Грамматика любви [Арлен Викторович Блюм] (fb2) читать постранично

А. Блюм «ГРАММАТИКА ЛЮБВИ»

Есть у Ивана Алексеевича Бунина рассказ, название которого для современного читателя звучит несколько непривычно и странно — «ГРАММАТИКА ЛЮБВИ». Создан этот шедевр русской прозы в начале 1915 года и занимает в творческой биографии писателя видное место. Именно в нем впервые отчетливо и сильно прозвучали мотивы, которые потом найдут еще большее развитие в рассказах «Дело корнета Елагина», «Солнечный удар», в цикле «Темные аллеи». В этих произведениях любовь изображается Буниным как трагическое, роковое чувство, которое обрушивается, подобно удару, переворачивает судьбу человека, захватывает его целиком.

Содержание «Грамматики любви» коротко сводится к следующему. Ивлев, от лица которого ведется рассказ, случайно попадает в разорившуюся усадьбу, хозяин которой — помещик Хвощинский — умер незадолго до этого. Ивлев уже наслышан об этом уездном чудаке, который в свое время, в молодости, подавал большие надежды, слыл за редкого умницу, как вдруг обрушилась на него любовь, ставшая единственным содержанием всей его жизни. После смерти свози возлюбленной — горничной Лушки — Хвощинский буквально заживо похоронил себя: более 20 лет он просидел в усадьбе, никому на показываясь и никого к себе не допуская.

Эта история, которая под пером менее даровитого писателя превратилась бы, очевидно, в «уездный анекдот», приобретает у Бунина трагическое звучание. Молодой человек, наследник Хвощинского, показывает приезжему библиотеку старинных книг, сохранившихся в доме. Ивлев листает «серые» страницы «престранных книг»: «Заклятое урочище», «Утренняя звезда и ночные демоны», «Размышления о таинствах мироздания», «Чудесное путешествие в волшебный край»… Наконец его взгляд падает на «крохотную, прелестно изданную почти сто лет назад» книжечку — «Грамматика любви, или Искусство любить и быть взаимно любимым». Молодой человек, заметивший интерес гостя к этой книге, говорит, что, к сожалению, он не может ее продать: «Она очень дорогая… они (то есть Хвощинский. — А. Б.) даже под подушку ее клали…»

Ивлев просит разрешения хотя бы перелистать эту книжечку. Бунин в рассказе приводит чуть ли не целую страницу выдержек из «Грамматики любви»: «Она вся делилась на маленькие главы: «О красоте», «О сердце», «Об уме», «О знаках любовных», «О размолвке и примирении», «О любви платонической»… Каждая глава состояла из коротеньких, изящных, порою очень тонких сентенций, и некоторые из них были деликатно отмечены пером красными чернилами. «Любовь не есть простая эпизода в нашей жизни, — читал Ивлев. — Разум наш противоречит сердцу и не убеждает оного. Женщины никогда не бывают так сильны, как когда они вооружаются слабостью…» и т. д. Бунин упоминает и об «изъяснении языка цветов», находящемся в конце книги, приводит трогательное четверостишие, написанное бывшим хозяином «Грамматики любви» на последней ее странице.

Существует ли действительно книга, о которой рассказывает И. А. Бунин, является ли она, говоря языком литературоведа, реалией? В самом деле, как было бы заманчиво и интересно найти саму книгу: ведь это в какой-то мере позволило бы глубже проникнуть в творческую лабораторию бунинского творчества. Тем более интересно, что «Грамматика любви» не просто упоминается среди прочих книг, принадлежавших Хвощинскому, а является одним из «главных героев» рассказа, что нашло отражение и в самом его названии. А впрочем, почему Бунин должен был вывести в рассказе непременно реальную книгу? Почему он не мог придумать ее, как придумывает писатель действующих лиц? Ведь это встречается в литературе… Тем более Бунин — блестящий стилист, знаток русского языка, к которому полностью можно отнести его же собственные слова, сказанные о Флобере, — «…человек с болезненно обостренным слухом в отношении языка и стиля». Пожалуй, ему не составило бы особого труда создать стилизацию под язык конца XVIII века, который звучит в приведенных им выдержках. Правда, в литературе был один случай, когда книга XVIII века, название которой очень напоминает «Грамматику любви», занимала видное место в сюжете художественного произведения и также дала название ему. Я имею в виду комедию А. Н. Толстого «Любовь — книга золотая», которую в свое время ставил МХАТ 2-й: название ее почти точно повторяет заглавие книги, изданной в 1798 году в С.-Петербурге — «Любовь, книжка золотая. Сочинение Глеба Громова». Но этот случай, конечно, мало о чем говорит…

В комментариях к рассказу Бунина, опубликованных в 9-томном собрании сочинений (М., «Художественная литература», 1966), где следовало бы как будто ожидать некоторых уточнений, нет ничего, что могло бы пролить свет на интересующий нас вопрос, так же как и в монографиях, посвященных исследованию жизни и творчества писателя. И все же нашлось свидетельство, которое помогло отбросить все сомнения и утвердиться в мысли, что книга «Грамматика любви» существовала в действительности, а не в