Похитительница снов [Дита Моро] (fb2) читать онлайн

Дита Моро Похитительница снов

Сон первый.Кофейные вампиры и Древний

“Красивый” – подумала Лунар, столкнувшись с ним впервые.

Прелестный настолько, что смотрелся изысканной иллюзией, вышедшей прямиком из чужой – не Лунар – мечты.

Но о чем-то таком она мечтала, когда была младше: темные волосы падают на глаза, полные лукавого блеска, пальто – небрежно распахнуто, а в широком вороте рубашки мерцает десяток серебряных цепочек.

Все это великолепие казалось лишним посреди окружающих декораций. Чужеродным.

Монотонное, серое утро, такие же серые от недосыпа лица вокруг, и даже запах свежесваренного кофе не добавлял безрадостному миру красок. Ночной туман еще не до конца растаял и стелился под ногами прохожих, будто пытался задержать. А когда понимал, что это бесполезно, то обнимал водосточные трубы и стучался в темные окна.

Иногда в этом осеннем мареве мелькали искаженные лица – жуткие, ни на что не похожие, – Лунар без интереса смотрела сквозь них. Страшно не было – бестелесные сущности, заплутавшие в каменных джунглях мегаполиса, могли причинить вред только смертным. Но ней ей.

Тем утром она ощущала смутную тоску, щекочущую в груди. А еще – голод.

Звериный, мучительный, от него внутренности в животе сворачивались в шипастый комок, и Лунар чувствовала себя слабой и разбитой. Диета, на которую она обрекла себя несколько дней назад, только по началу казалась отличной затеей. Теперь же, в окружении людей и фантомов, она была готова взвыть.

Вот только никто вокруг не оценил бы ее жертвы. Потому приходилось глотать горький (“американо, без сахара, спасибо!”) кофе, стискивая зубы, и умолять себя держаться. Еще чуть-чуть, буквально пара дней, и все будет в норме.

Но вот проблема – силы воли у Лунар не было. И если бы не Аврора, без конца генерирующая шутки о том, что следует ограничивать себя в пище, а то скоро в дверь будет пролезть проблематично, Лунар бы и в голову не пришло садиться на диету. И вот, где она теперь?

Соблазн нырнуть в метро, прокатиться по кольцевой три круга, выцеливая взглядом беззаботно дремлющих пассажиров, был так силен, что Лунар лишь через боль заставляла себя оставаться на месте. Голосок внутри убеждал – никто и не посмотрит на девицу в яркой куртке, если та ненароком пристроится рядом с дремлющим работягой, что едет домой с ночной смены, или подсядет на освободившееся местечко бок о бок со студентом, бормочущим в полусне формулы вышмата.

Лунар тешилась сладкими фантазиями, пока не заканчивался кофе. Дальше выбор был не щедрый – заказать еще одну чашку или сорваться. Ни тот, ни другой вариант ей не нравился.

А тут – он. Красивый, как кинозвезда. Высокий.

Лунар зажмурилась, до боли стискивая трубочку зубами. Наверняка его сны на вкус сладкие, как перезревшая клубника, или терпкие, как сливочный ликер. Голод внутри разъярился, завыл, требуя своего. Лунар не могла глаз оторвать от незнакомца – как же хорош! Не мужчина, а картинка.

Но не только ее внимание привлек красавчик в алой рубашке. В углу, в дальней кабинке, притаились еще монстры. Парочка кофейных вампиров – мелкая падаль, что вечно крутится по ногами и питает страсть к крови с содержанием кофеина не меньше двух эспрессо.

Лунар увидела их как только вошла – девушка и юноша, с одинаковыми блаженными улыбками на лицах. Для обычных людей они были подгулявшими студентами, коротающими в тепле минуты до открытия общежития. Но для любого жителя Темной Столицы были очевидны и тонкие клыки, которые они прятали за ладонями, и темные жадные глаза.

Кофейные вампиры его заметили сразу же и следили за каждым движением, вытягивая шеи, чтобы получше разглядеть. Облизывались и хихикали, выгадывая момент, чтобы подкрасться поближе. Лунар одним махом втянула в себя остатки кофе, терпеливо дожидаясь развязки – не часто выдавалась возможность наблюдать за монстрами на охоте.

Молодой человек улыбнулся девушке, что протянула ему стакан на вынос, развернулся к выходу. Вампиры потянулись к нему, предвкушающе посмеиваясь в воротники. Лунар знала их повадки – вот-вот заведут протяжную, едва слышную песнь, чтобы затуманить голову жертвы, а потом уволокут в переулок, чтобы перекусить. Если повезет – он выживет. Ну, а если они увлекутся… Что ж, значит, такая у бедолаги судьба – незавидная.

Но не всегда история разворачивается по заранее предписанному сценарию.

Мужчина кинул на кровососов короткий взгляд, и те отступили в ужасе и смятении. Не произнес ни слова, но в одно мгновение Лунар и самой стало жарко – аура, плотная и тяжелая, окружала мужчину непроницаемым щитом. Она переливалась графитом и медью, и виски заныли, отзываясь на чужую силу. Кто же он такой?!

Вампиры заскулили, вновь забиваясь в свою кабинку, кутаясь в свитера и переплетая пальцы. Девушка, всхлипывая, опустила голову на плечо своему приятелю. Тот ощерил клыки в сторону несостоявшейся жертвы, успокаивающе поглаживая возлюбленную по волосам.

Лунар хмыкнула про себя. Устроенное шоу ее не впечатлило. Прожорливая парочка непременно найдет себе новую жертву, что последует за ними, как на привязи, но мужчина в красной рубашке ей уже не станет.

И эта аура… Лунар вновь уткнулась лицом в пустой стакан, ощущая себя слегка одураченной. Голова все еще кружилась, в ушах звенели тревожные колокольчики.

Конечно, он колдун. С такой легкостью отпугнуть кофейных кровососов, которые кроме своей жадности отличались ещё и крайней навязчивостью. Следовало догадаться раньше, как только ее взгляд упал на бархатную золотистую кожу и темные кудри.

Где бы они не оказались, маги притягивали к себе чужое внимание, как магнит тянет металлическую стружку, и не прикладывали для этого никаких усилий. Особенно они нравились нечисти, та липла к аромату магии, как муха к открытой банке джема.

Между тем незнакомый чародей, уже забывший о кофейных вампирах, направился к выходу. Около столика Лунар он притормозил, будто ощутил ее любопытный взгляд. Серебро на его шее мягко переливалось на фоне розовых виниловых диванов и белого глянца столов.

Лунар втянула голову в плечи, неловко скашивая глаза. Что ему нужно?

Маг выждал секунду, ловя ее взгляд, а затем подмигнул, точно Лунар была единственным зрителем, что мог по достоинству оценить непринужденность, с которой он избавился от надоедливых падальщиков. Рукав его рубашки чуть задрался, обнажая кожу, залитую чернилами, и желудок Лунар, набитый только горьким отвратительным кофе, тут же рухнул куда-то под ноги. Да, колдун, еще и Старшей Школы. У Новой под запретом нанесение узоров на собственное тело, а этот разукрашен как приворотная кукла!

“Надо держаться от него подальше” – подумала Лунар и отвела глаза в сторону, чтобы не пересечься с колдуном взглядами снова. “Ничего хорошего из этого не выйдет”.

Хлопнула дверь кофейни, когда незнакомец выскользнул в серое утро и быстро скрылся за поворотом. То ли растворился в воздухе, то ли слился с толпой, но оставил после себя горячий ураган в груди. Голод озлобленно подвывал в унисон где-то под ребрами, голова кружилась все сильнее.

Ну уж нет! К черту Аврору!

Лунар подскочила с диванчика, хватая в руки рюкзак. Кофейный вампир – девчонка, у которой от жажды лицо стало серого, почти пепельного оттенка, – шагнула в ее сторону, но тут же отшатнулась, скривившись. Лунар едва не рассмеялась – падальщица, и та считает себя лучше нее!

На улице заморосил противный ноябрьский дождь, и в сумраке алая буква, указывающая на вход в метро, выглядела миражом. Лунар толкнула тяжелую дверь, втягивая знакомый запах подземки, а спустя пару минут уже запрыгивала в последний вагон отходящего состава.

Питаться в метро Лунар никогда не любила. Дремы в подземке почти не имели вкуса, зато утоляли голод на какое-то время. Своеобразный фаст-фуд для оголодавших монстров. Вы перекусываете биг-маком, пожиратели снов же хватают в воздухе ваш сон, в котором вы с аппетитом уплетаете биг-мак.

Почти поскуливая от невыносимого голода, Лунар торопливо огляделась. Намечалось четыре подходящие жертвы, возможно – пять: на дальнем сиденье клевала носом женщина в годах, прижимая к груди клетчатую сумку. Что же, совсем неплохо, жить можно. Лунар осторожно двинулась вперед, примеряясь.

Мужчина в сером пальто грезил об осенней прогулке. Достаточно было прикосновения к его плечу кончиком пальца, чтобы втянуть образ парка с жухлыми листьями под ногами и промозглым ветром – дрема о пробежке или о расставании с любимой? – но голоду этого было слишком мало. Лунар так долго отказывала себе в еде, что внутренний монстр, с которым она столько лет пыталась уживаться, сорвался с привязи.

Как можно беззаботнее Лунар прошла по вагону, засунув руки в карманы и делая вид, что заинтересована цветастой картой, что висела рядом с прикорнувшим студентом. Его сон был калейдоскопом конспектов и меловых отпечатков ладоней на строгом пиджаке. Эх, тоска зеленая, и на вкус как тот же мел, сухой и вяжущий.

Как жаль, что пассажирам утренних поездов редко снится что-то интересное, вот только жадность и голод лишь подстегнули Лунар брать больше, еще больше, и похоронили под своим весом любую осторожность.

– Подвинься, – грубо рявкнули над ухом, и парень размером с небольшого гризли отпихнул ее в сторону, пробираясь к выходу. Забубнил над головой фальшиво-бодрый голос, объявляя новую станцию, и “гризли” начал прокладывал себе путь через людское море, расталкивая пассажиров локтями. Лунар угрюмо смотрела ему вслед, терзаясь мстительным желанием догнать и украсть у него самое счастливое воспоминание – просто так, не для продажи.

Интересно, что “гризли” бережет в глубине своей души? Память о первой любви или первой похвале учителя? Успехи в футболе или первую забитую шайбу? Но прежде, чем она решилась проследовать за хамом, он давно скрылся с глаз, а состав, плавно покачиваясь, двинулся дальше.

Лунар было тошно от самой себя: втягивала жидкие, безвкусные грезы и думала, что если бы ее друзья увидели эту небрежную трапезу, то непременно заклеймили бы позором. Лунар была никем иным, как псом, что дорвался до хозяйского стола и теперь набивает брюхо, торопливо и не жуя. Мерзость.

Девицу в черном пальто, что упрямо привалилась к стеклу с угрожающей надписью: “Не прислоняться!”, поначалу можно было принять за часть утренних декораций. Лунар взглянула на нее мельком, отмечая про себя ее присутствие, а затем потеряла всякий интерес. Да, пальто было очень странное – бесформенное, складывалось плавными волнами, ну и что? Мода – вещь непредсказуемая, переменчивая. Подумаешь, на пять размеров больше, и полностью поглощает тощую фигуру девицы, оставляя на виду только цыплячью шею и бледное лицо с огромными, бездонными глазами.

На нее даже смотреть было некомфортно, но сколько бы Лунар ни петляла по вагону, то в один конец, то в другой, не смогла избавиться от ощущения, что девица в черном таращилась только ей в спину, не отводя глаз и даже не моргая.

Но было ли это действительно так? Быть может, просто почудилось? Бывают же галлюцинации от недоедания. Лунар торопливо проглотила сон женщины средних лет, в которых жгучий брюнет увозил ее в личном самолете на остров в лазурном море, и двинулась дальше, скрываясь за спинами пассажиров от пронизывающего взора. Инстинкт самосохранения велел держаться подальше, любой ценой, а своей интуиции Лунар предпочитала верить – столько раз внутренний голос вытаскивал ее из передряг, не счесть.

Спустя несколько минут стало ясно, что кроме самой Лунар девицу никто не замечал. Та стояла прямо перед стеклянными дверями, и когда состав притормозил на одной из станций, к дверям хлынул поток, торопящийся поскорее выбраться из-под земли. Каждый, кому девица заслоняла дорогу, старательно огибал ее, но хмурился недовольно, словно не мог дать себе объяснения, к чему этот маневр, если открытые двери вот они, перед носом.

Лунар прикинула шансы и решила – пора сваливать.

Но даже сменив три вагона и направление поезда, не смогла сбежать. Девица словно из-под земли выросла перед ней в районе станции «К****», и сердце забилось в груди, точно крохотная птичка, пойманная в силки.

“Да что ей вообще от меня надо?!” – с отчаянием подумала Лунар, а незнакомка, с насмешливой улыбкой человека, который уверен в том, что мир вертится только вокруг него, поманила ее к себе.

Вместо того, чтобы подчиниться, Лунар прикрыла глаза – если игнорировать проблему, то она сама рано или поздно исчезнет, разве не так? Чтобы скоротать время до своей станции и отвлечься, она дотянулась до сна какого-то офисного мученика (стопки Очень Важных Бумаг, везде, сколько хватало глаз) и проглотила его целиком, морщась от кислого привкуса.

А когда пришло время выходить, девицы уже нигде не было. Пропала, сгинула без следа. И странное облегчение затопило изнутри – кем бы она ни была, хорошего ждать не приходилось. Ходили слухи, что некоторые обитатели Темной Столицы иногда охотились на нежить или монстров вроде Лунар, ради забавы. Загоняли, как зверей, чтобы поиздеваться, и когда девица растворилась в воздухе, Лунар выдохнула. Пронесло.

И только поднявшись наверх, она осознала, что делать-то ей особо нечего. В Логове, куда она заглянула на всякий случай, было пусто и тихо. Друзья – такие же монстры – не скоро еще вернутся с ночных вылазок за пропитанием. День только начинался, полный хлопот для обычных людей, но Лунар обуяла нестерпимая скука.

Можно было сгонять на Лысую Гору. В тайнике еще оставалась парочка припрятанных воспоминаний, ждущих своего часа, пора было их обналичить. Несколько постоянных клиентов Лунар обрадовались бы возможности попробовать на вкус что-то новенькое.

Древние, живущие до смешного долго, бесчисленное количество времени назад охладели ко всему, что происходит в мире, оттого и ужасно любят осколки человеческой памяти. Это их единственный способ ощутить хоть что-нибудь, кроме бесконечного холода и неизбывной тоски.

Для начала следовало заглянуть домой – в квартиру с высокими потолками и гулкими коридорами, которую Лунар “снимала” у безвременно отсутствующих жильцов. Те понятия не имели о квартирантке, полагая, что за квартирой присматривает ветхая старушка-соседка, у которой в доме не протолкнуться от котов и цветов в кадках. Кое-кто из знакомых Лунар, владеющих магией, порой помогал ей обновлять заклинание, отводящее глаза жильцам и поддерживающее в настоящих хозяевах уверенность, что за жилье не стоит переживать. Она жила здесь уже второй год, привыкла и к шумным трубам, и к скрипучим деревянным окнам, и к тому, что в подъезде круглогодично пахнет малиновым вареньем и собаками.

Но стоило Лунар взбежать по каменным ступеням, минуя три лестничных пролета, как стало очевидно – это все была ловушка.

У двери квартиры ее уже ждали.

Изможденный старик с костистым лицом привалился к входной двери, и, если Лунар хотела попасть в квартиру, ей следовало убрать незнакомца с дороги. Но при одном взгляде на него сердце падало в желудок: кожа – белее первого снега, взгляд – темный и острый, как дамасская сталь.

– Долго будешь возиться? – проскрипел он, не двигаясь с места. – Открывай давай, дело есть.

Лунар без возражений вытащила из кармана ключ. Что-то внутри нее, возможно, тот самый более мудрый внутренний голос, твердил, что не стоит злить старика. И старика ли?

Его слишком знакомое черное пальто свешивалось почти до пят. Длинные рукава плеснули по бокам, когда он протиснулся мимо Лунар в тишину квартиры. Она стиснула зубы, чтобы не воспротивиться.

Дом был крепостью, вторым местом в жестоком мире, где Лунар чувствовала себя в безопасности, и теперь его неприкосновенность была нарушена. Сможет ли она когда-нибудь снова ощутить покой в этих стенах?

Она не хотела ввязываться в неприятности, но проблемы Лунар нашли сами. Вот только она весьма смутно представляла, кому и когда успела перейти дорогу. Насколько могущественен гость? Когда она умудрилась влезть не в свое дело? На ум ничего не приходило – последние несколько месяцев выдались на редкость спокойными, без приключений и стычек – десяток удачных сделок и никаких ссор с Темными столичными жителями.

Пока Лунар скидывала на обувник поношенные кроссовки и ставила чайник, гость успел сменить еще два или три обличья, прежде чем остановиться. И лучше бы он оставался стариком или чахоточной девицей из подземки.

– Ребенок? – Лунар скривилась, даже не пытаясь скрыть отвращение. – Подло.

Гость с ногами забрался на высокий стул, и теперь пальто целиком поглощало хрупкую детскую фигурку, только голова торчала. Он болтал ногами и беззаботно улыбался, но Лунар знала, что скрывается за маской безмятежности – хищник, выжидающий момент для атаки.

– Смертные утверждают, что невинный и беззащитный облик их отпрысков настраивает собеседника на доверительный лад. Помогает? Уже доверяешь мне?

– Ага, больше чем родной матери. Но тебе бы поработать над детализацией, – посоветовала Лунар, ежась. Голос у него остался все таким же старческим и скрипучим, точно звук гвоздя по стеклу, и отбивал всяческое расположение. Гостю же – очевидно – было совершенно наплевать, что о нем думает Лунар.

Он осматривался, без всякого интереса разглядывая валяющиеся повсюду банки из-под сладкой газировки и дюжину ярких плакатов на стенах. Один из них, впрочем, смог задержать его внимание дольше чем на секунду.

– Смазливые мальчишки, – он ткнул пальцем в плакат на стене, откуда с которого взирал популярный бойз-бэнд. – Прими я облик одного из них, была бы сговорчивее?

Терпение Лунар враз иссякло. Она уселась напротив, бахнув перед гостем традиционное подношение Темному Жителю – чашку слабо заваренного чая. Иногда, подумала Лунар про себя, соблюдение необходимых ритуалов – первый шаг к успешным переговорам.

– Ближе к делу. Кто ты?

Гость улыбнулся, и эта улыбка – лукавая и многозначительная – смотрелась жутко на невинном детском личике в обрамлении белокурых мягких локонов.

– А кем ты хочешь, чтобы я оказался? – прошептал он тихо. В животе у Лунар все сжалось от дурного предчувствия.

“Будь аккуратна с ним” – шепнул все тот же голос в голове. Как будто она и сама не знала, что с Темными жителями шутки плохи. Да, жить на Темной Стороне – это одно, но не стоило забывать, что там водились рыбки покрупнее, чем пожиратели снов или кофейные вампиры.

– И все же?

– Ну, – гость пожал плечами под темным пальто, вновь поднимая глаза на плакат, – ты можешь попробовать угадать.

На секунду Лунар задумалась. Ответ был совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, оставалось только нащупать нить, которая к нему вела. И потянуть за нее, разматывая клубок.

– Ты вошел в мой дом без приглашения, а значит, не гуль и не вампир. Те без “проходите, пожалуйста” и с места бы не сдвинулись. Тело плотное, чашку держишь уверенно – не морок и не призрак. Не маг – иначе давно бы связал немотой и неподвижностью, чтобы выслушала, не перебивая. Выбор небольшой. Ты либо человек, наделенный силой, либо Древний. Но о людях отзываешься пренебрежительно, следовательно,….

Глаза гостя засияли глубоким сапфировым светом, откликаясь на догадку. Древний, за столом в типовой кухне, выглядящий так безмятежно, будто это ничто иное как посиделки двух добрых приятелей.

Лунар облизнула пересохшие губы, стараясь не смотреть ему в лицо дольше, чем необходимо. Древние, если еще обладали силой, редко ее сдерживали – могли невольно очаровать, заставляя плясать весь день напролет, пока жертва не рухнет от смертельной усталости. Или того хуже – проклясть. Лунар представила свою белую кожу, покрытую гнойными струпьями и вздрогнула.

– Есть работа. – произнес Древний, когда ему надоело освещать кухню бирюзовыми всполохами. – Надо забрать у человека воспоминание и отдать мне. Плачу в тройном размере, дважды не предлагаю.

Лунар едва не расхохоталась, удивленная наивностью чужака.

– Вот так просто? Пойди и забери? Откуда мне знать, что это не ловушка? Откуда тебе знать, что я способна на это?

Древний безразлично пожал плечами, потянув к себе чашку с остывшим чаем. Пить, впрочем, не стал, с брезгливостью уставившись на бледно-желтую воду.

– Мне достоверно известно, что ты торгуешь человеческими воспоминаниями. О тебе ходит много слухов, знаешь? “Хочешь лучший товар – обратись к Лунар”, так они говорят.

“Они?” – Лунар облизала пересохшие губы. Кто же ее сдал с потрохами, выдав информацию, за которую можно было поплатиться головой?

Древний смотрел пристально, ожидая немедленного ответа, но пустой лести было недостаточно, чтобы соблазнить Лунар на преступление. Воровать воспоминания у беззащитных смертных в метро или автобусах, это одно. Совсем другое – целенаправленно охотиться за ними. Это гораздо меньше похоже на невинную шалость.

– Нет, – произнесла Лунар, откидываясь на спинку стула. – Исключено.

Древний прищурился недоверчиво, словно ослышался:

– Дважды я не предлагаю, сказал же. Или мне стоит найти кого-нибудь из твоих друзей, других пожирателей снов? Может быть они будут посговорчивее?

Лунар махнула рукой, отлично зная, что никто из ее друзей не станет сотрудничать с Древним. Пожиратели снов редко доверяли кому-то за пределами очень узкого круга. Такова жизнь – если тебя без конца шпыняют и проклинают, сложно довериться кому-то, а иногда и очень опасно.

– Валяй, – Лунар улыбнулась, отпивая из своей кружки. – Сообщи, если кто-то поведется на твои сладкие речи.

И тут же поняла, что совершила ошибку – недооценила Древнего. Совершенно забыла, что те всегда имеют козырь-другой в рукаве. И гость, наконец, достал свой.

Маленькая склянка, водруженная на стол, выглядела хрупкой. Лунар с недоумением уставилась на нее, пока не поняла, что сама склянка была только сосудом. То, что хотел предложить ей Древний, было внутри.

На дне плескалась капля янтарного цвета, круглая и юркая, будто ртуть. Она помимо воли притягивала взгляд, умоляла взять склянку в руки, чтобы рассмотреть поближе.

– Что это? – хмыкнула Лунар, но без былой уверенности. – Яд?

Древний тут же захлебнулся хохотом, булькающим и хриплым. По спине Лунар побежали мурашки – жуть какая!

– О, нет, милая. Это амброзия. Слышала о ней?

Лунар молча кивнула, не разжимая зубов. Об амброзии – настоящей, а не о медовом напитке, популярном среди Темных, – ходили легенды, ведь ее рецепт…

– Ее рецепт доступен только Древним, да и то – не всем, – вторил гость ее мыслям, глядя на склянку мечтательно и чуть жадно. – Люди многие тысячелетия мечтали заполучить амброзию, зная, что с ее помощью можно излечить любую хворь. Можно излечить даже смерть! Но для таких чудовищ, как ты, чья природа противоестественная и извращенная, она почти бесполезна. Почти.

Он впился в Лунар взглядом, ожидая ее следующего хода. Сама Лунар ощутила, как под ней трескается тонкий лед – следовало хорошенько продумать каждое слово и действие. С Древними шутки были плохи, а принцип “бесплатный сыр только в мышеловке” еще никогда не подводил. Потому она лишь стиснула зубы, процедив в ответ:

– Мой голод – не болезнь.

– Но причиняет тебе боль, верно? – вкрадчивый шепот ввинчивался в уши бархатом и шелком, подтачивал гранитный валун уверенности Лунар кусок за куском. – Я предлагаю тебе выход – поработай на меня и амброзия твоя. Тут и делать-то нечего! Разве для тебя красть воспоминания и сны не так же естественно, как дышать?

Злость обожгла горло, встала в нем острой рыбьей костью. Но что толку злиться? Лунар еще в раннем детстве поняла, что Темные Жители делятся на две категории: первые считают ее монстром, хуже падальщиков-гулей или кофейных вампиров; вторые же и вовсе предпочитают игнорировать ее существование. Первые ей нравились даже больше – они не лицемерили.

– Что будет, если я откажусь? – медленно, по слогам произнесла Лунар, утыкаясь взглядом в темное пальто гостя. Теперь, когда она смогла вглядеться пристальнее, стала видна его странная, дрожащая структура, и пуговицы в виде человеческих костей, от которых по рукам бежали мурашки. Лунар сглотнула, отводя взгляд – как бы сейчас хотелось оказаться где-нибудь подальше!

Древний разулыбался, но вместо молочных детских зубов во рту обнажились острые акульи клыки в три ряда. Невинный ребенок с пастью зверя – худший ночной кошмар для любого, кто видит сны, но Лунар отлично знала, что смертным снится и не такое. Человеческий разум весьма искусен в изобретении ужасов.

– Ты вольна отказаться, я не стану заставлять. Но в таком случае кое-кому из Шабаша будет очень интересно узнать имя того, кто сбывает с рук человеческие воспоминания. Слухами земля полнится, слово здесь, полслова там, и вот уже Совет готовит обвинительный приговор. Они закрывают глаза на то, что ты – и тебе подобные, – он выплюнул это сквозь зубы, как ядовитого паука, не скрывая своего презрения, – питаетесь чужими снами. Но воспоминания? Нет, этого уже не простят. Как думаешь, какая мера предназначена монстру, что обкрадывает смертных?

Он снова улыбнулся, предвкушающе и самодовольно. Лунар и без его намеков отлично знала ответ. Не заключение в темницу Шабаша, где она либо рехнется, либо сдохнет от голода. Нет, ее ждет высшая мера – казнь.

– Хорошо, – медленно, точно не доверяя самой себе, произнесла Лунар. – Что нужно сделать?

Ощущение подвоха довлело над ней, как лезвие гильотины, но как ни пыталась, она не могла понять – что же не так?

Тем временем Древний сверкнул глазами, откидываясь на спинку стула и широко улыбаясь.

– О, всего ничего, милая. Одно крохотное воспоминание, и это, – он прикоснулся пальцами к склянке, – твое.

Лунар молчала, позволяя гостю упиваться собственной важностью. Она уже согласилась, к чему весь этот цирк? Не проще ли оторвать сразу, как пластырь – раз и готово?

Словно почувствовав ее недовольство, невидимой грозовой тучей нависшее над столом, Древний сменил облик на девицу с черной подводкой, которую Лунар встретила в метро и заявил:

– А теперь поговорим о деталях.

На столе появилась карта – потертая и грязная, будто предыдущую сотню лет валялась где-то на сыром чердаке, служа подстилкой для бродячих кошек. Но одного только взгляда, брошенного вскользь, хватило, чтобы понять – карта не имела ничего общего с теми, что продавали туристам в книжных магазинах и ларьках свежей прессы. Здания, нанесенные пером и чернилами на ветхую бумагу, светились – лимонным, бирюзовым и охрой. Над некоторыми из них мерцали значки с таинственным значением – монета, ключ или кость. Лунар затаила дыхание, не веря своим глазам – перед ней, на столе с кофейными кругами, лежала бесценная Паучья Сеть. Вещь, пожалуй, легендарнее Александрийской Библиотеки, Атлантиды или амбрози, вся Темная Столица как на ладони!

Древний придирчиво оглядел ворох огней на карте и без сомнений ткнул туда, где переливался бронзой домик, нарисованный во всех деталях, от витражных окон до кривой дымоходной трубы. Над его крышей, степенно поворачиваясь, висела эмблема шестеренки. Лунар нахмурилась – ей предстоит выкрасть какое-то воспоминание у обычного механика? И тут же мысленно дала себе затрещину – дома обычных людей для Паучьей Сети не существовали. Человечество, не обладающее магией или другой силой, Сеть считала за муравьев и значения им не придавала.

– Вот твоя цель. Дом номер четыре на Сливовой улице. Дом сам тебя впустит, препятствий чинить не станет.

Дом номер четыре заманчиво манил бронзовыми всполохами и обещанием близкого счастья, без голода и навязчивой потребности в человеческих снах. Задумавшись, Лунар пропустила то, как гость выудил из бездонных карманов своего чудного пальто медальон и положил его рядом с картой.

– Что это? – спросила Лунар, опасаясь прикасаться к темному серебру. Медальон выглядел тяжелым и старинным – осколок прошлого посреди ярких плакатов на стенах и смешных кружек в шкафчике с отломанной ручкой. Но от взгляда на плавные линии рун, выгравированных в металле, по коже мороз бежал, что-то внутри противилось самой идее взять его в руки.

Древний погладил медальон кончиками пальцев и усмехнулся – растянулись тонкие девичьи губы, мелькнули треугольные клыки.

– Подстраховка. Во избежание непредвиденных ситуаций. Что на счет твоего задания – его имя Орфей.

“Орфей” – это имя дышало стылым холодом и обещало ворох проблем. Лунар зашипела, отталкиваясь от стола, замотала головой в непритворном ужасе:

– Старшая Школа?! Я не самоубийца!

– Успокойся, – недовольно процедил гость, хватая ее за запястье. В нежную кожу впились длинные ногти, оставляя алые лунки следов. Лунар моргнула – боль отрезвила не хуже нашатыря. Но ужас, клокочущий внутри нее, никуда не делся. Украсть воспоминания у мага Старшей Школы, способного испепелить ее щелчком пальцев?! Следовало быть чуточку умнее, сперва вызнать детали и лишь потом давать согласие, а теперь уже поздно. Древний не примет отказа и вцепится в нее как клещ.

– Прекрати паниковать, – услышала она все тот же скрипучий голос, от которого на душе скребли кошки, – он обязательно будет спать. Тебе ничего не угрожает – зайдешь, возьмешь что требуется, и ты свободна.

Лунар задержала дыхание, пытаясь осознать масштаб бедствия, в которое по незнанию ввязалась. По-хорошему следовало извиниться, выйти из квартиры и дать деру, но долго ли можно прятаться по подвалам и чердакам? Темная Столица – тесный мирок, ее обязательно найдут и заставят выполнить работу. А это значит…

– Не вздумай его дурманить, будет трудно добраться до памяти, – проворчала она, смиряясь. Древние не умеют лгать, и, если он говорит, что проблем не должно быть, значит, так оно и есть. Но тревога затаилась лишь ненадолго, чтобы встрепенуться при звуках хриплого самодовольного смеха.

– О, не переживай. Он уснет сам.

Сон второй.Дом номер четыре по Сливовой улице

Ночь для своей вылазки Лунар выбрала самую темную. Долгожданное новолуние, небо с самого обеда затянуло пухлыми тучами, обещающими ливень после заката. Самое подходящее время для не самых законных дел.

Прежде чем выйти из ее дома, Древний напомнил равнодушно: “Я не ставлю сроков, но в твоих же интересах выполнить работу как можно скорее”.

И вот, неделю с лишним спустя, Лунар кралась по неосвещенным коридорам дома номер четыре по Сливовой улице в поисках заветной двери. Если верить Паучьей Сети, спальня ее цели – Орфея – находилась на втором этаже особняка, за шелковым пологом цвета фуксии.

Все должно было быть просто как дважды два – зайти, взять и уйти тем же путем. Но Лунар до самого последнего момента боялась, что ее обвели вокруг пальца: тряслась от вида собственной тени, чуть не упала в обморок, когда зеленый виноград (в ноябре!), обвивающий козырек, зашевелился при ее приближении к крыльцу. Но Древний не солгал – как только она выудила из кармана медальон, сторожевые лозы тут же успокоились. А дверь открылась сама, без скрипа и стука.

И теперь Лунар, скользя по залитым тьмой комнатам, удивлялась – как подобное может сойти ей с рук? Дом вибрировал силой – страшной, темной. Половицы шли волнами, пока она торопливо пересекала гостиную, ступени лестницы ускользали из-под ног, когда поднималась на второй этаж. Здесь жил маг Старшей Школы, могущественный даже во сне, и, если он поймает воришку на горячем, ей не сдобровать. Лунар – монстр с противоестественной природой. Орфей может прикончить ее на месте, вырвать сердце из груди, и Шабаш даже не спросит у него пояснительной записки для открытия дела. Избирательная политика Шабаша по причинению вреда иногда доводила Лунар до белого каления.

Особняк из красного кирпича внутри оказался гораздо больше, чем снаружи. Остановившись на площадке второго этажа, Лунар оглянулась в нерешительности – куда идти? Коридор полукругом уходил в обе стороны от лестницы, темнота скрывала углы и картины на стенах. Где-то в глубине дома слышалось гулкое ворчание, призрачный лай и свист, но это легко было списать на оживленную ночную жизнь Столицы, недоступную глазу смертных. Если верить Древнему, хозяин дома номер четыре по Сливовой улице должен был мирно спать в своей постели, не подозревая о том, что в его владениях объявился незваный гость.

Медальон, крепко зажатый в руке, завибрировал и нагрелся. Лунар поднесла безделушку к лицу – что бы это значило? И словно дождавшись ее внимания, медальон потянулся влево, игнорируя все законы физики. Лунар хмыкнула себе под нос – спасибо за подсказку.

Коридор разветвлялся, дробился нескончаемым количеством дверей и арок, и на какой-то момент Лунар задумалась – не пытается ли дом ее обмануть? Закружить-завьюжить, чтобы она до скончания дней бродила по нему в поисках выхода? Но долго переживать не пришлось – спальня Орфея обнаружилась на следующем же перекрестке. Тяжелая ткань из лилового шелка трепетала на неосязаемом ветерке, манила к себе, и Лунар, стиснув зубы, отвела ее в сторону. Ну, была – не была.

Комната встретила ее полумраком и сладковатым душком жженых трав. Лунар помедлила у входа, привыкая к мягкому свету прикроватной лампы после тьмы коридора, а затем огляделась.

В спальне Орфея не было ничего, кроме кровати и массивного стола, сплошь заваленного книгами в кожаных переплетах. Некоторые из корешков развалились от старости и страницы торчали наружу, как кривые клыки в оскалившейся пасти. Рядом с книгами теснились пустые склянки и пробирки. На столике рядом с кроватью тихо шелестела желтыми страницами тощая книжонка без обложки. Пришлось шикнуть на нее, чтобы та перестала шуметь.

Подумав, Лунар осторожно взяла одну пробирку со стола – воспоминание придется в чем-то нести, раз уж от нервов позабыла принести сосуд с собой.

И неслышной тенью скользнула к кровати.

Безликий мужчина, о котором она столько думала за эти дни, наконец обрел плоть и кровь. И мелькнула тоскливая мысль, что судьба – редкая сволочь.

Парень был тот самый, из кофейни. Запутавшись в простынях и обняв подушку обеими руками, Орфей мирно посапывал и не пошевелился даже когда Лунар аккуратно пристроилась на краю кровати, наклоняясь к его лицу, чтобы рассмотреть получше. Вдруг показалось или тени сыграли злую шутку?

Но нет, надежда сдохла в первых рядах – это точно был он. Растрепанные темные волосы, татуировки, змеящиеся по рукам – руны и знаки Старшей Школы, значения которых Лунар не знала и не хотела знать. Часы, выбитые чернилами на предплечье, оказались живыми – прыгала под кожей секундная стрелка. Минутная и часовая застыли на без четверти полночь.

Отходя ко сну, Орфей не снял серьги и цепочки, и они теперь мягко переливались на золотистой коже, отражая свет ночника.

“Надеюсь, там нет охранных амулетов” – подумала она мимоходом, позволяя себе долгую минуту полюбоваться его лицом. Черты тонкие и изящные, словно выточенные из мрамора, и сейчас, без усмешки или нахмуренных угрожающе бровей, он казался юным и трогательно уязвимым.

Лунар вздохнула и погасила светильник. Пора начинать.

Вход в память лежал тропой снов. Лунар недолго побродила среди грез о чужих прикосновениях и ласках, вдыхая аромат вишни и можжевельника. Тепло чужого тела просачивалось в нее по капле, создавая иллюзию, что это ее сон, что это она пахнет вишней, а не та, кого Орфей так желал во сне или наяву, но Лунар быстро от него отмахнулась.

Времени не хватало катастрофически, и она с усилием подтолкнула себя дальше, к графитово-серебряным глубинам памяти чародея, отлично зная куда именно стоит заглянуть в первую очередь.

Орфей по личным причинам прятал нужную вещь в самом дальнем и темной углу, где обычно хранят позорные детские воспоминания и болезненные истории о первой любви или разбитом сердце. У каждого человека оно было – это место, Лунар и все ее друзья не дали бы соврать. Хорошие воспоминания никто не хранит так глубоко. Напротив, люди выставляют их “на полку”, чтобы при случае вернуться и ощутить фантомную тень былого счастья.

Там было что-то еще, целый сундук, битком набитый поблекшими образами, но времени, чтобы ковыряться в чужой памяти, не было. Лунар поудобнее перехватила склянку, подцепляя ногтем то, за чем пришла, и вздрогнула, когда воспоминание серой льдинкой звякнуло о дно пузырька. Вот и все, можно уходить.

Лунар сделала глубокий вдох, соскальзывая с кровати. И замерла, будто молнией ужаленная.

Не открывая глаз, Орфей промотал – чересчур осмысленно, будто и не спал вовсе:

– Надеюсь, что у тебя веская причина будить меня, Лука. Я страшно устал.

Паника захлестнула Лунар с головой. Тот самый внутренний голос, много раз спасавший, пульсировал в висках: “Уходи! Уходи! Уходи!”

Она отступила назад, не разбирая дороги. В бедро врезался острый угол стола, зазвенели потревоженные колбы и пробирки. За спиной что-то тревожно звякнуло, и Лунар, ожидающая что Орфей окончательно проснется в любую секунду, подпрыгнула на месте, взмахнув руками. Плохая была идея: острая боль впилась в ладонь и щедро разлилась от запястья до локтя. Лунар закусила губу, поднося руку к глазам – в неглубокой ране торчали мельчайшие осколки разбившейся реторты. Кровь – жидкая и темная – мерцала на стекле.

– Лука? – от подушки оторвалась встрепанная темноволосая макушка. Орфей завозился в постели, сонно щурясь и пытаясь вырваться из крепкого плена простыней.

– Лука, что случилось?

Лунар рванула к двери. Со второго этажа скатилась кубарем, громко ойкая, когда ступеньки пересчитывали ее ребра, одно за другим, но боль от пореза и выбитого плеча не шла ни в какое сравнение с тем облегчением, которое пришло, как только Лунар распахнула дверь и выскочила во влажную тьму столичной ночи. Оглядываясь по сторонам, словно в любой момент из темноты могла высунуться рука закона и схватить ее за запястье, она шмыгнула на соседнюю улочку, оставляя за спиной дом из красного кирпича с резными решетками на окнах.

Древний ждал ее на углу, под неоновым светом круглосуточного бистро с золотым треугольником на витрине – символом гостеприимства для Столичных жителей.

Узнать же его можно было по приснопамятному пальто с пуговицами-костями и недовольному лицу. Образу голливудской красотки с золотыми локонами очень не шло выражение старческого раздражения и уныло поджатые губы, обведенные алой помадой.

– Чего копаешься? – рыкнул он, как только Лунар появилась в поле его зрения. И тут же требовательно протянул руку. – Давай сюда!

Ага, разбежался. Лунар остановилась в нескольких шагах, недоверчиво разглядывая Древнего. Он явно нервничал – бесконтрольно перебирал пальцами воздух, оглядывался по сторонам, будто опасался, что вот-вот из-за угла вывернет сам Орфей или представители Шабаша, чтобы арестовать его за совершенное преступление. Строго говоря, пока Лунар не передала ему воспоминание, он был совершенно чист, так что же его тревожило?

– Сначала оплата, – голос звучал хрипло от нервов и усталости. Ноги тряслись и подкашивались, а по телу Лунар чуть позже обязательно обнаружит десяток-другой синяков, но самое страшное уже позади, можно было подумать о делах насущных.

Древний фыркнул возмущенно и запустил руку в бездонный карман. Там что-то глухо звякнуло и вдруг затрещало, как будто он носил при себе ручную молнию в банке для неясных целей. В следующий миг Древний, оказавшийся слишком близко, уже впихивал Лунар ворох мятых купюр, ссыпал в подставленные ладони золотые монеты с чьим-то горбоносым профилем на аверсе. Монеты выглядели потертыми, весили немало, и Лунар едва удержалась от того, чтобы прикусить одну. Так, на всякий случай.

– Вот, вот, забирай! – бормотал Древний торопливо, точно боялся, что Лунар в любой момент может отменить сделку. – Отдай его! Сейчас же!

– Где амброзия? – пробормотала Лунар, не сводя глаз с бледного лица Древнего, надеясь уловить любую эмоцию, которая дала бы знать – обманули ли ее? Последние несколько дней были наполнены мучительными сомнениями. Тревожась и не находя себе места, Лунар не покидала квартиры, час за часом рассматривая план по проникновению в дом номер четыре по Сливовой улице. А голод, и без того сводящий с ума, озверел настолько, что Лунар помимо воли приходили видения, в которых она беззастенчиво набивает живот украденными снами, сочными и манящими, как спелые персики.

– Ты про это? – в неоновом свете блеснула склянка, зажатая в тонких паучьих пальцах. Древний ухмыльнулся, зная, что Лунар всем существом тянулась к лекарству, но не торопился отдавать. Подносил к глазам, разглядывая юркую каплю амброзии на дне, тряс, будто надеялся услышать малиновый звон. Это могло продолжаться до бесконечности, Лунар уже усвоила, что Древние спать и есть не могут, если не подразнят нелепых, неуклюжих смертных. Но в игру “кто кого переупрямит” могли играть и двое.

Когда она вытащила из кармана свою склянку, с бледно-серым кристаллом, Древний затаил дыхание, напряженный как гитарная струна. Он не сводил глаз с тонкого стекла, точно надеялся разбить его взглядом, чтобы добраться до нужной ему вещи.

“Что же в этом воспоминании такого ценного?” – думала Лунар, поглаживая прохладное стекло пальцем. “Стоит ли вообще его отдавать?”

– Отдай его мне! – Древний жадно облизнулся, и пальцы его скрючились, напоминая когти хищной птицы. Лунар и думать не хотела, что может случиться, если Древний окончательно потеряет самообладание.

– Амброзия в обмен на воспоминание, – заявила она, чтобы освежить в памяти нанимателя условия сделки. – И никак не иначе.

Древний фыркнул, как будто бы даже удивленно:

– Дерзишь. Не боишься, что я расплавлю тебя, как восковую свечу?

Лунар дернула плечом, незаметно оглядываясь. Да, на улице в столь поздний час народу было не густо, но убийства, особенно магические, всегда оставляют за собой смрадный след. Никто бы не решился запятнать себя чем-то подобным без веской причины.

– Так что? – Лунар усмехнулась и подкинула на ладони пузырек с серой льдинкой. Та с мелодичным звоном ударилась о стекло, и Древний испуганно зашипел, как потревоженная змея.

– Хорошо, – процедил он, и верхняя его губа поползла вверх, демонстрируя незабываемую акулью пасть. – Будь по-твоему.

Обмен произвели молниеносно. Древний рванулся вперед, сгребая воспоминание и швыряя в подставленные ладони Лунар амброзию. А затем прижал склянку к лицу, дыша на стекло, словно не мог наглядеться.

Пока Древний ворковал над долгожданной склянкой, Лунар содрала крышку со своего лекарства, запрокидывая голову. Янтарная капля скользнула по горлу в желудок, и жидкое пламя согрело изнутри. Медовый привкус амброзии горчил на языке, и Лунар прислушалась – сразу ли утихнет голод? Сколько нужно будет ждать?

– Вот и все, – самодовольно ухмыльнулся Древний, пряча в карман и пузырек, имедальон, который Лунар протянула ему без напоминания. В его руках артефакт радостно вспыхнул и погас, и облегчение накрыло Лунар с головой вновь. Она была рада избавиться от этой штуки, которая действовала ей на нервы и фонила ледяным дыханием смерти. Словно таскаешь с собой урну с чужим прахом и никак не можешь сбыть ее с рук.

– Счастливо оставаться, – пробормотала Лунар, намереваясь уйти, но ей не позволили. Пальцы с черными ногтями впились в ее запястье, оставляя отвратительные синяки. Затрещали тонкие косточки, когда хватка стала сильнее, а Древний сиял, как начищенный медный таз. Что-то в его улыбке – зловещей и торжествующей – показалось Лунар странным. Чему он так радуется?

– Удачи, – прошептал Древний с непонятным намеком, а затем сбежал так быстро, как будто за ним гналась стая мстительных духов, грозившихся растерзать, если тот хоть на секунду замешкается. Вместе с ним сгинула и зубодробительная тревога.

Дело сделано. Лунар торопливо распихала банкноты и монеты по карманам и, ссутулившись, двинулась в сторону ближайшей станции метро. Теперь оставалось только ждать, когда голод под действием амброзии растворится и перестанет пожирать Лунар изнутри круглосуточно и без выходных. Но самые большие надежды Лунар возлагала на то, что со странным Древним, что готов платить за воспоминание в три раза больше положенной таксы, судьба ее более не столкнет.

***

Древний заплатил даже не в три – в пять раз больше, чем Лунар обычно брала за украденные воспоминания на черном рынке. Разглядывая ворох купюр и золотые кругляшки монет, разложенные на покрывале, она гадала – что теперь делать с такими деньжищами?

Вариантов была масса. Золото можно обменять на кристаллы для защиты дома, например. Древний был гостем в ее квартире и мог вернуться в любой момент, если не предпринять меры. На сдачу, как постоянному клиенту, докинут пару флаконов эйфорических зелий – подспорье для любой, даже самой скучной вечеринки.

Деньги, полученные незаконным путем, жгли руки и умоляли поскорее от них избавиться. Лунар же чувствовала себя грязной, словно с головой искупалась в мутной черной луже и не приняла душ. Отмахиваясь от желания в десятый раз умыться, она чахла над своими сокровищами, то вздыхая, то заламывая руки.

– Если бы я знала, что буду так мучиться, ни за что бы не согласилась, – проворчала она вполголоса и кинула взгляд на часы. У нее появилась идея, что именно сделать с деньгами, и если она поторопится, то успеет перехватить их раньше, чем они покинут Логово для поиска пропитания.

Деньги – это хорошо, думала Лунар, петляя между домов в поисках алой “М”. Но было бы еще лучше, если бы амброзия, на которую она возлагала столько надежд, работала как надо. Лунар наивно полагала – с подачи Древнего и его туманных обещаний, – что голод уймется сразу, но этого не произошло. Казалось, что он стал только сильнее, давил изнутри, вызывая тошноту. Сдавшись, Лунар перехватила парочку снов в подземке и один – на автобусной остановке, у прикорнувшего юноши со смешными вихрами на затылке. Мнимой сытости хватило, чтобы убедить себя – всему, в том числе божественным нектарам, нужно время.

И пускай настроение было отвратительное, а вечернее небо над головой клубилось седыми тучами, Лунар не собиралась проводить этот вечер в одиночестве, жалея себя и раскаиваясь в совершенном преступлении. Сегодня она собиралась побаловать себя, раз уж Древний был настолько щедр. Быть может вечер, проведенный в компании друзей, сможет отогнать унылые мысли и чувство вины, короедом вгрызавшееся в Лунар все сильнее и сильнее.

Впереди замелькало очень знакомое кислотно-зеленое пятно, и Лунар ускорила шаг, чувствуя, как на лице сама по себе проступает улыбка. Сая в экстравагантном лаймовом пальто и Лео, одетый ей под стать, были уже здесь, Бай скорее всего опоздает, но позже всех, конечно же, придет Аврора. И будет недовольно зыркать на остальных, что не дождались и начали без нее.

Спустя четверть часа, когда в ресторан с криком “Десять минут – это не опоздала, а задержалась!” ворвалась Ро, потрясая над головой цветастым шарфом, как пиратским флагом, Лунар наконец ощутила себя в безопасности.

Орфей и Древний далеко, друзья рядом, чего еще не хватает для счастья? Но, как и всегда, когда рядом оказывались подобные ей, Лунар чувствовала себя эквилибристикой, шагающей по канату. Одно неверное движение, и ты разобьешься. Друзья никогда не одобряли способ, которым Лунар зарабатывала на жизнь, предпочитая ни к чему не обязывающие подработки на неполный день, и не стеснялись ей об этом напоминать.

– Мы ждали тебя всю неделю, – произнесла Сая, смахивая в сторону челку, которая так и норовила скрыть из виду ее огромные оленьи глаза. – Где ты была?

В этом вопросе отчетливо скользила претензия – “ты заставила нас волноваться”. Лунар пожала плечами, не сводя взгляда с меню. Сая проницательна до безобразия, ей хватит и секунды, чтобы раскусить напускное равнодушие, а дальше дело техники. К допросу подключится и Лео, после чего Лунар окажется под обстрелом.

– Работала, – произнесла она спокойно, чтобы не выдать волнения. Врать не хотелось, но и правду Лунар сказать не могла. Если ее друзья узнают, что она буквально нарушила закон – сознательно, почти не колеблясь, – они ее тут же порвут на куски. Пожиратели снов всегда держались друг за друга, но, если подставляется один – под ударом оказываются все. Никто, даже легкомысленная Ро, не мог этого допустить. Проще уничтожить угрозу, чем разгребать созданные ей проблемы.

– Много заработала? – серые, почти прозрачные глаза Бая прожигали в дыру в Лунар. Ну какого ответа он ждет?

Она вымученно улыбнулась, помахивая тяжелой папкой с меню:

– Достаточно, чтобы угостить вас ужином. Налетай!

Бай переглянулся с Авророй, неожиданно тихой и внимательной, и покачал головой. Но так или иначе, разговор был исчерпан в тот же момент, как на столе начала появляться заказанная еда.

Ресторан, который она выбрала, был не из дешевых. Позолоченная лепнина, тихая музыка под потолком и вышколенные официанты в белых рубашках, с должным почтением беседующие с гостями. Компания молодых людей в яркой одежде привлекла внимание гостей и персонала буквально на пару минут, но Лунар не могла избавиться от ощущения, что на них смотрят с некоторым подозрением, как будто они вот-вот смоются, не заплатив.

Она оглядывала все это великолепие и прислушивалась к болтовне друзей. Сая многословно описывала сон, который успела стащить у юной девчушки по пути в ресторан. Что-то про радужные крылья, трепетавшие за спиной и бирюзовые облака под ногами – эйфория в чистом виде. Бай и Лео вполголоса обсуждали, получится ли в этом месяце пробраться в Заветный квартал, поучаствовать в Темном Тотализаторе. Какую ставку предлагал Бай, Лунар расслышать не успела – принесли горячее.

Над столом поплыл аромат чеснока и пряных трав, и у Лунар свело желудок. Голод, неумолимая сволочь, намекал, что даже если она набьет живот пастой до отказа, легче не станет. Но она упрямо воткнула палочки в гнездо лапши с острым соусом, затаив дыхание.

Настоящая еда Лунар была совершенно не нужна – у пожирателей снов от природы очень ограниченный рацион. Но, если выпадала такая возможность, она не упускала шанса посетить ресторанчик или бистро, особенно если знала, что там подают что-нибудь действительно стоящее. Среди всех слабостей, присущих обычным людям, Лунар признавала у себя страсть к морепродуктам и азиатской кухне – даже если человеком она была лишь номинально.

– Можно попытать счастья, – лениво протянул Бай, провожая взглядом официантку в обтягивающем платье, – если кто-нибудь из Старших согласиться помочь. Я чувствую, что в этом месяце удача на моей стороне.

Аврора фыркнула, берясь за нож. Ее стейк, лежащий на блюде размером с летающую тарелку, истекал соком, терпеливо ожидая момента, когда она вонзит в него вилку.

– Идиот. Никто не согласится плясать под твою дудку, особенно после вчерашнего, – сказала Ро с непонятным намеком. Она выглядела немного раздраженной – дернулся уголок рта, брови сошлись на переносице.

Бай проигнорировал острый, как игла, взгляд, который Аврора метнула в его сторону. Судя по всему, вялотекущий конфликт, который тянулся между этой парочкой столько, сколько Лунар была с ними знакома, вошел в острую фазу. Впрочем, ничего нового.

Лунар вскинула голову:

– Что вчера случилось? Что я пропустила?

Ее друзья, переглянувшись, втянули головы в плечи. Лунар едва сдержала порыв удивленно присвистнуть. Такое единодушие – это что-то новенькое. Явно стряслось нечто, чего пожиратели снов откровенно стыдились.

– Нас выгнали из “Норы”, – произнесла, наконец, Ро с притворной скукой, но и слепой бы заметил, как она расстроена. – Кто-то доложил, что мы пытаемся покормиться. Мы, конечно, пытались, но нас сдали охране. Узнаю кто, прирежу.

Она воинственно взмахнула в воздухе тупым столовым ножом, будто воображала, как вспарывает горло неизвестному стукачу.

Вот так новости! Выгнали из “Норы”? Лунар втянула в рот спагетти, удивленно разглядывая изящный профиль Ро, которая уделяла все свое внимание стейку. Она кромсала его с таким остервенением, словно именно он был виноват, что их прогнали из любимого заведения.

“Кроличья Нора” была, наверное, единственным местом в Столице, где пожирателей снов не только терпели, но и были рады их присутствию. Нежить и обе Школы тоже любили этот клуб, там заводились полезные знакомства, проворачивались выгодные сделки и вспыхивали чувства, пускай и на одну ночь. Лунар искренне любила “Нору”, ее особую атмосферу гостеприимства даже для таких монстров, как они. И что теперь?

– Надолго? – спросила она, но Бай тут же обрубил робкие побеги надежды безжалостной сталью своего голоса:

– Пожизненно. Для всех.

И под “всеми” он имел в виду пожирателей снов, конечно же, даже тех, кто ни в чем перед “Кроличьей Норой” не провинился.

Над столом повисла гнетущая тишина. Лунар без особого аппетита ковырялась в тарелке, окончательно смирившись, что вечер пошел не по плану. Она всего лишь хотела поужинать в более-менее приятной компании, а не получать дурные вести, от которых и без того дрянное настроение становилось еще хуже.

– Бай, – позвала она вполголоса, надеясь сменить тему, – так какую ставку ты планируешь сделать в Тотализаторе?

Но друг ее не слушал. Он вдруг поднялся с места и целеустремленно заковылял куда-то вглубь ресторана, без единого слова или объяснения. Лунар переглянулась с Саей и Лео, но те выглядели такими же сбитым с толку. Бай всегда был странноватым, из тех чудиков, что срываются из дома в полночь, чтобы купить цветов на другом конце города – просто так, или танцуют под дождем без музыки. Просто сегодня привычная странность перешла на какой-то новый уровень. Гости ресторана проводили его подозрительными взглядами, будто опасались, что если они отвернутся хоть на секунду, Бай непременно стащит у них портмоне или ключи от машины.

Бай вернулся через несколько минут. С пустым лицом и оловянными глазами, он тащил за собой еще один, шестой по счету стул. Но за столом сидело только пятеро.

– Мы кого-то еще ждем? – настороженно уточнила Ро, вытягивая шею, чтобы заглянуть за спину Баю, как будто ждала, что вот-вот в ресторан войдет кто-нибудь знакомый.

Бай уставился на нее, прищуриваясь зло:

– О чем ты вообще, чучело?

Сая указала палочками на пустой стул, поджимая губы.

– Это ты его принес, а не мы. Зачем?

Выражение недоумения сменилось озабоченностью. Бай уставился на стул, моргнул и поежился:

– Понятия не имею.

Сердце заколотилось в груди так быстро, точно Лунар пробежала стометровку, а затем еще одну – намного быстрее. В ушах нарастал звон, заслоняя шум переполненного ресторана, поэтому она не сразу поняла, что стихли разговоры и смех. Официанты и гости замерли, как были – в неестественных позах, застигнутые врасплох неизвестным заклятием или силой артефакта. Нехорошее предчувствие запоздало звякнуло и смолкло.

Лунар облизала пересохшие губы. Что-то приближалось, и она не хотела бы оказаться в самом сердце бури. Она уже видела такое, когда оказывалась не в том месте и не в то время – Старшая Школа любила вешать “заморозку”, если ситуация вынуждала использовать свои силы рядом с обычными людьми. Неужели в ресторане был кто-то из магов? В горле Лунар встал комок чистого ужаса.

Лео, Бай, Аврора и Сая, энергичные и яркие, вместе с остальными гостями обернулись ледяными скульптурами, не донеся столовые приборы до рта. И только Лунар ещё могла двигаться, став невольным свидетелем того, как целый ресторан попал под “заморозку”. Она попыталась встать, но невидимая сила сделала ее ноги тяжелее бетонных свай. Все, что Лунар смогла сделать, это махнуть рукой перед лицом Лео, в надежде, что мутные остекленевшие глаза прояснятся, а кошмар, происходящий прямо здесь и сейчас, окажется дурным сном. Она даже для верности потрясла Ро за плечо, но та осталась тихой и безмолвной, точно кукла.

– Не трать время понапрасну, Лунар. Они не придут в себя до тех пор, пока я этого не захочу.

Она замерла как олень в свете фар. Голос за спиной был теплый и глубокий, очень знакомый, пускай она и слышала его лишь однажды, хриплым и низким ото сна.. Лунар уставилась перед собой, отсчитывая мгновения до того, как мужчина обогнет стол и усядется напротив – на единственный пустой стул. Она отлично знала, кто пришел за ней. Она должна была это предвидеть, она должна была…

– Рад встретиться с тобой лично. Нам надо поговорить.

Орфей широко улыбался, и эта улыбка не сулила ничего хорошего.

Сон третий.Куколка и гробоцветы.

Лунар нередко попадала в передряги. По мнению близких друзей, неприятности находили ее сами и делали это намного чаще, чем можно было списать на простое совпадение.

Бывали и моменты, когда она уже думала, что вот-вот попрощается с жизнью: обезумевший голодный вампир, перепутавший ее с ускользнувшей жертвой в темном зале “Кроличьей Норы”; разборки фейри, начавшиеся в вагоне метро, когда Лунар решила перекусить на самом длинном перегоне между станциями; ведьма Новой Школы, взбешенная тем, что ее беспутный бойфренд захотел пофлиртовать с пожирательницей снов у нее на глазах.

Но никогда – до этого момента – ей не было так страшно.

Чародей просто улыбался, разглядывая ее, как неведомую зверушку, а внутри все переворачивалось от ужаса.

– Ты знаешь, как меня зовут? – спросил он, беспечно щурясь. Лунар медленно кивнула, не зная, что делать. Бежать или оставаться на месте? Что страшнее – умереть от удара в спину или глядя в глаза своей Немезиде?

Орфей со своими повадками и мягким голосом чем-то походил кота. Но не домашнего, уютного, нет, на кого-то из крупных кошачьих – рысь или пуму. Сходства добавлял и разрез глаз, и их цвет – оттенок александрита, холодный как мартовский лед. Хищник, которому нравится играть с жертвой, прежде чем растерзать ее на куски.

Лунар не решалась подать голос, в голове проигрывалась одна и та же сцена: Орфей щелчком пальцев вызывает призрачный огонь, который не оставит от нее ни костей, ни праха.

Но вместо того, чтобы немедленно мстить, Орфей вопросительно приподнял темные брови. Улыбка не сходила с губ, и кажется, его изрядно веселило, что в его присутствии Лунар внезапно лишилась дара речи.

– Знаю, – полушепотом ответила она, когда стало ясно, что Орфей ждет слов. Но в тишине ресторана голос зазвучал оглушительно звонко. – Но откуда ты знаешь как зовут меня?

Смех его, искренний и чистый, напоминал нежный рокот воды в бурной реке. Орфей покачал головой, отводя с глаз темные кудри, явно довольный тем, что его жертва трясется, как испуганный олененок.

– Я знаю многое, в том числе то, что именно ты побывала в моей спальне прошлой ночью. Прелестная дева пробирается в мой дом под покровом темноты – это будоражит кровь, – он плутовато усмехнулся, опуская ресницы. – А вот воровство способно охладить любой пыл. Ты очень плохо себя вела, Лунар.

“Надеюсь, смерть будет быстрой” – подумала она с окаменевшим сердцем. Кот, вылитый, собирается играть с мышью до тех пор, пока та не потеряет последнюю надежду, а потом…

А потом Орфей поставил на стол миниатюрную куколку, прислоняя ее к полупустой бутылке вина.

Лунар моргнула – что за ерунда, он сюда в игрушки пришел играть? – но куколка никуда не делась. Таращилась на нее круглыми глазами-пуговицами, улыбалась ниткой-ртом цвета спелой вишни. Куколка до одурения была похожа на Лунар, Орфей до мельчайшей точности изобразил и яркую куртку, и потрепанные джинсы, в которых она вышла на дело. Но при всей скрупулезности деталей одна ошибка все же закралась.

– У меня не зелёные глаза, – только и смогла вымолвить она, шевеля непослушным языком. Орфей действовал на Лунар, как танец кобры действует на кролика: она замерла и тряслась осиновым листом.

На лице мага мелькнуло сомнение, но оно тут же сменилось беззаботной улыбкой.

– Действительно, моя ошибка. Я полагался на образ твоей крови, некоторые детали от меня ускользнули, – Орфей поднес куколку к лицу и покачал головой.

– Минутку…

Он щелкнул пальцами, и Лунар взвыла от неожиданной боли. Глаза горели, череп плавился изнутри. Слезы покатились по лицу, и она всхлипнула, не в силах сдержаться. А Орфей смотрел на нее с безразличием естествоиспытателя, который наблюдает в пробирке химическую реакцию, не слишком, впрочем, интересую.

Боль прекратилась так же внезапно, как и атаковала. Лунар подняла лицо, с ужасом и ожиданием заглядывая в отражение на пузатом сливочнике. Быть не может! Этот ублюлок!

– Зачем? – шепнула, отказываясь смиряться до конца с тем, что ее глаза цвета горького шоколада теперь налились густой болотной зеленью. Вместо того, чтобы исправить куклу, Орфей щелчком пальцев поменял цвет глаз ей, и даже бровью не повел!

“Трюки Старшей Школы” – подумала она с отвращением, стирая с лица соленую воду. “Будь они прокляты!”

Орфей пожал плечами, отставляя куколку в сторону. И когда он заговорил, в голосе не было ни капли раскаяния:

– Я слегка зол. И хотелось лишний раз продемонстрировать, что тебе лучше бы сотрудничать.

– Сотрудничать? – Лунар облизнула пересохшие губы. Внутри не было слов и связных мыслей, только клокочущий ужас и страх.

– Знаешь, – Орфей задумчиво улыбнулся, приподнимая пальцем голову куколки, чтобы заглянуть ей в глупые пуговичные глаза, – я очень люблю это заклятие. Достаточно и четверти капли крови, чтобы сделать вот так.

Кожу на шее сильно обожгло, под подбородком что-то вспыхнуло, и дешевая синтетическая футболка обуглилась по вороту. Лунар охнула, хватаясь за горло, охваченное жидким пламенем, но это было лишь половиной беды. Между ней и Орфеем протянулась тонкая цепочка с крупными звеньями, вокруг ее шеи обернулся такой же золотой ошейник.

– Что это? – она царапнула ошейник, пытаясь содрать его со своей шеи, но Орфей в два приема намотал цепь на кулак и потянул. Лунар захрипела, цепляясь за край стола в тщетной попытке удержаться на месте.

Она была уверена, что взгляд, который она послала Орфею, был переполнен кипящей искристой ненавистью. Та же злоба клокотала в груди, и будь момент поудачнее, Лунар обязательно высказала бы зазнавшемуся волшебнику все, что она думает о нем и ему подобных. Но, сожалению, удача сегодня была не на ее стороне.

– Это все еще ты, только в полной моей власти. Но как по мне, куколка намного изящнее. Надеюсь, ты понимаешь, что все, что я сделаю с ней, произойдет с тобой?

Золотые путы исчезли, но Лунар решила, что намного мудрее будет промолчать. Дурой она не была, чтобы там Бай ни говорил, но кое-что ее грызло.

– Как ты меня нашел?

Он склонил голову к плечу, мыча что-то себе под нос, а затем спросил внезапно:

– Сколько в Столице пожирателей снов?

Лунар помедлила, прежде чем ответить. Стоит ли выдавать такую информацию? Что, если Старшая школа хочет вырезать их всех, как опухоль на теле Столицы? Но Орфей, точно читая ее мысли, покачал головой.

–Не переживай, это личный интерес.

– Около дюжины.

– И сколько из них торгуют на черном рынке?

Она открыла рот, чтобы ответить, но глаза Орфея хитро блеснули, и он перевел тему с такой легкостью, будто вопрос и не стоил ответа.

– Итак, рассказывай. Кто же надоумил тебя заглянуть ко мне на огонек? Хотелось бы знать имя.

Он расслабленно откинулся на стуле, ухмыляясь, но на дне его глаз мерцало нечто, предупреждающее Лунар: только попробуй солгать.

– Древний, – она схватила бокал со стола, жадно глотая вино, чтобы промочить пересохшее от нервов горло. – Сапфировые глаза, черное пальто, мерзкий голос – это о чем-нибудь тебе говорит?

Маг задумчиво пожевал губу и покачал головой:

– Нет, не знаю никого, кто бы соответствовал твоим приметам.

Тонкие пальцы с бесчисленным количеством серебряных колец забарабанили по скатерти. В оранжевом свете хрустальных ламп все побрякушки, которыми маг был обвешан с головы до ног, мягко переливались и притягивали взгляд. Магии в них было заключено столько, что воздух непрерывно вибрировал. Теперь-то Лунар знала, что Орфей не снимает своих цацек даже отходя ко сну.

“Пижон” – фыркнула она, не рискуя озвучивать вслух. Орфей мог быть каким угодно франтом и выпендрежником, но он все еще был угрозой, опасной и непредсказуемой.

– Еще какие-нибудь приметы?

Он явно был недоволен. Улыбка померкла, брови приподняты в нетерпеливом ожидании.

– Никаких, – огрызнулась Лунар, потирая ноющие от боли глаза. – Сменил три облика за полчаса, но любой маскировочный артефакт способен и на большее.

Маг закивал, соглашаясь. Про артефакты и прочие подлые вещички обеих Школ он знал намного больше чем она сама.

Тишина, воцарившаяся в ресторане, когда Орфей погрузился в раздумья, пугала сильнее любых озвученных угроз. Лунар исподтишка изучала его точеный профиль, взвешивая шансы выбраться сухой из воды. Если не убил сразу, вероятность дожить до нового года увеличивалась, но все еще была трагически близка к нулю.

А затем Орфей заговорил вновь.

– Так как ты планируешь вернуть мне то, что стащила? – деловито уточнил он, складывая руки на столе.

Лунар задохнулась от возмущения.

– Я?! Ты рехнулся, обратись к лекарю!

Мысль о том, чтобы встретиться с Древним снова, вызывала водопад мерзких мурашек вдоль позвоночника. К тому же, где его теперь искать?

– Даже не надейся, – отрезала она и замерла. Что-то изменилось.

В зале ощутимо похолодало. На огромных окнах, с видом на оживленный проспект, расцвели узоры из инея, а вместе с теплом пропала и фальшивая дружелюбность Орфея. Без улыбки он выглядел моложе, но в облике сквозила потусторонняя отрешенность. Светлые глаза без особого участия изучали Лунар, и та ощутила, как невидимая ледяная рука протиснулась сквозь ребра и сжала ее сердце. Предупреждение – молчаливое, но смертельно убедительное.

– Однажды я проводил эксперимент, – медленно произнес Орфей, усмехаясь, – по просьбе Шабаша. Надо было допросить опасного преступника, препарируя его память. Задание было простое – вытащить любые крохи информации из его мозга. Процесс муторный, долгий и очень грязный. Стоит ли мне упоминать, что для проведения процедуры было достаточно иметь сам мозг – и только?

Лунар сглотнула, не перебивая. Что-то подсказывало, что Орфей не закончил и будет сильно расстроен, если его перебьют.

– Вот что я скажу – тебе стоит вспомнить, кто ты есть на самом деле. Не потребуется даже подавать официального рапорта в Шабаш, чтобы покончить с тобой. Ты – не смешная шутка природы, ее ошибка, как и все твои друзья, – он кивнул на Бая и Лео, не пытаясь скрывать искреннего презрения. – Вы в принципе не должны существовать. Но если ты хочешь жить, то советую сотрудничать. Давай я скажу проще: ты поможешь мне, хочешь ты того или нет.

Перед глазами встала картинка, как Орфей нарезает тонкими ломтиками человеческий мозг, используя машинку, предназначенную для резки колбасы, и Лунар замутило. Ее словно окатили ледяной водой, а следом дали пощечину. Тело застыло в кресле, а щеки пылали жаром.

Несмешная шутка природы. Ошибка.

Но обиднее всего было то, что Орфей и не пытался ее оскорбить. Он озвучивал факты, ничего такого, чего она сама бы не знала или не слышала в свой адрес раньше. Именно от этой правды она и пыталась сбежать – с помощью Древнего и амброзии. И куда это ее привело? Прямо в объятия хищника, готового вот-вот отгрызть ей голову или вспороть грудную клетку острыми когтями.

Они сверлили друг друга тяжелыми взглядами, пока Лунар не отвела глаза.

– А что если я – не смешная шутка и ошибка – откажусь помогать?

Орфей откинул с лица буйные кудри и усмехнулся. Только этот небрежный жест – и Лунар снова оцепенела.

“Почему он так действует на меня?” – гадала, стараясь не дрожать слишком заметно. Но ответ на вопрос “что, если?” был очевиден: куколка на столе, новый цвет глаз, о котором Лунар не просила, упоминание пыток, – все это уже само по себе было достаточного веса аргументом. Но одно дело предполагать, другое – услышать самой.

Орфей выждал минуту, наслаждаясь производимым впечатлением, а затем со сладкой улыбкой палача сжал пальцы вокруг фарфоровой шейки куклы.

У Лунар перехватило дыхание – ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ощущение чужой руки, перекрывшей кислород, было слишком реальным, от недостатка воздуха легкие пекло. Это была пытка – жестокая и неторопливая. В глазах зарябили черные мушки, а потом потемнело, будто кто-то щелкнул выключателем. Сквозь шквал страха и боли Лунар почувствовала то, чего не ожидала – у Орфея были холодные, почти ледяные руки. Они давили на ее кожу, впивались ногтями, но не было никакой возможности ускользнуть от призрачного прикосновения.

За мгновение до того, как Лунар потеряла бы сознание, Орфей разжал хватку и ласково погладил куколку по волосам. Та лупоглазо таращилась на чародея, и Лунар содрогнулась, когда невидимые пальцы, что чуть раньше едва не лишили ее жизни, зарылись в ее волосы на затылке.

– Мерзкие фокусы Старшей Школы, – выплюнула Лунар с нескрываемым отвращением. Орфей вовсе не выглядел уязвленным, смотрел холодно и как будто бы даже сквозь нее.

– С каких пор монстров тревожат вопросы морали? Ты питаешься человеческими снами, лакомишься воспоминаниями или сбываешь их на черном рынке, а злодей все равно я?

– О какой морали ты говоришь? – зашипела Лунар, испуганная до истерики. – Вы, маги Старшей Школы, смотрите на других сверху вниз, даже на своих коллег из Новой Школы. И не отличаете смертных и нежить от грязи под своими ногами!

Она почти смирилась, что Орфей загнал ее в угол. Да, она была виновата, у мага было полное право требовать сатисфакции. Да, она поможет ему, а потом… Потом придется бежать и прятаться до конца жизни, ведь Древний не простит. Он обязательно придет за ней, и что-то подсказывало Лунар, что тогда она вряд ли отделается зачарованной куколкой и несколькими угрозами.

Вот попала так попала, между двух огней, и они обязательно попытаются спалить ее до тла.

Маг потянулся к ней через стол, и его лисье лицо озарилось внезапным интересом.

– Что ты приобрела?

Его губы подрагивали, Орфей безуспешно пытался сдержать усмешку.

– О чем ты?

– Что тебе предложили? Наверняка что-то стоящее, раз ты очертя голову бросилась в самое пекло и не подумала о последствиях.

Лунар со вздохом полезла в карман. Пустой пузырек из-под лекарства она таскала с собой, как амулет на удачу.

– Амброзию.

Не успело дно склянки коснуться скатерти, как Орфей сцапал ее и поднес к лицу, принюхиваясь. А затем расхохотался.

– Нельзя же быть такой наивной, девочка! – заливался он, запрокидывая голову. – Тебя обвели вокруг пальца, Лунар. Это не амброзия.

Она прищурилась. Девочка? Орфей вряд ли был старше нее, чей возраст в пересчете на человеческие года приближался к четверти века. Но слова мага больно ужалили, и она взвилась, хлопая ладонью по столу.

– Он сказал, что это поможет! Древние не лгут!

Орфей пожал плечами. Ему было все равно, что Лунар обманули – кого тревожат чувства монстра?

– Да, они не лгут. Но то, что было здесь, – он поднял склянку повыше, чтобы посмотреть, как через стекло струится свет, – точно не амброзия, и голод твой не вылечит.

Она упрямо поджала губы, отказываясь признавать его правоту. То, чего она так боялась, подтвердилось – ее обманули, но к чему давать Орфею еще больше поводов для насмешки?

– Давай так, – произнес Орфей сладко, будто держал малиновый леденец за щекой, – что на счет сделки?

“Сделка?”

Сердце тревожно стукнуло в груди, как будто перед ней открылась крохотная дверца, ведущая к спасению. Но вестись на очередное заманчивое предложение, не взвесив все за и против? Исключено.

– Если ты поможешь мне, я не только не убью тебя, но и сотворю для тебя чудо. В том числе, исправлю то, что сделал тот Древний.

Что-то в его голосе и в его взгляде внушало смутную тревогу. Лунар бесило до зубовного скрежета, что маг все это время был на шаг впереди нее, поэтому она протянула руку за склянкой и спросила глухо:

– Что там было? Что он дал мне?

Орфей безмятежно вздохнул, возводя глаза к потолку.

– Поживем – увидим.

Теперь он напоминал ей речного угря – скользкую тварь с ледяной кожей. И такую же неуловимую. Орфей не испытывал к ней ни сочувствия, ни симпатии, как любой из магов, не важно к какой Школе принадлежал.

Но было еще кое-что. Что-то, чего Лунар не узнала, прежде чем отправляться на рискованное предприятие – воровать воспоминания у могущественного волшебника Старшей Школы. Тогда это не имело значения, но теперь все изменилось.

– Что было в твоей памяти? Что я забрала?

Выражение его лица стало убийственно серьезным. С таким лицом, наверное, сообщают о смертельном приговоре или о том, что любовь, согревавшая тебя так долго, остыла. Правда на вкус оказалась горькой, словно полынь, и Лунар застыла, осознавая, что натворила.

– То, что может не оставить от нашего мира камня на камне. Я хранил формулу этого заклинания в памяти, потому что опасался даже записывать. А теперь его нет.

Прежде, чем Лунар успела хоть слово вставить, Орфей протянул ей черный картонный прямоугольник. На серебристые буквы, мерцающие на бумаге, невозможно было смотреть без рези в глазах. Письменность Старшей Школы, затейливая вязь, несущая в себе Силу, причиняла боль – вгрызалась в кости и кипятила кровь.

– Жду завтра, за час до заката. Адрес тебе уже известен, а это, – он кивнул на визитку, которая в руках Орфея то исчезала, то появлялась и становилась тоньше альбомного листа, – поможет войти без проблем. После твоей маленькой диверсии пришлось усилить защиту, Бурбон очень недоволен.

– Бурбон? – переспросила Лунар, сбитая с толку. Разве в доме номер четыре по Сливовой улице еще кто-то живет, да еще с таким смехотворным именем?

Орфей кивнул, все еще протягивая визитку, зажатую между указательным и средним пальцами. Такой небрежный жест, но все же он заставлял Лунар колебаться. Если она примет приглашение, то тем самым подпишет себе очередной контракт. Стоит ли оно того?

Терпения у Орфея хватило буквально на минуту – нерешительность Лунар его начинала бесить.

Лунар взвыла, когда маг больно дернул куколку за волосы. Та была игрушкой, мелочью в руках волшебника, но боль была вполне настоящая, многократно усиленная чарами.

– Намек понят, – процедила Лунар, хватая визитку со стола и сжимая ее в пальцах. Бумага захрустела, кожу обожгло серебристым сиянием рун.

Орфей расцвел довольной улыбкой:

– Вот и умничка.

***

Когда Орфей ушел – не испарился в воздухе, а уверенно прошагал к дверям и скрылся в подъехавшем черном авто с красочной наклейкой на крыле, – ресторан ожил.

Время потекло, как обычно, не ускоряясь и не притормаживая, но ошарашенная произошедшим, Лунар чувствовала себя не в своей тарелке. Все ее естество твердило, что надо бежать, немедленно и как можно дальше, но визитка Орфея в кармане будто чувствовала эти крамольные мысли и нагревалась, обжигая кожу сквозь ткань.

Ужин тоже быстро подошел к концу. Потирая округлившийся живот через рубашку, Бай огляделся и вздохнул:

– Сейчас бы подкрепиться…иначе.

Сая с Лео согласно замычали. Аврора только кивнула, скатывая бумажную салфетку в плотный шарик и подкидывая его на ладони. Они только и ждали, когда можно будет покинуть ресторан в поисках чего-нибудь повкуснее.

Ну конечно, и десять тарелок мяса с соусом не могли укротить голод, который терзал всех пожирателей снов без исключения. Лунар кашлянула, ощущая, как ее собственный голод царапается внутри, пытаясь выбраться на волю. Ей бы тоже не помешал сон-другой, похищенный у какого-нибудь зазевавшегося смертного.

В какой-то момент она крепко задумалась – не рассказать ли друзьям о том, что на самом деле случилось? Как только заклятие спало, они продолжили есть и пить, словно ничего и не произошло. Чужая магия никак на них не отразилась, так может, стоит поделиться? Но Лунар отлично знала, что как только она заикнется, что – снова – подставила всех под удар, ей несдобровать. Пожиратели снов могли быть совершенно безжалостными даже к самым близким.

Пустой стул напротив мозолил глаза, напоминая, что даже если Орфей ушел, опасность никуда не делась. Золотой ошейник не был виден невооруженным взглядом, но Лунар знала, что он все еще на месте. И если она сделает хотя бы один неверный шаг, кара последует незамедлительно.

Словно почувствовав что-то, Бай поймал ее взгляд и вопросительно приподнял брови. Его бесцветные глаза видели Лунар насквозь, поэтому она лишь дернула плечом и попросила счет. По крайней мере, она должна была почувствовать себя лучше, расставаясь с грязными деньгами, но и этого не произошло.

На улице стало еще холоднее, пахло сыростью и близкими заморозками. Лунар куталась в свою разноцветную куртку, пытаясь найти оправдание, чтобы ускользнуть. Но все, что приходило на ум, звучало либо глупо, либо подозрительно. Какие у нее могут быть дела? Какой пожиратель снов откажется от короткой поездки на метро, особенно поздним вечером? Вагон в такое время выглядит для них как шведский стол – клюющие носом или дремлющие пассажиры, только и ждущие, когда их сновидения станут чьим-то поздним ужином.

Ее друзья уже торопливо шагали к станции, переплетая руки и со смехом перепрыгивая лужи. Воздух над ними вибрировал от предвкушения долгожданной трапезы, и Лунар надеялась незаметно отстать. Но уже на станции Бай заметил трюк, который Лунар пыталась провернуть.

– Ты идешь? – спросил он требовательно и протянул руку, и Лунар неожиданно для самой себя выпалила:

– У меня свидание.

– Где? – Бай развернулся к ней всем телом, сделал шаг вперед. Нужно было что-то придумать, срочно. Не найдя ничего лучше, Лунар ткнула пальцем в противоположную сторону.

– Кофейня для Темных, на той улице.

Она подумала и добавила чуть тише:

– Через пятнадцать минут.

Бай недоверчиво покачал головой, игнорируя Ро, которая возбужденно застрекотала за его спиной.

– Свидание?! – она светилась от предвкушения и потирала руки в надежде на хорошую историю. – Кто он? Где познакомились? Колись!

Этого Лунар не ожидала. Ложь она ненавидела, слишком утомительно запоминать кому и что именно ты соврал, а теперь сама себя загнала в ловушку.

И что прикажете делать? Изобретать какие-то подробности про парня, которого не существует в природе?

Пришлось выбрать самый безопасный вариант – полуправду.

– Не хочу сглазить, – она коротко улыбнулась, позволяя себе выглядеть смущенной, – если будет что-то серьезное, я обязательно расскажу.

Аврора надулась, разочарованная отсутствием свежих сплетен, фыркнула, хватая Бая за руку и утягивая его ближе к турникетам. Последний поезд отходил через пару минут, пожиратели снов в составе четырех персон очень боялись опоздать.

– Удачи! – услышала Лунар ее голос, звонко отражавшийся от мраморных стен. – И не целуйся на первом свидании!

“Глупость какая” – улыбнулась Лунар, засовывая руки в карманы и разворачиваясь, чтобы уйти. За пределами вестибюля метро, где круглый год было тепло, ледяной ветер больно щипал уши и щеки, забирался за пазуху, чтобы царапнуть голую шею. Где-то над головой бродили набрякшие тучи, полные первого снега, но пока еще не торопящиеся разрешиться от бремени. Под ногами хлюпала грязь, трещала тонкая корка льда, когда Лунар, забавляясь, наступала на нее, чтобы услышать скрипучий звук, знакомый с детства.

Ни о чем не думая, она завернула за угол, запетляла между невысоких зданий с широкими окнами, прежде чем выйти туда, куда ноги привели сами – к вывеске с поблекшими золотыми буквами:

“Лавка чудес Саломеи”

Любой, кто бы бросил на витрину беглый взгляд, решил, что там торгуют ширпотребными амулетами из позеленевшего серебра, дешевыми кристаллами и самодельными ловцами снов, но внешний вид часто бывает обманчив.

Лунар отлично знала, что в кладовых и шкафах “Лавки чудес” хранилось столько диковинок и древностей, что любой из коллекционеров отдал бы руку, ногу и половину органов, чтобы хоть одним глазом на них взглянуть.

Это место когда-то стало ей подобием дома, и теперь к стеклянной двери с изящной кованой ручкой тянуло невыносимо. Здесь она могла найти поддержку, которая так нужна. Так чего же она медлит?

– Леда, у меня проблемы! – Лунар распахнула дверь, врываясь в лавку и озираясь по сторонам. – Леда!

Но магазин встретил ее пугающей тишиной. За прилавком было пусто, и только живой плющ, облюбовавший стены из неокрашенного кирпича, зашелестел, приветствуя гостью.

– Время идет, а ты совсем не меняешься, Лунар, – замурлыкал из кресла у окна женский голос, глубокий и волнующий, – что случилось на этот раз?

Лунар не слышала этот голос много лет, но забыть его было невозможно. Как и забыть саму Саломею – прекрасную и смертоносную, как ажурный клинок, закаленный в мертвой воде. Еще сложнее было выкинуть из памяти ее ауру – темную, тревожащую. Лунар встречала Верховных на своем пути, но столь сильной аурой обладала лишь Саломея. Ведьма, покинувшая Столицу много лет назад, и вот теперь она…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

(обратно)

Оглавление

Конец ознакомительного фрагмента.