Ремень Альфа-воина [Иван Сергеевич Воробьев] (fb2) читать онлайн

      Глава I. Рассказ о рыцаре Джалеле

Принцесса Оулдлэнда была прекрасна собой, как ни одна другая знатная особа в государстве. Ее обаяние и шарм можно было сравнить с той удивительной, сказочной красотой, которой обладают те добрые феи, описание чьей внешности желающему удастся найти только в самых чудесных сказках. Мало того, что дочь короля отличалась невероятной телесной красотой, так и характер имела спокойный и кроткий, совсем не надменный, как у многих представителей её сословия. Короче говоря, не одевалась бы она в роскошные, дорогие одежды, её вполне можно было принять за дочь брата крестьянина, таким же тихим и целомудренным отличалась она нравом. Притом держалась достойно и величественно, как подобает настоящей принцессе. И эта редкая совокупность лучших черт человеческого характера и неописуемой красоты делали её неотразимой в глазах окружающих.

Трелэси – так звали юную девушку, недавно достигшую двадцатилетия. Красавица имела длинные светлые волосы, взгляд её голубых глаз был исполнен нежности, словно чистое, безмятежное небо в солнечный день.

И этот дивный взгляд остановился на одном рыцаре с миловидным лицом, в то время как принцесса в сопровождении своей свиты, любимого отца среди его приближенных и остального множества людей, в основном составляющих собой знать, совершала прогулку по направлению к старту, откуда кандидаты в Альфа-воины начнут проходить последнее, решающее испытание. Тот прекрасный, воинственный муж являлся одним из этих кандидатов.

Рыцарь был облачен в доспехи, величественно блестевшие на солнце; шлем находился у него под боком, и гибкая, не слишком широкая, но довольно мощная шея гордо держала прямо поднятую правильной формы голову, покрытую светлыми волосами серо-русого цвета, слегка даже отливавшими серебром, что немало поразило принцессу, а в особенности идеально очерченные на их фоне уши, которые словно подчеркивали благородное происхождение рыцаря.

Трелэси видела молодого человека сзади и сбоку, могучи разглядеть его лицо только в профиль, и ей непременно хотелось узреть чело воина. И девушка решила воспользоваться тем, что восседала на коне, отказавшись от кареты. Она нисколько не пожалела о своем решении, так как теперь она могла спокойно приблизиться к рыцарю. Что, собственно говоря, она и сделала, и, будучи в небольшом смущении, на всякий случай посмотрела в сторону отца и увидела, что тот не следит за ней.

– Чудесный сегодня день, не правда ли? – Начала принцесса, собравшись с духом, оказавшись наравне с рыцарем. Всё же ей было очень неловко самой подходить к молодому мужчине и начинать с ним разговор. Принцесса прекрасно осознавала, что правильнее, когда мужчина делает первые шаги навстречу даме, но, вместе с тем видя довольно большую пропасть между их сословиями, девушка за неимением другого варианта несмотря на всю свою скромность переступила черту своих принципов.

– Добрый день, – поздоровался юноша, едва скрыв удивление на своём лице при виде рядом с собой принцессы. Всё существо благородного мужа сильно взволновалось. По выражению его лица легко было догадаться, что он ещё ни разу не общался с принцессами. – Да, вы правы, Ваше Высочество, неплохой сегодня день, и погода чудесная.

– Не думаю, что рыцарю пристало быть разборчивым насчет погоды, настоящий воин в любую погоду и непогоду остаётся воином, верно? – Высказала принцесса сию мысль, надеясь, что молодой человек или согласится, или хотя бы найдёт, что ответить на это. Девушке очень хотелось продолжить беседу и направить её в правильное русло.

– Вы правы, Ваше Благородие, я довольствуюсь любой погодой, это так. В солнечные дни можно радоваться жизни, в дождь же можно поразмышлять о ней.

– Красиво вы выражаетесь, – весьма удовлетворилась ответом рыцаря дочь короля, но всё же ей хотелось побольше узнать о том, насколько умён её собеседник; и так ли интересен, какое впечатление он произвёл на неё с самого начала. – Да, всё так, как вы говорите.

– Странно, что я такое мнение о погоде слышу от принцессы, – заметил юноша.

– Правда? Почему же?

– Такие знатные особы, как вы, обычно особенно прихотливы к погодным условиям.

– Неужели вы считаете, благородный рыцарь, что я ничем не отличаюсь от этих изнеженных, избалованных барышень, которые сложили у вас такое ложное представление, в частности, обо мне? Много вы понимаете в принцессах, достопочтенный. – Возразила девушка, мило улыбаясь, тем показывая своё расположение к собеседнику и совсем не желая его как-то задеть.

– Я думаю, вы исключение. – Не растерялся рыцарь, ловко притом сделав девушке комплимент, что той явно было по душе. – Я и вижу, что вы предпочитаете ездить верхом, а не сидя в роскошной карете.

– Как ваше имя, достопочтенный рыцарь? – Наконец поинтересовалась принцесса, решив воспользоваться сей возможностью только сейчас, вместо того, чтобы узнать имя юноши сразу. Теперь-то она убедилась, что молодой человек ей, и вправду, весьма интересен. Выходит, можно знакомиться, так как в данный момент это точно будет иметь смысл.

– Джалел.

– Восхитительное имя. Я Трелэси.

– Да мне известно, – ответил Джалел, весело рассмеявшись. И его шикарная улыбка в сочетании с по-настоящему красивыми глазами серо-зеленого цвета произвела на молодую особу неизгладимое впечатление.

Принцесса так сильно хотела сделать комплимент рыцарю по поводу его улыбки, но сдержалась. А самой ей было невдомек, насколько сильно понравилась её улыбка в свою очередь Джалелу. Не будь Трелэси принцессой, Джалел сам бы удостоил собеседницу приятного слова, но перед столь благородной особой рыцарь вёл себя скромнее, чем мог бы.

На самом деле, Джалел не любил сорить любезностями перед женщинами, так как он видел это ниже своего достоинства. Стоит, правда, добавить, что у молодого человека уже был печальный опыт неразделённой любви с той, что сначала к нему была всей душой, а потом отвергла и предала своё сердце другому. Вообще юноша был почти уверен, что большинство представительниц прекрасного пола – интеллектуально отсталые существа. И хотя мужчина давно пытался избавиться от столь предвзятого отношения к противоположному гендеру, ему это удавалось с трудом и только тогда, когда представлялась чудесная возможность общаться с такими возвышенными существами, как принцесса Трелэси.

– Вам, наверное, достаточно трудно было пробивать себе дорогу к последнему этапу. – Предположила принцесса.

– Да, это правда. – Признался Джалел.

– Так расскажите подробнее, если нетрудно. – Попросила весьма заинтересованная охотница до интересных рассказов и историй.

– А что вам рассказать, Ваше Высочество?

– Как вы прошли через предыдущие этапы.

– Сразу признаюсь, что я совсем не ожидал достичь последнего этапа. Мой основной конек – это метание дротиков, томагавков, ножей и подобного рода оружия в цель. В остальном я совсем не ас.

– Первый этап как раз был метание дротиков?

– Да. Там я превзошёл самого себя. По стрельбе из лука мне, к моему собственному удивлению, удалось завоевать третье место. Самое страшное для меня было поединок на мечах. Вам интересны подробности?

– Конечно.

– С одним соперником у нас вышла ничья, другой выиграл меня только по очкам, над третьим я одержал верх. Стоило мне потерпеть поражение от двух, я бы непременно вылетел. Но мне или просто сопутствовала удача, или сам Бог оказался ко мне благосклонен. С третьим мне пришлось особенно нелегко. Первые два, на самом деле, сильно уступали ему в силе и ловкости. Да и в габаритах. Тот здоровяк был выше меня на голову.

– Тем не менее, его ты победил, а над первыми двумя не смог одержать верх? – Уточнила принцесса.

– Да, именно.

– И как же тебе удалось его одолеть? – Принцесса так увлеклась беседой, что случайно перешла на «ты», что, конечно же, не ускользнуло от внимания её собеседника.

– Сам не понял толком. В один момент он совершил такой мощный удар, что мне пришлось встать на одно колено, и благо, меч не вылетел у меня из рук, и стоит сказать, я едва его удержал одной правой рукой, в то время как левая сама машинально отпустила рукоять и помогла мне восстановить равновесие, что спасло меня от падения. А дальше… – и тут рыцарь остановился.

– Что же? – Принцессе до боли хотелось узнать продолжение захватывающей истории, которую она слушала с большим вниманием, с неподдельным восхищением взирая на рыцаря.

– Трудно сказать, то ли это моя сообразительность, то ли просто мгновенное озарение, но я каким-то образом умудрился за поясницей очень быстро перехватить свой меч другой рукой и, вынеся его из-за спины, нанёс тычковый удар по сопернику. И… я был в шоке от самого себя. Мало того, что я его достал, притом ещё проткнул его кольчугу, так и успел вовремя, так как он только занёс меч над моей головой и готов был порубить им меня.

– Ужас! – Воскликнула принцесса. – То есть, грубо говоря, вы в этот момент не рубили мечом как топором, а орудовали им как копьём, верно? – Поняла она.

– Вы весьма сообразительны, Ваше Высочество. Кстати, рана у бойца оказалась не смертельна.

– Это, правда, здорово. Наверное, это не слишком приятное чувство – убить человека. А так, у меня слов нет! Какой поразительный рассказ! Я, право, восхищена вашей историей.

– Не думал, что девушкам интересно, как дерутся мужчины.

– Видите ли, рыцарь Джалел, столь интересное, что вы мне рассказали, услышишь не каждый день. Да и, подумать только, мне довелось общаться с самим кандидатом в Альфа-воины. – Поделилась Трелэси с рыцарем, который был весьма удивлен сим высказыванием.

– Вообще-то это для меня большая честь общаться с принцессой Оулдлэнда. – Заметил Джалел.

– Ах, ну да, – рассмеялась девушка. – На самом деле, я очень уважаю сильных и ловких мужчин, могущих постоять не только за себя, но и за своих родных. Хотя, прежде всего, разумеется, характер.

– А какие вам мужчины нравятся по характеру? – Поинтересовался Джалел, польщенный весьма похвалой принцессы.

– Добрые, спокойные, уравновешенные… – Перечислила девушка. – Умные. – Добавила она. – Мне кажется, в вас есть всё из этих качеств.

– Спасибо, – поблагодарил рыцарь, немного залившись краской. – Наверное, поэтому барон послал меня от своего имени на эти соревнования. А так, у него есть, по крайней мере, три воина получше меня в плане именно боевых навыков.

– Интересно, выходит, вы завоевали особое расположение у своего господина? И каким образом?

– Он как-то заметил, что я общаюсь с одним крестьянином, как на равных, и, похоже, ему это понравилось, так как он сам нелицеприятен, что, по мне, лучшее его достоинство. – Рассказал Джалел принцессе то, что постеснялся бы открыть другому, боясь осуждения. Из господ всегда мало кто относился к своим вассалам, как к себе равным. И это большинству из знати почти во все времена и у всех народов казалось нормальным.

– Он нашёл в вас правдивого и честного человека, полагаю я.

– Да, похоже на то. Но странно, что он предпочел меня тем, кто сильнее меня.

– Рыцарь Джалел, вы же знаете, что благородство, прямота, готовность оказать помощь слабым и нуждающимся – лучшие качества Альфа-воина.

– В реальности всё совсем не так.

– Это в реальности. Ну а что гласит Кодекс Альфа-воина?

– Это известно. – Согласился рыцарь.

– И всё же, раз уж вы добрались до последнего этапа, должно быть, вы немало готовились и тренировались перед соревнованиями, и выступили на каждом этапе вполне неплохо. Ведь кроме тех, что вы назвали, были и другие, верно?

– Да. Бег на длинную и на короткую дистанции, прыжки в длину с разбега и с места, приседания с грузом, упражнения на пресс, в общем, всё, что только можно перечислить, где ставятся в приоритет сила, ловкость, скорость, а также выносливость.

– Вот видите, вы же прошли через всё это.

– Да, но мне крупно повезло. Я несколько раз был на грани вылета. Раза три точно. И среди оставшихся я вышел на последнее место, но всё же прошёл.

– Рада за вас.

– Спасибо. – Улыбнувшись и придя в дивное, неописуемое благоговение перед добрым взором принцессы, поблагодарил воин за поддержку. На самом деле, эту самую поддержку и понимание рыцарь мог найти в одном только взгляде девушки, а слова её лишь дополняли этот сам по себе красноречивый взгляд, полный светлого ума и нежности. – Вот мы уже на месте. – Сообщил Джалел, когда они приближались к старту.

– Да, я вижу. – Произнесла даже с некоторым разочарованием принцесса, осознавая, что милая и приятная беседа подходит к концу. – Удачи вам, рыцарь Джалел!

– Благодарю. – Мужчина с благоговейным трепетом взял поданную ему руку красавицы и поцеловал.

            Глава Ii. Начало пути

Стартовая линия представляла из себя семь дорожек, разделённых между собой каменными стенами, уходящими вдаль и на расстоянии где-то тридцати локтей от начала разделяющимися и тянущимися до самого Заколдованного Леса в разные стороны.

Жребий был брошен, и Джалелу досталась дорожка крайняя слева. Рыцарь даже несколько обрадовался этому, так как давно всем воинам был известен негласный принцип равенства путей. Если пути, начинающиеся с крайних дорожек, были самыми длинными, то и опасностей там меньше; а путь, начинающийся со средней дорожки, всем представлялся самым опасным, но притом он являлся самым коротким по сравнению с остальными. По крайней мере, такое было представление у рыцарей об этих путях. А так даже любой Альфа-воин, когда-то прошедший через последний этап и по определенной тропе, не мог точно сказать, правда ли это или нет. Хотя, стоит полагать, что слухи берутся не из пустого места. Первооткрыватели всегда могут рассказать другим людям о том, через что они проходили и что видели. Да и, видимо, как-то так выходило, что те, кто шли со средних тропинок, приходили быстрее остальных к пункту назначения и потому становились Альфа-воинами, а те, кто начинали путь с крайних троп, становились Альфа-воинами по той причине, что просто сумели выжить, в то время как идущие более короткими путями – нет.

А вообще, у многих людей были подозрения о том, что во дворце короля наверняка есть статистическая книга этих соревнований, где указаны не только имена участников и победителей, но и то, за какое время они добрались до места, и сколько осталось выживших после очередного сезона прохождения в Альфа-воины.

Но что всем было отлично известно, так это то, что шанс погибнуть, проходя через Заколдованный Лес, очень высок для любого игрока, насколько могучим и сильным он ни был.

Джалел прекрасно это знал и потому, прощаясь с принцессой, не хотел отпускать её руку, и прежде чем их ладони разъединились, прошло секунды две, пока их пальцы сохраняли общее прикосновение.

Рыцари соскочили со своих коней и по команде начали движение. Джалел бросил последний взгляд на принцессу, которая не могла налюбоваться прекрасным рыцарем и тратила последние секунды, пока видела его, на то, чтобы смотреть на его уход и всё это короткое время не спускать с него глаз. Её недавний собеседник, до этого выглядевший лишь благородным и достойным, теперь же, надев шлем, имел вид уже довольно грозный.

Трелэси едва не всплакнула, как только рыцарь потерялся из виду за поворотом. Вообще, девушке было не совсем понятно, что же это за испытание такое, где нужно добраться до определенного пункта, найти там какой-то ремень и успеть надеть его быстрее остальных, если те, правда, останутся живы, чего может и не случиться, а могут погибнуть в пути и вовсе все.

– Возвращайся, рыцарь Джалел, – прошептала принцесса, глубоко беззвучно вздохнув.

Она хотела прямо там, на месте оставаться и ждать.

А Джалел в это время, как и принцесса, не мог подавить необъяснимого волнения в груди, между тем как стены по обеим сторонам исчезли спустя где-то полчаса, и дальше тропинка шла уже прямо через Заколдованный Лес.

О, а каких жутких историй наслышался Джалел об этом месте! Интересно, что ремень на финиш доставляет группа из двадцати человек, в то время как игроков сюда отправляют в одиночку. Хотя было бы бессмысленно отправлять их вместе – наверняка бы поубивали друг друга ещё в начале пути.

Джалелу было немного не по себе оттого, что выживать в этом гиблом месте нужно не иначе как в одиночку. Вот где-где, а в месте повышенного риска непременно хочется, чтобы кто-то был рядом.

Тут обитают существа пострашнее волков и медведей, хотя и те тоже встречаются.

В своем всеоружии рыцарь, несомненно, чувствовал себя увереннее и безопаснее. На нём был шлем, закрывающий не только голову, но и лицо, включая ланиты и нос, рот же был открыт. Верх рыцаря тоже был отлично защищен за счет наплечников и нагрудника, все остальные части тела были защищены кольчугой. На ногах присутствовали в должном порядке наколенники, придававшие мощи итак большим и сильным ногам Джалела, объемные мышцы которых едва скрывали штаны. Меч и кинжал с левой стороны были упрятаны в ножны, надёжно закрепленные на поясе. На правом бедре воина имелся боевой бумеранг. Боец особенно любил в своё время тренироваться с этой зловещей «игрушкой» и овладел ею, наверное, в совершенстве. Оставалось только проверить на деле.

Джалелу хотя и было боязно находиться здесь, но ему нравилось то, что у него был шанс попробовать себя на стойкость. Стоит ему только хотя бы добраться до конца, пусть даже не первым, всё равно он завоюет себе славное имя. Хотя, само собой, к Альфа-воинам всегда было особо высокое почтение у людей.

Что же ждёт его в этом зловещем месте? Дойдёт ли он до конца? Останется ли в живых? Интересный вопрос.

Размышления Джалела прервал толчок в голову, после чего рыцарь со страхом увидел, как шаловливая стрела, потревожив его и отскочив от шлема, отлетела в сторону.

Недолго думая и не оборачиваясь назад, боец бросился наутек, желая спрятаться за ближайшим толстым стволом какого-нибудь дерева. Однако ржание коней где-то сзади, неподалеку, заставило его всё же обернуться и с ужасом увидеть, что всадников было немало. Стрелы пролетали или мимо ловкача, снующего во все стороны, или врезались в предметы, встречавшиеся на пути: деревья, кусты, пни, камни. Рыцарь специально старался бежать так, чтобы как можно чаще быть защищённым природными щитами, которых в лесу, разумеется было достаточно.

В один момент Джалел спрятался в небольшом углублении в корнях одного старого громадного древа и стал выжидать.

Ждать долго не пришлось. Вскоре топот конских копыт усилился, и воин, собравшись с духом, решил, что пора действовать. Первый неприятель двигался слева – это рыцарь определил на слух. Резко вынырнув из укрытия, Джалел метнул свой стальной бумеранг правой рукой в конника так, как пускают блинчики по воде, холодное оружие перерезало тому горло и со свистом вернулось обратно. Перехватив левой рукой бумеранг, боец по инерции развернулся на три четверти полного кругового оборота и бросил от груди диск в следующего всадника, которого постигла та же участь, что и первого.

Не будь гонители невинной души на конях, они бы и не угнались за Джалелом, но, догнав его, они терпели поражение именно по той причине, что ездили верхом, а не двигались пешими. Драгоценные секунды их времени уходили на то, чтобы или развернуть коня по направлению к осажденному, или остановить его. Джалел использовал это против своих врагов.

Поймав возвращающийся к нему бумеранг в падении, Джалел убрал его и приготовился к рукопашному бою, краем уха уловив, как впереди кто-то спрыгнул с коня и быстрыми, бегущими шагами направлялся к спрятавшемуся рыцарю.

Воин, не теряя ни секунды, выскочил из укрытия и набросился на нападавшего. Сначала блок, а потом разящий удар, и меч Джалела оказался в брюхе противника, которого теперь он мог использовать как щит.

В этот момент успели вплотную приблизиться к месту происшествия остальные четверо. Коротко помолившись про себя, ловкач пустил своё смертоносное оружие так, что то, ранив одного надвигавшегося с левого фланга, вонзилось в спину тому, что нападал с другой стороны и пытался атаковать сбоку. Это был лучник, сраженный отважным воином в тот самый момент, как только натянул тетиву, прицелился и готов был уже стрелять, но опоздал на одно мгновение.

Джалел сначала было обрадовался, увидев, как ловко и удачно у него вышло исполнить этот непревзойдённый трюк, как в следующий момент его взяла досада оттого, что его диск остался в плоти того воина, вместо того, чтобы вернуться к нему.

Не успел Джалел разочароваться полностью в сем неприятном моменте, как двое последних, узрев всё произошедшее, притормозили своих коней и, поглядев друг на друга, ускакали прочь.

Джалел был в шоке от всего увиденного и пережитого. До этого он даже и не знал, что способен поубивать нескольких, в то время как те нападают почти одновременно. Теперь же он знал о некоторых своих способностях, о которых раньше мог только подозревать. В этот момент рыцарь ясно осознал, что явно недооценивал себя всё это время. Если он не слишком умело владеет мечом, это же не означает, что война – это не его.

Вот как иногда оказывается, когда видишь себя не слишком-то большим молодцом в одной области, обязательно найдётся определенная сфера тех возможностей, в которых непременно можно себя реализовать. Просто многие забывают об этом и потому недооценивают себя.

Дело в том, что юноша много лет оттачивал своё мастерство метания бумеранга. Он, тренируясь у себя во дворе, специально расставлял по несколько целей вдоль кривой линии и, видя это занятие сперва развлечением, потом понял благодаря ободрению своего друга, насколько это здорово – владеть сим мастерством. Правда, у бойца были большие сомнения по этому поводу. Джалел не мог быть абсолютно уверен, что данное оружие может показать себя в бою настолько эффективно с тем ещё учетом, что от этой штуки не так-то сложно увернуться. Но только юноша, думая так, не учитывал того, что, восседая на коне, это не так уж и удобно. Потому ему и удалось положить пятерых всадников, и четверых из них тогда, когда они ехали верхом. Будь они на ногах, то, как бы это ни было парадоксально, Джалелу бы не поздоровилось. Опять-таки, находись они вблизи, а так юноше ничего бы в противном случае не стоило просто убежать от негодяев.

Джалел снял шлем и глубоко и тяжело задышал. Сердце неистово билось в груди. Рыцарь вытер пот со лба и посмотрел на кровавую картину. Осмотрев побеждённых, Джалел обнаружил, что один из них, лучник, был ещё жив. Но рана на его груди была глубокой, и ему недолго оставалось жить.

– Кто вас подослал? – Спокойно спросил Джалел.

– Лорд-канцлер, – ответил тот.

– Зачем?

– Он хотел женить своего сына на дочери короля, но увидел, что она к вам неравнодушна, и захотел немедленно устранить соперника, то есть вас.

– Правда. Как он это понял? Нет, другой вопрос. – Поправился Джалел. – Это же зависит от самого Его Величества, за кого он отдаст принцессу.

– Ах, вы не знаете нашего короля. Скорей всего, он даст дочери свободу выбора, так как любит её. А из Альфа-воина выйдет очень неплохой кандидат, какое бы ничтожное ни было его происхождение.

– До этого ты хотел убить меня, а теперь вот так открыто всё рассказываешь? – Недоумевал Джалел.

– Нет, я лишь… исполнял… – и тут человек остановился и уже не подавал признаков жизни.

            Глава Iii. Противостояние

Джалелу было отнюдь не по душе, то что его кто-то преследовал за сущий пустяк. И с чего эта особа важная персона взяла, что он понравился принцессе. Может, ей просто хотелось пообщаться, и только? Да и не факт, то что рыцарю удастся выжить в сем, как говорят, нелегком пути.

Джалела охватил большой соблазн просто сесть и плакать. Рыцарь подозревал, что те двое придут за подмогой, и тогда ему точно не поздоровится. Тем более, что трое из тех четверых, кого воин сразил своим бумерангом, были лучники и не были защищены кольчугой. Первого из них, облаченного в кольчугу, Джалел поразил в самое горло, и ему отлично запомнился этот момент, так как кровь из смертельной раны того человека брызнула фонтаном, а такое зрелище воздействует на нервы любого даже самого психически устойчивого человека. Тот, кого рыцарь сразил мечом, также был одет в броню, и действовать против такого противника стальным бумерангом – не самый лучший вариант.

И хотя Джалел не отрицал своё мастерство владения сим страшным оружием, всё же он подозревал, что тут не обошлось и без везения или промысла Божьего.

Джалел, будучи христианином, поблагодарил Бога и продолжил свой путь. Вообще, ему это отнюдь не нравилось – убивать людей. Это не соответствовало его вероисповеданию, да и не только. Не соответствовало и его стремлениям. Рыцарь имел в своём сердце возвышенные мечты, и отнюдь не лишать кого-то жизни. Но в данной ситуации ему ничего не оставалось больше. По-другому он пока не мог защищаться.

У героя было желание научиться защищать себя и своих близких, не убивая, но он не знал, насколько это возможно, и возможно ли вообще?

А принцесса, как ни странно, не выходила у Джалела из головы. Почему здесь присутствует такое выражение: «как ни странно»? Да потому, что юноша научился относиться к девушкам как к обычным людям, а не как к каким-то особенно возвышенным существам. В общении с противоположным полом молодой мужчина уже много раз терпел разочарования: все эти знатные особы, изнеженные и избалованные, не отличались ни умом, ни тем шармом, каким обладала Трелэси. Насчёт крестьянских девушек и других представительниц низших сословий – тут и говорить нечего, слишком большая пропасть в воспитании: в случае Джалела основанном на любви к эстетике и этикету, и на, в частности, рыцарских законах, а в случае тех – на трудолюбии и целомудрии, что, может, даже, ещё лучше; но всё же рыцарь не мог себе вообразить жену, совсем не знающую правил приличия, неуклюжую в общении с людьми благородными и нисколько не обученную вежливым манерам.

И тогда, увидев возле себя принцессу, рыцарь хотя и удивился, и обрадовался сначала, однако в следующий же момент попытался живо себя успокоить. Но, к его ещё большему, чем первому, изумлению, принцесса оказалась совсем не так безнадёжна и не так проста, как все предыдущие, с кем Джалелу доводилось общаться. Возможно, пред ним предстала особа достойнее и лучше, чем он сам, а ведь совсем недавно до того момента юноша уже не надеялся повстречать столь восхитительное существо.

Не сказать, что рыцарь был о себе высокого мнения, нет, просто он ещё до этого не встречал ни одной дамы, какую посчитал бы достойной себя.

Пока Джалел предавался разным размышлениям, день клонился к концу. Он успел убить одного кролика, разжечь костер, и теперь у него будет превосходный ужин.

Только рыцарь собирался сесть на траву и расслабиться, как перед ним предстало непонятное худое человекоподобное существо ростом в пять локтей с одним желтым светящимся глазом на лбу без зрачка и с четырьмя длинными руками с длиннющими когтями по семь-восемь дюймов, само же существо было то ли черного, то ли просто темного цвета, но в темноте при свете костра, будучи итак слишком уродливым, оно казалось ещё страшнее и ужаснее.

Сердце героя неистово забилось от страха при виде столь скверного существа.

Оно стало пошевеливать когтями и издавать при этом странное шипение, от которого у рыцаря мурашки прошлись двойной волной по всему телу.

Мерзопакостная тварь набросилась на успевшего вооружиться своим смертоносным диском рыцаря и своими когтями отбросила со звоном оружие в сторону, едва только Джалел успел запустить его в неприятеля. В следующий момент рыцарь, проявив чудо реакции, едва уклонился своим корпусом назад от зловещих и, как оказалось, очень прочных когтей, не уступавших стали боевого бумеранга, и, вынув меч из ножен, отразил следующий удар.

Тварь отпрыгнула назад при виде славного оружия воина.

– Ага, испугался? – Понял Джалел и с презрением усмехнулся, переводя дух.

Похоже, у нечистого существа что-то пошло не по плану. Хотя изначально оно заняло очень выгодное положение, находясь не слишком далеко от рыцаря, что дало бы тому больше времени для подготовки к обороне (впрочем, герой итак справился), и не слишком близко, так как в сем случае металлический диск воина вонзился бы ему в грудь раньше, чем чудовище успело бы отразить бросок своего противника.

Рыцарь, увидев замешательство неприятеля, надвинулся на то с мощными ударами своего меча, и тварь понемногу начала пятиться. Джалел не мог понять, как её когти выдерживают атаки его меча. Когти любого другого хищника уже давно бы изломались, но когти монстра оказались чересчур крепкими, словно были выплавлены из стали. В один момент отважный рыцарь загнал чудище в тупик: оно уткнулось спиной в дерево.

Теперь мерзкому существу нужно было менять тактику. Издав такое же противное шипение, как и в первый раз, тварь, видя свое безвыходное положение, отчаянно набросилась на рыцаря и начала изо всех сил орудовать когтями. Рыцарь в свою очередь, не ожидав такого противостояния, невольно занял позицию обороняющегося и отбивался, как только мог. Несколько раз смертоносные когти монстра, быстро вошедшего в азарт, проскакивали буквально в дюйме от его шеи.

Какое-то время монстр действовал аккуратно, занимая выгодное положение нападающего, но, осмелев вконец, перешел через безопасную границу. Один неаккуратный его замах своей уродливой рукой, и кровь зеленого цвета полилась фонтаном из места сруба. Отрубленная ладонь с длиннющими когтями уродливо и безжизненно валялась на земле, вызывая у воина рвотный рефлекс.

Чудовищное создание зашипело гораздо громче и противнее, чем в предыдущие два раза и, отскочив назад и подняв искалеченную руку кверху, взялось за неё другой рукой, содрогаясь от боли.

– Сдохни! – Произнёс громко рыцарь и, воспользовавшись коротким отвлечением монстра, захотел было покончить с тварью сокрушительным ударом своего меча, но тварь в последний момент успела отразить удар.

Тогда рыцарь, воспользовавшись замешательством монстра, молниеносно вынул свой кинжал из ножен и запустил в тварь. Нож также не принес вреда чудовищу, но отвлекающий маневр удался: пока урод отражал бросок, Джалел успел сделать сильный замах мечом и с плеча поразил чудище в грудь, оставив на его теле длинную зеленую полосу, и кровь полилась из раны водопадом, орошая собой сырую землю.

Чудище постояло секунды две и упало замертво. Джалел не мог побороть того волнения, что царило сейчас в его груди. Дыхание рыцаря, частое и глубокое, стало постепенно приходить в норму. Теперь рыцарь мог в полной мере вдохнуть свежий, ароматный воздух леса, наполнив им свои легкие до отказа.

Никогда ему ещё не приходилось сталкиваться с нечистью. Люди, порой вооруженные до зубов и отлично обученные воевать, никак не могли устрашить рыцаря так же, как это чудовищное создание. Такой опыт воину пришлось пережить впервые. И он справился с испытанием.

Только Джалел успокоился и, помолившись перед едой, начал трапезу, как принцесса опять возникла перед его образом. Та очаровательная улыбка, та удивительная нежность её руки. Он не мог это забыть. И сейчас рыцарь поймал себя на мысли, что ради того, чтобы увидеть её ещё раз, он сделает всё, чтобы выжить.

Правда, воина брали большие сомнения насчёт того, что Её Высочество захочет выйти за него. Что он из себя представляет? Она принцесса, а он просто рыцарь, в основном только и обученный тому, чтобы воевать. Она столь совершенна и невинна, а он убивает людей. Она добрая и нелицеприятная, и уважает сильных, а он только и ненавидит слабых, хотя и тоже нелицеприятен, но только в плане сословий.

Джалелу даже стало довольно смешно при мысли, что ему вдруг удастся стать королём. Ведь кроме принцессы у Его Величества детей не было. Да, когда-то в детстве он мечтал об этом. Но сейчас возмужавший воин осознавал, что реальность никак не соответствует слишком уверенным и убежденным детским представлениям. А что будет, если он, и вправду, станет королем? Интересно представить. Насколько страна при его правлении будет процветать, или, наоборот, остановится в своём развитии из-за ряда определенных, непредвиденных причин? А вдруг начнется воина с каким-то другим государством?

По этому поводу у рыцаря было много разных мыслей. И Джалел сильно сомневался, насколько путевый из него выйдет правитель.

А пока он будет просто выживать. И в таком случае ему нужно хорошо выспаться для того, чтобы завтра продолжить свой путь.

Глава Iv. Чудесное спасение

Солнце взошло и Джалел проснулся. Надо продолжать путь.

Рыцарь встал, громыхая доспехами, и размял кости. Да, ему пришлось спать вот так, в броне. Ведь всё что угодно может произойти в любой момент, и надо быть всегда вовремя готовым ко всему.

Погода была теплой и солнечной. И хотя рыцарь бы неприхотлив к любым условиям жизни, навязываемой природой, людьми, их понятиями, да всем, чем угодно; такая блажь ему была весьма по душе.

Но в то же время какое-то стонущее, щемящее сердце чувство тоже дало о себе знать. Одиночество. А ведь как бы Джалел оказался счастлив, будь кто-то рядом. Они бы с тем человеком непременно нашли бы здесь какую-нибудь прохладную речку или озеро и искупались бы.

По правде говоря, воину сейчас очень хотелось видеть рядом с собой принцессу. Рядом с ней тело приобретало такую необъяснимую легкость, что казалось, вот-вот оторвется от земли и взмоет в синее небо. В её присутствии вся боль, как душевная, так и физическая, вроде нытья суставов, внезапно куда-то исчезала. Подобные, по крайней мере, впечатления остались в голове мужчины о его вчерашней собеседнице.

Как скоро Джалел предался воспоминаниями недавних событий, так же скоро дело стало клонить к вечеру. Рыцарь успел порядком устать, но тем не менее следовало оставаться на чеку и ожидать чего угодно.

Да, оно стоило того. В один момент, спустившись с неба, перед рыцарем предстало гигантское черное крылатое насекомое, походившее на муравья, с неисчислимым количеством злых красных глаз на голове. Чудовище, посмотрев на воина, взмыло вверх.

Вскоре в небе среди высоких деревьев и неба, окрашенного в оранжевый цвет, так как солнце уже стремилось к горизонту, появилось невероятное количество летающих монстров, заполонивших и сотрясавших собой весь воздух.

Джалел вынул свой меч из ножен и держал наготове. Сердце его сильно забилось, нервы натянулись в струны, и сильная дрожь прошла по ногам.

– А-а-а-а! – Заорал рыцарь, когда первое чудовищное создание налетело на него, и встретил тварь острым лезвием своего меча, сокрушив голову того напополам.

Герой понял, что нужно бежать из этого ужасного места. Но не тут-то было. В следующую секунду на него набросились ещё две отвратительных твари с разных сторон. Молниеносными и красивыми движениями своего тяжелого меча рыцарь отправил на тот свет и этих двух. Благо, правда, что их нападение оказалось не совсем одновременным.

Удивившись своей первоклассной скорости и реакции, воин всё же сразу почувствовал, что одним мечом ему будет достаточно сложно противостоять столь неисчислимому множеству. Меч – оружие довольно громоздкое, и, хотя им можно наносить сокрушительные удары, оно лишает его обладателя определенной доли поворотливости и маневренности.

И потому герой, продвинувшись вперед на пару шагов, убрал меч в ножны и, достав свой смертоносный диск, лишил им жизни очередного нападавшего спереди и сбоку. В тот же момент рыцарь улучил одно мгновение, для того чтобы взять кинжал в другую руку. Тут же Джалел почувствовал, как кто-то на него устремлялся сзади. Чувства героя: слух, обоняние – были настолько обострены за счет выброса адреналина в кровь, что тот не упускал ни одного действия или движения со стороны неприятеля, что максимально превосходил его количеством.

Следующему гнусному созданию не повезло так же, как и предыдущим. Воин чуть было не оставил свой кинжал в голове твари, но отпихнул её ногой и продолжал бой.

В следующую секунду на рыцаря устремилось три твари: две сзади и одна спереди. Помчавшись навстречу последней, Джалел умертвил её своим кинжалом ударом в голову и, резко развернувшись, прикончил и другие две своим острым стальным бумерангом.

Надо было продолжать двигаться. В один момент, едва рыцарь успел продвинуться вперед на несколько локтей, как узрел летящих на него спереди с разных фронтов двух кошмарных тварей и, в то же мгновение краем уха услыхав трепыхание крыльев сзади, решился пойти на риск и оставить себя на пару секунд без своего фирменного метательного оружия, запустив то в двух негодяев, после чего набегу совершил разворот на все триста шестьдесят, налету ранив кинжалом летящего с тыла, оставив того истекать поганой зелено-фиолетовой кровью, изливающейся из-под головы, что теперь безжизненно свисала от остального тела над оскверненной его мерзким трупом землей. Исполнив этот ловкий, непревзойденный трюк, боец, вернувшись в исходное положение, вовремя успел поймать плавно скользящий по воздуху по направлению к нему бумеранг, залитый кровью первых двух. За мгновение до сего момента ещё при развороте уловив краем глаза ещё одного нападавшего, Джалел, как только рука рыцаря почувствовала тяжесть холодного оружия, снес его гладким лезвием башку уродливому созданию и, развернувшись обратно, продолжал двигаться вперед.

Совершив сие эффектное представление, рыцарь, по-видимому, нагнал страху даже на таких бестолковых тварей. Но, пробежав локтей семьдесят, воину, уже достаточно уставшему, пришлось продолжить борьбу против нечисти.

Следующее исполнение героя вышло бесподобным, словно тот его отрепетировал заранее. Увидев стремящуюся сразиться с ним уродину прямо по курсу и уловив притом обостренным чутьем наступление с левого и правого фронтов, ловкий боец метнул в первую нежить кинжал, после чего почти не глядя выкинув правую руку в сторону, держащую излюбленное оружие воина, и, к своему счастью, почувствовав на лице брызги крови пораженного им существа, молниеносно перехватил диск другой рукой и, описав тем идеальную полуокружность, сразил последнего. На все сие действие у ловкого мужчины хватило одной секунды.

Герой не мог быть полностью убежден, что те две твари мертвы, и мог только надеяться, что они не совершат повторное нападение. Подбежав к проткнутому его кинжалом и ещё живому отвратительному созданию, беспомощно ползущему по земле, рыцарь, не рассчитывая на скорейшее избавление от столь кошмарного ужаса, устремился вперед.

И вот ещё пятьдесят локтей за плечами. Пятьдесят весьма удачно пройденных локтей, где не пришлось тратить силы на сих с виду грозных, но в данному случае по истине жалких созданий, а только ловко избегая их, маневрируя между ними, пропуская их мимо себя.

Это преодоленное рыцарем расстояние закончилось нападением на него четверых гигантских насекомых одновременно со всех сторон. Причем Джалелу повезло тем, что безмозглые твари сами лезли на рожон, а ему оставалось лишь, грубо говоря, шевелить руками. Опершись левой ногой в землю, убийца монстров сделал полный круговой оборот против часовой стрелки, держа на вытянутой левой руке свой смертоносный дисковый режущий предмет, и описал в воздухе диском правильную окружность, поразив своим изощренным оружием сразу всех четверых.

Тут же боевой бумеранг, запущенный приноровленной рукой, пролетев по кривой линии около тридцати локтей, отрубил по паре передних лапок двум негодяям, находящимся спереди в расстоянии друг от друга порядка семидесяти градусов в обозрении воина, так что те тяжелыми мешками повалились на рыцаря; одну прикончив своим кинжалом, а другую просто отпихнув от себя локтем и в то же мгновение поймав возвращавшийся к нему диск, Джалел добил чудовище. После чего, расправившись со следующей тварью, пытавшейся нагромоздиться на обороняющегося сверху с другой стороны, так что та повисла пронзенная кинжалом на локте рыцаря, воин, выпрямив ногу назад, отпихнул, а точнее, приостановил ею мерзавца, подкрадывающегося сзади, и бросил полуживое-полумертвое создание, всё ещё остававшееся подвешенным тяжелым мешком на острие кинжала, в неприятеля, притом с немалым усилием вынув из пораженной плоти своё оружие.

Покончить с той тварью не удалось. К ней на помощь подоспело несколько чудищ с её же стороны, против которых Джалел справился молниеносными движениями боевого диска попеременно в одну и другую стороны, кинжал же держа прямо перед собой; к счастью, длины руки рыцаря хватило, для того чтоб держать уродцев от себя на расстоянии.

Услышав сзади трепыхание крыльев и почувствовав их легкое дуновение приближающегося крылатого монстра, мужчина в самый последний момент успел принять упор лежа, и тварь пролетела мимо, остановившись, развернувшись и паря над головой героя ту долю секунды, когда тот успел приподняться и, выбросив руку, держащую кинжал, вверх, пронзил его острым лезвием противника в районе перешейка.

Та же тварь, что, почувствовав силу мощной ноги рыцаря, была накрыта полуживым трупом своего собрата, освободилась от его тяжести и двинулась на рыцаря. Джалел только успел встать и, едва узрев мчащийся на него ужас во плоти на крыльях, встретил тварь омытым кровью подобных ей лезвием кинжала, слегка отпрянув назад и пропустив перед собой пролетающего по инерции мимо него и немного над ним крылатого людоеда, ещё оставленного жизнью вкушатьеё воздух, возможно, считанные минуты.

Машинально, как бы следуя за сим насекомым-титаном, Джалел, повернув пяту, двинулся своим корпусом в ту сторону, куда держал до этого своё направление, и продолжил движение.

Где-то с минуты три к герою, успевшему за это время пробежать всего около тысячи локтей, крылатые убийцы подлетали по одиночке, что было счастливым подарком для Джалела. Попеременно то двигаясь лицом вперед, то используя задний ход, боец против нечисти крушил несчастных тварей по очереди.

Но счастье Джалела длилось недолго. В какой-то момент за ним собралась уже цепочка лютых насекомых-голиафов, следовавшая за рыцарем как за потенциальной жертвой. Вообще непобедимый воин стал всё больше замечать, что жалкое порождение преисподней всё меньше решается нападать на неукротимого рыцаря. И потому та самая цепочка, преследовавшая чудо-человека не так уж мало времени, не торопилась ускоряться.

Всё же наконец первый преследователь приблизился к человеку настолько, что воин смог услышать трепыхание его крыльев; и потому в следующий миг, резко развернувшись, Джалел оказал сильнейшее противостояние. Лавируя то влево, то вправо, всячески увертываясь от чудовищных хищников, рыцарь разрубал им головы и конечности смертоносно острыми лезвиями диска и кинжала, стараясь притом двигаться задом, дабы не останавливаться, так как выход непременно должен был встретить испытуемого борца за жизнь где-то впереди.

Едва воинственный муж успел разобраться с тварью, составлявшей предпоследнее звено достаточно длинной цепи, как сзади сбоку на него набросилась одна здоровая махина, чуть не сбив с ног стойкого рыцаря. С превеликим трудом локтем отпихнув сорванца, утомленный воин, уже с трудом контролировавший ситуацию, оставил свой кинжал в том чудище, что являлось последним звеном в до недавнего момента живой цепи.

В следующий момент Джалел, осаждаемый тем самым здоровяком, которого ему секунду назад еле как удалось от себя оттолкнуть, вынул свой меч из ножен и прикончил чудище. Тут же боец почувствовал сильный толчок в голову, отчего его шлем оказался на земле; с сим коварным хищником сильный рыцарь поступил подобающе, с особым злорадством оставив глубокую, смертельную рану в плоти монстра.

Тут подоспели ещё четверо, да притом с разных сторон. И тогда герой совершил невероятное. В первого из них рыцарь ловко ногой запустил валявшийся на земле шлем, тем самым сбив того с толку буквально на одну секунду; за это время воин успел метнуть во второго боевой бумеранг, третьего поразил мечом с плеча, четвертого же, нападавшего сзади, встретил ударом своей мощной ноги по его уродливой голове. Пришедшего в легкое замешательство броском в него железного головного убора, отчаянный боец, контролируя ситуацию сзади, взяв в две руки свой булатный меч, наградил неприятеля сокрушительным ударом смертоносного оружия, раздвоив тому башку. В этот момент диск, описав кривую линию в воздухе, несколько напугавшую презренных тварей, вернулся к своему владельцу в самый подходящий момент: в следующий миг последнее из четырех чудище отведало его отлично наточенное лезвие.

В этот момент Джалел, сильно отклонившись назад, чуть было не упал, но удержал равновесие, придя в устойчивое положение, задыхаясь от испытываемой нагрузки. Теперь он вырвался из страшной заварухи. У него имелось не так много времени, чтобы подбирать что-либо из утерянного. Потому воин продолжил движение как есть, без кинжала и без шлема. Рыцарь подозревал, что стоит ему только наклониться, для того чтобы подобрать эти пусть и дорогие для него элементы своего вооружения, как на его спину тут же обрушится орава этих злых и свирепых существ.

Оставалось взять себя в руки и всеми силами устремляться вперед, хотя от сил этих имелись лишь жалкие остатки. Сердце героя неистово билось, голова в районе висков пульсировала со страшной силой, мышцы мужественного воина ужасно болели и, казалось, будто истерлись в прах. А конца пути ещё было не видать.

Своим стальным бумерангом воин прочищал себе дорогу впереди, пуская тот по воздуху на небольшие расстояния, притом поглядывая назад и при случае встречая одного, другого, третьего, разящим лезвием прекрасного своей славой и смертоносностью меча, который был ещё более прекрасен тем, что находился в руках столь достойного и отважного рыцаря. Пока диск находился в полете, герой держал меч двумя руками, при возвращении же метательного оружия – в одной. Если в это самое время нападала какая-нибудь тварь, то Джалел использовал не такую уж сложную схему, к которой уже успел здорово приноровиться, и с каждым разом стойкий мужчина становился всё увереннее во всех своих движениях и непревзойденных по своей красоте и изощренности приемах: рыцарь отпихивал от себя очередную тварь мощным толчком правой или левой ноги, после чего, снова запуская словленный бумеранг и беря меч в обе руки, нещадно расправлялся с чудовищем.

Такой метод боя против хищников-насекомых оказался довольно-таки неплохим по эффективности, правда, стоило учесть то, что Джалелу удалось выйти из эпицентра, и теперь оставалось только дойти до конца.

Итак, шаг за шагом, используя всю свою энергию и мужество, отчаянный герой пробивался вперед из последних сил. Деревья заметно редели с неуловимой быстротой, и в какой-то момент их вообще не стало. Джалел не понял, как это произошло, как с ужасом увидел, что забежал в тупик. Он находился на высоком возвышении. Внизу также распростирался лес, и верхушки деревьев можно было увидеть, не доходя до края обрыва локтей сорок.

Тут же в голову героя пришла безумная мысль. Весьма…

Засунув бумеранг себе за ремень и прикончив напоследок двух отвратительных громадных насекомых, атлет, всунув меч в ножны, собрав все свои последние силы, набирая полные легкие воздуха через ноздри и выпуская его через собранный чуть ли не в трубочку рот, отчего из уст воина выходил свист подобно тому, как ветер в зимнее время задувает в щели, помчался к самому краю возвышенности, навстречу смерти, одновременно и спасаясь от неё. Легкие воина, когда-то знавшие определенные границы своих возможностей, перешли за них. Словно их обладатель был не человек, а какая-то сверхмощная машина.

Отчаянный любитель экстрима почувствовал большое облегчение в ногах, когда оторвался от земли, от панического страха затаив дыхание, что немного облегчило участь дыхательной системы воина, еле как справляющуюся со своей задачей, работая непрерывно подобно насосу с вечным двигателем. Только бы не остановилось сердце от таких бешеных темпов…

Едва ступни героя оторвались от твердой поверхности, в то время как уже целая вереница страшной, отвратительной нечисти собралась за его спиной, так что одна из тварей, влетев в рыцаря, подтолкнула того немного вперед, как перед глазами отчаянного удальца замелькало гигантское множество картинок с удивительной быстротой, представлявшее рыцарю всю его жизнь во всей её порой замечательной, а порой уродливой красе. То были и детские забавы, и моменты из подростковых лет: и те, где ему пришлось несладко, и те, где он сам кого-то немилосердно и несправедливо обижал, отчего благочестивому мужчине стало даже довольно стыдно; то были моменты, где о нём кто-то заботился, пусть то были его мама и папа, что ушел из жизни в раннем возрасте ребенка, и моменты, где он сам кому-то помогал и поднимал с колен, будь то крестьянин или же просто бездомный; то были и моменты одиночества, и моменты приятных бесед с кем бы то ни было на разные и интересные темы, где перед воображаемым взором рыцаря и возникла картина его последнего разговора, что был проведен с принцессой; и когда до сего момента перед глазами Джалела промелькнуло множество разных лиц: и уродливых, и красивых, и усталых, и жизнерадостных, и злых, и добрых, лицо принцессы по сравнению с ними со всеми, за исключением лица его дорогой матери, оказалось особенно прекрасным.

Наконец воин приземлился пусть не совсем мягко, но всё же остался жив, и грезы рассеялись. Переломав несколько веток с характерным хрустом, Джалел оказался на вечно зеленом одеянии ели, переводя дух.

К счастью, герой остался не только жив, но и невредим. А так можно было и костей не собрать, если бы отважному смельчаку не удалось приземлиться на мягкий покров дерева. Хорошо ещё, не получил сотрясение мозга. А то без шлема сделать это было проще простого. Хотя буйная голова рыцаря и ударилась обо что-что в тот момент, когда послышался хруст ломающихся ветвей, но не слишком сильно.

А со шлемом могла, кстати, выйти и другая ситуация: стоит его неудачно помять, и его тогда и не снимешь. Всё же это лучше, чем сотрясение.

Едва перебирая конечностями от невероятно большой усталости, мужчина-обезьян через несколько минут спустился. Глотнув глубоко нехилую порцию воздуха, изможденный воин потерял сознание и тяжело повалился на землю.

Теперь он был за границей территории свирепых насекомых. И, наверное, даже в безопасности более и менее.

Вдали где-то послышался тоскливый вой волка. Рыцарь его не услышал. Он спал.

В это время солнце только приближалось к горизонту…

Глава v. Удивительная находка

Рыцарь проснулся глубокой ночью и услышал в темноте странный шепот. Кто-то явно с кем-то разговаривал. Джалел попытался вслушаться, о чем говорят, но это у него не вышло. Только у героя было чувство, что те, от кого он слышал речь, что-то явно или замышляли против кого-то или что-то хотели найти в этом лесу. Или кого-то?

Но бодрствование воина длилось недолго. Рыцарь заснул очень скоро, едва шепот неизвестных личностей превратился в безмолвное молчание…

Джалел поднялся достаточно рано, едва только солнце успело взойти.

Рыцарь, припомнив чье-то странное присутствие в лесу, решил двигаться как можно осторожнее, оставаясь все время на чеку.

Джалел, уже успевший пройти через довольно-таки жесткие испытания жизни ещё до последнего этапа соревнований, сейчас ещё больше ощущал себя мужчиной. И хотя ему было всего двадцать шесть лет, он лет семь назад уже перестал ощущать себя юношей.

Когда-то давно рыцарь был слугой не того доброго барона, о котором он недавно рассказывал принцессе. Тот, предыдущий, тоже был не слишком влиятельном человеком в государстве, а всего-навсего обычный феодал. О нем у Джалела было что вспомнить: однажды воин, будучи ещё совсем маленьким, разбил красивую вазу в саду господина, и тот приказал его выпороть. Порка была жестокой. После того ужасного события маленький Джалел по крайней мере сутки не мог спокойно садиться, притом не испытывая боль. Мать же, что хотела заступиться за него, грубый хозяин просто-напросто оттолкнул. После чего ещё замахнулся кулаком на неё, тем угрожая ей. Благо ещё, не ударил.

И это был, к несчастью, не один случай, когда ещё не окрепший нервами ребенок мог видеть и чувствовать нечто подобное. Все эти ситуации, картины глубоко вошли в память невинного, чувствительного создания. К слову сказать, рыцарь изначально не был рыцарского происхождения. Джалел родился в семье мужика крестьянина.

Многие вассалы того жестокого дворянина давненько хотели прикончить. Но сделал это Джалел. Дело в том, что его отец был заведующим хозяйством деревни. Один год вышел неурожайным, и злой хозяин не получил достаточной дани. За это он приказал высечь родителя Джалела. Отец же семилетнего мальчонки был хотя и не слишком стар, но слаб сердцем, и потому скоропостижно умер от пережитых страданий.

Тогда маленький Джалел решил, что отомстит своему злостному врагу. И он исполнил своё желание в пятнадцать лет. После чего бежал прочь из тех владений со своей матерью. Притом вдвоем они очень сильно боялись, что их поймают. Вскоре в лесу, измотанных и обессиленных, их подобрал добрый барон и забрал к себе. Этот человек сделал из крестьянина рыцаря, никому притом пообещав себе не выдавать его истинного происхождения кроме жены, разумеется, и детей.

Тогда, в том головокружительном полете, рыцарь вспомнил это всё прежде всего остального. И вот теперь тоже. Тут в голову Джалелу пришла одна интересная мысль. А что если здесь, в этом лесу, от него ждет помощи кто-нибудь? Какое-то странное предчувствие подсказывало мужчине, что так оно и есть. И почему-то это странное чувство повело его к основанию той самой возвышенности, откуда он спустился сюда.

Герой не поверил своим глазам. Перед ним лежала, распростертая на земле, красивая черноволосая девушка. Воин чутьем самого сердца понял, что сия незнакомка – беглянка. Скорей всего, её кто-то взял в плен, и она сбежала. Если бы изначально она родилась в доме злого хозяина, ей бы вряд ли такое пришло в голову. Всё-таки эта незнакомка, судя по всему, явно не амазонка ни какая, а просто обычная девушка, а не такой молодой и сильный боец, как он.

Бледное лицо девушки на фоне черных волос являлось весьма заметным, удивительным контрастом, в котором присутствовала необычайная прелесть. Она лежала неподвижно, и в ней отлично чувствовалось, что силы оставили её. Красавице определенно нужен был тот, кто бы ей мог помочь.

Конечно же, Джалел сразу понял, что этот человек – он.

«Только как-то это всё очень странно», – подумал рыцарь. Вроде бы он уже был готов по счастливой возможности жениться на принцессе, а тут, случилось это по случайности или по воле Божией, ещё одна заманчивая особа.

Тогда герой начал думать, что ему делать с сей незнакомкой. Назад ему пути нет, так как это будет означать большой позор для него. Люди непременно решат, что он испугался и потому предпочел вернуться. И хотя дорога назад и сталась покороче, но всё же снова встретиться с теми гигантами-насекомыми Джалелу точно не хотелось. Правда, при мысли вернуться назад воин отнюдь не думал идти тем же путем, как минимум надо бы найти обход столь зловещего места. Но тут рыцарь уловил себя на мысли, что в этом нет никакой проблемы. Предание гласит, что все самые ужасные твари в лесу появляются вечером, ближе к ночи. Значит, надо просто вовремя пройти через это кошмарное обиталище безобразной нечисти. Вариант пусть и не самый лучший, но всё же на него стоило обратить внимание, так как, на самом деле, какая там разница, что могут подумать другие?

С другой стороны, Джалелу очень хотелось продолжить свой путь и пройти до конца. Но только как? Мало того, что ему нужно будет защищать себя, так ещё и столь не вовремя попавшуюся ему на пути девчонку!

– Что же ты, красавица, здесь делаешь? – Произнёс воин тихо, глядя на прекрасное полумертвое-полуживое создание.

И с этими словами герою ничего больше не оставалось, как, прежде нащупав пульс для убеждения, взять незнакомку на руки и понести.

Стоит сказать, что рыцарю до этого никогда не приходилось чувствовать столь близко к себе подобное ему существо противоположного пола. Сердце воина забилось быстрее, вся его внутренность наполнилась невообразимым восхищением и спокойствием. «Неужели это так чудесно», – удивился Джалел и поблагодарил Бога за превосходный подарок.

Хотя и совесть девственника тоже заставила о себе знать, но тот понимал, что поскольку он всё делает правильно, то иногда можно и отказаться от определенных принципов, работающих не всегда и не везде. Да, он не являлся мужем девицы, но по-другому он никак не мог оказать ей помощь.

Джалел в который раз осознавал, что идет на риск. Ведь то живое существо, что он держал сейчас в своих заботливых руках, скорее всего, станет для него огромной обузой. Пока он мог чувствовать биение сердца и дыхание прелестного существа, он не мог позволить себе расслабиться. Хотя, кто знает, может, спасенное восхитительное создание само когда-нибудь спасет благородного рыцаря?

Для начала нужно привести незнакомую беглянку в чувство. Только как это сделать?

Джалел понимал, что необходимо отыскать воду, и надеялся, что скоро настигнет какой-нибудь хотя бы самой скромной и маленькой речушки. Сейчас же рыцарю приходилось довольно непросто. Мало того, что доспехи, вооружение воина были отнюдь не легкими, так тут ещё и сверх того дополнительный груз массой в три фунта. Рыцарь почувствовал изрядную нагрузку на плечи и боль в мышцах рук, спины, ног с тем учетом, что со вчерашнего дня забитые мускулы ещё не успели восстановиться.

Притом Джалел ещё побаивался, как бы не оказалось где-то рядом её преследователей. Возможно, это те, чей шепот рыцарь слышал сегодня ночью. А если к её преследователям присоединятся и его тоже…

Герой старался об этом не думать. К слову сказать, он надеялся, что все они будут убиты безжалостными лапами здешних монстров.

Вскоре Джалел услыхал шум воды и через некоторое время достиг долгожданной реки. В изнеможении от усталости и от жажды рыцарь повалился на колени и едва не уронил девушку, с трудом удерживая ту в своих сильных руках, в конце концов всё же опустив как можно осторожнее девицу на землю, притом чуть не накрыв её сверху, встав перед обессиленным телом на четвереньки.

«Вот и добрался», – подумал уставший воин, подбираясь к воде. Достигнув живительного родника, Джалел, будучи охвачен соблазном просто окунуться головой в воду, всё же одолел его несмотря на всё свое изнеможение, понимая, что враги могут быть совсем рядом, и для него это станет весьма некстати, если от своего слабого состояния он не сможет вовремя встать и оказать противостояние.

Набирая воду в ладони и испив её достаточное количество, воинственный муж занялся незнакомкой. Слегка приподняв её голову одной рукой, Джалел стал поливать её лицо другой, после чего, продолжая держать голову красавицы на весу, легонько побил пальцами свободной руки по ланите.

Та, очнувшись, глубоко вздохнула. И хотя на лице незнакомки читалось сильное выражение усталости и измождения, после того, как в глазах возникло некоторое удивление, тут же на губах беглянки появилась легкая улыбка дивной радости при виде мужественного и благородного лица рыцаря.

– Где я? – Спросила девушка.

– В безопасности. – Немного подумав, произнёс Джалел, сердце которого вот-вот готово было выпрыгнуть из груди от неописуемого умиления.

– Воды, – последовала жалостная просьба.

Приложив некоторое усилие, для того чтобы приподнять голову прелестного существа повыше, рыцарь напоил жаждущую девушку.

– Вы можете отвести меня к отцу? – Так звучал следующий вопрос.

– К отцу? – Удивился Джалел, увидев невероятную искренность в девичьих глазах.

– Тут неподалеку, в той стороне, куда вы идёте, должно быть поселение. – Пояснила та.

– А откуда вы знаете, куда я иду?

– Все рыцари, появляющиеся здесь время от времени, следуют одной дорогой, это известно всему нашему племени.

– А почему вы тогда оказались у той скалы, если ваш дом в другой стороне?

– Я думала найти там пещеру и спрятаться от тех троллей, что меня преследовали.

– Тролли?! – Пришёл в ужас от этого слова мужчина. – Зачем же они вас преследовали?

– Они имеют привычку нападать на нас, после чего оставшихся в живых забирают в плен, из которого мне удалось бежать.

– Они обращались с вами, как с ничтожной рабыней? – Догадывался Джалел, смотря на измученное прелестное создание понимающим взглядом.

– Как ваше имя? – Решила избегнуть неприятных воспоминаний девушка, сама задав действительно интересующий её вопрос.

– Джалел.

– Айрини. Джалел, вы можете помочь мне подняться?

– Не нужно. Я вас понесу.

– Право, я… сама смогу.

– Не надо лгать. – Сделал настойчивый мужчина замечание девушке, так что та ничего не нашла в ответ.

Неожиданно на одном холме, находившемся неподалеку от героев примерно в той стороне, откуда они шли, появилась человеческая фигурка, довольно скоро, показав себя, скрывшаяся затем из виду. Благо, Джалел случайно посмотрел в ту сторону и увидел, скорее всего, не иначе как потенциального врага.

– Их много? Твоих преследователей?

– Вроде.

Рыцарь, аккуратно выпустив голову девушки из рук, поспешно стал снимать с себя доспехи, готовясь снова качать свои итак слишком натренированные ноги.

– Что случилось? – Забеспокоилась та.

– Там враги. – Ответил рыцарь и не ошибся. В следующую секунду на холме появилось уже несколько движущихся фигурок в их сторону.

Услышав ответ воина, Айрини попыталась подняться, но у неё ничего не вышло. У Джалела же, несмотря на всю его недавнюю усталость, то ли от испитой воды, то ли при виде врагов, то ли от того вдохновения, что даровала ему собой замечательная девушка, что он мог жертвовать собой, спасая её и благодаря этому чувствуя себя героем, откуда ни возьмись появились силы. Сняв с себя воинское облачение, всё же оставив при себе надежно закрепленные на ремне меч и диск, атлет, глубоко вдохнув в легкие воздух и выпрямив спину, поднял обвившую его мощную шею своими прелестными десницами девушку.

– Что ты делаешь? Мы так никуда не уйдем! – Заволновалась Айрини.

– Тролли бегают медленно, в этом их недостаток, а сила их в их огромных мускулах и в выносливости, так что ты сильно рисковала, убегая от них. – Объяснял знающий рыцарь, перебираясь со своей ношей через речку, для чего нужно было преодолеть небольшое расстояние в семь-восемь локтей.

– В таком случае со мной ты устанешь прежде, чем они.

– Не факт. Это мы посмотрим. – Уверенно ответил Джалел, и от такой необычайной уверенности девушке стало гораздо спокойнее. – Доверься мне.

Правда, герой ещё довольно-таки сильно сомневался, точно ли это тролли, кого он видел, а не люди. Так как в последнем случае со своим драгоценным грузом ему точно никуда не убежать. Только если найти возможность спрятаться.

И хотя у Джалела был большой соблазн сдаться, пойти на компромисс и, в крайнем случае, отдать троллям девчонку, получив притом, возможно, от них вознаграждение и взяв, разумеется, от них слово не убивать беглянку, что вполне вероятно; правда, насколько хорошо тролли могут держать слово, на этот счёт рыцарь сильно сомневался, и потому всячески старался отгонять от себя столь гнусные и низменные мысли, заменяя их другими, более благородными.

Почему же в голове столь порядочного человека могли возникнуть столь недостойные помышления? Наверное, потому, что этот добропорядочный человек, как и все люди, имел тягу к жизни и не хотел умирать. Тогда, поймав себя на этой мысли, христианин вспомнил и то, что «нет большей любви, если кто положит душу свою за друзей своих».

К счастью, нести столь нелегкую ношу мужчине теперь оказалось гораздо проще с тем учетом, что девушка сама держалась за его сильную шею, не выпуская её из своих нежных рук и положив прекрасную голову рыцарю на широкое, надежное плечо.

«Вот это, действительно, отличная тренировка», – решил атлет, пробежав около ста локтей и уже давно перейдя на определенный темп дыхания.

Преодолев поросшую разной растительностью лесную местность, Джалел с большой радостью очутился на широком, пространном поле. В ином случае рыцарь непременно бы желал где-нибудь укрыться, но в памяти героя возник тот факт, что тролли кроме того, что бегают не слишком быстро, к тому же ещё не стреляют из лука. «А зря, – подумал рыцарь, – это ведь лучшее оружие для ведения дальнего боя».

«Живи», – приказывал сам себе неутомимый воин, время от времени молясь про себя. Это придавало ему сил. Так бывает, когда к концу одного дня силы мужественного человека снижаются до нуля, на следующий день он снова идёт в бой и снова готов бороться за жизнь. Шаг за шагом человек, следующий своей судьбе, продвигается вперед. И когда кажется, что сил совсем уже не осталось, то можно обнаружить, что их хватает, по крайней мере, ещё на несколько шагов, после чего они удивительным образом откуда-то возникают, и с ними возможно преодолеть ещё несколько шагов, а потом ещё, и так до конца.

Отец, отправившийся на небеса, в чем Джалел был всем сердцем убежден, мог видеть своего сына и восхищаться им. А как бы им гордилась его мать! Но она пока знает только, что её дорогое дитя нашло благоволение в очах доброго барона и сейчас оно где-то всеми силами старается идти к победе, сражаясь за честь своего благородного господина, за честь того, кто буквально поднял его из грязи, а также и за свою честь, и за честь своих любимых всем сердцем родителей, дабы, пережив столько страданий, не остановиться на том, что всё худшее позади, но стать человеком достойным своего призвания.

Все эти благородные помышления стимулировали сильного воина двигаться дальше. Если у Иисуса Христа, избитого и униженного, нашлись силы нести свой крест, хотя Он и не заслужил этого, то Господь дарует сил и Джалелу нести свой.

Жаль только, за ночь рыцарь не успел толком восстановиться, и силы приходились теперь черпать из Божественного источника. Джалел знал, что он делает, герой знал, за что он борется, а также знал, что правда на его стороне. Тролли – злые, проклятые существа, и потому недостойны присутствия среди них столь прекрасной особы, как Айрини, что умела не бояться и доверять. В таком случае, Джалел не будет их страшиться, как бы много он не слышал про их жестокость. Он исполняет волю Божию, а значит, Господь Сам поможет ему. Да и вообще, какое право эти презренные создания имеют убивать людей и делать их своими рабами?

За себя Джалел боялся мало, а вот за Айрини переживал довольно сильно. Скорей всего, если их поймают, ей не миновать казни. Ведь таким образом можно будет запугать других пленников. Что же в худшем случае могут сделать с ним – этого рыцарь не знал, но догадывался, что вряд ли окажут ему милость и, может, накажут больше, нежели несчастную девушку. Во всяком случае, герой не мог допустить, чтобы его бесценный груз достался этим злобным уродам.

Конечно, мужчина на своем опыте знал, что люди бывают не менее жестоки, чем тролли. Особенно с тем учетом, что так легко унижают и убивают своих же, что, впрочем, распространено и у тех.

Но сейчас рыцарю это было не так важно. Его волновало то, как бы скорее и надежнее скрыться от преследователей. Пока поблизости никакого укрытия было не видать, и, хотя Джалел надеялся на лучшее, рыцарь также понимал, что стоит ожидать худшего.

А пространное поле всё не кончалось. И, какой бы дорога ни казалась неровной и кривой, а всё же она не шла ни в какое сравнение со всеми теми многочисленными пригорками, ухабами и буреломами, наполняющими собой лесное пространство. Тем не менее, тяжесть пути заключалась в том, что он был слишком однообразен и никогда не менялся, а главное, не кончался, что негативно влияло на психику воина, изрядно действуя на его нервы. Правда, вместе с тем боец осознавал, что он не такой привередливый, чтобы быть недовольным тем, что являлось для него лучшим, чем то, что могло бы случиться или что бы он мог желать сам.

Всячески себя ободряя и настраиваясь изначально сделать и совершить всё возможное для спасения Айрини, Джалел наконец преодолел и этот промежуток нелегкого пути, вбежав в распростертый перед ним лес, а точнее, его часть, и на этот раз выбежав на кем-то протоптанную тропинку, чему рыцарь несказанно обрадовался. Ведь свою тропу он уже давно потерял. Если она вообще должна ещё продолжаться в этой глуши, и если эта самая новая тропа не есть его же тропа.

И хотя мужчина изрядно измотался, бежать стало легче. Притом у атлета появилось долгожданное второе дыхание. И когда Айрини с тихой радостью произнесла: «Кажется, оторвались», боец, несмотря на огромный соблазн остановиться, продолжал бежать, не теряя присутствия духа.

После того, поднявшись на небольшую сопку, мужчина услышал от Айрини следующее весьма неприятное сообщение:

– Они в поле. Правда, только вбежали в него.

Джалел прикинул и сообразил, что расстояние между ним и троллями стало немного больше; по крайней мере, он надеялся на это. В таком случае, Айрини оказалась и права, и неправа одновременно, когда сказала «оторвались». Права в том случае, если уроды не выбегут на не такую уж заметную тропинку, что значит, вряд ли найдут их, так как уже давненько потеряли людей из виду; а неправа в том случае, если выбегут на тропу.

Пот ручьями лился по телу рыцаря, вся его одежда пропиталась сим предохраняющим человека телесным испарением от теплового удара, и Джалел мог отлично чувствовать свой собственный запах, даже несколько восхищаясь им при осознании своего бескорыстного героизма.

Хотя насколько бескорыстен был этот героизм, известно было одному герою. Пришлось бы Джалелу перед кем-то честно признаться, то он поведал бы тогда своё желание о том, чтобы спасенная девушка поцеловала его в знак благодарности.

– Спускай меня, – решившись наконец, сказала та.

У Джалела не было сил, для того чтобы сказать что-то в ответ, изъявляя своё возражение. И потому герой исполнил желание Айрини.

Только красавица оказалась на земле, как её занесло назад, и она, опершись спиной о ствол дерева, остановилась.

– Как ты? – Поинтересовался Джалел, переводя дух и едва произнеся два коротких слова.

– Нормально. Так, немного голова кружится, подожди минутку, и я приду в себя.

– Нет. – Ответил решительно рыцарь и, подхватив девушку на руки, продолжил бег.

– Вы настоящий герой, Джалел. – Восхитилась Айрини мужеством своего защитника.

Тот мысленно поблагодарил свою спутницу за комплимент. Такие чудесные слова ободрения придали ещё сил храброму воину. Храбрость его заключалась не только в бесстрашии перед врагом, но и в готовности идти на риск и тратить огромное количество своих сил не только на преодоление исключительно своих трудностей, но и помогая другим претерпевать их.

Стоит сказать, что Джалел давал себе отчет в том, что на нем нет воинского облачения, что должно непременно рано или поздно плохо для него кончиться. В любой момент из-за угла может наброситься на него какая-нибудь тварь.

Силы воина уже были совсем на исходе, когда тропинка в очередной раз стала идти вверх. Джалел, рассчитав свои силы, понял, что для такого достаточно крутого подъема их не хватит.

– Тебе надо передохнуть. – Заботливо сказала Айрини, чувствуя, что из-за её веса ноги воина давненько шевелились с большим трудом, так что тот едва не падал, а икроножные мышцы бойца последние минут пятнадцать работали как жесткие железные пружины.

– Хорошо. – Согласился Джалел, осознавая, что бесплодные попытки на бегу со столь нелегкой ношей забраться на горку к добру не приведут, а только к бесполезной трате драгоценных сил, которые несмотря на надвигающуюся опасность со стороны троллей стоило беречь.

Тогда Джалел и Айрини совершили восхождение пешком, что было для рыцаря невероятным облегчением. Сильный воин поддерживал ещё не успевшую до конца прийти в себя девушку, взяв её под локоть.

– Чем вы думали, спасая меня, ведь в этом лесу столько опасностей, а тут ещё и новая проблема – тролли, – которая вовсе и не ваша проблема. Я чувствую себя такой обузой для вас! – Высказалась девица.

– Ничего, ты, может, мне ещё пригодишься. – Разумно ответил Джалел, понимая, что за спасенную дочь её отец наверняка окажет приятную услугу рыцарю элементарно в качестве проводника.

– Мой отец тебя не оставит без награды. – Девушка так же, как и её защитник, ловко перешла на «ты».

– Хотелось бы. – Не возражал мужчина, увидев, что умная красавица словно прочитала его мысли. – Голова уже не кружится?

– Нет, но есть ощущение большой слабости. А так всё хорошо. Спасибо.

– Скоро будем бежать вместе.

– Уверена, к тому моменту я буду готова.

– Уверена, говоришь? Ну смотри.

– Я надеюсь, они не близко.

– Только пока.

– Но стоит надеяться на лучшее.

– Так-то да.

– Как же я хочу увидеть своего отца!

Джалел хотел было поинтересоваться у красавицы про маму, но воздержался. Ей, может, не так сильно хотелось говорить о возможной трагедии.

– А мама моя погибла от троллей. – Сказала Айрини, прочитав слегка заметный вопрос на лице своего героя и вытерев горькую слезу, вытекшую из глаза.

Джалел приобнял красавицу за плечи, так оказывая ей своё ободрение. Ему, на самом деле, стало очень жаль несчастливицу. Ему была весьма знакома эта боль потери близкого человека. После того случая с отцом Джалел с отвращением смотрел на лица злых и недовольных людей, ненавидел солнце, когда оно светило слишком ярко, не мог без ужаса смотреть на инструменты пыток вроде бичей и плетей, и даже на предметы, чем-то похожие на них.

Да, от той раны на душе героя до сих пор остался глубокий шрам. Как и на душе Айрини. И это их связывало. И хотя Джалел и любил подобных ему людей, знающих довольно много о жизни и с такими же слабостями, как у самого, одновременно и ненавидел, не находя тех же достоинств, что характеризовали его. Такие люди напоминали ему его в те неприятные моменты, когда он чувствовал себя слабаком. Львиное сердце рыцаря тянулось к людям неукротимым и никогда не унывающим, вечно сильным и никогда не проявляющим слабости; правда, боец если и сколько-то догадывался, но толком не подозревал, насколько сам лучше и выше сих людей. Ведь им всем далеко не приходилось проходить через всё то, через что он когда-то прошёл. А те, кто страдали от неразделенной любви и сильно выдавали себя в этом, вызывали у рыцаря лишь презрение. В этом и был один из его немногочисленных недостатков, схожих с этим. Он с трудом любил людей. И за это ненавидел и себя тоже.

Айрини же спасаться бегством от троллей чувствовалось куда спокойнее под опекой столь славного и достойного мужчины, как Джалел. Девушка испытывала такое невыразимое благоговение перед своим заступником, какого не испытывала никогда прежде. Совсем незнакомый человек так благородно вытащил её из беды, не оставив её погибать одной в страшном лесу.

Далее перед взором двух предстала невысокая скала, на которую обоим необходимо было как-то забраться. Естественно, такая неприятная неожиданность вызвала сильную досаду у уставших путников.

– Давай, ты вперед, я тебя подстрахую. – Скомандовал Джалел своей спутнице, глядя той в глаза, выражающих доверие и признательность. В свою очередь девушка нашла в глазах воина такую уверенность, в которой едва можно было усомниться, что весьма подбодрило её. Как же ей дороги были эти добрые и выразительные глаза! То же чувство испытывал к очам красавицы Джалел.

Шаг за шагом, аккуратно ища удобные места для ступней и удобные положения тела, Айрини справилась с непростой задачей. Правда, в самый последний момент она чуть было не сорвалась, но бдительный Джалел подставил свою большую ладонь под её пяту, и девушка вскоре, пребывая в радости, тихом и безмолвном спокойствии после секундного возбуждения от страха упасть, оказалась на ровной поверхности, после чего немного помогла подняться рыцарю.

– Спасибо. – Промолвил тот, когда они оба, стоя на возвышенности, продолжали держать друг друга за плечи секунды три, как бы удерживая каждый своего спутника от падения.

– Троллей в поле не видать. – Сообщила Айрини.

– Значит они уже его пересекли. Давай ускоримся.

Тут, где находились двое, местность была ровной и каменистой, сродни плато, нечасто по дороге путникам встречались деревья, все до одного ущербные и не покрытые листвой. Солнце уже успело нагреть атмосферу, и оно слепило глаза усталым путникам, чьи силы постепенно, потихоньку забирала дневная жара.

– Жарко, и пить хочется. – Пожаловалась Айрини спустя некоторое время.

– Да, это правда. – Согласился Джалел. – Расскажи что-нибудь. – Попросил рыцарь, надеясь беседой развеять голову с накипевшими мозгами и более и менее забыться среди всей той обстановки, что неслабо действовала на его нервы.

– Давай с тебя. – Предложила девушка, как её словам неожиданно вторил чей-то громкий стрекот, сопровождавшийся крикливым не то взвизгом, не то рычанием, так что Айрини от испуга тут же ухватилась за руку мужчины, и из-за одного нагромождения валунов неподалеку высунулась двуногая ящерица с маленькими передними лапками размером с человека среднего роста.

Боевой Джалел тут же достал свой меч.

– Не надо, – остановила его Айрини, как существо снова, приближаясь к людям, издало тот странный звук.

– Что ты предлагаешь делать?

– Осторожно ступаем задом вперед и не делаем резких движений.

– Ты уверена?

– Да, он просто хочет выпроводить нас со своей территории.

Мужчина, хотя и знал свою силу и ловкость, всё же доверился совету девушки и послушался её. Аккуратно ступая задом в том же направлении, в каком они шли изначально, герои помаленьку продвигались вперед. Сердца людей начинали биться быстрее, когда рептилия, широко раскрывая свою пасть с человеческую голову, неожиданно выкрикивало и делало резкие движения, заставляя осажденных немного ускоряться. Всё это время Джалел держал меч перед собой, и Айрини с большими от страха и волнения глазами держалась за спиной рыцаря, не упуская из своих рук его сильную десницу.

В какой-то момент послышался шум реки. Через несколько секунд этому шуму вторил чей-то грозный боевой клич. Герои, следя за существом, не заметили, как тролли взобрались на плато и сейчас бежали в их сторону, поднимая вверх руки, державшие оружие. Теперь они находились совсем недалеко от людей.

Хищник оглянулся назад и, увидев сломя голову несущихся в его сторону двуногих прямоходящих созданий, забеспокоился и, прикрикнув на людей, стал их подгонять.

– Вот так пятясь назад мы можем добиться того, что тролли настигнут нас. – Забеспокоился Джалел, и Айрини молча разделила с ним эту мысль.

Боевой клич повторился. Рептилия, испытывая стресс при виде такого количества врагов, в конце концов, в последний раз выразив гортанью свою недовольство, бросилась наутек.

– Бежим! – Скомандовал Джалел и, крепко схватив Айрини за руку, помчался с ней в сторону доходившего до них шума.

И хотя расстояние между людьми и их гонителями стало незаметно увеличиваться, всё же первые не могли не страшиться диких воплей нелюдей.

У Айрини чудовищно кружилась голова, и она не хотела сознаваться в этом Джалелу, которому пришлось итак уже слишком много выстрадать из-за неё. И потому мужественная девушка, стиснув зубы и сжав кулаки, бежала вместе с рыцарем. Она не могла четко видеть дороги, и потому двигалась интуитивно, просто держась за своего защитника и перебирая ногами.

В неподходящий момент бедняжка подвернула ногу. Но через боль, не издав ни звука, героиня продолжала устремляться вперед. Джалел заметил, что его спутница стала странным образом проваливаться, будто у неё что-то случилось с ногой. Сообразив, в чём дело, рыцарь подхватил Айрини на руки и понёс пострадавшую на них, стараясь соблюдать заданный темп.

Девушка вряд ли в тот момент могла подобрать слова, чтобы отблагодарить рыцаря. Но слёзы покатились по её щекам оттого, насколько глубоко она восприняла этот поступок. «Я этого не заслужила, а ты так заботишься обо мне. – Подумала Айрини, от всей души желавшая расцеловать самоотверженного воина. – Как же ты силен и прекрасен, рыцарь Джалел». Признательности девушки не было предела.

Через некоторое время тролли стали догонять беглецов. Теперь Айрини могла чуть не вблизи видеть их уродливые лица, полные жестокости и жажды крови. Но она чувствовала себя в безопасности.

Впереди завиднелась река. Джалел, у которого пот каплями падал с бровей, тек по лицу и попадал в рот, так что тот мог чувствовать его соленый привкус, не только из-за физической нагрузки, но и из-за страха, навеваемого уродами, несказанно обрадовался. Ему уже приходилось рисковать до сего момента. Рискнет и в этот раз. Мужественный воин всей душой надеялся, что они смогут выбраться на другой берег.

Несмотря на то что течение было достаточно сильным, Джалел не раздумывая бросился в воду, скоро сообразив, что иного выхода нет.

Течение стремглав понесло своих пленников вниз, где их ждал водопад. Когда Джалел и Айрини увидели эту ужасную картину, обоих охватил панический страх, и тот, и другая хотели было закричать от неописуемого ужаса, но страх заключил гортани погибавших.

Айрини крепко ухватилась за Джалела, и хотя шансов на выживание у неё от этого не прибавилось, просто ей было так спокойнее. Всё же лучше умирать с кем-то, чем в одиночку.

Джалел пытался грести к берегу, но напрасно. Благо ещё, он заблаговременно, как будто знал, что может произойти, снял с себя доспехи. А так бы уже непременно утонул.

Коряга. Джалел что было мочи ухватился за спасительную «руку». При этом ему ещё приходилось другой рукой удерживать свою спутницу.

– Хватайся! – Скомандовал рыцарь, и девушка охотно повиновалась ему. – Всё, держишься? – Решил убедиться воин, после чего отстранил свою руку от гибкой талии Айрини.

Первый до береговой почвы добрался Джалел и вытянул из воды красавицу.

– Спасибо, – промолвила девушка.

– Ладно тебе. – Отмахнулся Джалел. – Всё-таки это был мой долг.

– Джалел, а у тебя есть жена? – Последовал любопытный вопрос.

– Нет.

– Твоя жена будет очень любить тебя. – Уверила воина Айрини.

– К чему это?

– Да так, просто. Радуйся.

– Радоваться я буду, достигнув своей цели. – Правильно заметил рыцарь.

Глава vI. Поселение в лесу

Путники, опираясь друг на друга, шли, едва перебирая ноги от изнеможения несколько часов, пока сверху не раздался голос:

– Айрини, дочь вождя, это ты?

– А ты не говорила освоем происхождении. – Заметил воин, услышав «дочь вождя».

С дерева ловко спрыгнул юноша атлетического телосложения. Джалел посмотрел наверх, на ту ветвь, где до этого находился прыгун, и удивился тому, как сей смельчак не побоялся прыгать с такой довольно-таки большой высоты. Притом рыцарь вспомнил, что сам сделал, когда спасался от гигантских насекомых. Правда, он пошёл на столь огромный риск из-за неизбежности. А этот парень вот так просто взял и пролетел до земли локтей десять и глазом не моргнул.

– Шторм! – Восторженно произнесла девушка, увидев знакомое лицо.

– Джалел. – Представился рыцарь и протянул доброму молодцу руку.

– Шторм. – Ответил тот, пожимая руку Джалелу. – Кто ты, воин?

– Он спас мне жизнь, Шторм. – Вмешалась Айрини. – Он идёт на поиски того самого ремня, который у них надевают по прохождения испытания победители.

– В Альфа-воины стремишься? – Одобрил Шторм. – Да, таких мы встречаем тут время от времени. И много испытаний тебе пришлось претерпеть?

– Достаточно. – Поскромничал рыцарь.

– Где твои доспехи?

– Оставил по дороге, убегая от троллей.

– Вы, должно быть, сильно устали. Идём.

– А что ты делал на дереве? Ты разведчик? – Догадался Джалел.

– Да, о приходе троллей всегда стоит знать заранее. Для нас эти уроды куда страшнее лесных монстров, которые не смеют нападать на большое количество людей вроде нашего поселения.

Джалел благодарил про себя Бога за то, что тот даровал ему добраться до того места, где обитают люди. Что помог выжить во всех тех испытаниях. Что не дал сгинуть и остаться гнить в ужасном лесу.

– Там дочь вождя! – Послышался громкий голос со стены, как только трое показались на виду стражей издалека.

– Открывайте ворота!

Едва герои подошли к раскрытым воротам, как из них вышел вождь племени, мужчина среднего возраста, одетый, как и все, в шкуры животных, чья голова хотя и сплошь была покрыта волосами, что являлось редкостью для такого возраста, но и пестрила проседью.

– Айрини, дочь моя! – Воскликнул взволнованный отец, подбегая к своему дитю, и в его глазах темного цвета читалась большая, сильная любовь.

– Папа!

Трогательность следующей картины вряд ли кто мог передать словами. Любящие люди заливались слезами, обнимая друг друга. Да и некоторые из наблюдавших за этой сценой не могли сдержать слез. Особенно Джалел, знавший, какой ценой ему это далось – вернуть любимую дочь её отцу.

– Пап, это рыцарь Джалел. – Представила своего спасителя девушка вождю.

– Ты спас мою дочь? – С чувством задал вопрос мужчина молодому человеку, приближаясь к тому и протягивая руку.

– Верно. – Подтвердил воин, здороваясь за руку с отцом спасенной им красавицы.

– Ты держишь путь, дабы в конце пути заполучить ремень Альфа-воина?

– Да.

– А где твои доспехи, славный рыцарь?

– Оставил по дороге. Ваша дочь, Айрини, была слишком слаба, и мне пришлось нести её.

– И ради неё ты пожертвовал своим воинским облачением? – Удивился вождь. – Чествовать благородного воина!

Тогда героя завели в поселение, возглашая радостную новость на всю деревню о возвращении рыцарем дочери вождя, после чего подняли на руки и понесли. Каждый из присутствующих желал дотронуться до одного из тех легендарных рыцарей, которые, не страшась смерти, проходят через столь невероятные испытания. Люди, подходя ближе и создавая с двух сторон плотную, непроходимую живую стену, чествовали воина. Спустя короткое время на голову виновника торжества был надет венок.

Продолжалась сия церемония довольно долго, но, принеся героя в определенное место, люди поставили Джалела на ноги. То было преддверие дома вождя, сделанного из бревен и покрытого сверху соломой.

– Заходи, рыцарь Джалел. – Пригласил хозяин уставшего путника. – Гостем будешь.

Джалел, зайдя внутрь, оценил скромное убранство и порядок, царивший там. Помимо соломенной постели, в комнате имелся очень низкий стол за неимением стульев, поставленный на своего рода ковре, изготовленном из прутьев. В углу за маленьким ограждением находился набор всевозможного оружия для ведения охоты и, когда нужно, войны, а также инструменты для возделывания земли. Там же, на стене висели рядом черепа кабана и оленя, а в одном шаге от той стены в противоположном углу от «оружейной» начиналась лестница, возвышавшаяся над «кроватью» и ведущая на второй ярус.

– Кстати, совсем забыл, я Гаммур. Видишь эту лестницу? Она ведет в спальню моей Айрини. Она у меня единственный ребенок. На неё у меня вся надежда. А её старший брат погиб в схватке с паршивыми троллями…

– Ваша дочь очень смелая девушка. – Похвалил Джалел, присаживаясь на указанное ему место.

– Да, это правда, я знаю. – Согласился зрелый воин, взяв сидевшее рядом родное дитя за руку. – Так, а где Шторм? Позовите Шторма! Он привёл мою дочь с сим человеком, и потому он должен быть здесь!

– Есть. – Ответил один из близких подчиненных вождя, собравшихся в комнате и по очереди садившихся за стол.

– Так ты, благородный рыцарь, хочешь получить ремень Альфа-воина, так? – Продолжил Гаммур диалог.

– Верно.

– Наверное, тебе интересно, кто мы вообще такие?

– Более чем.

– Мы выходцы из крестьян, кому пришлось особенно тяжко при службе у их господ. Наши предки основали здесь поселение, понимая, что далеко не каждый сюда сунется. Только так мы можем в какой-то степени находиться в скрытности. Не будь ты спаситель моей дочери, скорей всего, тебя бы решено было убить. Наверное, здорово тебе пришлось побегать от троллей?

– Да, это правда.

– Тем не менее, это лучше, чем если бы ты добрался досюда, и твоя смерть настигла бы тебя здесь, не от лап кровожадных монстров, а от рук людей, таких же, как и ты, и даже не от рыцарей, а от людей, произошедших от низшего сословия. Хотя, мы уже давно вне сословий. Мы свободны. И тут все равны.

– Должно быть, вы не поверите, если я вам расскажу своё истинное происхождение.

Этой фразой рыцарь навел интригу на присутствующих. Их внимание заострилось на молодом мужчине, и каждый хотел узнать правду.

Джалел не отличался многословностью, и потому рассказ его довольно скоро подошёл к концу, который поразил всех без исключения столь трагичным и одновременно совсем непривычным сюжетом, где раб идёт на риск, и вместо того, чтобы смириться под тяжким гнетом, дает отпор злу. В глазах рассказчика читалась необыкновенная сила, доказывавшая, что нет никакой лжи во всём сказанном. То, что услышали люди никому неизвестного племени, было в их духе. Каждый из сидящих проникся до глубины души повествованием воинственного мужа.

Неожиданно вошёл Шторм и осторожно уместился на свободном месте, приветствовав вождя кивком головы, не желая прерывать всеобщее внимание на рыцаря и сам начал слушать с интересом. Правда, трагедию из жизни воина юноша пропустил, но успел вовремя, для того чтобы услышать про испытания Джалела, что тому пришлось пережить в Заколдованном Лесу; вождь не удовольствовался одной только историей из жизни героя и попросил того рассказать абсолютно всё.

В какой-то момент на стол стали приносить разные яства растительного и животного происхождения. Рыцарь для себя с удивлением обнаружил, что пища этих людей совсем не хуже той, что подают на столы сильных и могущественных господ. От одного только запаха у Джалела потекли слюни. А после такого непростого пути всё выглядело гораздо более чем аппетитным.

Это чувство разделяла с рыцарем Айрини. Да, животы сводило неслабо у обоих.

– Вкусно. – Похвалил Джалел, отведав первый лакомый кусочек свежеприготовленной баранины.

– Здорово! – Воскликнул довольный вождь. – Я непременно постараюсь вознаградить тех добросовестных поваров, что порадовали моего гостя!

– Вождь Гаммур, а может, вы прикажете ещё и отпустить Гана? – Спросил один из присутствующих. – В честь столь торжественного события можно оказать милость наказанному.

– А это случайно не тот, кого я видел привязанным к столбу по дороге в ваш дом? – Поинтересовался Джалел, ещё тогда заволновавшийся за участь молодого парня, на вид и не достигшего двадцати лет.

– Да, тот. Шторм, ты самый молодой из нас, иди, сбегай и освободи Гана.

Шторм беспрекословно повиновался.

– А что сделал этот юноша? – Джалелу сильно хотелось узнать, в чём заключался проступок наказанного.

– Он ходил в запретную зону и пытался наладить контакт с фириями. Это большие чешуйчатые и крылатые создания, очень опасные для нас. Нарушитель мог легко навлечь на нас беду, в силу своего юношеского легкомыслия и желания почувствовать себя героем утверждая, что этих тварей можно приручить.

И тут Джалел прозрел. Всё время, общаясь с вождём, представлявшим из себя правильного и благонравного мужчину, рыцарь думал найти какой-нибудь подвох в своем собеседнике. Оказывается, выдающий себя за здравомыслящего человека вождь Гаммур был достаточно боязлив, для того чтобы искать новые возможности, что могут привести к большому процветанию его племени.

– А что если юноша, дай ему сию возможность, сумеет приручить существо? – Высказался Джалел, глядя Гаммуру прямо в глаза.

– Нет, это наиполнейшая глупость! – Возразил глава племени, весьма изумившись реакции рыцаря, который так легко рассуждал, никогда даже не видев наводящую ужас тварь. – Ты хоть когда-нибудь видел в живую эту птицу?

– По вашему описанию она не должна выглядеть слишком страшной. – Заметил Джалел.

– Я не мастер что– или кого-либо описывать.

– Извольте, вождь Гаммур, у меня такое ощущение, что вы даже не дали шанс смелому юноше.

Наблюдавшие за спором люди пришли в некоторое замешательство, видя, как рыцарь пытается переубедить их вождя в его правоте. Такое они видели впервые. Никто до сих пор не смел оспаривать вождя. Его мнение всегда считалось окончательным и не пригодным для обсуждений, а лишь для беспрекословного исполнения. И подобное поведение легко было объяснить: при правлении Гаммура племя успешно отбивало атаки троллей и находилось более и менее в безопасности. Никому и в голову не приходило, то что их вожак может ошибаться.

– Этот юноша мог погубить всё племя своим рвением! – Повысив голос, чуть ли не прокричал Гаммур, сильно разгорячившись.

– А было много подобных моментов?

На этот вопрос осажденный уже не нашёл, что ответить. Он сильно растерялся. Рыцарь одолевал его в споре.

– Ну, были случаи. – Промычал сокрушенный мужчина своим поражением. – Правда, касающиеся отдельных людей, а не всего племени.

– А что вы можете сказать об этих существах, я имею ввиду, об их характере? – Продолжал Джалел.

– От отцов мне известно, что они обладают светлым умом и сообразительностью. Потому-то и есть опасность их нападения, так как они знают, откуда родом тот, кто их навестил. – Воспользовавшись моментом, попытался отстоять свою правоту Гаммур.

– Вы про того самого Гана?

– Да.

– Но он же ничего им не сделал?

– Тем не менее, они могли заподозрить неладное. И самая лучшая защита – это нападение. И мы вполне можем ожидать это с их стороны.

– Я думаю, если они и вправду так умны, как вы говорите, они для начала постараются вам пригрозить в случае своего недовольства, а потом уже примут радикальные меры.

– Хорошо, если это так. – Сдался Гаммур, уставший от словесного противостояния.

– Лично я собираюсь взять удальца с собой и попробовать приручить чудовище для себя. – Перешёл к делу охотник за ремнем.

– Ты безумец, рыцарь Джалел!

– Может быть. Но мне выпал самый длинный путь. Чтобы успеть быстрее остальных, мне необходимо рискнуть.

– А ты отчаянный боец. – Одобрил Гаммур.

Джалел пробыл ещё некоторое время в доме вождя, пока не пришло время покинуть приятную компанию и не пойти в сопровождении одного из воинов к тому Гану, с которым рыцарь надеялся увидеться и быть в деле. Юноша в это время, близкое ко сну, находился в своём скромном обиталище. Оно не было похоже на кров вождя: кроме соломенной постели воин там не нашёл ровным счётом ничего.

– Твоё имя Ган?

– Верно. А вы рыцарь Джалел?

– Я так понимаю, уже вся деревня за один день запомнила моё имя. – Усмехнувшись, сделал вывод воин.

– Вы заслужили этого.

– Пусть так. Но мне непросто идти дальше в одиночку. Мне нужен такой отважный малый, как ты.

– Правда? Соплеменники говорят, что я безумец.

– И что, что кто-то там говорит? Неужели они все до единого умнее и мудрее тебя?

– Я слишком молод, а они превосходят меня летами.

– Сколько тебе?

– Девятнадцать.

– Неужто в сём зрелом возрасте ты не можешь настоять на своём и сомневаешься в своей правоте?

Ган не знал, что рыцарю ответить на это. И проницательный взгляд воина приводил юношу в некоторое неудобство. Сей благородный муж был абсолютно прав. Он попал в точку. Ган и вправду сам заставил себя поверить в то, что его желание покорить птицу – не иначе как неразумное и безрассудное ребячество. И благо, пришёл тот человек, что открыл ему глаза.

– Да, это правда. – Признался боец, отвечая Джалелу.

– Ладно, брат. Ты молодец. Главное – вовремя признать свою ошибку. Это первый шаг к успеху. Ты, наверное, уже имеешь опыт общения с этими существами?

– Немного. Они горды, сильны и независимы. Они не поддаются на приманку в виде подачки. Они не подпустят тебя близко, если ты имеешь против них какой-то злой умысел. Что их может привлечь, это, скорей всего, бесстрашие того, кто собирается покорить их.

– В таком случае, у нас есть все шансы. – Обрадовался Джалел, заранее уверенный в успехе предприятия. Мужчина чувствовал, что сам Бог привел его в это поселение и даровал встретиться с удивительным юношей, чьё сердце не ведало страха.

– Вы уверены, что вам скоро удастся приручить кого-нибудь из них?

– Говорят, чем больше и страшнее существо, тем труднее его одолеть мечом, но и быстрее возможно такового сделать своим другом.

– Я пойду с вами, господин, куда бы ни повела вас судьба! – Воскликнул восторженно Ган, возбужденный надеждой, снова возгоревшейся в его сердце.

– Прекрасно. – Заключил воинственный муж.

Глава vIi. Покорение большой птицы

Гробиян шёл мрачный по направлению к жилищу колдуньи, дорогу к которой знал его отец, лорд-канцлер, желавший убить Джалела и давший карту своему сыну, для того чтобы тот мог отыскать Венгильду (так звали ведьму) и просить её помощи. И хотя рыцарь и отличался редким бесстрашием, однако легкие пути ему, конечно же, были по душе, и потому он без всякого возражения послушался совета своего отца. Тем более что он желал себе взять в жены принцессу.

Путь оказался весьма нелегок. Территория, окружавшая обиталище колдуньи, составляла большей частью вересковые топи, труднопроходимые и выделяющие вредные испарения. Деревья здесь росли сплошь изогнутые, крюкообразные и голые; одним словом – жуть. Неприятное впечатление сего страшного места разбавлял лягушачий хор, свидетельствовавший о жизни даже в таком, как может показаться, забытом Богом месте. Хотя, говорят, лягушки и жабы – самая подходящая свита для злых волшебниц. То есть, на знающего человека эти безобидные создания могли нагнать немало страху.

Гробияна, разумеется, это нисколько не интересовало. Раз уж его отец знает колдунью, то она непременно примет его. Правда, есть вопрос: поверит ли она ему, чей он сын? И захочет ли она ему помочь? Или что потребует взамен? Все эти доводы несколько беспокоили рыцаря. Но всё же тот продолжал двигаться и не думал останавливаться. И, должно быть, он будет вознаграждён за это.

И всё же, странное предчувствие овладело душой воина. Стоит ли ему, действительно, связывать себя с темной силой?

Теперь Джалел и Ган двигались вместе, а вместе с ними и Айрини, отпросившаяся у отца под тем предлогом, что будет во всём слушаться сэра Джалела и не доставлять ему никаких помех. Правда, это не всё: Айрини пришлось убедить отца отпустить её тем, что она уже взрослая и, будучи должной занять место отца по его смерти, непременно нуждается в определенном опыте, что ей обязательно пригодится в дальнейшем.

У Джалела же с самого утра не выходило из головы предложение Гаммура взять Айрини себе в жены, после чего в случае успешного окончания предприятия с птицами ещё и стать вождём племени. Естественно, не раньше, прежде чем вождя оставит его дух. И хотя взять себе в жены принцессу и стать королем – идея самая что ни на есть заманчивая в отличие от предложения Гаммура, но здесь стоило учитывать определенные нюансы. Во-первых, Айрини являлась наверняка более простой девушкой в отличие от королевской дочери, которая, вполне возможно, себя ставит слишком высоко. Во-вторых, черноволосая явно будет посмелее и сильнее сердцем изнеженной обитательницы дворца. Да и люди здешнего племени герою тоже были по душе, а многого ему и не хотелось…

Мысли мужчины прервали дикие, пронзительные крики и завывания, доносившиеся издалека, сверху. Надо подняться ещё выше.

Как только трое зашли за очередной заворот и увидели перед собой громадное существо с невероятно огромными и прекрасными крыльями и с внушительных размеров клювом, тотчас раскрыли рты от страха, изумления и восторга. Правда, Ган боялся поменьше, чем его спутники. Юноша уже делал три неудачных попытки наладить связь с гордой птицей. Каждый раз у него сдавали нервы, и он отступал. Однако остался жив.

Тут же на открытом для героев пространстве горы путешественники выше увидели ещё подобных первому существ, и дыхание людей так и перехватило в один миг. Мурашки многослойной волной пробежали по коже всех трех, и Гана в том числе, хотя он уже не раз видел такое захватывающее зрелище. Айрини же и Джалел так и застыли на месте как вкопанные. Их в первую очередь объял невероятный страх, который после довольно быстро перетек в другие, светлые и восторженные, чувства. Желание обоих было громко закричать от переизбытка тех эмоций, что наполняли их сердца, но люди осознавали, что им стоит вести себя осторожнее.

Джалел не торопился действовать и ждал указаний от Гана. Его рука невольно потянулась к рукояти меча.

Юноша стал медленно подходить к чудовищу. То занервничало и со страшными, пронзительными воплями стало мельтешить клювом в разные стороны, приближаясь к бойцу, желая того отпугнуть и отогнать от своего гнезда. Джалел и Айрини изумились невозмутимой решительности юноши. Тот как был, так и оставался непоколебим, протягивая руку вперед и покрикивая на птицу. Существо не поддавалось и продолжало наступать. Когда оно приблизилось совсем близко, боец не выдержал и стал отходить, продолжая держать руку перед собой. Увидев замешательство потенциального врага, крылатое создание немного успокоилось, но всё ещё так и мотало клювом словно по инерции, но уже только с глухим и достаточно тихим рычанием относительно своей первоначальной подачи необычайно мощного и объемного голоса.

– Дай я попробую. – Предложил Джалел. – Ган и Айрини, укройтесь за поворотом, вы можете привести его в сомнение относительно безвредности наших намерений.

Рыцарь, подходя весьма осторожно, но смело, не сгибая спину и не приклоняя головы, к грозному существо, стал громко с ним говорить.

– Я не боюсь тебя, слышишь?

Услышав бесстрашное и похожее на вызов обращение воина, тварь пришла в некоторое недоумение, замолкнув на пару секунд, провожая притом глазами ещё не успевшего скрыться Гана и внимательно следя за новым человеческим существом, возомнившим в себе героя. Усмирение птицы длилось недолго, и она возобновила свой исполненный угрозы и ярости крик, увидев, как презренное двуногое существо приближается к ней, да ещё с такой уверенностью. Джалел же не думал останавливаться.

В один момент птица достаточно резко дернулась. Сердце в груди героя так и сжалось от неописуемого ужаса, кровь так и прилила мощнейшей волной к его груди. Но воин не отступил и продолжал стоять, на одну секунду даже закрыв глаза…

Страшное чудовище не тронуло рыцаря, но всё же ещё пыталась прогнать от себя дерзкого человечишку невероятными, ушераздирающими криками, от которых холодела кровь. Но Джалел оставался непоколебим.

– Оно убьёт его? – Спросила не на шутку напуганная Айрини Гана, сильно переживавшая за любимого ей мужчину, подглядывая из-за укрытия.

– Не должно. Этих существ отличает редкое благородство. – Успокоил её Ган, немногим меньше волновавшийся за своего старшего друга и учителя, но более надеявшийся всем сердцем и душой на успех рыцаря.

– Какой же он храбрый! – С восхищением произнесла Айрини, наблюдая полными нежности и любви глазами за своим героем, остававшимся непоколебимым и, могло даже показаться, лишенным всякого страха.

– Я не боюсь тебя! – Попытался перекричать чудовищную тварь громогласный Джалел. – Я знаю, что ты свободная птица, я знаю, что у тебя гордое и благородное сердце, так выслушай же меня!

Громадный птенец встал на дыбы и, расправив легкие, издал протяжный и оглушительный возглас, после чего приземлилось перед стойко стоявшим воином, только снаружи казавшимся настолько бесстрашным, на самом же деле рыцаря сильно выдавали его глаза и трясущиеся колени, которые тот никак не мог остановить.

– Довольно! – Воскликнул Джалел, уловив удачную секунду затишья. – Сейчас молчи и слушай меня! Теперь я буду говорить! – Рыцарь уже до такой степени потерял терпение от жуткого напряжения, от которого вот-вот, казалось, разорвётся сердце, что смотрел на стоящее перед ним огромное создание уже не робким, а грозным и издающим воинственный блеск взглядом, полным решимости.

К невыразимому удивлению бойца, крылатое существо оказалось способным его выслушать. По-видимому, выступление Джалела подействовало на разумное животное вполне убедительно. По непонятной причине создание сменило свой боевой пыл на внимательное рассматривание предстоящего перед ней воина с нескрываемым любопытством.

– Так, брат, мне нужна твоя помощь, ты слышишь меня? – Продолжил Джалел. – Я один не справлюсь. Мне только нужно, чтобы ты довез меня на своих крыльях до Заветного Замка, где хранится мой ремень. Ты поможешь мне? – Закончил свою пламенную речь герой просьбой.

То откликнулось пониманием и подвинуло свою голову, хотя и нехотя, и неуверенно, ближе к протянутой руке рыцаря, словно зачарованное. Тот дотронулся дрожащими пальцами до громадного клюва восхитительной птицы, после чего прислонил к нему свою вспотевшую от страха и волнения ладонь. Несколько секунд, и воин обнимал мощную шею покоренного им существа. Сердце рыцаря наполнилось дивным умиротворением.

В тот момент Айрини и Ган, полные благоговейного восхищения, приблизились к их новому другу. Крылатое создание несколько забеспокоилось, но, упоенное лаской доброго рыцаря и его успокаивающей речью шепотом вроде «не бойся, всё хорошо, это мои друзья», подпустило к себе молодых людей. Те, подойдя, прислонились подобно Джалелу к грациозному животному, и так они стояли вчетвером, вкушая радостную победу всем своим естеством.

В один момент трое друзей рассмеялись хором, словно договорились заранее. Просто тогда их эмоции уже не могли себя сдерживать и вылились наружу вот так, разом и неожиданно.

– Джалел! – Промолвила Айрини и бросилась на шею Джалелу, который, отвлекшись от великолепного красавца, повернулся к своим друзьям лицом. Девушка была несказанно счастлива, что её герой остался жив, и потому уже не могла сдержать своих чувств.

Рыцарь почувствовал в этот момент необыкновенное блаженство, гораздо сильнее превышавшее то, когда он обнимал птицу. И хотя Айрини не пестрила яркими красками и не обладала чудесными крыльями, всё же её грация возбуждала мужскую природу Джалела с невероятной силой, превышавшей даже ту неукротимую физическую силу бойца, с которой тот сокрушал главы самым опасным монстрам Заколдованного Леса.

Ощутив стан молодой девушки так близко к себе впервые, Джалел растерялся. И всё же, неуверенно и медленно подняв свои истертые рукоятью меча руки, герой обхватил ими гибкую талию дорогого ему существа. И тогда славный воин ощутил то, чего ему ещё никогда прежде не доводилось испытывать. Столь невероятного, возвышенного и прекрасного вдохновения и восторга Джалел не мог передать словами. Рыцарь хотел было признаться красавице в любви, но передумал, решив, что оно того не стоит, пока он ещё не завершил своё дело.

– Айрини, я улетаю. – Решительно сообщил Джалел.

– Ты уверен, что управишься со своим новым другом?

– Он умён и сообразителен, как говорил Ган. Он доставит меня на место.

В следующий момент рыцарь внезапно ощутил на своей щеке нежное дыхание дочери вождя, после чего, охваченный восхитительным блаженством, резко остановил влюбленную особу.

– Рано. – Отрезал воин, сообразив, что та хотела его поцеловать, и, взглянув в прекрасные глаза девушки, увидел там слёзы, тотчас нежно стерев их своими грубыми и теплыми пальцами.

– Ты вернешься? – С надеждой в голосе спросила девица, немного расстроившись, что мужчина её мечты не принял столь скромный подарок. Правда, логика воина была ясна: лучше не связывать себя с дорогими людьми слишком близко раньше времени, дабы избежать разочарования. Джалел не мог быть полностью уверен в том, что останется в живых. И потому на вопрос Айрини предпочел ничего не отвечать. А вместо этого, высвободившись из вожделенных объятий дочери вождя, обратился к Гану.

– Ты очень смелый юноша, Ган. – Похвалил мужчина своего первого и пока единственного ученика, пожимая тому его мужественную руку.

– Удачи вам, рыцарь Джалел.

Воинственный муж кивнул головой и, взобравшись на своего «питомца», взял того за два длинных жестких фиолетовых пера, исходящих от места ушных отверстий крылатой твари, и, подняв сказочно прелестное и грациозное создание на дыбы, взлетел. Точнее, взлетела само создание, в то время как Джалел грозно и величественно восседал на его широкой спине, покрытой мягкой чешуей, дивно поблескивающей медью и бронзой на солнце.

Айрини, взглянув на своего мужественного героя снизу, так и залилась слезами.

– Идём. – Тихо произнёс молодой Ган, всем сердцем радуясь за того, кто совсем недавно стал для него настоящим другом.

Глава Viii. Конец пути

Гробиян постучал в черную-пречерную дверь на фоне черного-пречерного дома, и та сама собой отворилась. Как только Гробиян вошёл вовнутрь, тут же услышал голос Венгильды, стоявшей у окна к нему спиной, так что вошедший сначала даже не заметил хозяйку дома. Её длинное темное одеяние почти идеально сливалось с темными стенами с тем учетом, что там было достаточно темно, и только то самое единственное окно немного освещало внутренне убранство тоскливого обиталища ведьмы. Среди него только и можно было заметить кровать, стул с высокой спинкой с загнутыми рожками на одной и другой стороне верхней оконечности спинки, а также письменный стол с кипой бумаг, пером и чернильницей. Ещё Гробиян обратил внимание на ветхую штору у противоположной входу стены; по-видимому, за ней находился проход в другую комнату.

– Что привело тебя сюда, Гробиян?

– Вы знаете моё имя?

– Да, как и то, кто твой отец.

У рыцаря аж с души спал тяжкий груз. Если эта женщина знает его отца с лучшей стороны, значит, она отнесется к нему с благоволением.

– Я пришёл к вам с одной просьбой.

– Продолжай.

– Ваше Темное Высочество, я хотел бы как можно скорее добраться до того места, где хранится заветный ремень, добыв который я заполучу звание Альфа-воина.

– А ты уверен, что тебе не обойдётся слишком дорого моя помощь? – Обернувшись в сторону просителя, спросила колдунья, чье лицо было скрыто острым концом просторного капюшона её зловещего одеяния.

– То есть?

– Те, кто стремятся добиться успеха нечестными путями, после умирают, как правило, без чести.

– Со званием Альфа-воина я смогу жить среди своего народа в большом почитании, и свою честь тем самым я завоюю себе при жизни: мне же не придется умирать раньше времени какой бы то ни было, пусть и совсем бесславной смертью. – От последней фразы, как бы уверенно она не звучала из уст воина, у того у самого пошли мурашки по коже.

– Твой злостный соперник почти у цели.

– Правда? И кто же это?

– Тот, в кого влюблена королевская дочь, на которой тебя хочет женить твой отец.

– Тем не менее, она достанется мне, если вы поможете мне.

– Верно, это так. Но плату я возьму с тебя соответственную.

– Слушаю вас, Ваше Темное Высочество.

– К востоку отсюда в двух милях находится пещера, в которой обитает лесной дракон. Порази его и принеси мне его рог, что расположен меж его ноздрей. Порошок от этого рога обладает волшебными свойствами, так что я с помощью него смогу сохранить свое молодое лицо ещё на лет двадцать. Потом, смотри вот что: нынешний король ненавидит таких как я. Так что взяв себе в жены принцессу и по смерти её отца став королём, прошу тебя, вспомни обо мне.

– Будет исполнено.

Джалел, восседая на большой птице, коей голова была сплошь усеяна разноцветными перьями, как и длинный хвост, любовался своим чудовищем. Спину грозного существа покрывала легкая чешуя, дивно переливавшаяся радужными отражениями солнечных лучей, и из-за неё снизу выглядывали мощнейшие лапы с острыми крюкообразными когтями. Клюв величественной птицы гордо вздымал вверх и, казалось, составлял большую часть черепа, что громадными размерами превосходил самого Джалела.

Любование сказочным созданием заставило героя задуматься о разных жизненно важных вещах. Допустим, созерцая красоту необычайной твари, мужчина представлял себе в будущем Айрини своей женой, чья красота так же, как и красота дивного создания, будет будоражить каждый Божий день его сознание и глубоко войдёт в самое нутро его сердца.

С другой стороны, Джалел помнил и про принцессу. И рыцарю стало даже как-то неловко оттого, что он обменял свою первую любовь на иную заманчивую особу. Правда, возникал вопрос: насколько он любил Трелэси? Действительно ли она ему несказанно дорога, что от неё он не посмеет отказаться и, что ещё хуже, постараться забыть? А что если, избрав одну из них, он причинит боль другой? Ах, зачем же он только тогда обратился с вопросом к тому умиравшему воину! Так бы и не догадывался, что принцесса влюблена в него. Однако, стоит заметить, что это отнюдь не являлось очевидным фактом. То, что чувствовала относительно Джалела принцесса, изначально заподозрил лорд-канцлер, возможно, ничего не знающий об истинной любви. Но и в последнем случае следует обратить внимание на то, что со стороны, как правило, виднее.

Пусть даже и ходят слухи о том, что лорд-канцлер ради того, чтобы добиться сердца одной женщины, обращался к колдунье, что и привело Джалела к подобным рассуждениям на тот счет, что его злейший враг ничего не понимает в любви. Так как истинная любовь – эта любовь от чистого сердца, а не та искусственная любовь, навеваемая злодейскими чарами.

Одолеваемый огромным количеством разных мыслей, приходивших одна за другой неотступно в голову, рыцарь наконец добрался до замка.

Спустившись, Джалел, воззрев, увидел страшную картину. На фоне красного заката на горизонте и темных башен, обагренных небесной кровью, летало бесчисленное количество противных летучих мышей, что создавали много шуму, трепеща своими перепончатыми крыльями. Сам замок, сложенный из сгнивших, почерневших от сырости и влаги кирпичей, полуразваленный и совсем обветшалый, казалось, являлся логовом самого сатаны. Ветер завывал в щелях зловещего здания с беспокойным свистом, что придавало антуражу картины, удивительно похожей на подлинный ад на земле, так что герою стало совсем не по себе в сем поражающем своей темной красотой сознание воина месте.

Прежде чем войти вовнутрь, храбрый рыцарь стал громко молиться своему Господу.

Гробиян, узрев перед собой ужасного дракона, оскалился прямо-таки по-зверски и налетел на спящую тварь, издававшую очень громкий, будоражащий всё существо воина грозный храп, испуская дымовые колечки из ноздрей. Один миг, и змей был поражен мечом в голову. Теперь тот самый заветный рог у Гробияна в кармане.

– Я вижу, ты одолел чудовище. – Сказала колдунья, принимая плату в виде драконьего рога от заказчика.

– Оно спало.

– Стой смирно. Сейчас я зайду за эту завесу, ты ни в коем случае не подглядывай, произнесу нужные заклинания, и ты телепортом отправишься на нужное место. – Дала указания Венгильда Гробияну, после чего скрылась за той шторой, за которой, как и подозревал воин, находилась комната. Причем необычная, тайная комната, вход куда являлся доступным только для хозяйки дома.

Джалел, закрыв веки и закатив глаза, глубоко вдохнул. После чего отверз большую железную резную дверь, что отворилась со страшным скрипом.

– Есть здесь кто? – Грозно спросил воин, оказавшись внутри. – Выходи, вся поганая нечисть, отведай острие моего меча!

В залу едва проникал свет из потускневших окон. На полу был разостлан старый ковер, ведущий по широкому проходу между величественных колонн к лестнице, на чердаке разветвляющейся в обе стороны. Сами колонны шли вдоль стен, в которых имелось с каждой стороны по три хода во внутренности замка. У оснований же столбов стояли статуи рыцарей в черных доспехах, широко раздвинувших ноги и немного опираясь на свои обоюдоострые мечи. По четыре слева и справа.

Джалел понял, что за сей абсолютной тишиной непременно должен скрываться определённый подвох. Но в чём он состоит?

Только Джалел продвинулся ближе к середине залы, как первые две статуи внезапно ожили и пошли по направлению к рыцарю.

– Получай! – Воскликнул Джалел и метнул свой смертоносный диск прямо в левофлангового. Тот отсек голову темному приспешнику зла и, ударившись об колонну, со звоном отлетел от неё.

– Умри! – Было следующим словом Джалела в адрес второго, на кого храбрый воин, налетев, поднял высоко свой меч…

Подданный тьмы поставил блок и отразил удар, и два лезвия, столкнувшись друг с другом, издали пронзительный, отдающийся эхом в стенах замка лязг. Но противостояние продолжалось недолго. Охотник за ремнем быстро одолел неприятеля.

Теперь, когда диск валялся на полу, Джалелу пришлось потруднее со следующей парой. Но в чём рыцарь мог найти своё превосходство, так это в том, что он был гораздо проворнее и быстрее ходячих статуй.

Первому противнику Джалел позволил нанести удар прежде себя. Ловко отбив его, отодвинув меч неприятеля в сторону, рыцарь удачно зарядил тому ногой в корпус, так что тот малость попятился назад. В этот самый момент уже рядом оказался второй. Предугадав намерения противника, Джалел великолепно отразил его удар и, сделав выпад, отправил врага в нокаут, чуть не снеся голову с плеч стражу замка. Предыдущего постигла примерно та же участь, как и оставшихся четверых.

Обитатели дворца умирали весьма необычно, что никак не могло ускользнуть из внимания рыцаря. Вместо крови из их смертельных ран исходил черный дым, вздымая и совсем низко витая над головами убитых.

Лестница освещалась из высоких окон, величественно возвышавшихся над выложенным мраморной плитой чердаком. Рыцарь поднимался по правой стороне, и черная пыль от темных стражей сыпалась с лезвия меча Джалела и, разлетаясь в воздухе, растворялась в нём.

Неожиданно, к великому изумлению воина, когда тот взобрался на второй этаж, стена сбоку отворилась, и из появившегося из неоткуда хода повалила гурьба уродов с серой дряблой кожей в набедренных повязках с топорами на длинных рукоятях.

Джалел с отчаянной яростью прорвался мимо оравы нелюдей, довольно-таки сильно запыхавшись, после чего продолжил подъём на следующий этаж, откуда смог выйти, сам не поняв, как, на узкий ступенчатый спиралевидный подъём, ведущий, вероятнее всего, на вершину какой-то башни. Чудом на теле героя не осталось ни царапины.

Те порождения тьмы двигались медленно и потому сильно отстали от охотника за ремнем в течение всего нескольких секунд.

К великому ужасу рыцаря, прилежащая к лестнице стена местами отворялась, и раз за разом открывались в кирпичной кладке узкие проходы, откуда непременно высовывалось какое-нибудь странное человекоподобное создание. По одному с каждым из них приходилось гораздо проще, чем если бы они навалились на Джалела все разом, но громкие шаги преследовавших с топорами давали о себе знать, и оттого воин чувствовал себя крайне неприятно и даже как-то одиноко: стоило бойцу наткнуться на очередного темного воина впереди, потом с трудом заборов его, как орда тех нелюдей наступала уже совсем близко, чуть ли не вплотную, чуть ли не доставая до макушки головы рыцаря своими зловещими, отражавшими неуютные, темные стены замка, остро наточенными топорами.

Не раз такое случалось и в жизни героя: только устранишь одну проблему, как тут же заявится другая.

Те, что преграждали путь рыцарю, оказались отнюдь не бессильными и презренными крысами в глазах Джалела. Отлично вооруженные, кто с копьем, кто с двусторонним топором, кто с булавой, все облаченные с головы до ног в доспехи, так что и шеи их были надежно защищены, из-за чего мастер метательного оружия не мог использовать свои коронные номера. Самым классическим вариантом справляться с ними Джалел всё же овладел превосходно. Главной задачей являлось сбить шлем с головы неприятеля, а там мужчина мог использовать и свой смертоносный диск.

Взобравшись наверх, Джалел обнаружил, что сил у него практически не осталось. Глубоко вдыхая и выдыхая воздух, легкие воина работали словно насосы многотонного паровоза. Как только они выдерживали столь невероятную нагрузку, почему сердце всё ещё до сих пор билось в широкой, мощной груди, невозмутимый человек-лев мог только догадываться. Причем помимо воздуха рыцарю приходилось вдыхать доселе ему невиданные ядовитые испарения, исходившие из ран убиенных служителей тьмы, а также сырость почерневших от многих лет стен.

В верхнюю комнату башни вела узкая деревянная дверь, на удивление оказавшаяся достаточно новой. Занырнув в неё, герой с силой захлопнул за собой дверь и затворил её на щеколду, благо, так вовремя оказавшуюся под рукой. Теперь он мог быть в безопасности. Вряд ли безмозглые создания догадаются, что дверь можно постараться выломать, притом использовав то оружие, что у них находилось при себе.

И хотя убранство комнаты выглядело весьма привлекательным и уютным, Джалел не обратил должного внимания на расписной ковер, на мечи, висевшие на стене у входа, на живописный канделябр с другой стороны на длинной ножке, на большой резной сундук в углу, на шикарную люстру, удивительно восхитительную и необыкновенно воздушную, словно парившую над его головой.

На что уставились его измученные глаза, наглядевшиеся на уродливые и безобразные лица, так это на осиновый столик на изящной ножке, стоявший у большого окна, делавшего это место самым светлым в замке. На изделии же искусного плотника находился… тот самый ремень. Белого цвета и с золотой бляхой в виде прекрасного орла, выточенного опытной рукой мастера. Глаза рыцаря тут же потеряли тот усталый оттенок и загорелись неописуемой радостью. И выражение лица воина также сильно изменилось.

Оно изменилось не меньше, только в другую сторону после того, как Джалел подошел к заветному сокровищу и увидел в отражении оконного стекла поднятую руку с выглядывавшим из неё стальным лезвием.

Доли секунды едва хватило Джалелу, чтобы в самый последний миг увернуться от острого, смертоносного ножа, брошенного рукой…

Джалел обернулся и увидел, не поверив своим глазам, Гробияна. Сына лорда-канцлера. Вот с кем, а с ним рыцарь точно не хотел связываться. Этот здоровый мужчина был выше его ростом на голову, очень крепкий, широкоплечий, и мало кто мог потягаться с силой и ловкостью воинственного голубоглазого брюнета.

Стальной диск оказался в воздухе почти внезапно. Всё же Гробиян успел вовремя предупредить отчаянный и ловкий бросок Джалела и уклонился от разящего лезвия, так что оно лишь поцарапало шлем на квадратной голове рыцаря и врезалось во входную дверь, с треском вонзившись в деревянные доски.

– Вот это да! – Произнёс Гробиян своим солидным баритоном. – Я тебя помню с самого турнира. Рыцарь Джалел, верно? Я думаю, тебе тогда повезло, что тебя не поставили один на один со мной, так бы вряд ли тебе был дан шанс идти за ремнем… Кстати, я смотрю, ты уже хотел его примерить на себя?

– Дверь заперта. Как ты тут оказался? – Недоумевал пораженный нежданным визитом Джалел, охваченный досадой от промаха, ещё давно подозревавший, что его коронное оружие рано или поздно его подведет. Так что в каком-то плане его враг оказался прав насчет везения. Рыцарю самому полминуты назад не верилось, что он добрался сюда. Как не верилось в данный момент и то, что кто-то может из-под самого его носа отнять у него заслуженную победу.

– Магия. – Спокойно ответил Гробиян на вопрос своей потенциальной жертвы.

– Это не делает тебе чести. – Заметил правдивый Джалел.

– У меня другой вопрос: как ты так скоро оказался здесь? Тем более, что тебе попалась самаякрайняя дорожка, как и мне, если память мне не изменяет.

– Прилетел сюда на крыльях фирии.

– Фирия?

– Да. Это очень гордое и грациозное существо. Тебе бы сталось не под силу приручить его.

– Ты приручил большую птицу? Что ж, похвально. – В словах сына лорда-канцлера, на удивление Джалела, читалось искреннее уважение и почтение к своему врагу. Но для Гробияна сейчас совсем не являлось важным то, как он относился к сопернику. Мужчину интересовала только победа и, что следует из первого, рука принцессы, и поэтому он, если придётся, не побрезгует запачкать свой меч в крови честного и праведного человека. – Но мне придётся тебя расстроить. – Продолжил бесчестный рыцарь. – Все твои старания окажутся зря. Так как… – Гробиян остановился, вынимая свой булатный меч из ножен. – Смерть скоро заберет тебя. Я думаю, такой герой, как ты, не будет молить меня о пощаде, верно? – Усмехнулся злодей.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого. – Спокойно возразил Джалел, глядя на врага пламенным взглядом, от которого тому даже стало немного неуютно, в чём здоровяк постыдился признаться самому себе. С последней фразой муж света взял в обе руки своё славное и грозное оружие.

За окном же уже смеркалось.

В это время за мужественного Джалела молились как его мама, как его добрый господин, так и две дорогие ему подруги: принцесса Трелэси и дочь вождя Гаммура Айрини. Мать молилась за сына в своем доме, редко смыкавшая глаза от бессонницы, долго не видя драгоценного сына; барон молился за своего верного рыцаря у себя в спальне; принцесса молилась за своего возлюбленного в своих покоях, стоя на холодном полу на коленях и преклонив свою прекрасную голову к чистой постели, опираясь локтями на неё от усталости от долгого коленопреклонения; Айрини в это самое время бродила по окрестностям владений своего отца и призывала Господа защитить её героя.

Джалел понял, что в данном случае лучшая оборона для него – это нападение. Только успев перевести дух после недавней беготни от чудовищ, что сейчас шуршали за дверью, рыцарь с воинственным кличем набросился на соперника.

Тот, немного уклонившись от острого лезвия, легко отразил удар Джалела, притом отведя руку неприятеля, державшую меч, в сторону. Ловкий молодой боец не терял бдительности и потому вовремя убрал свою шею от зловещего конца меча Гробияна, после чего, поставив блок, с немалым усилием остался в удобном, выгодном для него положении. Затем, чудом провернув столкнувшиеся лезвия мечей так, что сыну лорда-канцлера пришлось отодвинуть назад своё оружие, сделал смелый, но небольшой выпад. Гробиян, резко отпрыгнув назад и по инерции подняв вверх свободную руку, избежал ранения, которого, впрочем, могло и не быть, так как живот рыцаря надежно предохраняла кольчуга.

– Неплохо. Даже весьма. – Одобрил более опытный боец, несильно превосходящий возрастом Джалела всего где-то на пару лет.

С этими словами Гробиян, пользуясь своим ростом, нанёс сокрушительный удар сверху по противнику, и тот едва удержал в руках оружие.

– А теперь мой черед. – Добавил рыцарь с пристрастием на лице, в следующий момент продолжив применение такого тактического хода, который лучше всего охарактеризовать как «круши, ломай». В это время Джалел сильно переживал о том, как бы его меч не изломался под мощным и тяжелым оружием Гробияна. Наконец осажденный боец ловко проскочил под клинком врага и, вынырнув сбоку, в свою очередь сам попытался проткнуть противника, но безуспешно.

– Где твои доспехи, рыцарь? – Грозно спросил владеющий всей ситуацией Гробиян. – Ты думаешь, долго так сможешь изворачиваться?

– Если придётся.

– Так где всё твоё снаряжение? – Не унимался здоровяк.

– От троллей пришлось побегать, спасая девушку, бежавшую из их плена. Ты бы вряд ли на такое решился.

– Ты меня всё больше и больше удивляешь, брат. – Заметил самоуверенный злодей, начавший уже малость сомневаться в своем полном превосходстве, но не выдававший себя.

Тогда Джалел сделал отчаянный рывок, и… скрестив свой меч с мечом соперника, пролетел мимо. Со второй попытки мужчина почти достал концом лезвия лица противника, но только и оказался близок. Третья попытка чуть было не стоила нападавшему жизни, и рыцарь в самый последний миг успел извернуться.

– Я вижу, у тебя неплохо выходит. – Прокомментировал Гробиян. – Ты попробуй использовать обманки, глядишь, и выйдет что-нибудь.

И хотя враг Джалела держался слишком уверенно, всё же и сам Джалел откуда-то набрался храбрости и стал использовать смелые и хитрые приемы, один раз даже удачно использовал ногу, ударив ей по корпусу Гробияна, так что тот невольно отпрянул. Тогда Джалел хотел перейти в наступление, но Гробиян раньше поднял меч над своей головой, предупредив удар со стороны Джалела.

Только воин приготовился отразить выпад противника сверху, как неожиданно меч Гробияна молниеносно оказался внизу и, своим острым концом описав в воздухе эллипсис, выбил оружие из рук Джалела, едва тот успел привести его в правильное положение.

В следующий момент лезвие меча Гробияна прошлось в районе таза покорителя фирии, но тот, опершись на подоконник, так вовремя оказавшийся сзади, мгновенно высоко подпрыгнул, раздвинув ноги в шпагате, и в следующий же момент зарядил пяткой по голове противника.

Гробиян попятился, хватаясь одной рукой за подбородок. Пользуясь замешательством недруга, Джалел успел поднять свой меч и был готов снова ринуться в бой.

– Умри! – Крикнул раздосадованный Гробиян, начав наносить сокрушительные удары по сопернику. Джалел снова оказался в невыгодном положении. Ему слишком много приходилось уклоняться, прыгать, изворачиваться, в то время как здоровый мужчина напротив него почти всё время держался более и менее прямо.

В один момент Джалелу так ловко удалось отразить очередной удар противника, что последний сам чуть было не пострадал от проявленной неосторожности. Причем тогда скорый на обучение воин использовал, сперва работая плечом в качестве рычага, отстранив от себя оружие врага, примерно такой же обманный маневр, как и Гробиян, недавно обезоруживший его при помощи той самой небольшой хитрости, которой рыцарь владел, к слову сказать, превосходно. Гробиян неловко и даже несколько неуклюже уклонился от меча Джалела, в то время как тот пролетел мимо него словно торпеда, разворачиваясь лицом к сопернику набегу.

– Ты невероятно быстро учишься. – Заметил Гробиян.

Джалел, не обращая особого внимания на эти слова ободрения, бросился на своего соперника. Бросок получился очень ловкий и смелый, так что в один момент противники оказались чуть не вплотную лицами друг ко другу, и всего один фут разделял их тогда. Встреться они ближе, возможно, Гробиян бы пустил в ход голову, защищенную шлемом, и тогда бы отважному Джалелу не поздоровилось. Сейчас же сын лорда-канцлера в который раз пропустил отчаянного героя мимо себя, но вдобавок ещё и подцепил своей сильной ногой ногу Джалела так, что тот, изящно провернувшись в воздухе, приземлился совсем неудачно на ребра.

Через неприятную и сильную боль рыцарь поднялся на собственное удивление довольно быстро, снова готовый к самообороне, ещё во время подъёма успев отбить ещё один удар со стороны злостного врага, корча лицо от боли.

Хотя, насколько Джалел был готов, нельзя сказать с полной уверенностью. Пусть он и не был благодаря своей бдительности сражён мечом, но получил мощный удар противника в живот. Не будь у Джалела такой прочный пресс, он не выдержал бы и согнулся бы в три погибели, что могло закончиться для него весьма плачевно. Тем не менее, пинок Гробияна отлично сработал в качестве отвлекающего маневра. В следующую секунду Джалел снова остался без оружия. После чего, попятившись, врезался спиной в стену, где рядом висела пара мечей.

Джалел еле как увернулся от смертоносного лезвия меча Гробияна и, не теряя ни мгновения, в прыжке попытался достать один меч со стены, но случайно снял вместе с ним и стойку, в которой тот находился. Оружие, давно никем не использованное, застряло в железных узах. Однако теперь воин мог защищаться импровизированным щитом, что у него получалось довольно-таки ловко. И удары меча Гробияна по железной установке притом создавали оглушительный грохот.

– Допрыгаешься у меня! – С угрозой проорал Гробиян и, собственно говоря, следующим ударом меча по изощренному щиту подсобил сопернику. Меч, за рукоять которого держался воин, остался у того в руке, когда всё остальное железо обрушилось здоровому мужчине на ногу. К сожалению пострадавшего, на ногах рыцаря не было железных сапог. Их пришлось оставить при переходе через болотную местность к Венгильде.

Ор Гробияна от жгучей боли оказался громче, чем громкость тех слов, что он недавно произнёс с угрозой в голосе. Джалел воспользовался замешательством соперника и перешёл в наступление. Ему нужно было срочно снести шлем с головы воина… но нет, безуспешно, сколько не пытался отчаянный боец.

К счастью для героя, новый меч отличался легкостью по сравнению с утерянным, и теперь Джалел мог орудовать таким, как выяснилось, более подходящим для него оружием с большей яростью и с большей напористостью, с большей скоростью и с удивительным изяществом, которому его враг не на шутку поразился.

– Я видел тебя на турнире! Где ты так научился сражаться? – Высказал Гробиян своё удивление, когда их мечи, скрестившись, едва не доходили до самых кадыков обоих.

Каждый отступив немного назад, воинственные мужи продолжили бой.

– А тебе идёт биться без брони. – Заметил Гробиян, глядя на выдающего чудеса ловкости и скорости Джалела. – Превосходная скорость!

Джалел старался не обращать внимания на похвалу соперника, понимая, что все эти речи его могут только отвлечь и лишить бдительности.

В какой-то момент славные воины, издав лезвиями своих мечей, ударившихся друг о друга, оглушительный лязг, снова приблизились друг ко другу, и их лица находились в тот момент на расстоянии дюйма. За долю секунды до столкновения Джалелу в последний миг по нереальному везению удалось концом своего смертоносного оружия, поцарапав большой нос соперника, подцепить шлем Гробияна, так что тот остался подвешенным на острие, в то время как голова рыцаря осталась без защиты.

Гробиян, воспользовавшись своей массой, начал наступать на Джалела, желая прислонить того к стенке. Однако ловкий боец в последний момент изловчился и выскользнул из-под зоны своего рода власти над ним противника. Тогда, воспользовавшись неудачей врага, Джалел стал налетать на того с удвоенной силой. И хотя сын лорда-канцлера держал ситуацию под контролем, всё же побаивался, как бы это не кончилось для него худо. В конце концов, приподняв своим мечом меч Джалела, рыцарь ударил ногой в корпус соперника, заставив того попятиться назад, по пути ещё поранив тому руку, державшую оружие.

Джалел не ожидал такого исхода. Боль не позволяла рыцарю теперь держать оружие в двух руках. И потому, потеряв устойчивую позицию после ещё двух очередных ударов со стороны соперника, мужественный воин получил ещё одно ранение – на этот раз верхней части ноги. Острая боль с мучительным неслышимым криком дала о себе знать. Теперь у Джалела оставались действительно жалкие шансы на победу. Но надежда ещё жила в сердце героя, и тот не сдавался. Всё же, отступая, мужчина подвернул раненую ногу оттого, что не мог уже спокойно и свободно ею ступать, а только сильно хромая. Рыцарь потерял бдительность, и результат – ещё одна раненая нога, кровоточившая сильнее предыдущей, так что штаны воина спустя довольно короткое время наполовину были залиты кровью. Джалел ещё даже не успел отчаяться от всего произошедшего, как меч вылетел из его единственной здоровой руки, а сам он, неуклюже сдвинувшись назад на пару шагов, оказался на холодном полу полутемной комнаты.

Правда, только сейчас оба человека, находящиеся в башне, осознали, что стемнело. Однако слабый отсвет недогоревшего заката ещё едва проникал в окно.

Джалел, хотя и осознавал всю неизбежность скорой участи, что вот-вот настигнет его, всё же невольно стал, судорожно перебирая руками и ногами, отползать от стоявшего над душой рыцаря. Тот неотступно следовал за своей жертвой, позволяя той ещё какое-то неопределенное короткое время вдыхать воздух, пока Джалел не уткнулся спиной в стену под окном.

– Вот и всё, рыцарь Джалел. – Заключил Гробиян, внутренне торжествуя. – Я так полагаю, умолять о пощаде ты тоже не собираешься?

– Не собираюсь. – Подтвердил твердо рыцарь, преодолевая соблазн.

– Твое решение. А так, знаешь, до этого меня ещё никто не просил о пощаде. А ведь жутко интересно, как чувствуешь себя в этот момент. По сути, ты в этот момент властен над человеком: ты можешь его пощадить, а можешь убить. То есть, именно от тебя зависит его дальнейшая судьба. И это настолько восхитительное, всепоглощающее чувство!

– Рад за тебя. – Сыронизировал Джалел, уже до невозможности бледный, но не потерявший смелости.

– Ага, вот как заговорил! Знаешь, я мог бы пощадить тебя, но не могу… Я слишком много тебе рассказал, и ты слишком много ведаешь. В том числе и про колдунью. Что ж, может, мне и не стоило просто о ней тебе рассказывать? Однако я думал, что тебя удастся сразить гораздо быстрее. Я и не подозревал, что ты так долго продержишься. И, по правде говоря, ты заставил себя уважать. Прямо-таки удивил меня.

– Тебе это так легко не сочтётся. – Предупредил Джалел Гробияна, сильно мучавшийся душой оттого, что тот так долго растягивает неприятный процесс, оказывая большое давление на нервы, хотя мужественный рыцарь уже давно приготовился встретить свою смерть.

– Так никто ж не знает кроме моего отца, рассказавшего мне путь к ней, и тебя. Тебя остаётся только устранить. А как ты думаешь, люди добиваются определенных высот в жизни только самым честным образом? Нет, удача сопутствует хитрым и предприимчивым, готовым на всё ради своей славы.

– И какая же это слава? Тебе самому сильно приятно от такой славы? – Джалел, конечно, и желал всем своим нутром, чтобы это всё поскорее закончилось, но всё же видя, что речи врага лишены всякого смысла, стал проявлять интерес к тому, чем вообще живёт этот властный в данный момент над ним человек. Рыцарь никак не мог понять, как можно всерьёз принимать такие низменные ценности, за которые держался Гробиян.

– Пожалуй, в чём-то ты прав. Но ты не учёл одного момента: я хочу жениться на принцессе. Заключив брак с ней, я в последствии смогу стать королём, так как у нашего короля не имеется собственного наследника мужского пола.

– Ты не достоин её. – Тихо произнес возмущенный до самой глубины души рыцарь, с болью осознавая, что та, которой он дорожил (пусть и переключил большее внимание на Айрини), получит себе в мужья столь ничтожного человека. Потрепанному жизнью мужчине так не хотелось это принимать, что от одной сей безысходности у него от горечи сжималось сердце. А ведь он мог стать на месте негодяя, но последний урвал у него победу прямо из-под носа, во что Джалелу до сих пор верилось с великим трудом.

– Ты случайно сам не питаешь к ней чувства, характерные влюбленности? – Со злостью, как бы бросая вызов, ответил Гробиян. – Вот уж кто-кто, а я по истине самый достойный из всех! – Этими словами мнимый герой заставил Джалела внутренне рассмеяться, а то и чуть ли не вслух, только было не до смеха.

Увидев нездоровый блеск едва сдерживаемого безумия в глазах недруга, Джалел почувствовал, что его безнадёжно охватывает безмерно сильное отчаяние. Картинки, как когда-то ещё совсем недавно, замелькали перед глазами рыцаря, когда Гробиян стал заносить над ним свой смертоносный меч. Всё, это последняя станция. Грудь воина невыразимо сдавливало от переживаемых страданий, и слезы потекли из глаз. Всё, к чему он устремлялся, потерпело крах. Столь болезненное чувство отсутствия всякой надежды он испытывал до сего момента только единожды, в далеком, безрадостном детстве.

В то же время, как ни странно, тут надежда давала о себе знать. Джалел верил в Бога и в Небеса, и потому ему было не так страшно умирать, и при мысли о том, где он окажется, в духе рыцаря царил удивительный мир, немало заглушавший острую, пронизывающую все фибры души боль.

– Мама, – беззвучно, только пошевелив губами и притом закрыв глаза, произнёс несчастный боец, когда грозное оружие Гробияна, поднявшись до предела, стало стремительно опускаться на него.

Неожиданно, к великому изумлению поверженного воина, раздался громкий звон разбиваемого стекла. Гробиян, случайно в последнюю секунду узрев надвигавшуюся на него за окном гигантскую птицу, так и застыл на месте. Не успев толком что-либо сообразить, мужчина оказался в клюве чудовищного создания. Только тогда до Гробияна внезапно дошло, что эта птица – та самая птица, о приручении для себя которой рассказывал Джалел. Напрасно дождавшийся своей участи злодей, бросив меч рядом с Джалелом, так что тот, острием приземлившись около самой головы рыцаря, чуть не прикончив того и отскочив на дюйм от поверхности, с жутким громыханием дал знать о своём падении, пытался ухватиться за что-нибудь в полном бессилии, в то время как во мгновение ока очутился во внешнем, пространном мире, где ещё виднелись догорающие угли заката и проснулось великолепное звездное воинство во всей своей блистательной красе.

Сердце несчастной жертвы так и замерло от неописуемого страха. И в этот момент Гробиян с величайшей досадой и негодованием вспомнил, о чём его предупреждала Венгильда.

– Нет, нет, нет, не надо! – Жалостливо, умоляюще быстро проговорил мужчина, пребывая в состоянии панического ужаса, и в голосе по жизни гордого человека звучали невероятные по своей силе горечь, скорбь и глубокое, душераздирающее, безнадежное отчаяние.

Затем раздался в округе замка нечеловеческий, холодивший кровь вопль, поле которого вскоре воцарилась дивная, необъятная тишина.

– Прощай, Гробиян. – Промолвил Джалел, неожиданное появление ручной фирии которого заставило подняться на ноги, глубоко вздохнув, найдя в одном только вдохе свежего, пропитанного листвой и лесной сыростью воздуха, сквозняком влетевшего в окно, настоящее, невероятное наслаждение. – Спасибо Тебе, Господи. – Поблагодарил христианин своего Небесного Отца, только сейчас заметив, как сердце всё это время неистово билось в его груди, и как сильная тряска от недавнего пережитого стресса потихоньку начала стихать.

Головная боль от невыразимой усталости и большой потери крови также давала о себе знать. Рыцарь Джалел, ужасно бледный, весь мокрый, в поту и в крови, насладившись чудным мгновением осознания победы и достижения конца пути, упал, распростерев руки, на колени, после чего в бессилии бухнулся ниц на пол.

Свадьба. Венчание. Наконец-то Джалел дождался этого момента. В соборе было собрано очень много людей, многочисленными рядами занявших свои места возле величественных колонн, уходивших в потолок так высоко, что на их вершины нельзя было посмотреть без благоговейного трепета и восхищения. Прекрасная зала освещалась благодаря величественным окнам, занимавшим довольно большую часть площади обеих стен, возвышавшихся по бокам красной дорожки, недавно пройденной женихом и невестой. Джалел, побывав в темном замке, где его ждал тот самый ремень, что сейчас находился у него на поясе, увидел большую разницу в освещенности того зловещего места и сего бесподобного сооружения. И хотя за счёт пережитой детской травмы рыцарь не особо любил свет, то почему-то сейчас он его нашёл особенно приятным. На светлых стенах, отстоящих в одной сажени от длинных скамей с каждой стороны, легко можно было увидеть причудливые резные картины, выполненные опытными, золотыми руками лучших мастеров страны. Платформу, на которой стояли Джалел и Трелэси, украшал солидного размера золоченый алтарь, придававший следующей сцене особенный шарм.

Священник прочитал молитву, дал молодоженам напутствующие слова и, как полагается, задал обоим соответственные вопросы.

– Готовы ли вы, благородный рыцарь Джалел, взять в жены вашу невесту, любить и оберегать её, быть заботливым мужем, жить с ней в радости и в горести до конца своих дней, пока смерть не разлучит вас?

– Да. – Твердо ответил Джалел, сияющими глазами смотря на свою возлюбленную, улыбка которой, казалось, затмевала собой всё в огромной зале.

– Готовы ли вы, Ваше Высочество принцесса Трелэси, выйти замуж за вашего жениха, любить и уважать его, быть послушной женой, жить с ним в радости и в горести до конца своих дней, пока смерть не разлучит вас?

– Да. – Согласилась радостно невеста, с необыкновенной гордостью смотря на своего чудесного жениха.

– Жених, поцелуйте невесту!

Уста влюбленных слились в сказочном поцелуе, и всё необъятное пространство собора наполнилось громкими аплодисментами. Тут же находились и счастливые родители молодожен, искренне радующиеся за своих повзрослевших и вступивших в брачных союз детей. Мать Джалела не могла удержать слёз: все накопленные переживания, всё пережитое сейчас излилось из её души в одном живительном потоке, и эти слёзы, падая на уложенный мрамором пол, очищали собой то дивное место, соединившее в неразрывные узы молодую очаровательную пару, что у всех присутствующих вызывала настоящее, ни с чем не сравнимое восхищение. Несмотря на то, что Джалела многие из пришедших узреть торжественное событие вообще видели в первый раз.

Айрини, правда, осталась в сердце героя и так и не выходила у того из головы. Но Джалел поступил очень мудро, хотя и легко также сказать, что его брачный союз с принцессой принесет ему гораздо большую выгоду, с чем нельзя поспорить. Но не за ней гнался праведный Джалел. Разве что увидев её, не отказался от такого положения быть родственником самого короля. Однако не это стало для рыцаря основным фактором его выбора.

Джалел нашёл благоволение в очах отца своей невесты, и потому ему не только было присвоено звание Альфа-воина, но и предложена властным правителем рука его дочери. Дело в том, что рыцарь, поведав о злодеянии лорда-канцлера, избавил страну от этого злого человека, что король воспринял как большую заслугу. Доказать свою правоту Джалелу не стоило особого труда. Специальный разведывательный отряд отправился в то место, где произошла стычка рыцаря со слугами преступника, и разлагающиеся трупы воинов были довольно скоро обнаружены, и на подолах их одежд имелись соответствующие знаки орла с мечом, выходящим из его клюва, указывающие на принадлежность к лорду-канцлеру. Также сохранившиеся раны мертвецов выглядели не иначе как сделанные рукой человека, неплохо владеющего холодным оружием, а не лесными созданиями. В общем, злодей не избежал своей участи и был приговорен к казни через повешение. А Джалелу же был обещан пост, ранее занимаемый его врагом.

Правда, это отнюдь не все заслуги доблестного рыцаря. Так бы он вряд ли нашёл настолько сильную близость с властителем всего Оулдлэнда. Рассказ воина о приручении величественной птицы привёл короля в несравненный восторг, и тот сразу понял, что перед ним предстала новая возможность. Кто знает, сколько побед могут даровать людям государства эти сильные создания, от одного вида которых можно прийти в необъятный ужас?

О колдунье, что помогала нечестивому Гробияну, Джалел не торопился рассказывать. Ещё неизвестно, сколько человеческих душ способна она сгубить, начни на неё охоту, что сталось в стиле короля Оулдлэнда, заядлого противника всякого рода магии. И, разумеется, о тайном поселении в лесу мужчина также не сказал ни слова, так как мало ли какую «добрую» услугу он мог оказать своим диким друзьям. Потому-то и вопрос с Айрини остался открытым. И хотя рыцарь мог уйти в лес и взять себе в жены дочь вождя, к которой был необыкновенно сильно привязан сердцем и душой, Джалел своевременно пришёл к выводу, что его союз с принцессой принесет самой Айрини гораздо больше пользы. Теперь у воина имелись все шансы по смерти короля, не имеющего собственных наследников, занять его место, и тогда новый король, король Джалел, сможет сам предоставить возможность дикарям поселиться среди своих сограждан и забыть о страшных лесных монстрах и жестоких троллях, живших с ними по соседству и вечно докучающих им.

Кроме сих разумных рассуждений и доводов, Джалел учел и ещё одну немало значимую вещь, касавшуюся его выбора между Айрини и Трелэси. Увидев по возвращении из Заколдованного Леса глаза принцессы, так и горевшие при виде очаровательного рыцаря ярким пламенем любви, Джалел вспомнил те удивительные чувства, что стал питать к первой даме своего сердца с самого начала. И именно эти чувства придавали ему сил преодолеть начальную стадию пути. И любовь Трелэси к славному и сильному мужчине не могла содержать в себе никакой корысти, так как рыцарь изначально стался ниже по сословию благородной принцессы. В то время как Айрини могла, как и любая другая девушка, полюбить своего героя просто за то, что тот спас её. Сам же Джалел, внимательнее рассмотрев свою тягу к Айрини, обнаружил, что в ней определенно имеются, как бы то ни звучало странно, чуть ли не отцовские чувства. Впрочем, молодой человек превосходил по возрасту юную девицу на лет семь.

Да и, к слову говоря, если вернуться к тому, с кем стоило связать свою дальнейшую жизнь герою, то стоит упомянуть, что сам король порадовал воина предложением выдать за него свою дочь. И тот, на самом деле, при всех своих заслугах, мог ли не согласиться?

Джалелу, стоит ещё добавить, сказочно повезло, что ему довелось несколько дней назад общаться со своим будущем тестем, сейчас же настоящим, с умилением созерцавшим картину сладостного поцелуя двух близких друг другу людей. Ведь Джалела, раненого, пребывающего в страшном одиночестве и одолеваемого сильной горячкой, нашли еле живого в той самой комнате, где ему пришлось выиграть свой последний бой. К всеобщему, хотя и не слишком большому, удивлению, славный ремень уже славно поблескивал на рыцаре. Мужественный воин сам не мог вспомнить, когда он успел его на себя нацепить, так как полубредовое состояние не покидало его всё то время, пока он ждал своих спасителей. Думаю, не стоит оговаривать, насколько были рады увидеть Джалела живым его близкие. И, мало того, победителем сих традиционных соревнований, что проводились в Оулдлэнде с недавнего времени, но скоро обретшие большую популярность во всём народе, так что их обсуждали, самих героев же запоминали и слагали о них дивные, реальные истории; и многие, разумеется, мечтали оказаться на их месте.

Джалел, стоило у него кому-то спросить о том, что он думает насчет того, что ему пришлось преодолеть, непременно бы ответил, что оно так и должно было быть, так как «праведные наследуют жизнь и славу», как примерно написано в Библии. И хотя герой и весьма остался рад тому, что наконец всё закончилось и свершилось то, чему суждено было свершиться, воин будто заранее знал, что всё так и будет, и потому пусть и довольно сильно удивлялся такому потрясающему исходу всей истории, всё же нельзя сказать, что ему никак не верилось в то, чего он достиг. Но и всё достигнутое им можно ли назвать концом? Безусловно, это счастливый конец, но только одной части всего жизненного пути мужественного мужчины, и, стоит надеяться, всё свое оставшееся поприще герой пройдет с тем же достоинством.

Итак, настало время прийти новому началу.

В оформлении обложки использована фотография с

2F4e%2F88b84eb3ea3e7288bb7fe0c8d11f4e5e.jpg