Вторая [Егор Сергеевич Фаизов] (fb2) читать онлайн

Егор Фаизов Вторая

Странные дела происходят. Случалось это и раньше, вот и вновь терзает меня эта участь. Недавно обнаружил, совсем осознанно, что у меня отросла вторая голова. Все начиналось с красного пятнышка на левом плече, но очень скоро пятно зарубцевалось, увеличилось в размерах и стало полноценной головой. Сейчас все объясню.

Когда я кусаю яблоко, голова делает второй укус; когда пью воду, она делает второй глоток. Самое странное – что съедает вторая голова, не попадает в мой желудок, поэтому есть приходится в два раза больше, чтобы насытиться.

Когда я поворачиваю голову влево или вправо, вторая голова делает тоже самое. Когда я киваю, соглашаясь с кем-то, голова тоже кивает, хотя может и отрицательно мотать. Недавно голова начала говорить, но говорить тихо, шепотом, причем иногда говорит несуразицу или пытается шутить. Когда я захожу в магазин и говорю: «Яблоки», голова шепчет: «Апельсины». Когда я, прощаясь с кем-нибудь, говорю: «До свидания», голова шепчет: «С добрым утром, до свидания», или что-то вроде «с прошлым летом, подоконник». И смеется, глупая.

Голова никогда не смотрит мне в глаза и не отвечает на мои вопросы. Когда я смотрю в зеркало, она прячется за спину. И шепчет тихонько из-за спины: «Не поймаешь, не поймаешь». Когда я ложусь спать, голова требует вторую подушку. Когда выхожу на улицу, из левой руки вырастает еще одна, третья рука, и ищет шляпу для второй головы. Когда голова хочет куда-то пойти во время прогулки, из левой ноги отрастает еще одна, более мощная, чем остальные две, и ведет нас, все тело.

Голова не отвечает на мои вопросы и не говорит со мной, хотя охотно делает это с окружающим миром – иногда я молчу, а она разговаривает с незнакомцами. Бывает, я попадаю в очень нелепые ситуации. Один раз было вот так:

Я гулял по городу в своем лучшем сером пальто, шляпе, отглаженных брюках и с новенькой тростью. На улице была осень, было довольно прохладно и ветрено. Я шел по какому-то парку и решил присесть на лавочку. Еще одно скажу – голова не всегда со мной, временами она куда-то пропадает ненадолго. Так вот, сижу я на лавочке, отдыхаю в тишине. На горизонте показалась девушка, по воле злой судьбы она подсела ко мне, чему я был не совсем рад. Как только девушка села, появилась голова и начала с ней говорить. Я хотел уйти, но третья нога и третья рука намертво вцепились в лавочку, я не мог сдвинуться с места. Голова и девушка общались так, словно были знакомы сто лет, а я был невольным слушателем их беседы. Третий лишний, несчастный и измученный сидел я там до самой темноты. Сил не хватило перебороть железную хватку третьих конечностей, так я и остался сидеть.

Был еще один забавный случай. Одной ночью я как всегда лег спать. Закрыл глаза и уснул. Но вторая моя голова спать не легла – просто смотрела в потолок. И не знаю, то ли во сне, то ли наяву я видел глазами второй головы себя со стороны. Видел свою комнату, видел себя спящего с разных ракурсов. Из данного видения я сделал следующие выводы:

– Голова не спит или делает это редко.

– Все-таки ментально с ней мы связаны, хоть она и отрицает это.

– У головы очень длинная шея.

Голова являлась не антиподом моей натуры, не олицетворяла моей доброй или злой стороны. Она просто была другая. Отличная от меня.

Один раз в ресторане, когда я обедал, в тарелке моего супа оказалась муха – я сообщил об этом официанту:

– Официант, в моем супе муха. Будьте любезны, принесите мне счет.

Голова сказала:

– Официант, в вашем ресторане пахнет креветками, но в меню я не вижу креветок. Как это понимать?

Официант пожал плечами и пошел за счетом.

Голова не определяла себя ни как женское, ни как мужское. «Я голова», – иногда говорила она; еще она говорила: «Я есть». Но я не знал, верить в это, или нет.

Была среди всего этого вреда и польза. Например, когда я долго стоял в очереди и уставал, ментальное мое тело ложилось на землю и я отдыхал. Когда я сильно хотел пить, но до воды было далеко, третья призрачная рука давала мне невидимую кружку, и я делал мнимый глоток; а когда ночью у меня что-то болело, третья рука гладила это место, и боль на какое-то время уходила.

У меня развилась фобия, что в одну из ночей голова обовьет мою шею своей длинной шеей и задушит меня.

Голова требует вторую шляпу.

Второй шарф.

Вторые очки.

Вторую зубную щетку.

Второе зеркало.

В моем гардеробе появились третьи, несимметричные вещи – еще одна перчатка, носок, туфель, вторая трость, вторые часы. Появились рубашки с тремя рукавами и штаны с тремя штанинами. В моем теле поселились полтора человека. Вторая голова меньше моей по размеру, но ничуть не глупее.

Не мог я привыкнуть ко второй голове, не хотел мириться с ее выходками. Постоянная борьба мучили и истощали меня. Я стал бледным и слабым, как иссушенное растение, на теле которого появился вредный паразит, высасывающий все соки. Сон мой стал прерывистый и неспокойный. В одну из таких бессонных ночей наши с головой сознания смешались – я мог видеть то, что творилось в этой голове, и мог знать, о чем она думает. Но описать я этого не в силах. Мне показалось, что я понимаю, почему она появилась у меня, и понимаю, что чувствует она, находясь в моем теле. Это было теплое и колкое чувство в груди – мне стало жаль эту несчастную голову.

Шли странные дни. Голова редко появлялась, а если появлялась, то была печальна и больше молчала. Она больше не требовала второй шляпы, второго шарфа или вторых очков. Она не откусывала еду по второму разу и не меняла мои фразы во время моих разговоров. А я не знал, что происходит и что мне делать. Мне снились кошмары, странные сны, и я не мог понять, вымысел это или явь.

В одну ночь голова ушла. Я лежал на кровати в полной темноте, и от моего тела начало отделяться второе, белое и светящееся тело. Это происходило несколько минут.

Передо мной стоял белый светящийся человек. У него была одна рука, одна нога и одна голова, лица которой я не мог различить. Человек провел рукой перед собой, развернулся и вышел из комнаты через стену. Больше я его не видел, голова больше не появлялась на моем левом плече.

После этой ночи я стал слаб и бледен, волосы мои поседели и поредели, я сгорбился и еле волочил ноги; руки мои, слабые и тонкие, кое-как держали трость, на которую я опирался. У меня не доставало одного глаза, одной почки, одного легкого, части кишок, части сердца и немного мозга. Я усыхал, разваливался на части и, кажется, умирал. Но был счастлив, улыбаясь беззубой улыбкой, что смог вырастить хоть и половину, но достойную половину прекрасного человека.