ЦРУ как организованная преступность: как незаконные операции коррумпируют Америку и мир [Дуглас Валентайн] (fb2) читать онлайн

 

 

"Даг Валентайн мужественно вводит нас в некоторые из самых позорных незаконных операций ЦРУ, разоблачая все, что не так с разведывательной службой, вышедшей из-под контроля. Он стоит на страже общественных интересов, и его книга - это служение обществу. Я, например, не хотел бы жить в стране, где нет таких патриотов, как Даг Валентайн".

- ДЖОН КИРИАКУ,

автор книги "Шпион поневоле: моя тайная жизнь в войне ЦРУ против террора".

 

"[Две книги Дугласа Валентайна] о ФБН/УБН являются большим достижением".

- ПЕТР ДЕЙЛ СКОТТ,

автор книги "Американское глубинное государство".

 

"Даг Валентайн исследовал темное подбрюшье американской внешней политики за годы до того, как люди узнали 'темную сторону' пыточных лагерей и секретных войн".

- РОБЕРТ ПАРРИ,

Consortium News

 

 

 

© 2017 Дуглас Валентайн

ISBN: 978-0-9972870-1-1

EBOOK ISBN: 978-0-9972870-2-8

Внутренний редактор: Диана Г. Коллиер

Обложка: Р. Джордан П. Сантос

Фотография Дугласа Валентайна: Майкл С. Гордон, The Republican

ВСЕ ПРАВА ЗАЩИЩЕНЫ: За исключением целей рецензирования, эта книга не может быть скопирована или сохранена в любой информационно-поисковой системе, полностью или частично, без письменного разрешения издательства.

Library of Congress Cataloging-in-Publication Data

Имена: Валентайн, Дуглас, 1949- автор.

Название: ЦРУ как организованная преступность: как незаконные операции коррумпируют Америку и мир / Дуглас Валентайн.

Описание: Atlanta, GA : Clarity Press, Inc., 2017. | Включает библиографические ссылки и указатель.

Идентификаторы: LCCN 2016035980 (печать) | LCCN 2016046335 (электронная книга) | LCCN 2016035980 (печать).

ISBN 9780997287011 (бескислотная бумага) | ISBN 9780997287028

Предметы: LCSH: Соединенные Штаты. Центральное разведывательное управление - Коррупция. | Программа "Феникс" (программа борьбы с повстанцами : Вьетнам) | Организованная преступность. | Наркотрафик.

Классификация: LCC JK486.I6 V35 2017 (print) | LCC JK486.I6 (ebook) | ДКД 327.1273-dc23

Запись LC доступна на сайте https://lccn.loc.gov/2016035980

Clarity Press, Inc.

2625 Piedmont Rd. NE, Ste. 56

Atlanta, GA. 30324, США

http://www.claritypress.com

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

БЛАГОДАРНОСТИ

Глава 1:

Как Уильям Колби дал мне ключи от королевства ЦРУ

Глава 2:

Одно ведет к другому: мой редкий доступ к расследованию войны с наркотиками

ЧАСТЬ I:

ПРОГРАММА ЦРУ "ФЕНИКС" ВО ВЬЕТНАМЕ: ШАБЛОН ДЛЯ СИСТЕМАТИЧЕСКОГО ГОСПОДСТВА

Глава 3:

Положительная сторона войны во Вьетнаме: появляется бюрократическая модель для контроля населения

Глава 4:

Систематический сбор разведданных

Глава 5:

Чему мы действительно научились во Вьетнаме: модель военных преступлений для Афганистана и других стран

Глава 6:

Эскалация "грязной войны" в Афганистане

Глава 7:

Повтор Вьетнама на афганских перебежчиках

Глава 8:

Нарушение договоренностей: убийства ЦРУ предвещают победу в Афганистане и поражение Америки

Глава 9:

ЦРУ на Украине

Глава 10:

Военные преступления как политика

Глава 11:

Новые игры, те же цели: организационные изменения в ЦРУ

ЧАСТЬ II:

КАК ЦРУ НАЧАЛО ВОЙНУ С НАРКОТИКАМИ И УПРАВЛЯЕТ ЕЮ

Глава 12:

Создание преступления: как ЦРУ захватило Управление по борьбе с наркотиками

Глава 13:

За пределами грязных войн: связь ЦРУ и УБН и современный террор в Латинской Америке

Глава 14:

Проект Gunrunner

ЧАСТЬ III:

"ФЕНИКС" СОЗДАЕТ ВНУТРЕННЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

Глава 15:

Шпион, который стал конгрессменом: почему сотрудникам ЦРУ нельзя занимать государственные должности

Глава 16:

Генерал-майор Брюс Лоулор: от офицера ЦРУ во Вьетнаме до руководителя службы внутренней безопасности

Глава 17:

Внутренняя безопасность: Феникс возвращается домой, чтобы задавать тон

ЧАСТЬ IV:

ПРОИЗВОДСТВО СОПРИЧАСТНОСТИ: ФОРМИРОВАНИЕ АМЕРИКАНСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Глава 18:

Фрэггинг Боба Керри: ЦРУ и необходимость трибунала по военным преступлениям

Глава 19:

Совершенно секретная теневая система вознаграждений Америки

Глава 20:

Как правительство пытается манипулировать вашим сознанием

Глава 21:

Маскировка грязной войны Обамы

Глава 22:

Параллели завоеваний, прошлое и настоящее

Глава 23:

Пропаганда как терроризм

Глава 24:

Война с террором как величайшая тайная операция в истории

Примечания

Аббревиатуры

Индекс

 

 

Перевод сделан участниками сайта «Поискправды»

 

"Личное насилие - для любителя доминировать, структурное насилие - инструмент профессионала. Любитель, который хочет доминировать, использует оружие; профессионал использует социальную структуру".

- Йохан Галтунг

 

 

БЛАГОДАРНОСТИ

 

Я позволил себе много вольностей со стенограммами интервью и статьями, разъясняя и обновляя их для соответствия действительности, редактируя и объединяя информацию, чтобы избежать повторения. Несмотря на то, что это сборник, материал изложен в форме повествования, чтобы развлечь, и, надеюсь, также просветить.

Я хотел бы поблагодарить моих интервьюеров за то, что они были снисходительны ко мне:

Райан Доусон - веб-мастер и ведущий сайта www.ANCreport.com, на котором представлены подкасты о политике и экономике с участием профессионалов со всего мира.

Гильермо Хименес - владелец и редактор журнала Traces of Reality и постоянный обозреватель газеты Pan American Post. Он живет в Южном Техасе, глубоко в "зоне МВБ, свободной от конституции".

Кен Маккарти - американский активист, педагог, предприниматель и пионер коммерциализации Интернета. Brasscheck TV предлагает видеоматериалы по широкому кругу современных тем, доступные по подписке по электронной почте.

Лью Рокуэлл - американский либертарианский писатель и редактор, самопровозглашенный анархо-капиталист, пропагандист австрийской экономической школы, основатель и председатель Института Людвига фон Мизеса.

Джеймс Трейси - автор многочисленных научных публикаций. Его еженедельная программа интервью "Реальная политика" с 2014 года выходит на TruthFrequencyRadio.com, а также публикуется в виде подкаста на его сайте MemoryHoleBlog.com.

Курош Зиабари - иранский журналист, писатель и медиакорреспондент, удостоенный наград и пишущий для газет и журналов по всему миру.

Мой соавтор статьи "Военные преступления как политика", Николас Дж. С. Дэвис, является автором книги "Кровь на наших руках: американское вторжение и уничтожение Ирака" (Nimble Books: 2010).

Я хотел бы сказать спасибо Диане Колье за то, что она задумала эту книгу; Томасу Уилкинсону, Адаму Энгелю и Каре Зугман Деллачиоппа за то, что они дополнили мои мысли; Джону Прадосу за сохранение моей работы в Архиве национальной безопасности; и Марку Криспину Миллеру за то, что дал книге "Программа Феникс" новую жизнь на Open Road. Особая благодарность Роберту Пэрри из Consortium News, а также покойным Алексу Кокберну и Джеффу Сент-Клеру из Counterpunch за публикацию моих статей.

Больше всего спасибо Алисе.

Дуглас Валентайн

1 августа 2016 г.

 

Благодарность за предыдущие публикации должна быть предоставлена следующим лицам:

Глава 1: Как Уильям Колби дал мне ключи от королевства ЦРУ (адаптировано из интервью с профессором Джеймсом Трейси на сайте Real Politic в июле 2015 года, первоначально озаглавленного "Интервью 56: Дуглас Валентайн").

Глава 2: Одно ведет к другому: мой редкий доступ к расследованию войны с наркотиками (адаптировано из интервью Райана Доусона в ANC Report в январе 2015 года, первоначально озаглавленного "Копы, ЦРУ, наркотики и мафия").

Глава 3: Положительная сторона войны во Вьетнаме: появляется бюрократическая модель для контроля населения (адаптировано из статьи, опубликованной в мае 2015 года на сайте Dissident Voice, первоначально озаглавленной "Взгляд изнутри на использование террора ЦРУ во время войны во Вьетнаме").

Глава 4: Систематический сбор разведданных (адаптирована из статьи в Counterpunch за май 2004 года, первоначально озаглавленной "Азбука американских методов допроса").

Глава 5: Чему мы действительно научились во Вьетнаме: модель военных преступлений для Афганистана и других стран (адаптирована из статьи, опубликованной в ноябре 2009 года на сайте Consortium News и первоначально озаглавленной "Неправильные уроки Вьетнама").

Глава 6: Эскалация "грязной войны" в Афганистане (адаптировано из статьи, опубликованной в январе 2010 года на сайте Consortium News).

Глава 7: Повтор Вьетнама на афганских перебежчиках (адаптировано из статьи, опубликованной в феврале 2010 года на сайте Consortium News).

Глава 8: Нарушение договоренностей: убийства ЦРУ предвещают победу в Афганистане и поражение Америки (адаптировано из статьи, опубликованной в январе 2010 года на сайте Dissident Voice и первоначально озаглавленной "Нарушение договоренностей: убийства ЦРУ предвещают поражение в Афганистане").

Глава 9: ЦРУ на Украине (адаптировано из интервью Райана Доусона в мае 2014 года, первоначальное название "Даг Валентайн о ЦРУ и НПО на Украине, дата - май 2014 года".

Глава 10: Военные преступления как политика (адаптирована из статьи Николаса Дэвиса в Counterpunch в мае 2013 года) стр. 95 - 101.

Глава 11: Новые игры, те же цели: организационные изменения ЦРУ (адаптировано из интервью с Гильермо Хименесом от ноября 2014 года, первоначально озаглавленного "ЦРУ стало Фениксом").

Глава 12: Создание преступления: как ЦРУ командовало УБН (адаптировано из статьи, опубликованной в сентябре 2015 года на сайте Counterpunch).

Глава 13: За пределами грязных войн: связь ЦРУ и УБН и современный террор в Латинской Америке (адаптировано из интервью с Гильермо Хименесом в августе 2013 года).

Глава 14: Проект "Gunrunner" (адаптировано из интервью Кена Маккарти на Brasscheck TV в августе 2012 года, первоначально озаглавленного "Война с наркотиками, часть 1").

Глава 15: Шпион, который стал конгрессменом: почему сотрудникам ЦРУ нельзя разрешать занимать государственные должности (адаптировано из статьи, опубликованной в ноябре 2000 года в Counterpunch, первоначальное название "Шпион, который может стать конгрессменом").

Глава 16: Генерал-майор Брюс Лоулор: от офицера ЦРУ во Вьетнаме до руководителя службы внутренней безопасности (адаптировано из статьи, опубликованной в августе 2002 года на сайте Counterpunch).

Глава 17: Внутренняя безопасность: Феникс возвращается домой, чтобы задавать тон (основана на нескольких статьях о национальной безопасности, написанных в период с 2001 по 2004 год).

Глава 18: Фрэггинг Боба: ЦРУ и необходимость суда над военными преступниками (адаптировано из статьи, опубликованной в мае 2001 года в Counterpunch).

Глава 19: Совершенно секретная теневая система вознаграждений Америки (адаптирована из статьи, опубликованной в июле 2010 года на сайте Consortium News и первоначально озаглавленной "Другая сверхсекретная Америка").

Глава 20: Как правительство пытается манипулировать вашим сознанием (адаптировано из интервью с Лью Рокуэллом).

Глава 21: Грязная война Обамы (адаптировано из статьи, опубликованной в декабре 2009 года на сайте Consortium News).

Глава 22: Параллели завоеваний, прошлое и настоящее (адаптировано из статьи, опубликованной в феврале 2010 года на сайте Consortium News).

Глава 23: Пропаганда как терроризм (адаптировано из интервью с Курошем Зиабари в октябре 2013 года в Counterpunch, первоначально озаглавленного "Интервью с Дугласом Валентайном").

Глава 24: Война с террором как величайшая тайная операция (адаптировано из речи, произнесенной перед "Ветеранами за мир" в Портленде, штат Мэн). Речь была произнесена в августе 2010 года, а статья появилась в Consortium News неделю спустя.

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

 

| Глава 1 |
КАК УИЛЬЯМ КОЛБИ ДАЛ МНЕ КЛЮЧИ ОТ КОРОЛЕВСТВА ЦРУ

 

ДЖЕЙМС ТРЕЙСИ: Вы занимаетесь историческими исследованиями уже около 40 лет, и я хотел спросить, как вы ориентируетесь в проекте. Как вы определяете, где искать информацию, относящуюся к той или иной истории.

ВАЛЕНТАЙН: Это сложно, и мой опыт отличается от опыта других писателей и исследователей, с которыми я об этом говорил. С тех пор как я поступил в колледж в 1967 году, я хотел стать писателем. И с тех пор моя жизненная философия основана на изучении языка и литературной критики. У меня очень широкий подход. Я начал изучать греческую и римскую литературу, читал Нортоновские антологии английской и американской литературы, посещал курсы по классическим мифам и Библии. Очень рано я познакомился с литературной критикой, с такими людьми, как Роберт Грейвс, поэт и автор "Белой богини", и сэр Джеймс Фрейзер, написавший "Золотую ветвь". Фрейзер привнес социально-антропологический взгляд на мир литературы. Это привело меня к Карлу Юнгу, Эрику Ньюману, Нортропу Фраю и некоторым другим людям, которые рассматривали литературу с разных точек зрения - психологической, политической, антропологической, социологической, исторической, философской. Все эти вещи были мне интересны. Когда я смотрю на предмет, я рассматриваю его всесторонне со всех этих различных точек зрения.

Литературная критика учит силе символической трансформации, переработке опыта в идеи, в смысл. Чтобы быть рекламным агентом на Мэдисон-авеню, нужно понимать, как использовать символы и мифы для продажи товаров. Рекламщики используют логотипы и слоганы, как и политические пропагандисты. Левые или правые - неважно. Левые так же искусны в брендинге, как и правые. Чтобы стать спичрайтером или консультантом по связям с общественностью, нужно, прежде всего, понимать архетипическую силу мифа о герое. Так вы сможете превратить с помощью слов водопроводчика Джо или даже массового убийцу в национального героя.

Когда я решил провести исследование и написать о программе ЦРУ "Феникс",¹ я поступил именно так. Я обратился непосредственно к Уильяму Колби, который был директором Центрального разведывательного управления. Колби был человеком, наиболее связанным с "Фениксом", злополучной программой ЦРУ по "убийствам", которая привела к гибели десятков тысяч гражданских лиц во время войны во Вьетнаме. Никто не написал об этом книгу, поэтому я написал Колби письмо и отправил ему свою первую книгу "Отель 'Таклобан'". Я сказал ему, что хочу написать книгу, которая бы развенчала мистификацию программы "Феникс", и он был только за. Колби понравился мой подход - рассматривать все с разных точек зрения, - поэтому он поддержал меня и начал знакомить со многими высокопоставленными сотрудниками ЦРУ. Это дало мне доступ изнутри. После этого все было довольно легко. У меня хорошие навыки проведения интервью. Я смог убедить многих из этих людей из ЦРУ рассказать о "Фениксе".

Но я также подошел к этому с организационной точки зрения, что абсолютно необходимо, когда пишешь о таких бюрократиях, как ЦРУ или УБН. Вы действительно должны понимать их как бюрократию, что у них есть своя история. Они когда-то начинались, у них есть мандат Конгресса, у них есть цель, организационные и управленческие структуры. И в этом отношении мне очень повезло. Одним из первых, с кем я беседовал, был сотрудник ЦРУ Нельсон Брикхэм, который, собственно, и организовал программу "Феникс". Брикхэм закончил Йельский университет с отличием и был своего рода организационным гением. Он объяснил мне, как он организовал программу "Феникс". Он также объяснил мне различные отделы и отделения ЦРУ, чтобы я смог понять его.

Так что мне повезло. Благодаря Колби у меня был доступ к людям в ЦРУ, которые создали программу "Феникс", и я смог узнать, что было у них на уме и почему они делали то, что делали. Этого никогда бы не случилось, если бы я поступил в Колумбийскую школу журналистики или если бы я много лет занимался журналистикой. У меня был бы гораздо более узкий подход к делу. Но сотрудникам ЦРУ, с которыми я общался, нравился широкий взгляд, который я привносил в эту тему. Им нравилось, что я спрашивал их об их философии. Это позволило мне понять предмет всесторонне.

ТРЕЙСИ: Есть соратник Уильяма Колби, о котором вы рассказываете и пишете, тоже сотрудник ЦРУ, Эван Паркер. Вы смогли получить от него множество имен, а затем попросили этих людей об интервью. Объекты интервью, многие из которых были сотрудниками ЦРУ, возвращались к Колби или Паркеру и спрашивали, можно ли с вами поговорить. Правильно?

ВАЛЕНТАЙН: Верно. Как только я получил одобрение Колби, многие сотрудники ЦРУ думали, что я служу в ЦРУ. Никто обо мне не слышал. Я не был Морли Сейфером, Сеймуром Хершем или кем-то, кто был знаменитым репортером во Вьетнаме. Я был никем, в том смысле этого слова, который вкладывал в это слово Эдуардо Галеано. Я опубликовал книгу о том, как мой отец участвовал во Второй мировой войне, которую некоторые из этих парней прочитали. Тем, кто читал "Отель 'Таклобан'", она, как правило, нравилась, потому что она была сочувственной по отношению к солдатам и показывала, что я понимаю, что значит быть солдатом. Большинство сотрудников ЦРУ считают себя солдатами. ЦРУ устроено как военная организация с субординацией. Кто-то говорит тебе, что делать, и ты отдаешь честь и делаешь это.

У Эвана Паркера было такое чувство по отношению ко мне - что я смогу понять его лично, почему он делал то, что делал, потому что я написал сочувственную книгу о своем отце-солдате, и потому что Колби послал меня к нему. У меня был интересный опыт общения с ним. Он пригласил меня к себе домой для интервью, и когда я пришел, он пригласил меня наверх, в свою маленькую каморку, заставленную книжными полками, полными книг по истории Уэльса и поэзии. Паркер - это валлийская фамилия. Благодаря моему литературному образованию я смог поговорить с ним о таких вещах, как "Мабиногион" - книга о валлийской мифологии. У меня были обширные знания, которые помогали мне общаться с такими людьми, как он. Я расположил его к себе.

Кроме того, за год до того, как я начал опрашивать людей, я прочитал все, что мог найти о Вьетнаме и ЦРУ. Я был осведомлен, к тому же я выглядел как хороший методист. На мне был костюм и галстук. Мы проговорили час, и я понравился Паркеру.

Я ничего не спрашивал его о ЦРУ. Мы только начинали знакомиться. Но у него на журнальном столике лежала стопка документов официального вида. Он взглянул на документы и вежливо сказал, что спустится вниз, чтобы принести нам чай и печенье. "Это займет около пятнадцати минут. Я скоро вернусь". Он подмигнул и спустился вниз.

Я открыл верхнюю папку. Это был список всех сотрудников Управления "Феникс" с того момента, когда Паркер начал его работу летом 1967 года. Я начал яростно писать их имена, звания и должности, которые они занимали в программе. Через пятнадцать минут, когда я писал последнее имя, он крикнул снизу: "Даг, чай готов. Я поднимаюсь". Я закрыл папку и убрал блокнот. Он поднялся с подносом, на котором стоял чай и печенье. Он подмигнул, сел, и я начал расспрашивать его о "Фениксе".

Мы так и не добрались до документов на его столе. Но я ему понравился, и он направил меня к другим людям. Так было с большинством людей из ЦРУ, с которыми я встречался. Они сотрудничали, потому что Колби направил меня к ним. Как сказал Паркер, "(Колби) был директором, и мы до сих пор считаем его директором. Если он говорит, что с тобой все в порядке, мы верим в это".

Он не сказал: "Теперь я могу отказаться от клятвы о неразглашении". Но именно это они и делали.

Я разговаривал с сотрудниками почти всех подразделений ЦРУ и подходил к интервью организационно. Какой у вас был бюджет? Кто был вашим начальником и как вы ему подчинялись? Кто работал на вас и какую работу вы им поручали? У меня в кабинете была большая организационная схема, и я вписывал туда имена и должности. Я никогда никого не спрашивал: "Ты кого-нибудь убил? Делал ли ты такие-то незаконные вещи?". И поскольку я подходил к делу таким доброжелательным образом, они были уверены, что я демистифицирую программу и просто придерживаюсь фактов. Это имело эффект обратной психологии. Они доверяли мне, потому что я не спрашивал их о секретах - и они рассказывали мне свои секреты.

В конце концов, им это не понравилось, потому что я раскрыл все секреты. Я разговаривал с таким количеством людей, что в конце концов все они начали думать, что я из ЦРУ. Поскольку в ЦРУ все разделено, я в итоге знал о программе больше, чем любой другой сотрудник ЦРУ. Я затеял драку и натравил их друг на друга. Они начали рассказывать мне секреты о своих соперниках. Все они хотят быть героями своих мифов.

ТРЕЙСИ: Интервью, которые вы провели, и множество разговоров, которые вы задокументировали, были помещены рядом с фактической документацией, которую вам пришлось добывать в ходе значительного объема исследования.

ВАЛЕНТАЙН: В ходе интервью люди предоставляли мне оригинальные документы, подтверждающие их утверждения. Нельсон Брикхэм был руководителем полевых операций внешней разведки ЦРУ в Сайгоне (1965-1967). Брикхэм руководил офицерами связи, которых ЦРУ размещало в провинциях для работы со Специальным отделом полиции Южного Вьетнама - организацией, подобной нашему ФБР. ЦРУ создало и финансировало специальную полицию и направило ее преследовать гражданское руководство Вьетконга, а также всех, кто пытался подорвать американское марионеточное правительство. "Феникс" - это политическая война. Он руководил персоналом, который проводил все эти операции в провинциях.

В конце 1966 года начальник резидентуры ЦРУ в Сайгоне Джон Харт работал над совершенствованием операций против руководства Вьетконга вместе с сотрудником ЦРУ в Вашингтоне Робертом Комером. Комер был личным помощником Линдона Джонсона по умиротворению Вьетнама, так называемой "другой войне". Так или иначе, Харт дал Брикхэму задание создать генеральный штаб по умиротворению, после чего Брикхэм перешел на работу к Комеру. Создавая генеральный штаб по умиротворению, Брикхэм собрал воедино программу "Феникс". В ходе нескольких интервью Брикхэм передал мне копии всех оригинальных документов, которые он написал для Комера и Харта. Это были основополагающие документы программы "Феникс".

Это случалось часто. Я спрашивал парня, есть ли у него документы, подтверждающие его слова, и если да, то он давал мне копии того, что хранил в своей библиотеке. Все думали, что раз Колби послал меня, значит, все будет хорошо. Я не собирался раскрывать все эти вещи, или Колби решил, что все это можно раскрыть.

Документы, которые Брикхэм передал мне, показывают его собственными словами, о чем он думал, когда создавал программу "Феникс". Я разместил все эти документы в Интернете на сайте Cryptocomb вместе с записями интервью с Брикхэмом, Колби, Паркером и несколькими другими офицерами ЦРУ и военными. Они являются частью коллекции под названием "ЦРУ говорит". Я разместил их в Интернете, чтобы мои критики не могли оспорить мои факты, кроме как выдумывая что-то, что они постоянно делают. Я просто привел цитаты из этих документов и своих интервью. Так что это точный репортаж.²

ТРЕЙСИ: В Архиве национальной безопасности Университета Джорджа Вашингтона есть коллекция Дугласа Валентайна.

ВАЛЕНТАЙН: Да, коллекция содержит мои записи интервью с почти 100 сотрудниками ЦРУ и военными, участвовавшими в программе "Феникс". Люди продолжали направлять меня к другим людям, и я завел несколько отличных связей. Я познакомился с парнем по имени Туллий Акампора, который недавно скончался; ему было за девяносто. Он был офицером армейской контрразведки и работал на генерала Дугласа Макартура в Шанхае после Второй мировой войны. Когда было создано ЦРУ, Тулли, как и многие армейские контрразведчики, начал работать с сотрудниками контрразведки ЦРУ. Он был прикомандирован к ЦРУ. Хотя он сохранил свое воинское звание, Тулли был сотрудником ЦРУ в течение многих лет. В 1958 году он отправился в Италию, где познакомился и тесно сотрудничал с агентами Бюро по борьбе с наркотиками в Риме. В 50-х и 60-х годах федеральные агенты по борьбе с наркотиками проводили половину своего времени, оказывая услуги ЦРУ, а в обмен ЦРУ предоставляло им разведданные о мафиози, за которыми они охотились.

Тулли был направлен во Вьетнам в 1966 году и участвовал в одной из "антиинфраструктурных" программ, на которых основывался "Феникс". Программа Тулли называлась Cong Tac IV и, как и "Феникс", была направлена на гражданских лиц, которые работали в качестве тайных агентов Вьетконга. Когда ЦРУ и военные создали "Феникс", Эван Паркер перешел в офис Тулли. Тулли был знаком с высшими вьетнамскими чиновниками и офицерами ЦРУ во Вьетнаме, а также с американцами итальянского происхождения, которые занимали видное место в Бюро по борьбе с наркотиками, а позже и в УБН. Мы с Тулли стали личными друзьями, и он познакомил меня с высокопоставленными людьми из Бюро по борьбе с наркотиками и УБН.

Точно так же, как через Колби я попал в ЦРУ, через Тулли я попал в федеральные органы по борьбе с наркотиками на высоком уровне. Я встретил исторически важных людей и получил исторически важные документы, большинство из которых - новая история. Я еще не успел оцифровать записи интервью с сотрудниками федеральных органов по борьбе с наркотиками, но в Архиве национальной безопасности есть отдельные коллекции, как для материалов программы ЦРУ "Феникс", так и для материалов федеральных органов по борьбе с наркотиками.

ТРЕЙСИ: Мне интересно, как бывший губернатор Пенсильвании и сотрудник администрации Буша Том Ридж вписывается во все это. Не участвовал ли он в операции "Феникс"?

ВАЛЕНТАЙН: Я не уверен насчет Риджа. Он служил в пехотном подразделении во Вьетнаме с конца 1969 по 1970 год. Он работал в команде с четырьмя американцами и семью вьетнамскими солдатами, которые охотились на повстанцев, а не воевали против регулярной армии Северного Вьетнама. Таким образом, он участвовал в программе умиротворения. Он получил бронзовую звезду за убийство молодого человека с мешком картошки. Возможно, он был снайпером и, возможно, участвовал в одной из программ, которые координировал "Феникс", но не похоже, что он был советником "Феникса".

Ридж был губернатором и имел опыт руководящей работы, когда его назначили руководить Управлением национальной безопасности, а затем Министерством внутренней безопасности (МВБ). Он был политическим кадром, которому можно было доверить проведение политики Республиканской партии.

В то же время Министерство внутренней безопасности было основано на модели программы "Феникс", которую Нельсон Брикхэм разработал во Вьетнаме. Возможно, у Риджа и был некоторый опыт умиротворения, чем и является внутренняя безопасность; но он, безусловно, понимал, как управлять организациями. Ключевое слово - координация. Когда истеблишмент национальной безопасности захотел централизовать войну с терроризмом здесь, в США, через МВБ, они скопировали то, как "Феникс" координировал многочисленные агентства, чтобы упорядочить и забюрократизировать войну против инфраструктуры Вьетконга (ИВК).

"Феникс" оказался невероятно успешной моделью умиротворения Южного Вьетнама. Это был позитивный момент в войне во Вьетнаме. Политически война была катастрофой, но бюрократически программа "Феникс" преуспела. Она стала моделью для операций ЦРУ в Центральной Америке - "вариант Сальвадора".

В рамках программы "Феникс" в провинциях и округах Южного Вьетнама были созданы разведывательные оперативные и координационные центры (PIOCC и DIOCC). Аналогичным образом, Министерство внутренней безопасности создало "центры слияния" в каждом штате и крупном городе страны. Эти центры координируют работу всех ведомств в регионе точно так же, как это делали IOCC во Вьетнаме; систематизированные и компьютеризированные, они координируют работу аналитиков и оперативных подразделений спецслужб. Это та же самая высокобюрократизированная система, позволяющая избавиться от всего и всех, кто не может быть ассимилирован.

ТРЕЙСИ: Это зловещий набор наблюдений для человека, который так глубоко изучил программу "Феникс". Вы говорите, что шаблон "Феникса" - это нечто, что было привито к американской родине.

ВАЛЕНТАЙН: Совершенно верно. И я не единственный, кто говорит об этом. Дэвид Килкуллен был советником по борьбе с повстанцами в администрациях Буша и Обамы, и в 2004 году он призвал к проведению глобальной операции "Феникс".³

Том Хейден описал Килкуллена как "главного советника по противоповстанческим операциям" генерала Дэвида Петреуса "при планировании увеличения численности американских войск (в Ираке) в 2007 году". Он также занимал должность главного стратега в отделе по борьбе с терроризмом Госдепартамента в 2005 и 2006 годах и работал в Ираке, Пакистане, Афганистане, Сомали и в Юго-Восточной Азии. В разделе "Глобальная программа 'Феникс'" своей статьи 2004 года Килкуллен описывает вьетнамскую программу "Феникс" как "несправедливо опошленную" и "очень эффективную". Отвергая обвинения ЦРУ в спонсорстве и пытках как "популярную мифологию", Килкуллен называет "Феникс" неправильно понятой "гражданской программой помощи и развития", которая поддерживалась операциями по "умиротворению" для уничтожения Вьетконга, чья инфраструктура управляла обширными территориями сельского Южного Вьетнама. Глобальная программа "Феникс", - пишет он, - стала бы отправной точкой для демонтажа современной джихадистской инфраструктуры во всем мире".⁴

ТРЕЙСИ: Как Килкуллен хотел видеть программу "Феникс", навязанную миру?

ВАЛЕНТАЙН: Если бы он понял все правильно, он бы знал, что сила программы "Феникс" заключалась в центрах IOCC, которые позволяли осуществлять политический контроль. Через сеть центров "Феникс" руководство может контролировать адресацию и передачу сообщений. Я представляю, что Килкуллен хотел, чтобы такие высокобюрократизированные центры были созданы в странах, где ЦРУ и военные охотятся за террористами, или рядом с ними. Такие центры позволили бы Белому дому направлять ЦРУ, чтобы они направляли военных на нужных террористов. Чтобы оставлять наших террористов в покое.

К Сеймуру Хершу всегда обращаются за информацией о ЦРУ. В декабре 2003 года он написал статью в The New Yorker, в которой заявил, что военные из отдела специальных операций собираются использовать "Феникс" в качестве модели в Ираке.⁵ Верный своему высокому стилю, Херш сосредоточился на сенсационном аспекте "эскадрона смерти" "Феникса", а не на раскрытии организационного аспекта. Он сохраняет узкий фокус.

"Феникс" больше, чем сумма его частей, потому что он имеет символическое значение. Но его гнусные аспекты - например, эскадроны смерти, которые подчеркивает Херш, - привлекают всеобщее внимание. В Ираке ЦРУ раздавало колоды "игральных" карт с изображениями "особо ценных" суннитских чиновников в правительстве Саддама Хусейна. Эти психологические уловки и жаргон были взяты прямо из программы "Феникс".

Целью программы "Феникс" была "нейтрализация" гражданских членов подпольного революционного правительства в Южном Вьетнаме. Нейтрализация - это широкий термин, который включает в себя ряд мер. Первым шагом было установление личности подозреваемого диверсанта. После этого Нельсон Брикхэм, сотрудник ЦРУ, который создал "Феникс" в 1967 году, объяснил мне этот процесс следующим образом: "Моим девизом было: "Вербуй их; если не можешь завербовать, заставь их дезертировать (это Чиеу Хой); если не можешь заставить их дезертировать, лови их; если не можешь поймать, убей их". Таково было мое отношение к высокопоставленным членам ИВК".

ИВК - это сокращение от "Инфраструктура Вьетконга" - название, которое ЦРУ дало членам подпольного правительства революционеров и системе поддержки партизан.

В рамках своего мандата, выданного Конгрессом, ЦРУ выполняет работу по противодействию подрывной деятельности за пределами США. Таким образом, когда США ведут противоповстанческую борьбу в таких странах, как Ирак или Афганистан, ЦРУ придерживается политического порядка борьбы, в то время как вооруженные силы США придерживаются военного порядка борьбы. На практике, однако, борьба с подрывной деятельностью во время противоповстанческих действий является функцией военизированной полиции. Так, в Южном Вьетнаме американские военные поддерживали программу ЦРУ "Феникс" войсками и оборудованием.

В 1969 году ЦРУ якобы передало программу "Феникс" американским военным, и в этот момент солдаты впервые начали придерживаться политического порядка ведения боевых действий и проводить систематические контрподрывные операции против иностранных граждан. Создание программы "Феникс" стало переломным моментом. До него военным разрешалось нападать на гражданских лиц, только если они были секретными агентами или партизанами, нападавшими на военные базы или персонал. Но в своем фанатичном стремлении к победе во Вьетнаме военные намеренно стирали границы между диверсантами и невинными гражданскими лицами, и убивали всех, кто попадался на пути, включая детей, как это было в Сонгми и тысяче других мест.

После бесславного поражения во Вьетнаме Америкой двигал реакционный порыв вновь утвердить свое мировое господство. Оправдания, использованные для обоснования "Феникса", были институционализированы в качестве политики, что стало очевидным после 11 сентября и начала войны с террором. С тех пор ЦРУ и вооруженные силы США без всякого стеснения проводят совместные операции в стиле "Феникс" по всему миру, наиболее заметные в Афганистане и Ираке.

Также менялись отношения между ЦРУ, военными и СМИ. Во Вьетнаме было больше свободы прессы, кровавые расправы снимались и показывались по телевидению каждый вечер. Но ЦРУ и военные посчитали, что эти кадры настроили общественность против войны, поэтому к моменту вторжения Америки в Ирак в 2003 году репортеры были внедрены в военные подразделения. СМИ стали пиар-подразделением армии и ЦРУ, в результате чего общественность не увидела изображений растерзанных тел. Общественности было отказано в доступе к правде о том, что на самом деле делало ее правительство, а когда Челси Мэннинг передала в Wikileaks видеозапись "Сопутствующего убийства", ее без промедления судили и посадили в тюрьму.⁶

Когда я брал интервью для "Программы Феникс", некоторые сотрудники ЦРУ рассказывали мне, как тот или иной корреспондент из CBS или "Нью-Йорк таймс" приходил к ним в офис и спрашивал о программах, которыми они руководили. Сотрудники ЦРУ открыто рассказывали о своих операциях, но корреспонденты вьетнамской эпохи не публиковали подробности, потому что у их редакторов было джентльменское соглашение с ЦРУ не раскрывать секреты. Они могли знать секреты и до тех пор, пока они их не раскрывали, они могли продолжать иметь доступ.

Когда я исследовал "Феникс", я обращался к таким людям, как Сеймур Херш и Глория Эмерсон, но они не стали со мной разговаривать. Мне было труднее уговорить репортеров, чем сотрудников ЦРУ, потому что как только они говорили, что знают о "Фениксе", следовал вопрос: Почему вы не писали об этом? Тогда им пришлось бы раскрыть это джентльменское соглашение с ЦРУ.

Сеть "старых парней" существовала во Вьетнаме, но сейчас она стала намного хуже; теперь никому не удается взять интервью у сотрудников ЦРУ среднего звена под запись и раскрыть факты. После "Иран-контрас" бюрократия установила невероятные препятствия, которые не позволяют людям увидеть, что происходит внутри их частного клуба. Теперь общественность полностью полагается на таких разоблачителей, как Челси Мэннинг и Эдвард Сноуден, которых потом очерняют, сажают в тюрьму и/или гонят в изгнание.

ТРЕЙСИ: Мы видим, что, например, произошло с Гэри Уэббом в середине 1990-х годов. У него были люди, которые разгласили ему важную информацию, но ЦРУ отрицало это, и это более или менее стоило ему карьеры. У него не было никого, ни одного из его коллег, кто бы в значительной степени вступился за него, чтобы удержать его в отрасли, потому что то, что он делал, - это то, что должны делать журналисты-расследователи и историки, такие как вы.

ВАЛЕНТАЙН: Да. Гэри Уэбб был журналистом-расследователем, чья серия "Темный альянс" в 1996 году раскрыла связь между "Контрас" ЦРУ в Центральной Америке и торговцем крэк-кокаином в Лос-Анджелесе. Эта история всколыхнула ЦРУ. Представители чернокожего сообщества взялись за оружие. Затем в действие вступила сеть "старых парней" ЦРУ, и Уэбба до смерти изводили коллеги-журналисты за мелкие неточности в его работе. Но его настоящим грехом было раскрытие преступного участия ЦРУ в систематическом расовом угнетении через войну с наркотиками.

Уэбб покончил жизнь самоубийством в 2004 году. Но он был не первым американским гражданином, подвергшимся нападкам за то, что рассказал правду о центральной роли ЦРУ в наркоторговле. В своей книге 1972 года "Политика героина в Юго-Восточной Азии" Эл Маккой подробно описал большую часть наркосети ЦРУ во Вьетнаме и регионе "Золотого треугольника" - Лаосе, Бирме и Таиланде. Когда ЦРУ узнало, чем занимается Маккой, один из его самых высокопоставленных руководителей, Корд Мейер, попытался заставить издателя Маккоя не издавать книгу. Когда это не сработало, ЦРУ прослушивало телефон Маккоя, а налоговая служба провела аудит его подоходного налога. За кулисами ЦРУ вынудило источники Маккоя отказаться от своих слов. Знаменитый Комитет Черча, который раскрыл многие секреты ЦРУ, провел расследование утверждений Маккоя и признал ЦРУ невиновным в причастности к торговле наркотиками. Маккой переехал в Австралию и не возвращался в Америку в течение одиннадцати лет.

Контроль ЦРУ над международным оборотом наркотиков - самый темный секрет Америки, а после скандала с Уэббом "сеть старых парней" наложила еще больше ограничений на СМИ. Давление, которое ЦРУ оказывает на СМИ, равносильно политической войне, направленной против американской общественности. Это ничем не отличается от того, как ЦРУ проводит контрподрывные операции за рубежом.

Сегодня единственный способ понять, что происходит, - это изучение и понимание истории этих бюрократий. Откуда пришло ЦРУ? Куда оно движется? Если вы посмотрите на процесс исторически, вы сможете увидеть больше, чем видно с первого взгляда, и аура мистификации спадет. И это не счастливая история. По мере того, как власть все больше концентрируется в руках спецслужб, СМИ перестают быть просто послушными, они работают как их пиар-служба. Они просто игнорируют все, что противоречит официальной линии.

ТРЕЙСИ: В ведущих средствах массовой информации почти полностью отсутствует информация о "Нефритовом шлеме". Она освещается, обсуждается и анализируется только в альтернативных СМИ.

ВАЛЕНТАЙН: Да. "Нефритовый шлем" был военными учениями в Техасе, Аризоне, Флориде, Луизиане, Миссисипи, Нью-Мексико и Юте. Военные и местные власти создали координационные центры в стиле "Феникса", чтобы дать сотрудникам специальных операций и "гражданских служб" опыт работы с парамилитаризованными полицейскими силами, и это называлось реалистичным "военным опытом" в операциях по борьбе с повстанцами внутри страны. Отключение СМИ было важной частью плана. Цензура была символом того, как в результате концентрации капитала коммуникационная и медийная индустрия была централизована и теперь является частью аппарата политической войны. Индустрия СМИ была сведена к нескольким огромным корпорациям, которые контролируют большинство средств массовой информации. Контроль над информацией стал ключом к успеху олигархии. Очень немногие независимые новостные организации способны конкурировать с гигантами или распространять информацию по всей стране, поэтому людям приходится искать факты в Интернете.

ТРЕЙСИ: Даже некоторые альтернативные прогрессивные левые СМИ, которые были хороши двадцать или около того лет назад, все больше зависят от денег фондов, которые приходят с определенными условиями, и они не так склонны расширять границы, как это было раньше.

ВАЛЕНТАЙН: Конечно. Как человек, который интересуется тем, как ЦРУ использует язык и мифологию для контроля политических и социальных движений, я считаю это развитие событий зловещим. Такие люди, как Гленн Гринвальд, которые получают деньги от миллиардеров, настаивают на том, что это не оказывает на них никакого редакционного влияния. Но медийные лица, получающие деньги от миллиардеров и фондов, связанных с ЦРУ, должны понимать, что их "сахарные папочки" могут в один момент потопить их деятельность из-за того, что они напишут, и это знание, безусловно, влияет на то, что они готовы делать и говорить.

Принятие денег от миллиардера также имеет огромное символическое значение. Это означает, что человек, берущий деньги, одобряет то, что один человек имеет восемь миллиардов долларов, в то время как три миллиарда людей едва выживают. Своим примером знаменитые медиа-персоны, такие как Гринвальд, говорят своим последователям, что они поддерживают эксплуатацию и империализм, которыми занимаются их благодетели.

Как известно всем рекламщикам, символические сообщения не нужно формулировать, они понимаются подсознательно. Последователям Гринвальда это нравится. Это означает, что им не нужно сознательно противостоять своей молчаливой поддержке несправедливой системы. Эта самоцензура позволяет знаменитым журналистам, таким как Гринвальд и его приятель Джереми Скейхилл, рекламировать себя как героических противников системы. И они будут продолжать вести двойную игру до тех пор, пока их последователи не начнут оспаривать их собственные базовые предположения. Система никогда не изменится, пока люди не выберутся из своей уютной темноты и не начнут отвергать неравенство системы, вместо того чтобы просто питаться им.

ТРЕЙСИ: Вы упомянули Гринвальда. Есть и другие видные фигуры слева, которые позиционируют себя как борцы за свободу в информационной сфере, хотя это, вероятно, не так. Это то, что, как мне кажется, уходит корнями на сорок лет назад, к Дэниелу Эллсбергу. Самым важным делом в области свободы прессы в двадцатом веке, если не в истории страны, были "Документы Пентагона", и все же сам Эллсберг был сотрудником ЦРУ.

ВАЛЕНТАЙН: Ну, Гринвальд и Эллсберг, конечно, не "левые", и Эллсберг не был полностью интегрированным, не имевшим обратного выхода, сотрудником ЦРУ. Но в течение определенного периода времени в 1965 и 1966 годах он работал на начальника резидентуры ЦРУ в Сайгоне Джона Харта (которого я упоминал ранее как инициатора программы "Феникс"), собирая разведданные о том, что думают видные политики и чиновники Южного Вьетнама. Мне сказали, что Эллсберг мог дословно вспоминать разговоры, и чтоего знакомили с этими важными политическими деятелями на светских мероприятиях, а затем он докладывал Харту об их мыслях. Он также работал на высоком уровне в программах умиротворения, на которых основывался "Феникс". Эллсберг работал с сотрудниками ЦРУ Эдвардом Лансдейлом и Люсьеном Конейном, а также с сотрудником Информационной службы США Фрэнком Скоттоном, о котором еще предстоит рассказать.

Проблема в том, что в своей автобиографии Эллсберг представил себя как сотрудника Государственного департамента. Это было его прикрытием. А в фильме о нем он изображен в армейской форме во время патрулирования. Он представил себя в ложном свете. Он не был честен. Вся его работа с ЦРУ отсутствует. Почему?

Это связано с тем, что Эллсберг был полноценным "ястребом", но который выступил против войны во Вьетнаме. Но после того, как он опубликовал "Документы Пентагона", левые приняли его как символ того, кто увидел свет. Левые ставят себе в заслугу окончание войны, и Эллсберг - центральный персонаж их повествования. Поэтому антивоенное движение в частности и левые (что бы это ни было) в целом соглашаются с этой историей прикрытия.

Но люди не могут понять значение "Документов Пентагона" или истинную природу войны во Вьетнаме без понимания работы Эллсберга в ЦРУ. Его мировоззрение определялось его близкими отношениями со своим наставником Эдом Лансдейлом⁷ и другими участниками политической войны, с которыми он работал во Вьетнаме, особенно с Фрэнком Скоттоном. Эллсберг, Скоттон и еще несколько экспертов подготовили организационный план Америки по умиротворению гражданского населения Южного Вьетнама в основополагающем докладе "Роли и миссии" в августе 1966 года. Это исследование заложило основу для программы "Феникс".

Все это возвращается к вопросу о доступе. Я не знал, кто такой Скоттон, пока Колби не направил меня к нему в 1986 году. Как и другие люди, к которым меня направил Колби, Скоттон думал, что я одобрен ЦРУ. Он пытался произвести на меня впечатление, и когда я брал у него интервью в его доме в Маклине, штат Вирджиния, он сказал, что "мы" (что могло означать только его и Колби) поручили Эллсбергу опубликовать "Документы Пентагона". Потом Скоттон написал автобиографию, в которой он отрицает, что приказал Эллсбергу сделать это. Теперь он утверждает, что Эллсберг просто показал ему "Документы Пентагона" в 1970 году.

Все это также связано с наркоторговлей ЦРУ. Минуту назад я упомянул, что источники Эла Маккоя отказались от своих показаний. Главным среди источников Маккоя, которые отказались от своих слов, был бывший товарищ Дэна Эллсберга, Лу Конейн. Когда Маккой беседовал с ним летом 1971 года, Конейн признался, что в 1965 году заключил перемирие между ЦРУ и корсиканскими наркоторговцами, в то самое время, когда он работал с Эллсбергом.

Лето 1971 года также было напряженным временем. В июле Колби должен был дать показания Конгрессу по поводу программы "Феникс", но внимание общественности привлекло более значительное событие. 13 июня 1971 года газета "Нью-Йорк таймс" начала печатать пространные выдержки из "Документов Пентагона" - этой тщательно отредактированной пачки документов, которые даже по названию отвлекали внимание от ЦРУ. Следовательно, общественность не обратила особого внимания, когда 15 июля 1971 года "Таймс" сообщила: "Ранее засекреченная информация, зачитанная сегодня в протоколе подкомитета по правительственным операциям Палаты представителей, раскрывает, что за 14 месяцев в ходе операции 'Феникс' было нейтрализовано 26 843 невоенных вьетконговских повстанцев и сочувствующих им лиц".

Все эти нити сплетаются вместе, чтобы создать мифы о ЦРУ, в которые верят американцы; и история прикрытия Эллсберга является частью этой вымышленной истории.

ТРЕЙСИ: Нежелание некоторых редакторов публиковать то, что вы исследовали и раскрыли об Эллсберге, как вы думаете, отчасти связано с желанием поддержать легенду об Эллсберге, символ того, кем он стал?

ВАЛЕНТАЙН: Конечно. Они входят в ту же сеть руководителей СМИ, на которых влияет ЦРУ; то, что сотрудник ЦРУ Корд Мейер назвал "совместимыми левыми".

Позвольте мне рассказать вам о моем опыте общения с "совместимыми левыми". William Morrow & Company опубликовала "Программу Феникс" в 1990 году, но прежде чем она попала на книжные прилавки, "Нью-Йорк таймс"дала ей ужасную рецензию. После этого средства массовой информации не стали бы прикасаться к ней и десятифутовым шестом. По мнению левых, книга представляла новый материал, который они не могли переварить. Полагаю, она угрожала их собственническим притязаниям на историю войны во Вьетнаме.

Воинствующие правые все равно никогда не признают этого. Но руководство левых является частью сети "старых парней" ЦРУ, и, как все американские интеллектуалы, они смотрят на "Таймс" в поисках направления и подтверждения. Поэтому было принято решение игнорировать книгу не только потому, что она раскрывает секреты ЦРУ, но и потому, что в ней СМИ, и в частности "Таймс", названы причиной того, что общественность не может ясно увидеть ЦРУ таким, какое оно есть: преступным заговором от имени богатых капиталистов.

Я также отметил, что публикация "Документов Пентагона" отвлекла внимание от слушаний в Конгрессе по делу "Феникса". В последующих книгах я добавил, что это отвлекло внимание и от сообщений о торговле ЦРУ наркотиками.

В любом случае, все мои доступы к ЦРУ были бессмысленны. ЦРУ через своих друзей в СМИ смогло "нейтрализовать" меня. Лишь несколько человек признали историческую ценность книги - такие люди, как Эл Маккой, который в рекламной статье для издания iUniverse назвал книгу "решительным шагом".

Но у всех моих сторонников был один и тот же ответ: Я перешел черту и больше никогда не смогу опубликовать книгу в Соединенных Штатах. Так я на собственном опыте узнал, что у ЦРУ есть стратегическая разведывательная сеть, состоящая из людей руководящего звена в информационной индустрии, которые с помощью таких инструментов, как раздел "Книжное обозрение Таймс", знают, какие книги и авторов нужно маргинализировать.

Питер Дейл Скотт также был маргинализирован в результате публикации в 1972 году книги "Военный заговор" и в 1993 году книги "Глубинная политика и смерть Кеннеди". Питер поддержал меня, и через несколько лет после выхода книги "Феникс" я упомянул ему, что пишу статью, основанную на моих интервью со Скоттоном и Конейном, о глубокой политической связи Эллсберга с ЦРУ. Питер - друг Эллсберга, и, несмотря на то, что статья могла поставить Эллсберга в неловкое положение, он организовал для меня интервью с ним. Питер дал мне номер телефона Эллсберга, и я позвонил в заранее оговоренное время. И первое, что сказал мне Эллсберг, было: "Вы не можете меня понять, потому что вы не знаменитость".

Если вы хотите понять, какую важную роль играют знаменитости в определении того, что общество принимает за реальность и ценность, прочитайте книги Ги Дебора "Общество спектакля" и ее продолжение "Комментарии". Дебор объясняет символическую роль знаменитостей (иногда непреднамеренно) в поддержании иллюзий, которые мы путаем с реальностью.

Дебор цитирует немецкого философа Людвига Фейербаха, который, как известно, сказал: "Но, конечно, для нынешнего века, который предпочитает символ символизируемой вещи, копию оригиналу, представление реальности, видимость сущности... только иллюзия священна, истина - профанация. Более того, считается, что святость возрастает пропорционально уменьшению истины и увеличению иллюзии, так что высшая степень иллюзии становится высшей степенью святости".

Когда Эллсберг сказал мне, что он знаменитость, он имел в виду, что в момент утечки "Документов Пентагона" он претерпел символическую трансформацию и попал в социальную сферу, которая отчуждает его от таких незнаменитостей, как я. Он стал иконой, и никто из левых не собирается говорить: "О, Боже! Валентайн сделал откровение об Эллсберге. Давайте переосмыслим все, что мы считаем правдой".

Как и его двойники справа, управленческий класс слева инвестирует в героев-знаменитостей, которые представляют их бизнес-интересы. Они фокусируются на символе и игнорируют любые противоречивые, но существенные факты, подобно тому, как Гринвальд и Скейхилл игнорируют финансирование Пьером Омидьяром Центра объединенных действий в Киеве, который был координационным центром в стиле "Феникса" для тайных политических действий.⁸

Если владельцы символа вынуждены говорить о постыдном факте, который подрывает их деловые интересы, они интерпретируют этот факт узко. Это одна из методик политических партий и совместимых с ними СМИ: они обобщают и искажают проблемную тему за девять секунд, а затем повторяют это обобщение снова и снова. Они не используют подход литературного критика; они не смотрят честно на то, что означают тщательно подобранные правительством слова. Они не ищут то, что не сказано. Фактически, они играют в одну и ту же игру. Их методы идентичны.

Я испытал то же самое, когда написал свою статью об Эллсберге. Никто из американских левых не хотел ее публиковать. В конце концов Робин Рамзи опубликовал ее в журнале Lobster в Великобритании. Статья называлась "Столкновение икон" и показывала, что Эллсберг и Эл Маккой занимали противоречивые позиции относительно отношений ЦРУ с наркоторговцами во Вьетнаме.⁹ Маккой обвинил сотрудников ЦРУ Эда Лансдейла и Лу Конейна в сотрудничестве с корсиканскими контрабандистами наркотиков в 1965 году, в то самое время, когда Эллсберг тесно сотрудничал с ними. Но когда я брал у него интервью, Эллсберг настаивал на том, что эти сотрудники ЦРУ не были вовлечены в наркотрафик, несмотря на подавляющее количество доказательств обратного.¹⁰

Несколько лет спустя Алекс Кокберн и Джефф Сент-Клер опубликовали мою статью об Эллсберге в Counterpunch. Им было весело высмеивать причудливые левые предубеждения и священных коров, таких как Израиль. Им понравилась моя книга "Программа Феникс" и моя статья об Эллсберге, которую мы переименовали в "Настоящий Дэниел Эллсберг, пожалуйста, встаньте".¹¹ Они опубликовали ее в Counterpunch, и, конечно, все левые ее проигнорировали.

Поддержание имиджа Эллсберга - это в основном деловое решение, потому что Эллсберг - это тот, кого мафия называет "делателем денег". Если одно из этих СМИ "совместимых левых" пригласит Эллсберга выступить на мирной конференции, которую оно спонсирует, сотня поклонников заплатит наличными, чтобы увидеть его. Совместимые левые - это коммерческое предприятие, зависящее от капиталистического общества, в котором они действуют. В то же время Эллсберг является символом иллюзии, что изменения возможны в рамках системы. Он призывает к реформам, да, и, как и "совместимые левые", он поддерживает многие важные прогрессивные программы. Но что более важно, скрывая свои связи с ЦРУ, он убеждает буржуазию, подписывающуюся на эти СМИ, что все, что они думают о своих лидерах, верно. Вот так символические герои сбивают с пути.

В этом заключается символическая функция Эллсберга; как сертифицированный герой, достигший статуса знаменитости, он доказывает, что система работает. Он слил "Документы Пентагона" и остановил войну. И он пострадал за это. Президент Никсон хотел отдать его под суд за измену. Сотрудники Никсона использовали все грязные приемы, чтобы запугать и дискредитировать его, но он держался. Таков миф о герое.

Но героев нет, и система не работает для всех так, как она вознаграждает Эми Гудман в Democracy Now! Или как она вознаграждает Гринвальда и Скейхилла.

Если бы Эллсберг раскрыл секреты ЦРУ, он уже не оказывал бы прежнего успокаивающего воздействия на либеральную буржуазию. Поэтому его спонсоры никогда не упоминают о том, что у него был роман с любовницей корсиканского контрабандиста наркотиков в Сайгоне. Этого нет ни в книге, ни в фильме. Он отрицает, что его приятели из ЦРУ были вовлечены в торговлю наркотиками, хотя это так. Он не хочет говорить о военных преступлениях ЦРУ, свидетелем которых он был, или о противоречиях капитализма. Подобно Сеймуру Хершу и другим иконам либеральных СМИ, он избегает называть имена сотрудников ЦРУ или подробно описывать классовые функции ЦРУ. Он - эксперт, который говорит буржуазии, что все под контролем. Он выполняет эту символическую функцию и делает это уже сорок лет. И если, как я, вы нарушите его неприкосновенность, раскрыв правду, вас никогда не опубликуют "совместимые левые". Вы потеряете доступ.

ТРЕЙСИ: Недавним воплощением Дэниела Эллсберга может быть Джереми Скейхилл. Минуту назад вы упомянули "Демократию сегодня!". Он был их корреспондентом в начале 2000-х годов, когда война в Ираке разрасталась вместе с войной с террором.

ВАЛЕНТАЙН: Эллсберг никогда не был репортером или медиа-магнатом, как Скейхилл, но они оба - знаменитости: Эллсберг - у старшего поколения, Скейхилл - у наивных миллениалов. Они также похожи тем, что Скейхилл снял грандиозный документальный фильм о себе, в котором он охарактеризовал себя как героя. В фильме он почти не упоминает ЦРУ, а его издание The Intercept избегает любого анализа ЦРУ как инструмента капитализма и империализма.

Скейхилл и Гринвальд оказывают на либеральную буржуазию такое же умиротворяющее воздействие, как и Эллсберг. Они немного будоражат их своими повторными разоблачениями, но символически они являются частью системы. Они называют себя альтернативными, но они не собираются заниматься самокритикой или рисковать раскрытием критических доказательств, которые могли бы предъявить обвинения отдельным сотрудникам ЦРУ.

Это ловушка-22. Пока СМИ не перестанут покрывать ЦРУ, люди никогда не поймут, как незаконные тайные операции систематически искажают наши основные представления обо всем. Между тем, эти знаменитости СМИ увековечивают все мифы, на которых основана классовая система. Гринвальд и Скейхилл слишком заняты тем, что хватаются за конфеты и изображают из себя героев и победителей, которые добились больших успехов.

ТРЕЙСИ: Война с наркотиками, о которой вы рассказываете в своих книгах, коренным образом изменилась в конце 1960-х и начале 1970-х годов. Не могли бы вы представить нам обзор возросшего участия ЦРУ вплоть до настоящего времени?

ВАЛЕНТАЙН: Бюро по борьбе с наркотиками было выведено из состава Казначейства и воссоздано как Бюро по борьбе с наркотиками и опасными препаратами (BNDD) в Министерстве юстиции в 1968 году, потому что оно собрало неоспоримые доказательства того, что ЦРУ управляло наркобизнесом в Золотом треугольнике. Героин, который продавали американским солдатам во Вьетнаме, поступал от клиентов ЦРУ в Лаосе. Эл Маккой писал об этом еще в 1972 году. ЦРУ защищало крупных производителей опиума в Золотом треугольнике, точно так же, как последние пятнадцать лет оно защищало крупных наркоторговцев в Афганистане. Оно поставляло героин и опиум своим полевым командирам в Южном Вьетнаме в качестве платы за продвижение политики США, которая была вредна для их собственной страны. ЦРУ покупало их услуги, позволяя им торговать наркотиками, и большая часть наркотиков возвращалась на родину через предприимчивых солдат и различные преступные организации. Это был преступный сговор высшего порядка.

В 1968 году истеблишмент национальной безопасности осознал, что заговор находится на грани разоблачения, поэтому он вывел различные функции исполнительного руководства, правоприменения и разведки из BNDD и передал их ЦРУ, чтобы ЦРУ могло защитить свои активы по контрабанде наркотиков по всему миру. В этот момент федеральная правоохранительная деятельность по борьбе с наркотиками стала дополнением к национальной безопасности.

ТРЕЙСИ: Таким образом, этот барьер, который теоретически существует между операциями ЦРУ за рубежом и в Соединенных Штатах, был обойден при помощи войны с наркотиками.

ВАЛЕНТАЙН: Да. Изучая взаимоотношения между ЦРУ и федеральными правоохранительными органами по борьбе с наркотиками, вы можете понять, почему я называю ЦРУ подразделением правительства США, занимающимся организованной преступностью. Нигде это так не проявляется, как в том, как оно контролирует международные наркосети. Если вы генерал в Боливии и убиваете левых, ЦРУ разрешит вам торговать наркотиками.¹² Если вы Мануэль Норьега и предоставляете разведданные о революционерах в Центральной Америке, вам разрешено торговать наркотиками. Если вы южновьетнамский генерал или афганский полевой командир, вам разрешено торговать наркотиками, потому что вы продвигаете интересы национальной безопасности Соединенных Штатов, что означает их корпоративные, а также политические и социальные интересы.

Для того чтобы это произошло, важны две вещи: ЦРУ должно контролировать определенные подразделения УБН, и оно должно контролировать СМИ. И оно систематизировало свой контроль над этими институтами.

 

 

 

| Глава 2 |
ОДНО ВЕДЕТ К ДРУГОМУ: МОЙ РЕДКИЙ ДОСТУП К РАССЛЕДОВАНИЮ ВОЙНЫ С НАРКОТИКАМИ

 

РАЙАН ДОУСОН: Давайте обсудим взаимоотношения между преступностью и правоохранительными органами. Вы говорили об этом в статье об опыте, который вы получили, когда росли в Нью-Йорке.¹ Давайте начнем с того, что вы узнали в юности, и расскажем о взаимоотношениях между преступностью и правоохранительными органами, если здесь вообще может быть такая граница.

ВАЛЕНТАЙН: Я понял, что нет никакой границы. История, которую я собираюсь рассказать о своем опыте, аллегорична. Это микрокосм того, как устроен мир, как пропаганда и реклама на Мэдисон-авеню убеждают людей в том, что существуют силы добра, борющиеся с силами зла. Но если бы люди видели сквозь пропаганду, у них было бы другое отношение, и наша страна была бы устроена по-другому. Но законотворческая ветвь нашего правительства находится в руках профессиональных преступников. Все, что они делают, направлено на службу преступности, на удержание или обворовывание бедных и защиту или помощь богатым. Я осознал все это в юности, благодаря моему отцу.

Урок, который преподал мне отец, произошел в 1968 году, всего через 23 года после Второй мировой войны. С тех пор прошло почти пятьдесят лет, так что мой опыт был контекстуально ближе к "хорошей" войне, чем к "плохой" войне во Вьетнаме. Взрослые мужчины в 1968 году считали, что Америка спасла мир для демократии. Тогда было легче быть бунтарем, когда миллионам белых мужчин из среднего класса приходилось перевоспитывать себя и поддерживать друг друга, чтобы не быть убитыми за Dow Chemical и Dow Jones во Вьетнаме.

Мой отец работал на почте в деревне, где он жил в детстве. Он работал в смену на кладбище, а я работал в деревообрабатывающей компании в городе. Я приехал из колледжа на лето и работал в Coggeshall Tree Company, лазил по деревьям.

Мы с отцом не ладили. Но я завтракал в той же закусочной, где мой отец выпивал чашку кофе после смены на кладбище. Это были дни "разрыва поколений". Он сидел на одной стороне закусочной у кухонной двери с полицейскими и пожилыми рабочими. Они говорили о том, как они ненавидят Мухаммеда Али, который отказался ехать во Вьетнам, и Джо Уилли Намата. У меня и моих друзей были длинные волосы, и мы сопротивлялись войне. Мы курили дурь и принимали кислоту, а наши подружки были молодыми, красивыми и сексуально раскрепощенными благодаря таблеткам, поэтому они тоже нас ненавидели.

Однажды мы с отцом встретились у кассы. Он ждал меня, когда я вышел на улицу. "Я хочу, чтобы ты встретился со мной завтра в банке", - сказал он. "Я хочу тебе кое-что показать. Приходи примерно на час раньше".

Мы не ладили, но он был моим отцом, поэтому я делал то, что он говорил.

Банк находился на другом конце Уилер-авеню, но недалеко от закусочной. Мой двоюродный дядя Том Коллиган работал там охранником. Том много лет был полицейским в городе. Отец моего отца тоже был полицейским в городе во время сухого закона.

В общем, на следующее утро мы встретились в банке и пошли по Уилер-авеню в сторону закусочной. Солнце только вставало, и на улице никого не было. Мы дошли до углового магазина в конце Уилер-авеню и повернули направо на Мэнвилл-роуд. Закусочная находилась в нескольких шагах вверх по улице, и я увидел, что перед ней припаркована машина, развозившая хлеб. Рядом с ним была припаркована другая машина. Я знал, кому принадлежала эта машина.

Мой отец вышел на улицу, я шел следом. Он встал за грузовиком, распахнул задние двери и сказал мне: "Посмотри внимательно. Вот истинная связь между преступностью и правоохранительными органами".

Внутри находился водитель хлебовозки, представитель мафии, который забирал деньги и чеки у местного букмекера. Букмекер работал в закусочной и сидел рядом с водителем хлебовозки. В кузове грузовика сидели трое деревенских полицейских. Я знал их всю свою жизнь. Я ходил в школу с их детьми. Я знал их имена.

Они были пойманы с поличным, так что не могли отвертеться. Когда они начали бормотать проклятия, мой отец резко закрыл двери. Он ушел и занялся своими делами. Я тоже.

На следующий день я снова был в закусочной, и никто не сказал ни слова. Как будто меня посвятили в тайное общество. Большинство людей в городе понятия не имели, что такое происходит. Они думали, что копы выписывают штраф за превышение скорости. Они не видели, что копы сотрудничают с профессиональными преступниками и делают на этом деньги. Они считают, что когда парень надевает форму - парень, который был хулиганом в школе и не развил навыки, чтобы стать водопроводчиком или поступить в колледж, - он становится добродетельным. Но парни, которые идут работать в правоохранительные органы, больше связаны с мошенниками, с которыми они ежедневно общаются, чем с гражданами, которых они должны защищать и обслуживать. Они развращены.

В ЦРУ работают люди того же типа. Нельсон Брикхэм, которого я упоминал в предыдущей главе как сотрудника ЦРУ, создавшего программу "Феникс", так говорил мне о своих коллегах: "Я описал службу в разведке как социально приемлемый способ выражения преступных наклонностей. Парень, который имеет сильные криминальные наклонности, но слишком труслив, чтобы стать таковым, окажется в таком месте, как ЦРУ, если у него есть образование". Брикхэм назвал сотрудников ЦРУ наемниками, "которые нашли социально приемлемый способ делать такие вещи и, добавлю, получать за это очень хорошие деньги".

Иногда копам приходится арестовывать преступников и сажать их в тюрьму, но обычно это те, кто не состоит в мафии, или мафиози, нарушившие какое-то соглашение. Если вы чернокожий или представитель меньшинства, вам редко удастся извлечь выгоду из этих отношений копов с организованной преступностью.

То, чему я был свидетелем, поражало воображение, и, будучи 18-летним, я не был готов думать об этом тогда. Но я думал об этом в течение последующих двадцати лет. И когда я начал заниматься расследованиями и писать, этот опыт и некоторые подобные ему, которые у меня были, заинтересовали меня криминальным миром; такими вещами, как участие мафии в убийстве Кеннеди. Я хотел узнать об этих вещах.

В 1981 году мой отец дал мне урок, благодаря которому я начал писать. Мы не разговаривали десять лет. Но он только что вышел из больницы после второй операции на открытом сердце, и его защита была ослаблена. Он позвонил мне и сказал: "Я понимаю, что ты хочешь стать писателем. Приезжай домой. Я хочу рассказать тебе одну историю".

Оказалось, что он был военнопленным во время Второй мировой войны. Он никому не рассказывал, но он был военнопленным на Филиппинах в лагере, где находилось около 120 австралийских и 40 английских солдат. Мой отец был единственным американцем и находился вместе с австралийцами. Комендант лагеря, майор британской армии, заключил сделку с японцами: в обмен на контроль за дисциплиной в лагере он обеспечит отсутствие попыток побега.

Австралийцам было все равно, что говорит этот английский майор, и четверо из них попытались сбежать. Но майор узнал об этом и донес на них. Четверых австралийцев вернули в лагерь и обезглавили на Рождество 1943 года.

Через несколько дней двое австралийцев вместе с моим отцом в отместку убили этого английского майора. Ничего не происходило, пока лагерь не был освобожден в октябре 1944 года, после чего существование лагеря было скрыто. Военные выдали моему отцу новый военный билет и предупредили его, что если он когда-нибудь кому-нибудь расскажет о лагере, его будут преследовать за его роль в убийстве английского майора.

Я написал об этом в своей первой книге "Отель Таклобан".²

Я видел истинную связь между преступностью и правоохранительными органами, а после того, как отец рассказал мне свою историю о тюремном лагере, я понял, что военные могут переписать историю. Они могут принудить человека к молчанию, настолько глубокому и разрушительному, что оно вызывает сердечные заболевания. Это был поворотный момент для меня. Я осознал, насколько глубоко укоренилась коррупция, и начал наблюдать, какие формы она принимает в нашем обществе, включая расизм. Двойные стандарты, связанные с расизмом, позволяют одной группе выходить сухой из воды, нарушая законы, и несправедливо наказывают другую группу за нарушение тех же законов. Это коррупция. Это организованная преступность.

Тем временем ЦРУ, военные и полицейские прикрывают свои задницы через свои пропагандистские каналы. Они разлагают наше понимание мира, контролируя информацию, которую мы получаем. Они создают мифы, в которые мы верим. Если бы нам позволили понять ЦРУ, мы бы осознали, что это преступная организация, которая развращает правительства и общества по всему миру. Она убивает гражданских лиц, которые не сделали ничего плохого. Военные делают то же самое в более жестокой форме. Полицейские тоже.

Война во Вьетнаме сильно повлияла на мое поколение, и я хотел выяснить, какими секретными делами занималось ЦРУ во Вьетнаме. В качестве первого шага я поговорил с директором ветеранской организации в Нью-Гэмпшире, где я жил в то время. Я спросил, есть ли какая-нибудь грань войны, о которой еще не писали. Без колебаний он ответил, что это программа "Феникс".

Поэтому я решил написать о "Фениксе". Я послал копию "Таклобана" Уильяму Колби, который был директором ЦРУ и был тесно связан с "Фениксом". Колби прочитал "Таклобан", и ему понравилось. Его реакция была такой: "Что ж, у вас есть основа для понимания того, что произошло во Вьетнаме". Мы провели два интервью, и он познакомил меня с некоторыми высокопоставленными сотрудниками ЦРУ, которые были вовлечены в некоторые аспекты программы "Феникс".

Для меня это было невероятно поучительно. Я написал обо всем этом в книге "Программа Феникс".

В ходе расследования деятельности ЦРУ во Вьетнаме я узнал, что огромное количество наркотиков поступало из района Золотого треугольника в Бирме, Таиланде и Лаосе. Эта сеть возникла после Второй мировой войны, когда ЦРУ создало гоминьдановскую армию в Бирме. Гоминьдан был правящей партией китайских националистов, которых коммунисты изгнали из Китая в 1947 году.

ЦРУ наблюдало за тем, как националистические китайцы убили около 30 000 человек на Тайване в 1947 году. Гоминьдан мечтал вновь завоевать Китай, и ЦРУ играло на этих фантазиях; оно создало гоминьдановскую армию в Бирме и использовало ее для нападения на Китай. В то же время ЦРУ вступило в сговор с правительством Таиланда, которое по уши погрязло в торговле наркотиками. Торговля опиумом не вызывала осуждения в той части мира, как это происходит здесь, и здешняя пресса не обращала на это внимания.

К 1960-м годам ЦРУ также имело в Лаосе секретную армию под командованием Ванг Пао, лидера племени хмонгов, которые поддерживали себя за счет выращивания опиума при значительной помощи ЦРУ. На хмонгов смотрели свысока правящие этнические лаосцы, которые руководили операциями по переработке героина под защитой ЦРУ. ЦРУ работало с хмонгами и лаосцами так же, как копы и мафия работали с букмекерами в пригороде Нью-Йорка.

Опиум из армии Гоминьдана в Бирме перевозился караванами мулов в Хоуэй Сай в Лаосе, рядом с базой ЦРУ 118А в Нам Ю, а из Хоуэй Сай он переправлялся тайваньским посредникам, работавшим с мафией. Опиум, полученный от хмонгов, перерабатывался в героин во Вьентьяне. ЦРУ контролировало эту операцию и следило за тем, чтобы часть героина и опиума попадала в Сайгон. Высшие генералы во Вьетнаме управляли различными провинциями и регионами как полевые командиры. ЦРУ следило за тем, чтобы наркотики попадали к этим генералам. У каждого из них была франшиза на распространение наркотиков, и они продавали наркотики в своем регионе и получали на этом огромные прибыли; именно поэтому они поддерживали американскую политику и давали ЦРУ свободу действий.

К концу 1960-х годов большая часть наркотиков поступала к американским солдатам. К 1970 году администрация Никсона осознала, что тысячи солдат были наркоманами и что эта проблема влияла на ход войны. Ветераны возвращались в Америку со своими привычками, и все это финансировало ЦРУ.

Мне было интересно, как американские правоохранительные органы по борьбе с наркотиками справляются с тем, что американские солдаты становятся наркоманами и что тонны наркотиков ввозятся в США благодаря ЦРУ. УБН должно было быть вовлечено в эту операцию ЦРУ по контрабанде наркотиков, и я твердо решил написать об этом книгу.

Две мои следующие книги, "Сила волка" и "Сила стаи", посвящены коррупции, которую ЦРУ поощряет в правоохранительных органах США.³ Эти книги посвящены роли, которую играют федеральные агентства по борьбе с наркотиками в защите ЦРУ и его активов по контрабанде наркотиков. Я проводил интервью с агентами и предоставил много документации. Большая часть этих материалов хранится в архивах национальной безопасности.⁴ В книгах также показано, как правоохранительные органы следят за тем, чтобы наркотики попадали к презираемым меньшинствам, людям, которых наши правители хотят видеть в тюрьмах и лишенными политических прав. Я показываю, как правоохранительные органы по борьбе с наркотиками выполняют функцию национальной безопасности, следя за тем, чтобы наркотики получали нужные люди.

Существенным элементом этой схемы является сотрудничество ЦРУ с организованной преступностью. Гангстерам разрешается импортировать и распространять наркотики в крупных городах в обмен на то, что они сообщают наркоагентам, каких уличных торговцев они снабжают. Бандиты богатеют за счет информации, а когда ЦРУ больше не нужно их использовать, их выбрасывают, как генералов во Вьетнаме.

ДОУСОН: Давайте поговорим о правдоподобном отрицании.

ВАЛЕНТАЙН: ЦРУ не делает ничего, что не может отрицать. Мне об этом рассказал старший офицер ЦРУ по имени Том Донохью. Колби познакомил меня с Донохью, и он был очень откровенен. Некоторые из тех, с кем меня познакомил Колби, надеялись на возможность рассказать свои истории. Это обусловлено верой в свою исключительность; нет смысла делать опасные вещи, если парни не будут рассказывать о твоих подвигах в салунах. Они видели во мне шанс увековечить себя как героев. Но в процессе им пришлось немного объяснить, как работает ЦРУ - если не об источниках, то хотя бы о его методах.

Донохью был ярким примером. Он изучал сравнительную религию в Колумбийском университете и понимал символическую трансформацию. Он был продуктом и практиком политики округа Кук, который пришел в ЦРУ после Второй мировой войны, когда воспринял холодную войну как "индустрию роста". В конце своей карьеры он был начальником резидентуры ЦРУ на Филиппинах, и когда я с ним разговаривал, он вел дела с бывшим министром обороны Филиппин. Он использовал свои связи с пользой, что вполне обычно. Так работает коррупция для высокопоставленных бюрократов.

Донохью сказал, что ЦРУ ничего не делает, если это не соответствует двум критериям. Первый критерий - это "разведывательный потенциал". Программа должна приносить пользу ЦРУ; возможно, она подскажет им, как свергнуть правительство, или как шантажировать чиновника, или где спрятан отчет, или как провести агента через границу. Эвфемизм "разведывательный потенциал" означает, что он может быть полезен ЦРУ. Второй критерий заключается в том, что его можно опровергнуть. Если они не могут найти способ обставить дело так, чтобы его можно было опровергнуть, они не будут этого делать.

Почти все, что делает ЦРУ, можно отрицать. Это часть их мандата, выданного Конгрессом. Конгресс не хочет нести ответственность за преступные действия ЦРУ. Только тогда что-то, что делает ЦРУ, становится достоянием общественности - не считая случайных происшествий или разоблачителей - это когда Конгресс или президент считают, что в пропагандистских целях полезно сообщить людям, что ЦРУ этим занимается.

Пытки - хороший пример. После 11 сентября и вплоть до вторжения в Ирак американский народ жаждал мести. Они хотели видеть, как льется мусульманская кровь. Поэтому администрация Буша дала понять, что они пытают злодеев. Они разыграли это и назвали "усиленным допросом", но все понимали символический смысл.

ДОУСОН: Возможно, они пытали людей в течение четырех лет.

ВАЛЕНТАЙН: Они всегда пытали людей. Посмотрите на рабство. В Америке начальство скрывает это, что восходит к тому, о чем я говорил вам в самом начале. Если вы посетите поместье Томаса Джефферсона в Монтичелло, вы не увидите рабских помещений. Это прикрытие, как и "Отель Таклобан". Но, к сожалению, многим людям это нравится; они предпочитают не знать. Они предпочитают плакат с радостным клише - если мы все объединимся и выпьем Пепси, в мире наступит мир. Как и любой другой вид рекламы, пропаганда призвана вводить в заблуждение, а не информировать. Но лучше смотреть фактам в лицо.

Исследуя "Феникс", я узнал об участии ЦРУ в незаконном обороте наркотиков. Я также узнал, что на исходе войны во Вьетнаме ЦРУ начало сокращать число сотрудников, служивших в Лаосе и Вьетнаме. ЦРУ считало, что ситуация там находится под контролем, и искало новое место для этих парней. Я обнаружил, что более ста сотрудников были направлены в BNDD и УБН. Эти переформатированные сотрудники ЦРУ были вовлечены в программу "Феникс" и связанные с ней программы, и я задался вопросом: "Почему они идут в УБН и на кого они на самом деле работают?"

Одним из моих контактов в ЦРУ был интересный человек по имени Тулли Акампора. Тулли был ветераном Второй мировой войны, который начал работать на ЦРУ в Корее и в итоге был откомандирован в ЦРУ на протяжении большей части своей карьеры. Во Вьетнаме, начиная с 1966 года, он был советником генерала Нгуен Нгок Лоана. Лоан был известен как человек, который был сфотографирован стреляющим в голову партизану ВК во время Тетского наступления в 1968 году.

Эл Маккой подробно описал Лоана в книге "Политика героина". Лоан, по словам Маккоя, был заместителем маршала авиации Нгуена Као Ки. После того как в июле 1965 года Ки был назначен премьер-министром, он назначил Лоана главой Национальной полиции, Службы военной безопасности и Центральной разведывательной организации. Лоан создал политическую машину Ки и управлял ею, "используя систематическую коррупцию для борьбы с городской партизанской войной". Коррупция финансировала денежные вознаграждения для агентов. Лоан "систематизировал коррупцию, регулируя, сколько должно собирать каждое конкретное ведомство, сколько каждый офицер должен отчислять на личные нужды, а какой процент передавать политической машине Ки".⁵

Как отметил Маккой, "опиумный трафик был, несомненно, самым важным источником незаконных доходов". А мой друг Тулли был советником Лоана в ЦРУ до 1968 года, пока ЦРУ не решило заменить политическую машину Ки на машину президента Нгуена Ван Тхиеу.

Тулли был одним из тех, кто начал переправлять сотрудников ЦРУ в УБН в начале 1970-х годов. Я не хочу утомлять вас подробностями, но важно знать, почему он был в состоянии это делать. С 1958 по 1965 год Тулли работал на ЦРУ в Италии и, находясь там, близко подружился с тремя федеральными агентами по борьбе с наркотиками, расквартированными в Риме. Они были агентами Федерального бюро по борьбе с наркотиками (ФБН). Они были американцами итальянского происхождения, как и Тулли, и занимались расследованием дел мафии и ее пособников по всей Европе и на Ближнем Востоке.

Тулли подружился с агентами ФБН Чарли Сирагузой, Хэнком Манфреди и Энди Тартальино. Сирагуза был боссом. Он служил в УСС и работал с Джеймсом Джизесом Энглтоном в Италии во время Второй мировой войны. Став начальником контрразведки в ЦРУ, Энглтон попал в зависимость от Сирагузы в плане контактов с мафией. Возможно, вы задавались вопросом, как ЦРУ может проникать в преступный мир и заставлять мафиози выполнять грязную работу (например, покушения на Кастро); так вот, ЦРУ часто делает это через высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов, таких как Чарли Сирагуза.

По словам Тулли, Энглтон "поцеловал задницу Сирагузы в витрине Мейси в полдень".

Хэнк Манфреди служил в армейском уголовном розыске во время Второй мировой войны и на самом деле был сотрудником ЦРУ, работавшим под прикрытием ФБН. Он сделал всю свою карьеру в Италии до 1968 года, когда у него случился сердечный приступ и он вернулся в США. К тому времени ФБН было реформировано в BNDD, а Энди Тартальино был одним из заместителей его директора. Тартальино устроил Манфреди на работу в BNDD сначала в качестве инспектора, а затем в качестве менеджера в отделе зарубежных операций.

Сирагузы и Манфреди уже не было в живых, когда я начал изучать ЦРУ и УБН, но Тартальино был жив. Я сказал Тулли, что хочу узнать об участии ЦРУ в торговле наркотиками, и он отправил меня к Энди.

Энди стал заместителем директора УБН по административным вопросам, когда эта организация была создана в 1973 году. Он был одним из самых осведомленных парней о том, как ЦРУ коррумпировало федеральные правоохранительные органы. Поэтому встреча с Энди была похожа на встречу с Колби; теперь у меня был вход на самый высокий уровень УБН.

Тулли послал меня к Энди, и Энди сказал: "Хорошо, я поговорю с тобой в качестве одолжения для Тулли, но перед этим ты должен начать с самого начала в Бюро по борьбе с наркотиками. Потрать год, поговори со столькими людьми, со сколькими сможешь, а потом возвращайся, и я поговорю с тобой".

Я так и сделал, и то, что я узнал, было удивительно. Тартальино возглавлял расследование коррупции, которое длилось с 1965 по 1968 год. В результате 32 агента были вынуждены уйти в отставку за совершение всевозможных преступлений. Двадцать семь информаторов были убиты, предположительно агентами УБН. Ни один из агентов не был привлечен к ответственности за эти убийства, а тем, кого подозревали, позволили уйти в отставку - это было прикрытие, как это произошло в лагере для военнопленных в отеле "Таклобан". Четырем или пяти агентам были предъявлены обвинения в других преступлениях, и в 1968 году Бюро по борьбе с наркотиками было выведено из состава Казначейства и передано в Министерство юстиции. Оно было объединено с другими агентствами и реорганизовано в Бюро по борьбе с наркотиками и опасными препаратами (BNDD) в результате расследования Тартальино коррупции, в основном в Нью-Йорке.

СМИ любят говорить о коррупции в зарубежных странах, но если вы хотите понять коррупцию, вам нужно изучить взаимоотношения между преступностью и правоохранительными органами в Нью-Йорке. Сирагуза, Манфреди и Акампора были из Нью-Йорка. Я из пригорода, но моя мать и ее итало-американская семья - из города.

Фрэнк Серпико был полицейским, который разоблачил коррупцию в полиции Нью-Йорка в начале 1970-х годов. Он был детективом по борьбе с наркотиками и был ранен в лицо коллегами-полицейскими. Он выжил, пошел в комиссию Кнаппа и раскрыл масштабы коррупции в полиции Нью-Йорка. Это было связано с тем, что произошло в ФБН, и Тартальино тоже участвовал в этом расследовании. Оно выявило масштабную коррупцию среди судей, прокуроров и политиков, но большую часть этого тоже скрыли. Потому что все, кто работает в правоохранительных органах, зависят от коррупции, чтобы они могли отправить своих детей в колледж, переехать в пригород и отдыхать в Мексике. Иначе им не платят достаточно. Но я забегаю вперед.

Как вы, вероятно, знаете, опиаты были легальны до 1914 года, когда Конгресс принял Закон Гаррисона о наркотиках и федеральное правительство начало регулировать опиум и кокаин. Этот закон был направлен на повышение налоговых поступлений; люди, ввозившие в США опиум и листья коки, должны были сообщать, сколько они ввозят, чтобы с них взимался налог, а правительство могло заработать немного денег. Правительство регулировало, сколько они ввозят и какие компании могут их производить. Это объясняет, почему Бюро по борьбе с наркотиками было впервые создано в Министерстве финансов!

В течение нескольких лет Конгресс решил, что это должно быть вопросом правоохранительных органов. Это был способ дать врачам, производителям лекарств и фармацевтическим компаниям монополию и отправить в тюрьму всех остальных, кто использовал или продавал регулируемые наркотики. Они создали агентство по борьбе с наркотиками, чтобы выяснить, кто такие наркоманы и их поставщики, и посадить их в тюрьму. Они выдали агентам по борьбе с наркотиками оружие. Это было во время сухого закона, и каждый, кто хоть что-то знает о нем, знает, что много выпивки ввозилось в страну в полицейских фургонах, а полицейские стояли на пляжах, охраняя гангстеров, разгружавших корабли, и следя за тем, чтобы начальник полиции получил лучшую бутылку виски. Запрет был гениальным изобретением Конгресса, которое позволило преступности стать организованной под руководством правоохранительных органов США.

ДОУСОН: Они создали самый большой черный рынок в истории.

ВАЛЕНТАЙН: Внезапно преступность становится такой же крупной отраслью, как нефтяная промышленность. Как сказал Мейер Лански: "Мы больше, чем General Motors!".

ДОУСОН: То же самое произошло в России, когда у них был сухой закон.

ВАЛЕНТАЙН: Спрос был огромным. Таким образом, нелегальные наркотики стали одним из основных источников денег в нашем деловом обществе, а парни, занимавшиеся контрабандой выпивки и наркотиков, приобрели политическое влияние. Например, Арнольд Ротштейн, еврейский мафиози, который финансировал большинство букмекерских операций в Америке. Ротштейн вымогал деньги у рабочих организаций в Нью-Йорке. Он контролировал выпивку, поступавшую из Канады и на кораблях из Европы и Азии. У него была инфраструктура контрабанды алкоголя, поэтому он контролировал и наркотики. На него работала сеть еврейских гангстеров из Восточной Европы и даже из Шанхая. Первая международная сеть контрабанды наркотиков состояла из евреев, которые из-за дискриминации были вынуждены заниматься определенными незаконными профессиями,такими как контрабанда. Они были втянуты в этот бизнес и преуспели в нем.

Организация Ротштейна распалась в 1928 году, когда мафия и группа молодых еврейских гангстеров разозлились из-за того, что у него была монополия. Лаки Лучано объединился с Мейером Лански, они прикончили Ротштейна и разделили его империю. Они объединили преступность и начали работать с китайцами из Гоминьдана.⁶ Это и есть первоначальный синдикат. До того, как появилось ЦРУ, правительство США защищало китайских националистов, потому что они боролись с коммунистами. Правительство защищало гоминьдановские опиумные и героиновые маршруты в Мексику и на западное побережье США, что стало еще одним благом для этого синдиката контрабанды наркотиков, которым управляла мафия.

Лучано и Лански организовали преступность по тоталитарной корпоративной модели. Они создавали банки, подставные компании и откупались от копов на каждом шагу. Это их правдоподобное отрицание. ЦРУ наняло некоторых из этих наркоторговцев во время Второй мировой войны за их опыт в создании фальшивых личностей, пересечении границ с контрабандой и ускользании от полицейских. Мафия также контролировала многие профсоюзы, которые правящий класс хотел подмять под себя и использовать в своих целях. Наем наркоторговцев не был большой проблемой, если учесть, что военные и ЦРУ завербовали множество нацистов, таких как Вернер фон Браун и Рейнхард Гелен, и использовали их в тайной войне против Советов после Второй мировой войны.

ДОУСОН: Они тоже консолидировали власть. Они заставили Багси Сигела убрать пару донов. Это действительно стало синдикатом "Коза ностра". Как вы сказали, это стало настоящим корпоративным предприятием. Они консолидировали власть мафии.

ВАЛЕНТАЙН: Поверьте мне, на самом деле это не называется "Коза ностра". Это изобретение ФБР. Никто не слышал эту фразу до тех пор, пока ФБР не попросило Джо Валачи представить ее общественности во время слушаний в Конгрессе в 1963 году. "Коза ностра" означает "наше дело". Это буквальный перевод слов "Коза ностра": "наше дело".

Я попытаюсь объяснить, как развивается коррупция. Когда на Ротштейна было совершено покушение, полицейские побежали в его офис. Он жил в номере люкс в отеле "Парк Сентрал", но офис у него был в другом месте. К сожалению, кто-то другой пришел туда первым и захватил бухгалтерские книги Ротштейна. Может быть, это одна из причин его убийства? В любом случае, в Нью-Йорке началась паника, потому что все были на его содержании. Республиканцы штата начали расследование, которое привело к демократам Таммани. Республиканцы баллотировались в Конгресс со словами: "Мой соперник был на зарплате у Ротштейна, вот документы".

В конце концов, скандал привел и к республиканцам. Скандал также привел к высшим федеральным агентам по борьбе с наркотиками в Нью-Йорке и к полковнику Леви Натту, который в 1920 году был назначен руководить отделом по борьбе с наркотиками Запретного бюро Налогового управления. Запретное бюро было известно своей коррумпированностью. Оно находилось в Министерстве финансов, Леви Натт возглавлял отдел по борьбе с наркотиками, и его агенты славились тем, что были более коррумпированы, чем агенты Запретного бюро. В ходе расследования дела Ротштейна выяснилось, что зять следователя по наркотикам Леви Натта был налоговым адвокатом Ротштейна.

Деревенские полицейские с мафиози в кузове хлебного фургона, занимающиеся рэкетом букмекера - это коррупция 101. Курс на уровне доктора философии - это зять начальника отдела по борьбе с наркотиками, составляющий налоговые декларации для крупнейшего в мире контрабандиста наркотиков. Один агент по борьбе с наркотиками сказал мне, что в Чикаго в 40-х и 50-х годах не было ни одной сделки с наркотиками, которая не прошла бы через копов к политикам. Так происходит и сегодня, только они стали лучше маскировать это. Им удается скрывать пятидесятимиллиардный бюджет ЦРУ. Они также лучше обманывают общественность, так что вы и в самых смелых мечтах не подумаете, что ваши защитники связаны с людьми, которые охотятся на вас. Но это факт, и это соглашение между преступностью и правоохранительными органами является тем клеем, который держит систему вместе.

Их самое вопиющее преступление - систематическая фальсификация истории. Она начинается с того, что агент подшивает отчеты, и когда все эти отчеты собраны воедино, становится мифом о полицейском, солдате или агенте ЦРУ как о герое.

Агент ФБН Фрэнки Уотерс объяснил мне это. "Одним из моих талантов было давать показания в суде", - сказал Уотерс. "Сначала эта ситуация приводила меня в ужас, но потом я сделал это несколько раз и понял, что мне это нравится, потому что это подпитывало все грандиозные идеи, которые я имел о себе. И я был хорош в этом. Я мог давать показания по делу, возбужденному в Чикаго!". Уотерс задорно улыбнулся. "Они называли нас пинч-хиттерами".

Не имеет значения, что некоторые агенты не могут давать хорошие показания, добавил Уотерс, особенно в крупных делах, в которых участвуют 20 агентов. "Скажем, агент Джо Блоу изымает самую важную улику - записку, которая необходима присяжным для понимания дела. Джо - отличный агент, но он замирает, если ему приходится выступать перед толпой. В квартале от него стоит его красноречивый напарник. Я - агент по делу, по которому они оба подают свои докладные. И когда я пишу окончательный отчет, угадайте, кто изъял докладную?"

В качестве оправдания систематической фальсификации отчетов Уотерс привел миф об опытном следователе, который должен нарушать правила, чтобы поймать плохих парней. "Вы должны видеть более широкую картину", - подчеркнул он. "Идет война между добром и злом, и мы ее проигрываем, и кажется, что когда справедливость торжествует, это происходит случайно. Поэтому позвольте мне рассказать вам о честности. С одной стороны, были критики, которые не могли привести доводы по моральным причинам или потому, что были неумелыми. С другой стороны - создатели дел, которые знали, что мы должны быть превосходящей силой, потому что единственное, что мешало преступникам победить нас, это то, что они знали, что наш отряд головорезов уничтожит их район, если они попытаются это сделать".

Чтобы продемонстрировать успех политикам, которые контролируют их бюджеты, топ-менеджеры в каждой бюрократической структуре полагаются на вымышленную отчетность. Основным обманам, таким как необходимость нарушать правила, обучают новых агентов. Чтобы продвинуться по службе, агенты должны выучить их наизусть. Со временем агенты начинают верить в эти вымыслы, которые подкрепляют все их ложные представления об обществе и своей роли в нем. Например, чернокожим агентам в ФБН не разрешалось руководить белыми. Начальство говорило, что чернокожие не умеют писать достаточно хорошо, потому что в своих отчетах они не приписывают вымысел о превосходстве белых.

Только в 1968 году чернокожий агент стал руководителем группы в ФБН. Эта организация, как и американское общество в целом и его службы безопасности в частности, принимала превосходство белых как евангелие, и обязательная вера в это евангелие давала возможность политическим кадрам в верхушке организаций распространять другие мифы, например, миф о том, что китайские коммунисты навязывают американцам наркотики в качестве психологической войны, и миф о том, что травка так же опасна, как героин.

Самый главный из всех вымыслов - необходимость сохранения тайны для сохранения нашей национальной безопасности. Время от времени это действительно так, но гораздо чаще чиновники используют секретность для сокрытия своей коррупции и преступлений.

Итак, Леви Натт был отправлен в Буффало и получил синекуру в штате Нью-Йорк. Затем политические боссы наняли Гарри Анслингера для руководства Бюро по борьбе с наркотиками, которое было создано в 1930 году.

Анслингер стал комиссаром ФБН, когда оно было создано. Его задачей было очистить страну от коррупции, и одним из способов сделать это было ограничение штата инспекторов. В ФБН было около 300 агентов по всей стране, и Анслингер имел в своем штате только двух инспекторов: одного для агентов к востоку от реки Миссисипи и одного для агентов к западу от нее. Периодически они садились в поезд и посещали офисы по всей стране, следя за тем, чтобы никто не попадал в газеты за коррупцию. Коррупция, разумеется, продолжала развиваться.

Я встречался с агентами, которые состояли в ФБН в конце 1930-х годов. Большинство агентов ФБН, с которыми я беседовал, вступили в ФБН после Второй мировой войны. Это были люди, с которыми меня познакомил Энди Тартальино, - старые агенты, которые знали, как все на самом деле работает. Если кто-то хочет узнать все подробности, прочтите мои книги "Сила волка" и "Сила стаи".

Однако Тартальино познакомил меня только с "прямыми" агентами, которые работали с ним, пытаясь искоренить коррупцию. Вскоре я понял, что таким образом я не смогу узнать историю. Но через Тартальино и его клику я знал, кто такие коррумпированные агенты, поэтому я пошел к ним и предложил им сделку. Это были агенты, "создающие дела", о которых говорил Фрэнки Уотерс, парни, которые уничтожили мафию и ее французские связи.⁷ У этих парней не было страха и этики, поэтому первая книга называется "Сила волка".

Я пришел к этой группе агентов, возможно, их было десять человек, и рассказал им по отдельности, что я хочу сделать. Я рассказал им историю о своем отце и хлебном фургоне, а также о том, что я знал о ЦРУ. Я пообещал, что не буду связывать их ни с какими убийствами или уголовными преступлениями. И на этом основании они согласились поговорить со мной. Они рассказали о том, как им удается заводить дела. Так что если вы хотите понять ситуацию с их точки зрения, читайте книги. Я не смогу объяснить вам все это за час. Но я постараюсь кратко изложить суть.

Агенты по борьбе с наркотиками являются агентами-провокаторами. Они "создают преступление", организуя серию покупок под прикрытием, что они делают в основном через информаторов, которые получают деньги или другую компенсацию за покупку или продажу наркотиков людям, которых агенты арестовывают. Лучшие агенты под прикрытием кололи героин, чтобы выдать себя за наркоманов и торговцев. Эти парни готовы на все. Но они должны были снабжать героином своих информаторов. Агенту не нужно было лечить наркомана. Он хотел использовать наркомана в качестве информатора и поддерживать его привычку, работая "вверх по лестнице" к его или ее поставщику. Так агенты стали поставщиками героина. Они стали важной частью проблемы на базовом уровне. Так происходит и сегодня, но в более широком масштабе: агенты участвуют в незаконном наркобизнесе как в официальном, так и в неофициальном качестве.⁸

В старом ФБН официально разрешалось определенное количество незаконного распространения наркотиков. Но за кулисами агенты, занимающиеся расследованием дел, соревновались друг с другом в том, чтобы вести дела. В Нью-Йорке было пять групп агентов, может быть, по десять агентов в группе, и все они пытались получить повышение, чтобы не быть уличными агентами вечно, чтобы стать боссами. В идеале амбициозный агент выходил на информатора, который мог завести громкое дело на члена мафии. Это гарантировало успешную карьеру. Но конкуренция была жесткой, и иногда амбициозный агент одной группировки намеренно арестовывал информатора другой группировки за торговлю наркотиками. Один агент, ведущий дело, подминал под себя другого агента, ведущего дело, и вот уже между "волками" возникает конфликт жизни и смерти.

Так информаторов стали убивать. Агенты начали отбивать друг у друга информаторов, а затем и друг друга. Они убивали друг друга. Именно это так расстроило Энди Тартальино; агенты подсаживали других агентов на "горячие напитки". Они подсыпали героин в чье-то пиво или связывали человека, делали ему инъекцию героина и убивали его. Были случаи, когда это происходило. Таков уровень коррупции, пронизывавший правоохранительные органы по борьбе с наркотиками. Без централизованного контроля, это была "война всех против всех".

Для раскрытия крупных дел агентам, занимающимся расследованием, необходимо было приобретать героин неофициально. Они знали, где крупные дилеры хранят свои тайники, поэтому взламывали квартиры и крали наркотики. Они нарезали дозы и перепродавали их через своих информаторов, делились прибылью и создавали еще больше дел. Если их не ловили, они получали повышение и становились боссами.

Агенты насиловали женщин. Многие информаторши-наркоманши были проститутками, и продажные агенты заставляли их заниматься сексом, чтобы не попасть в тюрьму. Агенты отбирали деньги у подпольных клубов для игр в кости и у азартных игроков. Они обворовывали всех направо и налево. Они убивали людей. Поэтому в 1968 году ФБН было расформировано и преобразовано в BNDD в Министерстве юстиции.

Джон Ингерсолл, который был начальником полицейского управления Шарлотты в штате Северная Каролина, стал директором BNDD. Администрация Джонсона поручила ему искоренить коррупцию, и первое, что сделал Ингерсолл, - обратился за помощью к директору ЦРУ Ричарду Хелмсу. Ингерсолл рассказал Хелмсу, что старшие руководители BNDD, большинство из которых были бывшими агентами ФБН, все еще по уши погрязли в коррупции. У BNDD было 16 региональных отделений, и большинство из них возглавляли бывшие агенты ФБН, и Ингерсолл беспокоился, что они распространяют коррупцию по всей этой новой организации.

Хелмс воспользовался ситуацией. Он хотел взять под контроль федеральные правоохранительные органы по борьбе с наркотиками, поэтому он внедрил группу офицеров ЦРУ в BNDD якобы для расследования деятельности коррумпированных боссов. Потом это фактически вошло в отчет комиссии Рокфеллера 1975 года о незаконных внутренних операциях ЦРУ. Стоит прочитать две страницы, которые они посвятили этому.

Я написал об этом статью под названием "Операция Twofold".⁹ ЦРУ внедрило в BNDD около 20 сотрудников. Каждый из них получил работу в одном из регионов. Их подсаживали поближе к региональному боссу и велели шпионить за ним. Ингерсолл думал, что ЦРУ оказывает ему услугу, что было очень наивно, потому что ЦРУ использовало эту секретную программу в своих собственных гнусных целях. Вы знаете старую пословицу о верблюде, который сунул свой нос в палатку; очень скоро весь верблюд оказался внутри. Это применимо и здесь, и очень скоро ЦРУ взяло под контроль некоторые аспекты деятельности BNDD.

Это был 1970 год, и люди, подобные Элу Маккою, все больше узнавали о связях ЦРУ с наркотиками в Юго-Восточной Азии. ЦРУ должно было защищать свои операции по контрабанде наркотиков во Вьетнаме, иначе оно рисковало проиграть войну. Это было не похоже на 50-е и 60-е годы. Люди из прессы летали по всему миру. Они больше не плавали на кораблях. Они могли общаться быстрее и узнавать то, чего не знали раньше. Внезапно чудовищные вещи, которые ЦРУ делало в течение двадцати лет, оказались под угрозой разоблачения. В течение двадцати лет ЦРУ сотрудничало с преступным миром всех стран, делая то же самое, что и старые агенты по борьбе с наркотиками - создавая преступления и скрывая их.

Вот почему ЦРУ хотело взять под контроль федеральные правоохранительные органы по борьбе с наркотиками. В рамках операции Twofold ЦРУ проникло в инспекторский состав и разведывательный отдел BNDD. Оно создало и укомплектовало штатом отдел специальных операций BNDD. Оно взяло на себя управление зарубежными операциями и исполнительное руководство BNDD, и по сей день руководит ими в рамках УБН.

ДОУСОН: США получали опиум из Афганистана?

ВАЛЕНТАЙН: Когда Соединенные Штаты взяли на себя контроль за соблюдением законов о наркотиках в Афганистане, производство опиума резко возросло. Внезапно афганский героин хлынул в США и Европу. Это происходит до сих пор. Вы можете сказать, что это совпадение, но все опиумные полевые командиры находятся на содержании ЦРУ. АБН посылает шестьсот агентов в Афганистан, чтобы убедиться, что никто об этом не узнает.

ДОУСОН: Важно показать, что финансируют деньги. Это больше, чем личная выгода. Они используют эти деньги, полученные на черном рынке от продажи наркотиков, для других махинаций, поддержки арендованных террористических групп.

ВАЛЕНТАЙН: ЦРУ - это самое коррумпирующее влияние в Соединенных Штатах. Оно развратило Таможенное бюро так же, как развратило АБН. Оно развращает Госдепартамент и военных. Оно проникло в гражданские организации и средства массовой информации, чтобы убедиться, что ни одна из его незаконных операций не будет раскрыта. Многие сотрудники ЦРУ делали свою карьеру, выдавая себя за федеральных агентов по борьбе с наркотиками.

ДОУСОН: Они являются управляющей рукой картеля.

ВАЛЕНТАЙН: Это нерассказанная часть истории Гэри Уэбба - где, черт возьми, было УБН? Ну, УБН следило за тем, чтобы никто не выдвигал обвинения против наркоторговцев из ЦРУ. Оно следило за тем, чтобы наркотики поступали в черные и латиноамериканские общины. По моему мнению, это самый глубокий, самый темный секрет национальной безопасности. Именно раскрытие этого секрета, а не несколько неточностей в его репортаже, привело Уэбба к неприятностям.

Работа СМИ заключается в том, чтобы хоронить истории о коррупции, будь то в Конгрессе, правоохранительных органах или ЦРУ. Они придерживаются вымышленного сценария и распространяют дезинформацию о том, как все устроено и как действует. Они делают это, рассказывая историю определенным образом, подобно тому, как, по описанию Фрэнки Уотерса, лидеры группы ФБН писали отчеты. В УБН есть отдел по связям с общественностью, в котором работают креативные писатели, которые отсеивают все плохое и рассказывают только то, что начальство хочет, чтобы вы знали. СМИ повторяют то, что говорят пиарщики УБН и ЦРУ. Но это большая ложь, и она распространена повсеместно.

 

 

 

ЧАСТЬ I.
ПРОГРАММА ЦРУ "ФЕНИКС" ВО ВЬЕТНАМЕ: ШАБЛОН ДЛЯ СИСТЕМНОГО ГОСПОДСТВА

 

"Тайна господствует в этом мире, и прежде всего как тайна господства".

Ги Дебор, "Комментарии к обществу спектакля"*

 

*https://files.libcom.org/files/Comments%20on%20the%20Society%20of%20the%20Spectacle.pdf

 

 

 

| Глава 3 |
ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СТОРОНА ВОЙНЫ ВО ВЬЕТНАМЕ: ПОЯВЛЯЕТСЯ БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ДЛЯ КОНТРОЛЯ НАСЕЛЕНИЯ

 

Программа ЦРУ "Феникс" изменила то, как Америка ведет свои войны и как общественность относится к этому новому типу политической и психологической войны, в которой жертвы среди гражданского населения являются явной целью.¹

ЦРУ создало "Феникс" в Сайгоне в 1967 году для "нейтрализации" лидеров и сторонников возглавляемого коммунистами повстанческого движения в Южном Вьетнаме. ЦРУ называло их "инфраструктурой Вьетконга" (ИВК). Целями были гражданские лица, которые работали на обычной работе, но тайно выполняли административные и вспомогательные функции для вооруженных партизан. Эти люди были патриотами, сопротивляющимися иностранной агрессии и стремящимися вернуть свою страну, но их считали шпионами и террористами. Американские чиновники написали законы, которые позволяли вооруженным силам США задерживать, пытать и убивать их всеми возможными способами, включая рейды B-52, операции "оцепления и поиска" размером с батальон и эскадроны смерти.

Первоначально "Феникс" назывался ICEX-SIDE, что означает "Координация и эксплуатация разведки - отсев, допрос и задержание противника". Но название было быстро изменено в символических целях. Со временем одного упоминания о Фениксе, всемогущей хищной птице с черным списком в одном когте и змеей в другом, стало достаточно, чтобы наводить ужас не только на членов ИВК, но и на все гражданское население.

"Феникс" превратился из "винтовочного" подхода к нейтрализации лидеров противника в программу систематических репрессий для политического контроля над южновьетнамским народом. Она стремилась достичь этого через высокобюрократизированную систему избавления от людей, которые не могли быть идеологически ассимилированы.

ЦРУ нашло правовую основу для этой программы в "чрезвычайных указах" и законах об "административном задержании", которые позволяли американским "советникам" задерживать, пытать и убивать "нарушителей национальной безопасности" (как юридически называли ИВК) без надлежащего судебного разбирательства. Программа была реализована вопреки возражениям официальных лиц правительства Вьетнама (GVN), которые понимали, что она подрывает их национальный суверенитет.

В рамках этой внеправовой судебной системы с ее сталинистскими комитетами безопасности членом ИВК считался любой, кто активно не поддерживал правительство. Нейтральное отношение или выступление за мир рассматривалось как поддержка терроризма. Доказательств не требовалось, достаточно было слова анонимного осведомителя.

Аспект психологической войны в "Фениксе" был настолько всепроникающим, что люди должны были следить за каждым своим словом. Выступление за мир с коммунистами каралось лишением свободы без суда и следствия на два года или даже смертью по законам об административном задержании. А угроза задержания была наживой для коррумпированных чиновников и профессиональных преступников, состоящих на службе в ЦРУ. Лица, арестованные как подозреваемые или сочувствующие ИВК, освобождались только тогда, когда их семьи собирали достаточно денег, чтобы подкупить членов местного Комитета безопасности.

В результате сотрудник ЦРУ Люсьен Конейн назвал "Феникс" "величайшей схемой шантажа из когда-либо изобретенных: если ты не сделаешь то, что я хочу, ты - ВК".

Созданная ее создателем Нельсоном Брикхэмом по образцу структуры "командного пункта" компании "Форд мотор", система "Феникс" сосредоточила власть в руках главного исполнительного директора и оперативного комитета на вершине организационной схемы посольства. Главная исполнительная должность - заместитель по гражданским операциям и революционному развитию - курировала управление "Феникса" в Сайгоне. Директорат возглавлял сотрудник ЦРУ, которому помогал отдел статистической отчетности, устанавливавший квоту в 1800 нейтрализаций в месяц для "координаторов" "Феникса", руководивших программой на местах.

Но программа "Феникс" была программой ЦРУ, и одной из ее главных целей была возможность отрицания, поэтому ЦРУ оставило зияющие дыры в своей системе безопасности, чтобы облегчить систематическую коррупцию, которая обеспечила истинную, но не заявленную цель программы - запугать все гражданское население до покорности.

Как писал сотрудник ЦРУ Фрэнк Снэпп в книге "Достойный интервал", "ударные группы 'Феникс' выбрали бессистемный подход, забирая всех, кто мог быть подозреваемым, и, в конце концов, когда тюрьмы были переполнены до отказа, они начали просто брать закон, каким бы он ни был, в свои руки".²

Программа существовала в относительной секретности до июня 1969 года, когда многочисленные законодатели Южного Вьетнама пожаловались на открытом заседании на злоупотребления "Феникса". Все знали, что тысячи невинных людей подвергались вымогательствам, тюремному заключению и убийствам, но соучастники из американской прессы никогда не сообщали об этом. И в отсутствие каких-либо возражений со стороны американской общественности у ЦРУ не было причин для смягчения ответственности. Только в конце 1970 года, когда горстка антивоенных ветеранов "Феникса" разоблачила многочисленные злоупотребления в программе, Конгресс наконец начал расследование.

Но даже тогда, благодаря искусному обману со стороны Уильяма Колби, бывшего заместителя по гражданским операциям и революционному развитию, отвечавшего за "Феникс", ЦРУ смогло уклониться от ответственности. На слушаниях в Конгрессе по делу "Феникса" в 1971 году конгрессмен-демократ от штата Нью-Йорк Огден Рид спросил Колби: "Вы категорически утверждаете, что 'Феникс' никогда не совершал преднамеренных убийств гражданских лиц в небоевой ситуации?"

Спутав заявленную политику с реальностью, мастер "двусмысленных слов" ответил: "'Феникс' как программа никогда этого не делал. Отдельные ее члены, возможно, делали это. Но как программа она не предназначена для этого".³

Колби, мягко говоря, солгал. На самом деле программа "Феникс" была разработана для бесхозяйственности, чтобы открыть дверь и стимулировать взяточничество, коррупцию и террор в качестве неоговоренного политического рычага для обеспечения господства над вьетнамским населением.

 

Другая сторона истории

Цензура противоположных повествований является одним из основных механизмов контроля над информацией. Американцам редко удается услышать другую сторону истории, особенно во время войны. Но в конце 1970 - начале 1971 года вьетнамский репортер по имени Динь Туонг Ан написал серию статей под названием "Правда о 'Фениксе'" для газеты "Тинь Санг" ("Утренние новости").⁴ "Тинь Санг" издавалась в Сайгоне Нго Конг Дуком, членом законодательного собрания Вьетнама. Половина выпусков "Тинь Санг" о "Фениксе" была конфискована тайной полицией по приказу министра информации Труонг Буу Зьема, агента ЦРУ.

Ан знал из личного опыта, о чем он пишет; он был переводчиком у майора Оскара Л. Дженкинса, одного из советников специальной полиции ЦРУ, руководившего операциями "Феникс" в дельте Меконга в 1968 и 1969 годах.

"Феникс", - писал Ан, - это серия больших непрерывных операций, которые вследствие бомбардировок разрушают сельскую местность и подвергают смерти невинных людей. В небе - военные вертолеты, а на земле - черные мундиры, которые делают то, что хотят, там, куда не долетают вертолеты и B-52. Американцы в черной форме, - писал Ан, - самые ужасные".⁵

Люди в "черной форме" были членами американских команд "охотников-убийц". Команда охотников состояла из четырех человек, обычно все американцы, иногда с одним или двумя вьетнамскими, камбоджийскими или китайскими наемниками, которых называли контртеррористами, сокращенно КТ. По словам Ана, ЦРУ посылало группы охотников в деревню за день до проведения операции "Феникс" по оцеплению и поиску, чтобы составить карту деревни и захватить людей, намеченных для допроса. На следующий день КТ возвращались на черных вертолетах с командой убийц, обычно 12-25 южновьетнамских спецназовцев или рейнджеров под командованием "зеленых беретов".

"Когда они возвращаются на свою базу, - писал Ан, - они приносят кровоточащие уши людей. Но являются ли они ушами вьетконговцев?".

Сотрудники ЦРУ, такие как Колби, сделали все возможное, чтобы дать узкое определение "Фениксу" как совершенно законной программе, направленной на конкретных людей. Но, как объяснил Снэпп, и как упомянул выше Ан, в эту сеть попадали все, включая особенно тех, кто был совершенно невиновен.

По словам Ана, первоначальной целью программы "Феникс" было "отомстить за то, что ВК сделали на вьетнамский новый год, поэтому президент Тьеу без колебаний подписал закон о 'Фениксе'. Но, - добавил он, - местные чиновники (включая законодателей, которые жаловались в 1969 году) ничего не знали о программе, кроме указа. Центральное правительство ничего не объясняло. Более того, ЦРУ и их помощники с трудом пытались объяснить главам провинций суть операций по умиротворению сельской местности и уничтожению ВК".

Действительно, бомбардировки деревень и опрыскивание полей токсичным дефолиантом "эйджент орандж" служили только для того, чтобы убивать, калечить и обеднять сельских жителей. И несмотря на лавину американской пропаганды, сообщавшей жителям деревень, что такие операции проводятся для их защиты, сельское население считало, что такие неизбирательные атаки были направлены против них, а не против нескольких конкретных членов ИВК.

К 1969 году они также поняли, что американские деньги и взятки затягивали войну, чтобы не допустить формирования коалиционного правительства с коммунистами. Они знали из первых рук, что влиятельные южновьетнамские чиновники наживались на кровавых расправах; что коррумпированные начальники провинций докладывали американским советникам об ущербе, якобы для получения компенсации пострадавшим в результате нападений, но оставляли деньги себе.

Американцы знали, что их коллеги из правительства Вьетнама (GVN) хранят кровавые деньги, но они хотели, чтобы все было именно так. Американцы использовали этих чиновников как соломенных собак и обвиняли их в созданных ими проблемах. Это та же самая система патронажа, которую Америка навязывает любой стране, которую она хочет контролировать. Во Вьетнаме система патронажа позволила ЦРУ поддерживать иллюзию, навязанную американской общественности соучастниками из прессы, что оно заботится о вьетнамском народе и хочет его защитить, в то же время обеспечивая, благодаря массовой коррупции, свободу для того, чтобы заставить его подчиниться - и, конечно же, для торговли наркотиками.

Результатом стало полное отсутствие доверия к GVN, а не к ИВК. Как отметил Ан, сельские вьетнамцы задавались вопросом, как "Феникс" может изменить ситуацию - точно так же, как обычные сирийцы, иракцы и афганцы задаются вопросом, как неустанные американские бомбардировки и операции эскадронов смерти помогают им, а не коррумпированным полевым командирам и правительственным чиновникам на зарплате ЦРУ, которые санкционируют бомбардировки и эскадроны смерти.

За закрытыми дверями сотрудники ЦРУ, такие как американский начальник Ана, вышеупомянутый майор Дженкинс, утверждали, что "Феникс" был необходим, потому что удары B-52 и дефолиационные "пылинки" не уничтожили "низовую структуру ИВК". Эта негласная политика была доказательством того, что ЦРУ не смогло добраться до руководства ИВК, и вместо этого выбрало геноцид - уничтожение низовой поддержки повстанцев путем тотального применения террора.

При этом, подчеркивает Ан, "Феникс" заманивал всех в свою ловушку. Например, поскольку все больше полей уничтожалось агентом "оранж", у людей не было другого выбора, кроме как покупать рис у китайских торговцев и контрабандистов. Специальная полиция под руководством ЦРУ знала об этом и обвиняла их в сотрудничестве с ВК. Естественно, торговцы и контрабандисты были вынуждены подкупать полицию, чтобы их не арестовали.

Так коррупционная система патронажа ЦРУ превратилась в величайшую схему шантажа, когда-либо изобретенную. Любой - включая полицейских и солдат - кто посещал членов семьи на территориях, контролируемых ВК, попадал в "черный список 'Феникса'" и подвергался вымогательству со стороны правительственной службы безопасности. За ними следили, их преследовали и заставляли становиться информаторами, чтобы защитить членов их семей от команд "охотников-убийц" ЦРУ и нападений американских военных.

ЦРУ в значительной степени полагалось на ложные обвинения, чтобы запугать вьетнамцев. В одном из случаев рассказывалось о пяти учительницах, работавших на католического священника в провинции Виньлонг. Эти женщины отказались посещать сеанс идеологической обработки ВК. Когда группа настоящих вьетконговцев была захвачена, они назвали этих пятерых учителей кадровыми членами ВК. Учителя были заключены в тюрьму без суда и следствия.

"Вот почему люди боялись 'Феникса'", - объяснил Ан. "Самый большой страх, от которого нет защиты - быть ложно обвиненным. Вот почему Феникс не приносит ни мира, ни безопасности".

Ужас от ложных обвинений, задержаний, пыток и даже убийств усугублялся тем, что ЦРУ вознаграждало сотрудников служб безопасности, которые вымогали деньги у народа. "ЦРУ, - писал Ан, - тратит деньги, как воду".

"Многие агенты из различных полицейских подразделений IV корпуса получают деньги от ЦРУ, - сообщал Ан, - в виде вознаграждения за заслуги". Деньги тратились на подкуп полицейских, получающих зарплату от ЦРУ, телефонами, генераторами, кондиционерами, "Ламбреттами" и ксероксами. Хорошенькие секретарши и денежные премии выдавались чиновникам, заседающим в сталинистских комитетах безопасности, которые ЦРУ создало для преследования нарушителей национальной безопасности. "Удобства", предоставляемые членам комитетов, писал Ан, облегчали им "выведывание информации у агентов", что приводило к аресту большего числа подозреваемых и, соответственно, к большим взяткам.

Развращающий эффект массивных вливаний денег ЦРУ не был секретом. В интервью для "Программы Феникс" сотрудник ЦРУ Уоррен Милберг сказал: "У меня были практически неограниченные ресурсы для разработки агентурных операций, для оплаты штата сотрудников, которые переводили и составляли разведывательные отчеты".

Милберг утверждал, что секретных денег ЦРУ было больше, чем составлял официальный бюджет провинции. Хотя он рассматривал это как "создание экономической стабильности", стимул продавать ложную информацию служил лишь дальнейшей дестабилизации вьетнамского общества. ЦРУ не имело возможности подтвердить купленную информацию, но, тем не менее, обвинения использовались для создания дел против подозреваемых в сотрудничестве с ИВК, чтобы выполнить квоты нейтрализации, установленные Управлением "Феникс". Это был совершенно неоспоримый аспект контроля над населением.

Ан подчеркнул, что сотрудники ЦРУ не принимали дисциплинарных мер против чиновников, бравших взятки, потому что взятки часто служили средством для операций по проникновению агентов в ИВК. Как объяснил Ан, "ЦРУ работает над тем, чтобы некоторые коммунистические районы оставались нетронутыми, чтобы они могли получать информацию".

Эти виды тайных разведывательных операций находились в прямом противоречии с заявленной миссией "Феникса" - защищать народ от терроризма. Такие тайные операции были многочисленны и разнообразны. Ан отметил, что южновьетнамские агенты ЦРУ часто выдавали себя за фармацевтов или врачей. Эти агенты контрабандой доставляли поставляемые ЦРУ лекарства в укрытия ВК в Камбодже в обмен на информацию.

"Феникс", - объяснил Ан, - "наблюдал за вьетконговцами и договаривался с ними, и в то же время работал над тем, чтобы помешать Национальному фронту освобождения реорганизовать ИВК".

Все вышеперечисленное и многое другое привело Ана к выводу, что Америка никогда не была заинтересована в окончании войны. Целью была полная победа, "даже если придется потерять много жизней". "Феникс", согласно Ану, был механизмом, позволяющим продлить войну на неопределенный срок с минимальными американскими потерями. Это была циничная уловка, использованная для натравливания вьетнамцев друг на друга и подрыва их усилий по мирному урегулированию путем разжигания конфликта с помощью денег, лжи и психологических операций, направленных на дестабилизацию общества.

 

Феникс ушел, но метод остался

По иронии судьбы, до того, как "Феникс" был принят в качестве модели для охраны порядка в американской империи, многие американские военачальники во Вьетнаме сопротивлялись стратегии "Феникса", направленной на уничтожение гражданского населения "спецназом" в стиле айнзатцгрупп и тайной полиции в стиле гестапо. Их возмущал тот факт, что офицеры были вынуждены участвовать в этой программе. "Люди в форме, которые обязуются соблюдать Женевские конвенции", - сказал в письме ко мне генерал Брюс Палмер, - "не должны быть поставлены в положение, когда им приходится нарушать эти законы ведения войны".

К сожалению, нынешнее поколение военных офицеров, правительственных чиновников и репортеров, получивших "удар в спину", было выковано на наковальне поражения во Вьетнаме. Это поколение, которое укомплектовывает растущее число комитетов в стиле "Феникса" в государственном и частном секторах, несет бремя восстановления репутации непобедимой Америки. Этот правящий класс в истеблишменте национальной безопасности, лучше всего представленный Хиллари Клинтон, знает, что его врагов, внешних и внутренних, необходимо подавлять как идеологически, так и военным путем. Поэтому они взяли на вооружение концепцию "Феникса" о применении скрытого и явного террора для контроля, организации и умиротворения общества.

Программа "Феникс" всегда воспринималась как положительная сторона фиаско во Вьетнаме. Упомянутый выше сотрудник ЦРУ, Уоррен Милберг, в 1974 году написал диссертацию под названием "Будущее применение программы 'Феникс'".⁶ Многие сотрудники ЦРУ и военные, с которыми я беседовал, написали подобные работы, восхваляющие программу "Феникс".

Как я объясню более подробно в этой книге, "Феникс" выполнил свое предназначение после 11 сентября и стал образцом для управления империей и ведения ее вечной войны с террором. Операции "Феникса" были настолько успешными в свержении режима партии Баас в Ираке, что Дэвид Килкуллен, один из главных советников правительства США по вопросам терроризма в 2004 году, призвал к созданию "глобальной программы 'Феникс'".

Угроза глобальной программы "Феникс" заключается в том, что она полностью активизируется в Соединенных Штатах. Если ЦРУ и военные преуспеют в политической и психологической нейтрализации подозреваемых террористов, что помешает им применить весь систематический масштаб операций в стиле "Феникс", чтобы охватить политических диссидентов, иммигрантов и презираемые меньшинства в Америке, как это было во Вьетнаме?

Как отметил выше Динь Туонг Ан, заявленная политика программы - безопасность потребителя - противоречит реальности ее действия - потребитель остерегается. К этому нельзя относиться легкомысленно. Сотрудники спецслужб умело используют двойной язык, чтобы скрыть репрессивные "тайные действия" в рамках "разведывательных" операций, и они используют точно такую же рекламную кампанию, как и во Вьетнаме: когда "Феникс" впервые появился в Америке в виде Внутренней безопасности, он рекламировался как "защита народа от терроризма", точно так же, как это было во Вьетнаме.

Любая внутренняя организация или операция в стиле "Феникс" зависит от двусмысленности и отрицания, а также от официальной секретности и самоцензуры СМИ. Всеобъемлющая потребность в тотальном контроле над информацией требует соучастия СМИ. Это был один из великих уроков, который поражение во Вьетнаме преподало нашим лидерам. Высоко индоктринированные и хорошо вознагражденные менеджеры, управляющие правительством, никогда больше не позволят общественности увидеть кровавые расправы, которые они устраивают над иностранным гражданским населением. Американцы никогда не увидят изуродованных иракских, афганских, ливийских и сирийских детей, убитых мародерствующими американскими войсками и их кассетными бомбами.

С другой стороны, фальсифицированные изображения похищений, пыток и убийств, совершаемых ЦРУ, прославляются на телевидении и в кино. Рассказывать правдивую историю абсолютно необходимо.

Благодаря пособничеству СМИ, "Феникс" уже стал шаблоном для обеспечения внутренней политической безопасности лидеров Америки. Этот процесс начался сразу после 11 сентября с принятия репрессивного Патриотического акта и серии президентских указов, которые с тех пор узаконили административное задержание и убийство американских граждан, считающихся причастными к терроризму: например, Камаль Дервиш, убитый ударом беспилотника в 2002 году, и священнослужитель Анвар аль-Авлаки, убитый ударами беспилотника ЦРУ в 2009 году.

С тех пор правительство неуклонно стремится расширить свои полномочия по преследованию американцев. В редакционной правке к статье, написанной в 2010 году Даной Прист, газета "Вашингтон пост" заявила: "Объединенное командование специальных операций вооруженных сил ведет список целей, в который входят несколько американцев". В последние недели американские чиновники заявили, что правительство готово убивать граждан США, которые, как считается, вовлечены в террористическую деятельность, угрожающую американцам".⁷

Список лиц, ставших мишенями, тоже растет, и намерение убить их существует. В рамках Закона о полномочиях в области национальной обороны от 2012 года военным (ЦРУ не упоминается) было предоставлено право административно задерживать и убивать граждан США без надлежащего судебного разбирательства. В настоящее время это право якобы ограничено применением в чрезвычайных обстоятельствах. Но общественность готовят к худшему. В 2013 году генеральный прокурор Эрик Холдер объявил, что президент Обама "имеет право использовать удары беспилотников для убийства американцев на территории США".⁸

Закладывается и бюрократическая основа. Подобно тому, как в Южном Вьетнаме в каждой провинции и округе были созданы "Центры разведывательных операций и координации 'Феникса'", Министерство внутренней безопасности создало центры по слиянию, а ФБР - объединенные оперативные группы по борьбе с терроризмом, чтобы координировать представителей всех полицейских, охранных, военных и общественных организаций в каждом штате и крупном городе.

Фашистское слияние правительственных и корпоративных сил против общественных интересов - самая коварная грань "Феникса" в американском обществе. И это происходит при полном сотрудничестве корпоративных СМИ, которые используют каждое массовое убийство, независимо от того, является ли оно терактом или нет - как, например, нападение на ночной клуб геев в Орландо - для того, чтобы запугать общественность и заставить ее согласиться на большие ограничения гражданских свобод и новые войны за рубежом.

Успех доктрины "Феникса" наиболее очевиден в способности ее сторонников из правящего класса коррумпировать Конгресс и заставить его направлять огромные суммы государственных денег на милитаризацию внешней и внутренней политики. Постоянный шквал пропаганды о надвигающихся террористических угрозах и вопиющих нарушениях прав человека врагами - "соломенными псами" за рубежом служит лишь для оправдания хорошо вооруженных полицейских и национальных гвардейцев, патрулирующих в составе военизированных формирований в наших аэропортах и на вокзалах. В неявном виде население понимает, что это оружие может быть использовано против него.

Теперь, когда коррумпированная и развращающая институциональная структура "Феникса" прочно обосновалась в Америке, это лишь вопрос времени, пока мы не вступим в следующую фазу явного террора "Феникса" здесь, дома.

 

 

 

| Глава 4 |
СИСТЕМАТИЧЕСКИЙ СБОР РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ

 

"Перепись населения, если она правильно проведена и используется, является основным источником разведывательной информации. Например, она покажет, кто с кем состоит в родстве, что является важной информацией в противоповстанческой войне, поскольку вербовкаповстанцев на уровне деревни, как правило, изначально основана на семейных связях".¹

Дэвид Галула

 

Как отметил эксперт по противоповстанческим действиям Галула более 50 лет назад - задолго до того, как интернет облегчил правительствам и интернет-корпорациям, таким как Google, сбор частной информацией о людях и манипулирование ей - старомодная перепись населения "от двери к двери" была эффективной основой для политического контроля над большим количеством людей.

Так было и в Южном Вьетнаме, где в 1962 году ЦРУ реализовало свою программу "Семейная перепись".

Программа "Семейная перепись" была детищем Роберта Томпсона, британского эксперта по борьбе с повстанцами, которого ЦРУ наняло в 1961 году для консультирования по вопросам контроля численности населения в Южном Вьетнаме. ЦРУ все еще осваивало современные неоколониальные репрессии и обращалось за советом к британцам вроде Томпсона. Основываясь на своем успехе в подавлении коммунистического восстания в Малайе, Томпсон предложил трехсторонний подход, который координировал действия военных, разведки и полиции в согласованной атаке на подпольное коммунистическое сопротивление американскому правлению.

Перепись, проводившаяся под руководством Национальной полиции, подразумевала составление досье на каждую семью в Южном Вьетнаме. Наряду с именем каждого и портретом семьи, досье включало политическую принадлежность каждого человека, отпечатки пальцев, доходы, сбережения и другую необходимую информацию, например, кто владел собственностью или имел родственников за пределами деревни и, таким образом, имел законную причину для поездки. К 1965 году было зарегистрировано 7 453 семьи, в основном в Сайгоне и крупных городах.

Досье семейной переписи также помогли ЦРУ узнать имена тайных членов ячеек Коммунистической партии в деревнях, контролируемых правительством Южного Вьетнама. Задержание этих политических кадров проводилось с помощью ареста их соратников до тех пор, пока они их не выдадут. Идея заключалась в том, чтобы ослабить повстанцев, заставив их политические кадры бежать в партизанские отряды в сельской местности, тем самым лишив ИВК руководства в районах, контролируемых правительством. Это было крайне важно для победы в войне, поскольку, как однажды заметил президент Южного Вьетнама Нгуен Ван Тхиеу, "Хо Ши Мин ценит двух своих людей в каждой деревне больше, чем десять военных дивизий".²

Трехсторонний метод Томпсона был успешным, но только до определенного момента, поскольку многие политические кадры не были террористами. Как писал Галула, многие из них были "людьми, чьи мотивы, даже если борцы с повстанцами их не одобряют, могут быть вполне благородными. Они, как правило, не участвуют непосредственно в прямом терроризме или партизанских действиях и не имеют крови на своих руках".³

Действительно, систематический подход Томпсона вызвал мало любви к правительству, как отмечалось в предыдущей главе, поскольку невинные люди регулярно подвергались пыткам или вымогательствам со стороны продажных полицейских. В других случаях двойные агенты обманом заставляли силы безопасности арестовывать людей, враждебно настроенных к повстанцам.

Признавая эти слабости, Томпсон убедил ЦРУ организовать в Национальной полиции силы "Специальной полиции" (Cảnh-Sát Đặc-Biệt), позже известной как Специальный отдел. Теоретически специальная полиция должна была состоять из высококвалифицированных дознавателей и тщательно отобранных офицеров-профессионалов в штатском, которых, как и агентов ФБР, нельзя было спутать с обычными полицейскими. Многие из них прошли подготовку в школе Центральной разведывательной организации (CIO), созданной ЦРУ в 1961 году.

ЦРУ использовало тот же сложный метод вербовки сотрудников для южновьетнамской специальной полиции и южновьетнамской версии ЦРУ, Центральной разведывательной организации (CIO), что и для вербовки кадров для корейского ЦРУ.

Как рассказал Джон Маркс в книге "Поиск Маньчжурского кандидата", ЦРУ направило своего ведущего психолога Джона Уинна в Сеул для "отбора начальных кадров" с помощью теста психологической оценки. "Я организовал офис с двумя переводчиками, - рассказывал Уинн Марксу, - и использовал корейскую версию теста Векслера". Психологи ЦРУ провели тест на оценку личности для 25-30 военных и полицейских, "а затем написали отчет на полстраницы о каждом, перечислив его сильные и слабые стороны". Уинн хотел знать о способности каждого кандидата выполнять приказы, творческих способностях, отсутствии расстройств личности, мотивации - почему он хотел уйти с нынешней работы. В основном это были деньги, особенно для гражданских".⁴

Таким образом ЦРУ набирает силы тайной полиции в качестве активов в каждой стране, где оно действует, включая оккупированный Ирак. В Латинской Америке, пишет Маркс, "ЦРУ... сочло процесс оценки наиболее полезным для того, чтобы показать, как следует готовить антитеррористический отдел. Результаты показали, что эти люди обладают очень зависимой психологией и нуждаются в сильном руководстве".⁵

Это "руководство" исходило от ЦРУ. Маркс цитирует слова одного из экспертов: "Всякий раз, когда компания тратила деньги на обучение иностранца, цель заключалась в том, чтобы он в конечном итоге послужил нашим целям". Сотрудникам ЦРУ "не достаточно было просто тесно сотрудничать с иностранными спецслужбами; они должны были проникать в них, и система оценки личности стала полезным подспорьем".⁶

К 1964 году были разработаны планы по сосредоточению специальной полиции в провинциальных координационных комитетах по разведке (PICC) в 44 провинциях Южного Вьетнама. Но сначала правительство должно было обеспечить безопасность Сайгона, и в июле 1964 года 2500 обычных полицейских были введены в семь провинций, окружающих Сайгон. К декабрю в программе участвовали 13 000 полицейских, из которых 7000 несли службу на 700 контрольно-пропускных пунктах, а телеканал ABCTV снял документальный фильм об этой программе.

 

Мотивационная индоктринация

В то же время, когда ЦРУ формировало специальные полицейские подразделения для выявления, захвата, допроса и убийства тайных коммунистических кадров и их сторонников в деревнях, контролируемых правительством, оно также создавало военизированные команды "контртеррора" для обнаружения, захвата и убийства кадров в сельской местности. С этой целью ЦРУ в 1964 году сформировало экспериментальные контртеррористические группы в семи районах, окружающих Сайгон. ЦРУ предоставляло деньги и материалы, а американская военная разведка и спецназ проводили обучение и предоставляли советников. Списки перебежчиков, преступников и других потенциальных рекрутов были получены из файлов специальной полиции.

Ключевым моментом в комплектовании контртеррористических групп была программа обучения "мотивационной индоктринации", разработанная офицером Информационной службы США Фрэнком Скоттоном. Как объяснил мне Скоттон, когда мы встретились в его доме в Макклине, штат Вирджиния, идея заключалась в том, чтобы "развить у южновьетнамцев улучшенные боевые навыки и повысить их приверженность ближнему бою. Это не психологическая война против гражданского населения или ВК, - подчеркнул он. Это означало найти самых высокомотивированных людей, сказать, что они дезертировали из армии, напечатать контракт и использовать их в этих подразделениях. "Наша проблема, - сказал Скоттон, - заключалась в том, чтобы найти умных вьетнамцев и камбоджийцев, готовых умереть".

Добровольцы военизированной программы Скоттона, как правило, были слишком агрессивными наемниками. Многие из них были набраны из подразделений южновьетнамского спецназа, базировавшихся вдоль границ Южного Вьетнама с Лаосом и Камбоджей. На портативной пишущей машинке Скоттон печатал одностраничный контракт, который подписывал каждый новобранец, признавая, что, хотя он числится дезертиром, он работает в ЦРУ в "секретном проекте", за который получает значительно более высокую зарплату, чем раньше.

Самым ценным качеством, которым обладали люди, служившие в "чувствительных" военизированных проектах ЦРУ, таких как проект Скоттона, была их незаменимость. Дезертиров, ненормальных отчаянных и закоренелых преступников, которым грозил длительный тюремный срок или казнь, зачисляли в специальные разведывательные группы, экипировали захваченным вражеским оборудованием и одеждой и давали "билет в один конец в Камбоджу" для обнаружения вражеских убежищ. Когда они сообщали по радио о своем местонахождении и местонахождении вражеского лагеря, ЦРУ бомбило их вместе с целью.

Умы, способные на такие сценарии, были не прочь использовать американских солдат, совершивших военные преступления. Вместо того, чтобы отбывать каторгу в военных застенках, они добровольно шли и соглашались выполнять предосудительную работу в военизированной Группе специальных операций ЦРУ.

ЦРУ обучало своих тайных полицейских и обращалось с ними иначе, чем с наемниками, но и те, и другие были творениями ЦРУ, и ЦРУ могло правдоподобно отрицать это, когда это было необходимо. И в каждом случае оно получало именно то, что хотело. Действительно, контртеррористические группы и тайные полицейские были теми двумя столпами, на которых в 1967 году была основана программа "Феникс".

О разработанных им "эскадронах смерти" Скоттон сказал: "Для нас все эти программы были частью одного дела. Мы не думали о вещах в терминах маленьких пакетов". Этой "вещью", конечно, была грандиозная схема победы в войне, в основе которой лежали Провинциальные центры допросов (ПЦД).

 

ПЦД и систематический сбор разведывательной информации

Джон Патрик Малдун, "Пикадун" для тех, кто знал его во Вьетнаме, был первым директором программы ЦРУ "Провинциальный центр допросов" (ПЦД) во Вьетнаме. Ростом шесть футов четыре дюйма и весом более 200 фунтов, Малдун бросил колледж и благодаря семейным связям поступил на службу в ЦРУ в 1958 году. Свою первую командировку он провел в Германии, а следующую - в Южной Корее. "Я работал на допросах в Сеуле", - вспоминает Малдун. "Я никогда раньше не занимался допросами. Моим начальником был Рэй Валентайн. В Йон Дон Тхо, за пределами Сеула, находился совместный центр допросов КЦРУ и ЦРУ".

Малдун был направлен в Южный Вьетнам в ноябре 1964 года. "Меня привезли в Национальный центр допросов [НЦД] и сказали: 'Здесь ты будешь работать. Ты будешь консультировать энное количество следователей. Они принесут тебе свой первоначальный отчет о парне, над которым они работают, а затем ты дашь им дополнительные требования ЦРУ'".

У ЦРУ были свои требования, объяснил Малдун, потому что "южновьетнамцы хотели получить информацию, которую они могли бы использовать в борьбе с Вьетконгом на юге. Нас интересовала информация о том, что происходит на Севере, чем южновьетнамцы интересовались в меньшей степени. Вот тут-то и приходили американские советники, чтобы сказать им: 'Вы должны спросить и об этом'".

"У нас были стандартные требования в зависимости от того, откуда был парень. Многие ВК прошли подготовку в Северном Вьетнаме и вернулись сюда в качестве добровольцев. Они не были регулярной армией Северного Вьетнама. Поэтому если парень приходил с Севера, мы хотели знать, откуда он, в каком подразделении он служил, как они были организованы, где проходили обучение. Если парень находился на Севере в течение какого-то времени, мы хотели знать, путешествовал ли он на поезде. Какие документы ему нужны? Что-нибудь об иностранном оружии или иностранцах, консультирующих его. И все в таком духе".

Построенный в 1964 году, НЦД был местом, где ЦРУ координировало стратегическую гражданскую, полицейскую и военную разведку. "Он был расположен на берегу реки Сайгон, - вспоминает Малдун, - как часть большого военно-морского комплекса. Слева было крыло офисов, где находился американский военный начальник, майор ВВС. В том же крыле находились начальник ЦРУ, его заместитель и советники ЦРУ".

Те же дознаватели ЦРУ оставались в НЦД два года спустя, когда в 1966 году Малдун отправился в Таиланд. Когда он начал работу в НЦД, там было четыре дознавателя. Трое из них были рядовыми ВВС, служившими под началом армейского капитана. Начальник Малдуна, Ян "Сэмми" Саммерс, был начальником ЦРУ в НЦД и работал под началом старшего офицера связи станции Сэма Хоплера.

"В апреле 1965 года в Нячанге состоялась конференция", - продолжил Малдун. "Они создавали центр допросов в существующем здании и попросили помощи у НЦД. Меня послали туда с капитаном армии, чтобы я осмотрел это место, выяснил, какой персонал нам нужен и как мы собираемся их обучать. И пока мы там пытались втянуть этих ребят, офицер связи ЦРУ в Нячанге Тони Бартоломуччи спросил Сэмми, может ли он оставить меня там на время конференции, на которой все наши люди собирались встретиться с Джеком "Редом" Стентом, который сменил Пола Ходжеса на посту начальника внешней разведки. Бартоломуччи хотел продемонстрировать всем большим шишкам свой новый центр допросов.

"Военные из НЦД сделали свою работу, - продолжал Малдун, - поэтому они ушли. Но я остался. Потом на эту конференцию приехали Такер Гугельманн и Рэд. Такер был начальником полевых операций Специального отдела, и дела с ПЦД только начинали разворачиваться. Несколько из них уже работали, и Такер сказал мне: "Мы собираемся строить, строить, строить, и мне нужен кто-то, кто будет контролировать всю операцию. Я хочу, чтобы этим занялся ты".

"У нас была большая конференция, и они набили центр допросов заключенными. Бартоломуччи хотел похвастаться, поэтому он заставил своих полицейских приятелей привести кучу проституток и тому подобное и посадил их в камеры. Я не думаю, что у них был хоть один вьетконговец в этом месте. После конференции они все вернулись в обычную тюрьму, а я пошел работать к Такеру".

"Забавно, - вспоминает Малдун, - но мы с Такером часто говорили о ПЦД. Он сказал что-то вроде: 'Джон, если мы однажды проиграем эту войну, мы можем оказаться в этих чертовых штуках, если нас поймают'".

"Ну, - спросил я, - что бы ты сделал, если бы оказался там?"

"Он сказал, что скорее покончит с собой, чем пойдет на допрос". Малдун рассмеялся. "Такер хотел превратить ПЦД в бордель. В комнатах для допросов были двусторонние зеркала".

"Такер был героем морской пехоты во время Второй мировой войны", - добавил Малдун. "Сразу после этого он поступил на службу в ЦРУ и работал в Корее, проводя операции за линией фронта. Он был в Афганистане и занимался обучением. Он попал во Вьетнам в 1962 году и был начальником базы в Дананге, где руководил всем, что связано с разведкой и военизированными операциями. Когда я приехал в Сайгон, он пытался создать провинциальные комитеты по координации разведки вместе с Джеком Барлоу, британцем из MI-6. Барлоу был в Малайе вместе с Робертом Томпсоном, и они были экспертами".

Предложенная Томпсоном программа "Координационный комитет провинциальной разведки" (PICC) была разработана для распространения деятельности CIO на провинции. Теоретически, офицер CIO, назначенный руководить PICC, должен был направлять, контролировать и координировать все военные, полицейские и гражданские операции в провинции. Но американские военные отказались принять план Томпсона по PICC, поэтому (и пусть вас не смущают похожие аббревиатуры) ЦРУ остановилось на программе "Провинциальный центр допросов" (ПЦД), проводимой в одностороннем порядке.

Начиная с конца 1964 года, ПЦД стали местами, где ЦРУ надеялось координировать свои военизированные и разведывательные операции на уровне провинций. Офицеры специальной полиции, назначенные в ПЦД, допрашивали подозреваемых, а затем сообщали ЦРУ, кто и где является вьетконговцем. Офицер связи ЦРУ, назначенный на ПЦД, делился информацией с военизированным офицером ЦРУ в провинции, а военизированный офицер затем посылал группу по борьбе с террором для похищения или убийства вьетконговцев. Это был "двойной" удар в противоповстанческой борьбе: через ПЦД ЦРУ узнавало о личностях и структуре ИВК в каждой провинции, а через КТ - ликвидировало кадры ИВК и уничтожало их организацию.

Проблема с ПЦД в Нячанге заключалась в том, что он находился в существующем здании, поэтому сотрудники отдела материально-технического снабжения ЦРУ наняли компанию Pacific Architects and Engineers (PA&E) для проектирования стандартного объекта, который был бы строго функциональным, минимизируя затраты и максимизируя безопасность. Сотрудники отдела материально-технического обеспечения ЦРУ провели разведку подходящих мест, а затем, через PA&E, наняли местных вьетнамских подрядчиков для строительства центров допросов в каждой из 44 провинций Южного Вьетнама. Финансовые средства и зарплата персонала поступали от ЦРУ через бюджет специальной полиции.⁷

После их строительства ЦРУ выкупило ПЦД, затем передало их в дар Национальной полиции, после чего они стал объектами Национальной полиции и находились под руководством специальной полиции. В столицах четырех регионов также были центры допросов. Разница заключалась в том, что региональные центры допросов были больше и содержали, по словам Малдуна, по 200-300 заключенных.

В обязанности офицера связи ЦРУ входило убедить главу провинции и его коллегу из CIO найти место недалеко от столицы провинции для строительства ПЦД. Как только он был построен, офицер связи становился его советником, а Малдун помогал ему набирать персонал. К тому времени, когда Малдуна перевели в Таиланд для строительства огромного центра допросов ЦРУ в Удорне, большинство ПЦД были построены или находились в стадии строительства.

Внутри ПЦД

Одноэтажный, построенный из бетонных блоков, залитых цементом и деревом в форме полого квадрата, ПЦД состоял из четырех зданий с жестяными крышами, соединенных вокруг двора. В центре двора находилась комбинированная смотровая и водонапорная башня с электрогенератором под ней.

"Мы не могли оставлять охранников там ночью без света", - объяснил Малдун. "Поэтому мы установили прожекторы по углам, вдоль стен и на башне, освещая все вокруг. Мы также разровняли территорию вокруг бульдозером, чтобы не было ни деревьев, ни кустов. Любого, кто приближался к ПЦД, можно было увидеть, как он пересекал открытое пространство".

Люди входили и выходили из ПЦД через зеленые, покрытые сталью ворота, "которые были широко открыты каждый раз, когда я их посещал", - сказал Малдун, который посещал ПЦД только днем. "Мы не хотели посещать их ночью, когда происходили нападения". ПЦД располагались на окраине городов, вдали от жилых районов, чтобы не подвергать опасности людей, живущих поблизости, а также для того, чтобы отбить охоту у "любопытствующих". "Это были самодостаточные места", - подчеркнул Малдун.

Телефонные линии, ведущие к ПЦД, прослушивались ЦРУ.

С левой стороны находились комнаты для допросов и блок камер; в зависимости от размера ПЦД, от 20 до 60 одиночных камер размером со шкаф. Мужчины и женщины не были разделены. "Вы могли пройти прямо по коридору", - говорит Малдун. "Это был пустой коридор с камерами по обе стороны. В каждой камере была стальная дверь, лоток внизу, куда можно было просунуть еду, и щель наверху, куда можно было заглянуть и посмотреть, что делает заключенный".

Там не было унитазов, только ямы для сидения на корточках. "У них не было туалетов и в домах". Малдун рассмеялся. "Почему мы должны ставить их в их камеры?"

Заключенные спали на бетонных плитах. "В зависимости от того, насколько они были сговорчивы, мы давали им соломенную подстилку или одеяло. Ночью в высокогорье может быть очень холодно". Система поощрений и наказаний была частью обработки. "Были маленькие вещи, которые можно было дать им и забрать у них, не очень много, но за каждый маленький кусочек, который они получали, они были благодарны".

В зависимости от объема деятельности ИВК в провинции и личности начальника ПЦД, некоторые из них были всегда полны, а другие - всегда пусты. В любом случае, "мы не хотели, чтобы они сидели и разговаривали друг с другом", - говорит Малдун, поэтому "мы заполняли камеры постепенно, пока не приходилось сажать их рядом друг с другом. Они были полностью изолированы. У них не было времени выйти на улицу и погулять по двору. Они сидели в своих камерах, когда их не допрашивали. После этого их отправляли в местную тюрьму или передавали военным, где их помещали в лагеря для военнопленных или выводили и расстреливали. В эту часть я никогда не вмешивался", - сказал он, добавив, что с политическими заключенными "в тюрьмах ПЦД обращались лучше, чем в местных тюрьмах для обычных преступников. Кураторство над тюрьмами осуществляла Служба общественной безопасности вместе с Национальной полицией.⁸ Иногда у них было шестьдесят-семьдесят человек в камере, в которой должно было находиться не более десяти. Но им было все равно. Если ты преступник, ты страдаешь. Если тебе это не нравится, ну и ладно; не будь преступником".

 

Допрос

По словам Малдуна, процесс допроса в ЦРУ проходил следующим образом. "Когда мы привозили заключенных, первое, что мы делали, это запускали их в душ. Он находится слева, когда вы входите. После этого их осматривал врач или медсестра. Это было абсолютной необходимостью, потому что бог знает, какие болезни они могут нести с собой. Им могут понадобиться лекарства. От них будет мало толку, если они умрут в первый же день пребывания в тюрьме, и у вас не будет возможности их допросить. Вот почему медицинский кабинет находился прямо у главных ворот. В большинстве ПЦД, - отметил Малдун, - медицинский персонал обычно состоял из местных медиков южновьетнамской армии, которые выходили и осматривали заключенных, прибывших в тот день".

После того как заключенного вымыли, осмотрели, привели в надлежащий вид, взвесили, сфотографировали, сняли у него отпечатки пальцев, его биография записывалась офицером специальной полиции в комнате для первоначального допроса. В ходе этого допроса извлекалась "горячая" информация, которую можно было использовать немедленно - например, местонахождение проходящего заседания комитета Коммунистической партии и другая основная информация, необходимая для составления требований к серии последующих допросов. Затем заключенного помещали в камеру.

Комнаты для допросов находились в задней части ПЦД. В некоторых из них имелись двусторонние зеркала и полиграфы, хотя сложное оборудование обычно предназначалось для региональных центров допросов, где опытные дознаватели ЦРУ могли использовать его более эффективно. Большинство офицеров связи ЦРУ не были обученными дознавателями. "Им и не нужно было быть таковыми", - говорит Малдун. "Они были там для сбора разведданных, и у них был список того, что им было нужно в их собственной провинции. Все, что им нужно было делать, это следить за тем, чтобы тот, кто руководил ПЦД, выполнял их приказы. Все, что им нужно было сказать: 'Вот требования, которые мне нужны'. Затем они читали первоначальные отчеты, возвращались и давали следователям специальной полиции дополнительные требования, точно так же, как это делали мы в НЦД".

Охранники жили в ПЦД. Возвращаясь с дежурства, они складывали оружие в первой комнате справа. Следующая комната была кабинетом начальника ПЦД с сейфом для секретных документов, пистолетами и бутылкой виски. В обязанности начальника ПЦД входило помогать "превращать" захваченных вьетконговцев в агентов и поддерживать информационные сети в деревнях и поселках. Дальше по коридору располагались кабинеты для дознавателей, составителей отчетов, письменных и устных переводчиков, канцелярского и кухонного персонала. Там были картотеки с закрытыми шкафами и картографические комнаты для отслеживания местонахождения вьетконговцев. И была комната, где перебежчиков поощряли становиться контртеррористами.

Как только был построен центр допросов и назначен персонал, Малдун вызвал учебную группу из НЦД. Каждый член команды был специалистом. Капитан сухопутных войск обучал охранников. Сержант ВВС учил персонал, как правильно составлять отчеты. Существовали стандартные форматы для тактической и стратегической разведки, а также для отчетов агентов. Чтобы составить готовый отчет, записи дознавателя просматривались главным дознавателем, затем сверялись, печатались, копировались и отправлялись в специальную полицию, CIO и ЦРУ. Переводы никогда не считались точными, если их не читал и не подтверждал на языке оригинала один и тот же человек, что случалось редко. Аналогичным образом, допросы, проводимые с помощью переводчиков, никогда не считались полностью надежными, учитывая, что значительная информация, как правило, терялась или искажалась.

Второй сержант ВВС учил дознавателей делать записи и задавать вопросы во время допроса. "Нельзя просто сесть с десятью вопросами, получить десять ответов, а потом уйти", - сказал Малдун. "Некоторые из этих парней, если вы зададите им десять вопросов, получат десять ответов, и все. Они должны были усвоить, что нельзя заканчивать допрос только потому, что ты получил ответ. Ответ, если он правильный, должен привести к еще шестидесяти вопросам".

"Например, - сказал Малдун, - первый вопрос звучал так: 'Проходили ли вы обучение в Северном Вьетнаме?' Второй вопрос: 'Обучали ли вас люди, не являющиеся вьетнамцами?' Очень часто ответ на второй вопрос оказывается настолько интересным и дает столько информации, что вы продолжаете слушать целый час и так и не доходите до третьего вопроса: 'Когда вы приехали в Южный Вьетнам?'"

Сотрудники спецполиции в региональных центрах допросов были направлены на специальную программу обучения допросам, проводимую в НЦД экспертами из Отдела вспомогательных служб ЦРУ, большинство из которых работали с русскими перебежчиками и были выписаны из Вашингтона для ведения важных дел. Подготовка административного персонала проводилась в штаб-квартирах регионов профессиональными женщинами-секретарями, которые учили своих учеников печатать, вести картотеку и пользоваться телефонами.

По словам Малдуна, спецполиция использовала "старые французские методы". Это означает допрос, включающий пытки. "Все это должно было быть остановлено Управлением", - сказал он. "Их пришлось переучивать на более сложные методы".

Вьетнамцы, однако, не изменили "своих" методов. Важно также отметить, что не "они" придумали архипелаг гулаг провинциальных центров допросов; спецполиция была пасынком Роберта Томпсона, чьи аристократические норманнско-английские предки совершенствовали пытки в темных подземельях замков, на дыбе и в "железной леди", с тисками и раскаленным железом.

Что касается роли американцев: по словам Малдуна, "нельзя, чтобы американцы постоянно присутствовали при таких вещах".

"Эти вещи" включали изнасилование, групповое изнасилование, изнасилование с использованием угрей, змей или твердых предметов, а также изнасилование с последующим убийством; "телефонный час Белла", проводимый путем прикрепления проводов к гениталиям или другим чувствительным частям тела; утопление; "аэроплан", когда руки заключенного связывали за спиной, а веревку накидывали на крюк на потолке, подвешивая заключенного в воздухе во время избиения; избиения резиновыми шлангами и кнутами; использование полицейских собак для травли заключенных. Все это и многое другое происходило в тюрьмах ПЦД, одной из которых руководил бывший конгрессмен-республиканец от штата Коннектикут Роб Симмонс, когда он был сотрудником ЦРУ, управлявшим ПЦД в провинции Фу Ен в 1972 году.⁹

"Работа советника по ПЦД заключалась в том, чтобы держать регионального офицера в курсе реальных операций, проводимых в столице или против крупных шишек на местах", - сказал Малдун, добавив, что советники, которые хотели сделать хорошую работу, сами управляли ПЦД, а ленивые нанимали подрядчиков, которые получали зарплату от ЦРУ, но работали на себя, выполняя грязную работу в обмен на инсайдерскую информацию о черном рынке.

Помимо того, что ПЦД служили камерами пыток, их упрекали в том, что они добывали информацию только о низкоуровневых вьетконговцах. Если в плен попадал сотрудник ИВК, обладавший стратегической информацией (например, сотрудник в Хюэ, который знал, что происходит в Дельте), его немедленно забирали региональные боссы или НЦД, где эксперты-дознаватели ЦРУ могли подготовить качественные отчеты для Вашингтона. Отсутствие обратной связи с ПЦД в отношении его собственных операций привело к синдрому "вращающейся двери", когда работа ПЦД сводилась к захвату одних и тех же людей низкого уровня из месяца в месяц.

"Многие ПЦД ничего не дали, потому что советники ЦРУ в провинциях их не продвигали", - сказал Малдун. "Некоторые из них говорили: 'Дело не в том, что мы не пытались; просто это была глупая идея, потому что мы не могли заставить военных, которые захватывали пленных, передать их нам. Военные не собирались передавать их нам, пока сами не закончат с ними, а к тому времени они уже были замучены'".

"Это, - признал Малдун, - было частью общего плана: пусть военные сначала получат тактические разведданные. Очевидно, что это самое важное на войне. Но после того, как военные получат то, что они смогут использовать завтра или на следующей неделе, тогда ЦРУ должно поговорить с этим парнем". В этом и заключалась идея создания провинциальных координационных комитетов по разведке, и почему ПЦД стали их частью, чтобы мы могли работать с этим материалом туда и обратно. И в тех провинциях, где наши ребята выходили за рамки своих возможностей, чтобы работать с советником сектора КОВПВ, им удавалось чего-то добиться".

По состоянию на август 2016 года можно предположить, что аналогичные сети секретных центров допросов ЦРУ были построены по обновленным спецификациям ПЦД в каждой стране, в которой США ведут военные действия - Афганистане, Ираке, Сирии, Ливии и т. д. Секретные тюрьмы, которые ЦРУ создает в других странах, подкупая силы безопасности этих стран, также будут соответствовать обновленному, компьютеризированному дизайну ПЦД.

И последнее, но не менее важное: методы допросов ЦРУ остались неизменными, хотя теперь организация более совершенна в том, чтобы наказывать людей, доводя их до безумия.

 

Военная сторона истории

Военная сторона истории была представлена генерал-майором Джозефом МакКристианом в его книге "Роль военной разведки в 1965-1967 годах".¹⁰

МакКристиан прибыл в Сайгон в июле 1965 года в качестве начальника военной разведки. Он признал угрозу, исходящую от ИВК, и, чтобы уничтожить ее, предложил "масштабную контрразведывательную работу в масштабах всей страны, включающую контрсаботаж, контрподрывную и контршпионскую деятельность". Структурируя эту атаку против ИВК, МакКристиан назначил отряды военной разведки в каждую бригаду, дивизию и полевые войска армии США, а также в каждую дивизию и корпус армии Республики Вьетнам (ARVN). Он создал объединенные центры по разведке, изучению документов и допросам и поручил этим центрам оказывать поддержку и координировать действия союзных подразделений на местах. Он также приказал построить военные центры допросов в каждом секторе, дивизии и корпусе.

МакКристиан признал первенство специальной полиции, консультируемой ЦРУ, в операциях против ИВК. Он признал, что военные не располагают сложными агентурными сетями ЦРУ, и что военные советники сосредоточены на получении тактической информации, необходимой для проведения наступательных операций. Но он был недоволен, когда ЦРУ, "без координации с КОВПВ, взяло под контроль документы по инфраструктуре, находящиеся" в ПЦД. Он испытал еще больший шок, когда "один из сотрудников [ЦРУ] отказал ему в разрешении ознакомиться с документом по инфраструктуре".¹¹

Все боролись за успех. В результате некоторые офицеры ЦРУ не допускали военный персонал в свои ПЦД, а в ответ военные отказывались отправлять своих заключенных в эти ПЦД. В результате операции по борьбе с ИВК часто плохо координировались на уровне провинций.

Американские военные направили разведывательные группы в провинции для формирования агентурных сетей совместно со Службой военной безопасности (СВБ) ARVN. Эти консультативные группы направляли отчеты в секцию политического порядка боя в Объединенном разведывательном центре, который "производил полную и своевременную разведку о границах, местоположении, структуре, сильных сторонах, личностях и деятельности коммунистической политической организации или инфраструктуры". Информация, поступавшая в Объединенный разведывательный центр, заносилась в автоматическую базу данных, что позволяло аналитикам сравнивать известных преступников из ИВК с известными псевдонимами. Агентурные отчеты и специальные программы сбора разведывательной информации предоставляли данные о низкоуровневых вьетконговцах, а информация о высокоуровневых вьетконговцах поступала из Объединенного военного центра допросов, который, по словам МакКристиана, был "центром тактической и стратегической эксплуатации отдельных человеческих источников".¹²

К середине 1966 года военная разведка США в Южном Вьетнаме насчитывала около тысячи агентов, все они получали зарплату из резервного фонда разведки 525-й группы военной разведки.

525-я бригада имела штабное подразделение, батальон, размещенный в каждом корпусе, и батальон, работавший с третьими странами. Как и у ЦРУ, у него также были самостоятельные группы, работавшие без ведома или одобрения GVN. Оперативные группы состояли из пяти рядовых, подчинявшихся офицеру, который выполнял функции начальника группы. Каждый рядовой выполнял функции куратора агентов. Некоторые кураторы работали под прикрытием в качестве сотрудников дипломатической службы Госдепартамента или частных американских компаний, таких как PA&E. Они сохраняли свои военные удостоверения для доступа к секретной информации, территориям и ресурсам.

По прибытии в Южный Вьетнам агенту назначался главный агент (ГА), который обычно имел действующую агентурную сеть. Некоторые из этих сетей были созданы французами десятилетиями ранее. У каждого ГА было несколько субагентов, работавших в ячейках. Как и большинство шпионов, субагенты работали за деньги; во многих случаях война разрушила их бизнес и не оставила им никакой альтернативы.

Кураторы агентов работали с ГА через переводчиков и курьеров. Теоретически, агенты никогда не встречались с субагентами ГА; вместо этого в каждой ячейке был лидер ячейки, который тайно встречался с ГА для обмена информацией и получения инструкций, которые передавались другим субагентам. Некоторые субагенты были политическими специалистами, другие занимались военными вопросами. Выдавая себя за лесорубов или рисоводов, секретарей или автомехаников, субагенты проникали в деревни и предприятия, контролируемые ВК, и сообщали о кадрах ВК и преступных начинаниях GVN, а также о численности и местонахождении боевых подразделений ВК и ВНА.

Агенты, управлявшие политическими "счетами", получали от своих руководителей группы требования о предоставлении информации об отдельных вьетконговцах. Лидер ячейки докладывал о конкретном вьетконговце своему помощнику, который передавал информацию куратору агентов, используя стандартные шпионские приемы, такие как загадочная метка на стене или телефонном столбе, которую его куратор периодически искал. Увидев метку, куратор агента посылал курьера, чтобы получить отчет от курьера ГА в заранее оговоренное время и место. Затем куратор передавал информацию своему руководителю группы, а также другим "клиентам", включая офицера связи ЦРУ в "Посольском доме", как называлась штаб-квартира ЦРУ в провинции или крупном городе.

Готовые продукты разведывательных и контрразведывательных операций назывались армейскими информационными отчетами (AIR). AIR и агенты оценивались по точности, но поскольку большинство агентов работали за деньги, о точности судить было трудно. Агент мог выдать человека, задолжавшего ему деньги, или соперника в любви, бизнесе или политике. Многие агенты на самом деле работали на повстанцев, поэтому всех агентов периодически проверяли на детекторе лжи. Им также были присвоены кодовые имена. Они получали зарплату из резервного фонда военной разведки, но ее не хватало, чтобы выжить, поэтому большинство из них промышляли и на черном рынке.

Последним этапом разведывательного цикла было увольнение агентов, обычно путем выплаты им денег, клятвенного обещания хранить тайну и прощания. Другим вариантом было увольнение с предупреждением, что означало приказ выслать агента из района и занести его имя в черный список, чтобы он никогда больше не смог работать на США. Третьим вариантом было увольнение с особым предупреждением - эвфемизм, означающий "убить", которое применялось, когда само существование агента угрожало безопасности операции или других агентов.

Офицеров военной разведки учили на занятиях без протокола, как увольнять своих агентов с особым предупреждением. Сотрудники ЦРУ получали аналогичные инструкции.

Эти методы все еще применяются сегодня, но в более широком масштабе; группы военной разведки оперируют агентурными сетями в сообществах "лагерных подопечных", которые окружают сотни зарубежных военных баз. Кураторы агентов ведут большую часть своего бизнеса в борделях и ночных клубах, которые появляются вокруг баз и предоставляют военнослужащим секс и наркотики. Эти кустарные предприятия обеспечивают то, что Уоррен Милберг цинично назвал в предыдущей главе "экономической стабильностью". Кураторы агентов также распространяют деньги, якобы для получения информации, но на самом деле это предпочтительные методы подкупа местных чиновников, чтобы они следовали американской политике в ущерб лучшим интересам своей собственной страны. Подобно миссионерам древности, они проповедуют свое евангелие и прокладывают путь для капиталистических инвестиций.

Конечный результат - миллиарды неучтенных налоговых долларов.¹³

 

Тематические исследования: Эд Мерфи и Сид Таул

Сержант Эд Мерфи прошел подготовку в качестве специалиста по контрразведке в Форт-Холаберде, затем был направлен в Военный институт иностранных языков в Техасе для обучения вьетнамскому языку. Из Техаса он был направлен в Форт-Льюис. "В самолете из Форт-Льюиса в Камрань-Бей, - вспоминает Мерфи, - мне дали почитать статью. Это было исследование Американской медицинской ассоциации о методах допроса, применявшихся в Советском Союзе. Там было показано, как можно добиваться результата, не прикладывая рук, как можно пытать человека, просто заставив его стоять".

По прибытии во Вьетнам в мае 1968 года Мерфи был направлен в штаб 4-й пехотной дивизии в лагере Энари под городом Плейку, где его понимание противоповстанческой войны быстро переросло из теории в реальность. В его группе контрразведки было пять рядовых, у каждого был свой сектор, в каждом секторе было около десяти агентов. Основной задачей агентов было раскрытие планов ВК по нападению на лагерь Энари и организации диверсий. Агенты Мерфи, предоставленные Военной службой безопасности, работали на базе в качестве поденных работников. Он также руководил группой агентов в одиннадцати милях от лагеря, в городе Плейку.¹⁴

Иногда агенты получали наводки о подозреваемом вьетконговце, и когда это случалось, Мерфи передавал имя и информацию местному координатору "Феникса".

"Феникс", - сказал Мерфи, - "был программой охоты за головами, попыткой устранить оппозицию, под которой я подразумеваю оппозицию нам, американцам, чтобы получить то, что мы хотели, а именно контролировать вьетнамцев через наших клиентов - Зьемов, Ки, Тьеу".

Для Мерфи все остальные определения "Феникса" - это "интеллектуальный жаргон".

Раз в неделю Мерфи ездил в Посольский дом ЦРУ, где он и другие гражданские и военные разведчики в этом районе представляли имена подозреваемых вьетконговцев, на которых вышли их агенты. Эти имена передавались в Комитет "Феникса", который решал, как поступить в каждом случае.

Окруженный бетонной стеной, с воротами, охраняемыми командой PRU, набранной из монтаньяров,¹⁵ комплекс ЦРУ был расположен в отдаленном уголке Плейку. Внутри него находилась клетка с колючей проволокой для заключенных. Клетка была слишком мала, чтобы заключенные могли встать. Мерфи не разрешили войти в ПЦД, который "располагался на холме и был похож на U-образную школу".

"Я никогда не видел солдат Северного Вьетнама или Вьетконга", - подчеркнул Мерфи. "Это было после тетского наступления, и эти люди уже были мертвы. Мы говорим о людях из гражданской инфраструктуры, поддерживающих ВНА и ВК. Это мог быть кто угодно. Это мог быть кто-то, кто работает в кинотеатре, кто-то, кто подметает".

На вопрос, какая информация ему была нужна, чтобы арестовать подозреваемого, Мерфи ответил: "Никакой. Пойдет все, что угодно".

На вопрос, какие критерии он использовал для выявления подозреваемых вьетконговцев, он ответил: "Никаких. Какой-нибудь из моих агентов говорил, что кто-то шпион. Если у меня были основания полагать, что он говорил правду, и если я хотел доставить кого-то на допрос, я мог это сделать. Это было так просто. У меня была договоренность с командиром группы, что я могу делать все, что захочу. Я носил гражданскую одежду. Для прикрытия я работал строителем в компании Pacific Architects and Engineers".

Мерфи называл своих агентов "барыгами и предпринимателями, делающими деньги на разведке". Отметив сложность проверки информации, представленной на заседаниях Комитета "Феникса", "отсутствие досье и тому подобное", Мерфи рассказал, как одну подозреваемую женщину изнасиловали и пытали только потому, что она отказалась переспать с агентом.

"Феникс", - сказал Мерфи, - был гораздо хуже, чем то, что ему приписывают. Это было отвратительно, но не хуже, чем бомбежка. И я не извиняюсь. Но для меня это был переломный момент. Он расставил акценты. Я понял, что это была не просто война, а что, исходя из предположения, что нет ничего хуже коммунизма, правительство Вьетнама, поддерживаемое США, считало оправданным подавлять любую оппозицию, распространяя свой контроль на всю страну".

Этот контроль, объяснил Мерфи, служил экономическим целям. "Сотрудник компании Pacific Architects and Engineers рассказал мне о неучтенных материалах и наличности на два миллиона долларов; о том, что товары, продаваемые на черном рынке, поступали не от вьетнамцев, а от американцев".

"Чтобы поступить в школу военной разведки, - продолжал Мерфи, - я должен был написать сочинение о дебатах по поводу войны во Вьетнаме. Суть моего сочинения была такова: "То, что мы делаем во Вьетнаме, вернется и будет преследовать нас". Это был тезис обедином мире. Ну, я поехал во Вьетнам и увидел, что там творится. Затем я возвращаюсь в Соединенные Штаты и вижу, что здесь происходит то же самое. Я нахожусь в 116-м отряде военной разведки в Вашингтоне, и когда я выхожу из комнаты, у них есть девять мест для фотографий, восемь из них заполнены: Ренни Дэвис, Эбби Хоффман, Бен Спок, Джерри Рубин.¹⁶ И меня посылают, чтобы найти и идентифицировать этих людей».

"Это Феникс", - сказал Мерфи, а затем добавил, чтобы подчеркнуть: "Это Феникс!"

"Во Вьетнаме у меня были составные описания физических характеристик человека, но тогда там не было технологий. Это не имеет никакого значения. Суть в том, что это использовалось во Вьетнаме, использовалось в США, и до сих пор используется в США".

В 1969 году Мерфи был одним из немногих американцев, знакомых с "Фениксом", и он был полон решимости сделать его политическим вопросом. Он пришел к этому решению в октябре 1969 года во время участия в Марше против смерти у здания Пентагона. "За мной велось наблюдение", - сказал Мерфи. "Я знаю, потому что люди, которые этим занимались, сказали мне об этом. 'Я читал о вас', - сказал один из офицеров (Сид Таул)".

Сражаясь за свою страну в защиту ее гражданских свобод, Мерфи был взбешен, узнав, что 116-й отряд военной разведки используется против американских граждан, осуществляющих свои конституционные права в знак протеста против войны. Для него это было "менталитетом 'Феникса' в Соединенных Штатах".

"Для меня, - объяснил он, - 'Феникс' был рычагом, который можно было использовать, чтобы остановить войну. Ты используешь то, что у тебя есть. У меня есть 'Феникс'. Я бывший агент разведки, свободно владею вьетнамским языком, участвовал в 'Фениксе' в Центральном нагорье. Это значит, что я заслуживаю доверия. Я использую это".

Намереваясь сделать "Феникс" политической проблемой, чтобы остановить войну, Мерфи объединил усилия с двумя другими ветеранами Вьетнама. На пресс-конференциях, проведенных одновременно в Нью-Йорке, Сан-Франциско и Риме 14 апреля 1970 года, три ветерана выпустили совместный пресс-релиз, в котором изложили ужасающие факты о "Фениксе". К тому времени программе было уже почти три года.

 

История Сида Таула

Выпускник Йельского университета, лейтенант Сид Таул в июне 1969 года был направлен на службу в 116-й отряд военной разведки в Вашингтоне. В качестве начальника группы контрразведки он рассматривал дела, включая расследование антивоенной деятельности Эда Мерфи.

Таул также проводил "наступательные контрразведывательные операции", которые заключались в срыве антивоенных демонстраций путем разведения костров и подстрекательства людей к беспорядкам, чтобы вызвать столичную полицию для битья голов и ареста демонстрантов. В период участия в военных операциях против американских гражданских лиц Таул был оценен своим командиром как "один из самых преданных, профессионально компетентных и выдающихся младших офицеров, с которыми мне довелось служить где бы то ни было".

Но Таул не хотел ехать во Вьетнам, и в январе 1971 года он попросил освободить его от действительной службы, ссылаясь на свое "полное отвращение к войне во Вьетнаме и продолжающемуся присутствию там США". Таул подал прошение об освобождении в соответствии с армейским уставом 635-100, но его просьба была отклонена, а удостоверение "тройной шестерки" отозвано.¹⁷ В марте 1971 года он был направлен во Вьетнам в качестве координатора "Феникса" ("Phung Hoang") в район Вунгльем в провинции Виньлонг.¹⁸

Во время работы координатором "Феникса" Таул проводил большую часть своего времени, "просеивая папки с целями окружного центра разведки, операций и координации в поисках псевдонимов".¹⁹ Сержант, прикомандированный к DIOCC, распоряжался средствами, полученными от ЦРУ для информаторов и группы PRU. Сержант также выполнял функции связного с ПЦД Виньлонга. Таул жил на вилле вместе с шестью другими людьми из районной группы MACV по поддержке гражданских операций и развития сельских районов (CORDS).²⁰ За виллой находились помещения PRU. "Мы включили радио, когда услышали крики допрашиваемых", - сказал он.

"Я не знал, чем занимались PRU девяносто процентов времени", - объяснил Таул. "Ими руководил ответственный сотрудник ЦРУ по провинции".

Для проведения операций против ИВК Таул должен был получить разрешение от Тома Ахерна, ответственного сотрудника ЦРУ по провинции.²¹ Что касается операций, Таул сказал: "В среднем я выслеживал от восьми до десяти вьетконговцев в неделю. Сотрудники Специального отдела придумывали имена, которые я проверял. Затем на дело выходило PRU. Они выходили каждую ночь и всегда убивали одного или двух человек. Но проверить, были ли они вьетконговцы или нет, было невозможно. Они говорили нам, кого они убили, и это всегда было имя из списка, но как я мог знать? У нас были таблицы на стене, и мы вычеркивали имя, и все".

Таул вел счет до того дня, когда начальник округа взял его покататься на вертолете. Пролетая над деревней, они увидели старика и девушку, которые шли рука об руку по главной улице. Начальник округа сказал стрелку: "Убей их".

Пулеметчик спросил Таула: "Должен ли я?"

Таул ответил отрицательно.

"Это было началом конца", - сказал Таул. "Ахерн вызвал меня на ковер. Он сказал мне, что начальник провинции был зол, потому что из-за меня начальник округа потерял лицо".

Была еще одна причина, по которой Таулу не нравилось работать в "Фениксе". Ахерн запустил программу вознаграждений, в которой в качестве стимула для получения информации о ИВК предлагались денежные призы. Ахерн даже устроил соревнование между окружными советниками "Феникса", чтобы выяснить, кто сможет набрать большее количество трупов. Отчаявшись, советники собрались вместе и решили не участвовать.

Через несколько дней Джон Ванн, который руководил всеми операциями CORDS в IV корпусе, прибыл на своем личном вертолете.²² "Он прилетел прямо в DIOCC", - вспоминает Таул. "Он был очень критически настроен. Он спросил, где все тела и оружие, а затем отправил меня на похороны. Он попросил меня открыть гроб, чтобы опознать тело.

"Я ненавидел Ванна", - сказал Таул. "Он был очень увлечен подсчетом трупов".

В другой раз, когда Таул ужинал на вилле CORDS, начальник округа ворвался в комнату с командой PRU и вывалил на стол грязный мешок. Из него высыпалось одиннадцать окровавленных ушей. Начальник округа велел Таулу отдать уши Ахерну в качестве доказательства того, что шесть вьетконговцев нейтрализованы.

"Мне стало плохо, - сказал Таул. - Я не мог продолжать ужинать".

"После случая с ушами, - продолжал Таул, - на одном из заданий я присоединился к команде воздушных спасателей. Пока я был там, меня повысили до капитана, и я получил сообщение от старшего советника округа: 'Не возвращайся'. Поэтому я пошел к другу в офис генерального судьи в Кан Тхо, и он доложил генералу Кушману об инциденте с ушами. Генерал прилетел на вертолете и вручил старшему советнику провинции письмо с выговором. После этого я понял, что никогда не смогу вернуться, и попросил одного из моих друзей в Вунгльеме доставить мои вещи в Кан Тхо".

Таул был снят с должности координатора "Феникса" в Вунгльеме 20 июля 1971 года. Через десять дней он получил приказ о переводе его в провинцию Киенфонг. "Это был пресловутый билет в один конец в Камбоджу", - вздохнул он. "Последние два парня, посланные туда в качестве координаторов 'Феникса', были убиты своими же сотрудниками PRU. Поэтому я вернулся к майору, руководившему администрацией 'Феникса' в Кан Тхо, майору Джеймсу Дамрону, но он отказался переназначить меня. Оттуда я вернулся в офис JAG, где мы с моим другом составили письмо в управление 'Феникса' в Сайгоне".

В своем письме на имя директора программы "Феникс" Джона Тилтона, Таул заявил, что "военные преступления, обозначенные Женевскими конвенциями, не были редкостью" в программе "Феникс". Он потребовал "немедленного освобождения" из программы в соответствии с MACV 525-36.

На следующий день майор Дамрон перевел Таула в DIOCC Туен Бинь - тот самый DIOCC, где были убиты две предыдущие "тройные шестерки". Чтобы избежать верной смерти, Таул прятался в доме друга в Кан Тхо до 10 августа, когда новый начальник штаба CORDS генерал Фрэнк Смит одобрил его освобождение.

Ссылаясь на "случай, который потряс всех нас", высокопоставленный сотрудник CORDS предложил проводить проверку документации в Сайгоне "до назначения офицера или рядового на должность в 'Фениксе' ('Phung Hoang') во Вьетнаме", чтобы "уменьшить вероятность назначения неподходящего персонала".

В то самое время, когда "непригодный" Сид Таул увольнялся из "Феникса", директор CORDS Уильям Колби через MACV 525-36 заверял Конгресс, что ни один советник "Феникса" не уволился по моральным соображениям.

Колби также сообщил Конгрессу, что программы поощрения (подобные той, которую Ахерн организовал в провинции Виньлонг) не являются политикой. Однако в то же самое время директор "Феникса" Тилтон организовывал программу поощрения за высокую ценность. Объясняя программу своей жене, заместитель Тилтона полковник Честер Маккоид писал: "За высокопоставленных политических лидеров ВК полагается очень значительное вознаграждение - до 8000 долларов по курсу на черном рынке или вдвое больше по официальному курсу. Наша идея состоит в том, чтобы побудить вьетконговцев низшего звена сдавать своих боссов за вознаграждение".

Маккоид с досадой сказал: "Наше первоначальное предложение было смягчено чувствительными сердцами, которые считают, что назначение цены за голову врага - это чрезмерная жестокость! И это несмотря на поддержку Колби".

В конечном счете, концепция "Феникс" - это сумма всех программ, которые она координировала, включая аспекты общественной информации - такие как ложь, которую Колби говорил Конгрессу - которые скрывали ее истинные цели и оперативные реалии. Все остальные определения и выражения - это, как сказал Эд Мерфи, "интеллектуальный жаргон".

"Суть в том, - напомнил Мерфи, - что он использовался во Вьетнаме, использовался в Соединенных Штатах и все еще используется в Соединенных Штатах".

 

 

| Глава 5 |
ЧЕМУ МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАУЧИЛИСЬ ВО ВЬЕТНАМЕ: МОДЕЛЬ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ДЛЯ АФГАНИСТАНА И ДРУГИХ СТРАН

 

Эван Томас и Джон Барри начали свою статью в журнале Newsweek от 6 ноября 2009 года "Удивительные уроки Вьетнама" с пересказа короткого телефонного разговора между командующим Международными силами содействия безопасности в Афганистане генералом Стэнли Маккристалом и писателем Стэнли Карноу, чью книгу "Вьетнам" эксперты назвали "стандартным популярным изложением войны во Вьетнаме".

Маккристал спросил Карноу, есть ли уроки войны во Вьетнаме, которые можно было бы применить к Афганистану. 84-летний Карноу ответил, что урок прост: "В первую очередь, мы никогда не должны были быть там".

Увы, статья Томаса и Барри с подзаголовком "Разгадка тайн Вьетнама может предотвратить повторение его ошибок" не была посвящена кровавым издержкам имперской агрессии. Она была посвящена совершенствованию американской пропаганды, чтобы политические и военные лидеры могли заручиться общественной поддержкой войны с террором не только в Афганистане, но и везде, где только можно ожидать прибыли.

Действительно, Томас и Барри отвергли совет Карноу как "не слишком полезный для генерала Маккристала, [потому что] нравится ему это или нет, но он уже в Афганистане".

Понимание Томаса и Барри как личностей помогает понять их воинствующую предвзятость. Например, в своей книге "Самые лучшие люди: отважные первые годы ЦРУ", Томас превратил четырех расистов, жестоких шпионов в смелых, гламурных мужчин, которые одной рукой остановили советскую агрессию. Подлизывание Томаса к Фрэнку Виснеру, Ричарду Бисселлу, Трейси Барнсу и Десмонду Фицджеральду дали Томасу возможность проникнуть в секретные архивы ЦРУ и получить доступ к внутреннему кругу его сторонников. Являясь не более чем восхвалением ЦРУ, его книга мгновенно стала бестселлером.

Барри также удостоился любви истеблишмента национальной безопасности. Британский гражданин, нанятый в 1985 году медиаимператрицей Кэтрин Грэм, Барри сразу же получил аудиенцию у директора ЦРУ Уильяма Кейси. В знак своего расположения к Барри, Newsweek купил его дом в Англии, чтобы он мог позволить себе купить новый в Вашингтоне. Он снова и снова отплачивал своим благодетелям дружественной ЦРУ пропагандой, включая статью от 2 марта 2003 года, в которой он сослался на высокопоставленного перебежчика, утверждавшего, что Ирак не отказался от своих амбиций по созданию оружия массового уничтожения.¹

Томас и Барри являются примером той избранной группы корреспондентов по вопросам национальной безопасности - сети "старых парней" - которые были настолько сильно скомпрометированы своими личными связями с ЦРУ, что общественность не может им доверять. Как и положено, остальная часть их статьи расширила фантазию о победоносной войне в Афганистане. Они также занимаются бесстыдным ревизионизмом, утверждая, например, что мудрый совет Карноу отражает ошибочный либеральный консенсус о том, что в войне во Вьетнаме невозможно было победить.

 

Цитирование воинствующих авторов в качестве экспертов

Томас и Барри настаивали на том, что американские военные могли бы победить, если бы 1) президент Линдон Джонсон был более воинственным в 1965 году; 2) президент Ричард Никсон приложил больше усилий для умиротворения в 1970 году; и 3) демократы в Конгрессе не ударили в спину военным в 1974 году.

В поддержку своих ложных утверждений Томас и Барри опирались на подполковника армии в отставке Льюиса Сорли и профессора Марка Мойара из Университета морской пехоты в Куантико, штат Вирджиния.

Корреспонденты Newsweek сослались на Мойара как на источник ревизионистской теории о том, что Джонсон мог выиграть войну, сравняв с землей Северный Вьетнам с помощью версии "шока и трепета" 1960-х годов. "В 1964-65 годах высшее военное руководство понимало, что для победы над Севером необходимо идти напролом", - написали Томас и Барри, ссылаясь на "новаторскую работу" Мойара с идиотским названием "Триумф отверженных".

Мойар утверждал, что "массированная кампания бомбардировок, минирование порта Ханоя и отправка войск в Лаос и Камбоджу, чтобы отрезать все важные убежища Севера и маршрут снабжения, тропу Хо Ши Мина", выиграла бы войну в 1965 году. Но, утверждает Мойар, плаксивые политики и угодливые военачальники не позволили "ястребам" пойти "на все сто", то есть совершить геноцид и уничтожить Север.

"Советники ЛБДж действовали неохотно - отчасти из страха втянуть Китай и Советский Союз в более масштабную войну", - пишут Томас и Барри. "Военные давили - но не очень сильно", совершив "классическую ошибку, говоря своим политическим хозяевам то, что они хотели услышать".

Развенчание мифов, подобных мифу Мойара, требует немалых усилий, и нигде в своей статье Томас и Барри не упоминают, что исторические факультеты университетов Айовы и Дьюка отклонили заявления Мойара о приеме на работу, основываясь на его привычке изрыгать правую пропаганду вместо фактов. Мойар является для истории Вьетнамской войны тем же, чем креационисты являются для науки.² Но это не разубедило Барри и Томаса.

Согласно другому их предвзятому источнику, Льюису Сорли, демократы нанесли удар в спину военным, не финансируя многообещающие противоповстанческие усилия в конце войны. Сорли утверждает [в своей книге 1999 года "Лучшая война"], что, вопреки общепринятому мнению, Соединенные Штаты могли бы победить во Вьетнаме - если бы только Конгресс США не прекратил военную помощь Южному Вьетнаму", - пишут Томас и Барри.

Для пущей убедительности корреспонденты Newsweek унизили книги, на которые опирались советники президента Барака Обамы, в том числе книгу Гордона Голдстейна "Уроки катастрофы". Они заявили, что книга Голдстейна "отражает общепринятое мнение (по крайней мере, в центре и слева политического спектра) о том, что Вьетнам был безнадежной, невыигрышной войной".

"Но разве она была [невыигрышной]?" - спрашивают они, насупив брови, прежде чем ответить на свой собственный вопрос: "Уроки Вьетнама не обязательно те, которые мы легкомысленно предполагаем - главный из них заключается в том, что Афганистан, как и Вьетнам, - это трясина, и что достижение какой-то победы недостижимо".

 

Правильный курс

Основываясь на ошибочных теориях Мойара и Сорли, Томас и Барри выдвинули теорию о том, что правильным курсом действий в Афганистане является предоставление Маккристалу всех войск и ресурсов для полномасштабной кампании по борьбе с повстанцами. С этой точки зрения, деэскалация в Афганистане или даже приказ о только небольшом увеличении численности войск не были вариантом, если только Обама не хотел вызвать вопросы о своей решимости (критика, принятая Хиллари Клинтон в ее ястребиных президентских кампаниях) и возобновить обвинения в нанесении политических ударов в спину военным.

По словам Томаса и Барри, посол Карл Айкенберри, отставной генерал, который когда-то командовал американскими войсками в Афганистане, попал в стан робких советников Обамы, когда в июле 2009 года усомнился в целесообразности отправки дополнительных войск для поддержки коррумпированного афганского правительства Хамида Карзая.

Суть статьи в Newsweek заключалась в том, что США могли бы легко победить в Афганистане, если бы у Обамы хватило "духу" одержать верх, и если бы Вашингтон извлек правильные уроки из Вьетнама. Выдвигая эту теорию, Томас и Барри проигнорировали беспрецедентную жестокость, которую Джонсон применил против Севера в ходе бомбардировочной кампании "Rolling Thunder" с марта 1965 по ноябрь 1968 года, в ходе которой более 300 000 бомбардировочных миссий сбросили 864 000 тонн бомб.

Трудно точно определить, сколько бомб Америка и НАТО сбросили на Афганистан за 15 лет с 2001 года; но Томас и Барри не выразили никакого сочувствия людям, на которых они упали.

Они также обошли вниманием опровергнутые обоснования войны во Вьетнаме, от дискредитировавшей себя "теории домино" до идеи единой китайско-советской стратегии завоевания мира. Они также полагались на санированный военный жаргон, чтобы скрыть бесчеловечную жестокость, которая пронизывала операции "эскадронов смерти", такие как программа "Феникс".

Статья Томаса и Барри была опубликована 6 ноября 2009 года. Три месяца спустя, как сообщила газета "Нью-Йорк таймс", в результате рейда сил специальных операций США "погибли три женщины - две из них беременные - и начальник местной полиции и прокурор". Это был один из последних примеров того, как силы специальных операций убивали гражданских лиц во время рейдов, это были смерти, которые привели в ярость афганских чиновников и вызвали поддержку Талибана, несмотря на усилия американского командования и командования НАТО по сокращению числа жертв среди гражданского населения".³

Первоначально группа коммандос утверждала, что ее обстреляли повстанцы и что женщины уже были убиты, когда они прибыли. Когда эта ложь была разоблачена, их командир признался, что они совершили "ужасную ошибку". Но он не попытался объяснить, почему, пытаясь скрыть свое преступление, американские коммандос, следуя ценностям "Семьи Мэнсона", которым их научили их хозяева из ЦРУ, вырезали свои пули из тел беременных женщин.

Действительно ли вырезание пуль из мертвых беременных женщин является ошибкой? Были ли американские солдаты обучены делать такие вещи, или они придумали это на месте? Ни один из этих вопросов даже не был задан.

Убийства невинных гражданских лиц действительно приводят в ярость афганцев с начала 2002 года, когда они сложили оружие и подчинились американскому правлению. Но, как объясняет Ананд Гопал в своей книге "Нет хороших людей среди живых", повстанческое движение начали сотрудники ЦРУ в составе Северного альянса, ложно обвинив проамерикански настроенных афганцев в Майванде в том, что они симпатизируют Аль-Каиде. Убийства высших руководителей племен Нурзай и Ишакзай, спонсируемые ЦРУ, вынудили оставшихся лидеров этих племен перебраться в Пакистан, где их пуштунские родственники и соратники дали им убежище, пока они строили планы мести американцам и их оккупационной армии коллаборационистов.⁴

Идея о том, что американцы, ведущие войну с террором, пытаются сократить число жертв среди гражданского населения, является чистой пропагандой, повторением заявленной политики, имеющей столько же оснований, сколько 40 лет назад откровенная ложь Колби о "Фениксе" в Конгрессе. Если бы военное командование пыталось сократить число погибших среди гражданского населения, оно бы арестовало и предало суду коммандос, убивших тех пятерых человек в Афганистане. Но мы никогда не узнаем их имен. Они вольны убивать по своему усмотрению, потому что убийство гражданских лиц - это негласная политика.

В отсутствие наказания за военные преступления и сокрытие информации, какими могут быть "усилия" по предотвращению жертв среди гражданского населения? Действительно, вы не услышите этого от таких, как Томас и Барри, но лицензия на убийство, предоставленная американским войскам, наряду с намеренной коррупцией сотрудничающих с ними чиновников, - это то, что наиболее тесно связывает варварскую войну с террором с войной во Вьетнаме.

 

Неправильные параллели

Другая проблема с анализом Томаса и Барри заключается в том, что многие из тактик, которые, по мнению авторов Newsweek, должны были быть расширены во Вьетнаме, не имеют никакого отношения к Афганистану. Например, там нет Северного Афганистана, который можно было бы вбомбить в каменный век; нет Советского Союза, который мог бы превратить войну в ядерную конфронтацию; нет официальной армии Талибана, которая, подобно армии Северного Вьетнама, могла бы прийти на помощь гражданским повстанцам, оказавшимся втянутыми в конфликт.

Поддержка, которую повстанцы получают от пуштунских родственников в Пакистане - гражданских лиц, которых ЦРУ убивает и калечит с помощью рекордного, но секретного количества ударов беспилотников, - сама по себе является результатом того, что британские колонизаторы придумали государство Пакистан как способ более эффективного разграбления региона. Исключение подобных исторических фактов из своих повествований - еще один трюк, используемый такими пропагандистами, как Томас и Барри.

Параллели между двумя конфликтами в основном касаются узкого вопроса тактики борьбы с повстанцами, поэтому статья в Newsweek избегает серьезного обсуждения программы "Феникс", вместо этого используя удобные для Пентагона формулировки о "настоящей борьбе с повстанцами, сосредоточенной на защите населения с помощью стратегии 'зачистить и удержать'".

Используя формулировки, впервые использованные в программе "Феникс", Томас и Барри похвалили силы специальных операций, которыми руководил Маккристал в Ираке, как сосредоточенные "на защите [курсив мой] гражданского населения при безжалостном уничтожении лидеров джихадистов". Они сделали это без иронии или ссылки на предыдущую статью, написанную Барри в 2005 году. Эта статья знаменита тем, что администрация Буша использовала в Ираке стратегии "эскадронов смерти", которые применялись в Сальвадоре в 1980-х годах, что Newsweek назвал "сальвадорским вариантом".⁵

И где, действительно, зародился "сальвадорский вариант"? С программы "Феникс" во Вьетнаме!

Стратегия была названа в честь "все еще секретной стратегии" режима Рейгана по поддержке правых сил безопасности Сальвадора, которые использовали подпольные "эскадроны смерти" для уничтожения как левых партизан, так и их гражданских сторонников. Как сообщал в то время Барри, "многие американские консерваторы считают эту политику успешной - несмотря на гибель невинных гражданских лиц".

Полагая, что эти военные преступления сработали в Ираке, Томас и Барри призвали Маккристала расширить подход "эскадронов смерти" в Афганистане. Они писали: "Силы специальных операций США используют разведданные, полученные от дружественных гражданских лиц, чтобы найти и убить лидеров Талибана. Это именно то, для чего была разработана программа 'Феникс' 40 лет назад во Вьетнаме: поиск и убийство лидеров Вьетконга".

Эти "настоящие противоповстанческие действия", утверждали Томас и Барри, начали работать во Вьетнаме, когда высшие командиры США начали "умнеть".

В их статье уверенно утверждалось, что в конце 2009 года "Маккристал реализует стратегию, которая опирается на уроки Ирака и очень похожа на программу 'умиротворения', принятую генералом Абрамсом во Вьетнаме в 1968 году. Сократив интенсивное использование (и чрезмерное) огневой мощи, Маккристал снизил количество жертв среди гражданского населения, что отпугивает местных жителей и порождает новых джихадистов".

Постоянный рост числа смертей среди гражданского населения в Афганистане с 2010 года и появление ИГИЛ в Ираке и Сирии опровергают их аргументы,⁶ которые полностью полагаются на дезинформацию и "предвзятые" термины вроде "джихадист", чтобы оправдать хладнокровное убийство невинных людей, ошибочно названных воинствующими религиозными фанатиками. Это та же самая дезинформация, которая использовалась для оправдания "Феникса". Но как и во Вьетнаме, где слово "коммунист" применялось к любому, кто сопротивлялся американской оккупации, американские программы похищений и убийств в Ираке и Афганистане не делают различий между "джихадистами" и националистами, защищающими свои дома и сопротивляющимися иностранной оккупации.

 

Неверные факты

Томас и Барри проигнорировали некоторые основные факты об "умиротворении" во Вьетнаме, в том числе:

• ЦРУ и военный спецназ создали "силы самообороны" Южного Вьетнама для ведения противоповстанческой борьбы в стиле "зачистить и удержать" задолго до прибытия Абрамса в 1968 году.

• В 1967 году ЦРУ создало "генеральный штаб по умиротворению", который руководил программой "Феникс".

• Сражения "главных сил" Уэстморленда с ВНА позволили американским военным выиграть время для реализации этой стратегии борьбы с повстанцами и вынудили Север в 1968 году начать тетские восстания, при котором были уничтожены партизанские силы Юга до того, как Абрамс принял командование в июне того же года.

Единственное точное сравнение, которое Томас и Барри привели между ситуацией во Вьетнаме и ведением войн с террором в Афганистане и Ираке, уже было реализовано: тактика борьбы с повстанцами, заключающаяся в выслеживании и убийстве лидеров противника. Но сравнение, которое они привели, было неполным и вводящим в заблуждение, поскольку эта тактика была лишь открытой верхушкой айсберга, опирающейся на масштабную программную разработку под ним.

Противоповстанческие усилия ЦРУ во Вьетнаме основывались на программах "Провинциальный центр допросов", "Контртеррор", "Вооруженное политическое действие", "Деревенский информатор", "Перепись населения" и "Перебежчики Чиеу Хой" (распростертые объятия); все это стало возможным благодаря внеправовым законам об административном задержании и чрезвычайным декретам, созданным американцами, чтобы разрешить участие американцев. Эти краеугольные камни противоповстанческой борьбы уже существовали и были включены в программу "Феникс" в 1967 году.

Целью этих программ борьбы с повстанцами было выявление подпольных организаций "фронта", которые руководили национально-освободительным движением. Составляя карту этого "тайного правительства" с его тайными агентами, ЦРУ пришло к пониманию того, как инфраструктура Вьетконга помогала рядовым гражданам справляться с массовым насилием, которое американские военные и их марионеточный режим в Сайгоне использовали для уничтожения их жизней и средств к существованию.

Тем временем ЦРУ создало свое собственное тайное правительство. Через свое параллельное "тайное правительство", состоящее из тайных сотрудников, ЦРУ после 1967 года руководило диктаторским режимом президента Нгуен Ван Тхиеу и через его клику осуществляло контроль над военными, разведывательными, охранными и гражданскими организациями Южного Вьетнама.

ЦРУ создает подобные тайные правительства во многих странах мира, включая, в частности, Афганистан и Ирак.

 

Списки смертников

Во Вьетнаме по программе "Феникс", а теперь в Ираке и Афганистане по новой и улучшенной версии, ЦРУ посылает свои ударные группы для уничтожения длинного списка определенных лиц. В число целей входят налоговые инспекторы и сборщики налогов; люди, управляющие подставными предприятиями для закупки, хранения или распределения продовольствия и товаров для сил сопротивления; работники здравоохранения, распространяющие медикаменты; сотрудники служб безопасности и судебных органов, которые преследуют проамериканских коллаборационистов и агентов; все, кто занимается обращением в свою веру обычного населения; чиновники, занятые в сфере транспорта, связи и почтовых услуг; кадры политической индоктринации; военные вербовщики; лидеры партизан и их силы; и все, кто финансирует и укомплектовывает подставные организации.

Как и во Вьетнаме, все эти категории людей - а также сочувствующие им и сторонники - находят свои имена в компьютеризированных списках смертников в стиле "Феникса" в Афганистане и Ираке. Как отметил гуру противоповстанческой борьбы Дэвид Галула, большинство из этих людей имеют честные намерения и "не участвуют, как правило, в прямом терроризме или партизанских действиях и, технически, не имеют крови на своих руках".⁷

Другими словами, некомбатанты уже были мишенью "настоящей противоповстанческой операции" Маккристала, целью которой, по утверждению Томаса и Барри, была "защита гражданского населения".

Они, конечно, знали об этом. Как сообщает Институт международных и общественных отношений имени Ватсона Брауновского университета, "в 2009 году Министерство здравоохранения Афганистана сообщило, что две трети афганцев страдают от проблем с психическим здоровьем".⁸

Две трети к 2009 году! Сколько еще людей сошли с ума после семи лет постоянной эскалации насилия, одобренной Томасом и Барри? Сколько людей было отравлено обедненным ураном и радикализировано экономической незащищенностью - токсичными побочными продуктами военной оккупации, которые подпитывают несправедливость и загоняют людей в психологические ловушки, расставленные оккупационными силами безопасности во имя свободы и демократии?

 

Политика коррупции

В то время как Томас и Барри провели некорректные параллели между Вьетнамом и Афганистаном с точки зрения общей динамики конфликтов, они проигнорировали, в поисках уроков Вьетнама, которые могли бы быть применимы к Афганистану, параллели в стратегии и тактике США в этих конфликтах, которые действительно имели место.

Действительно, они закрыли глаза на самую важную стратегическую параллель - всепроникающую коррупцию, которая была характерна для поддерживаемого США режима в Южном Вьетнаме, включая спонсирование наркоторговли полевыми командирами, находящимися на содержании ЦРУ. Эта систематическая коррупция уже действовала в Афганистане, когда они писали свою статью, но они намеренно не обратили на нее внимания.

Как было описано в главе 2, генерал ВВС Нгуен Као Ки, занимая пост главы управления национальной безопасности Южного Вьетнама, в 1965 году получил контроль над прибыльной франшизой по контрабанде наркотиков. Через своего главу, генерала Лоана, Ки и его клика финансировали как свой политический аппарат, так и силы безопасности за счет прибыли от продажи опиума. Аналогичным образом, после того как Афганистан был оккупирован в 2002 году, ЦРУ позволило выбранному им президенту Хамиду Карзаю и его клике торговать опиумом, не опасаясь ареста и судебного преследования. Карзай даже отверг предложение сослать своего брата, Ахмеда Вали, политического босса в южной провинции Кандагар, после того как было неопровержимо установлено, что Ахмед связан с торговлей наркотиками. Только своевременное убийство Ахмеда в 2011 году избавило его спонсоров из ЦРУ от дальнейших неприятностей.

Другая упущенная из виду параллель - самообманчивое высокомерие, воплощенное в непоколебимой уверенности США в том, что их войска обладают точными разведданными. Но Маккристал, как и все военачальники до и после него, получал свои разведданные об афганском сопротивлении через, как он говорил, "дружественных гражданских лиц", таких как полевой командир Гул Ага Шерзай, торговавший опиумом.

Американская общественность практически не знает, что талибы сложили оружие после американского вторжения в 2001 году, а афганский народ взялся за оружие только после того, как ЦРУ поставило Шерзая в Кабуле. В союзе с братьями Карзай, Шерзай снабжал ЦРУ сетью информаторов, которые нацеливались на их деловых конкурентов, а не на талибов. Как показал Ананд Гопал в книге "Нет хороших людей среди живых", в результате дружеских советов Шерзая ЦРУ методично пытало и убивало самых почитаемых лидеров Афганистана в ходе серии рейдов в стиле "Феникс", которые радикализировали афганский народ.

Если бы Томас и Барри обратили внимание на этот факт, они бы, конечно, отмахнулись от него как от "ошибки".

Но это не было ошибкой. ЦРУ посчитало необходимым завербовать Шерзая, чтобы укрепить власть своей клики полевых командиров, занимающейся контрабандой наркотиков, отмыванием денег и захватом земель. По моему мнению, истеблишмент национальной безопасности всегда стремился получить контроль над наркотиками и деньгами.

Как признал в мае 2016 года преемник Карзая, президент Ашраф Гани: "Самой значительной движущей силой коррупции является наркокартель". После этого Гани отметил, что "коррупционеры ведут самую активную пропаганду, когда их преследуют и обвиняют".9

Но все это игнорируется, как и другие неудобные факты. Например, что американские военные лидеры использовали 11 сентября для вербовки и мотивации нового поколения сил специальных операций, задача которых - вторгаться в частные дома в полночь с миссиями выслеживания и похищения. Нигде, ни в одном СМИ истеблишмента, никогда не упоминается, что наши политические и военные лидеры сделали это, потому что они хотели захватить Афганистан и использовать его для создания колонии в стратегически важном месте рядом с Россией и Китаем.

Как подчеркнул Динь Туонг Ан в своей серии "Правда о Фениксе", приведенной в главе 3, дружественные спецслужбы и ложные обвинения являются синонимами, когда оккупационные силы ведут противоповстанческую борьбу. Именно это и происходит сегодня в Афганистане и Ираке.

 

Пересмотр истории

Подразделения ЦРУ и военной разведки сегодня действуют из глобальной сети баз, а также секретных тюрем и мест содержания под стражей, которыми управляют соучастники допросов из тайной полиции. Их стратегические разведывательные сети в любой стране находятся под защитой коррумпированных полевых командиров и политиков, "дружественных гражданских лиц", снабжающих "эскадроны смерти", которые на самом деле являются их частными ополченцами, финансируемыми в основном за счет контрабанды наркотиков и другой преступной деятельности. Сотрудники ЦРУ и военной разведки понимают, что большая часть разведданных, на которые они опираются, в лучшем случае сомнительна, но они все равно действуют в соответствии с ними, как это делали начальники Сида Таула Том Ахерн и Джон Ванн во Вьетнаме, потому что большое количество "трупов" впечатляет их начальство.

В результате любой человек может стать повстанцем, занесенным в список смертников.

Ветеран программы "Феникс" майор Стэн Фулчер, которого я подробно интервьюировал для книги "Программа "Феникс", кратко объяснил эту реальность: "Вьетнамцы лгали нам, мы лгали Управлению 'Феникс', а Управление превращало это в задокументированные факты. Это была война, которая стала искаженной благодаря нашей способности создавать вымысел".

Главный урок Вьетнама, который применим к Афганистану и войне с террором, - это ценность серой и черной пропаганды для содействия общественной поддержке с помощью эмоциональных призывов, извращенной логики и распространения ревизионистской истории. В этой игре за сердца и умы американской общественности "ястребы" научились играть роль жертвы; в духе реакционных времен они заявляют об обратной дискриминации со стороны так называемых либеральных СМИ. Их послание передают Fox News и такие посредники, как Томас и Барри, чье соучастие обеспечивает их карьерный рост и богатство.

Подобно немецким военным после Первой мировой войны, Маккристал и его сменщики в Афганистане и Ираке от всей души воспользовались аргументом "удар в спину". Пересмотр истории войны во Вьетнаме с целью утверждения, что победа была в пределах досягаемости, если бы только у нас было больше "духа", является центральным элементом этого обмана.

Именно этот исторический ревизионизм пропагандирует статья в Newsweek. США и их южновьетнамские союзники "наконец-то" приняли выигрышную стратегию борьбы с повстанцами в начале 1970-х годов, пишут Томас и Барри. Но "было уже слишком поздно", добавили они, ссылаясь на книгу Сорли "Лучшая война". Американское общественное мнение изменилось. Президент Ричард Никсон подписал мирный договор с Северным Вьетнамом в 1973 году, но обещал продолжать поддержку правительству Южного Вьетнама. По словам Томаса и Барри, удар в спину был нанесен в 1974 году, когда "Конгресс прекратил всю помощь Южному Вьетнаму. Без материально-технической поддержки и воздушного прикрытия южновьетнамская армия развалилась в 1975 году, и коммунисты ворвались в Сайгон".

Ссылаясь на Сорли, корреспонденты Newsweek утверждали, что ключевые участники войны - такие как генерал Крейтон Абрамс и посол США Эллсворт Банкер - были уверены, что США одержали бы победу, если бы пораженчество не взяло верх.

"В конце концов, мы победили сами себя", - цитирует Банкер.

Сосредоточившись на этом роковом предательстве, Томас и Барри пришли к выводу, что основные уроки Вьетнама заключаются в важности решительного руководства и готовности президента сделать все необходимое, включая геноцид, для достижения победы. Они сомневались, что Обама сделан из такого сурового материала.

"Обама может решить, что Афганистан - это слишком сложно", - считают Томас и Барри, добавляя, что если он все же дрогнет и начнет "упорядоченный вывод войск", то должен "объяснить Америке и миру, почему это необходимо".

Трагедия заключается в том, что дезинформация и исторический ревизионизм Томаса и Барри сработали. После того, как их статья появилась в печати, Обама нашел в себе "дух" для эскалации войны, которая не имеет логического завершения и, в отсутствие террористических атак на американской земле, пользуется незначительной поддержкой населения. Сейчас, как никогда ранее, растут опасения, что в основе этого лежит скорее экономическая мотивация, чем национальная безопасность.

Выступая 22 октября 2009 года, бывший посол Великобритании в Узбекистане Крейг Мюррей заявил, что пришел к выводу, что мотивом долгой войны в Афганистане было желание западных энергетических кругов использовать его территорию для прокладки газопровода, который соединит Каспийский бассейн с Аравийским морем. "Почти все, что вы видите об Афганистане, является прикрытием того факта, что на самом деле мотивом является трубопровод, который они хотят построить через Афганистан, чтобы прокачивать узбекский и туркменский природный газ, который вместе оценивается в 10 триллионов долларов", - сказал Мюррей.¹⁰

За противоречие официальной версии приходится платить высокую цену, и Мюррей, в частности, "был вынужден уйти с британской государственной службы после того, как разоблачил применение пыток узбекскими союзниками Великобритании". В результате его политических действий и выступления в поддержку дипломатии, а не воинственности, правительство США отказало ему во въездной визе и не позволило в сентябре 2016 года вручить премию Сэма Адамса "За честность и чистоту в разведке" разоблачителю пыток в ЦРУ Джону Кириаку.¹¹

Кроме того, существует вопрос о доступе к минеральным богатствам Афганистана. В 2010 году Китай подписал многомиллиардную сделку на контракт по добыче меди, разозлив американских чиновников и их афганских коллег. Другие природные ресурсы ждут американских бизнесменов с набитыми карманами.

Это снова "Феникс", по словам майора Стэна Фулчера, координатора "Феникса" в провинции Биньдинь в 1972 году. "Феникс", - сказал Фулчер, - "был созданием сети старых парней, группы парней самого высокого уровня - Колби и этой толпы - которые считали себя Лоуренсом Аравийским".

Сын офицера ВВС, Стэн Фулчер воспитывался на военных должностях по всему миру, но он заклеймил как "лицемерное" закрытое общество, в котором он родился. "Военные видят себя завоевателями мира, но военные - это социализм в чистом виде. Люди в армии ведут привилегированную жизнь, в которой государство удовлетворяет все их потребности".

Проходя службу в специальном подразделении безопасности на авиабазе Кан Тхо в 1968 году, где он возглавлял отряд из 40 стрелков против ВК, Фулчер понимал реалии Вьетнама лучше, чем Томас и Барри. Он рассказал, как МГБ убило священника-иезуита, выступавшего за земельную реформу, о том, как чиновники правительства Южного Вьетнама торговали с Национальным фронтом освобождения, пытаясь уничтожить религиозные секты, и об огромных американских картелях - RMK-BRJ, Sealand, Holiday Inns, Pan Am, Bechtel и Vinnell, - которые процветали благодаря войне.

"Военные обладают политической властью и средствами производства, - объяснил Фулчер, - поэтому они пользуются всеми благами общества". То же самое было во Вьетнаме, где американские военные и небольшое число политиков поддерживали католический истеблишмент против масс. Жадные американцы, - сказал Фулчер, - были причиной войны. Экономисты, занимающиеся вопросами предложения, были зарождающейся группой во время Вьетнама".

По словам Фулчера, программа "Феникс" была создана американцами на основе американских предпосылок, в поддержку американской политики. Увы, союзники Америки в Южном Вьетнаме зависели от американского покровительства и проводили политику, которую, как они знали, нельзя было применить к их культуре. В процессе определение повстанца было намеренно сделано двусмысленным, и "Феникс" превратился из винтовочной атаки против "организационной иерархии" ВК в вооруженный метод контроля населения.

"Это произошло", - с горечью сказал Фулчер, потому что "любая политика может найти поддержкуу спецслужб", то есть "Управление 'Феникс' использовало компьютеры, чтобы исказить статистическую оценку ИВК. Вьетконговцами становились убитые вьетнамцы, а остальные пять процентов времени им везло, они получали настоящих вьетконговцев в засадах".

То, что Фулчер сказал ранее, стоит повторить: "Это была война, которая стала искаженной благодаря нашей способности создавать выдумки. Но на самом деле, у нас были только экономические причины поддерживать фашистов во Вьетнаме, точно так же, как мы делали это в [шахском] Иране".

Профессор Нгуен Нгок Хуэй, вьетнамский историк и бывший профессор Гарварда, был тем, кого Барри и Томас могли бы процитировать в своей статье, если бы они хотели знать правду или если бы они поднялись над своими расовыми предрассудками и хоть на мгновение задумались о том, что мнение вьетнамца может быть ценным при анализе уроков войны.

Если уж на то пошло, профессор Хуэй считал, что Америка "предала идеалы свободы и демократии во Вьетнаме".

Хуэй добавил, что "американские политики не изменили своей политики. То, что произошло позже в Иране, было повторением того, что случилось в Южном Вьетнаме. Почти те же люди проводили ту же политику с теми же принципами и в том же духе. Удивительно, что некоторые люди до сих пор удивляются, почему произошел тот же результат".¹²

И, можно добавить, что этот цикл продолжается в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии и многих других местах, во многом благодаря Большой лжи, которую рассказывают пропагандисты, такие как Эван Томас и Джон Барри.

 

 

 

| Глава 6 |
АФГАНСКАЯ "ГРЯЗНАЯ ВОЙНА" ОБОСТРЯЕТСЯ

 

В 2000 году NPR было поставлено в неловкое положение, когда стало известно, что сотрудники PSYOP (психологических операций) из Форта Брэгг работали в отделе новостей в Вашингтоне, очевидно, в качестве стажеров.¹ Топ-менеджеры, как утверждалось, не знали об этой договоренности, в чем обвинили сотрудников отдела кадров. Однако, основываясь на уютных отношениях NPR с военными и его склонности извергать военную пропаганду (некоторые говорят, что буква "P" в NPR означает "Пентагон"), наблюдатели СМИ, включая меня, полагали, что солдаты PSYOP были подсадными агентами, призванными повлиять на освещение новостей.

Как бы то ни было, 30 декабря 2009 года я с ужасом, но не с удивлением, слушал, как эксперт по "терроризму" NPR осуждал взрыв, совершенный террористом-смертником, который несколькими днями ранее убил семь сотрудников ЦРУ в Афганистане.² Этот конкретный террористический акт, сказал эксперт, был особенно отвратительным, потому что убитые сотрудники ЦРУ распространяли экономическое развитие, демократию и любовь в составе провинциальной группы по восстановлению (PRT).

Не менее неискренними были комментарии директора ЦРУ Леона Панетты, который сказал, что погибшие делали "тяжелую работу, которую необходимо делать, чтобы защищать нашу страну от терроризма".

Или разжигать терроризм, в зависимости от обстоятельств.

Президент Обама добавил свои два цента, сказав, что погибшие сотрудники ЦРУ были "частью длинного ряда патриотов, которые принесли большие жертвы ради своих сограждан и нашего образа жизни".

"Наш образ жизни" в XXI веке означает полный спектр доминирования и растущий прекариат.

В первый день нового 2010 года - после того, как истек срок действия истории о погибших офицерах ЦРУ - штатные писатели "Вашингтон пост" Джоби Уоррик и Памела Констебл решились выйти за рамки первоначального раскручивания. Вместо того чтобы представить сотрудников ЦРУ героями, они намекнули на смертоносную деятельность, в которую они были вовлечены. Уоррик и Констебл заявили, что офицеры ЦРУ тайно "находились в центре секретной программы, контролирующей удары дистанционно управляемых беспилотных самолетов Управления вдоль афгано-пакистанской границы".³

Так много для распространения любви и развития. В 2009 году в результате ударов беспилотников ЦРУ погибло более 300 человек (возможно, до 700), все из которых неизменно описывались как предполагаемые террористы, джихадисты или боевики (это слово никогда не применялось к американцам), или люди, которые, как говорят, были убиты случайно.

Ни правительство США, ни СМИ никогда не проводят различия между националистами, защищающими свою страну от иностранных захватчиков, и настоящими террористами, которые совершили преднамеренное насилие над гражданским населением для достижения политической цели (классическое определение терроризма). Никогда нет и намека на то, что у людей могут быть достойные причины сопротивляться американской военной оккупации своей страны, или что они делают это потому, что их свела с ума месть и отчаяние в результате многолетних непрекращающихся воздушных и наземных атак США.

Были и другие причины сомневаться в шумихе вокруг первоначальной истории, поскольку, несмотря на то, что СМИ назвали нападение на сотрудников ЦРУ "терроризмом", этот акт не подходил под данное определение. Сотрудники были вовлечены в военные действия и, таким образом, являлись законными целями в соответствии с международными законами войны. Офицеры ЦРУ, управляющие беспилотниками-убийцами, виновны в терроризме в той же степени, что и командиры талибов, которых они уничтожают из безопасных убежищ.

В некоторых сообщениях прессы высказывалось предположение, что теракт был совершен смертником в отместку за удары беспилотников по силам Талибана. В этом случае, по иронии судьбы, с точки зрения местного сопротивления, убийство офицеров ЦРУ было "контртерроризмом".

Также высказывались предположения, что атака смертника была местью за убийство десяти человек в Гази Хане, деревне в восточной афганской провинции Кунар. Десять афганцев были застрелены во время налета на их дом неизвестными американскими военными. Часто "зеленые береты" или "морские котики", откомандированные в отдел специальных операций ЦРУ, действуют вне рамок законов ведения войны. Такие действия "эскадронов смерти" также подходят под классическое определение терроризма.

Аргументация такова: "Мы должны бороться с огнем огнем, а с террором - террором". Но понимают ли люди, приводя такой аргумент, что они призывают американский персонал убивать невинных гражданских лиц с целью запугать местное население в целом, чтобы заставить его принять поддерживаемое США вассальное афганское правительство?

Как всегда, представители НАТО сначала назвали десять погибших в Гази Хане "повстанцами" и "родственниками" человека, подозреваемого в принадлежности к "террористической" ячейке, которая изготавливала самодельные взрывные устройства, используемые для убийства американских героев, а также невинных афганских граждан. Однако вскоре следователи афганского правительства и соседи опознали погибших как гражданских лиц, включая восемь учеников в возрасте от 11 до 17 лет, которые учились в местных школах. Все погибшие, кроме одного, были из одной семьи.

 

Сообщения о жертвах, закованных в наручники

Согласно статье в лондонской газете "Таймс" от 31 декабря 2009 года, американские коммандос были обвинены в том, что "вытаскивали невинных детей из кроватей и расстреливали их. Местные жители говорили, что на некоторых из жертв перед убийством надевали наручники".⁴

В официальном заявлении, опубликованном на сайте президента Афганистана Карзая (ни больше ни меньше), говорится, что группа захвата "забрала десять человек из трех домов, восемь из них - школьники 6, 9 и 10 классов, один из них - гость, остальные - члены одной семьи, и застрелила их".

Следователь Ассадулла Вафа рассказал британской газете "Таймс", что американское подразделение прилетело на вертолете с военной базы в Кабуле и приземлилось примерно в двух километрах от деревни. "Военнослужащие прошли от вертолетов к домам и, согласно моему расследованию, собрали всех школьников из двух комнат в одну и открыли огонь". Вафа, бывший губернатор провинции Гильменд, добавил: "Невозможно, чтобы это были члены 'Аль-Каиды'. Это были дети, это были гражданские лица, они были невинны".

"Таймс" цитирует директора школы, который сказал, что жертвы спали в трех комнатах, когда прибыл эскадрон смерти. "Семь учеников были в одной комнате", - сказал Рахман Джан Эхсас. "Ученик и один гость были в другой комнате, комнате для гостей, а фермер спал со своей женой в третьем здании".

"Сначала иностранные военные вошли в комнату для гостей и застрелили двоих из них. Затем они вошли в другую комнату и надели наручники на семерых школьников. Затем они убили их. Абдул Халик [фермер] услышал стрельбу и вышел на улицу. Когда они увидели его, они застрелили и его. Он был на улице. Поэтому его жена не была убита".

Гостем был мальчик-пастух, двенадцати лет, сказал директор школы, добавив, что шесть учеников учились в средней школе и двое - в начальной. Все ученики были его племянниками.

Местный старейшина Джан Мохаммед рассказал, что трое мальчиков были убиты в одной комнате, а пятеро были закованы в наручники, прежде чем их застрелили. "Я видел, что их школьные учебники были в крови", - сказал он, по данным "Таймс".

Загнанное в угол, Управление национальной безопасности Афганистана от имени своих хозяев из ЦРУ попыталось скрыть военное преступление, заявив, что "военные неизвестной принадлежности вошли в район и, не встретив никакого вооруженного сопротивления, поместили десять молодых людей в две комнаты и убили их".

Протесты по поводу этих убийств вспыхнули по всей провинции Кунар, где произошли убийства, а также в Кабуле. Сотни протестующих требовали, чтобы американские оккупационные силы покинули страну, а также чтобы неизвестные убийцы неизвестной принадлежности предстали перед судом.

Большой шанс.

Невероятно, но представитель НАТО заявил, что "нет прямых доказательств, подтверждающих" утверждение о преднамеренном убийстве. Неизвестные убийцы "неизвестной принадлежности" попали под обстрел из нескольких зданий в деревне. Итак, представьте себе, как эти большие сильные американские солдаты встречают спящих детей и приводят доводы, что у них не было другого выхода, кроме как связать их, а затем убить.

Документы о том, что американские войска участвовали в неизбирательных и преднамеренных убийствах безоружных людей в Афганистане, уже давно известны, а показания о преднамеренных казнях даже появлялись на дисциплинарных слушаниях в армии, где преступников всегда оправдывали, как и полицейских, которые регулярно убивают чернокожих в Америке.⁵

Участие в военных преступлениях, похоже, такое же американское дело, как яблочный пирог и обязательные празднества воинствующих националистов в стиле Нюрнберга на футбольных матчах. Даже Организация Объединенных Наций должна периодически предупреждать американские вооруженные силы об опасности проведения ночных рейдов в частные дома. Но поскольку война с террором превращается в наживу для американских охранных агентств и производителей оружия, очевидно, что их частота будет только увеличиваться. В 2010 году Обама ввел в Афганистан 30 000 дополнительных военных, доведя их общее число до 100 000. Хотя с тех пор это число сократилось и в 2016 году составило около 10 000 человек, насилие снова растет благодаря неофициальной армии наемников и продолжающейся военной оккупации, которая просто провоцирует все новые и новые убийства из мести.

В 2010 году афганские патриоты поклялись отомстить за убийство своих школьников в Гази Хане, а ЦРУ, в свою очередь, поклялось отомстить за убийство своих сотрудников, включая начальника базы, мать троих детей. Оказавшись в ловушке этого цикла насилия, выжившие сотрудники ЦРУ на базе Чепмен забаррикадировались внутри и начали систематический допрос всех афганских сотрудников, которые были на службе во время нападения. Афганцы, работавшие с ЦРУ на воле, были заблокированы.

Такова обратная сторона ведения бесконечной, но в остальном выгодной войны.

 

Группы по восстановлению провинций

Бойня в Гази Хане служит примером того, как проводятся тайные психологические и террористические операции ЦРУ, а затем обеляются американскими СМИ.

Немногие американцы, например, знали, что ПОБ Чепмен (названная в честь Натана Чепмена, члена подразделения ЦРУ "зеленых беретов", который был первым американцем, убитым в Афганистане) была аванпостом ЦРУ. Местные афганцы, конечно, знали, что Чепмен была базой для проведения рейдов коммандос, подобных тому, что был в Гази Хане. Они знали, что ЦРУ использует свои Группы по восстановлению провинций (ГВП) для получения разведывательной информации для своих смертоносных рейдов, и что "восстановление" является лишь прикрытием. Восстанавливать было бы нечего, если бы не тот факт, что американцы так много разрушили.

С тех пор как ГВП были усовершенствованы во Вьетнаме, они стали основным средством сбора разведданных от информаторов и секретных агентов на вражеской территории. Сегодня ГВП являются основой параллельного правительства ЦРУ в Афганистане и являются самостоятельной операцией ЦРУ с 2002 года, когда эта программа началась под руководством посла США Залмая Халилзада.

Как показала атака террориста-смертника на ПОБ Чепмен, сопротивление проникло во все структуры, созданные ЦРУ в Афганистане, включая ГВП. Это проникновение стало возможным, по иронии судьбы, благодаря тому, что сотрудники ЦРУ ревностно охраняют свой повышенный статус и классовые прерогативы. Невозможно заставить их руководить эскадронами смерти и калечить невинных людей в ходе ударов беспилотников, если их не будут очень хорошо вознаграждать и ограждать от ответственности за свои террористические акты. В результате сотрудники ЦРУ не выполняют рутинную работу, что позволяет афганским "двойным агентам" проникать на базы в качестве шоферов, уборщиков и охранников. Другие двойные агенты поддерживают раздутое эго ЦРУ, выдавая себя за информаторов или преданных сотрудников полиции и военных.

В случае с терактом 30 декабря "дружественный гражданский" информатор, совершивший смертоносный акт, был идентифицирован как Хумам Халил Абу-Мулал аль-Балави, гражданин Иордании, который был захвачен - и предположительно превращен в двойного агента - иорданской разведкой и ЦРУ. Прежде чем взорвать бомбу, прикрепленную к его груди, Хумам заманил своих боссов из ЦРУ на встречу на ПОБ Чепмен обещаниями предоставить информацию о местонахождении второго командира Аль-Каиды Аймана Завахири.

Дело иорданского двойного агента поставило под вопрос качество разведданных, которые ЦРУ собирает для проведения операций с беспилотниками и эскадронами смерти. Если некоторые информаторы готовы умереть, чтобы убить сотрудников ЦРУ, то вполне резонно предположить, что другие информаторы передавали и продолжают передавать фальшивые сведения, чтобы дискредитировать ЦРУ и саботировать его операции изнутри, как это часто происходило во Вьетнаме.⁶

Вероятность того, что операции ЦРУ пронизаны двойными агентами, поставила больших шишек ЦРУ в Вашингтоне перед дилеммой, учитывая, что ГВП обеспечивают "главным агентам" ЦРУ хитроумное прикрытие для сбора разведданных от их субагентов на местах, людей в деревнях, подобных Гази Хану, которые шпионят за своими соседями.

К сожалению, сотрудники ЦРУ, управляющие ГВП, вынуждены полагаться на афганских переводчиков и полицейских, чтобы определить, насколько достоверны разведданные о "подозреваемых" в конкретной деревне. Если любой из наемных помощников ЦРУ является двойным агентом, то участников "эскадронов смерти" ГВП можно легко обманывать и направлять по ложному следу.

В каждой ГВП есть разведывательное подразделение, целью которого является выявление членов "инфраструктуры" Талибана и Аль-Каиды. Как правило, субагент в деревне сообщает разведывательному подразделению ГВП, где живет подозреваемый, сколько человек в его доме, где они спят, когда входят и выходят. Субагент также предоставляет тайно полученную фотографию цели, чтобы спецназовцы знали, кого хватать или убивать.

Но высокомерное ЦРУ - это не организация социального обеспечения; его задача - собирать разведданные и использовать их для захвата, убийства или обезвреживания противника, и для выполнения этой работы ему нужны надежные агенты. Поэтому с начала военной оккупации оно полагается на тех же жестоких и коррумпированных полевых командиров - наемников, служащих своим собственным интересам и, следовательно, зависимых от ЦРУ, - которых оно создавало для борьбы с Советами в 1980-х годах.

Наиболее эффективные ГВП состоят из членов ополчения военачальника; людей, которые так же мало сочувствуют афганскому народу в конкретном районе, как и американские коммандос. Это солдаты, чья работа заключается в защите ГВП, в то время как обученные ЦРУ кадры организуют "общественные силы обороны" и распространяют проамериканскую пропаганду.

Афганские лидеры видят, что на этом можно сделать большие деньги. Малик Осман, лидер пуштунского племени в Джелалабаде, предложил одному бойцу из каждой семьи Шинвари воевать против Талибана в обмен на контракты на строительство без тендера. Шесть лет спустя его сын и еще 12 гостей были убиты в результате взрыва террориста-смертника, очевидно, организованного группировкой ИГИЛ, воюющей как против талибов, так и против правительства и его пособников из ЦРУ.⁷

 

Государственное строительство и происхождение ГВП во Вьетнаме

Вьетнам стал лабораторией для экспериментов с военным оружием и психологической войной. Дебютировали вертолеты, а также футуристические стратегии "пси-войны" для умиротворения гражданского населения.

В начале 1960-х годов ЦРУ впервые разработало программы, которые в 1965 году были объединены в группы революционного развития (RD) из 59 человек в рамках аналогичной программы "Кадры революционного развития" (RDC), созданной в Вунгтау начальником отдела тайных действий ЦРУ Томом Донохью.⁸

Исходная модель, известная как Группа политических действий (ГПД), была разработана сотрудником Информационной службы США Фрэнком Скоттоном и австралийским военным, Яном Тигом, по контракту с ЦРУ. Исходная ГПД состояла из 40 человек: как сказал мне Скоттон, "Это три команды по двенадцать человек в каждой, хорошо вооруженные. Орган управления состоял из четырех человек: командира и его заместителя, офицера по морали и радиста.

"Это отряды спецназовцев", - подчеркнул Скоттон. "Мобильные отряды. Идея заключалась в том, чтобы отправиться в спорные районы и провести там несколько ночей. Но это была местная обязанность, поэтому им приходилось делать это самостоятельно".

Скоттон назвал свое специальное подразделение ГПД Trung-doi biet kich Nham dou, что означает народные отряды спецназовцев. "Из этого выделились две функции, - сказал он. Первая - умиротворение. Вторая - борьба с террором". Как отметил Скоттон, "PRU напрямую вытекает из этого".

PRU (провинциальное разведывательное подразделение) - это название , данное в 1966 году группам ЦРУ по борьбе с террором, которые вызвали много негатива в 1965 году, когда сенатор Стивен Янг обвинил группы контртеррора в том, что они маскировались под вьетконговцев и дискредитировали коммунистов, совершая зверства.

"Мне сообщали, что несколько из них казнили двух деревенских вождей и изнасиловали нескольких женщин", - цитировала газета "Геральд трибьюн" слова Янга.⁹

Сотрудник ЦРУ Том Ахерн, упомянутый в предыдущей главе как ответственный сотрудник ЦРУ в провинции Виньлонг в 1971 году, задокументировал подобный инцидент в своей книге "Рассекреченный Вьетнам: ЦРУ и борьба с повстанцами".¹⁰ Ахерн рассказал, как в октябре 1965 года старший офицер ЦРУ в Дананге информировал сенатора-демократа от штата Мэриленд Дэниела Брюстера о секретных операциях ЦРУ в этом районе. Как вспоминал Ахерн, Брюстер "провел подробный допрос о структуре и деятельности каждой программы, и это привело к тому, что (ответственный сотрудник ЦРУ в Дананге Роберт) Хейнс в контексте контртеррора упомянул о "черных" операциях. В ответ на требование дать определение этому термину, Хейнс привел в качестве гипотетического примера убийство, совершенное группой контртеррора и выдаваемое за дело рук ВК".

Сейчас такое трудно представить, но Конгресс той эпохи был вне себя, и Хейнса (который в 1967 году был назначен в первоначальный состав "Феникса") вызвали в Вашингтон для объяснений. После этого советник президента Кларк Клиффорд посетил начальника отделения ЦРУ в Сайгоне и сказал ему, чтобы тот больше не позволял своим приспешникам проводить брифинги в Конгрессе. За кулисами ЦРУ было вынуждено признать, что команды контртеррора были, как неохотно признал Ахерн, "вне закона". В результате "штаб-квартира призвала к процедуре утверждения вьетнамским правительством, применение которой на уровне провинции позволило бы Управлению с чистой совестью сказать [курсив мой], что правительство одобрило каждую операцию как отвечающую наилучшим интересам военных действий".

После того инцидента в 1965 году ЦРУ, совместно со своими покровителями в Конгрессе и средствах массовой информации, стало только лучше скрывать, лицемерить и лгать о своих незаконных и варварских группах контртеррора.

 

Подбор правильного профиля

Комплектование самостоятельных программ ЦРУ, таких как команды контртеррора и ГВП, является фундаментом аспекта "государственного строительства" американского неоколониализма. Действительно, запатентованная Скоттоном программа "мотивационной индоктринации", разработанная во Вьетнаме, используется и сегодня. Живая легенда среди кичливой воинской элиты, он был прикомандирован к 1-му Командованию специальных операций в Форт-Брэгге, когда я разговаривал с ним во второй раз в 1988 году; его работа заключалась в консультировании военных командиров, как внедрить его детище - пси-войны.

Программа мотивационной индоктринации Скоттона, по иронии судьбы, была создана по образцу коммунистических методов. Процесс начинался с исповеди. "В первый день, - объяснял Скоттон, - все заполняли анкету и писали рассказ о том, почему они присоединились к команде". Затем офицер по морали команды "изучал их ответы и на следующий день объяснял, почему они участвуют в 'особом' подразделении". Инструкторы заставляли их вставать и рассказывать о себе".

Работа офицера по морали, сказал Скоттон, "заключалась в том, чтобы сохранять людей честными и заставлять их признавать ошибки".

Скоттон не только копировал организационные и мотивационные методы коммунистов, но и полагался на перебежчиков из ВК в качестве своих кадров. "Мы считали, что бывшие члены Вьетминя обладают уникальными коммуникативными навыками.¹¹ Они могли донести до нас доктрину, и они были людьми, которые могли стрелять", - объяснил он, добавив: "Не обязательно, чтобы все в подразделении были бывшими вьетминцами, только руководство".

Вьетнамский офицер Нгуен Бе, отвечавший за программу ГПД Скоттона, до перехода на другую сторону был партийным секретарем девятого батальона Вьетконга.

В 1965 году Скоттон был переведен на другую работу, а Бе и его новый советник из ЦРУ Гарри "Шляпа" Монк объединили "мобильные" кадры ЦРУ по переписи населения,¹² ГПД и отряды контртеррора в стандартную команду революционного развития (RD) из 59 человек, которую ЦРУ использовало в Южном Вьетнаме до 1975 года.

Американские солдаты в шутку называли команды RD "Пурпурными пожирателями людей", ссылаясь на их одежду и тактику террора. Для сельских вьетнамцев они были просто "птицами-идиотами".

Автор "Правды о Фениксе" Динь Туонг Ан считал, что проекты восстановления помогают только вечно приспосабливающимся ВК, которые просто возвращаются из своих укрытий в джунглях, когда проекты RD завершаются. Большинство вьетнамцев, безусловно, согласны с Аном, что "Революционное развитие только учит американской линии".

Однако "государственное строительство" рассматривалось как ключ к победе во Вьетнамской войне путем отвоевания сердец и умов сельских вьетнамцев у коммунистов. ГПД Скоттона занимали центральное место в этой стратегии, и ЦРУ создало свою общенациональную программу RDC, базирующуюся в Вунгтау, исходя из этой предпосылки.

В июле 1967 года руководитель программы RDC ЦРУ Лу Лапхэм стал членом национального комитета "Феникс". Руководители групп RD и местный представитель программы "Чиеу Хой" (перебежчиков) стали членами комитетов "Феникс" на районном уровне¹³, чтобы информация о Вьетконге, полученная от команд RD и перебежчиков, могла быть перенаправлена координаторами "Феникс" в отряды PRU и контртеррора для немедленной "эксплуатации".

Таким образом, программа "координации" "Феникс" стала центральным элементом политики США по умиротворению Вьетнама. Программа начала действовать после тетского восстания в 1968 году, когда многие вьетконговцы были захвачены или убиты, а Национальный фронт освобождения ослаблен. К 1969 году, по определению Уильяма Колби (заместителя посла по гражданским операциям и революционному развитию), первым этапом "государственного строительства" стала военная безопасность, обеспечиваемая вооруженными силами США.

Вторым этапом стала охрана территории - сомнительные "Силы самообороны", созданные командами RD.

Третьим и последним этапом была внутренняя "политическая" безопасность, которую обеспечивал "Феникс".

Несмотря на заявления Колби об успехе, которые он подкреплял тщательно искаженными статистическими данными, повстанцы перегруппировывались. В отчете Министерства обороны под названием "Системный анализ войны во Вьетнаме 1965-1972 гг." Томас Тейер признал, что "Программа революционного развития имела значительные проблемы с набором и удержанием высококвалифицированного персонала". Уровень дезертирства составлял более 20%, "выше, чем для любых военных формирований Вьетнама, возможно, потому что у них на 30% больше шансов быть убитыми". В ответ на это, команды RD были перенаправлены, "чтобы сосредоточиться на создании безопасности в деревнях и отложить, по крайней мере временно, проекты развития деревень, которые ранее составляли шесть из одиннадцати задач команд RD."¹⁴

Учитывая недостатки военной и территориальной безопасности, нейтрализация ИВК с помощью программы "Феникс" заменила "государственное строительство" в качестве главного приоритета Колби. Программа "Феникс", наряду с программой ЦРУ RDC, была включена в отдел координации безопасности умиротворения CORDS, и тяжеловесный военный персонал постепенно взял на себя гражданские операции, что привело к дальнейшему снижению эффективности. При Теде Шекли сотрудники ЦРУ отошли от операций по государственному строительству и вернулись к классическим разведывательным функциям. Но ЦРУ продолжало собирать разведывательную информацию RDC; и, очевидно, оно и сегодня использует современный вариант программы RDC.

Вопрос "государственного строительства" был горячей темой президентской кампании 2016 года. Дональд Трамп сделал выход из бизнеса по государственному строительству наций и из НАТО основой своей платформы "Америка прежде всего". "Я считаю, что сегодня мир изменился, и я не думаю, что мы должны больше строить государства", - сказал он. "Я думаю, что доказано, что это не работает, и у нас другая страна, чем была тогда. У нас долг в 19 триллионов долларов. Мы сидим, вероятно, на пузыре. И это такой пузырь, что, если он лопнет, то будет очень неприятно. Я просто думаю, что мы должны перестроить нашу страну".¹⁵

В статье от 30 марта 2016 года для Huffington Post под названием "Возвращаясь к государственному строительству?" профессор Университета Джорджа Вашингтона Амитай Этциони предположил, что Хиллари Клинтон будет заниматься государственным строительством, и привел в пример ее призыв к более "активной" внешней политике. "Говоря о конфликтах по всему миру, от Сирии до Украины и Афганистана, она говорит, что США должны 'делать больше'. Госсекретарь Клинтон, конечно, не очень откровенна в предвыборной кампании о том, что именно подразумевает более активная внешняя политика".

По мере того, как Америка озабочена своей ролью единственной в мире сверхдержавы, одержимой идеей полного спектра доминирования, детали того, что на самом деле подразумевает "государственное строительство", становятся все более важными для понимания людьми.

 

ГВП в Ираке

Концепция ЦРУ "Команда революционного развития" во Вьетнаме послужила моделью для концепции "Групп восстановления провинций" в Афганистане и Ираке. Новая и усовершенствованная программа ГВП началась в Афганистане в 2002 году и переместилась в Ирак в 2004 году.

Стандартная ГВП состоит из 50-100 гражданских и военных специалистов. В ее составе есть подразделения военной полиции, пси-операций, обезвреживания взрывчатых веществ, разведки, медиков, силовой защиты (сил безопасности, организующих оборону общин), а также административный и вспомогательный персонал. Подобно командам ГПД Скоттона в Южном Вьетнаме, ГВП участвуют в контртеррористических операциях как части своей функции политической и психологической войны, прикрываясь содействием экономическому развитию и демократии.

Уже давно американская общественность стала скептически относиться к сильно цензурированным, но повсеместно плохим новостям об Ираке, и до появления ИГИЛ большинство с радостью забыли о разрушениях, которые произвело их правительство. Но мало кто из иракцев обманут лживым лозунгом "война как экономическое развитие" или стандартами, которые правительство США использует для оценки успеха своей программы ГВП.

В своей переписке с репортером Дахром Джамайлом один иракский политический аналитик из Фаллуджи (пригород Багдада, недавно захваченный ИГИЛ) выразился лаконично, сказав: "В стране, которая раньше кормила большую часть арабского мира, голод - это норма".¹⁶

Согласно другому источнику Джамайла, иракцы "в основном немые свидетели. Американцы могут спорить между собой о том, насколько 'успешен' или 'прогрессивен' на самом деле Ирак после войны, но это почти всегда спор, в котором иракцы являются лишь фигурками на палочках - или трупами".

В публикации под названием "Тяжелые уроки: опыт восстановления Ирака" специальный генеральный инспектор по восстановлению Ирака назвал эту миссию крупнейшим в истории США мероприятием по восстановлению за рубежом. В некоторых районах Ирака в 2010 году уровень безработицы составлял 40-60%. Целью было устранение ущерба, нанесенного американскими бомбардировками, но не было никакой связи между тем, как восстановление приведет или даже могло бы привести к провозглашенному демократическому переходу, который так и не состоялся.

Как и во Вьетнаме и Афганистане, ГВП в Ираке - это уловка, призванная заставить американцев радоваться имперским авантюрам своего правительства. Мнимые успехи ГВП прикрыты двусмысленной речью и бессмысленной статистикой, о которой координатор "Феникса" Стэн Фулчер упоминал в предыдущей главе, когда говорил, что "любая политика может найти поддержку у спецслужб". Достижение статистического прогресса не составляет труда в странах, чьи инфраструктуры государственной службы были разрушены вторжением "шока и трепета", где целые кварталы, такие как Фаллуджа, были сровнены с землей во имя американского престижа, и где оккупационная власть контролирует все информационные каналы.

Как отметил Фулчер, все дело в прибылях бизнеса. Правда о войнах США заключается не столько в борьбе с исламским терроризмом или в "защите родины", сколько в темной стороне американской психики, уходящей корнями в рабство и геноцид при завоевании континента. Для американских бизнесменов глобальная война с террором с ее неустанными бомбардировками и внеправовыми методами, окутанными официальной тайной, оборачивается большими прибылями.

Для политиков война - это еще и хороший способ быть избранным. Как доказал бывший вице-президент Дик Чейни, назвать политического противника мягкотелым в отношении террора - это страшная дубина. Очевидно, что для многих людей удары беспилотников и эффектные команды спецназа, убивающие террористов, таких как Усама бен Ладен, подавляют тщательно взращиваемые страхи и утоляют тщательно культивируемую жажду мести, которая была взращена после 11 сентября. Те же самые ультрапатриотичные американцы, которые размахивают флагами и отдают честь военным на профессиональных футбольных матчах (за исключением нескольких чернокожих игроков, которые поднимают кулаки в знак неповиновения), кажутся счастливыми до тех пор, пока результат может быть упакован как "победа" для США.

Взращенные в газетных статьях и укоренившиеся глубоко в подсознании нации, эти ужасные военные преступления способствовали политике, проводимой в отношении народов Афганистана и Ирака.

 

 

 

| Глава 7 |
ПОВТОР ВЬЕТНАМА НА АФГАНСКИХ ПЕРЕБЕЖЧИКАХ

 

После восьми лет ведения "грязной войны" против талибов (которых месяцем ранее Обама назвал "раковой опухолью", которую необходимо уничтожить облучением), в 2010 году правительство США и их союзники по НАТО попробовали пойти другим путем. Впервые они признали, что "повстанческий" враг был, по словам министра обороны Роберта Гейтса, частью "ткани" афганского общества.¹

План, признав человечность мусульман в Афганистане, заключался в том, чтобы склонить талибов низшего и среднего звена на свою сторону. Однако высокопоставленные талибы и все, кто был связан с Аль-Каидой (ныне известной как ИГИЛ), сохранили свой высокий статус в списке ударов Обамы.

В январе 2010 года официальные лица США и НАТО начали предлагать взятки из многомиллионной программы "Трастовый фонд мира и реинтеграции", чтобы заставить боевиков Талибана предать своих лидеров и стать, как сказал генерал Стэнли Маккристал, "частью решения проблемы в Афганистане".²

В США мирный план привел в ужас некоторых защитников прав женщин, но понравился тем слоям населения, которые уже устали от бесконечной войны. Лидеры Талибана осудили стратегию подкупа как "уловку" и предупредили, что предложения о примирении будут бесполезны, если все иностранные войска не покинут Афганистан.³

Как всегда, у плана "примирения" была темная сторона ЦРУ.

 

Метод в их безумии

Исторически сложилось так, что программы перебежчиков являются неотъемлемым компонентом жестоких усилий США по умиротворению. Программа Чиеу Хой "Распростертые объятия" во Вьетнаме была преподнесена военными стратегами как давшая положительные результаты благодаря "помилованию повстанцев". Статистика, которую они приводили, подтверждала это.

Но, как и каждая тайная акция ЦРУ, программа "Распростертые объятия" полагалась на обманчивую рекламу и соучастие СМИ, чтобы "умиротворение" вьетнамской сельской местности выглядело гуманным. На самом деле, программы "амнистии" и "Распростертых объятий" не имеют ничего общего с примирением. Скорее, они служат еще одним компонентом тайных разведывательных и противоповстанческих операций ЦРУ.

Бывший директор ЦРУ Уильям Колби рассказал мне, что группы RD ЦРУ во Вьетнаме (как и ГВП в Ираке и Афганистане, о которых говорилось в предыдущей главе) полагались на перебежчиков, чья работа заключалась в том, чтобы "ездить по сельской местности и объяснять людям, что раньше они были вьетконговцами, но правительство приняло их и простило, и что программа 'Чиеу Хой' существует как путь бывших вьетконговцев, находящихся сейчас на другой стороне".

Перебежчики "связываются с такими людьми, как семьи известных вьетконговцев", - сказал Колби, - "и предоставляют им транспорт для перевозки в центры перебежчиков и беженцев".

Мастер шпионажа Колби, загадочно погибший в 1996 году в результате несчастного случая на лодке, согласился бы с тем, что управление информацией является ключом к политической войне вообще и к программам перебежчиков в частности. Программы перебежчиков в конечном итоге направлены не на врага, а на американскую общественность, которая, услышав такие слова, как "помилование" и "амнистия", начинает видеть войну в более добром и мягком свете.

После того как информационные менеджеры придумывают привлекательный лозунг, дополнительное одобрение общественности достигается путем написания и размещения статей в зарубежных и отечественных газетах. В этих статьях операции ЦРУ изображаются как добрые дела, направленные на установление мира и процветания, а также на укрепление свободы и демократии.

Несмотря на теплый и пушистый язык, программы перебежчиков являются ужасающим аспектом грязной войны. ЦРУ начинает тайные действия, подобные программе перебежчиков из Талибана, только если они обладают "разведывательным потенциалом" для получения информации о политической, военной и экономической инфраструктуре противника, что, в свою очередь, приводит к воздушным ударам и полуночным операциям эскадронов смерти. Как сказал Динь Туонг Ан в своей статье "Правда о Фениксе", они предназначены для того, чтобы продлить войну навсегда или до полной победы.

В 2009 году ЦРУ запустило свою программу перебежчиков как способ вербовки талибов низшего и среднего звена, обладающих наилучшим "разведывательным потенциалом" в отношении высокопоставленных чиновников Талибана, которых оно больше всего желает устранить.

Дезертирство не только ослабляет боевую мощь и моральный дух противника и приводит к захвату, допросам и убийству вражеских лидеров, настоящие дезертиры предоставляют точные и своевременные разведданные о численности и расположении вражеских подразделений. В качестве условия "амнистии" от них требуется доказать свою преданность делу, служа проводниками и следопытами в других программах умиротворения, например, в ударных группах по борьбе с террором. Многие возвращаются в свои деревни вместе с группой по борьбе с терроризмом, чтобы обнаружить спрятанное вражеское оружие или тайники с продовольствием. Некоторых отправляют на задания "в один конец" и бомбят вместе с обнаруженными целями.

После составления профиля и допроса сотрудниками службы безопасности некоторые перебежчики превращаются в двойных агентов. Перебежчики, вернувшиеся на свои прежние должности в оппозиционных военных или политических организациях, получают "надежный" способ связи с главным агентом ЦРУ, которому они передают информацию, позволяющую арестовывать или устраивать засады на вражеский персонал и секретных агентов. Некоторые из них годами работают в качестве агентов внедрения и предоставляют величайшую награду - "стратегическую" информацию о планах противника.

Программы перебежчиков также обеспечивают "искателям талантов" ЦРУ прикрытие для вербовки преступников в команды "политических действий" антитеррора и революционного развития. Грабители, поджигатели, фальшивомонетчики и контрабандисты обладают уникальными навыками и не стесняются устраивать хаос. Во Вьетнаме весь 52-й батальон рейнджеров южновьетнамской армии был набран из сайгонских тюрем.

Военные операции, такие как "натиск" президента Обамы в 2010 году, обеспечивают безопасность сотрудников ЦРУ для проведения тайных операций с помощью таких инструментов, как ГВП. Это является реальной причиной того, что программа покупки перебежчиков из Талибана была запущена одновременно с "натиском".⁴

Как я и предсказывал в своей статье для Consortium News в 2010 году, многомиллионная программа перебежчиков была обречена с самого начала. Действительно, после всей шумихи, связанной с ее дебютом, она сошла на нет через шесть месяцев. "Таймс" объясняет неудачу тем, что пуштуны поняли, что это был трюк, а их этнические соперники в параллельном правительстве ЦРУ боялись потерять все завоевания, которых они добились, в случае объединения с Талибаном.⁵

Программа была возрождена в 2014 году президентом Ашрафом Гани и направлена на примирение на "высоком уровне" через Высший совет мира (такое название могли придумать только рекламщики с Мэдисон-авеню). Провинциальные советы мира были созданы в 33 провинциях. Однако предварительным условием было разоружение, а разоружение означает капитуляцию.

Статистические данные, предоставленные Программой развития ООН, свидетельствуют об ошеломляющем успехе: "10 404 бывших комбатанта отказались от насилия и присоединились к программе мира и реинтеграции. Из них 10 286 получили финансовую помощь для реинтеграции в свои сообщества".⁶

Другие статистические данные менее обнадеживающие. В 2015 году в Афганистане погибло более 11 000 гражданских лиц, что свидетельствует о неуклонном росте числа жертв со времени "натиска" Обамы в 2010 году. Как может с первого взгляда заметить посторонний человек, растущее число жертв среди гражданского населения свидетельствует о чем угодно, только не о стремлении Америки к примирению в Афганистане.

 

Фрэнк Скоттон: случай из практики психологических операций

Во Вьетнаме сотрудники отдела "политической и психологической войны" Отдела специальных операций ЦРУ руководили программами перебежчиков низкого уровня. При этом они работали с сотрудниками Информационной службы США (USIS), такими как Фрэнк Скоттон. USIS была зарубежным филиалом бывшего Информационного агентства США и специализировалась на символической трансформации мрачных реалий, таких как санкционированная ЦРУ торговля наркотиками, в счастливые мифы, пропагандирующие мифологический американский путь.

Стремясь превратить мир в одну большую торговую палату, ЦРУ и USIS использовали всевозможные средства массовой информации - от телевидения, радио и спутников до вооруженных пропагандистских групп, плакатов с объявлениями о розыске и избирательного террора.⁷

Как отмечалось в предыдущей главе, Скоттон сыграл первопроходческую роль в политических и психологических операциях США во Вьетнаме. После окончания Колледжа международных отношений Американского университета в 1961 году он получил должность ассистента в Центре "Восток-Запад" Гавайского университета. Офицер ЦРУ Люсьен Конейн сказал мне, что Скоттон был завербован в ЦРУ во время пребывания там, хотя Скоттон настаивал, что это не так.

Скоттон, однако, признал шпионскую функцию Центра "Восток-Запад", финансируемого ЦРУ. "Это было прикрытие для программы обучения, в рамках которой выходцев из Юго-Восточной Азии привозили на Гавайи и готовили к возвращению во Вьетнам, Камбоджу и Лаос для создания агентурных сетей", - сказал он.

Скоттон рассказал доценту истории Джеффу Вудсу о своих первых днях во Вьетнаме. Вот как Вудс описал действия экспертапо пси-войнам Скоттона.

Он отправился в сельскую местность один, с пистолетом-пулеметом М3 калибром 0,45 дюйма и мешком денег. Скоттон начал свою деятельность в центральном нагорье, организуя встречи с местными чиновниками и узнавая все, что мог, о народной войне Вьетконга. Он также познакомился с дикой группой многонациональных воинов, пытавшихся умиротворить нагорье. В заброшенной хижине возле Ань Кхе он нашел англичан Дика Нуна, Нормана Хурболда и группу малайцев. Нун был особенно интересен. Его брат Пэт был антропологом в Малайе и основоположником теории сновидений сеноев, согласно которой коллективный мир сновидений племени может быть сформирован так, чтобы влиять на групповую солидарность. Дик Нун работал в Малайе, воплощая мечты некогда мирных аборигенов оранг-асли, организуя их в Senoi Praaq, полицейское подразделение, известное своими беспощадными расправами над захваченными коммунистическими партизанами. Нун убедил Скоттона, что его главная проблема в убеждении сельских вьетнамцев и монтаньяров смело идти в джунгли и убивать вьетконговцев заключается в том, что он сам этого не делал. Американец сразу же принял этот совет близко к сердцу: "Тот, кто осмелился создать вакуум, тот может управлять вакуумом"...⁸

Решив заслужить уважение людей, которых он собирался завербовать, новичок в одиночку скрылся в джунглях. Днем он спал, а ночью устраивал засады. Не зная, кто вьетконговцы, а кто нет, он позволил нескольким вооруженным, одетым в черные пижамы вьетнамцам пройти мимо, не вступая в конфронтацию. Через несколько дней он встретил Наи Луэтта, подготовленного ЦРУ оперативника спецназа, который охотился на вьетконговцев в этом районе. Луэтт без обиняков заявил Скоттону, что все этнические вьетнамцы, которых он встретит ночью на тропах в высокогорье, являются вьетконговцами. Затем он вручил Скоттону штык времен Первой мировой войны и сказал, что если он будет носить его, то местные монтаньяры признают его как знак убийцы вьетконговцев и будут считать его союзником. Затем Луэтт исчез обратно в джунглях. К концу своей первой недели в вакууме Скоттон убил более полудюжины партизан ВК.⁹

Вудс описывает Джейсона, гротескного персонажа в маске вратаря в популярных фильмах-слэшерах. Когда я говорю о психованных офицерах ЦРУ, подумайте о Скоттоне. Кто дал ему законные полномочия отправиться в одиночку и убить всех этих людей? Могут ли офицеры ЦРУ-USIS делать все, что им вздумается, - от торговли наркотиками до массовых убийств?

В любом случае, доказав свою мужественность воинственным американским способом, Скоттон обратил свое внимание на "активизацию" вьетнамцев посредством тщательно прописанных "политических действий", которые продвигали американскую политику в ущерб чаяниям рядовых вьетнамцев.

В поисках людей для формирования политических кадров, проповедующих американскую линию, Скоттон обратился к программе ЦРУ по работе с перебежчиками, которая находилась под прикрытием Агентства международного развития Госдепартамента и называлась программой Chieu Hoi ("Распростертые объятия"). Там Скоттон нашел сырой материал, необходимый для доказательства жизнеспособности его экспериментальной программы политических действий.

В провинции Плейку он работал с капитаном Нгуеном Туем (выпускником Центра специальных боевых действий в Форт-Брэгге), который командовал четвертым отрядом специальных операций, и куратором Туя, капитаном спецназа США Говардом Уолтерсом. В рамках экспериментальной программы, направленной на привлечение дезертиров, Скоттон, Уолтерс и Туй устроили засаду на территории ВК и дождались темноты. Когда они заметили подразделение ВК, Скоттон закричал на вьетнамском языке через рупор: "Вас вводят в заблуждение! Вам лгут! Мы обещаем вам образование!"

Наполненный целеустремленностью, он запустил в ночное небо сигнальную ракету и крикнул: "Идите к свету!"

К его удивлению, два человека дезертировали, убедив его и его боссов из ЦРУ, что "решительное подразделение GVN может противостоять ВК в боевом и пропагандистском плане".

Вернувшись в лагерь, Скоттон сказал перебежчикам, чтобы они избавились от неправды. "Мы говорили, что, конечно, США совершали военные преступления, но и ВК тоже. Мы признали, что они были сильнее, но это не значит, что все, что они делали, было благородным, хорошим и справедливым", - сказал Скоттон.

Скоттон назвал свой метод программой "мотивационной индоктринации".

 

Выход на национальный уровень

В 1965 году Том Донохью, руководитель отделения тайных действий ЦРУ в Сайгоне, признал ценность разведданных, полученных через перебежчиков, и в 1965 году он санкционировал создание программ "Чиеу Хой", основанных на методе мотивационного внушения Скоттона, в каждой из 44 провинций Южного Вьетнама. В типичном стиле ЦРУ, ничего не было оформлено в письменном виде, и ничего не проходило через центральное правительство.

Сотрудники ЦРУ руководили программой "Чиеу Хой" в провинциях, где процесс проходил следующим образом: по прибытии в центр "Чиеу Хой" перебежчика опрашивали и, если у него была информация о ИВК, отправляли в местный провинциальный центр допросов; если у него была тактическая военная информация, его направляли к военным дознавателям.

Если у перебежчика был потенциал для службы в одной из программ RDC, ЦРУ сажало его на самолет и отправляло в свой центр индоктринации в Вунгтау, где ему уделяли особое внимание и удивляли потрясающими гаджетами. Обучение было суровым, но с перебежчиками обращались хорошо; они получали медицинскую помощь при инфекциях, а в пище было много белка.

Далее следовала политическая индоктринация, длившаяся 40-60 дней, в зависимости от конкретного человека, в ходе которой ранее призванные дезертиры проповедовали прелести американского образа жизни.

У них был формальный курс", - сказал Джим Уорд, сотрудник ЦРУ, отвечавший за "Феникс" в Дельте (1967-1969). "Им показывали фильмы и читали лекции о демократии".

По окончании учебы каждому перебежчику выдавалось удостоверение личности, питание, деньги и возможность искупить свою вину, убив бывших товарищей.

Программа "Чиеу Хой" считалась настолько перспективной, что в июне 1967 года Нельсон Брикхэм включил ее в программу "Феникс". Брикхэм оценил программу "Чиеу Хой" как "одну из немногих областей, где полиция и военизированные советники сотрудничали". Он также рассматривал программу перебежчиков как средство для ЦРУ разработать "самостоятельные внедрения, неизвестные [южновьетнамской] полиции".

К 1969 году программа перебежчиков стала центральным элементом "умиротворения" и управлялась военными пси-командами (подобными той, что проникла в NPR), изобилуя плакатами, транспарантами, громкоговорителями, установленными на грузовиках, и листовками, падающими с неба.

Например, 22 января 1970 года на три деревни в районе Го Вап были сброшены 38 000 листовок. Адресованные конкретным сотрудникам ИВК, выявленным группами RD, они гласили: "С тех пор как вы вступили в НФО, что вы сделали для своей семьи, деревни и села? Или вы только разрушили счастье многих семей и уничтожили дома и землю? Некоторые люди среди вас пробудились; они покинули ряды коммунистов и были приняты Правительством Южного Вьетнама и народом с распростертыми объятиями и семейной привязанностью".

"Вы должны быть готовы к концу, если останетесь в рядах коммунистов. Вы будете сталкиваться с трудностями, увеличивающимися изо дня в день, и потерпите серьезное поражение, когда ARVN значительно усилится. Вам лучше вернуться к своей семье, где вам гарантируют безопасность и помогут наладить новую жизнь".

 

Недостатки программы

Военные, ЦРУ и ЮСИА были настолько убеждены собственной пропагандой, что финансировали теле- и радиопередачи и снимали фильмы с реальными актерами для распространения информации. И судя по языку сценарных отчетов "Феникса", можно подумать, что программа "Чиеу Хой" имела оглушительный успех. Все "собранные" вьетконговцы (реальные и мнимые) были включены в статистику нейтрализации "Феникса", и к 1970 году через 51 центр "Чиеу Хой" прошло более 100 000 человек.

Однако многие так называемые перебежчики следовали американской линии только для того чтобы получить амнистию. Они рассматривали программы перебежчиков как возможность отдохнуть и развеяться. Они быстро навещали свои семьи, наслаждались домашней едой, а затем возвращались к войне за независимость.

По словам советника АМР по общественной безопасности Дугласа Макколлума, который наблюдал за программой "Чиеу Хой" в трех провинциях Вьетнама, "это была самая большая дыра в неводе. Они приходили, мы их содержали, кормили, одевали, давали им ночлег. Потом мы их отпускали, и они какое-то время бродили по городу, а потом исчезали".

Как хорошо знали американские военные менеджеры, настоящие перебежчики были изгоями в деревенской культуре Вьетнама. Они никогда не могли вернуться домой.

Тот же урок применим и к племенной культуре Афганистана. За 15 лет оккупации американские войска и войска НАТО несут полную ответственность за гибель тысяч невинных гражданских лиц. В результате у них нет народной поддержки или связи с людьми, над которыми они хотят господствовать; они могут обращаться к "народу" только через "средства массовой информации", такие как переведенные листовки и программы вознаграждения предателей.

Ничто не может быть более ярким свидетельством того, насколько оторваны американские военные менеджеры от реальности жизни в афганских деревнях. И если ЦРУ в своей пропаганде полагается на листовки и программы "мотивационной индоктринации", то талибы идут от человека к человеку, говоря на общем языке, доказывая, что технологии не заменят человеческого общения.

Трагедия заключается в том, что у Америки нет альтернативы систематическому промыванию мозгов. И хотя программы перебежчиков наполнены комическим энтузиазмом, как съезд Amway или религиозное возрождение в Библейском поясе, они остаются серьезным бизнесом. Сегодня они тайно проводятся в особо охраняемых резидентурах ЦРУ в Афганистане и Ираке и иногда дают впечатляющие результаты.

Например, когда режим Буша готовил американскую общественность к вторжению в Ирак, ЦРУ вербовало высокопоставленных перебежчиков из иракской армии. Предложения о счетах в швейцарских банках и властных должностях в освобожденном Ираке будущего уравновешивались подготовленными ЦРУ сценариями, которые перебежчики зачитывали американским СМИ. Два таких перебежчика были переданы репортеру "Нью-Йорк таймс" Крису Хеджесу, который 8 ноября 2001 года послушно написал статью под заголовком "Перебежчики ссылаются на подготовку иракцев к терроризму". Ужасающая, хотя и явно неправдивая идея о том, что Ирак готовит террористов для нападения на Америку, возымела желаемый эффект, и общественная поддержка предстоящей войны возросла.¹⁰

В надежде заполучить аналогичные источники для внутренних пропагандистских переворотов, все отчеты о допросах перебежчиков отправляются в резидентуры ЦРУ для анализа и возможного использования против американской общественности, которую только и можно одурачить. Это рискованное дело, как показал иорданский перебежчик, оказавшийся тройным агентом и взорвавший группу сотрудников ЦРУ на ПОБ Чепмен. Но это единственная игра в городе.

Соединенные Штаты потерпели поражение во Вьетнаме именно по этой причине. И хотя последняя программа выкупа перебежчиков из Талибана подается как новая инициатива, она просто предвещает повторение вьетнамского опыта в Афганистане - ничего нового в мрачном мире противоповстанческой борьбы.

 

 

 

| Глава 8 |
НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРЕННОСТЕЙ: УБИЙСТВА ЦРУ ПРЕДВЕЩАЮТ ПОБЕДУ В АФГАНИСТАНЕ И ПОРАЖЕНИЕ АМЕРИКИ

 

Почему, задавались вопросом все, террорист-смертник выбрал своей целью ЦРУ, зная, что самая жестокая банда на земле начнет сбрасывать бомбы и резать глотки, пока не удовлетворит свою жажду мести?

За время своего 70-летнего правления ЦРУ свергло бесчисленное количество правительств, развязало бесчисленное количество войн, стоивших жизни миллионам невинных людей, и иным образом подрывало и саботировало как друзей, так и врагов. Несмотря на все эти убийства и хаос, ЦРУ потеряло всего около 100 сотрудников.

Никто не должен убивать сотрудников ЦРУ. Сколько бы невинных женщин и детей они ни уничтожили, офицеры ЦРУ - это неприкасаемое меньшинство. Зачем террористам в Афганистане вдруг отступать от нормы и ввергать всю игру в хаос?

Рассмотрим ветерана афганской войны Мику Джонсона, чернокожего американца, который в июле 2016 года убил пятерых полицейских Далласа.¹ Джонсон был в ярости, потому что неважно, сколько чернокожих мужчин убивают полицейские, их никогда не наказывают. Неважно, что у копов есть договоренность с преступным миром, или что их боссы позволяют своим информаторам-гангстерам переправлять наркотики в черные общины. Полицейские являются членами всеобщего Братства офицеров. Они существуют над законом. Вот и все.

Конечно, всеобщее Братство офицеров трудно найти, не говоря уже о том, чтобы постичь. Оно существует в сумеречной зоне между воображением и реальностью, в "тумане войны" Боба Керри, в царстве изолированного правящего класса. Именно поэтому офицеры противоборствующих официальных армий имеют больше общего друг с другом, чем со своими солдатами-срочниками.

Офицеров учат считать солдат-срочников пушечным мясом. Они знают, что когда они посылают группу пехотинцев брать высоту, некоторые из них погибнут. Вот почему они не братаются.

Именно поэтому такому представителю рабочего класса, как я, запрещено произносить имена действующих сотрудников ЦРУ. Именно поэтому гражданские лица не могут знать имена коммандос ЦРУ, которые стреляют в беременных женщин и выковыривают пули из их трупов. Законы распространяются только на маленьких и беззащитных людей.

Это может сойти с рук только таким большим шишкам, как заместитель госсекретаря Ричард Армитидж, который в 2003 году выдал имя сотрудницы ЦРУ Валери Плейм обозревателю-синдикалисту Роберту Новаку.² Это было не только уголовное преступление, но и политическое преступление высшего порядка, учитывая, что Армитидж выдал имя Плейм в отместку за то, что ее муж, Джо Уилсон, кадровый дипломат, опроверг "большую ложь" режима Буша о том, что Саддам Хусейн получил достаточно "желтого пирога" для создания ядерной бомбы.

Это классовое различие является основой священных договоренностей.

Именно поэтому семья Бушей, несмотря на неоднократные отрицания, приказала ФБР собрать саудовских "королевских особ" и вывезти их из США на следующий день после 11 сентября. Если кто-то из них был соучастником по делу террористов или знал об их планах, он был в числе этого "неприкасаемого меньшинства".

Сотрудники ЦРУ находятся на вершине Братства. Обладая фальшивыми документами и телохранителями, они летают на частных самолетах, живут на виллах и убивают с помощью самых современных технологий. Они указывают генералам армии, что делать. Они руководят комитетами Конгресса. Они одинаково безнаказанно и равнодушно убивают глав государств и невинных детей.

В Афганистане сотрудники ЦРУ управляют торговлей наркотиками, сидя в гамаках в тени. Производство опиума резко возросло с тех пор, как в 2001 году они купили правительство.³ Они с удовольствием наблюдают, как растет уровень наркомании среди молодых людей, чьи родители были убиты и чье сознание было повреждено 15 годами агрессии США. Их не волнует, что наркотики попадают во внутренние города Америки.

Сотрудники ЦРУ сотрудничают с афганскими полевыми командирами, которые перерабатывают опиум в героин и продают его русской мафии. Это ничем не отличается от сотрудничества полицейских с мафией в Америке; это сотрудничество с врагом, которое обеспечивает политическую безопасность правящего класса.

ЦРУ имеет право вести переговоры с врагом, но только в том случае, если каналы надежны и не подлежат разглашению. Так произошло во время скандала "Иран-контрас", когда президент Рейган завоевал любовь американского народа, пообещав никогда не вести переговоры с террористами, а его двуличная администрация отправила сотрудников ЦРУ в Тегеран, чтобы те продали иранцам ракеты, а на вырученные деньги купили оружие для наркоторговцев контрас.

В Афганистане связь с наркопреступным миром обеспечивает ЦРУ надежный канал связи с руководством Талибана для ведения переговоров по таким простым вопросам, как обмен пленными.

Обмен британского журналиста Питера Мура на иракского "повстанца", находящегося под стражей в ЦРУ, стал примером того, как работает соглашение в Ираке. Мур удерживался шиитской группировкой, предположительно союзной Ирану, и его свобода полностью зависела от того, удастся ли ЦРУ договориться с лидерами иракского сопротивления. Детали такого обмена пленными никогда не раскрываются, но всегда приводят к секретным переговорам по более важным вопросам, имеющим стратегическое значение для обеих сторон.

Криминально-шпионский мир Афганистана обеспечивает интеллектуальное пространство для любого возможного примирения. Всегда ведутся предварительные переговоры о прекращении огня, и в каждом современном американском конфликте это работа ЦРУ. Ведь ЦРУ располагает лучшими разведданными о семейных отношениях в любой стране, где действуют США.

Сотрудник ЦРУ Джон Мейсон руководил программой "Феникс" в 1969-1971 годах. В статье "Нью-Йорк таймс" от 19 августа 1969 года Терренс Смит цитирует Мейсона: "Иногда в дело вмешиваются семейные отношения. Мы хорошо знаем, что если одно из наших подразделений возьмет шурина начальника округа, его отпустят".

Эд Брэди, армейский офицер, переведенный в ЦРУ и назначенный в Управление "Феникс" в Сайгоне, объяснил, как работали договоренности во Вьетнаме.

Брэди рассказал мне, как он и его вьетнамский коллега, полковник Тан, обедали в ресторане в Далате. Непринужденно Тан кивнул на женщину, которая ела суп с лапшой и пила кофе за столиком рядом с их столиком. Полковник Тан шепнул, что эта женщина - жена вьетконговского главы провинции. Брэди, конечно же, хотел схватить ее и использовать в качестве приманки.

Полковник Тан сказал Брэди: "Ты не понимаешь. Ты не живешь так, как живем мы. У тебя здесь нет семьи. Ты собираешься вернуться домой, когда операция закончится. Ты не думаешь, что будешь жить здесь вечно. Но у меня есть дом, семья, дети, которые ходят в школу. У меня есть жена, которая должна ходить на рынок, и вы хотите, чтобы я похитил его жену? Вы хотите, чтобы я устроил ему ловушку и убил его, когда он придет к своей жене? Если мы это сделаем, что они сделают с нашими женами?"

"ВК не проводили целенаправленных операций против [высших должностных лиц GVN]", - пояснил Брэди. "Существовали определенные правила, по которым мы играли. Если мы проводили военную операцию и честно преследовали их в джунглях, это было нормально. Если они устраивали засаду на обратном пути с военной операции, это было справедливо. Но проводить эти тайные полицейские операции и проникать в самую суть вещей - для них это было аморально. Это вам не крикет. И вьетнамцы очень, очень остерегались нарушать правила".

Грязная война Обамы в Афганистане во многом опирается на аморальные операции, в которых жены и дети используются в качестве приманки, чтобы заманить мужей в ловушку - или их убивают как способ наказать мужчин из сопротивления. Именно поэтому сотрудники ЦРУ господствуют; как и Брэди во Вьетнаме, они не имеют никакой личной, религиозной или социальной связи с коренным населением. Они не связаны моральными правилами и могут безнаказанно убивать.

ЦРУ играет в Афганистане ту же роль, что гестапо и эсэсовские айнзацгруппы во Франции во время Второй мировой войны - терроризирует городское сопротивление и партизанские группы в сельской местности, выбирая в качестве мишени их друзей и семьи. Цель ЦРУ - разорвать на части семьи бедняков и рабочего класса и, в результате, разрушить ткань афганского общества, пока афганский народ не примет американское господство. Их не волнует, сколько времени это займет. Афганистан - это средство добраться до России, подобно тому, как Никсон разыграл "китайскую карту" во Вьетнаме.

И именно поэтому в Афганистане были убиты сотрудники ЦРУ. У талибов нет причин вести переговоры об урегулировании. Они знают историю и то, что расистская элита в Америке никогда не пойдет им навстречу.

Как я уже говорил в 2010 году, ЦРУ абсолютно предсказуемо. Я сказал, что оно воспользуется символическим "правилом 100 к 1", прославленным гестапо, и начнет серию убийств, убивая по 100 афганцев за каждого убитого сотрудника ЦРУ, пока его жажда мести не будет удовлетворена.

2010 год действительно стал самым смертоносным годом для гражданского населения в Афганистане с 2001 года. В 2013 году этот показатель продолжал расти и включал "тревожный рост числа жертв среди женщин и детей", что отражает "изменение динамики конфликта в течение года... который все чаще ведется в гражданских общинах и населенных пунктах", заявила Организация Объединенных Наций.⁴

Статистика искажена, чтобы возложить вину за гибель мирных жителей на талибов, но даже американские военные признают постоянный рост. По состоянию на июнь 2016 года, "афганцы чувствуют себя менее защищенными, чем когда-либо в последнее время, говорится в новом докладе Пентагона, поскольку число погибших на поле боя продолжает расти, а число жертв среди гражданского населения достигло рекордного уровня".⁵

"Чувство безопасности остается на рекордно низком уровне", - говорится в докладе, также добавляется, что "только 20 процентов опрошенных в марте афганцев назвали безопасность достаточной. Это меньше, чем 39 процентов годом ранее. В ходе последнего опроса 42 процента афганцев заявили, что безопасность сейчас хуже, чем во времена правления талибов, которые правили страной с 1996 года до конца 2001 года, когда американские войска вторглись в страну, чтобы ликвидировать убежище Аль-Каиды. В докладе 42 процента названы историческим максимумом".

Афганский народ год за годом все больше и больше ненавидит американцев. И это радует ЦРУ, поскольку это означает затяжную войну и увеличение прибыли для его спонсоров в оружейной промышленности.

Гнев афганцев означает большее сопротивление. А большее сопротивление дает хороший предлог для вечной военной оккупации являющейся расходным материалом страны, стратегически расположенной рядом с Россией и Китаем.

Талибы никогда не сдадутся, а для ЦРУ это означает победу в Афганистане.

Но это также означает духовное поражение Америки, которая все глубже погружается в черную дыру самообмана, милитаризма и тайных операций.

 

 

 

| Глава 9 |
ЦРУ НА УКРАИНЕ

 

РАЙАН ДОУСОН: Это Райан Доусон из ANC Report. Сегодня со мной Даг Валентайн. Сегодня я собираюсь расспросить его о роли ЦРУ на Украине и в проникновении в СМИ. Мистер Валентайн, очень приятно снова видеть вас в эфире.

ВАЛЕНТАЙН: Мне очень приятно, спасибо.

ДОУСОН: Я хочу спросить вас об организации, работающей с НПО на Украине. Она называется "Объединенный центр действий". Я хочу прочитать кое-что короткое с их страницы и узнать ваши мысли. Там говорится: "Центр НПО UA имеет сильный профессиональный человеческий потенциал. Команда имеет опыт ведения проектов в сфере европейской и евроатлантической интеграции. В то же время в состав Центра UA входят эксперты и активисты, имеющие опыт работы в журналистике, публичной службе, PR, общественной деятельности и так далее. Также Центр UA имеет обширную базу контактов с международными экспертами, политиками и журналистами. На данный момент Центр UA является координатором общественной кампании "Новый гражданин", которая объединяет около 40 НПО".

Из доклада Карла Бернстайна о СМИ мы знаем, насколько сильно ЦРУ проникло в СМИ. Не могли бы вы высказать свои соображения по поводу Центра UA и того, что они делают там с 40 НПО, якобы для продвижения демократии и совместной работы активистов и опытных журналистов?

ВАЛЕНТАЙН: Центр UA - это организация, которую два года назад финансировал Пьер Омидьяр. Центр UA - это зонтичная организация, которая связана с различными активистскими проектами и НПО,¹ одной из которых является кампания New Citizen, которая, по мнению Financial Times, "сыграла большую роль в организации протеста".² На самом деле, по данным Kyivpost, "Центр UA получил более 500 000 долларов в 2012 году, ... 54 процента из которых поступили от Pact Inc, проекта, финансируемого Агентством США по международному развитию. Почти 36 процентов поступило от Omidyar Network, фонда, созданного основателем eBay Пьером Омидьяром и его женой. Среди других доноров - Международный фонд 'Возрождение', ключевым спонсором которого является миллиардер Джордж Сорос, и Национальный фонд демократии, финансируемый в основном Конгрессом США".³ Почему Омидьяр оказался готов сотрудничать с такими известными спонсорами смены режима, как USAID и НФД, не говоря уже о Соросе? Где еще он [совместно] работает? Никогда не следует забывать, какую именно компанию он имеет. Почему?

Хотя Омидьяр родился в Париже, а его родители переехали в Мэриленд из Франции, когда он был маленьким, он, по-видимому, имеет иранское происхождение. Его мать была лингвистом фарси и по состоянию на 2016 год является президентом Института культурного наследия Рошана. Как бы странно это ни казалось, но о его отце, включая его имя, в открытом доступе мало информации. Очевидно, он был урологом или хирургом в клинике Джона Хопкинса, и если это так, то его имя должно быть известно. Секретность предполагает какую-то связь с разведкой, возможно, с эмигрантскими кругами высшего класса, которые ЦРУ культивирует в Америке. Факт, что отделение ЦРУ в Иране служило одной из главных баз Управления для проведения агентурных операций против Советов. ЦРУ и МОССАД создали САВАК, печально известную службу внутренней политической безопасности шаха, а шах, в свою очередь, дал ЦРУ свободу рук для проведения операций против Советов.

Возможно, Пьер Омидьяр доступен для американских внешнеполитических ведомств благодаря каким-то предыдущим семейным связям. Возможно, это объясняет, почему он потратил несколько сотен тысяч долларов (мизерная сумма для миллиардера) на помощь в создании Центра UA на Украине: чтобы ЦРУ могло проводить операции против русских, как оно это делало из Ирана. Никаких объяснений от любознательного Гленна Гринвальда я так и не услышал. Когда дело доходит до обезьяньего бизнеса его сахарного папочки, политика Гринвальда - чистая политика "не видеть зла, не слышать зла, не говорить о зле". Почему? Это услуга за услугу?

Я знаю, что такие миллиардеры, как Омидьяр, Джордж Сорос и Рокфеллеры - не говоря уже о USAID и НФД - финансируют политические акции не по доброте душевной. Они делают это для продвижения своих интересов. Именно для этого и создается такая организация, как Центр UA: чтобы продвигать интересы своих финансовых спонсоров. На мой взгляд, она выглядит как механизм, созданный при содействии ЦРУ для создания кризиса на Украине и его использования. 40 координируемых им НПО идеально подходят для прикрытия тайных политических действий ЦРУ.

Центр UA действительно координирует политиков и журналистов с экспертами по международным делам и связям с общественностью. Об этом говорится на его сайте. Все эти люди занимаются управлением информацией; возможно, они связаны между собой частным сервером, который использовала Хиллари Клинтон, когда была госсекретарем. Экспертам по политике и пси-войнам в цифровой "темной армии" ЦРУ наверняка пришло в голову, что они могут легко заручиться общественной поддержкой своих цветных революций, создав веб-сайты, которые объединяют и направляют людей; что они могут манипулировать потенциальными повстанцами, используя те же, хотя и обновленные методы мотивационной индоктринации, которые такие люди, как Фрэнк Скоттон, впервые применили во Вьетнаме.

Специалисты по связям с общественностью Центра UA, безусловно, руководят проамериканскими кандидатами в Киеве так же, как американские пиарщики манипулировали Борисом Ельциным в Москве. Как известно, Ельцин сдал все с потрохами после того, как стал президентом Российской Федерации. Точно так же, как ЦРУ продвигало Ельцина, журналисты Центра UA, конечно же, следят за тем, чтобы проамериканские политики получали благоприятную прессу. Они подтасовывают факты таким образом, чтобы Омидьяр, который сделал их деятельность возможной, был доволен.

Заявленная цель Центра UA заключалась в том, чтобы вывести Украину из российской орбиты и передать ее западным корпорациям. Так и произошло, наряду с обязательными политическими откупами. Действительно, через несколько лет после создания Центра UA сын вице-президента Джо Байдена вошел в совет директоров крупнейшего украинского производителя газа Burisma Holdings. Хантер Байден возглавляет юридический отдел Burisma и поддерживает связь с международными организациями.

Книга "Украина в огне"⁴ содержит множество доказательств того, что режим Обамы и его частные корпоративные партнеры свергли пророссийское правительство Украины и установили правительство, состоящее из неонацистов и американской элиты. Они сделали это для собственного обогащения, и все же американские СМИ никогда не видели в этом проблемы. Это бизнес, как обычно. Средний украинский гражданин от этого не выигрывает; только "суперхищник" - американская элита, которая организовала переворот. Это поразительное зрелище.

Операция Байдена по разгрому и захвату произошла в 2014 году. В 2016 году другой суперхищник, Натали Яресько, захватила контроль над компанией Datagroup, контролирующей телекоммуникационный рынок Украины. В свое время Яресько занимала руководящую должность в Государственном департаменте, координируя работу торгово-коммерческих агентств, занимавшихся вопросами бывшего Советского Союза, включая Корпорацию зарубежных частных инвестиций. Найдите ее в Википедии. Она входит в глобальную элиту: в сеть МВФ / Всемирного банка / Европейского банка реконструкции и развития. В администрации Клинтона она занимала должность начальника экономического отдела посольства США на Украине и помогла подготовить государственный переворот, который произошел там 20 лет спустя. На организацию таких переворотов уходят годы. Планируется еще много других.

Яресько получила украинское гражданство в тот же день, когда ее назначили министром финансов Украины в 2014 году. Затем она вытеснила из бизнеса своего конкурента, владельца компании Datagroup, используя аферу с долгами по валютным кредитам, излюбленную мафиози и экономическими убийцами. Так работают свободолюбивые капиталисты: они перегружают целевые страны и бизнесменов долгами, а затем очищают их. И снова ни слова возмущения со стороны ведущих СМИ: это "свободная торговля" в действии.

ЦРУ играет центральную роль в этих схемах, выполняя незаконные, но правдоподобно отрицаемые действия, которые требуют высокотехнологичного шпионажа и активов преступного мира - проникая в полицейские файлы или используя частных детективов, чтобы получить компромат на людей, а затем подставить их и шантажировать. Эти виды подрывных операций не могут проводиться публично такими людьми, как Байден, Яресько или их пиарщики. Иностранные подрывные операции должны проводиться тайно, через преступный мир, и именно здесь в игру вступает ЦРУ.

В других случаях главную роль играют СМИ. В США, например, выигрывают выборы с помощью негативной агитации. Демократическая партия нанимает следователей, чтобы получить компромат на кандидатов-республиканцев. Республиканцы делают то же самое. Правда не имеет значения, потому что события происходят мгновенно. Гипербола становится фактом раньше, чем кто-либо успевает отреагировать. Сенатор Элизабет Уоррен заявила о своей принадлежности к коренным американцам при поступлении в Гарвард, а как только она начала агитировать за Хиллари Клинтон, Дональд Трамп при каждом удобном случае называл ее "Покахонтас". В рамках вечного настоящего эффектного доминирования существуют всевозможные способы влияния на события посредством спровоцированных скандалов и искажений, не будучи при этом незаконными или секретными. Для этого требуется лишь статус знаменитости, аккаунт в Twitter и внимание сетей контроля информации.

Как написал Ги Дебор задолго до появления интернета в своей книге "Комментарии к обществу спектакля": "Один из аспектов исчезновения всех объективных исторических знаний можно увидеть в том, как индивидуальная репутация стала податливой и изменяемой по желанию тех, кто контролирует всю информацию: информацию, которая собирается, а также - что совершенно другое дело - информацию, которая транслируется. Таким образом, их способность фальсифицировать неограниченна".

Любой может быть оклеветан, и, кроме неизвестных из "неприкасаемого меньшинства" в ЦРУ и истеблишменте национальной безопасности, защиты нет ни у кого. За рубежом ЦРУ постоянно собирает информацию о таких противниках, как Владимир Путин, и передает ее западным СМИ, которые с удовольствием перевирают ее на миллион разных ладов.

Что менее известно, так это то, что ЦРУ занимается изменением баланса как во внутреннем, так и в международном соперничестве. Вот почему это секретно, и почему все частники защищают это. Они разделяют одну и ту же идеологию бизнеса. Сотрудники ЦРУ, пиарщики, журналисты, политики и ученые, которым платят за "экспертные" показания на Fox или MSNBC, сознательно манипулируют общественными и политическими движениями здесь, в США, точно так же, как они делают это для украинской оппозиции или венесуэльской оппозиции.

ЦРУ создает аккаунты в Twitter, страницы в Facebook и социальные веб-сайты для привлечения людей в массовые организации для достижения своих секретных целей. В мае 2016 года Twitter "отключил американские спецслужбы от сервиса, который анализирует всю информацию о публикациях в социальных сетях Twitter".⁵ Виновной стороной было предприятие ЦРУ Open Source Enterprise, которое заключило контракт с частным подрядчиком Dataminr через вездесущий венчурный фонд ЦРУ In-Q-Tel, чтобы шпионить за американскими гражданами. Такие сверхсекретные "разведывательные" операции часто используются как прикрытие для крайне незаконных "наступательных контрразведывательных" операций.

ДОУСОН: Мы видели, как Национальный фонд демократии, который полностью принадлежит ЦРУ, играл ведущую роль на Украине. Но зачем ЦРУ нужно так много НПО в качестве посредников? Для какой цели у них есть 40 различных неправительственных организаций?

ВАЛЕНТАЙН: Я приведу пример. Когда ЦРУ пришло во Вьетнам, где была культура, с которой США раньше не имели дела, первое, что оно сделало, это купило много недвижимости. Это было во время Первой индокитайской войны, и они сделали это подпольно, через посредников, чтобы у них были конспиративные квартиры для создания организаций в дальнейшем. Для них всегда лучше покупать недвижимость во время кризиса, когда цены снижаются. Как всегда говорит Трамп: "Покупайте по низким ценам". А когда цены самые низкие? Как сказал барон Ротшильд: "Когда на улицах льется кровь".

ЦРУ купило огромные участки недвижимости в Сайгоне в 1952-1955 годах, во время Первой индокитайской войны, когда на улицах лилась кровь. ЦРУ покупало первоклассную недвижимость за десять процентов от ее стоимости. Это первый шаг - сунуть нос в палатку. Эти здания служили местами, где офицеры ЦРУ могли встречаться со своими агентами и замышлять грязные дела. Некоторые из них они передавали для работы неправительственным и гражданским организациям.

Уильям Колби познакомил меня с одним из своих соратников, Клайдом Бауэром, сотрудником ЦРУ, который в первые дни руководил Air America во Вьетнаме. Бауэр рассказал мне, что он создал в Южном Вьетнаме Совет по международным отношениям, Торговую палату и Клуб львов, "чтобы создать сильную гражданскую базу". Именно это ЦРУ делает на Украине через Центр UA. Оно создает проамериканскую гражданскую базу, из которой выходят политические кандидаты.

ЦРУ влияет на политику в иностранных государствах различными способами. Сотрудники ЦРУ постоянно направляют деньги во все политические партии, правые и левые, и создают агентов дальнего действия для наблюдения и манипулирования политическими событиями. Это стандартная рабочая процедура.

Следующее, что делает ЦРУ, - захватывает контроль над секретными службами страны. Так они поступили во Вьетнаме и на Украине. Как я уже объяснял в другом месте, они предлагают обучение и высокотехнологичные устройства людям из секретных служб; они развращают их и используют в своих целях, как они использовали САВАК в Иране. Подчинение должностных лиц иностранных государств крайне незаконно. Нам не нравится, когда так поступают с нами, и это не то, чему обучен даже такой влиятельный миллиардер, как Омидьяр (хотя в его частной службе безопасности наверняка работают бывшие сотрудники ЦРУ, которые знают, как это делать).

ЦРУ внедряется во все политические партии, и как только в стране появляется политик, который им нужен, правый или левый, они могут повысить его до министра обороны или министра внутренних дел. Эти министры находятся на содержании ЦРУ и назначают военных, сотрудников службы безопасности и полиции, которые выполняют поручения ЦРУ. ЦРУ пытается расставить своих людей в правительстве и гражданском обществе захваченной страны. В Южной Америке они вербуют младших военных офицеров через Школу Америк (сейчас безобидно переименованную) и, когда приходит время, поручают им устроить переворот при поддержке всех остальных людей, которых они выращивали годами, иногда десятилетиями.⁶

Американские корпорации нуждаются в ЦРУ для создания этих параллельных правительств. ЦРУ проникает в вооруженные силы и службы безопасности и одновременно создает гражданскую базу через такие сомнительные организации, как Центр UA. Именно так осуществляется управление обществом, когда нет подавляющей народной поддержки: через владение собственностью и наличие соответствующих людей в правительстве и гражданских институтах.

ЦРУ вербует людей на местах, таких как Лех Валенса в Польше. Часто люди, управляющие профсоюзами, находятся на содержании ЦРУ; люди, управляющие системой образования, тоже. ЦРУ может вербовать этих людей, потому что у него очень много денег. Русские не могут конкурировать, когда миллиардеры вроде Джорджа Сороса высыпают миллион здесь и пять миллионов там - деньги, которые идут на создание идеологически настроенных гражданских институтов. Неважно, делают ли люди это из-за любви, денег или веры в светлое будущее, но ЦРУ манипулирует социальными и политическими процессами. Его сотрудники и агенты вербуют людей и расставляют их по местам, заставляя подписывать контракты, в которых фактически говорится: "В обмен на работу на нас в продвижении наших интересов здесь, в Киеве, вы получите 100 000 долларов на счет в швейцарском банке, и ваша жизнь будет радужной".

Это незаконно. Это предательство. Вы не можете брать деньги у иностранной разведки и работать против своей страны, но именно этим ЦРУ занимается сейчас на Украине и по всему миру в огромных масштабах.

ДОУСОН: Я хотел бы спросить вас о человеческой разведке. Что такое Директива 304 разведывательного сообщества?

ВАЛЕНТАЙН: Она вышла в 2009 году. Если кто-то захочет ее прочитать, она занимает всего четыре или пять страниц.⁷ В ней в общих, упрощенных терминах описывается, что ФБР, ЦРУ и Министерство обороны делают для Национального директора разведки в плане HUMINT.

Должность директора национальной разведки не существовала до тех пор, пока Буш не стал президентом в 2001 году. До этого момента руководителем всех разведывательных операций был директор ЦРУ, который одновременно являлся директором всех разведывательных агентств. После 11 сентября директор ЦРУ перестал официально контролировать все другие разведывательные агентства. Эта роль перешла к новому директору национальной разведки, должность которого с 2010 года занимает Джеймс Клэппер. Должность ДНР была создана Бушем для того, чтобы обеспечить больший политический контроль над операциями внутренней разведки.

В 2009 году директор Национальной разведки издал директиву 304, определяющую работу военных, ЦРУ и ФБР. В самой последней онлайновой копии есть сокращения. Они вырезали части о том, чем занимается ЦРУ. Засекречивание имен сотрудников ЦРУ на Украине, их должностей прикрытия, того, кого они подкупали и подстрекали, является стандартом. Если президент Ротари-клуба или начальник полиции в Киеве является агентом ЦРУ, эти вещи засекречены, потому что они незаконны. Но теперь, благодаря Директиве 304, вы даже не можете знать, что является несекретной информацией об операциях ЦРУ. Вот насколько все стало плохо.

Опять же, все дело в контроле над информацией. Они не хотят, чтобы вы что-то знали. Так они устанавливают над вами власть. Ваши правители одержимы идеей контролировать информацию и не позволять вам знать, что происходит, точно так же, как Гринвальд прячет свою сокровищницу документов АНБ, полученных от Сноудена, и выдает только то, что он хочет, чтобы вы увидели. Потому что власть человека или учреждения напрямую зависит от его способности контролировать информацию, от которой зависит его власть.

ДОУСОН: И извлекать из этого выгоду!

ВАЛЕНТАЙН: В этом вся суть. Демократия испорчена, когда наше правительство не позволяет нам знать, чем занимается ЦРУ. Такая секретность - это антитеза демократии. Если общество не знает, что происходит, значит, оно не может контролировать свою судьбу. Американцы отдали так много контроля, так много свободы.

ДОУСОН: Каждый раз, когда они что-то рассекречивают, мы узнаем, что это не имеет никакого отношения к настоящим секретам; это просто сокрытие незаконной деятельности, вот и все!

ВАЛЕНТАЙН: ЦРУ не проводит секретные, незаконные акции по всему миру, чтобы принести в Америку классовую, гендерную и расовую гармонию или побудить палестинцев и евреев взяться за руки и вместе петь для рекламных роликов Пепси. ЦРУ делает это от имени Клинтонов и Бушей. Они делают это для Омидьяра, Билла Гейтса, Джорджа Сороса и тех, кто нами правит.

ДОУСОН: Они являются секретным вооруженным крылом плутократов.

ВАЛЕНТАЙН: Да. Фил Эйджи назвал ЦРУ "невидимой армией капитализма". ЦРУ не занимается незаконными действиями, чтобы повысить минимальную заработную плату или чтобы банкиры были более осторожны при выдаче ипотечных кредитов людям, которые не могут их себе позволить. Ониработают на банкиров. Они хотят, чтобы украинцы вкладывали свои деньги в брокерскую контору Morgan Stanley в Киеве. Они хотят высосать жизнь из украинцев. Именно для этого существует ЦРУ, и они очень осторожны и осмотрительны в отношении того, кого они вербуют для достижения этой цели.

ДОУСОН: Им нужны вещи, которые имеют внутреннюю ценность: недвижимость, сельское хозяйство.

ВАЛЕНТАЙН: Да, первое, что им нужно, - это недвижимость, а лучший способ снизить цены - начать войну. Люди бегут из зон военных действий в Ираке, Ливии и Сирии. Как только это произойдет, цены упадут, и корпоративные частники, такие как Омидьяр, Байден и Яресько, придут на помощь.

ДОУСОН: МВФ занимается хищническим кредитованием, загоняя людей в долги, поэтому людям приходится продавать активы, чтобы расплатиться. Когда Украина начала заключать сделки с русскими, внезапно произошел государственный переворот! Меня просто смешит, что НПО, которые координируются Центром UA, говорят о распространении демократии, когда нынешнее правительство на Западной Украине было просто назначено!

ВАЛЕНТАЙН: Конечно. История разведывательных операций США на Украине поучительна. Сотрудники УСС во время Второй мировой войны в 1944 году освободили Степана Бандеру из тюрьмы. Бандера был пособником нацистов, чьи ополченцы убивали поляков, евреев и коммунистических рабочих на восточном фронте. США завербовали Бандеру, чтобы он мог бороться с наступающим Советским Союзом. Ничего не изменилось. Чуть более десяти лет назад ЦРУ инициировало свою "оранжевую революцию" с той же целью - помешать русским. Это была одна из первых цветных революций, и в ней участвовали те же люди, которых ЦРУ использовало в своем перевороте в 2014 году.

ДОУСОН: Скандал с диоксиновым ядом.

ВАЛЕНТАЙН: Жена действующего президента Украины (в 2014 году) - американка, и она входит во фракцию украинских изгнанников. У ЦРУ есть конюшня, полная изгнанников отовсюду. Нго Динь Зьем жил в изгнании в Америке, когда Эд Лансдейл и ЦРУ поставили его президентом Южного Вьетнама. Он подметал полы в семинарии Мэрикнолл в Лейквуде в штате Нью-Джерси. Они держат своих изгнанников на складе и активизируют их и их агентурные сети, когда это необходимо. Современный пример - Фетхуллах Гюлен, живущий в Америке турецкий изгнанник и бизнес-магнат, который пытался свергнуть премьер-министра Эрдогана в июле 2016 года.⁸ Как сообщил Джошуа Кук в 2014 году, Гюлен "приехал в США в 1999 году из-за проблем со здоровьем, на которые ссылался, и остался в Соединенных Штатах после получения визы с помощью бывших сотрудников ЦРУ. ФБР ранее противилось предоставлению Гюлену статуса постоянного жителя. Согласно просочившимся телеграммам, часть правительства США считает, что Гюлен является 'радикальным исламистом', чьи умеренные идеи скрывают более зловещие и радикальные планы".

Кук сообщил, что "школы, инспирированные Гюленом, являются крупнейшей чартерной сетью в США и получают около 150 миллионов долларов в год в виде денег налогоплательщиков. Существует около 130 таких чартерных школ в 26 штатах, где большинство преподавателей - выходцы из Турции (и) многие контракты на их строительство и эксплуатацию достались турецким компаниям. Эти действия вызвали тревогу у правительства США".

Такие люди, как Зьем и Гюлен, спускаются с гор и заполняют правительственные и гражданские институты, которые ЦРУ создает в подконтрольных ему странах. Это еще одна вещь, которую оно делает по всему миру.

ДОУСОН: Например, на Кубе мы видели, как ЦРУ нанимало Мейера Лански и мафию для выполнения своей грязной работы. Затем мы видим, как украинское правительство нанимает кучку неонацистов.

ВАЛЕНТАЙН: Как обычно, я выбрал долгий путь, чтобы добраться до своей точки зрения, но да, ЦРУ работает с украинскими изгнанниками с конца Второй мировой войны, когда они наняли Рейнхарда Гелена. Гелен был главным антисоветским шпионом немецкой армии. Американская армейская разведка наняла Гелена в 1945 году, но как только было создано ЦРУ, оно сцапало его и поставило руководить деятельностью в Восточной Европе. ЦРУ использовало этого бывшего нациста, чтобы вновь активизировать шпионские сети, которые он имел на Украине, в Польше, Латвии, во всех странах Восточной Европы, и эти старые нацистские шпионы и диверсанты пошли работать на ЦРУ.

ДОУСОН: Они сделали то же самое в Японии. Они наняли якудзу и бывших японских шпионов, чтобы те шпионили за китайцами. Им нужна была эта разведка, а у них не было достаточно носителей китайского языка или людей, которые могли бы проникнуть в страну. Поэтому они сохранили тех же имперских японцев, которые были там во время Второй мировой войны.

ВАЛЕНТАЙН: Все это незаконно, но именно этим ЦРУ занимается по всему миру. Оно делает это на Украине уже несколько поколений. У него на зарплате внуки нацистов, невероятная инфраструктура неонацистских секретных агентов, которые сражаются против России уже семьдесят лет.

Русские знают их имена, где они живут, где у ЦРУ есть конспиративные квартиры. Но американская общественность не имеет ни малейшего представления. Они думают, что кризис начался сегодня из-за того, как подаются новости. Журналисты, их редакторы, владельцы индустрии, издатели - в число которых теперь входит и Омидьяр - не хотят, чтобы вы знали обо всех незаконных действиях, которыми ЦРУ занимается от их имени. Поэтому владельцы "Нью-Йорк таймс" и "Вашингтон пост" нанимают редакторов, которые направляют репортеров таким образом, чтобы они никогда не сообщали о том, что делает ЦРУ.

ДОУСОН: Некоторые из них из ЦРУ.

ВАЛЕНТАЙН: Журналистика в США - это традиционное прикрытие для сотрудников ЦРУ. А если владельцы СМИ и не прикрывают ЦРУ, они продают коммерческое время транснациональным корпорациям, которые, в свою очередь, продают вам товары, произведенные на потогонных фабриках в иностранных государствах, подмятых под ЦРУ. Можно сказать, что нет такого понятия, как репортаж, опирающийся на факты. Это такая же ценность, как и большинство товаров по завышенным ценам, которые люди покупают, чтобы повысить свой статус. Все перекручивается и подается в девятисекундных звуковых фрагментах, чтобы вы что-то купили, чего-то не знали или о чем-то забыли.

ДОУСОН: Если кого-то это смущает, просто посмотрите на репортажи об Украине или на репортажи во время подготовки к войне в Ираке. Посмотрите, насколько единообразны были все эти сети, состоящие из трех букв. Репортажи развенчивались в интернете. Но по телевидению показывали совершенно одностороннюю историю. За войну, за государственный переворот.

ВАЛЕНТАЙН: Проблема, на мой взгляд, не в том, что ЦРУ проникло в журналистику, а в том, что ЦРУ продвигает бизнес журналистики, которая на самом деле является рекламной ветвью капитализма. Они работают вместе. "Надежные" журналисты, которые пишут о ЦРУ - такие, как Сеймур Херш - никогда не говорят того, о чем я говорю здесь. ЦРУ и СМИ являются частью одного и того же преступного заговора. Вы никогда не узнаете ничего существенного, читая то, что пишут о ЦРУ журналисты ведущих СМИ. Вы не можете пройти курс журналистики по теме "Преступные заговоры ЦРУ 101".

ДОУСОН: Именно поэтому я снял документальный фильм под названием "Десятилетия обмана", в котором рассказывается о множестве тайных операций, которые были раскрыты, и в которых ЦРУ принимало участие или полностью контролировало их.⁹ Но обнародование этого - капля в море по сравнению с тем, что распространяют средства массовой информации, и с тем, какой чушью нас кормят в школе и по телевидению.

ВАЛЕНТАЙН: Американское общество с момента своего создания 240 лет назад ставило своей целью обогащение и расширение прав и возможностей небольшой группы владельцев собственности и их последующих поколений, которые, завоевав континент, захватили весь мир. Гражданские и государственные институты США были организованы более 240 лет для достижения этой цели. Тот факт, что 70 лет назад появилось ЦРУ и подтолкнуло этот процесс вперед, совершая незаконные действия на индустриальной основе, не изменил направленности американской империи и ее первых лиц.

Люди, которые контролируют Центр UA и управляют его деятельностью на Украине, делают то же самое здесь. Это те же самые правители. Это те же пиарщики и журналисты, те же политики, и они делают то же самое. Просто проследите происхождение многих из них.

ДОУСОН: И они могут искажать масштабные события. Я имею в виду попытку заставить одну газету или одну говорящую голову упомянуть, что Палестина находится под оккупацией. Этого никогда не произойдет. Никогда.

ВАЛЕНТАЙН: И все же люди действительно думают, что здесь у них есть свобода. Я думаю, что все относительно, но если вы начинаете немного разбираться, вы понимаете, что не знаете много "правды" вообще.

ДОУСОН: Интернет вносит в это небольшую лепту, но недостаточно. Пока недостаточно, но я все равно надеюсь на него.

ВАЛЕНТАЙН: Мне шестьдесят шесть лет; когда я начинал писать в начале 1980-х годов, на то, чтобы связаться с кем-то и узнать какой-то факт, мог уйти месяц. Сейчас все происходит быстрее. Но ЦРУ тоже работает быстрее. Оно создало новый цифровой директорат, чтобы более совершенным образом контролировать информацию в интернете. Контроль над научно-технической информацией так же важен, как и контроль над словами - интеллектуальной информацией, которая записывается или передается по радио. Контроль над научной информацией - это средство контроля над нашими идеями и предположениями о вещах. Так же как ЦРУ находится на переднем крае пропаганды в интернете, его научно-технический отдел находится на переднем крае формирования отраслей, которые управляют миром.

ЦРУ находится на переднем крае технологий беспилотников и оружия - любых технологических достижений, которые служат и обогащают только правящий класс. ЦРУ находится на переднем крае этих исследований и разработок, это касается и интернета.

Еще в середине 1990-х годов я посещал занятия по языку гипертекста. И к моему удивлению, нас учили, что вся информация проходит через суперкомпьютеры в Лэнгли. Путин недавно сказал, что интернет - это спецпроект ЦРУ, и он был прав. Я помню, как Агентство перспективных оборонных исследовательских проектов разработало сеть арпанет, которая в начале 1990-х годов помогала нам получить доступ к информации в библиотеках колледжей. Все это было сделано под руководством Министерства обороны, которое выступало в качестве прикрытия для ЦРУ.

Так что наши возможности интернета - это новая свобода, но в то же время мы пользуемся этой свободой по воле ЦРУ. Если они захотят, они смогут отключить его в одну минуту. Они контролируют его и следят за каждым его аспектом. Если бы мы действительно делали что-то, что угрожало бы им, они бы узнали об этом за одну наносекунду, и наша деятельность была бы остановлена. Но мы всего лишь комары.

ДОУСОН: FCC уже перешла к уничтожению сетевого нейтралитета в США. Я рассматриваю эту свободу интернета как своего рода "черного лебедя". У вас есть все эти коммерческие цели, безусловно: люди вроде Омидьяра зарабатывают деньги, продавая вещи через интернет, но я не уверен, что они беспокоятся о том, что появятся люди, которые станут самостоятельными журналистами и начнут сообщать обо всех ужасных вещах, которые они делают.

ВАЛЕНТАЙН: Люди сейчас зависимы от интернета, и если бы Билл Гейтс или Омидьяр захотели, они могли бы начать брать с вас по доллару в день. Это как наркотик. Первый укол - бесплатно. Теперь настало время для них начать взимать плату. Ничто из того, что происходит в интернете сейчас, не говорит о том, что будет происходить через пять лет. Вся эта интернет-фантазия очень скоро может обернуться кошмаром.

ДОУСОН: Ну, это довольно мрачно, но, возможно, вы правы. По крайней мере, они взимают плату с людей, предоставляющих услуги, и они не в восторге от этого. Но вы можете полностью контролировать информацию, если вы можете решать, кому быть быстрым, а кому медленным; это все, что нужно.

ВАЛЕНТАЙН: Если бы вы были интернет-предпринимателем, как вы думаете, сколько различных способов заработать на этом миллионы вы могли бы придумать? Люди пристрастились к айфонам и СМС. Предприниматели слоняются по школьным дворам и дают вам бесплатный скайп. ЦРУ тоже. Если британцам сошло с рук навязывание опиума Китаю в 1848 году, почему вы думаете, что ЦРУ не сделает это здесь и сейчас?

ДОУСОН: Опиум? Ха!

ВАЛЕНТАЙН: Придется вернуться через пять лет и посмотреть, прав ли я.

ДОУСОН: Я не спорю с вами. Я просто не хочу в это верить. Знаете, потому что это мрачно.

ВАЛЕНТАЙН: Наслаждайтесь хорошими временами, потому что эти маленькие кусочки свободы, которые у нас есть сейчас, могут оказаться последними. "Вам не нужен синоптик, чтобы знать, в какую сторону дует ветер". Это как Директива 304, которую когда-то можно было найти в интернете, но теперь она засекречена. Гражданские свободы уменьшаются, а не увеличиваются. Верховный суд только что заявил, что никто не может оспорить право Обамы на задержание.

ДОУСОН: Он тоже убивает без суда и следствия.

ВАЛЕНТАЙН: Они могут делать все, что угодно, и лучше от этого не станет, поскольку ресурсы уменьшаются, разрыв в неравенстве доходов увеличивается, эти тенденции только усугубляются.

ДОУСОН: Да, они провели крупнейшее в истории спасение корпораций, и никто не попал в тюрьму. Было несколько протестов, но потом все утихло. И это после спасения этих финансовых учреждений на сумму в шестнадцать триллионов долларов, плюс после этого Федеральная резервная система выделила им еще больше денег.

ВАЛЕНТАЙН: Это прекрасный пример того, почему мы не живем в демократическом обществе. В то время они провели несколько опросов, и девяносто процентов американской общественности не хотели, чтобы правительство спасало банки. Это были решения, принятые нашими тайными правителями. Все важные решения в нашей демократии принимаются ими.

ДОУСОН: И средства массовой информации согласились с этим: "Слишком большие, чтобы обанкротиться!"

ВАЛЕНТАЙН: Да, это хитрый лозунг. И счета оплачиваются все в меньшей степени правителями и все в большей степени нами, раздолбаями.

ДОУСОН: Что ж, доставайте вилы, люди!

 

 

 

| Глава 10 |
ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК ПОЛИТИКА*

 

В феврале 2013 года газеты "Гардиан" и BBC Arabic представили документальный фильм о роли отставного полковника Джеймса Стила в наборе, обучении и первоначальном развертывании в Ираке специальных полицейских коммандос, созданных при поддержке и финансировании ЦРУ.

Этот документальный фильм отличался от основных репортажей тем, что в нем рассказывалось о том, как "Коммандос" пытали и убивали десятки тысяч иракских мужчин и мальчиков. Но "Коммандос" - это лишь одно из многочисленных американских орудий уничтожения людей в Ираке. Наряду с вооруженными силами США, которые убивают без разбора, эскадронами смерти, финансируемыми ЦРУ, которые убивают выборочно, и дворцовой охраной ЦРУ - иракскими силами специальных операций - "Коммандос" являются частью кампании геноцида, в результате которой к 2008 году было убито около 10% арабов-суннитов Ирака, а половина всех суннитов была изгнана из своих домов.

Включая экономические санкции и 50-летнюю историю саботажа и подрывной деятельности, Америка и ее иракские пособники принесли Ираку гораздо больше смерти и разрушений, чем Саддам Хусейн и его баасистский режим. Доведенные до фанатизма жестоким вторжением и оккупацией, многие тысячи суннитов сформировали Исламское государство Ирака (ИГИ). После того как ИГИ было уничтожено американскими войсками, оно было усилено бывшими баасистскими военными и офицерами разведки, а также иностранными наемниками из таких мест, как Чечня. Теперь известное как ИГИЛ, воинствующее суннитское сопротивление захватило огромные территории в Ираке и Сирии. Только в июне 2016 года оно было окончательно вытеснено из Фаллуджи.

В течение нескольких недель после выхода документального фильма американские эксперты начали перечислять ужасы, которые накопились к 2013 году. Они рассказали о том, как режимы Буша и Обамы убили более миллиона иракцев, лишили жилья около пяти миллионов, заключили в тюрьму и пытали сотни тысяч без суда и следствия. Обнародованные фотографии жестокости в тюрьме Абу-Грейб дают лишь приблизительное представление о том ужасе, которому подвергались иракцы.

Драконовские законы об административном задержании, систематические пытки и казни, характерные для оккупации, сохранились и в 2016 году. В кабинете премьер-министра, который сейчас занимает Хайдер Джавад Кадхим аль-Абад, по-прежнему располагается Контртеррористическая служба, управляемая ЦРУ. В мае 2016 года КТС прославилась тем, что возглавила наступление США, чтобы отбить Фаллуджу у сил ИГИЛ, которые занимали город с 2014 года. Помощь оказывали иракские солдаты и национальные полицейские силы.

Систематическое угнетение, которому американцы подвергли Ирак, соответствует определению геноцида в Конвенции о геноциде и нарушает многочисленные статьи Женевских конвенций, гарантирующих защиту гражданского населения во время войны. Но виновные американцы остались безнаказанными за свои военные преступления, не последним из которых была фальсификация разведданных о несуществующем оружии массового поражения Ирака. Британские юридические советники неоднократно предупреждали свое правительство в 2003 году, что вторжение в Ирак будет преступлением агрессии, которое они назвали "одним из самых серьезных преступлений по международному праву".

Для любого человека, знакомого с ЦРУ, систематические репрессии были предсказуемы. Но правительство США, как обычно, уничтожило и скрыло большинство неопровержимых доказательств своих военных преступлений, что затрудняет их доказательство. А СМИ довольствуются тем, что пересматривают историю и фокусируют внимание общественности на подставных лицах вроде Стила, а не на учреждениях - в частности, ЦРУ, - на которые они работают.

История, однако, предоставляет контекстуальные доказательства того, что произошедшее в Ираке равносильно официальной, но не заявленной политике тщательно спланированных военных преступлений. Действительно, ЦРУ создало иракские специальные полицейские коммандос по образцу специальных полицейских сил, которые оно организовало и финансировало во Вьетнаме. В ноябре 2000 года Counterpunch опубликовал статью о том, как бывший конгрессмен Роб Симмонс, будучи офицером ЦРУ во Вьетнаме, создал специальное разведывательное подразделение (SIFU), по образцу которого, скорее всего, были созданы иракские специальные полицейские коммандос.¹

Есть и другие примеры. Как нам напомнила газета "Гардиан", Стил возглавлял Военно-консультативную группу США в Сальвадоре (1984-1986), где сальвадорские подразделения под руководством США были ответственны за тысячи случаев пыток и внесудебных казней. Действуя как в сельских, так и в городских районах, они были направлены против всех, кто выступал против политики США – это всегда были левые, выступавшие за наиболее ненавистные ЦРУ вещи - земельную реформу и перераспределение богатства от олигархов к рабочим.

Эскадроны смерти ЦРУ в Сальвадоре периодически переводились из одного административного прикрытия в другое, чтобы запутать следователей. ЦРУ играло в эту игру со своими специальными полицейскими коммандос и в Ираке, переименовав их в "Национальную полицию" после разоблачения одного из их секретных центров пыток в ноябре 2005 года. В лучших маркетинговых традициях Мэдисон-авеню ЦРУ переименовало хищную "Волчью бригаду" "Коммандос" в "Бригаду свободы", напомнив рейгановскую характеристику контрас как "борцов за свободу".

Во Вьетнаме ЦРУ построило архипелаг секретных пыточных центров для обработки сотен тысяч подозреваемых, похищенных наемной армией "контртеррористов". По всему миру сотрудники ЦРУ и их военные подельники обучают современным методам пыток и проектируют пыточные центры, скрытые в сети военных баз учреждений национальной безопасности. Наряду с резидентурами ЦРУ, эти базы являются инфраструктурой секретного правительства, обеспечивающей полный спектр доминирования.

Майор Джо Блэр, директор по обучению в Школе Америк (1986-89 гг.), описал подготовку, которую США проводили для латиноамериканских офицеров, следующим образом: "Доктрина, которая преподавалась, заключалась в том, что если вы хотите получить информацию, вы используете физическое насилие... ложное заключение... угрозы членам семьи... и убийство. Если вы не можете получить нужную вам информацию, если вы не можете заставить человека замолчать или прекратить то, что он делает, вы просто убиваете его, и убиваете его с помощью одного из ваших эскадронов смерти".²

В 2000 году Школа Америк была переименована в Институт западного полушария по сотрудничеству в сфере безопасности, но, как свидетельствовал Блэр на суде над протестующими участниками организации SOA Watch в 2002 году, "кроме названия, никаких существенных изменений нет. Они преподают идентичные курсы, которые преподавал я, изменили названия курсов и используют те же пособия".

Генерал Пол Горман, командовавший американскими войсками в Центральной Америке в середине 1980-х годов, определил этот тип войны, основанный на систематических военных преступлениях, как "форму ведения войны, отвратительную для американцев, конфликт, в который вовлечены невинные, в котором жертвы среди некомбатантов могут быть явным объектом".³

Другая проблема официального повествования, помимо исторической амнезии, заключается в том, что каждое новое военное преступление рассматривается как отдельный инцидент, а когда точки соединяются, внимание СМИ всегда сосредоточено на каком-то теневом персонаже, таком как Стил. К своей чести, "Гардиан" предприняла слабую попытку связать Стила с бывшим директором Центрального разведывательного управления Дэвидом Петреусом и бывшим министром обороны Дональдом Рамсфелдом. Но она проигнорировала общую реальность, согласно которой весь институт национальной безопасности укомплектован теми же идеологами правого крыла, которые поддерживают негласную политику правительства США, направленную на совершение систематических военных преступлений ради прибыли.

Мы прекрасно знаем, кто эти боевики. Проблема в том, что они регулярно обедают с журналистами, которым американская общественность по своей наивности доверяет разоблачить их и их преступный сговор.

Например, 17 марта 2013 года ведущий CNN Фарид Закария пригласил Дональда Грегга на свою передачу, чтобы обсудить Северную Корею. Закария представил Грегга как советника по национальной безопасности президента Джорджа Буша-старшего в 1980-х годах. Но он не упомянул, что Грегг, будучи старшим офицером ЦРУ в III корпусе во Вьетнаме, помог разработать "отвратительную" форму ведения войны, описанную генералом Горманом. Закария также не рассказал, как Грегг контролировал ее применение в Сальвадоре через сеть "контртеррора" ЦРУ.⁴

План Грегга, принятый Стилом в Сальвадоре, а затем в Ираке, требует, чтобы советники ЦРУ координировали гражданские службы безопасности оккупированной страны, такие как иракская специальная полиция, с военной разведкой и подразделениями по гражданским делам, чтобы обеспечить подразделения сил реагирования своевременной информацией о местонахождении партизан, чьи укрытия бомбят американские военные самолеты, а затем разоряют в ходе операций по оцеплению и обыску в стиле Сонгми, в ходе которых контртеррористические эскадроны смерти охотятся на врагов в их домах.

Во Вьетнаме Грегг и его компаньоны из ЦРУ - многие из которых перебрались в Сальвадор - составили список политических кадров ВК, подвергая пыткам заключенных. С помощью пыток заключенных заставляли указывать на карте, где прячутся их товарищи. Затем сотрудники ЦРУ грузили задержанных в вертолет и заставляли их указывать места укрытий на месте. Затем группа КТ ловила намеченных вьетконговцев и доставляла их в секретный пыточный центр ЦРУ, которым руководил оплачиваемый и контролируемый ЦРУ офицер специальной полиции, такой, какого Стил консультировал в Ираке.

"Мы привлекали парней из национальной тюрьмы, чтобы они дорабатывали отчеты", - сказал Грегг об одной конкретной операции. "У нас были ребята, которые анализировали отчеты, делали пометки на фотографиях, собирали фотографии на стене, а затем фотографировали это". Мы выяснили, что в организации было 96 человек. Используя данные военной разведки, мы сфотографировали дома, где они жили. Затем мы отнесли фотографии обратно в вертолет, где у нас было 23 человека, которые были в капюшонах, и сравнивали фотографии с лицами задержанных".

Есть и другие исторические свидетельства тактики ЦРУ, но "Розовый план", разработанный офицерами ЦРУ Греггом, Руди Эндерсом и Феликсом Родригесом во Вьетнаме, является тем же основным планом, который ЦРУ экспортировало в Сальвадор и который Стил применял в Ираке.

Закончив разговор с Греггом, Закария сделал рекламную паузу и вернулся к разговору с Полом Вулфовицем, заместителем министра обороны президента Джорджа Буша-младшего и членом Управления специальных планов Буша, которое планировало и продвигало террористическую войну против Ирака.

ЗАКАРИЯ: "Как вы, как американский политик, думаете о том, стоило ли это американских жизней и расходов, по некоторым оценкам, в 1 триллион долларов?".

ВУЛФОВИЦ: "Я бы хотел, как никто другой, иметь возможность сказать: давайте забудем о Персидском заливе. Давайте забудем о большом Ближнем Востоке. Но эта часть мира не оставляет нас в покое. Аль-Каида не оставляет нас в покое. Пакистан не оставляет нас в покое. Я думаю, что наши интересы и наши ценности будут продвигаться, если мы будем продолжать действовать в этом направлении".

Закария не спросил Вулфовица, что он подразумевает под словами "не оставляет нас в покое".

 

Военные преступники размахивают пропусками для прессы

Учитывая историю геноцидных войн Америки во Вьетнаме и Центральной Америке, жаль, что "Гардиан" ограничилась установлением того, что Стил и его административные начальники, генералы Дэвид Петреус и Дональд Рамсфелд, способствовали систематическим пыткам и внесудебным казням.

Необходимо подчеркнуть, что тысячи американцев, включая таких невыборных политических деятелей, как Вулфовиц, и десятки журналистов с доступом к ним, такие как Закария, знают, что Министерство внутренних дел, контролируемое ЦРУ, управляет более чем дюжиной секретных тюрем. Они также знают, что в них происходит. Как сказал один иракский генерал создателям фильма, "муштра, убийства, пытки - самые отвратительные виды пыток, которые я когда-либо видел".

Аналогичным образом, состав и деятельность специальных полицейских эскадронов смерти, по словам американского интервьюера, "обсуждались открыто, где бы они ни находились, на собраниях персонала" и были "общеизвестны во всем Багдаде".

Общеизвестные сведения, которыми никогда не делились с общественностью.

То, что эта политика систематических военных преступлений стала неожиданностью для широкой общественности, свидетельствует о силе американской "информационной войны". Такова сила инсайдеров государства национальной безопасности, таких как Дэвид Корн и Майкл Исикофф, которые с радостью превратили политику рассчитанных военных преступлений в "высокомерие" нескольких сексуально озабоченных безумных патриотов, которых истеблишмент рад оскандалить, но никогда не даст привлечь к ответственности.⁵

Безусловно, людям нужно напоминать, а молодежи - учить, что американская политика военных преступлений ради прибыли не может существовать без соучастия ведущих средств массовой информации, которые бесстыдно эксплуатируют нашу склонность верить в то, что наши лидеры ведут себя нравственно. Как писал Джордж Оруэлл в 1945 году, "националист не только не осуждает зверства, совершаемые его собственной стороной, но и обладает удивительной способностью даже не слышать о них".

Воинственный национализм понимается в Америке как суть патриотизма, и этому почитанию боевиков учат всех начинающих репортеров в школах журналистики, наряду со священным Кодексом молчания. Именно поэтому, когда инсайдер Сеймур Херш сообщил, что ЦРУ и Израиль готовили отряды убийц спецназа для отправки в Ирак по модели программы "Феникс", он описал это в бескровной манере, чтобы это казалось необходимым и, в худшем случае, ошибкой.

Но военные преступления - это не ошибка; это "отвратительная" и тщательно продуманная форма современной американской войны.

Херш процитировал слова бывшего начальника отделения ЦРУ: "Мы должны реанимировать иракские спецслужбы, зажав нос, и поручить стрелкам 'Дельты' и Управления ломать двери и выводить их" - повстанцев - "наружу".

Не вешай нос, Сеймур, и радуйся военным преступлениям. Когда инсайдер Эми Гудман в программе "Демократия сегодня" брала у Херша интервью о программе убийств в стиле "Феникс", она не спросила, является ли это политикой военных преступлений. Когда инсайдер Закария поставил Вулфовица в трудное положение, он не задал ему вопрос о военных преступлениях, которые тот замышлял и совершал.

Вся эта медиа-пси-война ведется во имя поддержания морали - чтобы мы чувствовали себя хорошо в отношении наших лидеров - Вулфовица, Перла, Фрума и Фейта - и военных преступлений, которые они совершают от нашего имени.

После того как в 2003 году эскадроны смерти ЦРУ уничтожили высшее руководство иракского правительства, они нацелились на членов партии Баас "среднего звена" - большую часть среднего класса Ирака. Прикрытие для этого ненужного бесчинства обеспечил главный пропагандист национальной безопасности из Newsweek Джон Барри, который процитировал слова армейского офицера: "Суннитское население никак не расплачивается за поддержку, которую оно оказывает террористам. С их точки зрения, это не наказуемо. Мы должны изменить эту формулу".⁶

Как они изменили формулу? В одном случае американские войска держали в заложниках трех сыновей генерала, чтобы убедить его дезертировать. Но вместо того, чтобы отпустить его сыновей, как было обещано, они устроили изощренную инсценировку казни его младшего сына, а затем замучили самого генерала до смерти.

Все это скрывается. Ни одна жертва не показана по телевизору. Все, что вы увидите, это как ИГИЛ обезглавливает людей.

Если верить "Нью-Йорк таймс" - американской газете рекордов - она не знает имен офицеров ЦРУ в Ираке, которые стоят за этими варварскими методами. Издатели могут утверждать, что Закон о защите разведывательной информации не позволяет им называть имена, но они могли бы описать работу и рассказать нам, что там делается. Но они не делают даже этого, и именно от этой самоцензуры зависит политика военных преступлений. "Таймс" скрывает преступный заговор, развязанный воинствующими элитами, который подрывает нашу "демократию". Мы никогда не узнаем правду о том, как ЦРУ взращивало руководство в изгнании, которое оно поставило в Ираке, или как оно организовало Министерство внутренних дел как свою частную собственность, полную компьютерных списков всех иракских граждан и каждой детали их жизни.

"Таймс" могла бы по крайней мере описать ЦРУ так: "Хранитель расстрельных списков: центр шантажа". Но она этого не сделает, потому что это семейное дело. Как мы знаем, Иракский национальный конгресс возглавлял Ахмед Чалаби, который был спонсируемым ЦРУ источником мифа об оружии массового поражения, который был передан журналистке "Таймс" Джуди Миллер, ныне члену Совета по международным отношениям и аналитику Fox News. Ложь Чалаби и послушное освещение ее Джуди Миллер стали основным предлогом для войны с Ираком.

Никогда не упоминается, что Иракский национальный конгресс был основан и финансировался ЦРУ, и что одним из его лидеров был изгнанный генерал Хасан аль-Накиб. ЦРУ назначило сына аль-Накиба, Фалаха аль-Накиба, временным министром внутренних дел Ирака, а в обмен на эту услугу Фалах назначил своего дядю генерала Тавита руководить полицейским спецназом.

Журналисты "Таймс", несомненно, обедали с Тавитом и его куратором из ЦРУ, возможно, поэтому они никогда не объясняют систематические методы доминирования ЦРУ: например, что любой американец, работающий в министерстве внутренних дел или офисе премьер-министра, подчиняется публично признанному административному начальнику в армии или Госдепартаменте, а тайно подчиняется офицеру ЦРУ, его оперативному начальнику.

"Таймс" не объясняет, что в каждом подразделении полицейского спецназа есть советник ЦРУ, который передает списки жертв своему коллеге - американской "Специальной полицейской переходной группе". С каждым иракским подразделением работают до 45 солдат спецназа США. Эти команды находятся в круглосуточной связи со своими боссами из ЦРУ через командный центр специальной полиции. Нет ни одного сообщения о том, что специальная полиция или спецназ когда-либо проводили операции без контроля со стороны США, даже когда они уничтожали десятки тысяч людей.

В каждом военизированном подразделении и в каждом подразделении иракского спецназа есть офицер ЦРУ, занимающий аналогичную руководящую должность. Каждый высокопоставленный иракский политик и чиновник министерства также имеет своего сотрудника ЦРУ. И журналисты "Нью-Йорк таймс" пьют с этими советниками внутри "зеленой зоны". Это семейный секрет, который позволяет совершать злодеяния.

Американские журналисты не сообщают правду. Вспомните их почтение к советнику ЦРУ в МВД Стивену Кастилу после того, как его спецназ начал террор в Багдаде. Все сообщения о террористической кампании в стиле "Феникса" были благополучно забыты, и вместо этого репортеры Knight Ridder стали повторять черную пропаганду Кастила - что все злодеяния были либо слухами, либо инсинуациями, либо совершались "повстанцами в украденной полицейской форме".⁷

Забудьте об "ошибках". Объяснение Кастила столь же смехотворно, как и заявление генерала Петреуса о том, что иракцы сформировали полицейский спецназ по "собственной инициативе".

В своем материале Knight Ridder не упомянул, что Кастил руководил операциями УБН в Латинской Америке. Не было сказано, что до отправки в Ирак он был начальником отдела разведки УБН или что ЦРУ контролировало деятельность УБН за рубежом в течение 40 лет. Не было отмечено, что Кастил служил в качестве агента ЦРУ в Латинской Америке, атакуя левых наркоторговцев и позволяя процветать правым наркоторговцам, поддерживая спонсируемые ЦРУ эскадроны смерти Los Pepes-AUC, которые были ответственны за примерно 75% смертей среди гражданского населения в гражданской войне в Колумбии в течение следующих десяти лет.

Knight Ridder действительно расследовал зверства полицейского спецназа и, возможно, раскрыл бы всю историю, но его иракский репортер Ясер Салихи был застрелен американским снайпером в июне 2005 года. Не вняв безошибочному предупреждению, Knight Ridder вместо этого обвинил в злоупотреблениях проникновение в ряды спецназа "шиитских ополченцев".

После разоблачения центра пыток в Аль-Джадирии журналисты сообщили, что полетят чьи-то головы. Но заместитель министра внутренних дел Аднан аль-Асади, агент ЦРУ, сохранил командование национальной полицией и не допустил реформ, обещанных тогдашним министром внутренних дел Джавадом аль-Булани.

На протяжении всего срока службы Асади, которого финансировало ЦРУ, его полицейские силы были замешаны в нарушениях прав человека. Во время демонстраций на площади Тахрир в Багдаде в марте 2011 года демонстранты заметили на крыше Асади, руководившего снайперами, которые расстреливали мирных демонстрантов на площади внизу. Но ни одно военное преступление не остается безнаказанным, и Асади в конце концов был избран в парламент, где можно заработать большие деньги. Таковы преимущества работы на ЦРУ.

Сегодня иракские тюрьмы по-прежнему изобилуют изнасилованиями, пытками, казнями и исчезновениями людей. "Гардиан" и BBC сделали хорошее начало, но американские журналисты должны начать расследование всех масштабов командования и контроля США над полицейским спецназом, а также над всеми эскадронами смерти и центрами пыток, которые США навязали Ираку. Такое расследование должно честно изучить роль ЦРУ и спецназа США, включая секретных "Ночных охотников", которые работали с "Волчьей бригадой" в 2005 году. Расследование должно привести к ответственности за каждое совершенное военное преступление, вплоть до самого верха.

Американские журналисты с удовольствием демонизировали Саддама Хусейна за его военные преступления - реальные и воображаемые. Теперь им нужно идентифицировать и очеловечить трупы, которые ежемесячно накапливаются в Багдаде. Им необходимо сотрудничать с иракскими правозащитными группами, такими как Организация по наблюдению и контролю, которая сопоставила 92% тел жертв казней с именами и описаниями людей, задержанных силами МВД под руководством США.⁸

Правящий американский истеблишмент национальной безопасности расширил масштабы тайных военизированных операций с 60 стран в 2008 году до 120 в 2013 году. Если мы хотим, чтобы у нас когда-нибудь появился запах демократии, нам нужно, чтобы наши журналисты раскрыли, в какой степени ЦРУ командует и контролирует эти операции в Ираке, Афганистане, Ливии и Сирии. Нам нужно, чтобы они ежедневно объясняли, как истеблишмент национальной безопасности подкупает иностранные правительства, разведку и "новости" для тех же расистских, имперских целей, которые определяют внешнюю политику США с момента ее создания 240 лет назад.

 

 

 

* В соавторстве с Николасом Дж.С. Дэвисом

 

 

 

| Глава 11 |
НОВЫЕ ИГРЫ, ТЕ ЖЕ ЦЕЛИ: ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В ЦРУ

 

ГИЛЬЕРМО ХИМЕНЕС: Добро пожаловать в программу "Согласие на демонтаж". Я - ваш ведущий, Гильермо Хименес. Наш сегодняшний гость - Дуглас Валентайн. Как у вас дела?

ВАЛЕНТАЙН: Все в порядке. Спасибо, что пригласили меня на шоу.

ХИМЕНЕС: Книга "Программа Феникс" недавно была переиздана издательством Open Road Media в рамках серии "Запретная книжная полка". Не могли бы вы поделиться с нами тем, как ваша книга была выбрана для этой серии? Что вы думаете об этом вновь обретенном интересе к "Фениксу", о том, чем занималось ЦРУ во Вьетнаме, и о том, чем занимается ЦРУ вообще?

ВАЛЕНТАЙН: Когда книга вышла в 1990 году, она получила ужасную рецензию в "Нью-Йорк таймс". Рецензию написал Морли Сейфер, который был журналистом во Вьетнаме. Сейфер и "Таймс" погубили книгу, потому что в ней я сказал, что "Феникс" никогда бы не преуспел, если бы журналисты во Вьетнаме не прикрывали ЦРУ.

Несколько старших офицеров ЦРУ сказали то же самое: "Такой-то и такой-то всегда был в моем кабинете. Он приносил бутылку виски, и я рассказывал ему, что происходит". Именитые журналисты знали, что происходит, но они не сообщали об этом в обмен на доступ к информации. Я сказал это в книге именно о "Нью-Йорк таймс". Так что я не только разозлил ЦРУ, но и разозлил вьетнамский пресс-корпус. Из-за этих двух вещей выход книги в свет не был благоприятным.

"Таймс" предоставила Сейферу полстраницы для написания рецензии, что было странно. Обычная реакция - просто проигнорировать такую книгу, как "Программа Феникс". Но "Книжное обозрение Нью-Йорк таймс" выполняет более важную функцию: оно учит медиа-элиту и "интеллигенцию", что думать и как говорить. Поэтому Сейфер сказал, что моя книга непоследовательна, потому что она раскрывала бюрократические сети, которые скрывают противоречия между политикой и оперативной реальностью. Она разоблачила Колби как лжеца. Сейфер был огорчен тем, что я не изобразил его друга и покровителя Билла Колби как символ элиты, как современного Одиссея.

К счастью, с революцией в интернете люди больше не привязаны к "Таймс" и телевизионным новостям. Они могут послушать Russia Today и узнать другую сторону истории. Поэтому Марк Криспин Миллер и Филип Раппапорт из Open Road выбрали "Программу Феникс" в качестве первой книги, которую они опубликовали. И она возродилась. Благодаря появлению электронной книги мы достигли аудитории заинтересованных и знающих людей так, как было невозможно 25 лет назад.

Именно из-за этих событий в интернете Джон Бреннан, директор ЦРУ, задумался о реорганизации ЦРУ. Все эти вещи связаны между собой. Это совершенно другой мир, чем в 1947 году, когда было создано ЦРУ. Природа американской империи изменилась, и изменилось то, что империи нужно от ЦРУ. ЦРУ выделяется около 30 миллиардов долларов в год, поэтому организационные изменения - это масштабные мероприятия.

Если вы хотите понять ЦРУ, вы должны понять, как оно организовано.

ХИМЕНЕС: Именно, и это то, о чем я хочу поговорить с вами дальше. Но сначала я хотел бы коснуться вопроса о проникновении ЦРУ в американские СМИ. Я нахожу это любопытным, потому что, как вы описываете, это не столько намеренная попытка цензурировать СМИ. Здесь много самоцензуры как результата уже существующих отношений. Вот как вы это видите?

ВАЛЕНТАЙН: Да. СМИ организованы так же, как ЦРУ. У ЦРУ есть сотрудники, которые ведут дела по всему миру, занимаясь убийствами и организацией хаоса, а у СМИ есть репортеры, которые их освещают. И у репортера, и у офицера есть начальство, и чем выше вы поднимаетесь в каждой организации, тем ближе становится начальство. Чем выше вы поднимаетесь, тем все более жесткими становятся идеологические установки. Чтобы поступить на работу в ЦРУ, вы должны пройти тест на психологическую оценку. Они не возьмут на работу никого, кто симпатизирует бедным людям. Это безжалостные люди, которые служат капиталистическим боссам. Они принадлежат к крайне правому крылу, и задача СМИ - защищать их. Редакторы нанимают только идеологически чистых журналистов. Точно так же вы не можете попасть в ЦРУ, если вы коммунист или считаете, что ЦРУ должно подчиняться закону.

То же самое происходит и в СМИ. Вы не можете получить работу в CNN, если симпатизируете палестинцам или рассказываете о том, как Израиль крал их землю в течение 67 лет. Как только вы скажете что-то, что является анафемой или не нравится израильтянам, вы вылетите. Люди, которые обеспечивают соблюдение этих идеологических ограничений, - это редакторы и издатели. Например, во время освещения безжалостных израильских бомбардировок мирных жителей Газы в 2014 году Диана Магней подверглась преследованиям и угрозам со стороны группы кровожадных израильтян, которые приветствовали эту бойню. В отвращении Магней позже в своем твите назвала их "подонками". Ее заставили извиниться, перевели в Москву и навсегдаизгнали из Израиля.¹

В аналогичном случае корреспондент NBC Айман Мохьелдин играл в футбол с четырьмя мальчиками в Газе, когда Израиль обстрелял игровое поле. Мохьелдин стал свидетелем их убийства, о чем он сообщил в серии твитов. Без объяснения причин телеканал NBC выдворил Мохьелдина из Газы и не позволил ему вернуться. NBC заменила Мохьелдина на Ричарда Энгеля, симпатизирующего Израилю.

Любой диктатор был бы доволен тем, как организованы американские СМИ. Как только ты выходишь за рамки, тебя увольняют или отправляют в Сибирь. Это однородная система. Не только СМИ и ЦРУ, но и политики. Как показали праймериз 2016 года, вы не можете быть кандидатом ни от одной из партий, если не пройдете идеологический тест. Вы должны быть сторонником капитализма, не знающего правил. Вы должны поддерживать Израиль миллиардами долларов налогоплательщиков. Вы должны давать военным все оружие, которое они хотят. Такова природа американского государства. Эти вещи естественным образом работают вместе, потому что именно так оно было устроено на протяжении 240 лет.

ХИМЕНЕС: Мы видели, как в интернете появлялись псевдоальтернативы, выдававшие себя за противников или антиистеблишмент, хотя на самом деле они таковыми не являются. Мы наблюдаем эту растущую тенденцию, и это то, о чем следует помнить, когда мы ищем эти источники в интернете.

ВАЛЕНТАЙН: Интернет - это свобода для всех, поэтому вы должны относиться к нему так, как любой просвещенный человек в любой части Америки, то есть быть бдительным. Капитализм создан не для того, чтобы защищать бедных людей или следить за тем, чтобы люди вели здоровую, полноценную жизнь. Он создан для того, чтобы сверхбогатые могли обворовывать бедных. Богатства много, и богатые хотят его получить.

Богатые тоже хотят монополизировать информацию. Поступает ли та или иная информация в интернете из надежного источника? Кто знает? Если часть информации правдива, это не значит, что она правдива вся. Чтобы суметь определить, является ли информация точной или полной, вы должны иметь представление о том, что капиталистическая система и все ее аспекты организованы так, чтобы угнетать вас, держать в неведении и выводить из равновесия, насколько это возможно. Это игра ума, и вы должны быть умны в ней. Будьте бдительны.

ХИМЕНЕС: Именно так. Теперь я хотел бы поговорить о недавних организационных изменениях в ЦРУ. Это вытекает из статьи Грега Миллера в "Вашингтон пост". Заголовок: "Директор ЦРУ Джон Бреннан рассматривает возможность масштабных организационных изменений". В статье говорится, что Бреннан хочет реструктурировать ЦРУ по модели Контртеррористического центра; объединить различные подразделения и отделы, объединить аналитиков и оперативников в гибридные команды, которые будут заниматься конкретными регионами мира. По-моему, это похоже на организационные изменения, которые родились в "Фениксе" и с годами были перенесены в другие регионы мира. Похоже, что ЦРУ применяет ту же структуру ко всем своим операциям. Как вы считаете, это так?

ВАЛЕНТАЙН: Да, и это то, что, с моей точки зрения, было предсказуемо, именно поэтому книга "Программа Феникс" была переиздана сейчас, потому что то, что я предсказывал 25 лет назад, произошло. А предсказать можно только тогда, когда знаешь историю.

Изначально и на протяжении десятилетий ЦРУ имело четыре директората, подчиняющихся исполнительному руководству: администрация, разведка, операции, наука и технологии. В исполнительном руководстве был персонал для связи с Конгрессом, по юридическим вопросам, по безопасности, для связей с общественностью, для инспекций и т.д. Администрация - это всего лишь сотрудники финансовых, кадровых и вспомогательных служб, такие как следователи, переводчики и строители. Наука и технологии тоже не требуют пояснений, но с типичным для ЦРУ уклоном - наука для ЦРУ означает лучшие способы убивать и контролировать людей, как, например, программа MKULTRA. А теперь появился пятый директорат, цифровой, который занимается взломом компьютеров иностранных правительств и корпораций.

Оперативники свергали иностранные правительства старым способом - путем саботажа и диверсий. Оперативный директорат теперь называется Национальной секретной службой. Разведывательный директорат, который теперь называется аналитическим, изучал политические, экономические и социальные тенденции во всем мире, чтобы исполнительное руководство могло проводить более эффективные операции по их контролю.

Оперативный директорат был разделен на несколько отделов. Отдел контрразведки (CI) выявлял иностранных шпионов. Сотрудники внешней разведки (FI) "по связям" работали с тайной полицией и другими официальными лицами в иностранных государствах. Они собирали "позитивные разведданные" путем подслушивания или вербовки агентов. Отдел тайных действий занимался политическими акциями, которые нужно было скрывать. Отдел специальных операций (теперь отдел специальных мероприятий) поставлял сотрудников военизированных формирований. Также существовал политико-психологический отдел, который специализировался на всех формах пропаганды.

Эти отделы и директораты были карьерной лестницей для оперативных сотрудников (оперативников), назначенных в географические подразделения. Штабной офицер FI мог провести всю свою карьеру в подразделении Дальневосточной Азии. Руководители могли перемещать людей, но в целом эти вещи были заложены еще в начале существования ЦРУ.

События, которые привели к созданию нынешнего Контртеррористического центра, начались в 1967 году, когда американские службы безопасности начали подозревать, что кубинцы и Советы проникают в антивоенное движение. Линдон Джонсон хотел знать подробности, поэтому его генеральный прокурор Рамзи Кларк сформировал Межведомственное разведывательное подразделение (IDIU) при Министерстве юстиции. В задачи IDIU входила координация действий ЦРУ, ФБР и военных, которые вели расследования в отношении инакомыслящих. Белый дом хотел контролировать и обеспечивать политическое руководство этими расследованиями.

Программа "Феникс" была создана в том же 1967 году и делала то же самое во Вьетнаме; она объединила 25 агентств и нацелила их на гражданское население повстанцев. Эта программа - политическая война. Она тайная. Она противоречит правилам ведения войны. Она нарушает Женевские конвенции. То же самое делает внутренняя безопасность в США: объединяет агентства и нацеливает их на гражданских лиц, похожих на террористов.

Цель такой бюрократической централизации - улучшить сбор и анализ разведывательной информации, чтобы силы реагирования могли быстрее и эффективнее броситься в прорыв. В 1967 году в ЦРУ уже были компьютерные эксперты, которые путешествовали по всему миру на самолетах. Мир становился все меньше, и ЦРУ, обладавшее всеми передовыми технологиями, было далеко впереди. Оно нанимало таких специалистов, как Нельсон Брикхэм, чтобы обеспечить бесперебойную работу машины.

Брикхэм, как я уже объяснял в другом месте, был сотрудником внешней разведки, который организовал программу "Феникс" на основе принципов, сформулированных Ренсисом Лайкертом в его книге "Новые модели управления". Брикхэм считал, что может использовать форматы отчетности как инструмент для формирования поведения сотрудников ЦРУ на местах. В частности, он надеялся исправить "серьезную проблему искажения и сокрытия информации, которую должна решать система отчетности".

Лайкерт создавал модели управления таким образом, чтобы они были адаптируемыми, и ЦРУ организовало себя таким же образом. Оно постоянно реорганизовывалось, чтобы адаптироваться к новым угрозам. И в 1967 году, пока Брикхэм создавал "Феникс" для нейтрализации лидеров повстанческого движения в Южном Вьетнаме, Джеймс Энглтон и сотрудники контрразведки ЦРУ создавали программу MHCHAOS в Лэнгли в Вирджинии, чтобы шпионить за членами антивоенного движения и превратить как можно больше из них в двойных агентов.

"Хаос" было кодовым названием группы специальных операций в составе контрразведки Энглтона. Нынешний Контртеррористический центр ЦРУ, созданный в 1986 году, является прямым потомком "Хаоса".

Начиная с 1967 года, политические кадры Белого дома через IDIU в Министерстве юстиции координировали программу ЦРУ "Хаос", программу ФБР COINTELPRO и военные программы внутреннего шпионажа. Когда Никсон вступил в должность в январе 1969 года, он сразу же осознал партийно-политический потенциал IDIU и этих различных программ внутреннего шпионажа. Белый дом Никсона расширил штат "Хаоса" и назначил его руководителем Ричарда Обера. Сотрудники "Хаоса" занимали помещения в подвале штаб-квартиры ЦРУ в Вирджинии. Там была комната, где хранились досье и просматривались слайды с изображениями подозреваемых и потенциальных вербовщиков. Группа женщин-секретарей работала с сверхсекретными документами.

"Хаос" был сверхсекретным, поскольку ЦРУ было запрещено участвовать во внутренних операциях. Назначение в него называлось "исполнением служебных обязанностей". Существовала специальная система связи исключительно для телеграмм "Хаоса" и для курьеров на зарубежные резидентуры ЦРУ. "Обратный канал" "Хаоса" мог обходить начальников отделов и руководителей резидентур и работать напрямую со своими собственными агентами в той или иной стране. "Трафик" Хаоса имел наивысший гриф секретности, был доступен только тем сотрудникам, которые участвовали в операциях, и был недоступен никому, кроме высших администраторов ЦРУ.

В октябре 1969 года, основываясь на именах, предоставленных ФБР, сотрудник "Хаоса" начал вербовку двойных агентов из движений "Власть черных" и антивоенных движений. Я так и не узнал его имени, но этот сотрудник обращался только к людям с "радикальными" характеристиками. Радикалы, прошедшие тесты на полиграфе и психологическую экспертизу, были завербованы, обучены ведению тайных операций, снабжены техникой и наличными, получили прикрытие и были отправлены за границу. Офицер называл своих 40-50 двойных агентов "болванчиками", потому что их работа заключалась в том, чтобы вести себя как обычные радикалы и надеяться, что доверчивый агент КГБ выйдет на них.

"Болванчики" "Хаоса" также шпионили и докладывали о своих американских коллегах. Это незаконная внутренняя деятельность. Для каждого диссидента была создана папка. Папка содержала "личное дело" диссидента по форме 201, полученное из ФБР, и включала в себя все – от протоколов арестов и учетных карточек до фотографий, сделанных скрытой камерой вместе с другими радикалами. В итоге было собрано около 7000-10 000 таких папок.

В 1970 году отряд "Хаоса" начал вносить информацию о радикалах на карточки IBM и собирать ее в базу данных под кодовым названием HYDRA, которая в конечном итоге содержала имена около 300 000 человек. HYDRA была разработана внутри страны одновременно с информационной системой "Феникс" (PHMIS) во Вьетнаме теми же людьми. "Хаос" также имел программу перехвата почты под кодовым названием HTLINGUAL.

Я уверен, что страшилка о сибирской язве в почте после 11 сентября была провокацией ЦРУ, призванной оправдать программу перехвата почты, подобную HTLINGUAL. Все эти вещи, о которых я говорю, происходят сегодня в гораздо большем масштабе и в американском мусульманском сообществе.

В 1971 году Комитетом по оценке разведывательных данных IDIU руководил Роберт Мардиан, помощник генерального прокурора администрации Никсона, отвечавший за внутреннюю безопасность. Отряд "Хаос" помогал Пентагону отслеживать армейских дезертиров, а также иностранных граждан, которые пытались склонить солдат к дезертирству с американских военных баз в Германии. Подразделения "Хаоса" были направлены в Северный Вьетнам и на Кубу, а один агент, возможно, Тимоти Лири, был направлен против Элдриджа Кливера в Алжире. Другой агент "Хаоса" сыграл важную, хотя и нераскрытую роль в антивоенных демонстрациях в Вашингтоне в мае 1971 года. Даже советник Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер отслеживал операции "Хаоса" в связи с его секретными мирными переговорами с северовьетнамцами.

В 1972 году отряд "Хаос" работал с печально известными "сантехниками" Никсона. Один из агентов "Хаоса" мог быть причастен к Уотергейтскому проникновению, который привел Никсона к краху. Организатор проникновения, Гордон Лидди, входил в комитет Мардиана по оценке разведданных и давали задания сотруднику ЦРУ Ричарду Оберу в "Хаосе". Известно, что Лидди и его партнер по преступлению, сотрудник ЦРУ Э. Говард Хант, поручили Оберу шпионить за сотрудниками других правительственных учреждений. Они также шпионили за политическими врагами Никсона, включая таких людей, как Дэниел Эллсберг, которых никак нельзя было считать террористами. Это дает вам представление о том, насколько важную роль играли политические кадры в этих операциях и как они использовали свою власть для проведения всевозможных грязных трюков.

В управлении "Хаоса" была сосредоточена невероятная власть. Обер работал с Национальной комиссией по гражданским беспорядкам, с Администрацией содействия правоохранительным органам и с подразделениями специальных служб (Красными отрядами) полицейских управлений крупных городов Америки. ЦРУ всегда привлекало полицейских в качестве подрядчиков для организации и консультирования иностранных полицейских сил, а местные полицейские силы, безусловно, помогали ЦРУ собирать досье для "Хаоса". Как глава штаба контрразведки Джеймс Энглтон был официальным контактным лицом ЦРУ со всеми федеральными правоохранительными органами, включая Бюро по борьбе с наркотиками.

"Хаос" показывает, как Белый дом, используя сеть контактов ЦРУ с правоохранительными органами, мог использовать аппарат национальной безопасности в качестве прикрытия для проведения всевозможных незаконных операций внутри страны. Он показывает, как ЦРУ могло использовать участвующие агентства национальной безопасности в своих коварных ведомственных целях, и что такие люди, как Хант и Лидди, могли использовать это в партийных политических целях.

Многочисленные злоключения Ханта и Лидди привели к Уотергейтскому скандалу, который пролил яркий свет на махинации ЦРУ и в конечном итоге привел к разоблачению отряда "Хаоса". В то время исполнительным директором ЦРУ был Уильям Колби. Колби вернулся в Соединенные Штаты в 1971 году, чтобы дать показания Конгрессу по делу "Феникса", и остался, чтобы возглавить организационные вопросы ЦРУ. После ареста уотергейтских взломщиков Колби работал с Министерством юстиции над тем, чтобы IDIU был упразднен, и добился того, чтобы "сотрудник по делу 'Хаоса'" был переведен на другую должность, но не подвергся дисциплинарному взысканию.

После того как в сентябре 1973 года Колби стал директором Центральной разведки, он лично минимизировал ущерб, передав некоторые подробности "Хаоса" Сеймуру Хершу. Колби также пожертвовал своим непримиримым соперником Джеймсом Энглтоном, который, будучи начальником контрразведки, нес ответственность за "Хаос" и программу перехвата почты. Однако "секретная тусовка" Колби и назначение Энглтона козлом отпущения были частью обмана, и отряд "Хаос" продолжал отслеживать радикалов и реагировать на требования ФБР и военных. Все было как прежде, включая сверхсекретную систему связи и секретную картотеку, только с тех пор все делалось под эгидой борьбы с терроризмом.

Колби начал эту деятельность в июле 1972 года, когда назначил Обера руководителем Группы по международному терроризму (ГМТ) ЦРУ. Новая работа Обера заключалась в создании и управлении "центральной программой" по международному терроризму и угону самолетов. Опираясь на досье "Хаоса", ГМТ начала проникать в лагеря подготовки террористов в Алжире и Ливии. Она отслеживала боевиков с международными связями, а ее отчеты, как и отчеты "Хаоса", направлялись Киссинджеру в Совет национальной безопасности.

Назначение Обера на должность руководителя ГМТ совпало с созданием Комитета по борьбе с терроризмом при кабинете Никсона - первой в США правительственной структуры такого рода.

После официального прекращения деятельности "Хаоса" в марте 1974 года ГМТ продолжала занимать те же помещения в подвале ЦРУ. Был назначен новый руководитель ГМТ, которому помогали те же женщины-секретари, которые постоянно обновляли документы "Хаоса" и компьютерные ленты. По состоянию на 1975 год ни один документ "Хаоса" не был уничтожен, поскольку ЦРУ не могло дать адекватного определения "диссидента".

В 1977 году ветеран ЦРУ Говард Бэйн стал третьим руководителем ГМТ. Появилось понятие "терроризм, спонсируемый государством", которое приписывалось Ливии и Ираку, которые, как утверждалось, пользовались советской поддержкой. В результате старший инспектор Джимми Картера Стэнсфилд Тернер поручил Бэйну направить ЦРУ против этой новой угрозы.

По словам Бэйна, борьба с терроризмом была "злободневным вопросом", но "низкоприоритетной" из-за продолжающегося расследования Конгрессом злоупотреблений ЦРУ. Бэйн сказал, что Тернер был "зациклен" на юридическом определении террора. Тернер настаивал на том, чтобы сотрудники ЦРУ называли противоповстанческие действия "войной низкой интенсивности", и в попытке отполировать имидж ЦРУ Тернер переименовал ГМТ в Управление по борьбе с терроризмом.

И снова это был только обман. Бэйн переехал в помещение "Хаоса" и ГМТ в подвале Лэнгли. Он описал этот подвал как помещение без окон, размером с первый этаж дома, разделенное на кабинки. "Там было десять или двенадцать маленьких старушек, бегающих в теннисных туфлях", - рассказал он. Работа была разделена, и существовал "менталитет подвала". Мало что происходило. Исполняющий обязанности начальника был бывшим оперативным сотрудником ГМТ, и его работа заключалась в слежке за гражданами США за границей.

Будучи ярым сторонником тайных действий, Бэйн занимал должность начальника отдела ЦРУ по Северной Африке и другие высокие оперативные посты. Он приближался к выходу на пенсию и подошел к новому заданию с рвением человека, стремящегося закрепить свое наследие. Он созвал всех на совещание сотрудников и сказал: "Давайте рекламировать себя в отделах". Он создал справочную систему для обслуживания каждого из отделов ЦРУ, и каждая "маленькая старушка" стала экспертом по определенной географической области.

Бэйн начал встречаться со своими коллегами из Государственного управления, Казначейства, ФБР, Пентагона, Белого дома и АНБ. Когда Управление по борьбе с терроризмом стало выполнять видимую функцию, он перевел офис в помещение на четвертом этаже с окнами. Он получил должность оперативного сотрудника и набрал молодых людей, которые заменили пожилых женщин в качестве офицеров связи с отделами. Он начал работать с Джимом Глерумом, начальником отдела специальных операций ЦРУ,² чтобы укрепить военизированные оперативные силы под его командованием.

Тем временем армия США создала подразделение Delta Force для реагирования на широко разрекламированные террористические инциденты, произошедшие в 1970-х годах. "Дельта", а затем и Шестая группа морских котиков (SEAL Team Six) стали авангардом ЦРУ в зарождающейся войне с террором. В контексте "войны низкой интенсивности" Управление по борьбе с терроризмом и его военизированные подразделения приняли новый лексикон, в котором "антитерроризм" был термином широкой политики, а "контртерроризм" применялся к конкретным, непосредственным действиям.

Бэйн получил больший бюджет и высокотехнологичные приспособления, такие как оружие с глушителями и подслушивающее оборудование для использования в операциях по освобождению заложников. Он приобрел парк черных вертолетов и сформировал команду по программе обучения кризисному управлению, состоящую из психиатра и нескольких офицеров, которые консультировали сотрудников правоохранительных органов США и других стран о том, как вести переговоры с террористами.

Бэйн создал разведывательное подразделение из двух человек в штаб-квартире "Дельты" в Форт-Брэгге, и в этот момент "Дельта" стала "клиентом" разведки ЦРУ. Отдел по борьбе с терроризмом Бэйна ежедневно отправлял отчеты с описанием известных террористов и их деятельности в Разведывательное управление Министерства обороны и ФБР. Очень тихо его подразделение начало координировать реальные контртеррористические операции. "Допустим, кто-то во Франкфурте имел связи с Красной Армией", - объяснял Бэйн. "Тогда 'Дельта' посылала группу".

Управление по борьбе с терроризмом Бэйна рассматривало каждый инцидент индивидуально, в зависимости от того, определялся ли он как "международный терроризм" (то есть террористы пересекали границы или имели иностранную поддержку) или как "внутренний терроризм", если террористы действовали в пределах своей страны. Если инцидент относился к внутреннему терроризму, Управление по борьбе с терроризмом не могло вмешиваться, если только это не было разрешено президентским указом, называемым "заключением".

Камнем преткновения стала необходимость проведения экспертизы. Бэйн привел в пример случай, когда колумбийская террористическая группировка М19 взяла в заложники 20 иностранных дипломатов, включая посла США, на вечеринке в посольстве Доминиканской Республики. Полагая, что транснациональный характер инцидента квалифицируется как "международный террор", Бэйн, с одобрения отдела по борьбе с терроризмом Госдепартамента, начал операцию "Дельта" совместно с новым начальником SOD ЦРУ Руди Эндерсом. Бэйн предоставил разведданные о террористах, а Эндерс снабдил "Дельту" оборудованием, необходимым для проведения спасательной операции. Тем временем команда кризисного управления собралась во Флориде и готовилась к полету в Колумбию.

Но операция сорвалась, когда помощник заместителя директора ЦРУ по оперативной работе Джон Стайн раскрыл ее заместителю директора Тернера по оперативной работе Джону Макмахону. Как вспоминал Бэйн, Макмахон спросил его: "Вы пытаетесь отправить нас всех в тюрьму?" Макмахон приостановил операцию, и Бэйн был вынужден вызвать своих сотрудников обратно в Лэнгли, где они ждали, пока "адвокаты" встречались с сотрудниками Совета национальной безопасности Картера.

Только после того, как юристы дали свое согласие, Картер выдал требуемое "заключение".

В другом случае Бэйну не разрешили провести операцию по спасению премьер-министра Италии Альдо Моро. По словам Бэйна, его начальство решило, что похитители Моро были итальянскими гражданами и, таким образом, считались действующими внутри страны.

Позвольте мне подчеркнуть, что все это происходило в контексте холодной войны. Управление по борьбе с терроризмом было частью более широкой стратегии "войны низкой интенсивности", направленной на сдерживание советской "агрессии" в странах третьего мира, таких как Сальвадор. Только после 4 ноября 1979 года и захвата американского посольства в Тегеране контекст начал меняться. Это эпохальное событие ознаменовало появление исламских "фундаменталистов" в качестве новой бестии Америки. (И это позволило Рональду Рейгану разгромить Джимми Картера на президентских выборах 1980 года).

После захвата посольства Картер приказал Бэйну и Управлению по борьбе с терроризмом ЦРУ сотрудничать с Delta Force для спасения 53 заложников. Бэйн рассказал мне, что в основе этого плана лежал план тайных действий по получению "текущей разведывательной информации" о состоянии заложников, включая Тома Ахерна, руководителя резидентуры ЦРУ в Тегеране.³ Бэйну нужна была эта информация, чтобы знать, куда направить то, что он называл "черно-серой пропагандой, необходимой для маскировки действительных намерений ЦРУ". Также было необходимо быстро обучить Delta Force действовать в иранской пустыне.

Необходимые разведданные были получены, но первая крупная антитеррористическая операция правительства, спасательная операция Desert One, не смогла стартовать. Несколько самолетов вышли из строя, а один разбился 25 апреля 1980 года, в результате чего погибли восемь солдат. Как и в случае с трагедией в Бенгази, политики-республиканцы прыгали от радости при возможности критиковать демократов; кризис с заложниками затянулся на шесть месяцев и позволил Рейгану охарактеризовать Джимми Картера как слабого, что означает мгновенную смерть для любого американского политика.

Был и другой сопутствующий ущерб. Эпатажный директор Центральной разведки Рейгана Уильям Кейси уволил Бэйна и заменил его Уильямом Бакли, ветераном ЦРУ, отслужившим несколько туров во Вьетнаме. В 1969-1971 годах под руководством своего патрона Теда Шекли Бакли руководил национальной программой ЦРУ по борьбе с террором во Вьетнаме.

В апреле 1981 года Кейси и Бакли вместе отправились в Саудовскую Аравию, чтобы подготовить почву для строительства подземной сети секретных военных баз, которые были бы доступны для американских войск. Если высказывания, приписываемые Усаме бен Ладену, верны, то наличие этих баз под саудовской землей было одной из причин, по которым он устроил взрывы в посольстве в 1998 году и террористические атаки 11 сентября.

Война с террором сделала свой следующий большой скачок вперед в октябре 1981 года после убийства президента Египта Садата его личными телохранителями, которых тренировал Бакли. Это убийство аннулировало Кэмп-Дэвидские соглашения и позволило Израилю нанести удар по базам ООП в Ливане. В мае 1982 года израильские боевики фашистского христианского ополчения "Фаланга" организовали один из величайших актов террора всех времен - массовое убийство сотен палестинцев в лагерях беженцев Сабра и Шатила.

В августе 1982 года Бакли вернулся в штаб-квартиру ЦРУ, чтобы координировать антитеррористическую политику через Группу по борьбе с внутренним терроризмом. Тем временем Кейси назначил ветерана ЦРУ Дэвида Уиппла национальным офицером ЦРУ по разведке (NIO) по борьбе с терроризмом. Ветеран-оперативник с большим опытом работы на Дальнем Востоке, Уиппл служил начальником отделения ЦРУ в Швейцарии.

Уиппл рассказал мне, что исполнительный аппарат Кейси состоял из 16 NIO; восемь занимались географическими подразделениями, а остальные восемь - вопросами наркотиков, ядерного оружия, а в случае Уиппла - терроризмом. Под руководством Кейси каждое правительственное агентство создало офис по борьбе с терроризмом в рамках секретного аппарата. Уиппл как NIO координировал работу офисов по борьбе с терроризмом и помогал начальникам отделов ЦРУ, следя за тем, чтобы начальники их отделов правильно решали вопросы борьбы с терроризмом в своих районах операций.

Уиппл руководил Управлением по борьбе с внутренним терроризмом (УБВТ) с 1982 по 1986 год. В его штат входили начальник оперативного отдела, аналитики разведки, специалисты по обработке изображений и офицеры по расследованию дел.⁴ Поскольку оно имело право получать доступ к файлам любого отдела и забирать его агентов по внедрению, УБТ встретило сопротивление со стороны отделов - особенно Ближневосточного отдела, который находился на переднем крае войны с терроризмом.

Как вы можете видеть, к 1982 году эволюция "офисов", а позднее "центров", которые выходили за рамки подразделений ЦРУ и координировали их деятельность, шла полным ходом. На этом раннем этапе своего развития отдел ЦРУ по борьбе с терроризмом сохранял законное право проводить самостоятельные операции внутри страны в течение определенного периода времени, прежде чем требовалось уведомить и привлечь ФБР. (Я уверен, что руководящие принципы больше соблюдаются при нарушении, чем при соблюдении). УБВТ также поддерживало суперсекретную систему связи, введенную во время "Хаоса", которая обходила обычные командные инстанции ЦРУ.

В рамках этой "контртеррористической сети" Кейси завербовал Оливера Норта, голубоглазого подполковника морской пехоты, работавшего в Совете национальной безопасности (СНБ). Уиппл служил офицером по делам Норта в монументальных политических авантюрах, в которые ввязался Норт.

Выкроенный из той же фашистской ткани, что и его идеологические предтечи Хант и Лидди, Норт создал центр управления кризисами вместе с REX 84, "планом приостановления действия Конституции в случае национального кризиса, такого как ядерная война, насильственное и широко распространенное внутреннее несогласие или национальная оппозиция военному вторжению США за границу".⁵ План Норта предусматривал "облаву и интернирование большого количества как внутренних диссидентов (около 26 000 человек), так и иностранцев (3 000-4 000 человек) в лагерях, подобных тому, что находится в Окдейле, штат Луизиана".⁶

Некоторые доверенные члены Конгресса проявили смекалку (несмотря на периодические заявления этого августейшего органа о том, что ЦРУ действует как "слон в посудной лавке"), а сенатор Дэниел Иноуе пресек все дебаты о плане Норта приостановить действие Конституции, когда эта тема была поднята во время телевизионных слушаний по Иран-контрас в 1987 году.

В апреле 1984 года Норт создал Рабочую группу по террористическим инцидентам (TIWG) специально для спасения нескольких американских заложников, удерживаемых в Ливане, включая вышеупомянутого Уильяма Бакли, который был похищен за месяц до этого. Норт стал председателем TIWG и в октябре 1985 года провел ее первую успешную операцию - захват угонщиков судна Achille Lauro.

Несколькими месяцами ранее, после захвата в июне 1985 года рейса 847 авиакомпании TWA, летевшего из Афин в Бейрут, Джордж Буш создал целевую группу вице-президента по борьбе с терроризмом. Будучи связным СНБ при Целевой группе, "Норт составил секретное приложение к ее докладу, в котором институционализировал и расширил свои контртеррористические полномочия, сделав себя координатором всех контртеррористических действий со стороны СНБ".⁷

Норт продолжал получать все большие и большие полномочия, и 20 января 1986 года Директива 207 о решении вопросов национальной безопасности сделала его "главным координатором" секретной контртеррористической сети Кейси через Управление по борьбе с терроризмом (OCT). Работая через Оперативную подгруппу СНБ, Норт координировал работу сети КТ по "черным каналам" с "готовым" предприятием генерал-майора Ричарда Секорда в серии незаконных операций. Среди них были содействие Израиля в продаже оружия Ирану; поставки оружия американскими гражданскими лицами для Контрас; контрабанда наркотиков Контрас в Америку.

Норт также планировал подавление внутреннего инакомыслия и критики. Как отметил П. Д. Скотт, "Управление по борьбе с терроризмом стало средством, с помощью которого Норт мог координировать пропагандистскую деятельность Карла 'Спитца' Ченнела и Ричарда Миллера (и) закрывать потенциально неудобные расследования других правительственных агентств".⁸

Эволюция достигла кульминации в 1986 году с созданием Контртеррористического центра под руководством Дуэйна Клэрриджа. Еще один идеолог правого крыла, Клэрридж был начальником представительства ЦРУ в Турции в конце 1960-х и начале 1970-х годов, когда фашистские "Серые волки" устроили террор, взрывая и убивая тысячи государственных служащих, журналистов, студентов, юристов, профсоюзных организаторов, социал-демократов, левых активистов и курдов. С тех пор турецкие военные являются одним из самых сильных союзников Америки, несмотря на недавнюю попытку переворота, устроенную находящимся в Америке и связанным с ЦРУ изгнанником Фетхуллахом Гюленом.

Культурист и отпрыск клики "старых парней", управляющей ЦРУ, Клэрридж был начальником отдела Латинской Америки с 1981 по 1984 год, когда порты Никарагуа были заминированы, а "руководство по убийствам" ЦРУ было распространено среди контрас. Клэрридж помогал готовому предприятию Секорда переправлять оружие ООП, захваченное израильскими войсками во время кровавого вторжения в Ливан, через Мануэля Норьегу в Панаме для контрас. Такими вещами Центр контртеррора занимается и сегодня: переправляет оружие из таких хаотичных мест, как Бенгази в Ливии, к отрицаемым имитаторам террористов в Сирии.

Будучи начальником европейского отдела, Клэрридж также обеспечивал "черный канал" в Лиссабоне, который предприятие Секорда использовало для продажи ракет HAWK и TOW иранцам в обмен на освобождение американских заложников. По словам Скотта, "интриги Норта, Секорда, Клэрриджа и (Роберта) Окли (в Госдепартаменте) в этот момент демонстрировали скорее озабоченность политикой, чем безопасностью".⁹

Когда я брал у него интервью, Клэрридж описал Центр КТ, который с 1986 года координирует деятельность ЦРУ по каналам обратной связи, как центральное подразделение с членами из управлений, действующее под руководством комитета в Совете национальной безопасности. При участии начальников отделов Центр КТ "определяет" (как он выразился) антитеррористическую политику, а затем "создает структуры", которые проводят операции. Это не функция спецназа США, как часто изображается в СМИ, а "боевых групп" ЦРУ, обученных захватывать подозреваемых террористов и доставлять их в США для суда.

Во время своего пребывания на посту руководителя Центра КТ с 1986 по 1988 год Клэрридж работал непосредственно с Джорджем Бушем-старшим. В этом отношении ему повезло: Клэрриджу было предъявлено обвинение по семи пунктам во лжи Конгрессу, но его дело так и не дошло до суда, благодаря помилованию, которое Буш произвел в последнюю минуту 24 декабря 1992 года.

Когда Норту предъявляли претензии по поводу его преступлений, он обвинял миротворцев, из-за которых была проиграна война во Вьетнаме. Если бы либеральные политики не расследовали деятельность ЦРУ, утверждал он, то таким фашистам, как он, не пришлось бы прибегать к грязным трюкам. Ненависть Норта к движению за мир была ощутимой. Норт считал, что "самая насущная проблема не в странах третьего мира, а здесь, дома, в борьбе за умы людей".¹⁰

Норт вышел из-под контроля; когда Джек Террелл сообщил в Министерство юстиции, что Норт участвовал в контрабанде наркотиков с участием контрас, Норт объявил Террелла террористом и натравил на него ФБР. Но ни Норт, ни другие преступники "Иран-контрас" так и не были наказаны, потому что, как отметил в то время Майкл Макклинток, "само понятие контртеррора как терроризма было запрещено, а иносказание было нормой".¹¹

Так Центр КТ ЦРУ превратился из механизма внутреннего шпионажа "Хаос" в нервный центр секретного штаба ЦРУ. То же самое произошло в то же время с Центром ЦРУ по борьбе с наркотиками. Оба центра были созданы по образцу "Феникса", и оба являются прекрасными инструментами для кадровых работников Белого дома, позволяющими осуществлять политический контроль над бюрократиями, которые они координируют. Эти "центры" - идеальное средство для поддержания порядка и расширения империи; с их помощью ЦРУ легче, чем когда-либо, отслеживать людей и события в каждом уголке мира. Необходимость в старомодных управлениях исчезает. Вам больше не нужно целое управление, чтобы понять политические, социальные и экономические движения по всему миру, потому что Соединенные Штаты контролируют их все.

США повсюду организует цветные революции. Всемирный банк и МВФ душат страны долгами, как банки душат студентов колледжей и владельцев домов здесь. Война с террором - это лучшее, что когда-либо случалось с американскими капиталистами и их тайной полицией, ЦРУ. Терроризм - это предлог, который позволяет ЦРУ координировать и преодолевать все правительственные агентства и гражданские институты, включая СМИ, до такой степени, что мы даже не видим больше его войн. Его контроль настолько всепроникающий, настолько вездесущий; ЦРУ фактически стало "Фениксом".

ХИМЕНЕС: Верно.

ВАЛЕНТАЙН: Это божье око в небе; оно способно определить, что произойдет дальше, потому что контролирует все эти политические, социальные и экономические движения. Оно настраивает суннитов против шиитов. Ему не нужны медленные и устаревшие управления. Эти центры "Феникс" позволяют ему мгновенно контролировать события в любом месте. Сейчас разведывательные центры контртеррора существуют по всему миру. В "Фениксе" они назывались центрами координации разведывательных операций. Так что, по сути, это одно и то же.

Оно развивалось таким образом, и все внутри готовились к этому славному моменту в течение 30 лет. У них даже появилась новая должность в штате под названием "Офицеры по нацеливанию". Можете погуглить.

ХИМЕНЕС: Точно, точно, точно.

ВАЛЕНТАЙН: Центры представляют собой объединение военных, разведывательных и медийных операций под политическим контролем. Надзор за ними осуществляют политические назначенцы Белого дома, но определяющей силой являются карьеристы из ЦРУ, которые по окончании карьеры уходят в частный бизнес. Они создают консалтинговые фирмы, которые руководят корпорациями, управляющими империей. Через свою неформальную сеть "старых парней" парни и девушки из ЦРУ поддерживают Америку в состоянии войны, чтобы они могли заработать миллион долларов, когда их карьера на государственной службе закончится.

ХИМЕНЕС: В "Вашингтон пост" и последующих статьях говорится о том, что эти изменения радикальны. Но если послушать вас, то это естественное развитие событий. Так что же означает это сообщение? Неужели ЦРУ выпустило свой собственный пресс-релиз через "Вашингтон пост", чтобы предупредить всех?

ВАЛЕНТАЙН: Ну, все в ЦРУ беспокоились, что если управления будут реорганизованы, это негативно скажется на их карьере. Но исполнительное руководство обычно делает то, что ему приказывает политическое начальство, и в 2015 году Бреннан провел реорганизацию. Он создал пятый директорат, Директорат цифровых инноваций (DDI), якобы в качестве "фасада" ЦРУ. Но, как сообщила газета "Вашингтон таймс", "именно создание новых 'миссионных' центров - в том числе центров по контрразведке, оружию, борьбе с распространением и терроризмом - скорее всего, всколыхнет персонал Управления по всему миру".¹²

"Десять новых центров миссий ЦРУ" призваны "служить местом для интеграции возможностей и использования всего спектра оперативных, аналитических, вспомогательных, технических и цифровых навыков ЦРУ для решения наиболее актуальных проблем национальной безопасности".¹³

Эта модернизация означает, что ЦРУ стало лучше контролировать людей политически, начиная со своих собственных сотрудников, а затем всех остальных. Это и есть конечная цель. Политики, выступая единым фронтом, создают иллюзию того, что ЦРУ борется с преступностью, а Америка обязана защищать заблудших иностранцев от самих себя. Но они не могут сказать вам, чем занимается ЦРУ, потому что все это незаконно.

Ну, это все ложь. Для того чтобы политики могли занимать свои посты, они вынуждены прикрывать ЦРУ. Их заботит, как объяснить реорганизацию и использовать ее в своих целях. Они ссорятся между собой и заключают самые выгодные сделки.

ХИМЕНЕС: В этом есть полный смысл. Говоря о незаконной деятельности ЦРУ, я не мог не вспомнить о наркоторговле. Я хотел бы обратить внимание наших слушателей на статью, которую вы написали, в которой есть все, что они должны знать об истории ЦРУ в сфере наркотиков. Она называется "ЦРУ и наркотики: тайная история" (Counterpunch, 7 ноября 2014 года).

Между тем, я хотел бы услышать ваше мнение о влиянии тактики борьбы с терроризмом и противоповстанческими действиями на местные правоохранительные органы. Местные полицейские управления перенимают многие из тех же тактик. Мы видим, как правительство США использует тактику борьбы с терроризмом и повстанцами против собственного народа. Возможно, одним из самых ярких примеров является то, что произошло в Фергюсоне, штат Миссури. Это тоже естественное развитие "Феникса"?

ВАЛЕНТАЙН: Совершенно верно. В самом последнем абзаце моей книги "Программа Феникс" говорится, что вы поймете, что "Феникс" пришел, когда начнете видеть, как полицейские силы наступают на протестующих в качестве военизированных формирований и разъезжают на бронированных автомобилях.

Именно этим ЦРУ занимается в иностранных государствах: оно милитаризует полицейские силы, чтобы контролировать политические, экономические и социальные движения в стране. Влияние ЦРУ широко распространено и у нас; оно консультирует все основные полицейские департаменты в США. Модель координации агентств в "Фениксе" происходит под "контролем" ЦРУ, потому что главная угроза - это террорист, проникающий в США с ядерным оружием. Это возвращается к мысли о "Хаосе": возможно, ИГИЛ вербует черных радикалов в Фергюсоне. Если это так, то нам нужны военизированные полицейские силы и законы об административном задержании, чтобы нейтрализовать их. Губернатор Миссури может сказать, что протестующий в Фергюсоне нарушает законы о национальной безопасности, и задержать его на неопределенный срок.

СМИ это нравится. FOX News сказал, что протестующие "Black Lives" держат "нас" (то есть белых людей) в заложниках. Если это ситуация с заложниками, то они террористы.

Такер Карлсон сказал (я перефразирую): "Вы можете говорить о расе сколько угодно. Это ситуация с заложниками, и раса не имеет значения".

Поэтому расисты в правительстве и правоохранительных органах ликуют. Теперь они могут послать провокаторов (может быть, ветерана Афганистана, такого как стрелок из Далласа Мика Джонсон, которого уничтожил робот с миной "Клеймор"), начать беспорядки и подавить протестующих, потому что они террористы. Вот так за последние 40 лет инакомыслие стало приравниваться к терроризму. Именно так один процент хочет, чтобы мы воспринимали ненасильственный протест. Они хотят, чтобы общество поверило, что любой, кто сопротивляется правоохранительным органам, является террористом. С помощью корпоративных СМИ были созданы все условия для того, чтобы ложь казалась правдой. Эти разведывательные центры контртеррора уже действуют в США через центры слияния Министерства внутренней безопасности, которые занимаются тем же самым.

ХИМЕНЕС: Именно.

ВАЛЕНТАЙН: Американская империя состоит из сотен военных баз и отделений ЦРУ в каждой стране. Это Пепси, которую продали во Вьетнаме. "Мы - это мир". Это не просто 50 штатов и несколько протекторатов. Это безумие для средних американцев - думать, что их судьба не связана напрямую с судьбой каждого другого человека в мире, или что один процент считает их крестьянами более высокого класса, чем другие рабочие пчелы в других странах мира.

ЦРУ прогнозирует сокращение ресурсов и другие стратегические проблемы на 20 лет вперед. Оно планирует инъекции стратосферного аэрозоля, чтобы вылечить изменение климата. Реорганизация ЦРУ - это еще один постепенный шаг в ожидании того, что Америка достигнет переломного момента. Закрытые поселения - это будущее; центры воспроизводят их.

ХИМЕНЕС: Действительно. То, что вы сейчассказали, действительно поразило меня. И это то, как американцы отделяют себя от других. Это напоминает мне аргументы, которые мы слышим в СМИ по поводу использования военизированной полиции. Это нормально в Афганистане, но не в Фергюсоне. Использование беспилотников Predator для убийства кого-либо в Йемене - это нормально, но не в Монтане. В любом случае, это убийство, но большинство американской общественности не видит этого. Мы можем обсуждать это, но если американский народ не сделает что-то, чтобы изменить ситуацию, то мы рискуем тем, что эти вещи станут нормальными и общепринятыми. Например, наркоторговлю ЦРУ теперь мы видим в художественных фильмах, в голливудских постановках.

ВАЛЕНТАЙН: Они думают: "Ну, этим занимается ЦРУ, все это знают". Если вы смотрите футбольные матчи, то знаете, что НФЛ принадлежит американским военным. Над стадионами летают F-14. Каждый зритель должен встать, отдать честь и поцеловать толстую раздутую задницу военных.

На мой взгляд, для этого необходимо, чтобы мужчины и женщины в армии поняли, что они являются частью саморазрушающегося предприятия. Прежде чем изменить ЦРУ, необходимо изменить некоторые другие вещи. Мы должны сократить военное ведомство и прекратить войну с наркотиками, и это можно сделать. Когда на референдумах штатов людям предоставляется такая возможность, они голосуют за медицинскую марихуану и рекреационное употребление для взрослых.

Когда людям дают возможность проголосовать, они проявляют здравый смысл. Марихуана не заставит вас выйти на улицу и устроить убийство школьников или врачей, делающих аборты. Это происходит потому, что мы живем в стране, которая прославляет бога насилия и его священных воинов.

Демилитаризация американского общества - это начало, как декриминализация марихуаны - первый шаг к прекращению войны с наркотиками. Это проще, чем бросить вызов такой заумной штуке, как ЦРУ, которая покрыта серой и черной пропагандой. Людям трудно понять, как работают огромные бюрократические системы. Они разочаровываются и голосуют за выход из Европейского Союза, или цепляются за Трампа или Клинтон, думая, что все изменится.

Может быть, в следующем году все студенты объявят дефолт по своим кредитам и обрушат систему. Может быть, они скажут: к черту банкиров за то, что они заложили мое будущее. Мы забираем его обратно. Если что-то подобное может произойти, если такое сознание может распространиться среди молодых людей, которых держат в экономическом рабстве и готовят к управлению империей, тогда есть надежда. Если они увидят, что им нечего терять, они объединятся и начнут суетиться.

ХИМЕНЕС: Это было бы нечто потрясающее.

ВАЛЕНТАЙН: Нужно использовать свое воображение.

 

 

 

ЧАСТЬ II.
КАК ЦРУ НАЧАЛО ВОЙНУ С НАРКОТИКАМИ И УПРАВЛЯЕТ ЕЮ

 

"Вся история зрелищного общества требовала, чтобы центральную роль играли секретные службы; потому что именно в них в высшей степени сосредоточены характеристики и средства исполнения такого общества".

Ги Дебор, "Комментарии к Обществу спектакля"

 

 

| Глава 12 |
СОЗДАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: КАК ЦРУ ЗАХВАТИЛО УПРАВЛЕНИЕ ПО БОРЬБЕ С НАРКОТИКАМИ

 

Объявление наркотических средств вне закона в начале 20-го века совпало с политикой "открытых дверей" госсекретаря Джона Хэя в отношении Китая. Это одна из ироний американской истории, учитывая, что политика "открытых дверей" возникла в результате первой опиумной войны Великобритании (1839-1842) против Китая.

В то время британцы настаивали на том, что "свободная торговля" цивилизует мир, делая его богаче. Свободная торговля, говорили они, дает им божественное право навязывать Китаю индийский опиум в обмен на чай. Они разделяли этот принцип с американцами-конфедератами, которые боролись за свое "право" владеть рабами.

Политика "открытых дверей" поставила Америку в условия конкуренции с другими мировыми имперскими державами. С этого момента федеральное правительство было намерено поддерживать с помощью военной мощи открытые рынки во всех странах мира от имени американского бизнеса.

Не случайно объявление наркотиков вне закона превратило проблему наркомании из вопроса "общественного здоровья" в предлог для расширения полицейских сил и реорганизации систем уголовного правосудия и социального обеспечения. Новая индустрия здравоохранения оказалась в руках бизнесменов, стремящихся получить прибыль за счет презираемых меньшинств, бедных и рабочих классов.

Частный бизнес создал гражданские институты для освящения этой политики. Государственные педагоги разработали учебные программы, которые одновременно служили политической идеологической обработкой, продвигающей линию Партии бизнеса. Были созданы бюрократические структуры для содействия расширению корпоративных интересов за рубежом, которые также подавляли сопротивление этому в пользу олигархии, которая извлекала из этого выгоду.

Чтобы объяснить экономические основы войны с наркотиками, а также причины, побудившие Америку к регулированию медицинской, фармацевтической промышленности и производства лекарств, потребуется целая библиотека книг. Достаточно сказать, что инвесторы использовали правительство, чтобы высвободить и преобразовать свою экономическую мощь в политическую и военную; и к началу Второй мировой войны "мир свободной торговли" полагался на Соединенные Штаты в поставках производных опиума под опекой Гарри Анслингера, комиссара Федерального бюро по наркотикам (ФБН).

Наркотические средства являются стратегическим ресурсом, и когда Анслингер узнал, что в Перу построена фабрика по производству кокаина, он самостоятельно конфисковал ее запасы, прежде чем они могли быть проданы Германии или Японии. В другом случае Анслингер и его коллега из Госдепартамента помешали производителю лекарств в Аргентине продавать лекарственные препараты в Германию.

В то же время, по словам Дугласа Кларка Киндера, Анслингер разрешил "американской компании отправлять наркотики в Юго-Восточную Азию, несмотря на полученные разведывательные данные о том, что французские власти разрешают контрабанду опиатов в Китай и сотрудничают с японскими наркоторговцами".¹

Отношения федеральных правоохранительных органов по борьбе с наркотиками со шпионским сообществом стали более зрелыми после создания Управления стратегических служб (УСС). До Второй мировой войны ФБН было правительственным агентством, наиболее искушенным в проведении тайных операций внутри страны и за рубежом. В результате глава УСС Уильям Донован попросил своего друга Гарри Анслингера предоставить старших агентов ФБН для помощи в организации УСС. Агенты ФБН обучали агентов УСС управлять агентурными сетями, заниматься саботажем и подрывной деятельностью, а также работать под прикрытием, чтобы уклоняться от сил безопасности во враждебных странах.

Эти отношения развивались во время войны, когда руководители и агенты ФБН помогали ученым УСС в экспериментах с марихуаной в качестве "снадобья правды". Незаконный характер отношений продолжился и после войны: когда ЦРУ решило испытать ЛСД на ничего не подозревающих американских гражданах, для работы на конспиративных квартирах ЦРУ, где проводились эксперименты, были выбраны агенты ФБН.²

Отношения за рубежом были оформлены в 1951 году, когда агент Чарли Сирагуза открыл офис в Риме и начал развивать зарубежные операции ФБН. В 1950-х годах агенты ФБН, направленные за границу, проводили половину своего времени, оказывая "услуги" ЦРУ, например, расследуя утечку стратегических материалов и средств плана Маршалла за железный занавес. Несколько агентов ФБН были завербованы в ЦРУ, сохраняя свои полномочия ФБН в качестве прикрытия.

Официально агенты ФБН препятствовали наркотрафику. Сирагуза, например, заявил, что возражал, когда ЦРУ попросило его организовать "контролируемую доставку" в США, чтобы выявить американских членов контрабандной группировки с коммунистическими связями. В своей автобиографии Сирагуза сказал: "ФБН никогда не могло сознательно позволить доставить два фунта героина в Соединенные Штаты и переправить их клиентам мафии в районе Нью-Йорка, даже если в конечном итоге мы могли бы конфисковать более крупную партию".³

В 1960 году ЦРУ попросило Сирагузу завербовать убийц из числа его знакомых преступников. Сирагуза снова заявил, что отказался. Однако вскоре мафиози-наркоторговцы, включая самого известного Санто Трафиканте-младшего, приняли участие в попытках ЦРУ убить Фиделя Кастро.

Сирагуза действительно открыл конспиративную квартиру ЦРУ в 1960 году. Агенты ФБН в Нью-Йорке содержали "хату" MKULTRA и использовали ее для ведения дел и допроса информаторов. Когда ЦРУ хотело использовать "хату", оно звонило районному начальнику в Нью-Йорке и просило его отпустить агентов на несколько дней.

Агент ФБН Артур Флюр в 1963-1968 годах служил административным помощником окружного инспектора Нью-Йорка Джорджа Белка. Как вспоминал Флюр, "Белку был предоставлен контракт с ЦРУ. Джордж сказал, что на самом деле он никогда не встречался ни с кем из ЦРУ, но Сирагуза велел ему сотрудничать, если и когда с ним свяжутся. Позже из ЦРУ действительно позвонили. Они сказали Белку: У тебя будет этот расчетный счет, но не выписывай никаких чеков, кроме как на аренду и содержание квартиры на 13-й улице".

ЦРУ использовало счет Белка - на котором временами хранился миллион долларов, а временами он был пуст - в качестве благотворительного фонда для иностранных чиновников, находящихся на его содержании. "Иногда нам приказывали нянчиться с людьми для ЦРУ, пока они были в городе", - сказал Флюр. "Однажды это была группа бирманских генералов. Они приехали на несколько дней и, когда они не были в ООН, они использовали деньги со счета Белка для шопинга. Они ходили в магазины электроники на Канал-стрит и набивали чемоданы всякой всячиной".

ЦРУ провело бирманских генералов через таможню без проверки их чемоданов. Можно представить, что они привезли в Нью-Йорк в этих чемоданах.

ЦРУ использовало эти конспиративные квартиры для проведения всевозможных незаконных внутренних операций, прикрываясь ФБР. Действительно, в ходе расследования незаконных прослушек ФБР в январе 1967 года сенатор Эдвард Лонг узнал, что ФБР управляло конспиративными квартирами ЦРУ. Никто в Конгрессе об этом не знал. Представители Казначейства провели встречи с помощником заместителя директора ЦРУ по планам Десмондом Фицджеральдом и боссом MKULTRA Сидом Готлибом. Через несколько дней Готлиб признал, что ЦРУ использовало квартиры для получения информации, "которая представляла для нас очевидный интерес в связи с нашей собственной следственной работой".⁴

Эта конкретная квартира была закрыта. "Мы отдали мебель в Армию спасения, -вспоминает Флюр, - сняли шторы с окон и повесили их в нашем офисе".

А агент УБН Эндрю Тартальино открыл более роскошную конспиративную квартиру ЦРУ на Саттон Плейс.

Как доминирующий партнер в отношениях, ЦРУ использовало свое родство с ФБН. "Как и ЦРУ, - объяснил агент ФБН Роберт Дефау, - агенты по борьбе с наркотиками проводят тайные операции. Мы выдаем себя за участников наркобизнеса. Большая разница в том, что мы находимся в других странах легально и через наши полицейские и разведывательные источники можем проверить практически кого угодно и что угодно. Мало того, мы работаем оперативно. Так что ЦРУ вскочило в наши стремена".

Вскочив в стремена ФБН, ЦРУ смогло отрицать свою причастность. Для того чтобы преступная деятельность ЦРУ не стала достоянием общественности, агенты по борьбе с наркотиками организованы по военному принципу в рамках священной цепи командования. Будучи высоко индоктринированными, они слепо подчиняются принципу "минимальной осведомленности". Это институционализированное невежество поддерживает иллюзию американской праведности во имя национальной безопасности, от которой зависит их мотивация к совершению всевозможных преступлений.

Но, как объяснил агент ФБН Мартин Пера, "если вы успешны, потому что можете лгать, обманывать и воровать, эти вещи становятся инструментами, которые вы используете в бюрократии".

Институционализированная коррупция зародилась в штаб-квартире в Вашингтоне, где руководители ФБН обеспечивали прикрытие сотрудников ЦРУ, занимавшихся торговлей наркотиками. В 1966 году агент Джон Эванс был назначен помощником начальника отдела ФБН по обеспечению соблюдения законов Джона Энрайта. "И тогда я увидел, чем занимается ЦРУ", - сказал мне Эванс. "Я увидел репортаж о Гоминьдане, в котором говорилось, что они являются крупнейшими наркоторговцами в мире, и что ЦРУ их финансирует. Air America перевозила тонны гоминьдановского опиума". Эванс побледнел. "Я отнес отчет Энрайту. Он сказал: 'Оставь его здесь. Забудь об этом'".

"До меня дошли и другие факты, - добавил Эванс, - которые доказывали, что ЦРУ способствовало употреблению наркотиков в Америке. Мы находились в постоянном конфликте с ЦРУ, потому что оно скрывало свой бюджет в нашем, и потому что люди из ЦРУ контрабандой ввозили наркотики в США. Нам не разрешали рассказывать, и это способствовало коррупции в Бюро".

Героин, контрабандой ввозимый в США "людьми ЦРУ", направлялся мафиозными дистрибьюторами в основном в афроамериканские общины. Затем местные агенты по борьбе с наркотиками выбирали в качестве мишени бесправных чернокожих как легкий способ подчинить или криминализировать их, уменьшить их общественную организацию и право голоса и тем самым сохранить привилегии белого правящего класса.

"Нам не нужен был ордер на обыск", - объяснил бывший начальник отдела по борьбе с наркотиками Нового Орлеана Кларенс Джаруссо. "Это позволяло нам выполнять нашу квоту, и это было постоянно. Если я нахожу наркотики у черного человека, я могу посадить его в тюрьму на несколько дней. У него нет денег на адвоката, а суды готовы вынести обвинительный приговор. Присяжные не ожидают, что нам придется приводить доводы. Поэтому вместо того, чтобы отказаться от наркотиков, наркоман становится информатором, а это значит, что я могу завести больше дел в районе, а это все, что нас интересует. Нам нет дела до Карлоса Марчелло или мафии. Городские копы не интересуются тем, кто привозит наркотики. Это работа федеральных агентов".

Расовые и классовые привилегии истеблишмента всегда приравнивались к национальной безопасности, и руководители ФБН сохраняли социальный порядок. Только в 1968 году чернокожим агентам ФБН было разрешено стать супервайзерами групп и руководить белыми агентами.

Война с наркотиками - это проекция двух условий, свойственных Америке. Во-первых, это институционализированное превосходство белой расы, что было установлено с тех пор, как рабовладелец Томас Джефферсон заявил: "Все люди созданы равными". Во-вторых, это политика, позволяющая антикоммунистическим союзникам торговать наркотиками. Эта отрицаемая, но официальная политика укрепляет веру сотрудников ЦРУ и наркоконтроля в то, что Билль о правах является препятствием для национальной безопасности.

Абсолютный иммунитет от судебного преследования для бюрократов, воплощающих эту политику на практике, способствует коррупции в других формах. Например, ведущие "делопроизводство" агенты ФБН регулярно "создавали преступления", взламывая и проникая в дома, подбрасывая улики, используя незаконные прослушки и фальсифицируя отчеты. Они подделывали героин, передавали его информаторам для продажи и даже убивали "честных" агентов, которые угрожали их разоблачить.

Обо всем этом было известно на самом высоком правительственном уровне, и в 1965 году Министерство финансов начало расследование коррупции в ФБН. Возглавляемое Эндрю Тартальино, расследование закончилось в 1968 году отставкой 32 агентов и обвинением пяти. В том же году ФБН было реорганизовано в Министерство юстиции под названием Бюро по борьбе с наркотиками и опасными препаратами (BNDD).

Но, как удрученно сказал мне Тартальино, "работа была сделана только наполовину".

 

Первое заражение

Ричард Никсон был избран президентом на основании клятвы восстановить "закон и порядок" в Америке. Чтобы символически доказать, что он намерен выполнить это обещание, в начале 1969 года Белый дом начал операцию "Перехват" вдоль мексиканской границы. Однако это имело непредвиденные последствия: масштабная операция "остановка и обыск" так сильно испортила отношения с Мексикой, что советник по национальной безопасности Генри Киссинджер сформировал Специальный комитет по наркотикам (он же Героиновый комитет) для координации наркополитики и предотвращения дальнейших дипломатических катастроф.

Комитет по героину состоял из членов кабинета министров, представленных их заместителями. Джеймс Ладлэм представлял директора ЦРУ Ричарда Хелмса. Сотрудник контрразведки ЦРУ, подчинявшийся непосредственно Джеймсу Энглтону, Ладлэм был сотрудником ЦРУ по связям с ФБН с 1962 года.

"Когда Киссинджер создал Комитет по героину, - вспоминает Ладлэм, - ЦРУ, конечно, не восприняло это всерьез, потому что контроль над наркотиками не входил в их задачи".

Как отметил выше Джон Эванс, и как было известно отдельным членам Конгресса, ЦРУ годами санкционировало поставки героина из региона Золотого треугольника Бирмы, Таиланда и Лаоса в Южный Вьетнам как способ вознаграждения высших должностных лиц за продвижение политики США. Эта реальность поставила Белый дом перед дилеммой: либо урезать ЦРУ и рисковать проиграть войну, либо позволить тоннам героина контрабандой ввозиться в США для употребления мятежными белыми детьми из среднего класса, балующимися культурной революцией.

Компромиссное решение Никсона заключалось в том, чтобы сделать борьбу с наркотиками частью миссии ЦРУ. Это решение заставило ЦРУ нацелиться на своих клиентов в Южном Вьетнаме. Несмотря на нежелание делать это, директор ЦРУ Ричард Хелмс сказал Ладлэму: "Мы собираемся разбить их миски для риса".

Это предательство происходило постепенно. Фред Дик, агент BNDD, направленный в Сайгон, передал Комитету по героину имена соучастников - южновьетнамских военных и политиков. Но, как вспоминал агент Дик, "посол [Эллсворт] Банкер созвал совещание в Сайгоне, на котором появился начальник ЦРУ Тед Шекли и объяснил, что существует 'хрупкий баланс'. По сути, он сказал, что никто ничего не хочет делать".

Тем временем, чтобы защитить свою глобальную сеть наркотрафика, ЦРУ начало внедряться в BNDD и захватывать его исполнительное руководство, подразделения внутренней безопасности, разведки и иностранных операций. Этот акт бюрократического пиратства потребовал назначения сотрудников ЦРУ на влиятельные должности во всех федеральных агентствах, имеющих отношение к борьбе с наркотиками.

Например, сотрудник ЦРУ Пол Ван Маркс был назначен помощником посла США во Франции по контролю над наркотиками. Впоследствии Ван Маркс следил за тем, чтобы дела о заговоре BNDD против европейских наркоторговцев не ставили под угрозу операции и активы ЦРУ. Он также проверял потенциальных сотрудников BNDD, чтобы убедиться, что они не являются вражескими шпионами.

В ФБН никогда не было более 16 агентов, размещенных за границей, но Никсон резко увеличил финансирование BNDD, в результате чего за границей вскоре были размещены сотни агентов. Успех этих агентов за рубежом, как понимал директор BNDD Джон Ингерсолл, полностью зависел от разведданных ЦРУ и сотрудничества.

Агенты BNDD вскоре ощутили, что их ужалило участие ЦРУ в операциях по борьбе с наркотиками на территории Соединенных Штатов. Операция "Орел" стала ключевым моментом. Запущенная в 1970 году, операция "Орел" была направлена против кубинских антикастровцев, занимавшихся контрабандой кокаина из Латинской Америки для преступной семьи Траффиканте во Флориде. Из десятков кубинских наркоторговцев, арестованных в июне, многие оказались членами "Операции 40", террористической организации ЦРУ, действующей в США, странах Карибского бассейна, Мексике, Центральной и Южной Америке.

"Операция 40" была одной из нескольких наркотеррористических групп, созданных, финансируемых и управляемых ЦРУ.

Разоблачение того, что наркотеррористы ЦРУ действовали на территории США, привело к назначению сотрудников ЦРУ в качестве "советников" для сотрудников среднего звена правоохранительных органов BNDD, включая начальника латиноамериканского отдела Джерри Стриклера. Сотрудники ЦРУ, которым было поручено работать с отделом, выполняли роль политических кадров; их задачей было не возбуждение дел, а защита активов ЦРУ в сфере наркоторговли от разоблачения и судебного преследования, одновременно способствуя вербовке этих активов в качестве информаторов для BNDD.

Многие из арестованных в ходе операции "Орел" кубинских изгнанников, выступавших против Кастро, действительно были наняты BNDD и разосланы по всей Латинской Америке для расширения ее деятельности. Они получали "фантастическую информацию", - отметил Стриклер. Но многие из них вели двойную игру.

 

Второе заражение

К 1969 году сотрудники инспекции Ингерсолла собрали достаточно доказательств для проведения расследования в отношении нескольких коррумпированных агентов ФБН, которые заняли руководящие должности в BNDD. Но Ингерсолл не мог расследовать дела своих топ-менеджеров, не подрывая расследования организации по наркотикам. Поэтому он обратился к директору ЦРУ Хелмсу за помощью в создании "контрразведывательного" потенциала в BNDD.

Результатом стала операция Twofold, в ходе которой 19 сотрудников ЦРУ внедрились в BNDD, чтобы шпионить за коррумпированными чиновниками BNDD. По словам главного инспектора Патрика Фуллера, "корпорация, занимающаяся правоохранительной деятельностью, наняла трех сотрудников ЦРУ, выдававших себя за частных бизнесменов, для проведения контактов и собеседований".

Основным вербовщиком был офицер ЦРУ Джерри Соул, бывший сотрудник "Операции 40". Отбирая сотрудников ЦРУ для Twofold, Соул выбрал младших офицеров, чья карьера застопорилась из-за сокращения сил в Юго-Восточной Азии. Нанятые проходили курс обучения в BNDD и получали задание шпионить за 16 региональными директорами BNDD. Никаких записей не велось, и личности некоторых участников так и не были установлены.

Одной из нескольких "торпед" операции Twofold, с которыми я беседовал, был Чак Гутенсон. До своей вербовки в BNDD Гутенсон провел два года в резидентуре ЦРУ в Паксе, крупном пункте транзита героина между Лаосом и Южным Вьетнамом. "Фуллер сказал, что когда мы будем общаться, я должен представляться как Лео Адамс из Лос-Анджелеса", - сказал Гутенсон. "А он для Вашингтона должен был быть Уолтером Декарло".

Однако прикрытие Гутенсона было раскрыто еще до того, как он добрался до Лос-Анджелеса. "Кто-то в штаб-квартире рассказал, и все узнали", - вспоминает он. "Примерно через месяц после моего приезда один из агентов сказал мне: 'Я слышал, что Пэт Фуллер подписал ваши документы'".

Twofold просуществовал по крайней мере до 1974 года и, по мнению Рокфеллеровской комиссии, "нарушал закон 1947 года, запрещающий участие ЦРУ в правоохранительной деятельности". Кроме того, как будет показано далее, он служил прикрытием для тайных операций ЦРУ.⁵

 

Третье заражение

Белый дом Никсона возложил ответственность за неспособность BNDD остановить международную торговлю наркотиками на его слабые разведывательные возможности, что открыло дверь для дальнейшего проникновения ЦРУ. В конце 1970 года директор ЦРУ Хелмс поручил своему недавно ушедшему в отставку начальнику постоянной разведки Э. Дрекселу Годфри проанализировать разведывательные процедуры BNDD. Среди прочего, Годфри рекомендовал BNDD создать региональные разведывательные подразделения (РРП) и офис стратегической разведки (ОСР).

РРП были созданы и начали работу к 1971 году, а в качестве аналитиков были назначены бывшие сотрудники ЦРУ, что заставило обычных агентов BNDD относиться к РРП с подозрением, как к хранилищам "торпед" Twofold.

ОСР было сложнее реализовать, учитывая его заумную функцию как инструмента, помогающего старшим менеджерам BNDD формулировать планы и стратегии "в политической сфере". Как объяснил директор ОСР Джон Уорнер, "для решения проблемы нам нужно было понять политический климат в Таиланде. Нам нужно было знать, какую защиту тайская полиция предоставляет наркоторговцам. Нам нужен был разведывательный отдел, который мог бы заниматься такими вопросами на местах, за границей".

Организацией ОСР занимались сотрудники ЦРУ Адриан Суэйн и Том Триподи, которые были внедрены в BNDD. В апреле 1971 года Суэйн и Триподи сопровождали Ингерсолла в Сайгон, где их инструктировал руководитель резидентуры Тед Шекли. Суэйн работал в Лаосе и Вьетнаме и через бывшие контакты в ЦРУ тайно получил карты охраняемых ЦРУ маршрутов контрабанды наркотиков в Юго-Восточной Азии.

По возвращении в США Свейн и Триподи выразили разочарование тем, что ЦРУ имело доступ к людям, способным предоставить BNDD дополнительные разведданные, но эти люди "были вовлечены в торговлю наркотиками, и ЦРУ не хотело их идентифицировать".⁶

В поисках способа исправить ситуацию Суэйн и Триподи рекомендовали создать "штаб специальных операций или стратегических операций", который бы функционировал как собственное BNDD ЦРУ, "используя скрытый подход для сбора разведданных в поддержку операций". Эти операции должны были опираться на "более дальние, глубоко проникающие, тайные средства, которые остаются под прикрытием, не появляются в ходе любого судебного процесса и вербуются и направляются агентами специальных операций на тайной основе".⁷

Белый дом утвердил этот план в мае 1971 года вместе с предложением о выделении 120 миллионов долларов на борьбу с наркотиками, из которых 50 миллионов долларов предназначались для специальных операций BNDD. Три недели спустя Никсон объявил "войну с наркотиками", и тогда Конгресс ответил финансированием ОСР и разрешением на проведение нелегальных операций, которые планировали Суэйн и Триподи.

Директору Джону Уорнеру было предоставлено место в Совете по разведке США, чтобы ОСР мог получать необработанные разведданные от ЦРУ. Но в обмен на это ОСР был вынужден принять процедуры безопасности ЦРУ; для создания картотеки и компьютерной системы ОСР был назначен сотрудник безопасности ЦРУ; были установлены сейфы и стальные двери, а доверенные агенты должны были получить допуск ЦРУ.

Три действующих сотрудника ЦРУ были назначены в ОСР в качестве референтов по Европе и Ближнему Востоку, Дальнему Востоку и Латинской Америке. Триподи был назначен начальником оперативного отдела ОСР. Примечательно, что Триподи провел предыдущие шесть лет во Флориде в Службе исследования безопасности ЦРУ, где в его обязанности входило проникновение в группы борцов за мир, а также создание "условных" частных детективных фирм для выполнения незаконной работы. Исторически важно, что "водопроводчик" Белого дома Э. Говард Хант унаследовал подразделение специальных операций Триподи, в которое входили несколько уотергейтских взломщиков.

Начальник оперативного отдела ОСР Триподи поддерживал связь с ЦРУ по вопросам, представляющим взаимный интерес, включая тайный сбор разведданных вне обычных каналов BNDD. В рамках своего оперативного плана под кодовым названием "Медуза" Триподи предложил агентам ОСР нанять иностранных граждан для подрыва самолетов контрабандистов во время их дозаправки на тайных воздушных полосах. В другом предложении предлагалось устраивать засады на торговцев наркотиками в Америке и забирать их наркотики и деньги - что, как я уже сообщал в других местах и в своих книгах на эту тему, агенты, занимающиеся расследованием дел, делали на протяжении десятилетий, хотя и неофициально.⁸

 

Появляется Люсьен Конен

Создание ОСР совпало с назначением сотрудника ЦРУ Люсьена Конейна в BNDD. Будучи сотрудником УСС, Конейн прыгал с парашютом во Франции, чтобы сформировать ячейки сопротивления, в которые входили корсиканские контрабандисты. Как сотрудник ЦРУ, Конейн в 1954 году был направлен во Вьетнам для организации антикоммунистических сил на севере страны, а в 1963 году он прославился как посредник между Белым домом Кеннеди и кликой генералов, убивших президента Зьема и его брата Нху.

В книге "Политика героина в Юго-Восточной Азии" историк Альфред Маккой утверждает, что в 1965 году Конейн организовал перемирие между ЦРУ и корсиканцами, торговавшими наркотиками в Сайгоне. Конейн, очевидно, знал некоторых из этих бандитов по своей работе во французском сопротивлении. Перемирие, по словам Маккоя, позволяло корсиканцам торговать наркотиками до тех пор, пока они служили связными для ЦРУ. Перемирие также обеспечивало корсиканцам "свободный проход" в то время, когда марсельские лаборатории по производству героина переходили с турецкой на морфиновую базу Юго-Восточной Азии.⁹

В письме к издателю Маккоя, Конейн опроверг утверждение Маккоя и настаивал на том, что его встреча с корсиканцами была исключительно для того, чтобы решить проблему, вызванную "непристойностями Дэниела Эллсберга с любовницей корсиканца".¹⁰

Невозможно понять, кто говорит правду. Эллсберг отрицает, что его друзья из ЦРУ были вовлечены в торговлю наркотиками; Маккой и все улики указывают на то, что они были вовлечены. Что точно известно, так это то, что в июле 1971 года по рекомендации Говарда Ханта Белый дом нанял Конейна в качестве эксперта по корсиканским наркоторговцам в Юго-Восточной Азии. Конейн был назначен консультантом в отдел Дальневосточной Азии ОСР, который в то время работал под руководством сотрудника ЦРУ Уолтера Макема, ветерана Вьетнама. Деятельность Конайна будет рассмотрена более подробно.

 

Параллельный механизм

В сентябре 1971 года Комитет по героину был реорганизован в Комитет кабинета министров по международному контролю над наркотиками (CCINC) под руководством государственного секретаря Уильяма Роджерса. Согласно мандату Конгресса, CCINC должен был "определять политику, которая увязывает международные соображения с внутренними". К 1975 году его бюджет составил 875 миллионов долларов, и война с наркотиками превратилась в наживу для бюрократов.

Одновременно ЦРУ сформировало самостоятельное подразделение по борьбе с наркотиками в своем оперативном отделе под руководством Сеймура Болтена. Известный как специальный помощник директора по координации борьбы с наркотиками, Болтен руководил начальниками отделов и руководителями резидентур ЦРУ в самостоятельных операциях по борьбе с наркотиками. При этом Болтен работал с Тедом Шекли, который в 1972 году был назначен главой отдела ЦРУ по Западному полушарию. Болтен и Шекли работали вместе в послевоенной Германии, а также в антикастровских операциях, включая "Операцию 40" в начале 1960-х годов. Их сотрудничество привело федеральные органы по борьбе с наркотиками к моральному и правовому забвению.

"Болтен нас кинул", - с горечью сказал начальник латиноамериканского отдела BNDD Джерри Стриклер. "И Шекли тоже".

Болтен также испортил судебную систему, создав "параллельный механизм" с использованием компьютеризированного реестра международных наркоторговцев и команды связистов, укомплектованной ЦРУ, которые перехватывали звонки наркоторговцев в США их сообщникам по всему миру. Международная информационная сеть по наркотикам (INIS) была создана по образцу информационной системы "Феникс" (PHMIS), которую ЦРУ использовало для устрашения подпольного сопротивления в Южном Вьетнаме.

Сотрудники Болтена также "переквалифицировали" десятки сотрудников ЦРУ и внедрили их в BNDD. Некоторые из них перешли к Лу Конейну в ОСР для проведения тайных, крайне незаконных операций.

Фракции в BNDD, ЦРУ и армии выступали против параллельного механизма Болтена, но исполнительный директор ЦРУ Уильям Колби поддержал план Болтена упредить BNDD и использовать его агентов и информаторов для собственных целей ЦРУ. Белый дом также поддержал этот план в политических целях, связанных с переизбранием Никсона. Как часть тайного правительства ЦРУ, сотрудники BNDD, которые сопротивлялись, были изгнаны; те, кто сотрудничал, были вознаграждены.

 

Секретная разведывательная сеть Бюро по борьбе с наркотиками: BUNCIN

В сентябре 1972 года главный инспектор Хелмс (в то время погруженный в уотергейтские интриги) сообщил директору BNDD Ингерсоллу, что ЦРУ подготовило досье на конкретных наркоторговцев в Майами, Флорида-Кис и на Карибах. Хелмс сказал, что ЦРУ предоставит Ингерсоллу активы для преследования наркоторговцев и сбора информации по косвенным возможным целям. ЦРУ также предоставит оперативную, техническую и финансовую поддержку.

В результате была создана тайная разведывательная сеть Бюро по борьбе с наркотиками (BUNCIN), методология которой отражала "План Медузы" Триподи и включала тактику нетрадиционной войны, такую как "провокации, побуждение к дезертирству, создание замешательства и страха".¹¹

Некоторые разведывательные действия BUNCIN были направлены против "высокопоставленных иностранных правительственных чиновников" и были "возложены на другие правительственные агентства или даже на разведывательные службы других стран".¹² Другие действия BUNCIN были направлены против американских гражданских и политических групп.

Сотрудники BNDD руководили юридической деятельностью BUNCIN, а Конейн из ОСР руководил внеправовой работой. По словам административного заместителя Конайна, Рича Кобакоффа, "BUNCIN был экспериментом по утончению закона. Конечным продуктом была разведка, а не конфискации или аресты".

Для руководства операциями BUNCIN на местах были выбраны сотрудники ЦРУ Роберт Меделл и Уильям Логай.¹³

Ветеран "Залива свиней", родившийся на Кубе, Меделл был первоначально назначен в программу "контрразведки" Twofold. Меделл был "тайным" агентом BUNCIN и вербовал своих агентов из антикастровского кубинского преступного мира контрабандистов наркотиков. Все его агенты ранее работали на ЦРУ, и все понимали, что снова работают на него.

Меделл начал руководить агентами в марте 1973 года с заявленной целью проникнуть в организацию Санто Траффиканте во Флориде. С этой целью начальник отдела по обеспечению правопорядка BNDD Энди Тартальино познакомил Меделла с Салом Канебой, мафиози в отставке, который вел дела с Трафиканте в 1950-х годах.

Канеба за один день установил личность главы кубинской части семьи Трафиканте, а также ее организационную структуру. Но ЦРУ отказало BNDD в проведении расследования, поскольку оно использовало Трафиканте в покушениях на Фиделя Кастро и поскольку сообщники Трафиканте по "Операции 40" выполняли аналогичные функции для ЦРУ по всему миру.

Главным агентом Меделла был ветеран "Залива свиней" Гильермо Табрауэ, которому ЦРУ платило огромные 1400 долларов в неделю. Получая эту щедрую сумму, Табрауэ участвовал в контрабанде наркотиков "Альварес-Круз".

Меделл также завербовал агентов из антикастровской организации Мануэля Артиме. Говард Хант, в частности, был сотрудником Артиме, а многие члены наркотеррористической организации Артиме работали на Болтена и Шекли, когда Шекли был начальником отделения ЦРУ в Майами в начале 1960-х годов.

Билл Логей был "открытым" агентом, назначенным в офис BUNCIN в Майами. Будучи участником программы ЦРУ "ювелир" для младших офицеров, Логай был телохранителем Шекли в Сайгоне в 1969 году. В 1970-1971 годах Логай служил под началом Тулли Акампора в качестве специального полицейского связного ЦРУ и координатора по наркотикам в пятом участке Сайгона. Логаю предложили присоединиться к Twofold, но он говорит, что отказался.

Отчеты Меделла и Логая были доставлены в штаб-квартиру BNDD через секретную курьерскую службу Министерства обороны. Военные отвечали за планирование чрезвычайных ситуаций и обеспечивали агентов BUNCIN специальным коммуникационным оборудованием. ЦРУ снабжало агентов BUNCIN поддельными удостоверениями личности, которые позволяли им работать на иностранные правительства, включая Панаму, Венесуэлу и Коста-Рику.

Как и в случае Twofold, у BUNCIN было две программы. Первая, по словам старшего инспектора Фуллера, "была озвучена" и имела задание по борьбе с наркотиками. Вторая обеспечивала прикрытие "водопроводчиков" и их грязных трюков. Приказы о подрывной политической деятельности внутри страны исходили из Белого дома и передавались через Конайна Гордону Лидди и его отряду "Операция Драгоценный камень", состоящему из кубинских наркотеррористов из организации Артиме.

Начальник отдела исполнения наказаний BNDD Тартальино был недоволен этой договоренностью и поручил агенту Ральфу Фриасу работу по проверке кубинских антикастровцев, которых Белый дом направлял в BNDD. Фриас был назначен сотрудником отдела международных отношений BNDD. Когда глава администрации Никсона Боб Холдеман направил в BNDD трех кубинцев, Фриас обнаружил, что они были "растениями", которые, получив полномочия BNDD, должны были действовать от имени своих политических покровителей в Белом доме. Эти трое не были приняты на работу, но, как сказал мне Фриас, многие другие были успешно внедрены в BNDD и другие федеральные агентства.

Под прикрытием BUNCIN сотрудники ЦРУ похищали и убивали людей в Колумбии и Мексике. Спонсоры Белого дома Никсона также использовали активы BUNCIN для сбора компромата на политиков-демократов в Ки-Уэсте.

Благодаря ЦРУ, через BUNCIN, федеральные правоохранительные органы по борьбе с наркотиками опустились на новый уровень политических репрессий и коррупции.

 

Ново Ярдли

Белый дом Никсона использовал метод управления "операции по комитетам" для обеспечения политического контроля над своими незаконными операциями с наркотиками. По мере "объединения" ресурсов различных ведомств, участвующих в обеспечении соблюдения законов о наркотиках, миссия BNDD по борьбе с наркотиками еще больше размывалась и сокращалась.

ЦРУ, как главное агентство федерального правительства, использовало "параллельный механизм" Болтена, чтобы завладеть глобальной сетью агентов BNDD. Этот процесс продвинулся в Южной Америке, когда на вводной встрече в Мехико в 1972 году начальник отдела Западного полушария Шекли приказал начальнику латиноамериканского отдела BNDD Джерри Стриклеру передать все файлы BNDD, списки информаторов и телеграфный трафик.

В результате, по словам Стриклера, происходили "плохие вещи". Худшим злоупотреблением было то, что ЦРУ разрешило поставки наркотиков в США, не поставив в известность BNDD.

"Отдельные резидентуры разрешили это", - подтвердил директор ОСР Джон Уорнер.

Поскольку доказательства, полученные с помощью электронного наблюдения ЦРУ, недопустимы в суде, ЦРУ смогло защитить свои контролируемые поставки, просто наблюдая за ними. Значение этой стратегии невозможно переоценить. Суды прекратили множество расследований в результате того, что ЦРУ шпионило за наркоторговцами. Аналогичным образом, десятки судебных процессов по делам о наркотиках были прекращены по соображениям национальной безопасности из-за участия сотрудников ЦРУ, действующих в организациях наркоторговли по всему миру.

Стриклер знал поименно, кто из сотрудников ЦРУ виновен в саботаже дел в Латинской Америке, и хотел предъявить им обвинения. Он принес свой список в штаб-квартиру BNDD, но по настоянию Болтена Стриклера немедленно выгнали из отдела правоприменения. Тем временем сотрудники ЦРУ из подразделения Болтена по борьбе с наркотиками самостоятельно похищали и убивали наркоторговцев в рамках операции Twofold.

Ингерсолл подтвердил существование этой тайной стороны Twofold. Он сказал мне, что ее цель - внедрить агентов под глубоким прикрытием для получения разведывательной информации о наркотрафике из Южной Америки. Региональные директора не знали об этой программе. По словам Ингерсолла, он получил одобрение генерального прокурора Джона Митчелла и передал операцию его преемнику Джону Бартелсу, первому администратору Управления по борьбе с наркотиками (УБН). Ингерсолл сказал, что подразделение не должно было действовать на территории США, поэтому он считал, что это законно.

Ингерсолл сказал, что был удивлен тем, что никто из комиссии Рокфеллера не спросил его об этом.

Мне посчастливилось взять интервью у Джозефа Дидженнаро, участника этой тайной операции.

Джоуи Дидженнаро начал работать в секретной части Twofold, когда друг семьи, знавший Джима Ладлэма, предложил ему устроиться на работу в BNDD. Дидженнаро, работавший в то время биржевым брокером в Нью-Йорке, познакомился со старшим инспектором Фуллером в 1971 году в Вашингтоне. Фуллер дал Дидженнаро кодовое имя Ново Ярдли, основываясь на его должности в Нью-Йорке и как обыгрывание имени знаменитого взломщика кодов.

После того как Дидженнаро получил необходимые разрешения, он и еще несколько новобранцев были "переведены" из Twofold в "оперативное" подразделение ЦРУ. Проверка биографии заняла 14 месяцев, в течение которых он проходил интенсивную боевую и профессиональную подготовку.

В октябре 1972 года Дидженнаро был назначен в группу правоохранительных органов Нью-Йорка для прикрытия своей деятельности в ЦРУ. Его зарплата поступала из фондов BNDD, но программа возмещалась ЦРУ через Бюро горных разработок. Программа была санкционирована "соответствующим" комитетом Конгресса.

Подразделение Дидженнаро было компонентом Отдела специальных операций, которым в то время руководил бывший директор программы "Феникс" Эван Паркер. Американские военные предоставляли средства иностранным военным службам, чтобы держать открытыми маршруты вывоза (воздушные коридоры и дороги). Военные расчищали воздушное пространство, когда в США доставляли захваченных подозреваемых в торговле наркотиками. Дидженнаро большую часть времени проводил в Южной Америке, но подразделение действовало по всему миру, в том числе в Ливане, Франции и на Дальнем Востоке. Подразделение насчитывало около 40 человек, включая экспертов по печати, подделке документов, морским операциям и телекоммуникациям.

Дидженнаро согласовывал свои действия с Фуллером и брал больничный или ежегодный отпуск, чтобы поехать на миссии. Миссий было много. Как сказал его руководитель группы BNDD в Нью-Йорке Джозеф Куарекио, "Джоуи никогда не было в офисе".

Работа заключалась в выслеживании, похищении и, в случае сопротивления, убийстве наркоторговцев. Похищенных людей накачивали наркотиками и отправляли в США. Как вспоминал агент УБН Джерри Кэри, "нам звонили и сообщали, что науглу 116-й улицы и Шестой авеню нас ждет "подарок". Мы приезжали туда и находили какого-нибудь парня, которому было предъявлено обвинение в Восточном округе Нью-Йорка, прикованного наручниками к телефонному столбу. Мы отводили его на конспиративную квартиру для допроса и, если возможно, превращали его в информатора. Иногда мы держали его под стражей месяцами. Но что он знал?"

Если вы корсиканский наркодилер в Аргентине, и вас арестовывают люди с полицейскими удостоверениями, откуда вы знаете, что это операция ЦРУ?

Последняя операция Дидженнаро в 1977 году была связана с возвращением сотрудника, попавшего в руки наркоторговцев. Таков был масштаб "параллельного механизма" ЦРУ.

 

Грязная дюжина

С образованием УБН в июле 1973 года BUNCIN был переименован в Сеть тайных операций УБН (DEACON). Несколько сетей DEACON были разработаны и финансировались как специальные программы полевой разведки. В качестве продолжения BUNCIN, DEACON 1 разрабатывал разведданные о торговцах наркотиками в Коста-Рике, Огайо и Нью-Джерси; о политиках во Флориде; о террористах и торговцах оружием; о продаже лодок и вертолетов на Кубу; и об авторитетной организации Траффиканте.

При начальнике УБН Джоне Бартелсе административный контроль над сетями DEACON перешел к начальнику разведки УБН Джорджу Белку и его помощнику по специальным проектам Филу Смиту. Благодаря Белку и Смиту Управление специальных проектов стало основным аспектом "параллельного механизма" Болтена. В нем размещалось авиационное крыло УБН (укомплектованное в основном сотрудниками ЦРУ), проводились "исследовательские программы" совместно с ЦРУ, агентам предоставлялись самые современные технические средства и поддельная документация, а также велись поиски беглецов.

В рамках DEACON 1 Смит направил тайного агента Боба Меделла "в Каракас и Боготу для развития сети агентов". Как отметил Смит в меморандуме, возмещение расходов на Меделла "осуществляется ЦРУ по обратному каналу в рамках платежей другим агентствам и не учитывается как позиция против нас".¹⁴

Полностью подчиненный ЦРУ, администратор УБН Бартелс установил приоритет на подпольный сбор наркотиков за рубежом. Поэтому, когда Белк предложил создать "группу специальных операций" в отделе разведки, Бартелс немедленно одобрил это предложение. В марте 1974 года Белк поручил группу специальных операций Лу "Черному Луиджи" Конейну.

Будучи начальником разведывательной группы и разведывательных операций (IGO), Конейн руководил Группой специальных операций УБН (DEASOG) и программой "Национальные офицеры разведки" (NIO). Однако субординация была "нечеткой", и хотя Меделл административно подчинялся Смиту в отделе специальных проектов, Конейн направлял его через отдельную субординацию, доходящую до Уильяма Колби, который поднялся до ранга директора ЦРУ летом 1973 года, одновременно с созданием УБН.

Конейн работал на Колби во Вьетнаме, и через помощника Колби по кадрам Джека А. Мэтьюса он нанял "грязную дюжину" сотрудников ЦРУ для работы в DEASOG. Будучи NIO (нештатными агентами УБН), сотрудники DEASOG не покупали наркотики и не выступали в суде, а использовали стандартные оперативные процедуры ЦРУ для вербовки сотрудников и создания агентурных сетей для сбора разведданных о группах наркоторговцев на дальние расстояния. Они не имели видимой связи с УБН и размещались на конспиративной квартире за пределами штаб-квартиры в центре Вашингтона. Помещение предоставил собутыльник Конейна по Вьетнаму Джон "Пикадун" Малдун, который создал частную детективную фирму для прикрытия внутренних операций ЦРУ. Фирма частного детектива Малдуна располагалась в том же здании.

Первыми новобранцами DEASOG были сотрудники ЦРУ Элиас П. Чавес и Николас Сапата. У обоих был опыт работы в военизированных структурах и органах наркоконтроля в Лаосе. Джек Мэтьюз был офицером Чавеса на базе Лонг Тхиен, где в 1966-1968 годах генерал Ванг Пао руководил своей тайной армией наркоторговцев под эгидой начальника лаосской резидентуры Теда Шекли.

За ним последовала группа из восьми сотрудников ЦРУ: Уэсли Дайкман, китайский лингвист, работавший во Вьетнаме, был направлен в Сан-Франциско; Луис Дж. Дэвис, ветеран Вьетнама и Лаоса, был направлен в Чикагское РРП; Крис Томпсон из программы ЦРУ "Феникс" отправился в Сан-Антонио; Хью Э. Мюррей, ветеран Паксе и Боливии (где он участвовал в захвате Че Гевары) был направлен в Тусон; Томас Д. Макфол работал с Конейном во Вьетнаме и был направлен в Даллас; Томас Л. Бриггс, ветеран Лаоса и друг Шекли, отправился в Мексику; Вернон Дж. Гертц, друг Шекли, участвовавший в свержении Альенде, отправился в Венесуэлу; а Дэвид А. Шерман, друг Конейна и бывший руководитель центра допросов ЦРУ в Дананге, отправился в солнечный Сан-Диего.

Гэри Мэттокс, который руководил группами ЦРУ по борьбе с терроризмом во вьетнамской Дельте, и дознаватель Роберт Саймон стали одиннадцатым и двенадцатым членами группы. Терри Болдуин, Барри Кэрью и Джозеф Лагаттута присоединились позже.

По словам Лу Дэвиса, Конейн создал DEASOG специально для выполнения за границей заданий в стиле программы "Феникс" - таких, когда спецназовец врывается в дом наркоторговца, перерезает ему горло и крадет его наркотики. NIO должны были действовать за границей и нацеливаться на наркоторговцев, которых местные копы не могли трогать по политическим причинам – например, сына премьер-министра или начальника полиции в Акапулько, если он был местным наркобоссом. Если NIO не могли ликвидировать цель, Конейн и ЦРУ организовывали взрывы его лабораторий или использовали психологическую войну, чтобы создать впечатление, что он информатор УБН, чтобы его убили его собственные люди.

Люди из DEASOG "нарушали законы", - заметил Дэвис, - "но у них все равно не было полномочий на аресты за границей".

Конейн предполагал, что к 1977 году по всему миру будет действовать 50 NIO. Но череда скандалов, связанных с Уотергейтом, заставила УБН свернуть программу и реорганизовать штат секретных операций таким образом, что с тех пор федеральная правоохранительная деятельность по борьбе с наркотиками была до предела испорчена.

 

Скандалы, связанные с покушениями¹⁵

Первый скандал касался сети DEACON 3, которая была направлена против организации Авилеса-Переса в Мексике. Назначенными NIO были Илай Чавес, Ник Сапата и Барри Кэрью.

Ветеран ЦРУ, владевший испанским языком, Кэрью до прихода в BNDD служил под началом Тулли Акампоры в качестве специального советника полиции в Сайгоне. Кэрью был назначен референтом Конейна по Латинской Америке и руководил Чавесом и Сапатой (также известным как "мексиканский убийца") в Мексике. По словам Чавеса, оперативная группа Белого дома под руководством Говарда Ханта начала дело DEACON 3. Эта группа предоставила фотографии комплекса Авилеса-Переса в Синалоа, откуда грузовики с марихуаной отправлялись в США.

Средства были выделены в феврале 1974 года, и тогда Чавес и Сапата отправились в Мексику в качестве представителей компании North American Alarm and Fire Systems Company. В Мазатлане они встретились с Кэрью, который, по словам Чавеса, жил в шикарном отеле и каждый день играл в теннис, в то время как Чавес и Сапата, которых Конейн называл "перечницами", прозябали в захудалом мотеле.

В конце концов женщина-информатор организовала встречу Чавеса с Пересом под видом покупателя. Сделка была заключена, но глава УБН Джон Бартелс совершил ошибку, проинструктировав Чавеса, чтобы тот проинформировал регионального директора УБН в Мехико, прежде чем совершить "покупку".

На этой встрече агенты DEACON 3 представили свой оперативный план. Однако, когда зашла речь о "нейтрализации" Переса, аналитик Джоан Баннистер приняла это за убийство. Баннистер сообщила о своих подозрениях в штаб-квартиру УБН, где фракция противников ЦРУ с ликованием передала ее отчет обозревателю "Вашингтон пост" Джеку Андерсону.

Сенсационное утверждение Андерсона о том, что УБН прикрывало подразделение ЦРУ, занимавшееся убийствами, было подкреплено информацией о том, что Сенат проводил расследование в отношении Конейна на предмет поиска устройств для убийства, включая взрывающиеся пепельницы и телефоны. Конейн сохранил свою работу, но расследование раскрыло Малдуна и привело к товарищу Конейна по УСС, Митчу Вербеллу.

Вербелл, которого Конейн использовал для параллельных операций, продавал пистолеты-пулеметы с глушителями Роберту Веско, который был объектом разработки DEACON 1. В то время Веско жил в Коста-Рике и был окружен кубинскими изгнанниками из организации Трафиканте, занимавшейся наркоторговлей. Трафиканте в то время также жил в Коста-Рике в качестве гостя президента Фигераса. Сын Фигереса приобрел у Вербелла оружие и использовал его для вооружения эскадрона смерти, который он сформировал вместе с сотрудником DEACON 1 Карлосом Румбо, известным антикастровским кубинским наркотеррористом и беглым контрабандистом наркотиков.

Тем временем, в феврале 1974 года агент УБН Энтони Трипони, бывший капитан армейского спецназа и ветеран программы "Феникс", был помещен в больницу в Нью-Йорке "с гипертонией". Инспекторы УБН нашли Трипони в психиатрическом отделении, обезумевшего от того, что он нарушил свое "прикрытие" и теперь его "специальный код" придется менять.

Подумав, что он сошел с ума, инспекторы УБН позвонили бывшему главному инспектору Патрику Фуллеру в Калифорнию, чтобы убедиться в этом. Как оказалось, Трипони был активным участником операции Twofold, и все, что он сказал, было правдой! Недоверчивые инспекторы УБН позвонили в ЦРУ и были ошеломлены, когда им сказали: "Если вы обнародуете эту историю, мы вас уничтожим".¹⁶

В 1975 году Конгресс и Министерство юстиции начали расследовать гнусные отношения УБН с ЦРУ. В процессе расследования они наткнулись на программу "Медуза" Триподи, а также на заговоры УБН с целью убийства Мойзеса Торрихоса (брата президента Панамы Омара Торрихоса) и начальника военной разведки Панамы Мануэля Норьеги.

В проекте отчета инспектор УБН Ричард Салми описал "Медузу" следующим образом: "В качестве вариантов рассматривались такие темы, как тактика психологического террора, подмена наркотиков на плацебо для дискредитации наркоторговцев, использование зажигательных средств для уничтожения нарколабораторий и дезинформация с целью вызвать внутреннюю войну между организациями наркоторговцев; другие рассматриваемые методы включали шантаж, использование психофармакологических методов, подкуп и даже санкции на убийства".

 

Прикрытие

Несмотря на шквал расследований, преемник Никсона, Джеральд Форд, подтвердил договоренность ЦРУ с УБН. ЦРУ продолжало добиваться своего. Во многом его успех приписывают Сеймуру Болтену, сотрудники которого, возможно, не случайно, обрабатывали все запросы на получение документов от специального комитета Сената США по изучению правительственных операций в отношении деятельности спецслужб. Комитет Черча, как он был известен, расследовал многочисленные и разнообразные незаконные действия ЦРУ. Но вместо того, чтобы привести к полной ликвидации Управления, Комитет Черча пришел к выводу, что обвинения в контрабанде наркотиков сотрудниками и собственниками ЦРУ "не имеют под собой оснований".

Комиссия Рокфеллера также дала ЦРУ "справку о состоянии здоровья", ложно заявив, что операция Twofold была прекращена в 1973 году. Как отметил Ингерсолл, Комиссия полностью проигнорировала существование оперативного подразделения ЦРУ, скрытого в программе инспекций.

Однако в результате скандала, связанного с убийствами DEASOG, Форд поручил Министерству юстиции расследовать "обвинения в мошенничестве, нарушениях и неправомерных действиях" в УБН. Под руководством прокурора США Майкла Дефео в ходе последующего расследования были рассмотрены утверждения о том, что сотрудники УБН обсуждали убийство Омара Торрихоса и Мануэля Норьеги. В марте 1976 года заместитель генерального прокурора Ричард Торнбург объявил, что не было обнаружено никаких фактов, дающих основания для уголовного преследования.

В 1976 году конгрессмен Белла Абзуг задала вопросы директору ЦРУ в администрации Форда Джорджу Бушу о роли ЦРУ в международной торговле наркотиками. В ответ Буш сослался на соглашение 1954 года с Министерством юстиции, которое давало ЦРУ право блокировать судебное преследование и держать свои преступления в тайне во имя национальной безопасности. В своем заключительном отчете Комитет Абзуг язвительно заметил: "Забавно, что на ЦРУ была возложена ответственность за расследованиям по наркобизнесу, особенно с учетом того, что они оказывают поддержку главным движущим силам".¹⁷

Признавая оперативные реалии, Конгресс в 1976 году с помощью поправки Мэнсфилда попытался ограничить незаконную деятельность, запретив агентам УБН похищать подозреваемых без согласия правительства их страны. ЦРУ, разумеется, было исключением и продолжало саботировать дела УБН против "главных движущих сил", одновременно еще больше удушая исполнительное руководство УБН.

В 1977 году, дойдя до последней черты, начальник управления по обеспечению соблюдения законов Дэниел Кейси направил служебную записку, подписанную начальниками отделов по обеспечению соблюдения законов, администратору Управления по борьбе с наркотиками Питеру Бенсингеру. В служебной записке говорилось: "Все были единодушны в своем убеждении, что нынешние программы ЦРУ могут привести к серьезным будущим проблемам для УБН, как за рубежом, так и у нас".¹⁸

Кейси и руководители его отдела особо отметили "контролируемые поставки" ЦРУ в Соединенные Штаты и тот факт, что ЦРУ "не будет положительно реагировать на любые ходатайства о раскрытии информации", как самые большие препятствия.

"Многие из тех, кто фигурирует в этих программах слежки, организованных или контролируемых ЦРУ, - жаловались сотрудники УБН, - регулярно приезжают в Соединенные Штаты для продолжения своей деятельности по незаконному обороту". "Фактический иммунитет" от судебного преследования, которым пользовались наркоторговцы благодаря "электронному наблюдению" ЦРУ за контролируемыми поставками, позволял активам ЦРУ "действовать гораздо более открыто и эффективно".

Но Бенсингер нанес ущерб ЦРУ за счет общественного здоровья Америки и целостности УБН. При Бенсингере УБН создало свою программу CENTAC для борьбы с организациями наркоторговцев по всему миру. Но ЦРУ подмяло под себя и CENTAC: как сказал руководитель CENTAC Деннис Дейл, "основными объектами моих расследований почти всегда оказывались сотрудники ЦРУ".¹⁹

 

Убийства и хаос

DEACON 1 унаследовал антикастровские кубинские активы BUNCIN из бригады 2506, которую ЦРУ организовало для вторжения на Кубу в 1960 году. Контролируемые тайной политической полицией Никсона, эти активы ЦРУ, действующие под прикрытием УБН, имели параллельные задания, связанные с "экстремистскими группами и терроризмом, а также информацией политического характера".²⁰

Падение DEACON 1, однако, имело более приземленное происхождение и началось, когда открытый агент Билл Логей обвинил тайного агента Боба Меделя в том, что антикастровские кубинские активы проникли в УБН от имени организации Траффиканте. Другими словами, ЦРУ использовало своих наркотеррористов для шпионажа за УБН, чтобы лучше защитить свои антикастровские кубинские наркотеррористические сети.

Секретарь DEACON 1 Сеселия Плисе раздула пламя, заявив, что Конейн и Медель использовали главного агента Табрауэ, чтобы обойти УБН и таким образом облегчить ввоз наркотиков в страну. В ходе бесконечной череды контролируемых поставок, за которыми следило ЦРУ, Табрауэ финансировал поставки кокаина и использовал активы DEACON 1 для контрабанды в США. Плисе сказала мне, что Медель и Конейн работали на "другую сторону" и хотели, чтобы УБН потерпело неудачу. Эти обвинения привели к еще одному сокрытию следов, в результате чего Логай был переведен в штат инспекции УБН, а Медель был заменен Гэри Мэттоксом, членом NIO из "грязной дюжины".

По словам Мэттокса, начальник отдела Западного полушария Тед Шекли (на которого Мэттоксу довелось работать во Вьетнаме) помог Колби создать DEASOG и привлек "своих" людей, включая Тома Клайнса, которого Шекли поставил во главе Карибской оперативной группы ЦРУ. Клайнс, как и Шекли с Болтеном, знал всех кубинских наркотеррористов в изгнании, находившихся на содержании DEASOG. Сотрудник ЦРУ Вернон Гертц, в частности, работал на Клайнса в Каракасе как часть параллельного механизма ЦРУ под прикрытием DEASOG.

Для прикрытия своей деятельности в DEACON 1 Мэттокс создал подставную компанию, призванную улучшить отношения между кубинскими и американскими бизнесменами. Тем временем он нанял членов организации Артиме, включая уотергейтских взломщиков Роландо Мартинеса и Бернарда Баркера, а также убийцу Че Гевары Феликса Родригеса. Эти антикастровские наркотеррористы предположительно были частью команды киллеров, которую Шекли и Клайнс нанимали как для личных, так и для профессиональных целей - различие, уже неактуальное в 21 веке.

В конце 1974 года, когда срок действия DEACON 1 окончательно истек, дочь Роберта Саймона была убита в перестрелке на дороге обезумевшими кубинскими антикастровцами Мэттокса. Саймон в то время управлял базой данных ЦРУ по наркотикам и связал кубинских наркоторговцев в изгнании с "иностранной террористической организацией". Как объяснил Мэттокс, "все стало плохо после того, как бригадиры узнали, что Саймон преследует их".

Это было плохо, да, но это был обычный бизнес, и никто из наркотеррористов ЦРУ не был арестован за убийство дочери Саймона. Вместо этого Конейн издал директиву, запрещающую сотрудникам DEACON 1 сообщать о внутриполитических делах или террористической деятельности. Убийство было замято по соображениям национальной безопасности.

DEACON 1 тихо закончился в 1975 году после того, как Фред Дик был назначен руководителем группы Карибского бассейна УБН. В этом качестве Дик, который ненавидел Сеймура Болтена, посетил конспиративную квартиру DEACON 1 и обнаружил, по его словам, "подпольное подразделение ЦРУ, использующее отморозков из залива Свиней, которые взрывали самолеты". Дик пришел в ярость, и в августе 1975 года DEACON 1 был ликвидирован.

Никаких новых сетей DEACON не было инициировано, а остальные тихо закончили свой путь. Не успокоившись, ЦРУ в 1977 году перебросило своих антикастровских кубинских негодяев в террористическую организацию CORU. Другие пошли работать на Олли Норта в наркотеррористическую сеть "Иран-контрас" режима Рейгана.

IGO Конейна было расформировано в 1976 году после того, как большое жюри присяжных запросило разведданные DEACON 1 относительно нескольких случаев задержания наркоманов. Но, как отмечалось ранее, разведданные, полученные ЦРУ, не могут быть использованы в судебном преследовании, и ЦРУ отказалось идентифицировать свои активы в суде, в результате чего 27 судебных дел были прекращены по соображениям национальной безопасности.

После этого Гэри Мэттокс стал нежелательным сотрудником УБН. Но его покровитель Тед Шекли стал помощником заместителя директора по оперативной работе Главного управления Джорджа Буша, и тогда Шекли вновь принял Мэттокса на работу в ЦРУ и назначил его в подразделение ЦРУ по борьбе с наркотиками в Перу.

В то время наркобарон Сантьяго Окампо закупал кокаин в Перу, а его партнер Матта Баллестерос переправлял его, как всегда, кубинским негодяям в Майами. Один из получателей, Франсиско Чанес, бывший сотрудник DEACON, владел двумя компаниями по продаже морепродуктов, которые, как утверждается, служили прикрытием в сети снабжения контрас Норта, получая и распределяя тонны кокаина, полученного от контрас.

Мэттокс вскоре присоединился к операции по поддержке контрас в качестве оперативного сотрудника лидера никарагуанских партизан Идена Пасторы. В этом качестве Мэттокс находился в 1984 году, когда сотрудник ЦРУ передал пилоту Барри Силу фотоаппарат и приказал ему сфотографировать сандинистского чиновника Федерико Вона, загружающего мешки с кокаином в самолет Сила. Будучи "специальным сотрудником" ЦРУ и УБН, Сил перевозил наркотики для Хорхе Очоа Васкеса и использовал Никарагуа в качестве транзитного пункта для своих поставок.

Норт попросил сотрудников УБН проинструктировать Сила, чтобы тот украл у Очоа 1,5 миллиона долларов наличными и передал эти деньги контрас. Когда сотрудники УБН возразили, Норт передал размытую фотографию в газету правого толка "Вашингтон таймс". На снимке, предположительно сделанном Силом, было видно, как Вон грузит кокаин в самолет.

В предвзятых политических целях Норт развалил самое крупное на тот момент дело УБН. И УБН ничего не предприняло по этому поводу, хотя начальник УБН Джек Лоун в 1988 году в своих показаниях перед подкомитетом по преступности Комитета по судебной системе заявил, что утечка фотографии "серьезно угрожала жизни" агентов.²¹

Преступный сговор достиг кульминации в 1989 году, когда ЦРУ поручило Гэри Мэттоксу выступить в качестве свидетеля защиты на суде над главным агентом DEACON 1 Габриэлем Табрауэ. Несмотря на то, что Табрауэ заработал 75 миллионов долларов на торговле наркотиками, работая в качестве агента ЦРУ и УБН, судья на основании показаний Мэттокса объявил о неправильном судебном разбирательстве. Табрауэ был освобожден без единой царапины. Некоторые люди предполагали, что президент Джордж Буш лично приказал Мэттоксу торпедировать дело.

Другие примеры использования ЦРУ наркотеррористов многочисленны. Например, в 1981 году агент УБН Дик Салми завербовал Роберто Кабрильо, занимавшегося контрабандой наркотиков, члена CORU, еще одной организации безумных кубинских изгнанников, созданной Франком Кастро и Луисом Посадой в бытность Джорджа Буша директором Центральной разведки.

В 1981 году УБН арестовало Фрэнка Кастро, но ЦРУ организовало его освобождение и наняло его для создания тренировочного лагеря контрас в Эверглейдс во Флориде. Коллега Кастро, Луис Посада, по сообщениям, управлял поставками наркотиков для контрас в сговоре с Феликсом Родригесом. В Венесуэле Посаду обвинили во взрыве кубинского авиалайнера и убийстве 73 человек в 1976 году, но в середине 2000-х годов президент Джордж Буш спас Посаду от экстрадиции.

Будучи кастрированными ЦРУ, сотрудники УБН могли только просить своих сотрудников CORU прекратить взрывать в США таких людей, как Орландо Летелье. Они могли калечить и убивать людей где угодно, только не здесь, на счастливой родине. К тому времени, отметил Салми, в Министерстве юстиции был специальный "отдел серой почты", который занимался делами, связанными с террористами и наркоторговцами ЦРУ.

 

Это шутка над тобой

В 1988 году директор Центральной разведки Уильям Вебстер создал Центр ЦРУ по борьбе с наркотиками (CNC). Укомплектованный более чем 100 агентами, он якобы стал плацдармом для тайного проникновения и военизированных операций против ведущих торговцев, защищенных высокотехнологичными охранными фирмами, адвокатами и хорошо вооруженными частными армиями.

Под политическим контролем ЦРУ на CNC собрались все федеральные агентства, участвующие в иллюзорной войне с наркотиками. Бывшему сотруднику ЦРУ и участнику операции Twofold Терри Берку, который в то время занимал должность заместителя по оперативной работе в УБН, было разрешено направить в CNC одного офицера связи.

CNC быстро показал свое истинное лицо. В конце 1990 года таможенные агенты в Майами конфисковали тонну кокаина из Венесуэлы. К их удивлению, венесуэльский агент под прикрытием заявил, что ЦРУ одобрило поставку. Администратор УБН Роберт Боннер приказал провести расследование и обнаружил, что ЦРУ действительно отправило груз со своего обширного склада в Венесуэле.²²

"Контролируемыми поставками" руководил сотрудник ЦРУ Марк Макфарлин, ветеран террористической кампании Рейгана в Сальвадоре. Боннер хотел предъявить Макфарлину обвинение, но ему не дали этого сделать, поскольку Венесуэла находилась в процессе борьбы с восстанием под руководством левака Уго Чавеса. Тот же сценарий разыгрывался в Афганистане в течение последних 15 лет, в основном через Отдел специальных операций УБН (SOD), единственной целью которого является прикрытие операций ЦРУ по всему миру.

Являясь высшей формой имперской коррупции, работа SOD заключается не просто в "создании преступления", как это делали не ограниченные никакими правилами агенты ФБН в старые добрые времена, а в "воссоздании преступления", чтобы оно стало предметом судебного преследования, несмотря на любые внеправовые методы, используемые ЦРУ для получения доказательств. Таким образом правоохранительные органы могут производить аресты без каких-либо оснований.

Как сообщило агентство Рейтер в 2013 году, "подразделение УБН, которое распространяет информацию, называется Отдел специальных операций, или SOD. В состав подразделения входят два десятка агентств-партнеров, включая ФБР, ЦРУ, АНБ, Налоговую службу и Министерство внутренней безопасности. Он был создан в 1994 году для борьбы с латиноамериканскими наркокартелями и за это время вырос с нескольких десятков сотрудников до нескольких сотен".²³

Согласно документу УБН, на который ссылается агентство Рейтер, использование информации от SOD, который, как и DEASOG, работает из секретного места в Вирджинии, "не может быть раскрыто или обсуждаться в ходе любого расследования". Агентство Рейтер также добавило, что должностным лицам дано особое указание "не упоминать участие SOD в следственных отчетах, показаниях под присягой, обсуждениях с прокурорами и показаниях в зале суда".

Агентам велено использовать "параллельное построение" (курсив мой), чтобы строить свои дела без ссылок на подсказки SOD, которые могут поступать из секретных "разведывательных перехватов ЦРУ, прослушки, информаторов и массивной базы данных телефонных записей", сообщает Рейтер.

Ссылаясь на бывшего федерального агента, агентство Рейтер сообщило, что операторы SOD, подобно подразделению ЦРУ Джои Дидженнаро, сообщали сотрудникам правоохранительных органов в США о необходимости быть в определенном месте в определенное время и искать определенный автомобиль, который затем останавливался и обыскивался под каким-либо предлогом. "Бывший агент сказал, что после ареста агенты делали вид, что их расследование началось с остановки транспорта, а не с наводки SOD".

Анонимный сотрудник УБН сообщил агентству Рейтер, что такой подход "параллельного построения" "насчитывает десятилетия и является основополагающей концепцией" для правоохранительных органов, стремящихся избежать требований о наличии достаточных оснований.

Подход SOD действительно повторяет методы начала 1970-х годов, использовавшиеся в операции Twofold и параллельном механизме Болтена. Но это "основополагающая концепция" только в той мере, в какой пересмотр отчетов с целью осуждения обвиняемых, который всегда проводился как негласная политика, теперь является официальной политикой: это больше не считается коррупцией, это то, как наше правительство управляет судебной системой в интересах богатой политической элиты.

Как едко заметил агент ФБН Боуман Тейлор: "Раньше я думал, что мы боремся с наркобизнесом, но после того, как они создали BNDD, я понял, что мы его кормим".

Сначала коррупция была "побочной" - функцией национальной безопасности, выполняемой ЦРУ в тайне, - но теперь она стала "неотъемлемой", сутью империи, находящейся в состоянии аффекта. Я расскажу об этом подробнее ниже.

 

 

 

| Глава 13 |
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ГРЯЗНЫХ ВОЙН: СВЯЗЬ МЕЖДУ ЦРУ И УБН И СОВРЕМЕННЫЙ ТЕРРОРИЗМ В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ

 

ГИЛЬЕРМО ХИМЕНЕС: В сегодняшней передаче ко мне присоединился мистер Дуглас Валентайн, эксперт по ЦРУ и УБН и их приключениям в области террора и торговли наркотиками. Даг, спасибо за участие в программе.

ВАЛЕНТАЙН: Всегда пожалуйста.

ХИМЕНЕС: Я пытаюсь понять, как современные наркотеррористы, пресловутые картели, о которых мы так много слышим и читаем, могут быть связаны с программой "Феникс", и как, изучая и понимая эту историю, мы можем лучше понять то, что происходит сегодня. Возможно, мы могли бы начать с краткого обзора того, что нам нужно знать о программе "Феникс", прежде чем мы сможем изучить расширение программы и то, как она была реализована в других частях мира.

ВАЛЕНТАЙН: Война во Вьетнаме была уникальным опытом для американских военных и ЦРУ. Они сражались с армией Северного Вьетнама (ВНА), и они называли это "войной главных сил". США были вполне готовы вести эту войну с основными силами, потому что у них были самые большие вооруженные силы в мире. К чему Америка не была готова, так это к партизанской войне, к политической войне. Хо Ши Мин говорил, что лучше иметь два политических кадра в каждой деревне, чем батальон в поле. Так и произошло. Коммунисты организовали народ Южного Вьетнама для борьбы с олигархией, которая работала на ЦРУ и следовала американской политике.

Партизанская война в деревнях озадачила американцев, поэтому ЦРУ начало экспериментировать с множеством политических и психологических способов борьбы с повстанцами в деревнях. Они назвали это "другой войной". Умиротворением. Эта работа выпала на долю ЦРУ, потому что она означала убийство гражданских лиц, а не солдат. Военные не должны входить в деревню и убивать всех подряд. Они все равно делали это, много раз, но это настроило людей против США и их марионеток в правительстве Южного Вьетнама.

Поэтому работа по убийству мирных жителей была поручена ЦРУ, которому не мешают никакие правила ведения боевых действий, связанные с законами какой-либо страны. Ничто не мешает наемным убийцам ЦРУ идти в деревни и убивать и похищать кадры дядюшки Хо. Кадры - это учителя, рабочие, почтальоны, фермеры; но они не солдаты. Они оказывают поддержку ВНА и партизанам. Они - основа повстанческого движения.

ЦРУ понимает, что ему необходимо "устранить" этих людей, чтобы выиграть войну. Оно работает через свои активы в судебной системе страны, чтобы создать законы об административном задержании, которые позволяют американцам и их вспомогательным контртеррористическим группам вылавливать кадры из их домов в полночь, не обвиняя их в совершении уголовных преступлений. Оно создает секретные центры допросов, где кадры, их друзья и члены семей могут подвергаться пыткам и превращаться в двойных агентов. Оно создает систему, которая терроризирует всех, чтобы создать миллионы информаторов. Как только ЦРУ выясняет, кто эти кадры, оно посылает свои эскадроны смерти. ЦРУ называет их контртеррористическими командами, подобными тем, которые оно использует сегодня в Афганистане, Ираке и других странах по всему миру. Они проникают в дома, где живут кадры, посреди ночи, утаскивают их в центры допросов или перерезают им горло, убивают их друзей и их семьи по психологическим причинам и скрываются, пока никто не узнал, что произошло.

В 1967 году ЦРУ объединяет все эти методы борьбы против партизанской войны в программе "Феникс". Программа "Феникс" объединяет все эти методы и многое другое, о чем я не упомянул. Она объединяет людей из армии, флота, ВВС и спецназа. Она включает в себя вьетнамские секретные службы. Она координирует всех, кто участвует в войне, и направляет все ресурсы на политических деятелей в деревнях, пытаясь стереть их с лица земли. Вот что такое программа "Феникс". Общее число убитых составило от 25 000 до 40 000 человек.

ХИМЕНЕС: Вот это да. Я слышал, как вы говорили об этой тактике - входить ночью в чей-то дом, что происходит в таких местах, как Ирак и Йемен, и уничтожать всю семью, соратников и друзей, причем делать это публично и жестоко, как форму психологической войны. Я вижу много параллелей между тем, что вы только что описали, и тем, что происходит сейчас в Северной Мексике с этими наркокартелями. Они используют ту же или похожую тактику, и это не совпадение, если мы посмотрим на историю программы "Феникс" и на то, как она перешла в Центральную Америку. Многие из основателей наиболее жестоких и печально известных наркокартелей в современной Мексике, а именно "Лос-Сетас", напрямую связаны с эскадронами смерти, которые были обучены во время перехода программы "Феникс" в Центральную Америку.

Почему "Феникс" стал основной стратегией в Сальвадоре, Гватемале, а затем в Ираке?

ВАЛЕНТАЙН: "Феникс" был программой во Вьетнаме, методологией, но это также концепция, основанная на спекулятивной философии истории, в которой Америка, созданная своими руками, является исключительной, а ее воля к власти является определяющей. Программа "Феникс" проходит через организационные изменения. За восемь лет ее существования в нее вставлялись и вынимались части. Кусочки назывались по-разному; на банку, стоящую на полке, наклеивались разные этикетки. Но это также метод мышления и управления восприятием и событиями в постоянно присутствующем зрелищном моменте, и как таковой он может быть перенесен и адаптирован к любой ситуации.

Соединенные Штаты никогда не сталкивались с войной, которая бы им не нравилась, особенно сейчас, когда у них самая большая армия и самая лучшая разведывательная служба, которую когда-либо знал мир. Они самые большие и лучшие, потому что всегда борются за расширение империи. Они всегда находят причину для начала войны, чтобы отправить в бой следующее поколение молодых людей, чтобы они научились убивать людей самым жестоким образом. У США есть императив быть настолько сверхагрессивными, насколько это возможно, чтобы не потерять свое преимущество. Если хищнический импульс к доминированию был подавлен во Вьетнаме, это не значит, что солдаты и шпионы не появятся где-нибудь еще. Они всегда будут появляться в другом месте. Они всегда появляются.

Когда Вьетнам уже заканчивался, ЦРУ подверглось расследованию со стороны Конгресса, которое выявило некоторые преступные действия, в которые оно было вовлечено, например, MKULTRA. Военные сильно пострадали после публикации "Документов Пентагона" в 1971 году. Военные лгали американской общественности о том, почему они ведут войну во Вьетнаме. В период Уотергейта ЦРУ сократило свои силы в Юго-Восточной Азии. Но импульс к доминированию все еще присутствовал, и "Феникс" был идеальным образцом для применения в других местах, чтобы ЦРУ и военные могли высвободить свои подавленные агрессивные силы. "Феникс" - это методологический и программный способ постепенного выхода этих подавленных импульсов к доминированию.

В 1973 году люди, управлявшие "Фениксом", свергли избранное социалистическое правительство в Чили. Одним из них был Тед Шекли, который был руководителем резидентуры в Сайгоне. К 1973 году Шекли возглавил отдел ЦРУ по Западному полушарию и помог организовать переворот в Чили. После этого ЦРУ и военные начали действовать в Латинской Америке. Если вы проанализируете историю, то увидите, что в Латинскую Америку вливались американские тайные силы по мере того, как заканчивалась война во Вьетнаме.

Нигде это не было так очевидно, как в Сальвадоре, где подполковник Стэн Фулчер служил с 1974 по 1977 год в качестве советника по разведке в Военной консультативной группе США. В 1972 году Фулчер руководил операциями "Феникс" в провинции Биньдинь в Южном Вьетнаме. Два года спустя в Сальвадоре, как он сказал мне, когда я брал у него интервью, он увидел тех же "старых парней", которые руководили войной в Южном Вьетнаме. Большая разница в Сальвадоре заключалась в том, что ЦРУ проводило политику США через доверенных лиц из союзных стран в результате сокращения военизированных сил ЦРУ.

Фулчер наблюдал, как израильские советники обучали крупных землевладельцев Сальвадора тому, как организовать преступников в "эскадроны смерти". Эскадроны смерти использовали разведданные вооруженных сил и служб безопасности Сальвадора для выслеживания и убийства лидеров рабочих и других противников олигархии. Но их деятельность можно было отрицать.

Фулчер наблюдал за тем, как тайваньские офицеры обучали гоминьдановским методам политической войны в Колледже командования и Генерального штаба Сальвадора: это были разработанные "Фениксом" такие предметы, как управление населением с помощью психологической войны, разработка агентов-провокаторов и управление ими, формирование политических кадров в офицерском корпусе и назначение военных офицеров в гражданские силы безопасности. Он видел политических заключенных, помещенных в приюты для умалишенных, которые, по его словам, были "похожи на картины Хогарта".

Фулчер видел, как американцы контрабандой доставляли оружие и деньги эскадронам смерти. Он был возмущен увиденным и организовал у себя дома учебную группу из молодых военных офицеров, которые выступали за земельную реформу, национализацию банков и гражданский контроль над вооруженными силами. В 1979 году эти офицеры-реформаторы устроили успешный, но недолговечный переворот. В результате этого переворота Агентство национальной безопасности Сальвадора (ANSESAL), которое ЦРУ сформировало в 1962 году, было расформировано и реорганизовано в Национальное разведывательное управление (ANI).

Эта реорганизация не положила конец эскадронам смерти. Вместо этого землевладельцы и фашистские военные перебрались в Майами и Гватемалу, где создали политический фронт под названием "Арена", которому ЦРУ направляло средства для устранения реформаторов. Руководителем "Арены" был выбран майор Роберто д'Обюссон. Д'Обюссон был бывшим членом ANSESAL, и он передал ее документы в штаб-квартиру Генерального штаба, где они использовались для составления черных списков. Действуя из Гватемалы под наблюдением ЦРУ, эскадроны смерти Д'Обюссона в начале 1980 года убили архиепископа Оскара Ромеро и генерального прокурора Сальвадора. В декабре того же года шесть членов исполнительного совета Сальвадора были похищены, подвергнуты пыткам и убиты эскадроном смерти. Эскадроны смерти пришли в неистовство, которое включало убийства в январе 1981 года главы программы распределения земли вместе с его американскими советниками Майклом Хаммером и Марком Перлманом.

В это время, по словам офицера сальвадорской армии Рикардо Кастро, руководство "эскадронами смерти" перешло к Департаменту 5, отделению по гражданским делам сальвадорского генштаба. "Департамент 5 внезапно начал все координировать", - сказал Кастро, выпускник Вест-Пойнта со степенью магистра в области инженерных наук.¹

Созданный в середине 1970-х годов ЦРУ, Департамент 5 стал "аппаратом политической разведки в генеральном штабе". Хотя Департамент 5 был создан как следственное, а не оперативное агентство, он имел "большие военизированные силы людей, одетых в гражданскую одежду", и поскольку его целью были гражданские лица, "они могли сами прикончить или захватить кого угодно", - сказал Кастро.

Если речь шла о военных, а не о политических целях, Департамент 2, разведывательный отдел генерального штаба, передавал информацию от своих информаторов в Департамент 3 (оперативный отдел), который затем направлял свой собственный "эскадрон смерти". Независимо от того, кто должен был быть убит - партизаны или гражданские лица, Кастро объяснил: "Богатые люди - ведущие граждане общества - традиционно вносят большой вклад. Если их что-то беспокоит, если кто-то пришел на их ранчо или ферму, и они считают, что он оказывает плохое влияние, они просто посылают гонца к командиру".

Таким образом, Латинская Америка по экономическим причинам стала тем местом, куда США направили свою агрессию после Вьетнама. Люди "Феникса" принесли свои методы и идеи в Южную и Центральную Америку, Карибский бассейн и Мексику и начали применять и совершенствовать модель "Феникса" различными способами в этих странах. Все это началось в 1980 году, когда к власти пришел режим Рейгана.

ХИМЕНЕС: "Сальвадорский вариант" - это синоним программы "Феникс"? Это по сути одно и то же под другим названием?

ВАЛЕНТАЙН: Да. На самом деле, люди, которые создали и навязали "Сальвадорский вариант", были ветеранами "Феникса". "Розовый план", одобренный в 1981 году вице-президентом Бушем для использования в Сальвадоре, был разработан офицерами ЦРУ Дональдом Греггом, Руди Эндерсом и Феликсом Родригесом во Вьетнаме и экспортирован в Сальвадор и Ирак.

Я брал интервью у Грегга и Эндерса в 1988 году. Грегг в то время был советником Буша по национальной безопасности, и он позвонил мне из Белого дома однажды днем, когда, как он выразился, ему было нечего делать. Он подробно описал весь процесс. Это интервью опубликовано в моей книге "Программа Феникс".²

Как я уже сказал, вы можете поменять этикетку на банке на полке. Это все равно яд.

ХИМЕНЕС: Тот же яд, та же концепция, о которой вы говорили ранее. Для меня это звучит как стандартная оперативная процедура на каждом театре военных действий, в которых участвует Америка сегодня. Это потрясающе.

ВАЛЕНТАЙН: Я как раз читал книгу о Даниэле Сикейросе, художнике-монументалисте. Там есть отрывок, где крестьянка говорит, что бригадир, который бьет крестьян, делает то, что велит владелец асьенды, а владелец асьенды делает то, что велят североамериканцы. Каждый человек из рабочего класса в Южной Америке понимает это. То, что американцы этого не понимают, свидетельствует о здешних СМИ.

В Южной Америке и Мексике много антиамериканизма. Бедные люди понимают, что рука американцев - ЦРУ, ФБР, Госдепартамента - всегда подкупала высокопоставленных чиновников в их странах. Они делают это разными способами. Один из них - торговля наркотиками.

Люди думают, что это началось в Центральной Америке во время "Иран-контрас", но это началось в Китае, когда США поддержали Чан Кайши в 1920-х годах. Единственным способом, которым Чан Кайши мог финансировать свое правительство, была торговля опиумом. Существовали законы, ограничивающие торговлю опиумом, но США закрывали глаза на опиумный бизнес Чана, потому что они не хотели, чтобы коммунисты захватили Китай. С 1920-х годов Соединенные Штаты проводили негласную политику поддержки своих политических союзников, позволяя их руководству делать состояния на торговле наркотиками.

ЦРУ позволило генералу Ванг Пао, лидеру "секретной армии" ЦРУ из племени хмонг в Лаосе, сколотить состояние на торговле опиумом в 1960-х и 1970-х годах. Мне об этом рассказал агент ФБН Боуман Тейлор. Тейлор работал агентом в Далласе с 1951 года, а в 1963 году его назначили руководить недавно созданным офисом Бюро в Бангкоке. "Не было никакой подготовки", - отметил Тейлор. "Я просто собрал вещи и поехал".

Для Тейлора, не имевшего дипломатической подготовки и навыков, найти друзей в Таиланде было нелегко. Война с наркотиками еще не была сексуальной штукой, и никто в посольстве США не хотел ставить под угрозу свою карьеру,помогая агенту ФБН, чья работа заключалась в том, чтобы заводить дела о наркотиках на самых важных людей в королевстве опиума. Избегая своих американских коллег, Тейлор наладил отношения с полковником тайской армии. Через три месяца после своего прибытия он получил дополнительную помощь, когда прибыл агент ФБН Чарльз Кейси. Кейси объединился с китайско-американским агентом ФБН под прикрытием из Сан-Франциско, чтобы завести дело против гоминьдановских контрабандистов наркотиков в Шанских штатах Бирмы. По связанным с ЦРУ соображениям так называемой национальной безопасности, с которыми все уже знакомы, дело развалилось через несколько месяцев.

По указанию Тейлора Кейси завел дело против двух тайских лейтенантов, служивших в пограничной полиции под руководством ЦРУ. Но они, по словам Тейлора, были "лучшими" лейтенантами ЦРУ, поэтому после их ареста ЦРУ просто отправило их управлять сетью наркотиков в Лаосе. В другом случае пилот ЦРУ оставил чемодан, полный опиума, в кассе авиакомпании Air America в Бангкоке. Тейлор и офицер тайской полиции проследили за пилотом до американской авиабазы под Токио, но пилот был вывезен на Филиппины и взят под охрану сотрудниками службы безопасности ЦРУ.

В 1965 году к Тейлору и Кейси присоединился агент Эл Хабиб. "Я отправился в девяностодневную командировку", - вспоминал Хабиб в нашем интервью, - "и после первоначального шока я остался на два года".³

Первым шоком стало ЦРУ. "У Тейлора были неприятности в Лаосе, - вспоминает Хабиб, - и он послал меня туда, чтобы уладить дела. Я явился в посольство во Вьентьяне, где меня встретил сотрудник ЦРУ. Он спросил, что мне нужно, и я сказал, что приехал сюда, чтобы вести дела о наркотиках. Это заставило его занервничать, и он вызвал морскую охрану. Он сказал: "Оставайтесь здесь, пока мы не придем за вами". И я сидел там под охраной, пока меня не отвели к послу Уильяму Салливану".

Хабиб рассмеялся. "Я сижу в кабинете Салливана в окружении банды грозных офицеров ЦРУ. Салливан представляется и просит объяснить, что я делаю в Лаосе. Я говорю, что работаю здесь под прикрытием полиции, чтобы обнаружить лаборатории по производству морфия. На что он отвечает: "Вы серьезно?"

"В этот момент сотрудник ЦРУ говорит мне: 'Ты! Не делай ничего!' Тем временем Салливан идет в свой кабинет и составляет телеграмму длиной в ярд госсекретарю (Дину) Раску, в которой, по сути, говорится: 'Разве они не знают, что Лаос для них закрыт?'"

"Они рассказали мне, как Тейлор организовал покупку под прикрытием у одного парня. Он взял пачку купюр и поехал на встречу, которую прикрывала полиция Вьентьяна. Когда парень выходит из машины и открывает багажник, полиция видит, что это король хмонгов.⁴ Полиция убегает, а Тейлор в одиночку арестовывает генерала Ванг Пао".

"Это правда", - рассмеялся Тейлор, когда я спросил его об этом. "Я завел дело на Ванг Пао и в результате был выдворен из страны. Вам не сказали, что премьер-министр Лаоса вернул генералу его Мерседес-Бенц и морфиновую основу, а ЦРУ отправило его на шесть месяцев в Майами, чтобы остудить пыл. Я написал рапорт (комиссару ФБН Генри) Джордано, но когда он обратился в ЦРУ, они заявили, что этого инцидента не было".

"В Юго-Восточной Азии всем заправляли начальники резидентур", - подчеркнул Тейлор, добавив, что первый секретарь вьетнамского посольства в Бангкоке имел безостановочное авиасообщение по контрабанде наркотиков в Сайгон. "Я пытался поймать его, но никакой помощи не было. На самом деле ЦРУ активно поддерживало пограничную полицию, которая занималась контрабандой". Он пожал плечами. "ЦРУ сделает все, чтобы достичь своих целей".

По словам нескольких агентов ФБН, с которыми я беседовал, ЦРУ действительно переправляло опиум своим полевым командирам в Южном Вьетнаме. В одном задокументированном случае, подтверждающем это утверждение, майор Стэнли К. Хоббс, член консультативной группы 95 MACV, 30 августа 1964 года был пойман на контрабанде 57 фунтов опиума из Бангкока для клики южновьетнамских военных. Хоббс прилетел в Сайгон на самолете компании Air America, принадлежавшей ЦРУ. Военный трибунал над ним по соображениям "безопасности" был проведен в тайне на острове Рюкю. Все свидетели были офицерами контрразведки армии США и Южного Вьетнама. Протоколы суда были утеряны, и хотя Хоббс был признан виновным, его оштрафовали всего на 3 000 долларов и отстранили от продвижения по службе на пять лет. Как защищенный наркокурьер, он не отбыл никакого срока.

Комиссар ФБН Джордано написал письмо помощнику министра обороны с жалобой на мягкий приговор, вынесенный Хоббсу. После того как его просьба о предоставлении протокола судебного заседания была отклонена, Джордано написал сенатору Томасу Дж. Додду с просьбой помочь получить информацию. Но Додд получил такой же отпор, что свидетельствует о том, что в 1960-х годах ЦРУ было достаточно могущественным, чтобы подмять под себя федеральное законодательство по борьбе с наркотиками даже на законодательном уровне. Так происходит и сегодня.

"Ребенок в трущобах, укравший буханку хлеба, понесет более суровое наказание, чем это", - цитирует обозреватель Карл Роуэн слова сенатора от штата Миссури Стюарта Саймингтона о деле Хоббса.⁵

При поддержке и с благословения ЦРУ несколько высших генералов Южного Вьетнама имели франшизы в торговле наркотиками. По словам Эла Маккоя, во главе синдиката стояли три человека: генерал ВВС Нгуен Као Ки, президент Тхиеу и премьер-министр Чан Тхьен Кхьем, которые работали рука об руку с Уильямом Колби, руководившим программой "Феникс".⁶

По словам Нгуена Нгок Хуэя, вьетнамского историка и бывшего профессора Гарварда, генерал Дан Ванг Куанг, адмирал Чунг Тан Канг, премьер-министр Кхьем, начальник ВВС Ки и начальник военного штаба при президенте Тхиеу, Као Ван Вьен, управляли рэкетом во Вьетнаме через своих жен.⁷

Ничто из этой официально санкционированной коррупции не было предано огласке, пока США не решили выйти из Вьетнама. Затем, когда это послужило интересам США (как в случае с Мануэлем Норьегой в Панаме в 1990 году), это стало так: "О, Боже! У нас на руках наркоторговцы. Мы больше не можем иметь дело с этими людьми".

Но дело в том, что ЦРУ организовало торговлю наркотиками на Дальнем Востоке и использовало ее для вознаграждения генералов и политиков, которые продвигали американскую политику, даже если она противоречила интересам их народа. Таким же образом ЦРУ покупает американских политиков.

Коррумпирование руководства страны для того, чтобы держать его в своем кармане, является неотъемлемой частью поддержания империи. Это хорошо отработанная колониальная политика. Два основных аспекта "Феникса" - контроль над людьми "верхнего эшелона" в иностранном правительстве путем их коррумпирования и терроризирование нижнего эшелона для подчинения - объединились в середине 70-х годов в Центральной Америке и взорвались в 1980-х годах в ходе "Иран-контрас".

В книге "Великий героиновый переворот" автор Хенрик Крюгер выдвинул теорию о том, что после потери Вьетнама и своих сетей в Юго-Восточной Азии ЦРУ переместило штаб-квартиру по борьбе с наркотиками в Мексику через наркоторговца Альберто Сицилия-Фалькона, кубинского изгнанника, появившегося в Мексике в 1973 году. Крюгер предположил, что ЦРУ ввело Сицилию-Фалькона в бизнес, используя старую сеть коррумпированных чиновников в Мексике "Французская связь". Мафия и ее связи во французском корсиканском преступном мире десятилетиями действовали там вместе с высокопоставленными мексиканскими политиками, генералами и силами безопасности, точно так же, как во Вьетнаме. Я подробно пишу об этом в своих книгах. Так или иначе, Сицилия-Фалькон утверждал, что он работает на ЦРУ и с теми же коррумпированными чиновниками, а его настоящая работа заключается в поставке оружия антикоммунистическим силам в Центральной Америке.

В 1977 году сенатор Сэм Нанн провел слушания по расследованию контрабанды оружия из США наркобаронам типа Сицилия-Фалькон и другим преступным организациям в Мексике.⁸ Это был настоящий скандал; президент Эчеверриа сказал в 1975 году: "Внешние силы пытаются дестабилизировать нашу страну".⁹

На слушаниях Нанна директор Бюро алкоголя, табака и огнестрельного оружия (ATF) заявил, что существует огромная наценка на оружие американского производства и что сотни людей контрабандой ввозят автоматические винтовки в Мексику. То же самое повторилось со скандалом Fast and Furious 40 лет спустя. Это дело также оказалось на рассмотрении Конгресса. В этом случае ATF разрешило контрабанду оружия в Мексику якобы для поиска крупных преступных боссов, никто из которых так и не был арестован. Оружие просто попало в руки преступников, как и пистолет, из которого был убит агент пограничного патруля США. Истинный замысел операции так и не был раскрыт.

Таким образом, коррупция, торговля наркотиками и оружием и "эскадроны смерти" не отделены друг от друга. Они систематически связаны и исторически зависят друг от друга. Это "Феникс".

ХИМЕНЕС: В какой степени это делается строго по политическим причинам - например, присоединиться к тому или иному картелю, потому что у них одна и та же цель - сохранить у власти или отстранить от власти одну и ту же группу людей в данной стране? Насколько это основано на получении финансовой выгоды от торговли наркотиками? Ваши мысли о том, как это проявляется на современных незаконных черных рынках.

ВАЛЕНТАЙН: Незаконная торговля наркотиками приносит около 300 миллиардов долларов в год в виде наличных денег, которые существуют вне бухгалтерского учета до тех пор, пока их не поместят в банк. Каждый хочет иметь купюру в 100 долларов США, поэтому большая часть наркодолларов оказывается в банках, где хранятся доллары США. На эти деньги покупается оружие, которое используется в политических целях, для свержения правительств, как, например, в Сирии. Нам часто говорят, что наркоденьги помогают поддерживать ИГИЛ и другие так называемые террористические группы.

Но невозможно, чтобы 300 миллиардов долларов, в какой бы валюте они ни были, плавали по мировой экономике незамеченными.

Великие белые отцы, контролирующие мировые финансы, знают, откуда они берутся и куда уходят. В ЦРУ есть новый цифровой отдел, который отслеживает все это. Мы говорим о людях, которые могут организовать экономические санкции против Ирана. Удивительно видеть, что они могут делать, но я не могу объяснить, как они это делают. Но эти 300 миллиардов долларов имеют много общего с покупкой лояльности людей. Контроль над этими 300 миллиардами долларов - очень приоритетная задача ЦРУ.

ХИМЕНЕС: Совершенно очевидно, что все это управляется сильными мира сего. Насколько то, что мы видим сегодня в таких местах, как северная Мексика, может быть связано с подготовкой эскадронов смерти, таких как Кайбилес в Гватемале? Несколько членов-основателей Лос-Сетас были кайбилами, а другие прошли обучение в Школе Америк. Официально они дезертировали из мексиканского спецназа и сами занялись торговлей наркотиками. Является ли это "эффектом бумеранга", когда люди, обученные тактике "Феникса", становятся плохими? Или это делается специально? Билл Конрой из Narco News провел большое расследование деятельности наркокартелей в Мексике, и он даже не считает их картелями. Он считает их фракциями самого мексиканского правительства, борющимися за контроль.

ВАЛЕНТАЙН: США проводят негласную политику контрабанды оружия воинствующим группировкам в северных штатах Мексики, которые ведут непрерывную борьбу против центрального правительства. Это один из способов поддержания слабости центрального правительства, чтобы Мексика никогда не смогла превратиться в сильного экономического или политического противника. США проводят такую же тайную политику в каждой стране к югу от Мексики. Хиллари Клинтон устроила переворот в Гондурасе в 2009 году.

Коррупция - лучший способ дестабилизации страны. Если высшие должностные лица страны коррумпированы и не представляют народ, то это не народное правительство. Америка позаботилась о том, чтобы это произошло в Мексике. Эту политику после Второй мировой войны начало проводить ЦРУ. Несколько президентов Мексики были агентами ЦРУ, работая не для продвижения политики, помогающей среднему народу, а для осуществления американской политики.

ЦРУ использует методы "Феникса", потому что эти методы можно скрыть, они доступны и эффективны. Ни одна страна не хочет, чтобы американские военные бомбили мексиканские деревни, поэтому олигархи объединяются и выполняют работу таким грязным способом. Политические группировки в Мексике борются за власть и деньги, и в погоне за краткосрочной прибылью они становятся пешками в двойной игре ЦРУ по дестабилизации Мексики, держа ее в постоянном состоянии насилия над собой. Сотрудники ЦРУ в Мексике способствуют этому, направляя торговлю оружием в обмен на наркотики и манипулируя ею. Как вы отметили, ЦРУ обучило некоторых мексиканских спецназовцев в одном из картелей современным методам партизанской войны. Противоборствующим картелям, вольно или невольно, вероятно, тоже помогало ЦРУ, просто чтобы держать их друг у друга на мушке. Это преступный мир, и здесь происходит многое, что никогда не становится достоянием общественности.

Никто об этом не говорит, но у ЦРУ есть оперативный сотрудник, занимающийся тайными действиями в каждой провинции и в каждом штате Мексики, в том числе вдоль границы. Эти сотрудники ЦРУ работают с местными агентами УБН, подчиняясь совместному центру, а также центрам по борьбе с терроризмом и наркотиками в Мехико. Как и в "Fast and Furious", они следят за сетями "оружие в обмен на наркотики", чтобы 1) шантажировать политических боссов и превращать их в своих агентов, и 2) держать различные картели вооруженными и воюющими друг с другом. Они не заинтересованы в разоружении Мексики. Если Трамп будет избран и построит стену, ЦРУ установит в ней потайные люки.

На другом конце путепровода, как показал Гэри Уэбб, они контролируют доставку наркотиков бесправным меньшинствам Америки, которых полиция натравливает друг на друга и использует как товар для тюрем, где они затем эксплуатируются в качестве рабов. Здесь социальная инженерия основана на институциональном расизме. Опять же, об этом запрещено говорить, но люди это видят. За этим стоят очень сложные методы социальной инженерии, и людям из Black Lives Matter трудно сформулировать это. И даже если они находят язык, СМИ закрывают им рот, потому что запрещено говорить о систематических репрессиях. Мы - свободная страна, и это не должно быть возможным.

ХИМЕНЕС: Я полностью согласен со всем, что вы сейчас сказали. Идея заключается в том, чтобы коррумпировать иностранных лидеров и держать их в своем кармане. Нет лучшего примера, чем Мексика, и, как вы только что упомянули, это происходит прямо у наших границ.

Я хочу прочитать небольшой отрывок из вашей книги, чтобы проиллюстрировать этот момент. Вы цитируете офицера сальвадорской армии Рикардо Кастро. Он руководил "эскадроном смерти" в Сальвадоре и описал то, что они делали, как своего рода ежедневную рутину. Он сказал: "Обычно мы устраняем всех. Обычно мы приходим с информатором, который является частью патруля и который сдал этих людей. Когда вы сдаете кого-то, часть вашего обязательства - показать нам, где он находится, и идентифицировать его. Мы приходили и стучались в дома людей. Они выходили из дома, и мы всегда говорили им, что мы - левые, и мы здесь потому, что вы не хотите с нами сотрудничать или что-то еще. А потом мы их всех уничтожали, всегда с помощью мачете".¹⁰

Это именно то, что мы видим сегодня в Мексике: картели приходят в чей-то дом, всегда с мачете. Опять же, это не совпадение. Я всегда был поклонником рэпа и хип-хопа, таких групп, как NWA и Public Enemy в начале и середине 90-х годов, и тогда я слышал через эту музыку, что ЦРУ завозило наркотики в южную часть центрального Лос-Анджелеса, чтобы нейтрализовать черное население. Это стало городской легендой. Затем Гэри Уэбб познакомил нас и весь мир с Freeway Рики Росса, и это подтвердило, что ЦРУ действительно способствует поставке крэк-кокаина в Лос-Анджелес. Это делается по политическим и финансовым причинам, а также как средство социальной инженерии через торговлю наркотиками. Они могут создать такой кризис, как эпидемия крэка.

ВАЛЕНТАЙН: Эти вещи были запланированы 70 лет назад. После Второй мировой войны большие умы в промышленности и правительстве готовились к управлению миром. Так что это не то, что фокусник вытащил из шляпы. Если вы читаете новости, американцев каждый день удивляет институционализированный расизм и сопутствующий ему цикл насилия: полицейские убивают чернокожего, а затем чернокожий убивает нескольких полицейских. Мы видим это каждый день своей жизни, но это всегда "новости", которые характеризуются как отклонение. Но все эти вещи и то, как они происходят, были спланированы десятилетия назад. Уже тогда было известно, что социальная инженерия будет более мощным оружием, чем атомная бомба.

ЦРУ и военные нанимают самых умных антропологов, социологов и психологов, чтобы выяснить, как это сделать. Они довели это до науки под названием "Человеческие факторы". То, как они довели до совершенства такие вещи, как "Феникс", находится за пределами моего понимания. Я не вожу новейший Ламборгини. У меня "Тойота". Я смог понять некоторые из этих вещей 30 лет назад, но методы предотвращения того, чтобы люди узнали об этом, также улучшились, и теперь труднее, чем когда-либо, узнать, что именно происходит.

Вот почему вам необходим широкий исторический взгляд. Если вы сосредоточитесь только на том, что происходит сейчас, вы каждый день будете шокированы тем, что видите. Нам необходимо развить коллективное историческое сознание, чтобы понять ситуацию и быть в состоянии что-то с ней сделать, чтобы перестать ежедневно подвергаться манипуляциям со стороны прессы. Средства массовой информации приучают нас, как подростков, переписывающихся в сексуальных сетях, концентрировать внимание на вещах, которые не имеют ничего общего с тем, как контролируется наше восприятие событий. Важно, чтобы люди смотрели на вещи шире и пытались оценить их в перспективе, не только чтобы понять, что происходит сейчас, но и чтобы увидеть, куда все движется в будущем, и найти способ справиться с этим.

ХИМЕНЕС: Я не могу не согласиться с тем, что вы только что сказали, Даг. Я слежу за этими историями по мере их появления - например, за новостями о преследовании налоговой службой определенных политических групп и журналистов альтернативных изданий, или за скандалом Эдварда Сноудена с АНБ - и я обнаруживаю, что попадаю в эту ловушку. Мне приходится проверять себя и говорить: "Помедленнее, давайте еще раз проанализируем все это", используя более широкий исторический взгляд, потому что это не ошибки, интервенционизм за рубежом, неудачи в Ираке и Афганистане. Это сделано специально, и если вы понимаете исторический контекст, вы можете лучше понять, что происходит.

ВАЛЕНТАЙН: Средствам массовой информации нужен ежедневный кризис. Новости не могут продержаться более 24 часов без обновления; им нужен новый заголовок, чтобы привлечь внимание людей, чтобы они могли им что-то продать. Конечно, партийная политика - это яд, и от нее нет толку. Бесконечные препирательства создают политический тупик в правительстве, который мы наблюдаем; тем временем бюрократии становятся все более могущественными.

Когда я только начинал изучать УБН, я рассматривал его предшественника - Бюро по борьбе с наркотиками, которое было создано в 1930 году. До 1968 года его бюджет составлял 3 миллиона долларов, а численность агентов - 300 человек. Сейчас в одном только Нью-Йорке 600 агентов, и эта отрасль настолько прибыльна, что Конгресс ежегодно выделяет УБН около 20 миллиардов долларов. У него есть так называемый Отдел специальных операций, о котором пару дней назад рассказывало агентство Рейтер.¹¹

Отдел специальных операций (SOD) УБН был создан в 1994 году для борьбы с Пабло Эскобаром. Это было подразделение из 12 человек из ЦРУ, ФБР и АНБ, организованное по модели "Феникс". Для поиска Эскобара оно использовало новейшие технологии наблюдения. За последние 20 лет SOD превратился в гигантский центр типа "Феникс" в УБН с сотнями агентов. Через АНБ они прослушивают разговоры каждого под предлогом того, что кто-то может иметь отношение к наркоторговле. Эта информация используется в политических и экономических целях бюрократами, которые руководят этими операциями в течение десяти лет. После увольнения из АНБ, УБН или ЦРУ их начальники идут работать в корпорации, которые извлекают выгоду из знаний, полученных в ходе этих секретных операций по слежке, потому что, несмотря на то, что они говорят публично, они не выбрасывают лишнюю информацию. Они используют ее для своей личной выгоды. В наше время участие в шпионском бизнесе в качестве агента УБН или ЦРУ действительно выгодно, потому что это на всю жизнь. Это еще один способ, которым ЦРУ развратило наше общество.

ХИМЕНЕС: Абсолютно. Что касается взаимосвязи между УБН, ЦРУ и АНБ, на этой неделе появилась информация о том, что АНБ действительно снабжает УБН информацией, которую они собирают с помощью этих программ прослушивания, чтобы выйти на мелкого контрабандиста наркотиков. Такая информация для такого человека, как вы, Даг, который следит за историей этого дела, вероятно, не является неожиданностью.

ВАЛЕНТАЙН: В своей книге я рассказываю, как АНБ и УБН занимались этим в 1970 году. В этом нет ничего нового. Опасно то, что разведданные, которые УБН получает от ЦРУ и АНБ, недопустимы в суде. ЦРУ может помогать наркоторговцу и использовать его в качестве агента, просто прослушивая его. Если ЦРУ прослушивает наркоторговца, УБН не может привлечь его к суду, и парень получает лицензию на торговлю.

Сначала Управление по борьбе с наркотиками было недовольно. Но через десять лет руководители увидели надпись на стене и присоединились к веселью и играм. ЦРУ коррумпировало УБН так же, как оно коррумпирует иностранные правительства. ЦРУ развращает АНБ и военных точно так же. Оно коррумпирует наши бюрократические структуры так же, как коррумпирует иностранные правительства. Они говорят, что это ради национальной безопасности, но на самом деле это ради денег.

Дело дошло до того, что Министерство юстиции разрешает УБН лгать. Они не могут сказать, что получили улики из прослушки ЦРУ, как они на самом деле делали, поэтому они говорят, что получили их от конфиденциального информатора, имя которого, по их словам, они не могут раскрыть. Они представляют эту выдумку в качестве доказательства в суде. Судьи, которые также были коррумпированы, не спрашивают, откуда это взялось, и обвиняемый отправляется в тюрьму на 20 лет.

Мораль этой истории такова: чтобы попасть в тюрьму, больше не обязательно совершать преступление. Правоохранительные органы могут подставить вас и отправить в тюрьму за плохие мысли. Власть имущие координируют все бюрократические структуры по модели "Феникса", и все они коррумпированы, потому что это самый эффективный способ обеспечить политический контроль. Если бюрократы нарушают Билль о правах, они могут владеть двумя домами и позволить себе тайную жену, могут отправить своих детей в лучшие колледжи. Все наши демократические институты настолько коррумпированы, вовлечены в такое количество незаконных действий, что их основное внимание сейчас сосредоточено на том, как сохранить это в тайне.

ХИМЕНЕС: Ранее вы назвали ЦРУ преступным заговором, и я думаю, что это правда. Как вы только что упомянули, именно так поддерживается социальный порядок с помощью инспирированной нестабильности, даже в нашей собственной стране. Многое из того, что когда-то было преступным, стало стандартной рабочей процедурой.

Просто чтобы подчеркнуть ваши слова о сборе информации и разведке: Рассел Тайс, разоблачитель АНБ, несколько недель назад дал интервью Питеру Б. Коллинзу и Сибел Эдмондс из Boiling Frogs Post, в котором он сказал, что все содержимое всех наших разговоров - телефонных, электронных или иных - действительно собирается и хранится.¹² И не только это, они также нацелены на каждого человека в стране, включая политиков, конгрессменов, даже самого Барака Обаму с тех пор, как он был сенатором.

Итак, чтобы еще раз подчеркнуть вашу мысль, речь идет о коррумпировании и компрометации лидеров страны, чтобы держать их под контролем. Мы можем посмотреть на программу ФБР COINTELPRO и на то, как она была направлена на такие политические группы, как "Черные пантеры". Когда они были полностью дестабилизированы, дискредитированы и расколоты, члены "Черных пантер" стали создавать такие группы, как "Кровавые" и "Крипы" в Южном Централе и других местах по всей стране. Все это взаимосвязано и объясняет, как мы оказались в том бардаке, в котором сейчас находимся. Ранее я смеялся, когда мы говорили об этом, но это просто защитный механизм, чтобы не кричать об этом безумии.

ВАЛЕНТАЙН: Еще один защитный механизм - читать правильные книги, например, книгу Сэма Гринли "Страшила, который сидел у двери". Сорок лет назад чернокожие люди знали обо всем, что происходит сейчас. Для них ничего не изменилось, разве что бюрократия, которая их подавляет, стала более мощной. Как я уже упоминал, с момента создания Бюро по борьбе с наркотиками в 1930 году и до 1968 года чернокожим агентам не разрешалось становиться начальниками и руководить белыми. Правоохранительные органы по борьбе с наркотиками всегда управлялись приверженцами превосходства белых с целью лишения свободы чернокожих, мексиканцев и всех, кого считали неполноценными. Ничего не изменилось. Присутствие чернокожего президента не изменило эти бюрократические структуры. Они по-прежнему существуют с этой целью в уме, и, несмотря на видимость, политика остается той же самой.

ХИМЕНЕС: Я понимаю. В заключение я хотел бы прочитать из последней главы "Программы Феникс". Это идеальный способ закончить нашу беседу. Я хотел бы, чтобы люди послушали и задумались о том, что происходит сегодня не только в других частях света, но и в пределах наших собственных границ.

Вы заканчиваете книгу этим абзацем: "Где сегодня можно найти 'Феникс'? Везде, где левые или правые правительства используют вооруженные силы и силы безопасности для навязывания своих идеологий под эгидой борьбы с терроризмом. Ищите 'Феникс' там, где полицейские посты опоясывают крупные города, где подразделения военизированной полиции патрулируют на бронированных машинах" - это похоже на Бостон всего несколько месяцев назад - "и везде, где вооруженные силы проводят операции по борьбе с повстанцами. Ищите 'Феникс' там, где чрезвычайные указы используются для приостановления надлежащего судебного процесса; где диссидентов интернируют на неопределенный срок; где диссидентов забирают и депортируют. Ищите 'Феникс' везде, где силы безопасности используют информаторов для выявления диссидентов; где силы безопасности ведут досье и компьютерные черные списки на диссидентов; где силы безопасности проводят тайные расследования и слежку за диссидентами; и где силы безопасности (или нанятые ими головорезы) преследуют и убивают диссидентов, и где такие действия не освещаются прессой".

И снова, просто примите это и подумайте о том, что происходит не только во всем мире, но и в нашей стране, в нашей предполагаемой стране свободных и храбрых людей.

Итак, Даг, ваши последние мысли по этому поводу, прежде чем мы завершим разговор.

ВАЛЕНТАЙН: Я бы сказал, что все дело в сознании. Это звучит как фальшивый термин из 60-х. Но если вы осознаете проблему, вы увидите выход.

 

 

 

| Глава 14 |
ПРОЕКТ GUNRUNNER

 

КЕН МАККАРТИ: Добро пожаловать на Brasscheck TV. Наш гость сегодня - Даг Валентайн. Мы поговорим о проекте Gunrunner и операции Fast and Furious. Проект Gunrunner начался при администрации Буша и продолжился при Обаме, и вот его история.

Бюро алкоголя, табака и огнестрельного оружия разрешало и поощряло людей с криминальным прошлым и известными связями с мексиканскими картелями покупать оружие в магазинах в Аризоне и отправлять его в Мексику. Было задействовано более 1000 единиц оружия военного образца. ATF не только разрешило это, но и обеспокоило владельцев оружейных магазинов в Аризоне. Они говорили ATF: "Этот парень постоянно приходит и покупает 20 или 30 штук АК-47. Не могли бы вы проверить его? Похоже, у него криминальное прошлое". А ATF отвечало: "Пусть покупает".

Часть оружия попала в Мексику. Часть из него было вовлечено в преступления. В одном случае из этого оружия был убит агент пограничной службы США. Такова официальная история. Теперь выяснилось, что около дюжины наркокартелей в Мексике действовали независимо друг от друга в течение многих лет. Они процветали и не лезли друг другу в душу. Все были счастливы. Затем в 2006 году разразилась война, и они начали убивать друг друга, а также множество мирных жителей Мексики. Было убито около 50 000 человек, часто очень жестоким образом. У одного из картелей, Лос-Сетас, интересная родословная. В его состав входят люди, прошедшие подготовку в спецназе США. Их обучали убивать лидеров наркокартелей, а затем они решили, что им лучше управлять собственным картелем.

Член картеля Синалоа, Висенте Замбада-Ниебла, в настоящее время находится в тюрьме в США "по обвинению в незаконном обороте кокаина и героина на сумму более миллиарда долларов".¹ Адвокат Замбады утверждает, что с конца 1990-х годов картель Синалоа предоставляет различным правоохранительным органам США информацию о других картелях. Они помогают США устранять своих конкурентов, а в обмен получают разрешение на ввоз в США неограниченного количества наркотиков. Чикаго является одним из основных пунктов перевалки.

Итак, Даг, был ли когда-нибудь случай, когда правительство США через свои различные правоохранительные органы давало наркоторговцам поблажки в обмен на что-то другое? Как часто это происходит и как далеко это уходит в прошлое?

ВАЛЕНТАЙН: Старый агент ФБН, Ленни Шрайер, однажды сказал мне: "Ты можешь вести дела только в том случае, если твой информатор продает наркотики". Так что, да; это не только происходило, но и происходит до сих пор, но предоставление дилерам свободного доступа к наркотикам - это фундамент, на котором зиждется федеральное законодательство по борьбе с наркотиками. Как только вы осознаете это, вы должны посмотреть дальше, на политический и экономический контекст, который делает такую внеправовую практику возможной. Позвольте мне объяснить.

В 1920-х годах США поддержали Чан Кайши, чья партия Гоминьдан боролась с коммунистами и несколькими другими военачальниками за контроль над Китаем. США конкурировали с другими колониальными странами за контроль над Китаем, который имел дешевую рабочую силу и приносил миллиардные прибыли американским корпорациям и инвесторам. Проблема заключалась в том, что Гоминьдан поддерживал себя за счет торговли опиумом. Это хорошо задокументировано в дипломатических телеграммах между правительством США и его представителями в Китае. Историки Киндер и Уолкер говорят, что комиссар Бюро по борьбе с наркотиками Гарри Анслингер "явно знал о связях между Чаном и торговцами опиумом".²

Анслингер знал, что Шанхай был "главным производителем и экспортером наркотиков на незаконные мировые рынки" через синдикат, контролируемый Ду Юэшэном, криминальным авторитетом, который способствовал кровавому восхождению Чана к власти в 1927 году. Уже в 1932 году Анслингер знал, что министр финансов Чана был покровителем Ду. С 1929 года у него были доказательства того, что американские тонги получали наркотики Гоминьдана и передавали их мафии. Посредники работали с торговцами опиумом, гангстерами вроде Ду, японскими оккупационными силами в Маньчжурии и доктором Лансингом Лингом, "который снабжал наркотиками китайских чиновников, выезжающих за границу". В 1938 году Чан Кайши назначил доктора Линга главой Департамента по контролю за наркотиками.³

В октябре 1934 года атташе казначейства в Шанхае "представил отчеты, уличающие Чан Кайши в поставках героином в Северную Америку". В 1935 году атташе сообщил, что суперинтендант морской таможни в Шанхае "действовал как агент Чан Кайши в организации подготовки и отправки наркотиков в Соединенные Штаты".⁴

Эти отчеты попадали на стол Анслингера, поэтому он знал, какие чиновники и торговые представительства Гоминьдана поставляют наркотики американским фирмам и какие американские мафиозные наркогруппировки их покупают. Он знал, что эти компании отчисляли процент от прибыли на финансирование режима Чана.

После захвата Шанхая японскими войсками в августе 1937 года Анслингер был еще менее готов честно разобраться в ситуации. К тому времени Ду заседал в муниципальном совете Шанхая вместе с Уильямом Дж. Кесвиком, директором судоходной компании Jardine Matheson.⁵ Через Кесвика Ду нашел убежище в Гонконге, где его приветствовала шайка британских колониалистов, занимавшихся свободной торговлей, чьи судоходные и банковские компании получали огромные доходы, позволяя Ду навязывать свои наркотики незадачливым китайцам. Доходы были поистине огромными: по словам полковника Джозефа Стилуэлла, военного атташе США в Китае, в 1935 году было "восемь миллионов китайских героиновых и морфиновых наркоманов и еще 72 миллиона китайских опиумных наркоманов".⁶

Анслингер попытался свести проблему к минимуму, солгав и сказав, что американцев это не касается. Но окончательные решения принимали его боссы в Вашингтоне, и с точки зрения их национальной безопасности прибыль позволила Гоминьдану приобрести у торговца оружием Уильяма Поули истребители на 31 миллион долларов для борьбы с коммунистами, и это превзошло все моральные дилеммы, связанные с торговлей с японцами или зависимостью американцев.

Все это задокументировано. Проверьте источники, на которые я ссылаюсь в своих книгах. Кроме того, конгрессмены и сенаторы США, входящие в китайское лобби, тоже наживались на бизнесе "оружие в обмен на наркотики". Они получали откаты в виде средств на избирательную кампанию, а взамен закрывали глаза, пока Анслингер говорил им, что наркотики остаются за границей. После 1949 года китайское лобби манипулировало общественными слушаниями, а Анслингер подделывал бухгалтерскую отчетность, чтобы Народную Республику обвинили во всех наркотиках, поступающих с Дальнего Востока. Все делали деньги, а после 1947 года операция проводилась с Тайваня при содействии ЦРУ.

Участие правительства США в незаконном наркобизнесе было институционализировано во время Второй мировой войны. Работая в штабе генерала Джозефа Стилвелла в 1944 году, сотрудник дипломатической службы Джон Сервис докладывал из Куньмина, города, где располагались штаб-квартиры "Летающих тигров" и УСС, что националисты полностью зависят от опиума и "неспособны решить проблемы Китая".

Отчеты Сервиса способствовали решению администрации Трумэна не приходить на помощь Чан Кайши в конце войны. В отместку начальник разведки Чана, генерал Тай Ли, поручил своим агентам в Америке обвинить Сервиса в утечке боевых планов Гоминьдана в левацкий информационный бюллетень. Сервис был арестован. После того как с Сервиса были сняты все обвинения, китайское лобби продолжало нападать на его личность в течение следующих шести лет. Он был подвергнут восьми слушаниям о лояльности и уволен из Госдепартамента в 1951 году.

Преследование Сервиса было честным предупреждением о том, что любой, кто свяжет националистических китайцев с контрабандой наркотиков, будет, как минимум, заклеймен как сторонник коммунистов, а его репутация будет разрушена. Именно так и сегодня защищается операция по борьбе с наркотиками в США, хотя засекреченность этой операции улучшилась, а разоблачители замазываются другими способами.

После Второй мировой войны управление государственным участием в незаконной торговле наркотиками было передано ЦРУ, поскольку оно могло тайно проводить операции по поддержке, в частности, националистических китайцев на Тайване. ЦРУ также передислоцировало и снабжало одну из армий Чана в Бирме. Эта армия Гоминьдана поддерживала себя за счет торговли опиумом, а ЦРУ переправляло опиум в места, где он перерабатывался в героин и продавался мафии. Другие бюрократические структуры – военные, Госдепартамент, министерство юстиции и финансов - обеспечивали защиту вместе с конгрессменами и сенаторами из китайского лобби, которые контролировали ту небольшую информацию, которая становилась достоянием общественности.

В это уравнение вписывается и Мексика. История отношений США с Мексикой является определяющим фактором того, почему в Мексике сейчас процветает бизнес "наркотики в обмен на оружие". Это во многом связано с тем, что Соединенные Штаты относятся к Мексике не как к союзнику, каким был националистический Китай против коммунистов, а как к постоянной угрозе, которую необходимо постоянно дестабилизировать. США дестабилизируют Мексику с тех пор, как Мексика сделала рабство незаконным. Американские рабы бежали в Мексику, и южные штаты рассматривали это как акт войны. Ополченцы из южных штатов совершали рейды в Мексику, чтобы вернуть своих рабов, а Мексика давала рабам убежище.

Здесь присутствует большая доза традиционного американского расизма. Мексиканцы считаются неполноценными. Считается, что они необразованные, а все иммигранты - преступники и бедняки. Так что это тоже важный элемент.

Вражда усилилась во время Первой мировой войны, когда Мексика вступила в отношения с Германией. Посмотрите на знаменитую телеграмму Циммермана.⁷ С тех пор США опасаются, что Мексика с ее обнищавшим населением питает коммунистические симпатии. Они делают все возможное, чтобы поддержать элиту и помочь ей жестоко расправляться с низшими классами и подавлять их, чтобы они не могли организоваться политически и экономически. С помощью правительства американские корпорации подкупают элиту, управляющую гражданскими и политическими институтами, так чтобы Мексика никогда не смогла поддержать прогрессивные страны Латинской Америки.

Массовое убийство в Тлателолко в Мехико в 1968 году является примером усилий ЦРУ по подавлению политических реформ в Мексике. Еретик из ЦРУ Фил Эйджи стал свидетелем этого события и написал о нем. Это была мексиканская версия площади Тяньаньмэнь, но 300 демонстрантов, которые были расстреляны, по слухам, были коммунистами, поэтому кровавая бойня, по мнению американской прессы, была оправдана. Как любил говорить Рональд Рейган, Мексика - это "наш задний двор". Людям внушили страх, что мексиканские лидеры рабочих, фермеры и социологи собираются вторгнуться и завоевать нас, поэтому мы должны были убить их в целях самообороны. Вот в каком контексте вы должны рассматривать эти вещи. Коммунизм против капитализма. Белое против черного. Сегодня Дональд Трамп играет на тех же страхах.

МАККАРТИ: Итак, "Fast and Furious" была не просто неудачной операцией по перехвату оружия. Предположительно, целью США, по словам адвоката Висенте Замбада-Ниебла, было создание мегакартеля. Имеет ли это какой-то смысл, исходя из вашего опыта наблюдения за тем, как разворачиваются подобные события?

ВАЛЕНТАЙН: Я думаю, что мегакартель - это ЦРУ. Возможно, для целей ЦРУ было бы выгодно иметь один центральный картель в Мексике. Но, безусловно, ни одна другая организация в мире не знает столько о наркоторговле. ЦРУ располагает компьютерными системами, содержащими любую информацию о каждом наркоторговце и о каждой наркогруппировке; оно знает, где они имеют банки и куда вкладывают деньги; оно может предсказать их действия, будь то в Афганистане или Мексике. Оно использует всю эту информацию для манипулирования событиями.

С 1973 года ЦРУ контролирует разведку наркотиков США по всему миру. Эта функция была отобрана у УБН и передана ЦРУ, которое является невидимой рукой в этой мелодраме Fast and Furious. ATF и УБН - соломенные человечки в этой драме; как правоохранительные органы, они выпячиваются перед ЦРУ. Но именно ЦРУ и Госдепартамент организуют то, что происходит в Мексике, потому что, попросту говоря, американские правоохранительные органы не имеют в Мексике никаких полномочий.

Озабоченность Госдепартамента политическими отношениями в регионе превосходит любые озабоченности правоохранительных органов. Любая правоохранительная операция, проводимая в иностранном государстве, должна быть одобрена Госдепартаментом и ЦРУ. ЦРУ имеет последнее слово по поводу вербовки кого бы то ни было американскими правоохранительными органами в Мексике. Если я работаю в УБН или ATF и хочу завербовать картель Синалоа или кого-либо из картеля, я должен согласовать это с ЦРУ. ЦРУ проводит проверку, чтобы выяснить, не работает ли этот парень на русских или северокорейцев. ЦРУ всегда беспокоится, что мексиканцы работают на наших врагов. Вы всегда слышите о "Хезболле" в Мексике. Поэтому ЦРУ контролирует всех информаторов, завербованных УБН и ATF в Мексике, и СМИ знают об этом. Каждый репортер, который работает с мексиканской тематикой, знает об этом, но если они расскажут вам, их обвинят, как Джона Сервиса или Челси Мэннинг, в пособничестве врагу. Если они расскажут, они раскроют секреты национальной безопасности.

Поэтому СМИ не позволяют упоминать о том, что ЦРУ планирует маленькие мелодрамы, которые вы видите. Сценарий пишут политики в Белом доме и Конгрессе. ЦРУ проводит свои незаконные операции, а если одна из них проваливается, это сваливают на какое-нибудь незадачливое правоохранительное агентство. Поэтому представление общественности об этих операциях полностью искажено.

Цель ЦРУ иметь информатора в каком-нибудь мексиканском картеле или управлять мегакартелем не имеет ничего общего с правоохранительной деятельностью. ЦРУ - это не правоохранительное агентство. Это наша мафия, действующая в иностранных государствах. Я не знаю, каких политиков и бизнесменов ЦРУ поддерживает в Мексике через эти операции "оружие в обмен на наркотики". Но это именно то, о чем идет речь. Речь идет о продвижении политиков и бизнесменов, которые будут проводить полезную для Америки политику, подавляя при этом мексиканский народ. Именно эти мотивы стоят за тем, кого ЦРУ выбирает в качестве информатора в том или ином картеле.

МАККАРТИ: Итак, ATF, ФБР - это козлы отпущения.

ВАЛЕНТАЙН: Остальные агентства - да, но ФБР никогда не является козлом отпущения. У ФБР также есть мандат "внутренней безопасности". Иногда возникает конфликт, но ЦРУ будет работать с ФБР, чтобы свалить вину на кого-то другого. Цель ЦРУ - заставить иностранные государства подчиняться американской политике. ФБР защищает США от любых левых угроз. Егоконтрразведывательные операции распространяются на Мексику, но они засекречены, и вы никогда не услышите о них в новостях. О ФБР в таком контексте в новостях тоже не говорят.

ФБР является главным правоохранительным органом правительства США, но оно не имеет полномочий по отношению к ЦРУ. По этой причине оно сопротивлялось созданию ЦРУ. При Джоне Эдгаре Гувере ФБР до 1963 года также отрицало существование организованной преступности и мафии. До признания этого факта прошли десятилетия, потому что эти проходимцы были антикоммунистами и проводили расовые репрессии.

В 1951 году сенатор Эстес Кефаувер, пытаясь разграничить полномочия, сформировал комитет по расследованию организованной преступности. Комитет вернулся к расследованию контрабанды наркотиков в Мексике. Это есть в моих книгах.

Согласно отчету Госдепартамента от 14 июля 1947 года, китайские националистические силы в тот момент "продавали опиум в отчаянной попытке заплатить войскам, все еще сражающимся с коммунистами". Комиссар Бюро по борьбе с наркотиками Гарри Анслингер знал, что наркотики Гоминьдана попадают в Мексику. В отчете Анслингеру за ноябрь 1946 года руководитель ФБН в Новом Орлеане сообщил, что "многие китайцы, пользующиеся авторитетом и влиянием, получают средства от этой незаконной торговли" и что "на недавнем съезде Гоминьдана в Мехико было отмечено широкое привлечение средств для дальнейшего функционирования опиумной торговли". Агент поименно перечислил основных китайских торговцев.

В феврале 1947 года атташе Казначейства Долор Делаграв, бывший офицер УСС, сообщил из Мехико о существовании трех крупных наркогруппировок, но он не упомянул о связях Вирджинии Хилл с Альбертом Спитцером и Альфредом К. Блюменталем. В доме Вирджинии Хилл 15 июня 1947 года был убит Багси Сигел.

В 1939 году Мейер Лански отправил Хилл в Мексику, где она соблазнила ряд "ведущих политиков, офицеров армии, дипломатов и полицейских чиновников".⁸ Вскоре Хилл стала владелицей ночного клуба в Нуэво-Ларедо и начала совершать частые поездки в Мехико вместе с доктором Маргарет Чанг. "Мама" Чанг была почетным членом Хип Синг Тонг и служила лечащим врачом "Летающих тигров", частной авиакомпании, созданной под руководством светила китайского лобби генерала Клера Ченно для доставки грузов националистам в Куньмин, город, пропитанный агентами УСС и опиумом.

Как сообщил журналист Эд Рид в книге "Любовница и мафия", ФБН знало, что доктор Чанг "занимается наркотиками в Сан-Франциско".⁹

Чанг принимала крупные денежные выплаты от Сигела и Хилла и поставляла наркотики Гоминьдана для Хилл в Новом Орлеане, Лас-Вегасе, Нью-Йорке и Чикаго. И все же, несмотря на то, что агенты ФБН "держали ее под постоянным наблюдением в течение многих лет", они "так и не смогли завести на нее дело".¹⁰

Почему? Потому что ее защищали многочисленные влиятельные друзья в Вашингтоне, включая адмирала Честера А. Нимица.

Агент Джо Белл, окружной начальник ФБН в Чикаго, предположил, что убийство Сигела "открыло путь к полному контролю мафии над незаконным распространением наркотиков в Калифорнии".¹¹

Белл имел в виду связанную с этим операцию по контрабанде наркотиков, которую Лански начал в Мексике в 1944 году под руководством Гарольда "Счастливчика" Мельтцера. Описываемый как "человек, который больше всего боялся, что Багси захватит Мексику", Мельтцер основал свою операцию в Ларедо, по воле судьбы расположенном прямо через границу от ночного клуба Хилл. Он работал с мексиканским консулом в Вашингтоне, который находил поставщиков и подкупал пограничников, а также переправлял наркотики мафии в Калифорнию. Мельтцер, которого финансировал Лански, путешествовал между Мехико, Кубой, Гонконгом и Японией.

Мельтцер время от времени работал на ЦРУ, и в декабре 1960 года ЦРУ попросило его присоединиться к команде убийц. Его близость к Вирджинии Хилл в Ларедо позволяет предположить, что он был получателем наркотиков доктора Чанг из Гоминьдана. Если это так, то Сигел мог быть убит не мафией, а агентами правительства США, поскольку захват Багси контроля над мексиканскими связями ЦРУ грозил разоблачением защищенной гоминдановской операции доктора Чанг. Даже способ убийства Сигела – двумя выстрелами из винтовки в голову - был охарактеризован как очень "не гангстерский".¹²

Анслингер знал, что Спитцер и Блюменталь были сообщниками Лански и что крупные партии опиума шли из Мексики "под полицейским конвоем", но ФБН ничего не предпринимало. В 1948 году ФБН заявило, что Мексика является источником половины запрещенных наркотиков в Америке - но ничего не предприняло, потому что торговля наркотиками позволила ЦРУ, созданному в 1947 году, дестабилизировать мексиканское правительство. ЦРУ, очевидно, связало капитана Рафаэля Чаварри, основателя мексиканской версии ЦРУ, Федерального управления безопасности (DFS), с главным мексиканским контрабандистом наркотиков Хорхе Морено Шове.

По словам Питера Дейла Скотта, в этот момент ЦРУ "оказалось втянутым в интриги с наркотиками и защиту DFS, своего родственного агентства".¹³

К 1950 году Шове получал наркотики от новой французской связи Лански-Лучано, а связанный с мафией бывший мэр Нью-Йорка Уильям О'Дуайер стал послом США в Мексике.

Все это было известно сенатору Кефауверу. Он и другие высокопоставленные правительственные чиновники также знали, что фаустовский договор правительства с мафией во время Второй мировой войны позволил мафиози проникнуть в основную часть Америки. В обмен на услуги, оказанные во время войны, боссы мафии были защищены от судебного преследования за десятки нераскрытых убийств, включая убийство 11 января 1943 года в Нью-Йорке издателя газеты Il Martello Карло Трески.

В 1951 году мафия была огромной проблемой, эквивалентной терроризму сегодня. Но она также была защищенным филиалом ЦРУ, которое кооптировало преступные организации по всему миру и использовало их в своей тайной войне против Советов и красных китайцев. Мафия сотрудничала с Дядей Сэмом и вышла из Второй мировой войны воодушевленной и сильной. Она контролировала города по всей стране. Конгресс рассмотрел этот беспредел через Комитет Кефаувера.

Эстес Кефаувер был сенатором-демократом от штата Теннесси, целью которого было баллотироваться на пост президента в 1952 году. Его план состоял в том, чтобы добиться благоприятного внимания на национальном уровне, разоблачив роль мафии в политической коррупции и трудовом рэкете. Для того чтобы приступить к столь опасной миссии, амбициозному сенатору требовалось лишь одобрение президента Трумэна и председателя судебного комитета Пэта Маккаррана, ярого сегрегациониста, антикоммуниста и основателя китайского лобби.

Консерватор, не любивший демократов из Большого города, Маккарран признавал саморекламные достоинства идеи Кефаувера. Но в Неваде доминировали деятели организованной преступности, настолько, что Маккаррана в шутку называли "сенатором азартных игроков". Поэтому он решил сам провести расследование. Затем сенатор Джо Маккарти заявил, что у него есть список из 205 человек в Государственном департаменте, которые были "известными членами" американской коммунистической партии. В этот момент Маккарран был озабочен созданием Подкомитета по внутренней безопасности и подключением к политически более перспективной охоте на коммунистов. Не имея возможности вести оба проекта одновременно, он договорился с Кефаувером.

В 1951 году Кефаувер создал Специальный комитет по расследованию организованной преступности в межгосударственной торговле и сразу же натолкнулся на препятствие. Расследуя деятельность так называемого "игорного синдиката", он должен был разоблачить связи мафии с покровителями Джона Эдгара Гувера из истеблишмента, поэтому Гувер не разрешил агентам ФБР работать следователями в Комитете. Гувер заявил, что он слишком занят спасением страны от коммунистов, и что было бы контрпродуктивно направлять ресурсы ФБР на расследование азартных игр и наркотиков, которые он считал преступлениями по обоюдному согласию.

Поэтому Кефаувер обратился за помощью к комиссару Анслингеру, и Анслингер назначил своих лучших агентов в качестве свидетелей-экспертов и следователей. Кефаувер и его команда агентов ФБН посетили крупные города, провели расследование и в конце концов установили, что "схема отдела нравов ... передала контроль над платежами за нравы нескольким чиновникам и деморализовала правоохранительные органы в целом".¹⁴

Комитет пришел к выводу, что местные правоохранительные органы управляют местной преступностью и что федеральные агентства бессильны остановить ее. Уличные полицейские брали откупные от сутенеров, игроманов и наркоторговцев и перечисляли процент своим боссам, которые перечисляли еще один процент назначившим их политикам. Промышленники, которые привели политиков к власти, были довольны, пока копы следили за тем, чтобы мафия продавала наркотики черным и пуэрториканцам.

Ничего не изменилось. ЦРУ, ФБР, ATF и УБН выполняют ту же функцию для своих политических боссов. Они управляют преступностью, чтобы поддерживать социальное разделение, и чтобы капитализм мог процветать. Комитет Кефаувера сказал, что мы ничего не можем с этим поделать.

Как сказал Ги Дебор: "Мафия - не аутсайдер в этом мире, она чувствует себя как дома. Действительно, в интегрированном спектакле она выступает как модель всех передовых коммерческих предприятий".

Люди знают об этом уже 65 лет, но ничего не могут с этим поделать, потому что государство национальной безопасности - это неприступная крепость, и обычные граждане не могут проникнуть внутрь. Даже если вы понимаете, что происходит, через пять секунд вы прогоняете это из головы, потому что ничего не можете с этим поделать. Мы не можем голосовать за прекращение секретности, которая позволяет существовать этому рэкету. Клинтон и Трамп втирают нам это в лицо. Они говорят: "Вы ничего не можете с этим поделать". Полицейские, убивающие чернокожих, - это прискорбно, но полицейских почти никогда не наказывают. ЦРУ точно так же контролирует мировой рэкет, а федеральное правительство и его союзники СМИ держат это в секрете, и вы ничего не можете с этим поделать, разве что лично разозлиться.

МАККАРТИ: Удивительно, как умело они удерживают внимание на крошечной части истории и даже не вникают в ее суть. Интересно, как они замутняют вопросы.

ВАЛЕНТАЙН: Сейчас в Америке проживает 5% населения планеты и 25% заключенных. Большинство из них сидят за преступления, связанные с наркотиками. Поговорим о нарушениях прав человека. Объединившись с мафией, капиталисты заставили своих конгрессменов продолжать увеличивать сроки заключения за преступления, связанные с наркотиками. Они создали огромную, приватизированную, прибыльную тюремную индустрию, которая, в свою очередь, поддерживает огромную индустрию правоохранительных органов. Все это вместе взятое не является свободой и демократией.

Вместо этого правительственная и медийная пропагандистская машина преуспела в демонизации людей, заполняющих тюрьмы, так же, как она демонизирует мусульман, для того, чтобы индустрия национальной безопасности продолжала развиваться. Бесправные меньшинства, арестованные за наркопреступления, получают назначенных судом адвокатов, которые никогда серьезно не оспаривают их дела; они соглашаются и попадают в тюрьму. Люди являются зерном для этой криминальной мельницы, которая производит деньги для инвесторов; это системная коррупция, как и НАФТА, которая привела к росту бедности и страданий в Мексике. И это служит предлогом для государства слежки, которое оснащено компаниями, укомплектованными бывшими агентами ФБР, УБН, ATF и ЦРУ. Оно создает терроризм, чтобы подорвать систему правосудия и обеспечить им политический контроль над американцами. Такова внутренняя сторона этой авантюры "наркотики в обмен на оружие".

МАККАРТИ: Итак, за рубежом мы используем это как инструмент политики, поддерживая людей, которые нам нравятся, и устраняя тех, кто нам не нравится. Дома мы используем это, чтобы держать людей под политическим контролем.

ВАЛЕНТАЙН: Да. Все доказательства налицо. Если вы посмотрите на то, что сделало ЦРУ - государственные перевороты для устранения левых правительств и союзы с мошенниками и фашистами - и на то, что они делают сейчас и что они говорят за кулисами, становится очевидным, что то, что я говорю, - это факт. Но боссы СМИ являются партнерами в этом предприятии, и они не позволяют своим сетям сообщать о чем-либо существенном. Если среди них есть несогласные, их изгоняют.

И есть ужасный пример Гэри Уэбба. Если это не предупреждение журналистам о том, что с ними может случиться...

ВАЛЕНТАЙН: Многие журналисты подвергались преследованиям за то, что просто намекали на правду. Многие другие люди пострадали таким же образом, начиная с сотрудника дипломатической службы, о котором я упоминал ранее, Джона Сервиса.

МАККАРТИ: Если наркотики будут декриминализированы, то все это пойдет прахом. Нельзя, чтобы все эти полицейские, получающие зарплату, занимались только тем, что брали взятки. Нельзя, чтобы ЦРУ управляло наркокартелями. Они всегда говорят, что это будет гуманитарная катастрофа, если мы позволим наркотикам быть легальными; люди будут умирать на улицах от передозировки, и именно поэтому мы поддерживаем все это для вас.

ВАЛЕНТАЙН: Если вы посмотрите на все другие страны, где нет этих, выражаясь штампом, "драконовских законов о наркотиках", люди не умирают на улицах с иглами, торчащими из рук, и трубками кокаина, засунутыми в нос. Люди хотят жить здоровой жизнью, но политические и экономические факторы удерживают их. Дискриминация и отсутствие экономических возможностей заставляют слои общества заниматься подпольным наркобизнесом, как в качестве продавцов, так и потребителей. Для неприкасаемых богатых и знаменитых это кайф, и им это сходит с рук, потому что у них есть адвокаты и доступ к клинике Бетти Форд.

Правительство повсеместно создает условия, способствующие приему наркотиков. Фармацевтическая промышленность является частью проблемы, наряду с ее соучастниками в рекламной индустрии; каждый раз, когда вы включаете телевизор, там появляется реклама, предлагающая вам принять таблетку. Следующая реклама говорит: не принимайте эту таблетку, принимайте эту. Это свободный рынок в действии, высасывающий жизнь из людей.

Было бы лучше, если бы эфир был государственным, а не частным, и если бы мы могли избавиться от всей этой рекламы. Нам помогло бы, если бы мы могли национализировать фармацевтическую промышленность и отобрать прибыль у здравоохранения и правоохранительных органов. Тогда, возможно, мы смогли бы получить что-то похожее на демократию. Но пока капиталисты-стервятники контролируют государство национальной безопасности и СМИ, этого не произойдет.

МАККАРТИ: Мы начали с узкой дискуссии о Мексике, но как только вы начинаете распутывать одну нить, она уже приводит к другой дискуссии, которую мы ведем, потому что речь идет не о поставках оружия и наркотиков в Мексику. Дело даже не в истории поддержки США операций с наркотиками по всему миру. Речь идет о господстве и контроле. Речь идет о сговоре нескольких человек, в буквальном смысле слова, чтобы держать большинство людей в контролируемом и управляемом состоянии.

ВАЛЕНТАЙН: Да. Пока вы смотрите на это конкретное мошенничество , происходит 40 других мошеннических игр. Если они смогут удержать ваше внимание на сенсационных операциях, таких как Gunrunner, вы не будете смотреть на то, что важно: на общую картину.

МАККАРТИ: Все дело в перенаправлении - величайшем трюке фокусника. Даже на войне высшим мастерством является перенаправление внимания противника. Итак, Даг, большое спасибо. Ты тот парень, который все раскапывает. Именно ты смотришь на это каждый день, и я понимаю твой цинизм. Но раз уж ты заговорил об этом, если еще один человек понимает, что происходит, это уже победа; не огромная, но победа. Большие победы должны начинаться с маленьких побед.

 

 

 

ЧАСТЬ III.
"ФЕНИКС" СОЗДАЕТ ВНУТРЕННЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

 

"Такая совершенная демократия создает своего собственного немыслимого врага - терроризм. Она хочет, чтобы о ней судили по ее врагам, а не по результатам. История терроризма написана государством, и поэтому она весьма поучительна. Зрители, конечно, никогда не должны знать всего о терроризме, но они всегда должны знать достаточно, чтобы убедить себя в том, что по сравнению с терроризмом все остальное должно быть приемлемым или, во всяком случае, более рациональным и демократичным".

Ги Дебор, "Комментарии к Обществу спектакля"

 

 

 

| Глава 15 |
ШПИОН, КОТОРЫЙ СТАЛ КОНГРЕССМЕНОМ: ПОЧЕМУ СОТРУДНИКАМ ЦРУ НЕЛЬЗЯ РАЗРЕШАТЬ ЗАНИМАТЬ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОЛЖНОСТИ

 

Баллотируясь в Конгресс в качестве кандидата от республиканцев в 2000 году, Роберт Р. "Роб" Симмонс разместил на своем сайте и в телевизионной рекламе фотографию себя, стоящего перед американским флагом в армейской форме. Символический смысл был очевиден: Симмонс прославлял себя как солдата и патриота прежде всего.

Но в последнюю неделю кампании его идентификация с воинственностью приняла неожиданный оборот, когда он был оскандален обвинениями в том, что совершил военные преступления, служа не солдатом, а сотрудником ЦРУ во Вьетнаме. Симмонс назвал эти обвинения "тактикой клеветы".

"Любой ветеран, любой, кто служил своей стране на войне, был бы оскорблен", - сказал Симмонс, обращаясь непосредственно к патриотизму неопределившихся избирателей в последней отчаянной попытке выиграть выборы и одновременно нечаянно обвиняя ЦРУ.

Его возмущение усугублял тот неоспоримый факт, что обвинения исходили из штаба его оппонента, конгрессмена Сэма Гейденсона, который представлял 2-й округ Коннектикута с 1981 года. Движимый излиянием симпатии к Симмонсу, Гейденсон уволил сотрудника предвыборного штаба за подстрекательство двух (да, двух) студентов колледжа к планированию (да, планированию) митинга против Симмонса. Студенты были запуганы - в терминах ЦРУ политически подавлены, - и отменили свой протест.

Местная газета, New London Day, выпустила заголовок об аспекте истории с Гейденсоном, назвав ее "грязным трюком", но отказавшись вникать в суть обвинений. Тогда я написал редактору и сообщил, что двенадцатью годами ранее брал интервью у Симмонса. Я предложил написать о нем статью, но газета решила подождать до выборов.

Казалось, что газета пытается помочь Симмонсу выиграть выборы. И он победил; хотя за неделю до выборов он отставал, но победил с перевесом менее чем в 3 000 голосов. Именно обвинение в его преступлениях помогло ему победить.

 

Боже, благослови Америку

Когда New London Day наконец опубликовала статью о грязном прошлом Симмонса в ЦРУ, он признал, что обвинение в военных преступлениях не было "грязным трюком", а вытекало из очерка о Симмонсе, опубликованного самой New London Day в 1994 году. В редкий момент откровенности Симмонс в 1994 году признался, что, будучи руководителем Центра допросов (ПЦД) провинции Фу Ен, он угрожал отказать в лекарствах раненым заключенным, чтобы получить информацию. Но, добавил он благочестиво, он никогда не выполнял свои угрозы.

По мнению Симмонса, такая тактика принуждения, как угроза отказа в медицинской помощи, не достигла порога военного преступления. Напротив, "если бы я не вмешался, многие люди потеряли бы свои конечности или жизнь", - сказал Симмонс со спокойным лицом.

Отрицания Симмонса было достаточно для газеты New London Day. Ее не интересовало, удерживал ли он лекарства часами или днями, были ли среди его жертв дети и пожилые люди. Ее не интересовало, виновны или невиновны люди, над которыми надругался Симмонс, и заставляли ли их подписывать ложные признания, чтобы остановить кровотечение. Погруженная в те же расистские стереотипы, которые военные пропагандисты изрыгали во время войны, газета предполагала, что каждый вьетнамец в ПЦД - террорист, заслуживающий любых зверств, совершенных против него или нее. Они все пытались убить таких героических американцев, как Роб Симмонс, не так ли?

Я не был удивлен махинациями газеты. С момента публикации "Программы Феникс" в 1990 году я наблюдал постепенную эскалацию воинственной националистической риторики, сопровождаемую излиянием ревизионистской истории войны во Вьетнаме. Реакционные режимы Рейгана, Буша и Клинтона проводили серию все более воинственных и тайных акций - от Сальвадора до Ирака и Сербии - в расчетливой и хорошо разрекламированной попытке вытравить вьетнамский синдром из хрупкой американской психики.

После 11 сентября шлюзы открылись. Внезапно практика отказа в медицинской помощи стала стандартной рабочей процедурой ЦРУ как часть репертуара пыточных "усиленных" методов допроса Буша-Чейни-Рамсфелда. Пытки стали настолько популярны, что в 2003 году Верховный суд США одобрил практику отказа в медицинской помощи для внутренних правоохранительных целей. Решением 6-3 суд оправдал нескольких калифорнийских полицейских, которые отказали в медицинской помощи латиноамериканскому подозреваемому, в которого они выстрелили пять раз. Полицейские, как и Симмонс, утверждали, что они просто пытались заставить его говорить.¹

Отказ в медицинской помощи, однако, не всегда приветствовался американскими милитаристами как крутой способ принуждения плохих парней. Когда Джон Маккейн баллотировался в президенты в 2008 году, отказ в медицинской помощи характеризовался как подлость, которую могут совершить только недочеловеки-коммунисты.

Маккейн, который провел пять с половиной лет в плену в Северном Вьетнаме, был сбит, когда сбрасывал бомбы на мирных жителей в самом центре Ханоя. Взятый в плен с переломами правой ноги и обеих рук, он получал минимальный уход и содержался в ужасных условиях. Как он со слезами на глазах вспоминал: "Они постоянно говорили: 'Вы не получите никакой медицинской помощи, пока не заговорите'".²

Маккейн страдал. "Я думал, что если продержусь, то меня отвезут в больницу. Охранник кормил меня небольшими порциями еды, а также разрешил выпить немного воды. Я смог удержать воду, но меня продолжало рвать едой".

"Я посмотрел на свое колено. Оно было размером, формой и цветом примерно как футбольный мяч. Я вспомнил, что когда я был инструктором по летному делу, один парень катапультировался из самолета и сломал бедро. У него случился шок, кровь скопилась в ноге, и он умер, что стало для нас неожиданностью - человек умер от перелома ноги. Тогда я понял, что со мной происходит очень похожая вещь".

Маккейн раскололся. Впоследствии известный как "Певчая птица", Маккейн сказал охранникам: "Я дам вам военную информацию, если вы отвезете меня в больницу".

Я повторил скорбную историю Маккейна, чтобы показать, как легко New London Day манипулировала информацией, чтобы минимизировать обвинения против Симмонса. Мы не слышали криков боли и страха на заднем плане, как это было в рассказе Маккейна. Жертвам Симмонса вообще не дали высказаться.

Эта магическая способность представлять одно и то же как хорошее в одном случае и как плохое в другом - суть кампании политической и психологической войны, которую ведут против американцев реабилитированные военные преступники, такие как Симмонс и Маккейн, и их сторонники в сети старых парней, которая манипулирует общественным мнением уже 70 лет. Но разница между Маккейном и вьетнамцами, которых пытал Симмонс, заключается в том, что Маккейн был ранен во время террористической бомбардировки невинных гражданских лиц в крупном городе в чужой стране, в то время как Симмонс остался невредим, а люди, которых он терроризировал, были выкрадены из своих домов в полночь или во время облавы по программе "Феникс".

Как показывает его хорошо отрепетированная история, Симмонс является экспертом по лицемерию, и именно поэтому, как я объяснил газете New London Day, ему не следовало разрешать занимать государственные должности. От него нельзя ждать, что он скажет правду о чем-либо. Но печальный факт заключается в том, что многие американцы успокаиваются двойными стандартами, которые освобождают их от соучастия в преступлениях, которые совершает их страна.

Хуже всего то, что у него есть легионы союзников в СМИ для цензуры его критиков, коллеги-офицеры ЦРУ для поддержки его алиби и продажные историки для придания достоверности его пропаганде.

 

Заявленная политика в сравнении с оперативной реальностью

В начале своего исследования программы "Феникс" я подал в ЦРУ запрос о раскрытии информации с просьбой опубликовать все их документы о ПЦД. Этот запрос был отклонен.

Спустя сорок лет после того, как ПЦД были ликвидированы, они все еще остаются таким же большим секретом, как и то, что происходило внутри архипелага гулаг, состоящего из секретных объектов, которые ЦРУ построило после 11 сентября в восьми странах, включая Таиланд (где подвергали пыткам утоплением командира "Аль-Каиды" Абу Зубайда), Афганистан и "несколько демократических стран Восточной Европы".³

ЦРУ никогда не обнародует свои секретные документы о ПЦД, которые, безусловно, послужили образцом для его нынешних секретных объектов. И даже если бы оно их опубликовало, им не следовало бы верить. Сотрудники ЦРУ обучены никогда не уличать себя в письменных отчетах или устных высказываниях. Ведь не делать этого - ключ к достижению правдоподобного отрицания.

Понять оперативные реалии управления ПЦД, в отличие от заявленной политики, которую Симмонс и его соучастники цитируют в тщательных и точных деталях, можно, изучив политический, психологический и бюрократический контекст, в котором они происходят. Поступая таким образом, можно понять, что военные преступления, подобные тем, что совершаются в ПЦД, являются негласной, но тщательно продуманной политикой США.

Мышление сотрудников ЦРУ и их сообщников из СМИ является объединяющим фактором в этом заговоре. Маккейн, пытаемый, и Симмонс - по тем же стандартам - палач, искренне верят в героический миф, который они создали о себе. Действительно, "миф о герое" стал основой западной литературы и философии с тех пор, как греческая элита заплатила Гомеру за написание "Илиады" и "Одиссеи", навсегда наделив класс воинов высшими социальными достоинствами и оправдывая трагические последствия их имперских мародерств "предначертанием судьбы".

С тех пор тема героя-воина определяет общественное развитие Запада. Ветхий Завет был бы без нее коротким рассказом. Сколько раз ведущие актеры Голливуда цитировали воодушевляющую речь Генриха V из пьесы Шекспира, которую он произнес перед своими солдатами в канун дня Святого Криспина:

Тот, кто сегодня кровь со мной прольет,

Мне станет братом: как бы ни был низок,

Его облагородит этот день...

Посвящение в тайное общество - "группу братьев-воинов", которая существует отдельно от гражданского общества и превосходит его - может опьянить. Даже солдаты Конфедерации почитаются как герои; ведь какими бы мерзкими они ни были как личности, они подчинялись своим офицерам, убивали и умирали по приказу. Большая часть риторической идентичности Америки как "исключительной" основана на этом мифе о мачо-мужчине Мальборо.

Что отличает сотрудников ЦРУ, так это их трансцендентная способность, благодаря их бюрократической связи с истеблишментом национальной безопасности и его гомерическими писаками в Голливуде, пропагандировать свои мифы как факты, гарантируя при этом сокрытие правды.

Возвышенный статус Маккейна как сенатора США позволил ему принять закон, который опечатал тысячи документов, относящихся к докладам военнопленных Вьетнамской войны. Он утверждал, что сделал это для защиты частной жизни военнопленных, но его истинным мотивом, по словам Сиднея Х. Шанберга, было желание сохранить в тайне детали своего сотрудничества со своими захватчиками.⁴

Симмонс проделал аналогичный трюк. Работая помощником законодателя в Конгрессе США, он помог разработать и принять Закон о защите разведывательных данных, который делает преступлением называть имена агентов ЦРУ. Сообщение об "источниках и методах" ЦРУ уже было преступлением, но этот закон добавил еще один слой юридических "писем счастья" к защитному щиту, уже отделяющему сотрудников ЦРУ от последствий их преступлений. После того, как они надежно обосновались в этом закрытом для посторонних сообществе, им остается только лепить из себя бойскаутов.

Каждый криминальный босс знает, как вести себя перед прессой. В 1958 году репортеру Дому Фраска удалось взять интервью у Вито Дженовезе незадолго до того, как он попал в тюрьму за торговлю наркотиками. Дон Вито любил гольф, носил желтые тонированные очки и жил один в коттедже с пятью спальнями. Он сам готовил, в основном традиционные итальянские блюда. Восемь внуков часто навещали его. Когда Фраска спросил его о рэкете, Вито обвинил во всех своих бедах бывшую жену, у которой началась менопауза. Самое главное, что благодаря своему язвительному юмору Вито держал Фраску на безупречном расстоянии, не оскорбляя.

Притворяться легко. Лучшие политики, преступники и сотрудники ЦРУ делают это естественно. Проблема для остальных заключается в том, что со временем актеры начинают в это верить. Мифы, которые они усваивают, и есть та роковая "ложь в душе", о которой предупреждал Платон. "Судьба" - это не то, что заставляет кого-то убивать и пытать ради наживы; это обман самого себя, заставляющий поверить, что у тебя нет выбора.

Не все стали жертвами этого массового заблуждения. Уоррен Милберг, сотрудник ЦРУ, у которого я брал интервью для "Программы Феникс", рассказал мне, как в 1967 году Пентагон пригласил его и еще двух офицеров ВВС присоединиться к секретной программе ЦРУ по борьбе с повстанцами во Вьетнаме. Добровольцы прошли всестороннюю подготовку и были отправлены во Вьетнам, чтобы служить по усмотрению старших офицеров ЦРУ в Сайгоне и в регионах. Большинство из них были направлены в провинции в качестве офицеров военизированных формирований. Несколько человек стали координаторами "Феникса".

Милберг, который назвал себя одним из "неприкасаемого меньшинства", присоединился к программе. Но два других офицера отказались от участия, один - "по совести". Жак Кляйн отказался от участия в программе, потому что "он чувствовал, что средства и методы, которые, по его мнению, будут использоваться в [Фениксе], похожи на средства и методы, использовавшиеся нацистами во Второй мировой войне".

Кляйн взял на себя индивидуальную ответственность. Симмонс пожертвовал своей и навсегда исковеркан. Все так просто.

 

"Что ты делал на войне, папа?"

Симмонс поступил на службу в армию в июле 1965 года. Осенью того же года он поступил в армейскую школу разведки и по окончании был произведен в чин первого лейтенанта. Он прибыл во Вьетнам в апреле 1967 года и год прослужил в 219-м отряде военной разведки в Бьенхоа, крупном городе III корпуса недалеко от Сайгона.

Симмонсу понравилась война, и он добровольно отправился в очередную командировку, прослужив до декабря 1968 года в группе 96 MACV в городе Кантхо, где в IV корпусе находилась штаб-квартира ЦРУ.⁵ В его обязанности входило взаимодействие с южновьетнамскими военными и полицейскими силами для пресечения тайной системы снабжения Вьетконга. Тайные агенты и контрабандисты перевозили оружие, наркотики и другую контрабанду через рынки вдоль камбоджийской границы. Симмонс добился успеха и в качестве вознаграждения был направлен проинформировать посла Эллсворта Банкера о своих выводах, что привело к инициированию программы наблюдения за камбоджийской границей.

Находясь в Кан Тхо, Симмонс работал с сотрудниками ЦРУ. "Мне нравились ребята из Управления", - сказал он мне. "Они слушали и задавали самые умные вопросы".

Симмонс понравился ребятам из ЦРУ, и они устроили для него собеседование в штаб-квартире ЦРУ. Он был принят на работу и поступил на программу подготовки младших офицеров, которая включала в себя военизированную подготовку - обращение с оружием и изготовление бомб - и разведывательную подготовку - наблюдение, шпионское ремесло, управление агентурными сетями, создание собственных компаний и т.д. Это была та самая программа, к которой присоединился Милберг, а Кляйн из нее ушел. Аналогичные программы распространились после 11 сентября.

Симмонс вернулся во Вьетнам в ноябре 1970 года в качестве сотрудника ЦРУ, выдававшего себя за гражданского служащего Министерства обороны в составе Координационной группы по обеспечению безопасности при умиротворении MACV.⁶ Он должен был вернуться в Кан Тхо, но один из сотрудников ЦРУ в провинции Фуйен "свихнулся" и заперся в комнате с оружием. Этот жалкий человек был отправлен домой, как и его предшественник. По словам Симмонса, офицер, которого он заменил, был уволен за то, что ударил священника, "типа Дона Люса", который, по иронии судьбы, как раз в это время расследовал злоупотребления в тюрьме Фуйен.⁷

Симмонса ждали и другие иронии судьбы.

Расположенный во II корпусе, Фуйен был "провинцией с очень мощными силами Вьетконга". Сотрудники ЦРУ запирались в укрытиях, носили бронежилеты, пулеметы, периодически подвергались минометному обстрелу и имели личный отряд китайских телохранителей "Нунг".

Симмонс был прикомандирован к комплексу ЦРУ в Туй Хоа, столице провинции. Он не назвал имя своего начальника, ответственного офицера провинции (POIC), но описал его коллегу, начальника специальной полиции Нгуена Тама, как бывшего французского иностранного легионера и десантника южновьетнамской армии. Там был крутым ветераном, который не доверял Симмонсу и не мог контролировать своих вольнонаемных подчиненных. Симмонс сначала докладывал о коррупции в полиции, но, по его словам, "Моралес никогда не передавал отчеты в Сайгон".⁸

В 1970 году начальник резидентуры ЦРУ Тед Шекли отдалил ЦРУ от программ умиротворения, инициированных им ранее в ходе войны, включая программу "Феникс". В 1971 году велись переговоры о прекращении огня, и ЦРУ отошло в тень. Симмонсу не разрешили встретиться со старшим советником программы CORDS провинции. Отношения с военной разведкой и специальной полицией также были напряженными.

Шекли сказал мне, что в 1972 году ЦРУ все еще курировало "Феникс", но только "чтобы сгладить проблемы". Может, был начальник провинции, не желающий сотрудничать с ПЦД. Может быть, ПЦД был переполнен так, что провинция или регион не могли это решить. Что делать? Ну, директор "Феникса" пойдет к генеральному секретарю (Национальной полиции) и доложит о конкретных случаях. Возможно, в ПЦД есть осведомленный источник, которого нужно доставить в Сайгон.⁹ Просматривали ли линейные руководители досье?

"Феникс", - настаивал Шекли, - не имел ничего общего с разведывательными операциями. Он был полностью отделен от Специального отдела, пытавшегося проникнуть во Вьетконг. Любой парень, которого можно было использовать в качестве агента внедрения, уходил из 'Феникса'".

При Шекли "Феникс" превратился в масштабную операцию по проверке под военным контролем, в то время как Специальный отдел выполнял задачу "отбора важных политических лидеров и активистов Вьетконга, чтобы не засорять систему низкопоставленными сотрудниками ВК или подставными лицами".¹⁰

Типичная операция Специального отдела начиналась с того, что агент подавал рапорт о подозреваемом вьетконговце. Специальный отдел назначал людей для наблюдения за ним или за ней. Офицеры специальной полиции работали в группах по два человека круглосуточно. Они выясняли, где живет и работает подозреваемый и где находятся его "точки контакта". Других агентов натравливали на бизнес, возможно, на суповую лавку рядом с домом подозреваемого или на мастерскую по ремонту велосипедов рядом с его любимым кафе. За местами, которые посещал подозреваемый, велось наблюдение. Например, спецполиция хотела знать, печатает ли подозреваемый и его товарищи на конспиративной квартире листовки для Женской революционной ассоциации. Если подозреваемый участвовал в революционной деятельности, его тайно арестовывали, допрашивали и, в идеале, заставляли донести на своих начальников. Затем следовали новые аресты, и лучшего кандидата из них заставляли работать на специальную полицию в качестве агента внедрения, тайно передавая информацию своему куратору, что приводило к новым арестам.

В целях безопасности фотографии агента внедрения делались в сопровождении сотрудников специальной полиции. Его или ее также заставляли подписать заявление под присягой о том, что он или она работает на правительство Южного Вьетнама. Если агент переставал сотрудничать, то фотографии и документы попадали к вьетконговцам.

Такова была природа шпионского бизнеса, которым занимался Симмонс. Когда он прибыл в Туйхоа, в штате его босса было еще три сотрудника ЦРУ. Один консультировал силы корейской армии в провинции. Другой курировал самостоятельные операции и был изолирован от всех южновьетнамских агентств, все из которых были пронизаны вьетконконговцами. Большую часть времени POIC проводил с офицером по самостоятельным операциям, ветераном, имевшим более 20 лет шпионского опыта. Симмонс был низким человеком на тотемном столбе, и его начальник практически не контролировал его работу; ведь он работал с коллегами, которым не доверяли.

"Мы встречались и разговаривали, - объяснил Симмонс, - но [POIC] сосредоточился на самостоятельных операциях, на политических репортажах о диссидентских группах, о том, кто участвует в выборах, кто собирается победить".

Третий сотрудник посоветовался с начальником ПЦД и покинул Вьетнам вскоре после прибытия Симмонса. Его не заменили из-за действующей политики сокращения сил, и Симмонс унаследовал неблагодарную работу.

Но все было не так уж мрачно. "В конце 1970 года, - говорит Симмонс, - было ощущение, что мы выигрываем войну. Не завоевывая Ханой. Не умиротворяя сельскую местность. Но мы уменьшили угрозу со стороны Вьетконга и отбросили основные силы ВНА".

Работа Симмонса включала в себя разведку и военизированные операции. Что касается разведки, то он руководил действиями начальника специальной полиции Тэма, направленными на выявление членов ИВК, с целью контроля политической обстановки путем проникновения в ИВК. Это было нелегко сделать: те, кто находился на территориях, контролируемых правительством, имели работу под прикрытием - врач, учитель, фермер - и одновременно занимали должности в повстанческом движении, например, посыльных ИВК в деревнях и селах. Те, кто находился в сельской местности, были вооружены и прятались в тайных логовах.

Знание того, как ЦРУ работало со специальной полицией во Вьетнаме, поможет понять, как ЦРУ действует в Афганистане, Ираке и других странах. Не далее как в мае 2016 года Пентагон объявил, что за последние две недели в Йемен были направлены десятки американских "советников". "Они работают с войсками Саудовской Аравии и арабской коалиции, стремящимися установить контроль над южными районами страны, включая районы, контролируемые Аль-Каидой на Аравийском полуострове (АКАП)".¹¹

Как уже отмечалось, такие советники ЦРУ, как Симмонс, часто работают под военным прикрытием. Сегодня в Йемене и других странах они делают именно то, что делал он. Более того, ЦРУ финансирует и оснащает специальные полицейские силы, которые оно создало по всему миру, и управляет ими, но вы не услышите об этом в новостях.

Во Вьетнаме ЦРУ организовало специальную полицию по секциям. Во главе стоял шеф, а под его началом находились (среди прочих) секция допросов, секция "исследований и планов" и очень важная секция секретных служб (SSS).

SSS была разделена на две подсекции. Первая занималась наблюдением, отслеживанием, арестами и вербовкой сторонников ИВК низкого уровня. Более важная подсекция специальных операций проводила операции по внедрению и инфильтрации. Поскольку специальные операции были связаны со стратегической разведкой, начальник специальной полиции осуществлял совместный надзор за делами SSS со своим советником из ЦРУ, который встречался непосредственно с сотрудниками SSS, ведущими дела, и помогал им в работе на местах.

Вербовка агентов была разделена на группы. Когда специальная полиция замечала инсайдера, которого можно было завербовать для внедрения в ИВК, или постороннего человека, способного приблизиться к членам ИВК, первым шагом было определить, можно ли его или ее превратить в агента. Чем этот человек занимался? Жил ли в районе, где действовали вьетконговцы? Имел ли этот человек контакт с кем-то внутри ИВК?

Такой человек был известен как PIRL - потенциальный кандидат по вербовке в разведку. Если он или она признавались подходящими, их вербовали.

Затем специальная полиция составила предварительный план обучения новобранца "ремеслу": как собирать информацию, на каких вопросах сосредоточиться, как поддерживать легенду, как вступать в контакт с сотрудником, ведущим дело, и тайно докладывать ему. Все это обсуждалось с советником ЦРУ. Если советник ЦРУ, такой как Симмонс, одобрял план, он брал деньги из своей черной кассы и выдавал наличные для оплаты агента. Он также предоставлял необходимое оборудование: камеры, магнитофоны, конспиративные квартиры и такие предметы, как антибиотики, чтобы купить сотрудничество объекта.

Начальник специальной полиции, начальник SSS и сотрудник SSS, ведущий дело, периодически встречались с советником ЦРУ для оценки информационного отчета агента. Если все шло гладко, составлялся оперативный план. Если агенту удавалось перевоплотиться в активиста ВК, план повышался до плана инфильтрации. Если агенту удавалось превратить кадрового сотрудника ВК в перебежчика - шпиона внутри ВК - план достигал наивысшего уровня и становился планом внедрения. На этом этапе - и это решающий момент - руководство операцией передавалось ЦРУ, а специальной полиции приказывали защищать и поддерживать план и не вмешиваться в него.

В каждом случае сотрудники специальной полиции должны были следовать указаниям советника ЦРУ и удовлетворять все его потребности. Это было сопряжено со значительной степенью унижения, поскольку советники ЦРУ, такие как Симмонс, редко говорили по-вьетнамски. И даже с переводчиком они не могли постичь тонкостивьетнамской культуры, не говоря уже о хитросплетениях операции по проникновению, поэтому ни одна из сторон не доверяла другой.

В этой извращенной среде сотрудник ЦРУ, подобный Симмонсу, постоянно утверждал свое превосходство, и недоразумения и обиды разрастались. Неизбежно сотрудники ЦРУ, подобные Симмонсу, усваивали еще одну неотъемлемую часть мифа о герое - менталитет "военачальника" Лорда Джима.

Одержимые манией величия военачальники, интригующие друг против друга, чтобы контролировать политическую обстановку, - вот динамика, которая определяет скрытые коридоры власти в Америке.

 

Феникс в Фуйене

Специальная полиция направила своего представителя в комитет "Феникса" (Phụng Hoàng) провинции Фуйен, а также информацию и документы из отдела исследований и планов. Но они не руководили Комитетом или его операциями на местах. Следовательно, Симмонс считал "Феникс" дублированием операций специальной полиции. Специальная полиция, заметил он, "могла посылать отчеты" в центр "Феникса", "который находился в Пойнте, а не в центре города", и состоял из "группы людей, ведущих досье".

Как ЦРУ знало, что вьетконговцы проникли в специальную полицию, так и специальная полиция знала, что в "Феникс" также проникли. "Феникс" был более уязвимым и более легким объектом для вражеских усилий по сбору информации. В провинции Фуйен на DIOCC "Феникса" часто нападали и похищали документы.

"Мы приезжали в 'Феникс', и они показывали нам досье, - говорит Симмонс, - и мы использовали эти досье, чтобы помочь построить дело. Каждый отчет, который мы составляли, мы отправляли в PIOCC". Но у Специального отдела были свои собственные досье. И если в ПЦД у нас был кто-то, кто сотрудничал, то если мы хотели сделать его двойным агентом, мы скрывали его досье, потому что мы знали, что в PIOCC проникли".

 

Симмонс и PRU

К 1971 году ЦРУ дистанцировалось от своих контртеррористических групп PRU, а также от "Феникса" и Специального отдела. Симмонс никогда не отвечал за PRU. Он знал начальника PRU из Южного Вьетнама, которого охарактеризовал как "умного, добропорядочного, ответственного парня", и разрешил PRU пользоваться его рацией, но этим его участие и ограничилось.

По словам Симмонса, координатор "Феникса" в провинции Фуйен работал в более тесном контакте с PRU, чем он. При подготовке информации о кадрах ИВК в деревне или поселке, PRU получало информацию о целевой аудитории от DIOCC. PRU спрашивало: "Кто у вас есть в этой деревне", а затем начальник PRU проверял досье на вероятных кандидатов в DIOCC.

Советник PRU в регионе, Джек Харрелл, посещал те же курсы ЦРУ, что и Симмонс. Харрелл платил PRU раз в месяц из бездонной черной кассы ЦРУ. Тридцать лет спустя Симмонс обратился к Харреллу с просьбой подтвердить историю, которую он рассказал газете New London Day, о том, что в тюрьме Фуйен никого никогда не пытали. Харрелл согласился с этой выдумкой.

 

Симмонс и ПЦД

Под руководством Симмонса специальная полиция заносила подозреваемых членов ИВК, включая детей, в черный список. Если они вели себя подозрительно или их обвинял информатор, их вылавливали и помещали в ПЦД. Симмонс участвовал на каждом этапе каждой операции.

ПЦД представлял собой одноэтажное здание с жестяной крышей в центре города Туйхоа. Офис Симмонса находился "за углом" в квонсетном ангаре на территории Национального полицейского участка. У его переводчика были хорошие отношения с начальником ПЦД, офицером отдела допросов, который подчинялся начальнику специальной полиции и Тран Куанг Наму, главному начальнику национальной полиции в провинции. Симмонс описал начальника ПЦД как "умного, образованного, из Сайгона, прогрессивного".

Штаб начальника ПЦД предоставлял Симмонсу отчеты для ознакомления. После прочтения переведенных отчетов Симмонс допрашивал заключенных, которые, по его мнению, могли стать агентами внедрения. Он сам проводил допросы, но, как он подчеркнул, он "никогда" не позволял себе попадать в "плохие ситуации".

Шеф ПЦД не руководил операциями по проникновению; он помогал сотруднику SSS проводить допросы и находить зацепки, которые должен был использовать шеф специальной полиции. Но Симмонс был помешан на контроле и считал ПЦД "ключевым местом для вербовки двойных агентов".

ПЦД, как и почти вся деятельность ЦРУ, держались в секрете от американской общественности, но были мрачной реальностью, как и американские военные базы, для людей, живущих вокруг них. О ПЦД ходила дурная слава, и граждане Южного Вьетнама постоянно жаловались на них. Теоретически, советник ПЦД играл посредническую роль в отношениях с местным населением; оставаясь в тени, он помогал улучшать условия в ответ на жалобы граждан, которые хотели больше света, больше окон, больше воды, больше пространства, больше еды и медикаментов. Такие связи с общественностью были причиной того, что Симмонс имел доступ к вьетнамским медикам и, в редких случаях, к американским врачам.

ПЦД также были перевалочным пунктом. Предполагалось, что заключенных сменят в течение нескольких дней, а их дела направят в провинциальные комитеты безопасности (ПКБ) для рассмотрения. Если было представлено достаточно доказательств, чтобы признать человека "нарушителем национальной безопасности", его или ее помещали под "административный арест" без доступа к адвокату или соблюдения процессуальных норм. В каждой провинции, помимо ПЦД и тюрем, существовали центры содержания под стражей. Такая же система существует в каждом государстве, которое Америка оккупирует в настоящее время. Частные американские компании наживаются как бандиты на строительстве этих учреждений.

Вьетконговцы высокого уровня отправлялись в Национальный центр допросов в Сайгоне. Людей, осужденных за преступления против национальной безопасности, отправляли в различные тюрьмы или на печально известный объект на острове Кон Сон, где их помещали, часто закованных в кандалы, в "тигриные клетки" - ряды погруженных в воду бетонных камер в форме гробов, построенных французскими колонистами, с железными воротами на крыше, чтобы охранники могли смотреть вниз на заключенных с высоты. О существовании этих клеток в 1970 году рассказал Дон Люс.

 

Специальный разведывательный отряд

Подразделения PRU были очень сомнительными и известны своими военными преступлениями. Журналистка Джорджи Энн Гейер в статье 1970 года для журнала True назвала их "наемными убийцами ЦРУ". Персонал для PRU набирали из этнических и социальных меньшинств Вьетнама искатели талантов ЦРУ. Подразделения PRU состояли из китайских нунгов, монтаньяров, мусульманских чамов, камбоджийцев, осужденных и бывших вьетконговцев. Их объединяло одно - способность убивать без угрызений совести.

К 1971 году ЦРУ дистанцировалось от PRU, и Симмонсу было поручено создать собственное военизированное подразделение для поимки и убийства отдельных членов ИВК. Будучи обученным офицером военизированных подразделений, он был полностью готов к этому и хотел проводить операции, направленные на убийство "целевых" членов ИВК.

Во время нашего интервью в 1988 году Симмонс представил отчеты о своих военизированных операциях в провинции Фуйен. В одном из отчетов рассказывалось о том, как в ноябре 1970 года группа специальной полиции убила трех членов ИВК. По наводке информатора вьетконговцы попали в засаду ночью во время рытья паучьей норы возле деревни Винь Фу. Один из убитых, Нгуен Ван Тоан, был описан в отчете как секретарь головного комитета коммунистической партии и председатель деревенского народного революционного комитета. Тоану было 20 лет, он был уроженцем деревни Винь Фу. Он был убит в своем районе.

В результате этой успешной операции Симмонс получил приказ развивать военизированный потенциал провинции. С этой целью он создал один из нескольких прототипов команд "специального действия" в Военном регионе II. Подразделение, названное Специальным разведывательным отрядом (SIFU), было сформировано в конце 1971 года. Новобранцы прибывали из соседних районов. Все они были добровольцами из специальной полиции и полевых сил национальной полиции. В конечном итоге было сформировано шесть групп, каждая из которых состояла из четырех человек из специальной полиции и четырех человек из полевых войск. У SIFU провинции Фуйен была своя база, и командовал отрядом офицер специальной полиции Нгуен Ван Куй. Отряд консультировал и финансировал Роб Симмонс.

Симмонс не сказал, сопровождал ли он команду SIFU на ее заданиях, но для того, чтобы заслужить уважение, военизированные офицеры ЦРУ обычно отправлялись на задания.

В отчете от декабря 1971 года командующий национальной полицией в провинции Фуйен рассказал о нескольких операциях SIFU. Симмонс возражал против слова "убивать", поэтому полковник Нам использовал слово "уничтожать" для описания операции, в ходе которой два вьетконговца были убиты из засады.¹²

В качестве примера эффективности SIFU Симмонс представил копию письма от 29 января 1972 года, которое он отправил своему начальству в ЦРУ. В письме содержался запрос на медали для членов SIFU, которые участвовали в "недавней операции Лиен Три".

Операция Лиен Три началась, когда информатор сообщил, что члены инициативной группы партийного комитета города Туйхоа планируют войти в деревню Лиен Три, чтобы построить укрытия для подготовки к нападению на Туйхоа и его северные пригороды. В то время северовьетнамцы закладывали основу для весеннего наступления 1972 года. На следующий день SIFU выдвинулась в этот район, чтобы перехватить боевую группу ВК. В 9:00 вечера четверо подтвержденных вьетконговцев, а также три женщины и семь молодых людей, были замечены копающими яму и "попали под обстрел". Были убиты Трин Тан Люк, член партийного комитета Туй Хоа, и Нгуен Дунг из комитета по текущим делам Туй Хоа.

Согласно законам, написанным американцами, Симмонс имел право убивать южновьетнамских гражданских лиц, таких как три женщины и семь молодых людей, копавших яму. Учитывая, что двое из ИВК организовали недавнее нападение на Туй Хоа, Симмонс был рад "истребить" их. Операция была завершена к 11 часам вечера.

"Эта операция олицетворяет тот тип операций, к которым мы призываем полицию проводить против ВК и ИВК в провинции Фуйен", - похвастался Симмонс своему начальнику. "Специальная полиция подготовила подробную информацию об отдельных вьетконговцах, обратилась к своим местным источникам за информацией об этих людях, которая представляла непосредственную ценность, а затем смогла создать ударную группу, которая была достаточно хорошо оснащена, чтобы эффективно и своевременно отреагировать на эту информацию. Результаты говорят сами за себя".

Перед тем как покинуть Вьетнам в июне 1972 года, Симмонс провел последнюю операцию. Той весной ВНА и ИВК атаковали ПЦД в Фуйене и комплекс ЦРУ. Провинция Биньдинь, граничащая с Фуйеном на севере, была переполнена вражескими силами, которые наступали на Туй Хоа, когда Симмонс вступил в бой.

Все были в панике. В течение нескольких томительных дней они были отрезаны от остального региона II. Симмонс провел ночь в одиночестве в комплексе, следя за радиосвязью, а на следующий день, вылезши из-под стола, он помогал перебрасывать подкрепления и припасы через плацдарм. Все шло своим чередом, и после того, как основная атака была отбита, Симмонс и его однополчане столкнулись с опасной ситуацией. Тысячи беженцев бежали из Биньдиня, и вьетконговцы использовали их как прикрытие, чтобы привести своих собственных убийц. Мишенью для "убийств" (это слово Симмонс использует, когда люди выбирают в качестве мишени американцев) были сотрудники ЦРУ в Биньдине, и, судя по сообщениям, сотрудники ЦРУ в Фуйене были следующими в списке.

Страх и опасения были ощутимы, но Симмонс спас положение. Документы, захваченные в марте, показали, что вьетконговцы планировали проникнуть в Туй Хоа на мини-фургонах "Ламбро". "Итак, - объяснил Симмонс, - мы собрали [водителей "Ламбро"] и посадили их всех в ПЦД. Это пятнадцать-двадцать человек. Мы допросили водителей "Ламбро" и узнали, что все они были завербованы. Они привозили в Туйхоа кадры ВК, выдавая себя за фермеров. Водителями "Ламбро" были члены ВК, в том числе несколько женщин. У них было оружие, спрятанное под сиденьями, для нападения на правительственные учреждения".

Как любит говорить Симмонс, результаты говорят сами за себя. Но есть ли другая сторона истории о деятельности ЦРУ во Вьетнаме? Что думали о его операциях южновьетнамцы и их правительство, которое США якобы поддерживали?

 

Мифологические трансформации

"Я бедная девушка с фермы", - сказал Симмонс пронзительным, фальцетным голосом, изображая женщину, которую он схватил и заключил в ПЦД без какого-либо предварительного разбирательства. "Мы освободили ее и наблюдали за ней три месяца, а затем опубликовали ее имя в газете. Арест и наблюдение за ней пресекли ее и организацию тоже".

То, что описал Симмонс, - это применение террора для подавления людей. Он пролетел 12 000 миль, чтобы терроризировать и убивать граждан Вьетнама, таких как 20-летний Нгуен Ван Тоан, в их дворах, потому что они верили в аграрную реформу и сопротивлялись иностранному господству. Как "исключительный" американец он делал это бесстрашно, под предлогом предоставления вьетнамцам права на самоопределение. Между тем, некоторые из коммунистических сторонников, которых он терроризировал, несмотря на все его усилия, свободно избирались на государственные должности в рамках соглашений о прекращении огня.

Хотя Симмонс настаивал на том, что ПЦД и PRU были синонимами демократических институтов, многие южновьетнамцы не соглашались с этим. Уже в июне 1969 года Национальное собрание Южного Вьетнама задало вопросы министрам обороны, юстиции и внутренних дел о злоупотреблениях чиновников "Феникса", включая незаконные аресты, пытки и коррупцию. Восемьдесят шесть депутатов подписали петицию с просьбой дать объяснения. Министр юстиции Ле Ван Тху отметил, что внеправовая сторона системы, провинциальные комитеты безопасности, имеют право приговаривать членов ИВК к лишению свободы на срок до двух лет без признания их виновными в совершении какого-либо преступления. По словам Тху, практические трудности сбора убедительных доказательств привели к необходимости арестовывать всех подозреваемых в соучастии. Это объяснение не было воспринято положительно.¹³

Один из законодателей обвинил начальника полиции провинции Виньбинь в "сознательном" аресте невинных людей с целью вымогательства. Другая заявила, что подозреваемые вьетконговцы задерживаются на шесть-восемь месяцев до рассмотрения их дел, и что подозреваемые часто подвергаются пыткам для получения признаний. Она сказала, что люди "ненавидят" правительство за то, что они начали "Феникс".

Другие депутаты были возмущены тем, что американские войска силой и незаконно задерживали подозреваемых во время военных операций, и Колби отрицал это обвинение на слушаниях в Конгрессе в 1971 году.

Конгрессмен Рид спросил Колби: "Осуществляют ли [советники "Феникса"] какие-либо фактические аресты или убийства, или они просто отбирают лиц, которые должны быть включены в список подлежащих убийству или захвату и последующему приговору?".¹⁴

Колби ответил: "Они, конечно, не арестовывают, потому что у них нет права на арест". Но, добавил он многозначительно, "иногда советник может отправиться с полицейским подразделением, чтобы схватить кого-то, [но] он не будет тем человеком, который протянет руку и схватит парня".

На тех же слушаниях офицер армейской разведки Майкл Уль показал, что все гражданские задержанные были записаны как вьетконговцы и что, несмотря на отрицания Колби, американцы пользовались правом ареста вьетнамских гражданских лиц. "В Дук Фо, - сказал Ул, - где располагался базовый лагерь 11-й бригады, мы могли арестовывать и задерживать по своему усмотрению любого вьетнамского гражданского, которого хотели, без всякого согласования с вьетнамскими военными или правительством".

Что касается точности информации из "платных источников, которые легко могли быть либо провокаторами, либо оппортунистами, которые хотели свести с кем-нибудь свои счеты", Ул сказал: "Непроверенная и фактически непроверяемая информация, тем не менее, регулярно использовалась в качестве исходных данных для артиллерийских ударов, беспокоящего и заградительного огня, ударов B-52 и других самолетов, часто по населенным пунктам".

Ни один гражданин Вьетнама не был одурачен двусмысленной речью Колби. Местная оппозиция американской оккупации и систематическим репрессиям существовала и не ограничивалась коммунистами. На слушаниях в сенате в 1970 году председатель комитета по международным отношениям Уильям Фулбрайт спросил Колби: "Где мистер (Чыонг Динь) Дзу, человек, который занял второе место на последних выборах?"¹⁵

"Господин Дзу находится в тюрьме Чи Хоа в Сайгоне", - сказал Колби, добавив, что Дзу был арестован не по статье "Феникс", а по статье 4, которая считала преступлением предложение о создании коалиционного правительства с коммунистами.¹⁶

Кроме Колби и его сообщников, никто не делал различий между вьетнамскими чиновниками, подкупленными американцами, или американцами, консультировавшими "Феникс", или вездесущей наспех созданной американцами судебной системой, которая позволяла совершать все злодеяния.

Со своей стороны, ЦРУ не делало различия между сторонниками мира, нейтралистами и политическими противниками, такими как вьетконговцы, но вьетнамский народ не был одурачен. Они знали, что ЦРУ не хотело заканчивать войну, если это означало разделение власти с коммунистами. Как и сегодня в Афганистане, целью ЦРУ во Вьетнаме было предотвратить сближение, что оно и пыталось сделать, сделав выступление за мир с коммунистами наказуемым смертью или тюремным заключением без суда и следствия в соответствии с законами Ан Три.

Несмотря на усилия вьетнамского народа по политическому согласию, ЦРУ в 1972 году все еще считало нейтралистов и всех, кто выступал за мир, законными целями для уничтожения. И конгрессмен Роб Симмонс был агентом этого геноцида, направленного на подавление воли вьетнамского народа к мирной жизни.

То же самое можно сказать и об американских боевиках, которые ведут Америку на войну за войной в исламских государствах, подталкивая молодых мусульманских мужчин к фундаментализму и вызывая в них жажду мести, которую наши лидеры затем коварно используют как предлог для ограничения гражданских свобод и создания полицейского государства в США.

Находиться в присутствии Симмонса было неуютно, как это всегда бывает, когда рядом сотрудник ЦРУ. Чувствуется, что издевательства, которым они подвергали своих жертв, навсегда исказили их души. Им больше не нужно накручивать себя, чтобы обесчеловечить своих воображаемых врагов; для них это вторая натура.

Мой аргумент для New London Day заключался в том, что необходимо спросить, как длительное насилие Симмонса над людьми повлияло на него и ему подобных, и как их болезненная восприимчивость может определить их действия, если они перейдут из тайных операций на государственную службу.

Газета отвергла мой аргумент как несущественный, но пагубные последствия применения пыток известны. В декабре 2014 года "Вашингтон пост" привела цитату из сенатского доклада о пытках в ЦРУ. В докладе говорилось, что "многочисленные" агенты ЦРУ, участвовавшие в пытках в Ираке и по всему миру, имели "серьезные задокументированные личные и профессиональные проблемы", которые "должны были поставить под сомнение" их работу в ЦРУ и доступ к секретной информации. Автор статьи задается вопросом: "Что мы можем ожидать в будущем от тех, кто осуществлял ректальное кормление, пытки утоплением и другие жестокие виды обращения с заключенными, описанные в докладе?"¹⁷

В 2000 году, когда Симмонс баллотировался в Конгресс, мне запретили высказываться. Но время оправдало мои опасения, что публичные объятия Симмонса и ему подобных представляют собой опасный дрейф Америки к фашизму. Действительно, он и его сообщники из ЦРУ применили против своих "либеральных" врагов в Америке ту же тактику, которую они использовали в Южном Вьетнаме, как я покажу далее в этой книге.

Когда я спросил Симмонса о моральности центров допросов и отрядов убийц, он ответил: "Большинство из того, что мы делали, было правильным". Он не взял на себя никакой ответственности. Он признал только неосторожную жестокость, и, благодаря секретности ЦРУ, нет никаких официальных доказательств, которые могли бы ему противоречить. Но есть косвенные доказательства.

 

Остаточная ответственность

Когда New London Day опубликовала свою статью о Симмонсе, она не ставила всеобъемлющего вопроса об ответственности американцев за систематические репрессии во Вьетнаме и сосредоточилась исключительно на добрых намерениях Симмонса. В поддержку утверждений Симмонса в статье приводились слова Гэри Мэттокса, который в 1971 году руководил группой PRU ЦРУ в IV корпусе. Мэттокс (чья деятельность в ЦРУ описана в предыдущей главе) сказал, что он посещал Симмонса и никогда не наблюдал пыток в ПЦД. Однако он оговорился, добавив: "Нам приказывали покинуть помещение, если с кем-то плохо обращались. Но мы не могли указывать им, что делать. Они сами управляли шоу".

Утверждение Мэттока "Они сами управляли шоу" - явная неправда. И хотя New London Day считала это правдой, существует множество доказательств того, что это не соответствует действительности.

Специальная полиция хорошо знала, кто "заправляет шоу". Один из лучших офицеров специальной полиции сказал мне, что его организация - как и все правительство Южного Вьетнама - "была подобна нуждающемуся человеку, и любой подарок, сделанный ей или ему, был ценным и сердечно приветствовался. Каждый год подарки были все новее и лучше, чем раньше, и поэтому правительство охотно следовало любым указаниям и инструкциям, сопровождавшим подарки".

Офицер специальной полиции процитировал пословицу, используемую в финансовых кругах Южного Вьетнама, пословицу, которая применялась, когда обещания ЦРУ сопровождались действиями (то есть деньгами): "Кто платит, тот и управляет".

Симмонс признал это. Когда я брал у него интервью в 1988 году, я спросил о его отношениях с партнерами. Он ответил, что начальник ПЦД подчинялся административно "через полицейскую структуру, но он также знает, что здание было построено [ЦРУ], а затем передано ПЦД". ОК. Но он также знает, что: 'Эй! Ты знаешь, что это здание было построено парнем из квонсетного ангара'".

Я спросил, платило ли ЦРУ зарплату сотрудникам Специального отдела. "Да", - ответил он. "А также агентам. Если у вас есть горячий агент, которого вы хотите завербовать, деньги поступают от [ЦРУ]".

"Меня очень интересовало качество допросов, которые проводились", - добавил Симмонс, - "и у меня был доступ к ресурсам, чтобы я мог управлять [телефонными звонками], чтобы я мог получить то, что хотел".

Симмонс мог получить все, что хотел. А как мы знаем, "кто платит, тот и управляет".

В письме редактору я предложил, что если New London Day действительно хочет подтвердить, как сказал редактор, что Симмонс - хороший общественный деятель с чистыми руками, ему следует послать журналиста во Вьетнам, чтобы взять интервью у всех выживших гражданских лиц, которые содержались в тюрьме Фуйен, когда она находилась под наблюдением Симмонса. Узнайте другую сторону истории, предложил я; пусть жертвы будут судьями. Но газета предпочитала гомерические мифы о Симмонсе, которого она одобряла. Она никогда никого не посылала во Вьетнам. Она даже не пыталась связаться со знающими вьетнамскими чиновниками и историками.

Тем не менее, существуют современные отчеты об условиях в ПЦД. Один из них - письмо Дэвида и Джейн Бартонов от 9 сентября 1973 года конгрессмену Роберту Н. К. Никсу в подкомитет по делам Азии и Тихого океана. С мая 1971 года по май 1973 года Бартоны были полевыми директорами реабилитационного центра Комитета Американской службы друзей в провинции Куангнгай. Куангнгай находится рядом с Фуйеном, и то, что Бартоны говорили о ПЦД в Куангнгае, отражало события в ПЦД, курировавшемся Симмонсом. Я приведу фрагменты их письма, чтобы дать представление о том, что происходило.

Бартоны рассматривали отказ в предоставлении лекарств как метод пыток. Они отметили, что медицинская помощь заключенным "почти не оказывалась". За два года пребывания в Куангнгае, по их словам, "ни один вьетнамский врач или медицинский работник не посетил ни одного заключенного, и было мало лекарств сильнее аспирина". Заключенные были тяжело больны, среди прочего, пневмонией, несросшимися переломами костей, инфицированными ранами и недоеданием. Некоторые были прикованы цепями к койкам, а тюремное начальство редко изолировало заключенных с инфекционными заболеваниями, такими как туберкулез.

"Вторая проблема", по их словам, заключалась в том, что "многие заключенные [в больнице] были возвращены [в ПЦД] для дальнейших допросов, несмотря на то, что у них были диагностированы серьезные заболевания II степени и они проходили лечение. В качестве примера можно привести 19-летнюю женщину, у которой, как обнаружил наш врач, были проблемы с сердечно-сосудистой системой, чреватые серьезными последствиями. Кроме того, у пациентки был трехмесячный перелом бедра в результате пулевого ранения, и она не могла ходить. Врач AFSO (командования специальных операций ВВС) попросил американских и вьетнамских чиновников разрешить ему извлечь пулю и оценить состояние сердца этой заключенной. Американские и вьетнамские должностные лица были полностью осведомлены об опасности для жизни этой заключенной, если ей не будет оказана медицинская помощь, и все же [ее] вернули в Центр допросов и отказали в медицинской помощи".

По вопросу о пытках в ПЦД они написали:

Большинство заключенных, которым мы оказывали медицинскую помощь, подвергались пыткам. Мы смогли собрать доказательства пыток через физический осмотр ... через интервью и личные рассказы ... и через рентгеновские снимки и фотографии. Во время допросов в ПЦД заключенные рассказали, что их заставляют пить большое количество воды, смешанной с [известью], мылом или соленым рыбным соусом. После того, как их животы вздуваются, дознаватель прыгает на их животах. Один врач AFSO обследовал нескольких пациентов, у которых были припадки абсанаса и провалы в памяти. Он считал, что это связано с повреждением мозга, вызванным употреблением таких токсичных веществ. Заключенные также рассказали врачу AFSO, что их заставляли лежать на столе, и если они неправильно отвечали на вопросы, дознаватель протягивал руку под их грудную клетку и ломал ребро заключенного. Тот же врач осмотрел и сделал рентгеновские снимки нескольких заключенных с треснувшими или сломанными ребрами. Часто заключенные страдали от внутреннего кровотечения и внутренних повреждений. Эти заключенные рассказывали, как их помещали вертикально в наполненные водой бочки из-под масла, которые затем били по бокам, и это наносило заключенным внутренние повреждения, не оставляя на их теле внешних следов пыток. У многих заключенных были очень заметны следы избиения, а в нескольких случаях имели место переломы черепа, кровоизлияния в мозг и различные формы паралича. Заключенных также пытали электричеством. Электрические провода прикрепляли к пальцам ног, пальцам рук или [гениталиям]. При ударах электрическим током ... они теряли сознание. Когда заключенные приходили в сознание, их снова допрашивали, и если дознаватели не были удовлетворены их ответами, удары током повторялись. Электрические пытки, по-видимому, вызывали странные физиологические явления, припадки и судороги, особенно у заключенных-женщин. Мы знали до 25 женщин, у которых регулярно случалось от 8 до 10 таких припадков в день. Во время наших обычных медицинских визитов к заключенным мы могли наблюдать и документировать необратимые психические и физические повреждения, полученные заключенными в результате вышеупомянутых пыток.¹⁸

В конечном итоге Бартоны пытались убедить Конгресс прекратить финансирование систематических политических репрессий, которые он навязывал вьетнамцам. С этой целью они заявили:

Нам было неприятно слышать рассказы о пытках в построенном американцами Центре допросов и видеть, как мужчин и женщин, занимающихся выращиванием риса в сельской местности Куангнгай, постоянно арестовывают и перевозят [туда] на купленных американцами автомобилях. Аналогично, было обидно разговаривать с командиром вьетнамской национальной полиции, который прошел обучение в Международной полицейской академии США, и узнать, что этот чиновник ожидал от нас крупной взятки за освобождение брата одного из наших вьетнамских сотрудников. Подобные инциденты были лишь несколькими из постоянных видимых напоминаний о том, как американские деньги и материалы использовались для жестокого обращения и заключения в тюрьму вьетнамских граждан.

Основываясь на сообщениях о пытках в ПЦД, конгрессмен Пол Макклоски в начале 1971 года посетил Вьетнам. Находясь там, он попросил сотрудника ЦРУ Джона Мейсона, директора программы "Феникс", организовать посещение ПЦД. Попасть туда было нелегко. У ворот Макклоски встретил рыжеволосый офицер ЦРУ с револьвером на каждом бедре в ковбойском стиле. Ветеран боевых действий в Корее, Макклоски отмахнулся от него и протиснулся внутрь.

К своей чести, New London Day цитирует слова Макклоски: "В комнате для допросов были орудия пыток – кнуты, кандалы и тому подобное".

New London Day не добавила, что по возвращении в США Макклоски и несколько его коллег заявили о своей убежденности в том, что "пытки являются регулярно применяемой частью допросов" и что "гражданский и военный персонал США более трех лет участвовал в преднамеренном отказе в соблюдении надлежащей правовой процедуры в отношении тысяч людей, содержащихся в секретных центрах допросов, построенных на американские доллары".

Несмотря на цензуру, заявления Бартонов, Макклоски и анонимного начальника специальной полиции, которые я приводил ранее, являются неопровержимыми: ЦРУ и его отдельные сотрудники несут ответственность за любые преступления, совершенные специальной полицией, включая пытки в ПЦД.

Как заметил Жак Кляйн, ЦРУ являлось оккупационными силами, которые функционировали планомерно, как гестапо и айнзацгруппы СС во Франции.

 

Остаточная ответственность и систематические военные преступления

"Феникс", PRU, ПЦД и специальная полиция были частью системы репрессий, которую ЦРУ разработало и внедрило во Вьетнаме для политического контроля над людьми. Но все ли - от убийств до вымогательств, массовых убийств, "тигриных клеток", террора и пыток - было законным и оправданным? К 1971 году законность системы была поставлена под сомнение не только антивоенными активистами, но и подкомитетом Палаты представителей по иностранным операциям и правительственной информации.¹⁹

Как обычно, осведомитель предоставил Конгрессу свои боеприпасы. В конце 1970 года офицер армейской разведки Бартон Осборн передал помощнику сотрудника Подкомитета копию учебного пособия, которое ему выдали в Форт-Холаберде. По словам помощника, Уильяма Филлипса, "оно показывало, что политика 'Феникса' не была чем-то созданным на местах, а была санкционирована правительством США. В этом и заключался вопрос: что это политика. Поэтому мы запросили через армейского офицера по связям с Конгрессом копию учебного пособия из Форта-Холаберд, и они прислали нам санированную копию. Они изменили нумерацию страниц".

Именно эта попытка замаскировать политику и избежать ответственности побудила Макклоски посетить Управление "Феникса" в апреле 1971 года в рамках подготовки к слушаниям, которые должны были состояться летом того года. Сотрудник "Феникса" по подготовке полковник Джеймс Хант был там вместе с директором CORDS Джейком Джейкобсоном и директором "Феникса" Мейсоном. "И как раз когда я встал, чтобы выйти на трибуну для проведения брифинга, - рассказывал Хант, - Мейсон прошептал мне на ухо: 'Мы должны поговорить с ними, но чем меньше мы скажем, тем лучше'. Первый вопрос, который задал Макклоски, был о том, работал ли кто-нибудь из участников программы на ЦРУ. И Мейсон отрицал это. Он отрицал любую причастность ЦРУ. Джейк тоже".

Ханта беспокоило, что Мейсон и Джейкобсон "откровенно лгали". Это также беспокоило Макклоски, который вернулся в Вашингтон и заявил, что "Феникс" "нарушил несколько договоров и законов". Правовой основой его обвинения была статья 3 Женевских конвенций, которая запрещает "выносить приговоры и приводить их в исполнение без предварительного решения, вынесенного регулярно учрежденным судом, предоставляющим все судебные гарантии, признанные цивилизованными народами необходимыми".

Статья 3 также запрещает нанесение увечий, жестокое обращение (например, отказ в приеме лекарств) и пытки.

Согласившись с Конвенциями, Конгресс был осведомлен о статье 3, но предпочел проигнорировать ее. Но проблема возникла, когда американский посол в Международном комитете Красного Креста (МККК) написал письмо в Конгресс. В своем письме от 7 декабря 1970 года Имер Раймстед сказал: "В отношении южновьетнамских гражданских лиц, захваченных американскими войсками и переданных ими властям РВН (Республики Южный Вьетнам), правительство США признает, что оно несет остаточную ответственность за работу с правительством Вьетнама (ПВН), чтобы убедиться, что со всеми такими гражданскими лицами обращаются в соответствии с требованиями статьи 3 Конвенций".

К ужасу американских военных менеджеров, письмо Раймстеда означало, что они больше не могли игнорировать тысячи гражданских заключенных, запертых в "Фениксе", как внутреннее дело ПВН. Раймстед рассудил, что, финансируя "Феникс", специальную полицию и Управление исправительных учреждений, Америка автоматически приняла на себя "остаточную ответственность" за заключенных - ведь, как мы знаем, без помощи США никогда не было бы ни РВН, ни марионеточных правительств в Ираке и Афганистане.

Письмо Раймстеда подразумевало, что американские руководители войны являются военными преступниками, что побудило юристов ЦРУ, Госдепартамента и Пентагона пересмотреть процедуры "Феникса" и оспорить их незаконность на слушаниях в подкомитете Палаты представителей по иностранным операциям и правительственной информации летом 1971 года. К счастью для них, 13 июня газета Нью-Йорк таймс начала печатать выдержки из "Документов Пентагона", которые, что называется, отвлекли внимание от ЦРУ. Следовательно, общественность не обратила особого внимания, когда в июле конгрессмен Рид спросил Колби: "Вы уверены, что мы отличаем членов ИВК от лояльных граждан Южного Вьетнама?".

Колби сказал "Нет". Но это не остановило Роба Симмонса от того, чтобы бросать людей в ПЦД. Напротив, ЦРУ, как часть межведомственной оперативной группы по Вьетнаму, настаивало на том, что конвенции не предоставляют никакой защиты гражданским задержанным, потому что "граждане воюющего государства не являются защищенными лицами, пока государство, гражданами которого они являются, имеет дипломатическое представительство в государстве, в руках которого они находятся".

ЦРУ заявило, что статья 3 "применяется только к приговорам за преступления и не запрещает государству интернировать гражданских лиц или подвергать их экстренному задержанию, когда такие меры необходимы для безопасности государства". Обойдя вопрос о казнях, осуществляемых "без предварительного вынесения приговора регулярно действующим судом", ЦРУ заявило, что процедуры административного задержания не нарушают статью 3 именно потому, что они "не связаны с вынесением уголовного приговора".

После того как режим Буша начал задерживать подозреваемых в Афганистане, Ираке и Гуантанамо, мы с правоведом Дженнифер Ван Берген проанализировали его утверждение о законности административного задержания. Наш вывод заключался в том, что там, где вы найдете административные задержания, вы, скорее всего, найдете и пытки. Связь существует даже там, где очевидно, что расследования и проверки, ведущие к таким задержаниям, были, как выразился советник Буша в Белом доме Альберто Гонзалес, "не бессистемными, а продуманными и тщательными... обоснованными и преднамеренными".²⁰

Этот вывод вытекает из недостатков административного задержания: отсутствие гарантий прав человека и нормальных правовых гарантий, таких как надлежащая правовая процедура, habeas corpus, справедливое судебное разбирательство, конфиденциальный адвокат и судебный контроль; нечеткие и запутанные определения, стандарты и процедуры; неадекватный состязательный процессуальный надзор; чрезмерная власть исполнительной власти, обусловленная длительными чрезвычайными ситуациями (война с терроризмом является ярким примером); участие ЦРУ и других секретных и неподотчетных агентств исполнительной власти.

Когда судебную систему убивают таким образом, она превращается в фарс, а права человека оказываются под угрозой. Как сказал Уильям Ф. Шульц, исполнительный директор Amnesty International: "В этом году мы являемся свидетелями не просто серии жестоких, но принципиально независимых нарушений прав человека, совершенных различными правительствами по всему миру. В этом году мы наблюдаем нечто гораздо более фундаментальное и гораздо более опасное. В этом году мы являемся свидетелями организованного Соединенными Штатами разрушения самой основы, хрупких строительных лесов, на которых международные права человека кропотливо, шаг за шагом, строились с момента окончания Второй мировой войны".²¹

"Леса, на которых строились международные права человека", были навсегда разрушены режимами Буша и Обамы в результате переноса практики, впервые примененной во Вьетнаме. Сходство между систематическими репрессиями во Вьетнаме и тем, что происходит в войне с террором и ее внутренней оборотной стороной, внутренней безопасностью, не ограничивается политикой и процедурами, но включает в себя кампании психологической войны, которые создают страх и, таким образом, общественную поддержку таковых политики и процедур.

Связь между административными задержаниями, пытками и репрессивными полицейскими государствами очевидна для всех, но остается непризнанной из-за систематической цензуры информации. США и Израиль находятся в авангарде этого зловещего развития, создавая кризис за кризисом для поддержания мнимой чрезвычайной ситуации в стране с соответствующими чрезвычайными указами, направленными против незащищенных слоев населения и, в частности, граждан США, таких как чернокожие и мусульмане. Законы о спецслужбах, позволяющие шпионить за подозреваемыми без достаточных доказательств их криминальной деятельности, тайно пересматриваются и расширяются; секретные центры пыток добиваются признаний; "суды безопасности" Звездной палаты созываются специально для того, чтобы действовать вне рамок международного права. И это не говоря уже обо всей той секретности, которая окружает Гуантанамо.

Будучи загнанными в угол, правительственные эксперты по связям с общественностью настаивают на том, что пытки необходимы для защиты свободы. Чейни настаивал на этом. Трамп обещал вернуть пытки утоплением и кое-что похуже. Это было одним из факторов его привлекательности.

За этой извращенной логикой стоят звериные импульсы, коренящиеся в темной стороне человеческой психики - такие импульсы, которые ЦРУ и мафия используют для достижения господства. ЦРУ и мафию отличает, в частности, то, что ЦРУ более совершенным образом контролирует общественные институты и информацию. Например, ЦРУ владело и управляло тремя газетами в Сайгоне.

Интересно, сколькими оно владеет в Америке?

Решив не повторять ошибок Вьетнама, режимы Буша и Обамы не позволяли СМИ публиковать фотографии погибших американских солдат, вернувшихся из Ирака и Афганистана. Как и Буш, Обама использует цензуру, дезинформацию и пропаганду, чтобы скрыть жестокость своей политики и практики. Мы не видим изуродованных тел после ударов беспилотников. Цель - замаскировать преступные намерения и практику.

Но любой государственный чиновник, участвующий в таком преступном сговоре, включая Роба Симмонса, должен нести ответственность за предсказуемый результат - вот почему стране необходим трибунал по военным преступлениям. Как минимум, Симмонса можно было бы судить за нарушение прав человека, выразившееся в отказе от надлежащей правовой процедуры.

Надлежащая правовая процедура - это право человека, признанное международным правом, которым должны пользоваться все люди. Но когда конгрессмен Рид спросил, имеют ли гражданские задержанные право на адвоката, Колби ответил: "Нет".

Пораженный, Макклоски спросил Колби: "Административное задержание применяется к тем, против кого нет достаточных доказательств для вынесения приговора, не так ли?"

Колби согласился.

Но, промолвил Макклоски, "обвиняемый, против которого сообщено или который идентифицирован, не имеет права выступать в свою защиту, не имеет права на адвоката, не имеет права встретиться со своими обвинителями, не имеет права ознакомиться со своим досье; так ли это?"

"Это верно", - сказал Колби.

"Это подводит меня к реальной проблеме программы 'Феникс', которую я увидел, находясь там", - сказал Макклоски. "Если доказательств недостаточно для осуждения человека, а также недостаточно для того, чтобы показать разумную вероятность того, что он может представлять угрозу безопасности, то его все равно могут отправить в ПЦД".

Конгрессмен Рид в полном отчаянии добавил: "По крайней мере, не менее шокирующим, чем убийства, пытки и лишение свободы гражданских лиц по программе 'Феникс', является тот факт, что во многих случаях разведданные настолько плохи, что жертвами становятся невинные люди".

Рид представил список (подписанный советником специального отдела ЦРУ в провинции Биньдинь) кадров ВК, собранных в феврале 1967 года. Рид сказал: "Представляет определенный интерес, что в этом списке 33 из 61 имени были женщинами, а некоторым было всего одиннадцать и двенадцать лет".

Считал ли народ Вьетнама, что ЦРУ защищает его от терроризма?

Сотрудник CORDS Тед Жакени в 1971 году свидетельствовал перед Конгрессом, что "арест без ордера или причины" был основной жалобой жителей Дананга. "Я лично видел, как бедные городские жители буквально дрожали от страха, когда я расспрашивал их о деятельности тайной полиции во время прошлой избирательной кампании. Один рыбак в Дананге, оживленный и разговорчивый, когдажаловался на экономические условия, зажмурился от ужаса, когда его спросили о полиции, ответив, что 'он должен думать о своей семье'. После многих личных бесед во Вьетнаме на эту тему я пришел к выводу, что ни одна организация, включая внушающий страх и ненависть Вьетконг, не вызывает большего страха и ненависти, чем тайная полиция Южного Вьетнама".

Жакени добавил: "В каждой провинции Вьетнама есть Провинциальный центр допросов - ПЦД, имеющий репутацию организации, применяющей пытки для допроса людей, обвиняемых в связях с Вьетконгом".

"В прошлом году старший полицейский советник Агентства международного развития в городской консультативной группе Дананга сказал мне, что после одного посещения он отказался когда-либо снова ступить на территорию ПЦД, потому что 'там происходят военные преступления'. ... Другой друг, советник 'Феникса', был в конечном итоге снят со своей должности, когда отказался собирать информацию о лицах, которые, по его мнению, неизбежно станут 'мишенью', какими бы слабыми ни были доказательства".

Офицер армейской разведки Барт Осборн согласился: "У меня не было возможности установить, на каком основании мои агенты сообщали мне о подозреваемых вьетконговцах. Не было перекрестной проверки, не было расследования, не было никакого второго мнения". Осборн добавил: "Я не знал ни одного человека, задержанного как подозреваемого вьетконговца, который пережил допрос в течение полутора лет, и это касалось довольно большого числа людей".

"Они все умерли?" недоверчиво спросил конгрессмен Рид.

"Они все погибли", - ответил Осборн. "Никогда не было никакого разумного доказательства того, что кто-то из этих людей на самом деле сотрудничал с ВК, но все они погибли, и большинство из них были либо замучены до смерти, либо выброшены из вертолетов".

В конце слушаний конгрессмены Макклоски, Джон Конайерс, Бен Розенталь и Белла Абзуг заявили, что "народ Соединенных Штатов намеренно навязал вьетнамскому народу систему правосудия, которая, по общему признанию, отрицает надлежащую правовую процедуру. Поступая таким образом, мы, похоже, нарушили Женевскую конвенцию 1949 года о защите гражданского населения, в то время как мы прилагаем все доступные нам усилия, чтобы убедить Северный Вьетнам предоставить защиту Женевской конвенции нашим собственным военнопленным".

"Некоторые из нас, посетивших Вьетнам, - добавили они, - разделяют реальные опасения, что программа "Феникс" является инструментом террора; что пытки являются регулярно применяемой частью допроса ... и что высшие должностные лица США, ответственные за эту программу, в лучшем случае не понимают ее злоупотреблений".

Они пришли к выводу, что "гражданский и военный персонал США более трех лет участвовал в преднамеренном отказе в соблюдении надлежащей правовой процедуры тысячам людей, содержащихся в секретных центрах допросов, построенных на американские доллары", и высказали мнение, что Конгресс обязан действовать быстро и решительно, чтобы добиться немедленного прекращения подобной практики.

Именно как участник этого геноцида Роб Симмонс должен предстать перед судом как военный преступник.

 

Создание психологического воина

Роб Симмонс был обучен искусству двуличия, обмана людей и пыток, чтобы заставить их рассказать то, что они не хотели рассказывать. Он также участвовал в создании команды, которая убивала людей в их собственных дворах.

Как эти вещи повлияли на него? Нужно было побывать в тюрьме ПЦД, увидеть убогие условия, в которых содержались заключенные, услышать их крики, чтобы понять, какое травмирующее воздействие оказало на 28-летнего сотрудника ЦРУ Роба Симмонса нахождение в одной из них в течение 18 месяцев подряд.

Когда я встретил Симмонса в сентябре 1988 года, он не только проявлял признаки посттравматического стрессового синдрома, но и признался в его наличии. "Люди никогда не преодолевают опыт войны", - сказал он с горестным вздохом. Казалось, он был готов взорваться и выплеснуть ненависть, которую он питал к антивоенным левым, саботировавшим патриотов. Он гневался на то, "как вьетконговцы манипулировали СМИ в США, такими людьми, как Уолтер Кронкайт, которые создали представление о том, что 'Феникс' был программой убийств".

Суперпатриот в духе Барри Голдуотера "вбомбить их в каменный век", Симмонс считает, что Первая поправка "никогда не была предназначена для того, чтобы люди могли свободно говорить и делать все, что хотят". Он оставляет за собой, как за одним из "неприкасаемого меньшинства", право определять, когда протестующие Black Lives Matter не могут свободно говорить. Он плавно строит свою моральную вселенную на двойном стандарте, в котором флаг является священным символом свободы, а его сжигание должно быть вне закона.

В 2001 году, в одном из своих первых голосований в качестве конгрессмена, он поддержал поправку против осквернения флага, а в июне 2003 года он проголосовал за конституционную поправку, запрещающую осквернение флага.

Когда я писал о нем в 2000 году, я сказал, что его идеология, его деятельность в ПЦД и его действия от имени ЦРУ во время работы директором штаба сенатского специального комитета по разведке вызывают сомнения в его пригодности к управлению в открытом обществе, в рамках Конституции, которая гарантирует надлежащую правовую процедуру всем американцам, включая сжигателей флага, антивоенных протестующих и левых.

Судя по тому, что он сделал после Вьетнама, я все еще так считаю. В краткосрочной перспективе он остался в ЦРУ в качестве оперативного сотрудника. В период с 1975 по 1978 год он руководил крупной операцией, которая помешала тайваньцам получить материалы для ядерного оружия. Чувствительные файлы, в которых нуждались тайваньцы, были украдены, а попытки купить материалы были "пресечены". Это было то, чем он может гордиться.²²

Но, как рассказал Симмонс автору Джозефу Персико, он разозлился на Стэнсфилда Тернера, директора ЦРУ в администрации Джимми Картера. В ходе так называемой "хэллоуинской расправы" 1977 года Тернер уволил около 600 сотрудников отдела тайных операций ЦРУ.

"Я служил за границей, зачастую рискуя собой и своей семьей, и был чертовски плохо вознагражден за это", - ныл Симмонс, а затем выразил обиду на левых критиков ЦРУ. "Люди извне относились к нам как к отбросам, как к изгоям".²³

Его речи были похожи на заготовленный сценарий, исполняемый опытным актером, а его мнимый уход в 1979 году не привел к разрыву отношений с ЦРУ. Напротив, Симмонс сохранил свой допуск TOP SECRET и поступил на работу в качестве помощника по законодательству сенатора-неокона Джона Х. Чейфи в Отборочном комитете по разведке, одновременно получив степень в области государственного управления в Гарварде. Этот период в его биографии имеет все признаки тайных действий.

Мне показалось, что Симмонс был "двурушником", т.е. участвовал в соглашении, при котором сотрудник работает под административным прикрытием в организации, но при этом тайно получает приказы от ЦРУ. Многие младшие армейские офицеры вступают в такие отношения с ЦРУ, когда дослуживаются до звания старшего офицера и учатся в Колледже командования и Генерального штаба.

Мне показалось, что у Симмонса было конкретное задание ЦРУ. Работая в штате Чейфи, он помог разработать и поддержать принятие Закона о защите личных данных сотрудников спецслужб. Этот закон был якобы принят в результате того, что журналы CounterSpy и Covert Action Quarterly называли имена сотрудников ЦРУ. С этими журналами были связаны выпускник ЦРУ Филип Эйджи и вышеупомянутый Барт Осборн. ЦРУ ненавидело их до багровой злобы и, в основном через свою неофициальную фирму по связям с общественностью, Ассоциацию бывших сотрудников спецслужб, публично, но ложно обвинило их в убийстве сотрудника ЦРУ Ричарда Уэлча в Афинах в декабре 1975 года.

Закон о защите личных данных сотрудников спецслужб квалифицирует как преступление разглашение имен агентов ЦРУ. Джон Кириаку, который в 2007 году рассказал о пытках в ЦРУ, является одним из двух человек, осужденных по этому закону.

Доказав свою ценность как "делателя денег", Симмонс в 1981 году стал директором штаба контролируемого республиканцами сенатского специального комитета по разведке. Когда Рейган был избран президентом, демократы настаивали на проведении расследования в отношении Уильяма Кейси, которого Рейган назначил директором ЦРУ. По словам Персико, консервативный председатель комитета, Барри Голдуотер, нанял Симмонса именно для того, чтобы прекратить расследование в отношении Кейси. И, о чудо, Симмонс послушно подготовил краткий отчет на пяти страницах, в котором Кейси описывался как “вполне пригодный” для этой работы.²⁴

Не упоминались связи Кейси с персонажем преступного мира Робертом Веско, его участие в скандале со взяточничеством в ITT и различные другие преступные выходки с целью самовозвеличивания. Симмонс сказал Персико: "[Кейси] не обманывал вдов или сирот. Он использовал преимущества закона".²⁵

Для богатых и влиятельных людей, которым служит Симмонс - таких, как Дональд Рамсфелд - использование преимуществ является обычным делом; в один день они поставляют нервно-паралитический газ Саддаму Хусейну, а на следующий день убивают его, его семью и последователей и крадут все, что им принадлежит.

Опасения демократов по поводу Кейси оправдались, как только его утвердили в должности Директора Центральной разведки. Он отменил политику Тернера, которую ненавидел Симмонс, и запрыгнул в стремена контртеррористической сети, созданной карьеристами ЦРУ за спиной Картера. Кейси использовал эту сеть, чтобы обойти Конгресс и запустить "Энтерпрайз" - сеть компаний, созданную генерал-майором Ричардом Секордом для тайной продажи оружия Ирану через израильских агентов в качестве способа финансирования незаконной войны контрас в Никарагуа. По указанию Кейси ЦРУ сформировало эскадроны смерти, разрушило нефтяное предприятие и заминировало порт в Никарагуа – это были нарушения международного права, целью которых было устрашение гражданского населения, то есть то, что бывший выпускник ЦРУ Джон Стоквелл назвал "дестабилизацией".²⁶

Дестабилизация, по словам Стоквелла, означает "наем агентов для разрыва социальной и экономической ткани страны". Это техника давления на правительство в надежде, что они смогут заставить правительство пойти на условия США, или что правительство полностью развалится, и они смогут устроить государственный переворот, в результате которого у власти окажутся люди, выбранные ими самими".

"То, о чем мы говорим, - это приход и намеренное создание условий, когда фермер не может доставить свою продукцию на рынок; когда дети не могут ходить в школу; когда женщины напуганы как в своих домах, так и на улице; когда государственные программы полностью прекращаются; когда в больницах лечат раненых, а не больных; когда международный капитал запуган и страна становится банкротом.²⁷

"Конечно, - добавил Стоквелл, - это происходит в гораздо больших масштабах". Конечно, ЦРУ делает это по всему миру, каждый день. Вы просто не слышите об этом на NPR. Но Симмонс знает, как это работает, и поэтому ЦРУ, похоже, включило его в штат сенатора Голдуотера.

Занимая видную должность директора по персоналу Специального комитета по разведке, Симмонс сопровождал делегации по "установлению фактов" на секретные объекты ЦРУ не для разоблачения подрывной деятельности в отношении законов США и иностранных государств, а для обсуждения того, как лучше это сделать. В окружении старых парней он держал руки на пульте управления, но почему-то не смог раскрыть "самоподдерживающийся, работающий" аппарат Кейси по продаже наркотиков за оружие, который ежемесячно предоставлял контрас 1 миллион долларов.

Когда разразился скандал Иран-контрас, Симмонс заявил, что другой сотрудник ЦРУ обманул его, несмотря на то, что он разговаривал с каждым крупным игроком и прочитал все секретные документы. Но это была всего лишь его "административная" работа - выяснить правду и рассказать ее американскому народу. Его основная "оперативная" работа заключалась в защите тайной старой клики, управляющей ЦРУ.

Симмонс рационализировал обман Кейси в Конгрессе как несущественный. "Как человек, служивший на войне, - сказал автор Боб Вудворд, - Симмонс считал, что это главный опыт, реальная опасность. Все остальное меркло по сравнению с этим. Они посылали людей на верную смерть. Так что заграбастать несколько баксов было пустяком. Это было просто. Подвергаться критике ничего не значило. Ну поколотил тебя судья, или сенатор, или журналист, или карикатурист. И что? Ты служил на войне и выжил".²⁸

Для таких боевиков, воспитанных на гомеровском мифе о герое-воине, высшим испытанием является убийство другого человека; вы не сможете понять, в чем смысл жизни, если не сделаете этого. Пятьдесят тысяч американских солдат были принесены в жертву на этом языческом алтаре во Вьетнаме, чтобы криминальные боссы могли построить империю на их костях.

 

Лгать, обманывать и воровать

Симмонс покинул Конгресс в 1985 году, получив награды от Кейси и Сената, чтобы стать приглашенным лектором в Йельском университете, где он вел занятия под названиями "Конгресс и разведывательное сообщество США" и "Политика разведки". В 1991 году он был избран в Генеральную Ассамблею штата Коннектикут, где оставался в течение восьми лет.

Во время предвыборной кампании в Сенат в 2009 году Симмонс сказал: "Для меня большая честь служить в армии США и ЦРУ, подвергая свою жизнь опасности во время сложных и опасных миссий за рубежом, чтобы защитить наш народ и наши интересы".

Некоторые вещи никогда не меняются, включая ура-патриотизм и самовосхваление Симмонса. Но действительно ли для него было честью участвовать в геноциде 2 миллионов человек, которые никогда не угрожали США?

Очевидно, так оно и было. Такова сила самообмана, создания образа и веры в него: она настолько основательна, что заменяет реального человека, как укус ходячего мертвеца. Но хотим ли мы видеть в качестве государственных чиновников самообманутых идеологов, которые преданны ЦРУ и военным, а не американской общественности и демократии?

В 2000 году в своей статье для Counterpunch я спросил, могут ли избиратели быть уверены, что Симмонс расскажет им все, что им нужно знать, чтобы сделать правильный выбор. Как кто-то может быть уверен, что он не ведет двойную игру и не скрывает секреты, последовательно пропагандируя милитаризм и войну, независимо от ее необходимости или стоимости?

Как однажды сказал Симмонс: "В разведке вам приходится лгать, обманывать и воровать, чтобы получить правду. Причина тому - национальная безопасность".

К сожалению, как объяснил агент ФБН Мартин Пера, "вы не можете проверить свою нравственность за дверью - выйти, солгать, обмануть и украсть, а затем прийти обратно и вернуть ее. На самом деле, если вы успешны, потому что можете лгать, обманывать и воровать, эти вещи становятся инструментами, которые вы используете в бюрократии".

Именно этим Симмонс и занимался, работая помощником по законодательным вопросам и директором по персоналу в сенатском комитете по разведке. Я предполагаю, что его намеренно поставили на эту должность, чтобы проводить в жизнь тайную политику ЦРУ. Его карьера иллюстрирует, как сеть старых парней координирует исполнительную, законодательную и судебную ветви власти от имени военной промышленности, с которой армия и ЦРУ связаны по рукам и ногам, одновременно навязывая американскому народу все более систематические репрессии.

Им правит организованная преступность под прикрытием патриотизма и национальной безопасности. Только представьте: ЦРУ управляет торговлей оружием в обмен на наркотики через свою тайную военизированную армию, в то время как его эксперты по логистике работают с "доступными" судоходными компаниями, а его финансовые эксперты создают оффшорные банки для рециркуляции наличности в новые операции. Все это имеет высокую степень секретности: сотрудники разведки подчиняют себе иностранных таможенных агентов и специальных полицейских, некоторые из которых без ведома своего правительства организуют строительство и эксплуатацию секретных тюрем.

Симмонс от природы наделен личностью, необходимой для должности пиарщика в этом предприятии. Когда я брал у него интервью, он был лектором в своей епископальной церкви в маленьком Стонингтоне в штате Коннектикут. Он знал, что я разговаривал с Колби, и был рад обсудить те аспекты его деятельности в ЦРУ, которые укрепляли мифы, которые он создавал о себе, готовясь вновь выйти на национальную политическую арену в качестве конгрессмена США - карьерный шаг, который казался предопределенным.

В 2000 году я также задал вопрос: где, в нации, резко разделенной по идеологическим линиям, будет стоять такой жесткий политический и психологический воин, как Симмонс, если администрация Буша начнет еще одну геноцидную кампанию против еще одного искусственного врага, как это сделали Джонсон и Никсон во Вьетнаме, а Рейган и Буш во время "Иран-контрас"? Предаст ли он желание американского народа жить в мире, чтобы вознаградить своих покровителей в ЦРУ? Где будет находиться Симмонс, если Америка вступит в эпоху раскола?

Его послужной список "говорит сам за себя", как любит говорить Симмонс. Утверждая, что "разведка - это первая линия обороны в войне с терроризмом", он голосовал за то, чтобы разрешить режиму Буша санкционировать электронную слежку без судебного ордера для получения информации внешней разведки. Он проголосовал за разрешение спецслужбам шпионить за американцами без ордера и без обращения в суд FISA. Он проголосовал за сбор разведывательной информации без гражданского надзора, что подрывает наши основные конституционные права.²⁹

Он голосовал за то, чтобы объявить Ирак местом войны с терроризмом, а также за то, чтобы вторгнуться и оккупировать его навсегда.

Он проголосовал за то, чтобы украсть до 78,9 млрд. долларов государственных средств и передать их производителям оружия в качестве "чрезвычайного" финансирования террористических войн в Афганистане и Ираке: это 62,5 млрд. долларов на военные операции в Ираке и войну с терроризмом, 4,2 млрд. долларов на внутреннюю безопасность, 8 млрд. долларов на помощь союзникам и на помощь Ираку и его восстановление, 3,2 млрд. долларов для американских авиакомпаний на покрытие дополнительных расходов на безопасность и 1 млрд. долларов на помощь Турции, которая, в свою очередь, покорно позволяет агентам ЦРУ проникать в Сирию.

Он голосовал за выделение все большего количества государственных денег на военную машину, в то время как все больше американцев перебирались из среднего класса в нищету. Он проголосовал за сохранение налоговых льгот Буша, и AARP предупредила его, чтобы он не использовал ее название в своей предвыборной рекламе.

Он получил оценку "А" от NRA и проголосовал за продолжение призыва на военную службу в студенческих городках.

Он проголосовал за строительство стены вдоль мексиканской границы и за всеобъемлющую иммиграционную реформу без амнистии.

Будучи председателем подкомитета по разведке, обмену информацией и оценке террористических рисков, он выступал за улучшение координации разведки между федеральными, государственными и местными органами власти по модели программы "Феникс".

Он проголосовал за учреждение Национального директора разведки и Национального контртеррористического центра в стиле "Феникса".

Он проголосовал за то, чтобы сделать патриотический акт постоянным; за защиту клятвы верности; за запрет на фильмы с рейтингом R (некоторые сцены квалифицируются как только для взрослых) и за запрет кофейников в тюремных камерах; за военные пограничные патрули для борьбы с наркотиками и терроризмом; за разрешение школьной молитвы во время войны с терроризмом; за национальную энергетическую политику режима Буша; и за сохранение запрета на поездки на Кубу до освобождения политических заключенных.

Оказавшись членом Конгресса в самый критический момент законодательной истории Америки за последние 50 лет, он был последовательным и выдающимся защитником внеправовой политики и практики режима Буша в отношении административного задержания и пыток подозреваемых при ведении войны с терроризмом.

В 2006 году ведущая радиостанции Talk Nation в штате Коннектикут Дори Смит взяла интервью у Уэллса Диксона, адвоката Центра конституционных прав. Диксон занимался вопросами, связанными с Гуантанамо. Симмонс утверждал, "что подозреваемые во время войны с терроризмом являются исключением из Женевских конвенций и что правила, которые использовались в прошлом, к ним не применимы". Смит спросила Диксона, прав ли Симмонс.³⁰

Диксон ответил, что Симмонс не прав. Он подчеркнул, что "Женевские конвенции и Общая статья 3 являются частью военного права и военной подготовки в США. Они являются частью Единого кодекса военной юстиции, а также частью Положения об армии 190.8, которое регулирует обращение с заключенными. Женевские конвенции, конечно, также защищают наших солдат уже более 50 лет и будут продолжать это делать, пока мы сами полностью их соблюдаем".

Симмонс также настаивал на том, что поскольку война с террором ведется не против суверенных государств или организованных освободительных движений, правила обращения с заключенными "не существуют". Он утверждал, что законы расплывчаты, и солдаты, размещенные в Гуантанамо и Абу-Грейб, не могут понять, как обращаться с заключенными.

Симмонс снова слукавил. Как отметил Диксон, "Верховный суд постановил в деле Хамдана, что не было никаких оснований для вывода о том, что соблюдение Единого кодекса военной юстиции было невыполнимо в войне с терроризмом".

В особенно возмутительном утверждении Симмонс заявил, что условия содержания в Гитмо были более открытыми, чем в исправительном учреждении Осборн в штате Коннектикут.

Диксон снова поправил Симмонса. "Условия содержания в Гуантанамо ... не более открыты, чем в исправительном учреждении Осборн. Во-первых, нет никаких сомнений в том, что заключенные в Гуантанамо подвергались пыткам и жестокому обращению со стороны американских военнослужащих и агентов (ЦРУ). Центр конституционных прав задокументировал это в докладе, опубликованном в июле, в котором приводятся рассказы из первых рук нынешних заключенных и их адвокатов о многих злоупотреблениях, которым они подвергались во время содержания в Гуантанамо".

Диксон напомнил аудитории, что Рамсфелд утвердил список методов, включая "эксплуатацию фобий". Один из задержанных был лишен сна в течение 49 из 50 дней, подвергался индуцированной гипотермии, и ему внушили, что он находится в Египте и его будут пытать, если он не предоставит информацию правительству.

Диксон заявил, что методы "усиленного допроса" Рамсфелда поднялись до уровня пыток. "Главный юрисконсульт ВМС Альберто Мора в 2004 году в меморандуме заявил, что, по его мнению, такого рода действия были бы не только незаконными, но и недостойными военной службы, и что, по его мнению, они поднялись до уровня пыток. Он поднял ряд риторических вопросов, таких как: что означает лишение света и слуховые раздражители? Можно ли запереть задержанного в абсолютно темной камере, и если да, то на какой срок: месяц, год? Еще один вопрос, который он задал: можно ли применять фобии до тех пор, пока не наступит безумие?

"Если принять во внимание выводы таких людей, как господин Мора, я не думаю, что на данный момент существуют достоверные разногласия о том, что заключенные в Гуантанамо подвергались пыткам и жестокому обращению".

Смит отметила, что Симмонс поддержал закон, согласно которому задержанные передавались в военные суды, которые могли скрывать от подозреваемых секретные доказательства - именно такую систему США навязали Южному Вьетнаму, о чем Симмонс знал, отправляя подозреваемых в сталинистские суды безопасности.

Диксон снова сослался на дело Хамдана, заявив, что Верховный суд постановил, что нет оснований утверждать, что Единый кодекс военной юстиции не годится для суда над подозреваемыми в терроризме. Он отметил, что по прошествии четырех лет подозреваемые не могли иметь никакой разведывательной ценности или представлять угрозу для Соединенных Штатов. Они были пешками в игре на публику. Даже ЦРУ в своем отчете за 2002 год пришло к выводу, что большинство людей в Гитмо "оказались там потому, что их схватили не в том месте и не в то время. Они не имеют никакого отношения к терроризму". Это заявление повторяют многие бывшие военные, включая бывшего командира Гуантанамо Джея Худа, который сказал: "Слушайте, иногда мы просто получали не тех людей". Поэтому я думаю, что важно помнить об этом.

Диксон поднял еще один тревожный вопрос. "Положение Закона о военных комиссиях приостанавливает действие хабеас корпус для любого иностранца, задержанного Соединенными Штатами", - сказал он. "Это включает в себя законных иммигрантов, задержанных на улицах Нью-Хейвена или Хартфорда, и поэтому лишает их какой-либо реальной возможности оспорить свое задержание. Поэтому в результате принятия этого положения мы ожидаем, что Соединенные Штаты подадут ходатайство о прекращении ряда рассматриваемых дел, связанных с незаконным задержанием, и тогда мы оспорим закон на основании того, что он является неконституционным приостановлением действия хабеас корпуса".

Далее Смит подняла вопрос об отказе в медицинской помощи раненым заключенным, как это делал Симмонс, когда он руководил ПЦД во Вьетнаме. "Это было нарушением Женевских конвенций, не так ли?" - спросила она.

"Абсолютно", - ответил Диксон. "Отказ в медицинской помощи кому-либо, находящемуся под арестом службами Соединенных Штатов, безусловно, является незаконным и недобросовестным и нарушает Женевские конвенции. Без сомнения".

И последнее, но не менее важное, Смит спросила: "Считаете ли вы, что ему следовало быть более открытым в этом вопросе, когда он выступал за изменения в законодательстве США и в том, как мы интерпретируем Женевские конвенции?"

Диксон отметил, что военные правила не распространяются на ЦРУ. Затем он подчеркнул, что "пытки оказались крайне ненадежными и, по сути, крайне опасными". Он отметил, что ЦРУ переправило Махара Арара в Сирию, "где его пытали, после чего он дал признательные показания". Однако Арар оказался невиновным и в конечном итоге был оправдан канадским правительством. "И поэтому я думаю, что на этом примере вы можете увидеть, что принуждение и пытки действительно не являются полезными для практики допроса", - сказал Диксон.

"Другой пример, на который я хотел бы указать, - добавил Диксон, - это случай с Ибн аль-Шейхом аль-Либи, подозреваемым соратником бен Ладена, который был захвачен через несколько месяцев после 11 сентября в Афганистане. ЦРУ переправило его в Ливию, где его пытали, и под пытками он предоставил информацию о связи между Ираком и Аль-Каидой. Эта информация легла в основу выступления Колина Пауэлла в ООН в феврале 2003 года, в котором он заявил, что между Ираком и Аль-Каидой существует связь. Теперь мы знаем, что это не так; что информация [предоставленная аль-Либи] была ложной, и теперь мы знаем, к каким печальным результатам привела эта информация [т.е. вторжение в Ирак]. Поэтому в той ситуации, в которой конгрессмен Симмонс или любой другой дознаватель будет использовать принуждение или другие подобные средства для получения информации, я буду очень подозрительным".

Подозрительно, действительно: Симмонс всегда находит способ отмазать ЦРУ от любых правонарушений. В конце концов, он сам себя оправдывает, когда оправдывает ЦРУ.

Вот что происходит, когда страной правит "неприкасаемое меньшинство", которое отчитывается³¹ только друг перед другом.

 

 

 

| Глава 16 |
ГЕНЕРАЛ-МАЙОР БРЮС ЛОУЛОР: ОТ ОФИЦЕРА ЦРУ ВО ВЬЕТНАМЕ ДО РУКОВОДИТЕЛЯ СЛУЖБЫ ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ

 

В августе 2002 года я написал "Открытое письмо" генерал-майору Брюсу Лоулору из Управления внутренней безопасности. Лоулор недавно был назначен старшим директором внутренней безопасности по вопросам защиты и предупреждения. По совпадению, он был бывшим офицером ЦРУ, с которым я подробно беседовал для "Программы Феникс".

Учитывая, что Лоулор участвовал в операциях "Феникса" во Вьетнаме, казалось уместным, что он получит работу в службе внутренней безопасности, которая создана по образцу "Феникса". Но я все равно был удивлен: когда я встретил его в 1988 году, Лоулор был адвокатом из маленького городка в Вермонте, чувствовал себя недооцененным и обиженным на своих бывших начальников в ЦРУ.

Он все еще злился на левых. Он баллотировался на пост генерального прокурора на праймериз Демократической партии 1984 года в Вермонте; в духе полного раскрытия информации он указал свою службу в ЦРУ в программе "Феникс" в резюме, которое его предвыборный штаб раздал прессе. Затем случилось непредвиденное: небольшой радикальный журнал опубликовал язвительную статью о Лоулоре и "Фениксе". Вскоре после этого антиимпериалистические и пацифистские группы штата подготовили для делегатов демократического съезда записки, в которых говорилось: "Никаких убийц на должность генерального прокурора".

Лоулор проиграл праймериз, несмотря на то, что Уильям Колби, уроженец Вермонта, посетил штат во время кампании, чтобы выступить в поддержку Лоулора.

Как изменились времена. Спустя десятилетие после окончания войны во Вьетнаме еще можно было убедить избирателей в том, что бывший участник секретной программы пыток и убийств не подходит на должность главного правоохранителя штата. После 11 сентября это стало знаком почета.

В любом случае, спустя четыре года после поражения на праймериз Лоулор все еще держал обиду на сторонников мира, которые, по его мнению, оклеветали его. Когда я писал свое "Открытое письмо" в 2002 году, я задавался вопросом, что именно он приготовил для таких людей, как я, теперь, когда он возглавил службу защиты и предупреждения.

 

Опять то же самое

Наличие бывших сотрудников ЦРУ на важных государственных должностях не является чем-то новым. Я отсылаю вас к предыдущей главе о бывшем конгрессмене Робе Симмонсе, который руководил пыточной камерой во Вьетнаме. Другой пример: выпускник Йельского университета Портер Госс, человек, близкий к семье Бушей, более десяти лет служил в оперативном отделе ЦРУ, организовывал нападения на Кубу, работал с агентами в Мексике и, в конце концов, служил в Лондоне. Ничего из того, что Госс делал на самом деле, неизвестно, но у него были тонны денег на избирательную кампанию, и в 1988 году он был избран в Конгресс. Он служил делу неоконов до 2006 года, когда Буш назначил его директором Центрального разведывательного управления. В начале 2001 года, незадолго до терактов 11 сентября, Госс был в Пакистане, где обедал с главой пакистанского аналога ЦРУ генералом Махмудом Ахмедом, агентурная сеть которого "имела связи с Усамой бен Ладеном и напрямую финансировала, поддерживала и обучала талибов".¹

По залам Конгресса ходят и другие гнусные шпионы ЦРУ, например, Уильям Херд, который прошелся по Афганистану, Пакистану и Индии. Как Симмонсу и Госсу, ЦРУ, очевидно, подмазало его вхождение в Конгресс, чтобы он мог более эффективно подавлять американское общество так, как это делают в других странах.

Необходимо задать вопрос: является ли наличие людей, которые на самом деле являются военными преступниками, на должностях законодательной и исполнительной власти в Америке проявлением свободного общества? Или же ЦРУ является антитезой демократическим институтам, учитывая, что это секретная организация, чьи методы работы схожи с методами организованной преступности и развращают всех, с кем она вступает в контакт? Должны ли сотрудники ЦРУ быть лишены права занимать государственные должности? Что мешает им обращаться со своими внутренними врагами так же, как они обращаются со своими внешними врагами?

Признаюсь, было страшно узнать, что "Брюс" теперь генерал-майор и высокопоставленный чиновник в зловещем Министерстве внутренней безопасности. Внезапно он получил доступ к разным политическим черным спискам, которые составлял режим Буша, а также получил контроль над любыми группами тайных действий, которые могли быть использованы для нейтрализации диссидентов. Являясь копией программы "координации" "Феникса", аппарат внутренней безопасности представляет собой идеальное прикрытие для всевозможных тайных операций по шантажу и вымогательству.

Я опасался, что Лоулор все еще работает на ЦРУ - а даже если и нет, то все еще имеет такой менталитет - и, таким образом, представляет угрозу для демократии в Америке. Одной из причин такого опасения было то, что нигде в биографиях Лоулора в интернете не было упоминания о его службе в ЦРУ. Это упущение указывает на намерение обмануть.

Биографию Лоулора опубликовала Исполнительная сессия по внутренней готовности, "постоянная целевая группа ведущих практиков и научных специалистов, занимающихся вопросами терроризма и управления чрезвычайными ситуациями" (спонсируемая Гарвардом и министерствами обороны и юстиции). В ней упоминалось, что он был первым генеральным командиром Объединенной оперативной группы гражданской поддержки (JTS-CS) в Форт-Монро. JTS-CS, объяснялось в статье, была сформирована для обеспечения "командования и контроля над силами Министерства обороны по ликвидации последствий в поддержку ведущего гражданского федерального агентства после инцидента с оружием массового уничтожения в Соединенных Штатах, их территориях или владениях".

Может ли это ведущее гражданское федеральное агентство быть ЦРУ, задался я вопросом?

Миссия JTF-CS звучала как самоисполняющееся пророчество, учитывая тот факт, что она была основана всего за два года до террористических атак 11 сентября. В своем программном документе 2000 года "Восстановление обороны Америки" неоконсервативная организация "Проект 'Новый американский век'" обеспокоилась тем, что преобразование американских вооруженных сил с помощью "новых технологий и оперативных концепций", вероятно, займет слишком много времени, "если не произойдет какого-то катастрофического и катализирующего события - например, нового Перл-Харбора".

Многие считали, что это тоже было самоисполняющимся пророчеством. И, конечно же, Лоулор командовал JTF-CS после 11 сентября до октября 2001 года, когда она была объединена с Северным командованием Вооруженных сил США (СКВС).

Нигде в биографии Лоулора его покровители в Гарварде (он выпускник программы стипендиатов по национальной безопасности) не сказали, что он когда-то был сотрудником ЦРУ.

Почему?

В другой биографии, которая в свое время была размещена в интернете, но потом удалена (ссылка на Википедию никуда не ведет), указывалось, что Лоулор был назначен "заместителем директора по операциям, готовности и мобилизации в офисе заместителя начальника штаба по операциям и планам в мае 1998 года. В качестве заместителя директора он следит за операциями армии по всему миру и контролирует усилия по интеграции Национальной гвардии и резервных сил".²

Это важно еще и потому, что силы Национальной гвардии и резерва, как и JTF-CS, являются неотъемлемой частью СКВС, военного компонента аппарата Национальной безопасности. СКВС было сформировано после 11 сентября 2001 года специально для повышения способности военных координировать свои действия с гражданскими правоохранительными органами. С тех пор военные неуклонно расширяли свое влияние на внутренние правоохранительные органы, что привело к вполне предсказуемым результатам. Наиболее резким эффектом стала милитаризация полицейских сил по всей стране, а также устрашающее присутствие солдат в аэропортах и на вокзалах. Со временем американский народ смирился с подчинением этому систематическому выражению государственного всемогущества и насилия. Народ был умиротворен.

Полицейские департаменты по всей стране получают в свое распоряжение "потрясающие" устройства, разработанные военными, такие как симуляторы ячеек сотовой связи Stingray и перехватчики сигналов сотовой связи IMSI. Такие технологии слежки ущемляют наше право на неприкосновенность частной жизни в соответствии с Четвертой поправкой. Они часто применяются тайно, а полицейские, которые их используют, вынуждены подписывать с ФБР соглашения о неразглашении. Такие устройства используются для идентификации каждого человека на демонстрациях Black Lives Matter или на митингах за бойкот Израиля.

Многие полицейские имеют военный опыт. Они возвращаются из загранкомандировки и продолжают считать себя героями, защищающими империю. Затем появляется ФБР или ЦРУ, вербует их в секретный пацанский клуб, и они считают себя выше закона. Они вполне готовы использовать ту же внеправовую тактику, которой научились в колониях, против инакомыслящих у себя дома.

Их чувства обусловлены преступлениями, в которых они участвовали за границей. В колониях они врывались в дома иракских и афганских гражданских лиц с оружием наперевес. Когда они возвращаются и становятся полицейскими, они автоматически знают, на кого нападать: на бедных, черных, левых, защитников окружающей среды и антивоенных активистов, которые не уважают их жертвы во имя нации.

Политические кадры владеют и контролируют полицейских в Америке, так же как они контролируют специальных полицейских в оккупированных странах. Любимое "потрясающее" устройство, которое они распространяют, это программное обеспечение PredPol для "прогнозирующего" полицейского контроля. "Программное обеспечение PredPol было разработано для 'отслеживания повстанцев и прогнозирования потерь в Ираке' и финансировалась Пентагоном. Один из консультантов компании, Харш Патель, раньше работал в In-Q-Tel, венчурной фирме ЦРУ. Если, например, программное обеспечение зависит от исторических данных о преступности, полученных от расово предвзятых полицейских сил, то это просто направит поток полицейских в те же самые районы, которые они всегда чрезмерно контролировали. А если это произойдет, то, конечно же, большее количество сотрудников найдет больше преступлений - и вот, у вас есть потенциал для идеальной обратной связи между предрассудками, арестами и высокотехнологичным 'успехом'. Чтобы понять, что это значит, имейте в виду, что и без всякого компьютера за хранение марихуаны арестовывают почти в четыре раза больше чернокожих, чем белых, хотя потребление марихуаны среди этих двух групп примерно одинаково".³

Я расскажу о проникновении ЦРУ, ФБР и Пентагона в правоохранительные органы в следующей главе. А пока давайте рассмотрим еще одну проблему с официальной биографией Лоулора, которая гласит: "Военная служба генерала началась в 1967 году. После службы во Вьетнаме с 1971 по 1973 год он получил в 1974 году прямое назначение в качестве офицера разведки".⁴

Опять же, информация намеренно вводит в заблуждение, в ней не упоминается, что Лоулор был офицером ЦРУ. На самом деле, ничего не подозревающему читателю дают понять, что он служил в армии.

Может быть, Лоулор согласился на эту уловку, потому что он все еще служил в ЦРУ под прикрытием в качестве военного офицера, когда устроился на работу в службу национальной безопасности?

 

Брюс Лоулор во Вьетнаме

Впервые я прочитал о Лоулоре в книге Эла Сантоли "Все, что у нас было". Интервью было, мягко говоря, провокационным. В разделе своей книги, озаглавленном "Феникс", Сантоли назвал Лоулора оперативником ЦРУ I корпуса с ноября 1971 по декабрь 1973 года. Он процитировал Лоулора, который сказал, что для того, чтобы выиграть войну, "нам нужно было устранить способность Вьетконга влиять на людей и контролировать их. В этом и заключалось умиротворение. Самое популярное слово было 'выкорчевать'. Мы пытались нейтрализовать их политическую структуру".⁵

Для тех, кто не знаком с жаргоном "Феникса", "нейтрализовать" означает убить, посадить в тюрьму или превратить кого-то в перебежчика или двойного агента. Конечно, название игры – это политический контроль.

Лоулор сделал еще несколько откровенных заявлений, включая это, которое перекликается с моими собственными выводами о ЦРУ: "Мы позволили вьетнамцам коррумпировать систему и сделали это потому, что, по сути, сами были коррумпированы".

Пытаясь выяснить, как Лоулор пришел к выводу о коррумпированности ЦРУ, я написал ему и попросил об интервью. Он согласился, и то, что он мне рассказал, подтвердило все, что Сантоли приписывал ему, а также некоторые дополнительные, поразительные детали.

Лоулор рассказал мне, что он поступил на службу в ЦРУ (не в армию) в 1967 году, когда получал степень бакалавра в Университете Джорджа Вашингтона. После окончания университета ЦРУ направило его в свою школу подготовки. Он прошел военизированный курс по оружию и военной тактике, а также прошел подготовку в качестве офицера разведки - из тех, кто управляет центрами допросов и секретными агентами. После этого его направили во Вьетнамский отдел в штаб-квартире в Лэнгли, где он прошел специальную подготовку по агентурным операциям во Вьетнаме. Он также прошел курс изучения вьетнамского языка.

Работая в штаб-квартире ЦРУ, Лоулор наладил отношения с сотрудником отдела по работе с Вьетнамом Элом Силом, и когда Сил был назначен начальником базы в Дананге, он пригласил Лоулора поехать с ним.

Лоулор прибыл в Сайгон в ноябре 1971 года и поступил на работу в переводческий отдел посольства. Через несколько недель он перевелся в Дананг и был назначен в отдел контрразведки ЦРУ. Он проработал на этой должности до Пасхального наступления 1972 года, во время которого у него завязалась дружба с Патри Лумисом, который позже приобрел известность как соратник Эда Уилсона.⁶

Летом 1972 года Лумис был назначен региональным советником PRU. Напомню, что в программе PRU ЦРУ работали кровожадные наемники. Их работа заключалась в том, чтобы отправляться в районы, где находились вьетконговцы, и, на жаргоне ЦРУ, "делать с ними то, что они делали с нами". Это ссылка на "избирательный террор", партизанскую тактику Вьетминя, заключавшуюся в убийстве низкопоставленных колониальных чиновников (и коллаборационистов), которые работали непосредственно с народом; полицейских, почтальонов, учителей и т.д. Убийства были ужасны - пуля в живот или граната, брошенная в кафе - и были разработаны для достижения максимальной огласки и демонстрации народу решимости националистов нанести сокрушительный удар по своим угнетателям. Для ЦРУ эта тактика состояла в похищениях, убийствах и калечении политических, то есть гражданских кадров, вместе с их семьями и соседями.

Когда Лумис былпереведен на должность начальника PRU в регионе I, Лоулор заменил его в качестве ответственного сотрудника провинции Куангнам и связного со Специальной полицией. В этой должности Лоулор сделал то же, что и Симмонс в провинции Фуйен; вместе со своим коллегой из Специального отдела капитаном Лам Минь Соном он организовал наиболее агрессивных сотрудников Специального отдела в специальное разведывательное подразделение, которое охотилось за членами инфраструктуры Вьетконга в деревнях и селах.

"Лам понял, что его собственные люди не могут проводить военизированные операции в сельской местности", - объяснил Лоулор. "Поэтому мы подготовили подразделение ребят из Специального отдела - обучили их работе в пехотных формированиях". Они сделали это в преддверии предстоящего прекращения огня, когда PRU должны были перейти под контроль Специального отдела и войти в состав военизированного подразделения специальной полиции Лама.

Заскучав от составления отчетов, Лоулор начал выезжать на операции PRU вместе с Лумисом. Он одевался в форму тигриной окраски и отправлялся в засады и традиционные операции "убивай и хватай". К тому времени, вспоминает Лоулор, PRU стало "дополнительной обязанностью советника Специального отдела в каждой провинции". ЦРУ перечисляло зарплату PRU I корпуса через Специальный отдел командиру PRU в регионе майору Виню, который затем распределял ее между начальниками PRU в провинциях".

В своих показаниях в Конгрессе в 1971 году Колби описал PRU как "специальные группы, которые не были включены в нормальную структуру правительства. С тех пор они все больше и больше интегрировались в нормальную правительственную структуру и работали в соответствии с правительственными правилами поведения".

В своей статье "Наемные убийцы ЦРУ" Джорджи Энн Гейер рассказала, что "Еще в начале войны было сказано, что в отсутствие американской или южновьетнамской идеологии почему бы не позаимствовать наиболее действенные постулаты врага. В конце концов, - цитирует она друга Дэна Эллсберга Фрэнка Скоттона, - 'они украли у нас секреты атомной бомбы и многое другое'".⁷

В результате, пишет Гейер, "Скоттон и еще несколько американцев начали антипартизанское движение в северной провинции Куангнгай. В их арсенале были террор и убийства. В какой-то момент [головное агентство Скоттона, Информационная служба США] напечатало 50 000 листовок с изображением зловещих черных глаз. Их оставляли на телах после убийств или даже – 'наши террористы' любят шутить - прибивали к дверям, чтобы заставить людей думать, что они помечены для будущих действий".⁸

"Но, - писала Гейер, - если первоначальные контрпартизаны Скоттона были одновременно ночными убийцами и организаторами доброй воли народа, то PRU - исключительно ночные убийцы". Более того, она сказала, что "PRU - это превосходные палачи. Пытки теперь применяются настолько без разбора, что вьетконговцы предупреждают своих людей остерегаться любого освобожденного заключенного, если его не пытали".

"Иногда нам приходится убивать одного подозреваемого, чтобы заставить другого говорить", - цитирует Гейер слова советника ЦРУ по PRU. Другой советник PRU сказал ей, что "он ужинал со своими сотрудниками PRU на сердцах и печенках убитых врагов". Еще один сказал: "Я занимаюсь этим 22 года по всему миру". Он привел в пример Египет, когда Насер приходил к власти, и Конго, "когда мы пытались избавиться от Чомбе". Гейер сказал о советнике PRU: "Его работа, как и работа многих американцев в Южном Вьетнаме, была террором".

Гейер назвал американских советников PRU "настоящими лидерами", что противоречит утверждению Колби о том, что американцы ограничивались "советами и помощью".

Все резко изменилось для Лоулора после прекращения огня в январе 1973 года. До этого его "легкая, основанная на этикете" работа в качестве советника Специального отдела сводилась к координации действий с капитаном Ламом и получению отчетов от ПЦД Хойана. Он не имел никаких дел с американскими военными или старшим советником провинции и "редко действовал на основании информации из 'Феникса' - только PRU и односторонние источники". Вклад Специального отдела был невелик, потому что никто ни с кем не общался".

Одна большая проблема касалась PRU. Хотя после прекращения огня PRU перешли под юрисдикцию Специального отдела, ЦРУ по-прежнему контролировало кошелек. Но оно уже не выделяло столько денег, как раньше, и потеряло контроль над руководством PRU. По словам Лоулора, высокопоставленные офицеры PRU, чтобы компенсировать разницу в доходах, занялись взяточничеством, торговлей наркотиками и мошенничеством. Начали происходить плохие вещи. Начальник PRU региона I Винь начал оказывать давление на начальника PRU провинции Куангнам Фан Ван Льема, который, в свою очередь, начал менять деньги для вьетконговцев.

В конце концов один из членов команды PRU из Куанг Нама пришел к Лоулору и сказал: "Это выходит из-под контроля". Будучи идеалистом, Лоулор начал расследование. Расследование закончилось, когда он зашел в ПЦД Хойана и увидел, что женщина, знавшая о грязных делишках начальника PRU региона, была изнасилована и убита. Ее тело было распростерто на столе.

"Внезапно, - сказал мне Лоулор, - мистер Льем хочет, чтобы я отправился с ним на задание [в один конец], а другие ребята из PRU говорят мне: 'Не ходи!'".

После Пасхального наступления 1972 года, по словам Лоулора, северовьетнамская армия сосредоточилась на восстановлении своих маршрутов проникновения для подготовки к следующему наступлению. Затем наступило перемирие, и тогда каждая деревня стала определять, контролируется ли она правительством или ВК. Как вспоминал Лоулор, "внезапно появилось много дел, потому что как только кто-то вывешивал на их крыше вьетконговский флаг, они исчезали. Не в том смысле, что их убивали, но мы забирали их и допрашивали. И мы, по сути, были переполнены".

Именно после прекращения огня к власти пришли "люди из загородного клуба". Том Флорес, ветеран отдела ЦРУ по Западному полушарию, сменил Эла Сила на посту руководителя региона. Флорес привел с собой своего заместителя и начальника оперативного отдела, а весь контингент ЦРУ переехал в консульство Дананга под прикрытием Госдепартамента. Теперь их участие в операциях ПЦД и PRU было полностью незаконным.

Лоулор описал Флореса как "очень старшего офицера в его последней командировке", целью которого "было жить хорошо, не раскачивать лодку и пользоваться удобствами, которые были легко доступны". Такое отношение было распространено. Лоулор, в качестве примера, привел советника по общественной безопасности полевых войск, который "был одним из тех, кто организовывал вымогательства у торговцев. Он вышел из той войны более богатым, чем вы или я когда-либо будем. Но вы не можете этого доказать".

Когда Лоулор обращал внимание начальства на этот вопрос, ему говорили: "Не беспокойте меня" или спрашивали: "Что вы хотите, чтобы я сделал?"

Как и в случае с мошенничеством в сфере национальной безопасности, многие американцы получили хорошие выгоды. "Связной Специального отдела в Хюэ стал наблюдателем провинции Тхыатхьен-Хюэ", - вспоминает Лоулор. "Он был полицейским в отставке, и ему нравилась хорошая жизнь. Но у него не было энтузиазма. Он относился ко всему как к шутке. Он хотел остаться там, когда закончился его контракт, поэтому он стал наблюдателем провинции. Он занимался вопросами связи".

Снижению морального духа после прекращения огня способствовало то, что специальные подразделения сил разведки были расформированы, а PRU были переданы в подчинение командованию Национальной полиции в рамках Специального отдела. "Это вызвало множество проблем", - пояснил Лоулор. "Мы стали видеть больше солдат-призраков, больше вымогательств и больше платы за защиту. Мы вообще не могли им платить, поэтому потеряли контроль".

У PRU была та же миссия, что и раньше, и они сохранили своих агентов на местах, "но поскольку советники ЦРУ больше не участвовали, было меньше операций и больше отговорок, чтобы не ехать".

Лоулор пытался сохранить контроль над ситуацией, предоставляя такие "прикольные" приспособления, как вертолеты Night Hawk с мини-пушками и прожекторами, и возможность доставлять раненых сотрудников PRU в госпиталь в Дананге.

"Координация 'Феникса', - по словам Лоулора, - умерла. Ничего не осталось. Вьетнамцы делали это на словах, но координации со специальной полицией не было. Когда МГБ и Специальный отдел собирались вместе, они пытались отобрать информацию, а не делиться ею".

Как только Специальный отдел начал выплачивать зарплату командам PRU на уровне провинций, "майор Винь забеспокоился. Теперь он должен отчитываться перед Сайгоном. Он должен давать им долю". Это привело к тому, что Винь обманул кого-то, лишив его доли, и это раскололо то, что было единым подразделением".

Так программа PRU превратилась в преступное предприятие, подобно монстру Франкенштейна, не поддающееся контролю своего безумного создателя.

Последняя капля для Лоулора наступила незадолго до окончания его командировки в ноябре 1973 года. Работая в контрразведке Дананга, он знал, что в этом районе существовала шпионская сеть ВНА, и что Специальный отдел ликвидировал ряд сотрудников низшего звена вместо того, чтобы уничтожить самых важных шпионов. "Это была отличная операция по обману", - сказал Лоулор. "Высокопоставленные шпионы продолжали работать".

Одним из агентов ВНА была девушка оперативного сотрудника, подчиненного Тома Флореса. Но когда Лоулор сообщил об этом Флоресу, тот не сделал ничего, кроме как обвинил Лоулора в том, что тот "стал туземцем".

Затем Лоулор совершил кардинальный грех: он нарушил священную субординацию, подсунув копию своего отчета начальнику службы безопасности резидентуры ЦРУ в Сайгоне. Оперативный сотрудник был отправлен домой, но и с Лоулором было покончено; сотрудники службы безопасности посетили его офис, конфисковали мебель и также вручили ему билет домой.

"После этого я разочаровался", - признался Лоулор. Он вернулся в штаб-квартиру Лэнгли, где Тед Шекли - тогдашний начальник Дальневосточного отдела - принял его отставку.

Лоулор был озлоблен. "Управление предало нас", - сказал он. "Чтобы охотиться на вьетконговцев, мы должны были верить, что это правильно. Но мы были слишком молоды, чтобы понять, что происходит, когда идеализм разбивается о реальность. Мы рисковали жизнью, чтобы получить информацию об ИВК, информацию, которую, как нам сказали, собирается прочитать президент. Потом парни, которым было все равно, передавали ее начальству, больше заинтересованному в выпивке и бабах".

 

Репрессии - это название игры внутренней безопасности

Но есть что-то странное в Лоулоре, что заставляет его возвращаться снова, несмотря на все угрызения совести, которые он мог проявить выше. После того как в 1984 году его попытка стать кандидатом на пост генерального прокурора от Демократической партии провалилась, Колби вмешался и устроил ему собеседование в Лэнгли. Собеседование с ним проводил Руди Эндерс, начальник военизированного отдела специальных операций ЦРУ. Однако, несмотря на его готовность вернуться в строй и помогать выполнять грязную работу ЦРУ в Центральной Америке, во время собеседования всплыли подробности инцидента в Дананге, и Лоулор не был вновь принят на работу, по крайней мере, официально.

Люди ищут оправдания по-разному. Возьмем, к примеру, реакцию воинствующего правого крыла на унизительное поражение Америки от вьетнамцев. Создатель "Феникса" Нельсон Брикхэм сравнил ее с разочарованием и горечью немецкой нации после Первой мировой войны. Как мы все знаем, это разочарование и горечь (плюс финансовая поддержка сочувствующих фашистам, таких как Генри Форд) позволили Гитлеру восстать из пепла Веймарской республики.

То же самое произошло в Америке после предопределенных террористических атак 11 сентября. Символично, что 11 сентября перевернуло все. Все моральные запреты для оголтелых правых были сняты, и вся ярость, которую они культивировали во время дегенеративного режима Клинтона, была выпущена под эгидой борьбы с терроризмом против стран, обладающих огромными запасами нефти, а также против подозреваемых террористов, внутренних диссидентов и размахивающей флагами американской общественности.

Лоулор, как и Симмонс, напоминал озлобленного человека, жаждущего мести. Они, вероятно, придерживаются фашистских теорий Майкла Ледина, который возложил вину за террористические атаки 11 сентября на Клинтона, "за неспособность правильно организовать аппарат безопасности нашей страны".⁹

Другие обвиняли в 11 сентября заговор между Моссадом, Саудовской Аравией и теми членами "Проекта нового американского века", которые попали в Управление специальных планов режима Буша. Но, по мнению Ледина, проблема заключалась в "подлом неуважении Клинтона к безопасности".

"Новые времена требуют новых людей с новыми стандартами", - утверждает Ледин. "Весь политический мир поймет это и будет аплодировать. И это даст [начальнику Управления внутренней безопасности] Тому Риджу шанс на успех, а нам - на победу".

Многие люди, у которых была своя корысть, вскочили на подмостки "Внутренней безопасности", надеясь помочь Риджу добиться успеха в подавлении левых и проложить путь к победе неоконов. Зная об этом и опасаясь, что Лоулор придерживается мнения Ледина о репрессиях, я попытался взять у него интервью. Я позвонил в его офис и поговорил с его секретаршей. Она сказала, что он мне перезвонит, но он так и не перезвонил.

Зная по личному опыту, что мачо из ЦРУ никогда не забывают оскорблений, я переживал за всех, кто боролся за окончание войны во Вьетнаме, а также за тех, кто в 2002 году выстраивался в очередь, чтобы выступить против политики полицейского государства режима Буша внутри страны и империализма за рубежом.

Поэтому в 2002 году я написал в Counterpunch свое открытое письмо Брюсу Лоулору. Вот оно.

Насколько я знаю, генерал Лоулор, мы по-прежнему живем в демократическом государстве. Хотя режим Буша, похоже, стремится использовать нерасследованные теракты 11 сентября как предлог для превращения Америки в военную диктатуру, мы еще не находимся (насколько я знаю) на военном положении. Государственные чиновники, как и вы, по-прежнему обязаны реагировать на наши опасения. Выступая от имени людей, обеспокоенных возможностью злоупотребления правами человека и гражданскими свободами, которую предоставляет коррумпированный режим Буша через свой аппарат национальной безопасности, вот вопросы, на которые необходимо ответить:

1) Что произошло в июле 1995 года, что заставило вас оставить юридическую практику и поступить в Военный колледж сухопутных войск? Сыграло ли ЦРУ какую-то роль в этом решении?

2) Как ваше образование в Военном колледже подготовило вас к назначению на должность специального помощника Верховного главнокомандующего союзными войсками в Европе с июня по октябрь 1996 года? Сотрудники ЦРУ часто называют себя "специальными помощниками". Вы служили в качестве связного ЦРУ с Верховным главнокомандующим?

3) В мае 1998 года вы стали заместителем директора по вопросам готовности и мобилизации в офисе заместителя начальника штаба по операциям и планам. Ваша работа заключалась в управлении подразделениями Национальной гвардии и армейского резерва по всему миру. Эта работа имела международные функции и находилась в ведении ЦРУ. Помогло ли вам ЦРУ получить эту работу? Как вы были связаны с ЦРУ на этой должности?

4) Вы были первым командиром Объединенной оперативной группы гражданской поддержки. Ваша задача заключалась в работе с гражданским населением. Это было задание ЦРУ? Поддерживали ли вы связь с ЦРУ? Было ли это задание каким-либо образом основано на вашем опыте работы в качестве сотрудника ЦРУ во Вьетнаме, и был ли вашей главной квалификацией опыт "Феникса", который вы привнесли в эту работу? Какова ваша другая квалификация?

5) В заявлении, сделанном 24 марта 2000 года в Конгрессе, вы, похоже, готовились к работе во Внутренней безопасности, которой вы сейчас занимаетесь. В какой-то степени вы даже предсказали катастрофические события 11 сентября. Действительно ли вы предвидели эти атаки?

6) В своем заявлении вы сказали, что, будучи командующим JTF-CS, вы создали группы гражданской поддержки (CST) для оказания помощи в случае инцидента с оружием массового поражения. По вашим словам, CST - это "силы Национальной гвардии, которые могут функционировать под управлением штата или федеральной власти. Они оснащены передовыми системами связи, которые позволят местным службам быстрого реагирования общаться с соседними юрисдикциями или связываться с федеральными экспертными центрами. CST также оснащаются современным оборудованием для обнаружения, которое позволит им помочь местным службам быстрого реагирования быстро выявлять потенциальных агентов ОМП".

Это то, что вы сказали Конгрессу. Не могли бы вы теперь рассказать нам, какую роль ЦРУ играет в операциях CST? По мне, так это отличное прикрытие ЦРУ. Есть ли поблизости от меня группа гражданской поддержки? Вы позволите мне понаблюдать за тем, как она функционирует?

7) Каковы ваши отношения с ЦРУ в вашей роли старшего директора по защите и предотвращению в Управлении внутренней безопасности? Чем вы занимаетесь? Правда ли, что Управление внутренней безопасности будет стратегической частью аппарата, а создаваемое Министерство внутренней безопасности - тактической и оперативной частью? Какова функция Совета национальной безопасности, и каковы ваши отношения с ним? Можем ли мы получить организационные схемы этих структур, включая те, которые показывают, где ЦРУ прячет свои тайные активы?

8) И последнее, но не менее важное: пожалуйста, объясните бросающееся в глаза отсутствие в ваших официальных биографиях каких-либо упоминаний о вашей работе в ЦРУ. Это наводит на мысль, что вы все еще работаете в ЦРУ. Так ли это? И скажите, пожалуйста, намерены ли вы и подобные вам люди использовать свою власть для мести своим идеологическим противникам?

Брюс Лоулор так и не ответил.

Но тогда я и не ожидал этого. Смысл (по общему признанию, риторического) открытого письма заключался не только в том, чтобы разоблачить связь с ЦРУ и ее последствия, но и в том, чтобы сообщить о возможности мести и, надеюсь, тем самым предотвратить ее.

 

Красные отряды и отвлекающие маневры

Там, где задействовано ЦРУ, всегда есть ловушки и смертельно опасные обманы. Вспомните операцию Twofold и то, как ЦРУ спрятало отряд киллеров в подразделении внутренней безопасности УБН.

ЦРУ ничего не делает, пока не будет обеспечено правдоподобное отрицание, а аппарат внутренней безопасности - это бесконечно большое пространство, в котором ЦРУ может скрывать операции, направленные на манипулирование обществом и управление политическим контролем над американским народом.

Twofold - не единственный пример скрытых опасностей такой схемы. В своем отчете за 1970 год Управление "Феникса" процитировало захваченный циркуляр ВК под названием "О создании вражеской разведывательной организации 'Фунхуан' в деревнях".

В циркуляре ВК говорилось о том, что ЦРУ поручило каждому сотруднику Специального отдела организовать и содержать десять ячеек Народной разведывательной организации (НРО). Каждая ячейка в деревне состояла из трех агентов. Агенты НРО, кроме того, что ставили под удар ИВК, занимались пси-войной, "чтобы поставить под угрозу престиж революционных семей, создать разногласия между ними и народом и разрушить доверие народа к революции".

Агенты НРО также составляли списки сотрудников ИВК, которые должны быть убиты во время прекращения огня. "Согласно их предписаниям, в каждой деревне необходимо убить пять кадров ИВК, чтобы изменить баланс между вражескими и дружественными силами", - говорилось в циркуляре. При этом главной задачей правительственных деревенских начальников было "поручить разведывательной организации 'Феникс' и помощникам по безопасности создать и возглавить Силы народной самообороны и выбрать несколько тиранов в этих силах для активации 'невидимых' вооруженных команд, состоящих из трех-шести хорошо обученных членов каждая. Эти команды должны убивать наших [вьетконговцев, занимающихся гражданской инфраструктурой] ключевых сотрудников, как в провинции Виньлонг".

На протяжении всей этой книги я приводил примеры того, как ЦРУ использует "гражданские акции" в качестве прикрытия для "невидимых" вооруженных групп, нацеленных на политических врагов. Обеспечение отрицания - первый шаг, и с этой целью "Феникс" использовал девиз "Защита народа от терроризма", чтобы представить себя добрым и светлым. И все же ЦРУ внедряло секретные киллерские команды в Силы самообороны, которые якобы "защищали народ от терроризма", чтобы убивать (без суда и следствия и на основании всех тех недостоверных источников, о которых мы уже говорили) тех, кто, по их мнению, мог каким-то образом помогать Вьетконгу - людей, которые были гражданскими лицами и имели соответствующие гражданские права.

Именно такая двуличность лежит в основе деятельности аппарата внутренней безопасности. МВБ даже приняло девиз "Феникса" - "Защита народа от терроризма" - и в тех же оправдательных целях. Большой вопрос: будут ли эти силы безопасности в условиях кризиса проводить военизированные операции и операции психологической войны в стиле "Феникса" против инакомыслящих американцев?

Рассмотрим Брюса Лоулора. Он сообщил об изнасиловании и убийстве женщины в ПЦД, а когда никакой реакции не было, занялся своими делами. Роб Симмонс провел 18 месяцев в ПЦД и не видел ничего неподобающего. Боб Керри, о чем пойдет речь в одной из следующих глав, привел команду морских котиков во вьетнамскую деревню и убил там мужчин, женщин и детей.

Они делали эти вещи, возвращались домой, произносили волшебные слова "Бог и страна", и все прощалось. Что они доказали, кроме своей твердой решимости убивать? И в результате их снова принимали в банду неприкасаемого меньшинства, и им может сойти с рук убийство, как копам убийство чернокожих.

Они переступили черту и потеряли перспективу. Лоулор знал, что сотрудники ЦРУ систематически развращают целые общества и в процессе сами становятся коррумпированными. Он даже признавал это. И все же он по-прежнему хотел занять свое место среди "неприкасаемого меньшинства". Почему? Была ли это возможность отомстить? Но, как ни парадоксально, кому?

Брат наставника Фрэнка Скоттона, Дик Нун, манипулировал мечтами мирного племени людей в Малайзии с целью превращения их в полицейское подразделение, "отмеченное безжалостной расправой над захваченными коммунистическими партизанами". Скоттон делал то же самое с горными племенами во Вьетнаме.

Мечты американцев тоже формируются. Голливудские продюсеры зарабатывают миллиарды на восхвалении насильственных достоинств правящего класса воинов. Видеоигры превращают убийство и калечение мусульман в то, чего желает каждый молодой американец. Это позволяет им почувствовать себя сильными и служит противоядием от социальной отчужденности.

ЦРУ формирует наши мечты о демократии, контролируя получаемую нами информацию. 6000-страничный доклад Сената о пытках ЦРУ был сведен к 525-страничному резюме с сокращениями. В резюме, тем не менее, рассказывалось, что сотрудники ЦРУ пытали больше подозреваемых, чем признавалось, и более ужасным образом, чем предполагалось, вводили в заблуждение Конгресс и средства массовой информации и подтасовывали программу для правдоподобного отрицания. В нем говорилось, что пытки не преследовали никакой цели, кроме как доставить удовольствие сотрудникам ЦРУ.

Нам не разрешается знать подробности и имена жертв. Улики скрыты, и ни одному сотруднику ЦРУ не было предъявлено обвинение. Но, по крайней мере, мы знаем, почему сотрудники ЦРУ совершают преступления. Они делают это, потому что им это нравится, и именно так они становятся богатыми, влиятельными и защищенными.

Джон Кириаку, сотрудник ЦРУ, который в 2007 году раскрыл факт применения пыток утоплением, был одним из двух сотрудников ЦРУ, отправленных в тюрьму за преступную деятельность империи после 11 сентября. Его преступление заключалось в том, что он сказал правду. Его осуждение и тюремное заключение стали прямым предупреждением для других сотрудников ЦРУ: в преступном мире организованной преступности ЦРУ омерта - единственный закон, который имеет значение.

 

Эпилог

Зачем беспокоиться о таких исполнителях, как Лоулор и Симмонс, если приказы отдают генералы мафии, такие как Джордж Буш? Будучи директором Центральной разведки, Буш заложил основу для готовой контртеррористической сети, которая способствовала созданию "Энтерпрайза" и незаконной продаже оружия Ирану для финансирования незаконной войны контрас в Никарагуа. Он заложил основу для глобальной программы "Феникс".

Будучи "хромой уткой" в декабре 1992 года, Буш вторгся в Панаму и убил сотни невинных людей, чтобы похитить бывшего сотрудника ЦРУ Мануэля Норьегу; и он помиловал шесть лояльных республиканских чиновников, замешанных в скандале Иран-контрас, в одном из величайших сокрытий преступления в истории.¹⁰

Как сказал Дэвид Джонстон в "Нью-Йорк таймс", "Буш отменил один обвинительный приговор, три признания вины и два незавершенных дела, фактически обезглавив то, что осталось от усилий [прокурора по делу Иран-контрас] Уолша, начатых в 1986 году". Он добавил, что существуют "доказательства сговора между самыми высокопоставленными чиновниками администрации Рейгана с целью лжи Конгрессу и американской общественности".¹¹

Сын-идиот Буша, У, поддержал семейную традицию массовых убийств, развязав незаконную войну в Ираке и глобальную войну с террором со всеми ее ужасами. Как и его отец, он почитается среди ультрас, которые нажились на его воинственности и презрении к международному праву.

Брюс Лоулор не был настолько влиятельным, но в решающий момент он оказал влияние. По данным "Вашингтон пост", его начальник в Министерстве внутренней безопасности Том Ридж делегировал ему большинство задач.¹² "Вашингтон пост" описывает Лоулора как человека, который "оттолкнул многих людей в Белом доме и в департаменте своей грубой и скрытной манерой".

Возможно, Лоулор был "скрытным", потому что он был агентом ЦРУ. Когда он уходил в 2003 году, газета "Вашингтон пост" описывала созданное шесть месяцев назад Министерство внутренней безопасности как, "по мнению чиновников администрации и независимых экспертов, скованное финансовыми проблемами, дезорганизацией, борьбой за территорию и неустойчивой поддержкой Белого дома, и добившееся лишь незначительного прогресса в достижении своих целей".

"Вашингтон пост" обвинила Лоулора в проблемах, заявив, что он "временами помогал вести Риджа в неверном направлении" и "был вовлечен в, возможно, самый ожесточенный спор в короткой истории министерства".

Лоулор рассмотрел и одобрил соглашение, которое Ридж подписал с генеральным прокурором Джоном Эшкрофтом, в соответствии с которым Министерство юстиции, а не МВБ, стало ведущим агентством по расследованию финансирования терроризма. Меморандум привел в ярость Секретную службу, "которая должна была прекратить сотни расследований и отказаться от своей традиции финансовых расследований. Ридж извинился, (но) раскол затянулся на месяцы..."

В результате действий Лоулора реальная власть осталась сосредоточена в Совете внутренней безопасности Буша, состоящем из 50 членов и управляемом ЦРУ. МВБ, как и "Феникс", не имело "политической инфраструктуры на самом верху департамента".

"Роли и задачи министерства все еще определяются", - сказал один из чиновников.

Лоулор не скажет, выполнил ли он свою миссию, заявленную и не заявленную, и даже в чем она заключалась. Я предполагаю, что его задачей было вывести организацию из равновесия, чтобы ЦРУ могло войти в вакуум и установить контроль на стадии становления.

В любом случае, Лоулор остался в Вашингтоне и стал бандитом с большой дороги, пользуясь своими связями, чтобы работать в различных советах по вопросам безопасности и занимать научные должности, включая Консультативный совет по национальной безопасности. Он достиг своих личных амбиций, но какой ценой?

О том, как МВБ продвигало секретные миссии ЦРУ, пойдет речь в следующей главе.

 

| Глава 17 |
ВНУТРЕННЯЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: ФЕНИКС ВОЗВРАЩАЕТСЯ ДОМОЙ, ЧТОБЫ ЗАДАВАТЬ ТОН

 

В статьях о внутренней безопасности, которые я писал в 2001-2003 годах, я говорил, что Америка находится на идеологическом осадном положении с 11 сентября, когда рухнули башни-близнецы и были навсегда сняты все моральные и психологические запреты для ультраконсерваторов. Весь гнев и разочарование, которые они питали во время войны во Вьетнаме и во время президентства Картера и Клинтона, выплеснулись наружу в потоке разжигания войны. Демократы, запуганные сибирской язвой, забрались в фургон войны; 15 сентября 2001 года Конгресс, за исключением одного замечательного несогласного, предоставил Бушу 40 миллиардов долларов и полномочия использовать "всю необходимую и подходящую силу" против тех, о ком можно сказать, что они были причастны к тому, что останется в основном нерасследованными террористическими атаками.

Буш начал свой Священный крестовый поход против ислама, но направленный на Афганистан и Ирак, а не на Саудовскую Аравию, откуда родом деловые партнеры его семьи и большинство тех, кого официально обвиняют в терактах 11 сентября. Чтобы защитить эту авантюру неоколониализма на Ближнем Востоке, Буш 8 октября 2001 года подписал закон о создании Управления внутренней безопасности для обнаружения и предотвращения террористических атак или атак с применением "оружия массового поражения" на американской земле и восстановления после них. Родился джаггернаут Внутренней безопасности.

Менее чем через три недели, опять же при подавляющей поддержке Конгресса, Буш подписал Патриотический акт, значительно расширив полномочия правительства по сбору внутренней разведывательной информации и обеспечению правопорядка, одновременно сворачивая индивидуальные права и защиту от вторжений правительства.

Стигма публичных обвинений в том, что он украл выборы 2000 года, была заменена народной войной мести против Афганистана. Рейтинг одобрения Буша в опросах удвоился.

В отсутствие политической оппозиции обоснование неоколониальной агрессии режима Буша было закреплено в сентябре 2002 года обнародованием "Стратегии национальной безопасности США". Этим манифестом истеблишмент национальной безопасности фактически присвоил себе божественное право начинать убийственные, упреждающие атаки на любую мусульманскую страну с ценными природными ресурсами. Россия и Китай были дальними стратегическими целями.

Стратегия убийства первой степени может заставить многих американцев чувствовать себя в большей безопасности, потому что американский террор направлен против исламского "другого". Но в манифесте есть скрытые пункты, напечатанные мелким шрифтом. Являясь упражнением в неоколониализме, замаскированным под "защиту американского народа", вечная война с террором постоянно воссоздает настоятельную необходимость своего существования; ¹ и уничтожая жизни и средства к существованию миллионов невинных людей, она автоматически подпитывает еще больший терроризм - хотя в самих Соединенных Штатах террористические атаки происходят редко, а большая часть того, что выдается за терроризм, происходит от подстрекательства и провоцирования ФБР. Из 508 обвиняемых, привлеченных к ответственности за десятилетие после 11 сентября по федеральным делам, связанным с терроризмом, 243 были информаторами ФБР, а 158 были объектами тайных операций.² И это не говоря уже о том, что многие считают их операциями под ложным флагом.

Более того, неоколониализм постоянно подпитывает политическое несогласие внутри Соединенных Штатов. Ведь есть и просвещенные американцы, которые в ужасе отшатываются от агрессии своего правительства. Но усиление инакомыслия - это то, чего хочет истеблишмент национальной безопасности. Можете называть это порочным кругом или самоисполняющимся пророчеством, но инакомыслие дает правящей элите предлог, необходимый для введения репрессивных мер, необходимых для поддержания и расширения ее политического господства. Для капиталистов это "беспроигрышный вариант", поскольку полицейское государство обеспечивает широкий спектр экономических выгод для тех, кто вкладывает средства в его создание.

И не заблуждайтесь: внутренняя безопасность (homeland security) - это эвфемизм для "внутренней безопасности (internal security)", термина, который нельзя использовать (наряду с "разделенные, но равные"), потому что он имеет неприятный оттенок маккартизма и антикоммунистических охот на ведьм 1950-х годов.

В этом всеобъемлющем смысле война с террором и внутренняя безопасность являются оборотными сторонами одной и той же медали классовой войны. Это одна и та же прожорливая капиталистическая идеология, применяемая к внешней и внутренней политике, особенно в условиях, когда высший класс в "классовой войне" сам становится меньшей и пропорционально более могущественной правящей элитой, всесильным одним процентом, вечно натравливая средний класс на низший.

Психологически феномен внутренней безопасности является кульминацией навязчивой идеи правого крыла преодолеть вьетнамский синдром и вновь утвердить господство "белой" Америки не только за рубежом, но и внутри страны. После бесславного поражения Америки в 1975 году каждый последующий акт агрессии США за рубежом и репрессий внутри страны приближал архитекторов и участников Вьетнамской войны к искуплению.

Для тех, кто участвовал в военных преступлениях во Вьетнаме, 11 сентября стало очистительным событием. Для их лидеров это был апофеоз. Все преступления, за совершение которых их презирали, вдруг стали волшебными трюками, которые сделают их и двусмысленную Америку, как обещал Трамп, "снова великой".

Кампания психологической войны расцвела после 11 сентября; поджигатели войны насытили эфир и редакционные колонки пропагандой, называющей участников антивоенных протестов "неамериканцами" и приравнивающей их к сторонникам терроризма. Пропаганда никогда не прекращалась. Как и во время войны во Вьетнаме, протестующие за мир и борцы за гражданские права стали врагами государства и, следовательно, целями инфраструктуры внутренней безопасности.

 

Бюрократический метод в их безумии

Бюрократы высокого уровня, такие как Дик Чейни и Дональд Рамсфелд, понимают, что политическая, экономическая и военная мощь достигается с помощью сложных организационных структур. В их штатах работают такие люди, как создатель программы "Феникс" Нельсон Брикхэм, которые точно знают, как это делается.

После 11 сентября 2001 года ультрас приступили к реализации своих долгосрочных планов по консолидации власти. 25 ноября 2002 года Буш подписал Закон о внутренней безопасности, создав Министерство внутренней безопасности (МВБ) для координации антитеррористических действий десятков федеральных агентств. Закон создал Совет по внутренней безопасности, занимающийся разработкой политики, в состав которого вошли четыре постоянных члена: президент в качестве председателя, а также вице-президент, министр обороны и генеральный прокурор. Совет внутренней безопасности - это Совет национальной безопасности, применяемый внутри страны.

Совет внутренней безопасности можно рассматривать как более масштабную версию Комитета "Феникс" во Вьетнаме, в состав которого входили заместитель начальника CORDS (Уильям Колби) в качестве председателя, а также начальник резидентуры ЦРУ, помощники начальника штаба MACV по разведке и операциям и начальник отдела революционного развития ЦРУ.

Аппарат внутренней безопасности получил дальнейшее развитие в мае 2003 года, когда в рамках координационного механизма Белого дома Буш создал Центр интеграции террористических угроз (TTIC) под руководством будущего Директора центральной разведки Джона О. Бреннана. Расположенный в штаб-квартире ЦРУ, TTIC был укомплектован экспертами по борьбе с терроризмом из ЦРУ, ФБР, Министерства обороны и МВБ. Он отчитывался непосредственно перед политическим штабом Белого дома и был вне внимания общественности и Конгресса.

Этот аппарат сформировался в конце 2004 года, когда TTIC был переименован в Национальный контртеррористический центр (НКТЦ) и передан в подчинение вновь созданной должности директора национальной разведки (DNI).³ Действуя как глобальное управление "Феникс" с компьютеризированным черным списком подозреваемых, НКЦТ имеет доступ ко всем базам данных военных и правоохранительных органов, как зарубежных, так и внутренних, которые он просматривает в поисках особо ценных целей. Ценные цели захватываются и заключаются в тюрьму, и, если возможно, вербуются в качестве агентов внедрения в стране и за рубежом. Если это не удается, они попадают в "список для ликвидации" Обамы и "нейтрализуются" всевидящим беспилотником-"хищником" или какой-нибудь ударной группой ЦРУ или спецназа, укомплектованной убийцами-психопатами.

Такие инструменты, как НКЦТ, способствуют объединению зарубежных и внутренних контртеррористических операций. НКЦТ собирает, хранит и анализирует данные о гражданах США из всех доступных баз данных наблюдения в качестве "профилактической" меры по умиротворению. ЦРУ управляет оперативным центром НКЦТ, и если возникает подозрение в угрозе, оно способно направлять каждый компонент внутри страны, точно так же, как оно использовало "Феникс" для координации всех сотрудничающих агентств во Вьетнаме. Эта сеть простирается от Белого дома до самых маленьких американских деревень и включает в себя всех - от конгрессменов и руководителей корпораций до полицейских, стреляющих в чернокожих подростков или прогоняющих с улиц бездомных ветеранов.

 

Параллельные механизмы

В рамках федеральной бюрократии Министерство юстиции (DOJ), ЦРУ и вооруженные силы имеют свои собственные отдельные цепочки командования, ревностно охраняемые "параллельные механизмы", которые существуют отдельно от их "скоординированных" функций по обеспечению внутренней безопасности.

Имея 800 военных база по всему миру, собственную правовую систему и бюджет, который поглощает самый большой процент долларов федеральных налогов, военные - это слон в комнате. Если не произойдет мятеж нижних чинов, как это случилось во Вьетнаме, военные и их подельники из оружейной промышленности останутся движущей силой агрессии США за рубежом и массовой слежки внутри страны. Военный компонент СКВС является основой аппарата внутренней безопасности, попеременно запугивая, помогая и шпионя за своими гражданскими коллегами.

Агентство национальной безопасности (АНБ) - это глаза и уши аппарата. Программа АНБ по наблюдению за террористами, введенная Бушем после 11 сентября, в 2006 году была признана неконституционной, но иск был отклонен после апелляции, и вместо нее теперь существует аналогичная программа под названием PRISM. Как раскрыл разоблачитель Эдвард Сноуден, PRISM собирает информацию от крупнейших интернет-компаний США.⁴

Минюст США использует свой обратный канал через Объединенные оперативные группы ФБР по борьбе с терроризмом (JTTF). Расположенные более чем в 100 городах и в 56 местных отделениях ФБР, эти координационные центры в стиле "Феникса" сосредоточены на "верхних эшелонах" целей, пересекающих границы штатов. На своем сайте ФБР определяет эти оперативные группы как "небольшие ячейки, состоящие из высококвалифицированных, местных, страстно преданных своему делу следователей, аналитиков, лингвистов, экспертов спецназа и других специалистов из десятков правоохранительных и разведывательных органов США".

С момента создания ФБР его мандатом была "внутренняя безопасность", и в 1996 году оно запустило в Кливленде свою программу InfraGard. InfraGard - это "некоммерческая" организация, выступающая в качестве государственно-частного партнерства между бизнесом и ФБР. Это частный сектор "Феникса", в котором бизнесмены, президенты колледжей, правоохранительные органы штатов и местных органов власти, а также другие гражданские защитники передают ФБР советы по предотвращению враждебных действий против "критической инфраструктуры" Америки. Она действует тайно и насчитывает более 50 000 членов. ACLU описал InfraGard как "корпоративную программу TIPS" и "суррогатные глаза и уши ФБР".⁵

С 2003 года МВБ - под руководством ФБР - разделяет ответственность за агентов InfraGard.

Важно отметить, что ФБР не имеет юрисдикции над ЦРУ, которое, как и военное ведомство, существует над законами и вне законов, которым должны подчиняться остальные. Но если военные - это слон, попирающий всех, то ЦРУ - это змея в саду.

Обратным каналом ЦРУ является сеть Контртеррористических центров (КТЦ). Сформированная в 1986 году, она является прямым наследником операции "Хаос" (как описано в главе 11: "Новые игры, те же цели"). Сеть КТЦ действует по всему миру через контртеррористические разведывательные центры в стиле "Феникса" в сотрудничестве с подконтрольными военными, полицейскими и разведывательными службами зараженных стран. Самостоятельная сеть КТЦ имеет собственную систему связи и используется в обход Минюста, Госдепартамента и Пентагона, а также обычной бюрократии ЦРУ. У нее есть собственное военизированное подразделение специальных операций, которое функционирует как глобальная группа PRU.

КТЦ сотрудничает с Центром ЦРУ по борьбе с преступностью и наркотиками (CNC) для управления стратегическими аспектами международной торговли оружием и наркотиками из стран-производителей наркотиков, таких как Боливия и Афганистан.

Предположительно, между ЦРУ и внутренними правоохранительными организациями существует юридический барьер, подобно тому, как законы Posse Comitatus когда-то запрещали участие военных в окружных отрядах. Однако ЦРУ внедряет сотрудников в Объединенные оперативные группы по борьбе с терроризмом ФБР и в МВБ. Я уже описывал в другом месте, как ЦРУ внедрилось в УБН. Офицеры ЦРУ не числятся ни в чьих организационных схемах в соответствии с их статусом "неприкасаемого меньшинства", но они там есть.

Например, через четыре месяца после 11 сентября старший инспектор Джордж Тенет лично договорился с ненавидящим мусульман мэром Нью-Йорка Майклом Блумбергом о том, чтобы старший сотрудник ЦРУ Дэвид Коэн устроился в полицию Нью-Йорка на должность заместителя комиссара по разведке. "Нью-Йорк таймс" и Daily News послушно похоронили этуисторию. Как отметил Мэтт Апуццо, "никто не задался вопросом, насколько разумно брать человека, обученного нарушать законы иностранных государств, и ставить его в департамент, ответственный за соблюдение законности [курсив мой]. Никто даже не проверил собственноручно подготовленное резюме Коэна, в котором говорилось, что он получил степень магистра международных отношений в Бостонском университете.⁶ Само по себе искажение было несущественным. Но то, что это не вызвало ни у кого никаких вопросов, говорит о том, что Коэн не ожидает пристального внимания со стороны СМИ на своей новой работе".⁷

Будучи экспертом по израильским методам подавления палестинцев, Коэн начал частный, одобренный Блумбергом джихад против мусульман в Нью-Йорке. Как он объяснил: "В случае с терроризмом ждать признаков преступления до начала расследования - значит ждать слишком долго".⁸

 

Концепции и программы

"Феникс" является концептуальной моделью для МВБ. Обе системы основаны на принципе, что правительства могут управлять обществом посредством скрытого и явного террора. Стратегическая цель - увеличить разрыв между элитой и массой граждан, одновременно изгоняя всех, кто не может быть идеологически ассимилирован.

"Феникс", как и МВБ, был организацией, которая развивалась. На вершине стоял Комитет "Феникса". При Комитете находился Директорат в Сайгоне, которым руководил старший офицер ЦРУ со штатом сотрудников ЦРУ, военных и сотрудников Госдепартамента. Управление координировало работу агентств по сбору разведданных и антитеррористические операции во вьетнамских провинциях (эквивалент штатов в Америке) и районах (эквивалент округов).

Исполнительное руководство МВБ работает как Директорат "Феникса", осуществляя надзор за беспорядочным лабиринтом дублирующих друг друга офисов и управлений, распутать который не под силу большинству конгрессменов. Другими словами, центральная власть находится в руках высокопоставленных бюрократов, которые руководят федеральными агентствами. Бюрократы в Вашингтоне сдерживаются штатами, которые, будучи частью республики, традиционно сопротивляются федеральному вмешательству. В результате бюрократы, управляющие МВБ (и их спонсоры в Белом доме и Конгрессе), постоянно подкармливают федеральной свининой корыстолюбивых законодателей штатов, губернаторов и лидеров бизнеса.

Вкратце, в МВБ есть заместитель заместителя секретаря по разведке и анализу. Этот заместитель подчиняется секретарю МВБ и руководит Управлением разведки и анализа (I&A), в котором работает около 1000 аналитиков, многие из которых являются сотрудниками соответствующих агентств. I&A координирует разведывательную информацию с соответствующими должностными лицами в органах власти штатов, местных, племенных и территориальных. Что еще более важно, оно управляет обширными агентурными сетями, такими как InfraGard, с участием частного сектора через то, что без иронии называется Предприятием внутренней безопасности.

В дополнение к Управлению разведки существует Управление координации и планирования операций, которое контролирует работу Национального оперативного центра (НОЦ) МВБ. НОЦ собирает и "объединяет" информацию от тех же федеральных агентств, агентств штатов, территориальных, племенных, местных агентств, агентств социальных сетей и частного сектора, что и I&A. Разведывательный и оперативный отделы МВБ совместно выпускают рекомендации и бюллетени, касающиеся предполагаемых или спровоцированных угроз. Они также организуют конкретные, но засекреченные меры защиты, о которых вы не имеете права знать.

В МВБ есть Центр чрезвычайных операций (ЦЧО). ЦЧО - это кульминация десятилетий эволюции, первоначально проявившейся как Гражданская оборона (известная тем, что строила бомбоубежища и учила детей младшего школьного возраста прятаться под стульями на случай, если русские сбросят атомные бомбы на Америку), а затем как Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях (FEMA). В 2003 году FEMA и его предшественники, вошедшие в состав Министерства здравоохранения, разработали планы "непрерывной работы правительства", предусматривающие цензуру прессы и интернирование подозреваемых радикалов во время национального кризиса. Щупальца ЦЧО, тайно распространяющие слухи о "рисках безопасности" из уст в уста и по зашифрованной электронной почте, можно найти повсюду в благоустроенных бомбоубежищах и корпоративных офисах.

В МВБ работает более 250 000 сотрудников, включая детективов, которых оно направляет в свои собственные департаменты, в каждое координируемое им агентство и в каждое подразделение вооруженных сил. Эти сотрудники МВБ обладают широкими дискреционными полномочиями, включая право вскрывать почту, поступающую гражданам США из иностранных государств, когда это будет сочтено необходимым - еще одна мера внутренней безопасности, которая когда-то считалась незаконной.

В МВБ есть еще одно следственное подразделение, которое осуществляет надзор за международными операциями и разведывательной деятельностью. Это подразделение насчитывает около 7 000 специальных агентов, работающих в 200 городах США и в 60 странах мира. Оно сотрудничает с ЦРУ и направляет агентов в полевые разведывательные группы ФБР, через которые они совместно управляют обширными информационными сетями. Несколько следственных подразделений МВБ содержат военизированные группы специального реагирования, которые, вполне вероятно, обучены и управляются сотрудниками военизированных формирований ЦРУ.

В МВБ есть собственное подразделение по борьбе с терроризмом и подразделение по военным преступлениям, которое старательно отмежевывается от ЦРУ. Когда итальянский суд предъявил обвинение группе сотрудников ЦРУ в похищении невинного человека в Милане и отправке его в Египет для пыток, агенты МВБ нервно курили в сторонке. Как и агенты ФБР, агенты МВБ не имеют такой власти, как ЦРУ, которое может терроризировать кого угодно и где угодно.

И последнее, но не менее важное: МВБ имеет центры слияния, которые действуют в каждом штате и крупном городе, подобно тому, как во Вьетнаме были созданы центры координации разведки и операций "Феникс". Каждый правоохранительный орган штата или города направляет своего представителя в местный центр, который пытается предвидеть угрозы путем анализа общих разведданных. Полиция штата и местная полиция предоставляют помещения и ресурсы (включая стукачей) для большинства центров слияния. Центр слияния есть даже в Мехико.

ACLU сравнил центры слияния с корпоративной программой TIPS из-за участия частных сотрудников по связям с терроризмом (TLO). TLO - это гражданин, обученный обнаруживать и сообщать о подозрительных действиях. Они действуют подобно сотрудникам Народной разведывательной организации, о которых говорилось в главе 16: обращают пристальное внимание на то, что говорят клиенты, прохожие и соседи, а затем сообщают о "подозрительных высказываниях" (или, когда скучают или нервничают, то придумывают их) для внесения в соответствующую базу данных.⁹

К 2014 году в Калифорнии насчитывалось более 14 000 TLO. Некоторые из них - полицейские, другие - подражатели полицейским; парамедики, работники коммунальных служб, железнодорожники и т.д.¹⁰ TLO использовались для наблюдения за протестами и активистами движения Occupy Wall Street и Black Lives Matter.¹¹

Сотрудники центров слияния занимают себя тем, что играют в военные видеоигры и фантазируют о том, что они супергерои в доспехах. Когда им становится скучно, они нападают на политических активистов и презираемые меньшинства. Центр слияния штата Миссури нацелился на сторонников Рона Пола, активистов движения за сохранение жизни и так называемых конспирологов. В Техасе объектами атак стали антивоенные активисты и исламские лоббистские группы. Аналитик МВБ в Висконсине нацелился на активистов движения против абортов; подрядчик МВБ в Пенсильвании шпионил за активистами экологического движения и митингом за вторую поправку; полиция штата Мэриленд внесла в базу данных ФБР активистов движения против смертной казни и антивоенного движения; в 2009 году центр слияния в Вирджинии опубликовал оценку террористической угрозы, в которой исторически черные колледжи были названы потенциальными центрами террористической деятельности. Он также определил хактивизм как форму терроризма.

Наряду с оперативными группами ФБР, центры слияния служат прикрытием для внутренних операций ЦРУ. В этом нет ничего нового, поскольку ЦРУ всегда размещало своих сотрудников в полиции штатов и в подразделениях специальных служб (в "Красных отрядах") полиции крупных городов. Сотрудники ЦРУ в стиле "Хаос" специализируются на вербовке американских граждан, выезжающих за рубеж, а также иностранных студентов, дипломатов, ученых и бизнесменов, готовых продать свои страны за внедорожник или похлопывание по спине.

 

Внутренняя безопасность как неявный терроризм

В конечном итоге, МВБ - это защита имущих от неимущих, точно так же, как координаторы "Феникса" защищали крупных землевладельцев от революционеров ИВК, борющихся за аграрную реформу.

"Это проблема поддержки личностей, а не демократических институтов", - объяснил полковник Стэн Фулчер, когда мы беседовали в 1987 году. "Вьетнамцы стали жертвами нашей коррупции. Мы душили их деньгами. То же самое вы видите сегодня в Центральной Америке. Вы не можете взять сальвадорского полковника в армию-покровительницу без коррупции, которую он приносит с собой".

Миллиарды долларов, вытекающие из ваших зарплат в фонд "внутренней безопасности" МВБ, также душат Америку коррупцией.

Учитывая недостаток реальных террористических актов в Америке, предприятие по обеспечению внутренней безопасности существует в первую очередь для защиты критически важных объектов инфраструктуры в частном секторе от бесправных граждан, добивающихся справедливости и ответственности от правительства и корпораций. В этом капиталистическом смысле МВБ является ключевым компонентом в спонсируемой государством легальной преступности, о которой говорил Йохан Галтунг.

"Личное насилие - для любителя доминировать, - говорил Галтунг, - структурное насилие - инструмент профессионала. Любитель, желающий доминировать, использует оружие; профессионал использует социальную структуру. Узаконенная преступность социальной системы и ее институтов, правительства и отдельных людей на межличностном уровне - это негласное насилие. Структурное насилие - это структура эксплуатации и социальной несправедливости".

Действительно, заявленная цель предприятия внутренней безопасности - защита критически важных объектов инфраструктуры в государственном и частном секторах. Но не защита людей. С этой целью МВБ назначает сотрудников разведки и советников по безопасности в центры слияния. Эта операция осуществляется Управлением национальной защиты и программ МВБ и сосредоточена на физической (бетонные блоки вокруг зданий) и кибербезопасности.

Учитывая, что шанс быть убитым террористом меньше, чем умереть от укуса пчелы, это совместное деловое предприятие ничего не дало в плане спасения жизней. Вместо этого центры слияния и их руководители из МВБ функционируют как политическая полиция, навязывающая ультраконсервативную, не ограниченную никакими нормами и правилами капиталистическую идеологию, которая движет корпоративной Америкой. Продвигая эту идеологию, руководители МВБ стремятся обеспечить общественную поддержку и, более того, благоговейное отношение к полицейским, солдатам и предприятию национальной безопасности. Они также порождают сопутствующее опасение у широкой общественности, что люди с иными взглядами являются подозрительными. Вы можете рассчитывать на то, что сотрудники МВБ не поддержат конституционное право любого человека, например, футболиста Колина Каперника, который отказывается стоять во время исполнения национального гимна.

Как и программа "Феникс", на основе которой оно было создано, МВБ помогает координировать систематическую коррупцию и подавление низового американского общества от имени богатой политической элиты. Подумайте вот о чем: закон, создавший МВБ, лишил 180 000 государственных служащих их профсоюзных прав - потому что "может возникнуть" чрезвычайная ситуация. В интересах своих покровителей из частного сектора Конгресс отменил гражданскую службу и трудовую защиту для сотрудников МВБ, которые могут быть переведены на другую должность или уволены без уведомления представителей профсоюза. Воодушевленное Конгрессом, руководство МВБ стремилось получить право отменить любое положение профсоюзного договора, но по какой-то причине федеральные суды заблокировали эту попытку разгрома профсоюза.

Основными участниками этого предприятия являются владельцы частных компаний, составляющих критическую инфраструктуру истеблишмента национальной безопасности: тех, которые связаны с войной и правоохранительной деятельностью. Их интеллектуальные партнеры занимают высокооплачиваемые руководящие должности в элитных юридических фирмах, больницах, университетах, неправительственных организациях и некоммерческих группах, стремясь сделать карьеру, устраняя конкурентов.

То, что офицер ЦРУ Люциан Конейн сказал мне о "Фениксе", применимо и к Внутренней безопасности: для центрального правительства это отличная схема шантажа: "Если вы не делаете то, что я хочу, вы - ВК".

Вот во что превратилась внутренняя безопасность: в рэкет под предлогом защиты. На стратегическом политическом уровне она состоит из банкиров и корпоративных лоббистов, платящих избранным чиновникам за создание налоговых лазеек для богатых, тотальной внутренней слежки, которая заставляет работающих людей жить в страхе быть уволенными в случае подозрительных высказываний, и коррумпированных чиновников, вознаграждающих своих спонсоров из оружейной промышленности путем отмывания долларов налогоплательщиков в военную машину.

Для заинтересованных лиц из истеблишмента национальной безопасности "Предприятие" - это самое большое надувательство в истории: и не только из-за щедрых государственных расходов на их военно-оборонные проекты; это также воплощение мечты для их сотрудников - таких людей, как Брюс Лоулор и Роб Симмонс (см. главы 15 и 16), которые продали свои души культу смерти ЦРУ, а также разбираются в хитроумной механике внутренней безопасности.

Помните, ЦРУ считало, что США могут выиграть войну во Вьетнаме с помощью военной силы. Но коммунисты представляли интересы народа, и по этой причине народ встал на их сторону. В ответ на это такие оперативники, как Лоулор, Симмонс и Фрэнк Скоттон, вербовали шпионов, чтобы составить карту организации ИВК, а затем нацеливались на нейтрализацию ее лидеров "верхнего эшелона". В процессе преследования политического руководства противника они терроризировали его друзей, семьи и сторонников - "нижний эшелон", который они стремились умиротворить с помощью психологической войны.

Аналогичная картина разворачивается и в Америке. Сотрудники Службы национальной безопасности через МВБ и различные параллельные механизмы выявляют и нацеливают на нейтрализацию "политических и административных" противников истеблишмента национальной безопасности в Америке. Для диссидентов высшего эшелона это означает стать объектом кампаний по "компрометации и дискредитации", проводимых ультрас, часто через такие сомнительные структуры, как Ассоциация бывших офицеров разведки (AFIO) и другие организации в стиле Swift Boat.

С момента создания рэкета Внутренней безопасности более восьми триллионов долларов налогоплательщиков были переведены из социальных программ в программы "внутренней безопасности", которые предоставили учреждению национальной безопасности более 250 000 сотрудников для умиротворения размахивающей флагами американской общественности. Для среднего американца это означает вечный долг и покорность, поскольку его налоговые доллары отдаются его "защитникам". Аспектом психологической войны в программе умиротворения занимаются сетевые новости и Голливуд, которые стирают историческую память, а вместе с ней и любые моральные требования к средним американцам делать вид, что они не живут в сегрегированных сообществах; все, что имеет значение - это доминирование над некоторыми другими, а любой может доминировать над другими, став шпионом внутренней безопасности.

Методы для этого столь же древние, как язык и миф о Кроносе, свергнувшем Урана. С самого рассвета цивилизации убогие старики создавали богов и религии, чтобы организовать молодых людей в кланы воинов. Они внушают молодым людям патриотические лозунги, заставляют их чувствовать себя особенными, а затем отправляют их насиловать и грабить своих соседей. Такая организация общества защищает стариков, их жен, богатство и власть от тех молодых людей, у которых есть желание убить их и забрать все, что им принадлежит.

В Америке полицейские организованы и индоктринированы, чтобы функционировать как клан воинов, использующих "явное насилие" для умиротворения общества. Они казнят подростков за то, что те носят мешковатые штаны или бросают на них неуважительные взгляды во время сафари в черных общинах. Они применяют слезоточивый газ и резиновые пули к еретическим белым антивоенным протестующим, а затем с удовольствием издеваются над ними во время ареста. Все знают, что копы никогда не будут наказаны за чрезмерное применение явной силы, и в этом заключается сила "неявного террора": копы исполняют закон, но не подчиняются ему.

Сотрудники МВБ в штатском служат той же цели "вооруженной пропаганды". Они понимают, что террор, явный или скрытый, является организующим принципом общества. Многие из них - ветераны, изучившие методы умиротворения во время проведения обысков в домах, которые превратили Афганистан и Ирак в человеческие катастрофы, о которых не сообщалось в американской прессе. Они даже называют себя "выбивателями дверей".

Их менеджеры смотрят шире и изучают коллективный террор, который Израиль устраивает, чтобы раздавить палестинскую душу. На высших уровнях власти они ведут феодальную "экономическую войну", которая загоняет целые народы в нищету. Мадлен Олбрайт, будучи послом США в Организации Объединенных Наций, признала, что американские санкции против Ирака привели к смерти полумиллиона детей. "Мы считаем, что цена того стоит", - сказала она.

Наши чудовищные правители знают, как оправдать свои катастрофические интервенции, демонизируя иностранных лидеров в средствах массовой информации. Если страх перед такими соломенными псами, как Саддам, Каддафи или Ким, не завоевывает сердца и умы американских граждан, они выпускают предупреждения с цветовой кодировкой об атаках, которые никогда не произойдут. Сетевые новости сообщают, что за кулисами, без вашего ведома, секретные агенты спасли положение.

Как сказал Ги Дебор: "И все же высшая цель интегрированного спектакля - превратить секретных агентов в революционеров, а революционеров - в секретных агентов".

Сотрудники Службы внутренней безопасности являются экспертами как в неявном, так и в явном терроре: гвардейцы в военных сапогах, пристально разглядывающие путешественников в аэропортах, кейстоунские копы, висящие на бронемашинах, облаченные в пуленепробиваемые жилеты и размахивающие автоматами, обыскивая машины и дома без достаточных на то оснований в целом городе, оцепленном после взрыва на Бостонском марафоне или после того, как какой-то ненормальный белый ребенок, принимающий прозак, зарезал своих одноклассников в пригороде.

Ранее я уже упоминал о манипулировании общественными силами для подавления протестов того типа, который инициировал Колин Каперник, отказавшись стоять во время исполнения национального гимна. Такие же явления произошли в июле 2016 года, когда полиция арестовывала людей за критику полицейских в Facebook и Twitter после убийства полицейских в Далласе.¹² В ходе аналогичного наступления на конституционные права председатель комитета по общественной безопасности штата Оклахома представил законопроект, который сделает "незаконным ношение маски, капюшона или покрывала во время совершения преступления или намеренное сокрытие личности человека в общественном месте".¹³

Послание друзьям и семьям преследуемых и арестованных людей ясно: вы свободны до того момента, пока вы не станете пользоваться своими свободами.

Цель такой психотерапии - заставить вас поверить, что власти знают о вас все и будут использовать эту информацию для вашего уничтожения. Для этого они создали в Америке четыре программы, которые наделили всевидящего "Феникса" всемогуществом: сети наблюдения и информаторов, которые выявляют подозреваемых; центры допросов, где их пытают; команды по борьбе с терроризмом, которые похищают и убивают их; и законы об административном задержании, которые делают все это возможным.

Внутренняя версия вьетнамской программы ЦРУ "деревенский информатор" появилась, когда генеральный прокурор Буша Джон Эшкрофт заложил основу для Информационной программы по терроризму (TIP). Ознакомьтесь с ней в Интернете, чтобы увидеть многочисленные особенности ее массовой слежки.

Команды по борьбе с террором, созданные во Вьетнаме, были усовершенствованы и расширены; ветераны вооруженных сил входят в состав спецназа МВБ и полиции. Многие из этих ветеранов не могут дождаться, чтобы вновь пережить свой героический опыт, врываясь ночью в мусульманские дома в Ираке и Афганистане.

Программа ПЦД является моделью для сети секретных тюрем, центров содержания под стражей и изоляторов, которые Америка строит в каждой оккупированной ею стране. В тюрьме Гуантанамо на Кубе ЦРУ довело пытки до совершенства и теперь наказывает подозреваемых, медленно доводя их до безумия.

То же самое и здесь. МВБ управляет центрами содержания под стражей нелегальных иммигрантов, но не их работодателей. Пустые центры содержания под стражей в военных резервациях ожидают такого рода национального кризиса, который ЦРУ регулярно провоцирует за рубежом, чтобы оправдать военное вмешательство - в этот момент тысячи граждан, находящихся в десятках черных списков, должны быть собраны и интернированы.

Административное задержание - это юридический гвоздь, на котором висит умиротворение Америки. Во Вьетнаме подозреваемых перевозили между центрами допросов, центрами содержания под стражей и тюрьмами, пока они не признавались, не умирали или не становились двойными агентами. Выживших отправляли на рассмотрение военного трибунала или сталинистского комитета безопасности при ЦРУ; для особо ценных преступников это означало заключение на острове Коншон, в девяноста милях от южной оконечности Южного Вьетнама. Коншон с его тигриными клетками стал образцом для Гитмо.

В сентябре 1969 года ЦРУ сформировало в Сайгоне Центральный комитет безопасности (ЦКБ), который должен был распоряжаться гражданами, арестованными в соответствии с законами об административном задержании. Центральный комитет безопасности возглавлял премьер-министр, в него входили директор исправительных учреждений, генеральный директор национальной полиции и пять тюремных надзирателей. Он рассматривал дела коммунистических преступников, которые рассматривались на предмет условного или досрочного освобождения. Если не было дано значительной взятки, Комитет всегда рекомендовал дальнейшее содержание под стражей. Примечательно, что в декабре 1970 года Национальное собрание попыталось упразднить ЦКБ, но безуспешно.

Если вы думаете, что это не может произойти здесь, подумайте еще раз. Дональд Борденкирхер возглавлял тюремную систему CORDS во Вьетнаме и служил главным советником директора исправительных учреждений. Борденкирхер начал свою карьеру в 1957 году в качестве сотрудника исправительного учреждения в государственной тюрьме Сан-Квентин. К 1967 году он был помощником начальника тюрьмы. Завербованный в том же году Управлением общественной безопасности Агентства международного развития (которое часто было прикрытием ЦРУ), он провел пять лет, "улучшая" условия содержания во вьетнамских тюрьмах. "Мы проделывали великолепную работу с заключенными и остальными участниками войны", - утверждал он.¹⁴

Проблема, по его словам, заключается в том, что либеральные политики в Вашингтоне "заковали" военных в наручники.

После вторжения Буша в Ирак Борденкирхер в возрасте 69 лет вызвался помочь привести эту захудалую страну под американское правление. Как и многие ветераны Вьетнама, он умирал от желания победить. Он стал подрядчиком Министерства юстиции и, будучи национальным директором по операциям для всех тюрем в Ираке, получил задание закрыть Абу-Грейб. "Я возглавлял команду, которая часто заходила в тюрьму", - сказал он. "Прочитав и изучив все, поговорив с чертовски большим количеством людей, я пришел к выводу, что в Абу-Грейб не было особой жестокости со стороны американских войск".

Сегодня система исполнения наказаний в Америке напоминает тюремные режимы, которые она навязала Вьетнаму, Ираку и Афганистану. Здесь командуют те же тюремщики с теми же ультраправыми взглядами, и дела у них идут хорошо; как и война с террором, тюремное заключение - это растущая индустрия. С тех пор как Никсон в 1970 году объявил войну наркотикам, число заключенных выросло с нескольких сотен тысяч до нескольких миллионов, в основном чернокожих. По данным ACLU, каждый тридцать первый взрослый человек находится в тюрьме, на условно-досрочном или испытательном сроке. При том, что Америка составляет всего 5% населения мира, в ней находится 25% мирового тюремного населения.

Спросите себя, как мы можем быть страной свободных и одновременно крупнейшим в мире тюремщиком с самым высоким уровнем лишения свободы на душу населения?

Как частные, так и государственные тюрьмы являются краеугольным камнем индустрии критической инфраструктуры внутренних репрессий, а также безграничным источником богатства для инвесторов в юридически преступный аппарат внутренней безопасности. С этой точки зрения, ориентированной на бизнес, административное задержание - это растущая индустрия будущего; наряду с мошенничеством при заключении сделок о признании вины, именно так аппарат национальной безопасности будет держать тюрьмы переполненными людьми, которые не виновны ни в каких преступлениях.

Чтобы заглянуть в будущее, посмотрите на Израиль, который сыграл ведущую роль в обучении американцев на тему "как это делать". Там административное задержание позволяет устраивать облавы на гражданских лиц, задерживать и пытать их в течение неопределенного срока, разрушать их дома бульдозерами, бросать их на произвол судьбы и красть все, что им принадлежит, просто потому, что они палестинцы.

Быть палестинцем без гражданства - преступление по статусу. В Америке преступление по статусу - быть пацифистом. Ключевым моментом является вольная трактовка того, что такое подозреваемый в терроризме.

"Патриотический акт", законы "О внутренней безопасности" и "Об укреплении внутренней безопасности" устанавливают элементы административного задержания. Американцы, захваченные на иностранной территории, как Джон Линд, или считающиеся причастными к террористической деятельности за рубежом, могут содержаться в военной тюрьме неопределенное время и быть лишены доступа к адвокатам и членам семьи. Ни один федеральный суд не может пересмотреть причину задержания. Они могут быть казнены, если президент признает их виновными. Между тем, американская версия Центрального комитета безопасности на базе Гуантанамо все еще проводит секретные сталинистские трибуналы в 2016 году, спустя семь лет после того, как Обама в своей речи о присуждении Нобелевской премии похвастался, что приказал закрыть этот объект.

Законы о задержании действуют и внутри страны. Не говоря уже о том, что у вас одинаковые имена, если вы даже похожи на кого-то из списка "запрещенных к полетам", вы можете быть задержаны. МВБ регулярно задерживает подозреваемых без предъявления обвинений или необходимости раскрывать их имена или местонахождение. Агенты МВБ, выдающие себя за полицейских, могут наказывать протестующих и принуждать их стать информаторами, удерживая их неопределенное время в качестве "важных свидетелей", когда нет никаких оснований для обвинения их в преступлении.

Секретные повестки, используемые МВБ для получения информации, нельзя отвергать или разглашать, что делает невозможным защиту от ложных обвинений. Люди, арестованные за неизвестные преступления, раскрытые в результате тайного наблюдения, не имеют права на судебный пересмотр ордера или полученных в результате задержания свидетельств. Задержания, допросы, судебные процессы, депортации и казни теперь проводятся тайно.

Административное задержание - это структурное насилие для профессионалов. Оно работает в тандеме с программами информаторов и слежки, которые выявляют "потенциальных террористов" на низовом уровне общества. Таким образом, сфальсифицированная система правосудия, всегда пристрастная к бедным, становится высшей формой ультратерроризма. Это величайшая схема шантажа, когда-либо изобретенная: если вы не делаете того, чего хотят гангстеры внутренней безопасности, ваше имя появляется в черном списке, и вы попадаете в тюрьму.

Посмотрите, что случилось с Хосе Падильей.

 

Политическая и психологическая война

Капитализм является идеологией Америки, а бизнес - ее доминирующей партией, контролирующей обе политические партии. Ее демократическое крыло сотрудничает с менеджерами рабочего класса и несет ответственность за некоторые из недавних ключевых антирабочих стратегий, таких как вывод производства в оффшоры; республиканское крыло всегда поддерживает бизнес перед рабочими, арендодателей перед арендаторами. Стратегической целью партии бизнеса является политический контроль над людьми внутри страны и за рубежом - и последующее приобретение их собственности, богатства и ресурсов - посредством централизации власти в многонациональных корпорациях и гигантских финансовых институтах, не подчиняющихся никаким законам, а также посредством психологических операций.

Мифы о демократии используются вместе с подставными организациями в стиле Ротари-клуба для маскировки "инфраструктуры" партии бизнеса в Америке, как и во Вьетнаме, где единственным правилом психологической войны было выставление собственного счета. Обладая безграничными ресурсами и используя технику продаж, отточенную их инструкторами из частного сектора рекламной индустрии, американцы распространили миллионы листовок, подчеркивающих традиционные конфуцианские ценности послушания авторитетам, изображая коммунистов как социально разрушительную силу, которую необходимо уничтожить - так же, как Руди Джулиани клеймит Black Lives Matter.

Но американцы были оторваны от реальности жизни в сельских деревнях и могли достучаться до людей только через "средства массовой информации", такие как листовки. И в то время как американцы полагались на книги с карикатурами, чтобы продать "демократию" и "свободное предпринимательство" в основном неграмотному народу, сотрудники ИВК ходили от человека к человеку, разговаривая с глазу на глаз, устанавливая связь на человеческом уровне.

Не имея возможности продавать свой продукт через СМИ, ЦРУ прибегло к принуждению и резко расширило программу "деревенских информаторов". Сельским старостам было поручено проводить занятия по правительственной идеологии для жителей деревни с революционными мыслями или с революционными родственниками, у которых они были. Посещение занятий было обязательным. Курс длился одну неделю "с продлением для проблемных лиц". В "освободившихся" домах предоставлялись дневное обслуживание и обед. Особое внимание уделялось созданию перебежчиков, предоставлялись консультации, а "население поощрялось сообщать о деятельности ИВК, опуская в местные почтовые ящики записки, адресованные полиции". В одной из провинций этот метод позволил получить около 40% информации, использованной в операциях "Феникс".

Психологическая поддержка "Феникса" оказалась настолько мощным оружием в атаке на ИВК, что в августе 1970 года специальный помощник Пентагона по противоповстанческим и специальным мероприятиям назвал "Феникс" "приоритетом номер один в психологических операциях Командования по оказанию военной помощи Вьетнаму".

В то же время следователи Конгресса выявили, что ЦРУ использовало программу "Феникс" как "инструмент массовых политических убийств" для нейтрализации политиков и активистов, выступавших против марионеточного режима или за мир.¹⁵

Пять лет спустя комитет Черча раскрыл масштабы аналогичных попыток ФБР подавить Коммунистическую партию США, которая, по его утверждению, контролировала антивоенное движение и движение за гражданские права. ФБР использовало тот же вид незаконных операций, что и "Феникс" во Вьетнаме: распространяло ложь и использовало поддельные документы для разрушения браков и иным образом принуждало людей к подчинению. Агенты ФБР смогли убедить администрацию колледжей запретить несогласным выступать публично. Не было никаких доказательств того, что кто-то из них был советским агентом, разжигающим вооруженное восстание; ФБР пыталось искоренить именно их идеи о справедливом обществе, а также Первую поправку.

Военные были в авангарде репрессий против антивоенного движения и сейчас снова возглавляют их. Как отмечалось в главе 4, Сид Таул в 1970 году был лейтенантом 116-го отряда военной разведки в Вашингтоне. Будучи начальником контрразведывательной группы, Таул расследовал антивоенную деятельность военнослужащих и проводил "наступательные контрразведывательные операции" в столице страны. Одним из заданий было срывать антивоенные демонстрации, разводя костры и подстрекая людей к беспорядкам, чтобы вызвать столичную полицию для битья голов.

Как вспоминает Эд Мерфи в той же главе, 116-й отряд военной разведки выбирал в качестве мишени конкретных лидеров антивоенного движения. Фотографии целей были вывешены в штабе.

Именно это готовы делать агенты МВБ в США. А с развитием технологий и 40-летним опытом, позволяющим учиться на ошибках, политическая нейтрализация стала проще, чем когда-либо. Вспомните письма с сибирской язвой, разосланные по почте сенаторам-демократам после 11 сентября, которые теперь признаны "внутренней работой".¹⁶ Потребовалось всего несколько террористических операций "черной пропаганды", чтобы заставить замолчать руководство политической оппозиции и ее сопротивление Патриотическому акту.

Управление информацией - включая официальную секретность и ложные обвинения - является ключом к умиротворению народа посредством скрытого террора, в то время как аппарат внутренней безопасности выглядит законным, моральным и популярным. Это делается против американских граждан в рамках самой амбициозной пси-войны, когда-либо проводившейся на планете Земля.

Другим важным компонентом психологической войны является правильная индоктринация и организация политических кадров. Как заявил в дни после 11 сентября Майкл Ледин, бывший сотрудник Пентагона, Госдепартамента и Совета национальной безопасности (и замешанный в поставках оружия Ирану во время аферы Иран-контрас), "Новые времена требуют новых людей", обладающих силой воли, чтобы "искоренить" "порочные привычки ума", проявляющиеся в мыслях или действиях каждого, кто не может быть ассимилирован в партию бизнеса или противостоит ее агрессии, замаскированной под войну с террором.

У военных есть большой опыт подготовки политических кадров. Солдаты, которые должны были участвовать в операции "Феникс", прошли в Форт-Брэгге запатентованный ЦРУ курс "мотивационной индоктринации". Они стали первыми политическими кадрами, проникшими в американские вооруженные силы. В обмен на принятие линии партии бизнеса и нарушение законов ведения войны путем нападения на гражданских лиц им гарантировалась успешная карьера. Как уже отмечалось, несколько ветеранов "Феникса", агентов ЦРУ и военных, занимают важные посты в МВБ. Первый начальник отдела МВБ по борьбе с наркотиками, сотрудник ЦРУ Роджер Макин, руководил операциями специальной полиции в Дананге.

В Форт-Брэгге эксперты ЦРУ по пси-войнам обучали советников "Феникса" ведению политической войны. В начале 1980-х годов сотрудник ЦРУ Дуэйн Клэрридж перевел учебное пособие на испанский язык и перепечатал его для использования в незаконной войне, которую вели контрас во времена режима Рейгана. Под названием "Психологические операции в партизанской войне" в нем говорилось, что "в политической войне приоритетной целью должен считаться человек. И являющийся военной целью партизанской войны, человек имеет самую критическую точку в своем сознании. Как только подчинен его разум, 'политическое животное' побеждено, причем не обязательно получая пули".

Кадры МВБ проходят те же курсы мотивационной индоктринации, прежде чем попасть на улицы. Кадры МВБ, в свою очередь, инструктируют гражданский персонал "критической инфраструктуры" о том, как шпионить и доносить на коллег, которые могут быть "потенциальными террористами", даже случайно раскрывая информацию об уязвимости инфраструктуры. Шпионы МВБ следят за подозреваемыми в терроризме в частном секторе до тех пор, пока не придет время разоблачить их в средствах массовой информации как находящихся под следствием. Самые интимные подробности личной жизни человека, которые становятся известны благодаря тотальной слежке, становятся его или ее самой большой уязвимостью. Становятся известны внебрачные связи, употребление медицинской марихуаны или психиатрическая помощь, что приводит к нейтрализации цели.

В отсутствие уязвимостей их может создать "темная армия" компьютерных хакеров ЦРУ.

С помощью высокотехнологичных методов мотивационной индоктринации благодушные американцы превращаются в "новых людей" Ледина, которые боготворят ЦРУ, ФБР, АНБ и МВБ. Люди, не являющиеся сотрудниками МВБ, но желающие служить делу ультрас, присоединяются к “передовым” организациям, таким как Гражданский корпус, или Управление социальных инноваций и гражданского участия, или общественные группы реагирования на чрезвычайные ситуации. Популярная программа "Соседский дозор" снабжает слишком агрессивных полицейских в центрах слияния ложными слухами, необходимыми для задержания активистов как потенциальных террористов. Корпус медицинского резерва дает высокооплачиваемым врачам, работающим в отделениях неотложной помощи больниц, возможность выявлять подозреваемых среди массы бедных людей, которые не попадают в систему социальной защиты на дне фальшивой системы здравоохранения.

Давление, заставляющее вступать в новые легионы, непреодолимо. Когда 6 июня 2002 года Буш объявил о создании МВБ, он подчеркнул, что его главной задачей является "мобилизация и концентрация" американского народа "для выполнения миссии нападения на врага там, где он прячется и строит свои планы". Под этим он подразумевал, что "новые люди" Ледина должны искоренить врага внутри страны, подобно тому, как ЦРУ искореняет повстанцев в колониях.

Наиболее высокомотивированные кадры обучаются "технике убеждения и контроля над целевыми группами", как описано в "Психологических операциях в партизанской войне". В следующей чрезвычайной ситуации эти кадры будут мобилизованы, примут участие в массовых собраниях, будут нести плакаты, выкрикивать соответствующие лозунги и, если потребуется, возьмутся за веревки и сформируют толпы линчевателей.

Теоретически, только пять процентов населения должны быть организованы таким образом, чтобы контролировать безразличные 90% и победить те пять процентов, которые образуют сопротивление.

Ведение такого рода пси-войн - это максимальная опасность, которую представляет аппарат национальной безопасности. Шантаж - вот ключ к успеху. Сотни предприятий и учреждений по всей стране уже внесены в сводный список потенциальных террористов. Один из чиновников Буша заявил, что одно лишь попадание в этот список "может уничтожить средства к существованию всех этих организаций ... прежде чем будет брошена бомба или выпущены споры сибирской язвы".¹⁷

Существует множество черных списков: черный список TIPOFF; черный список No-Fly; черный список CAPPS II, который использует информацию о кредитных картах и секретные базы данных для оценки уровня риска опасности человека; и местные черные списки, такие как тот, который ведет департамент полиции Денвера.¹⁸

И тайные черные списки, о которых вы не знаете.

Начало распространения черных списков заставило "руководителей многих федеральных департаментов и агентств ломать голову над тем, как они могут служить [внутренней безопасности], чтобы не показаться нелояльными".¹⁹

В 2002 году Джеймс Бэмфорд написал для USA Today, цитируя отчет Knight Ridder: "Все большее число военных офицеров, специалистов разведки и дипломатов в частном порядке... утверждают, что администрация подавляет инакомыслие и что аналитики разведки находятся под сильным давлением, и что их заставляют готовить отчеты, подтверждающие доводы Белого дома о том, что Саддам представляет такую непосредственную угрозу для Соединенных Штатов, что необходимы превентивные военные действия".²⁰

Если у несогласного или сопротивляющегося бюрократа нет прошлых проступков, используются поддельные документы. Один политический оппонент, посаженный в тюрьму во Вьетнаме президентом Тхиеу, рассказал о существовании "систематической кампании очернения с использованием поддельных документов". Поддельные документы, используемые для оправдания ложных арестов или сокрытия незаконных операций, часто фигурируют как "захваченные документы". Помощник законодателя, работавший в 1970 году в сенатском комитете по расследованию деятельности "Феникса", язвительно заметил: "Кажется, что есть захваченные документы, чтобы доказать любую точку зрения или поддержать, задним числом, почти любой вывод".²¹

Если прошлое является прологом, то в предстоящем чрезвычайном положении паранойя, которая в настоящее время заражает американское мусульманское сообщество, распространится по всей стране, до тех пор, когда каждого можно будет считать шпионом "полиции мысли". Полуночные аресты и исчезновения в центрах содержания под стражей станут обычным явлением, поскольку определение потенциального террориста расширится и будет включать всехлюдей, считающихся опасными для общественного порядка. Как писал посол Эллсворт Банкер в 1972 году о секретном чрезвычайном указе, изданном правительством Южного Вьетнама: "Это означает, что практически любой арестованный теперь может быть привлечен к ответственности по уголовным, а не по политическим обвинениям".²²

Никакого конкретного обвинения не требуется: шпион МВБ обвинит своего соседа, чья собака гадит на его лужайке, в нарушении общественного порядка; и неудачливый парень попадет в местную Гитмо.

И последнее, но не менее важное: преступление подстрекательства к мятежу будет возрождено и расширено, чтобы включать распространение информации о коррупции в правительстве и подрыв воли государства путем оспаривания его власти. Призывы к гражданскому неповиновению будут приравнены к угрозам внутренней безопасности. Сотрудники Управления по безопасности киберпространства объявят вас потенциальным террористом за отправку саркастических или сатирических электронных писем, обвиняющих Буша и Израиль в терактах 11 сентября. В отсутствие реальных "высказываний" сотрудники будут их фабриковать.

Не смейтесь. Антитеррористическое законодательство, принятое Конгрессом, позволяет проводить тайные обыски в домах людей, отвечающих туманным критериям "подозреваемого террориста". Поскольку эти тайные обыски нарушают Четвертую поправку, правительство разрабатывает "новые инструменты, облегчающие административную нагрузку".²³

Помните, эксперты ЦРУ по правовым вопросам утверждали, что статья 3 Женевских конвенций применяется "только для вынесения приговоров за преступления и не запрещает государству интернировать гражданских лиц или подвергать их экстренному задержанию, когда такие меры необходимы для безопасности или охраны государства".

Таким образом, бессрочные задержания, пытки и бессудные казни, осуществляемые без предварительного решения, вынесенного регулярно действующим судом, являются совершенно законными в преступном государстве внутренней безопасности, поскольку они являются результатом "административных процедур".

Это "Феникс", и это то, что истеблишмент национальной безопасности приготовил для Америки.

 

 

 

ЧАСТЬ IV.
ПРОИЗВОДСТВО СОПРИЧАСТНОСТИ: ФОРМИРОВАНИЕ АМЕРИКАНСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ

 

"Все эксперты служат государству и СМИ, и только таким образом они достигают своего статуса. Каждый эксперт следует за своим хозяином, ибо все прежние возможности независимости постепенно сводятся к нулю нынешним способом организации общества. Самый полезный эксперт, конечно, тот, кто умеет лгать. При различных мотивах те, кому нужны эксперты, являются фальсификаторами и глупцами. Всякий раз, когда люди теряют способность видеть вещи своими глазами, рядом оказывается эксперт, чтобы предложить абсолютную уверенность".

Ги Дебор, Комментарии к Обществу спектакля

 

 

 

| Глава 18 |
ФРЭГГИНГ БОБА КЕРРИ: ЦРУ И НЕОБХОДИМОСТЬ ТРИБУНАЛА ПО ВОЕННЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ

 

Эта глава представляет собой компиляцию двух статей. Одна из них была опубликована в декабре 2003 года под названием "Упреждающая охота: новая программа убийств ЦРУ" в ответ на статью Сеймура Херша под названием "Движущиеся цели: повторит ли план борьбы с повстанцами в Ираке ошибки Вьетнама".¹

Другая статья, написанная двумя с половиной годами ранее, называлась "Фрэггинг Боба Керри: военные преступления ЦРУ и необходимость суда над военными преступниками". В ней рассказывается о том, как бывший сенатор Керри привел команду морских котиков в деревню во Вьетнаме в 1969 году и убил 20 женщин и детей. Он солгал об этой операции и сказал, что его команда убила 21 военнослужащего. В награду ему дали орден.

Карьера Керри взлетела в результате этого военного преступления и сокрытия информации. Он переходил с одной важной должности в государственном секторе на другую до мая 2016 года, когда его назначили председателем попечительского совета Университета Фулбрайта во Вьетнаме.

Можно только представить, что подумал бы Дж. Уильям Фулбрайт об этом высшем акте высокомерия. Как сказал Фулбрайт в своей книге "Высокомерие власти": "Нельзя просто участвовать в варварских действиях, не становясь варваром... Нельзя защищать человеческие ценности с помощью рассчитанного и неспровоцированного насилия, не нанося смертельного ущерба ценностям, которые пытаешься защитить".

Американские СМИ отреагировали, как и ожидалось, неосуждающими сообщениями о насмешке назначения массового убийцы вьетнамцев на пост главы вьетнамского учреждения. В большинстве сообщений были комментарии вьетнамцев, которые поддержали это решение.

Но что, если бы все было наоборот? Если бы правительство Вьетнама послало бывшего революционера, известного тем, что убивал американских женщин и детей, возглавить вьетнамский университет в Америке, средства массовой информации пришли бы в ярость и призвали бы возобновить бомбардировки Ханоя.

Лицемерие американских СМИ просто поражает воображение.

В своей статье 2001 года о Керри я утверждал, что ЦРУ, спровоцировавшее рейд на Тханьфонг, должно предстать перед судом за свою политику совершения военных преступлений во Вьетнаме. Я все еще надеюсь, что это произойдет, особенно после 11 сентября и последовавших за этим зверств ЦРУ, многие из которых были тщательно задокументированы. Разница лишь в том, что теперь я бы посадил на скамью подсудимых и средства массовой информации.

Статья Сеймура Херша, опубликованная в декабре 2003 года, является примером того, как основные СМИ распространяют информацию, когда они больше не могут скрывать доказательства того, что политические убийства являются официальной политикой США. В своей статье Херш рассказал о "новой операции спецназа" в Ираке под названием "превентивная охота на людей". Он сравнил эту операцию с "Фениксом" и отметил, что "новым гражданским помощником секретаря по специальным операциям в Пентагоне стал Томас О'Коннелл, ветеран армии, который служил в программе "Феникс" во Вьетнаме и который в начале восьмидесятых годов руководил "Грей Фокс", секретным армейским подразделением спецназа".

Статья Джулиана Боргера, опубликованная в тот же день, что и статья Херша (8 декабря 2003 года), посвящена той же теме, но без сенсационной риторики.² Как отметил Боргер, и как за месяц до этого сообщила газета "Нью-Йорк таймс", оперативная группа 121 - это название подразделения, проводившего в Ираке операцию в стиле "Феникс". Обученная израильскими коммандос, оперативная группа 121 была первоначально предназначена для захвата и убийства особо важных целей в баасистской партии Саддама Хусейна.

Однако преследуемые баасисты пытались спрятаться среди семей, друзей и сторонников, и вскоре эскадроны смерти оперативной группы 121 выбивали двери в частных домах и, как верно заметил Херш, убивали всех в "широкой среде баасистского подполья".

Как писал 40 лет назад сотрудник ЦРУ Фрэнк Снэпп, "ударные группы 'Феникса' выбрали случайный подход, забирая всех, кто мог быть подозреваемым, и в конце концов, когда тюрьмы были переполнены до отказа, они начали просто брать закон, каким он был, в свои руки".

Статья Херша была названа новостью, но это было не так. Коммандос ЦРУ находились в Ираке с 2002 года, готовя повстанческие курдские силы для руководства оперативными группами, которые последовали за ними в 2003 году. Эти более ранние подразделения ЦРУ составляли черные списки, которые оперативная группа 121 позже использовала для нападения на Саддама и его высокопоставленных сотрудников. Военные назвали эту более раннюю авантюру "обезглавливанием" и приписали ей заслугу в снижении способности иракской армии сопротивляться вторжению США.

До вторжения сотрудники ЦРУ также заставляли ключевых офицеров иракской армии и гражданских чиновников дезертировать и распространять написанную ЦРУ черную пропаганду в широко растиражированных статьях, подобных той, которую Крис Хеджес написал для "Нью-Йорк таймс" 8 ноября 2001 года под заголовком "Дезертиры ссылаются на иракскую подготовку к терроризму".

Аналогичным образом, характеристика "Феникса" как спецназовской программы убийств - это в лучшем случае полуправда, сродни утверждению, что в бейсболе главное - бросить мяч, не упоминая о подаче и ударе. ЦРУ управляло всей многогранной программой "Феникс", точно так же, как оно управляет каждой "оперативной группой", направленной в Ирак, Афганистан, Пакистан, Йемен и т.д. Некоторые видные левые журналисты распространяют вымысел о том, что за все отвечают военные, надеюсь, по глупости.³

Да, подразделения спецназа участвовали в операциях "Феникса", но, как я покажу в этой главе, в качестве одного из многих элементов, координируемых программой, и всегда под наблюдением старших офицеров ЦРУ.

Операции "Феникса" варьировались от небольших подразделений, выполнявших задания по выслеживанию и вылавливанию людей, до операций по оцеплению и поиску в стиле Сонгми, в которых участвовали сотни американских и вьетнамских солдат, сотрудники специальной полиции и команды психологической войны. В погоне за политическими кадрами коммунистов высокопоставленные сотрудники "Феникса" проводили операции как в Южном Вьетнаме, так и в Камбодже, Лаосе и Северном Вьетнаме. Как рассказал мне полковник Дуглас Диллард, у них даже были полномочия для нанесения массированных авиаударов.

С середины 1968 года до середины 1969 года Диллард под руководством Джима Уорда, ответственного сотрудника ЦРУ по региону, координировал операции "Феникса" в районе Дельты Южного Вьетнама. Диллард рассказал мне, что у него и Уорда были полномочия назначать удары B-52 по целевым группам и отдельным лицам. "Идея заключалась в том, что если мы знаем их схему действий и если мы сможем вселить в них страх Божий, то мы сможем повлиять на их передвижения, чтобы они никогда не смогли собраться в батальон", - объяснил Диллард. "Мы пытались делать это с лета 1968 года, и благодаря этому давлению мы начали получать довольно хороших дезертиров. Общая координация работала".

Действительно - и это важно для понимания миссии Боба Керри - координация на каждом уровне программы "Феникс" была абсолютно необходима. Например, ЦРУ не могло провести операцию небольшого подразделения на вражеской территории без предварительной консультации со своими военными коллегами, потому что, как сказал Диллард, "вполне возможно, что оперативники запланировали удар B-52 в этом районе".

В диссертации, которую он написал для Университета ВВС в 1974 году под названием "Будущее применение программы 'Феникс'", сотрудник ЦРУ Уоррен Милберг описал типичную операцию "Феникс" с участием нескольких пехотных рот армии США. Операция проводилась в деревне Туонг Ха в провинции Куангчи в начале 1968 года. Как отметил Милберг, Туонг Ха служила перевалочным пунктом для вьетминьцев во время Первой индокитайской войны, и ее жители по-прежнему поддерживали коммунистов. Однако, по мнению Милберга, поддержка коммунистов жителями деревни была вынужденной из-за зверств и вооруженной пропаганды, и поэтому у американцев не было другого выбора, кроме как спасать жителей от самих себя.

Решение о проведении операции "Феникс" "массового масштаба" против Туонг Ха было принято Советом безопасности провинции по указанию начальника Милберга, Боба Брюера, ответственного сотрудника ЦРУ по провинции. Брюер действовал как военачальник, и после получения разрешения "различным вьетнамским агентствам в Куангчи передавалась только самая необходимая информация", - писал Милберг.

Отстранение вьетнамцев от планирования было сделано для того, чтобы предотвратить вмешательство в "процесс планирования" местных чиновников, работающих за зарплату от ВК. Для дальнейшего обеспечения безопасности "фактическое название намеченной деревни не сообщалось вьетнамцам до дня, предшествующего операции".

При подготовке операции в Туонг Ха информация от информаторов спецотдела полиции Южного Вьетнама, а также информация из отчетов Провинциального центра допросов (ПЦД) поступала в недавно созданные районные центры координации разведки и операций (DIOCC) программы "Феникс" в районе Туонг Ха. В Координационном центре разведки и операций провинции Куангчи (PIOCC) был составлен черный список подозреваемых вьетконговцев, который затем сверялся "с основными списками Феникса" в Директорате программы "Феникс" в Сайгоне, чтобы обеспечить защиту высокопоставленных агентов ЦРУ.

Перед началом операции группы провинциальных разведывательных подразделений (PRU), консультируемые морскими пехотинцами США, прикомандированными к ЦРУ, были направлены для обнаружения и наблюдения за коммунистическими кадрами, известными как члены инфраструктуры Вьетконга (ИВК). Были изучены маршруты побега для поиска мест засад, а местные подразделения армии и морской пехоты США были призваны в качестве "блокирующих сил" для блокирования деревни, как это произошло в Сонгми 16 марта 1968 года.⁴ На рассвете в день операции "Феникс" в Туонг Ха американские военные самолеты сбросили на деревню тысячи психотропных листовок, призывающих вьетконговцев сдаться и предлагающих вознаграждение перебежчикам и информаторам. Все это происходило и в Сонгми.

Никто из жителей деревни не воспользовался этой сделкой. Вместо этого жители приготовились к удару. Ранним утром команды "контртеррора" PRU в сопровождении дознавателей Специального отдела и советников ЦРУ, таких как Милберг, начали обыскивать дома людей в поисках оружия, документов, тайников с продовольствием и подозреваемых в причастности к ИВК.

Как отметил Милберг, Специальная полиция и ее советники из ЦРУ "сравнили имена и описания в черных списках с каждым мужчиной, женщиной и ребенком в Туонг Ха".

Подозреваемых отправляли в зоны досмотра, где их допрашивали, а людей, признанных невинными свидетелями, кормили и "развлекали" команды психологической войны, набранные из кадров революционного развития. Вьетконговцев, тем временем, загнали в северо-восточный угол города, где их убивали или захватывали, когда они пытались бежать через "стальное кольцо" Милберга.

В результате были захвачены два вьетконговца. Один из них был районным партийным главой, другой - главой местной ассоциации фермеров Национального фронта освобождения. Оба были отправлены в центр жестоких допросов ЦРУ в Дананге. Восемь других намеченных вьетконговцев были убиты или сбежали. Две группы пси-войск остались, чтобы подтвердить присутствие марионеточного правительства, но в течение месяца они были изгнаны из деревни, и Туонг Ха вернулась под контроль коммунистов.

После таких дорогостоящих неудач, которые истощали ресурсы, не принося впечатляющего количества трупов, ЦРУ обратилось к небольшим самостоятельным операциям, подобным той, которую провел Боб Керри. Военные поначалу сопротивлялись, исходя из моральных и юридических оснований. Генерал Брюс Палмер, командир девятой пехотной дивизии в дельте Меконга, возражал против "недобровольного назначения" американских солдат в "Феникс". Он не считал, что "люди в форме, которые обязаны соблюдать Женевские конвенции, должны быть поставлены в положение, когда им приходится нарушать законы ведения войны".

Несмотря на нерешительность обычных военных командиров, американские спецназовцы, включая "морских котиков", не стесняются убивать гражданских лиц. Как отметил Фрэнк Снэпп, как уже упоминалось выше, операции небольших подразделений "Феникс" распространились и взяли "закон, каким он был, в свои руки". Они также оказались самым эффективным способом ведения противоповстанческой борьбы.

Сегодня, под руководством и при координации ЦРУ, спецназ США и легион неподотчетных наемников-подрядчиков стали де-факто полицейскими американской империи, и каждый род войск создал свои собственные отряды для проведения таких "незаконных" операций. Это новая волна.

Но борьба с подрывной деятельностью - это обязанность полиции, и как американское агентство, уполномоченное работать с иностранными силами специальной полиции, ЦРУ всегда будет управлять программами убийств в стиле "Феникс", а военные будут обеспечивать их персоналом в американских колониях по всему миру.

 

Обвиняя жертву

К его чести, Сеймур Херш был прав, когда сказал, что первоначальными "движущимися мишенями" были члены партии Баас.⁵ Но он старательно избегал рассматривать войну во Вьетнаме и войну в Ираке в надлежащем контексте. Он проигнорировал тот факт, что программы убийств ЦРУ в Ираке и Вьетнаме были незаконными именно потому, что были направлены против гражданских лиц. Он не упомянул сеть центров допросов ЦРУ и специальные программы полицейских информаторов, от которых зависит умиротворение. Он также не упомянул о том, что американские руководители войны, используя законы об административном задержании, отказывали иракским и вьетнамским гражданским лицам в соблюдении процессуальных норм в их собственной стране, что является частью модели "Феникс", которую ЦРУ применяет в каждой стране, которую США завоевывают и коррумпируют.

Херш действительно сосредоточился на проблемах, вызванных ошибочной информацией, но он упустил важную кровавую деталь: на основании слов анонимного информатора члены партии Баас, которые никогда не причинили вреда ни одному американцу, задерживались на неопределенный срок и подвергались пыткам, пока не признавались или не становились двойными агентами, распространяющими пропаганду ЦРУ. Вместо этого Херш сосредоточился на солдатах, которым удалось вырваться из сети.

Он не обвинил командующего США Стэнли Маккристала в систематических военных преступлениях, связанных с "политической чисткой", которая предшествовала "реконструкции" Ирака. Он также не назвал оперативные группы "эскадронами смерти" и не назвал имена военных преступников, управлявших машиной убийств в штаб-квартире Маккристала в 50 милях к северу от Багдада.

Херш не упомянул еще кое-что: все, кто сопротивлялся американскому вторжению, попадали в списки ЦРУ, а не только бывшие члены партии Баас. Убийство этих людей также не было ошибкой, вызванной неверной разведкой, как предполагает Херш. Это была и есть политика. Как ЦРУ усвоило во Вьетнаме, убийство конкретных целей не может привести к покорности всего населения; только массовое убийство без разбора может достичь этой ужасной цели.

В конце 2003 года "Феникс", по словам Херша, был на уме у всех. Он сказал, что "многие" анонимные чиновники, с которыми он беседовал, боялись, что стратегия превентивной охоты на людей превратится в еще одну программу "Феникс". Но это неправда. Чиновники, планировавшие войну в рамках режима Буша, включая ветерана программы "Феникс" Джона Негропонте, точно знали, каковы будут последствия превентивной охоты на людей. У них были все намерения использовать модель "Феникса", чтобы окончательно расколоть иракское общество, управлять им с помощью режима коррумпированных коллаборационистов, а затем украсть все нефтяные богатства. Херш никогда не характеризует американскую военную агрессию как функцию капитализма и империализма.

Хитрость журналистов, подобных Хершу, заключалась в том, чтобы скрыть этот план, используя выбранные интервью, которые соответствовали сценарию ЦРУ. Например, один анонимный советник Пентагона, с которым беседовал Херш, оправдывал превентивную охоту на людей, утверждая, что американские лидеры должны помешать "террористам" 11 сентября нанести новый удар. Другими словами, у Америки не было выбора. Но, как не преминул заметить Херш, Ирак не имел никакого отношения к 11 сентября. Иракцы были "террористами" только в том смысле, что они сопротивлялись американской оккупации своей страны. У них даже не было оружия массового уничтожения.

Херш никогда ничего не говорит о ЦРУ или спецназе как об инструментах неустановленной, но намеренной политики систематических и продолжительных военных преступлений. В его репортажах всегда есть оправдание тому, что делают американцы. Их можно обмануть. И иногда их обманывают. Но только тогда, когда на карту поставлено выживание нации.

В последнем апологетическом экскурсе Херш оправдывает свои американские источники за любые допущенные ошибки. "При выборе целей, - сказал он в отношении 'Феникса', - американцы полагались на информацию, предоставленную офицерами южновьетнамской армии и деревенскими старостами. Операция вышла из-под контроля".

Даже для такого мастера, как Херш, это обобщение было отличной дезинформацией. Как отметил выше Милберг, ЦРУ исключило своих вьетнамских коллег из планирования "Феникса", но операции все равно провалились - и не потому, что коммунисты запугивали людей, как утверждал Милберг, а потому, что люди поддерживали их.

Херш не отметил, что американцы прекрасно понимали, что большая часть инкриминирующей информации, которой их снабжали, была ложной. Но, как показано в этой книге, их система была приспособлена для того, чтобы работать именно так. ЦРУ намеренно подстроило программу "Феникс" так, чтобы она была переполнена ложными признаниями и обвинениями, именно для того, чтобы можно было избежать наказания за массовые убийства и терроризирование населения.

То, что писатель не говорит, часто важнее того, что он говорит. В этой связи Херш не упомянул, что как только американские солдаты начали воевать и погибать в Ираке, они стали выражать недовольство иракцами, которые ненавидели их за то, что они выбивали их двери, вторгались в их дома и увозили их людей в камеры пыток. Американские менеджеры войны всегда учитывают эту неизбежность в своих планах. Почему же журналисты не признают ее?

Уильям Калли и его люди обвиняли каждого вьетнамского мужчину, женщину и ребенка в смерти своих товарищей, поэтому большинство американцев отказались осудить их за массовое убийство сотен мирных жителей в Сонгми. Именно это делает Америку исключительной: наши жизни имеют ценность, а чужие - нет. Именно этот двойной стандарт позволяет американской военной машине прокладывать полосу праведной дикости по всему мусульманскому миру, а средствам массовой информации характеризовать это как "защиту американского народа от террора".

Это ставит меня в один ряд с теми, кто говорит: некоторые из высших руководителей Америки действительно имеют злые намерения. Те, кто планировал войну с Ираком, знали, что военные преступления, подобные массовому убийству в Сонгми, будут разрастаться в Ираке так же, как во Вьетнаме, и по тем же причинам. ЦРУ является во все большей степени их инструментом, причем не очень секретным, для осуществления многих из этих злых планов, включая долгую и хорошо задокументированную историю хорошо замаскированных программ, которые приводят к массовым убийствам гражданских лиц, чьи убеждения руководители войны ненавидят и чьего богатства они жаждут. И на протяжении всей своей преступной карьеры ЦРУ полагалось на таких журналистов, как Херш, чтобы они никогда не рассказывали эту часть истории. В их коррумпированном мире анонимных источников и принципа "услуга за услугу" американцы никогда не имеют злых намерений.

Цитируя одного из своих анонимных источников - неизменно крутых парней, говорящих как Джон Уэйн, - Херш увековечил миф о том, что иракцы напали на нас первыми. "Единственный способ победить - это пойти нетрадиционным путем", - цитирует Херш одного из своих патентованных героических американских источников. "Нам придется играть в их игру. Партизаны против партизан. Терроризм против терроризма. Мы должны напугать иракцев, чтобы они подчинились".

Все это служило своей цели: оно заставляло аудиторию Херша, состоящую из псевдоинтеллектуалов, либералов среднего класса и совместимых левых, чувствовать себя хорошо, думая, что Америка является жертвой и у нее нет другого выбора, кроме как прибегнуть к террору.

 

Люди в черном

В согласованной попытке "запугать" все население, чтобы оно подчинилось, ЦРУ пошло на "нетрадиционные" меры во Вьетнаме, создав центры "Феникс" и проводя "выборочный террор" в каждом из 240 районов страны. Заявленная политика заключалась в том, чтобы заменить дубину бомбардировок B-52 и операций по поиску и уничтожению в стиле Сонгми (которые оттолкнули народ) скальпелем убийств избранных вьетконговцев. Соавтор "Феникса" Роберт Комер назвал это подходом "винтовочного выстрела".

Большая часть этого террора была результатом самостоятельных контртеррористических операций ЦРУ. Как отметил Динь Туонг Ан в своей серии статей 1970 и 1971 годов о "Фениксе" для газеты "Тин Санг", "Феникс" - это "серия больших непрерывных операций, в ходе которых разрушается сельская местность и гибнут невинные люди. В небе - вооруженные вертолеты, а на земле - черные мундиры, которые делают то, что хотят, там, куда не долетают вертолеты и B-52".

"Американцы в черной форме, - писал Ан, - самые страшные".⁶

Ан мог бы написать о миссии группы "морских котиков", которую бывший губернатор и сенатор штата Небраска Боб Керри привел в деревню Тханьфонг в ночь на 25 февраля 1969 года. Во время этой операции Керри и его отряд из семи человек хладнокровно убил более десятка женщин и детей, о чем 32 года спустя сообщил Грегори Вистика.⁷

Что еще хуже, "морские котики" солгали об этом, когда вернулись на свою военно-морскую базу. Керри сообщил, что они убили 21 вьетконговского партизана в страшном бою, и получил за это Бронзовую звезду.

Стратегия ЦРУ по использованию систематических военных преступлений была названа Contre Coup ее создателем в Южном Вьетнаме офицером ЦРУ Ральфом Джонсоном. Ветеран "Летающих тигров" и печально известный дамский угодник , чья самая известная связь была с женой Нгуена Као Ки, Джонсон был описан одним из коллег как "симпатичный, быстро говорящий продавец шарлатанского зелья". В своей книге "Программа Феникс: запланированное убийство или законное управление конфликтом", пионер политической войны Джонсон описал Contre Coup как "превращение коммунистической террористической стратегии, доказавшей свою эффективность, в американо-сайгонскую стратегию умиротворения".⁸

Это тот же самый неискренний аргумент, который Херш привел выше, идея о том, что у нас нет другого выбора, кроме как перенять у противника использование "избирательного терроризма" и использовать его против него, чтобы защитить себя. Эта стратегия быть страшнее Вьетконга была основана на убеждении, что война была по сути политической и психологической по своей природе. ЦРУ исказило представление о том, что войну ведут противоборствующие идеологические группировки, каждая из которых составляет около пяти процентов всего населения, а остальные девяносто процентов попали под перекрестный огонь и просто хотят, чтобы война закончилась.

На одной стороне были коммунисты, которых поддерживали товарищи из Москвы и Пекина. Коммунисты боролись за земельную реформу, за избавление Вьетнама от американских боевиков и за объединение севера и юга, которые были разделены по окончании Второй мировой войны. Другая фракция состояла из американцев и их пособников из правительства Южного Вьетнама, многие из которых были католиками, которых ЦРУ переселило из Северного Вьетнама в 1954 году. Эта фракция боролась за защиту богатой политической элиты Южного Вьетнама под руководством тихих американских бизнесменов.

Цель, которую разделяли обе фракции, заключалась в том, чтобы переманить на свою сторону девяносто процентов неприсоединившихся, если потребуется, путем принуждения.

Стратегия Contre Coup была принята и развита Пером Де Сильвой, который прибыл в Сайгон в декабре 1963 года в качестве начальника резидентуры ЦРУ. Де Сильва утверждал, что был потрясен увиденным. В своей автобиографии "SubRosa" он описал, как вьетконговцы "насадили на острые шесты маленького мальчика, деревенского старосту и его беременную жену". Чтобы убедиться, что это ужасное зрелище останется в памяти жителей деревни, один из отряда террористов ВК использовал свое мачете, чтобы выпотрошить женщину, выбросив плод на землю".⁹

Несколько военных и ветеранов ЦРУ, с которыми я разговаривал, имели такие же впечатления, что и Де Сильва. Уоррен Милберг, например, отслужил свой первый срок во Вьетнаме в качестве офицера службы безопасности ВВС. Он вернулся в 1967 году в качестве сотрудника ЦРУ, и в этот момент пелена спала с его глаз, и он начал видеть "свидетельства того, как вьетконговцы действовали в деревнях. Я всегда буду помнить о терроре и пытках, которые они использовали, чтобы навести страх на жителей и добиться от них подчинения".

Милберг привел в пример "случай, когда жена вождя одной деревни, которая была беременна, была выпотрошена, а голова их будущего ребенка была разбита прикладом винтовки. Мы наткнулись на этот инцидент совершенно случайно в течение нескольких часов после того, как он произошел. Я никогда в жизни не видел ничего подобного".

Упомянутый выше полковник Дуглас Диллард имел такие же впечатления. Назначенный старшим офицером "Феникса" в дельте Меконга в феврале 1968 года, Диллард, по его воспоминаниям, "прибыл в Кан Тхо в пятницу днем. Два армейских сержанта, которые были моими административными помощниками, встретили меня в аэропорту, отвезли в комплекс и поселили в региональном посольском доме ЦРУ".

На следующий день Диллард отправился на вертолете в провинцию Чау Док на границе с Камбоджей. "Это было мое первое знакомство с настоящей войной", - сказал Диллард. "Это было сразу после тетского наступления, и там все еще продолжалась активная деятельность. Молодой сержант, Дрю Дикс, был в маленькой деревне рано утром. Пришли вьетконговцы, вывели пару, которую обвинили в сотрудничестве с правительством, и застрелили их в уши. Их тела лежали на телеге. Мы поехали туда, и я посмотрел на это, и я впервые осознал, с чем столкнулись эти местные жители. Потому что ночью приходила чертова команда ВК, собирала всех этих жителей, предупреждала их о сотрудничестве и показывала пример того, что случается с коллаборационистами. Они расстреляли их в уши прямо там же".

"Так я понял, в чем заключается моя работа. Я понял, что нужно преодолеть огромную психологическую проблему, чтобы заставить эту конкретную группу деревенских жителей сотрудничать в рамках программы. Потому что для меня программа 'Феникс' требовала адекватной, своевременной и подробной информации, чтобы мы могли перехватить, заставить дезертировать, убить, покалечить или захватить вьетконговских партизан, действующих в нашем районе. Или нанести по ним удар. Если путем перехвата сообщений или захвата вьетконговцев можно было получить информацию об активности партизанских батальонов основных сил, можно было нанести по ним удар Б пятьдесят вторыми, что мы и сделали в 4-м корпусе".

Спорно, насколько случайными были такие знакомства с террором вьетконговцев. Как я уже упоминал в главе 6 "Эскалация 'грязной войны' в Афганистане", сотрудник ЦРУ Роберт Хейнс (который в феврале 1968 года служил заместителем Эвана Паркера в Управлении "Феникса") рассказал сенатору Брюстеру, что группы ЦРУ совершали зверства и выдавали их за дело рук вьетконговцев.

Такая "черная пропаганда" не была редкостью. В своей автобиографии "Солдат" Энтони Герберт рассказал, как в конце 1965 года он явился на службу в Группу специальных операций (SOG) ЦРУ в Сайгоне, и ему предложили принять участие в сверхсекретной программе пси-войны. "Они хотели, чтобы я возглавил группы казни, которые уничтожали целые семьи и пытались создать видимость, что это дело рук самих вьетнамцев. Логика заключалась в том, что другие вьетнамцы увидят, что ВК убили другого ВК, и испугаются так, что не захотят быть ВК. Конечно, тогда жители деревни склонялись бы к какой-то верности нашей стороне".¹⁰

Герберт отказался присоединиться к программе "черной пропаганды" SOG. Мало того, он проболтался об одном из грязных трюков ЦРУ. В результате Герберт был очернен в военных кругах. Ибо, прежде всего, нельзя говорить, что американцы сознательно совершают зло.

Их тоже нельзя назвать лицемерами, но начальник резидентуры Де Сильва, который говорил, что вьетконговцы "были чудовищны", санкционировал создание небольших "контртеррористических групп" (позже переименованных в PRU), чтобы делать точно то же самое, и даже хуже - совершать акты выборочного террора и сваливать их на ВК. Как описал контртеррористические группы Де Сильва в цитированном выше отрывке из своей книги, они были созданы для того, чтобы "навлечь опасность и смерть на самих вьетконговских функционеров, особенно в тех районах, где они чувствовали себя в безопасности".

Всегда подозрительно относившиеся к своим вьетнамским коллегам, военные ведомства организовали свои собственные контртеррористические группы, чтобы терроризировать ВК на подконтрольной им территории. ВМС отвечали за дельту Меконга и поручили работу по созданию контртеррористических групп своей зарождающейся программе "Морские котики", которую президент Кеннеди утвердил в 1962 году, но которая в середине 1960-х годов была еще экспериментальной.

В "Программе Феникс" я представил свое обширное интервью с лейтенантом ВМС Джоном Уилбуром. В 1967 году Уилбур прибыл во Вьетнам в качестве заместителя командира группы SEAL Team 2, отряда из 12 человек, в рядах которого не было ни одного ветерана боевых действий. Команда "морских котиков" Уилбура была приписана к группе морской речной войны и размещена в квонсетном ангаре в доке на реке Митхо в центре дельты Меконга.

"Честно говоря, - сказал мне Уилбур, - ВМС не знали, что с нами делать. Они не знали, как навести нас на цель или как оперативно управлять нами. Поэтому, по сути, они сказали: 'Вы, ребята, должны идти и перехватывать линии снабжения, устраивать засады и причинять врагу вред, как только сможете'".

"В основном мы должны были держать связь с PBR ВМС (с речными патрульными катерами) и защищать их", - сказал Уилбур. "Это была наша самая понятная и прямая задача. Командиры эскадрилий PBR приносили нам разведывательную информацию от патрулей PBR. Они сообщали, где они видели вражеские войска или если на PBR была устроена засада. Затем мы отправлялись на поиски тех, кто это сделал".

Знать, что делать, и делать это - две совершенно разные вещи. Несмотря на высокую подготовку и мотивацию, "морские котики" начали, по словам Уилбура, "с типичных катастрофических провальных операций". В нашей первой операции мы вышли во время отлива и в итоге застряли в грязевой жиже средь бела дня на шесть часов, прежде чем нас смогли извлечь. С нами не было ни одного вьетнамца, и мы не понимали элементарных вещей. Мы не знали, кто перед нами - вьетконговец или просто парень, который ночью пошел потрахаться. Единственное, что мы знали, это комендантский час и зоны свободного огня. И что такое комендантский час, а что такое зона свободного огня, стало своего рода административно-политическим решением. Насколько мы знали, там все были ужасны.

"Мы блуждали. Мы страдали. По нам стреляли, а иногда мы так и не добирались до места, где можно было найти тех, в кого нужно стрелять. Было много разочарований, - сказал Уилбур, - когда не было уверенности в том, что полученная информация надежна и своевременна".

Уилбур рассказал о том, как его команда "совершила налет на остров, расположенный напротив места базирования девятой пехотной дивизии США. В то утро мы окружили поселение и вошли туда с оружием наперевес. Я помню, как забрался в хижину - во Вьетнаме это был своего рода сарай, в котором находился глинобитный дот, где люди прятались от нападений - в поисках полевого госпиталя ВК. Там я был с ручной гранатой с выдернутой чекой, рука на автомате, вокруг бегали парни, адреналин сходил с ума, люди кричали - и я не знал, кто, черт возьми, в кого стреляет. Я помню, что мне просто хотелось бросить эту чертову гранату в хижину и покончить с тем, кто в ней находился. И вдруг обнаружил, что там были только женщины и дети. Это был очень острый опыт".

ЦРУ направило вьетнамских разведчиков из своей программы PRU в команды "морских котиков" Уилбура, чтобы повысить их эффективность. Но PRU не доверяли, и после акклиматизации "морские котики" действовали самостоятельно.

И это приводит нас к Бобу Керри.

 

"Феникс" приходит в Тханьфонг

Деревня Тханьфонг находилась в провинции Бенче в дельте Меконга. Это было одно из мест, которые, по слухам, в феврале 1969 года контролировались вьетконговцами.

Пересеченная водными путями и рисовыми полями, провинция Бенче была важным районом производства риса как для повстанцев, так и для правительства Южного Вьетнама. Она находилась недалеко от Сайгона, была густонаселенной и входила в число восьми наиболее сильно насыщенных вьетконговцами провинций Вьетнама. По оценкам, 4700 вьетконговцев в провинции Бенче составляли более пяти процентов всего руководства повстанцев.

В рамках операции "Скоростной экспресс" девятая пехотная дивизия армии США провела первые шесть месяцев 1969 года, бесчинствуя в провинции, уничтожая деревни и убив примерно 11 000 гражданских лиц, предположительно вьетконговцев или сочувствующих вьетконговцам.

Тем временем ВМС США патрулировали водные пути Бенче в поисках партизан, которым удалось спастись от геноцидного наступления армии. Как "нетрадиционные" воины ВМС, "морские котики" должны были проводить операции в стиле "Феникс" против целевых групп ИВК в Дельте.¹¹ ВМС координировали свои действия против ИВК с управлением "Феникса" в Сайгоне, с региональным штабом "Феникса" в Кантхо и с офицером ЦРУ, отвечающим за ту провинцию, где должна была проводиться операция. Координация была необходима, чтобы убедиться, что "морские котики" не нацелены на двойных агентов ЦРУ в деревнях, как объясняли ранее Джим Уорд и Даг Диллард.

Как отметил Грегори Вистика в своей книге "Образование лейтенанта Керри", "советники 'морских котиков' были предоставлены в распоряжение программы ЦРУ 'Феникс', и Лэнгли использовал их для обучения вьетнамских провинциальных разведывательных подразделений". Вистика добавил: "К 1968 году стало обычным делом, когда целые взводы 'морских котиков' работали вместе с PRU".¹²

Советники "Феникса" в провинции Бенче не подчинялись отдельным воинским частям, а были организованы в рамках консультативной группы 88 MACV как часть программы CORDs. Советники "Феникса" в районных центрах координации разведки и операций (DIOCC) провинции носили нашивку MACV и часто были офицерами армейской контрразведки, такими как Сид Таул, невольно назначенными на эту программу (см. главу 4). Как отметил в своей книге Вистика, руководитель консультативной группы 88 MACV "должен был координировать программу Госдепартамента по умиротворению, а также разведку ЦРУ и армии".¹³

Основываясь на информации, полученной от местного DIOCC "Феникса", командир группы 88 MACV полагал, что крошечная прибрежная деревня Тханьфонг является опорным пунктом ВК и что туда планировал приехать важный сотрудник ИВК. Эти разведданные были переданы ответственному офицеру ЦРУ по провинции (POIC), в чьем ведении находились все "антивьетконговские" операции в Бенче, от POIC - ответственному офицеру ЦРУ по региону (ROIC) (Джиму Уорду или его сменщику), и от ROIC - командирам "морских котиков". Командиры "морских котиков" поручили лейтенанту Бобу Керри и его команде "морских котиков" задание захватить или убить намеченного человека. Это была первая миссия Керри. Ему было 25 лет.

В статье, написанной для "Нью-Йорк таймс", Вистика рассказал о том, как проходила операция.¹⁴

"Группа Керри называлась взвод 'Дельта', первая группа 'Морских котиков', огневая группа 'Браво'", - пишет Вистика. Неофициально их прозвали "Рейдерами Керри", в честь их командира-энтузиаста, который был готов взять Ханой, как он много раз говорил, "с ножом в зубах". Только двое из них, Майк Эмброуз и Герхард Кланн, имели опыт работы в командах "морских котиков" во Вьетнаме. Остальные - Уильям Х. Такер III, Джин Петерсон, Рик Кнеппер, медик по имени Ллойд Шрайер и сам Керри - летели в неизвестность".

Взвод Керри базировался в Кат Ло возле Вунгтао, где находился обширный комплекс кадров революционного развития, где ЦРУ готовило свои группы PRU. Команда "морских котиков" Керри начала свою миссию в "секретной зоне Тханьфонг" из совместного комплекса ЦРУ и ВМС в Вунгтау. Они были доставлены на катерах Swift.

Все указывает на то, что команда "морских котиков" Керри участвовала в традиционной операции "Феникс". В феврале 1969 года эта программа все еще находилась под контролем ЦРУ, и разведданные для этой миссии поступали из DIOCC через вышеописанную цепочку командования. Вистика взял интервью у капитана Дэвида Мариона, старшего советника CORDS в районе, где находился Тханьфонг. Вьетнамский коллега Мариона, Тиет Лун Ду, был "45-летним военным офицером, прошедшим подготовку в Форт-Брэгг в Северной Каролине". По данным Вистики, Ду сделал район Тханьфу "зоной свободного огня", что позволяло боевым пилотам и военным кораблям ВМС атаковать "удобные цели", включая людей и деревни, "без предварительного разрешения командования".

Разведывательные данные Мариона, полученные из DIOCC Тханьфу, указывали на то, что "деревенский секретарь" ИВК планирует провести встречу в этом районе в неизвестное время. На основе этой отрывочной информации началась упреждающая охота за движущейся целью. Опять же, все происходило в соответствии с инструкцией "Феникса".

Население Тханьфонг состояло из 75-150 человек, живущих в "группах из четырех или пяти хижин... разбросанных примерно на треть мили береговой линии". 13 февраля 1969 года, согласно отчетам "морских котиков", команда Керри вошла в одну из частей Тханьфонга, обыскала два барака и "допросила 14 женщин и маленьких детей", разыскивая секретаря деревни. На следующий день они отплыли на быстроходном катере, а затем вернулись в этот район поздно вечером, но не смогли выполнить задание из-за неисправности рации".

Команда Керри действовала точно так же, как проводились операции "Феникс", которые описали Уоррен Милберг и Динь Туонг Ан, о чем говорилось ранее в этой книге: ЦРУ всегда посылало небольшое подразделение (PRU или команду "охотников") в деревню за день до операции, чтобы составить план деревни и захватить людей, намеченных для допроса. На следующий день группа CT/PRU возвращалась с группой "убийц", чтобы уничтожить более крупную цель - людей в самой деревне.Массовым убийствам придумывалось правдоподобное отрицание в штабе, где жертвы идентифицировались как вооруженные и опасные партизаны-вьетконговцы, поскольку единственным правилом в психологической войне является публикация своего собственного результата.

Некоторые важные детали, стандартные для таких операций, отсутствуют в рассказе Керри. Например, как "морские котики" проводили свои допросы? Был ли с ними переводчик PRU? Отрубали ли они пальцы? В любом случае, Керри знал, как расположена деревня, сколько людей в ней живет и где они живут. Все, что было нужно, это провокация, созданная с помощью "черной пропаганды" ЦРУ или иным способом, и такая провокация волшебным образом происходила через несколько дней, когда вьетконговцы якобы совершали какое-то "чудовищное" злодеяние в этом районе, как Милберг, Де Сильва и Диллард описывали выше.

Как только провокация осуществлялась, капитан Мартин и начальник округа Дук реагировали обычным образом; они сообщили жителям деревни, что будет проведена операция и что любой, кто не уйдет, будет считаться вьетконговцем и будет убит. И действительно, в ночь на 25 февраля катер Swift доставил Керри и его команду "морских котиков" обратно в Тханьфонг, чтобы закончить их дело. Мародеры появились около полуночи, и, по словам Керри, убийства были совершены в целях самообороны.

По словам Керри, его команда наткнулась на дом, который они не заметили в первый раз, когда были в деревне, хотя он находился на заранее намеченном пути, по которому они прошли несколькими днями ранее. В доме, по словам Керри, находились два наблюдателя. Керри приказал двум "морским котикам" убить соглядатаев, используя свои ножи, часто кинжалы Gerber Mark II. Американских спецназовцев учат, как закрыть рот спящей жертвы рукой, просунуть кинжал под второе ребро через сердце, а затем толкнуть его так, чтобы он перерезал спинной мозг. Или они просто перерезают горло от уха до уха.

Сделав это, команда, по словам Керри, пробралась вдоль дамбы к деревушке, состоящей из четырех хижин. Вдруг без предупреждения кто-то открыл огонь по "морским котикам", которые в слепой ярости ответили всем, что у них было, израсходовав 1200 патронов. Когда пыль осела, они увидели 14 сбитых в кучу мертвых тел. Еще семеро были убиты при попытке к бегству.

Такова версия Керри, как сообщает Вистика. По словам Герхарда Кланна, самого опытного "морского котика" на задании и впоследствии члена команды "Морские котики 6" (на счету которой убийство Усамы бен Ладена), убийства не были сделаны в ответ на засаду, а проводились систематически и хладнокровно.

Кланн рассказал Вистике, что Керри приказал ему убить старика, старуху и троих детей в первом доме - в том, который, по словам Керри, был занят вооруженными партизанами ВК. Когда старик оказал сопротивление, Керри встал на него коленями, чтобы Кланн мог перерезать ему горло. Напоминая сцену из книги Трумена Капоте "Хладнокровно", третий "морской котик" пришел им на помощь и помог убить старуху и детей, которые уже проснулись и кричали.

Вьетнамская женщина, Фам Три Лань, была свидетелем убийств и подтвердила рассказ Кланна. Она добавила, что старики - Буй Ван Ват и его жена Луу Тхи Кань - были бабушкой и дедушкой детей. Вистика подтвердил их существование, посетив их могилы в деревне (что могла бы сделать газета New London Day, если бы действительно хотела узнать, что на самом деле происходило в ПЦД, которым руководил Роб Симмонс, как описано в главе 15).

Расправившись с пятью желтокожими "коммунистами", героические "морские котики" прекратили свою превентивную охоту на неуловимых, движущихся людей ИВК. Они знали, что другие жители деревни слышали крики убитой семьи, поэтому, по словам Кланна, они собрали всех "женщин и детей из группы хижин на окраине деревни". Сделав это, они обыскали их дома. Не найдя ни оружия, ни улик политических кадров, за которыми они охотились, они расправились со всеми остальными, пытаясь скрыть убийство пяти человек в первом доме и в качестве психологического предупреждения жителям окрестных деревень. Кланн рассказал, что они находились менее чем в десяти футах от людей, которых они убили, и что приказ отдал Керри. Некоторые все еще плакали и корчились после первых выстрелов, поэтому они добили оставшихся в живых, включая ребенка.

Как сказал сотрудник ЦРУ Пер Де Сильва, "морские котики" проявили чудовищную изобретательность в применении убийств для достижения нужного им политического и психологического воздействия. Затем они вернулись домой и сообщили, что убили 21 вьетконговца.

 

"Ты проводишь половину своей жизни в круговой поруке"¹⁵

Нелепо думать, что Керри и "морские котики" не знали, во что ввязываются, и не намеревались убить всех в Тханьфоне.

Работая по контракту с ЦРУ с начала 1967 года по начало 1969 года, капитан морской пехоты Роберт Слейтер служил директором программы ПЦД и главным советником по допросам в специальной полиции. В диссертации 1970 года для Института оборонной разведки под названием "История, организация и методы работы инфраструктуры Вьетконга" Слейтер описал районного партийного секретаря как "незаменимое звено" в иерархии ИВК.

Как объяснил Слейтер, "окружной партийный секретарь обычно не ночевал в том же доме или даже в деревне, где жила его семья, чтобы исключить возможность причинения вреда его семье во время покушений". Но, добавил он, "союзники часто узнавали, где живут окружные партийные секретари, и совершали налеты на их дома, расстреливая жен и детей секретарей".

Команда "морских котиков" Керри нацелилась на убийство сельского партийного секретаря в Тханьфоне, и результат был тот же: несмотря на то, что они не смогли найти цель, все присутствующие были убиты, включая детей.

Это интеллектуальный контекст, в котором происходило военное преступление Керри: это была стандартная процедура - убить цель вместе с его семьей и друзьями. В целях правдоподобного отрицания можно сказать, что остальные были непреднамеренными жертвами и сопутствующим ущербом, но когда вы знаете, что это произойдет, и это происходит каждый раз, последовательно, на протяжении многих лет, это избитое оправдание не выдерживает критики. Омерта, термин мафии, обозначающий священный кодекс молчания, только и позволил Керри и команде "морских котиков" избежать наказания за преднамеренное убийство и увечье 21 беззащитного человека, а затем сообщить об этом как об ожесточенном сражении с ВК.¹⁶

Это американское военное идолопоклонство в двух словах. Уильяма Калли, осужденного за убийство 22 безоружных гражданских лиц в Сонгми, почитали как героя. Он отсидел три года под домашним арестом, пока его не помиловал Ричард Никсон. Защита Калли настаивала на том, что убийства гражданских лиц происходили постоянно.

Друг и коллега Боба Керри, госсекретарь Джон Керри, использовал то же самое школьное оправдание "все остальные так делают", чтобы защитить Керри. Вместе с сенаторами Максом Клиландом и Чаком Хейгелом, Керри (тогда еще сенатор) в 2001 году опубликовал заявление, в котором выразил убеждение, что расследование бойни в Тханьфонге было бы контрпродуктивным, поскольку оно обвиняло бы "воина, а не войну".¹⁷

Хотя фактически признавая, что "война в целом носила преступный характер", Керри в одном телевизионном выступлении подробно остановился на тезисе о том, что солдаты не должны нести ответственность за действия, которые соответствовали политике правительства США. По его словам, рейд на Тханьфонг был частью операции "Феникс", а "программа 'Феникс' была программой убийств, которой руководили Соединенные Штаты Америки".¹⁸

Военное преступление Керри усугублялось тем, что безоружные гражданские лица, которых убила его команда "морских котиков", фактически были пленными. Но нераскаявшийся Боб защищался от этого обвинения, утверждая, что ему приказали не брать пленных. Он не хотел убивать этих маленьких детей; ему приказали это сделать.

Где мы слышали это раньше?

В любом случае, справедливость в некотором роде восторжествовала: во время следующего задания у ног Керри взорвалась граната. Кто положил ее туда, неизвестно. Возможно, по неизвестной причине он был ранен своими товарищами из отряда "морских котиков"? Как бы ни попала туда граната, она оторвала нижнюю часть ноги. Карьера убийцы Керри подошла к концу, и он вернулся домой, чтобы поплакать в объятиях матери.

После нескольких месяцев жалости к себе Керри начал свой спуск в самообман и ревизионизм, сопровождающий военные преступления. Это процесс восстановления идентичности, который он разделяет со многими ветеранами Вьетнама и неоколониальных войн Америки после 11 сентября. В значительной степени, как я отмечал на протяжении всего текста, успех их круговой поруки определяет исключительность Америки.

Возрождение Керри как признанного героя началось, когда он получил Орден Почета 14 мая 1970 года, всего через десять дней после того, как Национальная гвардия штата Огайо убила четырех участников антивоенного протеста в Кентском университете. Орден был кормушкой, мало чем отличающейся от вступления в мафию как "уголовного авторитета". Одному из неприкасаемого меньшинства, Керри навсегда были гарантированы слава и богатство. Единственным бременем, которое он нес, была обида на антивоенных протестующих, которые не оценили его жертву.

Избранный губернатором штата Небраска в 1982 году, он встречался с кинозвездой Деброй Уингер, стал знаменитостью и был избран в Сенат США, где занимал пост заместителя председателя комитета по разведке. Изображая неолиберала, в 1990 году он даже баллотировался в президенты, осыпая самодовольной критикой уклонявшегося от призыва Билла Клинтона за его склонность ко лжи.

Керри уже не был в правительстве в 2001 году, когда Кланн раскрыл, что на самом деле произошло в Тханьфоне. Но ультрас немедленно и всей душой встали на его защиту. Его команда "морских котиков", кроме Кланна, сомкнула ряды и поддержала его версию событий. Керри обвинил Кланна в личных обидах на него и заявил, что тот лжет.

Полковник Дэвид Хэкворт, представляющий военное ведомство, защищал Керри, говоря, что "таких зверств были тысячи". Хэкворт сказал, что его собственное подразделение совершило "по меньшей мере дюжину таких ужасов". Он сказал это бесстрастно, как будто подстригал газон.¹⁹

Представляя Голливуд и огромные финансовые вложения индустрии пропаганды в миф об американском герое войны, Джек Валенти заявил в интервью "Лос-Анджелес таймс", что "все нормальные условия общественного договора отменяются" во время войны. В то же время это означает, что для террористов совершенно нормально нападать на рядовых западных граждан, потому что сотрудники ЦРУ действуют тайно и не могут быть обнаружены.²⁰

Керри также получил поддержку от ветеранов вьетнамского пресс-корпуса. Бывший корреспондент "Нью-Йорк таймс" Дэвид Халберстам, автор книги "Лучшие и самые яркие", описал регион вокруг Тханьфонга как "полностью бандитскую территорию". Он добавил, что "в 1969 году все, кто там жил, были вьетконговцами в третьем поколении".²¹

Клише - это зерно для ревизионизма в его самом больном виде, и расистские, антикоммунистические разглагольствования Халберстама выставляют его не более чем создателем мифов для богатой политической элиты. С таким же успехом Халберстам мог бы сказать: "Убейте их всех!".

В качестве примеров соучастия пресс-корпуса в военных преступлениях во Вьетнаме выделяются два других журналиста. Нил Шихан, автор метко названной "Яркая сияющая ложь", признался, что в 1966 году он видел, как американские солдаты убили до 600 вьетнамских мирных жителей в пяти рыбацких деревнях. К тому времени он пробыл во Вьетнаме уже три года, и ему не пришло в голову, что он стал свидетелем военного преступления. Это было обычное дело.

Морли Сейфер - следующий в списке соучастников. Сейфер выплеснул свою личную ненависть ко мне, когда написал рецензию на полстраницы в "Нью-Йорк таймс", которая в колыбели убила мою книгу "Программа Феникс".

Я не удивился, что "Таймс" наняла Сейфера, чтобы расправиться с моей книгой. В ней я писал: "Когда речь идет о ЦРУ и прессе, одна рука моет другую. Чтобы иметь доступ к информированным чиновникам, журналисты часто подавляют или искажают истории. В свою очередь, сотрудники ЦРУ сливают информацию журналистам, которым они обязаны услугой. Зачастую журналисты и правительственные чиновники фактически являются родственниками, как, например, командир PRU 'Дельта' Чарльз Лемойн и его брат-журналист Джеймс из 'Нью-Йорк таймс'.²² Точно так же, если бы у Эда Лансдейла не было Джозефа Алсопа, который печатал его черную пропаганду в США, возможно, не было бы войны во Вьетнаме".

На момент написания рецензии (октябрь 1990 года) я думал, что Сейфер ненавидит меня в первую очередь за то, что я обвинил пресс-корпус в сокрытии военных преступлений. Я думал, что он это делал и по материальным причинам; за несколько месяцев до этого вышла самодовольная книга Сейфера о Вьетнаме. Лишь 25 лет спустя я узнал, что Сейфер был в долгу перед Уильямом Колби. Сейфер впервые раскрыл свои близкие отношения с Колби на конференции American Experience в 2010 году.²³

"Мне позвонили и попросили прийти к Колби в его офис", - объяснил Сейфер. "И я пришел - я встречался с ним, у нас вообще не было крепких отношений - но - и [Колби] сказал: 'Слушай, ты можешь исчезнуть на три дня?' (Смех.) И я сказал: 'Наверное'. (Смех.) И он сказал: 'Хорошо, будь в аэропорту - будь в (неслышно) аэропорту завтра утром в 5:30'".

Бернард Калб, ведущий, спросил Сейфера, хотел ли Колби, чтобы он привел с собой съемочную группу.

"Нет, нет", - ответил Сейфер. "Я пришел, и [Колби] сказал: 'Хорошо, вот правила. Ты понимаешь, что я собираюсь совершить поездку по всем резидентурам. Тебе нельзя делать записи и нельзя сообщать ни о чем, что услышишь'. И я провел три дня, прежде всего, в Дельте, и они были очень, очень показательными. Была только одна встреча, когда он попросил меня покинуть казарму. И это было захватывающе, потому что материал, который эти парни сообщали через разные фильтры, был настолько искажен к тому времени, когда он попадал к тебе - я имею в виду, что по сей день я чувствую себя ограниченным в плане разговоров".

Колби представил Сейфера всем высшим офицерам ЦРУ во Вьетнаме, познакомил его с центрами допросов и группами по борьбе с терроризмом. Сейферу удалось увидеть, как организован и действует преступный синдикат ЦРУ. И подобно Дону Корлеоне, оказывающему услуги в фильме "Крестный отец", Колби знал, что однажды Сейфер будет обязан их вернуть.

Таким образом, ЦРУ, являясь организованной преступной ветвью правительства США, функционирует подобно мафии через свою сеть старых парней-соучастников - наемных писак СМИ.

 

Могут ли Боба Керри судить за убийство?

Керри говорит, что его действия в Тханьфонге были зверством, а не военным преступлением. Он чувствует раскаяние, а не вину. Полностью реабилитированный, он стал рассматривать Вьетнам как "справедливую войну".

"Стоила ли война усилий и жертв, или она была ошибкой?" - риторически вопрошал Керри в 1999 году в газете "Вашингтон пост". "Когда я вернулся домой в 1969 году и в течение многих лет после этого, я не верил, что она того стоила. Сегодня, по прошествии времени и на собственном опыте убедившись в преимуществах свободы, завоеванной благодаря нашим жертвам, и в разрушении человечества диктатурами, я считаю, что дело было правым, а жертвы - не напрасными".

На съезде Демократической партии в Лос-Анджелесе в 2000 году Керри читал делегатам лекцию о том, что нужно не стыдиться военных преступлений и относиться к ветеранам Вьетнама, таким как он, как к героям, а не террористам. "Я никогда не чувствовал себя более свободным, чем когда носил форму нашей страны", - сказал он без иронии, не отметив, что ношение формы сделало его "свободным" убивать женщин и детей.

Продвижение милитаристской линии партии бизнеса - это цена, которую Боб Керри платит за то, что ему сходит с рук массовое убийство. До тех пор, пока он ее пропагандирует, он является одним из неприкасаемого меньшинства, кому доверены главные секреты правительства. Действительно, он один из немногих американцев, прочитавших секретные 28 страниц о роли Саудовской Аравии в теракте 11 сентября. Он знает, где похоронены все тела.

Грегори Вистика отправился во Вьетнам и посетил могилы Буй Ван Вата, его жены Луу Тхи Кань и их трех внуков в Тханьфонге. И теперь, когда Керри знает, где похоронены его жертвы, он может отдать дань уважения и жертвам. Пока он находится во Вьетнаме и руководит американским университетом Фулбрайта, он мог бы посетить Музей военных реликвий в Хошимине. Согласно Википедии, в "Музее военных реликвий" есть экспозиция, посвященная инциденту в Тханьфонге. Она включает в себя несколько фотографий и дренажную трубу, которая описывается как место, где спрятались трое детей, прежде чем их нашли и убили".

Экспозиция включает в себя следующий рассказ: "(Морские котики) перерезали шеи 66-летнему Буй Ван Вату и 62-летней Лу Тхи Кань, вытащили их трех внуков из укрытия в сточной канаве и убили двоих, одного выпотрошили. Затем эти рейнджеры переместились в землянки других семей, застрелили 15 мирных жителей (включая трех беременных женщин ), выпотрошили одну девочку. Единственной выжившей была 12-летняя девочка по имени Буй Тхи Луом, получившая травму ноги".

Интересно, посетит ли Керри могилы детей, которых выпотрошила его команда "морских котиков", в следующий раз, когда посетит Вьетнам? Возможно, он боится, что его арестуют, если он это сделает?

Как сказал адвокат Майкл Ратнер из Центра конституционных прав в интервью Counterpunch: "Керри должен быть судим как военный преступник. Его действия в ночь с 24 на 25 февраля 1969 года, когда возглавляемое им подразделение 'морских котиков' из семи человек убило около двадцати безоружных вьетнамских гражданских лиц, восемнадцать из которых были женщины и дети, были военным преступлением. Как и те, кто убивал в Сонгми, он тоже должен предстать перед судом и быть судим за свои преступления".

Женевские конвенции, обычное международное право и Единый кодекс военной юстиции запрещают убивать гражданских лиц, не участвующих в боевых действиях. Жестокость других не может служить оправданием. Вот почему существует моральный императив разоблачения программы "Феникс" как основы для продолжающейся политики ЦРУ по совершению военных преступлений. Необходимо предать суду сотрудников ЦРУ, которые ее создали, а также людей, которые в ней участвовали, включая журналистов, которые ее прикрывали.

Чтобы положить конец политике военных преступлений, проводимой Америкой, люди совести должны разоблачить темную сторону нашей национальной психики, ту часть, которая позволяет нам использовать террор для обеспечения нашего мирового господства. Для этого необходимо создать трибунал по военным преступлениям, подобный тому, который создали Бертран Рассел и Жан-Поль Сартр в 1966-1967 годах. В одной только этой книге я собрал достаточно доказательств, чтобы отправить на скамью подсудимых таких людей, как Брюс Лоулор, Роб Симмонс, Фрэнк Скоттон и Боб Керри.

Истеблишмент национальной безопасности попытается предотвратить это. Правительство США сделало все возможное, чтобы оградить себя и своих сотрудников от международного права, одновременно подкупив международные институты, такие как Организация Объединенных Наций, для преследования врагов США, таких как Слободан Милошевич.²⁴ Но если бы ООН смогла освободиться от влияния США, она могла бы создать специальный трибунал, как это было сделано с МТР по Руанде и МТБЮ по Югославии.

Увы, по словам Ратнера, юридические возможности привлечения Керри и его сообщников к ответственности в США ограничены. Гражданский иск против него может быть подан семьями жертв в соответствии с Законом о претензиях к иностранцам. Для военных преступлений не существует срока давности, и согласно статье 2441 по военным преступлениям раздела 18 Кодекса США, Керри может быть приговорен к смертной казни или пожизненному заключению. Но во время совершения преступления во Вьетнаме уголовное законодательство США не распространялось на действия граждан США за границей. Действовало только военное право, и теперь, когда Керри больше не служит в ВМС, военные суды не имеют над ним юрисдикции.

По еще одной большой иронии судьбы Керри, будучи сенатором, проголосовал за закон о военных преступлениях, что позволило привлечь к ответственности других за преступления, аналогичные тем, которые совершил он.

Судебное преследование во Вьетнаме и экстрадиция также являются возможными вариантами. "Универсальная юрисдикция не требует присутствия обвиняемого - в некоторых странах ему может быть предъявлено обвинение и его могут судить заочно - или может быть запрошена его экстрадиция", - сказал Ратнер. Некоторые страны могут иметь законы, разрешающие это". Керри следует проверить свои планы на поездку и нанять хорошего адвоката до того, как он сядет в самолет. Он может воспользоваться услугами адвоката Киссинджера".

Но этого не произойдет. Верховенство закона закончилось после 11 сентября, когда незаконные вторжения и оккупации стали заявленной политикой, наряду с заказными и массовыми убийствами. И пока СМИ не перестанут прославлять "упреждающую охоту" на "движущиеся цели" как необходимую для нашей безопасности, а не подпитывающую терроризм, который угрожает незащищенному большинству, военные преступления никогда не прекратятся.

 

 

 

| Глава 19 |
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНАЯ ТЕНЕВАЯ СИСТЕМА ВОЗНАГРАЖДЕНИЙ АМЕРИКИ

 

После того как в газете "Вашингтон пост" появилась серия из трех частей Даны Прист и Уильяма М. Аркина "Совершенно секретная Америка", эксперты и ученые начали в спешке оценивать "контртеррористический" аппарат, созданный после 11 сентября. Хотя до этого мало кто из них считал нужным даже замечать слона в комнате, все они были в восторге от его ценника в 75 миллиардов долларов, а также от последствий, которые такой чудовищный аппарат наблюдения и тайных действий имеет для "свободного" общества.

Однако были и такие аспекты проблемы, которые Прист и Аркин не осмелились затронуть.

Позвольте мне рассказать вам историю, которая заполнит некоторые пробелы.

В 1985 году со мной связался сотрудник ЦРУ. Ларри служил агентом под глубоким прикрытием за границей более 15 лет. У него был срыв, и он хотел рассказать мне свою историю. Он прочитал мою книгу о моем отце "Отель Таклобан" и подумал, что я его пойму.

История Ларри началась в Южном Вьетнаме в 1966 году, где он, будучи боевым морским пехотинцем, попал в поле зрения "искателя талантов" ЦРУ. Сотрудник ЦРУ проверил его биографию и выяснил, что Ларри был единственным ребенком от распавшегося брака. Ларри был эмоциональным сиротой и искал, за что бы зацепиться. Он выбрал ультраконсервативный путь. В средней школе его любимыми занятиями были посещение местной лютеранской церкви и участие в дебатах в Ротари клубе. Его мечтой было стать "крестоносцем" и пойти по стопам своего героя Джона Уэйна.

Ларри описывал себя как "сторонника свободы, американского образа жизни и свободного предпринимательства". Кроме того, он был ярым антикоммунистом и ветераном боевых действий, что делало его еще более привлекательным для ЦРУ.

Начали происходить странные вещи. Хотя он все еще был морским пехотинцем, его отправили на Окинаву, где он прошел специальную подготовку по подводному плаванию, прыжкам с парашютом, подрыву зданий и боевым искусствам. Никто не сказал ему, зачем его готовят, а он, будучи хорошим солдатом, не стал спрашивать. Но вскоре он узнал, что ЦРУ решило сделать из него агента "глубокого прикрытия".

В то время Центральный штаб прикрытия ЦРУ управлял всемирной сетью агентов глубокого прикрытия и обособленных частных компаний. Он существовал (и, возможно, существует до сих пор под другим названием) вне обычной бюрократии ЦРУ и использовался президентами для проведения самых секретных операций ЦРУ.

Центральный штаб прикрытия придумал тщательно продуманную историю прикрытия. Только офицер по делам Ларри знал, что было фактом, а что вымыслом.

История была примерно такая: отец Ларри был австралийским солдатом, который во время службы на Филиппинах во время Второй мировой войны завел роман с женщиной, чья девичья фамилия была Велеско. Его мать была наполовину испанкой, наполовину филиппинкой, из высшего класса. Были подделаны необходимые документы, чтобы доказать, что его мать была адвокатом, работавшим в Самбоаге.

Мать Ларри и австралийский солдат никогда не состояли в законном браке, но Ларри по рождению был гражданином Филиппин.

Брошенная австралийским солдатом, мать Ларри впала в депрессию и так и не смогла оправиться. Ее госпитализировали, а Ларри отдали на усыновление. В возрасте трех лет он был усыновлен любящей приемной семьей в Америке. Родители из среднего класса воспитывали его как собственного сына, никогда не упоминая, что он не был их родным ребенком. Он был (согласно "легенде", созданной ЦРУ) популярным и умным, со способностями к механике.

ЦРУ подделало документы, чтобы показать, что он получал стипендию в Институте автомобильной техники General Motors и учился в Школе менеджмента Слоуна при Массачусетском технологическом институте.

Согласно его легенде, Ларри поступил на службу в морскую пехоту и на основании его способностей к механике был отобран для обучения на пилота вертолета. Однако во время проверки безопасности морские пехотинцы обнаружили, что он гражданин Филиппин, а не американец. Это открытие стало шоком, но оно также дало ему повод посетить Филиппины, "чтобы узнать свое прошлое".

Ларри отправился в путешествие сразу после увольнения из морской пехоты в 1968 году. Как было указано в сценарии Центрального штаба прикрытия и как произошло на самом деле, Ларри научился говорить на филиппинском языке и поселился в стране своего рождения. Он устроился менеджером и переводчиком в японскую горнодобывающую компанию. У него все получалось, но он оставил эту работу, чтобы управлять франшизой станции техобслуживания Shell Oil на острове Лейте.

В течение следующих десяти лет Ларри занимал руководящие должности в BF Goodrich, американском подрядчике по строительству и снабжению базы ВВС Кларк, в General Motors, в VISA Card и в Westinghouse, которая построила первый ядерный реактор на Филиппинах. Как и в большинстве американских транснациональных корпораций, все работодатели Ларри сознательно обеспечивали прикрытие агентам ЦРУ, чтобы сохранить влияние как за рубежом, так и в Вашингтоне.

К 1980 году Ларри зарекомендовал себя как добропорядочный филиппинский гражданин. Его прикрытие было безупречным, и, короче говоря, он был избран на государственную должность. Однако на этом посту все пошло не так. Госдепартаменту США стало известно, что он был сотрудником ЦРУ под глубоким прикрытием, работавшим в филиппинском законодательном органе. Был предпринят ряд действий, чтобы уничтожить все документы о его существовании, и он был вывезен с Филиппин.

После провала Ларри ЦРУ устроило его на работу менеджером в клуб Playboy в Детройте. Позже они перевели его в Вашингтон на должность менеджера шикарного ресторана Four Ways рядом с DuPont Circle. Когда я встретил его там, его филиппинская жена и свита работали на кухне и в качестве официантов. Чтобы Ларри вел себя прилично, ЦРУ назначило бывшего сотрудника службы безопасности ответственным за финансы.

Этот ресторан был самым шикарным местом, в котором я когда-либо бывал в своей жизни. Это было место, где соблюдавшие этикет чиновники Госдепартамента, иностранные высокопоставленные лица и бизнес-магнаты встречались для заключения сделок, дегустируя изысканные вина и блюда высокой кухни. В каждой роскошно обставленной комнате был свой обеденный стол и официант.

Меня направили в отделанную кожей кабину в обшитом деревянными панелями подвальном баре, где Ларри непринужденно объяснил, что каждая комната прослушивается ЦРУ.

Пока мы разговаривали, группа хорошо одетых молодых мужчин и женщин в сопровождении пожилого мужчины заняла соседнюю с нами кабинку. Остальная часть бара была пуста. Они заказали напитки, но хранили молчание и настороженность, пока Ларри объяснял мне все тонкости своего опыта работы в ЦРУ.

В какой-то момент Ларри кивнул пожилому человеку в соседней кабинке, а затем сообщил мне, что молодые люди, слушающие наш разговор, были младшими офицерами-стажерами из Лэнгли.

Ларри рассказал мне, что ЦРУ управляет параллельным обществом, в котором агенты глубокого прикрытия, такие как он, а также отставные сотрудники ЦРУ и их агенты, обеспечены хорошей работой в пенсионном возрасте или когда они нуждаются в убежище и вознаграждении за свои услуги.

У многих из этих агентов нет подходящего резюме, поэтому они попадают в эту параллельную вселенную в качестве менеджеров местного дилерского центра Ford, или владельцев китайского ресторана, или на сотни других рабочих мест, предоставляемых сотрудничающими предприятиями.

Считайте, что это программа защиты свидетелей, которая с 2001 года выросла в геометрической прогрессии. Это скрытая география сверхсекретной Америки, субкультура высококвалифицированных операторов с опасным набором навыков, которые могут быть задействованы в любой момент. Их объединяет одно - они полностью зависят от военных преступников, управляющих ЦРУ.

Как сказал Джон Леннон: "Представь себе".

 

 

| Глава 20 |
КАК ПРАВИТЕЛЬСТВО ПЫТАЕТСЯ ЗАПУДРИТЬ ВАМ МОЗГИ

 

ЛЬЮ РОКУЭЛЛ: Те из нас, кто интересовался слушаниями Черча, о которых мы теперь мало слышим, узнали об операции "Пересмешник", программе ЦРУ по установлению контроля над американскими СМИ. Продолжается ли операция "Пересмешник"? Являются ли ведущие американские СМИ в значительной степени пиар-операцией ЦРУ?

ВАЛЕНТАЙН: "Пересмешник", как вы знаете, был программой ЦРУ, запущенной в начале 1950-х годов для воздействия на средства массовой информации. Создание "Пересмешника" приписывают сотрудникам ЦРУ Корду Мейеру и Фрэнку Виснеру. В 1972 году Мейер, благодаря своей дружбе с владельцем издательства Random House, пытался запретить книгу Эла Маккоя "Политика героина в Юго-Восточной Азии". Виснер, как известно, назвал армию активов ЦРУ в стиле Морли Сейфера в издательском и журналистском мире "Могучим Вурлитцером", который он мог включать и выключать, когда пожелает. Сын Виснера, кстати, служил в программе "Феникс".

В своей книге "Кэтрин Великая: Кэтрин Грэм и 'Вашингтон пост'" Дебора Дэвис пишет, что "К началу 1950-х годов Виснер осуществил свой план и 'владел' ведущими сотрудниками 'Нью-Йорк таймс', 'Ньюсуик', CBS и других средств связи, плюс стрингерами, по словам бывшего аналитика ЦРУ, всего от четырехсот до шестисот человек".¹ Карл Бернстайн, ссылаясь на документы ЦРУ, сказал практически то же самое в своем известном разоблачении 1977 года для Rolling Stone "ЦРУ и СМИ: Как самые мощные американские новостные СМИ работали рука об руку с Центральным разведывательным управлением и почему комитет Черча скрывал это".

ЦРУ создало стратегическую шпионскую сеть журналов и издательств, а также студенческих и культурных организаций, и использовало их в качестве подставных организаций для тайных операций, в том числе операций политической и психологической войны, направленных против американских граждан. В других странах программа была направлена против тех, кого Корд Мейер называл "совместимыми левыми", что в Америке переводится как либералы и псевдоинтеллектуальные искатели статуса, легко поддающиеся влиянию.

Все это продолжается до сих пор, несмотря на то, что было разоблачено в конце 1960-х годов. Различные технологические достижения, включая интернет, распространили эту сеть по всему миру, и многие люди даже не осознают, что они являются ее частью, что они продвигают линию ЦРУ. "Асад - мясник", - говорят они, или "Путин убивает журналистов", или "Китай - репрессивное государство". Они понятия не имеют, о чем говорят, но они распространяют всю эту пропаганду.

Сегодня это выходит далеко за рамки ЦРУ. Несколько правительственных агентств ведут пропаганду не только среди американского народа, но и во всем мире. К ним относятся Госдепартамент и военные. Я считаю, что военные являются крупнейшими рекламодателями в стране, и СМИ зависят от их доходов. Телевидение особенно зависит не от зрителей, а от рекламодателей. Так что СМИ, вероятно, более финансово зависимы от военных и Госдепартамента, чем от ЦРУ. Но ЦРУ заложило основу.

Учитывая всю эту пропаганду, возникает вопрос: чем пропаганда ЦРУ отличается от пропаганды Госдепартамента или военной пропаганды, или даже от красно-бело-синей рекламы, которую бросают на американский народ каждую секунду каждого дня. Куда бы вы ни посмотрели, везде есть вывески с американскими флагами, рекламирующие товары, и это тоже пропаганда, только исходящая от партии бизнеса. Чем это отличается от пропаганды ЦРУ?

РОКУЭЛЛ: Вы высказали интересную мысль о рекламе. Разве УБН не производит огромное количество рекламы?

ВАЛЕНТАЙН: Ну, конечно. УБН продвигает идею о том, что Америка является жертвой в войне с наркотиками. Оно говорит подобную чушь на слушаниях в Конгрессе и в рамках финансируемых налогоплательщиками пропагандистских кампаний, таких как DARE и глупость Нэнси Рейган "Просто скажи 'нет'". Они координируют свое послание с правоохранительными органами штатов и местных органов власти и их гражданскими ответвлениями. УБН утверждает, что иностранные государства, такие как Мексика, навязывают нам наркотики, и поэтому УБН необходимо 50 миллиардов долларов в год, чтобы патрулировать мир и остановить этих ужасных людей, большинство из которых не похожи на "нас". Между тем, американский спрос на наркотики сохраняется, и война продолжается и продолжается. Но пропаганда убедительна, и американцам приятно, что не их спрос подпитывает проблему; это вина пары картелей в Мексике.

У ФБР тоже есть огромная пропагандистская машина. Гангстер Дж. Эдгар Гувер понимал, как рекламировать агентов ФБР как героических "борцов с преступностью", как хороших парней, поймавших Джона Диллинджера. Как и УБН, Гувер знал, как манипулировать статистикой и как преследовать нужных преступников для продвижения интересов своей вотчины. Правительство состоит из огромных бюрократических структур, таких как ФБР и УБН, конкурирующих между собой за доллары федеральных налогоплательщиков. У каждой из них есть своя пропагандистская машина, которая существует в основном по бюрократическим причинам, чтобы получить больший кусок федерального бюджета.

Существуют всевозможные причины для пропаганды и многие виды пропаганды, и ЦРУ является одним из агентств, занимающихся саморекламой, чтобы получить больше ваших денег. Но у ЦРУ есть и оперативные причины для использования пропаганды против конкретных людей или стран.

РОКУЭЛЛ: Что отличает пропаганду ЦРУ от всех остальных агентств?

ВАЛЕНТАЙН: ЦРУ продвигает негласные цели и политику правительства Соединенных Штатов, в отличие от Госдепартамента, чья пропаганда продвигает заявленные цели - которые, конечно, облечены в те же самые иносказания и эвфемизмы, которые используют ЦРУ и военные. Язык практически одинаков для того агентства, которое ведет пропаганду, что вносит дополнительную путаницу в понимание того, откуда она исходит.

Цель пропаганды ЦРУ - создать правдоподобное отрицание: скрыть или замаскировать тот факт, что оно является источником конкретной дезинформации, призванной ввести в заблуждение американскую общественность. У него есть сотрудники, проводящие брифинги, которые говорят пиарщикам других правительственных агентств, что нужно говорить, чтобы скрыть тот факт, что оно участвует в конкретной тайной акции, направленной на развязывание войны или поддержку террористической группы, или подрыв дружественного правительства, или продвижение фашистской политической партии на Украине или военной диктатуры в Южной Америке - такие вещи, которые, если бы общественность узнала, что их делает правительство США, вызвали бы смущение президента и правительства, как, например, попытка переворота, организованного Гюленом в Турции. Журналисты, конечно же, сообщают обо всех этих тщательно подготовленных ЦРУ сообщениях как о фактах.

ЦРУ занимается тем, что делает незаконные и антидемократические вещи. Его пропаганда обычно называется "серой" или "черной" пропагандой. Черная пропаганда используется для того, чтобы полностью замаскировать операции ЦРУ и свалить их на кого-то другого, будь то друзья или враги. Серая пропаганда использует сомнительные источники, такие как анонимные источники, которыми славится Сеймур Херш.

Приведу несколько примеров. ЦРУ познакомило репортера "Нью-Йорк таймс" Криса Хеджеса с двумя иракскими перебежчиками, которые в ноябре 2001 года утверждали, что Саддам Хусейн готовил террористов для нападения на Америку. Это черная пропаганда. Это была полная неправда, но ложь можно было свалить на иракских перебежчиков.

Фильм Бена Аффлека "Арго", получивший множество наград, рассказывал беллетризованную историю успешного спасения ЦРУ нескольких сотрудников посольства, удерживаемых в заложниках в Тегеране в 1979 и 1980 годах. Фильм был основан на книге, написанной сотрудником ЦРУ, а ЦРУ помогло снять фильм через свою сеть "старых парней" и отдел по связям с "Индустрией развлечений". У ЦРУ есть офис, который работает с Голливудом. Если фильм поддерживает ЦРУ, оно предоставляет советников. Это пропаганда, призванная переписать историю - в данном случае канадцы имели большее отношение к спасению, чем ЦРУ - и создать ЦРУ хорошее имя и представить его сотрудников счастливыми героями.

Журналисты, пишущие статьи, и авторы политических книг о текущих событиях, как правило, транслируют пропаганду ЦРУ, некоторые - сознательно, другие - потому что глупы. Существует непонятная дисциплина, известная как "интерпретация разведывательной литературы", которая включает в себя изучение этих текстов, подобно тому, как раввины изучают Талмуд на предмет эсхатологического смысла, или преподаватели английской литературы задаются вопросом, почему Элиот сказал: "Мадам Блаватская обучит меня семи священным трансам". В пропаганде есть эзотерическое качество, которое может свести с ума некоторых людей, пытающихся разобраться в ней. Некоторые сотрудники ЦРУ делают карьеру, пытаясь разгадать российскую пропаганду. Некоторые становятся параноиками, видя повсюду вражеских агентов. Именно поэтому Колби уволил Джеймса Энглтона - Энглтон считал Колби русским агентом.

Иногда, однако, легко определить и разглядеть смысл, стоящий за пропагандой ЦРУ.

Еще в 2011 году репортер Джефф Стайн написал статью о Фетхуллахе Гюлене, живущем в Америке турецком изгнаннике, о котором я упоминал выше. В июле 2016 года Гюлен был обвинен в попытке свержения премьер-министра Эрдогана. В своей статье Штайн ссылается на мемуары Османа Нури Гюндеша, "бывшего высокопоставленного сотрудника турецкой разведки", который утверждает, что движение Гюлена "является прикрытием для ЦРУ с середины 1990-х годов". Ссылаясь на парижский бюллетень Intelligence Online, Стайн сообщил, что движение "укрыло 130 агентов ЦРУ" в своих школах только в Киргизстане и Узбекистане".²

Похоже, что агенты, работающие в школах Кыргызстана и Узбекистана, это дело рук ЦРУ. Это отличный способ манипулирования общественно-политическим движением. Сотрудники ЦРУ могут легко разместить в школах главных агентов (ГА). Эти агенты могли бы запускать в Россию агентурные сети или даже наемных убийц под видом легальных путешественников. Возможно, школы распространяют пропаганду ЦРУ; оно, безусловно, оказывало влияние на политические и общественные движения. Это может быть даже прикрытие для аппарата контрабанды наркотиков, здесь и в Центральной Азии.

Журналисты, подобные Стайну, знают, что им приходится обращаться к иностранным журналам и источникам, чтобы получить правдивую информацию о том, что делает ЦРУ. В то же время, они должны поддерживать свой "авторитет" здесь, в Штатах, что означает, что они должны придерживаться линии ЦРУ. Будучи ответственным журналистом, Стайн связался с двумя бывшими сотрудниками ЦРУ, которые сказали, что эти обвинения не соответствуют действительности, что ЦРУ никогда бы не сделало ничего подобного. Так кому вы верите: ЦРУ или своим собственным лживым глазам? Статья Стайна - это не та статья, которую нужно разбирать часами, пытаясь понять, серая это или черная пропаганда, или российская дезинформация.

Однако "Нью-Йорк таймс" выполняет функции защитника ЦРУ и поэтому послушно опубликовала серию статей, которые сделали все возможное, чтобы похоронить под кучей дезинформации и откровенно предвзятых репортажей любой намек на то, что Гюлен является агентом ЦРУ. В одной из статей, пропитанной схоластикой, Гюлен описывается как "умеренный", который "продвигает межконфессиональный диалог, руководит всемирной сетью благотворительных организаций и светских школ, выступает за хорошие отношения с Израилем и против более жестких исламистских движений, таких как "Братья-мусульмане" и ХАМАС".³

Согласно газете "Нью-Йорк таймс", которую ее читатели повсеместно принимают за истину, тот, кто благоволит Израилю и выступает против ХАМАС, все делает правильно, даже если, как признает газета, "получить грин-карту [Гюлену] помог бывший сотрудник ЦРУ".

Журналисты "Таймс" не объяснили, что ЦРУ регулярно создает и манипулирует общественно-политическими движениями, подобными движению Гюлена, и удерживает их на месте в течение десятилетий, пока не наступит подходящий момент для переворота. Они не объяснили, что движение Гюлена руководит одной из крупнейших и наиболее настроенных против Эрдогана газет Турции, или что ЦРУ использует такие газеты для распространения пропаганды перед переворотом. Вместо этого они подробно цитировали опровержения Гюлена и его защитников. Один из экспертов сказал, что движение Гюлена - это "золотое поколение молодых людей, которые получили научное образование, но имеют мусульманскую этику".

Никто из СМИ не станет изучать сеть школ, созданных "движением Гюлена" в США, чтобы выяснить, не являются ли они частью тщательно разработанной контрразведывательной операции ЦРУ, подобной операции Twofold (см. главу 12), в рамках которой ЦРУ скрывает оперативное подразделение, уничтожающее политических противников Гюлена. Тот факт, что основные СМИ никогда не рассматривали это дело слишком глубоко,доказывает, что это операция ЦРУ.

На самом деле, СМИ делают как раз обратное. В течение нескольких дней после переворота писательская группа ПЕН, которая функционирует как пропагандистская рука израильского правительства и ЦРУ, направила всем своим членам срочную просьбу подписать петицию к турецкому правительству с протестом против ареста журналистов, причастных к перевороту. ПЕН-клуб никогда не упоминал, что многие из арестованных журналистов в силу своей деятельности против Эрдогана от имени Гюлена негласно работали на ЦРУ. Цель подписания такой бессмысленной петиции - не оказать давление на Турцию, а сформировать представления заблуждающихся членов ПЕН-клуба, заставить их ненавидеть Турцию, которая не является лучшим другом Израиля.

РОКУЭЛЛ: ЦРУ всегда специализировалось на убийствах; военные тоже. Но теперь президент открыто убивает людей и утверждает, что у него есть на это право. В самом начале существования ЦРУ якобы не позволяли действовать на территории США. Я думаю, что это всегда было мифом. Сейчас ЦРУ открыто и массово участвует в этом. Как вы думаете, совершает ли оно убийства и здесь?

ВАЛЕНТАЙН: Это невозможно доказать. Вы никогда не найдете документ, в котором говорится, что президент приказал ЦРУ убить какого-нибудь критика, например, сенатора Пола Уэлстоуна, когда Уэлстоун погиб в подозрительной авиакатастрофе. Вы никогда не найдете никаких доказательств, которые можно было бы использовать в суде, чтобы доказать, что ЦРУ проводило такое политическое убийство в Соединенных Штатах. ЦРУ не проводит такого рода операции, если их нельзя отрицать.

Основываясь на всем, что я знаю о ЦРУ, я склоняюсь к тому, что да, это так. Но я не могу доказать это по причинам, которые я только что изложил. Они заставляют мафию заплатить какому-то мелкому мошеннику за убийство Мартина Лютера Кинга-младшего, а затем работают с тем, что Флетчер Праути называл "Секретной командой", чтобы скрыть это.

РОКУЭЛЛ: Каково ваше мнение о книге Филипа Эйджи "Внутри компании: дневник ЦРУ"? Он, конечно же, бывший агент ЦРУ, который написал о том, сколько людей находилось на зарплате и сколько людей контролировалось Управлением. Убедительная ли это книга?

ВАЛЕНТАЙН: Безусловно, это так. Современная история ЦРУ начинается с Эйджи и его разоблачений. Ничто из сказанного Эйджи не было опровергнуто. Его роковой ошибкой было то, что он сказал правду, назвав имена более ста сотрудников ЦРУ и связав некоторых из них с конкретными преступлениями. Его легко дискредитировали только на этом основании. И каждый, кто читает Эйджи и рационально реагирует на его откровения, по ассоциации также является предателем. Его откровения были сродни видеозаписи сопутствующих убийств, которые Челси Мэннинг передала Wikileaks. Мэннинг подверглась пыткам и была заключена в тюрьму за то, что раскрыла правду о том, чем на самом деле занимаются ЦРУ и военные, что в Америке равносильно государственной измене. Эйджи никогда не был заключен в тюрьму, но ему угрожали и вынудили поселиться на Кубе.

Эйджи и его издатели раскрыли внутреннюю работу ЦРУ. Не случайно, что слушания Черча последовали практически по пятам за его откровениями. В конце 1960-х и начале 1970-х годов многое выходило наружу, но Эйджи и позднее Джон Стоквелл были единственными сотрудниками ЦРУ, когда-либо раскрывавшими преступные деяния и, что еще важнее, преступные намерения ЦРУ в оперативных деталях.

Этого больше никогда не произойдет. После Эйджи и Стоквелла ЦРУ ввело одного из своих сотрудников, Роба Симмонса [см. главу 15], в комитет Сената по разведке, где Симмонс протолкнул Закон об идентификации агентов. Теперь называть имена сотрудников ЦРУ запрещено законом, а если вы это сделаете, то попадете в тюрьму, как Джон Кириаку, который разоблачил применение ЦРУ пыток утоплением. Эта репрессивная мера стала юридическим результатом разоблачений Эйджи.

РОКУЭЛЛ: Только сейчас мы узнаем много новой информации о том, что Paris Review, очень влиятельное литературное издание, было, по сути, прикрытием ЦРУ. Меня всегда интересовало National Review, одно из моих наименее любимых изданий, которое было основано Биллом Бакли, бывшим агентом ЦРУ - возможно, я должен взять слово "бывший" в кавычки. В нем также участвовали несколько других бывших сотрудников ЦРУ. Это журнал, который поставил своей целью уничтожить любые антивоенные настроения среди так называемых правых. Считаете ли вы, что National Review тоже было работой ЦРУ, как и Paris Review?

ВАЛЕНТАЙН: Я рад, что вы задали этот вопрос, потому что есть "агенты" ЦРУ, которые работают на сотрудника ЦРУ и получают зарплату; а есть люди, в данном случае пропагандисты СМИ, которые делают это "по любви". Они информируют коллег или иным образом помогают шпионскому агентству по идеологическим причинам. Бакли - прекрасный тому пример. Есть люди, которые по своим склонностям кажутся сотрудниками ЦРУ, но на самом деле просто идеологически совпадают с ними и в любом случае делали бы такие вещи. В случае с Бакли нет необходимости пытаться определить, был ли он агентом ЦРУ или просто человеком, делающим это, как я говорю, из любви.

Вам нужно сосредоточиться не на людях, чья идеология совпадает с идеологией ЦРУ, а на левых, которые в моем понимании этого термина включают либералов. Например, The Nation - популярный левый либеральный журнал. Стал бы The Nation продвигать линию ЦРУ в конкретном случае? Инфильтрирован ли он? Может ли ЦРУ в критических ситуациях направлять некоторые из его действий?

ЦРУ не нужно внедряться в ряды ультрас и руководить ими. Оно направляет свои усилия на тех, кого Корд Мейер называл "совместимыми левыми". Корд Мейер был связан с операцией "Пересмешник", которая была способом "ухаживания" за совместимыми левыми. Именно этим занимается ЦРУ. Это не ухаживание за Биллом Бакли или National Review, потому что ультрас уже любят ЦРУ и точно знают, что о нем говорить. В любом случае, они говорят то же самое, что и ЦРУ. ЦРУ проникает в СМИ, которые притворяются беспартийными или левыми. Чем левее журнал или СМИ, тем с большей вероятностью туда проникает ЦРУ.

РОКУЭЛЛ: Например, Конгресс за культурную свободу в первые годы.

ВАЛЕНТАЙН: Да. ЦРУ не нужно указывать "Нью-Йорк таймс", что нужно говорить. Артур Окс Сульцбергер-младший и его сотрудники знают, что говорить. Они находятся на волне ЦРУ. У них одни и те же интересы, и они принадлежат к одному и тому же заоблачному экономическому и политическому классу.

ЦРУ хочет знать, о чем думают и планируют все, от Марин Ле Пен до Биньямина Нетаньяху и Башара Асада. Оно пытается повлиять на всех в максимально возможной степени. Оно внедряется в социалистические партии и пытается перевести их на свободную капиталистическую модель. Они собираются сосредоточиться в тех районах, которые, как считается, укрывают врагов Соединенных Штатов, таких как китайцы и русские. Они также собираются внедриться в проблемные внутренние группы. Они попытаются заставить людей из организации Black Lives Matter смягчить свои позиции по вопросам равенства. Они будут управлять эмигрантскими группами, такими как группа Гюлена, и перенаправлять их против иностранных оппонентов в Соединенных Штатах. Но в основном они пытаются настроить американское общественное мнение на поддержку вмешательства за рубежом, на вооружение Израиля, Саудовской Аравии и Египта, чтобы нефть продолжала поступать.

РОКУЭЛЛ: Знаете, Даг, если бы кто-то захотел узнать о ЦРУ, какие книги вы бы посоветовали ему прочитать?

ВАЛЕНТАЙН: Что касается пропаганды, людям стоит прочитать "Производство согласия. Политическая экономия массмедиа" и "Контрреволюционное насилие: кровопролитие в фактах и пропаганде" Ноама Хомского и Эдварда С. Германа. Что касается книг о ЦРУ, я бы рекомендовал книги Эйджи и Стоквелла, а также книгу Виктора Маркетти "ЦРУ и культ разведки". Еще одна книга прошлых лет - "Секретная команда" Флетчера Праути, которая лучше всего объясняет, как ЦРУ прячется в других агентствах и как его сотрудники пишут сценарии для всего правительства. Я бы держался подальше от книг, написанных кем-либо из сотрудников "Нью-Йорк таймс". Если вы читаете книги о ЦРУ Эвана Томаса или Тима Вайнера, отнеситесь к ним с недоверием; по сути, они пропагандируют идолопоклонство. Я бы также держался подальше от академических книг, которые опираются на официальные документы, все из которых (включая "Документы Пентагона", как объясняет Праути) заслуживают такого же доверия, как отчет Боба Керри о последствиях боевых действий, в котором говорится, что его команда "морских котиков" убила 21 вьетконговца, а не 21 женщину и ребенка.

Эти ранние книги важны, но за последние 15 лет ЦРУ претерпело значительные организационные изменения. Секретные службы были реорганизованы и получили новые названия. Это мошенничество. Поэтому в этих старых книгах упоминается ЦРУ в организационном плане, хотя политика и практика не изменились.

Важно ознакомиться с любой информацией, которую ЦРУ публикует о своей организационной структуре. У ЦРУ есть веб-сайт, на котором в понятной форме описана организационная структура, ее различные филиалы и отделы и то, чем они занимаются. Изучение организационной схемы - это первый шаг, но при этом следует помнить, что, как и в любой организации, каналы власти выходят за пределы организационной схемы. В такой организации, как ЦРУ, существуют "черные каналы" и способы ведения дел, которые не поддаются никакому структурному анализу.

Это сложно для понимания, как высшая математика или нефтехимическая промышленность. Это требует серьезного изучения и больших усилий. Вы должны прочитать много книг и быть в курсе последних событий. Серьезный исследователь должен прочитать много переведенных иностранных изданий по этому предмету. Нужно вникать в детали.

Например, в 1989 году в газете Marine Corps Gazette была опубликована статья о современной войне. Это было 27 лет назад. Авторы этой статьи говорили: "Новый тип войны будет широко рассредоточенным и в значительной степени неопределенным. Различия между войной и миром будут размыты до полного исчезновения. Не будет определенных полей сражений или фронтов. Различия между гражданскими и военными исчезнут. Успех будет в значительной степени зависеть от эффективности и совместных операций, поскольку границы между ответственностью и задачами станут размытыми".⁴

Самое интересное в статье было то, что в ней говорилось: "Этот новый тип войны будет зависеть от психологических операций, проявляющихся в форме информационного вмешательства СМИ".

Все это стало стандартной рабочей процедурой, как внутри страны, так и за рубежом, в плане вмешательства военных и ЦРУ в деятельность СМИ.

В статье говорится: "Нужно уметь манипулировать средствами массовой информации, чтобы изменить внутреннее и мировое мнение. На этом новом психологическом поле боя телевизионные новости могут стать более мощным оперативным оружием, чем бронетанковые дивизии".

Двадцать семь лет назад, до появления интернета, военные говорили о том, что в глобальной деревне исчезнут национальные границы, США станут доминирующей державой и будут влиять на события повсюду через контроль над информацией. В статье предсказывалось, что пропаганда и психологические операции станут определяющим фактором в формировании политических и социальных дел.

Это было до того, как Facebook позволил общаться с жителями Бразилии, Филиппин или вражеских стран, таких как Россия или Китай. Это было до того, как мы смогли читать Russia Today и получать информацию из источников, противоречащих официальной линии США. Военные, Госдепартамент и ЦРУ понимали, что ситуация развивается, и разрабатывали планы по ее контролю.

Стать человеком, который может посмотреть на всю эту информацию и понять, что ЦРУ тайно пытается манипулировать ею и заставить вас думать, чувствовать и вести себя определенным образом - ну, это потрясающе сложная задача. Почти невозможно понять, откуда поступает та или иная информация - от Госдепартамента, военных или ЦРУ? Как говорится в Marine Corps Gazette, границы исчезли. Информация поступает так быстро и в избытке, смешиваясь с корпоративными сообщениями и другими видами сообщений, которые поступают к нам. Как и сказал человек, написавший эту статью: все как в тумане. Ги Дебор говорит об этом в "Обществе спектакля".

Как люди могут адаптировать себя и скорректировать свои представления о реальности, чтобы быть способными различать в медийном спектакле, который породил Дональда Трампа как жизнеспособного кандидата в президенты, что происходит на самом деле и откуда исходят сообщения? Это невероятный вызов. Люди настолько подавлены и отчуждены, что склонны отстраняться - вот как Трамп смог создать и контролировать общественно-политическое движение с помощью твитов и символических сообщений. Как может кто-то начать разбираться в этом, прочитав несколько книг, если вы понимаете, что я пытаюсь сказать?

РОКУЭЛЛ: Но это все еще возможно, не так ли? Это просто вопрос большой работы?

ВАЛЕНТАЙН: О, это возможно, потому что вся информация есть.

РОКУЭЛЛ: Последний вопрос. Это обширный вопрос, поэтому вы, если хотите, можете его пропустить. Но поскольку вы являетесь экспертом по УБН, а также по ЦРУ, что вы скажете об истории ЦРУ по борьбе с наркотиками? Правда ли, что в конце 1940-х годов оно начало участвовать в "Золотом треугольнике" и так далее, и, возможно, до недавнего времени использовало наркотики в политических и, возможно, финансовых целях?

ВАЛЕНТАЙН: Это правда. Как я уже объяснял в другом месте, при администрации Никсона ЦРУ взяло курс на проникновение в УБН, поскольку рост наркомании в США был связан с наркосетями ЦРУ на Дальнем Востоке. Все это было раскрыто. Но до этого ЦРУ не нужно было говорить людям, руководившим УБН или его предшественниками, что войны с наркотиками по сути своей политические и зависят от психологической войны.

Начиная с 1949 года, официальная политика США заключалась в том, чтобы обвинить в американской проблеме наркотиков коммунистический Китай. Это было неправдой. Но ЦРУ не нужно было говорить об этом старому Бюро по борьбе с наркотиками. Комиссар Бюро по борьбе с наркотиками Гарри Анслингер был одним из величайших пропагандистов всех времен. Он ассоциировал курение травки с мексиканцами, пытающимися соблазнить белых женщин; он ассоциировал героиновую зависимость с черными музыкантами. Он манипулировал статистикой, чтобы направить своих агентов на галерею презираемых меньшинств и левых организаций.

Анслингер научил ЦРУ вести пропаганду. Он помог сформировать УСС. Один из его старших агентов, Гарланд Уильямс, в 1942 году отправился в Англию с человеком по имени Миллард Престон Гудфеллоу, который был руководителем компании Hearst и владел газетой Brooklyn Eagle. Уильямс и газетный магнат Гудфеллоу были сотрудниками Управления координатора информации. Они отправились в Англию и встретились с Джоном Кесвиком, который руководил Управлением специальных операций Англии. Кесвик занимался торговлей опиумом в Китае и, основываясь на этих знаниях и опыте, был поставлен во главе Управления специальных операций (SOE) Англии, которое занималось грязными трюками во время Второй мировой войны. Уильямс и Гудфеллоу вернулись в Вашингтон с учебными пособиями SOE и создали УСС.

Другими словами, среди парней, создавших ЦРУ, был агент по борьбе с наркотиками, который учил офицеров УСС, как избегать сил безопасности иностранных государств, чем и занимались наркополицейские на протяжении десятилетий. Неудивительно, что именно газетчик научил УСС контролировать сообщения.

Это стандартная оперативная процедура. Неважно, кто это - УБН, ЦРУ, ФБР или военные. Все эти люди знают, что делать. В основном они делают это по своим собственным бюрократическим причинам, но ЦРУ в конечном итоге контролирует конечный продукт.

РОКУЭЛЛ: Что ж, Даг Валентайн, спасибо за то, что вы делаете. Это не та карьера, которая ведет к власти и богатству. Вы выбрали путь правды и обучения правде, и мы все у вас в большом долгу. Пожалуйста, приходите на шоу снова. Это было потрясающе.

ВАЛЕНТАЙН: Всегда пожалуйста. С удовольствием.

 

 

 

| Глава 21 |
МАСКИРОВКА ГРЯЗНЫХ ВОЙН ОБАМЫ

 

В своей речи перед курсантами Вест-Пойнта, произнесенной в начале декабря 2009 года, президент Барак Обама заявил: "Мы находимся в Афганистане, чтобы предотвратить повторное распространение раковой опухоли по всей стране. Но этот же рак пустил корни и в пограничном регионе Пакистана. Вот почему нам нужна стратегия, которая работает по обе стороны границы".¹

Избитая формулировка и использование слова "рак" сигнализировали о том, что "увеличение численности войск" в Афганистане, объявленное Обамой неделей ранее в прямом противоречии с его предвыборными обещаниями сократить военное присутствие США в мусульманских странах, будет соответствовать диктату того, что ЦРУ называет политической и психологической войной, краеугольным камнем любого противоповстанческого движения.

Как я уже подчеркивал в этом тексте, политическая и психологическая война зависит от управления информацией; в данном случае - от тщательного пересмотра истории и официальных правительственных сообщений, чтобы скрыть тот факт, что именно американские тайные действия и негласная политика, включая опору на полевых командиров, торгующих наркотиками, были ответственны за так называемый "рак" в первую очередь.

Действительно, на встрече за месяц до того, как Обама объявил о начале операции, посол США в Кабуле посоветовал воздержаться от большого наращивания сил, согласно одному из отчетов, "пока правительство Карзая остается нереформированным".² Региональный командующий генерал Дэвид Петреус "сказал г-ну Обаме думать об членах правительства Карзая как о "преступном синдикате". Посол Айкенберри, по сути, предлагал, чтобы Америка не ложилась в постель с мафией".

Вся эта риторика была совершенно неискренней, учитывая, что именно Америка, в первую очередь, установила преступный синдикат Карзая.

Давайте рассмотрим фактическую историю. Бесславное поражение Америки во Вьетнаме в 1975 году не положило конец ее воинственному антикоммунистическому джихаду, который президент Картер просто переупаковал и продвигал как политику поощрения "прав человека". Пока Картер проповедовал "права человека", его советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский тайно подрывал просоветский режим, пришедший к власти в Афганистане в 1978 году. Тайные действия начались немедленно и заключались в том, что сотрудники ЦРУ вербовали, финансировали, вооружали и формировали полевых командиров из непуштунских этнических групп Афганистана в печально известный Северный альянс. Через союзные исламские государства, такие как Саудовская Аравия, ЦРУ также вербовало наемников, таких как Усама бен Ладен, и направляло их против светских коммунистов.

Главная идея Бжезинского заключалась в том, чтобы спровоцировать советское военное вмешательство и втянуть русских в изнурительную войну в стиле Вьетнама посредством тщательно поддерживаемого повстанческого движения. "Раковой опухолью", которую Америка в то время искореняла, был коммунизм, наряду с его целями равенства доходов и освобождения афганских женщин, которых поощряли посещать университеты и устраиваться на работу.

Подобно компании "Монсанто", продающей гербициды с диоксином счастливым жителям американских пригородов как решение проблем с газонами, ЦРУ начало информационную кампанию, чтобы убедить мусульман в том, что коммунизм противоречит основным постулатам ислама, таким как вера в Бога. Чтобы уничтожить коммунистические сорняки, ЦРУ создало моджахедов, проложив путь для Аль-Каиды. Это привело к гражданской войне, которая разрушила зарождающееся современное общество Афганистана.

Подобно тому, как могущественные американские корпорации в поисках прибыли производят токсины, которые создают настоящий рак, ЦРУ создало условия, которые побудили травмированных талибов восстать из пепла спровоцированной ЦРУ гражданской войны в попытке восстановить закон и некое подобие порядка в их стране.

Если Обама действительно хотел избавить мир от рака, может быть, ему следовало бы разбомбить "Монсанто" или натравить свои эскадроны смерти на табачные компании?

Раз уж мы заговорили на тему канцерогенов, то Обама вспомнил Картера и, посетив Вьетнам весной 2016 года, укорил правительство Ханоя за нарушения "прав человека". Он сделал это, не признавая ужасающую чуму раковых заболеваний, которую США нанесли Вьетнаму путем систематического распыления около 20 миллионов галлонов агента "оранж" на 12% территории Вьетнама, что отрицательно сказалось на более чем 3 миллионах невинных людей. И не думайте, что это прошлая история Вьетнамской войны; это огромная проблема сегодня.

Как отметила Марджори Кон в декабре 2015 года: "У тех, кто подвергся воздействию агента "оранж" во время войны, часто есть дети и внуки с серьезными заболеваниями и инвалидностью. Международное научное сообщество выявило связь между воздействием агента "оранж" и некоторыми формами рака, репродуктивными аномалиями, иммунными и эндокринными нарушениями и повреждениями нервной системы. Жертвы второго и третьего поколения продолжают рождаться во Вьетнаме, а также у американских ветеранов и американцев вьетнамского происхождения в нашей стране".³

Отдельные сотрудники ЦРУ широко использовали яды во Вьетнаме уже в 1961 году, когда, как пишет Том Ахерн в своей книге "Рассекреченный Вьетнам", вьетнамский коллега сотрудника ЦРУ Ральфа Джонсона "предложил направлять специальные группы для отравления рисовых складов ВК, заминирования складов боеприпасов ВК, убийства или захвата кадров ВК в засадах или во время рейдов в деревни, контролируемые коммунистами, и сбора разведданных. Джонсон одобрил эту программу, заявив, что ожидает, что она свяжет военные силы Вьетконга и уменьшит давление коммунистов на деревни монтаньяров".⁴

Во время службы в провинции Бенче в 1964 году Ахерн предложил "использовать сложные мины-ловушки, зажигательные вещества и материалы, токсичные для скота, в районах, которые считались находящимися под неоспоримым контролем коммунистов". Ахерн поощрял это, несмотря на "возможность жертв среди гражданского населения и предлагал использовать сброс листовок для предупреждения о том, что люди, пользующиеся определенными маршрутами, теперь подвергаются смертельной опасности".⁵

Сотрудники ЦРУ, такие как Ахерн, прекрасно знали о раке, который они распространяли. Правительство США вместе со своими британскими союзниками разработало диоксин в 1940-х годах в качестве военного оружия якобы для уничтожения нацистских и японских посевов. С 1950-х годов они знали, что он (наряду с ядерными осадками) является смертельно опасным веществом, вызывающим рак. США также знали, что произойдет с их собственными солдатами, которых можно потерять, а также с вьетнамским народом, насытив Вьетнам диоксином, точно так же, как они знали, что произойдет, когда насадили "рак" в лице моджахедов в Афганистане.

Когда его спросили, сожалеет ли он о создании террористов, Бжезинский ответил: "Что важнее для мировой истории: талибы или распад советской империи? Несколько взбалмошных мусульман или освобождение Центральной Европы и окончание холодной войны?"⁶

На вопрос Лесли Шталь, сожалеет ли она о том, что санкции США против Ирака привели к смерти полумиллиона детей, бывшая госсекретарь Мадлен Олбрайт ответила: "Мы считаем, что цена того стоит".

Комментарий Олбрайт прозвучал в программе "60 минут" в 1996 году, но, как сообщает Рахул Махаджан, "поиск Dow Jones в основных новостных источниках после 11 сентября обнаружил только одну ссылку на эту цитату - в статье в Orange County Register (16/09/2001). Это упущение поразительно, учитывая, какую важную роль играют иракские санкции в идеологии извечного врага Усамы бен Ладена; в его агитационном видео есть фотографии иракских младенцев, умирающих от недоедания и отсутствия лекарств (New York Daily News, 28/09/2001). Вывод о том, что Олбрайт и террористы, возможно, имели общее обоснование – веру в то, что смерть тысяч невинных людей – это цена, которую стоит заплатить за достижение своих политических целей, - похоже, не из тех, которые могут быть сделаны в средствах массовой информации США".⁷

Комментируя в октябре 2011 года свое бессмысленное уничтожение Ливии и всаживание ножа в прямую кишку Муаммара Каддафи, Хиллари Клинтон величественно провозгласила: "Мы пришли. Мы увидели. Он мертв".

Быть исключительным американцем означает никогда не просить прощения. Если вы являетесь выдающимся американским лидером, это также означает, что вы никогда не попадете в тюрьму.

 

Левое как правое

Произнесенная через неделю после его выступления перед курсантами в Вест-Пойнте, речь Обамы при вручении Нобелевской премии (в которой он хвастался тем, что приказал закрыть центр пыток в Гуантанамо) ознаменовала для него важный момент, когда он взялся за работу по продлению войны в Афганистане. Не имело значения, что руки американцев уже были запятнаны кровью тысяч невинных людей, погибших во время бомбардировок.

Не обращайте внимания на всю эту невинную кровь; двуличие Обамы приветствовалось неоконсерваторами, которые считали, что они, к своему удивлению, нашли в молодом двухрасовом президенте гораздо более эффективного выразителя их интервенционистских целей, чем невнятный, шутовской Джордж Буш-младший.

"Смена риторики в Осло была поразительной", - заметил теоретик неоконсерваторов Роберт Каган в своей статье в "Вашингтон пост". "Исчез неопределенно леворевизионистский язык, которым были наполнены предыдущие речи, подчеркивающие плохие стороны американского глобального лидерства - перевороты и непродуманные войны - и преуменьшающие основные моменты, такие как триумф в холодной войне".⁸

Но тогда эти слова предназначались для американской публики, с целью победы на выборах. Действительно, в своей речи в Осло Обама запихнул шесть десятилетий кровавых "плохих сторон" в одну оговорку из пяти слов: "все ошибки, которые мы совершили".⁹

Обама более чем охотно взял на себя обязанности продавца оружия для войны в Афганистане; он наслаждался своей ролью хранителя "расстрельного списка" и хвастался своей способностью пересекать международные границы для убийства лидеров Талибана в Пакистане, а затем и американского гражданина в Йемене. Под руководством Обамы роль президента превратилась из морального лидера в оркестр беспилотников Predator, наносящих хирургические удары.

Быть крутым парнем, который наслаждается убийствами, также является популярной позицией в Америке: Обама покидает свой пост летом 2016 года с рейтингом одобрения 51%.

Но Обаме никогда не требовалось заручаться поддержкой большинства американской общественности в войне с террором; запрограммированные американцы инстинктивно объединяются вокруг флага и поддерживают войска. Именно на такую реакцию Обама и истеблишмент национальной безопасности рассчитывали, когда отправляли 30 000 солдат в Афганистан. И даже несмотря на то, что в конечном счете эта операция будет причислена к "ошибкам, которые мы совершили", десятилетия политической и психологической войны успешно переложили ответственность за эти ошибки с лидеров с добрыми намерениями на широкую общественность, для которой единственным обязательством является моральный императив поддержки войск.

Хитрость заключается в том, чтобы каждый день всеми способами заставить общественность почувствовать постоянную, неотложную необходимость в войнах, которые они должны поддерживать. Поэтому Обама преподнес свой натиск как лекарство от рака. Он сделал это вынужденным вопросом личного выживания, подобно лучевой и химиотерапии, которые наносят ужасный урон организму пациента, но необходимы, если пациент хочет жить.

Спустя 15 лет после того, как Буш вторгся в Афганистан и спровоцировал нынешнюю гражданскую войну, американская общественность все еще платит за некое волшебное лекарство, которое остановит страх и неуверенность, созданные ее лидерами, и успокоит состояние психологической зависимости, которое делает общественность неспособной избавиться от своих политических угнетателей здесь, дома.

Не только полагаясь на переменные дозы лечебного страха и патриотизма, кровосмесительный военный совет Обамы (символом которого является брак неоконсерватора Роберта Кагана и неолиберального помощника госсекретаря Обамы по делам Европы и Евразии Виктории Нуланд) знает, что общественное замешательство полезно. У большинства американцев нет времени, чтобы узнать, что на самом деле произошло в Афганистане - в данном случае, что там никогда не было "повстанческого движения", которому нужно было противостоять, а скорее там было движение сопротивления американской военной оккупации со стороны афганских националистов.

Можно сказать, что негласная политика Америки по завоеванию через массовую коррупцию была ошибкой. Или можно сказать, что истеблишмент национальной безопасности хотел контролировать наркоторговлю и использовать прибыль для подготовки нового поколения сил специальных операций (основное занятие которых после 11 сентября - вторгаться в частные дома в полночь для выполнения целенаправленных миссий "хватать и убивать", и поэтому они называют себя "вышибалами дверей"), одновременно колонизируя Афганистан и используя его как базу для подрыва России и Китая.

Что бы вы ни говорили, это то, что произошло намеренно, и будет происходить и впредь.

 

Что такое "противоповстанческая деятельность"?

В своих выступлениях президент Обама определяет цели Америки в Афганистане как: 1) подавление сил сопротивления талибов американской военной оккупации и коррумпированному марионеточному режиму, установленному США в 2001 году; 2) уничтожение нескольких арабских террористов; и 3) создание стабильного, проамериканского правительства и экономической инфраструктуры.

Дэвид Галула, автор книги "Противоповстанческая война: теория и практика" и признанный авторитет в этом вопросе, подчеркнул, что противоповстанческая война включает в себя "создание или восстановление политического аппарата среди населения".¹⁰

В этом смысле любое противоповстанческое действие - это тоже повстанческое действие; все зависит от того, кто рассказывает историю и когда она начинается. В Афганистане талибы правили несколько лет, пока Северный альянс, созданный ЦРУ, не изгнал их. После гражданской войны в стране было два правительства.

Преемник Обамы будет продолжать определять талибов как повстанцев. Но талибы, которые к 2005 году вновь контролировали многие районы Афганистана, считают американцев захватчиками, поддерживающими коррумпированное повстанческое движение, которое подрывает традиционные мусульманские законы.

Как известно каждому правительственному пропагандисту, суть существования больше не в том, чтобы "быть или не быть", а в том, чтобы контролировать или быть контролируемым. Таким образом, "военная оккупация" - это не та фраза, которую можно услышать, когда американцы рассказывают историю Афганистана. Можно услышать только слова "противоповстанческая деятельность". Но стратегия американских военных по борьбе с талибами всегда была "зачистить и удерживать" территорию, которую коррумпированные полевые командиры, находящиеся на их содержании, жаждут использовать в экономических целях.

"Зачистить и удержать" означает вытеснить сопротивление из безопасных для них районов в сельской местности с помощью операций в стиле "Феникс", отточенных во Вьетнаме. Такие операции варьируются от небольших эскадронов смерти, как у Боба Керри, когда его команда "морских котиков" вырезала женщин и детей в Тханьфонге - точно так же, как это сделали американские коммандос в Гази-Хане 40 лет спустя. Идея в любом случае заключается в том, чтобы запугать население, чтобы оно перестало поддерживать движение сопротивления.

Эта стратегия террора сработала в Ираке. Согласно истории, рассказанной правящим вашингтонским истеблишментом национальной безопасности, "натиск" президента Джорджа Буша-младшего в 2007 году и стратегия "зачистить и удерживать" "выиграли" войну в Ираке - хотя это лишь породило ИГИЛ, еще одну "раковую опухоль".

Как и в Афганистане в 2002 году, реальность в Ираке диаметрально противоположна той истории, которую нам рассказывали. Более важными, чем увеличение численности войск и временный спад насилия, были огромные взятки (до сих пор не учтенные миллиарды долларов Пентагона), использованные для подкупа суннитских племен в 2006 году, а также соглашение Буша в 2008 году о сокращении военного присутствия США. Но Буш и Обама хотели, чтобы люди поверили не в это.

Например, пропагандисты истеблишмента Эван Томас и Джон Барри в "Ньюсуик" утверждали, что стратегия "зачистить и удерживать" сработала, потому что она защищала "дружественных гражданских лиц", которые давали подсказки, позволявшие ЦРУ и его спецназу находить и убивать людей, которые, как в послеоперационном отчете Боба Керри в Тханьфоне, были названы террористами или членами сопротивления.

"Сократив интенсивное использование (и чрезмерное использование) огневой мощи", - утверждали они, - "[командующий войсками США в Афганистане генерал Стэнли] Маккристал сократил число жертв среди гражданского населения".¹¹

Однако реальность гораздо менее гуманна.

1) Утверждение о том, что контрповстанческие действия являются более мягкими, чем "шок и трепет", скажем, вторжения в Ирак, является ложным. Такое утверждение является пропагандой, призванной обмануть пропагандируемое население Соединенных Штатов и заставить его думать, что невинных людей не убивают намеренно и не лишают всего, что им принадлежит.

2) Утверждение, что только "джихадисты" являются мишенью для убийств, скрывает тот факт, что тысячи людей сражаются не по религиозным, а по националистическим причинам - афганцы (или назовите свою целевую аудиторию) просто выступают против американских оккупантов и их коррумпированных пособников.

3) Представление о том, что гражданские лица предоставляют информацию, потому что они "дружелюбны" к американцам, вводит в заблуждение, поскольку большинство разведывательных данных получены по принуждению или куплены. Только в мире иллюзий, созданном Барри и Томасом, можно сказать, что такой военачальник, как Гул Ага Шерзай, советы которого в 2001 году привели к убийству сотен его личных соперников и вызвали гражданскую войну, является "другом". Как показал Ананд Гопал в книге "Нет хороших людей среди живых", Шерзай снабжал ЦРУ сетью информаторов, которые нацеливались на их деловых конкурентов, а не на талибов. Взамен Шерзай получил контракт на строительство первой военной базы США в Афганистане, а также крупную франшизу по продаже наркотиков. Пытаясь создать повстанческое движение и предлог для вечной военной оккупации, ЦРУ методично начало пытать и убивать самых почитаемых лидеров Афганистана в серии рейдов в стиле "Феникс", которые радикализировали афганский народ.

Пропагандисты "Ньюсуик" были правы только тогда, когда сказали, что грязная война Обамы была создана по образцу программы "Феникс", целью которой было "выслеживание и убийство лидеров Вьетконга". Как обычно, они рассказали только ту часть истории, которую хотели, чтобы люди услышали. Они не добавили, что успешное ведение грязной войны зависит от распространения дезинформации о том, кто является врагами и почему убивают их и всех вокруг.

 

Разведка

Разведывательные данные добываются в основном через информаторов, через задержанных, через допросы, перебежчиков, электронные перехваты и секретных агентов.

1) Добровольные информаторы, такие как Шерзай, обычно работают за деньги и ради мести. Идеология является одним из факторов, но чаще всего информаторам в условиях гражданской войны не дают выбора. Расколоть общество или культуру на противоборствующие фракции (сунниты против шиитов), а затем принудить соперников стать информаторами - сильная сторона ЦРУ.

2) Задержанные также предоставляют информацию под принуждением в попытке избежать наспех созданной правовой системы, в которой процессуальные нормы не соблюдаются, а слив информации является единственной альтернативой пыткам и смерти. Поимка и принуждение задержанных - это один из основных способов ЦРУ добиться того, чтобы общество оставалось разделенным и управляемым. Посеяв подозрения, страх и смятение, ЦРУ удерживает подвластное население в подавленном состоянии.

3) В афганском конфликте допросы проводят военнослужащие Афганской национальной армии (АНА), афганской тайной полиции (ХАД) или частные военизированные формирования, которыми управляют полевые командиры, такие как Шерзай. Если пытки не проводятся под наблюдением офицеров ЦРУ и военных на совместно управляемых объектах, они проводятся неофициально частными военизированными формированиями, действующими как наемники ЦРУ. Высокоценные цели, захваченные в ходе собственных операций ЦРУ, подвергаются пыткам на охраняемых объектах, недоступных для ополченцев.

"Ньюсуик" не опубликовал тот факт, что ЦРУ и американские военные купили у членов коррумпированного афганского правительства право на эксплуатацию секретных центров пыток и содержания под стражей, а также право использовать собственные военизированные группы для преследования, захвата и убийства афганцев, представляющих угрозу безопасности для прибыльной сети наркоторговли.

Основываясь на законах "административного задержания", разработанных во Вьетнаме, секретные центры содержания под стражей и пыток ЦРУ должны были быть переданы афганской тайной полиции. Теоретически подозреваемые предстают перед "комиссиями по пересмотру дел", которые дают им мимолетный шанс представить доказательства своей невиновности. Предполагается, что к судебным процессам имеют доступ журналисты и международные правозащитники.

На самом деле все обстоит совсем иначе. Как сообщалось в "Вашингтон пост" от 28 ноября 2009 года: "Два афганских подростка, содержавшихся в американской тюрьме к северу от Кабула в этом году, заявили, что их избивали американские охранники, фотографировали голыми, лишали сна и держали в одиночном заключении в бетонных камерах в течение по крайней мере двух недель, подвергая ежедневным допросам об их предполагаемых связях с Талибаном".¹²

4) Программы ЦРУ по перебежчикам среди мусульман развились из программы ЦРУ "Чиеу Хой" для коммунистов во Вьетнаме. Программы перебежчиков являются сутью политической и психологической войны и полностью полагаются на контроль информации. Типичная программа перебежчиков состоит из сброса листовок на целевую деревню в безопасной для врагов местности; листовки обещают увечья и медленную смерть тем, кто сопротивляется, и богатство, превосходящее самые смелые мечты, тем, кто дезертирует.

Сразу же после дезертирства перебежчиков допрашивают, часто бывшие товарищи, которые дезертировали и раскаялись. Перебежчиков заставляют доказать свою преданность, предоставляя оперативные данные, чтобы военные операции могли быть проведены немедленно. Доказав свою состоятельность, перебежчики обучаются американской "линии" другими перебежчиками; чтобы еще больше доказать свою искренность, их затем призывают в финансируемые ЦРУ ополчения и отправляют обратно, чтобы они связывались с другими членами сопротивления и вербовали новых перебежчиков. Перебежчиков используют в качестве "псевдоповстанцев" в операциях "черной" пропаганды, а также в качестве переводчиков и дознавателей в центрах пыток. Перебежчики используются в операциях ЦРУ по шпионажу.

5) Американские электронные перехваты являются полностью односторонними и направлены в основном против различных ведомств марионеточного правительства Афганистана как способ выявления двойных агентов и обнаружения информации, которая может быть использована для подкупа и принуждения чиновников марионеточного режима.

6) ЦРУ и американские военные поддерживают связь с лидерами ополчения, такими как Шерзай, а также с подчиненными полицейскими и военными чиновниками в афганском правительстве. Часто, однако, ополченцы выбирают в качестве мишени полицейских и военных чиновников, принадлежащих к конкурирующим племенам. Таким образом, ЦРУ высоко ценит своих собственных агентов в различных ополчениях и правительственных учреждениях, чтобы быть в курсе реальных событий, а не тех историй, которые оно рассказывает прессе.

Вербовать агентов в руководстве "Талибана", состоящем из религиозных священнослужителей, которые вершат правосудие, а не оказывают социальные услуги, как таковые, довольно сложно. Лидеры "Талибана" не поддались влиянию денежных связей, и их нелегко подкупить. У них нет бухгалтеров, и они не выстраивают свою деятельность по западному образцу корпоративной иерархии. Они не выпускают пресс-релизов, не транслируют свои планы и стратегии, не разрешают фотографировать (что может сбить с толку убийц ЦРУ).

Эти идеологические принципы делают их практически неуязвимыми для шантажа, вымогательства и коррупции - стандартных средств ЦРУ для проникновения во вражескую инфраструктуру, а также средств, с помощью которых оно контролирует высокопоставленных чиновников в афганском правительстве.

Руководство Талибана действительно встречается с иностранцами для переговоров о правах на землю и полезные ископаемые, а также для создания альянсов. Но после того, как на них в течение 15 лет велась "превентивная охота", они не хотят иметь дело с американцами, что еще больше затрудняет способность ЦРУ проникнуть в их ряды. Культурные обычаи талибов не позволяют быть уверенным в надежности собранных разведданных, но это не имеет большого значения. По словам Хиллари Клинтон, талибы относятся к своим женщинам как к животным, и это достаточная причина, чтобы стереть их с лица планеты и отобрать все, чем они владеют.

Основная функция разведки в афганской грязной войне заключается в создании общественной поддержки политики правительства США. Руководители разведки искажают разведданные для достижения этой политической цели, как это произошло с фальшивыми сообщениями об ОМУ в Ираке. Любая политика может найти поддержку в разведке, особенно когда смысл слов искажается афганскими (или иракскими, или сирийскими) коллаборационистами иамериканскими чиновниками, которые обязаны сообщать то, что ЦРУ хочет услышать, и что они распространяют, соответственно, для собственного выживания и карьерного роста.

Как объяснил мне ветеран программы "Феникс" Стэн Фулчер: "Вьетнамцы лгали нам, мы лгали Управлению "Феникс", а Управление превращало это в задокументированные факты. Это была война, которая стала искаженной благодаря нашей способности создавать вымысел".

У разведывательных программ есть еще две функции в грязной войне. Одна из них заключается в составлении карты подпольных организаций, которые движут сопротивлением, чтобы их можно было уничтожить. В секретных центрах содержания под стражей и пыток в Афганистане ЦРУ составляет черные списки реальных и сфабрикованных талибов на основе их социальных и семейных связей, положения в инфраструктуре, возраста, пола, профессии и т.д.

Идея состоит в том, чтобы послать военизированные группы, чтобы захватить их, заставить их доносить на своих товарищей, превратить их в двойных агентов или убить их и их семьи и друзей. Никто из них не имеет права на надлежащее судебное разбирательство.

Некоторые из этих операций "эскадронов смерти" всплыли в ходе дисциплинарных разбирательств в армии США. В одном случае афганец, которого опознали как предполагаемого лидера повстанцев Наваба Бунтангяра, был встречен 13 октября 2006 года патрулем афганской армии во главе с капитаном спецназа США Дейвом Стаффелом. Опасаясь, что предполагаемый террорист может быть в жилете смертника, американцы держались на расстоянии, сверяя его описание со списком ЦРУ "убить или захватить". Придя к выводу, что этот человек действительно Бунтангяр, Стаффел приказал американскому снайперу Трою Андерсону открыть огонь с расстояния около 100 ярдов, в результате чего пуля попала мужчине в голову и убила его мгновенно.¹³

Солдаты рассматривали это убийство как "хрестоматийный пример секретного задания, выполненного в соответствии с американскими правилами ведения боевых действий", сообщает "Интернэшнл Нью-Йорк таймс". "По словам солдат, эти правила позволили им убить Бунтангяра, которого американские военные назвали лидером террористической ячейки, как только они его опознали".

Когда гражданский адвокат Стаффела заявил, что командование уголовного розыска армии пришло к выводу, что стрельба была "оправданным убийством", двухзвездный генерал в Афганистане возбудил обвинение в убийстве против Стаффела и Андерсона. Оба были освобождены по формальным причинам.

Еще более показательна история сержант-майора Энтони Прайора, который в 2007 году был награжден Серебряной звездой за проявленную в бою доблесть. Как скромно сказал Прайор на церемонии награждения, "я просто делал то, что должен был делать".¹⁴

Ананд Гопал описал это событие в книге "Нет хороших людей среди живых". В своей книге Гопал рассказал, как группа "А" спецназа Прайора атаковала здание школы, где, по слухам, скрывались террористы Аль-Каиды. Это было в январе 2002 года, всего через три месяца после того, как США начали свое вторжение, чтобы отомстить за 11 сентября. Люди в здании школы, как говорят, защищались, но были подавлены.

Как вскоре выяснил Прайор, люди, на которых он напал, входили в состав проамериканского местного правительства. Как Боб Керри после Тханьфонга, "Прайор утверждает, что действовал в целях самообороны, - пишет Гопал, - но жители Хас-Урузгана отмечают, что тела были найдены в своих постелях, в наручниках, и не было никаких признаков борьбы. В любом случае, все чиновники были убиты".¹⁵

Как отметил Гопал, расправа в любом случае вызвала бы споры, но здание школы находилось на территории губернаторского комплекса. В комплексе жил начальник антиталибской полиции, но и он был избит и похищен. Губернатор, Тавильдар Юнис, услышал шум и сбежал, но остальные были убиты выстрелами в голову. Оставшихся в живых посадили в вертолет AC-130 (такой же, как в видеоролике "Сопутствующее убийство", за утечку которого Челси Мэннинг была отправлена в тюрьму) и доставили на военную базу ЦРУ. Прайор и его команда оставили после себя садистскую открытку с надписью: "Хорошего дня. От компании Damage, Inc.".

Гопал написал: "За тридцать минут Соединенным Штатам удалось уничтожить оба потенциальных правительства Хас-Урузгана, ядро любого будущего антиталибского руководства - оплоты, которые пережили российское вторжение, гражданскую войну и годы правления талибов, но не пережили своих собственных союзников".

Спустя несколько недель американцы поняли свою "ошибку" и освободили задержанных. Озверевшие до невозможности, они теперь жаждали отомстить. Как обычно, серия таких "ошибок", о которых упоминал Обама в своей речи на вручении Нобелевской премии (такие ошибки, по утверждению Пентагона, стали причиной того, что 17-18 сентября 2016 года американские и британские войска убили и ранили десятки сирийских солдат, сражавшихся против ИГИЛ), породила националистическое сопротивление, которое "заставило" США оккупировать Афганистан на следующие 15 лет и в обозримом будущем.

В какой-то момент возникает вопрос: действительно ли это ошибки, основанные на ошибочной разведке? Или же это неотъемлемые составляющие колонизации и военной оккупации?

В Афганистане ЦРУ нацеливает свои эскадроны смерти на судебных чиновников Талибана, управляющих судами "религиозного права" и начисляющих и собирающих налоги; на членов сопротивления, управляющих бизнес-подставками для закупки, хранения или распределения продовольствия и товаров, включая сельскохозяйственную продукцию; на работников здравоохранения, распространяющих лекарства; на сотрудников служб безопасности Талибана, выявляющих американских коллаборационистов и агентов; на работников транспорта, связи и почтовых служб; на вербовщиков в армию Талибана; на военных руководителей и военнослужащих Талибана. Или на любого человека, о котором говорят, что он занимается этой деятельностью.

Другая основная цель разведывательных программ - понять, как лидеры сопротивления готовят афганских граждан к тому, чтобы справиться с насилием, которое ЦРУ и американские военные обрушивали на них на протяжении многих поколений. С помощью опросов общественного мнения и анкетирования ЦРУ пытается понять, что толкает людей в ряды сопротивления или, наоборот, в объятия коррумпированных режимов полевых командиров. На основе этих данных ЦРУ пытается обосновать свое собственное параллельное правительство, которое оно представляет прессе как свободное от коррупции и наркоторговцев и созданное с учетом афганской восприимчивости.

СМИ признают, что ЦРУ иногда совершает ошибки, но минимизируют эти "ошибки", утверждая, что Управление и его военные помощники имеют только добрые намерения, как Уильям Калли, Боб Керри, Роб Симмонс, Фрэнк Скоттон, Дэйв Стаффел, Трой Андерсон и Тони Прайор.

Этого достаточно, чтобы вы захотели наградить ЦРУ большой медалью.

 

Как замаскировать грязную войну

ЦРУ формирует свои параллельные правительства в иностранных государствах совместно с американскими военными и Госдепартаментом. В Афганистане оно прячется в консульствах и секретных комплексах на военных базах, как и на большинстве сотен военных баз, которые Америка разместила по всему миру.

Утвердившись на военных базах, ЦРУ расширяет свои операции под прикрытием миссий "гражданской активности" Агентства международного развития (АМР) Госдепартамента. Пси-войны - это то, что делает все это возможным; наличие таких сотрудников, как Томас и Барри, которые готовы рассказать американской общественности утвержденную версию истории о хороших парнях, делающих хорошие дела, которые иногда совершают ошибки.

ЦРУ следует традициям христианских "миссий", которые несли уроки Библии в неразвитые страны по всему миру. В процессе миссионерской деятельности, независимо от того, насколько благими намерениями руководствовался миссионер, невоспитанные туземцы становились более податливыми для военного завоевания, бюрократической колонизации и экономической эксплуатации. Действительно, чем эффективнее было послание миссионера, тем более податливыми становились туземцы.

Миссии АМР сегодня выполняют ту же функцию смягчения, хотя их евангелие - это "развитие", а не слово Божье. В любом случае, принимая лекарства и послание чужака, местные жители молчаливо признают власть чужака. Их превращают в послушную рабочую силу, вербуют в оккупационную армию или в качестве мелких чиновников в марионеточном правительстве, а также в качестве специальной полиции в аппарате внутренней безопасности.

Как и христианские миссионеры древности, современный работник АМР - это сильно индоктринированный фанатик. Как сказал мне один сотрудник гуманитарной организации в Афганистане: "АНА [Афганская национальная армия] действительно хороша: люди доверяют им и делятся с ними разведданными, чего они не хотят делать с иностранцами".

Этот сотрудник АМР не признавал талибов людьми; в конце концов, нельзя стать сотрудником АМР, если не проповедовать евангелие ЦРУ, его главы и стихи. Еретикам здесь не место.

Как я уже неоднократно упоминал в этой книге, программы АМР служат прикрытием для ЦРУ и символизируют злые намерения, скрывающиеся за фасадом праведных США. В следующих параграфах я расскажу о программе АМР, существовавшей в Таиланде во время войны во Вьетнаме, которая служит примером того, что в настоящее время происходит во всем мире в широких масштабах.

Компания Joseph Z. Taylor Associates, принадлежащая ЦРУ, была учреждена в Таиланде в качестве консультационной службы по вопросам общественного развития. В то же время у нее был контракт с тайской пограничной полицией (BPP). BPP была военизированным подразделением из 10 000 воздушно-десантных рейнджеров, созданным ЦРУ в начале 1950-х годов и отвечавшим за "внутреннюю безопасность", что означало убийство коммунистов, охрану опиумных полей короля, защиту сетей ЦРУ по контрабанде наркотиков и устранение конкурентов.

Taylor Associates наняла контрактника ЦРУ Рэя Коффи и его помощников из числа "зеленых беретов" для надзора за операциями BPP по сбору разведданных, противоповстанческой деятельности и пограничному контролю в северном Таиланде. Как объяснил мне Коффи, в 1972 году операции BPP на севере Таиланда по рекомендации ЦРУ были переориентированы на сбор разведданных о наркотиках. Коффи был не в восторге от этой работы; он вспоминал, как в 1973 году сидел на склоне горы и наблюдал, как батальон солдат Гоминьдана с 200 мулами перевозит огромную партию опиума.

"У меня было тридцать человек, чтобы остановить этот батальон, - вспоминает Коффи, - поэтому я сказал: 'Забудьте об этом'".

По словам Коффи, тайские военные также перевозили наркотики: "Десять тонн опиума за раз на баржах в Чиангмай".

В начале 1980-х годов, когда автор Джеймс Миллс был в Чиангмае и писал об операциях УБН, BPP все еще считалась "полностью коррумпированной и ответственной за транспортировку наркотиков".¹⁶

Эту же историю мне рассказал Гордон Янг, сотрудник ЦРУ в Таиланде с 1954 года. Первоначально он был советником BPP, но в 1972 году, в рамках зарождающейся войны Никсона с наркотиками, Янг был переведен под прикрытие АМР Public Safety и направлен в Хуайсай в Лаосе (который упоминается в этой книге как эпицентр операций ЦРУ по борьбе с наркотиками в Золотом треугольнике).

Янг описал усилия по борьбе с наркотиками в 1972-1974 годах как "беспорядочное, нескоординированное дело", в котором "каждое подразделение (ЦРУ, УБН, Управление общественной безопасности АМР, государство, военные и таможенные службы) тянуло в разных направлениях - каждое ревностно следило за вознаграждением!"

Как и Коффи, Гордон не питал иллюзий по поводу того, что ему удастся преодолеть коррупцию среди чиновников, подпитываемую ЦРУ. Как и сегодня в Афганистане, "никто не был там героем", - сказал он.

"Это было похоже на общение с главарями мафии", - добавил Янг. Он вспомнил поездку, которую он предпринял, чтобы встретиться с капитаном BPP в джунглях. Капитан сидел рядом с огромной кучей героина, морфия и опиума. Янг спросил, не хочет ли он сдать все это.

"Вы можете это получить, - сказал капитан, - но к тому времени, когда вы все закончите..."

Областью специализации Рэя Коффи была не перехват наркотиков, а проведение операций "гражданского действия" в отдаленных районах. С этой целью, через подразделение Taylor Associates под названием DEVCON, Коффи и его помощники из спецназа создали в 1967 году исследовательский центр Hilltribe Research Center в Чиангмае в Таиланде.

Как часть параллельного правительства ЦРУ в Таиланде, Исследовательский центр Hilltribe нанимал тайских граждан в качестве учителей, агрономов, животноводов и инженеров. Под наблюдением американских офицеров эти граждане Таиланда выполняли функции главных агентов, которые вербовали информаторов и управляли агентурными сетями. Для прикрытия своей шпионской деятельности (и для того, чтобы окрестить коренное население в святые "денежные узы") Центр покупал и продавал их ремесленные изделия. Многие из них были завербованы и отправлены обратно в местные районы выращивания опиума для сбора разведданных о наркоторговцах.

В исследовательском центре Hilltribe Research Center работал Путтапорн Храмхруан, агент ЦРУ, арестованный за контрабанду опиума в США. Дело началось в 1972 году, когда Путтапорн продал опиум нескольким американцам через волонтера Корпуса мира в Чиангмае. Американцы упаковали опиум в контейнеры из-под кинопленки и отправили его домой. Первая партия прошла без проблем, но вторая посылка весом 59 фунтов была замечена таможенными инспекторами в Чикаго. Получателя арестовали, когда он приехал за ней.

При ближайшем рассмотрении инспекторы обнаружили, что Путтапорн завернул опиум в журнал с его именем и адресом. Для расследования в Таиланд был направлен таможенный агент. Несмотря на пренебрежительное отношение со стороны сотрудника ЦРУ в Чиангмае, таможенный агент узнал, что Путтапорн в тот самый момент находился в США в рамках бизнес-семинара, спонсируемого Агентством международного развития. АМР выделило ему 1600 долларов на авиабилеты.

Таможенники арестовали Путтапорна в США и поместили его в тюрьму округа Кук. На допросе он во всем признался. Он не только назвал имена своих американских сообщников, но и сказал, что был офицером гоминьдановской армии генерала Ли Ми в Бирме. Его работа, по его словам, заключалась в охране опиумных караванов, следовавших из Бирмы в Хуайсай в Лаосе. По его словам, это была операция ЦРУ, а его шефом в ЦРУ был консул США в Чиангмае Джеймс Монтгомери.

В 1973 году ЦРУ под руководством Уильяма Колби рассматривало "китайскую карту", то есть инициативу Никсона по Китаю, которая включала переговоры о статусе Тайваня. Многие старшие офицеры ЦРУ потратили 20 лет своей жизни на поддержку Гоминьдана на Тайване. Они считали Тайвань стратегической военной базой и яростно выступали против сближения с Китаем. Как было сказано Робом Симмонсом в предыдущей главе, они готовы на все, чтобы искоренить коммунизм.

В частности, они использовали опиумные караваны для обнаружения передвижения китайских войск. Несмотря на официальные президентские директивы Никсона об обратном, это было официальной политикой. И в Афганистане это по-прежнему так, по тем же самым российским и китайским причинам.

Агенты DEVCON шпионили за советскими и китайскими агентами в Таиланде, а Путтапорн был непосредственно вовлечен в интриги между ЦРУ, Гоминьданом в Бирме и на Тайване и китайцами. Никсон проявил личный интерес к его делу после того, как Путтапорн рассказал агентам УБН, что он руководил рейдами коммандос в Китай для ЦРУ. Путтапорн угрожал признаться в том, что контрабандой переправил опиум в Чикаго по просьбе ЦРУ. Его адвокат заявил о намерении вызвать в качестве свидетелей начальника DEVCON Джозефа Тейлора, а также начальника резидентуры ЦРУ в Бангкоке Луиса Лапхама и начальника резидентуры ЦРУ в Удорне в Таиланде Пэта Лэндри. Команда защиты также готовилась вызвать в суд инкриминирующие документы.

Реакция ЦРУ была предсказуемой. Оно отказалось предоставить документы и свидетелей и в апреле 1974 года дало указание помощнику прокурора США в Чикаго прекратить дело. Заявленной причиной была защита Джо Тейлора, который работал с высокопоставленными тайскими полицейскими и политическими чиновниками, планируя разведывательные операции против китайских агентов в Малайзии и против русских агентов в Северном Вьетнаме.

24 июля 1974 года, за две недели до своей отставки, Никсон назначил Джозефа З. Тейлора помощником генерального инспектора по вопросам внешней помощи.

На слушаниях в Конгрессе по делу Путтапорна директор ЦРУ Уильям Колби сказал: "Мы просили Министерство юстиции не судить его по этой причине. Они согласились".

Юристы ЦРУ сообщили сенатору Чарльзу Перси, что Путтапорн был нанят только для того, чтобы сообщить о торговле наркотиками на севере Таиланда (а не для шпионажа в отношении Китай), и что его преступление было "контролируемой поставкой", предназначенной для борьбы с наркоторговлей.

Перси сказал с тяжелым вздохом: "Агенты ЦРУ неприкасаемы - каким бы серьезным ни было их преступление или какой бы вред ни был нанесен обществу".¹⁷

Фред Дик в то время руководил офисом УБН в Бангкоке и был вовлечен в операцию Путтапорна. Как он объяснил мне: "Люди из Управления - мастера действовать за кулисами судебной системы США и убеждать судебные органы в том, что открытое разоблачение такого рода поставит под угрозу национальную безопасность. Насколько мне известно, они никогда не терпели неудачу в этой уловке".

Агенты УБН знали, что ЦРУ лжет, и по указанию Дика сообщили сенатору Перси, что Путтапорн работал в ЦРУ с 1969 года, "как член опиумной сети с многомиллионным оборотом". Они также сообщили Перси, что близкий друг Путтапорна, Виктор Тин-Сейн, "был убит во время проживания в США неназванными сторонами за его участие в контрабандной сети Путтапорна и за его информированность об этой сети".¹⁸

Убийство совпало с делом, над которым работал агент ЦРУ и УБН Джо Лагаттута. Член контролируемого ЦРУ подразделения специальных операций Лу Конейна, о котором говорилось ранее в этой книге, Лагаттута был направлен в Амстердам для вербовки конкретного китайского агента - Виктора Тин-Сейна. Виктор был не информатором, а агентом и частью операции ЦРУ "для Конейна и важной фигуры, которая должна остаться безымянной".

Лагаттута намекнул, что этой важной фигурой был Уильям Колби. "Мы добились большого успеха", - сказал Лагаттута, - "не только в изъятии героина, но и в планировании и проведении операции, которая привела к арестам и уничтожению нескольких значительных преступных группировок".

К сожалению, Виктор Тин-Сейн был отправлен в Сан-Франциско против желания Лагаттуты, где, по словам Лагаттуты, был убит по политическим мотивам (а не по криминальным).

Со своей стороны, Путтапорн был освобожден и вернулся в Таиланд.

Сотрудники ЦРУ и их агенты в марионеточном афганском правительстве следуют одному и тому же сценарию. И любого, кто отклоняется от сценария, даже такого заоблачного персонажа, как Ахмед Карзай, сводного брата бывшего президента Афганистана, убивают. Убийство Ахмеда, надо отметить, произошло после того, как журналисты ведущих СМИ связали его с торговлей наркотиками.

Ананд Гопал подытожил ситуацию в Афганистане: "Чиновники администрации Буша составили список [в 2005 году] наиболее разыскиваемых международных наркобаронов, которые представляли угрозу интересам США. Когда помощник госсекретаря Бобби Чарльз увидел его, он спросил: "Почему в списке нет ни одного афганского наркобарона?". На самом деле это была сложная проблема, потому что некоторые из крупнейших афганских наркобаронов - Гул Ага Шерзай и Ахмед Вали Карзай - были союзниками Вашингтона, а в некоторых случаях даже получали зарплату от американцев".¹⁹

Ведение наркобизнеса в чужой стране - опасная работа. Афганцы, сотрудничающие с ЦРУ в этой преступной деятельности, должны доносить на своих соотечественников или погибнуть. Точно так же афганцы, работающие в американских программах АМР как часть параллельного правительства ЦРУ, должны проповедовать линию партии: они должны называть сопротивление "мятежниками" в обмен на свое процветание и выживание. В этом отношении ЦРУ точно такое же, как Аль-Каида и Талибан: еретики сюда не допускаются.

Как сказал мне работник АМР в Афганистане со всей театральностью предвыборной речи Клинтон или Трампа: "Ненависть к информаторам [в случае победы сопротивления] сделает 'лагеря изнасилований' в Сербии похожими на пикники в парке".

Откуда он это знал, не суть важно: его работа заключается в пропаганде – и запугивании - американцев.

Ужас, сопровождающий институционализированную коррупцию ЦРУ, позволяет командам "Гражданского действия" обучать сельских жителей тому, как занимать круговую оборону. Когда они не занимаются медициной и формированием ополчения, подразделения спецназа под руководством ЦРУ, научившись одеваться и отращивать бороды как афганцы, проникают в сельскую местность ночью и, используя разведданные, полученные от своих агентов, "вылавливают и вырезают" кадры местного сопротивления. Городские подразделения делают то же самое в городах.

Иногда они занимаются "черной пропагандой", направленной на подготовку перебежчиков путем совершения зверств над населением, в которых можно обвинить противника. Когда они действуют таким образом, они являются террористами.

Нагнетанием ужаса, как это делали их предки-иезуиты, - именно так ЦРУ создает новообращенных среди сопротивления. Любой сотрудник АМР, помогающий ЦРУ в этой миссии, - это человек, которого писатель Грэм Грин назвал бы "немым прокажённым, потерявшим свой колокольчик, который бродит по свету, не ведая, что творит".

Неважно, что многие мужчины, женщины и дети из движения "Талибан" чисты в помыслах и делах и стремятся лишь защитить свои дома и культуру от иностранных захватчиков. Большинство из них не участвуют в терроризме или даже партизанских действиях, и все же они единодушно дегуманизируются как "раковая опухоль" такими людьми, как Хиллари Клинтон и Дональд Трамп, которые должны доказать свою готовность клеймить и убивать невинных людей, чтобы заслужить уважение истеблишмента национальной безопасности.

Между тем, в основных новостных СМИ намерения правительства США всегда характеризуются как героические, великодушные, излечивающие рак. Именно так плохое становится хорошим. Зависимые от официальных правительственных источников, как наркоманы от героина, пропагандисты СМИ оправдывают политику военных преступлений, скрывая существование параллельных правительств ЦРУ, зависящих от коррупции и криминальных коллаборационистов, и размывая различия между комбатантами и некомбатантами.

Немногие репортеры осмеливаются сообщить, что в Афганистане - как и во Вьетнаме - ЦРУ предлагает вознаграждение любому, кто готов назвать политических лидеров сопротивления, тайного народного правительства, которое существует отдельно от навязанного ЦРУ преступного заговора, презираемого за коррупцию и сотрудничество.

Приведу пример. Гриф Витте написал в "Вашингтон пост" 8 декабря 2009 года, что у талибов есть "тщательно продуманное теневое правительство из губернаторов, начальников полиции, районных администраторов и судей, которое во многих случаях уже оказывает большее влияние на жизнь афганцев, чем настоящее правительство".²⁰

Витте цитирует Халида Паштуна, "законодателя из южной провинции Кандагар, имеющего тесные связи с Карзаем", который сказал: "Эти люди в теневом правительстве сейчас управляют страной".

Витте также привел пример "теневого губернатора, Маулви Шахида Хаила", который "считается грозным, но чистым". Бывший министр в правительстве Талибана, он стал теневым губернатором в прошлом году после освобождения из правительственной тюрьмы. Жители говорят, что большую часть времени он проводит в изгнании в Пакистане, но иногда пересекает границу, чтобы обсудить стратегию со своими заместителями".

Во многих районах Афганистана, продолжает Витте, "афганцы решили, что предпочитают суровую, но решительную власть талибов коррупции и неэффективности назначенцев Карзая. От провинции Кундуз на севере до Кандагара на юге, даже правительственные чиновники признают, что их союзники потеряли доверие народа, и что жители все чаще обращаются к теневым чиновникам Талибана для решения своих проблем".

Все эти заявления подтверждены моими независимыми источниками. И все же, хотя Витте говорил правду, когда брал интервью у афганцев, он уклонился в пропаганду, когда цитировал американские источники. В частности, он утверждал, что все должностные лица "Талибана" являются комбатантами: "Не существует четких границ между боевыми силами Талибана и его теневой администрацией. Повстанцы одновременно являются начальниками полиции; судьи могут провести полдня, рассматривая дела, а в сумерках взяться за оружие".

Хотя статья Витте была приправлена правдой для достижения правдоподобия, в конечном итоге она поддерживала идею о том, что все талибы, включая гражданских лиц, являются "законными" военными целями, которые должны подвергаться убийствам и увечьям без надлежащего судебного разбирательства.

 

Тайное правительство

Разведывательный аппарат в Афганистане - это основа параллельного правительства ЦРУ. Так же как он действует под прикрытием миссий АМР, контролируемых США и НАТО, он скрывается за любой группой профессиональных преступников и полевых командиров, которых он назначает в официальном правительстве в Кабуле.

Обама, как и любой государственный чиновник, старается представить это преступное предприятие в наилучшем свете, хотя в действительности оно ничем не отличается от коррумпированного политического аппарата, который ЦРУ навязало Южному Вьетнаму.

В 1965 году ЦРУ назначило генерала ВВС Нгуена Као Ки начальником службы национальной безопасности. В обмен на прибыльную франшизу по контрабанде наркотиков, Кай продал ЦРУ право на распространение своего параллельного правительства из Сайгона в сельскую местность. Программа, названная "программой кадров революционного развития", состояла из программ тайных действий ЦРУ, укомплектованных коррумпированными вьетнамскими чиновниками.

ЦРУ делало то же самое в 1980-х годах, когда заставляло правоохранительные органы США не замечать контрабанды кокаина никарагуанскими террористами контрас и торговли героином полевыми командирами Северного альянса, воевавшими с Советами в Афганистане.

Эта история не осталась незамеченной афганскими бандитами. В 2010 году в статье в McClatchy Newspapers отмечалось, что, блокируя дипломатическое решение в Афганистане в пользу Обамы, американские милитаристы избавили президента Карзая от необходимости проводить значимые реформы; он даже отказался отправить в почетную ссылку своего сводного брата Ахмеда, занимающегося наркоторговлей.

После 15 лет военной оккупации США и неправильного управления со стороны их коллаборационистов ситуация не изменилась. Информаторы, дознаватели, отряды убийц и коррумпированные политики понимают, какое зло они творят, но их процветание и жизнь зависят от покровительства США. В результате определение "повстанец" искажается и означает любого, кто не подчиняется американской оккупации. Точно так же, как Руди Джулиани и ультра-фанатики закона и порядка просят Обаму назвать организацию Black Lives Matter террористической группой.

В заключение этой главы я хотел бы привести слова Джона Кука, армейского офицера, участвовавшего в программе "Феникс" во Вьетнаме. Сотрудники ЦРУ обучали советников "Феникса" во вьетнамской Центральной разведывательной школе. Как вспоминал Кук: "Нас было сорок человек в классе, половина американцев, половина вьетнамцев. Первый день в школе был посвящен лекциям американских экспертов по повстанческому делу. Используя гладкую, ловкую подачу материала, они рассмотрели все популярные теории, касающиеся коммунистических революций. Как множество машин, запрограммированных на более высокий уровень, чем нужно, они говорили банальности и рассказывали теории, которые были намного выше нашей маленькой грязной войны. Они говорили в безличных тонах о том, что нужно сделать и как мы должны это сделать, как будто мы занимались продажей страхования жизни, причем бонус получал тот, кто продавал больше всего полисов.²¹

"Те районы, которые хорошо работали с системой квот, хвалили, а плохо работающие - порицали. И все это прекрасно сочеталось со всеми графиками и цифрами, которые они предлагали в поддержку своих идей".

Как и многие его коллеги, Кук возмущался "претенциозными людьми с высоким положением", которые ставили перед ним недостижимые цели, а потом жаловались, когда он их не достигал.

Пятьдесят лет спустя правительство США распространило "Феникс" по всему миру со всем миссионерским рвением иезуитов. Только теперь его кадры более высоко индоктринированы. Среди рядовых сотрудников больше нет недовольства.

Бывший командир отряда "Дельта" генерал Уильям Бойкин – вновь обращенный христианин, который считает войну с террором священным крестовым походом против ислама. Как и любой джихадист, он верит, что его личными действиями руководит антропоморфный бог. Отвечая на вопрос о "Фениксе" и войне с терроризмом, Бойкин сказал: "Я думаю, что мы выполняем подобную программу. Мы преследуем этих людей. Убийство или захват этих людей - законная миссия службы. Я думаю, что мы делаем то, для чего была разработана программа "Феникс", без всей этой секретности".²²

16 июля 2012 года президент Family Research Council Тони Перкинс объявил, что Бойкин был назначен исполнительным вице-президентом группы.

Как и ужасный бог, в которого верит Бойкин, с его спасителем, распятым на кресте, "раковая опухоль", которую Обама стремился уничтожить в Афганистане, была всего лишь проекцией темной стороны извращенной американской психики и представляла большую угрозу для безопасности американского народа, чем любой талиб или террорист ИГИЛ.

Кого бы партия бизнеса, во имя своего истинного бога Маммоны, ни навязала американскому народу на выборах 2016 года и далее, его или ее задачей будет сохранение мифа об Америке как альтруистическом освободителе.

Страшная правда заключается в том, что культ смерти правит Америкой и стремится к мировому господству.

 

 

 

| Глава 22 |
ПАРАЛЛЕЛИ ЗАВОЕВАНИЙ, ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

 

После кровавой битвы при Гастингсе в 1066 году армия норманнских захватчиков Вильгельма Завоевателя похоронила своих павших товарищей, но оставила гнить на полях растерзанные трупы англосаксонских защитников. Раненые защитники были изуродованы.

Вторжение Вильгельма в духе "шок и трепет" быстро превратилось в жестокую оккупацию. Стратегия умиротворения, подобно сегодняшней американской, заключалась в устранении руководства противника и терроризировании гражданского населения с целью его подчинения. Колонизация - это кровопролитная работа.

Англосаксонским лордам вырывали глаза, отрубали руки и ноги и оставляли в цепях перед их замками на обозрение крестьянам. Других кастрировали и бросали в темницу в одном из сотен замков, которые Вильгельм построил по всей стране для защиты интересов норманнов.

Кампания умиротворения заняла 20 лет. За этот период, по оценкам, 300 000 коренных жителей были убиты и умерли от голода (что составляло одну пятую населения), и столько же французских и нормандских предпринимателей и бюрократов были посажены в Англии на вакантные должности.

Все англосаксонское дворянство было истреблено. Вильгельм забрал все их имущество и передал его нормандской верхушке. К тому времени, когда Вильгельм раскаялся в своих грехах на смертном одре в 1087 году, Англия была полностью преобразована.

Такова звериная природа колониальной войны: победитель причиняет побежденным всевозможные страдания и унижения и крадет все, чем они владеют.

Почти тысячелетие спустя Соединенные Штаты делают то же самое в Ираке и Афганистане. Разница лишь в том, что Вильгельм Завоеватель хвастался своими жестокостями к другому народу и кражей его богатств, а правящий класс Америки прикрывает свое варварство и грабеж завесой добрых намерений и самообороны.

Принимая Нобелевскую премию мира, президент Обама разыграл из себя Дона Вито и с прямым лицом сказал: "Я считаю, что Соединенные Штаты Америки должны оставаться образцом ведения войны. Это то, что отличает нас от тех, с кем мы воюем. Это источник нашей силы. Именно поэтому я запретил пытки. Именно поэтому я приказал закрыть тюрьму в Гуантанамо. И именно поэтому я подтвердил обязательство Америки соблюдать Женевские конвенции".

Все ложь. От Тханьфона до Гази Хана и в тысячах деревень между ними американские "мальчики" убивают мирных мусульман в рамках жестоких кампаний по умиротворению в странах, не представляющих угрозы для США. Тюрьма Гуантанамо не закрыта, и сотрудники ЦРУ продолжают пытать мусульман там и в десятках подземелий по всему миру, спрятанных в комплексах ЦРУ на военных базах, на конспиративных квартирах тайной полиции и на кораблях ВМС США. Хвастливые, как Вильгельм Завоеватель, ультрас в США трубят о своем презрении к международным законам, к Организации Объединенных Наций и к Женевским конвенциям. Процессуальные нормы для граждан в американских колониях не существуют, и скоро они исчезнут и в США.

Хотя оккупация Ирака и Афганистана под руководством США отличается в незначительных деталях, существуют тревожные параллели в масштабах кровавой бойни и стратегии принуждения, в пролитой невинной крови и количестве выживших, подвергшихся мучениям, пыткам и террору.

Подобно тому, как Вильгельм Завоеватель игнорировал погибших на поле боя англичан, правительство США публично не назвало - и даже не подсчитало - число иракцев, афганцев, ливийцев и сирийцев, которых оно убило или вызвало их убийства во время своих вторжений, оккупации и повстанческих действий под руководством ЦРУ. Никто в СМИ также не подсчитывает количество мусульман, которых США убили, искалечили, лишили крова, уморили голодом, довели до нищеты и отчаяния и обрекли на болезни и безумие.

Представители правительства США говорят, что они "смотрят вдаль", чтобы избежать мышления "подсчета трупов", которое стимулировало амбициозных сотрудников ЦРУ и военных совершать массовые убийства во время войны во Вьетнаме. Но "взгляд вдаль" также не позволяет количественно измерить количество страданий, которые американские политики причиняют гражданскому населению стран, разоренных ими после 11 сентября.

Отсутствие официальных цифр также позволяет правительству США ставить под сомнение неофициальные оценки, согласно которым число только погибших иракцев исчисляется сотнями тысяч или, возможно, более чем миллионом. Большинство сообщений в основных американских СМИ приводят гораздо более низкие оценки, чтобы не обидеть власть имущих в Вашингтоне.

 

Из прессы

Лидеры США стараются, насколько это возможно, скрыть ужасы этих войн - изуродованные тела, сожженные лица, убогие лагеря беженцев, издевательства над пленными - от прессы и от сознания общественности, чтобы сохранить притворство морального превосходства, которое определяет американскую "исключительность".

Одно из преимуществ отсутствия официальных подсчетов жертв и небольшого количества фотографий зверств в мусульманских странах заключается в том, что американскому народу не напоминают об ужасных последствиях агрессивных войн, развязанных президентами Бушем и Обамой. Заставить американцев хорошо относиться к своим войнам - главный приоритет американских политиков. Запрещая показывать человеческие жертвы и цензурируя прессу, режим Буша смог подать войны против Афганистана и Ирака как выгодные для афганского и иракского народов.

Этот вымысел был полностью развеян подъемом ИГИЛ из кучи пепла, которая когда-то была иракской и сирийской культурой. Воспитанные в американском архипелаге гулага, в тюрьмах и пыточных центрах, многие молодые мусульмане не знают о мире, который они унаследовали, ничего, кроме угнетения и несправедливости. Неудивительно, что они полны ярости.

Как бы ни манипулировал Запад, как бы ни "защищал" ИГИЛ в той мере, в какой его действия способствуют достижению необъявленных целей США, он остается проявлением тех страданий, которые Америка причинила мусульманским народам Северной Африки, Ближнего Востока и Центральной Азии. И все же американским СМИ удается прикрывать наших преступных лидеров и позволять им избегать "остаточной ответственности", обвиняя в ненависти мусульман природу ислама, при этом всегда выставляя американские методы и мотивы в положительном свете.

Это одно большое различие между массовых убийством англичан Вильгельмом Завоевателем и кровавой бойней, устроенной Бушем, Обамой и Хиллари Клинтон, нашими современными конкистадорами. Жестокость Вильгельма была совершена при свете дня. Наши отважные лидеры полагаются на изворотливость, скрытность и культивируемое соучастие.

По правде говоря, правительство США ведет учет тех, кого оно убивает, калечит и делает сиротами. Оно просто не хочет, чтобы американский народ знал о количестве или специфике, чтобы убрать человеческие аспекты из своей реальной войны против ислама.

В Афганистане, например, ЦРУ и военные провели перепись каждой деревни, поселка и города в стране - подобно печально известной "Книге Домсдея" Вильгельма, в которой оценивалась собственность (включая фермеров-арендаторов) каждого английского землевладельца с целью взимания налогов или конфискации. Не стоит забывать и об обширных корпоративных исследованиях прибыльных афганских ресурсов. Как сообщалось в "Нью-Йорк таймс" от 14 июня 2010 года, "ранее неизвестные месторождения - включая огромные жилы железа, меди, кобальта, золота и важнейших промышленных металлов, таких как литий - настолько велики и включают столько минералов, необходимых для современной промышленности, что Афганистан в конечном итоге может превратиться в один из важнейших центров горнодобывающей промышленности в мире, считают официальные лица США".

"Во внутренней служебной записке Пентагона, например, говорится, что Афганистан может стать 'Саудовской Аравией лития', ключевого сырья для производства батарей для ноутбуков и смартфонов".

"Огромные масштабы минеральных богатств Афганистана были обнаружены небольшой группой сотрудников Пентагона и американских геологов. По словам американских официальных лиц, афганское правительство и президент Хамид Карзай недавно были проинформированы об этом".¹

Точно так же командиры американских оккупационных армий знают имя каждого афганского, иракского, ливийского и сирийского владельца недвижимости, чтобы их аналитики могли решить, кто является коллаборационистами, которых можно пощадить, а кто, в туманном жаргоне, излюбленном американцами, одержимыми Голливудом, является "плохим парнем". Плохих парней неизменно грабят, а их бизнес отбирают. Американские бизнесмены ждут своего часа, как сын Джо Байдена на Украине, чтобы проглотить добычу.

Все факты налицо, но нужно копать глубже сетевых новостей.

 

Слежка за талибами

В ходе постоянных опросов американские военные менеджеры выясняют, где живет каждый человек, сколько человек в его семье, кто его жена, дети и родственники, где он работает и где находится его собственность. В таких местах, как Марджа, это оплот талибов в Афганистане, где в 2010 году развернулось наступление под руководством США, ЦРУ и военные получают оперативную разведывательную информацию через свои сомнительные сети шпионов, а также с помощью электронного наблюдения, включая спутники. Эта биографическая информация об афганцах вводится в компьютер в оккупационном штабе, где эти материалы тщательно отслеживаются ЦРУ и военными подразделениями специальных операций на предмет выявления важных целей и возможностей, включая возможности для бизнеса.

В отдельной папке для подозреваемых талибов каждый человек классифицируется по рангу и положению в организации. Также известно его ценное имущество.

Бойцы низшего звена отданы на откуп "синим воротничкам" - морским пехотинцам, в то время как важными целями занимаются силы специальных операций ЦРУ и армии, а также их корыстные пособники из афганской верхушки полевых командиров. Важные цели получают такое особое внимание, какое Вильгельм Завоеватель уделял английским дворянам, чьи владения норманны жаждали заполучить.

Не заблуждайтесь на этот счет: важные цели в Афганистане владеют собственностью (как интеллектуальной, так и материальной, включая опиумные поля), которой американские колониальные администраторы хотели бы владеть и делиться со своими соратниками. В результате, о владельцах собственности собирается гораздо больше биографической информации, чем о невладельцах, а их передвижения отслеживаются 24 часа в сутки, семь дней в неделю.

Благодаря своим шпионам и передовым электронным устройствам наблюдения, ЦРУ и военное командование очень хорошо представляют, когда "особо важные" цели покидают одно убежище и направляются в другое. Беспилотники в небе, самолеты и черные вертолеты заправлены и ждут.

Вот как и почему 21 февраля 2010 года были убиты 27 афганских гражданских лиц, путешествовавших между отдаленными провинциями в караване микроавтобусов. ЦРУ и военные силы специальных операций были предупреждены о том, что некая "особо важная" цель едет со своей семьей, и генерал Стэнли Маккристал воспользовался возможностью убить их всех.

Ведь несмотря на их якобы незаинтересованность в "количестве трупов", ЦРУ существует исключительно для того, чтобы начинать войны, а военные командиры вроде Маккристала - исключительно для того, чтобы убивать в них, чтобы американские бизнесмены могли украсть все, что принадлежит убитым. Единственный способ для отдельных офицеров ЦРУ и военных добиться успеха и стать богатыми военачальниками - это показать груды мертвых тел, подобно трупам англичан, убитых при Гастингсе.

В грязных войнах, таких как войны в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии, убийство "очень важных" целей почти всегда означает их убийство, когда они находятся дома или путешествуют со своими семьями. Это официальная, хотя и негласная политика, ведь убийство лидеров страны вместе с их семьями оказывает разрушительное психологическое воздействие на все остальное общество.

Основныеамериканские СМИ подыгрывают им, никогда не ссылаясь на этот главный факт грязных войн США. Убийства мирных жителей всегда отвергаются как случайные, и всегда сопровождаются обычными извинениями от какого-то анонимного представителя США, чьи факты не могут быть оспорены, потому что они засекречены, и, как утверждается, их обнародование может подвергнуть американцев риску (быть судимыми за военные преступления).

Самое главное, убийство важных лидеров вместе с их семьями облегчает покупку их освобожденной собственности за десять процентов от ее стоимости – и это всегда выгодно для американских геологов и корпоративных последователей лагеря оккупационной армии США.

 

Дикость, прошлое и настоящее

Хотя пропагандисты американских СМИ изображают командиров ЦРУ и военных как благородных "воинов", выполняющих тяжелую работу, необходимую для защиты Америки, правда заключается в том, что они не менее дики, чем Вильгельм Завоеватель или боевики ИГИЛ, которых демонизируют за зверства. И те, и другие сеют ужас, убивая своих врагов, расчленяя тела и принося смерть и жестокость также и некомбатантам. Достаточно посмотреть на тела, изуродованные ракетами, выпущенными с беспилотников или вертолетов.

Сенатор от Род-Айленда Джек Рид, патрон компании Textron Systems и старший демократ в комитетах Сената по вооруженным силам и разведке, - типичный американский бизнесмен в синем костюме и красном галстуке, с наманикюренными ногтями и ухоженными седыми волосами, продающий 15 000-фунтовые бомбы Daisy Cutters Саудовской Аравии для использования в Йемене. Бомбы Daisy Cutters были усовершенствованы во Вьетнаме и Афганистане и принесли огромную прибыль многим представителям предприимчивого класса Рида.

Единственная разница между ними и Вильгельмом Завоевателем в том, что нормандские вожди действительно сражались бок о бок со своими людьми, в отличие от американских политиков - трусливых ястребов. Вильгельм и его армия убивали вблизи, боевыми топорами и мечами, чтобы все видели, в то время как американские политики и их высокотехнологичные машины для убийства приносят смерть издалека, используя 2000-фунтовые бомбы, а затем маскируют этот ужас цензурой и пропагандой.

Эти прикрытия необходимы, иначе американская общественность могла бы сопротивляться имперским авантюрам Вашингтона, которые часто заканчиваются тем, что американские солдаты из рабочего класса гибнут или калечатся, в то время как невидимые боссы американских корпораций ускользают с ценными ресурсами из завоеванных стран или используют их в экономических или геополитических целях.

Эта стратегия работает, потому что большинство американцев не знают - а многие и не хотят знать - имена и биографии их жертв.

 

 

 

| Глава 23 |
ПРОПАГАНДА КАК ТЕРРОРИЗМ

 

Примечание интервьюера: Автор Дуглас Валентайн утверждает, что Соединенные Штаты не соблюдают ни одного из своих международных обязательств, а их призывы к войне против Сирии нарушают международное право и Устав ООН.

"США угрожают военным нападением примерно 50 странам. Поджигатели войны слева и справа утверждают, что Америка является 'исключительной' нацией. Это означает, что США - исключение из всех законов. Это полицейский всего мира, а полицейские не подчиняются законам, они навязывают их другим", - сказал Дуглас Валентайн в эксклюзивном интервью агентству Fars News Agency.

Ниже приводится текст интервью FNA с г-ном Валентайном, взятого в октябре 2013 года и посвященного продолжающемуся кризису в Сирии и военным угрозам США в отношении этой страны. Интервью было обновлено, но оно представляет собой общий обзор, а не всестороннее рассмотрение всех событий.

КУРОШ ЗИАБАРИ: Военная риторика США в отношении Сирии в эти дни приобретает все более угрожающие масштабы, и, несмотря на соглашение между США и Россией о постановке сирийского химического оружия под гарантии ООН (а также соглашение о прекращении огня, заключенное госсекретарем Джоном Керри и министром иностранных дел России Сергеем Лавровым в сентябре 2016 года), некоторые экстремистские неоконы в Конгрессе и администрации США продолжают призывать к военному удару по Сирии. (Действительно, 17-18 сентября вооруженные силы США и Великобритании пытались подорвать соглашение о прекращении огня, бомбя сирийскую армию, воюющую против поддерживаемых США и Израилем сил ИГИЛ). Почему Соединенные Штаты упорно продолжают свою ястребиную политику? Разве они не извлекли урок из своих предыдущих военных авантюр в Афганистане, Ираке и Ливии?

ВАЛЕНТАЙН: Величайшая сила Америки - это ее огромные вооруженные силы и разведывательные службы. Именно это делает Америку доминирующей мировой державой, а не ее дипломатический корпус, который служит в основном в качестве ширмы. Американцы отождествляют себя со свою военной доблестью, своими многочисленными войнами и своими почитаемыми погибшими и восхваляют их. Наиболее ассоциирующейся с этой воинственной этикой в Америке группой были экстремистские неоконы, но Демократическая партия под руководством ястреба Хиллари Клинтон приняла ту же самую этику. Чтобы заручиться поддержкой американской публики с промытыми мозгами, эта неприкасаемая группа спекулянтов на войне изображает себя хранителями престижа Америки, символом которого являются военные, которые, в свою очередь, всегда воспринимаются как герои.

Со своей стороны, военные склонны всегда призывать к действию, надеясь угодить своим финансовым спонсорам и потенциальным работодателям в американской оружейной промышленности, которой для получения прибыли необходимо расходовать боеприпасы и постоянно разрабатывать новое оружие. Всегда есть крикливые исключения, но политика формируется поколениями и движется, как авианосный флот, определенным курсом, который можно только подправить, но никогда не сбить с курса.

Конечно, все гораздо сложнее. Необходимо также учитывать динамику американской культуры - ощущение многих американцев, что они "исключительные" и предназначены для того, чтобы железным кулаком управлять миром, который враждебен "американскому пути". Дональд Трамп является популярным проявлением этого заблуждения "Америка как жертва". Это "ложь в душе", которая позволяет Америке проецировать свою коллективную "тень" на "другого".

Это было признано на протяжении десятилетий. 4 апреля 1967 года доктор Мартин Лютер Кинг-младший произнес свою знаменитую речь "За пределами Вьетнама" в церкви Риверсайд. Указав на "очень очевидную и почти очевидную связь между войной во Вьетнаме и борьбой, которую я и другие вели в Америке", Кинг сказал, что он перешел на "еще более глубокий уровень осознания", благодаря которому он понял, что "никогда больше не сможет поднять свой голос против насилия угнетенных в гетто, не обратившись сначала к самому большому поставщику насилия в современном мире - моему собственному правительству".

Американские ультрас сочли эту речь предательством, и год спустя Кинг, находясь под круглосуточным наблюдением ФБР, военной разведки и местной полиции, был мертв - убит, предположительно, мелким преступником, "одиночным стрелком", которому заплатила шайка мафиози и южных расистов.

7 мая 1970 года выдающийся британский историк Арнольд Тойнби поставил на карту свою жизнь, заявив в газете "Нью-Йорк таймс": "Для всего мира ЦРУ теперь стало тем же пугалом, которой коммунизм был для Америки. Где бы ни происходили неприятности, насилие, страдания, трагедии, все остальные теперь быстро подозревают, что к этому приложило руку ЦРУ". Тойнби отзывался о варварском вторжении Генри Киссинджера в Камбоджу: "Роли Америки и России в глазах мира поменялись местами. Сегодня Америка стала мировым кошмаром".

В течение многих лет даже так называемые левые считали, что Америка ведет борьбу не на жизнь, а на смерть с Советским Союзом. Эта холодная война велась в основном в странах третьего мира, хотя американцы проводили всевозможные тайные политические акции и в Европе, чтобы гарантировать, что ни одно индустриальное государство не станет там угрозой их экономическим интересам. Обычные американцы считали, что борются с "тоталитарным" коммунизмом, например, в Африке, в то время как на самом деле капиталистическая элита подавляла национализм и независимую экономическую политику развивающихся государств, которая благоприятствовала их внутреннему развитию. Мы крали их богатства и ресурсы, но делать это нужно было так, чтобы успокоить общественность. Поэтому работа была поручена ЦРУ. ЦРУ, прикрываемое пособническими СМИ, по-прежнему и с большей силой действует в тени, являясь проекцией темной, хищной стороны американской психики.

С приходом к власти "фундаменталистов" в Иране в 1979 году и распадом Советского Союза десять лет спустя, правящая элита Америки смогла перенаправить энергию американского народа от коммунистических и социалистических стран к мусульманским странам - все они были заклеймены как непонятные, неполноценные и враждебные.

Священный крестовый поход против ислама и сопутствующая ему волна искусственной ненависти, охватившая Америку, начались, когда Ричард Перл и группа произраильских неоконсерваторов из Управления специальных планов администрации Буша захватили контроль над "Могучим Вурлитцером", пропагандистской машиной ЦРУ (см. главу 20), после 11 сентября. Они создали условия для неоколониального империализма, чтобы обеспечить Израилю возможность присвоить палестинские земли и помешать русским и иранцам оказывать какое-либо влияние на Ближнем Востоке. Через тщательно организованную пропагандистскую кампанию при содействии израильского лобби и других идеологически настроенных организаций они приучили американский народ любить песню, которую Трамп поет вслух: долой мусульман и мексиканских иммигрантов. Этот шовинистический призыв к оружию против "других" относится и к чернокожим американцам, чья борьба за равенство до сих пор вызывает недовольство у значительной части американцев. Спустя 60 лет после того, как Кинг ввел движение за гражданские права в основное русло американской политики, чернокожие по-прежнему подвергаются преследованиям со стороны полицейских и содержатся в изолированных сообществах.

Эта ненависть вязкая и повсеместная. Трамп символизирует укоренившийся расизм в Америке. Make America Great Again означает сделать Америку снова белой. Расисты гордятся этим. Для того чтобы человек мог возглавить Америку, он или она должны представлять эту превосходную этику "сила есть право". Это часть необратимого стратегического курса, о котором я упоминал ранее своим намеком на авианосный флот; национальная безопасность в Соединенных Штатах приравнивается к превосходству белой расы. И так будет всегда.

Вся стратегия окутана ложью, обманом и двойными стандартами. Во время выступления в Дартмутском колледже в мае 2015 года Хиллари Клинтон определила Иран как "экзистенциальную" угрозу для Израиля и пообещала, что в качестве президента она с радостью "уничтожит" Иран, если этого потребует защита Израиля. Она сделала это заявление, несмотря на то, что у Ирана нет ядерного оружия, а у Израиля есть 200 единиц, и все они, как заметил бывший госсекретарь Колин Пауэлл, направлены на Иран. Если это не экзистенциальная угроза, то ничто таковой не является.

Клинтон также выразила готовность использовать кассетные бомбы и отравляющие вещества, а также ядерное оружие. Она также является сторонницей политики "первого удара" Буша. Будучи госсекретарем, она доказала свою воинственность, уничтожив Ливию и укоряя Обаму за то, что он не поступил так же с Сирией. Она действительно ужасна, но именно этого американцы хотят от лидера.

Приведу пример. Недавно во время чистки зубов я спросил гигиенистку, как дела у ее сына. Она сказала, что он служит в ВВС и ремонтирует истребители в Саудовской Аравии. Я спросил, что она думает по этому поводу. Она без всякого стеснения или самоанализа ответила: "Лучше убить их там, чем они убьют нас здесь".

Она представляет преобладающие настроения. Лишь очень немногие просвещенные люди осознают эту проблему, и они не в состоянии помешать богатой политической элите искать военное решение каждой проблемы, которую провоцирует ЦРУ. Как любят заявлять наши хвастливые лидеры, они правят миром, и никто ничего не может с этим поделать.

Как сказал президент Путин в своей статье для газеты "Нью-Йорк таймс", американская элита все больше полагается на грубую силу, чтобы получить то, что она хочет. А хочет она утвердить свою власть и контролировать все остальные страны мира. Политическая элита также должна удовлетворять своих финансовых покровителей в израильском лобби и оружейной промышленности. Безусловно, на Америку оказывается большое внешнее давление со стороны различных государств. Но большинство так называемых левых ассимилировались и преданы этим целям превосходства так же, как и ультрас, поскольку достижение этих целей подтверждает их чувство превосходства и позволяет им процветать.

С этой точки зрения, войны в Ираке, Ливии, Афганистане, Сомали, Судане и Сирии идут просто прекрасно. Америка уничтожила значительный прогресс, достигнутый этими странами в образовании, здравоохранении, в почтовой связи, в судебной системе, в инфраструктуре, такой как очистка воды и электроснабжение. Снижая уровень жизни людей в предполагаемых "враждебных" странах, американская правящая элита расширяет свои возможности, утверждая при этом, что она обеспечила безопасность и престиж американского народа. Иногда ей даже удается убедить общественность в том, что ее преступные действия являются "гуманитарными" и направлены на освобождение людей в странах, которые она уничтожает.

ЗИАБАРИ: В последние дни, особенно после того, как Соединенные Штаты отказались от планов нападения на Сирию после заключения соглашения с Россией по поводу химического оружия (это произошло в сентябре 2013 года), все больше внимания уделяется роли Ирана в разрешении кризиса в Сирии и прекращении почти трехлетней гражданской войны в этой арабской стране. Соединенные Штаты до сих пор отказывались признать, что Иран должен быть включен во всеобъемлющие международные переговоры по Сирии, но ряд американских газет и телеканалов высказывают предположение, что Иран должен быть частью переговоров для поиска решения сирийской проблемы. Какова ваша точка зрения на роль, которую Иран может сыграть в прекращении насилия и беспорядков в Сирии?

ВАЛЕНТАЙН: США не отказались от своих планов по дестабилизации Сирии и свержению Асада. И никогда не откажутся. Уравнение изменилось, когда Россия вмешалась и начала войну против ИГИЛ. Это привело к непрочному прекращению огня в начале 2016 года, в котором имели право голоса Иран и другие региональные игроки. Но это было тщетное упражнение, поскольку Обама к тому времени был "хромой уткой", а Джон Керри рассматривался как сдающий позиции укоренившимся истеблишментом национальной безопасности, который никогда не смирится с каким-либо российским влиянием в регионе. Россия по-прежнему воевала против ИГИЛ, а ЦРУ и арабские государства-клиенты Америки по-прежнему вооружали и поддерживали антиасадовские силы. В конце концов, американские военные взяли дело в свои руки, как это обычно бывает, когда новая администрация ждет своего часа, и разбомбили силы сирийской армии, убив и ранив десятки людей.

Как это всегда бывает, пропагандистская машина США охарактеризовала этот теракт как "ошибку", но результаты говорят сами за себя. Истеблишмент национальной безопасности США не следует международному праву и оставляет за собой право убивать столько людей, сколько захочет, без каких-либо последствий и не признавая, что это его политика.

Сказав это, я не знаю о планах и стратегиях правящей элиты Ирана. Я предполагаю, что в определении этих планов и стратегий участвуют конфликтующие силы. Насколько я понимаю, Иран публично поддерживает Асада, как и Россия, и что Иран стремится помочь Асаду победить повстанцев, многие из которых - иностранные наемники, обученные и финансируемые ЦРУ, Израилем, Иорданией, Турцией и Саудовской Аравией. Я предполагаю, что Иран будет навязывать свою волю в этой ситуации в той мере, в какой сможет, будь то путем прямых переговоров, косвенных переговоров или в отсутствие переговоров.

Учитывая, что Керри саботировал соглашение о прекращении огня, очевидно, что истеблишмент национальной безопасности не желает вести переговоры о прекращении кризиса. Он создал кризис как часть долгосрочной стратегии по защите Израиля и проведению своей расистской, экспансионистской политики, одновременно поглощая ресурсы региона и противодействуя влиянию России. Америка не признает суверенитет Сирии и нарушала его в течение многих лет посредством тайных действий и поддержки наемных армий, нападающих на Сирию.

Иран должен быть официально вовлечен в переговоры о судьбе Сирии. Но если верить истории, США - ненадежный партнер по переговорам. Некоторые американские чиновники и политики в сфере национальной безопасности могут согласиться на участие Ирана в переговорах, но только в качестве витрины и прикрытия для более тайных политических действий. Трудно сказать, как поступит Трамп, но я подозреваю, что он станет добровольным пленником истеблишмента национальной безопасности.

Мы знаем, что Хиллари Клинтон не будет честно вести дела с Ираном и согласится только на сделку, которая оставит Сирию в той же дыре, в которой живут палестинцы. Трамп сказал, что не хочет создавать больше беженцев, но Клинтон продолжает призывать к смене режима в Сирии. Ее политика создала условия, при которых сирийские беженцы хлынули в Европу, в результате чего некоторые европейские страны дестабилизировались, а Сирия больше не представляет угрозы для Израиля, который практически аннексировал Голанские высоты. Обама и госсекретарь Джон Керри маргинализированы, а Сирия полностью дестабилизирована, как и предполагала Хиллари Клинтон, когда организовывала там мятеж.

Мы видели, как США и Иран достигли соглашения. Иран согласился отказаться от программы создания ядерного оружия, а США в ответ согласились не "уничтожать" Иран, как угрожала Клинтон. Но Иран до сих пор не согласился на раздел Сирии, а это может свести на нет все старые договоренности. С этой целью США и их региональные союзники продолжают вести тайные действия и сохраняют санкции против Ирана в надежде спровоцировать ответную реакцию, которая даст ультрас, при Трампе или Клинтон, "зеленый свет" для нападения на Иран тем или иным способом.

Помните, что американская элита не считает Иран суверенным государством. Он был американской колонией с момента государственного переворота, организованного ЦРУ в 1953 году и установления власти шаха до 1979 года, когда студенты, левые и исламисты свергли его. Но истеблишмент национальной безопасности США не простил этот удар по своему престижу, а престиж, как я уже говорил, является двусмысленным мерилом для всех политических решений. Он никогда не простит Россию по той же причине. Они по-прежнему считают Иран своей колонией, как раба, временно сбежавшего в Мексику. США не будут вести честные переговоры с бывшей колонией, так какой же цели служат переговоры?

ЗИАБАРИ: Поступают многочисленные сообщения, указывающие на то, что Саудовская Аравия, Израиль, Иордания и Катар участвовали в поставках химического оружия и запрещенных материалов повстанцам в Дамаске и других сирийских городах. Имея такое оружие, повстанцы смогут дестабилизировать Сирию и спонсировать нестабильность и беспорядки в стране. Почему международные организации не принимают меры, чтобы остановить их и их опасные действия?

ВАЛЕНТАЙН: Под "международными организациями", я полагаю, вы имеете в виду ООН и Human Rights Watch. Я не совсем понимаю, почему эти организации придерживаются американской "линии", согласно которой ответственность несут силы Асада, в то время как даже такие ультрапропагандисты, как Раш Лимбо, обвиняют Обаму в провокации химических атак. Простой ответ, я полагаю, заключается в том, что ЦРУ подкупило высших должностных лиц этих международных организаций. Мы знаем, что АНБ шпионит за всеми, и что АНБ передает информацию ЦРУ. Возможно, эти чиновники были подкуплены или шантажированы. Коррупции, безусловно, хватает. Другие могли присоединиться к США по идеологическим причинам. Объективности или хотя бы притворной объективности, конечно, нет. Всемирный суд и МУС не делают ничего против США по тем же причинам. Искать помощи у международных организаций просто смешно.

ЗИАБАРИ: По словам министра внутренних дел Франции Мануэля Вальса, в 2013 году в Сирии было 110 французских террористов, воюющих против правительства президента Башара Асада. Это означает, что половина европейских комбатантов, принимающих участие в гражданской войне в Сирии, в то время были выходцами из Франции. Некоторые комментаторы предполагают, что Франция ищет способы восстановить свое колониальное господство над Сирией, и именно поэтому президент Франсуа Олланд постоянно настаивает на войне против Сирии. Какова ваша точка зрения на это?

ВАЛЕНТАЙН: Если верить истории, то это верно. Столетие назад Франция убедила царя начать мобилизацию против Германии, после того как Германия, наконец, достигла соглашения с Россией. Именно это действие, предпринятое с согласия британского правительства, в конечном итоге привело к началу Великой войны.

Элита Франции экономически и идеологически солидарна с элитами США и Великобритании, выступает против социализма где бы то ни было и против национализма в других странах, стремящихся к суверенитету. Это касается и Социалистической партии. Это крупная колониальная держава. Франция хочет вернуть свои колонии (вместе с богатством, которое влечет за собой колониализм) и престиж. Она никогда не отказывалась от контроля над алжирской армией, точно так же, как США продолжают контролировать южнокорейскую армию. Великобритания была основным участником боевых действий в Ливии.

Олланд - социалист, когда он баллотируется, но, как и все остальные французские президенты, управляет как империалист. 17 июля 2016 года, используя разведданные ЦРУ, Франция убила 120 мирных жителей в Сирии.¹ Это был символический жест, сделанный в отместку за убийство десятков людей в Ницце мусульманином из Туниса. Других причин для нападения на Сирию не было.

Наплыв сирийских беженцев в Европу, нападение на карикатуристов "Шарли" в Париже в 2015 году, взрывы в Брюсселе в 2016 году и, наконец, Ницца, были использованы французскими и американскими пропагандистами как предлог для имперской агрессии. Исламофобия достигает крещендо во Франции. "Французский министр Бернар Казенев заявил, что они начнут закрывать мечети, которые проповедуют ненависть и насилие. Они проверят все мечети и имамов во Франции".²

Трамп и его шовинистическая фракция хотят сделать то же самое в Америке.

ЗИАБАРИ: Согласно Уставу ООН и Общему договору об отказе от войны как инструмента национальной политики, который подписали США, одностороннее применение военной силы или угроза применения силы против суверенного государства является незаконным и является нарушением международного права. Однако США неоднократно угрожали Сирии военным ударом, и ни одна международная организация не подняла свой голос в знак протеста против призывов США к войне. Что вы думаете по этому поводу?

ВАЛЕНТАЙН: США угрожают военным нападением примерно 50 странам. Американские боевики слева и справа утверждают, что Америка является "исключительной" нацией. Это означает, что международные законы на нее не распространяются. Она является мировым полицейским, а, как всем известно, полицейские не подчиняются законам; они навязывают их другим.

Никто ничего не может с этим поделать. США обладают монополией на силу. Суверенитет - это ключевой вопрос с точки зрения международных организаций и международного права. Но ООН не может признать, что Америка совершает агрессию по смыслу закона, потому что 1) США могут запугать достаточное количество членов ООН и 2) сама ООН имеет долгую историю вмешательства, восходящую к Корее и Конго. ООН в значительной степени является инструментом внешней политики США.

ЗИАБАРИ: Если вы посмотрите, что говорят многие бывшие американские чиновники и руководители разведки, вы увидите, что многие из них выступают против военного удара США по Сирии. Они утверждают, что у США нет ни юридических, ни политических полномочий; что не дело Вашингтона выполнять задачи международного полицейского. Согласны ли вы с этим?

ВАЛЕНТАЙН: Какая разница, что думаю я, или они, или что говорят законы? Если Соединенные Штаты захотят, они могут обрушить на Сирию дождь смерти и разрушений, просто используя свою воздушную и военно-морскую мощь. Они могут сделать с Сирией то, что было сделано с Ливией. Они могут сделать то, что Израиль сделал в 2009 году в Газе и повторил в 2014 году.

Конечно, у режима США нет законных полномочий делать что-либо в Сирии. Но они уже нарушают международное право, предоставляя оружие так называемым повстанцам. Американские военные и ЦРУ будут делать то, что им прикажут. Работа сотрудников ЦРУ заключается в том, чтобы выполнять незаконные приказы, провоцировать кризисы. Я не доверяю ни одному слову бывших военных или офицеров разведки - даже если я с ними согласен, - потому что они склонны скрывать в своих заявлениях тонкий обман и скрытые мотивы. Они говорят одно, а втайне делают другое.

ЗИАБАРИ: Некоторые аналитики и критики внешней политики США говорят, что США лицемерно относятся к концепции терроризма, поддерживая и вооружая наемников Аль-Каиды и ИГИЛ, воюющих в Сирии, в то время как они запустили свой проект "Война с террором" якобы с целью ликвидации тех же организаций Аль-Каиды и ИГИЛ, которые США считают угрозой миру во всем мире. Почему Соединенные Штаты ведут себя так неискренне?

ВАЛЕНТАЙН: "Война с террором" - это монументальное мошенничество, величайшая тайная операция в истории. Как недавно сообщалось в Russia Today, Обама отказался от собственных антитеррористических положений Америки, чтобы вооружить своих наемников в Сирии - процесс, которым ЦРУ управляет уже пять лет, как оно управляет международной торговлей запрещенными наркотиками. Рейган называл поддерживаемых ЦРУ террористов в Никарагуа "борцами за свободу". Это продолжается и продолжается.

Аль-Каида и ИГИЛ дают Америке предлог для вмешательства во все мусульманские страны мира и для ведения упреждающих войн, как это провозглашено 20 сентября 2002 года в "Стратегии национальной безопасности США". Это имперская стратегия "первого удара", которую приняла Хиллари Клинтон.

"Аль-Каида" и ИГИЛ также предоставляют наемников для свержения правительств, например, сирийского, которые не нравятся США.

США на самом деле никогда не были "против" Аль-Каиды. ЦРУ создало Аль-Каиду в Афганистане как средство борьбы с Советами, и использовало группировки Аль-Каиды для войн в Чечне, Косово, Боснии и других местах. США создали колониальную армию наемников, подобно тому, как это сделали британцы со своими непальскими гуркхами. Американские наемники - выходцы со всего мусульманского мира. Сейчас они воюют в Африке. Это марионеточная армия США по всему миру, обученная американскими спецназовцами под контролем ЦРУ.

В конечном счете, термин "Аль-Каида" - это пустой сосуд, используемый для того, чтобы рассказать историю, которая нужна правительству США для оправдания своих войн перед собственным народом. Оруэлл очень хорошо описал это явление: Роман "1984" полон военных репортажей, в которых союзники и враги постоянно меняются изо дня в день. Термины "друг" и "враг" перестали иметь какое-либо узнаваемое значение для тех, кто смотрит на экран телевизора. Вот где мы находимся сегодня.

ЗИАБАРИ: Иран и Россия говорят, что дипломатия - лучший способ справиться с кризисом в Сирии и искоренить экстремизм и фанатизм в арабской стране, но Соединенные Штаты до сих пор не позволяли дипломатии и диалогу работать. Почему они настаивают на военном решении кризиса в Сирии, в то время как решение путем переговоров на основе всеобъемлющего национального диалога может решить все проблемы?

ВАЛЕНТАЙН: США не ведут переговоры, если их не вынуждает к этому перевес сил. Вспомните события в посольстве США в Тегеране в 1980 году. Рейган, как известно, отказался вести переговоры с террористами, даже тайно продавая оружие Ирану, как часть политики по дестабилизации Ирака и Ирана от имени Израиля. Реальность поддержки САВАК со стороны ЦРУ и МОССАДа или тот факт, что шах позволил ЦРУ использовать иранских граждан и территорию для шпионажа против России, никогда не упоминались. Все, что имело значение, это фотографии американцев, связанных и с завязанными глазами и удерживаемых в качестве заложников.

Важно лишь то, что американцы погибли в Ираке, Афганистане и Ливии. Когда Хиллари Клинтон загоняют в угол с вопросом, почему она участвовала в убийстве Каддафи и восхваляла его, она забывает о "гуманитарной интервенции". Все, что имело значение, это то, что на руках Каддафи, по ее словам, была кровь. Как будто у нее на руках нет крови.

Примирение и переговоры невозможны, когда страна стремится исключительно к господству и мести. Это всего лишь тактические маневры в большой игре.

Американская война против Сирии и ее тайные действия против Ирана являются частью более широкой стратегии, направленной на ослабление и окружение России. США настаивают на военном решении, потому что считают, что Иран и Россия в конечном итоге пожертвуют Сирией, чтобы избежать войны с США. Сирия - это еще одна костяшка домино, которая вот-вот упадет.

Цель американской элиты состоит в том, чтобы Сирия, а затем Иран, а потом и Россия встали в один ряд с Кореей, Вьетнамом, Афганистаном, Ливией и Ираком. План состоит в том, чтобы разбить ее по этническим и религиозным признакам и разжечь войну между этими группами на долгие годы.

Время покажет, прав ли я.

 

 

 

| Глава 24 |
ВОЙНА С ТЕРРОРИЗМОМ КАК ВЕЛИЧАЙШАЯ ТАЙНАЯ ОПЕРАЦИЯ В ИСТОРИИ

 

Война с террором - это величайшая тайная операция в истории. Чтобы объяснить, почему, я начну с определения некоторых терминов, потому что при обсуждении бизнеса, политики и терроризма значения слов имеют большое значение.

ФБР определяет терроризм как "незаконное применение силы и насилия против людей или собственности для запугивания или принуждения правительства, гражданского населения или любой его части для достижения политических или социальных целей".

Очевидно, что это двусмысленное определение порождает вопрос, когда терроризм является законным?

Заявленная политика правительства США в отношении терроризма хорошо известна. Оно всегда осуждает терроризм, и, соответственно, Америка никогда не является виновником терроризма, но всегда является его жертвой. Война с терроризмом является высшим выражением этой заявленной политики: это законное насилие государства в целях самообороны – а не незаконное насилие со стороны негосударственного субъекта - для достижения политических или социальных целей.

Такова заявленная политика, непрерывно вбиваемая в тусклое американское коллективное сознание рекламными кампаниями Пентагона и Госдепартамента. Но если заглянуть за удушающий покров секретности, цензуры и пропаганды, которым окружена негласная политика правительства, то откроется совершенно другая история о преднамеренных военных преступлениях против человечества, совершенных в массовом масштабе.

Подобно Диогену с высоко поднятым фонарем, я посетил офис ФБР в Спрингфилде, штат Массачусетс, 21 ноября 2012 года. У меня не было назначенной встречи, но один из агентов-резидентов согласился меня выслушать. Моим намерением было заставить его ответить на доказательства участия ЦРУ в терроризме в Сирии и его поддержки. Для этого я сослался на статью в "Нью-Йорк таймс" от 21 июня 2012 года, в которой говорилось: "По словам американских чиновников и сотрудников арабской разведки, небольшое число сотрудников ЦРУ тайно работают на юге Турции, помогая союзникам решать, какие бойцы сирийской оппозиции, находящиеся по ту сторону границы, получат оружие для борьбы с сирийским правительством".¹

Я спросил агента ФБР, не является ли эта статья доказательством того, что сотрудники ЦРУ занимаются терроризмом. Насилие ЦРУ не только было направлено на свержение сирийского правительства, оно ввергло тысячи мирных жителей в бедствия, разорение, раннюю смерть и отчаяние изгнания. И хотя президент и Конгресс, несомненно, предоставили ЦРУ законные полномочия для свержения сирийского правительства, его насилие против невинных сирийских граждан, безусловно, было незаконным, не так ли?

Я добавил, что, по данным "Таймс", сотрудники ЦРУ организовали контрабанду тонн оружия через турецкую границу "через теневую сеть посредников", в которую входили "джихадисты", которых само правительство США называет террористами. Помимо управления преступным сговором в рамках незаконной сети контрабанды оружия и наркотиков, сказал я, вооружение ЦРУ Аль-Каиды представляет собой поддержку терроризма, даже если американские СМИ любезно называют спонсируемых ЦРУ террористов в Сирии "повстанцами".

Потрясенный агент ФБР направил меня в штаб-квартиру ФБР, и после множества искусных уклонений пресс-секретарь ФБР Кэтлин Райт сдалась и сказала: "Что касается вопросов о ЦРУ или политике правительства США, связанной с ЦРУ, то мы не можем на них отвечать".

Другими словами, главная правоохранительная структура страны не имеет юридических полномочий по отношению к ЦРУ. И только в контексте этого институционализированного двойного стандарта можно правильно понять прибыльный бизнес американского терроризма.

Как я надеюсь показать в этой главе, ЦРУ является предпочтительным оружием в этом международном преступном предприятии, потому что оно проводит свой терроризм тайно, и вы никогда об этом не узнаете. А когда о нем случайно узнают (как в недавней "заварушке" с Гюленом, или в пропагандистских целях), терроризм ЦРУ всегда приравнивается к национальной безопасности. Когда его определяют как внеправовую самооборону, его называют контртерроризмом.

ЦРУ управляет международной торговлей оружием, как оно управляет торговлей наркотиками, с помощью тайной армии наемников из всех стран, все из которых - маньяки-убийцы с боевым опытом и жаждой получить его еще больше. Во время войны во Вьетнаме сотрудников военизированных формирований ЦРУ, отвечавших за эту армию, называли "тупыми амбалами". Наемная армия поддерживается "глубоко законспирированными" финансистами ЦРУ, управляющими оффшорными банками, такими как Nugan Hand; "глубоко законспирированными" сотрудниками по логистике, такими как Эд Уилсон, управляющими собственными и не подлежащими огласке судоходными компаниями; и штатными сотрудниками внешней разведки в сети контртеррора ЦРУ, развращающими стратегически важных сотрудников и специальных полицейских (часто обучающихся в американских школах), а также политиков, которые затем обеспечивают безопасный проход для наркоторговцев и секретные тюрьмы для пыток по мере необходимости - все это поделено и управляется большими начальниками в ЦРУ.

Сотрудники ЦРУ и их политические боссы никогда не наказываются за участие в терроризме. Как мы недавно узнали, им даже сошло с рук подкладывание пластиковой взрывчатки в школьный автобус в Вирджинии. Нам сказали, что это была "тренировка". Но почему сотрудников ЦРУ обучают закладывать взрывчатку в школьные автобусы?²

Потому что, как только вы попадаете в ЦРУ, все остальные, даже школьники, становятся либо лабораторными крысами, либо пушечным мясом, если это касается ЦРУ.

 

Психологическая война и тайные операции

Считается, что политика - это процесс, в ходе которого люди принимают коллективные решения. Но кто на самом деле принимает всеобъемлющие политические решения в Америке? Кто формирует политику в отношении терроризма?

Америка якобы является страной законов, но наши избранные чиновники в Конгрессе, главном законотворческом органе страны, освободили сотрудников ЦРУ, занимающихся терроризмом, от действия федеральных законов, направленных против террористов. Когда выясняется, что сотрудники ЦРУ занимаются терроризмом, как, например, в Сирии, СМИ делают свою работу и следуют своему сценарию. Они никогда не раскрывают противоречия в законе, которые позволяют спонсировать терроризм на государственном уровне.

Продолжение существования этой Большой лжи поистине феноменально, учитывая массу доступных доказательств, разоблачающих ее. Тем не менее, она применяется систематически, без исключений, как неотъемлемая черта эффективного господства, что приводит к желаемому результату: большинство американцев не только верят в нее, но и аплодируют ей. Они верят, что сотрудники ЦРУ занимаются терроризмом, чтобы защитить их. Убедить их в этом - величайшая тайная операция в истории.

Как сказал Карл Юнг, "каждый человек носит в себе тень, и чем меньше она воплощена в сознательной жизни индивида, тем она чернее и плотнее".

Партия бизнеса, правящая Америкой, помогла навязать этот массовый психоз своим клиентам и потребителям. Он необходим для сохранения капиталистической системы, в которой один процент населения владеет большей частью национального богатства. Если люди выйдут из тени самообмана и перестанут проецировать свою иррациональность на других, карточный домик рухнет.

Чтобы поддерживать фикцию о том, что Америка не занимается терроризмом, правительство и СМИ от имени крупного бизнеса обманывают общественность различными практическими способами, которые лучше всего можно разглядеть и понять, если рассматривать их как стандартную программу тайных действий.

ЦРУ начинает тайные действия только в том случае, если они отвечают двум критериям. Во-первых, они должны обладать "разведывательным потенциалом". Они должны быть способны получать знания, которые позволят ему формировать события, способствующие реализации его планов и целей. Например, контрабанда оружия террористам в Сирии позволяет сотрудникам ЦРУ собирать разведданные о военной и преступной деятельности в регионе. В других случаях "разведывательный потенциал" включает в себя знание вещей, которые позволяют сотрудникам ЦРУ оказывать психологическое влияние на массы людей как средство управления политическими и социальными движениями внутри страны и, в случае ИГИЛ, за рубежом.

Вторым критерием программы тайных действий является "правдоподобное отрицание". В 1975 году, во время слушаний в Сенате по поводу заговоров ЦРУ по убийству иностранных лидеров, "правдоподобное отрицание" было определено заместителем директора ЦРУ по операциям как использование иносказаний и эвфемизмов в дискуссиях, где точные определения могли бы разоблачить тайные действия и положить им конец. В эту категорию попадают узаконенные двойные стандарты, как и весь спектр правительственной дезинформации и пропаганды.

Стандартная программа тайных действий утопает в слоях секретных историй. Как сказал Уинстон Черчилль (а позже Джо Пеши), "это тайна, завернутая в загадку внутри головоломки". Черчилль также сказал, что "в военное время правда настолько ценна, что ее всегда должен сопровождать телохранитель из лжи".

Как я уже объяснял в другом месте, операции ЦРУ часто маскируются под "программы гражданских действий", призванные помочь людям, например, программа вакцинации в Пакистане, которая привела к убийству Усамы бен Ладена, или программа ЦРУ "Феникс" во Вьетнаме, которая рекламировала себя как "защита народа от терроризма".

Тайные действия, направленные против американского народа, также отвечают этим двум критериям: они способствуют реализации негласных планов правительства и могут быть правдоподобно опровергнуты. Они в основном психологические, хотя известны случаи "случайных" смертей. Тайные действия происходят в сфере сознания и являются одновременно абстрактными и детерминированными.

Правительство ведет психологическую войну против американской общественности различными способами для различных целей. ЦРУ подбрасывает лживые статьи в иностранные газеты, как, например, недавняя утечка "Панамских документов". Отечественные СМИ получают уведомление и послушно сообщают об этом. Такая дезинформация, или "черная пропаганда", когда статьи являются лживыми, создает ложное восприятие, которое порождает общественную поддержку военных действий или экономических санкций против иностранных правительств, которые правительство США хочет подмять под себя. В других случаях она убеждает американцев, что жестокие режимы, такие как Израиль, Египет и Саудовская Аравия, достойны масштабных программ помощи, финансируемых за счет налогов. В любом случае, язык является ключом к созданию представлений и предположений, оправдывающих аморальную или незаконную политику, которую американская общественность в противном случае отвергла бы как государственный терроризм.

С помощью языка, который обманывает, запугивает и принуждает, программы тайных действий правительства США в конечном итоге предназначены для того, чтобы терроризировать американцев - заставить их чувствовать себя неполноценными, инфантильными и бессильными. Это теневая сторона пропаганды, которая заставляет их чувствовать себя исключительными, получать опосредованное удовольствие от того, что они "номер один"; при этом их также заставляют чувствовать себя жертвами, а возникающая путаница делает их управляемыми пагубными способами, которые они не выбрали бы, если бы знали правду.

ЦРУ, конечно, не единственная ветвь власти, которая занимается дезинформацией. Это происходит повсеместно. Важно уметь распознавать методы работы и, в частности, язык, используемый для сокрытия злого умысла. То, что не сказано, часто более показательно, чем то, что сказано.

Война с Ираком является главным примером. Нуждаясь в предлоге для начала агрессивной войны с целью захвата иракской нефти и дестабилизации региона от имени Израиля, режим Буша начал кампанию дезинформации, чтобы убедить американцев в том, что Ирак представляет собой экзистенциальную угрозу. С этой целью он распространял ложные истории, например, о том, что Ирак обладает запасами необогащенного урана, который приведет к неминуемому "грибовидному облаку" в Америке.

Слова "грибовидное облако" администрации Буша наводили ужас на общественность, как и статьяКриса Хеджеса в "Нью-Йорк таймс", в которой он ссылался на заявления перебежчиков о том, что Ирак готовил террористов для нападения на Америку. Перебежчики, конечно же, были сфабрикованы по поручению своих хозяев из ЦРУ, так же как и не было никакого необогащенного урана, из которого делали ядерное оружие для использования против Америки.

На самом деле произошло то, что группа коррумпированных чиновников использовала тайные механизмы правительства для ведения масштабной агрессивной войны, высшей формы терроризма, ради личной выгоды, ввергая мир в хаос, а американскую общественность - в долги и растерянность. И даже когда общественность периодически осознает и понимает, что ее одурачили, социальные и бюрократические системы, созданные после Второй мировой войны, гарантируют, что общественность бессильна сопротивляться или осуществлять какие-либо значимые изменения.

Это не секрет. Особенно после 11 сентября невидимые руки, направляющие наших официальных правителей, хвастаются своей способностью формировать восприятие реальности. Рон Зюскинд рассказал об этой проблеме в статье "Вера, уверенность и президентство Джорджа Буша", опубликованной 17 октября 2004 года в The New York Times Magazine. В статье Зюскинд цитирует слова политического советника Буша Карла Роува: "Мы теперь империя, и когда мы действуем, мы создаем свою собственную реальность. И пока вы будете изучать эту реальность - научно, если хотите - мы будем действовать снова, создавая другие новые реальности, которые вы тоже сможете изучать, и так все и будет происходить. Мы – действующие лица истории... а вам, всем вам, останется только изучать то, что мы делаем".³

Это имперское высокомерие было движущей силой страны с 1945 года, когда Америка вышла невредимой из пепла Второй мировой войны в качестве единственной мировой сверхдержавы. С тех пор те, кто тайно правит США, безжалостно используют военную мощь и экономическое влияние страны, чтобы наказать иностранные государства, которые препятствуют их планам по установлению мировой гегемонии. Они преуспели в этом бизнесе, проводя величайшую тайную операцию в истории, в результате которой американская общественность считает себя вечной жертвой иностранных держав, в то время как на самом деле она является жертвой своих неназванных правителей, преследующих свои собственные тайные интересы.

План мировой гегемонии коренится в языковых символах. Антикоммунистический дискурс, заложенный после Второй мировой войны, после распада Советского Союза и подъема исламского фундаментализма превратился в нынешний дискурс терроризма, нового bête noire. Любой человек, действующий вне сферы псевдокритики, мог заметить это резкое изменение в заявленной политике после террористических атак 11 сентября 2001 года. Это было четко сформулировано в первые дни после 11 сентября. Ставленник Республиканской партии Кеннет У. Старр, который был следователем по делу об импичменте президента Билла Клинтона, заявил, что опасность терроризма требует "уважения к суждениям политических ветвей власти в вопросах национальной безопасности".⁴

Другими словами, национальная безопасность, которая ранее была беспартийной, отныне будет контролироваться ультраконсервативной деловой ветвью американской политики. По мнению Ричарда Торнбурга, занимавшего пост генерального прокурора при президентах Рейгане и Джордже Буше-старшем, Америка также должна отныне перестать соблюдать закон. Торнбург сказал, что надлежащая правовая процедура иногда "душит нас". Когда речь идет о борьбе с терроризмом, сказал бывший генеральный прокурор, юридически допустимые доказательства "не могут быть главной и конечной целью".⁵

Не случайно, что, когда Торнбург и Старр делали эти тщательно срежиссированные заявления, правительственные чиновники уже разработали законы об административном задержании, направленные против американцев, и одновременно создали камеры пыток в Гуантанамо.

После событий 11 сентября реакционная клика "ультрас" в Америке заявила о своей собственности на аппарат национальной безопасности, который она использовала для навязывания своей идеологии американскому народу. Любой, кто не принимал их доктрину, считался врагом государства. "Настало время для старого девиза: 'Убивайте их всех! Пусть Господь разберет, кто свои, а кто чужие!'", - утверждал Майкл Ледин, претендующий на роль эксперта по терроризму. "Весь политический мир поймет это и будет аплодировать. И это даст нам шанс одержать победу".⁶

Именно здесь преобладает символическое значение слов. Под "политическим миром" Ледин подразумевал тех, кто действительно понимает глубокую подоплеку того, как работает весь процесс войны: владельцев растущего террористического бизнеса, тайных правителей и капиталистических мародеров, которые манипулируют американскими политическими и социальными движениями с момента их возникновения. Взятая вместе, риторика Старра, Торнбурга и Ледина является олицетворением ложных представлений американцев о своей роли жертвы и о своей исключительности. Риторика ультрас проложила путь к реорганизации американского общества для ведения вечной однообразной войны с террором, которая, в свою очередь, была использована для оправдания катастрофических неоколониальных войн против Афганистана, Ирака, Ливии и Сирии. И все это было Большой Ложью, созданной для обогащения нескольких неприкасаемых лиц.

Неважно, что вероятность гибели американца от укуса пчелы выше, чем от террористической атаки. Неважно, что, для сравнения, 30 000 человек ежегодно погибают в автомобильных авариях. Они садятся в свои внедорожники и мчатся по шоссе со скоростью 130 км/ч, не обращая внимания на опасность. Но они боятся именно терроризма. Опрос, проведенный в декабре 2015 года, "показал, что около 79 процентов респондентов считают, что террористическая атака в ближайшие несколько месяцев в некоторой степени вероятна или очень вероятна. Около 19 процентов респондентов заявили, что считают терроризм самой важной национальной проблемой - по сравнению с 4 процентами в прошлом месяце".⁷

Этот иррациональный страх является как инициатором, так и результатом войны с террором, величайшей тайной операции, когда-либо придуманной, в которой тайные правители Америки манипулируют информационной индустрией для собственного обогащения и порабощения граждан страны, одновременно распространяя праведную жестокость по всему миру.

В связи с этим возникает вопрос: кто эти тайные правители?

 

Истеблишмент национальной безопасности

Посредством контроля над СМИ, политическими и бюрократическими системами тайные правители Америки занимаются терроризмом за рубежом и внутри страны в экономических целях. Эта внешняя и внутренняя симметрия была сформулирована Марксом и Энгельсом, когда они показали, как капиталисты ведут имперские войны за рубежом по тем же самым причинам, по которым они создают системы угнетения труда у себя дома. Цель - максимизация прибыли и концентрация богатства и политической власти в руках все меньшего и меньшего числа людей.

Глобальная война с террором и ее внутренний аналог в сфере внутренней безопасности - это обратные стороны одной и той же фальшивой монеты. Это капиталистическая идеология, примененная к внешней и внутренней политике безопасности. И, как и капиталистическая система, которой она служит, негласная политика национальной безопасности консолидируется во все меньшем количестве идеологически правильных рук по мере того, как империя расширяется и ее противоречия становятся все более очевидными.

Такая консолидация власти противоречит демократическим институтам и приводит не к повышению безопасности американских граждан, а к потере правовой защиты, такой как надлежащая правовая процедура. Консолидация политики национальной безопасности также означает ухудшение двухпартийной избирательной системы.

Теоретически, две основные политические партии Америки представляют противоположные идеологии. Демократы выступают за труд, но разделены на социалистических левых, которые хотят разгромить крупные банки, и совместимых левых во главе с Хиллари Клинтон, которые поддерживают Goldman Sachs, Израиль и имперскую военную машину. Эволюция Джо Байдена иллюстрирует, как друг рабочих был кооптирован в элиту, но продолжает служить эффектной презентацией того, чем он больше не является. Если верить риторике Байдена, элита Демократической партии стремится покончить с неравенством доходов и расовой несправедливостью и предоставить меньшинствам права, а не разрушать Украину, захватывать ее правительство и гражданские институты и красть ее богатства. Республиканская партия является открыто расистской, воинствующей и ориентированной на бизнес. Популистская привлекательность Трампа казалась отходом от рейгановского элитизма, но это было результатом изменения демографической ситуации, а не политики истеблишмента. Опора республиканцев проголосовала за Трампа из-за его откровенного расизма. Трамп не говорил иносказательно, как руководство партии.

Любая из партий может контролировать правительство в течение определенного периода времени. Теоретически, их открытая и честная диалектика разрешает их идеологические конфликты и неумолимо тянет их к центру, создавая демократию, от которой выигрывают все. Тем временем "государство" продолжает существовать за кулисами и во время кризисов без споров одерживает верх. Лидеры обеих политических партий отстаивают превосходство государства. Они объединяются вокруг флага и утверждают, что делают то, что лучше для страны.

Проблема в том, что в условиях войны с террором Америка постоянно находится в кризисе. Когда выясняется, что государство (иногда случайно, чаще - само в пропагандистских целях) создало кризис, избранным политикам как никогда важно подтвердить, что государство выходит за рамки политики и представляет постоянные интересы нации. Именно поэтому во время предвыборной кампании Клинтон старательно избегала упоминать о своей роли в разрушении Ирака, Ливии и Сирии, а вместо этого представляла себя беспристрастным бюрократом, который разбирается в хитросплетениях системы и может принимать сложные решения как первая женщина-председатель того, что можно понимать как национальный Комитет "Феникса".

В Европе государство признается "отраслью экономики" и состоит из людей, имеющих наибольшую финансовую долю в каждой конкретной стране. Учитывая их богатство и влияние, считается, что эти экономические элиты, подобно древней аристократии, обладают достаточным опытом и независимостью, чтобы заниматься политикой. Экономика - это собственность; она исключает наемных работников, иммигрантов, беженцев и бесправные меньшинства.

В Америке государство называют истеблишментом. Согласно определению, данному в словаре American Heritage, "истеблишмент" с большой буквы "И" - это "исключительная группа влиятельных людей, которые управляют правительством или обществом посредством частных соглашений и решений".

Истеблишмент владеет, оснащает и управляет государственными инструментами и вступил в сговор, чтобы использовать их в своих интересах, для поддержания низких зарплат и максимизации прибыли.⁸ ЦРУ является организованной преступной ветвью этого преступного сговора с целью "управлять правительством или обществом посредством частных соглашений и решений".

Частные, коммерческие интересы государства защищают его военные, судебные, правоохранительные, разведывательные и охранные службы - так называемый институт национальной безопасности. Нас учат, что бюрократы и технократы, управляющие этими службами, беспартийны и предназначены исключительно для защиты всех граждан Соединенных Штатов. Занимая руководящие должности в частном и государственном секторах, эти аппаратчики утверждают, что они могут исполнять "священный долг", только поставив себя выше закона. Полицейские, как всем известно, не следуют закону, они принуждают к нему.

Государственный терроризм - ненужное уничтожение Ирака, Ливии и Сирии, а до них Вьетнама и десятков других стран - основан на предпосылке, что его истеблишмент национальной безопасности стоит выше политики. Но это лишь прикрытие для величайшей в истории тайной операции.

Вот как это работает. Члены иерархии каждой партии выращивают идеологически квалифицированных кандидатов для выдвижения на государственные должности. После избрания эти чиновники назначают членов своей партии на высшие руководящие должности в различных бюрократических структурах. Но когда речь идет о национальной безопасности, левые не допускаются. Это определяющий фактор в войне с террором. После многих поколений пропаганды - от красного террора, клятвы верности в эпоху маккартизма и до "вечного настоящего" войны с террором - принадлежность к левым автоматически лишает кандидата права служить истеблишменту национальной безопасности, который предан капитализму.

После 11 сентября обязательство бороться с исламским терроризмом и избавлять Америку от любого намека на участие в терроризме стало таким же жестким требованием, как и антикоммунизм.

Никто из тех, кто пишет книги, подобные этой, никогда не станет членом этого общества. Нельзя быть членом такого общества, если понимаешь и не одобряешь реальность того, что государство проводит террористическую политику против трудящихся людей у себя дома, а также против других государств, претендующих на вожделенные природные ресурсы. Нельзя стремиться занять должность, отрицая существование антропоморфного бога, праведность Америки или преобладающие представления о благословениях капитализма, поскольку эти мифы описывают философский и психологический контекст, в котором возможны незаконные операции государства. Они представляют собой окончательную историю прикрытия, воплощенную и принятую истинно верующим человеком.

И наоборот, тайные операции государства можно разглядеть и понять, только выйдя за рамки этих убеждений и предположений.

Преодоление этих саморазрушительных убеждений и предположений - самая сложная задача, стоящая перед американцами. Это также первый шаг в объективном анализе компонентов истеблишмента национальной безопасности. Однако такого анализа нелегко добиться, поскольку истеблишмент национальной безопасности не подотчетен гражданам. Нельзя произвести гражданский арест сотрудника ЦРУ, агента ФБР или полицейского за преступную деятельность, не говоря уже о руководителе корпорации или американском президенте.

Помимо намеренно запутанной "псевдокритики", определяющей зрелище, в котором мы барахтаемся, истеблишмент национальной безопасности построил вокруг себя лабиринт тщательно антидемократических рвов (как и призывали Роув, Старр, Торнбург и Ледин) именно для того, чтобы не допустить пытливых граждан к своим грязным делам. Они уничтожили как можно больше улик.

Военные - самый очевидный пример. Забаррикадированные на базах у нас в стране и по всему миру, укрепленные собственной судебной системой, военные разделены на высший класс офицеров с высокой идеологической обработкой, которые не братаются с нижними чинами. Офицеров обучают посылать нижних чинов в бой, чтобы их калечили и убивали. Нижние чины обучены беспрекословно подчиняться; а когда они теряют конечности и умирают, их прославляют как героев, погибших за свою страну, а не для продвижения интересов таких деятелей и их компаний, как Дик Чейни и Halliburton - тех, кого мы сегодня условно называем "один процент".

Военная машина США является крупнейшим в мире потребителем энергии и крупнейшим загрязнителем окружающей среды. Она управляет внешнеполитическими механизмами правительства в корыстных целях, поглощая налоги страны для поддержания глобального рэкета, который существует исключительно для того, чтобы держать судоходные пути под контролем, и американский бизнес мог осваивать иностранные рынки. Вооруженные силы, в которых доминируют фашисты, являются опорой государства и про них никогда не говорят, что они связаны с бизнесом или политикой. И эта иллюзия - величайшее достижение истеблишмента.

В отличие от военных, ЦРУ действует под прикрытием, провоцируя конфликты в России и Китае, в окружающих их странах и в мусульманских странах, окружающих Израиль, чтобы у военных был предлог для вмешательства. Военное вмешательство и запугивание гарантируют, что корпоративные спонсоры армии контролируют ресурсы, необходимые армии для поддержания империи.

ФБР, как уже отмечалось, не имеет ни юридического мандата, ни идеологической предрасположенности вмешиваться в незаконные действия ЦРУ. Его "задача" - внедряться в мусульманские группы в Америке и иногда предотвращать, а иногда провоцировать терроризм здесь, одновременно стирая "границы" между организованной преступностью и истеблишментом.

Основываясь на модели программы "Феникс", разработанной во Вьетнаме и усовершенствованной в Латинской Америке, Министерство внутренней безопасности (которое полностью зависит от войны с террором) координирует работу сотрудников нижнего звена истеблишмента национальной безопасности с целью подавления инакомыслия в Америке. Для этого используется скрытое насилие.

Высшие бюрократы и технократы, такие как Нельсон Брикхэм, создавший программу "Феникс", координируют системы репрессий из невидимых "разведывательных и оперативных центров", таких как Совет национальной безопасности, в союзе с доверенными сенаторами и конгрессменами, а также представителями крупного бизнеса, СМИ и научных кругов. Бюрократы и технократы организуют командные цепи, чтобы сосредоточить власть в определенных областях для достижения конкретных целей. Главная цель - обеспечить ЦРУ правдоподобное отрицание преступного следования негласной политике истеблишмента. Это мошенничество, которое позволяет избранным представителям утверждать, что они ничего не знали. Система построена таким образом, что истинная власть уходит из организационных схем, представленных общественности; все улики, ведущие к истеблишменту, скрываются, и никто никогда не привлекается к ответственности.

Чтобы быть приглашенным в истеблишмент национальной безопасности и занять должность, позволяющую организовывать и управлять американским обществом, необходимо иметь надлежащую наследственность, заработать миллиарды долларов, как Трамп, или пройти многолетнюю индоктринацию, выверенную в соответствии с серией все более строгих допусков, призванных отсеять любого, кто не может быть идеологически ассимилирован. Бесконечное доказывание того, что человек принял доктрину по различным вопросам (Израиль, ислам, терроризм, Black Lives, мексиканские иммигранты и т.д.), является тем мостом, через который такой человек, как Хиллари Клинтон, должен пройти, чтобы попасть в саморегулируемый истеблишмент национальной безопасности. Способность декламировать доктрины и участвовать в массовых военных преступлениях - это то, что позволяет человеку подняться до позиции власти в правящем культе смерти.

Заявленная задача истеблишмента национальной безопасности - защищать страну от внешних и внутренних врагов, расширяя свое экономическое и военное влияние за рубежом и сохраняя свободы внутри страны. Его негласная задача, выполняемая тайно, заключается в том, чтобы удержать низшие классы от любого политического контроля, публичного или частного, который мог бы привести к справедливому и равноправному перераспределению богатств истеблишмента. Именно с этой негласной целью правящий Культ Смерти тайно занимается массовым терроризмом против людей, которых он якобы защищает.

 

Капитализм и государственный терроризм

Бесправные люди не имеют права голоса при формировании политики в Америке. Вольф Блитцер избегает признания их и их точек зрения так же усердно, как он клеймит палестинцев. Они - "Ничтожества" Галеано. Их не цитируют в "Нью-Йорк таймс". Они не имеют доступа и не могут изменить конвенции или базовые представления об Америке, которые закрепляются хорошо продуманными символическими способами.

Но когда истеблишмент оказывает свое всеохватывающее влияние на правительство, СМИ не определяют это как политику; это нейтральный, беспартийный статус-кво.

Как и во время финансового кризиса 2008 года, крупные банкиры были объявлены "слишком большими, чтобы обанкротиться". Им приписывали создание рабочих мест и покорно предоставляли финансовую помощь в размере триллионов долларов, оплаченных за счет работников, уволенных и потерявших пенсионные накопления. Никаких вопросов не задавалось. Не нужно, чтобы Трамп обнародовал свои налоговые вычеты или Клинтон обнародовала свои речи в Goldman Sachs.

Политики, представляющие либеральные идеи, должны идти на поводу у истеблишмента и поддерживать систему на плаву во время кризисов, спровоцированных государством, таких как вторжение в Ирак в 2003 году. Если они этого не делают, их называют неамериканцами - именно так принадлежность приравнивается к национальной безопасности.

Так повелось с тех пор, как богатые землевладельцы и купцы, организовавшие Американскую революцию, собирали и оплачивали армии из своего кармана. Отцы-основатели написали Конституцию, чтобы сохранить прерогативы, которые они приобрели. Именно поэтому СМИ никогда не выявляют, не говоря уже о разоблачении или даже расследовании, богатых людей, которые пользуются налоговыми льготами и оффшорными налоговыми гаванями. О богатых никогда не говорят, что они разыгрывают бизнес-карту так, как о черных говорят, что они разыгрывают расовую карту.

Согласно общепринятым американским представлениям, капитализм основан не на политической власти, а на идеологически нейтральной прибыли и экономическом "росте", обеспечивающем общее благо. И даже когда скандал с налоговыми льготами и налоговыми убежищами затрагивает какого-нибудь недобросовестного политика или промышленника, на нарушителя не налагается никакого юридического наказания. Непристойное богатство не является незаконным или аморальным.

Как часть величайшей тайной операции в истории, задача истеблишмента национальной безопасности заключается в сохранении систем, обеспечивающих неравенство и непристойное богатство перед лицом излишней бедности и страданий. Подобно классовому разделению в армии, которая считается образцом свободного американского общества, низшие классы не могут пользоваться той же степенью привилегий и безопасности, что и высшие классы. Рабочие вынуждены жить от зарплаты до зарплаты, на минимальную зарплату, в постоянном страхе потерять работу, жилье и медицинские пособия.

Богатых не называют садистами за то, что они наслаждаются своей роскошной жизнью, в то время как бедные парализованы страхом, что их дети будут обречены на безнадежность вечных долгов или, если они являются презираемым меньшинством или иммигрантами, будут гнить в тюрьме. Богатые могли бы легко поделиться своим богатством и властью и облегчить страдания бедных, но они этого не делают, потому что внушение ужаса бедным удерживает их в политическом подчинении. Некоторые из представителей низших классов полностью потеряли надежду; некоторые цепляются за таких "чудотворцев", как Дональд Трамп и Хиллари Клинтон, а другие довольствуются тем, что живут в иллюзорном мире потенциальных и безграничных благ. В любом случае, явка избирателей в стране свободных людей держится на уровне 54 процентов - будь то из-за самоуспокоенности, сокращения списков избирателей, тюремных заключений или отсутствия кандидатов, внушающих надежду на перемены.

Чувства отчуждения и отчаяния, с одной стороны, и вера в популярные мифы, с другой, настолько распространены, что политическое бесправие стало реальностью, о которой говорил выше Карл Роув.

 

Терроризм как обычное дело

Спонсируемый государством терроризм – колониальная политика за рубежом и репрессии внутри страны - является основным средством извлечения прибыли и сохранения собственности истеблишмента. Так было с тех пор, как рабовладелец и серийный насильник Томас Джефферсон заявил, что "все люди созданы равными", за исключением африканцев, женщин и, как он написал в Декларации независимости, "безжалостных индейских дикарей, чьим известным правилом ведения войны является безоговорочное уничтожение людей любого возраста, пола и состояния".

Неудивительно, что Джефферсон и его сообщники вскоре стали владельцами всех земель индейцев. Отцы-основатели построили страну на украденной земле и бесплатном труде африканских рабов. Точно так же перспектива получения свободной земли толкала переселенцев от моря к сияющему морю, кульминацией чего стал миф Горацио Алджера об исключительном американце, начинавшем свою карьеру с чистильщика сапог.

Величайшая в истории тайная операция символически превращает эти традиционные ценности в миф о великом, исключительном американце. Она делает это посредством рассказа, пересказа и продажи своей истории прикрытия; фильм Джона Уэйна о ковбоях и индейцах превращается в истории о хороших американских снайперах, сражающихся с плохими мусульманскими террористами.

Цель этих историй - не просто создать и прославить американских героев; их цель - заставить вас бояться не принять эти истории. Это и есть терроризм. Как известно каждой охранной компании, страх перед наблюдением столь же эффективен, как и само наблюдение. Чтобы продать вам охранную систему, им достаточно внушить, что грабитель только и ждет, чтобы ворваться в ваш дом. Аналогичным образом, страх перед массовой слежкой в интернете мешает людям выражать свои истинные чувства. Вы боитесь, что Большой Брат следит за вами, если только вы верите, что он следит.

Как только они заставят вас бояться - что, как я уже объяснял в этой книге, достигается с помощью бесконечной серии провокаций ЦРУ за рубежом, что, в свою очередь, обеспечивает бесконечную серию провокаций ФБР, МВБ и полиции дома - они продадут вам вещи, которые позволят вам чувствовать себя в безопасности. Внушение и продажность - вот все, что для этого нужно. Стена Трампа защитит вас от мексиканских насильников и черных подростков, помешанных на наркотиках, а войны Хиллари по смене режима защитят вас от таких демонов, как Саддам, Каддафи и Асад. Забудьте о том, что ее войны по смене режима создали ИГИЛ; она доказала, что способна убивать мусульман, и она сделает это снова. Она будет рада уничтожить демонов, которых она создает для вас.

Продать великий американский миф так же легко, как продать войну с Ираком, или кандидата Клинтон, или пепси-колу. В каждом случае это один и тот же товар, обещание чего-то лучшего. Это капитализм.

Капитализм призывает нас быть оптимистами, верить в светлое будущее, достижимое через вещи, которые можно купить. Счастливое веселое будущее может быть вашим без всяких затрат. Капитализм призывает вас забыть, что Клинтон отправила ваши рабочие места за границу, чтобы ее корпоративные спонсоры могли платить более низкую зарплату; если вы проголосуете за нее, она вернет эти рабочие места домой, и у вас будет больше денег, чтобы купить больше вещей. Забудьте, что ваша жесткая экономия - это ее процветание. Голосуйте за Хиллари!

 

Подтасовка фактов

Я объяснил роль ЦРУ в этом процессе, но я хочу объяснить, почему этот процесс существует.

Величайшая в истории тайная операция иллюстрируется аферой, в которой Пентагон подкупил миллиардеров-владельцев дюжины профессиональных футбольных команд, выделив им до миллиона долларов из денег федеральных налогоплательщиков на прославление "героев родного города", которые служат в армии и ведут войну с террором.

Вас учат верить, что война с террором ведется такими же людьми, как вы, для вас. Но величайшая в истории тайная операция, она же война с террором, - это бизнес, который эксплуатирует таких людей, как вы, особенно если вы бедны.

Гомерическая легенда прикрытия не только позволяет осуществлять это преступное предприятие, но и неотличима от него. Это чрезвычайно прибыльная глазурь на торте величайшего в мире оружия массового уничтожения; она лишает рабочих права голоса, а затем посылает их в армию, которая с удовольствием жестоко расправляется с целыми народами. Взамен их прославляют на футбольных матчах.

Вперед, команда! Номер один!

Продажа истории американского героя - это выгодный бизнес не только для Пентагона и его деловых партнеров в сетевых новостях, но и для стратегической разведывательной сети истеблишмента национальной безопасности, коррумпированных голливудских и телевизионных компаний, которые формируют наши захватывающие мечты.

Руководители рекламных компаний, специалисты по связям с общественностью, разведчики и генералы, продюсеры теленовостей и фильмов, политики читают один и тот же сценарий. Они проводят опросы и составляют демографические карты. Подобно высоко индоктринированным координаторам "Феникса", мотивированным на выполнение квот продаж, они нацеливаются на определенные группы потребителей и продают им товары, которые укрепляют мифы, в которые они верят сами.

Трамп-миллиардер продавал себя в качестве анти-истеблишментного агента перемен прекариату, убежденному Fox News в том, что иммигранты и меньшинства крадут их рабочие места. Клинтон назвала это послание, а также его посланника и его аудиторию "деплорантами". Но ее политические сторонники на MSNBC также искажают реальность нашего общего затруднительного положения, чтобы поставлять сообщения и товары, которые нужны целевой аудитории либералов. Послания могут казаться разными, но оба они подтасовывают факты.

Это капитализм. Будь то Такер Карлсон на Fox News или Крис Мэтьюс на MSNBC, человек, передающий новости, - это продавец, делающий предложение. Они переходят к рекламной паузе, и вам продают продукт, привлекательный для вашей демографической группы.

Пока элиты Республиканской партии и Демократической партии заставляют низшие классы вцепляться в горло друг друга, они вместе распивают в загородных клубах. Для них это игра. Это весело. Когда они собираются вместе, как это иногда делают Клинтоны и Трампы на благотворительных мероприятиях в высшем обществе, они смеются над рабочим классом, которому туда закрыт доступ. У людей, которых они эксплуатируют, нет альтернатив. Третьего пути нет.

Клинтоны и Трампы, а также говорящие головы на Fox News и MSNBC думают, что Партия зеленых существует для того, чтобы стричь их газоны за копейки.

Каждую минуту каждого дня с помощью механизмов национальной безопасности, описанных в этой книге, олигархи, которые владеют Америкой и через нее стремятся завладеть миром, символически превращают себя из убийственных зверей в силу добра, которая защищает нас от них.

Они называют ее "Америкой", но что представляет собой это слово: сияющий город на холме над плодородной равниной или сегрегационную олигархию с убийственной темной стороной?

Ответ очевиден. Вы стали жертвой огромного преступного предприятия, и залогом его успеха является способность сохранять в тайне свои преступления и коррупцию. Тайные правители сделали незаконным разглашение информации о том, что они замышляют. Нет ни свободы слова, ни права общества знать.

Миллиардеры-владельцы профессиональных футбольных команд и говорящие головы, которых они и их сетевые новостные партнеры нанимают для формирования сюжета и продажи своих товаров, приходят в ужас, когда чернокожий игрок, такой как Колин Каперник, встает на колени во время исполнения национального гимна. Они пытаются заставить зрителей почувствовать, что такое поведение "неуважительно" по отношению к Америке. Они пытаются заставить зрителей почувствовать, что они не должны сочувствовать бесконечной череде чернокожих детей, застреленных полицейскими за продажу сигарет возле продуктовых магазинов. Они усиливают свое послание, как кандидат, выдвигающий свою кандидатуру на выборах, окутывая себя и свой продукт - футбольный матч - атрибутами милитаризма и правоохранительных органов.

Неважно, что высшие полицейские чины имеют договоренность с боссами организованной преступности, или что ЦРУ управляет мировым незаконным бизнесом по продаже оружия и наркотиков, или что Пентагон незаконно вторгается в чужие страны и разрушает их, чтобы корпорации могли украсть все, чем владеют люди в этих странах. Неважно, что боссам корпоративной преступности сходит с рук уничтожение окружающей среды ради прибыли.

Как сказал Ги Дебор: "Мафия не является чужаком в этом мире; она чувствует себя как дома. На самом деле в интегрированном спектакле она выступает как модель всех передовых коммерческих предприятий".

Вы никогда не услышите, чтобы такой медийный бандит, как Вольф Блитцер, честно говорил о палестинцах как об объявленных вне закона жертвах угнетения на своей родине. Вы никогда не услышите, чтобы он критиковал компанию ReMax за продажу и сдачу в аренду домов на украденной палестинской земле. Критика Израиля, как и критика "Америки", не предусмотрена сценарием. Это история, рассказанная на иностранном языке, если вообще рассказанная.

Вы никогда не услышите, чтобы Блитцер изобразил финансовую политику Америки как спонсируемый государством терроризм, призванный помешать людям зарабатывать на достойную жизнь, чтобы у них не было другого выбора, кроме как стать солдатами или полицейскими. Вы не услышите этого, потому что спонсируемая государством цензура - особенно в отношении незаконных действий ЦРУ - неотличима от спонсируемого государством терроризма.

Только "избирательный" стиль терроризма, применяемый бедными и обездоленными "негосударственными субъектами", всегда изображается как терроризм. Государственный систематический и внеправовой терроризм просто рассматривается как обычное дело, которым он и является.

Вольф Блитцер может свободно говорить, что в Америке нет политических заключенных, потому что война с наркотиками приносит прибыль, а также обеспечивает безопасность для таких элит, как он. Лишение прав и тюремное заключение чернокожих - это хороший бизнес, который помогает поддерживать низкие зарплаты для всех работников. Это не проблема, это бизнес. Нам говорят, что женщины зарабатывают меньше мужчин, а минимальная заработная плата держится ниже уровня бедности по причинам, не имеющим ничего общего с политикой. И это действительно так: это бизнес как обычно.

Истеблишмент и его руководители служб безопасности знают, что они делают. Стоит повторить слова Йохана Галтунга: "Узаконенная преступность социальной системы и ее институтов, правительства и отдельных людей на межличностном уровне - это негласное насилие. Структурное насилие - это структура эксплуатации и социальной несправедливости".

Считается, что политика и бизнес исключают друг друга, и эта Большая ложь позволяет проводить величайшие тайные операции в истории. Бизнесмены манипулируют политическими и социальными движениями, включая террористов и контртеррористов, с помощью таких инструментов, как ЦРУ, чтобы заработать больше денег. Полиция держит под замком бедные и черные кварталы. ФБР манипулирует потерянными, неуверенными в себе и даже умственно отсталыми людьми, заставляя их совершать террористические акты, которые они затем пытаются предотвратить. ЦРУ проводит операции под ложными флагами по всему миру, чтобы усилить страх общества перед террористами, даже когда они вооружают и обучают их в Сирии, Ираке и других странах для свержения избранных правительств.

Война с террором, скрытно осуществлявшаяся на протяжении десятилетий, определяет контуры юридически преступной социальной структуры Америки, которая, прикрываясь защитой народа от терроризма, крадет у бедных и отдает богатым.

В основе "структурного насилия" спонсируемого государством терроризма лежит постоянно расширяющийся институт национальной безопасности, состоящий из почти миллиона сотрудников, все из которых извлекают выгоду из структурного насилия, которое они поддерживают. На нижнем уровне полицейские и солдаты становятся героями. Олигархи смеются. На среднем уровне, в Службе внутренней безопасности, создаются рабочие места.

Возникнув из суперсекретного ЦРУ, от которого зависит работа всех других правительственных бюрократий, это преступное предприятие развращает каждое общественно-политическое движение в Америке, формируя из потребителей мифов и товаров массы истинных верующих, которые окружают угнетающую их элиту истеблишмента. Это совершенная система, стабилизированная ежедневными кризисами и неизбежно движущаяся в предсказуемом направлении.

В следующей национальной чрезвычайной ситуации - следующем финансовом крахе или экологической катастрофе - кадры будут мобилизованы, чтобы выкрикивать лозунги, апеллировать к нашим традиционным ценностям или многообразию. Их руководители будут изучать отчеты о подозрительной деятельности потенциальных террористов. Определение террориста будет расширено и будет включать людей, считающихся опасными для общественного порядка, и тогда неверующие будут арестованы по уголовным обвинениям за политические преступления, например, за протест против изменения климата.

Нетрудно представить, как несколько наиболее мотивированных членов организации возьмут веревки, сформируют толпу линчевателей и пойдут на тех, кто отказался стоять во время исполнения национального гимна.

Всего пять процентов людей должны быть организованы таким образом, чтобы установить в Соединенных Штатах фашистского диктатора. Это конечная цель величайшей в истории тайной операции, в ходе которой олигархи крадут все, чем вы владеете.

Пять процентов сопротивляющихся будут подвергнуты операциям по "компрометации и дискредитации", подобным письму, которое ФБР направило Мартину Лютеру Кингу-младшему, призывая его покончить жизнь самоубийством. Поддельные документы, подобные тем, которые режим Буша использовал для оправдания незаконного вторжения в Ирак, станут неотличимы от настоящих.

Взломали ли русские серверы Национального комитета Демократической партии, или это были его недовольные сотрудники? Вы никогда не узнаете.

Ложные слухи будут распространяться и портить репутацию каждого, кто откажется подчиниться. Люди будут напуганы как никогда. Они схватят свое заветное оружие и начнут стрелять. Полуночные аресты и исчезновения в центрах административного задержания станут обычным явлением.

На фоне неразберихи ЦРУ активизирует отряды убийц в подставных организациях, которые оно разместило по всей стране, и заложит пластиковую взрывчатку в школьные автобусы, но не в качестве тренировочных упражнений, а как провокацию для вызова военизированной полиции.

Стоимость недвижимости резко упадет, на улицах потечет кровь, а 10 000 Трампов и Клинтонов, надежно укрывшись в своих заранее защищенных анклавах израильского типа, будут скупать все по дешевке.

Это будущее "Феникса", конечная цель величайшей секретной операции в истории.

 

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

Глава 1

1. Феникс - это Phụng Hoàng на вьетнамском языке.

2. http://cryptocomb.org/Phoenix%20Tapes.html

3. См. Дэвид Килкуллен, «Противодействие глобальным повстанцам», Small Wars Journal, сентябрь-ноябрь 2004 года.

4. Том Хейден, «Возрождая тактику войны во Вьетнаме», The Nation, 13 марта 2008 года.

5. Сеймур Херш, «Движущиеся цели: повторит ли план борьбы с повстанцами в Ираке ошибки Вьетнама?», The New Yorker, 15 декабря 2003 года. Херш написал: «Согласно официальной статистике Южного Вьетнама, в период с 1968 по 1972 год Феникс унес около сорока одной тысячи жертв; США насчитали более двадцати тысяч за тот же период времени».

6. https://www.youtube.com/watch?v=5rXPrfnU3G0

7. Лансдейл известен как отец американской стратегии и тактики борьбы с повстанцами. Он известен подавлением коммунистического восстания на Филиппинах (1950-1953 г.г.) и установлением репрессивного католического режима при президенте Нго Динь Зьеме в Южном Вьетнаме, где он руководил борьбой с повстанцами в 1954-1957 годах. С 1957 по ноябрь 1963 года он был помощником министра обороны по специальным операциям.

8. Подробнее об этом будет рассказано в главе 9: ЦРУ на Украине.

9. "The Clash of the Icons", Lobster #40 (Зима 2000-2001).

10. Упомянутый выше Комитет Черча в своем отчете на странице 336 отметил, что Лансдейл играл важную роль в попытках ЦРУ убить Фиделя Кастро и подмять под себя Кубу, и что в 1962 году он предложил ввести дешевую марихуану в подпольную экономику Кубы и ложно обвинил Кубу в торговле наркотиками. В служебной записке для своих сотрудников Лансдейл написал: "Гангстерские элементы могут оказаться лучшим вербовочным потенциалом для действий [убийств] против полицейских G-2 [сотрудников разведки]". Лансдейл добавил, что "следует в полной мере учитывать возможность применения боевых отравляющих веществ".

11. "Will the Real Daniel Ellsberg Please Stand Up!", Counterpunch, 2003.

12. Майкл Левин, Большая белая ложь: операция под глубоким прикрытием, которая раскрыла саботаж ЦРУ войны с наркотиками, 1990.

 

Глава 2

1. Дуглас Валентайн, "Истинные отношения между преступностью и правоприменением", Counterpunch, 2 января 2015 года.

2. "Отель Таклобан" был опубликован издательством Lawernce Hill & Company в 1984 году, Angus & Robertson Publishers в Австралии в 1985 году и Avon Books в 1986 году. Сейчас книгу можно приобрести через iUniverse.

3. Verso опубликовал Wolf в 2004 году, а TrineDay опубликовал Pack в 2009 году.

4. https://nsarchive.wordpress.com/2011/10/03/no-foia-requestneeded-the-douglas-valentine-u-s-government-drug-enforcementcollection/

5. Alfred W. McCoy, The Politics of Heroin: CIA Complicity in the Global Drug Trade, Lawrence Hill Books, 1991, p. 211.

6. Дуглас Валентайн, "ЦРУ и наркотики: тайная история", Counterpunch, 7 ноября 2014 года.

7. См. Дуглас Валентайн, "Пересмотренная французская связь: ЦРУ, Ирвинг Браун и контрабанда наркотиков как политическая война", Covert Action Quarterly, 1999 г. https://www.scribd.com/document/212247684/Valentine-Douglas-The-French-Connection-Revisited-The-CIAIrving-Brown-And-Drug-Smuggling-as-Political-Warfare-1999.

8. Подтверждение Комптона, данное прокурору США Джону Э. Кларку в Техасе в августе 1975 года.

9. Дуглас Валентайн, "Операция Twofold", Counterpunch, 25 января 2008 года.

 

Глава 3

1. The Toledo Blade, 1 января 1987 г., стр. 27. Командующий американскими войсками в Центральной Америке в середине 1980-хгодов, генерал Пол Горман, описал это как "форму ведения войны, противную американцам, конфликт, в который вовлечены невинные, в котором жертвы среди некомбатантов могут быть явным объектом".

2. Фрэнк Снэпп, "Достойный интервал", Random House, Нью-Йорк, 1978, с. 12.

3. "Программы помощи США во Вьетнаме", (Подкомитет по иностранным операциям и правительственной информации, Комитет по правительственным операциям, 15, 16, 19, 21 июля и 2 августа 1971 года), стр. 206.

4. Dinh Tuong An, The Truth About Phoenix, Tin Sang, Saigon, 1970-71, доступен в библиотеке Widener.

5. См. Дуглас Валентайн, "Фрэггинг Боба: Боб Керри, военные преступления ЦРУ и необходимость суда над военными преступниками", Counterpunch, 17 мая 2001 г., перепечатано здесь.

6. Уоррен Х. Милберг, "Будущая применимость программы 'Феникс'", исследование, отчет № 1835-74, Командно-штабной колледж ВВС, Университет ВВС, база ВВС Максвелл, штат Алабама, май 1974 года.

7. Дана Прист, "Американские военные и разведка серьезно вовлечены в оказание помощи в нанесении ударов по Йемену", Вашингтон пост, 27 января 2010 г.

8. Джон Свейн, "Барак Обама 'имеет право использовать удары беспилотников для убийства американцев на территории США'", The Telegraph, 6 марта 2013 года.

 

Глава 4

1. David Galula, Counter-Insurgency Warfare: Theory and Practice, Praeger, 1964, p. 117.

2. Роберт Слейтер, "История, организация и методы работы инфраструктуры Вьетконга", стр. 21.

3. Galula, стр. 124.

4. Джон Маркс, "Поиск маньчжурского кандидата: ЦРУ и управление сознанием", Time Books, 1979, стр. 131.

5. Там же, стр. 132.

6. Там же, стр. 132.

7. В 1967-1969 годах полковник Дуглас Диллард руководил операциями "Феникса" в IV корпусе. Диллард сказал: "Я стал крупным строительным магнатом в Дельте, это было побочное направление моего бизнеса в Фениксе". Помимо того, что он выделил по 15 000 долларов каждому начальнику округа на строительство Окружных центров разведки и координации операций (DIOCC), он сотрудничал с ЦРУ в строительстве "этих маленьких тюрем, как я их называю, которые на самом деле были центрами допросов". Как вспоминал Диллард: "Управление прислало пожилого джентльмена из Мэриленда, который был подрядчиком. Его работа в Дельте... заключалась в строительстве этих центров допросов. Работу выполняла компания Pacific Architects and Engineers, но этот парень был сотрудником Управления. Я помню, как зашел в один из этих центров, который мы построили в Чаудуке, там было несколько монахов. К их ногам были прикованы стальные цепи, чтобы они не сбежали".

8. В Агентстве международного развития Госдепартамента США (АМР) есть Управление общественной безопасности, сформированное в основном из бывших полицейских и сотрудников исправительных учреждений, которые консультировали иностранные полицейские департаменты.

9. См. главу 15: Шпион, который стал конгрессменом.

10. Генерал-майор Джозеф МакКристиан, "Роль военной разведки в 1965-1967 г.г.", Министерство армии США, Вашингтон, округ Колумбия, 1974.

11. Там же, стр. 71.

12. Там же, стр. 26.

13. Дэвид Паллистер, "Как США отправили 12 млрд. долларов наличными в Ирак. И наблюдали, как они исчезают", Гардиан, 7 февраля 2007 года.

14. Как пишет Ананд Гопал в книге "Нет хороших людей среди живых": "Военная база в такой стране, как Афганистан, - это еще и паутина взаимоотношений, центр местной экономики и ключевой игрок в политической экосистеме. Разгадайте, как появилась (американская база в Кандагаре), и вы начнете понимать, как война вернулась в Майванд". стр. 107. Майванд - это район и деревня в провинции Кандагар.

15. PRU (провинциальное разведывательное подразделение) - это новое название, данное в 1966 году контртеррористическим группам ЦРУ.

16. Эбби Хоффман и др. были лидерами движения против войны во Вьетнаме.

17. Цифровое обозначение MOS для офицеров армейской контрразведки - 9666.

18. "Феникс" также называли вьетнамскими словами "фэнхуан".

19. Персонал "Феникса" укомплектовывал провинциальные (PIOCC) и окружные (DIOCC) центры координации разведки и операций.

20. CORDS, отдел гражданских операций и революционного развития в MACV, руководил "умиротворением".

21. Выдавая себя за сотрудника Госдепартамента по контролю за наркотиками в Иране, Ахерн, который на самом деле был начальником отделения ЦРУ, стал одним из 52 американцев, взятых в заложники в Тегеране в 1979 году.

22. Влюбленный в Уильяма Колби, Ванн был разоблачен как насильник в книге Нила Шихана "Ярко сияющая ложь".

 

Глава 5

1. Джон Барри, "Секреты перебежчика", Newsweek, 2 марта 2003 года.

2. Будучи аспирантом Гарварда, Мойар написал мне в 1992 году. Он сказал, что моя книга "Феникс" "очень информативна" и умолял меня направить его к офицерам ЦРУ, у которых я брал интервью. Почувствовав обман, я согласился, но только при условии, что он признает, что основывал свое исследование на моем. Затем Мойар обратился к моим источникам и сказал - как позже рассказал мне один из них - "Сейчас у вас есть шанс надуть Валентайна". Не удовлетворившись тем, что обокрал меня, он оклеветал меня в своей диссертации. Он получил первое место на историческом факультете Гарварда; Гарвард, в конце концов, является опорой имперской военной машины.

3. Ричард Оппель-младший и Абдул Вахид Вафа, "Афганские следователи говорят, что американские войска пытались скрыть улики в неудачном рейде", 5 апреля 2010 г.

4. Ананд Гопал, "Нет хороших людей среди живых: Америка, Талибан и война глазами афганцев", Metropolitan Books/Henry Holt & Company, 2013, стр. 110-117.

5. Джон Барри и Майкл Херш, "Пентагон может разместить в Ираке группы убийц и похитителей под руководством спецназа", 7 января 2005 года.

6. Джейсон Дитц, "Отчет Пентагона: афганские жертвы среди гражданского населения достигли 'рекордного уровня', Конгресс предупреждает, что в ситуации с безопасностью 'доминирует' устойчивый Талибан", Antiwar.com, 17 июня 2016 г.

7. David Galula, Counter-Insurgency Warfare: Theory and Practice, стр. 124.

8. http://watson.brown.edu/costsofwar/costs/human/civilians/afghan.

9. Надия Хомами, "Афганский президент: у меня нет проблем с замечанием Кэмерона о коррупции", Гардиан, 12 мая 2016 г.

10. Крейг Мюррей, "Как протест против пыток погубил карьеру", Consortium News, 26 октября 2009 года.

11. "США отказывают во въезде бывшему послу Великобритании Крейгу Мюррею", Global Research, 12 сентября 2016 года.

12. Нгуен Нгок Хуэй и Стивен Б Янг, Понимание Вьетнама, Информационная служба ДПК, Нидерланды, 1982, с. 168-70.

 

Глава 6

1. Дж. Макс Робинс, "Военных стажеров выгнали из CNN, NPR: Как армейские офицеры попали в новостной бизнес?", TV Guide, 15-21 апреля 2000 года.

2. Дэниел Насоу, "В результате нападения талибов-смертников погибли агенты ЦРУ на американской заставе в Афганистане", Гардиан, 31 декабря 2009 года.

3. Джоби Уоррик и Памела Констебл, "База ЦРУ, атакованная в Афганистане, координировала авиаудары против Аль-Каиды и Талибана", Вашингтон пост, 1 января 2010 г.

4. Джером Старки, "Западные войска обвиняются в казни 10 афганских гражданских лиц, включая детей", The Times, 31 декабря 2009 года.

5. Роберт Пэрри, "Глобальная грязная война Буша", Consortium News, 1 октября 2007 года.

6. См. предыдущую статью о вьетнамских учителях, ложно обвиненных и внесенных в черный список "Феникса".

7. "Смертоносный взрыв смертника поражает афганский комплекс", Аль-Джазира Афганистан, 16 января 2016 г.

8. Аббревиатуры сбивают с толку, я знаю, но не я их придумал. Просто чтобы уточнить, команды RD были частью общей программы RDC, которая также обучала сотрудников PRU и Census Grievance (еще предстоит объяснить) ЦРУ.

9. The Herald Tribune, 21 октября 1965 г.

10. Том Ахерн, Рассекреченный Вьетнам: ЦРУ и противоповстанческая деятельность, Издательство университета Кентукки, 2009.

11. Повстанцы называли себя Вьетминь, но в начале 1950-х годов, пытаясь заклеймить их в западном сознании, сотрудник ЦРУ Эд Лансдейл переименовал их во Вьетконг (Конг - коммунист). Подобно тому, как американская пресса единообразно называла Китайскую Народную Республику "Красным Китаем", впоследствии она стала называть вьетнамских повстанцев уничижительно "ВК" в качестве формы психологической войны, направленной против американской общественности.

12. Команды по рассмотрению жалоб на перепись были основным способом связи главного агента с субагентами в деревне - якобы путем создания секретного средства (обычно переносной хижины) для гражданских лиц, чтобы пожаловаться на правительство. В ГВП этот элемент по работе с жалобами на перепись имеется в составе разведывательного подразделения.

13. О Чиеу Хой подробно говорится в следующей главе.

14. Thomas Thayer, A Systems Analysis of the Vietnam War 1965-1972, Vol. 10: Pacification and Civil Affairs (Washington D.C.: Office of the Assistant Secretary of Defense, 1975), pp. 40-43.

15. Филип Рукер и Роберт Коста, "Трамп сомневается в необходимости НАТО, обрисовывает внешнюю политику без вмешательства", Вашингтон пост, 21 марта 2016 года.

16. Дахра Джамейл "За пределами зеленой зоны: сообщения от журналиста без сопровождения в оккупированном Ираке", Haymarket Books, 2008.

 

Глава 7

1. Элизабет Бумиллер, "Гейтс говорит, что Талибан должен занять законную роль в Афганистане", "Нью-Йорк таймс", 22 января 2010 г.

2. Кристен Чик, "Генерал Маккристал: Талибан может стать частью решения проблемы в Афганистане", Christian Science Monitor, 25 января 2010 г.

3. "Пока нет решения по предложению о переговорах: Талибан", The Jakarta Post, 30 января 2010 г.

4. См. Дуглас Валентайн, "Афганская 'грязная война' обостряется".

5. Род Нордланд, "Lacking Money and Leadership, Push for Taliban Defectors Stalls", International New York Times, 6 сентября 2010 г.

6. http://www.af.undp.org/content/afghanistan/en/home/operations/projects/crisis_prevention_and_recovery/aprp.html

7. В 1999 году, когда мир всерьез перешел на цифровые технологии, USIA было переименовано в Совет управляющих по вопросам вещания.

8. Сентябрь 7, 2010 https://www.atu.edu/research/ProfessionalDevelopmentGrants/09-10/Woods_Final_Report.pdf

9. Там же.

10. Крис Хеджес, "Перебежчики ссылаются на иракскую подготовку к терроризму", Нью-Йорк таймс, 8 ноября 2001 года.

 

Глава 8

1. Манни Фернандес, Ричард Перес-Пена и Джона Энгель Бромвич, "Пять офицеров Далласа были убиты в качестве расплаты, говорит начальник полиции", 8 июля 2016 года.

2. Джон Кинг и Брайан Тодд, "Армитедж признает, что слил информацию о личности Плейм", CNN, 8 сентября 2006 года.

3. "Производство опиума в Афганистане выросло в 40 раз с момента вторжения США и НАТО", teleSUR, 31 августа 2016 года: см. https://www.mintpressnews.com/afghan-opium-production-40-times-higher-sinceus-nato-invasion/219974/.

4. Джессика Донати, "Число жертв среди мирного населения Афганистана увеличилось в 2013 году по мере усиления войны: ООН", Рейтер, 8 февраля 2014 года.

5. Роберт Бернс, "В докладе Пентагона говорится, что афганцы чувствуют себя менее защищенными", Ассошиэйтед Пресс, 17 июня 2016 г.

 

Глава 9

1. Получено 10 февраля 2016 г., с сайта http://centreua.org/en/team/445/, цитируется в Крис де Плоэг, Украина под перекрестным огнем, Clarity Press, Inc., 2017.

2. Р. Олеарчик, (2013, 14 декабря). Украина: Внутри лагеря протеста сторонников ЕС. Retrieved from http://blogs.ft.com/beyond-brics/2013/12/14/ukraine-inside-the-pro-eu-protest-camp/?Authorised=false, цитируется в de Ploeg, Ukraine in the Crossfire.

3. Цитата: de Ploeg, Ukraine in the Crossfire.

4. Стивен Лендман, ред., Flashpoint in Ukraine: How the US Drive for Hegemony Risks World War III, Atlanta, Clarity Press, 2014.

5. Эмон Джаверс, "Почему Twitter решил сразиться с ЦРУ", CNBC, 13 мая 2016 г.

6. См. главу 4: Систематический сбор разведданных.

7. http://fas.org/irp/dni/icd/icd-304-2008.pdf

8. Джошуа Кук, "Эксклюзив: разоблачитель ФБР и учитель разоблачают исламское движение Гюлена, проникающее в США через чартерные школы", Truth in Media, 28 июля 2014 г.

9. http://www.ancreport.com/documentary/decades-of-deception/

 

Глава 10

1. Дуглас Валентайн, "Шпион, который мог бы стать конгрессменом", Counterpunch.

2. Интервью в документальном фильме: Война за демократию (2007), режиссер Джон Пилгер. Смотрите онлайн на сайте: https://johnpilger.com/videos/the-war-on-democracy.

3 "SWORD занимается 'отвратительной' войной", The Toledo Blade, 1 января 1987 г., стр. 27.

4. В "Программе Феникс" вы найдете мое полное интервью с Греггом.

5. Дэвид Корн и Майкл Исикофф, Высокомерие: внутренняя история раскрутки, скандала и продажи войны в Ираке.

6. Барри, "Пентагон может создать группы убийц во главе со спецназом", 7 января 2005 года.

7. Том Лассетер и Яссер Салихи, "Суннитские мужчины в Багдаде стали мишенью для нападавших в полицейской форме", Knight Ridder Newspapers, 27 июня 2005 года.

8. http://brusselstribunal.org/IraqUNHRC.htm

 

Глава 11

1. Майкл Калдероне, "CNN удаляет репортера Диану Магнай из Газы в Израиле после 'мерзкого' твита", The Huffington Post, http://www.huffingtonpost.com/2014/07/18/cnn-diana-magnay-israelgaza_n_5598866.html.

2. SOD теперь известен как Отдел специальных мероприятий.

3. Ахерн работал под прикрытием в качестве сотрудника посольства по контролю за наркотиками.

4. Интервью с Дэвидом Уипплом.

5. Питер Дейл Скотт, "Норт, Иран-контрас и проект Судного дня: оригинальное прикрытие Конгрессом непрерывного правительственного планирования", Азиатско-Тихоокеанский журнал, 21 февраля 2011 года, цитата из газеты "Майами Геральд" от 5 июля 1987 года. Скотт первоначально опубликовал статью в 1989 году под названием "На север без Норта: Буш, контртерроризм и продолжение тайной власти" http://apjjf.org/2011/9/8/Peter-Dale-Scott/3491/article.html.

6. Там же. Майами Геральд, 5 июля 1987 года.

7. Там же.

8. Там же.

9. Там же.

10. Там же.

11. Майкл МакКлинток, Инструменты государственного управления: партизанские войны США, противоповстанческая деятельность, борьба с терроризмом, 1940-1990, стр. 306.

12. Гай Тейлор, "ЦРУ начинает работу с новым киберуправлением, масштабной внутренней реорганизацией", Washington Times, 1 октября 2015 г.

13. Там же.

 

Глава 12

1. Дуглас Кларк Киндер и Уильям О. Уолкер III, "Стабильная сила в шторм: Гарри Дж. Анслингер и наркополитика Соединенных Штатов, 1930-1962 гг."

2. Интимные подробности программы MKULTRA см. в моей статье "Секс и наркотики и ЦРУ"; о том, как предстоящее разоблачение роли ФБН в предоставлении убежищ для незаконных внутренних операций ЦРУ способствовало ликвидации ФБН и его возрождению в качестве BNDD, см. в статье "Сила волка".

3. Charlie Siragusa with Robert Wiedrich, On The Trail of the Poppy: Behind The Mask of the Mafia, Prentice Hall Inc., New Jersey, p. 108.

4. 30 января 1967 г. Меморандум для записи, составленный доктором Сиднеем Готлибом, доступен в коллекции Дугласа Валентайна в Архиве национальной безопасности.

5. Доклад президенту Комиссии по деятельности ЦРУ в Соединенных Штатах, GPO, Вашингтон, округ Колумбия, июнь 1975 г., стр. 232-4.

6. Adrian Swain, The Time of My Life: Memoirs Of A Government Agent From Pearl Harbor To The Golden Triangle, Axelrod Publishing, Tampa, 1995, p. 465.

7. Ibid, p. 467.

8. Том Триподи и Джозеф П. ДеСарио, Крестовый поход: под прикрытием против мафии и КГБ, Brassey's, Вашингтон, округ Колумбия, 1993, стр. 179.

9. Alfred W. McCoy, The Politics of Heroin: CIA Complicity in the Global Drug Trade, Lawrence Hill Books, Brooklyn, 1991, p. 249.

10. Письмо Конейна президенту Харпер Роу Уинтропу Ноултону, 10 октября 1972 года. См. Douglas Valentine, "Will The Real Daniel Ellsberg Please Stand Up".

11. Специальные агенты Уильям Логай и Роберт Меделл - Эндрю Тартальино, заместителю директора по оперативной работе, "Проект BUNCIN - оперативный план", 2 ноября 1972 года, стр. 2.

12. Там же, стр. 3.

13. Лу Конейн направил меня к Меделю, а Тулли Акампора - к Логаю.

14. Филлип Р Смит, исполняющий обязанности заместителя помощника администратора по разведке, - Джорджу М Белку, исполняющему обязанности помощника администратора по разведке, 19 июля 1973 года, "DEACON I: Сеть тайных операций Управления по борьбе с наркотиками (SEC-SI-73-2506)", стр. 2.

15. См. Кокберн и Сент-Клер, "Тайные убийцы ЦРУ", Counterpunch, 19 декабря 2014 г. http://www.counterpunch.org/2014/12/19/thecias-secret-killers/.

16. Интервью с инспектором УБН Мортимером Бенджамином.

17. Джек Андерсон и Л. Уиттен, Boston Globe, 3 октября 1977 года.

18. Дэниел П. Кейси, помощник администратора по вопросам правоприменения, - Питеру Б. Бенсингеру, администратору, по поводу: Центральное разведывательное управление.

19. Питер Дейл Скотт и Джонатан Маршалл, Кокаиновая политика: наркотики, армии и ЦРУ в Центральной Америке, Беркли: U. of CA Press, 1991, pp. x-xi.

20. Кокаиновая политика, стр. 28.

21. Комитет Сената по международным операциям, Подкомитет по терроризму, наркотикам и международным операциям, Наркотики, правоприменение и внешняя политика, 100-й Конгресс, 2-я сессия, GPO, Вашингтон, округ Колумбия, 1989, с. 135.

22. Интервью с Робертом Боннером.

23. Джон Шиффман и Кристина Кук, "США поручает агентам скрывать программу, используемую для расследования действий американцев", Рейтер, 5 августа 2013 г.

 

Глава 13

1. Аллан Нэрн, "Исповедь офицера 'Эскадрона смерти'", The Progressive, март 1986 года.

2. См. также статью "Военные преступления как политика".

3. TDY означает временное исполнение обязанностей.

4. Меос - это другое название хмонгов.

5. Колонка Карла Роуэна "Pressure Builds For Exposing Viet Nam Graft" была процитирована и приведена в письме сенатора Стюарта Саймингтона министру армии Стэнли Ресору от 21 ноября 1966 года.

6. Alfred W. McCoy, The Politics of Heroin: CIA Complicity in the Global Drug Trade, Lawrence Hill Books, Brooklyn, 1991, p. 226.

7. Нгуен Нгок Хуэй и Стивен Б Янг, Понимание Вьетнама, Информационная служба ДПК, Нидерланды, 1982, с. 139, 148.

8. The Illicit Traffic in Weapons and Drugs Across the United States-Mexican Border, 95th Cong., 1st session, January 12, 1977 , GPO, Washington, DC, 1977.

9. Генрик Крюгер, Великий героиновый переворот, Саут Энд Пресс, Бостон, 1980, стр. 178. См. также Джеймс Миллс, Подпольная империя: где преступность и правительства объединяются.

10. Программа "Феникс", с. 424.

11. Джон Шиффман и Кристина Кук, "США поручает агентам скрывать программу, используемую для расследования действий американцев", Рейтер, 5 августа 2013 г.

12. http://www.boilingfrogspost.com/2013/06/19/podcast-show-112-nsa-whistleblower-goes-on-record-reveals-new-information-namesculprits/

 

Глава 14

1. Michael B Kelley, "CONFIRMED: The DEA Struck A Deal With Mexico's Most Notorious Drug Cartel", Business Insider, 13 января 2014 г.

2. Киндер, "Стабильная сила", стр. 916. См. также Jonathan Marshall, "Opium and the Politics of Gangsterism in Nationalist China, 1927-1945".

3. Маршалл, "Гангстеризм", Бюллетень обеспокоенных азиатских ученых, июль-сентябрь 1976 г., стр. 29.

4. William O. Walker III, Opium and Foreign Policy: The Angle-American Search for Order in Asia, 1912-1954 The University of North Carolina Press, Chapel Hill and London, p. 78.

5. Кесвик во время Второй мировой войны руководил британским Управлением специальных операций (SOE) и предоставил бывшему агенту ФБН Гарланду Уильямсу учебные пособия, использовавшиеся для подготовки офицеров УСС.

6. Джилл Джоннес, "Пижоны, нарки и несбыточные мечты", Нью-Йорк: Scribner, 1996, p. 95.

7. Как объясняется на сайте Национального архива, "в январе 1917 года британские криптографы расшифровали телеграмму министра иностранных дел Германии Артура Циммермана послу Германии в Мексике фон Экхардту, в которой предлагалась территория Соединенных Штатов Мексике в обмен на присоединение к Германии. Это послание помогло втянуть Соединенные Штаты в войну и тем самым изменило ход истории" https://www.archives.gov/education/lessons/zimmermann/.

8. Эд Рид, "Любовница и мафия", Bantam, Нью-Йорк, 1972, стр. 42.

9. Там же, стр. 90.

10. Там же, стр. 90.

11. Там же, стр. 123.

12. Там же, стр. 129.

13. Питер Дейл Скотт, Глубинная политика и смерть Кеннеди, Издательство Калифорнийского университета, Беркли 1993, стр. 142.

14. William Howard Moore, The Kefauver Committee and the Politics of Crime 1950-1952, University of Missouri Press, 1974, p. 105.

 

Глава 15

1. Чавес против Мартинеса, 538 US 760 (2003).

2. "Джон Маккейн, военнопленный: рассказ от первого лица", US News and World Report, 28 января 2008 года.

3. Agence France-Presse, "US on Defensive as Reports of 'Secret Torture Flights' Pile Up", 2 декабря 2005 года.

4. Sydney H. Schanberg, "Why Has John McCain Blocked Info on MIAs?". The Nation, 18 сентября 2008 года.

5. Команды MACV были частью CORDS.

6. В состав CORDS входило одиннадцать отделов: Общественная безопасность; Умиротворение и координация безопасности; Региональные и народные силы; Феникс; Чиеу Хой; Псиоп; Беженцы; Общественное здравоохранение; Поддержка управления; Политические; и Развитие новой жизни.

7. Дон Люс, Заложники войны, Ресурсный центр Индокитая, 1973 год. Люс сделал то, на что не осмелился американский пресс-корпус: он расследовал тюремную систему правительства Южного Вьетнама. В апреле 1970 года он раскрыл историю о "тигриных клетках". Люс назвал Южный Вьетнам "тюремным режимом" и сказал, что "Феникс" был "микрокосмом" всесильного и порочного влияния США на вьетнамское общество. Он обвинил ЦРУ в деградации ценностей, которая позволила применять пытки, политические репрессии и убийства. Для Люса злоупотребления были не случайностью, а неотъемлемой частью системы. "Широкое применение пыток... можно объяснить допустимостью признания в качестве доказательства в суде", - сказал он, и отметил, что "'Феникс' был назван в честь всевидящей мифической птицы, которая избирательно выхватывает свою добычу - но методы этой операции какие угодно, только не избирательные. Для многих вьетнамцев программа 'Фэнхуан' является постоянной угрозой их жизни".

8. Дэвид Моралес, доверенный помощник начальника резидентуры Теда Шекли.

9. В 1971 году Джордж Вайсц руководил вьетконговским отделом резидентуры, который изучал отчеты "Феникса" и Специального отдела и скрывал лучших агентов по проникновению.

10. Ральф Джонсон, Программа "Феникс": запланированное убийство или законное управление конфликтом, Американский университет, Вашингтон, округ Колумбия, 1982.

11. Томас Гейст, "Министерство обороны США объявляет о развертывании войск в Йемене", Всемирный социалистический сайт, 9 мая 2016 года.

12 "Конечно, мы участвовали в убийствах", - сказал Чарли Йотерс, начальник оперативного отдела ЦРУ в I корпусе в 1970 году. "Именно для этого и были созданы PRU - для убийств. Я уверен, что это слово никогда не фигурировало ни в конспектах, ни в политических директивах, но как еще назвать целенаправленное убийство?"

13. Динь Туонг Ан, "Правда о Фениксе" (см. "Программа Феникс", стр. 217-220).

14. "Американские программы помощи во Вьетнаме" (Подкомитет по иностранным операциям и правительственной информации, Комитет по правительственным операциям, 15, 16, 19, 21 июля и 2 августа 1971 года); passim.

15. "Vietnam Policy and Prospects 1970" (Слушания в Комитете по международным отношениям, Сенат США, 17-20 февраля и 3, 14, 17, 19 марта 1970 года); passim.

16. Стратегия Колби была изложена в телеграмме Госдепартамента 024391 (17 февраля 1970 г.), в которой говорится: "Мы считаем, что линия вопросов, пытающихся установить, что программа 'Феникс' является программой убийств, [может быть] успешно пресечена путем повторных утверждений относительно политики США и Южного Вьетнама в сочетании с признанием случаев злоупотреблений".

17. Лидия ДеПиллис, "Каково это - пытать", Вашингтон пост, 11 декабря 2014 года.

18. Вспомните фотографию человека в капюшоне, стоящего по-христиански на ящике с вытянутыми руками и проводами, прикрепленными к его гениталиям и пальцам в тюрьме Абу-Грейб.

19. "Американские программы помощи во Вьетнаме"; passim.

20. Дженнифер Ван Берген и Дуглас Валентайн, "Опасный мир административных задержаний", Case Western Reserve Journal of International Law, том 37, выпуск 2, 2006.

21. Там же.

22. Боб Вудворд, "Маска: секретные войны ЦРУ, 1981-1987 гг".

23. Joseph Persico, Casey: The Lives and Secrets of William J. Casey: from the OSS to the CIA, p 276.

24. Там же, стр. 276.

25. Там же, стр. 277.

26. "Тайные войны ЦРУ", отрывки из выступления Джона Стоквелла. http://www.serendipity.li/cia/stock1.html.

27. Там же.

28. Боб Вудворд, "Маска: секретные войны ЦРУ, 1981-1987 гг.", стр. 171.

29. Веб-сайт On The Issues (2010) http://www.ontheissues.org/International/Rob_Simmons_Homeland_Security.htm

30. Интервью со Смитом и Диксоном: http://www.democraticunderground.com/discuss/duboard.php?az=view_all&address=143x3992.

 

Глава 16

1. "Афганистан: кризис безнаказанности: Роль Пакистана, России и Ирана в разжигании гражданской войны", Human Rights Watch, июль 2001 года.

2. Я привел цитату из этого источника в своей статье в Counterpunch "Открытое письмо генерал-майору Брюсу Лоулору".

3. Мэттью Харвуд и Ян Стэнли, "Американские военные технологии пришли в вашу местную полицию", The Nation, 19 мая 2016 г.

4. http://www.dkv.columbia.edu/demo/ethics-in-america/site/war_stories/participants.html

5. Ал Сантоли, Все, что у нас было: устная история войны во Вьетнаме, 1985.

6. Сеймур М. Херш, "Связь с Каддафи", "Нью-Йорк таймс", 14 июня 1981 года. Лумис в 1976 году перешел на работу под прикрытием компании по производству самолетов на Дальнем Востоке как части готовой контртеррористической сети ЦРУ.

7. Джорджи-Энн Гейер, "Наемные убийцы ЦРУ", True magazine, 1970.

8. Робин Мур упомянул этот карточный фокус в своей книге 1966 года "Команда страны". В книге рассказывается о Майке Форрестере, частнике, которого прогнали с Кубы, а затем он купил каучуковую плантацию в выдуманном Митуяне. ЦРУ просит Форрестера купить местный урожай мака, прежде чем коммунисты смогут захватить его и продать мафии. Форрестер соглашается на эту работу после того, как ЦРУ обещает продать опиум американским фармацевтическим компаниям. Он оставляет себе половину прибыли, чтобы поддерживать свою частную армию "на плаву". Форрестер покупает урожай у племенного вождя, похожего на настоящего вождя в Хоуэй-Сае, Лаос, недалеко от места, где у ЦРУ была база 118А, о которой я упоминал в главе 2. Он берет с собой пресс, поставленный ЦРУ, чтобы спрессовать опиум в кирпичи. Мстительные МитКомы приходят на его плантацию, но там их поджидает команда, которой руководит офицер ЦРУ по имени "Скотт", работающий под прикрытием в USIS. Когда Скотт встречается с Форрестером, он достает колоду карт. Каждая карта черная "с отвратительным белым глазом в центре". Как объясняет Скотт, USIS напечатала 20 000 таких карт во Вьетнаме. "Когда мы узнавали, кто является агентами коммунистов в городе или деревне, мы убивали их и помещали этот глаз на тело", - весело объясняет Скотт.

9. Майкл Ледин, The National Review Online, 1 октября 2001 года.

10. Каспер Уайнбергер, Роберт Макфарлейн, Эллиотт Абрамс, Клэр Э. Джордж, Дуэйн Р. Клэрридж и Алан Д. Файерс мл.

11. Дэвид Джонстон, "Буш помиловал 6 человек по делу Ирана, отменив суд над Вайнбергером; прокурор утверждает, что это 'прикрытие', основанием является дневник Буша", Нью-Йорк таймс, 25 декабря 1992 года.

12. Вашингтон пост, "Национальная безопасность борется за достижение целей", 7 сентября 2003 года.

 

Глава 17

1. На сайте Министерства внутренней безопасности говорится, что угроза терроризма - это "постоянное состояние".

2. Тревор Ааронсон, "The Sting", The Intercept, 16 марта 2015 года.

3. С октября 2012 года ответственность за нейтрализацию разоблачителей возложена на директора Национальной разведки.

4. Тимоти Б. Ли, "Вот все, что мы знаем о PRISM на сегодняшний день", Вашингтон пост, 12 июня 2013 года.

5. Джей Стэнли, "Индустриальный комплекс слежки: как американское правительство заставляет бизнес и частных лиц строить общество слежки", ACLU, август 2004 года.

6. О том, как резюме Брюса Лоулора скрывает его службу в ЦРУ, см. в предыдущей статье.

7. Матт Апуццо и Адам Голдман, "Как бывший сотрудник ЦРУ превратил полицию Нью-Йорка в шпионский центр", Business Insider, 6 сентября 2013 г.

8. Там же.

9. В июле 2016 года портье отеля в Огайо обвинил мусульманина в присяге на верность ИГИЛ. Полицейские арестовали его. Но он никогда этого не делал. Он находился в США на лечении. "США извиняются за 'досадный инцидент' с арабским мужчиной в Огайо", CBS News, 4 июля 2016 года.

10. Герб Браун, "Калифорнийская программа офицера по связям с террористами, созданная по образцу общенациональной", Калифорнийская ассоциация офицеров по поддержанию мира, 27 октября 2014 года.

11. Бо Ходай, "Инакомыслие или террор: как национальный контртеррористический аппарат в партнерстве с корпоративной Америкой ополчился на 'Оккупай Уолл-стрит'", Центр СМИ и демократии, май 2013 года. Дарвин Бонд Грэм, "Сотрудники контртеррористической службы помогали отслеживать протестующих Black Lives Matter", East Bay Express, 15 апреля 2015 года.

12. Наоми ЛаЧенс, "После стрельбы в Далласе полиция арестовывает людей за критику полицейских в Facebook и Twitter", 12 июля 2016 г.

13. Редакционная группа "Counter Current News", "Растет оппозиция законопроекту, который предусматривает тюремное заключение и штрафы для протестующих, носящих маски и капюшоны", 4 февраля 2015 г.

14. Дон Мур, "Человек, закрывший тюрьму Абу-Грейб, рассказывает об условиях в Ираке", War Tales online.

15. Vietnam Policy and Prospects 1970 (Hearings Before The Committee On Foreign Relations, U.S. Senate, February 17-20, March 3, 14, 17, 19, 970), Statement for the Record On The Security Aspects of Pacification And Development by Ambassador William E. Colby.

16. Грэм Маккуин, Атаки сибирской язвы в 2001 году, Clarity Press, 2014.

17. Боб Вудворд, "ЦРУ велели сделать 'все необходимое', чтобы убить бен Ладена", Вашингтон пост, 21 октября 2001 года.

18. Мэттью Ротшильд, "Больше антивоенных активистов попали в список невыездных," The Progressive, 16 октября 2002 года. См. также новостной отчет компании Unisys, Блю Белл, штат Пенсильвания, 19 августа 2002 г.

19. Дэвид Файерстоун и Элизабет Беккер, "Следы террора: план реорганизации; руководство палаты представителей подчиняется президенту в вопросе о департаменте безопасности", Нью-Йорк таймс, 19 января 2002 года.

20. Бамфорд, Джеймс, "Сохраняйте независимость ЦРУ", 24 октября 2002 г., USA Today.

21. Комитет Сената по международным отношениям: Камбоджа, отчет сотрудников за май 1970 года, стр. 5.

22. "Президентский законодательный указ об административном задержании и судебном разбирательстве" (телеграмма Госдепартамента 050556Z, январь 1973 года, посол Эллсворт Банкер).

23. Генеральный прокурор Джон Эшкрофт, Подготовленное выступление на конференции мэров США, 25 октября 2001 года.

 

Глава 18

1. Сеймур Херш, "Движущиеся цели: повторит ли план борьбы с повстанцами в Ираке ошибки Вьетнама?", The New Yorker, 15 декабря 2003 года. Партия баасистов, в частности, ушла в "подполье" только после вторжения США, специально для того, чтобы избежать покушений.

2. Джулиан Боргер, "Израиль обучает американские отряды убийц в Ираке", 8 декабря 2003 года, Guardian.

3. Дуглас Валентайн, "Антивоенные репортажи о государстве национальной безопасности", 8 февраля 2010 года, LewRockwell.com

4. См. статью "Программа 'Феникс', Сонгми и 'тигриные клетки'" на сайте http://whale.to/b/ph2.html и соответствующие отрывки из моей книги "Программа Феникс".

5. Как и в случае с коммунистической инфраструктурой Вьетконга в Южном Вьетнаме, США присвоили себе божественное право уничтожить лидеров партии Баас вместе с их семьями и друзьями. Это казалось несправедливым по отношению к членам партии Баас, на руках подавляющего большинства которых не было американской крови. Как и их вьетнамские коллеги в деревне Тхуонг Кса, иракцы, пережившие американскую кампанию "шок и трепет" и не затерроризированные массовыми репрессиями ЦРУ и полиции, которые последовали за ней, продолжают сопротивляться. По сообщениям, некоторые из них заключили союзы с ИГИЛ или даже присоединились к нему. См. Дина аль-Шибиб, "Где сегодня находится иракская партия Баас?". Al Arabiya News, пятница, 21 августа 2015 года.

6. ИГИЛ, как сообщается, одевает свои отряды в черное.

7. Грегори Л. Вистика, "Одна ужасная ночь в Тханьфонге", Нью-Йорк таймс, 25 апреля 2001 года.

8. Феникс Фунхуан: запланированное убийство или законное управление конфликтом?, Американский университет, Вашингтон, 1982, стр. 5.

9. Peer DeSilva, Sub Rosa, New York Times Books, New York, 1978, p. 249.

10. Антони Герберт, Солдат, Holt Rinehart & Winston, Нью-Йорк, 1973, стр. 105-106.

11. В целом, морская пехота поддерживала "Феникс" в I корпусе, спецназ - во II корпусе, а армия США - во II корпусе.

12. Грегори Вистика, Образование лейтенанта Керри, Thomas Dunne Books, 2003, стр. 71.

13. Там же, стр. 75.

14. Грегори Л. Вистика, "Одна ужасная ночь в Тханьфонге", Нью-Йорк таймс, 25 апреля 2001 года.

15. Из песни "Born in the USA" Брюса Спрингфилда.

16. Омерта также применяется при работе с секретной информацией ЦРУ. Она буквально означает "мужественность" и обозначает идею, что человек сам справляется со своими проблемами без помощи законных органов.

17. Патрик Мартин, "Студенты Новой школы требуют отстранения Керри из-за злодеяний войны во Вьетнаме", World Socialist Web Site, 14 мая 2001 года.

18. Там же.

19. Дэвид Хэкворт, "Ужас, который никогда не исчезнет", King Features Syndicate, 1 мая 2001 года.

20. Джек Валенти, "Убийство гражданских лиц входит в обязанности войны", LA Times, 8 мая 2001 года.

21. Патрик Мартин, "Студенты Новой школы требуют отстранения Керри из-за злодеяний войны во Вьетнаме", Всемирный социалистический веб-сайт, 14 мая 2001 года.

22. ЛеМойн командовал PRU "Дельта" во время миссии Керри в Тханьфонг.

23. Государственный департамент США, Круглый стол для СМИ, Американский опыт в Юго-Восточной Азии, 1946-1975, 29 сентября 2010 года.

24. Следует отметить, что МТБЮ оправдал Слободана Милошевича в своем решении, осудившем бывшего президента боснийских сербов Радована Караджича за военные преступления. См. Алекс Уилкоксон, "The Exoneration of Milosovic: The CTY's Surprise Ruling," Counterpunch, 1 августа 2016 года, http://www.counterpunch.org/2016/08/01/the-exoneration-of-milosevic-the-ictys-surprise-ruling/.

 

Глава 20

1. Дебора Дэвис, Кэтрин Великая: Кэтрин Грэм и "Вашингтон пост" (1979).

2. Джефф Стайн, "Исламская группа - прикрытие ЦРУ, говорит бывший глава турецкой разведки", Вашингтон пост, 5 января 2011 года.

3. Тим Аранго и Бен Хаббард, "Турция преследует клирика, живущего в США, которого обвиняют как организатора переворота", Нью-Йорк таймс, 19 июля 2016 г.

4. Уильям С. Линд, полковник Кит Найтингейл (США), капитан Джон Ф. Шмитт (КМП США), полковник Джозеф В. Саттон (США) и подполковник Гэри И. Уилсон (КМП США), "Меняющееся лицо войны: в четвертое поколение", Бюллетень Корпуса морской пехоты, 1989.

 

Глава 21

1. Высказывания президента в обращении к нации о пути вперед в Афганистане и Пакистане, 1 декабря 2009 года.

2. Питер Бейкер, "How Obama Came to Plan for 'Surge' in Afghanistan", International New York Times, 5 декабря 2009 года.

3. Марджори Кон, "40 лет спустя война во Вьетнаме продолжается для жертв агента Оранж", Counterpunch, 17 декабря 2015 г.

4. T. Ахерн, Рассекреченный Вьетнам: ЦРУ и противоповстанческая деятельность, Издательство университета Кентукки, 2010, стр. 64.

5. Там же, стр. 132.

6. Le Nouvel Observateur, Париж, 15-21 января 1998 года.

7. Рахул Махаджан, FAIR, 1 ноября 2001 года.

8. Роберт Каган, "Обама показывает, что он извлек уроки из начального мирового сопротивления", Вашингтон пост, 13 декабря 2009 года.

9. "Выступление президента на вручении Нобелевской премии мира", Белый дом, офис пресс-секретаря, 10 декабря 2009 года.

10. Галула, стр. 95.

11. Томас и Барри, "Переосмысление", Newsweek, 6 ноября 2009 года.

12. Джошуа Партлоу и Джули Тейт, "2 афганца заявляют о злоупотреблениях на американском объекте", Вашингтон Пост, 28 ноября 2009 г.

13. Пол фон Зильбауэр, "Армия изучит убийство спецназа", Международная Нью-Йорк таймс, 17 сентября 2007 года.

14. Кайл Дж. Коснер, "Солдат спецназа получил Серебряную звезду за героизм в Афганистане", 2 февраля 2007 года, http://www.army.mil.

15. Anand Gopal, Нет хороших людей среди живых: Америка, Талибан и война глазами афганцев, Metropolitan Books/Henry Holt & Company, 2013, стр. 122.

16. Джеймс Миллс, Подпольная империя: где преступность и правительства объединяются, Doubleday, 1986, p. 780.

17. Кристофер Роббинс, Воздушная Америка, Avon Books, Нью-Йорк, 1985, стр. 242.

18. Дэвид Корн, "Белокурый призрак: Тед Шекли и крестовые походы ЦРУ", Саймон и Шустер, Нью-Йорк, 1994, стр. 300.

19. Нет хороших людей, стр. 113-114.

20. Гриф Витте, "Талибан создает тщательно продуманное теневое правительство в Афганистане", Вашингтон пост, 8 декабря 2009 г.

21. Джон Кук, "Советник", Дорранс, Филадельфия, штат Пенсильвания, 1973, стр. 208.

22. Сами Рамадани, "Обман о вторжении в Ирак все больше формирует освещение оккупации", Гардиан, 8 февраля 2006 года.

 

Глава 22

1. Мишель Чоссудовский, "Война в Афганистане - это "ресурсная война", обусловленная прибылью", GlobalResearch, 25 июля 2015 года.

 

Глава 24

1. Эрик Шмидт, "C.I.A. Said to Aid in Steering Arms to Syrian Opposition", Нью-Йорк таймс, 21 июня 2012 г.

2. Кларенс Уильямс и Мория Балингит, "ЦРУ оставило взрывчатые вещества в школьном автобусе в Лаудуне после учений", Вашингтон пост, 31 марта 2016 года.

3. Рон Зюскинд, "Вера, уверенность и президентство Джорджа Буша", Журнал Нью-Йорк таймс, 17 октября 2004 года.

4. Уолтер Пинкус, "Молчание четырех подозреваемых в терроризме создает дилемму для ФБР", Вашингтон пост, 21 октября 2001 года.

5. Там же.

6. Майкл Ледин, The National Review Online, 1 октября 2001 года.

7. Джеки Сало, "Страх американцев перед терроризмом достиг максимума с 11 сентября, по данным нового опроса", International Business Times, 10 декабря 2015 г.

8. О предполагаемых размерах истеблишмента 35 с лишним лет назад см. Бертрам Гросс, Дружественный фашизм: новое лицо власти в Америке, South End Press, 1980.

 

 

 

СОКРАЩЕНИЯ

 

ACLU: Американский союз гражданских свобод

BPP: Пограничная патрульная полиция (Таиланд)

CNC: Центр по борьбе с наркотиками

AFIO: Ассоциация бывших офицеров разведки

ARVN: Армия Республики Вьетнам

ARPANET: Сеть Агентства передовых исследовательских проектов

CI: Контрповстанческая деятельность или контрразведка

BNDD: Бюро по наркотикам и опасным препаратам (1968-1973)

BUNCIN: Сеть тайной разведки бюро по борьбе с наркотиками

ЦРУ: Центральное разведывательное управление

CORDS: Гражданские операции и революционное развитие

CT: Контртерроризм или борьба с терроризмом

КТЦ: Контртеррористический центр

CTT: Контртеррористическая группа

DEACON: Сеть тайных операций Управления по борьбе с наркотиками

DEASOG: Группа специальных операций Управления по борьбе с наркотиками

DHS: МВБ, Министерство внутренней безопасности

DIOCC: Окружной центр координации разведки и операций

FEMA: Федеральное агентство по управлению чрезвычайными ситуациями

ФБР: Федеральное бюро расследований

ФБН: Федеральное бюро по борьбе с наркотиками

FI: Внешняя разведка

GVN: Правительство Вьетнама

HUMINT: человеческая разведка

ICEX-SIDE: Координация и эксплуатация разведки – скрининг-допрос и задержание противника

IDIU: Межведомственная разведывательная группа

IGO: Разведывательная группа - операции

IOCC: Центр координации разведки и операций

МТГ: Международная террористическая группа

JTF-CS: Объединенная оперативная группа гражданской поддержки

КМТ: Гоминьдан

КОВПВ: Командование по оказанию военной помощи Вьетнаму

MIG: Группа военной разведки

MSS: Служба военной безопасности

НАТО: Организация Североатлантического договора

NED: НФД, Национальный фонд демократии

НЦД: Национальный центр допросов

NIO: Сотрудник по сбору оперативной информации о наркотиках

НФО: Национальный фронт освобождения

АНБ: Агентство национальной безопасности

СНБ: Совет национальной безопасности

NVA: ВНА, Армия Северного Вьетнама

УСС: Управление стратегических служб

PA: Главный агент

PA&E: Тихоокеанские архитекторы и инженеры

PAT: Группа политических действий

PHMIS: Информационная система управления Фунхуан

ПЦД: Провинциальный центр допросов

PICC: Координационный центр разведки провинции

PIOCC: Провинциальный центр координации разведки и операций

PRT: Провинциальная группа по восстановлению

PRU: Провинциальный разведывательный отряд

RD: Революционное развитие

RDC: Кадры революционного развития

RIU: Региональное разведывательное подразделение

SAD: Отдел специальных мероприятий

SIO: Офис стратегической разведки

SOA: Школа Америк

SOD: Отдел специальных операций

SIFU: Специальный разведывательный отряд

TIPS: Система информации и предупреждения терроризма

TLO: Сотрудник по связям с терроризмом

USAID: Агентство США по международному развитию

USIS: Информационная служба США

ВК: Вьетконг

ИВК: Инфраструктура Вьетконга

 

 

 

ИНДЕКС

 

A

Абрамс, Крейтон, генерал: 94, 99, 430

Абу-Грейб: 145, 272, 307, 429, 431

Абзуг, Белла, конгрессмен: 197, 265

Акампора, Туллий, полковник: 21, 22, 43-45, 189, 195, 425

Эйджи, Филипп: 137, 225, 267, 351, 353

Агент Оранж: 60, 359, 434

Ахерн, Томас: 85-87, 98, 109, 165, 359, 420, 421, 424, 434

Ахмед, Махмуд, генерал: 276

Эйр Америка: 134, 181, 210, 434

Аль-Абад, Хайдер Джавад Кадхим: 145

Аль-Асади, Аднан: 152

Аль-Балави, Хумам Халиль Абу-Мулай: 107

Олбрайт, Мадлен: 305, 360

Аль-Булани, Джавад: 152

Али, Мухаммед: 37

Центр пыток в Аль-Джадирии: 152

Аль-Либи, Ибн аш-Шейх: 274

Ан, Динь Туонг: 59, 64, 97, 110, 117, 325

Андерсон, Джек: 195, 426

Андерсон, Трой: 369

Энглтон, Джеймс Дж.: 44, 159, 161, 162, 182, 348

Анслингер, Гарри: 49, 178, 222, 223, 227, 228, 230, 356, 425

Апуццо, Мэтт: 298

Армитедж, Ричард: 125, 423

Артиме, Мануэль: 189, 190, 199

Эшкрофт, Джон: 291, 306, 432

B

Партия Баас: 322, 323, 432

Бэмфорд, Джеймс: 313, 431

Бандера, Степан: 137

Бэйн, Говард: 162-165

Баннистер, Джоан: 195

Барри, Джон: 88-94, 96-101, 150, 363, 364, 369, 420, 421, 424, 434

Бартелс, Джон: 191, 193, 195

Бартоны, Дэвид и Джейн: 256-260

Бауэр, Клайд: 134

Бе, Нгуен: 110

Белк, Джордж: 179, 193, 425

Бенсингер, Питер: 197, 198, 426

Бернстайн, Карл: 129, 345

Байден, Хантер: 132, 382

Байден, Джо: 404

Бен Ладен, Усама: 114, 165, 274, 276, 333, 358, 360, 400

Black Lives Matter: 216

Блэр, Джо: 146

Блитцер, Вольф: 413, 414

Блюменталь, Альфред: 227, 228

Болтен, Сеймур: 187-189, 191, 193, 197, 199, 202

Боннер, Роберт: 201, 426

Борденкирхер, Дональд: 307

Пограничная полиция: 370, 371

Боргер, Джулиан: 318, 432

Бойкин, Уильям, генерал: 378

Брэди, Эд: 126, 127

Бреннан, Джон: 155, 157, 170, 296

Брюэр, Роберт: 320

Брюстер, Дэниел, сенатор: 109, 327

Бжезинский, Збигнев: 358, 359

Брикхэм, Нельсон: 18, 20, 21, 23,25, 38, 58, 121, 159, 285, 295, 408

Браун, Ирвинг: 418

Бакли, Уильям: 165, 167, 351, 352

Бункер, Эллсворт, посол: 99, 183, 243, 313, 432

Бунтангяр, Наваб: 367

Берк, Терри: 201

Буш, Джордж Г. У.: 147, 197, 200

Буш, Джордж У.: 148, 201, 360, 363, 402

C

Кабрильо, Роберто: 200

Кэмп-Дэвидские соглашения: 165

Карлсон, Такер: 171, 412

Канеба, Сал: 189

Кань, Лю Тхи: 333, 338

Невидимая армия капитализма: 137

Кэрью, Барри: 194, 195

Кэри, Джерри: 192

Картер, Джимми: 162, 164, 165, 266, 268, 293, 358

Кейси, Чарльз: 210

Кейси, Дэниел: 197, 198, 426

Кейси, Уильям: 89, 165, 166, 167, 267-269, 429

Кастель, Стивен: 151, 152

Кастро, Фидель: 44, 179, 189, 417

Кастро, Рикардо: 208, 216

Центральный персонал прикрытия: 342

Центр UA: 129-132, 134, 140

Чафи, Джон Х., сенатор: 266, 267

Чалаби, Ахмед: 150, 151

Ченнел, Карл Спитц: 167

Чарльз, Бобби: 374

Шове, Хорхе Морено: 228

Чаварри, Рафаэль, капитан: 228

Чавес, Элиас: 194, 195, 427

Чавес, Уго: 201

Чейни, Дик: 113, 239, 263, 295, 407

Чиеу Хой: 25, 95, 111, 116, 120-122, 365, 422, 428

Чанг, Маргарет, доктор:227

Комитет Черча (The United States Senate Select Committee to Study Governmental Operations with Respect to Intelligence Activities, 1975): 27, 197, 270, 310, 345-6, 351, 417

Кларк, Рамзи: 158,

Клэрридж, Дуэйн: 167, 168, 311, 430

Кливер, Элдридж: 160

Клиффорд, Кларк: 109

Клинтон, Билл: 137, 239, 285, 293, 336, 402

Клинтон, Хиллари: 63, 91, 112, 131, 133, 137, 173, 215, 230, 360, 366, 375, 382, 387, 389, 391, 392, 395, 396, 404, 405, 408-413, 416

Кокберн, Александр: 12, 33, 425

Коффи, Рэй: 370, 371

Коэн, Дэвид: 298

COINTELPRO: 159, 219

Колби, Уильям: 5, 13, 17-22, 30, 40, 41, 44, 59, 60, 87, 92, 100, 111, 116, 134, 155, 161, 162, 188, 193, 199, 212, 253, 254, 261, 263, 270, 275, 281, 282, 285, 296, 337, 348, 372-374, 420, 428, 431

Совместимые левые: 31, 33, 34, 346, 352, 404

Конейн, Люсьен: 29-31, 33, 58, 118, 186-190, 193-196, 198, 199, 303, 373, 425

Констебл, Памела: 103, 421

Контрас: 26, 126, 146, 167, 168, 200, 201, 268

Contre Coup: 325, 326

Конайерс, Джон, конгрессмен: 265

Кук, Джон: 377, 434

Кук, Джошуа: 138, 423

Корн, Дэвид: 149, 424, 434

D

Дамрон, Джеймс, майор: 86, 87

Дэвис, Луис: 194, 195

Дебор, Ги: 32, 55, 133, 175, 230, 235, 305, 315, 355, 413

Дефау, Роберт: 180

Дефео, Майкл: 197

Делаграв, Долор: 227

Де Сильва, Пер: 327, 328, 332, 334, 432

Дик, Фред: 183, 199, 373

Дьем, Нго Динь: 82, 138, 187, 417

Ди Дженнаро, Джозеф: 191, 192, 202

Диллард, Дуглас, полковник: 319, 320, 327, 330, 332, 419

Диоген: 397

Директива 304: 135, 136, 142

Директорат по цифровым инновациям: 170

Грязная дюжина: 193, 198

Диксон, Уэллс: 272-274, 429

Донохью, Томас: 41, 42, 108, 121

Донован, Уильям: 178

Ду, Тьет Лун: 331

Ду Юэ-шэн: 222

Данг, Нгуен: 251

Дзу, Чыонг Динь: 254

E

Центр Восток-Запад: 118

Эйкенберри, Карл, посол: 91, 357

Элиот, Т. С.: 348

Эллсберг, Дэниел: 29-34, 161, 187, 281, 418, 425

Эмерсон, Глория: 26

Эндерс, Руди: 148, 164, 209, 285

Энгель, Ричард: 156

Предприятие: 167, 168, 268, 291

Эрдоган, премьер-министр: 138, 349, 350

Этциони, Амитаи: 112

Эванс, Джон: 180-182

око божие: 162

F

Фалькон, Альберто Сицилия: 213

Фейербах, Людвиг: 32

Фигерас, Хосе, президент: 196

Фицджеральд, Десмонд: 89, 180

Флорес, Том: 283, 284

Форд, Джеральд: 196, 197

Фраска, Дом: 242

свободная торговля: 132, 177, 178

Фриас, Ральф: 190

Фулчер, Стэн: 98, 100, 101, 113, 207, 208, 301, 367

Полный спектр доминирования: 112

Фуллер, Патрик: 184, 190, 192, 196

центр синтеза: 23, 65, 172, 215, 300-302, 312

G

Галтунг, Йохан: 9, 302, 414

Галула, Дэвид: 67, 68, 96, 362, 419, 421, 434

Гелен, Рейнхард: 47, 138

Женевские конвенции: 63, 87, 145, 158, 260, 265, 272, 274, 314, 321, 339, 380

Дженовезе, Вито: 242

Гестапо: 63, 127, 259

Гейер, Джорджи-Анн: 250, 281, 282, 430

Гани, Ашраф: 97, 118

Джаруссо, Кларенс: 118

Джордано, Генри: 211, 212

Джулиани, Руди: 309, 377

Глерум, Джеймс: 163

Золотой треугольник: 27, 35, 40, 182, 425

Годфри, Э. Дрексель: 185

Голдштейн, Гордон: 90

Голдуотер, Барри, сенатор: 266-268

Гудфеллоу, Миллард Престон: 356

Гудман, Эми: 33, 150

Гопал, Ананд: 92, 97, 364, 368, 374, 420, 434

Горман, Пол, генерал: 146, 147, 418

Госс, Портер: 276

Готлиб, Сидней: 180, 425

Гугельманн, Такер: 72

Грэм, Кэтрин: 89, 345, 433

Грегг, Дональд: 147, 148, 424

Грин, Грэм: 375

Гринвальд, Глен: 28, 29, 32-34, 130, 136

Гюлен, Фетхуллах: 138, 167, 348-350, 353, 398, 423

Гюндес, Осман Нури: 349

Гутенсон, Чак: 184

H

Хабиб, Аль: 210, 211

Хэкворт, Дэвид, полковник: 336, 433

Хальберстам, Дэвид: 336

Холдеман, Боб: 190

Хэллоуинская расправа: 266

Харрелл, Джек: 248

Харт, Джон: 21, 29

Хэй, Джон: 177

Хейден, Том: 23, 417

Хейнс, Роберт: 109, 327

Хеджес, Крис: 123, 319, 348, 401, 422

Хелмс, Ричард: 51, 182-185, 188

Героиновый комитет: 182, 183, 187

Херш, Сеймур: 19, 24, 26, 34, 140, 149, 150, 161, 317-319, 322-326, 348, 417, 429, 432

Хезболла: 226

Программа поощрения высокими ценностями: 87

Хилл, Вирджиния: 227

Хоббс, Стэнли К., майор: 211, 212

Предприятие внутренней безопасности: 299, 302, 303

Гомер: 241

Гувер, Дж. Эдгар: 227, 229, 230, 347

Хоплер, Сэм: 72

Хёрболд, Норман: 119

Хант, Э. Говард: 161, 186

Хант, Джеймс, полковник: 260

Херд, Уильям: 276

Хусейн, Саддам: 24, 125, 144, 152, 267, 318, 348

Хуэй, Нгуен Нгок: 101, 212, 421, 426

I

InfraGard: 297, 299

Ингерсолл, Джон: 51, 183-185, 188, 191, 197

Иноуе, Дэниел, сенатор: 166

In-Q-Tel: 133, 279

Закон о защите разведывательных данных: 242, 267, 351

Исикофф, Майкл: 149, 424

J

Жакеней, Теодор: 264

Нефритовый шлем: 27

Яресько, Натали: 132, 137

Джефферсон, Томас: 42, 181, 410

Дженкинс, Оскар, майор: 60, 61

Джонсон, Линдон: 21, 89, 91, 158, 270

Джонсон, Михей: 124, 171

Джонсон, Ральф: 325, 326, 359, 428

Юнг, Карл: 17, 400

K

Каперник, Колин: 302, 305, 413

Каган, Роберт: 361, 434

Кайбилы: 214

Кайши, Чан: 210, 222, 223, 224

Карнов, Стэнли: 88, 89

Карзай, Ахмед Вали: 97, 373

Карзай, Хамид: 91, 97, 104, 357, 358, 373-377, 382

Кефаувер, Эстес, сенатор: 227, 229, 230, 427

Керри, Боб: 124, 289, 317-340, 353, 363, 368, 369, 419, 432, 433

Керри, Джон: 335, 386, 390, 392

Кесвик, Джон: 356, 427

Кесвик, Уильям Дж.: 223

Халилзад, Залмай: 106

Храмкруан, Путтапорн: 371-374

Килкуллен, Дэвид: 23, 24, 64, 417

список для убийств: 296, 361

Кинг-младший, д-р Мартин Лютер: 351, 387, 415

Киндер, Дуглас Кларк: 178, 222, 425, 427

Кириаку, Джон: 100, 367, 290, 351

Киссинджер, Генри: 161, 162, 182, 340, 388

Кланн, Герхард: 331, 333, 336

Клейн, Жак: 242, 243, 259

Кобакофф, Рич: 189

Комер, Роберт: 21, 325

Крюгер, Хенрик: 213, 426

Ки, Нгуен Као: 326, 376

L

Лэндри, Пэт: 373

Лань, Фам Три: 333

Лансдейл, Эдвард: 29, 30, 33, 138, 337, 417, 422

Лански, Мейер: 46, 138, 227, 228

Лапхэм, Луис: 11, 373

Ларри: 341-344

Лоулор, Брюс, генерал-майор: 275-292, 303, 339, 429

Лири, Тимоти: 160

Ледин, Майкл: 285, 311, 312, 403, 407, 430, 435

Ле Пен, Марин: 353

Ли, Тай, генерал: 224

Лидди, Г. Гордон: 161, 166, 190

Лием, Фам Ван: 281

Лайкерт, Ренсис: 159

Линг, Лансинг, доктор: 222

Лоан, Нгуен Нгок, генерал: 43, 96

Логай, Уильям: 189, 190, 198, 425

Лумис, Патри: 280, 281, 429

Лос Пепес: 152

Люк, Тринх Тан: 251

Лучано, Лаки: 46, 228

Ладлэм, Джеймс: 182, 183, 192

Луэтт, Най: 119, 120

M

Маттокс, Гэри: 194, 198, 199, 200, 256

Магнай, Диана: 156

Махаджан, Рахул: 360, 434

Манфреди, Генри: 44

Мэннинг, Челси: 226, 351, 368

Поправка Мэнсфилда: 197

Марселло, Карлос: 181

Марш против смерти: 84

Мардиан, Роберт: 160

Марион, Дэвид, капитан: 331

Мейсон, Джон: 126, 259, 260

Мэтьюз, Джон А.: 193, 194

Маккейн, Джон, сенатор: 239-241, 427

Маккарран, Пэт, сенатор: 229

МакКристиан, Джозеф, генерал-майор: 79, 80, 419

Маккристал, Стэнли, генерал: 88, 91, 93, 94, 96-98, 115, 322, 323, 363, 364, 422

Макклинток, Майкл: 168, 424

Макклоски, Пол, конгрессмен: 259, 260, 262, 265

Маккоид, Честер, полковник: 87

Макколлум, Дуглас: 122

Маккой, Альфред У.: 27, 30, 31, 33, 35, 43, 51, 187, 212, 345, 418, 425, 426

Макфарлин, Марк: 202

Макмахон, Джон: 164

Меделл, Роберт: 189, 190, 193, 198, 425

Мельтцер, Говард, "Счастливчик": 228

Мейер, Корд: 27, 31, 345, 346, 352

Милберг, Уоррен: 62, 64, 81, 242, 243, 320, 321, 324, 326, 327, 332, 419

Миллер, Джудит: 150, 151

Миллер, Марк Криспин: 12, 155, 205, 338

Мин, Хо Ши: 68, 90

Митчелл, Джон: 191

MKULTRA: 157, 179, 180, 207, 425

Мохаммед, Ян: 105

Мохиельдин, Айман: 156

Монк, Гарри, "Шляпа": 110

Монтгомери, Джеймс: 372

Мур, Питер: 126

Моралес, Давид: 244, 428

Моро, Альдо: 164

МОССАД: 130, 285, 396

Малдун, Джон: 71-78, 194, 196

Мерфи, Эдвард: 82-84, 87, 310

Мюррей, Крейг: 99, 421

Массовое убийство в Сонгми: 25, 147, 319, 321, 324, 325, 334, 339, 432

миф о герое: 33, 241

N

Намат, Джо: 37

Истеблишмент национальной безопасности: 35, 63, 133, 147, 153, 294, 303, 304, 339, 361-363, 375, 391, 392, 404, 406-408, 412, 414

Никсон, Ричард: 89, 99, 127, 159-162, 182-188, 190, 196, 198, 270, 307, 334, 371-373

Нун, Пэт: 119

Нун, Дик: 119, 290

Норьега, Мануэль: 35, 168, 196, 197, 212, 291

Норт, Оливер, полковник: 166-168, 195, 199, 200, 424

Нортком: 277, 278, 297

Новак, Роберт: 125

Нуланд, Виктория: 361

Нанн, Сэм, сенатор: 213

Натт, Леви, полковник: 47, 49

O

Оукли, Роберт: 168

Обама, Барак: 7, 14, 23, 65, 90, 91, 99, 102, 105, 115, 117, 118, 127, 131, 142, 145, 219, 221, 262, 263, 296, 308, 357, 358, 360-364, 368, 376-378, 380-382, 389, 390, 392, 395, 419, 434

О'Коннелл, Томас, полковник: 318

Обер, Ричард: 159, 161

Одиссей: 155

омерта: 290, 334, 433

Омидьяр, Пьер: 32, 130, 131, 134, 136, 137, 139, 141

Сеть стратегической разведки 118A: 40, 431

Билет в один конец в Камбоджу: 70, 86, 282

Предприятие с открытым исходным кодом: 133

Операция "Орел": 183, 184

Операция "Хаос": 298

Операция 40: 183, 184, 188, 189

Операция "Медуза": 186, 188, 196

Операция "Пересмешник": 345, 352

Операция Twofold: 51, 52, 184, 185, 189, 190-192, 196, 197, 201, 202, 288, 350, 418

Оранжевая революция: 137

Осборн, Бартон: 260

Осман, Малик: 108, 349

P

Палмер, Брюс, генерал: 63, 321

Пао, Ванг, генерал: 40, 194, 210, 211

параллельное правительство: 95, 106, 117, 134, 344, 369, 371, 374-376

параллельный механизм: 187, 188, 191, 193, 199, 202, 296, 297, 304

параллельные операции: 196, 198

Паркер, Эван: 19-22, 192, 327

Паштун, Халид: 375

Поули, Уильям: 223

Красные отряды: 161, 288, 301

Документы Пентагона: 29-31, 33, 207, 261, 353

Пера, Мартин: 180, 270

Персико, Джозеф: 266, 267, 429

Петреус, Дэвид, генерал: 23, 147, 149, 151, 357

Директорат Феникс: 20, 58, 62, 86, 98, 101, 126, 260, 288, 296, 299, 320, 327, 330, 367

Плейм, Валери: 125, 423

Посада, Луис: 201

Проект нового американского века: 277, 285

Неприкасаемое меньшинство: 125, 242, 266, 290, 298, 335, 338

Праути, Флетчер: 351, 353

Прайор, Энтони: 367-369

Психологические операции в партизанской войне: 311, 312

Путин, Владимир: 133, 141, 346, 390

Q

Каддафи, Муаммар: 305, 396, 411, 429

Куй, Нгуен Ван: 250

R

Рамзи, Робин: 32

Ратнер, Майкл: 339, 340

Рейган, Рональд: 93, 126, 146, 164, 165, 199, 201, 209, 225, 239, 267, 270, 291, 311, 346, 395, 396, 403, 405

Красные отряды: 161, 288, 301

остаточная ответственность: 255, 259-261, 381

Ридж, Том: 22, 23, 285, 291

Римстед, Имар: 260, 261

Розовый план: 148, 209

Отчет комиссии Рокфеллера (Комиссии президента США по деятельности ЦРУ в США): 51, 184, 191, 197

Родригес, Феликс: 199, 201

Rolling Thunder: 91

Розенталь, Бен, конгрессмен: 265

Росс, Рики, "Freeway": 216

Ротштейн, Арнольд: 46, 47

Роув, Карл: 402, 410

Роуэн, Карл: 212

Румбо, Карлос: 196

Рамсфелд, Дональд: 147, 149, 239, 267, 272, 273, 295

Бертран Рассел: 339

S

Садат, Анвар: 165

Сейфер, Морли: 19, 154, 155, 294, 336, 337, 345

Салми, Ричард: 196, 200, 201

Вариант Сальвадор: 23, 93, 209

Саммерс, Йен: 72

Сантоли, Ал: 279, 280, 429

Сартр, Жан Поль: 339

САВАК: 130, 134, 396

Скейхилл, Джереми: 28, 32, 33, 34

школа Америк: 134, 146, 214

Шрайер, Ленни: 222

Скотт, Питер Дейл: 31, 228, 424, 426, 427

Скоттон, Фрэнк: 29-31, 70, 71, 108-110, 112, 118-121, 131, 281, 290, 303, 339, 369

Сил, Ал: 280, 283

Сил, Барри: 200

Секорд, Ричард, генерал-майор: 167, 168, 268

Комитет по безопасности: 58, 253, 306

избирательный терроризм: 118, 280, 325, 326, 328, 414, 428

Теория сновидений сеноев: 119

Сервис, Джон: 223, 226, 231

Шекли, Теодор: 111, 165, 183, 185, 187-189, 191, 194, 199, 200, 207, 244, 284, 428, 434

Шекспир, Уильям: 241

Шихан, Нил: 336, 420

Шерзай, Гуль Ага: 97, 364-366, 374

Сигел, Багси: 47, 227, 228

Симмонс, Роберт: 78, 145, 237-274, 276, 281, 285, 289, 290, 303, 333, 339, 351, 369, 372, 429

Сирагуза, Чарльз: 43-45, 179, 425

Смит, Дори: 271-4

Снепп, Фрэнк: 58, 60, 318, 322, 418

Сноуден, Эдвард: 26, 136, 217, 297

Сон, Лам Минь: 281

Сорли, Льюис: 89-91, 99

Сорос, Джордж: 130, 131, 135, 136

Специальная полицейская переходная группа: 151

Группа специального реагирования: 300, 312

Сент-Клер, Джеффри: 12, 33, 425

Шталь, Лесли: 359

Старр, Кеннет У.: 402, 403, 407

государственный терроризм: 401, 409, 414

Стил, Джеймс, полковник: 144-149

Стайн, Джефф: 348, 349, 433

Стайн, Джон: 164

Стент, Джек, "Красный": 72

Стилуэлл, Джозеф, генерал: 223

Стоквелл, Джон: 268, 351, 353, 429

структурное насилие: 302, 308, 414

Суэйн, Адриан: 185, 186, 419

T

Тартальино, Эндрю: 43-45, 49, 50, 180, 182, 189, 190, 425

Тейлор, Боуман: 203, 210, 211

Тейлор, Джозеф З.: 370, 371, 373

Тенет, Джордж: 298

Террелл, Джек: 168

Потенциальный террорист: 168, 309, 311, 313, 314, 415

Список наблюдения за террористами: 312

Тхиеу, Нгуен Ван: 43, 60, 68, 94, 212, 313

Томас, Эван: 88-101, 353, 363, 364, 369, 433

Томпсон, Крис: 194

Томпсон, Роберт: 67, 68, 73, 77

Торнбург, Ричард: 197, 403, 407

Тху, Ле Ван: 253

Тигриные клетки: 249, 259, 306, 428, 432

Резня Тлателолько: 225

Тоан, Нгуен Ван: 250, 252

Торрихос, Мойзес: 196

Торрихос, Омар: 196, 197

Таул, Сид: 84-87, 98, 310, 330

Трафиканте, Санто: 179

Треска, Карло: 229

Триподи, Томас: 185, 186, 196, 425

Трипони, Энтони: 196

U

Уль, Майкл: 253

V

Валенти, Джек: 336, 433

Ван Берген, Дженнифер: 261, 429

Ван Маркс, Пол: 183

Ванн, Джон: 86, 98, 420

Веско, Роберт: 196, 267

Вистика, Григорий Л.: 325, 330, 331, 333, 338, 423, 433

W

Вафа, Ассадулла: 104, 420

Уорд, Джим: 121, 319, 330, 331

Ват, Буй Ван: 333, 338

Уотерс, Фрэнк: 48, 49, 53

Уорнер, Джон: 185, 186, 191

Уэйн, Джон: 324, 342, 411

Уэбб, Гэри: 26, 27, 52, 53, 215, 216, 231

Вербелл, Митч: 196

Уиппл, Дэвид: 165, 166, 424

Уилбур, Джон: 328, 329

Вильгельм Завоеватель: 379-384

Уильямс, Гарланд: 356, 427

Уилсон, Эдвин: 280, 399, 433

Виснер, Фрэнк: 89, 345

Витте, Гриф: 375, 376, 434

Вудс, Джефф: 119, 120, 422

Волчья бригада: 146, 152

Вудворд, Боб: 269, 429, 431

Райт, Кэтлин: 387

Y

Якудза: 138

Ельцин, Борис: 131

Янг, Гордон: 371

Янг, Стивен, сенатор: 109

Юнис, Тавильдор: 368

Z

Закария, Фарид: 147-150

Сапата, Ник: 194, 195

 

Оглавление

ОГЛАВЛЕНИЕ

БЛАГОДАРНОСТИ

ВВЕДЕНИЕ

  | Глава 1 | КАК УИЛЬЯМ КОЛБИ ДАЛ МНЕ КЛЮЧИ ОТ КОРОЛЕВСТВА ЦРУ

  | Глава 2 | ОДНО ВЕДЕТ К ДРУГОМУ: МОЙ РЕДКИЙ ДОСТУП К РАССЛЕДОВАНИЮ ВОЙНЫ С НАРКОТИКАМИ

ЧАСТЬ I. ПРОГРАММА ЦРУ "ФЕНИКС" ВО ВЬЕТНАМЕ: ШАБЛОН ДЛЯ СИСТЕМНОГО ГОСПОДСТВА

  | Глава 3 | ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СТОРОНА ВОЙНЫ ВО ВЬЕТНАМЕ: ПОЯВЛЯЕТСЯ БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ДЛЯ КОНТРОЛЯ НАСЕЛЕНИЯ

    Другая сторона истории

    Феникс ушел, но метод остался

  | Глава 4 | СИСТЕМАТИЧЕСКИЙ СБОР РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ

    Мотивационная индоктринация

    ПЦД и систематический сбор разведывательной информации

    Допрос

    Военная сторона истории

    Тематические исследования: Эд Мерфи и Сид Таул

    История Сида Таула

  | Глава 5 | ЧЕМУ МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАУЧИЛИСЬ ВО ВЬЕТНАМЕ: МОДЕЛЬ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ДЛЯ АФГАНИСТАНА И ДРУГИХ СТРАН

    Цитирование воинствующих авторов в качестве экспертов

    Правильный курс

    Неправильные параллели

    Неверные факты

    Списки смертников

    Политика коррупции

    Пересмотр истории

  | Глава 6 | АФГАНСКАЯ "ГРЯЗНАЯ ВОЙНА" ОБОСТРЯЕТСЯ

    Сообщения о жертвах, закованных в наручники

    Группы по восстановлению провинций

    Государственное строительство и происхождение ГВП во Вьетнаме

    Подбор правильного профиля

    ГВП в Ираке

  | Глава 7 | ПОВТОР ВЬЕТНАМА НА АФГАНСКИХ ПЕРЕБЕЖЧИКАХ

    Метод в их безумии

    Фрэнк Скоттон: случай из практики психологических операций

    Выход на национальный уровень

    Недостатки программы

  | Глава 8 | НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРЕННОСТЕЙ: УБИЙСТВА ЦРУ ПРЕДВЕЩАЮТ ПОБЕДУ В АФГАНИСТАНЕ И ПОРАЖЕНИЕ АМЕРИКИ

  | Глава 9 | ЦРУ НА УКРАИНЕ

  | Глава 10 | ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ КАК ПОЛИТИКА*

    Военные преступники размахивают пропусками для прессы

  | Глава 11 | НОВЫЕ ИГРЫ, ТЕ ЖЕ ЦЕЛИ: ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В ЦРУ

ЧАСТЬ II. КАК ЦРУ НАЧАЛО ВОЙНУ С НАРКОТИКАМИ И УПРАВЛЯЕТ ЕЮ

  | Глава 12 | СОЗДАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: КАК ЦРУ ЗАХВАТИЛО УПРАВЛЕНИЕ ПО БОРЬБЕ С НАРКОТИКАМИ

    Первое заражение

    Второе заражение

    Третье заражение

    Появляется Люсьен Конен

    Параллельный механизм

    Секретная разведывательная сеть Бюро по борьбе с наркотиками: BUNCIN

    Ново Ярдли

    Грязная дюжина

    Скандалы, связанные с покушениями15

    Прикрытие

    Убийства и хаос

    Это шутка над тобой

  | Глава 13 | ЗА ПРЕДЕЛАМИ ГРЯЗНЫХ ВОЙН: СВЯЗЬ МЕЖДУ ЦРУ И УБН И СОВРЕМЕННЫЙ ТЕРРОРИЗМ В ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКЕ

  | Глава 14 | ПРОЕКТ GUNRUNNER

ЧАСТЬ III. "ФЕНИКС" СОЗДАЕТ ВНУТРЕННЮЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

  | Глава 15 | ШПИОН, КОТОРЫЙ СТАЛ КОНГРЕССМЕНОМ: ПОЧЕМУ СОТРУДНИКАМ ЦРУ НЕЛЬЗЯ РАЗРЕШАТЬ ЗАНИМАТЬ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОЛЖНОСТИ

    Боже, благослови Америку

    Заявленная политика в сравнении с оперативной реальностью

    "Что ты делал на войне, папа?"

    Феникс в Фуйене

    Симмонс и PRU

    Симмонс и ПЦД

    Специальный разведывательный отряд

    Мифологические трансформации

    Остаточная ответственность

    Остаточная ответственность и систематические военные преступления

    Создание психологического воина

    Лгать, обманывать и воровать

  | Глава 16 | ГЕНЕРАЛ-МАЙОР БРЮС ЛОУЛОР: ОТ ОФИЦЕРА ЦРУ ВО ВЬЕТНАМЕ ДО РУКОВОДИТЕЛЯ СЛУЖБЫ ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ

    Опять то же самое

    Брюс Лоулор во Вьетнаме

    Репрессии - это название игры внутренней безопасности

    Красные отряды и отвлекающие маневры

    Эпилог

  | Глава 17 | ВНУТРЕННЯЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: ФЕНИКС ВОЗВРАЩАЕТСЯ ДОМОЙ, ЧТОБЫ ЗАДАВАТЬ ТОН

    Бюрократический метод в их безумии

    Параллельные механизмы

    Концепции и программы

    Внутренняя безопасность как неявный терроризм

    Политическая и психологическая война

ЧАСТЬ IV. ПРОИЗВОДСТВО СОПРИЧАСТНОСТИ: ФОРМИРОВАНИЕ АМЕРИКАНСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ

  | Глава 18 | ФРЭГГИНГ БОБА КЕРРИ: ЦРУ И НЕОБХОДИМОСТЬ ТРИБУНАЛА ПО ВОЕННЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ

    Обвиняя жертву

    Люди в черном

    "Феникс" приходит в Тханьфонг

    "Ты проводишь половину своей жизни в круговой поруке"15

    Могут ли Боба Керри судить за убийство?

  | Глава 19 | СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНАЯ ТЕНЕВАЯ СИСТЕМА ВОЗНАГРАЖДЕНИЙ АМЕРИКИ

  | Глава 20 | КАК ПРАВИТЕЛЬСТВО ПЫТАЕТСЯ ЗАПУДРИТЬ ВАМ МОЗГИ

  | Глава 21 | МАСКИРОВКА ГРЯЗНЫХ ВОЙН ОБАМЫ

    Левое как правое

    Что такое "противоповстанческая деятельность"?

    Разведка

    Как замаскировать грязную войну

    Тайное правительство

  | Глава 22 | ПАРАЛЛЕЛИ ЗАВОЕВАНИЙ, ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

    Из прессы

    Слежка за талибами

    Дикость, прошлое и настоящее

  | Глава 23 | ПРОПАГАНДА КАК ТЕРРОРИЗМ

  | Глава 24 | ВОЙНА С ТЕРРОРИЗМОМ КАК ВЕЛИЧАЙШАЯ ТАЙНАЯ ОПЕРАЦИЯ В ИСТОРИИ

    Психологическая война и тайные операции

    Истеблишмент национальной безопасности

    Капитализм и государственный терроризм

    Терроризм как обычное дело

    Подтасовка фактов

ПРИМЕЧАНИЯ

СОКРАЩЕНИЯ

ИНДЕКС