Фома Аквинский за 90 минут [Пол Стретерн] (fb2) читать постранично

Пол Стретерн

Фома Аквинский за 90 минут

перевод с англ. С. Зубкова

Введение

Фома Аквинский умер 7 марта 1274 года и сразу вознесся на небеса. 49 лет спустя он был причислен к лику святых; в 1879 году папа Лев XIII провозгласил работы Аквината «единственно истинной философией».

Фома Аквинский, таким образом, порвал с великой философской традицией накапливания заблуждений. Это ставит его на особое место среди остальных философов (и, вероятно, в философии в целом). Похоже, что к сказанному им нечего добавить. Если вы, конечно, не считаете, что наше мышление достигло прогресса со времен крестового похода детей и пояса девственности.

Он был героем множества житий святых, наполненных причудливыми анекдотами и безоговорочным принятием метафизических россказней, что, впрочем, едва ли улучшило его философскую репутацию. Нам в наследство досталась неясная фигура на фоне пропахших ладаном тяжелых туч теологии. На протяжении тысячелетия, со времен Августина Блаженного, в Европе едва ли можно обнаружить столь блистательный философский ум. Аквинат, безусловно, фигура мирового масштаба.

Чтобы оценить работы Аквината, необходимо проводить различие между его теологией и его философией. Первая безупречна со всех точек зрения и сомнений не предполагает (любой сомневающийся подлежит немедленному отлучению и имеет незавидную перспективу загробной жизни - так себе, что-то вроде стран третьего мира, мало приспособленных для жизни), с другой стороны, философия - это нечто открытое для вопрошания.

Другой философия просто не бывает.

Даже во времена Фомы Аквинского разница между философией и теологией подразумевалась.

Обе доказывали свои положения в одной манере, при помощи дедукции, рассуждения, логики и т. д.

Но в теологии знание основывалось на истине веры.

Принципы теологии опирались на веру в Бога. Философия, с другой стороны, не требовала такой веры. Она начинала с «самоочевидных» оснований.

То есть полагалась на способность понимания окружающего мира и использование разума.

В реальной жизни теология и философия, конечно же, были порой неразделимы, особенно в Средневековье, когда религия доминировала.

Такое состояние дел кажется слишком старомодным в сегодняшний век атеизма, но, на самом деле, наше мышление находится в похожем состоянии.

Современная философия только на бумаге может провести границу между философией и теологией. Для того чтобы философствовать, мы должны с чего-то начать - с основных допущений, которые нельзя доказать при помощи разума.

Например, вера в то, что все в мире взаимосвязано и имеет некоторую постоянную основу, без чего не могло бы существовать законов науки.

И чем это отличается от веры в Бога? Говорят: очевидно, что мир именно таков, даже если мы не можем этого доказать. А между тем современная квантовая механика, имеющая дело с субатомными частицами, не признает ни постоянства, ни причинности. И тем не менее это наука. Возможно, что со временем мы придем к общей теории (теории, объясняющей все), которая снимет эту очевидную несостыковку. Но дело не в этом. А в том, что в настоящее время вера в постоянство мира не более оправдана, чем вера в Бога. Фактически она считается «истинной при любых условиях». А значит, неопровержимой.

Что позволяет нам сделать еще одно сравнение.

Конец XX века коренным образом отличается от эпохи Средневековья. Разум человека технологического общества имеет мало общего со средневековым.

Некоторые философы и ученые даже сомневаются, являются ли два человека этих эпох соизмеримыми. Они говорят о том, что у этих людей нет общих человеческих свойств; для человека Средневековья понятие «человек» предполагало наличие «души», неизменных «условий человеческой жизни», а также «сознания», ускользающего от научных определений, веры в уникальность человеческого существа и т. д. В мире дарвиновской эволюции, ДНК, клонирования и подобных чудес, влияющих на наше самоопределение, для таких понятий нет места.

В таком случае, чем нам может быть интересен Фома Аквинский? Простых людей, живущих «по старинке», вряд ли стоит убеждать в том, что Гамлет, Фауст и даже Данте не устарели. Тем же, кто считает, что мы находимся на пороге беспрецедентной эры развития человека (или фундаментального эволюционного скачка), потребуется больше аргументов. Но найти таковые несложно.

Аквината от XX века отделяют шесть столетий.

Прогресс все это время был неспешным, продвижение вперед шло шаг за шагом. К концу же XX века конь помчался галопом. Если мы считаем, что взгляды на мир (или устройство сознания) времен Аквината стали несостоятельными, то насколько же быстро отправятся на свалку наши сегодняшние взгляды? Если прогресс - это пос ледовательность кадров, то должен ли каждый кадр считаться неповторимым и навсегда