«Экономьте время! Пользуйтесь услугами Аэрофлота! Быстро, удобно, комфортабельно…» Примерно так звучат рекламные заверения Аэрофлота на всех языках народов Советского Союза. Все это верно, пока речь идет о большой авиации. Но есть еще малая, маршруты которой частой сеткой перекрывают районы, над которыми большая авиация только пролетает. Именно такая в основном и обслуживает наш Ближний Север. На нее рекламные заверения не распространяются, потому что повелевают ею не люди, а слепая сила стихии: муссоны, тайфуны и туманы, последние не поддаются даже прогнозированию.
Если вы решили ехать на Север, запаситесь деньгами, снедью, теплой одеждой, даже если рассчитываете прибыть к месту назначения в тот же день. И главное – терпением. Не возмущайтесь, не ропщите, если, продежурив в аэропорту трое, четверо суток и прослушав объявление администрации, что ваш пункт назначения закрыт из-за нелетной погоды, вы на другой день узнаете, что именно в то время, когда вы решили отоспаться в гостинице или у знакомых за бессонные трое суток, именно тогда ушел нужный вам самолет. Это не злой умысел администрации, а игра слепых сил природы: туман над побережьем неожиданно рассеялся, чтобы через два-три часа снова накатиться из глубинных просторов Охотского моря серой волной и затопить леса и горы на сотни километров.
Я решил побывать на Севере. Специфика Севера охватила меня с первых же шагов. Несмотря на тридцатиградусную жару в Хабаровске, пришлось брать не только теплое белье, но и теплую куртку, сапоги, шапку, палатку, потому что никогда не знаешь, какая погода встретит в Аяне, и пустят ли там куда-нибудь переночевать, или придется коротать ночь на лоне природы.
С огромным рюкзаком за плечами я бодро потопал на вокзал, ничуть не волнуясь: билет в кармане, до отхода самолета два часа. В аэропорту сообщили, что рейс перенесен с трех часов московского времени на пять.
В пять московского узнаю, что в Николаевске, через который мне лететь, не те метеоусловия, порт закрыт. Возможно, что там идет грозовой дождь, возможно, валятся с неба камни или что другое. Все покрыто мраком неизвестности, как море туманом. Рейс переносится на семь тридцать.
Семь сорок. Девушка из справочного бюро протягивает руку к доске «прилет-вылет» и черным по белому выводит: «Рейс 135 – 8.30». Все ясно. Жду, не теряя оптимизма. Рано или поздно улечу, не может быть, чтоб не улетел…
Прибыл я в Николаевск, а там уже полторы недели сидят около сотни пассажиров из Аяно-Майского района. Вся гостиница ими забита, и вокзальчик полон. Все ждут самолета, а побережье закрыто, нет там погоды. Если в Аяне чуть прояснилось, так в Чумикане дождь, или наоборот. И туман, и низкая облачность противопоказаны для малых самолетов.
Десять суток прожил я при вокзале и скажу вам, что нет худа без добра: за это время со всеми аянцами перезнакомился, многое от них узнал, да еще нашел время поработать в музее, просмотреть там те скудные упоминания о районе, которые нашли отражение в печати. Бывший учитель аянской средней школы, страстный краевед, а ныне директор музея Юзефов любезно предоставил мне книги, газетные вырезки и многое рассказал о районе.
В целом же, потеряв половину отпуска, я уже не отважился на поездку в район на теплоходике, который был снят с какой-то морской линии, чтобы вывезти аянцев из Николаевска. Мои новые знакомые поехали в свой район, а я подался обратно в Хабаровск с твердым намерением посетить район на следующий год, полагаясь при этом уже на морской транспорт, а не на малую авиацию. Медленнее, но надежнее: тише едешь – дальше будешь.
Что из себя представляет район в целом? Если по краю плотность населения полтора человека на квадратный километр, то в Аяно-Майском районе и этого нет. На огромных пространствах горной тайги расположено несколько поселков, при этом даже Аян – райцентр насчитывает около тысячи семисот человек. Джугджурским хребтом район разделен на две половины – прибрежную и материковую, транспортных связей между которыми нет, если не считать редкого, в месяц раз полета вертолета со служебными целями. Все снабжение прибрежной части района идет морским путем, в летние месяцы, а материковой части – через Якутию, кружным путем, протяженностью около 8 тысяч километров, при этом почти шестисоткилометровый путь по реке Мае для мелкосидящих самоходок открыт лишь во время летнего паводка. В результате перевозка каждого килограмма груза, безразлично какого, обходится в пятьдесят шесть копеек. Грузы, доставляемые в прибрежную часть морем, несколько дешевле – восемнадцать копеек за килограмм.
Обо всем этом мне поведал секретарь райкома партии Василий Степанович Охлопков, коренной северянин, эвенк, хорошо владеющий, помимо русского, еще и якутским языком, на котором говорят многие аборигены района. Росту он небольшого, сухощавый, скуластое лицо улыбчиво. Рассказывает что-нибудь и знай
Последние комментарии
27 минут 38 секунд назад
16 часов 31 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
3 дней 7 часов назад
3 дней 12 часов назад