Чаровница [Алаис Зар] (fb2) читать онлайн

Алаис Зар Чаровница

— Вита! Где ты ходишь? Прибери! — щуплая девочка выбежала в зал и споро заработала метлой, собирая разбросанные вокруг кресла волосы в пирамидку. — Сразу бы так!

Вита кивнула: чёрные, как антрацит, глаза скрылись за перьями, вплетёнными в копну рыжих косичек. Пирамидка из остриженных волос переместилась в совочек, а затем в стеклянную баночку.

— Как вам? — обратилась к посетительнице розовощёкая мастерица. В её руках был фен, а шею щупальцами в три ряда обхватил осьминог разноцветных бус.

— Изумительно, дорогая! Вы превзошли саму себя!

Клиентка покрутилась у зеркала, расплатилась, укуталась в пушистую шубу и пошла на выход. Вита подкралась к женщине и протянула банку.

— Ссыпьте под деревом на перекрёстке и уходите не оборачиваясь! — напомнила розовощёкая. Клиентка кивнула и зашагала в метель.

Как только дверь закрылась, в салоне началась суета: ключ влетел в замок и провернулся сам собой; как по команде на всех подоконниках зажглись свечи, осветив развешенные над ними голубые и зелёные кристаллы; испачканные краской для волос кисти и лотки взмыли к потолку и поплыли по воздуху к мойке, где выстроились в очередь у водной струи. В центре зала, позвякивая бусами, плясала танец розовощёкая ведьма. Её рабочий день окончен, а впереди много дел. Сочельник — хлопотное время.

Стук в дверь.

— Мы закрыты!

Стук в дверь.

— Приходите завтра!

Стук в дверь. Протяжный лай.

— Что за срочность!? — сердито пробубнила ведьма и щёлкнула пальцами. Кран закрылся, а грязные предметы посыпались в раковину.

На пороге застыла девушка. Ветер трепал подол поношенного пальто и медовые локоны, к ноге ластился огромный доберман. Ведьма окинула гостью суровым взглядом.

— Чего изволите? — процедила она сквозь натянутую улыбку.

— П-п-пост-тричься, — отбила дробь зубами девушка.

— Приходите завтра, мы уже закрыты, — ведьма хотела было развернуть гостью.

— Матильда, пусти её! — раздалось из дальнего конца зала.

— В сочельник незванные гости к беде!

— Пусти погреться, бедняжка совсем замёрзла.

— Ох-ох! Милости просим!

Гостья шагнула через порог. Её взгляд цеплялся за горящие свечи, пучки трав, растянутые гирляндами вдоль стен, пёструю ткань мебели.

— Как вас зовут? В «Чаровнице» впервые? — хриплый низкий голос вплёлся в тихое звучание медитативной музыки. Он принадлежал хозяйке салона, высокой худощавой женщине-вороне в тёмном свободном одеянии. — Я Агата, а это — мои владения. Будете чай?

— Спасибо! Я — Ида, а это, — Ида кивнула на пса, — Лекс.

Агата помогла гостье снять пальто и убрать его в пузатый шкаф.

— Сторожи! — приказала Ида другу. Лекс заскулил, и она, почесав его за ухом, пошла к креслу. — Только кончики, пожалуйста.

— Хорошо, дорогуша, как скажешь, — Матильда схватила ножницы.

В помещение босым ветром влетела Вита, закружилась, звеня юбкой с подвесками, лицо скрылось за косами, а в обеих руках дымились веточки-палочки. Благовония разлились в воздухе пряным ароматом восточного рынка. Ида обернулась на звук и уставилась на девочку. Матильда случайно отрезала чуть больше, чем собиралась.

— Ох, извини! Стрижка, будет чуть короче, — запричитала она.

— Я сама виновата, — Ида развернулась к зеркалу.

— Витка! Брысь! Ещё рано! — гаркнула Матильда, девочка ссутулилась и, оставив благовония тлеть в миске на кофейном столике, поплелась во внутренние помещения.

Ида молчала, пила травяной чай, вдыхала запах веточек, внимала звукам музыки и равномерному «чик-чик» ножниц мастерицы. Ей тут нравилось, было что-то уютное в атмосфере, живое. Не салон красоты, а бабушкин дом в деревне, где все друг за друга, где пахнет счастьем, тайнами и чудесами.

— Идём мыть голову! — вырвала Иду из размышлений Матильда.

Ида перешла к другому креслу, уселась и откинула голову. Мастерица вспенила шампунь в её волосах.

— От скверны из зла избави вода, — бормотала Матильда, смывая пену, а через секунду отпрянула от мойки. С её шеи сорвался осьминог бус и сдавил щупальцами шею Иды, поднимая ту в воздух.

— Агата! Помоги! — Матильда позвала хозяйку.

Пёс бросился к мастерице, та подняла руку, выпуская струи сдерживающей энергии. Лекс застыл в прыжке, истошно лая.

— Отпустите! — кряхтела Ида. Её пальцы с трудом сдерживали голодную хватку обезумевших бус.

— Что такое? — хозяйка-ворона, оглядела зал и щёлкнула пальцами: бусы бряцнули, столкнувшись с полом; Ида потеряла сознание и обмякла на холодной плитке; доберман обрёл опору под ногами.

Ида очнулась на диване. Руки были связаны. Лекс лаял из-за двери с надписью WC. На клиентку уставились две пары глаз, а из-за спин Агаты и Матильды выглядывала девочка с косичками. За Витой стояли другие, которых Ида ещё не видела.

— Кто ты? — Агата держала нож перед лицом гостьи. Ида глупо моргала, не понимая, какого ответа от неё ждут. — Ладно. Давай по другому. Ты знаешь, кто ты?

— Я Ида, пришла постричься, а вы меня связали и угрожаете! — Ида сердито взмахнула головой, отчего ей на глаза упала светлая прядь. Попытка убрать её руками не удалась. Ида подула. Прядь чуть сместилась, а затем вернулась в прежнее положение.

— Ты — ведьма! — мурашки строем промаршировали по спине Иды, — Нет смысла скрывать свою сущность. Мы такие же, как ты.

— Ведьма? Их не существует! Отпустите или я обращусь в полицию и вашу шарашку закроют! — Ида искренне не понимала, что происходит.

— Кого ты убила?

— Ни… Никого, — одно слово, но от него разило неуверенностью.

Матильда вздохнула и взяла со стола миску, наполненную чёрной водой.

— Это вода, которая осталась после мытья твоих волос, дорогуша, — объясняла розовощёкая. — Так уж случилось, что нынче сочельник, а вода в сочельник говорит, очищает, секреты выдаёт. Если бы ты была человеком, то вода никогда такой бы не стала, а если бы ты никого не убила она была бы сиреневой, но чёрной — никогда! Так что рассказывай, иначе тебя ждёт подвал.

Розовощёкая скривила губы в подобии улыбки, обнажая пару золотых зубов. Острие ножа сделало неровный круг у лица гостьи. Ида громко сглотнула.

— Можно воды? — Радужки цвета горной реки замерцали золотом и обречённо потухли. Ида опустила руки на колени.

— Вита, принеси воды, будь добра, — Агата присела рядом с гостьей и отложила нож. — Рассказывай, дорогая, не бойся. Мы хотим помочь тебе. Пойми, ты появилась внезапно. В Сочельник. И это не случайно.

— Так зачем же вы меня связали? — выпалила Ида.

Вита подкралась на цыпочках к столу и поставила стакан с водой. Ида изловчилась, обхватила его ладонями и сделала несколько жадных глотков. По подбородку скатилась крупная капля, упала на футболку и впиталась в ткань, оставляя мокрое пятно. Стакан вернулся на стол.

— Мы не знали, как отнестись к твоему появлению. Все, кого ты видишь, — Агата обвела рукой зал, — с нами так давно, что и не упомнишь. И мы все ждём твою историю.

— Я никогда не говорила об этом, — Ида вздохнула. — Я росла в детском доме. У меня был друг. Единственный. Он защищал меня, охранял от других детей. Пять лет назад мы с Сашкой сбежали. Вместе. Ночевали на заброшенной стройке, а однажды ночью он пропал, и я искала его несколько часов. А когда отчаялась, он выскочил из-за моей спины с криком «Ага! Попалась!» Я испугалась, развернулась в сторону крика и выставила руки перед собой. — По щеке Иды скатилась слеза. — Я не знаю, что произошло дальше. Не могу вспомнить. В следующий миг его рядом уже не было. Я услышала, как кто-то стонет внизу — в паре метров от того места, где мы стояли, был проём в полу. Заглянула, а там он. Но я его не толкала! Не толкала! Не хотела! Лучше бы мы никогда не сбегали!

Ида зарылась мокрым лицом в ладони. Агата провела рукой по содрогающейся от горя спине.

— Что было дальше, моя хорошая?

— Я спустилась к нему, но ничего не могла сделать. Мой лучший друг беззвучно хватал ртом воздух, а я… Я…

— Убежала? — Агата развязала верёвки.

— Мне было так тяжело, я не знала, как всё исправить, а потом ко мне прибился Лекс. Если честно, мне иногда кажется, что он не совсем пёс…

Агата взяла Иду за руки и заглянула той в глаза.

— Мы поможем, если ты согласишься.

— Соглашусь на что?

В подвале было темно, но просторно. На полках, что тянулись во всю стену, Ида разглядела банки с порошками и травами. Рядом, на резном столе, кипой лежали книги в ветхих переплётах, горели свечи, серебрилась поверхность ноутбука.

— Сестра Матильда перепечатывает книги ковена, — пояснила Агата. — Знания не должны быть утеряны.

— Вы будете меня искать, если я уйду? — Ида опустила взгляд. Рядом с ботинками по покрытой мхом каменной кладке ползла змея. Ида переставила ноги. Агата наклонилась, протянула руку, и змея обвилась вокруг запястья.

— Теперь ты знаешь о нашем мире и знаешь, что ты не одна. Чем занимаешься среди людей? — сменила тему ведьма.

— Я, — змея добралась до волос хозяйки салона. — Я листовки раздаю.

Агата подвела гостью к старинному зеркалу в углу.

— Это зеркало моей прабабки, — вкрадчиво шептала Агата. — Посмотри в него. Хочешь всю жизнь раздавать листовки? У тебя есть шанс стать кем-то! Узнать то, что неведомо ни одному человеку! Сделать мир лучше!

Ида обернулась, услышав тихое пение. По лестнице спускались девушки, каждая несла большую свечу. Агата пригласила Иду в центр зала, где на холодном камне пола алел цветок из ковров.

— Ритуал очистит душу и ты сможешь служить свету, — змея, свернувшаяся на голове Агаты, зашипела и высунула раздвоенный язык.

Ведьмы окружили Иду. Опустили свечи на пол. Процессию замыкала босоногая Вита, сжимающая хрустальную пиалу.

— Пудоре магис аква мунда! — Агата зачерпнула из пиалы воду и спрыснула в круг. На Иду полетели брызги. Свечи вспыхнули.

— Пудоре магис аква мунда! — вторилили верховной ведьме голоса. Ида зачарованно следила, как языки пламени поднимаются к потолку. Огонь разлился теплом по коже.

Дверь в подвал распахнулась. Громкий лай вклинился в чародейскую песню. В два прыжка доберман преодолел расстояние до своей хозяйки, оскалился, зарычал. Несколько свечей упали и покатились на ковёр, пламя поползло по подолам платьев.

Девушки кричали, кашляли, валялись по полу и сбивали огонь. Ида, опираясь на Лекса, поползла к выходу, в поиске спасенья.

— Замрите!

Агата произнесла заклинание. Ида обернулась и увидела, что девушки отряхивали платья, а огонь стих, оставив лишь резкий запах гари.

— Мётлы в руки и прибираться! Живо!

Ида сидела на ступеньках и гладила Лекса, успокаивала.

— Устроил же ты переполох! — обратилась верховная ведьма к доберману. — Напугала сила ведьмовская?

— Меня выгонят? — Ида склонила голову.

— Ну что ты! Нет, конечно! Проведём ритуал в другой раз. Ближе к лету будет подходящая ночь. А пока… Твоя сила нестабильна, предлагаю вот что…

Салон на время закрыли. Агата решила, что ковен заслуживает отдых. Для этих целей у ведьм оказался просторный загородный дом в хвойном лесу. Агата скромно называла его дачей.

Снег мелкой крошкой летел в лицо. Щёки успели раскраснеться от злого мартовского мороза. Уже три месяца верховная ведьма учила Иду. Иногда к занятиям присоединялась и Вита: как-то раз она превратила все свои косички в змеек с капюшонами из перьев. Иде понравился фокус и она захотела ему научиться, но Агата только рукой махнула.

— Научись, для начала, удерживать энергию, чувствовать её потоки, — хрипела она. — Вернись в тот день, постарайся не злиться, думай, концентрируйся. Знаю, что это больно, но ты попробуй. Я рядом.

Ида закрыла глаза. Сосредоточилась, собирая сгусток силы в ладонях. Воздух стал осязаем.

— Давай!

Ида распахнула глаза и выставила руки вперёд, в направлении мишени. Тонкая полоска наэлектризовавшегося воздуха полетела к цели, но потухла по пути.

— Чёрт, — Ида топнула по снегу, направила руки в мишень, закричала и превратила её в кучку пепла на снегу.

— Нужен перерыв. Сдерживай гнев.

Агата запретила Иде заниматься — близилось равноденствие, и все ведьмы ковена готовились к празднику.

Вита пекла блины, а другие девушки украшали дом. В древних книгах говорилось, что в такие дни можно узнать свою судьбу — в полночь записки нужно сжечь, всмотреться в пламя и найти в нём ответ.

Ида отшатнулась от Виты, когда та подпрыгнула к ней с поднятыми по-кошачьи руками.

— Солнечный кот тебя съест! — девочка рассмеялась и обняла Иду.

— Глупости, — вмешалась Матильда. — Тьфу-тьфу.

Ветер колыхал красные ленты на оконных рамах, платьях и в волосах. Каждая ведьма держала посох с навершием в форме кольца-солнца, увитого лентами и лоскутками.

Все шли по хрусткому снегу к нарядному соломенному чучелу. Посохи ударялись о землю в такт ритуальной песне.

В память о сёстрах опаляем небо,

Солнечный огонь принесёт покой,

Пусть костёр взовьётся вихрем белым,

Сердце забьётся вольной пустельгой…

Ида не знала слов, но прониклась мелодией. Никогда она не чувствовала такого единения. Она нашла семью. И пусть не об этом она мечтала, и пусть сёстры чудаковаты, а каждый угол в доме наполнен магией, здесь Ида могла дышать.

— Это не чучело весны, — Агата подожгла факел. — Это олицетворение погибших сестёр. Дань памяти.

Факел упал на сухие дрова, и языки пламени взметнулись яркими всполохами. Шальные искры замерцали в закатном небе. Лес поглощал солнечный диск.

Время близилось к полуночи. В камине трещали поленья, а башни блинов размером с локоть, поднимались над большим столом. Вокруг них водили хороводы пиалы со сметаной, мёдом и ягодами. На обрывках бумаги появлялись буквы — ведьмы писали вопросы судьбе.

— Пусть мысли будут чисты, а сердце бьётся в потоках мира. Молю духов ушедших сестёр, дабы никто из нас не узрел в огне Йоля! — Агата сложила записку.

— А кто это? — Спросила Ида, дожёвывая блинчик со сладкими ягодами.

— Солнечный кот приходит из огня к тем, кому суждена скорая смерть, — Агата отпила из бокала медовухи.

«Смогу ли я управлять магией?» — вывела Ида на бумаге.

Часы пробили полночь. Агата собрала записки и движением руки погасила свечи и лампы. Огонь, взбесившись в камине, принял тайные надежды.

Пылающее существо бросилось на Иду, та зажмурилась и выставила перед собой руки: концентрированная энергия пронзила зверю грудь. Что-то с грохотом упало. Золотом мелькнули кошачьи зрачки. Видение развеялось.

Щелчком пальцев Агата включила свет. Вита скорчилась на полу, змейки-косички раскрывали пасти и озлобленно бросались в сторону чего-то невидимого.

— Йоль! Йоль! — кричала юная ведьма.

Лекс, минутой ранее уплетавший кровавый ошмёток крольчатины, ринулся к страдающей от боли Вите. Лай кашлем вылетал из его лёгких в сторону скрытого врага.

— Девочка моя, доченька! — Агата рухнула на колени рядом с Витой, прижала к её груди ладони — замерцал солнечный свет. — Тильда! Я не могу её спасти!

Матильда, задрав пышные юбки, тяжело опустилась на пол. Закрыла глаза, коснулась мясистыми пальцами плеча верховной ведьмы и запела на незнакомом языке. С кончиков пальцев сорвались серебристые ленты энергии. Матильда делилась силой. Время будто замедлилось. Некогда румяные щёки женщины с каждой секундой приобретали всё более землистый оттенок. С губ Виты слетел судорожный выдох, тело содрогнулось и обмякло, змейки беспорядочно разметались по полу и, сорвавшись с головы, поползли в разные стороны.

Ида похлопала по бедру, Лекс нехотя поковылял к хозяйке. Она поняла, что оставаться среди ведьм опасно, и попятилась к выходу. «Это всё моя вина», — Ида развернулась и бросилась вон из дома.

— Что ты наделала?! — донёсся полный отчаянья хрип.

Утоптанная тропинка закончилась у кромки леса. Ноги Иды, ломая тонкий наст, всё чаще проваливались в сугробы, но она боролась за жизнь, как угодившая в ловчую яму волчица. Ида надеялась, что попытка излечить Виту, вытянула из Агаты все силы, и та не сможет помешать побегу. «Как я могла убить её? Я не хотела! Это случайность!» — звенели мысли в голове беглянки.

Ида в очередной раз провалилась в снег. Ухватилась за подоспевшего на помощь Лекса. Подняла взгляд.

— Не трогайте меня! — Ида вскинула руки, угрожая пустить в ход неуправляемую силу. Вокруг стояли ведьмы ковена. Со стороны дома мчался гигантский осьминог.

Ида выставила одну из рук в сторону чудовища и выпустила череду сильных импульсов. Осьминог уворачивался от снарядов, будто бывалый солдат. Обогнув одну из ведьм, он обрушился на Иду, вдавливая беглянку в колючий снег. Доберман завис в воздухе, отчаянно перебирая лапами.

Ида очнулась. Подбородок висел в районе ключицы. С губ сорвалась слюна, а тело ломило — Иду привязали к столбу. К ногам охапками летел сухой хворост. Раздался лай. Ида обернулась, но Лекса так и не увидела. «Отпустите! Я не сделала ничего плохого!» — Хотела было закричать она, но осознала, что это не так. Сделала. Убила.

— Простите, — Ида закашлялась. Голос не слушался. Ведьмы безмолвно подбрасывали валежник. — Я уйду! Вы никогда обо мне не услышите!

— Ты права. Путь предстоит не близкий. — В левой руке Агата держала обмотанную ветошью палку. — Мы не позволим тебе творить зло.

— Это случайность! — последнее, чего хотелось Иде — это закончить жизнь на костре, как средневековая ведьма во времена инквизиции.

— То, что происходит дважды — это не случайность, а закономерность, дорогая. Сколько сестёр мы похороним прежде, чем ты подчинишь магию?

Светало. Ведьмы затянули грустную мелодию без слов. Агата щелчком подожгла факел и поднесла к кострищу. Лекс жалобно заскулил. Ветки разгорались с трудом, но всё же занялись пламенем. Иде стало тепло, как в объятьях любящей матери, но огонь полыхнул, ударом хлыста обжигая ладони. Ида сжала зубы.

— Куда ты?! Дурной! — крикнул кто-то.

Лай раздался ближе, и Ида почувствовала гладкую шёрстку и мокрый язык, зализывающий раны, оставленные огнём на руках.

— Лекс, зачем? — Иду захлестнуло отчаянье.

Она закашлялась и закричала. Языки пламени обжигали кожу. Лекс умолк. Над кромкой леса наметился край солнечного диска.

***

Две души сплелись в дыму костра.

— Сашка? Ты же умер… — душа девушки не могла отвести взгляд от парня, которого не стало много лет назад.

— Я был всегда с тобой!

— Ты меня простил?

— Я не держал обиду, — Лекс освободился от объятий подруги. Его душа воспарила, оставляя Иду в одиночестве.

***

Солнце стояло высоко в небе. Ведьма-ворона склонилась над пепелищем, разглядывая маленькое розовое тельце. Агата взяла ребёнка на руки и завернула в шерстяную шаль.

— Ты заслужила этот шанс, и мы сделаем всё, чтобы ты стала достойной ведьмой, — прокряхтела она.

Детский плач огласил лес.

— Не стоит плакать, моя хорошая, теперь ты дома.