Проблема государственного строя Древней Руси всегда интересовала В. Т. Пашуто. Он посвятил ей целый ряд статей, а также больших разделов в коллективных трудах. Занимаясь ей в разных аспектах, В. Т. Пашуто особое внимание уделял государственному строю Руси XI — начала XIII в., наиболее полно отраженному в древнерусских источниках. Однако он не обходил вниманием и более раннее время. Период формирования древнерусской государственности в отечественных источниках освещен значительно хуже, чем последующий. Поэтому В. Т. Пашуто и Л. В. Черепнин уже в конце 50‑х годов поставили вопрос о необходимости комплексного изучения иностранных известий о Древней Руси. В 1965 г. вышла в свет коллективная монография "Древнерусское государство и его международное значение", а с образованием Сектора истории древнейших государств на территории СССР в 1969 г. на одно из первых мест в его научной работе было поставлено издание и изучение иностранных известий о Древней Руси. Осознавая, что и этого не будет достаточно для изучения ранних этапов древнерусской государственности, Пашуто большое внимание уделял сравнительно–историческому методу, сопоставлению материала по одностадийным обществам и государствам Европы и Передней Азии. Данная цель была реализована для ряда социально–экономических проблем (прежде всего формирования земельной собственности) в труде "Пути развития феодализма"[1].
В качестве дальнейшего этапа такого подхода к древнерусской истории В. Т. Пашуто выдвинул как основной объект работы руководимого им сектора коллективный труд о государственном строе Древней Руси, который должен изучаться именно в сравнительно–историческом плане, для чего в книге должны быть написаны разделы о соответствующих проблемах по ряду других славянских государств, ведущих стран Западной Европы и некоторых стран Передней Азии. Такая поставка должна дать по крайней мере двойной результат. Во–первых, привлечение параллельного материала по другим одностадийным обществам поможет лучше уяснить соответствующие государственные институты Древней Руси, которые в силу скудости источников о нашей стране на местном материале не всегда ясны. Во–вторых, в книге предполагается привлечение всего наличного материала, в том числе и иностранных источников, особенно важных именно для ранних этапов древнерусской истории.
Когда знакомишься с огромной историографией Древней Руси, то вначале может показаться, что все проблемы древнерусской истории изучены. На деле это не так, хотя, разумеется, отрицать достижения, прежде всего советской историографии, нельзя. Дореволюционная русская и западная историография Древней Руси исходила при изучении возникновения и развития древнерусской государственности прежде всего из деятельности древнерусских князей, которые объявлялись и создателями Древнерусского государства. Главное внимание уделялось личностям ранних князей, их происхождению.
Норманизм XVIII-XIX вв. объявлял возникновение государства результатом деятельности отдельных личностей. Отсюда внимание к этнической принадлежности первых русских князей. В русских князьях IX — первой половины X в. норманисты видели скандинавов, а их противники стремились опровергнуть эту точку зрения, а так как они не всегда могли доказать аборигенное происхождение наших ранних князей, то общий их поиск приводил к наилучшим результатам, когда взамен скандинавского происхождения выдвигалось прибалтийское или иное, в принципе также чужеземное.
Советская историография, изучая возникновение государства исходя из марксистской теории общественно–экономических формаций, твердо обосновала положение о том, что и Древнерусское государство возникло прежде всего в результате внутреннего социально–экономического развития восточных славян. Этот генеральный тезис нашей историографии был на огромном фактическом материале обоснован в трудах Б. Д. Грекова, М. Н. Тихомирова, С. В. Юшкова, Л. В. Черепнина, Б. А. Рыбакова, В. Т. Пашуто, В. Л. Янина и многих других историков. В результате огромной исследовательской работы рухнули основы классического норманизма, который не признавал восточных славян создателями собственного государства. Эти положения нашей науки оказались настолько жизненными и продуктивными, что привели к тому, что в 40-60‑е годы и западные буржуазные историки во многом отошли от старого норманизма. После работ норвежского историка Э. Квалена (20-30‑е годы), который безуспешно пытался обнаружить широкую скандинавскую колонизацию нашего севера и Поволжья, старый норманизм в серьезных трудах на западе практически исчез. Показательно, что известный ученый А. Стендер–Петерсен признавал, что старый норманизм уже умер. По сути дела, продолжаются споры об этнической принадлежности первых русских князей, о происхождении термина "русь" и некоторых других. Это вопросы важные, но отнюдь
Последние комментарии