Circus Monster (СИ) [Mr. Krisstian] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1. «Билет» в цирк. ==========

Ждать уже нельзя, и шоу я продолжу вскоре.

Шум стоит кругом, но полотно их лица скроет.

Твой волшебный дар был очень мал,

Но так прекрасен.

Как же я сама? Кричит толпа,

А ты не рядом.

Падаю ниц

Под яростный крик,

Меня просят спеть,

«Ему» дела нет.

Увидеть тебя,

Услышать тебя

Должна я скорей,

Но где ты теперь?

На сцену взошла,

Все сходят с ума,

Но нет тебя здесь,

«Он» ближе ко мне.

Спеть просит ему,

Но я не могу,

Ведь «Он» же — не ты!

Что делать, скажи?!

Голос беззвучный

Песней измучен,

Монстр печальный —

Пленник кошмаров.

Он словно дьявол,

Он правит балом,

И лишь смириться

С этим осталось.

Петь песни должен

Никчёмный монстр,

Он нас не видит,

Нас ненавидит.

Всем на потеху

Слышится эхом:

«Эй, встань же, цирковой глупый монстр!»

Я совсем одна и поняла —

Меня ты предал.

Дьявольский оскал… Когда же стать

Тобой успел он

Кто мне объяснит, зачем же ты

Сорвал наш номер?

И двум юным львам

Не поиграть

Теперь со мною.

Слыша их рык,

Я падаю ниц.

Как вышло всё так?

Твой голос в ушах.

Смиренья не жду,

Отбились от рук.

Увидеть тебя

Мечтаю сейчас.

Мной страх овладел:

В плену у зверей

Лежу на земле,

Лишь шум в голове.

Открыла глаза,

Нет рядом тебя.

Что будет со мной?

Куда ты ушел?

Голос беззвучный

Песней измучен,

Монстр печальный —

Пленник кошмаров.

Он словно дьявол,

Он правит балом,

И лишь смириться

С этим осталось.

Петь песни должен

Никчёмный монстр,

Он нас не видит,

Нас ненавидит.

Всем на потеху

Слышится эхом:

«Эй, встань же, цирковой глупый монстр!»

Голос беззвучный

Песней измучен,

Монстр печальный —

Пленник кошмаров.

Он словно дьявол,

Он правит балом,

Мне лишь смириться

С этим осталось.

Петь песни должен

Никчёмный монстр…

Я их не вижу,

Их ненавижу!

Всем на потеху

Слышится эхом:

«Эй, встань же, цирковой глупый монстр!»{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

***Действие происходит в 1940-х. Америка.

Директриса старого детского приюта, которую все называли «Почтенная мать Нильсон», в который раз пересчитывала потемневшие монеты. После войны её приют был переполнен. Беспризорников хватило бы на то, чтобы заново отстроить городскую библиотеку. Или этот самый приют, если б были деньги… Не испытывавшая ни капли жалости или сочувствия к сиротам, приблудившимся под ее крышей, хозяйка приюта думала лишь о том, как получить с них больше прибыли. Жалких грошей, что они приносили, не хватало ей даже на новую шляпу, а ведь статус надо поддерживать. И это если не считать, что голодные рты надо кормить хотя бы раз в день похлебкой, а в выходные ещё и с хлебом!

— Безумие!

Результат подсчётов ничуть не удовлетворил престарелую даму. С раздражением она поднялась из-за старого потрескавшегося стола и подошла к окну, за которым уже давно опустились сумерки и где-то недалеко был слышен грохот умолкающего угольного завода. Слабый лунный свет лёг на пересеченное глубокими морщинами лицо, делая его ещё более мёртвым и злым.

Сироты работали ежедневно, и всё равно пользы было мало. Кто-то продавал спички и газеты, другие шили одежду, а некоторых она даже отправляла на завод — благо там были знакомые. Изнурительный детский труд прикрывался маской милосердия, любви к обездоленным и безвыходностью их положения. Сама мать Нильсон тоже свято в это верила. Отпрысков она считала исключительно бестолковыми и не благодарными, а любое свое действие приравнивала к щедрым деяниям святых.

***

Утро в приюте начиналось всегда одинаково. Громкий бой по металлическому диску сковороды заставлял всех спешно спрыгивать с жёстких постелей на ледяной пол. Холодные доски сохраняли низкую температуру даже летом, и всё же это было не так неприятно, как зимой, когда помещение практически не топилось за экономией угля.

Наскоро умывшись, сироты сбивались в хаотичную кучку, чтобы произнести утренние молитвы, а после сразу же должны были идти работать. Везло тем, кто мог хоть что-то стащить с рынка, но если такого хитреца ловили, то мать Нильсон устраивала недельную экзекуцию над несчастным. Наказания были предусмотрены за всё. Директриса не щадила ни малышей, ни уже почти взрослых отпрысков. И сбежать из этого ада тоже было невозможно. Денег на билет ни у кого не было, а в городе не скрыться от полиции, в которой у мисс Нильсон тоже имелись старые знакомые.

Хуже всего доставалось малышам, для которых не было пока работы за пределами приюта, и им приходилось выполнять весь труд, который должен был бы по хорошему лежать на взрослых — дети стирали, убирали, скребли пол, готовили вечернюю похлебку, а сама мисс Нильсон считала малышей особенно бесполезными, ведь они не приносили ей денег.

Расписание дня строго регламентировалось. Казалось, ничто не может внести хоть толику разнообразия в этот годами сложившийся уклад. Но иногда в приют заходили чужие… Мужчины приходили в хороших костюмах, женщины, определённо, казались почтительными особами. В глазах сирот их целая одежда даже среднего дохода казалась чем-то очень изысканным и очень добротным, ведь на тканях не было даже заплаток!

Мисс Нильсон почему-то всегда очень радовалась таким приходам и встречала гостей с распростертыми объятиями. А после ухода чужаков на одного сиротку в приюте становилось меньше.

— Мистер Горша! Какими судьбами?!

Директриса, как всегда облаченная в старомодные длинные черные юбки, немедленно пошла навстречу вошедшему через распахнутые двустворчатые двери мужчине, который, придерживая светлую шляпу, уже несколько секунд рассматривал чудом уцелевший стеклянный витраж над дверным проемом.

— Почтенная мать Нильсон!

Мужчина тут же снял шляпу и слегка поклонился.

— Бросьте церемонии, я уже давно не монастырская послушница.

Неповоротливая директриса, спешно перебирая ногами под своими юбками, неуклюже задела полное ведро воды, что стояло возле замаранной девчушки, устало скребшей пол. Вошедший гость в дешёвом светлом костюме, застывший в солнечных лучах распахнутых дверей, так поразил малютку, что она замерла со скребком и даже приоткрыла рот, пока её слух не оглушил металлический грохот.

— Кая! Что же за несносная девчонка! Кто расставляет ведра с водой прямо на проходе! А если бы это был наш гость?

Старческая неуклюжесть директрисой была целиком и полностью списана на бестолковость подопечной. Её злобный крик тут же заставил малютку прийти в себя и сжаться в комочек. Но ударов не последовало, и она немедленно стала убирать все приспособления для уборки в сторону.

— Полно Вам, обо мне не стоит беспокоиться. А вот Вы могли ушибиться. Всё в порядке? — гость оказался подле директрисы, свысока обращая свой взгляд на суетившееся у их ног существо. — А ты, девчонка, могла бы и извиниться!

Мужской голос стал явно выше, развеивая в детских глазах весь прежний ангельский мираж. Девочка продолжала судорожно справляться с последствиями опрокинутого ведра и могла бы своим молчанием навлечь ещё больше гнева. Рука мистера Горша уже хотела замахнуться тростью, но прикосновение директрисы остановило его.

— Немая, природа обделила её и в этом. Оставим столь неприятный инцидент. Но что же мы у входа, в самом деле? Пойдёмте ко мне в кабинет.

«Немая?.. — в глазах гостя неожиданно гнев сменился внимательностью. — Весьма хорошее качество, когда нужны неболтливые…»

Фоном под мысли мистера Горша все ещё звучала наигранная речь директрисы:

— Вы ведь по какому-то делу ко мне? Такой занятой человек, как Вы, наверняка, не может просто так зайти к старой вдове, чтобы попить чаю.

— К большому своему стыду, мисс Нильсон. И я, действительно, пришёл к Вам не просто так…

Их голоса отдалялись всё дальше по коридору, пока детские руки поспешно собирали с пола воду обратно в ведро. Кае было всего восемь. Острые коленки доставали ей почти до шеи. Сложно сказать, что было причиной такой гибкости: возраст или худоба, свидетельствующая о недоедании и, как следствие, недостаточной развитости мышц. Кая являлась одной из самых слабеньких среди своих сверстников, но удивительным образом ей это даже играло на пользу. За исключением того, что и так скудную еду постоянно отбирали те, кто сильнее, её редко замечали. Маленький немой призрак. Её внешний вид казался таким жалким, что даже не становился достойным для издевательств более сильных. Избиение такого тщедушного тельца старшим ребятам, видимо, казалось, столь скучным занятием, что она закономерно не попадала в фокус их внимания.

Физическая недоразвитость и психологическая забитость переросла в ещё один внешний дефект. Кая не говорила. Не произносила ни единого звука, хотя ротовая полость от рождения была без изъянов. Она понимала речь, знала слова, но не могла выпустить их из себя. Конечно, причиной этому стали нарушения в психике и некоторые физические дефекты в горле. Отсутствие способности к речепроизводству ещё больше отдаляло Каю от общества, делало её нелюдимой, серой, незаметной. Даже чёрные волосы были какими-то блеклыми, словно их посыпали песком.

Мимо прошла Амелия, вынося ведро с грязной водой на улицу. Лишь одним годом она превосходила Каю по возрасту, но внешне казалась старше на несколько лет. Этим происшествием младшая неожиданно привлекла к себе её внимание. Амелия словно бы впервые увидела это немое существо, но быстро потеряла к нему интерес.

Тогда Кая ещё не знала, что на неё в то утро обратила внимание не только старшая девочка. Где-то через час она снова стояла перед неким мистером Горша и директрисой.

— Скажи, дитя, ты и правда ничего не можешь сказать? — мужчина опёрся на свои колени и пристально смотрел на затравленное существо, низко понурившее голову. — Ты понимаешь меня?

Лёгкий кивок головой полностью удовлетворил гостя, и он довольно выпрямился.

— Право, мистер Горша, у нас есть и более расторопные ребята.

— Меня устраивает этот вариант. Я думаю, мы договорились. — Кая не увидела, как над её головой старой владелице приюта был передан небольшой конверт. А мужской голос снова обратился в сторону низко опущенной головки: — Бери свои вещи и иди за мной.

Возле приюта мистера Горша ожидала машина. Девочка недоверчиво смотрела на глянцевого железного монстра и долго не могла поверить, что оказалась внутри. Мгновения, проведённые в дороге, оказались чем-то невероятным! Они словно летели! А за стеклом мелькали другие машины, улицы, люди… Эти впечатления остались в памяти Каи как нечто волшебное на всю жизнь! Вторым таким эмоциональным потрясением стали цирковые выступления, которые уже через несколько месяцев стали для Каи чем-то обыденным и повседневным, особенно на фоне разворачивающейся жизни в закулисье. Мистер Горша оказался директором шатрового цирка, который после долгих бродячих лет остепенился и разросся на окраине города. Жизнь Каи изменилась слабо. На ней лежал весь черный труд, который трудно было как-то обозначить одним словом. Уборка клеток и сцены, мытье полов, помощь в готовке, штопанье старых цирковых костюмов и всё, что будет поручено ей членами труппы. Труд был совсем не легче, чем в приюте. Здесь также никто не делал Кае скидку на возраст, и, напротив, использовали её труд по максимум. Должна же она отрабатывать хлеб, которым её кормят! Однако питаться она здесь стала немного сытнее, а ещё здесь не было старой мисс Нильсон, отчего инстинктивный страх наказаний стал несколько ослабевать.

֍❊֎

Директор цирка выкупил меня из приюта также, как, наверное, и всех других четырёхлапых существ под полосатым куполом, если они все достались ему законным способом. Будучи в теле ребёнка я уже давно им себя не ощущала. Наверное, такое осознание и раннее взросление приходят ко всем сиротам, познавшим обратную сторону жизни. За все свои годы я никогда не чувствовала сытость, а каждую краюху приходилось зарабатывать ежедневным трудом.

Я не помню своих родителей. Да и даже никогда не задумывалась, есть ли они у меня? Их отсутствие было чем-то нормальным в жизни сироты, которая помнила лишь стены приюта. Там я пробыла недолго. Вторым моим пристанищем стал бродячий цирк, что разноцветными куполами разросся на окраине города. Сложно сказать, где было лучше сироте… Голод, труд и побои были везде. И все же кормили здесь лучше, а били реже, потому мысли не хотели заглядывать ни в прошлое, ни в будущее… Для меня существовало лишь настоящее.

֍❊֎

— Арцгольд! Моих сил нет, побрей ты уже эту старую обезьяну! Хоть так пусть на неё идут смотреть! Иначе пущу её на котлеты!

Прошло три года…

Арцгольд был местным дрессировщиком. Я всегда его опасалась. В его присутствии никогда не поднимала голову. Лишь когда он отходил на почтительное расстояние, я осторожно отводила взгляд от метлы, что вечно была в моих намозоленных руках, и с опаской на него поглядывала. Большой… В детских глазах — великан. От его грубого крика и свиста кнута, которым он стегал зверей за непослушание, мне и самой, как запуганному животному, хотелось забиться под ближайшую лавку. Мне было жалко зверей, но если подумать, я от них ничем не отличалась.

Спектр моих обязанностей не изменился за эти годы. Уборка клеток, сцены, стирка цирковых костюмов и реквизита — повседневность. Первые впечатления от цирковых представлений, яркой сценической одежды, дрессированных животных, улеглись очень скоро. По-прежнему, на молчаливую девочку мало кто обращал внимания, если кому-то из циркачей вдруг не требовалась помощь. Теперь я стала тенью этого цирка. Меня редко наказывали, хотя, безусловно, побои были. В основном же я существовала невидимкой. И лишь гадалка Астра замечала меня.

Располневшая, ярко накрашенная цыганка или испанка — я путала эти слова — часто подолгу смотрела на меня во время моей работы, сидя на ступеньках своего трейлера. Спальни на колёсах были далеко не у всех и, определённо, свидетельствовали о статусности владельца в труппе. Астра обладала непоколебимым авторитетом. Пока все репетировали свои номера, она могла долгие часы проводить за сигаретой в своё удовольствие. Её номер требовал лишь ясной головы и соответствующего образа. Как ни странно, но публику она цепляла. Наверное, это даже не совсем справедливо, какими усилиями ей и другим актёрам давались одни и те же аплодисменты.

Именно благодаря ей я узнала, что такое мозоли… У Астры очень мягкие руки! Кожа такая нежная, словно бархатная ткань. Я ощутила кожу её ладони, когда она взяла мою руку в свою, долго и серьёзно смотрела, а потом неожиданно рассмеялась: «Да бред это всё! Не покупайся на наши сценический шоу! В закулисье это нелепо».

Прошло еще полтора года…

Как бы в цирке не жилось трудно сироте, в сравнении с тёмным и мрачным приютом это место и, правда, было лучше. Затравленный взгляд исподлобья, нелюдимость не исчезли у Каи, но внешне она значительно вытянулась вверх. Мышцы так и не наросли, оставляя в её фигуре некую дистрофичность, но получая чуть больше еды, чем прежде, организм явно решил сделать рывок вверх, как дикий росток в поле, получивший спасительные капли редкого дождя. Из-за чего Кая набрала в росте прямо на глазах.

У нас было много циркачей: жонглеры, гимнасты и один клоун. В клетках жили дрессированные звери, которые и привлекали к нам публику. Но особенно наш директор гордился двумя молодыми и сильными львами, которых он приобрёл год назад. От этих зверей исходила сила, мощь. Они были прекрасны, хотя в маленькой мне вызывали трепет. Убирать их клетки стало истинным мучением. Арцгольд потратил не один месяц на их дрессировку и постановку номера с ними. Вскоре звери были представлены зрителям. Неискушенные зеваки скупали все билеты, чтобы посмотреть на номер с двумя дикими хищниками, привезенными на корабле из недр джунглей!

Для цирка настали хорошие времена. Директор был весел и все время улыбался, пересчитывая выручку. Он ходил в той же шляпе и том же светло-молочном костюме из хлопковой ткани, чтобы не зажариться под палящим солнцем. Но доходы его явно выросли, что можно было понимать по еде, которая стала значительно сытнее и вкуснее. И несмотря на то, что лучшее доставалось членам труппы, мне, как и другим заморышам цирка, стали перепадать весьма неплохие остатки. Даже Астра перестала подкармливать меня, видя, что я больше не нуждаюсь в еде, как прежде.

Но однажды в цирке что-то изменилось… Сторонясь людей и всё больше проводя время в одиночестве, я всё острее стала чувствовать чьё-то присутствие. Что-то постоянно смотрело мне в спину, приближалось и тут же отдалялось. В жарком шатре от этого чувства мне становилось настолько не по себе, что я не единожды была вынуждена выбегать наружу, на солнце, где люди… Парадоксально, но теперь мне было спокойнее среди толпы, грубых окликов, ругани или смеха, хотя все сознательные годы я сторонилась взрослых и старалась забиться в угол подальше от всех. Только тогда, когда я снова слышала человеческую речь, видела двуногие силуэты, прежний страх начинал казаться нелепым. Перед глазами вновь мелькали знакомые лица, стояли те же палатки и трейлеры…

— Кая!

Однажды такой побег от собственного страха заметила Астра.

— Кая! Сколько можно тебя звать?!

Кая долго не могла понять, что её зовут. Всё тело оцепенело от ужаса, который ей удалось испытать внутри главного шатра. Когда же до сознания дошёл клич, со сбитым дыханием девочка через силу подошла к цыганке, всё ещё затравленно поглядывая на шатер, оставшийся позади. Ноги не хотели идти. Мышцы в них стали ватными, неприятно подгибались колени.

Астра долго смотрела на одиннадцатилетнего подростка перед собой. Если бы не всепоглощающий страх, то Кая точно бы заметила всю необычность этого взгляда. Цыганка словно заглядывала в душу, пытаясь что-то увидеть. Когда же их глаза встретились, Астра не обмолвилась ни словом о состоянии сироты. Женщина медленно поднялась со ступеней трейлера, ища глазами, чем бы занять девочку, а потом грубо швырнула ей большую юбку с густыми оборками:

— На, заштопай.

Тот случай был одним из первых в череде подобных панических атак. И Кая бы попыталась это контролировать, если бы ощущения не становились ярче и отчетливее. Убирая однажды пустую клетку, она физически ощутила, как нечто зловещее приблизилось к её спине. Всё тело немедленно замерло, а шею охладило чье-то дыхание. Один раз. Второй. Кожи руки сзади что-то коснулось. Перепуганная Кая тут же развернулась, панически размахивая руками, и с диким ужасом забилась в угол, издавая из своей груди вместо крика лишь хриплое бульканье. Но… Позади неё ничего не было. И всё это можно было бы списать на обычный испуг, если бы на руке на месте иллюзорного прикосновения не осталась глубокая царапина, которую она вполне, конечно, могла получить во время своих панических содроганий.

С этой самой поры счастье Каи закончилось. Слабый проблеск на радость в её глазах снова потух, лицо приобрело прежнюю понурость, а тело стало сутулым и зажатым. Всё больше она сторонилась окружающих, будто любой представлял для неё угрозу. Но и выполнять какую-либо работу в пустых шатрах было невыносимо. Часто вечерами, пытаясь найти нечто среднее, она забивалась в угол под какой-либо реквизит, обнимая свои колени и враждебно смотря на бушующих за ужином взрослых. Нередко она уносила свою порцию в сторону, не разделяя один стол со всеми. Затравленность снова легла отпечатком на её тело, деформируя спину и рисуя синяки под глазами.

Комментарий к Часть 1. «Билет» в цирк.

Пожалуйста, оставляйте отклики😊 Для автора это очень важно.

Продолжение будет сразу же, как наберется пять ожидающих.

========== Часть 2. Звери. ==========

— Я бы такую даже из рук не отпускал! — мечтательно протянул парень в фуражке и белой майке. Он облокачивался на ржавый, никому уже ненужный каркас куба и, жмурясь, смотрел на солнце.

— Ага, размечтался, циркач. Тебе такая не светит.

Два акробата говорили о девушке, которая пришла вчера на их представление. Её образ сразу выделялся среди прочих в первом ряду. Жёлтое пышное платье с белой прошвой чуть ниже колена и рыжие волосы делали её очаровательной! Такую красавицу только на открытках изображать. Со вчерашнего дня Ластр не умолкал о ней, а его более рассудительный товарищ не уставал взывать к здравому рассудку друга.

— Циркачи тоже люди! И я красив, в конце концов что ещё меня отличает от любого другого мужчины? — жмурившийся на солнце раздражительно повернулся к товарищу.

— Твой род занятий, мечтатель! О, смотри, Кая идёт… — Взгляды обоих парней переместились на худую девчонку с метлой, которая медленно шла в шатер. — Эй, Кая! Не ходи к львам, а то вдруг съедят!

— Смотри, он выбрался из клетки! — резко заорал Ластр.

Услышав это, девчушка подпрыгнула на месте и немедленно стала размахивать метлой позади себя. Фоном этой нелепой ситуации стал громкий смех обоих парней. Нелюдимость подросшей Каи стала причиной периодических насмешек среди молодых членов труппы, которые были ещё полны энергии и не знали, куда её деть. Оставив на них долгий обиженный взгляд, маленькая тень цирка, ссутулившись, шмыгнула под полы шатра.

Однако в это время неожиданно раздался мужской крик. Он разразился совсем близко, буквально в соседнем шатре. Все немедленно прервали свои занятия и насторожились. Крик повторился, и те работники и члены труппы, что были рядом, немедленно побежали на шум. Перепуганная Кая тоже вынырнула из шатра, прервав свою работу. В пятнадцати метрах уже образовалась небольшая кучка людей. Там определённо что-то происходило. Раздался львиный рёв, что-то грохнуло, прокатилась волна перешептываний, но никто не двинулся с места. Криков больше не было, но интуиция Каи подсказывала, что случилось что-то ужасное.

Сократив расстояние до толпы, она юрко пробралась сквозь и стала свидетелем страшной картины…

— Лежать! Лежать, дьвольское отродье!

Раздался оглушительный свист кнута, но львы в клетках продолжали сходить с ума. В ответ на команду грозного Арцгольда один из них тут же кинулся на клетку, да с такой силой, что толстые железные прутья жалобно заскрипели под этим звериным натиском. Новый рёв снова наполнил шатёр, а набежавшие циркачи испуганно отступили назад.

Кая заметила зажавшегося в углу повара, который прижимал к себе черенок обломанной лопаты и еле-дышал. Вся его одежда была в крови, и что-то девочке подсказывало, что кровь эта была не от той говяжьей туши, которой он собирался накормить зверей, а его собственной… Присмотрешись, она заметила рваную рану на его руке. Огромный же кусок говядины лежал на земле в противоположной стороне.

— Успокойся, тварь!

Кнут снова засвистел и лизнул железные прутья клетки, но зверей это лишь сильнее разозлило. У Арцгольда ничего не получалось, а Кая потеряла способность дышать, когда снова взглянула на двух львов. Сердце пропустило удар… Это были не те львы, не они… От прежних животных остались лишь оболочки, которые заняло нечто страшное. Кая не могла это объяснить даже мысленно сама себе, но всё её чутье обострилось до предела, а страх сковал конечности.

«Не они… Не львы…»

Ватные ноги с трудом стали пятиться назад, и как только Кая подобралась к выходу, она рванула прочь со всех ног! Галопом она пробежала мимо встревоженной Астры, которая еще долго хмурым взглядом смотрела в сторону злосчастного шатра, но не ступала в его сторону.

За одну ночь львы стали неуправляемыми. Их глаза покраснели, реакция стала непредсказуемой, но однозначно агрессивной. К их клеткам невозможно было подобраться и близко даже для того, чтобы накормить. Звериную ярость с трудом сдерживали толстые прутья клеток, а дрессировщик оказался бессильным…

Тогда ещё никто не знал, что в те страшные дни души львов покинули свои рыжие шкуры под натиском некой иной сущности. Два страшных демона заняли тела мертвых животных, заставляя жизнь всё ещё теплиться в физических жилах. Я видела их… Страшные, чёрные и очень злые…

***

Время шло, директор мрачнел все больше: львы не появлялись на публике уже месяц, оборот денег и билетов стал стремительно скудеть… Уже не единожды он орал на своего дрессировщика, но тот ничего не мог сделать даже со своим тридцатилетним опытом. Звери постоянно ходили в своих клетках, никогда не спали и не отдыхали, периодически вгрызались в прутья или кидались на них, приводя в ужас всех местных циркачей.

Убирать этот шатер стало невыносимо. Но хуже всего было то, что я слышала их… Не какая-то болезнь была причиной этого бешенства. Всё моё тело цепенело от ужаса от того, кто именно поселился в львиных шкурах…

— Маленькая замарашка! Иди сюда. Ну же… Просунь руку, и я обглодаю её вместе с твоими костями… Мягкие, как хрящики! Подойди…

— Мясо… Свежая кровь… Рано или поздно я разгрызу тебе лицо и всем здешним людишкам!

Кая со слезами на глазах сжимала сильнее метлу или тряпку, вынужденная работать, пока звери не сводили со своей жертвы взгляд и носились по длинной клетке.

~

Неподалёку с правой стороны в шатер был открыт второй вход, чтобы выветрить затхлый воздух. В проеме замерло две фигуры, которые с жаром что-то друг другу доказывали. Директор цирка и дрессировщик.

— Какого чёрта, Арцгольд?! За что я плачу тебе деньги?!

— Ты привёз бешеных львов, я тут бессилен!

— До этого все было нормально!

— Почем мне знать, что с ними случилось?! Я тридцать лет со зверями работаю, такой чертовщины ещё ни разу не видел! Cagada!{?}[Ругательство на испанском: «Дермо!»] О, Матерь Божья!

— Матерь тут не причём! Я тебе ни копейки не заплачу! Что мне теперь с ними делать? На бойню?! За жалкие гроши?! Зрителям плевать на наших циркачей, им нужно зрелище! Эти львы хоть сколько-то стали окупать ваши зарплаты!

— Да к черту твою милость, я даже не приближусь к ним!

— Уволю!

— Sacate a la chingada!{?}[Ругательства на испанском: «Иди к чёрту!». ]Давай, ищи другого дурака! Привёз бешеных львов, а я теперь виноват?!

— Виноват!

~

Пока эта перебранка продолжалась, Кая проходила очередной круг ада. Крики и ругань директора и дрессировщика она почти не слышала, жмурясь совсем от другого голоса, а точнее голосов… Голосов двух демонов! Увы, никто их не слышал, кроме неё.

— Мясо… Живое мясо… Я пригрызу тебя…

Каю била крупная дрожь, которую было видно невооружённым глазом. Костяшки её пальцев побелели от напряжения. Каждое движение метлой давалось ей целым натиском усилий, пока один из львов не прыгнул на клетку и нервы не сдали.

С ужасом и не в силах больше терпеть Кая рухнула на колени и зажала ладонями уши. Эта уборка стала последней каплей. Казалось, она сейчас сойдёт с ума! Но неожиданно всем своим естеством она вдруг ощутила ещё одно нечто, решившее показаться в этом шатре. Это заставило Каю открыть глаза и медленно перевести взгляд в самый дальний чёрный угол. Из тьмы красной дымкой выступили светящиеся глаза и широкий жёлтый оскал множества клыков. Вздох застрял где-то в горле. Кае бы бежать, бежать прочь из этого шатра, из этого цирка! Уж лучше умереть от голода под каким-нибудь мостом! Но тело отказалось её слушаться, застыло, оцепенело… То, что показалось в углу было сильнее двух демонов в львиных шкурах. Если от последних за несколько метров разило агрессией, то от этого существа разила аура какого-то всепоглощающего подавления, которому было невозможно противостоять. Она уже чувствовала его…

«Вот он… Настоящий Хозяин цирка…»

Это открытие заставило Каю сжаться от страха ещё сильнее. При появлении монстра демоны в львиных шкурах стали ещё агрессивнее. Клетки с трудом их сдерживали.

~

Из-за нового скрежета железных прутьев перебранка директора и дрессировщика на короткое время прервалась, и оба перевели взгляды в сторону зверей. Что-то ещё больше вывело хищников из себя. Оба мужчин были настолько озабочены решением, что делать с двумя львами и как окупить их шкуры, что даже проигнорировали отлынивание от работы Каи, которая сидела перед клетками на коленях, зажав ладонями уши и прижавшись к земле. Странности в её поведении никого уже не смущали.

— Не, ну ты посмотри! Ты серьёзно всё ещё думаешь, что их можно обуздать?! Ты с детства меня знаешь, Карл, я не самоубийца! Даже если это положит конец нашей дружбе, я и близко к ним не подойду!

~

Голоса львов неожиданно смолкли при появлении циркового монстра, но при этом демоны стали явно агрессивнее, если о таком усиление вообще можно было судить. Злость их стала ощутима даже в воздухе. Клетки, казалось, вот-вот и не выдержат. У Каи начался панический припадок. Она не могла даже шелохнуться! Тем временем львы сходили с ума, а монстр цирка в углу визуально стал ещё явственнее.

— По-ой… — неожиданно протянул новый голос — голос монстра в углу… Этот протяжный, пробирающий тон, больше похожий на шипение, неожиданно завладел всем разумом Каи. Измученная, растрепанная и грязная, уставшая, она в недоумении посмотрела в угол, всё ещё захлёбываясь своими слезами.

— По-ой… — снова повторил шипящий голос, и оскал стал значительно шире. Монстр не оставлял выбора. Что-то страшное вот-вот должно было произойти. Кая чувствовала это. Но какая насмешка?! Кроме хриплого бульканья из её горла никогда ничего не выходило.

— По-ой, иначе клетки не выдержат… Они загрызут тебя…

Клетка в этот момент и правда дала слабину. Один прут треснул сверху и накренился, что заставило Каю с ужасом уставиться на агрессивного льва. Демон в клетке не унимался и снова подал голос:

— Иди сюда! Я выгрызу все твои органы! Растерзаю!

Под этот ужасный рёв Кая сжалась ещё сильнее, а где-то сбоку всё ещё шипело:

— По-ой… Пой!

Эмоциональный накал был настолько сильным, что внутри что-то надломилось. Кая открыла рот и попыталась выдавить из себя звук. Попыталась пропеть слово, но выходил лишь хрип и нездоровое бульканье из груди. Она продолжала открывать рот и выдыхать из него воздух.

Но неожиданно словно из ниоткуда, под расширяющийся оскал монстра, из её груди вырвался слабый звук… Через пол-минуты звуки уже стали образовывать слова, а через несколько минут приобрели переливы песни, которую Кая сочиняла прямо на ходу. Неожиданно, словно под чьим-то сверхъестественным натиском, львы присмирели. Им явно не нравилось внешнее сверхъестественное подавление их агрессии, Кая чувствовала это, но демоны были бессильны. И вот скоро, совсем как домашние котики, они стали через силу кувыркаться под пение девочки, урчать и ластиться о прутья клетки.

~

За последние две недели уже настолько привыкшие к необузданому рёву зверей необычной переменой для директора и дрессировщика стала тишина… Тишина, среди которой раздавался тонкий голосок, искусно напевающий какой-то незнакомый мотив. Оба мужчин немедленно прекратили свой спор и озадаченно повернулись в сторону клеток. То, что они увидели, стало для них потрясением. Замаранная немая девчушка сидела с закрытыми глазами на коленях напротив клеток и пела, а бешеные львы превратились в безобидных домашних котят.

Не веря своим глазам, оба сделали шаг ближе. Ни один, ни второй не могли поверить в происходящее: убогая жалкая сиротка усмирила двух бешеных хищников. Не стоит уж и говорить о том, что голос немой оказался прекрасным: нежным, мелодичным… У девочки имелся отменный слух и весьма тонкое чувство ритма и рифмы.

Песня закончилась, а львы все ещё лежали брюхами к верху и урчали. Кая медленно открыла глаза, как рядом раздался шквал аплодисментов. Директор не сдержался. Его глаза загорелись нездоровый огнём. Вот оно! Решение!

— Умница! Умница, девочка! Какой у тебя прекрасный голос! — директор немедленно приблизился к сиротке, помогая ей подняться. Такое неожиданное внимание, ласка и обилие заботы не привыкшей к такому Кае вдруг показалось даже страшнее, чем ярость львов. — Это твоя песня с ними сделала? Откуда эти слова? Сама сочинила? Хотя к черту, это неважно. Ты еще раз сможешь это сделать? Спеть им? Изабелла! Срочно сюда! Какая же ты худенькая… — только сейчас директор перевёл взгляд на тонкое запястье, что он держал в своей огромной ладони. А ведь он был невысоким мужчиной и рука его была средних размеров… Детское же запястье оказалось наравне с черенком от метлы. — Тебя срочно надо посмотреть на сцене. Напомни, как тебя зовут? Изабелла, да где тебя носит?!

Запуганную Каю привели в самый большой шатер, где гриммировались циркачи и готовились к выходу на сцену. Изабелла — певица и гример, самая красивая женщина в цирке. Так, по крайней мере, казалось маленькой Кае, которая не замечала севшего от сигаретного дыма голоса и глубоких морщин под слоем трескающейся на лице пудры. Кая никогда не видела Изабеллу так близко, как сегодня, а издалека в всегда пышных халатах, обшитых богатыми боа, со своими белоснежными, выжженными перекисью волосами — «перегидроленными» в народе — она казалась неземной.

— И что тут у нас? — протянула Изабелла, затягиваясь сигаретой, вставленной в мундштук, и осматривая замарашку, которую притащил к ней директор. Мужчина судорожно пытался объяснить, что ему нужно.

Девочку накормили досыта самыми лучшими продуктами, посадили в огромную бадью с тёплой водой (Кая ещё никогда не видела столько воды!), отмыли, причесали, надушили, накрасили, превратив из девочки в вульгарную женщину, из подручных средств соорудили костюм для смотра, а затем… Выпустили на сцену к бешеным львам, которые уже отошли от колдовской песни и носились по арене, разъяренно врезаясь в металлическую сетку безопасности. Сложно сказать, что было из всего перечисленного более жестоким…

Бедная ошарашенная девочка, кинутая на съедение львам, отсеченная от путей к побегу, оказалась один на один с двумя демонами. Звери почувствовали себя хозяевами положения.

— А вот и мясооо…

— Я говорил, что мы скоро встретимся.

Хищно звери стали медленно приближаться к девочке с обеих сторон. Из их искорёженных пастей сочилась вспенившаяся слюна и капала на песок. Казалось, секунды жизни были для Каи сочтены. Она уже прощалась с белым светом, даже не замечая, как по глазам струятся предательские слезы.

— Давай! Пой! Пой девочка, ты же можешь!

Директор сходил с ума за сеткой, вцепившись в неё руками, пока Арцгольд не испытывал и половины его энтузиазма.

— Бедная девочка… Ей конец… — прошептали его губы, и дрессировщик, скрестивший на груди руки, заведомо отвернул свой взгляд.

— Да пой же! — не унимался директор, думая сейчас только о прибыли.

Но оцепеневшая Кая не слышала директора цирка, лишь голоса двух голодных приближающихся демонов… Они уже готовы были кинуться… Тянули время, дразнили свой зверский аппетит, как вдруг Кая ощутила ещё одно вторжение. В необъяснимой надежде она открыла глаза и увидела в темноте за металлической сеткой светящиеся алым глаза и ухмыляющийся оскал жёлтых клыков. Послышалось уже знакомое шипение:

— По-ой, Кая…

Словно бы одарённая надеждой, Кая снова закрыла глаза и почувствовала, как в груди нарастает что-то теплое, разливается по ней… Слова полились из уст сами. Голос, будто запертый соловей, вырвался наружу.

Когда песня Каи закончилась и она смогла открыть глаза, львы лежали у её ног, измотанные чужеродным подавлением, лизали ей ноги… Где-то на задворках сознания Кая даже ощутила истинные энергетические сущности львов — их души, что пробились в свои тела, подвинув двух демонов. Она ощутила их слезную благодарность и смирение, хотя все понимали — это прояснение ненадолго.

— Браво! Браво! — директор цирка пребывал на эмоциональном пике! Номер со львами спасен! Зрители снова пойдут на шоу! — Арцгольд! Арцгольд, это великолепно! Пусть ей шьют новый костюм немедленно! Уже в эту субботу она должна быть на сцене! Пишем новые афиши! Мне нужна стопроцентная продажа билетов! Работаем-работаем!

Твой волшебный дар был очень мал,Но так прекрасен…{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]Впервые за все время по щеке Каи скатилась слеза радости. Она посмотрела во тьму, где видела до этого монстра цирка, и её губы беззвучно с сопровождающимся лёгким хрипом из груди произнесли «спасибо»… Мелодичный девичий голос снова исчез.

***

В кафе собралась стайка молодых женщин. Настоящие модницы. Многие оставляли на них завистливые или вожделеющие взгляды, но собеседницы не обращали на это никакого внимания, будучи погруженными во что-то своё.

— А вы видели новый номер со львами?

— Это где ещё у них какая-то новая актриса?

— Какая она актриса? Совсем ещё ребёнок.

— Да, но зато сколько эмоций. На арену выпускают львов, они бешеные! Я когда увидела их, думала, что мне станет дурно. Сразу стала просить Грегора уйти, но он настоял остаться. Они бросались на сетку, казалось, что прямо на нас! Это очень страшно!

— Да-да, я понимаю, о чем ты. Сама, когда смотрела этот номер, думала, что не выдержу и уйду.

— Именно! А потом к этим необузданным львам запускают совсем маленькую, ещё девочку, в таком голубеньком милом платье, и запирают её.

— Какой ужас!.. — раздался в ответ женский перепуганный возглас.

— Я тоже так подумала. В мыслях крутится только одно: «Они её загрызут! Какой ужас! Остановите представление!» Об остановке номера начинают кричать уже многие, и вдруг эта девочка начинает петь. Какой у неё голос! — женщина мечтательно закатила глаза и её речь подхватила другая.

— Да-да, голос великолепный! Такой мелодичный и приятный. И песня у неё очаровательная. Немудрено, что под такое пение эти два хищника вдруг начинают успокаиваться, ластиться к ней, играть и выполнять команды, которые она отдаёт не голосом, а жестами рук во время пения.

— Поразительно! Обязательно уговорю своего Михаэля сходить.

========== Часть 3. Смерть. ==========

Переборов свой самый большой страх, из замарашки, жалкой тени цирка я превратилась в его звездочку. Люди приходили посмотреть на меня и моих львов, занимая все зрительские места. Директор цирка неожиданно стал души во мне не чаять, особенно после того, как подсчитывал после шоу выручку. Казалось, он был готов укутать меня в шелка, если я и дальше буду приносить ему столько прибыли.

Но мне материальная роскошь была не столь важна, сколь тот дар, который давал мне настоящий Хозяин цирка. Он был моим истинным покровителем. Во время номера мы объединялись, сливались в нечто единое. Я всегда понимала, что по-настоящему номер ставит и исполняет он! Я лишь марионетка в его власти, и все равно я продолжала упиваться его даром. Он давал мне голос, который приходил ко мне только на сцене по его велению, он усмирял этим голосом двух демонов, что жаждали лишь человеческой плоти и крови, он дарил мне эту минуту торжества, красоты и счастья. И мне этого было вполне достаточно. Он правил балом, а я лишь исполняла его волю…

Он словно дьявол,Он правит балом,И лишь смиритьсяС этим осталось{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»].

Научившись воспринимать Хозяина цирка как своего покровителя, я стала ждать каждый номер с необычайным нетерпением итрепетом, ведь только на арене при смертельной опасности я вновь увижу светящиеся алым глаза и ухмыляющийся оскал жёлтых клыков. Он всегда приходил во время номеров. Его образ за металлической сеткой вызывал во мне радостную улыбку и давал чувство некоего предвкушения. Он стал моим другом… По крайней мере, так рисовало мне моё воображение…

Теперь жизнь Каи кардинально изменилась. Больше не было чувства неутоленного голода. Она ела много и так вкусно, что не могла даже жестами передать свой восторг. Никогда она не думала, что еда может быть настолько вкусной…

Директор цирка выделил ей целую комнату в шатре, свою! У неё были сценические костюмы и даже зеркало! Появились свои украшения для образа. Перед каждым выступлением её ярко красили, чтобы замазать синяки и сделать большие, но такие безвыразительные глаза заметными…

Вне сцены она не могла говорить, но зато во время своего номера она могла петь… Петь так, как не пел никто до неё! Своим голосом она покоряла двух львов. Демоны словно бы покидали львиные тела. Хотя нет, они не покидали их. Их опьянял голос, который давал ей настоящий Хозяин цирка. Звери становились послушными, играли и резвились с ней под взором десятков глаз, восторженно наблюдающих за ними. Но для Каи зрителей во тьме не существовало. Там за сеткой существовал лишь Он — монстр цирка, который скалящейся ухмылкой и красными глазами продолжал созерцать свой номер.

Но однажды выйдя на сцену я не увидела светящиеся алым глаза и ухмыляющийся оскал жёлтых клыков…

✹☥𓃬☥✹

Толпа неистовствовала. Неожиданно маленькая Кая осознала, сколь велика эта толпа. Огромна! Но среди оголтелых зрителей она не чувствовала Его… Кая опустила глаза на зверей и поняла, что осталась с ними один на один. Железная дверь позади уже была закрыта…

Толпа неистовствовала:

— Пой!

— Пой давай!

Ждать уже нельзя, и шоу я продолжу вскоре.Шум стоит кругом, но полотно их лица скроет{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»].

Кая растерянно смотрела на толпу, пока два льва хищно начинали кружит вокруг неё.

— Пой уже! — со зрительских мест что-то полетело в сторону арены, но врезалось в металлическую сетку. От этого Кая резко вздрогнула, снова устремила свой взгляд в темноту зрительских рядов, но Его не было там…

Как же я сама? Кричит толпа,А ты не рядом{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»].

— Ну что же, Кая?.. Чего же ты не поешь? — демон в львиной шкуре смаковал каждое слово, растягивал звуки, словно уже упивался тёплой кровью своей жертвы. Второй демон немедленно подхватил издевку:

— Пой! Они ведь так просят. Или не можешь?

Спеть просит ему,Но я не могу,Ведь «Он» же — не ты!Что делать, скажи?!{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

Львы медленно сокращали кольцо. Зрители продолжали неистовствовать. Они всё ещё были уверены, что это часть номера, но были недовольны затяжностью его начала. В отчаянии Кая попыталась выдавить из себя слова, хотя бы какой-то членораздельный звук. Но из открытого рта послышалось лишь хрипение. Она ещё раз набрала в грудь воздух, выдохнула его — бесполезно. Без Него она не имела и капли власти…

— Что за шут на сцене?! Где актриса этого номера?! — слышались отовсюду.

На сцену взошла,Все сходят с ума,Но нет тебя здесь,«Он» ближе ко мне{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»].

Каю не волновал бунт толпы, он лишь усиливал ее ужас… Оцепенев от страха, даже не шевелясь, она скосила взгляд на одного из львов и увидела его дьявольский оскал.

«Где ты?! Появись, прошу! Появись!»

— Уже просишь его появиться? Всё ещё веришь в чудо? — скалился демон.

— Я это исправлю! — второй лев неожиданно кинулся в ноги девочке и вцепился клыками в её лодыжку. С хрипом Кая рухнула вниз, искажая лицо от боли. Но это была лишь затравка.

Гомон толпы неожиданно сменился ужасом. Всё подскочили со своих мест в попытках разглядеть увиденное. Колизейное зрелище взбудоражило всех! Женщины вцепились в своих спутников, кому-то даже стало дурно. Все были взволнованы. Дрессировщик не мог открыть железную дверь, отчаянно прыгая у металлической сетки (к бешеным львам невозможно было войти; в худшем случае они выбрались бы наружу, в лучшем — загрызли бы и его). А директор цирка с ужасом представлял финансовые потери в связи с этим инцидентом и влекомым затем уроном его репутации.

— Спой им! — кто-то выкрикнул в толпе, в надежде, что так львы успокоятся.

Парадоксально, но многие до сих пор верили, что номер может получить своё запланированное завершение. Они не знали, что настоящий режиссер уже задумал другой финал. Не видела толпа и свои глаза, которые в столь страшный момент у некоторых наполнились животным предвкушением, азартом и кровожадностью, ничуть не уступающей той, что была у демонов…

— Вставай! Пой им! — доносились крики из зрительских рядов.

Падаю ницПод яростный крик,Меня просят спеть,«Ему» дела нет.Увидеть тебя,Услышать тебяДолжна я скорей,Но где ты теперь?{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

— Вставай же!

Всем на потехуСлышится эхом:«Эй, встань же, цирковой глупый монстр!»{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

Второй лев, выждав паузу, резко подскочил и вцепился клыками в бок. Как кролика, хищник завертел в зубах свою жертву и откинул в сторону.

«Больно… Как же больно!» — единственное, что крутилось теперь в голове Каи, а из груди вырывалось натужное хрипение. Ее отбросило в сторону и перед глазами оказался грязный темный купол. Задыхаясь от боли, она смотрела вверх, осознавая, что Он не придёт…

Я совсем одна и поняла —Меня ты предал.Дьявольский оскал…Когда же статьТобой успел он?Кто мне объяснит, зачем же тыСорвал наш номер?И двум юным львамНе поигратьТеперь со мною{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»].

С новой силой взбешенные львы вцепились в жалкое детское тельце, разрывая его ещё живую плоть. Беззвучный крик застыл на лице. Кая не могла облегчить себе страдания даже криком — звука не было. Всё тело покрыла кровь, дыхание еле-раздвигало грудь, принося этим ещё больше боли. Слыша приближающийся рык, Кая сквозь боль попыталась отползти к сетке, но новая боль пронзила ногу. Что-то немедленно оттащило её назад и отбросило в сторону. Кая снова упала лицом вниз, всё ещё обращаясь мысленно к Монстру цирка, всё ещё слыша его голос в голове…

Слыша их рык,Я падаю ниц.Как вышло всё так?Твой голос в ушах.Смиренья не жду,Отбились от рук.Увидеть тебяМечтаю сейчас.Мной страх овладел:В плену у зверейЛежу на земле,Лишь шум в голове.Открыла глаза,Нет рядом тебя.Что будет со мной?Куда ты ушел?{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

Кровавые игрища демонов закончились. Разом львы накинулись на истерзанную жертву, начав рвать мягкую плоть на куски. Кая потеряла зрение от залившей её лицо крови ещё до того, как чьи-то клыки вгрызлись в её лицо… Жизнь Каи оборвалась в агонии. Последнее, что прозвучало в её голове:

«Твой… волшебный дар… был… очень мал…

Но так прекрасен…»{?}[«AudioNeko and Elli – Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

Комментарий к Часть 3. Смерть.

Развязка финала в следующей заключительной части))

========== Часть 4. Иное шоу. ==========

꧁꧂

2011 год. Настоящее время.

Грудь обжигает сбитое дыхание, лёгкие горят! Парень вспотыкается о деревянную корягу и падает лицом в сырую ночную траву. Будь проклята его прогулка! А ведь мог бы сейчас сидеть в окружении пьяных друзей у костра и блевать под утро у куста. Мог ведь остаться с ними! Эти мысли звучали набатом в ушах, пока спазмы страха сводили конечности.

В агонии безумия он тут же перевернулся на спину, отползая отчего-то назад. В ночной тьме его глаза видели, чувствовали нечто! Поляну, окольцованную пригородным лесом, разразил крик ужаса, который безответно улетел в небеса, даже не коснувшись ржавых каркасов цирковых трейлеров или старого мусора.

***

В ночной тишине разливались цирковая музыка и заливистый смех, доносящийся буквально со всех сторон. Цирковые шатры и трейлеры на поляне, окружённые пригородным лесом, ярко освещались изнутри и светились, как огромные светлячки в ночи. Разноцветные гирлянды протянулись над головами меж шатрами и железными столбами. Все циркачи были в своих костюмах, но зрителей не было, сцена оказалась пуста. Свои номера члены труппы демонстрировали прямо под открытым небом, каждый в своем месте. Вот возле шатра гимнаст на высоком кубе изогнулся змеей, обняв свои колени у лица. Жонглеры с огненными шарами или веерами демонстрировали ловкость рук прямо на затоптанных тропинках. Между трейлерами по тугому канату вышагивала юная девочка с шестом в руках и завязанными черной лентой глазами. Кто не был в трансе своего номера, наслаждался торжеством Цирка. Так, возле одного из шатров в синей широкой юбке стояла яркой внешности цыганка, попивая что-то из хрустального стакана. В чертах ее грубого лица можно было легко узнать ту самую Астру, которая прожила в цирке всю свою жизнь. Другие жители шатров по двое — трое с весёлым смехом блуждали между постройками.

Вскоре на центральной тропинке внимание всех привлекло торжественное шествие Хозяина цирка. Нечто тёмное, с алыми светящимися глазами и чеширской клыкастой улыбкой плыло им навстречу. Подле него тонконогая утонченная актриса — девочка с блекло-черными волосами, в цирковом костюме в виде воздушного голубого платья. Загадочная спутница на толстой привязи по обеим сторонам от себя вела двух огромных львов с высушенными на половину глазами и покалеченными челюстями. В праздничной эйфории силуэты в карнавальных масках, цирковых нарядах с почтением склонялись перед идущими. Музыка и смех не прекращались, однако шествие обрастало всё большим числом зрителей. Наблюдатели с почтением смотрели на Хозяина цирка, заинтересованно рассматривали его преемницу и при этом с азартом переводили взгляд куда-то во тьму в сторону леса.

***

Парень, в грязных джинсах и потертой мастерке, с ужасом смотрел во тьму разрушенного циркового комплекса. Расширенные зрачки словно видели что-то там… И это что-то доводило его до безумия! Увидев нечто, он судорожно задергал ногами и рванул в сторону чернеющего леса. Позади в мёртвой тишине давным-давно заброшенного цирка он слышал отголоски смеха и музыку, а также гортанное рычание чего-то ужасного! Всем своим телом он ощущал, как нечто страшное приближается к нему со спины, настигает! Леденящий ужас дезориентировал, физически сковывал все тело!

Бежать! Бежать как можно дальше! Через лес! В город! Скорее!

Но сбежать было невозможно… Хотя спасительный лес так близко…

***

Ждать уже нельзя, и шоу я продолжу вскоре.{?}[«AudioNeko and Elli — Circus Monster VOCALOID RUS Remix COVER»]

Торжественная процессия Хозяина цирка и его помощницы остановилась на самом краю шатрового комплекса. Взгляды всех устремились в сторону леса, в пустоту между ними и деревьями, за чем-то пристально и с предвкушением наблюдали. Преобразившаяся Кая смотрела туда же уверенно и жестко. Её руки крепко держали толстые канаты от поводков. Спина держалась прямо и твердо. На лице толстым слоем лежал грим. Голос не знал сомнения, когда вылетел из груди чёткой командой:— Вперёд!Девичьи ладони разжались, выпустив два поводка, и два огромных льва сорвались с места, достигая в пустоте миров свою жертву.

***

Ноги почти не касались земли, лёгкие всё ещё жгло огнём, но обезумевший думал лишь о том, как сбежать из этого проклятого места! Скорее! Вперёд! Рычание сзади стало громче. По спине прошла волна ужаса. В сознании угроза ещё не успела обрести осмысленную форму, как нечто повалило его лицом вперед.

— Аааа!

Леса молодой человек так и не достиг…

Крик снова раскатился по всей поляне. Нечто невидимое разорвало ткань джинсов, стягивая вместе с ней кусок живой плоти. Под оглушительный крик несчастного на его теле и лице все больше появлялось ран! Нечто рвало его плоть, швыряло, подкидывало! Не спастись! Поздно! Душераздирающий крик не прекращался до тех пор, пока дикая боль не пронзила лицо, которое немедленно превратилось в кровавую массу… Лишь до последнего слух угадывал где-то позади журчание цирковой ретро-музыки и оживленные голоса призраков.