Автомобильная фамилия [Сергей Никонович] (fb2) читать постранично

Сергей Никонович Автомобильная фамилия

I

Вы пробовали анализировать истории, написанные для детей?

Не в шесть лет, когда восторженно следите за приключениями соломенного чучела, железного дровосека и маленькой девочки из Канзаса. А повзрослев.

В детстве я обожал “Волшебника Изумрудного города”. Несколько раз читал не только его, но и продолжения, выдуманные Волковым. Лишь годы спустя узнал, что “Волшебник” – калька со сказки Фрэнка Баума.

Пожалуй, это была первая книга, настолько увлекшая меня. Показавшая, что за стоящими в ряд черными буквами может находиться яркий волшебный мир, куда ты, конечно же, всем сердцем, в дошкольном возрасте мечтаешь попасть.

Часто, повзрослев, мы больше не прикасаемся к таким историям. Оставляем их в детстве. И оставаясь на задворках памяти, они кажутся добрыми и правильными.

И, наверное, там они и должны находиться. Не пытайтесь ворошить детские истории, не пытайтесь анализировать их с точки зрения взрослого.

Риск того, что вы найдете что-то, чего не замечали в детстве – очень велик. И это не обязательно будет чем-то хорошим.

Например, то, что считалось забавной традицией – надевать всем гостям и жителям Изумрудного горда очки с зелеными стеклами, сейчас уже не кажется настолько безобидным.

Задумайтесь сами.

Правителя официально называют “Великим и Ужасным”. Жители его страны уверены, что живут в самом богатом городе мира и носят очки, дабы “не ослепнуть от великолепия”. Слухи о могуществе правителя расползаются по другим странам.

И все из-за обмана диктатора, который при помощи мошенничества и взращивания в людях невежества, удерживается у власти.

ИЗУМРУД

Зеленоватый туман стелился по брусчатке. В переулках он был слаб – оседал каплями на стенах домов, цеплял столбы и пропитывал дрожащие на ветру листовки.

Но на главной площади смог обретал силу. Наливался, густел так, что казалось, будто статуя Великого Гудвина парит, возвышаясь над зеленоватым облаком.

Никто точно не знал, как выглядит Гудвин – у него было много обличий – но все точно знали, как он появился.

Будущий мессия спустился в огромной корзине под тенью магического воздушного шара. Именно этот момент отлили в бронзе три лучших скульптора города. Гигантский шар высился над башнями ратуши, а под его куполом стояла высокая фигура, укутанная в плащ. Лицо скрывала тень капюшона, лишь два изумруда на месте глаз сверкали в свете газовых фонарей.

Левый горел ярче, подставленный под огонь. Правый – тускло отсвечивал. Труба, направленная к нему, захворала, подавилась чем-то и не могла больше шипеть голубоватым языком пламени.

Протрубил утренний горн.

Изумрудный Город проснулся.

Сначала это можно было и не заметить. Улицы остались пусты. Лишь ночной караул стройным шагом протопал в казарму.

Появились первые прохожие. Женщины спешили на рынок – успеть купить окорок или зелень по выгодной цене к обеду.

Проехала карета в сопровождении двух конных мечников.

Застучали по мостовым мальчишеские сандалии.

– Свежий номер “Изумрудной правды”!

– Чем на самом деле Бастинда занимается с летающими обезьянами?! Читайте!

Утренний туман нехотя исчезал. Растаскивался ботинками, развеивался плащами, таял на восходящем солнце.

Запахло свежим хлебом.

Центральная площадь постепенно оживала, заполнялась зеваками, мелкими торговцами и чистильщиками обуви. Женщины прямо с корзин продавали выпечку. Ушлые мальчишки торговали яблоками – большими и зелеными, как изумруды на башнях дворца.

Серафинит бросил мальчишке пфеннинг. С хрустом надкусил яблоко. Твердое, кислое и почти наверняка украденное из чьего-нибудь сада.

– Свежие новости не нужны? – молодой парень, с жиденьким пушком над верхней губой протянул свернутую вчетверо газету. – Изумрудный город стал еще богаче! Новая партия драгоценных камней прибыла вчера! Они пойдут на украшение городских стен!

Серафинит отмахнулся от парня, как от назойливой мухи.

«Еще богаче!» – подумал он. – «Как же! На стенах может и появятся новые изумруды, но вот в карманах от этого не потяжелеет!»

А набивать кошель монетами, а желудок едой Серафинит умел только одним способом.

Остановившись возле статуи, он в который раз окинул её взглядом.

Огромная.

Говорят Гудвин в два раза выше обычных людей. Но его бронзовая копия увеличивала этот разрыв по крайне мере еще втрое. Вблизи Великий и Ужасный казался гигантом, а воздушный шар закрывал половину неба.

Только здесь фонари горели даже днем. Шар заслонял солнце, а языки пламени помогали всем желающим четче рассмотреть статую.

Один из фонарей не работал. Погас ночью.

Серафинит опустил на брусчатку чемодан с инструментами, шикнул на особо любопытного мальчишку и бормоча что-то под нос, принялся собирать раскладную лестницу.

«Погас видите ли! В Оливковом квартале уже с месяц перебои в освещении!»

Серафинит лично проверил