ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Книжка эта не предназначается ни для ученых, ни для философов, ни для богословов. Я старался как можно проще и бесхитростнее ответить на вопрос: «Почему я остался верен религии, в которой родился?» Я рисковал облегчить задачу противникам. Рисковал в меру той простоты и бесхитростности, которые соответствовали моему смирению человека, верующего на протяжении всей своей жизни, а также позволили мне с детства до глубокой старости обладать любовью, которой я не видел, чувствовать и осязать ее.
9
ВО ЧТО Я ВЕРЮ
Посвящается моим внукам
Петру Вяземскому и Жерару Мориаку,
когда им исполнится 16 лет.
1. Точка отправления.
То, во что я верю, не совпадает с тем, что я знаю: отсюда первая возможность недоразумений. Мне следует объясниться. Сколько раз люди говорили мне с притворной завистью: «Какой вы счастливый, вы верите в свое бессмертие!» Как будто вера сводится к уверенности, опирающейся на что-то очевидное. На самом же деле — это добродетель, одна из трех добродетелей, называемых богословскими, и первая в их ряду
[1]. Тот, кто говорит «добродетель», имеет также в виду «действие воли», и это действие требует подлинных усилий; оно дело нелегкое.
Вначале для того, чтобы верить, мне не требовалось волевого усилия, так как я родился в определенной религии и, как только стал способен что-то понимать и наблюдать, увидел вокруг себя людей, практикующих эту религию; этой религии меня учили и знание ее считали чрезвычайно важным, и в возрасте, когда мы еще не подвержены сомнениям и нам кажется, что наши родители, наши учителя постигли все истины, я научился почитать и любить эту религию не столько ради ее самой, сколько ради тех средств, которые она мне предоставляла, чтобы установить мои отношения с Богом.
Но, несмотря на это, моя воля должна была подключиться довольно рано, с момента первой угрозы
10
моей вере, с возникновения моих первых сомнений: воля участвовала в соответствии с влечением, которое я испытывал ко всему, связанному с религией и принадлежащему чувственному миру, но и в соответствии с той помощью, какую мне оказала религия, с действенностью молитв и сакраментальной жизни,
[2] которая тайно оплодотворяла мою земную жизнь.
С ранней юности я рассматривал все возражения
[3] и в особенности — это была эпоха модернизма, и я читал труды аббата Луази
[4] — различные положения, выдвигаемые исторической критикой. Однако признаюсь, что приступая к их изучению, я всегда заранее решал, что должен их опровергнуть. Я уже заранее выбрал не столько определенную религию, определенную Церковь, сколько Кого-то, с Кем меня соединяла именно эта Церковь и эта религия.
Честно говоря, я не мог бы утверждать, что люблю католическую Церковь как таковую. Если бы я не верил, что эта Церковь получила Слова Жизни вечной, меня отнюдь не восхищали бы ни ее структура, ни ее методы, и многие разделы ее истории меня бы резко отталкивали. Непримиримее всего я отношусь к крестовому походу против альбигойцев. Я всегда был убежден, что среди моих предков (некоторые из них родом из Арьежа) несколько человек было сожжено на костре. В этом отношении я полярно противоположен позитивисту, члену «Action francaise», который не верит, что Церковь преподает истину, но зато восхищается ею как организа-
11
цией
[5]. Для меня же Церковь, отчасти именно благодаря своим ошибкам, сохранила в неприкосновенности тот залог, который был ей доверен; и важно не то, что она его закодифицировала, закатало-гизировала, уточнила (может быть, в большей степени, чем нам хотелось бы), важно то, что она его сберегла и что благодаря Церкви Слово доходит до нас не как воспоминание только, не как нечто, воспроизводимое памятью, но как Слово действенное и живое: «...отпускаются тебе грехи твои...», «...это Тело Мое, за вас предаваемое...» Какое же значение могло иметь для меня, что каналы стары и кое-где повреждены, если по ним текли эти слова? Ведь Бог сказал нам устами Исайи: «Как дождь и снег нисходит с неба и туда не возвращается, но напояет землю и делает ее способной рождать и произращать, чтобы она давала семя тому, кто сеет, и хлеб тому, кто ест: так и слово Мое, которое исходит из уст Моих, — оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его» (Ис 55. 10-11). Ни одно обвинение, брошенное по адресу человеческой организации Церкви, не задевает меня. Даже самое худшее, открываемое мною в прошлом или наблюдаемое мною еще и ныне, мне совершенно безразлично, так как в моих глазах Церковь представляет собою совокупность человеческих средств, которые действием благодати оплодотворяют каждую душу, обращающуюся к источнику Живой Воды,
Последние комментарии
11 часов 21 минут назад
17 часов 44 минут назад
17 часов 52 минут назад
18 часов 20 минут назад
18 часов 24 минут назад
18 часов 24 минут назад