Человек, который никогда ни в чем не сомневался [Борис Викторович Кузьменко] (fb2) читать постранично

***

Иван Рубильников как обычно задерживался на работе, с головой уйдя в бумаги, просматривая и сверяя счета, выверяя все вплоть до последней циферки после запятой.

Страсть к кропотливой работе обнаружилась еще с раннего детства, пока ребятня гоняла футбол во дворе, маленький Ваня, вооружившись спичками, клеем и терпением мастерил домики, городки, порой ему влетало от матери, за его пристрастие. Когда она приходила с работы собиралась разогревать ужин, спичек в доме уже не было, ведь они чудным образом пропадали, превращаясь в очередную постройку.

С возрастом интересы и увлечения менялись, но пристрастию к муторной, парой убийственно нудной и кропотливой работе Ваня не мог изменить. Так, окончив институт исключительно на на красный диплом, Рубильников стал дипломированным бухгалтером. Он души не чаял в своем занятие.

Что может быть чудеснее, чем работа когда у тебя зубы сводит, а в заднем проходе свербит от напряжения и единственное желание плюнуть на все и послать к чертям. Но нет, Ваня ни когда ни чего не бросал на пол пути. С возрастом он стал замечать, что сам процесс работы ему доставляет меньше удовольствия, чем осознание и созерцания проделанной работы.

– Вот! Теперь все! – с облегчением выдохнул Рубильников и потер покрасневшие глаза. Размяв шею, поднявшись из-за стола, потянулся, как следует, и глянул на часы.

– Ухты два ночи. Что-то я засиделся. – Живо убрав бумаги в стол, Рубильников вышел из кабинета и запер дверь.

Подойдя к лифту нажал кнопку вызова. – Тишина. – Он повторил трижды а после вспомнив, хлопнув себя по лбу.

– Черт, опять пешком. – Лифты, ровно как центральное освещение по всему зданию выключалось на пульте ночной охраны, оставляя пожарное освещение, тускло зеленные лампы у дверей, вписанных в планы эвакуации, а лестничные пролеты освещались лампами красного цвета.

Хорошо, что он еще смог договориться с электриком, Игорьком Чижевым, чтобы тот подсоединил освещение его кабинета в обход системы контроля пульта охраны. А то не видать ему ночных посиделок в своем уютном кабинете.

***

Двадцать этажей пешком, с онемевшими от долгого сидения ногами, пошли лишь на пользу. Спустившись в холл, Иван неожиданно вспомнил, что пиджак то, так и висит в кабинете, на вешалке, куда он его повесил утром. Можно подумать, велика беда, сел в машину и поехал, но не тут то было. Ключи то, от машины, спохонько лежат в кармане пиджака, весящего в кабинете на двадцатом этаже.

Вспомнив, с каким трудом ему дались два десятка этажей в низ, он представил, каково будет столько же, но уже вверх. Окончательно решив, что пешком ни ни, Рубильников надумал попытать счастье обратившись к ночному сторожу.

– Добрый вечер! Тут дело такое, в котором только вы в силах помочь. – Иван стоял возле дверей ведущих в парадную.

Холл и парадную, разделяла зона контроля и досмотра, это сложная система опознания свой, чужой, гость, злоумышленник или просто не желанный посетитель, все для безопасности сотрудников и клиентов. Зоны холла и парадной разделяло толстенное пуленепробиваемое стекло, от пола до потолка, а пройти можно лишь через узенький проем, и тот был закрыт на ночь так, что открыть возможно лишь из рубки дежурного сторожа, где и сидел Прокофьев Андрей Семенович, пожилой и очень любящий свою работу охранник.

– Андрей Семенович – Прочитав бейдж, второй раз обратился Иван, так как на первую его просьбу было ноль внимания и фунт призрения. И в этот раз, как и в первый, седоусый дедушка и бровью не повел, а лишь увлеченно листнул книжечку, жадно читая строчку за строчкой.

– Простите великодушно. – Вновь попытался Рубильников. – Андрей Семенович, войдите в положение мне нужно на верхний этаж, я там ключи от машины забыл, а пешечком ой как не хочется. Так вот… – Иван замолк на полуслове, заметив, что его и не слушают вовсе.

– Андрей Семенович …! – протяжно позвал он охранника, постучав костяшкой пальца по стеклу.

– Эй…! Ало…! Вы меня слышите!? Мне нужно на верхний этаж… – Подойдя в плотную к стеклу, Рубильников говорил как можно громче, пологая, что у старика плохо со слухом. – Могли бы Вы ненадолго включить лифт. – Иван выждал немного, рассматривая безмятежное и совершенно бессовестное отношение к нему.

– Андрей Семенович! – Кратно повысив тон, Рубильников стал требовать а не просить как прежде.

– Включите лифт! Я поднимусь и спущусь, а после делайте что хотите! – Иван уже стал задумываться, а слышит ли его старик. Решив, проверит это, он с размаху саданул кулаком по бронестеклу.

Идея была глупой, это Рубильников понял уже после. Результат, нулевой а кулак начал ныть.

– Чертов старикашка! – выругался горе экспериментатор.

– Хорошо! Думаешь, ты такой важный, и можешь делать все, что тебе угодно. Мы еще посмотри! Вот