Сорванец девчонка [Пэлем Грэнвил Вудхауз] (fb2) читать постранично

Пэлем Гринвел Вудхауз СОРВАНЕЦ ДЕВЧОНКА

Наружность Роланда Мореби Аттуотера, молодого, но уже известного литературного критика, ничем не выдавала обуревавших его чувств, когда он стоял у дверей столовой дяди Джо, пропуская мимо себя выходивших после обеда дам. Роланд был человек воспитанный и умел быть сдержанным.

Но теперь он был раздражен. Во-первых, он ненавидел эти пышные дядины обеды. Во-вторых, у него на рубашке было грязное пятно, которое никак не удавалось скрыть. В-третьих, он знал, что дядя Джо ждет только удобного момента, чтобы снова заговорить о Люси.

Покудахтав, как куры, дамы вереницей потянулись из столовой: тетя Эмилия, ее подруга миссис Юз-Хайэм, ее компаньонка и секретарь мисс Партлет и, наконец, в конце процессии, приемная дочь тети Эмилии — Люси, довольно миловидная, несмотря на веснушки, девица с глазами ласковой болонки. Проходя, она бросила на Роланда взгляд, полный обожания. Вероятно, так же Ариадна посмотрела на Тезея после званого обеда у Минотавра.

Закрыв двери, Роланд вернулся к столу. Дядя благосклонно посмотрел на него, придвинул к нему бутылку портвейна и начал артиллерийскую подготовку.

— Ну, как тебе понравилась сегодня Люси?

Роланд поморщился, но кратко ответил:

— Очаровательна.

— Славная девушка.

— Очень.

— Удивительно милая…

— Да.

— И такая чувствительная.

— Вот именно.

— Она совершенно не похожа на развязных, курящих папироски современных девиц.

— Согласен.

— Я имел удовольствие столкнуться сегодня с одной такой девицей, — нахмурясь, продолжал дядя Джозеф, который был городским судьей. — Привлечена к суду за быструю езду. Это их страсть.

— Женщины — всегда женщины, — отозвался Роланд.

— Нет, пока я сижу в своем участке на Бошер-стрит, этому не бывать! Или я буду их штрафовать на пять фунтов и лишать права езды.

Он задумчиво отхлебнул вина и перешел прямо к делу:

— Послушай, Роланд, почему ты не женишься на Люси?

— Видите ли, дядя…

— У тебя есть кое-какие средства, у нее — тоже. Идеально. И потом тебе нужен присмотр.

— Почему вы думаете, что я не способен сам присматривать за собой?

— Несомненно. Ты не можешь даже надеть на званый обед чистую рубашку.

— Если уж вы хотите знать, дядя, происхождение этого пятна, то я вам скажу, что получил его, спасая жизнь человеку, — с достоинством ответил Роланд.

— Ты? Где? Когда?

— Когда я шел к вам по Гроссвенер-сквер, передо мной поскользнулся какой-то прохожий. Шел дождь, и я…

— Ты гулял там?

— Да. И только я завернул за угол Дюк-стрит, как…

— Гулял под дождем? Хорошенькая прогулка! Люси никогда бы тебе не позволила такой глупости…

— Я вышел еще до дождя.

— Люси никогда бы не пустила тебя.

— Продолжать мне рассказ, дядя, или я могу идти спать?

— Э? Конечно, мой мальчик! Очень интересно. Хочу узнать все с начала до конца. Итак, шел дождь, и прохожий упал. Потом налетело, наверно, такси, и ты вытащил прохожего из-под колес. Так, так, продолжай, мой милый…

— Мне нечего продолжать, — возмутился Роланд, как оратор, тезисы которого председатель собрания изложил во вступительном слове. — Вот, собственно, и все.

— Хорошо, хорошо. А кто этот человек? Спросил ли он имя и адрес своего спасителя?

— Спросил.

— Чудесно! Один юноша как-то спас таким образом старика, а тот оказался миллионером V завещал ему все свое состояние. Я, помнится, читал об этом где-то.

— В детских хрестоматиях, вероятно.

— А твой спасенный не походил на миллионера?

— Нисколько. Он походил на того, кто он есть: на владельца зоологического магазина в Севен-Дайале.

— А-а, — несколько разочарованно протянул дядя Джозеф. — Обязательно сообщу об этом Люси. Она будет в восторге… Да, кстати, Роланд, почему ты на ней не женишься?

В планы Роланда вовсе не входило открывать старому болтуну свои сокровенные мечты, но иначе от него не отвязаться. Роланд залпом выпил стакан портвейна.

— Дядя Джозеф, я люблю другую.

— Другую? Кого?

— Разумеется, это останется между нами, дядя?..

— Конечно.

— Ее фамилия Викхэм. Вы, наверно, знаете ее семью: Викхэмы из Хертфортшайра…

— Викхэм? — злобно воскликнул дядя. — Хертфортшайрские? Правильнее сказать: бошер-стритские! Если это Роберта Викхэм, негодная рыжая девчонка, то знай, что сегодня я ее оштрафовал.

— Вы? Оштрафовали ее?

— На пять фунтов. Жалею, что не мог дать ей пять лет тюрьмы! Общественно-опасный тип. Какой дьявол свел тебя с этой девицей?

— Я встретил ее на беду. Случайно в разговоре упомянул, что я критик. Она сказала, что ее мать пишет роман. Потом я получил на отзыв книгу леди Викхэм, и моя рецензия была благоприятна. (Голос Роланда вздрогнул: только он один знал, чего ему стоил восторженный отзыв об этой ужасной книге.) Она меня пригласила к себе на дачу. Я должен завтра ехать.

— Пошли ей телеграмму.

— Какую?

— Что ты не приедешь.

— Нет, я поеду. Я ни за что не упущу такого случая.

— Не валяй дурака, друг мой! Я знаю тебя больше, чем