Весна на озере [Анатолий Сергеевич Онегов] (fb2) читать постранично

Анатолий Олегов Весна на озере

Весна на озеро приходит всегда в самую последнюю очередь. Сначала она шагает по полям, потом заглядывает в редкие осинники и березняки. Побыв немного среди осиновых и березовых стволов, весна пробирается в сосняки, а там, в конце второй, редко третьей недели глядишь и добредет до глухого елового лога.

В еловой чаще весна разбудит тяжелые сугробы, опустит их к земле и, дождавшись, когда они подтают, набухнут от тепла и воды, отправится из леса в обратный путь через луга и пашни вместе с весенними ручьями и речками будить большие реки и озера.

Другой раз и пашня за деревней уже отдымится, отдышится после тяжелой зимы, и березы вот-вот соберутся выбить на свет первые стрелочки клейкого майского листа, и снега не останется даже под еловыми космами, а озеро все еще лежит от берега до берега седым насупившимся льдом. И кажется, что нет и не будет никогда весны. Но вот лед все-таки шевельнулся, задышал, и из-под него, пока еще осторожно, выбрались на луга и болотца первые язычки разводья.

К вечеру разводье стихает, сжимается под ночным морозцем, а с утра вслед за солнцем поднимается все выше и выше по берегу, шире и глубже окружает, топит куст за кустом иву, черемуху – и вот, наконец, около ивы, оступившейся в воду, раздался первый удар щучьего хвоста.

Этот чуть глуховатый плеск воды на весеннем разводье и принято считать первым весенним голосом озера – с первым плеском щучьего хвоста и начинается на озере весна.

Солнце уже поднялось над лугом и дотянулось до вершинок затопленного кустарника. Еще чуть-чуть, и большое, теплое солнце мягкого желтого цвета коснется воды и кромки тяжелого льда, который еще прочно закрывает собой озеро, расцветит, зажжет лед весенними утренними красками… Еще совсем немного, и полоска раннего разводья оживет теплым светом… Но до света и красок разводье разбудил удар щучьего хвоста.

Мне он напомнил плеск воды у обрывистого берега, когда в реку медленно и тяжело сползала после дождя мокрая глыба земли. Эта глыба тут же утонула, оставив после себя широкие круги. И вот точно такой же круг медленно и широко поплыл по разводью. Он начался слева от меня, у самой ледяной кромки, добрался до берега и стих в кустах. Но тут же снова, на этот раз в правом углу разводья, появился еще один точно такой же круг-волна.

Прошло совсем немного времени, и опять странный звук раздался в левом углу. Следом за ним опять появились круги, но теперь, обгоняя их, кто-то большой и тяжелый двинулся вдоль самой кромки льда, медленно достиг правого угла разводья, глубоко и глухо перевернулся и, показав мне широченный зеленый бок, оставил на воде новую высокую волну.

Еще один проплыв, еще один шумный поворот, и теперь я хорошо вижу в утренних лучах солнца широченный хвост и сильное зеленовато-оранжевое тело щуки-самки, щуки-икрянки. И почти тут же по всему заливу начинают вздрагивать ветки затонувших кустов и приподнявшиеся над водой вершинки прошлогодней травы – это выбираются из своих укрытий и спешат к щуке, хозяйке весеннего бала, щуки-самцы, щуки-кавалеры…

Щуки-самцы появились на разводье еще до рассвета. Малорослые, совсем позеленевшие от долгой зимней ночи подо льдом, они незаметно выбрались из глубины и один за другим направились к затонувшим болотным кочкам. Короткими перебежками, будто опасаясь всего на свете, они быстро достигали края затопленного болота и сразу же исчезали, прижавшись к клочкам прошлогодней травы.

Все утро я ходил вдоль берега, поджидая, когда же наконец появится главный участник весеннего бала щука-самка, когда же она первый раз громко вывернется у самого льда, и все это время старался рассмотреть в воде затаившихся щук-самцов, но так ничего и не увидел, пока неловко не оступился в воду с болотной кочки. И тут же из-под моей ноги метнулась щука. Метнулась куда-то в сторону и исчезла.

Но сейчас затаившиеся рыбины зашевелились, задвигались и одна за другой покидают свои укрытия. От короткого подводного толчка ожила болотная кочка, рядом с ней вздрогнула задетая щучьим хвостом ветка ольхи, потом качнулся в сторону стебель прошлогодней травы, и вот около щуки-самки уже появилось три кавалера. И она прекращает свои шумные прогулки вдоль ледяной стены и вместе с откликнувшимися кавалерами отправляется к самому берегу метать икру.

Медленно, почти незаметно движется по разводью первый в этом году щучий свадебный поезд. Вот шевельнулся без ветра худосочный стебелек, что высунулся из воды одной лишь макушечкой, вот чуть-чуть отошла в сторону и тихо вернулась на прежнее место старая березовая ветка, вот еще одна травинка-соломинка качнулась и утонула, будто кем-то переломленная там внизу, в воде. Я внимательно слежу за этими тайными движениями травы и веток и только так угадываю, где разгуливают сейчас щуки, где совершается первое великое таинство весеннего озера, где останется вызревать крупная щучья икра, чтобы из нее совсем скоро появились на свет чуть заметные