Хартингтон-ХаусЛето 2004 года
Уже почти стемнело, когда она подошла к гостевому домику, крепко прижимая к груди картонную коробку. Солнце висело низко над землей, и в скупых закатных лучах розовые облака напоминали клочья пышной сахарной ваты. По мокрой от росы траве тянулись длинные тени. Сладковатый запах жирной земли мешался с пряным ароматом буйно разросшихся цветов. Крошечные стрекозы парили в неподвижном, насыщенном влагой воздухе, их радужные крылышки сверкали на солнце. Дом отличался старомодным изяществом. Строго симметричный, с высокой крышей, из-за которой стены казались низкими, он, видимо, когда-то служил сенным сараем или амбаром для зерна, стоя прямо посередине поля. Коричневая черепица поросла мхом, а дымовая труба немного покосилась влево. Верхушка крыши слегка просела, словно согнулась под тяжестью прожитых лет. Над дверью, где уже начала осыпаться краска, спутанным клубком переплелись стебли дикой розы. Затерянный в дальнем уголке сада, домик выглядел заброшенным и забытым. Протекавшая рядом речушка скрывалась в небольшой роще. Тучный голубь лениво ворковал, устроившись на водостоке, готовился ко сну. Две белки взлетели вверх по стволу каштанового дерева и настороженно затаились на суковатой ветке, не сводя черных бусинок-глаз с непрошеной гостьи.
Путница немного постояла, глядя на сонное течение реки Харт, спускавшейся в долину, к морю. На нее нахлынули воспоминания. Здесь она ловила сетью рыбу, бросала в воду прутики с маленького каменного моста. Как давно это было? Похоже, с тех пор ничто не изменилось. На лугах в низовьях реки все так же мычали коровы, издалека доносилось знакомое тарахтение трактора, бороздившего землю за изгородью. Путница на мгновение зажмурилась, прогоняя видения прошлого, и вставила ключ в замочную скважину.
Дверь отворилась с жалобным скрипом, будто нехотя. В холле путницу окутал густой пряный аромат цветущих апельсинов. Увидев гостиную, полную фотографий, безделушек и книг, путница решила, что в домике кто-то живет. Странно. Усадьбу выставили на продажу больше десяти месяцев назад, но агент так и не нашел покупателя.
— Эй, — позвала она. — Есть здесь кто-нибудь?
Ответа не последовало, и ей стало немного не по себе. Нахмурившись, она закрыла за собой входную дверь, затем поставила коробку на пол. Теплый спертый воздух отдавал плесенью. Здесь пахло древними воспоминаниями и слезами. Она снова плотно сжала веки. Слезы жгли глаза.
В кухне она медленно оглядела накрытый на двоих стол с остатками былого пиршества. Фарфоровые чашки и чайник, отодвинутые стулья. Ей пришлось опереться о спинку стула, чтобы не упасть. За все годы, проведенные в усадьбе, она ни разу не переступала порог гостевого домика. Его всегда держали запертым, а она не отличалась любопытством. Судя по толстому слою пыли, покрывавшему стол, здесь давно никто не бывал.
Наверху послышался гулкий шум, похожий на звук шагов.
— Эй! — внезапно испугавшись, крикнула она снова. — Здесь есть кто-нибудь?
Никто не ответил. Она вернулась в холл, подняла коробку и боязливо покосилась на лестницу. Площадку второго этажа заливал странный призрачный свет. Невыразимо прекрасный, он казался неземным. Ее страх тотчас исчез, растворившись в чудесном сиянии.
Следуя безмолвному зову, она начала осторожно подниматься по ступеням. Комната наверху, слева от лестницы, оказалась пуста. Там она опустила на пол коробку и на мгновение замерла, не в силах двинуться с места. Ей следовало уйти, оставив здесь свое сокровище, но содержимое коробки было слишком драгоценным, чтобы расстаться с ним. Даже если его никогда не найдут, она сможет утешать себя мыслью, что поступила правильно. Неприятно скрывать что-то от семьи, но эту тайну она собиралась унести с собой в могилу. Впрочем, ее секрет едва ли способен был кого-то ранить: яростное пламя давно обернулось горсткой пепла.
Оторвавшись от коробки, она перешла в спальню по другую сторону лестницы. Там витал знакомый запах скошенной травы и сладкий аромат цветущих апельсинов, тот же, что и в холле. Теплые солнечные лучи пробивались сквозь толстый слой плесени, зеленой пленкой затянувшей стекло. Она присела на кровать и повернулась к окну, к желтому столбу света. Лучи приятно щекотали лицо, окрашивая кожу в янтарный цвет. Цвет тоски о прошлом. Она сомкнула ресницы и прислушалась, ощущая чье-то неведомое присутствие. Веки горели от слез. Она знала: стоит открыть глаза, и чары рассеются.
— Не уходи, — прошептала она, чувствуя, как разрозненные обрывки мыслей съеживаются и тают, а на смену им приходит тишина. — Пожалуйста, не покидай меня. — Она откинулась на кровать и замерла в ожидании ответа.
Последние комментарии
21 часов 16 минут назад
21 часов 51 минут назад
22 часов 44 минут назад
22 часов 49 минут назад
23 часов 28 секунд назад
23 часов 13 минут назад