Анатолий (Анри) Шварц
Сатурн – планета ваших возможностей
Мы приехали в их город, чтобы навалять им по первое число. Мы – это фаны понятно какого клуба, в отличии от других, не стоящих упоминания. И мы постоянно колесим за своей командой по всей стране, а если придется играть где-нибудь дальше, поедем и туда, сняв с себя последнюю рубашку, и заплатив за недешевые сегодня билеты на самолет. Мы всегда с ними, потому что знаем, им без нас, как Красной Шапке без охотников против волка не устоять.
Мы держимся всегда вместе, плечом к плечу друг к другу, тем самым создавая единое целое, которое победить невозможно. Все, что от нас требуется, так это наша внутренняя дисциплина, самоотдача и преданность своей команде. Мы уж точно знаем, за что нужно умирать и горланим об этом так, что в оперных театрах рушатся потолки.
Сегодня мы должны обязательно причесать хозяев поля и тогда мы, а ведь наши плечи, двенадцатый игрок нашей команды, становимся недосягаемыми для плетущихся за нами командами и получаем огромную хрустальную плевательницу с путевкой в премьер лигу на следующий год, к которой мы примерялись давным дывно.
– Слушай, – обращаюсь я к Мишарику, моему близкому приятелю и филологу по образованию, что дает ему право материться с каким-то особенным смаком, предавая его выражениям особенную прелесть. Например, .... Вы правильно подумали, но произносить этого не стоит, зависть – нехорошая штука. Так вот, я спрашиваю Мишарика:
– Плакат разворачиваем после первого гола?
Кому как не нам известно, что мячи сегодня будут падать только в одну авоську, а именно в ворота хозяев поля, и поэтому прихватили плакат с собой. Он большой и красочный и если его увидят по ТV в нашем городе, то мы тем самым прямо по первому каналу передадим городу и нашим родным и близким привет, как бы помахав ручкой.
Что написано? Да ничего особенного, все интеллигентно, а главное совсем не предвзято «ДАВИ УРОДОВ!!!» Так что не заметить его совершенно невозможно. К тому же знаем, что прохрипит под него Мишарик, он ведь старается от души. В общем, мы будем складно все вместе кричать и хлопать в ладоши, а вы уж не пропустите. Жмите их, ребята, на футбольном газоне, а мы их дожмем своими связками.
Ну вот, матч идет так, как и ожидалось. Мы не отсиживаемся в обороне, атакуем как звери. То тут, то там должен быть гол, но то штанга мешает, то судья очки не надел во время того, ну, не фартит и все. Посмотри, снова мяч попал во вратаря, а теперь защитник, неизвестно откуда взялся и подставил свою дурную голову, куда не просили. Одних только штанг мы насчитали пять.
–Пять, пять, Мишарик! Незачем преувеличивать – пять, значит, пять и никаких шесть, а то еще семь скажешь! А шесть -еще не жесть, хоть в них и попасть тяжелее, чем в комнату, я имею в виду ворота. Победу за это никто не присуждает.
Мы заслуженно нервничаем, так как знаем верное правило – если не ты, так тебя.
– А что это за лопоухие расселись ниже нас? – Я внимательно присматриваюсь к ним, интересуюсь. Раньше я эту публику не видел. Вроде тельники натянули на себя, верно с цветами нашего клуба. В руках флажки с нашей символикой, но ведут себя довольно странно, как на приеме у английской королевы, уткнувшись в происходящее на поле молчаливо и беспристрастно.
– Наверное, наш фан-клуб, город другой, – отвечает мне Мишарик и взрывается оргазмом произнесенной им тирады, адресованной Чуне, нашему левому крайнему, вновь пустившего стопроцентный шанс на самотек.
– Не нравятся они мне, – говорю я Мишарику, – ох, не нравятся!
– Эй, – обращаюсь я к одному из лопоухих, – не подскажете, дружище, в каком году был организован клуб, за который мы вместе с вами соизволим болеть?– И добовляю, как бы оправдываясь – Я здесь кроссворд решаю. Вопрос по горизонтали именно так звучит.
Он поворачивает ко мне свое лицо. Мама родная, где таких уродов берут?! Или я перебрал во время подзарядки перед матчем? Или наши так катят, что уже все видится в зеркалах ужаса?
Правильно. Дату он называет правильно.
– Хорошо. А с какой травмой играет наш правый защитник?
– Мениск, – отвечает тот. – В конце сезона ему будет необходима операция.
«Верно», – думаю я. – «знает». И задаю последний вопрос. Но какой!
– Имя тещи массажиста команды?
– Варвара Петровна.
– Наш!, радостно кричу я и мы братаемся.
– Мишарик, давай чего-нибудь, – прошу я своего братана, пронесшего через кордон ментозабора энное количество горючего. – Ребят необходимо разогреть, а то совсем замерзнут.
Мишарик смотрит на этикетку бутылки, волшебным образом появившейся в его руках.
– На улице плюс 30, – говорит он.
– Еще бы,– поясняю я. – Серадина июля.
– Водка плюс 40, – присматривается он в ее нутро. – Разница плюс 10. Согреет и законченных полярников.
– Нет, нет, что вы! – поспешно отказываются они. – Мы не пьем.
– Может, вы и не едите? – интересуется Мишарик и просто желает вдобавок к своим словам блеснуть красотой своего же заборного оборота.
– Займись делом, – отвлекаю я его. – Не трать полученные знания попусту.
Пьет он красиво, с придыханием.
– Нет, – отвечает один из лопоухих. – То, что предлагают здесь, не едим.
– Брезгливый, – говорю я.
– Нет, – отвечает Мишарик. – Гордые. В пенатах врага кусок местного хлеба им в рот не лезет.
– Вот видишь, – поучаю я его, – а ты с утра их водку как из водопровода глушешь. – И допиваю остаток из бутылки Мишарика.
Чего-нибудь загрызнуть. Я шарю по нашим сусекам. Пусто.
– Возьми у них, – советует Мишарик. – Закусывать, не закусывают, а что касается пожрать, то небось, с собой привезли. Вишь карманы лопаются.
– Не вишь, а видишь, – поправляю я его. И обращаюсь к однному из лопоухих. – Братва, увас зажевать что-нибудь выгорит?
Понимает он меня и протягивает мне серебристую коробочку, непонятно из чего сделанную. Я беру, открываю и спазм перехватывает мне дыхание.
– Давай же, быстрее! – торопит меня Мишарик, опрокинувший в себя содержимое новой бутылки, но уже поменьше. – Чистый медицинский спирт не позволяет длиных пауз, – скрипит его голос.
– Соль у тебя есть? – мой раскатистый смех заглушает рев стотысячного стадиона.
– Какая соль? – недоумевает Мишарик.
– Ну на! – и я протягиваю ему открытую мгновением ранее емкость, в которой плотно покоятся огромные засушенные тараканы.
У Мишарика сводит скулы, то ли от спирта, то ли от увиденного.
Не спеши, – советую я ему. – Насладись.
Мгновение и Мишарика вывернет, но тут наши закатывают долгожданный гол и мы все вскакиваем со своих мест и в общем восторге горланим во всю силу легких, забывая обо всем на свете. Что может опечалить нас?!
Я прыгаю вниз к лопоухим и мы целуемся как Ромео с Джульеттой в свою первую ночь. Вместе кричим. Где тот паровозный гудок, что громче нас? Поздравляем друг друга самыми необходимыми и важными словами.
– Мы их дожали! – кричит Мишарик.
– Дожали! – кричу я.
– Дожали! – кричат лопоухие.
Вот молодцы! – Но откуда вы? – интересуюсь я у них, понимая, что и без фейсконтроля ясно, в нашем фан-клубе эти персоны не значатся.
– С Сатурна, – отвечает один из лопоухих.
– Сатурн, – объясняет мне Мишарик, это команда третьего дивизиона из небольшой пригородной деревушки.
Наши доводят победу до конца. И мы снова оттягиваеся на полную катушку.
– Они мне нравятся, – говорю я Мишарику, кивая в сторону лопоухих и радостно добавляю. – Мне все сегодня нравится.
Мы горланим здравицы в честь нашей команды, а затем Мишарик кричит: «Да здравствует Сатурн!» И лопоухие тоже беснуются с нами.
– Сейчас начнется самое интересное, – говорю я одному из них. – Отпразднуем победу, что надо, а может даже и кулаками почешем по лицам местной интеллигенции, то бишь лицам фанов, хозяев поля.
– Нет, отвечает он. – Нам пора. Наш звездолет отлетает через полчаса.
– Какой еще звездолет? – удивляюсь я. Нас же отвозят вечером на автобусах.
– Мы никак не можем, – отвечает тот, теряясь в толпе. – Мы с планеты Сатурн, – доносится до меня его голос. – Туда автобусы еще не ходят.
Перед дорогой домой мы с Мишариком пьем на посошок.
– Хорошая игра была сегодня, – говорит он.
– И результат что надо, – отвечаю я.
– Жаль, что с перевесом в один мяч выиграли, – произносит он. -. Два было бы лучше
– Два, три, какое имеет значение? Главное, что мы выиграли и теперь будем играть в премьер-лиге. А ведь это уже немало, это говорит о классе.
– Да, – соглашается он со мною. Теперь с нами будут считаться все, – и мечтательно добавляет. – Может, в следующем году в Европе Кубки под себя подломим.
Неплохо бы, – мечтаю и я и вдруг, вспомнив лопоухих, говорю. – Мы только в высшую лигу попали, а уже наша команда – команда мирового класса! – и сам же поправляю себя, – вселенского масштаба! С Сатурна летают, за нас болеют!
– Да брось ты, – говорит Мишарик. – Серьезно, шуток не понимаешь. Какая планета? Какой Сатурн? – и одним глотком допивает оставшийся в бутылке медицинский спирт. Лицо его искажается в гримасе.
– Закус, – хртпло шепчет он мне. – Дай закус!
Я открываю оставленную лопоухими обеденную дозу с фирменной маркировкой: «Сделано на Сатурне», под которой красуется «Сатурн – планета ваших возможностей». И предлагаю на полном серьезе Мишарику отведать крысиных хвостиков.
Автобус трогается.
Эпилог
Рассказ посвящается всем «фанам» нашей Галактики, а также «фанам» других Галактик, не забывших, с кого надо брать примеры преданности в поддержке команд, отдающих себя этой бескомпромиссной игре.
С уважением Ваш не состоявшийся Пе – ле.
Имя Пе – ле дано в соответствии с правилами грамматики планеты Сатурн.
Последние комментарии
12 часов 21 минут назад
12 часов 22 минут назад
17 часов 40 минут назад
21 часов 22 минут назад
21 часов 43 минут назад
22 часов 37 минут назад