Передний край (ЛП) [Джон Харви] (fb2) читать постранично, страница - 3

то, скорее всего, встретила бы его.

  Два

  — Еще, Чарли?

  "Лучше не надо." Резник покачал головой. «Время, когда я делал ход».

  "Правильно. Правильно." Фрэнк Делани понимающе кивнул, потянулся через стойку и налил свежего «Гиннесса» в стакан детектива-инспектора.

  «Некоторые из нас начинают раньше других, — сказал Резник. Часы слева от небольшой сцены показывали не ту сторону полуночи.

  — Конечно, знаешь, — подмигнул Делейни. «Конечно, знаешь. А после завтра мне вообще можно не вставать. Он поднял свой стакан к лицу Резника и улыбнулся. — Тост, Чарли. Досрочный выход на пенсию."

  Звякнули стаканы, и оба мужчины выпили, Резник экономно.

  — Сколько тебе времени, Чарли?

  "Выход на пенсию?"

  — Теперь уже недолго.

  "Довольно долго."

  Оно лежало впереди, как непрошеное море, по которому нужно переплывать каждое утро, в любую погоду; те же бесцельные движения, совершаемые просто для того, чтобы что-то делать, иллюзия: либо так, либо ты топчешься на месте, пока однажды не утонешь.

  — Завтра утром, — сказал Фрэнк Делани, — в одиннадцать часов. Я буду в банке в своем лучшем костюме, пожимая руки. Кто-нибудь подарит мне авторучку с пером из 24-каратного золота, и через несколько минут я выйду оттуда с чеком на миллион фунтов. Неплохо, а, Чарли, для такого невежественного сукина сына, как я? Ушел из школы в четырнадцать с торчащей из штанов задницей. Неплохо."

  Резник отхлебнул «Гиннесс» и оглядел комнату. Когда Фрэнк Делани купил это место — что? Десять лет назад? Более? — там было чуть больше четырех стен и места на полу, чтобы пьяные могли безопасно упасть. Фрэнк принес ковры и диваны с темной обивкой, люстры и всякую мешанину из подделок викторианской эпохи. По выходным он учреждал Old Time Music Hall и с небольшим уговором сам вставал у микрофона и вел завсегдатаев припевы «You Made Me Love You», «Who’s Sorry Now?»

  На неделе двери были открыты для других вещей: кантри и вестерн, поэзии и джаза. К концу этой недели разработчики будут выдирать внутренности, сдирая все это. Готовится еще один офисный блок.

  — Мы провели здесь несколько хороших ночей, Чарли.

  Резник кивнул. "У нас есть."

  На этой сцене он услышал лучшую музыку в своей жизни: Дэвид Мюррей, Стэн Трейси — холодным мартовским вечером Ред Родни, который играл на трубе с Чарли Паркером, когда он был еще ребенком, довел до слез наслаждения. глаза Резника и мурашки по коже.

  — Я говорил тебе, что говорили люди, когда я купил это место, Чарли?

  Всего десяток раз.

  «Они сказали, что я разорюсь в течение шести месяцев. Банкрот». Делейни рассмеялся и открыл еще одну бутылку «Ньюкасл Браун». — Я им показывал. Э?

  Резник прикрыл рукой свой стакан и встал. — Значит, никаких сожалений, Фрэнк?

  Делейни одарил его долгим взглядом поверх края стакана. «Миллион фунтов? Из ничего, более или менее. О чем мне сожалеть?» Он поднялся на ноги и пожал руку Резнику. — Все остальное — это сентиментальность. Не будет даже платить арендную плату.

  Резник прошел через полутемную комнату к двери. Отодвинув засов, повернув тяжелый ключ, он вышел на улицу. Флетчерские ворота. Прямо напротив него юноша в мешковатых джинсах и с закатанными рукавами рубашки рвал куриным бириани на кирпичную стену автостоянки. Черно-белый кэб поднялся вверх по холму от станции, и Резник подумал, не поймать ли его, но понял, что в конце концов не торопится домой.

  "Эй, ты!" – воинственно окликнул его юноша напротив. "Эй, ты!"

  Резник засунул руки в карманы пальто и перешел дорогу под крутым углом, слегка склонив голову.

  Когда Резник впервые стал полицейским, гуляя по улицам в военной форме, он и Бен Райли, алкаши, бомжи, бездомные отводили взгляды, проходя мимо. Рассеянные старики, которые сидели вокруг своих бутылок сидра, вина VP. Теперь вокруг бесплатных столовых и приютов околачивались дети, достаточно молодые, чтобы принадлежать Резнику. А эти протянули руку, посмотрели вам в глаза.