Обратная сторона успеха [Илья Николаевич Баксаляр] (fb2) читать онлайн

Мальчик шел босиком по белому песку, глядя вдаль – туда, куда уходило солнце. Он мысленно провожал светило.

Это время было самым большим волшебством в жизни Алешки. Большое зарево пылало на западе, освещая небо всевозможными красками последних минут этого прекрасного дня. Огромный пылающий круг уходил прямо на глазах, оставляя напоследок золотые лучи, которые придавали окружающему миру фантастический вид, окрашивая все вокруг теплыми нежными красками – море, песок, скалы и небо.

Алешка как завороженный смотрел на это чудо, запоминая это мгновение на многие годы вперед. Потом будут взлеты, падения, трудности и радости, но эта картина детства останется в его памяти навсегда. Как единственный в этой жизни уголок, куда очень хочется вернуться – и опять окунуться в этот уютный мир розового заката, где выросли все его мечты.

А теперь он лежал на полу в своем одиноком доме – в большой пустой комнате. Тело не слушалось. Все болело, голова трещала, казалось, внутри нее тикает какой-то страшный будильник, вызывая жуткое ощущение отсчета последних минут. Алексей попробовал встать. Ноги не слушались. «Что со мной?» Он ничего не помнил – как оказался дома, сколько времени лежит на полу. В памяти был страшный провал. Алексей еще раз попробовал встать, но ноги не слушались. Он почувствовал, что рядом лежат какие-то части тела, которые ему уже не подчиняются. Дикий страх пронзил душу.

Только сейчас он понял, что дома давно никого нет. Да и кто придет к нему теперь? Сердце бешено стучало, оно билось из-за всех сил, казалось еще чуть-чуть – и вырвется из груди, покидая бренное тело, которое больше не слушалось своего хозяина. В глазах потемнело, часы в голове отбивали последние минуты. Алексей еще раз попытался подняться, но ноги не подчинялись ему. «Что со мной?» – с диким отчаянием крикнул он, но в комнате послышался лишь слабый хрип умирающего.

Внезапно страшная судорога свела все тело, мышцы стало выворачивать в разные стороны, дикая боль пронзила все измученное тело, казалось, она проникла во все уголки, в каждую клеточку. Алексей вдруг увидел лицо матери – со слезами на глазах она склонилась над сыном, протянула к нему руки, пытаясь вытащить свое дитя из ужасного омута, который все сильнее затягивал его в бездну.

Видение исчезло, в глазах вновь потемнело, бездонная бездна поглощала все глубже и глубже. Теперь Алексею стало по-настоящему страшно, так глубоко он не опускался еще никогда. Темнота становилась все гуще, все чернее, казалось, еще немного, и он опуститься на самое дно ада. Из последних сил он собрал всю свою волю: «Но я еще не умер!». Мысленно он приготовился к смерти, прося только об одном – чтобы все произошло быстро и без жестоких мук. Все последние годы Алексей только и делал, что мучился, стараясь остановить падение в пропасть, но все усилия оказывались бесполезны. Несколько дней назад он позвонил матери и попросил приехать.

Боль немного отступила. Он опять впал в беспамятство. Мужчина не помнил, сколько он пролежал на полу. Потом сознание стало опять постепенно возвращаться. Образ матери исчез, перед ним явились молодые красивые женщины, высокие, стройные, с черными пышными волосами, большими глазами, в которых хотелось утонуть. В душе чуть забрезжило тепло, но тут же темное море, которое манило окунуться в него и поплыть, превратилось в пруд, скованный толстым слоем голубого блестящего льда. Глаза были очень красивыми, но дико холодными. От этого виденья Алексею стало совсем невмоготу. Женщины исчезли. Тьма опять овладела им. Внутри все горело, сердце стало колотиться еще сильнее, оно больше не хотело слушаться хозяина и, видимо, решило покинуть его раз и навсегда. Алексей физически почувствовал, что провалился в совсем страшную пропасть, в бездну, из которой уже не выбраться.

Он опускался все глубже и глубже, пока наконец не почувствовал твердое холодное дно. Возникло ощущение, что под ним холодная липкая скала, от которой тянет смрадом и сыростью. «Ну, вот и конец». Алексей физически почувствовал приближение смерти, ее холодное дыхание ощущалось всем телом. «Простите меня все, что я не оправдал ваших надежд, что не смог стать хорошим сыном, мужем, отцом. Я искренне люблю всех вас, вы мне очень дороги». На глазах выступили слезы, но они были холодными и больше напоминали кусочки льда, мягко сползающие по медленно остывающему лицу. Алексей закрыл глаза. «Все, смерть. Я готов, к встрече с тобой. Бери меня, забирай к себе, только не мучай! Бери и делай, что хочешь, мне такая жизнь больше не нужна». Холод стал постепенно охватывать все тело мужчины, все сильнее проникая внутрь.

Смерть стояла, не понимая, что делать с этим еще достаточно молодым мужчиной, успехам которого еще несколько лет назад завидовали многие там, на земле. Смерть не решалась тронуть этого красивого, одаренного и умного человека, который вопреки здравому смыслу выбрал ее, а не жизнь. Наконец, она все-таки решилась: «Нельзя в моей работе проявлять эмоции. Мало ли кто может мне понравиться, и что – я буду всех их отпускать? Так ведь нарушится круговорот природы, где смерть всегда сменяет жизнь. А меня заменит опять новая жизнь».

Она уже хотела протянуть свои ледяные руки к Алексею, чтобы схватить его непослушное тело в свои костистые пальцы, но в этот момент в сознании мужчины возникла картинка из детских воспоминаний. Закат и розовый вечер. Смерть отдернула руки, как от ожога о раскаленный утюг. Она еще раз попробовала схватить мужчину, но горячий огонь, запылавший в душе Алексея, окончательно ее спугнул. Какая-то неведомая сила отгоняла от него смерть. Закат звал к себе, манил своей нежностью и теплом. Алексей чувствовал тепло, постепенно пробуждающее в душе. Оно разгоралось вместе с розовым закатом.

Он опять вспомнил свою жизнь. «Нет, возвращаться обратно я не хочу! Не хочу каждый день сходить с ума. Надоело все время быть в одиночестве, не могу иметь в душе ненасытную яму, в которой гибнет все лучшее». Он приготовился отдать себя в руки смерти и повернулся к ней лицом. Но почувствовал какую-то преграду, которая мешала ему отдаться бледной старухе с косой. Неведомая сила удерживала его, не пускала дальше. Проклиная все, Алексей еще раз рванулся к смерти, но тщетно. Смерть, стояла рядом, боясь подойти ближе. Она со страхом поглядывала на Алексея, не решаясь совершить свой традиционный ритуал. Она попробовала еще раз протянуть руку к мужчине, но какая-то сила оттолкнула ее в сторону, и смерть, сжавшись в клубок, с визгом отлетела от Алексея. «Ну подожди, ты еще попадешь ко мне в руки!» Она со злобой отошла полуживого человека, потом, немного успокоившись, тихо сказала: «А вообще, такие люди не в моем вкусе. Я люблю слабых, больных, немощных и старых. Конечно, судьба часто заставляет меня забирать молодых и здоровых, но это все дело случая. А, ты мой друг, поживи еще. Ты слишком сильный для моих рук, да и дух у тебя не по моей косе, которая легко подрубает тех, кто выбрал скользкий путь удовольствия в ущерб своим жизненным силам». Смерть, кряхтя, отошла от Алексея, в последний раз оглянулась, как бы надеясь, что клиент передумает. Но мощная сила опять затрепетала где-то рядом, отгоняя ее от мужчины.

В окне забрезжил солнечный свет, в комнате стало светлеть. Яркие лучи заиграли на лице Алексея. Он с трудом открыл глаза. После того, что он пережил, утро показалось ему раем. Ничего не понимая, Алексей попробовал встать. Ноги по-прежнему не слушались, но внутренний голос настойчиво шептал: «Алексей, вставай! Вставай, не лежи». Мужчина приподнялся на локтях, сердце опять учащенно забилось. Он бессильно упал на пол. «Все, теперь мне не встать никогда. Скорее всего, я стал инвалидом и всю оставшуюся жизнь проведу, лежа на диване». Но внутренний голос настойчиво повторял: «Вставай! Ты должен бороться!»

Сердце немного успокоилось, солнечный свет внушал уверенность, что можно и на этот раз выкарабкаться из страшной ямы. Алексей напрягся и поднялся на локтях, потом с огромным трудом сел. Затем, встав на четвереньки, попробовал подняться на ноги. В руках появилась сила. Алексей с большим трудом дополз до стула и, опираясь на него, попробовал встать. Ноги стали немного слушаться. Преодолев страшное сопротивление, мужчина огромным усилием поднялся и сел на стул. «Все, это предел. Жизнь дала мне последний шанс, смерть ждет, рассчитывая, что я не смогу держать себя в руках долго. Она ходит где-то рядом и жаждет того момента, когда я не выдержу испытаний».

Где-то внизу живота он почувствовал прилив тепла, которое стало постепенно расползаться по всему телу, проникая в каждую клеточку измотанного организма. Новая, доселе неведомая сила поселилась внутри. Посидев на стуле, Алексей осмотрелся вокруг. Всюду валялись бутылки из-под водки. Он попытался их сосчитать. Но очень скоро сбился со счета. «Все, больше ни капли. С этим надо заканчивать». Алексей попытался вспомнить, сколько раз хотел завязать с выпивкой и сколько раз срывался. Были моменты, когда держался месяца три, но потом в голове происходил какой то щелчок, и все начиналось заново. Сначала рюмочка, потом еще и еще, улетала одна бутылка, другая – и все падало в пропасть, в полное беспамятство. Не помнил ничего – ни дня, ни места, полный провал.

Алексей встал, подошел к зеркалу. На него смотрело нечто, похожее на приведение, какой-то призрак с того света. Бледное лицо, темные круги под глазами, опухшие веки, впалые щеки и пустые глаза, в которых не было прежнего огонька. Кто это? Алексей протянул руку к зеркалу. И тут же с ужасом вздрогнул: это же я. Нет! Перед ним стоял не Алексей, тот веселый и энергичный молодой человек, которому море было по колено. В зеркале стоял совсем другой человек. Он был похож на старика, уставшего от долгой и однообразной пустой жизни, пораженного множеством болезней и со сломленным духом. «Нет! Это не я! – закричал он в отчаянии. – Я другой! Меня зовут Алексей, я самый успешный человек на всей планете». В голове закрутились мысли: «Еще недавно я должен был умереть. Врачи давно говорили, что, если я не остановлюсь, жить мне осталось только до первой выпивки». Но пьянки продолжались недели, месяцы, а смерть все обходила Алексея стороной и только вчера пришла за ним, чтобы забрать его с собой. Он вспомнил, какой холод испытал этой ночью, увидел бледные сухие руки смерти. «Неужто мое время вышло?»

В голове роились страшные мысли, но теплая энергия стала тихо и незаметно выдавливать их. Она наполняла душу спокойствием и уверенностью. Алексей физически почувствовал, что какая-то сила, непонятная и необъяснимая, витает вокруг него, изгоняя злых духов, которые долгое время жили в нем. Тепло начало светиться, и перед ним опять возникли воспоминания детства, седое Каспийское море и розовый закат того самого уходящего дня, который нес столько добрых воспоминаний. Алексей почувствовал внутри какие-то странные вещи, которые коренным образом могли изменить его жизнь.

Мальчишка шел по берегу моря, белый песок приятно грел ноги, море нежно подкрадывалось, набегая на берег небольшими волнами. Вокруг были бело-желтые невысокие скалы. Дикий пляж, людей нет. Алешка любил приходить сюда. Стоял сентябрь, но Каспий еще не признавал осень, на пустынном берегу бесконечной степи, уходящей в заоблачную даль, продолжалось лето. Он только что вернулся, провел все лето у бабушки в Магнитогорске.

В стране шел призыв на всесоюзные стройки, возводились огромные предприятия, равных которым не было в мире. Отец и мать, как активные комсомольцы, устремились туда, где нужны были крепкие руки и горячие сердца. То было время больших свершений, новых надежд и бесконечного энтузиазма. Родители отправились на стройку века – на строительство атомной электростанции, которая должна была дать жизнь огромной территории, полной несметных богатств. Страна развивалась бурными темпами, и промышленности требовались все новые и новые ископаемые, которые вскоре должны были превратиться в национальное достояние государства.

Там, на стройке, высокий красивый блондин повстречал девушку своей мечты. Это была любовь с первого взгляда. На пустынном морском берегу загорелась страстное чувство. Вскоре они поженились, и на свет появилось маленькое живое существо, которое при рождении закричало так, что отец, стоявший под окном, услышал голос своего ребенка. Он не на шутку испугался и стремглав понесся в родильное отделение. Но на входе его остановила суровая медсестра.

– Нельзя! – строго сказала она, стрельнув в него сердитым взглядом.

– Но мне только на минутку, у меня ребенок родился, и он так кричит, что у меня просто сердце разрывается. Не случилось ли что с ним?

Женщина стояла у дверей, как часовой у Смольного в семнадцатом году.

– Говорят же тебе, не положено.

Мужчина был на взводе, он хотел было оттолкнуть упрямую женщину, но в это время дверь отворилась, и в коридор вышел врач в белом халате.

– Вы что тут так раскричались?

– У меня родился ребенок, и он сильно плачет, с ним все в порядке?

Врач улыбнулся.

– Так вы, оказывается, тот самый папаша, у которого родился сын?

– Да, да! – радостно закричал мужчина.

– Вот ваш ребенок. Сестра, принесите малыша! – велел врач кому-то в родильном отделении, откуда слышался истошный крик младенца.

Молодой отец стоял в растерянности, не понимая, что делать. Минуту спустя женщина в белом халате средних лет с приятным лицом вынесла сверток. Было видно только розовое личико, перепуганные глазки смотрели на новый мир. Отчаянно сопротивляясь, малыш кричал во всю мочь. Мужчина нежно взял его на руки, и малыш вдруг сразу успокоился и затих.

– Смотрите! Сынишка сразу почувствовал родную кровь.

Он стоял с малышом на руках, нежно глядя ему в глаза. Между ними сразу образовалась особая энергетическая связь. Окружающие с умилением наблюдали такую редкую картину единения отца с сыном.

– Все. Давайте ребенка, я отнесу его мамаше.

Мужчина, глядя с любовью на маленькое создание, с большой неохотой отдал его медсестре.

– А можно к жене пройти?

– Вы что! У нас карантин. Радуйтесь, что вам сына показали.

Медсестра унесла ребенка, дверь в таинственный мир рождения новой жизни закрылась перед молодым и счастливым отцом.

На седьмом небе от счастья Александр вернулся домой – в комнату, которую они с Татьяной получили, как молодая семья. Пришли друзья. Все поздравляли, дарили нехитрые подарки и, конечно, принесли несколько бутылок шампанского и водки. Хозяин по-быстрому накрыл стол, и веселье понеслось как русская тройка – с шумом, множеством тостом и пожеланий. Наутро Александр ничего не помнил. Комната была завалена подарками, в каждом углу валялись пустые бутылки. Голова болела, во рту пересохло. Молодой отец опомнился. Надо бежать в роддом. Он быстро прибрал в комнате, сложил подарки в одно место, подмел пол и выкинул бутылки, оставшиеся после вчерашнего застолья.

Таня стояла на пороге роддома и смотрела по сторонам – где же Саша? Может, он что-то напутал? Но врач заверил, что супруг был четко предупрежден о времени выписки. Она стояла на крыльце, встревоженно всматриваясь в даль.

– Танечка!

А вот и муж. Он был в белой рубашке навыпуск, с большим букетом цветов. Александр аккуратно взял ребенка на руки.

– Ну вот, у нас теперь есть сын!

Его глаза светились счастьем, он нежно обнял супругу.

– Спасибо, дорогая! Это самый лучший в мире подарок.

Обнявшись, семья пошла домой.

В городе шло гигантское строительство. Еще совсем недавно здесь был пустынный край, даже верблюды не заходили. Пейзаж напоминал лунную или марсианскую поверхность. Но после войны сюда пришли геологи и обнаружили много богатств в этой земле – нефть, редкоземельные металлы, аммонит, но главное – уран. Страна конкурировала с Америкой, и уран играл в этом противостоянии огромную роль, ведь это был материал для укрепления ядерного арсенала. В пустыню приехали строители и за короткое время создали прекрасный оазис, куда потянулись люди со всех уголков огромной страны.

Широкие проспекты, высокие белые дома, зеленые аллеи и множество цветов, которые радовали взгляд. По этим улицам семья Деминых любила гулять теплыми вечерами. Малыш сидел в коляске и смотрел на мир своими любопытными глазками.

Декретный отпуск Татьяны заканчивался, нужно было определяться с трудоустройством – и, главное, с кем будет ребенок. Молодые родители долго совещались и решили отправить Алешеньку в Магнитогорск к матери Александра. Климат для ребенка в пустыне не самое лучшее, да и отдавать крошку в ясли не хотелось. Так Алешка оказался на Урале.

Дом, где жила бабушка, стоял недалеко от города. Теперь у Алешки был свой большой мир, который состоял и деревянного дома, чердака, трех светлых просторных комнат, прихожей, сарая и, конечно сада, в котором был заключен таинственный и большой мир духов деревьев, кустарников и цветов. Маленький карапуз любил бегать по узким тропинкам приусадебного участка, прятаться в кустах и лазить, как настоящий Тарзан, по деревьям. Иногда он превращался в боевого индейца, который устраивал настоящую охоту на домашних коз, представляя их себе огромными бизонами в бесконечных прериях далекой Америки. Куры тоже вызывали у него интерес. Он гонялся за ними по всему огороду, а они, кудахча, неслись сломя голову, растопырив крылья, в дикой панике спасаясь от маленького мальчика.

Особенно интересно было вечером, когда опускались первые сумерки, и деревья превращались в заколдованный лес. Алешка шел между огромными деревьями, пугаясь каждого шороха и тени, сердце замирало от страха, но любопытство толкало вглубь сада, где постепенно просыпалась ночная жизнь. В воздухе носились летучие мыши, они быстро-быстро махали своими черными крыльями и пищали странными голосами, внушая ребенку настоящий животный страх, Алешка, испугавшись страшных хищников, прятался за дерево, ожидая, что вот-вот появиться неведомый монстр, который схватит его. Сердце замирало, душа уходила в пятки. Еще немного, и он готов был бежать домой, к бабушке, но любопытство брало вверх, и карапуз продолжал свое опасное путешествие по заколдованному лесу, где за каждым деревом поджидала опасность.

Вот в кустах кто-то зашевелился, пронеслась темная тень – наверное, это пантера выскочила из своего укрытия? Алешка встрепенулся, холод пробежал по всему его маленькому тельцу. Но, пересилив страх, он решительно устремился к своему воображаемому противнику. Из кустов выскочила кошка, выгнула длинную спину, шерсть на ней стояла дыбом, раздалось грозное шипения и неприятное воинственное урчание, но поняв, что перед ней грозный воин, метнулась в сторону, испугавшись смелого малыша.

Фу, ты! Душа Алешки ушла в пятки. Немного отдышавшись, он опять продолжил путь в самые глубокие дебри сада. Еще несколько шагов, и ночь стала накрывать заколдованный сад темнотой. Мальчику было страшно, но он упорно пробирался в самую страшную часть сада, где все поросло высокой травой и непроходимым кустарником. Ветки шумели, небо стало темным, последние лучи солнца покинули таинственный мир. Скоро все станет черным и непроходимым. «Надо спешить», – подумал Алешка, но в это время откуда-то из другого мира раздался звучный голос бабушки:

– Алешенька, внучек! Иди домой, время позднее, тебя ждет молоко и печенье.

Голос звучал где-то совсем рядом, как будто и не было непроходимых дебрей бесконечных джунглей. Бабушка стояла на крыльце и звала малыша домой.

– Алешенька, где ты?

В кустах что-то зашевелилось, и вскоре перед ней появился худенький белобрысый карапуз с приятным улыбчивым лицом. Он взглянул на нее своими голубыми глазами и тихим голосом пролепетал:

– Баба, а ты знаешь, кого я там встретил? – и указал ручонкой на кусты.

Бабушка улыбнулась.

– Я охотился на пантеру, она была вся черная и большая, даже хотела наброситься на меня.

Бабушка притворно удивилась.

– И как же тебе удалось спастись от нее?

– Ба! Я не испугался, она шипела, урчала, но я опередил ее, и только чудо спасло ее от моего томагавка. – Мальчик покрутил палкой.

– Ух, ты! – Бабушка, казалось, страшно напугалась. – И что было дальше?

Малыш шагнул вперед.

– Я набросился на пантеру, и она убежала!

– Ах ты мой охотник!

Женщина обняла малыша и взяла на руки. Алешенька крепко обнял бабушку и изо всех сил прижался к ней, тихо, как очень большой секрет, прошептал:

– Ба! Мне было очень страшно, но я все равно не испугался.

– Пойдем-ка ужинать. – Женщина с мальчиком вошли в дом. – Садись пить молоко.

Дни летели быстро, лето закончилось, и все вокруг покрылось золотом и багровыми красками ранней осени. Листья тихо, незаметно падали с деревьев, образуя на земле мягкий бархатистый ковер. Небо было голубым, еще теплые лучи солнца играли на деревьях и кустарниках, отражаясь в ярких листьях сада. Но постепенно погода портилась, зачастили дожди, листья теперь стремительно падали на землю, и вся эта красота стала превращаться в сплошную грязную жижу.

Мальчик смотрел из окна в сад. Теперь он стоял голый, и там, где еще вчера были непроходимые джунгли, сиротливо темнели стволы деревьев и серые ветки кустов. Алешеньке стало немного грустно: как жаль, что закончилось лето, и ушла прекрасная пора путешествий и новых открытий. Дожди уже лили не переставая, небо заволокло серыми тучами. Настроения гулять не было никакого.

Он отошел от окна. В комнате было светло и тепло. Бабушка растопила печку, и веселые огоньки стали играть друг с другом. На душе у Алешеньки стало хорошо.

– Ба, а почитай мне какую-нибудь сказку.

В ненастные осенние дни он больше всего любил слушать сказки, сидя у бабушки на коленях, и путешествовать вместе со сказочными героями по далеким странам и эпохам. То он, как Гулливер, оказывался среди лилипутов и тащил их игрушечные кораблики по глубокому морю, то пытался спасти прекрасную бумажную балерину от коварного злодея, чувствуя себя стойким оловянным солдатиком, то превращался в кота в сапогах и помогал хозяину стать маркизом де Карабасом. Сказки увлекали его, уносили в фантастический мир – комната превращалась в большую королевскую залу, полную вельмож, добрых принцев и прекрасных Золушек. Бабушка с выражением читала сказку за сказкой, пока Алеша не засыпал у нее на руках. Тогда она бережно несла его в кровать и укладывала спать.

Однажды утром Алешенька проснулся раньше обычного, солнце ярко било в окно. Мальчик с удовольствием потянулся, зевнул своим маленьким ротиком и не спеша встал с кровати. Он подошел к окну и обомлел. Все на улице было белым.

– Ба, ба! Иди скорее сюда! Посмотри, что случилось.

Перепуганная бабушка вбежала в комнату.

– Что случилось, внучек?

– Посмотри! Кто-то все вокруг покрасил в белый цвет.

– Это снег, Алешенька. Вот и наступила зима.

– Ба, а что такое снег?

Бабушка рассмеялась.

– Вот пойдем гулять, и ты сам все увидишь.

Малыш вышел на улицу. Яркий снег отражал солнечные лучи, глаза неприятно заболели. Он зажмурился. Но минуту спустя открыл глаза и стал радостно бегать по двору.

Алексей лежал на диване. Воспоминания захлестывали его. Было страшно: а вдруг он опять окажется в этой яме, на этом холодной и страшном дне, где рядом расхаживает смерть, стремясь забрать его с собой. Сердце по-прежнему билось с сумасшедшей скоростью, в висках кто-то колотил миниатюрными молоточками, которые не давали ни минуты покоя. Алексей понимал, что надо делать выбор: или жить или умирать, оставаться в том состоянии, котором он провел последние годы, он просто не мог. Сколько раз к нему приезжали врачи, осматривали больного, укоризненно кивали, делали уколы и уезжали. Становилось немного легче. Но ненадолго. Скоро его охватывала такая страшная тоска, что казалось, еще немного – и можно сойти с ума. В голове все мешалось, перевертывалось. Серая картина жизни становилась еще мрачней, воспаленное сознание рисовало картины безрадостного конца, и в этот момент в голове мелькали одни видения за другими, превращаясь в страшную смесь разорванного восприятия мира и полного хаоса мыслей, которые обрывками проносились в мозгу.

Этого момента Алексей боялся больше всего. Мир переставал быть целостным, все разрывалось, ломалось, плыло и превращалось в одну гадкую и мрачную расплывающуюся массу отвратительных ощущений. Голова разламывалась, в затылке били горячие ключи боли. Они поднимались все выше, подбираясь к темени, казалось, еще момент – и мощный гейзер боли сорвет черепную крышку, и мозги выльются горящим потоком из головы. Он в отчаянии закрывал глаза, хватался руками за голову, дикий вопль вырывался наружу. В этот момент он желал только одного – умереть, быстро без мучений. В таком состоянии Алексей терял всякий контроль над собой, он носился по комнате, стучал головой о стену, бил все, что попадалось под руку. Затем боль постепенно стихала, и он опять проваливался в бездонный колодец пустоты.

Он чувствовал, что падает, несется камнем вниз, летит в страшный тоннель, и так продолжалось долгое время. Холодный пот струился по спине. «Все, больше не могу!» Крик отчаяния заполнял пустую комнату. Кричать было без толку. Все, кто был ему близок, покинули его, оставив одного сходить с ума в этом каменном мешке, полном глубоких колодцев и мрачных казематов. В такие минуты жизнь превращалась для Алексея в настоящий ад. Последние островки жизни медленно, точно зыбучий песок, утекали из-под ног, постепенно погружая его в холодную тьму. Все вдруг останавливалось, замирало на какой-то момент, а потом не спеша начинало свое движение, которое больше напоминало замедленную съемку.

Алексей встряхнул головой. Ему стало нехорошо от одних только воспоминаний о том состоянии, в котором он так часто находился в последние месяцы. Перед глазами опять возник розовый закат на берегу Каспийского моря. Мальчик шел босиком по белому песку, любуясь бесподобной картиной уходящего дня.

Больше всего Алешенька любил декабрь. В этом месяце был его день рождения и, конечно же, Новый год. В дом приходило волшебство.

Рано утром он встал, как обычно, в доме было тепло, в печке горел огонь, весело потрескивали поленья. Мальчик очень любил запах огня, горящих березовых дров, он придавал дому какой-то нежный, едва уловимый уют и дарил душевный покой, который человек испытывает только в детстве.

Он прошел в большую комнату, однако и там никого не было. Алешенька умылся, оделся и посмотрел в окно. На улице все было покрыто снегом, с неба летели редкие снежинки, поблескивая на солнце, будто природа нарочно организовала сегодня праздник. Малыш с восторгом смотрел на улицу, поражаясь невиданной красоте и яркости дня.

Наступило время обеда, но бабушки по-прежнему не было. Алешенька привык оставаться дома один. Он просыпался поздно, а неотложные дела звали взрослых на улицу. В это время было интересно побродить по пустынному дому, полазить по чердаку, но больше всего Алешеньку притягивала к себе большая карта мира, которая висела рядом с книжным шкафом на стене. Мальчик старательно разглядывал континенты и океаны, его интересовали загадочные скалы и темно-синие пятна на просторах огромных океанов. Он прекрасно знал, что это самые глубокие впадины в океанах, и ему очень хотелось побывать там, увидеть все загадки огромного мира, который называется наша планета.

Алешенька долго смотрел на карту. Он знал, что коричневым цветом отмечены горы. Он видел их на картинках в книгах и представлял их себе, как величественных исполинов, которые возвышаются над всем миром и уносятся высоко в небо, настолько высоко, что там даже нет птиц. Зеленым цветом были окрашены леса, желтым – пустыни. Где-то там живут его родители, они строят большой город и очень важное предприятие. Об этом Алешенька знал хорошо, бабушка часто рассказывала про город на берегу моря, который создают его папа и мама.

Взгляд стал опускаться ниже и ниже. Опять этот таинственный белый цвет в самом низу карты – что это? Ни гор, ни лесов, ни полей, даже пустыни на этом участке карты не было. Тайны, как магнит, притягивали к себе мальчика. Он стоял перед картой и завороженно смотрел на огромное белое пятно, непонятное и таинственное. Он часто допекал бабушку своими вопросами.

– А что это такое?

Бабушка, улыбаясь, отвечала:

– Это, Алешенька, Антарктида.

– Ба, а там кто-нибудь живет?

– Нет, внучек. Там только льды и снега, а людей там нет.

Мальчик надолго задумывался.

– Почему там нет никого? – Глаза его постепенно загорались. – Ага, там нет никого, но я обязательно туда попаду и увижу все своими глазами.

Он вспомнил, как любил путешествовать по вечерним джунглям своего сада, и представил себе путешествие в непознанный мир белых красок.

Подошло время обеда, а бабушка все не возвращалась. Малыш пошел на кухню. На столе стояла тарелка с манной кашей, она остыла и поверх нее образовалась пленочка, покрытая сахаром. Алешенька любил манную кашу, сладкую и нежную, он взял ломоть белого хлеба и стал уплетать кашу заботливо приготовленную бабушкой.

Наевшись, он пошел в свою комнату. В большой коробке лежали игрушки – не очень много. Сначала он собирал пирамиды из кубиков, а совсем недавно ему купили десять оловянных солдатиков. Алешенька собрал две армии, выстроив солдатиков в ряд, они стояли, держа в руках винтовки, зеленая форма и каски на голове придавали им настоящий военный вид. Мальчик приготовился к страшной битве. Ему было все равно, кто победит, его захватывал сам процесс боя. Он представлял себя генералом, который мановением руки отправляет в бой своих солдат. Вот солдатики бросились в атаку, противоборствующая армия тоже не стояла на месте. Игрушки стали сталкиваться друг с другом, кто-то падал, а кто-то шел вперед, захватывая новые территории и неся главнокомандующему заслуженную победу.

Мальчик так заигрался, что не услышал, как открылась дверь и в комнату вошла бабушка. – Алешенька, мой дорогой, поздравляю тебя с днем рождения!

Она держала в руках большой торт. Малыш недоуменно посмотрел на бабулю.

– А что это?

Бабушка рассмеялась.

– Ты, сегодня родился, и это твой день.

Она обняла мальчика и нежно поцеловала в щечку.

Алексей сидел на полу. Детские воспоминания захлестнули его. Первый день рождения, который он так ярко запомнил. Тот торт был, наверное, очень вкусным, но память не сохранила о нем никаких воспоминаний, зато сам день рождения остался в ней навсегда,. Алексей невольно улыбнулся, теплая волна нежности прокатилась в его душе.

В окно кто-то постучал. Алексею сейчас не хотелось никого видеть. Он сидел один в пустом доме и не понимал, что делать дальше. Алексей чувствовал, что кто-то удерживает его в этом мире. Находясь там, на дне глубокого и темного колодца, на самом дне, он готовился уйти из жизни, мысленно прощаясь со всем белым светом и дорогими ему людьми. Оставался последний шаг – и все. Мир должен был быть покинут навсегда. Последний миг. Готов ли каждый из нас сделать этот самый страшный шаг в своей жизни? Алексей тогда твердо сказал себе: да. И шагнул вперед, забыв про все, в самом расцвете своих сил.

«Почему я еще жив?» – спрашивал он себя. В окно кто-то настойчиво стучал, но мужчина словно не слышал. «Почему я еще жив?» И тут вспомнил, что в самый последний момент почувствовал присутствие кого-то неведомого и непонятного. Нет, в реальности рядом никого не было, но странная сила остановила его, мягко оттолкнула от пропасти и, согрев неведомым доселе теплом, стала медленно поднимать из глубокого колодца. Яркий свет забрезжил над ним тогда. Что это было? Алексей никак не мог понять. Наконец его внимание привлек настойчивый стук в окно.

– Кто там еще? – недовольно пробормотал он себе под нос. – Пойти открыть что ли? – Но вдруг вспомнил, что ноги ему не подчиняются. Он обреченно посмотрел вокруг. – Вот я и остался совсем один, больной, нищий и немощный.

Стук продолжался. Алексей попробовал все-таки встать и, к его большому удивлению, ноги послушались. Он радостно вскочил. «Я хожу!» В голове пронеслась торжествующая мысль: «Я живу!» В окно по-прежнему стучали. Алексей подошел к двери.

– Кто там?

Алешенька играл в свои любимые солдатики. Увлеченный игрой, он не заметил, как дверь в комнату отворилась, и кто-то громко постучал. Мальчик повернул голову. Перед ним стоял настоящий Дед Мороз – в красном бархатном кафтане, в валенках, в белых рукавицах и с большой белой бородой.

– Кто здесь Алешенька? – громко пробасил сказочный гость.

Мальчик не верил своим глазам. Он немного растерялся и даже смутился.

– Здравствуйте.

Алешенька потрясенно смотрел на героя своих любимых сказок, которые каждый вечер читала ему бабушка.

– Ну, малыш, рассказывай, как провел этот год?

Мальчик стоял как вкопанный, не зная, что и ответить. Он еще сильнее смутился и даже покраснел.

– Слушал ли ты бабушку? Помогал ли ей по дому?

Алешенька, весь красный от смущения, с большим трудом тихо проговорил:

– Да.

– Вот видишь, какой ты у нас молодец! А что это у нас в центре комнаты?

Мальчик, едва дыша, пролепетал:

– Это наша елка.

– Ах, это елка! Ее привезли сюда по моей просьбе, она росла в моем сказочном лесу и теперь нарядная радует глаз.

Дед Мороз взял мальчика за руку и сделал с ним пару кругов вокруг лесной красавицы.

– В лесу родилось елочка, в лесу она росла, зимой и летом стройная зеленая была… Алешенька с удовольствием ходил вместе с Дедом Морозом вокруг увешанной игрушками елки, подпевая слова известной песенки. Потом рассказал несколько стихотворений и своих историй. Мальчик говорил и говорил, рассказывая про свои тайны и мечты. Наконец Дедушка Мороз, терпеливо выслушав мальчика, достал из мешка сверток.

– Алеша! Ты был хорошим мальчиком, много помогал бабушке, и я приготовил для тебя подарок.

Глаза карапуза загорелись. Сказочный гость развернул сверток, и перед Алешенькой предстал плюшевый мишка, который смотрел на него своими черными глазками-пуговицами. Мальчик радостно обнял игрушку.

– Спасибо, спасибо, дорогой дедушка Мороз!

Зима пролетела быстро, наступила весна, по всей улице текли ручейки, вливаясь в бесчисленные лужу. Алешенька любил пускать кораблики из бумаги и бежать рядом с ручейком, наблюдая, как бурлящий поток уносит их вдаль. Запах весны пронизивал все вокруг, мир менялся на глазах. Наконец снег полностью сошел, лужи высохли, теплый ветерок обдувал лицо, лохматя светлые волосы. Повсюду желтели яркие цветы мать-и-мачехи.

Время шло, и вот наступил май, за ним июнь. Алешенька часто выходил на улицу, мир стал намного больше и интересней. Он любил уходить в поле, падать в высокую траву и глядеть в бесконечное голубое небо. Больше всего ему нравилось наблюдать за маленькими белыми облачками, которые напоминали то барашков, то лошадок, то игрушечные самолеты, то неведомую фигуру, которой он пытался придумать название. Небо тянуло к себе, манило своей безграничностью, простором и свободой. Больше всего в эти моменты Алешенька хотел быть птицей, чтобы взлететь в это огромное море и парить в нем до бесконечности. Но тут какая-то букашка вдруг начинала ползать по лицу. Мальчик отрывался от своих мечтаний и старался быстрее прогнать назойливое насекомое, которое не давало ему насладиться окружающим миром.

Лето прошло быстро и незаметно. В конце августа приехал отец. Он вошел в комнату, схватил сына на руки и крепко обнял.

– Здравствуй, Алешка!

Мальчик, почувствовав родное тепло, обнял мужчину. Наутро бабушка, вся в слезах, собирала вещи Алешеньки в небольшой чемодан. Отец увозил сына к себе домой. Бабушка очень привязалась к внуку и не чаяла в нем души, но ребенок должен жить с родителями, и ей ничего не оставалось, кроме как смириться с тем, что любимый внук уезжает.

– Кто там? – крикнул Алексей, открыв дверь. С улицы сразу пахнуло сыростью.

– Это я, Леха, ты что там, умер что ли?

На пороге стоял здоровый мужик средних лет с грубыми чертами лица, с заплывшими от постоянных попоек глазами и неловко сжимал в руках кепку. Большие губы дрожали, руки тряслись, посиневшее лицо говорило о том, что Федор, как обычно, «болел» и теперь пришел, чтобы по старой привычке похмелиться со страшного бодуна.

– Ты что хотел? – недовольно спросил Алексей. Он чувствовал себя ненамного лучше старого собутыльника.

– Леш… – неопрятный мужчина запнулся. – Тут такое дело… – и опять замолчал.

– Ну, говори, что ты хотел? – не выдержал Алексей. – Выпить что ли хочешь?

Федор замахал руками, словно перед ним вдруг явился сам черт.

– Нет, нет! Ты что? Я это… Ну, того… – он опять страшно замялся. – Я решил завязать с пьянкой.

– Ааа, вот оно что! Завязывай. Кто тебе мешает?

Демин равнодушно махнул рукой, больше всего он в эту минуту хотел побыть в одиночестве, и приход собутыльника страшно его раздражал.

– Леха, я записался в клуб анонимных алкоголиков, сегодня пойду третий раз. Пойдем со мной! – Федор слегка улыбнулся. – Так жить больше нельзя.

Алексей смотрел на дворника пустыми глазами.

– О, нет. Тебе нужно, ты и иди, а я как-нибудь сам справлюсь со своими проблемами. Огромный мужчина стоял у двери и умоляющими глазами смотрел на приятеля.

– Но у нас с тобой нет другого пути. Быть может, это последний шанс покончить с водкой. – Нет, Федя, твои анонимщики мне не помогут, да и сам я никогда ни у кого не просил помощи. Как начал пить, так и закончу.

Здоровяк не уходил, все еще надеясь уговорить приятеля. Алексей устало вдохнул.

– Все, Федя, иди. Я устал. Ты хочешь бросить пьянство – бросай. А я сильный, я все решу сам, и мне никто не нужен.

Он с силой захлопнул дверь. Федор еще долго стоял у крыльца, надеясь, что приятель передумает, но Алексей ушел вглубь дома, показывая, что не желает ни с кем общаться. Мужчина с трясущимися руками, устав стоять у дверей, медленно поплелся в клуб, где в небольшой зале с десяток-другой человек пытались начать новую жизнь.

Алексей дотащился до дивана и плюхнулся без сил. Только сейчас он почувствовал, как устал после всех этих страшных ночей. Опять нахлынули воспоминания.

Алешенька покидал любимый бабушкин дом, унося с собой воспоминания о таинственных джунглях в саду, полных жутких хищников, о зимних вечерах с теплой печкой, о прекрасном дне рождения и, конечно, о сказочном Новом годе. Мальчик смотрел в иллюминатор, а самолет уносил его в новый мир, про который он ничего не знал. Отец сидел рядом и рассказывал про места, над которыми пролетали. Алешенька очень любил рассказы, ему были интересно все новое и неизвестное, но сейчас ему было не до степных красот. Душой он все еще был в доме, где провел самые счастливые годы. Его вдруг охватила тоска. «Теперь я не увижу свою ба, не будет моего сада, улицы, полей…» Но больше всего мальчика беспокоило, что он больше не увидит добрые бабушкины глаза, ее светлое морщинистое лицо, загрубелые, но такие теплые руки, и, главное, что его мир сказок будет разрушен. Кто еще станет каждый вечер читать ему сказки, которые навевали такие картинки, что Алешенька с головой погружался в мир добрых фей и злых колдуний? Где можно было пройтись по дубраве и увидеть ученого кота и русалок, где по тропинке бегал колобок и от всех уходил, а доктор Айболит со своими помощниками лечил бегемотиков из Лимпопо…

Самолет приземлился вечером. Солнце еще высоко стояло над горизонтом, но уже к закату. Мальчик вышел из самолета, крепко держась за руку отца. Горячий воздух с силой ударил ему в лицо. Алешенька закрыл глаза.

– Папа, что это?

Отец взял сына на руки.

– Это пустыня, сынок!

– Папа, а это страшно?

– Нет, Алешка, мы сильнее ее, и, конечно, это она нас боится. Просто к ней надо привыкнуть. Зато у нас есть море, и в нем можно купаться.

– Пап, а поехали сразу к морю?

Алешеньке не терпелось увидеть эту загадочную водную гладь, которая на две трети покрывает весь земной шар. Мальчик никогда не видел моря, но всю свою жизнь только об этом и мечтал.

– А что, сын, поехали.

Он взял такси, и машина помчалась в сторону города. Алешенька смотрел в окно «Волги» и любовался широкими проспектами, которые утопали в тени больших деревьев. Порой мальчику казалось, что кругом уложен красивый восточный ковер, созданный руками человека из множества живых цветов, украшавших город повсюду. Белые высокие дома величественно возвышались вдоль центрально проспекта. Машина промчалась через город, и они подъехали к невысоким скалам.

– Вот, сынок, мы и приехали.

Моря еще не было видно, но оно шумело за желто-серыми камнями и манило к себе как магнит. Сердце мальчика забилось от возбуждения и нетерпения. Он бросился к морю, о котором так много слышал, но еще ни разу в жизни не видел. Алешенька пробежал метров сто, вокруг возвышались скалы, сложенные из множества слоев плоских каменных плит бело-желтого цвета. Он быстрого бега мальчик уже стал задыхаться, и тут каменные глыбы раздвинулись, и перед ним открылась огромная водная гладь сине-седого моря. Где-то там, вдали, над ним висела еле заметная белая дымка далеких облаков.

Мальчик подошел к воде. Небольшие волны мягко подкрадывались к его ногам и тихо убегали обратно в море, оставляя белую пелену пены и гладкий мокрый песок, который сиял солнечными бликами. От восторга у него все замерло внутри. Море внезапно открыло перед ним другую Вселенную, полную свободы, огромного бесконечного пространства ибесподобной красоты.

Алешенька стоял на берегу, волны набегали на его ноги, нежно лаская своим теплом. Он смотрел вдаль, представляя себя первооткрывателем и мореплавателем, готовым броситься в далекое и опасное путешествие, чтобы открыть новые земли. Тайны далеких стран манили его к себе.

После моря отец отвел Алешеньку в квартиру, где ему предстояло жить многие годы. Мальчик переступил порог своего нового дома. Все здесь было непривычно – небольшой холл, две просторные светлые комнаты, кухонька, туалет, ванная и кладовка. В большой комнате стоял цветной телевизор, настоящее чудо техники того времени, диван, кресла, в углу он заметил магнитолу, которая занимала почти все пространство довольно большого стола. Рядом блестела стенка, уставленная книгами, посудой и хрусталем. Красивые обои придавали комнате даже определенный шик, но Алешеньке здесь все показалось холодным, хотя и ярким. Отец показал ему его комнату.

– Вот здесь ты теперь будешь жить. И больше я не допущу, что быты был вдали от нас. Мы одна семья, и всегда жить будем вместе.

Он крепко обнял сына. Алешенька почувствовал тепло отца, его щека немного кололась, но добрая энергия родного человека внезапно охватила все его существо. Вскоре пришла мать. Она выглядела потрясающе – высокая, с осиной талией, пышными темными волосами, которые контрастировали с ее бледно-матовым лицом, голубые глаза излучали радость и нежность. Мальчику показалось, что мама – это какая-то неземная женщина, которая только что сошла с обложки красивого журнала. Татьяна подбежала к сыну и стало целовать его в лицо, волосы, плечи, руки. Мальчик стоял растеряно, не понимая, как себя вести, он не привык к таким проявлениям любви и ласки.

Алексей сидел на диване и смотрел невидящим взглядом в потолок. Мир опять сузился до четырех стен, они страшно давили на него, не давая вдохнуть полной грудью. Он всегда чувствовал себя вольной птицей, готовой в любой момент вспорхнуть в небо и парить над этой прекрасной планетой, но сейчас он был в клетке, зажатый страшной удавкой зависимости. Сколько раз он пытался вырваться из этого каменного мешка, но все попытки изменить жизнь раз за разом оборачивались провалом. Холодные каменные стены обступали все плотнее, все глубже погружая в колодец безнадежности.

Алексей чувствовал, что удавка еще сильнее сжимает его шею. Может, пойти прогуляться? Он посмотрел в окно, но и там был точно такой же мир, что и в доме. Весь мир сжимался вокруг него все плотнее и плотнее, не давая распрямить плечи и крикнуть во всю силу: я люблю эту жизнь! Теперь главным было только одно – не сойти с ума. Алексей забыл про семью, жену, дочь, мать. Они как-то отошли в сторону, на их место пришла темная каменная стена, отгородившая его от яркого мира и светлых людей, которые были так дороги ему когда-то.

«Кто я теперь? – в очередной раз спросил он себя. – Кто?» Внутренний голос молчал, он не мог ответить на этот в сотый раз задаваемый вопрос. Душа часто кричала и требовала: Алексей, остановись! Не губи себя. Ты полный сил человек, успешный и талантливый. Что ты делаешь с собой? Мужчина отмахивался от этих криков – уйдите, я сам знаю, что делаю, это моя жизнь, и только я вправе решать, что и как делать. Душа горела, ей было больно видеть, что творится, но страшная зависимость плотной пеленой обхватила ее со всех сторон и зажимала клещами все сильнее и сильнее, стремясь подавить последние очаги протеста, последние огоньки жизни, которые еще тлели в измученном теле.

Алексей встал. Он вдруг вспомнил, что было ночью. «Почему я еще жив? Зачем мне эта страшная тюрьма, в которой весь мир превратился в сплошную серую массу однообразия и пустоты? Может быть, просто выпить упаковку снотворного и спокойно уйти из этой тюрьмы? Но что может ждать меня там? Все будет таким же, как и сейчас. Ничего не изменится. Будет сплошная пустота и беспросветная мгла. Единственное успокоение, что, может быть, уйдут физические страдания, которые переносить больше невозможно».

Алешенька стоял на первой школьной линейке. Вокруг было много детей, мальчиков и девочек, все были нарядными, море цветов наполнило актовый зал. Все было торжественно и строго. Он смотрел на весь этот новый мир немного испуганно и одновременно с любопытством. Линейка закончилась, и первоклассники дружно отправились в класс, каждый занял место за партой. Затаив дыхание, дети слушали свой первый урок, который давала им учительница. Алеша прекрасно помнил ее. Анна Ивановна, милая, прекрасная женщина, никогда не повышала голоса на детей, всегда умела выслушать и мягко побранить, если что-то получалось не так. И только спустя много лет ее ученики оценили адское терпение, которое она проявляла к каждому из них. Анна Ивановна каким-то волшебным голосом рассказывала про математику, аккуратно вычерчивая на доске, постепенно приучала из отдельных черточек и кружков создавать буквы, а затем слова и целые предложения.

Алешка любил литературу. Учительница ярко, с выражением рассказывала о произведениях великих писателей, и дети слушали ее с открытым ртом. Он представлял, как вместе с героями рассказов путешествует по разным странам, попадает в разные приключения и почти физически ощущал тот мир, о котором рассказывала Анна Ивановна. Урок заканчивался, а Алеша все еще находился под впечатлением от услышанного. Но больше всего он любил математику. Эта наука стала самым интересным для него предметом в школе. Учительница не могла нарадоваться на Алексея.

– Какой он у вас одаренный мальчик, у него от природы мощное логическое мышление, из таких детей вырастают великие математики. Я в школе работаю довольно долго, но за все время впервые вижу такой талант.

Родители смущенно улыбались.

– Спасибо, Анна Ивановна, вы так много делаете для детей.

– Главное, не упустите этот дар в вашем ребенке. – Учительница почти молящим взглядом смотрела на Деминых. – Таких детей надо беречь и сделать все, чтобы такой талант не пропал даром.

Александр Демин гордо смотрел на жену.

– Алешка, видишь, в меня пошел!

Летом жизнь становилась веселой и радостной, отец отвозил его на каникулы в Магнитогорск, к бабушке, и мальчик опять окунулся в мир своего детства. Конечно, сад был теперь куда меньше, чем раньше, кусты уже не казались такими громадными, а обычный фруктовый сад перестал по вечерам превращаться в джунгли. Но дух приключений и таинственности по-прежнему сохранялся в этом чудесном уголке земли.

Большую часть времени Алешка проводил на улице, где вместе с соседскими мальчишками играл в индейцев. Часто они, собравшись человек по пять, отправлялись в далекие прерии, где водились огромные бизоны, вооружившись самодельными луками и стрелами, сделанными из веток кустарников, к концам которых были привязаны иголки, а с другого конца – перья птиц. Конечно, вместо прерий были степи, а огромных диких быков заменяли им куропатки. Племя индейцев отправлялось в дальний путь, готовясь к долгой голодной зиме: нужно было запастись мясом убитых бизонов. Алешка был невысокого роста, но в племени его любили за открытость, доброту и отзывчивость. К тому же он всегда был легок на подъем и в любой момент готов примкнуть к любой авантюре.

Ранним утром мальчишки собрались у деревенской церкви и отправились в дальний путь. Солнце только взошло над степью, вдали виднелись небольшие вершины южного Урала. Мальчишки решили пройтись через степь и покорить безжизненные скалы, которые как магнит тянули к себе Алешку. Трава была выше человеческого роста, отряд пробирался сквозь заросли прерий, через которые еще не проходил ни один человек. Первооткрыватели шли несколько часов, изнывая от жары и усталости, и кто-то осторожно предложил:

– А может, вернемся, я пить хочу, меня родители к обеду ждут.

Алешка возмутился:

– Мы кто? Отряд индейцев или девчонки, которые вышли на задний двор и сразу устали?

Остальные примолкли, никому не хотелось прослыть девчонкой. Ватага все дальше уходила от родного села. Наконец впереди замаячила невысокая гора – все, что осталось от некогда величественной скалы, возвышавшейся когда-то над всей этой местностью, сияя белой шапкой вечных ледников. Но время шло, землетрясения, наводнения, ветры постепенно разрушали высокую и гордую красавицу, оставив от величественной горы только кучу больших валунов, которые, цепляясь из последних сил, пытались напомнить о былом величии и неповторимой красоте.

Мальчишки стали карабкаться на гору, цепляясь за выступы. Они твердо решили покорить эту вершину, которая ждала своих героев, как томящиеся красавицы ждут своих рыцарей в надежде получить свободу и обрести долгожданное счастье. Камни сыпались из-под ног, с шумом уносились вниз. Алешка оглянулся. Там, внизу, была пропасть. Сердце замерло от страха. Подниматься дальше стало опасно, старые камни еле держались и при любом прикосновении с шумом сыпались со скалы. Кто-то из ребят не выдержал.

– Пойдемте домой, мне страшно.

Это был высокий мальчишка, старше Алешки на два года. Он судорожно вцепился в выступ и боялся сделать хоть один шаг в сторону.

– Мы с вами первооткрыватели, до нас еще никто не покорял эту скалу.

Алешке было страшно, ноги тряслись, но он решительно пополз дальше, зовя за собой остальных. Все послушно последовали за ним. Прошло еще два часа, впереди замаячила вершина. Алешка страшно устал, сердце колотилось, он задыхался. Снизу его догоняли остальные ребята. В нем боролись два чувства. Один, голос слабости, шептал: Алешенька, присядь, отдохни! А другой голос кричал: Алешка, не расслабляйся! Иди вперед! Ты первооткрыватель, ты герой, и твое место там, на вершине! Мальчик, собрав последние силы, ринулся вперед. В это время другой голос стал подло нашептывать: Алешенька, зачем тебе это нужно, сядь. Отдохни и спускайся вниз. Твои друзья с радостью примут твое решение. «Нет! Я первооткрыватель, зачем я шел столько часов сюда, чтобы сдаться в последний момент?» И мальчишка с остервенением полез на вершину. Сердце колотилось как мотор, дышать было все трудней и трудней, пот градом лил с лица, но Алешка, стиснув зубы, упрямо шел к своей цели.

Вершина была прямо перед ним, казалось, протяни руку – и вот она. Но, чем быстрее он двигался, тем быстрее она убегала от него, как бы дразня и издеваясь. Наконец он сделал еще несколько шагов, и вершина вдруг оказалась у него под ногами. Он стоял один во всей вселенной, вокруг лежал безграничный простор. Дикие чувство радости охватило его.

– Эге-ге-гей! – закричал он от всеохватывающего торжества. – Эге-ге-гей!

Все нутро рвалось наружу. Радости рвалось и рвалось из него. Ветер ударил со всей силы в лицо, но Алешке стало от этого только еще радостней. Вот он, настоящий покоритель всех стихий мира. Мальчик стоял на вершине гордый, радуясь жизни и своему первому успеху первооткрывателя. Вскоре остальные тоже кое-как вскарабкались на вершину и свалились в полном изнеможении.

Алексей вспомнил этот случай. Его глаза наполнились влагой. Сейчас, сидя в своем каменном мешке, он с тоской вспоминал детство, но именно этот случай позволил ему гордиться собой – тем мальчишкой, который с такой целеустремленностью покорил первую в своей жизни вершину. Сколько еще будет впереди высот, которые он покорит, сколько характера потребовалось, что бы совершить чудеса, которыми так богата была его жизнь. Но теперь все уже в прошлом. «Может, было лучше упасть тогда со скалы в пропасть, и не было бы тогда таких страшных мук, которые одолевают меня сейчас?»

Алексей представил, как он карабкается по скале, хватается за выступ, изо всех сил подтягивается и… внезапно камень вываливается из скалы и несется вниз, увлекая его за собой. Мужчина вздрогнул. «Нет! Я не дам в обиду ребенка». Он отогнал от себя коварные мысли. Теперь он гордился тем мальчишкой. Огонек тепла загорелся где-то в груди. Ради чего тот мальчик покорял гору, превозмогая усталость и страх? Но огонек стал гаснуть, оставляя сумерки в душе.

В детстве Алексей любил путешествовать в таинственном мире темноты, испытывая себя на мужество. Но сейчас ему было страшно. Огромный мир сузился до этих проклятых четырех стен, которые преследовали его всюду. Мало кто может понять это состояние, не оказавшись в нем хоть раз. Люди, которые сидели в тюрьме, были в тысячу раз свободней его, хотя железные решетки закрывали окна, а мощные двери накрепко запирали людей в камерах, при этом кругом была еще и охрана, следившая, чтобы заключенные не вышли на свободу. Алексей упал на диван и бесцельно уставился в потолок. Память опять стала возвращать его в прошлое.

Математика – любимый предмет, в нем Алешка был асом, все схватывал на лету, и как только учительница задавала задачу, еще не успев написать задание на доске, мальчишка рвался в бой, стремительно поднимал руку: «Можно? Можно? Я знаю ответ». Анна Ивановна понимала, что остальной класс не успевает за этим смышленым учеником. Ей хотелось, чтобы другие школьники тоже подтянули математику, но к ее великому разочарованию догнать Алешу Демина никто из класса не мог, да и во всей школе таких одаренных больше не было.

– Алеша, это хорошо, что ты знаешь ответ. Напиши на листке, я проверю.

Мальчишка с бешеной скоростью вырывал лист из тетради и торопливо, безобразным подчерком писал решение. Он так спешил, что допускал в нескольких предложениях уйму орфографических ошибок. И с быстротой лани подбегал к учительнице, отдавал ей в руки заветный листок. Анна Ивановна читала ответ, и, хотя ей трудно было разобраться в его каракулях, она наперед знала, что ответ будет верным.

– Молодец, Алеша. Правильное решение.

Пока весь класс пытался решить задачу, учительница давала способному ученику три еще более сложные задачи, но мальчишка щелкал их как семечки, поражая Анну Ивановну остротой своего мышления. «Да, таких учеников на моем веку не было, да и вряд ли еще будут, такие таланты попадаются крайне редко», – говорила она себе.

Все изменилось, когда семья Деминых получила новую квартиру и переехала в другой район. Родители перевели Алешу в другую школу. В старую ездить было далеко и очень неудобно. Больше всех его уход из школы переживала Анна Ивановна. Она пошла к директору и долго уговаривала его удержать Демина в школе.

– Это уникум, такие дети рождаются раз в сто лет, у него просто потрясающий ум, феноменальная память и такое мощное логическое мышление, что я могу сравнить его только с ЭВМ.

Директор школы, грузный мужчина в годах с уставшими от жизни глазами, смотрел на учительницу начальных классов сквозь толстые линзы очков.

– Бросьте вы это, Анна Ивановна, детей талантливых много, и вместо вашего Демина придет еще с десяток Ивановых, Петровых, Сидоровых, земля наша богата талантами.

– Да, Виктор Васильевич, талантливых детей действительно много, но таких больше не будет.

Директор устало махнул рукой.

– Любите вы, Анна Ивановна, все приукрашивать. Если это талант, он везде пробьет себе дорогу, и уговаривать родителей возить вашего Демина через весь город к нам в школу я не буду. А если на меня пожалуются в горком партии? А, Анна Ивановна? Вы, что ли будете отвечать перед руководством города?

– Но, Виктор Васильевич, поговорите! Попробуйте удержать этого ученика, я никогда ни за кого не просила вас, но тут прошу. Не проявляйте равнодушия.

Директор вдруг покраснел, щеки стали надуваться, на лысой голове выступили капельки пота.

– Это что, вы хотите сказать, что я черствый сухарь, не думаю о людях?

Лицо его побагровело, еще немного – и мужчина готов был взорваться. Но Анна Ивановна тихо повернулась и спокойно покинула кабинет, поняв, что убедить директора не получится.

Алеша перешел в другую школу, тут все было по-другому. Новые учителя, новые одноклассники, все здесь было не так, как в родной школе. Ребята встретили нового ученика настороженно. Он был худеньким, маленьким, светловолосым. Все остальные одноклассники были выше его на голову. Они снисходительно смотрели на щуплого мальчишку, пытались его задеть, чувствуя, что серьезного отпора не получат. Однажды, не выдержав оскорблений, Алешка хотел наброситься на своего обидчика, но тот так сильно толкнул его в школьном коридоре, что парнишка отлетел в угол и больно ударился головой о стену.

Взаимоотношения с новыми одноклассниками явно не складывались. Часто стали происходить драки, в которых Алеша заметно проигрывал. Он оказался в роли неудачника, которого игнорирует весь класс. Все смотрели на него свысока, ощущая от унижения новичка свое превосходство. Не пошли дела в новой школе и с математикой. Алешу вызвали к доске. Он быстро решил задачу, которую задала учительница, и, довольный собой, собирался сесть за парту. Но Ирина Николаевна, старый опытный педагог, остановила его.

– Послушай, Демин, решить задачу это не все, расскажи-ка мне правило, которое я задавала выучить на прошлом уроке?

Алексей растерялся.

– Зачем в математике что-то зубрить, здесь главное решать задачи и находить правильные ответы.

– О, нет, Демин, так не пойдет, я что – просто так даю домашнее задание? А как я вижу, ты и учебник-то дома совсем не открываешь. Садись, три, но если так и дальше пойдет, буду ставить двойки. В математике обязательно надо учить правила, это основа любой науки.

Алеша расстроенный поплелся к своей парте, его главный талант оказался в новой школе невостребованным. Весь класс посмеивался над ним. Опозоренный и униженный, он сел за парту и, сгорая от стыда, понял, что в этой школе математика теперь не его стихия. Алеша пытался еще несколько раз продемонстрировать свои знания в математике, но наткнулся на равнодушие учительницы. Но, несмотря ни на что, он не оставлял попыток стать в новой школе лучшим по математике. Пришло время писать контрольную, мальчишка быстро справился с заданиями и первым сдал тетрадь учительнице. «Теперь она поймет, что неправа, когда так душит меня». На следующий день математичка раздала тетради. Алеша, предчувствуя триумф, с гордостью взял тетрадь, не спеша открыл. Все, что произошло дальше, поразило его в самое сердце.

Алексей вспомнил этот момент. «А ведь из меня мог получиться неплохой математик…» Но, видимо, звезды на небе легли как-то не так. В дверь постучали. Мужчина лежал на диване, ему было абсолютно ни до чего. Его мир был ограничен комнатой, все, до чего он мог дотянуться, и был весь его мир. Стук повторился.

– Папа, это я, твоя Наденька. Открой, пожалуйста! Я знаю, ты дома. Папа, открой!

Дочка была его радостью. Но в последние месяцы и она перестала греть ему душу. Нет, Алексей любил дочь, но его чувства превратились в какую-то холодную массу, не способную ни воспринимать, ни отдавать тепло. Обрывались последние нити, связывающие его с жизнью. Его корабль всегда уверенно держался на плаву, мощные якоря не давали ему сорваться в бездну, удерживали от стремительных водоворотов, которые утягивали все живое в черную воронку смерти. В последние годы якоря один за другим сорвались, и последнее, что могло удержать Алексея – его дочь, – тоже уже едва служило зацепкой. Он пытался удержать самый дорогой для него спасательный круг, но канат под воздействием зависимости становился все тоньше, и вскоре он понял, что и этот последний якорь надежды сорван, и все несется в водоворот страшной бездны, на дне которой он совсем недавно побывал.

Стук продолжался. Алексей очнулся – надо открыть дверь. Он встал и медленно, пошатываясь пошел к выходу. В душе было пусто, никаких эмоций, никаких ощущений, полное равнодушие и безразличие к окружающему миру. Мужчина открыл дверь, на пороге стояла девушка лет восемнадцати, высокая, белокурая. Огромные влажные глаза смотрели на него. Она бросилась к нему.

– Папа! С тобой все в порядке?

Потом отошла на шаг и окинула взглядом отца. «Что с ним стало! – с тяжестью на сердце подумала она. – Где же мой прекрасный отец, которым я всегда гордилась и которого, несмотря ни на что, люблю до сих пор?»

– Папа, ты заболел? Очень плохо выглядишь.

Только теперь она заметила на его лице жуткие изменения – щеки впали, кожа стала серой, в глазах была пустота, руки постоянно тряслись, и было заметно, что ему тяжело ходить. Отец как-то резко постарел, а ведь ему не было еще и сорока. Она много раз пыталось уговорить его бросить пить. Отец слушал ее, кивал головой, клялся, что завяжет. Надежда верила отцу и после разговора уходила успокоенная. Неделю, иногда даже месяц Алексей держался. Но жизнь от этого не менялась, стена на время слегка ослабляла давление, иногда даже чуть отходила в сторону, немного расширяя мир Алексея. Бывали случаи, что он держался почти три месяца, но внутри внезапно опять раздавался щелчок, стена знала пределы свободы и, дойдя до определенной точки, подавала сигнал – и все начиналось снова. Привычка брала верх, и внутренняя тюрьма опять начинала сжимать его сознание с такой скоростью, что подчас ему казалось, что все его внутренности и головной мозг скоро просто выдавит наружу.

– Доченька, у меня все в порядке, я просто устал, прилег немного поспать.

– Вот продукты, тут молоко, хлеб, масло, немного колбасы, твой любимый кофе и печенье.

Алексей только сейчас понял, что не ел несколько дней, с голоду в животе бурлило.

– Спасибо, доченька.

Он хотел обнять ее и поцеловать, но вспомнил, что не чистил зубы несколько дней, так что из-за рта наверняка пахнет не лучшим образом. Мужчина застыл в нерешительности, и тогда Надежда сама обняла отца.

– Ты знаешь, я пришла не одна.

Алексей удивлено посмотрел на дочь.

– Папа я пришла познакомить тебя со своим другом. Мы с ним давно встречаемся, и мне бы хотелось, чтобы ты тоже познакомился с ним.

Какая-то непонятная ревность зашевелилась в его душе. Вот и выросла дочурка, его крошка. Время пролетело со скоростью света. Казалось, еще вчера он забирал ее из роддома, нежно прижав к себе живой комочек, который своими ясными глазками смотрел на него. А сейчас у нее появился друг, другой мужчина в ее жизни… Отец понимал, что его время кончилось. Но ревность быстро затихла, уступив место серому равнодушию.

– Может, как-нибудь потом познакомимся с твоим молодым человеком? Я сегодня, как-то не в форме.

Алексею не хотелось показываться на глаза избраннику дочери в столь неприглядном виде. Дочь смотрела на отца умоляющими глазами: она специально привела сюда своего друга, что бы хоть как-то повлиять на отца. Девушка все понимала и пыталась бороться за его жизнь, но сейчас, стоя рядом с ним, почувствовала, что от нее уже больше ничего не зависит. Перед ней стоял совсем другой человек, вырванный из кровных связей какой-то страшной силой, которая растоптала все самые теплые и нежные чувства.

Алексей потупил глаза, ему страшно захотелось побыть одному.

– Спасибо доченька. А с твоим молодым человеком я обязательно познакомлюсь. Но только не сейчас.

Надежда стояла перед отцом с потерянным видом, чувствуя каждой своей клеточкой, что теряет его навсегда. Слезы стремительно наполняли ее глаза, она с болью смотрела на любимого человека, понимая, что ничем не может ему помочь. От собственного бессилия ей стало еще хуже, сердце разрывалось от жалости к отцу. «А ведь он всегда был для меня примером!» Но девушка огромным усилием справилась со своей слабостью.

– Хорошо, папа, я пойду, но ты поешь обязательно. – Она нежно поцеловала отца в небритую щеку, ощущая, как бесконечно дорог этот добрый и очень талантливый человек, который прямо у нее на глазах падал в пропасть. – Береги себя.

Выйдя из дома, она разрыдалась и вся в слезах медленно пошла по улице. Рядом шел ее молодой человек.

Алексей остался один. Продукты лежали на столе, но есть ему почему-то расхотелось. Он вернулся к дивану и, обессиленный, плюхнулся на него. Мысли хаотично проносились в его голове, пугая своей непредсказуемостью. «Может, мне повеситься? Так будет лучше всем. Зачем мне такая жизнь? Да и сам я стал настоящей обузой и источником несчастий для своих близких». Он представил, как лезет в петлю, срывается с табурета… Мучения прекратились, и все закончилось. Но тут он представил себя висящим в петле с искаженным от боли лицом, выпавшим изо рта языком и дикими застывшими глазами. Алексею стало плохо. Его воображению опять предстал розовый закат, из которого выходил щуплый подросток, попавший в очень сложную ситуацию в новой школе.

Алешку стали обижать все чаще, он всячески пытался дать своим обидчикам отпор, но маленький рост и слабые мышцы не делали его победителем в постоянных стычках с рослыми одноклассниками. Утром ему страшно не хотелось идти в школу, опять испытывать унижения и побои. Но, преодолев страх, мальчик все же шел туда, где все повторялось изо дня в день, как под копирку. Равнодушие учителей, насмешки девчонок, тумаки одноклассников. Вернувшись домой, Алешка уходил в свою комнату и долго сидел один, слушая «Ласковый май», песни солиста трогали его до глубины души.

Утром он по привычке пошел в школу, которую он теперь просто ненавидел, учеба стала для него настоящей пыткой. На перемене к нему стали опять приставать два здоровых одноклассника, выше его почти на голову. Слово за слово – и в ход пошли кулаки. Алеша стоял в туалете с разбитым носом и приводил лицо в порядок. Нос сильно распух, кровь так и хлестала. Он перестал давать сдачи, боясь, что хулиганы еще сильнее начнут его избивать. Алеша сейчас ненавидел весь свет, но больше всего себя. Что-то мешало ему взорваться, пустить в ход худые кулачки и отдубасить обидчиков. Он смотрел на себя в зеркало, проклиная все на свете, но вдруг остановился. «Послушай, Алеша! Ты хочешь так прожить всю свою жизнь? Позволить кому-то так относится к тебе?»

Злость мигом прошла, глаза высохли, в них появился странный блеск. Мальчик посмотрел на себя в зеркало – все, больше этого не будет. Сразу после школы он пошел в спортивный клуб. «Я займусь спортом, ничего страшного, что я маленький и худой, я стану сильным и заставлю всех себя уважать!» Он решительно вошел в зал. На полу лежал синий ковер, на котором отрабатывали броски ребята в белых одеждах. Алешка жадно смотрел на спортсменов, мечтая научиться так же швырять соперника об пол.

– Хочешь заняться спортом? – неожиданно спросил кто-то за спиной.

Он оглянулся. Позади стоял молодой мужчина с открытым и добрым лицом.

– Да. – Алеша растерялся. – Я хочу заниматься самбо.

– Самбо? А почему самбо? – Мужчина улыбнулся. – Самбо у нас нет, есть только дзюдо.

Мальчик расстроено смотрел на тренера. Несколько дней назад он нашел книгу про Харлампиева – про то, как русский исследователь, путешествуя по миру, взял все самое лучшее из разных единоборств и создал мощную систему самообороны, которую назвал самбо. Этим видом борьбы занимались почти все разведчики и оперативники и потом легко справлялись с опытными противниками. Алеша твердо решил пойти на самбо и стать таким же сильным, как и его герой, Харлампиев.

– Тогда мне не к вам.

Мальчик опустил глаза и хотел было уйти, но тренер остановил его.

– Дзюдо тоже интересный вид спорта.

– Нет, спасибо, мне нужно только самбо.

В голосе мальчишки слышалось столько разочарования и боли, что тренер сразу понял, зачем к нему пришел этот подросток.

– А давай ты позанимаешься несколько дней, а потом решишь, что тебе нужно?

Алешка заколебался.

– Но мне нужно самбо. В голосе уже не было прежней уверенности.

– Давай приходи – и начнем занятия прямо с завтрашнего дня.

Мальчик посмотрел на тренера своими пронзительными глазами, их взгляды встретились. Алеша, скорее всего, ушел бы из клуба, но глаза тренера притягивали к себе мягкостью и добротой.

На следующий день подросток был на тренировке. Небольшой спортивный зал открыл новый мир для Алеши и стал его самым любимым в жизни местом. Он не пропускал ни одной тренировки, старался внимательно слушать тренера и выполнять все его задания. Первые две недели было очень тяжело, приходилось много отжиматься, отрабатывать кувырки вперед, назад, учить страховку, чтобы правильно падать во время отработки приемов. Алеша мечтал только об одном – скорее начать изучать приемы. Но Николай Иванович не торопил события, и еще целый месяц мальчик отрабатывал навыки страховки и общефизическую подготовку.

Наконец пришло время первых экзаменов. Алеша вместе с другими новичками сдавал страховку. Нужно было прыгнуть вперед, приземлиться на руки и после этого мягко опуститься на пол. Затем упасть назад, подогнув ноги, прижав голову к груди и громко хлопнуть руками о ковер. Потом тренер брал за руку, и надо было перепрыгнуть через нее и упасть на бок, сгруппировавшись в клубок, и опять громко хлопнуть рукой. Испытание прошли далеко не все, но Алеша успешно сдал задание, и теперь его, гордого собой, поставили в пару для отработки его первых в жизни бросков.

Тренер подошел к старшему ученику, взял его за кимоно – одной рукой за рукав, другой шиворот, сделал резкий рывок на себя. Спортсмен потерял равновесие, и в это время, подогнув колени, тренер виртуозно сделал бросок через бедро. Алексею показалось, что Николай Иванович больше напоминает гибкого хищника, который, незаметно подкравшись, швырнул ученика так высоко, что все увидели только летящие вверх ноги. Еще мгновение, и он лежал на полу, громко хлопнув по ковру рукой.

Глаза у Алеши загорелись. «Я так же смогу!» Тренер ходил по залу и подсказывал каждому ученику, как лучше сделать захват, натянуть руки, подвернуться и в последний момент сделать бросок. Мальчик добросовестно выполнял все требования наставника, взял захват с силой потянул на себя партнера, подвернулся – и вот его первый в жизни бросок. Затем последовал второй третий, четвертый.

Тренер собирал ребят после тренировки и рассказывал: «Дзюдо – это гибкий путь к победе, путь мягкий. Здесь очень важна не грубая физическая сила, а способность чувствовать противника, умение управлять своей энергией, которая должна не упираться в противника, а выводить его в то состояние, когда вы сможете управлять не только своей силой, но и энергией противника». Ребята слушали его, открыв рот, внимали каждому слову наставника, каждому его жесту. Для них он стал и Богом, и другом.

«Однажды основатель дзюдо Дзигаро Кано гулял по зимнему саду, шел сильный снег. Учитель заметил, что на толстую ветку вишни насыпало много мокрого снега, казалось, еще немного – и ветка под его тяжестью сломается. Кано стало интересно, что будет дальше, и он остановился посмотреть. Снег продолжал падать, образуя все большую силу давления на дерево. Но внезапно ветка прогнулась. Снег осыпался на землю, а дерево стояло в полном порядке, освободившись от непосильного груза. Каждый из нас должен обладать гибким мышлением. Мы должны уметь побеждать, используя не столько свои физические возможности, сколько способность предугадывать поведения соперника, направляя его в то русло, которое вы создадите в своем сознание, и, уступив в малом, сможете выиграть большом. На примере ветки Дзигаро Кано учил нас, как надо поддаваться, чтобы переиграть противника и всю его силу направить против него», – говорил тренер.

Алеша не спускал с него глаз. «А ведь эта наука именно для меня. Я невысокий, щуплый, не обладаю большой силой, но я буду бороться не силой, а обыгрывая своих противников». Дзюдо стало для него теперь смыслом жизни. Здесь появились у него новые друзья. Из замкнутого подростка Алеша постепенно превращался в веселого, жизнерадостного и общительного человека. Его тело приобретало упругость, мышцы, хоть и небольшие, стали пластичными и взрывными. На соревнованиях подросток проявлял изобретательность, умел так вывести из себя соперника, что, потеряв терпение, он со всей силы бросался на него, и тут Алеша, молниеносно повернувшись, опрокидывал противника на пол. Все удивлялись ловкости юного дзюдоиста, который не выделялся особыми физическими качествами, но на татами ему не было равных. Тренер много раз оставался после тренировки с Алешей, стараясь как можно больше посвятить талантливого ученика в тайны дзюдо.

Алексей снова вернулся в настоящее. Надо хоть немного поесть, а то опять стало прихватывать живот. Два года назад жена настояла, чтобы сходил к врачу. Тот сделал гастроскопию и, осмотрев больной орган, крайне удивился.

– У вас не желудок, а не знаю что. Там живого места нет, все стенки поражены воспалениями, низ полости буквально выжжен. Вы, видимо, злоупотребляете спиртным, – пришел к выводу пожилой врач. – Знаете , молодой человек, я удивляюсь, как у вас еще нет язвы желудка. Но это только вопрос времени. Мой вам совет: меняйте образ жизни. Переходите на диету. Откажитесь от острого, жирного и кислого. Но главное, забудьте об алкоголе навсегда, иначе жить вам осталось не так долго. Посмотрите, какая у вас красивая жена, да и сами вы, как я вижу, человек весьма успешный…

Алексей тогда бросил пить, понимая, что врач просто так пугать не будет. Он продержался почти полгода. Но опять что-то щелкнуло в сознании, и все опять понеслось в пропасть, но с такой сумасшедшей скоростью, что Алексей не на шутку испугался. Он обратился в дорогую клинику, реклама, которой кричала: только мы гарантируем сто процентный результат! Он три дня пролежал под капельницей, очищая организм от токсинов. Затем был долгий процесс медикаментозного лечения. После долгих и нудных процедур с ним работали психологи. Но ни один не смог достучаться до Алексея.

Он лежал на кушетке, закрыв глаза, делал вид, что внимательно слушает людей, которые всеми силами пытались вытащить из темной комнаты одиночества. «Да, что ты знаешь про мою душу, – думал Алексей, слушая психолога. – Разве тебе понять, что происходит в ней!»

Психолог говорил тихо, но уверенно, ярко рисуя картину будущего – казалось, он сам сидит где-то на Таити и описывает то, что видит в открытое окно. Но Алексей понимал, что все это болтовня врача, главная задача которого вытащить как можно больше денег из кошелька состоятельного пациента. «Зачем он мне все это рассказывает? Как будто я не знаю его истинные намерения. Да и для чего мне рисовать рай? Я в нем не нуждаюсь. Эх, психолог, и чему тебя столько лет учили в институте? Ты даже не понимаешь, что яркие краски нарисованного тобой мира еще сильнее загоняют меня на дно колодца, в который я медленно скатываюсь…»

И тут Алексей опять почувствовал, что что-то вновь щелкнуло в его сознании. Он с огромным трудом досидел до конца сеанса, бросился в свою палату и за большие деньги уговорил санитара принести ему бутылку хорошей водочки. Алексей выпил всего один глоток – он надеялся успокоить душу и продолжить лечение, но она требовала тепла, а для его поддержания требовалось топливо. К утру у кровати пациента валялись три пустые бутылки. Лечение пошло насмарку. К вечеру Алексей покинул клинику, поняв, что врачи ему не помогут и все слова о чудотворных курсах, самых передовых технологиях освобождения от зависимости – это просто трюк для доверчивых лохов, пытающихся избавиться от душевной пустоты чужими руками, используя самый примитивный способ – деньги.

Нет, из этой пропасти придется выбираться самому. Пустота росла, и злой рок только усилил свои козни. Про желудок он забыл. Что такое язва? Да это мелочь на фоне страшной каменной стены, которая окружала его со всех сторон. Он не мог спать сутками, страдая от дикой бессонницы. Часто Алексей ловил себя на мысли, что его голова превращается в кипящий котел, который нагревается с каждым днем и часом, еще немного – и все взорвется. Такое состояние доводило до страшного изнеможения и диких головных болей. Боль мог затушить только алкоголь, и Алексей, не выдержав мук, начинал глушить ее водкой, пытаясь поначалу дозировать ее маленькими порциями. Но боль требовала все новых и новых доз, пока он окончательно не терял контроль над собой. Просыпаясь утром, он ничего не помнил. И в это время успокоившаяся душа давала волю организму, который начинал кричать о своих проблемах. Все это превращалось в замкнутый круг психологической зависимости, которая отражалась на физическом состоянии.

Алексей попробовал сделать бутерброд, но почувствовал такое отвращение к еде, что его затошнило. Он устало поднялся и поплелся в ванную комнату.

Алеша выигрывал одни соревнования за другими и стал одним из самых перспективных спортсменов в клубе. Но в школе никто не знал о его успехах. Для одноклассников он был по-прежнему неудачник, слабак и вечный аутсайдер. На уроках он старался отсиживаться на задних партах, стараясь лишний раз не привлекать к себе лишнее внимание.

Больше всего Алеша не любил историю. Учитель, пожилой мужчина с испитым лицом, слабохарактерный человек, непонятно как попавший в школу, пытался рассказывать о событиях прошлого, но у него не было дара рассказчика, да и в педагогику ему явно не стоило идти. Дети его не слушались, на уроках стоял гам, каждый занимался своими делами. Преподаватель стоял у доски и что-то монотонно бубнил, его тихий голос тонул в шуме. Девочки рассказывали друг к другу свои истории, доставали из портфелей косметику, наводили, глядя в круглые небольшие, зеркальца красоту. Мальчишки играли в карты прямо на партах, иногда бегали по классу, нецензурно ругаясь на весь кабинет, а учитель продолжал стоять у доски, делая вид, что ничего не происходит. Одернуть наглых учеников он побаивался. Эта слабость выводила его из себя. Он был зол на распустившихся детей, а навести порядок, не мог. Он был страшно зол на все. На бездарных, тупых детей, на опостылевшую школу, на высокомерных коллег, которые позволяли себе его критиковать, на всю свою жизнь…

Преподаватель бросил взгляд на Алешу. «И этот придурок тоже не слушает меня, сидит с таким тупым выражением лица, что больше похож на дебила». В глазах учителя загорелись злые огоньки.

– Демин! – вдруг заорал он на весь класс. – Ты почему не слушаешь меня?

Скромный ученик вздрогнул.

– Я вас слушаю.

– Нет! Ты витаешь где-то в облаках. и тебе абсолютно наплевать на мой предмет.

Весь класс внезапно затих. Все посмотрели на Демина. Почувствовав поддержку большинства, учитель с яростью набросился на Алешу.

– Ты для чего ходишь в школу? Государство тратит на тебя огромные деньги, а ты сидишь, сам ничего не учишь – и другим не даешь.

– Но, я ничего не делал.

Историк чуть не подскочил у доски.

– А-а-а! – истошно закричал он. – Ты еще и ничего не делаешь? Для чего ты вообще ходишь в школу? Твое место не здесь, тут надо учиться. Давай немедленно дневник. – Он подбежал к парте, за которой сидел Алеша. – Я вызову твоих родителей и буду настаивать, чтобы тебя исключили из школы. Пусть тобой займется детская комната милиции, таким, как ты только там и место.

Демин опустил голову, достал из портфеля дневник и молча протянул его учителю.

Алексей долго вспоминал, что случилось с этим учителем истории потом. Из школы его выгнали за постоянные прогулы: как оказалось, историк часто уходил в запой и пропускал работу. Старому директору было жаль этого неудачника, и он закрывал глаза на его проступки, но вскоре в школу пришел новый директор, и терпеть поведение пьяницы он просто не стал. Как кончилась жизнь этого горе педагога, никто не знал. Лишь много лет спустя Алексей случайно узнал, что историк после увольнения совсем спился. Умер он в какой-то больнице от цирроза печени. Что он думал, умирая на старой скрипучей кровати в обшарпанной палате, весь опухший от страшной болезни? Сейчас Алексей примерно представлял его мысли.

Историк умирал медленно, мучительно и страшно. Печень перестала работать. Токсины разошлись по всему телу, фильтр, который очищал кровь, был полностью уничтожен алкоголем. В отместку за такое отношение печень перестала защищать хозяина. Яды каждодневно отравляли организм, постепенно разлагая органы и превращая тело в одну разбухшую массу пока еще живой плоти.

О чем он думал? Алексею было все равно. Зато он вспомнил, что совсем недавно врачи предупредили его, что, если он порвет с алкоголем, цирроз печени начнется буквально через несколько месяцев. Он посчитал, сколько времени прошло с тех пор, когда доктор поставил ему такой диагноз. До роковой черты оставался всего месяц.

Историк умер в полном одиночестве, никто не приехал забрать его тело из морга. Смерть наступила ночью, никто не заметил, как в полной темноте в холодной кровати оборвалась человеческая жизнь. Утром обитатели палаты пошли на завтрак, и только историк остался тихо лежать, укрывшись одеялом. К обеду один из соседей хотел его растолкать, но, дотронувшись, почувствовал холод и с диким криком кинулся в коридор звать дежурную медсестру. Вскоре санитары вывезли на каталке его тело из палаты и отправили в морг. Там труп пролежал несколько недель, но никто не пришел за ним, чтобы предать земле. Месяц спустя его похоронили на городском кладбище у дальнего забора, поставив металлический столбик с табличкой: Топильский Николай Александрович – и две даты, которые определили рамки всей его жизни.

Алексей не понимал, почему ему на память пришла это история с самым ненавистным ему преподавателем. Но сейчас ему стало жаль несчастного педагога, у которого в силу каких-то обстоятельств не сложилась жизнь. «Надо найти его могилу и поставить хоть какой-то памятник. Ведь он все-таки человек…» Щемящая боль опять пронзила душу.

Алеша пришел на урок истории. Он с отвращением ждал, когда начнется этот противный предмет. Прозвучал звонок, но учителя все не было. Опять, небось, напился и, как всегда, прогуливает. Однако вскоре дверь в кабинет открылась, и в класс быстрым шагом вошла худенькая невысокая женщина. Она окинула всех взглядом и, мягко улыбнувшись,представилась: «Лидия Ивановна Шубина, ваш новый учитель истории. Николай Александрович уволился, и на его место поставили меня. Так что три года мы будем вместе с вами грызть гранит науки. Надеюсь, зубы у вас крепкие?»

Все непонимающе посмотрели на историчку. Маленькая, щуплая, приличного возраста. Класс решил не менять традиций и вести себя точно так же, как при прежнем преподавателе. Лидия Ивановна села за стол посмотрела в журнал.

– Итак, какую тему вы проходили на прошлом уроке?

Никто не обращал на нее внимания, и каждый занимался своим делом. Учительница, не получив ответа от учеников, прочитала в журнале тему предыдущего занятия, потом, сделав небольшую паузу, начала:

– Тема нашего урока «Варфоломеевская ночь». Это самая страшная дата в истории Франции. – Она говорила громким, звучным голосом. Все замерли. Лидия Ивановна продолжала: – Конечно, в истории любой страны есть много страшных дат, но эти события стали для многих людей самым жестоким, вероломным и страшным событием. Во Франции шла долгая кровопролитная гражданская война между католиками, лидером которых был Карл Девятый, и протестантами во главе с адмиралом Колиньи. Война наносила Франции колоссальный вред. Две религиозные общины не могли найти общий язык. И вот король Франции решил примирить враждующие стороны, чтобы прекратить войну. Символом примирения должна была стать свадьба сестры короля Марго с Генрихом Наваррским. Это событие должно было стать величайшим триумфом короля. Однако слабовольный Карл Девятый попал под влияние своей коварной матери Екатерины Медичи, которая вместе с принцем Конде пытались сорвать намеченное примирение.

Перед глазами Алеши вдруг выросли толпы вооруженных людей, нападавших друг на друга, и король Франции, худой и немощный, неспособный к самостоятельным решениям. В классе стояла тишина, все с увлечением слушали о событиях далеких времен. Учительница встала.

– Свадьба была пышная. Со всех уголков страны в Париж съехались самые влиятельные представители протестантов, их встретили радушно и гостеприимно. Во всех храмах Парижа шли службы за установление долгожданного мира в стране. Огромный город принимал тысячи гостей из числа бывших врагов, и все протягивали друг другу руки в знак примирения. Пир был устроен на славу, большой свадебный стол был рассчитан на несколько тысяч гостей. Когда закончились торжества, все пошли спать.

Лидия Ивановна ходила по классу и рассказывала так ярко, что почти все ученики представили себя участниками тех событий. Внезапно учительница остановилась и сделала паузу. Класс замер в ожидании последующих событий.

– Когда гости уснули, из домов стали выходить люди в таинственных темных накидках, под которыми было спрятано оружие.

Мурашки побежали по коже Алеши, ему стало не по себе.

– Толпы парижан шли по ночному городу, одетые в темные одеяния, которые скрывали их черные замыслы. Десятки тысяч мужчин заполонили улицы Парижа. Они ждали тайного знака, сигнала, ради которого и оказались здесь. И вот в два часа ночи на высокой колокольне в полной тишине раздался негромкий удар колокола. Он прозвучал всего один раз.

В классе повисла зловещая тишина. Девочки от страха схватились руками за рты, боясь продолжения событий, лица ребят были напряжены. Лидия Ивановна остановилась и замерла на минуту, казалось, вся Вселенная остановилась в этот миг. Все внимание класса было приковано к ней. Внезапно она стала быстро ходить по классу, голос ее нарастал, рисуя страшную картину тех событий.

– Огромная толпа в черных одеждах ринулась искать протестантов. Парижане врывались в гостиницы, на постоялые дворы, вламывались во все дома, где только могли быть приглашенные гости.

Алексей сидел за партой, но все его существо было там, в шестнадцатом веке на улицах Парижа. Он почти физически ощущал себя гостем этого города, и волосы от ужаса встали у него дыбом. Вот он лежит в кровати у гостеприимных хозяев и даже не догадывается, что вскоре в дом ворвутся убийцы. Все внутри похолодело. Ему вдруг показалось, что он слышит топот сапог разъяренной толпы, которая устремилась по лестнице на второй этаж, где находится его комната. Послышались тяжелые удары в дверь, еще немного – и… И тут Лидия Ивановна опять замолчала. В классе стояла гробовая тишина.

– Вооруженные католики в фанатическом угаре врываются в дома, многие хозяева сами пускают убийц к себе и показывают, где находятся гугеноты, которых они еще днем так приветливо встречали. Толпа вытаскивала заспанных людей на улицу и зверски избивала, пока жизнь не покидала их. Затем тела убитых сбрасывали на обочину или в реку, и толпа, опьяненная кровью и безнаказанностью, шла искать новые жертвы для удовлетворения своей жестокости.

Алеша кожей почувствовал, как страшно оказаться в окружении озверевшей толпы, увлеченной только одной идеей – уничтожить всех протестантов. Лидия Ивановна опять замолчала. Все переживали ужасы трагедии той ночи. После короткой паузы более тихим и нежным голосом она продолжила:

– Король Наваррский с молодой женой спали в Лувре. Они счастливы, их обвенчали в соборе, они стали мужем и женой. После свадьбы они устали и теперь набирались сил, чтобы продолжить жизнь вместе имя мира в стране. Но, – голос учительницы опять стал жестким и сильным, – в спальню молодоженов ворвалась толпа вооруженных людей, их глаза горели ненавистью и жаждой крови, они сломали дверь и окружили кровать. Король Наваррский открыл глаза. Со всех сторон на него смотрели сабли, кинжалы и пики. Чуть дальше плотной стеной – злобные лица с хищными глазами. Еще немного…

Голос учительницы стал тише, сейчас должна начаться развязка. Девочки ахнули.

– Еще немного, и они пронзят тело Генриха Наваррского! Смерть рядом, Наваррский бледный, перепуганный смотрит в глаза своим убийцам. И в этот момент его молодая жена, Марго, закрывает своим телом мужа, не давая никому дотронуться до него. По всему Парижу шла охота на гугенотов, парижане хвастались друг перед другом, кто больше убил неверных. По Сене плыло множество трупов мужчин, женщин и детей. Толпа стояла над королем Наваррским, сгорая от жажды скорой расправы над одним из лидеров гугенотов. Однако Марго до последнего защищала его.

Алеша слушал Лидию Ивановну как завороженный. Он представлял себя на месте Генриха Наваррского, в ужасе ожидая страшного конца. Девочки вдыхали, кто-то начал всхлипывать, каждая сейчас ощущала себя на месте Марго, мужественно защищавшей своего избранника. Алеша всей душой был на стороне честного и благородного короля Наваррского. Оказывается, история это необычайная наука. Он представлял, как по мощеным улицам Парижа, стуча сапогами, с перекошенными от злобы лицами несутся с люди саблями наперевес, как везде идут неравные сражения с гостями, которых так коварно заманили в Париж. Он почти физически слышал их крики, стоны и мольбы о пощаде. Вот на кровати лежит еще совсем молодой Генрих Наваррский, ему лет восемнадцать, всего-то на три года старше его, а над ним – толпа разъяренных католиков и красивая женщина в ночной рубашке, защищающая его своим телом от врагов. Еще миг – и толпа бросится на молодоженов. Весь класс, забыв про все на свете, ждал развязки событий, но тут раздался звонок. Он звучал откуда-то издалека, совсем из другой эпохи, медленно возвращая всех в настоящее.

– Продолжим тему Варфоломеевской ночи на следующем уроке, – спокойным голосом проговорила учительница. – А сейчас спасибо за урок, встретимся с вами в среду.

Класс разочарованно выдохнул, но на следующий урок истории все рвались, предвкушая продолжение рассказа о потрясающих событиях прошлого. Уроки истории стали самими любимыми у всего класса. Все с бегом бежали на уроки Лидии Ивановны, чтобы вновь и вновь окунаться в мир истории, побродить по мрачным улицам Лондона, оказаться в Мадриде, поднять восстание против испанских захватчиков в Амстердаме, увидеть короля-солнца Людовика Четырнадцатого, стать свидетелями становление воинственной Пруссии и вместе с жителями Парижа пойти на штурм Бастилии.

Лидия Ивановна резко изменила жизнь Алеши. На своих уроках она поощряла свободомыслие, каждый ученик давал свои оценки историческим событиям. На уроках разгорались споры, а она не обращая внимания, что кабинете такой шум. Когда доходило до того, что уже не было слышно никого, она поднимала руки, и все замолкали.

– Это очень хорошо, что вы отстаиваете свое мнение, но важно уметь уважать своих собеседников. И доказывать свою правоту нужно не эмоциями, а железными доводами, с которыми не поспоришь.

Именно в это время Алеша понял, как важно логическое мышление – не только в математике, а в любой науке. Историю он полюбил всей душой. По этому предмету у него не было четверок, в дневнике красовались только пятерки, которые Лидия Ивановна с огромным удовольствием ставила Алеше, да и всем остальным ученикам, кто удостаивался этой высокой оценки.

Алексей поднялся с дивана и пошел на кухню. Он всю жизнь мечтал жить в своем доме недалеко от города в окружении большого фруктового сада. Детские воспоминания постоянно напоминали ему о прекрасном мире, где любил совершать свои первые путешествия маленький Алешенька. Практически всю жизнь, кроме нескольких лет детства, Алексей провел в однообразных многоэтажных домах, где жило много людей, – безликие подъезды, одинаковые лестничные клетки и квартиры. Были дворы, но все в них было стандартное, обыденное и даже отталкивающее. Здесь все было сделано не от души, а только для отчета. В этих каменных джунглях не было у человека своего комфортного маленького мирка, где можно закрыться и спрятаться, уединившись в своей вселенной.

Алексей прошел на кухню. Этот дом он купил несколько лет назад, когда покинул город на берегу Каспия. Он долго искал домик недалеко от Москвы. Ему часто предлагали шикарные загородные коттеджи в элитных поселках, но все это показное богатство было ему не по душе, слишком чопорными и холодными казались они Алексею. Однажды, когда он уже потерял надежду найти домик своей мечты, ему позвонил риелтор.

– Господин Демин, я, кажется, нашел то, что вы искали.

Час спустя они стояли на окраине небольшого подмосковного городка у покосившегося забора, за которым шумел большой сад. Домик был небольшой, но очень ухоженный, чувствовалось, добрые руки мастера творили гнездышко для себя. Но обстоятельства изменились, и плод своих трудов и надежд пришлось продавать.

Алексей был страшно рад своему новому приобретению, и на следующий день, заплатив деньги, въехал в новое жилище, надеясь найти здесь покой. Он мечтал вернуться в детство, в добрый мир теплых воспоминаний. Но и это оказалось иллюзией, тщетной попыткой уйти от страшной действительности и начать жизнь заново.

На кухне было много недоделок. Алексей все в доме переделал по самому последнему слову современной моды, но быстро остыл к нововведениям, не получив душевного удовлетворения, на которое рассчитывал. Серая холодная стена глушила все живое в его сознании, окружив плотным кольцом, требовала только одного – удовлетворения потребности каких-то новых ощущений.

Алексей каждый день ловил себя на мысли: что хочет от меня жизнь? Почему она вытягивает из меня все силы, энергию, здоровье, не давая взамен ничего? Но тут же осекался: грех мне жаловаться на жизнь! Столько яркого, большого, светлого было у меня. Вряд ли жизнь давала другим столько впечатлений. Но почему тогда я оказался в заложниках у этой страшной стены? Алкоголь, это все он, страшный, мучительный спутник жизни.

Алексей всеми силами пытался расстаться с этим назойливым и неприятным спутником, но алкоголь знал какую-то слабость Алексея, его тайную пружину, нажимая на которую крепко-накрепко привязал его к себе, и теперь, зажав в ловушку огромной серой стены, крепко держал в своих смертельных объятиях. И когда мужчина пытался завязать с алкоголем, спиртное не боялось этого: ничего Лешенька, походи немного без меня, я подожду, я ведь прекрасно знаю, что без меня ты теперь жить не сможешь. Твоя тайна у меня в руках, а раз я знаю твои слабости, ты теперь навеки мой. Алкоголь убирал со своего пути всех, кто пытался противостоять его диктату над Алексеем, – самых близких и дорогих для Алексея людей. Стена выдавливала все живое вокруг, оставляя рядом только тех, кто мог полностью подчиниться воле алкоголя. Но главное, он желал безраздельного владычества над душой Алексей, окружая ее темной стеной одиночества и целиком подчиняя своей холодной и расчетливой воле.

Алеша стал хорошо учиться. Лидия Ивановна сумела зажечь в нем сначала маленький огонек интереса к своему предмету, постепенно он разгорался, превращаясь в мощный костер. Все лучшие задатки школьника вдруг стали раскрываться, и вот жажда знаний перекинулась на географию, биологию, химию, литературу и даже скучный доселе предмет физика, и тот стал постепенно пробуждать любопытство к законом, на которых держится весь окружающий мир. Только один предмет оставался в стороне – незатронутым и холодным. Наука, которая когда-то захватила все сознание Алеши, а затем была грубо вытоптана бесчувственной учительницей математики.

Это было полгода назад. Алеша выполнил контрольную работу по математике. Ему хотелось доказать учительнице, что в математике главное логическое мышление, а не зубрежка. Он был уверен в своих силах. Контрольная была очень сложная, по выражению лиц одноклассников Алеша видел, что она им не по зубам, и сейчас он ждал момента, когда преподаватель скажет: «Что же, Демин, ты умеешь учиться, когда захочешь, сегодня только у тебя пять. А у остальных, к сожалению, тройки». С такими надеждами Алеша спешил в школу, мечтая о триумфе и восстановлении статуса лучшего математика класса.

Он вошел в кабинет в приподнятом настроении, ему хотелось не просто признания, а добрых слов от преподавателя, столь важных для него. Пусть все одноклассники увидят, что он не отстающий недоумок, а вполне успешный человек. Алеша сел за последнюю парту, там его ни кто не трогал, да и сам он никого не беспокоил. На последней парте все шло параллельно – учительница объясняла предмет, а он сидел и, глядя в окно, думал о чем-то своем. Она его тоже не трогала, стараясь просто не замечать этого странноватого замкнутого подростка, которого она считала, лентяем и серостью. Преподавательница вошла в класс, устало села на стул, небрежно положила кипу тетрадей на стол.

– Здравствуйте. Что же, подведем итоги контрольной работы. – Она взяла тетрадь, прочитала фамилию на обложке и передала в класс. Вскоре все контрольные были на руках у учеников. – Контрольную написали слабо.

«Это ведь не про меня, я выполнил все задания первым, и ошибок у меня не было». Алеша открыл тетрадь и к своему ужасу увидел большую жирную тройку. Он не поверил своим глазам – этого не может быть! Алеша стал внимательно смотреть замечания, и тут он увидел нечто совершенно невероятное. Ошибки в контрольной работе были, но это были орфографические ошибки. Математические решения и ответы были правильные. Подросток с негодованием посмотрел на учительницу.

– А почему вы поставили мне три? – Щеки его пылали праведным гневом, глаза возбужденно горели.

Математичка сняла очки и равнодушно посмотрела на нахального ученика.

– Научись сначала писать правильно, без ошибок, а потом задавай дурацкие вопросы!

– Но математика – это же не русский язык, я торопился, спешил, поэтому случайно допустил орфографические ошибки. Ответы-то ведь у меня все правильные?

– Сядь, пожалуйста, Демин. Скажи спасибо, что я еще три тебе поставила. За такие грубые ошибки больше двойки тебе бы никто не поставил.

Алеша от обиды закусил губы. «Шла бы тогда в учителя русского языка, а не математику преподавать!» – в сердцах хотел было крикнуть он, но в последний момент сдержался, потупил глаза и как побитая собака сел. Ему было стыдно и страшно неприятно, что математичка в очередной раз выставила его в самом неприглядном свете перед всем классом. Математику он уже не просто не любил, он ненавидел ее всеми клеточками своего организма. И последняя парта стала его убежищем от опротивевшей ему царицы наук.

Алексей сел за большой стол, потом, подумав, решил поставить чайник, чиркнул спичкой и зажег конфорку на плите. Через некоторое время вода стала закипать, издавая тихий гул.

Школьные годы были не самыми интересными для Алеши. Его постоянно терроризировали два здоровых одноклассника. Алеша шел в школу с неприятным ощущением, что сегодня опять его начнут задирать, оскорблять запугивать, и все кончится как всегда – несколькими обидными тумаками по шее. Как-то раз после урока физкультуры Алеша сидел в раздевалке, о чем-то задумавшись. Вошли двое хулиганов.

– Ну, что, Демин, ты я смотрю, стал слишком борзым? В отличники хочешь выбиться? А по морде давно не получал? – начал более рослый.

Алеше не хотелось драться, ему было сейчас не до этих хамов. Он думал о соревнованиях, на которые он должен был ехать, но Лидия Ивановна попросила его в это же время участвовать в городской Олимпиаде по истории, и он не знал, как поступить.

– Ребята, я вас не трогаю, что вы ко мне пристали?

– Он, нас не трогает, какая честь! – язвительно продолжил здоровяк. – Что, сопляк, в штаны от страха наложил?

Он подошел к Алеше, схватил его за грудки своими здоровыми руками и попытался оторвать от пола.

– Отпусти! – крикнул Алеша, в голове что-то щелкнуло.

– Может быть, мне еще тебя по головке погладить? – с издевкой рявкнул здоровяк. Лицо его перекосила злоба, он замахнулся правой рукой, левой продолжая держать за грудки, и хотел ударить свои здоровым кулаком Алеше прямо в лицо. Второй обидчик стоял рядом, издевательски ухмыляясь.

– Сань, сделай из него свиную отбивную, – и, радуясь своей, как он считал, удачной шутке, захохотал.

Здоровяк ударил Алешу. И тут страшная злость, которая накапливалась долгие годы, вдруг закипела в голове Алеши. И вырвалась наружу горящей лавой бушующего вулкана. Страхи покинули его сознание, неведомая сила теперь управляла им. Невысокий парнишка нагнулся, схватил левой рукой обидчика за шиворот. Тяжелый удар пронесся над головой Алеши, он еще сильнее наклонился, а потом выпрямился и со всей силы стал свободной правой рукой молотить по физиономии хулигана. Один, другой, третий, четвертый, пятый удар. Рука, как автомат наносила удары в лицо противника, в то время как левая просто пригвоздила верзилу к стенке. Наконец Алеша почувствовал, что обидчик весь обмяк и стал медленно опускаться на пол, обливаясь кровью. Все его лицо превратилось в одну здоровую гематому.

Все произошло так молниеносно, что стоявший рядом второй обидчик не сразу понял, что случилось. Его товарищ лежал у стены весь в крови, жестоко избитый. На миг он застыл, как парализованный, не понимая, как поступать в такой ситуации. Потом хотел было броситься на невысокого одноклассника, но Алеша решительно сделал шаг ему навстречу. Глаза его горели таким огнем, что хулиган сразу отскочил назад и бросился бежать, оставив лежащего на полу друга.

После этого случая Алешу больше никто в школе не обижал. Но последствия этой драки самым негативным образом отразились на его тренере.

Загудел чайник, вода бурлила, пар стал подкидывать крышку. Алексей выключил конфорку. Налил кипяток в чашку, достал банку кофе. Знакомый запах ударил ему в нос. Он любил кофе с детства. Когда-то с родителями мальчик ездил в Москву, гулял по ее широким проспектам, смотрел на высокие здания Нового Арбата, затем по улице Горького. Вся семья зашла в самый дорогой магазин самой большой страны мира. Это был Елисеевский. Первое, что почувствовал мальчик, зайдя внутрь, это ароматный запах кофе. Нежный, тонкий, он проник в сознание ребенка, оставив после себя незабываемое впечатления чего-то волшебного и потрясающего.

Алешеньку тогда не поразили высокие узорчатые потолки, величественные хрустальные люстры, стены, покрытые позолотой прошлого века, и дорогие витрины настоящего красного дерева, заполненные деликатесами, которые мальчик видел впервые в жизни. В магазине было много народу, все толкались, стараясь протиснуться к прилавкам. Но Алешенька не обращал ни на что внимания, его манил запах кофе, который витал в воздухе, одурманивая и создавая в сознании свой таинственный утонченный мир какой-то другой планеты, где он чувствовал себя примерно так же, как Маленький принц из сказки Экзюпери, путешествующий по разным планетам.

Конечно, запах кофе из банки лишь отдаленно напоминал волшебство из далеких восьмидесятых, тем не менее, Алексей опять почувствовал себя Маленьким принцем. Он любил кофе без сахара и молока, чтобы не портить вкус самого прекрасного на свете напитка. Глоток согрел все внутри. Стало немного легче, в сплошной серой пелене окружающего мира где-то очень далеко забрезжило подобие капельки рассвета. Алексей поднес чашку к лицу и стал втягивать в себя аромат. Мысли опять возвращались в прошлое.

Алеша помог здоровому детине подняться, тихо прошептав на ухо:

– Еще раз полезешь, убью. Понял?

Слова были сказаны ровным голосом, но именно поэтому произвели сильное впечатление на обидчика. Он с большим трудом поднялся, вся его одежда была в крови, он сразу стал как-то меньше ростом. Шатаясь, он закивал головой в знак согласия и неровной походкой пошел в туалет, слезы градом текли по его распухшим щекам, все тело содрогалось от истошных рыданий.

Алеша все еще находился в состоянии нервного возбуждения. Вулкан эмоций постепенно утихал, но нервная дрожь внезапно стала колотить все тело. «Что я наделал? Ведь я мог и убить его!» Только сейчас он понял, какой страшный монстр живет внутри него. Алеше внезапно стало страшно: «Неужели я такой же жестокий зверь, как те, кто постоянно обижал меня? Я что, уподобился им?» В полном отчаянии он вошел в кабинет математики. Все сидели за партами, не было только его обидчиков. Учительница небрежно бросила взгляд в его сторону.

– Что, Демин, теперь ты решил еще и опаздывать на мой урок? Мало того, что сидишь на последней парте, ворон ловишь, так теперь и приходить во время не хочешь?

Она хотела бросить еще пару фраз, чтобы сильнее задеть его, но Алеша вдруг сказал:

– Извините, Алевтина Владимировна, опоздал, виноват, но ворон я ловлю на вашем уроке, потому, что вы не умеете давать математику так, как умеют заинтересовывать своими предметами другие учителя.

Он решительно прошел в класс и сел на свою парту. Учительница застыла на месте, колкие слова застыли у нее на устах. Удар был нанесен в самое слабое место. Ее всю перекосило, губы затряслись, лицо стало медленно покрываться густой красной краской. Женщина вскочила и, откинув стул в сторону, выбежала из кабинета.

Юру Колоскова осматривал врач.

– Кто же вас, молодой человек, так поколотил?

Рослый школьник стоял, опустив голову, лишь плечи слегка вздрагивали от обиды.

– Вот до чего наша школа дошла! Моего ребенка там чуть не убили. Посмотрите, какие бандиты растут там, что они сделали с моим Юрочкой! – возмущалась некрасивая крупная женщина в дорогом пальто, с холодным вызывающим взглядом. – Как он еще живой остался после таких побоев! – Она стала наседать на врача. – Дайте справку, что моему сыну были нанесены тяжелые увечья. Я упеку этого бандита в тюрьму. Будет знать, как обижать беззащитного ребенка.

– Но послушайте, они же по сути еще дети, может быть, стоит полюбовно договориться с тем, с кем подрался ваш сын? – Врач никак не мог понять, кто же мог так отделать этого не погодам здорового парня и пытался всеми силами утихомирить разбушевавшуюся мамашу.

– Мне не о чем говорить с убийцами, их место в тюрьме.

– Но они же еще дети! – Врач сделал последнюю попытку успокоить родительницу этого наглого и неприятного здоровяка.

– Вы отказываетесь выдать мне справку? – угрожающим тоном зашипела мать Колоскова. – Тогда я напишу на вас жалобу в прокуратуре, пусть они займутся вами, как подсобником бандитов.

Врач не на шутку испугался.

– Хорошо, сестра, выдайте документ, который требует гражданка, – обратился он к своей помощнице.

На следующий день в школу пришли сотрудники детской комнаты милиции. Зашли в кабинет директора и потребовали личные дела учеников восьмого Б.

– Так что же вы, товарищ директор, довели школу до такого состояния, у вас тут особо тяжкие преступления чуть ли не каждый день творятся.

Сергей Васильевич удивленно смотрел на строгих женщин и никак не мог понять, о чем речь.

– В моей школе преступления?

Дородная женщина средних лет с большой каштановой копной волос на голове резко перебила его:

– Вот заявление в прокуратуру и милицию, мы обязаны отреагировать и принять срочные меры по наведению порядка и наказанию преступников.

– Преступников? – директор округлил глаза. – Где, у нас в школе? Послушайте, какие они преступники, это же еще дети! – Но, увидев сердитое лицо милиционерши, сразу перешел на деловой тон. – Ладно, товарищ майор, что случилось?

– К нам поступило заявление от одной из родительниц ученика вашей школы. На ее сына напали, зверски избили, нанеся множество тяжких телесных повреждений, угрожавших жизни ребенка.

– Так-так, и кто же этот несчастный ребенок? – Директор стал о чем-то догадываться.

– Юрий Колосков. Вы его знаете? – победоносно заявила майор.

– Колоскова? О, как же не знать, знаменитый хулиган и дебошир, много кровушки эта ваша жертва насилия выпила из учителей, да и обижать других детей большой мастак. И кто же его чуть не убил?

Директор помнил, что пострадавший был верзилой, и ему было интересно узнать имя обидчика. Майор достала папку и стала искать в ней какую-то бумагу.

– А, вот, нашла. Алексей Демин. Вот изверг, который избил ребенка.

Директор аж затрясся, он подпрыгнул на кресле и, не сдерживаясь, стал громко хохотать. Женщины смотрели на директора с изумлением.

– Вы что – еще и смеетесь? – Майор сердито сверкнула глазами. – В школе произошло преступление, а вы так себя ведете!

Сергей Васильевич пытался взять себя в руки, но ничего не мог поделать с собой.

– Извините, пожалуйста, вы просто не видели этих ребят.

Еле сдерживая смех, он поднял трубку и попросил секретаршу:

– Татьяна, позовите ко мне Колоскова из восьмого Б.

Через несколько минут в кабинет тяжелой походкой вошел рослый широкоплечий парень с наглыми глазами.

– Юра, кто тебя так отделал? – спросил директор.

Ученик замялся, на лице появилось подобострастное выражение. Он постоял некоторое время молча, боясь что-либо сказать.

Майор встала и подошла к школьнику.

– Не бойся Юра, здесь все свои, тебя никто не обидит.

Парень покраснел.

– Так, кто же тебя обидел, Юрий! – строго повторил директор.

Ученик все мялся, не решаясь назвать имя обидчика.

– Тебя поколотил Демин? – Сергей Васильевич прямо посмотрел в глаза Колоскова, тот, совсем смутившись, кивнул головой и густо покраснел. – Хорошо, можешь идти, подожди там, в приемной.

Когда Колосков вышел, майор набросилась на директора.

– Почему вы не стали разбираться, что произошло и как все было? Надо серьезно подходить к таким страшным эксцессам, ваше равнодушие и беспечность порождают насилие в школе.

– Да, вы правы, я действительно не воспринимал всерьез поведение некоторых школьников, – признался директор. – А сейчас давайте пригласим главного преступника, который так зверски обошелся с несчастным ребенком.

Он опять поднял трубку.

– Танечка, позовите Демина из восьмого Б.

Все замерли в ожидании опасного преступника, который, по словам потерпевшей стороны, затерроризировал полшколы. Дверь отворилась, и в кабинет вошел невысокий, щуплый мальчишка. Он выглядел младше своего возраста, но его открытом и приятном лице был заметен испуг.

– Сергей Васильевич, вызывали? – Большие голубые глаза смотрели на обравшихся с опаской и напряжением.

– Вот это и есть самый отпетый хулиган и истязатель несчастных школьников! – торжественно объявил директор.

Глаза милиционерш округлились.

– Ты, поколотил Юрия? – Майор от удивления даже привстала. Она представляла себе Демина огромным верзилой с горой мышц, брутальным лицом и наглыми выпученными глазами. А тут перед ней стоял мальчишка на голову ниже своей жертвы, с детским выражением лица и добрыми голубыми глазами. – Вы ничего не перепутали? Это тот самый Демин? Майор с недоумением посмотрела на директора.

– Да, тот самый. Только, сдается мне, что этот ученик сам долгие годы страдал от хулиганских выходок несчастной жертвы. Вот и не выдержал парнишка, хоть один раз, но дал сдачи.

Сотрудники детской комнаты милиции смотрели на Алешу, не понимая, как относится к происходящему.

– И этот ребенок мог поколотить того верзилу? – Молодая женщина-лейтенант пораженно смотрела на щуплого школьника.

В кабинете повисло неловкое молчание, паузу прервала майор.

– Это ты его поколотил? – мягко спросила она.

Алеша опустил голову.

– Да. Но я не хотел, честное слово. – Он замолчал. Губы начались трястись мелкой дрожью. – Я просто хотел, чтобы они меня больше не трогали.

– Ну, что, убедились, что Алексей не изувер? Он просто набрался мужества однажды дать сдачи этим наглым хулиганам, – спокойно проговорил директор.

В кабинет пригласили других учеников класса, и все они подтвердили, что Колосков постоянно доставал Демина и часто вместе с дружками избивал его. Когда разбирательство закончилось, майор встала.

– Все понятно, «несчастная жертва» получила то, чего так долго добивалась. Я думаю, все понятно. Позовите Колоскова!

Юрий вошел в кабинет директора. Все смотрели на него неприязненно.

– Юрий, я думаю, придется поставить тебя на учет в детскую комнату милиции.

– За, что? – чуть не умоляюще завопил тот.

– За то, что ты постоянно обижал слабых, за то, что унижал чужое достоинство.

Майор жестко смотрела на Колоскова. Ей часто встречались такие подростки – жестокие, наглые, вечно врущие, стремящиеся везде утвердить свой порядок, основанный на грубой силе.

Колосков вдруг заныл:

– Но меня чуть не убили, у меня сотрясение мозга, я теперь ничего не помню, мне всю голову отбили. А этот Демин, не смотрите, что он маленький, он каратэ занимается. Вот он и применил свои приемы на мне.

Майор хотела было закрыть разбирательство с Алешей, но, услышав слово «каратэ», вся напряглась. Этот вид спорта в то время в СССР был под запретом. В глазах общества все, кто занимался каратэ, были чем-то вроде страшных убийц, способных одним ударом ребра ладони крушить вековые деревья, разумеется, обладатели навыков каратэ должны были быть под особым контролем государства. Женщина знаком отпустила Колоскова из кабинета.

– Каратэ, значит, занимаешься? – Она сердито посмотрела на Демина.

– Я тренируюсь дзюдо.

– Мне все равно – дзюдо, каратэ, взяли моду заниматься своим самурайским беспределом. Будем теперь разбираться глубже. Завтра вызовем твоего тренера и посмотрим, чему он вас там учит. Директор пытался еще раз заступиться за Алешу, но майор была непреклонна.

Милиционеры приехали прямо на тренировку и, не дав закончить занятия, на глазах учеников арестовали тренера, препроводив в отделение милиции.

– За что вы меня задержали? – возмущался Николай Иванович.

Невысокий майор сурово посмотрел на спортивного наставника.

– А сам не догадываешься?

Педагог ни как не мог взять в толк, в чем дело.

– Не понимаю, по какому праву вы сорвали мне занятия, незаконно задержали и привезли сюда, объясните, на каком основании?

Майор равнодушно зевнул.

– Все вы так говорите. Вот завтра будешь все объяснять следователю.

– Какому следователю, вы что здесь, с ума сошли?

В душе Николая Ивановича нарастало раздражение.

– Завтра будешь ему рассказывать, зачем серийных убийц стал готовить, мы все знаем про тебя.

Майор записывал в журнал время задержания тренера.

– Каких убийц? Вы хоть думайте, что говорите!

Милиционер вдруг отложил служебную документацию в сторону.

– Ты еще имеешь наглость учить нас? Ты задержан за незаконное преподавание каратэ! А это серьезная уголовная статья. Что, не слышал про такую?

– Но я не веду каратэ, я тренер по дзюдо!

– Знаю я всех вас, мастеров единоборств, дзюдо решил прикрыться! Все, добегался, голубчик, теперь не отвертишься. Твой ученик чуть человека не убил, а это твоих рук дело. Зверей воспитал у себя под прикрытием дзюдо. Срок тебе приличный грозит.

Николай Иванович стал постепенно понимать, в чем проблема. По всей стране шла настоящая охота на каратэ, которым во всем мире занимались сотни миллионов человек. Милиция вечерами врывалась в небольшие подвальные помещения, приспособленные под занятия физкультурой и школьные залы, где, по мнению бдительных граждан, занимались сатанисты в белых одеждах, поклоняющиеся японским богам и обучающиеся жестокому ремеслу убийц под ритуальные крики «иа!». Эти сектанты называли себя каратистами. Вокруг каратэ была раскручена такая истерия, что любой человек в белом кимоно казался чуть ли не вражеским шпионом и наемным убийцей, в совершенстве освоившим искусство истребления людей голыми руками и ударами пяток.

Тренеру трудно было доказать милиционерам, что он давал детям только борьбу, да, японскую, но борьбу, а вовсе не каратэ. Настроение у наставника упало, негодование сменилось депрессией: «Так ведь и в самом деле могут срок припаять. И раскрываемость преступлений повысится, да потом еще во всех газетах растрезвонят, что поймали особо опасного преступника… Вся жизнь вмиг под откос…» Ему стало страшно.

Но вечером в отделении милиции поднялся шум. Родители ребят, которые занимались у Николая Ивановича, толпой осаждали дежурного.

– На каком основании вы задержали тренера наших детей? Кто дал вам право срывать занятия и тем более арестовывать лучшего педагога города?

В небольшом помещении собралось более тридцати возмущенных родителей, толпа все прибывала и прибывала, люди приезжали со всех районах города. Были подняты на ноги прокурор, журналисты и даже первый секретарь горкома партии. Вскоре в отделение прибыл начальник милиции. Возбужденная толпа окружила милицейского начальника. Видя, что ситуация выходит из-под контроля, он пошел на попятную.

– Нет, вашего дорого тренера мы не арестовывали, а просто задержали для дачи показаний.

Женщины подняли такой шум, что в ушах начальника милиции зазвенело.

– Какой он преступник? Вы бы лучше воров да хулиганов ловили, а то задержали самого порядочного человека! Вон, посмотрите, сколько подростков по улице шляется без дела, сколько пьяниц во дворах! Их вы не замечаете, а человек детей к делу приучил, они все спортом занимаются, не курят, не пьют, учиться стали хорошо. Мы на них нарадоваться не можем, а вы нашего тренера арестовать решили!

К главному милиционеру подскочила бойкая горластая женщина.

– Я сегодня же напишу письмо в Москву генеральному секретарю партии Горбачеву, что вы занимаетесь самоуправством и беззаконием.

Перепуганный полковник милиции пошел на попятную.

– Ладно, хорошо, забирайте своего тренера, но теперь вы будете отвечать за все его прегрешения.

Он дал жестом дал команду начальнику отделения выпустить Николая Ивановича из-под ареста. Толпа радостно приветствовала своего героя и повалила на улицу, поздравляя тренера с победой над силами тьмы и застоя. Но работать больше Николаю Ивановичу в городе не дали, и он тихо покинул его, не желая наживать себе новых неприятностей.

Алексей допил кофе. На кухне было тихо, как и во всем доме. Детские мечты не сбывались. Был собственный дом, сад, участок, но не было тепла и манящей таинственности, которые витали в домике под Магнитогорском. Алексей долго не мог понять, чего ему не хватает.

Он стал напрягать воображение, мысли понеслись с дикой скоростью в разные стороны, и вдруг в этом хаосе вдруг все остановилось и замерло. Перед ним высветилась картинка, он понял: а ведь не хватает бабушки, его бабули, у которой он каждый вечер подолгу сидел на коленях и слушал сказки, тихо засыпая на ее груди. Теплая пелена окутывала его целиком. Этой энергетики он не чувствовал больше нигде. То был иной мир, добрый и отзывчивый, где чудеса свершались почти наяву, где маленький мальчик чувствовал, что его любят. Алексей впервые так резко почувствовал, как не хватает ему в жизни бабушки – этого прекрасного человека с такой доброй, чарующей улыбкой, согревавшей его всегда, в любое время, прогонявшей прочь все страхи и внушавшей уверенность в будущем.

Но маленькому Алешеньке не нужно было будущее, он наслаждался настоящим, радуясь тому, что бабушка рядом, и она здорова. Больше всего он в детстве боялся, что его Ба умрет. Он тихо вставал ночью, подходил к кровати и слушал, все ли с ней в порядке. Иногда ему снились страшные сны, и Алешенька не мог спать почти всю ночь, по нескольку раз вставал, на цыпочках подходил к спящей бабушке, прислушиваясь к дыханию самого родного человека.

Все страшное случилось много позже. Бабушка осталась в доме одна. Старость всегда подкрадывается незаметно, неся болезни и отнимая остатки былого задора и энергии, часто оставляя человека в полном одиночестве. У нее начались проблемы с почками, приступы диких болей приковывали ее к постели. Приезжала скорая, пожилую женщину осматривали, делали укол, но в больницу везти отказывались: в вашем возрасте у всех есть болезни, завтра сходите к участковому врачу, пусть он выпишет вам лекарства. Но к утру боль отпускала, и бабушка, опять бралась за привычные дела, забыв про врача. Хлопотала по дому, занималась огородом – и очень скучала по внуку, который вырос и жил теперь где-то в Москве.

Было начало сентября, стояла прекрасная теплая погода, солнце сияло на голубом небе. Урожай в этом году выдался богатым, как никогда. Бабушка, нагнувшись, собирала большие выкопанные картофелины, радуясь, что зимой с картофелем проблем не будет. С участка было собрано почти пять мешков. Она наклонилась за очередным клубнем, но внезапно острая боль пронзила все тело. Она замерла, попыталась распрямить спину, боль чуть прошла. Наверное, поясницу прихватило. Бабушка помяла руками спину, ей показалось, что стало лучше, она снова принялась собирать картошку.

Закончив с этим, зашла в дом и тут почувствовала слабость. Еле добралась до кровати, и здесь страшная боль опять настигла ее. Все тело стало ломить, спина горела огнем. От боли она закричала, но кто мог услышать пожилую женщину в одиноком доме? Она задыхалась, стеная и рыдая от боли, любое движение причиняло ей невыносимые страдания. Время тянулось страшно медленно, усиливая муки с каждой минутой. Порой ей казалось, что она попала в ад и теперь молит Бога простить ее за непонятные грехи.

Боль немного отступила. С трудом она добралась до телефона и позвонила в скорую помощь. Дежурная записала адрес, фамилию, возраст, а затем равнодушно ответила: ждите, скорая приедет, но не так быстро, сегодня очень много вызовов.

Бабушка потащилась к кровати, но резкий удар боли сбил ее с ног. Она не смогла удержаться и упала на пол. Внутри все горело адским пламенем, дикая боль пронизала весь низ тела, в глазах стояли огненные круги. Дыхание стало сбиваться. В голове поплыл багровый туман. И рядом не было никого, кто мог бы помочь. «Вот и пришло твое время!» – стал нашептывать ей на ухо сквозь дикую боль далекий голос откуда-то из другого мира.

На какое-то время она потеряла сознание. Когда открыла глаза, в комнате было темно. Она не помнила, что с ней случилось, только удивилась тому, что лежит на полу. Она встала и подошла к кровати. «Что-то сегодня одолевает усталость, надо прилечь. Наверно, переработала на грядках». Бабушка легла, и боль опять прибила ее гвоздями к кровати. Все началось по новой. Огонь пылал, сжигая все внутри. Не способное перенести адскую боль, сердце то останавливалось, то начинало колотиться с бешенной скоростью. «Боже, за что ты меня так наказываешь? В чем я провинилась перед тобой?»

Пламя разрасталось, сжигая все внутри несчастной женщины. Она стала задыхаться, из последних сил пыталась приподняться на локтях и вдохнуть хоть глоток свежего воздуха, но очередная волна дикой боли опять обрушилась на нее.

Сердце бабушки не выдержало, ее доброе искаженное муками лицо вмиг побледнело, она упала на кровать, пытаясь дотянуться до кого-то руками. В последний миг своей жизни, она тянулась к кому-то, чтобы проститься с самым дорогим для нее человеком – теперь уже навсегда.

Скорая помощь приехала под утро. Но ее помощь была уже не нужна. Врачи обнаружили в незапертом доме тело пожилой женщины, ее остекленевшие глаза смотрели с надеждой куда-то вдаль, а лицо излучало полный покой.

Алексей вспомнил эту историю. Он любил бабушку, для него она была куда больше, чем просто родной человек. Это был единственный человек, который давал ему самое большое богатство мира – покой и надежду.

Слезы внезапно стали душить Алексея. Он надрывно зарыдал, вспомнив, что потерял самого дорого человека на земле. Ему было больно и стыдно, что в роковой момент он был далеко и, закружившись в водовороте дел, забыл про свою Ба…

Алексей вытер слезы. Это былипервые эмоциональные проявления теплых воспоминаний за последние годы, проведенные в плену у темной каменной стены. Эх, вернуть бы сейчас прошлое, оказаться вовремя в том домике, самому выкопать и собрать картошку, быть рядом с бабушкой, а лучше вообще не позволять ей выполнять тяжелую работу. Будь он там в тот страшный день, сам отвез бы ее в больницу, не пожалел бы никаких денег, чтобы ее спасти. Если надо, отвез бы в Германию или в Израиль, разбился в лепешку, но постарался вылечить свою Ба.

Доброе, морщинистое лицо предстало перед ним, ее мозолистые руки с потрескавшейся кожей тянулись к нему. Как хорошо помнил Алексей эти самые родные и нежные руки, которые так часто спасали его в детстве от страха и одиночества! А ведь он даже не мог догадаться, что последний человек, к кому тянулась бабушка перед смертью, был именно он. К нему она обращала последний взгляд, к нему тянулись ее руки, чтобы обнять любимого внука перед смертью.

Побывав на дне каменного колодца, Алексей знал, как страшно уходить из этого мира в одиночестве, не чувствуя чьих-то рук, которые держат тебя за твои холодеющие пальцы, которые изо всех сил пытаются согреть, стараясь всеми силами удержать тебя от падения в черную пустоту и отогнать проклятую смерть.

Умирающему человеку – что ему надо? Спокойно принять круговорот жизни, что установила природа. Все мы умрем, и к этому надо готовиться. Но когда тебя держат за руку, ты чувствуешь тепло родных. Умирающий смотрит на мир с огромной благодарностью – за то, что Бог подарил ему эту прекрасную жизнь. Все мы хотим одного – быть нужными. А когда умираешь в одиночестве, в кромешной тьме и холоде, понимаешь, что ты в этой жизни оказался не нужен никому.

Алексей вспомнил ощущения, когда прощался с белым светом несколько дней назад. Как прощался с матерью, понимая, что жить ему осталось совсем мало. Но он-то сам загнал себя в тупик. И теперь стоял на распутье. Алексей убедился, что умереть у него сейчас не получится. Какая-то мощная сила удерживала его в этом мире, видимо, стремясь заставить выполнить миссию, с которой был послан на Землю почти сорок лет назад.

Он сидел на кухне и чувствовал непонятную энергию – и до его сознания только сейчас дошло, что кто-то молится перед Богом и всеми святыми за него. Надежда простояла в небольшой церквушке на коленях перед образом Николая Чудотворца несколько часов, вымаливая, чтобы отец перестал пить. Она молилась, рыдая и крестясь. Большая свеча, поставленная во здравие любимого человека, медленно догорала. Каким-то шестым чувством Алексей услышал эти мольбы. «Значит, я еще кому-то нужен».

Николай Иванович покинул город, никого не предупредив об отъезде. Ему было очень горько осознавать, что отдавая всего себя детям, он оказался под давлением правоохранительных органов только за то, что его ученик смог дать сдачи хулиганам. Тренер по дзюдо понимал, что спокойно жить в этом городе он больше не сможет. Ему было жаль оставлять свой спортивный клуб, в котором он все сделал своими руками, но еще больше не хотелось покидать учеников, к которым он привязался всей душой. У него не было семьи, всю свою жизнь он посвятил им.

Узнав, что тренер больше не работает, Алеша пытался его найти, но Николай Иванович исчез так же незаметно, как появился когда-то за его спиной, когда он пришел в первый раз в спортивный зал. Алеша чувствовал свою вину перед учителем и переживал из-за той драки в школе и всех несчастий, которые принес наставнику. Он возвращался домой в подавленном настроении. По привычке, зайдя в подъезд, посмотрел в почтовый ящик. Там лежало письмо. Алеша небрежно взял его в руки, бросил равнодушный взгляд и только тут увидел, что оно адресовано ему. Он быстро открыл конверт.

«Алеша! Мне пришлось покинуть город. Прошу прощения, что не попрощался ни с кем из вас. Но это было выше моих сил. Мне хотелось сказать тебе всего несколько слов: ты молодец. Смог побороть свои страхи и наказать хулиганов. Это очень важный поступок, который откроет тебе путь к успеху. Нельзя в жизни достигнуть чего-то, не сумев победить самого себя. Будь всегда мужественным. Трудностей у тебя будет много, но я знаю, что ты все преодолеешь и выйдешь победителем. Помни это, когда будет очень плохо. В самый трудный момент, когда тебе будет казаться, что выхода нет, вспоминай тот первый день на тренировке, который сделал тебя мужчиной. Ведь самый смелый свой шаг ты совершил тогда, когда решил изменить свою жизнь и пришел в спортивный зал. Этот день изменил многое в тебе. Ты сильный и талантливый человек. Оставайся таким всегда. Мое сердце будет греть мысль, что у тебя все хорошо. Крепко жму руку. Твой тренер и друг».

Больше Алеша никогда не встречал своего наставника и не знал, как сложилась его дальнейшая жизнь.

Николай Иванович уехал из города на такси, на руках у него был билет на самолет до Ленинграда. Машина выехала из города, утопающего в зелени и цветах, и неслась по бескрайней пустыне в сторону аэропорта. Резкий контраст ударил ему в глаза. Он смотрел на безжизненные просторы, сердце стало щемить от тоски. «Да, как это символично! Покидаешь прекрасный оазис и отправляешься в голую пустыню искать новый зеленый островок в океане равнодушия. Что же теперь ждет меня впереди?» Никто в городе больше толком не знал про Николая Ивановича. Поговаривали, что он устроился в спортивную школу, кто-то рассказывал, что талантливый тренер открыл свой спортивный клуб, который стал самым известным в стране. Но большинство жалело, что он ухал из города, понимая, что таких людей крайне мало на земле. Лишь много лет спустя Алексей нашел своего бывшего тренера в «Одноклассниках». Там была его личная страничка, на которую Николай Иванович не заходил много лет. Алексей приложил все усилия, чтобы отыскать своего главного в жизни наставника. Но это было потом. А сейчас Алеша болезненно переживал неожиданный отъезд тренера. Но время шло, и жизнь постепенно потекла по новому руслу.

В классе отношение к Алеше стало постепенно меняться, теперь он стал одним из лучших учеников. Образ неудачника уходил в прошлое. По многим предметам у Алеши стояли одни пятерки, и лишь математика не хотела ему даваться. Да он и сам не горел желанием исправить тройки по алгебре и геометрии. Для чего нужна эта математика, если ее ведут такие черствые, равнодушные люди?

Закончился девятый год обучения, до окончания школы оставался год. Алеша стал задумываться, куда идти после школы. Еще год назад он мечтал пойти в физкультурный институт, что бы стать наставником детей, как его тренер, но случай с гонениями на Николая Ивановича многое изменил. Он колебался, не зная, где применить свои способности, которые тянули его в разные стороны. Иногда ему хотелось стать археологом, путешествовать по древним развалинам и искать артефакты, которые способны изменить все представления человечества об истории. В другое время Алеша мечтал покорять Амазонию, Тибет, величественные Анды и неизведанные леса Бирмы. Проплыть много дней на небольшой лодке по реке Ориноко и увидеть своими глазами первозданную природу, не изуродованную человеческим присутствием. Потом юноша начинал мечтать об открытиях крупных месторождений в составе геологической экспедиции. Но и от этой идеи он быстро отказался. Душа требовала чего-то другого. Алексей пока не понимал, но внутренний голос подсказывал, что все еще впереди.

Последнее лето детства медленно уходило, оставив в воспоминаниях теплое море, белый песок, красивых девушек и популярную музыку восьмидесятых. Он лежал на горячем песке, рядом были его друзья. Из переносного магнитофона «Весна» раздавалась музыка «Модерн Токинг». Алеша наслаждался теплом, хорошей компанией и прекрасной музыкой. «Вот так бы лежать всю жизнь и получать удовольствие от жизни». Он смотрел на море, где волны маленькими барашками накатывали на берег и, оставив кучки пены на песке, убегали обратно.

Взгляд остановился на фигуре, которая медленно выходила из моря. Это было что-то божественное – высокая стройная девушка выходила из воды в ореоле солнечных лучей, точно Афродита. Точеная талия, длинные ноги, высокая грудь и, главное, лицо с чуть вздернутым вверх аккуратным ровным носиком, пухлыми чувственными губами… А глаза, огромные черные глаза, смотрели на мир так томно, что хотелось броситься в них и утонуть. Алеша впервые почувствовал физическое влечение к женщине – к этому неземному созданию, образцу человеческой красоты. Все в нем затрепетало, он стал часто дышать. Мир остановился, все вокруг погрузилось во тьму, и только его Афродита была освещена мощными лучами света. Все происходило как в замедленной съемке.

– Ух ты, вот это краля! – не сдержался юноша.

Ребята, лежавшие рядом, присвистнули.

– Ничего себе телка.

– Какая она вам телка! – возмутился Алеша. – Это богиня, – и он закатил глаза от одного удовольствия лицезреть незнакомку.

– Ну, ты, Лешка, губенку-то не раскатывай, эта девчонка не про твою честь.

Все засмеялись. Алеша возмутился:

– А чем я хуже? Вот увидите, она будет моей.

Он решительно встал и, прихватив полотенце, направился к Афродите.

– Девушка, добрый день. Вы, наверное, замерзли, вот, возьмите полотенце.

Красавица окинула незнакомого парня взглядом с ног до головы. Хотела фыркнуть, но что-то ее остановило. Она и сама не понимала, почему не отшила этого юношу с васильковыми глазами.

– Спасибо.

Она снова бросила взгляд на незнакомца, и их глаза встретились. Афродита, вышедшая на сушу, вдруг стала тонуть в голубом океане Алешкиных глаз. Они затягивали ее все глубже и глубже, не оставляя ни единого шанса на спасение.

Алексей вспомнил, как впервые в жизни ощутил странный магнетизм, которым притягивал к себе девушек и женщин. Афродита – недоступная, величественная – вдруг сама потянулась к нему, и спустя всего несколько дней Алеша впервые вкусил запретный плод любви, подаренной самой красивой богиней на свете.

В десятом классе Алеша серьезно взялся за учебу, в надежде поступить в лучший ВУЗ страны. По всем предметам были прекрасные оценки, и только математика, когда-то самый любимый предмет, хромала на обе ноги – и алгебру, и геометрию. Алеша хотел было плюнуть на царицу наук, но постепенно до него стало доходить, что ему не нравиться не сама математика, а человек, который так отвратительно преподавал ему этот, на самом деле сказочный предмет. Он вспомнил последнее письмо тренера. «А ведь Николай Иванович верит в меня, считает, что я многое могу».

Алеша стал серьезно подходить к алгебре и геометрии и тут понял, что сильно отстал. Не хватало базиса. «Что же делать? Я совсем не знаю математики!» Время было упущено, но обращаться к учительнице школьник не хотел. «Надо попробовать вернуться в девятый класс и самостоятельно пройти темы». Алеша вечерами сидел за прошлогодними учебниками, но и этих тем он, оказывается, не знал. Пришлось идти в библиотеку и брать учебники за восьмой класс. Здесь ему более-менее стали понятны темы, каждый день он упорно сидел над учебниками, стараясь наверстать время, которое просидел на задней парте, стараясь быть подальше от равнодушной учительницы.

Алеша стал восстанавливать упущенные знания. Шаг за шагом он укладывал фундамент математики, выстраивая здание алгебры и геометрии. В голове постепенно складывалось общее понимание пропущенных тем. Освоив программу восьмого класса, он принялся за штурм основ алгебры и геометрии девятого класса. В голове вертелись косинусы, синусы, тангенсы, котангенсы, которые раньше были для него пустыми словами, а сейчас становились частью общей картины мира математики.

Алевтина Васильевна по-прежнему преподавала алгебру и геометрию. Она вышагивала вдоль рядов парт и изо дня в день назидательно повторяла: «Любой нормальный человек должен знать математику, это ваше будущее. А те, кто не хочет учиться, будут всю жизнь у станка стоять или торговать за прилавком». И ее лицо выражало отвращение к людям, которые своими натруженными руками создавали богатство страны.

Алешу эти слова сильно задевали. «А что, если мужчина работает у станка, а женщина в магазине отпускает продукты, это что, значит, люди второго сорта?» Возмущение внутри него росла. «Интересно, если все будут инженерами, учителями, экономистами, технологами, кто же тогда на заводах-то будет работать? Машины водить, строить дома, выращивать хлеб?» Он хотел жестко ей возразить, но сдержался. Зачем? Алевтина, так все звали математичку в школе, была неспособна увидеть мир с высоты интеллекта, она жила в своем мирке, где чувствовала себя повелительницей, случайно попавшей в мерзкое заведение под названием школа, полное бездарных и ленивых детей. Из всех этих бездарей больше всего она не любила Демина. Учительница и не догадывалась о причине своей неприязни к этому ученику. Но то, что этот старшеклассник лишен всякого математического мышления, она была уверена на сто процентов, да к тому же считала его страшным лентяем и бездельником.

Прошло почти полгода, до выпускных экзаменов оставалось всего две четверти.

Алексей сидел за столом, недопитый кофе давно остыл. Он опять почувствовал странный прилив энергии, необъяснимая сила окутывала его со всех сторон – так живительная влага проникает в корни изнывающего от засухи растения. Алексей читал когда-то про чакры в индийских религиозных учениях – это центры восприятия энергии мира, своего рода третий глаз человека, которым он чувствует всю вселенную вокруг себя. Конечно, что происходит там, в космосе, за миллиарды световых лет от Земли, даже самый просвещений индуист не мог почувствовать, но мир планеты, по древнему преданию, люди могли ощущать.

Алексей внезапно понял, что и у него в сознании открылись чакры, способные ощущать нечто такое, о чем он и догадываться не мог. Третий глаз воспринимал новое, лишенное всякого объяснения и здравого смысла. Алексей понял, что все это появилось неспроста. Он бессознательно чувствовал присутствие дорогих ему людей где-то рядом на этой планете. Ощутил их физически и как будто услышал чтение каких-то текстов. Алексей не мог понять, о чем говорят эти тексты, но незримый голос напомнил ему церковь, в которую он ходил в детстве с бабушкой.

Его озарила догадка, что это энергия молитв. Она телепортировалась из разных мест и окружает его невидимым туманом. Слова, вымоленные у святых икон, сплелись в одну большую прозрачную ткань, которая окутывала его сейчас своей нежностью и заботой. В этой оболочке Алексей почувствовал некоторое облегчение, чакры открылись, и энергия стала заполнять все клеточки его уставшего и измотанного организма, совсем недавно готового к самой страшной участи.

Ели заметное тепло проникало в сознание маленькими струйками, аккуратно вымывая глыбы негатива, которыми была забита голова Алексея. Ручейки незаметно проникали в закрытую область подсознания, в непроходимый бурелом и губительное болото проблем, где бесследно утонуло столько желаний и надежд. Ручейки стекались в одну большую реку, которая мощным потоком вымывала то, что долго накапливалось в джунглях ментальных ловушек, тяжелых воспоминаний, диких страхов, породив чудовищных монстров, которые поселились в запретной зоне подсознательных ощущений. Мощный поток нес всю эту мрачную, липкую, отвратительную серость прочь, оставляя после себя чистое, свежее, пахнущее ароматом тропических цветов русло новой природы, в которой не было места злым духам и страшным видениям.

Алексей почувствовал такое облегчение, что впервые за последние годы луч света стал пробиваться в его серое восприятие мира. Теплая энергия текла и текла к нему, преодолевая все преграды. Чакры принимали эту благодатную заботу людей, которым он был дорог. Оказавшись в каменном мешке, Алексей думал, что мир сузился до комнаты, в которой нет ничего, кроме серости, сырости и страха. И вот его третий глаз внезапно увидел еле заметный луч надежды, возможности вырваться из страшной тюрьмы и выполнить ту миссию, которую возложила на него могущественная природа.

Алеша пересел с последней парты на вторую и стал внимательно слушать Алевтину Васильевну. Он пропускал мимо ее равнодушный, а порой и презрительный взгляд, сконцентрировавшись на одном: математика должна быть покорена, и неважно, кто ее тебе ее дает. Этот предмет нужен ему, а не Алевтине. Учительница почувствовала перемены в ученике, которого она многие годы старалась не замечать. Все знали в классе, что математичка просто ненавидит Демина, а тот отвечает ей взаимностью. Она пыталась всячески задеть его, унизить, порой даже оскорбить. Раньше он в гневе вспыхивал, а теперь пропускал ее колкости мимо ушей, внимательно записывая все, о чем она рассказывала на уроке.

К доске он выходить не стремился, но все контрольные писал на пять. Она пыталась к чему-нибудь придраться, но даже с орфографией теперь все было в порядке. Стиснув зубы, ей приходилось выводить пятерки. Небось, списал у кого-нибудь, но не пойман – не вор. Надо подловить его на шпаргалке. На следующей контрольной она неотступно стояла у парты Алеши и как орел пыталась высмотреть заветную шпаргалку. Но, Демин писал контрольную работу, не обращая внимания на простоявшую весь урок над душой математичку. Прозвенел урок, учительница сразу же забрала у Алеши тетрадь, ей хотелось доказать, что так просто пятерки от нее не добьешься. Она села за стол и, предвкушая победу, открыла тетрадь.

Алексей помнил этот момент. Больше всего он запомнил выражение лица Алевтины. Торжествующий вид сменился полным разочарованием. Она целый час простояла на высоких каблуках за спиной этого бездельника, не позволяя расслабиться себе не на секунду. Ей казалось, что теперь все фокусы Демина будут раскрыты, и, опозоренный, он будет низвергнут с постамента лучшего математика класса, на который этот тунеядец посмел позариться. Но в контрольной работе все было написано аккуратным подчерком без единой помарки и орфографической ошибки, и, что более всего задело Алевтину, все задачи были решены самым правильным и коротким способом. Она зло сверкнула глазами. Больше всего ее пугало, что на следующем уроке ей придется публично признать, что лучше всех задание выполнил Демин. Математичка схватила стопку тетрадей, журнал и быстрым шагом вышла из кабинета, не сказав ученикам даже до свидания.

Алеша и в мыслях не имел задеть Алевтину, он смотрел на нее теперь с какой-то жалостью. Видно было, что в личной жизни у нее не все в порядке. Она мечтала о теплом семейном гнездышке рядом с любимым мужчиной в окружении целой ватаги веселых детишек. Но приходила в свою одинокую квартиру, снимала туфли, быстро перекусив на кухне, шла к телевизору. Свободные вечера были самыми страшным наказанием для нее. Четыре стены – и все, весь мир был ограничен этой небольшой квартиркой. Она проклинала судьбу, что после института попала по распределению в этот мерзкий городок, забытый Богом в далекой пустыне.

Школа оказалась не ее стихией, дети раздражали ее, и каждый день, проводя уроки, она испытывала такую усталость, что хотелось все бросить и умчаться куда-нибудь подальше от всего этого кошмара. Родственников у нее в городе не было, подруг и друзей тоже. А ведь когда-то она была довольно красивой девушкой, многие парни крутились вокруг нее, клялись в любви. Но все они были не парой ей. Она – умная, красивая, с изящной фигурой кинозвезды, с шикарной прической и огромными черными глазами. Но в школе эти преимущества стали недостатком, коллеги ее недолюбливали: какая же женщина захочет видеть рядом яркую красавицу, на фоне которой остальные сразу блекнут. К тому же ее высокомерие отталкивало даже тех, кому она по-человечески нравилась. Телевизор она просто ненавидела, он сжирал все ее свободное время, незаметно поедая лучшие годы, но пойти ей было некуда.

Она пошла в ванную, посмотрела на себя в зеркало. «Да. Как быстро летит жизнь. Вот, мне уже тридцать стукнуло, а я все одна в этой конуре, видно, обречена, встретить здесь свою старость…» Алевтина еще раз посмотрела на себя в зеркало. Красивое лицо немного поблекло, в больших глазах, которые так легко покоряли мужчин, она увидела темные омуты одиночества. Пораженная, женщина схватилась за лицо и выскочила из ванной. Рыдая, бросилась на диван, в отчаянии проклиная свою никчемную жизнь.

Алексей сидел на кухне. Он испытывал совершенно новые ощущения, ему казалось, что кто-то накинул на него невидимое одеяло, под которым стало немного теплей. Струи энергии по-прежнему текли к нему едва заметными ощущениями тепла. Вдруг все остановилось, он почувствовал, что чакры уже не принимают внешней энергии, а третий глаз стал медленно закрываться. Едва заметный проблеск света в его сером мире вдруг погас. Молитвы закончились, невидимая пелена стала рассеиваться, погружая его в прежний мрачный колодец одиночества.

Он столь резкой перемены Алексей невольно поежился, чувствуя, как холод опять проникает в его душу. Пустота снова погружала все его существо в каменный мешок, из которого он чувствовал, ему не вырваться. «А может, выпить?» Водка всегда давала успокоение на короткое время. Один глоток – и, казалось, можно остановиться, получив небольшую порцию тепла. Но душа требовала тепла. Еще глоток. Надо остановиться! Но после первого шага все начинало нестись с такой скоростью, что Алексей просто не мог ничего с собой поделать. Душа требовала тепла, которого нигде не было, и, не получив требуемого, она горела дикой болью, угасить которую можно было только имитацией

комфорта и внутренней расслабленности. Все это давал только алкоголь. Он добросовестно выполнять все требования изнеможенной души, но брал страшную плату за свои услуги, превращая человека в своего презренного раба.

Алексей с ужасом отбросил эту мысль. Он почти сломался перед самым страшным монстром, алкоголь диктовал условия игры. Души других людей готовы были стать рабами страшного повелителя, постоянно унижаясь и опускаясь на самое дно человеческого бытия, где подобия людей, грязные призраки, балансировали между смертью и жизнью. Но его душа была другой. Она рвалась на свободу, стремясь разорвать узы власти над собой.

Мужчина устало закрыл глаза, его воображению предстало чудовище с множеством щупалец, которые обвивали его ноги, руки, тело, шею и голову. Бесцветные, липкие, они мертвой хваткой вцепились в него. Он чувствовал их прикосновения, острые когти, которые все сильнее впивались в его кожу. От этого видения Алексея чуть не вырвало. «Фу, ты, какая гадость! И как я смог позволить себе попасть в лапы этого отвратительного чудовища, который творил со мной все, что хочет, натравливая меня против самых близких и дорогих людей?» Алкоголь был безраздельным владыкой, повелителем и диктатором, который не терпел никакого своеволия. Но душа Алексея рвалась вверх, желая только одного – опять парить в небе как орел, радуясь простору и бесконечным возможностям, которые давали свежий воздух и высота. Нет! С выпивкой надо заканчивать.

Алеша старался на уроках алгебры. Алевтина вызывала у него самые неприятные ощущения, он чувствовал себя просто никем, нуликом без палочки, пустым местом и никчемным человеком. Значит, надо убрать источник, который мешает ему учиться. Почему она ко мне так относится? Этот вопрос долго мучил юношу. Потом он вспомнил Лидию Ивановну. Она смотрела на него с уважением и теплом, и он сам смотрел на учительницу истории таким же взглядом. Тут Алешу осенило. Вот причина успеха и неуспеха, вот почему люди нравятся друг другу или взаимно ненавидят. Маленькая тайна открылась юноше: всего-то надо посмотреть на человека другими глазами, такими, какими ты бы хотел, чтобы смотрели на тебя! Это открытие изменило в Алешиной жизни все.

Алевтина Васильевна как всегда пришла в класс, села за стол и положила журнал.

– Так, что мы проходили на прошлом уроке?

Все молчали.

– Ну, что же, напомню. На прошлом уроке мы проходили математический анализ. – Кто может сказать, на чем мы остановились?

В классе опять воцарилось молчание. Женщина хотела было опять бросить колкость в адрес учеников, но в это время встал Демин.

– Алевтина Васильевна, на прошлом уроке мы проходили производную отношения значения функции к аргументу.

Он подошел к доске и нарисовал график. Алевтина Васильевна с удивлением смотрела на Демина, этого бездельника, столько лет просидевшего на задней парте – на Камчатке, как обычно называли ее в школе. Сейчас она видела перед собой другого человека, который легко и быстро разложил по полочкам столь трудную тему, что учительница математики от удивления приподняла очки. Но больше всего ее поразили глаза Демина. Она привыкла видеть в них напряжение, граничащее с ненавистью и порой даже с вызовом. А теперь эти глаза смотрели на нее дружелюбно. Алевтина смутилась, ей стало, не по себе.

– Хорошо. Продолжай.

Алеша до конца рассказал тему – и даже то, что в классе еще не проходили.

– Ну что же, неплохо. Думаю, правило ты мне не расскажешь, правила, по-моему, тебе никогда не нравились.

Демин улыбнулся широкой и открытой улыбкой.

– Что вы, Алевтина Васильевна, как можно в математике без правил? Это же как водить машину: не знаешь правил – не садись за руль, без правил нет математики.

Он рассказал правило производной, как будто изучал матанализ с детского сада. Пораженная учительница уткнулась в журнал.

– Ладно, Демин, садись. Сегодня ты добросовестно поработал. Пятерка твоя.

Она опять взглянула на Алешу, глаза его светились.

– Спасибо, дорогая Алевтина Васильевна!

В его голосе не было ни грана фальши или издевки. Впервые ее назвали дорогой – искренне и тепло.

Учеба в школе подходила к концу, впереди были экзамены и выпускной. Заканчивался май. Алеша все еще не решился, куда пойти учиться. Юноша никак не мог определить, чем же ему заниматься во взрослой жизни. Время поджимало все сильнее, но окончательное решение никак не хотело приходить в голову. Закончились экзамены. Алеша сдал все предметы на пятерки. С таким аттестатом дорога была открыта в любое высшее учебное заведение страны. Однако, куда идти дальше, он не знал.

На выпускном вечере было весело, нарядные красивые одноклассницы, возмужавшие друзья по классу сидели за большим столом. Проектор показывал на стене фотографии маленьких первоклашек. Все смеялись, поражаясь тому, какими они были много лет назад, но больше всего тому, как быстро пролетели эти десять лет. Фотографии сменялись одна за другой. Вот появились фото второго класса, третьего, четвертого. Смеха становилось все меньше, и постепенно грустные мысли стали приходить в голову. Пятый, шестой, седьмой классы. Постепенно тоска все сильнее овладевала ребятами. Девятый, десятый – и все. История школы на этом заканчивалась, завтра их уже не будет в этих стенах.

Девушки плакали навзрыд, не имея сил больше сдерживаться, парни старались держаться бодрячком, но и их глаза немного увлажнились. Все понимали, что ушла не просто школа, ушла большая часть их жизни, их детство, юность, время первых успехов, трудностей и испытаний, время романтики и первой любви.

Все бросились танцевать. Из динамиков неслась заводная музыка самой популярной в стране группы «Кармэн», которая ворвалась на отечественную эстраду внезапно совно ниоткуда и за короткий срок захватила все танцевальные площадки Советского Союза. «Лондон прощай!» – пели солисты группы своими лихими голосами, и весь класс со всей мочи подпевал: «Лондон, прощай, Лондон гуд бай!» – обращая это к школе, в которой они провели столько времени.

Наконец быстрая музыка закончилась, и зазвучал «Школьный вальс» – «Когда уйдем со школьного двора…». Девушки стали приглашать одноклассников. В зале закружили пары, Алеша встал и, не обращая ни на кого внимания, направился к столу, где сидели учителя. Он подошел к Алевтине Васильевне и, галантно поклонившись, протянул руку. Смущенная учительница покраснела, ее давно никто не приглашал на танец. Только сейчас она взглянула на Демина другими глазами. Перед ней стоял красивый, статный юноша с большими васильковыми глазами, элегантный и очень привлекательный. Алевтина обратила внимание, каким магнетизмом обладает ее самый некогда нелюбимый ученик. «Ох, и поплачут девки от этого красавца!» – промелькнуло у нее в голове. Она отодвинул стул, взяла его руку, и сразу почувствовала мужское тепло.

Они танцевали вальс, последний танец, в котором они прикоснулись друг к другу.

– А знаете, Алевтина Васильевна, как я ненавидел вас раньше? Вы казались мне такой холодной и равнодушной, я страшно боялся вас, – горячим шепотом проговорил Алеша учительнице на ухо.

– О, Демин! Как я тебя не любила, считала тебя бездарным и даже глупым. – Она помолчала. – А знаешь, Алеша, я просто ошибалась в тебе. Ты очень умный и талантливый человек, тебе надо ехать в Москву и поступать в Московский инженерно-физический институт. Твое место там.

– Спасибо, Алевтина Васильевна. Знаете, мне хотелось вас поблагодарить за все то, что вы сделали. Вы научили меня мыслить, перебарывать трудности.

Они опять закружились в вальсе. Молодой человек сжал руку учительнице.

– А вы знаете, какая вы красивая? Таких потрясающих женщин я нигде больше не встречал. – Он опять сжал ее руку.

Музыка закончилась, и Алеша проводил учительницу к столу.

– Спасибо.

Он поклонился и вернулся к одноклассникам. Больше Алеша никогда не видел свою учительницу. Но теперь он знал, куда поступать.

Самолет уносил Алешу в далекую Москву, оставляя позади воспоминания о школьных годах, о друзьях и девушке, которую пришлось оставить в этом чудном оазисе посреди пустыни. Внизу замелькали белые дома родного города. С высоты птичьего полета они казались маленькими, постепенно они уменьшались и уменьшались, пока не исчезли с горизонта. В иллюминаторе темной полосой виднелось море. На душе стало грустно. Жизнь закрыла очередную страницу, а впереди ждало неизвестное будущее в столице самой большой страны мира.

Алексей опять почувствовал холод. Волшебное одеяло испарилось, чакры опять засорились, и энергетические каналы закрылись. Мужчина почувствовал дыхание своего властителя. Невидимый дьявол опять начал тянуть его вниз, впиваясь своими когтями в мышцы. Алексей поморщился. «Я не буду больше твоим рабом! Ты можешь ломать кого угодно, но я вырвусь из твоих поганых лап». В груди опять заныло, это был первый сигнал, что хозяин не позволит уйти от него просто так. Он крепко держал своих рабов на коротком поводке, давая иногда возможность немного вдохнуть воздух свободы, а потом резко натягивал ремень. И человек, думавший, что он освободился и вернулся в нормальную жизнь, чувствовал щелчок в сознании, в одночасье рубильник надежды отключался, погружая все в кромешную тьму.

Иногда щелчок с первого раза не срабатывал, и тогда повелитель пускал своих демонов, темных монстров подсознания. Они выплывали медленно – как туман заполняет низины после вечернего заката, – и незаметно проникали в каждую клеточку мозга, наполняя ее отравой страха. Черные существа начинали свой адский пир внутри головы, приводя раба в полное неистовство. Человек хватался за голову, дикая боль вспыхивала то здесь, то там, заливая мозг горячей лавой дыхания демонов. Они долбили голову отбойными молотками изнутри, здесь было все – и перфораторы, и горящие горелки, и удары ломом. Все это чувствовал раб, надумавший покинуть своего повелителя. Адские муки доводили человека до грани сумасшествия. Монстры лезли из всех щелей темного царства подсознания, таща за собой страхи, запрятанные там с самого детства, и усиливая их до самых ужасных видений.

Алексей хорошо знал тактику своего повелителя. Сколько раз он пытался вырваться из его пут и подняться в небо, чтобы снова почувствовать себя свободным орлом, парящим над прекрасной зеленой землей. Его начало трясти, демоны пошли в атаку. Страшная боль ударила в голову. Сейчас они опустят кипящий котел, который начнет выжигать все, причиняя адские страдания, и чтобы утихомирить слуг повелителя, придется опять обращаться к алкоголю, пуская его снова в свой мир и, преклонив колено, в который раз признать себя рабом.

Алеша ехал из аэропорта в Москву на автобусе. Город потряс его суетой, но больше всего – количеством стихийных барахолок и рынков. Торговали везде и всем. Интеллигентные люди, в прошлом, видимо, инженеры, преподаватели и даже ученые, превозмогая стыд, бойко торговали сигаретами. Вокруг ходило множество людей в поношенной одежде, они справлялись, почем сигареты и, узнав цену и возмущенно подсвистнув, отходили, надеясь найти более дешевый товар. Красивая статная женщина мелодичным голосом зазывала покупателей: «"Мальборо"! Волшебные сигареты "Мальборо"! Настоящие. Из Америки. Почувствуйте вкус свободы! Вкус настоящей Америки!». В руках она держала яркие красные пачки, притягивающие к себе взгляды заядлых курильщиков.

– Почем, женщина, сигареты? – поинтересовался мужчина средних лет.

Опытная продавщица сразу определила в нем младшего научного сотрудника, коих в Москве в те годы было хоть пруд пруди.

– Проходи, милок, вкус Америки не для тебя. Ты еще не вырос, чтобы чувствовать вкус настоящей свободы.

Мужчина в стоптанных ботинках как завороженный смотрел на яркие пачки «Мальборо». – Но почем они все-таки?

Женщина презрительно окинула его взглядом.

– Говорю же, это не для тебя.

– Но чем я хуже других? – не унимался научный сотрудник.

– Эх, милок, ты не хуже других, но эти сигареты тебе не по карману.

– Но все-таки сколько они стоят?

Продавщица опять закричала:

– Сигареты «Мальборо» из Америки! По двадцать пять рублей.

Научный сотрудник, услышав цену, чуть не присел.

– Двадцать пять рублей? У меня зарплата сто пятьдесят.

Но яркая пачка так и манила к себе. Даже не сами сигареты, а желание окунуться в мир «настоящей Америки», почувствовать себя жителем этой прекрасной страны, где люди живут другой жизнью – полной удовольствия, комфорта и развлечений.

– Гражданочка! – Он опять подошел к женщине. – А можно купить одну сигарету? Очень хочется почувствовать эту вашу Америку.

Продавщица хотела было прогнать назойливого покупателя, неспособного купить целую пачку, но смекнула, что поштучно можно куда быстрей продать товар, изготовленный в каком-то подвале в Ереване или Кутаиси.

– Ладно, уговорил, бери сигарету. С тебя рубль пятьдесят.

Научный сотрудник попытался возмутиться:

– Двадцать пять поделить на двадцать это рубль двадцать пять копеек!

– Что за народ пошел? Я тут ради него свой бизнес разоряю, продаю ему поштучно, а он еще возмущается? Кто у меня остальное будет брать, ты что ли, бедолага?

Мужчина растерялся.

– Вот вам рубль пятьдесят. Извините.

Он схватил сигарету и, отойдя в сторону, закурил, наслаждаясь вкусом свободной Америки. Алешка с удивлением смотрел на все, что происходило на этом небольшом рынке, где сновали неприятные люди. Он заметил в толпе крепких бритоголовых ребят в кожаных куртках, которые стояли и алчно смотрели, как деньги из одних рук перекочевывают в другие. Алексей подивился мужчине, который отдал полтора рубля за одну сигарету. «Я мог бы купить на эти деньги десять батонов хлеба». Улицы столицы были грязными, везде валялись кучи мусора, стены домов были серыми, видно было, что они давно не видели краски. Лица у людей были сердитые, больше всего его поразили огромные очереди в магазины, было заметно, что в стране не все в порядке.

Алексей хорошо запомнил свой первый день в Москве, он произвел на него удручающее впечатление. Он часто видел столицу на красочных открытках, на блестящих страницах журналов, экранов кадрах кинохроники. Величественные башни московского Кремля, потрясающей красоты собор Василия Блаженного, Красная площадь, Мавзолей, широкие проспекты и высотные здания. Москва была для Алешки символом могущества и успеха родной страны. Серость и грязь, которые сразу бросались в глаза, ужасно его разочаровали. Особо шокировало количество нищих и грязных попрошаек, которые оккупировали почти все подземные переходы и перекрестки.

Он добрался до МИФИ. Здание давно не ремонтировали, коридоры были обшарпаны, потолок – серым от пыли и грязи. Однако сам институт произвел на Алешку сильное впечатление. Большие светлые аудитории, множество научных лабораторий и даже собственный ядерный реактор. Но больше всего абитуриент оценил профессоров, которые работали в этом солидной институте. Они не спеша ходили по длинным коридорам, о чем-то беседуя между собой. О чем они могли говорить? Конечно, о науке. В их глазах было столько глубины и знаний, что юноша смотрел на них, как на богов, спустившихся с небес.

Время сдачи экзаменов пролетело быстро. Алешка со страхом пришел в приемную комиссию и стал смотреть список абитуриентов, зачисленных на первый курс. Фамилий было не так много по сравнению с тем, сколько человек хотело поступить в этот престижный институт. Он пальцем вел сверху вниз по списку. Амелин, Антонов, Артемьев, Богров, Борисов, Буров, Винокуров, Воронин, Глушко, Гусаров, Данилов, Демин. Алешка не верил своим глазам – а вдруг ошибка, может быть, это однофамилец? Еще раз посмотрел на свою фамилию в списке – за ней стояло «Алексей Сергеевич». Значит, это я! Неужели меня приняли? Радость захлестнула все его существо. Молодой человек подпрыгнул и стал радостно кричать:

– Ура! Я студент! Студент!

Молодые люди подходили к нему хлопали по плечу.

– Молодец, поздравляем!

Но не у всех была радость на лицах, многие долго стояли у заветного списка и, не найдя себя, шли в деканат, надеясь, что была допущена ошибка. Но с понурым видом выходили оттуда, и видно было, что эту трагедию пережить им будет очень трудно. Молодые ребята с умными лицами, начитанные и образованные, уходили из престижного института сломленные и раздавленные.

Алешка помнил их, ему было жаль этих ребят, но жизнь – это конкуренция, всегда есть победители и проигравшие. Он получил в деканате приказ о зачислении на первый курс, направление в общежитие и самый главный документ на ближайшие шесть лет – студенческий билет. Жизнь открывала перспективы на будущее.

Монстры опять начали вакханалию в голове у Алексея. Сейчас начнется страшная ломка, дикие боли, которые не успокоят никакие мольбы о пощаде и крики отчаяния. Демоны сделают все, чтобы человек покорился повелителю, который все сильнее и сильней натягивал поводок, не давая человеку уйти от себя. В голове забурлило, этого момента он боялся больше всего, сейчас начнется такое, что и представить страшно. Раскаленная лава обрушится на все отделы мозга, сжигая все и превращая голову в кипящий котел, готовый в любую минуту взорваться. От дикой боли и ожидания, что еще мгновение – и мозги выплеснутся наружу, забрызгав собой все стены комнаты, Алексей начинал метаться, чувствуя, что начинает сходить с ума. Повелитель тянул поводок к себе, демоны выползали из подсознания, готовые выполнить любую команду своего владыки.

В глазах мужчины потемнело, он приготовился к самому страшному, понимая, что больше этого ужаса не выдержит. Приготовившись взойти на Голгофу, Алексей вдруг почувствовал, что чакры опять открылись, и целительная энергия снова начала проникать в его измученное сознание. Третий глаз опять уловил невидимое тепло, которое стало медленно возвращаться к нему, окутывая своей живительной энергией. Демоны на мгновение остановились, в голове настала гробовая тишина. Новая сила вошла в темный мир духов, освещая все вокруг живительным, божественным светом. От этой яркой, светящейся энергии их плоть стала плавиться и растворяться. Черные тени в панике бросились в разные стороны, покидая сознание Алексея. Они пытались укрыться в непроходимых буреломах подсознания, но и там лучи света находили их. Боль сразу ушла, отбойники и кувалды вмиг замолчали, огненная лава испарилась, и все утихло. Молитвы полились со всех сторон, умоляя Всевышнего спасти того, ради кого произносящие их стояли по несколько часов перед святыми иконами.

Алешка разместился в общежитии, от счастья он был на седьмом небе, радуясь всему, что его окружало. В большой светлой комнате на четырех человек из динамика лилась ритмичная музыка отечественной эстрады, Олег Газманов исполнял самый популярный в стране шлягер «Эскадрон моих мыслей шальных». Юноша лежал на кровати, и музыка была под стать его приподнятому настроению. Внезапно радио замолчало, но никто в комнате не придал этому значения. Через несколько секунд в динамике зазвучал голос известного диктора: «Внимание! Внимание! Говорят все радиостанции страны! Передаем экстренное сообщение». Все напряглись. Что могло произойти в стране? Диктор передал, что президент СССР Горбачев отстранен от власти, и всю ответственность берет на себя Государственный комитет по чрезвычайному положению.

– В стране произошел военный переворот! – закричал сосед по комнате.

В это время в Москву въезжали танки.

Алешка стоял у стен Белого Дома, здания Верховного Совета РСФСР, где заседал парламент России, который решил не подчиняться ГКЧП. Вокруг здания чувствовалось напряжение. Со всех сторон приходили люди, чтобы стать живым щитом перед лицом военного путча. Их собралось несколько десятков тысяч. К Белому Дому, оплоту демократии, приближались танковые колонны, но москвичи останавливали, как могли. Они ложились под гусеницы тяжелых танков, рядами ставали на их пути. Улицы были переполнены толпами возмущенных граждан, не дававшими военной технике продвигаться дальше. А давить людей танкисты категорически отказывались. Вокруг Белого Дома на Краснопресненской набережной образовалось живое кольцо неравнодушных людей, готовых отдать жизньради преобразований, которые хотели растоптать военные.

Алешка волей судьбы оказался в самой гуще событий августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Больше всего его поразила атмосфера, царившая вокруг Белого Дома. Десятки тысяч людей стояли, держась за руки, и таких импровизированных кругов вокруг здания было несколько десятков. Все готовились к штурму. Внезапно раздался шум моторов, несколько боевых машин десанта направились через мост к российскому парламенту. «Неужели они начнут стрелять в народ?» – подумал Алеша и приготовился к самому худшему. Боевые бронированные машины ехали на большой скорости, из башен торчали крупнокалиберные пулеметы, казалось, вот-вот – и они начнут стрелять. Всего несколько залпов, и жертв было бы не счесть.

Все замерли в ожидании кровавой развязки, но люди не расходились, они встали плотной стеной на пути военной техники. Молодой человек стал проталкиваться в сторону людей, которые стояли на пути военных. Нельзя пропускать танки! Нельзя вот так дать и раздавить все то новое, что зарождалось в стране. БМД неслись на толпу, еще момент и… От ужаса он закрыл глаза. Но боевая машина неожиданно резко развернулась перед толпой, и из нее высунулась голова молодого офицера. На его светлом, в веснушках лице играла улыбка.

– Эй, демократы, принимайте подмогу!

Он вылез на башню и достал российский триколор. Все радостно закричали «ура!».

Настроение защитников Белого Дома сразу поднялось. Боевые машины вместе с десантниками заняли ключевые позиции, готовые защищать российский парламент до конца.

Алексей вспомнил далекие события в Москве. Он не считал себя героем тех драматических дней, но их дух надолго остался в его памяти. В самые ответственные моменты истории события развиваются так, как ведет себя народ. Те три дня у Белого Дома запомнились, как самые чистые устремления его совести и души. И таких людей в августе девяносто первого года было большинство, как бы их ни пытались обесценить теперешние правители страны.

Наступил сентябрь, страшные события августа стали постепенно уходить в прошлое. Учеба захватила Алешку полностью. Время стремительно летело. Появилось много интересных друзей не только из МИФИ, но и из других институтов. Его постоянно приглашали в гости, Алеша был заводилой и всегда умел организовать прекрасные праздники и вечера. На одном из таких мероприятий столкнулись два его друга, два спортсмена. Один – здоровенный парень ростом под два метра, – с детства занимался самбо. Несмотря на огромные габариты, он был немного медлителен, на его простом незатейливом лице всегда светилась улыбка. В этот раз Павел сидел не в настроении, было видно, что тяготили его какие-то мрачные мысли.

– Паша, что сегодня с тобой, где твоя улыбка?

– Ой, Леха, какая, к черту, улыбка. – Он устало опустился на диван. – У меня тут неприятности, братва чем-то недовольна. Говорят, что я слишком мягкий, и мне не место в бригаде.

Алешка, удивленно спросил:

– В какой бригаде, ты разве работаешь на заводе?

Павел с недоумением посмотрел на приятеля.

– Бригада – это наша команда молодых спортсменов, мы стали эти, как это… – Здоровяк запнулся, пытаясь вспомнить слово. – Ну, эти, санитары леса.

– Как это – санитары леса? Алешка вообще перестал что-либо понимать.

– Как-как! Собираем с зажравшихся кооператоров дань.

– Какую дань, какие санитары?

– Ты вообще откуда приехал, деревня? – беззлобно проворчал здоровяк. – Дань – это деньги, которые мы собираем с новых русских, этих кровопийц-спекулянтов, которые дерут три шкуры с простых людей. Немного трясем их, чтобы совсем не зажрались.

–А куда потом деньги деваете? – поинтересовался Алешка.

– Деньги? Как куда? Часть на общак.

– А что это такое?

– О, Леха, да ты совсем от жизни отстал. Это средства на общие нужды бригады.

– А остальные куда?

– Ну ты парень даешь. Куда? На зарплату, конечно, а куда еще их тратить?

– Паша, а тебе не кажется, что это просто грабеж людей?

Тот возмутился.

– Это кого ты за людей считаешь – этих барыг? Которые как грибы после дождя полезли по всей стране? Раньше они в лагерях сидели за спекуляцию, а сейчас все предпринимателями стали. Ты их жалеешь что ли?

Алешка вспомнил эпизод на рынке, где женщина торговала сигаретами, и понял, что отчасти его друг прав.

В комнату вошли девушки и еще два молодых парня, заиграла музыка, накрыли стол – как обычно, печенье, чай, варенье, немного дешевых конфет, все, что могли позволить себе студенты. Разговор пошел о будущем России. Одна из девушек стала критиковать коммунистов, которые развалили великую страну.

Все так увлеклись разговором, что не заметили, как вошел еще один друг Алешки. Невысокого роста, сухощавый, он занимался боксом, а сейчас учился в институте имени Баумана. Он тихо поздоровался со всеми и сказал:

– Знаете, а у меня сегодня день рождения.

Все бросились его поздравлять.

– Можно я вас угощу? – И, не дожидаясь ответа, достал из спортивной сумки красочную прямоугольную бутылку виски.

– Это «Рэд лейбл», вы такого никогда не пробовали.

Потом достал коробку дорогих импортных конфет, чем привел в восторг девушек.

– Андрюша, как мы тебя любим! – Бросилась ему на шею одна из девушек. Другая принесла стаканы, и боксер стал разливать драгоценный напиток, который мало кто видел в нашей стране. Все попробовали виски, слегка пригубив , и только Павел выпил полный стакан залпом. Андрей долил всем еще «Рэд лейбл». Здоровяк опять махнул полный стакан. Алешка встал.

– Андрюха, что хочу тебе пожелать: чтобы все у тебя было отлично – учеба, личная жизнь, чтобы не было плохих дней, а рядом были хорошие друзья и надежная девушка, которая всегда бы тебя любила, берегла и ценила.

Все захлопали, девушка потянулись к парню – поцеловать. В это время Павла от слишком большого количества выпитого понесло.

– А бабы любят только одно – деньги, шмотки, машины и эти вот всякие импортные виски, «Мальборо», а на простых ребят им наплевать.

Девушки обиженно смотрели на здоровяка.

– Ты неправ. Девушки любят внимание и заботу.

– Знаю, какая вам нужна забота! Деньги – вот что вас интересует в мужиках, ради них вы готовы и в кровать залезть и пресмыкаться перед всякими барыгами.

Андрей встал.

– А ну извинись! Как ты смеешь так разговаривать с девушками?

Павел тоже встал. Злобно посмотрел на именинника. Тот был на полторы головы ниже его. Он протянул здоровенную руку и огромной пятерней схватил Андрея за лицо, стал замахиваться другой рукой. Но именинник резко скинул ладонь с лица, и, не дожидаясь атаки пьяного соседа, нанес ему короткий удар боковым под ребра. Павел пошатнулся. Внезапно он стал задыхаться, огромное тело медленно осело прямо на стол. Посуда полетела на пол, дорогущая бутылка виски опрокинулась, и драгоценная жидкость залила весь стол.

Он пытался вдохнуть, но сильный удар по печени сбил ему дыхание. Не помня себя от ярости, Павел взвыл и опять бросился на Андрея. Тот не стал отходить, а встретил разъяренного детину двумя прямыми ударами в корпус. Не понимая, что происходит, тот спотыкнулся, схватился за что-то, шатаясь, привстал и, замахнулся стулом – хотел разбить его о голову именинника. Однако еще два удара в челюсть, заставили Павла остановиться. В голове у него все зашумело, от удара он сел на пол, перед глазами вокруг кружилось и плясали звездочки. Остальные ребята, опомнившись от внезапно начавшейся драки, бросились разнимать спортсменов. Алешка отвел в сторону Андрея.

– Успокойся, зачем все выяснять кулаками, мы ведь друзья, с кем чего не бывает? Это все алкоголь, от него всегда неприятности.

Наконец, успокоившись, вся компания снова села за стол.

– Друзья, давайте продолжим праздник, ведь день рождения бывает не каждый день, – предложил Алешка.

Собравшиеся, немного придя в себя, дружно согласились, опять полилась музыка, потекли задушевные беседы. Паша сидел в углу весь красный от унижения, больше всего его раздражало, что его побил этот маленький, плюгавый парнишка, которого, как ему казалось ранее, он мог убить одним щелчком. Он сгорал от стыда. Наконец, улучив момент, когда все увлеклись танцами, незаметно встал и тихо вышел из комнаты.

Алексей вернулся в настоящее. Почувствовал облегчение. Чья-то рука защищала его сейчас от страшного гнева повелителя, теплая энергия окутывала все тело, изгоняя слуг дьявола из сознания. Они еще бесновались, пытаясь выполнить задание своего хозяина, но целительная энергия очищала организм от страшных видений и ужасов и отгоняла темных монстров.

– Кто же меня так защищает? – Алексей посмотрел вверх. – А может, это Он?

Он вдруг увидел свечение где-то там, вверху, которое постепенно нисходило к нему. Сознание стало очищаться, страхи уходили, нервная дрожь прекратилась. Сердце немного сбавило обороты и перестало колотиться с сумасшедшей скоростью. Поводок повелителя ослаб.

– Фу, – выдохнул Алексей, – кажется, сегодня отпустило.

Ломка пугала его больше всего. В это время он мечтал только об одном – быстрее умереть без страданий, чтобы не испытывать мук, которые сопровождали любую попытку бросить пить и вырваться на свободу. Рой диких мыслей в голове улегся, и мужчина опять погрузился в воспоминания.

День рождения шел полным ходом, веселье лилось рекой в комнатке общежития соседнего института. Никто и не заметил, что Павла в комнате уже нет. Все внимание было приковано к имениннику. Кто-то взял гитару и запел песню Виктора Цоя «Звезда по имени Солнце».

Белый свет, серый лед

На растрескавшейся земле,

Одеялом лоскутным на ней

Город в дорожной петле.

А над городом плывут облака,

Закрывая небесный свет,

А над городом желтый дым,

Городу две тысячи лет,

Прожитым под светом Звезды

По имени солнце.

Все дружно подхватили любимую песню недавно погибшего в автокатастрофе кумира молодежи Советского Союза Виктора Цоя.

И две тысячи лет война,

Война без особых причин.

Война дело молодых,

Лекарство против морщин.

Красная, красная кровь

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива

И согрета лучами Звезды

По имени Солнце…

Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Павел. Глаза его горели гневом, все лицо было искажено ненавистью. Все замолчали. Андрей встал.

– Слушай, друг, иди отсюда по добру по здорову. У нас праздник, и твое присутствие здесь нежелательно.

Павел покраснел, тело его задрожало от нервного возбуждения.

– Ах, ты гад, решил меня учить жизни? Да я тебя, козявка, просто раздавлю!

Андрей стоял спокойный, уверенный в своих силах. Здоровый детина застыл у двери и вдруг неожиданно бросился на своего обидчика. С необычайной быстротой, которой от него никто не ожидал, он оказался перед Андреем. Именинник встал в стойку и приготовился к атаке, но в это время в руках Павла блеснул большой нож. От страха все онемели.

Андрей немного растерялся и в этот миг почувствовал, что лезвие ножа входит в его тело. Здоровяк со всей силы воткнул нож в грудь соперника. Тут же вытащил его и нанес еще один удар, третий, четвертый. Потеряв всякий контроль над собой, Павел бил своего обидчика, не понимая, что творит. Кровь фонтаном хлынула из груди Андрея. Как ни странно, он все еще стоял на ногах. Все произошло в одно мгновение. Первым опомнился Алешка и бросился к верзиле.

– Пашка, остановись! Остановись! Что ты делаешь?

Но было поздно. Андрей стал терять равновесие и упал на пол. Павел совсем рассвирепел и хотел броситься на лежащего, но Алешка со всей силы оттолкнул огромного парня в коридор.

– Не смей! Ты что делаешь?

Павел как-то обмяк, только сейчас он начал понимать, что с ним творится что-то не то. В комнате все окружили лежащего в луже крови Андрея. Одна из девушек, истошно крича, побежала звать на помощь. Вскоре в комнате появилась комендант. Перепуганная пожилая женщина тут же вызвала скорую помощь и милицию.

Павел сидел в коридоре, прижавшись спиной к стене. Он смотрел на происходящее непонимающими глазами, вокруг бегали люди, в комнату, из которой его недавно вытолкали, собиралось все больше народу. Вот прошли врачи. Они почему-то пробыли там недолго, потом в глаза бросились двое санитаров в белых халатах, которые зашли с носилками и потом вынесли кого-то, полностью покрытого белой простыней, на которой расплывались красные пятна. Появились милиционеры, они что-то записывали, опрашивали людей.

Павлу было все равно. Агрессия ушла, в душе образовалась пустота и странное облегчение. Больше всего он боялся насмешек над собой и унижений. Все остальное его не беспокоило. Милиционеры подошли к Павлу, что-то говорили ему, но тот ничего не слышал, не понимал, что происходит. Не сопротивляясь, он пошел вместе с сотрудниками милиции вниз, и больше его никто из друзей не видел.

Алешку и всех, кто был на том злополучном дне рождения, затаскали по следователям. Он давал показания почти каждый день, и часто ему казалось, что именного его обвиняют в трагедии, которая произошла на его глазах.

Павел сидел в камере предварительного заключения. Маленькая комната, железная кровать, небольшое окошко и толстая решетка, сквозь которую еле пробивались лучи света. Он был морально раздавлен. Только сейчас до него стал доходить весь ужас совершенного им преступления. Он сидел, схватившись руками за голову. В ней творился полный хаос, сквозь который пробивалась песня Цоя.

И две тысячи лет война,

Война без особых причин.

Война дело молодых,

Лекарство против морщин.

Красная, красная кровь

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива

И согрета лучами Звезды

По имени Солнце…

Слезы потекли по его щекам, простое доброе лицо задрожало.

«Что я натворил? Убил человека. – От одной этой мысли Павел весь затрясся и начал колотить себя кулаками по голове. – Что со мной будет? Ведь я убийца!» – Он с еще большей силой стал бить себя, пытаясь хоть как-то искупить вину. Вдруг внутри его пронзила страшная боль. «М-м-м! – огромный парень завыл как раненный медведь. – Все, мне больше не жить». – Он представил, что ждет его впереди. Допросы, очные ставки, всеобщее презрение. Суд. Все будут показывать на него пальцем: – вон он, убийца! Потом тюрьма, и долгие годы в заключении. Кругом убийцы, рецидивисты, насильники, самые страшные люди. От такой перспективы Павел чуть не потерял сознание.

Он пришел в себя, не помня, сколько прошло времени. В камере было уже совсем темно, слабый отблеск света еще брезжил в углу. Павлу показалось, что там кто-то зашевелился. Невысокий молодой парень весь в крови стал медленно материализовываться. Нет, только не это! Павел протер глаза. Видение исчезло. От усталости он закрыл глаза, и в углу вновь замаячил образ Андрея, которого он так жестоко убил.

Павел вскочил, замахал руками, отгоняя от себя призрака. Он начал метаться по камере, его охватило отчаяние. «Я теперь не жилец. Не хочу жить так, быть заживо похороненным в этом каземате. Нет, не хочу». Отчаяние нарастало, у него началась истерика. Он достал ремень. Диким взглядом он стал искать, за что можно прикрепить ремень. Под темным потолком проходила труба, взгляд тут же зацепился за нее. С несвойственной ему ловкостью Павел подвинул кровать, залез на ее боковушку и быстрыми движениями закрепил ремень на трубе. Петля была готова. Истерика не проходила. Павел сунул голову в петлю и резко присел. Большое тело повисло под потолком. Раздался хруст позвонков, Павел задергался в диких конвульсиях, и жизнь его оборывалась.

Алексей узнал о судьбе друга от следователя, который спокойным голосом во время допроса сказал:

– Ну, что Демин, закрываем дело. Не выдержала душа убийцы, твоего дружка, угрызений совести, сегодня ночью повесился. Тело отдадим родным через три дня. А ты можешь идти.

Несколько месяцев Алешка ни с кем не общался, все свое свободное время он посвящал учебе, боль от потери друзей не покидала его. В какой-то мере он ощущал вину за их гибель. Но время шло. Учеба опять унесла его в мир высшей математики, сопромата и теории простых чисел.

Однако вскоре жить на стипендию стало просто невозможно. Реформы новой власти начались первого января девяносто второго года. Несколько дней до этого главы трех союзных республик подписали в Беловежской пуще договор о прекращении существования СССР, и теперь огромной могучей страны просто не было. А после Нового года, придя в магазин, люди увидели, что на пустых полках появились продукты. Радости не было предела. Теперь не надо охотиться за продуктами, бегая по магазинам в поисках, чем накормить детей, а затем несколько часов стоять в очереди, чтобы купить кусок мяса и килограмм колбасы. Но радость сменилась шоком. Килограмм колбасы вместо прежних двух рублей девяноста копеек стоил теперь пятьдесят рублей – треть заработной платы.

Алешка прикинул, сколько он может купить колбасы на свою стипендию в сорок рублей? Оказалось, всего восемьсот грамм, при этом надо было еще заплатить за общежитие, приобрести мыло, зубную пасту, оплатить проезд и много еще разных мелочей. Дай Бог, если останется денег грамм на триста колбасы. Просить помощи у родителей Алешка не мог, все еле сводили концы с концами. Он учил уроки в своей комнате, в животе урчало от голода, и тут вошел Ванька с целой сумкой продуктов

– Леш, угощайся!

– Откуда такое богатство?

– Я работать пошел, пятьсот рублей получаю, деньги, конечно, по нынешним временам не очень большие, зато поесть можно досыта.

– А как же учеба? – Алешка отложил учебники в сторону.

– Учеба никуда не денется, а вот есть надо каждый день.

– Нет, так нельзя, Вань, мы приехали в Москву, чтобы учиться.

Сосед грустно улыбнулся.

– Да, кому сейчас наши знания нужны? Посмотри, вокруг одни торгаши процветают. Заводы закрываются один за другим, научно-исследовательские институты разваливаются. Я вон сегодня на рынок ходил, сколько там инженеров, научных сотрудников барахлом всяким торгуют. Спрашиваю одного: «А почему вы на рынке работаете?» Тот взрослый мужик, в годах, серьезный, видимо, был человеком раньше, так он чуть не плачасказал: «Жить ведь как-то надо, предприятие закрыли, работы нет, на мои заслуги никто не смотрит. Время пришло других людей, созидатели стране не нужны». Вот посмотри, Леш. Закончим мы институт и куда пойдем?

Алеша возмутился.

– Как куда? По специальности трудиться будем.

Ванька безнадежно махнул рукой.

– Ничего ты в жизни не соображаешь. Я вот учусь только для корочек, получу их – и буду искать работу, где деньги платят. Сейчас только ради этого и надо жить.

Алешка что-то пробормотал себе под нос и опять взялся за учебник. Настроение упало. «Наверное, все-таки Иван прав. Действительно, куда потом после института куда идти? Нет! Я приехал в Москву не плакаться, а учиться. Сначала окончу институт, а потом буду решать, что делать».

Прошла неделя, денег не осталось вообще. Два дня Алешка сидел голодным, потом, не выдержав, пошел по офисам новых фирм, которые стали повсеместно появляться по Москве. Обошел почти двадцать организаций, но везде, узнав, что он студент, качали головой и из вежливости отвечали: «Получите диплом, приходите, там посмотрим». Но эти годы надо было прожить и не умереть с голоду. Проходив целый день, страшно уставший и голодный, Алешка потерял всякую надежду. Что делать дальше? Он пошел в общежитие пешком. На метро денег не было. По дороге встречались еще какие-то фирмы и организации, но заходить туда было бессмысленно, работы в Москве для него не было. Он присел на лавочку у входа в подъезд какого-то дома. На крыльце появился мужчина лет тридцати..

– Эй ты!

– Вы обращаетесь ко мне? – не понял Алешка.

– Да-да, именно к тебе. Ты у нас новый курьер?

Молодой человек развел руками.

– Нет.

Мужчина нервно посмотрел по сторонам, видно было, что он торопился и из-за этого весь на взводе.

– Где же этот чертов курьер? – Поискав глазами вокруг, он смачно выругался и непроизвольно начал мять какие-то документы, которые держал в руках. – Что за народ пошел!

Потом его взгляд опять упал на молодого человека, сидевшего на лавочке.

– Слушай, парень, можно попросить тебя выполнить одну работу?

Алешка удивленно поднял глаза.

– А что нужно делать?

– Да вот, документы надо срочно отвезти в одно место, а курьера нет.

– Давайте отвезу, мне сейчас все равно делать нечего, грустно сказал Алекшка.

Мужчина обрадовался.

– Вот и хорошо! Вот тебе адрес, деньги на проезд, передашь вот этот пакет. – И сунул Алешке пакет. Уже в дверях обернулся и сказал: – Дай мне какой-нибудь документ, чтобы я мог тебе доверить эту работу, а то знаю я вас, убежите куда-нибудь, ищи потом ветра в поле.

Юноша протянул студенческий.

– Если надо, возьмите.

– Ладно, ступай быстрей, а то мы и так опаздываем передать документы партнерам. Потом приедешь сюда, нажмешь на кнопку «4», я отдам тебе деньги за работу.

Алешка съездил по указанному адресу, отдал бумаги и вернулся к подъезду, где случайно присел отдохнуть. Рядом с большой солидной дверью было несколько кнопок, Алешка нажал на четвертую. Прошло некоторое время, из подъезда вышел тот самый мужчина.

– А, это ты парень? Отнес бумаги?

Юноша кивнул.

– Ну, что, молодец. Проходи.

Огромный подъезд был обшарпан, видно было, что когда-то это был очень солидный дом, но даже остатки былой роскоши поражали. Под номером четыре значилась большая металлическая дверь, больше похожая на вход в какой-то замок. Они вошли внутрь.

От увиденного у Алешки заболели глаза. После все того, что он видел на улице, ему показалось, что он попал в другую цивилизацию. Высокие потолки, большие хрустальные люстры, излучающие яркие россыпи света. Стены были обшиты дорогим светлым деревом с позолотой. Резные двери с золотыми ручками, блестящий паркет на полу… Молодому человеку показалось, что он не в Москве, а где-то в Версале лет двести тому назад.

– Ух ты! – вырвалось у него. – Вы тут работаете? – спросил он мужчину, который провел его в этот роскошный дворец.

– Да. Мы представляем крупный российско-казахский холдинг.

Мужчина привел его в одну из бесчисленных комнат и подошел к столу.

– Вот твои десять рублей.

– Но, это очень много за такую пустяковую работу! изумился Алешка.

– Бери-бери. Ты честно их заработал. – Потом достал студенческий билет и хотел отдать молодому человеку, но внезапно взгляд упал на название института. – Ты учишься в МИФИ? – удивленно спросил он.

– Да. А что не так? – Алешка побледнел, испугавшись, что чем-то не угодил своему первому работодателю.

– Нет-нет, все нормально. Просто МИФИ один из лучших институтов в стране.

– Ну, не знаю, – молодой человек смутился. – Может, и лучший, но вот куда потом по окончании идти, я даже не знаю. Инженеры-математики сейчас никому особо не нужны.

– Да ты что! Инженер-математик, да еще толковый… ты просто не представляешь, как он везде будет востребован. – Он покрутил билет в руках. – А знаешь, приходи-ка к нам пока курьером, а там посмотрим. Да, кстати, ты сам из Москвы?

Алешка опять смутился.

– Нет. Я приезжий.

– И откуда же ты родом?

– Из Казахстана, из Актау.

Признаться, что ты приехал из далекого края, значит, сразу понизить свой статус в столице, думал Алешка, но, к его удивлению, мужчина обрадовался.

– Из Актау? Из Казахстана? Ну, тогда мы земляки. Сам Бог послал тебя к нам.

Он взял Алешку за руку и повел к начальству.

Воспоминания схлынули. Алексей все еще сидел на кухне. Тепло по-прежнему грело его, отгоняя прочь демонов, готовых еще совсем недавно наброситься на него. Чакры впитывали живительную энергию, наполняя ей все пустоты сознания. В доме никого не было. Мужчина боялся оставаться один, понимая, что, если что-то случится, ни одна живая душа не придет к нему на помощь.

Еще два месяца назад, после очередного запоя, Алексей испытывал страшные угрызения совести, что опять сорвался: «Все, больше не буду пить!» Казалось, это окончательное решение. Но повелитель на этот раз дал только три дня. Спустя трое суток властитель явился сам и своей костлявой рукой залез в самое сердце. Алексей сидел на диване и смотрел что-то по телевизору. Ему было все равно, что там показывают, главное – отвлечься от своей проблемы. Он не ожидал гостя, тем более так рано.

Повелитель стоял перед ним в сером одеянии, с горящими красными глазами. Казалось, он вылез из экрана телевизора и заполнил собой всю комнату. Горячее дыхание повелителя обожгло всю душу. Серый и без того мрачный мир превратился в черно-огненный кошмар. Властитель смотрел ему в глаза, и огненные струи стали сочиться из его большого аморфного тела, заполняя комнату страшными видениями.

Он вытянул свою костлявую руку и медленно потянулся к груди Алексея. У того все похолодело внутри, но собрав силы, он крикнул: «Я тебя не боюсь!» – и в этот миг почувствовал, как рука повелителя вошла в грудь. В сердце будто вошел раскаленный добела металлический прут. Алексей ощущал, как костлявая рука начала сжимать сердце своими калеными пальцами. От дикой боли сердце забилось с сумасшедшей скоростью, еще мгновение, и оно готово было взорваться прямо в груди. Раскаленные пальцы давили сердце, стремясь вытащить его на обозрение повелителя. Дикий приступ боли охватил грудь Алексея. Внутри все горело, сердце рвалось наружу, стараясь освободиться из огненных тисков властителя. Грудь разрывалась, огонь выжигал все внутри. Одновременно темные демоны страхов стали заполонять сознание провинившегося раба, попытавшегося покинуть свое место у ног властителя.

Превозмогая страшную боль и дикие страхи, Алексей с огромным трудом дополз до телефона. Набрал 03. Казалось, время, растянулось, все движения были как в замедленной съемке, каждая секунда становилась похожей на час. Гудок длился целую вечность, трубку никто не брал. В это время костлявая рука повелителя все сильнее сжимала несчастное сердце. Демоны бушевали, вытворяя такие чудеса жестокости, что слуги дьявола, работавшие на самом дне ада, подивились бы их изобретательности.

Алексей начал терять сознание, больше всего боясь в этот момент сойти с ума. Казалось, никто так и не придет на помощь. Но еще гудок – и трубку вдруг взяли. Приятный женский голос мягко проговорил:

– Скорая помощь слушает.

– У меня сердечный приступ, приезжайте скорее.

– Ваша фамилия, имя, отчество?

– Демин Алексей Сергеевич.

– Сколько вам лет? – женщина продолжала спокойно расспрашивать умирающего.

– Сорок.

– Адрес?

Алексей продиктовал улицу и дом.

– Хорошо, ждите, скоро приедем.

Повелитель опять придвинулся к Алексею, его горящие глаза оказались прямо перед ним. В них не было ни злобы, ни ненависти, они просто смотрели на своего раба, как бы говоря: «Что ты еще хочешь? Ты отдал мне свою душу, и теперь я твой владыка и хозяин. Никакие врачи, друзья, родные, да и все человечество вместе взятое не смогут тебе помочь. Ты мой и только мой, и я могу делать с тобой все, что захочу». Алексей прочитал мысли повелителя, и ему стало еще страшнее. Когда же приедут врачи? Сердце разрывалось на куски.

Воспоминания о самых ужасных моментах жизни отпускали. Энергия шла через чакры, успокаивая и давая шанс на освобождение. Память Алексея опять вернулась к юности.

Они вошел в кабинет начальника.

– Вот, познакомьтесь, Султан Алибекович. Это наш земляк Алексей Демин. Учится в МИФИ. Парень хороший, но сейчас ему трудно, в Москве никого нет, с деньгами плохо, да и боится, что после учебы не найдет работу. Поможем земляку, как вы считаете?

Седой человек с умным волевым лицом посмотрел на юношу сквозь узкий разрез глаз. Казалось, они как рентген просветили Алешку.

– Математику любишь?

– Да. – Алешка никак не мог понять, почему все здесь так привязались к математике.

– Хорошо. Нам нужны люди с логическим мышлением и хорошими знаниями. Ты на кого учишься?

– Инженер-математик, хочу заниматься ядерной энергетикой.

– О! – поразился Султан Алибекович. – Сергей Александрович, где ты достал эту находку? – спросил он своего помощника.

Тот засмеялся.

– Сам пришел.

– На каком курсе учишься?

– На первом.

– Ну, что же, неплохо. Сергей Александрович, что мы можем предложить молодому человеку на первых порах?

– Начнем с курьерской должности, а там посмотрим.

На этом разговор закончился. И Алешка покинул сказочное помещение с десятью рублями в кармане. На них можно было купить целых двести грамм колбасы, которую он не видел с того момента, как приехал в Москву.

Алешка, каждый вечер приезжал в фирму и выполнял все поручения, которые давал ему Сергей Александрович. Теперь у него появились деньги, он смог покупать себе продукты и даже кое-что из одежды. Мотаться по Москве приходилось много, но молодость не знает усталости. Руководство фирмы первые месяцы присматривались к Алешке, с каждым днем убеждаясь, что найти другого такого ответственного молодого человека будет крайне трудно.

Фирма росла. В офисе стали часто появляться иностранцы, заключались крупные контракты, росли доходы. Пришло время расширять штат. Руководство обдумывало, кого еще пригласить в фирму и, наконец, решило поручить Алешке более ответственную работу, чем бегать по городу и разносить бумажки. Теперь студент МИФИ по вечерам сидел в офисе и просматривал техническую документацию, которую присылали партнеры.

Алешка прекрасно разбирался в терминологии, которую совсем недавно изучал в институте.

После развала СССР Казахстан стал независимым государством, а семьдесят процентов всего урана бывшей супердержавы добывалось именно там. Стратегическое сырье требовалось повсюду, многие деловые партнеры Советского Союза были привязаны к поставкам радиоактивного материала для атомных электростанций и реакторов. Старые связи, которые раньше шли по линии министерства среднего машиностроения СССР, оборвались, и иностранные партнеры срочно искали новых поставщиков урана. Фирма налаживала новые связи, а параллельно на вырученные валютные средства закупала товары народного потребления в странах Европы и Азии, чтобы насытить внутренний рынок дефицитом.

Алешка работал допоздна, часто задерживаясь до глубокой ночи. Руководство фирмы ценило его, теперь он получал по нескольку тысяч рублей в месяц. Бытовые проблемы ушли в прошлое.

Алексей улыбнулся. Какое было прекрасное время – учеба!

Тепло по-прежнему окутывало все его тело. Третий глаз открылся, и он почти наяву увидел, как многие люди молятся за него. «Почему они пошли в церковь, зачем стоят перед иконами по нескольку часов? Ведь я совсем пропащий, что можно ожидать от меня? По сути я живой труп. Я отдал повелителю все, душу, здоровье, деньги и, главное, свою семью. Что осталось от меня? Полуразвалившееся тело, в котором нет ни одного здорового органа. Все отнял у меня повелитель, требуя каждый день все большие и большие жертвы…» Алексей опять вспомнил ту страшную ночь, когда сердце чуть не разорвалось на куски.

Скорая не ехала долго. Грудь горела адским пламенем, сердце колотилось в два раза быстрее положенного и никак не могло успокоиться. Повелитель рвал сердце раба на куски в отместку за желание уйти от него.

Алексей смотрел на часы. Стрелка намертво приклеилась к циферблату. Секунды тянулись как сутки, превращаясь в страшные часы пыток. Все внутри горело адским огнем. Алексей то и дело чувствовал, что не может вдохнуть, потом боль немного отпускала, и дыхание становилось таким частым, что опять не хватало воздуха. Задыхаясь, Алексей пытался встать, но резкая боль в груди не давала ему сделать ни одного движения. Потом становилось немного легче, но ненадолго. Все повторялось заново, ад возвращался.

Повелитель стоял, рядом заполняя собой все пространство. Огромные глаза, горя огнем, холодно смотрели на строптивого раба.

– Тебе ничего не поможет. И даже не думай предпринимать никаких попыток. Любое твое движение от меня будет причинять тебе еще больше мук и страдания. Теперь каждая твоя клеточка принадлежит мне и только мне, я твой повелитель на всю оставшуюся жизнь. Запомни это раз и навсегда.

Алексей привстал, превозмогая боль.

– Я все равно уйду от тебя!

Повелитель еще сильнее сжал его сердце огненными пальцами.

– Тебе никуда не деться от меня. Ты надеешься на смерть? Но и это тебя не спасет. Ты забыл, что я повелитель твоей души. Тело – это всего лишь плоть, которая когда-нибудь превратится в прах, а твоя душа всегда будет в моих руках. Там, в ином мире, ты будешь так же страдать, как и сейчас, принося мне наслаждение одним видом твоих мук.

Еще немного, и Алексей был готов лучше сойти с ума, чем выносить эти галлюцинации, которые всплывали в его голове. Наконец, в дом постучали. Алексей, превозмогая страшную боль, задыхаясь, с огромным трудом добрался до двери.

– А, это вы, ну наконец-то! – и он упал перед врачами без сознания.

Алешка был на хорошем счету в фирме, у него появились деньги, учеба подходила к концу, и впереди ждали самые радужные перспективы. Однажды он возвращался с работы. Было поздно. В поезде метро было мало людей. Он постоянно не высыпался, глаза сами сомкнулись, и он сам не заметил, как провалился в сон. Его разбудили крики. Алешка открыл глаза. Двое подвыпивших подростков приставали к девушке, та в испуге стала кричать. Он, не раздумывая, бросился на хулиганов, схватил одного за рукав, с силой оттолкнул в сторону. Другой попытался его ударить, но Алешка увернулся, пропустил его руку мимо себя и, оказавшись немного позади противника, схватил хулигана за шиворот и резким движением швырнул на пол.

Подростки, получив отпор, не успокоились и снова пошли в атаку, но Алешка сделал резкий шаг вперед и сильно топнул ногой. Этого оказалось достаточно, чтобы задиры ретировались с поля боя. Молодой человек подошел к перепуганной девушке.

– С вами все в порядке?

Та испуганно забилась в самый угол сиденья, потом медленно подняла глаза, и их взгляды встретились. Алешку как будто ударило током. Глаза утянули его в свою темно-карюю глубь. Он ощущал, как погружается в океан ее глаз. Он смотрел на девушку, забыв, где находится, время и пространство исчезли, весь мир вдруг сузился до этих огромных безбрежных глаз, в которых тонуло все.

– С вами все в порядке?

Она смотрела на него. Еще пять минут назад она в ужасе отбивалась молодых подонков, а сейчас видела только голубые глаза своего спасителя. Она не находила нужных слов, чтобы поблагодарить его, не понимала, как вести себя с этим улыбчивым и добрым человеком, но за нее говорили ее глаза. Они не могли оторваться от Алешки. Ее как магнитом тянуло к юноше, его глаза манили и манили к себе.

В мире не бывает ничего случайного. На небе горят миллиарды звезд, миллионы потухают и столько же загорается, возвещая всему миру о своем рождении. Так и любовь часто возникает ниоткуда. Случайно столкнувшись, люди вдруг понимают, что жить друг без друга уже не смогут.

Алена встала.

– Спасибо вам!

Она опустила глаза.

– Давайте я вас провожу. Сейчас поздно, мало ли по улице ходит всяких дураков. Девушка хотела отказаться, но, еще раз взглянув на Алешку, поняла: счастливый случай упускать в жизни нельзя.

Алексей вспомнил первую встречу с будущей женой. Как давно это было! Но какое это было счастливое время. Тепло опять струилось по его душе.

Высокая, стройная, с осиной талией, длинные стройные ноги, тонкие изящные руки, пышная грудь, алые чувственные губы, аккуратный, чуть вздернутый кверху носик. Но главное, глаза – огромные, излучающие спокойствие и нежность. Алешка понял, что без этих глаз в ему никогда не будет покоя.

Они встречались раз в неделю, в воскресенье, в единственный выходной день. Всю неделю юноша учился и работал с одной лишь надеждой, что в выходной опять увидит любимые глаза и, полностью утонув в них, уйдет в мир безбрежной радости. Этим он жил целых шесть дней, понимая, что за терпение получит долгожданный приз. Аленка отвечала ему взаимностью, ее тяга к Алешке была настолько сильна, что порой ей казалось, что она сходит с ума. Она с трудом проживала неделю, ей хотелось бросить все, примчаться к нему в общежитие – рано утром, поздно ночью, без него она не находила себе места, ей было наплевать на все, лишь бы увидеть своего любимого Алешку. И только силой воли она смиряла свои дикие порывы и выдерживала все эти шесть дней. Но в воскресенье они рвались друг к другу с такой неистовой силой, при встрече так набрасывались друг на друга, что казалось, их страсти не будет конца.

На работе дела пошли в гору. Однажды Алешку вызвал к себе генеральной директор. Он вошел в большой кабинет шефа. Здесь ничего внешне не изменилось, перемены происходили вокруг фирмы. Она стала одним из крупнейших международных холдингов, уран шел во многие страны мира, его потребление из года в год только росло, как росла и сама цена на ядерное топливо. Генеральный директор за последние пять лет стал весьма влиятельным человеком в мире бизнеса, с ним искали дружбы члены правительств, депутаты, известные общественные деятели. На стене висело много позолоченных международных сертификатов, благодарности от правительств и международных организаций.

Алешка заметил, как постарел Султан Алибекович. На лице стало заметно больше морщин, в глазах сквозила усталость. Ему стало жалко шефа, но он прекрасно знал, что это плата за успех, которого достигла фирма под его руководством.

– А, это ты, Алексей Сергеевич?

Генеральный директор встал, приветливо улыбнулся. Алешка удивился: его впервые в жизни назвали по имени отчеству. Поборов смущение, спросил:

– Сулатан Алибекович, вызывали?

– Тут у меня идея возникла по поводу тебя. Мы закупаем за границей много бытовой техники, всякие шмотки, обувь, парфюм, продукты. Это все приносит не очень большой доход, но товар подолгу задерживается на таможне, и из-за этого мы теряем в деньгах. Один день простоя фуры на растоможке обходится нам в пару тысяч долларов. Я тут подумал, надо ускорить эти процессы и минимизировать потери.

– Но я ничего не знаю о таможне. Это все очень далеко от меня.

Алешка испугался браться за столь рискованное дело.

– Ничего, ты же математик, вычисляй возможные ситуации, выстрой свою схему работы. Голова у тебя хорошая, подучишься немного. У тебя все получится, тем более работа на таможне это всегда выгодное дело.

– Но я…

Он пытался отказаться от заманчивого предложения, но глаза Султана Алибековича опять сузились.

– Алексей Сергеевич, ступайте учитесь, вопрос решен и обсуждению не подлежит. – Он снова тепло улыбнулся. – Иди, Алешенька, все будет отлично. – Пожав руку, генеральный директор проводил молодого человека до двери и напоследок тихо сказал: – Я верю в тебя.

После этой встречи жизнь Алеши закрутилась и понеслась сумасшедшей скоростью.

Открыв дверь, Алексей упал перед бригадой скорой без сознания. Что было дальше, он не помнил. Пришел в себя от неприятного запаха аммиака. Увидел над собой доброе лицо врача. Тот делал кардиограмму.

– Вам повезло, еще бы час, и… У вас очень сильная стенокардия, что чревато плохими последствиями.

Алексей смотрел в глаза доктора. Он чем-то отличался от других врачей, которые довольно часто приезжали к нему. Казался более внимательным, чутким. Смотрел на больного с сочувствием, что обычно несвойственно людям его профессии. Врачи скорой помощи часто видят, как умирают люди, и проявлять излишнее сочувствие они не могут физически. А в глазах этого доктора Алешка прочитал: «Эх, парень, что ты делаешь с собой? Ты убиваешь себя, еще немного – и ты умрешь в самом расцвете сил от того, что твое сердце просто не выдержит нагрузки. Все это пьянка, она проклятая, сколько людей погибло от нее!»

Врач вдохнул, в своей практике он повидал не одну сотню смертей от алкоголя. То были и опустившиеся в конец бомжи, которых находили на дне канализационных колодцев, и респектабельные бизнесмены, попавшие в экономическую передрягу, которые вместо решения проблем просто топили их в стакане с водкой. Были тут и работяги, уставшие от всего, и молодые парни, начавшие с пива и с довольно раннего возраста перешедшие на водку.

Он еще раз посмотрел на Алексея, понимая, что говорить о вреде водки нет смысла: это все равно, что убеждать стенку подвинуться. Но в его глазах промелькнула боль, что страна теряет так много людей, которые добровольно идут на смерть, обогащая водочных королей и предприимчивых торгашей.

Врач поднялся.

– Спасибо доктор! – прошептал Алексей.

– Да…

Медик хотел еще что-то прибавить, но безнадежно махнул рукой, как бы говоря: «А что толку-то, ты все равносебя убьешь. Ведь в следующий раз я могу и опоздать». Этот жест Алексей запомнил надолго. Он отложился в голове лучше, чем все увещевания и лекции о вреде алкоголя. «Есть все-таки на свете добрые люди». Алексей тоскливо посмотрел вокруг. Врач объяснил главное: «У тебя есть только два варианта – либо жить и бросать раз и навсегда пьянство, либо умереть. Иного выхода не было.

Давно ли это было? Алексей все не мог вспомнить, когда приезжал тот внимательный и добрый доктор? «Ладно, это не имеет сейчас никакого значения, надо думать, как жить дальше». К смерти его не пускала какая-то сила. И нужно подумать о будущем. Мысли опять унеслись в прошлое.

Таможня оказалась делом весьма прибыльным. Чтобы фура въехала в страну, нужно было пройти таможенный контроль, оценить количество и стоимость товара, заплатить пошлину, получить соответствующие документы, лишь после этого импорт считался легализованным. Однако постов было мало, специалистов тоже, и возле таможен выстраивались огромные очереди. Простой фур обходился в большие деньги. Алексей быстро наладил нужные связи, ведь главное на таможне – выстроить доверительные отношения, основанные на определенных денежных вознаграждениях.

У ворот таможни фуры стояли неделями, многие везли скоропортящийся груз. Водители с тоской смотрели на небольшое здание таможни, понимая, что груз в порядке до места назначения им не довезти. Кто-то ругался, другие безучастно смотрели куда-то вдаль, понимая, что опять попали на деньги из-за неповоротливости таможенной службы.

В девяностые годы профессия дальнобойщика была одной из самых рискованных. На фуры охотились целые банды. Они прятались где-нибудь в лесу на обочине и нападали в надежде ограбить целую машину импортного барахла. Участь водителей была при этом незавидна. Они бесследно исчезали, зарытые в сырой яме. Так же бесследно исчезали и фуры с товарами, чтобы потом объявиться в другом регионе и с другими номерами, а товар быстро расходился по местным рынкам.

Было тяжело и тем, кто закупал товар за границей. Здесь тоже риск был смертельный, если фура бесследно исчезала вместе товаром, за который бизнесмен заплатил деньги, взяв кредит у криминальных авторитетов под большие проценты. Задержка на таможне тоже несла угрозу несвоевременного возврата кредита. Алексей догадывался, что происходило с людьми, которые не возвращали взятые в долг деньги. Так что проблемы людей, которые толпились у здания таможни, он понимал прекрасно, но у него была своя работа, и он старался выполнить задачи, которые поставил перед ним Султан Алибекович.

Молодой, человек входил в здание таможни, махал на ходу рукой, приветствуя знакомых и друзей.

– А это вы, Алексей Сергеевич! Рады вас видеть.

К Демину подошел начальник поста. Невысокого роста, худощавый, на вид ему было лет тридцать. Здесь он был и царь и бог. Многие из тех, кто стоял за воротами таможни, хотели бы с ним познакомиться, но начальник умел напустить такой заносчивый вид, что мало кто на это решался.

Алексей вспомнил, как первый раз увидел этого человека. Он пришел на таможню, чтобы ускорить процесс прохождения фур своей фирмы, но к кому бы ни обращался, везде натыкался на стену. Поняв, что просто так вопрос не решишь, Алексей решительно направился к начальнику поста. В небольшой приемной его сердито встретила секретарша. – Что вы хотели? – И, не выслушав ответа, даже не отрывая глаз от монитора, тут же буркнула: – Начальника поста нет на месте.

Молодой человек мягко улыбнулся.

– А я, собственно говоря, не к нему.

– Тогда зачем вы сюда пришли?

Секретарша, наконец, оторвала глаза от монитора и посмотрела на гостя. Тот опять улыбнулся.

– Видите ли, – Алексей помнил, как тогда чуть не растерялся, но быстро взглянул на табличку, которая блестела золотом на двери большого начальника. Там были фамилия, имя и отчество шефа таможни. – Я, собственно, и приходить-то не хотел, у меня и так очень много дел.

Секретарша с удивление посмотрела на посетителя.

– А зачем вы тогда здесь?

– Меня сюда просто пригласили.

Алексей поначалу страшно испугался собственной наглости, но потом постепенно стал входить в роль, которая почему-то стала вдруг получаться естественно и очень правдоподобно.

– Кто вас мог сюда пригласить?

Женщина строго посмотрела на молодого человека.

– Как кто? Борис Владимирович!

– Борис Владимирович назначил вам встречу у себя в кабинете?

Секретарша, казалось, от удивления вот-вот лишится дара речи.

– Да, сегодня. – Молодой человек взглянул на часы. – Как раз без пятнадцати одиннадцать. Но если он занят, я могу уйти. Вообще-то, эта встреча нужна не мне, и если у вашего шефа нет времени на меня, пусть он сам теперь меня ищет. И Алексей сделал вид, будто направляется к выходу.

Бедную женщину охватила паника. «Видимо, это очень серьезный человек, вон и костюм на нем дорогой, весь холенный такой, а может, это очень важный человек, а я так грубо с ним разговаривала. Не надо смотреть, что он молодой, сейчас время молодых, и надо быть очень острожной к таким посетителям, – пронеслось у нее в голове.

– Извините, а как доложить о вас Борису Владимировичу?

Молодой человек приоткрыл дверь, чтобы покинуть приемную

– Так господин Денисов все-таки у себя?

Женщина судорожно закивала.

– Ладно, – Демин сделал снисходительный вид. – Не надо ничего докладывать, я думаю, ему бы не очень хотелось афишировать всех, кто к нему заходит. Особенно таких, как я. Секретарша не успела опомниться, как гость решительно вошел в кабинета.

Алексей улыбнулся, вспоминая свои первые шаги на вершину бизнеса. Как он был тогда молод! Энергия била ключом, глаза горели, руки требовали деятельности. Старая система рухнула, все специалисты, работавшие в плановой экономике, оказались неспособны меняться в ногу со временем, да и попросту не знали, как действовать в новых реалиях. Опытные матерые волки плановой экономики превратились в беззащитных ягнят, боящихся сделать самостоятельные шаги. Специалистов-рыночников в стране просто не было, и это открыло двери молодым энергичным людям, которые, не боясь трудностей, ринулись в темный лес предпринимательства со всеми его опасностями и рисками.

Алексей лежал на диване и улыбался. Это была первая улыбка за несколько лет с того времени, как повелитель надел на него ошейник. Нечто доброе засветилось в глубине его души, в самом темном уголке, где давно не было света и правил только холод. Алексей улыбался, память опять унесла его на много лет назад.

Он вошел в кабинет начальника, который решал вопросы пересечения границы для иностранных грузов. Молодой человек представлял себе этого босса человеком лет пятидесяти, грузным, с редкими седыми волосами на голове, с массивным подбородком, решительным и упрямым лицом и сердитыми колючими глазами. Однако за небольшим столом в кабинете оказался относительно молодой человек, лет на пять-семь старше него. Он удивленно посмотрел на непонятно откуда взявшегося посетителя.

– Здравствуйте, а вы кто?

От неожиданности начальник поста даже не успел напустить на себя напыщенный вид, и Алексей увидел перед собой обычного человека, с которым можно вполне нормально общаться и весьма неплохо вести дела.

– Здравствуйте, Борис Владимирович. Я, собственно, к вам, и хочу вам помочь.

– Вы мне хотите помочь? – Денисов от удивления остолбенел. – И чем же вы можете мне помочь? Денисов хотел было надеть на себя маску высокомерия, но гость продолжал, не обращая никакого внимания на его уловки.

– Вы прекрасный руководитель, я очень много лестного слышал о вас.

Начальник поста немного расслабился.

– О вас говорят очень много хорошего. Но у вас есть один минус.

Денисов не знал, что и думать, необычный посетитель его заинтриговал.

– И какой же?

– Время управляет вами, и в этом ваша главная беда.

Денисов внимательно слушал, понимая, что в последнее время у него действительно нет ни одной свободной минуты, и от такого ритма жизни он стал страшно уставать.

– А что есть какие-то другие варианты?

Алексей улыбнулся.

– Конечно! Нужно всего лишь сделать один шаг и начать самому управлять временем. Тогда жизнь станет абсолютно другой.

Начальник поста уселся в кресле поудобней, сложил руки на груди.

– Значит, вы знаете, как управлять временем?

– Да. – просто ответил гость.

– Вот вы, внимательный и заботливый человек, в последнее время перестали уделять внимание семье.

Денисов от удивления аж привстал.

– Но откуда вы знаете?

– Все очень просто. На вашем столе стоит фотография вашей жены и детей, это значит, что они вам очень дороги. Я заметил, что вы часто бросаете взгляд на фото, а это говорит только об одном: вы скучаете по ним. А скучаете оттого, что редко общаетесь.

Начальник таможенного поста немного смутился.

– Да, есть такое. Но причем тут время?

Посетитель усмехнулся.

– Вы во главу угла поставили таможню, взвалив всю ответственность на себя, и, конечно, работа захватила все ваше сознания, постепенно превратив вас в своего раба. Вы живете только ради работы и забыли, что жизнь куда шире этого поста, что есть семья и люди, которые нуждаются в вашем внимании и заботе. Работа поглотила все ваше время. А знаете, почему?

Денисов с недоумением посмотрел на Демина.

– Вы сделали работу смыслом жизни, забыв про все остальное.

– Да, есть такое, – честно признался таможенник. – И, что же мне делать?

Молодой человек достал из кармана какие-то бумажки.

– Вот три билета в театр Райкина – сходите с семьей, отдохните, оторвитесь от дел, и вы увидите, что с работой ничего, абсолютно ничего не случится.

И протянул билеты Денисову.

Когда-то Алексей умел найти волшебный ключик к каждому начальнику, используя всего лишь один метод. Секрет заключался в том, что у каждого человека есть свои слабые точки, которые очень тяготят его. Нужно лишь показать, что мешает каждому наслаждаться жизнью и вдыхать мир полной грудью. У всех начальников главным бичом жизни была ответственность, которую они часто доводили до полного абсурда. Алексей знал, как можно помочь таким людям и умело подводил начальников, попавших в зависимость от времени, в ловушку. Человек внезапно смотрел на себя глазами Демина и поражался, как же можно так жить. Алексей был чем-то вроде волшебника, который менял их образ жизни и этим заслуживал уважение и даже благодарность.

Начальник таможенного поста перестал так много времени проводить на работе, подобрал толковых помощников, которые готовили документы для него, проверять за ними не было нужды. Встреч было много, но Денисов проводил их быстро, избегая лишних разговоров. Таможенник пересмотрел всю работу поста, убрал медлительных работников, ускорил оформление документов, и вскоре таможня заработала как часы. К тому же, по совету Демина, добился разрешения, чтобы в таможне на коммерческой основе работали брокеры. Теперь очередь практически исчезла, и люди не сходили с ума, боясь, что товар надолго застрянет на посту.

Алексей вскоре стал другом для всех сотрудников таможни. Кому-то поможет советом, кому-то подскажет, как правильно оформить тот или иной документ. Но больше всего его ценили за его знание компьютера, диковинной вещи тех времен. Абсолютное большинство не умело пользоваться этим чудом научно-технического прогресса, а новое время не позволяло работать по-старому. Демин знал компьютер как свои пять пальцев. И когда он появлялся на таможне, сотрудники то и дело тихо подзывали его к себе и просили помочь. Алексей никому не отказывал. Он прекрасно освоил таможенное право, знал все тонкости платежей, и когда кто-то из таможенников испытывал затруднения, как оформить тот или иной груз, Демин всегда приходил на помощь как настоящая ходячая энциклопедия.

Дела фирмы, которую представлял Алексей, пошли в гору. Теперь груз не задерживался надолго на таможне, и за счет этого экономились большие суммы. Да и сам он стал зарабатывать приличные деньги. Теперь у Демина была большая дорогая иномарка. Он выезжал на улицы Москвы, и было сразу видно, что едет солидный человек. В блестящем корпусе машины отражались огни большого города, демонстрируя всем успех и достаток.

Сидя за рулем шикарного «Мерседеса», Алексей чувствовал себя хозяином жизни. У каждого человека есть момент удачи, своего рода птица счастья, которую только надо вовремя взять в руки и использовать возможности, которые предоставляет жизнь.

Алексей опять вернулся в настоящее, в одинокий дом, где он постепенно умирает, опускаясь все ниже и ниже. «Хотя куда уж ниже? Я и так опустился на самое дно, подойдя вплотную к точке, из которой нет возврата. Почему я оказался здесь, в этом каменном колодце, где нет жизни и даже надежды на нее?» Память опять унесла его в прошлое.

Алексею не было и двадцати пяти. В это время основная часть молодежи только начинает трудовой путь, осваивая нижние ступеньки карьеры. Им предстоит еще долго карабкаться по служебной лестнице в надежде подняться немного выше. Но в жизни не все так скучно и однообразно, к каждому человеку хоть раз в жизни подъезжает лифт, открывает двери и предлагает войти, чтобы умчать вверх. Но большинство боится этого момента. Демин вспомнил, что, когда перед ним открылись двери лифта, он тоже испугался. А вдруг не получится – что тогда? Ведь это риск. Зачем он мне нужен? Но Алешка вошел в лифт и выиграл.

Сидя за рулем и глядя на весь окружающий мир Алексей понимал: чтобы добиться чего-то, нужно уметь рисковать и не упускать счастливого случая из рук.

День у Алексея был расписан до минуты. С самого раннего утра он отправлялся на таможню, решал там все вопросы, затем ехал в офис своей фирмы, где проводил много переговоров, затем уезжал на встречи с партнерами, затем объезжал банки, чтобы договориться о предоставлении фирме кредитов. С пяти вечера Демин сидел за чтением деловой литературы, отлеживая все изменения в законодательстве и выискивая лазейки для продвижения дел своей корпорации.

Теперь он одевался только в ГУМе, центральном магазине, выходившим прямо на Красную площадь. Ведущие мировые бренды облюбовали для своих магазинов именно этот торговый центр. Костюмы и рубашки от «Бриони», туфли от «Джона Лобба», галстуки от «Версаче». Когда Демин шел по улице, люди останавливались и смотрели ему вслед, казалось, этот молодой человек сошел со страниц глянцевого журнала, демонстрируя идеальность фигуры, изысканность вкуса, блеск успеха и аромат дорогого парфюма «Хьюго Босс». За внешним видом Алексей теперь следил очень пристально. Он строил гигантские планы и тщательно продумывал способы их осуществления. Все, что брался Демин, получалось гораздо лучше, чем могли предположить самые смелые оптимисты.

Алексей опять вернулся в настоящее. «Что сейчас делать? Продолжать сидеть в этом каменном мешке, со страхом ожидая конца? Ждать, когда повелитель опять натянет поводок, и вернуться в тот страшный ад, где просто сходишь с ума?» Серая пелена, окружавшая его последние годы, стала понемногу рассеиваться. Он чувствовал, что скоро опять взойдет солнце, и, возможно, хоть маленький лучик упадет к нему, в эту темную бездну, где стало совсем невозможно жить. «Может быть, Бог дает мне еще один шанс?»

Он почувствовал, что лифт опять стал медленно подниматься к нему. Двери были где-то рядом, в серой мгле ничего не было видно, но Алексей чувствовал, что какая-то мощная сила опять вступилась за него. Сколько раз эта поддержка помогала ему в жизни, в самые трудные моменты кто-то поддерживал его, не давая оступиться. «Почему же тогда я оказался здесь? – Глаза мужчины загорелись недобрым огнем. – Почему?»

Голова закружилась, мысли стали путаться, и вновь Алексею явилось видение. Перед ним стоял блестящий молодой человек в дорогом костюме, на правом запястье виднелись часы «Ролекс», его красивое лицо было до боли знакомо.

– Кто ты? – невольно любуясь, спросил Демин.

Гость с некоторым презрением посмотрел на лежащего на обшарпанном диване мужчину. Перед ним был небритый, с засаленными волосами человек, от которого неприятно пахло. Он больше смахивал на бомжа. Незнакомец брезгливо осмотрелся.

– Как тут у тебя грязно, воняет кругом.

– Ну, да. Это и есть мое жилище.

– Ты опустился вот до этого?

Незнакомец с ужасом отпрянул от Демина. Алексей чувствовал, что их что-то связывает, но что никак не мог понять, что.

– Как тебя зовут? – наконец, не выдержав, спросил он.

– Алексей Сергеевич.

В голове Демина мелькнула смутная догадка.

– Алексей Сергеевич – так и меня раньше звали. Присаживайся, что стоишь как не родной.

Молодой человек еще раз осмотрелся и, увидев стул, подтянул его к себе. Несколько раз рукой стряхнул с него пыль и осторожно, словно боясь испачкать одежду, сел. Алексей следил за гостем с горькой усмешкой. Раньше у него была большая квартира, обставленная итальянской мебелью ручной работы, изящные стулья, большой диван с резными подлокотниками, стол, инкрустированный дорогими породами дерева, настоящий персидский ковер во всю комнату и огромный японский телевизор последней модели. А сейчас этот молодой человек брезгует даже сесть на его стул. Демин откинул воспоминания прочь и обратился к гостю:

– А ты чем занимаешься?

Молодой человек чувствовал себя неуютно в этой грязной темной комнате, его что-то явно беспокоило.

– Я возглавляю московское отделение крупного международного холдинга, отвечаю за все его дела в России. До этого пять лет проработал в этой фирме, начинал курьером, потом выполнял разные задания руководства. Сразу после окончания института поставили работать на растоможивании грузов, а совсем недавно предложили масштабную работу.

– И тебе не страшно, ты ведь еще такой молодой? – поинтересовался Алексей.

– Видите ли, у каждого человека есть в жизни свой шанс, свой социальный лифт.

Алексей пристально посмотрел на гостя.

– Тебе было страшно или нет?

Алексей Сергеевич немного смутился.

– Да, было. Это же такая ответственность – отвечать за рынок огромной страны, десятки городов, сотни предприятий, миллиардные обороты. Я боялся всего. Мне было страшно, иногда ночами не мог спать, часто просыпался, особенно под утро, под ложечкой ноет, ужасно неприятные ощущения. Думаешь, вдруг сделка сорвется, переговоры пройдут неудачно, груз к сроку не доставят, вовремя не перечислят платеж. Все это висело надо мной как дамоклов меч. Утром встаешь, не выспавшись, страшно усталый, с тяжелыми мыслями, но сделаешь зарядку, выпьешь чашечку кофе, плюнешь на все – и снова в бой. Переговоры, договоры, платежи, тотальный контроль за всем. Напрягаешься до последнего, смотришь, и темные мысли медленно отступают, глядишь, все получается. Переговоры прошли успешно, сделка на пятьдесят миллионов долларов заключена, деньги поступили на счет, груз отправлен заказчику. Пришлось три дня не спать контролировать весь путь доставки. Где-то под Омском товар застрял. Надо срочно лететь, разбираться. Оказалось, какой-то алчный гаишник остановил фуры и начал требовать взятку. Обратился в областную прокуратуру. Там дали зеленый свет и под вечер арестовали взяточника.

– Как же тебе удалось договориться с прокурором области? Тебя бы и на порог не пустили к нему, – поинтересовался Алексей.

Молодой человек улыбнулся.

– У меня есть свой секрет, как открывать кабинеты больших начальников. Я просто рассказываю не про свои проблемы, а про их трудности и помогаю их решить.

– И что, получается?

Алексей Сергеевич улыбнулся.

– Всегда, на все сто. Прокурор приехал на пост ГАИ и лично убедился в корыстности сотрудника дорожной службы. Лейтенанта арестовали, ему потом даже срок дали, а груз отправился дальше.

– Сколько ты дал прокурору на лапу?

Молодой человек, ни на гран не смутившись, честно признался:

– Ни копейки.

– Этого не может быть! – воскликнул Алексей. – Не может в нашей стране вот так вот приехать прокурор и освободить арестованный груз.

– Может! Я не давал прокурору денег, но избавил его от тяжелого комплекса, который мешал ему жить все последнее время.

– Это как это так?

– Видите ли, Алексей, войдя в кабинет прокурора, я заметил на его лице страшное раздражение, он не хотел со мной разговаривать. Было понятно, что большого начальника, что-то очень беспокоит. Его раздражение было основано на страхе. Я это понял сразу. Чего может бояться прокурор? Он ведь по сути сам себе начальник. Тут я понял, что больше всего он боится потерять свое место. Эта главная причина его страха и злости на весь окружающий мир. Вот представьте, сегодня ты хозяин в области, человек, которого все боятся, даже самые значительные люди, а завтра тебя снимают с должности, и все, ты никто, тебя ждут безвестность, нищета и голод. Вот такие мысли были в голове у прокурора.

– И как же ты помог ему?

Алексею стало интересно, что же этот молодой человек мог предложить грозному стражу порядка.

– Да ничего особенно, просто объяснил, что с его знаниями, связями и опытом его с руками оторвет любая фирма, положат приличный оклад, работы будет не так много, да и ответственности будет куда меньше. Прокурор не сразу поверил, но мы еще немного потолковали, и он убедился, что бояться будущего не стоит. После нашего разговора у него как груз с плеч сняли. Он избавился от тяжелых мыслей, стал работать, не оглядываясь по сторонам. Сейчас его забрали в генеральную прокуратуру, и человек живет полной жизнью, получая удовольствие и от работы и всего, что его окружает. Мы с ним часто созваниваемся.

– Да, я помню этот случай, – подумал Алексей. Прокурор был хорошим человеком, но слишком мнительный и через чур ответственный. Пару добрых слов и несколько дружеских советов в корне изменили его жизнь. – А ты не помнишь, как организовывали презентацию Московского представительства в столице?

Молодой человек усмехнулся.

– Ну, Как же забыть такое интересное дело! Я планировал организовать большую пресс-конференцию, выставку наших достижений и провести конференцию по ядерной безопасности. Собирался привлечь к освещению этого мероприятия центральное телевидение и прессу. Но со мной никто не захотел тогда разговаривать.

– Это точно, – подтвердил Алексей. – Высокомерный дядя с Шаболовки, тридцать семь, грубо сказал: «Мы центральное телевидение, а не какая-то мелкая телекомпания, которая готова бежать на любые мероприятия».

– Но ведь мне в итоге удалось убедить руководство телевидения! – перебил его молодой человек. – Опять пришлось идти к генеральному директору телекомпании, в приемной сидели министры, крупные бизнесмены, продюсеры ведущих артистов страны, и все клянчили только одно: «Дайте эфир! За любые деньги!» Я сумел прорваться к большому начальнику, который определял все, что увидит страна на экране. Представился сотрудником ФСБ. Сам понимаешь, с этой организацией шутить никто не хочет. Слово за слово я понял проблему телевизионного босса. Он мечтал сделать свой канал самым лучшим в стране, тратил на это огромные деньги, но канал все равно был третьим по популярности. Понял и другое, что начальник ставил только на деньги. Покупал дорогие телефильмы за рубежом, брал во франчайзинг западные шоу, приглашал за бешеные деньги продюсеров, а прорыва не было. Все каналы дублировали друг друга, конкурируя между собой только в одном – в выбрасывании на ветер денег.

– В этом ты прав, – подтвердил Алексей.

– Я пригласил его на выставку, которая будет показана в новом формате, в котором не работают другие. Начальник не поверил мне, но я сказал, что любую вещь можно увидеть с разных ракурсов. «Вы, телевизионщики, показываете все с одной точки зрения, бросая на это колоссальные деньги, а можно дать зрителям другое видение жизни и не тратить столько средств. Ведь любому человеку интересно увидеть окружающий мир и события с такого ракурса, с какого не показывает никто». Знаешь, сработало. Теперь канал стал очень интересным, у него много зрителей – и только потому, что он по-новому делает свои передачи. А выставка прошла тогда на ура. Сам руководитель телеканала приехал. Я взял в аренду несколько павильонов и воссоздал виртуальную картину всего процесса – добычи, обогащения, транспортировки сырья – и его конечного применения. В одном помещении был создан макет добычи урана, оборудование, сделанные из папье-маше фигуры рабочих в комбинезонах. В другом помещении построили макет цеха по обогащению урана, в следующем – изготовление из урана ядерного топлива, и в последнем павильоне – макет ядерного реактора атомной станции, а в зале для пресс-конференции повесил сотни ламп, демонстрируя конечную продукцию. На входе всем давали каски, в залах включали специальные шумы, на стенах показывали производственные сюжеты. Почти у всех сложилось впечатление, что они побывали на самых закрытых предприятиях страны. Ну, а все тайное и загадочное притягивает к себе зрителей. Выставку посетило тогда несколько сотен тысяч москвичей, много иностранцев. В Москве был по этому поводу большой шум, возник даже ажиотаж, а право освещения выставки я отдал директору телеканала, к которому приходил. На выставке он внимательно все изучал и, видимо, многое для себя почерпнул.

– Да, интересное было время, творческое. Чем хороши новые времена – они дают простор для инноваций, ломая старые стереотипы, – подтвердил Алексей.

Видение растаяло. В темном пустом доме кроме Алексея никого не было. Как быстро летит время, казалось, все было еще вчера, а пролетело почти пятнадцать лет… Он открыл глаза и опять вспомнил себя школьником, щуплым невысоким мальчишкой, которого обижали в классе. «А ведь мне помог тогда мой тренер. Где он сейчас?»

Демин много лет искал своего наставника, чтобы сказать ему спасибо за все. Кем бы стал Алешенька, если бы не этот человек? Он искал его повсюду, но следы обрывались сразу после посадки на самолет, который унес тренера с берегов Каспия куда-то далеко на Север.

Он перерыл все социальные сети, и однажды удача улыбнулась ему. Алексей вспомнил, как с замиранием сердца открыл страницу, где была фотография Николая Ивановича. Сердце защемило от радости, но тот не посещал страницу много лет. Через его друзей он наконец узнал, что в девяносто втором году тренер уехал воевать в Югославию – сражаться на стороне сербов, а два года спустя погиб в Сребренице, защищая сербскую семью от боснийских вооруженных формирований. Где-то там, в далекой Боснии, лежит прах любимого учителя, самого дорогого наставника, человека, который сумел изменить не только его жизнь, но и жизнь многих ребятишек, внушив им уверенность и уважение к себе и другим.

Алексей тяжело вдохнул – я перед ним в неоплатном долгу. Ради всех нас он отдавал всего себя делу, ради своих высоких принципов не смог остаться дома и поехал защищать тех, кто в этом нуждался. Ради простой сербской семьи он отдал жизнь, не пустив в дом бандитов, и тем самым сохранил жизнь нескольким людям. Слезы выступили у Алексея на глазах.

«Я должен съездить на могилу учителя. Если я не смог отплатить ему добром при жизни, надо отдать почести хотя бы его праху и духу». Алексей встал. «Почему я валяюсь здесь, ною о своей судьбе? Я, сильный мужчина, стал тряпкой, иду на поводу у собственных слабостей. Ради этого жил мой наставник, ради этого он ушел воевать?!» В душе загорались новые чувства. «Хватит стонать и жалеть себя! Я не баба. Мне никто не поможет. Я и только я хозяин своей жизни, и никакой повелитель больше не будет управлять мной».

Алексею вдруг стало страшно. «А если я не вырвусь из этого капкана, если повелитель опять начнет натягивать поводок, впустит страшных демонов? Выдержу ли я тогда?»

От усталости Алексей упал на диван и заснул. Во сне к нему опять пришли воспоминания. Самые интересные годы жизни, то время, когда он был по-настоящему счастлив.

Это было почти десять лет назад. Султан Алибекович вызвал его к себе. Теперь это был очень крупный предприниматель. Головной офис холдинга размещался в большом здании из бетона и стекла, спрятавшемся в узких переулках старой Москвы. Он долго шел по длинным коридорам ультрасовременного здания и наконец остановился перед дверями из матового стекла. В большой комнате сидело несколько референтов, готовивших документы для начальника. Секретарь мило улыбнулась.

– Здравствуйте Алексей Сергеевич! Много наслышана о вас.

– Интересно, кто же так много обо мне говорил?

Девушка с пышной каштановой копной волос загадочно улыбнулась.

– Нам всем в пример ставят именно вас, я думаю, вы любимчик у Султана Алибековича. Демин сделал загадочный вид, подмигнул девушке и с таинственным видом прошептал ей на ушко:

– Скажу вам по секрету, я внебрачный сын Султана Алибековича, – и громко рассмеялся.

Девушка, ошеломленная его словами, не знала, как себя вести. Раздался звонок телефона. Она быстро схватила трубку.

– Проходите, вас ждут!

Кабинет начальника не произвел на Демина впечатления. Здесь все было современно, но не хватало былой изысканности и утонченности. Все было доведено до минимализма. Стеклянные столы, стулья из хромированной стали и стекла, окна от пола до потолка, мраморный пол, полки с небольшим количеством книг и один телефон на столе. Хозяин кабинета радостно улыбнулся, увидев старого знакомого. Встал из-за стола и вышел навстречу гостю.

– Ну, здравствуй, Алешенька. Как я рад тебя видеть! Хорошо выглядишь, прямо как с картинки. Тебе не предлагали сниматься для глянцевых журналов?

– Ну что вы, Султан Алибекович, какая из меня модель, я рабочая лошадка, которая только и знает, что бегать с утра до вечера по кругу. Утром выйдет из дома – и вперед до вечера, придет домой, копытца отвалит, немного отдохнет и опять по кругу.

Демин весело улыбнулся.

– А знаешь что, Алешенька, хватит тебе бегать по кругу. В мире есть куда более интересные дела.

Алексей насторожился.

– Вы опять хотите меня куда-то бросить?

Луч солнца играл на лице Алексея. Он приоткрыл один глаз. Опять прежний диван и одинокий дом. Однако на этот раз в комнате было светло, весь дом был наполнен золотом наступающего дня. Солнечные зайчики носились по комнате, весело играя друг с другом. Мужчина осмотрелся. Впервые он увидел свою комнату в свете. Она сияла яркими бликами. Серость медленно рассеивалась как туман на рассвете. Демин нехотя встал, голова кружилась. «Странно, сегодня какой-то удивительный день, я почему-то чувствую определенную легкость». И только сейчас он поймал себя на мысли, что впервые за многие годы перестал ощущать страх, который постоянно давил его своей страшной тяжестью. Нет, мир все еще был серым, но рассвет пробился к нему через мрачные тяжелые тучи золотым лучиком, вселяя надежду на будущее.

Алексей, пошатываясь, обошел весь дом. Валялись бутылки из-под водки, остатки еды на полу, дом был грязный, пахло протухшей рыбой, окна были серыми, тусклыми, везде лежал толстый слой пыли.

Мда. Мужчина недовольным взглядом осмотрел дом. Надо навести порядок, а то совсем превратил все в хлев. Он взял старый холщовый мешок и стал собирать бутылки. Одного мешка оказалось мало, пришлось идти за другим. Алексей находил все новые залежи тары, всего набрал три мешка. «Сколько же я выпил водки? И как только не умер от такого количества алкоголя?» Устав, мужчина вернулся в комнату и присел на диван. Здоровья совсем не стало. Слабость опять одолела его, глаза стали слипаться, и он опять погрузился в воспоминания

Алексей со страхом смотрел на шефа. Султан Алибекович хитро улыбался – так умеют улыбаться только люди с азиатским менталитетом. Казалось, его лицо расплывется в разные стороны, умные глаза с интересом наблюдали за Деминым.

– Ох, Алешенька, почему ты все время не веришь мне?

– Султан Алибекович, что вы! Я вам верю, как отцу родному, вы столько много сделали для меня. Но меня пугают ваши непредсказуемые предложения. Мне всегда страшно, а вдруг у меня не получится? Я ведь знаю вас хорошо, сейчас вы предложите мне что-то такое, чем я никогда не занимался.

– Умеешь, ты читать мои мысли, Алешенька. Я действительно пригласил тебя, чтобы предложить тебе возглавить новое предприятие.

– Какое? – невольно вырвалось у Алексея.

Крупный бизнесмен, с которым считались не только члены правительства, но и главы государств, один из самых влиятельных людей в мире бизнеса, смотрел на молодого человека, который был явно ему симпатичен. Чем привлекал его этот молодой человек, Султан Алибекович и сам до конца не понимал. Может быть, энергией, которая била ключом и искала выхода. Может быть, умом, которым природа так щедро его наградила, а может быть, неподкупной простотой, которой обладал этот весьма красивый молодой человек. Воротила бизнеса неплохо разбирался в людях и подбирал к себе в команду сотрудников, руководствуясь своим чутьем. Он как опытная ищейка обнюхивал сотни людей, которые проходили рядом с ним и четко знал, с кем имеет дело. Обмануть Султана Алибековича было нереально, чутье его еще ни разу в жизни не подвело.

– Вот что, Алешенка. У нас тут создается новая национальная авиакомпания. Все придется начинать с нуля. Первым делом нужны новые идеи. Затем люди. Придется взять в лизинг несколько десятков самолетов. Посмотреть, какие стоит открыть направления, заключить договора с аэропортами внутри страны и за рубежом, открыть везде свои представительства, создать сервисный центр и обеспечить рекламу новому перевозчику.

В голосе шефа исчезли все человеческие нотки, Демин видел перед собой жесткого напористого бизнесмена, который, заболев идеей, решил ее воплотить, в нем осталась только железная логика и желание во что бы то ни стало реализовать задуманное.

– Султан Алибекович! Но как я создам авиакомпанию, тем более национальную, если я этим никогда не занимался?

Он с испугом смотрел на шефа. Тот с ухмылкой продолжал изучать своего подчиненного. – Видишь ли, Алешенька, времена пошли новые, и подход к делу требуется другой. Мы должны создать новый продукт на рынке, бренд, который привлек бы к себе много клиентов. Сегодня наш рынок авиационных перевозок не соответствует требованиям времени. Старые специалисты не готовы работать в условиях жесткой открытой конкуренции, а новые руководители отрасли больше ориентируются на сотрудничество с западными компаниями и не верят в отечественного перевозчика. Попробуй! Я знаю, ты по природе созидатель, ты любишь создавать что-то свое, уникальное, просчитанное математической моделью. У тебя в голове много идей, сейчас как раз время, для таких, как ты. Так что хватит смотреть на меня испуганными глазами. Завтра поезжай в Алма-Ату принимать дела. Помощь будет тебе оказана на самом высоком уровне – вплоть до президента республики. Никаких отказов я не принимаю. Все, Алешенька, иди! – Он поднялся из-за стола. – Все, иди работай!

Султан Алибекович проводил Демина до дверей.

– Да, кстати, твоя зарплата будет на первых порах пятьдесят тысяч долларов в месяц, ну а там, как раскрутишься, поднимется и до ста тысяч.

Алексей вышел из кабинета совершенно обескураженный. Перед ним опять остановился лифт и открыл двери, предлагая войти. Он предлагал подняться на такую высоту, о которой Алексей и мечтать не мог даже в своих самых смелых фантазиях. Лифт готов был вынести его на вершину предпринимательства, сделав главой национальной авиакомпании. «Разве так бывает? Или мне все эти снится?» Алексей ущипнул себя за ногу. Нет, это была реальность.

Алексей сидел на диване. Воспоминания перенесли его в Алма-Ату. Это было, наверное, самое интересное время его жизни. Он мотался по всему свету, пробыв в одном городе несколько часов, мчался в другой. Встречи, переговоры, заключение договоров и подписание документов о взаимовыгодном сотрудничестве. Алексей Сергеевич встречался с руководителями авиастроительных корпораций «Боинг» и «Аэробас», договаривался о поставках самолетов. Западные бизнесмены торговались за каждый цент. Но Демин знал, чем можно взять акул капитализма. Он сидел за столом переговоров себя совершенно расслаблено, не проявляя особой заинтересованности в приобретении авиалайнеров.

– Мистер Демин, наши самолеты стоят от пятидесяти миллионов долларов, мы можем предоставить их вам в лизинг по семь миллионов долларов в год сроком на десять лет.

– Господа, значит, наша авиакомпания возьмет у вас самолет, конечная цена которого будет составлять семьдесят миллионов. В Воронеже я за такие деньги возьму почти шесть ТУ-200. Мне нужно двадцать самолетов, ваш лизинг обойдется нашей компании в сто сорок миллионов долларов, при этом сервисное обслуживание – это еще несколько миллионов, плюс обучение наших пилотов, сертификация, таможенные сборы…

Алексей Сергеевич достал калькулятор и стал усердно складывать цифры, хотя в уме посчитал все наперед.

– Получается весьма солидная сумма. Десять лет наша компания будет работать только на ваш лизинг. Это нам не очень выгодно. В России я потрачу тридцать миллионов, и мы окупим затраты за три года, а дальше вся чистая прибыль пойдет на расширение национального перевозчика. Я планировал через несколько лет увеличить авиапарк до пятидесяти самолетов. Но это только начало. Планы у нас серьезные, мы хотим со временем стать ведущей компанией мира – при том, что этот проект курирует сам президент.

Представители «Боинга» переглянулись. Седой человек лет шестидесяти, руководитель отдела маркетинга крупнейшего мирового авиаконцерна мягко обратился к Демину:

– Мы не можем работать себе в убыток, но с учетом того, что вы молодая начинающая авиакомпания, могли сделать некоторую скидку.

Алексей Сергеевич равнодушно посмотрел на американца.

– Наверное, мы с вами напрасно тратим время. Ваши условия лизинга просто драконовские, и мы на такие условия не пойдем.

Он хотел было встать, но американец жестом остановил его.

– Хорошо, мистер Демин, какие условия вас устраивают?

Молодой человек покачал головой.

– Моя задача не купить самолеты, приобрести их относительно несложно, я хочу создать крупнейшую на потсоветстском пространстве компанию, которая стала бы флагманом мировых перевозок, а с кем именно работать, мне разницы нет. Люди, которые жили в Советском Союзе, доверяют надежным рабочим лошадкам ТУ, могу приобрести самолеты у европейцев, в крайнем случае, у бразильцев, а там самолеты стоят сущие копейки по сравнению с вашими «Боингами».

– Но у нас марка, бренд. У нас самые надежные самолеты в мире.

Главный маркетолог «Боинга» хотел еще что-то сказать, но Демин решительно встал и направился к выходу.

– Ладно, Алексей, – крикнул американец. – Мы сделаем сорокапроцентный дисконт. Он боялся потерять новый зарождающийся рынок, который сулил в будущем большие прибыли.

– Значит, каждый самолет будет стоить тридцать миллионов. А сколько нужно заплатить в год, если возьмем в лизинг?

Американец заколебался, он стал быстро считать что-то в уме, потом, не выдержав, крикнул:

– Три миллиона долларов в год на тринадцать лет.

Демин почесал затылок.

– Мда, дороговато.

– Дороговато?! – Топ менеджер «Боинга» аж подскочил. – Мы еще никому не давали таких колоссальных скидок, а вы позволяете себе говорить такие слова?

Он опять хотел, что-то сказать, но Демин повернулся к двери, давая понять, что переговоры закончились.

– Хорошо. Три миллиона в год на двенадцать лет. Это мое последнее слово.

Алексей Сергеевич повернулся.

– На двенадцать лет?

Он заколебался. Американец нервно забарабанил пальцами по столу. На красивом лице Демина не дернулся ни один мускул, только губы слегка зашевелились, как бы показывая его сомнения.

– Хорошо. Но только при одном условии.

Американец еще сильней застучал пальцами по столу.

– Каком?

– Запчасти вы будете поставлять тоже с дисконтом.

Топ-мэнеджер окинул Демина взглядом с ног до головы.

– Ох, какой молодой, а хватка, как у бульдога. Такой далеко пойдет. – Он еще раз осмотрел молодого человека и, тяжело вдохнув, выговорил: – Хорошо, договорились.

В этот же день было подписано соглашение на десять самолетов, которые должны быть направлены в Астану и Алма-Ату ровно через пять месяцев. Таких дисконтов «Боинг» не предоставлял еще никому.

В свою команду Алексей Сергеевич приглашал только выпускников ведущих технических вузов. Молодые и энергичные, они готовы были работать по двадцать четыре часа в сутки, не боясь трудностей и рисков, которые ждали их повсюду.

Алексей подумал: а если бы американцы отказались тогда продолжать переговоры с ним? Что стало бы с авиакомпанией? Самолеты «Аэробаса» дороже, а в Воронеже производство совсем остановилось. Бразильские самолеты были неплохие, но их в мире никто не знал, и вряд ли солидные пассажиры захотели бы пользоваться ими. Но Демин видел глаза американцев и читал их мысли. Блеф был рассчитанный, и риск оказался оправдан.

Вскоре самолеты прибыли на место, и авиакомпания начала работу. Начали с рейсов в Москву, Ташкент, Ашхабад, Актау, Омск, Анталию, Лондон, Нью-Йорк, Пекин и Сеул. Постепенно география полетов расширялась,теперь «Боинги» из Алма-Аты и Астаны вылетали в Париж, Бангкок, Дели, Тегеран, Анкару, Рим, Барселону, Абу-Даби. Конкуренция на международных авиалиниях всегда была жесткой, здесь доминировали европейские монстры «Люфт-Ганза», «КЛМ», «Ал-Италия», «Эр-Франс», «Иберия» и молодые, набирающие мощь авиакомпании Катара, Китая и Объединенных Арабских Эмиратов.

Алексей Сергеевич долго ломал голову, что можно предложить пассажирам, чтобы они отдали предпочтение малоизвестному перевозчику из азиатской страны, совсем недавно родившейся на осколках великой советской империи. Ведь даже название страны большинство людей в мире и знать-то не знает! А тут нужно привлечь внимание избалованного вниманием и комфортом западного пассажира. Для выплаты долгов позарез нужна была валюта. Алексей Сергеевич долго ходил по офису, ломая голову, какую придумать фишку, чтобы на нее клюнули иностранные путешественники.

Алексей открыл глаза. Сколько было времени, он не знал, но яркий свет по-новому освещал его дом изнутри. Лучи солнца отражались в хрустальных бокалах недорогого серванта. Они чудом сохранились в его доме. Когда-то их подарил Алексею Сергеевичу его приятель из Бейрута, с которым он имел дела несколько лет назад. Бокалы были из дорогого хрусталя и инкрустированы настоящим золотом. Сейчас они играли всеми цветами радуги, отражаясь в ярких лучах солнца.

Как быстро летит время! Ведь еще недавно он был в Ливане, в этой потрясающей красоты стране, утопающей в зелени деревьев и пальм. В Бейрут он прилетел ночью, в аэропорту был странный ажиотаж. Кругом висели портреты аятоллы Хомейни. Демин никак не мог понять, что происходит. Друзья не встретили, а время было полвторого ночи.

Внезапно все остановилось, и на какое-то время наступила тишина. Потом откуда-то из глубины аэропорта послышался нарастающий гул. Алексею Сергеевичу даже показалось, что изнутри здания движется какой-то мощный поток. И действительно, двери отворились, и в зал прилета выплыла огромная толпа. Она хлынула к выходу, расталкивая всех, кто стоял на пути. Демин стоял в центре большого зала, и толпа прошла мимо него. Он увидел исламских священнослужителей в длинных одеждах и чалмах на голове, суровых мужчин с военной выправкой – в них сразу были видны солдаты, переодетые в гражданскую одежду. В толпе было много молодежи, и все они с восторженными глазами оглядывались назад. «Интересно на кого они смотрят?» Демин был выше среднего роста и, поднявшись на цыпочки, он увидел солидного человека в длинном белом одеянии, с большой черной бородой в окружении плотной толпы, он шел не спеша, с достоинством и величием. Казалось, сам пророк Магомед спустился с небес, а паства восторженно его встречает.

Лицо незнакомца притягивало к себе как магнит. Что-то было в этом человеке необычное, загадочное и одновременно очень открытое и до боли знакомое. Алексей Сергеевич впился в него взглядом. Внезапно их глаза встретились. Человек в чалме остановился напротив Демина, толпа по инерции продолжала идти вперед.

– Салам айлекум, – вежливо поклонившись, сказал он.

– Ассалам айлекум, – ответил Алексей Сергеевич.

– Вы говорите по-английски? – поинтересовался человек.

– Конечно, – бойко ответил Демин, но мой родной язык русский.

– Вы русский?

В это время толпа остановилась, заметив, что их кумир остался где-то позади.

– Добрый день, – весело проговорил человек. – Прошу прощения, сейчас ночь. Удивленный Алексей Сергеевич осторожно поинтересовался:

– А где вы так хорошо выучили русский?

– Когда-то давно я учился в Москве.

Демин, сразу оживился.

– А в каком институте?

Загадочный человек улыбнулся.

– О, это было давно, почти двадцать лет назад. Это было самое интересное время в моей жизни. – Он немного помолчал, по его лицу плыли приятные воспоминания о пребывании в столице СССР. – Я окончил Московский инженерно-физический институт.

– МИФИ! – радостно воскликнул Демин. – Это мой родной институт, я тоже закончил его несколько лет назад. – А вы помните профессора Иноземцева?

– Сергея Анатольевича? Конечно, – человек в чалме вдруг как-то сразу помолодел на двадцать лет, его глаза засветились радостью.

– А профессора Титова?

– Андрея Ивановича? Как же можно забыть этого прекрасного человека, ох, и гонял он меня по высшей математике, зверь был, а не преподаватель.

– Это точно, – подтвердил Алексей Сергеевич.

– Зато какие знания давал, все, кто учился у него, стали лучшими математиками. Он, кстати, еще жив?

– Жив. Все такой же энергичный, и математику так же серьезно дает. От него все, конечно, плачут, но, закончив институт, мы все были ему благодарны за то, что научил нас не просто математике, а совсем другому мышлению, которое сделало нас другими людьми.

– Да, – согласился незнакомец.

Тут к нему подошел широкоплечий человек с колючим взглядом, недобро окинул взглядом Демина и что-то тихо сказал ему на ухо. Человек в чалме улыбнулся, что-то ответил по-арабски, а потом, подойдя к Алексею Сергеевичу, пожал руку.

– Извините меня, мой друг. Время! Спасибо вам за те несколько минут радости, которые вы мне доставили. Был рад вас видеть. Передавайте привет нашему родному МИФИ и профессору Титову. Передайте ему, что я очень благодарен ему, за все, чему он меня научил.

Толпа опять двинулась вперед, оттесняя Демина в сторону. Казалось, автоматические двери не выдержат такого напора людей: каждый старался увидеть человека, который шел в центре столпотворения. Через несколько минут в зале прилета было пусто.

Алексей Сергеевич остался один. Никто его не встречал. «Ладно. Все бывает». Он направился к выходу. В это время к нему навстречу выбежал старый знакомый – Салман Хамди.

– Мой друг, извини, тут приехал шейх Насрулла, вход в аэропорт для всех перекрыли.

– А кто это?

– Шейх Насрулла? О, это великий человек, у нас в Ливане его все шииты почитают, он руководитель «Хезболла», партии Бога. В нашей стране это святой человек.

Алексей смотрел на хрустальные фужеры, инкрустированные золотом. Блики напомнили ему то время, когда он много ездил, часто встречался с интересными людьми и продвигал интересы страны в мире. Алексей потом часто слышал про своего таинственного незнакомца, с которым судьба случайно столкнула в аэропорту Бейрута.

Шейх Насрулла был идейным вождем шиитов Ливана, он возглавил борьбу против Израиля за освобождение Южного Ливана, оккупированного израильскими солдатами. Потом началась война, которую вела «Хезболла». Танки Израиля вторглись в Ливан, а израильская армия почти подошла к Бейруту, но отчаянное сопротивление бойцов партии Бога заставило их покинуть Ливан и отдать захваченные земли юга этой страны. За человеком в белой чалме охотились лучшие агенты «Моссада», но даже этим профессионалам не удалось найти загадочного шейха.

Алексей часто вспоминал эту встречу в аэропорту Бейрута. «А я ведь так и не передал профессору Титову привет от этого человека. Математика помогла Насрулле уйти от наемных убийц и стать национальным лидером Ливана. Мне бы тоже стоило посетить Андрея Ивановича, жив ли он еще вообще? Сейчас ему, наверное, где-то под восемьдесят. Мне ведь тоже математика помогала подниматься на вершину бизнеса…»

В дверь постучали. Алексей встал, ему никого не хотелось сейчас видеть. Но кто-то настойчиво добивался встречи с ним. Он открыл дверь. На пороге опять стоял Федор. К удивлению Алексея, он был трезвый, в чистой, аккуратной одежде. – Слушай Леха, – он умоляюще смотрел на старого приятеля, – пойдем в клуб. Надо заканчивать с выпивкой. Там клуб анонимных алкоголиков.

– Мне-то чего там делать? Опять будут пургу нести о вреде алкоголя, о том, что мы убиваем себя, что жизнь одна, и ей надо дорожить. Ерунда это все, Федь, я этого трепа столько наслушался…

– Леш, пойдем!

Федор умоляюще смотрел на Демина. В этом взгляде было что-то кричащее, стон души, последняя надежда на спасение. Ему вдруг стало жаль этого доброго, но слабохарактерного человека.

– Ладно, Федь, подожди минуту. Но только я посижу там для приличия минут пять, и все. Иду только ради тебя.

Алексей умылся, почистил зубы, оделся. Перед выходом посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел человек, заросший щетиной и с опухшим лицом.

– Ну и рожа. Куда я пойду с такой физиономией?

Но Федор не отставал.

– Пойдем, Леш. Одному мне страшно, да и сам я не решусь никогда, а вдвоем все ж проще.

Демин колебался.

– Зачем мне идти? Позорится только, демонстрировать всем свое падение? Что они мне дадут? Соболезнования? Но жалость самое мерзкое, что есть в мире. Жалеют больных, калек, старых и немощных.

Но Федор не уходил и все продолжал скулить у дверей.

– Ладно, пошли, – наконец уступил Демин.

В поселке не было тротуаров, и пришлось идти по проезжей части. Рядом проносились дорогие машины. Алексей с грустью смотрел им вслед. «А ведь у меня когда-то были куда лучше машины, да и статус покруче, чем у тех, кто сидит в этих лимузинах». Он опять стал вспоминать прошлое.

Авиакомпания выходила на мировую арену. Пока ее название было никому не известно, да и саму страну мало кто знал. Конкурировать в таких условиях с монстрами мировых авиаперевозок было просто невозможно. Алексей Сергеевич собрал совет директоров. На совещание были приглашены директор по перевозкам, руководители авиапарка, начальник диспетчерской службы, руководители отделов по работе с аэропортами, начальник маркетинга и финансовый директор. Приглашенные были в основном молодые люди в возрасте до тридцати пяти лет. Алексей Сергеевич подбирал людей, строго учитывая психологические особенности каждого.

Только директор по финансам был опытным человеком, еще в советские годы он работал главным бухгалтером в Шереметьево. Новые руководители этого крупнейшего авиаузла всей Восточной Европы сочли, что старые кадры им не нужны, и Валерий Дмитриевич, некогда самый толковый финансист в «Аэрофлоте», оказался за бортом. Он долго искал себя в новых реалиях, но возраст – пятьдесят пять лет – сразу отпугивал потенциальных работодателей. Он впал в депрессию, пробовал торговать на рынке, но вскоре понял, что считать деньги и продавать товар для него абсолютно неприемлемо. С рынка пришлось уйти.

Предприятия закрывались, не было работы для молодежи, а уж для человека в возрасте и вовсе все дороги оказались закрыты. Валерий Дмитриевич оказался без работы и без денег. Чтобы хоть как-то прожить, ему приходилось подрабатывать то сторожем на складе, то дворником в детском саду. Придя домой уставший, он садился за стол своей маленькой кухоньки и горестно.

– Вот и кончилось мое время. Подметаю площадки, а ведь когда-то со мной считались почти все. А теперь я стал стар и никому не нужен.

Жена с болью смотрела на мужа.

– Ничего, Валера, смутное время пройдет, стране понадобятся грамотные специалисты, и, наверняка, тебя позовут.

– Брось, Татьяна. Смутные времена нескоро закончатся, а сейчас профессионалы не нужны, страна потеряла голову. Теперь кто хозяева жизни? Посмотри! Раньше их барыгами считали, презирали, а теперь пришло их время.

И он опять тяжело вдыхал.

Дочка подошла к отцу сзади, обняла за шею и прижала к себе.

– Папочка, все будет хорошо, таких умных и честных людей мало где можно найти. Я думаю, тебя еще позовут – и не раз. Но ты не волнуйся, если даже с работой будет туго, не переживай. Мне восемнадцать, я скоро пойду работать, с голоду не умрем. Ты так много сделал для страны и для нас, мы выкрутимся, вот увидишь.

У Валерия Дмитриевича потеплело на душе. Как хорошо иметь семью, жить в окружении родных и дорогих тебе людей! Дома всегда было уютно и тепло, а в таких условиях легче переносить все невзгоды судьбы. Но Валерий Дмитриевич хотел работать, он чувствовал в себе силы и горел желанием, чтобы весь его колоссальный опыт был востребован в новой стране.

Создавая авиакомпанию, Алексей Сергеевич подыскивал себе заместителей. Он пересматривал десятки кандидатур – и одну за другой отвергал. Толкового маркетолога он нашел в Петербурге на одном из экономических форумов, других специалистов искал по всему бывшему СССР. Почти вся команда была собрана, не было только толкового финансиста, умеющего вести международные переговоры, договариваться с западными банкирами насчет кредитов. Нужен был человек, который хорошо знает особенности зарубежного законодательства и, конечно, настоящий математик, который может безошибочно просчитать финансовые возможности создаваемой авиакомпании. Но таких людей на огромной территории от Балтийского моря до Тихого океана Демину не попадались.

Все решил его величество случай. Алексей Сергеевич приехал в Москву. Надо было забрать дочку из детского сада – обычно это делала жена, но сегодня он захотел сам заехать за ребенком. Он подъехал на своем «Мерседесе» к детскому саду. Охранник, увидев солидного человека, выпрямился и, немного заискивая, спросил:

– Вы к нам?

– Да, я папа Деминой.

– А, конечно, знаем, чудный ребенок у вас, такая красивая, кстати, очень похожа на вас. Говорят, если девочка похожа на папу, будет счастливой.

Алексей Сергеевич сунул охраннику двадцать долларов.

– Спасибо. Как мне найти дочку?

– Подождите, сейчас позову воспитателя. Всего одну минуточку.

Демин вышел на улицу. Было начало сентября, погода стояла просто чудная. На деревьях уже появились желтые листочки, солнце озаряло верхушки, и они сияли золотом, напоминая купола православных соборов. На улице дворник подметал опавшую листву. Внимание Демина привлекло лицо человека с метлой. «Странно. Какое умное и благородное лицо у этого дворника». Демин внимательней присмотрелся к уборщику. Работал он тщательно, выметая листья из всех щелей, после него оставалась идеально чистая территория. Сам не зная, почему, Алексей Сергеевич подошел к дворнику и сказал:

– Добрый день. Вот стою и любуюсь вашей работой.

Тот обернулся.

– Здравствуйте. А что тут любоваться, листья ведь тоже надо кому-то убирать.

Демин посмотрел в глаза незнакомца и сразу как-то осекся. В них было столько обиды и столько благородства, что он растерялся.

– Извините, не хотел вас обидеть.

– Да нет, ничего страшного. – Дворник отвернулся и опять начал тщательно работать метлой.

– Извините меня за назойливость. Скажите, а кем вы работали раньше? – Его очень заинтересовал этот дворник.

– А вам-то какое дело? Я работаю, вам не мешаю.

– Ради Бога не обижайтесь. Ответьте все же, пожалуйста.

Мягкий тон немного успокоил Валерия Дмитриевича.

– Бухгалтером.

– Бухгалтером? А где, если не секрет?

Дворник опять принялся с повышенной скоростью работать метлой.

– Какое это имеет значение?

– Но все же?

– В «Аэрофлоте».

– Надо же!

– Да, я был главным бухгалтером всего аэропорта «Шереметьево».

– Вы были главным финансистом всего «Шереметьева»? – Демина вдруг озарило. – А как вас зовут?

Валерий Дмитриевич. Ой, извините, Валера.

Алексей Сергеевич подскочил к дворнику.

– Вы работали с западными банками?

– Да, приходилось.

Демин сунул руку во внутренний карман пиджака.

– Знаете что, Валерий Дмитриевич, мне как раз нужен финансовый директор. Мне вас сам Господь Бог послал. Вот моя визитка, – и он протянул кусочек картона, на котором золотыми буквами были написаны данные руководителя авиакомпании. – Я думаю, мы с вами сработаемся.

Алексей с Федором шли по улице в сторону Дома культуры. Мимо пронеслась «Тойота Камри». Алексей заметил, что сидящая на заднем сиденье молодая женщина показывает мальчику лет десяти на них пальцем, видимо, она говорила сыну: «Посмотри, вот эти люди не хотели хорошо учиться в школе, и вот в кого они превратились. Это не люди, это просто отбросы общества». Она с отвращением посмотрела на двух мужчин, идущих по обочине и сердито добавила: «Будешь плохо учиться, станешь, таким же, как они». Алексея прекрасно понял, что говорила женщина, но его не беспокоили ее слова. Подумаешь, муж купил дорогую «Тойоту». Сейчас много кто может позволить себе такую машину. Пришло время, когда деньги можно доставать, не особо напрягаясь. Небось, муж работает где-нибудь чиновником. Подписывает бумажки, разрешения. И чтобы «ускорить процесс», вымогает взятки. Строит из себя серьезного человека. Сам в это верит и жену приучил. «В мое время все было по-другому». Он опять вернулся мыслями в прошлое.

На совещании стоял вопрос: как конкурировать с иностранными компаниями? Ответ дать было очень трудно.

– Алексей Сергеевич, я думаю, – начал Валерий Дмитриевич, – надо резко увеличить авиапарк.

– Но где мы возьмем столько денег на самолеты? В бюджете средств кот наплакал, а иностранцы нам особо кредиты не дадут. А если и предоставят, то под большой процент. – Демин сразу попытался отсечь эту идею, понимая, что мало кто из западных банкиров решится дать огромные деньги малоизвестной начинающей компании.

– Но мы попросим деньги не от имени нашей компании.

– А от кого же? – Демина крайне удивили слова главного финансиста.

– Мы попросим деньги у Европейского банка реконструкции и развития под три процента годовых сроком погашения на десять лет.

– Но этот банк финансирует только очень серьезные проекты национального масштаба. – Руководитель компании посмотрел на Валерия Дмитриевича с недоумением.

– Все правильно, нам они денег, конечно, не дадут, а вот под гарантии правительства, а еще лучше президента, дадут.

У пожилого финансиста играл в глазах молодой огонек. Демин задумался: «Три процента годовых – это смехотворная сумма по нынешним временам, валюта в стране дешевеет, местные деньги укрепляются, только на разнице курса можно легко погасить кредит. А лишние десять самолетов в авиапарке сразу увеличат вес авиакомпании в мире».

– Хорошо, Валерий Дмитриевич, попробуйте. Но часть денег надо направить на рекламу.

Начальник отдела маркетинга, относительно молодой человек лет тридцати пяти – высокий, худой, с тонкими чертами лица, – тут же сказал:

– Я думаю, рекламу стоит запустить на телевидении, дороговато, конечно, но она будет самой эффективной.

– Абсолютно верно, Виктор Васильевич. Надо сделать ролики с национальным колоритом, чтобы вместе с авиакомпанией сделать рекламу и нашей республике. Подумайте, как это лучше сделать. Рекламу запустим через телеканал «Евроньюс», который вещает на двадцать шесть стран.

– Но, Алексей Сергеевич, это дорого обойдется. – Главный маркетолог присвистнул. – Денег придется отдать целый мешок.

– Конечно, но не забывайте друзья, скупой платит дважды. Бренд всегда требует больших затрат, зато всегда приносит прибыль.

– Так что, Виктор Васильевич, связывайтесь со Страсбургом, там штаб-квартира телеканала, и заключайте договор о намерениях. Примерно на два миллиона долларов на год. Потом разработайте дизайн наших самолетов, раскрасьте их с национальным колоритом. Сделайте самолеты яркими, но в тоже время строгими и с такой азиатской загадочностью. Нас никто в мире еще толком не знает, постараемся сработать на экзотике. Нужно разработать форму для стюардесс в стиле красавиц степей и отобрать красивых девушек с благородными манерами. Потенциальных клиентов необходимо поразить красотой и вниманием. Еще разработайте специальное меню из национальных блюд, запустим его на международных рейсах. Везде питание стандартное, а мы предложим свое, уникальное, такое, чего избалованный клиент еще не пробовал. Это, конечно, мелочь, но все же стоит попробовать. Да, еще вопрос, у кого мы покупаем керосин?

Начальник технической службы слегка замялся.

– У фирмы «Ойл трейдинг».

– И по какой цене?

– Тридцать центов за литр.

– А сколько литров в день мы приобретаем?

Заместитель вслух стал считать:

– У нас двадцать самолетов, в день они делают по два рейса, на каждый полет мы заправляем в среднем двенадцать тонн керосина. Получается двести сорок тонн.

– То есть почти четверть миллиона литров! – перебил Демин своего зама. – И такое огромное количество топлива вы, Андрей Николаевич, покупаете у посредника? А напрямую можно оптом купить керосин по двадцать центов. Экономия двадцать пять тысяч долларов каждый день, семьсот пятьдесят тысяч в месяц и более восьми миллионов в год.

– Но у нас нет своего транспорта для перевозки топлива, вот и приходится обращаться к посредникам.

Демин повернулся к финансовому директору.

– Валерий Дмитриевич, изучите вопрос о приобретении грузовиков с цистернами для топлива. Там стоимость одной машины около ста тысяч долларов. Давайте для начала приобретем пять бензовозов, а там посмотрим. Выгода налицо.

Главный финансист в знак согласия кивнул головой.

– Да, согласен с вами, Алексей Сергеевич, выгода налицо. Я, если честно, давно хотел предложить вам эту идею, но мне как-то казалось, что пока не время.

Демин встал из-за стола и подошел к окну.

– Знаете что, друзья. Надо еще подумать, как грамотно выстроить ценовую политику. Сделать билеты немного дешевле, чем у конкурентов и обеспечить такое качество обслуживания, чтобы сразу всем бросилось в глаза. Реклама по телевидению это, конечно, очень хорошо, но куда важней, чтобы обещанные преимущества нашей компании подтверждались реальностью. А далее будет работать сарафанное радио. Это только вопрос времени. Мы начнем агрессивную политику продвижения национального перевозчика. – Тут Алексей Сергеевич сделал паузу. – А знаете, что еще важно? Как-то надо уговорить президента воспользоваться самолетом нашей авиакомпании. Этот ход даст нам много баллов в борьбе с конкурентами. Ведь у каждого президента есть свои личные самолеты, и они не пользуются услугами обычных авиакомпаний.

Мужчины подошли к клубу. Алексей вдруг испугался.

– Что я там буду делать? Позориться перед всеми, демонстрировать, как дошел до такого состояния?

Он хотел было повернуть назад, но Федор схватил его за руку.

– Пойдем. Хотя бы на минуту. Посмотришь. Если, что сразу уйдешь.

Алексей заколебался. Немного помешкав, сделал первый робкий шаг в клуб. Они прошли через фойе в коридор и остановились перед дверью с табличкой «Студия пения».

– Интересно, что мы там будем петь? – Демин опять испугался идти дальше. – Зачем я иду туда?

Но Федор толкнул его в спину, и мужчины оказались в небольшом зале. Первое, что бросилось Алексею в глаза, это круг из стульев, на которых сидели люди. Здесь были и молодые лет двадцати пяти, и старики за шестьдесят. Все молчали, уткнувшись глазами в пол. Видно было, что они пришли впервые, и им крайне неуютно.

– Проходите, друзья, присаживайтесь на свободные стулья, – приветливым тоном обратился к вошедшим мужчина лет сорока.

Они осторожно прошли в круг, сели. Все молчали, пауза затягивалась. Наконец, человек, который предложил Алексею и Федору войти, встал.

– Меня зовут Александр, мне тридцать шесть лет. Я алкоголик. Пил с двенадцати лет, лечился от алкоголизма много раз, кодировался, и все это не помогло. По специальности я программист, но из-за пьянства потерял работу, любимую женщину. Потом я женился, но жена от меня ушла. Стал пить еще больше. Несколько раз была белая горячка, и вообще я должен был умереть несколько лет назад. Теперь не употребляю ни капли. Почти три года. Веду здоровый образ жизни. Как я добился этого? Медицина мне не помогла, уговоры тоже. Вы все знаете, какая это страшная сила зависимость – алкоголь. Это мир страданий и ужасов. Но теперь я освободился от алкоголя. Я пригласил вас сюда не для того, чтобы читать нотации и убеждать, что пить вредно. Вы и так это прекрасно знаете. Каждый из вас был на грани смерти. Но я расскажу, как вырваться из его цепких клещей и как пройти тяжелый путь из двенадцати шагов, чтобы стать свободным. Когда я пришел несколько лет назад в клуб анонимных алкоголиков, то не верил, что меня что-то может спасти. Но я оказался в кругу таких же, как я, людей – опустившихся, с безысходностью в глазах и презрением к жизни. А теперь давайте знакомиться, пойдемте по часовой стрелке от меня.

Первым встал плотный, невысокого роста мужчина, со страхом оглядываясь по сторонам, от охватившей его нервозности, он вдохнул воздуха, закрыл глаза, что-то прошептал про себя, потом с силой выдохнул и с напряжением выдавил:

– Меня зовут Андрей, мне пятьдесят два года. Был женат, раньше работал фельдшером на скорой.

Он немного передохнул, опять огляделся по сторонам. Все смотрели на него. Потом, густо покраснев, с большим трудом произнес:

– Я алкоголик.

После этих слов ему сразу стало легче. Признаться себя и тем более другим в своей страшной болезни было первым шагом к исцелению. Сделав этот шаг, бывший медик почувствовал необычайный прилив сил.

– Ну что, друзья, поприветствуем Андрея.

Все стали неловко хлопать, аплодисменты были жидкие. Но для Андрея это была важная оценка мужества, которое он проявил, публично признавшись в своей болезни. Александр обратился к следующему мужчине, который сидел по левую руку от Андрея:

– Теперь вы.

Встал худощавый человек с большой лысиной. Тонкие черты лица выдавали страшное смущение, он как-то странно закрутил головой по сторонам, как бы ища поддержку. Остановился и на время замер, боясь даже пошевелиться. Потом, немного покашляв, преодолевая застенчивость, тихим голосом произнес:

– Меня зовут Вадим, я бухгалтер, мне сорок семь лет. Семьи нет, так получилось, стал выпивать, вот теперь сижу здесь. – Он хотел еще что-то добавить, но потом, набравшись мужества, решительно сказал: – Я алкоголик, но хочу стать нормальным человеком. Собравшиеся люди дружно зааплодировали Вадиму. Мужчина опять смутился, но на лице едва заметно отразилась гордость – за то, что, переборов себя, он смог признаться в том, что тянуло его в могилу.

Так продолжалось больше часа. Каждый участник собрания вставал и рассказывал про себя. Поглядев на этих людей, можно было с легкостью определить их в разряд бомжей. Но оказалось, что здесь собрались инженеры, медики, финансисты, редакторы газет, научные сотрудники, милиционеры, был даже один батюшка, который с огромным трудом признался в своем грехе. Говорить о себе в кругу незнакомых людей всегда некомфортно, тем более о болезни, в которую большинство не верило до сих пор.

Очередь дошла до Алексея. Этой минуты он боялся больше всего. Демин встал и, тупо глядя в пол, проговорил:

– Меня зовут Алексей. Я алкоголик.

Через два месяца после совещания, которое проводил Демин, в небе появились самолеты с ярким национальным колоритом. На борту «Боинга-737» красовался Чингисхан на черном коне с копьем в руках, как молния устремленный вперед. За знаменитым полководцем шлейфом тянулся восточный орнамент. В нем было все – просторы степей, красота белых пиков Алатау, яркие ковры, юрты, узоры национальных одежд, в которых ходили много веков назад, и, конечно, голубая седина Каспия. Самолет всем своим видом давал понять, что пассажир не просто садится на рейс из одного города в другой, а отправляется в настоящее путешествие в историю, в другой мир, где открываются тайны, доселе неизвестные большинству людей.

Пассажиры проходили в салон – и были удивлены красотой стюардесс в необычной униформе, стилизованной под старинные восточные наряды. Девушки тепло улыбались, мягкие черты лица, внимательность к каждому клиенту создавали ощущение комфорта. В салоне негромко играла восточная музыка, придавая загадочности происходящему. Мир Востока полностью захватывал пассажиров.

В двадцати шести странах мира шла агрессивная реклама авиакомпании, которую возглавлял Демин. После новостей на канале «Евроньюс» начинался необычный ролик. По степи мчится Чингисхан с копьем наперевес, за ним – огромная река воинов с жутким воем, камера берет крупным планом их лица, одежды, морды коней, слышится топот копыт. Лавина несется с экрана прямо на зрителя, внушая страх и уважение перед огромной мощью, которая устремляется в будущее. Неожиданно Чингисхан отрывается от земли и летит в небо – над степью, белоснежными горами, долинами, морями, вихрем проносится над юртами, маковыми полями, прекрасными садами. И вдруг превращается в картинку, которая замирает на борту самолета, набирающего высоту над старинным городом. Камера переносится в салон самолета, проплывая между рядами восхищенных пассажиров, и останавливается на улыбающемся лице стюардессы, неимоверно красивой восточной девушки, которая томным голосом говорит: «Мы покоряем пространство и время. Почувствуй дух Великих предков Властителей мира. Авиакомпания «Чингисхан» приглашает вас совершить необыкновенное путешествие».

Успех был потрясающий. После шести месяцев рекламной кампании пассажиропоток вырос в четыре раза, количество охваченных рейсами городов увеличилось с двадцати пяти до семидесяти трех.

Алексей сидел в небольшом зале, где собрались люди, которых объединяло одно – все они были алкоголиками. Они пришли сюда только потому, что это был их последний шанс выжить. Демин вспомнил, как жил раньше. Жизнь била фонтаном, которому не было предела. Он рвался все к новым и новым вершинам. Сколько времени и сил было потрачено на авиакомпанию!

Он часами просиживал в телевизионных студиях, монтируя рекламные ролики. Эту работу Алексей Сергеевич никому не доверял. Рекламщики сначала бурчали: «Мы не привыкли так работать, мы профессионалы и знаем свое дело». Но Демин мило улыбался: «Конечно, вы профи, но мне хочется сделать что-то потрясающе. Вы делаете великолепные рекламные ролики, но я хочу немного другое». Режиссер ворчал: «Вы не доверяете нам?» Он хотел было сказать: «Тогда делайте все сами», – но вовремя опомнился, заказчик платит приличные деньги, и терять такого клиента не хотелось.

Алексей Сергеевич отсматривал десятки дублей, менял одну девушку за другой, стараясь найти такие лицо и глаза, которые могут заворожить, захватить воображение. За три недели съемок, монтажа, была израсходована куча пленки, сделана прекрасная компьютерная графика, но нужной девушки все не попадалось.

Отчаявшись, Демин полетел из Алма-Аты в Москву повидаться с семьей. Он сидел в зале ожидания, было скучно, и Алексей Сергеевич решил прогуляться по аэропорту, зайти в ресторанчик и выпить чашечку крепкого кофе. Он обошел все магазины дьюти фри, и наконец объявили посадку. Он не спеша направился к выходу из магазина и тут столкнулся с девушкой, которая несла в руках кучу пакетов. Пакеты посыпались на пол.

Демин бросился помогать. Девушка собирала с пола какие-то упаковки и вдруг подняла глаза. Алексей Сергеевич увидел бесконечные темные просторы, которые влекли куда-то вдаль, за горизонт, в волшебный мир бесконечных грез. Девушка испуганно улыбнулась.

– Извините, я не хотела вам помешать.

– Какой у вас бархатный голос.

Демин завороженно смотрел на незнакомку. Время остановилось, глаза просто поглотили его. Все уплыло – и магазины беспошлинной торговли, и бесчисленные ресторанчики, и пассажиры и рейс, который много раз объявляли по радио. Сам аэропорт оказался в другом измерении. Перед ним были только эти огромные всепоглощающие глаза – как звезды, которые притягивают к себе все, что попадает в поле их притяжения.

– Извините, девушка, я такой неловкий. – Демин растерялся и покраснел. Он не мог оторвать от девушки глаз. – Еще раз извините, вы работаете здесь?

Незнакомка мягко улыбнулась.

– Да. А вы хотели что-то купить?

Демин все не сводил с красавицы глаз. Потом, придя в себя, услышал гневный голос по радио:

– Пассажир Демин срочно пройдите на посадку, из-за вас задерживается рейс.

Он помог девушке собрать товар, который она несла в пакетах.

– Простите, мне нужно ненадолго отойти, но, пожалуйста, дождитесь меня. Буквально несколько минут!

Алексей Сергеевич бросился бегом к стойке регистрации. Дама в форме его авиакомпании бросила сердитый взгляд на забывчивого пассажира.

– Вы Демин? Почему опаздываете? Из-за вас самолет задерживается!

– Извините, девушка, виноват, но я отказываюсь от полета.

– Как это он отказывается от полета? Деньги вам никто не вернет. Быстро проходите в самолет и перестаньте капризничать. Вроде бы взрослый человек, а ведете себя как маленький ребенок.

– Я никуда не полечу.

Женщина не на шутку рассердилась.

– Не полетишь? Там сто пятьдесят человек его ждут, а он тут дурака валяет! Да я сейчас милицию вызову. – Она схватила трубку телефона и стала набирать цифры. – Сейчас придет милиция и арестует. Ишь, террорист какой завелся, целый рейс задерживает. – Лицо дамы покраснело, она совсем вышла из себя. – Пройдоха какой нашелся, ты что, издеваешься над нами? Компания знаешь какие деньги теряет из-за таких как ты? Сейчас придет наряд, оформим тебя, как дебошира, штраф за задержку рейса оплатишь и в тюрьме еще посидишь.

Демин улыбнулся.

– Девушка, вы работаете в авиакомпании «Чингисхан Авиа», я ее генеральный директор и я никуда сейчас не поеду.

Дама вскипела.

– Да ты еще мальчишка, чтобы корчить из себя крутого начальника!

Она нажала кнопку экстренного вызова, и вскоре у стойки появились сотрудники безопасности аэропорта. Двое мужчин в штатском подошли к Демину.

– В чем дело, гражданин?

Он хотел что-то ответить, но дама перехватила инициативу.

– Вот хулиган, специально задерживает рейс. Его сто пятьдесят человек ждут в самолете, а он лететь не хочет. Еще и запугивает меня, представляясь генеральным директором «Чингисхан Авиа».

Крепкий мужчина лет сорока пяти строго посмотрел на Демина.

– Гражданин, почему вы не проходите в самолет?

– Видите ли, я собирался лететь в Москву, но мои планы резко изменились, и мне нужно остаться в Алма-Ате.

– Вы слышали? Он все делает специально, самолет должен вылетать, а он назло задерживает его. – Дама, потеряв всякое терпение, чуть не набросилась на Демина с кулаками. – Еще и пугает! Да вы на его рожу посмотрите! Сразу видно, что бездельник, весь холенный, небось, и зарабатывает только как альфонс. Голодным богатым бабам как раз такие кабели и нужны.

Никакие доводы не помогли, и Алексея Сергеевича отвели в служебное помещение.

Сидя на стуле в кругу алкоголиков Алексей с усмешкой вспомнил момент, когда служба безопасности выяснила, кого они задержали. Но девушку, которая так его потрясла, найти он тогда не смог.

Среди алкоголиков Алексей чувствовал себя вполне уверенно, все, на что жаловались эти несчастные люди, было до боли знакомо. Алкоголь всех держит в одинаковой узде. Вырваться просто так никому из них не удастся. Демин равнодушно продолжал смотреть на пол. Сорваться с поводка повелителя будет крайне сложно. «Чем помогут мне эти люди? Они пришли сюда от отчаяния, им абсолютно наплевать на тех, кто рядом, потому что каждого беспокоят только собственные проблемы». Ему вдруг опять стало страшно. «Сейчас я вернусь домой, могу дня два продержаться, постараюсь преодолеть физическую ломку, но что меня ждет дальше? Повелитель дает некоторое время подышать свободно, отпускает поводок, и вот, казалось, ты на свободе и бежишь к выходу в надежде вдохнуть глоток свежего воздуха и увидеть луч заходящего солнца. Дверь почти открылась – и в этот момент ремень резко натягивается. Страшная сила отбрасывает тебя обратно в темное царство демонов. Злые духи с нетерпением ждут тебя в кромешном аду. Они изголодались по человеческой плоти, соскучились по своим страшным играм, когда они доводят человека до такого исступления, что мозг начинает пылать как раскаленная магма внутри кратера вулкана».

От одного этого воспоминания по телу побежали мурашки. Холодный пот выступил на спине. «Надо отсюда уходить, эта компания не для меня. Да и что, собственно говоря, спасет меня? Моя судьба решена. Будущего у меня все равно нет». Алексей вдруг ощутил, что куда-то проваливается, хватаясь руками за рыхлые стены… «Жизнь очень странно устроена, – думал он, – чтобы вылезти из колодца, надо в него упасть. Видимо я не понимаю главного – что я слишком глубоко провалился. И вместо того, чтобы жалеть себя, ностальгировать по прошлому и мечтать о будущем, нужно решать, как жить сейчас. Забыть про боль и подниматься вверх через все страдания и пытки, которые несут демоны. Подниматься сегодня, сейчас, в эту секунду, не откладывая ничего на потом». Алексей встал.

– Друзья, это хорошо, что мы все друг друга понимаем. У нас с вами один повелитель, и всех нас он приучил вести себя одинаково. Но я пришел сюда только с одной целью – вырваться на свободу. Я признаю, что я слабый, беспомощный человек, неспособный самостоятельно управлять собой. Александр, – обратился Демин к руководителю клуба анонимных алкоголиков, – говорить о своих бедах – это, конечно, хорошо, но от одних слов мы не сможем стать свободными людьми. Нам нужен путь. Ты прошел его. Покажи и нам эту дорогу.

Руководитель кружка встал.

– Знаете, очень правильный вопрос. Наш путь – это двенадцать шагов. Неимоверно трудных, страшно тяжелых и мучительных, но это единственная дорога, по которой мы можем вернуться в мир, из которого бежали когда-то по разным причинам. Нас спасет Божественная сила, которая очистит наше сознание от пут повелителя и темных монстров. Но путь к храму лежит через очищение души, покаяние и смирение. – Александр говорил эти простые слова, а его глаза горели каким-то необычным светлым огнем. – Все мы совершили грехи, за которые сейчас наказаны и несем тяжелый крест ответственности. Идти нам с ним на Голгофу или в храм? Все зависит только от нас. Путь к храму потребует неимоверного терпения, упорства и воли. Но и этого мало. Главное, чтобы каждый из вас выбрал жизнь. Целительная сила действует только на тех, кто хочет жить. Те, кто выбирает смерть, умрут, и никакое лекарство и лечение им не помогут. Цветок тянется к солнцу, его лучи наполняют растение живительной энергией. Так и люди – если они тянутся к жизни, то они стремятся к храму, который дарует целительную энергию. Но повторю еще раз: вход в храм разрешен только людям с чистой совестью.

Алексей вдруг открыл для себя что-то новое. Пока он еще до конца не понимал, что. Но внутренний голос тихо подсказывал: «Алексей, нам надо идти в храм».

Алексей Сергеевич вышел из комнаты службы безопасности. Сотрудники, которые его задержали, довольно грубо обращались к нему, не веря, что этот молодой человек в модной одежде не аферист или хулиган, а руководитель самой большой авиакомпании страны. Они готовы были провалиться сквозь землю, душа ушла в пятки: «Так просто нам это задержание с рук не сойдет». Но Демин не держал зла на сотрудников службы безопасности, они в конце концов всего лишь выполняли свои обязанности. Вот только с грубостью придется поработать.

Он представил, что на его месте мог оказаться другой человек, такое поведение сотрудников аэропорта нанесет серьезный урон авиакомпании. Нужно провести серьезный инструктаж, и предупредить всех, что, работая с клиентами, надо быть предельно вежливым и тактичным. Один обиженный нанесет ущерба работе больше, чем сотня удовлетворенных пассажиров. Демин отложил в памяти замечания, которые обязательно обсудит на заседании совета директоров.

Однако сейчас его беспокоило не это. Пока он спорил с сотрудниками аэропорта и объяснялся со службой безопасности, девушка, которую он искал, ушла домой. И это очень опечалило генерального директора. Он обошел все магазины дьюти фри, но они были закрыты, персонал разошелся по домам. Алексей приезжал в аэропорт еще три раза, обходил все магазины, спрашивал: «У вас не работает девушка, черненькая такая, стройная и красивая?» Продавщицы весело улыбались: «Мы тут все красивые и стройные, других сюда на работу не принимают». Демин возвращался в офис расстроенный и подавленный. «Почему я сразу не взял у нее телефон? Ведь именная такая девушка и нужна для клипа, который покорит весь мир!» Но что-то беспокоило генерального директора больше, чем просто лицо авиакомпании. Темные глаза звали его, манили, какой-то неведомой силой притягивали к себе. Все мысли Демина были только об этой девушке.

– Итак, друзья мои! Первый из двенадцати шагов самый сложный и важный. Главное, что необходимо, чтобы избавиться от пут повелителя, это признать себя больным и слабым человеком, неспособным в одиночку сражаться с темным властелином. Ведь все мы считаем себя сильными. Говорим себе: ну, выпью всего одну рюмочку и все, остановлюсь, я контролирую все свои действия и, если захочу, с легкостью брошу выпивку. То, что мы пришли сюда, говорит о том, что мы признали себя алкоголиками и поняли, что своими силами нам не выбраться. Признали, что не мы не такие сильные, как думали, что внутреннего духа нам не хватает, и мы готовы обратиться к другим светлым силам, которые готовы нам помочь.

Алексей слушал руководителя клуба и мысленно соглашался. Повелитель и его темные демоны вытворяли с ним такие страшные вещи, что заставили поверить, что сильного и успешного человека в нем практически не осталось. Демин ощущал себя выброшенным на помойку старым диваном, который лежит беспомощно среди куч мусора,кругом грязь, золотистая атласная обивка испачкалась, покрылась плесенью и пылью, изогнутые ножки поломаны, из дыр торчат пружины, которые некогда придавали дивану мягкость. Но все это было давно, в другой жизни. Сейчас диван гниет и ломается под тяжестью страшного гнета. Повелитель рвет все: дорогую обивку, красивые подушки. Ломает аристократически изогнутую спинку. Отрывает изящные подлокотники, выдирает пружины из сиденья, превращая произведение искусства в куча грязного хлама. «Повелитель то же творит и со мной. Он выкинул меня в самый грязный угол помойки и терпеливо ждет, когда диван сожгут, как ненужный мусор. Судьба человека не интересует повелителя, он, как паразит, высасывает все из человека – его успехи, деньги, здоровье, семью, друзей, работу, оставляя в жутком одиночестве доживать последние дни – в ужасе, в котором оказывается каждый, кто доверился повелителю, надеясь в любой момент спокойно уйти от него. Нет, повелитель умеет ждать, и отпускать от себя он никого не привык». Сейчас Алексей полностью осознал, что его игры с алкоголем закончились полным поражением, и теперь он здесь, в кругу совсем опустившихся людей, которые тоже еще совсем недавно считали себя сильными и успешными, играющими с повелителем, не догадываясь о его демонической силе. «Да, я признаю, что проиграл. Я алкоголик, слабый и никчемный человек, неспособный отвечать за себя».

Алексей Сергеевич невероятно расстроился, что не нашел девушку с темными зовущими глазами. Он зашел в один из ресторанчиков для пассажиров и устало сел за стойку бара.

– Вы, наверное, чем-то очень огорчены? – обратился к Демину симпатичный бармен. – Может быть, вам кофе сделать?

Алексей Сергеевич ушел в себя. Ему было сейчас ни до кого.

– Тогда, может быть, коньячку французского?

Генеральный директор сидел как в тумане, все его мысли были о незнакомке, которая так мимолетно промелькнула перед ним, он потерял покой и интерес к жизни.

– Так налить вам коньяка? – повторил бармен.

Демин равнодушно махнул рукой.

– Наливай.

Думая о своем, он растеряно смотрел куда-то вдаль. Под рукой возникла рюмка божественного золотистого напитка, эликсира от всех душевных болезней. «А выпью-ка я коньячку!» Демин резко опрокинул в рот алкоголь. Горячий огонь понесся по пищеводу, согревая все на своем пути, наконец, достигнув, какой-то точки, тепло начало расплываться по всему телу, уводя из сознания темные мысли.

– Еще? – поинтересовался заботливый бармен.

– Нет спасибо, не надо.

Но новая рюмка коньяка уже стояла перед ним.

– Выпейте, легче станет.

Демин помотал головой.

– Нет. Мне достаточно.

Но рука почему-то сама потянулась к рюмке, и мгновение спустя теплая волна опять окутала его. Мир стал меняться, все вокруг поплыло. Приятное лицо бармена улыбалось. Третья рюмка, четвертая. Алексей Сергеевич разговаривал с человеком, который суетился за барной стойкой. Было хорошо, тепло и уютно. Сколько было выпито рюмок, Демин не помнил, но очнулся он от страшной головной боли, во рту все пересохло. Он дремал в углу ресторана за столиком. Свет кругом был погашен, людей не было. Бармен легонько толкал его.

– Господин, ресторан закрывается, пойдемте, сядете в зале ожидания. Если хотите, я могу вызвать такси.

– Спасибо, дружище, – заплетающим языком проговорил Демин, – я в порядке.

Он с трудом встал из-за стола и неровной походкой направился к выходу.

Это было его первое знакомство с повелителем. Тогда он был мягок, задушевен, давал тепло, комфорт и успокоение. Казалось, все проблемы можно решить легко и быстро, всего-то нужно пообщаться с повелителем. Нет, тогда он был не повелитель, а надежный, отзывчивый друг. Они были на равных, встречались, только когда этого хотел сам Демин. После первого знакомства Алексей Сергеевич сказал себе: у меня много дел, большие планы, и ломаться на мелочах не буду. С выпивкой надо заканчивать.

Мысли о прекрасной девушке не покидали его. Но все попытки отыскать незнакомку оказались безуспешны. Время торопило, нужно было определяться с лицом авиакомпании, но ничего похожего на то, что хотел Демин, все не попадалось. Придется все-таки ехать в Москву, обратиться в модельные агентства, может, они чем-то помогут. Хотя в душе он понимал, что нужный ему образ вряд ли найдешь в Москве, да и в любом другом городе мира.

Алексей Сергеевич приехал в аэропорт. До посадки оставалось пять минут. Как всегда, он энергичной походкой направился к терминалу, где шла посадка на рейс Алма-Ата – Москва. Мысли его где-то блуждали. Он посмотрел на часы, через двадцать пять минут вылет. Оторвав взгляд от циферблата, он посмотрел вперед и чуть не поперхнулся. Прямо ему навстречу шла девушка его мечты.

Демин бросился к девушке.

– Добрый день. Вы меня узнаете?

Девушка мягко улыбнулась.

– Да, припоминаю. Вы, кажется, две недели назад толкнули меня со всем товаром в руках.

– Извините меня за ту неловкость. Я обещал тогда к вам вернуться, но так получилось, что меня задержали.

Девушка опять улыбнулась, огромные темные глаза глянули на него.

– Извините, мне надо идти.

Алексей Сергеевич засуетился.

– Это вы меня извините.

Больше всего он боялся, что все это происходит не наяву, что это видение, которое сейчас растает, и он опять окажется один в этом огромном зале аэропорта.

– Разрешите представиться, меня зовут Алексей. Я продюсер и хотел бы предложить вам сняться в рекламном ролике.

– Вы шутите? – Девушка слегка нахмурилась.

– Нет-нет, честное слово! Мы снимаем рекламный ролик для авиакомпании «Чингисхан Авиа», и мне нужно женское лицо, которое символизировало бы нашу страну.

– Вы шутник!

Девушка хотела повернуться и уйти, но Демин схватил ее за руку.

– Клянусь вам! Это вовсе не шутка. Этот ролик будут показывать в двадцати шести странах мира.

Алексей слушал, как его соседи рассказывают свои истории. «Что в них интересного? Обычные серые жизни. Вон тренер рядом сидит. Ездил на соревнования, встречал старых друзей, таких же тренеров из других городов. Бесконечные посиделки, выпивка, и так все время. В прошлом учил молодежь, как бороться за победу, а сам вон до какого уровня опустился». Но тут он опомнился. «А я чем лучше него? Все, что было в прошлом, это было в другой жизни. Сейчас я такой же, как все они, не лучше и не хуже». Александр еще что-то говорил, но Алексей уже не слушал. Весь ушел в свои мысли.

Уговорить девушку у Демина получилось. Клип превзошел все ожидания. «Чингисхан Авиа», благодаря рекламе и маркетинговой стратегии, выстроенной Деминым, дала потрясающий результат. Дела резко пошли в гору. Зарплата генерального директора выросла до ста тысяч долларов. Пришел и авторитет в мире крупного бизнеса. Алексея Сергеевича стали часто приглашать на телевидение и радио, как самого молодого и перспективного бизнесмена страны. А таинственная незнакомка скоро станет его женой.

Все, что мог, Демин достиг. Он проделал гигантскую работу по созданию компании, вывел ее на международный уровень. Совет директоров подвел финансовые итоги третьего года работы «Чингисхан Авиа». Они оказались впечатляющими. Закончив совещание, Алексей Сергеевич поблагодарил всех за отличную работу и остался один.

Только сейчас он почувствовал страшную усталость от трех лет работы. Она как-то сразу обрушилась на него. Ноги потяжелели, голова стала каменной. Никуда не хотелось идти. Весь мир оказался пустым. Душа отдала всю свою энергию, пустая, она растянулась по всему телу серым мрачным покрывалом.

Демин почувствовал себя в диком одиночестве. Может, пойти домой? Но внутренний голос нашептывал: а что ты там потерял? Алексей устало подпер руками тяжелую голову. Это чувство самое страшное в его жизни – ощущение пустоты. Ради чего, собственно говоря, жить? Все вокруг пусто. Все то, о чем он мечтал, сбылось, и теперь смысла жить дальше не было. Успех достигнут, денег достаточно, красивая молодая жена – и что еще?

В этом мире ему не хватало еще какой-то детали, но Демин никак не мог понять, чего именно. Страшная пустота захватывала все вокруг, она как пылесос всасывала все ощущения, эмоции, настроение. Из яркого, святящегося и прекрасного мир в одно мгновение превратился в серый и безликий, где Демину было страшно холодно и неуютно.

Первый день прошел уныло, потом второй, третий. Время ничего не меняло к лучшему, тоска все сильнее охватывала Алексея Сергеевича. Он отправился в ресторан. В последние дни никого не хотелось видеть. Было только одно желание – уйти ото всех куда подальше. В дорогом ресторане, заняв отдельный кабинет, он заказал французский коньяк. Первая рюмка, вторая. На душе стало хорошо, тепло вернулось, мир постепенно опять заиграл яркими красками.

«Чингисхан Авиа» стала крупнейшей авиакомпанией страны, заняв второе место на территории СНГ, уступая только знаменитому «Аэрофлоту». Но Алексею Сергеевичу этого было мало, он хотел стать лидером не только на территории бывших союзных республик, но и сделать «Чингисхан Авиа» крупнейшим перевозчиком мира. Сидя у себя в офисе в Алма-Ате, он обсуждал со своим финансовым директором планы резкого увеличения оборотов компании.

– Валерий Дмитриевич, как вы думаете, а что если мы опять обратимся в Международный банк развития и реконструкции за кредитом?

– Какую вы хотите запросить сумму?

Демин сделал паузу, прикидывая в голове, сколько нужно средств, чтобы вдвое увеличить прибыль.

– Я думаю, полмиллиарда долларов.

Главный финансист присвистнул.

– Ну у вас и аппетиты. Прямо наполеоновские.

– Может быть, – тихо ответил генеральный директор. – Но нам не стоит останавливаться на достигнутом. Посмотрите, как стремительно развиваются «Катарские авиалинии», они захватили огромную часть азиатского рынка и, вот увидите, очень скоро подвинут многих на европейском рынке авиаперевозок. Чтобы быть конкурентоспособными, нам надо наращивать обороты, закупать новые самолеты, расширять географию полетов, увеличивать рекламу и прибыль.

– Помилуйте, Алексей Сергеевич! Но мы и так достигли огромных высот.

Валерий Дмитриевич пытался остановить шефа, но Демину все было мало. Душа требовала большого масштаба, она поглощала всю энергию, все его внутренние ресурсы. Но, достигнув результата, внезапно обрывалась вниз – в страшное одиночество и пустоту. И тогда наступали самые черные дни в жизни Алексей Сергеевича. Это состояние он переживал много раз, поднимаясь на вершину, которую невозможно покорить. Но, взяв себя в кулак, собрав все упорство, знания, талант, чутье, свою харизму, он шел с вперед, преодолевая все трудности и усталость.

Поднявшись на вершину, обычно люди кричат от восторга, восхищаются собственным успехом. Все, но только не Демин. Поднявшись буквально по отвесной скале, он покорял самую трудную вершину. Вокруг было только небо, легкая прозрачная пелена холодного воздуха, весь мир лежал под ногами. Но именно в этот момент все вдруг обрывалось, вершина резко рушилась в бездну, и он летел в черную пропасть одиночества и пустоты.

Демин вспомнил, как с открытым ртом слушал в седьмом классе уроки географии: учительница рассказывала про далекие моря, замечательные тропические страны, и Алеша внимал рассказам, мысленно погружаясь в иной, совершенно не доступный ему мир. Интереснее всего было смотреть по телевизору документальные фильмы известного путешественника Жака Кусто. Фантастические подводные съемки. Он прекрасно знал: все, о чем говорит учитель, в жизни он никогда не увидит.

Но прошли годы, закончилась школа, в стране начались бурные перемены, разрушая все преграды на своем пути. Рухнул железный занавес, и мир стал открытым для жителей могущественной державы, которая, отгородившись от всех стран, долгие годы жила своей закрытой жизнью. Алексей Сергеевич поехал в тропические страны и там с аквалангом опустился в дно моря.

Пестрые рыбы всевозможных раскрасок – от ярко-красной до темно-сиреневой – степенно проплывали рядом на фоне огромных кораллов, в зарослях которых пряталось множество маленьких рыбешек. То, что показывали по телевизору про Кусто, оказалось куда менее впечатляющим, чем то, что было на дне лагуны. Мир подводного царства очаровывал своими красками, дыханием коралловых зарослей, отблесками лучей солнца, белым песком с голубовато-зеленоватым оттенком. Вот появилась большая черная мурена, чьи зубы острей любого лезвия, она величественно проплыла рядом, даже не удостоив человека своим взглядом.

Под водой Алексей Сергеевич пробыл ровно полчаса. Когда он поднялся на катер, испытал страшное разочарование. Теперь Демин знал: нет ничего страшнее сбывшихся мечтаний. Ведь мечте Алеши увидеть мир глазами Кусто не суждено было сбыться никогда, и мальчик прекрасно об этом знал. Но вот мечта школьника сбылась. И все сразу рухнуло. Там, под водой, Алексей Сергеевич оставил нечто большее, чем мечту, на дне лагуны погиб целый мир фантастики и таинственности. Он всегда представлял мечту в виде далекой земли, когда стоишь перед таинственной дверью в другой мир, где все неподвластно человеку и законам, по которым живет планета. Тайна будоражит сознание человека, обостряет все чувства, заставляет его мобилизоваться и устремляться в поисках разгадки. Самое страшное для него осознать, что загадки нет, что тайны, которые так будоражили его мозг, оказались какой-то банальностью, и чтобы с ней соприкоснуться, надо было всего лишь купить билет на самолет.

Человек всегда романтик, ищущий свою Шамбалу. Сотни лет люди искали эту божественную страну, проходя тысячи километров по бездорожью и закрытым опасным путям Западного Тибета, исследуя предгорья Гималаев, прочитав сотни старинных рукописей и услышав множество легенд от местных старожилов… И вдруг ты оказываешься перед священной горой Кайлас. Непреступная пирамида возвышается над тобой. Миллионы людей каждый год устремляются к священной горе, обходя ее по три раза и взамен получая ощущение прикосновения к великой тайне, но секрет так и не разгадан, и загадочная Шамбала осталась только в воображении человека.

Встреча в клубе анонимных алкоголиков закончилась, все стали расходится. За окном стемнело, настроение у Алексея упало. На душе стало холодно и неуютно.

– Зря мы вообще сюда пришли.

–Нет, Леш, ты неправ. Я многое сегодня понял и знаю, как стать нормальным человеком. – Федор пребывал в эйфории. – Все, брошу пить, найду хорошую работу, куплю дорогой костюм, туфли, белую рубашку. Мне ведь еще только сорок шесть. Вся жизнь впереди. А представляешь, я с большим букетом красных роз являюсь к своей бывшей. Весь такой элегантный, выбритый, красивый… Как ты думаешь, Леш, она вернется ко мне? –Федор с надеждой посмотрел на Алексея.

– Слушай, друг, ты сначала стань человеком, а потом мечтай.

– Я обязательно брошу, вот увидишь! Я знаю, такие собрания смогут вытащить меня из этого болота. Александр обещал поделиться опытом, он смог, значит, и у меня получится. «Мечтать не вредно», – подумал про себя Алексей, но вслух сердито пробурчал:

– Никто нам не поможет кроме самих себя.

Алексей Сергеевич был в состоянии депрессии, никакие показатели и достижения не радовали его. Падение с вершины покоренной мечты продолжалось. Какой смысл работать дальше, если планка взята? Слава, деньги – всего этого было мало. Душа требовала чего-то большего. Нужно было подниматься на еще более заоблачную высоту, только она могла заставить опять действовать.

Демин отправился в США, чтобы договориться о крупном займе. Америка покорила Алексея Сергеевича сразу. Самолет приземлился ранним утром в аэропорту имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке. На востоке в лучах солнца сияли огромные небоскребы финансовой столице мира, город только просыпался, готовясь к новому дню. Миллионы людей выйдут на работу, все дороги запрудят автомобили, офисы крупнейших корпораций мира заполнятся людьми, и закипит бурной жизнью самый главный город планеты.

– Вот это да! – не сдержав удивления, выкрикнул Демин, пролетая над Манхеттеном.

Небоскребы рвались в небо, стремясь обогнать друг друга, казалось, они рванули еще бы выше, но рука архитектора остановила их стремительный рост математическим расчетом. Архитекторы боялись, что могут не выдержать несущие конструкции, но здания косо смотрели на соседей, каждое хотело быть выше всех. Алексей Сергеевич удивлялся, как человек смог сотворить такие гигантские сооружения, почти на полкилометра уходящие в небо.

Он вышел из аэропорта и, взяв такси, отправился в Вашингтон. Триста километров пронеслись быстро. Какие здесь прекрасные дороги, кругом чисто, аккуратно, все ухожено! За окном мелькали двухэтажные домики, зеленели лужайки за зеленой оградой кустарников, и нигде не было заборов. Да как они вообще так живут? Все дворы открыты, на окнах никаких металлических решеток и повсюду цветы.

Вашингтон на фоне Нью-Йорка показался куда более скромным городом, но именно здесь жила и работала политическая элита страны. Такси въехало в центр, вот на холме в окружении зеленых лужаек показалось сияющее белизной здание конгресса США. Две широкие лестницы, обрамленные большими зеленными деревьями, вели к входу главного законодательного органа страны.

Демин зачаровано смотрел на это произведение архитектуры, на величественность и помпезность Капитолия, который символизирует мощь Соединенных Штатов. Через несколько минут машина свернула с широкой авеню на небольшую улицу, вдоль всей дороги стояли большие деревья. В отличие от Нью-Йорка Вашингтон производил впечатление провинциального городка, здания были здесь невысокие, людей на улице было не так много, да и дороги не были так забиты машинами.

Наконец машина выехала на более широкую улицу, и перед Деминым открылось большое десятиэтажное здание из стекла и бетона, в котором как в зеркале отражались соседние здания.

– Приехали. Вот это и есть Международный банк развития и реконструкции. С вас триста шестьдесят четыре бакса.

Таксист широко улыбнулся. Расплатившись, Алексей Сергеевич направился в банк.

Алексей вернулся домой. В душе опять зияла пустота. Федор уговаривал завтра опять пойти на встречу в клуб, но ему не хотелось ничего, было только одно желание – побыть одному. Попрощавшись с приятелем, он вошел в дом и первым делом рухнул на диван. День оказался слишком тяжелым для него.

Зачем я пошел в этот клуб анонимных алкоголиков, что он мне даст? Сомнения терзали Алексея как пираньи, раздирающие свою жертву на кусочки, мысли крутились вокруг одного вопроса: что выбрать – жизнь или смерть? Умереть легче. К чему такая жизнь, где все серо, скучно и безобразно одиноко? Зачем жить в пустоте, не находя в ней себя? «Смерть – это единственный выход для меня. Самый простой способ уйти от власти повелителя, прекратить эти муки и избавиться от темных демонов, которые преследуют меня все последние годы».

Алексей закрыл глаза. «Интересно, а вот если я умру, много ли человек придет ко мне на похороны?» И он стал представлять, как его будут оплакивать. Сердце защемило, острая жалость к самому себе приятной болью отдалась в усталом теле. Демин увидел картину собственных похорон. У гроба никого не было. Алексею стало не по себе. «Значит, я оказался никому не нужен? Жизнь прошла напрасно, все достижения и успехи оказались всего лишь мыльным пузырем? Нет так умирать не хочется, прожить жизнь и не оставить после себя ничего? Это самое страшное, что может ждать человека». Алексей до крови прикусил губу. Однако все мучения последних лет сделали свое дело, и даже такой конец устраивал его. И все же мощная сила не давала так уйти просто в бесконечное царство теней. Что-то неосязаемое, могущественное удерживало его от смерти, не отпуская в иной мир.

Встреча в Вашингтоне шла сложно. Банкиры долго слушали доводы Демина, кивали головой, но в глазах стоял холодок жесткого расчета и недоверия. В переговорной за столом сидело семь ведущих специалистов банка, Алексей Сергеевич был один.

– Вы понимаете, мистер Демин, – начал старший аналитик отдела по работе с Восточной Европой Джон Рэй, высокий худощавый человек с тонкими чертами лица, в очках большой роговой оправе, – мы поддерживаем инфраструктурные проекты на уровне правительства, а вы представляете коммерческую структуру, хотя и с государственным участием. Обычно с такими организациями мы не работаем.

– Да, мистер Рэй, я это знаю, – спокойно ответил Алексей Сергеевич. Он хорошо запомнил имена переговорщиков, когда представлялись перед началом встречи, у него была феноменальная память на имена и лица, стоило один раз увидеть человека и услышать его имя, и в его памяти все это откладывалось на всю жизнь. – Я знаю, что ваш банк работает только на глобальных национальных проектах, – Демин обвел присутствующих взглядом и, слегка улыбнувшись, продолжал: – Мы продвигаем свою страну в мировое сообщество, делаем все, чтобы молодая республика гармонично встроилась в мировую экономику и стала открыта для всей планеты. Наша авиакомпания – это ворота в богатейшее государство, здесь есть все – и нефть, и газ, и уран, и множество редких металлов, и много еще чего. Но если вас не интересует будущее нашей страны, я могу откланяться и обратиться к китайским банкам, которые с удовольствием предоставят мне деньги, поскольку там мыслят стратегически и дальновидно.

Сотрудники Международного банка переглянулись. Упускать из сферы своего влияния целую страну не хотелось, и они вернулись обсуждению, и теперь речь шла о гарантиях кредита.

– Наш банк дает деньги только под гарантии государства, а с учетом, что вы развивающаяся страна, кредит должен быть подтвержден золотовалютными запасамидля гарантии безопасности наших денег.

Джон Рэй хотел еще что-то сказать, но Алексей Сергеевич перебил его.

– Гарантией вашего кредита являются достижения нашей компании, ее консолидированный отчет.

– Но, у вас своя система отчетов, она не совпадает с нормами международной отчетности.

Высокий банкир пытался атаковать, но Демин пропустил колкости мимо ушей.

– Мистер Рэй, когда я ехал к вам на встречу, то прекрасно знал все условия предоставления кредитов, особенно таких больших, как тот, о котором идет речь. Вся отчетность составлена в рамках международных стандартов и требований. Обороты «Чингисхан Авиа» на конец прошлого года составили более миллиарда долларов, чистая прибыль после уплаты налогов составляет сто сорок семь миллионов долларов, пятьдесят два миллиона идет на погашение кредитов, взятых у европейских банкиров. Вы, наверное, хорошо знаете «Роял Банк оф Скотлэнд» и ЮБИЭС, мы четко по графику возвращаем взятые у них кредиты и строго выполняем взятые на себя обязательства.

– А почему вы, мистер Демин пришли к нам, если вы так хорошо сотрудничаете с банками Англии и Швейцарии? – с ехидством поинтересовался Джон Рэй.

– Видите ли, господа, для меня не так важны деньги, как само партнерство. Если ваш банк поддержит проект, это будет говорить о доверии столь уважаемой в мире финансов организации, как ваша. Вы же прекрасно знаете, что основа любого бизнеса – это доверие, на нем и строится успех.

Демин широко улыбнулся и развел руками, показывая участникам переговоров, что теперь он полностью готов принять их решение.

Султан Алибекович в эту ночь плохо спал, он часто просыпался и долго не мог заснуть. Судьба благоволила к нему. В тридцать лет он был назначен заместителем министра среднего машиностроения республики, отвечал за работу атомных электростанций и переработку урановой руды в ядерное топливо. Все пророчили ему блестящую карьеру, однако в восемьдесят шестом году неожиданно для всех сняли первого секретаря ЦК компартии республики, на его место был назначен человек из Москвы. Многих закулисных подробностей Алибекович достоверно не знал, в столице республики прошли массовые протесты, которые вскоре были подавлены. Новый первый секретарь после столь холодного приема начал оттеснять людей из старой команды. Так молодой перспективный замминистра был отправлен в далекий городок на берегу Каспия, где работала атомная электростанция.

Собрав чемоданы, Султан Алибекович вместе с семьей покинул шикарную квартиру в Алма-Ате и отправился в далекий пустынный край. Он не знал, кем его назначат, не догадывался, что ждет впереди и какая судьба ему уготована. Всю дорогу он читал книгу Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества». Роман захватил его, перипетии судеб главных героев увлекли его в хитросплетения родственных связей большого латиноамериканского семейства. Труднее всего было удержать нить, связывающую весь роман. События развивались так стремительно, перескакивая с истории одного героя к другому, меняя эпохи и события, что Султан Алибекович едва успевал за автором.

Вот на его глазах Хосе Аркадио Буэндиа и Урсула Игурун закладывают на берегу тропической реки новое селение, рождаются дети. У каждого своя судьба: старший сын покинул город вместе с цыганкой и исчез на многие годы, путешествуя на корабле. Второй стал революционером и возглавил партизанское движение, командуя повстанческими войсками. С годами ему надоела война, он отошел от дел, но у него есть семнадцать сыновей от семнадцати женщин, и все они погибают от рук противников в один день. Дочь-красавица Амаранта отвергает одного жениха за другим и умирает в глубокой старости, так и не познав мужской страсти. Поколение сменяется поколением, уходят из жизни одни герои, им на смену приходят другие, и на протяжении всего романа незыблемой остается только Урсула прародительница всего рода Буэндиа. Она проживет более ста лет, так и не поняв смысла жизни, теряя детей, внуков, правнуков, и утратив главный стержень семьи, который делал ее когда-то сильный и мудрой. «Да, как все сложно в жизни, – подумал Султан Алибекович. – Мрачный какой-то роман. Начитаешься таких книг, и жить не захочется. Все в итоге приходит к одному – к смерти, и в чем, собственно говоря, тогда смысл жизни?»

Командир экипажа объявил о скорой посадке, и изгнанный из столицы бывший замминистра посмотрел в иллюминатор. Внизу желто-серым пятном лежало Мангышлакское плато. Невысокие горы и пустынные пески мрачно встречали пассажиров из столицы. «Теперь мне предстоит провести долгие годы в этой ссылке, так же, как отбывал когда-то здесь свою повинность известный украинский поэт Тарас Шевченко. Вот и наступят мои сто лет одиночества», – Султан Алибекович с тоской смотрел на бескрайнюю пустыню, где не было ничего живого.

Самолет приземлился, изгнанник поймал такси и отправился к месту своей будущей работы. В не лучшем настроении он вспоминал свою жизнь в столице, широкие проспекты, большие парки, театры, музеи, выставки. Про все это следовало забыть на долгие годы. «Ну что же, буду писать мемуары, стихи, если так можно выразиться, повторю путь великого Шевченко». Погруженный в свои мрачные мысли он не заметил, как такси остановилась у ворот атомной электростанции. Огромный забор с колючей проволокой тройным рядом окружал большую территорию. Кругом зеленели деревья. Сотрудники ВОХРА проверили документы на проходной, созвонились с кем-то из начальства, и один из охранников проводил бывшего замминистра в здание администрации. Они шли довольно долго по ухоженным зеленым лужайкам с пышными клумбами цветов. Потом выложенная мрамором дорожка привела к большому белому зданию, у входа охрана опять проверила документы, и дежурный провел его в кабинет директора.

Султан Алибекович шел, опустив голову. Ему предстояло отдать свою судьбу в руки человека, который еще месяц назад сам подчинялся ему. Большего унижения бывший руководитель и представить не мог. – Наверняка, сейчас начнут посмеиваться и даже унижать. На востоке всегда было в традиции пресмыкаться перед начальством – и как же неприятно меняться местами в социальной иерархии и оказываться в роли подчиненного! Он вошел в приемную директора. Поздоровался с молодой приятной секретаршей.

– К Степану Ивановичу можно?

Девушка улыбнулась доброй улыбкой.

– Конечно, Султан Алибекович, вас ждут.

Набравшись мужества, он шагнул вперед.

Алексей помнил своего патрона, человека, которому был обязан очень многим. Несладкая была у него судьба. Они общались не так часто, но Демин знал, что Султан Алибекович, несмотря на занятость, всегда интересовался его судьбой. Знает ли он, где находится сейчас его некогда самый перспективный протеже? Резкая боль пронзила его острой иглой сожаления. Да кому я нужен такой?

Алексей мотнул головой, как бы отбрасывая последние попытки ухватиться за прошлое. Все, что было когда-то давно, ушло. Достижения, успехи, результаты – это было в другой жизни. Про это надо забыть. Кто я сейчас? Алкоголик, пропивший все. Работы нет, денег тоже, друзья потеряны, семья ушла, даже здоровье – и то подорвано так, что не восстановишь. Что же ждет меня впереди? Мрак и пустота.

Алексея опять охватило отчаяние. Холод медленно вползал в душу, обжигая своим леденящим дыханием. Легкая дрожь пробежала по телу. Из подсознания начал легкой дымкой струиться страх, постепенно захватывая все существо. Это повелитель опять стал натягивать поводок. Алексей старался прогнать черные мысли. Но негатив лез во все щели, стараясь заполонить собой все.

Демин резко встал и пошел в ванную, включил холодную воду и решительно встал под ледяной душ. Колючие иголки врезались в тело, внутри все замерло. Алексей громко закричал: «ай!». Но набрался терпения и еще несколько минут простоял под неласковой струей. Тело горело, дух перехватило, было очень холодно и неприятно, но голова на время очистилась от тревог.

Алексей выскочил из ванной и надел теплый махровый халат, не попадая от холода зуб на зуб. Побегал несколько минут по комнате, озноб пробирал его до костей. Наконец, плюхнулся на диван и укрылся теплым покрывалом. Мысли опять вернулись к человеку, которому был стольким обязан.

Навстречу бывшему замминистра из-за стола вышел немолодой человек среднего роста. На его строгом лице засияла улыбка.

– А, это вы, Султан Алибекович? Добро пожаловать к нам. – Директор электростанции искренне был рад гостю. – Как доехали? Где сейчас семья?

– Спасибо, Степан Иванович. Долетел хорошо, семья сидит в машине, ждет меня у ворот проходной.

– Тогда не буду вас долго задерживать. – Он нажал на кнопку селектора. – Срочно вызовите ко мне товарища Нурмухаметова. – Потом повернулся к гостю. – Сейчас вам дадут ключи от вашей квартиры, думаю, она вас устроит. В новом доме, район хороший, трехкомнатная, мебель и вся техника есть, все только из магазина. Сразу можно въезжать, а там супруга решит, что оставить, а что поменять. Да, еще, совсем забыл. Хочу предложить вам должность главного инженера станции, если конечно вас устроит. Пораженный таким радушием, Султан Алибекович не знал, как себя вести. Он стоял перед бывшим подчиненным, который, как ни странно, по-прежнему к нему относился с уважением и почтением.

– Спасибо, Степан Иванович.

В кабинет вошел грузный человек восточной внешности.

– Вот, знакомьтесь, наш главный инженер Султан Алибекович. Прошу любить и жаловать! Покажите нашему гостю его кабинет, а затем отвезите на квартиру, которую мы подготовили.

В коллектив бывший руководитель отрасли влился быстро, на станции закипела работа. Энергия главного инженера поражала. Он досконально изучал все тонкости дела, глубоко вникая в суть любой проблемы. Султан Алибекович просчитывал все ситуации, которые могли возникнуть на станции, математически моделируя проблемы, старался выявить слабые места при эксплуатации ядерного реактора. Атомная электростанция не только обеспечивала город электроэнергией, но еще и опресняла соленую морскую воду Каспия, которой питалась вся область, расположенная на безжизненных песках Мангышлака. Город утопал в зелени и цветах, как прекрасный оазис в окружении бескрайней пустыни.

Время шло, в стране полным ходом шла перестройка. Главного инженера все уважали за скромность, глубокое знание дела, доброту и простоту, столь не свойственные людям высокого ранга. Султан Алибекович смирился со своим положением, решив, что и здесь, на краю земли, он может принести пользу стране. Перемены нарастали, в Москве проходили гигантские демонстрации с требованием демократических реформ, но все это было далеко, казалось, на другой планете. Главный инженер ходил по станции и расстроено качал головой: что в стране творится, заявили перестройку, а реформ нет, такая ситуация к добру не приведет.

Больше всего его беспокоило состояние реактора и парогенератора, которые требовали ремонта, а некоторые блоки – даже замены. Но достать необходимое оборудование и запчасти в то время было просто невозможно. На планерке Султан Алибекович говорил директору:

– Степан Ивановича, нам нужен новый парогенератор. Старый надо срочно менять, он во многих местах подтекает, вышло его время эксплуатации, а мы все тянем с заменой.

– Ох, думаешь, я не знаю этой проблемы? Прекрасно понимаю, что надо менять оборудование, но где я его возьму? Вот с этим большая проблема, – отвечал директор с тоской.

– А поручите мне достать этот парогенератор, его, по-моему, где-то в Подмосковье делают, на заводе «Гидропресс», если мне память не изменяет, в Подольске.

– Ну ты, Султан Алибекович, хватил! Кто же тебе продаст такое дефицитное оборудование? Заводы сокращают производство, деньги на глазах обесцениваются, ни одно предприятие не хочет продавать свою продукцию за рубли.

– Но если мы не проведем замену оборудования, последствия могут быть очень плачевными. Нельзя забывать про Чернобыль. – Главный инженер разложил на столе большую схему атомной станции и стал карандашом показывать уязвимые места. – Вот здесь надо провести ремонтные работы, вот тут поменять блок, но хуже всего ситуация с парогенераторами, бригады слесарей-ремонтников пока обеспечивают их работоспособность, но сроки эксплуатации подходят к концу. Сейчас угрозы станции нет. Но это пока все работает в штатном режиме, если возникнет сбой, последствия могут быть очень страшные.

Все внимательно смотрели на схему атомной станции.

– Я знаю все это, мы завалили письмами Москву, но ты же видишь, что от нас сейчас ничего не зависит.

– А все-таки разрешите мне съездить в Москву и попытаться решить вопрос с парогенератором! – Главный инженер умоляющими глазами смотрел на руководителя станции.

– А ладно, езжай, авось, что-нибудь и получится, хотя шансов практически нет.

Никто не знал, как Султану Алибековичу удалось договориться в Москве, но через месяц был доставлен новый парогенератор, разные блоки и запчасти. Жизнь на атомной электростанции забурлила, персонал увидел новые перспективы для предприятия. В то время, как на других предприятиях возникали одни проблемы за другими, у них полным ходом шла реконструкция.

– Мы можем нарастить мощности, оборудование уже приводим в порядок, сейчас безопасность поднята в разы, можно дать реакторам и большую нагрузку. Дополнительную энергию можно будет продать, а на вырученные средства продолжить модернизацию предприятия, – убеждал директора главный инженер.

Директор смотрел на главного инженера, в душе восхищаясь, но вслух сурово произнес:

– Не время сейчас для инноваций, чует мое сердце, скоро всех нас ждут тяжелые времена.

Шел снег, на улицах лежали высокие сугробы, холодный пронизывающий ветер с воем носился между домами, тяжелые свинцовые тучи закрыли небо плотной пеленой, пустыня вокруг города покрылась белым покрывалом. Каспийского море было неспокойно. Предчувствуя приближающую беду, волны бились о берег, набрасываясь в слепой ярости на каменистые склоны, в дикой злобе разбивались на миллиарды частиц, заливая сушу потоками воды.

Султан Алибекович сидел в своем кабинете, готовя доклад к выступлению перед трудовым коллективом. По радио играла какая-то музыка. Главный инженер посмотрел в окно. Ну и погодка сегодня выдалась, хороший хозяин и собаку-то во двор не выпустит. Он хотел продолжить работу над речью, как вдруг музыка прекратилась, и диктор озабоченным голосом сообщил , что в Белоруссии подписан договор о прекращении существования Советского Союза.

Султан Алибекович напрягся. «Что же получается? Значит, великой страны больше нет? Все, что создавали несколько поколений огромной державы, оказалось никому не нужным?» Темные мысли понеслись в голове. «Что же теперь будет? Ведь под обломками гигантской страны может погибнуть много людей!» Султан Алибекович позвонил в Алма-Ату старому приятелю по центральному комитету комсомола Биржану и взволнованным голосом спросил:

– Послушай, друг, какая обстановка у вас, в столице республики?

На другом конце провода веселый голос ответил:

– У нас все в порядке.

– Ты разве не слышал, что рухнул Советский Союз? – Веселость друга поразила главного инженера до глубины души. – Ведь разрушается великая страна!

– Да успокойся, Султан, что ты так переживаешь за эту державу? Кому нужен сейчас этот колосс на глиняных ногах? Теперь все станет по-новому, вот увидишь!

– Биржан, что ты говоришь? Мы с тобой присягали СССР, клялись стоять на его защите, а ты радуешься гибели нашей страны!

– Успокойся, дружище, – голос Биржана звучал миролюбиво. – Наша страна никуда не делась. Теперь республика станет самостоятельной и развернет плечи так, что русские еще нам завидовать станут.

Султан Алибекович укоризненно покачал головой.

– Нельзя так, нельзя. Мы были единой страной, и в этом была наша сила, а сейчас мы станем слабыми.

– Перестань оплакивать то, что умерло. У нас большие планы на будущее, Султан, и ты скоро нам понадобишься.

Главный инженер хотел еще что-то спросить, но в трубке раздались короткие гудки. Озадаченный и расстроенный он стоял посреди своего кабинета, смутно представляя теперь свое будущее. Но не прошло и месяца, как главного инженера срочно вызвали в столицу республики. Он и не хотел ехать, но вызов пришел из Администрации президента. Пришлось спешно покупать билет до Алма-Аты и вылетать первым же рейсом.

Самолет приземлился ровно по расписанию. До боли знакомые горы Алатау встречали Султана Алибековича сияющими вершинами, яркое небо радостно приветствовало его в родном городе. «Сколько же я здесь не был? – Главный инженер вдыхал воздух родных мест. – Лет пять, а то и больше. Как быстро пролетело время!» Служебная машина доставила его в Администрацию президента. На величественном здании, украшенном советской символикой, возвышался голубой флаг с эмблемой солнца. В огромном фойе было пусто, даже вахтеры – и те куда-то исчезли. Султан Алибкович шел по коридорам с высокими потолками, красные дорожки с толстым ворсом заглушали шаги. Наконец, он дошел до нужного кабинета и открыл дверь.

Эта встреча полностью изменила жизнь Султана Алибековича. Заместитель главы Администрации президента коротко объяснил, что новая власть хочет от него. Республика стала независимым государством и вышла из состава СССР, а основную часть урана в огромной стране добывали именно здесь, и все реакторы теперь зависят от топлива, которое добывали в республике. Бывшего главного инженера поставили во главе международного концерна – торговать обогащенным ураном, а заодно поставлять в молодую страну дефицитные товары народного потребления. Республику никто в мире тогда не знал, и решено было открыть главный офис в Москве. Так Султан Алибекович оказался в независимой России и начал заниматься бизнесом. Постепенно торговля ураном росла, концерн стал расширяться, набирая обороты и осваивая новые области бизнеса.

Алексей лежал на диване, вспоминая своего патрона. При одном его воспоминании у него на душе стало немного теплей. «Сколько он для меня сделал! Всегда доверял и поручал серьезные проекты. А ведь я пришел к нему еще совсем мальчишкой – работать простым курьером. Этот замечательный человек открыл во мне столько способностей, о которых я даже не догадывался…» Демину опять стало жалко себя.

Ностальгия по прошлому, по ушедшим годам резанула сердце. Эх, как быстро летит время. Алексей вспомнил юность, время романтических переживаний, первую любовь, мечты и надежды на светлое будущее. Какое было прекрасное время! Душа рвалась вперед, требуя для себя все большей и большей свободы. Он слегка улыбнулся, вспоминая то время, когда за спиной у него были крылья. Они несли его все выше и выше. Внезапно все остановилось, время замерло, мысли повисли в воздухе, перед глазами возникло серое облако. Оно стало постепенно растворяться, и перед Алексеем, как наяву, явилось воспоминание.

Это было несколько лет назад. Он вернулся из Вашингтона, где успешно провел переговоры с сотрудниками Международного банка развития и реконструкции. Алексей Сергеевич радостно вбежал в кабинет патрона.

– Султан Алибекович! У нас все получилось, западные банкиры приняли наши условия.

Хозяин кабинета слегка улыбнулся с мрачным видом.

– Нет, это были твои условия. Ты, конечно, молодец, что выбил выгодный кредит, но ты слишком широко шагаешь. Смотри, Алешенька, как бы штаны не порвались.

Демин оторопел.

– Да вы что, Султан Алибекович! Мы выиграли схватку, теперь вообще дела стремительно пойдут в гору.

Мудрый руководитель покачал головой.

– Успех тебя, Алексей Сергеевич, часто ослепляет, и ты за этим не видишь того, что ждет всех нас впереди.А, не видя пути, опасно подниматься в гору, особенно по крутой дороге.

Демин махнул рукой.

– Бросьте вы, Султан Алибекович, чего нам бояться в этой жизни? Мы избранные, и удача всегда на нашей стороне.

Воспоминание вдруг оборвалось. Время медленно стало начинать отсчет своего зловещего метронома, напоминания о том, что жизнь еще сократилась на несколько минут. «Что хотел сказать мне этим Султан Алибекович? – подумал Алексей. – Тогда я сильно обиделся на него и опять пошел в ресторан, где провел целую ночь в компании каких-то незнакомых людей, угощая случайных людей французским коньяком». Широко шагаешь, смотри, чтобы штаны не порвались. Только сейчас до Алексея дошел истинный смысл предупреждения старшего товарища, который искренне желал ему только добра.

На кредит от Международного банка авиакомпания предполагала закупить несколько десятков авиалайнеров, и тогда «Чингисхан Авиа» стала бы крупнейшим игроком на рынке авиаперелетов не только СНГ, но и всей Восточной Европы. Алексей Сергеевич строил планы. Он хотел мощного продвижения авиакомпании. Перед ним открывались новые горизонты: Нью-Йорк, Торонто, Мехико, Сан-Паулу, Сантьяго, Лима, Буэнос-Айрес, Сидней, Мельбурн, Джакарта, Манила, Дели и Мумбаи, Карачи, Йоханнесбург, Претория, Виндхук, Копенгаген, Осло и Стокгольм, Пекин и Шанхай, Гонконг, Далянь, Токио и Осака. Города проносились перед ним, и везде он видел большие вывески, где на разных языках был написан его новый слоган «"Чингисхан Авиа" ваш лучший попутчик в новый мир». Все удивляются этой мощной авиакомпании, поражаются, как в малоизвестной республике, затерянной в степях центральной Азии, появился такой монстр авиаперевозок – а за всем этим тихо незаметно стоит он, Демин.

Алексей Сергеевич пропустил мимо ушей предупреждение руководителя и жил теперь в ожидании нового чуда, творцом которого был именно он.

Алексей открыл глаза. Вокруг была серая комната. Мебели в ней осталось очень мало, все, что было, он давно пропил, лишь в углу стоял небольшой телевизор, который чудом уцелел во времена запоев. Повелитель требовал жертв, нужны были деньги, когда они заканчивались, повелитель еще сильнее натягивал поводок и опять требовал денег, в ход шло все: дорогая бытовая техника, эксклюзивная электроника, редкие ювелирные украшения, которые отдавались за бесценок только ради того, чтобы удовлетворить темных демонов, которые яростно требовали все новой и новой порции алкоголя.

Постепенно из дома исчезло все, что служило показателем благополучия и успеха. Пропали редкие книги, который Алексей собирал долгие годы, такая же участь постигла и картины известных мастеров. В пьяном угаре он не смотрел на эти сокровища прежними глазами коллекционера, а просто продавал за несколько бутылок самой дешевой водки в надежде удовлетворить повелителя, который затягивал удавку на его шее. Теперь в доме не было ничего ценного, старая мебель, притащенная из гаража, стала его интерьером. Одежда от кутюр ушла за бесценок. Теперь его одеждой стали старые джинсы, куртка и рваные кроссовки, да растоптанные сапоги. Все, чем был богат теперь Алексей.

Первый серьезный сбой произошел в момент, когда Международный банк развития и реконструкции уже готов был предоставить кредит, и сотрудники одной из самых влиятельных международных финансовых организаций направили письмо председателю правительства с просьбой подтвердить гарантии возврата кредита. Премьер-министр был человеком сдержанным и умел взвешивать и оценивать различные ситуации. Попади документы к нему, он, не раздумывая, дал бы необходимые гарантии авиакомпании, которая претендовала на высокий статус в мире. Но главы правительства республики в это время не было в стране, и письмо попало в руки вице-премьера. Услужливый и всегда готовый показать лояльность к начальству, он сумел протиснуться к сильным мира сего, умея угождать тем, от кого зависела его судьба, поднялся на довольно высокий пост. Прочитав письмо, он поначалу не предал ему значения: гарантии, «Чингисхан Авиа» – да нет проблем. Вице-премьер хотел было направить письмо в Центробанк на подтверждение платежеспособности, но потом посмотрел на цифру, которая значилась в конце письма. Сумма составляла полмиллиарда долларов.

Сидя в своем совсем обнищавшем доме, Алексей уже и представить не мог такой гигантской суммы. Предложи ему сейчас такие деньги, он не смог бы даже предположить, куда можно вложить такую кучу средств. Полмиллиарда даже пропить невозможно. Алексей окинул взглядом комнату. Она служила яркой иллюстрацией его стремительного падения с Олимпа величайших топ-менеджеров.

Конечно, на Олимп прорываются многие, растолкав всех локтями, – рьяные бизнесмены, политики, да и просто проходимцы рвутся на вершину славы, богатства и власти. Не церемонясь ни с кем, они идут по головам тех, кто не так быстр, хваток и у кого еще остались какие-то моральные ценности. Но Алексей не входил в их число, он достигал своих вершин благодаря упорству, таланту и творческому подходу. На вершину своего Олимпа он шел по самой трудной дороге, преодолевая порой отвесные скалы, где любая ошибка могла стоить жизни. Там, на Олимпе все толкаются, готовя друг другу ловушки, мило улыбаясь в глаза, мечтают только о том, чтобы столкнуть соседа в пропасть и почувствовать радость одиночества на самой высокой вершине.

Тяжело подняться на Олимп, еще тяжелее остаться на нем, удержаться в жестокой схватке с теми, кто стоит рядом, и еще тяжелее – с огромным полчищем желающих покорить заветную вершину.

Алексей Сергеевич одной ногой почти стоял на Олимпе, еще один шаг – и он стал бы легендой, настоящей историей успеха, чутья и деловой хватки. Но…

Мысли опять унесли Алексея в прошлое.

Вице-премьер посмотрел на цифры и чуть не ахнул от удивления. Полмиллиарда долларов. Он еще раз прочитал письмо из Международного банка развития и реконструкции. Что же делать? Подождать, когда глава правительства вернется из командировки? Но огромная цифра кредита Международного банка не давала ему покоя. Неужели кто-то будет распоряжаться такой гигантской суммой? О, если деньги дойдут до адресата, этот бизнесмен очень скоро станет самым влиятельным человеком в республике. А такие первым делом лезут во власть. Нет, сами они, конечно, остаются в тени, но ставят на высокие посты своих людей.

Вице-премьер занервничал. Господи, как же тяжело досталось мне это кресло, вечное прогибание, заискивание, каждому надо угодить, лишнее слово боишься сказать… Сейчас, благодаря тому, что я смог победить свою гордость, унижаясь и приспосабливаясь, я достиг высокого поста, смог закрепится на довольно высокой вершине власти. А там, глядишь, и в премьеры назначат. И вот этим планам может быть нанесет смертельный удар со стороны нового олигарха, который рвется на Олимп.

Вице-премьер криво улыбнулся, с неприязнью посмотрел на письмо. Итак, «Чингисхан Авиа»… Он немного подумал и, схватив трубку телефона, крикнул референту:

– Алим, срочно зайди ко мне.

В кабинет вбежал молодой сотрудник приятной внешности, выпрямился перед начальником.

– Вызывали?

– Да! – нервно ответил вице-премьер. – Срочно раздобудь всю информацию про «Чингисхан Авиа», меня интересуют учредители, уставной капитал, налоговые декларации и вообще все, что только можно нарыть про эту компанию. Завтра к утру чтобы все было у меня на столе.

Референт побледнел. Он хотел что-то возразить, но, посмотрев на начальника, понял, что делать этого не стоит.

На следующее утро толстая папка лежала на столе вице-премьера. Он долго читал собранные документы. Обороты «Чингисхан Авиа» его просто потрясли, чистый доход составлял сотни миллионов долларов. Вице-премьер прикинул в уме, во сколько раз увеличатся обороты авиакомпании, получи она такой огромный кредит. Крупного правительственного чиновника пробила нервная дрожь. «Мои опасения оказались справедливы, эта фирма станет самой мощной финансовой структурой в стране». Глаза вице-премьера сузились, в них мелькнули страх и коварство. «О нет, друзья, я не позволю вам перекраивать карту Олимпа, где все места поделены по молчаливому соглашению всех, кто там находится. Интересно, кто же управляет этой компанией?»

Он опять погрузился в ворох бумаг, долго читал какие-то документы, отыскивая интересующую его информацию. Наконец остановился. Демин Алексей Сергеевич, выпускник Московского инженерно-физического института, по специальности инженер-математик. Удивительно? Вице-премьер поднял брови. И этот человек, которому недавно исполнилось всего тридцать пять лет, смог достичь таких результатов? Его глаза опять сузились. Ох уж, эти молодые рвачи, все им мало. Чего они хотят? Денег, конечно, но и их им мало. Получил миллион долларов, все, казалось, хватит. Все твои мечты сбылись. Но нет, они рвутся дальше, им теперь десять подавай, но и этого недостаточно, давай сто миллионов… Ладно бы их только деньги интересовали, нет, им власть подавай.

Этого больше всего и боялся вице-премьер. Он, как никто другой, прекрасно знал силу денег, их фантастическое влияние на людей и те возможности, которые они открывают. Теперь он страшно ненавидел всю компанию «Чингисхан Авиа».

Потом, подумав, стал просчитывать, кто стоит за этим молодым и амбициозным руководителем стремительно развивающейся авиакомпании. Снова погрузился в бумаги, нервно откидывая в сторону, то один документ, то другой. На полу образовалась большая куча бумаг, пока, наконец, вице-премьер не остановился, держа в руках листок. Теперь понятно, откуда растут ноги – Султан Алибекович Комбаров. Этого бизнесмена он знал хорошо: уверенный в себе человек с чувством собственного достоинства, он никогда не прогибался ни перед кем. Его часто видели на приемах президента республики, и, пожалуй, он был единственный, кто держался с главой страны на равных. Вице-премьер помнил эти встречи. Помнил, с какой завистью смотрел на Комбарова. Так вот откуда ноги растут? Ладно. Не все коту масленица. Глаза опять сузились, в голове вице-премьера созрел план.

Алексей Сергеевич праздновал победу.

– Скоро придет первый транш от Международного банка развития и реконструкции, есть договоренность с «Боингом» на поставку самолетов, обговорены новые маршруты, планируется масштабная рекламная кампания в Америке, Южной Африке и Австралии. Думаю, вскоре мы сделаем мощный рывок на мировом рынке авиаперевозок.

Он выступал на заседание совета директоров, все были в приподнятом настроении. Еще бы. Быть членом команды самой перспективной компании большая честь для любого человека – а уж тем более осознавать, что у руля стоишь именно ты.

Однако время шло, а деньги на счет «Чингисхан Авиа» все не поступали. Алексей Сергеевич начал нервничать. Он позвонил в Вашингтон и поинтересовался, почему не пришел вовремя первый транш обещанного кредита.

– О, мистер Демин, мы рады были перевести вам деньги, но правительство вашей страны не подтвердило гарантии этого кредита.

– Как не подтвердило? У нас была договоренность с председателем совета министров, он обещал дать гарантии.

– Мы их не получили, – ответил холодный голос из Вашингтона.

Демин позвонил Султану Алибековичу.

– Хорошо, Алешенька, я поговорю с президентом, думаю, все будет хорошо, – сказал патрон.

Однако время шло, а обнадеживающих известий не поступало. В Москве в офис международной компании, которую возглавлял Султан Алибекович, ворвались сотрудники ОМОНА, обыскали кабинеты, изъяли компьютеры и документацию. Одновременно в Алма-Ате заблокировали счета «Чингисхан Авиа» – именно в тот момент, когда следовало возвращать кредит, взятый у одного из банков. Из-за этого произошла задержка возврата кредита, и на следующий день в компанию нагрянули судебные приставы с представителями банка. И тут же аэропорты республики потребовали от «Чингисхан Авиа» оплаты аренды стоянки самолетов на год вперед.

Начались сбои с перелетами, рейсы задерживались, а в офис авиакомпании лавиной пошли иски рассерженных пассажиров, которые требовали выплаты компенсации за моральный вред. Сбои начались и на международных линиях. В прессу просочились сведения о якобы неплатежеспособности «Чингисхан Авиа», и теперь десятки тысяч пассажиров сдавали купленные билеты. Положение компании с каждым днем ухудшалось. В телевизионных новостях постоянно показывали толпы людей в аэропортах, которые не могли вылететь в срок по вине «Чингисхан Авиа», доверие к авиакомпании с каждым днем падало.

Тем временем в Москве следственное управление начало дело против концерна, который возглавлял Комбаров. Его обвиняли в неуплате налогов и нелегальных поставках урана в Иран. Теперь концерном заинтересовались сотрудники госдепартамента США и внесли его в черный список. Султан Алибекович увяз в защите своего детища. Алексей Сергеевич остался один в своей борьбе с неведомо откуда появившейся угрозой. Шли дни, недели, кредиторы требовали немедленного возврата денег в нарушение всех прежних договоренностей. Аэропорты республики один за другим разрывали отношения с «Чингисхан Авиа». В офис авиакомпании в Алма-Ате нагрянули сотрудники налоговой инспекции.

Алексей не забыл те сложные времена. От таких трудностей и бед, какие свалились на «Чингисхан Авиа», многие сломались бы. Многие, но не он. Алексей Сергеевич обивал пороги высоких кабинетов, пытаясь убедить больших людей в важности существования такой мощной авиакомпании для всей страны, но все его доводы натыкались на глухую стену. Удивительное дело, еще вчера многие из этих чиновников искали дружбы с ним, заискивали, предлагали свои услуги, а сегодня словно забыли, что такое «Чингисхан Авиа». Стали холодны, недоступны и невероятно высокомерны.

Демин оценил обстановку. Поведение чиновников – это лакмусовая бумажка, по которой легко понять свое положение в обществе. Чиновник смотрит снизу вверх на того, кто выше, показывая готовность оказать любую услугу, и высокомерно, с холодностью едва бросает взгляд на того, кто сорвался вниз и протягивает к нему руку в надежде удержаться и спастись. Тому, кто падает, не поможет никто – таковы законы на Олимпе.

Попытки договориться с банками провалились, банкиры говорили одно и то же, словно под диктовку: «Понимаете, господин Демин, у нас сейчас трудные времена. Центробанк проверяет нашу ликвидность, и мы не можем рисковать своими активами. Не обижайтесь, но таковы законы бизнеса, каждый спасает в первую очередь свое дело». За налоговой инспекцией в офис компании пожаловали следователи, они искали серые схемы ухода от налогов. Начались задержания руководителей «Чингисхан Авиа». Многие после долгих допросов стали давать показания против совета директоров. Алексей Сергеевич вылетел в Москву. Нужно было встретиться с Султаном Алибековичем.

Вице-премьер правительства отправился на встречу с президентом. В большом зале были глава правительства, руководители силовых структур. Скоро должны были состояться торжества по случаю юбилея независимости.

Президент выглядел усталым. В республике происходил экономический бум, инвестиции лились рекой. Все руководство государства охватила эйфория, но правитель знал, что за этим успехом стоят высокие цены на нефть, которой богата его страна. Нефть это хорошо, но высокая цена еще не гарантия стабильности. Сегодня она высокая, завтра может еще больше вырасти, но все в жизни меняется в одночасье. Надо развивать и перерабатывающую экономику. Как заботливый хозяин, он думал о будущем.

Президент слушал доклады своих помощников и про себя отмечал, что не во всем они искренни с ним. Обидно, конечно, что все стараются приукрасить ситуацию, показать только фасад, избегая проблемных вопросов и трудностей, которых так много накопилось за последние двадцать пять лет. Президент устал слушать радостные рапорты и, мягко остановив главу правительства, тихо спросил:

– А что там у нас с «Чингисхан Авиа»?

Председатель правительства запнулся.

– Извините, вы спросили про «Чингисхан Авиа»? Это хорошая компания, но, не знаю, почему, у нее в последнее время возникли проблемы, видимо не выдержала долгов, которые набрало руководство компании. Как государству, нам стоило бы помочь «Чингисхан Авиа», это ведь на сегодня визитная карточка нашей страны во многих странах мира.

Президент слушал молча. Он не спешил делать выводов. Глава правительства смущенно замолчал.

– А вы что думаете, друзья? – обратился президент к другим гостям. Вице-премьер, потупив глаза, преодолевая страх, тихо проговорил:

– Господин президент, «Чингисхан Авиа» прекрасная компания, она достояние нашей страны, которую вы так успешно ведете к светлому будущему. Но руководство авиакомпании стало проводить неправильную экономическую политику, не учитывая интересов государства. Мы создали для «Чингисхан Авиа» все условия, но они воспользовались этим в корыстных целях. У меня есть сведения, что господин Демин, генеральный директор авиакомпании, переводит всю прибыль в Москву, больше доверяя руководству России, чем нашей страны. И еще есть пока еще непроверенная информация, что «Чингисхан Авиа» со временем хочет перебраться в другую страну, получив преференции от другого правительства. – Вице-премьер запнулся и покашлял, словно опасаясь продолжать.

– У вас есть еще что-то?

– Да, но это касается другой организации. У нас есть подозрение, что за всеми событиями с «Чингисхан Авиа» стоит еще один человек.

– И кто же это? – Президент нетерпеливо посмотрел на собеседника.

– Комбаров, его концерн расположен в Москве, да и сама идея создания авиакомпании зародилась в голове этого человека, «Чингисхан Авиа» он создавал руками своего протеже Демина. И, видимо, планировал со временем перетащить знаменитый бренд в столицу России. А там со своими подельниками развернуть большую работу, но уже без учета интересов нашей страны. Этот господин даже почти пробил кредит на полмиллиарда долларов для «Чингисхан Авиа». Афера прошла бы незамеченной, если бы не наши доблестные силовые органы, которые вовремя смогли заметить заговор.

– Подождите, не спешите обвинять уважаемого человека в предательстве. Комбаров очень много сделал для республики, и его результаты я видел в реальных делах в отличие от ваших.

Вице-премьер резко побледнел, в коленях появилась коварная дрожь.

– Я это… извините, ничего плохого не хотел сказать. Это всего лишь выводы следователей.

– Знаю я, как эти ваши следователи выводы делают. Так что прекратите гонения на Султана Алибековича, это уважаемый человек, и я ему верю. Но чтобы «Чингисхан Авиа» больше никому не мозолил глаза, передайте эту авиакомпанию в руки государства. Скандал подрывает авторитет республики в глазах инвесторов и деловых кругов запада.

– А что делать с Комбаровым, его обвиняют в связях с Ираном, и это тоже подрывает авторитет страны?

– С Комбаровым? – Президент задумался. – Вот что, отправьте его на время на атомную станцию, где он был главным инженером, освободите для него должность директора.

– А что делать с Деминым? – осторожно поинтересовался глава правительства.

– Эта тема меня не интересует, но Комбарова, пожалуйста, не обижайте, поступайте с ним корректно.

В памяти Алексея вихрем пролетали воспоминания тех тяжелых дней. Алексей Сергеевич прилетел в Москву в надежде заручиться поддержкой учителя. Но Султан Алибекович ничего не мог посоветовать.

– Делай, Алешенька, так, как считаешь нужным, но мы с тобой перешли кому-то дорогу, и этот кто-то очень серьезный человек, и так просто от нас с тобой не отстанет. Большие трудности нас ждут впереди. Угроза серьезная, нас хотят не просто убрать, а раздавить. Видимо, придется отдавать бизнес, мы стали слишком широко с тобой идти.

Алексей Сергеевич пытался сопротивляться и защитить «Чингисхан Авиа», но кольцо неприятностей сжималось все сильнее. Демин решил развернуть кампанию в защиту «Чингисхан Авиа» в средствах массовой информации, пытался договориться с крупнейшими общенациональными газетами и телеканалами об интервью. Алексей Сергеевич был в республике человеком известным, раньше многие СМИ пытались взять у него интервью. И он пошел по редакциям, где формировалось общественное мнение страны.

Поначалу большинство газет и телеканалов с радостью брались за работу, снимали интервью, собирали материал о самой известной авиакомпании страны, готовили его к выпуску, но в самый последний момент раздавался телефонный звонок, и работа моментально сворачивалась. Алексей Сергеевич приезжал уточнить, почему не вышла статья или передача. Редакторы опускали головы и, потупив глаза, честно признавались: мы вас очень уважаем, но нам дали команду не выпускать материал. Демин смотрел понимающе: да, конечно, нарушите приказ, лишитесь работы. Эх, к сожалению такова у нас свобода слова. Обескураженный, он возвращался домой. Пытался еще что-то делать. Но однажды поздно вечером ему позвонили из Москвы.

Алексей лежал на диване. В окно постучали.

– Леха, открой! Ты что, там умер что ли? Я полчаса стучусь к тебе.

Вставать не хотелось и ничего делать тоже. Голова болела, мысли носились по какому-то замкнутому кругу, не давая возможности рассуждать здраво. В окну продолжали настойчиво стучать. Как же все это надоело! Алексей с трудом встал с дивана, подошел к окну. С улицы на него смотрел улыбающийся товарищ по несчастью.

– Чего ты хотел?

– Леш, пойдем сегодня в клуб, а? Пойдем! Одному страшно, а вместе все же веселей.

– Я тебе сказал, что больше не пойду на эти дурацкие посиделки рассказывать друг другу байки про свои трудности. Не пойду и все.

Федор сделал трагическую гримасу.

– Леш, а Леш, пойдем. Все равно ты ничем не занят, а так хоть прогуляемся.

В доме было сыро и прохладно. Демин заколебался. Сидеть в доме было невмоготу, но и на улицу идти не хотелось. Федор умоляюще смотрел на Алексея.

– Пойдем, что дома-то сидеть, посмотри какая хорошая погода на улице. Прогуляемся и вернемся домой.

Хозяин еще колебался некоторое время, потом, преодолев лень, оделся и отправился в клуб. Погода действительно была хорошая, солнце сияло на голубом небе. Они молча шли на встречу с такими же, как они, людьми. Каждый думал о чем-то своем, но в глубине души начинала тлеть искорка надежды, что все можно изменить, нужно только зацепиться самым маленьким якорьком за что-то непонятное, что могло бы вернуть смысл существования. Так они шли минут пятнадцать как две лодки, плывущие в одном направлении, но не знающие своего конечного пункта. Течение само их несло в неизвестность, за которой открывалось только две перспективы – темная пропасть или розовый рассвет.

Алексей Сергеевич готовил план кампании в защиту «Чингисхан Авиа» за рубежом, продумывая тексты обращения к ведущим изданиям мира. Демин не хотел общаться ни с кем, он принципиально не брал трубку, но телефон продолжал настойчиво звонить. Какой бесцеремонный человек названивает и названивает, как будто не понимает, что дома никого нет. Наконец он подошел к телефону.

– Что вы хотели? – сердито буркнул он в трубку.

– Алешенька, это я, – раздался знакомый голос.

– А это вы, Султан Алибекович, извините, не слышал звонка.

– Ничего страшного, все бывает в жизни, Алешенька, я тебе звоню вот по какому поводу…

– Я слушаю вас.

– Нам придется отдать «Чингисхан Авиа». Я знаю, как тебе дорого твое детище, но послушай меня. Защищать то, чего у нас нет, не имеет смысла. Авиакомпанию у нас просто отняли. С этим придется смириться.

Глаза Демина загорелись, щеки покрылись бордовым румянцем.

– Как отдать? Мы для этого ее создавали, ночами не спали? Сколько лет трудились, не покладая рук, выращивали как родного ребенка! Нет, Султан Алибековича, я буду бороться до последнего. – Эмоции рвались наружу, Алексей Сергеевич не мог сдерживать себя. – Я из по судам затаскаю, я буду жаловаться везде, вплоть до Европейского суда, из кожи вылезу, но «Чингисхан Авиа» не отдам.

От нервного перевозбуждения руки Демина затряслись, в трубке было молчание, слышалось лишь спокойное дыхание учителя.

– Вот что, Алешенька, я скоро прилетаю в Алма-Ату, думаю, буду завтра утром, встреть меня, пожалуйста, а послезавтра мы с тобой отправляемся на Каспий, я там буду директором атомной электростанции, а ты моим помощником.

Алексей Сергеевич от удивления чуть не уронил трубку. Он хотел расспросить поподробнее, но в трубке раздались короткие гудки. Что же это все значит? Демин долго не мог заснуть, обдумывая слова Султана Алибековича: «мы с тобой отправляемся на Каспий».

В клубе собрались в прежнем составе анонимные алкоголики. Все они смотрели на Александра с надеждой, для них он был чем-то вроде мессии, посланным свыше, чтобы освободить их от страшных пут повелителя.

– У него получилось вырваться, и у нас получиться, – шепотом говорил сосед своему товарищу. – Чем я хуже этого Александра, у меня хватит духу и воли стать свободным человеком.

– Да, да, и у меня тоже, – кивал приятель.

Началась беседа. Александр рассказывал, как он, вполне успешный человек, попал в лапы алкоголизма. «Да, что он знает про алкоголь, что знает про жизнь? Все хвастается своими прошлыми успехами. – Алексей недоверчиво смотрел на руководителя кружка. – Успех! Что такое успех? Хорошая семья, работа, достаток, дети. Это важно для любого человека, но это не все, что нам нужно. Семья? Для кого-то это важная часть жизни. Но сколько супружеских пар живет под одной крышей, спит в одной кровати, а по сути абсолютно разные существа с далеких планет, которые когда-то были влюблены друг в друга и даже не влюблены, а погружены на время в иллюзию любви, разогретые юношескими мечтами и ярким сексом. Потом на планете произошел раскол. Он был незаметен, так, небольшая трещинка, но она росла, постепенно отдаляя части планеты друг от друга. И вот вторая половина полетела по своей орбите, зажила своей жизнь, а другая устремилась в свой мир. Так живут два человека, создавая видимость совместного существования, поддерживая иллюзию семьи. Рождаются дети, это, конечно, всегда праздник, но у каждого торжества есть начало и есть конец. Дети вырастают и начинают жить своей жизнью, отчаливая в свой путь в этой огромной вселенной. Деньги? А что деньги? Они дают бытовой комфорт, дорогие машины, рестораны, одежду от кутюр… Деньги дают блага и не более, а вот душевного комфорта они не принесут. Да к тому же деньги – вещь непостоянная, сегодня есть, а завтра может и не быть…»

Александр долго рассказывал про себя, но Алексей не слушал его. Его куда больше беспокоил другой вопрос: почему он пал так низко, опустившись на самое дно жизни? Он долго думал на эту тему, не понимая, как он, самый успешный молодой человек той эпохи, дошел до такого состояния, что оказался в одной компании с самыми большими неудачниками.

Телефонный разговор закончился, и Алексей Сергеевич яростно швырнул телефон в угол. Все тело трясло в нервной судороге. Не в силах собой управлять, он бросился к бару, достал бутылку виски и залпом выпил. Утром с больной головой он встречал своего наставника в аэропорту. Султан Алибекович вышел в зал прилетов. По его виду нельзя было сказать, что этот человек всего два дня назад потерял свое дело, которому отдал больше семнадцати лет. Невозмутимый вид и улыбка на лице говорили, что у этого человека все в порядке. Султан Алибекович тепло обнял Демина.

– Ну, здравствуй, Алешенька! – И сразу почувствовал запах перегара, заметил опухшее лицо своего протеже. Однако тактично промолчал. – Ну все, Алешенька, покупались мы с тобой в столичных лучах, теперь настало время поработать в провинции. Будем поднимать ядерную энергетику, вернемся к тебе на родину.– Как так? А как же ваш международный концерн? – Демин был страшно удивлен.

– Все, Алешенька, это было в прошлом, нет у меня теперь своего бизнеса.

– Как это нет? Вы же все это создали своими руками и головой, а теперь что – все отдали какому-то наглому дяде?

– Успокойся. Бог дал нам возможность, мы ей воспользовались, видимо, Всевышний хочет дать нам шанс проявить себя на новой стезе. Не надо, Алешенька, возмущаться. У нас есть руки, голова на плечах, опыт и знания. Не стоит цепляться за старое, что ушло, то ушло. Впереди новые горизонты, и к ним надо идти с достоинством и честью. Поверь мне, сынок. Испытания пойдут нам только на пользу.

День в Алма-Ате прошел хаотично. Демин быстро собрал вещи, оставив молодую жену в главном городе республики, и утром они с наставником отправился на край земли в далекий Мангышлак.

Александр еще долго рассказывал про свою жизнь. Все внимательно его слушали, видя в его рассказе отражение собственных историй. Путь ко дну у всех был примерно одинаков. Все начиналось с маленькой рюмочки, с желания расслабиться, уйти от реальности и получить свою порцию удовольствия. Мир иллюзий манил к себе теплом, раскованностью, снимая все ограничения, делая душу свободной и легкой. Алкоголь создавал обстановку комфорта, убирая в сторону трудности, снимая тяготы, которые давили на человека.

Каждый здесь помнил, как организм сопротивлялся опасной привычке к выпивке. После первой в жизни рюмки человека тошнило, ему было плохо, тело кричало во все горло: не губи меня, не надо! Но алкоголь знает свое дело. Всего несколько минут – и он начнет свою коварную игру. Нежное тепло зальет душу, окружающий мир приобретет другую конфигурацию, острые углы исчезнут, все вокруг превратится в мягкое теплое покрывало, которое накроет человека с головой, спрятав от любых трудностей и проблем.

Такие мысли невольно пришли в голову Алексею: а ведь действительно, как все было в детстве? Ночью в комнате было темно и страшно, темные тени пробегали по детской. А когда за окном бушевала буря и гремел гром, становилось совсем жутко. Хотелось плакать, бежать из комнаты. Но был один проверенный способ – накрыться одеялом с головой и создать свой маленький мирок, где сразу становилось спокойно и тихо, где не было проблем, страхов и чудовищ. И маленький ребенок спокойно засыпал в своей маленькой крепости, в своей зоне безопасности.

Детство закончилось, а потребность убежать в домик из одеяла осталась. И теперь этим одеялом прикидывался алкоголь. Кто-то нашел в себе силы мужественно смотреть вперед, преодолевая трудности и опасности, другие предпочли надежных друзей, третьи причалили в тихую гавань семейного очага, но были такие, кому негде было спрятаться от ужасов окружающего мира. Не найдя теплого очага и доброго сердца, они пошли на сделку с алкоголем, который предложил им свое покровительство и защиту.

Александр все говорил и говорил. Анонимные алкоголики молчали. Каждый думал о себе, о свой жизни, понимая, что удача отвернулась, а годы драгоценной жизни потрачены зря. Добрый на первых порах алкоголь превратился в страшного повелителя, беспощадного и жестокого, который сделал из их мира темную тюрьму с серыми липкими стенами. Стены все время сжимались, давя человека страшным разрушающим прессом.

Алексею стало совсем плохо. «Зачем я сюда пришел? Чтобы лишний раз убедиться, что полностью разрушен, ощутить себя никем, просто никем, нулем, смерть, которого никто даже не заметит?» Его охватила тосклива.

Александр встал.

– Друзья, чтобы вырваться из рук алкоголя, надо сделать второй шаг. Признать, что мы наносим страшный удар по своим близким.

«Да, вот в чем прав этот бывший алкоголик, так в том, что мы извели всех своих родных и друзей», – в голове Алексея опять зашумело. Буря мыслей закружилась, неся множество воспоминаний, как ветер разносит по улице опавшие листья. Среди всего это хаоса стремительно высветились картинки родного города, серо-желтые берега Каспия и розовый закат над бесконечной гладью моря. Мальчик идет по белому песку куда-то вдаль на фоне уходящего за горизонт солнца. Опять защемило в душе. Эта картинка все время напоминала ему самое лучшее время, которое так быстро ушло и больше никогда не вернется.

Алексей Сергеевич переехал в город на берегу Каспия. Теперь он был уже не таким белым, несколько новых высоких зданий из стекла и бетона возвышалось в центральной части. Он ехал по улицам и смотрел по сторонам. Эх, не тот теперь стал город. С одной стороны, появилось много больших и ярких зданий, но с другой – улицы стали какими-то серыми, грязными. Нет того уюта, который так радовал глаз раньше, в детстве. Много парков исчезло, на их месте возвышались бетонные коробки. Оазис в пустыне потерял свое очарование и превратился в обычный промышленный центр, в котором нет места романтике и доброте.

Алексей Сергеевич с тоской смотрел на родной город. После стремительного падения с Олимпа ему приходилось начинать все с начала, забыв про былые достижения и успехи. Теперь вершина была там, за облаками, казалась недостижимой высотой, вернуться на которую больше не будет шансов. Демин прекрасно это понимал. Что можно сделать здесь, в этой глуши, в забытом Богом уголке? За окном машины мелькали дома, улицы, бетонные заборы предприятий. Ну что же, придется начинать с нуля. Он направился на атомную станцию.

Работа на станции оказалась вполне приемлемой, но прежнего удовольствия не приносила. Он ушел с головой в организационную работу, которая как болото все сильнее и сильнее засасывала его, подавляя всякую творческую инициативу. В душе образовалась пустота, безмерная, глубокая пропасть, в которой тонули все эмоции. В этой пустоте Алексей Сергеевич не мог найти себя. Падение было настолько стремительным и неожиданным, что он не успел подготовить себя к этой ситуации, не смог воспользоваться парашютом, который имеют в запасе руководители высшего звена. Демин пытался найти себя в новой работе, отдавая всего себя делу, но это был не его масштаб, не его уровень, и пустота захватывала его с силой торнадо, срывая все якоря, за которые он крепко держался последние годы. От безысходности Алексей Сергеевич часто после работы забредал в небольшой ресторанчик и сидел в окружении случайных собутыльников, угощая новых знакомых дорогим французским коньяком. Наутро с опухшим лицом и красными глазами приходил на службу и брался за свою однообразную работу.

Султан Алибекович тоже переживал свое падение с Олимпа, но мудрость подсказывала ему, что главное в своей жизни он сделал. В самые трудные годы хаоса, развала экономики и первых шагов становления республики он сумел создать мощный концерн, благодаря которому страна получила столь нужную валюту и смогла решить многие социальные проблемы. « Да, я лишился своего детища, но зачем горевать об этом? Я работал честно, сделал для своей страны все, что мог, и даже больше. Собой я доволен, свой природный потенциал реализовал полностью. Конечно, работа на атомной электростанции это резкое падение социального статуса. Но зачем мне этот статус? Я никому ничего доказывать не хочу, все, на что я был способен, подтверждают мои дела. Директор атомной электростанции – тоже неплохо. Постараюсь и здесь приложить свой опыт. Да потом быть подальше от столиц, от больших людей и денег – это покой, о котором я столько мечтал…»

Новый директор электростанции стал вникать во все дела предприятия, откуда он уехал семнадцать лет назад. Обойдя всю станцию, Султан Алибекович заглянул в реакторный зал, осмотрел парогенератор и с ужасом понял, что тот долгие годы не ремонтировался. Срок его эксплуатации закончился несколько лет назад, а об установке нового и речи не могло идти. Он несколько раз звонил в Астану, пытаясь объяснить, что оборудование нужно срочно менять, но чиновники были заняты другими делами и средств на атомную станцию выделять не хотели. После более тщательного осмотра он убедился, что станция находится в весьма запущенном виде, к аварии это, конечно, не приведет, но утечки радиации возможны. Он направил официальное письмо в совет министров республики, но ответа не получил. Не выдержав, директор направил обращение в администрацию президента, но опять столкнулся с полным равнодушием властей. Тогда, поняв, что все придется делать самому, начал реализовывать собственный план реконструкции предприятия.

Алексей выслушал описание второго шага к освобождению от алкоголизма. «Все я это понимаю. Что я, не знаю, сколько испытаний обрушил на свою семью? Они боролись за меня, но повелитель стал уже важнее всех ценностей, ради него я плюнул на все. Да и все остальные в этом зале поступили точно так же, иначе не собрались бы здесь. Каждый из этих анонимных алкоголиков остался в одиночестве. Да и кто будет жить с человеком, для которого алкоголь выше человеческих отношений?»

Он вспомнил, как его вторая жена, красавица из рекламного ролика «Чингисхан Авиа», старалась остановить его уходы в запой. Пьяным, еле стоящим на ногах, он приползал домой, жена, прождавшая его всю ночь, не сомкнув глаз, укоризненно смотрела на него в прихожей. Он бубнил что-то себе под нос, проходил в комнату и падал в беспамятстве на кровать прямо в грязных ботинках. Одна бережно снимала с него обувь и одежду, укрывала одеялом как младенца. И со слезами на глазах смотрела, как стремительно продолжает падение ее любимый муж.

В десять утра Султан Алибекович проводил совещание руководителей станции. Нужно было срочно проводить ремонт, свободных денег не было, ресурсов тоже, но реконструировать оборудование надо было срочно. Требовалось нестандартное решение, но какое, директор пока еще сам не понимал. Проблемы росли как снежный ком, каждый день на станции обнаруживались все новые и новые неисправности. Директор слушал отчеты заместителей и их предложения по устранению неполадок.

Настроение оставляло желать лучшего, к тому же на совещании опять не было Демина. Он внимательно слушал подчиненных, а все его мысли были о его Алешке, который за долгие годы стал ему очень близок. Опять в запой ушел, парень сам себя губит на глазах. Надо что-то делать. В конце совещания Алексей Сергеевич вошел в кабинет, виновато опустил голову, пряча глаза.

– Султан Алибекович, извините, опоздал, жена заболела, вот, пришлось задержаться.

Директор укоризненно посмотрел на своего протеже. «Врет, самым наглым образом врет и не боится Бога», – подумал он про себя, но вслух тихо произнес:

– Проходите, Алексей Сергеевич. Однако совещание у нас заканчивается, постарайтесь в следующий раз не опаздывать.

Сгорая от стыда, Демин кивнул и осторожно сел по правую руку от директора. Султан Алибекович несколько раз разговаривал со своим помощником, убеждал его бросить пить. Демин клятвенно обещал начать новую жизнь, но алкоголь опять брал верх над всеми зароками. Директор несколько раз устраивал своего Алешку в хорошие наркологические клиники, но дорогостоящего лечения хватало на несколько недель, затем следовал очередной срыв, и все начиналось заново.

Совещание закончилось. Султан Алибекович остался один. Его сейчас беспокоило не состояние станции, его тяготило то, что его Алешенька стремительно катится в пропасть. Лет десять назад его родной брат тоже попал в этот капкан. Все попытки вытащить его из порочной зависимости успеха не принесли, и Султан Алибекович бессильно смотрел, как брат превращается в конченого алкоголика. А ведь Рустам был талантливым художником, его картины демонстрировались в Алма-Ате, Ташкенте и даже в Центральном доме художника в Москве. Но богемная жизнь, постоянные вечеринки приучили его к алкоголю. Надо было вовремя остановится, но творческая натура искала яркого мира, и в конце концов Рустам стал горьким пьяницей, для которого не осталось ничего святого. Он потерял всякий смысл в жизни и находил утешении только в пьянстве.

Куда только ни возил брата Султан Алибекович, все было напрасно, самые лучшие наркологи мира не могли ничего поделать. Тогда, по совету одного аксакала, он обратился к старой женщине, живущей в заброшенном кишлаке среди песков и каменных глыб на границе Казахстана и Туркмении. Попасть туда, где нет дорог, связи, электричества, было крайне сложно. О ее магии говорили шепотом, боясь прогневать Великую Момо, способную разговаривать с духами и творить настоящие чудеса.

Александр закончил свою речь и попросил каждого рассказать о себе. Алексей смотрел, как анонимные алкоголики, переборов робость, начинали медленно, заикаясь, говорить о себе. Первые слова давались с трудом, но потом волна боли вырывалась наружу и стремительно выплескивалась на всех, собравшихся в этом зале людей. Вулкан боли раскаленной лавиной вырывался наружу, освобождая душу от страшного огня, который сжигал все внутри. На глазах людей выступали слезы, губы тряслись, но в глазах постепенно появлялись маленькие, едва заметные искорки надежды.

Это были уже не прежние опустившиеся существа, а люди, которые хотели вырваться на свободу, сорваться с поводка повелителя и больше никогда не попадаться ему на глаза. Лица преображались. Они становились светлыми и чистыми, такими, какими бывают у детей. Алексей был поражен преображению, которое происходило на его глазах. Казалось, он сидит не среди деградировавших алкоголиков, а на детском утреннике в кругу добрых и отзывчивых ребятишек. На душе у него стало хорошо.

Слово дали Федору. Он страшно волновался, Алексей заметил, как трясутся у него руки.

– Меня зовут Федор. – На его грубом лице выступила испарина, он вытер пот рукавом грязной куртки. – Работаю дворником, ну, это, мету улицы… – Он запнулся. – Раньше… Да что раньше! Какое это имеет значение? Я алкоголик, конченый человек, со мной на улице даже здороваться никто не хочет, брезгуют подать мне руку. В контору захожу, так меня все сторонятся. Никому я не нужен. Семьи нет. Квартиры тоже. Я пропилее, за копейки отдал жуликам. Осталась комнатушка в старом бараке, это все, что у меня есть. Но я хочу стать человеком, хочу жить! Пусть у меня мало денег и жилье больше напоминает конуру, но я хочу жить, как человек. Я пришел сюда только ради одного – стать человеком. Я буду работать на самой грязной работе, жить впроголодь, готов отдавать все деньги тому, кто спасет меня от алкоголя.

Он внезапно закрыл руками лицо и разрыдался как маленький ребенок. Все понимающе опустили глаза. Этот крик отчаяния сидел в каждом человеке из клуба анонимных алкоголиков, и каждый мог сказать то же. Просить и умолять помочь ему избавиться от гнета повелителя, который крепко держал их всех на коротком поводке. Алексей положил руку Федору на плечо.

– Успокойся, дружище.

Дворник не выдержал, уткнулся в плечо товарища и еще долго рыдал, закрывшись руками от всех. В это время своей болью стал делиться другой алкоголик.

Султан Алибекович вызвал к себе Алексея Сергеевича.

– Вот что, Алешенька, мне нужна твоя помощь.

Демин удивленно посмотрел на шефа.

– Вам нужна моя помощь?

– Да, именно твоя, Алешенька. Нам предстоит провести ремонтные работы на станции, но официальной статьи затрат на это нет, придется выкручиваться. Как это сделать, я до конца не понимаю. Хотел бы тебя попросить помочь мне в этом деле.

– Вы просите меня?

– Конечно, тебя, а кого мне просить еще, у меня кроме тебя больше никого не осталось.

Демина резануло от такой откровенности всегда скрывавшего свои эмоции наставника.

– А чем я могу вам помочь?

– Видишь ли, Алешенька, надо провернуть одно не очень правильное с точки зрения закона дело.

Алексей Сергеевич встрепенулся.

– Но это чревато последствиями.

– Да, знаю.

Вид у директора был болезненный, глубокие морщины подергивались на лице, было видно, что он сильно колеблется.

Федор продолжал беззвучно рыдать на плече Алексея. Слово опять взял Александр.

– Мы разрушили собственную жизнь и испортили существование близких нам людей. От нас все отвернулись. Каждый из нас много раз пробовал бросить пить и начать нормальную жизнь, но, судя по тому, что вы здесь, все попытки оказались тщетными. Я сам десятки раз пытался порвать с алкоголем, несколько раз лечился в дорогих клиниках, но ничего не получалось. И только когда я, совсем опустившийся человек, потерявший все, пришел в клуб анонимных алкоголиков, я стал понимать свои проблемы. Я был алкоголик и остаюсь им. И я знаю свою болезнь. С ней теперь предстоит жить все оставшиеся дни. Что помогло мне избавиться от алкоголизма?

Все замолчали и внимательно слушали ведущего. Эта тема больше всего беспокоила каждого из них.

– Я сделал главный шаг – признал себя алкоголиком. Это решение далось мне с большим трудом, второе решение тоже было трудным, и с ним вы все согласитесь.

Алексей осторожно отстранил от себя Федора. Все его внимание было обращено на выступающего.

– Я признал, что я алкоголик и им останусь на всю жизнь. Нет, я сейчас не пью, но зависимость сидит во мне, и она всегда будет держать меня в напряжения, соблазняя на срыв. Второй шаг – я признал, что сам я не избавлюсь от этой зависимости, и мне не поможет никто – ни друзья, не врачи.

Алкоголики понимающе закивали, не отрывая глаз от Александра.

– Я понял одно – спасти меня может нечто большее. Мое спасение не в руках людей. Мне сможет помочь что-то другое, нечто неземное. – Он сделал краткую паузу. – Оно обладает могущественные таинствами возможностями, которые могут победить страшного повелителя, управляющего нами. Только эта неземная сила способна освободить меня от уз алкоголя. Я принял это, поняв, что вера является мощным инструментом в выздоровлении. В этом я увидел выход для себя.

В зале повисла тишина.

– На сегодня наша встреча закончилась. Буду рад видеть вас всех через два дня.

Алексей возвращался домой потрясенный. «А ведь действительно, никто мне не сможет помочь, никто». В сверхъестественные силы он не верил никогда. Но теперь мысли о существовании какой-то мощной внеземной силы овладела его сознанием. Новые ощущения стали поселяться в его душе. Они несли умиротворение и пока еще не до конца понятное состояние легкости, которую Алексей ощущал внутри.

Два дня тянулись страшно долго. Ноги сами принесли Алексея в клуб. Александр окинул собравшихся взглядом и торжественно произнес:

– Все в сборе, продолжим, друзья, наш путь дальше. В прошлый раз мы говорили с вами, что нам никто не может помочь. Если это так, мы обречены на мучительную смерть в одиночестве в темном подвале своего бытия. Там сыро, грязно, отвратительно, противно, но эта наша с вами участь.

Алексей внимательно слушал. И представлял нарисованную ведущим картину своих последних дней. Хотя и представлять особо не нужно было. Каждый алкоголик практически уже находится в таком состоянии.

– Но выход есть, и мы должны его найти.

«Интересно, как он надеется найти выход в глубокой яме, полной нечистот, где мы все сейчас находимся в виде отбросов? Все махнули на нас рукой, и мы никому больше е нужны», – подумал про себя Алексей.

– Выход есть всегда, и он над нами.

Александр поднял голову. Все последовали его примеру, но кроме потолка ничего не увидели.

– Над нами есть мощная животворящая сила. Она как солнечный луч способна проникать всюду, иссушая все худшее, что есть в каждом из нас, очищая и освобождая любого человека. Солнце светит нам с неба, согревая теплом и даря радость и надежду. Так и мощная сила живет на небесах. – Он опять посмотрел вверх. – Эта сила всегда живет с человеком, но мы об этом не знаем и не верим в нее. Я был атеистом, для меня не было ничего святого кроме своего мнения, уверенности в собственном Я. Опустившись на самое дно, я утратил шанс на спасение. Но в клубе анонимных алкоголиков мне показали выход. Он всегда находится над нами. Есть сила, которая выше возможностей человека. Это вера. Мы можем верить в могущественное добро, которое всегда рядом с нами. И я, закоренелый атеист, поверил в эту силу, название которой Бог. Именно благодаря вере я смог достучаться до небес, и Бог протянул мне свою руку. Веруя в это, мы все можем подняться из любой пропасти, из любой ситуации, в которую нас вогнала жизнь. Главное в вере – это поручить свою жизнь мощной неведомой силе, которая создала весь этот мир. Только целиком отдав себя в руки Бога, мы можем рассчитывать на него. Но это лишь первые шаги к освобождению, которое начинается с исцеления души.

Алкоголики сидели молча, их мысли обратились к потрясающей силе, к которой они сегодня чуточку прикоснулись.

Алексей вернулся домой, сознание стало как никогда чистым, на душе было легко и спокойно.

– Так все-таки что надо делать, Султан Алибекович? – поборов сомнения, спросил Алексей Сергеевич.

– На станции сложилась очень сложная ситуация. С того момента, как я покинул ее много лет, будучи главным инженером, ремонтных работ не проводилось, а о модернизации даже речи не шло. Сейчас предприятие работает в штатном режиме, но его ресурсы исчерпаны и требуют серьезной реконструкции. Вкладывать деньги в него никто не хочет. Все мои обращения натыкаются на глухую стену, а ведь мы, Алешенка, работаем на атомной станции, и случись что, весь город со ста пятьюдесятью тысячами населения может попасть в страшную беду. Как люди быстро забывают историю! Пример Чернобыля для них не показателен. Реактор сейчас в хорошем состоянии, но парогенератор течет и требует замены, нужно поменять электронику, заменить проводку, установить новую компьютерную сеть, повысить систему безопасности. Это очень важно, ведь мы отвечаем за безопасность целого города. – Директор, всегда спокойный и уравновешенный, нервно прикусил губу. – Но денег нам на это из столицы выделять не хотят, хотя всю прибыль станции забирают в центр.

Демин пожал плечами.

– Но я не вижу здесь выхода.

– Я тоже, – согласился Султан Алибекович. – Хотя есть один вариант.

Он сделал долгую паузу, видимо, не решаясь высказаться до конца. Алексей Сергеевич терпеливо ждал.

– Вот, Алешенька, какая у нас сложная ситуация. Чиновникам ничего не хотят делать, а я не могу рисковать жизнью целого города, даже если эта угроза составляет одну сотую процента. Такой грех я не могу на себя взять. Но у нас есть возможность подлатать станцию. По плану мы должны были построить большое административное здание, средства были выделены на укрепление материальной базы предприятия. Но зачем нам новые кабинеты? Безопасность важнее комфорта управленцев. Я пытался объяснить, что ремонт оборудования куда нужнее, но там, наверху, и слушать ничего не хотят. У меня возникла идея пустить эти деньги на замену оборудования, а потом, со временем, построим это чертово административное здание. Но здесь есть риск. Это нарушение финансовой дисциплины и нецелевое расходование средств. Что ты думаешь по этому поводу, Алешенька?

Демин молчал, не решаясь дать ответ. Слишком рискованным было предложение.

Алексей теперь не пропускал ни одного собрания клуба. Три первых шага он смог преодолеть, поборов в себе много предубеждений.

Александр опять выступал перед друзьями по несчастью.

– Отдав себя в руки высшей силы, мы должны пройти очищение своей совести. С одной стороны, в этом ничего нет сложного, но с другой – все намного трудней, чем можно представить. Мы можем попросить прощения, оправдаться в глазах окружающих, но честно признаться самим себе бывает крайне трудно и тяжело. Я много сделал плохого в жизни, принес беды людям, и мне стыдно за свое прошлое поведение, но сказать себе, что ты весь испачкан в грязи, крайне сложно. Мы часто находим оправдания всем своим ошибкам, проступкам и даже подлостям, виним в этом кого угодно, но только не самих себя. Ведь это так, друзья.

Зал загудел.

– Это точно, Александр. – Встал крупный мужчина с небритой щетиной на лице. – Я вот как считал, почему пью? Жена не понимает меня, начальник грубый, да и вся жизнь полный мусор. Разве можно жить в таких условиях? Всегда находил оправдание пьянству. Мир страшен, вот и пью, уходя от реальности. Так я всем отвечал.

Алексей задумался. В его жизни тоже было много нелицеприятного. Когда он строил свою компанию, часто приходилось поступать не совсем по совести, и оправданием была всегда одна и та же фраза: «Время такое, хочешь жить – умей вертеться». Так вот и пачкал святое, что было внутри.

Зал шумел, каждый хотел рассказать про свои трудности и поступки, которыми они прикрывались долгие годы. Александр внимательно слушал. Наконец он встал.

– Друзья, четвертый шаг тоже будет непрост. Надо оценить всю свою жизнь с самого детства. Не нужны факты, это сейчас не важно. Важно понять, нравственно вы поступали или нет, чиста ли у вас совесть перед людьми и, главное, перед самими собой. Неважно, что о вас подумали люди, главное понять для себя, чиста ли ваша совесть? Это очень сложно. Нельзя цепляться ни за одно оправдание. Просто спросить себя: чистый ты, или на тебе много грязи. Только увидев свои промахи, недостатки, все самое худшее в себе, мы поймем, что готовы сделать следующий шаг. Но, находя изъяны, не стоит забывать и лучшее, что есть в каждом из нас. И это лучшее мы должны бережно сохранять в себе. Мы все родились чистыми и прекрасными детьми с большими надеждами на будущее. Но однажды мы покинули свой дом и окунулись в огромный мир противоречий и соблазнов. Потеряв все, мы должны вернуться обратно в детство, в тот дом, где нам было комфортно и тепло. – Александр опять замолчал. – Встретимся в пятницу в это же время.

Алексей шел домой хмурый, долго обдумывая слова наставника по клубу анонимных алкоголиков.

Время тянулось очень медленно. Каждая минута длилась, казалось, целую вечность, Демин долго думал над словами Александра: оцените свою жизнь с нравственной точки зрения. «Что я сделал в жизни? Любил женщин. Да, это моя слабость, не могу устоять перед чарами красавиц. Искал романтики, все время в погоне за новыми чувствами и ощущениями чего-то необычного, сладостного, того единственного, что искал всю свою жизнь. Но интерес к новой находке постепенно остывал, возвращалась обыденность, в которой становилось скучно и одиноко. А потребность в новых ощущениях росла и росла, пока опять в душе не загоралась новая звезда, которая звала в новое путешествие в мир романтических грез. Да, это проблема. Почему я все время в поиске? Почему не могу остановиться, успокоиться и жить жизнью обычного человека? Любовь – это моя слабость. А была ли она вообще у меня? – вдруг молнией пронеслось в голове Алексея. Его женщины были красивыми, пылкими и страстными, казалось, о чем еще можно мечтать? – А была ли у меня любовь?» Демин никак не мог ответить себе на этот вопрос.

Наступила пятница. День, когда происходили собрания клуба анонимных алкоголиков. Ноги сами несли Алексея на очередное собрание. Как всегда, все расселись кругом на стульях. Лица были уже более раскрепощенные, у кого-то даже мелькала улыбка. Александр на этот раз не стал вставать, остался сидеть на стуле и, оглядев других участников собрания, продолжил свою работу, от которой, видимо, получал удовольствие.

– Мы с вами признали себя больными людьми, которым никто не может помочь. Вы согласны с этим? – обратился он к собравшимся.

Все подняли руки.

– Мы поняли, что помочь нам могут только высшие силы.

Все опять подняли руки.

– Каждый из нас оценил свою жизнь с точки зрения нравственности. И каждый из нас нашел силы признать много плохого в себе, честно и открыто. Мы сделали с вами четыре шага к новой жизни, к освобождению, приближаясь к Богу. Теперь нас способны услышать небеса. Я, конченый алкоголик, смог посмотреть на небо, признать свои грехи и обратиться к Богу. Для каждого из нас высшая сила имеет свою символику, свой образ, но найти его каждому надо обязательно. Сейчас мы должны сделать следующий шаг – исповедоваться перед Богом. Мы каемся во всех грехах, признаем свои пороки и ошибки – честно, без утайки, смиренно склонив голову перед высшей силой. Мне было трудно. Избавиться от прошлого всегда тяжело, забыть все то, что было в жизни, дело нелегкое. Но этот тяжкий груз тянет человека вниз. Нельзя жить прошлым, нельзя все время тонуть в грехах и воспоминаниях. Склоняя голову перед Богом, я отпустил всю свою боль, всю свою ненависть к себе, все, что меня тяготило и безжалостно давило многие годы. С болью я отпустил и все лучшие воспоминания, за которые так усердно цеплялся. С прошлым надо заканчивать. Сбросить с себя одежду и очиститься от всего, что осталось на тебе. Теперь нам всем предстоит новая жизнь с чистого листа. На нас нет грехов и грязи, все успехи прошлого остались в той, иной жизни. Все это я забыл и начал строить новую жизнь, глядя на весь мир чистыми глазами, видя в каждом человеке то лучшее, что присуще мне.

Алексей слушал, затаив дыхание, каждое слово Александра как набат билось в его голове. Как точно сказано! Все забыть и успехи, и горечь поражения, и страшное одиночество, и дикие ночи на грани сумасшествия. Демин вернулся домой на крыльях. Ему впервые за многие годы стало легко, мир постепенно оживал в его глазах.

– Значит, нам надо пойти на нарушение, что бы спасти станцию? Вы это хотели сказать?

Алексей Сергеевич не знал, о чем говорить дальше. В душе он понимал, почему директор шел на столь рискованный шаг, но был ли он готов поддержать своего патрона, которому так многим обязан? Потом выдержав паузу, мягко спросил:

– Султан Алибекович, а вы готовы к такому риску?

– У нас нет другого выхода. Сейчас мы рискуем своей головой, но случись на станции что-то внештатное, под угрозу попадет весь город, а им мы рисковать не можем.

– А разве нельзя убедить чиновников в опасности, которая заложена в этой проклятой станции? – отчаянно крикнул Демин.

– Нет, Алешенька. Все теперь ложиться только на нашу совесть.

Директор устало сел в кресло. Только сейчас Алексей Сергеевич заметил, как постарел его наставник, как много морщин расползлось по его умному и доброму лицу, как сильно покрылись благородным серебром его волосы, как устало смотрят его мудрые глаза. Да, какой же я эгоист! Живу только своими проблемами и совсем не замечаю, как тяжело другим. Демин подошел к директору.

– Извините, Султан Алибекович, я думаю, вы правы. Без здания предприятие переживет, тридцать лет работали в старом, надо будет, и еще тридцать просидим. А жизнь людей куда важнее, чем все эти законы и чиновничьи игры. Говорите, что надо делать?

Теперь Алексей Сергеевич с головой ушел в работу. Пришлось разрабатывать несколько серых финансовых схем. Быстро зарегистрировал на подставных лиц строительную компанию, вскоре на ее счета поступили первые платежи на разработку проекта здания и подводку коммуникаций. Полученные деньги без задержек переводились на фирмы-однодневки и вскоре оказывались на счету другой коммерческой организации, где формировался свой фонд. Из этого фонда деньги планировалось пустить на закупку запчастей крупных агрегатов станции.

Через две недели фиктивный проект здания и коммуникаций был готов, все бумаги подписаны. Следом пошли крупные платежи на строительство здания и подводку коммуникаций. Деньги опять шли через фирмы-однодневки, далее по знакомой схеме Крупная сумма оказалась на счету фирмы, которую контролировал Демин. Оставалось заключить контракты на поставку парогенератора, закупку мощной компьютерной системы для обеспечения безопасности реактора и множества сверхчувствительных датчиков, которые предполагалось закупить в Америке.

Демин опять бурлил энергией. Оборудование поступало на предприятие каждый день. Бригады слесарей-ремонтников стали менять устаревшие детали, проржавевшие трубы, проводку и устанавливать новые двигатели на насосах. Атомная станция преобразилась на глазах. Однако главное оборудование ждало своего часа. Алексей Сергеевич вел сложные переговоры с поставщиками из разных стран мира. Он опять чувствовал знакомый драйв от масштабов работы и собственной значимости. Все шло по плану, пока кто-то из недоброжелателей не написал жалобу в правительство о крупных хищениях на станции.

Встреча в клубе анонимных алкоголиков проходила как всегда в небольшом зале, где несколько неряшливого вида мужчин сидели в кругу на стульях и внимательно слушали человека, который сумел вырваться из пут повелителя и теперь вел самых безнадежных алкоголиков к светлому будущему.

Александр окинул зал быстрым взглядом. Он заметил, что несколько человек отсутствует, по лицу пробежало облако разочарования. Значит, эти люди не смогли продолжить путь, к великому сожалению, они выбрали смерть и не захотели наслаждаться светом и теплом солнца. Переборов душевную боль, он заговорил:

– Шаг пятый. Мы идем к Богу, признав его единственной силой, способной нам помочь. Его великая благодать открывает перед нами большие возможности, главная из которых, это жизнь. Нормальная человеческая жизнь со своими радостями и трудностями, с плюсами и минусами. Это жизнь, которую каждый из нас благодаря Богу начинает ценить. Шестой шаг – это подготовка себя к самоочищению. Мы должны стать взрослыми и научиться мыслить и относиться к себе с огромной ответственностью. Я честно признаюсь, что с алкоголем я связался из-за отсутствия взрослого отношения к самому себе. Мне стало плохо – и что же я сделал? Взрослый человек берет себя в кулак, мобилизует все силы и идет в бой навстречу своим трудностям. А как поступал я? Чисто как дитя. Меня обидели и, заплакав, я убежал к водке, заглушив обиду алкоголем, не думая, к каким последствиям это приведет. Мне не хватило воли и характера, свойственных взрослому человеку, и я как ребенок прятался за бутылкой от всех трудностей жизни. Все наши слабости, недостатки идут от того, что мы не смогли вырасти в собственных глазах. Высшая сила смотрит на нас с неба и протягивает нам руку помощи. Только взрослый человек может оценить такую поддержку, и мне пришлось взрослеть и понимать, насколько ценна эта протянутая рука. Каждому из нас Бог дает шанс, и только взрослый человек благодарно склонит голову и с любовью посмотрит на небеса. В каждом из нас есть много замечательного и сильного, есть огромные способности, которые мы в себе закопали. Поднимая глаза к небу, я почувствовал, что становлюсь другим – сильным, честным и чистым. С Богом нельзя разговаривать, имея в душе темные мысли, помощь в этом случае не придет. Я понимал, что теперь Бог будет любить меня, а я буду видеть в себе его продолжение.

Мурашки пошли по коже Алексея, он еще никогда не слышал столь сильных речей. Демин закрыл глаза. Подготовить себя к избавлению от недостатков… Мысли опять понеслись в прошлое.

Султан Алибекович, как обычно по утрам, проводил совещание руководителей станции. Обсуждался вопрос о проведении ремонтных работ и замене парогенератора. Главный инженер расписывал на импровизированный карте станции график, где и когда будут производиться ремонтные работы. И вдруг в кабинет бесцеремонно вошли люди в штатском. Ничего не говоря, подошли к директору.

– Вы Комбаров?

– Да, – ответил директор, – а кто вы, собственно говоря, и как попали на территорию станции? – Он возмущенно посмотрел на незваных гостей.

– Республиканская прокуратура. Мы пришли проверить ваше предприятие.

– На каком основании? – Султан Алибекович сохранял невозмутимость.

– У нас есть сведения, что на вашей станции произошли крупные хищения государственных средств.

– Но, позвольте, из-за каких фактов у вас возникли такие подозрения?

– Вот ордер на проведение следственных мероприятий. – Человек восточной внешности с неприятным выражением лица вежливо показал документ, подписанный прокурором республики.

– Ну, что же господа, начинайте свои действия, – сказал директор следователям прокуратуры. – А вы, друзья, идите на свои рабочие места, станция должна работать.

Напуганные помощники директора разбрелись по своим кабинетам. Султан Алибекович пригласил в кабинет секретаршу и попросил ее предоставить все требуемые прокуратурой документы. Улучив момент, он вышел из кабинета, оставив следователей возиться с кучей бумаг. Нужно было срочно поговорить с Деминым.

Алексей Сергеевич сидел в своем кабинете и готовил договоры для закупки дорогостоящего оборудования. Сегодня он хотел подписать документы и перевести деньги на счета поставщиков. Дверь в кабинет тихо открылась. На пороге стоял директор, на его невозмутимом лице не отражалось никаких эмоций, но Демин сразу понял, случилось что-то страшное. Глаза гостя были темными и потухшими.

– Что случилось, Султан Алибекович?

– Все нормально, Алешенька. К нам, правда, пришли следователи из республиканской прокуратуры, кто-то доложил о наших схемах в правительство, и теперь нас ждут тяжелые времена. Ты деньги поставщикам еще не перевел?

– Нет. А что?

– Останови все переводы, сейчас важно, чтобы деньги находились на счетах тех фирм, которые якобы должны начать строительство. Так у нас будет возможность прикрыться тем, что строители еще не начали работы, а с проектами как-нибудь разберемся. Для отчета у нас есть целая папка проектов, которую мы и представим следователям. Специалистов в области строительства у них, надеюсь, нет, а по бумагам мы отчитаемся. Единственная проблема – это строительство, но если деньги будут на счетах фирм, нам бояться нечего.

– Не волнуйтесь, Султан Алибекович, все будет в порядке.

Директор вышел из кабинета. Демин запаниковал. Боже мой! Во что я вляпался? Теперь меня ждет разбирательство, допросы, очные вставки, потом суд. Всеобщее осуждение и наконец, тюрьма. Алексей Сергеевич похолодел. Страшные мысли вихрем закружились в голове. Что же делать, что? Он метался по кабинету, не понимая, что делать. Потом, не выдержав напряжения, выбежал на улицу.

Паника гнала его куда глаза глядят, он быстрым шагом шел по городу, пока не увидел ресторан. Демин вошел и плюхнулся за столик.

– Официант, сто грамм водки. Только быстрей!

Ему подали маленький графинчик. Официант аккуратно наполнил рюмку с прозрачной жидкостью. Сергей Александрович залпом выпил, вскоре графин оказался пуст.

– Официант, принеси бутылку водки и закусить чего-нибудь.

Пьянка шла весь день, под вечер Демин пришел домой, еле держась на ногах. Так повторялось из-за дня в день. Султан Алибекович несколько дней не видел на работе своего помощника, пытался до него дозвониться, но телефон был заблокирован. «Видимо, придется одному защищаться от всей этой своры, главное, чтобы Алешенька вернул средства на счета фирм-однодневок. – Он нисколько не боялся за деньги, но волновался за своего молодого помощника. – Как жаль, что такой способный человек сжигает себя в алкогольном угаре, и мне его, к сожалению не спасти». От собственного бессилия он чуть не расплакался.

Когда-то Султан Алибекович возил брата в далекую пустыню, в маленький заброшенный кишлак. Женщина в черном одеянии посмотрела ему в глаза.

– Ты пришел ко мне с болью. Я знаю об этом, у тебя есть брат, и ты пришел просить меня за него.

– Да. Он сидит в вертолете, привести его к тебе?

– Нет, не надо, я и так все знаю про него. Что ты хочешь от меня?

Султан Алибекович умоляющими глазами посмотрел на колдунью.

– Прошу тебя, спаси брата, он спился, и я не знаю, как вернуть его к нормальной жизни. Сделай с ним что-нибудь, я заплачу любые деньги, только спаси его.

Момо молчала, потом, подняв свою костлявую руку, тихо поговорила:

– Ты можешь добиться небольшой победы, но битву за брата все равно проиграешь. Его судьба в его руках, никто более не способен ее изменить.

– Момо, прошу тебя! Сделай что-нибудь. Спаси брата! – бизнесмен упал на колени перед женщиной в черном.

– Встань, этим ты не поможешь. Я могу дать заклинание, но оно очень опасно, и если я его сделаю, ответственность за все последствия ляжет на тебя.

Султан Алибекович на коленях подполз к Мамо, ухватил ее за колени.

– Прошу, сделай что-нибудь, чтобы он бросил пить!

Женщина посмотрела куда-то вдаль, лицо ее нахмурилось, глаза побелели.

– Еще раз подумай о том, что ты хочешь. Это очень важный выбор в твоей жизни.

– Я пришел к тебе, Момо, не решать, а просить помощи, я на все согласен, делай свое заклинание.

Женщина отступила назад.

– Хорошо, зови своего брата.

Сделать шестой шаг вроде бы и несложно, но на предыдущем уроке Алексей признался себе во всем, кроме одного случая, о котором не хотел рассказывать никому, тем более Богу. С эти грузом сделать следующий шаг было невозможно. После встречи в клубе он вернулся домой, тягостное состояние не давало покоя: «перед Богом мы должны предстать в чистом виде, а я не все раскрыл перед ним…»

А Александр говорил уже о седьмом шаге:

– Мы освободились от прошлого, от тяжких пут, которые связывают нас с прошлым, сделав еще шаг навстречу новой жизни. Я предстал перед Богом в смирении с желанием честно признаться в самых больших своих грехах, покаяться. А смирение начинается с признания своих самых страшных в жизни грехов. Мой грех был в том, что я полюбил красивую девушку, мне очень хотелось ее, я долго добивался ее. Когда я покорил ее, мир стал для меня раем, и я хотел жениться на ней. Но тут я потерял работу, а она призналась мне, что беременна. Что я мог сделать в такой ситуации? У меня не было денег даже на себя, что уж говорить про семью и будущего ребенка! Я испугался. Пытался уговорить ее сделать аборт и подождать со свадьбой, но она уперлась слышать и не хотела о том, чтобы прервать беременность. Взрослый человек умеет брать ответственность на себя. Но во мне сидел ребенок, который от страха решил просто спрятаться, и я ушел в запой. Моя избранница сильно переживала, на нервной почве произошел выкидыш, мы потеряли ребенка. В эту трудную минуту мне надо было быть с ней, но я пил и думал только о себе. Она в отчаянии рыдала, от одиночества и дикой душевной боли в конце концов не выдержала и бросилась под электричку.

Александр замолчал, крупные капли текли по его щекам. Он закрыл лицо ладонями.

– Извините меня.

Он встал и на несколько минут вышел из зала. Вернувшись, продолжил:

– Каждый из нас должен признаться в своем самом страшном грехе.

Встать и рассказать о самой большой своей тайне перед всеми было страшным испытанием.

– Я знаю, как трудно откровенничать о том, что больше всего тяготит каждого из вас. Об этом вы старались забыть, вытравить из своей памяти, но смирение начинается именно с этого. Бог смотрит на вас и дает еще один шанс освободиться от пут, за которые демоны тащат вас обратно в ад.

Алексея эти слова рубанули как саблей. «Бог смотрит на меня! А что я могу сказать?»

Все по очереди вставали и признавались в своих страшных тайнах, обнародуя самые грязные воспоминания своей жизни. От этих признаний волосы вставали дыбом даже у видавших виды людей. Но потом становилось легче, они чувствовали, что Бог их прощает. Нежная, теплая благодать мягко опустилась на их плечи. Очередь дошла до Алексея. Взгляды присутствующих устремились на него.

Следователи проверяли финансовую документацию предприятия, проводили допросы ведущих руководителей станции. Демина пока еще не вызывали, но он знал, что скоро дойдут и до него. Ощущение грозящей катастрофы нарастало с каждым днем. Жить в ожидании страшных событий было просто невыносимо. Вставая утром с ужасным похмельем, он смотрелся в зеркало – на него глядел не бывший преуспевающий бизнесмен, а уставший перепуганный человек с опухшим лицом. Его голубые глаза потемнели и потеряли былую привлекательность. «Что за жизнь стала! Я, который не боялся ничего, умел рисковать превратился в трусливого зайца, который боится каких-то следователей из прокуратуры! Эх, раньше они побоялись бы приблизиться ко мне, а сейчас я вынужден трястись как осиновый листок на ветру. Надо что-то делать. Я чувствую, добром вся эта эпопея с проверкой для меня не закончится».

Следователи вызвали директора на очередной допрос. Султан Алибекович, уверенный в себе, вошел в кабинет прокуратуры. В принципе, по всем документам он был чист и не имел никакого отношения к нецелевому расходованию средств. Следователь – женщина средних лет – вежливо предложила ему сесть.

– У меня к вам несколько вопросов. По плану вы должны были освоить большие средства, выделенные на строительство нового административного здания, но его почему-то нет. Деньги по документам прошли, а строительство все не начинается.

Комбаров тяжело вдохнул.

– Вы же знаете этих строителей! Пока закупят материалы, подвезут технику, наберут бригады… Нужно время, это везде так.

– Да, наслышана об этом. Но вы перечислили деньги на строительство два месяца назад, но ни одного строителя на территории предприятия мы не видели.

Султан Алибекович развел руками.

– А что я могу поделать? Придется разрывать договор, требовать возврата средств и искать другого застройщика.

– Ну, что же, это, наверное, единственный на сегодня способ решения проблемы. Вы же понимаете. – Подавшись вперед, женщина тихим доверительным голосом мягко проговорила: – Если деньги вернутся на предприятие, проблем у вас не будет. Поторопитесь, времени у вас не так много.

Султан Алибекович вышел из прокуратуры и облегченно выдохнул: ну, слава Богу, вернем деньги, все, глядишь, и обойдется.

Все смотрели на Алексея, ожидая от него откровений. Они хотели услышать нечто страшное, душераздирающее. Примерно то же, что рассказывали только что о себе. Демин немного заерзал на стуле.

– Извините, я еще не готов.

В зале послушался неодобрительный гул. Алексей покраснел, он ощущал себя в роли подсудимого. Но тут раздался голос Александра:

– Друзья, путь к Богу не такой легкий, как часто кажется. Каждый из нас осознанно выбирает свой путь. Если наш друг не готов дальше идти к Богу – это его выбор, и ему надо еще время, чтобы отдать себя в руки высшей силы. – Он мягко перевел разговор в другое русло: – Пойдем дальше. Исповедавшись перед Богом, мы подготовили себя к избавлению от недостатков. Снять с себя грехи, самые худшие поступки, которые мы совершили, можно только одним путем – смирением. За наши грехи нас осуждает общество, люди. На нас обрушивается много критики и проклятий, но мы смиренно принимаем то, что заслуживаем и, опустив голову, мысленно обращаемся к высшей силе с одной только просьбой – помочь избавиться от недостатков, которые отравляют жизнь окружающим, но в первую очередь нам самим. Бог дарит нам прощение, освобождает нас от пороков, от которых мы не способны избавиться сами. Проявив смирение, мы добьемся спасения души, освобождения ее от демонов, которые поселились в ней.

Александр сложил руки на груди и замолчал. Казалось, он обращается к небу с молитвой или просьбой.

– Бог дает нам силы, очистив нашу душу от страшных оков. И теперь, свободные от всех своих пороков, мы должны сделать следующий шаг – начинать возвращаться в общество. Заново выстраивать отношения с родными, друзьями и теми людьми, с которыми нас сталкивает жизнь. – Он опять замолчал. – Этот шаг сложен тем, что придется составить список людей, которым мы причинили зло и прийти к каждому с мольбой о прощении. Бог нас простил, теперь важно вымолить прощение у тех, кого мы обидели. Без такого покаяния начать новую жизнь не получится.

Алексей слушал наставника с горькой усмешкой. «И что же, мне теперь каждого уговаривать, кому я когда-то сказал не то слово?» Александр с доброй улыбкой подошел к Демину.

– Все зло, которое мы сделали людям, возвращается к нам. Бог нас простит, он милосерден. Но прощает нас высшая сила не для того, чтобы только очистить нашу душу, но и для того, чтобы убрать зло, которое мы принесли людям. Я валялся в ногах у тех, кого обидел, просил прощения. Меня грубо отталкивали, но я опять приходил и опять вымаливал прощения – и так до тех пор, пока сердце обиженного не растаяло и не простило меня. Зло источник всех бед, потушив его, загладив вину, я избавился от страшного бумеранга, который запустил сам. Оглянитесь на себя, мы все жили в диком одиночестве, брошенные всеми, только потому, что мы несли зло. Поэтому уговаривать или не уговаривать тех, кого мы обидели, тоже наш личный выбор. – Он вернулся на место. – Давайте, друзья, мысленно составим список, кого мы обидели.

Алексей закрыл глаза. В голове закружились образы людей, с которыми он сталкивался по жизни. Отец, мать… Сколько я принес им горя! Они слишком рано состарились, страдая из-за меня, они боролись за мою жизнь, а я топал ногами, кричал, ругался, просил уйти из моей жизни раз и навсегда. Ему вдруг стало безумно жаль родителей. Они люби меня, дорожили мной, дарили ласку и нежность, а я грубо оттолкнул их от себя…

В его сознании возникла маленькая девочка, она выбежала к нему на встречу и с радостным криком «папочка!» бросилась на шею. Сколько тепла дарила ему дочурка, горячо обнимая своими маленькими ручонками! Но и это чистое прекрасное существо он оттолкнул от себя своей вечной пьянкой. Девочка все чаще видела папу в запое. Она тихо подходила к нему, когда он возвращался домой, еле стоя на ногах, и осторожно обняв, всхлипывая шептала на ухо: «Папочка, родненький, тебе плохо?» Алексей что-то бормотал ей в ответ, и девочка, вся в слезах, просила: «Папочка, родной, не пей больше! Я боюсь, ты когда-нибудь умрешь от водки, мой родной, не пей! Я очень тебя люблю и боюсь тебя потерять».

Демин с ужасом вспомнил, как травмировал дочку своим пьянством, сколько боли принес этому прекрасному существу. Властитель управлял им, изгоняя из жизни самых близких людей. Первым делом надо просить прощение у дочки, она, наверное, больше всех любила его в этой жизни. Но из подсознания один за другим стали появляться образы людей, которым он сделал много плохого.

Про трагедию Султана Алибековича никто не знал. Да он никогда и не показывал своей боли окружающим, все его страдания оставались глубоко в душе, подальше от посторонних глаз. Боль глодала его, медленно и незаметно высасывая жизненные соки организма. «Зачем я только пошел к этой старой Момо? А ведь я ее умолял, упрашивал: спаси брата. Она отказывалась, предупреждала об опасности». Седой человек сидел в своем кабинете и вспоминал страшную ошибку, которую он допустил.

– Зови своего брата, – сказала женщина в черном, сидя на песке в заброшенном кишлаке.

И он привел к ней своего брата-пьяницу. Она посадила его на тюфяк, обошла по кругу. Потом в последний раз спросила старшего брата:

– Ты готов решать за него? И рисковать чужой жизнью?

Султану Алибековичу стало не по себе, по спине в сорокаградусную жару пробежал холодок.

– Да, готов.

Момо сгорбилась и тихим голосом прошептала:

– Тогда весь грех ты берешь на себя.

Она положила свою костлявую руку на голову брата и начала свои заговоры. Женщина долго бормотала что-то себе под нос на неизвестном ему языке, потом подняла руку и глухим голосом зашипела:

– Заклинаю тебя от пьянства! Заклинаю тебя от любой выпивки! Ты не можешь больше пить. Любая капля водки, вина или пива будет для тебя страшной отравой. Как только алкоголь проникнет внутрь твоего организма, ты умрешь!

От последних слов колдуньи у Султана Алибековича мурашки пошли по всему телу, волосы стали дыбом: «Не совершил ли я ошибку, отдав брата в руки колдуньи?»

Момо отошла от мужчины.

– Можешь забирать своего брата. Но помни, ты взял чужую жизнь в свои руки и теперь целиком несешь за нее ответственность.

Она повернулась и, не обращая внимания на гостей, ушла в свое полуразвалившееся жилище. Султан Алибекович долго стоял на месте, не имея сил сделать хоть один шаг. Неведомая сила царила над всем этим участком пустыни, навевая ужас. Наконец, собрав волю в кулак, бизнесмен сошел с места – и почувствовал, что перешагнул неведомую грань, отделяющую его от прежней жизни. Зайти в дом к колдунье он не решился. Оставив на пороге пачку денег и две сумки продуктов, он отвел брата к вертолету, и уже спустя несколько минут машина уносила их обратно в Москву, в другой мир, в другую эпоху.

Дух, которого старая Момо поместила в Карима, брата Султана Алибековича, оказался очень страшным исполнителем ее воли. Он внимательно следил за каждым поступком. В любом застолье дух шептал ему на ухо: «Карим, помни, любая капля алкоголя, и ты не жилец на этом свете!» Перепуганный художник в панике вскакивал и бежал на улицу, не помня себя, все дальше и дальше, и приходил в себя лишь через несколько часов, оказавшись где-нибудь на окраине города. Тяжело отдышавшись, под утро он возвращался домой. Голова болела, сердце колотилось со страшной силой.

В гости приходили друзья, приносили с собой дорогое вино, выращенное на благодатных землях Бордо. И весело устраивались за большим столом. Вино красным рубином наполняло хрусталь. Поднимались тосты, все шутили и смеялись. И только Карим сидел грустный в углу стола, боясь поднять руки, которые лежали на коленях.

– А ты что не пьешь – язвенник, что ли? – пошутила девушка с тонкими чертами лица и пышной грудью.

– Я это… – Карим смутился. – Я не пью.

– Да брось ты. Смотри, какое замечательное французское вино!

Она взяла пустой бокал и решительно налила ему. Дух выполз из самого глухого угла подсознания и начал зловеще шипеть: «Карим, помни заклинание Момо. Рюмка вина, и ты не жилец на этом свете!» Мужчина испугано вскочил из-за стола.

– Друзья, вы тут веселитесь, а мне надо выйти, что-то плохо себя чувствую.

Он в панике выбежал из дома, куда шел, не помнил, очнулся только спустя несколько часов, оказавшись в другой части города.

Сосуществование с этим монстром Карим переносил с невероятным трудом. Душа требовала свободы, ей хотелось полета и тепла. Этот мир был безликим и однообразным, а с появлением духа превратился и вовсе в сплошной кошмар. Прошел год. Карим не пил ни капли. Султан Алибекович не мог нарадоваться на брата, благодаря в душе старую колдунью, но он и не догадывался, что творилось в душе Карима. Кошмары преследовали Карима каждый день, тень смерти преследовала его.

Он шел по улице, а рядом шли молодые ребята с пивом в руках, и Карим чувствовал смертельное дыхание духа Момо. От страха ему становилось плохо, он стал терять сознание прямо на улице. Ночью темные силуэты приходили к нему во сне, зловеще шепча: «Один глоток – и ты умрешь!» Он вскакивал с криком, весь покрытый холодным потом, и долго еще не мог заснуть, видя в каждом углу призрак смерти.

Однажды он не выдержал и, набравшись смелости, подбежал к бару, достал бутылку шотландского виски, быстро открыл пробку. Дух опять зашипел голосом Момо: «Карим, не пей, это смерть! Капля алкоголя убьет тебя!» Мужчина замер в нерешительности. «Смерть? А что это такое? Конец жизни? Зачем мне она, если все время я ожидаю только смерть, смерть и смерть!» Он решительно схватил бутылку и поднес к губам. «Карим, ты умрешь! – зловеще прошипел дух. – Умрешь!» Но мужчина ничего не хотел слушать. Он сделал глоток, другой, третий, выпил полбутылки.

Приятное тепло потекло по всему телу, согревая своей нежной волной. Шипенье прекратилось, дух могучей Момо испарился. Как хорошо! Карим лег на диван, ему стало спокойно и уютно, он почувствовал, как плывет по теплым волнам большого океана в далекую даль за горизонт в новый неизведанный мир…

ТелоКарима нашли спустя три дня. Он лежал на диване с открытыми глазами, на его лице застыла безмятежная улыбка, говорящая о том, что человек обрел покой, свободу и облегчение.

Алексей вернулся из клуба в нервном возбуждении. «Что делать дальше? Я сделал почти шесть шагов к свободе. И вот остановился на полпути. Смирение. Что за чушь, перед кем я должен исповедоваться? Перед этими пьяницами, перед этим сбродом? Да, кто они такие?» Его страшно трясло. «Да, грехов у меня много, но с ними я как-нибудь сам справлюсь!» Он с силой стукнул кулаком по столу, выплеснув злость. И схватился за голову. Я больше так не могу! Не могу жить с этой болью! Он уронил голову на стол и второй раз в жизни отчаянно зарыдал как маленький ребенок. Что же я наделал? Как я мог так поступить?

Нежное тепло опять потекло к нему маленькими ручейками. Кто-то страстно молился за него, и Алексей почувствовал эту тонкую, еле ощутимую, невидимую энергию, которая опять укутывала его в теплое одеяло надежды. «Кто же так молится за меня?» Он чувствовал что-то очень близкое и знакомое. Умные глаза, теплая улыбка, седые волосы… Да, это же Султан Алибекович! Он поднял голову. «Как такое возможно? За меня молится столь дорогой для меня человек. Молится, несмотря ни на что…»

Султан Алибекович сидел в тюрьме, в одиночной камере, ожидая сурового приговора за хищение государственных средств в особо крупных размерах. Следователи не нашли денег на счетах фирм, куда предприятие их перечисляло. Он пытался объяснить, что деньги лежат на счету другой фирмы, где был создан фонд для закупки оборудования для атомной станции, но и там денег не оказалось. Все грехи повесили на директора. В ожидании приговора он молился за своего протеже, которого учил, давал возможность расти, поддерживал в самые трудные минуты, и никогда не забывал про него.

Деньги бесследно исчезли. Кто их похитил и были ли они вообще на этом счету, никто не знал. Этой тайной владел Султан Алибекович. Он знал, что возможность распорядиться этими деньгами была только у одного человека – его Алешеньки. Султан Алибекович усердно молился, желая своему воспитаннику только добра. Закончив молитву, он, достав из брюк ремень, взял табурет. Сделал из ремня петлю, привязал конец к толстому пруту решетки на окне. «Все, жизнь прошла, я честно трудился для людей и хочу достойно закончить свою жизнь». Надел петлю на шею. Посмотрел на потолок и, улыбнувшись, шагнул с табурета.

Алексей этого не видел. Он заснул, уткнувшись лицом в стол. Над ним образовалось яркое свечение. Во сне Демин почувствовал странное ощущение тепла. Он поднял голову, перед ним сиял кто-то.

– Я умер? – удивлено спросил спящий.

– Нет, ты дома, – тихо ответило видение.

– Но почему тогда мне так хорошо?

Видение мягко улыбнулось.

– Я пришел тебе помочь.

– Но кто ты?

– Это неважно. Я всегда был рядом с тобой. Радовался твоим успехам, переживал обо всех твоих трудностях, гордился тобой и даже восхищался. Ты был примером даже для меня.

– Но что же со мной случилось? Почему я оказался здесь?

Светящееся облако излучало тепло.

– Ты упал и не смог подняться. Я переживаю за тебя.

– Но почему ты не можешь мне помочь? – укоризненно спросил Алексей.

Яркий силуэт слегка задрожал, как пламя свечи при легком дуновении ветра.

– Это твоя жизнь, и ты ее хозяин. Все, что ты делаешь, это твой собственный выбор, и никакие обстоятельства тут не причем.

– Но что я сделал такого, что оказался в этой каменной яме?

Видение опять заколебалось, и Алексею показалось, что еще чуть-чуть, и оно исчезнет. Но сияние осталось на месте, лишь слегка колыхнувшись в сторону.

– Твоя беда в том, что тебе не додали в детстве тепла, которое ты теперь ищешь всю жизнь. В тебе сидит вечная потребность поиска Шамбалы, в которой ты найдешь свой покой. Ты всегда стремился жить ярко, сжигая себя до конца. Любовь, работа, успех, деньги, слава. Ты всего достиг, но не смог стать счастливым.

Свечение слегка поблекло.

– Но почему я не смог стать счастливым?

Алексей жадно смотрел на светящий образ, боясь шевельнуться и спугнуть неведомого собеседника.

– Мой друг, успех, деньги, слава – это еще не счастье. Ты был богат, известен, окружен людьми, но этого тебе было мало. Твоя ненасытность жизнью меня часто поражала. Это было только твое желание убежать от действительности, от одиночества, которое постоянно тебя преследовало. Вспомни закат над Каспием – тогда, в детстве. Ты всю жизнь мечтал вернуться в детство.

Сияние опять задрожало и тихо исчезло. Алексею явилось новое видение. Мальчик шел босиком по белому песку, глядя вдаль, – туда, куда уходило солнце. Это время было самым большим волшебством в его жизни. Зарево пылало на западе, освещая все небо всевозможными красками последних минут этого прекрасного дня. Огромный пылающий круг прямо на глазах уходил с этой планеты, оставляя напоследок золотые лучи, которые придавали окружающему миру фантастический вид. Солнце уходило, отставляя после себе неимоверную картину розового вечера, окрашивая все вокруг теплыми, нежными красками – море, песок, скалы и небо.