хмыкнул Лисов. — Ну так что?

— А если мы все же докажем его невиновность? — спросил Иван.

— Мы только порадуемся и тут же отпустим его, — пожал плечами капитан.

Они обменялись взглядами и кивнули.

— Итак, вот результаты анализа. Кровь, ваша и Упалова.

— Разумеется, ведь в этом весь смысл ленты дружбы!

— Следы яда.

— Невозможно!

— А также то, что у вас к этому яду полный иммунитет, в силу особенностей организма.

— А?!

Вид у Перлора стал изумленный, мягко говоря. Водяной тоже смотрел так, словно не мог поверить услышанному. Иван подвигал челюстью, прикидывая возможные варианты, затем отправился искать Ахмата.

Ахмат находился в морге и пожирал глазами зрелище двух магесс, работающих вместе. Где-то фоном трудился и Павел Баранкин, которому досталась роль мальчика на побегушках, но на него Ахмат, конечно, не обращал внимания.

— Нашли что-нибудь?

— Пока что нет, — ответил Ахмат.

— Никаких следов магии? — нахмурился Иван.

А как же лента дружбы? Да, трупы вроде очень быстро, чуть ли не моментально теряли свою магию, кажется, сама Олеся это и объясняла, но чужая должна была оставаться, не так ли?

— Какие-то есть, — пожал плечами Тузов, — ты что, командир, думаешь я эксперт в их этих шаманских штучках?

— Зачем ты тогда здесь?

— Просто… присмотреть, — и карлик сально ухмыльнулся.

Глафира и Олеся колдовали, словно двигались в танце, и между ними, на столе, окруженном знаками и фигурами, лежал труп Шпыня.

— Если тебе нужны серьезные маги, то вон, — Ахмат указал головой в сторону.

Десяток городских магов тоже внимал "танцу", но не с эротическими целями, конечно. Они записывали и снимали движения, чертили копии знаков, прямо тут же яростно спорили из-за слов заклинаний. Перенимали магический опыт, в общем, как могли.

Здесь кусочек, там кусочек, там ритуальчик, тут лекций, а еще и общие сборища магов, работа над чем-то вроде климатического оружия, и в итоге знания. Возможно, вдруг подумал Иван, Олесю хотели вернуть в общину еще и по этой причине, чтобы не выдала слишком много. Но почему тогда не стерли ей память?

— Ладно, плевать на обучение городских магов и их знания, пусть об этом у властей голова болит, — решил Иван.

— Плевать-то плевать, — с какой-то странной интонацией протянул Ахмат, — но как ты думаешь, кто из этих городских магов готов расплачиваться телом за знания?

— Каждый второй, — пожал плечами Кабанкин, опять вспоминая некроманта Владимира.

Да, некромант вполне мог торговать знаниями, полученными от Олеси, в обмен на снижение срока и облегчение условий лесоповала или шахты, куда там его послали. Подумаешь, вступил в сговор с общинами, не взорвать же Тырнов хотел?

— Да, если не каждый первый. Как думаешь, может мне тоже на курсы магов записаться?

— У тебя же нет способностей!

— Ну и что? Мы вон считали, что Олеся мутантов не любит, да что там, она и обычных то людей с трудом переносила! А тут раз и целый подводный принц! Ну чем я хуже?!

Ахмат даже взлетел чуть выше и крутнулся в кресле, словно приглашая его рассмотреть.

— А, ты тоже это подметил, — кивнул Кабанкин, осознав, что тут происходит.

— Что? А, что Олеся связалась с мутантом? — догадался Ахмат и нахмурился задумчиво. — Я решил, что она это назло всем своим, мол, вот вам еще грязи, она же за грязью полетела? И просто от воздержания, даже расстроился немного, ведь у нее был я под рукой, зачем какие-то подводные принцы?

— Да, ты ведь тоже мутант, в каком-то смысле, — Иван указал на его крошечные ножки.

— Вот спасибо, командир, что напомнил, а то я думаю, что-то тут не так! — ядовито отозвался Ахмат. — Встаю с утра, а ноги не носят!

Донеслось шиканье, городские маги смотрели зло, кто-то уже тянулся за палочкой, собираясь прогнать злостных нарушителей тишины. Отвлекающих двух магесс от демонстрации новых приемов. Иван посмотрел исподлобья и потянулся за игольником в ответ, маги сразу угомонились.

Кабанкин махнул рукой Ахмату, мол, идем, поговорим в другом месте.

— Раз ноги не носят, то у меня будет для тебя задание по твоей части, технической.

— Послушайте, вы нашли хоть что-то? — вцепился в него Барас-Бакас.

— Ищем.

Хотя контракт и не подписан, мог бы добавить Иван, но нестал. Водяному сейчас было явно не до таких мелочей.

— Но вы хотя бы верите в невиновность Перлора?

Иван опять вспомнил Лисова с его предупреждением и подумал, что хитрый капитан все это предвидел, похоже.

— Верить можно во что угодно, — ответил он дипломатично, — но есть еще такие вещи, как факты, улики, признания, результаты разных проверок и сканирований. Наша магичка, Листва, верит в невиновность своего прекрасного принца, этого достаточно?

— Да, — Водяной отступил на шаг. — Нужно бежать, поднимать общины! Вызывать королеву Идимнэ!

— Вы в сухопутную общину? — чуть оживился Иван. — Прихватите с собой Ахмата?

— Да-да, конечно! — Водяной оглянулся. — А где он?

— Ищет, как вы и просили. Беседует с создателями умного дома и представителем киборгов среди стражи.

То есть попросту с Ольгой Брысь и секс-куклой-трансформером с душой Степана Клина. Личные, интимные связи Ахмата должны были помочь с контактом, а технические познания с выяснением, что там все же случилось с умным домом.

— Отлично! — просиял Водяной.

Просиял и умчался, словно забыв о просьбе Кабанкина.

Ахмат вернулся некоторое время, с самым убитым видом.

— Что такое? — чуть встревожился Кабанкин. — Не удалось встретиться? Отказали?

— В каком-то смысле, — вздохнул Ахмат. — Трудно конкурировать с разумным утюгом, в который встроено столько… всего!

— Понятно, личная жизнь не удалась, — кивнул Иван, разглядывая фотографию. — А по делу?

Впрочем, Ольга Брысь уже заявляла о том, что останется со своим "ребенком-утюгом". Судя по фотографии, младенец изрядно вырос и правда обзавелся всяким.

— А по делу, — меланхолично заметил Ахмат, — они пошли от обратного и убрали все опасности, какие только мог в себе нести умный дом. Нет, что-то осталось, дом мог запереть двери и окна, но все, что могло нести в себе немедленную опасность, обрезали и убрали, заменили, собираясь проверить в таком вот тестовом варианте. Если бы удалось, они бы добавили защит и функций управления, и там шаг за шагом добрались бы до полноценного умного дома. Ольга уверенно заявила, что это первый более-менее рабочий протопип, и он ничего не мог сделать Шпыню, даже запугать до смерти не вышло бы. Они добавили блок для записи, но с ним я уже и так ознакомился. Извини, командир, но роботехники и сведения о доме нам ничем не помогут, тем более, что основная часть там сгорела из-за противоречий. Сейчас над блоками колдуют, устраняя неисправность, но нам это ничем не поможет.

— Понятно. Жаль, — ответил Кабанкин и сделал вывод. — Значит надо работать с живыми свидетелями, как я и предполагал ранее. Даже хотел отправить тебя с Водяным, чтобы тот облегчил тебе внедрение в общину сухопутных мутантов.

Иван и Ахмат обменялись взглядами. Карлик махнул рукой:

— Ничего, сам внедрюсь. Вот только мне же придется вылезти из кресла, да?

— Да, оно слишком приметное, и в нем ты не похож на собрата — мутанта.

— Я уже забыл, каково это, передвигаться на руках или деревяшке с колесиками, — еще вздохнул Ахмат, — да и в туалет… хотя ладно, это можно сделать частью образа. Лицо надо будет загримировать, мы же только вот посещали общину, ладно, попрошу Синевласку или кто там будет из дежурных проституток.

— Неспособность передвигаться самому — законный повод попросить кого-то, вступить в общение, да и ножки твои все еще при тебе, мутантки все равно женщины, так что успех тебе обеспечен. То, что все эти годы, ты не особо контактировал с общиной, нам только в плюс. Ну да, вряд ли ты сможешь там остаться неузнанным, но нам и не требуются годы работы изнутри. День расспросов, не больше, потому что потом Перлора уже осудят и вышлют, и вся эта наша возня не будет иметь никакого значения.

— И о чем мне расспрашивать?

— О Шпыне и что он замышлял, ведь он пригласил нас к себе, значит, были какие-то основания? Что там творилось в общине, из-за чего Шпынь мог нас вызвать? Если принять за основу невиновность Перлора, то значит, кто-то готовился заранее, долго и упорно, даже новый умный дом Шпыня учел. Вот, кстати, еще вопрос для выяснения, кто там есть из умельцев — мутантов, что смог бы справиться с ним? Нейтрализовать, как ты говорил.

— А если Перлор виновен?

— Улики указывают на него, но меня больше интересует, из-за чего Шпынь нас пригласил, что такого хотел рассказать? Разгадаем эту загадку, раскроем и все остальное, на радость или горе Олесе.

— Только ради тебя, командир, мне очень хочется, чтобы этого подводного конкурента засадили в шахту и там ему еще засадили, желательно куском урана шире горла.

Звучал голос Ахмата так, словно он и правда всерьез ревновал Олесю.

— Начнешь поддаваться таким желаниям и сам поедешь в шахты, — заметил Иван.

— Да знаю я! Ладно, чего только не сделаешь во имя большой и чистой любви!

Ахмат хохотнул и умчался.

Сам Иван еще немного покрутился вокруг, но ничего особо нового не узнал. Перлор и Барас-Бакас нанесли визит Шпыню, и время визита примерно совпадало с временем смерти. Шпынь умер от остановки сердца, но такой же эффект мог произвести яд, найденный на ленте дружбы и ране на его ладони. Органический яд, не несущий в себе магии, что уже не давало стопроцентной гарантии выводов Олеси и Глафиры.

Никто не знал, почему он отключил свой умный дом, кроме того, что Шпынь его отключил уже после звонка в "Штык", о котором тоже никто не знал, кроме Костаса, и показания трехрукого мутанта не слишком прояснили дело. Чешуйки с тела, яд, время, рана от "ленты дружбы", все это указывало на виновность Перлора.

— Он умер от страха! — провозгласила Олеся, ударяя посохом в пол.

— Страха чего? — последовал ответный вопрос. — И не могли бы вы не портить нам пол?

— Я вам что, гадалка — шарлатанка, что ли? — разъярилась Листва. — Откуда я знаю, чего он испугался?! Остался бы дух, еще была бы возможность его допросить, но дух давно отлетел в мир мертвых!

— Его смогут вызвать некроманты?

— Да вы издеваетесь?! — вскипела Олеся. — Он же не хотел мести, а испугался! Сбежал в страхе!

— Нет, уточняю, ведь я не разбираюсь в магии. А вот вы кричите и брызжете слюной и это не добавляет доверия вашим показаниям.

— Мое доверие!

Олеся взяла себя в руки и выдохнула шумно через ноздри, будто огнедышащий дракон.

— Вы можете не любить меня и не доверять, к этому я привыкла, — заявила она почти спокойно. — Но есть магия и она говорит, что этот мутант умер от страха!

— Вы же ранее говорили, что у него остановилось сердце?

— Да! От страха!

— Или от яда. Ведь в убитом был яд?

— Был, — неохотно признала Олеся.

— И его, как утверждают наши эксперты и сведения из архивов, Прежние применяли в косметике и прочих продуктах, связанных с так называемой индустрией красоты?

— Возможно, — сверкнула глазами Олеся, — но я его не применяю!

— Но вы и метресс Глафира Дубинина занимаетесь производством и продажей зелий красоты и омоложения?

— Да.

— И вы вступили в связь…

Олеся вскинула посох, моментально разъярившись, но Иван перехватил ее руки.

— В связь вступают в борделях!!! — заорала Олеся, брызжа слюной. — Ежики под кустом ебутся и вступают в связь, а у нас любовь! Любовь, слышите, вы?!! Не пачкайте своей грязью наши высокие отношения!!!

— Вы влюбились друг в друга, — последовало невозмутимое исправление, — за несколько дней до этого?

Твою мать, подумал Иван, пытаясь успокоить Листву. Прямо все одно к одному, и плевать, что Олеся и Глафира магессы, которые в жизни бы средства Прежних не использовали. Ведь могли же? Могли, их область экспертизы, а теперь еще и пытались отвести подозрения от Перлора.

— Да.

— Вы можете проверить наши магические лаборатории, — звонким голоском предложила Глафира.

Со временем переезда в Тырнов и дружбы — ненависти с Олесей она немного отъелась, но все еще оставалась звонкой девочкой — припевочкой, невесомой феей. Ненависть с Олесей, задумался Кабанкин, яды, якобы помощь в исследовании, а на самом деле удар в спину Листве? Но это не сходилось с остальным, Глафира бы скорее прибегла к чему-то, вроде того способа, которым община пыталась вернуть к себе Олесю. Испортила бы зелье, чтобы то вместо красоты покрывало лицо страшными язвами, в таком вот духе.

— Если вы подготовили все заранее, то, наверное, избавились бы от яда магическим путем?

— Стало быть, яд возле раны доказывает нашу невиновность? — ядовито поинтересовалась Глафира.

— Нет, но и не доказывает невиновности Перлора. Это просто предполагаемое, не проверенное на деле, отсутствие следов яда в ваших лабораториях, тогда как против Перлора есть и другие факты, и улики, показания и так далее. Есть у вас что-то сравнимое?

— Да! — выкрикнула Олеся. — Наша любовь!

Кабанкин ожидал ответной реплики про некроманта Владимира Димитрова, в которого Олеся тоже была влюблена, и напрягся. Вколоть несколько игл в шею, перехватить посох, ударить им же по губам, прерывая заклинание, но и этого могла оказаться недостаточно. Сумела бы Глафира ограничить поражение магией? Возможно, но Иван не знал, как сообщить ей все это знаками.

— Вы были вместе в момент убийства? У вас есть доказательства?

— Я что, извращенка вроде Прежних, себя снимать в такие мгновения? — вспылила Олеся и затем призналась неохотно. — Мы были вместе… незадолго до этого. Пеерлорр подарил мне мини-трезубец, древний символ власти над морями.

То есть вилочку, понял Иван.

— И он не мог этого совершить! — продолжала восклицать Листва.

— О да, ведь его намерения были самыми мирными и возвышенными, о хранители спокойствия славного города Тырнова, — присоединился к ней Водяной.

Реплики про Владимира не последовало, сама Олеся впала в патетичный раж, как и Барас-Бакас и Иван решил не терять момента. В конце концов, Олеся оставалась в двух шагах, он бы успел перехватить ее удар, наверное. Не факт. Слабость от яда опять накатывала, намекая, что однажды Иван не справится, понадеется на свои умения и опыт и не справится, так как его подведет тело.

— Нужно проверить Олесю, — прошептал он на ухо Глафире, наклонившись к ней. — Вполне возможно, что страсть ее вызвана искусственно.

— Думаете, она даст себя проверить? Мне? — деланно изумилась Дубинина.

Она слегка прикусила губу, посмотрела снизу вверх широко раскрытыми глазами.

— Разве что Павла привлечь, — протянула она, — но я даже не знаю, в прошлый раз это так плохо закончило-о-о-о-сь.

Когда это в прошлый раз, тупо подумал Иван, в Ведьмянске что ли? Опыт работы в агентстве пришел на помощь, следовало не вступать в словесную битву, а поманить намеком. Все как с Ахматом и его словесными стычками с Олесей, только вместо него Глафира.

— Представьте, что она влюбилась не сама и как горячо Листва отблагодарит вас за спасение?

Судя по лицу Глафиры, она все прекрасно поняла. Бесконечные словесные подколки в адрес высокой и чистой любви, которую все искала и никак не могла найти Олеся. Причем после спасения Листва даже возразить ничего не смогла бы.

— Пойдем, — потянула Глафира Олесю за рукав.

Как в фильмах Прежних, словно дочка маму, упрашивая купить ей "вон ту-у-у-у куклу-у-у-у". Олеся уже уставшая приводить доводы о том, что высокая светлая любовь делает всех лучше и что "Пеерлорр никак не мог совершить преступление", уступила и поддалась, пошла вместе с Дубининой.

Кабанкин, в свою очередь, поехал обратно в агентство.

Он и сам не знал, куда копать и смотреть. Улики вроде бы были налицо, но в то же время оставались неясности, которые Олеся трактовала в свою пользу. Достаточные, чтобы она билась за невиновность Перлора, но недостаточные с точки зрения закона.

— Так, — сказал Иван сам себе, загружая органическую смесь в синтезатор. — Надо бы нам всем собраться и обсудить версии, как обычно, но сейчас это невозможно, Ахмат отправлен работать со свидетелями, а Олеся в неадекватном состоянии.

Иван уселся за стол, подпер голову кулаками, перед глазами его проносились воспоминания о Листве и ее "прекрасных принцах". Все тот же Владимир Димитров подходил по всем параметрам и даже больше, ведь он не был мутантом и сбрил усы. Хотя, он подставил Олесю и почти подвел ее под обвинение, возможно, это помогло ей легче пережить расставание. Игорь, Руслан, Федот, Николай, Дмитро, он перебирал и убеждался в одном и том же, всегда Олеся вела себя сдержаннее.

Звякнул синтезатор, и он машинально съел порцию синтезированной смеси, сам не заметив того. Община Златоцвета и их маги, вот что могло быть причиной. Еще одна попытка вернуть Олесю, тем же способом, но перелицованным на иной лад. Чрезмерная страсть, воздействие зелий и магии, необнаружимое самой Олесей, и затем изгнание Перлора. Олеся следует за ним, уверенная в невиновности, магия рассеивается, и она бросает мутанта, в города тоже вернуться не может.

Но нет, это никак не гарантировало возвращения в общину, разве что… магическое воздействие? Взрыв эмоций и магии в попытке защитить Перлора, уничтожение пары кварталов Тырнова, суд и смертный приговор? Да, как в прошлый раз, община заступается, и блудная дочь возвращается домой.

— Это многое объяснило бы, — сообщил Иван пустому дому. — Многое, но не все.

Почему яд без магии? Попытка обмана и отвода внимания от общины? Нет, все это лишь догадки, маги общины без магии, все равно что он сам без рук и оружия, слишком уж нелепо и вычурно. Голова гудела от мыслей и неподтвержденных догадок, ничего не дающих версий и Кабанкин попробовал отвлечься и переключиться.

Снова достал материалы дела о спятившей швейной машинке (ведь его тоже надо было закрывать), начал всматриваться в видеозаписи и открывать файлы, собираясь при необходимости сделать пару запросов в сеть с терминала. Но необходимости не возникло, он смотрел, вчитывался и перечитывал одно и то же, показания Анюты Глазуркиной о том, как швейная машинка прокатила мимо нее по улице, обматерив, и понял, что отвлечься не удалось.

Раздался шум снаружи, и Иван выглянул, обнаружив там Глафиру, которая вела сонную и покачивающуюся Олесю, придерживая ее сбоку. Не иначе как магией, учитывая разницу их размеров и веса.

— Там что-то было, Иван, — пробормотала Олеся, — клянусь своей магией!

— Вот неугомонная, — откуда-то из-под руки восхитилась Глафира. — Спи уже!

— Ты меня всегда…, — Олеся почти рухнула на пол, но Иван успел придержать.

— Она чуть магический удар не схватила, от злости и криков, пришлось вколоть ей зелий и поколдовать, чтобы успокоилась, — с самым невинным видом объяснила Глафира.

Если она работает на общины, то могла и убить ее магически или вывести из строя, подумал Иван. Зазвенел телефон и Кабанкин пошел к нему, нарочито повернувшись к Дубининой спиной. Удара так и не последовало.

— Командир, срочно приезжай! — сдавленно прошипел Ахмат. — Срочно!

И бросил трубку, засранец! Словно нарывался на еще одно убийство. Иван ощутил опасность и развернулся, плавно, уходя с линии атаки магией… и недоуменно уставился на Глафиру, протягивающую ему трезубую вилку.

— Подержите у себя, — сказала Дубинина, — она с ней на стражу кидалась.

— Забыв о магии? — изумился Кабанкин.

— Вот-вот, чтобы Олеся и забыла о магии? — кивнула Глафира.

Иван застыл в нерешительности на мгновение:

— Хотите ей помочь? — спросил он. — Мой второй сотрудник позвонил из общины мутантов.

— Это карлик такой смешной, который все думал соблазнить меня своими ножками и полетами?

Глафира задумчиво постучала указательным пальцем по носу, взмахнула жезлом, укладывая Олесю на полу удобнее.

— Поплатитесь, вы все поплатитесь, — пробормотала Листва, силясь прийти в себя. — Не верь…

— А почему бы и не помочь? — вдруг махнула рукой Глафира. — Тогда я смогу Листве напоминать об этом еще лет десять!

— Тогда вперед! — Иван моментально выскочил из дома и оглянулся. — А где ваша машина?

Но Дубинина уже куда-то исчезла, словно и не было.

Мотоцикл мчался по дороге, Иван чуть пригибал голову, словно от ветра, попутно бросая взгляды по сторонам. Случившееся с Глафирой снова резко повысило его подозрительность, и он ждал удара в спину в любую минуту. Да и Ахмат! Ну как так, позвонить и ничего не сказать? Его преследовали? Может, он вообще уже находился не в общине?

И совпадения с прошлыми событиями — совпадения ли?

— Проклятье, — пробормотал Иван.

Совпадения с делами, связанными с МММ, случайно ли? Но что теперь, повсюду видеть торчащие огромные уши дважды мертвого мутанта? Версии с вмешательством общины Олеси и желанием властей скрыть свою ошибку при создании умного маготехнического дома выглядели намного достовернее.

Улицы, перекрестки, мост через Пену, Иван почти влетел в район общины, едва не налетев на какого-то ребятенка, который словно сам кинулся под колеса. Кабанкин затормозил, кинулся к уродливому ушастику… почти выдернул игольник, когда тот голосом Ахмата сообщил негромко:

— Тихо, командир, свои!

— Ты цел? Не задел? — чуть повысил голос Иван. — Я отвезу тебя домой!

Метнулся обратно к мотоциклу, под слова Ахмата.

— Девчонка — свидетель! Это наш ушастый!

— Что?!

— Наглец, да? Но я не хуже!

Мотоцикл помчался дальше. Не сказать, что район проживания мутантов отличался от других областей Тырнова, по крайней мере окраинных. Но сейчас Ивану казалось, что тут как-то чрезмерно мрачно, опасно, грязно и все вокруг смотрят на него подозрительно. Старею и сдаю уже, подумал он, встряхивая головой.

— Загримировался под него и быстро нашел следы!

Судя по самодовольному виду еще и переспать с кем-то уже успел.

— Так что тут творилось? Почему Шпынь нас вызвал?

— Так это самое главное! Ты только послушай, командир, оказывается, у Шпыня недавно завелся конкурент за власть, какой-то мутант, который начал из теней подбивать всех сбросить его! Восстать и сжечь город, уйти прочь, за море, мол, там тоже живут мутанты и они им помогут! За море!

— Твою ж гранату, — вырвалось у Ивана. — Перлор тоже в деле? Так он все же виновен?

— Не знаю, но Костас что-то нашел у себя!

Они подрулили к дому Шпыня, и сбоку появился Костас, замахал третьей рукой, торчащей из груди, зазывая их к себе.

— Маста гаварид.

— Да, да, что он тебе сказал?

— Маста неживой.

Восстал нежитью? Подняли и он заговорил? Ивана бросило в холодный пот, но после коротких расспросов выяснилось, что они просто не поняли друг друга. Шпынь записал какое-то видео и оставил его Костасу, а тот то ли забыл, то ли получил его лишь недавно, и позвал Ахмата его посмотреть.

Что-то тут не сходилось, но Иван не сразу понял, что.

Почему Костасу? Почему не сразу в «Штык» или властям?

— Убид! — взревел Костас, хватая его сзади. — Маста мстид!

Они находились за домом Шпыня и свидетели вокруг отсутствовали. Хижина Костаса стояла чуть на отшибе и больше напоминала… да, сторожевую будку, с одной дверью и одним же маленьким оконцем. Костас напал, когда Иван входил внутрь, ухватил двумя руками сзади, а третья, растущая из груди, сжала Кабанкину шею.

Даже в обычных условиях ему оказалось бы непросто среагировать на такое внезапное нападение сзади, а уж сейчас, когда на руках его сидел Ахмат, и подавно! Иван сделал, что смог, швырнул как можно нежнее Ахмата внутрь, пригибаясь к земле и одновременно этим же движением стараясь стряхнуть третью руку мутанта с шеи.

Кабанкин ударил ногой назад, но попал в костяной нарост:

— Сейчас, командир, — прохрипел Ахмат, перекатываясь по полу и пытаясь достать оружие.

Из темноты хижины Костаса вынырнула еще фигура — ушастый мутант! — и выхватила из рук Ахмата плазменник. Точнее говоря, Тузов ухватился за голову, почти обмяк, а ушастый оскалился и просто взял оружие.

— Костас отомстил убийцам своего хозяина, ну а в это время ваше агентство вместе с жирной магичкой взлетело на воздух. Эти магички такие тупые, злобные и неаккуратные, особенно желающие отомстить за давние обиды!

— Убид маста! Мстид! — прорычал Костас сзади.

Твою ж, подумал Иван, пытаясь вырваться из захвата рук и ощущая, что уже начинает задыхаться. Костас может и уступал в развитии, но обладал огромной силой и умел драться, да что там, Кабанкин сам учил его этому приему. Научил на свою голову, буквально, и слова ушастого означали, что Глафира тоже за него!

Наверное, насылал на нее образы Листвы, разжег старую вражду до небывалых размеров. Но неужели магесса не заметила воздействия? Ушастый задвигал ушами, дернул носом, Иван ощутил какое-то легкое воздействие, картины из прошлого, лишь придавшие ему злости. Кабанкин резко присел и толкнулся ногами, швыряя Костаса назад, и тот оказался к этому не готов, они оба вылетели из хижины на свежий воздух, повалились оземь. Захват на шее ослаб на мгновение и Иван схватил ртом воздух, дернул головой, пытаясь нанести удар затылком Костасу в лицо.

Попал в что-то и захват рук ослабел еще.

— Изумительно, — донесся голос ушастого. — Яд лича выжег в тебе что-то, но устойчивость к моей силе тебе не поможет. Я подстроил все так, чтобы яд снова начал расползаться по твоему телу, майор…

— Бывший майор, — автоматически прохрипел Кабанкин. — Но тебе, мразь, хватит и одного ослабевшего меня!

— Какие замечательные последние слова! — тоненьким голоском восхитился ушастик.

Кабанкин дернулся вправо, вырвался из захвата, и быстрым колобком покатился прочь, понимая, что все равно не успеет. Ахмат мог взять с собой только "Гейзер" и тот бил плазмой по площадям. Закрыться Костасом Иван не успел бы, единственным шансом оставалось укатиться за угол или обратно в хижину, и достать ушастого в броске. Ушастый вскинул оружие и за спиной его что-то мелькнуло в хижине, произошло какое-то движение. Ушастый вдруг вскрикнул, разряд плазмы промчался выше и взорвался в небе, а в шее его появилась трезубая вилочка.

Которую Ахмат успел спереть у Кабанкина, пока его несли на руках!

— Я иммуннен к своей силе! — крикнул ушастый, разворачиваясь к входу.

Кабанкин, до боли в ногах, сжался и швырнул себя к нему, спеша успеть в это мгновение, пока ствол "Гейзера" не смотрел в его сторону. Что-то мелькнуло сбоку и тело Костаса врезалось в него, швыряя Ивана прочь, прямо в стену хижины, затрещавшей под таким ударом. Костас мчался следом, но Кабанкин успел присесть и метнул себя внутрь хижины, в броске зацепив и Ахмата, и утащив прочь из проема.

Мимо промчался с десяток разрядов плазмы, высветив на мгновение темные внутренности хижины, содрогнувшейся от удара телом Костаса о стену. Иван врезался в стену, перед глазами плыли круги.

— Убей! Убей! — орал ушастый. — За мастера!

— Маста! Мстид!

Сквозь слабость и круги, Иван сдвинулся, не выпуская Ахмата, подсек Костаса, вбегавшего в хижину и трехрукий мутант полетел вглубь, вслед за обломками разряда плазмы. Попал на огонь костяной броней и все равно закричал страшно, а Иван выскочил из проема, одной рукой придерживая Ахмата, а второй хватаясь за рукоять верного игольника.

Краем глаза Иван уловил движение в воздухе и выругался мысленно. Глафира Дубинина! Она спускалась на каких-то прозрачных крылышках, словно настоящая фея. В руке ее сверкал жезл, наставленный на Ивана, который не успевал, просто не успевал поразить двух врагов разом!

Тем более, что игольник выходил медленнее обычного.

Трех врагов! Помимо ушастого, уже собиравшегося стрелять, помимо Глафиры в воздухе, к Кабанкину еще бежала та самая девочка-свидетель с уродливой головой, словно собиралась протаранить его. Одеяния ее немного приоткрылись, демонстрируя, что она увешана взрывчаткой, которой хватило бы, чтобы уничтожить всю общину. Злой взгляд обжег Ивана, и он вдруг понял, что это не девочка, а старуха уже, которую ушастый тоже на чем-то подловил, наверное на желании мести окружающему миру.

— Караха си! — выкрикнула Глаша.

Девочку-старуху швырнуло в хижину, прямо в появившегося было на пороге подпаленного Костаса. Третья рука мутанта, растущая из груди, отчетливо хрустнула и их обоих смело внутрь, скрыв от взоров. Ушастый все равно успел выстрелить, но гейзер разрядов плазмы расплескался о силовой щит появившегося рядом трансформера.

Об него же разбились иглы Ивана, только изнутри.

— Опоздал, прошу прощения! — крикнул бывший Степан Клин. — Не уследил за старухой!

— Ты с ума сошла! — заорал ушастый. — Ты должна мстить!

— Маги должны только самим себе, — ответила Глаша с презрением, достойным Олеси. — Паренга мо!

Ушастого тоже швырнуло в хижину, над которой вспыхнул купол магического щита. Мгновение спустя хижина взорвалась и к блеску щита добавилось ослепительное сверкание взрыва, бушующего внутри, и Иван невольно отвернулся, прикрывая глаза, чтобы не ослепнуть.

Внутри бушевала стихия, но наружу так и не вырвалась, Глафира спасла общину от уничтожения. Правда, далось ей это нелегко, она обмякла и упала, разбилась бы, не подхвати ее Иван. Трансформер — Степан все еще стоял с включенным силовым щитом, собираясь прикрывать Ивана, если бы вдруг взрыв хижины вырвался наружу.

— Ты в порядке, любовь моя? — проворковал Ахмат Глаше.

— Даже крылья не помяла, — чмокнула та в ответ губами.

Иван держал их на двух руках, словно младенцев, и ощущал, как у него болит и стонет тело.

— Так что, командир, говоришь, что ты не суеверен? — спросил Ахмат с ухмылкой. — А за мной вон как примчался, все бросил!

— Все бросил… Олеся! — вспомнил Кабанкин. — Она сейчас взорвется!

— Мчитесь туда! — встревожилась Глафира. — А я. останусь и объясню все, присмотрю, ведь мы, мутанты, должны помогать друг другу.

Крылья ее обмякли, скрылись, демонстрируя, что сил лететь у нее нет. Степан просто кивнул и продемонстрировал рекордер, а также дал понять, что уже вызвал стражу. Иван опустил Глафиру и помчался, прижимая к себе Ахмата, словно вернулись первые дни их знакомства, когда карлик еще не обзавелся летающим креслом.

Да и боль была похожа, тогда его терзала свежая рана от удара лича.

— Кресло! — крикнул он.

— Осталось в агентстве под замком! — сообщил Ахмат.

Иван еще наддал, чуть ли не раскидывая телом выбежавших на улицу мутантов. Руки его подергивались, паранойя кричала, что среди них могут быть враги. Сила ушастого словно достала его запоздало, подсовывая картинки времен сражений в пустошах и Руинах, таких же мутантов, одичавших, безумных, готовых убивать всех подряд.

Мотоцикл завелся сразу и опять мимо замелькали дома, перекрестки, улицы и табло. Разве что машин стражи в погоне за нарушителем не хватало.

— Так вы сговорились?! — крикнул он. — Почему действовали втайне?! Почему не сказали?!

— Чтобы этот гад не ушел! — взвизгнул Ахмат из коляски. — Этот мудак, мутант и менталист попробовал надавить на Глафиру, и она решила взять его, пришла ко мне, и мы бурно переспали в небе, а потом да, сговорились!

— И не сказали мне?

— Зато как естественно все вышло! Он выдал себя! Сам! Под запись Степана! Да еще и погиб потом!

Иван только хмыкнул. Он понимал, почему Глафира решила не рисковать, но все же лучше было взять ушастого живьем.

Надежнее.

— Погиб же? — уже не так уверенно спросил Ахмат.

— Он уже один раз погибал в схожем взрыве, — напомнил Иван.

— Там было иное, — возразил Ахмат и задумался.

— Так ты выяснил, что там случилось с Шпынем?

— Этот МММ зашел со стороны мутантов, уехал и навербовал себе сторонников в другой общине, думаю, так он и узнал о визите Перлора и решил вернуться вместе с ним, заодно отомстив нам и Тырнову. Чтобы наверняка начал еще и перевербовывать мутантов, а также наводить страх на Шпыня, подрывая его авторитет. Шпынь стал дерганным, пошли разговоры, что лидер резко сдал, ну ты понимаешь, кого бы выбрали на его место?

— Понимаю, — кивнул Кабанкин.

— Шпынь боялся, сам не понимая чего, думаю, поэтому он и обратился к тебе, а для убедительности решил поговорить вживую, по телефону бы ты ему мог и не поверить, ну я так думаю, — быстро болтал Ахмат на ходу. — Из страха он отключил дом, а наш МММ просто увидел шанс, убить без свидетелй, подставить Перлора, как собирался и втянуть нас в это дело.

— А, — понял Иван. — Чтобы мы шли по одному следу и сами пришли к нему? Да, идея с Костасом оказалась гениальной, я до последнего момента ничего не подозревал!

— Я тоже, — проворчал Ахмат.

— Да уж, лучше бы мы кошку искали, — проворчал Иван. — А то вместо мирных расследований, одни сплошные боевики с перестрелками и неясными разгадками.

— Ты еще скажи, командир, что тебе не нравится! И как я вилочку метнул, а?

— Хорошо метнул, — согласился Иван. — Спас всех. Со Степаном, так полагаю, ты тоже заранее договорился?

— А то! Я правда не знал, что это ушастик против нас, но Степан хотел разобраться, кто же это портит репутацию техники и умных домов. А я решил не отказываться, трансформер лишним не бывает, да? Правда, есть в этом что-то ироничное, — Ахмат помахивал руками и болтал быстро, — Степан пострадал от Гипножабы и он же в теле трансформера убил того чернокнижника, что сотворил ушастого мутанта, то есть дал ему свободу, а теперь они сошлись в схватке, хотя по идее союзники по несчастью.

— Моя сила на меня не действует, — задумчиво пробормотал Иван, которого все не отпускали мысли о вилочке. — Так он, наверное, изначально обработал Перлора, или просто через него подсунул вилочку, чтобы воздействовать на Олесю.

— Теперь уже не узнаем, разве что самому Перлору голову выпотрошить и восстановить все воспоминания.

Кабанкин не успел ответить, вдалеке раздался взрыв. Примерно в том районе, где находился дом агентства «Штык», и он попытался прибавить скорости. Не вышло, мотоцикл и без того шел на пределе, и Иван скрежетнул зубами.

Когда он примчался, дома уже не было, одни развалины, заливаемые пеной с дирижабля.

— Хотя бы соседи не пострадали, — выдохнул Иван. — Слабое утешение, конечно.

— Да, все же третья М — мудак, — пробормотал Ахмат. — Все нажитое погибло и как мы теперь без Олеси?

Развалины вдруг разлетелись, словно от нового взрыва, все вокруг заляпало пеной. Из дымящихся развалин восстала фигура, сжимая в руках посох и потрясая им.

— Убью!!! — заорала Олеся и оглянулась, сразу утратила запал. — Ой, перестаралась, кажется.

— Нет, это не ты! — крикнул ей Иван. — Как ты уцелела?

— Доползла до твоей камеры, чтобы вымыть дурь, которую в меня вкололи. Ну, Дубина, убью, когда встречу! Подруга, называется!

Ахмат тихо хихикнул, но тут же помрачнел.

— Моя лаборатория?! К демонам всё! Уеду вместе с Пеерлорром, как собиралась! — взревела Олеся. — Пошло оно все!

Кабанкин не успел ее остановить, Олеся перекинула ногу через посох и взмыла в небо, словно истребитель, умчалась куда-то.

— Да, похоже, это конец нашего агентства, ни дома, ни сотрудников, — вздохнул Иван, — придется теперь бродить и побираться.

— О, не волнуйся, командир, побираться я умею! — заверил его Ахмат. — Тебя тоже научу! Ты же у нас неоднократный спаситель города, нам будут подавать столько, что мы разбогатеем и заново откроем агентство!

Оглавление

Дело о секс-кукле

Дело о трех слепых зомби

Дело о разумном утюге

Дело о подводной Джульетте и чистом Ромео

Дело о каре небесной

Дело о королеве красоты

Дело о космическом удовольствии

Дело о грязных руках

Дело о неправильных отходах

Дело о судном дне

Дело о запасной ноге

Дело о прекрасном принце-мутанте