Дело для настоящего инквизитора [Дарья Дивеева] (fb2) читать онлайн

Дарья Дивеева Дело для настоящего инквизитора

0

– Что это за человек, что прячет лицо под черным балахоном? Я думал, ты не привечаешь в своей таверне разбойный люд.

– Это другое. Конрад, бывший инквизитор. В прошлом был одним из самых влиятельных людей своей профессии, но подвергся анафеме. Запомни это имя и никогда не произноси его вслух, если не хочешь неприятностей со стороны церкви.

– Анафеме? Что нужно натворить, чтобы инквизитора отлучили от церкви?

– Поговаривают… – трактирщик понизил голос до шепота. – Разное. Но я уверен, дело связано с внезапным таинственным исчезновением наследника престола.

Собеседник зажал рот рукой.

– Поэтому сейчас он странствует по миру и уничтожает монстров. Хочет заслужить восстановление в должности или хотя бы отпущение грехов.

1

В затылок пожилому владельцу трактира подуло холодом, хотя все окна и двери были закрыты. Он обернулся и наткнулся на ледяной взгляд светло-голубых глаз мужчины в черном плаще. Припозднившийся собеседник хозяина отшатнулся, а сам он не успел – пришелец схватил его за ворот и то ли спросил, то ли утвердительно сказал:

– Сплетничаем?

Трактирщик попытался виновато улыбнуться, за что получил встряску и, задыхаясь, посмотрел в голубые льдышки расширившимися от ужаса глазами.

– Ты же знаешь, что Богу это не угодно. И все равно распускаешь язык.

Мужчина отпустил трактирщика и дал ему отдышаться. Потом сказал:

– Я профессионал в том, чтобы разговорить человека. Но заставить его замолчать гораздо проще.

Пожилой человек схватился за горло и отпрянул. Мужчина усмехнулся:

– Не обязательно так. Господь говорит, что жизнь человека священна. Поэтому проще отрезать болтуну язык.

Он облокотился на стойку и подал знак подавальщику, чтобы тот принес вина. Пятясь, пожилой трактирщик прошептал:

– Вам… не следует… говорить о Боге…

За что получил затрещину и еле устоял на ногах.

– Я решу сам, о чем мне говорить, а о чем не стоит, – мужчина принял медный, самый дорогой в этом трактире, кубок с вином. – Ты пока припомни, какая нечисть повадилась шастать в вашу деревню.

– Я не… – начал было хозяин трактира, но его пригвоздило ледяным взглядом. – У барона были какие-то проблемы с кикиморами на болоте.

Послал так послал. Хитрый трактирщик знал – отлученного от церкви бывшего инквизитора не то что не станут слушать, но даже не подпустят к воротам. Ради каких-то кикимор встревать в неприятности? Но ничего не поделаешь. Придется идти – деньги были нужны, как никогда.

Мужчина поставил кубок на стойку, утер усы и бороду. Ничего, и не против таких управу находили.

– Пойдешь со мной. Утром.

– Я?! Но я не могу бросить трактир! – вскричал хозяин, всплеснув руками, даже не успев возмутиться тем, что незваный гость уже записал себя в постояльцы.

– Ничего, за полдня ничего с ним не случится.

Трактирщик только открывал и закрывал рот, пытаясь найти еще хоть одно оправдание, как вдруг перед ним встал его недавний собеседник и, не глядя на старика, произнес:

– Оставайтесь в трактире, дядя. Я сам провожу господина инквизитора к барону.

***

Наутро два путника, один в черном балахоне, другой в коричневом стеганом кафтане, направились к дому барона. На дворец эта халупа точно не походила. Три этажа, покатые черепичные крыши и добротная дубовая, окованная железом дверь – вот и все, чем убежище барона отличалось от домишек захолустного городка. Когда они проходили мимо церкви, молодой человек покосился на инквизитора, плотнее закутавшегося в балахон. Он убрал за пазуху большой серебряный крест и прикрыл меч полой плаща.

– Вас правда отлучили от церкви? – подал голос парень.

Конрад покосился на него и ничего не ответил.

– Я, кстати, Альфред, – представился молодой человек, надеющийся всё-таки завязать разговор. – Можно просто Фред, если угодно.

– Мне все равно, – процедил инквизитор.

– А барон у нас строгий. Как выедет на главную площадь, как зыркнет, так у всех всё из рук выскакивает. Не знаю, как вы с ним договариваться будете. Очень строгий он у нас.

Они подошли к забору и постучались в дверь. К ним вышел охранник.

– Что надо?

– Мы к барону Рэндису, – важно сказал парень.

– Тебя я знаю, а кто этот тип в капюшоне?

– Это… – немного замялся Альфред. – Это мой двоюродный дядя по папиной линии. Мистер… Хайд.

– И что же мистеру Хайду потребовалось от барона?

– Хочу предложить ему выгодную сделку, – произнес Конрад, не дав Фреду открыть рот.

– Что-то я сомневаюсь в ее выгодности, – охранник бесцеремонно разглядывал потрепанный плащ и стершиеся перчатки.

– Не тебе судить.

Конрад скрипнул зубами, стараясь держать себя в руках. Деньги сейчас были важнее гордости. Вот стоит ему закончить с бароном… Тогда можно будет и повыдергивать ногти у треклятого охранника. Тот еще побуравил взглядом инквизитора, сплюнул под ноги и сказал:

– Оружие на стол. Сейчас доложу хозяину.

Альфред, заметно накрученный, выдохнул. Взглянул на своего спутника – тот расстегивал перевязь меча и выкладывал из карманов колючие шарики и склянки с водой, режущие и колющие предметы в виде связки ключей, возможно, подумал парень, предназначенные для пыток. Ему страшно хотелось подержать их в руках, но, справедливо решил он, стоит подождать более подходящего момента.

Наконец, дверь распахнулась, и их пригласили войти.

Внутри дом выглядел гораздо богаче, чем представлялся снаружи. Видимо, за годы правления барон поднакопил добра, а вот дом перестроить поленился. В общей зале теплился камин, отсветы пламени освещали охотничьи трофеи, гобелены и золоченые вазы, судя по рисунку прибывшие в это захолустье как минимум из столицы, если не из заморских стран.

Слуга попросил хорошо отбить ноги от уличной грязи и проводил путников на второй этаж, где в своем кабинете восседал на высоком стуле барон. Он был высок и жирен. На лоснящейся лысине сидела маленькая расшитая шапочка – символ его власти, стало быть. Кафтан тоже был расшит красными и серебряными нитями и выглядел крайне вычурно. Барон Рэндис открыл рот и смачно произнес:

– Зачем к нам пожаловал, мистер…

– Хайд, – как можно вежливее представился Конрад придуманным недавно именем.

Барон хмуро посмотрел на пришельцев и пожевал пухлыми губами. Приподнял бровь, мол, продолжай.

– Я слышал, ваш городок беспокоят кикиморы с болот.

– И что с того?

Конрад хмыкнул про себя.

– Избавить вас от них хотел.

– Ну так иди избавляй.

– А деньги? – прямо спросил он.

– А что деньги? Ты разве не по зову души это делаешь? Или ее у тебя нет, Конрад?

Инквизитор сглотнул.

– Да-да, молва о тебе, уважаемый, бежит быстрее твоего коня. Кстати, где он?

– У постоялого двора, – процедил сквозь сжатые зубы мужчина, озираясь по сторонам. Кроме лестницы на первый этаж путей к отступлению не было. Ему послышалось, что внизу охрана уже обнажила мечи. Но наверх пока никто не поднимался.

– Хорошая скотинка. Жаль будет, если ее сожрёт какая-нибудь нечисть.

– При чем здесь мой конь? – вспылил Конрад.

– А при том, мил человек, что с тобой ни одному приличному христианину разговаривать вообще не следует, не говоря о том, чтобы пускать на порог.

«Да, он прав. Но почему же… Раз он узнал…» – в замешательстве подумал инквизитор.

– Но у меня действительно есть для тебя задание, – сообщил барон.

2

Подали обед: шмат жирной свинины и жареные яйца. Из напитков эль.

«Ненавижу эль», – с тоской подумал Конрад, промочив горло горьким пойлом. Барон и парень наворачивали еду и питье, как в последний раз в своей жизни. А у инквизитора от жирного потянуло живот. Он отложил приборы в сторону.

– Надо лучше питаться, – чавкая, сказал барон. – Вон какой тощий.

– Были б деньги, может и питался бы.

Конрад пожал плечами. Он никогда не отличался полнотой, даже в лучшие годы. А сейчас совсем отощал.

– Ха, денежный вопрос. Все понятно.

«Ни черта ты не понимаешь, жирная скотина, – раздражённо подумал инквизитор. – Такими толстяками не один год становятся, да и богатство по щелчку пальцев не делается».

– Значит, слушай, – жуя мясо, сказал барон. – С кикиморами проблем никаких нет. У жителей есть амулеты с куриными божками – заезжий колдун расстарался. Содрал, как с богачей каких, но дело свое сделал хорошо. К горожанам теперь мелкая нечисть не подходит.

Инквизитор хмыкнул. Колдун, амулеты. Он жизнь положил на то, чтобы истребить эти ереси, а сейчас даже слово не мог сказать поперек нахалу. И куда только церковь смотрит? Небось попы сами амулетов прикупили. Тьфу.

– Но в новолуния повадился прилетать к нам демон. Глазищи красные, в пасти сотня острых, как ножи, клыков, крылья с человеческий рост, вонь, как от дюжины трупов. Каждый налет на город – с пяток пропавших жителей. В основном женщины и дети.

Барон уставился на Конрада: ну, как тебе такое?

– Паршиво. И давно у вас эта напасть?

– С год уж точно.

Инквизитор присвистнул.

– И как вы с ним боролись?

– Батюшка все дворы да улицы освятил. Мужики ходили в лес в поисках обиталища твари. Но ничего не нашли. Точно демон! А в ночи новолуния всем страшно высовываться. Темень опускается такая, что факелом не разогнать. Все запираются по домам и носу на улицу не показывают.

Конрад задумался. Это было ни на что не похоже. Демон на земле? Крадущий христиан? Это точно была кара за связи с колдуном и использование амулетов.

– Когда у нас следующее новолуние?

– Через три дня.

Инквизитор постучал пальцами по столу.

– Значит, так. Первое – пусть все сдадут амулеты, а батюшка их сожжёт. Потом очистит и освятит это место. Пусть распятия носят, а не колдовские приблуды. Второе – я прослежу за тварью, найду ее убежище и способ прикончить. Третье – деньги. Кошель серебра. Половину вперёд.

На лицо барона опустилась задумчивость. Он взвешивал все за и против. Наконец, сказал:

– По поводу первого, никто от амулетов не откажется. Кикиморы больше урона нанесут, и жителями, и посевам, нежели демон, прилетающий раз в месяц. Со вторым могу только пожелать удачи. А с третьим – вот кошель. Но отдам только после того, как избавишься от демона.

***

– Конрад, а куда мы идём? – спросил Альфред, когда они вышли на улицу. Он молчал весь разговор инквизитора с бароном и теперь хотел выговориться.

– Не знаю, куда ты, а я пойду опрошу жителей.

– Так я с вами схожу.

Мужчина придирчиво осмотрел молодого человека, что тот на всякий случай ощупал свою одежду.

– Мне не нужна обуза в виде тебя.

– Так я пригожусь, – обиженно сказал парень. – Я тут всех знаю, сведу с нужными людьми, вы только скажите с какими!

– Все так. Только вот зачем тебе якшаться с отлученным? Не боишься навлечь гнев церкви?

Фред потупился.

– Я энту церковь не люблю. Вы не подумайте, в Боженьку я верю, – он мигом схватился за нательный крест. – Но церковь. Пусть её отлучают. Я лучше с вами буду демонов изгонять. Вот.

Бывший инквизитор закатил глаза. Только учеников ему не хватало.

– Послушай внимательно, парень. Я тебе не учитель. И вообще последний человек, чьей компании следует искать. Понял?

– Конечно, понял, – кивнул Альфред. – Только я вам пока все равно помогу. Это всё-таки мой город. Надо дать демону прикурить!

Конрад резко остановился.

– Кстати. А почему твой дядя сказал мне про кикимор, которые не так то и докучают, а про демона ни слова?

– Так он это исключительно из добрых побуждений! Думал, что вы не станете из-за кикимор к барону соваться, развернетесь да поедете из города.

Мужчина хмыкнул. Хитрый какой попался. Да вот только бестолковый.

– А как вы заставляете людей сказать вам, что нужно? Ну, я имею в виду все энти иглы под ногти, выжигание глаз…

Конрад хмуро посмотрел на парня:

– Дикость. Обычно достаточно разговора.

– А-а-а…

Через несколько шагов Альфред снова задал вопрос:

– А вы давно демонов изгоняете?

– Кхм… Вообще-то ни разу не изгонял. Когда я был инквизитором священной католической церкви, я устраивал допросы людей, причастных к ересям. И назначал наказания. Демонов изгоняют экзорцисты. Но, думаю, в нашем случае это не демон. И я с ним справлюсь без специальных знаний, – он кивнул на клинок.

– А кто же это, мистер Конрад?! – свистящим шепотом спросил парень.

– Какая-то нечисть лесная. Надо поспрашивать, да посмотреть, как она себя ведёт. А потом уже, выяснив слабые места, идти убивать.

Потом инквизитор замолчал, словно уже сказал все слова на тот день. И попытки парня разговорить спутника не увенчались успехом.

Они дошли до окраины города и остановились возле ворот двора, где враскоряку трудилась на огороде баба.

– Тут есть смысл спрашивать про демона?

– У бабки Марианны демон невестку утащил, но она нам мало чего путного расскажет. А вот сын у нее видел тварь своими глазами. Но он, говорят, от горя умом повредился.

От молодого мужчины они узнали только, что у чудища «когтищи во-о-о-о» и «глазищи а-а-а». И направились дальше.

К следующему дню Конрад вместе с Альфредом обошли половину города и большую часть пригородов, заглянув к семьям, где приключилось горе. По общему рассказу выяснили следующее.

Чудовище внешне похоже не то на демона, не то на гигантского нетопыря, не то на дракона.

На город нападает ночью в новолуние.

От него не спасают ни молитвы, ни крест, ни амулеты.

Жертв уносит в лес, на месте никогда не убивает.

Останков ни разу не обнаруживали.

Убежища его в лесу никто не видел, да не особо-то и искал.

За день до налета со стороны холма на кромке леса слышатся песнопения.

Но их слышали только несколько человек.

– Вот это самое интересное, – инквизитор потёр ладони, словно в предвкушении чего-то грандиозного. – Там, где показания свидетелей разнятся, обычно и скрывается самая суть. Пойдем, Альфред, нас ждёт бессонная ночь.

Парень, воодушевленный тем, что инквизитор назвал его по имени, был готов идти за ним куда угодно и не спать, сколько потребуется.

Они немного прошлись по лесу, но Конрад остался недоволен. Среди стольких густо растущих деревьев не могло находиться гнездо столько большой по описаниям твари. Недалеко от города, где лесные заросли сходили на нет, оказался небольшой холм. Растительности на нем не было, только каменистая почва и отдельно лежащие булыжники.

За час до захода солнца Конрад и его спутник спрятались в зарослях с западной стороны холма. Вместе с приходом темноты на землю опускался пронизывающий до костей холод, появлялись смутные тени. Потом они становились все более материальными, пока не превратились в фигуры в темных плащах.

3

Сперва Конрад сомневался в правильности выбора нужного места. Все же холм был ничем особо не примечательным, разве что большим камнем в виде стола в центре. Да вот только вырезанные на коре деревьев символы Конрад видел уже раньше – в ночь, после которой его подвергли анафеме. В груди неприятно затрепетало и сжалось.

Стоило опуститься тьме и появиться людям в черных одеяниях, как все сомнения бывшего инквизитора пропали.

Конрад сосчитал фигуры. Шестеро. Полдюжины. Маловато для призыва чего-то серьезного. Тем не менее они зажгли свечи и начали раскачиваться в странном, только им самим слышном ритме.

Альфред вытянул шею, да так, что голова слегка высунулась из кустов. Конрад схватил спутника за кафтан и потянул обратно.

– Сдурел?

Шепот инквизитора был еле слышным и не привлек лишнего внимания, как и выходка парня.

Наиболее высокая фигура затянула песню, слов которой было не разобрать. Конрад слышал их раньше, но так и не выяснил, что они означают. Остальные подхватили и пошли хороводом вокруг каменной плиты.

– Я не могу это слушать, – Альфред зажал уши руками. Лицо его исказилось в мучительной гримасе.

Конрад только поднес палец ко рту и подумал: «Сейчас должна появиться тварь».

Она не заставила себя ждать. Из центра холма послышались скрежещущие звуки. Из-под плоского камня вытянулась когтистая рука с черной щетиной и вцепилась в край. Потом появилась вторая. Следом показалась голова и тварь с противным рычанием, словно кто-то крикнул в ржавое ведро, выбралась наружу.

Она выглядела скорее как гигантский, размером с небольшую лошадь, нетопырь. Кожистые крылья венчались костяными наростами. Голова с пастью, полной зубов, была покрыта жесткой щетиной. Трехпалые лапы с длинными ножами когтей рыли под собой камни. Четыре острых уха поворачивались в разные стороны, чтобы уловить малейшие лесные шорохи.

Ветер принес запах трупного разложения. Фред убрал руки от ушей и зажал рот, чтобы из него не вырвался крик ужаса и содержимое желудка. Конрад не заметил, как вцепился в серебряный нательный крест. Потом с усилием разжал ладонь и превратился в слух и зрение. Взглянул на небо, где тоненькой полоской серпа блестела луна. В эту ночь нетопырь никуда не полетит. Зачем же они его призвали?

– На, ешь, – один из культистов вытащил из мешка обезглавленного козленка и бросил на камень.

Тварь набросилась на еду и проглотила ее, не жуя. Немного повыла, требуя добавки, потом успокоилась и уселась почесать ухо задней лапой.

– Завтра у тебя большой день. Завтра… – промурлыкал самый высокий культист.

– Может, большая ночь?

– Не придирайся к словам, Ларс.

– Сеньор, а как же приезжий убийца?

– Он нам не помешает. Хтырру вообще сложно помешать, когда он голоден. А если сунется сюда, то нам же лучше – больше жертв Кхмаргу.

Конрад сжал кулаки и зубы. Попытался унять сердцебиение и участившиеся дыхание. Монстр поднял голову и посмотрел в сторону кустов, повернув туда все четыре уха.

– Зайца чует, – сказал высокий культист. – Ладно, поздно уже, давай полезай домой.

Он стукнул посохом тварь по голове. Монстр обиженно мяукнул и полез под камень.

Культисты посовещались ещё полчаса, после чего разошлись.

Мужчина и парень в кустах синхронно выдохнули.

– Ну, рассказывай, что ты понял?

– Что главный у них наш батюшка, – снова закрывая руками рот, прошептал Альфред. Глаза его были полны ужаса, а подбородок дрожал.

– Хорошее наблюдение, – хмыкнул Конрад. – Ещё что-нибудь?

Парень нахмурил брови. Беззвучно пошевелил губами и, будто извиняясь, произнес:

– А ещё им нужны жертвы.

– Молодец, парень. Наша тварь – всего лишь посыльный, которого отправляют за теми, кого потом принесут в жертву сатане ради призыва чего-то настолько жуткого и противоестественного, что нетопырь по сравнению с ней покажется котёнком. А потом они скармливают ей трупы, чтобы замести все следы. Гораздо проще свалить вину за пропавших людей на неразумную тварь, чем искать другие причины.

– Зачем же они это делают?

– Что именно зачем?

– Ну, призывают зло. Ясно же, что оно плохое.

– Им ясно. Но люди хотят власти над другими. Власти жуткой и неограниченной. Рядом с которой короли и патриархи не смогут и рядом стоять.

– А вдруг это… существо и их убьет? Они не боятся?

– Может, и боятся, – пожал плечами Конрад. – Но жажда власти сильнее страха.

Они, наконец, позволили себе вылезти из кустов и направиться в сторону спящего города.

– Пойдем, нам ещё надо подготовиться к следующей ночи. Испортим фанатикам праздник.

4

Все утро Конрад ходил по лавкам, набирая нужные зелья, метательные ножи, веревки и крюки. Прикупил маленькие круглые склянки из тонкого стекла, в них он налил святой воды. К церкви сунуться не посмел, да и не могло там быть святой воды, раз настоятель подался в сатанисты. Освятил воду из родника сам, большим, размером с ладонь, серебряным крестом, который носить не имел права, но и отказаться от него не мог.

Когда все было готово, инквизитор уселся в своей комнате за точку меча. Клинок и без того был идеально острым – Конрад всегда держал его в боевой готовности. Но сам процесс поглаживания посеребренного лезвия успокаивал мысли, приводил в порядок чувства и отвлекал от шума за окном. Руны, вытравленные на серебряной глазури, приятно контурировали под пальцами, словно шероховатости рубцов на коже.

Когда-то давно, когда Конрад ещё носил все регалии инквизитора, он спас от костра девушку, и она отплатила ему за это страстной ночью – по доброй воле, – после чего скрылась из его поля зрения навсегда. Покинула город, а может, и страну. На нежной коже ее спины была вереница шрамов от плетей. Конрад запомнил их на всю жизнь. Как и сладкую нежность девичьих губ.

Клинок отправился в ножны, которые Конрад перевязал на поясе, спрятав, как обычно, между складками балахона. Никому не нужно знать, что отлученный от церкви инквизитор вооружен. По карманам были уже разложены пузырьки со святой водой и зельями: остроты зрения, скорости реакций и нечувствительности к боли; метательные ножи и серебряный кастет; дикобразы – шипастые шарики, выплевывающие мелкие железные шипы, оказываясь внутри жертвы. Он хорошо подготовился и был в кои-то веки рад, что он не один.

В дверь постучали.

– Войди.

На пороге появился испуганный и взъерошенный Альфред.

– Там люди на площади… Требуют вашей крови.

– Как своевременно… – кажется, бывший инквизитор был совершенно этому не удивлен. – А в чем конкретно их претензии?

– Прознали, что вы отлученный.

– А кровь-то им зачем? Ох и балбесы. Всему учить приходится…

Конрад не спеша перебрал связку добротной веревки, приладил к ее концам острые, как когти рыси, крюки и вручил это добро Альфреду.

– Держи. Вынесешь отсюда после полудня. Встречаемся на холме за два часа до заката.

Альфред растерянно хлопал глазами.

– А в-вы?

– А я пойду займусь образованием бестолковой деревенщины.

Конрад вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

***

В словесной битве бывший инквизитор был подкован лучше, чем в рукопашной. Простой люд, подначенный духовенством, размахивал вилами и топорами и атаковал мужчину в черном плаще еретическими предположениями, что за его голову Господь их сразу на небо и возьмёт. Конрад, сдержавшись, чтобы не съязвить на тему мгновенной отправки на небеса, контратаковал мужиков цитатами из Бытия. Они неуверенно оступились и вера их в необходимость обезглавливания мужчины рассыпалась. Добил их Конрад воззванием к святым апостолам и напомнил, что с отлученным, который может быть вооружен и очень опасен, надо не драться, а избегать всякого взаимодействия.

– В чем я вам и помогу, – инквизитор слегка поклонился толпе и взмахнул рукой. – Бывайте.

Никто не стал его останавливать.

***

Но самое сложное было впереди.

В животе Конрада свербили слова одного из мужиков: «Батюшка говорит, что недаром отлученный прибыл перед новолунием. Значит, тварь будет более жестока, чем в прошлые разы, и жертв будет больше». Это могло означать, что культисты решили, прикрывшись его присутствием, похитить больше людей, чем обычно. Или вообще завершат ритуал и призовут в мир что-то древнее и чужеродное. Придется помешать им во что бы то ни стало.

Он не знал, как лучше поступить: начать с чудовища, чтобы оно не успело сделать свой налет; или заняться батюшкой, который, как верно подметил парень, был у фанатиков за главного.

Придется выбирать.

– Конрад! – позвал Альфред из кустов жимолости, в которых они заседали накануне.

Инквизитор подошёл и посмотрел на то, как аккуратно разложены веревки.

– Конрад, зачем нам это все? Я думал, ты будешь сражаться мечом.

– Буду. И мечом тоже. Но попа вашего я собираюсь связать и представить перед бароном и простым людом.

– А вдруг барон того… тоже с ними?

– Может, и с ними. Тогда его тоже придется вязать. Этим ты и займёшься.

– Я? – опешил Фред.

– А кто ещё? Или ты надеялся спрятаться в кустах и смотреть на представление из первого ряда?

Парень выпятил грудь и уверил инквизитора, что он все понял и сделает все, что от него требуется.

– Я думаю, важнее всего обезвредить культистов, чем сразиться с монстром. Может, он и уберется сам, как только мы обезглавим культистов.

– Отрубим голову! – радостно крикнул Альфред, а потом зажал руками рот. – То есть, свяжем батюшку, я помню.

– Хорошо. Подашь знак, как увидишь настоятеля.

***

Когда опустились сумерки, товарищи спрятались за стволами могучих дубов. Альфред нервозно перебирал кольца сложенной веревки, то и дело цепляясь за крюки. А инквизитор, уже принявший зелья, поглаживал эфес меча.

«Я не должен убивать людей. Я не должен убивать людей», – словно молитву бормотал Конрад.

Да, он пытал еретиков, считая их за животных. Да, он был жесток и однозначен в суде над ведьмами и чернокнижниками. Да, он убивал монстров. И да, однажды он убил человека.

Воспоминание вспыхнуло в груди жгучим пламенем.

Вот он кланяется королю, глядя в его изумрудные глаза. Вот обещает разобраться с расплодившейся нечистью, что одолела простых людей. Вот выходит на культистов, проводящих в подземельях нечестивые обряды. Вот решает уничтожить их главаря. Ведь он чудовище. Настоящее чудовище, по сравнению с которым все призванные им упыри кажутся безвредными жабами.

Вот он, скрываясь в тени, подошёл к главарю сзади и полоснул кинжалом по горлу врага. От уха до уха. Выпуская поганую кровь.

Вот он смотрит в затухающий взгляд изумрудных глаз. Таких же, как у его отца.

Это был конец.

Конрад сделал это при свидетелях. Они быстро, даже не меняя культистских одеяний, приволокли к королю убийцу принца. Инквизитор не сопротивлялся. Он попытался рассказать, при каких условиях произошло убийство. Но король не знал пощады. Он прогнул под себя церковь, хотя патриарх был уверен в правоте Конрада, ведь он всегда обладал безупречной репутацией. И все. Прилюдная анафема, изгнание из столицы. Бесконечные странствия и попытки искупить свою вину путем истребления богомерзких чудовищ.

***

Сгустилась темнота. На холм начали прибывать люди в черных балахонах. Все они прятали лица под широкими капюшонами, словно боялись выдать себя даже перед своими.

Свет факелов тонул во мраке. Даже звёзды спрятались, чтобы не видеть, что грядет этой ночью.

План Конрада состоял в том, чтобы оглушить попа в самом начале ритуала, не дав ему призвать тварь, и разогнать приспешников. Мужчина подобрал с земли толстую палку – ей было удобно замахнуться и опустить на затылок, – и стал подбираться к тому месту, откуда глава культистов призывал монстра в прошлую ночь.

Но его плану не суждено было сбыться. Настоятель сразу переместился в центр, прямо к плоской плите и оказался в центре светового круга от факелов и свечей.

Начался танец и завывающие песнопения.

«Господи, я не смогу прорваться к нему», – в отчаянии подумал Конрад. Меч наголо это бы не тот вариант, который мог бы его удовлетворить.

«Можно же спрятаться среди них, благо у меня тоже черный плащ с большим капюшоном, и напасть, воспользовавшись эффектом неожиданности, – осенило инквизитора. – Идиотская идея. То, что нужно!»

Он привлек внимание своего напарника, показал ему жестами: «Оставайся здесь. Я – туда». Отбросил палку и под взглядом округлившимся глаз парня вышел из-за дерева, занял один из промежутков между танцующими и присоединился к черной мессе.

Круг культистов двигался против часовой стрелки – расстояние до настоятеля сперва росло, потом стало сокращаться.

«Ну же, ещё капельку», – мысленно торопил фанатиков Конрад.

Наконец, он оказался практически за спиной у настоятеля, сжал в кармане серебряный кастет и приготовился к броску. Из-за разницы в росте бить пришлось бы снизу вверх, чтобы попасть в ямку между основанием черепа и шеей. Неудобно, но что поделать.

Вдруг земля задрожала и послышался скрежет когтей по камню. Конрад невольно скосил глаза на вылезающее из-под плиты чудовище, которое было больше вчерашнего раза в полтора.

«Оно растет по мере убывания луны!» – ошеломленно подумал инквизитор.

Он вытащил руку с кастетом, подтянул ее к животу, готовя удар – и настоятель повернулся к нему лицом. Они встретились взглядами. Рука Конрада дрогнула – такого бесовского пламени в глазах человека он не видел ни разу за всю свою карьеру. Старик оскалился:

– Не туда ты зашёл, глупый отреченный.

Глупый отреченный не стал ничего говорить в ответ, а обрушил руку с кастетом прямо в лицо настоятеля. Он увернулся – его реакция была быстра для столь пожилого человека. Вытащил кинжал. Но реакции Конрада благодаря зельям и праведному гневу были ещё быстрее. Он догнал фанатика вторым ударом. Попал в челюсть снизу вверх, после чего старик рухнул, еще и ударившись затылком о каменную плиту.

Культисты сделали шаг назад. Потом ещё один. Двое побежали. То ли из-за смерти главаря, то ли из-за вылезшей из убежища твари, которая и не думала исчезать, как рассчитывал Конрад. Она завыла и захлопала гигантскими крыльями, поднимая пыль и каменную крошку. Облизнулась.

– Хтырр, убей его! – взвизгнул женский голос.

Мелкие красные глаза уставились на инквизитора, пасть открылась и из глотки вырвался рык и удушающее зловоние.

Конрад сбросил кастет и вынул из ножен меч. Наконец-то можно не сдерживаться. Левой рукой нащупал подготовленные бомбочки со святой водой и швырнул одну в морду приближающемуся существу.

Эффекта почти не было. Святая вода оставила небольшой шипящий кровоподтек под левым глазом чудища и ещё больше разозлила его.

Тварь сделала бросок. Инквизитор едва увернулся, проводив крыло росчерком лезвия, оставляя полосу дымящейся плоти. Мужчина не стал дожидаться разворота и бросился на спину чудовищу.

Но рефлексы твари оказались быстрее ускоренного зельями мужчины. Она извернулась и ударила лапой Конрада, откинув его на несколько метров. Он ударился головой о дерево, и мир окрасился в черный цвет.

5

Открыть глаза. Ну же! Надо открыть глаза. Конрад сумел сделать это, но лучше не стало: изображение плыло. Мужчину замутило.

Почему-то он остался жив. Где же монстр?

Он услышал рык и звук ломающихся веток. Человеческий вскрик. Альфред!

Вторая попытка открыть глаза и собрать воедино двоящуюся картину бытия. Уже лучше.

Инквизитор пошарил руками по земле в поисках меча, но потом увидел его в той стороне, откуда его отшвырнула тварь. А навстречу мужчине уже надвигались трое культистов с ритуальными кинжалами наголо.

Зелья ещё действовали, и Конрад твердо встал на ноги несмотря на головокружение. Опустил руку в один из карманов, и тремя метательными ножами пронзил горла фанатиков. Брызнула кровь, и они медленно осели в каменную пыль.

Конрад бросился к мечу, через плечо оглядываясь на тварь: у нее было ранено рукокрыло. Из перепончатой части торчал крюк, привязанный к верёвке. По нему стекала черная кровь.

«А парень не промах», – подумал мужчина, подхватывая меч и бросаясь на тварь.

Спина ее была защищена костяными наростами. Конрад рассчитывал всадить клинок в живот или горло или, на худой конец, рубануть по когтистой лапе, если монстр встанет во весь рост. Главное сейчас – отвлечь ее от пацана.

Гигантский нетопырь почуял приближение противника и резко развернулся, подняв голову на высоту взвившегося на дыбы коня и расправив крылья. Инквизитор поднырнул под чудище и вонзил меч в брюхо. Клинок со скрипом прошел через мышечный корсет, чавкнул, прокрутился и прошел дымящимся разрезом до края ребер, где благополучно застрял. Из раны могильными червями полезли внутренности.

Конрад отскочил, оставив меч в брюхе твари и ожидая, что она вот-вот рухнет, но та почему-то была ещё жива. Издав рёв, нетопырь опустился на лапы и надвинулся на инквизитора, не ожидавшего от нее такой прыти. Мужчина швырнул двух «дикобразов» и остатки склянок со святой водой. Попал прямо в ощерившуюся клыками пасть. Но монстру было все равно, он лишь слегка поморщился.

Инквизитор отступал, пока не упёрся спиной о широкий ствол дуба. Тварь рванула к противнику и внезапно взвыла от боли. Раненое крыло вывернулось под неестественным углом и залило камни новой порцией крови. В голову чудовищу прилетел булыжник размером с кулак. Монстр развернулся и бросился за Альфредом, швыряющим в него камни. Обзываясь последними словами, тот бросился наутек.

Нетопырь делал броски один за другим, но никак не мог настичь юркого парня, укрывающегося за деревьями и натянутыми между ними веревками.

Конрад оценил хитрость Альфреда. Парень заманил нетопыря, как паук гигантскую бабочку в свои сети. Чудовище двигалось все медленнее и медленнее, пока, наконец, не упало, запутавшись в верёвках. Серебряный меч в брюхе тоже делал свое дело.

Взглянув на запыхавшегося, но безмерно гордого собой Альфреда, инквизитор не спеша подошёл к трепыхающейся твари. Достал серебряный крест, не без наслаждения заглянул в расширившиеся от ужаса красные глаза.

– Отче наш, – начал молитву бывший инквизитор. – Да святится имя твое, да пребудет царствие твое на небесах и на земле…

Никогда прежде молитва не получалась такой прочувствованной. Даже в годы хождения в малых чинах и готовности расшибить себе лоб о мощи святых Конрад не молился с таким жаром.

– Наполни наши души Твоей благодатью, дабы мы, познав через Ангельское приветствие воплощение Христа, Сына Твоего, Его страданием и крестом достигли славы воскресения. Через Христа, Господа нашего. Аминь.

Крест в руке Конрада засветился сначала слабым серебристым светом, потом, пульсируя в такт с сердцем мужчины, становился ярче и ярче. Сияние не ранило глаза, но исцеляло все вокруг. Сквозилл в воздухе и растекалось по земле. Над холмом словно вздымался купол божественного света, разгоняющего мрак. Тварь завизжала в агонии и рухнула к ногам инквизитора.

На небе засияли звёзды.

6

Когда мрак рассеялся, крест перестал пульсировать светом и медленно, словно отходящая от колыбели мать, погас. Богомерзкая тварь лежала с приоткрытой пастью, из которой вывалился язык, и стекала зеленоватая жидкость.

На крики и вспышки света сбежались люди из пригорода, а потом и из города. Сна у них не было из-за тягостного ожидания налета нетопыря. И вот они набрались храбрости посмотреть на то, что происходило на жутком холме.

Одним из последних подъехал на вороной тяжеловозной кобыле Рэндис. Грузно, с кряхтением сполз с седла и передал поводья сопровождающему мальчишке.

Барон прошелся вокруг упокоенного монстра и даже один раз пнул его сапогом. Конрад упёрся ногой в грудную клетку твари и дёрнул на себя застрявший в ребре меч. Со второй попытки он поддался.

– Так что насчёт оплаты?

– Оплата ждёт. Только что прикажешь делать с настоятелем?

– Предать справедливому суду, очевидно. Пригласишь инквизитора из Патриархии, пусть разговорит проклятого: кто его надоумил заниматься такой ересью.

– Так ты же сам инквизитор.

Конрад только слабо улыбнулся краешком губ.

– Я уверен, тебя восстановят в сане, – возбуждённо говорил барон. – Я пошлю письмо в патриархию, изложу всё как было.

Бывший инквизитор хмыкнул. Попытка была бы хороша, да только вот не единой патриархией ограничивалось дело.

– Не старайтесь, барон. Есть вещи, которые нельзя изменить. Поэтому я заберу серебро и покину город.

– Я с вами! – тут же выпалил Альфред.

– А тебе-то куда? Оставайся тут, будешь героем ходить. Вон, вывел попа на чистую воду да с тварью расправился.

Парень отрицательно помотал головой.

– Пусть его, геройство. Лучше с вами буду путешествовать и монстров бить. А слава пусть вперёд нас летит.

– Ох, не ту ты выбрал тропинку. Ну да бог с тобой.

***

Барон приказал отрубить чудищу голову и отдал ее чучельнику, чтобы сделал из нее трофей. Как ни было странно, барон оказался непричастен к творившейся у него под боком черной мессе. Конрад тайно прочесал весь особняк с подвала до крыши и не нашел ни единой весточки о возможной связи со злодеянием.

Рассосавшиеся по городу жители ещё долго обсуждали таинственное происшествие и чудо, свидетелями которого они стали. Отлученный от церкви инквизитор оказался куда более святым, чем настоятель их церкви. В том, что всех спасло божественное вмешательство, никто не усомнился.

Наутро Конрад и Альфред оседлали коней – гнедого мерина и саврасую кобылу, – и выехали из городских ворот. Они отправились на поиски новых контрактов и новых приключений. На молодом человеке прекрасно сидел новенький черный плащ, на перевязи в складках располагался меч, а на груди висел крупный серебряный крест.

– Так вы расскажете, почему вас подвергли анафеме? – решился наконец спросить Альфред.

Конрад благосклонно улыбнулся, потрепал коня по шее, набрал полную грудь воздуха и, подумав, коротко ответил:

– Нет.

Две лошади порысили по дороге и вскоре скрылись в туманном лесу. Больше в городе их никто не видел. Но не раз ещё слышали о подвигах бывшего инквизитора и его ученика.

Конец.

Оглавление

0

1

2

3

4

6