Записки эмигранта [Валерий Георгиевич Попов] (fb2) читать онлайн

Валерий Попов Записки эмигранта

Как я попал в Германию

Вид на Енисей, Красноярск

Я вспоминаю юность, Красноярск… Мне всегда почему-то хотелось стать конструктором, не могу это объяснить, но хорошо помню это ещё со школы. Удивительно, что иногда мечты сбываются. В то время мне казалось, что задумать и создать автомобиль очень сложно, это было за пределами моего понимания. Но, тем не менее, желание научиться создавать новое не покидало мои мечты и определило мою дальнейшую судьбу. Машиностроительный техникум в городе. Красноярске, Сибирский завод тяжелого машиностроения, где я получил первую рабочую профессию слесаря, конструкторское бюро при заводе, первые чертежи…

Моя история, это история многих и многих бывших советских специалистов, получивших хорошее образование в СССР, и в одночасье ставших ненужными на Родине. Мне всегда казалось, что без работы я не останусь, так как мои знания и опыт помогут в трудные времена. Оказалось нет, когда началась новая эпоха и младореформаторы провозгласили «вперёд к капитализму!», то вновь надо было всё разрушить до основания, а затем… Так вот, «а затем» продолжается и по сей день. Все ринулись торговать всем, что было доступно, это тогда была единственная возможность заработать на жизнь. Цены взлетели вверх, а нищенскую зарплату стали регулярно не платить. Стало очевидно, надо менять профессию и идти торговать…

Многие кандидаты и доктора наук ринулись в бизнес. Многие остались без работы, без квартиры и без денег. Но ведь был наработан огромный потенциал, например в сверхпроводящей технике при проектировании нового ускорительно накопительного комплекса УНК в Протвино под Серпуховом, были сильные научные и инженерные кадры, способные решать самые сложные задачи. И такого в страшном сне представить было невозможно, что когда истрачены такие огромные деньги, вдруг всё брошено на произвол судьбы…

Современные ускорительные комплексы создаются всем миром, пример тому большой адронный коллайдер в Швейцарии, в ЦЕРНе (Европейский центр ядерных исследований). По грандиозности этот проект не имеет себе равных и в нём задействованы все страны, в том числе и наша страна. Было подписано соглашение об участии в этой программе наших ведущих институтов на условиях, когда две трети работ финансирует Россия и одну треть в виде материалов и оборудования ЦЕРН. На первый взгляд несправедливо, но это была определённая возможность работать, правда, как оказалось впоследствии, и этих денег (я имею ввиду одну треть) не было. Люди продолжали работать по инерции, получая за свой труд копейки. Но зато росли зарплаты у чиновников, не имеющих никакого отношения к проекту и далёких от физики элементарных частиц.

Итак, мы получили возможность работать, получили заказ на проектирование и изготовление системы защиты сверхпроводящей магнитной системы, или другими словами отдельных узлов системы вывода энергии в случае аварийной ситуации в сверхпроводящей цепочке магнитов. Я не буду останавливаться на технических подробностях, наверное это скучно, но работали мы с большим энтузиазмом, ведь это было интересное и реальное дело. Судьба свела меня с многими интересными людьми в ЦЕРНе, я с благодарностью вспоминаю моего друга и непосредственного начальника датчанина Кнуда Петерсена. Удивительный человек, наделённый самыми лучшими качествами, которые можно представить, и кроме всего великолепный специалист. В течение многих лет он курировал в России все работы, связанные с системой защиты и, несмотря на тяжелые времена, был уверен в своих Российских партнёрах и всегда внушал нам оптимизм. Посудите сами, экономика разваливается, бывшее некогда мощное научное производство постепенно сокращается и закрывается. Он это прекрасно понимает и пытается помочь своим партнёрам. Во многом благодаря ему, мы смогли выполнить эту сложную программу. Достаточно сказать, что в ЦЕРН было поставлено около 250 тонн изготовленного в России оборудования, монтаж которого также проводился также силами российских специалистов.

В ЦЕРНе я познакомился со многими людьми, увидел громадьё работ и грандиозность проекта, многообразие технических систем, современные методы проектирования и многое, многое другое. Женева – это прекрасный город на границе с Францией на берегу Женевского озера. Великолепие природы, Альпы, огромная струя фонтана на озере, бьющая на высоту более 150 метров, музеи и замки, ещё долго будут будить мои воспоминания…

Вот интересная вещь – довольно часто мы не верим в свои силы и выступаем в роли пессимистов, а зря. Здесь вспоминается притча о лягушках в кувшине с молоком, когда одна утонула, а другая, благодаря своей энергии, бултыхалась и выбралась.

Если бы кто-нибудь много лет назад сказал мне, что я буду работать в Европе ведущим специалистом, я бы рассмеялся и не поверил. Судите сами, английский язык в зачаточном состоянии, возраст и практически никаких надежд, как мне казалось. Но совместная работа в ЦЕРНе, участие в создании уникальной физической установки LHC (коллайдера) в Европейском центре ядерных исследований и сильное желание что-то изменить в своей жизни сделали реальностью казалось невозможное. Да, это было незабываемое время и интереснейшая творческая работа.

Три года пролетели незаметно, контракт закончился и встал вопрос, что делать? Выбора у меня практически не было. В ЦЕРНе довольно строгие правила и происходит регулярная ротация кадров, мне так и не удалось продлить контракт. В России работы не предвиделось, я попытался с помощью интернета поискать работу в Европе и, как оказалось, не напрасно. Интернет это настоящая научно-техническая революция, она наступила как то незаметно и буквально перевернула наши представления и возможности. Сегодня – это незаменимый инструмент любого специалиста, он неизмеримо расширяет возможности человека. С помощью интернета я нашёл список вакансий по своему направлению и разослал резюме. В моём случае был один существенный недостаток, это возраст. К этому моменту мне исполнилось 57 лет и я понимал, что мои возможности существенно ограничены.

Мне ответили довольно быстро, позвонил шеф конструкторского отдела фирмы ACCEL в Германии, сообщил, что они заинтересованы и пригласил на собеседование. Обычно это необходимая процедура при приёме на работу. Мне пришлось из Швейцарии через всю Германию ехать на автомобиле на встречу в район Кёльна. Кёльн часто называют Колонь, это имя осталось ещё от Римской империи, которая простиралась до Рейна. Левый берег Рейна был под Римской империей, а правый нет. На левом берегу и старейший город Германии Триер, родина Карла Маркса, и Кобленц и Кёльн.

Германия встретила меня проливным дождём. В пути нас настиг сильнейший ливень с градом, мы ехали почти шагом по шоссе А3. Остановились в небольшом сельском отеле, они в Германии очень похожи, довольно уютные, всегда с рестораном и всегда утром хороший завтрак. Цены разные, наш 2х местный номер стоил 80 евро за ночь. Мне удалось позвонить и заказать отель в Страсбурге, на обратном пути в Швейцарию решили ехать через Францию, здесь граница как раз проходит по Рейну.

На следующее утро состоялось собеседование. Честно признаюсь, у меня была уверенность в благополучном исходе, но с другой стороны я не смог подготовиться на хорошем уровне и у меня осталось чувство неудовлетворения. На встрече были несколько человек по направлениям и каждый интересовался моей предыдущей деятельностью довольно подробно. Беседа проходила на английском языке в течение часа или двух, к тому времени я уже мог объясняться довольно сносно, а вот немецкий был практически на нуле. Контракт мне прислали двумя неделями позже и в нём всё было расписано, начиная с распорядка на фирме и кончая порядком расторжения наших отношений.

Мой контракт в ЦЕРНе заканчивался в августе, для оформления визы и документов, я обратился в Германское посольство в Женеве и оказалось, что визу нужно ждать не менее 3 месяцев. На это время улетел в Россию, а в октябре вернулся в Женеву и уже оттуда на своём «форде» отправился в Германию. Встретили меня хорошо, секретарь дала адрес, где можно первое время пожить, у них всегда есть места на такой случай, и я начал знакомиться с коллегами и с работой. Если сказать, что было трудно, значит ничего не сказать. Чувства, которые я испытывал, сводились к одному – зачем мне это надо? Захотел красивой жизни? Ну и получи! Старый мудак, жил бы себе не суетясь в России, ходил бы по утрам в родной институт, после работы иногда с друзьями за кружкой пива обсуждали бы новости, так нет, захотел на свою жопу приключений, ну и получи… Но где то в подсознании, неужели не смогу, если не я, то кто?

Иногда приходят мысли, а зачем всё это человеку нужно, куда то ехать, в чужую страну, где нет покоя, а есть проблемы и где никогда не будешь своим. И нет ответа, судьба…

Мой друг Кнуд говорил мне, что с немцами работать нелегко и что они несколько иные, но если бы я в тот момент представлял, какие трудности меня ожидают, может я и отказался от этой затеи. Но, к сожалению или к счастью, я авантюрист по натуре и во многом моя судьба и вся моя сознательная жизнь определялась именно этим. Это и переезд в 16 лет после 8 классов в Сибирь, это и отъезд из Тулы главным технологом на новый станкостроительный завод, это и новая работа в Институте физики и, наконец, Швейцария и Германия. Сейчас меня беспокоит вопрос, а что дальше?

Германия прекрасная страна, здесь прекрасные возможности для работы и жизни, но она мне чужая и никогда не будет родиной. Как странно устроен человек… Он какими то невидимыми нитями привязан к тому месту где родился. И кто бы мне не говорил, что это ерунда, я на своем опыте и на опыте многих переселенцев вижу насколько велика тоска по Родине и ощущение своей неполноценности здесь. Думаю, что для молодых людей ностальгия может быть и не существует, молодая психика быстро приспосабливается.

Я невольно коснулся одной очень важной темы, это тема Родины. Много тысяч людей в течение последних лет эмигрировали из России, Казахстана и Украины в Германию, это и переселенцы по еврейской линии и потомки немцев, живших в России. Все они и члены их семей получили в Германии вид на жительство и необходимые средства для существования.

Так вот, меня постоянно волнует один вопрос: Чем же мы россияне отличаемся от немцев и почему победители в Великой Отечественной войне живут во всех отношениях хуже? Трудный вопрос, тем более, что по прошествии времени я всё больше убеждаюсь, что у них присутствуют практически все те же недостатки, что и у нас.

Технологический парк в Бергиш Гладбахе

Первые шаги, первые впечатления

Вот уже несколько лет я работаю в Германии инженером-конструктором в небольшой фирме в пригороде Кёльна, одного из самых больших городов Германии. Кёльн стоит на удивительно красивом Рейне и его визитная карточка это 152-метровые шпили грандиозного собора, возвышающиеся над рекой и встречающие вас издалека… Строился этот один из самых больших соборов в мире более 700 лет и поистине относится к чудесам света. Оторопь берёт, когда стоишь перед ним и смотришь вверх на это творение человеческих рук. Моя фирма носит красивое женское имя ACCEL и отделилась от концерна Сименс лет 15 назад, специализируется в области физики высоких энергий, разрабатывает и создает уникальные физические установки. Фирма частная, считается не маленькой и насчитывает около 250 сотрудников. Основное направление – ускорители заряженных частиц и ускоряющие модули, медицинские ускорители протонной терапии, в этой области сотрудничество идёт практически со всеми ведущими странами мира. Маленькое отступление в область физики – физика высоких энергий это и есть ускорители элементарных частиц, которые настолько технически сложны, что, пожалуй, сравнимы только с космическими программами. Это и LHC (большой адронный коллайдер) в Швейцарии в ЦЕРНе, и несостоявшийся проект УНК в Протвино под Москвой, и нейтринный эксперимент КАТРИН в исследовательском центре в Карлсруе, в создании которого участвую и я, как ведущий инженер-конструктор. Фирма ACCEL расположена на территории технологического парка в очень живописном месте. В 8 утра я обычно иду на работу мимо уютных, в цветах и зелени, коттеджей. Я живу в 10 минутах ходьбы от технологического парка и обычно на работу хожу пешком. Местечко называется Моитцфельд, рядом Бенсберг, это части района Бергиш Гладбах, здесь очень живописное зелёное место, вокруг лес и несколько озёр.

Первое время в чужой стране – это как испытание, законов и порядков не знаешь, куда идти, к кому обращаться по любому вопросу, будь то автомобиль или жильё или разрешение на работу, неизвестно. Без помощи решить все бытовые проблемы просто немыслимо. В этом плане мне повезло, всегда встречались люди готовые помочь, у меня приятное впечатление от моих коллег, в большинстве своём это доброжелательные и хорошие люди. По дороге на работу я невольно разглядываю автомобили. Многообразие этой техники и та красота, которой отличаются новые модели, не дает мне равнодушно проходить мимо, я иногда останавливаюсь и отмечаю элегантность форм или просто любуюсь дизайном. Да и не удивительно, ведь автомобили сегодня это техническое чудо, где есть все современные достижения. Где жить первое время, вопрос далеко не праздный, цена зависит от места и многих других факторов. Когда я пришёл на фирму, меня представили коллективу, показали отличное производство, познакомили с проектами. Секретарь предложила мне временно пожить на одной частной квартире. Здесь оказывается многие сдают свободные комнаты с мебелью, что на первых порах удобно и не очень дорого. Телевизор, холодильник, в общем все удобства за 15 евро в сутки и ещё доброжелательные хозяева. Помню парились с хозяином у него в сауне, пили пиво, а он рассказывал о поездке в Россию.

Через неделю я переехал в частный дом в небольшом городке Оверат, в 10 км. от работы. Условия показались приемлемыми, оплата 460 евро в месяц. Квартира была под крышей на 2 этаже, 2 комнаты, кухня, всего около 50 кв.м. Только потом, спустя некоторое время, для меня стали очевидны все минусы этого жилья:

1. Общий вход, т. е. постоянно в контакте с хозяевами, что не всегда приятно.

2. В такой квартире под крышей очень жарко, особенно в летнее время.

3. Хозяева – пожилые люди, зачастую со странностями и это надо учитывать.

Поиск другой квартиры продолжался несколько месяцев и по газетам и по объявлениям, их много в магазинах. Было несколько хороших вариантов, но в одном случае квартира ушла из-за нерасторопности, хотя цена 580 евро за свежую квартиру 85 кв. м. с 2-мя туалетами, ванной и отдельным душем была очень хорошая, в другом – отдали предпочтение немцам и тут ничего не поделаешь, мы для них подозрительные люди. В конце концов я снял двухкомнатную квартиру 75 кв. м. в 10 минутах ходьбы от работы, довольно уютную, но вначале с меня потребовали справки о зарплате, гарантии что я не исчезну и залог в банке, обычно это 2 или 3 месячные платы. Да, пришлось заплатить ещё 500 евро за посредничество, так иногда бывает. Были, конечно, проблемы и со страховками. Каких только нет видов страхования! Здесь масса агентов и все пытаются, что называется «обуть» клиентов по максимуму. Я понимал, что необходимо оформить страховку, вдруг что-нибудь потечёт и зальёшь другую квартиру, ведь здесь ремонт стоит дорого… Позвонил хозяину и тот прислал знакомого агента, немца по фамилии Антон. Ну, думаю, фамилия располагает, вроде наша и говорит на английском, всё будет хорошо. Я не мог только понять, почему он предлагает обязательно 2 страховки, страхование ответственности и отдельно страхование вещей и мебели, что мне было не нужно. В итоге, после некоторых раздумий, я подписал договор только на страхование от нанесения вреда третьим лицам (Privathaftpflichtversicherung).

Как живётся за бугром

За недолгое время моей жизни в Германии мысли о своей квартире неоднократно приходили в голову, но также и уходили, поскольку никаких предпосылок иметь своё жильё не было. Дело в том, что, как и везде, недвижимость в Германии в основном стоит недёшево и нужно иметь пару сотен тысяч евро, особенно если есть претензии на отдельный дом. С другой стороны нужен определённый статус для постоянного проживания. Очень многие немцы не имеют своей жилплощади, всю жизнь снимая её. Много есть веских соображений в пользу такого образа жизни. Это и мобильность, и минимум проблем, забот о доме. Долгое время мы жили в Моитцфельде, в 10 минутах ходьбы до моей работы. Как-то рядом, в соседнем переулке, одна пожилая пара продала, на мой взгляд, отличный дом за 340 тыс. Евро. Мы были знакомы, это были прекрасные люди, они сняли потом хорошую квартиру в центре. Вначале я никак не мог понять, зачем уезжать из своего дома? Но позднее я понял, что дом требует постоянного ухода, ремонта, а им не нужны лишние проблемы с домом, есть деньги и можно пожить в своё удовольствие. Мой бывший коллега, доктор Кройц, уже пенсионер, имея двух детей, всю жизнь снимает жильё и не мыслит по другому. Во-первых, всегда можно переехать, поменять обстановку, а во-вторых, немцы хорошо обеспечены и не затрудняют себя проблемами с собственностью.

Наша 2х-комнатная квартира площадью около 70 кв. м., которую мы снимали долгое время в Моитцфельде, стоила 700 евро в месяц, из них 180 евро приходилось платить за коммунальные услуги, так называемые «Nebenkosten», плюс свет 30 евро, плюс интернет 40 евро. В общем, выходило около 800 Евро в месяц за квартиру и ещё 30–35 % от зарплаты уходили на различные налоги, в пенсионный фонд и в кранкенкассу.

Ситуация для меня обострилась, когда я понял, что моя работа скоро заканчивается и пора на пенсию. Обычно немцы имеют пенсию порядка двух тыс. евро и для них нет проблем, они живут, ни в чём себе не отказывая, много путешествуют. Для меня же с небольшой пенсией снимать жильё было бы не по карману, совсем уезжать из Германии тоже не хотелось, здесь и медицина на хорошем уровне, да и привыкли уже.

Как-то вдруг появился вариант купить квартиру на местном Манхеттене, это такой высотный район в Бенсберге, пригороде Кёльна. Несколько высоких многоэтажных домов расположены в километре от центра небольшого красивого городка, откуда на метро или на автобусе 30 минут до центра Кёльна. Эти дома построены в 73–75 годах, вначале были довольно престижны, но со временем там стали селиться и турки и прочие иностранцы, а немцы стали больше предпочитать малоэтажные дома. Стоимость жилья здесь оказалась ниже, правда при более высокой плате за коммунальные услуги. В одном из них и оказалась приглянувшаяся нам, 2-х комнатная квартира в хорошем состоянии. Устраивала и невысокая цена и подземный гараж и лес рядом и центр недалеко. Продавала квартиру одинокая женщина, выйдя на пенсию, она решила переехать в другое место. Процедура оформления сделки у нотариуса оказалась несложной и вот, наконец, у меня своя квартира. Переезд – дело хлопотное, нужно не только переправить всё накопившееся барахло, хотя здесь обычно это удобный случай освободиться от лишнего, но и сдать достойно старую квартиру. Нам повезло с хозяевами, порядочными интеллигентными людьми, которые не стали чинить нам препятствий и довольно быстро нашлись новые жильцы, которые оказались без особых претензий. Всё сложилось удачно, несмотря на то, что я предупредил о своём отъезде меньше чем за положенные 3 месяца. Среди немцев много хороших людей, Гюнтер Кирш и его жена Бриджита, хозяева, пошли мне навстречу, я без проблем сдал старую квартиру и перевёз мебель на новую.

Первые впечатления от нового места были разные, и хорошие и не очень. По российским меркам всё даже очень не плохо, чистый подъезд, кругом зелень, собираются обновить фасад и балконы. Мусор сортируется жильцами и в подвале есть комната, где стоят разные контейнеры для 3 видов мусора. Есть подземный гараж, комната для велосипедов, келер для ненужных вещей. Короче говоря, я не заметил каких-либо серьёзных недостатков, если не принимать во внимание многочисленных турок.

Немцы любят порядок во всём, у них за правило считается регулярный вывоз старой мебели и ненужных вещей в определённый день и называется это мероприятие «шпера». Через неделю после моего переезда случился такой день и у наших домов. Я видел такое первый раз. Жителей заранее извещают о дне вывоза и накануне все начинают вынос всего. Я не мог понять, что за шум ночью под окнами, то грохот, то машины снуют. Оказалось, что одни выкидывают, а другие тут же что нужно забирают. Очень часто можно найти вполне приличную мебель, но и охотников много. Есть и добытчики цветных и прочих металлов, я увидел знакомого мужика из наших, он тащил несколько пылесосов и на мой вопрос зачем они ему, доступно объяснил, сколько стоит медь и что он уже собрал килограмм 6 для сдачи. Утром следующего дня кругом у подъездов громоздились огромные кучи разломанной мебели и всякой всячины, откуда только появилось такое количество. Я даже подумал, а если не уберут, так и будет всё это валяться на виду? Но нет, уже вечером всё было чисто и ничто не напоминало о горах вещей, мусора и той вчерашней вакханалии. Такое случается регулярно, раз в два месяца. На работу хожу через лес, по красивой лесной дороге, где иногда косули очень резво перебегают дорогу. Здесь заповедник и много зверья, кроме косуль видел как-то кабанчиков. На территории нашего технопарка свободно бегают кролики, их здесь часто можно видеть.

Часто сравнивают уровень жизни людей по покупательной способности. Это, конечно, универсальный показатель, если брать средне-статистического гражданина, но есть и много других тонкостей в такой оценке. Здесь я хочу просто привести ряд цен на основные продукты, и их можно сравнить с ценами в России. Прежде всего следует отметить, что средняя часовая зарплата в Германии около 1000–1500 руб. в час на наши деньги и в то же время существует «Евроджоб», где платят около 1 евро в час. Эту неквалифицированную работу обычно предлагают эмигрантам, хотя мало кто добровольно желает работать за такие деньги.

В Германии есть несколько сетей продовольственных магазинов, которые отличаются по уровню цен, качеству интерьеров и обслуживания. Вот основные:

Альди, Лидл, Нетто, Норма, Кауфланд, Реал, Едека, Реве.

Первые четыре, особенно Альди и Лидл, самые дешёвые, там часто бывают скидки и большинство населения посещают именно эти магазины, там можно видеть на парковках и дорогие машины. Эти магазины есть даже малых городах и пользуются популярностью, поскольку качество продуктов не уступает дорогим магазинам, а цены значительно ниже, иногда в 2 раза. Крупные торговые центры, такие как Реал и Кауфланд встречаются реже, но там также продукты достаточно дешёвые и в них часто бывают скидки. О качестве продуктов здесь судить трудно, ведь была же паника, когда не покупали яйца и курятину из-за шумихи в прессе по поводу кормления кур кормами с нефтяными компонентами. Обычному покупателю никто не объясняет, почему вдруг тот или иной продукт вдруг в два, иногда в три раза дешевле. Иногда попадаются испорченные овощи или зелень, клубника, например, но это видно. Очень часто за день до истечения срока на упаковке продукты уценивают на 30–50 %, но нет продуктов с просроченной датой или заведомо испорченных. Наверное со своего огорода все овощи лучше и вкуснее, здесь также можно покупать их на рынке от производителя, но дороже. Дважды в неделю, мы ездим за продуктами в Альди или Лидл или Кауфланд. Экономить практически не получается, покупаем овощи, фрукты, много всего и набирается полная тележка. На двоих продуктов вроде немного и надо, но получается как всегда. На продукты в неделю приходится тратить примерно около 50 евро.

Здесь довольно много разных праздников и юбилеев, празднуют все и всё, юбилеи храмов и организаций и просто праздники деревень, городков и районов. Как правило, много едят, пьют пиво, иногда бесплатно. Для нашего человека это удивительно, можно прийти с друзьями, знакомыми, хорошо покушать на халяву и выпить. А здесь это норма, если праздник, то есть деньги, чтобы организовать его. На днях такой семейный праздник устроила наша фирма для всех, просто по случаю ознакомления с её деятельностью. Для детей было много всяких развлечений, для взрослых – экскурсии по производству, много вкусной еды, кофе, пиво и это целый день с 11 до 5 часов. И не пьяных тебе, и надо же, до мордобоя как-то не доходит, все весёлые и довольные. Такова жизнь в Германии, где практически нет бомжей и бродячих собак и где не дадут умереть от холода и голода, приютят и накормят.

Проект КАТРИН

КАТРИН – это сокращённое название от слов:

Карлсруе Тритиум Нейтрино Эксперимент.

Многие помнят известное изречение «Атом неисчерпаем». Когда то эта фраза и модель атома были символом города физики Протвино, моего родного города, где до сих пор работает один из крупнейших ускорителей элементарных частиц У-70 и где были сделаны многие научные открытия. Сегодня известно всем, и не только физикам, что атомное ядро состоит из «кирпичиков», таких элементарных частиц, как нейтроны и протоны. Нейтрон нейтрален. Не имеет электрического заряда и поэтому получил такое название.

Известный швейцарский физик Вольфганг Паули ещё в 1931 году пришёл к выводу, что в природе существует ещё одна нейтральная частица с массой много меньшей, чем у нейтрона.

По предложению итальянского физика Энрико Ферми эту частицу, этот «маленький нейтрончик» назвали нейтрино. Через каждый квадратный сантиметр нашего тела ежесекундно проходит несколько миллиардов нейтрино, однако это не заметно и непонятно, какую роль играют в нашей жизни эти частицы. Но без нейтрино не существовало бы солнце и звёзды, не было бы окружающего мира и нас самих.

Масса нейтрино, определение массы нейтрино – это центральный вопрос физики. Физики выяснили, как взаимодействуют между собой элементарные частицы, как устроено сильное ядерное взаимодействие, слабое и электромагнитное. Что остаётся загадкой до сих пор, это как возникают массы у этих частиц. И чтобы понять это, исключительно важно знать массу нейтрино. Спектр масс фундаментальных частиц очень широк и физикам неясно, чем это обусловлено. Электрон примерно в 2000 раз, а нейтрино в 1 миллиард раз легче, чем протон.

Для понимания, как устроен этот мир, строятся гигантские суперколайдеры, например LHC в Швейцарии, с помощью которого учёные нашли частицу, называемую Бозон Хиггса. По мнению учёных, благодаря взаимодействию с Бозоном Хиггса и возникают массы у других частиц.

Исследованиями российских физиков установлено, что плотность нейтрино меньше, чем 10 % полной плотности вещества во Вселенной, т. е. 90 % вещества не нейтрино. Плотность же других известных частиц – протонов и нейтронов во Вселенной небольшая, меньше 5 %. Это означает, что более 85 % процентов вещества во Вселенной составляют неизвестные сегодня нам частицы, т. е. Вселенная состоит из чего-то совершенно неизвестного. Открытие этих неизвестных частиц, выяснение их свойств будоражит умы учёных всего мира.

На международной конференции «Нейтрино 98» в Японии 5 июня 1998 года на основании результатов эксперимента на детекторе «Супер-Камиоканде» японскими физиками было объявлено, что у нейтрино есть масса. Чтобы заметить крайне малую массу нейтрино, был построен этот детектор, стоимостью в 100 миллионов долларов. Он размещен в старой шахте по добыче цинка на глубине больше километра под горой Икена в Японских Альпах. Детектор, в виде огромного цилиндра, содержит 12.5 миллионов галлонов сверхчистой воды, окруженной тысячами специальных приборов-фотоумножителей, способных регистрировать свет. Возникает он, когда нейтрино летящие с огромной энергией, налетают на атомы воды и выбивают из них тоже весьма «энергичные» электроны, пронизывающие воду и испускающие излучение, регистрируемое фотоумножителями. В гигантском цилиндре за день наблюдается 5–6 нейтринных взаимодействий. Нейтрино прилетали как сверху так и из под земли, поскольку из-за слабости взаимодействия с веществом, толща нашей планеты для большинства частиц из потока нейтрино не преграда. Физики обнаружили превращение одного сорта нейтрино в другое, для потока снизу, а это возможно только если нейтрино имеет массу. Это открытие имеет беспрецедентное значение для физики и для космологии. Здесь следует сказать, что поиск массы нейтрино ведёт начало с гипотезы В. Паули и первая оценка её массы была сделана в 30-х годах, когда обнаружили тяжёлый изотоп водорода тритий с периодом полураспада 12 лет и малой энергией распада.

Для физиков тритий оказался аналогом дрозофилы в генетике, так как он обладает уникальными свойствами: малой энергией перехода, простотой получения, большой надёжностью при вычислении атомарных эффектов. При распаде радиоактивнного ядра энергия распада делится между новым ядром, электроном и нейтрино. Физики многих стран работают с тритием и создают всё более совершенные установки. Это известные эксперименты в Цюрихе, Лос-Аламосе, Токио, Троицке и Майнце.

Общий вид эксперимента КАТРИН и схема ядерного распада трития

КАТРИН это эксперимент, который создаётся в настоящее время для прямого измерения массы «электрон-нейтрино» с чувствительностью 0,2 еV. Это следующий шаг в экспериментах с бета распадом трития. В эксперименте участвуют несколько европейских и американских институтов, около 100 учёных, инженеров. Установка КАТРИН будет построена в немецком исследовательском центре в Карлсруе, где есть необходимая техническая инфраструктура и тритиевая лаборатория. Руководит лабораторией относительно молодая дама невысокого роста, очень деловая и активная. Она же и ведёт проект КАТРИН как технический менеджер. Для меня это было неожиданно, что именно женщина ведёт такой сложный проект, но это факт.

Наша фирма выиграла тендер на создание одной из основных частей эксперимента КАТРИН, именуемой WGTS, во многом благодаря меньшей заявленной стоимости. Однако в процессе проектирования выяснилось, что необходимы большие затраты на конструкторскую работу по проекту, поскольку требуются научно-исследовательские работы.

Мне было интересно работать, проект исключительно сложный и о такой работе можно только мечтать. Я люблю свою работу и мне интересно, иду на работу, на обед, а в голове прокручиваются решения и это иногда очень помогает. Но бывают моменты, не могу найти решения и какое-то время тратится впустую, переключаешься на другую задачу, проходит время и вдруг приходит решение. И ничего не сделаешь, это творческий процесс и родить невозможно раньше чем решение созреет.

Мы на фирме работали над проектом в небольшом составе: это главнокомандующий или менеджер проекта, доктор Кройц, его заместитель и главный криогенщик Ахим Нобл, это мой начальник, Михаэль Пойер или Миша, основной технический игрок в этом проекте, это я, как ведущий конструктор проекта, ещё два конструктора со стороны, Марк Экеленц и Мюллер. Также участвовал Вольфганг Зюнхольд, он и технолог и снабженец и ответственный за производство.

Другая команда со стороны заказчика, в ней около десятка специалистов по всем направлениям. Есть в этой команде и физик из Троицка. Раз в месяц проходят совместные обсуждения отдельных деталей проекта, причём повестка совещания, вопросы для обсуждения предварительно готовятся двумя сторонами. Все с ноутбуками и в режиме реального времени всё фиксируется до мелочей.

Всё начиналось с тендера, я готовил все первые наши предложения и, мы получили этот многомиллионный проект. Далее по прошествии 6 месяцев, мы должны были представить «Техникал Дизайн Репорт» или технический проект, где должны быть зафиксированы все решения по всем ключевым моментам. Невозможно просто описать, насколько сложным оказался этот проект. Это и криогеника, это и сверхпроводящая магнитная система, это и радиоактивный тритий, впрыскиваемый в пучковую трубу, это и пучковая труба, температуру которой нужно стабилизировать с помощью жидкого неона с невероятной точностью и для решения этой задачи были подключен криогенный институт из Дрездена. И, представьте, нужно было за короткий срок все технические решения представить заказчикам.

Имея определённый опыт работы я понимал, что это может быть только предварительные решения и далее, в процессе работы, они будут уточняться и изменяться, но как я позднее понял, другое мнение у заказчика или у отдельных его представителей. В итоге мы долго не могли завершить этот этап, шла постоянная доработка, всё уточнялось, менялось и параллельно мы уже делали рабочий проект.

Да, забыл отметить одну важную особенность этого проекта. Поскольку заказчик придает огромное значение системе стабилизации температуры пучковой трубы, они в техническом задании отдельным этапом работы включили так называемый «Демонстратор». По их мнению необходимо показать практически в процессе создания всей установки работоспособность системы стабилизации температуры пучковой трубы. Как это сделать? Было много разговоров, но никто толком не понимал с чего начать. В итоге мне неожиданно пришла, как потом оказалось, спасительная мысль, а что если максимально использовать все элементы установки и в упрощённом варианте собрать как бы часть её без магнитов, без жидкого гелия а с криокулерами – специальными охлаждающими устройствами? И неожиданно всем эта идея понравилась, так как была очевидна большая экономия и стало ясно, что нужно делать. Практически было найдено великолепное решение и можно было параллельно делать как бы две установки, одну для испытаний пучковой трубы и другую, основную, причём после испытаний пучковая труба будет полностью использована в основной установке.

Все основные идеи проекта приходилось постепенно в течение многих обсуждений воплощать в виде конкретных решений. Обсуждение или «митинг» это такая процедура принятия технических решений, когда определяется и уточняется область конкретной работы и конкретные задачи. Интересно сравнить эти митинги здесь и в России.

Первое, что нужно отметить, это внешнее поведение людей. Независимо от должности и от проблем, все ведут себя абсолютно корректно. Ни при каких ситуациях не повышается голос и не присутствуют эмоции. Это способствует достаточно дружеским отношениям и помогает в работе. Хотя, конечно, присутствуют и конкуренция и антипатии, но это не препятствует работе.

По результатам обсуждения обязательно есть протокол, который всем рассылается и в котором чётко и конкретно записаны все решения, сроки и ответственные за выполнение. Система простая и эффективная. Только одна проблема, слишком много бумаги. Если зайти в комнату любого сотрудника, то первое, что бросается в глаза, это стеллажи с папками. Все стены уставлены стеллажами. Для примера, у меня было только по этому проекту около десятка папок.

Очевидно, что необходимо очень аккуратно вести всю документацию, к чему я не привык и никак не могу себя заставить. Но ничто человеческое не чуждо и здесь. Есть люди, которые по знаниям, может по складу характера «тащат воз», а есть которые едут за компанию, тем не менее дело движется. Проект сложный, очень много проблемных и сугубо технических вопросов, но постепенно все они находят своё решение.

Сверхпроводящий циклотрон протонной терапии в клинике Мюнхена, квадрупольные магниты в Церне, ускорительная техника в Англии и на Тайване, и в Израиле, это далеко не полный перечень выполненных работ в последние годы. Конструкторский отдел фирмы небольшой, менее 15 человек, из них ведущих специалистов не более 5. В области сверхпроводящей техники и криогеники нас трое, не считая начальника. Михаил Пойер хороший парень, цепкий, знающий и на своём месте. Остальные работают в области механики и точной механики. Хенни Смит из южной Африки, после выхода на пенсию, решил посмотреть на мир и приехал в Германию, классный спец, очень аккуратный и спокойный. Его младший сын заканчивает здесь школу и будет поступать в университет. Поступать это не то слово, после гимназии можно выбирать где учиться и не надо сдавать экзамены, есть только определённая процедура приёма при наличии мест, но в университет только после гимназии, а это 13 лет. Хенни Смит мне говорил, что они и приехали в Германию из-за сына, чтобы он получил здесь образование. Его семья протестантской религии и посещают церковь. Я был немало удивлен их набожности и традиции, когда меня пригласили на ужин. Перед едой они взялись за руки, прошептали молитву и только потом приступили к еде. Их потомки – голландцы, более 250 лет назад покоряли Африку и нашли прекрасное место на самом краю, защищённое от зноя Африки горами и с прекрасным климатом на береговой полосе. Это район Кейптауна. Местный язык – африканос, как говорит Хенни, очень простой и красивый.

Другой мой коллега, Кристоф Родемахер, физик по образованию, прекрасно знающий компьютер, имеющий хороший опыт и ответственный за установку протонной терапии. Может практически всё и мне часто приходилось обращаться к нему за советом. Два опытных конструктора, Рудольф Альбрехт и Райтель в этом году уходят на пенсию. Найти на замену хороших конструкторов не так это просто, поэтому есть и приглашаемые на определённую работу конструктора, как правило они от какой либо фирмы или имеют собственный бизнес. Все работают с 3Д-программами и уже никто всерьёз не воспринимает работу в 2Д. Более того, на нашей фирме внедрена автоматизированная система разработки документации ПРО-Файл, Миша Пойер, мой шеф, большой энтузиаст этой программы, но и надо отдать должное, это своего рода революция в разработке конструкторской документации (КД). Мы работаем с 3Д программой Инвентор и для меня переход на 3Д проектирование был новым качественным этапом. В чём преимущества? Они очевидны – это исключение возможных ошибок, так как при разработке модели все элементы как на ладони. Это так называемая контрольная сборка, которую необходимо делать, чтобы выявить возможные ошибки. Раньше это была очень трудоёмкая и кропотливая работа, а при моделировании в 3Д это просто и больше творчества.

Работа конструктора непосредственно с чертежами это как бы надводная часть айсберга, а подводная часть, это ведение заказа в производстве и, как следствие, необходимые изменения и неоправданные затраты времени, много бумаги и неизбежные ошибки. И так постепенно шаг за шагом мы приходим к истине, т. е. к готовому изделию. Качество чертежей и количество изменений зависит от квалификации конструктора, но всегда есть дефицит времени, а при выполнении сложных проектов без ошибок и изменений не обойтись. Это всегда крайне неприятная и неблагодарная работа и практически всегда вызывала конфликты между конструктором, технологом и производством.

Мне теперь не нужно думать об этих проблемах и вот почему. 3Д проектирование сводит к минимуму возможные конструкторские нестыковки, 2Д чертежи выполняются после разработки модели очень быстро и требуется только грамотно расположить все виды на чертеже и указать размеры с допусками. Далее 3Д модель и чертёж сохраняются в ПРО-Файле, получают соответствующий оригинальный номер, статус и защиту от несанкционированного доступа, если необходимо, и это как в кладовке у хорошего хозяина. Статус означает, что чертежи или в разработке, или прошли дизайн-ревю, или допускаются к производству. И в зависимости от статуса конструктор может свободно работать с чертежами или, если статус требует индекса ревизии, то конструктор делает все необходимые изменения, а чертежи сохраняются в ПРО-файле с новым индексом. Вся процедура изменений проходит внутри системы и без затрат времени на всякие подписи, согласования и т. п. Все, кому необходимо, имеют доступ к чертежам. Размножение и работа с чертежами других специалистов происходит помимо разработчиков. Все общаются с системой ПРО-файл. Кстати эта система не только для чертежей, но и для всей возможной документации.

Внедрение этой системы позволяет практически исключить разработку спецификации, т. е. перечня всех деталей, он создаётся автоматически без каких либо затрат времени, как и простановка позиций на чертеже. Если ещё приложить сюда большую библиотеку всевозможных стандартных деталей и узлов, а сейчас каждая уважающая себя фирма, выпуская продукт, параллельно создаёт 3Д модель, то станет понятно почему они так хорошо живут. Да потому что могут, благодаря таким вот революционным вещам, сокращать затраты на производство, например тех же автомобилей, и выпускать каждый год новую модель. И если этот прогресс идёт по нарастающей, то экономика страны это не только нефть и газ, а и то, что нужно для индустриально развитой страны. Это машины и оборудование, это рабочие места, это и другой уровень жизни.

А мы продолжаем работать на ворованном АКАДе и переводить бумагу. Мы всё делаем оригинальное и своё, чуть ли ни болт с гайкой. Да, да, ну ка скажите мне где взять нержавеющий болт с гайкой? А нигде, нужно точить… Вот и приехали.

У меня иногда складывается мнение что в правительстве никто не понимает ситуацию. Ну не слышал я ни одного конкретного суждения в этом направлении, только говорят в общем о каком-то технологическом прорыве. Господа министры оглянитесь вокруг, поинтересуйтесь как в Европе и сделайте наконец эту задачу приоритетной, очередным национальным проектом. Без этого никуда, это как бы необходимый качественный скачок и абсолютно конкретное дело, это и есть технологический прорыв.

Мне повезло, работу по проекту разделили как бы на несколько направлений. Марк, мой коллега, занимался пучковой трубой и откачными камерами, особенно не усердствовал, он хитрый парень, работал на несколько заказчиков и понимал, что нужен, мог иногда не появляться, на работе, хотя это на грани фола. Любил работать с моделями, у него получалось, но были проблемы с рабочими чертежами.

Часть работы выполняла команда Мюллера, он делал чертежи вакуумного контейнера по нашим разработкам в своей маленькой конструкторской фирме. Собственно говоря, все основные идеи были разработаны мной в течение первого полугодия, а затем шла их последовательная реализация.

Я проектировал сверхпроводящие магниты, их было 7 в установке. Это цепочка соленоидов с дипольными обмотками на крайних магнитах. Очень сложная задача – нужно выполнить все обмотки с высокой точностью расположения на длине более 15 метров, как в радиальном, так и в осевом направлении. Кроме того, нужно учитывать всенормы и правила для сосудов давления, поскольку чертежи проверялись в технической инспекции Германии, ТЮФе.

Общий вид WGTS

Для меня эта работа понятная, уже согласован первый комплект чертежей и остальные закончены в кратчайшее время. Тут и очередная прибавка к зарплате, 3 % на бедность, не много, но приятно и за год выплатили полностью. Шеф сказал, что доволен моей работой, интересовался планами на будущее. У них, как и у нас раньше, есть регулярная аттестация, когда происходит беседа с сотрудниками и пытаются выяснить настроение у людей, вроде формальность, но соблюдается чётко.

Мой шеф Миша Пойер, когда в отпуске, то жизнь в отделе как то замирает на время. Но ведь нужно работать и успеть до своего отпуска закончить следующие магниты. Мы все вместе, семьёй, летим на Майорку на две недели. Сняли виллу, будет машина и, надеюсь, отдохнём хорошо. В прошлом году были на Канарах, остров Тенерифе. Очень понравилось, красивая необычная природа, прекрасный климат, но без приключений не обошлось, мы два дня с трудом добирались на перекладных через Мадрид и Алеканте в Москву. Поэтому решили в этом году лететь из Германии. Домой в Протвино попаду скорее всего осенью. Думаю вырвусь на пару недель.

Постоянно возникали технические проблемы с подготовкой производства магнитов. При изготовлении таких сложных изделий проблемы всегда есть и они решаются, если нет серьёзных ошибок и есть взаимопонимание в коллективе. Дело в том, что для передачи чертежей в производство, необходимо определённое время, когда тщательно изучаются все нюансы и выявляются ошибки. Также уточняются возможности изготовления и допуски. Это необходимый этап и разница только в том, что здесь нет специального отдела технологов, а эту работу ведут так называемые «абвиклеры», полностью ответственные за конкретный проект. В большей степени ответственность лежит на конструкторе и в тоже время очень много зависит от квалификации абвиклера.

Постепенно работа переходит в область конкретных решений и чертежей. Очень много бюрократии и протоколов, заказы размещаются и на стороне и у себя в производстве, но полностью закрыть такой сложный проект не так просто, да и сроки поджимают. Виноват руководитель проекта Кройц, он большой демагог и следит только за расписанием. Абсолютно не понимает той сложности, которая ложится на плечи конструкторов.

На носу очередное совещание по проекту Катрин. Марк совсем избаловался, почуствовал слабинку и ходит как вздумается. Хитрый парень, нос держит по ветру и при первой возможности смывается. Видит, что я понимаю, но продолжает сачковать. Миша, наш шеф, выйдет из отпуска и будет крайне недоволен положением дел. И мне, видимо, попадёт за компанию. Постараюсь закончить всю цепочку магнитов, это необходимо, так как в производстве начали обработку бобины первого магнита.

Ахим Хобл, главный криогенщик, также в отпуске, а мне так нужно его мнение и замечания по магнитам. Всю идеологию я уже проработал и сейчас мне важно получить максимум критики и замечаний. Надеюсь, что не придётся многое менять, но придётся посылать в ТЮФ и заказчикам на экспертизу. Мне кажется сейчас, что нужно больше конструкторов задействовать на проект, иначе в сроки не уложимся. Все основные решения есть, нужно работать. Постоянно идут разговоры о больших расходах, скорее всего оценка стоимости была сильно занижена. Никак не могут определиться с изготовителем вакуумных сосудов для нашего проекта. Я уже думал связаться с Подольским машзаводом, мы делали там лет десять назад для ДЕЗИ в Гамбурге теплообменник по всем европейским правилам и с аттестацией в ТЮФе. На этом заводе много заказов для атомных станций и качество на высоком уровне. Но я уже осторожно подхожу к таким задачам, это не поощряется во первых, а во вторых ещё не факт, что будет дешевле. Один транспорт стоит около 10 тыс. евро. Здесь, в Европе, много высокотехнологичных предприятий, нужно искать.

Идёт к концу работа по 10 метровой пучковой трубе, невероятно сложные технология изготовления и требования. Все решения приняты, дело за малым, нужно изготовить. Пайку в вакууме 5 метровых труб будут производить в Гамбурге в ДЭЗИ, а заключительную сварку и сборку уже на фирме. Контроль стабилизации температуры пучковой трубы на соответствие расчётам будет проведён в так называемом «Демонстраторе», т. е. будет собрана установка, где в рабочем режиме будут проверены все заданные температурные параметры. Нам необходимо показать заказчикам, что в основной машине будут выдержаны все требования к температурному режиму пучковой трубы, работа большая и сложная. Нужно с минимальными затратами ухитрится выполнить по сути дела двойную работу и нет шанса на ошибку. Если расчёт, который длился не один месяц с привлечением учёных светил, окажется неточным, можно сказать приехали и поставить точку на проекте.

Миша Пойер вышел на работу и сразу включился в проект. Он недоволен состоянием дел, но не показывает виду. Выдержка отличная, но как мне кажется, он не оценивает реально сложность проекта и занижает трудоёмкость конструкторских работ. Может сказывается недостаток опыта и ещё то, что такой крупный проект впервые, если не считать установку протонной терапии, но моё мнение, что КАТРИН значительно сложнее.

Пришла в голову мысль – кому это надо? Пытаемся что-то делать, чтобы узнать больше о нейтрино. Нейтрино, как мало в этом слове… Большинство живущих на Земле и не подозревают о его существовании и более того, нисколько не жалеют об этом. Может вся наша работа впустую? Если ты делаешь автомобиль или что-то другое, необходимое людям, это понятно, но огромные затраты на нейтринный эксперимент? Оправдано ли это, если принять во внимание, как много людей на планете голодают…

Физики давно надеятся что-то найти и перевернуть представления людей об устройстве вселенной. Ну и что? Исчезнет голод, уйдут в небытиё войны и воцарится рай на земле? Как бы не так, похоже всё запрограммировано неизвестным нам разумом и что будет, одному Богу известно…

Мне просто хочется делать автомобиль, например. Я знаю, как сделать его и результат будет виден. Но я делаю уникальную физическую установку для одного из самых значимых экспериментов в современной физике высоких энергий.

Уже запустили Большой Коллайдер (LHC) в Европе, в котором есть и моё участие. Это грандиозное событие для всего мира, равные которому пожалуй лишь полёт в космос или полёт на Луну. Учёные всего мира получили уникальный инструмент для изучения материи. Будут новые открытия и новые частицы, а возможно и новое представление о мироздании.

Каким образом это изменит жизнь на Земле никто не знает, можно только фантазировать. Как известно, иногда самые смелые, немыслимые фантазии сбываются. Гиперболоид инженера Гарина, полёт на Луну, звёздные войны… И наша работа, к сожалению, есть только маленький шаг к познанию, но он возможно даст новый, доселе недостижимый результат…

И снова о КАТРИН, мне нравится такое имя и у меня есть внучка Катя

Моя работа посвящается ей, пусть она будет счастливой в жизни…

Если честно, работаем мы в полсилы. Иногда топчемся на месте, решаем второстепенные вопросы, нет чёткости в руководстве. Руководитель проекта, доктор Кройц только пишет протоколы, другие бумаги и регулярно обновляет план, который я не читаю. За бумагами как-то незаметно уходит на второй план основная задача, сам проект. Бегает Шеллонг, наш сварщик, с папками чертежей и документов на согласование, бюрократия работает… Миша Пойер тоже в стороне, нет динамики в работе и все это ощущают. Продолжаю работать над следующим модулем установки, нужно до мелочей решить всё с компановкой и с пучковой трубой, согласовать с заказчиком. Такой порядок, да и пучковая труба – это тритиевый канал, требования к которому самые высокие. Можно сравнить с реакторами атомных станций или с чем-то подобным. Все материалы, изделия должны быть сертифицированы, т. е. иметь документально подтверждённый документ о качестве.

Порой стоимость сертификата больше, чем стоимость изделия.

Чего здесь лично мне не хватает, так это возможности применять какую-либо новую технологию, например, диффузионную сварку. Часто есть идея, как сделать, но здесь нет возможности изготовить образец и проверить. Например, очень важный момент – монтажное соединение трубопроводов. Кроме электросварки здесь ничего не применяется, а их нужно соединять при сборке и монтаже в условиях ограниченного пространства.

Первая наша цель Демонстратор, будем демонстрировать работоспособность системы стабилизации температуры пучковой трубы. Чертежи в стадии завершения, и я продолжаю работать над другими модулями установки. Основная трудность заключается в оптимальной компановке системы, разводке трубопроводов, которых большое количество. Нужно учесть все перемещения при захолаживании системы до –269 °С и нагреве до +280 °С, оценить возможные деформации, что далеко не просто. Для меня до сих пор загадка, как делались подобные проекты раньше. У меня практически готов уже сложнейший модуль, на который потратил уйму времени и нервов. Много раз я крутил его, пытаясь найти оптимальный вариант, и если бы не возможности 3-х мерного проектирования, не смог бы это сделать.

Ко мне зашёл доктор Кройц и посетовал на проблемы в реализации проекта. Уже наметилось отставание по срокам, это не нравится заказчикам в Карлсруе и уже ясно, что отставание будет расти. Более того, д-р Кройц высказал опасение, что будут ещё и другие проблемы. Это слегка озадачило меня, ранее мне не приходилось слышать от него такого рода пессимистические высказывания. У меня уже давно такие сомнения, и не хотелось, чтобы они оправдались. Из ДЕЗИ, ускорительного центра в Гамбурге, после пайки в защитном газе доставлена 5-метровая часть пучковой трубы и сегодня у нас с инспекцией представитель заказчика. Цель посещения – оценить результат и качество после пайки.

Выявилось много дефектов, но вариантов нет, что есть, то есть и переделать невозможно. Теперь необходимо провести замеры и понять, что мы имеем. Это непростая задача, правильно обмерить 10-метровую пучковую трубу, исключив при этом возможные прогибы и деформации под собственным весом. С другой стороны, мне кажется, заказчики не будут сильно придираться, понимая всю сложность этого изделия. Я предвижу новые проблемы, они могут коснуться и меня. Сегодня пятница, неделя была короткая, 3 октября праздновали день единства и народ в загуле, многие смотались. Как я уже отмечал, технологической подготовки производства, как таковой здесь практически нет, обходятся здесь без неё, но в результате возникает много технических вопросов на этапе изготовления.

На днях мой шеф, Миша Пойер, говорит – нужно сделать приспособление для сварки откачной камеры, мол не могут хорошо собрать эту камеру без технологической оснастки. Друзья, это было ясно сначала, почему же никто не чесался раньше? А что говорить об основной сборке, когда нужно всё пригнать, выверить? Такое впечатление складывается, что дальше своего носа ничего не желают видеть. В итоге в авральном порядке, когда петух клюнет в нужное место, начинается срочная разработка оснастки. Пишутся и корректируются планы, протоколы и вот они… проколы, там, где их не должно быть. Мне эта работа более чем понятна, есть хороший опыт и за 2 дня я выложил все чертежи на бумагу. Обсуждение прошло без сучка и задоринки, все довольны. Не понравилось мне только, что работа вначале была поручена Марку, моему молодому коллеге, но он продинамил уже какой раз и в итоге я вынужден делать её в срочном порядке. Я замечаю, он иногда подставляет меня так, между делом, и пытается надувать щёки перед шефом, показывать свою значимость. Молодой, да ранний, как говорят в таких случаях. Но с другой стороны, приспособления – моя стихия, вряд ли кто сделает лучше. Правда, мне не очень нравится, когда Миша дёргает по пустякам. Но сейчас проект в стадии завершения, у нас нет лишних рук и приходится делать практически всё, что нужно. Есть желание освоить «Ансис», очень необходимую для конструктора программу, но, к сожалению, не хватает настойчивости. Ансис позволяет оценивать любые механические системы, с этой программой необходимо постоянно заниматься, чтобы быть на «ты». Но если владеешь этим инструментом, ты на голову выше, как профессионал, а это много значит…

ВАРИАН

Вдруг нас продали, мы теперь в составе американской фирмы VARIAN medical system и ждём своей участи. Вроде ничего особенного не должно случиться, но есть какая-то настороженность у людей, всё-таки новые хозяева и как они распорядятся не известно.

Ранее на нашей фирме ACCEL была разработана установка протонной терапии на основе сверхпроводящего циклотрона, имелся неплохой опыт в области криогеники и сверхпроводимости, также ACCEL имела большой задел и много проектов в области ускорительной техники, сверхпроводящих систем и в составе VARIAN многие проекты нужно было завершать, в том числе и проект КАТРИН.

Новые люди, новые задачи. В Троисдорфе, это в 25 километрах от нашего технологического парка в Бенсберге, фирмой VARIAN организуется новое производство по серийному выпуску циклотронов для протонной терапии. Несколько лет назад там было производство квадруполей для ЦЕРНа. Все другие проекты постепенно сворачиваются, в том числе и КАТРИН, никто практически не интересуется, хотя проект нужно завершать. И вот новость: фирме VARIAN надоело кормить лишние рты и они решили разделиться и продать часть фирмы вместе со всеми ненужными им проектами и людьми, занятыми в них.

Коротко о ситуации с установкой протонной терапии. Уже около 2 лет, как нашей фирмой был запущен небольшой циклотрон в новой частной клинике Мюнхена. Великолепное новое здание, рядом отель для пациентов. Проблема всё та же, сделали железо, запустили, работает, а дальше как всегда в таких случаях, нет и не было общей концепции завершения такого проекта, в результате споры, кто и что должен делать, претензии сторон и, как результат, наша ACCEL в составе американской фирмы VARIAN. Циклотрон работает, но нужно распределять пучок по 5 ти каналам, обеспечить все необходимые измерения, контроль, безопасность. Другими словами нужна автоматизированная система управления всем комплексом и вот тут загвоздка. Когда заключали договор, посчитали, что главное железо, а всё остальное и софт можно будет заказать на стороне или пригласить нужных специалистов. Оказалось не так просто и не по зубам. Да и с другой стороны в Германии высочайшие требования к медицинскому оборудованию, нужна сертификация.

В нашем отделе многие конструктора работают над установкой протонной терапии, это основное направление у нас. Больше половины сотрудников заняты протонной терапией, многие с учёными степенями. В порядке информации всем сотрудникам приходят сообщения от руководства компании Вариан о перспективах. Один из руководителей поделился с нами планами на будущее протонной терапии. Контракты по всему миру, многие страны хотят иметь такие установки и готовы платить. Наша задача – быть готовыми, подготовить документацию для серийного производства. Много работы в направлении сервиса и программного обеспечения. Не всё складывается так хорошо, как хотелось бы, это связано с целым рядом причин, основные из которых некомпетентность и бюрократия.

Сегодня было общее собрание, было всё руководство и представитель головной компании ВАРИАН медикал систем. Объявили о реорганизации нашей фирмы и предстоящем сокращении. Народу собралось не счесть, всех волнуют наши перспективы. Насколько я смог понять, фирма неэффективно работает и нужно менять ситуацию. Предлагается уволить около 10 % сотрудников, т. е. необходима ротация кадров. Будут беседовать с каждым кандидатом, что-то предлагать… Структурно будут два направления, это протонная терапия и физика. Нам, конструкторам, вроде ничего не грозит, но тем не менее, как то неуютно.

У меня новая срочная работа, нужно спроектировать устройство для контроля параметров пучка и дозы излучения в человеческом теле. Интересная работа и я уже проектировал прототип этого устройства. Теперь нужно разработать новую конструкцию с учётом испытаний и на хорошем уровне. Что делать, попробую, но как всегда всё нужно быстро и вчера. Многое нужно сделать и по КАТРИН, поэтому наступают не лёгкие времена. Но я работы никогда не боялся, не боюсь и сейчас, просто хочется сделать её на высшем уровне, чтобы самому приятно было. Это главное в нашей работе – удовлетворение от хорошей работы, и это многого стоит. Здесь есть все возможности для творчества, нужно только желание. На днях нас тренировали на новом ИНВЕНТОРЕ, это наш основной 3Д инструмент. Я не перестаю удивляться новым возможностям современных CAD – систем. Почти кино, всё в движении, великолепная картинка, ну просто фантастика! Но и освоить её на высоком уровне не просто. Что нужно для производства? Грамотные чертежи, а картинки зачем? Так ведь работу нужно представлять и заказчикам не надо разбираться в чертежах, они должны видеть результат в кино! Вот так движется вперёд инженерная мысль и трудно даже представить себе, что будет лет через 20!

Неожиданно случилась поездка в Мюнхен, где продолжается «внедрение» нашей установки протонной терапии. Внедрение, слово придумано очень верное и оно хорошо знакомо мне по далёким советским временам, когда приходилось в составе группы специалистов внедрять свои разработки в производство. Иногда и месяцами. В основном на Урале, там были сосредоточены наши заводы, где мы обязаны были разрабатывать новые технологии и технику для производства боеприпасов. Думаю не будет большим преувеличением сказать, что были мы в этой области впереди планеты всей. Но было жутко интересно видеть результаты своего труда, особенно, когда всё получалось. Были и достижения, были и Спецы с большой буквы, творящие прогресс… Россия всегда славилась талантами, будь то искусство или техника. В Мюнхене постоянно находится команда с нашей фирмы и пытается запустить циклотрон, идёт пуско-наладка систем. За эту работу идут командировочные и немалые, плюс оплата сверхурочных часов. Мюнхен мне не очень понравился, правда я и был только в центре на Мариенплатц, но вид на Кёльн с моста меня гораздо больше впечатляет и восхищает. В Мюнхене удивило обилие всевозможных колбас и колбасок в небольших лавках. Общественный транспорт великолепный, S-Bahn, или трамвай по нашему, едет быстро и бесшумно, всегда по расписанию. Станции метро очень простые, без излишеств, можно сказать некрасивые, но удобные для пересадок и чистые. Поезда мало чем отличаются от наших, но они практически свободные и бесшумные. Расстояние между Кёльном и Мюнхеном порядка 600 км, можно ехать на скоростном поезде ИСЕ – это часа 3 или лететь около часа, правда ещё час от аэропорта до города на трамвае S-Bahn. Вылетали из Кёльна утром, было пасмурно, но не очень холодно, а подлетая к Мюнхену, сверху были видны заснеженные, как на картинке нарезанные поля, снег лежал повсюду. Парадокс природы, Мюнхен намного южнее, но поскольку рядом Альпы, то климат здесь более суровый, чем в Кёльне, часто лежит снег. В районе Кёльна снег редкий гость, может быть всего недели две зимой, не больше. Билеты на Боинг 737 мне стоили где-то 300 евро. В аэропорт я приехал на своём авто и оставил его на парковке, всё удовольствие – 15 евро за день. Надо сказать с парковкой в аэропортах здесь нет проблем. Огромные многоярусные гаражи, всегда есть места и вообще здесь нет такой суеты как в Москве, очень удобно и уютно. Зачем же меня занесло в Мюнхен? Дело в том, что мне необходимо было увидеть своими глазами технические детали конструкции облучающей головки с целью дальнейшего проектирования устройства предварительного измерения пучка.

Как то у меня была одна встреча в России, которая изменила мои представления о нашей фирме. И связано это с установкой протонной терапии. Так получилось, что я практически не участвовал в проекте и не имел полной информации. В газетах появлялись публикации о разработке в Протвино российского варианта подобной установки и многие мои коллеги рассказывали о ней и о том, что строится в Протвинской больнице отделение для протонной терапии. Мне было очень интересно попытаться сравнить и понять технические детали. Идеологом российского варианта является Балакин В. Е., член-корреспондент РАН. Наша фирма ACCEL уже изготовила два циклотрона для протонной терапии, один установлен в Цюрихе, в институте Пауля Шерера, где проводят уже лечение, второй в клинике Мюнхена и здесь были большие проблемы.

Клиника в Мюнхене

Клиника в Мюнхене построена с размахом, есть комфортабельный отель, соединённый галереей с лечебным зданием, само здание великолепное из стекла и металла, 5 комнат для облучения, система контроля и безопасности, в общем всё на высшем уровне, но клиника долгое время не работала.

Схема распределения пучка

После ознакомления с русским вариантом установки протонной терапии у меня появились сомнения, а оптимален ли выбранный вариант? В Мюнхене реализуется технически очень сложная система, это связано и с тем, что циклотрон сверхпроводящий, весом в 100 т и с тем, что применены для облучения сложные устройства, и с тем, что пучок распределяется на 5 направлений. А ведь главное – это эффективность лечения, методика лечения и для достижения этой цели, система должна быть оптимальной, без излишних технических наворотов, которые вызывают ненужные проблемы и отдаляют само лечение. Кроме всего, пучок постоянный 250Мэв, нерегулируемый по мощности и требуются специальные устройства для его распределения по направлениям и фокусирования.

Общий вид

Установка в Протвино значительно меньше по весу, не сверхпроводящая и не требует криогеники, на первый взгляд значительно проще, при том, что пучок протонов импульсный и регулируется от 40 до 300 Мэв. Всё значительно проще, правда и здание проще, могло бы быть более комфортабельным. Но главное – техника, если она надёжна и выдаёт заданного качества пучок при минимальных затратах, следующий этап это техника лечения. Исследования ведутся во всём мире, как лечить и что нужно для этого. Создание такой уникальной техники должно базироваться на современных исследованиях и достижениях. Возможно Балакин был прав, нет необходимости в таких сложных системах, нужно как можно быстрее внедрять установки протонной терапии и помогать людям.

Конечно, в Европе больше возможностей, но я всё больше убеждаюсь, что и в России не менее высокий потенциал, а уровень мышления выше, несмотря на все проблемы. Группа Балакина собирается производить подобные установки для всего мира, многие страны интересуются проектом и вполне возможно, что будущее за такими, более простыми и дешёвыми машинами.

Неожиданно моя встреча в Протвино получила продолжение. На днях всю команду, причастную к протонной терапии, а это около 80–100 человек, пригласили на встречу с главным менеджером, ответственным за это направление. Относительно молодой человек, лет 45, непонятной национальности, похожий то ли на индийца, то ли на мексиканца, но уже занимающий высокий пост в иерархии VARIAN. Как оказалось, ему поручено вытащить протонную терапии и нашу фирму на должный уровень и он делился с нами своими планами, для чего прилетел специально из Штатов вместе с помощниками. Просил обращаться напрямую, если есть предложения, замечания по улучшению ситуации. В перерыве нас всех угостили пиццей и мне удалось коротко поговорить с ним. Я рассказал ему о русском варианте установки протонной терапии, чем он сразу заинтересовался и попросил дать ему координаты Балакина. Думаю он деловой человек, по крайней мере так мне показалось, и он просто обязан сравнить и оценить эти два варианта.

Так случилось, что проект КАТРИН оказался никому не нужен, кроме заказчика, у новых хозяев другие планы и трудно представить, как теперь в таких неопределённых условиях наша команда будет его заканчивать.

Идёт реорганизация фирмы, но пока я не вижу положительных результатов, кого-то увольняют, кого-то принимают, кто-то переезжает в другие здания.

Невольно приходит мысль из известной басни Крылова: «А вы друзья, как не… садитесь…

12 октября в Протвино отмечали 50-летие запуска ускорителя У-70, крупнейшего в мире. Столько же лет и моему городу, построенному вместе с ускорителем на берегах реки Протвы. Да, было время, были цели и энтузиасты, но прошло 50 лет, Государственный центр Институт Физики высоких энергий, несмотря на громкое имя, загибается и постепенно превращается в пустые здания за забором. Никому не нужен монстр на глиняных ногах. А нужна ли сегодня физика высоких энергий? С другой стороны наука у нас за советское время превратилась в особую касту, оторванную от жизни, существующую сама по себе и требующую денег.

Только такие островки новых технологий, как у Балакина, могут быть конкурентноспособны, но уж очень большая разница в возможностях такой компании как VARIAN и центра Балакина.

Очередной Новый год я снова в России и снова приятное ожидание встреч и чего-то особенного. Я не люблю эти дни перед отлётом, когда нужно много чего сделать и на работе и дома, ухитриться не забыть оплатить все счета, собраться, купить подарки… И вот аэропорт, магазин «дюти фри», самолёт. Это приятное время, хлопоты позади и Москва впереди.

А дальше, как в кино, время бежит быстро и как-то неинтересно и уже скоро назад. В этот раз, не прошла и неделя, как я подцепил какой-то вирус и проболел весь Новый год и даже неделю после возвращения. Новый год в Протвино в этот раз встречали с ожиданием снега, его не было в декабре, было тепло, и он пошёл в последний день. Как в сказке! Мы были вместе всей семьей, Катя танцевала и Вера танцевала, а потом на улице был салют. Я люблю Новый год, устаёшь конечно, не высыпаешься, но этот праздник всегда ждёшь. Прилетел я в Германию, больной и невесёлый…

Пока есть проблема с проектом Катрин. Не хватает денег на проект и всем предлагают экономить. Сейчас ясно, что недооценили всю сложность установки на первоначальном этапе. Меня беспокоит неопределённость в подвеске пучковой трубы, когда непредвиденные контакты при захолаживании приведут к большим теплопритокам и в итоге к невозможности стабилизации температуры пучковой трубы.

Очевидны просчёты в предварительной оценке проекта. Стоимость по договору где-то около 4 млн. евро, а должна быть раза в 2 больше. Кто виноват и что делать, извечные вопросы. С одной стороны, мы бы не выиграли тендер и работа досталась бы другой компании, а с другой стороны как быть теперь в данной ситуации. На совещании в Карлсруе стороны не пришли к согласию по поводу ревизии оценки стоимости проекта, но мои коллеги будут настойчиво убеждать их в своей правоте. Посмотрим, что получится.

Да, совсем забыл о наиболее важном, новая метла приступила к работе – состоялись первые установочные совещания, где предложили новую систему оценки сотрудников, принятую в VARIAN. Это нечто новое, посмотрим чем это грозит, но уже понятно, придётся попотеть и заполнить специальный формуляр. Народ волнуется и ждёт неприятностей.

Сегодня 25 января, день рождения Высоцкого, я смотрю передачу 1 канала, где много говорят о женщинах Высоцкого, о том, что Марина Влади зарабатывает во Франции на имени Высоцкого и плохо отзывается о России, о друзьях Высоцкого. Бог ей судья, он любил её…

И снова о Катрин. Мы все в ожидании, завтра очередной митинг в Карлсруе на более высоком уровне и опять вопрос денег. Ситуация критическая, завязли в работе по уши, а денег не хватает. Чтобы получить эту работу нельзя было завышать цену проекта и вот мы имеем, что имеем. С другой стороны, какими нужно быть полными идиотами, чтобы в таком серьёзном проекте, где есть исследовательские проблемы, где нужно привлекать институты для решения той же задачи с пучковой трубой, допустить существенное занижение стоимости проекта. Есть, конечно, надежда, что понимая наши проблемы и учитывая необходимость завершения проекта, заказчики пойдут навстречу, оценят значительно увеличившуюся сложность проекта по сравнению с первоначальным представлением. Я не побоюсь сравнения установки Катрин с космическим кораблём, тысячи датчиков, огромное количество проводов, труб и трубочек, космический холод и жара, распад трития и огромные магнитные силы, мощные откачные турбонасосы и криогенные системы. Это только простой перечень, а ведь это всё должно работать по заданной программе и в заданных режимах, обеспечивая весь эксперимент по измерению массы нейтрино.

Создание эксперимента идёт своим чередом. В конце года весь мир наблюдал за транспортировкой и монтажом главного детектора, этой огромной 30 метровой бочки диаметром около 20 метров и весом около 300 тонн. Её везли по Дунаю, через Чёрное и Средиземное моря вокруг Европы и далее сплавляли по Рейну до Карлсруе. Как эту махину везли по улицам, надо было видеть, уникальная операция и уникальные возможности.

Время бежит, наступила весна, 1 мая и вот 9 мая. Который раз мне приходится встречать этот наш главный праздник здесь, в Германии и всегда мне не по себе. С одной стороны я понимаю, что это наш великий праздник, а с другой – здесь обычный рабочий день, никто даже и не помнит, что в 1945 году закончилась самая жестокая и самая страшная война. И глядя на торжества в России, мне кажется, что за ними скрывается желание забыть все наши проблемы. Может это и есть главное, без лишней суеты жить лучше и лучше и не оглядываться назад?

Осень, депрессия, рецессия, экономический и финансовый кризис. Все озабочены, все озадачены, а что дальше… Большой вопрос. В России ожидаются большие проблемы, насколько большие можно только предполагать.

В Мюнхене нужно запускать клинику и нужно сдавать все действующие устройства, времени нет. Конечно, мой прибор будет работать, несмотря на все проблемы и будет прекрасно лечить больных клиника в Мюнхене, несмотря на «тупиковое направление» по выражению члена-корреспондента РАН Балакина. Да, пусть этот проект намного дороже, сложнее и, может быть не самый оптимальный. Но задействованы огромные деньги и силы, по сравнению с Россией, работают и программисты и медики и результат обязательно будет. Только нам уже придётся наблюдать со стороны все успехи в протонной терапии, работая на благо другой известной фирмы, создавая сверхпроводящие магнитные системы.

И вот на прошлой неделе стало известно, что первый пациент клиники начал лечение пучком протонов, или другими словами дан зелёный свет началу работы клиники. К этому событию упорно шли втечение 3 лет. Это означает, что всё испытано, проверено и сертифицировано и ничто не угрожает пациенту, весь комплекс работает надёжно. Теперь VARIAN на основе опыта работы этой клиники будет поставлять подобные системы заказчикам по всему миру…

Но это уже будет другая история, поскольку произошло разделение VARIAN на три части и наша новая фирма RESEARCH-INSTRUMENTS теперь опять будет заниматься физическими установками. Проект Катрин остался, хотя ответственным юридическим лицом по прежнему является VARIAN. Пока идёт оформление нового статуса в соответствии с законодательством, работа по проекту продолжается. Уволили Марка, что и следовало ожидать, он уже практически и не работал. После него сплошной бардак в архиве ProFile, нашей архивной системе и никто не может разобраться. Так случилось, что я один знаю всё до мелочей и теперь все вопросы ко мне. Ответственным временно назначили молодого парня, Дирка Шмитца, который не имеет хорошего опыта, но активный и хорошо разбирается в ProFile и, скорее всего, это правильно. Мне, честно признаться, вначале было неприятно, но с другой стороны зачем мне эти проблемы? Пусть работает, набирается опыта…

Миша Пекелер, один из новых хозяев, ведёт теперь проект Катрин и неплохо разбирается в технике дела. Правда, как мне кажется, недооценивает всей сложности предстоящей работы по Катрин. Но он оптимист и заряжает нас на работу, это радует. Но нет спецов-криогенщиков, таких как Ахим Нобл, он уволился и будет много проблем при сборке. Ведь самое сложное и ответственное впереди, когда нужно грамотно смонтировать установку и провести испытания, а кто будет это делать со знанием всех тонкостей? Похоже это пока никого не волнует…

В Карлсруе тоже изменения, мой коллега из Троицка сдал дела и будет участвовать в проекте ИТЕР во Франции. Этот грандиозный проект по освоению термояда при участии многих стран выходит на решающий этап, создание полномасштабной установки управляемой термоядерной энергии. Там концентрируются сейчас все лучшие умы и технические достижения. И не секрет, многие стремятся туда на работу. В научном сообществе сегодня не существует границ, значение имеет только твоя квалификация, твои возможности. И меня посетила мысль, а что, может попробовать? Не боги горшки обжигают, вот только возраст подводит, возможно есть какие либо ограничения, гласные или негласные. Всё же решил заполнить и послать анкету, попытка не пытка…Скорее всего глупая затея…

Катрин… Я полностью разобрался с демонстратором, это испытательная установка, на которой мы должны проверить все основные решения, нашел много нестыковок и теперь я как бы главный инженер этой установки. Это и хлопотно и ответственно, по всем вопросам бегут ко мне. Требуют ясности до мелочей и это работа конструктора. Мне иногда кажется, что я работаю за двоих или даже больше. Все детали, все идеи исходят от конструктора, остальные только обслуживают и помогают ему, не более того. Но так уж водится, что все шишки в первую очередь конструктору и только понимающий начальник может оценить всю сложность такой работы. Да что там говорить, достаточно посмотреть историю развития человечества и станет ясно, что все выдающиеся достижения это заслуга в первую очередь выдающихся конструкторов. Гениев, конечно, единицы, но большая армия людей этой прекрасной профессии работает на благо общества, двигает технику и науку к новым достижениям. Нас нужно уважать и ценить, мы на передовой прогресса…

В апреле завершается разделение и создание нашей новой компании и мы должны завершать в ближайшем будущем проект Катрин, впереди самое сложное – сборка и испытания.

Март был довольно холодный в Германии, погода стояла такая же как и в Москве, где-то около 0 температура и ночью заморозки. И вдруг как-то сразу стало тепло, много солнца, всё вокруг моментально расцвело и ожило, всё радует глаз. Это какое-то особенное состояние, радостное, поющее. Чем здесь отличается природа, так это цветением, только чуть потеплеет и вот тебе, кругом всё цветёт. И настроение как-то лучше и хочется жить и хочется любить…

В мире кризис, много проблем, но снова весна и нужно надеяться, нужно мечтать, нужно просто жить…

Так получилось, что проект КАТРИН, над которым я продолжаю работать уже 4 года, вместе с обслуживающим персоналом, т. е. нами, перешёл в нашу новую компанию. Говорят, три переезда равносильны пожару, а этому проекту не везёт уже больше 3 раз. Уже трижды поменялись и компания и менеджмент. Так получилось, что нужно заканчивать проект, а никто толком не знает, как это сделать. Идут какие-то обсуждения, на которые меня уже не приглашают, хотя постоянно задают вопросы. Уникальная ситуация – полностью знаю проект только я. Миша Пекелер, ответственный за проект, старается влезть, но это непросто. Есть у Миши «шестёрка» – молодой исполнительный и не скажешь «тупой», зам по общим вопросам, тоже Миша, но Кнаак. Он ведёт всю бумажную историю проекта, не понимая и не вникая в технику дела. Всё бы ничего, но уж очень рьяный, очень любит делать пометки, находить мелкие неточности в чертежах и ставить это во главу угла. Вместо того, чтобы составить подробный план работ, определить сроки, он занимается согласованием чертежей с заказчиком, не разбираясь по существу. В итоге одна нервотрёпка и никому дела нет. Правда, упорно ходят слухи, что вроде мы не будем заканчивать проект, как это возможно, мне непонятно.

Есть и другие неприятные моменты в связи с новой компанией. Молодого парня, не имеющего какого-либо опыта, назначили с перспективой на будущее на место Миши Пойера смотрящим за конструкторскими делами. И вот он теперь пытается показать свою значимость. Оказалось, при старом начальнике не было единообразия в чертежах и новоиспечённый начинает свою деятельность с того, что пытается учить, как надо работать. Это нормально, нужно следовать стандартам, нужен нормоконтроль, но прежде всего нужно расставить акценты, что есть главное в нашей работе. А вот этого, похоже, никто из моих немцев и не понимает, к сожалению.

Мне довольно трудно что-либо изменить, сколько ещё придётся здесь работать неясно, нужно делать своё дело. Подумать только! Немцы тратят уйму денег, чтобы только попытаться измерить массу нейтрино! Кому это нейтрино нужно сегодня? И нужны ли эти затраты, когда миллионы людей голодают на земле?

Что тут скажешь, «се-ля-ви»… Нет уверенности, что мы доведём этот проект до завершения. И ещё больше нет уверенности, что экспериментальная установка, где наша часть, тритиевый источник (WGTS), определяющая, будет соответствовать надеждам. В мире угасает интерес к физике высоких энергий, учёные много лет строят теории, экспериментируют, но отдачи, к сожалению, нет.

Разразился небывалый кризис, все страны в большей или меньшей степени имеют проблемы, здесь ещё и опасность эпидемии нового гриппа…

Вот уже почти полгода наша новая фирма „RESEARCH-INSTRUMENTS“ в свободном плавании и вроде дела не так уж и плохи. Есть заказы на ниобиевые резонаторы из ДЕЗИ и из Америки, это направление довольно сильное и есть опыт. Народ успокоился, контракты подписаны, нужно работать. Всё время я пытаюсь невольно оценивать, кто есть кто и что делает…

Картина интересная получается, особенно никто не перетруждается, более того большинство народа, как бы обслуживающий персонал, обеспечивающий бюрократическое функционирование фирмы. Людей творящих раз два и обчёлся. Есть три направления по числу остепенённых специалистов и вокруг них группы. Все чем то заняты, суетятся, но есть подозрение, что многие хорошо устроились.

Ситуация с проектом КАТРИН для меня непонятна. Идёт сборка «Демонстратора» в производстве, больших неприятностей пока нет, но всё очень сложно и приходится быть постоянно в напряжении.

Очень многое зависит от результатов испытания этого «Демонстратора». Если не удастся выйти на плановые цифры стабилизации температуры пучковой трубы, то труба будет самому проекту. Но сейчас это никого не волнует, более того, практически в проекте занят минимум людей. Начальство ждёт решения финансовых вопросов и, похоже никто не горит желанием продолжать проект, уж очень он проблемный.

Мне в любом случае придётся завершать этот проект, такова судьба. А от судьбы, как известно, не уйти… С другой стороны даже интересно успешно завершить эту работу. Мало кому выпадает такая возможность. Можно всю жизнь считать себя спецом, но так и не создать чего либо существенного. А здесь европейский уровень, грандиозный эксперимент… Можно гордится, а пока нужно работать… Всегда важен результат и, учитывая возможности и известность нашей фирмы, можно надеяться на хорошее будущее.

КАТРИН и ИТЕР

ИТЕР, новый амбициозный проект, продолжение поисков решения термоядерного синтеза и решения энергетических проблем человечества. В России, в институте Курчатова когда то был Токамак, в Германии – Техтор, в Англии – Джет. И вот теперь создаётся на юге Франции грандиозная установка ИТЕР. Каким то боком и меня прицепили к этой проблеме. Наш заказчик – ядерный исследовательский центр в Юлихе, где и была экспериментальная установка Техтор-94. Там, оказалось, работают также ребята из России. Первое впечатление – что-то из области абсурда. Ничего конкретного, какие-то абстрактные конструкции. О чём речь: мы должны проработать измерительную систему температуры плазмы, иными словами есть какие то идеи, которые в виде эскизов, картинок обозначены в многочисленных статьях и ничего больше. Наша задача приблизить идеи к реальности. Но никто не удосужился сформулировать все требования в виде технического задания. Для конструктора очень важно иметь такой документ, нельзя конструировать нечто абстрактное. Для примера можно назвать проект КАТРИН. Несмотря на все трудности, всё же было довольно объёмное техзадание, над ним работал не один год целый коллектив. А что здесь? Пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что… Мне говорят, много денег, надо осваивать, нужно что-то выдать, прошу – дайте мне конкретное задание, пытаюсь понять с чего начать. Есть предложения, есть идеи, но этого мало.

Огромная массивная кассета в виде стержня 5,5 метра длиной и весом несколько тонн, в ней размещается система зеркал и мощная охлаждающая система. Этот стержень вставлен в самое пекло, где огромная температура, которую нужно дистанционно измерить, и нейтронное излучение. Эта работа у нас уже около года, я занимаюсь ей всего месяц и практически всё на нуле. Мой молодой коллега Дирк втечение полугода пытался что-либо изобразить, но безуспешно и теперь её перекинули мне. Дирк хорошо устроился, вроде как старший группы, со всеми на короткой ноге, что позволяет ему особо не утруждаться, да и честно сказать опыта конструирования явно маловато. Правда, что касается бюрократических вопросов, он на высоте. Что делать дальше? Можно, конечно, тянуть время, но это не для меня, я просто мучаюсь, если нет ясности.

Стартовал 2010… Вот уже и десятый год второго тысячелетия, время, отсчитываемое человечеством, бежит и бежит, люди стареют, меняются поколения, а вселенная бесконечна и необъятна… Это то что мы все понимаем, как и то, что жизнь на Земле всё же очень коротка и, как сказал наш классик, надо бы прожить её так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…

Мне интересно работать, наша новая фирма взяла неплохой старт, есть проекты и заказы, но для меня по-прежнему приоритетным является проект Катрин. Постепенно мы выходим на финишную прямую, годы работы над проектом позади, а впереди испытания Демонстратора. В производстве идёт завершающая сборка, многое приходится менять и дополнять, но прогресс налицо. На сборке работают несколько человек и есть надежда завершить её в феврале. Авторский надзор за мной и каждый день нужно следить, вдруг что не так. Сборкой руководит Ёрк Цойшель, молодой парень 30 лет, не особо утруждающий себя техническими деталями и, как язаметил, любящий покрасоваться перед начальством. Сама организация такой довольно сложной работы в производстве не очень для меня понятна. Нет совещаний, нет разносов и как-то всё идёт само собой, все необходимые люди участвуют. При первой необходимости Ёрк Цойшель обращается непосредственно ко мне и мы быстро решаем все вопросы.

Миша Пекелер, главный по проекту, практически ведёт только диалог с заказчиком в Карлсруе и с нашим теперь партнёром Varian, основная задача которого освободится от этого проекта как можно быстрее. После разделения все новые 3 фирмы были задействованы в этом проекте. Фирма Brucker завершает магнитную систему и проводит все испытания магнитов, фирма Varian финансирует все работы, а фирма Research-Instruments (RI) осуществляет изготовление и сборку. Последняя идея заключается в следующем: RI заканчивает Демонстратор и отправляет на испытания, передаёт заказчику разработанную 3Д-модель на всю будущую установку и ждёт результатов испытаний. По результатам испытаний принимается решение о дальнейшей судьбе установки WGTS проекта KATRIN.

Скорее всего продолжать проект до завершения, я убеждён в этом, будет Research-Instruments (RI), хотя у многих моих коллег нет желания, да и, если быть откровенным, не по зубам такого масштаба работа нашей фирме. Но обстоятельства свидетельствуют о том, что никто другой не рискнёт продолжать её даже за большие деньги, тем более, что денег нет.

Всё же как здорово видеть результат своего многолетнего труда, если этот результат очевиден и успешен. В нашем производстве завершается сборка Демонстратора, не без проблем, но шаг за шагом приближается момент истины, когда установка будет на месте в Карлсруе и начнутся испытания. Внешне Демонстратор похож то ли на субмарину, то ли на ракету, около 11 метров длиной на тележках и, когда заходишь в цех, невольно ощущаешь гордость за дело рук своих. Вот она, красавица, занимает полцеха, сборщики на стремянках облепили со всех сторон. Не всем в нашей профессии удаётся участвовать в таких масштабных экспериментах, можно быть хорошим специалистом, но за всю жизнь не создать чего либо значимого, заниматься рутинными делами и тешить себя своими потенциальными возможностями… Мне повезло, хотя я не считаю себя выдающимся и мой уровень может чуть выше среднего, но так уж случилось, что я оказался здесь в нужное время, в нужном месте.

Вот, наконец, и торжественный момент, сборка Демонстратора завершена, проведены многочисленные вакуумные испытания с участием заказчика и он готов к отправке. Приехала целая бригада снимать кино для истории, много зевак вокруг, всем интересно проводить результат своего труда – Демонстратор. Впереди длительные испытания в Карлсруе, главной целью которых является проверка функционирования криогенной неоновой системы температурной стабилизации пучковой трубы в заданных температурных режимах. И кроме этого будет проверена надёжность других конструктивных элементов установки.

Транспортирование Демонстратора проводила специализированная фирма, которая представила целый пакет документов со всеми подробностями и чертежами. К слову сказать – вот уж эта педантичность немцев – мы потратили уйму времени, обсуждая как закрепить все подвижные части, чтобы не повредить что-либо при динамических нагрузках в процессе транспортировки. Мне пришлось проектировать фиксирующие транспортные элементы. Обычно такие нюансы у нас оставались за кадром, а у немцев это конёк. Спецы приехали со своей техникой, подъёмниками, траверсой, всё обмеряли и весь процесс погрузки занял несколько часов. Одна интересная деталь. Вес Демонстратора оказался предельным для кран-балки, где-то 10 тонн, даже чуть больше, и балка на 10 тонн. Так был приглашен представитель фирмы, ответственный за безопасный подъём грузов такими устройствами, и он изменил ограничение веса на кран-балке, а вся операция погрузки на платформу велась под его контролем. Вот так работают немцы, нет проблем, только плати деньги. В этот же день Демонстратор был доставлен в Карлсруе и установлен на проектное место через небольшой проём с помощью воздушных подъёмников. Никаких проблем, хотя поначалу мы на фирме долго ломали голову, как затащить более чем 10 метровую дуру в помещение. В процессе транспортировки регистрировались все динамические параметры и местонахождение по спутниковой навигации. Позднее эти графики были приложены к документации. Да, многому можно научится, было бы желание…

Сложилась довольно странная ситуация. Народ переезжает из здания в другое здание, появилось много новых людей, кто-то получает новые должности. С одной стороны идёт реорганизация или перестройка фирмы под новые задачи, когда многих увольняют и в то же время многих принимают, кого-то назначают, кого-то перемещают… Основное направление теперь – протонная терапия, остальное по боку и, видимо, наш проект КАТРИН. С ним море проблем в производстве, пучковая труба не получается и это только цветочки…

Завершить конструкторские работы до конца года вполне реально, у всех желание поскорее избавится от ненужной для Varian работы. Но предстоит ещё сборка и монтаж в Карлсруе и кроме того должны пройти испытания, ведь только тогда можно оценить всю работу. А вдруг всплывут непредвиденные проблемы и принципиальные ошибки? Вариантов нет, эксперимент должен работать, а наша часть наиболее сложная и ответственная. С высоты сегодняшнего понимания всей задачи и некоторого опыта работы здесь мне очевидны недостатки в организации работ по проекту, но это никого не интересует, все довольны и счастливы, такое складывается впечатление. В отличие от российского менталитета, здесь другие ценности и запросы, всё течёт довольно спокойно без стрессов и нервов. И надо отдать должное, не так уж и плохо в основном. Мне не хватает творческой работы и новых интересных проектов, скучно немного…

Прошло 10 лет

Общий вид физической установки KATRIN

10 лет назад я, как ведущий инженер, начал работать в составе группы над проектом КАТРИН, а именно над его основной частью – WGTS (Windows Gaseous Tritium Source). WGTS это центральная, да и главная часть эксперимента КАТРИН, который представляет собой новую попытку физиков, что называется «пощупать» нейтрино. Здесь, в центре установки, происходит впрыск газообразного радиоактивного трития в пучковую трубу и сложный физический процесс распада на гелий, нейтрино и электроны. Основную информацию о нейтрино, частицы, измерение массы которой и является целью эксперимента КАТРИН, несут электроны, которые транспортируются магнитным полем от места впрыска до спектрометра и детектора, где и происходит измерение… WGTS представляет собой 5-ти секционный 16-метровый вакуумный корпус с центральной элиптической частью, похожей на рубку подлодки, оснащённый мощными турбомолекулярными насосами, в котором по центру расположена пучковая труба, куда и происходит впрыск трития, Пучковая труба охлаждается жидким неоном до 27К и проходит через цепочку сверхпроводящих магнитов-соленоидов, уже охлаждаемых жидким гелием при 4К. В вакуумном корпусе установки расположен и гелиевый танк для обеспечения системы жидким гелием втечение 2х суток. Большое число всевозможных сенсоров, конрольных устройств и криогенных элементов, система защиты сверхпроводящих магнитов – всё это внутри корпуса. Технически это сложнейшее устройство, кропотливо создаваемое почти 10 лет совместным трудом команды ведущих специалистов.

Много воды утекло с тех пор, когда мы начинали проект, много людей сменилось и даже фирм и вот, наконец, сложнейшая криогенная установка проходит завершающую сборку и испытания в сборочном зале моей родной фирмы. Далее предстоит уникальная транспортировка в Карлсруе, монтаж в зале тритиевой лаборатории и криогенные испытания. Сложно предсказать, как будут развиваться события, всё ли пойдёт нормально, но в любом случае самая сложная за всю историю фирмы работа подходит к концу и есть много шансов на успех. По сложности криогеных систем и выполненных работ трудно даже сравнить эту установку с чем-либо. Она уникальна и я буду очень горд и рад, если в итоге установка заработает в нужном режиме и эксперимент стартует.

Не скрою, мне пришлось переосмыслить своё отношение и к нашей фирме и к тому порядку, который существует. Вначале меня приятно удивляла ситуация на фирме, и порядок и отношение к работе, потом я стал замечать много недостатков и вот сегодня, видя результаты, я понимаю основные моменты успешной работы коллектива. Здесь много разных тонкостей, но основное, это климат, уважение друг к другу, желание хорошо делать общее дело.

Руководят фирмой физики, команда подобралась, или её подобрали, совместимая и работоспособная, есть хорошие заделы по тем же сверхпроводящим ниобиевым резонаторам. Что интересно, привлекается много молодёжи, студентов, идёт постоянное омоложение коллектива.

Если попытаться проанализировать историю создания WGTS, то следует отметить, что основным и определяющим был первый период совместной работы команды специалистов, многое было не ясно, многое менялось, но постепенно шаг за шагом вырисовывались контуры будущей установки и параллельно размещались в производстве основные элементы, такие, как вакуумные корпуса и сверхпроводящие магниты. Удивительно, но факт, все сверхпроводящие магниты, разработанные непосредственно мною, выдержали все испытания, в том числе и холодные, в институте Сакле, Франция, и без каких либо доработок установлены в машине. Я никогда не был криогенщиком, хотя и был знаком с азами криогеники и участвовал в проекте ускорительно накопительного комплекса (УНК) в Протвино, поэтому проектирование сверхпроводяшей цепочки магнитов было для меня очень ответственным заданием. Более того, я хотел бы отметить тот факт, что все основные технические решения, заложенные в процессе проектирования WGTS, не претерпели изменений и я считаю это своей основной заслугой. Для проверки системы охлаждения пучковой трубы неоном изначально предлагалось создать демонстратор, устройство, где можно было бы проверить возможность стабилизации температуры пучковой трубы на уровне 27К. Вначале никто толком не знал, как это сделать. Параллельно в производстве уже шло изготовление корпусных узлов и пучковой трубы, нужна была идея, как с минимальными затратами сделать демонстратор. После долгих дебатов я предложил использовать вакуумные корпуса будущей установки, добавить дополнительную часть и разместить пучковую трубу в алюминиевых имитаторах магнитов. Такое решение позволило существенно сэкономить и время и деньги, демонстратор был собран и успешно испытан в Карлсруе. Испытания оправдали наши ожидания, температура пучковой трубы поддерживалась неоновой системой охлаждения с высокой стабильностью. Задача была выполнена и цель достигнута, основная часть WGTS, пучковая труба, готова для эксперимента. Следующей задачей было завершение проектирования 3Д модели установки и передача проекта, речь уже не шла о полном завершении проекта. Руководство фирмы Varian, которая являлась правопреемником по проекту, решило выплатить институту в Карлсруе по неподтверждённым сведениям около 10 млн евро и передать незавершенный проект. Мне грозило увольнение, но здесь появился вариант продолжения работы по проекту, так я и оказался в Карлсруе. Огромный научный центр, интересная работа, что ещё надо… Почти 3 года я работал от своей фирмы в проекте КАТРИН в Карлсруе, вначале почти год знакомил местных сотрудников с конструкцией WGTS, которую я вёл долгие годы, затем меня подключили к другим частям эксперимента KATRIN. Что меня удивило, так это отсутствие какой либо понятной организации и координации работ, ответственности технических руководителей и специалистов. Итальянцы поставили установку CPC, одну из частей эксперимента, стоимостью около 5 млн, при испытаниях сгорели диоды защиты, к которым оказалось не добраться и не заменить, и что? Решено было установку выбросить, а мне поручили проектировать заново. Никто не виноват, научный центр, консенсус… А ведь на этапе проектирования было ясно, что диоды могут потребовать замены. Впоследствии мне предложили обеспечить возможность замены диодов в системе защиты сверхпроводящих магнитов моей установки WGTS, для этого пришлось переносить диодные блоки защиты в более доступное место.

У меня было много предложений по конструкции, я пытался организовывать обсуждения, предлагал решения, было и изобретение, но всё шло своим чередом без спешки и с ошибками, как заведено… Тем не менее эксперимент постепенно, с большим трудом, приобретал законченный вид.

Сейчас уже можно смело сказать, что принципиальных ошибок в конструкции установки WGTS нет и, несмотря на многие технические проблемы, в целом работа выполнена успешно.

Надо отдать должное и технической организации работ, люди, как муравьи, день за днём, кропотливо и тщательно делали свою работу, облепив установку. Основные моменты, особенно электрические соединения, всевозможные датчики, вакуумные испытания выполнялись и контролировались спецами из института. Это было одним из условий, чтобы снять ответственность за инструментальную часть, т. е. наше железо, испытания, а ваша вся электрика. Этот уникальный опыт производства такой сложной экспериментальной установки дал мне более глубокое понимание процесса создания, например космических кораблей или современных самолётов, когда требуется слаженная работа многих и многих специалистов.

Наконец в сборочном зале идут заключительные сборочные операции и подготовка к испытаниям, это в основном вакуумные испытания, проверка электрических цепей, а также испытания имитирующие давление при квенче, процессе, когда магниты переходят из сверхпроводящего в нормальное состояние. Холодные испытания, захолаживание систем пройдут уже в Карлсруе после установки в экспериментальном зале. Но до этого предстоят непростые транспортные операции, которые будет осуществлять одна известная компания, специализирующаяся на таких операциях. Сейчас, когда я вижу всю установку готовой в металле, похожую чем-то на субмарину, невольно набегает грусть, ведь целых 10 лет отдано этому проекту и дай бог, чтобы она заработала, как задумано. Так устроена жизнь, мы, технари, живём, чтобы работать, а работаем, чтобы жить. Наверное есть другая жизнь, более интересная и более разнообразная, но ведь кто-то должен делать и нашу «чёрную» работу, а иначе откуда бы появились машины, компьютеры и много других вещей, которыми мы сегодня пользуемся, не задумываясь…

Пройдёт немного времени, физики, наконец, запустят эксперимент КАТРИН, получат результаты, возможно сенсационные, и наука сделает ещё один шаг в понимании природы вселенной… И можно будет гордится тем, что есть частичка и моего труда в познании материи…

Вот уже много лет я работаю, как инженер, в нашей компании. Вначале это была Accel, потом Varian и наконец Research Instruments. Было непросто, особенно вначале, но мир не без добрых людей, мне помогали коллеги и новые друзья. Разные проекты для физиков и не только, с криогеникой, всё было за это время. Простой советский и российский инженер, волей случая оказавшийся в Европе с желанием увидеть другую жизнь. Удивила она меня? Нет, я понял, что мы, россияне, во многом, по крайней мере, не отстаём. А по интеллекту, на мой взгляд, и превосходим, но вот незадача живём мы хуже и, как не пытаюсь найти объяснение этому, ничего не получается. Общество организовано по-другому, отношения между людьми более добрые и доброжелательные, нет огромных противоречий между богатыми и бедными, редко встретишь бомжей, разве что на вокзалах. Безработные имеют гарантированное государством социальное обеспечение, многие и не хотят работать. Вот почему африканцы, как саранча, штурмуют Италию и Европу, ведь если получить определённый статус, а это возможно, то можно хорошо жить, есть и пить и необязательно работать. Рай да и только! Но рай нужно заработать, никто не хочет кормить эту дикую ораву за свой счёт.

Что мне дали эти годы, проведённые в Европе? И много и мало. Много – это опыт жизни и работы в чужой стране, новые люди, новая работа, хорошие деньги. Мало, потому что главное приобретаешь в молодые годы и в своей стране. А с другой стороны, посмотрел мир, как люди живут, чем дышат…

Если есть хорошая профессия, знание языка и желание, найти работу в Европе не проблема, проблема адаптироваться в новых условиях, среди новых людей, найти друзей. У меня заканчивается трудовая деятельность по найму, предложили в дальнейшем работать консультантом, для этого зарегистрировать своё предприятие, заключить договор и работать.

Осень, сентябрь 2015 года, сборка и испытания уникальной установки WGTS эксперимента КАТРИН завершены успешно, установка доставлена по назначению, следующий этап – монтаж и испытания в Карлсруе.

Патент

В Карлсруе в институте технологий (КИТ) я проработал в нейтринном проекте КАТРИН почти 3 года. Вначале занимался конструктивными доработками сложнейшей WGTS – основной части эксперимента, где происходит впрыск и распад радиоактивного трития, а затем в авральном порядке проектированием другой части – DPS, следующей за WGTS части эксперимента. Итальянцы изготовили первый вариант DPS, в процессе испытаний этой установки сгорели диоды зашиты сверхпроводящих магнитов и, после долгих обсуждений, учёные пришли к выводу, что дешевле спроектировать и изготовить эту часть вновь. В науке и так бывает. Эксперимент КАТРИН создаётся более 10 лет, участвуют много стран и фирм, и есть много технических и организационных проблем в большей степени связанных с человеческим фактором, т. е. с недостаточной проработкой техзадания, техпроекта и слабой технической подготовкой. И ещё следует сказать, что люди науки это особые люди, которые живут в своём особом мире, где не всегда принимаются оптимальные решения, поэтому, как правило, работы затягиваются и переносятся сроки физического пуска экспериментов.

В установке физического эксперимента КАТРИН используется большое количество турбомолекулярных вакуумных помп (ТМП) фирмы Лайбольд производительностью порядка 3000 куб.м./сек для постоянной откачки газообразного трития и продуктов распада. Это сложные вакуумные насосы содержат вращающийся с огромной скоростью ротор, имеющий значительную кинетическую энергию. Эта энергия при теоретически возможном разрушении ротора не должна привести к повреждению и разгерметизации вакуумной системы с радиоактивным тритием, надёжность конструкции при этом должна быть 100-процентная. В нашем случае проблема заключалась в том, что ТМП нельзя было закрепить жёстко, они монтировались на вакуумные вентили вакуумных камер, положение которых необходимо было регулировать в пространстве. Задача непростая, много было вариантов, много обсуждений. И вот однажды, после долгих раздумий, пришла в голову мысль, как решить такую задачу. Эта идея постепенно, шаг за шагом воплощалась в конкретную конструкцию. В институте много хороших специалистов, мы обсуждали технические детали и в какой-то момент стало ясно, что есть новизна в данном техническом решении. КИТ представляет собой технопарк, объединяющий около 20 институтов и имеющий хороший патентный офис, поэтому я решил попробовать подать заявку на патент через их патентное бюро. Патент – довольно дорогое удовольствие, нужно много платить, а в случае оформления патента от института, платить будет институт. Я встретился с руководителем проекта КАТРИН, объяснил свою идею и предложил включить в соавторы кого-либо из участников проекта, понимая, что в авторах должен быть и представитель КИТ, иначе никто не будет со мной заниматься. В итоге моим соавтором оказался молодой учёный Миша Штурм, хороший парень, ответственный за тритиевые линии в проекте. Безопасность тритиевых коммуникаций при эксплуатации – главная задача в эксперименте. Мы обсуждали многие технические вопросы, он помог мне перевести текст изобретения на немецкий язык и я надеялся, что он будет заинтересован в получении патента. Весь патентный поиск я проводил самостоятельно, нашел много аналогов, довольно близких, но отличных от моего решения. Несколько раз пришлось редактировать текст изобретения, у меня был хороший опыт в России, поэтому вскоре все материалы были готовы.

К сожалению, моя работа в КИТ неожиданно закончилась, и я вернулся в Кёльн на свою фирму так и не закончив оформление патента, но была надежда, что мой соавтор активно продолжит наше дело. Я решил просто ждать, поставив в известность руководство моей фирмы о своём изобретении.

Следует отметить, что «изобретать» очень полезно, посколько необходимо перелопатить большое количество информации, патентов, чтобы определить новизну предлагаемого. Это требует и времени и большого труда, хороших знаний и опыта. Ещё нужно понимать, что данное изобретение будет востребовано на рынке или нет. В моём случае все ведущие компании, выпускающие большие турбомолекулярные помпы, могут быть заинтересованы в использовании данного технического решения (патента), а для института технологий (КИТ) это ещё и престиж.

Я обратился к руководству фирмы с просьбой защитить авторские права на данный патент и мне обещали юридическую поддержку. Но на моей фирме вопросами патентования, к сожалению, никто не занимается, хотя в названии фирмы есть слово «исследование» и при желании можно было бы вести такую работу. Фирма больше заточена на зарабатывание денег и участие в больших проектах. Пока ещё есть заказы на сверхпроводящие ниобиевые резонаторы, сложнейшие изделия, на ускоряющие модули для разных стран. Эти работы по наследству достались ещё от фирмы ACCEL и продолжаются по сей день. Однако на фирме очень трудно провести экспериментальную работу и вообще нет экспериментального участка или лаборатории, хотя есть прекрасный набор оборудования и все возможности. Когда я говорю об этом с начальством, все соглашаются, но конкретных шагов нет и всё остаётся по прежнему. Мы ещё пользуемся репутацией бывшей фирмы ACCEL, в которой я начинал работать и которая была на голову выше во всех аспектах, и по составу специалистов и по возможностям. Но всё течёт, все меняется, слава Богу, что пока на плаву и живём… Моё видение прогресса связано с постоянным поиском, экспериментированием, творческой работой на перспективу.

Что будет с моим патентом? Жаль, что не успел оформить патент до конца, будучи в научном центре в Карлсруе. Остаётся только ждать и надеяться.

Для меня важно было понять, как это здесь работает, пройти весь процесс оформления патента.

Основной вопрос, кто будет платить за патент, мне как-то не очень хочется, а будет ли платить КИТ? Тоже неясно, пока они тянут резину.

Есть опасение, что меня могут бортануть, как человека со стороны и ничего не докажешь. Уверенность в новизне технического решения есть, но есть и неуверенность в честности моих партнёров, которым я передал всю информацию. Даннное изобретение было включено мною в конструкцию вакуумной камеры DPS, которая может быть представлена на очередной конференции КАТРИН, т. е. его суть может быть раскрыта до получения патента, и тогда новизны уже не будет. В таком случае невозможно будет оформить патент, но я надеюсь этого не случится.

Попробовал связаться с моим соавтором в КИТ, а затем и с руководителем проекта и выяснить, что же на самом деле происходит с патентом, почему меня игнорируют, но вразумительного ответа так и не получил. Мои опасения похоже не напрасны, но в любом случае, если моё изобретение будет использовано, есть чем гордится. Я и так не очень расчитывал на вознаграждение, понимая, что в одиночку невозможно получить патент без существенных затрат. Была идея предложить изобретение ведущим изготовителям вакуумных ТМР, но я не имел нужных контактов, да и проще было, как мне казалось, подать заявку на получение патента в КИТ. Но в итоге я понимаю, что надо было подавать заявку на патент в своей компании, заинтересовать шефа, объяснив возможную выгоду.

Я не понимаю техническую политику на фирме, скоро закончатся резонаторы, а что дальше? Руководители – физики, витают в облаках, пока ещё жить можно, а завтра? Есть ИТЕР, очень интересный проект, но здесь большая конкуренция и многие работы, к сожалению, не по нашему профилю, но чтобы быть успешными нужно пробовать…

Карлсруе

Карлсруе – интересный красивый город на юге Германии, земля Баден-Вюртенберг. В центре расположен большой парковый ансамбль и старый ухоженный дворец с башнями и скульптурами. Очень много старых богатых и красивых зданий вокруг, скорее всего здесь не было разрущительных бомбёжек во время войны и они сохранились прекрасно. Мы поселились в университетском гастхаусе почти в центре, так что можно часто наслаждаться этим красивым местом. Центр города очень уютный, по Кайзерштрассе, центральной улице, ходят трамваи очень осторожно, здесь нет переходов, люди кругом снуют взад-вперед без всяких правил и светофоров. Кругом одни магазины, бутики и полно людей в любое время.

Но самое главное это дворец и парк вокруг. Это фантастика! Огромные деревья, лужайки между, паровозик тащит вагончики, красота! Здесь все отдыхают, на траве под деревом или на поляне играют… Дворцовый ансамбль очень похож на другие европейские дворцы, такие как Версаль.

Вокруг парка с северной стороны дворца есть ров и старая каменная стена, несколько красивых кованных ворот. Эти ворота, высотой около 4 метров, настоящие произведения искусства, я смотрю и не перестаю удивляться, как можно было сделать кузнечным способом такие великолепные цветы, листья и сложнейшие вензеля, а ведь им более 100 лет!

В Карлсруе прекрасно организовано движением транспорта, здесь и трамваи и автобусы и автомобили едут предельно аккуратно. Самое удивительное, что и велосипедисты и пешеходы прекрасно уживаются друг с другом, двигаясь вдоль и поперёк, наперерез трамваям. Трамваи идут настолько аккуратно, что однажды, когда я задумался, идя слишком близко к трамвайной линии, догнавший меня трамвай тихо остановился почти коснувшись меня. Здесь я наблюдаю порой удивительные вещи. Уже давно в центре идут очень масштабные строительные дорожные работы. Вначале я думал, что, поскольку много роют в глубину и бетонируют, то скорее всего трамвайные линии опустят под землю, но нет, много роют и бетонируют вдоль всей Кайзерштрассе и никаких подземных сооружений. Трамвайные пути без конца перекладывают с одной стороны улицы на другую, рельсы изгибают как необходимо, и сегодня видишь, трамвай едет прямо, завтра трамвай уже едет по изогнутой кривой на другой стороне.

Велосипед в Карлсруе основной транспорт, велосипедистов настолько много, что они кругом, куда не посмотри. Здесь рядом с дворцовым комплексом университет и студенческий городок, можно видеть тысячи велосипедов у зданий. Велосипедная империя, да и только! А велосипеды, каких только нет конструкций! И лёжа и сидя и с прицепом! Едут, едут, едут…

В Карлсруе можно взять велосипед на прокат, здесь кругом можно видеть специальные прокатные велосипеды, их много, они встречаются везде, их бросают где придётся и берут также. Видишь стоит, на нём номер, звони, тебе дадут код, открываешь замок и поехал куда угодно. Приехал, бросил и всё. Я видел эти велосипеды и в лесу и в самых разных местах. Они специальной конструкции с крепкой рамой и кодовым замком. Их невозможно украсть, если только колёса или седло, но я ни разу не видел разобранный такой байк. Хотя, я думаю, обычные велосипеды и здесь имеют свойство уезжать от хозяев, что подтверждается наличием разнообразных замков на них. Чтобы пользоваться прокатными байками, нужно открыть счёт и тогда по звонку в любой момент можешь ехать, правда цена кусается, несколько евро за час, дороговато. Но вдруг по весне я заметил, что все эти велосипеды исчезли, что случилось не знаю, прокатная фирма обанкротилась или стало невыгодно, а жаль.

Университетский городок расположен рядом с дворцовым комплексом, это большое количество факультетских корпусов легкой конструкции, среди которых много памятников технической мысли, это и паровоз начала века и огромная железная колонна с невероятного размера болтами и огромный электроизолятор и другие… Очень интересная идея – оставить память потомкам о технических достижениях, ты идёшь мимо и невольно задумываешься о прошлом. Учащихся много, их порядка 20 тысяч, они снуют везде на велосипедах с рюкзаками, это теперь самая удобная вещь для студента. Там и бутылка воды и компьютер и много чего ещё… Иногда видишь идёт девчонка и огромный рюкзак, что несёт, зачем… Одежда, как правило, незамысловатая – джинсы, кроссовки и рубаха навыпуск, редко встретишь нормально одетых, им это не надо, бытиё определяет сознание. Плохо это или хорошо?

И да и нет, внешний вид здесь второстепенен, главное гармония и удобство.

Студенческая жизнь здесь, это нечто особенное, я наблюдаю со стороны и не перестаю удивляться. Они предоставлены сами себе, очень часто можно наблюдать рядом с корпусами всевозможные застолья, когда приезжают лавки с пивом, жарятся колбаски, мясо и музыка. Не видно преподавателей или просто старших, они сами организуют, сами убирают, никаких эксцессов, кричат, веселятся. Бывают и от пива пьяные, особенно девчонки…

Большая поляна позади дворца в солнечный весенний день полна молодых, скорее всего это учащиеся, сидят и лежат, играют кто во что горазд, любители натягивают канат и тренируют равновесие, зрелище необыкновенное и интересное, можно долго стоять и любоваться…

А ещё вокруг парка в тёплое время года ездит поезд с настоящим, небольших размеров, паровозом и возит детей и взрослых. Гудки паровоза разносятся далеко по окрестностям, приглашая всех на интересную поездку, особенно красиво, когда поезд появляется на поляне у озера и пыхтит, пыхтит… Есть и вокзал и станционный смотритель, он же кассир, внушительных размеров железнодорожник, каждый раз зычном тонким голосом на всю округу, отправляющий в путь очередных пассажиров и заставляющий всех в округе с интересом наблюдать пыхтящий паровоз и поезд.

Часто случаются у молодёжи вечеринки на природе, благо за дворцом прекрасный лес и поляны и там всегда что-то случается. Они устанавливают классную аппаратуру прямо на поляне, заказывают море пива и целый вечер общаются, танцуют, пьют лёгкие напитки и музыка слышна допоздна. На днях пришлось наблюдать невдалеке не менее тысячи веселящихся юных людей, очередной праздник по какому то поводу. Вот она, юность, ликует и поёт, это молодость, это жизнь! Полная самоорганизация, веселье и порядок и нет никакой агрессии.

Парковая зона вокруг дворца – это любимое место не только жителей, туристов и студентов, есть ещё кое-кто, кто также неравнодушен к этой красоте. Это вороны, большие, чёрные, как смоль, они кругом на самых красивых полянах занимаются своим делом. Именно там, где красиво и где люди. Такое создаётся впечатление, что у них есть своя организация, когда видишь, как степенно и важно они шагают по траве или каркают друг с другом. Они обязательно пасутся около озера, следят за утками, как бы охраняя их. Других птиц почти нет, вороны их не терпят на своих полянах. И только иногда можно увидеть голубей где-нибудь в стороне в лесу. Вороны очень умные, они всегда рядом, как бы сопровождают нас. Вдоль улицы, ведущей к дворцу, обычно паркуется много машин и каково же бывает изумление владельцев, когда они видят свою машину, всю обгаженную этими хулиганками. Хитрость и умение у этих птиц не знает границ. Люди часто подкармливают уток около озера, но и вороны тут как тут. Иногда можно созерцать удивительные вещи. Вот одна схватила клювом большой кусок, который не съесть, неспешно подошла к воде, помочила его, опустив в воду, и отложила в сторонку. Через некоторое время, когда хлеб размяк, также неспеша вернулась и продолжила трапезу… По осени над университетом вороны или галки собираются в большие стаи, их тысячи, они долго летают кругами на большой высоте, непрерывно галдя. Их бывает такое множество, они так громко кричат, что становится как-то не по себе и начинаешь понимать, что это какой-то другой параллельный мир и у них происходит нечто важное. Как-то в хороший солнечный день я сидел на лавочке неподалёку от дворца и читал интересную книгу. И вдруг вижу у моих ног, совсем рядом прогуливается не боясь, ворона. Спокойно, не спеша, поглядывая на меня, как бы спрашивая о чём-то. Я продолжаю читать, не показывая виду, что заинтересовался. Походив около меня, она вдруг садится на спинку лавки у моего плеча и смотрит, моргая белёсыми глазами. Я протягиваю ей осторожно палец, думаю испугается и улетит. Не тут то было, она внимательно смотрит, цапает своим длинным клювом довольно больно за палец и, понимая, что ждать от меня нечего, улетает.

Здесь ещё и рай для белок, они встречаются везде, маленькие такие с большим пушистым хвостом. Удивительно красивое существо, их не так часто можно видеть в природе, но здесь белки хозяева, врагов у них нет, они настолько осмелели, что я часто встречаю у двери на выходе из дома, однажды даже видел свадьбу, одна бежала за другой по земле. Рядом с отелем на дереве висит специальная сетчатая кормушка и кто-то время от времени заполняет её семечками, так что можно наблюдать, как белка кормится. Она задними ногами цепляется за дерево, передними держится за кормушку и аккуратно зубами достаёт по семечку сквозь решётку и грызёт, придерживая лапой, а внизу всё усыпано шелухой. Я иногда стою и любуюсь на чудо природы, а она продолжает грызть семечки, не обращая внимания.

Окрестности дворца живут здесь своей особой жизнью, горожане и молодёжь любят проводить время, валяясь в солнечный день на подстриженных газонах и полянах, часто пьют пиво и едят, оставляя много бутылок и мусора в урнах, а иногда и на месте трапезы. Благо, что территория регулярно чистится, уборщики на минитракторах с тележками объезжают всё вокруг и убирают вплоть до бумажки. Живя в 100 метрах от дворца, мне часто приходится видеть и рано утром и вечером, как люди с сумками, обычно на велосипедах, регулярно и не стесняясь, осматривают все урны, собирая пивные бутылки, которые можно сдать в автомат практически в любом магазине по цене 8 центов за стеклянную и 25 центов за пластик. Вот так устроена жизнь, люди разные, одни могут позволить себе и кафе и ресторан и многое другое, а другим нужно искать бутылки.

И немного о футболе. Он присутствует в Германии везде, кругом много футбольных полей, где постоянно играют и дети и взрослые, обязательно в хорошей форме, проводятся турниры и просто игры любителей. В Карлсруе к северу от дворца находится большой стадион, вокруг которого много тренировочных полей и площадок, Футбол здесь самое любимое занятие.

Однако местная футбольная команда, несмотря на прекрасные условия, не блещет большими успехами и играет где-то в третьем дивизионе.

Что творится вокруг стадиона в день игры, это надо видеть. Кругом полиция и пешая и конная, спецназ дежурит в автобусах, движение перекрывается далеко на подступах к стадиону. Когда однажды мне нужно было проехать к дому, так случилось, что было время игры, то пришлось ехать кругом в объезд, иначе было не добраться, везде перекрыто. Каждый раз видя эти приготовления, понимаешь, что здесь принимаются очень серьёзные меры против буйных болельщиков, чтобы избежать возможных эксцессов. Гастхаус, где мы живём находится в 300 метрах от стадиона, вокруг лес, тихо, поют птицы, но в день игры неоднократно доносится могучий рёв тысяч глоток футбольных фанатов, родная команда забила гол и ещё! Обычно игры бывают в воскресенье или в субботу, начинаются они в полдень, но задолго до начала поток фанатов разных возрастов и пола, с синими шарфами и футболками, на которых эмблемы клуба, заполняет все дорожки, ведущие к стадиону. Они идут толпами с пивом в руках, весёлые и довольные, предвкушая приятные минуты игры, в которой они тоже участники. Они идут с надеждой, что их любимая команда обязательно выиграет. На пути к стадиону каждый раз в день игры предприимчивые лавочники организуют торговлю атрибутами клуба в синих цветах, пивом и другими напитками. А после игры, независимо от результата, уже изрядно набравшиеся любители футбола долгое время колобродят, орут песни и купаются в декоративных водоёмах около дворца.

ИТЕР – шаг в будущее

Мне повезло, в конце своей деятельности на фирме в Германии я оказался в команде, готовившей предложения по участию в изготовлении частей дивертора (нижней части тороидальной камеры) для установки ИТЕР, прототипа термоядерного реактора, строящегося во Франции при участии ЕС, России, США, Китая, Индии Японии и Кореи. Я не буду останавливаться на истории этого проекта, об этом написано много и, при желании, можно найти в интернете всю информацию. Не факт, что этот проект приведёт к массовому освоению термоядерной энергии, также не факт, что реализуемый в нём принцип «токамака», предложенный ещё в СССР является лучшим. Очевидно одно, что втечение более 50 лет с момента создания термоядерной бомбы, человечество так и не смогло обуздать термояд.

Элементы дивертора

Сегодня на первом месте интернациональный проект ИТЕР, который реализуется во Франции в местечке Карадаш, где полным ходом идут строительные работы параллельно с проектированием и изготовлением частей будущей установки. Наша фирма ведёт переговоры с европейским агенством F4E (Fusion for Energy) об участии в изготовлении.

Однако, последние сообщения из ведущих лабораторий США, заставляют усомниться в правильности выбранной концепции. Физики из национальной лаборатории Сандия предложили так называемый «намагниченный инерциальный синтез» (magnetized inertial fusion-MIF). Теоретически показано, что можно обеспечить тысячекратное превышение энергетического выхода над затратами. Или недавнее сообщение американской Lockheed о разработке революционной технологии достижения стабильной термоядерной реакции.

В России тоже есть проекты в этой области, на территории технопарка «Саров», неподалёку от Челябинска, будет построена самая мощная в мире лазерная установка для термоядерного синтеза мощностью 2,8МДж, высотой с 10-этажный дом, длиной около 360 метров. Также появилась информация, что наш институт Будкера в Новосибирске, участвующий кстати и в проекте ИТЕР, построит свой термоядерный реактор.

Недавно было опубликовано новое сообщение о сенсационном холодном термоядерном синтезе, известия об открытии которого шокировали мир 20 лет назад. Тогда возможность получать практически бесплатную энергию в домашних условиях сулила настоящую революцию в энергетике. И вот представлены новые данные в пользу реальности холодного термояда, следы возникновения высокоэнергетичных нейтронов при электролизе тяжёлой воды. Вполне возможна такая ситуация, когда кто-то вырвется вперёд в этой гонке идей и это, что вполне вероятно, будет не ИТЕР.

Тогда что же получается, мировое сообщество затратит неоправданно огромные средства напрасно? Конечно нет, ведь в процессе создания ИТЕР, этой поистине уникальной установки, когда участвуют лучшие умы со всего мира, возникает новый уровень технического прогресса и человечество делает качественный скачок в области науки и техники.

В Барселоне есть такая организация Fusion for Energy (F4E), которая ответственна по технике дела и отбирает исполнителей по проекту ИТЕР. Изначально было определено, что части дивертора, это нижняя часть тороидальной камеры установки ИТЕР, будут изготавливать Россия, Европа и Япония. Если Россия и Япония работают уже много лет и имеют в своём активе хорошие результаты и наработки, то в Европе дивертором занималась известная австрийская фирма «Plansee» и итальянская ASG. Как оказалось, результаты работы фирмы «Plansee» признаны неудовлетворительными и было принято решение искать в Европе других исполнителей. Нашей фирме предложили поучаствовать в «конкурсном диалоге». Это означает, что изучив документацию и технические требования, мы должны сделать техническое предложение и доказать нашу дееспособность. Интересная процедура принятия решений, не правда ли? Здесь следует сказать, что проблемой изготовления той же части дивертора уже занимается несколько лет итальянская фирма ANSALDO (ASG) и у них есть хорошие результаты. Но этого недостаточно, нужно чтобы ещё другая фирма делала то же самое с целью уменьшения возможных рисков в будущем. Идёт некий соревновательный процесс, какая фирма окажется лучше…

Немного о дизайне и о конструкции. Дивертор – это кассетная конструкция (54 кассеты), каждая кассета весит около 8 тонн и состоит из 3 частей, объединённых общим корпусом. Это IVT, OVT, DOME. Изделие довольно сложное и абсолютно не проработанное. Практически все исполнители идут по пути изменения конструкции. Это и японцы и наши в институте Ефремова (НИИЭФА). Но сделать это непросто, нужно доказать целесообразность изменений.

Очень много документов, регламентирующих практически всё, много непонятных запретов. Вот, например, нельзя применять электроннолучевую сварку, поскольку на выходе образуются «брызги», хотя это самая передовая технология и можно добиться минимальных брызг, но нет и всё…

Я начал знакомиться с дивертором после завершения 3-х годичной командировки в Карлсруе и первое ощущение у меня было, что опять мы ввязываемся в несвойственную нам работу. Посудите сами, крупногабаритные кованные заготовки тела кассеты, глубокая сварка 30 мм толщин, вольфрамовые блоки и сложнейшая высокотемпературная пайка. Всё это надо где-то заказывать, обрабатывать и это не профиль нашей компании. Нечто подобное уже было в нашей ACCEL, имеется печальный опыт. ACCEL – это моя первая фирма в Германии, впоследствии она обанкротилась и её купил американский гигант VARIAN, что называется с потрохами. Впоследствии от VARIAN отделилась моя сегодняшняя компания Research-Instruments.

Но постепенно вникая в конструкцию, появились идеи и предложения, работа пошла. Прежде всего пришлось перелопатить массу информации в интернете и познакомится, что же наработано в этой области. Все же это великое достижение интернет, я нашёл много публикаций, в том числе и ведущих российских фирм, участвующих в проекте ИТЕР.

За время работы на фирме у меня сложились доверительные отношения с одним из боссов – Михаэлем, за кружкой пива мы не раз встречались и обсуждали насущные проблемы. Интересный мужик, физик по образованию, под 2метра ростом, с постоянной улыбкой на лице. Идеально ведёт себя в коллективе, смех, шутки и у всех хорошее настроение, это надо уметь и это не всем дано. К нему можно прийти в любое время, всегда готов выслушать. Но глубоко не лезет, окружает себя помощниками, которые хорошо ведут всю чёрную работу, контролируя при этом основные моменты. Фирма держится на плаву во многом благодаря контрактам на сверхпроводящие ниобиевые резонаторы. В Европе только у нас и где-то ещё в Италии могут изготавливать эти изделия, поэтому заказы на них отовсюду и из Америки и из Кореи, большой заказ для института ДЕЗИ в Гамбурге и только нет заказов из России. Однажды, в очередной раз за кружкой пива, Михаэль предложил мне поискать возможные контакты в России на предмет сотрудничества в проекте ИТЕР, на что я охотно согласился и, благодаря интернету, довольно быстро вышел на лабораторию в институте Ефремова, которая втечение многих лет в проекте ИТЕР занимается энергонагруженными компонентами, обращёнными к плазме. После недолгих переговоров, договорились о встрече в Санкт Петербурге на территории института. Вначале мы с Мишей думали лететь вдвоём, но тут, неожиданно для меня, решил составить нам компанию главный босс нашей фирмы. Он является одним из основателей фирмы ACCEL, которая отделилась от SIMENS в давние времена, производит приятное впечатление, простой в общении, по работе мы общались не часто, но перспектива лететь в Россию в такой компании немного напрягала. И вот, после недолгих приготовлений (визы, билеты, заказ гостиницы) мы летим в Санкт Петербург. Конец ноября, город встречает нас небольшим морозцем, но без снега. Едем в Ренессанс Санкт-Петербург Балтик отель, что на Почтамтской улице, по дороге дома вокруг в огнях, вечерний город производит приятное впечатление. В отеле всё по высшему разряду, сервис на высоте, по крайней мере я не слышал каких-либо нареканий от моих коллег. В этот вечер мы долго сидели, потягивая пиво.

На следующий день утром мы едем в метро с пересадками до конечной станции Рыбацкое, там нас встречают и через 20 минут мы в знаменитом Институте Ефремова (НИИЭФА). Чем он знаменит, его историю лучше посмотреть в интернете, но круче него пожалуй в России нет. Все ускорители, токамаки создавались при его участии. Встретили нас хорошо, приятно удивила открытость и дружелюбие, в общении не было никаких проблем. Обменялись короткими презентациями, обсудили проблемные вопросы и наметили пути сотрудничества, был довольно вкусный обед в заводской столовой, а потом нам показали новейшее оборудование, прототипы и макеты элементов дивертора, испытательные устройства. Не знаю, как мои коллеги, но я был сильно впечатлен увиденным и объёмами выполненных работ, осознавая, что вскоре предстоит нашей фирме выполнить за более короткий срок. Для нас эта встреча была исключительно полезной, позволила оценить предстоящую работу. В заключении нам показали институтский музей, где вся история, макеты и фото выдающихся людей.

Утомлённые к вечеру и изрядно голодные вернулись в гостиницу и нам порекомендовали невдалеке ресторанчик с интересным названием – Рюмочная № 1. Всё было великолепно, русская закуска, пельмени, выпили 2 графинчика водки Алтай, немцы остались очень довольны.

Быть в Санкт Петербурге и не посетить Эрмитаж, то же самое, что быть в Париже и не посетить Лувр, такое невозможно, на следующий день мы отправились в Главный Музей пешком, благо наш отель в 10 минутах ходьбы. День был солнечный и красивая Дворцовая площадь и сам Дворец смотрелись великолепно. В будний день посетителей было не так уж много, в итоге мы провели там более 4 часов, гуляя по историческим залам и любуясь уникальными экспонатами. По какой-то причине шеф долгое время не отходил от скульптуры Вольтера, снимая её со всех сторон.

Честно признаться, особого впечатления Эрмитаж на меня не произвёл, более того, вспоминая Лувр я пришёл к выводу, что Эрмитаж ему уступает во многом, но это возможно и не так… Вышли на Неву, посмотрели полотна Кандинского и надо было торопиться на Сапсан до Москвы. Мои немцы, утомлённые Эрмитажем, по дороге решили заскочить в ресторан и, как это обычно бывает, за разговорами забыли о времени. И вдруг видим, осталось 35 минут до отправления, а ведь надо ещё взять вещи в отеле. Вещи то мы взяли, но как оказалось, Невский в это время стоит и только благодаря героическим усилиям таксиста, который ухитрялся проскочить за троллейбусами, мы были на вокзале за 4 минуты до отправления Сапсана. Дальше спринт с чемоданами через весь вокзал и только вскочили в 1 вагон, наш скоростной поезд тронулся. Незабываемые эмоции и впечатления…

Менее чем через 4 часа мы были в Москве, немцы поселились в отеле Марриотт на Тверской, а я поехал ночевать к дочери, домашний уют, домашний ужин ни с чем не сравнить. На следующий день была встреча в МИФИ на кафедре проблем материаловедения. Нас интересовали специальные припои типа СТЕМЕТ, разработанные в МИФИ и которые используются в институте Ефремова при пайке вольфрамовых элементов в сборке одной из частей дивертора DOME для ИТЕРа. Встреча прошла интересно, договорились о сотрудничестве в проекте, посмотрели лаборатории, оборудование и новые разработки. Позднее был ресторан на Патриарших прудах, у замёрзшего водоёма, где в одиночестве скользил по тонкому льду отчаянный любитель. Здесь случился конфуз, Миша выбрал пельмени, шеф какую-то рыбу, а мне подали почти целого кролика. Они быстро всё умяли, а кролик большой, пришлось догонять и было очень неловко.

А вечером – Большой Театр и балет Жизель… Сам театр не произвёл особого впечатления, буфеты никакие, только шампанское по бешеным ценам, даже нет воды, не говоря уж о кофе. Туалеты где-то на отшибе, места крайне неудобные – не видно половину сцены, что же там переделывали много лет? Но балет, это что-то и я убедился, что это правда – «в области балета мы впереди планеты всей», вот только не помню в какой песне это пелось… Немцы были в восторге, несмотря на то, что пришлось стоять…

Ну и в заключении, на следующий день – Кремль, царь пушка, царь колокол, Красная площадь, моим немцам всё было очень интересно. Погода слегка морозная, солнечная, но не холодно, на площади собирали новогодний каток. Смотреть на Ильича никто не захотел, поэтому ограничились ГУМом, ГУМ великолепен, вряд ли уступит аналогу в Европе. Сказочно красивые сверкающие торговые ряды, уютные кафешки внутри, мы не спеша попили чаю, поглазели вокруг и в аэропорт. Три часа лёту, Франкфурт, скоростной ICE, который оказался хуже по комфорту, чем Сапсан, и, через час, Кёльн. Так закончилась моя первая командировка из Германии в Россию.

Санкт Петербург, Дворцовая площадь

Оглавление

Как я попал в Германию

Первые шаги, первые впечатления

Как живётся за бугром

Проект КАТРИН

И снова о КАТРИН, мне нравится такое имя и у меня есть внучка Катя

ВАРИАН

КАТРИН и ИТЕР

Прошло 10 лет

Патент

Карлсруе

ИТЕР – шаг в будущее