Жизнь навыворот [Софья Подольская] (fb2) читать постранично

Жизнь навыворот Софья Подольская

Глава 1

  Новая жизнь Серафимы Андреевой началась, когда Айн, хамски начхав на любимый мячик, воспитание и родовитых предков, как последняя дворняга, рванул в кусты.

  - Айн, ко мне! Ко мне! А, чтоб тебя, пуфик ушастый!

  Но Жоффрей Филлип Блан-де-Блан уже растворился в стылых октябрьских сумерках. С досадой подумав, что мать его пусть веселая и милая, но все-таки сука, и похвалив себя за предусмотрительно купленный светодиодный ошейник, Серафима побежала за собакой. Несмотря на детское еще время в облагороженном под выборы скверике, где днем совершали моцион мамочки с колясками, а вечерами скамейки оккупировала школота, было тихо. И тишина эта была неправильной, нехорошей. Словно кто-то выключил гул машин с проспекта, заткнул ковыряющихся в мусорках голубей и остановил ветер. Единственными звуками стали ровное дыхание Серафимы и стаккато сердечного ритма. Миг перед бурей. Или дракой.

  Дальше все случилось, как в странном кино. Лай Айна, перешел в злое рычание. Световое пятно ошейника пошло выписывать ломаные зигзаги. И рядом второе, от меча, который двигался, будто кисть мастера японской каллиграфии. Взмах. Черные капли тянутся рваным шлейфом. Острие люминесцентного клинка застывает в точке апогея и обрушивается на черную скалящуюся морду. Серафима была готова поклясться, что еще секунду назад на месте огромного пса стоял человек.

  Она резко затормозила, вогнав каблуки тяжелых ботинок в пожухлую траву. Трое на одного. Точнее, уже двое. После изящного смертоносного мазка очертания темной фигуры поплыли. И та растворилась в окружающих сумерках, как капелька туши в стакане воды. Подгадав момент, Айн прыгнул. Доля секунды, но неизвестному мастеру этого оказалось достаточно, и противник, имевший неосторожность отвлечься, дымной фатой опустился на собачьи уши.

  Они двигались слишком быстро. Два фантома: темный и светлый. Серафима размазывала помаду о кожу перчаток, сдерживая рвущийся крик. Порыв ветра хлестнул по серым глазам, а когда она проморгалась и привычным жестом убрала с лица черные пряди, все уже было кончено. Только Айн тыкался носом в лежащую на земле фигуру и тихо скулил.

  - Алло, скорая? Сквер на улице Леонова, рядом с пятнадцатым домом. Мужчине плохо. Нет, не пьян, одет хорошо. Да, можете передать мой номер бригаде. Я подожду.

  Серафима сунула телефон в карман.

  - Сидеть.

  Айн послушно плюхнулся на бесхвостый зад.

  - Хороший мальчик, - потрепала корги по умной голове. - Ну, и что за гадость ты опять нашел?

  Луч карманного фонарика впитался в отливающую металлом ткань, зияющую то там, то тут уродливыми влажными прорехами. Серафима прикоснулась к самой большой, на боку. Кончики пальцев стали синими, в тон недавно накрашенным ногтям. Синими?! Когда свет лег на лицо мужчины, в голове у Серафимы одновременно зазвучала сирена и хлопки фейерверка. Опасность и сенсация - мечта журналиста.

  От встроенной вспышки толку было немного. Снимки получились паршивые, но даже на них хорошо были видны резкие, почти нечеловеческие черты лица и длинные волосы, ранним снегом упавшие на вытоптанную землю. А вот меч Серафима фотографировать не стала. Наоборот, с трудом разжав вцепившиеся в рукоять тонкие пальцы, она подняла клинок в изукрашенных символами ножнах и, прищурившись на мгновение, скомандовала:

  - Рядом.

  Отошла метров на шесть, дала собаке обнюхать предмет, похоронила его в листьях и, вновь доставая из кармана телефон, сказала:

  - Охраняй.

  - Химеон? - донесся из динамика жизнерадостный мужской голос. - Неужто ты решила скрасить скорбные часы моего дежурства...

  - Тёма, дело.

  Серафима внимательно осматривала место в надежде найти хоть какие-то следы нападавших.

  - Шо опять?

  - Передо мной лежит раненый мужик и у него синяя кровь. Синяя, как васильки, Тёма.

  В трубку засопели. Серафима присела, разглядывая покрытую инеем цепочку следов.

  - Бригаду вызвала?

  - Да.

  - Пусть везут ко мне. Приедешь?

  - Да, только Айна домой заброшу.

  Холод уколол подушечки пальцев, словно под ними был не газон, а на совесть промороженный лист металла. Серафима поморщилась. Надо сфотографировать, пока не исчезли.

  - Сим, реально синяя? - ожила трубка. - А выглядит мужик этот как?

  - Реально синяя. А выглядит. Странно он выглядит, Тёма, пипец как странно.

  - Ладно, - хмыкнул телефон. - Набери меня, как подъедут.

  - Всенепременно, - пробормотала, подсвечивая землю и делая снимок.

  Кавалерия прибыла быстро. Хмурый небритый врач с готовностью поддался на уговоры настырной журналистки, просьбу хирурга по счастью дежурившей в этой вечер больницы и мотивирующую купюру. Щелкнув напоследок номера скорой, Серафима взяла на поводок собаку, спрятала ножны под курткой и, чувствуя себя почти Дунканом МакЛаудом, быстро зашагала домой.

  Под подъездом целовались. Ванька из шестой