Госпожа Олениха. Сказка [Валентин Рэйст] (fb2) читать постранично, страница - 2

натренированные, хуже всякого хищника. Выследят, вынюхают, обложат. Что делать? Затревожилась и мать, госпожа олениха, вопросительно глядя на своего благородного оленя. Материнское сердце предсказывало беду.

— Ничего. — говорил благородный олень. — И эту охоту переживём, как другие переживали

Госпожа олениха всё равно тревожилась.

— Как же мы переживём эту охоту? У нас оленёнок. Как мы с ним будем убегать и прятаться? Он маленький, у него не хватит сил. Он постоянно играет и резвится, и он такой доверчивый.

— Посмотрим. Что-то нужно придумать. До охоты, сороки сказали, ещё целая неделя. Успеем подготовится. Пойду поищу тропинку в самое жуткое болото, в самое непроходимое. Там спрячемся. В болото ни псы, ни охотники не пойдут.

— Хорошо. Поищи. — умоляюще сказала ему олениха.

А тем временем, охотники, в городах и сёлах, во всю подготавливали охоту на оленей. Чистили и смазывали ружья, пристреливали их, проверяли манки создающие имитацию звука оленя, создавали засады, и вышки в лесу, закладывали солонцы, распределяли роли для облавы. Готовился к охоте и Тимофей. Молодой охотник, живущий в большом городе, в тёплой квартире, с женой и сынишкой. Охота для Тимофея, была самым большим увлечением в его жизни. Так и в этот раз, получив, приглашение на очередную охоту, Тимофей начал подготовку с выбора оружия. Он любил охотиться как с винтовкой, так и с древним, охотничьим луком. Лук, для охоты был для него более предпочтителен, он его больше любил, с ним он чувствовал себя средневековым рыцарем, участвующем в королевской охоте, порою дикой, безудержной, отважной, лихой, не приносящей ничего кроме удовольствия. Ему не нужны были охотничьи трофеи, но он страстно любил ими хвастаться. Его самолюбие и гордость, процветали в те моменты, когда кто-то, высказывал восхищение увиденным. А охота на оленя была самой любимой охотой, с которой не могли сравниться ни утиная, ни австралийская, на крокодилов, ни африканская, на гиппопотамов.

Благородный олень — это выражение, это олицетворение благородства и грации. Тимофей был влюблён в оленей. Он про них знал всё. Оленьи рога, красиво обделанные, украшали его квартиру, как сувениры мужественности. Так, он полагал, думая, что к этой, его забаве, с таким же чувством относятся и другие.

Поставив рядом у стены винтовку и лук, Тимофей размышляя выбирал:

— Что лучше будет на нынешней охоте? Лук или винтовка? Пожалуй, лук, но после последней охоты, ослабла тетива, и натягивать её нельзя из-за пришедшего в неисправность, нижнего, лукового плеча. Любимое оружие требовало ремонта. Значит, выбор падает на винтовку.

Тимофей осмотрел её, разобрал, почистил, смазал и обратно собрал. Уложил, что можно было уложить в рюкзак из охотничьей экипировки, бинокль, аптечку, спрей от насекомых, фонарь, компас, карту, спутниковый навигатор, заряженный сотовый телефон, продукты из расчёта немного больше чем необходимо, на случай, если придётся задержаться в лесу. Собрал одежду с оранжевыми, специальными для охоты вставками, охотничью, специальную обувь, перчатки и шляпу, с специальными петельками, защищающими их от потери в пылу азарта охоты, и многие другие вещи, так необходимы каждому, кто идёт в дремучий лес, на некоторое время. Для заглушения и полной маскировки, он удалил любое проявление запаха, будь то от одежды или оружия, способного насторожить животных, и на которые они реагируют за несколько сот метров, имея невероятное обоняние, разоблачая охотников, не подходя к ним близко. Тимофей использовал, проверенное, давно ушедшими к праотцам, предками, ещё, в те времена, когда, ни сотовых телефонов, ни планшетов не существовало, и в помине, одно старинное средство. Средство, о котором он никому не рассказывал, так как это тайна принадлежала не ему одному, а всем охотникам, и предназначалось только для охоты на животных, и передавалась от охотника к охотнику, как от учителя к ученику.

В день начала охоты, Тимофей проснулся рано. Часа в три ночи, или минут пять четвёртого утра. Собрав рюкзак, одевшись в охотничью экипировку, тихонько, на цыпочках, чтобы не разбудить своих домашних, он подошёл сначала к кровати где спала жена, и нежно поцеловал её в щёчку, тоже он сделал, подойдя к сынишке. Он, нежно, любил их обоих, и всё что он в жизни хотел, только чтобы эти два, родных ему человечка, были всегда счастливы. Ещё раз окинув любящим взглядом, их спокойный сон, он посмотрел на часы и шёпотом произнёс:

— Пора.

Выйдя из подъезда на улицу, уложил все вещи в багажник автомобиля, завёл мотор, и после его прогрева, плавно тронулся в путь, проезжая, по пустому, ещё тёмному городу, радостно провожающего его жёлтым миганием, установленных на пути, светофоров.

Путь к дремучему лесу был ни долог, ни короток. По расчётам, по давным-давно установленному маршруту, он должен прибыть на место сбора всех охотников, на одной из полян, где-то, часам к шести, чтобы успеть не только к началу охоты, но и ко всем ритуалам и обычаям, её сопровождающим.