После возвращения Лисенка из гнезда Каменара прошел тридцать один день. Как-то Лисенок отправился на прогулку. Возле большого дерева он остановился и задумался. Он слышал, что лучше всего думается, когда глядишь в одну току.
Поскольку поблизости не было никакой точки, Лисенок стал глядеть прямо в дупло дерева. Дупло было очень глубоким, а потому и мысли Лисенка приобрели необычайную глубину. «Тридцать дней — это еще куда ни шло… но тридцать один день — это уже слишком!.. Тридцать дней можно вести себя примерно, но тридцать один день — невозможно. Тридцать один день никто не может вести себя примерно, как бы ни старался.
Кроме того, — продолжал рассуждать Лисенок, — примерным может быть лишь тот, кто не видел широкого света. А я его видел. Свет очень длинный и очень широкий…
Ладно, но ведь свет не только широк… Разве свет — это лишь то; что видно из орлиного гнезда?.. Смешно утверждать подобные вещи. Если это так, то свет не так уж велик и напрасно так много говорят о его величине… Ясно одно — пора покинуть Тихий лес и отправиться в дорогу.
Но с другой стороны, — размышлял Лисенок, — я обещал стать послушным и не создавать другим забот. У взрослых своих дел и забот достаточно. Зачем их огорчать?»
Похоже, последняя мысль оказала свое благотворное действие. Лисенок перестал рассуждать и отправился дальше. Тихий лес благоухал. Повсюду цвели яркие цветы.
Лисенок с удовольствием вдыхал их аромат и приходил к выводу, что жизнь поистине прекрасна.
Мимо него проходили обитатели леса — одни спешили на работу, другие — в школу.
Птицы оглашали простор своими песнями. Такая уж у них работа — петь с утра до вечера, радовать всех. Об этих птицах говорили, что они служат искусству.
Лисенок не знал, что такое «искусство» и почему нужно всю жизнь ему служить, но решил, когда вырастет, тоже посвятить себя искусству. Впрочем, уже и теперь не мешает научиться петь — как соловей, например.
Несколько дней назад он посетил Главного соловья Тихого леса и дал ему понять, что желал бы служить искусству — забраться на какую-нибудь ветку и запеть, как птица. Главный соловей сказал ему:
— Это можно, но прежде всего тебе следует научиться взбегать на тоновую лестницу и спускаться с нее.
— Хорошо, научусь, — пообещал Лисенок и ушел, постеснявшись спросить, что такое «тоновая лестница». Напрасно он искал такую лестницу по всему лесу. Он так и не смог найти ее.
Пройдя еще несколько метров, Лисенок увидел Хитрушу и Рыжуху. Они играли в чехарду. Лисенок обошел сестер издалека, ему совсем не хотелось играть с ними.
Родители говорили о них, что они развиваются медленно, но радовались их послушанию.
Лисенок снова погрузился в раздумья. Озорник вдруг понял, что может думать на ходу. Это открытие поразило его. Он остановился, чтобы проверить, остановятся ли его мысли. Ничего подобного. Мысли продолжали течь своим чередом:
«Трудно быть послушным. Я могу совершить сто героических поступков, съесть сто груш, подскочить сто раз, но быть послушным не могу. А кажется, что быть послушным совсем нетрудно — стой себе на одном месте, не скачи, не совершай героических поступков, просто выполняй все то, чего хотят от тебя папа и мама. А это так трудно… Да что там трудно — невозможно!.. И все же взрослые говорят обо мне: „В сущности, этот Лисенок очень симпатичный малыш.“ Почему они так говорят?»
Такие мысли витали в голове Лисенка, когда он шел и когда останавливался, чтобы понять, остановятся ли и его мысли. Таким образом Лисенок понял, что мысли живых существ не останавливаются.
«Хорошо, мысли не останавливаются, — продолжил свои размышления Лисенок. — А что происходит, когда мы спим? Что тогда происходит с мыслями? И они спят? Возможно, но мне в это не верится. Мне кажется, что когда мы спим, мысли начинают развлекаться. Они развлекаются, дают представления, а мы называем эти представления снами… А что происходит с мыслями, когда мы умираем? И они умирают?»
Этот вопрос испугал шалуна. Он решил немедленно отправиться к Медведю. На это у него было две причины: во-первых, надо узнать правду; во-вторых, Медведь должен понять, что Лисенок — не глупый несмышленыш, который умеет только теряться.
Озорник подскочил и побежал к Медведю. Тропинка вилась среди деревьев и зарослей папоротника. Лисенку стало легко и радостно. Он невольно запел. Он и сам не понимал, как рождаются его песни, как они приходят ему в голову. На этот раз он напевал такую песенку:
Пускай, пускай, пускай, пускай,
Тра-ля-ля-ля!..
Сам Лисенок из всей песенки понимал только слово «тра-ля-ля-ля». Что означает слово «пускай» и что именно пускай — на эти вопросы ему еще только предстояло ответить. Но до этого ему предстояло выяснить, что это он вдруг узрел…
На гладком камне неподвижно застыла жаба. Лисенок
Последние комментарии
15 часов 25 секунд назад
23 часов 52 минут назад
23 часов 54 минут назад
3 дней 6 часов назад
3 дней 10 часов назад
3 дней 12 часов назад