Берегитесь! Я колдую! [Радомира Берсень] (fb2) читать онлайн

Радомира Берсень Берегитесь! Я колдую!

Вступление

Я — попаданка. Вообще я умею контролировать этот свой талантик и частенько развлекаюсь тем, что отправляюсь в какой-нибудь из миров, чтобы погулять там. Недолго — потому что разница во времени между мирами может навредить мне. Однажды я увлеклась одним симпатягой и задержалась в том мире аж на три недели, так плохо мне еще не было никогда. К тому же, я неожиданно стала выглядеть на два года младше, а это катастрофа, если ты учишься в одиннадцатом классе.

Но на этот раз я не путешественница, я именно попаданка, потому что, блин, попала так попала. Мое контролируемое обычно и вполне себе целеустремленное движение вдруг пошло кувырком: я оказалась среди ведьм, кажется, собирающихся принести меня в жертву какому-то плотоядному растению. Я и глазом моргнуть не успела, как угодила в королевскую темницу, наворотила странной магии, побывала в мире мертвых и всласть повеселилась со своими новыми возможностями. А еще — умудрилась влюбить в себя двух драконов и добровольно подписалась на чудовищную казнь. Вот я нормальная? Определенно нет. Я совершенно чокнутая дамочка с практически неограниченными способностями. И знаете — мне это определенно нравится!

ГЛАВА 1. Силушка ведьмовская

Меня потянуло будто магнитом, закрутило до тошноты, потом тело стало совершенно невесомым, в конце концов, я брякнулась на какие-то мега-лопухи на берегу озера. К счастью, они тут были положены достаточно толстой стопкой, но я все равно отшибла локти и малость напугалась — такого в моей богатой практике перемещений еще не было. От неожиданности я открыла рот и выдала несколько не очень цензурных выражений. И только потом заметила их — старух, что сидели вокруг озерца на равном расстоянии друг от друга. Между старухами торчали странного вида свечи — зеленовато-голубые, притом они не горели, как полагается порядочным свечам, а излучали свет по всей своей длине. Я села поудобнее и стала наблюдать. Старух было ровно девять — одна старее и страшнее другой. У каждой в руках была чаша. Восемь из них что-то монотонно бубнили, чередуя это со странными действиями — их будто бы тошнило в чаши чем-то нежно-голубым. Фу, какая мерзость. Затем самая ветхая и мерзотная из бабок торжественно водрузила на алтарь перед собой каменную чашу такого размера, что я вполне могла бы усесться внутрь, поджав ноги. Остальные старухи подбросили свои чаши вверх и те застыли в воздухе, а затем ровной цепочкой потянулись к старухе у алтаря. Она сливала голубоватый туман из каждой чаши в мега-посудину, не переставая что-то гнусаво тянуть себе под нос. Затем она наклонилась и что есть силы выдохнула туда же, но только из нее вышел не голубоватый, а кроваво-красный дым.

— Давай, Скарра́га, вызови его! — Взмолилась одна из бабок, в восторге хлопая себя по коленям. — Вызови нашего любезного повелителя! Нашего верного хранителя силы!

— Призови его, Скаррага, призови! — Скрипуче взвизгнула другая.

Но та не торопилась. Она принюхивалась к огромной чаше, стоящей на алтаре, и сладострастно облизывалась. По всему было видно, что она страстно желает приложиться к собранному.

— Скаррага, наши силы были предназначены не тебе! — Раздраженно пробасила еще одна. Ведьмы! Точно, ведьмы. Ой, я попала!

— Не смей пить нашу силу! — Зашипела на нее еще одна ведьма. Скаррага покосилась на нее, плотоядно ухмыльнулась и отерла локтем слюну, тонкой ниткой потянувшуюся у нее из уголков рта.

Так, наверное, пока ведьмы тут собирают в кучку свои силушки богатырские и кому-то их там любезно преподносят, мне пора бы и слинять. А то мало ли с какой целью они это делают — может меня убивать прямо сейчас начнут. С этой мыслью я сделала вид, что оказалась тут случайно и принялась сползать с лопухов.

— Держите жертву! — Проскрежетала Скаррага и неожиданно ткнула в мою сторону своим корявым когтем. Одна из ведьм шустро подскочила и с такой силой пиханула меня в грудь рукой, что я упала обратно. Так. Жертва, говорите? Сила? Что-то мне тут совсем не нравится. Можно я пойду, а то я, кажется, забыла выключить утюг?

Тут до меня донесся хоровой вопль — пока ведьмы отвлеклись на меня, Скаррага все-таки умудрилась припасть к краю каменной чаши. Однако остальные не позволили ей выпить ее содержимое.

— Пора бы уже заменить нам верховную! — Прогромыхала та, что с басовитым голосом. — Негоже красть силу, которая была собрана для сладчайшего светлейшего.

Оу, надеюсь, этот их сладчайший повелитель — какое-нибудь красивое существо? Ну там, рыбка золотая, судя по наличию озера? Птичка разноцветная? Цветочек? Ну хотя бы дракон, на худой конец?

Я уже забыла, что меня обозвали жертвой и снова приподнялась, вытянув шею. Ведьмы ритмично воздевали руки и что-то пели, хором выкрикивая последний звук. Скаррага застыла над чашей, стоящей на алтаре, исступленно вытягивая свои костлявые лапы в сторону озера. Затем одним властным движением она заставила остальных замолчать и заныла-забубнила что-то непонятное. Гладь воды дрогнула. Скаррага подняла руки еще выше и исступленно завыла:

— Приди, приди, приди!

Вода вздрогнула еще раз, заволновалась, затем забурлила. Из нее принялись выметываться гибкие стебли, шероховатые от шипов, покрывающих их. Потом вода отхлынула, выйдя далеко за пределы берегов, и среди стеблей принялось подниматься ОНО — что-то весьма массивное, темно-зеленое, разбухшее на конце. Когда этот кусок зеленого слона выпрямился на стебле, я сообразила, что это бутон. Вернее — бутонище! Если бы из него вдруг надумала появиться на свет дюймовочка, то она явно была бы сумоисткой-баскетболисткой. Вода дрогнула в последний раз и принялась успокаиваться, волны становились все мельче, пока не исчезли совсем.

— Светлейшее сиятельство! — Восторженно завопила Скаррага и остальные ведьмы что-то бессвязно выдохнули, будто группа поддержки на соревнованиях. — Великолепнейший наш покровитель! Невыносимо сладостнотворящий наш господин!

Эк завернула! — подумала я, плавно покидая лопухи. Что-то мне не очень хочется знакомиться с этим господином, сколько бы меда у него внутри не было. Будто в ответ на мои мысли, бутон принялся медленно раскрываться. Рождение прекрасного, не иначе! Я даже обрадовалась — никогда еще такого не видела, хотя уже где только не была, по каким только мирам не шаромырилась. Толстые, мясистые лепестки вывернулись наружу и из бутона, будто на пружине, выскочила огромная башка. Я содрогнулась и отползла подальше. Башка была широкой и приплюснутой сверху, похожей на драконью, на длинном стебле-шее, гибком словно змея. Она открыла пасть, полную зубов, и издала сиплый свист, напоминающий звук локомотива. Тоже мне — цветик-зубоцветик. Оно, интересно, зверушка али растеньице? Впрочем, к черту, на самом деле мне это совершенно не интересно. И они вот это собираются своей силой поить? Тут я мигом сообразила, что, выпив, существо захочет и закусить. А кого тут у нас назвали жертвой?

Я быстренько отползла подальше от гигантских листьев и судорожно принялась искать какие-нибудь кусты, но увы, берег озера был покрыт лишь невысокой травкой. И не было здесь ни холмов, ни деревьев, ни даже каких-нибудь валунов. Один куст, правда, был, но он находился за спиной вышеупомянутой Скарраги, а та была строго напротив меня, по ту сторону озерца. Меня и спасительный куст разделяло озеро с этой скотиной неясного происхождения, которая теперь тянулась к алтарю. Ведьмы принялись ритмично хлопать в ладоши и петь. Тварь принялась обнюхивать их, медленно поворачиваясь по кругу. Кажется, обряд идет в полный ход … и мне тоже надо бы куда-нибудь уже свалить полным ходом! Еще немного — и оно повернется ко мне!

Вдруг Скаррага сделала какой-то неуловимый жест, и остальные ведьмы принялись хвататься за свои шеи и кататься по земле, их головы багровели и раздувались, а глаза вылезали из орбит. Растение немного помедлило и неуверенно осело в воду. По-моему, я даже увидела выражение озадаченности на скользкой морде.

— Сгинь! Исчезни! — Шипела Скаррага, явно не желая делиться силой аж девяти ведьм с таким уродством. Это правильно, я б на ее месте не стала даже дожидаться, когда оно вылезет.

Тем временем, поняв, что я вполне могу стать еще одним трупом, я крадучись обходила озеро, намереваясь залезть в те проклятые кусты, что виднелись за спиной Скарраги. Мне очень хотелось спрятаться. Конечно, я бывала в мирах, где творится магия. И после этого очень радовалась, что на моей родной Земле от нее уже практически избавились. По крайней мере, на работу я ездила на метро, а не в какой-нибудь дурацкой ступе. Но тут в мою дурную голову вползла ядовитая мысль — а чего это бабка так вредничает, что аж подружек придушила? А может оно того стоит? Сила девяти ведьм, охо-хо! А что, если …?

Вот никогда планирование не было моей сильной стороной — виной тому моя проклятая импульсивность. Нормальные люди, планируя свои действия, прислушиваются к голосу разума, а я — к голосу жопы, которой все мало. Поэтому, как только Скаррага склонилась над чашей, вытянув свои бесцветные губы трубочкой, я слегка тюкнула ее камнем по затылку. Ну правда-правда слегка. Однако бабке этого хватило — она выпучила глаза, не переставая тянуть губы, отчего стала похожей на голодного комара, а затем молча брякнулась на песок. Потрогав мерзкую дряблую шею и нащупав пульс, я убедилась, что это обморок.

Я подошла поближе к алтарю и заглянула в чашу: там очень красиво кружились бледно-голубые и ярко-красные дымчатые потоки, переплетаясь странными узорами, но не смешиваясь. Тут уж голос жопы завопил от восторга, уверяя меня, что есть хорошая идея, при этом он окончательно и бесповоротно заглушил тихий голос разума. Короче, на этом месте я будто рехнулась от того притяжения, которое тянуло меня к чаше, наклонилась и одним духом всосала в себя все это месиво. С минуту постояла, прислушиваясь к своим ощущениям. Мне было хорошо. Просто чудо как хорошо! Хорошо как никогда и нигде еще не было!

— Так, теперь ты, капуста квашенная со змеятиной. Зачем вылез? Чего надо?

Растение будто бы съежилось, слегка втянув в бутон длинную шею. Я притопнула ногой.

— А ну проваливай, страсть растительная. Давай уже, тони обратно!

Но растение ни проваливаться, ни тонуть не желало, вместо этого оно снова вытянуло шею и потянулось в мою сторону, щелкая зубами. Да чтоб тебе! Отшатнувшись, я машинально вскинула руки, чтобы закрыть лицо. Стоило моим запястьям скреститься, как ладони вспыхнули багровым светом, затем мир вокруг меня окрасился во все оттенки красного, дернулся вверх и обрушился вниз. Мои ноги заплеснуло беспокойными волнами. Я отступила на шаг. Проморгалась и медленно опустила руки. Теперь в центре озера торчал коротенький обугленный обрубок. Ничего себе! — подумала я и на меня вдруг накатило какое-то пьянящее чувство восторга. Охренеть! Всю жизнь мечтала о чем-то подобном. Жаль, у меня не было этого дара в тот день, когда ублюдок на велосипеде сдернул с моего плеча сумочку. Уж я бы ему показала! Он бы у меня точно превратился в человеко-велосипед с множеством необыкновенных функций.

Вздох. Кто-то тихо забормотал. Глянув в ту сторону, я, с ужасом, обнаружила, что Скаррага приходит в себя. Не дожидаясь, когда она оклемается окончательно, я решительно сунулась в кусты, стараясь продираться не слишком громко.

ГЛАВА 2. Сила есть — ума не надо!

Короче. Теперь во мне сила девяти ведьм. И я не очень хорошо понимаю пока что для меня это означает, но ясно одно — это скорее хорошо, чем плохо.

Я неслась по низкорослой, выгоревшей на солнце траве, которая ржавым прахом взлетала из-под моих ног. Мне только что удалось убить какую-то странную тварь — скорее случайно, чем целенаправленно. Но убивать Скаррагу … нет, я не смогла бы. Я не убийца. Интересно, что она сделает, если догонит меня?

Остановившись, я уперлась ладонями в колени, чтобы перевести дыхание, а затем осторожно оглянулась — никого. Или она еще недостаточно пришла в себя или в силу возраста бегает не настолько резво как я … а чего ж она тогда не летает? Впрочем, есть еще один вариант — она там чего-нибудь колдует. Правда, теперь меня это все не касается. Вроде бы вон там я вижу симпатичные домики — похоже, это деревня. Так, выгляжу я вроде сносно, поскольку специально оделась в фолк-стиле перед долгой прогулкой по другим мирам. Как показывает мой опыт, этот универсальный стиль одинаково хорош и в постиндустриальных цивилизациях, и в уютных мирочках попроще, вроде этого.

Домики оказались достаточно далеко, а я здорово устала после побега. Пришлось идти медленным шагом пока, наконец, я не достигла самого крайнего домика с широким двором перед ним. Двор был добротно унавожен и засыпан старой соломой. Где-то глухо мычала корова. Чудно. Вряд ли здесь у меня будут проблемы.

— Эй, здравствуйте! — Крикнула я в пространство. Из домика выглянула симпатичная круглолицая женщина средних лет с тарелкой в руках. — Добрый день! Могу я у вас выпить немного воды? Ужасно жаркая стоит погода, верно?

Женщина на минуту исчезла, затем вернулась с огромной глиняной кружкой до краев заполненной водой.

— А ты случайно не ведьма? — Неожиданно спросила она каким-то особенно ласковым тоном, отчего я поперхнулась и пустила воду носом. — Прости, что спрашиваю. У нас заболела корова …

Словно в подтверждение этих слов, где-то рядом страдальчески заблажила корова.

— … и Скаррага должна была ее вылечить. Но по пути сюда ей было некогда, она куда-то торопилась и обещала зайти попозже, только вот ее все нет и нет. Боюсь, она забыла про свое обещание.

Я утерла лицо широким рукавом блузы и поинтересовалась:

— Прости, что спрашиваю — но как ты узнала, что я ведьма?

Женщина просияла и заговорщицки склонилась к моему уху:

— У меня есть небольшой дар к эмпатической магии, — таинственно прошептала она, — к сожалению, слишком слабый, чтобы я смогла обучаться в Гильдии. Но для жизни мне этого хватает.

Так. А неплохой мирок — ведьм тут как видно не жгут, не топят, не едят, а вовсю уважают и пользуются их помощью. Я заколебалась. Сила-то у меня есть, но вот что делать с ней я пока еще не представляю. Уничтожить зубоцветика мне удалось скорее случайно. Но лечить корову!

— Ммм … прости, но я все-таки не ветеринар, — сказала я и неискренне улыбнулась, — я не разбираюсь в коровах. Совсем не разбираюсь. Знаю только, что они большие, дают молоко и мычат.

— А тебе и не надо ни в чем разбираться! — Горячо заговорила женщина, хватая меня за руку. — Просто найди в корове болезнь и изгони ее. Я знаю, что вас учат этому в Гильдии — моя сестра проходила там обучение.

— Анесса, кто это там? — Вдруг прервал нашу беседу грубый голос, на пороге появился мужик — хмурый и пузатый, наверное, муж этой милой фермерши.

— Все в порядке, Никас, возвращайся в дом, это всего лишь ведьма, она пришла лечить нашу Милиссу. — Уверенно отозвалась женщина. Мужик не торопясь подошел к нам и вдруг выхватил мою руку из хватки жены.

— Я попросила бы! — Нервно вырвалось у меня, но мужик не обратил на мои слова ровно никакого внимания. Он что-то искал у меня на тыльной стороне кисти, на запястье и предплечье.

— Она не ведьма, — хмуро буркнул он и оттолкнул мою руку, — нет отметки Гильдии. Значит, либо не училась, либо не прошла последнее испытание. А без отметки она не имеет права работать!

Блин, почему он разговаривает так, будто меня тут нет? Мне ужасно захотелось хлопнуть в ладоши у мужика перед лицом, чтобы он обратил на меня внимание.

— Пусть уходит, — велел он и снова скрылся в доме.

Что ж, похоже здесь мне больше делать нечего. Однако Анесса снова схватила меня за руку.

— Но ты же училась, верно? — Спросила она голосом человека, который хватается за последнюю соломинку. — Как его звали?

— Кого? — Озадаченно спросила я, вежливо пытаясь вернуть себе собственную руку.

— Ну, того мужчину, из-за которого тебя выгнали. — Она настойчиво заглядывала мне в глаза. — О! Я знаю, что ученицам Гильдии Ведьм нельзя иметь никаких контактов с мужчинами, это запрещено. Я уже сказала, что моя сестра училась там? Так вот, она прошла целых два круга обучения, но потом влюбилась в парня, что привозил в Гильдию продукты. Бедняжку поставили перед выбором — или он, или обучение. Что же, я считаю она сделала правильный выбор, ведь теперь у нее есть семья и трое чудных деток.

Она так быстро и много говорила, что у меня уже начала пухнуть голова. Ладно, оставлю при себе свое скромное мнение о правильности выбора какой-то незнакомой мне женщины.

— Так как его звали? — Вырвала меня из раздумий Анесса и слегка дернула за руку.

— Э … Элис. Элис Купер. — Ляпнула я первое, что пришло мне в голову.

— Странно, разве это не женское имя? — Удивилась фермерша.

— Это сокращение от полного имени. — Выкрутилась я.

— А тебя как зовут?

Вот к этому вопросу я точно не была готова. Обычно я придумываю себе имя немного побродив среди местных и послушав их разговоры, но в этот раз все пошло совершенно не так. Мало того, что никакого города мне пока еще не подвернулось, так еще и спасаться пришлось. Что ж, если у меня возлюбленным был Элис Купер и вообще меня с чего-то вдруг понесло по монстрам рока — то пусть и мое имя будет соответственным.

— Меня зовут Джуди, Джуди Прист. — И я радостно потрясла руку хозяйки. — Знаешь, Анесса, я очень хотела бы помочь тебе и твоей корове, но боюсь, что не смогу. Лучше покажи мне в какой стороне дорога в город.

— Там! — Она махнула рукой, я наконец смогла высвободиться из ее мощной дружеской хватки и сделала шаг в указанную сторону. — Я дам тебе еды!

Я замедлила шаг.

— И денег!

Так, стоп, вот это уже совсем хорошо. Но я по-прежнему не знаю ни как лечить это клятое животное, ни как пользоваться своими силами! Что ж — сила у меня есть, поди разберусь как-нибудь? Деньги мне сейчас очень нужны.

— Ладно, — вздохнула я, — веди сюда свою корову.

Животинка была даже вполне симпатичной: с огромными лиловыми глазами в бахроме длиннющих ресниц, с плюшевой черно-белой шкуркой, от обычных земных коров ее отличало только наличие такой же черно-белой шикарной гривы. Да уж! Я обошла корову, оглядывая ее со всех сторон. Животное страдальчески вздыхало.

— А что с ней не так? — Наконец догадалась я спросить у хозяйки.

— Не ест уже несколько дней, — сокрушенно ответила та и потрепала любимицу по гриве, — и молока не дает.

Так, попробуем включить логику. Если корова не ест и не дает молока, что с ней может быть? Она заболела — издевательски шепнула мне логика. Я хмыкнула, подняла к лицу кисти рук и принялась крутить ими. Думай, думай, думай. И что, интересно, я могу придумать, если в своем родном мире я была айтишником? Да я далека от этой коровы настолько же, насколько она далека от рыбы!

Неожиданно мои руки вспыхнули изнутри мягким голубоватым светом, который в мгновение ока залил весь двор, скрыл дом и окутал корову.

— Мммы? — Удивленно подала она голос.

— Ой! — Тихо вскрикнула ее хозяйка. Голубой туман рассеялся и у меня стукнув-брякнув куда-то потерялась челюсть. Перед нами возлежало … или восстояло? Короче, находилось странное существо. Впереди это все еще была корова с дурацкой гривой, а вот задняя половина ее туловища преобразилась в чудовищных размеров хвост, покрытый чешуей. Мда. Как это я так сумела-то? Прямо не корова, а русалка какая-то. С рогами, копытами и гривой. Впечатляющее зрелище.

— Мммэ? — С отчетливым страхом в голосе прогудела корова, потянулась к своему хвосту чтобы обнюхать его и неожиданно звучно шлепнула им, разбрызгивая навоз пополам с соломой. — Ммммээ! — Завопила она, пытаясь сбежать от своего хвоста. Тяжеленный хвост мотался во все стороны, мне удалось увернуться, а вот Анесса получила здоровенного и очень грязного леща. На шум из дома выскочил ее муж. Он выпучил глаза, раззявил рот и странно помавал руками, то ли пытаясь отогнать от себя наваждение, то ли стараясь улететь из этого дурдома. Испуганное животное рвануло к хозяину. Тот завопил с такой силой, что где-то явно сдохла пара сотен ворон. Или даже две пары.

— Денег не надо! — Крикнула я, развернулась в сторону указанной ранее дороги и припустила что есть духу. Утробные вопли перепуганной коровы, не менее жуткие вопли ее хозяина и визг хозяйки еще долго преследовали меня. Да уж, кажется, с момента появления здесь я создаю все больше проблем — и в первую очередь для себя самой. А что, можно сказать я улучшила породу: корова с гривой и рыбьим хвостом — это очень смелое и неожиданное решение. Может она теперь будет давать не только молоко, но и икру?

На дорогу я буквально вывалилась, едва не попав под колеса телеги.

ГЛАВА 3. Когда работа и не волк, и не сахар

— Эй, мазель, тебе жить надоело? — Недовольно выкрикнул откуда-то сверху гундосый голос. Охая и кряхтя как старуха, я поднялась и принялась отряхивать юбку от пыли. В меня ткнулся розовым носом хорошенький ослик, но его хозяин был куда менее приветлив.

— Уйдешь ты с дороги или нет? — Раздосадовано завопил он. Откуда-то из сена, наваленного на телегу, взметнулась вторая голова.

— Что такое, Ви́до? — Сонно спросила голова, протирая глаза. — Мы уже приехали?

— А ты не видишь? — Тот бесцеремонно ткнул рукой в мою сторону. — Встала тут одна, не объехать, не пройти, будто мо́рок на пути.

— Нет, Видо, не поминай жутких тварей, — с беспокойством ответил ему дружок, — а то вдруг она и не баба, а вовсе тварь какая-нибудь?

Мда, спасибо, братцы. Хотя все верно, я та еще тварь, одна только корова после моего лечения чего стоит.

— А вдруг она на самом деле — дивооборотень? — Продолжал со страхом вопрошать засоня, все больше и больше округляя глаза. Эге, да у нас тут похоже поклонник ужастиков нарисовался. И у меня есть хорошая идея по этому поводу.

Звучно откашлявшись, я заявила:

— Мне в город бы надо, подвезете? А я могу вам таких жутиков нарассказать — ууу! Хотите? Пусть это и будет оплатой.

— Давай возьмем ее, Видо, — вцепился в друга второй, — хоть дорогу интересно скоротаем. Ну чего она нам сделает?

— Го́рвин, ты, кажется, только что решил, что это не баба, а какой-нибудь морок или дивооборотень, — недовольно сказал тот, затем махнул рукой, — ладно уж, полезай, — нелюбезным тоном пригласил меня Видо. Я не стала терять времени, мигом вскарабкалась на телегу и удобно устроилась на сене.

— А что — много ты историй знаешь? — Немедленно приступил ко мне Горвин и подполз поближе. Ну, парень, смотри, сам напросился.

— Раз как-то забрела я случайно на кладбище, — таинственным полушепотом начала я и прищурилась, — а дело к закату шло …

В общем, битых три часа я развлекала двух мужичков, явно каких-то крестьян, историями о жутком и странном, которых немало накопилось за мою практику перемещений. Горвин аж холодным по́том покрывался, а Видо только недоверчиво усмехался и укоризненно качал головой. Удачно заболтав зубы, я сумела даже перекусить хлебом, ветчиной и квасом, которые парни везли с собой. Ослик трудолюбиво тащил нас по дороге, которая то весело струилась между холмами, выбегая на луга, то ныряла в полутень леса. Однако все когда-нибудь заканчивается, к сожалению, закончился и наш путь — мы подъехали к городу.

— Ну, — Видо остановил ослика и повернулся ко мне, — теперь-то малое дело осталось за тобой. Заплати и шлепай себе куда знаешь, город вон он.

Это неприятно удивило меня.

— В смысле — заплати? Я же вас всю дорогу историями развлекала! Да вы и сами согласились на это! — Возмутилась я. Видо кисло ухмыльнулся.

— Ну, истории в карман не засунешь и хлеба на них не купишь. — Рассудительно сказал он и надвинулся на меня. — Ты ехала на нашей повозке, которую тянул наш ослик, ела нашу еду. И вообще — я бесплатно не помогаю. Нет денег — подымай подол.

Вот дела! Растерянно покрутив головой, я заметила, что и Горвин оживился, услышав про подол.

— Лааадно, — протянула я, переводя взгляд с одного мужичка на другого и понимая, что далеко от них не убегу, вся надежда на удачу, — о силы неба! Что это там такое? Неужели дивооборотень?

Я наугад ткнула рукой в ближайшие кусты, крестьяне, как по команде, повернули головы в ту сторону. Я быстро соскользнула с телеги и бросилась в сторону города.

— Эй, а ну стой! — Завопил раздосадованный Видо и принялся нахлестывать ослика, но тот — умница — решил, что мне нужно помочь и уныло изучал землю под своими копытами, не трогаясь с места. Зазвучала отборная брань, заскрипела телега, однако мне удалось добежать до ближайшей улицы и скрыться в первой попавшейся лавке. Затаив дыхание, я притаилась у приоткрытой двери, наблюдая за тем, как Видо с руганью мечется по улице. Наконец, ему надоело это бесперспективное занятие, и он ушел. Развлекая себя таким образом, я не заметила, что у меня за плечом стоит какой-то старичок, покачиваясь с пятки на носок.

— Что брать будем? — Деловито спросил он, увидев, что я его заметила. — Есть отменные специи с Крайних Островов и что попроще … так что брать будем?

Я подарила старичку самую милую улыбку, на которую была только способна и покинула лавку. Фух! Ну и денек! Какая-то карусель хаоса, по-другому не скажешь.

Побродив немного по улицам, я оказалась на рынке. Тут мой желудок сжался и заныл, что бутербродов было мало и давно. Но воровать тут я опасалась. По опыту перемещений я знала, что опытные торговцы вычисляют воришек на раз-два и мне вовсе не улыбалась мысль познакомиться с наказаниями, принятыми в этом мире. Мне бы вообще домой вернуться. Потому что этот мир мне незнаком и я не планировала сюда попасть. К тому же, время в разных мирах идет по-разному и если я тут задержусь, сработает эффект «резинки» — в этом случае мое возвращение будет сопровождаться всякими нехорошими эффектами. А если задержусь надолго — могу вообще не попасть домой никогда. Однако день был долгим и дурацким, я устала и проголодалась. И потому вполне могу себе позволить еще немного задержаться здесь, чтобы восстановить силы. А уж там буду думать, как мне инициировать возвращение.

Загруженная такими мыслями, я неожиданно уткнулась во что-то большое и мягкое.

— Эй, девочка, открой глаза раз уж ты идешь по улице, — велел мне зычный женский голос, — чего такая грустная тут бродишь? Ограбили тебя небось?

О, а это идея! Я вскинула голову и оглядела монументальных размеров женщину, в пышный бюст которой я ненароком уперлась.

— Да, именно! — Я скорчила жалобную рожицу. — Представляете, пока я бежала за вором — еще и корзину с покупками где-то потеряла. Хозяин меня убьет! Думаю вот куда бы теперь податься.

— Ах, так ты служанка, — она снисходительно хмыкнула и оглядела меня, — таперя поди думаешь где работу наново сыскать?

Я энергично закивала головой, обрадованная тем, что смогу хотя бы ненадолго устроиться в этом мире.

— Ну тогда иди за мной, — она махнула мне гигантской корзиной, доверху наполненной всякой снедью, — я знаю одно место, где тебе точно обрадуются.

В своем мире я очень любила читать фэнтези. Впрочем, чего это я? Я и сейчас люблю читать фэнтези, просто его здесь нет, потому что до книгопечатания еще ни один светлый ум не додумался. И сколько я читала книг, каждая попаданка непременно оказывалась во дворце и — ах! — шикарные гобелены, бархатные портьеры, драгоценные кубки и красивые мужики были там в каждом углу, а также вдоль стен расставлены и развешаны. И только я — дура невезучая — попав в другой мир, оттираю от разлитого пива стол в вонючем трактире. Разумеется, хозяин трактира мне обрадовался! Этот жмот вот уже полгода не мог найти себе служанку, которая согласилась бы за гроши обслуживать его забегаловку. Ну что за невезуха, а? Почему я-то ни в каком дворце не оказалась? И от богатого красавчика я бы тоже не отказалась. Меня утешало лишь то, что я не собираюсь задерживаться в этом мире. Несмотря на то, что вот уже пятый день подряд я пыталась совершить выход за мир и мне все никак не удавалось этого сделать. Однако я не теряла надежды.

Чья-то рука неожиданно крепко прихватила меня за ягодицу.

— Не надо меня трогать, — процедила я сквозь зубы и шлепнула наглеца измазанной в пиве тряпкой по руке. Его спутники шумно расхохотались. Здоровила недовольно сморщил нос.

— Тебе что, нравится здесь работать, тряпочница? — Недовольно прогудел он и я почувствовала, как кто-то из товарищей этого жирдяя тоже схватил меня за задницу. Отпрыгнув в сторону, я наткнулась поясницей на соседний стол. Ну все, точно теперь синяк будет. Впрочем, уже третий, судя по силе шлепков, которыми меня наградили, так что не соскучится.

— Не надо меня трогать! — Вскрикнула я, под истерический хохот напившейся компании. Здоровяк вдруг одним движением унял шум вокруг себя.

— Ну, а что насчет нормальной работы? — Ухмыльнувшись, сказал он.

— Нормальной? — С подозрением спросила я. — Это что значит? Меня будут лапать только по утрам, а не круглые сутки или …

Я непроизвольно повернула голову в сторону расфуфыренной красотки с глубокими прорезями в одежде, сквозь которые виднелось ее дебелое тело. Мужик осклабился, проследив за моим взглядом.

— Нет, будешь убираться у меня на кухне. Но там, как ты понимаешь, народу гораздо меньше, чище и платят получше.

— И чем обязана такому счастью? — Я все никак не могла поверить в свою удачу. — Ладно, если у вас действительно так хорошо, то можете меня потрогать. Но чуть-чуть и слева, а то справа уже и так все синее.

Компания снова взорвалась хохотом, хлопая ладонями по столу. Трактирщик поглядывал на меня с плохо скрываемым раздражением, кажется, прямо сейчас я медленно лишаюсь работы и лишусь ее окончательно, когда эти уйдут. Но огромный мужик неожиданно выдвинул в узкий проход между столами толстенные как окорока ноги и раздвинул их, положив руку на здоровенную выпуклость между ног.

— Я не так уж много прошу за свою доброту, — желчно усмехнулся он, — просто выпей моего молока. В награду немедленно получишь мешочек золота и мою личную протекцию при трудоустройстве. Но смотри! Прольешь хоть каплю — работы тебе не видать, как собственной задницы.

Его дружки захихикали и принялись перешептываться, пихая друг друга.

— Молока? — Тупо переспросила я и хихиканье стало перерастать в откровенно глумливое похахатывание. Но сам потенциальный работодатель был странно серьезен и продолжал сидеть в той же позе. И тут меня ужалила пронзительная мысль — это же он мне предлагает … дальше я, кажется, немного потеряла сознание, потому что хоть убейте не могу вспомнить как в моих руках оказался тяжеленный бронзовый поднос, которым я с размаху и от всей щедрой души приложила здоровяка по морде. Это было чудо как приятно! Кажется, трактирщик купил поддельный поднос — судя по весу, от бронзы у него был только благородно-облезлый оттенок, сам же он явно был свинцовым. Компания мгновенно затихла. В трактире резко исчезла большая часть посетителей. Те же, что остались сидеть, перестали дышать и затаились. Тяжеленный поднос вырвался у меня из рук и с глухим бряканьем упал на пол. Здоровяк выпучил глаза как ошеломленная жаба, его нос оказался впечатан в щеку и обильно сочился кровью, распухая на глазах.

«Ой!» — подумала я и принялась оглядываться в попытке смыться. Фиг с ней, с моей наработанной оплатой, пора валить отсюда! Но я не успела — здоровила так оглушительно взревел, что забрякали кружки на стойке у трактирщика, затем одним движением отшвырнул стол и сделал шаг ко мне. Я в страхе попятилась, но наткнулась на кого-то.

— А ведь ты, тварь, сломала нос самому королю, — вкрадчиво произнес мне прямо в ухо голос стоящего за спиной, затем меня крепко схватили за руки, — так что не надейся теперь ни на работу, ни на счастливую жизнь.

ГЛАВА 4. Побег

Ну что за дурацкая история! Вот теперь я сижу на прогнившей сырой соломе, где-то неподалеку заунывно всхлипывает и постанывает другой узник этого же фешенебельного заведения.

— Слышь, кончай реветь, — сумрачно сказала я, — и без тебя тошно.

— Так ведь меня … завтра … казнят, — давясь словами и всхлипывая ответил голос какого-то паренька, после чего он заревел в голос. Я поморщилась. Терпеть не могу плакать и терпеть не могу, когда плачут рядом со мной в тот самый момент, когда нужно придумать мало-мальски приемлемый выход. Эх, что за жизнь! Сначала эти дурацкие ведьмы, потом король, будь он неладен … так, стоп! Ведьмы! А ведь я выпила их силу — целых девяти, так их, ведьм! Стало быть, я теперь должна быть к чему-то способна. Может удастся проломить стену и выйти наружу?

Я живо вскочила и принялась изучать свои руки. Как вообще этой силушкой пользуются-то? Надо что-то сказать? Что-то сделать? Эх, у кого бы мне узнать как этим даром пользоваться! Ничего не поделаешь, придется импровизировать и подключать интуицию.

Ощупав стену и поразмыслив, я сделала два важных вывода: во-первых, она выложена камнем. А во-вторых — находится под землей. Третий вывод уныло стучался мне в мозг сам — я не знаю что делать, как управлять силой. Впрочем, когда я испепелила зубоцветика, я подняла и скрестила руки — вот так.

Сложив руки в запястьях, я подняла их повыше и громко приказала:

— А ну, дурацкая стена, расступись и выпусти меня отсюда!

Стена нагло продолжала торчать на том же месте.

— Да что ж такое-то? — В отчаянии выпалила я и рухнула на грязную солому. — Ведь как-то же у меня это получалось!

— А ты ведьма, что ли? — Перестал всхлипывать нытик и вроде даже подобрался поближе.

— Ведьма, ведьма, — уныло подтвердила я и подтянула к себе озябшие ноги, — да толку-то? Стена вон не согласна с моим мнением, что ее тут быть не должно.

Тут мне на ум пришла идея, что ситуация вполне подходит для того, чтобы тупо покинуть этот мир.

— Слушай, хватит сопеть уже на меня, мне и так холодно, — довольно резко сказала я, нытик отодвинулся, — тебя как зовут-то?

— Ко́ззи, — откликнулся он.

— Ну что ж, приятно познакомиться, а я — Джуди. — Вздохнула я, встала и принялась разминать затекшие мышцы. — Будь другом — забейся в какой-нибудь дальний угол, а то я сейчас тут такое творить буду …

Однако сколько я ни билась, переход никак не удавалось совершить. В какой-то момент, я почувствовала, что меня тянет назад какая-то сила, похожая на упругую ленту, гудящую от пронизывающей ее мощи. Похоже этот дурацкий поступок, что я совершила у озера, каким-то образом привязал меня к этому миру. Сила ведьм держит меня здесь. Прекрасно, блин. Ладно, наверное, мне всего лишь нужно как-то потратить ее. Уж поди с этим проблем не будет?

Я снова встала перед стеной, разглядывая ее безо всякого оптимизма. Если я не сбегу отсюда — завтра меня в паштет разотрут, намажут на бутерброд и король сожрет его с превеликим удовольствием. Скрестив руки на груди, я продолжала стоять у стены, не зная что делать. Эх, как здорово было бы сейчас оказаться не здесь, а в каком-нибудь прекрасном месте! Скажем, в лесу, на поляне, полной благоухающих цветов, и чтобы вдали синим абрисом вырисовывались горы.

Неожиданно откуда-то с силой дунул порыв теплого воздуха и темница принялась заполняться зеленоватым дымком. Он дрожал, искрился и тянулся к стене, впитываясь в нее. Я попятилась. Стена призрачно засветилась зеленью, обрисовался каждый камешек, становясь прозрачным будто мыльный пузырь, беззвучно осыпаясь и истаивая еще в воздухе. Пару минут спустя стены уже не было, а передо мной распахнулся чудесный пейзаж — прямо как по заказу: лес, поляна и недалекие горы.

— Блин, да как я это сделала-то? — Тихо взвыла я. Рядом кто-то восторженно охнул. Я оглянулась. — Ну что, Оззи, уходим?

— Я не Оззи, я — Коззи, — обиженно заявил парнишка, переминаясь с ноги на ногу, но не трогаясь с места.

— Ну так пошли отсюда! Я уже все синяки на жопе отморозила, — проворчала я, первая ступила на поляну и критически огляделась. Коззи осторожно выглядывал из-за моего плеча. Смотри-ка, все как я хотела! Даже королевский замок куда-то исчез. Но ради всего святого, объясните — как мне это удалось сделать? Впрочем, для начала я собираюсь немного отдохнуть и пошло оно все, с песнями и барабанами.

Плюхнувшись на землю, я с наслаждением ощутила как мягкая и шелковистая трава ласкает мое тело. Пахло чем-то пряным, вроде чабреца и душицы. Коззи осторожно перемещался рядом.

— Слушай, Оззи, хорош маячить уже, — поморщилась я, — отойди, ты мне солнышко загораживаешь.

— Я не Оззи, я — Коззи! — С досадою сказал он. — А где это мы?

— Не в темнице. И как по мне — одно это уже прекрасно. — Я зажмурилась, подставляя лицо теплым лучам и нежному ветру.

— Да … но это вроде бы лес.

Я вздохнула.

— Слушай, будь другом — не нуди. — Попросила я и села. — Ну лес и лес. Ты что — леса боишься?

— Так мало ли кто может жить в этом лесу, — ответил он полушепотом, судорожно оглядываясь, и сел рядом, — великаны, кентавры, древоиды, всякие ду́хи …

— Гномы! — Подсказал откуда-то из травы густой сочный бас. Коззи взвизгнул, подскочил и рванул куда-то в глубь леса без оглядки.

— Эй, вернись! — Крикнула я ему вслед. — Вернись и позаботься обо мне — ты же мужик … хотя зачем ты мне нужен? Я вроде и сама о себе неплохо забочусь.

Трава дрогнула, раздвинулась, и передо мной появилось коренастое существо, ростом мне по пояс, в шикарной широкополой шляпе.

— Ну, здравствуй, дядя, — вздохнула я, — судя по твоему росту ты и есть тот самый гном. И чего тебе надо от меня?

Гном зловеще сопел, разглядывая меня, уперев при этом здоровенные кулачищи в бока.

— Это я вообще-то должен спросить что тебе здесь нужно, — пробухтел он, — этот лес — владения герцога. И находиться тут можно только с его дозволения!

— Эээ … вот оно как? — Пробормотала я. — Не знала. Ладно, добрый гном, может покажешь мне в какой стороне есть город либо деревня? И я пойду туда потихоньку.

Гном усмехнулся и гордо выпятил грудь, на которой блестела какая-то блямба.

— Я — герцогский егерь и обозревающий этих земель, — гордо сообщил он, — а ты — нарушительница. Так что мы сейчас прямиком идем к моему хозяину и он сам решит что с тобой делать.

Я с досадой закусила губу. Да что ж такое-то! Почему меня опять куда-то тащат?

— А можно я просто уйду? — Заискивающе спросила я. — Обещаю, я никому не скажу, что была здесь.

Вместо ответа гном крепко вцепился в мою руку и молча затопал вперед, так что мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

— Погоди! А как же этот, Коззи? — Попыталась я задержать мини-егеря. — Он убежал в другую сторону.

— Другие гномы его найдут, — буркнул мой проводник и снова попер вперед будто маленький бронетранспортер.

ГЛАВА 5. Герцог

Герцог был немолод, тощ и с желтоватым лицом язвенника. Его маленькие глазки буровили меня, будто два острых гвоздика. К сожалению, сей высокородный господин не дал мне дозволения сесть, так что я уже битый час топталась и вздыхала перед ним. Шикарное местечко, что и говорить, подумала я, оглядываясь. Окна в пол. Шкуры под ногами. Суровый, но все же чарующий лес за окнами. Красивые, хоть и слегка побитые молью гобелены. И этот тощий прыщ в кресле у окна.

— И какие травы ты воровала у меня в лесу? — Медленно спросил он. Уже, наверное, в десятый раз. Я судорожно вздохнула и переступила с ноги на ногу.

— Никакие. Я же сказала.

— Не ври мне! — Вдруг зашипел герцог и потянулся всем телом в мою сторону, как-то странно подергиваясь. — Все знают что в моем заповеднике растут редчайшие растения, которые стоят огромных денег на магическом рынке! Итак, я в последний раз спрашиваю — какие растения ты собирала в моем лесу?

Я демонстративно вывернула карманы, затем хорошенечко потрясла свою блузку. Вот, дяденька, убедись, что ничего я у тебя не воровала.

— Выкинула, значит, пока Геарм вел тебя сюда, — кисло заметил герцог, откинулся на спинку кресла и замер, медленно двигая пальцами. Задумался. Я тоскливо огляделась еще раз. Да когда ж мне уже доведется просто пожить, безо всех этих приключений? Я согласна даже побыть служанкой. Но недолго.

— Сними-ка блузку. — Вдруг негромко велел герцог. Я удивленно подняла брови — это что-то новенькое. — Хочу взглянуть, может ты под ней что-то спрятала.

Подавив желание похоронить этого дурака под его же собственным креслом, я раздраженно стянула блузку и глаза герцога загорелись нехорошим огнем. Поспешно натянув ее обратно, я поняла, что совершила ошибку. Не к добру этот горячечный блеск в глазах герцога, ох, не к добру! Он склонил голову набок и как-то странно причмокнул губами. Затем кликнул стражника и приказал увести меня, добавив несколько слов невнятной скороговоркой, так что я не сумела разобрать их. По дороге я мысленно увещевала себя быть сильной и не расстраиваться при виде гнилой соломы, что наверняка будет в моей темнице. Однако жизнь преподнесла сюрприз — меня провели по длинной светлой галерее второго этажа, затем по роскошно украшенным коридорам и впихнули, наконец, в комнату совершенно не похожую на темницу. Странно это. И явно не к добру.

Осторожно обследовав две смежные комнаты, я выяснила, что одна из них — небольшая гостиная, а другая спальня. В груди глухо и тоскливо стукнуло. Ну вот. Начинается. И ладно бы я была гостьей роскошного красавца, как положено всякой приличной попаданке, но этот убогий язвенник совершенно не вызывал у меня симпатии. Кстати, вот вспомнила про него — а оно … то есть он, уже всплыл и вплыл. Пока я разглядывала спальню, тощий поганец оказался в гостиной. Он сидел в огромном роскошном кресле, закинув ногу на ногу и разглядывал меня так откровенно, что мне стало ясно — дело худо. Похоже этот дрищеватый повелитель леса то ли не женат, то ли вдовец, то ли просто любитель женщин. Я попятилась, оказалась в спальне и захлопнула дверь. В следующее мгновение она распахнулась с такой силой, что едва не перевернула стоящий рядом комод. На каком-то инстинкте я отскочила к противоположной стене и прижалась к ней спиной. Живой не дамся! Так что либо отвали, либо открой для себя радость некрофилии.

— Иди сюда немедленно! — Прошипел мужчина.

— Неа! — Для пущей убедительности я даже головой помотала. — Не хочу. Мне страсть как нравится эта стенка, я теперь тут жить буду. — Я демонстративно уселась на пол у стены, прижавшись к ней спиной.

— Тогда я возьму тебя силой, — он подошел ко мне поближе.

— О, давай, сделай такую милость, — спокойно кивнула я, — люблю, знаешь ли, эти игры в жесткач. Только чур не обижайся, когда я тоже начнужесткачить — мало ли на что я способна? Вдруг я какая-нибудь ведьма-извращенка?

Он остановился, будто споткнувшись.

— Хороший мальчик, — ехидно сказала я и улыбнулась. Герцога аж передернуло от такого обращения. Он развернулся и стремительно вышел, захлопнув дверь спальни. Вот молодец, давай, вали отсюда, а уж как покинуть твой негостеприимный замок я придумаю. Минуту спустя дверь снова распахнулась и ворвались два крепких мужика в легких доспехах. Они налетели на меня, подхватив под руки, протащили по спальне и сунули за какую-то дверь.

— Герцог велел, чтобы ты помылась, — сунув свою грубо вытесанную рожу заявил один из мужиков. Я от всей души запустила в него баночкой с какой-то мазилкой для тела. Раздался болезненный возглас, дверь захлопнулась, затем приоткрылась всего лишь на палец и обиженный голос скороговоркой проговорил:

— Приказ герцога — чтобы ты помылась и ожидала его в постели.

Дверь захлопнулась окончательно и бесповоротно.

— Стало быть, кто-то тут у нас хочет, чтобы я помылась? — Я прищурилась на длинные ряды разноцветных баночек, заполнявших аж целых три полки. — Ну-ну. Помнится, еще ни одна сволочь не сумела заставить меня сделать то, чего мне не хочется. А уж чего мне точно не хочется — так это выплыть отсюда эдаким нежным чистеньким облачком, которое, разумеется, немедленно засунут в постель, а дальше все будет по-взрослому. Не с этим уродцем, по крайней мере. Запомни, дядя, это я выбираю кто окажется в моей постели, а не наоборот.

Я с размаху вывернула все пять кранов и бронзовая ванна загудела, наполняясь. Напевая себе под нос «желтую подводную лодку», я принялась методично вытряхивать баночки в воду, одну за другой, пока не опустошила их все. Немного подумав, я замурлыкала себе под нос другую песню и принялась шнырять по шкафчикам. Хо-хо, что это у нас тут — магический очиститель труб? Годится! Так, а это видимо хренька для чистки ванн — так чего бы ее не добавить в ванну? Словом, в воде оказалось все, что я сумела отыскать. И тут началось! Неожиданно вода в ванне вспучилась будто какой-нибудь спятивший вулкан, затем забурлила бешенными пузырями и ударила в потолок. Ее беспокойная поверхность исчерчивалась разноцветными линиями, которые складывались в причудливые узоры.

— Йо-хоу! И бутылка рома! — Заорала я, ужасно довольная результатами своей практической химии. Или магии? Впрочем, похоже что в этом мире это одно и то же. Вспомнив о магии, я вытянула руки в сторону нервно подрагивающей массы, которая корчилась в ванне, поминутно меняя цвет, и строгим голосом заявила:

— А теперь ты будешь защищать меня! Стань моим верным охранником отныне и вовеки веков, аминь!

Масса вдруг осела, испуская пузыри, вонь и грязно-фиолетовое свечение, заполонившее ванную комнату будто пар. Фу. Ну и зачем мне такой охранник, скажите на милость? В дверь кто-то постучал, затем стук усилился, минуты через три в дверь уже яростно колотили.

— Занято! — Нараспев крикнула я.

Да уж, быть ведьмой, пожалуй, круто. Никогда еще я так не веселилась. Краем глаза я вдруг заметила какое-то движение. Резко развернувшись, я обнаружила, что из ванны довольно целеустремленно прет какая-то гадость темно-фиолетового оттенка, покрытая серебристыми блестками.

— Кажись, гель с блестками был лишним, — пробормотала я и попятилась. Гадость вылезла окончательно, заняв собой почти все свободное пространство. Она как-то по-собачьи встряхнулась и вдруг открыла глаза. Много глаз. По крайней мере с моей стороны их было не меньше десятка. Увидев меня, существо довольно заурчало и забулькало.

— Что б меня! — Еле выговорила я, совершенно потрясенная. — Вот говорила мне мама, что язык меня до добра не доведет — и на тебе! Живое, прямо живее некуда, подтверждение!

Тварь переливисто забулькала и двинулась ко мне. Я попятилась и уперлась спиной в дверь — в нее по-прежнему долбили и каждый удар неприятно отзывался в моей пояснице. Ах да, я ведь могу просто выскочить отсюда!

Я судорожно зашлепала по двери, не отрывая взгляда от созданного собственными руками существа.

— Харрошая … кстати, а ты кто у нас — девочка? Мальчик?

Наконец пальцы мои ткнулись в задвижку. Выдернув ее, я стремглав вылетела из ванной, едва не сбив с ног пару стражей, захлопнула дверь и навалилась на нее спиной. Герцог был здесь. Быстрым, почти неуловимым движением головы он дал понять своим помощникам, что они свободны. Стражники, коротко кивнув, покинули спальню, плотно закрыв дверь.

Герцог раззявился в широкой улыбке. Он развалился на кровати в исподнем, сверля меня острым взглядом. Дверь бухнула мне в спину и я услышала как тварь обиженно заклокотала.

— Простите … маленькая проблемка, — я натянуто улыбнулась. Герцог медленно приподнялся мне навстречу, затем неожиданно отскочил как ужаленный. Мне кажется или я стою в чем-то мокром? Опустив взгляд, я обнаружила, что из-под двери медленно сочится фиолетовая с блестками масса. Она негромко булькала, обволакивая мои ноги. Затем масса принялась набухать, увеличиваясь в размерах.

— Твою же марусю! — Воскликнула я, подскользнулась и начала падать. Тварь неожиданно ловко создала из себя подушку, на которую я плюхнулась задницей. Осторожно подтолкнув меня, поставив на ноги, подушка влилась в уже порядочных размеров комок, который заполнил собой почти всю спальню.

— Это … что еще такое? — Прохрипел герцог. Я улыбнулась. Кажется, я поняла как это работает — чем больше эмоций я вкладываю в свое желание, чем ярче и сильнее переживаю его, тем отчетливее работает моя сила — моя магия.

— Позвольте вас познакомить! — Я выглянула из-за нелепого создания, которое желейной горой колыхалось, разделяя нас. — Это мой охранник! Гм, как бы тебя назвать-то? Короче, пока безымянный, но, уверяю вас, я скоро исправлю эту недоработку.

Герцог пронзительно взвизгнул, затем заорал в полную силу странным гортанным голосом, больше похожим на голос испуганного животного.

— Убери это! — Вопил он. — Убери, немедленно!

Он что, на стену лезет? Надо же как я напугала мужика! Страшный я человек … вернее, ведьма. Пожалуй, мне даже нравится быть ведьмой — и с каждой минутой все больше.

— Не могу, — пожала я плечами, — это мое детище и оно жаждет меня охранять. Впрочем, предлагаю компромиссное решение — мы могли бы уйти, оно и я, вместе. Но!

— Что еще за «но»! — Дико заорал герцог, судорожно вжимаясь спиной в балдахин кровати и обрывая его. — Валите отсюда — ты и твоя тварь! Ведьма проклятая! Ты еще пожалеешь!

— Ой-ой, боюсь, — хмыкнула я, — «но» означает что мне тут у вас понравилось. Я даже подумываю занять одну из комнат. Вместе с охранником, разумеется. Как насчет этого? Комната и стол — мне больше ничего не надо, честно-честно.

Живая жижа бурно участвовала в нашей беседе, искрясь, пузырясь и переливчато булькая.

— Ну-ну, малыш, погоди, — я притронулась к своему странному творению, — сейчас мы договоримся с герцогом. Не так ли? Так вот, если вас это не устраивает — мы уйдем, но вы …

Удивленный возглас заставил меня оглянуться — ну кто там опять вмешивается в мою нескучную жизнь? На меня глядел внушительных размеров мужик в простой заношенной одежде, выдающей путешественника. Должно быть, прискакал на вопли герцога, чтобы благородно спасти его.

— Это что еще такое? — Строго спросил он. Булькающий охранник занервничал, задергался, затем разделился на две горки поменьше и отгородил меня от пришедшего.

— Молодец, парень, — похвалила я свое магическое желе, и оно удовлетворенно заурчало, — пожалуй, я назову тебя Арни. Как тебе?

Судя по довольному бульканью, имя пошло на ура.

— Ну так вот, Арни, — кивнула я, — попроси-ка гостя покинуть спальню, пока мы с герцогом не договоримся, хорошо?

Одна половинка моего охранника двинулась в сторону пришедшего, но тот, в отличие от герцога, не дрогнул. Вытянув руку вперед, он что-то начертил в воздухе короткими сильными движениями, ладонь его вспыхнула черным и бедный мой полу-Арни растекся по полу обыкновенной лужей. Вторая его половина грозно заклокотала и двинулась на гостя.

— Нет, Арни, стой! — Крикнула я, но было поздно — бедный мой защитник расплылся мутной водой с мыльными хлопьями. — Ну вот. — Вздохнула я. — Злые вы. Такой был хороший охранник.

Тут я сообразила, что осталась совершенно без защиты, к тому же, теперь рядом со мной было уже два мужика. И один из них — до ужаса взбешенный герцог. Не давая никому опомниться, я запрыгнула в ванную комнату и закрыла дверь на задвижку. Буду сидеть здесь, пока не смогу совершить переход на родину. В этом мире, конечно, весело, но что будет дальше? Судя по глазам герцога, он не меньше короля теперь мечтает сделать со мной что-нибудь ужасно жестокое. А мужик и вовсе выглядит каким-то жутким охотником на драконов — слишком уж он большой и крепкий.

Я села на пол, прислонившись спиной к двери. Многовато было веселья. Что-то я устала уже. Уткнувшись носом в колени, я прислушалась, пытаясь понять что происходит в спальне. Тишина. Неужели ушли? Выглянуть, что ли? Чего-то боязно. Посижу пока тут.

В этот момент в дверь постучали.

ГЛАВА 6. Сделка

— Занято! — Буркнула я, так и не придумав ничего более остроумного.

— Я могу уничтожить эту дверь, — ответил мне приглушенный голос. Это не герцог. Скорее всего — его гость.

— Да пожалуйста, — вздохнула я, — дверь не моя, сами потом с хозяином разбираться будете.

— Открой. Пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить.

— А я не хочу! — Вяло откликнулась я. — Мечтаю стать отшельницей и больше никогда не видеть людей. Вас в том числе, уж не обижайтесь.

Пауза.

— Послушай, я предлагаю такой вариант — я тебя не трону, а за это ты расскажешь мне как сотворила это чудовище, идет?

— Ммм … нет! — Я лихорадочно соображала, как бы так выкрутиться, чтобы меня отпустили на все четыре стороны. Похоже, такое счастье мне не светит. — А давайте вы просто не будете меня трогать, а?

— Идет. Но про охранника ты мне все равно расскажешь. Ну, или можешь сидеть там, пока охрана герцога не выломает дверь в ванную.

Вот же ж гадство!

— А он сильно расстроился? — Полюбопытствовала я. — Что мне грозит?

— Ну, ты оскорбила и унизила высокородного, что уже само по себе непростительный поступок. А еще — применяла магию, которой явно не обучают в Гильдии Ведьм. Это куда серьезнее. Тебя за это могут серьезно наказать. — Голос прозвучал как-то подозрительно близко, я оглянулась и обомлела: верхняя часть двери куда-то исчезла. Там маячила широкая грудь в потертой кожаной куртке, а над нею — иронично улыбающееся лицо. Руками мужик опирался на укороченную дверь.

— Мама, — вякнула я и поползла по полу сама не знаю куда, обмерев от ужаса.

— Спокойно, я же обещал, что не трону тебя, — мужчина оглянулся. — Давай заключим сделку: я спасаю тебя, ты отвечаешь на мои вопросы. Могу забрать тебя с собой и советую соглашаться. Если не ошибаюсь сюда идет личная гвардия герцога.

Я нехотя поднялась. Мужчина щелкнул задвижкой, распахнул дверь и неуловимым движением схватил меня чуть повыше локтя.

— Э! — Только и успела я вскрикнуть. Буквально через пару мгновений мы оказались в коридоре, а навстречу нам двигалась группа вооруженных мужчин. Увидев нас, они замедлили шаг. Я дернулась в попытке сбежать куда-нибудь на край света, но незнакомец крепко держал меня за руку.

— Волею короля! — Выкрикнул он, гвардейцы тут же выстроились в идеальный ромб и отсалютовали. — Отлично. Я забираю эту ведьму с собой, так и доложите своему хозяину.

Те развернулись и немедленно исчезли. А мы продолжили свой путь по хитро сплетенным коридорам, галереям, переходам и лестницам. Когда моя голова уже устала кружиться и начала просто болеть, мы наконец оказались в небольшом скругленном помещении с огромным камином. Угадайте, кто сидел здесь у огня, прикрыв свои костлявые ноги пледом? Увидев нас, герцог немедленно вскочил и неожиданно залебезил:

— Ра́ндаргаст! Как я рад тебя видеть снова … а что ты собираешься делать с ней? — И он ткнул в меня пальцем самым неуважительным образом. Я подавила в себе желание скорчить рожу и показать язык. Пусть запомнит меня красивой и грызет потом локти по ночам, под одеялом. И не только локти — если дотянется.

— Мы уезжаем, — отрывисто ответил незнакомец, от его железных пальцев у меня уже страшно болела рука, — время не ждет. Пусть дамочка соберет свои вещи.

— Вещи? Свои? — Возмущенно воскликнул герцог, всплеснув руками. — Да она из леса пришла безо всяких вещей, так что пусть проваливает как есть, с пустыми руками!

— Плохо. — Мужчина огляделся, подтянул поближе кресло и сунул меня туда. — Значит тебе придется сделать немного добра. Попроси, чтобы немедленно заседлали двух коней — для меня и для дамочки. Кстати, — он рывком развернул кресло, чтобы взглянуть мне в лицо, — ты верхом-то ездить умеешь?

— Неа, — честно ответила я, изо всех сил надеясь, что ради такого дела мне пожертвуют хоть завалящую телегу.

— Плохо. Тогда для нее пусть подберут лошадь смирную и заседлают ученическим седлом — оно безопаснее.

— А может мне еще мешок золота ей в дорогу дать?! — Заорал герцог и на его желтушных щеках проступили пунцовые пятна, того и гляди родимчик хватит. — Не слишком ли много чести!

— Много, — сухо ответил незнакомец и задумчиво кивнул, — но ты мне должен, насколько я помню. Если желаешь — я заплачу. Заседланная лошадь, теплый плащ и немного еды — все, что я прошу для девушки. Но в таком случае не обещаю хранить твои секреты.

Герцог то бледнел, то краснел, то покрывался лиловыми пятнами, что твой калейдоскоп, и что-то негромко бормотал себе под нос.

— Считай, что я спас тебя, — заметил мужчина, — иначе тебе самому пришлось бы справляться с этим скользким чудовищем. — Он выразительно поглядел на меня сверху вниз. — Думаю, это не очень большая цена за твою жизнь и за то, что я лишаю тебя общества неуправляемой ведьмы.

Злой как целая стая голодных волков, скрипя зубами и трясясь то ли от гнева, то ли от жадности, герцог вышел, чтобы отдать необходимые приказания.

— Теперь ты, — мужчина подтянул к себе кресло герцога, небрежно смахнув с него на пол плед, — меня зовут Ра́ндаргаст, сейчас мы с тобой отправимся в путь.

— Но уже ведь вечер, — я выглянула в окно и поежилась — там уже начали сгущаться первые, нежные и прозрачные пока еще сумерки.

— Ничего, у нас есть около трех часов в запасе. Завтра доберемся до перевала и на следующую ночь останемся там, в деревне. Там, конечно, жизнь попроще, но на одну ночь сойдет. Хозяйничают в деревне кобольды. Это пока все, что тебе нужно знать. Как твое имя?

— Джуди … Джуди Прист, — неуверенно сказала я, — а куда мы едем?

— В столицу. Меня нанял король расследовать один странный побег. Прибудем туда дней через десять, я знаю все короткие дороги в этих горах.

Сердце у меня куда-то провалилось, будто монетка в дырявом кармане. Нутром чую, что странный побег — это снова про меня.

— А кто сбежал? — Я сделала вид, что всего лишь пытаюсь поддержать светскую беседу, но Рандаргаст не ответил. Он встал, отошел к окну и принялся вглядываться в темнеющий лес. Странный он какой-то. Я поежилась. Тут в комнату вошел герцог, а вслед за ним несколько слуг, тут же начался переполох, обычный для отъездов. Я и глазом моргнуть не успела, как уже сидела в седле, в тяжелом плаще, перчатках и пыталась что-то сделать с лошадью, путаясь в поводьях. Рандаргаст укоризненно покачал головой, затем взял мои руки в свои и в пару движений показал мне как управлять лошадью.

— Самое главное — не бойся и веди себя уверенно, — он пришпорил своего коня, — и смотри — не отставай, если заблудишься в горах, я тебя искать не буду.

С тяжелым сердцем я направила лошадь вслед за ним. По пути я все думала, что может оно и неплохо — слегка заблудиться? Хотя гномы, если увидят меня, снова сразу же приведут обратно к герцогу. Уж что он там сделает со мной на этот раз — даже думать не хочется. И кто такие кобольды?

ГЛАВА 7. Дракон

Я сосредоточила все свое внимание на том, чтобы не упасть с лошади, которая трудолюбиво ковыляла по узким заросшим тропкам, упорно тянущим нас в гору. Это оказалась на редкость мирная скотинка с бархатным носом и мягкой гривой.

— Не знаю как тебя зовут, — сказала я и в очередной раз потрепала лошадь по шее, — но ты просто чудо. Думаю, мы подружимся. Эх, жаль я не могу сотворить мешок морковки, чтобы порадовать тебя.

В душе я понимала, что колдовать при Рандаргасте — занятие недальновидное. Он явно неспроста заинтересовался моим монстром из ванной. Поэтому я старалась вести себя как самая заурядная девушка, которую неожиданно потащили куда-то в неизвестность. То есть ничего не спрашивала и немножечко боялась. За всем этим я не заметила, что воздух вокруг нас стал темным и непрозрачным будто чернила, а лошади уже плетутся медленным шагом. Наконец Рандаргаст, который ехал первым, остановился и соскочил с лошади. Я огляделась.

— И где обещанная деревня? Мы что — будем спать прямо вот тут?

Рандаргаст тщательно привязывал свою лошадь к невысокому крепкому деревцу на другой стороне небольшой полянки. Он кивнул, не глядя на меня, и ответил:

— Придется заночевать здесь. Кстати, почему ты не слезаешь? Предпочитаешь спать сидя в седле, чтобы завтра сразу же отправиться в путь?

— Очень смешно, — проворчала я, глядя вниз и понимая, что сама не слезу, — вообще-то я села на лошадь то ли во второй, то ли в третий раз в жизни, но первые два не считаются.

— Почему? — Он ловко расседлывал своего коня, а я страдала, не зная как оказаться внизу с целыми конечностями.

— Почему, почему! Потому что это было давно и от меня ничего не требовалось! Будь человеком — помоги мне уже слезть! — Взорвалась я. Рандаргаст подошел, подхватил меня за талию и неожиданно легко спустил на землю.

— На будущее — учись слезать сама. Кстати, сейчас я расседлаю твою лошадь в первый и последний раз, этому тебе тоже нужно научиться.

— Премного благодарна, — я очень старалась вести себя как воспитанная девочка, но получалось все же слишком язвительно, — хорошо, и что мне делать пока ты такой добрый молоде́ц?

— Разведи огонь, — велел он и занялся лошадьми. Хорошее дело! А как я это сделаю?

Немного посоображав на тему откуда бы мне чудесным образом вытащить спички или зажигалку, так ничего и не придумав, я решила, что для начала следует набрать побольше хворосту. Набрав изрядную кучу, расчистив и углубив место под костровище и даже обложив его камнями по всем правилам, я снова зависла. Ну и как мне зажечь его?

— Абра, блин, кадабра, — вздохнула я, глядя на заготовку, — елочка — гори!

Плевать хотел хворост на мои вялые слова. Эх, подумала я, как все сложно в этой простой романтической жизни! По мне так куда приятнее сейчас было бы не разжигать сырые сучья, а завернуться в плед с чашкой горячего молока.

Когда Рандаргаст закончил с лошадьми и подошел к моему творению, он сначала онемел от потрясения.

— Что? — С невинным видом спросила я, отхлебнув молока, от которого валил пар. — Я не знаю как это зажечь. Но что смогла — сделала. У тебя есть чего-нибудь зажигательное?

Он как-то странно крякнул, затем негромко засмеялся.

— Ничего себе, ведьма! То есть сотворить себе эту тряпку и стакан молока ты смогла, а зажечь костер — нет?

— Это не тряпка, это плед, — поправила я его, медитируя над молоком, — и я буду в нем спать, потому что сие есть правильно и приятно. Так как насчет огня?

Он протянул руку к хворосту, но ничего сделать не успел — мир вокруг нас вдруг разорвался оглушительным ревом, с силой подул горячий ветер, разметывая камни и хворост.

— Пригнись! — Зашипел Рандаргаст, а я вдруг поняла, что у него за спиной кто-то есть. Потому что с той стороны к нам тянулось что-то неимоверно громадное, оно гневно пыхтело и дышало жаром. Рев повторился и тут я поняла, что к нам тянется морда, здоровенная зубастая морда с янтарно-желтыми глазами. Рандаргаст попятился. Я зачем-то принялась складывать хворост обратно.

— Ляг на землю! — Проговорил Рандаргаст сквозь сжатые зубы. — С ума сошла?

Дракон сунулся к Рандаргасту, но тот вскинул руку и что-то яростно вычертил в воздухе. Морда вскинулась, распахнула пасть, в которую спокойно вошли бы оба наших коня и мы впридачу, и так яростно заревела, что у меня зазвенело в ушах. Сожрет, панически подумала я, и даже не заметит. Или вдохнет. И тоже не заметит.

Дракон оскалился и попытался поймать Рандаргаста, но лишь бесплодно щелкнул зубами — тот успел отскочить. Я кинулась в сторону — не знаю куда и зачем, лишь бы подальше от громадных зубов. В результате этого суетливого бегства, я сунулась прямо перед Рандаргастом, едва не сбив его с ног.

— Уйди! — Зарычал Рандаргаст не хуже дракона. Странно, я всегда считала, что драконы существа разумные и просто так на людей не кидаются. И мне почему-то казалось, что у такого поведения должна быть причина. Медленно, очень плавно, очень спокойно я сделала два шага в сторону дракона и непроизвольно произнесла:

— Ну-ну, тихо, тихо!

— Джуди! — Шипел у меня за спиной Рандаргаст. — Уйди!

Я вскинула руку, не позволяя ему подойти ко мне. Но при этом нутром почуяла, что Рандаргаст прямо сейчас поднимает руки в магическом жесте:

— Нет! Не надо сейчас колдовать! — Яростно выдохнула я. Мне отчего-то казалось, что дракон меня не тронет. Хотя это, безусловно, был ужасно глупый поступок с моей стороны. — Погоди! Не надо шуметь! Наверное, что-то произошло … что-то, что очень разозлило тебя, да?

Я старалась разговаривать с драконом как с разумным существом.

— Ну же, спокойно, мой хороший, мы ведь тебя не трогаем. Что такое? Чего ты шумишь?

Неожиданно в моей голове зашумело, загудело, затем меня качнуло будто пьяную, закружилась голова. И этот гул начал складываться в речь, очень медленную, будто говорящему было сложно произносить каждое слово:

— Я … ранен.

Это дракон. Он говорит в моей голове.

— Смертельно ранен. Я должен … умереть. Уходите. Я не могу умереть … рядом с людьми. Покиньте … это место.

Морда опустилась на землю, затем завалилась набок. Дракон очень часто и шумно дышал.

— Джуди! — Негромко позвал Рандаргаст. — Отойди! Дай мне убить его, пока он не убил тебя.

— Он и так умирает. — Я принялась обходить дракона, который лежал ниже того места, где мы остановились. — Он просит нас уйти. Чтобы умереть спокойно.

— Просит? — Недоверчиво переспросил Рандаргаст, я кивнула.

— Иди лучше проверь как там наши лошади, а то вдруг они убежали. — Велела я, удивляясь тому, что не только веду себя спокойно, но еще и командую тут будто генерал.

Рана была чудовищной: что-то пропороло дракону наискось бок и левое крыло, изломав кости. Переломанное крыло висело обрывками, рана зияла на такую глубину, что в нее вошла бы моя рука по локоть. Густая, ярко-рубиновая кровь сочилась, светясь и мерцая. Я присела и осторожно потрогала край раны. Живот дракона часто-часто раздувался и опадал. Я слышала его хриплое рокочущее дыхание. Вдруг чьи-то руки обхватили меня за талию и осторожно потащили назад.

— Да отпусти ты! — Брыкнулась я, отпихивая подкравшегося Рандаргаста. — Уйди! Не видишь — ему плохо?

— Нам-то что? — Почти беззвучно проговорил он мне на ухо. — Я снова заседлал лошадей, пойдем скорее!

Развернувшись, я со всей силы пихнула Рандаргаста в грудь и снова повернулась к дракону. Он согнул шею, наблюдая за мной. В его глазах я видела невыносимую муку и гордость, которая не позволяла ему реветь в полный голос от боли. Мне вдруг стало его так жаль, что аж в носу защипало.

— Бедный! — Я осторожно погладила его по светлому брюху, притронулась к крылу. — Как же мне жаль тебя! Ты такой … такой красивый! Такой потрясающий! Как бы я хотела, чтобы ты сейчас был цел и невредим, без единой царапины! Как бы мне хотелось этого! Но я не знаю как …

Мир вокруг меня вдруг вспыхнул золотистым мерцанием, в котором мельтешили крохотные рубиновые искорки. Сияние окутало дракона и там, где были его раны, оно начало краснеть, вспыхивая ослепительно-алым, затем золотистое свечение поглотило красноту и медленно растаяло. Дракон всхрипнул, сопнул и вдруг перевернулся на живот.

— Я здоров, — с удивлением констатировал его голос у меня в голове. А я вдруг ощутила такую слабость, что брякнулась на землю прямо там, где стояла. Поразительно. Неужели мне удалось это сделать? Видимо, сопереживание и желание помочь были такими сильными, что у меня сработала магия. Немного подумав, я вообще легла на спину. Так гораздо лучше.

— Джуди? — Обеспокоенно произнес надо мной голос Рандаргаста, я вяло махнула рукой.

— Я в порядке. Просто до ужаса устала.

На нас дунуло теплым выдохом дракона.

— Я здоров, — недоверчиво повторил дракон в моей голове, — но это невозможно. Как ты это сделала?

— Не спрашивай. Оно просто как-то взяло и получилось.

Рандаргаст взял меня на руки и перенес к нашим вещам у разложенного костровища. Что-то очень большое и горячее осторожно коснулось меня. Дракон. Оперевшись о землю я села и двумя руками нежно погладила его по носу. Он ласково фыркнул.

— Что ж. Мы, древние твари, умеем быть благодарными. — Сдержанно произнес дракон. — За то, что ты спасла меня, я теперь один раз тебе должен, запомни это. Мое имя Рианно́р и если захочешь воспользоваться правом долга, просто позови меня. Я услышу, неважно где я при этом буду. Может быть, я что-то могу сделать для тебя сейчас?

Взгляд мой упал на хворост.

— Да, есть одно дело. Не в службу, а в дружбу — зажги нам, пожалуйста, этот хворост.

Дракон поднял морду кверху и захохотал так, что вздрогнули горы. Лошади бились и визжали от ужаса где-то в стороне.

— Я древнее могущественное существо, дракон, могу творить невиданные дела, невиданную магию — а ты просишь меня всего лишь разжечь костер?

Ну, кто-то забивает гвозди микроскопами, а я вот предпочитаю разжигать огонь драконами.

— Да, — я помедлила и добавила, — пожалуйста … если тебе не сложно.

Огромная как рояль морда склонилась к земле, в янтарных глазах промелькнуло какое-то веселое лукавство. Он легонечко фыркнул и взметнулось высокое пламя.

— Ну и ну, — дракон продолжал веселиться, — такого я еще не встречал. Зажечь костерочек! Ну ты умеешь удивлять!

— Ага, обладаю таким талантом, чего уж тут скромничать, — у меня уже голова раскалывалась от боли, все-таки слушать дракона довольно тяжелое занятие, оказывается. Хорошо хоть он понимал то, что я говорила вслух. — Спасибо, дружище. Спокойной ночи. И смотри — будь осторожней, а то меня рядом может не оказаться.

Он насмешливо фыркнул, распахнул крылья, которые перекрыли звездное небо, легко оттолкнулся и взлетел.

— Это что сейчас было? — Ошеломленно спросил Рандаргаст, но у меня уже закрывались глаза.

— Слушай, будь этим … как его …, короче дай мне сюда плед. Разрешаю допить мое молоко.

Закутавшись в плед, я повернулась спиной к сердито гудящему пламени и крепко заснула.

ГЛАВА 8. Трудный путь

Проснувшись, я немедленно обнаружила две вещи: спину Рандаргаста, который что-то готовил на огне и дикую ломоту во всем теле. То ли это последствия магии, то ли верховой езды, то ли все вместе … словом, я совсем не была уверена, что смогу продержаться в седле. Больше всего мне хотелось бы денечек отлежаться. Однако утро оказалось пасмурным и промозглым, явно будет дождь, так что хочешь — не хочешь, а снова придется сесть на лошадь. Заслышав мою возню, Рандаргаст обернулся:

— Из ущелий натягивает туманом, — вместо утреннего приветствия произнес он, — тучи слишком низкие и холодные, скоро пойдет дождь, нужно поторопиться.

Тяжко вздохнув, я рассталась с пледом, к которому уже начала привыкать, свернула его и сунула в седельную сумку. Пока Рандаргаст готовил нам завтрак, я подошла к тропе, по которой мы вчера поднялись. И замерла, потрясенная неожиданным зрелищем: оказывается, вчера мы успели подняться по обманчиво мягкому склону предгорий довольно высоко. Лес лежал внизу, окутанный туманом, будто кипящей пеной. Его марево свивалось вокруг деревьев, нежно обволакивало высоченные ели, пронизывающие туманное море пиками своих верхушек. Темные как малахит деревья контрастировали с белизной и жемчужной серостью обливающего их тумана, растекающегося потоками, кипящего как вода в котелке, свивающегося причудливыми завитками.

— Обалдеть, — зачарованно пробормотала я и зачем-то оглянулась. Рандаргаст подошел поближе.

— Что-то случилось? Опасность? — Отрывисто спросил он с беспокойством в голосе, но я покачала головой.

— Нет. Просто очень красиво.

Зря я это сказала. Мужчина насмешливо вскинул брови и улыбнулся.

— Ладно, давай завтракать.

Пока я вгрызалась в поджаристые хлебцы и пыталась не уделаться жиром, текущим из сосисок, он молчал. Молчал и когда мы седлали лошадей, навьючивая на них наш скудный скарб. Лишь изредка ронял краткие инструкции. А когда мы тронулись в путь, неожиданно придержал своего жеребца, чтобы оказаться рядом со мной и сухо спросил:

— Так что тебе сказал дракон?

Тут я сообразила, что раз я слышала дракона у себя в голове, то Рандаргаст его, скорее всего, слышать не мог.

— Да так, — я пожала плечами, — сказал, что он теперь один раз мне должен.

— Должен? — Невозмутимый и сдержанный Рандаргаст был потрясен настолько, что едва не упал с коня. — Да не может такого быть! Чтобы дракон такое сказал … я даже не знаю, что нужно для него сделать.

— Спасти жизнь, — спокойно ответила я, глядя на свои руки, — я спасла ему жизнь. И он мне теперь должен. Как считаешь, это хорошо?

Судя по изумленной роже Рандаргаста — это было не просто хорошо, это было чудесно и прекрасно.

— Ладно, закрыли тему, — неожиданно для самой себя я смутилась, — лучше расскажи куда мы едем.

— В деревню у перевала. А как ты его вылечила?

— Тема закрыта, в землю зарыта, — напомнила я ему и поежилась, мерзкие грязно-серые тучи были все ближе, — не спрашивай, короче. Как-то сделала. Лучше расскажи про деревню.

— Зачем? — Пожал он плечами. — Приедем — увидишь.

Он пришпорил жеребца и обогнал меня. Вот и поговорили.

Нам пришлось пробираться среди засыпанных осыпью тропинок, где лошади часто спотыкались, подниматься темным ущельем, в котором был настолько ледяной воздух, что я задубела даже в плаще и пледе, затем мы выбрались на более-менее утоптанную тропу уже достаточно высоко и тут ливанул дождь. Рандаргаст мигом спрыгнул с коня и махнул мне рукой, приказывая делать то же самое. Придерживая уставших животных за узду, мы вынуждены были идти под проливным дождем битых полчаса. Неожиданно Рандаргаст махнул рукой снова и свернул куда-то прямо в гору. Догнав его, я обнаружила пещерку, к сожалению, слишком тесную для двух коней и двух людей, поэтому нам пришлось втиснуться под огромную скалу, низко насунувшуюся над тропой.

— Мы хорошо прошли, далеко, — сказал Рандаргаст и подтянул меня к себе, — прижмись ко мне, так будет теплее. Придется пережидать дождь.

Я с недоверием глянула на него и попыталась сделать вид, что я девушка порядочная. Однако уже через десять минут, устав трястись, сама подползла и неловко приткнулась к его плечу. Рандаргаст положил на землю свою куртку, мою накинул нам на плечи, чтобы не прижиматься к леденящей скале и закутал нас обоих в плед.

— Спи! — Приказал он. — Чем лучше отдохнешь — тем дольше продержишься в седле.

От него веяло жаром, со всех сторон уныло тараторил дождь, так что я сама не заметила, как уютно устроилась на мужской груди и крепко заснула. Мне снилось, что я лежу на чем-то жестком и холодном, а надо мной навис Рандаргаст. Взгляд его был немного грустным и сосредоточенным. Одну руку он положил мне на живот, а в другой держал кинжал, лезвие которого тускло светилось красным. Кажется, он метил мне в грудь.

— Расслабься, все будет хорошо, — шепнул он и коротким движением опустил кинжал. Но не коснувшись меня, вдруг отшвырнул его и положил обе руки мне на живот. Это было приятно, только очень горячо, просто обжигающе. Вскрикнув, я проснулась. Было невыносимо холодно и темно — то ли смеркалось, то ли облака опустились до нашего уровня.

— Проснулась? — Я ощутила теплое дыхание у себя в волосах. — Дождь прекратился. Пора ехать дальше.

Весь следующий отрезок пути, пока мы поднимались все выше и выше, я трудолюбиво выбивала чечетку зубами. Мышцы сводило от усталости и непрерывного озноба. Влажное темное марево туч колыхалось вокруг нас, отчего мне начало казаться будто мы едем по дну странного глубокого и очень темного моря. Тропа сделала очередной виток, я в панике старалась не терять из виду хвост идущего впереди коня. Копыта стучали глухо, негромко, сумрак скрадывал окружающее — если я потеряюсь в этих горах, то вряд ли выберусь сама. Осознав это, я неожиданно быстро научилась контролировать свою лошадь. Еще один виток мимо нависшей над тропой скалы — мрак неожиданно рассеялся и впереди вспыхнули огни. Я с облегчением вздохнула, а жеребец Рандаргаста радостно заржал. Пока мы карабкались сквозь тучи, наступила ночь. Я подняла голову и взглянула на сияющие над головой звезды — ничего себе! Тучи теперь были у нас под ногами, полностью перекрывая мир ниже горной вершины. Здесь было прохладно, но уже без пронизывающей сырости, что царила внизу. Мы шли по широкой хорошо утоптанной дороге, которая вела прямиком к уютно сверкающим огнями домикам. Крохотная деревня располагалась в небольшом естественном углублении, которое было расположено чуть пониже вершины горы. Стоило нам подъехать поближе, как из домиков, на звук копыт, повыскакивало множество странных существ. Ладно гномы — их узнать нетрудно, но кто вот эти долговязые лопоухие существа с тонкими ручками и кожей странного то ли синеватого, то ли коричневатого оттенка?

— Это кобольды, — шепнул мне Рандаргаст, придержав коня, — обязательно похвали их домики, когда войдешь внутрь, они родня домовиков и очень гордятся своей способностью создавать уют.

Наконец-то мой отбитый о седло филей смог получить свободу. Коней увели, а нас окружила целая гурьба кобольдов и повела в самый большой дом. Здесь и впрямь было очень уютно, очень вкусно пахло едой, а в центре гудела огнем печь.

— Как тут чудесно! — Невольно вырвалось у меня и взгляды кобольдов тут же потеплели, а хозяин дома чуть не лопнул от гордости. — Хочу жить здесь, можно?

— Конечно! — Просиял безумно счастливый кобольд. — Меня зовут Хамму́. Мой дом весь ваш.

— Вот и отлично, — кивнул Рандаргаст и направился к двери, — позаботьтесь о девушке, а мне нужно переговорить с Ши́нки.

С этими словами он выскользнул за дверь. Меня тут же окружило несколько кобольдов, гостеприимно усаживая за стол и что-то непрерывно лопоча.

— Погодите, а Рандаргаст куда пошел? Почему он тоже не садится с нами ужинать? — Спросила я, отчего-то паникуя. Мы провели вместе всего-то сутки, а я уже привыкла к его постоянному присутствию рядом с собой.

— О, не беспокойтесь, леди, он отправился к Шинки — это наш самый главный, глава рода, — утешил меня хозяин, пододвигая ко мне явно самодельные, но весьма милые вазочки с какой-то выпечкой, — у них свои дела. Угощайтесь! Хотите меду?

Он еще спрашивает! После целого дня в седле, да еще и по круче, да еще и под дождем я хочу все, что влезет в рот! Наевшись до отвала, я почувствовала приятную истому. Заметив это, меня немедленно попытались затолкать на печь, но я воспротивилась. На меня вдруг напала ужасная ответственность за кобылку, с которой я тоже успела сродниться за время поездки.

— А где моя лошадь? — Зевая, спросила я. — Хочу проведать ее, а то вдруг она нервничает. Привели неведомо куда, разлучили с хозяйкой … надо ее чмокнуть в носик и пожелать спокойной ночи, чтобы она не волновалась.

— Заверяю вас, что о ваших лошадях заботятся очень хорошо, — осторожно ответил мне Хамму, — но если вам и впрямь так волнительно — конюшни там, как выйдете налево, до конца улицы и в пещеру.

Ладно уж. Пройдусь. Надо же в конце концов ноги размять после длительной поездки верхом. Может тогда и задница моя завтра будет страдать не так интенсивно. Словом, я придумала себе дело, поблагодарила хозяина за координаты и отправилась проведывать лошадку. Ее и впрямь отлично устроили: в глубине пещеры были оборудованы конюшни и сеновал. Моя красотка уже с удовольствием и хрустом что-то наворачивала из кормушки.

— Эй, да у тебя все прекрасно, верно? — Обрадовалась я и потрепала лошадку по шее. — Ну вот и хорошо. А то знаешь, я волноваться за тебя начала, но вижу, что зря.

Та ласково боднула меня в плечо и фыркнула.

— Как, интересно, тебя звали у герцога? — Задумчиво спросила я, машинально поглаживая животное. — Ладно, назову тебя … назову тебя … допустим Лада. Хорошее ведь имя, правда? Красивое. Лада, Ладушка. Тебе нравится?

Где-то рядом недовольно всхрапнул жеребец Рандаргаста.

— Не обижайся, брат, — откликнулась я, — у твоего хозяина вечно какие-то дела. Вот и сейчас он чего-то решает. Интересно, кстати, где он?

Потрепав Ладу в последний раз и чмокнув ее в нос, я покинула конюшню и начала приглядываться к окнам домов, которые шли ровными рядами справа и слева вдоль единственной дороги. Рандаргаст обнаружился быстро — он был совсем рядом, оказывается. Его внушительный плечистый силуэт маячил в окне, такого не спутаешь с тощими сутулыми кобольдами и, тем более, с гномами, подумала я и подкралась поближе. Дверь была слегка приоткрыта — видимо, для свежести. И тут моя шалая жопа, которой вечно мало приключений, потянула меня к этой щели. Ну вот что я там собираюсь услышать, а? Как будто меня трогают эти мужские дела.

Тем не менее, я осторожно присела на край порога, чтобы меня не было видно и вытянула ухо что твой ослик. А вдруг там что-то интересное обсуждают?

ГЛАВА 9. Школа бабушки Пии

Первое, что я услышала — это тяжелый вздох, который явно издал Рандаргаст.

— Точно не было? Может вы просто не встречали их? — Очень настойчиво спрашивал он.

— Нет, что ты, Рандаргаст! Ну откуда тут драконы? Они водятся в западных землях, там и магическое поле совсем иное, не такое как у нас. — Ответил ему тягучий, немного гнусавый голос. — Больше ты ничего странного не заметил?

Видимо, Рандаргаст покачал головой, потому что ответа я не услышала.

— А я вот заметил. Буквально на днях. В наших горах стали появляться странные растения, которых не было раньше. — Что-то глухо стукнуло по столу, наверное, кружка. — Вернее — они вдруг неожиданно появились. Не было, а тут раз! И есть. Да ладно растения — деревья! Я такие даже и не видывал никогда, а уж сколько я живу тут ты знаешь.

— Разве так бывает? — Спросил Рандаргаст и тоже стукнул кружкой. — Они должны были расти … ну, и вырасти. А не появиться.

— Я тебе говорю, Рандаргаст, стало твориться что-то странное, — страстно забурчал кобольд, — причем дня два назад или даже меньше. Но дракона мы не видели.

Мужчина снова вздохнул.

— Он был ранен. И я видел ту рану — явно дело не обошлось без второго дракона. Но мы не видели второго, вот что меня беспокоит! Если у вас тут завелось два агрессивных дракона, выясняющих отношения, то мало не покажется никому! Они вам все горы повыжгут, а что не выжгут — разрушат. Говорят, от знаменитого горного хребта на западе, который называется Стена, уже осталась лишь гряда холмов. Я жалею, что не уничтожил дракона. В принципе, пакт о неприкосновенности касается только драконов, которые не покидают своих земель — так что я был вправе так поступить. Ничего не понимаю. И как-то ей удалось поговорить с ним. Это с драконом-то! С их гордостью и норовом! Представляешь?

— Так что за девица с тобой? — Полюбопытствовал кобольд явно с набитым ртом.

— Понятия не имею. Однако творит она нечто феноменальное, сколько ведьм знаю — ни разу такого еще не видел. Отвезу ее в столицу — пусть там проверят что она за ведьма, какой силой владеет, каким даром и так далее. Королевский мэтр-маг всякое повидал, уж он-то должен расколоть этот орешек.

Тааак, а вот это уже интересно. Это я удачно зашла! Я устроилась поудобнее и принялась вслушиваться с утроенной силой.

— Симпатишная хоть? — Продолжал интересоваться кобольд.

— Да это неважно! — С досадою произнес Рандаргаст. Стоп, в смысле — неважно? Очень даже важно, я считаю!

— Шинки, ты не о том сейчас думаешь. Понимаешь, если драконы, которые никогда не покидают запад, оказались вдруг на востоке … боюсь, что дело обстоит очень серьезное. Энергетический океан, покрывающий наш мир, поменял свои течения. Либо в нем оказались дыры и перекрытия, а это уже вообще никуда не годится! Что-то меняет энергию нашего мира, понимаешь? Ее движение, плотность, течения … у нас похоже проблемы! Потому что сотворить такое способно лишь очень могущественное существо. Откуда оно взялось? В ваших пределах не было в последнее время каких-нибудь незнакомцев или неизвестных дивных?

— Откуда? Мы на перевале уже года два ни души не видели.

— Плохо, — отчаянно вздохнул Рандаргаст, — очень плохо. Выходит, этот неизвестный только появился, а уже перемешал наш энергетический океан. А если он тут останется надолго? Мир уже теряет равновесие! Что дальше-то будет?

— Но ведь пока ничего не случилось, — возразил кобольд, — ну дракон, подумаешь. Возможно, они и сами рано или поздно поменяли бы место обитания.

— Не думаю, — мрачно ответил Рандаргаст, — наш Орден уже долгое время следит за действиями ведьм, за равновесием энергии, успокаивает энергетический океан, удерживает драконов в западных пределах … а теперь все наши усилия полетели в глубокую задницу! Нужно найти того, кто это творит, Шинки. Держите тут ухо востро. Если вдруг кого встретите — сразу же посылайте мне сокола. Кстати, что — Скаррага тоже не появлялась здесь?

— Нет.

— Странно. Я строго-настрого велел ее ковену отдать свою силу Хранителю, а то в последнее время они что-то разошлись со своей магией. Она должна была вернуться этим путем. Хотя кто ее знает? Может нашла себе попутчиков. В общем, давай договоримся так …

Тут зазвучали тяжелые шаги — Рандаргаст, не переставая говорить, направился к выходу. Я кубарем слетела со ступенек, шарахнулась в темноту, скользнула за угол. К счастью, он просто прикрыл дверь. Уняв свое нервно дергающееся сердце, я решила вернуться к дружелюбному Хамму, выкинув из головы все эти рассуждения о странностях, энергиях и прочей высокопарной физике. Надо же, даже Скаррагу помянули. Да нуих всех! Меня это что — как-то касается? Так, стоп, а из какого дома я вышла?

Выйдя на середину дороги, я вдруг осознала, что домики вокруг на удивление одинаковые, к тому же, уже было поздно и очень темно. Хм, вон тот, что ли? Или этот, что поближе? Ладно, загляну внутрь. Если что извинюсь и попрошу указать мне дом Хамму. Осторожно постучав, я услышала голос за дверью:

— Конечно ты можешь войти, милый!

Это был уютный голосок милой доброй старушки, так что я смело дернула дверь и сделала шаг вперед. В следующее мгновение у меня зашевелились волосы и перехватило дыхание: прямо посреди домика, рядом с жарко натопленной печью, в кресле, самым уютнейшим образом устроился огромных размеров паук. На него был надет забавный розовый передничек и фантастического вида очки, сквозь которые на меня глядел добрый десяток глаз.

— Ой! — Пискнула я севшим голосом и дернулась назад, промахнувшись мимо двери. В многочисленных лапах паука виднелись нити, из которых он что-то ловко плел, завязывая сложные узелки. Увидев меня, паук отложил свое плетение на стол и слегка подался вперед. У меня внутри все оборвалось. Вообще я не боюсь пауков. Обычных. Но это явно было какое-то существо из дивных, что, тем не менее, не придавало ему симпатичности.

— Простите, — когда это я успела сесть на пол? Впрочем, неважно, главное сейчас снова не промахнуться мимо двери, — простите, я всего лишь хотела … но теперь не хочу … вернее хотела бы …

— Боги небес и земли! Встань немедленно, девочка, и закрой дверь — ты ведь застудишь себе все! — Неожиданно переполошился паук. Я моргнула. Потом медленно выполнила все рекомендации. — Какая умница! Иди скорее сюда, глаза у меня уже не те, даже заговоренные очки не особо помогают. Дай я тебя разгляжу. Кто ты такая?

Действительно, кто я такая? Что-то у меня с перепугу мозги отшибло.

— Я недавно приехала, — натянуто улыбнувшись ответила я и решила, что если это существо такое доброе и даже не ест меня с ходу, то отчего бы и не пообщаться, — мое имя Джуди. Мы с Рандаргастом прибыли только пару часов назад.

— Рандаргаст? О! Прошу тебя, обязательно передай ему, чтобы он зашел ко мне.

Кажется, оно улыбнулось, но это не точно.

— Зови меня бабушка Пи́и, хочешь чаю?

Паучиха потянулась в разные стороны своими многочисленными конечностями, доставая чашки, сахарницу, миску с булочками, варенье и горячий чайник, который пел на огне, когда я вошла. От души у меня отлегло.

— А давно вы здесь живете? — Полюбопытствовала я, прилагая все усилия, чтобы выглядеть воспитанной девочкой.

Паучиха снова взялась за свое плетение, тонкие ловкие лапки ее так и мелькали среди белоснежного ажура.

— Я живу тут еще с тех времен, когда и людей-то поблизости не было, — она покачала головой, будто удивляясь этому, — стара я уже, детонька. Очень. Но славные жители этой деревни взялись меня опекать.

— И кто же здесь живет? — Спросила я, отпивая чай. — Кобольдов я уже видела.

— Кобольды, гномы, кентавры, иногда забредают тролли и оборотни, но и тех и других здесь не жалуют. Первые — те еще озорники, им бы только все портить. Вторые же — опасные голодные твари. Запомни, детонька, никогда не подходи к оборотню!

— А кто такие дивооборотни? — Спросила я, налегая на вкуснейшие булочки. Бабушка Пии всплеснула пятью лапами из восьми.

— О! Эти еще хуже! Дивооборотнями называют тварей, которые имеют по нескольку обликов и умеют оборачиваться дивным существом — эльфом, феей, единорогом, гномом, кентавром или даже циклопом. Кем угодно.

— Вот как, — это я еще раз удачно зашла, глядишь, хоть перестану шокировать окружающих своим невежеством, — а драконом он обернуться может?

Бабушка Пии на какое-то время задумалась, а потом неуверенно качнулась туда-сюда.

— Никогда я о таком не задумывалась. Нет, не думаю. Скорее всего не может.

Найдя наконец собеседника, который не пытался залезть мне под юбку и не удивлялся моим странностям, я отвела душу вывалив все вопросы, которые у меня накопились за это время, на бедную бабушку Пии. Кажется, это действительно очень добрая и мудрая паучиха, и она знает об этом мире все. Все время, пока мы беседовали, она непрерывно плела ажурную шаль, очень воздушную и необычайно сложную.

— Простите, что я утомляю вас, бабушка Пии, — сказала я, понимая, что уже глубокая ночь, чай выпит и пора бы уже заиметь совесть и оставить старушку в покое. — Можно я задам вам последний вопрос? Ну … или парочку вопросов, но точно последнюю.

Она забавно кивнула всем телом, будто собиралась вынырнуть из своего кресла.

— Что такое энергетический океан?

Старушка прекратила вязать, подоткнула свои очки повыше и долго глядела на меня.

— Откуда же ты явилась, детонька, что не знаешь столь очевидных вещей?

Я немного смутилась. Кажется, никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу. Впрочем, она наверняка давно уже догадалась.

— Издалека, — вздохнула я, — вы ведь это уже поняли, да?

Бабушка Пии снова взялась за шаль, по ее виду невозможно было догадаться о чем она думает.

— Весь наш мир покрыт энергетическим океаном, — она растянула шаль, которую плела, и накинула ее на стол, — примерно вот так. В нем есть свои течения, свои опасности, приливы и отливы, бури и штили. Все, кто обладает магией, черпают из этого океана, но обязательно должны вкладывать в него и свою энергию тоже — иначе нарушится равновесие. Можно сказать, наша реальность — это островки на этом океане. Он первичен. Поэтому в нашем мире так сильна магия.

— А что, если кто-то вдруг нечаянно зачерпнул из этого океана, причем слишком много? — Осторожно поинтересовалась я.

Паучиха издала какой-то странный звук, засмеявшись.

— Запомни, детонька: это не ты черпаешь из океана, а он обволакивает тебя своими потоками. И чем больше в тебе способностей к магии — тем больше этих потоков и тем крепче ты связана с ним.

— И с этим миром, — кивнула я, отчетливо понимая, что накрепко встряла во всю эту дурацкую магию с ее энергиями, и вряд ли теперь смогу отсюда выбраться.

— Верно.

Какое-то время мы обе молчали. У меня слипались глаза, но нужно все-таки закончить этот разговор.

— Бабушка Пии, скажите, может ли покинуть этот мир тот, кто попал в этот ваш энергетический океан?

— Что ты, детонька, — вздохнула она, — разумеется, нет. Тот, кто смог прикоснуться к энергетическому океану — навсегда останется здесь.

— А … если, допустим … я … то есть этот воображаемый встрявший потратит всю свою силу? — Слова давались мне с трудом. Только сейчас я осознала, что могу больше никогда не вернуться в свой мир. И я пока еще не разобралась — нравится мне этот факт или нет.

— Как же возможно потратить магическую энергию целого океана? — Она пронзительно посмотрела на меня. Догадалась, да точно догадалась, что это я про себя говорю! — Это практически то же самое, что выпить океан. А если ты потратишь свою магическую силу — этот мир найдет способ вернуть ее тебе. Это называется энергетический круговорот. На том вся магия тут и стоит. И тот, кто с ней связан, всегда имеет определенную судьбу, важную для этого мира. Имея судьбу, невозможно покинуть мир. Так-то, детонька.

ГЛАВА 10. Вредный кентавр

Внезапно дверь распахнулась, впустив холод. Ледяная сырость мазнула меня по щеке, кажется, в деревне шел дождь.

— Нет, это что такое! — Раздался разгневанный голос. На пороге стоял Рандаргаст, мокрый и злой. — Я ее по всей деревне ищу! Бабушка Пии, простите меня ради богов за это вторжение.

— Какое же это вторжение? — Спокойно возразила паучиха. — Мы всего лишь выпили чаю. Но уже достаточно поздно и всем пора спать, правда, милая?

— Да, да, конечно! — Я поспешно вскочила. Кажется, меня сейчас будут убивать, причем медленным и жестоким образом.

— Погоди, детонька, не спеши, подойди сюда.

Опасаясь подвоха (а ну как меня сейчас все-таки заготовят на завтрак?), я подошла к паучихе.

— Ближе, детонька, ближе, не надо меня бояться. Я не ем славных девчушек вроде тебя.

Я оглянулась на Рандаргаста — ладно, пока он здесь, поди ничего плохого не случится — и сделала еще пару шагов. Бабушка Пии ловко накинула на меня полностью вывязанную шаль, и я ахнула от неожиданности.

— Возьми это на память обо мне, — она любовно оправляла изумительный ажур на моих плечах, — она греет в непогоду. А еще крепче, чем мои нити в этом мире нет ничего.

— Я не могу, — промямлила я, с восторгом оглядывая это удивительное творение, — это … это слишком прекрасно! К тому же, мне нечем заплатить вам.

— Если ты попытаешься заплатить мне за подарок — я рассержусь, — паучиха аккуратно сняла шаль, свернула ее в крохотный комочек и положила в небольшой орешек. Неуловимым движением она прикрепила к нему тонкую паутинную ниточку и надела мне на шею. — Просто вспомни обо мне, когда тебе захочется ее надеть.

У меня неожиданно встал ком в горле и навернулись слезы от такого трогательного напутствия. Забыв уже о том ужасе, который я испытала, едва попав в дом, я крепко обняла бабушку Пии.

— Я обязательно буду вспоминать вас, — тепло сказала я, — и не только, когда мне понадобится надеть эту шаль. Всего хорошего!

— Заходи еще, когда будешь держать путь назад, — она погладила меня по голове тремя лапками сразу и я наконец вышла. Рандаргаст стоял на крыльце и хмурился.

— Что? — Совершенно невинным голосом спросила я. — Я всего лишь заблудилась. А бабушка Пии пригласила меня …

— Почему ты никому не сказала? — Резким тоном перебил он меня. — Никогда больше не смей убегать от меня, ясно? Я несу за тебя ответственность. Я был уверен, что ты в темноте свалилась с какой-нибудь скалы и погибла!

Надо же какой нервный и впечатлительный мужчина мне попался! Он крепко схватил меня за руку, протащил сквозь мелкий частый дождик и впихнул в другой домик — нас встретил хоровой вопль, полный восторга и радости. Кажется, тут собрались все кобольды деревни, они с любопытством изучали меня.

— Нашлась, — сухо ответил Рандаргаст, опередив вопрос, взял меня за локти, приподнял и пихнул на печь. — Время позднее, мы все устали. Давайте уже спать.

Кобольды загалдели, принялись хлопать друг друга по спинам и расползаться по своим домам. Я затаилась на печи, боясь рассердить Рандаргаста и вскоре крепко уснула.

Дождь лил всю ночь, а утром застыл гладкой и крепкой корочкой льда, сделав горные дороги слишком скользкими и рискованными для верховых прогулок. Так что я всласть выспалась. Рандаргаст снова куда-то исчез. А я, несмотря на его грозные слова, вскоре отчаянно заскучала и рискнула покинуть домик. Выйдя на крыльцо, я внимательно огляделась. Раз, два … всего-то два десятка домишек. Слева конюшни, справа мы пришли сюда … ага, вроде вижу просвет за домами, что стоят напротив. Интересно, что там?

Стоило мне покинуть крыльцо, как откуда-то вынырнул мрачный кентавр с голой грудью, хотя стоял легкий морозец. Его конский хребет красиво блестел вороной шерстью, а на груди густо курчавились черные как смоль волосы. К тому же, этот красавчик обладал роскошной шевелюрой черного цвета, собранной в еще один хвост. Интересно, как про него лучше сказать — вороной кентавр или кентавр брюнет?

— Не велено, — хмуро проворчал он, перегородив мне путь. — Рандаргаст запретил тебе покидать дом. Зайди внутрь.

— Зачем? — Удивленным голосом спросила я. — Там я уже все разглядела … а вооон там — вроде бы полянка. Я бы ее хотела теперь поразглядывать.

— Зайди внутрь, — с нажимом повторил вороной брюнет и негодующе топнул копытом. Ну, на меня еще копытами не топали! Ладно, многоногий, готовься, сейчас будет цирк с кентаврами … вернее — с кентавром.

— Ладно, зайду, — голосом полным безразличия сказала я и отворила дверь, — вот, уже захожу.

Я вошла, тщательно закрыла дверь, миновала Хамму, который сосредоточенно пил чай и подошла к самому дальнему окну.

— Что ты делаешь? — Полюбопытствовал кобольд. — Хочешь чаю? А давай даже напечем вместе с тобой сахарных плюшек?

— Спасибо, Хамму, я пока не хочу ни чая …, — я выглянула в окно, — ни плюшек. Но ты лучший, просто знай это. Если сейчас сюда ворвется кентавр, скажи ему, что я испугалась его и плачу в дальнем углу погреба, ладно?

— Но у меня нет погреба! — Ошеломленно воскликнул Хамму, глядя как я осторожно открываю окно. Тесновато тут для меня и моей красоты … эх, где наша не пропадала!

Выбравшись наружу, я пригнулась и осторожно заглянула за угол. Вон он, вороно-брюнетистый, гарцует потихоньку справа-налево и наоборот что твой гвардеец. Ладно, попробую проскочить. Иначе я с ума сойду от непрерывного чаепития. А к вечеру еще и увеличусь втрое, так что Лада меня не выдержит.

Мягко ступая по измерзлой траве и оставляя глубокие следы, я прокралась вдоль домика. Выждав, когда кентавр развернется и потрусит в противоположную от меня сторону, я сделала рывок и перебежала дорогу, укрывшись за стоящим там домом. Только этого меняхранителя обмануть оказалось не так просто — я услышала, как кентавр гаркнул:

— Стой!

А затем тяжело застучал по земле копытами. Ну нет! Если я решила развлекаться, значит фиг меня кто остановит! Оскальзываясь, я суетливо рванула дальше. Неожиданно передо мной оказался крутой склон, мои ноги уехали вниз и я весело покатилась на заднице по грязи и мокрой траве. Передо мной открылась крохотная полянка, которая располагалась на широком выступе скалы. А позади с топотом и воплями неслась полуконская туша. Я едва успела отшатнуться в сторону, как кентавр издал дикий крик и тоже заскользил по склону, который я раскатала своей пятой точкой. Из-за внушительного веса он проехал гораздо дальше, завалился на бок и неожиданно соскользнул с выступа. У меня сердце оборвалось. Да что ж вокруг меня вечно творится какая-то свистопляска? Вернее, назовем вещи своими именами — отчего же я постоянно творю эту самую свистопляску? Да еще такую дикую. Теперь вот из-за меня погибло существо … что я Рандаргасту скажу?

Пока в моей голове метались панические мысли, из-за края уступа вдруг выбралась рука и вцепилась в скользкую обледеневшую траву. Вслед за ней показалась вторая рука, а затем голова с растрепанными волосами. Кентавр натужно пыхтел, подталкивался, пытался ухватиться, но все равно соскальзывал вниз. Он глубоко зарылся пальцами в землю и медленно пополз обратно, вычерчивая борозды и нагребая скользкое месиво к лицу. Еще минута-другая — и он полетит вниз! Сильно сомневаюсь, что он выживет после приземления у подножия гор.

— Чего … смотришь? — Зло пропыхтел он. — Беги … зови на помощь!

У него быстро иссякали силы. Если я сейчас уйду — он точно упадет. Не успею! В отчаянии, я огляделась и увидела дерево у себя за спиной. Вскочив на ноги, я оценила его быстрым взглядом: достаточно высокое, достаточно гибкое, достаточно крепкое. Зажмурившись, я заговорила дрожащим голосом:

— Я не хочу, чтобы этот кентавр умирал! И очень, очень хочу, чтобы это дерево сейчас наклонилось и помогло ему выбраться! Пожалуйста, пусть так и будет, а?

Не знаю, к кому я обращалась в последней фразе, но это сработало — дерево вдруг вздрогнуло, ворохнулось всей кроной, затем принялось наклоняться, пока его ветви не коснулись земли. Тогда оно поползло вперед, цепляясь ветвями за землю и вытягивая их все дальше. Грохнул невидимый камень, кентавр резко осел назад, увязнув подбородком в земле.

— Быстрее! — Закричала я со страхом и дерево вдруг взбодрилось. Энергично вытягивая ветви и перехватываясь ими, словно руками, оно стало удлиняться. Честное слово, дерево прибавило в длину не меньше метра! Наконец оно добралось до кентавра. Пока я колебалась — стоит ли мне подойти поближе и подать ему руку? — он уже вцепился в гибкие ветки и выбрался наружу.

— Сс … спасибо, — выдавила я из себя и погладила мокрую кору, — хорошее дерево. Можешь возвращаться на место.

Оно ласково мазнуло меня по щеке листьями и выпрямилось, будто ничего и не было. Перемазанный сверху донизу кентавр грозно навис надо мной.

— Не надо! — Вырвалось у меня. Он гневно фыркнул как разозленная лошадь.

— Это что сейчас было? — Прохрипел кентавр, уперев руки в крутые бока и с подозрением глядя на меня. — Что это за магия? Такому не учат в Гильдии!

— Это была хорошая магия, разве нет? — Возразила я, отползая к доброму дереву и обхватив его за ствол. — Тебе не понравилось? Ну извини!

— Если бы ты не нарушила приказ Рандаргаста, я бы не оказался в опасности, — он попытался дотянуться до меня, но я юркнула в другую сторону, — из-за тебя я едва не погиб!

— Но я же все исправила! — Кукушкой отозвалась я, высунув нос из кустов. — И вообще — чего ты пристал ко мне? Разве я не могу подышать свежим воздухом?

Кентавр вздыбился и оперся передними ногами о скалу, за которой я пряталась.

— Ты — наглая, своевольная, непослушная, бессовестная девчонка! — Он буквально швырял в меня каждое слово как камень. — На месте Рандаргаста я бы тебя наказал!

— Ага, давай, расскажи ему, что ты не уследил за девчонкой, едва не улетел вниз с вершины горы подобно пегасу, а потом наглая девчонка тебя же и спасла, — поддразнила я кентавра, сидя в своем укрытии. В ответ он с такой силой ударил копытами по скале, что брызнули искры. — Ладно, ладно. Предлагаю перемирие, пакт о ненападении, нейтралитет и прочие умные слова. Обещаю вернуться в домик к Хамму и сидеть там как самая тихая паинька в мире. А за это ты не будешь рассказывать Рандаргасту о том, что произошло. Идет?

Осторожно выглянув, я увидела, что кентавр с раздражением выколупывает из своей курчавой растительности на груди комья грязи.

— Если б ты была моей женой — я непременно выпорол бы тебя плетью, — проворчал он и коротко вздохнул, — возвращайся. Немедленно. И сделай все как обещала. А я, пожалуй, пойду помоюсь.

— Если б я была твоей женой, парень, я вряд ли бы пережила первую брачную ночь, — тихо сказала я ему вслед.

ГЛАВА 11. Как рассмешить дракона, перестать бояться и пережить поцелуй

За спиной у меня вдруг раздался шорох и в следующее мгновение внутри своего разума я услыхала глубокий зычный смешок.

— Красиво колданула, — одобрил голос дракона, я обернулась и увидела его морду — дракон приподнял ее ровно настолько, что на уровне полянки виднелись лишь глаза и шипастая макушка. Как аллигатор в воде, подумала я.

— Спасибо. Никто не ценит мое колдовство, все только ругают, — пожаловалась я ему и потрогала скалу. Нет, все-таки слишком мокрая и холодная, чтобы сидеть на ней. Заметив мой жест, дракон немного приподнял голову, показав глубоко вырезанные ноздри, и слегка выдохнул. Меня обдало жарким ветром, скала моментально высохла, а я согрелась.

— Я ценю, — проворчал дракон, по его голосу я поняла, что он отчего-то ужасно доволен, — ты вернула мне жизнь. А сейчас ты спасла кентавра — это у тебя хобби такое или ты присягнула кому-то из светлых богов?

Усевшись поудобнее, я принялась стряхивать с себя моментально высохшую грязь.

— Я никому не присягала, — гордо ответила я дракону, — но что до кентавра — это по моей вине он чуть не упал. Так что я всего лишь исправила собственную ошибку.

— У тебя, как видно, очень интересная жизнь, — заметил он и неожиданно положил голову на полянку, заняв ее всю. Не удержавшись, я погладила дракона по носу — он зажмурился от удовольствия, словно кот. — Хочешь я отнесу тебя куда-нибудь?

Внезапно, как говорится. С одной стороны — это звучит заманчиво, можно прокатиться на драконе. С другой же — куда меня везти? У меня и дома-то нет в этом мире. Я покачала головой, продолжая поглаживать его.

— Не надо. Но благодарю за предложение. Кстати, как ты здесь оказался — следишь за мною, что ли?

— Охотился, — скупо пояснил он, продолжая подставлять голову под мои руки.

— Хорошо, — вздохнула я, — а ты можешь сделать кое-что другое?

— Магическое дело? В счет долга за мою жизнь? — Вдруг оживился дракон, открыл глаза и заинтересованно поглядел на меня.

— Не знаю, — промямлила я, — можно ли это назвать счетом за жизнь … тут дело такое … в общем, через эту деревню, минуя перевал, идет дорога …

— Да, я видел ее.

— Вооот … она ведет в столицу. — Продолжила я. — Ты не мог бы … как-нибудь уничтожить ее? Или еще лучше — завалить.

Дракон поднял морду. По-моему, этот хитрец сейчас здорово удивился.

— Уничтожить? Завалить? — Недоверчиво переспросил он. — Зачем?

— Нууу … остаться здесь я не могу. После того, что я тут устроила кентавру, меня вряд ли захотят видеть своей соседкой. Да и местечко мне не по вкусу. К тому же, меня взял под свое могучее плечо Рандаргаст и со дня на день, как только тропы оттают и подсохнут, мы двинемся по этой самой дороге.

— Получается, она вам нужна, — задумчиво произнес дракон, пытаясь понять мою странную логику.

— Она нужна лишь Рандаргасту, — возразила я, — а мне бы, если честно, хотелось попасть куда угодно, но только не в столицу. Если ты завалишь дорогу — нам придется искать обходные пути. Возможно, мы какими-нибудь козьими тропами выберемся в стороне, а уж там будут деревни или другой город, где я …

Дракон звучно расхохотался, так что у меня чуть не лопнула голова.

— Завалить дорогу! Чтобы не попасть в город! — Он покатывался со смеху. — Ну ты веселая девчонка! В жизни я так не развлекался, как рядом с тобой! Что ж, пожалуй что завалю — а сам присяду на ближайшую гору и посмотрю что вы будете делать, когда придете туда. Ну и ну! Завалить дорогу! Великие боги! Я даже не буду считать это за долг — меня чрезвычайно забавляют твои просьбы. Возможно, в будущем ты выдумаешь такое желание, что я не выполню его, просто потому что лопну со смеху.

Продолжая хихикать, он сполз по обрывистому склону и исчез. Я ошалело помотала головой. Пора возвращаться, пока кентавр не поднял тревогу. А то глядишь меня и впрямь начнут воспитывать плетью.

Стоило мне встать, как выше, со стороны деревни, вдруг посыпалась земля, словно там кто-то оступился. Проклятье! Похоже тут у каждого куста есть глаза и у каждого камня — уши. Видать, Рандаргаст нанял всех праздных тварей, каких только нашел, чтобы они приглядывали за мной. Кто бы это ни был, он видел как я сидела с драконом, благо хоть слышать нас он не мог. Но видел ли этот наблюдатель, что произошло с кентавром? Если да, то боюсь меня ожидают серьезные проблемы.

Осторожно приблизившись к раскатанному склону, жирно поблескивающему грязью, и вытянув шею, я попыталась разглядеть кто там наверху. Отсюда я могла видеть крыши двух домиков, не больше. Ну и где ты, гад? Ладно, подняться здесь я все равно не смогу, придется сдвинуться вправо и малость попрыгать.

Пока я перебиралась с валуна на валун и со скалы на скалу, ясно дело, что подслушивающий уже слинял — давно и далеко. С замиранием сердца я вернулась в домик Хамму и спряталась на печи, совершенно шокировав его вторичным отказом от чая. Просидела я здесь до самого ужина, временами задремывая. Когда же мы с кобольдом уселись ужинать, к моему удивлению пришел Рандаргаст и тоже уселся за стол.

— Завтра уходим, — в привычном телеграфном стиле сказал он, — я нашел как пройти к дороге, минуя скользкие тропы на перевале.

Тут у меня сердце вообще ухнуло, вякнуло и попросилось на выход. А ну как этот его путь ведет прямиком в столицу? Не, я туда не хочу. Там пошляк-король со сломанным носом и кажется меня будут проверять. А это нервирует.

— Пройдем к дороге пещерами, заодно и путь сократим, — пояснил он. Фух! Если мы вернемся к этой же дороге, то, вполне вероятно, никуда мы не попадем.

— Чем ты сегодня занималась? — Неожиданно обратился Рандаргаст ко мне и я стушевалась.

— Ну … немного прогулялась. А потом в домике сидела. — Я опустила взгляд. Интересно, что он знает о сегодняшних моих похождениях? Но Рандаргаст ничего не сказал, лишь коротко кивнул и начал готовиться ко сну.

Утром высыпала вся деревня. Сначала мне показалось, что провожать нас. А потом я поняла — не нас, а Рандаргаста. Бабушка Пии так и не вышла, похоже, она вовсе не покидает свой дом. Хамму лишь широко улыбнулся мне, затем отвернулся и принялся с обожанием глядеть на Рандаргаста. Тот, как и положено настоящему мужику, был краток и суров, так что уже через три минуты мы взяли своих лошадей под уздцы и направились куда-то в сторону конюшни. Не доходя до нее, Рандаргаст круто свернул вправо, обошел огромный камень похожий на голову лопоухого великана и устремился вниз. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним. На нас сразу же налегла тяжелая знобкая тень, которая очень быстро поглотила все вокруг. Не сразу я сообразила, что мы вступили в пещеры. Да уж, обстановочка тут явно не для вечеринки. Темно, холодно, сыро и непонятно куда идти. Копыта наших лошадей стучали глухо и гулко, звук разлетался эхом во все стороны, дробился, умножался, мне показалось, что мы окружены со всех сторон неведомыми тварями. Сердце мое икнуло, екнуло и меня вдруг накрыло каким-то диким ужасом. Не знаю, что именно меня пугало, но мне очень захотелось немедленно развернуться и выскочить обратно. К стыду своему, я даже забыла про свою четырехногую подругу — Ладу, которая, в отличие от меня, шла совершенно спокойно. Я потрепала ее по спине дрожащей рукой. Только бы не отпустить поводья — кто знает, что скрывается тут во тьме? Ну или она убежит от меня, как ее потом найти?

Будто что-то почуяв, Рандаргаст вдруг остановился и начертал в воздухе какой-то ослепительный знак, который растаял голубоватым флуоресцирующим туманом.

— Все в порядке? — Строго спросил он. Я кивнула, стыдясь признаться в своем глупом страхе. Неожиданно что-то зашелестело в темноте — я подскочила как ужаленная. Рандаргаст нахмурился и стремительными резкими движениями начертал другой знак, который быстро разошелся по воздуху превратившись в более яркое сияние.

— Джуди, скажи мне правду — ты сейчас боишься? — Он сделал шаг ко мне, крепко держа повод своего коня.

— Ннне … ннемного, — простучала я зубами, — но эттт … ттто нормально … я жжж … дддевушка.

Он наклонился ко мне, вгляделся в мое лицо и внезапно прошептал:

— Ты слышишь эти звуки?

Лучше бы я их не слышала! Этот страшный шелест, будто миллионы бабочек задевают крыльями стены пещеры, к которому притом прибавились пришепетывания, охи, пересмеивание … и все это счастье явно двигалось к нам! Причем со всех сторон сразу. Не осознавая своих действий, я судорожно вцепилась в Рандаргаста свободной рукой и умоляюще прошептала:

— Рандаргаст, ты ведь убьешь их всех, да? Ты же маг и все такое?

Он все еще разглядывал мои глаза, хмурился и кусал губы. Аллё, мужик, это не я сейчас ползу с шорохом по потолку, хоть мне и хочется этого со страшной силой! Сделай уже что-нибудь!

— Ты боишься, — резюмировал он и склонился к моему лицу, — и это привлекает их. Успокой свою душу, немедленно!

— Легко сказать! — Простонала я, трясясь всем телом. — Она меня не слушается!

Рандаргаст укоризненно покачал головой.

— Хотел бы я знать кто тебя обучал в Гильдии и как тебя вообще выпустили оттуда. — Проворчал он, затем складка между его бровями разгладилась и он произнес почти ласково. — Не бойся и постарайся не противиться мне сейчас, ладно? Это самый быстрый способ …

В магическое светящееся облако уже втискивались какие-то полупрозрачные темные уродцы, к счастью, оно их здорово замедляло. Я отвлеклась на них и только поэтому не сразу поняла, что Рандаргаст стремительно склонился еще ниже. А потом он крепко поцеловал меня. От неожиданности и захлестнувших эмоций у меня аж дух захватило. Он провел по моим губам языком, затем с силой вдавил его, раскрывая мой рот. Нашел, блин, время! Или он решил, что раз уж мы все равно умрем, так чего бы не поцеловаться, так что ли?

Но Рандаргаст явно затеял это не просто так: как только я раздвинула губы, он с силой вдохнул, будто высасывая что-то из меня, затем резко отскочил назад и смачно сплюнул. Ну спасибо! Отлично! Я после такого вообще никогда в жизни больше целоваться не смогу! Но все же — чего он такого обнаружил у меня во рту, что аж плеваться начал? Скосив глаза, я увидела на земле кляксу, черную, многоногую, бесформенную. Она металась туда-сюда, окруженная теми уродцами, что нас преследовали. Рандаргаст обхватил меня рукой за талию и подтянул к себе. Твари с визгом накинулись на кляксу и принялись рвать ее на части и пожирать. У меня подкосились ноги и закружилась голова.

— Идем! — Он дернул меня и потянул вперед, затем его рука соскользнула с моей талии и раздался стук копыт. Я поспешила за Рандаргастом. Какое-то время мы поспешно шагали сквозь тьму (не понимаю, почему он больше не создавал эти свои светящиеся облака? Было бы весьма удобно), я спотыкалась и тихо бормотала под нос всякие ругательства. Рандаргаст замедлил шаг и вдруг спросил меня:

— Теперь не страшно?

Я тут же проинспектировала свою непослушную душу … и впрямь страх мой куда-то исчез!

— Неа, — бодро ответила я, — сама не знаю как у меня это получилось.

Он хмыкнул.

— Это не у тебя, а у меня получилось. Я высосал твой страх и отдал его на съедение поганым душам.

— Почему они поганые? — Тут же заинтересовалась я.

— Потому что в этих пещерах прячутся души недостойных людей, которые не заслужили честного упокоения. Они питаются страхом, высасывая его из случайных путников. — Пояснил он и мне на пару мгновений стало не по себе. — Но теперь бояться нечего. Пока они заняты твоим страхом, мы поднимемся в верхнюю часть пещер.

Действительно, пол под ногами вскоре потянулся вверх, стало светлее, затем мы вышли в просторную пещеру, испещренную множеством небольших отверстий. Мы переходили из одной пещеры в другую — все они были украшены затейливым орнаментом дырочек, которые пропускали солнечные лучи. Под ногами больше не стучал камень, мы шли по мягкому песочку. Не знаю сколько времени мы так блуждали, но мне показалось, что часа четыре не меньше. Я уже устала и едва плелась, Рандаргаст же был свеж и энергичен как утренний мотылек. Поэтому я здорово удивилась, когда он неожиданно остановился.

— Привал? — Вяло выразила я надежду. Он махнул рукой, подзывая меня поближе. Ну что там опять? Надеюсь, он не собирается больше припадать к моим жгучим устам? Хотя … почему бы и нет. Если б он не плевался — мне бы даже понравилось.

Занятая такими мыслями, я машинально сделала несколько шагов вперед и обнаружила прямо по курсу огромные кости. Грудная клетка невиданных размеров занимала всю противоположную сторону огромной пещеры, толстенные как пни столетних дубов позвонки тянулись куда-то в темноту. Череп был погружен в песок и почти полностью раскрошен.

— Что это? — Почему-то шепотом спросила я.

— Дракон, — коротко ответил Рандаргаст.

— Здесь? Откуда? Ты же говорил, что они не водятся в этих горах, — удивилась я. Рандаргаст скользнул цепким взглядом в мою сторону:

— Когда это я такое говорил?

Тут я спохватилась, что он сказал это не мне, а тому кобольду, Шинки, что ли?

— Наверное, когда я вылечила того дракона или сразу после этого — не помню, — замямлила я, в попытке выкрутиться. Рандаргаст шагнул ко мне, обхватил меня за плечи (что, опять целоваться будем?), затем, пристально глядя мне в глаза, тихо заговорил:

— Имей в виду, Джуди, что драконы — существа не просто разумные. Они чрезвычайно хитры и изворотливы. В них нет ни капли благородства, которое им приписывают благодушные глупцы. Эти существа если что-то и делают — то только для себя. Они коварны, хитры, жестоки и умеют производить нужное впечатление. Если дракон обязуется выполнить твое желание, то он так заговорит тебе зубы, что на самом деле выполнит свое желание. Запомни это. И никогда больше не подслушивай — это нехорошо.

Я открыла рот, моргнула, но так ничего и не сказала. Рандаргаст какое-то время еще держал меня, будто пытаясь понять усвоила ли я его урок. А я смотрела на его высокие скулы, глаза, с хищно приподнятыми к вискам уголками, и губы — строго и красиво очерченные. Мужские. И кажется пропустила мимо ушей все, что он говорил. Лучше бы он меня поцеловал. Просто поцеловал и все — мне ведь многого не надо. Но Рандаргаст погладил меня по плечу, отвернулся и потянул своего коня в следующую пещеру. Мы продолжили свой путь сквозь этот каменный сыр и конца-краю ему не было видно.

Очередная пещера, куда мы попали, приветствовала нас своим распахнутым будто рот выходом — оттуда лился свет веселого солнышко и пахло травами. Наконец, мы вышли наружу и тут же сделали привал на обед.

ГЛАВА 12. Дорога дальняя — пустые хлопоты

Отобедав, Рандаргаст тут же отдал команду — и мы отчалили. Вернее, поехали, потому что наконец стало возможно движение верхом. Теперь мы двигались неспешной рысцой по невысокой и жесткой траве, которая курчавилась между огромными гладкими валунами. Погода стояла чудесная, теплая и солнечная, только ветер несколько портил впечатление, засовывая свои ледяные пальцы за ворот. Наш путь шел под уклон — очевидно мы все-таки миновали перевал. Однако дороги нигде видно не было.

— Рандаргаст, а где же дорога? — Наконец не выдержала я. — Ты говорил, что мы поедем по дороге, а ее все нет.

— Мы вышли в стороне от нее, — откликнулся он, слегка развернувшись в мою сторону, — если бы пошли по тропе через перевал — то попали бы прямо на нее, но мы сейчас гораздо правее перевала.

Затем было несколько часов довольно скучного пути. Верховая езда уже пресытила меня, смотреть особо было не на что — пейзаж не отличался разнообразием. К тому же, меня постоянно беспокоила смутная мысль о том, что мы все-таки движемся в сторону столицы. Выполнил ли дракон мою просьбу? Чем это интересно он так коварен, что уже два моих желания выполнил просто так?

Рандаргаст вел нас под уклон широкими зигзагами, иногда приходилось слезать и вести лошадей под уздцы. Наконец мы вышли на широкую пыльную дорогу, которая тянулась вдоль горного хребта. Глянув вперед, я не заметила никаких препятствий на ней и сердце мое нервно сжалось. Похоже дракон меня обманул. Так что дальше я ехала уже абсолютно без настроения. К тому же, я уже здорово стерла ноги о лошадиные бока, даже несмотря на грубые кожаные штаны, в которые была одета. Впрочем, вполне возможно что именно они-то и нанесли мне ущерб. Солнце медленно шло к закату, погружаясь куда-то в соседний хребет. От езды меня укачивало и я начала потихоньку задремывать. Пробудил меня неожиданный гневный возглас Рандаргаста, который ехал впереди:

— Это еще что такое?

Мы пробирались по довольно узкому месту: дорога здесь была стиснута высоченной шероховатой скалой слева и глубоким ущельем справа, над которым шли мы — два крохотных человечка на крохотных лошадках, как могли бы подумать горы. И именно здесь мы наткнулись на высокую гору щебня и камней, полностью перекрывших нам путь дальше. Я возликовала — дракон все-таки сдержал свое обещание! Какой же он коварный после этого? Да он просто молодец! Рандаргаст, обычно сдержанный и немногословный, бушевал и ругался на чем свет стоит.

— Я уже и так опаздываю! — Шипел он. — Да король меня за ноги подвесит и в море опустит! Что же это такое?! Почему сейчас?

Скромно стоя у него за спиной, я отчаянно надеялась, что он не владеет какой-нибудь эдакой магией, позволяющей испарить или испепелить камни. Хотя, судя по крепости выражений, он на такое не способен, иначе бы не топтался тут с руганью. Ура! Аллилуйя! Розовые пони скачут в моей душе! Посмотрим теперь что он предпримет.

Рандаргаст слез с коня, отвел его довольно далеко назад и крепко-накрепко привязал к скале. Затем нетерпеливым жестом подозвал меня. Розовые пони начали медленно подыхать. Привязав и мою Ладу, Рандаргаст велел стоять рядом с лошадьми и следить, чтобы они не сбежали и не беспокоились. Черт! Чтоб тебе провалиться! Он все-таки собирается колдовать.

— Что ты собираешься делать? — Спросила я, изо всех сил пытаясь говорить беззаботно. — Сдуешь камни в пропасть? Или будешь разбирать их руками?

Он так зло глянул на меня, что я немедленно заткнулась.

— Позову кой-кого, — буркнул он и ушел в сторону обвала. Невзирая на инструкции, я украдкой последовала за ним. Рандаргаст стоял у скалы задрав голову. Что он там увидел? Я тоже подняла голову и прищурилась — вот же бестолочь этот дракон! Он оставил след от когтей! Хороший такой, глубокий и отчетливый след прямо на скале. А что, если Рандаргаст уже в курсе нашей второй встречи? Ведь кто-то подглядывал за нами на той мокрой полянке. Рандаргаст поднял руки. Я с тоскливым замиранием сердца принялась наблюдать за ним. Он с трудом начертал в воздухе какой-то огромный знак, тот не растаял как те, что он творил в пещере, а повис в воздухе. Я видела как руки Рандаргаста дрожали от напряжения — он будто удерживал что-то тяжеленное на весу. Затем он сжал кулаки и знак зазвучал. Это был сильный, низкий, вибрирующий гул, зловещий, нарастающий. У меня заложило уши, я ощущала его всем телом и это было довольно неприятно. За спиной раздалось испуганное всхрапывание и ржание — нужно пойти и успокоить лошадей, пока Рандаргаст не обнаружил, что я злостно саботирую его приказ. Но я все никак не могла оторваться от созерцания знака, который висел в воздухе и вибрировал. Издаваемый им звук усиливался, перерастая в какой-то рокочущий рев — и он оборвался на самом напряженном месте. Где-то в горах что-то с силой треснуло, будто горы не выдержали этого рева и лопнули. Рандаргаст обернулся — я мигом отскочила назад. Что ж, как я вижу, камни все еще на месте. А это означает, что магия не сработала, так что я могу спокойно возвращаться к лошадям. Вон они, бедненькие, как испугались.

Рандаргаст пришел, когда я гладила их, нежно говорила всякую чепуху и целовала в нос свою Ладу. Она успокоилась гораздо быстрее нервного жеребца Рандаргаста. Однако при виде хозяина тот тоже перестал вскидывать голову, бить копытами и храпеть.

— Ждем, — веско уронил Рандаргаст, успокаивая животное.

— Чего? — Не поняла я.

— Не чего, а кого. — Он помолчал, подумал и все-таки добавил. — Циклопа.

Что? Зачем?

— Зачем, Рандаргаст? — Я старалась говорить очень наивным голосом. — Чем он нам поможет?

Неожиданно маг улыбнулся, наклонился ко мне и потрепал меня по голове, будто я тоже была испуганной лошадью. Это что-то новенькое!

— Циклопы имеют необъяснимую слабость к камням и постройкам из них, — принялся он объяснять, — стоит циклопу увидеть груду камней, как он немедленно начинает строить из них что угодно. Обычно они делают стены или башни. Посмотрим, что сотворит циклоп, которого я призвал.

От расстройства я брякнулась на первый попавшийся камень. Ну вот. Не сработала моя затея. Боюсь, что больше такой фартовости мне не выпадет, у дракона могут быть свои дела. Так что ждет меня столица, озабоченный король и множество других неприятностей.

Дорога вздрогнула. Из-за поворота неспешной походкой вышел циклоп. Одноглазый, коренастый и впечатляюще огромный! Пожалуй, он смог бы опереться на крышу десятиэтажного дома. Да уж, с таким мне не справиться даже при всей моей силе! Ну что за невезуха, появись из жопы ухо!

Циклоп не спеша прошел мимо нас и хрипящих от ужаса лошадей, дошел до обвала и гневно загудел, отчего случился еще один небольшой обвальчик. Затем с неожиданной быстротой и ловкостью он принялся отшвыривать камни в пропасть. Они катились с дробным грохотом, будоража эхо, так что Рандаргаст пригнулся прямо к моему уху и радостно прокричал:

— Повезло нам! Похоже мне удалось выманить самого хранителя этой дороги! Так что задержимся тут максимум на полчаса!

Ха, судя по тому, как летят камни и вращаются огромные волосатые руки, мы здесь и пятнадцати минут не пробудем! Эх, если бы ты не был таким огромным! Если б ты был маленьким, скажем как моя ладошка, я бы чего-нибудь придумала! Да хотя бы даже щелбана дала, чтоб отсюда летел и попой свистел!

Внезапно у меня стремительно закружилась голова, а мир вокруг заволокло вязкой лиловой дымкой.

— Джуди! — Взревел где-то рядом Рандаргаст. — А ну прекрати это!

Дымка завилась как торнадо, бойко потянулась вперед и всосала в себя энергично работающего циклопа. Когда она рассеялась — одноглазый великан исчез.

— Джуди! — Зашипел разгневанный донельзя Рандаргаст. — Ты зачем это сделала? Немедленно верни его обратно!

Ха, как же, как же! Уже бегу, аж дым из-под колес. Не обращая внимания на впавшего в неистовство Рандаргаста, я уверенным шагом двинулась к обвалу. Так, ну и где тут у нас трудолюбивый одноглазик? Я оглядывала камни и дорогу, пытаясь понять что именно я сделала с циклопом. Тем временем Рандаргаст подошел поближе и уставился на меня. Ах, вот же он! Чуть выше моих глаз, на крупном булыжнике, металось растерянное существо — волосатое, коренастое и одноглазое, но теперь очень маленькое. Примерно с детскую ладошку размером. Рандаргаст тоже увидел его.

— Джуди! — Рявкнул он. — А ну верни ему рост! Живо!

Вот пусть теперь только попробует поцеловать меня — башку откушу. Нельзя же так разговаривать с девушкой! Особенно, если она — ха-ха! — та еще ведьма с избытком сил и вредности.

— Не могу! — Я пожала плечами с самым невинным видом. — У меня не получается!

— Ты даже не пробуешь этого сделать! — Негодовал Рандаргаст.

— Хорошо. — Я снова пожала плечами. — Смотри. Хочу, чтобы циклоп стал большим, как и раньше. Оппа! А ничего не происходит! И вообще почему опять я виновата? Может это был какой-нибудь ядовитый туман? Или магия бедного камушка, который не хотел, чтобы его бросили в пропасть?

В ответ Рандаргаст наградил меня таким взглядом, что у меня невольно подогнулись колени, но я выдержала.

— Верни. Ему. Рост. — Раздраженно процедил он. Я вздохнула.

— Стань большим уже, а? А то дядя бесится. — Доверительно шепнула я циклопу, который забегал и засуетился на камне еще сильнее, пища и размахивая своими смешными толстыми ручками. — Вот. Видишь? Не выходит.

— У меня появилось еще больше вопросов к твоим учителям из Гильдии, — забурлил Рандаргаст, затем неожиданно схватил меня за руки и принялся их изучать. — Да ты даже не сдавала экзамены! За что тебя выгнали? Дай угадаю — спонтанная магия плюс полное отсутствие самоконтроля минус способность исправлять свои ошибки!

С оскорбленным видом я выдернула руки из его лап.

— Меня не выгоняли, я сама ушла.

Рандаргаст хмыкнул, вдруг замолчал, выдержал паузу и неожиданно спокойно проговорил:

— Думаю, по дороге в столицу мы непременно заглянем в Гильдию с целью душевно побеседовать с твоими наставниками.

Он резко развернулся и направился к лошадям.

— Эй! А с циклопом что делать? — Крикнула я ему в спину. Рандаргаст раздраженно дернул плечами и бросил на ходу:

— Оставь его. С таким ростом он уже все равно не выживет.

Ничего себе! Меня это ужасно расстроила. Склонившись над камнем, я доверительно шепнула мельтешащему малышу:

— И как я тебя брошу после этого? Эх, ну почему вся моя магия такая дурацкая и непродуманная? — Протянув руку, я осторожно взяла его поперек туловища, циклоп отчаянно выпучил свой выпуклый глаз и что-то непонятно пискнул. — Не знаю чем ты питаешься, парень, но теперь я просто обязана позаботиться о тебе. Все-таки по моей вине ты стал таким крошкой.

Оглядев себя, я пришла к выводу, что совать его в карман негуманно. Можно, конечно, посадить в седельную сумку, но это опасно — он может выпасть оттуда. Ничего не поделаешь, придется пожертвовать своей девичьей честью ради такого великого дела — растянув ворот рубахи, я примостила бедолагу у себя на груди.

— Ай! — Тут же вскрикнула я от боли, заглянула себе за пазуху и строго погрозила туда пальцем. — Будешь щипаться — высажу и дальше пойдешь пешком, понял?

Видимо понял, потому что притих и больше не хулиганил.

— Джуди, поторопись! — Рандаргаст уже нетерпеливо ерзал в седле. — Нам нужно вернуться к пещерам до заката!

При мысли о темных подземных залах, полных уродливых душ, которым так нравится вкус страха, я содрогнулась.

— Попробуем завтра возле них подняться чуть выше и пройти параллельно дороге по хребту, — будто угадав мои мысли сказал Рандаргаст, затем нахмурился. — Надеюсь, ты не убила этого беднягу?

— Ты что?! — Ужаснулась я. — Зверь я, что ли, какой? Разумеется, нет. Вон он сидит, молчит и, кажется, вполне доволен. Рандаргаст, а чем питаются циклопы?

Судя по роже, которую он состроил, циклопы то ли вообще не питаются, то ли моя спасательная операция опять вызвала у него неодобрение.

— Что? Ты сказал, что он умрет. Не могла же я оставить беднягу!

Рандаргаст провел рукой по лицу и устало вздохнул. Похоже, он уже раз в двадцатый пожалел, что связался со мной. И это только за этот день.

— Живо в седло! — Скомандовал он, развернул коня и направился по дороге в обратную сторону.

— Ну что, малыш, поехали с этим сердитым дядькой? — Спросила я у своих титек и блаженно разомлевшего на них циклопа. — Ладно, придумаю потом что с тобой сделать. Может получится расколдовать собственное колдовство, хотя такой фокус мне еще ни разу не удавался.

Разговаривая то со своим новым питомцем, то с самой собой, я взяла азимут на черный хвост и прямую спину, что виднелись уже на довольно отдаленном расстоянии в сгущающихся сумерках.

ГЛАВА 13. День защиты детей

Ужасно уставшая, сбитая с толку и со всяких ориентиров в пространстве, я плелась за Рандаргастом, который пер вперед не оборачиваясь. Такое ощущение, что оба — и Рандаргаст, и его жеребец — свежи и веселы будто весенние птички, словно мы по парку прогуливаемся, а не форсируем горные перевалы.

— Выходит, мы с тобой — старые клячи, — вздохнув, сообщила я Ладе, та фыркнула, будто соглашаясь, — я вот уже устала. У меня на жопе каждый синяк кричит и плачет. А что чувствуешь ты, бедная моя девочка, я даже представлять себе не хочу.

К пещерам мы вернулись уже в полной темноте. Рандаргаст завел лошадей внутрь и завалил вход камнем, отчего стало темно как в ночном колодце. Меня тут же пронзило предчувствие, что поганые души наверняка очень обрадуются нашему возвращению. Может даже они уже где-нибудь рядом. Вон там, вроде, что-то шуршит и возится в темноте. Подавив испуганный писк, я поступила еще умнее — заткнула уши. Если не слышать, как эти гадские души шебуршат где-то рядом, то вроде как и не страшно, а если не страшно — то они не опасны. Вроде бы. По крайней мере, я на это надеюсь. Неожиданно вспыхнуло облачко — пронзительно-желтое и очень горячее, тут я увидела, что Рандаргаст удерживает его между напряженно разведенными ладонями. Он плавно опустился на колени и поместил облачко в ямку на песке. Видимо, он и шуршал. Вот я параноик! Ну да ладно, я ж девочка, подумаешь — слегка испугалась, зато не завизжала! А это дорогого стоит.

Рандаргаст принялся вынимать из седельной сумки провизию и суровым голосом приказал мне:

— Постели платок, иначе у нас вся еда будет с песком.

Поужинав, он принялся выкапывать в песке удобную ложбинку, видимо, планируя поспать.

— Рандаргаст, а твой огонь не погаснет? — Дрожащим голосом спросила я, озираясь на темные углы. — А то я так и не научилась еще самостоятельно справляться со своим страхом.

— Не погаснет, — он о чем-то задумался, шевеля бровями, затем поднял руку и нетерпеливо махнул, подзывая меня. — Иди сюда! Вот трусиха! И телега проблем на мою голову.

Он неожиданно улыбнулся мне усталой улыбкой.

— Я не трусиха, я — девушка, мне можно, — гордо выпрямила я спину, но приглашением пренебрегать не стала. Рандаргаст в это время усердно рыл и подгребал песок, формируя нечто вроде неширокой кровати с подголовьем, на которую наступил беременный слон. Затем кинул туда свою куртку и похлопал по ней ладонью:

— Ложись давай. Только чур не пинаться во сне.

— В смысле? — Договорить я не успела — он приподнялся, обхватил меня за талию и усадил на куртку. — Эй, а что в нашей спальне не будет раздельных кроватей?

— Ну, если тебе уже не страшно, можешь лечь отдельно, — пожал он плечами.

— Еще как страшно! — Выпалила я и его руки крепко обвились вокруг меня, а потом потянули вниз. Рандаргаст прижался к моей спине, уткнулся подбородком мне в плечо и велел:

— Спи!

Но как я могу заснуть, если меня обнимает такой волнительный мужчина? Да еще и дышит мне за пазуху. Он заснул мгновенно и сразу крепко, как я поняла по его дыханию. Не просыпаясь, Рандаргаст вздохнул, слегка пошевелился и переместил руку мне на грудь. Я спустила ее вниз, себе на живот. Однако как только я начала засыпать — его рука снова оказалась на моей груди.

— Да что ж такое-то! — Пробормотала я сквозь дремоту. — На моих несчастных титьках уже целых два мужика болтается! Еще только дракона не хватает для полного комплекта! И этого … кобольда … с кентаааавром…

В общем, бороться было бесполезно. Более того — он еще и ногу свою на меня закинул. Надеюсь, этот сомнамбула не начнет меня раздевать, хотя бы?

От магического огня веяло приятным жаром, утомившись от долгого пути и борьбы за свою неприкосновенность, я, наконец, отрубилась.

Утром мы покинули пещеры — надеюсь, уже в последний раз. Рандаргаст долго осматривал кусты, что ее окружали, затем уверенно ткнул пальцем куда-то в густую зелень:

— Нам сюда!

— А там что — есть дорога? — Кисло хмыкнула я. — Ты про вот эти три согнутые травинки? Да по такой тропе даже собачка писать не пойдет … а-я-яй! Ты что делаешь?

Рандаргаст усердно тянул меня куда-то вверх за левое ухо.

— Больно! Отпусти! — Я встала на цыпочки, но он потянул еще выше.

— Это я решил озаботиться твоим воспитанием, — пояснил Рандаргаст и крепко дернув меня напоследок отпустил. — Ты ведешь себя просто отвратительно, а выражаешься еще хуже. Не хочу стыдиться твоего присутствия, когда мы все-таки окажемся в столице. Так что начиная с этого момента я буду следить за твоими поведением, речью и самоконтролем. Думаю, к моменту прибытия мне удастся сделать из тебя приличную девушку. И скажи спасибо, что ты не парень, а то процесс воспитания оказался бы еще менее приятным.

Закончив свой монолог, он ухватил своего жеребца за повод и повел куда-то сквозь заросли высокой травы, мимо низких кривых деревьев.

— Ничего себе заявочка! — Я ошеломленно потерла распухшее ухо. — Полагаю, будь я парнем, уже с энтузиазмом отжималась бы в присядку, да?

— Поторопись! — Он даже не обернулся. Пришлось хватать Ладу за повод и догонять Рандаргаста. Мы долго пробирались среди душных пахучих трав, колючих кустов и валунов. Я сверху донизу уже покрылась репьями, паутиной и какими-то семенами. Солнце тянулось к зениту, становилось все жарче, раскаленные травы пахли приятной пряной горечью. Мы миновали тоненький ручеек, затем пошли одни только камни да валуны, мы поднимались все выше и выше, будто пытаясь добраться до солнца. Я изнемогала. Такое ощущение, что вся моя одежда пропиталась по́том насквозь, пропылилась и отяжелела. В ноги тыкались булыжники, отчего я постоянно оступалась и выражалась — еле слышно, чтобы не накликать на свою голову еще одну порцию воспитательных мероприятий. Наконец, под ногами оказалась невысокая травка, жесткая, выгоревшая на солнце. Мы шли по очень крутому подъему и я прокляла все на свете, включая свои день, месяц и год рождения. На вершине мы оказались неожиданно. Вид отсюда открылся совершенно потрясающий: слева — бесконечным синевато-зеленым морем шел волнами лес, справа — тянулись хребты гор. Но все это было совершенно ничтожным по сравнению с тем пространством, которое вокруг нас занимало небо.

— Ух ты! — Сдержанно порадовалась я, едва удержавшись от более крепкого высказывания. Кажется, мне пора прекращать постоянно напоминать Рандаргасту, что я девочка. Вдруг это поможет ему забыть о своей великой воспитательской миссии?

Здесь тянулась бледная, но уверенная тропинка, прямо вдоль горной вершины. Я склонилась вправо, вытянула шею и разглядела дорогу, по которой мы шли вчера. Да, вон и обвал.

— Смотри! — Вдруг сказал Рандаргаст, глядя куда-то в небо. Я обернулась. Позади нас, в прозрачно-голубой вышине, обрисовывался силуэт дракона. На фоне яркого солнца и нежной голубизны он казался черным. Я помахала рукой, хотя он вряд ли мог нас увидеть, слишком уж высоко он находится.

Рандаргаст вскочил в седло и тронул коня шенкелями, я поспешно принялась карабкаться на бедную Ладу. Мы двинулись по малозаметной тропе неспешным шагом. Циклоп дремал где-то в глубине моей одежды, Рандаргаст ехал впереди и молчал. Вскоре мне стало скучно. Тропа, по которой мы двигались, плавно опускалась и поднималась следуя изгибам горного хребта. Тут, конечно, красиво, но я все-таки человек, а значит существо социальное, хотелось бы и словом перекинуться хоть с кем-нибудь.

— Эх, — начала я, похлопав Ладу по шее, — вот приедем мы в столицу и придется расстаться. А жаль, я уже привыкла к тебе. Может я смогу уговорить Рандаргаста, чтобы он позволил нам не разлучаться? Знаешь, а ведь мы …

Договорить я не успела — справа на меня наскочило что-то огромное, вонючее, шерстистое и сбило с лошади. Я покатилась под уклон, Лада пронзительно завизжала. Тварь густо рыкнула, вцепилась в мою одежду зубами и стремительно потащила меня куда-то сквозь кусты. Ошеломленная внезапностью происшествия, я даже не пыталась сопротивляться, лишь прикрыла лицо руками от хлещущих трав и веток.

— Рандаргаст! — Заорала я во все легкие. — Дракон! Помогите!

Тут я с размаху налетела затылком на камень — в глазах вспыхнули искры и я отключилась.

В себя я пришла в приятном прохладном полумраке. Ужасно болит голова. Куда это мы пришли? Неужели Рандаргаст решил сделать привал? Я согласна на все — даже пообедать.

— Рандаргаст? — Позвала я в темноту, но оттуда вдруг сунулось мне прямо в лицо нечто волосатое, а потом мои щеки оказались вылизаны шершавым языком. — Эй! Ты чего?

— Ты пришла со мной поиграть? — Ответил мне незнакомый голосок, облизывание прекратилось. Нащупав стену, я подтянулась и села. Прямо на меня смотрело нечто странное: это был мальчик лет десяти-одиннадцати, с короткими жесткими волосами и совершенно впечатляющими бакенбардами, которые густо обрамляли его лицо. У него был довольно забавный нос — курносый, с массивным мясистым кончиком. Он пытливо изучал меня глазами медового оттенка.

— Однако, — пробормотала я и растерянно огляделась, — а где Рандаргаст? Это такой большой красивый мужик. Ты его видел?

Мальчик уверенно мотнул головой в жесте отрицания. Что же меня смущает в его виде, кроме этой нелепой растительности от висков до подбородка? В смутной полутьме пещеры я не могла разглядеть его целиком. Но это явно не человек.

— Хочешь поиграть со мной? — Он вдруг припал к земле будто огромный щенок и я невольно улыбнулась.

— Конечно, хочу. Только у меня очень болит голова, — я ощупала свою макушку и почувствовала влагу на пальцах. Похоже, умудрилась разбить. Ничего не понимаю. Как я здесь очутилась? Кто этот ребенок? — У тебя есть вода?

— Ты хочешь пить? — Скорее утверждая, чем спрашивая проговорил мальчик. — Есть ручей, но тогда нужно выйти отсюда, а отец запрещает мне покидать пещеру. Мне скучно здесь одному. Так ты поиграешь со мной?

— Грауэр, не нужно разговаривать с едой, — вход в пещеру затемнился, голос говорящего был низким, рычащим и весьма неприятным.

— Какая я тебе еда, гоблин волосатый? — Немедленно ощетинилась я. — Сам ты еда! Причем сомнительного качества, понял?

Массивный силуэт надвинулся на меня — я ощутила горячее дыхание на своем лице, медно-красные глаза блеснули в темноте.

— Ты наша еда! — Проворчало существо. — И мы тебя съедим, ясно?

— Папа! Давай не будем ее есть, она обещала поиграть со мной! — Немедленно заныл мальчик. Так, одно из двух: или я спятила, или меня похитил какой-то голодный хищник. Будем исходить из худшего — я спятила. А хищник идет бонусом к этому приятному состоянию.

Я развернулась в сторону неприятного папаши, оперлась руками о стену и со всей силы ударила его обеими ногами. Он как-то странно взвизгнул — будто испуганный пес.

— Слышь, только попробуй меня съесть, — пригрозила я, ощупывая пол в поисках камней и подтягивая найденные к себе поближе, — я вообще-то ведьма! Сейчас как колдану — и вы оба превратитесь в каких-нибудь козявок!

Существо засмеялось странным лающим смехом.

— Какая же ты ведьма, если даже оборотней узнать не смогла, — с пренебрежением произнес папашка и угрожающе двинулся в мою сторону, — хватит разговоров! Грауэр, готовься обедать.

Тут меня осенило.

— Это что же получается, — медленно произнесла я, пытаясь сдвинуться в сторону выхода, но проклятый оборотень предупреждал каждое мое движение, — выходит, ты растишь сына тут, в этой пещере?

— Ну и что тебе? — Недовольно пробурчал старший оборотень и клацнул зубами в опасной близости от меня. — Это мой сын, где хочу — там и ращу.

— Сразу видно, что папа — это вам не мама! — Завопила я, не думая о том, какую ахинею сейчас несу. — Здесь темно, сыро, грязно и ужасно негигиенично! Кошмар! Опеки на тебя нет! Да за такие условия тебя следует лишить родительских прав!

— Чего? — Он опешил, сел прямо на грязный пол и озадаченно склонил голову набок, отчего сходство с собакой усилилось еще больше.

— Того! Ты не достоин воспитывать ребенка! — Самозабвенно орала я, не забывая вооружаться камнями. — Да ты же его заморишь тут! Болезни! Жуткие! Знаешь, сколько микробов живет в грязи? И чем ты притом его кормишь? Сырой человечиной? Кошмар! Бедное дитя вынужденно давиться сырым мясом пополам с волосами, костями и ногтями! Да хуже тебя отца во всем мире не сыскать! И где его мать, я вас спрашиваю?

Совершенно обалдевший от такого количества вербальной агрессии оборотень трусливо попятился, отползая от меня.

— Я не виноват! Она погибла во время неудачной охоты! — Оправдываясь забормотал он. — А чем мне еще кормить ребенка, если он — оборотень?

— Дети должны есть кашу и суп, — поучительно сказала я и сдвинула задницу в сторону выхода, — а не сырое трудно прожевываемое мясо.

Оборотень вдруг опомнился. Он вскочил, энергично встряхнулся и я, с ужасом, обнаружила что передо мной стоит здоровенный волк безо всяких признаков чего-то человеческого в своем облике. Я сглотнула слюну. Волк оскалился и зарычал, я отчетливо видела его огромные клыки. Дальше все произошло стремительно — он метнулся в мою сторону, я вскрикнула и запустила в него камнем. Волк мотнул башкой и попытался напасть на меня еще раз. Пришлось дать залп с двух рук сразу, но руки мои так дрожали, что один камень пролетел мимо, а второй лишь слегка мазнул волка по хребту. Он клацнул зубами — я завизжала, ожидая когда же моя жизнь уже начнет пролетать перед глазами. Неожиданно вход в пещеру закупорило нечто огромное и полыхнул огонь. Оборотень дико завизжал, захрипел, забился, завоняло паленой шерстью. Где-то в глубине, в каком-то закутке, плакал и кричал мальчик. Мне вдруг почему-то стало его жаль, хотя умом я понимала, что он тоже оборотень. Пещера раскупорилась и я увидела, что огромный оборотень издох — он растянулся почти на всю пещеру, обугленный, воняющий, с остекленевшим взглядом еще открытых глаз. Я оцепенело смотрела в них и не могла оторваться.

— Эй, ты живая? — Вдруг взорвался чужим голосом мой мозг. Дракон. Откуда он здесь?

Дрожащей рукой я утерла лицо от пота.

— Живая. Почти. Пока. — Еле слышно прошептала я.

— Только не вздумай падать в обморок, — предупредил меня дракон, — я тебя не вытащу — тесновато тут.

ГЛАВА 14. Новая порода оборотня

Тут до моего слуха донесся глухой топот, затем треск и шум, сюда приближался кто-то еще. Дракон оглянулся.

— О, мужичок твой явился, — неодобрительно проворчал он, — давай уже, вылезай. Ты вроде как всем тут нужна. Живой.

Я встала на четвереньки и поползла в темноту, откуда доносился тихий плач.

— Грауэр? Не бойся! Он тебя не тронет, — мягко сказала я и попыталась прикоснуться к мальчику. Ну какая же я все-таки дура! Это же оборотень! А значит ему вполне хватит сил и способностей доесть меня, чего не смог сделать его отец. Мальчик перестал всхлипывать. Немного помолчал. Затем я ощутила, как что-то неуверенно коснулось моей руки.

— Эй, там что — еще один есть? — Забеспокоился дракон. — А ну выходи, я сейчас еще разок дуну для надежности.

— Не трогай ребенка! — Заявила я.

— Джуди? — Это голос Рандаргаста. — Джуди? Ты живая? В порядке?

Я вздохнула. Где вы все были, ребята, когда оборотень тащил меня по кустам и камням?

— Так, я выхожу, но не одна. — Решительно сказала я и на ощупь приобняла мальчика за плечи. — Никого не убивать, ясно вам?

— Не понял? — Озадаченно пробормотал Рандаргаст.

— Какого? — Сдавленно рыкнул дракон.

— Отойди, дай мне вытащить ее из пещеры!

— Сам отойди! Я ее спас и вообще имею право теперь забрать с собой!

— А я имею право уничтожить дракона, который оказался вне западных пределов!

— Заткнулись оба! — Раздраженно рявкнула я. Кажется, мои уши снова в опасности. — И отошли! Мы выходим! Идем, Грауэр, не бойся, — мягко попросила я и потянула подростка к выходу. Дракон отпрянул назад, обиженно зашипев.

На небольшом, окруженном валунами и кустами выступе стоял Рандаргаст, держа в поводу жеребца. Дракон тянул шею откуда-то снизу — ясно дело, что он тут не поместится при всем желании, вот он и висит, уцепившись за отвесную скалу, которой оканчивается выступ с правой стороны. Грауэра била крупная дрожь, он цеплялся за меня, прятался за моей спиной.

— Оборотень! — Глухо произнес Рандаргаст. Я кивнула.

— Оборотень. Но пока еще маленький.

— Нужно …, — не договорив, Рандаргаст вскинул руки, — отойди в сторону, Джуди!

Дракон обиженно взревел и отпихнул его мордой — Рандаргаст повалился навзничь, выпустив коня. Тот тоненько взвизгнул, встав на дыбы, и умчался куда-то сквозь заросли.

— Я сам уничтожу оборотня! Она моя! — Прорычал дракон.

— Нет, она моя! — Рявкнул Рандаргаст.

— Так! — Заорала я во весь дух. — Ничья, ясно? Ты — отодвинулся назад! — Я бесцеремонно ткнула дракона в нос. — А ты — сел вон на тот камень! И оба чтоб молчали, мать мою мять!

От неожиданности оба потеряли дар речи. Рандаргаст зло глядел на меня и, подозреваю, страстно желал дотянуться до моих ушей. Дракон осел так, что над скалой виднелись лишь его глаза и шипастый затылок болотного оттенка.

— Короче, ребенка убить не дам.

— Спятила дамочка, — пробормотал Рандаргаст, недоверчиво качая головой, — какой он тебе ребенок? Он же оборотень! Хищник!

— Да он же сожрет тебя через минуту! — Поддакнул дракон. Неожиданно я сообразила, что мы ведем свою милую беседу втроем. Стало быть, дракон как-то транслирует свою речь таким образом, что его слышит и Рандаргаст. Интересное наблюдение … но об этом я подумаю потом.

— Ничего, я сейчас что-нибудь придумаю … сделаю …, — я задумалась, а Рандаргаст угрожающе приподнялся.

— Не вздумай колдовать!

— Поучи меня еще! — Огрызнулась я, совершенно уже не заботясь о манерах. — Так, Грауэр, что ты можешь рассказать о себе?

Дракон демонстративно закатил глаза с тяжким вздохом, от которого обрушился кусок скалы размером с телегу, стукнув его по макушке.

— Я … ну оборотень, — дрожащим голосом сказал ничего не понимающий мальчик, — вернее, я пока не прошел инициацию. А когда пройду — смогу оборачиваться в волка. Но я не хочу … быть как мой отец, — последние слова он почти прошептал и виновато отвел взгляд.

— Очень хорошо! — Подбодрила его я, наблюдая как глаза Рандаргаста медленно округляются и увеличиваются в размерах. — Каким ты не хочешь быть?

— Злым, — грустно сказал паренек и судорожно вздохнул, — я хотел бы общаться с людьми, а не есть их. У вас столько всего интересного … и живете вы не в пещерах. Отец как-то взял меня на охоту и я видел дома. Там, внутри, наверное, хорошо?

— Очень! — Кивнула я.

— Ну вот … только тут ничего не поделать. Когда мне исполнится двенадцать, во мне проснется звериная сущность, вторая душа. Отец говорил, что она возьмет верх. Тогда я смогу полностью оборачиваться волком. И мною навсегда овладеет злость, которая есть суть волчьей души. Я буду хотеть есть людей. И с этим тоже ничего не поделать! — Он пришел в совершенное отчаяние, уселся на землю и уныло закончил. — Волк во мне станет главным. И страсть к человечьему мясу я уже не преодолею никогда. Я буду поедать людей. Лучше убейте меня сейчас. Правда.

Он поднял полные слез глаза и твердо взглянул на дракона.

— Если я подойду поближе — ты сможешь убить меня сразу? Чтобы не было больно? — Спросил мальчик и шевельнулся. Я мгновенно закрыла его своим телом.

— Прекрати!

Боже, да что же это такое, спятить уже можно десять раз от всего этого! Я медленно выдохнула и сказала спокойным голосом:

— Так, Грауэр. Не надо жертв, ладно? Возможно, ты появился на свет таким необычным оборотнем не просто так. Возможно, в твоем существовании есть какой-то смысл и необходимость. В общем …

Я повернулась к нему лицом и опустилась на колени, чтобы оказаться лицом к лицу с мальчиком.

— Джуди! — Негромко позвал Рандаргаст. — Он прав во всем. И совершенно беспомощен сейчас. Давай убьем его? Это справедливо, к тому же, он сам просит об этом.

Я наградила его таким взглядом, от которого камень мог бы расколоться на мелкие кусочки.

— В общем, Грауэр, я сейчас попробую помочь тебе, — ласково закончила я фразу, затем закрыла глаза, вдохнула поглубже и сосредоточилась на чувствах, которые сейчас владели мною. — Я хочу … я очень хочу, Грауэр, чтобы ты никогда не стал злым. И даже став полноценным оборотнем, мог бы контролировать свою волчью сущность и свои желания.

Воздух задрожал вязкой рябью, лицо мальчика словно бы помутнело и расплылось на несколько мгновений. Затем ветер упруго шлепнул по этой ряби, и она лопнула, свернулась будто свиток, обволакивая мальчика. Я лишь успела раз моргнуть и все прекратилось. Грауэр сосредоточенно ощупывал себя, взгляд его был погружен куда-то внутрь. Он поднял глаза и улыбнулся:

— Я чувствую, что теперь смогу контролировать себя, — тут он снова нахмурился, — но люди ведь не будут знать об этом, верно? Так что на меня все равно будут охотиться. И жить мне все равно придется в пещере.

Я крепко задумалась. Рандаргаст вздохнул и подошел поближе:

— Что ты опять натворила, Джуди? — С упреком спросил он, жадно разглядывая мальчика. — Ты представляешь что ты наделала? Ты изменила саму суть существа! Это вообще уже ни в какие ворота не лезет!

При взгляде на него у меня зародилась какая-то смутная ассоциация. Рандаргаст … кобольд … я прищелкнула пальцами от восторга.

— Тебе не надо идти к людям, — весело сказала я пареньку, не обращая внимания на укоризненный столб, сопящий у меня над головой, — тут неподалеку, у перевала, есть деревенька. Может ты ее видел? Там живут кобольды и кентавры. И еще есть бабушка Пии! Иди туда и расскажи ей обо всем, что тут произошло. Кобольды ее очень уважают. Думаю, она решит как с тобой поступить наилучшим образом. Возможно, у тебя даже будет свой домик!

Страшно обрадованный парнишка вскочил на ноги, затем снова рухнул на землю и принялся трясти мою руку.

— Спасибо! Обязательно так и сделаю! Немедленно! Спасибо!

Он вскочил и стремительно исчез в тех же кустах, где незадолго до этого скрылся наш последний конь. Я оглянулась — пока мы беседовали дракон незаметно исчез. Думаю, теперь он вряд ли будет исполнять мои желания, ведь он только что спас мою жизнь. Жизнь за жизнь — полагаю, это справедливая плата. Жаль, конечно. Подавив вздох, я подняла взгляд на Рандаргаста, он протянул руку и поставил меня на ноги.

— Что ты наделала, Джуди? — Снова спросил он, покачал головой и добавил, — знаешь, я начинаю жалеть о том, что забрал тебя из замка герцога. Нужно было оставить тебя там.

— Но-но! Тебе было судьбой предначертано вытащить меня из спальни этого негодяя, — я прищурилась и огляделась, — кстати, а где наши лошади?

— Теперь нам придется идти пешком, — выронил Рандаргаст и тоже направился в популярное место — в кусты, — из-за тебя, кстати.

ГЛАВА 15. Отличное предложение

От обиды у меня даже дыхание перехватило. Я сама, что ли, сбросила себя с лошади и утащила в пещеру? Или может быть это я тут спорила и ссорилась почем зря? И вообще — это хамство заявлять такое насчет меня и герцога. Да пошли вы все!

На какой-то миг у меня даже мелькнуло импульсивное желание свинтить куда-нибудь в произвольном направлении, но я побоялась. Так что мне пришлось плестись за Рандаргастом, кипя от возмущения и обиды. Смотри мне, Рандаргаст, придет время — попросишь ты меня о чем-нибудь! А я не то, чтобы злопамятная — нет! Просто память у меня хорошая.

— Держись поближе ко мне! — Обернувшись велел Рандаргаст. — Насколько я знаю — драконы те еще собственники и от своих слов не отступают. Так что ты теперь в опасности.

— Да плевать, — пробурчала я, отвернувшись в сторону.

— Не плевать! — Возразил он и принялся сооружать нам стоянку в уютном местечке, окруженном деревьями. — Не надо разбрасываться такими словами! У него явно какие-то виды на тебя. Не понимаю, правда, почему. Может он думает, что твоя магия ему полезна и решил держать тебя под рукой?

— Ну да, как аптечку, — я забралась под скалу и принялась углублять песчаную ямку, а этот засранец Рандаргаст пусть спит на скале!

— Странно это как-то, — продолжал он задумчиво бормотать, глядя на медленно расцветающие в черной пелерине неба звезды, — почему он вдруг назвал тебя своей? Только потому, что спас от оборотня? Ну так и ты спасла ему жизнь не так давно, считай вы оба теперь не должны друг другу ничего.

— Я с тобой больше не разговариваю, ясно? — Буркнула я, отвернулась к скале и моментально заснула.

Не знаю почему я проснулась посреди ночи — сработала какая-то внутренняя сигнализация, которая колотила меня изнутри по ребрам и вопила дурным голосом, что мы тут не одни. Я повернулась и приподнялась на локте. Кто-то ходил рядом со скалой. Глухие осторожные шаги. Фырканье. У меня перехватило дыхание.

— Рандаргаст? — Шепотом позвала я. Что-то темное сунулось под скалу и слегка куснуло меня за руку, я пронзительно взвизгнула и стукнулась своей многострадальной головой.

— Джуди?

Обеспокоенный голос Рандаргаста прозвучал где-то совсем рядом. Через мгновение полуночная тьма рассеялась приятной нежной голубизной, которая разгоралась все сильнее. Что-то большое и темное, непонятное, тыкалось под скалу, пытаясь достать меня и негодующе фыркало. Неожиданно Рандаргаст рассмеялся.

— То есть спасать меня от чудовища ты не собираешься, — голосом, полным обиды спросила я и двумя руками уперлась в темную штуку, неожиданно провалившись пальцами в глубокие ноздри. Штука обиженно фыркнула еще раз и осторожно прикусила меня крупными зубами. Я осторожно провела рукой вдоль носа, с облегчением узнав его бархатистость. Свет приблизился и я увидела знакомую морду.

— Не узнала свою подружку? — Весело спросил Рандаргаст и заглянул с другой стороны. — Какая у тебя умница-лошадка! Не то что мой обалдуй, поди до сих пор носится по горам неизвестно где. А твоя нашла нас.

Я слегка оттолкнула морду и выбралась наружу. Лада стояла возле скалы, ее глаза лилово блестели в магическом свете. Мне показалось, что они полны укоризны.

— Ох, ты ж моя хорошая! — Немедленно растаяла я. — Да какая же ты у меня замечательная лошадочка! Ну, не дуйся, дай я чмокну твой замечательный носик.

Выполняя свое обещание, я не только чмокнула, но еще и обняла, и потрепала по шее это умное верное животное.

— Так, теперь у нас есть одеяла и можно ночевать с большим удобством, — Рандаргаст уже вовсю рылся в моих седельных сумках, — жаль только, что провизия была навьючена на моего жеребца. Придется мне завтра идти на охоту.

— Выходит, мы задержимся? — Спросила я, уже забыв о том, что я не разговариваю с этим человеком.

— Немного. Всего на один день. Нарежем мясо кусками и хорошенько запечем его на углях — так нам хватит еды на несколько дней. А теперь давай уже забирайся обратно под скалу и не разговаривай со мной до утра, пожалуйста.

О! Великое небо! Рандаргаст шутит! Это что-то новенькое.

— Ну уж нет, — проворчала я, — во-первых, я буду спать рядом с Ладой, а во-вторых, у меня теперь есть плед.

— И я тебе не нужен, — с улыбкой подсказал Рандаргаст, — ладно, спокойной ночи, девочки.

Вот насчет этого есть одна проблема … дело в том, что в последнее время я жестоко страдаю от странного раздвоения личности: одно мое раздвоение голосит, что Рандаргаст мне действительно не нужен и вообще, пора бы уже обрести независимость. А второе раздвоение вкрадчиво шепчет, что такой полезный по хозяйству мужик, который и кормит, и защищает, и много чего еще делает, да еще и вполне себе симпатяга, разумеется, нужен. Плюнув на эти призрачные голоса, которые неистово ссорились в моей голове, я завернулась в плед и привалилась к теплому боку Лады.

Утром я обнаружила, что Рандаргаст уже ушел. Сначала я разыскала родник, умылась и вообще как смогла привела себя в приличное состояние. Потом какое-то время слонялась рядом с нашим станом, поглаживала пасущуюся Ладу и пыталась отыскать хоть что-нибудь съедобное. Увы, мне остро не хватало знаний по ботанике этого мира, так что все мои усилия ни к чему не привели. От скуки я вспомнила про циклопа, выковыряла его из своих одежд и попыталась пообщаться с ним. К моему изумлению, он первым делом бросился к небольшим камешкам и принялся с треском поедать их, не обращая внимания на мои разглагольствования.

— Ах, вот ты чем питаешься! — Протянула я. — Ну, это в какой-то мере даже логично. Ты любишь камни, ты строишь из камней, ты ешь камни. Наверное, для тебя постройка каменных башен тоже самое, что для нас вылепливание башенок из хлебного мякиша.

Утолив голод, он по-хозяйски огляделся, затем обратил внимание и на меня. Не теряя надежды как-нибудь наладить с ним контакт, я попыталась научить его сначала устной речи, потом письменной, наконец дойдя до пиктограмм, которыми он заинтересовался.

— Завела себе нового дружка? — Вкрадчиво прошептал чей-то голос у меня в голове. — Ну-ну. Быстро же ты обзаводишься приятелями. А как насчет меня?

Немедленно вскочив, я принялась вертеть головой во все стороны, стараясь обнаружить дракона.

— А как же я, Джуди? — Голос дракона был печален. — Разве я не лучше этого клопа? По крайней мере, я гораздо больше.

— Причем тут размер? — Я опасливо заглянула за кусты, дракона там не было. — Вообще-то он тоже когда-то был великаном. Просто парню не повезло попасть под мою магию. Теперь вот мне приходится заботиться о нем.

— А, все забываю, что твоя магия бессмысленна, беспощадна и в высшей мере непредсказуема, — хихикнул дракон.

— Зачем ты пришел? — Я вдруг сообразила, что вряд ли это визит вежливости и попятилась к скале. — Чего тебе надо?

— Ой, как невежливо, — упрекнул меня дракон и вкрадчиво предложил, — полетели со мной, Джуди. В мои земли.

— Зачем это? — Враждебно спросила я, спохватилась, что оставила циклопа одного и в один прыжок оказалась около него. — Мне и тут, знаешь ли, дофига весело. — Я сунула циклопа поглубже за пазуху, поближе к туго затянутому поясу и завязала ворот.

— Затем, что ты мне нужна.

Очень интересно! С какой это стати я вдруг стала так популярна?

— Объясни! — Потребовала я, усевшись возле нависающей скалы. Дракон хмыкнул.

— Именно это я и собирался сделать. Видишь ли, я собираюсь вернуться на родину — в западные горы. Они совсем не такие как эти. И они изумительно, дивно красивы. Там расположен наш замок, если его можно так назвать.

— А я-то тут причем? — Выдохнула я, почему-то холодея с каждой минутой. Явно это все неспроста — иначе с чего бы он прятался от меня?

— Не перебивай меня, — мягко попросил дракон и неподалеку нервно шевельнулось дерево. Я, на всякий случай, отползла назад, поближе к той щели под скалой, где спала этой ночью. — Нас одиннадцать братьев-драконов … было … потому что четверо из них погибли неожиданной и странной смертью. Я тоже едва не погиб — ты очень вовремя создала эту странную дыру в пространстве.

У меня упало сердце — откуда он знает? Уж ему я точно не рассказывала о побеге из королевской темницы. Может он не только говорить в моей голове умеет, но еще и шарится там?

— Ты нарушила целостность энергетического океана, он исказился, где-то поменялись потоки, и я оказался вовлечен в них — это меня и спасло. Я очутился здесь, в этих горах, но брат успел меня серьезно ранить, что едва не стоило мне жизни.

— А тут подвернулась я и излечила тебя, — мрачно подсказала я.

— Все верно, так и было. — Дерево дернулось, будто от внезапного ветра. Да где дракон-то? Почему его не видно, ведь он явно дышит на это дерево?

— Не отвлекайся, — потребовал он и продолжил, — дело в том, что трон наших отцов пустует и никто из нас его занять не может. У драконов не рождаются женщины — мы должны искать себе невест в землях людей. Но Орден Магического Порядка, кстати, в нем трудится и твой драгоценный Рандаргаст, запретил нам покидать западные земли. А они, знаешь ли, практически бесплодны и людей там почти нет. Есть только те, кто служат нам, но они не подходят — это всего лишь слуги без капли магии в крови. Для того, чтобы занять трон, дракон должен найти свою истинную пару. Как ты понимаешь, теперь для нас это невозможно. Однако мой братец довольно остроумно решил эту проблему: он просто убивает нас. Когда он останется один, то сможет занять трон как последний представитель рода.

— Ну и зачем ему трон, если он будет один? — Возразила я. Дерево вдруг переломилось пополам со звонким хрустом.

— Оставшись последним, он сможет нарушать любые правила. К тому же, ему вовсе не обязательно будет искать свою истинную пару, чтобы оставить потомство — сойдет и любовница, а на ее роль подойдет и служанка. Или даже несколько служанок. Кто выживет, вынашивая детеныша.

— Иии … причем тут я? — Я уже забралась под скалу, поскольку догадывалась в каком направлении идет разговор.

— А притом, — огромная драконья морда легла на поляну, — пойдем со мною, Джуди, я сделаю тебя своей невестой. Мы сядем на трон драконов-отцов и будем править западными землями.

— Неа! — Я забилась поглубже под скалу. — Ты что-то такое говорил про реальную пару?

— Истинную, — поправил он меня.

— Ну истинную, какая разница? С чего ты решил, что это я?

Он рассмеялся — негромко, торжествующе.

— Мы сделаем так, что ты станешь моей истинной парой. — Сообщил он и пыхнул теплым выдохом под скалу. Я скорчилась, вжавшись в стену, надеясь, что он не достанет меня отсюда. — Твоя магия, Джуди. Она ведь не твоя, верно? Слишком уж у нее сложный, насыщенный запах. Ты украла чью-то силу. Скольких ведьм ты высосала? Все эти запахи так сильно смешались … но это неважно. Я следил за тобой. И понял как она действует. Стоит тебе по-настоящему, со страстью и от всей души, чего-нибудь захотеть и твоя магия выходит наружу, преображая реальность. От тебя требуется лишь желание — настоящее, искреннее желание стать моей истинной парой. А дальше твоя магия все сделает сама.

— Не хочу, — буркнула я. Терпеть не могу, когда меня к чему-то принуждают! Что этот наглец вообще возомнил о себе?

Морда придвинулась и уперлась в скалу — лаз был слишком узким, чтобы дракон мог достать меня.

— Подумай, что я тебе предлагаю, Джуди! — Судя по тону дракон начал терять терпение. — Власть! Богатство! Да как вообще можно отказаться от возможности царствовать над драконами?

— Можно, — откликнулась я, надеясь, что ему наскучит меня уговаривать и он все-таки улетит, — примерно вот как я сейчас это делаю.

— А знаешь, что будет, когда Рандаргаст узнает об истоках твоей силы? — Вдруг угрожающе спросил дракон. — Поверь, девочка, тебе это вовсе не понравится. Красть магическую силу — преступление в этом мире. А ты явно не одну ведьму лишила энергии. Давай еще вспомним как ты ее использовала, думаешь, тебе все это не припомнят? Ты едва не убила кентавра, а оборотня превратила в небритого эльфа! Список серьезный, подумай над этим. Едва вы переступите порог Гильдии Ведьм, как Рандаргасту станет все известно. Полагаю, в столицу ты уже поедешь в заговоренной клетке, безо всякой возможности сбежать. Если бы ты совершила какой-нибудь пустяк, скажем, крылатую корову ради смеха, то Рандаргаст имел бы право самолично вынести тебе приговор и исполнить наказание. Тоже достаточно пустячное. Но с таким криминальным багажом тебя ожидает королевский суд. И соответствующее наказание. Очень, очень тяжелое и страшное наказание, поверь мне. Да, чуть не забыл! Силы тебя, разумеется, при этом лишат.

Тут мне стало совсем нехорошо. Я как-то совершенно не задумывалась над тем с какой целью мы едем в столицу. А ведь Рандаргаст как-то обмолвился, что едет расследовать побег из темницы. Можно, конечно, понадеяться, что виновным назначат Коззи … но Рандаргаст не дурак, так что, думаю, он быстро докопается до правды. А там уже все пойдет по тому сценарию, который сейчас описывает дракон.

— Полетели со мной, Джуди! — Страстно прошептал он. — Вместо королевского суда тебя ожидает королевский трон! Вместо безумия и страха — власть и покой! Вместо холодной грязной темницы — роскошные покои! Если я сяду на трон (а я сяду!), то никто уже меня не тронет, потому что измена королю карается страшнее всего. А значит и тебе бояться будет нечего.

Мои шизоидные голоса подняли головы и снова забормотали, зашептали, заспорили:

— Нужно идти с драконом, он дело говорит.

— Нет, это какой-то обман, тут явно в чем-то подвох.

— Некогда разбираться! Рандаргаст скоро вернется!

— Да, и, кажется, он говорил что-то о коварстве драконов, которым нельзя доверять.

— А кому тогда вообще можно доверять? Рандаргасту? А что, если он действительно сдаст меня на милость королевского суда как преступницу? Хотя о какой милости тогда можно говорить?

— Джуди? Ты меня слышишь? — Кажется, это уже не мой шизо-голос, кажется это снова дракон. — Я предлагаю тебе выгодное дело, чего ты упрямишься? Ты спасла мою жизнь, а я — твою …

— Так что мы квиты, — вздохнула я, — и можем идти каждый в свою сторону, разве не так?

— Если события так совпали, что мы спасли друг друга, то очень может быть, что мы действительно истинная пара. Пойдем! Быстрее! Прямо сейчас!

Я лихорадочно думала, как мне оставить сообщение Рандаргасту. Почему-то я не верила, что он действительно может подло поступить со мной. И вообще все это вот «быстро» и «прямо сейчас» в высшей мере подозрительно.

— Дай мне пять минут! — Велела я, пытаясь придумать хоть какой-нибудь выход. — Мне нужно обмозговать твое предложение. И не дави, понял? Исчезни! Я буду думать.

Дракон что-то проворчал и убрал свою морду.

ГЛАВА 16. Попала в лапы дракона

Медленно, осторожно, я выглянула наружу.

— Пять минут! — Предупредительно сообщил мне голос дракона. — И не думай, что сможешь сбежать от меня — догоню.

Подавив вздох, я огляделась. Если я сейчас попытаюсь написать что-нибудь на скале для Рандаргаста, дракон точно заметит это и не даст мне закончить. Но что-то же нужно придумать! Надо предупредить его, что дракон тут ко мне клинья подбивает со всякими соблазнительными предложениями. Оставить сообщение на земле? Ага, а еще можно сразу на драконе. Может быть на одеяле?

Тут мне в плечо ласково фыркнула Лада и потерлась о меня носом. Машинально погладив ее, я вдруг испытала озарение. Сделала пару кругов вокруг лошади, поглаживая ее, похлопывая, снимая репьи, которых больше всего, разумеется, было на ногах. При этом я незаметно подняла осколок камня — плоский и острый как нож. Жаль, что мы вчера не зажгли обыкновенный костер, тогда можно было бы использовать уголь. Подтянув покорное животное к скале, я заставила Ладу улечься. Бормоча всякие ласковые глупости, я рассекла камнем подушечку указательного пальца и, закусив губу от боли, вывела у нее на боку «тут дракон». Кровь моментально высохла, на светло-соломенной шерсти надпись была отчетливо видна.

— Беги, моя хорошая! — Шепнула я прямо в бархатистое ухо. — Беги и найди Рандаргаста! Хорошо? Найди Рандаргаста! — Настойчиво повторила я, веря, что умное животное понимает каждое мое слово. Она встала, ткнулась в меня своим чутким носом, и легкой трусцой покинула поляну.

— Куда это побежала твоя лошадь? — Заинтересовался дракон, снова высовывая морду. — Впрочем, наплевать. Пять минут прошло. Полетели!

— Хренушки! — Откликнулась я из-под скалы. — Давай, гарцуй отсюда, а мне и тут хорошо.

Яростно взревев от гнева, он в одно движение выворотил скалу — на меня посыпались камни и земля. Затем гулко ухнул воздух, потемнело, хлопнули крылья. Я вскрикнула, ощутив крепкую хватку драконьих лап поперек тела и в следующий миг мы взлетели. Гул огромных крыльев, свист воздуха, стремительно уплывающая вниз земля вызвали у меня головокружение и панику. От ужаса я принялась орать, но быстро поняла, что это занятие бесполезно и чревато болью в горле, так чтовскоре заткнулась. С обреченностью проводила взглядом горы, которые стремительно и косо пронеслись мимо меня.

— Молодец, девочка, привыкай, — со смешком поощрил меня дракон и это было последнее, что я услышала от него за время нашего путешествия. Летели мы долго. Я видела как горы сменялись лугами, луга — лесами, леса — деревнями и городами. Под нами проплывал огромный и интересный мир, который я так толком и не успела посмотреть. Потом дракон несколькими сильными взмахами поднялся еще выше, так что я могла замечать лишь мелькание городов и короткий блеск пронзительно-синих ниточек — рек. Мы то парили, поддерживаемые воздушными потоками, то набирали скорость и тогда я мерзла, а уши так и вовсе отваливались от постоянного обдувания ледяным воздухом. В какой-то момент я впала в странное оцепенение и очнулась только когда раздутое багровое солнце принялось тяжело оседать за изломанный острыми хребтами горизонт. Мы летели прямо на него. Дракон начал снижаться — от гор неприветливо пахнуло морозом. Заложив несколько широких виражей, от которых у меня дух захватило, дракон начал снижаться. Я успела заметить множество башенок, построек, переходов и зданий крыши которых возвышались по всей цепи гор. Мы направлялись к отдельно стоящей башне, у которой был странный широкий карниз и огромные двустворчатые двери над ним. Подлетев к дверям, дракон движением головы распахнул их и швырнул меня внутрь. Затем оттолкнулся от карниза и улетел. В двери густо тянуло невыносимым холодом, так что, кое-как встав на ноги, я первым делом поспешила закрыть их. Да, эти двери стоили того, чтобы разглядеть их как следует! Во-первых, они в высоту были почти как четыре меня, не меньше. Во-вторых, это было даже не стекло, а какой-то прозрачный камень. В-третьих же внутрь этого камня странным образом была впаяна толстенная металлическая решетка, изображающая дракона с распахнутыми крыльями. На месте глаз у него горели два огромных рубина. Несмотря на явно немаленький вес, закрывались они легко.

Справа и слева от дверей тянулись ввысь огромные окна. Я подошла поближе и попыталась выглянуть наружу. Лучше бы я этого не делала! От зрелища острых пиков и заснеженных вершин, что были ниже, у меня закружилась голова. Со страху я отскочила обратно, наткнувшись на что-то поясницей. Пожалуй, стоит здесь оглядеться получше, пока я не покалечилась.

Моя ноющая после неудобного перелета спина, оказывается, познакомилась со столом. Вдоль стен стояли небольшие диванчики-софы и кресла. Одна половина округлой комнаты была украшена гигантскими окнами и теми самыми дверями, что располагались точно по центру. По второй половине тянулся ряд дверей. За ними оказались пара спален и еще несколько комнат неясного назначения, зато богато украшенных. Вообще здесь все было увешано и унизано таким количеством богатых драпировок, дорогой мебели и драгоценных камней, что это уже тянуло на дурновкусие.

Вот интересно! Я, разумеется, безумно счастлива, что тут красиво, но, простите, жрать-то что? Вот эти блестячие камни? Или может быть диваны?

Неожиданно у дверей потемнело, затем они снова распахнулись и внутрь вошел молодой мужчина. Он был высок, широкоплеч и красиво сложен. В руках он держал большую корзину.

— Ну что? — Улыбнулся он, сверкнув глазами чистого янтарного оттенка. — Уже освоилась?

Я попятилась. Это еще кто такой?

— Не узнала, что ли? — Удивился он и вдруг спохватился. — Прости, совсем забыл, что ты не видела меня преображенным. Вдали от дома мы редко обращаемся в человеческий облик.

Он поставил корзину на стол. Я все еще колебалась — подойти к нему или спрятаться, допустим, в спальню?

— Я Рианно́р, — веско сказал мужчина и достал из корзины что-то очень заманчиво пахнущее, — кушать хочешь?

— Ты дракон? — Недоверчиво спросила я. — Тот самый?

— Тот самый, — он откусил здоровенный кусок и покачал головой, — выпечка как всегда божественна. Нигде не готовят так вкусно, как дома!

— Готовят тоже драконы? — Спросила я, не трогаясь с меня, на что Рианнор неожиданно расхохотался.

— Разумеется, нет — у нас есть слуги. Я же тебе говорил. Ну да ты не слушала, тебе ведь нужно было спрятаться под ту скалу. — Он подошел ко мне и протянул пирожок. — Ешь, это вкусно. И не ядовито. Если хочешь — там еще есть какие-то фрукты и овощи, но я подумал, что после длительных походных лишений тебе будет приятно покушать свежей выпечки.

Я сердито выдернула пирожок у него из рук — Рианнор улыбнулся.

— Не дуйся. Мы с тобой уже один раз поладили, поладим и еще раз. Предлагаю начать прямо сейчас. Кстати, это теперь твои личные покои. Распоряжайся ими как хочешь, чуть позже я принесу тебе служанку.

— Принесешь? — Обалдела я.

— Ну да. У этой башни есть только один вход — вон тот, прямиком в небо, — он махнул рукой в сторону двери. От этого сообщения мне тут же поплохело. — Что такое?

Он подскочил и услужливо подхватил меня под спину одной рукой, а другой придержал за плечо.

— Отойди! — Рявкнула я, распихав его конечности. — Это как понимать вообще? Ты меня запер в башне, из которой нет нормального выхода?

— Ну да, — он пожал плечами, будто это было нечто разумеющееся, — а ты как думала? Впрочем, тут бежать все равно некуда. Но если ты согласишься на мое предложение — я переселю тебя пониже. Там есть куча галерей, переходов и воздушных беседок, можно ходить туда-сюда и любоваться на горы. Правда, они красивы?

Он с нежностью покосился на окно.

— Ладно. Вижу тебе еще нужно осмыслить произошедшее, — он сделал шаг назад, — не буду наседать на тебя пока. Ешь, отдыхай, приведи себя в порядок, — он насмешливо кивнул на мои растрепавшиеся волосы. Еще бы! То кусты и камни, то перелет на первой драконьей скорости, чудо, что на мне вообще хоть что-то осталось. Приветливо кивнув мне напоследок, Рианнор вышел в двери, обернулся огромным зеленым драконом, оттолкнулся от карниза и взлетел. Не знаю как он это сделал, но двери в этот раз закрылись самостоятельно. Я просто тупо села на пол. Вот так. Молодец, умная девочка, спасла дракона от смерти. Теперь будешь жить у него в поднебесной башне как полезное приобретение и забавная игрушка.

Я легла на спину. Прямо по курсу виднелась роскошная многовисюльчатая люстра, обвешанная драгоценными камнями. Да что ж такое-то! Нельзя мне мечтать — нельзя и все тут! Помнится, когда я отмывала столы от пива в приснопамятном трактире, где познакомилась с королем, мне на ум как раз лезли всякие крамольные мысли о дворцах и принцах. Вуаля, бл… блин! Получи, распишись и не жалуйся. Вот тебе дворец, вот принц. Он улетел, но обещал вернуться.

Что-то шевельнулось у меня под одеждой. Неужто желудок решил выбраться наружу и самостоятельно добраться до корзины с едой? Кожу защекотало и из выреза выглянул циклоп. Бедняга! Вот кому не повезло еще больше — мало того, что стал малюткой, так теперь еще и в чужие земли попал.

— Знаешь, а я даже рада, что ты не выпал из меня, пока мы летели, — я вздохнула, села, распустила шнуровку ворота и осторожно вынула его, — все хоть не одна. Давай уже питаться, а? Выходит, мы целый день не ели.

Пока я уничтожала пирожки, булочки и кучу каких-то вкусных плодов, циклоп мирно точил кубок из неизвестного мне камня. Судя по тому, как довольно блестел его одинокий глаз — кубок тоже был ничего на вкус. В самый разгар нашего ужина двери распахнулись в третий раз и на карнизе оказалась корзина размером с обеденный стол. Дракон осторожно подтолкнул ее внутрь и улетел. Из корзины немедленно выбралась немолодая женщина с таким видом, словно она только что вышла из соседней комнаты.

— Госпоже чего-нибудь угодно? — С вежливым поклоном спросила она. Я аж булку изо рта выронила.

— Нннет, спасибо, — ошеломленно сказала я, — а вы кто?

— Не стоит ко мне обращаться на вы, — снова слегка поклонилась женщина, — я ваша служанка, меня зовут Саира. Хотите я приготовлю вам ванну или постель?

У меня как-то мысли сбились от такого поворота.

— Что ж … ванна — это звучит неплохо. Приготовьте … то есть приготовь, — спохватилась я. Надо привыкать, что теперь я не бесполезный хвостик Рандаргаста, а аж целая госпожа. При мысли о Рандаргасте мне что-то взгрустнулось. Память услужливо подсунула мне сладкие картинки как мы спали в обнимку и как он меня целовал. Да, после этого он сплюнул, но про это я вспоминать не буду! Поцеловал и все. Что-то он там делает? Поди сел на мою Ладу и едет себе в столицу довольный, что рядом с ним больше нет стихийно колдующей ведьмочки с шилом в заднице.

Циклоп отказался ночевать со мной в спальне — вместо этого он с предовольным видом устроился в каменной же сахарнице, выполненной в виде ванночки и заполненной сахаром до краев. Погрузившись в сахар, будто в песочек на пляже, он блаженно улыбнулся и заснул.

ГЛАВА 17. Страсть, напоры и уговоры

Рианнор появился ближе к вечеру — я успела выспаться, еще раз принять ванну, покушать, послоняться по комнатам и даже поперебирать платья, выбирая не слишком роскошное. Саира, раздирая мои волосы и заплетая их во что-то прихотливое, кратко ввела меня в курс дела насчет принцев-драконов и их обычаев. Словом, Рианнор застал меня в самом очаровательном виде, на какой я только оказалась способна. Оглядев меня как следует, он расплылся в счастливой улыбке:

— Вот видишь! Я говорил, что тебе понравится.

— Я этого не говорила! — Парировала я. — Приходится как-то приспосабливаться, вот и все. Но штаны все-таки гораздо круче, чем вот эта многоэтажная люстра, наверченная на мой многострадальный хребет. Как такое можно носить?! Я сделала только три шага, а уже устала.

— Привыкнешь, — отмахнулся он и подошел поближе. Служанка скользнула в свою комнату и тщательно закрыла дверь. — Ну что — поговорим?

— Отличная идея! — Нагло выдохнула я ему прямо в лицо. — Валяй, расскажи, как я должна пищать от счастья, что меня против желания притащили в башню на краю света и заперли тут как дебильную принцессу. Может мне еще спеть или сплясать тебе, раз уж ты взялся меня осчастливливать?

Рианнор перестал улыбаться и пристально посмотрел мне в глаза. Янтарно-медовые переливы его глаз завораживали.

— Зря ты так. То, что я предлагаю тебе находится за пределами самых смелых мечтаний самых романтично настроенных девушек. — Медленно, негромко проговорил он и сделал еще шаг — я отступила. — Разве тебе не нравится это место?

— Нет, — мотнула я головой, стараясь держаться уверенно, — не нравится. Можешь забрать все эти бирюльки себе, я люблю смотреть на драгоценные камни только потому, что это красиво. Но если их нет — я и не вспоминаю об их существовании.

— Ладно, — протянул он и сделал еще один шаг, да что ж такое-то! Он в угол меня загоняет, что ли? — Все будет так, как тебе хочется. Только скажи — я мигом устрою. Хочешь это все сейчас исчезнет? — Он поднял руку.

Ладно, парень, ничья — что тут скажешь? Хочу голые стены? Нет уж, пусть пока будет красиво.

— И потом, — он взял меня за подбородок, — это лишь приложение к остальному. Я стану королем, а ты — королевой. И не каких-нибудь жалких людишек. Видела их жирного пьянчугу-короля? О нет! Взгляни на меня. Разве я тебе не нравлюсь?

Он отпустил меня, сделал шаг назад и развел руки, приглашая полюбоваться собой. Ничего не попишешь, парень и впрямь красавчик. Даже темно-рыжие, будто старый янтарь, волосы не портят его. Он распустил их небрежными локонами по плечам своего темно-зеленого одеяния. Плечистый силуэт с неожиданно узкой талией. И руки — руки! — от которых я прямо пищу́, с выпуклыми, но аккуратными бицепсами, которые хочется трогать и трогать, их было отлично видно сквозь узкие рукава. Рианнор медленно опустил руки и снова шагнул ко мне.

— Власть, — горячо шепнул он, прощекотав мне щеку своим дыханием, — власть и могущество! Я говорю не только о могуществе властителя, но и об особом — магическом — могуществе. Здесь, в этих горах, источник нашей силы. Здесь мы сильнее всего. И ты тоже ощутишь ее, когда мы явимся перед Каменной Матерью.

— Перед кем? — Глупо спросила я.

— Каменная Матерь — это единственная драконница, которая была в нашем роду, самый первый дракон из всех. Мы все произошли от нее. — Рианнор поднял руку и нежно коснулся моей щеки. — Когда пришло время, она не умерла, а окаменела, не теряя в себе жизни. Она соединяет нас с океаном магической энергии, который, как ты знаешь, сплошной пеленой окутывает этот мир. С тех пор у драконов рождаются только сыновья.

Я уперлась лопатками в стену. Рианнор приблизился настолько, что легко мог бы поцеловать меня и внутри меня вдруг что-то воспротивилось этой мысли. Мне нравится Рандаргаст!

— Так вот. Пройдя ритуал признания истинной пары, ты тоже присоединишься к ней и станешь частью нашей силы. Ты не представляешь на что ты будешь способна после этого! Твои возможности возрастут многократно! Впрочем, тебе не нужно будет ничего себе колдовать — разве что ради развлечения, все, что будет нужно, я тебе обеспечу.

Он неожиданно коснулся губами моего виска, затем провел ими до уха. Меня как-то странно залихорадило. Что он делает?

— Быть женой короля драконов — это все, что только можно себе вообразить, — он говорил едва слышно, касаясь моего уха горячими губами, — власть, богатство, магическое могущество и бесконечная юность. Я не могу сделать тебя бессмертной, поскольку смертен и сам, но своей силой я могу удлинить твой век до своего. Как, например, ты смотришь на возможность прожить тысячу лет? Это только для начала. И при этом никакой старости!

Он уперся руками в стену справа и слева от меня, практически касаясь моей груди. Я чувствовала его сильное размеренное дыхание.

— Это скучно! — С каким-то непонятным мне самой стоном ответила я. Он легко усмехнулся.

— А чтобы тебе не было скучно, я буду прилетать к тебе … и развлекать, хоть каждую ночь.

Он слегка прикусил мне мочку уха, проехал губами по щеке и нежно коснулся моих губ. Я уперлась руками в его грудь — сердце мое отчаянно колотилось, все во мне пылало и жаждало логичного продолжения. Очень хотелось сунуть ладони ему под сюртук или как там этот его пиджак правильно называется? Неважно!

— Ты не представляешь на что я способен, — промурлыкал он мне на другое ухо, я непроизвольно закинула голову и он немедленно прошелся сладкими поцелуями по моей шее, — такого наслаждения тебе не доставит ни один мужчина в мире! Только дракон! После одной только ночи со мной ты вообще забудешь о существовании людей мужского пола.

Подчиняясь слабым остаткам разума, я все-таки сумела взять себя в руки и отпихнуть Рианнора.

— Что? — Его янтарные глаза были прямо напротив моих, они сияли, переливались, манили и обещали что-то необыкновенное. — Что такое?

— Все это звучит очень заманчиво, правда, — проговорила я хриплым голосом, едва справляясь с одышкой, — но ведь это не просто так, верно? Что должна буду за все это счастье я?

Он попытался снова поцеловать меня в шею, но я не позволила.

— В чем подвох? — Настойчиво спросила я. — Ведь это же не будет игра в одни ворота, верно? Я должна буду как-то развлекать тебя? Быть твоей красивой куклой?

— Умная девочка … и одновременно глупая, — нежно шепнул он, покусывая свои губы, явно сдерживаясь, — тебе нужно будет … просто быть моей. Моей женой. И рожать мне маленьких дракончиков, разумеется. Но воспитывать их будут другие, так что расслабься. По-настоящему серьезный шаг ты должна сделать только сейчас. Тебе нужно захотеть, серьезно, со всей силой захотеть стать моей истинной парой. И тогда сработает твоя магия — поверь, я видел как ты это делаешь. Без твоего желания она не проявляется.

Ага, значит он действительно был рядом, когда я уменьшила циклопа и Рандаргаст настойчиво орал, чтобы я сделала как было. Да и спасение кентавра произошло практически у него на глазах. Хотя, о чем это я? Все началось с моего упорного пожелания, чтобы маленький бедненький дракончик перестал страдать и выздоровел. Приличная такая статистика, чтобы оценить мой потенциал и технику его применения.

— Джуди! — Он легко преодолел сопротивление, теперь его сияющие глаза были так близко, а его дыхание таяло на моих губах. Мне отчего-то захотелось бесконечно смотреть в эти странные, но удивительно красивые глаза. — Джуди, Джуди, Джуди … малышка моя. Все, что от тебя требуется — пожелать, захотеть стать моей. И все. Тогда мы сможем явиться к Каменной Матери и пройти обряд принятия. Как только она примет, одобрит тебя как мою истинную пару, все остальные драконы вынуждены будут подчиниться древнему закону и короновать нас. Но сначала, разумеется, будет шикарная свадьба. Ты уже моя … просто заверши это. Скажи что хочешь стать моей истинной. Всего лишь одно твое маленькое желание. Ну же?

Он коснулся моих губ своими губами, затем отодвинулся. Снова коснулся, будто дразня, наконец, осторожно, мягко влился в них поцелуем. Это был самый нежный и чувственный поцелуй за всю мою нескучную жизнь. От неожиданного грохота я подскочила и прикусила губу Рианнору. Он коротко вскрикнул, с досадой оглянулся, но ничего не увидел — лишь каменный кубок, который почему-то упал со стола. Но я все поняла. Ловко вывернувшись в сторону, я отскочила подальше.

— Знаешь что, — голос мой дрожал и мне приходилось прикладывать усилия для каждого слова, — нет. Я не хочу. Пока не хочу, по крайней мере. Не дави на меня!

Он вытер губы, коротко взглянул на кровяной след на рукаве и сделал шаг назад.

— Хорошо, Джуди, — он говорил абсолютно спокойно и даже немного безразлично, — как скажешь. Действительно, я немного тороплюсь. Потому что боюсь за тебя. Видишь ли, Рэ́ндар, мой старший брат, не одобрит нашего брака. Я точно знаю, что он убил четверых моих братьев, все ради того, чтобы занять трон. Он пытался убить меня. Если он узнает про тебя — он и тебя убьет. А я этого не хочу. Так что нужно поторопиться. Придется нам узнавать друг друга в темпе и, по-моему, только что было неплохое начало. Но давить на тебя я не хочу. Подумай пока обо всем, что я сказал. И забудь про Рандаргаста. Он уже забыл про тебя. А я тут — весь твой. Подумай об этом. Завтра я зайду опять.

С этими словами он стремительной походкой рванул в сторону дверей, на ходу обволакивая себя магией. Преобразился не сбавляя темпа, легко оттолкнулся от карниза и исчез в небе, которое было густо усыпано алмазной крошкой звезд. Я судорожно вдохнула, выдохнула и медленно сползла на пол. Да уж. Казалось бы — что плохого мне предлагают? Ведь отлично же все, выходи замуж, живи и радуйся, но нет. Во-первых, моя интуиция вопила и стенала, что такие предложения просто так не делаются и вообще бесплатный сыр с алмазами бывает только в здоровенном таком капкане. Во-вторых, я вдруг снова вспомнила слова Рандаргаста — никогда не верь драконам, они хитрые, коварные и все, что делают, делают только для себя.

Из-за далекой дверки выглянула Саира.

— Госпожа? Приготовить вам постель?

Я попыталась встать и не смогла — после ухода Рианнора на меня вдруг резко накатила слабость.

— Помоги мне подняться, — устало попросила я, — и да — постели постель, пожалуйста.

Кажется, я начинаю привыкать к служанке. Как же я буду жить дальше, если откажу Рианнору снова? Впрочем, после такого я вряд ли вообще буду жить — скинет он меня с карниза за дверями и полетит искать более сговорчивую девицу. Может даже найдет, пока я буду лететь с этой бесконечно высокой башни.

ГЛАВА 18. Сюрприз за сюрпризом

Он вернулся на следующий день, далеко за полдень. Я уже начала надеяться, что мы не увидимся, но он вернулся — еще более красивый, несмотря на строгость костюма. Как он это делает? Магией? В этот раз Рианнор не стал прижимать меня к стене, вместо этого он небрежно швырнул на стол очередную корзину с продуктами, подтянул кресло и уселся за стол.

— Ну же, Джуди, садись, — он похлопал по столешнице, — Саира, будь так добра, забери провизию и не тревожь нас сейчас.

Его интонации насторожили меня. Служанка подхватила корзину, легко поклонилась и исчезла. Все. Мы снова одни в этой комнате.

— Ну же! — Нетерпеливо повторил Рианнор и скрипнул ножками кресла. — Садись!

Его глаза больше не сияли, не манили и не гипнотизировали обещанием чувственного наслаждения — они излучали власть. Я осторожно подтащила другое кресло и села напротив, так чтобы стол разделял нас. Рианнор усмехнулся, увидев эту предосторожность.

— Не бойся, сегодня я не буду трогать тебя. — Коротко пообещал он. — Итак, ты подумала? Что скажешь?

— То же, что и вчера, — я принялась переставлять посуду и всякие статуэтки, сооружая из них частокол, разделяющий нас. Рианнор нахмурился и резким движением сдвинул мои баррикады в сторону.

— То есть?

— То есть я не хочу быть твоей истинной парой. Извини. Что-то мне подсказывает, что ты меня просто используешь, чтобы добиться власти.

Он рассердился — это было видно по яростному огню, который взметнулся в его глазах, по раздувшимся ноздрям, по сжатым побелевшим губам.

— Вот как? — Холодно проговорил дракон и снова скрипнул ножками кресла, будто сдерживаясь от того, чтобы броситься на меня. — От всего, что я тебе вчера предложил — ты отказываешься?

Чувствуя себя до ужаса неуютно, я все же кивнула. Он упал грудью на стол, распластавшись по нему как готовящаяся к прыжку кошка.

— А знаешь, что я могу сделать с тобой? — Тихо спросил Рианнор и прищурился. — Я могу навсегда оставить тебя здесь. Могу отнять у тебя служанку — и ты вынуждена будешь мириться с моим обществом, потому что оно будет у тебя единственным.

— Да ладно, скажи сразу, что ты можешь выкинуть меня, — и я выразительно указала глазами на дверь, он дернулся.

— Зачем? Мне нужна жена, а не женский труп. — Губы его подергивались. — Я могу запугать тебя, Джуди, ты и представить себе не можешь что такое гнев дракона.

— Так в чем проблема? Вернись и укради другую девушку! — Резко ответила я, поскольку мне совершенно не нравился ход беседы. Рианнор сжал кулаки.

— Не могу. Я оказался за пределами этих земель только потому, что твоя выходка с созданием пространственной дыры как-то переместила меня. Орден Магического Порядка создал мощное течение в энергетическом океане — оно всегда движется в нашу сторону и не позволяет нам покинуть земли, каким бы способом мы ни пытались это сделать. Ты вытащила меня отсюда, но сам я выбраться не смогу никогда. Понимаешь?

Еще бы! Да я, блин, волшебная палочка-драконов-выручалочка! Конечно я буду самой желанной женой для любого обитателя этих гор. Ведь я и дырки в пространстве верчу, да и самим пространством тоже — стоит только захотеть. А как удобно при этом сделать меня своей истинной парой, чтобы сесть на трон! Просто не девушка, а сто очков попадания! Все это, опять же, наводит на мысль, что меня попросту используют в своих целях. А этого я терпеть не намерена!

— Ты используешь меня, — коротко озвучила я результат своих размышлений, и он согласно кивнул.

— Разумеется. Мы все используем друг друга. Мы — это разумные существа. Но если ты не дура, то попробуешь извлечь выгоду из этого союза.

Если я не дура — я попробую выбраться из этого мира как можно скорее! Если это еще возможно.

— Просто скажи — чего ты хочешь? — Рианнор откинулся на спинку кресла, нервно сжимая и разжимая кулаки, а они были весьма внушительны. — Денег? Как я понял власть и замужество почему-то не вызывают у тебя желания. Странная ты женщина.

— Но-но! — Вскинулась я. — Не странная, а нормальная. Чего я хочу, так это чтобы ты вернул меня туда, где взял.

Он с силой грохнул кулаками по столешнице.

— Я тебе уже кажется объяснил, что это невозможно, — прорычал он и глаза его вспыхнули яростным пламенем.

— Ах да, — задумчиво сказала я, рассеянно подтягивая к себе солонку и вращая ее пальцами, — это что же выходит? Моя магия могущественнее, чем магия драконов? По-моему, это неплохо. Чего б такого пакостного мне захотеть? Не подскажешь?

— Я могу отнять твою силу, как ты отняла ее у ведьм, — вкрадчиво протянул Рианнор и я вздрогнула, — а потом запереть здесь, в Башне Непокорных. Уверен, вскоре ты будешь очень сильно радоваться моим редким прилетам и ни в чем не будешь отказывать мне.

— Ну ты и говнюк, — я отчего-то не разозлилась, а против ожидания расстроилась, — и чем ты сейчас лучше своего братца? Знаешь, вчера ты был куда убедительнее. И симпатичнее. А теперь мне и вовсе не хочется идти на какие-либо компромиссы с тобой.

Мне показалось или он действительно вроде устыдился? Вон как глаза отвел, поганец.

— А ведь мне даже начало нравиться то, что ты делал вчера, — расстроенно сказала я, наблюдая за его реакцией, — но вот этой беседой ты просто перечеркнул напрочь все вчерашнее обаяние. Нет, пожалуй что Рандаргаст все-таки лучше чем ты.

Рианнор яростно скрипнул зубами, в одно движение оказался на ногах и сдвинул тяжеленный каменный стол в сторону. Похоже я все-таки переборщила со сравнением.

— Забудь про него. — Неожиданно тихо проговорил Рианнор. — Туда ты больше никогда не попадешь. Хочешь ты того или нет — тебе придется принять мое предложение, иначе ты здесь не выживешь. Говоришь, тебе вчера понравилось?

Он сделал шаг вперед, я схватила вилку со стола и выставила ее перед собой.

— Только подойти, — пригрозила я ему столовым прибором, — один удар — четыре дырки, парень. А я буду бить много раз. Так что будет в тебе дырок много раз умножить на четыре.

Рианнор улыбнулся, подошел ко мне и схватил за запястье, приставив вилку к своей груди. С силой сдавив мне руку, он придвинулся и зубцы загнулись кольцом.

— С ножом будет то же самое, — негромко сказал он и отпустил меня, покалеченная вилка громко забряцала по полу, — это на случай, если такая мысль бродит у тебя в голове. Дракона так просто не убить. Дракона может убить только другой дракон. Или необыкновенно могущественный маг, каких уже и нет. А вот тебя, — он больно ткнул пальцем мне в лоб, — может убить кто угодно. Например, мой мерзкий братец. Так что выбора у тебя все равно нет — либо ты становишься моей истинной, либо погибаешь. Все просто.

Его глаза снова засияли какими-то необыкновенными переливами золота, меда и янтаря — гипнотизирует он меня, что ли?

— И поверь, Джуди, лучший из этих вариантов — стать моей, — он снова схватил меня за руку и тут я испугалась по-настоящему, — потому что я все еще пытаюсь договориться с тобой.

Оттолкнув меня, он окутал себя облаком магии и быстрым шагом направился к двери. Когда Рианнор улетел, я снова рухнула в кресло, обливаясь холодным потом. Приехали. Вернее — прилетели. Если он не врет и выбраться отсюда невозможно, то мне действительно остается лишь смириться со своей участью и согласиться на союз с ним. Хотя, есть и другой вариант — мне нужно очень, просто до ужаса захотеть оказаться в том самом месте, откуда меня забрал Рианнор. Но есть ли в этом смысл? Вряд ли Рандаргаст до сих пор ждет меня там, вероятнее всего, он уже подъезжает к столице. Учитывая места, которые я хорошо помню и представляю себе, я могу вернуться в темницу (отличная идея!), к герцогу (ага, можно сразу в его постель), к озеру (интересно, ведьмы туда еще приходят?) или в трактир (привет, трактирщик, здрасьте король). Ну, или в горную деревню, к кобольдам и бабушке Пии. И что мне там делать? Сама я оттуда не выберусь. И вообще — я устала … боги великие, когда же я перестану метаться … поспать бы уже — голова болит и мысли путаются. Да уж, Рианнор сегодня удивил меня, ни разу еще не видела его таким. Да и угроз от него тоже до этого дня не слышала. Похоже он здорово торопится. Это все из-за их проклятого трона — власть, вот что портит могущественных тварей, какими бы мудрыми они ни были. Он пытается обогнать своего братца.

Окончательно утомившись от таких мыслей, я даже ужинать не стала — сразу же легла спать. Мне снилось, что двери моей спальни слегка приоткрылись и на фоне тусклого синеватого свечения камня-ночника нарисовалась мужская тень. Тень осторожно прикрыла дверь и сделала шаг в мою сторону. Ну начинается! — подумала я. Что, опять Рианнор сейчас будет соблазнительно пыхтеть на меня и уговаривать стать его любимой женой?

— Чего тебе надо? — Услышав свой голос, я поняла, что это не сон и резко пришла в себя. — Рианнор, ты совсем страх потерял? — Поинтересовалась я, подтянув одеяло повыше. — Лети давай, колбаской испачканной краской, в сторону луны. Можешь повыть на нее заодно, разрешаю. А вот находиться в моей спальне …

— Джуди!

Это не голос дракона. Тень сделала еще один шаг, приблизившись к кровати — я подтянула ноги к себе.

— Джуди, с тобой все в порядке?

— Рандаргаст? — Изумленно выдохнула я, от неожиданности зажевав одеяло. Затем выплюнула его и спросила, — ты как попал сюда? Я же боги знают где! Да еще и башня эта … ты что — тоже летать умеешь? Или прямо по скале полз?

Он осторожно сел в изножье.

— Я же маг, Джуди, — судя по голосу он сейчас улыбался, — и магические освещающие облака — вовсе не предел моих способностей. Я искал тебя.

От облегчения у меня будто гора с плеч свалилась, в голове вдруг стало пусто, в ушах зазвенело, а все тело неожиданно стало легким.

— Рандаргаст! — Радостно воскликнула я и опасливо покосилась на дверь. — А вдруг этот дракон сейчас прилетит? Или служанка войдет?

Одним небрежным движением он заставил тяжеленный мраморный шкаф метнуться вдоль стены и перекрыть собою дверь.

— Так лучше?

— Да … но … как мы выберемся отсюда? И нужно поторопиться! — Заволновалась я. — Ты знаешь, что он принуждает меня стать его истинной парой? Причем моими же магическими силами! Засранец с крыльями.

— Неважно, — шепнул Рандаргаст — он уже был совсем рядом, нежно глядя мне в глаза, — я скучал по тебе, Джуди. Беспокоился о тебе. И теперь все неважно.

Он потянулся и поцеловал меня. Не владея собой, я схватила его за плечи и притянула к себе. Это был долгий, очень долгий поцелуй. И когда я поняла, что уже не сижу, а лежу, мне было все равно. Главное — он пришел за мной, пусть теперь делает со мною что захочет. А потом заберет отсюда. Рандаргаст сможет, я точно это знаю.

Его руки медленно стянули с меня одеяло и отпихнули его в сторону, затем как два ловких вора неожиданно оказались у меня под ночнушкой.

— Рандаргаст! — Выдохнула я.

— Тссс, молчи! Вернее — ничего не говори. А кричать я тебе не запрещаю.

Он навалился на меня уже обнаженным торсом и меня пронзило сладкое желание, страстное, животное вожделение. Я хотела этого мужчину, который целовал меня, сжимал мою грудь, поглаживал живот, ласкал бедра, бесстыдно забирался рукою между ног. А потом я совершенно потеряла голову и даже не помню как мы оба оказались совершенно нагими. Рандаргаст был везде — его руки и губы терзали меня, доводили до исступления, до неистовости. Когда он принялся медленно подниматься поцелуями вдоль моих бедер, до самих чутких мест между ними — я зарычала и вцепилась в его волосы, желая, чтобы он прекратил меня целовать и сделал кое-что другое.

— Рандаргаст, — задыхаясь просила я, — давай! Давай, войди в меня! Я так хочу тебя!

Он накрыл меня своим массивным крепким телом, подхватил мои ягодицы ладонями, подтянул к себе и одним сильным движением погрузился в меня. И это было чудесно, просто невыносимо хорошо.

ГЛАВА 19. Смятение

Это были лучшие минуты в моей жизни! Я даже представить себе не могла, что близость с Рандаргастом подарит мне такое блаженство.

— Ты не будешь его истинной парой, — свирепо прошептал он мне на ухо, учащенно дыша и наращивая темп, — потому что ты моя!

— Да! — Застонала я, совершенно согласная с этим. — А можно я буду твоей истинной парой, Рандаргаст?

— Конечно! Все, что ты захочешь, моя малышка. Ты моя, а я — твой.

— Да, так и есть, — я слабела от нарастающей эйфории, — я моя … вернее, твоя, а ты — мой … мой истинный … навсегда …

Он входил в меня раз за разом, с силой, с нажимом раздвигая мои бедра, погружаясь все глубже, все чаще, все яростнее и быстрее. И я кричала, кричала как безумная, когда меня раз за разом разрывало изнутри оргазмами, которые становились все сильнее и ярче. Пока, наконец, наслаждение не достигло такого пика, что оглушило меня, довело до сладостных судорог, бессвязных всхлипов и хлынувших слёз. Это был настоящий полет в космос, который ощущался еще долгое время и я все никак не могла прийти в себя, опьяненная этим чувством, которое длилось и длилось, целую вечность. Не знаю, когда меня отпустило, наверное, через час или даже больше. Бедра мои, а также ноги и чуть ли не добрая половина кровати были залиты мужским семенем. Голова Рандаргаста покоилась у меня на груди. Я шевельнулась, он поднял голову и взглянул на меня.

— Что такое, моя малышка?

— Надо уходить. — Вяло сказала я, чувствуя как у меня кружится голова — просто смерч какой-то на моих плечах. — Он придет и убьет тебя. А надо мной будет издеваться. Эти драконы — те еще твари, оказывается.

— Ну-ну, разве для тебя это новость? — Хмыкнул он.

Почему так темно в спальне? Разве мы погасили ночник? Или он сам через какое-то время выключается? Ну да, сейчас, наверное, уже часа три пополуночи.

— Да, ты говорил мне, — я приподнялась и поняла, что не смогу встать на ноги — они были будто ватными. Вот что делает хороший секс с изголодавшейся женщиной. — Слушай, все-таки нужно уходить, слышишь, Рандаргаст? Эй, не спи!

Я пихнула его и услышала странный смешок.

— Что смешного?

Ночник засветился — нехотя, тускло, но и в его слабом свете я поняла, что рядом со мной вовсе не Рандаргаст. С силой отпихнув самозванца ногами, я вскочила, едва не упав, и заковыляла в ванную. Включив в ней свет, я распахнула дверь и убедилась — да, это не Рандаргаст. Потому что у него вовсе не эти наглые янтарные глаза и волосы черные, а не темно-рыжие.

— Ах ты! — Прошептала я в бессильной ярости, и дракон расхохотался. Я захлопнула дверь, села на пол и разревелась от обиды и бессилия. В дверь деликатно постучали.

— Джуди, открой дверь, — велел Рианнор, — впрочем, ты все равно оттуда выйдешь.

Нет, не выйду. Ужас, до чего мне стыдно и тошно, так что не выйду никогда! Позор мне! Как же я не подумала о том, что дракон не отступится и будет добиваться своего любым способом, включая магию? Все просто — при виде Рандаргаста у меня сорвало крышу и предохранители. И я ведь, наивная дура, поверила, что он прибыл сюда — на край света — каким-то чудесным способом, чтобы спасти меня. Дура, дура, неописуемая дурында, просто дурища в десятой степени!

— Джуди, — снова постучал Рианнор, — все уже случилось. Ты ведь назвала меня своим, ну да ты поняла уже.

Конечно, поняла! Да только мне нужно было понять гораздо раньше, что Рандаргаст никогда не звал меня своей малышкой — так ко мне обращался только Рианнор. Как я могла пропустить такую оговорку? Да что со мной такое?

— Кстати, — назойливый гад постучался в третий раз, — даже если ты передумаешь сейчас — мы уже все равно связаны. Близость между мужчиной и женщиной на какое-то время создает иллюзию истинности, особенно, если женщина зачинает. И, я думаю, тебе надо знать, что драконы никогда не стреляют вхолостую. Каждая близость с драконом приводит к беременности. Так что поздравляю, у нас будет малыш.

Я в ужасе схватилась за свой живот, будто ожидая что он начнет сейчас расти.

— Давай, приведи себя в порядок, поплачь, а потом будь умницей и выходи. Завтра утром мы отправляемся к Каменной Матери, проходить обряд признания и далее по списку — свадьба, коронация, вечное счастье.

Чтоб ты сдох, урод чешуйчатый! — с ненавистью подумала я. Завтра утром я, видимо, не только приду в себя, но и пожелаю изо всех сил, чтобы ваш драконий род навеки исчез из этого мира. Стоп! Он, кажется, сказал, что только что обрюхатил меня? Вот люмпенский выродок! Вот тварина последняя!

Забравшись в ванну, я принялась яростно отскребать от себя его семя и его касания, раздирая тело в кровь ногтями. Затем меня накрыло такой тоской, такой болью, что я зарыдала в голос. Я била в стену кулаком и кричала, слыша себя даже сквозь шум воды. Когда эта вспышка окончательно отняла мои силы, я сползла в ванну, обняла колени и теперь уже плакала почти беззвучно, давясь горькими, тяжелыми слезами.

— Не хочу, — шептала я, а слезы все лились и лились из меня, — не хочу, не хочу быть беременной! Не хочу рожать дракона! Не хочу быть связана с тобой! Будь ты проклят! Я не хочу этого ребенка!

Тут вода рассыпалась миллиардом белесых капель, которые посерели, потом почернели, сгущаясь вокруг моего тела, впитываясь в мой живот. Я судорожно всхлипнула и поняла, что снова забыла про магическую силу своих желаний. Живот сильно потянуло, потом резко кольнуло и отпустило. Тихо вскрикнув, я опустила глаза и увидела как из меня выкатываются капли крови, крупные и яркие, будто гранатовые бусины. Одна, две … пять капель крови, а потом ощущения прошли, магия рассеялась. Неожиданно я почувствовала себя страшно уставшей, ослабевшей. И еще — будто бы опустевшей. Странное чувство. Я никогда раньше не была беременной, наверное, так и чувствуют себя женщины, потерявшие ребенка? Может я зря это сказала? Но теперь уже поздно.

Дрожащими руками я смыла капли крови и выключила воду. Вот так. Завтра кое-кому предстоит сильно удивиться.

— Не хочу быть твоей истинной парой, — с силой, с гневом прошептала я, — не хочу и не буду! Я отказываюсь от своих слов и пусть я больше никогда не буду твоей, дракон! Я — не твоя истинная! Пусть так и будет!

После этих слов я обессилела настолько, что потеряла сознание и упала на пол у закрытых дверей. Пришла в себя я уже в чистой, заново застеленной кровати. Сработала ли магия в этот раз? Ох, как я надеюсь, что да! Зачем-то я поднялась и, шатаясь, вышла из спальни, держась за стену рукой. Занимался рассвет, самый ранний, самый робкий, пока еще серый, но обещающий солнце. В глазах у меня мутилось и двоилось, однако я увидела дракона — огромного и черного — который тяжело взлетел с карниза за дверями. Это Рианнор, больше некому. А черный он из-за предрассветных полусумерек.

— Госпожа! — Охнула Саира, подхватывая меня и настойчиво подталкивая обратно в спальню. — Госпожа, вам лучше вернуться в кровать! Вы что-то совсем плохо выглядите, вам нужно поспать.

У меня не было ни сил, ни желания спорить с ней. Я рухнула на постель и мгновенно заснула тяжелым сном. Проснулась я от звонкого щелканья каблуков, которые ровными шагами прошли по спальне — кто-то остановился рядом со мной.

— Просыпайся! — Негромко скомандовал резкий хрипловатый голос, совершенно мне незнакомый. С трудом разлепив опухшие глаза, я повернулась на бок и увидела перед собой мужчину. Он был высок, плечист как Рианнор, но гораздо худее и старше. Его силуэт с идеально прямой спиной был туго затянут в черный сюртук, наглухо застегнутый множеством серебряных пуговиц на левую сторону.

— Ты еще кто такой? — Сиплым со сна голосом спросила я и отбросила спутанные пряди с лица. Гость медленно склонился, так что я смогла разглядеть его впалые желтоватые щеки и неприятные глаза — черные, пронизывающие, холодные.

— Я — твой истинный, — вполголоса проговорил он, от его интонаций у меня мурашки пошли по коже, — немедленно вставай. У тебя час на приготовления — нас ожидает Каменная Матерь на ритуал признания.

Он не стал дожидаться моей реакции, просто выпрямился и вышел. Каждый его шаг звучал коротко и сухо, как выстрел в мою непутевую голову. В дверях он остановился и обернулся.

— Ты еще в постели? — Зло прошипел он и рявкнул. — Немедленно встала! Час пошел!

И он исчез в большой зале. Ошеломленная таким задушевным утренним приветствием, я кое-как поднялась с постели. Вокруг уже суетилась испуганная служанка, что-то бормоча про достойный наряд и гнев господина.

— Саира, кто это был? — Наконец спросила я, суетливо продевая руки в рукава и путаясь в них. — Я что-то вообще перестала соображать что происходит.

Она пугливо оглянулась и шепнула мне на ухо:

— Это господин Рэ́ндар и он очень сердит. Не стоит его злить. Поторапливайтесь!

Я застыла с поднятыми руками и завернутым кверху подолом. Старший брат Рианнора! Тот самый поганец, который едва не убил его! Но смог убить других четверых братьев. И с какого такого синего хрена я вдруг стала его истинной, если этой ночью у меня был Рианнор, чтоб его тоже бантом завязало в полете?

Сдавленно причитая вполголоса, Саира уже одергивала мое платье и укладывала на нем какие-то многосложные составляющие части. Я огляделась: платье было черным как мои мрачные предчувствия.

— Саира, почему я в черном? — С тревогой спросила я. — Мы что — на похороны идем?

Она безмолвно всплеснула руками, затем принялась дрожащими пальцами пристегивать широкие ажурные рукава поверх узких рукавов платья.

— Это цвет господина Рэндара, — пояснила она и поджала губы, явно не желая говорить о нем. Не удивительно. Судя по манерам этого господина, его боятся все вокруг, включая скалы и снег. Служанка уже нещадно драла мои волосы, спеша уложить их в прическу. Мне оставалось лишь тихо шипеть сквозь зубы. Тень Рэндара мелькала мимо дверей. В какой-то момент он остановился и заглянул в спальню:

— Саира, не забудь надеть на нее это, — велел он, протягивая своими длинными сухими пальцами колье из прозрачных камней. Та поспешно повиновалась ему. Встав напротив, Рэндар оглядел меня с ног до головы.

— Вижу, что не в моем вкусе, но пойдет, — сухо вынес он вердикт, грубо схватил меня за локоть и выволок в залу, — залезай!

Я огляделась: у приоткрытой наружней двери стояло что-то вроде изукрашенной золотым тиснением колыбели или корзины. Вроде той, в какой сюда была десантирована Саира. Внутри лежало несколько мягких подушек, кверху торчали две огромные ручки.

— Неа, — дрогнувшим голосом сказала я и попятилась к стене, — сам залезай. А я теперь вообще никуда …

Закончить я не успела — Рэндар подхватил меня на руки и сунул в корзину.

— Будешь спорить — пожалеешь! — Пригрозил он. Вот это я понимаю, умеет уговаривать человек. Ни одного лишнего слова. Рианнору еще учиться и учиться у него искусству запугивания, вчерашние его угрозы — просто милое мяуканье по сравнению с командами братца. Все они тут хороши как жопа на холме. Корзина качнулась и я со страхом вцепилась в выпукло торчащие внутри нее дуги коротких ручек. Гулко ударили над моей головой два огромных темных крыла. Все-таки неспроста улетевший отсюда на рассвете дракон был черного цвета. Преобразившийся Рэндар чёрен как обугленный чёрт — уж не он ли это был? К тому же, с чего бы иначеему так уверенно называть себя моим истинным?

Корзина резко взмыла вверх и принялась болтаться в стороны, отчего меня немедленно замутило. Похоже Рэндар не сильно заботился о моем благополучии. Еще бы! Если Рианнор проявлял ко мне хоть какие-то интерес и сочувствие, то его брат просто нагло использовал меня как маленькую пешку в большой игре за трон. Как мне это все уже надоело! Пора бы уже применить свои великие и могучие силы, чтобы свалить отсюда.

Меня неистово качало так, что в глазах рябило от промелькивающих то остро торчащих горных пиков, то облаков, то серых скал. Рэндар взмывал вверх, ложился на крыло, пикировал вниз, в общем делал все, что обычно делают в воздухе драконы. Я распласталась у округло завернутой стенки корзины, до боли вцепившись пальцами в маленькие ручки. Наконец она с силой ударилась о скалу, так что у меня все позвонки перетряхнуло, затем исчезла тень черных крыльев.

— Вылезай! — Костлявая рука с крупными пальцами нетерпеливо протянулась через борт в мою сторону. Содрогаясь от отвращения, я вцепилась в нее и кое-как выбралась наружу. От бешенной манеры полета Рэндара меня укачало настолько, что я тут же склонилась в сторону и меня стошнило несколько раз подряд. Утерев царапучим снегом губы и вспотевшее лицо, я выпрямилась и увидела, что Рэндар скалит в улыбке свои крупные зубы:

— Все-таки я сделал свое дело как надо, — он едва слышно усмехнулся и желчно добавил, — поздравляю, дорогая, с прибавлением. Кстати, беременность драконов протекает куда быстрее — уже через пять месяцев ты станешь счастливой мамочкой. Но не думай, что я позволю тебе увидеть этого малыша. Он мой.

— А ты уверен, что это именно ты счастливый отец? — Я отступила на шаг и взглянула ему прямо в глаза, мечтая проткнуть его взглядом насквозь. — А, Рэндар?

Он дернул углом рта, схватил меня за руку и поволок вперед — в темное жерло пещеры, перед которой мы стояли.

ГЛАВА 20. Обряд

Выбитый в скале проход был огромен настолько, что наши шаги глохли и терялись, не издавая эха. Взглянув вверх, я увидела лишь тьму. Наверное, здесь спокойно пройдет дракон. Рэндар больно впивался пальцами мне в руку, быстрым шагом волоча меня сквозь эту темноту. Я дергалась, пытаясь высвободиться, но тогда он сжимал пальцы еще крепче и больнее, так что мне пришлось сдаться и просто следовать за ним. Минут через пять мы шагнули в просторную пещеру — здесь, пожалуй, мог бы спокойно уместиться небольшой городок с небоскребами. В центре пещеры сложным орнаментом пересекались ступеньки, которые выливались в каменные дорожки и мостики, а те, в свою очередь, снова переходили в ступеньки. У меня аж в глазах зарябило, когда я попыталась понять что куда ведет. Все они тянулись к самому центру — к постаменту, на котором возвышалась каменная драконница, сгорбившая спину с полусвернутыми приподнятыми крыльями. Глаза ее отливали мутно-белым, будто скрытые бельмами. Когти вонзались в каменный постамент, который тянулся просторной площадкой перед ней. Да уж, ничего себе маникюрчик, вяло подумала я, как раз сгодится, чтобы располосовать какую-нибудь не слишком истинную девицу. Признаться, я не слишком думала о том, что произойдет после моих ночных пожеланий. Да куда там! В данный момент я вообще не была способна думать ни о чем. А вот, видимо, стоило бы. Я разорвала связь с драконом и … что теперь ожидает меня? Хорошо, конечно, если в ходе обряда мне скажут нечто вроде: «ой, как жаль, что в данный момент ваша кандидатура нам не подходит. Но мы вам обязательно позвоним!». Ага. Скажут. На салатик меня скорее располосуют этим вот маникюрчиком, мрачно решила я. Рэндар почему-то уже никуда не тянул меня. Его голос звучал глухо и отрывисто, я думала, что он молится этой своей окаменевшей мамаше, пока не оглянулась — там стояло пять мужчин, каждый в одеждах определенного цвета. Свидетели драконовы, что ли? Ах, да! Рианнор ведь говорил, что у него десять братьев … четверо уже покоятся с миром … стоп, что-то у меня кре́дит с де́бетом не сходятся. Пятеро плюс четыре покойничка плюс сам Рэндар — это в итоге десять. А должно быть одиннадцать. Кого-то не хватает.

Внимательно вглядевшись в лица, я сообразила, что все они слишком незнакомы мне — ясно, что не хватает Рианнора. Неужели Рэндар все-таки убил его? В груди у меня похолодело от такого предположения.

Неожиданно откуда-то сверху, по правую руку от меня, звонко стукаясь о стену, упало несколько мелких камушков. Я немедленно завертела головой и увидела его: высоко, метрах в пятнадцати над нами, на небольшом выступе корчился обнаженный Рианнор. Он странно вскинул руки, прижимая их к скале, при этом полусидя в неестественной позе. Кажется, он мне улыбнулся. Что он там делает? В пещере царил рассеянный свет, похожий на тот, что творил Рандаргаст. Однако он был ярким лишь вокруг нас, истаивая тем больше, чем выше поднимался. Я напрягла глаза до боли и смогла увидеть, что его тело прошито цепями, которые уходят прямо в монолит скалы. Если я правильно все разглядела — цепи выходят откуда-то из его ребер, проходят сквозь руки, обвивают горло, не давая ему ни сесть, ни распрямиться. Бедняга! Тут у меня в голове сложился некий пазл. Похоже Рэндар пришел ко мне ночью в облике двух мужчин, которым я доверяла, чтобы с постелью все получилось наверняка. Или же его план был немного сложнее, чем я могу себе представить? Но откуда он узнал про Рандаргаста? Вот же говна кусок! Только я про него вспомнила — и Рэндар снова дергает меня за руку. Закончил свою речугу? Все уже плачут и танцуют от счастья? Проследив мой взгляд, он ядовито усмехнулся:

— Ааа, увидала. Как тебе мой младший братишка? Он всегда был слишком слабым и доверчивым. Впрочем, при этом достаточно изворотливым, чтобы избегать моих когтей и зубов. Но, как видишь, всему когда-нибудь приходит конец. Как только Матерь признает нас истинной парой, а остальные мои братья объявят королем и королевой, я убью его. Собственноручно. Это будет показательная казнь, чтобы остальные знали почему не стоит за моей спиной плести интриги и претендовать на мой трон.

— Сволочь ты распоганная, — проникновенно сказала я, — говноротый владыка великих амбиций. Гребанный братоубийца …

Хлесткая пощечина остановила мою речугу, куда более мощную, чем его — кажется, выжившая часть семьи аж рты пораскрывала от изумления.

— Не убьешь! — Поддразнила его я. — А то кто ж тебя на трон-то посадит, а? Да тут еще и дите твое затесалось — еще раз ударишь меня, упаду прямо на живот. Случайно, разумеется.

У Рэндара побелела рожа и перекосило рот. Я видела каждую черточку его морщин на лице, застывшем яростной маской. Он с такой силой сдавил свои когти, что пропорол рукав платья и впился мне глубоко в кожу.

— Вперед! — Сдавленно прошипел он и с силой пихнул меня на ступеньки. Чтобы не упасть, я невольно шагнула на первую ступень — в этот момент Рэндар отпустил меня и принялся медленно подниматься тяжелыми шагами по другой лестнице. Хм, ну раз дяденька уже в пути — то может быть нам не по пути? С этой мыслью, я развернулась и попыталась сойти с лестницы, однако дорогу мне преградил еще один братец из этой поганой семейки, он был в лиловых одеждах. Явно лиловый дракон. Бе, на мой изысканный вкус — это цвет девчачей печали. Он угрожающе шагнул в мою сторону, держа руку на темном кортике, что висел у него на поясе. Я сдержанно хмыкнула.

— Ой, только не говори-таки, что ты меня убьешь, — ехидно сказала я. Парень не шевельнулся. Глянув в сторону, я увидела, что Рэндар стоит уже довольно высоко на мостике-перемычке, который соединял две лестницы, идущие в разных направлениях, и сжимал-разжимал кулаки. Ладно, сойти мне все равно не дадут — лестница узкая, под ней виднеется глубокая темнота, кроме как вперед мне идти некуда. Я вытянула шею и ловко плюнула лиловому прямо в середину лба (десять очков на мишени! — возрадовалась я), потом развернулась и осторожно двинулась по ступенькам. Надо сказать, я высоты не боюсь, но вот упасть — боюсь, как и всякий нормальный человек. Поэтому я двигалась медленно. Очень медленно, просто настолько медленно, что похоронная процессия по сравнению со мной — марафон по танцеванию тарантеллы. Рэндар аж зубами скрипел и мелко трясся. Ничего, ребятки, это я пока еще разминаюсь. У меня ж еще и силушки богатырской-то сколько в запасе, вот сейчас только придумаю чего я хочу больше всего — превратить вас в мышей или все-таки что-нибудь пооригинальнее, вот тогда-то мы и потанцуем.

Как медленно я ни переставляла ноги, как ни замирала, вздыхая, над пропастью что распахнула свою жадную глотку под каждым мостиком, мой путь все-таки завершился. Я стояла на том самом постаменте, прямо перед каменной драконницей. Теперь я отчетливо видела, что ее слепые бельма направлены прямо на нас — на меня и Рэндара, который пришел сюда с левой стороны. Он положил руку мне на шею и неожиданным рывком поставил меня на колени, затем опустился на колени и сам.

— Великая моя прародительница! Матерь и исток всех драконов! — Начал он глухим сильным голосом. — Прими мою клятву верности тебе и взгляни на эту женщину, которую я привел с собой.

Его тяжелая рука легла мне на голову, склоняя ее вниз. Я дернулась — он крепко сжал мои волосы.

— Взгляни на нее и дай знать нам всем — является ли она моей истинной парой, моей навеки единственной и любимой женщиной. Дай нам знать, о великая Матерь!

Его братья эхом подхватили последнюю фразу. Или кто-то здесь несносный врун, или у этого человека любовь имеет последнюю стадию садистского вырождения.

Зыбко пахнуло сначала сыростью, затем пылью. Я ловко сделала движение в сторону, выскользнув из-под руки, и подняла голову: у меня на глазах происходило странное явление — драконница оживала, оставаясь каменной. В одно и то же время она все еще стояла, замершая, на постаменте и расправляла крылья, встряхивала шею, потягивала спину. Это было словно сон и явь, реальность и наваждение, истина и мо́рок.

— Оба как! — Вырвалось у меня, и я тут же получила по шее. Ну все, что-то слишком долго я все это терплю. Нормальная девушка, пардон, ведьма, уже давно бы тебя пылью среди звезд развеяла. Я сосредоточилась на своих ощущениях, но они ускользали от меня, потому что призрак драконницы потянулся к нам, стоящим на коленях. Так, так, так, чего же я хочу прямо сейчас? Может быть, чтобы Рэндар рассыпался в прах? Эффектно, но скучно.

Драконница нежно коснулась носом лба Рэндара, лизнула, затем обнюхала его, потом потянулась ко мне. Я тут же забыла кто я, где я и чего хочу. Зажмурив глаза, я ощутила, что меня тоже ткнули холодным серым носом в лоб и шершаво облизали туда же ледяным как камень языком. Ой, все! Кажется, сейчас что-то будет …

Боязливо открыв глаза, я увидела как драконница выпрямила шею, разделив нас, а затем повернулась в мою сторону. Ее бельма ослепительно сверкнули словно лед на вершинах гор. Да, я ей точно не понравилась. Она коротко глянула на Рэндара, снова на меня и тихо зарычала — от этого звука содрогнулся камень под нами. Жаль, что я не могу сейчас увидеть лицо Рэндара! Затем огромная морда схватила меня за шиворот, разорвав украшение, мотнулась и скинула меня с постамента вниз. Судя по короткому яростному воплю, моего потенциального супруга постигла та же участь. К счастью, лететь пришлось невысоко, а приземление оказалось на удивление мягким. Ощупав камень, я обнаружила, что он покрыт толстенным покровом мха. Тут меня разобрал смех.

— Ну что, Рэндар! — Крикнула я, смеясь. — Ты все еще уверен, что станешь королем?

В ответ донесся яростный вопль, перерастающий в неистовое утробное рычание.

«Уверен!» — его голос даже в моей голове звучал неприятно, с леденящими интонациями, — «о, еще как уверен! Потому что я прямо сейчас уничтожу своего единственного соперника! А после этого остальные братцы меня мигом коронуют, чтобы остаться в живых! Что же до тебя — я придумаю достойное наказание, уж поверь!».

Вздыбились, затем ударили по ступенькам и переходам огромные черные крылья, выбивая из них целые куски. Черный как мрак дракон тяжелыми рывками поднимался вверх, к тому уступу, на котором в ужасе задергался Рианнор. Проклятье! Опять мне придется его спасать! Ну что за невезучий парень! Однако за это время я уже немного научилась работать со своей силой.

Я принялась искать выход из ямы — это оказалось просто, нужно было лишь пройти вдоль постамента по наклонно поднимающейся поверхности. Задрав голову, я увидела как Рэндар цепляется за край уступа, неловко взмахивая крыльями, чтобы выравнять равновесие. Дракона может убить только дракон — тут же совершенно ясно всплыло в моей голове. Что ж, давайте уравняем шансы. Я села, прислонившись спиной к постаменту, сжала виски ладонями, с силой сосредоточилась внутри себя и одним усилием вызвала из своего сердца мощную холодную ярость: «я хочу и пусть именно так и будет» — начала я торопливо складывать формулу колдовства, — «чтобы Рианнор сейчас стал драконом, полностью исцеленным от всех своих ран, очень сильным и ловким». И я выдала такой импульс внутрь себя, что у меня сжалось все тело и каким-то странным перебоем дрогнуло сердце. Бешенный грохот заставил меня вздрогнуть и поднять глаза — сверху летели камни, осколки и куски скалы. Я юркнула под ближайшую лестницу, потом поняла, что нужно добраться до той площадки у входа, пока меня тут не засыпало. К тому же, углубление под лестницами было неравномерным, местами оно зияло бездонным колодцем. Осторожно выбравшись, я, пригнувшись как под обстрелом, побежала в сторону выхода.

ГЛАВА 21. Схватка

Гулко взревел один дракон, яростно зашипел второй — они сцепились лапами под самым куполом пещеры. Ну теперь-то ясно для чего она такая огромная. Они сплелись в тугой клубок, с силой лупцуя друг друга хвостами, оглушительно гремя крыльями. Зеленый дракон хищно накинулся на черного. Черный извернулся и вцепился в зеленую шею. Бешено заревев, зеленый вывернулся, вцепился когтями в черную спину, раздирая ее. Свечкой дернулся вверх черный, изящно развернулся мордой к морде и клацнул зубами. Зеленый ухнул вниз и попытался вцепиться в грязно-серое брюхо. Черный оттолкнулся лапами от стены и всем весом обрушился на зеленого. Черные и зеленые лапы, крылья, хвосты замолотили друг друга и каменные стены, бесконечным дождем сыпались выбитые ими осколки. Расцепившись почти над самой драконницей, они снова взмыли вверх — один справа от нее, другой слева.

— Давай, Рианнор, давай, дружище, — прошептала я и стиснула кулаки. Кто-то тронул меня за плечо, затем потянул куда-то назад. С силой дернувшись, я стряхнула с себя чужие руки, липкие от страха. Оглянулась. А, лиловенький. Смотри-ка, мордашка прямо в тон одеждам, такая же лиловая от ужаса.

— Чего тебе? — Сквозь зубы спросила я, не отрывая взгляда от яростно рвущих друг друга драконов.

— Выход там … пойдем, — он снова тронул меня, я развернулась и обожгла его таким взглядом, что лиловый попятился.

— Пойдем скорее, Ремран! — Окликнул его драконоид в светло-голубых одеждах. — Оставь ее, она негодная.

— Кто бы говорил! — Рявкнула я, дрожа от гнева. — Трусы! Лизозады! Что, бежите, потому что боитесь ввязываться в бой настоящих драконов? Вот и валите отсюда! А я остаюсь!

Мужчины переглянулись и молча скрылись в темноте тоннеля, что вел наружу. Лишь один из них, самый младший, в красивых рубиново-красных одеждах, просяще сказал:

— Пойдем! Ты ведь погибнешь здесь!

На вид ему было не больше четырнадцати лет, поэтому я несколько смягчила интонации.

— Нет. Не уйду. Я хочу увидеть кто победит. Впрочем, нет, не так — я хочу, чтобы победил Рианнор …

С грохотом и брызгами каменной крошки рядом с нами обвалился огромный кусок скалы, прямо над нами извивались, кусая и царапая друг друга, два дракона. Парнишка одобрительно кивнул:

— Я тоже хочу, чтобы победил Рианнор — он добрый. И веселый.

Его одежды чистым пламенем блеснули в темноте тоннеля и тоже исчезли. Что ж, теперь пришло время и мне вмешаться в битву снова. Я вдохнула поглубже и сосредоточилась на том нервном возбуждении, которого в избытке сейчас было в моей душе. Однако я и слова придумать не успела, как увидела, что черный дракон зубами вцепился в зеленую шею и когтями полосует бледно-зеленое брюхо.

— Да что б тебя парализовало, сволочару! — Рявкнула я, взбешенная до предела. Пещера немедленно потускнела, словно скрывшись в дымке, затем сверху, с ужасным воем, рухнул черный дракон. Я метнулась к ближайшей стене и укрылась в расщелине у самого пола. Падая, Рэндар ударился головой о стену над самым тоннелем, обрушив ее и перекрыв тем самым выход. Все вокруг заполонило густой каменной пылью, от нее на меня напал неудержимый кашель. Сквозь эту муть и слезы, я увидала как Рианнор приземлился брату на грудь и вытянул шею. Похоже, они о чем-то беседовали. Тут по какой-то странной ассоциации я вспомнила, как он разговаривал со мной и Рандаргастом. Рэндар слабо дернул головой, оскалился и зашипел, пытаясь дотянуться до горла младшего брата. Я вдруг услышала в своей голове голос и дернулась всем телом от неожиданности:

«Что мне с ним сделать, Джуди? Как ты считаешь?».

Рианнор. Почему он советуется со мной? Это вроде бы меня не касается.

«Дело твое, Рианнор, как надо — так и поступи. Но я бы на твоем месте избавилась от этого поганого мерзавца раз и навсегда». Рианнор склонился так, что почти касался своим носом носа черного дракона. Все-таки он продолжает переговоры. Глупец! Чего он тянет? Вполне возможно, прямо сейчас Рэндар при помощи драконьей магии преодолевает мое колдовство! Я уже вижу как он медленно шевелит когтистыми пальцами, тянется ими к телу брата, ну же, Рианнор!

Будто услышав меня, одним коротким движением он перекусил горло черного дракона. Тот захрипел, забился, брызнула ярко-алая, светящаяся в темноте кровь, обильным горячим потоком заливая все вокруг. Я поспешно выбралась из своей дыры и растерянно огляделась — слишком много крови, просто какое-то кровавое море! Ноги уже увязли в первых потоках, добравшихся до меня. Горячая волна ударила в колени и я едва не потеряла равновесие. Тут меня аккуратно подхватили за плечи когтистые лапы и потянули вверх. Вцепившись в них руками, я глянула вниз: полностью разрушенные лестницы и мостики, огромные куски скал, камни, щебенка, обрушенный выход, погребенная где-то под осколками драконница и извивающийся в агонии дракон посреди всего этого. Хвостом он разметывает камни, выбивает из стен целые веера осколков и заливает все бесконечными потоками собственной крови.

Мои ноги коснулись твердой поверхности — Рианнор усадил меня на тот выступ, где он был прикован. Сам же он почему-то не обращался в человека, вместо этого зацепился когтями за край выступа, пошатнулся и отчаянно взмахнул крыльями.

«Мне тоже недолго осталось» — я чувствовала, что он говорит с трудом, дырявые крылья обвисли, из ран на шее, груди и брюхе обильно лилась кровь, — «но я рад, что смог убить Рэндара. И рад, что могу видеть тебя, малышка моя, перед тем, как умру».

— Так, никаких смертей в мою смену! — Рыкнула я, потянулась и обняла дракона за шею, не знаю зачем, это был какой-то внутренний импульс. Затем сосредоточилась, заставила себя почувствовать силу внутри и властно велела, — приказываю тебе немедленно излечиться от всех ран, восстановить свои силы и снова стать человеком. Пока ты опять не захочешь обернуться драконом.

Знакомое уже мне золотистое сияние замерцало вокруг, окутывая нас будто нежное одеяло. Касаясь израненного тела, оно багровело и таяло. А меня быстро покидали силы. Сейчас, когда спал кураж, прошел запал, я вдруг остро почувствовала, что слишком много магии творила за последнее время. К тому же, Рианнор был тяжело ранен и это требовало практически всех моих сил. Немеющими руками я потянула на себя драконью шею, чувствуя, что она истаивает в моих объятиях, и потеряла сознание.

— Ну вот, уже лучше, — одобрительно произнес голос прямо над моей головой и моего лба коснулось теплое дыхание, — а сейчас ты еще и глаза откроешь — тогда все станет вообще замечательно.

Действительно, чего бы мне не открыть глаза, если публика требует? С трудом подчинившись, я первым делом увидела над собой улыбку Рианнора. Он гладил меня по голове.

— Можно я тебя поцелую? — Спросил он.

— А ты сегодня уже спрашиваешь разрешения? — Прокряхтела я и с трудом приняла сидячее положение. — Как интересно! А почему не вчера и не позавчера?

— Потому что увидел весь твой магический потенциал в действии и ужаснулся, — весело засмеялся он. Вот чудак, только что чуть не умер, а уже хохочет.

— Почему мы тут сидим? — Оглядевшись, я обнаружила, что мы все еще на том самом выступе. Обрывки окровавленных цепей свисали из скалы. Я поежилась, затем нерешительно глянула вниз.

— А где нам еще сидеть? — Со вздохом спросил Рианнор.

Ну да. Пещера завалена чуть ли не до середины, вдобавок еще и затоплена таким количеством драконьей крови, что если мы спустимся туда без водолазных костюмов, то сразу утонем.

— Чего делать-то будем? — Устало спросила я. Рианнор неожиданно подмигнул мне.

— Делать будем как я, — он протянул руки над руинами и сделал легкий жест, будто хватая что-то невесомое. Затем медленно развел руки в стороны, словно разделяя свой улов на две части. — Держи. И не говори потом, что я жадный.

— Что мне держать? — Растерянно спросила я и Рианнор сделал короткое движение пальцами — в воздухе замерцало, засияло, постепенно наливаясь огнем темно-багровое свечение. Оно поднималось от драконьей крови как пар, свиваясь струями и изгибаясь в нашу сторону.

— Пей! — Приказал Рианнор и осторожным движением подтянул к себе одну часть этого потока, всасывая его губами. — Это сила драконьей магии, — пояснил он, — если мы ее сейчас не поглотим — она постепенно уйдет в океан магической энергии. Так что поторопись.

Я поспешно подгребла к себе мерцающий пар и втянула в себя. Это было похоже на то, как я приняла силу тех самых ведьм. Сколько же событий прошло с той поры! Торопливо глотая эту энергию, я ощущала себя все лучше и лучше, мое тело наливалось какой-то сверхъестественной легкостью, спокойствием и мощью. Да, это вам не ведьминскую силу тырить, подумала я, заглатывая энергию огромными глотками. Она таяла, бледнела и исчезала на глазах, пока, наконец, поток не иссяк совсем.

— Недурно, — я машинально вытерла губы и Рианнор коротко рассмеялся, увидев мой жест, — а это не воровство?

— Нет, что ты, — утешил он меня, — это нормальная практика. Если один дракон убивает другого, то он старается поглотить как можно больше магической силы побежденного. А, поскольку ты мне помогла, то тоже имеешь право на нее.

Я снова поглядела вниз.

— Ну что, сидим? — Спросила я.

— Сидим, — со вздохом подтвердил Рианнор, — и я не думаю, что мы выберемся отсюда.

Подняв голову, я поняла, что возможности вылететь отсюда нет, пещера слепо заканчивалась мощным монолитным куполом. Воздух наливался жирным мраком, поскольку светящееся облако почти рассеялось и с каждой минутой становилось все слабее.

— Может ты сможешь раздолбать потолок? — Неуверенно спросила я. Рианнор покачал головой.

— Нет, это невозможно. Вся суть этой пещеры в том, что из нее есть только один выход. Там, над нами, тонны и тонны скальных пород. Там целая гора! Вернее, верхняя ее половина, но я думаю и этого достаточно.

— Как же так? — Я растерянно покачала головой. — И что, мы, такие крутые победители, сейчас просто и незатейливо помрем здесь, что ли?

— Ну …, — протянул Рианнор, откинувшись на скалу и подложив под голову руки, — есть надежда, что мои братья разберут завалы. Или выгребут их лапами, смотря в каком виде они будут.

— Это если они поймут, что мы тут живые, — возразила я, подумала, и добавила, — и если они захотят помогать выжившему. Может им наоборот очень удобно будет, что вы оба тут сдохнете?

— Такое даже вероятнее всего, — спокойно добавил Рианнор и покосился на меня, — между прочим, я жду.

— Чего?

— Когда ты начнешь бурно выражать свое желание, чтобы мы покинули эту пещеру.

Он пытливо уставился на меня. Однако я ощущала, что мне нужна передышка — так часто и густо колдовать не под силу даже мне.

— Нет, — покачала я головой и прислонилась к скале рядом с ним, Рианнор немедленно подтянул меня к себе. Я уютно прижалась к его плечу и вздохнула.

— Я устала, понимаешь? Я столько колдовала, что уже ничего не могу и не хочу. Мне нужно время, чтобы восстановиться. И передохнуть. Я все-таки девочка, мне хочется не вот это вот все, а в ванну с книжкой.

— Понимаю, — он склонился и поцеловал меня в макушку, — значит сидим и ждем, когда ты восстановишься. Или у нас есть какие-то другие варианты?

— Ага, — бессильно выдохнула я, — есть один вариант: жили они не очень долго, не всегда счастливо, зато умерли в один день.

Он в ответ лишь рассмеялся.

ГЛАВА 22. Свобода!

Наплевав на все свои обиды, я пристроилась у Рианнора на груди и задремала. Магический свет растаял окончательно и мы оказались в кромешной тьме. Но я все равно не могла заснуть. Что-то шевелилось, пихая меня в живот.

— Рианнор!

— Мм?

— У тебя там кишки голодный танец танцуют, что ли?

— Я думал, это у тебя.

— Хм, ну наверное, это парный танец.

— Ай! Ты чего щиплешься?

— Пссс, не трогай мою грудь! Эй, хорош уже сам щипаться!

Мы отпрянули друг от друга.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Рианнор, — может это какая-то магия?

Тут мне на ум пришел один любитель щипать чужие сиськи. Когда я готовилась к обряду, вернее — когда Саира готовила и одевала меня, она напоследок зачем-то напялила на меня небольшую сумочку, которая была подтянута к телу широким мягким поясом. В чем был смысл этой сумки я так и не поняла. Вернее — не поняла в тот момент, а сейчас очень даже поняла. Кое-как развязав причудливый узел кушака, я принялась распускать шнуровку на сумке. Из нее немедленно выкарабкалось небольшое существо и ловко забралось по моей руке на плечо.

— Что там у тебя? — Дракон изо всех сил напряг глаза. — Крыса, что ли?

— Тсс, тихо, ты его сейчас обидел, — я осторожно прикоснулась к своему плечу, нащупала крепенькое тельце и рассмеялась, — да это же циклоп! Интересно, зачем Саира посадила его в мою сумку?

— Скорее всего, она не ожидала твоего возвращения, — усмехнулся Рианнор и тоже попытался прикоснуться к циклопу, за что был жестоко ущипнут за палец, — ай же ж! Вот мелкий пакостник! Знаешь, она ведь думала, что ты пройдешь этот обряд, а в таком случае Рэндар должен был забрать тебя в свою часть замка. Вот она и отправила твоего дружка с тобой — ей-то он зачем?

Тут я задумалась. Вся моя жизнь выглядит как огромная мозаика, на первый взгляд — пнутая сорванцом, но на самом деле что бы не происходило, оно очень органично складывается друг с другом.

— Рианнор, а ты в курсе, что циклопы любят камни и не любят бардак? — Медленно спросила я. — Вернее, они с неистовой нежностью обожают складывать из камней всякие постройки. К тому же, они еще и питаются ими.

— Я понял твою мысль, — он тяжело вздохнул, — но он же такой маленький!

— Так это я поправлю, — с некоторым колебанием сказала я, — ну … попытаюсь, по крайней мере. Может на такое у меня сил хватит? К тому же, я все-таки подпиталась драконьей магией. А если не получится — то немного отдохну и попробую снова. Как думаешь?

— Все присутствующие здесь одобряюще голосуют за это решение, — вяло пошутил дракон, — почему бы и нет? Зачем-то же он здесь оказался. Действуй. Если будет нужно — возьми и мою силу.

— Нет уж! — Решительно сказала я и опустила малыша на своих ладонях к самому выступу у своих ног. — Так. Слушай меня как следует, ладно? — Ласково обратилась я к нему, надеясь, что циклоп тоже обладает хоть мало-мальской магической силой. — Я хочу, чтобы ты вернулся к своему прежнему росту, но стал еще сильнее и … чтобы у тебя все было хорошо.

Циклоп радостно подпрыгнул и соскользнул с моих рук — я вскрикнула, попыталась его перехватить, но не успела. Через мгновение что-то очень тяжелое с оглушительным грохотом приземлилось на каменные завалы, так что содрогнулась вся пещера.

— Рианнор, я не умею творить свет! — Заволновалась я. — Что там происходит, ты видишь?

Вместо ответа он щелкнул пальцами и пещера озарилась нежным сиянием, похожим на отблески приближающегося рассвета. На нас смотрел глаз. Очень большой глаз на огромной лысой голове. Циклоп смотрел на нас и лыбился во весь рот.

— Ничего себе! — Изумленно выдохнул Рианнор. — Какой он огромный!

— А ты раньше не видел циклопов? — Удивилась я. Циклоп в это время по-хозяйски огляделся, что-то прогудел, покачав головой, отшвырнул к стене драконий труп и принялся разбирать завалы.

— Неа, они в наших горах не водятся, — Рианнор пораженно уставился на бурную деятельность, которую развел наш одноглазый хозяйственник. Одним легким пинком он расширил трещину в скале и принялся широченной ступней подгребать туда остывшую драконью кровь.

— А он нас не убьет? — Неуверенно спросил Рианнор и я невольно улыбнулась.

— Нет, что ты. Я думаю, он довольно мирный. Ну хоть щипаться теперь не будет, все-таки вон какие пальцы! Знаешь, я немного все-таки вздремну. Разбуди меня, когда он закончит, ладно?

Циклоп с сосредоточенным выражением лица обгрызал кусок скалы размером со шкаф. Затем кивнул сам себе с видом дегустатора, закинул в рот остатки, и принялся разбирать остальное.

— Джуди! — Сонным голосом позвал Рианнор.

— Аюшки?

— Так ты мне разрешишь себя поцеловать?

Вот зануда!

— А где ты был сегодня ночью? — Я подняла голову и внимательно вгляделась в его лицо. Парень вздрогнул, поежился, оглянулся на обрывок цепи и ответил коротко:

— Тут. Рэндар отловил меня после того, как я побывал у тебя вчера вечером. Ну … когда я пытался тебе угрожать, — он выглядел смущенным, — прости, пожалуйста. Я просто не знал, что с тобой делать еще. Мне хотелось все сделать как можно быстрее!

— Ну да, ну да! — Ехидно покивала я ему. — Кстати, угрожаешь ты из рук вон плохо. Учился бы у Рэндара — и мы сидели бы сейчас на троне, а не на этой каменюке, о которую я уже всю задницу обморозила.

Он подтянул меня к себе и затащил на свои колени.

— Так лучше? — Нежно спросил Рианнор и погрустнел. — Нет, ты неправа насчет трона. Рэндар вычислил меня сразу, еще когда мы только вернулись в эти земли. Выставил, мерзавец, заставы, между прочим, из моих же братьев. Так что у меня к ним есть длинный и неприятный разговор.

— Ну тогда ясно, что они нам помогать не будут в любом случае, — помрачнела я, Рианнор нежно положил ладонь мне на щеку.

— Да плевать! Королем буду я и точка.

— О! Только не начинай! — Застонала я. — Что — опять проверка на истинность? Что-то мне подсказывает, что в этот раз полетом в мох я не отделаюсь.

— Нет, — его черты вдруг заострились, лицо напряглось, — по праву победителя. Думаю, правила пора менять и я буду первым, кто это сделает. А если ты захочешь помочь мне …

— Давай об этом потом поговорим, — вздохнула я, — а откуда он узнал про Рандаргаста, да еще и во всех подробностях?

— А, ну это просто, — я почувствовала, как Рианнор содрогнулся всем телом, — Рэндар влез в мою голову. Считал с моей памяти все, что посчитал нужным. Это довольно неприятно … мягко говоря. Так что Рэндар отлично знал и как тот выглядит, и в каких вы отношениях … боюсь, он даже оказался еще проницательнее, чем я. Мне и в голову не приходило, что у тебя есть какие-то чувства к Рандаргасту.

Циклоп бухтел себе под нос что-то радостное, ворочая камни и с хрустом пережевывая осыпь будто попкорн.

— Не думаю, что у меня все еще есть какие-то чувства к Рандаргасту, после того, что было этой ночью, — мрачно сказала я, — только не спрашивай об этом, ладно? Даже вспоминать не хочу.

— Я знаю, — лаконично ответил Рианнор и задумчиво поцеловал меня в макушку снова, — он мне все в деталях показал, мерзавец. Хотел, чтобы я мучался, зная, что ты беззащитна. Специально для этого он не поленился прилететь сюда на рассвете.

— Почему ты не разорвал эти дурацкие цепи? — Спросила я, снова укладываясь у него на груди, — ты ведь дракон?

— Магия, очень сильная магия другого дракона, он ведь четверых убил и выпил, — вздохнул он и вдруг совершенно невпопад сказал рассеянным голосом, — как странно звучит это имя для человека — Рандаргаст. В нем дважды встречается звук р.

— И что такого? — Не поняла я.

— Как у дракона, — объяснил Рианнор, — все мы в именах имеем двойной, а то и тройной звук р — это отличительная особенность, по которой мы узнаем незнакомых драконов, если встречаем их в человеческом обличии.

У меня аж мозги закипели от всего этого.

— Короче, можешь меня поцеловать, только не буди, — буркнула я, ощутила нежное прикосновение к своим губам и буквально рухнула в тяжелый и глубокий сон. Не знаю сколько я спала, но проснувшись буквально онемела от потрясения: все лесенки и мостики теперь были восстановлены, стены пещеры выложены затейливой мозаикой узоров, а в центре возвышалась ажурная беседка, внутри которой стояла нетронутая драконница. Позади нее, в самой дальней части пещеры, виднелся глухой купол огромного склепа.

— О-бал-деть, — по слогам выговорила я и Рианнор сонно зашевелился.

— Ты про беседку и склеп? — Вяло спросил он и потер глаза. — Это я попросил. Этот твой циклоп, оказывается, все понимает, только говорит как-то по-своему. Смотри, — он махнул рукой куда-то вдоль стены, у которой мы сидели. Проследив его жест, я обнаружила кропотливо выложенные ступеньки, позволяющие нам спуститься вниз. Выход из пещеры был свободен.

— Пойдем? — Рианнор подтолкнул меня к ступенькам, — иди первая, тут слишком узко.

— Мамочки! — Со страхом прошептала я, мысленно представляя как я сейчас с веселым визгом полечу вниз, достаточно всего одного неловкого движения.

— Держись за стену и не бойся, — Рианнор положил руку мне на талию, — я подстрахую.

Мы спускались и я в это время размышляла насколько изменились отношения между нами. Еще недавно он был для меня соблазнителем, врагом и вообще использовал меня как хотел, а сейчас я чувствовала что он по-настоящему заботится обо мне, причем искренне и без торга.

— Может мы все же попробуем? — Рианнор схватил меня за руку, придерживая на месте, и кивнул в сторону драконницы. У меня мурашки затанцевали по всему телу.

— Нееет, — отчаянно замотала головой я, — знаешь, я не хочу тебя огорчать, но … может хотя бы не сегодня, а? Слишком много всего произошло со мной за эту ночь и этот день. Мне нужно хоть немного перевести дыхание!

— Хорошо, — подумав с минуту согласился дракон, — в твоих словах есть резон. Но обещай мне, что мы сюда вернемся и попробуем пройти ритуал признания истинной пары. Даже если это ни к чему не приведет — я хотя бы буду знать и избавлюсь от сомнений. Обещай!

— А ты, парень, умеешь быть настойчивым, да? — Улыбнулась я и потянула его к выходу, но он не сдвинулся с места. — Хорошо, хорошо, обещаю!

Он громко чмокнул меня куда-то в ухо, приобнял за талию, и мы торопливо направились к выходу из пещеры.

ГЛАВА 23. Предчувствие беды

Пещера была расположена высоко: отсюда я могла видеть узкую заснеженную долину внизу и горный хребет, что извивался напротив нас, окруженный скалами и пиками вершин. Весь он был густо унизан множеством построек, что выпукло торчали и пронизывали его, затейливо соединяясь где галереями, где лестницами, где подвесными либо каменными мостиками.

— Наш дворец! — С гордостью сказал Рианнор и оперся о корзину, в которой я прилетела сюда. — Но сейчас я тебя взять не могу, извини. Там такое будет!

— Задушевная беседа драконьей семейки? — Устало вздохнула я. — И что мне — обратно к вашей праматушке вернуться теперь? Может она мне хоть чаю предложит?

— Нет, зачем? — Он перегнулся через бортик. — Ага, вижу умница Саира приготовила тебе здесь немного еды. Кстати, вино мы пьем редко, но наши подданые умеют готовить и другие, вполне замечательные напитки из трав и плодов.

Он весело булькнул керамическим кувшинчиком, который держал в руке. Затем выдернул пробку, сделал несколько огромных глотков и блаженно улыбнулся.

— Ой, прости! — Рианнор поспешно сунул кувшинчик мне в руки. — В горле пересохло после всех этих подвигов. В общем, ешь, пей, отдыхай.

— Ну уж нет, — с содроганием ответила я, вспоминая свой полет сюда, — в этой корзине так болтает, что у меня еда в горло не полезет, а если и полезет, то быстро передумает … уж извини за прямоту.

Рианнор улыбнулся и зачем-то опустил огромные ручки — они легли в аккурат над бортами корзины, пружинисто возвышаясь над ними.

— Это потому что Рэндар ни о ком кроме себя не заботился. Вот это — не ручки, а перила, чтобы ты могла во время полета стоять и держаться за них. Я же буду нести корзину вот за это, — он похлопал по неприметным выемкам в боках корзины, — тебя не будет качать, обещаю.

— И куда ты меня отнесешь? — С тревогой спросила я.

— В одно чудесное место, — дракон таинственно улыбнулся, — мое любимое место с той поры, как я прошел обряд инициации и смог оборачиваться драконом. Там диво как хорошо, сама увидишь.

— А если ты не вернешься, — я медлила, желая выяснить как можно больше подробностей предстоящего вояжа, прежде чем снова влезу в это транспортное средство, — что мне тогда делать-то?

Рианнор нахмурился.

— Думаешь, я тебя брошу? — Резко, отрывисто спросил он. — Поверь, малышка, ты мне очень дорога — и теперь уже вовсе не из-за власти. Как ты понимаешь, теперь я стану королем в любом случае, с тобой или без тебя.

— Мне нравится твое завуалированное признание в симпатии, — усмехнулась я и тут же помрачнела, — но я вообще-то имела в виду что там будешь один ты и пятеро твоих братцев-драконов.

Его глаза сузились и яростно блеснули.

— Я уже знаю, что скажу им. Эти земли велики — мы спокойно можем поделить их. Но трон наследовать будет по-прежнему лишь дракон со своей истинной парой. Остальные же пусть живут как хотят и даже заводят детей от местных женщин.

— Конкуренция, — лаконично сказала я, он кивнул.

— Любой из них, пройдя обряд проверки на истинную пару, так же будет иметь право сесть на трон. Но после смерти короля. Первый кто ее найдет, разумеется, эту самую пару. Все честно. Думаю, дальше я тебе ничего объяснять не буду — ты не поймешь, да и времени мало. К тому же, детали еще предстоит обсудить.

— Ой, да больно нужны мне ваши мужские заботы, — отмахнулась я, — ты обещал мне какое-то расчудесное место. Обещал — вези. В смысле, неси.

И я приступила к корзине, соображая как бы в нее попасть не вниз головой. Рианнор расхохотался и подставил мне сцепленные руки.

— Могли бы и лесенку какую сообразить тут, — проворчала я, совершенно неизящно плюхаясь в корзину, — но за помощь спасибо. Итак — вперед, мой конь! Вернее, дракон!

В этот раз корзину действительно совершенно не болтало, так что я даже в какой-то момент осмелилась подняться и вцепиться в те самые бортики-ручки. Ледяной ветер немедленно попытался оборвать мне уши, однако вид того стоил. Действительно, это было необыкновенно красивое место. Дракон осторожно снизился над небольшой зеленой полянкой, расположенной в выемке на вершине горы, аккуратно поставил корзину и обернулся человеком.

— Смотри! — Он был невероятно горд, будто самолично сотворил это место. Я прошлась по зеленой травке и изумленно покачала головой:

— Здесь тепло!

— Да, — он обернулся и с улыбкой посмотрел на меня, — я думаю внутри этой горы есть какие-то горячие источники или что-то в этом духе. Вон за теми кустами небольшое озеро, сама проверь!

Крохотное, размером с небольшую комнатку озерцо было почти горячим, в него озорными прыжками с камня на камень вливался прозрачный ручеек.

— Правда, тут здорово? — Восторженно спросил Рианнор. Он выглядел как ребенок, который получил давно желаемую игрушку. — Я открыл это место, никто о нем не знает, остальные так далеко в эту сторону не залетают.

— Тут безопасно? — С тревогой спросила я.

— Абсолютно. На многие километры нет ни одного поселения людей или существ. Ну, а что до хищников …

Рианнор выразительно глянул на лохматый от кустов край котловины:

— Там на многие километры вниз идут отвесные скалистые кручи, гладкие как стекло. Сюда даже горные бараны не забираются. Так что не беспокойся.

— Но как же я выберусь отсюда, если …, — договаривать мне почему-то не хотелось, но он понял.

— Твоя магия, Джуд. Просто используй ее, чтобы переместиться. Ты не дракон и энергетический поток тебя не остановит, я так думаю. К тому же, ты каким-то образом дырявишь энергетический океан — тебя вообще ничто не остановит. — Он присел на травку рядом со мной и ласково поцеловал меня в лоб. — Боишься? Малышка моя, мне тоже не хочется оставлять тебя тут одну. Но я не хочу брать тебя на переговоры.

— Потому что драконы коварные и самовлюбленные хитрецы? — Мрачно спросила я.

— Кто тебе такое сказал? — Удивился Рианнор. — Есть и такие, конечно, но мы как и люди — разные. Рэндар был жестоким самовлюбленным подлецом, это да. Но это вовсе не означает, что все мы такие.

— Странно, — пробормотала я, совершенно сбитая с толку, — почему-то Рандаргаст был совершенно категоричен, когда убеждал меня в вашем коварстве.

Рианнор осторожно взял меня за плечи и долго вглядывался в мое лицо без улыбки.

— Разные бывают драконы, — повторил он. Я вдруг припомнила обстоятельства, при которых услышала эту характеристику.

— Кстати, я видела скелет дракона. Там, в тех горах. — Я наморщила лоб, припоминая детали, которые уже почти ускользнули из моей памяти. — В общем, он был громадным и лежал в песчаной пещере. Может это был один из твоих погибших братьев?

Рианнор покачал головой.

— Не думаю. Мы их всех нашли и похоронили здесь. Наверное, это был один из восточных драконов. Но они вымерли много лет назад. Так что не удивительно, что ты видела скелет, а не самого дракона. Это очень печально, Джуди, и я хотел бы тебе столько всего рассказать, но у меня совершенно нет времени!

— Да, да, — печально ответила я, придержав его руки на своих плечах, — конечно, лети, переговаривай, верши судьбы, занимай трон. Изменяй привычкам, нарушай правила — и так далее. Но главное вернись за мной. Знаешь, я все еще не могу принять того, что это не ты обманул меня этой ночью. Но все же … мне хочется, чтобы ты был живым.

Я растерянно улыбнулась ему. Обида,недоверие, страх — все, что породило коварство Рэндара, еще жило во мне. Я по-прежнему не доверяла Рианнору, но … может я к нему просто начала привыкать? Рандаргаст стал каким-то очень далеким и размытым, словно акварель под дождем. А при воспоминании о нем в постели и обо всем, что последовало за этим, меня вообще с души воротило. Что ж, похоже Рэндар все-таки добился своего — теперь все во мне восставало против двух моих друзей, единственных друзей в этом мире. Похоже все эти печальные размышления явственно отразились на моем лице, потому что Рианнор снял руки с моих плеч и прикоснулся к моему подбородку:

— Эй, малышка, ты чего загрустила? Я еще живой. — Он улыбнулся и потянулся ко мне, но я нервно дернулась. — Что случилось? Не хочешь придать мне немного уверенности перед предстоящим нелегким делом?

— Прости, — дрожащим голосом ответила я, — это все Рэндаровские штучки, сам понимаешь. У меня все еще перед глазами стоит … в общем, не надо.

Лицо Рианнора совершенно угасло и даже веселые янтарные глаза стали невыразительными.

— Понимаю. Значит, Рандаргаст, все-таки, тебе нравится больше, чем я?

— Нет, он тоже …, — я запнулась, запуталась и попыталась объясниться, не поднимая глаз, — понимаешь, Рэндар же был и им, и тобой. В общем, я не могу сейчас тебе сказать нравишься мне ты, Рандаргаст, вы оба или никто. Мне нужно время. И еще — разобраться в себе.

Несмело подняв глаза, я поняла — придется наступить на горло своей нерешительности. Судя по выражению лица, он в таком настроении, что явно не слишком много нарешает. А то и вовсе покажется своим братьям слабаком и тогда … Нет, уж. Набравшись духу, я зажмурила глаза и потянулась к нему дрожащими губами. Рианнор торопливо прижал меня к себе, затем медленно опустил на траву, не прерывая поцелуя. Усилием воли я гасила вспыхивающие в уме картинки: вот он лежит, обнаженный, на моей кровати и зло сверкает своими яркими глазами … стучит в дверь ванной … нет, ничего этого не было. Мы существуем лишь здесь и сейчас. И прямо здесь, прямо сейчас, он меня целует и ничто не мешает нам обоим наслаждаться этим поцелуем. Наконец он нехотя оторвался, затем легко и ласково коснулся моих губ в последний раз и улыбнулся. В янтарных глазах снова заплясали веселые огоньки.

— А все-таки я думаю — ты моя истинная. Вот вернусь и мы сразу же проверим это.

— Хорошо, — мне не хотелось сейчас спорить с ним, хочет проверить — да пожалуйста! — Не забудь отпустить меня, когда соберешься на переговоры. Кстати, сколько мне ждать тебя?

Он сел, задумчиво огляделся и медленно проговорил:

— Думаю, я должен … нет, не так. Я постараюсь управиться до заката. Если солнце сядет, а меня еще не будет — ты свободна. Постарайся переместиться в такое место, где тебя не будут обижать. Например, на свою родину. Ты ведь хочешь туда вернуться?

— Поздно, — вздохнула я и села рядом, прислонившись к его плечу, — время в наших мирах идет по-разному и в этот раз я слишком задержалась. Думаю, я теперь уже никогда не смогу вернуться в свой мир.

— Вот как? — Удивленно приподнял он брови. — И что ты думаешь по этому поводу?

— Начинаю привыкать, — философски ответила я, — к драконам и магии я уже привыкла, остальное на очереди. И вообще — после этого мира я не смогла бы жить у себя на родине. Там нет ничего этого, магического и удивительного, думаю, я бы от тоски сдохла в первую же минуту. Нет, теперь уж я буду жить здесь. Ты только вернись, Рианнор. А то у меня какое-то совсем гадостное предчувствие.

Я с мольбой взглянула на него.

— Я вернусь, — твердо ответил Рианнор и встал, — вернусь за тобой. Клянусь, Джуди, духом моей праматери — я вернусь и заберу тебя к себе.

Он отошел от меня и принялся подниматься по бледной тропке к краю котловины, привычно окутывая себя облаком магии. Что-то тоскливо мне. Беспокойно. Я будто ожидаю чего-то плохого — с чего бы это вдруг?

С тяжелым сердцем я проводила взглядом темно-зеленого дракона, который изящно оттолкнулся от края, распахнул крылья и скользнул вниз.

ГЛАВА 24. Крах и страх

В конце концов мне удалось унять тревогу. Я немного поплюхалась в приятной горячей воде озерца, основательно закусила (Саира не иначе как решила, что меня после обряда с неделю кормить не будут — по-другому объяснить эти основательные припасы еды я не могу). Долго бродила туда и сюда, разглядывая пухлые подушки длинного колышущегося мха и небольшие группки цветов необыкновенно чистых ярких оттенков. И над всем этим царило небо: прозрачно-голубое будто лед, пронзительное, оно дышало необыкновенной свежестью. Такого пронзительно яркого, завораживающего неба я не видела никогда в жизни. И таким вкусным мятно-ледяным воздухом не дышала даже на горном курорте своей родины. Словом, я забыла о своих тревожных ожиданиях и изредка поглядывала на бледное солнце, что нехотя сползало по небу к горизонту, будто вязкая капля. В кустах нежно посвистывали и ворковали грудными голосами какие-то птички. Под ногами шустро мелькали небольшие зверьки, совершенно сливаясь с полосами травы и тенью кустов. Устав от восторга, я легла на самую мягкую моховую подушку и даже немного подремала. Очнулась я как от толчка — солнце было уже не бледным, а густо-пунцовым, его нижний край спрятался за линию гор почти на треть. Внутри меня вдруг все закипело, задвигалось от волнения. Поспешно вскочив на ноги, я поднялась по той самой тропинке, с которой стартанул Рианнор много часов тому назад. День угасал, солнце готовилось ко сну, укрывая мир длинными тенями, внизу уже чернильно колыхалась густая темнота. Я подняла голову и меня захлестнул восторг — прямо на меня скользил маленький темный силуэт, мягко вскидывая огромные крылья. Левый бок в косых лучах заходящего солнца блестел как огромный драгоценный камень глубокой зеленью.

— Эй! — Я вскинула руки и принялась неистово размахивать ими. — Я тут! Скорее!

Под ногами мягко отошел камень и звучно постукивая по голой скале полетел вниз, увлекая за собой земляное крошево. На мгновение меня пронзило холодом от мысли, что я рискую отправиться вслед за камнем, поэтому я отступила на несколько шагов назад и заорала счастливым голосом:

— Рианнор! Ура! Лети сюда, мой гордый птиц!

Он приближался. Я уже могла разглядеть его чешую и весело поблескивающие янтарные глаза. От переполняющих меня чувств, я слегка подпрыгнула на месте, неожиданно на меня обрушилось что-то тяжелое, темное, сбив с ног. Но я не упала, а словно бы втянулась в странный водоворот, меня заболтало, закрутило до тошноты и швырнуло вниз.

Проморгавшись, я сначала решила, что потеряла сознание на какое-то время и сейчас ночь. Однако в следующую минуту поняла — это совсем другое место. Больше не струился вокруг нежный холодящий воздух, пропитанный снегом и небом, я находилась в душном помещении, где явно пованивало плесенью и пылью, темнота вокруг была обычной темнотой комнаты с запертыми окнами. Задумчиво потерев свою пятую точку, я наткнулась пальцами на твердую гладкую поверхность, об которую и затормозила этой своей точкой. Неожиданно в полумраке что-то зашевелилось, задвигалось, зашуршало, затем скрипучий голос неожиданно проговорил:

— Вот, мой господин. Как изволите видеть девушка тут.

Еще одна тень. Кому это я настолько не даю покоя, что меня разлучили с самым классным драконом в мире? После дня проведенного под безжалостным солнцем верхогорья, я все никак не могла привыкнуть к царящему тут мраку, чтобы увидеть хоть что-нибудь.

— Эй, что за дела? — Возмущенно воскликнула я. — А ну вернули меня взад!

Скрипучий голос тоненько и весьма вредно захихикал, вторая тень придвинулась ближе и выдохнула неожиданно знакомым голосом:

— Джуди? Ты в порядке?

Проклятая темнота вокруг и этот голос, зовущий меня, мгновенно вызвали воспоминания о темной спальне и мужском силуэте в призрачно-синеватом свете ночника.

— Рандаргаст? — Ошеломленно спросила я и судорожно поползла назад, перебирая руками, ногами и обеими ягодицами тоже. — Не подходи ко мне! — Выкрикнула я, пытаясь подавить дрожь. Подо мной вдруг стало пусто, я мешком брякнулась в какой-то простенок и забарахталась, пытаясь выбраться оттуда.

— Джуди? — В голосе Рандаргаста послышалось беспокойство. Кажется, он обходил постамент, с которого я так красиво спикировала жопой вниз. — Скаррага, что с ней такое?

О небо, земля и преисподняя! Только этой старой матрешки тут еще не хватало! И при чем тут вообще она?

— Все в полном порядке, — тоненьким голоском заискивающе ответила Скаррага, — девица просто несколько, гм, растеряна. Но, как видите, мои призывы отлично действуют. Так вы дадите мне право на их проведение? Я готова принять отметку прямо сейчас, вот моя рука.

— Потом, потом, — рассеянно пробормотал Рандаргаст, медленно опустился и сунулся за постамент, где я в данный момент обитала, — Джуди? Все хорошо? Давай руку, я помогу тебе выбраться оттуда.

— Не трогай меня, — с тихой ненавистью проговорила я, умом понимая, что в той злосчастной спальне, в Башне Непокорных, был не он. Но из глубины моей души все равно поднимались отвращение и злость. — Зачем вы это сделали? Куда вы притащили меня? Верните обратно!

Вот оно — случилось то, о чем так настойчиво зудело мое мерзкое предчувствие. Только случилось оно не с Рианнором, а со мной. Однако результат мне не нравится совсем. Мне так много хотелось сказать ему! А что до Рандаргаста — Рэндар своими колдовскими подлостями навсегда отвратил меня от него, по-моему. Как вспомню ту ночь, так с души мутит.

Рандаргаст схватил меня за ногу, я взвизгнула от неожиданности и рефлекторно пнула его, забившись поглубже.

— Уйди! — Крикнула я.

— Господин, чего же вы в темноте-то? — Удивилась Скаррага и тьма начала рассеиваться. Подняв глаза, я обнаружила под потолком знакомое уже беловато-голубоватое облачко, полное света. А прямо по курсу маячила озабоченная донельзя рожа Рандаргаста.

— Джуди! — Обрадовался он.

— Да уйди уже! — Простонала я в отчаянии.

— Что с тобой такое? — Рассердился он, ловко цапнул меня за лодыжку и осторожно потянул из-за постамента. Я извернулась, пытаясь задержаться. И вовсе не потому, что этот мужчина потерял для меня свою притягательность, а из страха, что Скаррага узнает меня.

— Как видно этот дракон нешуточно заворожил тебя, — пробормотал он и схватил меня за вторую ногу, я вскинула руки, закрыла лицо и отвернулась, — вон как ты дезориентирована. Сможешь излечить ее, Скаррага?

Мерзкая бабка нависла надо мной, мельтеша своей тенью.

— Уберите ее руки, господин, — попросила она, — я должна видеть ее лицо.

— Джуди, убери руки! — Строго сказал Рандаргаст, я замычала в знак протеста и попыталась уползти обратно, в спасительную щель между стеной и аэродромом для моей задницы. — Да что ж такое-то! — Рассердился он окончательно и схватил меня в охапку. Одним движением он отнял мои руки от лица и прижал к телу. Я тоненько завыла и заболтала головой.

— Ох, господин, боюсь тут немало предстоит потрудиться.

Скаррага упорно тыкалась в мое лицо своим кривым крючковатым носом. От нее несло мерзко-кисловатым духом, который бывает у очень старых людей.

— Это драконья магия? — Спросил Рандаргаст.

— Пока сказать не могу … придержите-ка ее … ага … сейчас!

Рандаргаст, одной рукой продолжая удерживать руки, второй схватил меня за подбородок, прижал мою голову к себе и крепко зафиксировал. Я увидела как у Скарраги расширились зрачки, а во взгляде мелькнули удивление и злость. Узнала.

— Мой господин, а не могли бы вы мне позволить потолковать с этой … гм … девицей? — Со значением спросила она. Он нахмурился.

— Сначала поговорю я. Благодарю тебя за любезность, завтра утром ты получишь свою отметку на руке. А сейчас позволь нам пообщаться наедине.

Под вуалью вежливости явно прослеживался приказ. Скаррага, недовольно бурча себе под нос, покинула комнату, глухо скрипнув дверью. Я замерла всем телом ощущая его тело. От этого меня знобило и передергивало, внутри все вопило и требовало немедленно оказаться как можно дальше от Рандаргаста.

— Отпусти, — я попыталась дернуться, но не смогла, — пожалуйста! Мне неудобно так … и больно.

— Хорошо, — он ослабил хватку и я поспешно вывернулась из его рук, — а теперь объясни, пожалуйста, что все это значит? Ты сама прислала ко мне свою лошадь. Когда она принялась маячить и крутиться передо мной, мешая охотиться, я здорово разозлился, знаешь ли. А потом увидел кровь. Сначала я подумал, что ее ранило … пока не заметил надпись. — Он потер глаза, устало вздохнул и продолжил виноватым голосом. — Разумеется, я сразу же побежал обратно, но лишь успел увидеть как дракон взлетает, держа тебя в лапах. Магию я применять побоялся, чтобы не зацепить и не уронить тебя. Я практически бегом отправился в Гильдию, чтобы уговорить ведьм вернуть тебя призывом. На мое счастье, тут оказалась Скаррага, а призыв — ее сильнейшая способность. И вот, вместо благодарности, ты вопишь, пинаешься и требуешь вернуть тебя обратно. Я могу объяснить это только одним — дракон навел на тебя чары, приворожив к себе. Возможно, это пройдет. Но я бы все-таки перестраховался. Завтра попрошу ведьм, чтобы они сняли эти чары с тебя.

— Нет на мне никаких чар, — тоскливо проговорила я, сидя у противоположной стены и обняв свои колени, — просто за эти дни столько всего произошло. Верни меня обратно, я умоляю! Рианнор же с ума сойдет! Да он там погибнет без меня!

— Погоди, не тарахти, — утомленно сказал Рандаргаст, — кто такой Рианнор? А! Дракон, судя по имени. Тот самый?

— Тот самый, — мрачно подтвердила я.

— Я тебе, кажется, говорил, что драконам нельзя доверять, — назидательно сказал Рандаргаст, — они коварны, хитры и думают лишь о собственной выгоде.

— Вовсе нет! — Вскинулась я. — Драконы также как и люди — разные. Есть и подлецы, и хитрецы, но и существуют и мудрые благородные драконы тоже.

— Это он тебе такое сказал? — С подозрением спросил Рандаргаст.

— Какая разница? Верни меня обратно! Я нужна ему!

— Ну-ну, — он усмехнулся, — как же, как же, видимо нужнее, чем истинная пара.

— А может …, — я запнулась и почувствовала, как меня залило жаром, так что даже уши задымились вроде.

— Что? Хочешь сказать, что ты его истинная? — Удивленно спросил Рандаргаст и расхохотался. — Милая, этой уловке тысячи лет. Дракон крадет себе девушку, а чтобы она не очень страдала и отдавалась ему добровольно вешает на уши лапшу о том, что она его истинная пара.

Я отвернулась, спорить дальше мне не хотелось. Было ясно — никто никуда меня возвращать не собирается. Не знаю почему, но мне сейчас хотелось быть рядом с Рианнором. А Рандаргаст с каждой минутой раздражал меня все больше. Тут я вспомнила про запирающий поток и меня накрыло просто всеобъемлющим отчаянием — он не придет. Не придет, не прилетит, не поможет мне и не заберет с собой. Я уткнулась лицом в колени, чтобы скрыть слезы.

— Джуди! Взгляни на меня!

Теплое дыхание у моего лица.

— Ну же! Смелее! Почему ты вдруг стала бояться меня? Что тебе наговорил этот мерзкий дракон?

От прикосновения грубой ладони меня передернуло.

— Ничего, — соврала я, хотя как припоминала, Рианнор настаивал, что Рандаргаст забыл меня, мол, забудь его и ты. Похоже он тоже был не вполне честен со мной. Впрочем, в ином случае я бы, наверное, жила надеждой что Рандаргаст меня спасет. Вот. Спас. Только мне отчего-то нерадостно.

Сильные пальцы осторожно прикоснулись к моему виску, скользнули под подбородок и приподняли голову.

— Ты плачешь? — Удивился он. — Почему?

— Просто устала, — пробормотала я первое, что пришло в голову, — это ваше перемещение — та еще пакость.

Рандаргаст сочувственно покивал, затем неожиданно подхватил меня на руки — дверь перед ним распахнулась сама собой. От его близости мне совсем подурнело, отчего-то мне почудилось, что он сейчас принесет меня в роскошную спальню и мне придется все пережить заново. К счастью, этого не случилось. Комнатушку, где я оказалась, сложно было назвать роскошной. Так, нечто среднее между кельей и съемной комнаткой в задрипанном трактире.

— Спи! — Он бережно уложил меня на узкую койку и нежно погладил по голове. — Потом поговорим.

Странный какой-то. Неужели он … да не может такого быть! Пока мы шастали с ним по горам, Рандаргаст вел себя холодно и отстраненно. Вряд ли это что-то большее, чем обычная для него ответственность. Всхлипнув, я уткнулась лицом в пахнущую сеном подушку, и задремала. Сквозь сон мне мерещился Рианнор: вот он летит мне навстречу и я вижу его сияющие глаза, вот он стоит совсем рядом и улыбается мне … я вздрагивала, просыпаясь, и вглядывалась во тьму, надеясь увидеть его рядом, но увы. Его все не было. И вряд ли теперь я когда-нибудь увижу его снова.

ГЛАВА 25. Ночная стычка

Дверь неприятно скрежетнула по полу — кто-то вошел. Сквозь дрему я слышала, как человек шаркает и шмыгает носом. Затем надо мной склонилась тень. Ну-ну. Явно планируется какая-то пакость лично для меня, причем с доставкой на дом. Надо бы сделать ее первой.

Неожиданно развернувшись и приподнявшись на локте, я резко выдохнула прямо в лицо:

— Гав!

В ответ раздался переливчатый визг, затем длинное и очень грязное ругательство.

— Ха, Скаррага, удивила, тоже мне, — язвительно сообщила я, — слушай как надо выражаться …

И ввернула еще более затейливое, пятиэтажное с подвалом и мансардочкой матерное выражение. Скаррага на какое-то время ошеломленно заткнулась. Так, похоже я ее нейтрализовала на какое-то время.

— Чего тебе надо? — Довольно неприветливо спросила я. — Научилась бы лучше делать призыв без этих вращений, а то закручивает аж до тошнотиков.

— У меня зато самый точный и эффективный призыв среди остальных ведьм, — немедленно оскорбилась она и с шумом что-то подтянула по полу, — оххо, старость — не сладость. Ин ладно.

Она поскрипела, потрещала, усаживаясь поудобнее и с ходу перешла к делу:

— Это ведь тебя я тогда у озера призвала, не так ли? Я тебя сразу узнала. А ты прыткая девица. Сляпсила нашу силу, приубила моих сестер и дорогого Хранителя, меня головной болью наградила, да и ускакала что твоя телка по полям. Долго я тебя искала, — она неприятно зашуршала, потирая свои иссохшие ладони, — и вот нашла. И где? Прямиком в Гильдии Ведьм, вона как!

Она радостно засмеялась.

— Так что сейчас я с тобой быстрехонько разберусь, — ее голос зазвучал металлическими нотами, — силу себе верну и живи себе дальше как знаешь. А то и вовсе не живи — тут уж как выйдет у меня.

— Хренушки! — Немедленно вскочила я с кровати и живенько отбежала в дальний угол. — Не отдам! Мне понравилось.

— Понравилось ей, э? — Скрипуче усмехнулась Скаррага. — И мне бы понравилось. Еще бы! Присвоить себе силу целого ковена! Да это кому хочешь понравится! Но она была предназначена не тебе.

Скаррага неожиданно легко вскочила с кривого табурета и сделала шаг в мою сторону.

— Эта сила должна была стать моей! — Прошипела она с ненавистью, сквозь полумрак я увидела ее сжатые кулаки. — Моей!

— И зачем тебе столько силы? — Спросила я, не столько интересуясь, сколько пытаясь оттянуть неизбежное.

— Ха! — Она снова уселась, подбоченясь, и гордо заявила, — чтобы стать могущественнее, разумеется. Но сила одного ковена — это мало. А Хранителей, что живут между реальностью и океаном силы контролирует Орден Порядка … чтоб им рты наизнанку повыворачивало, — быстро добавила она вполголоса, — так что план мой был куда как умнее и сложнее. Ты должна была стать жертвой не для Хранителя — зачем ему какая-то девица, если он питается чистой силой океана? Нет, ты предназначалась для меня.

— Это как еще? — Ошеломленно спросила я, все больше и больше углубляясь в свою интересную биографию.

— Дак как — обычно. Взяв силу ковена, я бы вошла в твое тело и выгнала оттуда твою душу, заняв ее место.

— Зачем?

— Зачем, зачем … чтобы вернуться сюда, в Гильдию, в качестве ученицы.

— Да зачем? — Я уже натурально психовала, но ничего другого спросить просто не могла.

— Вот заладила! — Разозлилась Скаррага. — Как кукушка пьяная! Ясно же, понятно же, что пришла бы я сюда в твоем теле безызвестной, но способной ученицей. С такой-то силушкой меня бы взяли на полный курс обучения, а он длится аж десять лет! Вот бы я тут потешилась, тягая силу у других учениц и у ведьм-наставниц. А как открыли б мне заново метку — я и вовсе смогла бы безбоязненно к Хранителям ходить. Вот тут-то бы моя душа и запела! Такое количество силы — это тебе не комар чихнул.

— Зачем? — Меня, кажется, заклинило на этом слове, а в моем голосе уже отчетливо слышались истерические нотки.

— Дура! — Сплюнула она на пол. — Вот ты бы не хотела, что ли, быть молодой и притом самой сильной ведьмой в мире?

— Зачем? — Снова спросила я, мрачно и упрямо. Скаррага топнула ногой, но остановить свое бахвальство так и не смогла.

— Тьфу! Вот прилепилася со словечком! Стала бы я полна-полнехонька силушкой, да еще и молода-красива, вот как ты. Хотя мордашку я бы тебе малость подправила-то магией своей …

— Но-но, — оскорбилась я, — вполне себе симпатишная мордашка, не то, что твоя картоха в складочку.

Скаррага хмыкнула, осклабилась и продолжила тягучим вкрадчивым голосом:

— В обчем, стала б я жить наново, да не так как эту свою жизнь прожила. Дерьмо это, а не жизнь, да и то уже к концу идет. С такой силушкой я б непременно привлекла к себе дракона — уж они-то ищут себе истинных с большой силой. Ведь драконят родить обычная баба-то не может — помрет, ежели в ней силы большой нету.

— А ты драконят рожать собираешься? — Совершенно обалдела я от таких новостей. Скаррага осуждающе вздохнула.

— Ну нешто ты тупее табурета? Разумеется, в первое дело — я б стала истинной парой для дракона-то. Мы бы обженились, а уж драконята по обязательному случились бы, драконы те еще затейники в постели. Попустому ентим делом не занимаются. А что такое дракон? Это дворец, власть, деньги, сокровища, сладкие утехи … это весь мир у тебя под ногами, праздная богатая жизнь и ни минуты распроклятого труда! Все ложится к твоим ногам! Живи, брянчи себе драгоценными камешками и золотком, да будь юной хоть до пяти тысяч лет! А дракон всегда выравнивает годы своей истинной до собственных — сколько он живет, столько и она. Вот какой жизни бы я хотела, а не вот это все!

И она, вскочив, в сердцах так пнула табурет, что тот немедленно развалился. Да уж, не ту женщину заманивал Рианнор своими богатствами. Тут я захихикала, представив Скаррагу на своем месте, в Башне Непокорных, и Рианнора рядом, отчаянно флиртующего с ней. От смеха я фыркнула и зажала рот рукой, давясь хохотом.

— Ты чего ржешь-то? — Неодобрительно спросила Скаррага, стоя всего в двух шагах от меня и качая головой. — А все наоборот получилося: ты и силу мою покрала, и дракон-то тебя к себе унес, все мечты мои присвоила! Так что хрена тебе, а не возвращение, ясно? Ладно, хорош лясы разлясывать — давай-тко я у тебя силу свою обратно отыму.

Она сделала еще один шаг — я вскинула руки перед собой, лихорадочно соображая что бы эдакое пожелать, чтоб ее не укокошить, а только припугнуть.

— Погоди! — Резко сказала я, потому что в моей голове вдруг вильнул хвостик некой мысли, я нахмурилась и сосредоточилась, пытаясь поймать ее. — А! Вот что! И как же это ты, Скаррага, собираешься приманивать к себе дракона, если они все заперты в западных землях и покинуть их не могут?

— Дак на что мне западный дракон? Их там слишком много, как они все делить меня будут, когда силу-то мою почуят? Неееет, — она хитро прищурилась, — я говорю о восточном драконе. Последнем из своего рода. Остальных-то перебили, где западные драконы, а где и охотники. Но один — последний — выскользнул и спасся, вовремя обратившись в человека. Где-то тут он живет, точно такой же как и все люди. Но как только я наберу силу — он сам меня найдет. А уж вдвоем мы этот мир подогнем к своим ногам. Так что …

Скаррага что-то забормотала и я поняла — разговоры закончились. Я мгновенно сфокусировалась внутри себя, разжигая в себе огонь, разгорячая чувства. Яркий, ослепительно белый шар вспыхнул в темноте и двинулся в мою сторону, разбрасывая искры и источая жар. Одним коротким движением изнутри себя я оттолкнула его в обратную сторону — Скаррага вскрикнула и шарахнулась, шар рассеялся. Она снова глухо забубнила, но я опередила ее, оживив лунный свет и превратив его в липкое покрывало, которое я набросила на ведьму. Она приглушенно завопила, затем видимо испугалась, что ее услышат и убавила голос, невнятно бубня что-то. Покрывало рассеялось, а на меня двинулось нечто невообразимое: темное, выкрученное, усеянное зубами и когтями. Отойдя к самому окну, я коротко глянула наружу — высоковато для полетов, особенно, если ты не дракон. Уверенно выставив перед собой ладони, я разорвала тварь на множество клочьев, растаявших и слившихся с темнотой.

— Хватит уже тратить мою силу! — Неистово забухтела Скаррага, торопливо создавая новые чары. — Оставь!

— Ты своих сестер по ковену убила, чтобы отнять эту силу, так что она не твоя, — заметила я, создавая вокруг себя нежную пластичную массу, сотканную из теней, — и ты думаешь я все это время ее не использовала? Да три раза ха-ха!

Масса кипела, разливалась в воздухе, будто варенье, Скаррага забарахталась в ней.

— Да как ты такое творишь? — Злилась она, пытаясь выпутаться. — Это же немыслимо! Такому не обучают в Гильдии!

— Зачем мне ваша скучная Гильдия, если у меня отлично развито воображение, — заметила я, старательно вылепливая из липкотени кокон со старухой внутри. Она скривилась, зашипела и как-то умудрилась мое творение уничтожить, оно осыпалось неожиданно оранжевым пеплом. Удар! Меня с размаху вдавило в угол. Ну ладно, нна́ тебе пинка гигантской ногой, которую я мигом вырастила из потолка. Скаррага взвизгнула, будто обиженный пес, потерла ушибленное место, зашипела по-змеиному и нанесла еще одну оглушающую оплеуху вдоль всей моей тушки. Видать, сильно я ее разозлила. Еще один такой удар — и меня можно будет паковать в конвертик. Я с силой надавила на воздух, закрутила его спиралью, ведьма заскрипела зубами, заохала, сворачиваясь штопором, но даже в таком виде она все еще была сильна. В мое лицо вдруг стали хлестко впечатываться сильные вспышки, больно обжигающие щеки, отбрасывая меня то вправо, то влево.

— Ах ты коза безсисечная! — Психанула я и попыталась несколькими сильными толчками выбить ее за пределы комнаты. Дверь загудела, затряслась, но не поддалась, оставаясь закрытой. В какой-то момент мы обе создали силовые щиты, которыми то лупили друг друга, то толкали, то давили, это выматывало, но я надеялась, что старуха сдастся первой, просто устав в силу возраста. Но неожиданно что-то пошло не так — мой щит внезапно ослабел, просел и утек бесцветным ручьем сквозь щели пола.

— Ахха! — Торжествующе завопила Скаррага, от души приложив меня своим, вполне целеньким щитом. Поморщившись от оглушающего удара, я поступила просто: подскочила к ней поближе и что есть силы ударила кулаком куда-то в середину бабки. Она вякнула, выпучилась как таракан под тапком и зашлепала губами. Это я удачно попала. Но нужно что-то сделать со своей магией. Я снова сосредоточилась внутри себя, но как ни старалась — у меня ничего не получалось. Тогда, в приступе ярости, я решила обратить вредную ведьму в кого-нибудь безобидного. Но как я ни пыталась придать ей облик табурета с глазами, крысокролика, жабовороны и прочего безобразия, как ни напрягалась до жара и стука в висках, ничего не выходило. Скаррага же тем временем отдышалась и медленно двинулась в мою сторону.

— А ну отдай мою силу! — Прошипела она и обрушила на меня полуночную темноту, придав ей вес в пару тонн. Я распласталась на полу и сделала еще одну попытку превратить ее. Нет. Хоть ты тресни!

— Так, тааак, — протянула она, стоя надо мной, затем едко сплюнула, — потратила-таки всю мою силу. Столько труда коту в сраку. Лучше б я сразу в другой ковен попросилась, лишь зря время на тебя потеряла. Но ты не думай, что я про тебя забуду так быстро.

Меня плющило, вжимало в пол до хруста в костях, я не могла вдохнуть как ни старалась.

— Знаешь, я себе другую девочку найду в каком-нибудь мире, — ворковала она полным яда голосом, — более складную да симпатяшную, чем ты. А тебе я не завидую, дурочка, ха! Этот трепетно заботливый господин Рандаргаст никто иной как Мастер Истины в Ордене Порядка. Так может быть поможем ему найти немного истины? Как думаешь?

У меня уже темнело в глазах от нехватки воздуха, кажется, еще чуть-чуть и я просочусь сквозь пол вслед за моим щитом. Скаррага склонилась надо мной, я видела как шевелятся ее бескровные морщинистые губы, как нервно подергиваются пальцы.

— Ведь ты украла силу нашего ковена — это первое. Хотела убить нас всех, да я-то выжила — это второе. Представляешь, что такое отвечать за восемь смертей? Да еще и Хранителя схряпнула — вот тебе и третье преступление. Да я еще раненная тобою. О, сколько у тебя будет славы, но не самой доброй! — Ведьма тихо рассмеялась. — И что бы там Рандаргаст не узнал о тебе еще — эти преступления уже ничем не перекроются, не оправдаются, они самые тяжкие. Тебя ждет королевский суд, дорогулечка!

Как кружится голова … в ушах звенит … ребра трещат … на груди будто слон уселся. Кажется, я проиграла и уже чувствую как поплыла — еще чуть-чуть и отключусь. Наглая ведьма, похоже, собирается переложить на меня свои преступления. Отлично придумала, нечего сказать! И как я докажу, что все было вовсе даже наоборот и ковен погубила Скаррага?

— Казнь! Вот что тебя ждет! — Прошипела она прямо мне на ухо. Хлопнула дверь. Тяжесть резко исчезла, но у меня не было сил подняться с пола. Приехали. Кажется, я потратила всю силу … силу девяти ведьм! И немножечко от дракона. Так что теперь у меня вообще никаких шансов на оптимистичное будущее нет. Рианнор не поможет, а сама я исчерпала себя до конца. Отлично. Просто чудно. А самое чудесное, буквально десертик из дерьма, состоит в том, что я и домой-то вернуться не могу, слишком много времени я провела здесь, в этом мире. Кажется, кому-то грозит из-за ближайшего угла жирная и злорадно улыбающаяся жопа.

Я не стала забираться на кровать — сдернула с нее дрожащими руками подушку, одеяло, завернулась в него и принялась засыпать, с трудом из-за отчаянно ноющего от боли тела.

ГЛАВА 26. Допрос

Рано утром я проснулась от довольно своеобразного будильника — рожи Рандаргаста, нависшей надо мной. Вздрогнув, я зевнула и поджала ноги под одеяло, поскольку по полу нещадно дуло.

— Почему ты спишь на полу? — Строго спросил Рандаргаст и принялся выматывать меня из одеяла. Несогласная с таким ходом событий, я вцепилась в злосчастную тряпку и тут же заматывалась в нее обратно.

— Будь так добр, оставь меня в покое, — сонно попросила я, — а если у тебя есть кофе и горячие булочки — то просто поставь их рядом со мной.

Рандаргаст тряхнул одеяло за угол, и я брякнулась на пол, хорошенько приложившись копчиком. Взвыв от боли, я схватилась за место ушиба, однако Рандаргаст не стал ждать, когда я вынянчу свои синяки — он подхватил меня за локоть и поставил на ноги.

— И тебя с добрым утречком, — саркастически сообщила я, — что за спешка?

— Допрос, — мрачно сказал он, глянув на меня, — вперед.

— А что — ты всегда допросы проводишь до завтрака? — Спросила я, едва поспевая за ним, Рандаргаст тащил меня по каким-то грязным коридорам и лестницам, — и все-таки я настаиваю на кофе и булочках … да Рандаргаст! Что с тобой такое?

Он остановился, но руку мою так и не отпустил. Поглядев на него, я вдруг заметила, что он вроде бы не в порядке: какой-то лохматый, осунувшийся будто не спал всю ночь, бледный, с нервно горящими глазами, да еще и щетина торчит как иголки на кактусе. Погодите! Это от него перегаром, что ли, тянет? Кто-то весело провел эту ночь, не так ли? Тьфу, алкашня небритая!

— Ты какой-то странный. Мы же нормально с тобой общались, что изменилось-то? — Осторожно сказала я, он отвернулся и дернул меня за руку. Вот и поговорили.

Закончилась наша веселая прогулка снова в какой-то подвальной комнате. Ну да, для допроса это самое лучшее место — тут вполне себе атмосферненько. Меня усадили на стул с высоченной спинкой, две ловкие бабенки-ведьмочки тут же примотали к нему ремнями мои руки и ноги, а голову прификсировали к спинке тоже ремнем.

— Ну знаешь ли, Рандаргаст! Это уже слишком! — Недовольно сообщила я. — Только не говори, пожалуйста, что этот стул — электрический.

— Стул обычный, — резко сказал Рандаргаст, он сидел за столом, который располагался прямо напротив меня. Тут же были листы бумаги, чернильница и металлическое перо. Прямо инквизитор в действии, подумала я и только распахнула рот, чтобы сообщить ему об этом важном наблюдении, как Рандаргаст странно вытянулся, напрягая спину, и закрыл глаза. Между бровей резко обозначилась глубокая складка. Он мягко поднял руки и сделал несколько движений, пересекая их друг с другом, затем с силой вскинул руки вверх и будто бы обрушил с потолка что-то незримое. Поскольку голова моя были привязана, я не могла ею двигать, пришлось до боли закатить глаза кверху: надо мною ртутно блестело овальное озерцо. Оно висело прямо над моей головой.

— Это что еще за хрень? — Полюбопытствовала я. Рандаргаст открыл глаза и посмотрел на меня со странной смесью тоски и злости во взгляде. Это он-то на меня злится? Ну-ну.

— Это Зерцало Правды, — тихо сказал Рандаргаст, придвинул к себе один из листков бумаги и чернильницу, — оно реагирует на ложь. Если ты скажешь что-то, что не соответствует действительности — Зерцало сработает.

— Рандаргаст, — осторожно позвала я, — да посмотри уже на меня как нормальный человек. Что происходит? Ладно, я допускаю, что ты пытался спасти меня от дракона. И ради чего — ради допроса? Не верю!

Он долго молчал, перебирая пальцами изящное перо и глядя куда-то в сторону. Сейчас его лицо казалось измученным и совершенно безрадостным, словно он забыл что когда-то умел улыбаться.

— Эй? — Окликнула его я. Он вздрогнул и заглянул мне в глаза пронизывающим взором.

— Скаррага мне все рассказала о тебе. Обо всем, что ты сделала.

Чтоб этой старой клюшке чайником подавиться! Причем прямо с чаем, свежезаваренным и восхитительно, млин, горячим!

— Ты убила ее ковен и похитила его силу.

— Это неправда! — Запротестовала я, но Рандаргаст неожиданно грохнул кулаком по столу. Боль в его взгляде сменилась яростью.

— Молчать! — Рявкнул он. — Всё, разговоры не по теме прекратились. Начинается допрос.

А, значит так? Ну-ну. Была б у меня магическая сила, на этом кресле сейчас сидел бы ты, а не я!

— Так, отвечай коротко, точно, однозначно, — сухо проинструктировал меня Рандаргаст, — да или нет, так или не так. Зерцало покажет нам насколько честно ты отвечаешь. Вернее, покажет мне и остановит тебя, когда ты солжешь.

Это как прикажете понимать?

Рандаргаст вытянул руку в сторону Зерцала и звонко щелкнул пальцами.

— Первый вопрос, — он приподнял лист бумаги и что-то прочитал, — встречалась ли ты раньше со Скаррагой?

— Ну … типа допустим как бы такое вполне может быть возможным в некотором понимании данной ситуации, — ответила я, тоже изрядно разозлившись.

— Да или нет? — Рявкнул Рандаргаст.

— Угу.

Он скрипнул зубами, затем откинулся на стуле, помолчал и неожиданно спокойно произнес:

— Мы будем сидеть здесь до тех пор, пока ты не ответишь на каждый мой вопрос как положено. Чем точнее ты отвечаешь — тем быстрее мы закончим. Это понятно?

Тут уже заскрипела зубами я. Да что ж такое-то! Почему мои магические возможности иссякли в столь неподходящий момент? Надо было еще раньше превратить Рандаргаста в какого-нибудь суслика восьминогого! Кто ж знал, что он удумает допросы мне устраивать?

— Я повторяю вопрос: встречалась ли ты раньше со Скаррагой?

— Да, — мрачно буркнула я, он глянул на Зерцало над моей головой, кивнул и что-то отметил на другом листе бумаги.

— Так. Второй вопрос …

— Давай уже сразу к сто пятому перейдем, а? И заодно закончим все это, — с надеждой попросила я, но Рандаргаст никак не отреагировал.

— Второй вопрос, — произнес он с нажимом, — встречалась ли ты с ковеном Скарраги?

— Нет. Не встречалась. Но видела его. — Подумав, ответила я. Рандаргаст поднял голову и удивленно вздернул одну бровь.

— Это как понять?

Я хотела пожать плечами, но меня слишком крепко привязали.

— Меня вытащили из моего мира, — коротко пояснила я, — как раз у того самого озера, где ковен Скарраги вызывал какое-то чудовище из воды. А, нет, сначала они блевали в чашечки …

От неожиданного удара кулаком по столу я вздрогнула.

— Отвечай на вопрос как положено! — Прорычал Рандаргаст, вздыбив плечи.

— Злой ты, — пожаловалась я, — а раньше ведь такой хороший человек был. Я верила в тебя. А теперь боюсь. Тебя и верить … ну, короче ты понял.

Он прикрыл глаза ладонью, взял себя в руки.

— Так. — Он снова сверился со списком вопросов. — Да или нет — ты встречалась с ковеном Скарраги?

Я подавила в себе желание объяснить как все происходило на самом деле, вздохнула, и ответила просто:

— Да.

Рандаргаст снова поглядел на Зерцало.

— Третий вопрос.

Меня неумолимо потянуло в сон. Хм, а на этих привязках ничего так дремлется, не упадешь.

— Забрала ли ты себе силу, собранную ковеном для Хранителя?

— Ее хотела украсть Скаррага, — равнодушно ответила я, — но таки да — я забрала ее себе, опередив эту вредную бабку. Это было сильнее меня, она тянула к себе, эта сила, будто звала. Невозможно было удержаться.

Рандаргаст поглядел на меня так, словно я только что призналась в убийстве всех младенцев в мире.

— Это считается за добровольное чистосердечное признание? Плюсик в карму засчитывается? — Полюбопытствовала я. Рандаргаст метнул в меня испепеляющий взгляд и снова уткнулся в свои бумаги.

— Хорошо. Следующий вопрос.

— Четвертый, — вежливо подсказала я, у Рандаргаста задергалась губа и он прикусил ее, по его лбу ползла упрямая и очень настойчивая капля пота.

— Да. Ты уничтожила Хранителя?

— Я не нарочно! — Вскинулась я. — Он щелкал на меня зубами и вообще тянулся ко мне, пытаясь злобно сожрать. Я испугалась! И защищалась. Ах да, ты же не понимаешь длинных фраз, прости, забыла. Да, я его уничтожила.

В комнате было душно, стояла тяжелая неуютная атмосфера. Слабая надежда на то, что я смогу пробудить в Рандаргасте какой-то отклик, воспоминание о нашем общем прошлом, о дружеских чувствах, таяла как летний снег. Он был неулыбчив, напряжен и держался как деревянный.

— Ты пыталась убить Скаррагу!

— Нет, не пыталась! — Зло дернулась я. Зерцало все это время безмятежно отливало маслянистым блеском и никак не участвовало в нашей милой домашней беседе.

— Но ты ударила ее!

— Ну да. В смысле просто — да. Ударила. Чтобы сбежать. Потому что …

Рандаргаст властно отмахнулся и мне пришлось замолчать. Да что с ним такое-то? И я отказывала Рианнору в близости ради этого урода! Эх, нужно было сразу соглашаться на обряд соответствия и что бы там не случилось при этом, оставаться в его замке. В конце концов, драконы иногда и просто любимых женщин имеют, пусть и не слишком истинных. Жила бы сейчас, горюшка не знала … впрочем, мое появление здесь не зависело от моей воли, к сожалению, так что меня все равно вытащили бы, даже из замка.

— Далее. Корова … ты сотворила корову с рыбьим хвостом? Но зачем? — Изумленно спросил Рандаргаст, забыв о собственных инструкциях.

— Да — на оба вопроса! — Не забыла о них я. — Тогда еще я не умела пользоваться своей силой … да ты и сам это помнишь, Рандаргаст! Ну же, вспомни стража, которого я сотворила тогда, в ванной комнате герцога. Это была случайность. Как и с коровой.

Он покачал головой без тени улыбки.

— Ладно … но это тоже вносится в твой список преступлений. И корова, и то существо. — Заметил он. — Следующий вопрос — попадала ли ты в королевскую темницу?

Ну вот. Я знала, знала, что он докопается до этого!

— Нет, — не моргнув глазом соврала я, на меня вдруг обрушился неприятно звенящий грохот и яркая белая вспышка болезненно ударила по глазам, — итить меня! Это что было сейчас?

— Зерцало сработало, — зловеще сказал Рандаргаст и придвинулся ближе, навалившись на стол грудью, — так ты была в королевской темнице? Да или нет?

— Ну … да, — неохотно призналась я.

— Тааак. Ты сбегала оттуда?

Я снова закатила глаза — Зерцало шло легкой рябью. Исчезни, хрень блестящая, мысленно приказала я, но ничего не произошло.

— Джуди! Я тебя спрашиваю! Сбегала или нет? — Повысил голос мой допрашивающий.

— А, ты наконец вспомнил мое имя, — усмехнулась я, — ну сбежала. В тот самый лес, что принадлежит герцогу, в замок которого я попала и откуда ты забрал меня. Давай, вычеркивай сразу двадцать вопросов.

— За что ты попала в темницу? — Прищурившись спросил Рандаргаст.

— За то, что отказалась отсосать королю, — не задумываясь ответила я, удовлетворенно про себя отметив, что Зерцало молчит. У Рандаргаста аж глаза на лоб полезли от такого совпадения фактов. Он вытянул шею, дернул ею, сглотнул, будто у него в горле что-то застряло и дернул воротник так, что от него отлетела пуговица.

— Ладно, — голос его прозвучал хрипло, — дальше. Ты воровала травы в лесу у герцога?

— Нет, — монотонно ответила я, понимая, что наконец-то говорю что-то в свою пользу.

— Общалась с драконами?

— А ты уже не помнишь? — Не удержавшись, съехидничала я. — Я даже почти оживила одного у вас на глазах … господин инквизитор. Вы-то только допрашивать умеете, так что пользоприношением приходится заниматься мне.

Рандаргаст тихо зашипел сквозь зубы и сжал кулаки до белых костяшек, сломав перо. Тупо поглядев на обломки, он отшвырнул их в угол, вытянул из стола длинный ящик и вытащил оттуда еще одно перо.

— Ты причиняла вред кому-либо из дивных существ?

Я наморщила лоб, припоминая.

— Гм, это смотря кого считать дивным. Корова считается? Вероятно, нет. Парочка тупых крестьян, я полагаю, тоже не в счет. Гномы, кобольды … кентавр. Да нет, не причиняла.

— Да или нет? — Устало уточнил Рандаргаст, прикрыв глаза рукой.

— Да. В смысле нет. Нет, не причиняла.

Зерцало глухо загудело, зазвенело, пошло беспокойными волнами, но вспышки не было. Это кому я там вред причинить-то успела? Кентавру, что ли?

— Ты убила кого-нибудь из дивныхсуществ?

— Нет. — Уверенно ответила я и тут же оглохла от сильного вибрирующего звона, пронзающего уши, и ослепла от неистово яркого белого света. — А! — Вскрикнула я, пытаясь зажмуриться, но свет проникал под веки, выжигая глаза.

Все прекратилось. Я поморгала — перед глазами плавали белые и багровые пятна. Рандаргаст сидел приподняв руку в останавливающем жесте.

— Ты убила дивное существо, верно? — Очень тихо спросил он. Я боязливо подняла глаза — Зерцало нервно рябило, по его поверхности то и дело пробегали короткие вспышки.

— Нееет … аааа! — Снова грохот, ввинчивающийся в уши звон, убивающий глаза свет. — Убери это, Рандаргаст! Убери! Мне больно! — Вопила я.

Снова тишина.

— Скажи. Мне. Правду. — Отчеканил он каждое слово.

— Уже сказала! — С отчаянием ответила я. — Так и есть! Это правда! Не …

И замолчала, со страхом подняв взгляд.

— Кого? — Продолжал настаивать Рандаргаст. — Гнома? Кобольда? Кентавра?

— Нет, нет, нет, — охрипшим от крика голосом отвечала я, — кентавру я вообще жизнь спасла.

— Я в курсе что там произошло, — сухо отчеканил Рандаргаст.

Вот же скот! Мерзавец! Гестаповец поганый!

— Кого, Джуди? Кого ты убила?

Что мне ответить, чтобы эта проклятая блестяшка не разрывала мне мозг?

— Дракона?

— Нет, — машинально ответила я и на меня снова обрушилась буря из звука, света, вибрации и мерцания. И вся эта мерзкая какофония с каждым разом становилась все сильнее. У меня буквально череп изнутри разрывался от этого.

— Ты убила дракона? — Глаза его сузились. — Как это было?

— Не я, — сипло проговорила я и добавила, — а можно мне хотя бы водички попить? Или в вашей пыточной это осуждается как чрезмерно доброе дело?

ГЛАВА 27. В глубине, на дне души

Перерыв был коротким — по приказу Рандаргаста сюда принесли кувшин и стакан. Он налил воды и поднес стакан к моим губам. Я глотала жадно, захлебываясь и обливаясь. И в этот момент все думала: как же я могла так ошибиться в этом человеке? Ведь он не дал герцогу затащить меня в постель, забрал с собой, заставил выдать мне лошадь и все необходимое, опекал всячески … и что он делает сейчас? Пытает, вот что! Почему? Неужели это все из-за клеветы, которую Скаррага наговорила ему про меня? Но почему он не мог просто спросить меня об этом? Без вот этой чернухи и пафоса?

— Достаточно, — коротко приказал Рандаргаст, сам он к воде даже не притронулся, хотя кувшин со стаканом остались здесь. — Продолжим.

— Теперь моя очередь, — сорванным голосом просипела я, — один вопрос, Рандаргаст. Всего один, а не как у тебя — список. А дальше делай со мной что хочешь.

Он нахмурился, помедлил и нехотя позволил:

— Хорошо, задавай.

Я облизнула губы и задумалась, пытаясь наиболее точно сформулировать что именно меня удивляет во всей этой ситуации.

— Вопрос. — Повторила я. — Такой. Мы с тобой ведь неплохо ладили, Рандаргаст, верно? Даже когда ты сердился на мои проступки — ты не творил со мной ничего подобного. Просто ругался как нормальный человек, а потом … ладно, много чего было потом. Но ты заботился обо мне. Почему, Рандаргаст, почему ты сейчас так жестоко обходишься со мной? Почему?

Он сжимал челюсти, нервно играя желваками, и неосознанно скользил пальцами по столу, словно ища чего-то.

— Потому что это мое дело, Джуди, — наконец медленно заговорил он, — я — Мастер Истины. Мое дело — искать магические преступления и восстанавливать нарушенное при этом равновесие. Я делаю лишь то, что должен и я предан своему делу. Не мне решать как проводить допрос, это строго регламентировано. Орден учит своих Мастеров бесстрастию и беспристрастности. Что бы мы вместе с тобой не пережили, сейчас я не тот Рандаргаст, который заботился о тебе, который к тебе …, — он вдруг осекся и сглотнул, будто боясь произнести что-то не то, — сейчас я другой Рандаргаст — тот, который расследует твои многочисленные и тяжкие магические преступления. Поверь, я бы очень хотел, чтобы это сделал кто-нибудь другой. Но так получилось, что Скаррага все рассказала именно мне. Я должен делать свою работу, вот и все. И я ее делаю.

— Дерьмовая у тебя работа, — сухо сообщила я, — ладно, валяем дальше. Кого я там должна была убить, чтобы не радовать тебя своими визгами?

— Дракона, — он впивался в меня взглядом, такое ощущение, что этот взгляд пилит меня на мелкие ломтики и каждый изучает под микроскопом.

— Ааа … я … нет, мы — мы убили Рэндара.

— Западный дракон, — понимающе кивнул Рандаргаст, — один из старших.

— В какой-то момент он стал самым старшим, — поправила я, — он успел убить четверых своих братьев. Вот кто должен сейчас сидеть тут перед тобой. Он … в общем, я познакомилась и с ним лично, и с его дерьмовыми приемчиками. И еще он собирался убить Рианнора. Причем пытался это сделать дважды. Но я помогла Рианнору и он убил своего брата. Вот. Но я не убивала его сама.

На этот раз Рандаргаст молчал долго, опустив голову и о чем-то размышляя.

— Можно мы уже закончили? — Утомленно спросила я. — Вообще-то у меня уже жопа плоская как твой стол. Могли бы и получше стул выделить. Ну или подушечку под задницу выдать — я же все-таки девочка, я таки нежная и воздушная.

Рандаргаст поднял затуманенный взгляд. Недоумевающе посмотрел на меня. Затем встряхнул головой.

— Но вопрос звучал вовсе не так. — Задумчиво сказал он. — Я спросил: убила ли ТЫ дракона. А это совсем не то же самое, что сделали вы с Рианнором.

— Да, ты все правильно понял, объясни теперь это своей безмозглой стекляшке, — устало попросила я.

— Ты. Лично ты, сама, без участия других, убила кого-нибудь из дивных? — Хищно изогнув губы спросил Рандаргаст. Ну опять тыща пять! Да что ж такое-то?

— Нет, — ответила я и зашлась в судороге от силы света и звука, что обрушились на меня. — Нет, нет, нет!

…

— Джуди! Ты слышишь меня? — Как сквозь толстую мягкую стену снова звучит этот уже надоевший мне голос. — Ты только хуже себе делаешь! Не надо так!

О, вы посмотрите, мистер великий инквизитор вдруг забеспокоился обо мне, удивительно сие есть! Ох, как же у меня болит, разламывается голова! Она наливается болью, словно чаша — ядом, пульсирует, боль стреляет в ушах, боль змеей выжирает мне глаза.

— Ты убила дракона?

— Нет!

Аааа, да что же это такое? Я даже вздохнуть не могу от той мощи, что обрушило на меня проклятое Зерцало! Еще немного и у меня случится обширный инсульт! Откуда вода у меня на лице?

Судорожно вздохнув, будто вынырнув из раскаленного озера, я хватаю воздух ртом и дико озираюсь. Рандаргаст совсем рядом с кувшином в руках. Это он плеснул мне в лицо воду.

— Зачем ты обманываешь меня? — Спросил он совершенно без эмоций. — Зерцало никогда не ошибается, его не провести. Просто скажи. Возможно, я не буду упоминать об этом в допросном листе. Или дам такие пояснения, которые снимут с тебя эту вину — если ты защищалась, к примеру.

Его рука легла на мой лоб. Очень хочется ее отгрызть! Я попыталась дернуться, но не смогла.

— Расскажи, как это было. — Он присел на край стола и отставил кувшин в сторону. — Я имею право принимать решения по частным случаям. И сейчас я готов воспользоваться этим правом.

— Да пошел ты, Рандаргаст, — вяло сказала я, — чего там только не было, но тебя это не касается. Это мое дело — мое и драконов. А ты никто. Дурная пешка своего Ордена.

Он дернулся, нахмурился и скрестил руки на груди. Покачал головой.

— Я обязан прекращать преступления в магической сфере, — заученно сказал он, — и делаю свою работу. Ничего личного.

— А жаль, — выдавила я из себя, — немного личного, например сочувствия, не помешало бы.

— Ты убила дракона?

До боли прикусив нижнюю губу, я решила — не скажу больше ни слова. И так уже перед глазами кровавый туман плавает, а слух чудом еще работает. Впрочем, полагаю это чудо сотворил Рандаргаст — чтобы я могла и дальше участвовать в допросе.

— Говори! Кого ты убила? Как?

Я закрыла глаза. Хоть сдохни не скажу. Потому что это неправда. На моих руках лишь кровь Рэндара и я не жалею об этом. Кровь … из него вылилось так много крови, просто море — оно чуть не сбило меня с ног … кровь … капли крови на мраморном дне ванны … пять капель крови. Теперь я знаю почему Зерцало так реагирует на мои ответы. Одного дракона я все же убила. Нечаянно. Впрочем, это был не дракон. Всего лишь одна частичка мужского семени, которая нагло внедрилась в меня. Проклятый Рэндар! Он и после смерти продолжает отравлять мне жизнь! Я открыла глаза — Рандаргаст нависал надо мной.

— Ну? — Грубо спросил он.

— Было … нет, не так, — я зажмурилась, чувствуя, что даже воспоминание причиняет мне боль, — случилось так … что Рэндар … обманной магией … не могу!

Последняя фраза буквально криком вырвалась из меня. Я действительно не могу вспоминать сейчас об этом — будто мало мне тех страданий, которые в данный момент причиняет Рандаргаст. Слезы. Они текут по моему лицу. Крепко прикусив губу, сжав горло, я постаралась не выпустить ни единого всхлипа.

— Я не могу говорить об этом. Пожалуйста, не проси меня. — Почти беззвучно попросила я.

— Я должен это узнать, Джуди. Должен вытащить эту информацию из тебя, понимаешь? И если ты не заговоришь сама — мне придется залезть тебе в голову. Это последняя и крайне неприятная мера. Просто соберись и расскажи. И мы все закончим на этом. Ладно?

Его голос звучал мягко, даже как-то убаюкивающе, но меня этим больше не обмануть. Слезы. Тебе мало, Рандаргаст, того, что ты видишь их на моем лице, сволочь? Посмотри, до чего ты меня довел! Будь ты проклят!

— Хорошо, расскажу, раз ты так настаиваешь. Но прежде того я хочу тебе сказать другое — будь ты проклят, Рандаргаст. И пусть мое проклятие сработает, когда ты не будешь к этому готов.

Сквозь мутную пелену, двоящиеся силуэты, воспаленными глазами я нашла лицо Рандаргаста и заглянула прямо ему в глаза.

— Рэндар обманул меня. И взял. Ну … силой … обманом … я ни за что не согласилась бы, но он принял облик другого мужчины.

— Какого? — Машинально спросил Рандаргаст и я вздрогнула от этого воспоминания. Тебя, парень. Но я этого точно не скажу вслух.

— Неважно. Того, к кому я была неравнодушна. А драконы не стреляют вхолостую. Короче, он … так вышло … и сразу же … а когда я …

— Погоди, погоди, я ничего не понимаю, — он склонился вперед, сосредоточенно глядя мне в лицо, — о чем ты сейчас? Что сделал Рэндар?

— Я побежала в ванную. Плакала. Мне стало плохо. И магия сработала сама. Как всегда. Я слишком плохо контролирую ее. И мне было плохо. Она сработала. — Я говорила быстро, отрывисто, глотая куски фраз, чтобы снова не погружаться в тот кошмар. — И увидела кровь. А вся постель была в его семени.

Рандаргаст медленно выпрямился, на его лице отчетливо проступило потрясение.

— Ты … понесла от дракона? — Недоверчиво спросил он. Я крепко зажмурилась в отчаянии. — Я правильно тебя понял?

— Да. — Едва выдавила я из себя.

— И ты убила … детеныша?

— Не …, — я прикусила язык, вовремя вспомнив про Зерцало, — это был … было … сразу же после … короче, просто кровь! И все!

— Но ты убила его своей магией, да? — Он уперся руками в подлокотники, свирепо дыша мне в лицо. — Ты понимаешь, что ты натворила? Ты не должна была этого делать!

— Он же меня из … из … из …, — на меня напала одышка, я заикалась, — ты … ты не поймешь!

Боги великие! Когда уже закончится этот проклятый допрос?!

Рандаргаст снова уселся на край стола и закрыл лицо руками.

— Джуди! — Он медленно опустил руки, лицо его словно постарело за эти несколько мгновений. — В этом мире слишком мало драконов. Они исчезают. А когда мы закрыли западным драконам дорогу в эти земли, они перестали искать себе женщин. Ты должна была родить этого детеныша в любом случае! Понимаешь?

Я мрачно смотрела на ублюдка. Желаю, парень, чтобы все это ты испытал на себе. Родил. Потом еще раз с самого начала. И так много раз подряд.

— Прости. Но об этом необходимо упомянуть в протоколе. Это слишком серьезно.

Яростный крик — кажется, он вырвался из моей груди без участия языка:

— Будь ты проклят, Рандаргаст! Будь ты проклят!

— Я уже проклят! — Вдруг рявкнул он и осекся. Замолчав, он принялся быстрыми размашистыми движениями делать записи, резко отбрасывая исписанные листы в сторону. — Ты убила не просто дивное существо, Джуди, ты уничтожила будущего дракона. Крохотное невинное существо. Высшего из дивных. Это однозначно будет королевский суд и казнь. Понимаешь? Казнь!

Он вскинул голову и поглядел на меня. Мне уже было все равно. Мои силы иссякли и больше ничего не хотелось. Чего он так зырит на меня? Давно не видел, что ли? Такими странными больными глазами, словно он папаша, а я его непутевая дочь, которая несла-несла в подоле, да малость не донесла.

— Мне очень, очень жаль, Джуди. Лучше бы я этого не знал. — Тихо произнес он, затем поднялся и один за другим отвязал все ремни. Я рухнула мешком, потому что тело, туго притянутое к твердому стулу, давно уже онемело. Рандаргаст подхватил меня на руки, я слабо дернулась.

— Пусти! — Просипела я и плюнула, пытаясь попасть ему в лицо. Он крепко прижал меня лицом к своей груди, его руки вдруг наполнились вибрацией, силой магии, и я поплыла в ту прекрасную даль, где не было ни боли, ни допросов, ни Рандаргаста.

ГЛАВА 28. Бежать, искать и прятаться

Снова я в той же самой каморке. Только теперь уже на кровати. Рядом придвинут табурет, на нем тарелка, кувшин и покрытый трещинами глиняный стакан. Сыр, хлеб, даже вроде бы малипусенький кусочек вареного мяса. Не медля, я приняла сидячее положение и подкрепилась, затем снова легла и задумалась. Кажется, Рандаргаст и сам не предполагал, что допрос обернется таким вот образом. Он был шокирован. Испуган. Как мне показалось … или показалось? Вроде бы я даже успела заметить сожаление о том, что он узнал насчет … нет, не будем больше об этом. Все это не так важно, как казнь, которой он мне угрожал. Вот это мне совсем-совсем не интересно.

Я встала и немного походила по комнатке, разминая ноги, руки, спину, затем как следует потянулась. Думай, Джуди, думай, думай. Думай о том, как тебе свалить отсюда. Потому что казнь обычно заканчивается смертью. А покинуть этот мир мне уже не удастся — выход закрыт. Может я смогу вылезти через это окно?

Глянув вниз, я прикинула что нахожусь на третьем этаже. Отвесная стена из грубо сложенных булыжников. Высокая. Шею свернуть легко, а аккуратно спуститься … хм … да просто невозможно!

Я сдвинула кровать, поставив ее поперек комнаты и рывком перевернула на бок. Кровать точненько встала между стен, перегородив комнату. Пусть пока хотя бы такая защита будет, хотя долго эта крепость не продержится. Эх, была бы у меня хоть веревка какая! Тогда можно было бы попытаться спуститься через окно!

Размышляя об этом и машинально поглаживая себя по груди, я вдруг нащупала какой-то шарик. Это еще что такое? Приподняв его к глазам, я обнаружила орешек на тонкой белой ниточке. Очень крепкой, судя по тому, сколько этот орех уже перенес вместе со мной! Да это же подарок бабушки Пии, паучихи из долины на перевале! Я торопливо сняла орех с шеи и поддела створки ногтями, с трудом раздвинув их. Вот и шаль, которую милая бабушка-паучиха подарила мне на прощание. Вспомни обо мне, когда будешь ею пользоваться — так она сказала. Что ж, вот я и вспомнила о тебе, бабушка, а еще о других твоих словах: «крепче моей паутины нет ничего в мире». Я с силой растянула шаль в стороны, она сначала вытянулась в тонкую веревочку, затем стала такой крепкой, что невозможно было ни порвать, ни растянуть ее дальше.

Я улыбнулась сама себе. Чудовищный допрос, конечно, здорово подорвал мои силы. Но если я сейчас не выберусь — дальше будет только хуже.

Ножки кровати весьма удачно были развернуты в сторону двери. Пропустить под ними середину паутинной шали, крепко обмотать ножки парой витков, — вуаля! — вот вам и путь к спасению. Обмотав себя вокруг туловища, я подивилась длине шали — она словно знала, что мне нужна очень длинная веревка и послушно становилась такой. Какая удобная штука! И как я раньше про нее не вспомнила?

Забравшись на подоконник, я глянула вниз с чувством обмирания. Да уж, далековато посадочная полоса, нужно быть осторожной. К счастью, стена сложена как попало и из нее торчит множество крупных булыжников. Я легла на подоконник животом, нащупала ногами пару достаточно далеко выступающих камней и принялась медленно выбираться наружу. Хватаясь за шаль-веревку и за кладку, переставляя ноги и перехватываясь руками, я неумолимо стремилась вниз, туда, где чернел рыхлой землей огород. Я боялась, что веревка оборвется или закончится на середине стены, но она все тянулась и тянулась, причем не теряя при этом жесткости.

— Спасибо тебе, бабушка Пии, — прошептала я, отталкиваясь одной рукой от стены и скользя по паутине, — вот я и вспомнила тебя добрым словом! Отличная помощь и главное — как вовремя! Дадут тебе боги полными горстями!

Окончив свое путешествие, я с сожалением подергала необыкновенно длинную, завившуюся веревкой шаль.

— Эх, если бы я могла забрать тебя с собой …, — не успела я договорить, как белая нить, мелькнув в воздухе, кучей свалилась у моих ног. Испугавшись, что в комнату кто-то вошел, я прижалась к стене. И только потом сообразила, что вошедший скорее всего выглянул бы в окно, а не стал выбрасывать веревку. Это шаль сама спрыгнула вслед за мной. Осторожно взяв ее в руки, я нежно погладила белый комочек. Затем кое-как скомкала и опять затолкала в орешек, который висел у меня на шее. Вперед! Есть у меня одна отличная идея. Если уж это та самая Гильдия, где обучают ведьм и вообще ведьмы тут непрерывно колдуют, явно ведь где-то поблизости должен быть Хранитель. Если я правильно поняла, эти существа на самом деле не столько хранят, сколько передают энергию: излишек — в океан, а при ее недостатке ведьмы и сами подпитываются через них от океана магической силы. Должно быть, название было дано еще до того, как люди разобрались, что из себя представляют Хранители на самом деле. Так вот — теперь моя задача найти Хранителя.

Гигантскими шагами я пересекала огород, расставив руки в стороны, чтобы не потерять равновесие. Ноги ныли и подгибались, но мне приходилось торопиться изо всех сил, не щадя себя.

— О, морковочка, — пробормотала я, увидев знакомые хвостики, торчащие из земли пышными султанчиками. Однако на другом конце болталось нечто красное и завитое штопором. Можно ли это есть? Не стоит рисковать — и я отбросила выдернутое растение в сторону. Потом меня осенило: присев, я надергала еще штопорообразных морковок и разбросала их справа от себя. Вот так. Я будто бы пошла в ту сторону, попутно потеряв немного украденной жратвы. А я пойду налево и вперед. Поиграем в прятки, ребятки.

Сразу же за огородом на меня обрушился лес — яркий, пронизанный солнцем и веселыми птичьими трелями. Здесь я выпрямилась и пошла уже спокойнее, продолжая размышлять. Если ведьмы постоянно пользуются силой Хранителя, то к нему явно должна вести добротная такая дорога, ну или очень заметная тропа. Нужно лишь найти ее. Очень надеюсь, что Хранитель находится где-нибудь по эту сторону здания, а то будет очень обидно. Впрочем, самое главное — я убежала. А дальше по ходу разберусь куда идти и что делать. Главное, не идти туда, где меня будут ждать. Особенно, Рандаргаст.

Я взглянула на окно из которого вылезла. Это левое крыло, самый край длинного строения — грубо сляпанная четырехэтажная пристройка с множеством окон. Там живут ученицы, я полагаю. Оглядевшись, я обнаружила кусты и парочку слабеньких тропочек, какие обычно проделывают люди, идущие поделиться с природой сокровенным. Нет, явно не то.

Повернувшись, я медленно пошла параллельно зданию. Везуха, везуха, вылезай из уха! Ты мне сейчас очень нужна. Я улыбалась, неспешным шагом продвигаясь вперед. На свежем воздухе у меня перестала болеть голова … почти перестала. Слабая пульсирующая боль просто затаилась в висках и в затылке, но ее вполне можно игнорировать. Пробираясь сквозь кусты, я услышала голоса и замерла. Эх, не разобрать что говорят! Встав на четвереньки, я медленно двинулась сквозь густые заросли, стараясь не слишком шевелить их. Ага! А вот и она, искомая тропа — жирная, широкая, плотно утоптанная, явно ведущая в какое-нибудь популярное место. Например, к Хранителю силы. На тропе стояли три ведьмы: две совсем молоденькие девчоночки, которым и семнадцати нет, и еще одна постарше. Старшая наставительно поучала:

— Будьте осторожны! Это очень страшная и могущественная ведьма! Она едва не убила нашу матушку Скаррагу!

Матушка, блин! Бабушка-убийца, вот она кто!

— Сами не приближайтесь к ней. Пусть одна из вас ее задержит, а другая сразу же бежит за подмогой.

— А если она нас убьет? — Пискнула одна девчонка, отчаянно трясясь всем телом.

— Тогда можете не прибегать. — Холодно улыбнулась старшая. — В общем, просто дайте знать если она появится тут. Ясно вам?

Она развернулась на каблуках и летящей походкой рванула в сторону здания. Так, тааак! Кажется, мой побег уже обнаружили. Это, конечно, прискорбно. Но закономерно.

Осторожно отогнув ветку, я взглянула на сторожей — они жалобно жались друг к другу словно котята под дождем. Конечно, я могу пойти и кустами, но, во-первых, это займет много времени, во-вторых, я выдам себя шевелением и шорохом. Надо бы как-то отогнать девчонок, чтобы выйти на дорогу. Немного поразмышляв, я ухмыльнулась, затем постучала себя по горлу, настраиваясь на нужные ощущения.

— Кукушеньки! — Хриплым низким голосом поздоровалась я и девчонки дружно взвизгнули, подпрыгнув и цепляясь друг за друга.

— Ты … та жуткая ведьма, да? — Дрожащим голосом жалобно спросила высокая девушка, оглядываясь вытаращенными от ужаса глазами.

— Неа, — прохрипела я, чуть не закашлялась и дала себе немного отдышаться, — я — дух злобного одиночества. И сейчас я буду вас очень злобно и одиноко кусать!

Испустив страшный вопль, девушки налетели друг на друга, судорожно размахивая руками, а затем рванули в сторону Гильдии с таким звуком, будто неслось стадо хромых бизонов. Усмехнувшись, я выбралась на дорогу и огляделась. Это точно, совершенно без сомнений именно то, что мне нужно. Быстрым шагом я направилась в противоположном от здания направлении. Дорога плавно изгибалась дугой, забирая вправо, и вскоре я стояла на совершенно необычной полянке: посреди густой травы, то там, то сям, были разбросаны причудливые каменные чаши, фигуры, пирамидки и крохотные беседочки. Гм, отлично, полдела считай сделано. Остается только последний и очень немаловажный вопрос: а как вообще попросить Хранителя дать мне силу магического океана? Раньше я об этом совершенно не задумывалась. Что ж, попробую для начала действовать по тупому — просто взять и попросить.

— Эй, Хранитель! — Негромко позвала я, крутясь на месте и вытягивая шею, чтобы ничего не пропустить. — Будь другом, дай мне немного силы … пожалуйста!

Тихий шорох, стремительно пробежавшая волна пригнувшейся травы, и вот по мне уже карабкается какой-то чудной зверек, похожий на ожившую елочку — такой же зеленый и покрытый длинной игольчатой шерсткой. Его остренькую мордочку увенчивал смешной носик похожий на розовое сердечко. Существо забралось мне на плечо и засуетилось, тыкаясь в меня носиком. Оно пискнуло, ткнулось мне в шею, затем изогнулось и махнуло головой в сторону каменной фигуры, похожей на снеговика. Осторожно, стараясь не уронить малыша, я подобралась к фигуре. Немного поколебалась и положила на нее ладони. Камень мягко загудел, завибрировал под моими руками и это было довольно приятно. Зеленый мохнатик стремительно взлетел на голову фигуры и торжественно вытянулся во весь рост.

— Ты пришла к нам! — Отчетливо разобрала я его писк и удивилась. Ну да, скорее всего, эти постройки позволяют связываться с такими существами. На озере, видимо, проводником была вода. Жаль, я тогда не знала всего этого.

— Да, я пришла, — кивнула я, — мне нужна сила. Много силы, потому что я ее потеряла. Если тебе не трудно, конечно.

— Нам не трудно, — лениво проворчал низкий жирный голос откуда-то из травы и оттуда выглянула тупая мордочка. Существо было похоже на огромную ожившую картошку с глазами и множеством толстеньких лапок, и это выглядело довольно комично. Эдакая обожравшаяся гусеница.

— Наша суть в том, чтобы жить между миром людей и океаном энергии, давать и отнимать, направлять силу в нужную сторону и следить за ее равновесием, — прошелестело в другой стороне. Я оглянулась — ого! Натуральный подсолнух, только со стильными оранжевыми дредами, а вместо семечек у него миллионы маленьких живых глазок. Похоже все Хранители силы выглядят как растения.

— У меня отнимать уже нечего, — растерянно улыбнулась я, не зная к кому обратиться.

Три! Три Хранителя! Ничего себе!

— Мне бы получить. Но я не знаю как … как вами пользоваться, — запнулась я. Дурацкое слово, но ничего другого мне на ум не пришло.

— Дар! — Пискнул зеленый малыш и взмахнул тоненькими как веточки лапками.

— Даааар! — Густо прогудел картошка.

— Какой дар? — Удивилась я. — Я что-то должна была принести вам? Извините, милые, я не знала. Я новенькая!

— Твой дар! — Зеленый уже снова сидел у меня на плече и энергично впечатывал в меня розовенький, чуть влажный как у кошки, носик. — Творящая! Творящая! Арави́на! — Вдруг неистово заголосил он.

— Застрелите меня из тупой табуретки, — пробормотала я, — ничего не понимаю!

ГЛАВА 29. Сопротивление бесполезно

Многоногий толстячок неторопливо трусил в мою сторону. Подсолнух задумчиво пританцовывал под какую-то воображаемую мелодию. Живая елочка опять вихрем взметнулась, обежав мои плечи и побывав на обоих запястьях.

— Покажи нам свою метку, — пискнуло это существо. Мое настроение медленно, но верно портилось. Вот как знала, что ничего не получится! Лучше бы сразу свалила лесом куда подальше!

— Какую еще метку? — Полным отчаяния голосом спросила я. — Нет у меня никаких меток.

— Тебя еще не открыли? — Спросил подсолнух изгибаясь и склоняясь к моим рукам. — Тогда мы не сможем тебе помочь. Сила дается через метку.

— Итить меня, коптить меня, — пробормотала я, едва сдерживая слезы обиды, — почему так несправедливо-то? А где ее берут, эту самую метку?

— Ее открывают наставницы своим ученицам, — пояснил мужской голос откуда-то со стороны дороги, я вздрогнула так, что едва не упала и попятилась, — но ты не училась в Гильдии, поэтому у тебя метки нет. Это значит, ты не можешь воспользоваться возможностями хранителей. И честным способом тебе не получить магическую энергию.

Хранитель-елочка огорченно опустил свой розовый носик. Картохин тяжело вздохнул и плюхнулся круглой задницей на землю.

— Рандаргаст? — Сказала я дрожащим голосом. Естественно он — а какой еще мужчина мог оказаться в данный момент в Гильдии Ведьм? Особенно учитывая последние события. Он сделал шаг в мою сторону, легкий, стремительный, в одно движение пройдя почти половину поляны. Я рванула спиной вперед, боясь отвести от него взгляд. Наткнулась на что-то и, потеряв равновесие, полетела в траву. Толстый хранитель, что б его! Чего он под ногами путается?

— Не подходи ко мне, — прошипела я, судорожно цепляясь за ближайший камень и пытаясь спрятаться за ним. — Не подходи ко мне! — Выкрикнула я с ненавистью. Но Рандаргаст словно бы не слышал меня. Оказавшись рядом, он присел на корточки и крепко обхватил мои запястья своими пальцами. Они внезапно стали холодными как лед, потом завибрировали, затем раскалились. Я дергалась изо всех сил, пытаясь высвободиться. Плохая была идея искать хранителей! Мотать нужно было отсюда сразу же! Внезапно у меня заныла левая рука чуть повыше запястья, кожу защекотало, потом пронзило огнем. Я закусила губы, подавляя крик, продолжая дергать свои руки и извиваться, хоть это и было бесполезно. Наконец, Рандаргаст отпустил мою левую руку, продолжая удерживать правую. Очень хотелось подуть на то место, которое он мне обжег — мне казалось там вот-вот вздуется огромный волдырь. Краем глаза я успела заметить, что кожа лишь слегка покраснела и на ней стали выступать тонкие темные линии. Рандаргаст схватил меня за пальцы и подтянул руку к себе, вглядываясь в узор. Затем покачал головой:

— Никогда еще не видел такой странной метки, — проговорил он таким тоном, будто мы с ним занавески на кухне обсуждали. Он наконец выпустил меня и я упала навзничь. Ну все. Сейчас он опять схватит меня и примется грубо толкать в сторону гильдийских построек.

— У тебя две минуты, — сухо добавил он и отошел к тропе. Ничего не понимая, я кое-как уселась на траве и тоже взглянула на свое левое запястье. Трудно сказать на что это было похоже — больше всего узор напоминал свернувшегося в комочек котенка, но какого-то странного. Мелькнуло ярко-зеленое пятнышко и вот уже на моей левой руке сидит малыш-Хранитель, похожий на елочку. Он тоже оглядел проступившую метку и неожиданно доверчивым жестом воткнулся в нее носиком. У меня резко закружилась голова, я куда-то поплыла, качнулась и чуть снова не упала.

— Все! — Пискнул малыш, шустро соскочил с моей руки и исчез в траве. Неторопливо притрусил толстячок-картошка, он раскрыл большой беззубый рот и обхватил мое запястье с меткой. На этот раз меня накрыло с еще большей силой — я вспомнила, как выпила чашу с силой ведьм, тогда ощущения были почти такие же. Мне вдруг стало легко, изнутри поднялись какое-то восторженное опьянение и ощущение собственного всемогущества. Не успела я отдышаться, как моей руки коснулся подсолнух, щекоча кожу своими нелепыми оранжевыми дредами. На этот раз мощь магической силы накрыла меня так, что я потеряла всякое ощущение реальности. Очнувшись, я поняла, что лежу, глядя в чистое нежно-голубое небо. И это было так хорошо, так чудесно, что я захотела остаться тут навсегда. Голова уже не болела, тело мое будто родилось заново и налилось чем-то бурлящим, ярким, распирающим, дающим ощущение тугих могучих крыльев, с силой выпрастывающихся из спины. Я могла накрыть ими весь мир, могла разрушить его и создать заново. Сколько же силы в меня влили эти хранители? И почему Рандаргаст позволил им это сделать? Да еще и метку открыл. Ничего не понимаю — ведь еще недавно он с такой яростью терзал меня своим допросом.

Затем на меня упала тень. Сильная рука подхватила меня под затылок, приподняв голову, вторая обернула вокруг шеи что-то прохладное и ощущение силы тут же исчезло.

— Пойдем, — коротко велел Рандаргаст и рывком усадил меня, — пора.

Я ощупала свою шею.

— Ошейник? — Недоверчиво спросила я скорее саму себя. — Да ты уже охренел до предела, Рандаргаст. Что, пристегнешь теперь поводок и потащишь меня за собой?

Он схватил меня за подмышки и поставил на ноги, затем перехватил за плечи и крепко встряхнул.

— Поверь, это все, что я мог для тебя сделать.

— Ну-ну, — кивнула я и прищурилась, — так много сделал! Я впечатлена. То есть позволить мне уйти, — я кивнула в сторону леса, — ты не смог. А ошейник надеть смог. Дай я тебе в ноги поклонюсь, добрый человек!

Рандаргаст нахмурился и снова встряхнул меня, сжав еще крепче.

— Я дал тебе возможность получить силу. Это честно. Понятия не имею как ты ее лишилась, но теперь ты в порядке и тебе будет легче пережить дорогу.

— Отчего же ты вдруг стал таким добрым? — Сладко протянула я и попыталась ударить своим лбом в его переносицу, но он успел отпрянуть.

— Оттого, что я сейчас не на работе. И могу действовать как обычный человек, — ответил он, повысив голос, — правда, я уже начинаю жалеть об этом. А теперь я должен сделать то, зачем явился сюда. Пойдем, Джуди, повозка уже ждет тебя. Мы едем в столицу, на королевский суд.

— И на казнь? — Уточнила я, огляделась и покрепче уперлась ногами в камни, погрузив пятки в землю.

— Это как решит суд, — он принялся дергать меня, но я извивалась как червяк на ниточке, сгибала колени, упиралась пятками в землю и вообще всячески мешала ему сдвинуть меня с места. — Прекрати, Джуди! Ты вынуждаешь меня применить магию!

— Ну ты же у нас добрый! — Язвительно прошипела я. — Валяй, примени опять какую-нибудь пакость, заставь меня заорать от боли на весь лес. И, кстати, где этот твой поводок? Добровольно я с тобой не пойду!

— Не говори ерунды! — Разозлившись окончательно, он схватил меня поперек туловища, оторвал от земли и сунул себе под мышку. — Этот ошейник нужен для того, чтобы ты не вздумала колдовать. Он блокирует проявления твоей силы.

— Ну и зачем ты тогда позволил мне ею напитаться? — Резонно спросила я, отчаянно дрыгая ногами. — Помогите! Маньяк в лесу! Спасите кто-нибудь несчастную девушку! Хелп, ёпта!

— Хватит орать! — Поморщился Рандаргаст, размеренно шагая по дороге, я болталась у него под мышкой словно дурацкий подарочек. — И дрыгаться не надо! Прекрати! Тебе это не поможет!

— Помогите! Спасите! Зверский маньяк покушается на драгоценную девичью честь! — Воодушевленно прокричала я в сторону леса страдальческим голосом. — О, нет! Только не это! Пожалуйста, не отрывайте мне ноги!

— Я вот сейчас действительно тебе ноги оторву! — Пригрозил Рандаргаст, встряхивая меня как мешок с картошкой. — Джуди! Я пытаюсь вести себя по-человечески, имей в виду все портишь именно ты!

— Очень по-человечески, Рандаргаст, я прямо оценила! — Откликнулась я. — Это твое Зерцало — прямо верх человечности! Хэлпушки! Спасите-помогите! Режут-убивают! Насилуют-пинают!

Он испустил мучительный вздох и замолчал. Сопровождаемые моими воплями, мы покинули лес и добрались до Гильдии, где нас уже встречали ведьмы, похоже в полном составе. Они, с изумлением, выслушивали мои жалобные стенания и причитания, а я изгалялась в расписывании воображаемых ужасов, которые якобы сотворил со мною в лесу Рандаргаст. Он молча тащил меня, периодически встряхивая, чтобы подтянуть повыше, и гневно сопя. Ведьмы же молчали, глядя на него с почтением и недоверием. Да-да, дорогулечки, послушайте меня, я вам сейчас такое расскажу! Пусть этот мерзавец подавится своей новой репутацией.

Рандаргаст протащил меня под аркой, что вела на другую сторону здания, донес до небольшой площади, где пофыркивали две лошади и плюхнул на телегу. Здесь я испустила самый душераздирающий визг, на который были только способны мои связки. Лошади испуганно вздыбились, но Рандаргаст успел перехватить поводья — с другой стороны кто-то уже болтался на морде у второй лошади.

— Прекрати! — Рявкнул Рандаргаст и железно лязгнул дверкой. Я огляделась. Клетка. Разорви меня гром. Разрази меня на части. Ну и так далее. Это уже ни в какие ворота не лезет. Грубые кривоватые прутья. В тех местах, где они пересекались, были зачем-то сделаны шарики, черные и блестящие словно обсидиан.

— Ну Рандаргаст! — Яростно выкрикнула я и схватилась за прутья. Шарики, к которым я прикоснулась, вдруг вспыхнули синим огнем и обожгли меня болезненным разрядом. Меня отшвырнуло на толстую соломенную подстилку, которую заботливо рассыпали по дну телеги. Ух, ничего себе передернуло! Я поднесла к глазам трясущиеся руки и обнаружила багровые полосы. Подула на них и устало подумала, что видимо это магическая клетка. Так что орать и сопротивляться теперь бесполезно. Хорошо хоть соломы не пожалели. Я ощупала ошейник — он был сплошным, безо всяких там замочков, снова магия, так ее! Не понимаю только зачем тогда он открыл мне метку?

Я легла на спину, бессмысленно глядя на небо в клеточку. Все бесполезно. Теперь меня будут судить за преступления двух мерзавцев — черного дракона Рэндара и ведьмы Скарраги. И за них же торжественно казнят. Вот же гадство непотребное!

Телега колыхнулась, звонко застучали копыта — мы тронулись в путь. Вскоре небо захлестнули переплетающиеся ветви, расчертили его и укрыли густой листвой, а дробот копыт стал мягче, приглушённее. Мы вступили в лес.

— Эй?

— Мочи попей! — Проворчала я. Снова Рандаргаст. Как он мне уже надоел!

— Джуди! Это совершенно немыслимое выражение для девушки! — Он ехал верхом рядом с клеткой.

— Давай, еще поучи меня хорошим манерам! Ты меня в клетку посадил, как животное, так что имею право теперь вести себя соответственно! — Яростно вызверилась я. Рандаргаст промолчал. Судя по звуку, он уехал вперед. От криков и сопротивления я обессилила. К тому же меня непрерывно мучала мысль — что это было там, на поляне Хранителей? С чего вдруг это внезапное великодушие? Он у нас человек-зебра? Полоса доброго поведения, полоса — злобного? А может у Рандаргаста раздвоение личности? Эдакий доктор Джекилл и мистер Хайд в магическом мире. Не понимаю, что он делает. И чего он так довязался до меня? Мог бы и отпустить, раз такой добрый. Или не давать мне энергии, раз уж он злобный урод. А и так, и эдак — это странно. Пожалуй, пришло время забыть все хорошее, что у меня было к Рандаргасту. Ненавижу этого ублюдка. А значит того нашего прошлого больше нет. И больше меня к нему не тянет. Вот смехота! Если бы Рэндар сейчас попытался меня соблазнить Рандаргастовой внешностью, то вряд ли бы у него что-нибудь вышло. Отчего же в моей жизни все случается так не вовремя?

Клетка мерно покачивалась, тени скользили по моему лицу. Устав от всех этих трепыханий и переживаний, убаюканная движением, я задремала.

ГЛАВА 30. В клетке

Путь наш шел сначала лесной дорогой, затем через поля, за которыми начали встречаться первые деревеньки. Здесь, при виде клетки, вокруг дороги стягивались толпы любопытных. Еще бы! Не каждый день увидишь такое зрелище, как девушка в клетке! Рандаргаст, с осанкой генерала на параде, молча держался рядом со мной, видимо опасаясь, что я снова чего-нибудь выкину. Куда там! Меня охватило вдруг сильнейшее, просто сокрушительное отчаяние. Мне больше не хотелось ни сопротивляться, ни препятствовать происходящему. Пусть везут на этот свой проклятый суд. Настроение мое стало совершенно поганым. Немного подумав, я уныло затянула плаксивым голосом:

— По приютам я с детства скитался! Не имея родного угла! Ах, зачем я на свет появился! Ах, зачем меня мать родила!

Толпа ахнула, задвигалась, забормотала, люди принялись вполголоса переговариваться.

— Замолчи, — сквозь зубы проговорил Рандаргаст, глаза его блестели яростно и холодно, он старательно смотрел вдаль. Я всхлипнула, подобралась поближе к решетке, хотела было взяться за прутья, но вспомнила об их магии и передумала.

— Люди добрые, — обратилась я к крестьянам душераздирающим голосом, — вот, поглядите, что творят мужчины, когда женщина им отказывает. Разве же это не беспредел? А ведь всего-то я хотела сохранить свою девичью честь! И вот что он сделал в отместку — посадил меня в клетку, как преступницу какую! Что же это делается такое, а?

— Замолчи! — Прошипел Рандаргаст, его щеки медленно наливались алым. Я злорадно улыбнулась. И в самом деле — если я буду психовать, ругаться и проклинать всех вокруг, это только уверит людей в справедливости происходящего. Злую ведьму посадили в клетку — это нормально, это хорошо, чего ей сочувствовать? Заслужила! Поэтому я не буду так делать. Пусть Рандаргаст огребает от окружающих, пусть этому засранцу будет стыдно, если не передо мной, так перед другими!

— Джуди! Я сейчас лишу тебя голоса, — едва слышно прорычал он, мельком глянув в мою сторону. Я глухо зарыдала, уткнувшись лицом себе в колени, и это вышло очень даже естественно, потому что несправедливость происходящего давно уже вызывала у меня слезы. Нет, не обиды или горя, а горячие слезы ярости, обжигающие слезы гнева. Если бы я могла снять проклятый ошейник, одними этими чувствами я легко устроила бы армагеддец всему этому миру. Проплывающие мимо меня лица недобро загудели, откуда-то начали появляться вилы, грабли и колья. Рандаргаст обвел крестьян холодным взглядом. Видимо он понял, что страх перед магией будет их сдерживать не очень долгое время, так как рявкнул кому-то:

— Прибавь ходу!

И пришпорил свою лошадь. Мы покатили бодрее, лица замелькали как в калейдоскопе.

— Прощайте, добрые люди! — Жалостливо закричала я, вертя головой, чтобы все успели увидеть мое обреванное лицо. — Прощайте! Больше меня никогда не увидит этот свет! Меня везут убивать! И никто мне не поможет, так что прощайте!

Толпа взорвалась, закипела, зашумела в голос, задвигалась, перегораживая дорогу. Мучительно взвизгнула лошадь и телега вильнула в сторону, опасно накренившись.

— Быстрей! — Не своим голосом гаркнул Рандаргаст и мы рванули со скоростью гоночного автомобиля. Не очень нового и не очень хорошего, но все-таки гоночного. Рандаргаст скакал впереди, разгоняя людей, что-то выкрикивая и ослепляя публику яркими вспышками. Вскоре толпа расхлынулась, освободив дорогу, а мы наконец вырвались из деревни и помчались между мягко очерченными холмами. Какое-то время мы неслись, подскакивая на кочках и скрипя колесами, затем голос Рандаргаста велел кучеру остановиться. Рандаргаст приблизился к клетке.

— Джуди! Еще одна такая выходка …

— И что? — Взорвалась я. — Убьешь меня, да, Рандаргаст? Ты как будто мало сделал, чтобы сломать меня, чтобы причинить мне боль и унизить! Допрос, ошейник, клетка — что еще ты хочешь сделать, чтобы мне стало хуже, чем сейчас? Валяй, достань меня отсюда и попинай от души, по глазам вижу, что ты этого желаешь!

Я замерла у самых прутьев, стараясь не прикасаться к ним. Рандаргаст в бессилии сжимал кулаки, его побелевшее лицо перекосило в гримасе, глаза метали молнии.

— Ты меня провоцируешь! Специально! — С нажимом сказал он.

— Я всего лишь пытаюсь себе помочь. — Холодно ответила я. — Потому что никто мне не помогает. Никто. Так что я делаю все, что в моих силах. Если ты сейчас лишишь меня голоса, больше не говори ничего о своей человечности. Потому что ты бесчеловечен, Рандаргаст! Ты издеваешься надо мною. А знаешь почему? Потому что можешь! И хочешь.

— Неправда! — Гневно взревел он. — Я не хочу этого! И если бы мог — выпустил бы тебя оттуда!

— Так выпусти, Рандаргаст! — Мое лицо было в опасной близости от решетки и шарики в ней начали потрескивать, наливаясь синевой. — Что тебе мешает просто отпустить меня на все четыре стороны?

— Мой долг! — Рявкнул он и раздраженно пришпорил свою лошадь. Я проводила его взглядом — он уехал вперед на приличное расстояние. Здорово я его раздраконила. И достигла опасного предела. Пожалуй, больше не буду ему предлагать, чтобы он напинал меня — а то вдруг он так и поступит? А там глядишь понравится. Не стоит подсказывать плохимлюдям хорошие идеи.

Клетка качнулась и снова поползла по пыльной дороге, среди холмов и лугов, покрытых длинной шелковой травой. Ветер шагал по ней широкими шагами, оставляя темные волны. Я снова легла на спину. Проклятье! Так мне никогда не выбраться отсюда. Может я зря так разозлила его? Если я теперь попытаюсь соблазнить Рандаргаста или как-то иначе начну подлизываться — он точно мне не поверит, думаю, теперь он достаточно хорошо изучил мои повадки и норов. Я сама загнала себя в угол. Если б не ошейник! Да что теперь думать об этом? Я не могу его снять. Даже разрезать нечем.

Перевернувшись на живот, я погрузила руки в солому и принялась обшаривать каждый угол телеги. Нашла лишь совершенно закаменевший посеревший кусок сыра и какую-то засаленную тряпку. Намотав ее на руку, я опасливо прикоснулась к решетке и немедленно получила разряд. Палец заныл, запульсировал от жгучей боли. Что ж, теперь хоть буду знать, что магии пофиг на тряпки, так что к решетке лучше не приближаться — одежда не спасет. Рандаргаст придержал лошадь и с подозрением наблюдал издалека за моими исследованиями. Увидев, что я смотрю на него, он резко рванул вперед, блестящая конская задница с густым черным хвостом задорно запрыгала, уменьшаясь в размерах. Пусть скачет куда хочет. Мне все равно.

— Эй, дяденька! — Окликнула я возницу, но он не ответил. — Мил человек! Давай хоть с тобой, что ли поговорим, а то скучно как-то.

Но то ли его как следует проинструктировали, то ли он был глухим, ответом мне были лишь стук копыт да шорох трав. Плохо мое дело, ой, плохо! Деревни больше нам не попадались. Полагаю, Рандаргаст специально уехал вперед, чтобы разыскивать объездные пути. Тем не менее, в какой-то момент на дороге стали появляться повозки и конники — то по одному, то группками.

— Эй, красотка! За что в клетке сидишь? — Окликнул меня один весельчак, поравнявшись со мной.

— За то, что слишком красивая, — крикнула я в ответ и принялась кривляться, изображая томную страсть. Мужик расхохотался и принялся делать неприличные движения, выразительно глядя в мою сторону. Я немедленно ответила ему универсальным жестом с одним пальцем, торчащим вверх. Он обиженно взревел и запустил в меня каким-то плодом, тот отскочил от клетки, осыпав меня землей. Так, пора уже прекращать это веселье, а то действительно ославлюсь сейчас на все земли как распутница. Впрочем, какая теперь разница, если меня казнить собираются? Хоть повеселюсь напоследок. Однако подъехавший Рандаргаст нарявкал на мужика и заставил того отогнать свою телегу подальше. Бросив на меня обиженный взгляд, мужик хлестнул поводьями кого-то очень массивного и рогатого, обогнав нас. Оглядев меня злым пронзительным взглядом, Рандаргаст снова уехал вперед. Поди до сих пор припоминает мне ту выходку, когда на нас крестьяне чуть не пошли с дрекольем. Так тебе и надо!

Заночевали мы прямо на обочине дороги. Молчаливый возница ловко распряг лошадей и выпустил их пастись. Я проводила животных завистливым взглядом и вдруг поняла, что целый день не справляла естественных потребностей.

— Рандаргаст! — Крикнула я. — А ну, подойди сюда, дело есть!

— Чего тебе? — Недовольно проговорил он, держась на расстоянии от решетки.

— Я в туалет хочу. Выпусти меня отсюда.

Он сдержанно хмыкнул, холодно поглядел на меня и предложил:

— Вон в тот угол можешь сходить.

— Ну ты и гад, Рандаргаст! — Возмутилась я. — Надеюсь, тебе тоже когда-нибудь доведется проехаться в клетке на обоссанной соломе. Как ты вообще мог такое предложить!

— А что ты предлагаешь? — Вспыхнул он и иронично улыбнулся. — Выпустить тебя?

— Почему бы и нет, — я тоскливо посмотрела сначала в одну сторону от дороги, потом в другую, — думаешь, я далеко убегу? У тебя вон лошади есть. И магия. Но если тебе нравится быть жестоким уродом — ладно, так и быть, попробую воспользоваться твоим советом. Надеюсь, тебе хватит совести хотя бы отвернуться.

Он вдруг посмурнел лицом, нахмурился, набычился. Затем вскинул руки и что-то ярко прочертил в густо лиловеющем закатном воздухе. Лязгнула дверка.

— Выходи, — велел он, — у тебя пять минут.

— Можно я хотя бы ноги разомну? — Печально спросила я. — Полчаса!

— Десять минут!

— Пятнадцать! Или я всю ночь буду петь жалобные песни у тебя над ухом.

Он устало вздохнул.

— Хорошо, пятнадцать. А вздумаешь петь …

— Тебе еще не надоело угрожать мне? — Спросила я, спрыгивая с телеги и с наслаждением приседая до хруста в коленях. — Так, вон туда не смотреть.

Рандаргаст демонстративно повернулся ко мне спиной.

— Прятаться тоже бесполезно, найду, — донесся до меня его голос. Как будто я этого не понимаю!

Ошалевшая от всего, что произошло со мною за день, на все еще вибрирующих от тряской поездки ногах, я бродила по траве, захватывая ее горстями. Иногда я срывала пучок и подносила его к лицу, вдыхая дивный горьковато-сладкий или мятный аромат. Я видела как Рандаргаст искоса наблюдает за мной.

— Пятнадцать минут закончились, — он выразительно распахнул дверцу. Я подавила искушение брякнуться на землю в позе звездочки — все равно ведь притащит меня туда, как сегодня утром. — Молодец, хорошая девочка, — неприятно улыбаясь сказал он.

— Должен же кто-то здесь быть хорошим, — вздохнула я, укладываясь на бок, спиной к Рандаргасту. Что-то упало на солому рядом с моей спиной, затем дверка захлопнулась. Я не стала смотреть как он накладывает магию на клетку. Протянула руку за спину и ощупала сверток, затем поднесла его к лицу. Еда. Что-то у меня аппетита нет. Отшвырнув сверток в угол клетки, я зарылась поглубже в солому и впала в какой-то неглубокий болезненный сон. В какой-то момент я очнулась от дремы и увидала густое сине-фиолетовое небо и миллиарды мерцающих звезд. Кто-то стоял у клетки и вглядывался в мое лицо. Увидев, что я проснулась, темный силуэт отпрянул и пошел прочь. Рандаргаст. Что ему нужно?

Утром я даже глаз открывать не стала — не хотелось, хоть я и проснулась, когда мы снова тронулись в путь. На меня напало какое-то странное, полное безразличия к происходящему, оцепенение. Я не чувствовала ни голода, ни жажды, ни других позывов тела, все мои ощущения были поглощены лишь размеренной качкой. Солнце поднималось все выше, безжалостно прорываясь сквозь решетку и обжигая мне щеку, но мне все равно не хотелось шевелиться.

— Джуди? — Голос Рандаргаста звучал ровно. — Хватит валять дурака. Тебе нужно поесть и попить. Скажи, если тебе снова нужно будет выйти по нужде.

Смотри-ка, добрый какой! Нет, ничего мне не хочется. У меня будто разом иссякли все силы — даже те, которых хватает, чтобы ответить. Поэтому я продолжала лежать, ощущая раскаленные прикосновения солнца и метания решетчатой тени на своем лице.

— Джуди! — Он повысил голос. — Впрочем, как хочешь.

Он отъехал. А я впала в состояние на грани между сном и бодрствованием, в котором не было ни мыслей, ни чувств, ни желаний. Время исчезло. Я куда-то ехала и это было навсегда: вечно меня будет качать по дороге, вечно будет безжалостно изжирать мое тело солнце, вечно будет пахнуть раскаленной пылью и медовой горечью трав.

ГЛАВА 31. Нежность в мертвой темноте

Кто-то хлопает меня по щекам. Зовет по имени. Брызгает водой в лицо. Отстаньте. Я просто не могу больше бороться — не могу и не хочу. Сонное оцепенение никак не отпускает меня и мне даже не хочется с ним бороться.

— Джуди! Хватит уже! Я вижу, что твои глаза приоткрыты!

Перед лицом замелькала тень, будто кто-то водил ладонью, однако странное оцепенение не отпускало меня.

— Да что же это такое! Не девушка, а какое-то проклятье, наводящее бесконечные проблемы! — Сердясь произнес Рандаргаст и принялся с силой хлестать меня по щекам. — Ладно, попробуем иначе.

Он принялся расстегивать мою рубашку. Затем коснулся шеи и неуверенно повел руку к груди. Мягко обхватил ее, слегка сжал и пытливо вгляделся в мое лицо, затем больно ущипнул за сосок. Вот же скот уродский!

— Отойди! — Рявкнул он кому-то. Возницу, что ли, отгоняет? А чего бы вам, ребята, меня вдвоем-то не полапать? Глядишь, я и восстала бы из полумертвых, чтобы надавать вам по шеям.

Кажется, я лежу на траве. Она такая мягкая подо мной, а надо мной колышется беспокойным покрывалом, загораживая неумолимое солнце.

— Джуди! — Выдохнул Рандаргаст у самого моего лица. — Хватит уже! Мы все равно приедем в столицу! Джуди! Я не могу … понимаешь ты или нет, что мой долг превыше всего, что есть в моей жизни? А ты только хуже делаешь своим поведением! Я бы хотел относиться к тебе по-человечески, но ты … ты просто невыносимая, упрямая, наглая и своенравная! Теперь-то ты чего удумала? Думаешь, тебя в таком состоянии судить не будут? Или не казнят?

Он лег на траву. Я видела беспокойное лицо Рандаргаста, его пытливо бегающие глаза прямо перед собой. Но у меня не было сил, чтобы пошевельнуться или что-то сказать ему. Я даже глазами двинуть не могла. Наверное, так мой мозг пытается смириться с неизбежным и просто экономит силы. Зачем кричать, плакать, ругаться, бороться, если все равно нет никакой надежды и никто не поможет?

— Джуди!

Его голос зазвучал иначе, мягко и с виноватыми интонациями.

— Ну хватит!

Теперь он будто просит меня, а не требует, как раньше.

— Я не могу по-другому, понимаешь? Мой долг перед Орденом … мой долг это и есть моя жизнь. И ты тут не при чем. Давай, взгляни на меня. Я делаю свое дело … зачем, зачем ты столько всего натворила?! Если бы обошлась какой-нибудь ерундой, я сам наказал бы тебя, но потом отпустил. А теперь …

Он положил руку мне на щеку. Затем вдруг резко подтянулся и впился в губы каким-то отчаянным поцелуем.

— Мне так жаль, что я делаю это, — хрипло сказал он, оторвавшись от меня, — очень, очень жаль, поверь мне. Скольких ведьм я наказал за недостойное и преступное применение силы, но ни с одной мне не было так тяжело выполнять свою работу, как с тобой. Ну же, очнись. Давай!

Рандаргаст снова поцеловал меня, грубо, нервно кусая мои губы. Тупое вялое безразличие не давало мне даже почувствовать гнев от того, что он делает. Все равно. Пусть целует, пусть казнит, пусть выполняет свою работу. Ему тяжело? Что ж, возможно он даже прольет слезу-другую, а потом встряхнется и примется за работу снова. А меня больше не будет.

По моей шее скользнули руки, пальцы сомкнулись под волосами, ощупывая ошейник. Затем отдернулись. Снова ощупали ошейник, я чувствовала как они дрожат от напряжения.

— Нет, это всего лишь уловка, — пробормотал Рандаргаст, затем подхватил меня на руки и отнес обратно в клетку. Накинул что-то на ее крышу — я поняла это по упавшей на меня тени. Старательно смочил мне губы. Меня тут нет. Меня нигде нет. Я даже тела своего больше не ощущаю.

— Джуди, Джуди! — Вздохнул он. — Придется заехать в ближайшую деревню и поискать там знахарку. Что же это такое, а? Как только мы отправляемся куда-то вместе с тобой — путь сразу становится длинным и непредсказуемым. Неужели ты думаешь, что мы будем колесить вечно? Увы, нет.

Телега качнулась — он вылез из клетки, затем скрипнула, стукнула дверка и телега снова заколыхалась. Я все глубже и глубже погружалась в забытье. Мир стал таким маленьким — даже меньше клетки, в которой я ехала. День быстро потускнел и налился темнотой, такой густой, что я захлебнулась ею. Тьма была вокруг и во мне, словно я утонула в море чистого яда. Я лежала на траве, черной, твердой, острой как шипы. Это было неприятно. Я пошевелилась, затем с трудом приподнялась на локте и вскрикнула от боли — странная трава впилась мне в руку. Кое-как поднявшись, я огляделась: дорога была рядом и отливала странным пепельно-серым тусклым светом. Выбравшись на нее, я посмотрела по сторонам и обнаружила, что абсолютно одна. Странно, Рандаргаст что, решил выбросить меня тут как ненужный и проблемный груз? Ну ладно, я вроде и не против даже. Только куда мне идти? Мне все равно. Допустим вот тут у нас будет вперед, так что — вперед!

Я брела по дороге и дивилась окружающему. Черное как уголь небо было беззвездным и беспросветным, казалось, оно сливается с темнотой, что окружает меня и неба вроде бы даже нет вовсе. Дорога была едва заметна и я старалась не сойти с нее. Не знаю, сколько я так шла, но меня вдруг стали покидать силы. Несколько раз я падала, но потом поднималась и зачем-то упрямо шла вперед. Дорога сузилась, истончилась, став похожей сначала на тропу, потом на едва заметную тускло светящуюся нить. Я поняла, что если сделаю еще несколько шагов — она исчезнет.

Неожиданно я почувствовала прилив сил. Странно, что происходит, хотела бы я знать? Осторожно повернувшись вправо и влево, я развела руки в стороны и принялась тыкать ими во всех направлениях. Пальцы уперлись во что-то твердое, холодное, влажное. Пещера, догадалась я, и как это я умудрилась попасть сюда? Что это вообще за место? А главное — как мне теперь отсюда выбраться?

Что-то легло мне на плечо и я вскрикнула — звук придушенно затух.

— Джуди?

Какой знакомый голос.

— Джуди, малышка моя, это ты?

Я услышала неподдельное изумление. Невидимый в темноте человек схватил меня за плечи и притянул к себе, обхватив, крепко прижав к себе. Я могла слышать как глухо, с перебоями, будто нехотя бьется его сердце. Впрочем, с моим происходило то же самое. Оно слабело, угасало, словно собираясь вскоре замолчать навсегда.

— Рианнор? — Не веря себе спросила я и ощутила как по моим щекам поползли горячие слезы. — Ты? Как ты … где мы вообще?

— В мире мертвых, — он оторвал меня от своей груди и принялся покрывать поцелуями мое лицо.

— Погоди-ка! — Я слегка отстранилась. — Ты хочешь сказать — мы умерли?

— Не совсем, — он мягко подтянул меня к себе, — я вошел сюда добровольно — это был единственный способ для меня вырваться за пределы Западных земель, другого пути не было. Но что здесь делаешь ты?

— Понятия не имею, — честно ответила я, — должно быть Рандаргаст все-таки замучал меня до смерти.

Глухой рык прокатился по горлу дракона, я почувствовала его вибрацию всем телом.

— Он мучал тебя? — Тихо, но жестко спросил Рианнор.

— Да! — Я обрадовалась, что наконец могу всласть нажаловаться. — Он меня допрашивал и при этом использовал такую мерзкую штуку — мерцало.

— Может зерцало?

— Да, точно! Зерцало правды. — Уточнила я. — Это очень неприятная штука. Она ослепляет, оглушает и вообще размазывает мозг в паштет. От него очень болят глаза, уши и голова … и вообще плохо до ужаса. И еще он таскал меня по-всякому. Ошейник напялил, сволочь. И … и посадил в клетку! Магическую!

— Зачем? — Прорычал взбешенный Рианнор.

— Чтобы я не сбежала. Он повез меня в столицу, на королевский суд. И уверяет, что в результате меня все равно казнят. Рианнор, я пыталась сбежать, пыталась бороться, но не смогла. А потом просто сдалась и вот … как-то оказалась тут.

Я огляделась — темнота вокруг была настолько густой, что мы в ней завязли будто бабочки в смоле.

— Хорошо, что я хотя бы тебя встретила здесь, — я погладила его по невидимому в темноте лицу, затем потянулась наугад и поцеловала. Его руки сомкнулись на моей талии, сжались, крепко притянули к мускулистому телу. — Я так хотела вернуться! Я ждала тебя!

— Знаю, — по голосу я поняла, что он улыбнулся, — я видел как ты мне махала, а потом возникла воронка призыва. Найду того, кто ее сотворил — превращу в самую убогую болотную ящерицу.

— Могу подсказать, кто это и где его искать, — тут мне на ум пришла куда более важная мысль, — Рианнор, а что теперь будет с нами? Здесь?

Он тяжело вздохнул и ласково поцеловал меня еще раз.

— Не знаю точно. Но теоретически мы должны встретиться с Темными Богами, а уж те решат куда нас определить на посмертное существование.

Я содрогнулась.

— Не хочу! — Заявила я и прижалась к нему еще крепче. — Я хочу быть с тобой.

— А это уже не нам решать, — со вздохом ответил дракон, — но я тоже хотел бы быть с тобой. Как жаль, что мы так и не проверили являешься ли ты моей истинной парой. Если являешься — мы и после смерти оказались бы вместе.

Тут я решила, что раз уж я в мире мертвых, то плевать на правила приличия и залезла ладонями ему под одежду.

— Зачем же ты спустился сюда? — Спросила я, нежно оглаживая крепкую грудь.

— За тобой. Я пробовал покинуть наш край иначе, перепробовал все способы, какие только знали я и мои братья, но поток не выпускал меня. И тогда я решил, что единственное место, где я не встречусь с ним — это мир мертвых. Я спустился сюда в надежде, что смогу выбраться обратно к живым в тех, других землях. Но мне трудно быть человеком. Я не знаю, сколько еще продержусь. В облике дракона я могу пройти через мир мертвых и выйти обратно … так, по крайней мере, обещала Каменная Матерь.

— Тогда не будем терять времени! — Прошептала я, встала на цыпочки и крепко впилась в его губы.

— Не будем, — ответил он, когда мы смогли прервать этот безумный поцелуй, — а на что мы его потратим?

Неожиданно засмеявшись, я вдруг осознала, что некоторые вещи в темноте сказать проще.

— Мне очень жаль, что я не позволила тебе дойти до самого главного, — горячо зашептала я ему на ухо, — что не испытала того самого удовольствия, которое ты мне обещал. Поверь, о человеческих мужчинах я уже забыла. Так что теперь дело за тобой. Стань уже, наконец, моим мужчиной, соблазни меня, дракон! Ты ведь понял о чем я прошу?

Он тихо засмеялся и легким движением слегка приподнял меня, затем припал к моей коже губами и заскользил: шея, ключицы, горячая ямочка между ними, грудь, боги! До чего же хорошо, до чего же приятно! Я и заметить не успела, как мы опустились на ледяную землю, стискивая друг друга в объятиях. Ничто не волновало меня, никакие воспоминания не тревожили мой ум — я была в объятиях потрясающего мужчины и ничего кроме нас с ним больше не существовало. Сильные руки ловко перевернули меня, уложив на горячее мужское тело.

— Не хочу, чтобы ты замерзла, — нежно шепнул Рианнор мне на ухо и слегка прикусил его, — иди сюда, малышка, я хочу заглянуть в твои глаза! Я должен это сделать, чтобы тебе было не больно, а приятно. Я ведь дракон. Я большой везде.

— Темно же! — Возразила я. Рианнор двумя руками взял меня за голову, запустив пальцы в волосы, затем слегка подтянул к себе — я прижалась своим лбом к его лбу. На мгновение я увидела блеск его янтарных глаз, которые манили и обещали, ласкали и соблазняли. Меня залихорадило, бросило в жар. Мужские руки соскользнули ниже и стали выводить невидимые узоры на моей коже, лаская то ладонью, то ее обратной стороной, то кончиками пальцев, на удивление чуткими. Я потянулась всем телом, позволяя ему спуститься еще ниже. Эти прикосновения наполняли меня удовольствием, мне хотелось еще и еще. Наконец руки уверенно легли на мои ягодицы и стиснули их, затем длинные пальцы нагло спустились в самое сокровенное место. Я вскрикнула от удовольствия и приподнялась, опираясь на его грудь.

— Не могу! — Простонала я, задыхаясь. — Не могу!

— Что? — Опешил он. — Почему? Ты же сама хотела!

— Блин! Терпеть больше не могу! — И уперевшись ногами в землю справа и слева от его бедер, я слегка приподнялась, позволяя твердому горячему члену скользнуть внутрь меня. Рианнор зарычал и принялся вдавливать меня в себя, насаживая так глубоко, что наслаждение почти граничило с болью — и это только усиливало его. Мы сплелись ногами и руками, перекатываясь, не замечая при этом ледяной земли. Я впивалась губами в дракона, а он в меня, и мы пробовали друг друга на вкус везде. Движения его становились все резче, жестче, чаще, он входил в меня все глубже и настойчивей. Я почувствовала, что во мне поднимается что-то невыразимо сладкое, яркое, сильное, что оно вот-вот вырвется наружу … и это ощущение было настолько властным и нестерпимым, что оно наконец захлестнуло меня — не чувствуя себя, не чувствуя вообще больше ничего, кроме этого наслаждения в котором я и тонула и летела одновременно, я закричала что есть силы.

ГЛАВА 32. Передышка

Рианнор хрипло зарычал и сделал последний рывок, болезненно глубокий, затем я ощутила как в меня хлынуло его обжигающее семя, много, целый океан. Он обмяк, тяжело дыша. Я расслабила тело, чувствуя его совершенно невесомым. Блаженство все никак не отпускало меня, это было похоже на действие наркотика.

— Как ты? — Отрывисто спросил Рианнор, переводя дыхание.

— Лучше, чем когда-либо, — чистосердечно призналась я и засмеялась. Он засмеялся тоже, в человеческом голосе вдруг прорезались гортанные звериные ноты.

— Не могу, — тяжело дыша проговорил Рианнор, — не могу больше сдерживаться! Джуди! Уходи! Я вот-вот снова стану драконом! Я же раздавлю тебя!

— Еще чуть-чуть, — умоляюще попросила я и вцепилась в его губы крепким поцелуем, — вдруг мы больше никогда не увидимся? Я хочу запомнить твое тело, твой вкус, твой запах!

— Малышка моя, — хрипло прорычал он и поцеловал меня в шею.

Внезапно я осознала, что темнота будто бы рассеивается, из непробиваемо черной становясь шелковисто серой. Спиной я ощутила как вздрогнула земля, на которой я лежала.

— Что это? — Спросила я, продолжая удерживать дракона на себе. Сквозь утончающиеся, бледнеющие сумерки я могла видеть, как тело его грубеет, наливается чудовищной силой, как оно окутывается магией.

— Боги! — Тревожно сказал он, приник ко мне в последнем поцелуе и резко отпрянул в сторону. — Кто-то из Темных Богов идет сюда! Беги, Джуди! Ты еще можешь выйти отсюда, беги! Я хочу, чтобы ты жила дальше!

Слезы встали комом, так что у меня больно перехватило горло.

— Не хочу уходить без тебя, — сдавленно сказала я и схватила его за плечо, — может быть я смогу вытащить тебя отсюда?

— Беги! — Простонал-прорычал он и с силой отпихнул меня, я заметила, что его рука уже не похожа на человеческую — огромная, грубая, когтистая.

— Прощай, мой дракон! — С отчаянием проговорила я и шумно шмыгнула носом, земля вздрогнула еще раз, затем затрепетала без перерывов. — Прощай! Надеюсь …

Но он не дал мне договорить, толкнув меня с такой силой, что я буквально полетела в том направлении, откуда пришла. Очутившись на дороге, я вскочила и не оглядываясь побежала вперед с одной только мыслью — выбраться! Выбраться из мира мертвых! Я хочу жить! Жить!

— Ну вот, я же говорила — это поможет! — Прозвучал надо мной чей-то ласковый голос. Затем на мой лоб легла влажная прохладная ткань. — Моя магия и с того света возвращает, но только если прошло совсем мало времени.

— Мы прибыли к тебе меньше, чем через час с того момента, как она перестала дышать, — взволнованно ответил мужской голос, — Джуди? Ты меня слышишь?

Неужели все это были болезнь и бред? Нет-нет-нет, я не хочу в это верить!

— Оставьте ее, мой господин, девочке нужно отдохнуть, — сказала женщина и принялась массировать мои запястья, — о, да она тоже ведьма! Какая интересная метка.

— Я вернусь позже, — отрывисто сказал Рандаргаст.

— Приходите лучше завтра к вечеру, — ответила ему женщина, разминая мои запястья и растирая руки, — и выкиньте к темным богам этот проклятый ошейник — он едва не убил ее. Благо что вы догадались снять его вскоре после того, как бедняжка скончалась. Хорошо, что она ведьма, значит у нее достаточно сил, чтобы бороться с болезнью. Нельзя ее лишать этих сил!

Скрипнул стул.

— Вот оплата, — приглушенно брякнул о стол мешочек, — завтра принесу еще.

— Не нужно, господин, даже этого слишком много.

— Ничего, мне не жаль. Позаботься о ней как следует.

Глухие тяжелые шаги прозвучали по комнате и затихли. Я вздохнула. Так была у меня встреча с Рианнором или нет? Действительно ли я оказалась в мире мертвых? Нехотя я приоткрыла глаза. Сквозь мутную пелену, застилающую взгляд, я увидела склонившуюся надо мной женщину.

— О, как хорошо, что ты очнулась, милая! — Обрадовалась она. — Меня зовут Айрана, я знахарка и, пожалуй, лучшая в этом городе.

Я обвела комнату взглядом: небольшая уютная комнатка с белыми занавесочками, теплый ветер колеблет, ласкает их, как совсем недавно меня ласкали руки Рианнора.

— Ты чего-нибудь хочешь? — Спросила она, заглянув в мои глаза.

— Да … пить, — с трудом прошептала я. Меня немедленно напоили. — Что … со мной?

Знахарка сжала губы и покачала головой.

— Ты вдруг ни с того, ни с сего решила умереть, — сказала она и решительно встала, — не нужно сейчас разговаривать. Отдохни. Я зайду чуть попозже и дам тебе выпить кое-чего.

Она покинула комнату и я обессиленно обмякла на мягкой кровати. Нежное невесомое одеяло укутывало меня, под головой лежала подушка. О боги! Давненько я не спала в столь хороших условиях! Так что же было на самом деле? И где сейчас Рианнор, хотела бы я знать? Неужели действительно в мире мертвых? Получается, он там остался один на один с кем-то из Темных Богов … нет, нет! Даже думать об этом не хочу! Бедный мой дракон.

Мне удалось проспать почти целые сутки, лишь изредка просыпаясь, и в эти минуты рядом со мною каждый раз оказывалась Айрана, неумолимо вливая в меня воду, бульоны, молоко и бесчисленные отвары трав. Не знаю, приходил ли Рандаргаст, но я, к счастью, его не видела. Миновал день, затем другой, а там и вовсе целая неделя промелькнула мимо. Мне становилось все лучше, я крепла с каждым днем. На третий день мне было дозволено покинуть постель, на пятый — я почти перестала заплетаться в собственных ногах и налетать на мебель. Наконец, я набралась смелости и спросила у знахарки:

— Айрана, так что со мной все-таки случилось?

Та пожала плечами, сосредоточенно накидывая петли на спицы.

— Не знаю, милая, я такого еще никогда не видала. Твой господин сказал, что ты сначала крепко заснула, потом все никак не приходила в себя, а там и дышать перестала. Хорошо, что он ехал рядом с тобой и вовремя заметил это. Никогда до того дня я не видала лошадь, которая не скачет, а летит над землей словно птица. Он привез тебя и немедленно потребовал, чтобы я тебя оживила. Вот и все.

— Так что это было? — Настойчиво спросила я, помешивая угли в камине кочергой. — Какая-то инфекция? Солнечный удар?

Айрана опустила вязание и строго поглядела на меня над очками. Затем морщинки в углах ее глаз разгладились, а лицо смягчилось.

— Мне кажется, ты пыталась умереть, — негромко сказала она, — просто потеряла желание жить.

— Как это? — Поразилась я. — Да я наоборот жить хотела с такой силой, что … да спросите Рандаргаста, что я творила ради этого! Он чуть с ума не сошел!

Она покачала головой и снова взялась за спицы, те замелькали, вспыхивая в свете огня и пуская блики по стенам.

— Думаю, ты не очень хорошо понимаешь, чего по-настоящему хотела в тот момент, — не поднимая головы проговорила она, — возможно, ты пыталась таким образом сбежать или спрятаться.

Мы обе замолчали и больше не возвращались к этой теме — ни в тот вечер, ни в другие дни. А тем временем они шли да шли, Рандаргаст куда-то уехал по своим делам, и я неожиданно для себя заскучала. Ну да, то события шли косяками — только успевай поворачиваться! — то я вдруг засела в домике, покидая его лишь для того, чтобы прогуляться по небольшому, но густо заросшему розами саду (знахарка просто обожала эти цветы). Здесь было очень красиво и уютно … но скучно до безобразия! И вот однажды я попросила добрую женщину позволить мне выйти за пределы сада, просто чтобы немного прогуляться по улице, но на это услышала неожиданный отказ.

— Твой господин запретил мне выпускать тебя куда-либо из этого дома. — Сказала она.

— Он мне не господин, — огрызнулась я и спохватилась, что это было некрасиво с моей стороны, — он … не знаю как это сказать.

— Мне все равно, милая, — равнодушно ответила знахарка, — муж он тебе, опекун, брат или жених, но он с меня голову снимет, если я выпущу тебя за ворота.

Подавив вздох, я с тоскою поглядела на высокие ворота ажурного металла, затем на крышу дома, где на месте флюгера притаилась хитро скрючившаяся горгулья.

— И что мне делать? — Спросила я у самой себя, поскольку знахарка уже ушла в дом.

ГЛАВА 33. Нелегкий разговор

Я побрела по изученным до последнего камушка дорожкам, добралась до маленькой увитой мелкими розами беседки, и неожиданно увидала там Рандаргаста. Застыв на месте, я замялась, не зная идти ли мне к нему или вернуться обратно. С одной стороны, он мне вроде как жизнь спас. С другой же …

— Рад, что ты уже в полном здравии, — он встал мне навстречу и жестом пригласил сесть в беседке, — как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем в клетке, — буркнула я, не зная как держаться с ним.

— Хорошо, — он прошелся туда-сюда по дорожке перед беседкой, — знаешь, Джуди, нам с тобой все-таки нужно поговорить.

Ну начинается! Я подавила желание закатить глаза, лишь издав короткий вздох.

— Все эти дни я думал о нас с тобой. — Он сосредоточенно потер лоб ладонью, явно не зная как получше подобрать слова. — В общем, повторю еще раз — я выполняю свою работу. Я не могу ее не делать, понимаешь? Для того я и присягал Ордену на верность, чтобы потом нести бремя этого долга. И никто не в силах освободить меня от него.

— Какая у тебя интересная и веселая жизнь, — мрачно заметила я, нервно пиная соседнюю лавочку, — нести бремя и быть должным.

— Ты не понимаешь! — Вскинулся Рандаргаст, но я его перебила.

— Нет, не понимаю. — Я спокойно поглядела в его нервно горящие глаза. — Не понимаю, зачем жить, если у тебя нет ничего, кроме долга. Не понимаю зачем жить, если для тебя долг выше всего остального — сочувствия, сострадания … любви, наконец!

Он вдруг яростно дернулся, но быстро взял себя в руки. Ого! Неужели я угадала? Он что — на самом полном серьезе неравнодушен ко мне? Ну что я могу сказать — паровоз уже ушел, поздно его догонять. Рандаргаст вытер испарину, выступившую на лбу, и встал в арке беседки, уперевшись руками в увитые цветами столбики.

— Джуди, — он сделал короткий жест, не позволяя мне снова прервать его, — я делаю для тебя все, что могу! Все, что не препятствует моему долгу! Ты не представляешь как много я делаю для тебя!

Где-то я вроде уже слышала эту песню, ага, и припев такой знакомый читается между строк «похвалите меня, я такой молодец».

— Что ты делаешь для меня, Рандаргаст? — С тихой яростью спросила я его. — Что именно? Запираешь в клетке? Допрашиваешь? Везешь на казнь?

— Я спас тебе жизнь, — рыкнул он, едва не свернув при этом беседку.

— Большое, блин, спасибо! — Я церемонно поклонилась, затем выпрямила спину и сверкнула глазами. — Думаешь, я сейчас на шею тебе брошусь, заливаясь слезами благодарности? Да лучше бы ты меня там, в том поле, прикопал! Я вообще не понимаю зачем были все эти телодвижения — разве не проще было избавиться от проблемной ведьмы, просто похоронив ее?

В глазах Рандаргаста отчетливо проступила боль, он снова дернул беседку.

— Решил исправить ошибку и похоронить меня здесь? — Подняв глаза к потолку заметила я, он опустил руки и сделал шаг назад.

— Разве ты не хочешь пожить еще немного? — Озадаченно спросил Рандаргаст.

— Зачем? Чтобы каждый день, ежеминутно, думать о том, как меня казнят? Кстати, Рандаргаст, расскажи-ка мне лучше об этом.

Он отвернулся, скрыв от меня свое лицо.

— Давай, давай, — я вскочила на ноги и безбоязненно вцепилась в его рукав, — думаю, ты знаешь какую казнь мне скорее всего назначат. Я хочу знать как она будет проходить. Возможно, у меня есть какой-то шанс … не знаю … сбежать или применить магию.

— Невозможно, — буркнул он и аккуратно отцепил от себя мою руку, но я перехватила его повыше, — там будут королевские маги. А насчет казни … думаю, я знаю, что тебе уготовано и не собираюсь говорить об этом.

— В жабу сейчас превращу! — Пригрозила я и топнула ногой. Рандаргаст неожиданно улыбнулся.

— Ты вообще в курсе, кому ты сейчас угрожаешь?

— Ага, одному бездушному бессовестному засранцу. Расскажи мне, Рандаргаст, иначе …, — тут меня осенило, — иначе я этот город с землей сравняю.

Он отшатнулся и попытался вырваться из моих пальцев, но как ни дергался не мог — я крепко-накрепко вцепилась в его рукав.

— Ты не сделаешь этого.

— Ха! Хочешь проверить?

На самом деле я действительно не хотела и вряд ли смогла бы сотворить такое, но это не мешало мне блефовать в полный рост.

— Как насчет … ммм … к примеру, огненного дождя? Хотя это банально. Пусть тут просто все заселят ядовитые змеи … с крыльями! Двухголовые! Нет, пяти!

Он замер и долго смотрел на меня странным пристальным взглядом, затем вздохнул.

— Зная тебя я этому нисколько не удивлюсь. Ладно. Если тебе так хочется — слушай. Только отпусти меня, пожалуйста, и сядь! — В последнем слове я услышала жесткий приказ. Села я не потому, что он так велел, а чтобы удобнее было слушать.

— В общем, за такого рода преступления … я имею в виду убийство беспомощного магического существа или его детеныша, предусмотрен самый жестокий вид казни.

Рандаргаст надолго замолчал, собираясь с духом. Я сосредоточилась на том, чтобы расслабить лицо и не выдать никаких эмоций.

— Древо Чистоты, — наконец через силу выдавил он из себя и судорожно вздохнул, — может тебе этого достаточно? Без подробностей?

— Тебя — в жабу, в город — ядовитых змей, и побольше, — напомнила я и мысленно спросила себя — какого черта я настаиваю на деталях? Чтобы вообще перестать спать по ночам?

— Ну хорошо, — у Рандаргаста заиграли желваки, он закусил губу, отвернулся и, глядя в сторону, продолжил отстраненным голосом, — сначала тебя приведут на Большую Площадь. А там будет …

Он нарисовал руками в воздухе квадрат.

— Меня похоронят в квадратном гробу? — Слегка удивилась я. — Действительно, ужас какой, мне же там неудобно будет.

Рандаргаст глянул на меня тяжелым взглядом и снова принялся глядеть в сторону.

— Нет, там будет такая рамка. Тебя растянут внутри нее, немного приподняв над землей. — Он снова замолчал, покусал губы и продолжил. — Привяжут к сторонам, чтобы ты двинуться не могла. А потом … придет жрец Темных Богов и вскроет тебе грудь особым ритуальным ножом … уберет часть ребер. Так, чтобы ты при этом не умерла.

Я поежилась, но решила все-таки дослушать до конца. Как бы страшно это не звучало — неизвестность все-таки сводит с ума еще сильнее.

— После него настанет черед жреца Светлых Богов. Он …

Рандаргаст закрыл лицо рукой, я напряглась, но не могла понять — он-то чего так мучается? Ведь не с ним же все это будут делать. Издав невнятный глухой звук, Рандаргаст отнял руку и закончил фразу:

— Он вскроет твое сердце, но и от этого ты не умрешь. В твое сердце будет с особыми заклинаниями вложено семечко Древа Чистоты. В течение девяти дней оно будет прорастать в тебе … и лишь когда оно вырастет окончательно, то есть на девятый день … ты умрешь.

Рандаргаст уже смотрел куда-то в сторону и вниз, всем телом отворачиваясь от меня.

— Жуть какая, — призналась я, чувствуя как меня от отвращения пронизывают мурашки. Я так и не смогла поверить до конца, что это правда. — Но зачем так жестоко? Почему нельзя просто — чик! — и голова отлетела. Ну или камень на шею и чик! — утонула.

— Не я придумал это, — глухо ответил Рандаргаст и нехотя посмотрел на меня, — поверь, меня самого передергивает при мысли об этом. И все девять дней на площадь будут приходить зеваки и глазеть на тебя. На то, как из тебя будет расти древо.

— Да уж, — протяжно сказала я и тоже отвела взгляд. Неожиданно Рандаргаст схватил меня за руку, я чувствовала как его пальцы подрагивают.

— Но ты же можешь использовать свою магию, Джуди? Сейчас, пока не поздно? — Вдруг горячо зашептал он мне на ухо. Я усмехнулась.

— Предлагаешь мне сбежать?

— Ну … как ты понимаешь, я все равно буду искать тебя.

— А смысл тогда в этом? — Я разозлилась, выдернула свою руку и с силой ущипнула его. — Тебе что — нравится загонять меня, будто жертву? Азарт охотника, опьяняющая радость при поимке?

Рандаргаст сжал мои плечи.

— Убеги так чтобы я не смог тебя найти, — раздельно сказал он и слегка тряхнул меня, — вернись в свой мир!

— О! — В одном этом звуке я выплеснула всю горечь, которая долго копилась во мне. — Теперь уже поздно. Наши миры разошлись слишком далеко и связь между ними разорвалась. Рандаргаст, а почему ты не хочешь спасти меня?

Его лицо нависло надо мной и в нежных, только подступающих сумерках, я увидела как он побелел, а его пальцы больно вонзились мне в плечи. Он зачем-то огляделся, потом осторожно отпустил меня и принялся развязывать свой шейный платок.

— Смотри!

Я вытянула шею и между его руками, растягивающими на груди рубаху, увидала сияющий камень. Он излучал свет, вспыхивая и переливаясь оттенками фиолетового. Медленно вытянув руку, я осторожно прикоснулась к нему и тут же ощутила резкий укол, будто ткнула пальцем в розетку. Было видно, что камень глубоко впаян в его тело, лишь слегка выступая над кожей. И он был огромен — размером, наверное, с добрую тарелку!

— Что это, Рандаргаст? — Спросила я, не в силах отвести взгляд от этого сияния. Рандаргаст принялся застегивать рубаху.

— Это мое магическое сердце, — сухо ответил он и ловко повязал шейный платок, — оно присваивается при посвящении в Орден. И оно дает силу.

— Оно … не позволяет тебе действовать против Ордена? — Осторожно спросила я. — Или как-то следит за тобой?

Он покачал головой, я заметила, что взгляд его стал тоскливым и отрешенным.

— Нет. Оно дает силу. Мне не нужно постоянно обращаться к Хранителям, как ведьмам, этот камень соединяет меня с океаном магической энергии.

— Хочешь сказать, ты не желаешь отказываться от этого? Ну да, удобный коннектор, — понимающе кивнула я, — и что такое жизнь одной женщины, по сравнению с этим удобством, верно?

Рандаргаст яростно дернулся, взгляд его вспыхнул и обжег меня злостью, затем угас, снова уступая место тоске.

— Джуди! — Он вдруг нежно коснулся моей щеки ладонью, я заметила, что губы его задрожали. — Ты дорога мне. Очень. Но без этой силы, без этого камня, я не выживу. Когда Орден нашел меня — я был почти при смерти, потому что потерял связь с океаном энергии. И я мог находиться в этом состоянии очень долгие годы.

Он дернул горлом, будто подавляя в себе эмоции, сильно, неровно задышал, опаляя мое лицо, затем закрыл глаза, будто уговаривая себя сдержаться.

— Моя верность Ордену — это все для меня. — Я чувствовала его дыхание на своем лице и попыталась отодвинуться, но Рандаргаст даже не заметил этого. — Это мой способ выразить им благодарность. Они сделали для меня столько, сколько не смог бы никто. И я очень благодарен им, поэтому преданно служу Ордену, стараясь все делать как надо, все делать хорошо.

— Я-то тут причем, Рандаргаст? — Я дернулась, снова пытаясь выбраться из его хватки. — Это все безумно мило, но почему это я должна умирать, если благодарность испытываешь ты? Вот сам и умри, если тебе так важно все сделать как надо!

Затуманенный взгляд мага вдруг приобрел ясность и сфокусировался на моем лице.

— Я жить хочу! — Добавила я, глядя ему прямо в глаза. — Твои отношения с Орденом меня не касаются.

— Ты убийца, милая, — хрипло ответил он и провел по моему лицу кончиками пальцев, глаза его снова подернулись пеленой, — убийца, воровка и наглая нарушительница правил и законов … хоть и очень обаятельная … особенно, когда ведешь себя как нормальная девушка.

— Но-но, — угрожающе заявила я и вдруг, с ужасом, поняла, что он собирается меня поцеловать, — только посмей, Рандаргаст! — Яростно зашипела я и с силой ударила его в грудь двумя руками. От неожиданности он отшатнулся, отпустил меня, медленно выпрямился и посмотрел на меня прояснившимся взором.

— Не думай, что если мне грозит смерть, то я радостно прыгну в твои объятия, — выплюнула я ядовитые слова в его сторону, — или ты полагаешь, что я должна утешить тебя за то, что ты — безвольная тварь, обремененная благодарностью и какими-то долгами? А кто обо мне позаботится, Рандаргаст? Ты тут у нас весь такой страдаешь, а думаешь мне легко смириться с предстоящей смертью? Вдобавок такой кошмарной!

— Ты так ничего и не поняла, — глухо сказал он и отвернулся, собираясь уходить.

— Я не собираюсь тебя понимать! — Яростно выкрикнула я. — Потому что ты даже не пытаешься понять меня! Тебе наплевать на меня! Ты носишься со своим долгом Ордену как курица с яйцом! Да подавись ты этим долгом, Рандаргаст, мне-то что за печаль думать о твоих долгах? Я жить хочу! Зачем ты меня спас? Лучше бы похоронил в том поле и забыл, всем было бы от этого лучше — особенно мне! Ненавижу тебя!

Взгляд его погас, лицо словно окаменело.

— Я вижу ты в полном порядке, — холодно сказал маг и бросил через плечо, уходя, — завтра выезжаем в столицу.

— Эй! Опять в клетке? — Крикнула я ему в спину, но Рандаргаст не обернулся и не ответил.

Так. Вот и поговорили, отлично просто поговорили, все прямо понятно стало, ага! Надо выбираться отсюда. И желательно прямо сейчас.

Оглядевшись, обойдя дом и сад, я убедилась — меня никто не видит. Рандаргаст куда-то исчез, похоже покинув это место, а знахарка темным силуэтом мелькает в уютно светящихся окнах кухни. Как видно, стряпает что-то, значит занята и не скоро вспомнит обо мне. Крадучись, я пробралась к воротам и принялась изучать их, надеясь, что в замке́ нет ничего магического. Стоп! Погоди-ка!

Медленно подняв руки, я ощупала шею и улыбнулась. Зато во мне магии, хоть отбавляй. Меня ж три Хранителя приголубили! Да я эту решетку могу в набор столовых приборов перепаять.

ГЛАВА 34. Внезапная помощь

Нет ничего проще, чем представить открытыми ворота, которые маячат прямо напротив тебя. Выскользнув наружу, я быстро толкнула их на место. Вот так. Всем спасибо, все свободны. А я, пожалуй, воспользуюсь странным советом Рандаргаста и попробую все-таки сбежать. Как удачно, что уже темнеет! Правда, в скором времени это может стать проблемой и для меня … хотя в чем проблема перебирать ногами? Пусть меня занесет куда угодно, главное — подальше отсюда.

С такими мыслями я поспешно добралась до конца улицы, свернула наугад и торопливым шагом двинулась дальше. Потом был тесный извилистый переулочек, сжатый домами, за окнами которых висело множество ящичков с благоухающими цветами. Славный городок, даже немного жаль, что я не могу задержаться здесь. В окнах загорались свечи и магические шары, но ни в одном окне я не увидела светящегося облачка, какие творил Рандаргаст. Неужели это такая сложная магия? Страдалец, блин. Подумаешь, Джуди казнят — вот привезти ее на казнь это целая драма для сопровождающего! Еще и поцеловать хотел! Тьфу!

Раздумывая обо всем этом, я с размаху врезалась в кого-то и не удержалась на ногах, отлетев в сторону и больно ударившись бедром о невысокий заборчик.

— Уй! — Застонала я. — Простите, я вас не заметила! Но вы тоже могли бы для разнообразия смотреть куда идете.

Странный пешеход вместо того, чтобы пойти дальше или даже обругать меня, неожиданно оказался рядом. Он присел на корточки и вдруг принялся шумно обнюхивать меня.

— Вы что делаете? — С подозрением спросила я. Поди кто-нибудь из дивных — вампир какой или …

— Джуди! — Вдруг радостно воскликнул незнакомец. — О! Ты здесь!

Внезапно. Мне казалось, я в этом городе впервые. Кто это тут успел опознать меня, да еще и по запаху? Надеюсь, он не побежит докладываться Рандаргасту? В воздухе заплясал нежный огонек свечи, осветив угловатое лицо подростка, густо обрамленное бакенбардами. Только на этот раз они были аккуратно подстрижены и вообще паренек больше не производил впечатления запаршивевшего пса.

— Это же ты! Оборотень! — В изумлении выдохнула я и он радостно закивал. Затем подал мне руку и одним легким движением поднял на ноги.

— Да, это я — Грауэр! — Он сиял от счастья, крепко сжимая мою руку. — Очень рад тебя видеть! Куда ты идешь? Почему одна?

Оглядевшись и убедившись, что нас никто не слышит, я придвинулась поближе и зашептала:

— Потому что я сбежала! Помнишь того человека, что был со мной?

— А, это который хотел меня убить? — Посуровев спросил мальчик и энергично кивнул. — Так ты от него сбежала? Тебе нужна моя помощь? Проси о чем хочешь!

Я с нежностью поглядела на славного паренька.

— Думаю, да, — согласилась я, — мне нужна помощь. Мне нужно где-то спрятаться. Если тот человек меня найдет, он мне устроит пляски с барабанами.

Мальчик непонимающе уставился на меня. Ну да, надо как-то попроще изъясняться в его присутствии.

— В общем, он плохой. Я убежала, но не знаю этого города и не представляю куда мне идти. А этот будет меня искать, понимаешь?

— Понимаю, — Грауэр задул свечу, сунул ее в карман, дернул меня за руку и повлек по переулку в обратном направлении, — я знаю где тебя спрятать. Я тут все обследовал.

Над головой вдруг глухо переливчато заворчало. Похоже, портится погода.

— Грауэр, а как ты попал сюда? Я же вроде тебя в деревню на перевале направила. — Спросила я, едва поспевая за шустрым малым.

— Да! Бабушка Пии отправила меня сюда! Несколько дней тому назад она велела мне ехать в этот город, чтоб купить ей пряжи и всякой всячины. Она сказала, что я должен тут пробыть не меньше пяти дней, но не объяснила почему.

Мы уже покинули город, плутая между глухими плетенными изгородями. Небо бешено зарокотало, вспышка света разлилась от горизонта до горизонта. Грауэр уверенно тащил меня за собой. Одна за другой блеснули три молнии подряд, а через минуту нас оглушило яростным грохотом, похожим на далекие взрывы. Буквально через минуту ливанул дождь и стало еще темнее, так что я перестала понимать где мы находимся. Однако оборотня это не смутило, он крепко держал меня за мокрое запястье, лишь изредка останавливаясь, чтобы оглядеться.

— Туда! — Коротко пояснил он и дернул меня в сторону. Увязая по щиколотку в грязи, мы двинулись по какой-то узкой тропке. Справа и слева от нас высокие травы гнулись от ветра и хлещущего дождя, обдавая нас водопадами при каждом касании. Я промокла насквозь. Ноги вязли, скользили, их обдавало мутными потоками. У меня появились серьезные сомнения в том, что мне нужно туда, куда меня сосредоточенно тащил сейчас оборотень. Я хотела было спросить куда мы идем, но едва открыв рот захлебнулась непрерывно льющей сверху водой, и закрыла его снова. Ветер рвал и леденил одежду. Я уже несколько раз упала и при этом порядочно вымазалась. Удачная ночь для побега, ничего не скажешь! С другой стороны, нас точно никто не мог видеть, так что пусть Рандаргаст побегает всласть, все равно он не найдет меня.

Наконец Грауэр резко свернул влево по совсем уже невидимой в зарослях тропке, мы ухнули в какую-то яму, пролезли боком через корягу, пробрались через глинистое болотце, скользя по дну и оказались перед чем-то огромным. Злая молния на мгновение осветила здание и я поняла, что Грауэр притащил меня к склепу. Не то, чтобы я боюсь их … но ночью, в грозу, пробравшись козьими тропами забираться в заброшенный склеп — это однозначно сценарий какого-нибудь фильма ужасов. Но мне не удалось высказать все это мальчику, потому что он настойчиво дернул меня вверх по обломанным ступеням, с глухим шумом сдвинул в сторону плиту и принялся пропихивать меня внутрь. Молнии непрерывно сновали у нас за спиной, от непрерывных ударов грома стоял тяжелый давящий гул и звенело в ушах. Наконец-то мне удалось протиснуться внутрь, вслед за мной скользнул сухощавый подросток.

— Не задвигай! — Вскрикнула я, видя, что он хочет задвинуть плиту на место. — Оставь немного, так будет не очень душно, — извиняющимся голосом сказала я. На самом деле мне было не по себе при мысли, что мы окажемся заперты тут. А вдруг потом не удастся найти выход или отодвинуть плиту? Не думаю, что кто-то прикрутил к ней ручку с внутренней стороны, чтоб мертвенькие иногда могли выйти покурить.

От волнения у меня неровным галопом колотилось сердце и слегка тряслись руки. Ничего, зато я сбежала от Рандаргаста — пусть теперь судит и казнит кого угодно, меня там не будет. Деревце, млин, ему приспичило вырастить. Пусть себе в жопу его посадит и растит там сколько влезет!

Затеплился слабый огонек — Грауэр снова зажег огрызок свечи — и я увидела, что посреди склепа возвышаются два постамента с наглухо закрытыми каменными гробами. Закрытые гробы — это хорошо, пусть они такими и останутся. За дверью вдарило так, что я едва не оглохла. Огонек неторопливо прошествовал куда-то вправо, и я увидела тощий матрасик и кривую ободранную корзину.

— Есть хочешь? — Спросил Грауэр, заглядывая в корзину. — У меня тут есть сыр, сухари … эээ … так, это ты точно не захочешь … а, вот тут еще несколько яблок есть. Будешь?

Я вспомнила знахарку, суетящуюся на кухне. Эх, она поди булочек своих дивных напекла, с корицей и изюмом! Только я не стала их дожидаться. Тут уж выбор был прост — либо булочки, либо жизнь и свобода. Хотя свобода с булочками звучит еще заманчивее.

— Буду! — Я выжала волосы, платье и присела на край матраса, скинув обувь, похожую на бесформенные копыта из-за толстенных слоев глины.

Мы поели славно, но скудно, глядя как молнии пытаются превратить ночь в день. На наше счастье крыша склепа сильно выдавалась вперед над ступеньками, так что дождь сюда не попадал. Зато нещадно и сыро дуло по ногам, так что я начала опасаться, что мы простынем.

— Грауэр, а у тебя тут нету дров каких-нибудь? — Поинтересовалась я. Мальчик флегматично пожал плечами, медленно доедая яблоко. Плохо. Я вздохнула и подумала — а какого растакого? Ведьма я или кто? В конце концов, до сих пор я не боялась колдовать. Ошейника на мне нет, так почему бы не сотворить немного огня, чтобы обсушиться и согреться? Единственная проблема — это отсутствие топлива. Оглядевшись, я обнаружила что склеп завален обломками камней, из которых он был построен, и ни веточки, ни палочки, которые можно было бы зажечь. Прислонившись спиной к стене склепа, я тут же отскочила как ужаленная — сквозь мокрую одежду холодный камень показался мне ледяным как айсберг. Я обняла себя за плечи, пытаясь унять дрожь.

— А тебе не холодно? — Спросила я паренька, который свернулся калачиком на матрасе, пытаясь оставить мне кусочек побольше.

— Неа, — сонно пробормотал он, — я же волк, я в пещере жил. Думаешь, зимою мы там костры жгли?

— Ну … тогда ладно, — вздохнула я и встала. Раз уж я буду колдовать — так наколдую волшебный огонь, который будет гореть от камней. Неважно, что такого не существует в природе, у меня существует все, на что отважится мое извращенное воображение. А оно обычно не стесняется.

Я собрала побольше камней, складывая их в пирамиду. Грауэр неожиданно заинтересовался, проснувшись, и уселся на матрасе.

— Что ты будешь делать? — Полюбопытствовал он.

— Колдовать, — хмыкнула я, — твоя свечка, конечно, штука хорошая, но слишком маленькая для меня. Мне б побольше огня, а то я околею уже скоро от холода.

Встав рядом с нелепым каменным холмом, я напряженно вытянула руки в его сторону и задумалась. Как бы это сформулировать? Впрочем, опять же, чего это я? Когда я сражалась со Скаррагой — у меня не было времени что-то там формулировать и торжественно выкрикивать, я молча и очень быстро представляла себе то, что хотела получить. Так что я сосредоточенно нахмурилась и медленно обошла каменный холмик. Вытянув руки, я отчетливо представила себе камни, горящие ярким горячим пламенем и с силой подала импульс в ладони. В этот момент грохануло так, будто раскололась гора где-то неподалеку, от неожиданности я подпрыгнула и взмахнула руками — яркий пучок огня взвился и по широкой дуге направился в сторону выхода. Ударившись о каменную плиту, вспышка выбила ее и вырвалась наружу, разлившись над кладбищем ровно в тот момент, когда на него свалилась с неба очередная молния. Сплетение синевато-белого и желто-красного огня причудливым заревом высветило каждую могилку и каждый кустик, задержавшись на пару минут, потом стало неистово белым и разлетелось, лопнув словно кусок резины. У меня в глазах запрыгали белые и черные зайчики, болезненный вскрик Грауэра дал знать, что он тоже ослеплен.

— Джуди! Не надо так делать! — Простонал он.

— Так я что ли виновата? — Попыталась оправдаться я, отступила назад, пытаясь сесть на матрас, но налетела на стену и брякнулась на пол. — Уыыы, бедная моя задница!

— Бедные мои глаза! — Вопил оборотень.

— И мои тоже! — Поддержала я его.

В разверзшуюся пасть входа потянуло холодом. Дребезжаще загрохотало, потом окончательно рассвирепевший гром рявкнул так, что с потолка склепа на нас посыпались паутина и каменная крошка.

— Холодно, надо бы дверь закрыть, — пожаловалась я и нехотя направилась к выходу. Каменная плита, упав на ступени, похоже расколотила их в крошево. Ясно, что поднять я ее не смогу. Если только магией … ну уж нет! Или, может быть попробовать как с теми воротами — просто представить себе, что плита уже стоит на месте?

Молния снова осветила кладбище дрожащим светом, воздух шел полосами и волнами от неутомимо льющей с неба воды. На мгновение мне показалось, что я увидела какой-то темный силуэт. Да ну, не может этого быть! Кто может быть ночью в такую погоду на кладбище, кроме двух идиотов, вроде нас? Зарокотал рассерженным великаном гром, снова сыпанули одна за другой молнии. Так, стоп! Это что — два силуэта зачернели там, чуть поодаль слева?

— Грауэр! — Тихонько позвала я, чувствуя, что страх сдавливает мне горло. — Иди-ка сюда, погляди — там кто-то есть или мне это мерещится после той вспышки?

Парень подошел и по-хозяйски огляделся, уперев руки в бока. Услужливо вспыхнула молния, осветив все пространство перед нами.

— Так и есть, — спокойно кивнул он, — вон там двое и там еще один.

Он махнул сначала направо, затем левее.

— Чтоб мне жабой подавиться! — Пробормотала я и попятилась вглубь склепа. — Давай-ка вглубь отойдем, может они нас не заметят?

— Ппппоз … дддно, — простучал зубами мальчик, прячась за мою спину, — оннни уже сюддда идддут.

Путаясь друг у друга в ногах, мы рванули за постаменты с гробами. Бледные вспышки полыхали все реже, однако лило по-прежнему порядочно, так что за шумом дождя мы не могли слышать приближаются к нам эти существа или нет. Вспышка — три силуэта движутся в нашу сторону. Еще одна — уже пять темных грузных кривобоких страшил медленно шагают в нашем направлении. Темнота. Я слышу как всхлипывает от ужаса мальчик-оборотень.

— Эй, Грауэр! Не трусь! — Попыталась подбодрить его я, пытаясь сдержать танцующие зубы. — Ты же оборотень! Да ты ел мертвых … ну, в детстве, по крайней мере.

— Я ел мертвых мертвых, — отчаянно всхлипнул он, — а эти живые. Мне страшно! А что, если живые мертвые едят живых живых?

— Сам-то понял, что сказал? — Спросила я, до боли в глазах вглядываясь в темно-серые полосы дождя, расчерчивающие ночь. — Знаешь, это какое-то неправильное кладбище и на нем живут неправильные мертвецы. Давай-ка валить отсюда!

— Куда? — Плаксиво спросил Грауэр.

— Куда угодно, лишь бы подальше!

ГЛАВА 35. Ведьма и оборотень против некроголемов

Я пододвинулась к нервно всхлипывающему, перепуганному до обморока оборотню и схватила его за руку — Грауэр дико взвизгнул и дернулся в сторону, с грохотом упав на мою каменную пирамиду.

— Грауэр! Да это же я! — Закричала я, чтобы перекричать очередной приступ раскатистого кашля у грозовых туч. — Не бойся! Мы просто уйдем отсюда!

— Поооздно! — Завыл он в голос, я обернулась — в склеп уже влезала какая-то странная перекошенная туша. Тут мы, кажется, оба немного опозорились, и я, и Грауэр, потому как от неожиданности хором завопили. Сверкнувшая за спиной чудовища молния позволила нам оценить численность его группы поддержки. Так, не надо бояться, я же ведьма! Я — ведьма! А ведьмы не боятся, потому что они умеют колдовать! Вздрогнул пол, в нос ударили запахи сырости, плесени и какой-то невыразимой гнили. Грауэр скорчился у меня за спиной и тоненько выл на одной ноте. Да что с него возьмешь — мальчику всего-то то ли десять, то ли одиннадцать лет! Так что все опять ложится на мои хрупкие женские плечи. Вскинув руки повыше, я вспомнила облачка, которые творил Рандаргаст в пещерах. Но мысленно придала им большей яркости и сделала свет неприятно-колючим. Вспышка в этот раз вышла удачная — темные силуэты шарахнулись назад и замельтешили, затаптывая друг друга. Сотворив вторую вспышку, я усилием воли удержала ее, не давая ей быстро рассеяться и принялась разглядывать тварей, которые лезли к нам: странные, не похожие ни на одно живое существо, хотя силуэтом они напоминают массивных, неудачно вылепленных людей. Шагнув вперед, я резким движением толкнула в них облако света и поняла, что это действительно люди — только вылепленные из глины и грязи. Бешеный ливень обмыл их сверху и в промоинах я видела торчащие кости и черепа — изжелта-серые, ветхие, местами проломленные.

— Вы еще кто такие?! — Выкрикнула я и мне показалось, что голос мой тоже прозвучал как гром. Твари продолжали топтаться на месте. Приглядевшись, я поняла, что они отрывают куски грязи — кто друг от друга, а кто от земли — и залепливают свои кости.

— Уууу! — Угрожающе загудел один и двинулся на меня. Я невольно отступила и уперлась спиной в постамент. Задавила внутри себя страх и с силой напрягла руки, вызывая еще одну вспышку огня. Магическое пламя налетело на грязевика, обдав его раскаленной волной, моментально высушив и осыпав с него всю грязь.

— Ууу-ыыы! — Плаксиво всплеснул руками припушенный сухой пылью скелет и угрюмо направился к выходу, полагаю, немного подправить свое схуднувшее тельце. На его место немедленно влезли еще трое и недвусмысленно подняли свои массивные лапы, истекающие мокрой глиной. Шарахнувшись от них, я спряталась за вторым постаментом. Из темноты вдруг блеснули огненно-красные глаза, затем беззвучно выскочил тощий волк и укусил одного из нападающих. Отскочив в сторону, он принялся плеваться и обтирать морду лапами.

— Так-то, парень, нечего в рот всякую грязь совать, — заметила я. Грязевиков набился уже полный склеп.

— Грауэр! — Крикнула я, поскольку он отскочил к другой стене и я не могла его видеть за двумя постаментами. — Слушай меня! Я сейчас обсушу и обтряхну их маленько, попробуй кому сможешь позвоночник перекусить, хорошо? Глядишь хоть бегать перестанут, уроды немытые, — последнюю фразу я хрипло проворчала себе под нос. Уже не обращая внимания на лихорадку, исступленно трясущую меня от возбуждения, я выбралась из своей щели, резко вскинула руки и тут же обрушила на грязевиков целый огненный вихрь.

— Уууу! Ыыыы! — Взревели они вразнобой и попытались развернуться, чтобы выйти, но мелькнуло стремительное серое тело и череп одного из нападающих покатился по полу. Сухой щелчок — второй череп отправился в мою сторону, ловким пинком я отправила его наружу. Неожиданно оборотень болезненно взвизгнул. Мгновенно повернувшись в ту сторону, я увидела, что два скелета тянут его за лапы в разные стороны. Вот уроды! Я схватила первый попавшийся под руку обломок и с силой запустила в них, удачно попав в череп — он провернулся, сделав три или четыре полных оборота, затем брякнулся на пол и покатился наружу. Скелет тут же присел и принялся забавно шарить по полу руками в поисках своей головы. Устало метнулась в землю бледная вспышка, затем негромко громыхнуло — я, с облегчением, увидела, что Грауэр свирепо терзает второй скелет так, что от него только позвонки летят во все стороны. Но эта же вспышка открыла мне ужасную новость — с кладбища толпой тащились в нашу сторону все те же нелепые, обтекающие свежей грязью тела.

— Плохо дело! Там еще идут! — Крикнула я оборотню и ощутила его теплое дыхание у себя на руке. — Что нам делать, парень? Мы троих-то едва одолели!

Волк еле слышно зарычал. Далекая молния дала совсем уже бледный отсвет и ночь угасла, заполнившись лишь неутомимым шумом дождя. А это значит там, в темноте, сюда движутся полчища странных тварей, которых мы даже увидеть не можем. Как воевать в таких условиях? Сотворив еще одно облако света, я растянула его во все стороны, осветив как можно больше пространства. Волк у моей ноги чуть слышно заскулил. Действительно, хренова туча земляных уродов двигается в нашу сторону сплошной массой. Прямо как в дурном фильме про зомби. Что делать-то? Сами мы не справимся, а помочь некому. Разве что вон тому дереву … или вооон тому. Так! Мысль, стоять, держу тебя за хвост! Помнится, я как-то зачаровала одно дерево, так что оно, подчиняясь мне, спасло кентавра. А что если …

Не додумывая новорожденную идею до конца, я шагнула вперед. Волк тоненько тявкнул и ухватил меня за подол.

— Спокойно, парень! Сейчас все будет в порядке … я надеюсь. — Я ласково потрепала его по загривку, потом отстранила себе за спину. — Ну что, твари, берегитесь — я колдую!

В этот раз я изо всех сил, ясно и отчетливо представила себе как деревья оживают, превращаясь в грозных стражей — и это сработало! Из меня выплеснулась многоцветная масса, свиваясь жгутами и снова расплетаясь, расходясь волнами во все стороны, окутывая деревья. Те немедленно встряхивали кронами, сбрасывая с себя мириады ослепительно сверкающих капель, вытягивали из земли корни и деловито шагали в нашу сторону.

— Добро пожаловать на нашу вечеринку! — Пробормотала я и улыбнулась. — А то здесь недостаточно людно. Или грязно. Лааадно!

Отогнав от себя грязевиков очередной вспышкой, я закричала, обращаясь к деревьям:

— Я — ведьма и источник вашей жизни, даю вам силу и назначаю стражами этого места! Отныне вы должны очищать это кладбище и эти земли от любой нечисти, что вылезет из земли и попытается кому-либо причинить вред! А вот эти гады прямо сейчас причиняют мне вред! Действуйте!

— Главное, чтобы они нас за нечисть не приняли, — заметил голос у меня за спиной и я оглянулась. Ну да, разумеется, это Грауэр, а кто же еще?

— С некоторых пор я стараюсь придерживаться максимально точных формулировок, — ответила я, скрестив руки на груди и наблюдая, как деревья быстрыми сильными движениями ветвей разрывают скелеты и втаптывают их обратно в землю, — хотела бы я знать, кто это такие?

— Похоже на некроголемов, — осторожно высказал предположение Грауэр, — я много читал у бабушки Пии. Это некроманты, колдуны, ведьмы и другие люди, наделенные силой, которые не желают умирать как положено. Когда их хоронят, они не уходят в мир мертвых, а затаиваются и дремлют в своих могилах.

— Почему же они вдруг решили именно сегодня вылезти, причем большой и развеселой толпой? — Спросила я мальчика. Я все еще не позволяла светящемуся облаку рассеяться, так что прекрасно видела дивную картинку — деревья уделывали некроголемов всухую … вернее сказать, вмокрую, учитывая погоду.

— Полагаю, ты их разбудила, — он высунулся из-за моей спины, — ого, гляди, красиво!

В воздух взвился череп, разбрызгивая во все стороны капли грязи и истошно визжа.

— Чего это вдруг я? — Мирно спросила я лишь для того, чтобы поддержать беседу.

— Ты дала им свою силу. Ну, тот огонь, который ты сотворила … видимо, он как-то оказался усилен молнией. Ты знаешь, что сила молнии составляет пять миллиардов единичек энергии?

Я удивленно воззрилась на мальчика — откуда он мог узнать это?

— Эти единички называются джоули. — Поправила я. — Ну да. И причем тут моя магия? Оба-на! Ты погляди что делают!

Два дерева трудолюбиво, а главное — чрезвычайно быстро разбирали скелет, веером распуская кости в разные стороны.

— Красавцы! — Одобрил оборотень и оперся о мое плечо. — В общем, ты дала заряд магии, а молния вложила в него энергию, многократно усилив магию. Так что хватило всем. Они бы в любом случае ожили — может быть благодаря грозам, а может просто выбирались бы по одному, постепенно, накапливая достаточно силы. Если б не дождь, глина на их костях держалась бы гораздо крепче, а это было бы куда как худо.

— Ну да, что поделаешь с такой массой, когда она прет на тебя. — Подтвердила я, наблюдая за деревьями, которые медленно ходили по кладбищу, притопывая корнями, чтобы вдавить скелеты поглубже. — А эти, как их там, некроголемы, не соберутся обратно как детский конструктор?

— Нет, не думаю, — мальчик задумался и покачал головой, — скорее всего, нет. Пока они были целыми — они еще сохраняли некую память тела, дающую им целостность. А теперь это просто переломанные кости. Срастись они уже не смогут. Слишком неживые для этого. Мертвое не срастается.

Деревья, тем временем, принялись подтягиваться к склепу, из которого мы наблюдали за схваткой, подобно командирам на флагманском судне. Дождь слабел, мелко и уныло сея моросью. От столпившихся у входа деревьев в склепе стало темнее, я поежилась, увидев их горящие глаза, сотнями пронзительно светящиеся в глубоких трещинах коры. Вдохнула поглубже, расправила плечи и гаркнула:

— Молодцы! Всем объявляю благодарность!

Деревья одобрительно зашелестели и зашлепали мокрыми ветками, словно аплодируя, совершенно по-детски радуясь похвале.

— Горжусь вами, орлы! То есть деревья! — Расщедрилась я. — А теперь слушай мою команду!

Я призадумалась, обдумывая формулировку. Ляпну сейчас чего-нибудь не то — и жители ближайших деревень, а то и города, будут потом с визгами прятаться по соседским землям.

— В общем, слушайте мой приказ. Когда на кладбище и в лесу спокойно, никто не лезет из-под земли, не угрожает людям, их скотине, полям, садам, огородам и домам — можете расти как самые обычные деревья, дремать и набираться сил. Если же появятся опасные твари — вот как эти, из-под земли, или из леса, или с неба, или откуда угодно …, — я сделала паузу, — если на этой земле появятся враги, словом, все, что будет причинять вред местным жителям или убивать их, вы должны будете проснуться и уничтожить опасность. Ясно вам?

Деревья вразнобой зашелестели с такой силой, что я едва не оглохла.

— Отлично! В награду за это, после каждой схватки … я хочу, чтобы после каждой схватки, вы становились еще сильнее и излечивались от болезней и поломок. Пусть ваш век удлиняется за каждую победу. И пусть отныне ваше потомство будет таким же, как и вы. — Я устало качнулась и оперлась локтями о постамент. Все-таки творить магию в таком количестве, как сегодня, довольно тяжело. — Хорошо, молодцы, я горжусь вами. Пусть все, что я сказала сейчас творится с этой минуты и непреложно до конца времен.

Я чуть было не ляпнула «аминь», но передумала, сползла на пол и добавила:

— Можете идти и отдыхать.

Деревья принялись не спеша разбредаться по своим местам. Дождик моросил едва заметно, но непрерывно и этот шелест вместе с утомлением просто вырубал меня.

— Грауэр! Где там у тебя был матрас? Знаешь, ну его, этот огонь, кажется я уже согрелась пока скакала тут в боевом запале. Ничего, если мы просто прижмемся друг к другу покрепче?

— Я так с родителями спал, — радостно ухмыльнулся оборотень, — получается, ты теперь — моя семья.

— Круто, — я уже укладывалась на матрас и доставала из орешка шаль бабушки Пии, вспомнив о ней и ее магических свойствах, — поздравляю, братишка, мы с тобой только что угробили толпу мертвяков.

— Это ты их угробила своей магией. — Заметил Грауэр, прижимаясь ко мне спиной, от него пахло мокрой псиной.

— Ты тоже молодец, — пробормотала я, накинула на нас шаль и крепко заснула.

ГЛАВА 36. Встречи на лесных дорогах

Утречком мы бодро доели скудные припасы Грауэра и двинулись в лес по первой попавшейся тропинке. Я настаивала, что нужно уйти как можно скорее, пока кто-нибудь из местных не заявился сюда. Ну там, проверить кто визжал и шатался ночью под дождем на кладбище и не оставил ли он после себя чего ценного.

Лес был влажным после дождя, притихшим, ярким в лучах раннего солнца. Негромко посвистывали невидимые в листве веселые птички. Мы неторопливо брели вперед, и я старалась не думать о том, чем мы будем обедать. Может удастся добраться до какой-нибудь деревни? Хотя денег у нас вроде тоже нет. Тропинка под ногами постепенно светлела, трава на ней сменилась мелким белым песочком, мягким и приятным. Мы следовали ее изгибам, пока не услышали тихий плеск. Где-то справа, за кустами, нежно звенел ручей, набирая силу и становясь все шире и громче. Что ж, уже хорошо, подумала я, от жажды точно не помрем. Хотя после грозы вода наверняка мутная и пить ее никакого желания нет. Но если припрет …

— Ты слышишь? Что это? — Грауэр неожиданно остановился и я ткнулась в его спину.

— Вроде поет кто-то, — задумчиво сказала я. И впрямь — откуда-то из-за кустов, что росли за излучиной ручья, доносился глубокий и сочный баритон, отчаянно распевающий нечто вроде оперной арии:

Ах, Гретта, Гретта, Гретта,

Как мне узнать ответа -

По сердцу ль я тебе?

За что меня терза-аешь?

Ведь ты прекрасно зна-аешь,

О моей … моей … мо-оей, любоооовной мооольбе!

Голос дошел до высшей точки и красиво растянул последнюю строку, понижаясь. Все это феерическое выступление почему-то сопровождалось шумными всплесками воды. Крадучись, мы с Грауэром подобрались к пышному кусту и осторожно выглянули из-за него. Здесь тропинка превращалась в просторную полянку с песчаным пляжем у развернувшегося во всю ширь ручья. А в ручье, спиной к нам, стояло невысокое коренастое существо, энергично натирая себя водой и распевая во весь голос.

— Гном, — тихонько пробормотал мне на ухо мальчик и певец вдруг осекся. Резко развернувшись в нашу сторону, он судорожно охнул и осел поглубже, испуганно озираясь округлившимися глазами. Рядом, на камнях, сушились одежды коричневатых, серых и зеленых оттенков, которые делали своего обладателя практически невидимым в лесу.

— Эй! — Сердито крикнул певец. — Даури, это ты? Убирайся прочь, балбес наглорукий! Только попробуй тронуть мою одежду — уши выдерну, к жопе пришью и заставлю взлететь с их помощью!

Мы с Грауэром расхохотались в голос.

— Ооох, — произнес гном, увязнув в ручье по самый нос, — кто это там?

— Простите, — выдавила я из себя, все еще хихикая, — мы всего лишь путники. Не хотели вас пугать. Просто услышали ваше потрясающее пение.

— Да-да, это было шедевренно, — подхватил Грауэр и глаза гнома заблестели от радости.

— Я и еще могу! — Крикнул он. — Только мне бы одеться, а?

Я поспешно отвернулась — еще только зрелища обнаженного гнома не хватало в моей бурной личной жизни. Кряхтя и ругаясь вполголоса, тот выбрался из воды и принялся натягивать на себя одежды.

— А вам правда понравилось? — Переспрашивал он, путаясь в тряпках. — Я и другие песни знаю, эта на самом деле поется не так, но мне не нравится традиционный стиль. Предпочитаю экспериментировать. Жаль, мое племя этого не ценит.

Он подошел к кустам, в которых мы прятались, неторопливо застегивая пояс.

— И кто же вы такие?

Грауэр испуганно раззявил рот, глядя на меня. Я вздохнула. Легенда, конечно же, не продумана, так что придется импровизировать.

— Мы с братцем малость заблудились, — я подтолкнула Грауэра и тот энергично закивал, — нашли эту тропинку и подумали, что сможем по ней выбраться из леса.

Грауэр продолжал очень выразительно кивать, гном задумчиво оглядел наши изляпанные засохшей глиной одежды.

— Вы в лесу, что ли, ночевали? — Удивился он. — В такой-то ливень?

— Ааа … нет, просто мы вышли рано утром, когда грязь еще не высохла, — тут же выкрутилась я. Гном вроде бы поверил.

— Куда вас отвести? — Спросил он, деловито сложив руки на груди, я обрадовалась. — В какую деревню?

Я глянула на мальчика — тот пожал плечами. Что ж, продолжаем импровизировать.

— На самом деле дома нас обратно не ждут, — я притворно вздохнула, — папанька наш бабу новую приволок взаместо покойной мамочки. А та нас невзлюбила. Вот, велено было уйти с глаз долой куда-нибудь, чем мы в данный момент и занимаемся.

Грауэр кивнул еще пару раз. Гном пытливо смотрел на меня, закинув голову.

— Так куда вас вести? — Повторил он вопрос. — Родня-то есть хоть какая?

— Нету, — пригорюнилась я, — выведи нас куда хочешь, добрый гном, главное к людям. Но лучше — на другую сторону леса. Может мы там хоть подработку какую найдем.

— Ну ага, ага, — закивал гном и вдруг криво ухмыльнулся, — девица и оборотень, представляю, какую подработку вам могут предложить. Ему, — он ткнул рукой в мальчика, — сторожить чего-нибудь, а уж тебе … сама понимаешь, не маленькая.

— Что, так заметно что это оборотень? — Уточнила я, на что гном хмыкнул и проворчал:

— Ну, лесного жителя-то вы не обманите, я ж по глазам вижу кто есть кто.

Вот досада гадская!

— Ладно, — я отступила на тропинку, — в любом случае спасибо. Поешь ты шикарно, жаль, мы так не умеем, а то б неплохо заработали, наверное.

Гном вдруг оживился, восторженно подпрыгнул и заявил:

— А может и я с вами пойду, а? Как думаете — я хорошо заработаю пением своим?

— Прекрасно, — заверила я его, — мы столько не заработаем это точно. А что — пойдем. Места ты, поди, знаешь. Будешь петь, а Грауэр показывать фокусы.

— Что?! — Возмущенно взвыл мальчик и гордо вскинул подбородок. — Не буду!

— Будешь, будешь, — ласково сказала я, потихоньку утягивая его на тропинку, — только мы сделаем вид, что ты у нас ужасно умный дрессированный пес. Знаешь, трудно быть гордым и сытым одновременно, так что придется выбирать. Извини уж.

Гном бодро затопал по тропинке, многословно рассуждая со знанием дела о певческом искусстве и его ценителях. Грауэр брел за ним и дулся. Я замыкала процессию. Неожиданно наш проводник остановился, вызвав небольшое столкновение.

— Гью́рин! — Визгливо рявкнул кто-то и я вытянула шею, чтобы рассмотреть кричащего. — Опять от работы отлыгиваешь? Я тебе велел выдоить болотных змей, а ты, поди-ко снова горлопанишь на весь лес вместо того, чтобы трудиться?

— Да пошел ты, Да́ури, — самодовольно пророкотал гном, — я ухожу от вас! Сами доите своих змей, я уже устал отмываться и отстирываться после этой мерзкой работы. Я ухожу! И теперь непременно стану знаменитым на весь мир певцом!

Второй гном разразился неприятным визглявым смехом.

— Да кому ты нужен, мелочь горластая?

— Мне! И ему! — Заявила я, тыкая рукой поочередно в себя и в ужасно смурного оборотня. — Мы забираем этого парня, заверните его, пожалуйста. Он — непревзойденный талант, который вы не цените. А мы ценим, любим, холим и лелеем.

— Да лелейте себе на здоровье! — Возмущенно заверещал Даури. — Можно подумать! Тоже мне сокровище! Проваливай себе куда хошь и вопи там сколько хошь!

Он завертелся волчком и шмыгнул в кусты, лес заполнился возмущенным шорохом — гном шумно греб в противоположную от нас сторону, распихивая ветви руками.

— Ну вот, — проводила я его взглядом, — так как тебя, говоришь, зовут?

— Гью́рин, — самодовольно заявил обладатель баритона, — давайте-ка завернем на ореховую деляночку для начала. Правда, ее Фо́ри сторожит, но он такой дурачок, что мы легко затаримся, а то я не привык на пустой желудок путешествовать.

— Согласна, — кивнула я, — я Джуди, а этот юный красавчик — Грауэр.

Наш путь несколько затянулся, поскольку мы сошли с тропинки и принялись пробиваться сквозь густой подлесок куда-то в глубь леса. Гьюрин сначала пыхтел как паровоз, но потом неожиданно стал двигаться плавно и абсолютно бесшумно. До нас донесся унылый голос, что-то монотонно втолковывающий сам себе.

— … а потому я считаю это неправильным, — сообщал голос, — ведь по правильному должно быть так: мне больше …

— Это Фори, — шепнул Гьюрин, — нужно его отвлечь как-то. Он у нас с придурью — когда никто не видит, обязательно стащит с себя штаны да так и сидит. Вот если б их кто утащил …

И он покосился на еще больше насупившегося мальчика, который побагровел и с негодованием отвернулся.

— Грауэр, будь так добр, сделай это, — горячо зашептала я ему на ухо, — в конце концов, так мы хоть какой-то еды раздобудем. Это и в твоих интересах тоже.

Негодующе прошипев сквозь зубы нечто явно не соответствующее хорошему воспитанию, тот встряхнулся и обернулся волком, затем беззвучно скользнул в кусты. Гьюрин радостно ухмыльнулся и вытащил из недр своего одеяния тряпичный комок, быстро развернув его в здоровенный баул.

— Эй! Отдай мои штаны! — Донесся до нас вопль, полный яростного гнева. Кусты пошли волнами, зашелестели, затрещали, Гьюрин потер руки и деловито направился вперед. Здесь была небольшая округлая полянка, посреди которой росло множество невысоких кустов, увешанных орехами. Мы с гномом принялись поспешно рвать их, набивая его бездонную суму.

— Эээй! — Истошно орал Фори. — Зачем тебе мои штаны, волк? Свои заведи и бегай с ними! Отдааай! Эээй!

Отзвуки непрерывных «отдай» и «эй» доносились до нас со всех сторон. Судя по всему, Грауэр бегал кругами, доводя несчастного сторожа до исступления.

— Хорош, отступаем! — Шепнул Гьюрин, когда сумка по размерам сравнялась с двухведерной бочкой. Мы покинули поляну и я принялась беспокойно крутить головой, пытаясь обнаружить оборотня. Тот сам нашел нас, немедленно обернулся в человека и начал отплевываться с самым брезгливым видом.

— Фу, мерзкие штаны! — Выдавил он из себя с перекошенным лицом. Невольно улыбнувшись, я выдала парню за старания горсть орехов, чтобы он заел вкус гномьих штанов. Так мы и шли, грызя орешки, которые легко лопались на зубах и наполняли рот нежным сливочным вкусом. Гьюрин снова вывел нас на тропу и принялся распеваться, умудряясь одновременно щелкать орехи. Однако исполнить очередной шедевр ему так и не удалось, потому что мы спустились в какой-то распадок, где находилась целая группа людей. Они расположились на траве — кто сидя, кто лежа, а кто и вовсе бродил туда-сюда. Едва оглядев их, я сразу поняла, что у нас проблемы. Это явно были разбойники, разбившие здесь свой лагерь.

— Гьюрин! И куда это ты нас привел? — Успела шепнуть я съежившемуся гному. — Ты знаешь их? Давай, договорись, чтобы нас не трогали!

— Ээээ, — виновато пробасил гном и забормотал, — с ними обычно Даури договаривался. А я так … по другой части.

— А, дружище Гьюрин! — Преувеличенно обрадованно приветствовал его самый пижонисто разодетый мужчина, широкий в плечах и со здоровенным тесаком за поясом. — Рад, рад тебя видеть. А это с тобой кто?

Он быстро обежал меня глазами и осклабился. Затем внимательно осмотрел мальчика, удовлетворенно кивнул и снова обратился к гному:

— Так, чем сегодня делиться будешь?

Гном юркнул за мою спину, подтолкнув меня в поясницу.

— Вот! Вот она тут главная, с ней и говори, Ло́ран! — Выкрикнул он. Разбойники принялись как бы невзначай собираться вокруг нас.

— Глааавная, — протянул атаман и сладострастно прищурился, — а что, ничего так себе главная, верно я говорю, ребята?

Ответом ему были смешки со всех сторон.

ГЛАВА 37. Главная, злая, отлично колдующая

— Придется нам как-то тебя делить, главная, — Лоран сделал шаг вперед и попытался подцепить мой подбородок согнутым пальцем. Я быстро отступила и сложила руки на груди, позволив рукавам обнажить мои запястья.

— Ты ничего не попутал? — Резким голосом обратилась я к атаману. — Метку видишь?

— Ну, — усмехнулся тот, — но не вижу татуировки по твоей специализации. Недоучка. Тоже мне — напугала. Что мне твоя метка, ты лучше сиськи покажи!

Разбойники шумно захохотали. Внутри меня все вскипело. Что ж, хочешь посмотреть — покажу, но не сиськи. Тем временем Лоран вытянул руку и попытался ущипнуть меня за грудь, сзади уже кто-то лапал меня за задницу и пихал в плечи. Грауэр зарычал и я поняла, что он обернулся.

— Эй, придержите волчонка! — Нисколько не боясь приказал Лоран и я услышала раздраженное ворчание, лязганье зубов, а затем приглушенный визг. Я скрипнула зубами.

— Ну что, красотка, может останешься с нами? Я-то всяко лучше этого мелконожки, — разбойник пренебрежительно кивнул в сторону гнома и тот начал наливаться краской, сжав руки в кулаки, — если будешь ласковой — станешь только моей. А будешь не очень ласковой — так общей.

Я встряхнула руками и огляделась. Нужно действовать быстро, пока нас всех тут в оборот не взяли. Что бы мне придумать? Чего б такого сотворить с этим разбойником, чтобы он отстал? Ха! Чего это я? Разумеется, нужно сделать так, чтобы ему стало неудобно меня лапать! Да и дружков его тоже подкорректировать не помешает. Молниеносно я нарисовала в уме очень отчетливую картинку и выдала импульс, надеясь лишь, что мне хватит силы — слишком уж много ее пришлось потратить в эту ночь. Разбойники вдруг разноголосо завопили и разлетелись в разные стороны веселеньким горошком, ужасно бранясь и выражаясь на все лады. Лоран зачарованно смотрел на здоровенные мужские ноги, густо заросшие кучерявыми волосами, которые теперь органично тянулись из его плеч.

— Ни хрена ж себе! — Изумленно выдохнул он. Я ехидно улыбнулась.

— Что, атаман, думаешь как тебе теперь ножичком орудовать, да? А ты еще задумайся о том, как бегать теперь будешь!

Разбойники валялись на траве. Кто-то гусеничкой целеустремленно полз вперед, кто-то впал в оцепенение, изучая свои руки … которые теперь росли на месте ног и наоборот. Лоран пошатнулся, но удержал равновесие.

— Ловко! — С уважением произнес он и опустил ноги вдоль тела. — Ладно, понял, не трогаю. Вы, бабы, и без ведьмовского дара те еще штучки, а уж одаренные и вовсе …

И он снова взмахнул ногами, согнув их в коленях.

— Теперь ты можешь дать сам себе пяткой в лоб, — заявила я, ища взглядом оборотня, — Грауэр! Ты в порядке? Мы уходим!

— Тут я, тут! — Проворчал мальчик, облизывая разбитую губу, и пнул разбойника, который проползал мимо него с перекошенным от злости лицом. — А гнома брать будем? Что-то с него пока мало толку.

— Но-но! — Проворчал тот, появляясь из кустов. — Я сразу предупредил, что дипломатия — это не моя специализация. Я больше по вокалу.

— Э, погоди! — Вскинулся Лоран, приподнял одну ногу, попытался шагнуть в мою сторону и все-таки упал. — В смысле — вы уходите? А вернуть нас как было? Ох, я кажется запястье потянул!

— Ничего, научитесь ходить на руках и держать ложку ногами — станете самыми богатыми людьми на ближайшей ярмарке, — голосом заботливой тетушки пообещала я и неторопливо зашагала по тропинке.

— Ээээ! — Завопил разбойник. — Так, братва! А ну заткнулись все! Девушка! Ведьма! Давай хоть договоримся! Что ты хочешь?

Я медленно обернулась и принялась наслаждаться картинкой. Разбойники скрипели зубами и еле слышно ругались, Лоран же умудрился снова встать на руки.

— Ладно, ладно, признаю свою ошибку, — сказал он и сильно качнулся, — а, чтоб тебя! Хорошо, мы не будем вас трогать и пропустим по тропе.

— И дадите нам еды, — добавила я.

— Что? Ох! Ептысь … то есть … ну хорошо, дадим. Послушай …, — качаясь как пьяный журавль, Лоран неуклюже шагнул ко мне, облизнул губы и зашептал с горящими глазами, — я тебе даже денег дам! Только ты сделай как я попрошу, а?

Думала я недолго.

— Океюшки, и о чем же ты просишь? — Я приблизилась к разбойнику, снисходительно глядя на его мучения. Тот расплылся в улыбке.

— Да мне на такой промысел вечно рук не хватает. Ну, знаешь, пока одного грабишь — другой убегает или пока один сундук чистишь на другой времени нет и все такое … короче, смогёшь сотворить мне побольше рук?

Честно признаться я такого не ожидала. Я встряхнула головой, пытаясь отогнать от себя тут же представившееся мне видение разбойника в виде Шивы. Но деньги и еда нам ой как нужны в пути! Немного поколебавшись, я решила — пусть это будет его проблемой. Вряд ли разбойник сможет овладеть дополнительными руками, максимум на что он будет способен — это болтать ими, пугая прохожих. Но он и так будет их пугать. В любом случае, перевоспитывать бандита у меня сейчас нет ни времени, ни желания. Так что жадность взяла верх над благоразумием.

— Ладно, — сухо сказала я и кивнула головой, — но сделаем так. Сначала я тебе возвращаю обычный облик. Ты выдаешь нам провизию и деньги, а потом уже …

— А мои ребята? — Он оглянулся на обессиливших разбойников, которые молча валялись на траве, глядя на нас злыми глазами.

— Какие ты мне дашь гарантии того, что вы не нападете на нас снова? — Спросила я, склонив голову набок. Лоран отшатнулся с широко распахнутыми глазами, в которых плескался испуг.

— Да я дурак, что ли? — Торопливо забормотал он, озираясь на соратников. — Не-не-не, идите себе куда хотите, больше я ведьм не трогаю.

— Ну ладно, — я отступила на шаг назад, сосредоточилась и вернула Лорану естественную анатомию, остальные разбойники тут же хором взвыли. Жутко ругаясь, Лоран принялся щедро раздавать пинки, уговаривая товарищей еще немножечко потерпеть.

— Я жду, Лоран, — негромко напомнила я и демонстративно сделала шаг в сторону тропинки, — считаю до трех и ухожу … раааз!

Лоран ласточкой нырнул к каким-то кулям и узлам, отчаянно работая свежеобретенными руками и торопливо повторяя:

— Сейчас, сейчас …

Уже через минуту-другую он торопливо пихал нам в руки пару серых тряпок, пухло набитых и завязанных узлом.

— Гьюрин, будь другом, проверь чего он там насовал! — Велела я, принимая из слегка дрожащих рук разбойника потертыймешочек из мягкой кожи. Лоран непрестанно оглядывался. Боится своих, догадалась я. Думаю, как только мы свалим отсюда, ему придется долго оправдываться за такие траты. Вот тебе и напал на путничков! Не на того ты напал, парень.

Развязав мешочек, я заглянула в него, затем сунула внутрь пальцы и с чувством удовлетворения поворошила тихо позвякивающие монетки.

— Ты точно уверен? — Спросила я. — А то ведь смотри, я вон уже сколько магии потратила, обратно могу и не вернуть.

— Уверен! — Он немного отошел, скинул на землю потертую куртку, обнажив руки с отличными бицепсами. — Давай! — Хрипло приказал он.

— Джуди, не надо! — Испуганно попросил оборотень, внимательно наблюдающий за происходящим.

— Ну что ж, я тебя предупредила, — я зажмурилась, неожиданно для себя вспомнила атлас по анатомии и представила себе этого красавчика почему-то с шестью руками. Вопль удивления, затем радостный хохот, разнесшийся по лесу, дали понять, что эксперимент прошел удачно.

— Колотить меня березой! — Выдохнул Гьюрин, выронив узел и рассыпав какую-то крупу.

— Ммать моя волчица! — Вякнул мальчик в тон ему.

Лоран гоголем прошелся по полянке, разминая шесть рук с прекрасными бицепсами. Затем вцепился в первое попавшееся деревце всеми руками сразу и с хрустом переломил его пополам.

— Ага-га! — Радостно вопил он. — Ого-го! Вот это я понимаю! Берегитесь теперь все!

— Кроме нас, — добавила я.

— Да, кроме вас! — Блаженно лыбящаяся рожа уже маячила передо мной. — Надо же! Ты первая ведьма, которую мне удалось уговорить на это! Остальные все бурчали там что-то про естество и магию, которая не должна его нарушать! Но ты — лучшая! Клянусь темными богами, ты лучшая ведьма на свете! Так что если встретимся снова — обещаю, мы тебя не тронем.

— Вот и ладушки! — Я сунула деньги в самое надежное место — за пазуху, под титьки, подхватила одной рукой волчонка, другой гнома, нагруженного узлами, и поспешила покинуть полянку.

— Эй! А мои ребята? — Донесся до меня обиженный вопль атамана. Я на мгновение остановилась, оглянулась и в один импульс вернула остальным прежний вид, а затем рванула что есть сил по тропинке.

— Охо-хо, — задыхаясь ворчал гном, — а можно чуть помедленнее? Кстати, ты могла бы и меня немного улучшить, раз уж пошла такая пляска! Я бы не обиделся, если б мне слегка добавили росту … ыххы … или ног!

— Сколько тебе нужно ног? — Спросила я, постепенно сбрасывая темп. Оглянулась. Нас никто не преследовал.

— Фею тебе в рот! — Ужаснулся гном. — Я не собираюсь становиться таким же чудовищем, как Лоран! Просто сделай их немного длиннее! Или нет. Лучше сделай длиннее меня целиком. Скажем — ростом с нормального взрослого человека, а?

Я плюхнулась на траву задницей, немного подумала и легла на спину.

— Эй, ты чего? — Забеспокоился гном, перекрыв мне солнце своей обширной рожей, я досадливо отодвинула его рукой.

— Устала, вот чего! К тому же, я потратила практически все магические силы, какие у меня были. Мне бы Хранителя найти.

Усевшись, я пытливо взглянула на гнома.

— У вас же тут наверняка есть, хотя бы один, не так ли?

— Ну есть, ну так себе он Хранитель. К нему ходят ведьмы из соседних деревень, да только он очень не очень, ну его совсем в пень! — Как-то подозрительно засуетился гном. Я устало вздохнула и снова брякнулась в мягкую травку.

— Ну, тогда смирись. На тебя у меня уже ни сил, ни энергии нет. — Равнодушно сказала я, изучая бело-голубое небо в просветах ветвей. Гном долго сопел, вздыхал и что-то невнятно бурчал. Грауэр медленно ходил по полянке, обиженно поглядывая на меня.

— Ин ладныть, — вдруг с неожиданно тяжелым вздохом произнес гном и решительно заявил, — проведу я тебя к Хранителю. Но, чур, потом не ныть и не жаловаться!

— Вот еще! — Вяло ответила я. — Что — он такой суровый, что ли? Или может быть плату просит за свои услуги?

Гьюрин как-то подозрительно закашлялся, будто специально пытаясь сделать свой ответ неразборчивым:

— Да не в себе он малость, одичал тут да колпачком подвинулся. Говорят, так бывает, если Хранитель слишком долго живет вдали от людей.

— Ладно. — Я полежала еще немного, затем рывком села. — Грауэр, ты еще дуешься на меня?

— Немного, — хмуро ответил мальчик, — но должен признать, ты довольно ловко справилась с ситуацией. Теперь мы и с провизией, и при деньгах, так что прощаю. Но фокусы показывать не буду! Я тебе не дрессированный песик, ясно?

— Хорошо, хорошо, — я потерла лицо руками, — вот этот красавчик будет петь, я танцевать, а ты … не знаю, придумай сам, короче. А теперь давайте-ка, парни, заглянем на чашечку чая к местному Хранителю. Говоришь, он одичал и свихнулся, Гьюрин?

Тот что-то совсем уже невнятно промычал. Подозрительно этот как-то. Но мне выбирать не из чего, придется искать подход к спятившему Хранителю. Что ж за жизнь такая? Ну почему меня постоянно преследуют какие-то непредсказуемые ситуации?

Взяв себя в руки, я навязала выданную нам провизию на палку, закинула ее себе на плечо, нашла другую палку, покрепче, чтобы опираться на нее при ходьбе, и замогильным голосом торжественно велела:

— Веди нас, Сусанин-герой!

— Чо? — С непонимающей рожей обернулся гном и обиженно поджал губы. — Вообще-то я Гьюрин.

— Знаю, знаю, это я тебя сейчас с героическим типом сравнила, так что давай — соответствуй, — утешила я гнома и вслед за ним погрузилась в кусты. Грауэр немного подумал, обернулся волком и легкой трусцой принялся огибать нас сбоку.

ГЛАВА 38. Чем больше безумия — тем больше безумия

Идти пришлось долго. Даже оборотень подустал и больше не бегал кругами, а брел вслед за мной. Гном же был неутомим, серьезен и молчалив. Он пер вперед как маленький, но очень целеустремленный танк. Время от времени, он останавливался, вздыхал, утирал лоб рукавом, что-то бурчал под нос, а потом снова принимался раздвигать руками растительность. Какое-то время спустя лес стал лысеть, редеть, а земля под нашими ногами ощутимо пошла под уклон. Деревья росли все реже, зато кустов прибавилось, да и трава неожиданно стала выше, скрыв гнома. Так что мне приходилось отчаянно напрягать глаза, следя за шуршащей травяной волной, чтобы не потерять его. Вскоре я поняла, что и кусты стали редкими, приземистыми, бледными, они стлались по земле, будто пытаясь уползти. Трава как-то незаметно оказалась низкой и неожиданно белесой. Я оглянулась на оставшиеся у нас за спиной деревья — куда это Гьюрин умудрился притащить нас? Впрочем, ответ на этот вопрос нашелся немедленно, потому что у меня под ногами что-то протяжно всхлюпнуло, затем я подскользнулась и намочила ноги.

— Болото! — С досадой высказала я свою догадку. — Гьюрин! Ты не говорил, что Хранитель живет на болоте!

— Так ты и не спрашивала, — деловито пожал он плечами, не оглядываясь, — немного уже осталось, чуть-чуть.

— Ты говоришь это последние два часа, — возразила я и подавила вздох, сама ж попросила, чего теперь жаловаться-то?

— Не, сейчас и впрямь чуть-чуть, вот так-таки самое чут-чутошное чуть-чуть, — бодрым голосом отрапортовался гном и замахал напряженными руками, — осторожнее тут, смотрите под ноги!

Битых полчаса я смотрела под ноги, это было не очень интересно: вялые кочки чередовались со скользкими корягами, коряги с камышами и другими болотными травами, а те, в свою очередь, перемежались темными зеркальцами мутной воды. И везде, везде, везде, куда ни глянь, жизнерадостно орали лягушки. Честное слово, в жизни я их не видела в таком количестве! Неожиданно гном запыхтел, вскарабкиваясь на невысокую сопку, там он остановился, оглянулся и помахал нам с Грауэром рукой.

— Вот! Я ж говорил — чуть-чуть, — сияя как таз под солнцем сообщил он. Из последних сил я забралась туда же, едва не сделав сальто назад из-за узлов, что тащила за спиной. Сопка была странной, в виде кольца, внутри которого виднелось чистое блестящее озерцо. По нему плавали чудовищных размеров листы какого-то водяного растения, немного забавных цветов, похожих на надутые башмачки, а в центре озера возвышалась совершенно немыслимых размеров поганка. Она была ростом с меня, с уныло обвисшими и обмахрившимися от времени краями шляпки. Словом, зрелище примечательное, но …

— Гьюрин! Я, кажется, просила привести меня к Хранителю, а не устраивать экскурсию по ботаническому саду. — Строго заявила я. Гном нахмурился и указал рукой на поганку.

— Так вот же он!

Ничего не понимая, я уставилась на гриб. Тот косо свесился куда-то вбок, словно собираясь вот-вот упасть и утонуть в озере.

— Эй, Хранитель! — Рявкнул своим могучим баритоном Гьюрин. — К тебе пришли!

Гриб медленно распрямился. Елки-палки, да это же мать всех бледных поганок, какие только существуют в мире! — подумала я — или бледнопоганочный динозавр. Тем временем, откуда-то из-под сильно потрепанной ажурной манжетки вытянулись две тонюсенькие руки. Гриб неожиданно распахнул черный рот, расположенный между шляпкой и манжеткой, и с завыванием зевнул.

— Ну, и кто тут пришел ко мне? — Сердито осведомился он. Мне почему-то впервые в жизни захотелось перекреститься. Странно, вроде зубоцветик не настолько впечатлил меня в свое время. — И-и хо! А давайте мы посмотрим, что о вас говорят звезды!

Гриб изогнулся, нелепо склонив острую макушку шляпки прямо к воде — ее края обвисли и чуть повыше рта я увидела щелочки хитроватых глаз. Какое-то время он вдумчиво пялился в нежные облачка на беззаботно-голубом небе, затем выпрямился и заявил:

— А звезды говорят, что в болотах не может обитать ничего хорошего. Так что убирайтесь отсюда.

— Так мы и не обитаем здесь, — возразила я, неуверенно оглянувшись на гнома, — мы пришли сюда. Послушай, я ведьма и мне нужно …

— Всем чего-то нужно, — резонно заявила поганка, перебив меня самым невежливым образом, — но ежели кому чего нужно, так оно должно быть нудно, потому как нудятина — это и есть самая нужнятина.

Этот спич окончательно сбил меня с толку.

— Чего? — Осторожно переспросила я.

— Того! А что нам говорят о вас звезды? — Поганка снова взглянула в дневное небо. — А звезды говорят, что ежли четыре да четыре — то это двадцать девять. Но двадцать девять не подходит к болоту! Потому что должна быть семья. А семья — это круг, не так ли?

И гриб неожиданно запел дребезжащим голоском:

— Сооолнечный круг! Сосны вокруг! Их точат зубками мышки! Мышка — сынок, мышка — щенок! Кто мой топор уволок?

— Гм! — Громко откашлялась я, мысленно застрелившись из калашникова. — Ты Хранитель, верно? Я к тебе по делу! Я ведьма и …

— А ведьма — это суть женская коварная сущность, — неожиданно зловеще прошептала поганка и надвинула шляпку поглубже, мрачно сверкая из-под ее лохмотьев глазами. — И что нам говорят на эту тему звезды?

— Да, действительно, что нам говорят на эту тему звезды? — Решительно поддержала я поганку, вложив в свой вопрос побольше иронии. Но Хранитель вдруг обрадовался наладившемуся диалогу.

— Воот! А звезды говорят, что должна быть семья, потому что ведьма — это женщина. Но если вы семья, то двадцать девять вычеркиваем!

— Разумеется, вычеркиваем! — Подтвердила я голосом полным терпения. — Потому что семья — это шестнадцать!

— Вооот! — Еще пуще обрадовался гриб. — А если двадцать девять мы вычеркиваем и шестнадцать — это правильно, следовательно вы — семья. Точно же?

Я снова оглянулась, на этот раз ища глазами волчонка, затем притянула к себе рукой гнома и уверенно кивнула.

— Конечно! Вот это мой муж, — я взболтнула гнома за плечи, заставив его недовольно насупиться, — а вон там — мой сыночек, — махнула рукой в сторону оборотня. — Чудный малыш, правда ведь? Мы все семья, а семья — это шестнадцать, а раз так, то звезды уверяют, что ты должен дать мне силы магического океана!

Казалось, Хранитель был сражен моей логикой. Он что-то невнятно забубнил, то считая на пальцах, то зачем-то глядя в светлое дневное небо. Наконец, он то ли задумался, то ли впал в ступор от моей великолепной логики, то ли снова заснул.

— Эй, так как насчет вычеркнуть двадцать девять и немного пополнить меня силой? — Окликнула я Хранителя, утомившись ждать от него ответа. Гриб вдруг медленно выпрямился и спросил неожиданно медленным, уставшим голосом, полным презрения:

— Вы в уме, дамочка? Что еще за двадцать девять?

Внезапно! Раздвоение личности у него, что ли?

— Ну … звезды же говорят …, — неуверенно начала я, но запнулась, столкнувшись со взглядом Хранителя.

— О! С тобой уже и звезды говорят? — Иронично протянул Хранитель, уперев свои тонкие ручки в ножку. — И о чем же, интересно?

— Да, в основном, звездят обо всем подряд, — отмахнулась я, чувствуя, что тот вроде немного пришел в себя, — я ведьма …

— Это я вижу, — сухо заметил мистер безумная поганка, — что, снова пришла терзать меня своей жадностью?

— Вообще-то я здесь впервые! — Разозлилась я. — Получу силу и свалю в горизонт. Если ты, конечно, любезно соизволишь поделиться ею со мной.

— Соизволю … любезно … слова-то какие она говорит, — с сомнением забормотал Хранитель, затем махнул рукой и брюзгливо проворчал, — ладно уж, иди сюда.

— Как? — Озадаченно спросила я, глядя на озеро и медленно дефилирующих по нему верхом на листьях лягушек.

— Ну, не знаю … туда вон наступи, — он махнул в сторону здоровенного и по виду прочного листа округлой формы. Я осторожно наступила на него — лист даже не дрогнул. Тут только я заметила, что рядом с ним из земли торчит шест. Похоже, местные ведьмы тут тоже изрядно развлекались прогулками по воде. Коротко вздохнув, я выдернула шест и оттолкнулась от неглубокого песчаного дна. Пытаясь не потерять равновесие, я сумела добраться до Хранителя — вблизи он оказался даже выше моего роста.

— Давай сюда свою дурацкую метку, — пренебрежительно произнес гриб и вцепился тонюсенькой как волосинка лапкой в мое запястье. Однако неожиданно замолчал, увидев мою руку. Пожевал безгубым ртом, погмыкал, затем осторожно спросил:

— А кто тебе открыл метку?

— Какая разница, — пожала я плечами и на всякий случай соврала, — другая ведьма, разумеется. Наставница моя. Все как обычно.

Немного успокоившись, гриб подтянул меня поближе вместе с листом, и смачно засунул мою руку себе в рот чуть ли не по локоть. Я замерла, боясь пошевелиться. «Откусит, как пить дать откусит сейчас!» — пронеслась галопом по моим мозгам дикая мысль. Вместо этого я вдруг ощутила прилив сил. Мне было хорошо и даже очень хорошо! Безумная поганка неутомимо накачивала меня энергией, словно пытаясь влить внутрь моего небольшого тела весь энергетический океан, целиком и полностью.

— Хватит! — Вполголоса заметила я и попыталась выдернуть руку, но гриб будто и не заметил этого, лишь причмокнул и ускорил процесс. У меня закружилась голова, я почувствовала знакомое опьянение и восторг. Только в этот раз ощущение силы было неизмеримо сильнее, чем когда я выпила энергию девяти ведьм. Пожалуй, он мне сейчас зарядил энергии на добрую пару десятков ведьм!

— Вот так, теперь тебе хватит, — неожиданно заявил Хранитель, выплюнув мою руку. Я осторожно присела и принялась полоскать ее в озере, смывая странную липкую слизь — а вдруг она ядовитая?

— На что мне должно ее хватить? — Спросила я, снова берясь за шест.

— На все! — Авторитетно заявил гриб и вдруг захихикал, скривившись набок. — Потому что двадцать девять мы вычеркнули, а значит четыре и четыре отныне и навеки — сто пятнадцать!

— Воистину так, — подтвердила я, торопливо выгребая обратно к сопке. Взобравшись на вершину песчаного пончика, я задумалась. Ясно, что с Хранителем что-то неладно. Если бы я могла ему как-то помочь! Но я не обучалась в Гильдии и не получала дар ведьмы-целительницы — что я могу-то? Как той корове, выращу хвост? На минуту я представила себе это зрелище и невольно улыбнулась. А потом подумала: какого растакого я вообще пытаюсь справиться с тем, что мне не под силу? Нужно отправить его туда, где его приведут в порядок специально обученные люди.

Взглянув на руки, я увидела, что метка изменилась — теперь она выглядела как детеныш какого-то существа с крыльями, навроде гаргульи, он высунул носик из-под крылышка и хитро поглядывал на меня узкими сонными глазками. Контуры метки отливали бледно-голубым и неоново-зеленым. Красиво. Будто зачарованная, я подвигала кистью, наблюдая за игрой оттенков.

— Гым, гым! — Нарочито громко произнес гном. — Ну что — идем обратно?

— Погоди! — Велела я. У меня в голове ясно сложилось представление как можно помочь Хранителю. — Скажи-ка, Гьюрин, а много ли в окрестных деревнях ведьм?

— Шо? Да почти и не осталось уже, — он пожал плечами, — поразбегались они. Сама видишь …

И он ткнул рукой в хихикающего и танцующего шатким пьяным танцем Хранителя.

— А кто остался, тот уже и силу вроде не применяет, так, ходят к нам в лес за травками. — Добавил он, пытливо глядя на меня снизу вверх. — Пойдем уже отсюда, а? Вечерять пора, солнце на закат пошло, не хочется тут на болоте на ночь оставаться.

Я взглянула на Хранителя. Хоть он и безумец, а вон какую силу дает! Да и как оставишь его тут? Медленным жестом я подняла руки и легко встряхнула их — у гнома расширились и округлились глаза.

— Нет! — Испуганно выдохнул он и вцепился в мою одежду. — Нет, нельзя!

Видимо, он подумал, что я собираюсь убить Хранителя. Я же мысленно представила себе одно замечательное место и одним легким движением депортировала туда свихнувшийся гриб.

— О-о! — В отчаянии простонал Гьюрин и рухнул на колени. — Меня же убьют за это! Убьют! — Лихорадочно забормотал он, испуганно озираясь.

— Спокойно! — Я потрясла ногами, стряхивая с себя воду. — Хранитель жив, хоть и нездоров головой, я всего лишь переправила его в другое место.

— Зачем? — Спросил гном и округлил рот удивленным бубликом. Я пожала плечами.

— Ты же сам сказал, что ему не хватает общества. К тому же, там полно его собратьев-Хранителей, уж они-то поди знают как его в чувство привести … да и ведьмы неподалеку имеются. Подправят его, будет как новенький! Будет себе жить-поживать на полянке рядом с Гильдией Ведьм. Ладно, что ты там говорил про вечерять и болото? Разделяю твое мнение — валим отсюда!

Удивленный донельзя Гьюрин покачал головой, развернулся, протиснулся мимо коряги, на которой расположился оборотень и поспешно затопал в сторону леса. Да уж, теперь еще и обратно шлепать! Хорошо хоть у нас провизия есть.

Я поплелась вслед за своими спутниками, ощущая, что ноги мои промокли и отяжелели, и с каждым шагом тяжесть эта только усиливается. День был длинным и полным движения. Невольно я вспомнила, как ехала в клетке — вот где ноги бить не приходилось. Однако попутно я припомнила, что в конце комфортного вояжа мне была обещана какая-то казнь, ну уж нет! Уж лучше так побегаю! А ноги … что ноги? Высохнут и отдохнут.

ГЛАВА 39. Спасти дракона

Хитрый разбойник, как и следовало ожидать, в качестве еды выдал нам нечто совершенно непотребного качества: грязную, пахнущую плесенью крупу, почерневшее сушеное мясо с душком и серые сухари.

— Вот подлец! — Вознегодовала я. — Надо было ему все шесть рук прямиком в заднице вырастить! Да притом, чтоб они непрерывно дрались и на волю рвались. И что мы теперь будем есть?

— У нас остались орехи, — вздохнул Грауэр, которому они явно надоели, — а еще я могу поохотиться на какую-нибудь мелочь вроде кролика.

— Не надо, — устало сказала я, — заблудишься еще. К тому же, возни не оберешься — его ж еще освежёвывать да готовить сколько. Поужинаем орехами, а завтра попробуем добраться до деревни. Деньги-то он вроде настоящие дал.

На всякий случай я тут же проверила. С виду деньги как деньги, тяжелые, затертые от долгого хождения по рукам, кто их знает — фальшивые они или нет? Тем временем гном умудрился тщательно промыть крупу в ручье и обжарить ее на огне, сделав вполне съедобной. Соус же к ней он каким-то образом наварил из растертых орехов и трав. Это было до ужаса вкусно и сытно. Услышав от меня похвалу, он заулыбался во весь свой широкий рот, потом осторожно сказал:

— Вот если б ты заместо этих слов сделала кой-чого для меня …

— Подрастить тебя? — Лениво спросила я, устраиваясь как можно удобнее на твердой земле. — Знаешь, давай завтра. — Заметив, что он насупился, я добавила, уже засыпая. — Обещаю, что завтра сделаю тебя большим. Просто спаааать уже …

Не уверена, что я закончила ту фразу, заснув так сладко, словно я снова оказалась на перинах знахарки. Приснилось мне, что я снова стою на вершине высокой горы и вижу дракона, который отчаянно пытается долететь до меня, но почему-то остается на месте, сколько бы ни работал крыльями.

— Рианнор! — Крикнула я и замахала руками. Дракон напрягся еще сильнее, усиленно взмахивая крыльями, но вдруг покачнулся, затем начал стремительно падать вниз, в бездонную темноту. — Нет!

Вскочив, я не сразу сообразила, что нахожусь вовсе не в горах и даже не в мире мертвых, а в лесу, рядом с бледным угасающим костром и храпящим гномом. Долгое время я не могла заснуть, думая о Рианноре. Когда же, наконец, мои глаза начали слипаться, в голову пришла простая и ясная мысль: надо найти его! Подскочив повторно, я уселась, ссутулившись к огню, подкинула в него еще хвороста и задумалась. В последний раз мы с ним виделись в мире мертвых. Он начал обращаться в дракона, а в нашу сторону шло мрачное божество мертвецов. Если я правильно поняла его слова, в облике дракона Рианнор мог справиться с магией этого места … но мог ли он справиться с самим темным богом? А что, если он остался там навеки? Или же драконий облик и драконья магия позволили ему выбраться наружу? Или не позволили, но защитили от смерти? Вопросы, вопросы, просто тьма вопросов, только кому вот их задать — не гному же? Воспоминания о Рианноре растревожили мое сердце, которое снова заныло, застонало, мысли заполнились бессвязными ощущениями его губ, рук, тела … очень хотелось увидеть его снова. Мне кажется, этот безумный Хранитель что-то предвидел. Зачем-то же он дал мне такое неоправданно большое количество энергии? К тому же, здесь, в этих глухих местах, никто не мог отследить сколько силы было влито в меня. Думаю, Орден Порядка сюда и носа не совал ни разу. Стало быть, о моем нынешнем могуществе не знает никто — оборотень и гном не в счет, они этого почувствовать не могли. Как видно, эта встреча была нужна мне … возможно, и не только мне. С каждой минутой во мне крепла решимость снова отправиться в мир мертвых и попытаться разыскать там Рианнора. В конце концов, во мне сейчас такое количество силы (и никакого сдерживающего ошейника!), что я смогу вытащить его оттуда, если сам он не смог покинуть тот мир. Рианнор. Не знаю где ты сейчас, мой милый, славный дракон с янтарными глазами и обаятельной улыбкой, но я найду тебя, клянусь! Найду, вытащу и фиг ты уже куда сбежишь от меня! Во всяком случае, ты вроде тоже любил меня … ну вот, я уже говорю о нем в прошедшем времени — так не годится! Нельзя так думать, ведь мысли ведьмы — это тоже магия. Интересно, что я уже совершенно свыклась с мыслью о том, что я ведьма и иначе себя не представляю. Что ж, раз все так случилось и у меня достаточно силы, завтра же, немедленно, направлюсь разыскивать Рианнора. Он должен жить, потому что я его люблю! Гном тоже явно не просто так появился в моей бродячей труппе, попробую его завтра расспросить как можно попасть в мир мертвых. Не собираюсь я снова умирать — так что теперь выход только один, каким-то образом попасть туда через выход в физическом мире. В конце концов, если существуют Хранители, связывающие физический мир с миром энергии, то должно быть и нечто подобное, связывающее эту реальность с миром мертвых. Может какие-нибудь ворота? Или тут нужна магия? Если так — буду разыскивать всех ведьм, какие только попадутся, и вытряхивать из них необходимую информацию. И так до тех пор, пока руки Рианнора снова не обнимут меня. Главное только — не попасться Рандаргасту. Нужно изменить внешность, наверное. Но это уже не так сложно, учитывая какими возможностями я теперь обладаю. Странно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше. Успокоив себя такими мыслями, я снова улеглась и крепко-накрепко заснула.

Утро встретило нас неулыбчивым, затянутым дымкой небом. Но, пока мы возились с завтраком и сборами, погода разошлась, брызнуло солнце, лес словно бы даже стал ярче. Все это время я думала, как бы мне подступиться с расспросами к Гьюрину. Удобный случай предоставился, когда мы покинули полянку — оборотень убежал вперед и я могла не опасаться, что он нас услышит. Мне не хотелось, чтобы парень раньше времени узнал о моих новых планах — они ему явно не понравятся. Впрочем, Гьюрин опередил меня, решительно остановившись и развернувшись в мою сторону, с рожей хмурой, но решительной.

— Боюсь ты так грозно выглядишь, что мне ничего не остается как выполнить твое желание, — сдержанно хмыкнула я. Гном, набычившись, сурово сопел мне куда-то в пупок. — Ладно, ладно, я все поняла. Знаешь, встань-ка вон к тому дереву.

Все еще не верящий в свою удачу Гьюрин прислонился спиной к крепкому деревцу.

— Хм, ну … что скажешь, если я тебя увеличу, допустим, вон до того сучка?

Он вскинул голову, прищурился, затем одобрительно кивнул и расправил плечи.

— Точно не передумаешь? — С подозрением спросила я. — А твои собратья меня за ноги не подвесят на этом же самом деревце за такое доброе дело?

— Где? Что? — Заволновался гном, нервно озираясь. — Давай быстрее! А то и впрямь кто-нибудь из них сейчас вылезет, не ровен час!

— Ага, сейчас как набежит твоя братва, да как заберет тебя обратно — доить болотных жаб! — Поддразнила я гнома.

— Змей! — С досадой ответил он.

— Да неважно, — я размяла кисти рук, маленько подумала, оглядела гнома, дерево, сучок и неожиданно легким уверенным жестом создала новый вид существ — гнома-великана. — Оксюморончик, однако, вышел, — пробормотала я.

Гьюрин открыл зажмуренные глаза и осторожно огляделся.

— Вот это да! — Радостно ухнул он. — Ого! Да я теперь самый настоящий мужик! Ну все, теперь точно найду себе самую лучшую бабу, чтоб жопа у нее была как стол!

Он вдруг осекся, глядя куда-то мимо меня. Я обернулась. Грауэр стоял рядом с округлившимися глазами, в которых читалось все: неверие, шок, удивление, возмущение, обида, легкое одурение и еще целый список многого другого.

— Ты … ты всем что-то делаешь! — Выдохнул он наконец с возмущением. — А я уже сколько иду с тобой и ничего не получил!

— Вообще-то получил, — возразила я, — вспомни что было там, у твоей пещеры. Ты не бегаешь за визжащими людьми перед завтраком, обедом и ужином.

— Ну … да … в общем, — пробормотал он в замешательстве и отвел взгляд, — но это … спасибо конечно … но не то.

Я закатила глаза и демонстративно вздохнула.

— Я вам что — божество на полставки? А есть тут кто-нибудь, кто меня любит просто за то, что я есть? — Риторически спросила я, потрясая воздетыми руками. — Так, это последняя трансформация, которую я сделаю. Или не сделаю. Все. Хватит уже. Чего тебе-то не хватает для жизни, добрый счастливый оборотень, который теперь может жить среди людей?

— Нууу, — протянул мальчик и смутился еще больше, так что даже уши его запылали красными флагами, — я бы хотел … бы … стать … если можно конечно …

— Давай уже, не тяни, — подбодрила его я, — говори, а там разберемся.

— Я хотел бы стать Серебряным Оборотнем, — скороговоркой пробурчал мальчик, глядя в землю у себя под ногами.

— Это еще что за новая сущность в нашем парке развлечений? — Удивилась я. Гном коротко хохотнул.

— Мальчик книжек перечитал, — весело заявил он, — Серебряный Оборотень — это мифическое существо, которое способно причинять вред не только живым, но и мертвым. К примеру, он может цапнуть за задницу какое-нибудь привидение. Если вдруг повстречает его. Гы! Романтика! Можно кусать в два раза больше задниц.

Пока гном шумно веселился и восторгался своим новым телом, я присела рядом с Грауэром, который чуть не плакал от грубых насмешек Гьюрина.

— Зачем тебе это? — Тихонько спросила я. Мальчик помолчал какое-то время, затем ответил дрожащим голосом:

— Я мертвых боюсь. А так … так не страшно будет. Ну, если я смогу кусать их.

Я невольно улыбнулась и взъерошила густые волосы паренька.

— Ну, если ты хорошо опишешь мне его — может я смогу тебя сотворить таким. Но подумай хорошенько, потому что не факт, что я смогу вернуть тебе прежний облик.

— Да это же миф! Ле-ген-да! — Орал Гьюрин, бурно размахивая руками и недвусмысленно колотя себя в лоб кулаком. — Это все выдумки оборотней, дескать, какими они могут быть крутыми, не то, что другие дивные!

— Помолчи, — оборвала я его, чувствуя, что еще чуть-чуть и парень куда-нибудь убежит и спрячется, — у тебя легенда — у меня реальность. Я еще и не такое могу. Я однажды сотворила корову с русалочьим хвостом, так что вполне могу сказку сделать былью.

Гьюрин гоготнул и отошел от нас. Я задумалась. Надо же, как оно складывается! Стоило мне запланировать поход в мир мертвых — и вот такая просьба. Кстати, гном-переросток тоже отличная находка, поскольку силуэт у него остался прежний, кряжистый, крепкий, большерукий и явно прибавилось силушек. Может это все не просто так складывается таким образом?

— Грауэр, — я положила руки ему на плечи и слегка потянула мальчика к себе, — я верю, что такой оборотень когда-то мог существовать. Более того, я могу тебя им сделать. Но … в таком случае я попрошу помочь мне в одном деле.

Гном навострил свои лопухастые уши с дальнего конца полянки.

— Мне нужно как-то попасть в мир мертвых, понимаешь?

Мальчик настороженно кивнул.

— И там могут быть призраки.

Он вдруг положил свои руки поверх моих.

— Если я стану Серебряным Оборотнем — то я точно не буду их бояться. Буду отгонять их от тебя, ты этого хочешь?

Тяжело вздохнув, я согласилась, думая при этом — ему всего двенадцать лет, что я вообще творю?

— Какой еще мир мертвых? — Прогудел гном у меня над плечом. Я ловко уцепилась за его нос, чтобы встать. — Эй, руки! Почему мы идем к мертвецам? Я не согласен! Не пойду и все тут, хоть на дерево меня закинь!

— Хорошо, хорошо, — подняла я руки, — не хочешь — как хочешь, я никого не заставляю. Просто скажи мне как это сделать.

— Зачем? — Гьюрин отступил на шаг. — Что ты там забыла? Сдохнуть хочешь? Вон отличное деревце, а ремешок я так и быть, свой одолжу.

— Не говори ерунды! — Вспылила я. — Мне нужно оттуда кое-кого вытащить.

— Но никто не может покинуть мир мертвых, — возразил Гьюрин, — это же … как закон … это как лягушка не может стать головастиком снова!

— Сядь! — Велела я стальным голосом. — Я знаю, что ты — один из дивных существ — знаешь о жизни куда больше, чем люди. Расскажи мне все, что знаешь про мир мертвых. И можно ли туда попасть живым.

— Попасть можно, — проворчал он, усаживаясь напротив меня, — а вот выбраться — навряд ли.

— Тем не менее я хочу узнать, как насчет альтернативных способов попасть в мир мертвых. Не люблю, знаешь ли, умирать.

Грауэр маялся, топчась рядом со мной. Затем тоже уселся, пытливо глядя то на меня, то на гнома. Тот тяжело вздохнул, посмурнел лицом и принялся говорить, понизив голос:

— В общем, есть такой способ, да. В старину им пользовались сильнючие маги и драконы, — тут я напрягла уши до треска, — в мир мертвых могут вести глубокие темные трещины, которые бывают в земле. Ну, чем глубже, тем наверняка. Притом не обычные овраги да расщелины, а чтоб кто-нибудь убился туда, в эту трещину.

— Упал? — Уточнила я.

— Ну … упал или помер прямо там как-нибудь, — пробухтел он, говоря все тише, — или просто туда пришел и помер как-то. И чем больше там было мертвяков, тем скорее трещина эта откроется проходом прямо в темный мир. Станет эдаким коридором. — Он повилял кистью руки перед собой, чтобы проиллюстрировать свои слова. — И вот туда можно спуститься и — опки! — здрасьте, мертвые, вот я тут.

Немного обдумав эти слова, я задала самый главный вопрос:

— А здесь поблизости нет ли такого места?

— Как удобно это ты придумала спрашивать! — Пробормотал гном с тоскливым взглядом. — Как специально прямо! Знамо дело, что есть! Чего ж ты спрашиваешь, ежли знаешь про то?

— Как я могу знать, если только сейчас услыхала про это от тебя? — Возразила я. — В каком это смысле я удобно и специально спрашиваю? Гьюрин, будь так любезен, говори немного яснее.

— Так вот же, — он махнул рукой куда-то в сторону, — там оно и есть.

На этом месте он надолго замолчал.

— Что есть? Гьюрин? Я сейчас на тебя дерево уроню, если ты не скажешь простыми понятными словами что есть и куда мне идти, — пригрозила я, он встрепенулся и нехотя процедил:

— Дак там … там!

— Что — там? — Я начала терять терпение. — Ван Дамм? Сто грамм? Гьюрин! По-моему, зря я тебя увеличила, это как-то пагубно сказалось на твоих умственных способностях, так что становись обратно к дереву …

— Угольный разрез же! Вот что! — Выдохнул он. Я прикусила язык и озадаченно поглядела на него, наморщив лоб.

— Угольный разрез?

— Ну да! Карьер, глубокий как колодец на тот свет. Там в свое время на все края уголь добывали. А потом случилась беда, пожадничал хозяин карьера и стал слишком много гонять возов, да все набивая их углем чуть не до небес. Вот он и осыпался, карьер-то. Много тогда народу померло. Все один в один как тебе надобно. Разве ж ты, ведьма, не знала того? Разве не специально шла туда?

Я откинулась на ближайшее дерево, обмерев от странного чувства. Действительно, словно специально шла.

— Нет, — покачала я головой, — я вообще только недавно решила … а ты доведешь меня до карьера?

— Нас! — Тявкнул откуда-то сбоку Грауэр. Я поглядела на него с сомнением.

— Даже не знаю, парень, стоит ли тебя брать туда.

— Я буду Серебряным Оборотнем! — Возмутился он. — Буду защищать тебя, разгоняя призраков!

— Забудьте вы это дело, — возмущенно громыхнул Гьюрин, — дурное оно! Никто еще из мертвяцких земель заживо не возвращался.

— Я возвращалась, — спокойно кивнула я, — правда, болела потом какое-то время, но как видишь живая.

Он с недоверием осмотрел меня с ног до головы и сурово покачал головой.

— Ну, а теперь не будешь! Раз выбралась живая, второй раз можешь и не выбраться, — рассудительно ответил гном. — Не думай, что вся жизнь — малинка сладкая и тебе всегда во всем повезет.

Я встала. Рианнор, мысленно напомнила я себе, он буквально выпихнул меня из мира мертвых, я должна ему помочь. Я ему жизнью обязана.

— А что ты говорил про драконов? — Неожиданно вспомнились мне слова Гьюрина. — Они что — могут живыми покинуть мертвяцкий мир?

— Ну … это легенда такая, — неохотно произнес Гьюрин, — вроде как драконы единственные, кто может спорить с Темными Богами. Но это так лишь говорят. За что купил, за то и продаю. Вправду ли оно так, я не знаю. Да и то сказать — откудова тут драконы? Западных заперли в их землях, а восточные все поумирали.

— Ладно, это будет тема нашей следующей лекции, — кивнула я и повернулась к мальчику, — так, теперь ты. Расскажи все, что ты знаешь про этого Серебряного Оборотня.

Грауэр рассказывал долго. Помимо смутных обрывчатых историй, которые ему в детстве поведала мать, он много читал, пока жил у бабушки Пии и это послужило ему хорошую службу. В конце концов, я стала настолько ясно представлять себе этого мифического оборотня, будто вырастила его в собственном доме.

— Ты уверен? Назад пути не будет. — Напомнила я. Гном бочком-бочком принялся отходить в сторону.

— Не буду я на это смотреть, — бормотал он, — куда такое годится? Мало нам … а тут еще оборотень … с призраками в обнимку …

— На себя посмотри, — повысив голос, ответила я, не глядя в его сторону, — сам-то ты кто теперь? И нечего цепляться к парню. Оба вы теперь хороши, что один, что другой. Гном-великан и оборотень — охотник за привидениями.

Я велела мальчику принять свой волчий облик и принялась трудиться. Мне хотелось, чтобы ему было комфортно в новой шкуре. К тому же, я решила, что не помешает немного прибавить ему мускулатуры и физических сил. Так что преображение далось мне уже не так легко. Но, в конце концов, перед нами оказалось великолепное существо — волк с дивной светло-серебристой шкурой и пронзительно синими глазами. Встряхнувшись, он вернулся в человеческий облик и не удержал равновесия, брякнувшись на землю.

— У меня голова кружится! — Пожаловался он. — И … тело словно стало чужим.

— А, это тебе от меня лично подарочек, — улыбнулась я, — скоро привыкнешь.

Мальчик с изумлением огляделся — больше он не выглядел тощим болезненным подростком, тело его окрепло и намекало на отличную физическую форму в скором будущем.

— Вперед! — Велела я. — Гьюрин, доведи нас до этого угольного разреза, пожалуйста. Если не хочешь идти с нами — останешься рядом с ним. Мы вернемся и тогда уже пойдем в какую-нибудь деревню.

— Ох-хо-хо, — горестно вздохнул гном и, неуклюже пошатнувшись, налетел на дерево, — не уверен, что вы вернетесь оттуда. Никто еще не возвращался живым из мира мертвых.

ГЛАВА 40. В мрачные глубины

Мы шли лесными тропами — широкими и узкими, тайными и явными, оставленными ногами людей и звериными лапами. Они вились, сплетаясь и расплетаясь, выводя нас на полянки и протаскивая через овражки, перепрыгивая через ручьи и заныривая под поваленные деревья. Все это время я усиленно думала, что я буду делать, когда попаду в мир мертвых. Удачно, конечно, совпало что я оказалась рядом с этим угольным разрезом, но энтузиазма это не прибавляло. С каждым шагом я все больше беспокоилась о себе и своих спутниках — особенно о мальчике. Не стоит его тащить в мир мертвых, но он как будто настроился идти туда, куда я осмелюсь сунуть свой любопытный нос. Тропинка под нашими ногами окрепла, полысела, расширилась и неожиданно обрушилась по крутой обрывистой опушке ступеньками.

— Ого! — Удивилась я, заглянув вниз. — Получается, лес стоит на возвышенности?

— Не весь, — хмуро ответил Гьюрин, — с той стороны, справа от нас, он идет на понижение. Там даже на дорогу можно спрыгнуть. А вот туда, налево, он идет все вверх. Да и угольный разрез как раз под ним расположен.

Я проследила взглядом его жесты и сделала вывод, что дорога, к которой спускаются ступени, огибает понижающийся в правую сторону лес, делая где-то там, вдали, крутой поворот к нам за спину. А вот налево лес шел вверх и немного наступал на дорогу, заставляя ее отклоняться, так что нам предстояло пройти немного влево и повернуть вперед под почти прямым углом. Там-то нас и ожидало знакомство с красотами мертвяцких земель. Спускались мы медленно — ступени раскрошились от старости, кое-где их поддевали толстенные корни деревьев, а то и вовсе отсутствовали каменные плиты.

— Если отсюда перековырнуться — можно прямиком в мир мертвых улететь, с башкой, свернутой напрочь, — ворчал гном, судорожно цепляясь руками за кусты, деревья и траву. Новый рост явно мешал ему на ступеньках, которые он раньше легко одолевал своими коротенькими ножками. Я тоже цеплялась за все подряд, стараясь не смотреть вниз. Грауэр, все еще страдающий головокружением вследствие перемен в телесной комплекции, тихонько скулил под нос и что-то пришептывал у меня за спиной. Да уж, парад инвалидов, иначе и не скажешь.

Оказавшись наконец на дороге, я оглядела ее направо и налево. Старая, сильно заросшая грунтовка, к тому же кривая, полная застаревших в земле кусков угля и ям.

— Ну, передумала, да? — Обреченным голосом спросил Гьюрин. — Вон тамочки деревня есть, давай сразу туда, а? Чого нам с мертвыми делать? Да и пожрать они не предложат. — И он махнул ручищей направо.

— Тебе б только пожрать, — проворчала я и медленно повернула налево, к повороту, что углублялся вниз под отвесной земляной стеной с гребнем леса наверху. Тяжко вздохнув, Гьюрин поволокся рядом со мной. Мальчик обернулся волком и принялся трусцой двигаться перед нами. Похоже, так ему легче. Небо совсем разъяснилось, просветлело, лишь легкая затейливая полупрозрачная дымка стояла в вышине. Солнце было ласковым, жарким, однако от земляной стены на нас ложилась тень и тянуло сыростью. Идти приходилось медленно, глядя под ноги, чтобы не упасть. Поэтому я не сразу поняла, что тень стала глубже, жирнее, а дорога сузилась, стиснутая с двух сторон лохматыми кустами. В какой-то момент я осознала, что под ногами чернеет вовсе не тень, а многие годы втаптываемая угольная крошка. Налетев на гнома, который вдруг резко остановился, я подняла глаза. Здесь дорога раздваивалась и шла вниз, по правой и левой стороне раскрытой пасти угольного разреза. Слева от нас виднелись ступенчатые уступы, по которым когда-то спускались в карьер и поднимались оттуда нагруженные углем тележки. Справа должны были быть такие же уступы, однако вместо этого там громоздилась ровная, косо спускающаяся вниз осыпь.

— Вот, — обреченно произнес Гьюрин и махнул рукой в сторону осыпи, — туточки и погибли те самые работники. Все, как были. Люди, ослы, мулы, быки, все живое, что громоздилось на этих ступенях.

Ничего себе! Это ж каким должен был быть вес, чтобы обрушить вырезанную в земле ступенищщу, шириной в добрый десяток метров!

— Но вы туда не пойдете, да? — С надеждой спросил он и умоляюще посмотрел на меня. — Поглядели и ладно. А теперь давайте в деревню, пока вечереть не начало …

— Гьюрин, побудь здесь, — тихо попросила я, не в силах оторвать взгляд от широких ступеней слева и гладкой осыпи справа, — я спущусь. А потом вернусь.

— Ох же, да зачем я только рассказал об этом! — Запричитал, заволновался гном. — Боги милосердные! Должно быть, у меня ум за разум зашел, нужно было молчать и все!

— Ну-ну, — рассеянно сказала я и оглянулась, — Грауэр, ты тоже остаешься здесь. Все-таки ты еще ребенок.

Волк подошел поближе и укоризненно посмотрел на меня ослепительно синими глазами.

— А … еще один штрих, — одним коротким, но сильным действием, я даровала волку дар речи.

— Эгм … кхма! — Откашлялся он. — Слушай, это уже лишнее. Так не по легенде!

— Кто нам запретит творить свои собственные легенды? — Возразила я.

— Я иду с тобой, — сердито заявил оборотень, — и хоть ты тресни! Во-первых, я теперь могу гонять призраков, а это тебе ой как пригодится, раз ты к мертвецам собралась. А, во-вторых, бабушка Пии зазря б меня к тебе не отправила. И я не боюсь! Совсем не боюсь мертвых, честно!

— Ну, тогда идем, — вздохнула я и придвинулась поближе к оборотню, — потому что я малостьбоюсь их. Так что буду идти и бояться. А ты иди рядом и не боись за нас двоих, договорились?

— А кого мы ищем? — Спросил Грауэр, осторожно двигаясь по дороге.

— Помнишь того дракона, который спорил у твоей пещеры?

— А! Который тоже хотел меня убить! — Понятливо кивнул он, совсем человеческим жестом. — Его ищем? Зачем?

— Ну … он хороший, — неуверенно ответила я и поняла, что это весьма слабый аргумент, — он спас мне жизнь, много раз причем. И он мне нравится.

— Опять эти ваши взрослые штучки, — проворчал оборотень и прибавил шагу, чтобы оказаться впереди меня. Дорога, плавно понижаясь, вывела нас на первую ступень, когда за спиной раздались топот и шумное сопение. Дернувшись от неожиданности, я отпрыгнула в колючий кустарник, что рос у самой земляной стены. Выпученные то ли от страха, то ли от усилий глаза сразу показались мне знакомыми.

— Гьюрин! — Выдохнула я. — Ты чего тут делаешь? Ты же боишься?

— Что же, пацан не боится, а я трястись остался? — Пробурчал он, сконфузившись. — Туточки вас подожду.

— Вот и хорошо! — Обрадовалась я. — Как раз будешь орать, чтоб мы знали в какую сторону идти, если заблудимся.

— Еще и орать запрягли, — вздохнул он.

— Да, но не сразу, — предупредила я, — если через час не вернемся — начинай оглашать эту местность своими могучими воплями.

— Агась, чтобыть все мертвяки сюды, ко мне сползлись, — со страхом пробурчал он, но попытался взять себя в руки, — вы лучше не блудите там, скоренько найдите кого надо — и назад. А уж я прослежу, чтобы вы куда надо вышли.

Кивнув ему на прощание, я поспешила за оборотнем, который уже утрусил куда-то вперед. Спокойно, Джуди, ты идешь за своим любимым, вот вытащишь его и наступит вечное счастье. А пока будь так добра — не истери. Выдав себе это строгое напутствие, я догнала оборотня, шкура которого выделялась светлым пятном в уплотняющейся темноте. Угольная крошка пополам с пылью, тень, порода делали эту тьму еще глубже и глуше. Мы будто завязли в банке с очень густой черной краской. Постепенно спускаясь вниз, мы окончательно погрузились в глухую тьму, словно высоко над нами не было дневного неба. Покосившись вверх, я поняла, что небо действительно исчезло — вместо него сверху тоже давила безоглядная темнота. Значит, мы уже пришли.

— Грауэр, стой! — Велела я. — Подойди ко мне поближе. Мы уже попали куда надо.

Я неуверенно шагнула в сторону — мне кажется или мы добрались до дна карьера? Или это не дно, а уже другой мир? Под ногами что-то жестко хрустнуло. Присев, я прикоснулась к траве, немедленно уколов пальцы. Все верно, именно такая трава — острая, темная и безжалостная как сталь была подо мной и в тот раз. Медленно выпрямившись, я, с замиранием сердца, поглядела вдоль дороги, которая привела нас сюда. Она бледно светилась, но совсем тускло, так что приходилось наклоняться и очень сильно вглядываться, чтобы не сойти с нее. Если свернем — обратно, к живым, уже не вернемся, мелькнуло у меня в голове.

— Грауэр, встань у меня за спиной, на дороге, — глухо сказала я, — главное не сойти с нее.

Собравшись с духом, я вдохнула поглубже и рявкнула изо всех сил:

— Рианнор! Я тут!

Немного подождала и позвала еще раз:

— Рианнор! Это Джуди! Если ты слышишь меня — иди на мой голос!

Ничего. С накатывающим тоскливым отчаянием, я кричала и кричала, с каждой минутой понимая все яснее — он не придет. Одно из двух: или то божество засунуло его куда-то, где положено находиться порядочным мертвякам, или он уже покинул мир мертвых.

— Джуди! — Позвал меня оборотень. — Хватит. Перестань. Мне не по себе. Твой друг тебя не слышит, это же ясно.

Я всхлипнула, ощутив какую-то странную слабость. Очень хотелось просто сесть на этом же месте и не шевелиться. Остаться тут навсегда.

— Джуди! — Снова позвал Грауэр, в его голосе звучала тревога. — Кто это? Это не твой друг?

Медленно обернувшись, я обнаружила силуэт. Странно, что в такой густой как чернильный кисель темноте я могла что-то видеть — но я его видела. Неясно, смутно, однако было совершенно очевидно, что это мужчина, по росту ли, по разлету ли плеч, а может и просто по какому-то внутреннему чутью.

— Рианнор? — Неуверенно спросила я, остро понимая, что это не он. — Это ты?

Силуэт шевельнулся. Затем медленно сделал пару шагов в мою сторону. Что-то в нем было странное. Вроде человек … а голова у него будто бы расплывается, течет, сливается с тьмой, окружающей нас. Я попятилась.

— Эй! — Резко окликнула я и покачала головой вправо-влево. — А ну сделай вот так!

Силуэт неуклюже задергал плечами, его голова стала еще расплывчатее, словно размазанное по стеклу пятно. Неожиданно мужчина сделал еще шаг в мою сторону, и я поняла — у него нет головы. Вместо нее, прямо из шеи, струился густой дым, смолянисто-черный.

— Твою же мать! — Я отпрыгнула назад и едва не упала, потому что в ногах у меня запуталось нечто мохнатое. — Грауэр! Ты чего?

— Там еще!

Я принялась оглядываться. Действительно, нас окружал добрый десяток силуэтов с расплывчатыми головами. Те, что стояли поближе, активно коптили темноту дымом из своих шей.

— Надо уходить! — Отрывисто произнес Грауэр и с силой зарычал. Силуэты даже не шевельнулись. Волк сделал выпад, щелкнув зубами. Дымоголовый лишь спокойно отступил в сторону.

— Да, надо …, — я еще раз огляделась, — но они нас вроде не трогают. Давай пройдем еще чуть-чуть вперед и я снова покричу. Ну хоть пару раз!

— Ты сумасшедшая, — рыкнул оборотень, кинув на меня быстрый взгляд, — тут такое творится — а ты еще дальше собралась идти?

— Придержи их здесь, — велела я, понимая, что парень не прав — я не сумасшедшая, а уже конкретно спятившая, — я тут рядом, быстро …

Сделав с десяток крупных шагов, стараясь при этом держаться строго спиной к дороге, чтобы потом легко отыскать ее, я остановилась и снова заорала во всю свою тоскливую дурь:

— Рианнор! Это Джуди! Иди сюда, на мой голос! Рианнор!

Впрочем, как я ни орала, ответа не было. Но совсем рядом, из темноты, вдруг выплыл еще один зловещий силуэт — и на этот раз я имела все шансы разглядеть его, потому что вместо дыма у него на месте головы метались беспокойные огненные всполохи. Меня накрыло страхом, будто холодной волной, и даже немного зазнобило.

— Ты еще кто такой? — Хрипло спросила я и сделала шаг назад. Еще один. Справа. Тоже с беззвучными языками огня, которые высоко вздымаются из его шеи. Третий и четвертый. Я слышала, как Грауэр отчаянно рычит и рявкает у меня за спиной. Да уж, кажется, действительно пора уходить. Огнеголовые вели себя немного бодрее своих дымящихся собратьев и уже начали медленно брать меня в кольцо. С ужасом, я поняла, что двое из них уже у меня за спиной.

— Ну и чего вам нужно? — Пробормотала я, совершенно, просто начисто забыв о своих магических способностях. Я не могла отвести глаз от этих страшных фигур: высоких, плечистых, с беспокойно пляшущими языками огня, рвущимися прямо из шей. Они медленно стягивались вокруг меня. А на меня напало какое-то странное отупение. Казалось — все это нереально, словно я вот-вот проснусь. И я была не в силах пошевельнуться. Вон их сколько набежало, даже темнота отступила под властью этого странного огня. А что, если они оторвут мне голову и у меня тоже изнутри начнет гореть огонь? Я вдруг заметила, что тела этих странных существ как у обычных мужиков, которые много трудятся и от того крепнут, а кожа пепельно-серая. Вот контуры их становятся все отчетливее, огонь — ярче, а сами они уже на расстоянии вытянутой руки. Тихо вскрикнув, я метнулась в одну, потом в другую сторону, наткнулась на вытянутые руки и чудом вывернулась из их цепкой хватки. Вряд ли я смогу уворачиваться долго — они уже совсем близко.

— Да что вам нужно?! — Взвизгнула я не своим голосом и почувствовала еле заметную дрожь под ногами. Мир выцвел и из угольно-черного стал тускло-серым. Удар, еще, словно я стояла на барабане. Огнеголовые вдруг рассыпались в разные стороны и принялись втягиваться в темные щели, которых в карьере было предостаточно.

— Рианнор? — Неуверенно позвала я и земля под ногами содрогнулась с такой силой, что меня пронзил невероятный ужас. В тот раз было так же: сначала посветлело, а затем появились эти шаги, очень тяжелые шаги огромного существа. И тогда дракон закричал, чтобы я бежала.

В туманно-пепельном воздухе обрисовались контуры чудовищно огромного тела — оно буквально должно было упираться головой в небо. Абрис его виднелся смутно и каждый шаг отдавался подпрыгивающей под моими ногами землей. Темный Бог. Повелитель мертвых. Нельзя на него смотреть! — вдруг пронзительно поняла я, развернулась и рванула к дороге, по которой мы пришли.

— Джуди! Они ушли! — Крикнул мне оборотень, но я даже не притормозила, на ходу крикнув:

— Беги! Беги! Не оглядывайся!

Земля затряслась, заподпрыгивала крупными скачками, меня качало из стороны в сторону. Но ужас — животный, безумный, подавляющий разум и бьющий в ноги будто кулаками — заставлял меня нестись со всей скоростью, на какую я только была способна. Белый силуэт волка несся галопом, далеко обогнав меня. Земля снова ударила мне в ноги, загудев от тяжелых шагов, я потеряла равновесие и рухнула ничком. Вот и все. Теперь я останусь в мире мертвых навсегда.

ГЛАВА 41. Спасение! Спасение?

Инстинктивно я закрыла голову руками и скорчилась, подтянув ноги к животу. Умирать не хотелось до ужаса. Воздух гулко громыхнул, обдав меня резким порывом ветра, затем разлилось протяжное рычание, раздирающее уши, отдающееся по всему телу. Ох ты ж матушки мои! Дракон! Неужели он услышал меня?

Поспешно перевалившись на бок и приподнявшись, я взглянула в ту сторону, откуда доносился шум: прямо в середине карьера, между осыпью и ступенями, втиснулось огромное тело, ослепительно сверкающее раскаленным серебром. Нет, это не Рианнор. Тот зеленый, с темно-рыжим гребнем и прожилами, а этот серебряный с черным. Земля яростно вздрогнула — я глянула в ту сторону. Темный бог, огромный как вавилонская башня, стоял на месте, словно не мог приблизиться. Увидев, что я подняла голову, он склонился и протянул ко мне руку — дракон вскинулся и выпустил огненный залп. Божество глухо заворчало и вместе с ним загудел весь мир вокруг нас. Дракон заревел с такой силой, что на меня посыпались камни и земля. Неожиданно он изогнул шею, взглянув на меня глазами черными и блестящими, будто обсидиан. Я ожидала, что он заговорит со мной, как некогда это сделал Рианнор, что его голос зазвучит у меня в голове, однако вместо этого он распахнул одно крыло, отгородив меня от темного бога. Тот гневно заворчал и поднял ногу — дракон мгновенно прянул вперед и лязгнул зубами, между которыми клокотал огонь. Снова обернувшись, дракон глянул на меня так, что я без всяких инструкций поняла, что мне делать. Поспешно вскочив, спотыкаясь и задыхаясь, я рванула вперед, к светлому пятну, что беспокойно плясало передо мной. Увидев, что я поднялась, оборотень развернулся и нескорой трусцой побежал вперед, часто оглядываясь. Дракон и темный бог все еще шумели у меня за спиной. С меня наконец слетело томное оцепенение, теперь я боялась лишь одного — что даже вернувшись наверх я уже не смогу остановиться и буду бежать вечно, покуда не упаду замертво.

— Джуууди! Граааауэр! — Донесся до меня зычный крик. Гном! Благослови его светлые боги, он не убежал, он подает нам сигнал. Но у меня уже нет сил, чтобы ответить ему — крикну в ответ и задохнусь. Грауэр коротко тявкнул и остановился, позволяя мне догнать его. Кое-как, из последних сил, я дотянулась до серебристого крупа и оперлась на него, стараясь как можно быстрее переставлять заплетающиеся ноги.

— А, вот вы где! — Обрадованно заголосил гном. — Ну наконец-то! Тут такое творилось! Видали дракона? Откуда он только взялся?

На дрожащих ногах, опираясь одной рукой на оборотня, а другой вцепившись в Гьюрина, я с трудом выбралась на дорогу, за кусты, тут было все — и небо, и лес, и поле, заросшее нормальной зеленой травой. Доковыляв до нее, я позволила ногам подломиться и рухнула в траву, ощущая во рту привкус металла и горечи. Затем перевернулась на спину, задыхаясь и ожидая когда мое сердце перестанет колотиться как загнанная лошадь. Закрыла глаза, обмякла и облизнула пересохшие губы.

— Эй, ты живая? — Осторожно спросил Гьюрин. Очень смешно!

— На, — протянула я ему дрожащую руку, — потрогай есть там пульс или нет, и сообщи мне — живая ли я. Ох, как пить хочется!

Неожиданно на нас упала тень — огромный, серебряного оттенка дракон промелькнул и улетел куда-то в сторону леса.

— Это же не тот дракон, — обессилено произнес Грауэр, который уже обернулся и валялся рядом со мной, голова к голове, — тот был зеленым.

— Ага, — замороженным голосом ответила я, — откуда тогда этот взялся?

Я попыталась вспомнить в какие цвета были одеты братья Рианнора, когда я должна была пройти проверку на истинность с Рэндаром. Лиловый точно был, мерзкий такой тип, красный — совсем юный мальчик, еще подросток, кажется там был еще желтый … все, больше не помню. Но серебряного не было точно — я бы такое яркое пятно запомнила обязательно. К тому же, он явно не из трусливых и не стоял бы там в стороне, угодливо склонившись к заднице Рэндара. Нет, этот не из их семьи.

— Откуда же ты взялся? — Пробормотала я. Гьюрин сел рядом и сердито покачал головой.

— Я говорил там нечего делать, — начал он, но вдруг махнул рукой и резко сменил тему, — предлагаю двинуться к ближайшей деревне, а то положено хоть иногда жрать нормальную пищу, да и ночевать куда как лучше, чем в лесу.

Мы с Грауэром, не сговариваясь, хором застонали.

— Ты всю жизнь спал в лесу, — безжалостно заявила я, — а теперь внезапно стал весь из себя такой любитель комфортной жизни?

— Мне все равно, я могу и на травке поспать, лишь бы дождя не было, — поддакнул оборотень.

— Глупые вы! — Укоризненно произнес гном, поднимаясь. — Я-то допустим тоже спал на травке, но не рядом с таким вот ужасным местом. — С этими словами он ткнул рукой в сторону угольного карьера.

Застонав, я приподнялась и поглядела в ту сторону. Нет, мне что-то тоже тут совершенно не нравится. Как и идея спать рядом с местом, в котором могут обитать мертвяки. Вспомнив дымоголовых и их резвых собратьев — огнеголовых, я вынуждена была согласиться с Гьюрином.

— Ладно, идем, — мне наконец удалось встать на обе ноги, почти не качаясь, однако они как-то странно тряслись крупной дрожью, — но только медленно! Гьюрин, а долго идти до ближайшей деревни?

— Ежли по дороге — то часа два, не меньше, но я знаю короткий путь, — он поддел меня под локоть своими пальцами и бережно попер по дороге, — если свернуть у пастбища, то можно добраться всего за четверть часа. Только до пастбища дойти еще нужно. А все одно быстрее выйдет.

Шагали мы молча — у меня совершенно испортилось настроение. И по большей части даже не из-за темного бога и этих странных мертвяков, а из-за того, что Рианнор так и не появился. Со смутным страхом я осознавала, что в прошлый раз он, скорее всего, вытолкнул меня ценой своей жизни — темный бог заловил его и куда-то там пристроил, откуда выхода уже нет. С одной стороны, это логично. С другой … с другой стороны у меня просто душу разрывает на части при мысли об этом. Хотя вот этот же дракон вообще спокойно прилетел и улетел, да еще и наорал на темного. Как там говорил Гьюрин? Только драконы могут спорить с темными богами. Хотела бы я знать, была ли такая возможность у Рианнора?

Потихоньку мы добрались до ступеней, по которым спустились сюда из леса. Гьюрин покосился на них и сказал вслух:

— Немного туточки идти. Вон там, впереди, деревья видишь? Вот как дойдем до них, так свернем. Под ними полянка такая, где деревенские свой скот выпасают.

— Гьюрин, а как ты объяснишь людям кто ты такой? — Эта незатейливая мысль только сейчас пришла в мою не очень светлую после карьера голову.

— Как, как, — он пожал плечами, — по виду-то я обычный мужик. Просто … хм … крепкий.

Я оглядела его и не смогла с этим не согласиться. А вот Грауэру уже никогда не прикинуться обычной собакой — если он обернется, его тут же на вилы насадят, главным образом ради красивой шкуры. В очередной раз запнувшись, я навалилась на Гьюрина и обернулась к мальчику:

— Грауэр, ни в коем случае не смей появляться в своем истинном виде на людях, понял?

— Знаю, — хладнокровно ответил он, — легенда о Серебряном Оборотне малоизвестна. А выгляжу я как отличная шуба для какой-нибудь богачки. Не беспокойся, я не дурак, подставлять себя не стану.

— Ты умница, — улыбнулась я, влекомая вперед упертым гномом, — и еще — ты очень смелый и преданный. Мне бы … Гьюрин, да не тащи ты меня так! … мне бы очень хотелось как-нибудь тебя наградить за это, Грауэр.

Гьюрин ревниво дернул меня и я возмутилась:

— Чего ты у меня руку отрываешь?

— Хочу наконец пожить как человек, — кратко пояснил он, а-а-а, так вот почему гном так настаивал на посещении людных мест!

— Гьюрин, у меня к тебе вопрос.

— Валяй! — Буркнул тот.

— Ты говорил, что драконы могут спорить с темными, да?

— Ну, могут.

— А что потом?

— В смысле?

— Ну, допустим, дракон ворвался в мир мертвых, плюнул пару раз огнем в темное божество, спас кого-нибудь … меня, к примеру … и что потом? Получается, спасенный человек вроде как становится обязан этому дракону, да? Долг у него перед спасителем? А как его отдать?

— Нет, все совсем не так, — возразил Грауэр, поравнявшись со мной, — я читал об этом. Вообще есть универсальная формула, когда речь идет о драконах: тот, кого дракон спас от смерти, становится его собственностью.

— Собс … чегооо? — Опешила я так, что остановилась и даже сумела остановить неутомимого гномотанка. — Это еще как понять?

— Вот так, — пожал плечами Грауэр, — так что по хорошему — ты теперь собственность того серебряного дракона.

— Вот уж хренушки! — Я злобно топнула ногой. — Никакая я ему не собственность. И он меня не спасал. Ясно? Я споткнулась, упала, потом он прилетел и давай орать в темного, а тот в него, словом, пока они обменивались децибелами, я встала и ушла. Сама! Так что никому я не принадлежу!

Кроме Рианнора — мысленно добавила я. Да и то уже сомневаюсь. Сам он где-то сгинул, а я уже начала потихоньку забывать свои чувства к нему. Слишком уж много в моей жизни всего происходит в последнее время.

— Я девушка свободная, хочу — иду в мир мертвых, хочу — возвращаюсь оттуда, — рассуждала я, таща за собой Гьюрина, — хочу колдую, не хочу — просто посылаю на … кхм … хутор. За бабочками и пирожными. Вот.

Эти двое синхронно покосились на меня, как по команде, но ничего не сказали. По их недоверчивым рожам было видно, что я малость переиграла. Ну и ладно! Я все равно считаю себя сильной и независимой … просто иногда не очень удачливой. Однако я справляюсь! И буду справляться! Потому что я сильная, а еще ведьма с больным воображением! И пусть весь мир побреется, неровно обрастет, отдохнет, отожгет — мне пофигу.

Рощица, к которой нас вел Гьюрин, неожиданно оказалась совсем рядом. Надо же как я распсиховалась, а все из-за чего? Из-за какого-то дракона, который мелькнул и улетел в неизвестность, было бы из-за чего волноваться! Он же не стал наседать на меня, мол, полетели со мной, моя собственность. Или как Рианнор — не утащил в лапах. Хотя, чувствует моя чуткая задница — этот тоже станет проблемой. В будущем. Причем, в самый неожиданный момент.

— Все, стоп олень! — Неожиданно возгласил Гьюрин и я вздрогнула. — Вон туды заворачиваем. — С этими словами он принялся подталкивать меня к симпатичной полянке под группкой деревьев, что открылась слева от нас.

— Ох, наконец-то отдохнуть можно! — Радостно выкрикнул Грауэр и повалился на траву. Где-то невдалеке, за деревьями, негромко блеяли козы. Гном уселся под дерево, прислонившись к нему спиной, и строго сообщил:

— Четверть часа на отдых! А то еще до деревни идти.

Я закрыла глаза. Честно сказать, ноги у меня уже гудели будто две электрические станции, нагруженные под завязку. И еще ныли ступни и какие-то суставы над ними. Так что лежать — это прекрасно. Была б у нас нормальная еда, я бы ни за что не пошла в деревню. Тишина. Птички негромко позвякивают где-то в густых кронах. Ветер почти неслышно гладит нежно шуршащую листву. Переливчато переговариваются козы. И больше никаких звуков. Кроме вот этого, раздражающего поскрипывания кожи, ну кто там опять портит мою идиллию? Да еще и встал надо мной, как немой укор над совестью!

— Гьюрин, чего тебе от меня надо? — Не открывая глаз спросила я.

— Да ничего мне не надо, — ответил голос Гьюрина откуда-то из-за моей головы, примерно в паре метров от меня. Так, стоп! А кто же тогда стоит надо мной? Медленно открыв глаза, я, с негодованием, увидела многозначительное выражение на знакомом лице. Очень, мать его, знакомом, с такими широкими скулами, чуть хищным носом и очень мужественным подбородком. Я приподнялась на локтях и, вздохнув, сообщила:

— Так, сейчас я закрою глаза и ты исчезнешь, Рандаргаст. А если не исчезнешь, то я тебя исчезну, ясно? Так что в твоих интересах свалить самостоятельно, меньше потери будут.

— Ну ты наглая! — Совершенно спокойно заявил он, обозревая мои ноги, с которых я сняла обувь и, задрав штанины, водрузила на какую-то кочку. — Сама со мной пойдешь или я тебя пойду?

— Ха. Ха. — Мрачно ответила я и улеглась обратно. — Никуда я не пойду. В отличие от тебя. Но у тебя при этом есть выбор.

— Серьезно? — Он присел рядом со мной. — Какой же?

— В задницу или на хрен. И поверь, мне все равно что ты выберешь, лишь бы это было далеко от меня.

— А если не пойду? Что тогда?

Ну что за урода кусок! Я только отдохнуть собралась, ножки, опять же, освежаю, птичек слушаю — и тут он.

— Послушай, ты, отойди от дамы, — пророкотал гном, подойдя поближе, — не видишь — девушка тебе не рада? Я вот тоже. Не рад.

Рандаргаст медленно встал и оглядел Гьюрина, который упер массивные руки в свои крепкие бока. Я немного оживилась и отползла в сторону, предвкушая как увеличенный гном сейчас навешает звиздюлей обнаглевшему магу. Честно, я на него даже денег поставила бы!

ГЛАВА 42. Отчаяние

Грауэр тем временем тихо скользнул в кусты. Надеюсь, он не собирается преображаться?

— А ты еще кто такой? — С легкой насмешкой в голосе спросил Рандаргаст, сложив руки на груди. — Гном? С таким-то ростом! Каши в детстве переел?

Гьюрин сердито заворчал, сжимая кулаки, но Рандаргаст даже не шевельнулся.

— Значит так. — Жестким тихим голосом произнес он. — Даю ровно две секунды, чтобы ты исчез. А после этого я сотворю тебе такой рост, что тебя затопчет первая же лягушка.

В глазах Гьюрина промелькнул ужас.

— Один, — коротко произнес Рандаргаст, Гьюрин отскочил к дереву, схватил один из наших мешков с провизией и прижал его к груди.

— Прости, Джуди, — виновато сказал он, — но сама понимаешь … ну вас магов ко всем темным! Удачи тебе, может еще встретимся.

— Два, — как только это слово слетело с губ Рандаргаста, гном рысцой затрусил к дальнему краю полянки, затем зашумел кустами, отчего козы возмущенно завопили в голос, — а теперь ты …

Я вскочила на ноги.

— Пошел вон, Рандаргаст! — Прошипела я и вскинула руки, готовясь превратить его в какую-нибудь полезную по хозяйству вещь … типа мячика … чтобы потом пинать его перед собой всю долгую-долгую дорогу. Он едва заметно усмехнулся.

— Ты очень предсказуема. — Он сделал шаг вперед и неожиданно крепко схватил меня за запястья. — Я знал, что ты спрячешься в лесу, а потом попытаешься выйти к какой-нибудь деревне. Явно с противоположной стороны леса.

Он с силой дернул меня, подтянув к себе.

— Так что я ждал тебя, — закончил он уже почти мне в ухо, — кстати, какого рожна вы забыли в старом угольном карьере? Что ты там искала, Джуди?

Я зажмурилась, изо всех сил представляя, как Рандаргаст превращается в обычную деревянную табуретку. Которую я с преогромным удовольствием сломаю о ближайшее дерево!

— Э нет! — Рассмеялся он, продолжая удерживать меня, потому что я яростно дергалась и вырывалась. — Моя магия несравнимо сильнее твоей. Знаешь почему? Потому что ты черпаешь ее от Хранителей и растрачиваешь, а я сам, подобно Хранителю, связан с океаном энергии. Так что никаких табуреток и мячиков, милая … и вообще — что за детские развлечения? Не можешь придумать ничего поинтереснее?

— Отпусти меня! — Прошипела я и пнула его в колено, едва не сломав себе пальцы на ноге.

— Сначала ты успокоишься. Я сказал, ты успокоишься, Джуди, после этого мы с тобой поговорим. — Голос его загремел, затем мягко понизился. — Хватит уже! Ты взрослая женщина, хватит вести себя как ребенок. Это ты увеличила гнома? Зачем, Джуди? Ты с ума сошла? Нельзя нарушать естественную чистоту какой бы то ни было расы! Да в Гильдии тебя бы со штанами и ботинками сожрали за это! Но я пока сделаю вид, что ничего не видел.

Окончательно обессилев, я попыталась укусить Рандаргаста за запястье, но он одним ловким движением сбил меня с ног и аккуратно опустил на траву, продолжая удерживать за руки.

— Все! Все я сказал, успокоилась, — приказным тоном велел он, прижав меня к земле одной ногой, согнутой в колене, и обеими руками, — вот так, молодец, хорошая девочка.

Я с силой запустила в него импульс магической энергии, представляя как он разлетается на множество мелких частичек, но и это не сработало.

— Хватит! — Рявкнул Рандаргаст и с силой вдавил меня в землю. — Еще одна такая попытка, Джуди, и я тебя обездвижу магией.

Все. Силы закончились, бобик сдох, а я решила сделать вид, что сдалась — все равно на сопротивление сил уже не осталось. После нашего путешествия к центру земли чудо еще, что я вообще на ногах стоять способна.

— Вот так.

Рандаргаст практически лежал на мне, свирепо дыша в лицо — я с отвращением отвернулась.

— А сейчас ты встанешь и пойдешь со мной.

— Не пойду, — процедила я сквозь зубы, разглядывая кусты. Что там Грауэр делает, интересно?

— Тогда я утащу тебя сам. Имей в виду, это будет неприятно. Ради твоих синяков я знахарку искать не стану. — Он вдруг отпустил меня и уперся руками в землю. Вгляделся мне в лицо, затем медленно поднял одну руку и погладил по щеке, легким движением повернув меня лицом к себе. — Джуди … Джуди, Джуди …

Его черные глаза вдруг подернулись странной дымкой, он судорожно вздохнул и ткнулся носом мне в шею. Ну начинается! — с замиранием сердца подумала я — сейчас прямо здесь изнасилует!

Рандаргаст как-то неуверенно поцеловал меня в шею, затем мягко прикоснулся еще одним поцелуем чуть пониже. Я забилась, забарахталась в его объятиях, пытаясь вырваться, но это было бесполезно.

— Джуди! — С придыханием прошептал он мне в ухо. — Моя, моя Джуди.

— Нет, не твоя! — Придушенно завопила я, с ужасом ощущая, как его затвердевшее мужское естество с силой упирается мне в бедро. — Слезь с меня, Рандаргаст! — Зашипела я, дергаясь и извиваясь, однако это довело его до исступления — он тяжело задышал, затем подался вперед — его мужской орган скользнул по моему бедру и уперся в промежность. Он что — собирается делать это прямо сквозь одежду? Впрочем, судя по каменному стояку, он ее даже не заметит. Я попыталась закричать, но голос еще не отошел от воплей в мире мертвых, так что я сразу же закашлялась. Рандаргаст качнулся вперед, больно упираясь в самое нежное место. Затем зарычал вполголоса, приподнялся и принялся стягивать с меня штаны. Я хрипло закричала еще раз и попыталась ударить его между ног. В этот момент на нас налетела серебряная молния и Рандаргаст яростно вскрикнул. Он скатился с меня, сел боком и зажал ухо, сквозь его пальцы текла кровь. Напротив него, с другой стороны от меня, к земле припал серебряный волк. Он обнажил зубы и глухо рычал, морда его была испачкана кровью.

— Серебряный Оборотень? — Будто не веря самому себе произнес Рандаргаст, отнял пальцы от уха и взглянул на кровь, затем кончиками потрогал разорванное ухо. — Что тут творится, хотел бы я знать?

Он выразительно посмотрел на меня.

— Похоже тебя придется допросить еще раз, — со сдержанным раздражением проговорил он, снова зажав ухо, — ради небес и земли, объясни мне зачем ты это делаешь?

— Грауэр, беги отсюда! — Прошептала я, не сводя глаз с Рандаргаста. — Беги! Он маг! Он убьет тебя!

Вместо ответа волк прижал уши к голове и зарычал еще яростнее.

— Только не говори мне, что это тот самый мальчик, которого ты не дала мне убить, — с легкой насмешкой сказал Рандаргаст и неуклюже встал на ноги. Кровь текла по его щеке и шее, но он, казалось, не замечал этого. — Да уж, Джуди, натворила ты дел! И не говори, что он с самого начала был легендарным оборотнем, все равно не поверю. К тому же, у него цвет глаз изменился. Боги милостивые! Когда же ты уже остановишься со своим бессмысленным колдовством?

Он покачал головой и обратился к глухо ворчащему волку, обнажившему клыки до основания:

— Один раз я тебя уже пожалел. Ради нее, — он мотнул головой в мою сторону, — второй раз жалеть не буду. Ребенок ты или нет, но ты напал на мага. К тому же, на представителя Ордена.

— Беги, Грауэр! — Прохрипела я окончательно сорванным голосом. — Он убьет тебя!

Оборотень сделал рывок, пытаясь перемахнуть через меня, но мне удалось задержать его одной рукой.

— Уходи … пожалуйста! — Прошептала я и погладила его по морде. Какой же он все-таки еще молодой! Нет, даже в этой ипостаси он не справится с опытным магом, тем более, таким как Рандаргаст.

— Уходи, — ровным голосом повторил за мной Рандаргаст, словно эхо, — у тебя лишь один шанс …

И он вскинул руки. В следующее мгновение волк рванул вперед, а я заслонила его собой и получила мощнейший заряд магии. Оборотень отскочил назад, заколебался, увидел, что Рандаргаст снова поднял руки и скользнул в кусты бесшумной тенью. На меня навалилась тяжесть, разливаясь по всему телу будто жидкий камень. Тело стало жестким, неподатливым и ужасающе тяжелым. Я не могла пошевелить и пальцем. Даже дышать стало трудно. Рандаргаст стоял надо мною, качая головой:

— Зачем, Джуди? Думаешь можно вот так, просто, направо и налево менять мир как тебе вздумается? Представляешь, какой хаос в нем начнется? Впрочем, он уже начался. Потому-то и существует Орден Порядка. Чтобы такие как ты не могли творить все, что им вздумается.

Он опустился на колени. Я закрыла глаза, стараясь смириться с насилием, которое мне вот-вот предстоит пережить. Вместо этого Рандаргаст скользнул руками по моей шее, закрепляя ненавистный ошейник, затем взял меня на руки и направился к дороге. Когда он зашел за поворот, я увидела знакомую уже мне клетку. Маг наклонился и положил меня на солому. Странно, перехотел, что ли?

— Джуди! — Позвал он. — Ты меня просто убиваешь. Я хотел бы чтобы между нами были хоть какие-то отношения, но ты … ты моя, понимаешь?

— Пшел … взад, — с трудом высвистела я, пытаясь дышать неподвижной грудью.

— Если бы ты не вела себя так безобразно, я бы обращался с тобой как с нормальным человеком, — укоризненно сказал Рандаргаст, потянулся ко мне и прошелся ладонью по моему телу, — ты же сама себе хуже делаешь!

— Ага … лечь … сложить лапки … отдаться тебе … а потом … можно и на казнь … так что ли? — Одышливо спросила я. Дыхание постепенно восстанавливалось, тело уже было не каменным, а словно из тугой резины.

— Ты моя, — уверенно сказал Рандаргаст и взялся за дверцу клетки, — просто прими это как факт, ты — моя.

— Ага, — мне наконец удалось повернуть голову в его сторону, — твоя. Пока смерть не разлучит нас, ага? А сказать тебе, чья именно?

— Я что-нибудь придумаю, — хмуро произнес Рандаргаст, запирая дверку, — но ты должна вести себя как паинька. Никаких больше сумасшедших поступков, никакого колдовства. Веди себя хорошо. Я что-нибудь придумаю. Если только ты не будешь снова выводить меня из себя.

Он воздел руки и принялся чертить замысловатые знаки, активируя клетку. Это что-то новенькое, озадаченно подумала я. Что он придумает? Что-нибудь типа другой казни? Или он отпустит на свободу такую лихую бандитку, как я? О, вот это уж точно вряд ли! Он же мне всю дорогу твердит о своем долге и работе в Ордене! Опять ошейник надел, ну что за люмпен! Ненавижу его.

Клетка дрогнула и неспешно покатилась по дороге, огибая лес. Небо висело надо мной темно-сиреневой занавесью, сумерки расплеснулись вокруг. Уже вечер. День прошел впустую. Рианнора не спасла, друзей растеряла, еще и к этому оголтелому магу в лапы опять попала. Так все-таки — откуда взялся тот дракон? Да еще и так точнехонько вовремя? Он будто знал меня и знал, что я там. Он спас меня. И почему-то при этом не заговорил, не утащил меня, словно это все было не для меня, а так, развлечения ради.

Утомленная долгим тяжелым днем, я заснула еще до того, как магия обездвиживания прекратила действовать окончательно.

ГЛАВА 43. Разбойники

Проспала я почти до полудня. Темная, странно неровная спина возницы все так же возвышалась перед клеткой. Рандаргаст ехал рядом. Будто и не было моего побега.

— О, проснулась, — кивнул он головой вместо приветствия и, не повышая голоса, приказал, — останови телегу!

Лошади тут же встали будто вкопанные. Сняв с клетки заклятие, Рандаргаст забрался внутрь и принялся старательно кормить и поить меня. Ну надо же сколько заботы! Извращенец больной, сначала чуть не изнасиловал, потом засунул в клетку и принялся трепетно ухаживать. Поэтому я отползла от него в дальний угол и демонстративно отвернулась. Не буду есть из его рук!

— Ладно, — с терпением в голосе проговорил он и отложил здоровенный и явно очень вкусный закрытый бутерброд, взявшись за фляжку, — пить-то хоть будешь?

По идее, раз уж я такая гордая и вообще, от питья мне тоже полагалось отказаться, но на это у меня не хватило сил. Жажда меня мучала ужасно, к тому же очень болело горло, после того как я поорала, а потом побегала. Так что я выпила целую флягу воды и снова узрела у себя под носом бутерброд.

— Не буду! — Воинственно сказала я, вцепившись в безопасные пока прутья. — Я объявляю голодовку, понял?

— До обеда голодать будешь или до ужина? — Хмыкнул Рандаргаст, который выглядел на удивление расслабленно. — Хорошо.

Он откусил от бутерброда огромный кусок и принялся жевать его с улыбкой на лице. Меня замутило от голода, желудок панически запрыгал и заорал — ааа, еды лишают! Но я стоически терпела.

— Буду голодать, пока не окажусь на свободе, — мрачно сообщила я, — ну или пока не сдохну от голода. Это вроде даже быстрее произойдет.

— Ну-ну, — иронически заметил Рандаргаст и выбрался из клетки. Лязгнула дверь, вспыхнули голубоватым свечением шарики на перекрестьях прутьев, и мы снова тронулись в путь. Мы ехали по укатанной сельской дороге, справа от нас тянулся все тот же лес, слева — поля, скрытые за кустарником. Настроение у меня было препоганое, с одной стороны — давила клетка и уже предопределенное будущее, с другой — жуть как хотелось жрать. От этих мыслей меня отвлек тихий шорох в лесу. Рандаргаст тоже повернул голову в ту сторону, прислушиваясь. Неожиданно заржали лошади, телега остановилась. Стараясь держаться подальше от прутьев, я поднялась на ноги, пытаясь увидеть, что там происходит. Два неопрятных типа крепко держали наших лошадей за узду. А чуть дальше, впереди, стоял мой знакомец. Лоран, что б его! Атаман этих немытиков. Коня Рандаргаста окружили еще четверо и крепко вцепились в него, удерживая на месте.

— Слезай! — Велел Лоран. Как странно, почему не видать его рук? Он их за спину спрятал?

— Не слезу, — ответил Рандаргаст и двое разбойников тут же ловко сдернули его с коня и небрежно уронили на дорогу. Он встал, демонстративно отряхнулся и выпрямил спину во весь свой внушительный рост.

— Ну, и что дальше? — С ленцой спросил он. — Я представитель Ордена Порядка и действую по воле короля, так что …

— Хопачки! — С придыханием произнес Лоран, сладко улыбаясь, и медленно вынул из-за спины шесть рук, которые крепко держали разнообразные тесаки. Рандаргаст аж дар речи потерял от такого зрелища.

— Лоран! — Радостно взвыла я и принялась неистово махать руками в его сторону. — Слушай, будь другом, отними меня у этого козла!

— Ведьма! — Радостно приветствовал он меня и сделал шаг в сторону клетки. — Ну-ну, и как же тебя, такую крутую, умудрился поймать всего-навсего какой-то козел?

— Я не козел, я — маг! — Прорычал Рандаргаст грудным голосом и рывком вскинул руки, готовясь колдовать. — Так что советую очистить дорогу!

Лоран остановился, будто споткнувшись.

— Хорошо, хорошо, — миролюбиво ответил он, — уже ухожу …

И в следующее мгновение метнул одновременно три ножа, один из которых скользнул Рандаргасту по плечу, а другой вонзился прямо в центр ладони. Он вскрикнул, рука дернулась вниз, не завершив магического жеста.

— Эх, чего ж я такой неловкий-то, — пожаловался Лоран своим собратьям, в ответ раздались смешки, — всего два попадания из трех, придется больше тренироваться.

Рандаргаст закусил губу и поднял руку с торчащим из нее ножом, пытаясь двумя руками сотворить жест. Я видела, что куртка его на плече, с другой стороны, была разорвана.

— Эй, ты, человек-паук, ты чего творишь?! — Яростно выкрикнула я. — Вытащи меня отсюда! Эй! Получишь лошадей!

— Эй! Получишь лошадей! — Передразнил меня Лоран. — Я их уже получил и без твоей помощи. А если ты вся такая из себя ведьма, то чего в клетке тогда сидишь?

— Слышь ты, придурок, я тебя сейчас подправлю малость, — огрызнулась я.

Лоран уже стоял возле клетки, оглядывая ее с сомнением во взгляде.

— Подправишь, говоришь? — Он прищурился, затем поднес к одному из шариков кончик ножа — тот заискрил, застрелял синими разрядами. Рандаргаст зарычал, задергался, четверо бандитов с трудом удержали его. — Кривой, поди-ко сюда.

К клетке подошел разбойник, у которого один глаз зарос мутным бельмом. Он неприятно цыкнул зубом и окинул меня презрительным взглядом.

— Я вот все думаю, — Лоран принял задумчивую позу, сложив руки на груди и приставив указательный палец к подбородку, — ежели эта девка — ведьма, отчего ж она все еще сидит в клетке? Ты как думаешь?

Одноглазый молча пожал плечами.

— А еще я думаю, — медленно произнес Лоран и неожиданно мерзко улыбнулся, — что чего-то она кричит, руками вон машет, а с нами до сих пор ничего не произошло. Руки и ноги на своих местах до сих пор. Удивительно!

Догадался, урод!

Лоран медленно подошел поближе и сладенько улыбнулся:

— Ну-ка, Кривой, тронь решетку.

Тот поглядел на босса, неуверенно поднес палец и немедленно получил в него укол разрядом. Кривой взвыл, сунул палец в рот и немедленно отошел в сторону, злобно зыркая на меня, будто это я дала ему приказ.

— Денежки мои отдай! — Велел Лоран, поднеся ладонь к решетке. — Быстрее!

— Хренушки, — злобно ответила я, — залезь и отними, если ты такой жадный!

Он свистнул, махнул рукой в сторону леса, пара разбойников сорвалась туда бодрой рысцой. Остальные продолжали водить хороводы вокруг мрачного как туча Рандаргаста, не позволяя ему двинуться с места.

— Ты, наверное, сейчас вот-вот сотворишь мне шесть ног и заставишь бегать тут как таракана? — Спросил Лоран, не приближаясь к клетке. Его товарищи заржали в голос. В лесу несколько раз глухо стукнуло, через несколько минут оттуда принесли тонкое крепкое деревце. Лоран, ловко используя свои руки, махом очистил его от веток и заточил на конце.

— Ну что, отдашь мне деньги? — Он завел острый конец между прутьями, я заметалась, но Лоран ловко наводил кол на меня, используя все свои шесть рук сразу. — Давай, детка, сама видишь, бежать тебе некуда.

Тихо и очень злобно матерясь, я вынула мешочек, развязала его и веером швырнула монеты на дорогу. Часть из них отскочила от прутьев, упав в клетку. Лоран уткнул в меня острый конец и принялся давить, заставляя прижаться спиной к клетке.

— Это была плохая идея, — спокойно сказал он и кивнул подбородком на солому, — доставай! И в этот раз без этих гордых жестов. Не в том ты сейчас положении … детка.

Он надавил на прут — острие расцарапало мне кожу на груди, а в спину я получила еще один разряд. Разбойники уже ползали по дороге, собирая выброшенные мной монеты. Кусая губы и продолжая материться сквозь зубы, я принялась искать монеты в соломе. Лоран стоял рядом, осторожно просовывая пальцы за каждой из них. Рандаргаст, видя все это, зарычал и забился с такой силой, что сумел вывернуться. Двинул одного разбойника в грудь — тот немедленно отправился отдыхать в кусты, второго уронил ловким пинком, но на него навалились остальные разбойники, человек шесть, не меньше. Все они свернулись в беснующийся ком, в котором мелькали руки, ноги и разбитые рожи. К сожалению, победила дружная команда противника. Рандаргаста подняли на ноги и завернули ему руки за спину, отчего по его штанам обильно потекла кровь из раненной ладони.

— Ну? Чего ждешь-то? — Все еще неприятно улыбаясь спросил меня Лоран. — Давай сюда монетки. Что, поймали птичку, посадили в клетку? А клетка-то не простая, клетка-то — магическая. Вот ты и орешь попусту. Не буду я тебя оттуда доставать, маленькая ведьмочка. Я, знаешь ли, с магическими предметами принципиально не связываюсь — так целее будешь.

Я закусила губу, удерживая внутри себя проклятия.

— Так что сиди там и дальше. — Закончил он и отвернулся к остальным. — Карманы ему обшарьте! — Велел он тем, что держали Рандаргаста. — Лошадей увели? Отлично, кончайте его!

В следующее мгновение на голову Рандаргаста обрушилась крепкая дубина — я вскрикнула от неожиданности, забывшись вцепилась в решетку и тут же отлетела от нее, получив разряд. Забыв о боли в руках, я тут же перевернулась на живот и попыталась подняться.

— Отойдите от него! — Выкрикнула я, но на меня даже внимания не обратили. Разбойники сосредоточенно снимали с него крепкую кожаную куртку, отличные сапоги и выворачивали карманы. Рандаргаст был без сознания. Ладно, пусть только они уйдут, он очнется и выпустит меня отсюда, мысленно молилась я сама не знаю кому, пусть только они уйдут побыстрее!

— Э, атаман, глянь чо у мага есть! — Вдруг зычно рявкнул один из обыскивающих. Четыре бандюка разорвали рубашку Рандаргаста и пялились на его грудь. — Смотри, какая отличная каменюка! Не пойму только как снять ее!

Лоран удивленно приподнял брови и сделал несколько быстрых шагов к ним.

— Ого! — Выдохнул он. — Да это же хренова прорва денег! Режьте цепь, снимайте! Ну же!

— Дак нету ее, цепи, — с удивлением поднялголову зычный, — он как будто прямо внутрь вделан.

Камень? Елки, камень! Тот самый, магический, который соединяет его с океаном энергии! Рандаргаст же пытался что-то мне объяснить про то, что не может без него обойтись!

— Режьте! — Без промедления приказал Лоран. — Вырезайте этот проклятый камень!

— Нет! Стойте! Не надо! — Вскрикнула я, осознавая, что сейчас Рандаргаста убьют, прямо здесь, на этой пустой пыльной дороге, и тогда я умру от голода в чертовой клетке. Елки-перепелки, Джуди, в следующий раз думай о чем говоришь, прежде чем высказываться! Нечего было угрожать Рандаргасту своей голодной смертью! А то это уже вроде как начало сбываться.

— Надоела уже, — недовольно поморщился один из разбойников, свирепо глядя в мою сторону.

— Оставь ее, — рассеянно сказал Лоран, ощупывая камень, — пусть сидит там, кукует, мы-то уйдем …

Он выразительно оборвал фразу. Затем попытался подцепить камень ногтями — ничего не вышло. Одной из рук Лоран выдернул из-за пояса нож и принялся ковырять им, пытаясь поддеть камень.

— Как хорошо-то, что я в клетке, — сообщила я, одобрительно и язвительно одновременно, — просто чудо как хорошо. Буду здесь единственной выжившей.

Я уселась в центре, сложив ноги по-турецки. Эх, жаль нет ни чипсов, ни сухариков, а то картинка получилась бы куда более наглядная.

— Чего ты там каркаешь, ворона в силке? — Недовольно поморщился Лоран, продолжая ковыряться. Я видела как из царапин на груди Рандаргаста проступает кровь.

— Я-то хотя бы каркаю, — ухмыльнулась я, — а кто-то сейчас будет истошно вопить, нарезая круги с опаленной задницей. Благодарю вас, светлые боги, что вы так оперативно решили наказать этих идиотов, — с этими словами я картинно воздела руки и возвела очи горе.

Четверо разбойников мигом принялись расползаться в разные стороны. Лоран поднял голову и поглядел на меня с холодной яростью, я прямо кожей чувствовала как растет его раздражение.

— С чего это вдруг? — Процедил он сквозь зубы.

— А с того, — я кивнула на отливающий фиолетовым маревом камень, — колупай, колупай, чего остановился? Хочу посмотреть, что с тобой сотворит его магия. Может и задницу не опалит … так … башку только оторвет слегка.

Лоран вскочил на ноги, старательно делая вид, что он вовсе даже не испугался. Просто у него дома молоко убежало, ага.

— Ладно, некогда тут рассусоливать, — раздражительно проговорил он и сунул нож обратно за пояс, — все взяли? Где возница? Убили? Почему без моей команды?

— Так не было … или сбежал, — пожал плечами один из разбойников. Немедленно получил разом четыре оплеухи, втянул голову в плечи и что-то недовольно забубнил.

— Куда он мог сбежать? — Заорал ужасно злой Лоран, покрутил головой, занервничал и велел, — уходим! Пока он не привел кого!

Разбойники мигом, совершенно бесшумно исчезли с дороги. Рандаргаст остался лежать в пыли. Возницы и впрямь не было. Лошадей увели. Я подползла как можно ближе к прутьям, стараясь не касаться их, и принялась звать громким шепотом:

— Рандаргаст! Эээй! Рандаргаст! Очнись!

Отсюда я могла видеть, что у него в крови вся голова, а белая пыль вокруг пылает яркими пятнами крови, которую он ронял с руки. Плохо дело. Возницы нет, если Рандаргаст мертв — как я выберусь из магической клетки? С тоской и страхом я подумала, что зря отказалась от бутерброда. На будущее надо иметь в виду — если кормят, надо есть. А не выпендриваться со своей дурацкой гордостью!

— Рандаргаааст! — Жалобно завыла я в голос, уже не боясь, что разбойники услышат меня. — Рандаргаст! Ну пожалуйста! Очнись!

Ох, как погано обстоит дело! Если бы на мне хотя бы не было этого проклятого ошейника! Впрочем, при таком раскладе я и в клетку не попала бы. Плохо дело, ой как плохо!

Я снова забыла про расстояние и получила удар синеватым разрядом.

— Да чтоб тебя! — Зашипела я и дернулась назад, разряд пришелся в лицо — было ужасно больно. — Рандаргаст! Очнись! Ну же! Пожалуйста!

Он лежал на спине, неловко подвернув одну руку под себя и отвернув от меня лицо. Вот же задница чудовищных размеров, а не ситуация! Вон у него как затылок в крови измазан, как пить дать прибили, гады … даже жалко его … немного и недолго. Мне себя гораздо жальче: умирать от голода и жажды в магически запертой клетке, в глубокой провинции, да еще и на пустынной дороге — это отвратительно. Вряд ли хотя бы в одной из деревень отыщется маг или ведьма, к тому же способные справиться с клеткой. И что мне делать?

Снова усевшись в центре клетки, я подтянула к себе колени, положила на них руки, а сверху подбородок и принялась ждать. Не знаю, чего именно — помощи, чуда, смерти. Просто ждать. Ничего другого мне не оставалось.

ГЛАВА 44. Мир, дружба, соленая оленина

Неожиданно до меня донесся судорожный вздох. Я вытянула шею и увидела, что Рандаргаст шевельнулся, затем принялся неловко приподниматься, опираясь на одну руку.

— Рандаргаст! — Радостно завопила я, бросаясь к решетке, но соблюдая безопасную дистанцию. — Ну наконец-то! Ты жив! Как я рада!

Он немного посидел так, затем начал вставать, прижимая раненную руку к груди.

— Ты как? — Обеспокоенно спросила я. — Как себя чувствуешь?

Рандаргаст медленно повернулся вокруг себя, оглядываясь. Затем ощупал затылок.

— Что ж такое-то! Скоро уже сам буду выглядеть как разбойник! — Проворчал он и, прихрамывая, побрел к телеге — я уже приплясывала от нетерпения.

— Выпусти меня отсюда! — Взмолилась я. — Я даже могу тебя подлатать, если ошейник снимешь!

И тут же осеклась. Неоднократно мне приходилось наблюдать как Рандаргаст накладывал и снимал заклятье с клетки — для этого он вырисовывал в воздухе двумя руками — двумя, чтоб меня! — целыми руками какие-то жесты.

— Ты же сможешь? — Голос мой дрогнул. Я качнулась и едва не получила еще один разряд в лицо.

— Отойди … подальше, — хрипло проговорил он и рукавом стер пыль с губ, — я попробую.

Я поспешно сделала шаг назад по давно уже прибитой, расплющенной соломе. Рандаргаст какое-то время стоял с сосредоточенным взглядом, опустив руки вдоль тела. Затем приподнял их, закусил губу, я увидела как побелело его лицо, а раненная рука крупно затряслась. С обмиранием я ожидала, что он сейчас скажет «я ухожу за подмогой», и потом не вернется. Нет, он снова начал поднимать руки. Медленно, неровно завел движение магического жеста и оборвал его, выпустив глухой стон сквозь прикушенную губу.

— Рандаргаст! Просто сними с меня ошейник! — Умоляюще попросила я. — Это надежнее!

Он поглядел на меня усталыми, покрасневшими глазами.

— Даю слово, что не убегу и не причиню тебе вреда, — заверила я его, понимая, что он имеет полное право не доверять мне, — правда, могу поклясться, хочешь?

Шатаясь Рандаргаст подошел к клетке и вынул маленький узкий ножичек, хитро запрятанный где-то в остатках одежды.

— Постарайся приблизить шею как можно ближе к решетке, — велел он, и я с сомнением поглядела на это орудие убийства, которым он вполне мог чикнуть мне по шее. Особенно учитывая как трясутся его руки.

— Ааа … ты не можешь снять его руками? — Неуверенно спросила я, Рандаргаст покачал головой, затем демонстративно поднес пальцы к решетке, которая принялась постреливать короткими разрядами.

— Не пролезут, — коротко пояснил он, — давай попробуем, Джуди. Не хочу оставлять тебя здесь одну.

Что ж! Получить еще раз в мордочку разрядом и, возможно, ножом по шее — отличная будет попытка выбраться на свободу, что и говорить. Я осторожно приблизилась к решетке спиной, склоняя голову к груди.

— Ближе!

Синие искры замелькали в шариках, волосы у меня на затылке встали дыбом и потянулись к прутьям. Легкое скользящее касание сверху вниз по моей шее и ошейник упал сначала мне на плечо, затем на солому.

— А теперь, Джуди, имей в виду — я доверяю тебе сейчас. — Хрипло проговорил Рандаргаст и отступил назад. Я подняла руки.

— Погоди! — Остановил он меня. — Только не пытайся ее уничтожить, просто открой. Не трать лишние силы. Я вложил в нее слишком много магии.

Что-то я сомневаюсь, что истинная причина именно в этом. Тем не менее, я представила клетку открытой и легко коснулась ее импульсом. Затем подобралась как можно ближе к выходу и спрыгнула на дорогу. Огляделась.

— А где наш возница? — Спросила я. — Его убили, что ли? Или он убежал?

Рандаргаст улыбнулся одним уголком рта.

— Улетел. Я нанял одного духа, как раз для таких вот ситуаций. Правда, предполагалось, что источником проблем будешь ты — не хотелось подставлять людей под твою магию, а духам она вреда не причинит.

Он пытливо посмотрел на меня.

— Знаешь, меня однажды наняли лечить корову, — начала я издалека, исследуя его раны, — только вот результат оказался неожиданным …

Рандаргаст внезапно расхохотался, затем покачнулся, брякнулся обратно на дорогу и принялся раскачиваться вперед-назад, не переставая ржать как сумасшедший.

— Так … поэтому … хвост? Но почему … рыбий? — Выдавил он, утирая выступившие слезы. Я пожала плечами.

— Потому что я была куда менее опытной в магии, а силушки было предостаточно. Так, просто случайная ассоциация выстрелила в бедное животное.

— Знаешь, я, пожалуй, попробую все-таки дойти до деревни, — сказал он, пытаясь подняться, я протянула руку и покачнулась под его весом, — а то ты мне тоже хвост какой-нибудь припаяешь … или шесть.

Он снова рассмеялся.

— Как же ты остался в живых? — Спросила я, подставляя Рандаргасту свое плечо, он обхватил меня своей могучей лапой, не перенося веса. — У тебя такая рана на голове! На ладони! На плече! Еще и грудь изрезана в клочья. Я думала, тебя убили напрочь этой дубиной! Ууу, Лоран, надо было тебе не шесть рук, а шесть ног сделать, — я погрозила кулаком в сторону леса, — или шесть голов и чтоб пять из них были женского полу, да притом непрерывно ссорились. Или все вместе — стал бы ты у нас шестиногим шестиглавом, сволочь такая!

Рандаргаст остановился, придержав меня.

— Джуди! — Голос его был полон укоризны. — Так это опять ты отметилась? Боги великие! Я уже начинаю думать, что тебя с самого начала следовало запереть в какой-нибудь башне. Как можно было сотворить такое? Зачем?

— Он сам попросил, — заныла я, — денег дал за это!

— Ага, а потом отнял, — закончил Рандаргаст фразу, покачал головой и мы снова двинулись по дороге, — ты вообще когда-нибудь думаешь, прежде чем пустить в ход свою силу? Ужас! Такая недисциплинированность при такой мощи!

Какое-то время мы уныло плелись, опираясь друг на друга. У меня болели обожженные разрядами места. Рандаргаст хмурился, кусал губы, строго глядел перед собою и не издавал ни звука.

— Рандаргаст, — неуверенно позвала я его.

— Мм?

— Ты знаешь … я вот неожиданно … совершенно внезапно и непредсказуемо … словом, я жрать хочу нечеловечески.

У меня и впрямь желудок скрутило судорогой так, что аж в глазах потемнело. Рандаргаст вздохнул, вытащил откуда-то из-за пояса небольшой сверток и так же молча сунул его мне. Я развернула тряпицу — там лежали небольшие полупрозрачные кусочки, похожие на лепестки. Сунула один в рот и остановилась, чтобы пережить бурный припадок радости в своем животе.

— Тебе плохо? — С тревогой спросил маг, глядя как я скорчилась. Я уже вовсю уничтожала эти прелестные солоноватые вкусняшки, набивая ими рот и совершенно не заморачиваясь приличными манерами.

— Ммм … вкуфно, — промычала я и задержала руку, протянутую за очередной порцией, — а это тебе. Ты же тоже голоден, наверное?

— Ешь! — Велел он и вдруг улыбнулся. — Ну и как твоя голодовка, Джуди?

— Я отправила ее в отставку — она не оправдала возложенных на нее надежд, — проговорила я, глотая кусочки почти не пережевывая, — а что это такое?

— Соленая оленина, — равнодушно ответил Рандаргаст, — нравится? По-моему, я ее пересолил.

— Ммм! Нет, просто отлично! Так вкусно! Спасибо! — Выпаливала я, умудряясь при этом работать челюстями. — Знаешь, давай малость передохнем.

У меня созрела идея. Что бы там не произошло у нас с ним вчера, сегодня обстоятельства изменились. И потом — сколько мы будем идти, если Рандаргаст хромает и поминутно трогает разбитый затылок? Наверняка у него сотрясение всего большого и умного мозга.

— Ты приляг, — усевшись на траву и прислонившись спиной к дереву, я похлопала себя по коленям. Рандаргаст подозрительно посмотрел на меня.

— Зря, поди, я с тебя ошейник снял, — со вздохом сказал он, — но раз уж ты решила добить меня … хотя бы это будет смерть от твоих рук. Таких маленьких, нежных и творящих всякие безобразия.

С обреченным видом Рандаргаст устроился рядом, пристроив голову у меня на коленях.

— Затылком ко мне повернись! — Тихо велела я. Рандаргаст молча отвернулся от меня. Подозреваю, он сейчас на полном серьезе ждет, что я его убью. Вот пусть теперь на своей шкуре прочувствует, что я вчера пережила, когда он начал тыкать в меня своей волшебной палочкой и лезть с поцелуями!

Выбрав из волос сгустки крови, грязь и мусор, я раздвинула волосы и содрогнулась — рана была размером с мою ладонь и все еще кровоточила. Я осторожно накрыла ее обеими руками, сложив их одну на другую, закрыла глаза и очень медленно, тщательно, мысленно проговорила чего я хочу. Затем перегнулась через него и потянула на себя раненную ладонь. А потом плюнула на все и просто сообщила:

— Да будь же ты, Рандаргаст, жив, здоров, крепок и весел!

Он перевернулся на спину и удивленно посмотрел мне в лицо.

— Почему, Джуди?

— Потому что я не настолько зверская сволочь, как ты обо мне думаешь.

Нахмурился. Затем бережно взял меня за руку и лицо его разгладилось.

— Ты многому научилась, оказывается. Прости меня за то, что … чуть не произошло вчера. Я просто потерял голову.

— Ага, я заметила, — невольно улыбнулась я, — вы, мужчины, вообще весьма предсказуемы в этом смысле, — вернула я ему шпильку и Рандаргаст засмеялся.

— Один — один.

Он погладил мои пальцы.

— Ну что — идем дальше, в деревню?

Я поглядела вдоль дороги.

— Не вижу никакой деревни. Далеко идти-то?

— Ну, — он рывком сел и с удовольствием оглядел свои руки, распаханная ножами рубаха не выдержала и лопнула окончательно. Рандаргаст немедленно оборвал их, оставшись с обнаженным торсом. — В принципе, не очень. Эта дорога ведет к двум деревням, но мы не будем сворачивать, пойдем прямо.

Он легким движением провел рукой по собственной груди, скрывая камень искусной иллюзией. Теперь это был самый обыкновенный мужчина. Высокий, мощный … и симпатичный, чего уж скрывать! Но вряд ли сильно отличающийся от большинства местных жителей.

Я встала, чувствуя, что кожа моя все еще зудит в местах, где я получала разряды. Потянулась, размяла спину и неожиданно предложила:

— А давай ты просто отпустишь меня, а, Рандаргаст?

Он повернулся — я отступила на два шага. На всякий случай, пока он снова не принялся распускать руки.

— Не могу, — возразил Рандаргаст, — за тобой же глаз да глаз нужен! Шестирукий разбойник, Джуди! Это же форменное безобразие! А гном? Я уже не говорю про волка. Хотя … я бы поставил целое состояние, чтобы посмотреть на встречу этого гнома с этим разбойником!

Рандаргаст принялся хохотать, хлопая себя по коленям и мотая головой. Я задумалась — то ли мне надуться от обиды … то ли от гордости?

— Нет, я тебя не отпущу, — наконец посерьезнев сказал он, — твоя магия — это оружие массового поражения.

Ха! Магия! Как же я не догадалась сразу?

— Предлагаю бой! — Выпалила я и брови Рандаргаста поползли вверх. — Состязание. Если победишь ты — я иду туда, куда ты меня поведешь. Безо всяких клеток и принуждения. А если победа будет за мной — ты просто пойдешь в одну деревню, а я в другую. Идет?

Рандаргаст качнулся на носках. Затем задумчиво кивнул.

— Отлично, — обрадовалась я, — начинаем на счет …

Тут меня ослепила яркая вспышка — я вскрикнула, отскочила, натолкнулась на дерево и куда-то полетела кувырком. Встав на колени, я принялась неистово мотать головой, пытаясь избавиться от огромного темного пятна перед глазами.

— Если ты будешь так сражаться со своими врагами, Джуди, то тебя убьют, причем очень быстро, — сообщил мне голос Рандаргаста совсем рядом.

— Это нечестно! — Выпалила я.

— Конечно! На то он и бой. Зато я победил.

Он подхватил меня, закинул себе на плечо и размеренно зашагал по дороге.

— Нет, и этого человека я собственноручно выздоровела … в смысле, вылечила! — Яростно шипела я, судорожно цепляясь за широкую спину, потому что боялась упасть. В гневе я пару раз шлепнула по спине и в ответ получила пару смачных хлопков по своей драгоценной заднице.

— Прекрати! — С негодованием выкрикнула я. Рандаргаст хлопнул меня еще раз, посмеиваясь.

— Ты хлопаешь меня, я — тебя. Кажется, у нас наладилось взаимодействие. — Ехидно сообщил он, затем стащил меня с плеча и поставил на ноги. Я захлопала глазами как сова под фонарем. — Ну как, видишь что-нибудь?

— Я тебя убью, Рандаргаст! — Пообещала я. Он коротко хохотнул.

— Знаешь, у меня один знакомец женился с год назад. Так вот, его жена постоянно повторяет эту фразу. А потом они мило и прекрасно живут себе дальше. Ребенка вон уже ждут. — Он помахал рукой у меня перед глазами. — Так что говори это почаще и мы будем выглядеть как обычная супружеская пара.

И он еще раз помахал рукой у меня перед лицом, я с раздражением оттолкнула ее.

— Ага, ну значит в порядке, — сказал он и снова закинул меня на плечо.

— Поставь меня на землю, — тут же забухтела я, цепляясь за крепкую спину и чувствуя как размеренно движутся мышцы под кожей. Нет. Все-таки хорош мужик, хоть и сволочь! Я погладила его по спине, кажется, удивив. Потому что Рандаргаст замедлил шаг, но потом снова ускорился.

— Ты ко мне пристаешь, — заметил он.

— Слушай, у меня есть целых две ноги! — Возмущенно заявила я. — И я даже умею ходить ими! Хватит таскать меня как мешок с мукой! Мне на живот больно давит!

Рандаргаст остановился, сдернул меня, поставил перед собой и заглянул мне в глаза.

— Мы сейчас придем в деревню. — Неожиданно начал он. — И скажем, что мы — супруги. На нас напали разбойники. Поняла?

— С какого это растакого мы вдруг супругами стали! — Возмущенно выпалила я. Он взял мое лицо в ладони.

— А с такого. Подумай сама, Джуди, мужчина и женщина идут куда-то вместе. А потом еще и просят дать им комнату на ночлег. И как ты предлагаешь нам назваться?

— Может ты мне брат? — Спросила я и хитро прищурилась.

— Не пойдет, — мотнул головой маг, — логичнее всего будет представиться супругами. Вдруг там будет всего одна комната? Назовемся мужем и женой — сможем занять ее вместе. Вообще, лучше не говори ничего — я сам разберусь со всем этим.

Он выпрямился — я шарахнулась в сторону, отпрыгнув куда-то в высокую траву.

— Не трогай! — С дрожью в голосе сказала я, плохо понимая, чего хочу на самом деле. Обнаженный торс с крепкими выпуклыми мышцами притягивал мой взгляд. Хотелось подойти поближе и вжаться в них, гладить ладонями, прижаться щекой … тьфу, наваждение какое-то! Нет, я не хочу этого! Подумаешь, голый мужик в глаз попал — не ха-чу!

Рандаргаст кивнул и протянул мне руку:

— Идем, Джуди, кажется, погода портится.

И впрямь — небо, такое чистое и опрятное утром, как-то незаметно замутилось множеством разбухших серых туч. Ветер посвежел и теперь гнал травы волною, подталкивая нас со всех сторон. Горизонт подернуло траурной лентой, которая стремительно двигалась в нашу сторону.

ГЛАВА 45. Страх и страсть

Таверна, до которой мы успели добежать, нахлестываемые ветром и песком, уже закрывалась. Ее хозяин пытался отвоевать дверь у рассвирепевшего ветра, он удивленно посмотрел на полуобнаженного мужика и девицу с торчащими во все стороны волосами.

— Мы войдем? — Спросил Рандаргаст, одновременно входя внутрь со мной, висящей у него на руке, и закрывая дверь. Внутри царил полумрак, было душно и пахло кухонной сыростью. Унылый подросток расставлял и зажигал свечи. За столами сидело несколько человек, откровенно разглядывающих нас.

— На нас напали разбойники, — нарочно громко сообщил Рандаргаст хозяину таверны, тот испуганно моргнул и закивал, — нам нужны ужин на двоих и комнаты.

— И ушат с водой! — Встряла я, понимая, что не смогу лечь в постель вся в угольной крошке, пыли и лесном мусоре. Пусть даже постельное белье в придорожной таверне наверняка старше этого мира и грязнее всех болот вместе взятых. Хозяин таверны медленно оглядел меня и так же медленно склонил голову в кивке, затем обратился к Рандаргасту:

— Платить-то вы чем будете, господин? Разве разбойники вам что-то оставили?

Рандаргаст скользнул по своему поясу рукой, сотворив пальцами быстрые, едва уловимые магические жесты.

— Кое-что я хорошо припрятал, — он подал хозяину пару крупных монет, — этого хватит?

Тот недоверчиво изучил монеты, кивнул в третий раз и скрылся на кухне. Мы уселись за стол. Голод снова решил меня навестить и громко перекатывался по моим кишкам с урчанием хищника. Мне было жутко неловко за это — я заметила смешки и улыбки. К счастью, ужин здесь подавали в огромных деревенских мисках, я набросилась на них с тихой радостью.

— Ну и ну! — С изумлением произнес Рандаргаст, спокойно поедая мясо. — Первый раз вижу, чтобы кто-то ел с такой скоростью! Да еще и … эй, это была моя картошка!

— Жыжвини, — пробормотала я, втягивая в себя огромный жбан киселя, — я голодна как дикий зверь.

Я и сама удивлялась своему ненасытному аппетиту, видно события последних дней и голодовка здорово измотали меня. Съев подчистую свою порцию и кое-что из мисок Рандаргаста, я вперевалочку пошла на кухню — мыться и вообще приводить себя в человеческое состояние. Меня оделили двумя огромными ушатами — один с водой, другой без, а еще ковшом, куском мыла и какой-то ветошью. Спрятавшись в дальнем закутке, я с яростью и удовольствием оттирала и растирала свое измученное тело. Да уж, кажется, нужно было кушать немного скромнее — у меня даже живот выдался вперед! Неудобно получилось перед Рандаргастом, что-то я в последнее время веду себя как дикая зверушка. Надо бы покопаться глубоко в себе, найти хорошие манеры и наконец начать применять их. Надеюсь, что мне в ближайшее время не грозят встречи с разбойниками, психами и мертвецами.

Вымытая дочиста, сытая, благостно разомлевшая, я вернулась в общий зал, где Рандаргаст о чем-то спорил с хозяином таверны.

— Нет, нам нужны две комнаты! — Настаивал он.

— Господин, вы же видите сколько здесь народу! — Хозяин обвел таверну широким движением ладони. — И все они тоже хотят здесь переночевать, погода-то вон какая, чистый гнев темных богов! Тем более, что вы говорите это ваша жена.

— Да, но я сильно подозреваю, что в местной каморке двое не поместятся, — настаивал Рандаргаст, я хотела сначала вмешаться, но передумала и плюхнулась на ветхий табурет. Пусть сам разбирается. Он же мужик как-никак.

— Есть у меня одна свободная комнатка за дополнительную плату, — хозяин зачем-то придвинулся ближе к Рандаргасту и вполголоса произнес, — но она совершенно не готова для гостей.

— Ничего, — спокойно кивнул тот и обратился ко мне, — Джуди, как насчет переночевать в совершенно неготовой комнате?

— Нормально, я же спать там буду, а не пылинки считать, — резонно заметила я, — вошла, легла на кровать, закрыла глаза — все, наплевать мне насколько там грязно. Даже раздеваться не буду.

— Ну вот, — снова повернулся к хозяину Рандаргаст и протянул ему еще одну монету, — покажите леди ее комнату, а я немного задержусь здесь. Джуди, моя комната рядом с твоей, если вдруг понадобится — обращайся. Но имей в виду — я приду туда поздно.

Меня уже морило и тянуло в сон с такой силой, что свечи на столах расплывались теплыми шарами, когда я смотрела на них.

— Хааа … рошо, — зевнула я, — спокойной ночи!

Кое-как дойдя вслед за хозяином до назначенной мне комнаты, я честно выполнила изложенный ему план: доползла до кровати, рухнула на нее и крепко заснула. Спала я недолго, но как видно качественно, потому что когда меня разбудил яростный треск грома, я проснулась с совершенно ясной головой. Стремительной струей скользнула молния, осветив комнату. Я поморгала — сразу после молнии тьма стала глубже. И все же мне показалось, что в одном из углов кто-то стоит.

— Рандаргаст? — Спросила я в темноту. — Что, пришел полюбоваться как мило я сплю?

Полохнули одна за другой три молнии — приземистый силуэт с широкими плечами обрисовался четче, видно было, что незнакомец выдвинулся вперед. Я напряглась.

— Эй, чего тебе нужно? — Резко проговорила я. Наверняка это один из постояльцев. Подслушал в каком номере сейчас спит одинокая девушка, услышал что ее мужчина собирается задержаться в зале и решил воспользоваться ситуацией. — Только подойди! Я ведьма, ясно тебе? И творю хрен знает что всего лишь с помощью магии и такой-то матери!

Странный какой-то. Очередная вспышка за окном дала мне понять, что незнакомец не просто передвигается по комнате, он явно идет ко мне. Метнувшись в изножье кровати, я замерла там, скрючившись и внимательно вглядываясь в темноту. Нарастающий гул дождя затмевал собой все звуки. Я хотела снова окликнуть незнакомца, но передумала. Не стоит. Тьма стояла такая густая, что казалось ее можно нарезать ломтями. Однако посреди комнаты вдруг вспыхнул и начал разгораться огонек — свечу он что ли с собой прихватил? Ну и наглец! Смотри какой эстет, прежде чем наброситься на несчастную невинную жертву, он ее еще и разглядывает! А может он и вовсе ни на что не способен, кроме как смотреть?

Пока эти мысли промелькивали у меня в голове, соревнуясь по скорости с молниями, что впивались в землю за окном, огонь разгорелся ярко и широко. Ох, нет, только не пожар! Загрохотало, старая таверна затряслась, где-то быстрыми шажочками зазвучали капли, плюхающиеся на пол. Огонь горел как-то странно — в центре комнаты, в воздухе, словно призрачный, хотя от него по-настоящему веяло жаром. Я вжалась в стену. Он освещал крепкие массивные плечи и руки — черные как уголь … как уголь в том карьере, где меня окружили точно такие же существа! Огнеголовый сделал медленный шаг, уткнувшись коленями в кровать, и принялся шарить по ней руками. В одно движение я выскочила из нее и рванула к двери — огнеголовый стремительно бросился мне наперерез.

— Рандаргаст! — Взвизгнула я не своим голосом, снова отскочив к кровати. Здесь было довольно тесно, так что я успела набить пару синяков и думаю этой парой ночь сегодня для меня не закончится. Огнеголовый крепко вцепился в мое плечо раскаленной рукой.

— Рандаргаааст! — Заорала я благим матом и пнула огнеголового куда смогла. Дверь распахнулась, ударив нас обоих, так что мы расцепились и полетели в разные стороны. Под низким потолком возникло ослепительно светящееся голубоватое облако. Рандаргаст с яростно полыхающими глазами бросился в сторону огнеголового, что-то вычерчивая руками в воздухе. Мертвяк потянулся к магу — тот натурально зарычал, будто зверь какой. Вскинув руки, он сильным жестом резко опустил их вниз, будто вбивая огнеголового в пол. Огонь потух, раздалось негромкое шипение и силуэт растаял, слившись с ночным полумраком. Мелькнула молния, я с облегчением увидела, что огнеголовый исчез. Ноги мои внезапно стали непослушными и словно бы ватными, поэтому я осталась сидеть на полу, прислонившись спиной к кровати.

— Джуди, ты в порядке? — Спросил Рандаргаст и я почувствовала его крепкую руку на своем предплечье. От пережитого потрясения я сначала не могла говорить, лишь всхлипывала перехваченным горлом. Меня трясло так, что я даже на ноги подняться не могла. Рандаргаст подтянул меня к себе.

— Пойдем в мою комнату! — Велел он, вытаскивая меня наружу, в узенький коридорчик. Здесь он задержался, закрыл дверь и что-то начертал в воздухе, затем подтолкнул меня к соседней двери. Эта комната оказалась еще меньше моей, а из мебели тут были лишь кровать да одинокий табурет, прислоненный к стене — по-другому стоять он был неспособен. Рандаргаст легким тычком усадил меня на узкую кровать и снова сотворил облако:

— Рандаргаст, почему он пришел за мной? — Спросила я, позорно шмыгнув носом. — Блин, он меня просто до ужаса напугал. Я думала, что снова оказалась там, в карьере, среди мертвецов.

Рандаргаст внимательно осмотрел меня, коснулся ожога, который оставил мне на память мертвяк и покачал головой:

— Эти твои походы на ту сторону добром закончиться не могли, Джуди! Ты привлекла внимание мертвых и темного бога, причем дважды. Вот они и стали чувствовать тебя.

— Но ведь это таверна! Откуда тут мертвяк! — Возразила я, ощущая как меня мучительно передергивает от нервного озноба.

— Как видно в той комнате недавно кто-то умер. Вернее даже так — там кто-то долго и мучительно умирал, поэтому она на какое-то время образовала связующий коридор с миром мертвых. Тебе нельзя там спать, Джуди.

— Знаешь, я уже вообще передумала спать, — я наконец овладела собой и стала говорить уже немного спокойнее, хотя все еще дрожащим голосом, — я теперь вообще вряд ли смогу когда-либо уснуть. Почему он трогал меня?

Рандаргаст пожал плечами и принялся водить кончиками пальцев над моим ожогом. Боль стихла.

— Они прикасались к тебе? Там, в угольном карьере?

Я на какое-то время задумалась, затем кивнула:

— Да, несколько из них успели коснуться меня. Но никто не хватал так крепко, как этот.

Рандаргаст сел рядом, обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Те несчастные, которых засыпало, когда карьер обвалился, не хотели умирать, Джуди, — начал он объяснять вполголоса, поглаживая меня по плечу, — у них остались семьи — родители, братья, сестры, жены, дети. Думаю, их можно было спасти, но владелец карьера испугался и сбежал, не сказав никому об обвале. Поэтому помощь пришла слишком поздно, уже нельзя было ничего сделать. Я так думаю, погибшие, оказавшись на пороге, не позволили темному богу забрать себя в мир вечного покоя. Они хотели вернуться к своим семьям. И все еще ждут этой возможности.

— Они до сих пор ждут? — Поразилась я. — Сколько же времени?

— Около полутора сотен лет, — мне не удалось сдержать удивленного возгласа, — я не знаю почему они приняли именно такой вид, но факт остается фактом — самые упрямые из погибших до сих пор сопротивляются темному богу, прячутся от него. Видимо, от столь долгого нахождения на границе жизни и смерти, в ожидании помощи, в тоске по семьям, они спятили. Наверное, этот огнеголовый решил, что ты — его жена или девушка. Вот он и пытался забрать тебя с собой.

— Жуть какая, — нервно проговорила я, — Рандаргаст, можно я останусь с тобой? Я боюсь там спать одна.

— Разумеется! — Он кивнул и ласково прижал мою голову к себе, чмокнув меня в макушку как ребенка, — напугалась, девочка моя?

— Сам-то как думаешь? — Я немного подумала и все-таки уткнулась ему в грудь лицом, так было спокойнее.

— Ну-ну. Кровать тут, правда, совсем мало чем отличается от лавки, но мы как-нибудь поместимся. Хотя я могу сходить в твою комнату и притащить кровать оттуда.

— Не надо! — Я вцепилась в Рандаргаста двумя руками. — Не оставляй меня здесь одну!

— Ты пробовала применить свою магию? — Строго спросил он меня. Я замотала головой.

— Нет. Я и не вспомнила даже о своих способностях. Слишком испугалась.

— Точно не хочешь, чтобы я притащил твою кровать? Кстати, с хозяином я утром поговорю отдельно. Знал, подлец, что с комнатой неладно, что кто-то недавно там умер, причем неправильно, но не сказал.

— Да пошел он, — глухо сказала я в грудь Рандаргаста, — давай уже спать. Пока у меня сердце не остановилось. Так и спятить недолго.

Мы принялись укладываться — это оказалось достаточно сложным предприятием.

— Ай, ты мне волосы прижал! — Шипела я.

— Ох, Джуди! Не тычь коленом в … самое дорогое!

— А ты убери свои руки с моей груди!

— Куда мне их убрать?

— Куда хочешь! Можешь оторвать и выбросить, если мешают!

— Но-но! Я ими колдую вообще-то!

— Ай … хотя нет, ооой!

— Что такое?

— Да так, почти ничего.

В конце концов, запыхавшиеся и уставшие, мы смогли занять мало-мальски удобные позы: я оказалась втиснута между могучим телом мага и стеной, а он пытался заснуть лежа на боку, на краю кровати. В окне ослепительно вспыхнуло, затем глухо зарокотало, я вздрогнула и едва не столкнула Рандаргаста на пол.

— Джуди, опять ты дергаешься! — Заворчал он. — Ну что опять? Грозы боишься? Надо же какая ты у нас чувствительная ведьма!

— Не боюсь! — Попыталась оправдаться я. — Просто это было неожиданно.

Он замолчал, затем начал мягко втискиваться под меня, укладываясь на спину.

— Ты что делаешь? — Прошептала я и вдруг осознала, что лежу сверху на Рандаргасте. Я ощущала размеренное движение плотного пресса, который качался вверх-вниз в ритм с дыханием, я чувствовала размеренное биение его сердца. И вспомнила как точно так же лежала — давным-давно — на другом мужчине. Которого я больше не увижу никогда. Это воспоминание накрыло меня смешанным чувством возбуждения, стыда и тоски. Как я не пыталась успокоиться, чтобы заснуть, тело Рандаргаста волновало меня все больше.

— Так удобнее, — проворчал он, — спи давай!

Зажмурившись, я попыталась выполнить этот приказ, но мое сердце уже заскакало в каком-то лихорадочном галопе. Неожиданно я почувствовала как огромная ладонь Рандаргаста скользнула мне под рубашку, смяв ее до ворота. Легла мне на шею, слегка сжав ее, затем скользнула к лопаткам и принялась гладить меня по спине.

— Спи! — Мягко повторил он, подбираясь к моим ягодицам и принялся нежно массировать ямочки над ними. Вверх-вниз, от ямочек до лопаток и обратно, помассировать и начать сначала — лучше бы он этого не делал! Я содрогнулась всем телом, чувствуя, что у меня перехватило дыхание и запульсировало внизу живота горячими толчками. Непроизвольно уперлась ладонями в его грудь. Сжала пальцы, вцепившись в жесткие мышцы — в ответ он стиснул мою ягодицу и как-то странно вздохнул. Затем Рандаргаст вдруг подцепил меня за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

— Посмотри-ка на меня, девочка, — его губы едва заметно шевельнулись, выговорив эти слова, затем он облизнулся. Подняв голову, я без страха взглянула ему в лицо, неожиданно натолкнувшись на взгляд черных глаз, которые блеснули в отсвете молний. Было в них что-то особенное, притягательное. Забыв уже обо всякой стыдливости, я ощутила как у меня совершенно отключился мозг и потянулась к его губам. От этого поцелуя у меня зашумело в ушах, я неожиданно опьянела и обнаглела. И начала нежно гладить его по груди ладонями, попадая то на горячую кожу, то на прохладный камень, странным образом влитый в нее. Сбежала губами по его шее. Затем нащупала твердые как камешки соски и попробовала их на вкус кончиком языка.

— Ох, Джуди, что ты делаешь? — Прошептал Рандаргаст и у меня аж все тело свело от неожиданно усилившегося желания. Немного подтянувшись повыше, я снова прижалась губами к его шее. С треском и огнем мимо нас промелькнуло еще несколько молний. Лицо Рандаргаста было совсем рядом, его тело подо мной едва заметно вздрагивало, а руки легли мне на плечи, втискивая мою грудь в грубое мужское тело. Я снова потянулась, жадно ловя его губы своими.

ГЛАВА 46. Огонь внутри нас

Он неожиданно ответил мне крепким, медленным, очень глубоким поцелуем. Меня затрясло от какого-то безумия, разгорающегося внутри. Там, внизу живота, у меня все горело и пульсировало. Сильные ладони скользнули вдоль моего тела, сжимая, сминая его медленными движениями, ловко стягивая одежду и отшвыривая ее в сторону. Горячие губы неожиданно обхватили мою шею просто гигантскими поцелуями, словно Рандаргаст пытался меня съесть. Язык заплясал по моей коже. Не в силах сдержаться, я сделала долгий свистящий вдох и застонала. В ответ он схватил меня за плечи и приподнял, подтягивая мои груди к своему лицу, ловя их ртом, лаская языком. Затем неожиданно ловко перевернулся, засунув меня под себя, и опустил одну ногу на пол, чтобы упереться покрепче. Снова молния, снова непрерывно разрывающий небо гром, а я будто оглохла и ослепла — из всех чувств у меня осталась лишь чувствительность кожи, которая разгоралась от его прикосновений все сильней. Я слышала как дыхание Рандаргаста участилось и оно согревало меня, потому что он приоткрыл рот и легкими касаниями языка, губ пробовал меня на вкус везде.

— Дддааа, — протяжно выдохнула я, понимая, что говорю что-то глупое и бессмысленное, но сопротивляться этому было невозможно, — да! Еще! Еще!

Губы и язык прижимаются, касаются моего живота, я непроизвольно подаюсь ему навстречу. Руки сжимают мои ягодицы, обхватывают бедра, скользят большими пальцами по их внутренней, очень чуткой стороне. Я вскрикиваю от удовольствия и молния вторит мне нестерпимым блеском, будто и она получает удовольствие от мужских рук. Большие пальцы скользят вверх — туда, где из меня уже льет не хуже ливня за окном, язык скользит вокруг моих сосков, и я взвизгиваю одновременно с одобрительно рокочущим громом.

— Тише, Джуди, тише, девочка, — успокаивающе шепчет Рандаргаст. Я не успеваю дышать — слишком быстро колотится мое сердце, я задыхаюсь, извиваюсь, всем телом тянусь вверх — к нему. Прижаться. Слиться. Огромный мужской силуэт накрывает мое тело и я до какой-то обморочной дурноты, до слабости желаю, чтобы он оказался у меня внутри.

— Ты точно этого хочешь, Джуди? — Рокочущий голос негромко вливается в мое ухо, губы целуют в шею, я рычу от блаженства. — Точно? Не пожалеешь об этом?

— Хочу … пожалею … если ты сейчас прекратишь, — бессвязно отвечаю я, — ну же … где … где уже твой член? Он где-то не там …

Кажется, я бормочу что-то невнятное, совершенно невменяемая от желания, от этого тела, что прижимается ко мне уже без мешающих нам тряпок. Когда он успел все снять с меня? Я раскрываю бедра и подаюсь ему навстречу, пытаясь поймать натянутый до предела член, стальной от напряжения. Он входит туго и сильно, медленно вонзаясь в меня все глубже и глубже, вжимая в кровать. Широкая ладонь ложится на мой рот, потому что я снова кричу, кричу, кричу от удовольствия.

— Шшш! — Он снова целует меня в шею, затем приподнимается на локтях и начинает двигаться очень медленно, но с такой силой, что заполняет меня всю, до самых тайных глубин, растягивая до предела, до боли. Сначала мягко, медленно, глубоко, потом все быстрее, жестче, резче. Кровать сотрясается и подпрыгивает. Рандаргаст рычит как животное и наваливается на меня сильнее. У меня звенит в ушах, я куда-то уплываю, наполняясь чистым блаженством. Из-за ладони на моих губах я могу лишь глухо стонать. Молнии и гром, я и он, вперед и назад! Такое ощущение, что даже гроза движется в нашем неистовом ритме. Глубже, еще глубже, он раздвигает, раздирает меня. И мне кажется, что Рандаргаст не погружается в меня, а натягивает меня на свой член как тугой чулок — это доводит просто до исступления, до неистовства! Кровать бешено подскакивает, стучит ножками и душераздирающе скрипит, готовая развалиться в любой момент. Мне все равно, я не смогу остановить свое движение, даже если окажусь на полу. Неожиданно Рандаргаст подается немного выше и короткими быстрыми толчками доводит меня до сладкой агонии. Я мычу под его ладонью, закидываю ноги ему на бедра, корчусь и чувствую как по моим щекам текут слезы от невыносимого блаженства. Вспышка — слившиеся воедино молнии (совсем как мы!) заливают комнату светом на несколько минут, затем гром обрушивается на землю. Я вдруг остро, ярко, невыносимо до боли, раскрываюсь навстречу невероятному по ощущениям оргазму, теряя сознание на несколько мгновений. Оглушенная им и собственным воплем, я обмякаю, чувствуя себя словно в невесомости. Тоненький звон в ушах, мое тело плывет по волнам просто феерического кайфа и это длится и длится, и все никак не прекращается.

Проснувшись, я первым делом решила, что все это мне приснилось. В самом деле, разве можно так бурно предаваться сладострастию с мужчиной, который везет тебя на казнь? Однако в следующее мгновение я чувствую под своей щекой мерно вздымающуюся и опускающуюся грудь. Боясь разбудить Рандаргаста, я исследую свои ощущения и вдруг понимаю — с ужасом понимаю — нет, не приснилось. Потому что я буквально плаваю. Вся моя нижняя часть тела погружена во что-то неприятно липкое, вязкое, холодное. Только не говорите, что это я сгенерировала такое количество жидкости! Похоже мы оба неплохо постарались и еще вопрос — кто в большей степени. Оторвавшись от груди Рандаргаста, я осторожно оглянулась — ничего себе! Куда в него помещалось такое количество? Похоже, у него яйца должны быть размером с бочку для пива каждое!

— Проснулась? — Хрипло спросил меня он и нежно поцеловал в шею, руки снова поползли по мне — снизу вверх. Они легли на затылок и одним легким движением заставили меня прижаться к его губам. — Я бы пил тебя без конца, девочка, — прошептал затем Рандаргаст и улыбнулся, — пил и ел, ты такая сладкая!

Мне отчего-то вдруг стало не по себе. Захотелось спрятаться. А самое главное — не смотреть в эти пронзительно черные глаза.

— И ты так кричала, — он удивленно качнул головой, — вот это темперамент! Теперь я понимаю почему ты колдуешь так быстро и мощно — эмоции у тебя просто хлещут через край.

— Отпусти меня, — пробормотала я, отвернувшись, чтобы он не увидел как мое лицо залило огненной краской. Рандаргаст покорно опустил руки. За окном уже рассвело, скорее всего уже давно, но плотные серые тучи делали утро тусклым и словно бы лишенным сил. Прямо как я.

Я растерянно оглядела себя — он залил меня своим семенем от бедер до кончиков пальцев:

— Как ты это сделал, блин? Я же вся …

— Вся моя, — довольно ухмыльнулся он и мне немедленно захотелось стукнуть по лбу эту самодовольную рожу, — вся во мне. Ну вот такой я, что поделаешь. Меня много.

— Блин! — Повторила я и растопырила руки, не желая прикасаться к липкой гадости. — Мне что теперь — так и ходить, всей в тебе?

В моем голосе начала прослеживаться легкая паника. Еще немного и она подрастет, окрепнет и станет настоящей, полноценной истерикой со всеми вытекающими.

Рандаргаст поднялся и я поняла, что кровать уже никогда не будет прежней — кажется, мы проломили у нее середину. То-то нам так уютно спалось на ней, будто в люльке!

— Да что такое-то! — У меня задрожали губы. — Ты издеваешься, да? Сейчас уйдешь, а я тут …

— Спокойно! — Приказал Рандаргаст, натягиваяштаны. — Сейчас принесу тебе воды. Сделаем вид, что ты у нас избалованная горожанка, которая моется и перед сном, и после.

— Да все уже все поняли, — пробубнила я, махнула рукой на брезгливость и села на край кровати, — откуда в тебе столько этого добра?

Он усмехнулся и скрылся за дверью. Я сразу же замерзла, будто его присутствие грело меня. А еще мне было не по себе. Во-первых, потому что я вдруг вспомнила Рианнора — неужели я смогла предать его? А, во-вторых, теперь наши с Рандаргастом отношения стали еще более запутанными. Что он теперь будет делать со мной? Сделает вид, что ничего не было и повезет в столицу? Или …?

Когда Рандаргаст вернулся с водой и куском полотна, я уже накрутила себя до предела.

— Что такое? — Сказал он с удивленным лицом. — Джуди, ты, кажется, жалеешь о том, что произошло. Верно?

Я покачала головой и принялась отмываться, вздрагивая от холодных прикосновений воды. Если честно, я была в смятении и вовсе не желала обсуждать с ним произошедшее. По крайней мере, пока я не успокоюсь.

— А я ведь спрашивал тебя, спрашивал хочешь ли ты этого, — он присел на край табурета и одним движением сдернул смятый липкий ком постельного белья, свернул его узлом и швырнул в угол. Обнажилось днище кровати, доски были переломаны, вдавлены в пол.

— Ого, — глубокомысленно произнес маг, изучая результаты своей ночной деятельности, — кажется, мне придется заплатить за эту комнату чуть больше. Эдак мы скоро без денег останемся, нужно как можно скорее попасть в город. Джуди, посидишь тут немного одна? Мне нужно кое-что сделать.

— Посижу, — я наконец нашла в себе силы вклиниться в его монолог, — но только при условии, что еду мне принесут прямо сюда. Не хочу выходить.

— Зачем? — Рандаргаст прищурился, глаза его вспыхнули ласковой улыбкой. — У тебя есть традиция кушать с кровати, сломанной совместно с мужчиной?

Он еще шутит.

— Мне перед людьми стыдно, — нехотя призналась я, — кажется, ночью я орала как сумасшедшая.

— Так это же хорошо, — он поднял руку и пробежался пальцами по моим волосам, — наконец-то ты расслабилась. Есть ощущение, что отпустило?

— Да ну тебя, Рандаргаст, — пробормотала я, пытаясь влезть в одежду.

— Поговорим когда я вернусь, — улыбнулся он и поднялся, оперевшись о край кровати — та издала жалобный треск и развалилась окончательно, — предлагаю тебе перейти в свою комнату и там дождаться меня. По крайней мере, там мебель целая. Призрак тебя не потревожит — проход в мир мертвых теперь закрыт. Еду тебе принесут, я прослежу, не беспокойся.

С этими словами он вышел. Я же пробралась в свою комнату, борясь со странной мыслью, что в меня сейчас будут тыкать пальцами. Там было душно — я распахнула окно навстречу свежести, не по-летнему зябкой. И как меня угораздило? Веду себя словно импульсивное животное! Пора бы уже взять себя в руки и научиться говорить «нет». А может Рандаргаст что-то сделал со мной? Он вроде велел посмотреть на него. Сразу же после этого я потеряла башню, руль, контроль, стыд, желание останавливаться и все остальное, чем обычно обладают уважающие себя дамы. Ужас какой-то. И ведь я была уверена, что люблю Рианнора. Впрочем, секс — еще не любовь. Но как же так вышло-то?

Позавтракав, совершенно измотанная сомнениями, ночными скачками и размышлениями, я упала на кровать и заснула. А проснувшись, продолжала лежать, уже ни о чем не думая, просто застыв в какой-то полусонной пустоте. Никогда еще мужчина не выматывал меня настолько! … и не пугал так, как Рандаргаст. Не хочу думать ни о чем.

ГЛАВА 47. Дело принципа

— Джуди? Ты в порядке?

Вернулся. Судя по солнцу на давно уже очистившемся небе, время далеко за полдень. Как я умудрилась проваляться столько времени? На лоб мне легла горячая ладонь:

— Это из-за меня, да? Бедная малышка, как я тебя укатал ночью!

Я приподнялась и кое-как уселась, ныло все тело — потому что я успела отлежать именно все.

— Рандаргаст, что теперь?

— В смысле? — Спросил он, расстегивая пуговицы на слишком узкой для него куртке. — Ты про что?

— Про нас, — я посмотрела на него и зло закусила губу, — что теперь? Я конечно понимаю, что однократный секс — это еще не повод прекратить нашу поездку. Но … что ты теперь будешь со мною делать?

Рандаргаст осторожно присел передо мной на корточках и уверенно глянул мне в лицо:

— А что я должен делать? Только свою работу. Не думай, что после этой ночи, какой бы приятной она не была, я немедленно отпущу тебя на все четыре стороны. — Он зачем-то коснулся моего колена и добавил, — это был … была лучшая ночь в моей жизни, безусловно. Но я имею долг и обязанность привезти тебя на суд.

— И на казнь? — Я прикусила губу с такой силой, что ощутила металлический привкус во рту.

— Там как решит королевский суд, — мягко сказал он, — возможно, будет иное наказание.

— То есть тебе безразличен тот факт, что меня как-то будут мучать при любом раскладе? — Тихо спросила я, хотя внутри меня начал вскипать гнев.

— Нет, не безразличен, — он сердито тряхнул головой, — но есть ситуации, на которые я не могу ни повлиять, ни наплевать. Например, на свою …

— Работу! — Ожесточенно закончила я за него, склонилась вперед и выдавила сквозь зубы, — то есть я для тебя просто работа, так, Рандаргаст?

— Ну да, — кажется, он даже не понял отчего я вдруг взбесилась, — это действительно так — ты моя работа.

— А то, что было ночью — тоже часть твоей работы? — Продолжала я допрашивать его. Рандаргаст закрыл глаза и вздохнул.

— Джуди, к чему все эти вопросы? Тебе было хорошо, мне было хорошо — мы просто отлично провели внерабочее время, по-моему. Но теперь оно закончилось. К сожалению. Кстати, если хочешь — мы можем повторить как-нибудь.

Я, в ярости, вскочила:

— Повторить? То есть во внерабочее время меня можно трахать, а в рабочее — везти на казнь, так что ли?

Он стиснул зубы до белых пятен на скулах. Медленно поднялся, нависнув надо мной.

— Я не понимаю сути твоих претензий, Джуди, — медленно, чеканно выговорил он, — ты знала куда мы едем. Знала каждую минуту. Сбегала, сопротивлялась, а потом вдруг решила, что разочек переспишь со мной — и я растаю? Забуду обо всем? Отзову письма, которые я послал королю и в Орден, и все сразу же забудут о них? На что ты надеялась вообще?

— Ни на что, — слезы безграничной ярости повисли у меня на ресницах, — я просто получала удовольствие. Как и ты.

— Вот именно, — кивнул маг, — собирайся, мы едем дальше.

С этими словами он развернулся и направился к выходу.

— Ненавижу тебя, Рандаргаст, — прошептала я ему вслед, — ненавижу за то, что ты такой бездушный и безмозглый! Я тебя когда-нибудь …

— Убьешь, — холодно кивнул он и распахнул дверь, — надеюсь, ты сама спустишься? Не хочу, знаешь ли, развлекать местных, вытаскивая тебя во двор под мышкой.

Чеканя шаг, я стремительной походкой выскочила из комнаты и поспешно спустилась в общий зал, миновала его, не дожидаясь, когда народ отомрет и снова заговорит, вылетела во двор и огляделась. Повозки с клеткой тут не было.

— Ну и куда ты теперь от меня бежать собралась? — Спросил догнавший меня Рандаргаст совершенно бесцветным голосом. — Да, клетки нет. Поедем верхом. Кстати, вчера ты обещала слушаться меня и ехать рядом без ошейника. Сделай такое одолжение…

Я не стала дослушивать его, высмотрела конюшню и рванула к ней.

— Стой, ты куда? — Рандаргаст снова догнал меня уже на пороге и попытался придержать, но я с такой силой отбросила его руку, что он ушиб ее о косяк. — Да что с тобой такое?

— Какой из них — мой, — деревянным голосом спросила я, глядя лишь на лошадей, чтобы не смотреть на Рандаргаста, — какого мне заседлать себе?

Знаю, что он смотрел на меня. Долго смотрел, молча.

— Вон тот мерин, — наконец махнул он рукой, — я сам заседлаю его.

Отпихнув Рандаргаста, я подошла к животному, которое испуганно шарахнулось в сторону, оперлась рукой о столб и сосредоточила все свои силы на том, чтобы успокоиться. Мне еще только второго раздраженного животного не хватало — с четырьмя крепкими копытами. Дрожащей рукой я погладила мерина по шее — эх, жаль, что это не моя умница Лада! Тот фыркнул, дернул ушами и осторожно обнюхал меня. Спокойно, Джуди, ты его нервируешь. Вот так, гладь и успокаивайся. Я для него всего лишь работа! Возможно, не очень интересная, но и занудной не назовешь. Действительно, на что я надеялась? Что он немедленно признается мне в любви, обернется драконом и унесет в шикарный замок? Ну-ну! Включи мозг, дорогуша — этот парень тебе всю дорогу честно признавался, раз за разом, что он до поросячьего визга предан Ордену, перед которым я — что песчинка перед горой. Это логично, разумно, понятно, только вот обида от этого никак меньше не становится. Должно быть, я действительно слишком эмоциональная.

— Джуди, — Рандаргаст опять назойливо стоял у меня за спиной, — объясни мне что происходит. Ты постоянно меняешь свое поведение, ты просто сбиваешь меня с толку!

Я обернулась.

— Что тут непонятного-то, Рандаргаст? Я всего лишь не хочу умирать! Я хочу жить и дальше, получая удовольствие не в последний раз, а на регулярной основе. — Изо всех сил сжав горло, я сдержала всхлип и гордо вскинула голову. — Сам подумай. Между нами что-то произошло сегодня ночью. Хочется после этого рассчитывать на некое участие, симпатию, заботу … а не услышать, что ты — всего лишь кусок бездушной работы, которую нужно поскорее завершить. Сам-то ты хоть понимаешь, во что ты ввязался со мной? Спроси себя самого — кто я теперь для тебя?

Не в силах сдержать рвущийся наружу гнев, я снова отвернулась к напрягшему уши мерину и принялась гладить его по морде, по шее.

— В любом случае, Рандаргаст, подумай вот о чем: от тебя зависит буду я жить или умру. От тебя. Не от сиюминутного удовольствия, которое ты получил со мной сегодня ночью, а от твоего отношения ко мне. Желания. Выбора.

— У меня нет выбора, — глухо, угрюмо прозвучал его голос.

— Выбора нет лишь у безвольных существ. Если у тебя есть воля — то есть и выбор. Ты — безвольный инструмент Ордена, Рандаргаст, вот в чем твоя беда. Ты не решаешь ничего. Ни в своей жизни, ни в моей, ни в чьей-то еще. — Жгучий комок в моей груди начал распускаться, ярость и обида прошли, теперь меня заливала изнутри бесконечная горечь. — Ты — никто. Я хотя бы пытаюсь сопротивляться, а ты как тащил меня в столицу, так и тащишь. Я в отличие от тебя хотя бы имею силы проявлять свою волю. Однажды у тебя на глазах будут мучительно убивать кого-нибудь очень дорогого тебе, а ты … ты вряд ли что-то сможешь сделать. Знаешь, что ты для Ордена? Просто деревяшка в руках мальчишки, который молотит ею все подряд.

Я услышала как он развернулся и вышел, не сказав больше ни слова. Заседлав мерина, я вывела его из конюшни. Рандаргаст хмуро топтался рядом с нервным молодым жеребчиком, слишком пугливым и неопытным, чтобы его можно было брать в дальнюю дорогу. Взглянув на своего пепельно-серого мерина, я ласково потрепала его по носу:

— Имей в виду, приятель, я люблю когда все вокруг имеют имена. Так что ты у нас теперь … как бы тебя назвать-то? Не плотвой же, в самом деле …

Маленько зависнув над этой проблемой вселенского масштаба, я решила — раз уж я Джуди Прист, то коня моего обязательно нужно назвать каким-то адским именем. Например, Хэлл.

— Будешь Хэллом, дружище? — Я откинула челку, провела рукой по лбу, глядя в спокойные пытливые глаза. — Ну вот и договорились.

Я уже довольно умело забиралась в седло, хотя наездница из меня была средней паршивости, слишком быстро у меня начинали ныть спина и задница. Ну вот с Хэллом и попрактикуемся. Рандаргаст приблизился, когда я покинула двор. Поравнявшись со мной, он хотел было проскочить вперед, но я схватила его коня за повод:

— Кстати, Рандаргаст, хочу тебе доказать, что у меня действительно есть воля, в отличие от тебя. И выбор. С этой минуты не ты меня везешь в столицу, а я еду туда. Совершенно добровольно. Это мой выбор, я так решила.

Он непонимающе взглянул на меня.

— И не вздумай теперь даже попробовать прикоснуться ко мне, — я слегка прибавила ходу и обогнала Рандаргаста, не позволяя ему ехать впереди. Вот так. Больше я не буду униженно бегать и прятаться. И теперь пусть он — Рандаргаст — ползет за мной, а не наоборот. В конце концов, он только на это и способен — ползти туда, куда ему прикажут, а я могу выбирать. Правда, это нисколько не меняет той прискорбной картины, которая оканчивается моей смертью. Надеюсь, мне все же удастся как-нибудь выкрутиться.

Дорога постепенно расширилась, пополнилась множеством телег, повозок и всадников. По ее сторонам стали открываться пригороды, сады, засеянные поля. В город мы въехали уже на закате, едва успев до закрытия городских ворот. За всю дорогу мы не перекинулись и словом. Рандаргаст, по-видимому, хорошо знал этот город, потому что он повел нас хитро переплетающимися улицами, мимо приземистых домиков, чем-то напоминающих пухлых курочек и оттого уютных. В глубоких, уже ночных сумерках мы въехали во двор и остановились. В доме немедленно вспыхнули окна и тут же прибежали мальчишки, взявшие наших коней. Я наконец-то смогла с наслаждением помассировать совершенно одеревеневшую задницу. В доме нас ждали ужин и комнаты. Настоящая спальня, а не та убогая каморка над таверной. При спальне были и ванная комната, и гардероб, и молчаливая служанка, покорно глядящая в пол. Да уж, как видно мне все-таки придется какое-то время побыть приличной леди, а не оторвилой, что рассекает по полям и лесам, творя вокруг себя хаос.

— Чей это дом? — Спросила я у служанки.

— Этот дом принадлежит Ордену Порядка, — тихим, бесцветным голосом произнесла та, — помочь вам в выборе платья, леди?

— Завтра, — небрежно кинула я, на удивление быстро срастаясь с новой ролью. Сказать правду — она мне нравилась все больше и больше, поскольку соответствовала выбранной мною линии поведения. В дверь деликатно постучали.

— Велите открыть? — Не шелохнувшись спросила служанка.

— Открой.

На пороге стоял немолодой мужчина в темно-бордовой форме с кипенно белой отделкой по рукавам и вороту.

— Господин Рандаргаст просит вас пройти в его гостиную для дальнейших инструкций, — сообщил он, отвесил легкий поклон и удалился. Я проводила слугу взглядом.

— Знаешь, я передумала, — медленно сказала я, — помоги мне подобрать самое сногсшибательное платье … пусть смотрит на меня и локти грызет. А украшения какие-нибудь есть?

— Конечно, леди.

— Отлично, вот их тоже подбери. Хочу выглядеть шикарнее, чем три солнца в одном небе. — Сказав это я криво усмехнулась. До чего я докатилась! Собираюсь форсить перед Рандаргастом. Ничего. Пусть еще раз взглянет на то, что он сегодня утром обозвал своей работой. Взглянет — и пожалеет.

ГЛАВА 48. У тебя нет власти надо мной

Рандаргаст сидел в небольшой гостиной, отделанной деревом цвета гречишного меда. Склонившись над небольшим столиком, он читал какие-то бумаги, хмурясь и покусывая губы. Меня пронизал мгновенный импульс — желание, чтобы он покусывал мои губы, мою шею, мою грудь, но я с огромной силой подавила его. Мельком взглянув в мою сторону, Рандаргаст приказал:

— Садись! — И махнул рукой в сторону стула, что стоял напротив него. Нарочито медленно, спокойно, я подошла и уселась с идеально прямой спиной. Какое-то время он все еще читал, а я сохраняла ледяную невозмутимость, хотя его близость распаляла меня. Нет уж. Я хочу быть женщиной, а не работой. И не просто женщиной, но желанной, любимой, необходимой. Рандаргаст просто воспользовался мною. И снова я задаю себе вопрос — как это могло получиться? Что на меня такое нашло?

Наконец он вскинул голову и пристально поглядел на меня. Черные, бесстрастные глаза небрежно скользнули по моей фигуре и вернулись к лицу. Никаких эмоций.

— Ну что, Джуди, остыла немного? — Он крепко сжал губы, затем добавил. — Надеюсь, ты сейчас выслушаешь меня, не устраивая истерик.

— Я и не устраивала тебе никаких истерик, — сообщила я голосом замороженной рыбы, — слушаю, излагай.

Он мотнул головой, то ли удивившись, то ли выразив недовольство моей формулировкой.

— Завтра утром я уеду по делам и вернусь только через несколько дней, — он откинулся на стуле и устало потер глаза рукой, — в общем, живи тут как хочешь, в твоем распоряжении весь дом и слуги. Можешь даже по городу погулять, но только со служанкой — ради собственного спокойствия и безопасности. Я оставлю тебе деньги, трать их как хочешь. Словом, побудь тут пока хозяйкой.

Я удивилась такому повороту событий:

— Ты оставляешь меня тут одну, без клетки, без толпы злобных охранников и всяких амулетов, связывающих меня по рукам и ногам? Что — даже ошейник не наденешь? А, понимаю, не хочешь, чтобы возникла ассоциация, будто в постели ты имел не женщину, а …

— Джуди! — Рявкнул он, хлопнув ладонями по столу. — Ну ты и … даже не знаю как назвать тебя!

— Как-нибудь похуже, — равнодушно попросила я, скользя кончиками пальцев по глянцевой столешнице, — потому что мне все равно. Хуже, чем сегодня утром, ты меня уже не назовешь никогда.

— Что опять не так? — Раздраженно прорычал он и я подняла голову, заглянув в глаза, где расплескивалось звериное бешенство.

— Все так, Рандаргаст. — Спокойно сказала я. — Просто мне не нравится, когда на утро мужчина называет меня своей работой, тут, знаешь ли, возникают очень неприятные ассоциации. А теперь ты мне еще и денег даешь! Осталось только произнести одно слово, чтобы обозначить кто я для тебя.

Он покачнулся, будто сдерживая желание наброситься на меня, выдержал паузу, затем сухо сказал:

— Ты все не так поняла.

— Не начинай! — Я вскинула руки. — Я не буду понимать эти твои отношения с Орденом, потому что не желаю вникать в них. Едь, занимайся своими делами, а потом возвращайся обратно — нам еще в столицу ехать.

Рандаргаст быстро потянулся вперед, пытаясь схватить меня за руку, но я успела вовремя ее отдернуть.

— Поживешь тут два или три дня, — медленно сказал он, — деньги — вон там, — он мотнул головой на бюро, что стояло у окна.

Я наклонилась, перегнувшись через стол.

— Не глухая и не тупая. Я тебя прекрасно поняла, Рандаргаст, теперь ты делаешь вид, что не препятствуешь мне сбежать. Но я тебе уже сказала — мой выбор сделан, я еду в столицу. Вместе с тобой. Пусть меня судят. — Я чеканила каждое слово, наблюдая как на его щеках сквозь темную щетину пробивается гневный румянец. — Не думай, что я буду визжать от счастья как поросенок. Не надо мне делать одолжений. Не стоит разбрасываться такими широкими жестами. А как же твой великий и ужасный долг? И вообще как-то ты неожиданно передумал, то я у тебя работа, то двери вон там, деньги вот тут. И ты мне еще говоришь, что мое поведение непоследовательное? Что, боишься я на суде пожалуюсь как ты меня соблазнил? А-а-а, так ты поэтому теперь пытаешься избавиться от меня?

Он сжал кулаки, которые дрожали от едва сдерживаемого напряжения. А я понизила голос до вкрадчиво-бархатистого:

— Рааандаргаст, а ты не боишься, что Орден тебе всыпет разлюлей по сладкой жопке, когда узнает, что ты некую ведьму вез-вез, да и не довез?

Рандаргаст вскочил, перевернув стул, одним взмахом отшвырнул стол в стену и навис надо мной.

— Да что ты себе позволяешь? — Зарычал он в бешенстве.

— Правду, — кивнула я, спокойно глядя на него. Я откинулась на спинку и устроилась поудобнее, — я просто рассказала тебе обо всем, что сейчас с нами происходит. Как это выглядит со стороны. Не думай, что ты самый правильный человек в этом мире, Рандаргаст, самый преданный, самый благородный и так далее. Все мы совершаем и хорошее, и плохое, и благородное, и постыдное. Плохо только, что ты к этому отношения не имеешь, потому что в данный момент ты совершаешь не то и не другое, а нечто неумное. По-твоему, если я уйду мое дело просто закроют? А может по моему следу пошлют кого-нибудь другого, более хитрого и умелого, чем ты? Не надо топорных решений, тем более, принятых в горячке. Мне не нужно, чтобы ты платил мне за секс — поверь, мне он тоже понравился и этого достаточно. И он никак не связан с тем, что ты — маг Ордена, который поймал и конвоирует провинившуюся ведьму на суд.

— Чего ты хочешь? — Хрипло проговорил он и разжал кулаки, руки его бессильно упали.

— Ничего. Кроме одного маленького дела — подумай как следует обо всем этом. Знаешь, утром я обиделась на твои слова, что я для тебя не более, чем работа. Это не те слова, которые хочет услышать женщина от мужчины, который ее только что обнимал и целовал. Потом я подумала — а чего мне обижаться? Так и есть. У тебя нет ко мне никаких чувств, значит я — действительно для тебя работа. Ничего личного, правда, Рандаргаст?

С посеревшим лицом, он не глядя нащупал стул и рухнул на него. Выглядел маг совершенно потерянным и ничего не понимающим.

— Успокойся, — мягко сказала я, — это была моя ошибка. Я надеялась, что … что ты ко мне что-то чувствуешь. Но раз нет — что ж! Не убивать же тебя за это, верно?

— Но я чувствую…, — он вдруг оборвал себя и отвернулся, глядя куда-то в сторону, — ты не понимаешь, Джуди. Не понимаешь.

— Ты мне это все время твердишь, а что толку от этих слов? — Возразила я. — Да, не понимаю. Ну так объясни так, чтобы я поняла.

— Я тебе объяснял много раз! — С раздражением произнес он и взглянул на меня, глаза его горели.

— Так чтобы я поняла, Рандаргаст, — повторила я с нажимом, — это значит объясни простыми словами. Не вот этот фонтанирующий пафос типа «Орден — мой смысл жизни и моя цель существования …» или как ты там говорил, а про нас. Не надо мне заяснять про верность своей работе, просто скажи мне: Джуди, я ничего к тебе не чувствую, и мне станет понятно как себя вести. Или — Джуди, ты меня исключительно раздражаешь и бесишь. Только потом добавь чем именно. С этим я и буду работать.

Он снова поглядел на меня — хмуро, сердито, тревожно, — и покачал головой.

— Это все не то.

— Как интересно! — Деланно удивилась я. — Почему же? Ладно, уже хорошо. Но ты хотя бы можешь признать свои чувства? Любые, я не говорю сейчас, что ты меня всенепременно любишь. Впрочем, чего я к тебе пристала, верно, Рандаргаст? Ночь на дворе, а я от тебя каких-то признаний требую. Знаешь, ты просто дурак. Все было так хорошо, а потом ты обозвал меня работой и пытался сделать вид, что ничего не произошло. Теперь вот вообще хочешь выкинуть как пользованную безмозглую девчонку. Знаешь, я пожалуй пойду спать, у меня самой башка гудит от всего этого. Я так понимаю, ожидать от тебя какой-то рефлексии — занятие бессмысленное и бесполезное, ты прост как пёсий хвост. Извини, просто у меня привычка копать и разбираться. А еще — я предпочитаю говорить прямо, без пафоса и намеков. Так вот, Рандаргаст, когда ты только забрал меня от герцога и мы вместе штурмовали горы, я была очарована тобой.

— Знаю, — буркнул он, — видел какими глазами ты смотрела на меня. А как мы спали в той пещере, помнишь? — Он вдруг улыбнулся и искоса посмотрел на меня. — Ты всю ночь жалась ко мне.

— Вообще-то там холодно было, — сдержанно возмутилась я, — а ты так вообще меня за титьки хватал! Хочешь сказать это ты так руки грел? В общем, у меня к тебе были романтические чувства. Но теперь их нет. Извини уж, что так в лоб сообщаю. Так что прошлая ночь была всего лишь случайностью. Приятной, но ни к чему не обязывающей. Не надо передо мной пафосно распахивать двери. Мы взрослые люди, мы все понимаем.

— Как это интересно! — Рандаргаст вдруг оживился, скрипнув стулом. — То ты бегаешь от меня, творя всякий магический беспредел, то вдруг — мы взрослые люди, оказывается. Хочешь сказать, ты теперь не будешь убегать?

— Не буду, — кивнула я, — обещала не сбегать — значит не сбегу. Сказала поеду в столицу, на суд, значит поеду. Мне, знаешь ли, очень хочется тебе доказать, что я сильнее тебя. Что у меня, в отличие от тебя, есть воля. Именно поэтому у тебя нет власти надо мной — я буду делать то, что сама посчитаю нужным. И хоть ты тресни поперек!

— Ну-ну, — усмехнулся он вдруг с непонятной мне горькой иронией, — если бы ты знала меня … впрочем … ты странная. Но не такая сильная, какой себя считаешь.

— Знаешь, Рандаргаст, у тебя появилась идиотская привычка говорить многозначительными недомолвками. — Я встала. — В общем, я все сказала. Буду ждать тебя. И поездки. Ни разу не видела вашу столицу, вот и будем считать, что я еду туда развлекаться. Так что решай свои дела, я подожду тебя здесь.

Я выскользнула из гостиной легко и непринужденно, но за дверью прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. С болью в душе, я вдруг осознала, что все в моей жизни рушится. Сначала был Рианнор, его тянуло ко мне, потом и меня потянуло к нему. И все было бы отлично, если бы Рандаргаст не вздумал призвать меня. Я навсегда потеряла Рианнора, зато у меня появился Рандаргаст. Теперь же у меня не было никого. От этого внутри было пусто, холодно и тоскливо. Отчего-то хотелось всплакнуть, желательно на широкой мужественной груди, в которую впаян фиолетовый камень. Я встряхнулась. Зачем я так все усложняю? Изначально моей целью была вовсе не эта семиэтажная интрига с непростыми отношениями. Да пошло оно все! Я же развлекаться собиралась, а теперь вот умираю от неразделенных чувств … и то еще, понять не могу к кому именно. Оба они — и Рианнор, и Рандаргаст, необъяснимо притягивали меня к себе. В каждом из них хотелось утонуть. Но теперь у меня нет никого. Одна.

Я сползла вниз по стене, сердито всхлипнула и поспешно вытерла глаза рукавом. Отсюда я могла слышать как Рандаргаст меряет гостиную размашистыми шагами. Действительно, что это я вдруг стала наседать на него с какими-то чувствами? Он, наверное, даже и не понял что я ему наговорила и чего хочу от него. А хочу я на самом деле очень простого, чтобы он признался мне что … стоп, Джуди! Никаких, слышишь, никаких признаний в любви! Этот мир — твой магический полигон, твоя ярмарка, твой праздник, просто живи и получай удовольствие … пока тебя не использовали в качестве удобрения. Наплевать на них обоих. Нет, даже не так — наплевать на всех! Кроме себя, любимой и очень скромной.

Устало подняв голову, я обнаружила, что чуть поодаль стоит моя служанка, все так же опустив взгляд к полу. Видимо ждет, когда меня уже можно будет увести в спальню. Бедняжка, уже глубокая ночь, надо бы отпустить ее. К тому же, не хватало еще, чтобы слуги видели, как я тут расклеиваюсь и носом хлюпаю.

— Подойди ко мне! — Я махнула служанке и та поспешила в мою сторону. Внезапно оказалось, что мои ноги категорически не желают придавать мне вертикального положения. — Помоги-ка мне подняться! И покажи где моя спальня.

Тут слегка приоткрытая дверь в гостиную резко захлопнулась с неприятным звуком. Злится. Надо же, пока я бегала от Рандаргаста — все было просто, а стоило нам провести вместе одну ночь и жизнь резко усложнилась. Не стоило даже начинать этот разговор, я лишь сделала еще хуже. Впрочем, сколько бы дверей Рандаргаст передо мной не открыл — я теперь принципиально не уйду от него. На его месте я бы вздохнула с облегчением что больше не нужно следить за подопечной, а он бурчит и смотрит волком. Непонятный какой-то. У меня аж голова разболелась от всей этой карусели. Так что начиная с завтрашнего дня я забываю про все эти дурацкие отношения и продолжаю зажигать — только теперь не покидая Рандаргаста. Представляю, как он будет счастлив узнать об этом.

ГЛАВА 49. Ду́хи в деле

Добравшись до спальни, разбитая, измотанная доро́гой и бесконечными переживаниями, я едва дождалась когда служанка разденет меня, чтобы рухнуть на кровать. Едва я уткнулась носом в подушку, как из глаз моих хлынули горькие тяжелые слезы. Ну вот еще! Что же это такое — кажется, я превращаюсь в истеричку! Нет, однозначно пора заканчивать со всеми этими романами, ничего хорошего от них не жди.

Слегка задремав, я все никак не могла преодолеть ту границу, за которой начинается настоящий сон, продолжая пережевывать в уме наш последний разговор. Не знаю сколько времени я так провалялась, пока не заметила, что в спальню кто-то вошел, бесшумно прикрыв дверь. Похоже, это опять Рандаргаст. Надеюсь, он не собирается снова лезть ко мне с жаркими ласками и логичным их продолжением? Что-то я сегодня не в настроении и голова болит. Рандаргаст приблизился к кровати — я ощутила на щеке его дыхание, когда он перегнулся, чтобы заглянуть мне в лицо. Уйди, противный, не собираюсь я на тебя смотреть! И вообще — я обиделась. Не знаю на что именно, может быть на твое безразличие к тому, что меня казнят, но обиделась крепко и надолго.

Кровать начала прогибаться — Рандаргаст забрался на нее и придвинулся ко мне. Что, решил попользоваться пока я сплю? Уже изготовившись бить куда ни попадя, я неожиданно почувствовала, как он прижался к моей спине и обнял меня одной рукой. Затем поцеловал где-то над ухом. Рука скользнула по моему плечу, сползла на грудь, мягко, но с силой вдавила меня в мужское тело.

— Глупая ты моя девочка, — нежно прошептал он совсем рядом, — глупая сладкая девочка. Ну зачем, зачем ты заставляешь меня выбирать между тобой и Орденом?

Он тяжело вздохнул, защекотав мне шею, и надолго замолчал, слегка поглаживая меня. Мне захотелось оттолкнуть его, наговорить грубостей, послать куда подальше, но вместо этого я неожиданно уснула. Проснулась я поздно, обнаружив что Рандаргаста рядом нет, а я заботливо укутана в одеяло. Мне вспомнилось тепло его рук, жар его тела и во мне томительно вспыхнуло желание отмотать время назад, в ту ночь, когда мы просто наслаждались друг другом, не думая ни о чем.

За завтраком я узнала, что Рандаргаст поднялся очень рано и уже ушел. Чтобы развеяться, я решила воспользоваться его советом и прогуляться по городу. Действительно, все это время я бывала лишь в деревнях да во всяких диких глухих местах. Отчего бы теперь, для разнообразия, не посмотреть на настоящую, цивилизованную жизнь? Приодевшись как положено горожанке, я взяла с собой служанку и в тон платью красно-белого плетения корзиночку, что широко применялись тут вместо сумочек. В корзиночку был вложен белый атласный мешочек с нежнейшим узором, что считалось последним писком визга у богатых барышень. Словом, выглядела я на сто золотых, а настроение было на грош. Для начала мы немного побродили по лавчонкам, где я, не удержавшись, накупила каких-то безделушек, шарфиков и пару украшений. Затем мне все это наскучило и я попросила служанку отвести меня в парк. В самый разгар дня здесь было чудесно — деревья давали легкую, сладковато пахнущую тень, в которой прятались небольшие лавочки. Усевшись на одну из них, я принялась оглядываться. Служанка сидела напротив, перебирая мои покупки и умело складывая их совсем небольшими сверточками, чтобы уложить в корзину. За всю прогулку мы обменялись лишь несколькими нейтральными фразами. Полагаю, нам не хватало знакомства, чтобы чувствовать себя более раскованно друг с другом. Желая исправить это, я мягко улыбнулась и собралась задать девушке несколько вопросов. Однако стоило мне открыть рот, как рядом нарисовались две фигуры.

— О, какая дамочка и без рамочки! — Хохотнул один, с наглой вальяжностью подходя ко мне справа.

— Не говори, братешка, на такую можно и поближе поглядеть, — поддержал его тот, что подходил ко мне слева.

Служанка безмолвно распахнула рот в испуге и принялась озираться.

— Сейчас вы друг друга оглядывать будете, братцы, — язвительно сообщила я, явно не соответствуя роли рафинированной горожанки, — заодно и синяки посчитаете. Даю только один шанс. Так что начинаем движение отсюда и в направлении задницы — с левой, раз, два, три! И чтоб в ногу, а не то я ругаться буду.

Тот, что был справа вдруг подмигнул и склонился ко мне:

— А вы не боитесь, барышня, что мы можем этими синяками с вами поделиться? — Вкрадчиво спросил он и неожиданно ущипнул меня за плечо. В ярости я вскочила и от всей широты души залепила ему пощечину. Тип даже не вздрогнул, лишь издевательски захохотал. Второй схватил меня за локти.

— Не торопитесь, милая девушка, — сказал он, я дернулась вперед и налетела на первого.

— Эй, вы пере ухи ели, что ли? — Возмущенно заорала я. — Да что такое-то! Средь бела дня, в парке, так нагло приставать к девушке? Совести у вас нету!

— Нету, действительно нету, — печально прошептал мне в ухо тот, что стоял за спиной, держа меня за локти. Я оглянулась на служанку, которая в шоке застыла на лавке как изваяние.

— Беги! — Приказала я. — И позови хоть кого-нибудь. Да быстро!

Бедная девушка вздрогнула от моего последнего рявка, подскочила и рванула так, что замелькали подъюбники.

— Ну все, — металлическим голосом произнесла я и попыталась высвободить руки, — кто-то тут долго напрашивался, а меня упрашивать не надо. Я добрая. В смысле злая. Не важно, в общем.

И я с такой силой сосредоточилась на своем внутреннем фокусе, формируя магическое желание, что у меня аж в висках заныло. Типы хором расхохотались, вульгарно и глумливо.

— На нас не действует магия людей! — Ласково пропел мне в ухо один и неожиданно подхватил меня под правый локоть, прижав мою руку к себе.

— Совсееем! — Проныл второй и подхватил меня под левую руку.

— Ну так откуси себе хрееен! — Огрызнулась я и попыталась затормозить обеими ногами, собирая гравий с дорожки. — Куда вы меня тащите?

— Вперед! — Решительно ответил правый.

— И направо! — Добавил левый.

— Да вы охренели? — Взвыла я, молотя пятками по дорожке, пытаясь остановить наше молниеносное движение.

— Погоди, на какое еще право, если нам надо налево? — Вдруг заспорил один из типов, обращаясь к своему дружку над моей головой.

— А что, не то? Значит мы пойдем на то право, которое слева, — ответил ему второй таким же манером.

Я шипела, плевалась, извивалась, выражалась самым непотребным образом, но мы продолжали двигаться вперед и направо, как и было обещано. А потом налево и еще много куда, в основном, по безлюдным тощим переулкам. Снова и снова я пыталась применить магию, но никак не могла повлиять на происходящее. Устав дрыгаться, я просто завыла в голос, заверещала и даже крикнула пару раз банальное «помогите!» безо всякого успеха. Типы успевали перешучиваться, унося меня все дальше сквозь водоворот хитрых улочек, куда-то в сторону окраины. Ну все, — ухнуло у меня в голове, — вот так и исчезают самонадеянные ведьмы. Зачем я им? Что они собираются со мной сделать? Хоть мне и было страшно узнать правду, я все-таки задала этот вопрос.

— Узнаешь, милочка, когда мы придем, — сочно ухмыльнулся один.

— А придем мы — когда придем, — глупо пошутил второй и они опять захихикали.

— Да хоть скажите чего вы от меня хотите! — Взмолилась я. — Деньги в поясе, могу отдать прямо сейчас. На что другое даже не рассчитывайте, я девушка порядочная. Да кто вы такие вообще?

— Мы — ду́уухи! — Провыл мне тип справа прямо в ухо. — Потому-то на нас и не действует твое колдовство.

Ну вот, приехали. И зачем я сдалась каким-то дурацким духам?

— Судя по всему — вы духи дурацкой трепотни, — мрачно сообщила я, вызвав очередной приступ веселья и кривляний, — либо духи — нет мозгов, зато есть у́хи.

— Нет, дамочка, мы — лесные духи, — радостно сообщил один, — а там с дамочками прямо скажем беда.

— Ага, в наших краях они отчего-то не растут на деревьях, — поддакнул ему второй и оба снова зафыркали от смеха.

— В башке у вас, судя по всему, тоже ничего не растет, — вздохнула я и вдруг в моем мозгу засвербела какая-то мысль. Духи, духи, что-то я недавно такое слышала о них. Что якобы духа нельзя убить как человека. И еще что он защищен от магии — ну да, точно, дух должен был противостоять моей магии … стопаньки! Так ведь один из этих дурацких духов был возницей при моей личной клетке о двух конях! Рандаргаст лично мне признался, что вызвал его, чтобы я не могла причинить вреда вознице. Тааак, сдается мне, этот упрямец вызвал и этих двоих, видимо, с целью запрятать меня куда подальше. Я ж ночью имела счастье сообщить ему, что никуда сбегать не собираюсь и, мол, вези меня на суд. Так сказать, идущая на смерть приветствует тебя, Рандаргаст. Вот подлец! Интересно, это он так беспокоится обо мне или просто не любит принципиальных женщин, способных переупрямить его? Ладно, все это не имеет значения, сейчас я сообщу этим наглорожим, что в курсе кто заказчик их услуг.

Однако я не успела сообразить как поудачнее сформулировать мысль, поскольку откуда-то сбоку мелькнула серебряная молния, коротко прозвучал рык и дух справа заорал будто ужаленный. Отпустив меня, он немедленно оказался повален на землю, где его принялся терзать волк с мехом серебряного оттенка. Второй дух дернул меня, пытаясь проскочить мимо упавшего товарища, но волк мгновенно выплюнул того и набросился на моего обидчика, смачно заглотнув духову задницу широко раскрытой пастью. Дико взвизгнув, дух подскочил, ухватился за боевую рану и немедленно растаял в воздухе. Лишившись опоры, я рухнула на землю. Волк встряхнулся и обернулся подростком, который тут же бросился ко мне.

— Джуди, ты в порядке? — Обеспокоенно спросил он. Охая, я перевернулась на живот, встала на четвереньки и поняла, что проклятое длиннющее платье не позволит мне встать самостоятельно.

— Грауэр, — пытаясь отдышаться произнесла я, — дружище, как же ты вовремя! Будь так добр — помоги мне встать.

— Ты ранена? — С волнением спросил мальчик, помогая мне подняться.

— Нет, это из-за платья.

Оглядевшись, я поняла, что ни за что не смогу найти дорогу обратно к дому. Махнув на это рукой, я решила — потом разберусь. И крепко обняла мальчика.

— Как я рада тебя видеть, Грауэр! Я боялась, что Рандаргаст убил тебя или парализовал магией. — Призналась я, нежно прижимая его к себе. Грауэр смутился.

— Нет, он не успел. — Сказал он немного глухо из-за моих объятий. — Давай пройдемся немного, чуть подальше есть хорошее место, где мы сможем побеседовать.

Взяв его под руку, я позволила пареньку увести меня странными кривоватыми переулками, попутно внимательно слушая его рассказ.

— Я очень хотел помочь тебе, Джуди, — оправдываясь говорил он, — но увы, против такого сильного и опытного мага я пока не воин.

— Я от тебя и не требую быть воином, мой хороший, — ласково сказала я, — ты еще маловат для этого. Пусть ты уже не ребенок, но пока и не взрослый, так что тебе нечего стыдиться.

— Да, — он смущенно потупился и продолжил, — но я следовал за вами. Когда на вас напали разбойники, я хотел сначала сбегать в деревню за подмогой. Потом понял, что оборотня там скорее убьют, чем выслушают. Поэтому я пробрался вслед за разбойниками ну и малость … отомстил.

— Насколько серьезно? — Поинтересовалась я, с любопытством оглядываясь. Мы вышли на какую-то небольшую площадь с пересохшим фонтанчиком в центре и заброшенными домами по периметру. Мы присели на край фонтанчика, в котором ветер гонял засохшие листья и мусор. Грауэр призадумался, затем тряхнул головой.

— Знаешь, а ведь я был по-настоящему зол, — признался он, — и думал, что убью их. А потом придумал кое-что получше. Я дождался когда они напьются, обернулся и навязал на украденных лошадей все их добро. Ну … включая одежду. Они ж на радостях насосались местного самогона до полного бесчувствия.

Я от души расхохоталась, представляя себе эту картину.

— Только атамана трогать не стал, побоялся, что он прочухается и порвет меня на шесть кусков своими ручищами. А потом я снова обернулся волком и принялся покусывать лошадей за ноги. Бежали они славно, — мальчик весело рассмеялся, — помнишь, какая в ту ночь была гроза?

— Ага! — Кивнула я. — Мощняцкая, так что получили засранцы урок от мироздания. Так им и надо!

— Мне понравилось, — с удовлетворением произнес Грауэр и вдруг посерьезнел, — ну что, уходим отсюда? Я потерял вас, потому что впервые оказался в таком большом городе. Слишком много запахов, людей, улиц, да и темно уже было. Пока я разобрался — вы с Рандаргастом уже куда-то уехали. Я бегал по городу всю ночь, выискивая твой запах. Но город слишком большой! Ты же уйдешь со мной, Джуди? Пойдем прямо сейчас! Это самая окраина, здесь я нашел пролом в стене, можно покинуть город, не привлекая внимания стражей.

Я покачала головой. Ласково погладила мальчика по отросшей шевелюре.

— Нет, дружище, я не могу. Извини.

— Но как же так! — Возмущенно выпалил он, вскочив на ноги. — Этот Рандаргаст … я видел, что он делал с тобой там, на поляне! А потом еще и в клетку засунул! Ты же сама сбежала от него! Пойдем! Он ни за что не отыщет нас. Я ведь оборотень, я такие места найти могу — хоть умри не обнаружишь их. Пойдем!

Он принялся настойчиво тянуть меня за руку.

— Грауэр, все не так просто, — вздохнула я, — тут такое дело … словом, я пообещала, что пойду в столицу сама. И для меня это теперь дело принципа. Если я сбегу, получится так, что я проиграю, окажусь слабее, чем он. Понимаешь?

— Нет! — Мальчик возмущенно округлил глаза. — Не понимаю я вас, взрослых! Зачем тебе идти туда, куда ты не хочешь попасть?

— Ну … так надо. — Ничего лучше я пока придумать не могла, но все же попыталась объясниться. — Пойми, я дала слово, что пойду сама, без принуждения и для меня важно выдержать это слово, сделать как я обещала. Так я смогу доказать Рандаргасту, что я сильнее его.

Паренек покачал головой и отступил на шаг.

— Зачем он везет тебя туда, в столицу? — Спросил он.

Тонкий момент. Не хочу расстраивать этого славного мальчишку.

— По взрослым делам, — уклончиво ответила я, — видишь ли, я не очень хорошо поступала и … и должна понести наказание. И для меня теперь дело принципа пройти через это.

— Да я ничего не понимаю! — С отчаянием взмахнул руками оборотень.

— Так надо, Грауэр, — мягко сказала я, встала и потрепала его по голове, — тебе не нужно больше идти за мной. Я отпускаю тебя. Живи где хочешь и как хочешь.

— Но я же теперь твой брат! — Сердито произнес он, и глаза мальчика налились слезами обиды. — А ты меня гонишь!

— Не гоню, а отпускаю, — я слегка присела и заглянула ему в глаза, улыбнулась, — просто мне жаль, что вместо того, чтобы жить своей жизнью, ты бегаешь за мной хвостиком.

— У меня уже есть хвостик … да причем он тут вообще? — Сердито пробурчал мальчик, отвернулся, шмыгнул и вытер глаза рукавом.

— Верно, милый, не причем. — Я снова погладила его по голове. — Я лишь имела в виду, что ты не обязан всюду следовать за мной. Делай что хочешь. Просто живи и все. И поверь — я безмерно благодарна тебе за всю ту помощь, которую ты мне оказал. Никакой магией в мире мне не расплатиться стобой за твою доброту. Видишь, какой ты уникальный оборотень? Ты помогал мне. Я не хочу все время тебя использовать, это нехорошо. Найди себе какую-нибудь хорошую работу, тренируйся почаще, чтобы физически окрепнуть. Возможно, мы еще встретимся и я смогу сделать для тебя что-нибудь особенное в награду за твою верность.

Грауэр покачал головой и хмуро добавил:

— Знаешь, Джуди, мне кажется этот Рандаргаст хочет сделать с тобой что-то плохое.

Я вздрогнула. Надеюсь, он не узнает про суд и казнь. А еще больше я не хочу, чтобы он это видел.

— Я разберусь, — сказала я как можно спокойнее, — я разберусь с ним, поверь, все будет хорошо. А теперь сделай для меня последнее одолжение — проводи меня до парка, откуда меня утащили эти мерзкие духи. Боюсь, сама я его не найду. Сможешь?

Он гордо выпрямил спину и укоризненно блеснул ультрамариново-синими глазами.

— Это такая ерунда! Даже спрашивать не стоит!

Мигом обернувшись в волка, он не спеша затрусил по полутемным улочкам. Это живо напомнило мне как Грауэр выводил меня из мира мертвых. Надо же! Оказывается, Серебряный Оборотень способен причинять вред не только призракам, но и духам! Ну это вроде даже логично, у них есть нечто общее. Сколько он уже сделал для меня, этот славный малыш! Хотела бы я чтобы он жил счастливой жизнью, чтобы его уважали люди и ему не приходилось бы прятаться от них.

Подхватив длинный непослушный подол платья, уже разорванный в нескольких местах, я поспешила за серебристо поблескивающим силуэтом.

ГЛАВА 50. Подглядывающая

Путь к дому я нашла довольно быстро — здесь царил сущий хаос, рыдала как безумная моя служанка, суетились какие-то мужчины и над всем этим царила атмосфера переполоха и ужаса.

— Леди! — Кинулась ко мне заплаканная девушка и крепко вцепилась в мою руку. — Умоляю, не говорите ничего господину Рандаргасту! Умоляю! Он как-нибудь накажет меня и выгонит!

Кажется, она его боится самым невыразимым образом.

— Ничего я ему не скажу, успокойся, — ласково сказала я, похлопывая девушку по руке. Отчаянно всхлипнув, она прижалась лицом к моему плечу.

— Простите, леди, с вами все в порядке? — Спросил меня какой-то кряжистый тип, стремительно приближаясь. — Эта девушка уверяла, что на вас напали двое мужчин, умоляла как можно скорее прийти в парк. Но мы никого там не нашли.

— Да, да, — рассеянно покивала я, глядя как окружающие постепенно успокаиваются и стягиваются вокруг меня, явно желая выслушать детали похищения. Но мне не хотелось об этом рассказывать. Особенно о мальчике. Да и про духов тоже. Откуда они вообще взялись в городе? Так, стоп, они же вроде обозначили себя как лесные духи? Или деревьев? Словом, при таком раскладе в парке они были весьма уместны.

— Так что произошло? — Настаивал кряжистый. Я наконец выбралась из мира своих грез и сфокусировалась на его лице.

— Простите великодушно за такой вопрос, но кто вы? Мы вроде не представлены друг другу. — Сказала я. Кряжистый спохватился, пригладил зачем-то ежик волос и церемонно сообщил:

— Гвардеец службы городского порядка, Элжаар Бруни.

Я распахнула глаза пошире, пытаясь обаять его и улыбнулась кроткой улыбкой:

— А я — Джуди Прист, гостья господина Рандаргаста в этом доме. Ничего не произошло, гвардеец, уверяю вас. Это оказались мои старые знакомые, которые решили вот таким образом пошутить. Служанка не поняла, потому и испугалась.

— Но вы же сами отправили ее за помощью, — гвардеец пытливо вглядывался в мое лицо. Внимательный, елки-пчелки! Цепкий. Хороший гвардеец. Но сейчас моя главная забота — чтобы Рандаргаст ничего не знал об этом переполохе. Хочу устроить ему сюрприз. Он-то, поди думает, что нанятые им духи уже утащили меня в какую-нибудь задницу мира, спрятали там в потайной башне. И вот он, Рандаргаст, эдакий конь на белом принце едет туда … короче, терпеть я не могу когда все вокруг идет не по моему плану! Так что обойдемся без башен и коней. К тому же, есть у меня подозрения, что запереть меня собирались в каком-нибудь малодоступном месте, типа зачарованного болота на острове, что запрятан в центре океана за дальними горами. Нет уж. Я сказала в морг … в смысле, в столицу, значит — в столицу!

— Бедняжка так напугалась! — Я улыбнулась самым сокрушительно обаятельным образом, слегка придвинувшись к бдительному гвардейцу. — Поэтому она слегка не так услышала мои слова. Я лишь попросила ее отнести мои покупки в дом, вот и все. Вам не о чем беспокоиться. Всем здесь не о чем беспокоиться и стоит заняться своими делами.

Я многозначительно оглянулась. Поняв мой намек, слуги стали бесшумно расходиться. Девушка-служанка все еще всхлипывала, вцепившись в мою руку с такой силой, будто с минуты на минуту ожидала, что меня вот-вот утащат снова.

— И ты иди, — ласково сказала я ей, — умойся, приведи себя в порядок, передохни. Чаю попей.

— Но … я же должна быть рядом с вами, леди, — прошептала она с ужасом в глазах.

— Ничего страшного, уж какой-нибудь час я проведу в этом доме без тебя, иди, — я аккуратно отцепила ее руку от своего локтя. Девушка растерянно поглядела на меня, неуклюже сделала книксен и ушла.

— Ну вот! — Я пожала плечами. — Все и разрешилось. Кстати, а вы хотите чаю? Не знаю, правда, что к нему приготовили, но явно что-нибудь вкусненькое. Я, как видите, хозяйка так себе, но обещаю возместить это долгой и приятной беседой.

— Раз все в порядке, я пойду, — отрывисто пообещал гвардеец и шагнул в сторону двери.

— О! И пожалуйста, не говорите ничего Ра … господину Рандаргасту, — слово «господин» далось мне с трудом, застряв в горле словно колючий комок, — мне будет чрезвычайно неудобно, если он узнает об этой нелепой ситуации. Так глупо вышло, ведь верно? Пожалуйста.

Еще разок ослепив улыбкой бравого защитника горожан, я увидела, что он расслабился и тоже улыбнулся мне в ответ.

— Ну что вы, леди Прист, разумеется, не скажу. Раз вы знаете этих людей и не имеете к ним претензий, значит имело место некоторое недопонимание, так что забудем о нем. Рад, что с вами все в порядке.

Он вышел, а я поднялась в свою комнату и залегла в ванну, чтобы как следует обмозговать все произошедшее за этот долгий странный день. Определенно, эти духи появились не просто так. Видимо, Рандаргаст все-таки поддался моим укорам, проникся моим ужасом и решил меня спасти. Только вот я девушка непредсказуемая и местами — ужасающе упрямая. Так что теперь я в безвыходном положении. Зачем я вообще начала сопротивляться этим духам? Ну унесли бы меня за дальние леса, за высокие горы, и жила бы я там себе дальше. Живая сверху донизу и безо всяких деревьев в груди. Еще и Грауэра отослала, отказавшись бежать с ним. Такой момент пропукала — с ума сойти можно! Два! Два шанса у тебя сегодня было, дорогуша! Или нет, даже три — потому что, расставшись с мальчиком, я вполне могла развернуться в любую сторону и идти туда до упора. Определенно, я или мазохистка, или самоубийца, или все это сразу.

Погрузившись в пену до самого подбородка, я принялась размышлять как мне действовать дальше. По всему выходило, что я сама себе устроила союз косы и камня. Сбегу — дам повод Рандаргасту увериться в том, что он сильный, а я — слабая, непредсказуемая, да еще и истеричка. Будет он считать … и вот какая мне разница кем он будет считать себя или меня? Особенно, если все закончится моей смертью. Не все ли равно, что думает о тебе другой человек? Тем более, такой самоуверенный как Рандаргаст. Хотя он цепляет, тут я ничего не скажу. Возможно, именно поэтому я теперь и не хочу никуда убегать. Есть в нем обаяние, причем не хуже, чем у драконов, он по-своему красив и притягателен. Если я убегу — то не увижу его больше никогда. Что-то во мне надламывается от этой мысли. И чем это он меня так очаровал, хотела бы я знать? Неистовым сексом? Упрямством? Запихиванием меня в клетку и хватанием за всякие места? Грубостью и допросом? Да уж, всегда знала, что я — дура, но не представляла, что до такой степени.

Вечером я ужинала одна — Рандаргаст так и не вернулся. Не было его и на следующий день, который я безвылазно провела дома, боясь очередного нападения. От скуки я обошла все комнаты и раздала слугам ряд указаний по уборке и наведению порядка. Похоже в этом доме не жили постоянно, бо́льшая часть помещений имела совершенно нежилой вид. Потом я обнаружила дивный сад под стеклянным куполом на восточной стороне дома. Побродив здесь какое-то время в тихом восхищении, я даже украдкой прополола и очистила некоторые растения. Наконец, я наткнулась на гигантскую библиотеку, что занимала всю мансарду. Множество скошенных окон на крыше делали ее очень светлой и уютной. Я начала перебирать книги, открывая то одну, то другую, и в конце концов не заметила, как оказалась в пухлом кресле с одной из книг. Очнулась я когда вечерние сумерки похитили солнце, сделав чтение совсем невозможным. Отложив книгу, я вернулась к своей комнате, возле которой нервно ходила туда-сюда моя служанка.

— Леди! Где же вы были? — Спросила она с кротким упреком, поднимая на меня несчастные глаза. — Мы уж думали вас снова украли.

— Прости, милая, — я зевнула, изящно прикрыв рот рукой, — забыла сказать — я нашла библиотеку и зачиталась. Там очень здорово. А что, Рандаргаст уже вернулся?

— Да, господин пришел и сразу же ушел к себе в комнаты. Он сказал, что поужинал в доме, куда его пригласили по делу. Будете ли вы ужинать?

— А! Да, конечно!

В последнее время с моим аппетитом случилось что-то странное: я ела как конь, нет — я ела как слон, переживший худшую из голодных эпох где-нибудь в далекой безжизненной пустыне. Слуги смотрели расширенными до предела глазами как я уминаю двойную или даже тройную порцию, но ничего не говорили. Надо уже что-то с этим делать, иначе я скоро превращусь в колобка и Рандаргаст просто покатит меня по дороге в сторону столицы, потому что в клетку я уже не помещусь. Твердо пообещав себе, что я буду кушать как приличная барышня — то бишь как обморочная птичка, я все же не удержалась и на ужин съела все, что было приготовлено для меня и Рандаргаста. Да что ж такое! Ладно, завтра же сяду на диету. Или встану … нет, лучше лягу, так будет удобнее всего.

Поужинав, я вспомнила, что хотела устроить Рандаргасту сюрприз. Он-то, поди, думает, что меня давно и след простыл. На всякий случай я расспросила слуг и убедилась, что он ничего не знает о происшествии и обо мне не спрашивал. Промчался к себе, бросив на ходу, что он уже поел и заперся в своих апартаментах. Ну что ж, кажется, пришло время его удивить.

Я скинула домашние туфельки и надела плотные чулки, чтобы двигаться бесшумно, но при этом не отморозить себе ноги. Надела самое простое платье, без всей этой шуршащей мишуры, которой я поминутно цеплялась за косяки и углы мебели. Словом, подготовилась как самый настоящий преступник, идущий на дело. Затем заманила свою служанку в комнату и велела сидеть здесь, чтобы она не выдала меня. Сама же двинулась легкой бесшумной походкой по коридорам, все больше разгораясь от любопытства — чем же там настолько занят Рандаргаст, что все это время не выходит в общую гостиную? Может пишет свои бесконечные бумаги? Или рыдает и тоскует без моего общества? Ну, если так, то его слезы быстро высохнут, я полагаю!

Подкравшись к двери, что вела в его комнаты, я медленно и аккуратно открыла ее, стараясь не издать ни звука. Вот у него рожа будет, когда он меня увидит! Ха-ха! В гостиной, где состоялся наш ночной разговор, его не было. Я подобралась к следующей комнате и долго осматривала ее в щелочку, пока не убедилась — там мага тоже нет. Долго я тут еще буду в разведку играть, блин? — сердито подумала я и вдруг услышала голос, который звал меня. Странно, я же вроде осторожненько пришла, неужели все-таки заметил? А может у него тут какая-нибудь домофонная магия есть? И она уже доложила, ждите, мол, гостью, вон она, за той тумбочкой прячется, но скоро приползет ибо движется в вашу сторону. Я покрутила головой и прислушалась: Рандаргаст то ли сорвано вздохнул, то ли хрипло застонал. Боги проклятых сортиров, он что — ранен? На миг испугавшись, я рванула в сторону голоса, но тут же спохватилась и замедлила движение.

— Джуди! — С низким рычанием в голосе позвал он. Может репетирует как будет воспитывать меня?

Пробираясь сквозь огромную, напыщенно оформленную спальню, я вдруг сообразила, что голос доносится из ванной. Интересно-интересно, чем это он там занимается, да еще и меня при этом поминает всуе? Подкравшись к ванной, я кончиками пальцев поддела дверь, сделав узкую щелочку. Ракурс оказался что надо: Рандаргаст стоял ко мне спиной, чуть левее входа, прямо над вычурной ванной с львиными лапами. Брюки его были приспущены, ремень расстегнут, рубашка небрежно задрана, так что я могла видеть его крепкую поджарую задницу. От этой картины у меня нервно забегали мурашки по всему телу, вопя что-то вроде «внимание, сос, в ванной красивый голый мужик!». Чем это он занят, я не поняла? Поскольку Рандаргаст стоял ко мне спиной, а зеркало висело сбоку от него, видеть меня он не мог, так что я приоткрыла дверь пошире, хотя по ритмичным движениям руки уже догадалась чем он занимается там, в одиночестве.

— Джуди! Девочка моя! — Снова с рыком выдохнул он и запрокинул голову, ускоряя движение. Влажные хлопки стали громче и чаще. Зад подрагивал и напрягался. Ух, меня это раззадорило так, что я даже вспотела. Сдвинувшись в сторону, я увидела, что он яростно натирает свой орган — боги! — ничего себе, какой огромный! Это что же — вот это все умудрилось поместиться внутрь меня в ту ночь? Удивляюсь как он мне тогда в горло не постучался!

У меня застучало в висках, замутилось зрение, низ живота напряженно свело. Прикрыв рот рукой, чтобы не выдать себя громким дыханием, я продолжала подглядывать за тем, как Рандаргаст удовлетворял себя, поминутно выкрикивая мое имя. Вот же эгоист! Мог бы и ко мне прийти! Хотя, я вроде как обвинила его … в чем я там его обвинила? В том, что я для него работа? Что он мог бы и помочь мне? Ага, а потом радостно саботировала его попытку спасти меня. Рандаргаст тем временем склонился над ванной и уперся одной рукой в стену, рыча на каждом выдохе, периодически останавливаясь чтобы отдышаться. Я даже отсюда чувствовала как он разгорячен и вкусно пахнет возбуждением, пахнет мужчиной, который хочет женщину. Тут мне стало по-настоящему обидно — что-то до этого никакие мои вопли и возмущения не мешали ему хватать меня и таскать как котенка, лапать мою грудь, тыкать в меня этой своей громадиной и целовать. С чего это он вдруг стал таким деликатным и перешел на ручник вместо того, чтобы заявиться в мои комнаты и поступить как обычно, то есть завалить меня и начать тискать? Тоже обиделся, что ли? Вот мы два идиота обидчивых!

Меня затрясло от возбуждения. Ни разу еще за всю свою жизнь я не подглядывала за самоудовлетворяющимся мужчиной. Это было прекрасно! Я текла так, что мое нижнее белье, кажется, промокло насквозь до последней ниточки. Мне остро захотелось распахнуть дверь, вбежать в ванную, развернуть Рандаргаста к себе и запрыгнуть прямо ему на шею! И чтобы он усадил меня на край ванны, подхватил под задницу и принялся натягивать меня на вот эту свою дубину.

Привалившись к дверному косяку, я не выдержала и запустила пальцы под платье, задрав подол. Прижав распухший от возбуждения чуткий бугорок в своей промежности, я старалась двигать бедрами в одном ритме с Рандаргастом. Мое тело вопило о неравноценной замене, но все же меня накрыло в полный рост. Я едва сдерживалась, чтобы не застонать или не ответить Рандаргасту, выкрикнув его имя — представляю, как он удивился бы. Я кусала себя за одну руку, налегая на другую, глядя как Рандаргаст со звериной мощью терзает свой мужской орган. Внезапно его изогнуло вперед судорогой, ягодицы с силой сжались, гортанно вскрикнув он вздрогнул всем телом и принялся заливать ванну своим семенем. При виде этого, я, кажется, немножко умерла от зашкаливающего кайфа, тоже кончив. Спина Рандаргаста дернулась еще пару раз и обмякла, он оперся обеими руками о стену, извергаясь как водопад. Ну да, помнится в той таверне он тоже залил все так, что хватило бы на пару тазов. Интересно, мужчины в этом мире все такие … гм … богатые? Рэндар тоже залил всю кровать, а та была размером чуть не с аэродром. Брр, да ну его, даже вспоминать не хочу. А ведь это был мой первый раз с Рандаргастом. Правда, он только с виду был Рандаргастом, но все равно удовольствие я получила. Ужас начался потом. Поспешно отогнав от себя эти воспоминания, я выпустила подол, вытерла о него руку и сделала шаг в сторону. За спиной у меня тихо, но отчетливо звякнуло — Рандаргаст моментально обернулся, но я успела отскочить назад. Елки-палки, ну кто додумался поставить этот дурацкий столик с двумя жеманными козлоногими мальчишками из фарфора у самой двери в ванную комнату?

Горя от стыда, я поспешно ринулась вон из спальни, пересекла все комнаты Рандаргаста на одном дыхании, выскочила наружу, даже не закрыв за собой дверь и бросилась к себе. Приказав себе не суетиться, я широким шагом направилась в собственную ванную, бросив на ходу служанке:

— Если кто спросит — я уже час сижу в ванной.

Боги темных углов, стыд-то какой! Если Рандаргаст узнает — я даже не представляю, как объясняться буду. Поспешно сбросив одежду, я залезла в ванну и включила воду, чтобы отмыться от результатов незапланированного удовольствия. Будь что будет. Если вдруг Рандаргаст вздумает задавать вопросы — буду отпираться до последнего.

ГЛАВА 51. Большой секрет для маленькой спасательной компании

Не знаю — приснилось мне это или было наяву, но, когда я наконец уснула, Рандаргаст снова пришел в мою спальню. По-хозяйски забравшись в постель, он осторожно притянул меня к себе, расслабленно выдохнул мне в шею, нежно коснулся ее поцелуем и заснул, прижимая меня к себе. Однако проснувшись наутро я обнаружила себя в одиночестве. Усевшись на постели, я оперлась рукой о простыню и вдруг почувствовала тепло, как бывает когда человек только встанет с нее. Вот только я спала на другом краю и с этой стороны простыня должна быть прохладной. Вглядевшись в складки, я увидела, что простыня смята так, словно кто-то слезал с кровати с другой стороны от меня. Похоже, Рандаргаст действительно приходил. Ничего не понимаю. Почему днем он меня игнорирует, сбегает по каким-то делам на несколько дней, не приходит со мною есть, кричит и рычит на меня, — да что там! — у него даже секс теперь с рукой по имени Джуди, но по ночам он упорно приходит и ложится рядом со мной. Как это вообще понимать? Или он считает, что Ордену неведомо то, что он творит ночью?

Загруженная всеми этими мыслями, я даже не заметила, как оказалась одетой и спустилась к завтраку. И вот сюрприз! За столом сидел господин Рандаргаст собственной персоной. Который ничуть не удивился, увидев меня. А ведь предполагалось, что я уже должна быть где-нибудь за пятым поворотом жопы мира. Ничего не понимаю — кто же тогда натравил на меня духов? Или это Рандаргаст так прекрасно владеет собой?

Приветливо кивнув, он указал рукой на стул, приглашая меня присоединиться к трапезе. Усевшись, я начала переставлять к себе поближе тарелки и блюдца с той едой, которую мне непременно хотелось попробовать. Рандаргаст замер, держа бутерброд около рта, когда я, окинув взглядом свои богатства, нежненько обняла их обеими руками и подгребла к себе поближе. Моя еда, моя прелесть!

— Джуди, тебе не кажется, что этого многовато для завтрака? — Спросил он с невинным видом, явно проглотив окончание фразы «для приличной девушки».

— Хм, и верно …, — я с наслаждением принюхалась, — нет, не кажется.

Первым делом я взяла кусок сыра и воткнула его в земляничный джем, слегка присолила эту странную закуску и отправила в рот. Рандаргаст изо всех сил пытался сделать вид, что ему совсем не интересно наблюдать за моими причудами, хотя изумление на его лице начисто ломало всю маскировку. Я же перешла к ветчине с горчицей и … да, земляничным джемом. Да что тут говорить! Земляничный джем сегодня был у меня фаворитом, я ела его буквально со всем подряд. Ела, ела, ела, запивала чаем, снова замазывала земляничным джемом что под руку попадется, пока все эти славные тарелочки с блюдцами не опустели.

— Ну, Джуди! — Потрясенно проговорил Рандаргаст. — Ну это что-то новенькое! Ни разу еще такого не видел.

Да, действительно. Я тоже не замечала за собой раньше подобного пристрастия к земляничному джему. Ладно, спишем это на стресс, как-никак меня едва не похитили совсем недавно.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — Спросил Рандаргаст с абсолютно безмятежным видом, чинно поглощая гренку с остатками все того же несчастного джема.

— Да, а что — мне должно быть плохо? — Невинно спросила я. Он пожал плечами. — Долго нам еще путешествовать? — Я решила сменить тему нашей светской беседы.

— Еще два дня. — Тихо произнес Рандаргаст и вдруг с отвращением оттолкнул от себя гренки, будто потеряв аппетит. — Завтра мы доберемся до последней обители Ордена в этих краях, после этого мы окажемся в столице.

На этом месте у меня вдруг тоже пропал аппетит.

— И что потом? — С напряжением спросила я. Рандаргаст старательно не смотрел на меня. Он пожал плечами.

— Не знаю. Но я сделаю все, что смогу.

— Что ты сможешь, Рандаргаст? — Со вздохом сказала я. — Кстати, объясни мне одну необъяснимую вещь — зачем ты приходишь ко мне по ночам?

Он звучно уронил руки на стол.

— Ты заметила? — Упавшим голосом спросил он. — Хорошо, я больше не буду этого делать.

— Да ради всех богов в мире, приходи на здоровье, но только объясни мне — почему по ночам ты со мной, а днем — убегаешь от меня?

Рандаргаст пристально посмотрел на меня, затем рассеянно потер лоб, но ничего не сказал. Встав, он подошел к окну и долгое время торчал там, уткнувшись лбом в стекло. Слуги бесшумно опустошали стол, унося посуду. Я сидела, упорно надеясь получить хоть какое-то объяснение. Да хотя бы то самое, которое он придумывает прямо сейчас. Но он молчал. Когда же в комнате остались только мы вдвоем, я решилась: рывком встала, подошла к нему и обняла сзади, сцепив руки на его животе. Рандаргаст вздрогнул. Подавшись вперед, он высвободился из моих объятий, затем повернулся и нежно прикоснулся к моему лицу обеими руками:

— Моя девочка, — тихо проворковал он и поцеловал меня. От этого внутри меня что-то оборвалось и перемкнуло, я вцепилась в его рубашку двумя руками и попыталась прижаться всем телом. Рандаргаст взял меня за плечи и оттолкнул к стене. Мы стояли друг напротив друга. У меня дрожали губы. Он шумно дышал. Я видела странный, жадный взгляд его черных как антрацит глаза. Затем он навалился, притиснул меня к стене и с силой поцеловал, подтаскивая за талию к себе, вжимая меня в свое тело. Я задохнулась и запустила руки ему под рубашку, пробегая по его спине то ладонями, то ногтями. Рандаргаст содрогнулся и прижался ко мне еще крепче, затем внезапно оторвался и с силой ударил ладонями в стену справа и слева от меня, тяжело дыша. Я видела как прядь волос прилипла к его загорелому лбу, покрытому бисеринками пота.

— Рандаргаст! — Шепнула я. — Ну пожалуйста! Здесь же никого нет! Или если хочешь пойдем в мою спальню.

— Нет! — Рыкнул он и снова ударил по стене рукой. — Нельзя! Больше нам этого делать нельзя, Джуди!

Он мучительно прикусил губу, отшатнулся назад, обвел меня взглядом сверху донизу, резко развернулся и направился к выходу.

— Значит, ты все-таки выбрал Орден! — Выкрикнула я ему в спину с гневом и обидой. — Видимо, в постели он круче меня. Что ж, совет да любовь.

Рандаргаст обернулся.

— Джуди, тебе сейчас нельзя этим заниматься, — спокойно проговорил он, — и Орден тут вовсе не причем. К тому же, до суда желательно исключить слишком близкое общение между нами, иначе …

— Да кто ты такой, чтобы решать за меня! — Озлилась я еще больше. — Много ты понимаешь! Я сама разберу, что мне можно, а чего — нельзя!

Стремительно пролетев мимо него, не слушая объяснений, которые он начал, я выскочила из обеденной залы и побежала к себе в спальню. Повалившись на кровать, я горько заплакала, вздрагивая и шумно всхлипывая. Что-то со мной творится не то. Раньше я была веселой и бесшабашной, а теперь реву как по расписанию, совсем Рандаргаст мне нервы расшатал! Да еще и этот суд … впрочем, он не так меня беспокоит как обещанная казнь.

Хлопнула дверь, послышался голос моей служанки, затем зазвучал Рандаргаст. Проклятье! Опять он здесь! Кровать мягко скрипнула и подалась вниз, сильные руки осторожно взяли меня за плечи и потянули куда-то назад.

— Джуди! Нам надо поговорить! — Тихо сказал он и улегся рядом со мной. Я нервно задергалась, пытаясь высвободиться из его объятий. — Ну, успокойся! Я, кажется, знаю как решить твою проблему.

— С чем? — Всхлипнула я. — Если со слезливым настроением — то это было бы просто отлично, ненавижу его.

— С казнью, — мягко сказал он и сжал мои плечи еще крепче, потому что я забилась как в лихорадке, — успокойся! Я сам все решу. Твоя задача — кушать такое же количество еды в разнообразных сочетаниях и забыть обо всех неприятностях.

— Надеешься раскормить меня, чтобы казнь не состоялась по техническим причинам? — Обреченно спросила я и он рассмеялся.

— Сама-то ты что думаешь обо всем этом?

— О чем? — Не поняла я.

— Ну, о твоей слезливости, выросшем аппетите и этих твоих странных причудливых бутербродах.

— Нервное, — мрачно ответила я, — всю жизнь моей проблемой было заедание стресса. Причем чем хуже у меня дела — тем причудливее, как ты выразился, сочетания. Помнится, когда стоял вопрос о моем отчислении из института, я трескала соленые огурцы с медом, мама уже обрадовалась, что я ее внуком осчастливлю. А тут дело покруче, чем какое-то отчисление.

— Все будет хорошо, — твердо сказал Рандаргаст, — обещаю. Тебя не тронут.

— С чего ты взял, — вздохнула я, — что, подкупил банду похитителей, которые выкрадут меня? Или продал душу правильным богам?

Он неожиданно чмокнул меня в плечо.

— Глупая ты все-таки, — интимно сообщил он мне на ухо, — хорошо, если ты так упорно закрываешь глаза на очевидное — я пока тебе ничего говорить не буду. Заодно обеспечим нужный эффект в нужный момент. Я сам все расскажу королю. Встречусь с ним наедине. А теперь вставай, нас уже лошади ждут.

Быстрым движением поцеловав меня в шею, он вскочил с кровати и покинул спальню. Чего он так заскакал вокруг меня ни с того, ни с сего? То прямо мистер тысячелетний лед и инквизитор-ударник, то образец заботливости. Нет, все-таки сглупила я, надо было бежать пока была такая возможность, ну да теперь уже поздно.

Выехали мы быстро — Рандаргаст почему-то очень торопился, а мне, напротив, хотелось вдумчиво посидеть под каждым встреченным кустом. Он подгонял своего молодого горячего жеребчика, в то время как я плелась поодаль на весьма флегматичном мерине, не мешая ему обгладывать особенно вкусные пучки травы, что росла по обочинам.

— Джуди, поторопись! — Нетерпеливо окликнул меня Рандаргаст, обернувшись в очередной раз. — Ну же! Давай быстрее!

Он сошел с ума, — с едким холодком по коже подумала я, — как пить дать Рандаргаст психопат. Или он изощренный инквизитор-извращенец, которому нравится соблазнять ведьму, а потом наблюдать как она умирает. Отсюда и его странные приходы в мою спальню, и вся эта забота. Вот же повезло, ёпта! Мало того, что сдохнуть придется, так еще и извращуга этот привязался!

Небо окончательно скуксилось, выцвело, посерело и принялось уныло капать на нас мелким частым дождем. Хэлл фыркнул, тряхнул гривой и прибавил ходу. А я все думала о нашем утреннем разговоре: он сказал осталось два дня. Последний город перед столицей. Пока мы ехали туда, я как-то не задумывалась о том, как все закончится. Мне казалось, мы будем ехать вечно. При этом то ссорясь, то оказываясь друг у друга в объятиях, и я буду сбегать, а он — все время находить меня. Это было здорово. Это была своего рода игра между нами двумя — только наша и только для нас. Даже в клетке я отлично развлеклась. Да и если бы я там не впала в то странное состояние и не сошла в мир мертвых, то не встретила бы Рианнора в последний раз. Рианнор. Он остался там. А я окончательно сбилась с толку — к кому из них меня тянет больше. Магия это какая-то, что ли?

Кусты справа от меня отчетливо шелохнулись, в них мелькнула какая-то тень. Ну начинается! — подумала я, натягивая повод и пытаясь убедить Хэлла при помощи пяток, что он конь, а не улитка. Вот только повторной встречи с разбойниками мне не хватало еще для полного счастья! Хотя …

— Джуди! — Раздался шелестящий шепоток из кустов. Хэлл вдруг прижал уши и шарахнулся в сторону, испуганно всхрапнув. — Эй! Джуди!

— Предупреждаю сразу, колдую я куда быстрее, чем соображаю, — дрожащим голосом сообщила я. Кусты заболтались, Хэлл заплясал по дороге, мотая головой и хрипя, кося глазом в ту сторону. Наконец ветки раздвинулись и оттуда показалась серебристо-белая морда с ярко-синими глазами. Я вздохнула с облегчением.

— Грауэр! Ты напугал нас! Хэлл, хватит танцевать, ты не балерон.

Хэлл обиженно заржал, явно не соглашаясь со мной. Я увидела, что Рандаргаст придержал коня и повернулся в мою сторону.

— Джуди! — Крикнул он и принялся махать рукой. — Ну сколько я должен тебя ждать?

— Столько! — Крикнула я в ответ и, подумав, добавила, — столько умножить на пять!

Даже отсюда я увидела как Рандаргаст сердито нахмурил брови и еле слышно зашептала:

— Грауэр! Преобразись в человека и возьми моего коня под уздцы.

Тот осторожно выбрался из кустов и взялся за узду, искоса поглядывая в сторону Рандаргаста. При этом он держался вполоборота, чтобы тот не смог разглядеть лицо мальчика.

— Все в порядке! — Завопила я, улыбаясь и маша рукой что есть силы. — Просто конь не слушается, но вот этот малый решил мне помочь. Можно я потом дам ему денежку?

Рандаргаст кивнул, развернулся и не торопясь поехал вперед.

— Отлично, — выдохнула я, — ну, теперь рассказывай, какими ты тут судьбами.

— Я пришел спасти тебя, — упрямо сказал мальчик сквозь крепко сжатые губы и вздернул подбородок, — зачем ты едешь на смерть? Ты же не хочешь умирать, правда, Джуди?

Что ж, со вздохом подумала я, вот он и узнал.

— Откуда ты знаешь? — Спросила я, затем стащила с себя куртку и накинула ему на плечи.

— Проследил за этим твоим Рандаргастом, — на этих словах мальчик ожесточенно сплюнул, — удалось подслушать, что он везет какую-то ведьму на казнь. Жаль, в таверне было шумно и я не слишком много услышал, но мне этого хватило. Джуди, почему ты просто не уйдешь вместе со мной? — Жалобно спросил он, поглядев на меня снизу вверх. — Ведь это же страшно! И больно, наверное. Я могу перекусить сухожилия его коню, а потом обернуться обратно и мы вместе ускачем на твоем.

Он кивнул на Хэлла, который снова вернулся в мирное расположение духа и неторопливо шагал по дороге.

— Дружище, ты видишь подо мною горячего жеребца, которого я с трудом сдерживаю от безумного бега? — Улыбнулась я и похлопала Хэлла по шее. — Вот и я не вижу. И потом — нас все равно найдут и поймают. Мне-то все равно хуже уже не будет. Но тебе еще жить да жить. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь сотворили за эту помощь. Мало ли какие еще здесь существуют наказания, помимо идиотских способов казни. Тебе всего одиннадцать лет!

— Двенадцать! — Возразил он.

— Ну действительно, извини, ошиблась — ты большой и могучий мужик, который переламывает хребты врагов и столетние дубы одинаково легко. — Я пыталась шутить, но настроение у меня падало с каждым словом. Ужасно не хотелось умирать. Но и мальчика подставлять тоже не хотелось. Тут я вспомнила о чем думала перед самым его появлением и меня вдруг озарило:

— Погоди-ка, Грауэр! Есть идея! Ты можешь мне помочь!

— Правда? — Обрадованно вскинулся он. — Говори, Джуди! Сделаю все в точности!

Я склонилась и потрепала его по влажной от дождя макушке.

— Помнишь, кто ты у нас?

— Оборотень, — озадаченно произнес он, — ну и что?

— Не оборотень. А Серебряный Оборотень — легендарное существо, способное кусать за жо … гм … кусать и зажевывать всяких бесплотных существ. А еще я видела, что ты легко и свободно как входишь в мир мертвых, так и покидаешь его.

— Ну? — Настороженно сказал он, напряженно глядя на меня.

— Собственно, вот о чем я хочу тебя попросить, — пригнувшись к шее коня горячо зашептала я, — найди в мире мертвых того дракона, помнишь его? Я не знаю в каком он там облике, может быть темно-зеленого дракона, а может — в виде молодого мужчины. У него темно-рыжие волосы и глаза яркие такие, золотисто-рыжеватые. Найди и приведи его в столицу, понял? Я буду там. Он мне поможет.

Мальчик расплылся в счастливой улыбке и закивал с такой скоростью, будто у него в шее стояла пружина.

— Понял! Конечно! Он прилетит и всем надает по жопам, верно, Джуди? Он спасет тебя!

— Именно, — эта идея наполнила меня надеждой, а вдруг и впрямь получится? — Иди, братишка, но только поторопись, я не знаю, сколько у меня времени. Дня два или чуть больше, точнее не скажу.

Проводив взглядом серебристую стрелу, рассекающую влажную траву и удаляющуюся от дороги, я подумала, что дерьмовая я все-таки сестрица. Двенадцатилетнего пацаненка к мертвякам отправила. А вдруг с ним там что-нибудь случится? Безусловно, он, конечно, легендарное существо и все такое — но сомнения одолели меня с новой силой. Только вот моему личному телохранителю этого знать совершенно не нужно — пусть пока мои планы будут секретом. Я вздохнула и вздрогнула от очередного грозного призыва Рандаргаста, будто тот почувствовал, что я думаю сейчас именно о нем.

— Давай-ка, дружище, прибавим огня копытам, — попросила я мерина, неохотно понуждая его ускорить шаг, — а то дяденька вон как сердится.

Рандаргаст дождался меня и поднял руку, указывая перед собой:

— Видишь? Вон там столица. Но сегодня мы туда не поедем, остановимся в городе.

Мы стояли на вершине холма, со всех сторон укутанного в траву, будто в плюш. У наших ног распласталась дорога, которая вилась веселой змейкой вниз, в небольшой городок. А за ним, ближе к горизонту, виднелась громада столицы.

— Что это был за мальчик? — Строго спросил Рандаргаст, пристально глядя на меня. А я все никак не могла отвести взгляд от темного силуэта города, где должен был окончиться наш путь. И моя жизнь.

— Местный какой-то, — рассеянно ответила я, — увидел, что конь меня не слушается и помог. А потом отстал, тяжело ему было идти вровень с конским шагом.

Рандаргаст приподнялся в стременах и с подозрением оглядел дорогу, вытянув шею.

— Я его не вижу, — сказал он, — куда делся мальчик? Джуди, надеюсь, ты его не превратила в какую-нибудь жабу, чтобы не платить? Только честно.

— Нет, — пожала я плечами, взглянув на Рандаргаста с неподдельным удивлением, — я что — до упора больная на голову, по-твоему, чтобы превращать детей в жаб? Хорошего же ты обо мне мнения!

— С тебя станется! — Проворчал он и тронул коня. — Давай поспешим, погода такая, что мерзотнее не бывает.

Я оглянулась, прежде чем тронуться вслед за ним. Поспеши, Грауэр, поторопись! Как же я надеюсь, что ты успеешь! А еще — что ты найдешь Рианнора, пусть он унесет меня обратно в свой край хоть на кончике хвоста, обещаю — я даже не пикну. И лапы ему буду целовать каждый день.

ГЛАВА 52. Болтливая гаргулья

Дом, в котором мы остановились на этот раз, был гораздо меньше по размеру и довольно высок, больше напоминая кряжистую четырехугольную башню. Едва мы приехали, нам тут же подали горячий обед. Я изо всех сил старалась есть не очень много и вообще вести себя прилично. Рандаргаст сверлил меня взглядом все время, пока мы сидели за столом.

— Неприлично с такой силой смотреть на приличную девушку, — не выдержав заметила я, — что случилось? Я превращаюсь в дракона? Или у меня прыщ выскочил и ты его сейчас пытаешься исцелить силой своей невероятной воли?

— Почему ты так плохо ешь? — Строго спросил Рандаргаст и покачал головой, затем пододвинул ко мне блюдо с мясом. — Бери еще! Тебе нужно кушать хорошо!

Я так и замерла с приподнятой вилкой.

— Это ты так изощренно издеваешься надо мной, Рандаргаст? — Наконец произнесла я, чувствуя, как в груди у меня все леденеет от холодной ярости. — Думаешь, это смешно? Меня убьют через несколько дней! А ты как заботливая мамочка пытаешься меня накормить!

Я отложила вилку, едва сдержавшись, чтобы не отшвырнуть ее.

— Нет, никто тебя не убьет, — ровным голосом ответил он, но по его глазам я поняла, что Рандаргаст тоже разозлился, — я попробую договориться. Поверь, у меня есть право обратиться к королю лично и я им воспользуюсь.

Интересно, а король уже забыл как я ему сломала нос? Вот будет весело, если нет!

— Ты сам себе противоречишь, Рандаргаст. Сначала ты упорно везешь меня туда … на эту мерзкую казнь. А теперь уверяешь, что ее не будет? — Недоверчиво спросила я, сложив руки на груди. — Ну-ну. Чего ты добиваешься? Хочешь расшатать мои нервы? Да от них и так мало чего осталось.

Он грохнул вилкой по столу с такой силой, что она загнулась кольцом.

— Не будет никакой казни! — Прорычал Рандаргаст и сверкнул глазами. — Даю слово д…

Тут он споткнулся и прикусил губу, откинувшись на спинку стула, будто удержав себя от неудачно выбранного слова.

— В общем, я тебе обещаю. Если хочешь — клянусь. Казни не будет. Так что ешь. — Холодно закончил он и вернулся к трапезе.

— Не говори мне что делать и я не скажу куда тебе идти, — ввернула я любимую фразочку своего отца и вышла из-за стола с гордо поднятой головой, — я буду есть — если мне этого хочется и не буду, если не хочется. Коню своему приказывай, ясно?

Рандаргаст проводил меня тяжелым взглядом. Когда я уже покидала комнату, он вдруг заговорил опять.

— Я уйду по делам, Джуди. Меня не будет какое-то время.

— Не новость! — Откликнулась я, не оборачиваясь. — Что, опять на пару-тройку дней сбежишь от меня? Видимо, я очень страшная, раз ты постоянно так поступаешь! — Не сдержала я ехидства, уцепившись рукой за косяк и оглянувшись на него.

— Между прочим, большая часть этих дел касается тебя лично, — заметил он, — не знаю сколько меня не будет. День точно, нет — два. Два или три, не больше.

— Мне погулять по городу? — Фальшиво изображая восторг спросила я. Он поморщился.

— Лучше посиди дома, а то мало ли …

Ну-ну. А то вдруг меня духи унесут, правда, Рандаргаст?

— Джуди! Погоди. Чего ты убегаешь? Может тебе принести чего-нибудь?

— Цветочек аленький, — с насмешкой ответила я и, улыбаясь, вышла.

— Что еще за цветочек? Магический? Да куда ты опять бежишь?

Ничего не ответив, я поднялась в самую высокую комнату в доме — она занимала весь этаж и была очень просторной. Когда мне предложили выбрать себе спальню, я захотела именно эту — над всеми остальными, подальше от этого гадостного мира … и Рандаргаста заодно.

В трех стенах спальни были расположены окна — огромные, позволяющие обозреть почти весь городок. Только сейчас их мутили потоки дождя. Мне вдруг стало душно, даже слегка затошнило, и отчего-то кровь прилила к лицу — неужели все-таки переела? Странно, я весь обед старалась держать себя в руках, вон даже Рандаргаст заметил. Отчего это он так уверен, что меня не казнят?

Я приоткрыла одно окно, с наслаждением подставив лицо сырому прохладному воздуху, а затем плюхнулась на кровать. Рандаргаст явно что-то затевает. Как видно, он все-таки крепко втюкался в меня. Ну хоть какая-то польза от наших отношений. Хотя мне его тоже будет не хватать на том свете. Незаметно для себя я принялась рассуждать вслух:

— Рандаргаст думает, что ему все под силу. Это он, конечно, зря. Я-то уже давно не жду от этого мира ничего хорошего. Но вдруг у него что-то да срастется? Это было бы прекрасно. Хм. Допустим, он сейчас бегает по всем своим сановитым знакомым, и усиленно уговаривает их спасти мою распрекрасную рожу. И даже, допустим, ему это удастся. Но! Это ведь вовсе не означает, что мне отпустят все эти «грехи» и забудут про них, верно? Значит, все равно накажут, только другим способом. Поди запрут в какой-нибудь сырой темнице, вроде той, откуда я сбежала. Сиди себе, Джуди, молись и кайся. Тоже мне, отличная альтернатива! Так ведь и туберкулезом каким-нибудь заболеть недолго. Это один вариант. Но есть и второй — король наплюет на все свои личные симпатии и таки отправит меня на казнь. Пусть даже на какую-нибудь другую, более легкую — можно подумать это заставить меня прыгать от счастья. Как не кинь, все клин. Казнят как пить дать. И все из-за одного урода с крыльями, чтоб его темные боги каждый день пинали на том свете.

Тут я крепко задумалась.

— Девять дней, — с содроганием произнесла я, вскочила с кровати и встала у приоткрытого окна, глядя как дождь целенаправленно топит город, — девять дней мучений! Да они психи ненормальные! Спятили такое делать! Зачем вообще растить дерево внутри человека? Чего оно там, это древо — чистоты? Это типа оно должно будет очистить мое сердце? Ну спасибо! Разумеется, я буду очень за это благодарна. Все девять дней.

Я помолчала еще немного, глядя как дымят городские трубы. Это напомнило мне дымоголовых и мысли потекли в другую сторону.

— Но я хотя бы умру … брр, не думала, что скажу это когда-нибудь. Нет, не хочу! — Я стукнула кулаком по подоконнику, прислушиваясь к странным ассоциациям, что бродили в моей голове. — А что, если … если … допустим, не девять дней?

По водоотливу что-то скрежетнуло, процарапало его, затем зашуршало у стены, заставив меня вздрогнуть. Наверное, птица какая-нибудь от дождя спасается.

— Что, если взять и умереть сразу, без всех этих мучений? — Негромко спросила я вслух то ли себя саму, то ли дождь. — Только как бы это так сделать? Отравить себя? Чем? Проковырять дырку ногтем в горле во время казни? А то ведь можно и вовсе прямо сейчас … на простыне какой-нибудь весело подвеситься.

Испустив тяжелый вздох, я опустила голову и немного помотала ей. От всех этих мыслей мне сделалось совсем погано на душе, даже захотелось всплакнуть от отчаяния.

— Хххии, — прозвучало у стены, будто кто-то тайком подслушивал меня, — зачем так мрачно?

В окно заглянула уродливая голова с огромными острыми ушами как у летучей мыши. Она подергивала вытянутым рыльцем и водила крупными глазами навыкате. Черная, мокрая, безгубая — я шарахнулась, упала и невольно отодвинулась подальше от окна. Рожа тем временем скорчилась в какую-то неимоверную маску, выражающую ехидство, пренебрежение и насмешку одновременно.

— Чего грустим, тетенька? —Спросила меня рожа.

— Ты еще что за хрень хтоническая? — Пробормотала я и подумала, что надо бы закрыть окно, пока тварь не влезла внутрь, но было уже поздно. Она сиганула с подоконника на пол, разбрызгивая воду со своего черного блестящего тела и крутя головой. — И какая я тебе тетенька? — Как можно более грозно спросила я.

— Ххии! — Усмехнулась тварюга и ловко вскарабкалась на стул, балансируя при помощи черных перепончатых крыльев. Здесь она неожиданно встряхнулась по-собачьи, окатив меня как из душа. — Ну не дяденька же? По крайней мере две тетинские принадлежности приличного размера я вижу.

Так. Видимо, я все-таки рехнулась и теперь моя галлюцинация сообщает мне много интересного. Причем обо мне же. Сдернув с кровати одеяло, я закуталась в него, захлопнула окно и уселась на кровати напротив твари, поджав ноги под одеяло.

— Ты кто? — Совершенно спокойно спросила я. Если бы это был хищник или другое опасное существо, оно бы не беседовало со мной, а уже доедало меня.

— А ты не знаешь? — Удивилась зверушка, вытаращив свои огромные глаза до размеров футбольного мяча. — Обидела. Гаргулья я.

— Ааа, — тут я вспомнила, что часто видела гаргулий на крышах домов. Раньше я их принимала за украшения. — Так вы живые?

— Ну, не всегда, — гаргулья скрежетнула когтями по стулу и нахально развалилась на нем, вытянув лапы с огромными когтями на полкомнаты. — Обычно мы дремлем, обернувшись камнем. Иногда просыпаемся. Вообще мы должны защищать свой дом, но такое бывает редко — скука смертная. Можно, конечно, поглазеть вокруг … но и это надоедает. А покинуть свой дом или отдалиться от него — нам никак невозможно.

Гаргулья потягивалась лапами и крыльями, быстро тараторя визгливо-скрежещущим говорком.

— Так ты сбежала со своего поста? — Усмехнулась я. — Ай-я-яй, а если на дом кто-нибудь нападет?

— Не нападет! — Пробурчала гаргулья. — Пару сотен лет уже не было ничего подобного. Так зачем умирать надумала, тетенька?

— Я не тетенька, я — Джуди! — На всякий случай я еще и кулаком погрозила. Гаргулья закатила глаза, кривляясь и хихикая. — А у тебя-то имя есть?

— Зачем оно мне? — Удивилась гаргулья.

— Ладно. — Вздохнула я. — На самом деле умирать я не собираюсь. Но есть люди, которые считают, что моя смерть сделает всех счастливыми. Причем, чем дольше и страшнее я буду умирать, чем счастливее будут окружающие. Вот я и подумала … хрена вам с кулачок, а не такое счастье! Возьму — и сдохну сразу. Вот только как? — И я уныло повесила голову.

— Ххе, — пренебрежительно ответила гаргулья, — так это легче легкого! Надо лишь договориться с Мару́фом-привратником.

— С кем? — Удивилась я, выпрямила спину и закуталась в одеяло покрепче. — Ну-ка, ну-ка, я жажду подробностей.

— Ххха, разве ты не знаешь его? — Удивилась тварь то щурясь, то пуча свои огромные выпуклые зенки. — Это один из темных богов. Маруф-привратник встречает мертвых и принимает их в свои ладони. Попроси его — и он заберет тебя быстро, квакнуть не успеешь.

У меня по спине пробежал холодок.

— Это такой огромный, от земли до неба? — С содроганием спросила я, вспоминая призрачную фигуру, от которой дважды мне довелось убегать, спешно покидая мир мертвых.

— Да, да, разумеется! — Оживленно затрещала гаргулья и принялась подпрыгивать, размахивая крыльями на горбатой спине. — Он встречает мертвого и бережно принимает его в свои длани. После этого пути назад уже нет. Он велик как мир, но поступь его — легче пера. Длани его твердые как камень, но покой их мягок как материнское сердце! — Явно процитировала кого-то гаргулья, закатив глаза и потянувшись когтистыми лапами к потолку, торжественно потрясая ими. Я поморщилась.

— Поменьше пафоса, дорогуша. Лучше расскажи мне как его найти. Разумеется, не спускаясь в мир мертвых — что-то мне там не понравилось.

Зверюга ухмыльнулась, осклабилась и принялась чесаться лапой будто курица, с наслаждением прикрыв глаза. Затем встряхнулась, растопырила крылья и вытянула одну лапу с чудовищно длинным когтем, ткнув им в сторону окна.

— Там. Тут рядом стоит дом, а в нем живет девочка. Маленькая такая, славная умирающая девочка. Бедняжка чем-то очень больна и с каждым днем ей все хуже. Пару раз я даже видела, что Маруф приближался к ней, но потом уходил. Вчера ей опять стало хуже — она перестала открывать глаза.

— Погоди, не трещи, — оборвала я гаргулью, — хочешь сказать — сюда придет бог смерти? Самолично?

— Ну не тыжелично, — передразнила меня гаргулья и я запустила в нее подушкой, сбив со стула, — ты злая!

— Я в курсе! — Покивала я. — И что мне ему сказать? А он вообще будет меня слушать? Меня пустят в тот дом?

— О-о-о, погоди, погоди! Так много вопросов, слишком, слишком много вопросов! — Завопила гаргулья демонстративно изображая обморок. Я хмыкнула.

— Ладно, давай я буду спрашивать медленно и торжественно. Но в таком случае мы тут просидим очень долго.

— Я почем знаю что тебе отвечать? — Неожиданно сварливо проговорила гаргулья и вдруг ловко скакнула на подоконник, затем оглянулась на меня. — Пойдем со мной, сама его обо всем и расспросишь.

Я вздрогнула. А потом подумала … эх, была не была! Скинула одеяло и решительным жестом открыла окно. Оттуда немедленно ворвалась в комнату сырая промозглая холодрыга, неприятно касаясь кожи.

ГЛАВА 53. Сделка с темным богом

Не знаю, о чем я думала, когда выбиралась на мокрую скользкую крышу вслед за гаргульей. Дождь прекратился, лишь мерзкий ветер царапал меня ледяными когтями. Я моментально продрогла. Гаргулья наслаждалась: она то вспархивала короткими неуклюжими рывками, падая на крышу и с верещанием скользя по ней, будто по горке, то ползла вверх, неутомимо цепляясь когтями.

— Эй! Я так не могу! — Возмущенно сообщила я. — И вообще — я обратно пошла. Закрою окно и залезу под одеяло, пожалуй, там тепло и прекрасно.

— Ты же ведьма, — вдруг вкрадчиво проскрипел голосок гаргульи прямо мне в ухо. — Так наколдуй себе что-нибудь!

Гм. Действительно. Хорошие мысли что-то окончательно завязали с привычкой посещать мою голову. Оглядев себя, я подумала, что лучше всего, конечно, сотворить крылья, но почему-то не решилась на это. Тут, наверное, нужно физику хорошо знать, а то буду как тот Икар — красиво рванула вверх и с воплем полетела вниз. Вот когти — это то что надо, и никакой аэродинамики знать не нужно. Я быстренько сотворила себе когти такой длины и мощности, что гаргулья завистливо заохала.

— Вперед! — Велела я и поползла вслед за ней, скрежеща когтями по кровле. Осталось еще хвост и рога себе приделать, то-то славный демон из меня выйдет! Когти есть, перекошенная рожа тоже в наличии.

Гаргулья сползла к самому краю крыши, уцепилась за него и сделала ловкий кульбит, крутанувшись в воздухе во время прыжка на крышу соседнего дома. Тут уже завидовать пришлось мне. Шипя сквозь зубы всякие непотребности и обмирая от ужаса, я кое-как добралась до края крыши и принялась тянуться к соседней.

— Лапу бы хоть подала, тварь ты невоспитанная! — С досадою сказала я. Гаргулья проскакала боком, приблизившись ко мне, и снова перепрыгнула на крышу моего дома. Затем неожиданно выписала мне такого пинка, что я с придушенным воплем полетела вперед, растопырившись будто лягушка.

— Я тебе помогла? — Заботливо спросила гаргулья и гаденько захихикала. Может превратить ее в какую-нибудь жар-птицу с жабьей головой?

Тем не менее, нам удалось добраться до крохотного окошечка в мезонине. Немного помаявшись, я смогла подковырнуть раму когтем и открыть его.

— Удачи! Передавай привет Маруфу! — Насмешливо проверещала гаргулья, перепрыгнула на наш дом, крупными прыжками добралась до самой верхней точки на крыше и неподвижно замерла там. Вот скотина! Она еще и оставила меня тут одну. Судорожно вздохнув, я осторожно вползла в комнату и принялась поспешно отколдовывать себе нормальные руки с приличным маникюром, пока меня саму не приняли за гаргулью.

— Тетя, ты смерть? — Вдруг едва слышно зашелестел слабый голосок, затем раздался усталый вздох. — Забери меня с собой, только не больно. Пожалуйста.

У меня оборвалось сердце. Медленно приблизившись к небольшой кроватке, я обнаружила там девочку лет шести, хотя нет, скорее всего, гораздо старше. Болезнь истощила, измучала ее, сделав ребенка худеньким и почти полупрозрачным. Лишь огромные ясные глаза выглядели живыми на заострившемся бледном личике.

— Нет, милая, я не смерть. — Склонившись, я погладила ее по голове. — Может быть ты еще выздоровеешь.

Она с трудом качнула головой.

— Доктор приходил … маме сказал … немного осталось, — короткими одышливыми толчками проговорила она, — думал … я сплю … а я … все слышала.

Окончательно утомившись, она запрокинула голову, вскинув острый подбородок к потолку, и закрыла глаза. Я видела как она двигает их под тонкими будто шелк веками. От невыразимой жалости мне захотелось плакать. Меня хотя бы за дело казнят … хоть я и не согласна, что наказание соразмерно моим делам. Но за что страдает это дитя? Почему так несправедливо? Громкий порывистый всхлип вырвался у меня и я испуганно зажала рот, оглядываясь на дверь. Только мамы больной девочки еще тут не хватало. Я поглядела на свои руки, на которых еще несколько минут назад торчали чудовищных размеров когти. «Ты же ведьма» — послышался мне насмешливый голосок кривляки-гаргульи. Да, я ведьма. И я могу пожелать этой девочке выздоровления, как неоднократно уже делала. Но тогда и Маруф, темное божество, встречающее мертвых, не придет сюда. Поэтому я стиснула зубы, еще раз погладила по голове задремавшую малышку и уселась рядом с кроваткой. Я слышала ее дыхание: редкое, неровное, с какими-то всхлипами, с паузами, которые становились все длиннее. Подумав, я поднялась и осторожно вынула девочку, тщательно укутав ее в одеяло, затем уселась на пол держа ее на коленях. И задумалась. Как только явится Маруф, нужно будет постараться очень быстро вылечить девочку. Главное успеть вовремя — не раньше и не позже. Тщательно продумав формулировку, я затвердила ее, чтобы не забыть, прислонилась к кроватке спиной и слегка задремала. Дождь вернулся и принялся настойчиво стучаться в маленькое окошечко. Сумрак становился все тревожнее, все темнее, словно сейчас был не день, а поздний вечер. От этого я начала урывками впадать в глубокий короткий сон. Мне снились люди — много людей, целая толпа — которые кричали и махали мне, а я почему-то стояла выше их. Потом два дракона, сцепившихся в головокружительном то ли танце, то ли схватке. Мелькали странные, перекошенные рожи, тревожно и томительно трепыхалось сердце в предчувствии опасности.

Очнулась я резко, сразу. И поняла две вещи: первое — девочка больше не дышала. Второе — стена напротив меня растворилась в каком-то туманно-сером мареве, сквозь которое виднелась необозримо огромная фигура, которая, присев, заглядывала в комнату.

— Маруф! — Вырвалось у меня. Неясный силуэт колыхнулся, медленно подался вперед и протянул руку ко мне — нет! — к девочке, которую я держала на коленях.

— Я хочу, чтобы этот ребенок немедленно оказался жив и исцелен от всех болезней! — Скороговоркой выпалила я, прижав девочку к груди и с силой подав в нее магическую энергию. Нас окутало грязно-лиловое облачко, которое высветлилось, постепенно став бело-золотистым, а потом оно растаяло, сжавшись вокруг ребенка. Девочка вздрогнула и слегка вскрикнула — я быстро опустила ее на пол и сама потянулась к огромной руке.

— Маруф! Я хочу поговорить с тобой. — Я прикоснулась к руке, внутренне содрогаясь от мысли, что если он меня сейчас заберет — то все, конец моим надеждам на спасение и долгую жизнь. И казни никакой не потребуется.

Темный бог склонился еще ниже — я увидела глубокие, полные тьмы провалы его глаз и вздрогнула еще раз.

— Я не говорю с живыми, — просто ответил он. Голос Маруфа на удивление был тихим и мягким, обволакивающим будто толстое одеяло.

— Уже говоришь, — я встала, вцепившись в его руку, — ну пожалуйста! Это очень важно!

Девочка пискнула. Оглянувшись, я увидела, что она забилась в угол за кроваткой, с испугом глядя оттуда. Щеки ее разрумянились, глаза блестели, а сама она словно бы внезапно повзрослела и окрепла. Удовлетворенно кивнув, я продолжила:

— Я забрала твою добычу, разве ты не хочешь узнать почему?

Маруф развернул огромную руку ладонью вверх.

— Иди сюда! — Велел он. — Не бойся! Тебя я не заберу, потому что сейчас не твое время. Что касается девочки — я удивлен, но она не моя добыча, я всего лишь переправляю мертвых туда, где они будут жить дальше. Иди ко мне!

Он легко встряхнул рукой. Ну, Джуди, поздравляю, сначала ты бегала от бога смерти, а теперь добилась того, что он забирает тебя — у тебя все в порядке с головой? Очевидно нет.

Забравшись на ладонь, которая легко могла накрыть собой крышу дома, я ощутила как она задвигалась и в испуге брякнулась на задницу. Раздался негромкий смешок.

— Я не уроню тебя.

Ладонь плавно покинула комнату и я оказалась со всех сторон окутана густым маревом, пепельных и дымчатых оттенков. У меня закружилась голова, когда ладонь вдруг пошла вверх и я снова увидела глаза — темные, без намека на отсвет или блик.

— Ну и ну, — мягко произнес темный, — да это же та самая девушка, которая дважды умудрилась сбежать от меня. Кажется, сегодня ты побежала не в ту сторону.

Надо же, он совсем не страшный!

— Маруф, мне нужно кое о чем попросить тебя, — страшно волнуясь заговорила я и попыталась встать — он подал мне палец другой руки и помог подняться, — мне предстоит казнь. Жуткая и безумная. Эти дебильные маги со жрецами решили посадить внутрь меня дерево. И … это будет длиться …

— Девять дней, — закончил он негромким густым голосом, — я знаю. Наш верховный бог — Маргаа́т — дал людям эту казнь и первое семечко Древа Чистоты. Такая казнь была необходима во времена Яростной Смуты, когда маги и ведьмы применяли свое могущество направо и налево, не задумываясь о последствиях. Когда же смута закончилась, нашлись те, кому понравилось ощущение безграничного могущества и безнаказанности. Они стали жестокими неукротимыми убийцами, которые ни в чем не раскаивались и смеялись над любым видом смерти, предложенным им в качестве наказания. Древо Чистоты было необходимо, чтобы очистить их от жестокости, чтобы страхом и болью принудить к раскаянию, подготовить к правильной смерти.

— Это что же такое! — Возмущенно заговорила я. — Это типа я — вот такой маньяк, да? Ну нормально! Да кого я убила-то? Одного Хранителя и то случайно, ну и … в общем, там тоже неудачно вышло.

— Черное семя черного отца, — сказал Маруф, кажется, в его голосе я услыхала одобрение, — это была нужная смерть. Правильная. Не ты ее устроила, а темные боги.

— Ну вот, — вздохнула я и уселась на его ладони, — я начинаю расстраиваться еще больше. Словом, у меня к тебе очень простая просьба …

— Забрать тебя сразу, — мягко улыбнулся темный бог, — это очевидно, это логично.

— Ну да, — пробормотала я, — а может меня все-таки не надо будет забирать? Рандаргаст обещал, что он подсуетится и мне сохранят жизнь. Или я опять как пойду творить магическую байду, ух, только держитесь!

Маруф издал сочный смешок, затем неожиданно погладил меня по голове кончиком пальца, огромного как древний дуб.

— Ты пришла из другого мира, — начал перечислять он, — забрала себе большую силу. Тебя не было здесь раньше и не было твоего места, твоей роли в этом мире. Поэтому ты пока можешь творить все, что захочешь.

— А что — это пройдет? — Огорчилась я. — Вот жалость-то!

— Пройдет, — кивнул Маруф, — ты уже врастаешь в этот мир, обретаешь корни, свою нишу, свое предназначение. Скоро определятся твои магические способности. Только они и станут работать, все остальные чудеса прекратятся.

— О-о, да что ж это такое! Сплошное разочарование! — С отчаянием сказала я. Маруф улыбнулся.

— Но пока этого не произошло, ты все еще можешь творить все, что захочешь. Вот сегодня ты, к примеру, вернула жизнь девочке, которую пытались спасти все знахари и ведьмы, которые живут в пределах этих земель.

— Круто! — Вздохнула я. — Пойду запишу в блокнотик. Буду потом читать и гордиться. Если выживу.

— Неизвестно сколько это еще продлится, — заметило божество, — но пока ты — безызвестная тварь, обитающая в магическом океане. Без имени, без судьбы, без семьи, без прошлого. Прости, конечно, за такое сравнение. И ты пока еще можешь перекраивать этот мир по своему желанию. А это важно. Потому что сейчас ты — арави́на, то есть меняющая мир.

— Вот-вот, — хмуро отозвалась я, кивая, — за что и страдаю, между прочим. Рандаргаст мне каждый день припоминает эти перемены.

— У каждого есть свое предназначение и место, даже если он из другого мира, — наставительно сказал Маруф и, немного помолчав, добавил, — ты настолько важна для этого мира, что боги позволили тебе стать беспредельно могущественной на какое-то время.

— И что я должна сделать? — Уныло спросила я. Небось сейчас работать заставят — колдовать за большое и горячее спасибо, так сказать.

— Ты должна уничтожить семечко Древа Чистоты. — Коротко сказал Маруф.

— Но оно ж не одно, наверное, — растерянно ответила я, — и где мне их искать?

— Оно одно. Когда его сажают в сердце преступника-мага, семечко питается его силой и вырастает в дерево. На девятый день окончательно сформировавшееся дерево выпивает мага до конца, на десятый — зацветает, а на двенадцатый дает плод. Из мякоти этого плода делают вино. С его помощью маги Ордена одурманивают своих адептов, когда вживляют в них каменное сердце — иначе они не переживут обряда.

Вот оно как! Стало быть, Рандаргаст тоже пил это вино из растеньица-людоеда. Жутики-лютики какие-то.

— Плод вырастает всего один. Он вызревает за сутки и на тринадцатый день казни его снимают с особыми молитвами, обращенными к темным богам. Отделяют мякоть и достают единственное семечко.

— Которое втыкают в следующего бедолагу и цикл повторяется, — мрачно закончила я, — а следующей как раз буду я. И что мне делать с этим проклятым семечком?

— Ты уничтожишь его, — спокойно ответил Маруф.

— Как?

— Ты сама поймешь.

Отлично! Мало того, что меня заставляют жертвовать своей жизнью, так еще и инструкций не выдают.

— Ладно, допустим, пойму. — Кивнула я и с замиранием сердца спросила, — но что же выходит — его все равно воткнут в меня? Ведь согласись, вряд ли семечко мне дадут в руки. Получается, мне в любом случае придется умереть, да? И ты не придешь ко мне сразу?

— Ты должна будешь войти в обряд, — кивнул Маруф, — он обязательно должен начаться — без этого семя не вынут из магического хранилища и не вынесут к тебе.

Я замолчала, тупо глядя перед собой. Ничего себе — веселые новости. А я-то так надеялась, что Рандаргаст что-нибудь придумает и спасет меня, хоть и выпендривалась со своей принципиальностью. Я бы с огромной радостью проиграла этот спор — я слабее? И ладно! Я согласна с этим, только спаси меня, большой и сильный Рандаргаст! Возьми короля за шкирку и тряси его как щенка, пока он меня не помилует, ты сможешь, я в тебя верю, аминь!

— А что случится, если я не соглашусь? — Осторожно спросила я, вскинув голову и глядя в бесконечно огромное лицо божества, с глазами похожими на бездонные черные дыры, — что, если я сбегу, например?

— Тогда обряд останется в мире. И ему будут подвергать людей и дальше.

Да что ж это такое! Проклятье! Вот как меня угораздило попасть в такой ужасный мир?

— Но … если я … допустим … не знаю, — забормотала я, — хорошо, пусть оно останется. Жили же люди как-то и раньше?

— Жили-то жили, — веско произнес Маруф, — но тебе разве нравится мысль, что будут таким образом пытать кого-то другого?

— Только одного … и преступника, — неуверенно сказала я, загружаясь все больше и больше.

— Вовсе не обязательно преступника, — возразил темный, — Орден давно уже применяет эту казнь по своему усмотрению. Они назначают преступником того, кто им неудобен. К тому же, эпоха смуты давно завершилась и современные преступники вовсе не похожи на тех, закореневших в сладострастной жестокости магов. Они, в большинстве своем, обычные люди. Конечно, не самые лучшие, но обычные. Дело даже не в этом. Орден давно уже проводит эксперименты в своих скрытых магических лабораториях. Они планируют вырастить Древо Чистоты, которое будет давать множество плодов. И так далее — каждый раз. Ты будешь первой на ком это испытают.

— Ужас какой! — Совершенно оледенев от этой мысли произнесла я. — Тогда конечно … но разве вы, боги, не можете исправить это? Почему я?

— Потому что боги не могут прийти в ваш, материальный, мир — он этого просто не выдержит. А добровольно принести нам это семечко люди не соглашаются. Собственно, прямо сейчас мы все и исправляем — давая тебе все необходимое. Твоя задача избавить этот чудесный мир от неприглядного будущего.

— Орден! — Скрипнула зубами я. — Чтоб их крокодилы ели с хреном и вареньем! Получается, если я сейчас не уничтожу это семечко — Орден возьмет власть над миром, когда сможет вырастить множество таких плодов?

— Именно так. — Подтвердил Маруф и замолчал, давая мне возможность поразмыслить перед тем, как я окончательно приму решение. Думала я долго. И все никак не выходило, чтобы я могла миновать эту проклятую казнь и этот обряд. Жить, разумеется, мне хочется ужасно, но не такой ценой. И потом, у меня здесь появились друзья — Грауэр, кобольды, гном, бабушка Пии, да даже Рандаргаст! Мне не хочется, чтобы они жили в мире, где возможно будет просто взять и подвергнуть мучительной смерти любого, не согласного с Орденом. Черная власть. Даже король будет бессилен противостоять им — ведь и он смертен. Кто сказал, что его тоже нельзя обвинить в чем-нибудь? Я вздохнула. По всему видать, придется мне героически сдохнуть.

— Ладно. — Сказала я коротко и угрюмо. — Но мне за это какие-нибудь печенюшки в загробном мире полагаются хоть, а? Досадно, знаешь ли, так жутко умереть и потом тупо бродить в виде скучающего привидения.

— Разумеется! — Одобрительно произнес Маруф и улыбнулся. — Полагаю, за такое можно даже попасть в Сияющую Обитель, место обитания светлых богов. А у них там весело. Но это как решат боги судьбы, темный и светлый. Знаешь, как они это делают?

— Неа, откуда? — Вяло откликнулась я, все еще обдумывая сложившуюся ситуацию.

— О! Это очень красивый обряд. Они начинают по капле наполнять чашу твоей судьбы — каждая белая капля это твой добрый, хороший поступок, а черная — дурной и жестокий. Если, смешиваясь, они образуют черную жидкость, то ты останешься в темном мире навеки. А если жидкость в конце концов окажется светлой — тебя заберут к себе светлые боги. Нужно всего лишь испить эту чашу. Говорят, чем она темнее — тем трудней это сделать. И если ты справишься, то тебе не нужно будет проходить этот обряд — светлые заберут тебя сразу.

— Круто до визга, — вздохнула я и встала, — чего уж теперь! Как я понимаю, шанса выжить у меня нет в любом случае.

— Все умирают, — равнодушно сказал Маруф, — но в разное время.

— Значит, на мою казнь ты не придешь?

— Приду. Но не к тебе.

— А к кому? — Удивилась я. Но темный бог хитро улыбнулся и погрозил мне пальцем.

— Я не имею права тебе этого говорить! Иначе наш бог судьбы, темный Ха́рраф, мне голову оторвет.

— Ну-ну! — Иронично сказала я. — Красиво прикрылся. Ладно. Согласна. Договорились. Только пусть мне эти ваши боги силушек магических побольше отсыпят, хорошо? Ну и мозгов, наверное, тоже — должна ж я буду сообразить как уничтожить это ваше семечко. Э-э-э … раз я вам нужна, я думаю, ты меня сейчас отпустишь, да?

Он кивнул, как-то смущенно, и неожиданно, понизив голос, заговорил с просящими интонациями:

— А ты можешь сделать для меня одно одолжение?

— Я? — Поразилась я до глубины души. — Богу смерти?

— Я не бог смерти, я всего лишь Привратник между мирами живых и мертвых, — возразил Маруф, — да, мне нужна твоя помощь. Но ты можешь отказаться.

— Надеюсь, ты сейчас не попросишь меня быстренько умереть ради мира во всем мире? — Полюбопытствовала я.

— Нет! Я никак не могу забрать целую группу людей, они прячутся от меня вот уже полторы сотни лет. И меня за это очень ругают … тоже полторы сотни лет. — Он печально покачал головой. Я поперхнулась.

— Это, что ли, те несчастные шахтеры в угольном разрезе? — Недоверчиво спросила я и темное божество печально кивнуло мне в ответ. — Ну дела! Вообще-то я их боюсь. Они странные и страшные.

— Они безумные, — поправил меня Маруф, — те, кто горел от гнева, умирая под завалами, стали огнеголовыми. Те, кто источал тоску и страх, превратились в дымоголовых. Но я не могу их забрать, как положено, в мир мертвых. Во-первых, они прячутся. Во-вторых, я могу принять лишь нормальных существ, в том виде, в каком они жили.

— А я-то что могу сделать? — Пожала я плечами. — Попросить их, мол, ребятки, давайте уже отрастите себе нормальные головы и топайте с песнями вон за тем дяденькой, который воткнулся головой в небо?

— Как ты хорошо это описала, — одобрительно заметил Маруф, — в общем, да. Возможно еще чуток поколдовать. Много силы тратить не придется, обещаю.

Я снова брякнулась на задницу. А потом неожиданно для самой себя засмеялась.

ГЛАВА 54. Мертвая орда — на выход с вещами!

Разумеется, я согласилась. С одним только уточнением — что безумные мертвецы не смогут причинить мне вреда. Маруф заверил меня, что в случае чего он меня схватит и унесет. Я думала, он сейчас начнет перебирать своими ножищами, отправляясь к угольному разрезу. Однако Маруф поступил проще — одним движением руки он сгустил серую дымку до плотной, беспросветно черной стены, а затем снова взмахнул, возвращая ей унылую серость. После этого осторожно спустил меня с ладони. Покрутив головой, я обнаружила, что снова стою в угольном карьере, только на этот раз на самом его дне. Здесь все было взрыто, вывернуто, завалено смятыми пластами земли. Стены карьера были испещрены узкими извитыми щелями. Тут будто бомбу сбросили. По-хозяйски оглядевшись, я подошла к щелям, не решаясь идти внутрь — уж если Маруф их оттуда вытащить не может, то он и мне там помочь не сумеет.

— Эй! — Негромко позвала я, почему-то боясь сильно шуметь. — Выходите!

Сделала паузу. Тихие шорохи, какая-то возня, вроде даже промелькнул огонек огнеголового и снова стало тихо.

— Хорошо, — я подумала, кивнула сама себе и принялась негромко говорить, уверенная, что меня слышат, — с той поры, как вы застряли тут, прошло уже полторы сотни лет. Сто лет и еще пятьдесят. Думаю, вы ждете слишком долго и уже очень устали. Верно? Устали ждать, устали прятаться от Маруфа — темного привратника, который должен был отправить вас куда положено еще сто пятьдесят лет тому назад. Все, кого вы любили и надеялись увидеть, за это время уже покинули мир живых. И единственная ваша надежда встретиться с ними — выйти и отдаться в ладони привратника. Маруфа. Он здесь и ждет вас. Он не карает и не дает возмездия — его работа переправлять умерших в ту, другую жизнь, которая должна наступить после смерти.

Как там говорила гаргулья? Я наморщила лоб, припоминая ее пафосные выкрики — что-то про то, что Маруф велик до неба, но поступь его легче перышка. А дальше …

— Длани его тверды как камень, но ступив на них, вы ощутите, что покой их мягче материнского сердца, — негромко закончила я. Из щелей стали выбираться тени, покачиваясь и едва волоча ноги. Темные столбы дыма, яркие языки огня качались над их плечами. Десяток … два … больше!

Я медленно повернулась, оглядываясь — боги всего удивительного! Да их тут сотни! Кто-то выбирался из глубоких провалов, ведущих в неизведанную глубь, кто-то выполз из щелей, что были выше по склону.

— Вы — люди, — я потерла лоб, соображая как бы их так ловко убедить принять прежний облик, чтобы не тратить свои магические силы, — вы — были людьми. Вспомните об этом. Вспомните как вы жили раньше, какими были. Вам не на что больше гневаться и нечего бояться. Вы просто очень усталые люди, которые мучительно мечтают обрести покой. И вы его получите. Нужно только снова стать прежним, тем, кто имел на плечах обычную голову и когда-то работал здесь.

Мир мгновенно померк. Глухая тьма придавила все черным покрывалом. Меня коснулась чья-то рука и я вздрогнула от неожиданности.

— Что же нам делать? — Сипло прошептал незнакомый голос. — Смерть нас не принимает.

— Да, да! — Раздалось со всех сторон нестройным хором, я повернулась вправо-влево, но так ничего и не увидела. Затем тьма стала рассеиваться, выцветая из глухо черного в тускло светящийся серый.

— Просто … просто позвольте Маруфу, привратнику двух миров, забрать вас, — пояснила я, видя уже, что меня окружают люди. Самые обычные, с головами. Протолкавшись сквозь них, ко мне вдруг бросился парень, схватил меня за руку дрожащими пальцами и развернул к себе лицом. Я, на всякий случай, перестала дышать. Изучив меня, он разочарованно прошептал:

— Нет! Не она! Не она!

Похоже это тот самый огнеголовый, что напугал меня в таверне до полусмерти. Бледный тусклый полусвет разлился в застывшем пепельно-сером тумане, и я увидела, как Маруф склоняется над нами. Он бережно взял одного из погибших, накрыл его ладонью и легко дунул себе между рук. Затем наклонился к следующему. Люди терпеливо ждали, не выказывая больше ни страха, ни возмущения. Они не сбегали, не прятались — просто ждали каждый своей очереди. Поняв, что это надолго, я уселась на какой-то камень. Времени здесь будто бы и не было, я не ощущала скуки или утомления. Но удивительная, какая-то трогательная торжественность, с которой люди доверчиво тянулись к богу и с какой он принимал их, вызывали во мне целую гамму чувств: удовлетворение от сделанного, удивление, умиление, легкую печаль и радость от того, что наконец мятущиеся души обретут посмертное обитание. Когда исчез последний шахтер, Маруф склонился в последний раз и бережно поднял меня.

— Благодарю тебя, — тихо произнес он, — за эту помощь я постараюсь предупредить тебя о своем приходе заранее, когда придет твое время. Хотя обычно я этого не делаю.

Я кивнула, понимая, что сейчас меня вернут обратно и нужно будет ехать в столицу, на казнь. И отказаться уже нет никакой возможности, потому что теперь все завязано на моем согласии. Если только я могу избавить мир от немыслимо жестокой смерти — что ж! Придется просто взять и сделать это.

Маруф пытливо наблюдал за мной, полагаю, изучая мысли, что отражались на моем лице.

— Хочешь, я подарю покой твоей душе? — Предложил он.

— Вечный? — Зябко поежилась я и он коротко хохотнул.

— Нет. Тот, который ощущают перед смертью люди, если жили в добре и мире со своей совестью. Я знаю, в последнее время ты много переживаешь. Я могу сделать так, что теперь ты перестанешь волноваться и нервничать. Подарю тебе то, о чем так мечтают уставшие и измученные люди перед смертью. Не бойся, это не страшно.

Не успела я произнести и слова, как он накрыл меня второй ладонью. И тут я ощутила как в моей душе изгладились все страхи и тревоги. Мне стало так легко и спокойно, как не было никогда в жизни. Я будто растворилась в каком-то умиротворенном уюте, задохнувшись им. Расслабилась до последней нервной клеточки. Затем ладони задвигались, унося меня куда-то и растаяли, исчезли. Оглядевшись, я обнаружила, что лежу на кровати в той самой комнате, откуда меня выманила шебутная гаргулья. Откинувшись на подушку, я закрыла глаза и улыбнулась. Мне было хорошо. Мне было спокойно как никогда.

— Джуди! — Кровать жалобно скрипнула, прогнувшись под чьим-то телом. — Боги великие! Откуда ты здесь взялась?

Я открыла глаза. Рандаргаст. Как обычно — взведенный точно арбалет. Кротко поглядев на него, я сообщила:

— Я просто взяла и взялась. Надеюсь, ты не имеешь ничего против.

Он ошеломленно покачал головой и подобрался ко мне еще ближе, затем прижал мою голову к своей груди:

— Боги! Джуди как же ты меня напугала! Слуги уверяют, что ты не покидала свою спальню, так что я серьезно начал думать, что ты наколдовала что-то фатальное.

Он улегся рядом, в охапку прижимая меня к себе, и все гладил, гладил по голове, больше не говоря ни слова. Я заметила, что свет вокруг желтоватый и дрожащий, это горят свечи. Уперевшись в Рандаргаста, я кое-как отцепила от себя его жадную хватку и приподнялась, выглядывая в окна — там царила жирная темнота, слегка поблескивающая нещадно льющим дождем.

— Это ж сколько времени меня не было! — Удивилась я вслух и Рандаргаст сел рядом со мной, тоже задумчиво глядя в окно.

— Сейчас около трех часов ночи, — сообщил он, — притом я отсутствовал два дня и вернулся лишь пару часов назад. Не знаю, Джуди, когда ты исчезла, так что не могу сказать как долго тебя не было. Но слуги сказали, что ты не выходила из комнаты, даже когда тебя звали поесть.

В животе у меня протяжно и противно завыл диким зверем желудок.

— Строго говоря, я начала исчезать примерно через час после нашего совместного обеда, — пробормотала я и мой желудок подтвердил это тоскливым урчанием. Рандаргаст несколько минут смотрел на меня, будто пытаясь понять, что это я такое сказала, затем переполошился.

— Ты что — не ела два дня? Нет больше! — Повысив голос, заговорил он, слезая с кровати. Затем обнял меня за талию, стащил и поставил рядом с собой. — Ужас, Джуди! Стоит только оставить тебя одну … да как ты вообще творишь такое! Зачем? Идем!

Он уже тащил меня вниз по лестнице, крепко ухватив за руку и продолжая сердито бурчать что-то о моем невыносимом поведении. Меня его характеристики почему-то не трогали. В моей душе наконец наступили мир и равновесие, меня ничто не раздражало, не возмущало, не обижало, словом, могу констатировать, что Маруф выполнил свое обещание. Я стала спокойной, но это было не тупое спокойствие и не потрясение, а совершенно тихое и мирное состояние души, в котором окружающий мир выглядит уютным и безопасным.

— Джуди, с тобой все в порядке?

Мы уже стояли в обеденной гостиной, как тут называли эту комнату. Рандаргаст держал меня за плечи и озабоченно заглядывал мне в глаза.

— Да, — кивнула я, — просто я наконец успокоилась. Все в порядке, Рандаргаст, кроме твоих рук. Сделай милость, разожми их немного, а то мне больно.

Он схватил меня за подбородок и покрутил мою голову вправо-влево, затем положил одну руку мне на голову, а другую — себе на грудь, на камень, и замер, прислушиваясь к ощущениям.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он, качая головой, — никакой магии … но какой-то странный след. Не могу его распознать и все же он до ужаса знаком мне.

Рандаргаст снял руку с моей головы и попытался коснуться моего живота, но я его шлепнула по руке и отступила на шаг.

— Слушай, хватит меня уже трогать, — абсолютно спокойно произнесла я и улыбнулась, — на самом деле мне именно это и было обещано — абсолютное спокойствие, мир на душе и так далее.

— Кем это? — С подозрением спросил Рандаргаст, продолжая внимательно изучать меня. Я вздохнула.

— Если я скажу — ты вообще с ума сойдешь, причем окончательно и бесповоротно. А еще я кушать хочу! Очень! — Повысив голос заявила я. Рандаргаст моргнул, сделал медленный шаг в сторону и коснулся хрустальной фигурки, что украшала полку. Она вспыхнула красным и где-то в глубине дома переливчато зазвучали колокольчики. Через минуту в гостиную вошли двое слуг — мужчина и женщина. Женщина ахнула, прижав ладони к щекам, мужчина держался лучше, он всего лишь моргнул и выпучил глаза.

— Ужин! — Коротко приказал Рандаргаст, не отводя от меня глаз, словно боясь, что я снова исчезну. — Давайте сюда все, что есть — леди чрезвычайно голодна.

Когда слуги вышли, он взял меня за руки, подтянул к себе и обнял. Мы стояли так молча. Мне было просто хорошо и спокойно. О чем думал Рандаргаст я не знала, но догадывалась. Он медленно покачивал меня, словно играющая девочка куклу и ничего не говорил. Лишь когда слуги начали накрывать на стол, он нехотя отпустил меня. Предвкушая минуты невыразимого счастья, я плюхнулась на стул, торопливо заткнула салфетку за воротник косым образом и потянулась за столовыми приборами.

— Джуди! — Позвал меня Рандаргаст. Он не притронулся к еде, сложив руки уголком под подбородком. — Так ты расскажешь мне что произошло? Где ты была? Обещаю, что не буду ругаться сильно и долго, чего бы ты там не натворила.

— А, то есть ругаться будешь несильно и недолго. Но будешь. — Ехидно заметила я и подцепила огромное блюдо с холодной говядиной. Он укоризненно склонил голову.

— Должен же я знать, что ты успела натворить в этот раз, — заметил он. Я пожала плечами, воткнула вилку в первый кусок мяса и засунула его в рот. Боги! Счастье-то какое, просто невыразимое! А ведь ничего такого не сделала, просто тупо ем. Какое я примитивное существо, оказывается. Прожевав и проглотив, я подняла глаза на Рандаргаста, который ждал моего ответа, явно пытаясь скрыть волнение:

— Нет.

— В смысле? — Оторопел он.

— Нет, ты не должен знать где я была и что делала. На этот раз это мое личное дело — от начала до конца, — пояснила я и схватила кусок хлеба, продолжая налегать на мясо. Жадным голодным взглядом я выцепила суп и подумала, что недурно бы в такую мерзкую погоду и супчика горячего похлебать.

— Джуди! — Строго нахмурился Рандаргаст. Я замотала головой, так как мой рот был занят более важным делом — он усиленно жевал.

— Даже не проси. Я не могу рассказать тебе ничего. — Безапелляционно заявила я. — Серьезно, Рандаргаст. Не потому, что я сотворила что-нибудь ужасное, а потому что это касается лично меня. И еще немножко потому, что ты начнешь тут метаться и при этом метать икру, а я этого не хочу. Мне нравится быть спокойной. И тебе тоже нужно немного поберечь нервы. Словом, пока ты занимался своими делами — я занималась своими. Тема закрыта.

На самом деле, мне не хотелось сообщать ему, что теперь-то уж я точно планирую торжественным шагом направиться на собственную казнь. Более того — я буду на ней настаивать, если вдруг обстоятельства изменятся и меня решат пощадить. Он-то как раз и хлопочет, чтобы наказание изменили, но мне этого не нужно. Потому что я решила, что круто быть героем, который спасает мир в одиночку. Хотя, на самом деле — нет. Я лишь почувствовала, что все идет определенным образом и я не должна сопротивляться этому. Похоже, моя роль здесь как раз в том и состоит, чтобы вовремя умереть. Вовремя для того, чтобы уничтожить это проклятое дерево … хоть бы еще узнать, каким образом. Ведь Маруф сказал, что я буду первой, на ком Орден опробует свою экспериментальную наработку — многоплодное Древо Чистоты … мичуринцы, блин, хреновы! Чтоб им руки повырывало до самых пяток! Но отступать уже поздно — я пообещала, и не кому-то, а одному из темных богов. Полагаю, остальные божества уже тоже в курсе. Возможно, и светлые боги сейчас потихоньку забивают себе места в первом ряду на это шоу. Что ж. Если так нужно — пойду и умру. Но Рандаргасту об этом знать не обязательно. Вон он какой нервный в последнее время. Да еще и подозрительно юлит вокруг меня, то приобнимет, то покормит … только больше не позволяет себе более откровенных вольностей, а это прямо жаль, мне понравилось. Я вообще начинаю подозревать, что этот парень занял мою душу и расположился там в полный рост.

Отложив столовые приборы, я внимательно изучила его уставшее лицо. Да. Так и есть. Поздравляю, Джуди, ты умудрилась втюриться в собственного охранника-инквизитора-следователя-спонсора. Короче, в Рандаргаста. И это до ужаса печально. Потому что теперь умирать не хочется в три, нет, в десять раз сильнее.

— Что? — Заметил он мой взгляд. — Наелась?

Я оглядела стол: похоже, я начинаю брать новые, рекордные вершины по объеданию. Да еще и на ночь.

— Кажется, я теперь не усну, — покачала я головой, — буду лежать и переваривать … примерно неделю. Рандаргаст, ты мог бы и доброе дело сделать — дать мне по рукам, например. Мне ж стыдно перед людьми будет, когда выведут к ним на …

Я запнулась, глядя как его взгляд моментально потух и стал тоскливым.

— Кстати, об этом, — каким-то далеким, отстраненным голосом произнес Рандаргаст, — завтра мне придется посадить тебя в клетку. Извини. Ты ведь, по идее, преступница, которую я конвоирую. Я и так слишком много тебе позволял вольностей, коня дал для верховой езды. Но в столицу ты должна будешь въехать в соответствии со своим статусом. Понимаешь?

Он пристально посмотрел на меня, видимо, ожидая очередной вспышки ярости. Но я лишь утвердительно качнула головой.

— Разумеется, Рандаргаст. Я это понимаю. Ничего, переживу.

Он потрясенно замолчал, откинувшись на спинку стула.

— Джуди, с тобой точно все в порядке? — С беспокойством спросил он. — Ты на себя не похожа!

— Я всякая бываю, — отмахнулась я.

— Ну … допустим. Я велел натянуть на клетку кожаный верх, чтобы тебя не мочило дождем. Вместо соломы перестелили свежее сено. И еще — там будет несколько теплых одеял.

Тут уже удивилась я.

— Сколько заботы, Рандаргаст! А тебя не начнут спрашивать — отчего это ты вдруг так заботишься об ужасной ведьме-убийце?

— Да наплевать! — Зло, отрывисто прорычал он, поднимаясь из-за стола. — Предлагаю не торопиться. Выспись как следует. Отдохни. Ты точно не хочешь рассказать мне где была?

— Точнее не бывает. Кстати, Рандаргаст … а ты не знаешь, что такое — арави́на?

Он молниеносно обернулся, и я услышала, как участилось его дыхание, хотя я все еще сидела за столом, а он уже стоял в дверях.

— Где ты слышала это слово? — С напряжением спросил он, глаза его потемнели еще больше. Я пожала плечами.

— Там, где занималась своими делами. А что? — Я невинно хлопнула ресницами.

— Да так … ты меня пугаешь просто такими вопросами. Аравина — это та, что меняет мир. Или аравин, мужчина, соответственно. Обычно это редчайшего дара маги, которым богами дозволено все и все прощается. Надеюсь, ты не хочешь сказать, что это ты?

— Нет, что ты! — Улыбнулась я и помахала ему рукой. — Спокойной ночи.

Рандаргаст двинулся в мою сторону, решительно бормоча себе под нос:

— Пожалуй, я провожу тебя до спальни. Заодно прослежу, чтобы ты снова не исчезла. Ты меня с ума когда-нибудь сведешь, Джуди!

— А разве ты не хочешь, чтобы я исчезла? — Намекнула я на его толстые попытки спасти меня. Рандаргаст уже вынимал меня из-за стола.

— Хочу. Но только так, чтобы я присутствовал при этом и знал куда именно ты исчезаешь.

С этими словами он принялся подпихивать меня в спину,вверх по ступенькам.

ГЛАВА 55. Всем спасибо — я свободна!

Я даже позволила Рандаргасту всю ночь крепко держать меня в объятиях понимая, что, скорее всего, это наша последняя ночь вместе. От этого мне делалось не по себе. Словно чувствуя это, Рандаргаст вздыхал, ворочался и прижимал меня еще крепче, бормоча сквозь сон мое имя.

Утро было сырым, стылым и серым. Я прогуливалась по двору, поглядывая на низкое грязное небо, закутанное в тучи, откуда периодически начинало моросить. Наконец, откуда-то приехала повозка с клеткой — поверх ее действительно был натянут кожаный тент, а внутри было даже шикарно, если так можно сказать про клетку. Что ж, пожалуй, я даже рада, что сегодня мне не придется ехать верхом, мокнуть и стирать себе ноги, а к вечеру моя спина не будет донимать меня ноющей болью. Оперевшись на руку Рандаргаста, я легко забралась внутрь и тут же принялась обустраивать себе гнездышко из доброго десятка разнокалиберных одеял и шкур. Рандаргаст замер, вытаращив глаза.

— Джуди, я начинаю серьезно беспокоиться о твоем психическом здоровье, — наконец заметил он.

— Отстань! — Отмахнулась я, забираясь в свой кокон и устраиваясь там поуютнее. — Не видишь, что ли, что так гораздо лучше? А ты давай садись на своего мокрого коня и цокай навстречу ветру, свободный, счастливый и сопливый.

— Да уж, действительно, попроситься к тебе, что ли? — Принужденно рассмеялся он, захлопнул клетку и направился к своему жеребцу.

— Эй, а магию навести? — Удивилась я. — И этот человек упрекает меня в психическом нездоровье! Что, не заметил как познакомился с амнезией? А, поняла! Заметил и забыл про это.

— О чем ты? — Не понял он, ловко взбираясь в седло. — Я не стал наводить магию, потому что уверен, что ты не будешь бунтовать. Ведь так, Джуди? Не хочу, чтобы тебя опять било магическими разрядами.

— О-о-о! Вот это забота! — Продолжала я подтрунивать над Рандаргастом. — Думаю, ты и на мою казнь придешь, чтоб меня в пледик укутать и в щечку поцеловать, а, Рандаргаст?

Он нервно дернул углом рта — то ли улыбнулся, то ли наоборот — психанул. Пожалуй, не стоит так шутить. Да и вообще напоминать ему о казни — он тогда вообще делается дерганным и непредсказуемым.

— Ладно, ты страдай, а я буду досыпать, — приказала я и спряталась под одеяло с головой. Здесь было тепло, темно и уютно. Покачивания клетки я велела себе воспринимать как движение поезда — вот, я еду в вагоне к дивным неизведанным приключениям. И никаких казней! Ясно?

Проснувшись, я осталась лежать под одеялом, не желая видеть мрачного дерганного Рандаргаста. Клетка покачивалась и почему-то подпрыгивала, да так, что у меня только зубы щелкали. Мне стало жарко, душно и снова подкатила тошнота — да что ж такое-то!

Скинув одеяло, я обомлела — мимо нас плыли дивные сады, окутанные зеленью и яркими плодами, обочины обрамляли мягкие облака кустов. Дорога была кривой и глубоко продавленной, на ней валялись камни и росли пучки жесткой травы. Тучи то ли рассеялись, то ли остались у нас за спиной. Странно все это как-то. Не в смысле, про тучи, а в смысле про сады и деревья.

— Эй, Рандаргаст! — Окликнула я и он вынырнул откуда-то. — Будь другом, объясни мне куда мы едем.

— В столицу, — совершенно невозмутимо ответил он.

Я демонстративно огляделась.

— А ты уверен, что в столицу ведет вот эта узкая заросшая травой грунтовка, а не широкая мощеная дорога? — С подозрением спросила я.

— Уверен! — Так же невозмутимо тряхнул он головой. — Уже выспалась? Хочешь немного погулять и ноги размять?

— Не отказалась бы, — пробормотала я, хмурясь и удивляясь. Кажется, кто-то пытается совершить наглый и беспардонный саботаж. Рандаргаст что-то крикнул и повозка остановилась. Он распахнул дверцу.

— Прошу!

Сев на край телеги, я выглянула как можно дальше — дорога была сухой. Спрыгнув, я начала извиваться всем телом и томно стонать от того удовольствия, что испытываешь, когда наконец расправляется позвоночник. Рандаргаст с коня слезать не стал, лишь тихо посмеивался, глядя на меня.

— Пятнадцать минут? — Спросила я, подняв на него взгляд. Он небрежно махнул рукой.

— Сколько тебе потребуется.

— И ты еще говоришь, что это я тебя удивляю, — проворчала я, — эх ты, да за такую работу тебя премии лишить бы надо!

— Не откажусь, если ты займешься этим лично, — заявил он, расплываясь в улыбке еще шире, — можешь даже наказать меня! Но только один на один, в темной спальне.

— Рандаргаст! — Потрясенно вымолвила я. — Ну и ну! Я прямо-таки впервые не нахожу что тебе ответить!

Он довольно расхохотался. Место выглядело безлюдным. И вообще судя по состоянию дороги, здесь ездили редко. Сады вокруг были безграничными и густо заросшими — я даже побоялась отходить далеко от дороги. Чуть дальше они явно плавным образом переходили в самый настоящий лес. Так и есть, этот хитрец решил меня куда-то увезти. Интересно, как он это будет объяснять в столице?

— Джуди, с тобой там все в порядке? — Крикнул он мне. Я выбралась из кустов и принялась молча забираться в клетку.

— Ты чего это? — Удивился он. — Нагулялась уже?

— Рандаргаст, хватит меня обманывать. Давай, разворачивай мой кабриолет — мы едем в столицу. — Спокойно сказала я. Он вдруг перестал улыбаться, яростно сверкнул глазами, с грохотом захлопнул клетку и приказал вознице:

— Гони! И быстро!

Я залетала по клетке как горошина в банке, хорошо хоть решетка меня разрядами больше не лупила.

— Ра … ра … ран-дар-гаст! Хва … тит! — Взмолилась я. — От … пус … пуст … тьфу! Верни меня куда надо!

— Вот именно, Джуди — куда надо! — Гневно сказал он и подхлестнул своего жеребца, словно соревнуясь в скорости с моим узилищем. Наконец, дорога стала еще у́же и он был вынужден обогнать нас, чтобы указывать дорогу вознице. Вот дурак, устало подумала я, и ведь попробуй докажи ему, что на самом деле он все портит!

Скачка длилась недолго — всего-то минут сорок и штук сто синяков по всему моему телу.

— Рандаргаст! — Рявкнула я, потирая свою измучанную тушку. — Ты теперь обязан подуть на каждый моя синяк! И поцеловать — тоже каждый! Потому что они из-за тебя!

— Потом! — Отмахнулся он, слезая с жеребца и чем-то дребезжаще загрохотав. — Во двор!

Клетка въехала в заросший неухоженный двор, с ветхими, осевшими в землю постройками. Зато прямо по курсу возвышалась самая натуральная башня. Правда, несколько кривая, будто она устала стоять прямо, местами исщербленная, с выбитыми из кладки камнями.

— Раандаргассст! — В новом голосе звучало что-то странное — какое-то вкрадчивое пришептывание с шипящими нотками. — Рад тебя видеть! Ну что — привез?

— Вон она, — я увидела как Рандаргаст махнул в мою сторону хлыстом, — держи ее под надзором, Шо́сти, не давай уйти со двора, а то эта девица вполне способна замахнуться на пеший поход до столицы.

— Хшшш, хе-хе! — Прошипел-прошептал хозяин танцующей башни и заглянул в клетку. Передо мной предстал высоко стоящий мужской торс, затянутый в вытертую кожаную куртку. На шее у незнакомца был выцветший до серости ветхий шарф. Опустив глаза, я обнаружила толстенный змеиный хвост, выходящий из-под куртки снизу. Наг. Очень интересно! Тот же, тем временем, разглядывал меня. Он был уже немолод, с тощей обдерганной бороденкой и пегой сединой в неряшливо висящих волосах. Но глаза возмещали все эти недостатки: пронзительные, ясные, живые, они внимательно оглядывали меня, вспыхивая непонятной мне радостью.

— И еще, Шости, это моя женщина, — предупредил Рандаргаст, — прикоснешься к ней хоть пальцем, хоть кончиком хвоста — испепелю, ясно тебе?

— Что же тут неясного? Разумеется, ясно, Рандаргаст! — Наг уверенно взглянул тому в лицо. Рандаргаст кивнул, хлестнул своего жеребца, и я услыхала, как копыта того глухо застучали по грунтовке, постепенно затихая. Возница снова куда-то испарился — похоже Рандаргаст снова нанял духа.

— А ты ничего, симпатишшная, — одобрительно кивнул наг, — за что в клетку-то посадили?

— За то, что еще и умная, — ответила я, цепляясь за решетку пальцами и приникая к ней лицом, — Рандаргаст, знаешь ли, не терпит достойной конкуренции. А ты выпустишь меня отсюда?

— Неа, — довольно мотнул головой полузмей, отчего засаленные патлы упали ему на лицо. Он недовольно откинул их назад и завязал в хвост. — А то еще дернешь куда — а мне с Рандаргастом потом объясняться. Сиди уж тут, раз умная слишком. — Он коротко хохотнул.

— Пожрать, что ли, тоже не дашь? — Возмутилась я.

— Так у тебя же есть, — он кивнул в сторону клетки и я оглянулась. Действительно, то ли я не заметила сразу, то ли Рандаргаст подложил, пока я спала — в дальнем углу лежал здоровенный узел, отчетливо обтягивая пузатый бок кувшина. Развязав узел, я обнаружила там такое количество снеди, что тут же начала подозревать, что мне придется провести здесь не меньше недели. Наг отчетливо сглотнул, глядя на кусок ветчины.

— Что, нравится? — Я поднесла мясо к решетке и принялась водить им по кругу и восьмерками. Наг, как зачарованный, следил за ним.

— Угу … только я тебя все равно не выпущу, — пробурчал он и шумно сглотнул слюну еще раз. Я пожала плечами и принялась откусывать небольшие кусочки, разжевывая их долго, медленно, с отчетливым чувством кайфа, что должно было отразиться на моем лице. Наг что-то буркнул и скрылся в башне. Так, пора уже предпринять хоть что-то! Я должна наконец оказаться в столице, пока это поганое Древо не вырастили в ком-нибудь другом, не способном его уничтожить.

Для начала я потрясла дверку и убедилась, что она заперта. Это плохо. Но не очень. Потому что я все-таки ведьма, хе-хе. Кажется, сейчас тут начнется небольшое шоу под названием «творю, что хочу и при этом хохочу». Окинув взглядом эту обитель ветхой печали, я рассеянно раздумывала с чего бы начать. Открыть клетку самой? Или все-таки попытаться уболтать на это нага? Если открою сама — бегать еще от него, поди, придется … не, нужно его как-то нейтрализовать. Чтоб боялся меня даже тронуть.

— Эй, дамочка! — Он вдруг снова появился возле меня. — Меняю свой сыр на твое мясо!

Действительно, в руках у него был кружок сыра, по виду засохший еще лет пять назад и совершенно серый от грязи. Я подползла поближе к дверце, внутренне готовясь поразвлечься как следует.

— А шила у тебя нету? — Спросила я.

— Зачем? — Искренне удивился Шости.

— Да так … на мыло поменять хочу, — поглядев на недоуменное лицо нага, я рассмеялась, — давай так — я делаю тебе предложение, причем ровно один раз, а ты соглашаешься. Хорошо?

— Что еще за предложение? — С подозрением спросил наг и, качнувшись на хвосте, на всякий случай отшатнулся подальше от клетки.

— Очень простое, — принялась разъяснять я, — ты открываешь клетку и уходишь по своим делам. А за это я не делаю из тебя нага наоборот.

— Это еще как?

— Ну смотри: сейчас у тебя низ — змеиный, а верх человеческий, так?

— Верно, — согласился он, напряженное лицо нага выдавало непонимание.

— Вооот … а я могу сделать наоборот.

— Это как? — Пробормотал он, совершенно сбитый с толку. Я усмехнулась и приставила ладонь к ладони ребром.

— Смотри. Повторяю еще раз, для тех, кто … гм … в куртке! Верх у тебя человеческий, так?

— Ну?

— А низ змеиный, да?

— Угу.

— Молодец, что понял. Предлагаю сделать наоборот. — С этими словами, я выразительно поменяла руки местами.

— Голову поменяешь местами с хвостом, шшто ли? — Кажется, от запредельного умственного напряжения он готов был взорваться. — Или поставишь меня вверх хвостом, вниз головой?

Я хлопнула себя по лбу и провела ладонью по лицу.

— В общем, сделаю тебе верх змеи, а низ человека. — Я похлопала себя рукой по коленям. Наг, как ужаленный, отскочил от клетки, глаза его расширились. — А что, будешь новым, неизведанным видом. То-то народ поудивляется всласть, глядя на змею с ногами! — Продолжала я запугивать своего сторожа, который замер в оцепенении. — Знаешь, за что я тут сижу? Ну слушай: я сделала циклопа маленьким, а гнома наоборот большим. Подарила разбойнику шесть рук. И наделила оборотня свойством жрать призрачных существ. Как думаешь, по силам мне преобразовать тебя?

— Не надо! — Взвыл наг, извиваясь и содрогаясь всем телом. — Не надо! Пожалуйста!

Он закрыл глаза руками, изогнулся вниз и назад, словно защищаясь от меня толстым завитком змеиного туловища. Я вздохнула, услышав как он всхлипывает от ужаса. Совесть немедленно вонзила в меня зубы. Вот так и бывает: если человеку слишком долго внушают, что он злобная преступная сволочь, то он этой сволочью и становится в результате. Лучше бы Рандаргаст уверял меня в том, что я умница и красавица. Ладно, чего теперь сделаешь!

— Посмотри на меня! — Велела я. Наг жалко всхлипывал, но почему-то не делал попытки уползти. С перепугу, наверное. — Эй! На меня взгляни!

Шости как-то странно вывернулся, обернувшись вокруг собственного хвоста, поднятого петлей. Сыр, забытый и убогий, валялся рядом.

— Я же не говорю, что прямо непременно это сделаю, — смягчилась я, — предлагаю сделку. Ну? Выпусти меня и я уйду.

— Выпущщу … а ты меня превратишшь! — Со сдавленным шипением прошептал он.

— Нет, — покачала я головой, — не превращу. Даю слово. Большое и честное. По рукам?

Он угрюмо поглядел на меня, видимо, взвешивая все за и против. Уж не знаю какие кары небесные и муки адовы ему пообещал за утрату меня Рандаргаст, но все они явно потеряли свое значение, потому что уже через минуту дверка распахнулась, выпуская меня наружу.

— Уходи! — Угрожающе прошипел Шости и махнул рукой в сторону дороги. — Далеко все равно не уйдешшь! До столицы порядочно, а Рандаргаст скоро вернется.

— Хорошо, уходить так уходить, — покладисто кивнула я и рванула к немыслимо ржавым и измятым воротам, — всего хорошего, Шости! Не скучай!

С трудом отодвинув одну створку, я наконец выбралась на свободу. Не знаю где там шарахается Рандаргаст, но думаю его ждет большой сюрприз по приезду. С этой мыслью я протиснулась, обтирая ржавчину с ворот, и оказалась на свободе.

— Да, Шости! — Я просунула голову за створку. — И передай Рандаргасту, что я направляюсь в столицу, прямиком ко дворцу короля. Запомнил? Не забудь!

ГЛАВА 56. Два балбеса и гонки в гуще леса

Идти было легко. Я ходко шагала по мягкой земляной дороге, заросшей травой, не оглядываясь по сторонам. Жаль, большую часть пути я проспала, так что не могла оценить расстояние, которое мне предстоит одолеть. Но ничего! Я настырная, в смысле, настойчивая, и ноги сегодня еще не била, так что ходу, Джуди, ходу!

Дорога широко петляла между деревьями, теплый воздух приятно трогал мою кожу и на душе у меня было радостно, несмотря ни на что. Главное — не пересечься с Рандаргастом. Впрочем, он-то едет на коне, так что я должна буду услышать его, а как только услышу — занырну в ближайшие кусты. Пусть потом ищет меня по всему лесу, хе-хе.

Разгоряченная быстрым шагом, я не заметила как вывернула за поворот и тут же отпрыгнула в сторону — прямо на меня несся всадник. С холодком в груди, я успела понять только две вещи — это не Рандаргаст и меня сейчас затопчут нафиг! Не удержав равновесия, я спиной вперед улетела в какой-то куст на обочине, хлестко получив по лицу ветвями. Всадник умудрился затормозить всеми четырьмя копытами, в него врезался второй, так что пыль и земляное крошево полетели во все стороны.

— Эй, ты в меня врезался! — Возмущенно завопил первый совершенно юношеским голосом, таким звонким и бесшабашным.

— А ты не тупи, Хо́рстан, — посоветовал второй и звонко наподдал ладонью почему-то не своему товарищу, а по круглому конскому заду.

Я вяло трепыхалась в кустах, пытаясь каким-нибудь образом сползти с него, но это было совершенно невозможно сделать лежа на спине. Поэтому я покачивалась на ветвях и разглядывала всадников, размышляя — могу ли я попросить их о помощи?

— Эй, деваха, ты там живая? — Осведомился тот, которого назвали Хорстаном, и склонился надо мной. Тут только я поняла, что это вообще не всадник — это кентавр. Только в отличие от своего сурового горного собрата он был слегка одет — на мужской торс была натянута нарядно расшитая жилетка. Его товарищ был обряжен таким же образом.

— Ты чего там делаешь? — Полюбопытствовал Хорстан. — Спать пытаешься?

— Встать пытаюсь! — Возразила я и забарахталась интенсивнее, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но ветки были слишком тонкими и гибкими, выскальзывая из моих пальцев. — Есть тут хотя бы один джентльмен, способный протянуть даме руку помощи?

— Я могу отдать тебе всего себя, милая! — Вмешался второй, оттирая товарища плечом, и они тут же принялись перепихиваться.

— Ну спасибо, мне как раз только кентавра и не хватало для полного счастья, — проворчала я, пытаясь перевернуться, но мне все никак не удавалось, потому что одна из веток скользнула под одежду и удерживала меня на месте, — хватит уже толкаться! Вытащите меня отсюда!

Они прекратили суету и любезно протянули руки, подняли меня кверху и вынесли на дорогу. Я тут же принялась оправлять одежду под их жадно-любопытными взглядами.

— У тебя листья в волосах, — вежливо подсказал Хорстан, и я нагнулась, чтобы вытряхнуть их, — а ты чего тут делаешь?

— Какое совпадение! У меня точно такой же вопрос к вам, — сообщила я, наконец покончив со своим туалетом. Кентавры переглянулись — с видом смущенным и гордым одновременно.

— Мы соревнуемся, — ответил Хорстан.

— Ничего подобного! Мы состязаемся! — Возразил второй.

— Соревнуемся!

— Состязаемся!

— Так! Помолчите оба хоть минуту! — Прервала я бесплодный спор. — Короче, вы меряетесь. И чем, если не секрет?

— Скоростью! — И Хорстан поиграл ногами. — Го́рмикс уверяет, что он бегает быстрее меня.

— Ага, ага, дай угадаю — ты думаешь наоборот, — поспешила я встрять, пока эти двое снова не начали препираться. Кентавры синхронно кивнули мне. Я задумчиво постучала себя пальцем по подбородку и улыбнулась. Надо же, как все удачно складывается!

— Ну, парни, спешу вас обрадовать — у вас появился судья, — медленно, солидно заявила я, с прищуром оглядывая обоих, — теперь вам нет нужды ссориться.

— Вот видишь, брат, теперь мою победу наконец подтвердит сторонний наблюдатель, — лениво заметил Гормикс, — так что можешь расслабить ноги. Иди лучше на травке полежи.

— Сам на травке лежи! — Фыркнул Хорстан. — Ты просто боишься соревноваться со мной, потому что наконец-то появится свидетель твоего позора.

Гормикс раздраженно взвился в воздух и с силой ударил брата в бок. Тот пошатнулся и с воплем негодования набросился на Гормикса с кулаками и копытами. Я поспешно отбежала в сторону и спряталась за дерево. Какое-то время юнцы пыхтели и шумели так на дороге.

— Эй, я не понял, а где наш свидетель? — Вдруг оглянулся Гормикс, крепко держа братца за жилетку. — Свидеетель! Деваха!

— Не свидетель, а судья! — Пропыхтел Хорстан, пытаясь исподтишка ударить брата копытом. — Эй, девчонка! Иди сюда! Судить нас будешь!

— Неа! — Отозвалась я и уселась, привалившись к дереву. — Я, пожалуй, вообще пойду отсюда куда-нибудь, пока вы меня насмерть не затоптали … горячие жеребцы.

— Да, мы такие! — С гордостью ответил Хорстан и просиял. Гормикс оттолкнул его от себя и направился в мою сторону.

— Да ладно, ты наш последний шанс выяснить кто из нас быстрее бегает, — принялся уговаривать он меня, — давай так: мы сейчас дойдем вооон до той поляны и оттуда одновременно рванем сюда. Кто первый прибежит — тот и победил.

— У меня есть предложение получше, — улыбнувшись заявила я и встала с травы, — предлагаю так: я сажусь на одного из вас …

— Эй! — Обиженно выкрикнул Хорстан.

— Спокойно! Если тот, на ком я буду ехать, придет первым — он однозначный победитель в скорости на вечные века! — Я торжественно воздела руки и потрясла ими. Кентавры переглянулись. — Кстати, я вам не деваха, у меня даже имя есть.

— Дааа? — Заинтересованно протянул Хорстан.

— И какое же? — Спросил Гормикс.

— Джуди! Итак, предлагаю не ждать. — Я уже мысленно потирала руки, мысленно представляя как ворвусь в столицу на разгоряченном кентавре. — Кто готов подвезти девушку?

— Мы тебе что — кони, что ли? — Гормикс обиженно отвернулся.

— Да! Мы людей на себе не возим, мы разумные существа. — Поддержал его брат и отвернулся в другую сторону. Ну вот, а так все хорошо начиналось!

— Лааадно, — вкрадчиво протянула я, — хорошо, сменим риторику, так сказать. Кто из вас хочет ощутить нежную хрупкую девушку на своей мужественной спине? Кто готов растаять под моей задницей? Кстати! Я еще и обниматься буду, потому что сильно подозреваю, что ехать мне придется без седла. И вот только представьте: я … сексуально сажусь на одного из вас … раздвинув ноги … прильнув бедрами … трепеща сиськами … и горячо нашептывая на ухо «давай, жми во все копыта … о-о-о, дорогой! Как классно ты скачешь! Никто так не скачет как ты!».

Кентавры снова переглянулись, глаза их загорелись.

— Я! — Хором выкрикнули они и принялись пихаться с утроенной силой.

— Так! Стоять! — Гаркнула я, ощущая себя прапором у салаг. — Сейчас тянуть соломинку будем.

— Вкусную? — Наивно спросил Хорстан, Гормикс насмешливо фыркнул. Я отошла подальше и, за неимением соломинок, отломила две веточки, зажав их в кулаке. Вернувшись к молодым кентаврам, которые все еще пихались боками и пытались лягнуть друг друга, я протянула руку:

— Так, кто вытянет короткую — тот мой наездник.

Оба дернулись к моей руке, столкнулись, обменялись парой колких фраз и наконец вытянули по веточке. Хорстан радостно ухнул, потрясая короткой веточкой.

— Осталось выбрать финишную точку, — я проговорила это скороговоркой и сразу же выпалила, не давая внести коррективы в мой план, — предлагаю доскакать до столицы!

— Эээва, — тоскливо протянул Хорстан и уныло обмяк в плечах, — так нам туда нельзя. Да и далековато это.

— Да, запретили нам, — поддакнул Гормикс и вздохнул.

Полагаю, причины у этого запрета есть и довольно веские. Например, такие вот соревнования на улицах города. Я невольно улыбнулась.

— А вы не близнецы, случаем? — Спросила я.

— Они самые! — Гордо выпалил Гормикс.

— Ну-ну. Теперь мне многое стало ясно. — Хмыкнула я и спросила, — так куда вы предлагаете? Мне бы поближе к столице финишировать — я вообще туда и направляюсь.

— Далековато! — С уважением сказал Хорстан. — Мы можем срезать часть пути и добраться до нашей резервации, там деревня рядом, дорога, до столицы недалеко — всего часа два пешком.

— Для вас, людей, — добавил Гормикс, выразительно поглядев на мои ноги. Что ж, и то хлеб, как говорится.

— Ладно, — махнула я рукой, — Хорстан, подставляй свой шикарный круп. Кстати, учтите, что я ведьма, так что победителя ожидает исполнение заветного желания. Но только без пошлостей!

— Тоже мне, нашла пошляков! — Демонстративно обиделся Гормикс. — Мы уважаемые кентавры!

— Да, наш отец — вожак табуна, — гордо выронил Хорстан. Он осторожно согнул передние ноги в коленях и подставил локоть, помогая мне забраться на его спину. Оказавшись там, я согнула ноги, покрепче прижала их к конским бокам и обхватила по-юношески тонкую талию кентавра, сцепив руки у него на животе. Тот радостно заухмылялся, погладил меня по рукам и шепнул, слегка обернувшись, — а все-таки ты меня поцелуешь, когда мы приедем.

— Если не упаду — поцелую, — пообещала я самым легкомысленным образом, — и если жива останусь — поцелую еще раз. Ну что, могучие борцы за справедливость, готовы ли вы к испытанию? На старт, внимание … марш!

Они хором заорали что-то невразумительное и в следующее мгновение я поняла, что совершила ошибку, предложив свое судейство — кентавры сорвались с места, вопя и отпихивая друг друга руками. Мы неслись с бешеной скоростью, то расходясь в стороны, то сходясь. При этом я цеплялась волосами за вездесущие ветки и изо всех сил прижималась к спинам Хорстана, моля всех богов в мире только о том, чтобы не упасть ему под копыта. Лес мелькал передо мной сменой пятен зелени, теней и солнца, конский круп подпрыгивал, копыта с силой вбивались в землю. Меня трясло, болтало, укачивало и я тоже, кажется, что-то орала, только не по причине азарта, а от ужаса. В какой-то момент я поняла, что съезжаю набок и в страхе принялась трепыхаться, пытаясь вернуться на неистово подпрыгивающий круп.

— Хорстан! Я падаю! — Задыхаясь простонала я, тот завел руку за спину и одним небрежным движением вернул меня на место. Я вжалась лицом в тонкую жилетку, чувствуя как под ней играют молодые мышцы, и попыталась совладать со страхом. Хорстан по видимости принял это за поддержку, потому что он радостно заржал, сделал «свечку», едва не уронив меня, и рванул с утроенной энергией. Тут я немножко умерла от ужаса. Не знаю даже сколько времени мы неслись в безумном галопе, в какой-то момент мои жеребцы синхронно свернули с дороги и рванули прямо сквозь чащу леса. Меня лупило ветками, бесконечное движение несло меня не только вперед, но и вверх, и вниз, и во все стороны сразу. Кажется, я теперь даже на неоседланного крокодила сяду безбоязненно, просто потому что после такой скачки (если ее пережить, конечно), бояться чего-то совершенно бессмысленно. Остановились мы так внезапно, что я едва не сломала нос о Хорстана. Руки мои вспотели, но даже несмотря на это я не сразу смогла расцепить их. Хорстан милосердно подогнул ноги, я мешком свалилась на землю, пытаясь отдышаться и мелко трясясь от пережитого стресса. На голове у меня было шикарное орлиное гнездо, ноги дрожали так, словно это я сейчас состязалась в забеге на скорость. Встав на четвереньки, я медленно поползла в ближайшие кусты.

— Эй, ты куда? — Удивился Хорстан.

Я не ответила, потому что меня мутило со страшной силой. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула и принялась изливать под кусты свой обед.

— Болеешь? — Участливо спросил меня кто-то из близнецов.

— Нет, — я отдышалась и вытерла рот листом, сорванным с куста, — просто кто-то слишком бешеный конь … прямо до ужаса бешеный. Короче, сейчас мне полегчает и я объявлю результаты заезда. Мамочки …

В общем, мне понадобился добрый час, чтобы отойти от первобытного ужаса. Мда, кажется, не всегда полезно мечтать — вот, к примеру, только что сбылась моя мечта прокатиться на кентавре … и как же я жалею об этом!

— Ну что? — Спросил заскучавший Гормикс, когда я пошевелилась и наконец села. — Кто победил?

Он говорил деланно равнодушным тоном, глядя при этом в сторону. Еще бы! Ведь Хорстан уделал его, можно сказать, всухую, прибыв на поляну первым и это с моей нелегкой орущей тушкой на спине!

— Победил … вернее, победила дружба. — Объявила я, шатко поднимаясь на ноги. — Короче, братцы, не майтесь дурью. Оба вы прекрасны, оба носитесь как дурные коняки. И даже круче. Как драконы в воздухе, во!

Оба брата просияли от такого сравнения и вскочили на ноги — я поспешно забралась на какую-то корягу, спасаясь от их вездесущих копыт.

— А правда я молодец? — Льстиво спрашивал Хорстан, заглядывая мне в глаза. — Ты обещала меня поцеловать и даже два раза.

— Ну, обещанного три года ждут, — вздохнула я, — но у меня нет столько времени. Иди сюда, мой конепринц!

Встав на цыпочки, я потянулась вверх, повисла на шее Хорстана и смачно расцеловала его в щеки.

— Гормикс! Иди сюда, чтоб не обидно было! Я вообще за справедливость. — Позвала я и расцеловала его в щеки тоже.

— Это нечестно, — обиженно сказал Хорстан, — во-первых, я был быстрее, а во-вторых — в щеки? Серьезно?

— Серьезнее не бывает, — кивнула я, — извините, ребятки, но у меня вообще-то парень есть.

И даже два, подумала я, вспомнив, что так и не решила, кого же я все-таки люблю — Рианнора или Рандаргаста. Или обоих сразу? А так можно?

— А он что, ревнивый? — С подозрением спросил Гормикс.

— Ну … я его люблю. К тому же, вы такие юные, — я улыбнулась и погладила Гормикса по крупу, — сколько вам лет?

— Мы в том самом возрасте, когда силы уже позволяют, а мозг пока еще не мешает развлекаться! — Гордо заявил Гормикс, сложив руки на груди.

— А-а … дай подумать, — я наморщила лоб, — лет восемнадцать — двадцать?

— Почти, — хмыкнул Гормикс, — двадцать два. Эй, Хорстан, чего ты там страдаешь?

— Ну почему в щечку? — Отчаянно заламывая руки спросил тот. — Почему?

— А куда я должна была тебя поцеловать? Под хвост? — Спросила я и Гормикс расхохотался, гулко хлопая себя по груди.

— Непременно научу этому ответу наших девчонок, — давясь смехом произнес он и заливисто заржал.

— Если будешь много ржать — поломается кровать! — Поучительно сказала я и Хорстан издевательски рассмеялся в ответ, а потом заявил:

— А я их вот этому научу!

— Ты классная, — подмигнул мне Гормикс, — а что — пойдем к нам? У нас весело.

— Да, а с тобой так еще веселее будет, — начал строить мне глазки его брат.

— Ну нет, братцы, — решительно ответила я, — во-первых, у меня дела. А, во-вторых, если мы будем развлекаться втроем — вы друг друга точно поубиваете, пытаясь произвести на меня впечатление. Но вы тоже классные, знайте это.

— Кстати, ты же вроде ведьма, да? — Осторожно спросил Хорстан и странно взглянул на своего брата. — Как насчет … ну … в общем, мы с детства мечтали … да и скорость, опять же …

— Погоди, Хорстан, ты не умеешь ничего объяснять! Так что заткнись и послушай, как умный кентавр сейчас все обстряпает! — Прервал его близнец с повелительными интонациями в голосе, затем повернулся ко мне. — В общем, тут такое дело … мы с детства мечтали … опять же и скорость …

— Да ты сам не умеешь объяснять! — Возмутился Хорстан, Гормикс раздраженно встал на дыбы.

— Отставить! — Не своим голосом рявкнула я. — Делаем так: говорит тот, на кого я сейчас укажу. Но только коротко и по делу. Так что подумайте хорошенько, что вы мне сейчас скажете, ясно?

Я дала им пару минут на раздумья. Кентавры притихли, перестали ссориться и в задумчивости бродили по полянке, глядя то в небо, то в землю и что-то тихо бормоча.

— Так. Хорстан, ты первый. — Велела я. — Давай, жги, только не слишком сверхъестественное что-нибудь.

— Крылья! — Выдохнул он с каким-то необыкновенно сияющим взглядом, устремленным в никуда.

— Да! Крылья! — Восторженно подхватил Гормикс и они поглядели друг на друга с невыразимо счастливыми рожами, а затем крепко пожали друг другу руки.

— Ого! Крылья? — Ошеломленно пробормотала я и встряхнула головой. — Ну дела! Слава пегасов покою не дает?

— Мы будем круче, уверяю тебя, — авторитетно заявил Хорстан.

— Без сомнений! — Подтвердил Гормикс и оба пытливо уставились на меня. Я почесала затылок. Вздрогнула, поплевала на руки и сделала попытку пригладить взрыв сверхновой на своей голове.

— В общем, крылья я сделать могу, — осторожно начала я, — но имейте в виду — они скорее всего работать не будут. Ну не дружу я с физикой. И в аэродинамике не разбираюсь.

— Так ты же ведьма, — недоуменно ответил Гормикс, — просто пожелай нам такие крылья, которые смогли бы поднять нас. Вот и все.

— Допустим, — уклончиво ответила я, — но способности летать это вам не даст.

— Научимся! — Легкомысленно махнул рукой Хорстан.

Я вздохнула. Вот встряла, так встряла! Если Рандаргаст узнает — он меня самолично убьет … поцелует в щечку, обнимет, а потом еще раз убьет.

— Ладно! Только, чур, без обид. Не знаю как получится. — Честно предупредила я.

— Даже если не сможем летать — все равно все девки наши будут, — одобрительно сказал Гормикс, — нам встать или лечь? Куда? Сюда? А может туда?

— Заткнуться! И не мешать мне! — Сердито проворчала я, собираясь с мыслями. И где, интересно, у кентавров могут расти крылья? В смысле — на какой из спин?

ГЛАВА 57. Оптимизм, пессимизм, дебилизм

Крылья вышли просто великолепные: рыжевато-золотистые, в тон масти, у Хорстана, и глубокого шоколадного оттенка у его брата.

— Ваааа-хооо! — Протяжно выдохнул Хорстан и даже застонал от восторга, заглядывая себе за спину.

— Копытом мне в лоб! — Восторженно воскликнул Гормикс и распростер свои крылья во всю ширину поляны. Естественно, Хорстану тут же приспичило сделать то же самое, так что здесь мигом стало тесно.

— Парни … ай! — Вскрикнула я, получив крылом по голове. — А давайте вы в другом месте их проверять будете, а? Тесно же!

Кентавры переглянулись и направились к краю поляны.

— Эй! А мне куда идти? — Возмутилась я. — И где ваше спасибо, хотела бы я знать?

— Спасибо! — И Хорстан подхватил меня за талию, приподнял над корягой и смачно поцеловал в правую щеку.

— Да! Спасибо огромное! — Гормикс приобнял меня с другой стороны и тоже крепко поцеловал в щеку. — А вообще поцелуи в щеку — это классно! Это романтично! Не пошлятина какая-нибудь, — с уважением в голосе заметил он, — прокатишься теперь на мне?

— Но только не очень быстро, — не сдержав страха в голосе попросила я и он кивнул. Теперь я обнимала гордого до ужаса Гормикса, рассеянно размышляя о том, какая же я все-таки легкомысленная и распущенная девица. Не успела сбежать из сладких объятий Рандаргаста, как уже обнимаюсь с парочкой юных кентавров. Гормикс медленно шагал, подчеркнуто заботливо отводя и отламывая ветки перед собой. Хорстан ревниво косился на него, но молчал. Пожалуй, теперь это была приятная поездка, которая, к сожалению, длилась не очень долго — всего-то через четверть часа мы стояли на опушке леса, которая стремилась вниз вертикальным обрывом.

— Ого! — Сказала я, заглянув туда. — Знаете, я, видимо, здесь вас подожду. Знаете, я бы не советовала вам проверять крылья на такой высоте, а вдруг они не выдержат? Все-таки в вас довольно много конского — без обид только, ладно? Вы же в курсе, сколько весят кони, да?

— Мы справимся, — хвастливо заявил Хорстан и помог мне слезть со спины брата, — вот сейчас ты увидишь скорость, азарт и восторг. Это будет самый натуральный удар по мозгам!

Я с сомнением покачала головой и отошла подальше. Братья распахнули неестественно огромные крылья, переглянулись и принялись размеренно взмахивать ими:

— Раааз …, — протяжно начал Хорстан.

— Двааа …, — подхватил Гормикс.

— Три! — Рявкнули они хором, оттолкнулись всеми четырьмя копытами и сиганули вниз. У меня сердце оборвалось. Поспешно подбежав к обрыву, я тут же вынуждена была отпрянуть: мимо меня дергано, неровно, проваливаясь и судорожно размахивая ногами и руками, пролетели близнецы, отчаянно улюлюкая. Я как стояла, так и села на землю.

— Одуреть, — пробормотала я, глядя как кентавры с гиканьем и радостными воплями осваивают новую стихию, — ущипните меня, пожалуйста …

— Эт я с удовольствием, — вдруг сочно пробасил кто-то у меня за спиной, заставив меня вздрогнуть. Обернувшись, я обнаружила перед собой невысокого кряжистого человечка.

— Гном? — Со вздохом спросила я.

— Гном, — солидно подтвердил тот, — а ты кто есть?

— Я? … я привидение! — Выпалила я. — Но очень воспитанное. И симпатишное, — скромно добавила я, кокетливо хлопнув ресничками. Гном, с оханьем, отпрянул назад. Затем он раззявил рот и выпучил глаза — мимо нас с радостными воплями, толкаясь, пронеслись братья-кентавры.

— Ох, картошку мне в подмышку! А это еще кто? — Изумленно спросил он.

— Новые существа. Крайне … гм … необыкновенные, как видишь.

— Погодь-ко! А чо ли кентавры это? — Продолжал допрашивать меня гном.

— Типа того. Ближайшие их родственники.

— Как видать-то по внешности мамашки их с пегасами согрешили, — сокрушенно покачал головой гном, провожая летунов взглядом, — а ты чего тут, привидение?

— Да я уже ухожу, — пожала я плечами, — мне на кладбище уже пора, можно даже сказать — опаздываю. Ты мне дорогу к ближайшей деревне не покажешь?

— Дак тебе ж на кладбище надыть, — возразил гном, оторвавшись наконец от сущего безобразия, что в данный момент творилось в небе, — дяревня-то зачем?

— Ну да … нооо … молока-то я не купила, — загадочно ответила я, в попытке хоть как-то выкрутиться. Гном почесал голову, молча сорвал какой-то лист и принялся ожесточенно его жевать. Видно, здорово его укатали кентавропегасы и привидение, что шло за молоком.

— Там! — Указал он направо, наконец доев лист и сплюнув зеленью. — Иди вдоль опушки, там будет спуск, как раз к дяревне ведет. — Он стремительно развернулся и исчез в кустах, видимо, боясь услышать нечто еще более странное. Проводив его взглядом, я отправилась в указанном направлении и скоро вышла на тропочку, что вилась вдоль высоченного откоса, на котором громоздился лес. Периодически до меня доносились вопли крылатых хулиганов. Да уж, вроде взрослые, а ведут себя как дети, невольно улыбнулась я. Впрочем, если б у меня вдруг исполнилась детская мечта — интересно, а как орала бы я? Тут я задумалась о своих мечтах, потом обо всем странном, что со мною случилось в этом мире, почти не замечая пахучих нежных трав и теплого песка под ногами. Так, в задумчивости, я и пришла к деревне. Найти дорогу, что вела в столицу, было несложно: широкая и плотно укатанная, она шла по противоположной от меня стороне, по ту сторону деревни. Продравшись сквозь высокие луговые травы, запнувшись обо все кочки подряд, я обошла деревню стороной и наконец, из последних сил, выбралась на дорогу. Здесь было людно. Большинство телег ехало мне навстречу, видимо, это крестьяне возвращались домой. Но некоторые направлялись в столицу.

— Эй, девчонка! — Окликнул меня румяный дородный парень и подмигнул. — Подвезти тебя, милая? Хочешь яблоко?

Не став уточнять, что я вроде бы уже не девчонка, я не преминула воспользоваться обоими предложениями. Парень хохмил, угощал меня всякими вкусностями, откровенно подкатывал ко мне и поминутно отвлекался от дороги. Да так, что мы несколько раз едва не устроили ДТП с участием лошадей, ослов и пешеходов. В конце концов, он припарковал свою кобылу на обочине и полез ко мне с поцелуями и объятиями — пришлось спрыгивать с телеги и спасаться бегством.

— Эй! — Обиженно кричал он мне вслед. — Ну хоть один! Ну один маленький поцелуйчик! Ты не пожалеешь, клянусь!

Я же, улепетывая во все лопатки прямо через луг, все задавалась вопросом — чего ж они все тут такие любвеобильные? Ладно хоть этот подол мне поднять не предлагает, всего-то с невинными поцелуйчиками пристает. Но чуйка подсказывала, что это всего лишь начало, а конец ясно дело будет на все восемнадцать плюс.

Спрятавшись в высокой траве, я выждала пока обиженный нецелованный парень наконец уедет, затем снова вернулась на дорогу. Вот оно! Столица! Рукой уже подать. Оказывается, пока я уворачивалась от парня, мы почти приехали — полчаса ходьбы и вот я у городских ворот. У меня неожиданно заколотилось сердце и легкое радостное настроение начало угасать. Я вдруг вспомнила зачем я туда иду. И теперь мне идти не хотелось. Однако ж надо. Стараясь взять под контроль свои чувства, я неспешно брела размеренным шагом к приближающимся воротам. Здесь было многолюдно, царили шумиха и толкотня. Большая толпа выдавливалась из ворот под резкие окрики стражей, а толпа гораздо меньшего размера лавировала, пытаясь попасть внутрь.

Подойдя поближе, я заметила, что каждый входящий совал монетку невысокому юркому человечку неопределенного возраста. Он сновал туда-сюда между входящими и выходящими под опекой стражника. Ясно, кажется, тут нужно заплатить за вход. Да вот только денег у меня — куры плакали-плакали и то не наплакали. Придется импровизировать. Прикрываясь небольшой телегой, которую чинно тянул ослик, я принялась подкрадываться к воротам.

— Это кто у нас тут ползет не заплативши? — Сладким голоском спросил вдруг кто-то у меня над ухом. Я распрямилась со вздохом. Никогда еще Штирлиц не был так унижен в своем провале. — Монетка серебряшкой или две медяшки, — продолжал ворковать голосок. Обернувшись, я в упор поглядела на мужичка. Он был тощим, с тусклым цветом лица и невыразительными глазами. Под носом у меня он тряс просяще вытянутой рукой.

— Хорошо, — кивнула я, медленно продвигаясь к распахнутым воротам, дорогу мне немедленно перегородил стражник в легких доспехах, — хорошо, сейчас заплачу … сейчас, достану только …

Я сунула руку за пазуху, лихорадочно соображая — что же теперь делать? И заметила как жадно, цепко проследили за моей рукой стражник и сборщик податей. Эге, кажется, придется применить запрещенное оружие.

— Сейчас! — Ласково улыбнулась я и незаметно сдвинулась так, чтобы оказаться между стражником и сборщиком, одновременно развязывая шнуровку блузы на груди. — О-па! Смотрим в оба глаза и радуемся!

Одним молниеносным движением я растянула блузу на груди, обнажив сиськи. Сборщик сделал движение головой будто подавился, стражник крякнул и непроизвольно дернул в мою сторону рукой. Рядом столкнулись две лошади, перевернув телеги. Вопли их хозяев отвлекли внимание стражника.

— Ох! — Сдавленно простонал сборщик подати, неловко заваливаясь на землю, когда я легко оттолкнула его рукой. Проскользнув за ворота и стискивая блузу на груди, я пробежала несколько улиц, спряталась в тени какого-то сумрачного дома и тщательно зашнуровалась. Да, не о такой жизни я мечтала! Но все же это какая-никакая, а жизнь, — подумалось мне, и мысли мои снова потекли по мрачному руслу отчаяния. Весь день я старалась не думать о том куда и зачем так упорно иду.

Пока я шла сюда, переживая приключения с разными участниками шоу под названием «жизнь Джуди как она есть», в душе моей царила оптимистическая надежда на то, что все как-нибудь обойдется. Я наивно старалась не думать о предстоящем. Эдакая бытовая магия: если о проблеме не думать, она вроде как должна рассосаться (ха-ха). Но теперь меня накрыло глубокой волной отчаяния, я терзалась, все больше и больше сомневаясь в своем решении. В конце концов, я что ли виновата, что темные боги подсуропили людям с этим древом? И не полный ли это идиотизм класть свою юную безбашенную голову на плаху? И все ради чего — ради грандиозного, просто феерического героизма? Да гори он синим пламенем, героизм этот! Я жить хочу! И с каждым шагом все больше!

Несмотря на подступающие сумерки я обливалась по́том, едва брела и часто останавливалась, оглядываясь назад. Зачем я туда иду? Еще не поздно вернуться. Можно попробовать переночевать хотя бы у городской стены, а утром просто покинуть столицу. Разве это нормально — так легкомысленно согласиться на добровольную смерть? Да еще и такую жуткую! Будь они прокляты, темные боги, со своими заковыристыми наказаниями!

В конце концов я ужасноустала и проголодалась. Присев на ступеньках какого-то дома, я прикрыла глаза и обняла себя руками. Не пойду. Не могу. Не хочу! Рандаргаст, забери меня отсюда!

Распахнулось окно. На меня выплеснулась отборная брань, в которой перечислялись настолько недобрые пожелания, что мне пришлось встать и брести дальше, едва переставляя отяжелевшие ноги. На городские крыши крадучись опускалась ночь огромным зверем со звездными глазами. Становилось прохладно. Я озябла. Куда идти — я не знала. Поэтому просто бродила по улицам, иногда присаживаясь то на одно, то на другое крыльцо, чтобы отдохнуть. Иногда я проходила мимо дверей, откуда волнами выплескивались теплый свет, пивной дух и шум множества беззаботных голосов. Где я потеряла деньги на своем многосложном пути — одни боги ведают, так что я завистливо смотрела на людей и проходила мимо. Голод был такой, что казалось мои желудок и кишки пытаются сожрать друг друга, причем вооружившись ножом и вилкой.

Неожиданно я оказалась на площади, которая была залита рассеянным светом, источник которого был непонятен. Площадь была огромной и несколько раз пересекалась причудливо выкованными решетками ограды. А за ними возвышалась темная громада — замок. Королевский, чтоб мне провалиться. Потому что какие еще могут быть замки в самом центре столицы? Он был чудовищно огромным — казалось, замок перекрывает мир от правого края до левого, и бесконечно длится куда-то туда, вдаль, своей невидимой стороной. Окна его скупо цедили свет, будто маленькие, подозрительно прищуренные глазки. Однако при взгляде на них было ясно — внутри сейчас ярко и весело. Вот я и пришла. Вон стражники стоят. Дремлют, бедолаги. И у второй решетки тоже. Да еще и на вооон тех ступеньках, что ведут к помпезно оформленному входу со здоровенными двустворчатыми дверями. И как мне туда попасть? Немного подумав, я вдруг сообразила — я же ведьма. Придумать бы только как обойти все это вооруженное стадо, да так, чтобы осложнений при этом не заработать. Лучше всего, пожалуй, было бы сразу оказаться на ступеньках дворца. Ну да. Действительно, сонно подумала я, что можно придумать лучше этого? Я зажмурилась, пытаясь при этом не заснуть, и мысленно поставила себя на высоченные ступени, которые тянулись за спиной последней линии охраны. Вот и все. Стучаться, пожалуй, не буду — поздновато уже. Да и не хочется внимание стражников к себе привлекать. Прислушавшись к тоскливому бурчанию в животе, я слишком поздно сообразила, что используя магию могла бы поесть в любом трактире. Да уж. То ли тупею, то ли старею. То ли магии перекушала уже. Махнув на все рукой, я спряталась за роскошно изукрашенной колонной портика, свернулась в клубочек и крепко заснула.

ГЛАВА 58. Бесцеремонный прием

— Эй! Проснись!

Болезненный тычок под ребра. Я с трудом разлепила опухшие от сна глаза. Под ребра мне снова прилетело — только на этот раз носком кованого сапога, так что я подлетела как ужаленная.

— Себя так пни под копчик! — Заявила я, отодвигаясь в тень, подальше от стражников. Они переглянулись с тревогой во взгляде.

— Ты откуда тут? — Спросил один.

— С нее … ба упала, — зевнула я и махнула рукой, — в общем, я ведьма. И прибыла сюда, как и должна была, за королевским судом и наказанием. Мне.

Стражники дружно рассмеялись, один из них отдал товарищу копье и подхватил меня под локоть, увлекая к первой из решеток, что перегораживали пространство перед дворцом.

— Уж не знаю где ты дыру сыскала, бродяжка, чтобы попасть сюда. Вот нам мороки другой больше нет, как гонять вас, оглоедов бездомных, от дворцовых ступеней. Что, на пороге трактира тебе ночевать не разрешили, да? — Приговаривал он, уволакивая меня от дворца.

— Я ведьма! — Вопила я и упиралась ногами, отчаянно спотыкаясь при этом. — Меня сюда специально везли наказывать! Если не веришь — сейчас чего-нибудь сколдую с тобой, только чур не жаловаться, потому что я тебя предупредила. Отпусти меня!

Стражник замедлил шаг, о чем-то подумал, затем рывком поставил меня перед собой и подбоченился:

— Ну валяй! Наколдуй мне чего-нибудь! — И он ехидно осклабился.

Я шмыгнула носом. Потом слегка напряглась.

— Желаю тебе простыть, так, слегка, но зато надолго, — спокойно сказала я и сложила руки на груди. Стражник вдруг скорчил рожу и принялся судорожно ощупывать свое лицо двумя руками, издавая короткие испуганные вопли. Двумя руками он дергал себя за нос — в каждой руке по носу, прекрасная симметрия, на мой взгляд.

— Э! Ты чого? Верни как надо! — Растерянно вопил он, оглядываясь на товарища, который так покатывался со смеху, что поронял все оружие.

— А хочешь — я тебя убью? — Проникновенно спросила я, заглядывая ему в глаза. Стражник попятился и испуганно замахал руками, забыв уже что у него два носа.

Неожиданно второй стражник заткнулся, а рядом с нами образовалась высокая тощая фигура в темных одеждах с короткой синей мантией, едва прикрывающей лопатки.

— Это еще что такое? — Хищно спросил пришедший и внимательно оглядел оробевшего двуносого стражника, а затем меня. — Ты сделала?

— Я, — сокрушенно вздохнула я, — он не верил, что я ведьма.

Тощий снова поглядел на стражника и велел мне:

— Сделай как было!

— Пожалуйста, — разочарованно пожала плечами я и легко взмахнула рукой, хотя в этом не было надобности, — вот, держи свой драгоценный один штука носа. В следующий раз верь услышанному.

Тощий отпихнул стражника и схватил меня за плечо, с силой вдавив пальцы:

— Имя! — Резко выдохнул он мне в лицо, затем другой рукой вцепился в мое левое запястье, развернув его вверх, и принялся осматривать.

— Джуди Прист, — представилась я и тощий на мгновение оцепенел. Он медленно поднял глаза и как-то иначе посмотрел на меня. Мне стало зябко и не по себе. Ну, начинается.

— Ведьма Джуди Прист? — Тихо уточнил тощий и принялся осматривать мою правую руку. — А метка где? Зачем ты ее спрятала?

— Как где? Где обычно — на левой руке, — удивилась я и подняла означенную конечность к своим глазам, метки там не было, — сказать честно — я не в курсе куда она делась. Но она была. Рандаргаст видел и подтвердит если что.

— Рааандаргаст, — с хищным прищуром протянул тощий и вдруг одним движением швырнул меня в стражника, велев тому, — к старшему мэтру ее! Не слушать, не разговаривать, не прикасаться. А ты …

Он вдруг схватил меня за шею, и я почувствовала от его прикосновений болезненный холод, а потом что-то с силой сжало меня. Схватившись за шею, я с невыразимой тоской ощутила плотное кольцо ошейника.

— … идешь со стражником и делаешь все, что тебе скажут, — закончил тощий, склонившись прямо к моему лицу, — без этих ваших бабских выпендрежей. Вернусь — лично пообщаюсь с тобой, поверь, у меня к тебе есть много интересных вопросов.

Легким стремительным шагом он направился к решетке, на ходу открывая ее каким-то замысловатым магическим жестом. На этот раз ошейник сидел так плотно, что передавливал мне дыхалку и причинял неудобство.

— Магистр Порядка, — пробормотал стражник, боясь прикоснуться ко мне. Он топтался рядом, не зная как заставить меня двигаться. — Надо же как! Лишь бы теперь не наказали нас! Ну, давай, ведьма, иди!

И я пошла в сторону замка. У ступеней нас перехватил второй стражник, вручив товарищу его оружие и с недоумением посмотрев на меня.

— Я к старшему мэтру, — коротко пояснил тот, что вел меня, — ты, если что, никому не сказывай, что тут было, а то нам обоим влетит.

— Ясно дело! — Кивнул второй, провожая нас взглядом, в котором читались страх и неодобрение. Мы вошли во дворец каким-то невзрачным, незаметным в тени колоннады входом, что был в дальнем углу — явно для таких вот неторжественных встреч, вроде моей. Тяжелые тени дворцовых коридоров немедленно легли мне на плечи, будто свинцовая мантия.

— Что же ты так-то, ведьма, — не выдержав, заговорил стражник, качая головой, — зачем же ты пришла, коли знаешь, что тебя накажут? Ну и бежала бы себе куда подальше. Да хоть у кого из дивных жить бы осталась — они вас, ведьм, любят.

— Так надо, — выдавила я сквозь зубы, и мы оба замолчали, пересекая коридоры, поднимаясь и спускаясь по ступеням, переходя по галереям и снова ныряя в темные причудливые закутки. Я очень быстро потеряла чувство направления, впрочем, не особо думая о том, куда меня ведут. Явно не на завтрак, к королю в гостиную. Хотя я бы не отказалась пожрать. Наконец, когда у меня уже начала кружиться голова — то ли от всех этих поворотов и переходов, то ли от голода, — мы остановились перед непримечательной дверкой и стражник постучал. Услышав невнятный бубнеж, он приоткрыл дверь, сунул туда голову и с безграничным почтением в голосе сообщил:

— Магистр Порядка из Ордена велел доставить вам некую ведьму … виновную вроде.

— Впусти! — Велел ему густой мягкий голос. Стражник открыл дверь пошире и впихнул меня внутрь. Дверь с силой захлопнулась. Я огляделась: большое светлое помещение, в котором я оказалась, было по всем стенам, от пола до потолка, увешано полками. На них стояли книги, туго затянутые в переплеты из кожи, дерева и металла, а также грудами валялись свитки. Прямо по курсу виднелось окно, длиной во всю стену, вдоль которого располагался столь же бесконечно длинный стол, заваленный всякими любопытными штуками. Справа, у маленького окошечка, за неудобной конторкой трудился молодой человек, ссутулившись над какой-то рукописью. А передо мной стоял грузный мужчина в свободных одеяниях светлых оттенков, его белоснежные волосы были стянуты в длинный хвост. Он поглядел на меня — глаза его были удивительными, почти круглыми и какого-то нежно-сиреневого оттенка с черными и золотистыми кольцами.

— Как зовут? — Кротко спросил он. Полагаю, это и был старший мэтр. Чего за мэтр, кого он мэтр и почему не сантимэтр — бес его знает.

— Ведьма, Джуди Прист, — со вздохом назвалась я еще раз и непроизвольно потянулась к ошейнику в попытке ослабить его. Мужчина кивнул.

— Я старший мэтр, главный маг при королевском дворе, ко мне можешь обращаться словами «великоуважаемый мэтр», — коротко обозначил он наши, явно неравные позиции. Я попыталась засунуть палец под ошейник и дернула шеей от боли. Мэтр равнодушно смотрел на мои попытки немного улучшить свое самочувствие.

— Больно? — Спросил он безэмоциональным голосом и я кивнула. — Ну да, Магистр Аркса́н довольно жестко относится к своим подконвойным. Хочешь чего-нибудь?

— Есть, пить и дышать, последнее — больше всего, — сдавленно просипела я, мэтр повелительно махнул рукой куда-то влево. Поглядев туда, я принялась пробираться между чучелами странных животных, причудливыми агрегатами, здоровенными — в мой рост — бутылями и чудовищно огромными книгами. В указанном мне месте стояла крохотная трехногая табуретка и такой же скромный столик. Усевшись на табуретку, я прислонилась к стене и с тоскою закрыла глаза. Рандаргаст. Где-то ты сейчас, хотела бы я знать? Хоть временами ты был жесток со мной, но по сравнению с этим твоим товарищем по Ордену ты просто душка. С содроганием я вспомнила, что дрищевидный магистр обещал задать мне много интересных вопросов. Как пить дать мне светит еще один допрос, вот к бабке не ходи.

Парень, что делал записи в фолианте, принес мне корзину, в которой были хлебцы, шарики сыра, немного ветчины и бутылка с вином.

— Мне бы воды, — виновато попросила я, — не пью я такое. Тем более утром.

Паренек затравленно оглянулся на своего наставника, который трудился у бесконечного стола, затем слегка кивнул и исчез, не забыв прихватить бутылку. Думаю, в компании этого красавчика она не заскучает и уж точно не запылится. Я приступила к трапезе, периодически кусая себя за пальцы из-за сильного голода и несколько нервозного состояния. Воду мне вскоре принес все тот же парень, который затем скользнул обратно к своей конторке и сгорбился над ней, выводя что-то пером. Утолив голод (увы, лишь слегка), я притулилась к стеночке и задремала. Сквозь сон я почувствовала, что в мое плечо больно вонзились чьи-то пальцы и хрипло вскрикнула.

— А ну-ка тихо, ведьма Джуди, — вкрадчиво прошептал прямо мне в ухо голос, который заставил меня вздрогнуть, — пойдем, поговорим с глазу на глаз в моем кабинете. Мэтр, вы обыскали ведьму на предмет артефактов?

Тот неторопливо отложил в сторону стеклянный шар, который использовал то ли как линзу, то ли как способ заглянуть в будущее.

— На ней ничего нет, я бы почувствовал артефакт, — ответил он, глядя в другую сторону. Магистр раздраженно дернул плечом.

— Вы должны были обыскать ее, а не чувствовать, — раздраженно произнес он и вдруг одним движением разорвал на меня блузу наискось от плеча. Я вскрикнула и попыталась прикрыться, но заработала хлесткий удар по руке. — Так, тааак, а это что тут у нас?

Он попытался оборвать нитку, на которой висел орешек, подаренный доброй бабушкой-паучихой, но ничего не вышло. Злясь, Арксан дергал все сильнее, так что у меня голова моталась во все стороны. Затем, не выдержав, он вытащил из-под одежды нож и попытался разрезать нить, но тоже безуспешно.

— Что это за магия? — Зарычал он на меня, взбешенный до предела.

— Это подарок. От бабушки Пии, паучихи, что живет на горном перевале в деревне кобольдов. — Тускло ответила я. — Просто снимите его.

Для этого магистру пришлось на некоторое время ослабить хватку ошейника — я шумно втянула в себя побольше воздуха. Ошейник снова крепко стиснул мою шею, причиняя боль.

— А нельзя ли … послабже сделать? — Слабым голосом спросила я.

— Нельзя! — Отрезал Магистр и вскрыл орешек — оттуда вывалилась целая груда спутанных ниток, окутав его будто коконом. Взревев козлиным голосом, магистр Арксан принялся дергать паутину во все стороны, запутываясь еще больше. Мэтр искоса поглядывал на нас от своего стола, слегка улыбаясь одним уголком рта. Похоже, к этому орденскому магу у него были свои счеты. Неистово шипя и бранясь сквозь зубы, Арксан силился справиться с шалью паучихи, но лишь запутывался в ней еще крепче.

— Убери это! — Прошипел он мне в лицо, видимо, забыв, что он сам же надел на меня ошейник, останавливающий магию. Я пожала плечами и выразительно постучала по нему пальцем. — Мэтр! Не будете ли вы так любезны избавить меня от этой проклятой ловушки?

Тот какое-то время с явным одобрением наблюдал за трепыханиями Арксана, который уже едва мог двигать руками и качался, теряя равновесие. Мне показалось, что шаль возомнила себя силком — что же! — она вполне могла гордиться своими успехами. Орденский маг стоял красный и злой как распоследний демон, сверкая глазами и глухо рыча от унижения. Мэтр что-то сделал и паутина вдруг вспыхнула голубоватым светом, затем истаяла, словно испарившись.

— Благодарю! — Прорычал Арксан таким тоном, будто проклинал своего спасителя до тридцать седьмого колена. Затем наподдал мне по спине — я безо всяких крыльев улетела к двери и об нее же затормозила. Чувствую, он еще выместит на мне свою злость, когда мы останемся одни. Арксан грубо вытолкал меня за дверь, схватил за плечо и поволок по коридорам. Ну все, мне точно сейчас грозит допрос с пристрастием, но без страсти. Что ж, главное отвечать четко, чтобы все быстро закончилось.

ГЛАВА 59. Интересные вопросы и тупые ответы

Кабинет орденского мага был совсем не таким как магическая лаборатория, откуда я пришла. Он был невелик и заполнен сумраком, окна плотно зашторены, кругом лишь наглухо закрытые шкафы темного дерева, такой же письменный стол и два совершенно неудобных кресла, разделенные им. Пихнув меня в одно из кресел небрежным тычком, магистр открыл шкаф и вытащил оттуда какую-то папку из кожи. Тяжело шлепнув ее на стол, он принялся вытаскивать оттуда бумаги и внимательно изучать их, лишь изредка поглядывая на меня. Из-за проклятого ошейника, что передавливал мне дыхалку, на меня будто два разбойника напали головокружение и тяжелая болезненная сонливость. Наконец магистр оторвался от своего увлекательного чтения и разложил бумаги передо мной. Затем создал легким взмахом руки бледно-желтое облачко над нами и велел:

— Читай!

Я склонилась над бумагами и невольно вздрогнула — это был протокол допроса, тот самый, которым Рандаргаст довел меня до совершенно невменяемого состояния. Здесь слово в слово было записано все, о чем он меня спрашивал и что я ему отвечала — даже мои издевки. Заметив мое движение, Арксан самодовольно усмехнулся.

— Вижу, что узнаешь. Итак, что скажешь?

Я пожала плечами.

— Ну да. Как говорится, с моих слов записано верно. Что еще я могу сказать по этому поводу?

Арксан приник к столу, изогнув пальцы будто когти, он выглядел как раздраженный хищник.

— Что, даже оправдываться не будешь?

— Не буду, — устало сказала я, — мне воздуха не хватает для этого. И вообще — это нечестно!

Мощный удар по лицу на минуту оглушил меня. Ошеломленно мотнув головой, я облизнула губу и ощутила привкус крови. Ярость начала медленно просыпаться внутри меня.

— Что, любите бить беззащитных женщин? Надевать ошейник, бить … а потом что? Ничего, я так думаю. Бобик твой сдох, не так ли? — Сухо сказала я и оскалилась, пытаясь вдохнуть получше, но толку было мало. Арксан хмыкнул. Затем лениво поднял руку и с размаху впечатал ее в мое лицо еще раз.

— Не дерзи мне, ведьма! — Прошипел он, сверкая глазами. — Лишь от меня зависит твоя дальнейшая судьба!

— Вообще-то от суда, — возразила я, — и я свою судьбу знаю. Нечего мне тут угрожать.

Арксан звучно хлопнул ладонями по столу и расхохотался, от этого смеха у меня кровь в жилах застыла. Неприятный тип. И с каждой минутой он становится все неприятнее.

— От меня, — повторил он, впившись в меня взглядом, — потому что королевский суд — это я. Не король, не его ручные беззаботные маги, и даже не тупое старичье — советники. Лишь Орден может решать судьбу провинившихся ведьм. Нас для того и создали — следить за порядком и восстанавливать его, разыскивать и наказывать виновных, применявших магию. Лучше поверь мне, ведьмочка, сейчас. Потом поздно будет.

Я стиснула зубы, выпрямила спину и холодно поглядела на этого мудака:

— Да посрать мне на тебя и на твой Орден, — отчетливо сообщила я, Арксан поперхнулся, — я знаю, что умру. И на это мне тоже посрать. Лучше поверь мне.

Он скрипнул зубами, стиснув пальцы в белые кулаки.

— Хорошо. — Прошипел он и принялся снова перечитывать бумаги, что-то отчеркивая в них пером. — Это хорошо, потому что за убийство целого ковена …

— Не целого, одна ведьма выжила. И убийца не я.

— И отнятие у него силы …

— А это вообще была идея Скарраги, я лишь перехватила у нее чашу.

— За сознательное убийство беззащитного магического существа, да еще и детеныша дракона…

— Он не успел стать детенышем, семя вошло и семя вышло.

— Хватит уже меня перебивать! — Гаркнул наконец Арксан и яростным движением смел бумаги, раздраженно втискивая их в папку так, что они мялись. — Словом, твоя судьба решена. Уже сейчас.

— А. Не удивил, дядя. — Равнодушно сказала я, созерцая потолок. — Древо Чистоты. Рандаргаст говорил мне об этом.

— Очень. Хорошо! — Рыкнул Арксан. — Погоди! А как так получилось, что тебя нашли на дворцовых ступенях, без клетки, без сопровождающего?

Какой хороший вопрос.

— По дороге, уже у самой столицы, наша телега сломалась, — ровным бесцветным голосом принялась я врать, чтобы не подставлять Рандаргаста, — мы вынуждены были в очередной раз задержаться. Пока Рандаргаст думал что с этим делать, мне пришло в голову, что идти осталось недалеко. Поэтому я оставила его и пришла самостоятельно.

Арксан долго сверлил меня недоверчивым взглядом. Я в очередной раз дернула шеей. Как быстро вырабатываются дурные привычки.

— Ты не сбежала. — Утвердительно произнес он. — Не сбежала, а сама пришла ко дворцу, причем проникла за три линии ограждения, миновала стражников … и все это ради того, чтобы подвергнуться самой лютой казни в этом мире?

— Именно так, — кивнула я в ответ. Арксан прищурился и о чем-то задумался, не моргая и вроде бы даже не дыша.

— Не верю. — Наконец сказал он. — В чем подвох?

— Я не из этого мира, — открыла я свои козыри, — и в данный момент это мой единственный шанс вернуться в родное пространство.

Брови магистра вспорхнули вверх, затем сошлись на переносице. Он недоверчиво опустил углы рта и медленно откинулся на спинку кресла.

— Все равно это странно, — заметил он, — ты могла бы умереть куда более спокойной и безболезненной смертью. Повесилась бы где-нибудь в лесу и всех делов-то.

Я пожала плечами и неопределенно хмыкнула.

— Люблю, знаете ли, внимание публики, — наконец придумала я очередную глупость, — ведь там же будут зрители?

— О, да! — Сладко заулыбался магистр, подергивая уголками рта в неприятной улыбке. — Жители всех королевских земель соберутся на площади, чтобы взглянуть на столь редкое зрелище. И им будет на что посмотреть.

Он выдержал паузу, затем оперся локтями о стол и доверительно сообщил:

— Мы немного изменили Древо Чистоты. В этот раз оно должно будет принести не один плод, а множество. Оно будет все усыпано ими. И я даже не могу сказать какими при этом будут твои ощущения — все-таки ты станешь первой, на ком мы его испытаем. Древу потребуется больше сил, как ты понимаешь.

— Ой. — Ненатуральным голосом сказала я, однако чувствуя внутри себя какую-то цепенящую слабость. — А можно я пойду? Я уже передумала помирать.

— Неееельзяяя, — растягивая слово ответил магистр и ощерился, — все, ведьма. Ты уже здесь. И даже призналась в своих преступлениях. Причем дважды — сначала Рандаргасту, затем мне. По закону мне даже этого хватает, чтобы приговорить тебя к смерти.

— Блин, — убитым голосом пробормотала я, — а ведь я так и не научилась печь оладушки.

Магистр с рычанием снова ударил по столу так, что звук больно отдался у меня в ушах.

— Хватит придуриваться, ведьма, — холодно сказал он, — это тебе не поможет. Завтра состоится королевский суд — но только для проформы. Я уже все решил.

— А как же король? — Вяло спросила я, чувствуя, что от недостатка кислорода все вокруг меня плывет, а перед глазами завертелись черные круги.

— Король сделает то, что ему велит Орден, — магистр Арксан встал и убрал папку в шкаф, — ты слишком многого не знаешь, ведьма.

— Джуди! У меня-таки есть имя. — Слабо запротестовала я.

— Король лишь лицо королевства, настоящие же решения принимает Орден и нет ни единого существа в этом мире, способного оспорить их. — Он склонился к столу и поглядел на меня, затем снова отвесил мне оплеуху — только голова мотнулась и зубы клацнули. — Не падай в обморок, ведьма, никто тебя в темницу на ручках не понесет.

А жаль. Рандаргаст, помнится, не побрезговал именно так и поступить.

Арксан схватил меня за шиворот, вздернул на ноги и принялся толкать перед собой, за дверь и снова по коридорам. Идти было тяжело — я задыхалась, ноги заплетались, в спину мне постоянно прилетали болезненные тычки от психованного магистра, который якобы отвечал за порядок в Ордене. Кто бы только ему самому голову в порядок привел, садисту, властолюбцу и психопату. Хотела бы я быть уверена в том, что все это я переживаю не зря. Нужно лишь немного потерпеть и … я надеюсь, мне удастся удивить этого говнюкоида, уничтожив его драгоценное деревце. Не знаю, правда, как именно я это сделаю. Если на меня во время казни будет надет ошейник, эта операция явно закончится провалом.

Мы долго спускались по длинной крутой лестнице в подвал. Затем Арксан передал меня в руки скучающего стражника, сидящего на лестничной площадке у решетки, что перегораживала следующий лестничный пролет.

— Счастливо обосраться! — Язвительно пожелала я и мстительно улыбнулась, услышав змеиное шипение, которым магистр порадовал меня напоследок. Дяденька явно не любит, когда к нему относятся без пиетета. Даже стражник, угрюмый здоровила, относился ко мне куда спокойнее. Безо всякого рукоприкладства он довел меня до крохотной камеры: темной, сырой и промозгло стылой, молча запер решетку и удалился. Я огляделась и привычно уже попыталась ослабить ошейник. Хоть бы нары какие поставили! Уроды, честное слово! Судя по вон тому тощему мешку, постель мне приготовлена прямо на полу. И мешок этот нисколько не ослаблял невыносимого холода, который проникал до костей, отчего меня вскоре затрясло. Порванная Арксаном блуза совершенно не спасала меня, так что я угрюмо сидела на мешке и весело выстукивала зубами затейливую мелодию. К тому же, мне снова захотелось есть. Ошейник немилосердно стягивал шею и душил. Я прислонилась к стене и отпрянула от нее с легким матерком — она была покрыта ледяной влагой. Скрючившись на мешке так, что заныли ноги и спина, я попыталась заснуть, надеясь, что уже скоро все закончится.

Жаль, что я не увижу перед этим Рандаргаста. Пожалуй, мне есть что ему сказать напоследок. Когда же мне кое-как удалось задремать легче не стало — напротив, перед глазами мелькали какие-то тени, я слышала далекий рев толпы и жестяное бряцанье, кровавое марево плыло перед глазами, душило меня, обволакивало, высасывая тепло и воздух из моего тела. Я металась, не зная как избавиться от этих наваждений. В какой-то момент марево вдруг потемнело, сплелось вокруг меня крепкими руками и тихий голос прошептал мне в ухо «Джуди!». Мне мерещилось, что я уже не одна в камере, что рядом со мной Рандаргаст и он обнимает меня, шепча мое имя. И от этого мне становилось теплее и даже как будто бы полегче. Я судорожно всхлипнула сквозь сонную дымку и услышала, как знакомый до боли голос шепчет мне «ш-ш-ш», а родные уже руки привычно покачивают меня, словно плачущего ребенка.

— Что же ты наделала, Джуди? — Шептал мне этот голос с нежной горечью. — Что же ты наделала? Я ведь хотел спасти тебя. Ты же хотела, чтобы я выбрал — и я выбрал тебя. Почему же ты здесь?

— Потому что я единственная, кто может все исправить, — пробормотала я, уютно вжимаясь в горячую грудь, втискиваясь в тепло мужского тела, — только я. Мне страшно, Рандаргаст, но я должна.

— Ты ничего не должна! — Возразил он, повысив голос, и я вдруг осознала, что это на самом деле. Я не сплю. Он действительно пришел и теперь держит меня в объятиях, подтянув к себе на колени. — Глупая моя девочка! С чего ты взяла, что должна? Кому?

Вместо ответа я потянулась к его губам, и это был самый сладкий из наших поцелуев. А затем прижалась лицом к его шее, вдыхая родной запах.

— Джуди! — Снова позвал он вполголоса. — Кому ты должна? Кто тебя заставил прийти сюда? Скажи его имя — я разберусь с этим человеком … или существом. Неважно кто это.

— Никто. — Я наконец с неохотой оторвалась от него и заглянула Рандаргасту в глаза. — Я сама так решила. И вовсе не потому, что я упрямая дура, нет, Рандаргаст! Я узнала об Ордене нечто такое … и об этом вашем Древе. Ты ведь пил вино из его плода?

— Ну да. — Помолчав ответил он и будто бы сжался в моих руках, затем дернул плечами. — Это часть обряда.

— Знаю, — кивнула я, — для вживления этого камня в твою грудь.

— Это называется — магическое сердце, — тихо поправил он меня, — не знаю, кто тебе об этом рассказал, обряд проводится тайно и рассказывать о нем посторонним запрещено.

— Поверь, дружище, тот, кто мне об этом рассказал, знает про Древо куда больше чем ваш самый раскрутяцкий магистр, — горько сказала я и порывисто вздохнула, — как ты узнал, что я здесь?

— Догадался, — мрачно произнес Рандаргаст. Какое-то время он держал меня в своих объятиях — и от этого мне становилось легче. Затем вдруг отстранился и принялся расшнуровывать ворот рубахи.

— Рандаргаст, ты же говорил, что нам нельзя, — удивилась я, — да и потом, здесь…?

Я оглянулась — хоть и сумрачно, а все равно ясно, что кругом грязь, холод и смрад. Но он не стал снимать рубашку, а всего лишь распустил ворот, открыв свое магическое сердце — камень, внутри которого сплетались фиолетовые и кроваво-красные потоки, беззвучно вспыхивая, свиваясь в причудливые завитки. Нечто подобное я видела в той чаше, которую выпила вместо Скарраги, только там потоки были голубые и красные. Рандаргаст склонился и поцеловал меня нежным долгим поцелуем, затем облизнулся, вздохнул и прижал меня лицом к этому камню, мягко приказав:

— Пей!

И я пила, пила так, что едва не захлебывалась этой силой. Оторвавшись, чтобы перевести дух, я увидела, что Рандаргаст откинулся на стену с таким белым лицом, что оно ярко виднелось в полумраке. Рот его был распахнут, а глаза напротив — зажмурены и все лицо было искажено то ли болью, то ли страданием.

— Рандаргаст, ты чего? — Испугалась я. — Знаешь, мне уже, пожалуй, достаточно.

— Пей! — Неумолимо сказал он и снова с силой прижал меня к камню. Втянув в себя еще немного энергии, я оторвалась и опять взглянула на него. В этот момент Рандаргаст судорожно задышал, закашлявшись.

— Да что такое этот твой камень?! — Возмутилась я. — Что он с тобой делает? Не буду больше! Все!

— Пей! — Прорычал он и попытался пригнуть мою голову, но я вырвалась.

— Не хочу обижать тебя, Рандаргаст, но это уже перебор, — заявила я, отползая к мешку, — я не какой-нибудь людоед вроде этих ваших орденских магистров. Я не буду причинять тебе боль!

— Глупая моя девочка! — Сказал он как-то очень печально. — Ты даже не представляешь, как тебе нужна эта сила.

— Зачем, если на мне снова это, — я демонстративно потянула тугой, неподдающийся ошейник, — я все равно не смогу ничего сделать.

— Сможешь, — улыбнулся он, — если ты получишь достаточно силы — ты справишься и с ошейником.

— Не буду, — упрямо сказала я, сворачиваясь клубочком на грубой грязной мешковине, — и вообще, уходи, Рандаргаст. Когда я вижу тебя я … мне …

Я зажмурилась и из глаз моих потекли слезы. Как я не сопротивлялась, я ничего не могла поделать с этим. Он подобрался поближе и снова сгреб меня в охапку.

— Все равно не уйду, девочка моя, — нежно шепнул он мне на ухо, — если бы ты знала, Джуди, как я тебя люблю. И именно поэтому завтра я сяду на коня и покину столицу. Мы видимся в последний раз. Не хочу смотреть на твои страдания. Не смогу.

Онемев от горя, я трясущимися руками вцепилась в рубашку, подтягиваясь поближе. Нет, нет, нет, не может быть!

— Ты меня любишь, Рандаргаст? — Выдавила я из себя сквозь слезы, задыхаясь. — Почему же тогда предаешь? Почему бросаешь?

Он снова прижал меня к камню на груди мягким движением. Настоящее цунами магической энергии захлестнуло меня, даря ни с чем несравнимое чувство восторга, ощущение безграничного могущества.

— Это потому, что у него нет сердца, — ответил откуда-то от решетки мерзкий голос, — кончай, Рандаргаст, это представление. Закружил бедной девочке голову, свел с ума так, что она сама навстречу смерти бросается. А ты, тем временем, думаешь что сможешь вот так, спокойно, умчаться на свободу?

ГЛАВА 60. Не все могут короли

С трудом оторвавшись от камня, заливающего в меня весь тот океан энергии, что питал этот мир, я поглядела на говорящего. Арксан. Можно было и не смотреть. Кто еще тут у нас такой самодовольный говна кусок? Лично я знаю только одного. Как только я оторвалась — Рандаргаст судорожно изогнулся и шумно, рвано задышал.

— Это у тебя нет сердца, Арксан, — тихо, с выражением сказала я, — ничего у тебя нет, кроме мерзкой рожи, ясно? Ни сердца, ни души, ни мозгов.

Он сочно усмехнулся и переменил позу, непринужденно скрестив ноги и оперевшись на решетку.

— Много ты знаешь, дурочка. — Высокомерно сказал он. Рандаргаст вдруг надсадно закашлялся, порывисто прижимая меня к себе, будто пытаясь защитить от этого ублюдка.

— Джуди … он прав, — отдышавшись проговорил Рандаргаст, — живое сердце мага вырезают во время обряда. Иначе магическое сердце не приживется.

— Но я же чувствовала его биение, когда …, — я запнулась, вспомнив как лежала на груди этого мужчины в какой-то захолустной таверне. И это воспоминание еще больше разбередило мои чувства — злость, обиду, гнев и … нежность. К Рандаргасту.

— Ты чувствовала пульсацию океана, — коротко пояснил Рандаргаст одышливым сиплым голосом.

— Это что же … я только что пила магическую силу через твое сердце … а ты … Рандаргаст! — Ужаснулась я.

— Да, Джуди, — улыбнулся он, — а у меня в это время не билось сердце. Все для тебя, девочка.

— Хватит уже там миндальничать, голубки! — Резко прервал нас Арксан, с силой ударив по решетке, она задребезжала. — Рандаргаст! Немедленно выходи оттуда. За отношения с подконвойной ведьмой ты тоже получишь заслуженное наказание. Но на казнь ты, разумеется, все равно пойдешь. Ты ведь прекрасно знаешь, что все послушники и магистры Ордена, которые не находятся в обители, обязаны присутствовать при выращивании Древа Чистоты и участвовать в этом.

Рандаргаст угрожающе двинулся к решетке.

— Стой! — Вскрикнула я, обняла его за шею обеими руками и впилась сладким, крепким до боли поцелуем. — Люблю тебя! — Выдохнула я как можно тише, приникнув к его уху. — И прощаю. Не вини себя. Я сама выбрала это.

— Ну все, Рандаргаст! — Взревел взбешенный магистр, распахивая дверь. — Аудиенция окончена! Вон отсюда! Пока я сам тебя не вытащил!

В нас полетел упругий, разворачивающийся слиток энергии, Рандаргаст вскинул руки и оттолкнул его в сторону. Я расцепила руки и брякнулась на пол, чтобы не мешать ему творить магию. Оба магистра, набычившись, стояли друг напротив друга и воздух звенел, гудел и извивался между ними словно огромная напряженная пружина. Если бы я могла сейчас творить магию! Ох, тогда бы этому уроду точно не поздоровилось. Долгая пауза тягостно лежала между всеми нами. Было слышно, как где-то невдалеке о чем-то болтают падающие капли воды. Затем напряжение вдруг ушло. Рандаргаст выдохнул, снял с себя куртку и не глядя кинул ее на мешок.

— Как благородно! — Насмешливо протянул Арксан, отстранившись, чтобы пропустить его. — Прямо чудо какая романтика — Магистр Истины влюбился в заклятую преступницу и даже даровал ей перед смертью курточку со своего плеча.

Каким-то образом я ощущала, что каждое из этих слов больно бьет Рандаргаста. Я-то понимаю, что любим мы не этим мышечным мешочком, что трепыхается у нас в груди, это что-то совсем другое, за пределами нашего тела и понимания. И Рандаргаст сейчас доказывал это всем своим поведением.

— Прощай, Джуди, — бесцветным голосом произнес он и, не оглядываясь, покинул камеру.

— Прощай, Джуди! — Кривляясь произнес Арксан, я молча нащупала какой-то закаменевший мосол и метко запустила им прямо в лоб ублюдку. Он охнул, скривился, нырнул внутрь с протянутой рукой, чтобы забрать куртку, но я неожиданно для себя самой так зарычала, что Арксан отскочил и захлопнул дверцу.

— Ведьма, — с ненавистью процедил он, — тварь поганая! Всех вас перевешать надо было уже давно! Ничего, скоро я займусь этим.

— О нет, Арксан, кто же тогда будет готовить зелье для твоей отсутствующей потенции? — Ядовито крикнула я ему вслед, затем села и расплакалась. Невыносимое горе разрывало мою душу — я чувствовала, что это была наша последняя встреча с Рандаргастом. А этот … этот бесконечный выблевок демонских псов все испортил! Лучше бы это дерево вырастили внутри Арксана. Хотя, стоп! Он магистр Ордена — стало быть, у него тоже нет сердца? Брр, ну что за мерзкие здесь ритуалы. Надеюсь, я смогу исправить хоть что-то. Надеюсь. Но все меньше и меньше, честно говоря.

Я улеглась и завернулась в куртку, которая еще хранила тепло Рандаргаста, пахла его телом. Лежала и со всей силы вдыхала этот запах, представляя себе как его руки снова обнимают меня. А когда я заснула, мне приснилось, что мы никуда не уезжали из дома с гаргульей и снова лежим в обнимку. Это был очень хороший, такой умиротворяющий сон.

Утро меня встретило грохотом решетки, по которой пинал стражник. Увидев, что я проснулась, он приоткрыл дверь и ловко зашвырнул в мою сторону какую-то измятую кастрюлю. Подтянув ее поближе, я обнаружила склизкое месиво, явно возомнившее себя кашей.

— О! Вкусняшка! — Прохрипела я, проклятый ошейник все еще давил мне на горло. — Вау! Прямо то, что нужно с утреца. А кофе у вас тут тоже зашвыривают с разбегу?

Стражник одобрительно ухмыльнулся, зачем-то поглядел в сторону лестницы, приоткрыл дверь снова и протянул что-то на своей огромной ладони. Издевается небось. Сейчас я подберусь поближе, а он руку отдернет.

— Не бойся! — Прогудел он. — Держи! Ты первая, кто не проклинает меня. Неплохо держишься, ведьма.

— Джуди, — укоризненно заметила я, — меня зовут Джуди. И если это еда, то пусть все светлые боги благословят тебя, причем каждый по два раза.

Стражник расплылся в еще более широкой ухмылке и качнул рукой. С трудом поднявшись, я шагнула и осторожно потянулась к нему. Это был кусок хлеба. Обычный кусок хлеба, белый, свежий, явно не из арестантского рациона.

— Спасибо, — уже безо всякого кривляния, тихо сказала я, вгрызаясь в хлеб.

Недолгое время спустя он снова пришел за мною, молча вывел и куда-то повел меня, слегка придерживая за плечо. Мы поднимались все выше, я при этом спотыкалась все чаще на непослушных ногах, стражник каждый раз ловко поддерживал меня. Кто бы мог подумать, что он такой славный малый! Мы пришли в большое светлое помещение, изумительно украшенное картинами мельчайшей мозаики. Я так старательно крутила головой, разглядывая их, что только услышав тихий смешок, поняла, что уже не одна. Обернувшись на звук, я невольно отступила, оробев — передо мною, собственной персоной, стоял король.

— Нравится? — Прогудел он и потер свой нос. — А я тебя узнал. Это ты мне тогда нос сломала тем подносом.

— Простите, ваше величество, — бесцветным голосом ответила я, — я не думала … не знала … не хотела …

— Да брось! — Он подошел поближе, заставив меня нервно дернуться, и потрепал по голове. — На самом деле я ничего такого не заставил бы тебя сделать. Просто это была шутка такая. Ну скучно мне тут, в этом дворце, понимаешь? Правда, я тогда здорово разозлился и решил, что день-другой в темнице тебе не помешает. А нос мне вылечил мой маг-целитель. Смотри — правда красивый?

Я поглядела: нос как нос. Безо всяких следов от пивного подноса и других травм.

— А вы все-таки тролль, ваше величество, — выдавила я из себя и жалко улыбнулась, мне было здорово не по себе.

— Почему — тролль? — Удивился тот и преувеличенно осмотрел себя. — Я вроде бы человек. А, Рандаргаст! Наконец-то! Давненько не встречались, рад тебя видеть!

У меня дрогнули колени и я едва не села на пол, боясь обернуться и встретиться с Рандаргастом взглядом. Он встал у меня за спиной и я ощутила его дыхание у себя на шее. Сердце мое вдруг задергалось, заныло, настоятельно требуя, чтобы я придвинулась к нему.

— Я тоже рад нашей встрече, ваше величество, — вежливо ответил Рандаргаст.

— Так это твоя подопечная мне нос сломала? — Весело спросил король и сверкнул глазами в мою сторону. — Ничего себе девчонка, смелая! Первая, кто дал отпор моей наглости, остальные-то на все соглашались! — И он утробно захохотал, откинувшись назад всем телом. Я стояла застыв, боясь двинуться, даже спина заныла. Мне отчего-то было страшно взглянуть на Рандаргаста. Вчера я пила силу магического океана через его сердце, причиняя ему боль. Ничего себе такая любовь — вроде как у сладкоежки к торту.

— Да, так вышло, что она моя, — двусмысленно ответил Рандаргаст. Мне до пронизывающей боли захотелось, чтобы он прикоснулся ко мне. Придвинулся поближе. Но он тоже держал дистанцию. Верно, переживает из-за того, как окончилось наше свидание вчера. А может быть в присутствии короля просто неуместно тискать преступницу, которую он же сам и конвоировал сюда? Не знаю. Хуже всего мне было даже не из-за мысли о казни — нет, к ней я уже привыкла, — а больше от невозможности коснуться Рандаргаста.

— Так, тааак, — протянул король, прищурился и отчего-то потер ладони, — ну-ка, ну-ка, расскажи, чего она там нашалила?

И король вальяжно развалился на кресле, с прикрытыми глазами, будто ожидая начала любимой телепередачи.

— Много чего, ваше величество, — сухо ответил Рандаргаст, — да вы сами можете почитать, протоколы я взял с собой.

— Арксан что ли поделился? Этот мерзавец с глазами мертвой змеюки? — Удивился король.

— Нет, я сделал копии для него, а это — оригинал. — С этими словами Рандаргаст шагнул вперед, на мгновение коснувшись меня плечом, и протянул бумаги королю. От этого мимолетного прикосновения у меня внутри что-то вспыхнуло — сладко, больно, щемяще.

Король принялся читать, поминутно откидываясь на спинку кресла, хохоча и грозя мне пальцем:

— Ай, ведь дерзкая, а! Как она тебе, Рандаргаст? Ты посмотри, чего творит, а! — Вскрикивал он, получая сущее удовольствие от чтения. Ну да, я там развлекалась в полный рост, помнится. Довела Рандаргаста до белого каления, а он меня — до судорог и обморока. Но сейчас я видела что он застыл в какой-то неестественной, деревянной позе, хоть и стоял спиной ко мне. Кажется, ему было неловко. Дочитав до последней страницы, хихикающий и утирающий слезы король вдруг резко прекратил улыбаться. Близоруко поднес лист поближе, вчитываясь, затем покачал головой и отложил бумаги.

— Послушай, Рандаргаст, но ведь это нужный человек, — король коротким взмахом руки велел Рандаргасту отодвинуться — тот покорно сделал шаг в сторону, — погляди на нее. Давай, погляди. Ты видел, что она умеет, ведь верно? Это больше чем все, что сотворили мои придворные маги за каких-нибудь десять скучных поколений. Она живая, эта девочка. И веселая. Она меняет наш мир так, что это не делает его страшным. Разве нам не нужны такие маги?

Рандаргаст молчал, опустив голову. Король продолжил:

— Мир держался на драконах — они творили невиданное, но после начали враждовать и поубивали друг друга. После драконов пришли маги с ведьмами и начался сущий хаос. Тогда нам — моим предкам — пришлось создать этот проклятый Орден, чтобы сдерживать их. И мы снова совершили ошибку, потому что Орден карает, но не создает. Возможно, будущее за такими ведьмами как эта веселая девочка. Мир должен меняться, а значит должны быть и те, кто могут его менять. Что в этом плохого?

— Взгляните еще раз на последнюю страницу, ваше величество, — еле слышно, почти беззвучно сказал Рандаргаст и я увидела как обвисли его всегда крепкие плечи, — взгляните и скажите, что вы можете что-то с этим сделать. Я буду очень рад это услышать.

Король так долго смотрел на последнюю страницу протокола, как будто пытался осмыслить или заучить ее. Затем медленно поднялголову и ласково поглядел на меня:

— Чье же дитя ты отказалась носить внутри себя?

Я внутренне сжалась.

— Рэндара. — С трудом ответила я и отвела взгляд.

— Рэндара Черного? — Вспыхнули гневом глаза короля. — Этого ублюдка, отрыжку драконьего рода? Тогда ты не сделала ничего худого, ведьмочка. Не приведи светлые в этом мире появился бы еще один такой же Рэндар. Лично я горячо одобряю твой поступок. Но …

Король перевел взгляд на Рандаргаста и печально покачал головой. Я увидела тяжелые морщинки, что залегли в углах его глаз.

— Эта замечательная ведьмочка теперь полностью в воле Ордена. Прости, Рандаргаст. Я ничего не могу сделать. Если бы она издевалась над коровами и моими поддаными дальше, я бы еще смог повлиять на решение … но она убила дракона. Пусть даже такого мерзкого и негодящего как Рэндар и его потомство. Да еще и призналась в этом, дуреха.

Я поежилась, припоминая, как Зерцало Правды выворачивало и вытряхивало из меня это признание. Хотя … возможно был какой-то вариант — кто знает? Наверное, если ты умеешь искусно плести слова, то можно обмануть и Зерцало.

Король тем временем встал с кресла, подошел ко мне и ласково взял мою руку.

— Покажи мне свою метку, ведьмочка. Интересно, что у тебя за дар.

Ну вот, елки-перепелки! Снова эта метка! А как же я? Я же все-таки красивше, чем этот непонятный комок из линий!

— Странно, — пробурчал король, внимательно изучая мои руки, — а нету метки. Как ты ее спрятала? Это же невозможно!

— Не может быть! — Рандаргаст в один прыжок оказался рядом и тоже уткнулся носом в мои руки. От его прикосновений у меня потеплело на душе и снова стало легче дышать. — Я же сам, лично, открыл ей метку!

Они переглянулись.

— А ты что — можешь? — Заинтересованно спросил король. Рандаргаст смутился.

— Ну … физически да. Правда, не имею на это права. Если Орден об этом узнает …

— Я ничего не слышал, — поспешно перебил его король и снова завертел мою руку, будто пытаясь вывинтить ее из плеча, — так куда же она делась?

— А я почем знаю?

У меня было странное ощущение, что я стою тут эдакой королевой бала и за меня борются двое мужчин. Каждый настойчиво тянул руку к себе и гнул мои запястья во все стороны.

— Ай! — Вскрикнула я, не выдержав, и Рандаргаст испуганно вскинул глаза. — Мне больно!

— Прости, де … девушка. — Сбивчиво бормотнул он. Король расплылся в улыбке до самых ушей. Кажется, он все понял. Затем лицо его снова приняло печальный вид.

— Как жаль, Рандаргаст, потерять такую вот замечательную ведьмочку. А ведь она могла бы жить где захочет … ну там, в деревне кобольдов, к примеру … или в колонии эльфов … да хоть в семье дракона западного предела! Как ты думаешь?

Мои руки выскользнули из ладоней Рандаргаста, он отвернулся, стараясь не смотреть мне в лицо.

— Да, ваше величество. Я согласен. И даже пытался этому посодействовать. Но эта упрямая девчонка закусила удила и теперь сама хочет, чтобы в ее сердце прорастили Древо Чистоты. Она сбежала от меня, чтобы самостоятельно добраться до дворца — представляете?

— С ума сойти! — Покачал головой король и глаза его округлились. — Зачем? Почему?

— Я должна. — Коротко ответила я. — Не могу сказать почему. Не потому, что не доверяю вам, а потому, что тогда все может пойти наперекосяк и ничего не получится. Простите.

— Ты чего-нибудь понял, Рандаргаст? — Удивленно вздернув брови спросил король и покачал головой. — Ты хоть знаешь, что это такое? — Снова обратился он ко мне. — Каждый из девяти дней — это другая, новая боль и всякий раз она силь …

— Хватит! — Рявкнул вдруг Рандаргаст не своим голосом и, в наступившей тишине, добавил дрогнувшим голосом: — простите меня, Ваше величество, я не хотел … просто не надо. Она и так напугана.

— Я должна, — с тоскою повторила я, отвернувшись, чтобы не видеть Рандаргаста, — я обещала кое-кому пойти на эту казнь. Не человеку и не существу. Темному богу.

Король осел на кресло, словно из него вытянули костяк. Рандаргаст дернулся, но так и не сделал ни шага ко мне. Мотнул головой, затем, даже не попрощавшись, стремительно вылетел за дверь. Мне почудилось — чтобы не показать свои чувства. Мы с королем проводили его взглядом.

— А ведь он неравнодушен к тебе, девочка, — добродушно произнес король, я кивнула:

— Знаю. Мы оба друг к другу неравнодушны и уже давно. Проявлялось это, правда, разным способом. Но к концу пути наши чувства превратились в нечто важное и нужное для нас обоих.

— Ну делааа! — Покачал головой король. — Чтобы Мастер Истины, бесстрастный Рандаргаст, магистр без сердца втюрился в подконвойную ведьму! Да! Ну дела! Видать, что-то в тебе есть особенное.

— Все может быть, ваше величество, — равнодушным голосом поддержала я беседу, — все может быть.

Он тяжело вздохнул, помолчал, рассеянно барабаня пальцами себе по подбородку и неожиданно спросил:

— Может хочешь чего? Напоследок-то?

— О! Есть такой момент! Хочу! — Оживилась я. — Во-первых, чтобы с меня сняли эту радость всех дворняжек, во-вторых — кушать! Очень много кушать! Прямо очень-очень есть едучую еду!

Король засмеялся.

— Ну, первое во власти лишь Арксана, а он тот еще подлец, так что увы. А второе я сейчас устрою — как насчет составить мне компанию за завтраком?

— С удовольствием! — Просияла я. — Для меня это великая честь! Только имейте в виду — я ем много, быстро и странно.

— Да ты не ведьма — ты бродячий цирк в платье … вернее, в порванной блузе, — король нахмурился, — это кто так постарался?

— Арксан! — Голосом самого профессионального ябеды сообщила я.

— Вот поганца задница! Ничего. Сейчас приоденем и накормим тебя. Хотя я бы предпочел, все-таки, чтобы ты осталась в живых. — Проворчал король, отчаянно дергая за шнурок с колокольчиком, который уже вовсю болтал серебристым голоском.

ГЛАВА 61. Суд

Сразу после завтрака меня — в красивой одежде и ошейнике — повели в другое помещение. Здесь царил полумрак, потому что тяжелые занавеси были задвинуты. А еще здесь было душно, из-за того, что в небольшую залу набилось слишком много народу. За столами, которые были поставлены полукругом, я увидела Арксана, Скаррагу и еще шестерых человек — одни из них были в одеждах Ордена, другие в строгих, но роскошных придворных нарядах. Место по центру пустовало, меня поставили напротив него. Нисколько не смущаясь, я холодно поглядела Арксану в глаза и губами сообщила ему несколько характеристик, которые он заслужил. Тот пошел красными пятнами и задергался, заскреб пальцами по столу. Так тебе, уродец. Затем я перевела взгляд на Скаррагу и стала улыбаться самой идиотской улыбкой, на какую только была способна. Та держалась лучше, но все равно помрачнела и сузила глаза. Всё, все свободны, подумала я и услышала как в залу тяжелыми шагами вошел еще один человек. Он занял пустующее место. Король. Взглянув на меня, он сочувственно улыбнулся, затем лицо его приобрело каменно-бесстрастное выражение.

— Итак, начинаем, — пробасил он и оглядел присутствующих, — все ознакомились с материалами дела?

— Да, ваше величество, — подобострастно выдохнул сидящий по правую руку от него Арксан.

— Так точно, ознакомились, — пропищала Скаррага, умильно глядя на короля бессмысленными щелочками глаз, — и уже готовы высказать свой приговор.

— Рано еще говорить о приговоре, — одернул ее король и ведьма увяла, — скажите мне лучше вот что — почему у этой ведьмы отсутствует метка? Ведь без нее, я так понимаю, она не может колдовать, потому что быстро лишится силы.

— Спрятала, ваше величество, — вздохнул Арксан и свирепо поглядел на меня, — хитрая ведьма надеется, что ее оправдают таким образом. Мол, не она сотворила все эти деяния. Но у нас есть веские доказательства.

— И какие же? — Недовольным голосом спросил король, как бы случайно придавливая мага своим весом. Тот вывернулся, отпрянул в сторону и потянул по столу какие-то бумаги.

— Есть особые обстоятельства, ваше величество, очень важные. Вот тут все описано.

Король сунул нос в бумаги.

— Это что? — Сухо спросил он и все разом перестали дышать, понимая, что сейчас будет разнос. — Это показания крестьян, у которых пострадала корова? Действительно, сильное свидетельство против ведьмы! Прямо повод казнить ее! — Последние слова он буквально прорявкал, так что даже столы загудели от силы его голоса.

— О, извините ваше величество, я подал вам не те бумаги, — по-свойски ответил Арксан и ловко заменил их на другие, — вот здесь, читайте. Это приложение к протоколу допроса.

— Допрошена при посредстве Зерцала Правды. — Громко произнес король и выжидательно поглядел на меня. — Это правда?

— Правда, — спокойно кивнула я, — та еще хрень. Было очень больно, уверяю вас, так что я во всем созналась.

Скаррага что-то зашипела сквозь зубы, бессильно потрясая сухими кулачками над столешницей. В ее едва различимых словах явно было что-то о неуважении к королю с моей стороны. Арксан улыбнулся сдержанной холодной улыбкой.

— Ведьма преувеличивает, ваше величество, — непринужденным тоном проговорил он, — к тому же, Зерцало причиняет боль только в том случае, когда допрашиваемый лжет. Следовательно, все ее показания под Зерцалом следует признать правдивыми. Однако это же указывает на попытку солгать на допросе. Ведьма знала свою вину, но пыталась избежать признания.

Да, не откажешь в логике этому говнюку.

— Так …, — король сделал паузу и принялся перемещать, перекладывать бумаги, запутывая их. Специально он, что ли, время тянет? — А что насчет … где-то я здесь видел … да где же оно?!

— Если вы про детеныша дракона, то вот, ваше величество, — Арксан ловко подсунул ему под локоть лист. Король недовольно нахмурился.

— Нет, я про тот инцидент с ковеном.

— Вот! — Вякнула Скаррага и поспешно сунула королю другой лист. Тот вздохнул и потер левую бровь, затем медленно вынул лист у нее из рук.

— Отвечай мне, ведьма, — начал он, тщательно подбирая слова, — что понудило тебя убить целый ковен?

— Украсть! Украсть его силу! — Скаррага едва не подпрыгивала, выпучив глаза.

— Да, сначала украсть его силу, а потом убить, — неохотно уточнил король.

Я кивнула и слегка улыбнулась ему сочувственной улыбкой. Да уж, кто бы мог подумать, я оказываю моральную поддержку королю!

— Я могу рассказать в точности как все произошло? — Спросила я и получила утвердительный ответ. — Что ж. Ведьма по имени Скаррага, вместе со своим ковеном, призвала меня из другого мира к озеру, где они собирались отдать часть своей силы Хранителю.

Скаррага побелела и обмерла, часто-часто моргая.

— Вот. По ходу ритуала Скаррага собрала силу всех присутствующих ведьм в одну огромную чашу. Она должна была отдать эту чашу Хранителю, что живет в том озере.

— Это все мы знаем! — Нетерпеливо перебил меня Арксан, косясь на короля, но тот придавил его плечо, заставляя мага замолкнуть.

— Она должна была отдать эту чашу Хранителю, — с нажимом повторила я и выдержала паузу, заставляя всех присутствующих напрячь внимание, — но она убила своих сестер по ковену — я лично это наблюдала — а потом пыталась выпить силу всего ковена.

Скаррага медленно оседала, уползая под стол.

— Так, тааак, — протянул Арксан, пытаясь увидеть ее за могучим силуэтом короля, — стало быть, после этого дела нам придется рассмотреть еще одно. Верно, Скаррага?

— Лжет! — Тихо пискнула та. — Пытается выкрутиться, переложив вину на меня!

— Тишина! — Прорычал король и снова обратился ко мне. — Ну, а как так вышло, что силу присвоила ты?

— Простите. Не смогла удержаться. — Я потупила взгляд, пытаясь сдержать невольную улыбку. — Она будто звала меня. Сила эта. Такое ощущение, что я в тот момент маленько спятила и … в общем, я оглушила Скаррагу и выпила силу сама. Тут уж честно признаюсь.

— Вот видите, ваше величество! — Забурлил гневом Арксан. — Ведьма сама призналась!

— Не только призналась, — повысив голос возразил ему король и Арксан замолчал, — но и прояснила кое-какие детали. Воровство магической силы, конечно, деяние преступное, но ковен она не убивала. Я требую, чтобы данное преступление вычеркнули из дела этой ведьмы.

Бедняга король изо всех сил защищал меня как мог, от эпизода с коровой он вообще отмахнулся, вскользь заметив, что это всего лишь легкомысленное ребячество. Однако, в конце концов, всплыло и имя Рэндара, а заодно и то, что произошло между нами.

— Почему ты убила невинное, даже еще неродившееся магическое существо? — Спросил Арксан, впиваясь в меня взглядом.

— Магистр Арксан, давайте по порядку, — недовольно забухтел король, — прежде всего, мы должны выяснить как вообще произошло знакомство этого недостойного покойника и данной ведьмы, отвечающей перед нами.

Неохотно, цедя слова и часто делая паузы, я рассказала как Рэндар обманул меня при помощи магии. Умолчав, правда, о том чей именно облик он принял, хоть от меня этого добивались всеми дозволенными и недозволенными методами. «Не помню!» — твердила я. Это было давно и неправда, и вообще у меня был шок от всего случившегося тогда. Король настаивал, что насилие и обман должны рассматриваться как важное обстоятельство, которое нужно учитывать при вынесении приговора. Арксан же больше упирал на то, что я целенаправленно, хладнокровно и произвольно причинила смерть беззащитному магическому существу в целях мщения. Меня временно оставили в покое, король и Арксан препирались, остальные откровенно скучали.

— В конце концов, ваше величество, подобные дела всегда рассматриваются Орденом самостоятельно и независимо! — Загремел голос Арксана. — Вы дали нам подобную прерогативу и теперь только от меня, как от представителя Ордена, зависит приговор, который мы вынесем.

— Не сомневаюсь, — холодно ответил ему король, — знаю я все ваши приговоры наизусть — вам бы только убивать.

Арксана аж передернуло от этих слов. Он зло осклабился, но ответил подчеркнуто вежливо:

— Мы защищаем магических и дивных существ, наша задача — соответственно наказывать тех, кто им вредит. И, как вы знаете, смерть карается смертью.

— Да будь он проклят, этот Рэндар Черный, — рыкнул король, приподнимаясь всей своей внушительной фигурой, будто пытаясь задавить Арксана, — он и его проклятое отродье! Его следовало кастрировать еще во младенчестве!

— Вы забываетесь! — Взвизгнул Арксан, в страхе отклоняясь от короля. — Это угроза, ваше величество, смотрите как бы вам самому не пришлось отвечать за нее перед Орденом!

— Да кто вы такие! — Заревел в голос король, сверху вниз глядя на извивающегося перед ним мага. — Думаете, вам все дозволено? Вы не маги — вы кровожадные твари, которые под видом защиты дивных уничтожают людей, моих подданых, между прочим!

Он тяжело задышал, медленно сел и откинулся на спинку кресла. Я забеспокоилась — уж не инфаркт ли схлопотал мой доблестный защитник?

— Тем не менее, защита дивных и магических тварей — в чистом виде наша правовая область, — недовольно заметил Арксан, — и это заверено документами, выданными Ордену еще вашим прадедом и его братьями. Только Орден имеет право определять меру наказания в таких делах. За нами всегда последнее слово.

Король буркнул под нос какие-то пожелания насчет судеб своих предков за пределами жизни и затих. Арксан откашлялся, оттянул воротник на тощей шее и встал, опираясь кончиками пальцев о стол.

— Итак, — он оглядел всех цепким взглядом, — кто согласен с тем, что данная ведьма должна быть лишена жизни по приговору, вынесенному на этом заседании суда?

Разумеется, орденские маги и Скаррага были целиком и полностью за — руками, ногами и ушами. Придворные боязливо косились на короля. Тот ни на кого не смотрел.

— Бросьте, ваше величество, не надо, — мягко сказала я, — магистр же все равно убьет меня, вы ведь это понимаете. Бесполезно тянуть время.

Придворные потрясенно раскрыли рты, не ожидая как такого поворота, так и моего свойского обращения. Король вздохнул и нехотя поднял руку — вслед за ним этот жест повторили и придворные чиновники.

— Принято единолично, — удовлетворенно кивнул Арксан, выпрямил спину и торжественным тихим голосом подвел итог, — итак, ведьма по имени Джуди Прист, ты признана виновной в особо тяжких преступлениях перед магическим миром и должна окончить свою жизнь публичной казнью. Я приговариваю тебя к очищению Древом Чистоты.

Король вздрогнул, чиновники оробело переглядывались. Я спокойно кивнула, глядя на мерзавца-мага и криво улыбнулась ему.

— Я знала, что решение будет именно таким. Ваш Орден следовало бы закрыть за одно только это сверх меры садистское наказание, — и я покосилась на короля, тот сидел, закрыв лицо руками и мрачно глядел на меня сквозь пальцы.

— Ты будешь соединена с Древом Чистоты завтра, сразу же как наступит рассвет! — Возвысив голос произнес Арксан и неожиданно смачно чихнул.

— Будь нездоров, — вежливо пожелала я ему, — платочек для соплюшек дать?

Придворные издали несколько шелестящих смешков и лицо Арксана задергалось в бессильной судороге.

ГЛАВА 62. Казнь

День был слишком хорош, чтобы умирать: небо, нежно-голубое, было слегка подернуто ажурной дымкой, которая смягчала жар солнца. Травы, налившиеся зеленью после дождей, мягко стелились волнами под беззвучной поступью ветра. Воздух был легким и сладким. День обещал впереди зной и веселое солнце. Словом, в такой день умирать не хочется совершенно. Лучше всего, пожалуй, сейчас было бы просто выйти наугад по какой-нибудь дороге и неторопливо брести по ней, покуда хватит сил. Без мыслей, без забот, без ожиданий. Вместо этого я шла по пыльной городской улице, с руками туго стянутыми за спиной, с душащим меня ошейником и видела как улицы наполняются народом. Похоже моя казнь весьма значимое событие с эффектом развлекаловки. Сначала передо мной выскакивали из многочисленных лавочек вездесущие мальчишки, которые с воплями «идет, идет!» уносились куда-то вперед. Затем из дверей и окон начинали высовываться, с оханьем и шепотками, любопытные головы. Люди покидали дома, спешно запирали свои лавки и трактиры и следовали за мной, вернее — за стражей, что вела меня. И вся эта свита постоянно пополнялась и пополнялась, заполонив сначала улицу, по которой мы шли, затем все соседние переулочки, выплеснувшись наконец на крыши домов и дверные козырьки. Я старалась держаться непринужденно, улыбаясь и раскланиваясь на все стороны. Эх, да я бы и рукой помахала, если б меня не связали!

— Эй, ведьма! Как настроение! — Спросил меня долговязый тип, что взобрался на красноватую черепицу крыши. — Что делать будешь?

— Видимо, умирать, — ответила я ему, — а что — есть предложение получше?

Парень расхохотался так, что едва не скатился с крыши.

— Ведьма! А сколдуй нам чего-нибудь на прощаньице! — Потребовал женский голосок из толпы, которая все больше теснилась вокруг меня, заставляя нервничать стражей.

— Не могу! Я очень занята — мне казниться пора, боюсь опоздать! — Выкрикнула я в ответ, вызвав вспышку одобрительного хохота. Стражники не выдержали и принялись отгонять народ, угрожая копьями и мечами. Одному из них немедленно прилетел в голову булыжник, оставив приличную вмятину на шлеме. Еще часа через два мы миновали городские ворота и навстречу пахнуло свежим лугом. Я неторопливо шла по дороге, которая вилась среди трав, оглядываясь и все еще не веря, что скоро начну умирать. Об этом вообще думать не хотелось. Толпа все густела, заполоняя обочины. Самые везучие сидели на телегах, так что могли смотреть поверх голов остальных. Я даже не устала от ходьбы, когда мы неожиданно свернули на проселочную дорогу, которая взлетала вверх по холму. Чисто из вредности я начала хромать и падать, вынуждая стражников поднимать меня волоком. Бедняги уже испотелись под своими душными, хоть и легкими железяками, они непрестанно косились на подпирающий народ и зло покрикивали. Когда меня затащили наверх я на мгновение остановилась: на самой вершине стоял невысокий, в полметра всего, помост. Странно, а что — этому дереву разве земля совсем не нужна? Лишь когда меня втащили на него, я увидала дыру в центре помоста — она была обрамлена квадратной рамкой. В точности как и говорил Рандаргаст. Я медленно подошла к дыре, отметив про себя, что к рамке c двух сторон привязаны кожаные шнуры. Заглянула внутрь, затем смачно сплюнула туда, вызвав смешки и переговоры в толпе. Холм был невысок и окружен еще несколькими округлыми холмами. Все они, сколько я могла видеть, а также промежутки между холмами, чернели бесконечной людской массой.

Внезапно на помост вспрыгнул невысокий худосочный человечек с толсто скрученным свитком в руках. Он вертляво поклонился и заговорил неожиданно сильным трубным голосом:

— Граждане и гости наших земель! Люди и другие существа! Да будет вам известно, что сегодня, здесь, на этом самом месте, будет предана казни ведьма, именуемая Джуди Прист! — Он сделал выразительную паузу, повернувшись ко мне всем телом и указывая на меня обеими руками. Я в ответ слегка поклонилась ему, затем показала язык. Публика снова захихикала.

— А сейчас выслушайте преступления, за которые данная ведьма будет подвергнута таинственному виду казни, именуемому очищением! — Он уткнулся в свиток и начал размеренно читать, нараспев выкрикивая окончание каждой фразы. Я заскучала и вдруг почувствовала странное тоскливое томление. Неужели Рандаргаст действительно не придет? Впрочем, это правильное решение, мне не за что его упрекать — если бы у меня на глазах стали так жутко пытать любимого, я бы точно свихнулась и получила бы обширный инфаркт вдобавок.

— Твои позорные и преступные деяния были оглашены перед всем народом, как того требует закон! — Звучным голосом обратился ко мне глашатай. — А теперь, ведьма, ты должна ответить: сожалеешь ли ты, раскаиваешься ли в содеянном? Тебя слушают жители пяти королевских земель — говори!

Слушают? Ну что ж … и чего мне им сказать-то, кроме очевидного «да пошли вы все»? Облизнув губы, я обвела взглядом бесконечную колышащуюся людскую массу, притихшую в ожидании моих оправданий. И тут ко мне вернулся мой верный спутник — легкое смешливое настроение. Пожалуй, у меня есть неплохой шанс превратить собственную казнь в незаурядное шоу.

— Ну что я могу сказать…, — я сделала паузу, прищурилась, кивнула, вдохнула поглубже и радостно завопила, — я не вижу ваших рук!!!

Толпа взорвалась таким восторженным воплем, что наверняка оглохли драконы западного предела. Глашатай что-то говорил, хлопая губами, но его голос тонул в бесконечном зажигательном рёве толпы. Люди вскинули руки — кто-то потрясал кулаками, кто-то хлопал в ладоши и все, все как один орали в полный голос. Порядок удалось навести не скоро, времени на это ушло немало. Глашатай смотрел на меня с таким видом, будто я только что съела его любимое печенье и предложила вместо него засохшего навоза.

— Ну что ж! — Сипло произнес он сорванным голосом и болезненно закашлялся. — Да будет … да … будет …

— Да будет кирдык Ордену! Отныне и вовеки, ура! — Подсказала я и народ заулюлюкал. Стражники немедленно втиснулись в толпу, кулаками и рукоятями мечей успокаивая наиболее шумных.

— Да будет свершена справедливость! Да случится … кххе … очищение! Да начнется … акха! … акхазнь! — Глашатай сердито глянул на меня напоследок и спрыгнул с помоста. Тут только я заметила, что ко мне деловито взбираются дядьки в одеждах королевских магов. Кажется, дело плохо, сейчас мне точно будет не до развлечений!

Маги выстроились по двое на каждой стороне и принялись синхронно дирижировать, наводя какие-то неведомые мне чары. Блин, надо было внимательнее слушать, когда мне рассказывали про то, как будет все это происходить.

— А вон тот, справа, не в ритм машет! — Наябедничала я, сбив этим еще двоих, так что всем пришлось начинать заново. — Давайте я буду считать — раз, два, левой! Раз, два, правой …

Внезапно ошейник сжал горло с такой силой, что у меня вырвался сдавленный стон, сильно закружилась голова и подогнулись колени, а пестрая людская масса поплыла куда-то в сторону. Я помотала головой, пытаясь собрать раздваивающуюся картинку воедино. Краем глаза я заметила группу орденских магов, что стояли слева от меня. Естественно, один из них вовсю махал своими мерзкими лапами, доставляя мне неудобство. Я уселась на задницу, недобро и пристально глядя на него. Затем малость сдвинулась, поправив прицел — один из увлеченно колдующих оказался ровнехонько между нами. Поджав ноги, я с силой выбросила их вперед, долбанув невезунчика по голеням. Он, продолжая махать руками, улетел на орденского ублюдка словно бородатая птичка. Раздался придушенный вопль, толпа заволновалась, задвигалась, загомонила, задние напирали, пытаясь увидеть происходящее. Ошейник ослабил свою хватку и я смогла нормально вдохнуть.

— Разрешите доложить! — Рявкнула я хриплым голосом. — Враг был повержен и размазан! Ура, товарищи!

Шум в толпе усилился. Орденские маги в это время барахтались под упавшим как котята, пытаясь распутать свои конечности и подняться на ноги.

— Ты что такое творишь? — Тихо прорычал один из магов, стоящих рядом со мной. — Так нельзя! Ты не так должна себя вести! Почему ты не рыдаешь вообще? Тебе разве не страшно? Да ты ненормальная!

— Плак-плак, — мрачно ответила я ему и села поудобнее, едва не улетев в дыру, что была у меня за спиной. Затем с чувством удовлетворения добавила:

— А мне все равно. Буду творить, что захочу. Я-то умру, а вам потом разгребать за мной. Так что я собираюсь напоследок повеселиться на полную катушку. Я и без магии, знаете ли, неплохо умею зажигать.

На помост вскочил стражник. Без всяких церемоний он схватил меня за многострадальную шею, рывком поднял, встряхнул, затем грубо поставил на ноги. С размаху отвесил мне мощную оплеуху, продолжая сжимать шею второй рукой и что-то злобно прошипел мне в лицо. На этом месте кислород окончательно покинул мои легкие, и я бешено замотала головой, боясь упасть в обморок. Как будто в сознании я могу что-то сделать! Более всего меня страшила мысль, что если я сейчас отключусь, то имею все шансы «включиться» уже растянутой внутри рамки, с дырой в груди. Я покосилась туда — из отверстия свежо пахло сырой землей, видимо, ее то ли перекопали, то ли разрыхлили. Заботливые, млин. О деревце они позаботились, видите ли. А как насчет меня?

Маги снова принялись помавать руками — над помостом замутился и вязко задрожал воздух, рождая пока еще зыбкий купол. Вдруг из толпы раздался резкий переливчатый свист и магов осыпало градом камней, один даже брякнулся в тот провал, над которым меня планировали растянуть. Следующая партия булыжников с похвальной меткостью обрушилась на стражников, вынуждая их пригнуться. Магическая завеса нехорошо загудела рванным ритмом и пошла рябью.

— Эй! Уродцы! Отойдите от девушки! — Гаркнул хрипловатый, хорошо знакомый мне голос и стражники бросились в разные стороны, прикрывая головы, под вой и улюлюканье толпы. Я огляделась. Маги обливались потом, изо всех сил пытаясь удержать купол и укрепить его. Внезапно в толпе хором взвизгнуло несколько девушек, люди задвигались, заголосили, затем расступились. На небольшом пятачке стоял Лоран с совершенно довольной рожей и махал мне всеми своими шестью руками. А, так вот кто тут стражников от меня отгоняет и девиц щиплет группами по шесть человек сразу.

— Джуди! — Крикнул он. — Помочь тебе слезть оттуда? Ты только этих убери! — И он выразительно кивнул в сторону магов. Я помотала головой.

— Спасибо, Лоран, но нет!

Народ заинтересовано прислушивался к нашему диалогу, наконец притихнув. Злые как черти стражники осторожно выглядывали из-за помоста.

— А чего так? — Удивился он.

— Да так, чего-то помереть захотелось! Смысл жизни закончился! — Ответила я ему и хрипло закашлялась. Дранный ошейник! Он мне скоро шею переломит. Краем глаза я заметила, что от группы орденских магов отделился один человек и скользнул в толпу.

— Лоран! Там к тебе маг справа ползет! Дай ему разочек! — Тревожно крикнула я.

— Разочек? — Хохотнул разбойник оглядываясь. — А как насчет шести разочков?

Он исчез, толпа вновь загомонила, заколыхалась, стражники уже выбивались из сил, пытаясь успокоить людей и им было не до меня. А я что? Я сидела на помосте и ждала, что меня вот-вот растянут над имитацией деревенского сортира и начнут ножичком чикать. Повеселилась и ладушки. Пора выполнять данное Маруфу обещание. Так или иначе, но казнь должна все-таки свершиться.

— Джуди! Иди сюда, помогу тебе слезть! — Проворчал чей-то басок совсем рядом, буквально в двух шагах от меня и две здоровенные как окорока руки попытались пробиться сквозь магическую завесу. — Ай! Сволота! Щиплет!

— Гьюрин, — от умиления у меня даже слеза поползла, — дружище, ты-то здесь откуда?

Похоже толпа уже сбилась в крепкую дружную кучку и вовсю пи … радовала стражников крепкими объятиями. Весело, конечно, но вряд ли это надолго — сейчас во дворец метнется гонец и сюда пришлют партию угрюмых мужиков с оружием.

— Джуди! Нет времени трындеть — давай, иди сюда! — Проворчал гном, оглядываясь и настойчиво протягивая руки к магическому куполу. — Пока Лоран там смуту наводит.

— Ничего себе, — улыбнулась я, глядя как беснуется народ, стражников уже не было видно, кажется, бедолаг сейчас неистово пинали. Даже орденские маги куда-то слиняли. А ведь могли бы расшугать всех с помощью магии. Поди, совещаются как лучше колдануть, чтобы все снова пошло по плану.

— Джуди? Да сколько ждать-то тебя? Идыть сюды тебе сказано!

— Нет, дружище, — я покачала головой, настороженно следя за магами, удерживающими завесу, — я не пойду. Так надо, понимаешь?

— Не понимаю! — Буркнул он.

— Так надо. — Повторила я настойчиво. — Извини. Я не пойду.

— Дура! — В сердцах сплюнул он. — Как есть дура безголовошная!

— Джуди, кончай валять дурака! — Донесся до меня голос откуда-то сверху — я подняла голову и увидала крылатых кентавров. — Давай, бери нас за руки — сейчас мы тебя маленько покатаем.

— Ага, увидишь чему мы научились! — Поддержал его брат.

— Хорстан, будь так добр — дай копытом в лоб вон тому магу, — попросила я, кивая в сторону мужчины в характерной укороченной по плечи накидке, что было знаком отличия магов из Ордена. Тот двигался стремительно и легко несмотря на то, что вокруг кипела яростная и бессмысленная драка, втягивающая в себя все больше народу. Маг поднял руки, начиная сплетать какое-то колдовство явно с нехорошими последствиями для разбушевавшихся зрителей.

— Хорошо, но потом мы улетим вместе с тобой, — Хорстан взмахнул крыльями и с диким воплем «йии-хо!» всадил магу в грудь задние копыта, тот взмахнул руками и исчез, подмятый толпой.

— Джуди! Дай руку! — Закричал Гормикс, пытаясь подобраться ко мне сверху, но купол его не пускал, змеясь синими разрядами.

— Улетайте! — Крикнула я и поднялась на ноги. — Я … я разберусь. Улетайте, парни, и спасибо!

Тишина. Она грянула неожиданно и в первый момент я подумала, что все-таки оглохла от этих воплей. А затем увидела — по дороге сюда размеренно топал целый отряд. Хотя нет — гораздо больше! Явно два или три, даже отсюда я слышала слаженное бряцанье их оружия и доспехов. Орденских магов по-прежнему было не видать. Зато сквозь уважительно расступающуюся толпу неторопливо, бок о бок, шагали двое — один в белых, другой в черных одеждах. Жрецы. Ну начинается!

ГЛАВА 63. Два дракона и прочие безобразия

Прибывшие солдаты быстро разбили народ на небольшие растянутые группки, встав между ними с оружием наготове. Жрецы взобрались на помост. Я видела как за их спинами идут еще какие-то люди, но никак не могла разглядеть кто именно.

— Почему она еще одета? — Тихим, но сильным голосом спросил черный жрец.

— Э! — Возмущенно выкрикнула я. — А за стриптиз мне кто заплатит?

Жрец в черном отступил в сторону и оглянулся, подзывая кого-то движением руки. И тут я увидела идущих — это были орденские маги, чтоб им кишки через нос на ногу намотать, а вместе с ними шел … Рандаргаст! Он пошатывался, его поддерживали под локти Скаррага и Арксан. Руки Рандаргаста были согнуты перед грудью, над ладонями висела в воздухе шкатулка, пронзительно сияющая белым светом, нежным и чуть мерцающим. Сквозь светящиеся стенки виднелось что-то темное. Белый жрец удовлетворенно кивнул:

— Семечко Древа Чистоты уже принесли. Мы должны поторопиться. — С этими словами он повернулся ко мне, и я со всей дури пнула его по лодыжке.

— На добрую память! — Прошипела я, умом понимая, что чем быстрее прекращу сопротивление, тем быстрее все закончится … вернее начнется, но остановиться я не могла, не тот характер, знаете ли. Жрецы переглянулись и ловко подхватили меня под локти. На помост вскарабкалась пара солдат и направилась ко мне. Во мне всколыхнулась паника, заставляя дергаться и трепыхаться, однако жрецы удерживали меня крепко.

— Да чтоб вас прокляли ваши боги! — Не выдержав, закричала я. В руках солдат поблескивали ножи. — Рандаргаст!

Но он не поможет мне — вон он стоит, покачиваясь как пьяный и вцепившись мутным взглядом в шкатулку. Они что-то сделали с ним. Он ведь собирался о чем-то там рассказать королю. Но, видимо после побега с нашей аудиенции его тут же перехватили орденские маги. Ему просто не дали шанса поговорить с королем с глазу на глаз. Как и возможности покинуть столицу.

Ножи ловко рассекали мою одежду, срывая ее кусками, оставляя длинные царапины на коже. Я не чувствовала боли. Не знаю почему, но мне было важно, чтобы Рандаргаст услышал меня. И я кричала до одурения, до хрипоты, повторяя его имя раз за разом, не обращая внимания, что стою уже без одежды.

— Ничего себе! — Вдруг охнул белый жрец и слегка тряхнул меня. — Эй, ведьмочка, ты почему не сказала, что ждешь ребенка?

Чтооо? Я запнулась, поперхнулась и опустила глаза. Откуда у меня пузико? Да еще и такое отчетливое, пусть и небольшое?

— Итить меня, коптить меня! — Потрясенно выговорила я, окончательно наплевав на тот факт, что я стою абсолютно голая перед всем населением королевства. — Это … как? Это как?!

Я слышала, как Арксан что-то негромко произнес, обращаясь к Рандаргасту и тот вяло кивнул.

— Мы не можем совершить казнь над беременной женщиной, — сокрушенно пророкотал черный жрец, — куда только смотрели остальные? Почему этого не учел суд?

К помосту приблизился Арксан, злобно сверкая глазами, и властно взмахнул рукой.

— Почему остановились? Привязывайте ее! — Велел он.

— Но магистр, эта ведьма беременна! — Возразил белый маг, стискивая мой локоть уже не так сильно. — Вы должны пересмотреть решение!

— Я вам ничего не должен! — Рявкнул Арксан и склонил голову набок в странном движении, глаза его вспыхнули огнем, — подумаешь, ведьма нашалавила себе брюхо! Какая разница? Ее уже приговорили и казнь начата!

— Не начата! — Возразил белый жрец, они продолжали перебранку, а я все пыталась поймать взгляд Рандаргаста, уже не слыша о чем они говорят. Нет, он не видит меня, с отчаянием подумала я и шепнула в последний раз, почти беззвучно, лишь губами и сердцем:

— Рандаргаст!

Он неуверенно поднял голову и его плывущий мутный взгляд остановился на мне.

— Привязывайте! — Заревел бешеным быком Арксан и вскинул руку, начертывая какой-то жест — жрецы испуганно отшатнулись и переглянулись, выпустив меня из рук. Я почувствовала, как солдаты ловко подхватили меня, перевернули спиной вниз и потянули за руки и за ноги, натягивая ремни на запястья и щиколотки. Откуда у меня ребенок? Впрочем, есть одна догадка. Скорее всего — это дитя Рианнора, которое он зачал, когда мы встретились в мире мертвых. Но теперь уже я не смогу защитить малыша, все идет совсем не так, как я себе это представляла. В смятении я вдруг поняла, что Маруф зачем-то обманул меня и прямо сейчас я начну медленное девятидневное умирание.

Бешеный рев разнесся вдруг над холмами и люди зашумели, завизжали, завопили, жаль, я не могу увидеть что там происходит. Действительно — что? Солдаты вдруг застыли столбом, так и не завязав узлы на моих руках и ногах. Вцепившись в рамку, я попыталась подтянуться, уперев ноги в рыхлую вязкую землю. Нет, отсюда, из этой могилы, я точно ничего не увижу!

Рев разлился еще раз, рокочущий, переливающийся, рыкающий, так мог рычать только дракон. Неужели Рианнор? Оглянувшись, я бесцеремонно подергала солдата за рукав:

— Эй, подсади!

С застывшим лицом, он на автопилоте протянул руку и выдернул меня на помост, все это время глядя куда-то перед собой. С волнением я повернулась туда как раз вовремя, чтобы увидеть магическое облако, в котором стремительно таяло человеческое тело, преображаясь в огромного дракона.

— Рандаргаст? — Удивилась я и с силой ударила себя в лоб. Вот я дура бесконечнее вселенной! Давно уже должна была догадаться! Все ведь указывало на это — и его имя, и эта манера называть меня своей и даже тот случай, когда разбойники едва не убили его! Ха-ха, вот именно, что едва, но-таки не убили! Ничего удивительного, если мне не изменяет память дракона может убить только дракон.

Тем временем облако растаяло окончательно, завершив трансформацию. Люди потоками стекали по холмам и стремились к дороге, давя и топча друг друга. Так что остались только они — орденские маги и дракон. Серебряный с прожилками и гребнем черного цвета.

— Дуб я сосновый, а не Джуди! — Вздохнула я и зачем-то погладила аккуратное тугое пузико, которое было примерно как две мои горсти, сложенные вместе. — Ну как я, такая тупая, выжила еще? Он ведь прямо после этого и стал постоянно называть меня своей. После карьера. Где жизнь мне спас. Да и многое другое тоже совпадает. Один в один как у Рианнора и Рэндара. Имя, опять же.

Дракон вытянул шею и яростно заревел, взмахнул крыльями, отгоняя орденских магов — те рассыпались вокруг него кольцом, отступая, но не уходя далеко. Сияющая шкатулка валялась на траве. Давай, Рандаргаст, давай, наступи на нее, ну?

Вместо этого он тяжело взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Взлетел он невысоко, хищно вытянул шею и принялся изливать из себя бесконечное слепящее пламя — я даже отсюда чувствовала его нестерпимый жар. На всякий случай спрыгнув в дыру помоста, на прохладную сырую землю, я наблюдала как дракон гоняет магов. Те отвечали ему яркими вспышками — явно творили какую-то свою дерьмовую магию.

— Давааай, Рандаргаст, давай, давай, давай! — Не выдержала я, заводясь как болельщик при виде успехов любимой команды. — Дай им пиз …, — я покосилась на солдат, которые тоже принялись спускаться под помост, — дай им пизитивности и побольше! Чтоб до окраины мира летели! А вы валите отсюда, это мой погреб!

Но солдаты тряслись и корчились, пытаясь втроем впихнуться в небольшое отверстие, да еще и склониться поближе к земле. Меня затолкали, запинали и затискали совершенно.

— Эй! А ну пошли вон! — Завопила я и толкнула двумя руками одного солдатика, который навалился на меня, простите, голую всем своим солдатским весом, да еще и на ногу мне наступил. — Отстань от меня, жестянка жеванная!

Будто услышав мои вопли (а может и впрямь услышав), дракон неожиданно опустился перед помостом и согнул шею, медленно опуская морду так близко от нас, что я могла бы погладить ее рукой. Раздраженно дернув ноздрями, он раскатисто зарокотал горлом. Один из солдат попытался выскочить наружу, на помост, но застрял и принялся отрывисто вопить, пихая своих товарищей, цепляясь за них доспехами и оружием. Дракон оглушительно рявкнул, затем схватил нервного за шкирку и отбросил далеко в сторону, легко мотнув головой. Затем он расшвырял и остальных, осталась только я. Он потянулся ко мне мордой, нежно ткнулся мне в грудь и расширил ноздри. Затем слегка опустил голову и коснулся носом живота. Я вдруг отчего-то застеснялась и попыталась закрыться руками. Дракон окутался магическим облаком, расплылся, побледнел и растаял — на помост рывком вскочил Рандаргаст, уже ничуточки не сонный. Он в одно движение вытащил меня из ямы и обнял, прижав к себе.

— Джуди! — Хрипло произнес он. — Моя Джуди! У тебя будет ребенок! Мой! Мой ребенок! Моя любимая девочка! Никому больше не позволю тронуть тебя!

У меня что-то не сходилось: разве наш изумительный один раз не был всего лишь пару месяцев назад или около того? Но тогда я еще должна быть в меру плоской, если мне не изменяет логика. Детей у меня никогда не было, но я видела достаточно беременных подруг и родственниц, чтобы понять — такой животик скорее соответствует месяцу третьему-четвертому. Мда, неудобненько вышло. Не могу же я ему сказать, что это ребенок от другого дракона? Впрочем, и там тоже по срокам что-то не срастается. Не от одеяла же я, в самом деле, залетела?

— Эй, восточный, а ну-ка отошел от моей женщины! — Властно крикнул кто-то за спиной Рандаргаста и тот медленно обернулся, не выпуская меня из рук.

— Держите меня семеро за уши! Рианнор! — Потрясенно пробормотала я. На помост вскочил серебристый волк, встряхнулся и обернулся подростком.

— Я привел его, Джуди! — Возбужденно крикнул он. — Привел твоего друга! Надеюсь, мы не опоздали? О!

Он вдруг налился насыщенной краской, так что уши его стали похожи на праздничные воздушные шарики. Смущенно отвернувшись, Грауэр сказал:

— Я пойду, пожалуй.

— Конечно, иди, — отрывисто произнес Рандаргаст, покрепче прижав меня к себе, чтобы скрыть мою наготу.

— Грауэр! — Я попыталась отпихнуть Рандаргаста, но тот вцепился в меня как клещ. — Приятель, найди мне какую-нибудь одежду! Хоть куртку, хоть тряпку, тут только что была прорва народу — наверняка что-то да осталось.

— Я, кажется, велел тебе отойти от нее, — с рыком в голосе произнес Рианнор, взобравшись на помост, — она моя!

— И не подумаю, — Рандаргаст медленно поворачивался так, чтобы отгородить меня от Рианнора собой, — проваливай, западный, ты опоздал. У нас с Джуди будет ребенок. Иди, поплачь где-нибудь.

Рианнор зарычал от бешенства, сжал кулаки и вдруг неожиданно расхохотался неприятным резким смехом.

— Дурак ты, Рандаргаст! Этот ребенок мой!

— Джуди? — Вопросительно взглянул мне в лицо Рандаргаст, затем перевел взгляд на Рианнора. — Ты что — и с ним тоже? Вот так сюрприз!

Меня бросило в жар, я принялась яростно отпихиваться, пока Рандаргаст наконец не выпустил меня.

— Так, а ну оба отстали от меня! — Я уже тоже начала злиться. — Ты мне еще выговаривать будешь? Это случилось еще когда ты издевалсянадо мною в полный рост! То есть до того, как мы … как у нас … словом … и вообще! Всё!

— Давай-ка отойдем, Рандаргаст, и поговорим по-мужски, — предложил Рианнор, окатив меня ласковым взглядом, скользнув по обнаженному телу, которое я силилась закрыть руками, и задержавшись на моем животе. Блин, кажется, у меня и грудь начала увеличиваться! Потому что мне целых двух рук не хватает, чтобы нормально прикрыть ее … и еще примерно десятка, чтобы закрыть все остальное. Впрочем, может кто-то просто слишком хорошо кушал в последнее время?

На помост шлепнулись какие-то тряпки. Красный как маков цвет Грауэр старательно смотрел в другую сторону.

— Спасибо! — Буркнула я и принялась лихорадочно натягивать на себя все подряд. — Ну вот, уже лучше. Спасибо, дружище, один ты мне помогаешь, а остальные только проблемы создают.

Разговор явно не задался: мужчины яростно кричали, толкая друг друга руками, а затем Рандаргаст не выдержал и принялся превращаться в дракона. Рианнор тоже мгновенно окутал себя облаком магии.

— Вот же идиоты! — Сокрушенно покачала я головой. — И это они называют поговорить.

— Вы, взрослые, вообще любите все усложнять, — заметил Грауэр с презрительным прищуром, — кстати, к нам идут. Я превращаюсь?

— Валяй, — со вздохом разрешила я, — а то эти несостоявшиеся садовники, похоже, жить не могут, если не посадят хоть чего-нибудь в кого-нибудь. Садоводы недоделанные! Люмпен-огородники, так их во все корки!

Пока я вполголоса ругалась, Грауэр обернулся волком. Над нами ревели, шипели и рычали драконы, цепляя друг друга когтями, выпуская струи огня и оглушая друг друга ударами крыльев. С ужасом, я поняла, что сейчас кто-нибудь из этих двоих умрет … из-за меня! Ничего себе такой подход в выборе любимого мужчины. А что мне делать, если они оба мне до́роги и я даже не знаю — кто дороже?

На помост вспрыгнул белый жрец и двумя руками потянул к себе какую-то старушонку. Та сразу же шустро посеменила в мою сторону. Оборотень зарычал, упала тень и мы все вынуждены были пригнуться к помосту, чтобы не попасть под лапы стремительно скользящего дракона.

— Ай-вай, что тво́рят-то, а? — Покачала головой старушка и ласково погладила оборотня по голове, тот отскочил и с изумлением поглядел на меня. — Хороший ты мальчик, но сейчас ты должен уйти.

— Хррренушки, — прорычал оборотень и выразительно лязгнул зубами. Я все никак не могла оторвать свой взгляд от неба, где серебряный дракон наседал на зеленого, мощно полосуя его ударами лап.

— Грауэр, — с упреком сказала я, — ну что за выражения?

— Я оборрротень — мне все можно! — С вызовом произнес он и снова оскалился. Старушка покачала головой.

— Дурачок, дак ведь я повитуха. Будешь смотреть, чо ли, как я работаю?

— Я специально ее привел! — Крикнул белый жрец, снова пригибаясь, потому что в данный момент зеленый дракон стремительно гнал серебряного низко над землей, явно пытаясь сбить его. — Нашел в соседней деревне. Пусть она осмотрит тебя, Джуди, а то кто знает, беременна ты или мо́рок нам наводишь.

— Да пусть смотрит, жалко мне что ли, — вздохнула я, изучая траекторию полета крепко сцепившихся драконов, — заодно может откроет мне тайну кто из этих двоих отец малыша.

— Ого! Сразу с двумя драконами! — Удивилась старушка и звонко рассмеялась. — Иные девы до седин мечтают хотя бы увидеть дракона, а ты вон какая шустрая.

Я густо покраснела. Ну да. Шустрая. И везучая. И еще — немного беременная.

— Ну, допустим, не сразу, а поочередно … ладно, давайте уже сделайте что-нибудь, — заволновалась я, глядя как драконы лупцуют друг друга крыльями, свиваются плотным узлом, кусаются, того и гляди на землю брякнутся и тогда от всех нас точно мокрое место останется, — что мне сделать? Лечь? Сесть? Встать? Куда? Сюда?

— Не суетиться, — спокойно ответила повитуха и принялась толкать и обминать меня своими маленькими ручками, придавая мне разные позы и ощупывая мой живот со всех сторон. Меня начало мелко трясти от волнения. Что будет, когда один из этих драконов узнает, что это не его ребенок?

ГЛАВА 64. Последняя битва, последняя встреча

Повитуха осматривала меня долго, медленно, глубоко вминая пальцы в мой живот и отчего-то удивленно цокая языком. Время от времени она рисовала пальцами какие-то магические знаки на моей коже и что-то бормотала, прикрыв глаза.

— Ну? — Спросил белый жрец, снова выпрямляясь.

— Ну? — Эхом выдохнула я, продолжая наблюдать за яростно дерущимися драконами.

— Все честно, — кивнула головой повитуха, — закрой живот, дорогая, тебе теперь нужно беречь его. Что я могу сказать? Оба явно драконьи чада.

— Что? — Ошеломленно вякнула я, плюхнулась задницей на помост и схватилась рукой за живот. — Оба?!

— Ну да, — солидно кивнула бабулька, — тот, который справа — явно дитя западного дракона. А тот, что слева, — она ткнула пальцем в небо, где в данный момент оглушительно ревел серебряный дракон, впустую клацая зубами, потому что зеленый был слишком проворен, — левый это от восточного. Повезло тебе, дорогая, по всему видать — особенная ты. Не всякой женщине удается зачать от двух драконов сразу. Такое бывает крайне редко, да ты первая такая на моей памяти. Должно быть между, гм, зачатиями прошло не очень много времени.

— Недели две, наверное, — пробормотала я, совершенно оглушенная такими новостями. Немного подумала и улеглась на спину, начисто забыв про то, что отцы моих детей в данный момент пытаются убить друг друга. — Ничего себе! Как это возможно?

— Драконья магия, — с радостной улыбкой нависла надо мной знахарка, — и драконья сила. Они всегда зачинают детей. Всегда. Но драконы-то знают об этом и опосля уже не докасаются до женщины пока та не родит. А у них это быстро — всего-то пять месяцев и готов малыш. Быстро они, драконятушки, внутри матери своей растут. Отец первого ребенка знал, что ты уже непорожняя и не стал бы тебя трогать во второй раз. Голова кружится, чо ль? Чего ляжишь-то? — Засуетилась она. Я вяло отмахнулась. Ясно теперь, почему Рандаргаст перестал меня домогаться после той ночи в таверне. Он же не знал, что я уже ношу дитя Рианнора и думал, что заделал мне своего драконыша. В общем-то он и заделал. Короче тут есть о чем подумать. Нужно сначала только остановить этих двух идиотов от смертоубийства и порадовать их.

— Радость всему миру! — Восторженно воскликнул белый жрец и с силой воздел руки к небу. — Великие боги! Скоро в этот мир явятся еще два молодых дракона! Это чудо! Это благость богов! Это благословение святого океана силы!

— Что, больше не будете казнить меня? — Сурово спросила я, с помощью знахарки принимая сидячее положение.

— Да ты что говоришь такое, госпожа! — Ужаснулся жрец. — Ты теперь — главная драгоценность этого мира. Нам положено оберегать тебя. И потом — ты искупила свой поступок, больше на тебе никакой вины нет. Ты убила одного дракона, но приносишь двоих, полных силы.

— То-то же! — Поучительно подняла я вверх палец, вздохнула и крикнула, задрав голову. — Эй! Рианнор! Рандаргаст! А ну спускайтесь, нам всем поговорить нужно! Про вот это! — И я ткнула пальцем себе в пузо, но они не слышали меня, продолжая увлеченно гоняться друг за другом уже где-то слишком высоко. Так, как бы мне привлечь их внимание? О, как же это я не сообразила-то? Они же в драконьей ипостаси прекрасно общаются телепатически! Хорошенько сосредоточившись, я мысленно приказала: «Рианнор, спускайтесь, есть новости про меня и ребенка. Хватит уже убивать друг друга! И ты, Рандаргаст …», но договорить я не успела — серебряный дракон вдруг болезненно взревел, выгнулся дугой и принялся стремительно падать. Жрец ахнул, знахарка шустро юркнула в ту самую дыру в помосте, которая мне уже стала роднее дома. Рандаргаст с трудом извернулся над самой землей и тяжело упал на лапы, увязнув в земле по самую шею. Он забился, забарахтался, выгнул шею к спине и слепо закатил глаза.

— Рандаргаст! — Крикнула я, подскочив к краю помоста, отбиваясь от жреца, который настойчиво оттаскивал меня к дыре. — Рандаргаст! Ты ранен?

Он тяжело и прерывисто вздыхал, затем снова забился, зарычал, заметался, взметывая массивным хвостом целые пласты земли. И я вдруг каким-то образом поняла — ему очень, очень, просто невыносимо больно! Странно, раны, которые я вижу, не кажутся смертельными и вообще он слишком бодр — будь он так сильно ранен, лежал бы и выл потихоньку, а он вон как соседний холм разносит, почти до основания уже срыл его. Тут я заметила худощавую фигуру, которая стояла к нам спиной. Этот человек смотрел на дракона и явно творил какую-то магию. Отпихнув наконец жреца, я соскочила с помоста и крадучись принялась обходить мага, чтобы увидеть его лицо. К счастью, он был слишком увлечен своим делом и не заметил меня. Это был Арксан. Мерзавец стоял, прижав свою левую руку к камню, который виднелся в разорванном вороте рубахи, а правой медленно вырисовывал какие-то магические жесты. Камень быстро, жадно пульсировал и вспыхивал кроваво-красным огнем. Рандаргаст бился в судороге, извиваясь, выламывая хребет с оглушительным ревом. В какой-то момент он вздрогнул и застыл, глаза его затянуло белесой пленкой и тут я почувствовала как меня накрывает мощная стихия гнева. Рианнор спускался кругами, пытаясь понять, что происходит.

«Нет, Рианнор!» — мысленно обратилась я к нему — «отойди! Сядь там, за моей спиной позади холма, иначе и тебе достанется». Я тяжело дышала, чувствуя как меня окатывает жаром, как внутри начинает пульсировать сила, которую влил в меня Рандаргаст в темнице. Я выпрямилась в полный рост. Бешеный гнев, неистовая ярость, жажда действия разливались в моем теле, наполняя его мощью до предела. Арксан, наконец, заметил меня и принялся поворачиваться, но не успел — с треском лопнул и разлетелся мой ошейник, я сжала кулаки, а потом одним бесконечным движением швырнула в него весь тот тугой комок силы, который сейчас скрутился во мне. Арксан успел лишь приподнять руку и его смело, отшвырнуло на соседний холм, надеюсь, что и размазало там как следует. Все еще задыхаясь от ярости, я бросилась к Рандаргасту — он вяло трепыхался, пытаясь перевернуться лапами вниз. Затем его скрыло магическое облако, а я неслась как сумасшедшая, не замечая глубоко изрытой, задранной драконьими лапами земли. Едва добравшись, я рухнула на колени и успела подхватить падающего Рандаргаста плечом.

— Джуди! — Прошептал он, дрожа всем телом. — Ты убила его?

— Убила … вроде, но ты не беспокойся, Рандаргаст, родной. Что он с тобой сделал? — Волнуясь, сбивчиво заговорила я, помогая ему подняться на ноги. Мы направились обратно, к помосту, словно там у нас был форпост.

— Камни … сердца … это часть океана, — задыхаясь шептал Рандаргаст побелевшими губами, — они связаны … они едины.

— Он хотел убить тебя? — С дрожью в голосе спросила я.

— Нет. Подчинить. Наказать. Сломить. Когда я стал членом Ордена, мне запретили обращаться в дракона.

Он споткнулся и едва не упал, нам навстречу уже спешил белый жрец, протягивая руки, чтобы поддержать Рандаргаста.

— Чей? — Коротко спросил дракон и я сразу поняла о чем он.

— Твой. И его. — Я криво усмехнулась. — Помнишь, я впала в такое оцепенение, что едва не умерла? Там, в мире смерти, я встретила Рианнора, подумала, что больше не увижу его никогда и … ну ты понял, короче … так он заделал мне маленького западного дракончика. А пару недель спустя, во время той грозы, ты заделал мне второго. Их двое, Рандаргаст.

— Чудны дела ваши, о великие боги, — снова забормотал жрец, округлив глаза то ли в восхищении, то ли в ужасе, — восточный и западный драконы — в одной утробе. Теперь драконы должны стать единой семьей, они станут новым основанием нашего мира! Никаких больше междуусобиц! Единый мир! Слава богам!

— Погоди, — Рандаргаст остановился и с силой навалился мне на плечи обеими руками, качаясь от слабости, — так выходит, его сын станет призрачным драконом, а мой — грозовым? Джуди! Но это же слишком … слишком тяжело! Тебе не хватит магических сил, чтобы выносить таких могущественных драконов!

— Я буду стараться! — Улыбнулась я. — К тому же, ты, помнится, едва не загнал себя на тот свет, накачивая меня силой, так что справлюсь.

Он обнял меня, и мы оба едва не упали.

— Береги силы, девочка, — Рандаргаст поцеловал меня в шею, — ты теперь не должна творить магию, эта сила нужна детям … погоди-ка! Дай мне твои руки!

Он схватил меня за запястья и вывернул их внутренней стороной вверх. Там отчетливо виднелись два крохотных дракончика — один на правой руке, другой — на левой. Они были свернуты клубочками, будто спящие котята.

— Какие милые! — Зачарованно протянула я и подтолкнула Рандаргаста вверх по холму. — А почему они опять появились? Почему исчезали?

— Не знаю, должно быть, была какая-то опасность в их обнаружении. Твоя магия, Джуди, направлена на защиту и рождение драконят. Вот она их и оберегает. Боги дали тебе необычную судьбу — стать матерью драконов, восточного и западного. Потому-то у тебя и две метки. Каждая из них питает силой и защищает одного из малышей.

Мы уже поднялись на холм и все трое — я, дракон и жрец — шагали к помосту. Массивная темно-зеленая голова поднялась из распадка между холмами и с прищуром поглядела на нас. Рианнор почему-то не сменил обличье. Добравшись до помоста, Рандаргаст тяжело оперся на него, глядя на соперника холодным тяжелым взглядом, но уже хотя бы без раздражения.

— Рианнор! — Позвала я, собираясь попросить дракона, чтобы он вернулся в человеческий облик. Но тот вдруг глянул куда-то в сторону, мимо меня, и я невольно повернула голову туда же. Там, где недавно стояли солдаты и зрители, куда явились орденские маги, сейчас кралась какая-то кривая фигура в дранной одежде. — Это еще что за смельчак тут у нас образовался?

Фигура вдруг упала на четвереньки и принялась метаться по изрытой земле, ощупывая ее, затем замерла на мгновение и поползла … к проклятой белой шкатулке! Та валялась в стороне, неровно пульсируя белым светом, сквозь который темнел зачаток мерзкого дерева. Две костлявые руки жадно схватили шкатулку. Фигура с трудом поднялась с колен и стало ясно, что это Скаррага. Она, видать, надеялась, что мы тут слишком заняты своими разборками, чтобы заметить ее поползновения-приползновения. Скрючившись над шкатулкой, она спешно заковыляла вниз по холму. С ужасом я поняла, что самого главного сделать так и не успела — я не уничтожила семечко Древа Чистоты! Сейчас Скаррага его унесет, спрячет и …

— Рианнор! — Пронзительно вскрикнула я. — Убей ее! Не дай уйти!

Услышав мой голос, старуха припустила под склон, путаясь в юбке, но сбежать не успела — сильная и бесконечно долгая струя пламени настигла ее, оставив и от ведьмы, и от семечка лишь глубокий ожог вдоль склона холма. Я осела на землю, вытерла пот со лба трясущейся рукой и перевела дух. Неожиданно рядом вскрикнул Рандаргаст. Он упал на землю и забился в припадке, хрипя и бессильно разрывая землю пальцами. Рианнор окутался магическим облаком, поспешно трансформируясь в человека. Я хотела встать, но уже не смогла от усталости, поэтому лишь бессильно скрипела зубами, вытягивая шею и озирая окрестности. Где же этот поганый люмпен Арксан? Где он прячется? Рандаргаст тяжело задышал, пристанывая, я обернулась к нему, схватила за голову и прижала ее к себе — он был болезненно горячим, истекал потом и был слишком слаб под моими руками.

— Арксан! — В бессильной ярости заорала я. — А ну выходи, гнида беззубая! Трус без яиц и чести! Я тебя уничтожу!

Рандаргаст в моих объятиях зарычал, разгрызая губы в мясо, затрясся, в горле его быстро-быстро билась какая-то острая пульсация, которую я ощущала руками. Я заплакала от бессилия и злости, не зная как помочь ему. Может я смогу исцелить его магией?

— Джуди … не смей! — Прохрипел Рандаргаст, угадав мои мысли. — Тебе нужна … сила.

Он выгнулся всем телом и напрягся так, что перестал дышать на какое-то время.

— Что с ним? — Обеспокоенно спросил Рианнор, присаживаясь рядом. — Ни разу такого не видел у драконов. Он чем-то болен?

— Это все Арксан, маг из Ордена, — мрачно шмыгнув носом сообщила я, — ублюдок! Он мучает Рандаргаста. Надо найти его! Я не убила его! А надо убить! И как можно скорее!

Неожиданно Рандаргаст сел, мотаясь из стороны в сторону и оперся спиной о помост, тяжело и часто дыша.

— Чем помочь, восточный? — Коротко спросил его Рианнор, подхватывая Рандаргаста за плечи.

— Нож! — Прохрипел тот, задыхаясь. — Дай мне нож!

— Нет! — Вскрикнула я, дернувшись к нему, но Рианнор отстранил меня властным жестом.

— Не лезь, Джуди, он знает что делает. Пусть поможет себе сам.

С этими словами он выхватил ритуальный нож из рук белого жреца, который все это время был рядом, молча наблюдая, и передал его Рандаргасту. Тот поглядел мутным взглядом на нож, качнулся, затем с ожесточением вонзил его себе в грудь. В тот же миг Рианнор крепко обхватил меня руками и прижал к себе лицом. Я билась, лягалась, колотила его руками, но все тщетно — он крепко держал меня, монотонно повторяя:

— Успокойся, Джуди, успокойся.

Мне удалось слегка повернуть голову в сторону и одним глазом выглянуть из-за Рианнорова плеча. Рандаргаст, с заострившимся болезненно-белым лицом ожесточенно вырезал камень, небрежно кромсая себе грудь. Я снова вскрикнула и Рианнор прижал меня еще крепче, подхватил на руки и попытался унести, но я так выгнулась всем телом, что он едва не уронил меня.

— Джуди! — Рявкнул сердито Рианнор. — Успокойся! Он должен прервать эту связь! По-другому никак!

— Ы-ы-ы! — Завыла я в голос, царапая его. — Нет! Он же умрет! Это его сердце! Пусти!!! Я магией сейчас …

— Он не умрет, — тихо проговорил мне в волосы Рианнор, — он будет жить пока в нем будут оставаться хоть какие-то магические силы … какое-то время. Мы придумаем как ему помочь. Это не самоубийство. Успокойся, малышка. Тебе нельзя так переживать, ты же беременна.

Я сдавленно всхлипнула и затихла, разом обессилев. Хватка железных рук разжалась — я увидела Рандаргаста, он криво улыбался, держа в руке темный помертвевший камень, заляпанный кровью.

— Вот и все, — устало сказал он и вытер лоб, оставив на нем широкую кровавую полосу, — Рианнор, будь другом, отойди на минуту, я кое-что хочу сказать Джуди. Сам понимаешь …

И он красноречиво посмотрел Рианнору в глаза. Тот сдержанно кивнул и молча отошел куда-то за помост, спустившись вниз по холму. Рандаргаст посмотрел на камень, отшвырнул его и подполз ко мне. Выронил нож и коснулся моей щеки окровавленной рукой. Я не смогла удержать судорожно вырвавшегося всхлипа.

— Девочка моя, — прошептал он, — я очень тебя люблю. Но мы все равно не смогли бы быть вместе.

— Почему? — Равнодушно спросила я. Жрец тоже деликатно удалился куда-то, где там была знахарка я вообще понятия не имела, должно быть, все еще сидела в той яме.

— Потому что я проклятый, — он грустно улыбнулся, — я последний, Джуди, последний из восточных драконов. И на мне лежит проклятье. Я должен был пережить смерть всей своей семьи, всего своего рода и остаться жить в одиночестве до самого своего конца. В проклятии же сказано нечто странное — пока я живу, род восточных драконов не возродится.

— Но ведь ты последний, — взглянула я на него сквозь слезы, — он и после твоей смерти не возродится.

Рандаргаст улыбнулся — я заметила, что он едва удерживается, чтобы не сползти на землю.

— Теперь-то мне все ясно, — прошептал он, его выдох нежно коснулся моей щеки, — мой ребенок. В проклятии ясно говорится, что он должен появиться на свет после моей смерти. Поэтому я должен умереть. Понимаешь?

Вздохнув, я закрыла глаза и подтянула к себе колени, уткнувшись в них лицом. Я страшно устала. Сижу тут, одуревшая, изгвозданная по самую маковку в земле и крови, с этой своей странной, непривычной еще мне самой беременностью и вынуждена слушать, как мой … мой дракон желает себе смерти. Открыв глаза, я выпрямилась, собираясь ответить Рандаргасту, но не успела — прямо на меня, шатаясь, шел злой как голодный сатана Арксан, вычерчивая одной рукой в воздухе магический знак, вторая рука была сломана и висела плетью. Черный знак наливался силой, густел, вибрировал и я поняла, что не успею увернуться. Рандаргаст проследил за моим взглядом и мгновенно навалился на меня всем телом, закрыв собой. Что-то темное ухнуло на нас обоих, земля закачалась, воздух загудел и стал наливаться ядовитым жаром. Я задыхалась, лежа под Рандаргастом, ощущая дыру в его груди, подтянув ноги и сжавшись в комочек. Больше всего я напугалась, что этот ублюдок сейчас как-нибудь навредит моим детям. Воздух запах горьким миндалем и дымом, нас заволокло раскаленной тьмой. Затем все истаяло и исчезло. Рандаргаст обмяк, соскользнул и упал сбоку от меня.

— Рандаргаст? — Шепотом позвала я, боясь отвести взгляд от страшных глаз Арксана.

— Сюрприз! — Улыбнулся он совершенно безумной, дергающейся улыбкой. — Мертв твой драгоценный Рандаргаст! А сейчас умрешь и ты!

Я лежала на спине, вжавшись в землю, безотчетно шаря по ней руками и понимая, что Арксан гладит меня по животу холодными пальцами. Не знаю — сама ли распахнулась на мне чужая одежда или ее разорвал этот безумец, страх за детей лишил меня чувства реальности. Где же там Рианнор, когда он так нужен? Вдруг мои пальцы наткнулись на что-то прохладное и липкое. Металл. Это нож, которым Рандаргаст вырезал из себя магический камень. Сжав пальцы вокруг рукояти, я наблюдала как Арксан гладит меня по выпукло торчащему животу кончиками подрагивающих пальцев.

— Еще два дракончика, да? — Осклабился он. — Ну-ну. Нет, дорогая, власть драконов больше не вернется никогда. Орден — вот кто будет править этим миром! И мы уже правим. Мы — власть! Мы — сила! Мы творим этот мир каким захотим, а драконам в нем больше нет места …

Не давая ему договорить, я одной рукой вцепилась в плечо Арксана, а другой коротко, но сильно размахнувшись, всадила короткий массивный нож прямо в его камень — в магическое сердце. Он брызнул осколками с глухим надтреснутым звуком, побежал трещинами, почернел и начал осыпаться — Арксан отпрянул назад.

— Ты! — С искаженным лицом проговорил он задыхаясь. — Ты … тварь!

— Еще какая! — Холодно ответила я, подбирая ноги, чтобы сесть. — Я та еще тварь, когда кто-либо угрожает моим детям. Запомни это, Арксан!

— Джуди?

Из-под холма, спотыкаясь и держась рукой за окровавленную голову, выбрался Рианнор. Увидев Арксана он выпрямился, глаза его недобро загорелись.

— Стой! — Поспешно выкрикнула я, понимая, что дракон хочет уничтожить мага. — Погоди! Не убивай его. Хочу насладиться смертью этого ублюдка. Пусть умирает медленно, все равно без этого камня он не жилец.

Рианнор подошел поближе, сел рядом и молча взгреб меня на колени, согревая мое тело своими объятиями, своим дыханием. Мы принялись молча наблюдать за тем, как корчился Арксан, изрыгая проклятия, страдая, задыхаясь без своего магического — да и без живого тоже — сердца.

— Где ты был? — Отстраненно спросила я Рианнора.

— В отключке. Представляешь — этот поганец чем-то долбанул меня по голове, — угрюмо ответил он глухим голосом, — поджидал там, у холма, в овражке. Уродище. А он точно умрет?

— Точнее не бывает. — Кивнула я. — Кстати, ты уже в курсе, что у меня там двое детишек? Один твой. А другой …

Я оглянулась. Рандаргаст лежал в странной неестественной позе, глаза его уже потускнели. С силой прикусив губу, я едва удержала в себе крик, позволив выйти наружу только слезам. Горько всхлипнула, хотя душа горела от желания кричать и рыдать. Это несправедливо!

— Он спас тебя, — то ли спрашивая, то ли утверждая произнес Рианнор, — истинно драконье благородство. Говоришь, один ребенок его? Я воспитаю обоих. А когда они подрастут … впрочем, нет, гораздо раньше, с самого младенчества, я буду внушать этому малышу, что он — восточный дракон и должен гордиться этим. Он сын самого достойного из драконов.

Арксан мелко подергивался в агонии, шумно и редко дыша, глаза его теряли блеск, рот замер в бессмысленном оскале. Он дернулся раз, другой, затем сделал последний судорожный вдох и обмяк.

— Идем? — Спросил Рианнор, поднимаясь с земли и подхватывая меня на руки. — Я наконец унесу тебя к себе, там ты будешь в безопасности, да и дети тоже.

— Погоди! — Я осторожно сползла на землю и опустилась на колени перед Рандаргастом, бережно закрыв ему глаза. — Давай заберем его тоже. Мы положим его на какую-нибудь телегу — вон их сколько побросали, я сяду рядом и ты унесешь нас в западный предел.

— Мы похороним его там как принято у драконов, — понятливо кивнул Рианнор. Он сказал что-то еще, но я не расслышала — в ушах у меня остро зазвенело, в глазах стало темно, а сердце как-то странно дернулось и затихло. С отчаянием я поняла, что умираю — прямо сейчас. Все-таки слишком много мне сегодня пришлось пережить …

И наконец …

Очнулась я от того, что мое тело, совершенно невесомое, поднималось куда-то ввысь. Воздух вокруг застыл мутно-пепельной дымкой. Я лежала на чем-то мягком, таком мягком, что это невозможно описать никакими словами. А ко мне приближалось огромное, просто бесконечно громадное лицо. Я видела губы, которые растянулись в мягкой улыбке и черные провалы глаз.

— Ну вот, дракон, и твоя любимая. Можешь поговорить с ней, но только недолго. — Пророкотал голос, заполняя весь этот странный мир. Я пошевелилась, села и тут только сообразила, что происходит.

— Маруф? Ты же обещал предупредить меня, — растерянно сказала я, он кивнул.

— Извини, Джуди, на самом деле твое время еще не пришло. Просто тут у меня образовался командующий дракон-покойничек, — виновато проговорило божество и я снова поплыла куда-то в сторону. Ладони Маруфа соприкоснулись.

— Джуди! — Услышала я такой родной голос и вскрикнула от радости, кинувшись на шею Рандаргасту. — Девочка моя! Я не мог уйти, не попрощавшись с тобой.

— Целую вечность живу, а поди ж ты! Впервые у меня на дланях кто-то обнимается и прощается, — проворчал Маруф, качая своей гигантской головой, — вы, драконы, богами вертите как хотите, все вам подвластны.

— Ну извини! — Рассмеялся Рандаргаст, держа меня в объятиях. — Не могу уйти, зная, что моя девочка будет плакать и мучаться. — И он поцеловал меня.

Я, совершенно сбитая с толку, тоже целовала его, смеялась и плакала, и голова от всего этого шла кругом.

— Не плачь обо мне, Джуди, — тихо произнес Рандаргаст, — все случилось как до́лжно. Я умер и забрал с собой проклятье восточных драконов. Наш сын начнет новую эпоху, новый виток драконьего рода. Я, собственно, почему уговорил Маруфа о встрече с тобой — хочу, чтобы ты назвала нашего сына Гроннаргаст. Дракон, зачатый в грозовую бурю. Мой сын.

— Наш, — поправила я его и слабо улыбнулась, — вы меня оба с ума сведете когда-нибудь.

— Почему оба? — Удивился Рандаргаст и принялся перечислять, — Я, Рианнор и двое детей, так что поводов сойти с ума у тебя будет гораздо больше. — Он улыбнулся и крепко поцеловал меня. — Прощай, Джуди. Помни обо мне. Верь в меня.

— До самого моего конца, — поклялась я, — а когда умру — разыщу тебя в мире мертвых, Рандаргаст, и ты еще пожалеешь, что связался со мной.

Он рассмеялся и выпустил меня из объятий. Я вытерла слезы и отступила на подставленную Маруфом ладонь.

— Пора! — Мягко сказал бог мертвых и опустил меня на землю. Я, не отрываясь, смотрела как он накрыл Рандаргаста ладонью и нежно дунул туда. Вот и все. Теперь последний восточный дракон — это его сын внутри меня.

— Джуди! Джуди! Да Джуди же! — Кто-то с силой колотил меня по щекам и дышал мне в рот. — Очнись! Давай, малышка, открывай глаза!

— Ударьте ее против сердца, господин, — подсказал вежливый старушечий голосок.

— Не надо, — простонала я, отворачиваясь от настойчивых губ.

— Очнулась! — Обрадовался Рианнор.

— А я всегда говорила, что хоть беременные и слабже цветка, нуждаясь в защите и опеке, силы в них столько, что они и богов переживут, — авторитетно произнесла повитуха торжественным голосом.

— Спасибо тебе, добрая женщина! — Произнес Рианнор и поднял меня. — Даю тебе драконье благословение, отныне весь твой род будет жить гораздо дольше и крепче.

— Вот спасибо вам, господин! — Обрадованно произнесла та. Я открыла глаза и поймала нежный взгляд Рианнора.

— Ты напугала меня, Джуди, — ласково сказал он, — вдруг ни с того, ни с сего упала и перестала дышать. Я чуть сам не умер от ужаса.

— Мне нужно было попрощаться кое с кем, — шепнула я, — знаешь, я страшно устала и все такое … а куда ты меня несешь? А Рандаргаст?

— Он уже лежит, готовый к погребению, — успокоил меня Рианнор, — тут нам целую карету подогнали из великого уважения к тебе. Так что полетишь с комфортом. И только мне придется изрядно трудиться и обливаться по́том, таща эту махину в своих лапах и работая крыльями.

— Не ворчи! — Рассмеялась я и ласково потрепала Рианнора по щеке. Он бережно поставил меня на землю. — А может просто оторвем все эти золотые штуки, чтобы тебе легче было?

— Я сильный! — С гордостью произнес Рианнор и попытался меня поцеловать, но я отстранилась.

— Знаешь … дай мне время. — Попросила я и положила руку ему на грудь. — Я только что потеряла мужчину, которого любила. Вроде вот только он целовал меня и больше его нет. Мы с Рандаргастом столько всего пережили вместе, что я успела забыть все то, что мы пережили с тобой. Дай мне время и я вспомню как это — быть с тобой, быть твоей. Возможно, даже смогу полюбить тебя. В конце концов, у нас будут дети.

— У тебя будет просто океан времени, — улыбнулся он и чмокнул меня в лоб. Затем распахнул дверцу кричаще изукрашенной кареты и склонился в дурашливом поклоне. — Прошу вас, госпожа! Карета подана! Дракон сейчас тоже будет подан! Кстати, повитуха самоотверженно изъявила желание отправиться с тобой. Оборотень тоже просился, но я столько народу, да еще и в карете, не утащу.

Он критически осмотрел ее и небрежным жестом сколупнул две тяжелые лиры из литого золота, украшавшие боковину кареты.

— Вот так лучше. — Он улыбнулся. — По пути обязательно заглянем к Каменной Матери, истинная ты моя или нет, но ее благословение получить обязательно надо, ты все-таки беременна от дракона … драконов. Ну что — домой?

— Домой! — Я чмокнула его в кончик носа и забралась в карету.

Все верно, нам всем пора домой.

Оглавление

Вступление

ГЛАВА 1. Силушка ведьмовская

ГЛАВА 2. Сила есть — ума не надо!

ГЛАВА 3. Когда работа и не волк, и не сахар

ГЛАВА 4. Побег

ГЛАВА 5. Герцог

ГЛАВА 6. Сделка

ГЛАВА 7. Дракон

ГЛАВА 8. Трудный путь

ГЛАВА 9. Школа бабушки Пии

ГЛАВА 10. Вредный кентавр

ГЛАВА 11. Как рассмешить дракона, перестать бояться и пережить поцелуй

ГЛАВА 12. Дорога дальняя — пустые хлопоты

ГЛАВА 13. День защиты детей

ГЛАВА 14. Новая порода оборотня

ГЛАВА 15. Отличное предложение

ГЛАВА 16. Попала в лапы дракона

ГЛАВА 17. Страсть, напоры и уговоры

ГЛАВА 18. Сюрприз за сюрпризом

ГЛАВА 19. Смятение

ГЛАВА 20. Обряд

ГЛАВА 21. Схватка

ГЛАВА 22. Свобода!

ГЛАВА 23. Предчувствие беды

ГЛАВА 24. Крах и страх

ГЛАВА 25. Ночная стычка

ГЛАВА 26. Допрос

ГЛАВА 27. В глубине, на дне души

ГЛАВА 28. Бежать, искать и прятаться

ГЛАВА 29. Сопротивление бесполезно

ГЛАВА 30. В клетке

ГЛАВА 31. Нежность в мертвой темноте

ГЛАВА 32. Передышка

ГЛАВА 33. Нелегкий разговор

ГЛАВА 34. Внезапная помощь

ГЛАВА 35. Ведьма и оборотень против некроголемов

ГЛАВА 36. Встречи на лесных дорогах

ГЛАВА 37. Главная, злая, отлично колдующая

ГЛАВА 38. Чем больше безумия — тем больше безумия

ГЛАВА 39. Спасти дракона

ГЛАВА 40. В мрачные глубины

ГЛАВА 41. Спасение! Спасение?

ГЛАВА 42. Отчаяние

ГЛАВА 43. Разбойники

ГЛАВА 44. Мир, дружба, соленая оленина

ГЛАВА 45. Страх и страсть

ГЛАВА 46. Огонь внутри нас

ГЛАВА 47. Дело принципа

ГЛАВА 48. У тебя нет власти надо мной

ГЛАВА 49. Ду́хи в деле

ГЛАВА 50. Подглядывающая

ГЛАВА 51. Большой секрет для маленькой спасательной компании

ГЛАВА 52. Болтливая гаргулья

ГЛАВА 53. Сделка с темным богом

ГЛАВА 54. Мертвая орда — на выход с вещами!

ГЛАВА 55. Всем спасибо — я свободна!

ГЛАВА 56. Два балбеса и гонки в гуще леса

ГЛАВА 57. Оптимизм, пессимизм, дебилизм

ГЛАВА 58. Бесцеремонный прием

ГЛАВА 59. Интересные вопросы и тупые ответы

ГЛАВА 60. Не все могут короли

ГЛАВА 61. Суд

ГЛАВА 62. Казнь

ГЛАВА 63. Два дракона и прочие безобразия

ГЛАВА 64. Последняя битва, последняя встреча

И наконец …