Дорога в Версаль [Анн Голон] (fb2) читать постранично, страница - 3

Зловоние района, в который они вступили, становилось ужасающим. Это был запах мяса,

сыра и гниющих овощей из канав, и преобладающий надо всем жуткий запах разложения, — это

был район главного рынка, граничащего с ужасным пожирателем плоти, кладбищем Святых

Младенцев.

Анжелика никогда не бывала здесь, несмотря на то, что это малопривлекательное место было

одним из самых популярных в Париже мест свиданий. Здесь можно было встретить даже знатных

дам, которые приезжали выбрать себе книги или белье в лавках, расположенных под склепами. В

дневное время здесь всегда можно было увидеть какого-нибудь элегантного дворянина, который со

своей любовницей прогуливался от одной галереи к другой, небрежно отшвыривая кончиком

трости случайно попавшиеся под ноги кость или череп, в то время как мимо них с пением

проходила похоронная процессия.

Но ночью это место, где, по обычаю, нельзя было никого арестовывать, служило

прибежищем головорезам и жуликам, а также распутникам, которые приходили сюда, чтобы с

помощью сводни найти себе пару.

Когда они подошли к самому кладбищу, из главных ворот появился глашатай смерти,

облаченный в длинное черное одеяние, вышитое черепами, скрещенными костями и серебряными

слезинками. Увидев подошедшую толпу, он спокойно сказал:

— Я могу сообщить вам, что на улице де ля Ферронер есть покойник. Для завтрашней

процессии нужно несколько бедняков. Каждый из них получит по десять су и черный халат или

куртку.

— Мы пойдем, мы пойдем! — закричали беззубые старухи. Они уже были готовы помчаться

на улицу де ля Ферронер, но Деревянный Зад снова заревел:

— Проклятие! Какого дьявола вы думаете, что можете обделывать свои паршивые делишки,

в то время как Великий Кезр ждет? Что, клянусь преисподней, я должен делать с такой жалкой

охапкой ведьм? Какие меры тут можно применить?

Пристыженные старухи опустили головы. Толпа нищих таяла, все по одному

проскальзывали на кладбище через проломы в обветшавшей стене.

Глашатай мертвых пошел, потряхивая своим маленьким колокольчиком. На перекрестке он

остановился, поднял лицо к луне и горестно запел:

— Эй вы, все, кто спит в кроватях,

Молите бога за тех, кто умер...

Анжелика, широко раскрыв глаза, шла по обширному пространству, на котором веками

скапливались трупы. Тут и там зияли широкие общие могилы, уже наполовину наполненные

телами, зашитыми в саваны, ожидавшие нового пополнения, прежде чем их засыплют. Каменные

плиты, лежащие прямо на земле, отмечали место успокоения людей из более состоятельных семей.

Но это было кладбище бедняков. Знать хоронили у Сен-Поля.

Луна, которая наконец-то воцарилась на небе, ставшем вдруг безоблачным, осветила тонкий

слой снега, лежавший на крыше церкви и примыкающих к ней строений. Высокое металлическое

распятие, стоящее в центре церковного двора, около кафедры для проповедей, неярко светилось в

ее лучах.

Холод приглушал ужасающий запах. Во всяком случае, никто, казалось, не обращал на него

ни малейшего внимания, и Анжелика сама тоже спокойно дышала воздухом кладбища.

Ее взгляд приковали к себе четыре галереи, расходящиеся от церкви, которыми

огораживалось кладбище. Эти сооружения, воздвигнутые в средние века, имели основанием

подземные монастырские помещения с подвальными аркадами, где в дневное время торговцы

размещали свои лотки. Но над монастырем располагались крытые черепичной крышей проходы,

своды которых опирались на деревянные столбы, так что пространство между крышей и

подвалами свободно просматривалось, оставаясь открытым. И все это пространство было

заполнено костями. Там были нагромождены тысячи черепов. Эти галереи смерти, поглотившие

свой жуткий урожай, являли взору живых, заставляя их задумываться о смысле жизни,

невероятные груды костей; воздух высушивал их, а время превращало в пыль, однако их место

непрерывно занимали новые и новые, извлеченные из кладбищенской грязи.

Повсюду вокруг, около могил, она видела белые кучи костей, связанных в охапки, зловещие

шары черепов, старательно уложенные могильщиками, которые назавтра займут свое место в

галереях.

— Что... Что это такое? — пробормотала Анжелика, запинаясь, потому что зрелище

показалось ей таким