Цветок под куполом (СИ) [Олла Дез] (fb2) читать онлайн

- Цветок под куполом (СИ) (а.с. Антеннария -1) 921 Кб, 271с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Олла Дез

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Пролог

С тех пор, как ты уехала,

похолодало,

и чай не сладок.

И. Бродский.


Он сильно устал за последние несколько дней, ликвидируя последствия заговора против империи. Его стол завален бумагами. Он плохо помнил, когда ел в последний раз. Вчера, наконец, состоялась последняя казнь. Может быть, он был суров в этот раз, но слишком был зол на всех и вся. Еще больше — на самого себя. Пропадал сутками в допросной, а в перерывах выслушивал отчеты отдела сыска. Безрезультатные отчеты. Вот как так получается, что его лучшие сыскари с огромным стажем не могут найти в столице такое примечательное трио? В голове подобное не укладывалось. Заговоры раскрывались и то не в пример быстрее, здесь дело и не думало даже сдвигаться с мертвой точки. Если бы он не был уверен в том, что она не покидала столицу, то решил бы, что они провалились под землю. Все трое.

Он не ожидал от себя подобной реакции на ее исчезновение, но с каждым днем волна тоски по ней смывала все чувства, оставляя после себя разрушение и злость.

Маленькая, страшная, болезненно худая. Одета в мешок, непонятно почему носящий гордое звание «одеяние жрицы света». Такой она предстала перед ним в их первую встречу и такой же приходила в его кошмары. Тогда он просыпался в холодном поту, с полным ощущением, что она опять встряла в неприятности, которые так и липли к ней.

Она же не выживет без его помощи и поддержки. Неужели это так трудно понять? Но дни шли, а она не возвращалась, это начинало злить. Ему тут плохо без нее, а она справляется? И где, спрашивается, справедливость? Он уже и не знал, как будет реагировать на ее возвращение.

Теперь еще этот парад по случаю дня рождения императоров. Наверное, он единственный умудрялся быть хмурым на этом празднике. Его конь, преисполненный величием, гордо нес свою породистую голову. Он практически замыкал процессию. Толпа веселилась и улюлюкала.

Площадь перед министерством торговли была не первой и не последней на его пути. Она была здесь. На этой площади. На него словно вылили ведро холодной воды, по телу прошел озноб, и даже показалось, что руки, крепко сжимавшие поводья коня, задрожали. Она смотрела на него в эту самую минуту. Он резко натянул поводья и громко, перекрывая гул толпы, позвал брата. Тот обернулся и, поймав его взгляд, развернул коня. Процессия застопорилась. Они стояли посреди торговой площади, посреди восторженно гудящей толпы, и медленно скользили глазами по толпе.

— Я уверен, они здесь.

— Я тебе верю, но сейчас не время и не место. Ты все равно не можешь ничего предпринять.

— Клянусь, когда она вернется, я сначала придушу ее, а потом не выпущу неделю из своей спальни.

— Не знал, что ты стал практиковать некромантию. Мне казалось, что с этим даром нужно родиться?

— Метка магической связи нагрелась, а вот меня трясет от холода. Ее что-то расстроило. Сильно. Прямо сейчас. Она и хочет быть здесь, и готова бежать. Я почувствовал это на мгновенье.

— Поехали. Во дворце обсудим. В конце концов, она вернется. Когда выйдет срок, пояс и магическая клятва с меткой заставят ее вернуться. Ждать осталось не так долго.

Но когда срок вышел, она не вернулась. И если бы я знал, что она натворит, приказал бы оцепить всю площадь и перетряхнуть всех и каждого. Тогда я бы остановил ее, пока не было мучительно поздно.



Глава 1

Продай мне эту ручку, Джордан Белфорд.

Сижу за решеткой в темнице сырой

Вскормленный в неволе орел молодой.

М.Ю. Лермонтов.


Я медленно шла по темному коридору подземелья. Как в любом подземелье здесь была и сырость, и чадящие факелы, и мох, вперемешку с сыростью на стенах. Идти было тяжело. Я с трудом переставляла ноги и кляла себя, что так долго сомневалась и раздумывала. Теперь, когда решение есть, сил на его реализацию катастрофически не хватает. Коридор подземелья сужался и на лестнице, ведущей на нижние ярусы, стал совсем узким, позволяя протискиваться только одному человеку.

За последние полгода я сильно похудела, но все равно с сумкой за плечами и привязанным сыном спускаться было сложно. Одно с каждым шагом становилось все понятнее— наверх мне не подняться.

Магии было и так немного, она почти вся она ушла на лечебный сон для стражников. Ее жалких остатков с трудом, но должно хватить на кандалы для пленников и на перестановку рун. Должно было хватить. Поэтому я шла и шла. Практически без света, на ощупь по старому подземелью, экономя даже на путевом светлячке и магическом факеле.

Лестница закончилась, я даже не свалилась кубарем вниз. Дверь на нижние ярусы была ожидаемо заперта, но ключи я подобрала заранее и смазала тоже заранее. Так что к камере подходила практически бесшумно. Здесь стражников не было. Они все обитали на верхних ярусах темницы, потому как торчать в сырости и плесени нижних ярусов дурачков не было. Ни за какие деньги.

На мне был серый жреческий балахон до пят, полностью скрывающий меня. Балахон был тяжелый и теплый. Зачарованная серая шерсть хоть и была на вид неказиста, но не раз выручала меня и спасала от холода. Под балахоном прятался и рюкзак, он полностью укрывал привязанного сына. Со стороны я, наверное, смотрелась пугалом, но это было неважно.

Ключ подошел, и я аккуратно протиснулась внутрь камеры. Дверь для меня была тяжелой. Отрыть ее я смогла, но вот распахнуть было проблемно. Мне хватило и той малости, что отодвинулась. Пленники были прикованы к стене магическими кандалами. Простенькими, с такими я справлюсь. Даже в моем нынешнем состоянии.

Я видела, как их притащили во внутренний двор темницы. Один был сильно ранен и два других поддерживали его с двух сторон. Воин, маг и третий кто-то непонятный: то ли слабый воин, то ли физически сильный маг. Я не разобрала, да и увели их слишком быстро. Сначала в допросную, а затем на нижний ярус.

— Ив, смотри. У нас гости! — Воин заорал зычным голосом как будто мы в поле, а не в старом каземате. — Страшная-то какая! Глянь! Худая и горбатая! А глаза, смотри, на пол лица. И кстати я не знал, что у светлых бывает такой странный цвет кожи. Она у нее какая-то землистая! — он перестал орать и наконец заткнулся.

— Яр, это низшая жрица, у нее магический резерв маленький, а сейчас истощен практически. И не горбатая она, под хламидой что-то спрятано. Рюкзак, наверное. Но в целом ты прав, — этот странный третий не орал, но и голос не понизил.

Мы на балу у темного императора, а не в темнице.

— Ив, а разве у светлых лекари перевились? У них же куча? Заморенная она. Может, спросим, что у нее с лицом? Как думаешь? Или она еще и немая? Ив? Ну, интересно же.

Они уставились на меня с любопытством. Вот и в самом деле. Они прикованы к стене магическими кандалами в светлой темнице. Оба в крови. Из одежды только рубахи да штаны. На ногах сапог нет. Магический резерв отсутствует. Да и не действует тут темная магия. Маг при моем появлении даже голову не поднял, значит все совсем плохо, и он без сознания висит на цепях. А их мучает вопрос что у меня с лицом? Ну, вот и кто поймет этих темных.

— Он прав, — я кивнула в сторону того, кого назвали Ивом. — Мой магический резерв истощен и уже давно. Отсюда худоба и землистость. Но может все-таки, спросите, зачем я здесь? У меня не так много времени. — Я сползла по стене и уселась на каменный сырой пол камеры. Ноги меня уже не держали, хоть чуть-чуть передохнуть. Вот только как назад буду подниматься? Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас главное — сделка.

— Ян, смотри-ка, разговаривает. Ну и что светлой низшей жрице понадобилось от трех темных? Любопытство так сильно разыгралось? Давно темных не видали? — Ехидно поинтересовался странный пленный.

— Я хочу предложить сделку. Магически закрепленную, — магически закрепленные сделки подразумевали исполнение с обеих сторон, нарушить их было невозможно.

— Светлая, да ты в своем храме с алтаря пресветлой Праматери звезданулась? Кто ж заключает сделки с темными? Или тебя в школе не пугали злыми темными? Или мама тебе не рассказывала про нашу жестокость? — Воин по имени Ян засмеялся в голос, но был резко одернут Ивом.

— Ян, помолчи, тут что-то не так. Светлая, ты это серьезно?

— У меня нет выбора. Все просто: я вас освобожу, взамен мне нужна встреча с темным высшим магистром. И желательно быстро.

— Светлая, ты точно звезданулась. Темных высших не так много. На площади они не восседают на всеобщее обозрение, — Ян опять громко заржал.

— Ян, я, кажется, сказал тебе заткнуться! — в голосе Ива послышались властные нотки. Видать, он у них главный.

— Ив, да ладно тебе. Ты же несерьезно? Низшая жрица выведет нас из крепости? Это или ее больная фантазия, или провокация светлых. — Ян стал на миг серьезен и даже грозен, но потом снова заулыбался. — Но ты прав, послушать ее забавно.

— Я не просто выведу вас из крепости, но и с почестями провожу на территорию темных.

Я устало вздохнула. Все оказалось сложнее, чем я думала. О том, что они могут принять мой жест за провокацию я не подумала. Мне теперь их еще и уговаривать?

— Светлая, давай сначала. И поподробнее. Как ты нас вытаскивать собралась? Темный магистр не проблема. Ян прав. Магистры на площадях прием не ведут, но у меня есть знакомый. Хот нет, если подумать даже два.

— Я снимаю магические кандалы. На это резерва хватит. Друга грузите на плечо и дружненько идете за мной. У меня есть доступ к арке портального перехода на территорию темных. Я активирую руны и вы дома. Моя часть сделки завершена. Дальше вы проводите меня к темному магистру и уговариваете его меня выслушать. И все. Мы жмем руки и довольные расстаемся. Все просто.

— Светлая, ты на безумие проверялась? Какой такой портальный переход на территорию темных?

— Обычный. А какая разница? Можно подумать у вас тут очередь выстроилась. Что-то я не вижу толпы желающих вас спасать. На самом деле вопрос в том, что вы можете рискнуть и пойти со мной. Или остаться тут и завтра вас переправят в столицу светлой Империи. Вопрос уже решен.

— Светлая, ты врешь. Нас переправят только через пару дней. У них нет мага должного уровня.

— Темный. Завтра утром прибывает Пресветлый высший жрец Праматери Ульрих Праведный. Его уровень ты считаешь достаточным?

— Тьма его раздери, Ив. Мы крепко влипли. Если она не врет насчет Ульриха, — Ян перестал балагурить. Его голос стал серьезным. В тусклом освещении камеры мне трудно было разглядеть их лица, но готова поспорить, они хмурились.

— Нда… Кажется, ты прав и мы влипли. Светлая, я почти склонен тебе поверить. Только один уточняющий вопрос…

— Зачем мне темный магистр? А тебе зачем это знать? Если переживаешь, могу пообещать не причинять ему зла. — Я слабо улыбнулась, но шутку не оценили.

— Зла? Магистру? На темной территории? Ты? Светлая, ты точно в своем уме? — Ян презрительно хмыкнул.

— Нет, Светлая оставим вопросы с магистром. Ты понимаешь, что назад пути не будет? И ты так просто предаешь свет? Тебя совсем ничего здесь не держит?

— С чего ты взял, что просто? Да, не держит. Но все непросто. Предательство не бывает простым. Как я уже сказала — у меня нет выбора. И повторюсь снова — времени у нас нет. Да и сил у меня на все может не хватить, так что ваше решение нужно срочно.

— А если мы не пойдем на сделку? У нас есть свой вариант спасения. Правда он не учитывает прибытие высшего жреца, но ведь ты могла и соврать?

— Тогда я отправляюсь на темную территорию сама. Это осложнит мне поиски магистра, да и с вами было бы безопаснее и быстрее.

— Хорошо. Давай скреплять.

Я облегченно перевела дыхание. Наличие у них своего плана и возможность провокации я не учла. Но, кажется, все обошлось.

— Как тебя зовут, Темный?

— Иврар лан Ревенсел.

Так, надо встать, как-то отлипнуть от пола и стенки. Я закряхтела как старая бабка, но встать мне все-таки удалось. Перед глазами все закружилось, камера стала вращаться, а пленников вдруг стало шестеро. Держась за стенку пока головокружение не прошло я медленно поплелась к Темному. Почти дошла и только тут смогла его толком разглядеть. Чуть не рухнула снова на каменный пол. Он был невероятно красив. Нет, я знала, что темные красивы все, но не представляла, что бывает такая сбивающая с ног красота. Черты его лица напомнили старые фрески в храме Праматери. Его глаза, нос, губы, высокий лоб: все было вылеплено с аристократичной точностью и выверено с божественным совершенством. Он весь был идеален. Даже густые черные волосы казалось не только не испачкались и не запутались, но даже не выбились из прически. Только сейчас я заметила, что он сложен пропорционально и мужественно. И если фигура Яна высилась горой и подавляла своей мощью, то тут на лицо была сила и гармония. Я подняла глаза на его лицо: на губах змеилась усмешка, а в ярких сапфировых глазах промелькнуло понимание.

— Что, светлая? Темных ты только издалека и видела? Судя по реакции, ты меня прямо тут съешь? Всего? Целиком? Может, сначала выберемся, потом ты облизываться на меня будешь?

Голос звучал зло и насмешливо и это сразу меня отрезвило. Вот только этого мне не хватало. Ведь знала же, что темные все красивы, и чего спрашивается уставилась.

— Ив, это она Марка не видела. Вот он придет в себя, я уверен, она паралич получит! — Ян опять проорал и захохотал на всю камеру.

Это окончательно помогло мне прийти в себя, я уверенно подошла ожившему божеству. Собрав все мужество, решительно ухватила его за руку и уверенно заговорила.

— Я, Анаин Антенария лан Саумден магической клятвой подтверждаю свое намерение вывести Иврара лан Ревенсель и двух его спутников из темницы приграничной крепости Измиден и переправить на территорию Темной империи. Клянусь не причинить намеренный вред Иврару лан Ревенсель и его спутникам до окончания действия клятвы.

— Я, Иврар лан Ревенсель магической клятвой подтверждаю свое намерение доставить Анаин лан Саумден к темному магистру и добиться его внимания. Клянусь не причинять намеренный вред Анаин лан Саумден до окончания действия клятвы.

По нашим рукам пробежала легкая молния и на ладонях появилась магическая вязь, закрепляющая клятву и подтверждающая ее правдивость. В этот момент сын на моей груди заворочался и захныкал во сне, выдавая свое присутствие. Мне дико повезло, что мы успели. Вряд ли они бы слушали меня, если б это случилось раньше.

— Так… Час от часу не легче. Кто там у тебя под жреческим балахоном? — Ив нахмурился, а Ян у стены промычал что-то нецензурное.

— Это не имеет значение. Сейчас, по крайней мере. Нам надо уходить. И как можно скорее.

Я сосредоточилась и потянулась к его кандалам. Он упали на пол с противным скрежетом, а я покачнулась. Резерв таял на глазах, а впереди еще так много всего. Ив потер запястья и с сомнением посмотрел на меня.

— Я справлюсь, все в порядке. У меня все чудесно, — бормоча это, я решительно направлялась к Яну.

Подойдя, я снова на миг оторопело уставилась на него. Он был красив, как и любой темный. Красота сбивала с ног мужественностью и силой. Как у воина, волос на голове у него не было, но от этого черты лица приобретали, звериное и притягательное выражение. Его плечи, руки, все в нем было большое и хищное. И опасное. Высоченный и огромный. Становилось непонятно, как эти трое умудрились попасть в подземелье нашей захудалой приграничной крепости. Вот совершенно мне это не понятно.

Его кандалы упали, почти тут же я оказалась прижата к его огромному телу крепкими и сильными руками. И очень вовремя. Иначе я бы все-таки рухнула на колени перед ним, этого не хотелось бы. Одной рукой прижимая меня к себе, другой он приподнял мою голову за подбородок и заглянул в мои испуганные глаза.

— Светлая, ты как? Сама стоять сможешь? — в его голосе слышались мягкие урчащие нотки. Как будто страшный зверь пригрелся на солнышке и довольно жмурясь, макает лапку в молоко.

— Ян, хватит глазки строить. Живо тащи ее сюда. Марк совсем плох. Надо снять с него эту дрянь как можно быстрее, — Послышался недовольный голос Ива.

Меня легко подхватили и быстро переместили к третьему пленнику. Я даже и не поняла, как. Настолько стремительно и в то же время плавно двигался Ян. Мой вес он скорей всего даже и не ощутил.

— Ив, да я не начинал даже. Ну, разве что капельку. Она же жрица. Ты же знаешь, как воину тяжело устоять. Даже перед такой заморенной и страшненькой, — Ян смущенно забормотал всю эту тираду, пока аккуратно ставил меня рядом с Ивом. Вот и не думала, что хищники умеют смущаться.

Ив стоял рядом с магом и аккуратно придерживал его голову. Марк был бледен. Из угла его рта стекала струйка алой крови. И, да, Ян был прав, из всех троих он, пожалуй, был самым красивым. Его красота была утонченная и изыскана. Он был высок, строен, элегантен, больше всего походил на печального заколдованного принца. На его холеных руках с гибкими и тонкими пальцами магические кандалы смотрелись как нелепый и досадный изъян, непонятно как там очутившийся. Я сняла их, и Марк завалился на Ива. А я уже как-то привычно на Яна.

— Светлая, не время сейчас в обмороки падать. Что ты дальше планировала? — Ив вопросительно посмотрел на меня.

С трудом, но я отлепилась от Яна и направилась к выходу из камеры. Если я сейчас не буду двигаться, то усну прямо тут, и меня уже ничто не разбудит. Как они пойдут за мной без сапог и теплой одежды, думать не буду, мне забот хватает. В конце концов, комфорт темных в сделку не входит.

— Нам надо спуститься на уровень ниже, в древнюю часть крепости. Она строилась еще до великого раскола, там сохранился древний телепорт. Нам надо торопиться. До утра вас вряд ли пойдут проверять, но чем быстрее уйдем, тем лучше.

Выйдя из камеры, я побрела по длинному мрачному коридору мимо пустых камер, старательно высчитывая нужную дверь. Подойдя к правильной двери, я попыталась выдрать из стены факел. Про потайную дверь, ведущую на древний ярус, не знал никто из находящихся в крепости стражников. Там будет темно как у жадного ключника в коморке с артефактами. Мою неуклюжую попытку пресекла сильная рука Ива, легко выдергивая факел. Марка нес на руках Ян, легко, будто тот и не весил ничего. Вся дружная компания зашла вслед за мной в камеру не сильно отличающуюся от других в коридоре. Я подошла к стене и старательно стала нажимать нужную последовательность камней, чтобы задействовать старинный механизм, работающий на силе противовесов и механике. Магия здесь древними задействована не была. Стена застонала и заохала как живая, открывая взгляду узкую лестницу, уходящую глубоко вниз. В лицо ударил запах гнили и затхлости. Лестница напоминала гнилой рот гоблина со склизкими зубами-ступенями.

— Светлая, отойди, я первым буду спускаться. Если будешь падать то на меня, — Ив оттеснил меня от зияющего темного прохода.

— Ана, — Пробормотала я.

— Что? — то ли не понял, то ли не расслышал он.

— Меня зовут Ана. Если уж разрешил на себя упасть, называй по имени.

— Ив. Ты вроде как нам жизнь спасаешь, — насмешливо сказал он и стал спускаться по ступенькам.

— Я Ян, маленькая, — Мурлыкнул у меня за спиной воин. — Но тебе можно звать меня по-всякому. Хочешь зайкой? Или котиком?

— Нет, спасибо. Ян подойдет.

— А что у тебя за странное второе имя? Антеннария? Первый раз слышу, если честно.

— Дурацкое. Я им пользуюсь только при магических клятвах и договорах. Родители решили наградить. Это цветок такой, неприхотливый очень, в горах растет. Меня в детстве лет до пяти цветком дразнили. После пары поносов насланных случайно все прекратилось, — я опустилась на первую ступеньку.

Спускаться за Ивом было проще, хотя лестница была круче и страшнее. Но впереди я видела сильную спину Ива и его руку с факелом, уверенно освещавшую мне путь. Это заметно придавало мне сил и храбрости. Идти оказалось не так долго, или мне этот переход дался легче, но спустились мы быстро. Ив высоко поднял руку с факелом и осветил большую комнату. Я подошла к стене у основания лестницы и нажала ту же последовательность камней, что и наверху, закрывая двери. Только после этого огляделась.

Комната, освещенная тусклым факелом, выглядела зловеще. В центре высилась арка портального перехода, вся испещренная рунами. По бокам арки высились статуи Праматери и Праотца, у обоих руки скрещены в благословляющем жесте. Статуи были старые, судя по цвету камня, да и благословляющий жест теперь редкость, все больше карающий. По углам комнат на постаментах высились статуи богов из второго пантеона, примерно того же времени изготовления. Если б не арка перехода, вся комната напоминала бы храм древних богов.

— И вот что мне интересно. Откуда у низшей жрицы сведения о древнем храме с аркой перехода? — задумчиво протянул Ив, глядя на меня сапфировыми глазами.

— А мне, интересно как вы в плен умудрились попасть? Вы спали? Или в борделе развлекались? Или там была уж совсем неприличная история?

— А разве в борделе могут быть приличные истории? — Привычно хохотнул Ян. — Да и что ты знаешь о борделях? Наверняка, только название. Даже издалека вывески не видела. Ты же на спорных землях и не была скорее всего? Все время в молитве Праматери проводила, а еще внимала с непременным благоговением речам высших жрецов, — какие мы, темные, коварные.

— Заканчиваем балагурить. Ана, ты уверена, что сможешь активировать руны? — Ив посмотрел на меня со смесью подозрения и любопытства, как на диковинную зверушку, которую ему подарили и теперь не понятно, что с ней делать и чем кормить.

— Да. Уверена. Я делала это раньше. Правда не на темную территорию и арка была не столь древняя. Но я уверена, что у меня получится. — Подошла к арке портала и уверенно активировала нужные руны, вливая весь резерв, по максимуму понимая, что другого шанса у нас нет.

Арка засветилась, открывая переход, с той стороны повеяло теплом и влагой. И еще сладко запахло травами и цветами. После сырости подземелья воздух из арки портального перехода показался вкусным и желанным.

— Нда, девочка. Ты не престаешь меня удивлять и настораживать. Чувствую, что все непросто. Совсем непросто с твоим бегством от светлых, — пробормотал Ив и первым шагнул в портал.

Я рванула следом. Когда за нами вышел Ян, портал заискрился и растаял, как будто и не было его. Я обессиленно опустилась на колени и даже сил осмотреть, где мы, у меня не было. Но судя по раздавшемуся возгласу Яна, что-то пошло не так.

— Нет, Ана, ты уверена, что с головой дружишь? Туруанские красные степи? Вот только этого нам и не хватало!

— Это ведь территория темных? — усталость наваливалась огромной тяжестью мне на голову, плечи и ноги. С трудом подняв голову, я обвела взглядом окружающее пространство, и не поняла недовольства темных. Мы были в пещере, что характерно здесь было сухо, тепло и просторно. У входа стояли Ив и Ян и смотрели на что-то простирающееся перед ними. Именно оттуда шел сладкий и манящий запах разнотравья, на этом мои силы кончились. Я на коленях подползла к стене пещеры и аккуратно сняла жреческую хламиду. Скинув рюкзак, медленно развязала шарф, удерживающий Петера, и аккуратно опустила его на пол пещеры. Достала из рюкзака одеяло, переложила на него сына и легла рядом, обнимая и укрывая его балахоном. До утра Петер не проснется, даже лечебный сон не нужно обновлять.

Моя часть сделки закончена. Мы на территории темных. Я выбралась. Мне нужно поспать. Завтра будет новый день и новые трудности. Уже проваливаясь в сон, я слышала препирательства темных о необходимости дежурства и ворчание на отсутствие защитного купола. Как обычно за последние полгода сны ко мне не пришли.



Глава 2

Оно не то, чем кажется.

Живописцы, окуните ваши кисти

Б.Ш. Окуджава


Проснулась я по ощущениям поздно, уже давно так не просыпалась. Почему-то никто не стоял над душой и не тормошил, не орал, что пора вставать. И было почему-то тепло — это было подозрительнее всего. В оплоте светлых холодно, где бы ты ни был, холодно всегда. Даже если ночуешь с комфортом под теплыми шкурами, все равно холодно. Или сквозняки блуждают по старым камням крепости, или веет холодом с ледяных Молфурских гор, или с болот Забулвейта приползла сырость и морось, похожая на траву морянку, от которой невозможно избавиться, если она поселилась в огороде. А тут было тепло. В воздухе витала сладость, как в магазине у столичного пирожника, после того как он вынес свежие тарталетки. Я прислушалась к ощущениям и со страхом распахнула глаза.

Петер спал рядом, свернувшись в клубочек и прижавшись ко мне. Рядом с сыном возвышалась гора из мускулов, туго обтянутых грязной рубашкой. Когда я слегка повернула назад голову, за мной, обнимая меня со спины, находилась точно такая же гора в не менее грязной рубахе.

— Спи, Ана. Рано еще. Светило только поднимается из-за края земли. Спи, у тебя резерв и до половины не полон даже, а тебе еще Марка лечить, — Послышался из-за спины сонный голос Ива.

Так вот кто меня греет и так нагло обнимает. Спереди защищает Ян, это его могучую спину я увидела, а сзади, значит, Ив примостился. А кто тогда на карауле? Наверное, ездовые грифоны, если б они у нас были.

— Я выспалась, а резерв выше не поднимется. Это мой предел на данный момент.

Я завозилась и встала, потягиваясь и разминая затекшие мышцы. Я привыкла спать на жестком полу, но все-таки камни пещеры комфорта в мой сон не внесли. Петер спал на магическом одеяльце, но оно было у меня одно и хватало его только на сына. Я пошла к выходу из пещеры, когда меня остановил голос Ива.

— Далеко не отходи, у выхода есть ручей неподалеку. Не задерживайся.

Пройдя к выходу, я замерла в восхищении. Насколько хватало взгляда, простиралось безбрежнее море красной травы. Трава была не выгоревшая под светилом от жары, а именно красная. В траве то тут то там встречались островки ярко алых цветов, которые источали этот сладкий запах пирожных, который меня разбудил. Когда я читала про Туруанские Красные степи, мне все время казалось, что это жуткое место, напоминающее кровавое поле боя, с вывороченными внутренностями и реками крови. Во всех талмудах и учебниках светлых это описывалось так. Увидев степи своими глазами, я поняла, что они прекрасны и ничего страшного и ужасающего в них нет. Трава была мягкой и воздушно пушистой, похожей на шерстку кошечки, а цветы походили на дорогие кружева столичных модниц. Выйдя из пещеры я, следуя интуиции, повернула в сторону ручья. Трава и на ощупь оказалась мягкой, по ней так и тянуло пробежаться босиком, забыв обо всем на свете.

Найдя небольшой ручей, я умылась и напилась, а потом стянула с себя теплую хламиду и ополоснула шею и руки. Ужасно хотелось искупаться и, сняв жреческий наголовник вымыть волосы, но ручей был маленький и едва пробивался из камней, да и раздеваться, а тем более снимать наголовник было пока нельзя. Мои спутники и так задают много вопросов, и увидев меня во всей красе, боюсь, совсем испугаются. Я вздохнула и отправилась назад в пещеру. Нужно выяснить наши дальнейшие действие и перекусить лепешками, которые были у меня в рюкзаке. Выяснить пришел ли в себя Марк, и чем я могу ему помочь с моим скудным резервом. Разбудить Петера и напоив его микстурой, погрузить в лечебный сон. Туруанские Красные степи оказались, конечно, прекрасными, но эта территория почти вся заселена воинственными орками, которые не очень то и любят у себя чужаков. И среди них я вряд ли отыщу темного магистра. У орков только шаманы, которые по силе могут и не уступать магистру, но в моем случае это не поможет. Если в ближайшие дни я не найду магистра, все окажется бесполезным. Хотя я спасла троих темных, так что не совсем бесполезно. Размышляя о не очень веселых перспективах, я вернулась в пещеру и увидела Яна, который почти перегородил собой вход.

— Ты ранняя пташка, Ана. Темных тебе свершений, — Поприветствовал меня он.

— Светлых тебе путей, — отозвалась я.

Ян захохотал. Я тоже улыбнулась. И в самом деле, забавно получилось. Надо мне переучиваться на темный лад. А то, как пожелаю при встрече с магистром ему светлых свершений, он и слушать меня не станет.

Ян посторонился и пропустил меня внутрь пещеры. От его зычного хохота Петер проснулся и обиженно захныкал. Я кинулась к нему, взяла на руки и принялась привычно убаюкивать и успокаивать малыша. Петер, попав на ручки, перестал плакать, но почти сразу же закашлялся и захрипел. Кашель перешел в свист и клекот, как у ночной птицы рурк. Я схватилась рукой за рюкзак и достав микстуру аккуратно влила по глоточку в Петера половину бутылки. Сын открыл глазки, протянул ко мне ручку и дотронувшись до моего лица через силу залепетал что-то похожее на мама. Я улыбнулась ему в ответ, и пока не начался новый приступ кашля начала осторожно погружать самое дорогое для меня существо в лечебный сон. Сын заснул и я, подняв голову, натолкнулась на суровые взгляды Яна и Ива.

— Что с ним? Это грудной мор? И на каком он этапе? Судя по тому, что мальчик все время в лечебном сне, это последняя стадия болезни? — голос Ива звучал тихо и отстраненно.

— Ана, ты ведь понимаешь, что ни один темный магистр ему не поможет? — подал голос Ян и жалостливо на меня посмотрел.

— Я может и светлая, но не курица ивишу, у которой мозг размером с маковое зернышко. Я знаю, что Темный магистр ему не поможет. И кажется, я не просила вашего совета, как мне вылечить сына. Я просила помочь найти Темного Магистра. Давайте обсудим, как нам добиться этого.

Ян посмотрел на Ива, а тот странно взглянул на меня. Долго мы в гляделки будем играть? Эти двое все время нашего знакомства ведут себя так, будто мы играем в веселую игру в висячих садах светлой императрицы, жмурки или догонялки. И это не этих двоих должны были отправить в пыточную камеру столичного палача, и это не они должны были предстать перед очами светлого Ульриха Праведного, самого сурового и жесткого жреца в истории светлой империи.

— Ты можешь посмотреть, что там с Марком? Он так и не пришел в себя. У него нет серьезных повреждений, и резерв должен был за ночь восстановиться, но магия у него прибавилась плохо и регенерация почти не работает, — наконец сказал Ив, будто продолжая что-то решать.

Я переложила сына на одеяло и встала. Марк лежал в глубине пещеры и выглядел по-прежнему бледным и похожим на спящего прекрасного принца. Я сосредоточилась и стала аккуратно проводить диагностику его состояния, стараясь использовать магию бережно, экономя каждую магическую частицу. Закончив, задумчиво покачала головой и провела рукой по длинным белокурым волосам прекрасного спящего принца, отводя от лица непослушный локон.

— Я не могу ему помочь. Помимо истощения магического резерва, пары тройки синяков и сломанных ребер на вашего друга повесили болезнь святого Эльма, или как зовете ее вы темные «глубинная барракуда». Она не дает ему восстановить резерв, тормозит регенерацию и постепенно разрушает его внутренние органы, разлагая и превращая в кровавую кашу. Если ее не снять, он умрет не приходя в сознание в течение недели.

И вот тут я увидела, как они изменились. Пропал балагур и весельчак Ян, на его месте появился суровый и жесткий воин. Ив из загадочного и слегка отстраненного вдруг стал серьезным и властным. Они больше не улыбались, не переглядывались и будто престали играть в игрушки на конюшне у Первого Императорского Министра.

— Ана, ты уверена, что это «глубинная барракуда»? — В голосе Ива звучала сталь.

— Ана, если это «глубинная барракуда», то она смертельна. Она не снимается и не лечится. Мы сами прекращаем мучения несчастных, которые попали под нее. В конце они заходятся в крике от невыносимых болей, — Ян был собран и суров.

— Мне жаль. Я не могу помочь. Вы можете мне не верить, но это не изменит ничего. И Ян, ты не прав. Болезнь святого Эльма лечится практически на любом ее этапе, кроме последнего. Сначала снимается сама болезнь, а потом медленно и планомерно восстанавливаются поврежденные органы.

— И ты знаешь того, кто может это сделать?

— Знаю. Их не очень много, но все высшие жрицы и жрицы могут это сделать. Что-то мне подсказывает, что не станут, — я грустно улыбнулась.

Ив закрыл глаза и сжал кулаки, а Ян подошел к стене пещеры и стал долбить ее своим кулачищем.

— Сколько у него времени? — процедил Ив сквозь почти стиснутые зубы.

— Дней пять, может семь. Все зависит от магического резерва и общего состояния организма.

— Ты можешь увеличить это время пока мы будем искать высшего жреца?

— Ив? Мы на самом краю Туруанских Красных степей. Какой высший жрец? — прорычал Ян и уставился почему-то на меня.

— Нет, Ив. Я не способна восстанавливать органы. Это жречество среднего порядка. Мне доступна только низшая магия.

Ив снова сжал кулаки и закрыл глаза, а Ян медленно сполз вдоль стены и уселся на пол, опустив голову на руки. Я провела рукой по бледной щеке Марка и встала.

— Ив, мне жаль вашего друга, но мне нужен темный магистр. У вас есть идеи, как нам выбираться отсюда, и в какую сторону идти? — я постаралась спросить как можно мягче, но прозвучала все равно очень цинично и грубо.

— Ив, дай ты ей уже магистра. Хватит. Доигрались уже. Набегались неузнанными по спорным землям, — Не поднимая головы, сказал Ян.

А я непонимающе уставилась на Ива. Он открыл глаза и начал неуловимо меняться. Глаза из ярко сапфировых стали почти черными, черты лица не изменились, он был по прежнему божественно красив, но они стали как-то резче и жестче. И я буквально ощутила кожей мощь, идущую от него.

— Наша сделка завершена. Разреши представиться. Магистр темных искусств Иврар лан Ревенсель к твоим услугам. Я готов выслушать тебя, — его голос изменился. От его тембра и интонации мне захотелось спрятаться, куда-нибудь подальше и больше никогда не вылезать.

По руке пробежала легкая молния, и руна нашей магической сделки пропала. Значит, все условия выполнены. Передо мной и в самом деле великий магистр, способный или помочь или окончательно погубить мня. Он был моей последней надеждой на спасение.

— Лан Ревенсель это твой единственный титул? — С перепугу брякнула я.

— Нет. Один из многих и самый несущественный. Тебя только это интересует?

— Да. То есть, нет. Уф, подожди. Я сейчас.

И я начала раздеваться. Сначала я сняла свою шерстяную хламиду и бросила ее на пол пещеры. Ян поднял голову и уставился на меня во все глаза. За хламидой последовал наголовник, и мои густые белые волосы упали тяжелой волной мне на плечи. Не глядя на зрителей я принялась торопливо растягивать пуговицы на платье и одним стремительным движением сдернула его с плеч, а когда оно упало к моим ногам, я решительно переступила через него. На мне осталась только узкая повязка, придерживающая грудь и маленький треугольник трусиков. Только после этого я подняла глаза.

— Как зовут твоего сына?

— Петер.

— Я так понимаю, ты назвала его в честь отца? Высшего воина света Петера лан Саумден, герцога Аварада, обвиненного в предательстве света, лишенного всех титулов и званий и казненного около трех лет назад?

— Да.

— Ив, я ничего не понял. Что это на ней? И она что, герцогиня? — Ян поднялся, подошел ко мне, накидывая мне на обнаженные плечи хламиду.

Я прикрыла глаза, примерно представляя, что они увидели. Меня уже нельзя было назвать стройной, я была болезненно худой. Практически все мое тело представляло собой скелет обтянутый кожей, лишь смутные очертания груди и ягодиц. На шее, на талии, запястьях и лодыжках мерцали серебряные браслеты, соединенные между собой цепочкой. На лбу красовался обруч примерно с палец толщиной. Вся эта серебристая красота не болталась на мне, а напротив впечатывалась в мою кожу. Можно было подумать, что это причудливый рисунок, который затейливый художник нанес на мое тело.

— Это, Ян, называется оковы святого Витолия. Они высасывают жизненную энергию, сосут магию. Не все силы высасывают, а лишь частично. Это что-то на подобии лианы, которая паразитирует на дереве, питаясь и оплетая его. И, нет. Она не герцогиня. Ее вместе с мужем лишили всех титулов, земель и званий, — Ив задумчиво разглядывал мою серебристую вязь, как будто пред редкой и дорогой картиной.

— Ты раньше такое видел?

— Нет. В таком виде не видел. Это редкий артефакт и в собранном виде я его вижу впервые. Мне встречались раньше отдельные фрагменты, и даже пару раз приходилось примерить.

— И что с этим делать? — Ян вопросительно посмотрел на меня.

Я передернула плечами. Я носила их уже непозволительно долго. Столько, наверное, никто их не носил. Их надели, как только вынесли приговор. Невзирая на мою беременность. Из-за них заболел Петер, родившийся очень слабеньким.

— Одевайся. Я увидел все что нужно. Теперь обсудим, что ты от меня хочешь? Хотя как раз это и так понятно. Вопрос в другом, что ты можешь мне предложить за то, что я сниму с тебя это?

Я наклонилась за платьем и медленно надела его через голову. Так же медленно и неторопливо принялась застегивать пуговицы, обдумывая каждую фразу, которую мне предстоит сказать.

— Оковы святого Витолия может снять только темный магистр или высший жрец. Одеваются они постепенно и так же постепенно снимаются. Если ты решишься снять их с меня, то нам понадобится примерно год, чтобы добраться до обруча. Я поклянусь магической клятвой, что весь этот год я буду исполнять любой твой приказ, если он будет в моих силах, и не использовать жреческую магию без твоего разрешения. И да, я спасу твоего друга. Если ты разрешишь мне спасти сына.

— Ив, она серьезно? Она может спасти Марка и вылечить грудной мор на последней стадии?

— Да, Ян. Она может. Перед нами высшая жрица света. И теперь она будет подчиняться мне целый год. Я даже думаю, что по силе она не сильно уступает Ульриху Праведному, судя по тому, что она сможет вытащить Марка, сняв всего лишь три артефакта.

— Сегодня ты можешь снять ошейник, завтра наручники, через месяц пояс, но следующий будет только через полгода, и в конце года ты снимешь обруч с головы. Надевали в той же последовательности, и самое тяжелое это шея и руки. Когда ты их освободишь, я вытащу Марка и Петера.

— Договорились. Ты в самом деле не будешь лечить без моего разрешения? И сможешь удержаться? — Ив скептически изогнул бровь.

— Возможно ты не в курсе, но это основное правило ордена. Мы не имеем права лечить без благословления высших. А они его, бывает, и не дают. После произнесения клятвы ты станешь моим высшим. Так что это не проблема. Если хочешь, этот пункт можно исключить, но он входит в стандартную клятву верности жреческого ордена. — Я безразлично пожала плечами. Сейчас мне было плевать на моральный аспект клятвы. Мне на все было плевать. Если он снимет ошейник и наручи, то совсем скоро я смогу вылечить сына. А это сейчас самое главное.

— Нет. Пусть остается. Так будет интереснее. И я надеюсь, ты твердо уверена в том, что в течение года ты практически попадаешь в рабство ко мне?

— Хуже чем сейчас и чем было, мне вряд ли уже будет. И у меня нет выбора. Давно уже нет. Так что давай приступать, — я протянула ему руку. Его рукопожатие было не менее решительным.

— Я, Магистр темных искусств Иврар лан Ревенсель магической клятвой подтверждаю свое намерение снять с Анаин Антеннарии лан Саумден оковы святого Витта. Клянусь не причинять намеренный вред Анаин лан Саумден до окончания действия клятвы.

— Я, Высшая жрица света Анаин Антеннария лан Саумден магической клятвой подтверждаю свое намерение в течение года выполнять любой приказ, если он будет в моих силах Иврара лан Ревенсель и не использовать свою магию без разрешения Магистра. Клянусь не причинять намеренный вред Иврару лан Ревенсель до окончания действия клятвы.

По нашим рукам снова зазмеились легкие молнии и вновь появилась магическая вязь, подтверждая искренность клятв.

— Садись и спусти платье с плеч. От шеи цепи идут по спине и груди к поясу и еще две по рукам к наручам. Мне нужно все порвать и снять ошейник. Тебе должно стать ощутимо легче поле того, как порвутся сразу четыре связи. — Говоря это, Ив указал на место перед собой.

Я начала снова судорожно расстегивать пуговицы, стремясь, как можно быстрее избавиться хоть от чего-то из моего ужасного украшения. Я уселась на колени перед Ивом и с нетерпением подняла на него взгляд. Тот странно посмотрел на меня, а потом медленно протянул руки к моей шее. Его прикосновения неожиданно принесли мне ласку и утешение. Его ладони гладили мою шею, выступающие ключицы, медленно и нежно прошлись по рукам до самых кистей. Я замерла и старалась не дышать. Пришло тепло и волна силы, которая будто наполнила каждую клеточку моего усталого тела. Я буквально тонула в этих волшебных ощущениях, и сама не заметила, как очутилась сидящей на коленях у Ива. Он укачивал меня как ребенка и что-то напевал себе под нос. Я встрепенулась, поняв, что сижу полуобнаженная на руках у ослепительного и сильного мужчины. Он отпустил меня, а я смущенно залепетала извинения и объяснения про тепло и силу, и вообще. Ив иронично приподнял бровь и ничего не сказал. Меня спас из неловкой ситуации Ян, поинтересовавшийся, как я себя чувствую.

— Спасибо, уже лучше. И уж точно лучше, чем обычно. Может, обсудим дальнейшие планы? — Отозвалась я, натягивая на себя платье и застегивая наглухо все пуговицы.

— Мы с Яном приняли решение выдвигаться вглубь степи в надежде встретить племя орков. Я знаком с некоторыми вождями и нам могут оказать помощь. Мало того, что у нас нет оружия и одежды, так еще и сапоги отсутствуют. В любом случае нам необходимо добраться до любого населенного пункта, желательно, чтобы там был стационарный портал в столицу.

— Так что собирайся и выдвигаемся. Я понесу Марка, а Ив возьмет Петера. И не спорь. Твой сын хоть и весит немного, но все же весит. А если привязать его на спину Иву, тот его даже и не почувствует. Мальчик в лечебном сне не почувствует разницы, а тебе нужны силы.

— У меня есть лепешки в рюкзаке и флягу у ручья можно наполнить, — сказала я, скатывая одеяло и одевая хламиду.

— Вода не помешает, а лепешки оставь пока. Неизвестно, когда мы встретим племя орков, и не окажется ли оно враждебным. Нам по степи в худшем случае идти дней пять, так что неизвестно, что у нас впереди. — Говоря это, Ив аккуратно укладывал головку Петера, пока Ян моим длинным ишироким шарфом привязывал сына к спине Ива.

— Все готово. Выдвигаемся. Ана, сбегай за водой и догоняй нас, — Ян решительно взял Марка на руки и вышел из пещеры.

Так мы и шли. Впереди шел Ив, за ним пристроилась я, и замыкал нашу процессию Ян с Марком на руках. Трава была мягкая и идти даже без сапог было нетрудно, поэтому продвигались мы на удивление быстро и вскоре горы остались далеко позади. Я наслаждалась нашим походом, и мне казалось, что все плохое, наконец, закончилось. Было тепло и очень красиво. Примерно в середине дня мы набрели на маленькую речушку, петляющую среди красных цветов, и Ив объявил привал. Было принято решение идти вдоль нее, так как она текла в том же направлении что мы и продвигались. Мне велели съесть лепешку, так как в животе сильно урчало. При этом Ян и Ив странно на меня поглядывали.

Потом Ян поинтересовался, уверен ли Ив, что я бывшая герцогиня. Мол, он таких герцогинь никогда не встречал. И вот не едят, мол, герцогини черствые лепешки и не идут целый день, молча, не жалуясь на жару и тяжесть в ногах. А еще герцогини, по глубокому убеждению Яна, не шастают по подземельям спасая подозрительных личностей и не носят на себе странные артефакты. А еще герцогини, хоть и бывшие, не должны уметь активировать порталы и ночевать в пещере на жестком полу. По всему выходит, что никакая я, не бывшая герцогиня, и Ив перепутал. Что герцогиня путем сложных многоходовых комбинаций и интриг после казни мужа вышла бы еще выгоднее замуж, а не шла бы с ними сейчас.

Так пространно рассуждая о моей неправильности, мы двигались вдоль ручейка вглубь Красной степи, пока дневное светило не стало медленно опускаться. На землю медленно опустились сумерки. Ив приказал разбивать лагерь, а он займется ужином. На мой недоуменный взгляд Ян объяснил, что вечером степь оживает, и мелкие грызуны выползают из своих норок на поверхность и Ив магией их приманит. Магистр он или нет, в конце концов. Пока я доставала одеяло и вливала в Петера остатки микстуры, Ив жарил над магическим костром три куска неизвестного мне мяса. На мой вопрос ответили, что лучше не знать, что это. Привычно обняв Петера, я закрыла глаза, чувствуя облегчение, что этот насыщенный событиями день, в котором было и завершение сделки, и снятие ошейника, и длинный поход через степь, наконец закончился. Я стремительно провалилась в сон, с затаенной надеждой, что скоро сны вернуться ко мне.



Глава 3

Орки бывают разные, желтые, зеленые, красные.

— Дорогой, ты же купишь мне ковер?

— Нет, родная, дорого это, на метле пока полетаешь.

Народная мудрость.



Мой рот накрыла шершавая ладонь Яна, голос тихо прошептал мне на ухо:

— Не шевелись. У нас гости. Защитный купол скрывает нас, но они скоро почуют. Лежи тихо и не высовывайся. Нужно потянуть время, — И Ян отпустил мой рот, бесшумно растворяясь в темноте.

По ощущениям большая часть ночи миновала, и было скорее раннее утро, но было еще темно. Я судорожно прижала к себе спящего сына и, не поднимая головы, постаралась оглядеться и понять, что происходит. Как не старалась я ровным счетом ничего не увидела и не услышала, но перепугалась ужасно.

Самое страшное страшилище это то, которого не видишь и можешь воображать себе все что угодно. Мы так жутко боялись в детстве с Петером в чулане страшного разлагающегося упыря, а оказалось, что это маленькая шушерка свила там гнездо и даже принесла потомство. Но я уверяла Петера, что это страшный гниющий упырь с ужасными сверкающими глазами и это он там шуршит и шипит на нас. Петер хоть и был старше меня на два года, и было ему тогда где-то около шести, почему-то мне поверил и мы боялись вместе. На нашу свадьбу он подарил мне золотой браслет, украшенный бегущими шушерками. Как же мы тогда смеялись, а друзья не могли понять, почему я так хохочу. Вот и сейчас я лежала и замирала от страха в полной уверенности, что моих спутников уже растерзали злые чудовища, и я осталась тут одна. Вернее даже не одна, а с больным сыном, умирающим магом и оковами святого Витта.

Когда внезапно из темноты показалась тень, я с трудом подавила рвущийся наружу крик ужаса. И когда узнала Ива, моему облегчению не было предела. Он подошел и присел рядом со мной, протягивая ко мне руки.

— Давай ладони. Уже почти утро, я попробую снять наручи. Цепи, соединяющие их с ошейником, мы порвали вчера, так что думаю, что это будет несложно. А вот времени на это уже может и не быть.

— У нас неприятности? — прошептала, приподнимаясь и протягивая ему руки.

— На нас напоролся разведывательный отряд орков. Мы не поняли, засекли они нас или нет. Ян отправился за ними, разузнать, что за племя и окажут ли нам помощь. Вернется примерно к рассвету. А ты еще поспи, если что, я разбужу. — Говоря это, он перебирал мои пальцы, и массировал каждую фалангу. Потом взялся за запястья и стал ласково их поглаживать. А потом на меня снова накатила волна нежности, силы и заботы. И я снова уплыла в восхитительных волнах неги и покоя, с трудом осознавая, что снова сижу в объятьях Ива, уткнувшись лицом в его грудь, он поглаживает меня и что-то напевает.

Очнулась я от неприятного чувства, что за мной кто-то наблюдает и этот кто-то чужой. Открыв глаза, я прямо перед собой увидела огромного орка, и не думая запустила в него со всей силы обезболивающим параличом. Орк покачнулся и всем весом навалился на меня, придавив к земле, и я с ужасом поняла, что мне из-под него самой не выбраться. Рядом раздался шум, эту тушу с меня сняли, и я с облегчением увидела целых и невредимых Яна и Ива, правда окруженных со всех сторон огромными зелеными орками. Так что обрадовалась я рано. Я вскочила на ноги и огляделась.

На спорных землях я часто видела орков, но в основном это были относительно мирные орки. Они были, безусловно, высокие, лысые и клыкастые. Но цвет их кожи варьировался от светло желтого до темно коричного. Они были по-своему привлекательны. Высокие, с сильно развитой мускулатурой, были не лишены обаяния и обходительности. Я даже общалась с некоторыми из них и неплохо говорила на их языке, правда все разговоры заканчивались предложением стать третьей или четвертой женой. У орков было многоженство, и чем больше жен, тем богаче и сильнее был орк. А еще они были очень любвеобильны и встречались полуорки, рожденные от человеческих женщин. Правда судьба их была незавидна. Отцы редко признавали таких детей и принимали в семью и племя, считая их заведомо слабыми. А матери отказывались от них, не желая содержать. Так что выживали они редко. Только если их принимал приют по случаю праздника святого покровителя.

Орки, которые нас окружали сейчас, были другие. Цвет их кожи был зеленый. У кого-то темно зеленый у кого-то светлый. И они были огромны. Выше Яна или вровень с ним. И клыки из рта торчали гораздо большего размера, чем я видела у других. Еще они были почти все без одежды. Только на бедрах была юбка, короткая, не доходившая до колен. С ног до головы они были увешаны оружием и амулетами, зачарованными и нет. Все их тела блестели под лучами утреннего светила, натертые, наверное маслом. Огромные лбы с выступающими надбровными дугами, под которыми блестели суровые темные глаза. И вот все эти глаза сейчас с подозрением уставились на меня.

— Ана, сними паралич немедленно, пока это не восприняли как нападение, — не терпящим возражения тоном приказал Ив.

Я немедленно подчинилась и забормотала, обращаясь к встающему с земли орку.

— Я не нарочно, я случайно. Просто испугалась и не проснулась толком. Простите меня. Мир всему вашему племени и процветания земле. Пусть ваши предки в чертогах воздаяния никогда не знают голода и жажды. Пусть путь племени всегда выстилают сочные луга и легкие дороги, — Я лепетала и с ужасом видела, как хмурится Ив, а Ян скрипит зубами.

— Ана, ты говоришь на орочьем? Только этого нам и не хватало. Почему ты не предупредила? — зашипел на меня Ян.

— Я не думала, что это важно. Вы не спрашивали. А почему это так ужасно?

— Тьма раздери всех моих врагов, Ана! Герцогини не говорят с орками. Ты заставила упасть на землю одного из них, знаешь их язык и ты при этом жрица. Как теперь все это разгребать? Теперь все племя захочет взять тебя в жены и хвастаться свалившимся в руки богатством.

— Как замуж? Зачем замуж? Я не хочу замуж.

— Ана? Ты что не знаешь, как замуж берут? По орочьи она значит знает, как разговаривать, а как замуж берут не в курсе.

— Ана, Ян! Угомонитесь, — прикрикнул на нас Ив. — Ана, собирайся. Мы выдвигаемся в племя моего друга и соратника великого вождя северных орков Омира, заслужившего в бою прозвище Могучего.

За все это время орки не произнесли ни слова, только молча смотрели на нас и пока не проявляли признаков враждебности к моей великой радости. Я торопливо подхватила на руки сына и затолкала нехитрый скарб в рюкзак, прекрасно осознавая, что у орков не принято, чтобы мужчина нес на руках ребенка или вещи, если рядом женщина. Воин должен носить оружие, а не одеяла с подушками. Ян привычным движением подхватил Марка, и мы пошли куда-то вглубь степи. За спинами орков мне было ничего не видно, поэтому, когда мы вышли к стоящим полукругом шатрам, это оказалось для меня полной неожиданностью.

— Женщина пойдет со мной. Я провожу во вдовий шатер, — сказал один из орков глубоким зычным басом.

— Ана, иди с ним и ничего не бойся. Все будет в порядке, — отдал приказ Ив и это меня сразу успокоило.

Если Ив сказал, что все хорошо, значит все как минимум не так ужасно, как я себе на воображала. Ну орки, ну страшные, ну зеленые. Но это не повод впадать в истерику и падать в обморок. В конце концов, запаниковать я всегда успею. Я потопала за своим провожатым, который привел меня к одному их шатров, и подтолкнул к входу. Войдя внутрь шатра, я нерешительно остановилась при входе, не совсем понимая, что мне делать дальше. В центре шатра у огромного котелка сидели орчанки всех возрастов. Тут была иссушенная ветрами степи старуха, женщина среднего возраста, три молодые девушки и даже одна девочка, прижавшаяся к ногам старухи.

— Мир вам, славные дочери степи. Пусть путь ваш будет легким, — сказала я и слегка склонила голову в сторону старухи, признавая ее старшинство и опыт.

— Мир тебе, светлая жрица. Не часто вас можно встретить в наших краях, — после некоторой паузы отозвалась она. — Проходи, садись к котелку, тебе рады.

— Я и мои спутники оказались в сложной ситуации, и нам понадобилась помощь. Благодарю за оказанное гостеприимство. Пусть боги благословят ваш шатер, — сказала я, проходя и присаживаясь на одну из подушек в изобилии разбросанных по шатру.

— Почему твой сын спит? Он болен? — подозрительно спросила одна из девушек.

— Да. Он болен, но это не заразно и сейчас я его вылечу, просто раньше не хватало сил, — Говоря это, я сняла рюкзак и начала раздевать Петера, снимая с него сначала кафтанчик, а потом нательную рубашку. Опустившись на колени перед сыном, положила ему на грудь руки и стала аккуратно и нежно освобождать его легкие от слизи и гноя. Закончив, я принялась за восстановление. Медленно и постепенно я восстанавливала поврежденные легкие, поднимаясь все выше и выше. Покончив с восстановлением, я обновила кровоток и омыла легкие Петера вплоть до мельчайших сосудов. Сняв с Петера лечебный сон, я с облегчением и радостью услышала его чистое дыхание. Неужели я справилась. У меня получилось. Я стала медленно опускаться на пол шатра, не до конца веря в свое счастье.

— Тебе надо поесть и отдохнуть. Давай я возьму твоего сына. Не бойся, я не причиню ему вреда. Его тоже было бы неплохо покормить. У нас есть молоко, и похлебка, — надо мной склонилась старая орчиха и забрала просыпающегося Петера.

Сын открыл глазки и к моему удивлению совсем не испугался, а с интересом стал разглядывать неизвестную обстановку.

— Сколько ему уже? Маленький он у тебя какой-то. Почему ты не отказалась от него? Вряд ли он будет хорошим воином, — спросила одна из молоденьких девушек.

— А по-твоему так просто отказаться от своего ребенка? Петер мой сын от воина, которого я знала и любила всю жизнь.

— От слабых нужно избавляется. Выживать достойны сильнейшие. Где его отец и почему он не помог тебе принять это решение?

— Его казнили, он даже не успел узнать, что я беременна. Я люблю своего сына, буду защищать его до конца своих сил и никогда не откажусь.

— Ты вдвойне глупа. Ты родила ребенка от отца, который даже не смог признать его и в итоге осталась одна с такой обузой. Сразу после родов нужно было избавиться от него, пока не проснулся материнский инстинкт.

— Нужно жить дальше и смотреть в будущее. А не тащить из прошлого все подряд, — поддержала ее вторая девушка.

— Разве без прошлого есть будущее? И разве чтобы что-то построить, нужно обязательно все сломать?

— Ну, ты совсем глупая, кто же ставит шатер, не расчистив перед этим площадку? — расхохотались они.

Я тоже улыбнулась в ответ, во всю орудуя ложкой, поедая ароматную похлебку из котелка. Я понимала, что этот разговор бессмысленная трата времени. Они другие, по-другому мыслят и чувствуют. И возможно, что в словах этих орчанок была своя правда. Просто она была другая, не моя.

Петер сидел на ручках у старой орчанки, и с аппетитом поглощал похлебку, запивая ее молоком от красных степных коров. Эти коровы были для орков всем. Они давали им молоко и мясо, из их шкур делались шатры и одежда, быки тянули повозки, когда племя переезжало. Из рогов делали посуду, а из костей амулеты.

Я смотрела на сына, радостно размахивающего ручками и понимала, что давно не была так счастлива, просто от того, что сыта до отвала, мне тепло и даже спокойно. Меня от интенсивного лечения и вкусной еды неумолимо потянуло в сон, и я сама не заметила, как заснула.

Проснулась я от ощущения, что по мне активно ползает Петер, дергая меня за волосы и пытается зачем-то открыть мне рот. Когда я пошла ему на встречу, мне на язык тут же попала какая-то липкая, сладкая патока и Петер четко мне сказал.

— Мама, есть, — одновременно ладошкой закрывая мне рот.

— Не волнуйся. Это мед диких степных злотокусов. Он вкусный. Тебе нужны силы и вес не мешало бы прибавить, а то худа как жердина для шатра. Так что ешь, — Послышалось ворчание старой орчихи.

— Я долго спала? Спасибо, что присмотрели за Петером, — Я потянулась, и встала, взяв улыбающегося сына на руки.

— За ним моя внучка приглядела, они играли тут. А спала, нет, недолго. Светило еще на середине пути. За тобой еще не приходили, — говоря это, орчиха помешивала в котле новую похлебку.

В шатре кроме нас с Петером была только она с внучкой. Остальных женщин видно не было.

— Мне бы помыться, если можно? И Петера я бы тоже искупала.

— Иди с Медой, она покажет. Там заводь около стойбища, там можешь искупаться и постираться если что.

— Спасибо. Но стирка не нужна. Я использую заклинание на одежде, а вот искупаться будет не лишним.

— Иди, иди. Ты не бойся. До заката наши мужчины там не появятся. Это не принято. До заката там женщины стирают, моются сами и моют утварь, так что ни один не сунется.

Девочка встала и, взяв меня за руку, повела из шатра. Мы вышли, и я поразилась гомону, стоящему на улице. В шатре, скорей всего магически зачарованному, стояла тишина и прохлада. На улице день был в самом разгаре. Отовсюду раздавались громкие звуки. Тут были и коровы, и звуки ударов мечей и громкий смех вперемешку с руганью. Меда уверенно потянула меня в сторону от этой какофонии за вдовий шатер, стоящий слегка в стороне от остальных. За шатром простиралась бескрайняя красная степь, и где-то вдалеке слышались женские голоса, именно туда меня уверенно тянула Меда. Река в этом месте в самом деле расширялась, образуя неглубокую проточную заводь, в которой плескались орчанки. Завидев эту красоту, сын на руках восторженно завопил и потянул ручки к воде. Я засмеялась, и мы пошли купаться.

Возвращались мы с речки под вечер, когда уже и накупались, и насмеялись, и даже пообедали и поужинали там же. Сын устал и заснул у меня на руках. А я наоборот чувствовала легкость и силу переполнявшую всю меня. У входа в шатер стоял огромный зеленый орк со скрещенными на груди руками и ждал нашего приближения.

— Оставь ребенка в шатре, светлая жрица, и иди за мной, — я ожидала чего-то подобного и поэтому отнесла Петера, укрыла его и обложила со всех сторон подушками, и молча проследовала за воином.

Мы прошли через все стойбище к самому большому и богатому шатру, воин отодвинул шкуру, приглашая меня войти. Шатер был огромный и разделенный свисающими шкурами на несколько зон. Кое где стояли светильники, создавая яркое освещение, поскольку спускались сумерки и света падавшего из центрального круглого окна в крыше уже не хватало. В центре шатра с каменным выражением лица восседал огромнейший орк. Мне таких орков встречать еще не доводилось, это была ожившая гора из мускулов. На обнаженной груди висело ожерелье из зубов явно немаленького хищника. Каждый зуб был зачарован и пропитан магией. Магия была определенно орочья и я бы не рискнула даже и предположить, что там. Он сидел неподвижно и при моем появлении никак не среагировал, продолжая слушать, как ему на ухо что-то убежденно нашептывал сидящий по левую руку от него орк-шаман. То, что это шаман, было понятно по балахону, прикрывающему тело. Все орки воины носили юбку на бедрах и более ничего. У шамана был длинный, сшитый из шкур коров балахон или даже широкое и длинное платье, расшитое неизвестными мне рисунками. По правую руку от вождя сидели Ив и Ян, которые при моем появлении напряглись и нахмурились. Не понимая причину, такая реакция меня взволновала и испугала. В шатре расположившись полукругом, сидели еще несколько орков, которые при моем появлении уставились на меня и принялись интенсивно разглядывать. Я склонила голову в поклоне, не осмеливаясь, первой обратиться к вождю и поэтому молча стояла и ждала. Наконец раздался скрипучий голос, и я подняла голову.

— Глупая женщина, ты осмелилась солгать своему мужчине и вселить в него ложные ожидания. Более того. Он поделился этими ожиданиями с нами, тем самым выставив себя на посмешище. Ты выставила своего господина на посмешище перед нами и заслуживаешь самого сурового наказания, — шаман смотрел на меня с нескрываемым торжеством и непонятным мне пока предвкушением. Это на его скрипучий голос я, наконец, осмелилась, поднять голову.

Нда… Кажется, я опять влипла. Только что он нанес мне оскорбление. И не только мне, но и моему господину. По закону орков это поединок. Драться или мне, или, соответственно, это должен сделать мой господин и повелитель Ив. А он может отказаться от меня и тогда как бы выгнать меня из своего племени. Будучи сама по себе, я становлюсь полностью беззащитна перед ними. Этого нельзя допустить. Вряд ли Ив захочет пойти против целого племени из-за меня. Так что надо выпутываться и брать инициативу на себя. Ну, мне не привыкать. Главное не дать Иву возможности при всех отказаться от меня, иначе я не успею и глазом моргнуть как стану чьей-то третьей женой.

— Приветствую тебя, вождь северных орков Омир, заслуживший в бою прозвище Могучий, приветствую и вас, великие воины племени. Пусть путь ваш всегда будет легким, а предки еще долго пируют без вас в чертогах воздаяния. — Я склонила голову в сторону вождя, слегка поклонилась воинам и переведя глаза на шамана зло прищурилась и продолжила.

— Я не привыкла к таким оскорблениям, шаман и требую, чтобы ты объяснил подробно свое обвинение. Я жрица света и привыкла за свои слова отвечать, а за оскорбления наказывать, — Я откровенно нарывалась. Но тут было важно принять на себя удар, нужно, чтобы он разозлился на меня и не впутывал в это моего господина Ива, потому что тогда я окажусь без прикрытия.

— Да как ты смеешь, женщина, разговаривать со мной в таком тоне? Как осмелилась ты, жалкое ничтожество, сомневаться в моих словах и что-то требовать? — голос шамана сорвался на визг. Вот уж и подумать не могла, что в таком большом теле мог притаиться противный голосок старой базарной склочницы. Нужно его доконать.

— Как смеешь ты, ошибка богов, предъявлять обвинения, не предоставив возможности оправдаться? По твоему это достойно звания шамана племени? — Это было откровенным перебором, но я не имела право на слабость и трусость сейчас.

— Довольно, — голос у вождя был глубокий и мелодичный. Ему с таким голосом только на сцене императорского театра выступать. Вон как все сразу все умолкли и мы с шаманов успокоились.

Вождь махнул кому-то рукой, одна из свисающих шкур отодвинулась, и два орка внесли и поставили у моих ног носилки, на которых лежал Марк. Он был почти голый, если не считать короткой шкуры, прикрывающей бедра и ожерелья на шее, его тело натерли маслом, и оно блестело как у воинов. Они его хоронить заживо решили? Марк был все так же бледен, его волосы потускнели, черты лица заострились, под глазами залегли глубокие тени, и выглядел он неважно.

— Этот храбрый воин и близкий друг твоего господина подвергся могучей каре богов. Ядовитое облако или глубинная барракуда — название этой кары. От этой кары нет спасения. Этот храбрый воин умрет в страшных муках. Твой господин признал, что ни разу не видел исцелившихся от нее. Я, шаман племени северных орков Барус, утверждаю, что от нее нет спасения. Однако ты, жалкая женщина, осмелилась утверждать, что вылечишь его, — голос шамана звучал пафосно и противно.

Я опустилась на колени перед носилками, на которых лежал Марк, и прикрыла глаза. Диагностика на магическом уровне показала, что глубинных поражений пока нет. У него сильный и молодой организм, да и в магическом плане он, по-видимому, силен, так что достаточно снять только болезнь святого Эльма. Все остальное я смогу исцелить, если регенерация не сработает сама позже. Я применила высшее очищение организма. На самом деле все просто. Достаточно простого очищения, чтобы снять болезнь святого Эльма, но применять его должен жрец, обладающий для этого достаточными навыками, как правило, это все-таки высший жрец, а они до этого не снисходят, вот и считают, что болезнь не излечима. После очищения я для пущего эффекта решила привести Марка в чувства. Это было позерство чистой воды, но мне очень захотелось. Марк поморщился и с трудом открыл глаза. Они были ярко-зеленого цвета, как молодая листва на деревьях, в сочетании с белокурыми волосами и чертами прекрасного принца из сказки это делало его неотразимым. Он перевел взгляд с меня на окружающих и тут заметил, наконец, Ива и с губ его сорвались ожидаемые слова.

— Ив, Ян, во имя тьмы, где это мы?

— Марк нуждается в хорошем питании и отдыхе. В ближайшее время ему нужен сон и покой. Я думаю, что лечение ему больше не понадобится, но на всякий случай, я осмотрю его завтра утром.

В полной тишине я встала и направилась к Иву. Теперь важно взять быка за рога, ну или хотя бы красную местную корову. А то шансы угодить третьей женой у меня все еще остаются. Оскорбления были озвучены, и за них все равно нужно будет отвечать и лучше мне, чем это потребуют от моего господина, идти против племени и портить дружеские отношения ему нельзя. А с меня какой спрос, я жрица, да к тому же женщина.

— Мой господин, я прошу у вас разрешения вызвать на магический поединок шамана северных орков Баруса. Он нанес моей чести жрицы, несоизмеримые ни с какими извинениями оскорбления. Я прошу вас разрешить мне восстановить честь и достоинство. Уверена, что шаман северных орков не побоится принять вызов от жалкой женщины. — У орков приняты поединки. И нет ничего зазорного, если женщина бросает вызов мужчине. Вот мужчина не может бросит вызов слабейшему. Это не сопоставимо с законами чести. А женщина, если она достаточно сильна и ловка, может победить соперника. На мою тираду Ив прикрыл глаза и заскрипел зубами. Ян прошептал, что-то неразборчивое и явно непроизносимое в приличном обществе.

— Я даю тебе свое разрешение, светлая жрица, на защиту твоей чести, — наконец громко произнес он и тихо добавил, так что слышала одна я. — Если он не убьет тебя, я лично займусь твоим воспитанием.

Глава 4

Дерусь, просто потому что дерусь.

Хватит дуэлей! Я сказал, на сегодня хватит дуэлей!

Людовик ХIII. «Три мушкетера»


Я стояла в центре стойбища и старалась примирить себя с несправедливостью сложившейся ситуации. Уже совсем стемнело, но пламя от большого костра, разожженного перед шатром вождя, хорошо освещал площадку утоптанной земли, на которой мы стояли. Марка перенесли в один из шатров. Ян быстро вернулся и теперь стоял вместе с вождем, Ивом и другими войнами, пристально наблюдая за нами. В глазах почти всех присутствующих читалось недоумение, у кого-то жалость и лишь у немногих сомнение. А я стояла и думала, как я, одна из лучших выпускниц столичной Академии Светлой магии, докатилась до поединка с шаманом орков.

Я стояла, старалась найти себе оправдания и не находила. Я воспитывалась в семье герцога Аварадского, и впоследствии вышла замуж за его сына, я изучала дипломатию в Академии магии, я состояла при дворе императора светлой империи, изучила множество свитков и манускриптов в столичной библиотеке. Я знала орков и общалась с ними на спорной территории. И это все не помогло мне усмирить гордыню, женское тщеславие и привело к поединку с шаманом орков. Даже оковы святого Витта не могли послужить мне оправданием, так как они скорее скрывали мои возможности и дезинформировали о моем потенциале противника. Я бы могла утешить себя тем, что сырая сила шамана больше моей и у него есть шанс меня победить, учитывая мои оковы, но к моему стыду это было не так. На моей стороне были знания и скрытые благодаря оковам возможности. На стороне шамана была только наглость и самоуверенность. Шаман был орком, и их магия была гораздо слабее, но благодаря небывалой физической силе, они были грозными соперниками, внушающими страх и уважение, но только не в поединке с сильным магом.

Я не должна была опускаться до такого, низко и недостойно так вспылить и повести себя как типичная истеричная баба. Я осознавала, что поводом к моему поведению послужила свалившаяся на меня свобода, нахлынувшее ощущение силы, которой я была так долго лишена. Годы унижений, прошедшие после приговора, тоже не добавили мне ясности сознания, скорее наоборот. И вот итог. Я стою и понимаю, что повела себя как последняя дура, и надо выпутываться в очередной раз. К тому же теперь господин и повелитель моего ближайшего года окончательно поймет мои возможности и боюсь, что покой, мне только сниться будет. А может ну его этот поединок, взять и проиграть этому шаману? Но вот только этого делать совсем не хочется, я так долго была взаперти, что не могу удержаться. В конце концов, мне же не убивать его требуется.

Наверное, на моем лице можно было прочитать все обуревавшие меня чувства, но или шаман плохо умел читать или не проанализировал ситуацию, что не может простая никчемная женщина вылечить «глубинную барракуду», но он принял мои раздумья за страх и слабость.

— Ты жестоко пожалеешь, женщина, что осмелилась вызвать меня на поединок. За твою наглость и самоуверенность я уже просил твоего господина отдать тебя мне в четвертые жены. Как думаешь, что тебя ждет теперь? Даже и не надейся на мою снисходительность или защиту твоего господина. Я научу тебя почтительности и смирению, — шаман высказал это гордо выпятив грудь и вставив вперед крючковатую палку.

Вот это он зря. Меня три долгих года учили почтительности и смирению. И учителя были могущественные, на их стороне была сила и опыт, не сопоставимые с моими. И уж точно их нельзя даже близко сравнивать с этим самоуверенным индюком. Все сомнения и самобичевание после этих слов испарились. Я спокойно поклонилась в сторону вождя, и насмешливо кивнув шаману, одним движением свободных от наручей запястий набросила на себя стандартную защиту. Все, теперь ему меня не пробить. Можно постоять и посмотреть, что будет.

Шаман не заставил себя долго упрашивать. Поклонившись вождю, он бабахнул в мою сторону чем-то зеленым, что прилетев в меня, медленно стекло на землю искрами, ударившись в мой радужный щит. Вот не сильна я в магии орков и не знаю, что это было. По уровню и эффекту походило на огненную молнию, но только почему-то зеленую. Следом за ней прилетела опять-таки зеленая обездвиживающая сеть. Вот не знала я, что на магическом зрении вся орочья магия выглядит зеленой. Не было у нас в Академии шаманов, и орков впрочем, тоже. А потом мне хватало ума не связываться с ними. По всей видимости, после сети, я должна была упасть, а он должен был подойти и избить меня по мягкому месту своей палкой, потому как, увидев, что я стою, он недоуменно уставился на меня. Я же не злодей какой, я подождала его дальнейших действий и, видя, что они не последовали, отправила в его сторону легкие судороги и волну страха. Ну не использовать же мне против него светлую боевую магию то, в самом деле. Да и не хотелось показывать, что я ею владею.

Можно было бы использовать любимое тройное заклинание всех лекарей, но шаман с грязной и вонючей во всех местах хламидой меня не очень вдохновлял. К тому же в мою задачу входило победить противника, а не унизить его перед всем племенем. Но кажется, я и здесь умудрилась все испортить. Я совсем не учла, что вместе с радужным щитом я как нас всегда и учили, поставила усилитель магии, а у шамана не было даже самой примитивной защиты, или она не сработала, возможно, его амулеты и вышивка на хламиде не защищали от таких простеньких заклинаний. Поэтому, вместо того, чтобы выронить свою дурацкую палку и признать поражение, он вдруг упал на землю с судорогами, дико воя и крича что-то неразборчивое. А я опять сглупила и наградила его еще и молчанием, уж очень смущали его крики. В наступившей гробовой тишине было что-то зловещее. Шаман на земле корчился и строил уж совсем зверские рожи, а я понятия не имела что мне теперь делать и как выпутываться.

— Ана, живо освободи его и ступай во вдовий шатер. Я после поговорю с тобой, — голос Ива был холоден и суров. Его лицо было абсолютно спокойно, но глаза метали молнии.

Ну вот, натворила бед. Я быстро подошла к шаману и сняла все заклинания, даже послала легкое исцеление и волну бодрости, но, по-видимому, это я зря. Потому как шаман вскочил на ноги и замахнулся на меня палкой. Я не ожидала от него такой прыти, и по инерции увернулась, уходя от удара, как меня учил Петер и уже отскакивая, послала в него удушающее проклятье. Шаман захрипел и снова упал, я откатилась и, схватив его палку со всей силы, треснула его по голове. Достал он меня. Шаман затих, а я сняла удушье и выпрямилась.

— Что ты хочешь за то, чтоб она осталась в моем племени? — Как гром среди ясного неба прозвучал вопрос вождя. — Она способна родить сильных и одаренных магией, и духом воинов, и я готов буду их признать. — Невозмутимо продолжил вождь.

Ну вот, теперь я точно влипла. Это конец. Пропадать мне целый год в стойбище у орков. Никаких детей они от меня понятное дело не дождутся, и ложиться в постель к вождю я тоже не собираюсь, но вот год с ними мне как я чувствую обеспечен. Ну, не станет Ив, из-за меня ссорится с вождем. Ох, не станет.

— Нет. Это невозможно. Я не могу отдать ее тебе. У меня перед ней есть обязательства. И я не собираюсь их нарушать. К тому же, уверяю тебя, Омир, от нее тебя ждут одни неприятности. Это по ее прихоти я очутился на краю Красной степи без оружья и сапог, — на последних словах Ив улыбнулся и хлопнул вождя по спине. — Давай уже выпьем и обсудим наши планы.

Я стаяла и не верила своим ушам. Он не отдал меня. На меня накатила невиданная волна облегчения. Конечно, я была сильна теперь, Ив по моим ощущениям был сильнее меня, Ян был воин, скорее всего высший, но орков было много. Очень много. Против всего племени нам не выстоять. Да нам троим даже в том шатре пришлось бы туго. И я сколько угодно могла бы хорохориться, что не стала бы очередной женой вождя. Стала бы как миленькая. Возможно, и не успела бы за год забеременеть, но если бы Ив приказал, клятва не дала бы мне ослушаться. И еще неизвестно, что со мной стало бы через год, когда срок клятвы подошел бы к концу. Выходит Ив не так прост, как мне казалось все это время. Что за козыри у него в рукаве, если Могучий Омир отступит? Я стояла, хлопала ресницами, осознавая новую для меня информацию и смотрела, как Ив уводит Могучего Омира в шатер, а ко мне подходит Ян.

— Быстро ушла во вдовий шатер. И только попробуй до утра оттуда нос высунуть. Я лично займусь твоим воспитанием, раз Ив на тебя управу найти не может, — Ян прошипел и угрожающе сверкнул глазами.

— Ну что сразу воспитывать-то? Вот Ив тоже обещал, если меня не убьют, воспитывать будет.

— Да убьешь тебя, как же. Самим бы в живых после встречи с тобой остаться.

— Да что я то? Он первый начал. Я на оскорбления всего лишь ответила, — я понуро опустила голову.

— Ты зачем на него полезла? Ты что голову склонить не могла, и смиренно выяснить, что происходит? А потом вылечила Марка, поклонилась и мышкой ушла. А ты давай вызовы кидать, и оскорблениями сыпать? Ты что там творила? Мы с Ив только все уладили. Мы сами бы совсем разобрались бы. А вот теперь улаживать все заново и тебя еще отвоевывать из загребущих рук вождя. — Ян говорит то, что я в принципе и сама понимала, вот только его не унижали три долгих года вот такие вот шаманы, когда у тебя нет ни сил ни возможностей постоять за себя. И самое ужасное, что, как правило, делали это полные ничтожества. Сильные жрецы считали ниже своего достоинства подобные унижения, они били по-крупному.

— Ну не убила же я его? И даже рвоту с поносом не наслала, — пыталась я хоть как-то оправдаться.

— Вот только этого нам и не хватало, — взвился еще сильнее Ян.

— Ну, прости. Я просто очень испугалась, что вы меня им отдадите, — и я зашмыгала носом.

— Кому отдадим? Этим варварам великую жрицу на растерзание? Как корову для случки? Ты в своем уме? — Ян, казалось, был искренне поражен.

— Я решила, что вы не захотите с ними из-за меня ссориться, — по щекам поползли слезы.

— Ана, дурочка ты моя. Как отдадим то? Ты совсем нам не доверяешь? Ана, ну ты подумай головой. Ив с тебя еще и оковы твои не снял. Ему и клятва не позволит тебя оставить. Да и не правильно это. Ана, ну не плач. — И Ян прижал меня к сильной груди, а потом взял на руки и стал укачивать как ребенка. Вот не знала я, что на великанов так сокрушительно действуют женские слезы.

— Я поняла. Но все же уладится? Все же можно исправить? — Я вытерла слезы и с надеждой уставилась в глаза Яна.

— Ну конечно все будет хорошо, не сомневайся. Мы все уладим, завтра отправимся домой. Не реви больше только. — Говоря это, Ян принес меня к вдовьему шатру и аккуратно поставил у входа. — Иди уже, отдыхай. Дуэлянтка ты наша. И да, кстати, герцогини не дерутся на магических дуэлях. Обычно за них дерутся. Учти на будущее, прежде чем вызовы бросать, — и Ян пошел обратно к шатру вождя.

Как-то последние слова заставили меня насторожиться. Вот не собираются же они драку затевать? И я уже давно не герцогиня, и заступиться за меня некому, или есть? И я опять что-то не учла? Ладно, буде надеться, что все обойдется. С этой мыслью я вошла в шатер, с твердым намереньем не покидать его до утра. В шатре меня встретили напряженные глаза орчих и не успела я войти, как они бросились ко мне, наперебой спрашивая приглушенным шепотом все ли со мной в порядке.

— Да все хорошо. А что вы такие перепуганные? — тоже шепотом, чтобы не разбудить спящих детей спросила я.

— Ну как же. Дуэль. Мы так испугались, когда он пустил в тебя сначала испепеляющий жар, а потом и сеть подчинения. Это же больно ужасно. Для женщин это практически невыносимо, — с удивлением воззрились они на меня.

— Он использовал это на вас? — Я начала сожалеть, что шаман отделался шишкой на голове.

— Да было пару раз. Стоит чуть припоздниться с выполнением его приказа, сразу можно рухнуть, корчась от боли, — девушки дружно закивали на слова старой орчихи.

— А почему вы не пожаловались вождю? Разве он не обязан вас защищать?

— Может и обязан, да только это шаман. А мы так. Пользы от нас племени не очень много. Вот если одна из нас замуж выходит повторно, вот тогда он нас не посмеет тронуть. Но женщин много, а мужчин мало. Войны с другими племенами и поединки, вот в результате и гибнут наши мужья, — грустно заключила она.

— Мне жаль, но может вам поехать в столицу? Или на спорную территорию? Там есть шанс встретить орка и с одной женой. Правда он не будет таким зеленым и огромным, но будет богатым, — Я точно это знала, так как сама общалась и знала, что третьей жены нет практически ни у кого. А чем больше жен, тем престижнее для орка.

Орчанки переглянулись и с надеждой взглянули на меня. Наконец одна из девушек спросила.

— А ты не могла бы взять нас с собой завтра? — И их глаза были полны таким отчаяньем, что я не знала, что им ответить.

— Я сама в подчинении у мага на год, полностью завишу от его приказов. Я не уверена, что у меня получится его уговорить.

— Ты сильная, ты сможешь. Пожалуйся, попробуй взять с собой хотя бы Сару? — и она вытолкнула мне на встречу молоденькую орчиху, не высокого для орка роста.

— Практически у каждой здесь есть шанс через месяц на праздник цветения получить предложение стать четвертой, а то и третьей женой. А меня с внучкой возьмет к себе вождь, чтобы не было у нас в племени вдовьего шатра. Но вот Сара не очень высокая и сильная для орка, и детей у нее сильных может не быть. Вот на нее положил глаз Барус. Этому противному шаману, никто в четвертые жены дочь не отдаст. А из вдов только Сара остается, — и старая орчиха удрученно вздохнула.

— Если ты ей не поможешь, она уйдет в степь и съест алую алакондру, чтобы уснуть навеки, — грустно закончила за нее другая орчиха.

— Сара, я не могу тебе пообещать, но я постараюсь. Я поговорю завтра со своим господином. Может он и согласится взять тебя с нами, — говоря это, я взяла ее за руку.

Она была привлекательна. Ее красивые карие глаза смотрели на меня с затаенной надеждой. Густые каштановые волосы, заплетенные в традиционную длинную орочью косу, аккуратный, алый ротик и небольшие клыки. Лоб и брови у нее были не такими выступающими, и поэтому она смотрелась очень мило, только светло-зеленый цвет кожи выдавал ее, как жительницу северных степей. Фигура у нее была стройной, но при этом с высокой грудью. Талия была тонкой и гибкой, даже традиционные большие как у всех орков ступни не портили ее ладную фигуру. За целый день общения с орчанками, она мне показалась самой дружелюбной и доброй. Мне очень хотелось ей помочь, но мое собственное положение было шатким. Я уже собиралась было еще раз обнадежить ее, как вдруг что-то заставило меня насторожиться. Шатер был магически защищен от звуков, но видимо я все-таки что-то услышала, потому что резко устремилась к выходу. Я помнила о запрете покидать шатер, но это было сильнее меня, и я осторожно приподняла одну из шкур, закрывавшую вход. В конце концов, я же не выхожу. Пока.

Представшая передо мной картина повергла меня в ужас, заставив судорожно прижать руки ко рту, чтобы не заорать в голос. В центре стойбища, на утоптанной площадке, где совсем недавно я стояла с шаманом, сошлись в ужасном воинственном танце двое. В руке у Яна был топор, а у орка шипастая дубина. Они кружили друг напротив друга временами делая выпады, как бы проверяя оборону противника. Орк был большим и почти на полголовы выше Яна, его лицо от уха, до рта пересекал довольно большой шрам, что делало его еще более страшным и угрожающим.

— Это Абдал, родной брат Баруса. Он очень хорош в поединке с дубиной. Зря твой воин сцепился с ним. Он ведь после унижения брата может и убить, — Сказала за моей спиной Сара и от этих слов ноги сами вынесли меня из шатра и понесли к площадке. Я уже почти добралась, как вдруг сильные руки обхватили мою талию, я была прижата к сильному телу и мне на ухо прошептали

— Даже и не вздумай вмешаться. Только попробуй. Не мешай Яну, только хуже сделаешь.

— Ив, я и не думала, я только… — но договорить мне не дали.

— Знаю я, что ты там думала, — Ив проворчал где-то над моей головой, по прежнему прижимая меня к своему сильному телу.

По всей видимости, отпускать меня не собирались, не доверяя мне после всего, что я натворила. Но хоть посмотреть дали, а то в шатре бы я от неизвестности вся извелась. Руки Ива, обнимавшие меня, странным образом подарили спокойствие и защиту и я, наконец, смогла трезво взглянуть на творившееся перед моими глазами. Да, орк был, безусловно, больше и выше Яна, но уступал тому в мастерстве и ловкости. Движения Яна были стремительны, практически не возможно было определить, где он окажется в следующий момент. Тело орка уже было рассечено топором Яна в нескольких местах, и кровь обильно стекала и впитывалась в землю. Только благодаря колоссальной силе и выносливости, орк еще держался на ногах. У Яна не было ни одного повреждения. Казалось, что огромный, неуклюжий орк, размахивает огромной дубиной пытаясь убить бабочку, легко порхающую у его носа. Мне даже стало казаться, что Ян забавляется и играет.

Я окончательно успокоилась и тут Яну, по всей видимости, надоело и он одним стремительным сильным движением вогнал лезвие топора орку в бедро и когда тот покачнулся, с силой ударил его в грудь, опрокидывая его навзничь, тем самым завершая поединок. Судя по всему, удар топора был очень силен, и если не оказать необходимую помощь, орк может остаться хромым, а если начнется заражение, то и без ноги, что являлось недопустимым у орков. Но это не мое дело. В конце концов, мне нельзя лечить без согласия моего господина. Ян посмотрел на нас и направился в нашу сторону. Ой, кажется, мне сейчас влетит. Судя по мрачному выражению глаз Яна, он точно помнит, что велел мне не покидать шатра.

— Что ты тут делаешь, маленькая? — Спросил Ян обманчиво спокойным тоном.

— Ты не думай. Я за тебя совсем не испугалась. Что там пугаться-то. И так было понятно, что ты победишь этого огромного монстра. — Кажется я что-то не то сказала, потому что руки по-прежнему обнимавшего меня Ива странно дрогнули, а сам он фыркнул у меня за спиной. А Ян вдруг тоже развеселился.

— Я так почему-то и подумал, что ты вот ну совсем не испугалась за меня. Разве герцогини боятся поединков воина с орком? Они вяло обмахиваются платочком и презрительно кривят губки, а при виде кровипадают в обморок.

— Ну, вот я и упала. Почти. А Ив меня поймал. И я уже почти в шатре. Просто Ив меня не пускает, боится, наверное, что у меня платочка нет и мне обмахивать нечем. — Говоря это, я старательно выпутывалась из рук Ива, который за моей спиной давился от смеха.

— Живо в шатер и спать ложись. Мы завтра планируем утром выдвигаться. Марк к утру окрепнет, и будем быстро продвигаться. Омир нам оружие и одежду предоставит. А так же провиант на пару дней. Если марш будет быстрым и Марк поможет с порталами, думаю, через неделю будем в столице, — Ян улыбнулся мне и его суровые черты приобрели мягкость и нежность.

— Э-э-э… У меня просьба. Можно?

— Что опять стряслось? — Ив выпустил меня и развернул к себе лицом, а я, пользуясь их хорошим настроением, торопливо рассказала про Сару и ее безвыходное положение и руки еще сложила как перед статуей Праматери. Это я, наверное, переборщила, но как говорится, хорошую драку благословением не испортишь. Пока я рассказывала, Ив с Яном странно переглядывались, и на лицах их проступало такое хитрющее выражение, что я даже и засомневалась в успехе спасательной миссии. Но к моему удивлению Ян расхохотался, а Ив сказал.

— Ана, я даю тебе разрешение на присоединение к нашему отряду орчихи Сары.

— Вот это высший класс. Мы не только не отдали им свою жрицу, но и уводим у них свободную орчиху. Ана, орчиха никогда бы не осмелилась попросить постороннего мужчину о таком. Только тебя. Омир будет в ярости, но все в пределах обычаев.

— Но вы ведь не обидите ее? Даже и не думай, Ян. Я на тебя понос нашлю. Будешь у меня весь поход в кустах сидеть.

— Да чур меня, чур. Я уже боюсь, Ана. Ты страшна в гневе, я понял, — и Ян снова расхохотался.

— Я так понимаю, что за тех, кого считаешь близкими, ты борешься до конца. И готова не задумываясь защищать? — Серьезным тоном, без следа недавнего веселья спросил Ив.

— Нет, Ив. Это не так. Я задумываюсь и сильно. У меня на руках сын, о котором кроме меня некому позаботиться. Но если я могу драться и выиграть, то я это делаю.

— Для женщины это необычное качество, ты не находишь? Если можешь драться, то ты дерешься, это тем более необычно для жрицы света.

— Может, тебе неправильные женщины попадались? Или плохие жрицы?

— Иди спать. Сегодня был трудный день. Завтра длительный переход через степи и пойдем мы быстро. Так что живо в шатер.

Я развернулась и со скоростью студента, несущегося в трактир, припустилась во вдовий шатер. Влетев, я с удивлением застала всех женщин не спящих, и с надеждой смотрящих на меня.

— Сара, собирайся. Завтра утром ты идешь с нами, — прошептала я, аккуратно укладываясь на шкуры рядом с Петером и кладя голову на подушки.

При моих словах сон снесло у женщин окончательно. Засыпая я слышала, как со всех сторон на Сару сыпались советы и рекомендации. Она давала обещания и обнимала всех женщин. Каждая к ней подходила и что-то дарила на память. Под мерный шепот я уснула. Сны не пришли, но надежды я не теряла даже в самые беспросветные времена. Когда погиб муж, и была постоянная угроза потерять сына, я продолжала надеяться. А теперь и подавно я ее не потеряю.

Глава 5

Эх, дороги. Пыль да туман.

Опасное это дело, Фрoдo,

выходить за порог: стоит ступить на дорогу и,

если дашь волю ногам, неизвестно куда тебя занесет.

Толкиен


Утро началось с ласковых, но настойчивых потряхиваний меня за плечо. Я открыла глаза и увидела стоящую надо мной Сару.

— Пошли на речку, искупаемся перед дорогой. Дальше времени может не быть.

Осторожно, стараясь не разбудить спящего Петера, я встала и отправилась за Сарой к реке. Вернулись мы быстро, но в шалаше к нашему появлению уже кипела работа. Петер еще спал, но я стала собирать в свой рюкзак не многочисленные пожитки. И тут каждая из женщин подошла ко мне и сделала подарок. К концу сборов я стала обладательницей мягкой и теплой шкуры, ее мне отдали со словами, что ночи в степи холодные. В подарок достались два гребня из редкого дерева шиу, ими можно было и расчесываться и вставлять в волосы в качестве украшений. Старая орчанка отдала мне нож с костяной ручкой, сказала, что это ей осталось от мужа, но мне он нужнее, чем ей. Нож был удобный и очень красивый, по всей костяной рукоятке шел замысловатый узор. Правда в его верхушке не хватало камня, но это его совсем не портило, и я решила, что когда разбогатею, обязательно вставлю и зачарую. Ножик я засунула в сапоги из мягкой кожи коровы, так как мне сказали, что в своих я далеко по степи не пройду, да и старые они у меня. Еще мне подарили платье, сшитое все из той же кожи красной коровы, расшитое затейливыми рисунками и баночку с медом степных злотокусов, рекомендовав есть его по ложке в день, так как я очень худая. Как оказалось часть подарков принесли женщины из соседних шатров, наблюдавшие мой поединок с шаманом и бой Яна с орком Абдалом. Оказалось, что этих двоих тут сильно не любят и подношения я заслужила. Отказываться от подарков у орков не принято, поэтому к концу сборов мой рюкзак существенно потяжелел. Тут проснулся Петер и мы все вместе сели завтракать. Мне и Саре давали последние рекомендации и наставления в дорогу.

Когда в шатер просунулась голова орка и красноречиво позвала нас на выход, мы уже были полностью готовы. Выйдя из шатра, я увидела живописную троицу моих спутников. Они стояли с вождем у большого шатра и, судя по всему, были полностью готовы к дороге. У их ног лежали два объемных рюкзака. За спиной у каждого висел топор, видимо от дубины они отказались, а мечи орки не носили. Все были в сапогах из кожи, а вот штаны и рубашки остались прежние, только чистые и зашитые, это, наверное, жены вождя позаботились. Не захотели променять штаны на орочью юбку, про себя захихикала я. На поясе у каждого был внушительный тесак и еще какие-то мешочки, уж и не знаю, что там.

— В рюкзаках еда и одеяла для мужчин. Я посажу Петера на загривок и возьму один из рюкзаков. А ты берешь второй. С двумя рюкзаками, но без Петера на руках, ты должна справиться. А мне три не унести, — зашептала Сара, пока мы подходили к мужчинам.

— Петер, держишься крепко за Сару и не капризничаешь. Хорошо, мой хороший? — Я кивнула Саре и ласково потрепала сына по волосам.

Мы подошли к шатру, выйдя вперед, Сара поклонилась вождю и заговорила.

— Приветствую тебя, Омир Могучий. С радостью в сердце я входила в твое племя и с тоской и печалью я покидаю его. Меня не держат здесь обязательства, и я никому ничего не должна. Поэтому по закону орков, как свободная орчанка, я могу держать свой путь туда, куда зовет меня дорога. Пусть твое племя, великий вождь, всегда будет знать только легкие пути и богатые пастбища, — сказав это, Сара еще раз поклонилась вождю, и отошла, спрятавшись у меня за спиной. Это было вдвойне забавно, так как я доходила ей только до плеча.

Скрежет зубов шамана Баруса был слышан, наверное, даже в светлой столице. К чести вождя его лицо осталось таким же каменным, только глаза недобро глянули на меня. Вот и почему я сразу? Вот на Яна пускай лучше так смотрит.

— Пусть твой путь будет легким, дитя степи, — ответил вождь на речь Сары и даже не удостоил нас маленького кивка. А после обратился к Иву.

— В этот раз сотрудничество с тобой не принесло моему племени ощутимой пользы, но ты как всегда развеселил мое сердце. Пусть путь твой и твоих спутников будет легким, мой многоликий брат, — с этими словами Ив и Омир обнялись, а я в который раз подивилась. Они что братались? И почему интересно многоликий?

Сара наклонилась и прошептала.

— Давай мне Петера и пошли потихоньку. Они еще долго тут прощаться могут.

Я отдала ей Петера, она легко пересадила его себе на шею, подхватила рюкзак и легкой походкой направилась из становища. Я подошла ко второму рюкзаку и, взяв его в руки поняла, что не о какой легкой походке мечтать не стоит. Мне бы не упасть под тяжестью своего рюкзака и рюкзака с провизией. Я заковыляла за Сарой и удрученно пробормотала.

— Одно радует, ветром меня не унесет.

Но видимо я сказала это слишком громко, потому что за моей спиной раздался дружный смех. Вот и что интересно смешного в увешенной рюкзаками девушке? Жалко, что заклинание облегчение веса нельзя применять к еде. Она становится безвкусной или ужасно противной. Да и для вещей его старались не использовать, они быстрее портились и истончались. Его в основном использовали при строительстве или в совсем безвыходной ситуации. Я бы не сумела бы догнать Сару и Петера, но она, едва выйдя за пределы стойбища, остановилась, поджидая меня.

— Очень тяжело? Такими темпами мы далеко не уйдем. Я надеюсь, что они еще долго прощаться будут. Пока всем все пожелают, мы может и продвинемся. А потом, когда они нас обгонят, раньше лагерем станут, пока мы будем их догонять.

— Я не думаю, что мы долго понесем все это, как только они нас догонят рюкзаки, понесут они.

— Ана, не выдумывай. Еду и вещи носят женщины. Мужчины носят оружие и иногда детей. Возможно, кто-то возьмет с собой Петера. Но с другой стороны он не сын никого из них, так что вряд ли.

Я ничего не ответила, продолжая упорно передвигать ноги. Нам главное уйти с видимости из стойбища, а там уж можно и привал сделать и подождать мужчин. Но привал мы сделать не успели, они нагнали нас гораздо раньше. Ян молча забрал у меня два рюкзака. И я с облегчением потянулась. К Саре подошли Ив и Марк. Ив протянул руки и снял у нее с шеи Петера и тот довольный забрался еще выше и с удовольствием устроился у Ива на плечах. А в это время Марк пытался забирать у Сары оба рюкзака. Реакция девушки была странной. Она вцепилась в рюкзаки и ни в какую не отдавала их Марку, а еще странно на него смотрела, слегка приоткрыв ротик и то и дело проводя язычком по клыкам. Марк был не на много выше ее и старался освободить ее пальцы, которые крепко вцепились в лямки рюкзака, и не видел страной реакции девушки. Он что-то шептал ей, но Сара не реагировала. Наконец он не выдержал и оглянулся на меня.

— Ана, попроси ее отпустить, я не силен в орочьем, а на всеобщем она меня, наверное, не понимает, — и удрученно еще раз дернул рюкзак.

— Сара, отдай Марку рюкзак. Сара? Ты чего? — Я подошла и слегка тронула девушку за плечо.

Она недоуменно посмотрела на меня и все-таки отпустила рюкзак. Марк тут же подхватил его и легко забросил себе на спину.

— Замечательно. Ана, а теперь попроси ее второй тоже отдать? — С сомнением глядя на слегка заторможенную орчанку проговорил Марк.

Но Сара безропотно сняла со спины рюкзак и продолжала чересчур восторженно таращиться на Марка.

Взвалив на себя и второй рюкзак, Марк посмотрел на меня, провел рукой по своим белокурым волосам и обаятельно мне улыбнулся.

— Нас так друг с другом толком и не познакомили. Я Марк, и твой должник. Ты спасла мне жизнь.

— Я Ана. Нет, ты тогда скорее должник Ива, а не мой. Они ведь тебе все рассказали?

— Да, Ян мне рассказал. И я думаю, что все-таки твой должник, причем дважды. У нас не было шансов выбраться из темницы, чтобы эти двое тебе не говорили. Их план был абсурдным и в высшей степени нереальным. Ты тогда нас действительно вытащила, и я тебе бесконечно благодарен. Не зря Ив рискнул и доверился тебе.

— Они меня уверяли, что сами бы спаслись! И у них в запасе прекрасный план. И даже идти со мной не хотели, представляешь. Кстати, ты не объяснишь мне, как вы в плен попали?

— А Ян не рассказал? — Марк неожиданно смутился.

— Нет. Каждый раз уходят от ответа, — с любопытством спросила я.

— Я не думаю, что Ив разрешит мне рассказать. Ты лучше у него спроси. А ты сама давно была последний раз на спорной территории?

Мы обсудили знакомых на спорной территории, потом перешли на знакомые магазинчики, потом плавно перешли на годы учебы в Академии. С ним было удивительно легко и спокойно общаться. Наверное, потому что я совершенно не могла его воспринимать как мужчину. Разве прекрасный принц может быть мужчиной? Нет, конечно. Он принц и этим все сказано. Мы порядком отстали от основной группы и скорее чувствовали себя на прогулке, а не на марше в степи, пока не послышался гневный окрик Ива.

— Ана, Марк! Вы сегодня идти собираетесь или тут поселиться решили? Свейте себе тогда уж гнездо из красных цветов и сидите в нем. Сколько можно из-за вас останавливаться.

— И чего это он? Не так уж сильно мы отставали, — прошептала я Марку.

— Ана, иди сюда, пойдешь рядом со мной. Мне надоело постоянно оглядываться в поисках тебя. Марк, пойдешь рядом с Сарой. Отвечаешь за нее в случае чего, — Ив похоже не на шутку разбушевался. Вот не думала я, что он так отреагирует. И что я опять не так сделала?

— Ана, ты ведешь себя не как герцогиня, — засмеялся Ян. — Нормальная герцогиня при виде Марка падает в обморок от его неземной красоты, начинает громко хлопать ресницами и щебетать что-то несусветное. А ты с ним университетских магистров обсуждаешь. Непорядок, — Ян снова оглушительно засмеялся.

— Прости, что я не упала в обморок. Но если тебе очень нужно я могу упасть. Только вот не хотелось бы. Это нас задержит, и Ив опять будет на меня злиться, — я состроила Яну рожицу и этот балагур опять расхохотался. Но, кажется, это разрядило атмосферу, потому что даже Ив улыбнулся.

Мы веселились и шутили. Марк и Ян наперебой стали нам рассказывать о своих приключениях на спорных территориях и оказалась, что Сара хорошо говорит на всеобщем языке, потому что она задавала вопросы и весело смеялась вместе со всеми. В середине дня Ив объявил привал, и мы остановились перекусить. Я совсем не ощущала, что нахожусь на вражеской территории, скорее это была веселая прогулка в кругу друзей. Петер во всю веселился и бегал вокруг нас, красная степь действовала на него положительно. Обильная еда и отдых поистине творили чудеса, мальчик на глазах набирался сил.

Да и я с каждым днем с тех пор как мы покинули территорию светлых, чувствовала себя сильнее. Мои волосы стали послушными и больше не сбивались в колтуны, руки больше не дрожали, и мне даже показалось, что и в весе я прибавила. После привала мы снова двинулись дальше и вскоре местность начала манятся. То тут то там стали появляться небольшие деревья шиу, а вскоре мы пересекали уже небольшую рощу.

Ближе к вечеру, когда Петер уже спал на руках у Ива, утомленный дневным переходом и новыми впечатлениями, мы неожиданно вышли к старинным развалинам. Сначала я не поверила глазам, а потом отказалась верить в такую невероятную удачу. Это был древний храм Праматери. Здесь на орчьей территории сохранились остатки храма Праматери. Это было невероятно. Мы с Петером, когда обсуждали такую возможность, почти всегда отбрасывали ее как невероятную. Орки поклоняются своему темному богу войны Алишеру, женатому на богине плодородия степей Оселии. Зачем им сохранять Храм светлой Праматери? Но вот он передо мной. Я бросилась вперед, с восхищением разглядывая величественные колонны и остатки стен. Храм определенно был пятикупольным, судя по остаточным нишам, в центре находился главный купол и еще четыре располагались по сторонам света. Сооружение заросло красной травой, но все же кое-где по-прежнему можно было увидеть остатки фресок и даже в одной из ниш сохранились ноги статуи одного из богов второго круга. Я взволнованно обернулась к спутникам и увидела, что пока я носилась среди развалин храма, они почти полностью обустроили лагерь. Я взяла себя в руки и быстро вернулась к компании. Достав из рюкзака магическое одеяло, я уложила Петера и накрыла его сверху шкурой, все-таки ночи в степи и в самом деле холодные. Потом принялась помогать Саре варить похлебку и раскладывать на одеяле наш нехитрый ужин.

— Ив, мне нужно осмотреть храм. Ты не возражаешь? — Начала я, когда мы все расселись у одеяла и приступили к еде.

— Я уже понял по твоему восторженному попискиванию, что тебе срочно нужно там все облазить, — невозмутимо отозвался Ив. — Да, можешь сходить, но недолго. Завтра снова переход и нужно отдохнуть.

— Ну вот, наконец-то в тебе стала просыпаться герцогиня. Они все религиозные и жадные до святынь. Ты там долго молиться собираешься? — лениво поинтересовался Ян.

— Что? Как молиться? Зачем молиться? — Не сразу поняла, о чем это он я. — А-а-а. Нет, я не собираюсь молиться, Ян. То есть собираюсь, но потом. Когда-нибудь. Не сегодня.

— Та-а-ак. А я уж было подумал, что ты вдруг стала герцогиней. И позволь узнать, что ты там собралась делать? Да еще на ночь глядя? — Не отставал от меня Ян.

— Э-э-э… Ну… Я тебе потом расскажу. Наверное. И вообще тебе это не интересно. — Я постаралась уйти от ответа, но добилась противоположного эффекта. Теперь уже насторожился Ив, а ему соврать или не ответить мне не позволит клятва.

— Ана? Что ты собираешься искать в храме? И почему это так важно для тебя? — тон Ива не подразумевал недомолвок, и отмолчаться он мне не даст.

— Там может быть стационарный портал в ближайший пограничный город. В подземных лабиринтах храмов их обычно и строили. Это Храм светлой Праматери и тут не так часто появляются светлые жрецы, а только они могут открыть вход в подземелье и именно поэтому есть шанс, что он сохранился. И еще… — я замолчала и опустила голову.

— Ана? Я должен клещами из тебя вытаскивать? — тон Ива, несмотря на суровый смысл вопроса, был мягок и даже нежен.

— Мы с мужем проводили ряд исследований по древним храмам, пытались найти способ обезопасить жителей приграничья, да и всей империи, но нам не хватало данных. Необходимо было обследовать храмы и на территории темных. А у нас не было такой возможности. Он погиб, а мы и на половину не продвинулись. И вот теперь вдруг такая удача. Храм на территории темной империи и я смогу его осмотреть, — я подняла голову и закусила губу, спасаясь от желания выболтать все и сразу.

— Ты полна сюрпризов, Ана. Вот уже казалось, все стало с тобой понятно и в следующий момент ты выдаешь порцию информации еще более загадочную. — Ян с восхищением и даже благоговением смотрел на меня.

— Ана? Я по-прежнему жду ответа. Какое исследование? — голос Ива обволакивал и утешал.

Мне ужасно захотелось все немедленно ему рассказать и поделиться. А еще заплакать и прижаться к нему. И чтобы он не отпускал меня никогда. И тут я поняла. Он использует ментальную магию. Во имя света, как я могла не понять. Вот почему мне так отчаянно хочется все рассказать и не только в клятве тут дело. Я не могу поставить щит, но все же слабую попытку сопротивляться сделать можно.

— Ив. Его казнили из-за этого. Обвинили в предательстве света и много еще в чем. Ты уверен, что хочешь знать это? Ты уверен, что твоим друзьям нужно это знать? — Я пыталась предупредить. Я изо всех сил пыталась.

— Ана. Я восхищен. Я, правда, восхищен и поражен. Ты сопротивляешься непосредственной ментальной атаке Ива, да еще приказ господина по клятве на тебя давит. И ты до сих пор не пускаешь слюни и не виснешь на нем с обожающим визгом, — теперь и во взгляде Марка сквозило не прикрытое восхищение.

— Ты не поверишь, Марк, но я и сам пребываю в растерянности. У нее даже ментальный щит не стоит. Но мы отвлеклись. Ана, ты частично права. Саре и в самом деле не к чему это слышать. А вот остальные послушают тебя с интересом. — И Ив задумчиво покрутил в руках ложку. — Но не сейчас. Сейчас всем отдыхать. Ана, ложись спать. Поисками портала и входом в подземный лабиринт займемся утром. Это может существенно сократить наш путь, так что имеет смысл задержаться.

— Ты прав, Ив. Да и сумерки уже. Мы там сейчас все ноги в темноте переломаем. И нельзя девочку одну отпускать, — вмешался Ян.

— Разумеется нельзя, Ян. Одна она такого натворит, что от темной империи, боюсь, ничего не останется, — по прежнему задумчиво отозвался Ив.

— Все. Всем спать. Завтра все исследования и все поиски и разговоры, — Ян встал и, достав шкуру, принялся ее расстилать рядом с Петером.

Сара, все время разговора молчавшая, суетливо поднялась и стала собирать посуду и остатки еды. Я принялась ей помогать. Вместе мы быстро справились, и я направилась к Петеру. Расстелив шкуру, я легла с другой стороны от сына и укрыла нас теплой жреческой мантией. Засыпая я слышала, как Марк и Ив обсуждали защиту на ночь и необходимости дополнительного охранного плетения. Я не слышала, как ложилась Сара, как Ив и Марк плели охранки и тушили магический костер. Я к тому времени уже сладко спала, и мне в первый раз за два года приснился сон. Он был коротким, но ярким. Я и запомнить его не успела. Но я поняла, что он был. А значит, все будет хорошо, силы медленно, но возвращаются.

Проснулась я неожиданно среди ночи. Долго лежала, прислушиваясь и не совсем понимая, что меня разбудило. Рядом со мной клубочком свернулся Петер, причем прижимался он скорее к Яну, спавшему от него с другой стороны. Наверное, его огромная спина грела и защищала лучше, чем я. Со спины ко мне прижимался Ив, согревая и защищая от ночного степного ветра. Вроде бы ничего необычного. Мы так уже ночевали. Что же меня разбудило? И тут меня осенило. Руки Ива меня разбудили. Я почему-то лежала у него на плече и обе его руки оплетали меня и крепко прижимали к себе. Именно это ощущение крепкого мужского тела меня разбудило. Слишком давно я не ощущала себя в надежном кольце рук, это было почти забытое ощущение. И что самое ужасное — мне оно очень нравилось.

Я прекрасно знала, что темные красивы, но их женщины не просто красивы, они божественно прекрасны. И я, даже когда не была скованная оковами, не смогла бы соперничать ни с одной из них. Я всегда была стройной, но моя фигура скорее напоминала мальчишескую, и не могла сравниться с совершенными округлыми изгибами темных. После родов я должна была заметно поправиться, и у меня даже должна была появиться грудь и попа, но оковы и плохое питание не дали мне такой возможности.

Все знакомые жрицы после родов прибавляли в весе. И очень часто напоминали такое сочное и спелое яблочко на ножках, что несказанно радовало мужчин. Жрецы в своих наставлениях всегда говорили, что правильная жрица стремится довести фигуру к совершенной фигуре шара. Мне до совершенного жреческого шара было как гному до насыщения своей сокровищницы, то есть недостижимо, так как, глупая ты жрица, сокровищницу гнома невозможно наполнить, в ней всегда будет место.

Но и у темных я не пользовалась бы популярностью. Темные не стремятся к шару, но и тощих не любят. У них женщина должна напоминать трактирный сосуд для эля. Узкое горлышко, что б не расплескать, потом расширятся для вместительности, потом снова служатся, для захвата руки, а потом снова расширяться для большего объема и устойчивости на столе. У меня не расширялось, и не сужалось, и объема не было. Да и лицо мое не было совершенно. Черты лица самые обычные и глаза серого цвета — я не красавица, тут и говорить не о чем. Волосы тоже были не знойного черного цвета, и не отливали золотом, а были невзрачного белого цвета, что делало меня бесцветной. Правда муж сравнивал мои волосы с расплавленным серебром, но кого впечатлит серебро, когда есть блеск золота или сияние тьмы.

С Петером мы были знакомы всю жизнь и всегда дружили. Он не испытывал ко мне любви, скорее это была крепкая дружба и глубокая привязанность. Ну и разумеется тяга воина к жрице. Все воины испытывают притяжение жриц. Это самый гармоничный союз. Маги всех уровней и возможностей свободны в своем выборе, но воины предпочитают жриц всегда. У темных их практически нет. Темные в основном маги, и очень сильные, а вот у светлых магов мало, зато полно жриц и жрецов.

Я любила Петера, всегда. Просто не помнила времени, когда я его не любила, он был героем моего детства, и не успела я заметить, как мы поженились. Это произошло естественно. Ну, на ком еще жениться было Петеру, как не на мне? Я всегда была рядом, за его широкой спиной, всегда поддерживала, если нужно прикрывала и лечила, всегда восхищалась и боготворила.

После свадьбы мы сразу уехали в поисках очередного храмового подземелья, и даже наша первая брачная ночь прошла не сразу. Нам было не до глупостей. Нужно было храм искать. И я не понимала до сих пор, что в этом такого увлекательного.

Я видела, как Петер кидал восхищенные взгляды на красоток при дворе, и реагировала спокойно. Это был мой Петер и никто кроме меня не найдет ему в библиотеке нужный свиток и не расшифрует в подземелье древний рисунок. Поэтому я всегда была уверена, что Петер не променяет меня на пышных императорских жриц.

Но мне было не понятно, почему все так стремятся к брачным узам. И что такого в этих пресловутых слияниях тел. Если б нам с Петером можно было не жениться и при этом вместе ночевать, скажем, в лесу одним, когда мы путешествовали по светлой империи, то мы, наверное, и не женились бы вовсе. Или если б таверне у нас не требовали брачную вязь при заселении в один номер, а по одному чаще всего было небезопасно.

Я привыкла, что Петер меня обнимает, когда мы устраивались на ночь. Это же всегда теплее и удобнее. Да и безопаснее так. Защиту растягивать на двоих удобнее. Но почему-то я никогда не ощущала с ним того, что я чувствовала сейчас. Объятья Ива не просто дарили тепло и защиту, они странным образом что-то бередили в моем теле. Что-то, что я пока не могла определить. Что-то невыразимо приятное растекалось по моему телу и хотелось продлить эти ощущения и усилить их. Наверное, это магия темных, не иначе. Я постаралась аккуратно отодвинуться от Ива, но у меня получилось только потереться об него, потому что руки он не разжал.

— Маленькая, прекрати ерзать. Если ты не заметила, то я все-таки мужчина. И сейчас ты трешься о то, что меня им делает, — вдруг прошептал мне на ухо Ив.

И его руки вдруг ожили и прижали меня к себе еще сильнее. Прикосновение к моей спине мощного и крепкого тела, рождало необыкновенные ощущения. И тут его рука провела по моей груди и стала спускаться к бедру. Даже сквозь ткань платья я ощутила жар его руки и почувствовала тепло, растекавшееся при его прикосновении. Спустившись по моему телу вниз, его рука стала сминать и задирать подол моего платья. Я испытывала необычные ощущения и даже не сразу поняла, что он делает, и только когда его рука прикоснулась к моему обнаженному бедру, я решила повернуть голову, чтобы попросить его остановиться, но мой рот был внезапно накрыт его губами, не позволяя мне и слова прошептать. Он целовал меня и когда я, протестуя, приоткрыла рот, его язык ворвался в меня, даря сумасшедший восторг. Я забыла обо всем на свете, и только его руки и губы имели для меня значение. И вдруг все закончилось. Он оторвался от моего рта, убрал руку и одернул мое платье.

— Маленькая, не время сейчас. Мы обязательно продолжим, но не сейчас. Спи и не ерзай больше, а то в следующий раз я могу не остановится. Не думаю, что тебе понравится, если я возьму тебя на земле и в окружении спящих друзей, — он поцеловал меня в висок и отстранился, по-прежнему крепко обнимая меня.

На меня будто сошла лавина с Ухтебских гор. Весь жар испарился, осталось только ощущение катастрофы, которая каким-то чудом прошла мимо. Откуда взялись во мне эти чувства и желания? Я никогда раньше не испытывала ни к кому подобных эмоций. Я никогда не теряла головы, когда меня обнимали, и не забывала обо всем на свете при поцелуях. Я чуть было не отдалась Иву, прямо рядом со спящим сыном и его друзьями. Ужас то какой.

И ведь для Ива это наверняка в порядке вещей. Он темный магистр, на него женщины вешаются как украшения на невесту гнома во время свадьбы, чем больше, тем лучше. Надо вернуть наши отношения назад на деловой уровень. Я жрица, он магистр. У меня получится. Ведь наверняка при свете дня я уже не буду привлекательна для Ива. А вернувшись в общество темных он и вовсе позабудет обо мне. И вспомнит только когда клятва принудит его снять с меня оковы.

Отправит меня в казармы к раненым или в жреческий храм для больных. Он не может всерьез заинтересоваться мной. Лагерная жизнь и наше путешествие толкнули его на этот поцелуй. Надо выкинуть все глупости из головы. Поцелуи и прочее не для меня. Я окончательно успокоилась и заснула.



Глава 6

Маг — человек, который успешно убедил себя, что может все.

Магия — искусство делать то, что хочешь, забыв,

что это невозможно, или — противоречит правилам.


Проснулась я рано, и окончательно пришла к выводу, что ночные события мне почудились. Не могла я так реагировать на руки Ива, это был сон или наваждение. Мало ли, что мне приснилось.

Ива и Яна уже не было, а вот Петер и Сара с Марком еще спали. Я потянулась и аккуратно, чтоб не разбудить сына встала. Рядом с храмом всегда были источники, надо постараться его найти. Не успела я толком сообразить, куда мне двигаться, как вернулись Ян и Ив и рассказали мне в какой стороне искать источник. Это оказалось недалеко, и я быстро вернулась.

Все уже проснулись, и Сара вовсю суетилась с завтраком, а Петер бегал и прятался от Яна, который делал вид, что хочет его съесть. После завтрака Ив приказным тоном отправил Сару с Петером к источнику и велел ей поиграть там с ребенком, а сам решительно обернулся ко мне.

— Вчера мы не договорили. Ты объяснила, что мы возможно сможем найти портал в ближайший город в этом храме, но не рассказала, в чем была суть ваших с мужем исследований и причину его казни. Я жду, Ана, что ты собираешься там найти? — тон Ива не подразумевал отрицательного ответа или умалчивания.

Я тоскливо обвела всю троицу взглядом и вздохнула.

Эта тайна, на которую мы с Петером случайно наткнулись в библиотеке его отца, уже украла у меня дорогого мне человека. И вот сейчас на меня смотрят с таким нескрываемым любопытством, будто я жонглер на ежегодной ярмарке спорных земель, и собираюсь ловить ртом магические огненные шарики.

Петер тоже хотел спасти светлый мир, грезил о славе и надеялся, что его имя увековечат на стенах светлых храмов. Это привело его только к эшафоту на центральной площади светлой столицы. И я снова тяжело вздохнула.

— Ана? Хочешь, я помогу тебе начать? — неожиданно сказал Ив.

— Да. Я и в самом деле не знаю, как начать, — в замешательстве я посмотрела на него.

— Около четырех лет назад, темному императору поступило известие, что один из самых верных и отважных рыцарей света, недавно вступивший в наследство высший воин Петер лан Саумден, герцог Аварад, ищет встречи с ним на спорных землях. Император иногда посещает спорные земли с целью развлечься и по ряду личных причин, и встреча вполне могла бы произойти. До императора, через сеть его шпионов дошли слухи, что юный герцог хочет предложить небывалую сделку в обмен за возможность путешествовать по землям темной империи и защиту. Император у нас любопытный и согласился на встречу. Он навел справки и выяснил, что молодой герцог недавно женился, и его жена, совсем юная девочка, вместе с ним училась в Академии Светлой магии, а потом они отправились вглубь светлой империи в свадебное путешествие. Довольно странный выбор. Обычно едут на побережье.

— Кто тебе все это добыл? Ты нам раньше не рассказывал эту историю, — задумчиво протянул Марк.

— Да как-то к слову не пришлось. Я продолжу. Императору собрали личные данные о предполагаемых участниках встречи. Юный герцог был чрезвычайно силен. Ему не было равных соперников в рукопашном бою. Он был великолепен в бою на мечах, одноручных и двуручных. А вот науки ему давались с трудом, и он был иногда на грани отчисления из Академии, но как говорили, невеста всегда его спасала.

— Да ладно. Это просто он со мной на двуручке не сходился, — в голосе Яна прозвучало превосходство.

— Не знаю, Ян, и теперь мы это уже и не узнаем. Но шпионы донесли, что великим воином он стал рано. Что же касается его невесты, а потом и жены, то тут сведения были еще интереснее. Якобы она с отличием окончила светлую Академию и еще умудрилась чем-то оскорбить верховного жреца. Но тот оскорблений не прощает, так что эта информация, скорее всего, ложна. Эта девочка поступила в Светлую Академию вместе с юным герцогом, когда ему исполнилось шестнадцать, а ей было всего четырнадцать, но она сдала все экзамены и продемонстрировала небывалый уровень светлой силы.

— Да не может этого быть. В четырнадцать невозможно сдать экзамены в Академию. Твои шпионы, что-то напутали, — высказал закономерные сомнения Марк.

— Тем не менее, таковы сведения. В течение всей учебы она демонстрировала небывалые успехи, но упорно отказывалась от лучших предложений высших жрецов вступить к ним в обитель, тем самым отвергая высшую защиту ордена жрецов. По окончании учебы ее замужество с герцогом было для всех полной неожиданностью. Он должен был сделать карьеру при дворе и жениться на одной из приближенных императрицы, а ее ждала карьера высшей жрицы и управление обителью. Но они вдруг поженились и уехали. Ходили слухи, что она нашла в библиотеке свиток с небывалым заклинанием, которое перевернет противостояние империй.

— Даже так? — Марк с неприкрытым любопытством уставился на меня.

— И что? Ты встретился с ним? В смысле император? — Нетерпеливо перебил его Ян.

— Нет. Как гром среди ясного неба пришло известие, что юного герцога казнили, а его жену заперли в отдаленном монастыре, без права на общение с внешним миром. Якобы ее не казнили из-за того, что она была слишком молода. На момент казни мужа ей исполнилось только двадцать. Совсем девочка, — Ив пристально посмотрел на меня.

— Двадцать один почти исполнилось. Петеру было двадцать три, когда его казнили. Мы мечтали изменять мир. Нам казалось, что мы все можем и нам все по силам. Что проблемы решатся сами или не возникнут вовсе, что все сложится и получится. Что бог второго пантеона, удачливый Перен не отвернет от нас свое веселое лицо, — прошептала я.

И слезы от нахлынувших воспоминаний потекли по моим щекам. Ив потянулся и обнял меня.

— Тише, девочка, не плачь. Все будет хорошо, — зашептал он мне на ухо.

— Маленькая, не плачь. Ну что ты разревелась? Я самый лучший боец на мечах в темной империи. Правда меча у меня нет, его твои светлые отобрали, но я и топором, если надо всех твоих врагов порублю, — принялся утешать Ян.

— Ана, я восхищен тобой. Ты столько пережила и со стольким трудностями справилась. Умудрилась сбежать от светлых, приговоривших тебя и сына к смерти. Ты умная и прекрасная. Не плачь, пожалуйста. Ты спасла мне жизнь, и я буду всегда тебя защищать.

Голос Марка звучал так проникновенно, что я сначала расчувствовалась, а потом едва не рассмеялась. Я умная и прекрасная. Умная не попала бы в такую передрягу, и я уж точно не прекрасная. Поэтому я вытерла слезы и отстранилась от Ива.

— Спасибо. Что-то я распереживалась. Я расскажу, как все было.

И я постаралась сосредоточиться, чтобы ничего не упустить. Слов по-прежнему не хватало. Я не понимала с чего нужно начинать, чтобы не рассказывать до вечера.

— Так, Ана, успокойся и не нервничай. Давай по порядку. Что ты хотела найти в светлом храме, что сейчас за нашей спиной? — Ив понял по моему лицу мою растерянность.

— Мне нужны ориентиры на главный храм, в котором находится Купол Жизни.

— Купол Жизни? Это еще что такое? Ни разу не слышал о таком.

— Мы нашли в библиотеке отца Петера, старого герцога, потайной шкаф, в котором на специальной зачарованной доске было описание Купола Жизни. Его построили очень давно, но так и не активировали, — начала сбивчиво объяснять.

— Для каких целей его построили?

— Он раскрывается почти над всей территорией темной империи. Ну, или светлой, если активировать светлый храм. Внутри этого купола будет недоступна любая боевая магия и жреческая магия болезней и проклятий, — продолжила я, возможно не совсем понятно объясняя.

— А где она будет доступна?

— Только на спорной территории и возможно захватит чуть светлую и темную землю. Я точно не знаю его границы.

— Если честно я не совсем понимаю, в чем его смысл? — Недоуменно уставился на меня Ян.

— Смысл в том, что сейчас война идет почти по всей территории как светлых, так и темных. В любой момент может открыться портал в любой город, и пострадают в основном мирные граждане. Что периодически и происходит. К тому же и не сосчитать, сколько атак и проникновений было совершено с обеих сторон.

— А купол будет действовать на всей территории? — Подал голос Марк.

— Нет. Будут в столицах и свободные от Купола Жизни зоны, но этих зон будет не так много. В университетах и еще в нескольких местах, — горячо возразила я.

— Иными словами если стычки между нами и будут, то только на спорной территории, я правильно понимаю? — Заинтересованно протянул Ян. — И что в этом плохого? По-моему отличная вещь, этот Купол. Почему твоему мужу тогда голову отрубили, я не понял?

— Ян, не тупи. Вот теперь мне стало как раз все понятно. А то я не мог понять причину казни, — задумчиво протянул Ив.

— Чего сразу не тупи? Хорошая же вещь этот купол. Ты представь, города будут полностью безопасны, те, что в глубине империи. Только пограничье будет трясти. Гарнизоны в городах сократим, и всех боевых магов в столицу и к границе. Нечего им в провинции штаны просиживать. Мирное население вздохнет и спокойнее жизнь начнется. Представил? — Воодушевился Ян.

— Да. Я представил. Приходит ко мне вот такой молодой, горячий воин. И все это так воодушевленно расписывает. А у меня тут, во дворце, интриг полон дворец, то тут, то там заговоры и захват власти и без боевой магии все это ну никак не разгрести. Как, по-твоему, без боевой магии у меня разведывательные и полицейские службы будут работать? У нас со светлой империей ведется на спорной территории интенсивная торговля. А если там начнутся активные боевые действия? Все торговцы разбегутся. А это деньги и большие деньги, Ян. Это значит заключать прямые поставки и вести переговоры? Это значит мирный договор со светлой империей? Да под императорами сразу трон закачается. Как светлый, так и темный, — все это Ив проговорил совершенно спокойно и рассудительно.

— Так же рассуждал и светлый император? — Потрясенно спросил Ян.

— Да. Уверен, ему невыгодно что-то менять. Безопаснее отрубить молодому и горячему воину голову, чтоб не лез куда не надо, — продолжил свою мысль Ив.

— Но Ив…

— Ян, перестань разводить утопические мечты. Деньги и власть гораздо важнее любого мифического купола. Это два столпа, на которых держится порядок и равновесие. И этот купол равновесие нарушит, — Ив неожиданно разозлился.

— Но почему сразу нарушит? Пусть не сразу, но торговлю можно будет наладить. А интриги разве не легче вести без магии? И есть, в конце концов, силовые методы, меч и кинжал, например. Ведь постепенно все наладится, а простым людям станет жить гораздо легче и спокойнее? — Не унимался Ян.

— Ян, ну скажи мне, какое дело императору и его придворным до простого человека? Да и это твое «постепенно наладится»… Светлый император уже немолод. Ему совсем не хочется тыкать палкой в муравейник, эта затея требует больших затрат сил и труда. И неизвестно принесет ли пользу. Ведь древние его не активировали?

— Но наш темный император ведь еще молод? Ему ведь и ста лет не исполнилось? Как ты думаешь, он бы среагировал на этот купол? — Спросил вдруг Марк все время помалкивающий и не встревающий в спор, и как-то подозрительно посмотрел на Ива.

— У нашего императора две официальные фаворитки и еще куча любовниц по всей темной империи. А еще у него поставки самогона гномов срываются, и эль в столичные трактиры доставляется южными провинциями из рук вон плохо. До куполов ли ему, бедному, — ехидно ответил за Ива Ян.

— Прости Ана, но Ян прав. Император, скорее всего, оказал бы твоему мужу поддержку и дал защиту, но по поводу купола, скорее всего, отказал бы, — не удостаивая комментария к реплике Яна, ответил Ив.

— Я и не надеялась на это. Только на то, что Петер останется жив. Но мы не успели договориться о встрече, а потом стало поздно. Нас арестовали, а Петера казнили.

— Ив, и все-таки? Что мы будем делать с этой тайной сейчас? Какие от нас требуются действия? — Вопросительно посмотрел на Ива Марк.

— А ничего не будем делать. На наши планы это в данный момент никак не влияет. Я, Ана и Ян идем обследовать храм. Нам нужен телепорт до города. Не хочется терять время, если можно попасть в столицу быстрее, а не топать по степи пешком. Ты остаешься в лагере с Сарой и ребенком. Все остальное будем решать в столице. И думать, и действовать будем там, — заявил Ив поднимаясь, вставая во весь рост.

— Ив? Почему Ян то? Гораздо правильнее отправить в храм меня. Я, в конце концов, маг, а Ян пусть караулит женщину, лагерь и ребенка, — неожиданно взвился Марк. Вот уж не ожидала у него такой исследовательской тяги.

— С каких пор ты обсуждаешь мои приказы, Марк? — бровь Ива взлетела вверх, а лицо приобрело суровое выражение.

— Но…

— Марк, успокойся, — миролюбиво пробасил Ян, пытаясь погасить очаг конфликта. — Ну, сам посуди, зачем там два мага? Это же почти Академическая задачка с магом, воином и жрецом. Чего ты раскипятился?

— Да. Я не подумал. Прости, Ив, я погорячился, — Марк сдулся и обиженно насупился.

— Ана, если ты готова, то выдвигаемся. Не хочу время терять. Если портал не найдем, нам еще по степи пешком идти.

Я кивнула, и первая шагнула в сторону развалин древнего храма. Пока приближалась, мысленно пыталась его восстановить.

И вот уже перед моим взором взметнулись ввысь высоченные белокаменные стены пятикупольного храма. Все стены украшены причудливой резьбой, и тончайшая ажурная вязь на камне напоминает кружевную скатерть. Такое впечатление, что на камень накинули белые кружева, и они застыли на поверхности. Большой центральный купол издалека кажется покрытым белым бархатом, по которому сверху вышиты причудливые узоры серебряной нитью. Так как храм посвящен Праматери, то и цвет центрального купола и стен белый. Четыре малых купола, обращенные к сторонам света, традиционно посвящены стихиям и цветом соответствуют огню, воде, земле и воздуху. В древности здесь проходила дорога вглубь Красной степи, но скорее всего в основном сюда прибывали порталами. Как правило, такие большие храмы ставили на сильном источнике силы и здесь может быть много скрытой информации.

Мысленно я вошла в храм через большие центральные двери и замерла от открывшегося зрелища. В центре храма, точно под серединой центрального купола, стояла на постаменте статуяПраматери. Мне хотелось верить, что в этом храме ее руки были скрещены в защищающем или благословляющем жесте. Она, безусловна, прекрасна, и я обвожу взглядом по кругу ее окружение и вижу почти всех богинь среднего и малого пантеоне.

Мне кажется, что это именно женский храм. Сверху из скрытых в куполе специальных отверстий точно на статуи падает свет светила, холодный камень приобретает теплое свечение. Я шагнула к статуе Праматери, стоящей в центре. Показалось, что она ласково наклоняется ко мне, а ее подруги нашептывают мне пожелания и благословения. Я уже почти слышала их приятные голоса и чувствовала на своих волосах их мягкие прикосновения.

— Ана, что с тобой? Где ты витаешь? — Вывел меня из приятных фантазий решительный голос Ива.

— Ана? С тобой все в порядке? Ты как будто не здесь, — подошел вплотную Ян, окончательно выводя меня из мира грез.

Очнувшись, я не увидела ни статуй, ни льющегося на них света, только камни и разрушения. Обломки валялись повсюду, и только хорошее воображение и предыдущий опыт посещения таких храмов позволил сориентироваться на местности. Отбросив ненужные фантазии и грезы о былом величии забытого храма, я решительно направилась в восточную часть, посвященную воздуху, на ходу комментируя свои действия.

— В древних храмах Праматери, как правило, вход в подземелье располагался в одном из четырех малых залов, в данном случае это зал воздуха. Вход, разумеется, находился в полу, и мы будем спускаться вниз, и скорее всего он может быть завален. И еще. Активироваться он будет жреческой магией, но вот дальше — механика и нужна будет физическая сила.

— Ана, я справлюсь с завалом. А с механикой поможет Ян. Ты главное найди нужное место, а то для меня тут нагромождение камней и булыжников. — Ив перешагивал через эти самые камни с видом орка, решившего купить себе фарфоровые чашки и не знающего, как их удержать.

— И не говори, Ив. Тут еще все травой заросло, вообще бы мимо прошел и не понял, что это храм. Мало ли камней валяется, где не попадя. — А вот Ян явно не испытывал трепета перед разрушенной древней святыней, поэтому шел как гвозди заколачивал.

Мы подошли к залу воздуха, и я с радостью обнаружила, что он сохранился лучше всего. Это вселяло надежду на успех наших поисков. В этой части храма сохранились даже остатки колонн и частично стен. На станах можно было различить остатки древней живописи и, ориентируясь по ним, я уверенно передвигалась внутри зала воздуха, пытаясь понять с чего начать поиски прохода на нижние уровни храма. То, что они есть я уже и не сомневалась. Храм был большой, в нем не могло не быть подземного комплекса, а то, что этот зал сохранился лучше всего, подтверждало мои догадки.

— Тьма забери эти вьюны! Да что ж они цепляются за меня будто я их внезапно нашедшийся богатый дядюшка! — Разразился гневной тирадой Ян и потянул за привязавшееся к его топору растение.

Сильно дернув, он практически выдрал из земли большой кусок травы, обнаживший под собой фрагмент древней мозаики.

— И тут цветы. Оторвал цветы, а под ними нарисованные цветы. Тут все кишит этими цветочками. — Заворчал Ян.

— Где? Где ты цветы нашел? — Завопила я, будто он открыл мне доступ в сокровищницу императора.

— Ты чего, маленькая? Да не волнуйся ты так, вот тут они.

— Ян. В старых храмах принято было дарить богиням подношения, и это было не золото и украшения как сейчас. Это было что-то, что мог себе позволить абсолютно каждый. Цветы, фрукты или что-то сделанное самим дарителем. Важен был не подарок, а его наличие и желание одарить и быть пожалованным в ответ. — Торопливо говорила я, расчищая мозаику, ползая по старым плитам на коленях.

— Ана, маленькая, а давай я магией все расчищу? Что ты ползаешь? Так же будет быстрее? — Раздался голос Ива надо мной.

— И не вздумай. Даже не пытайся. Это светлый храм. Мне тут не нужна магия темного магистра. Если понадобится, у нас Ян есть. Он все что хочешь сдвинет и уберет, — не на шутку перепугалась я. Еще спалит мне тут все.

— Ана, а что ты делаешь? — Озадаченно спросил Ян.

— Когда приносят подношения, принято становиться на одно колено, ну или сразу на два. Место на полу с мозаикой цветов, примерно показывает, где можно опустить дары. Учитывая, что где-то тут путь на нижний ярус, опустившись на колени, я смогу увидеть место приложения жреческой силы для открытия двери. — Продолжая стоять на коленях и пытаясь почувствовать, ответила я Яну.

И тут меня потянуло применить силу света. Я протянула туда луч света, прямо с того места, где стояла на коленях. Ничего не произошло. Луч света ударился о сохранившуюся часть стены, примерно в метре от уровня пола, на этом все. Я не могла ошибиться. Подняла недоумевающие глаза на Ива.

— Ничего не происходит. Я вроде бы все почувствовала, и послала луч света в нужное место.

— Может быть, стоит попробовать еще раз? И ты не подумала, что все еще может зависеть от уровня силы? Храм большой, возможно нужно больше силы? И туда не пускали никого ниже высшего жреца? — начал Ив рассуждать вслух.

— Да нет. По идее должны были пускать всех. Это только в определенные зоны допуск ограничен, а на нижний уровень к телепортам должны были пускать всех.

— Столько лет прошло. Ты не знаешь, что происходило при разрушении храма. Возможно, кто-то запечатал уровень при непосредственной угрозе.

— Да, возможно ты прав, попробую еще раз. Раз луч света не работает, можно попробовать применить облик света. Оно трудоемкое и бессмысленное, и доступно только высшим жрецам. Вот только сил у меня поубавится. Постарайтесь в ближайшее время не погибать, — и я принялась вспоминать это нелепое заклинание, имеющее смысл только если ты хочешь поразить чье-то воображение.

Из моих пальцев, вместо простого и прямого луча, послушно потекли прозрачные и воздушные лепестки, кружась и переплетаясь, они танцевали танец, плавно приближаясь к нужному месту. У кого-то из высших я видела мыльные пузырьки, кто-то высаживал целый сад из цветов в нужном направлении, у кого-то была радуга. У меня всегда были кружащиеся в танце лепестки. Бессмысленно, но очень красиво.

И это сработало.


Глава 7

Археология это поиск фактов, а не правды.

Если вас интересует правда, то класс профессора Философии Тариса в конце коридора.

Поэтому отбросьте романтику затерянных городов, экзотических путешествий и повсеместных раскопок.

Индиана Джонс «В поисках Грааля»



Как только первый лепесток достиг нужной точки на стене прямо у ног статуи, плита, казавшаяся секунду назад монолитной, отъехала, освобождая нишу в полу с уходящими вниз ступеньками. Ступенек было не очень много, они быстро заканчивались перед массивной деревянной дверью.

— Я так понимаю, это и есть механическая преграда? — Ян с ухмылкой приблизился. — И куда мне нужно нажать? Какие-то картинки странные.

— Ян, будь чуточку серьезнее. Ана, что это? И как нам ее открыть? — Обратился ко мне Ив.

— Дверь полностью механическая. Это работа гномов. И нам нужно нажать с ощутимой силой до упора на эти картинки. Тогда что-то сместится, и она откроется. Я не сильна в механике и обычно эта дверь открыта. У жрецов не хватит сил ее открыть. Ее закрывают при угрозе проникновения. Подобные двери часто встречаются и если механизмом часто пользоваться, то дверь открывается легче. В нашем случае, боюсь, придется попотеть. Некоторые двери рассчитаны на жрецов и механизм простенький, нужно знать только последовательность, как это было в той крепости, где вас захватили.

— Так. Понятно. А тут как? Жать все подряд? — Яну явно не терпелось.

— Нет, Ян, не все подряд. Это, судя по картинкам, жизнеописание и принесение жертвы святой Магрипины, жившей в третьем веке до святого раскола. Вот на этой картинке она родилась, здесь ее становление и посвящение в жрицы. Нужно нажимать в соответствии с ее жизненным подвигом, как в детской книжке. Задание на последовательность.

— Нда. Кажется, ваши жрецы не сильно ценили умственные способности своих воинов, — съехидничал Ив.

— Да ладно вам. Сложная же задачка. Вот я понятия, например не имею, кто это. Что за святая Магрипина, и что она свершила. — Пробубнил Ян.

— Ян, не отвлекайся. Ты должен надавить на эту картинку, и она должна полностью войти в дверь. — Я указала Яну на первое изображение.

Ян огромными ручищами уперся в дверь, изображение стало медленно погружаться. Видно было, что Ян прилагает значительные усилия. Мышцы на его руках напряглись, а вены на шее вздулись. Когда изображение полностью вошло в дверь, мы услышали щелчок, и радостно переглянулись. Значит все идет верным путем. Когда нам оставалось последнее изображение, Ян уже не смеялся. Он был мокрый от пота, будто попал под дождь.

— Ян, пожалуйста. Последняя осталась. Ты ее нажмешь, и я тебе силы восстановлю. Нельзя пока. Вдруг они назад выскочат при использовании магии. Я такое уже видела и не раз, — заканючила я и умоляющее посмотрела на Яна.

— Да не переживай ты так, маленькая. Сейчас откроем мы эту дверь. Долов-то всего ничего осталось, — привычно хохотнул Ян и нажал на последнюю.

Последнее изображение оказалось самым трудным. Ян упирался ногами, мышцы на его руках и ногах вздулись. Казалось все могучее тело Яна, как огромный таран входит в эту дверь. Послышался характерный щелчок и раздался грохот. Что-то ощутимо бабахнуло, и дверь медленно и со скрипом поползла внутрь стены. Перед нашими глазами предстала широкая лестница, ведущая глубоко вниз. Ступеньки были широкие, ровные и сухие. Повеяло холодом, но затхлости и сырости не было. Мы переглянулись, и стали медленно спускаться вниз.

По дороге Ив зажигал магические светильники, вставленные в стену, освещая нам путь. Спускаться было просто и не страшно. Дойдя до конца лестницы, мы оказались перед огромным темным помещением. Ив пустив магический импульс, засветил все магические светильники, озаряя все мягким приглушенным светом. Это была огромная зала с толстыми колоннами, расширяющимися к потолку, образуя на нем причудливые арки и перетяжки. Кроме колонн в зале не было других украшений. Стены были из грубо обтесанного камня, неяркого серого цвета с черными прожилками. Насколько было видно кругом только серые колонны и стены. Я даже шага не успела сделать, как меня тут же остановил окрик Ива.

— Стоять! Ана, Ян замрите и не двигайтесь, — сурово припечатал нас на месте Ив.

— Ловушки? Серьезные? — Понимающе хмыкнул Ян, замерев на месте мгновенно.

— Ловушки? Но почему? Здесь не должно быть, — в отличие от Яна я замерла не сразу, успела сделать несколько шагов.

— Я сам удивлен, но они есть и серьезные. Так что не двигайтесь. Я их обезврежу, и пойдем дальше. — С этими словами Ив вышел вперед.

В этот момент мрачная зала преобразилась — все ожило и зашевелилось. Со всех сторон полетели искры и посыпались на пол камни. Из стен пола и потолка появились огромные колья, способные проткнуть даже Яна насквозь, что уж говорить про меня. Со всех сторон раздавался жуткий грохот и скрежет, и в довершении этой какофонии вся зала была опалена огнем, похожим на драконий. Мы бы сгорели заживо — это точно. Ну, или нас бы проткнуло или проломило.

— Ты решил активировать сразу все? — Съехидничал Ян.

— А что зря время терять? — Ив небрежно пожал плечами.

Наверно это потребовало от него колоссального количества силы, но уставшим Ив не выглядел. И, в конце концов, не мое это дело. Надо идти вперед, у нас и так дел полно. И я вопросительно посмотрела на Ива, ожидая его разрешения. Ив кивнул и двинулся первым. Я шла за ним, перепрыгивая и обходя возникшие на пути препятствия.

— Ив? Я не совсем понимаю, что происходит. Странно это. Почему оказались активированы ловушки? Что же здесь произошло много лет назад? Почему древние защитники заперли дверь, сделанную гномами, да еще и усилили заклинание, теперь рассчитанное только на высших жрецов? Получается, они полностью запечатали храм, но зачем? Ведь храм это не только возможность обратиться к богам, но еще источник силы и защиты. Это убежище, наконец! И возможность спастись с помощью телепорта. Получается, что это все не доступно? — Я рассуждала и не могла понять логику древних защитников храма.

— Ана, а ты не подумала о том, что древние постарались защитить и обезопасить не людей, пришедших в храм. А наоборот, обезопасить что-то внутри храма от людей?

— Обезопасить храм от людей? Что за дикость? Кто будет разрушать храм? Даже тролли не способны на это. Пусть орки, темные и гномы покланяются другим богам, но разрушать? Храм может разрушить природа и время, если его защитники это позволили. Но разрушить намерено? Ив, о чем ты? — мое недоумение только росло.

— Ана, я не говорю о том, что кто-то специально придет, и будет ломать статуи богинь или закрашивать фрески или, не приведи тьма, разрушать и сносить основание. Это и в самом деле дико и недостойно. Но всякое может быть, — успокаивающе проговорил Ив.

— Умники, а может там спрятаны сокровища этой, как там ее? Святой, которая на двери изображена? — Вдруг встрял Ян и уже привычно расхохотался.

— Ян, у святой Магрипины никогда не было сокровищ. Да и храм древние строили. Тогда не принято было, как сейчас, заваливать богов золотом и камнями. — И я тоже рассмеялась, уж больно расстроено выглядел Ян.

— Значит, кучи золота впереди не лежат? Обидно, мы столько шли к ним, — Ян уморительно закатил в притворном огорчении глаза.

— Ян, кучи золота это к гномам. А мы все-таки у светлых в храме.

С такими разговорами мы и не заметили, как, обогнув все препятствия, выдвинутые открывшимися ловушками, добрались до конца залы, которая теперь казалась коридором смерти. Но вот зала закончилась, и мы с благоговейным трепетом к глубокой старине смотрели на древний алтарь.

Алтарь представлял собой огромную плиту, вытесанную из цельного куска голубого мрамора, и по форме напоминал шкатулку для драгоценностей или ларь. По бокам стояли статуи, олицетворяющие святую Магрипину и святую Феофанну. Святую Магрипину можно было узнать по сове, сидящей у нее на плече, а святая Феофанна была с традиционной кошкой на руках. За алтарем на постаменте стаяла статуя Праматери, ее руки были скрещены в останавливающем жесте. Как будто Праматерь просила задуматься о чем то. Возможно, просила подумать о подношении, который даритель собирался положить на алтарь, или о просьбе, которую подумывал высказать. А возможно, с учетом того, что храм был так запечатан, этот жест обращался и к кому-то другому. Все три статуи были старыми и относились, скорее всего, ко времени основания храма.

За статуями на стене располагалась мозаика, созданная из дорогого сланцевого камня. На мозаике, прямо за спинами святых, располагались две арки портального перехода. Внутри одной из арок из розового сланца был выложен город в заходящих лучах святила, а внутри другой арки была изображена библиотека, выложенная синим сланцем. На одной из арок на древнем языке была выложена надпись «Твоя дорога не может быть закончена», а на другой «Знания могут и должны защищать». Возможно я была не совсем точна в переводе. Язык древних я знала хорошо, но все же перевод одного и того же мог звучать по-разному. И что теперь? Три статуи, две мозаики и один алтарь. Я огляделась в поисках двери, ведущей к арке перехода, но таковой не наблюдалось.

— Я не понял, это что, тупик? А где зал с порталом? И что тут было такого страшного, что требовало мощной защиты? — Как всегда громко и весело поинтересовался Ян.

— Я так понимаю, что за этими двумя нарисованными арками находятся порталы. По всей видимости, они ведут в два разных города. А вот в какие, нам должны подсказать изображения и надписи. Возможно, это были девизы городов? — Высказала я предположение.

— Нет, я так не думаю. Скорее всего одна из арок и в самом деле ведет в залу с порталом, на ней изображен город и надпись говорит о дороге. А вот вторая это что-то непонятное. Скорее всего за дверью какое-то знание, возможно именно то, что и нуждалось в такой защите. — Задумчиво протянул Ив.

— Ив, а ты можешь их открыть? Двери? Я вот не совсем понимаю, как, — умоляюще посмотрел на него. Очень было интересно, что же там.

— Ту дверь, за которой город, открыть просто. С ней и Ян справится. А вот та, что с библиотекой, не так проста. Тут что-то необычное, я первый раз вижу такое сочетание. Тут двойное плетение из заклинаний. Причем и светлых, и темных. И то и другое примитивно. Но смысл в том, что нужен темный и светлый маг. Пусть не очень высокого уровня, но все же такое сочетание сейчас встретить сложно.

— Ну, у нас это как раз есть. В чем проблема? Может, откроем и посмотрим, что там? Ив, я не думаю, что нужно оставить эту загадку без внимания, — Ян вопросительно посмотрел на Ива, и был на удивление серьезен.

— Ты прав. Нам не стоит останавливаться, если мы столько прошли. Любопытство нас замучает. Так, Ана, иди сюда. Простенькое заклинание, просьба о помощи. «Знания могут и должны защищать», направляешь строго в слово на древнем языке «Могут», я точно также только в слово «Должны». — Скомандовал Ив.

Как только мы сделали так как сказал Ив, мозаика начала складываться. Ее камушки заскользили, и вместо изображения библиотеки открылся проход в залу. Мы переглянулись и все вместе двинулись к ней. Войдя, Ив привычно засветил все магические светильники, и нашему взору открылась маленькая комнатка, в центре которой располагалась широкая скамья. На противоположной от входа стене была точно такая же мозаика с изображением библиотеки. И даже надпись была та же. Только вот книги в библиотеке отличались. На предыдущей мозаике они были сделаны из голубого сланца, на этой они были темно-синие. Остальные две стены были также покрыты от пола до потолка мозаикой и, по-видимому, скамья давала возможность их, как следует, изучить. Войдя, Ян присвистнул, увидев новые изображения и текст на древнем языке.

— Так. Ян, возвращайся в лагерь и зови Марка, он не только читает на древнем языке, но и пишет и даже говорит. Сам остаешься в лагере. Мы трое изучим обе стены и потом поднимемся к тебе. Наверху примем решение о дальнейших действиях. И проследи за обедом или, точнее, скорее всего ужином. Обед мы пропустим. Пусть Марк захватит лепешки. Пока изучим текст и изображение наступит вечер.

— Понял. Только вы к ужину уж управьтесь, а то Ана и так скелет ходячий. Ей вредно не есть. И мне тоже, — пробасил Ян.

— Н-да, как-то я не подумал. Пусть Марк захватит еды побольше, Ане нужно поесть. Давай, действуй.

Ян ушел, а мы с Ивом углубились в перевод и расшифровку. Чуть позже к нам присоединился Марк. Он пришел быстро, не задавая лишних вопросов приступил к изучению стен. Марк в отличии от нас с Ивом, не стоял в задумчивости около стен и не зависал подолгу над каждой фразой. Он передвигался хаотично и переходил от стены к стене неожиданно и стремительно. Я устала. От обилия информации и от мельтешения древних рисунков голова загудела. Я присела на скамейку и достала из рюкзака, принесенного Марком, лепешки, флягу, мед и острое прожаренное мясо. Ив присоединился ко мне, и мы вдвоем перекусили, наблюдая, как носится по комнате Марк. На наше предложение пообедать тот лишь отмахнулся, и улегся на пол, изучая надпись мелкими буквами внизу у самого пола. Так мы совершенствовали наши знания древнего языка почти до вечера. Когда я уже считала, что мы и спать тут будем, Марк неожиданно сказал.

— Ив, Ана, я закончил. Если я что-то упустил, вы, я думаю, меня дополните. Предлагаю подняться на поверхность и обсудить полученную информацию. И заодно поужинаем, а то Ян там, наверное, уже прореживает.

— Отлично. Я думаю, что дополнять тебя нам не придется. Скорее ты нам сейчас все объяснишь, — Ив так же как и я испытал облегчение.

Мы поднялись наверх и вернулись в лагерь. Сын встретил меня восторженным воплем, и мы побежали смотреть, как он научился с Сарой набирать воду из источника и какие там цветочки. Сара при нашем появлении суетливо стала собирать на стол и когда мы вернулись с источника чистые, умытые и с водой, все было готово к ужину.

Во время ужина по молчаливому соглашению мы слушали Сару и Петера. Они в два голоса рассказывали, как прошел их день. А потом Ян принялся веселить нас историей, как гном решил торговать с троллем и чем это все для них закончилось. Хохотали все, даже Петер, хотя я уверена, что он и половины не понял.

После ужина сын заметно клевал носом, и я быстро уложила его спать. Днем они с Сарой не спали, поэтому его усталость и истощение после болезни давали о себе знать. Сара ушла к источнику мыть нашу немногочисленную посуду, а мы, усевшись с кружками, переглянулись и все дружно уставились на Марка, ожидая его рассказа. Марк смотрел на магический костерок, лениво подпитывал его магией, а потом, словно очнувшись, оглядел нас и улыбнулся. Все-таки его внешность рокового принца была неуместна в Красной степи орков. Гораздо лучше он бы смотрелся на балу или в библиотеке, или в салоне темной красавицы, или на троне императора.

— Ив, мне рассказывать все, или то, что вы с Ана не поняли? — невинно поинтересовался этот интриган.

Ну конечно, давайте покажем бедной девушке ее плохое знание древнего языка. На мое счастье возмутился Ян, не дав Иву ответить.

— Что значит недопоняли? Я вообще ничего не понял. Языки — не мое. Всеобщего языка мне всегда хватает, дальше идет язык моего меча. Ну, сейчас топора, но не суть. Так что с самого начала и с подробностями. И Марк, я тебя очень прошу, будь проще и гномы к тебе потянутся. А если потянутся гомы, считай, казна у тебя в кармане, — и Ян захохотал собственной шутке.

— Ян, если с подробностями, мы до утра не уснем, и Марк охрипнет. Давай я подытожу общие знания, что я понял, и Марк меня поправит и дополнит. Ты же знаешь Марка, он сейчас начнет нам тут кружева из слов плести. А все устали и спать пора, — голос Ива прозвучал слегка хрипловато, наверное, и в самом деле устал.

Я так точно вымоталась и с удовольствием отправилась бы спать. Поэтому поддержала Ива, интенсивно закивав головой.

— Я как-то не подумал. И правда, мы совсем замотали тебя, маленькая. Давай, Ив, рассказывай, и Марк подхватит в тех местах, где сочтет нужным, — теперь голос Яна прозвучал виновато.

— Итак. Храм расположен на мощном источнике силы. Внизу, под храмом, за дверью, что мы не открыли с синей библиотекой, находится некий артефакт или что-то там, я еще не понял, что позволит раскрыть купол над светлой территорией. Функции купола можно регулировать и купол можно открыть только для решения проблемы стихийной телепортации. Это все. Там еще куча ненужной информации, описывающей место нахождения храмов и история строительства. Если коротко, — сказал Ив и посмотрел на меня. Я снова кивнула, полностью поддерживая и одобряя.

— Ив, я бы тебе поставил неудовлетворительно за знания древнего языка. Как ты умудрился его сдать магистру Уфиндру? Как Ян сдал, я примерно догадываюсь, но от тебя я не ожидал такого, — голос Марка сочился участием и недоумением.

— Подожди ехидничать, Марк. Ив, я не понял. Над светлой территорией? А зачем нам оберегать светлых от нас? Что за бред пьяного тролля? — В голосе Яна звучало искреннее недоумение и негодование.

— Вон Марк тебе объяснит, — Ив явно обиделся за оценку неудовлетворительно по древнему языку.

— Все просто. Существуют два храма. Один на нашей стороне, другой на стороне светлых. Можно открыть купол защиты или купол жизни, как над нашей территорией, так и над светлой империей. Вот только светлый купол открывается у нас, вот как раз в этом храме. А наш темный купол открывается у светлых в подобном храме. А ненужная информация, как выразился Ив, это и есть описание местонахождения храма для темных. Там подробно описывается история строительства и есть информация по активации. И там не артефакт, а скорее механизм с элементами магии. Сложная конструкция с применением знаний гномов и магов. В активации должны принять участие высшие маги. И обязательно как светлые, так и темные. Вот только их количество не указано. Что-то там они перемудрили. Но мне показалось, что одного светлого и одного темного высшего мага должно хватить. То есть с нашей стороны это я или Ив, а со стороны светлых — Ана, как высшая жрица.

— Марк? А ты разве высший? В смысле магистр? — Мой вопрос вырвался неожиданно даже для меня самой.

— Марк, но я опять не понял, мы же решили, что нам этот купол нужен как троллю сапоги? — Вопрос Яна прозвучал почти одновременно с моим.

— Ана, разумеется, я магистр и смею тебя уверить, в большинстве вопросах я сильнее Ива, но в некоторых он меня опережает. И договор ты могла заключить со мной, если б не прискорбное состояние моего здоровья. — Марк сказал это будничным тоном, как нечто само собой разумеющееся. — Ян, что касается твоего вопроса, то вчера мы обсуждали вопрос не только стихийной телепортации, но и запрет на боевую магию. А это совсем другое. Запрет на Стихийные порталы не даст возможности светлым и темным магам появляться с отрядами на чужой территории и творить тьма знает что.

— Значит, мы будем активировать купол? — Глаза Яна предвкушающее загорелись, будто ему пообещали ужин в лучшем столичном ресторане в компании всех его друзей, а не поход во враждебную империю.

— Это вопрос к Иву. Стратегия и тактика, а так же боевые разведданные и ведение диверсионных работ это по его части, ты же знаешь, — Марк выразительно перевел взгляд на Ива.

Ив внимательно слушал Марка, выражение его лица было предельно сосредоточенно. Наконец, после паузы он начал тихо говорить.

— Так. Суммирую и подвожу итог. Раскрывать и активировать купол над светлой территорией смысла не вижу. Информацию о наших возможных защитных мерах мы получили. Решение будем принимать в столице. Марк, завтра сохрани все данные со стен храма, чтобы в столице перенести на магический свиток. Нужно будет еще раз все просмотреть. Завтра утром входим в храм, запечатываем его и перемещаемся в город. Желательно в столицу, но и любой город с аркой в нее подойдет. У меня дел во внутренней охране и полицейском департаменте накопилось гора. Ян, у тебя торговые соглашения горят, и контракты с гномами кто продлевать будет, а министра финансов разве можно оставлять без твоего железного кулака? Марк, разве не тебя ждет тайное посольство белых троллей, а ректор Академии наверняка рыдает, что потерял тебя так надолго? Хватит приключений и походов к светлым. Решаем текущие вопросы и накопившиеся дела, тогда вернемся к вопросу купола.

При его словах мое недоумение росло, а лица Марка и Яна вытягивались и мрачнели. Я плохо поняла тираду и недовольство Ива, до меня дошло, что передо мной, по-видимому, не последние лица в темной империи. И в столице их ждут насущные серьезные дела. Опять встал вопрос. Как они оказались в светлой приграничной крепости, прикованные к стене наручниками? Между тем Ив встал и скомандовал.

— Ана, хватит думать. Голова распухнет от дум. Всем спать. Марк, защитные охранки на тебе. Ян, найди Сару, ей пора возвращаться с источника.

Укладываясь спать рядом с Петером и укрывая нас шкурой подаренной орками, я подумала, что мне все-таки невероятно повезло. Судьба столкнула меня с удивительными спутниками. Засыпая, я почувствовала ласковое прикосновение рук Ива, и мне отчаянно захотелось увидеть цветной сон, полный магии и чудес.



Глава 8

Городской романс.

Я собрал вас господа,

что бы сообщить пренеприятнейшее известие.

К нам едет ревизор.

«Ревизор» Н.В. Гоголь


Утро для меня началось позже обычного. Я проснулась, только когда рядом завозился, просыпаясь, Петер. Скорее всего, дали знать о себе приключения в храме, походные условия, да и оковы, пусть уже и не полные, ведь все еще были на мне. Сара уже вовсю суетилась с завтраком, и Марк активно помогал ей в этом. Ив и Ян невдалеке тихо переговаривались. Подхватив сына на руки, я отправилась к источнику. К нашему возвращению завтрак был уже готов и все ждали только нас. Завтрак прошел весело и непринужденно. Все будто поверили, что портал выведет нас в столицу, и уже сегодня мы будем в полной безопасности спать в кровати с одеялом, а не под шкурой.

После завтрака мы собрали вещи и двинулись в сторону храма. Первым шел Ян, он нес все наши вещи, да еще и Петера подхватил на руки, за ним шли мы с Сарой. За нами Марк и Ив вдвоем запечатывали храм. Они закрыли за нами дверь и активировали все ловушки. Возле мозаики с изображением города Ян отдал Петера Саре. Марк активировал вход с помощью простого заклинания поиска пути, и мы вошли в комнату с порталом. Арка с порталом стояла в центре комнаты и была ничем не примечательна. Арка как арка, только руны на ней были мне незнакомы. Но, по всей видимости, Иву они были понятны, так как он нахмурился и, активируя портал произнес.

— Это не портал в столицу, скорее всего в один из ближайших провинциальных городков, граничащих с Красной степью. Надеюсь, там будет портал в столицу, а то наше путешествие порядком затянулось.

С этими словами он открыл портал и первым вошел в него, за ним вошел Ян, следом я и Сара, замыкал нас Марк, закрывая дверь и портал. Я огляделась, и у меня возникло ощущение, что мы не перемещались. Мы находились в комнате без окон, скорее всего, были под землей. Комнатка была маленькая, в ней помещалась только арка портала, а на стене была точно такая же мозаика с изображением города, как и в храме.

— Ана, Сара, держитесь сзади. Неизвестно, где мы. И орчанка, и светлая жрица могут быть как выпивка для тролля, затопчут и не заметят, — Ив спокойно и даже неторопливо подошел к мозаике и открыл скрытую в ней дверь.

За ней оказалась большая зала. Перед стеной, на которой была выложена мозаика, находилось большое кресло, на котором сидел толстый старик в алой мантии. Перед ним стоял стол овальной формы, а за ним сидели около десяти человек, которые при нашем появлении буквально потеряли дар речи, потому что один из них, что-то объяснявший, так и застыл с открытым ртом. Так же в зале находилось много вооруженных людей, которые стояли вдоль стен и окон в напряженных позах.

Один из сидящих за столом пришел в себя и громко и завопил что-то про второе нападение. Реакцией на громкий крик было направленное в нашу сторону оружие, а все сидящие за столом повыскакивали со своих стульев и быстро отбежали в противоположный конец залы. Все воины ощетинились на нас кто мечами, кто алебардами и копьями, а кто и топором. Нападать этот лес острых и опасных игл не спешил. Старик, сидевший за главным креслом, резво для своего тучного тела вскочил и, опрокинув кресло, убежал за широкую спину стоящего невдалеке воина с мечом. Все разом завопили, заговорили и зазвенели, но в наступившей какофонии звуков очень отчетливо прозвучал голос Ива.

— Марк. Разберись.

«Марк разберись»? Что за ерунда? При этих словах я окончательно перепугалась. Мы с Сарой и так спрятанные за широкой спиной Яна прибывали в растерянности и легкой панике при виде направленного на нас оружия. А тут разбираться будет Марк? Нас сейчас точно порубят и сварят супчик для троллей, говорят, что некоторые племена не брезгуют человечиной. К моему глубокому удивлению, испугалась только я. Спина Яна при словах Ива не дрогнула, а Марк спокойно вышел вперед, и на всех в комнате повеяло спокойствием и умиротворением. Вот это да! Ментальная магия высшего порядка, действующая на толпу или большое количество людей. Лес ощетинившихся игл дрогнул и опустился, паника и страх ушли из глаз вооруженных людей, на нас смотрели уже осмысленно. Марк спокойно заговорил. Его голос звучал как трель птички пеньо, красиво и расслабляюще, невозможно не слушать.

— Всем успокоиться и опустить оружие. Что тут происходит?

Вперед вышел тот самый шустрый старик в алой мантии и выражение его лица быстро сменялось от изумленного до крайне почтительного. Наконец справившись с эмоциями, он низко поклонился Марку и заговорил писклявым для его комплекции голосом.

— Ваше императорское величество, простите великодушно. Мы не признали. Мы ошиблись. Не извольте гневаться, это наша оплошность. Вы так внезапно появились, а у нас тут это нападение. Мы тут все с ног сбились. Простите во имя Праотца, и пусть тьма покарает нас, если мы не искренне сожалеем о данном прискорбном инциденте, который…

— Довольно. Я оценил ваше красноречие и ваши извинения приняты. Могу я теперь узнать, что за нападение и что у вас тут во имя тьмы за дела происходят? — Голос Марка поменял тональность и в нем прорезались суровые нотки, а ментальное воздействие изменилось из успокаивающего на сосредотачивающее.

— Ваше императорское величество, разрешите представиться. Я здешний градоначальник, барон лан Недолетский и я всеми силами пытался остановить разрушения и предотвратить жертвы среди населения, но там было слишком много магов. Там был целый отряд светлых жрецов и не меньше двадцати воинов. Уверяю вас, что мы сделали все от нас зависящее, но все равно жертв очень много. И еще порядка ста человек сейчас в госпитале, и в казармах много пострадавших стражников. Разрушена крепостная стена, и много зданий пострадало от огня. Они прошлись по рынку и практически снесли его. Там пострадало больше всего людей, — к концу речи бедный градоначальник почти рыдал, утирая лицо огромным платком.

— Успокойтесь лан градоначальник. Я уверен, что в создавшейся ситуации вы сделали что смогли. Насколько я понял из эмоциональной речи, у вас было открытие портала и к вам пожаловали светлые жрецы? Сколько их было? И когда это произошло? — Марк подошел к градоначальнику и опустил руку ему на плечо.

— Вчера утром, Ваше императорское величество. Ушли они только к обеду, и то нам повезло. Задержись они подольше, от города мало что осталось бы, отряд был очень большой. Я и не знал, что они нападают такими большими отрядами.

— Действительно много. Это уже второй случай нападения на город такого большого отряда. И где только они взяли сразу столько? Обычно для подобного сбора нужна куча сил и времени на подготовку. Они же все разрознены. Да и не любят маги работать большими группами. Маги по своей сути одиночки. Очень странно. Ив, у тебя есть идеи? — Марк обернулся к молчавшему до этого момента Иву и тот, очнувшись от размышлений, произнес.

— Нет, Марк, идей нет. Но они срочно должны появиться, иначе мы не сможем принять ответных мер. Я, конечно, смогу поднапрячься и набрать такой же отряд в столице, но сил и труда это займет много. Темные еще больше светлых не любят работать группами. Ты же знаешь: объединение двух троек это уже проблема, а тут их должно быть десять. Не представляю, как это возможно. Они же перегрызутся еще у портала, выясняя, кто круче. Да и на переговоры с каждой тройкой в отдельности у меня уйдет много сил, а заставить — плохой вариант. Проникновение на враждебную территорию должно быть добровольным, иначе толку не будет. Мне нужно переговорить с очевидцами и опросить всех, кто видел нападавших и при этом выжил, — последние слова были адресованы бледному градоначальнику, который при вступлении в диалог Ива побледнел, вспотел и стал судорожно мять платок.

— Ваше императорское высочество, мой темный повелитель Иврар, да я завсегда готов помочь. Я лично прослежу. Вы только не извольте беспокоиться, я весь город, если понадобится, созову. — Казалось, что при разговоре с Ивом градоначальник был на гране обморока.

Наверное, Ив тоже понял, что с градоначальником он каши не сварит, поэтому повернулся к оставшимся в комнате людям, что при его взгляде низко поклонились и потупили глаза.

— Немедленно открыть императорские покои. Начальник караула головой отвечает за безопасность сопровождающих нас женщин. Нам необходима одежда и оружие. Мы приведем себя в надлежащий вид и незамедлительно приступим к расследованию. Его величество Маркус переговорит и успокоит население, окажет магическую поддержку и поможет в налаживании мирной жизни. Его величество Янур займется компенсацией ущерба из императорской казны, финансами города, а также проинспектирует защиту и казарму города. Я займусь расследованием трагичного для города события и предотвращением возможных последствий. Я не допущу возникновения в городе мародерства, беспорядков и вандализма, — голос Ива пронесся по зале, и мне показалось, что его услышали даже на улице.

— Уверяю вас, наше появление в городе можно расценивать как невероятную удачу для вас. Не думаю, что без нас у вас бы получилось лучше справиться с ситуацией. Так что давайте сосредоточимся на работе. Итак, для начала императорские покои, одежда, ванна и безопасность наших спутниц. Проводите нас, распечатаю я их сам, это непроблема, — голос Марка был снова обволакивающе спокоен и в зале при его словах все заметно расслабились.

— Я со своей стороны обещаю вам достойную компенсацию убытков и значительную сумму на восстановление города. Так что давайте за работу, — вмешался в разговор Ян и как всегда весело улыбнулся, чем окончательно разрядил обстановку.

Все тут же отмерли и пришли в движение. Какие-то люди приблизились и наперебой стали говорить что-то про одежду, слуг и распоряжений насчет обеда, а потом нас настойчиво стали звать за собой и мы последовали за решительно идущим впереди Ивом и Марком. Ян не стремился шагать впереди, наоборот, остался идти рядом со мной и Сарой, а потом вообще забрал у Сары Петера и подкинул того к потолку, отчего мальчик восторженно запищал. Ян увлеченно нам объяснял принцип запечатывания императорских покоев, чтобы они всегда были готовы, если император вдруг нагрянет. Я находилась в абсолютнейшем шоке от происходящего, и даже удивляться уже не успевала. Сначала оказалось, что Марк император, потом императором стал Ив, а теперь выясняется, что их вообще трое. Как это — три императора? Император должен быть один. Почему же он вдруг расстроился? Темные эти массово рассудок потеряли? Пока шли, я пыталась осмыслить, что теперь я подчиняюсь, целый год непосредственно темному императору, и какие для меня это может иметь последствия. Теперь мне стала понятна такая осведомленность Ива обо мне и моей семье, и гостеприимство орков стало понятно. Только по-прежнему оставалось загадкой, как эти трое чуть не погибли и что делали в светлой крепости.

Пока я размышляла подобным образом и пыталась осмыслить дальнейшие действия, мы подошли к красивым резным дверям. Я ощутила магию Марка и двери отворились, впуская нас в большую и светлую гостиную, из которой во все стороны вело несколько дверей. Комната была великолепна. Вся отделка выполнена в светлых тонах. Бежевые стены украшены белой лепниной на потолке и у трех огромных арочных окон. На полу лежал толстый пушистый кове, похожий на не сильно скошенную траву. Вся мебель выполнена из светлых пород дерева и украшена золотой отделкой. В центре комнаты на причудливых лапах стоял не высокий, но большой стол, а вокруг него расположилось несколько кресел. Лапы у кресел и у стола совпадали, и могло показаться, что это какие-то животные пришли и застыли посреди комнаты. Вдоль стен стояли подобные кресла и при желании за столом могли поместиться до десяти человек. Я пересчитала двери, их было четыре. Две с одной стороны стены и две с другой. В комнате стоял невысокий комод с множеством ящичков и в углу у окна секретер с письменными принадлежностями. Мебелью гостиная была не перегружена, и была, возможно, рассчитана на присутствие большого количества посетителей.

Едва мы вошли, Ян быстро выпроводил всех сопровождающих, предварительно распорядившись поторопиться с одеждой и оружием. Я посмотрела на Ива, который руками потирал виски и решила, что если сейчас промолчу, потом буду точно жалеть и другого шанса мне может, и не предоставят.

— Ваши императорские величества, я хочу отправиться в госпиталь и посетить казармы, чтобы осмотреть раненых. Я все-таки жрица и могу многих спасти.

— Ана, не начинай, пожалуйста. Величества оставь градоначальнику. Он пока выговорит, хоть успокоится немного, — Марк обреченно на меня посмотрел.

— Ана, об этом не может быть и речи. Ты сидишь в императорских покоях, играешь с Петером под присмотром охраны и Сары. Я распорядился, чтобы вам принесли игрушки и вещи для Петера. И это приказ, если ты не поняла, — голос Ива был сердитым и раздраженным.

— Но, Ив, я же могу помочь? Да, я не способна лечить в полную силу пока на мне оковы, но я все-таки многое могу. И сегодня я не расходовала магию. Подумай, сколько жизней я могу спасти. — Я с надеждой посмотрела на Яна, ожидая от него поддержки, но тот к моему удивлению отрицательно помотал головой и выразительно взглянул на Ива, мол, сама с ним разбирайся.

— Ана, подумай сама, как твое появление после нападения будет воспринято жителями? Только что они отбились от светлых жрецов и тут ты. Светлая жрица. Многие погибли, еще больше потеряли своих близких. Как ты думаешь, как быстро тебя растерзают на улице? Это не спорные земли и не столица. Здесь глубинка, они редко видят светлых. А если и видят, то только врагов. Да и скольких ты спасешь? Пять человек? Или, может быть, шесть? И они будут стоить твоей жизни? Если тебя убьют, я буду вынужден принять меры, и это повлечет за собой новые жертвы. Ты этого хочешь? В столице встречаются светлые и их довольно много. Жители столицы привыкли, и не видят в каждом светлом злодея. И, тем не менее, там у тебя будет охрана, без которой ты на улицу не выйдешь. Здесь я не смогу обеспечить должный уровень безопасности, а у меня, Марка и Яна слишком много дел, мы не можем тебя сопровождать.

— Но, Ив…

— Ана, как ты думаешь, сколько в темной империи высших светлых жрецов? А высших темных жрецов? Так вот спешу тебя просветить. Светлая высшая жрица у нас одна, и это ты. Высших темных жрецов у нас всего трое и по уровню лечения они все тебе уступают. Даже если б я не испытывал к тебе личной заинтересованности, мы не были бы тебе обязаны освобождением из темницы и спасением Марка, я бы все равно не рискнул таким редким сокровищем.

— Ана, прости, но Ив прав. Я понимаю твою природу жрицы, и у тебя наверное сейчас все внутри горит от того, что в тебе нуждаются, а ты не можешь помочь. Но поверь, так будет лучше. — Голос Марка был мягок, как будто он с маленьким ребенком разговаривает.

— Значит, я как важный стратегический элемент,все время буду сидеть под охраной и ничего не делать? Я от этого убежала. Там мне тоже запрещали лечить и спасать. Кодекс жрецов не допускает ослушаний, и ты тоже хочешь посадить меня на цепь? — Я разозлилась не на шутку.

— Ана, не говори ерунды. Здесь другая история и я только что привел тебе много доводов для твоего заточения. Поверь, это временно, в столице я постараюсь решить этот вопрос.

— Ана, я постараюсь управиться с компенсацией и проверкой финансов города и возьму тебя с собой в казармы. Ив, ты со мной ее отпустишь? — Вмешался в разговор Ян, видя мое отчаянье.

— Ян, спасение пары стражников или одного мясника, или пекаря не стоят возможных последствий. — Ив был непреклонен.

— А если я помогу тебе с расследованием, ты сможешь пойти со мной и Яном? — Решилась я на отчаянный шаг. Я сильно рисковала, но не могла сидеть в покоях, зная, что смогу спасти жизнь. И я знала, что их будет не пять и не шесть, их может быть и двадцать, а то и тридцать. Ив не видел в работе высшего светлого жреца и не мог судить. Никакой риск для собственной жизни не мог успокоить мой лечебный долг. Я жрица и обязана спасать жизни, другого пути для меня не может быть.

— Что значит помочь с расследованием? Ты что-то знаешь? И пытаешься мной манипулировать? Все, кто пытался меня шантажировать или угрожать, мертвы, Ана. И надеюсь, ты не забыла, что мне достаточно приказать? — В голосе Ива прозвучала сталь.

— Да, ты можешь приказать. Но тебе будет это сложно сделать. Я на все вопросы честно отвечу, что меня тут не было и, следовательно, я не могу ничего знать. И ведь ни единым словом не совру и клятву не нарушу. А ломать ты меня не станешь. Ты только что в зале сказал, что нахождение на враждебной территории требует добровольности. Я догадываюсь, что ты суров и жесток с врагами, предателями и изменниками, но ведь я к ним не отношусь. И я всего лишь прошу помочь мне спасти чужую жизнь.

— Хорошо. Если твои сведения, которые ты сейчас расскажешь, помогут в расследовании, то я обещаю, что лично отведу тебя в местный госпиталь к пострадавшим, и ты сможешь вылечить, кого пожелаешь, — Ив вздохнул и опустился в кресло.

— Ана, маленькая? Ты опять не соответствуешь герцогине. Ну, какое истинной герцогине дело до мясника или повара? Ну, в самом деле, рисковать жизнью ради стражника? А за сведения нужно было ожерелье просить или диадему. Что там еще из украшений требуют. А у тебя даже платье из шкур, которое орки подарили. То, что на тебе было в темнице, совсем истончилось от магии чистки, да? Оно и так было не новое, но хоть не из коровы, — Ян расхохотался и снова подкинул Петера к потолку, чем разрядил обстановку.

— На Саре тоже платье из коровы и ничего, — сделала я вид, что обиделась на него за платье.

— Ну, так Сара и не герцогиня. Пока во всяком случае, — Ян выразительно скосил глаза на Марка, который в этот момент как раз подошел к Саре и что-то прошептал ей на ушко, от чего та в смущении опустила голову.

— Так, Ана, рассказывай. Сейчас принесут одежду, вы с Сарой переоденетесь и Петера переоденете, — прервал наше веселье Ив.

— Ты целиком и полностью прав, Ив, по поводу магов, — они не любят работать группами. К светлым жрецам это относится в том числе, но есть одно место, где можно набрать добровольно нужное количество жрецов для такой вылазки. Когда я училась в Светлой Академии уже ходили слухи, что всех желающий повоевать и заодно отличиться перед преподавателями будут приглашать на собеседование на предмет проникновения на темную территорию. Но слава свету пока я там училась, это были только разговоры. Все-таки отправлять порталом учеников на враждебную территорию, где они могут погибнуть, рискованно. Скорее всего, в этом городе было всего три взрослых мага для открытия портала туда и обратно. Остальные были студенты последних курсов. Все добровольно решили отличиться и получить возможность закрыть неудовлетворительные оценки. Да мало ли что им пообещали, — и я горестно вздохнула.

— Очень похоже на правду. Такой вариант не приходил мне в голову. Марк, Ян, что думаете? — задумчиво протянул Ив.

— Да, Ив, светлые уже детей против нас отправляют. Совсем с ума сошли. Что во имя тьмы у них там происходит? Вместо того, чтобы вправить мозги юному герцогу, они ему голову рубят, а молоденькой жрице, почти девочке, да еще и беременной, эту штуку надевают. Теперь эти дети, которых отправили убивать кондитера прямо рядом с его пирожными. Дикость, какая, — Ян со всего маху опустил кулак на комод стоящий у стены. Комод даже не шелохнулся. Видать от подобных приступов императорского гнева он был надежно защищен магией.

— Я понял тебя, Ян. Марк? Твои мысли? — И Ив повернул голову к Марку.

— Тебе не приходила такая идея в голову, потому что пока я курирую Темную Академию, я такого не допущу. Что было бы, если бы мы, скажем, переместились в этот городок на один день раньше? Мы бы втроем уложили всех. И у светлых было бы тридцать трупов учеников. А что будет, если скажем, наши студенты переместятся в городок, где будет проездом Пресветлый высший жрец Праматери Ульрих Праведный? Он должен был, по словам Аны — а я склонен ей поверить — прибыть в маленький пограничный городок тьма знает зачем. С нашей стороны будет тридцать трупов. И я не смогу посмотреть в глаза матерям, которые доверили нам своих детей.

У боевых магов есть шанс в подобной ситуации уйти. Они тренированы и обучены. Они, в конце концов, знают, чем рискуют. Да и рисковать без надобности не будут. Сгруппируются, построят портал и уйдут. А вот дети кинутся в бой и глупо погибнут. Светлым к нашему прискорбию ужасно везет, и они попадают в города с плохой оснащенностью боевыми тройками. Попади они, скажем, в соседний город, там гарнизон возглавляет Лан Милиотский. Он бы из них пьяных троллей сделал, с таким же внешним видом и точно таким же наличием мозгов. — Марк закончил речь и вдруг подошел к несчастному комоду и тоже со всей силы рубанул по нему ладонью.

— Нда, городок и правда плохо защищен. У них тут и сильных магов, наверное, уже давно не было, раз никто не в состоянии рассмотреть мозаику в зале заседаний. Но проблемы это не решает. В империи много подобных городков, что вы предлагаете в связи со сложившейся ситуацией делать? — Голос Ива прозвучал устало.

— Я думаю, Ив, что проблема активации купола над нашей территорией стала из второстепенной задачи, главной, — Ян был краток.

— Можно попробовать усилить защиту городов, но в целом я согласен с Яном. Нам нужен купол и возможность его открыть появилась весьма вовремя, — Марк задумчиво покивал головой в сторону Яна.

Тут в дверь тихонько постучали, и тоненький голосок попросил разрешения войти. Сара тут же поднялась, чтобы открыть дверь, но была остановлена громким окриком Марка.

— Сара, сядь. Не смей подходить к двери, если ты в незнакомом месте. За ней может быть кто угодно, а твои щиты не всесильны, — и Марк сам пошел открывать дверь.

Император открывает сам дверь. Ну, один из трех императоров, но не суть. Я совсем ничего не понимаю. И что за щиты? Он поставил на Сару защиту? Император на орчиху? Интересно, а на меня поставили? Постоянные щиты я ставить не умела. Могла поставить сильный щит в бою или возвести щит против недолгой ментальной атаки. Разумеется, мне были доступны и сильнейшие щиты, типа алмазного или радужного щита, но они были ненадолго, и их защиты хватало только на непосредственную атаку. Их было практически не пробить, но держать их постоянно я не могла и не умела.

За дверью оказались молоденькие девушки, возглавляемые злобной мегерой, похожей на сказочную ведьму с орлиным носом, узким лицом и злющими глазами. Вероятно, она тоже не ожидала увидеть императора, открывающего дверь, потому что вместо заготовленного гневного взгляда ей пришлось срочно выдавать восторженный. У нее все равно плохо получилось. Девушки принесли подносы с едой и стопки с одеждой. Мегера, представившаяся управительницей городской ратуши, пояснила, что лучшее оружие ожидает их величества в оружейной, на этом же этаже.

Девушки принесли игрушки, книжки и мячики для Петера. Мегера поинтересовалась сквозь зубы, не нужна ли нам помощь в развлечении ребенка и предложила прислать няню. Но я и Сара дружно замотали головой, и испуганно переглянулись, мысленно представив вторую такую мегеру рядом с нами. Ян понимающе хмыкнул и уверил ее, что мы справимся, и ребенок ни в коей мере не помешает их величествам. А потом, включив одну из своих самых обаятельных улыбок, выпроводил ее за дверь. Их величества быстро разобрали одежду и разошлись за разные двери, которые оказались отдельными спальнями, а мы с Сарой принялись за подносы с едой. По нашим переглядываниям я поняла, что переодеваться мы будем, только когда мужчины уйдут. Петер, несмотря на то, что мы уже завтракали, с удовольствием принялся за еду, и мы тоже присоединились.

Я старалась есть, когда дают. И к тому же мне было необходимо поправиться. Сейчас, когда оковы не тянули из меня силы в таком количестве, это стало почти реально.

Вернулась троица быстро: Ив и Марк с мокрыми волосами, видимо, успели принять душ. У Яна волос не было но, судя по всему, он тоже успел вымыться. Все трое выглядели потрясающе. Наверняка и размеры подправили магией, потому что сидели они будто были сшиты у лучшего портного столицы. Не знаю, корректировали ли они цвета магией, но на Иве камзол, рубашка, штаны и даже сапоги с поясом были черные. Темно синий преобладал в одежде Марка, а вот на Яне был безукоризненно белый камзол, который делал его плечи еще шире. Если они и намудрили с одеждой с помощью магии, то сделали это великолепно. Бытовая магия такого высокого порядка была мне тоже недоступна. Я могла почистить одежду и погладить ее, вывести пятна или зашить дыру, но поменять цвет или изменить фасон или вон как у Яна пустить серебряную вышивку, было выше моих сил.

Они опустились в кресла и тоже принялись за еду, попутно поучая меня.

Глава 9

Мало кто знает, что Королева просто помогала Белоснежке от бессонницы.

Он был настолько неграмотным человеком,

что чтобы узнать цитату классика,

ему приходилось призывать дух этого классика.


Они опустились в кресла и тоже принялись за еду, попутно поучая меня.

— Значит так, Ана. Дверь никому не открывать. За дверью будет стоять охрана, на всякий случай, и Марк поставит на дверь охранку, но у тебя хватит ума ее сломать. Еще раз повторяю: дверь не открывать, и это приказ, — голос Ива звучал решительно.

— Ана, девочка, я обязательно приду на обед и покормлю тебя, Петера и Сару. Даже если под дверью будут завывать, что нас троих убили, и нам нужна твоя срочная помощь, ты дверь не открываешь, — голос Яна звучал гораздо мягче.

— Ана, в императорские покои не так легко проникнуть, и самый простой способ — заставить открыть дверь. Не забывай, пожалуйста, что в комнате помимо тебя находятся Петер и Сара. Им тоже может угрожать опасность. Желающих навредить императору во все времена очень много. Мы трое можем сами открыть эту дверь без проблем, так что не подходи к ней. — Марк тоже был мягок и почти ласкал меня по головке голосом.

— Да что вы, в самом деле! Я не ребенок! Я прекрасно поняла, что дверь не открывать ни при каких обстоятельствах, — моему возмущению не было предела.

— Не ребенок, говоришь? А кто на дуэль шамана вызвал? Это была не детская выходка? Кто собрался на ночь глядя обследовать храм, полный ловушек, ничего не сказав и только приказной тон и ментальная атака побудили тебя все рассказать? Я удивляюсь, как ты дожила до своего возраста. Ты должна была погибнуть еще в детстве, сорвавшись с какой-нибудь башни, куда залезла в познавательных целях. А эти походы в заброшенные храмы вдвоем с мужем? Это что, по твоему, очень по-взрослому? А встреча на спорных землях с темным императором это, по-твоему, замечательная идея? Как она тебе в голову пришла? Уверен, что тебе, а не твоему мужу, пусть тьма будет к нему нежна, — все это Ив произнес обманчиво спокойным тоном, но видно было, что я его разозлила.

Вот если б он наорал на меня или применил магию или надел страшный артефакт, я бы возмутилась еще больше, и во мне проснулся бы дух противоречия и упрямства. Но этот спокойный тон и правдивость каждого его слова заставил меня сдуться как воздушный шарик. Это он еще пожалел меня и не сказал, что по моей вине погиб мой муж. Если б я не втянула Петера в свои исследования, если б не предложила поискать помощи, если б не поверила добрым, но лживым словам, то он был бы жив. Я еще Ива сегодня вынудила взять меня в госпиталь, вопреки его желанию, понятно, почему он так зол на меня. Я опустила голову, признавая его правоту. А он спокойно продолжил.

— Ян придет к обеду и покормит вас. После обеда укладываешь спать Петера и ложишься сама. Я вернусь к ужину и в госпиталь пойдем уже ближе к ночи. Так будет безопаснее. Поэтому выспись днем. У кого-то есть вопросы? — Ив обвел присутствующих взглядом.

— Нет, Ив. Все, как и обычно, четко и понятно, — ответил за всех Ян и снова обаятельно улыбнулся. Его улыбка развеяла тучи, сгустившиеся было над моей головой, и подняла настроение.

— Отлично, тогда за работу, — сказав это, Ив поднялся и неожиданно поднял меня из кресла за руки и привлек к себе. И прошептал на ушко. — Ана, девочка моя, не расстраивайся, я не хотел тебя задеть. Только защитить, — его объятья и слова были полны нежности и заботы, что совершенно не вязалось с его недавним суровым тоном. Я стояла столбом не в силах понять, как мне реагировать, но Ив между тем уже отпустил меня и решительно пошел к двери. За ним следом отправился Ян, подмигнув мне напоследок, а Марк отпустил Сару, которую, оказывается, обнимал и тоже двинулся к двери.

Когда дверь легко закрылась с едва слышным щелчком, я ошарашено уставилась на Сару.

— У орков есть пословица «Сначала убей врага, а потом думай, где ты его похоронишь». Ты слишком много думаешь не о том, Ана. Давай лучше ванну примем и померяем новые наряды. И Петеру, я уверена, понравится купаться в ванной с пеной. — И она радостно улыбнулась мне и потащила в одну из комнат. Я даже и не поняла, в какую из.

Там оказалась огромная ванна, скорее даже бассейн, куда мы с радостным визгом нырнули втроем. Было куча пены, Петер весело смеялся, и я забыла обо всем на свете. Потом мы меряли полученные платья и Сара хихикала, глядя на мои попытки укоротить себе подол и удлинить ей. Так как ей платье было откровенно мало, а мне велико. Потом я предложила поменяться платьями, но результат был еще плачевнее. Я окончательно утонула в нем, рукава напоминали весла у лодки, а подол волочился по земле и мешал ходить. В мое же платье Сара просто не влезла, испугавшись, что порвет. Вообще не ожидала, что платья будут такими странными. Это больше походило на мешок из под овощей. Такой же грубый и бесформенный.

Вот одежда для Петера была очень красивой, и он замечательно смотрелся в новом камзоле зеленого цвета с золотой вышивкой на рукавах и карманах. В результате нашей веселой примерки мы вернулись к нашим платьям из шкур коровы, так как они были удобные и в пору. Правда к платьям давалось вполне приличное белье и еще два плаща из дорогого переливающегося шелка. Подозреваю, что шелк магический и меняет цвет в зависимости от обстановки и времени суток. Сейчас он был бежевый под цвет обоев и светлой мебели гостиной. Как-то это было странно. Белье и плащи отменного качества и такие в высшей степени ужасные платья. Как будто специально. Я поделилась мыслями с Сарой, но она пожала плечами и заметила, что мы же все равно не пойдем это выяснять. Возможно, именно этого от нас и ждут. Что мы выйдем из императорских покоев и пойдем скандалить. А этого мы делать не должны.

Дальше мы играли и читали Петеру сказки, а потом сходили на разведку и нашли детскую с кроватками и кучей игрушек. Кроваток почему-то было три. И только я собралась расспросить Сару, как входная дверь распахнулась, и вошел Ян. За ним шли уже знакомые девушки в сопровождении мегеры, которые несли подносы с едой. Увидев на нас старые платья из шкур, Ян в недоумении приподнял брови, но ничего не сказал.

Мегера неодобрительно поджала тонкие губы и заметила, что нам предоставили игрушки и книжки для ребенка, и мы не имеем права заходить в детскую. Она только для императорских детей. И если у нас есть претензии, ее дверь на первом этаже ратуши открыта для нас, и она всегда готова нас выслушать. При этих словах мы с Сарой вздрогнули, а Ян помрачнел. Дальше произошло превращение Яна из доброго и великодушного весельчака в злого темного императора. Мегере указали на дверь и командным рыком велели не показываться ему на глаза. Далее заметили, что в императорских покоях только император смеет указывать гостям, что им можно трогать и куда заходить. И если у нее еще сохранились остатки здравомыслия, то ей нужно просить тьму, чтобы о ее словах упаси Праотец не узнал император Иврар. Управляющую городской ратушей сдуло ветром, мы даже и не заметили, как она пропала.

Ян принялся командовать сортировкой стола к обеду, и делал это так легко и весело, что девушки расслабились и уходя уже довольно хихикали. Во время обеда Ян узнал о недоразумениях с платьями, сначала нахмурился, но потом улыбнулся и сказал, что разберется, но уже к ужину. Стал нам весело рассказывать, как он ругался с местным заведующим казной и пытался разобраться, кто и сколько ворует. Рассказал, что в отличие от языков и письма, цифрами он владеет в совершенстве, поэтому занимается финансами. А уж заболтать и перепить гнома, заключив с ним выгодный контракт, это у него всегда получалось лучше всех в империи. Потом поведал, что Марк совсем погряз в работе, а об Иве он даже и не слышал, и как продвигается у них работа, не знает.

Мы весело болтали до конца обеда, потом Ян встал, попрощался и ушел. Дверь опять тихонько звякнула. Петер переместился на пол к игрушкам, я обняла его и стала нашептывать легкое заклинание лечебного сна. Обложив нас подушками, мы уснули на мягком ковре с пушистым толстым ворсом. Сны ко мне не пришли, но и надежда не покидала.

Проснулась я, когда из арочных окон уже слабо пробивался свет светила и на город опускались сумерки. Петера рядом со мной уже не было, судя по его смеху, они с Яном громили детскую. В гостиной появилась Сара и, увидев, что я проснулась, быстро подошла ко мне. На Саре было новое платье, которое приятными складками спускалось до самого пола, делая фигуру девушки женственной и красивой. Платье было темно-синего цвета, расшитое по бокам замысловатыми цветами синего цвета, на оттенок светлее, чем ткань платья. Платье было длинным и полностью скрывало, на мой взгляд, единственный недостаток Сары, слишком большие ступни. Волосы девушка тоже переплела. Она отказалась от традиционной косы орков и теперь от висков назад шли две косы, которые сзади были скреплены гребнем, а остальные волосы густой шоколадной волной спускались по плечам и спине. Теплые карие глаза светились мягким добрым светом, и алый ротик с маленькими белыми клыками, выступающими над верхней губкой, был приоткрыт в ласковой улыбке. Сара была великолепна.

— Проснулась? Ну, наконец-то. Вставай скорее, соня. Ян пришел и принес нам другие платья, твое тебя в комнате дожидается, пойдем скорее, я очень на тебя посмотреть хочу. Идем, идем же. Там и зеркало есть большое, — она протянула руку и сильным движением помогла мне подняться с мягкого ковра и вороха подушек.

Она меня потащила в комнату, в какую я плохо со сна понимала и там, на огромной кровати под тяжелым балдахином лежало мое новое платье.

— Сара, я его не надену. И не уговаривай. Мне сегодня вечером в госпиталь идти. Я там в этом невесомом чуде рассекать буду? — Заявила со всей категоричностью.

Платье было голубого цвета с серебряной вышивкой. По бокам были сделаны большие разрезы, шедшие от середины бедра и расширяющиеся книзу. В местах разрезов был вшит прозрачный невесомый, похожий на газ голубой материал, который за счет того, что был в частую складку, не пропускал ничего стратегически важного. Это нежное голубое чудо никак не сочеталось с ночным походом в госпиталь и ползаньем по ковру за Петером. К тому же вырез у платья был большим и рассчитанным на то, что у обладательницы должна быть грудь. Не такая красивая и большая как у Сары, но все же она должна была быть. У меня ее в наличии не было. Ну, или почти не было.

— Ана, ну что ты как маленькая, только сегодня утверждала, что ты не ребенок. На платье защита стоит, я уже спросила, ничего с ним в госпитале не случится. К тому же сверху у тебя есть универсальный плащ, который подстроится подо все. Я уже мерила с плащом к моему платью, подкладка стала насыщенного синего цвета как мое платье, а вот сверху он остался бежевым как цвета в гостиной. И ты не подумала, что в госпиталь ты пойдешь не одна, а с Ивом и Яном? Ты разве не хочешь выглядеть достойной спутницей императоров? Так что хватит упрямиться и меряй давай, — с этими словами Сара решительно стала помогать мне снимать платье.

Она шустро помогла мне одеться и зашнуровать все тесемки, и застегнуть все крючки. Потом поправила невесомый газ и скомандовала.

— Сядь. У тебя на голове гнездо птицы рух. — Сара решительно меня расчесывала и там заплетала. — Я бы их оставила распущенными, тебе очень бы это пошло, но ночная прогулка не располагает к такому, поэтому заплету тебе косу и обмотаю вокруг головы сзади. У меня еще один гребень остался, сиди и не возражай. Я оставлю несколько локонов вдоль лица, они будут слегка завиваться и придадут романтичный вид. Будет очень красиво, тебе идет голубой. К серым глазам и белым волосам очень подходит. — Сара уже сделала мне косу и уложила ее вокруг головы, а потом, подхватив меня под локоть, потащила к большому зеркалу, стоящему в углу комнаты.

Из зеркала в красивой резной позолоченной раме на меня смотрела хрупкая девушка, пожалуй, даже чересчур, хрупкая, и очень маленькая. Платье подчеркнуло мой маленький рост и излишнюю худобу. Талия была такая тонкая, что казалось, она сейчас переломится. Грудь, правда, нашлась, и даже откуда-то взялись бедра, но все было миниатюрным. Я напоминала себе фарфоровую статуэтку, которую хочется поставить на каминную полку и не дышать, иначе она разобьется.

Кожа перестала быть землистой, все-таки свежий воздух и регулярное питание сделали свое дело. Лицо по-прежнему бледное и худое, щеки отсутствовали, поэтому глаза казались огромными блюдцами на пол лица, но за счет серого цвета они были примечательными.

Критически оглядев себя, я поняла, что не подхожу ни под какие понятия красоты. Меня даже миленькой назвать нельзя. Волосы эти дурацкие почти белого цвета не придавали мне ни яркости, ни блеска. Теперь становилось понятным желание Ива меня защитить и посадить под замок и постоянное «маленькая» от Яна. Я вообще удивляюсь, как это они меня в младшую школу не отдали. Я основательно приуныла и опустила голову.

— Ты чего, Ана? Тебе прическа не понравилась? Ну да, с распущенными волосами было бы лучше. Они у тебя на расплавленное серебро похожи. Я видела такое у нашего кузнеца один раз. Редкость безумная в нашем мире, ни у кого таких нет. Но тебе же нельзя сейчас? Ты же в госпиталь идешь? — Голос у Сары был взволнованный.

— Да нет, Сара. Спасибо тебе большое. Подумала, что иногда хочется увидеть себя красивой. Правда, ненадолго. Обычно мне все равно, но вот иногда хочется. — Я решительно отошла от зеркала и тут же уткнулась в ошарашенный взгляд Сары.

— Ты же прекрасна. Я никогда не встречала никого красивее тебя. Сильнее тебя женщины мне тоже не приходилось видеть, ни среди людей, ни среди орков. Ты сейчас о чем? — В голосе Сары звучала искренность и неподдельное изумление.

— Сара, не надо меня утешать. Я знаю, что некрасивая и далеко несильная. Но я благодарна тебе за эти слова. Пошли с Яном поговорим? Новости узнаем? — И я решительно потащила Сару за руку из комнаты.

Мы вышли из комнаты, и я только сейчас поняла, что даже не сообразила из какой, но решила не думать пока об этом и мы вошли в детскую. Я оказалась права, и Ян с Петером успешно ее разгромили. Все было перевернуто, и игрушки висели даже на люстре. Мы с Сарай переглянулись и дружно расхохотались. Ян странно посмотрел на меня и хмыкнул. Отсмеявшись, я сказала, глядя на Яна:

— Тебе нужно завести своих детей. У тебя великолепно получается, ты будешь прекрасным отцом.

При моих словах в комнате воцарилась гробовая тишина. Лицо у Яна вытянулось, и он нахмурился. Наконец Сара странно на меня посмотрев, сказала, глядя на Яна.

— Она не знает. Прости. Давай я ей объясню?

— Не надо, я сам. Видишь ли, Ана. У темного императора может быть только один ребенок, от любой женщины. Это может быть кто угодно, от официантки в таверне, до дочери герцога. И когда он находит эту женщину, как правило, он на ней женится, как только узнает о ее беременности. А дальше у любой беременной женщины, которая находится на территории темной империи, на руке появляется руна принадлежности, такая же, как у императрицы. Как правило, таких женщин две. Они должны незамедлительно явиться во дворец, там получают герцогский титул и императорские почести. Потом императрица и эти две женщины рожают по ребенку и этих детей воспитывают как императорских наследников. И никто не знает, кто родился у императрицы, а кто у герцогини. Роды происходят у всех троих одновременно, и это происходит в центральном храме. А потом из храма выносят трех наследников. Вот и все.

— И императоров всегда трое? — Все еще сильнее запуталось.

— Нет, император один. Видишь ли, Ана, император не может быть императором без императрицы. И пока у одного из наследников не родится сын, он не может взойти на престол. У двоих других детей, как правило, не бывает. Так из троих наследников избирается новый император. Наш отец знал о том, что взойдет на престол за десять лет до смерти своего отца, нашего деда. И теперь у кого из нас троих родится ребенок, тот и станет императором.

— А почему сейчас вас называют императорами?

— Нашего отца и дядей убили, заманили в ловушку. Покушение было тщательно спланировано, отец и дяди погибли. Это произошло год назад. К сожалению, ни у кого из нас троих детей к тому моменту не было. Поэтому было принято решение, что мы втроем временно становимся императорами, до появления у одного из нас наследника.

— Но ведь искать ту самую женщину, которая родит сына, можно долго? — Я по-прежнему не могла понять принцип темного престолонаследия.

— На самом деле нет. Как только определяется необходимый империи наследник, любая женщина может от него забеременеть. Именно поэтому так рвутся в фаворитки. Сама посмотри. Я боец и специалист по торговле, деловым сделкам. Марк ученый и дипломат. Ив полиция, разведка и внутренняя политика. Кто будет империи нужен в ближайшее время? Возможно, рухнет казна и тогда императором стану я. Или начнется кризис в Академии и у нас полетит во тьму вся внешняя политика, тогда Сара родит Марку ребенка. Или пойдут заговоры против империи один за другим, а уровень преступности скакнет до небес, и тогда императором станет Ив. А может причины будут не столь и явные. Иногда этого и не понять сразу. Возможно, могут повлиять скрытые причины.

— Получается, что если у Марка, например, родится ребенок, то у тебя детей уже не будет?

— Скорей всего. Но могут быть и варианты, кажется, у нашего деда у одного из его братьев была дочь. Я не помню, если честно. Но на престол эти дети в любом случае претендовать не смогут.

— Ты сказал любая? Но ведь ребенок, скажем, Сары, будет похож на орка?

— Ну, вообще-то нет. Был прецедент, одна из пришедших девушек с руной утверждала, что отец ее ребенка орк, но ребенок родился человеком. От орка ему достался только могучий рост и громадные ноги. Клыков у него не было, и цветом кожи он тоже не отличался от людей. Но это скорее исключение. Как правило, все женщины это темные аристократки. Светлой не было за всю историю ни разу, как и тролля или гнома.

— Получается вы трое вовсе не братья?

— Ну, отцы и матери у нас разные, но между нами никогда не делали различий. Мы вместе росли, воспитывались, учились. У нас был один отец император и мама императрица. Отец одинаково ровно относился к нам, и не выделял никого. Он был сильным магом, но даже ему не подвластна магия императорского трона и он, я уверен, не знал, кто из нас его сын. А мама отличается завидным непостоянством и сегодня она любит Марка, завтра меня, а послезавтра у нее в любимчиках Ив.

— Но ведь можно внешне понять кто чей сын?

— Нет. Дети рождаются непохожими на своих родителей и по внешности нельзя угадать. Только с орком вышло более или менее понятно, но и там были варианты. Все трое братьев имели могучее телосложение, и у одного цвет кожи был смуглым, у другого большие ноги, а у третьего зубы были великоваты.

— А если один из вас умрет? Марк чуть не погиб.

— Тогда наследников останется двое. Такое тоже было. Но, видишь ли, империи нужен сильный император, а каждый из нас силен пока рядом с ним братья. Ты сильная жрица, и многое можешь. Но, например, чтобы построить портал, тебе необходимы еще два мага. Они должны уравновешивать тебя по силе, тогда вы сможете его открыть, и то не всегда получается. Как правило, нужно заранее просчитать варианты и точки выхода, и забросить вас все же может куда угодно. Марк один из сильнейших магов империи, Ив ему уступает, но не сильно. Я слабый маг, но для уравновешивания силы подхожу идеально. Если бы Марк погиб, мы с Ивом остались бы без портальной магии, так как отыскать второго мага, равного Марку, практически невозможно. Это я так, к примеру. В применении к империи все выглядит еще глобальнее.

— Еще глобальнее?

— Марк терпеть не может гномов. Он считает их наглыми торгашами с отсутствующими моральными ценностями. Нет, разумеется, он как прирожденный дипломат может провести великолепный прием в их честь, и будет дружелюбно улыбаться, но все знают и чувствуют, как он их не любит. А я вот обожаю гномов. Это веселые ребята, с которыми приятно выпить и посидеть за кружечкой чего-то крепкого и поболтать за жизнь. И таких примеров много.

— Я поняла. Каждого из вас непросто заменить. А почему мы шли пешком в степи, если вы могли открыть портал?

— Ана, девочка, ну ты вспомни? Марк же был почти все время без сознания. Потом ты его вылечила, но он все равно был слаб. Потом, когда он немного восстановился, мы вышли к храму и дальше все закрутилось. К тому же ты знаешь, сколько сил тянет на себя стихийный портал. После его построения маги сутки в себя приходят. Ив не хотел подвергать Марка такой нагрузке после того, как мы его чуть не потеряли.

— Почему вы его чуть не потеряли? Как императоров занесло на светлую территорию?

— Ана, я не могу тебе это рассказать. Это работа Ива. Если хочешь, спроси у него. Не уверен, что он ответит. Все, что я тебе сейчас рассказал, не является секретом. Некоторые факты проходят в Академии в разделе история. А вот почему мы были на светлой территории — это пока еще не история. Так что все вопросы к Иву.

Входная дверь отворилась, и в гостиную вошел Марк. Дверь в детскую была открыта и мы его сразу увидели. Выглядел он великолепно. Как будто и не провел целый день, выслушивая жалобы горожан и причитания властей города. Ян после игры с Петером был в расстегнутой рубашке, а камзол он, похоже, вообще, потерял.

— Ян, отдай распоряжения насчет ужина. Я говорил с Ивом, он скоро придет. Ты там опять всех в себя влюбил? Я хотел было отдать распоряжения, но случайно услышал в коридоре, насколько ты великолепен, и решил не лишать девушек возможности пообщаться с тобой, — Марк иронично приподнял бровь и поманил к себе Сару, которая стояла и не решалась подойти к нему.

— Когда и в самом деле великолепен, тут уж ничего не поделаешь. Ладно, я быстро, — с этими словами Ян быстро вышел за дверь.

— Мне нужно умыть Петера перед едой, а то они с Яном извозились, — я взяла сына за руку и остановилась в поисках двери с ванной.

— Тебе туда, Ана, — сказала Сара и указала мне на дверь рядом с детской.

— Спасибо, — я улыбнулась и отметила, что Марк увлек Сару в другую комнату на противоположной стене.

Глава 10

Не навреди.

— Я сейчас отвечаю за все, —

прямо и холодно глядя в глаза Штубу, сказал Устименко.

Герман Ю.П. «Я отвечаю за все»


Войдя в комнату, я поняла, что это спальня. Здесь мы мерили мое платье, в углу стояло то самое большое зеркало. За переживаниями сегодняшнего дня я и не поняла толком, где мы все время находились, и не удосужилась уточнить у Сары, а где я буду сегодня спать. И где ночует Сара? Мне позволено уложить Петера в императорской детской? Раз уж ее все равно успешно разгромили. Ладно, это все потом. Я решительно направилась к одной из дверей, находящихся за огромной кроватью с балдахином.

Первая дверь оказалась гардеробной, но она была пустой. Видимо, император должен был приехать со своим багажом. А вот вторая дверь оказалась ванной с тем самым бассейном, в котором мы плескались утром. Спрашивается, где был мой мозг утром и почему я всего этого не увидела? Скорее всего, я пыталась осознать свалившуюся на меня информацию и на это уже сил не осталось.

Я умыла и вымыла руки Петера, и мы пошли обратно в гостиную. Там уже суетились девушки, накрывая на стол. Ян ими руководил в извечной веселой манере. Они закончили, и Ян ослепительно улыбнулся, пожелал им богатого любовника и глупого мужа, чем вогнал в ступор меня и заставил весело захихикать девушек. Они, перемигиваясь и постоянно улыбаясь, вышли, а в гостиную вошли Сара и Марк. Ян предложил приступить к ужину и не ждать Ива, потому как это может затянуться.

Едва мы расселись, как входная дверь отворилась, и вошел Ив. Он вошел, стремительно направился ко мне и, приподняв мою голову за подбородок наклонился, и нежно прикоснулся к моему рту своими губами. Почти тут же отстранившись, сел в кресло и принялся за еду. Я застыла, но все отнеслись к этой выходке спокойно, как будто так и надо. А Ян, с увлечением поедая мясное рагу, спросил, обращаясь к Иву

— Как прошло расследование?

— С небольшими изменениями, но подозрения Аны подтвердились. Это студенты старших курсов. Нападавшие были очень молоды и вели себя странно. Очевидцы утверждают, что видели, как они рыдали и отказывались идти дальше. И когда одного из нападавших задело заклинание местного мага, то они быстро перешли в оборону и потом отступили. Скорее всего, был задет один из тех, кто должен был поставить портал, поэтому они ушли, разгромив только половину города.

— Узнал что-то по личностям нападавших? Удалось кого-то опознать? — Поинтересовался Марк.

— У меня есть примерное описание почти каждого. И у пьяного гнома размеры сокровищницы больше. Так и тут то же самое. Градоначальник, наверное, от страха увеличил количество нападавших. Их было не тридцать, а порядка двадцати или даже восемнадцать.

— Но, тем не менее, ущерб они причинили существенный. Это выльется в серьезную сумму. Ты же понимаешь, что я не могу отказать им в компенсации, тем более, что все увидел своими глазами, — Ян выразительно приподнял брови.

— Я все понимаю. Казна это твоя вотчина. Действуй, как считаешь нужным, — Ив кивнул.

— Нда и еще вот что говорит в пользу студентов. Не было практически ни одного смертельного мгновенного заклинания или намеренного убийства. Все маги если и думали убить, то применяли отсроченного действия заклинания, а воины старались больше защитить магов и в основном оборонялись, или старались ранить. Поэтому так много пострадавших и мало убитых. Со временем их будет больше. Видеть, как у них на глазах гибнут живые люди эти дети были не готовы.

— Ну не скажи. У многих есть шанс выкарабкаться. В конце концов, попрощаться с близкими или написать завещание. Ну и лекари здесь же все-таки есть? — Ян посмотрел вопросительно на Марка.

— Да, лекари есть. Но, увы, их двое. Они не учились в Академии. Их специализация — травмы и ушибы, и лечат в основном мазями и зельями. Магический ущерб они способны снять только самый примитивный. А наши студенты, желая отличиться, на мелочь не разменивались. И скорее всего из порядка ста с небольшим пострадавших спасти получится не более десяти. Тех, что пострадали от обрушения зданий и погрома на рынке, именно там были переломы и ушибы. С этим наши лекари, если не начнется воспаление, должны справиться. — Марк посмотрел на Яна. — А что с казармами? Ты был в лазарете?

— Разумеется, первым делом. Пострадавших от магических атак не так и много, в основном это рубленые и колотые раны. Местный лекарь большой специалист по вывихам и растяжениям, но все же что-то может, должен вытащить почти половину — это где-то двадцать человек.

— Получается, на данный момент у нас пятнадцать человек погибли, и если подсчитать, то на выходе мы будем иметь около ста или ста десяти умерших в результате нападения. Для городка с полумиллионным населением это огромная трагедия, — Ив помрачнел.

— Ана, ты можешь спасти хоть немного? — Голосок у Сары был жалобным и, посмотрев на нее, я с удивлением поняла, что она почти плачет.

Марк мгновенно, я даже и не успела заметить его движение, подхватил Сару на руки и сел вместе с ней в кресло, обнимая и что-то шепча ей. Сара уткнулась личиком ему в рубашку и всхлипнула. А я заскрипела зубами и мысленно провела подсчеты. В самом благоприятном случае я смогу осилить не более тридцати человек за ночь. Мне нужно четыре дня, чтобы спасти всех, тогда потери остановятся на пятнадцати. Кажется, что четыре дня мне никто не даст. И как мне выбрать сегодня, во имя света, из ста человек тридцать? Как мне это сделать? По каким критериям я должна судить, кто достоин, жить, а кто умереть? Я не пойду в казармы — это точно. Там солдаты с рублеными ранами, в конце концов, у них есть шансы. И если погибнут, находясь на службе и защищая город, их семьям выплатят солидную компенсацию. Это не вернет их близким, но немного успокоит мою совесть. А что делать с обычными людьми, что пришли на рынок за покупками или имели несчастье появиться на улице, и попались на глаза обезумевшим убийцам? Как мне выбрать? Но рассуждать некогда. И я посмотрела на Сару.

— Сара, я тебе обещаю, что сделаю все, что смогу. Не плачь, — мой голос прозвучал твердо и сильно.

Может быть, мои слова или ментальное воздействие Марка убедили Сару, она вдруг поднялась с колен Марка, и, протянув руки к Петеру, уже вовсю клевавшему носом у меня на руках, ласково проворковала.

— Петер, мальчик мой, иди скорее к тете Саре на ручки. Я тебе продолжение истории про степного крикуна Аошу расскажу, а потом мы спать пойдем, — она забрала у меня сонного Петера и направилась в сторону детской.

— Не волнуйся за него и спокойно работай, Ана. Я прослежу, чтобы с ними все было в порядке. И удачи и сил тебе, маленькая, — Марк тоже поднялся и пошел за Сарой в детскую.

— Ив, Ян? Когда мы сможем выйти? — Я решительно посмотрела на них, вкладывая во взгляд всю волю и смелость. Пусть я выгляжу как ребенок, но я не ребенок и не фарфоровая статуэтка на камине. Я лекарь и жрица, и мне все равно, что они думают. Я должна спасти людей, и я их спасу.

— Ана, бери плащ, и можем идти, но пообещай мне одну вещь. Ты не рискуешь напрасно и в случае нападения стоишь за моей спиной не двигаешься и не лезешь в драку. Это понятно? Ты обещаешь? — И Ив вопросительно приподнял брови.

— Я обещаю. Ив? Ты можешь дать разрешение на сегодняшний вечер? Я хочу лечить кого захочу и сколько захочу? И ты не будешь в госпитале вмешиваться? — Я просительно сложила руки в молитвенном жесте.

— Хорошо, Ана. Я даю тебе разрешение на лечение. Я не буду вмешиваться, — Ив надев такой же плащ, как у меня, подошел к Яну, который уже стоял у двери и ждал нас.

— Ратуша располагается в центре города и госпиталь, что характерно, тоже. Тут пешком идти недолго. Мы решили не привлекать внимание и не брать экипаж. Небольшой отряд в темных плащах не должен никого заинтересовать. Пойдем быстро, — Ян не балагурил, был собран и серьезен.

Ян, Ив и я вышли из императорских покоев, и нас тут же окружили четверо стражников в темных плащах. Ян шел впереди, Ив рядом со мной, двое стражников расположились у нас за спинами и еще два по бокам. Ив положил руку мне на талию и привлек к себе

Было уже темно и магические фонари горели тускло, освещая небольшие островки. По ним мы и передвигались от одного островка света к другому, не выходя к самому фонарю, а огибая его. За могучей спиной Яна мне было практически ничего не видно, да и Ив крепко прижимал меня к себе и практически нес, надвинув капюшон от плаща мне на самые глаза. Я поняла только, что строения почти все одноэтажные, редко встречались двухэтажные дома, но второй этаж всегда был деревянный. Неожиданно наш путь закончился, и мы оказались перед широкой лестницей из камня, ведущей к большому трехэтажному особняку. На ступеньках было много людей. Магические фонари освещали лестницу, и было видно, что многие из них плачут, некоторые сидят с отсутствующим взглядом, пару человек спали, прямо на ступеньках и вид у большинства был сильно помятый. Создавалось впечатление, что они ночевали тут.

Ян ни на миг не замедлил шаг, и мы так же быстро прошли лестницу и вошли внутрь здания. Оно было величественным и если б у меня было время я бы с удовольствием полюбовалась на прекрасную каменную лестницу, ведущую на верхние этажи и высокие тонкие колонны, уходящие под потолок. Но у меня его не было, потому что на каменном полу, выложенному в причудливом узоре, лежало на одеялах и корчилось в болезненных муках около сорока человек, и мне нужно было действовать. Я сняла плащ и сунула его в руки ближайшему стражнику, сопровождавшему нас.

— Ян, найди местного лекаря, который здесь ориентируется и срочно.

— Хорошо. Я быстро.

Я просканировала весь первый этаж и поняла, что никакой сортировки произведено не было. Магические повреждения, легкие и средние травмы, умирающие, и те, у кого был шанс, были уложены вместе и мне придется разбираться в этом хаосе. Мысленно я прочертила маршрут и отправилась к первой точке.

Решительно отодвинула склонившуюся и рыдающую над телом женщину и провела нехитрые действия. Магия очищения высшего порядка и усиление регенерации. Все, этот будет жить, идем дальше. Точные выверенные движения, ни капли лишней магии нельзя израсходовать.Только очищение от того, что наслали горе студенты и усиление работы организма, потому как для лечения всех последствий мне не хватит на всех сил. Через пару дней они сами поправятся. Я успела очистить еще одного, как появился Ян, таща за шиворот лысого старикашку, который упирался и противным голоском верещал, что он будет жаловаться.

— Вот. Помощник главного лекаря, — отчитался Ян и пнул старикашку ко мне.

— Я главный помощник главного лекаря! Я попросил бы вас! Кто дал вам право тут командовать? Я буду жаловаться градоначальнику. Вы еще у меня пожалеете о своем…

— Так. Замолчите немедленно. Быстро и четко ответьте на мои вопросы. Почему не была проведена сортировка больных? — Мой голос звучал, как голос того глашатого, зачитывающего приговор на площади, четко и неумолимо. И старик проникся.

— Уважаемая лана, мы не успевали. Мы только рассортировали по уровню уважения и заслугами перед городом. На верхние этажи поместили состоятельных и важных людей, прочих пришлось оставить прямо тут на полу. Кроватей не хватило на всех. Но, я разрешил оставаться тем родственникам, чьи близкие не доживут до утра. Согласитесь, это очень гуманно.

— Значит, по уровню дохода вы рассортировать смогли, а по тяжести состояния не удосужились? — мой голос упал еще на несколько градусов.

— Глубокоуважаемая лана, я тут не при чем. Это все начальник госпиталя. Я всего лишь скромный помощник. Что я могу? — Он побледнел и заметно напрягся.

— Мне нужен помощник на всю ночь. И желательно, чтоб это были не вы. И еще. Среди пострадавших были дети и подростки?

— Нет, лана. Тьма милосердна. Детей и подростков не было, — старичок слегка расслабился, убедившись, что я не собираюсь его убивать.

— Пришлите мне толкового помощника и можете идти, — я отвернулась от него, направляясь по намеченному пути дальше. Не успела я сделать шага, как за спиной раздался громкий вопль главного помощника главного лекаря.

— Михаль, где ты, тупая твоя голова?! — От этого крика у меня заложило уши, а те люди, что находились в сознании, болезненно застонали.

Я только собиралась двинуть со всей силы ему в каленую чашечку, как меня опередил Ив. Молниеносным движением он схватил старикана за горло и сжал его. А потом приподнял его и что-то прошептал на ухо. Глаза старика закатились, и он благополучно свалился в обморок. Ив, не церемонясь, опустил старика на пол и небрежно отодвинул с прохода. Сначала я подумала, что на крик не будет никакой реакции, но к моему удивлению как будто из под земли вырос молодой парень с куцей бородкой и уставшими красными глазами. Его потасканный камзол был во многих местах заляпан бурыми пятнами крови, на поясе у него был ремень аптекаря с множеством пузырьков. Но еще больше там было пустых ячеек. Видно было, что он его основательно использовал. Через плечо висела сумка, из которой торчали обрывки перевязочной ткани и разные пузырьки. Он почтительно поклонился мне и сказал.

— Я Михаль, уважаемая лана. Я видел, что вы сделали для тех двоих. Чем я могу вам помочь?

— Михаль, мне нужна информация о срочном вмешательстве на других этажах. Здесь у меня есть примерный план. На сканирование двух других отвлекаться не хочу. Составь маршрут на другие этажи к тем, кто не переживет эту ночь. Опирайся только на этот фактор. Уровень достатка и положение меня не интересуют. Завтра утром всех, кого я обойду, можно отпустить домой, предварительно дав рекомендации. Их я озвучу позже.

— На втором этаже отдельные палаты. В них лежат где по пять, где по шесть человек, всего порядка тридцати. И наверху столько же. Лана, я позову еще моего друга, мы вдвоем справимся, — он поклонился мне и быстро убежал.

— Ян, здесь почти у каждого умирающего сидит кто-то из родни. Ты не мог бы им говорить, что их близкие выживут, а перед лечением освобождать мне место возле пострадавшего? — Я с мольбой посмотрела на Яна, понимая, что иначе я не справлюсь, если буду делать еще и это.

— Сделаем, Ана. Не переживай. Ты же знаешь силу моего обаяния и оптимизма. Я буду обаять, ты лечить, а Ив как всегда прикрывать наши тылы, чтобы чего не случилось, — он ободряюще мне улыбнулся.

И мы двинулись вперед, лавируя в море страдания и отчаяния, даря надежду и облегчение. Я указывала глазами Яну на следующую цель, и он шел успокаивать и вырывать из глубин горя, потом освободившись, подходила я, а Ян шел к следующему пострадавшему.

За спиной я чувствовала постоянное присутствие Ива, который молчал и ни разу не вмешался. Я продолжала отточенными движениями творить высшее очищение и радоваться, что это были только студенты. Они расстарались с разнообразием заклинаний и все эти люди были бы обречены, но на их счастье сил светлые жрецы тратили немного, и во всех заклинаниях не было глубины и мощи. Они легко снимались высшим очищением, и я дошла до конца намеченного пути почти не устав. Я распрямила спину, и тут как раз прибежал Михаль, таща на буксире почти точную свою копию с тем только отличием, что у него не было куцей бородки.

— Лана, это Патрикус. Мы сделали, все наметили, как вы и велели, — запыхавшись, отчитались они.

— Отлично. Идем на второй этаж, следуем вашими маршрутами. Там палаты, а сквозь стены я видеть не умею. Так что ваша помощь весьма кстати, — я собралась было идти за своими помощниками, как вдруг почувствовала на плечах руки Ива.

— Ты сейчас отдохнешь. За несколько минут ничего не изменится, а тебе необходим отдых. Идем. — Голос Ива звучал непреклонно, и я не решила спорить.

Он повел меня на широкую каменную лестницу с большими ступенями и, сев на одну из них, усадил меня спиной к себе на ступеньку ниже. Потом достал из-за пояса флягу и вручил мне. Ян облокотился на перила и с усмешкой наблюдал за нами. Михаль и Патрикус смущенно встали у основания лестницы и смотрели на нас снизу вверх как пара напроказивших маленьких тролля.

— Пей, Ана. Это придаст сил, — его руки снова опустились мне на плечи и стали ласково поглаживать, слегка массируя. Потом он наклонился и стал легонько целовать мою шею, а его руки переместились ниже и стали нежно гладить мою спину.

— Если уважаемая лана устала, у нас есть замечательный целебный настой. Он хорошо бодрит. Я могу принести? — Михаль робко посмотрел на Ива.

— Нет. Она не будет пить неизвестных мне отваров. Прости, парень, но я не собираюсь доверить свою женщину твоему аптекарскому искусству, — Ив поднял голову от моей шеи и в упор посмотрел на Михаля.

— Да я ничего такого… Я просто предложил. Простите, я не хотел вас задеть, — его голос прозвучал испуганно. Я резко оглянулась и шикнула на Ива.

— Перестань пугать мне помощников. Они хотят как лучше, и я уверена, что многие еще живы только благодаря им. — И я сердито нахмурила брови.

К моему удивлению Ив смутился, а Ян тихо расхохотался. Окрыленные моей похвалой ребята подняли головы и уверенно посмотрели на меня, а я продолжила.

— Михаль, Патрикус, завтра вы сможете многих отпустить по домам. Рекомендации следующие: постельный режим и ограничение физических нагрузок еще как минимум три дня. Пропишите всем укрепляющие травки и бодрящие отвары. Ну, это вы и без меня хорошо знаете. Порекомендуйте первые три дня соблюдать щадящий режим питания. Это кашки, пюре, супы и бульоны. Твердую, острую и жирную пищу по возможности избегать. И самое главное никакой бытовой магии в течение трех дней. После магической атаки такого уровня, что подверглись большинство из них, категорически нельзя первые трое суток ее использовать. Они все не магистры и даже близко не маги, им доступна только бытовая магия низшего порядка, поэтому категорически нельзя.

— Мы поняли, лана. Все скажем и до всех донесем ваши рекомендации. — Они быстро и уверенно закивали.

— Отлично. Тогда вперед. У нас еще два этажа, — и я решительно высвободилась из надежных и теплых рук Ива, обнимающих меня.

— Уважаемая лана, там много пострадавших с ранениями и переломами. Произошло обрушение здания главы рынка. В этот момент там находились уважаемые торговцы и сам глава рынка. Но их состояние не настолько критичное, хотя и довольно тяжелое у многих. Но мы можем с этим пока сами справиться. Примочки и перевязки. Вы не могли бы уделить драгоценное время только магическим пострадавшим? С этим, боюсь, у нас никто не справится, — голос Михаля звучал взволнованно.

— Разумеется. Вы же сами составили мой маршрут. Вот и ведите, — и я подумала, что как-то все решилось само собой. Мне не пришлось выбирать. Там я действовала по интуиции, спасая только умирающих, а здесь за меня решают эти мальчики. Они же не знают, что завтра ночью я не приду. И я не поставила их перед страшным и невозможным выбором о чьей-то жизни.

Второй этаж встретил меня длинным коридором с прекрасной позолоченной лепниной на потолке. С одной стороны коридора стена представляла собой сплошные окна, рядом с которыми в изобилии стояли кадки с различными растениями. И получался целый сад. А другая стена состояла из дверей, которые, по-видимому, вели в палаты к пострадавшим. И все завертелось и закружилось с той лишь разницей, что теперь мои помощники указывали Яну на следующую цель. Правда несколько раз на нас бросали странные взгляды, и пытались подойти какие-то люди, но Ив решительно пресекал эти попытки.

Мы, не останавливаясь, перешли на третий этаж, который представлял собой точную копию второго. Но рассматривать его моих сил уже не было. К третьему этажу я действовала почти не думая и только следовала за широкой спиной Яна. Пару раз меня обнимал Ив, и давал глотнуть из фляги. За окнами уже пробивались первые робкие лучики светила, когда в конце коридора оставалась всего одна дверь, и я поняла, что дальше не смогу сдвинуться с места.

К моему удивлению Михаль остановился и, запинаясь, стал мне объяснять, что в той палате лежит сам глава рынка и там же дежурит глава госпиталя и еще уважаемые лица. И что состояние там тяжелое, но пока стабильное. Что вся палата отдана только в его распоряжение и если я сочту нужным… Но тут поток его красноречия был решительно прерван Ивом.

— Больше смертельных случаев на сегодняшнюю ночь нет. Я правильно понял? — И он опять очень сурово глянул на Михаля.

— Да. Лана сотворила чудо. Это… — Начал, было, он опять, но был прерван Яном.

— Ана, маленькая, ты как? — И он ласково посмотрел на меня.

А я поняла, что все закончилось. И что я справилась, можно расслабиться и отдохнуть. И как только эта мысль появилась в моей голове, тело отказалось меня слушаться и решительно приготовилось принять горизонтальное положение. Но видимо это поняли все, так как руки Ива успели меня подхватить и прижать к себе. Уже засыпая, я слышала, как он отдает распоряжение принести мой плащ и приготовиться охранникам выдвигаться к ратуше. Дальше я провалилась в сон, и фантазии были очень добры ко мне.

Глава 11

Я знаю способ сделать всех счастливыми, только как их заставить?

Вот так послушаешь одних и понимаешь,

что в голове у них пусто.

А послушаешь некоторых других — понимаешь,

что «пусто» — это еще не так плохо.


Проснулась я ближе к обеду. Я помнила, как просыпалась и чувствовала руки Ива на своих обнаженных плечах, понимала, что он обнимает, укачивает и тихо на ушко уговаривает еще поспать. Я открыла глаза и обнаружила себя лежащей в той самой комнате с зеркалом. На мне не было платья, только белье, но я не помнила, кто меня раздевал и когда. Я ничего не помнила из обратной дороги: ни как мы дошли до ратуши, ни как попала в спальню.

Я встала, увидела платье, аккуратно разложенное на спинке кресла, и направилась в душ. Приняв душ и одевшись, оставила волосы распущенными, лишь слегка заколов боковые пряди, чтоб не лезли в лицо, и вышла в гостиную. Я оказалась права, время и в самом деле близилось к обеду, потому что девушки накрывали на стол под чутким контролем Яна. При моем появлении Петер с криком бросился ко мне, на ходу уже объясняя, как же он замечательно проводит время, и что сегодня они даже ходили гулять с Марком и Сарой, и там был пруд, и рыбки, и много еще всего. Я подхватила его на руки и обвела взглядом присутствующих. Марка и Ива не было, Ян при моем появлении тепло улыбнулся и поприветствовал легким кивком. Сара сидела у окна в кресле и что-то шила.

— Присаживайся, Ана. Петер тяжелый, тебе не стоит таскать тяжести, — Сара мне легко и спокойно улыбнулась.

— Сейчас Ив придет, он обещал вырваться на обед. Есть хочешь, Ана? — Голос Яна как всегда был полон оптимизма.

Я не успела ответить, как входная дверь распахнулась, и вошел Ив. Он подошел, и привычно приподняв мою голову за подбородок, легко поцеловал меня и уселся в кресло, ожидая, когда девушки закончат с сервировкой. При появлении Ива, девушки перестали хихикать и строить глазки Яну, и быстро заторопились к выходу. Едва за ними закрылась дверь, Ив строго посмотрел на меня и спросил.

— Как ты себя чувствуешь? Выспалась? Ничего не болит?

— Нет, все прекрасно. Просто замечательно. Я давно не чувствовала себя так хорошо. И если это срочно, то готова хоть сейчас отправляться в столицу.

— Ана, мы решили задержаться. — В голосе Ива послышалось сомнение.

— Задержаться? Правда? У вас тут дела и вы пробудете здесь еще день? Ив, Ян, а мне можно в госпиталь? Вчера же все прошло спокойно. Уверена, что мне в сопровождающие одного из вас хватит. Или даже я сама могу, если вы заняты? Ив, пожалуйста? — Я была готова запрыгать от радости. Я смогу продолжить. Я должна сегодня же попытаться все закончить.

— Во имя тьмы, Ана, ну как одна, куда ты опять одна собралась? — И Ив картинно закатил глаза.

— Вообще то, Ана, мы задерживаемся исключительно из-за тебя. — И Ян выразительно посмотрел на меня.

— Из-за меня? Но почему?

— Ана, девочка моя, как ты думаешь, сколько человек ты вчера спасла? — Ив задумчиво посмотрел на меня.

— Ну. Если честно, я не знаю. Я сбилась где-то на втором этаже. Думаю, что около тридцати человек.

— Ты вчера спасла сорок два человека. Именно столько сегодня отправилось домой под ошалевшим взглядом главы госпиталя и сумасшедшей радости родственников. Ана, детка, ты бы видела его лицо, когда он сегодня явился с воплями к градоначальнику. — И Ян как всегда он делал, если его ничего не сдерживало, оглушительно захохотал.

— С воплями? Ничего не понимаю. Он был недоволен?

— Ана, маленькая, ты вчера большую часть спасла на первом этаже. То есть людей небогатых. А к главе рынка ты даже не зашла, у тебя сил не осталось. Вот он возмущаться и прибежал. Мы с Ивом как раз выспались и пришли к градоначальнику за уточнениями. А тут этот клоун орет и возмущается. Да еще он имел наглость при нас оскорбить тебя. В общем, теперь глава госпиталя твой приятель Михаль. За исключительные заслуги в ходе спасения жизней при светлом налете так сказать, — пояснил мне Ян.

— Ана, выяснилось, что паренек окончил Высшую Школу Аптекарей, и в отличие от главы госпиталя разбирается и в сортировке и во многом другом. Так что назначение заслужено, — небрежно обронил Ив.

— Да ты что? А когда ты успел про школу узнать? — Искренне изумился Ян.

— Ну, вообще то это моя работа, знать такие вещи. — Ответил Ив как всегда невозмутимо.

— Все равно я не понимаю. Почему вы из-за меня задерживаетесь? — Прервала я их.

— Ана, ты вчера спасла подданных темной империи. И не пять или шесть, а сорок два человека. Сегодня ты можешь продолжить и спасти, даже если меньшее, но все равно существенное количество. Так что мы задержимся, пока я не решу, что наше присутствие важнее в столице, — невозмутимо ответил Ив.

— То есть мы остаемся только потому, что я спасу сегодня еще около тридцати человек? — Я до сих пор не верила.

— Что тебя удивляет?

— Но ваша работа?

— Ана, работа не убежит. Никакая работа не стоит человеческих жизней, — Ив посмотрел на меня, а я почувствовала такую благодарность за эти слова и такую внезапно накатившую нежность, что встала с кресла, и стремительно подошла к нему, обняла за шею и прошептала.

— Спасибо. Большое тебе спасибо.

— Ана, маленькая. Ну за что ты ему спасибо говоришь? Вот учу тебя, учу, как стать герцогиней, а все без толку. Это он тебе должен спасибо говорить. А не ты ему. Ты жизни спасаешь, это ты требовать должна. Вот давай, прямо сейчас потренируемся. Ты немедленно потребуешь, что-нибудь за спасенные жизни. Давай. Требуй. — И Ян серьезно посмотрел на меня.

Я отстранилась от Ива и заглянула ему в глаза. Он едва заметно кивнул, в знак одобрения, обнял меня за талию и посадил к себе на колени.

— Ана, требуй. Я обещаю, что если это не что-то запредельное, я выполню, — с этими словами он зарылся в мои все еще влажные волосы носом.

— Я требую посещения казарменного лазарета, и разрешения на лечение всех, кто там находится, — и я с вызовом посмотрела на Яна.

— Ана, маленькая, ну кто ж так требует? — И Ян закатил глаза.

— Я не достаточно решительна? Мне надо было завизжать и топнуть ногой? Прости, Ян, но тогда у меня точно не получится. — И я притворно удрученно вздохнула.

— Все я понял. Никакая ты не герцогиня. Я только что в этом окончательно убедился. Но я по прежнему буду указывать тебе на промахи и буду из тебя ее лепить, — и Ян снова оглушительно расхохотался.

— Ана, Марк сейчас как раз этим занимается. Не переживай. Я уже отдал распоряжения, — Между тем заметил Ив.

— О чем? Какие распоряжения? — Я не поняла.

— Марк обеспечивает перевозку всех солдат пострадавших при налете из казарменного лазарета в городской госпиталь. У Марка это получится без вреда для их состояния. Казарменный лекарь тоже временно передислоцируется в госпиталь. Совместными усилиями у них лучше получится. К тому же после твоих ночных усилий освободившегося места как раз хватит, — невозмутимо ответил он.

— Я смогу их всех сегодня осмотреть и помочь? Спасибо. Ты лучший, — и я снова порывисто обняла его.

— Запомни эти слова и повторяй себе почаще. А то боюсь, что при попадании в столицу ты перестанешь так думать, — он грустно улыбнулся.

Последующие дни слились в один сплошной калейдоскоп. Я спала, ела, пропадала в госпитале. Сыну я уделяла все свободное время после обеда перед тем, как отправиться в госпиталь. После того как я сняла все магические заклинания, я приступила к лечению ран, сращиванию тяжелых переломов и разрывов, восстановлению тканей и органов. Так прошло три дня. Я выполнила все мной намеченное, и в городе в результате нападения погибло пятнадцать человек. Я не оставила даже шанса никому умереть и не оставила ни одного калекой.

Ив рассказал мне, что в результате предыдущего нападения, которое произошло четыре месяца назад, погибло сто двадцать человек. Поэтому то, что в этот раз погибло пятнадцать, полностью моя заслуга. Я не считала, что спасаю жизни. Мне все время казалось, что я исправляю ошибки. Эти люди жили и должны были жить, это просто результат чудовищной и несправедливой ошибки.

Каждый мой поход в госпиталь заканчивался одинаково. Я банально сползала по стенке и засыпала где-то между соприкосновением с полом и руками Ива, который каждый раз умудрялся подхватить меня. Я уже поняла, что спален было всего три, и я ночевала каждый раз в объятьях Ива, и это он меня раздевал и укладывал в кровать, но сил что-то выяснять, и тем более сопротивляться у меня не было. Каждый раз, когда я начинала думать об этом, меня что-то отвлекало, или мне нужно было срочно что-то решать и было не до выдуманных проблем.

Рядом со мной были люди, жизнь которых целиком зависела от меня, все остальное уходило на второй план и теряло смысл. Я боялась не успеть, по выработанной годами привычке, лечить только того кого скажут, не смея помочь без высочайшего дозволения. Мне казалось, что Ив меня остановит или скажет, что нам пора и его ждут неотложные дела в столице. И только к концу третьего дня я успокоилась, когда поняла, что я успеваю долечить даже руку сапожника с рынка, латающего там, в крошечном закутке обувь. Руку ему повредило при обрушении здания, и без нее он не смог бы дальше работать и содержать семью. Ив молчал и ничего не говорил. Я уверена, он видел мои умоляющие глаза, но иногда и я ловила его странный и задумчивый взгляд.

Я проснулась как всегда за последние три дня ближе к обеду, и поняла, что когда я вчера засыпала на руках у Ива, последней связной мыслью было то, что я со всем справилась и в госпитале сегодня не останется пострадавших. Значит, сегодня мы уезжаем из этого города и отправляемся в столицу. Еще одной странностью сегодняшнего утра было присутствие в моей постели Ива. Обычно я смутно ощущала его руки, обнимающие меня во время сна, иногда были нежные поцелуи в шею, плечи, спину. Иногда сквозь сон я слышала, как он тихо шептал мне, но слов я не могла разобрать. Каждое утро я просыпалась одна, встречая днем Ива, он привычно легко целовал меня, но сил что-то выяснять у меня не было.

Марк и Ян не реагировали на такое поведение Ива, а Сара считала, что так и должно быть. У орков принято, что если мужчина берет ответственность за женщину, он имеет на нее все права. Но, как правило, у них все же это заканчивалось браком, и орчанка становилась третьей или четвертой женой. Но бывали исключения, например вождь племени мог взять под свою защиту вдову с ребенком, и это было нормально.

У темных тоже отношения до брака были нормальным явлением и не считались чем-то неестественным. Не принято было рожать детей без заключения брака, поэтому были популярны амулеты для предотвращения последствий, как мужские так и женские. Да и браки заключались, как правило только после того, как было принято решение завести общих детей и девушка выходила замуж уже беременной. Иногда бывали случаи отказа от брака, или девушка могла забеременеть случайно, но это было в основном в результате нехватки денег на качественный амулет, или его не вовремя подзаряжали.

У светлых все было наоборот. До брака не приветствовались близкие отношения. О том, чтобы завести ребенка вне брака не могло идти и речи. Любовников и любовниц меняли с катастрофической скоростью, но только по согласию супругов. Если такое согласие давалось, то только после рождения как минимум двух законных наследников. Двор светлого императора погряз в интригах, любовных связях и сомнительных союзах. Все было прикрыто завесой брака и видимости добропорядочности. Встречались браки крепкие, где супруги не изменяли друг другу, но все же среди аристократов это было редкостью. Было принято воспитывать в девочках уважение к браку и измены не приветствовались.

В моем браке у меня даже мысли не возникало изменить Петеру, и я была уверена, что у него тоже. Родители Петера всю жизнь прожили вместе и своим детям внушали подобные мысли. После того как я узнала, что Ив является императором и возможно станет единственным правителем темной Империи, в голове то и дело мелькали мысли, что же делать с моим влечением к нему, как реагировать на его желания. Я была вдовой и уже давно не наивной девочкой, какой выглядела внешне и понимала, что Ив хочет меня и не собирается лишать себя удовольствия. Еще прекрасно понимала, что я очередная кратковременная прихоть императора, да еще и светлая жрица, новинка и экзотика. Мне очень нравился Ив, меня привлекала и его властность, и сила, и решительный характер. Да и внешне он казался мне совершенством. Несмотря на сильную красоту Яна и безупречность Марка, Ив мне казался самым привлекательным. Вот только нужно ли мне это? Стать очередной игрушкой темного императора. Он поиграет и забудет. Тем более Ив амбициозен и безусловный лидер. Я уверена, что именно из него получится идеальный император. Да и сам Ив, я думаю, хочет им быть.

Готова ли я делить этого мужчину с другими женщинами? Видеть, как он меняет их и знать, что эту ночь он проведет с другой? А если потом кто-то из них родит ему ребенка? Мои шансы здесь, безусловно, не велики, не рожают светлые жрицы от темных магов детей, от темных воинов, возможно, все-таки воин и жрица идеальная пара, но у светлой жрицы и темного мага вероятность общего ребенка невелика. Если с возможностью стать фавориткой свободного мужчины я еще могла смериться, то быть любовницей женатого императора точно не смогу. И самое главное. Зная себя, могу с уверенностью сказать, что если наши отношения перейдут к близким и интимным, то у меня будут все шансы окончательно влюбиться. Учитывая обстоятельства и мое твердое желание по истечении года уехать из столицы, смогу ли я сделать это? Не будет мое дальнейшее пребывание рядом с Ивом невыносимым?

Рассуждать так можно долго. Реальность же была такова, что мне очень нравилось сейчас лежать в крепких объятьях Ива и наслаждаться его сильными руками, терпким, вкусным запахом. Но я решительно пресекла все ненужные порывы своего тела и, зашевелившись, решила высвободиться из объятий и попробовать все объяснить предмету моих грез. Но добилась прямо противоположного эффекта.

От моих попыток Ив проснулся и еще сильнее прижал меня к своей груди. Я лежала на боку, Ив прижимался к моей спине своим сильным телом. Его руки заскользили, добрались до груди, и она полностью поместилась в его ладони. Он сжал мою грудь одной рукой, другая медленно скользила вниз по моему животу, лаская и возбуждая. Его губы прижались сзади к моей шее, и я почувствовала, как его язык стал прочерчивать влажную дорожку по выступающим позвонкам. Мой разум медленно переставал существовать. Были только его губы и руки на мне, и только это имело значение. Он стал настойчиво поворачивать меня на спину, и едва я повернулась, его рот жадно накрыл мои губы, он стал целовать меня. Я обхватила его плечи руками и жадно ответила на поцелуй. Его язык проник в мой рот, меня накрыло острой волной возбуждения, а он настойчиво двигался и исследовал меня, повторяя языком древнейший танец тел. В это время его рука настойчиво пыталась раздвинуть мои ноги. Я позабыла обо всем на свете и легко подчинилась его требованиям. Его пальцы добрались до края моих трусиков и слегка отодвинув стали двигаться к сосредоточению моего желания. Внизу живота ощутимо потеплело, я выгнулась навстречу его рукам. Где-то на задворках моего разума мелькнула мысль, что на мне кроме трусиков ничего нет, а Ив полностью раздет и я бедром ощутила всю силу его растущего желания.

В этот момент в дверь настойчиво постучали. Ив оторвался от моих губ, его дыхание было прерывистым и частым. Он с трудом его выровнял и не громко произнес.

— Ян, ты сейчас не вовремя. Что бы там ни было, это может подождать?

— Ив, прости. Это срочно, — голос Яна из-за двери был серьезен.

— Ян, я сейчас слегка занят и совсем не расположен к каким-либо вопросам.

— Ив, из столицы прибыл порталом твой заместитель по внутренним делам империи Тилан лан Менер. Он утверждает, что ты посылал за ним и велел ему найти тебя, где бы ты ни был и чем бы ни был занят. Если хочешь, я скажу ему, что ты не доступен?

— Нет. Передай Тилу, что я скоро буду.

Ив откатился от меня и разжал руки. Он лег на спину и прикрыл глаза одной рукой. Потом сел на кровати и повернувшись ко мне спиной, резко сказал:

— Наверно так даже лучше. Сейчас и времени толком нет. Нам пора отправляться в столицу, задерживаться здесь больше нет причин. В моих императорских покоях будет гораздо комфортнее. У нас вся ночь впереди, я не хочу торопиться, а то потом замучаюсь разгребать все ненужное в твоей светлой головке.

С этими словами он встал и отправился в ванную комнату, по пути захватив одежду, висевшую на спинке кресла. Я проводила взглядом его красивые широкие плечи, упругие ягодицы и сильные ноги и тихонько вздохнула от восхищения подобным совершенством. А потом откинулась на подушку, с ужасом понимая, что натворила и что еще натворю сегодня ночью. Мне было необходимо время, чтобы все обдумать и оценить новую ситуацию и мой статус при дворе темных императоров, но, похоже, как раз этого мне давать не собираются. Пока я размышляла, что собственно теперь делать, Ив вышел полностью одетый и, не глядя в мою сторону, произнес:

— Вставай, прими душ и одевайся. В гостиной тебя ждет легкий обед, и как только я освобожусь, мы отправляемся. Собери вещи и будь готова. Все, что у тебя есть с собой, можешь и не брать, все равно в столице тебе понадобиться новый гардероб. Как у моей новой второй фаворитки у тебя будет все необходимое, — сказал и все так же не глядя на меня, вышел из спальни.

А я окаменела от его слов. Вот все и встало на свои места. Новая вторая фаворитка. Замечательно. И, похоже, моего согласия спрашивать никто не станет. Он, конечно, может мне приказать. До определенного момента я буду подчиняться, а дальше мое тело само меня предаст. Ив согласно условиям стандартной, добровольной, магической клятвы не может причинить мне намеренный вред, так что насиловать меня никто не будет. Но как показало сегодняшнее утро — ему не придется. Я села, со страхом понимая весь ужас моего положения и отчаянно пыталась найти выход и не находила его. Я встала и двинулась в ванную комнату, приняла душ, оделась и как манекен в лавке у портного двинулась в гостиную. Петер подбежал ко мне и я привычно подхватив его на руки двинулась к креслу.

— Светлых свершений тебе, Ана. У тебя все хорошо? Ты какая-то странная. Устала за эти три дня? — Голос Сары прозвучал озабоченно и вывел меня из моих невеселых раздумий.

— Пусть путь твой будет легким, Сара. Нет, все в порядке. Просто задумалась. А где остальные? — Спросила я несколько рассеяно. Если честно, то видеть никого не хотелось.

— Ян пришел с известием, и они все втроем пошли на встречу. Обещали скоро прийти. Так что ешь и давай собираться. Марк сказал, что как только они придут, тут же отправляемся.

— Сара, мне сказали, что мне из вещей мало что пригодится и можно не собираться. Все равно гардероб будет нужен новый, и как вторая фаворитка я буду всем обеспечена. — Мои слова прозвучали очень невесело, даже горько и Сара все моментально поняла.

— Ана, это твои вещи. Они принадлежат тебе и тебе решать, собирать их или нет. А вот пригодятся или нет, ты тоже не знаешь, и знать не можешь, ты же у нас жрица, а не предсказательница. У орков есть поговорка «Даже боги порой не знают, что их ожидает за поворотом». Так что ешь давай и пошли собираться.

Глава 12

Кто с мечом к нам придет.

Верный мой клинок из Толедской стали,

Да холодный луч от слепой луны.

Ангелы ответы нести устали,

В тишине ночной их шаги слышны.

Канцлер Ги. Не взятый замок.


Слова Сары взбодрили и несколько развеселили меня, да и веселый лепет сына как всегда поднял настроение. Я быстро пообедала и пошла собираться. Я оставила все вещи, что были на мне в темнице, моя жреческая хламида и платье служили верой и правдой, но и в самом деле пришли в негодность. К тому же у меня был новый плащ и голубое платье. Платье, подаренное орчанками из шкуры коровы, я тщательно свернула и убрала в рюкзак. Туда же отправилось магическое одеяло. Я собрала все личные вещи, гребни, заколки и кинжал. Тяжелую толстую шкуру решила оставить, а вот тонкую, красивой и мягкой выделки забрала с собой. Решила оставить туфли голубого цвета, подходящие под платье, надеть сапоги, подаренные орчанками, в них было гораздо удобнее идти, а под платьем это было не сильно заметно.

Я забрала некоторые книжки и игрушки Петера, решив, что тяжести они особой не дают. В результате рюкзак был легкий и не сильно оттягивал плечи, даже если придется нести его самой. Я вынесла его в гостиную и поставила рядом с дверью, где обнаружила точно такой же рюкзак Сары, даже немного поменьше. Выходит Сара тоже многое оставляет, а я получается еще большая скряга, чем она. Эта мысль меня окончательно развеселила, и я решила, что буду решать проблемы, когда они появятся. А сейчас надо наслаждаться минутами спокойствия и затишья.

Я думала, что встреча не продлится долго, но я ошиблась. Мы с Сарой уже начали волноваться, так как за окном медленно опускалось за край земли светило и на город наползали вечерние сумерки, когда входная дверь отворилась, и в комнату вошли сразу три императора. Они уже были в плащах, и я увидела, что каждый из них увешан оружием.

У Яна его было больше всех: помимо топора за спиной, я рассмотрела два длинных одноручных меча, два кинжала и уверена, что за голенищем сапог у него тоже было что-то припрятано. У Ива на поясе тоже был одноручный меч и всего один кинжал, а вот у Марка меча не было, зато висело два кинжала. Раньше Марк не носил оружие, а Ян обходился топором. Ив всегда носил длинный узкий кинжал, а вот меч я видела на нем впервые. Все трое были мрачнее тучи, даже Ян не стремился разрядить гнетущую обстановку.

— Ана, Сара, одевайтесь. Мы выдвигаемся. Стационарный портал в столицу находится здесь же в ратуше, но ведет он, к сожалению, не в императорский дворец, а тоже в ратушу, но уже в столице. Произошел ряд событий, серьезно осложняющий наше возвращение, так что будьте начеку, — голос Ива прозвучал зловеще.

— Сара, дорогая, мы сейчас далеко от столицы, почти на границе темной империи, так что при перемещении ты почувствуешь слабость. Слишком большое расстояние, даже для стационарного портала. Так что не удивляйся, это нормально, — Марк помог Саре надеть плащ, и взял в руки ее рюкзак.

— Ана, я даю тебе разрешение на использование жреческой магии. Вплоть до отмены этого приказа ты можешь лечить на свое усмотрение. По прибытию в столицу, к сожалению, слабость затронет всех, и по ряду причин мы не можем воспользоваться сопровождением и охраной. Пробираться во дворец будем тайно. Официально мы уже прибыли и сейчас находимся в своих покоях в императорском дворце. Поэтому все будьте предельно внимательны и осторожны. Вопросы есть? — Ив обвел взглядом присутствующих.

— Нет. Все понятно, Ив. Только вот можно мне в случае чего не сдерживаться? А то надоело следить, как бы не убить кого-нибудь. — Ян был серьезен, и это настораживало еще больше.

— Да, Ян. Ты можешь не сдерживаться. Не думаю, что это понадобится, почти уверен, что все обойдется, но в случае чего можешь убить всех нападавших, — спокойно ответил Ив, как будто дал разрешение посетить оперу.

— Отлично, выдвигаемся? — И Ян двинулся к выходу.

Я уже надела свой рюкзак и плащ. Петера взяла Сара и укутала засыпающего мальчика в свой плащ. Мы вышли за дверь, и я удивилась отсутствию охраны. Обычно, когда мы выходили, нас сопровождали стражники. Мы прошли по коридорам ратуши и, войдя в красиво украшенную лепниной комнату, увидели арку портала. Я подошла к Саре, и пока Ив активировал руны, усыпила зевающего Петера на ее руках. Мальчику переход тоже будет труден, так что лучше он его проспит.

Первым в портал вошел Ян, за ним Ив и мы с Сарой, замыкающим был Марк, который закрыл его. Я вышла из портала и с восхищением огляделась вокруг. Комната порталов была великолепна. В ней не было углов, она была круглая и все стены были украшены изображением городов. Это была объемная панорама, потому что кое где в стене встречались барельефы, и даже целые статуи как бы выходящие из стен и казалось, что панорама объемная. Изображение одного города плавно перетекало в другое, и найти стык, где кончается один город, и начинается другой, было невозможно. Только центральное здание ратуши, во всех городах разное, выдавало начало следующего города.

С потолка на изображение каждой ратуши лился свет магических светильников, и казалось, что это городские фонари освещают вечерний город. Вдоль стены стояли арки порталов. Их было не меньше пятнадцати и именно около одной из них мы остановились. Я завороженно осматривала панораму и только сейчас обратила внимание на своих спутников. Они выглядели, мягко говоря, не важно. Сара сидела, прислонившись спиной к стене, рядом с ней присел на корточки Марк и протягивал ей флягу. Ив и Ян стояли, прислонившись к стене, и тоже пили из фляг, по всей видимости, бодрящий напиток, который Ив регулярно давал мне в госпитале. Я потрясенно посмотрела на них. Что это с ними? Ну да, порталы вытягивают силу, а если на большие расстояния, то ощутимую, но это же стационарный портал и он не должен по идеи тянуть много. Я подошла к Саре и протянув руку отвела от ее лица прядь волос, одновременно снимая следы усталости и посылая в нее магическую бодрость. До дворца она дойдет, а потом уже сон снимет последние следы перехода.

— Ана, ты как? — Марк увидел мою помощь Саре и послал мне благодарный взгляд.

— Она в порядке, Марк. Девушка, которая проходила в оковах святого Виттолия три года, при этом родила ребенка, недоедала и наверняка еще подвергалась физическому и эмоциональному насилию, не может быть не в порядке от простого портального перехода. Ее природная сила и защита в совокупности с наложенными на нее щитами делают ее почти неуязвимой. — Ив не смотрел в мою сторону, произнося все это. Создалось впечатление, что он будто обвиняет меня в чем-то.

— Давай ты начнешь ворчать и показывать свой плохой характер, когда мы во дворец доберемся? Или как только ты в столицу попал, мозг отключился, включилась твоя извечная манера язвить и ворчать? — Ян недовольно посмотрел на Ива.

— Если все готовы, то предлагаю отправиться во дворец. Время позднее. В столице уже глубокая ночь, а не вечер. Пора выдвигаться, — Ив даже не посмотрел ни в мою сторону, ни в сторону Яна, только отодвинулся от стены и пошел к открытому проему на выход.

— Сара, давай я понесу Петера? — Негромко предложила я, но неожиданно услышала резкий приказ.

— Мальчика понесет Сара. Мне нужна твоя голова и руки свободными. Минуем ограду императорского парка, тогда сможешь забрать. — Ив снова даже не повернул головы в мою сторону.

— Ив! Прекрати. Все то же самое можно сказать мягче. Ты не у себя в кабинете. И не в казарме с солдатами, — на сей раз Ива попытался одернуть Марк, но его реплика не произвела эффекта.

— Мне нужно, чтобы все были предельно собраны и сконцентрированы. Я собираюсь доставить Сару, Ану и Петера в целости и сохранности во дворец. Ну и ваши задницы заодно. И меня категорически не устраивает веселость и расхлябанность в данной ситуации. Доберемся до дворца, под охранки и защиту личной гвардии веселитесь, и расслабляйтесь сколько душе угодно. А сейчас во имя тьмы сосредоточьтесь и не отвлекайтесь. Ана, при малейшей видимости угрозы, немедленно щиты, даже если тебе показалось, щит на себя и Сару. Вперед.

Ему никто не решился ответить, уж больно решительно прозвучал голос. Мы вышли из залы с панорамой и порталами, и двинулись на городские улицы. В коридорах ратуши мы встречали нескольких стражников, провожающих нас недоуменными взглядами. Мало кто решался на портальный переход в столицу ночью. У самого выхода стояли двое стражников, перегородивших нам дорогу, но едва взглянув в лицо Иву, они с поклонами распахнули перед нами двери. Я бросила взгляд на большую картину, висевшую на стене. Это скорее была схема, красочно обозначающая кварталы столицы. В центре была изображена ратуша, где мы и находились. Императорский дворец был не очень далеко.

Выйдя на улицу, мы оказались на большой площади, от которой змеились в разные стороны улочки. Следуя за Ивом, мы свернули в одну из них и стали быстро двигаться к зданию дворца, который возвышался над столицей и был виден практически с любой точки города. На улице была глубокая ночь, и город освещался большим количеством магических фонарей. Но, несмотря на неплохое освещение я толком не успевала что-либо рассмотреть, так как двигались мы быстро. За широкими спинами Ива и Яна было практически ничего не видно. Рядом со мной шла Сара, и замыкал нашу процессию Марк, который то и дело оглядывался. В центральной части столицы располагались основные административные здания, в том числе и ратуша. Чтобы пройти в императорский дворец, нужно пересечь реку, которая разделяла столицу на две неравные части.

Дойти до реки мы не успели. Мы вышли из переулка на небольшую площадь и почти пересекли ее, как внезапно мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Ив сказал реагировать, даже если мне что-то почудится и моя реакция была такой. Вполне возможно, что кому-то не спится и на нас сверху из окна кто-то посмотрел, но мое подсознание, в сумме с категоричным приказами Ива, сработало именно так. Не задумываясь, что же я делаю, кинула на нас защитный купол высшего порядка. На всех нас. А не только на Сару и меня. И это спасло нам жизнь.

Буквально тут же в него ударилось и отлетело что-то большое и громкое. Отскочив от купола, оно ударило в находившуюся на площади статую святого. Раздался оглушительный взрыв, мне на краткий миг показалось, что с Урифальских гор сошла лавина, обломки от статуи полетели во все стороны, а в центре образовалась внушительная воронка.

Мы еще стояли слегка оглушенные взрывом, а на площади внезапно появились семеро мужчин в темных плащах. Почти сразу же двое из них упали, и я с удивлением увидела, что в каждом из них торчит длинный кинжал Марка, которые до этого висели у него за поясом. Не слова не говоря, Ян и Ив выхватили оружие из ножен и бросились на нападавших. Марк же неуловимым движением переместился вперед и стал медленно оттеснять нас с Сарой к стене одного из домов, стоящих на площади. Когда мы оказались практически прижатыми к ней, Марк остановился. Он сбросил с плеч рюкзак Сары, который она быстро подхватила и перекинула через плечо.

На площади все вертелось и кружилось. Ив и Ян вели бой сразу с четырьмя оставшимися противниками. Трудно было сказать, где, чей противник, так как они старались держаться поближе друг другу. Мечи мелькали с быстротой мыслей гнома о прибавлении в своей сокровищнице. Ян вращал одноручными мечами и уже у одного из четверых был рассечен бок. Но щиты пока держались. По всей видимости, Марк смог снять два щита и одновременно поразить кинжалами две цели. Я о таком искусстве только слышала, и вот сейчас впервые увидела. Между тем Марк умудрялся поддерживать два щита. Один щит на Яне и Иве, которые пытались пробить защиту четверых нападавших и нанести удар мечом, а другой на нас. Одновременно с этим Марк перебрасывался небольшими атакующими заклинаниями с магом, который защищал наших противников. Я была оглушена прозвучавшим взрывом, разрушим статую и только когда один из нападавших покатился по земле, зажимая глубокую рану на бедре, звон в ушах прекратился.

Я попыталась оценить обстановку, и стала судорожнозалечивать рану на плече у Ива, которая была не опасна, но он мог ослабеть от потери крови, так как она заметно кровоточила. И тут Марк каким-то образом прощупал брешь в обороне мага и тот с оглушительным воплем рухнул на колени. Почти сразу за этим поединок мечников был предрешен. Без щитов и защиты от мага Ив и Ян быстро уложили всех трех на каменные булыжники площади.

— Ана, кажется, я в третий раз обязан тебе жизнью. Как ты поняла, что сейчас прилетит темный взрыв и поставила такой мощный купол света? — Марк повернул голову и из-за плеча взглянул на нас.

— Так вот что это было? Темный взрыв? Прости, Марк. Я понятия не имею что это. Ив сказал быть внимательной, вот я и психанула с перепугу.

— Ана, ты неподражаема, — раздался громкий голос Яна, а затем как обычно прогремел его оглушительный хохот.

— Темный взрыв, Ана, мощное заклинание темной магии, которое готовится заранее и строится тщательно. От него практически ничего не спасает, и от нас бы осталась в лучшем случае воронка и кучка пепла. Но, как выясняется, купол света высшей жрицы, поставленный с перепугу, работает против спланированного заклинания темного мага. Просто замечательно, — Ив подошел к нам.

— Ив. Нужно уходить. Трупы уберет городская стража. Пришлешь потом своих ребят, пусть они разбираются. Как они узнали время прибытия и маршрут? Ты же сказал, утечки информации быть не может? — И Марк посмотрел на Ива с явной тревогой.

— Не сейчас Марк. Ты прав, нужно уходить.

Но мы не успели. На развороченную темным взрывом площадь с лежащими в разных позах семью трупами стали выходить люди в точно таких же темных плащах. И их было много. Не меньше пятнадцати человек. Ив, Марк и Ян встали перед нами, образуя живой щит, защищая меня с Сарой и Петером, и прижимая нас к стене здания. Они ощетинились мечами и их лезвия, освещенные магическими фонарями, бросали красивые блики на стены. Наши жизни повисли на кончиках этих мечей. От неминуемой гибели нас отделяли только они.

— Ана, уходите. Это приказ. Забирай Сару и бегите. Спрячься. Сделай так, чтобы даже я тебя поискал. Без вас у нас больше шансов. Им нужны мы. Так что уходи, — все это Ив произнес не поворачивая ко мне голову и не отрывая взгляд от людей, появляющихся на площади. Фразы были короткими и резкими.

— Сара, милая. Уходи. Ныряй в ближайший переулок и беги. Это не обсуждается, — Марк тоже не обернулся. В руках у него уже два его кинжала и он тоже следил за мужчинами.

Ян ничего не сказал, он улыбался в сторону противников, и его улыбка напомнила мне оскал медведя, которого мы с мужем случайно разбудили в снегах Окульского ущелья. Тот так же шел убивать и был готов умереть. Вперед вышел один из нападавших и громко произнес.

— Сдавайтесь, вы обречены. Нас много. Если сдадитесь, один из вас будет жить.

— Один из нас? Ну что ж, это многое объясняет в вашем примитивном заговоре против императора. — Голос Ива, был грозен, и не было похоже, что он намерен сдаться.

— Сара, детка. Я кому сказал уходить, — Марк слегка повернул голову и бросил на нас удивительно в такой непростой ситуации мягкий взгляд.

Сара сдвинулась с места в сторону переулка, из которого мы пришли. Я стала пятиться за ней. Ив еще что-то говорил магу, вышедшему вперед. Они что-то обсуждали, и мне даже послышался ехидный смешок. Я почти дошла до входа в переулок, осторожно пятясь спиной, как вдруг Ив обернулся и посмотрел мне в глаза. Я застыла. Меня пробило молнией от этого взгляда. Мне показалась, что я увидела мое любимое море. Безудержная, неукротимая стихия, способная быть ласковой и нести смерть. В этом взгляде было так много, и он длился так мало. Ив почти сразу обернулся к противнику. Наверное, он убедился, что мы покинули площадь и почти в безопасности, но я вдруг отчетливо поняла, что не могу дать ему погибнуть. Именно этому человеку, с этими пронзительными глазами и ласковыми губами. И я сосредоточилась. Он велел мне уходить, я и ушла. Почти.

Сначала установила стену между императорами и их противниками. Хорошо, что они стоят на противоположных концах площади. Теперь можно атаковать. И я вложила всю силу, и весь резерв, что был у меня на данный момент. А было, как оказалось, много. И я ударила. Высший звездопад света, заклинание доступное ограниченному кругу жрецов. Его используют очень редко. Теперь мне предстоит три дня, не меньше, провести полностью беззащитной. Я окажусь без магии, без щитов и даже без бытовых заклинаний. Ни один высший жрец без крайней необходимости на это не пойдет. Потому редкое и не используется. Но больших усилий при построении оно не требует и практически мгновенного применения. Я изучила его, так как любила в Академии редкие вещи. И вот оно пригодилось.

Каменную мостовую площади под нашими противниками озарил яркий свет и на них сверху полились магические лучи моего светлого воздействия. Заклинание очень сильное и очень красивое. Все вокруг засветилось и засеяло. Вот только этот свет нес разрушение. Он выжигал и слепил, столбы света падали на нападавших, причиняя им невыносимую боль. Большая часть упала, и больше не поднимется никогда. Когда свет, лившийся с небес, закончился, и стена между императорами и противниками тоже опустилась, на площади живых противников осталось не больше пяти человек. Да и те плохо стояли на ногах, держась за голову и покачиваясь. Я стала пятиться спиной в переулок, напоследок увидела, как все трое обернулись. Их выражения лиц я не забуду никогда. Ян был явно разочарован, будто я лишила его сладкого, Марк был откровенно ошарашен, выражение лица Ива успело поменяться от удивленного к задумчивому и лишь потом к недовольному. Но мне некогда было рассматривать. Я повернулась спиной к площади и быстро побежала.

Едва я на полной скорости ворвалась в переулок, как чуть не сбила стоящую там Сару. Подхватив ее за локоть, я быстро увлекла ее за собой.

— Бежим, Сара. Нам надо торопиться. Быстрее. Шевелись, — я побежала, с облегчением замечая, что Сара бежит следом.

Мы пронеслись почти весь путь, что прошли от ратуши и выбежали на площадь, с которой и начали наш путь. Ни на минуту не останавливаясь, я продолжила бежать, схватив Сару за плащ и настойчиво увлекая ее за собой. Мы свернули на улочку противоположную от той, по которой шли с императорами и, не замедляя бега, побежали дальше. Я не смотрела по сторонам. Я столько раз мысленно проходила этот маршрут, что мне казалось смогу его пройти и с закрытыми глазами. Но скоро мое дыхание сбилось, и я решила немного замедлить наш бег. Сара несла свой рюкзак еще и Петера на руках, недавно вышла из портала и перенесла на площади немаленький испуг, так что нужно было отдохнуть и отдышаться.

— Куда мы бежим? — Сара немного запыхалась, но выглядела неплохо.

— Нам нужен квартал гномов. Это уже недалеко. Гномы, как ты знаешь, богатенькие, и обитают недалеко от ратуши и прочих зданий администрации города. Мы почти пришли. Помнишь схему в ратуше? Судя по ней и тем описаниям, что у меня были, мы скоро будем на месте.

— На месте? Ана, ты уверена, что нам нужен квартал гномов? Может, лучше найдем квартал орков? Или светлых магов? Помнишь, Ив говорил, что светлые маги живут в столице.

— Нет, Сара. К светлым магам я точно не пойду, даже если бы знала, где они живут. А что касается орков, то меня не тянет становиться, второй или третьей женой. И тебя я им тоже не отдам. Нам нужен квартал гномов, и это не обсуждается. Идем.

Как я и думала, пришли мы быстро. Сказалось пережитое волнение и страх. Найдя нужный дом, я чуть не расплакалась от облегчения. Я шла сюда долгие три года и теперь нерешительно застыла перед дверью, боясь постучать в характерный для дверей гномов молоточек. Сара будто что-то почувствовала, потому что она подошла и решительно оттянула дверной молоток. Когда он вернулся назад, и соприкоснулся с дверью, раздалась мелодичная трель и по дому разлилась приятная мелодия. Это тоже было типично для домов гномов. Только они делали такие звонки и молоточки, стоили они немало.

Я замерла и со страхом ждала, когда дверь откроется. И вот она приоткрылась, на пороге показался типичный гном. Он был почти с меня ростом, с красивой ухоженной бородой и широкими плечами. Его лицо ничуть не изменилось с нашей последней встречи и было все такое же добродушное и веселое. Он был одет в широкие домашние штаны коричневого цвета и ярко-желтую рубашку. Сейчас я поняла, что он мне чем-то неуловимым напоминает Яна. Вот только Зиманей Зюзейстер был гораздо ниже ростом.

— Зима? Это я, Ана. Я добралась.

— Ана? Ягодка моя, как же так. Заходите скорее, — он торопливо открыл дверь нараспашку, пропуская нас внутрь. — Зельданей Зюзейстер, а ну-ка быстро иди сюда. Наша Ана приехала! — Он прокричал на весь дом, и если бы я не знала про отменную защиту от звуков в комнате детей, то я бы испугалась.

С лестницы, ведущей на второй этаж, скатилась гномиха и тут же заключила меня в крепкие объятья.

— Ана? Это и в самом деле ты? Ана, ягодка, но как же? Как же ты добралась?

— Зельдочка, давай завтра? Все завтра. У тебя же есть комната для меня и моей подруги? — И я устало прислонилась к стене в коридоре.

— Ну, конечно есть, она тебя уже три года дожидается. И подругу твою рядом поселим. Ты же знаешь у нас дом большой, а детей всего четверо. Так что не переживай, все разместятся. Идем, я вас уложу, а то и в самом деле ночь же на дворе. Завтра ты мне все расскажешь.

— Зельдочка, Зима, только никому про нас не говорите. Ладно?

— Ана, деточка, ну про это могла и не говорить. Мы же не глупые тролли, ну что ты в самом деле. Хотя ты устала, вот и соображаешь плохо, — говоря все это, она провела нас на второй этаж, открыла одну из комнат. — Вот две гостевые спальни. Эта как раз для тебя подойдет, здесь и кровать большая, ты как раз уютно расположишься. А ты, Ана, напротив занимай. Удобно, вы рядом будете. Здесь тоже кровать большая. Ты сегодня с Петером ложись, а завтра мы его к моим сорванцам определим в детскую. Ему там веселей будет.

— Сара, я тебя так и не представила. Зельда, это моя подруга Сара из племени орков Северных земель. Сара, это Зельданей Зюзейстер или попросту Зельда, а это ее муж Зиманей Зюзейстер или просто Зима.

— Да мы бы и сами справились бы, знакомство дело не хитрое. Идите уже спать. А то устали обе. Все разговоры завтра.

Я забрала у Сары Петера и зашла в указанную Зельдой комнату. Сара зашла в дверь напротив. Сбросив рюкзак с плеч, я раздела Петера и уложила его на огромную кровать. Сняв плащ и платье, залезла под одеяло, погружаясь в сон без сновидений. Но, даже уплывая в объятьях бога сновидений, крепко верила в лучшее.

Глава 13

Тирлим бомбом, тирлим бомбом, куда идет веселый гном.

Под мышками у него по зонтику: один с картинками, который он раскрывает над хорошими детьми, и тогда им всю ночь сняться чудеснейшие сказки, а другой совсем простой, гладкий, который он развертывает над нехорошими детьми; эти спят всю ночь, как чурбаны, и поутру оказывается, что они ровно ничего не видели во сне!

Г.Х. Андерсен «Оле закрой глазки»

— Жил был гном. И как водится было у гнома… Я, если честно, не помню, сколько там было сыновей, но это и не важно. Главное был у него сын, звали его Зима. Ну, звали его более длинно, но это тоже неважно. Так вот.

— Ана, ты не умеешь рассказывать сказки. Вот совершенно не умеешь. Давай я?

— Нет, мама.

— Зельда, не перебивай. Ты будешь до утра рассказывать. Я вот тебе свои приключения успела до обеда все поведать. Так что давай я.

— Ана, продолжай уже. Я уже ничему не удивляюсь. То, что у тебя в подругах орчанка, я до сих пор поверить не могу. Даже учитывая, что это я. Так что давай теперь мне про подругу гномиху рассказывай.

— Так вот. И как у гномов водится, получил он на развитие своего дела, на совершеннолетие, часть отцовской сокровищницы. А необходимо уточнить, что и дед нашего гнома, и отец, и почти все братья занимались горным делом. И все думали, что наш храбрый герой…

— Ана, гном не может быть храбрым героем. Гном умный герой, или хитрый, или сообразительный, да мало ли какой. Но только не храбрый. Не бывает храбрых гномов.

— Зельда, мы дойдем до конца сказки или нет? Мы в твоем доме уже третий день, а я так и не поняла до сих пор, как вы подружились. Ана, продолжай.

— Э-э-э… Ладно, так вот. Решил Зима, что не хочет заниматься горным делом, а хочет он стать мастером ювелиром-артефактором. И пошел он в ученики к лучшему мастеру ювелиру столицы. Тот его принял, так как у Зимы оказался несомненный талант. Все кругом пророчили, что в недалеком будущем Зима станет главным ювелиром светлой, ой, то есть темной империи. К тому же и все эксперименты с артефактами у Зимы получались. И все было бы замечательно, но уже в конце его обучения учитель послал лучшего ученика проверить добычу изумрудов в шахту отца. Зима должен был привести новые камни, а необходимо заметить, что добыча изумрудов происходит на большой глубине. Шахты с сапфирами, алмазами, рубинами, и другими драгоценными и полудрагоценными камнями встречаются довольно часто. Но Изумруды очень редки, и в том числе из-за их свойств и структуры. Эти камни….

— Ана, перестань читать лекцию о свойствах камней. Ты сказку рассказываешь или лекцию про горное дело?

— О… Так. В общем, наш храб… то есть умный, нет умный не полез бы в шахту… Тогда наш предприимчивый герой решил, что возможно у него получится увеличить добычу изумрудов и решил сам обследовать шахту. И надо же было такому случиться, что он забрался в заброшенную и потому крайне неустойчивую ее часть. И случилось страшное несчастье. Одна из конструкций от старости обвалилась, и часть шахту засыпало. Не всю, разумеется. Гномы следят за безопасностью, но эта часть была заброшена и…

— Ана, мы поняли. Его завалило. Дальше.

— Э-э-э… Так. И надо бы вам сказать, что завалило его весьма неудачно и откопали его далеко не сразу. Сложно представить, что пережил Зима, когда лежал под завалом. Половина его тела была погребена рудой и переломана. У него не было воды и еды, а помощь все не приходила. Шахта полутемная, так как обвал повредил большую часть освещения. Так прошло три дня, и процесс регенерации запустился. А так как кости, мышцы и ткани были под завалами, то и срастаться они начали неправильно. И…

— Ана, хватит уже. Я сейчас расплачусь, как представлю и вспомню, что он пережил.

— Нда… Так получилось, что когда его спасли, и он смог вернуться в столицу, его руки и одна нога уже не могли работать так как раньше. Тогда темные лекари предложили Зиме сломать все снова. В надежде, что процесс регенерации пойдет уже правильно и все станет как прежде. Но они не учли, что этот процесс сращения костей и мышц нужно тщательно контролировать…

— Ана, мы поняли. Не надо про сломанные кости и нерадивых лекарей.

— Никто не мог ему помочь. В создании украшений и артефактов нужна точность и ловкость пальцев и рук. А Зима это потерял. И получалось, что дело свое он создать не мог, и был практически калекой, к тому же приближалось время, когда каждый гном должен найти себе невесту. А кто согласится выйти замуж за гнома, у которого нет своего дела? И вот тогда ему посоветовали съездить в светлую империю. Светлые жрицы гораздо дальше продвинулись в искусстве врачевания и ему могут помочь.

Приехав в светлую империю, он столкнулся с жадными и жестокими жрецами. Они требовали за свои услуги громадные деньги, которых у нашего героя не было. А еще нужно было получить на лечение благословление высшего жреца, а так как Зима был все-таки жителем темной империи, то его не давали. И вот когда он совсем отчаялся, он встретил прекрасную девушку. Она была сказочно хороша собой. В отличие от темных гномов ее волосы были как спелая пшеница, или как лучи светила, пробивающиеся сквозь деревья. Ее глаза были как его любимые изумруды, из-за любви к которым он и пострадал. Зельда была самой прекрасной молодой гномидой столицы, и все гномы были бы счастливы получить такое небывалое сокровище.

— Ой, ну теперь я точно расплачусь. Я и в самом деле была такой красивой?

— Зельдочка, да любой орк и сейчас был бы счастлив сделать тебя даже первой женой. Ты и сейчас очень красивая.

— Ну, все, я уже рыдаю. Где мои платки? Продолжай, Ана.

— Но Зельда была не только самой красивой, но доброй и умной гномидой. И они полюбили друг друга. Зима даже не надеялся, что такая девушка согласится выйти за него замуж, но Зельда согласилась и настояла на своем решении.

— И вот ни разу не пожалела. Это самый выгодный брак во всех смыслах. Ни один гном не смог бы сделать меня счастливее. А какая у нас была свадьба! Жалко, что вы не видели. Сара, я была потрясающа в тех драгоценностях, что подарил мне Зима на свадьбу.

— И не сомневаюсь. Дальше то что? Как вы умудрились встретиться?

— Э-э-э… Я пропускаю описание свадьбы и переезд Зельды к мужу в темную империю, иначе мы не ляжем сегодня спать совсем. Там про одни танцы на свадьбе у гномов можно до утра рассказывать. И так. Они переехали в прекрасный дом Зимы в темной империи, и Зима продолжал работать у своего учителя, но в основном занимался поставками, ездил на шахты, закупал материалы, в этом он оставался лучшим. Он даже изготавливал несложные артефакты и украшения, но про открытие своей лавки конечно разговор не шел.

— А к тому моменту я уже ждала наших первых детей. Двойняшки родились еще когда мы и не мыслили о своей лавке. Хорошо, что родня у моего Зимочки богатая и всегда нам помогали с деньгами. Теперь-то уж мы все отдали, но тогда это было очень кстати.

— И вот когда детям Зимы и Зельды исполнился уже год….

— Два года.

— Нда… И вот когда детям Зимы и Зельды исполнилось уже два года, они отправились к родителям Зельды в светлую империю показать внуков и навестить всю светлую родню. Все-таки не виделись со свадьбы. И вот однажды, проходя по центральной площади, Зельда и Зима стали свидетелями жуткой казни, проходящей на площади. Казнили молодого герцога, с котором Зельда была знакома. Семье герцога принадлежал рудник с сапфирами, ой, или это шахта? Я все время их путаю, что там у него было? Рудник или шахта?

— Шахта. И не с сапфирами, а с золотом. И я приезжала, когда отец у вас закупался. У него был контракт со старым герцогом на добычу, переплавку и покупку золотоносной руды. Шахта не слишком богатая и руда грязная пока переплавишь ее, замучаешься.

— Так вот. Зельда подружилась с герцогом и его женой еще когда они все трое были детьми. Однажды, когда отец Зельды вместе с ней приехал в поместье, Петер и Ана уговорили Зельду на страшное приключение. Мы вместе облазили заброшенную шахту и обследовали ее на предмет сокровищ. Выбрались мы не сразу, нас искали три дня. Еды мы взяли только на один, в общем, из шахты мы вышли голодные, но счастливые. Ругали больше всех конечно Зельду. Она была старшей и знала лучше нас все про шахты и сокровища. И, к сожалению, больше отец ее с собой не брал, а жаль, заброшенных шахт там еще много было.

— Ана, это был самый безрассудный поступок в моей жизни. Я до сих пор не понимаю, почему пошла с вами. Мы столько раз могли там погибнуть, и вообще не понятно, как живыми выбрались. Порядочная и здравомыслящая никогда бы не согласилась на такое. Мне потом еще много лет приходилось доказывать, что я не полная дура.

— Э-э-э… Нда. Так, сейчас не об этом. Дети, мама ошиблась. Уж кем, а дурой она точно не была никогда.

— Ана, расслабься, они спят уже почти, так что продолжай. Казнь на площади.

— Так вот. Рядом с эшафотом рыдала молодая герцогиня. Взахлеб рыдала, истерика у нее была мощная, гормоны пошли в разнос, так как она была беременна, и присутствие на казни было явно лишним, но оставить мужа в такой момент она не могла и до последнего поддерживала его.

— Ана, он вел себя достойно и мужественно только потому, что ты вбухала в него столько сил и магии, что казалось, он сейчас засветится. Да и не привык он в твоем присутствии раскисать. Так что если б не ты, неизвестно как бы казнь прошла бы.

— Э… Это не правда, но не суть. Не об этом сейчас.

— Ана, я потом с тобой поговорю про твоего погибшего мужа, давно хотела. А сейчас продолжай.

— Так вот. И не справится бы молодой герцогине с этой истерикой никогда, если бы не Зельда. К тому моменту друзей в столице у молодой герцогини не было. Ее должны были скоро арестовать. На ней были браслеты слежения, но надежда на милосердие и сострадание все еще была. И вот Зима и Зельда подхватили рыдающую герцогиню и сразу после казни увели с площади. Потом они долго утешали и успокаивали ее, и если бы не они, неизвестно, как бы она перенесла те роковые дни.

— Ана, ты вот глупости говоришь. Ты бы справилась. Ты не помнишь, да и не смотрела ты тогда по сторонам, но на той площади многие смотрели на тебя с сочувствием. И мы с Зимой первые тебя подхватили, и ты меня знала, вот и пошла с нами.

— Девочки, давайте дальше. Зельда, ты все равно самая добрая, умная и красивая гнома, какую я знаю, так что не перебивай. Пусть Ана продолжит.

— Ну, там дальше и рассказывать нечего. В благодарность за помощь и в память о детской дружбе я вылечила руки Зимы. Я пренебрегла отсутствием разрешения и благословления жрецов. Мне тогда все равно было. Меня тогда приговор ждал, а прегрешением больше, прегрешением меньше, было уже неважно.

— Сара, все не так было. Мы ее тогда уговаривали не делать этого. И не правда, это, что там все равно было. Знаешь, какой приговор за отсутствие разрешения на лечение? Двадцать ударов плетью на площади и штраф, а если не можешь заплатить штраф, отправляют на рудники или в темницу. Там все строго с этим. Никто на это не пойдет. На нее и оковы эти надели еще потому, что она Зиму вылечила, а плетей ей на площади дали не двадцать, а десять, только потому, что она беременная была. Но все равно, когда ошейник надевали, и цепи эти расползлись по телу, на площади все рыдали. Она ведь такая молодая и красивая там стояла. Хорошо, что ты не видела. Я, правда, тоже половину не видела. Слезы мешали. Мы ей тогда подробно объяснили, как наш дом в темной столице найти. И что мы всегда примем ее и поможем всегда. Ей надо было с нами сразу уезжать, но она все на что-то надеялась и верила, на понимание рассчитывала. Да и нас подводить не хотела. Боялась, что нас с ней задержат и не выпустят из светлой империи.

— Нет, Зельда, оковы мне все равно бы надели. Это уже почти решено было. Мне их еще до казни Петера показывали.

— Вот именно что почти. То, что ты сделала, никто бы для нас не сделал. И лавка у нас теперь есть, и за четыре года, что прошли после казни, Зима стал лучшим ювелиром-артефактором в столице. И сокровищница наша растет, и долги все отдали, и Зима мой расцвел на любимой работе. И все это благодаря тебе.

— Зельдочка, да вы бы и сами…

— Зельда, Ана, вот теперь мне все понятно. И дети спят, может, пойдем уже вниз?

Мы жили в доме Зельды и Зимы уже третий день. Они ждали и верили, что я однажды постучусь в их дверь и приготовились к моему приезду. Зима изготовил для меня артефакт, создающий иллюзию полного отсутствия у меня магии. Так что казалась я теперь самой обычной девушкой, и заподозрить во мне светлую жрицу было практически невозможно.

С Сарой было сложнее. Орчиха, живущая в квартале гномов, была бы невероятным событием, поэтому Сара пока никуда не выходила. Да и я сидела в доме. Магии не было, а без нее и без щитов из дома выходить было страшно. Но за трехэтажным особняком Зимы был расположен небольшой сад и дворик, и неудобств мы не ощущали. Сара, как оказалось, была дочерью кузнеца, и все детство провела у него в кузне. Она обещала поделиться историей своей жизни, но пока молчала на эту тему. Так что теперь они с Зимой увлеченно пропадали у него в мастерской, и Сара делилась с гномом подробностями орчьего мастерства, о котором у гномов не было почти никаких сведений.

На следующий день предложила Саре вернуться к Марку, но она странно посмотрела на меня и сказала, что куда я туда и она. И обсуждать это она не хочет. Я помогала Зельде по хозяйству и увлеченно играла с детьми в доме и в саду.

Зима регулярно приносил из лавки новости. Так выяснилось, что императоры живы и здоровы. И даже на следующий день по прибытии из провинций, где были с инспекцией, уже приступили к работе. Еще Зима поведал, что квартал орков подвергся тщательной проверке, так же как и квартал светлых магов. А еще в каждую гостиницу города пришли из полиции или внутренней охраны и интересовались молодой орчихой северных земель и ее спутницей. Вся столица была наводнена слухами и предположениями, но точно никто ничего не знает. Орки северных земель не такая уж и редкость в темной столице, это в светлой их не найдешь, да и спорные земли они не жалуют. Но все равно молодую орчиху найти было бы несложно. Тем не менее, проверки продолжались, а это означало, что никого пока не нашли. Квартал гномов не трогали. Орчиха в квартале гномов? Да не смешите моих подмастерьев, у них же работа важная.

Зима, как почти каждый уважающий себя торговый гном, имел в собственности два дома. Один был дом крепость, который находился непосредственно в квартале гномов и там жила семья, принимались важные гости из числа гномов, приезжала родня, и еще многое другое было именно тут. В этом доме был сад, атриум, личная мастерская, библиотека и жилые комнаты. Жилые комнаты занимали весь второй этаж и частично третий. На первом была мастерская и лаборатория, кухня, хозяйственные комнаты и гостиная куда только и допускались посторонние. На второй и третий этаж доступ имела только близкая родня и друзья, которые к ней практически приравнивались.

Второй дом Зимы располагался в торговом квартале и находился почти рядом с рынком, на одной из самых оживленных торговых улиц. Он был, как и все дома, находящиеся там, одноэтажным, но с большим подвалом, где располагалась общая мастерская Зимы, где обитали его подмастерья и ученики. Весь первый этаж занимала лавка, или точнее целый магазин. Там же был кабинет Зимы для деловых встреч и важных клиентов. Зима уходил туда сразу после завтрака, а возвращался всегда по-разному. Мог прибежать и к обеду, а мог вернуться глубокой ночью.

Так прошли две недели. Сара увлеклась ювелирным делом, и практически не вылезала из мастерской Зимы. Тот работал у себя в лавке и не возражал. Ему все нравилось, и он активно снабжал Сару материалами, считая ее работы самобытными. Петер подружился с сыновьями и дочкой Зельды, и теперь эта компания была не разлей вода, что нас тоже радовало. Они вместе учились, играли и хулиганили в саду. Я же помогала Зельде по дому и кухне, следила за детьми и заряжала лечебные артефакты Зиме.

В который раз прокручивала в голове события того вечера и понимала, как мне повезло. Ив дал мне разрешение на лечение и велел спрятаться так, чтобы даже он меня поискал. Что я и сделала. По всей видимости, такой прыти он от меня не ожидал и думал найти быстро. А еще я не исключаю возможности, что он и в самом деле боялся погибнуть. И тогда его приказы были вполне логичны.

Я не испытывала со стороны магической клятвы никаких проблем и заряжала все лечебные амулеты, что приносил мне Зима. Он сказал, что я приношу ему колоссальную прибыль и даже стал откладывать с каждого проданного амулета часть моей прибыли за них. Лекарей в темной империи было немного, и амулеты пользовались большой популярностью. В темной империи процветало аптекарское искусство.

Как-то раз к Зиме заглянул покупатель и между делом поинтересовался, откуда у него такое количество лечебных амулетов появилось, и может ли Зима зарядить уже использованные артефакты. Но Зима не подкачал, и с превеликим удовольствием, и актерским мастерством поведал историю про светлую родню жены, от которой получил большую партию на реализацию. И что зарядить он, к сожалению, ничего не сможет. Покупатель заметно погрустнел, вздохнул и ушел. Мы решили немного приостановить изготовление новых, на всякий случай. А потом пришел слух о проверке всех госпиталей и больниц столицы. Затем стали проверять все ночлежки и приюты, следующими стали школы и учебные пансионы. А потом опять взялись за квартал орков. Если так дальше пойдет, императоры поссорятся с ними.

И вот к концу второй недели нашего пребывания у Зимы и Зельды, в столицу из провинции стало стекаться большое количество народу. Все гостиницы были переполнены, и даже к нам приехала какая-то дальняя родня Зимы. Но Зима поступил с ними не по-родственному, и поселили у себя в лавке, никак при этом не объяснив свои действия. А нам сказал, что родня дальняя и он не собирается доверять ей нашу безопасность.

Как оказалось, все съехались отмечать день рождения императоров, который празднуется целых три дня. В течение трех дней все будут отдыхать и веселиться. Будет и карнавал, и большая ярмарка, большой императорский парад и, конечно же, фейерверк на третий день празднования. Почти на каждой площади столицы будет развернуто представление. Где-то будет цирк, где-то клоунада, на одной из площадей планировался водный аттракцион и куча фонтанов. Установят карусели, качели и крутящиеся машины. Обещали редких животных и магические иллюзии. Разумеется, было бы глупо лишать себя такого развлечения, и было принято решение посещать все, что возможно. Тем более в столице было огромное количество приезжих, и магические порталы работали даже ночью. Орков тоже хватало, в том числе высоких и с зеленой кожей. Так что мы решили, что сейчас всем будет точно не до таинственных поисков и проверок. Тем более я уже выходила несколько раз на рынок и в лавку, меня никто ни в чем не заподозрил, и я не слышала криков «высшая жрица», артефакт Зимы работал превосходно.

Во дворце императора в первый день праздника будет дан бал, на который приглашены все знатные и богатые семьи империи, а так же почти все губернаторы городов. Все знатные семьи приведут на бал своих дочерей в надежде, что императоры сменят фаворитку или произведут в этот ранг новую. На следующий день праздника планировался большой императорский парад, где как раз можно было это увидеть, так как помимо императоров в параде принимали участие фаворитки. На третий день праздника императоры принимали подарки, и каждый подданный мог прийти и лично что-то вручить и о чем-то попросить. Как правило, ходили делегациями, и наш Зима тоже шел в составе гномов-ювелиров. Дарили тоже не каждый лично, а в складчину. Ювелиры дарили драгоценности, пекари пекли торт, столяры мебель и так почти до бесконечности. Это продолжалось целый день.

В первый день праздника мы гуляли и веселились. Мы посетили все площади столицы и побывали на всех площадках. К концу дня, когда в городе как раз начинался маскарад, а в замке бал, я так устала, что, взяв с собой засыпающих детей, пошла домой. Чем порадовала Зиму и Зельду, так как они планировали еще погулять. А вот Сара расстроилась, так как думала, что на маскарад мы пойдем вместе. Но дети устали, и кто-то должен был идти домой, и я была самой верной кандидатурой. У Зимы и Зельды было четверо детей, три мальчика и дочка. Старшим мальчикам было по пять с половиной лет и это были сущие сорванцы, умудряющиеся совмещать серьезность и бесшабашность. Младшенькие Ананей и Витоней были ровесниками моего Петера, а девочка была названа в мою честь. Мы все прекрасно ладили и когда нужно старшие проявляли поразительную серьезность и собранность, и, взяв младших за руки, мы благополучно добрались домой. Вернулись все только под утро, и на парад со мной согласилась пойти только Сара.

Зельда взяла детей, они пошли на одну из площадей крутиться и вращаться на каруселях, вчера очень всем понравившиеся. А Зима сказал, что завтра во время дарения подарков налюбуется на всех трех императоров и лучше отдохнет, так как после парада мы планировали сходить на шоу магических иллюзий, которое не успели посетить вчера.

Парад начинался с ратуши, проходил по торговому и административному кварталу, пересекая реку, заканчивался у императорских садов. На площади перед ратушей уже заранее держали красочные платформы, которые должны были представлять каждое министерство и перед ним должен был ехать свой министр. Платформы каждый раз были разные. Их делали лучшие маги и гномы механики и соревновались в мастерстве. В этом импровизированном споре уже второй год лидировала платформа министерства торговли, ее курировал лично принц Янар и она была самой веселой и красочной. Платформы пока были надежно укрыты магией, и узнать, что там заранее было невозможно.

Завершать парад должны были императоры лично в сопровождении свиты. Попасть в свиту императора на параде считалось величайшей честью, и это начиналось обсуждаться едва парад заканчивался. И перетиралось это еще весь оставшийся год. Обычно в свиту входили фаворитки, близкие друзья и первые заместители. Все они ехали на лучших и породистых лошадях, и сопровождала их личная гвардия императора в парадных мундирах. Все выглядели великолепно.

Когда парад проходил по торговому кварталу, предприимчивые владельцы активно сдавали крыши одноэтажных домов, желающим насладиться парадом с комфортом. Зима уже давно сдал свою лавку, и там помимо его родственников должна была разместиться целая толпа гномов. Высокий рост Сары был бы проблемой на крыше гномов, поэтому мы заранее облюбовали себе место на балконе министерства торговли и рынка. Зима без труда достал нам туда места и вот теперь мы с ней активно хлопали и приветствовали выезжающие на площадь перед министерством платформы.

Настроение у нас с Сарой было прекрасным. Мы веселились уже второй день и причин для плохого настроения я не видела. Сара выглядела великолепно. Ее наряд был сшит специально для нее у хорошего портного и сочетал в себе традиционный наряд темных леди, был украшен кусочками шкуры и элементами наряда орков северных земель. На Саре был плащ, распахнутый и державшийся на плечах с помощью зажимов. Такой же плащ был закреплен и у меня, только платье у меня было типичное для девушки из хорошей семьи среднего достатка. Эти плащи выдавали наш доход, потому как стоили они недешево.

Мы следили за платформами, попутно слушая комментарии стоящих рядом кумушек, которые, казалось, знали о жизни во дворце больше императоров. Слушая их, я откровенно веселилась. Так я узнала, что на вчерашнем балу император Иврар и император Марк танцевали очень мало. А вот император Янар наоборот не пропустил ни одного танца и со вчерашнего дня у него снова три официальные фаворитки. Всех он сегодня взял в свою свиту и все с нетерпением ждали и гадали кто же это. Но это было, пожалуй, единственное изменение состава свиты императоров. А так с прошлого года состав практически не изменился. Императоры были удивительно постоянны в друзьях и заместителях.

Глава 14

В мире много чужих нервов. Зачем трепать свои?

— Что вы натворили?! Я вам сказала навести на него проклятие, а вы его в меня влюбили!

— То еще проклятие.


На площадь первым выехал император Янар. Его настроение было прекрасным. Он радостно улыбался всем, то и дело хохотал и махал рукой девушкам. Они засыпали его букетиками, и он ловил их, целовал нежные бутоны и кидал их обратно в толпу. Все бурно аплодировали и засыпали его лепестками цветов.

Выглядел Ян великолепно. Белоснежный мундир прекрасно облегал его широкие плечи, золотая вышивка переливалась в лучах светила, от огромного желтого камня, украшавшего галстук, во все стороны бежали разноцветные брызги, он весь сиял и переливался. Из оружия у Яна был только парадный двуручный меч, в рукоять которого был так же вставлен крупный желтый камень. Лошадь под ним была белоснежная и очень массивная, что делало его фигуру мощной и сильной. Сразу за Яном на таких же белоснежных лошадях ехали три девушки. Они явно подбирали наряды в тон белоснежного мундира Яна: одна была в розовом платье, вторая в нежно желтом, а третья в голубом. Они были усыпаны драгоценностями, все трое одинаково весело улыбались и, на мой взгляд, были абсолютно одинаковыми. Как Ян в них не путается? Но, как оказалось, наши соседки по балкону их трех прекрасно различали и прокомментировали каждую.

Сразу за девушками, которые ехали рядышком, на огромной массивной лошади с большими копытами и широченным крупом, ехал гном. На спине у лошади был приделан настоящий маленький домик, внутри которого и восседал этот гном. Гном как у них и водится на таких мероприятиях, был усыпан драгоценностями с головы до кончиков его изогнутых туфель. Даже борода у гнома была вся в драгоценностях, и выглядел он, безусловно, солидно. Как сказали кумушки это один из лучших друзей императора Янара, и вместе они выпили эля больше, чем все запасы столицы во всех трактирах на сегодняшний день.

Сразу за гномом ехал орк в белоснежном мундире, почти в таком же, как у Яна. Это был, как оказалось, командир императорской гвардии, и тоже большой друг Яна. Вот только за спиной у него были два огромных одноручных топора с зачехленными лезвиями в знак мирного настроя их владельца. Вот только мне казалось, что извлечь их и вступить в бой их владелец сможет быстрее, чем я успею моргнуть. Рядом с орком ехал на белой лошади щупленький молодой маг, с крайне непримечательным лицом — это был личный секретарь и заместитель по торговым делам Яна.

Ян уже доехал со своей свитой до середины площади, как на нее выехал Марк. Между последним участником в свите Яна и Марком было приличное расстояние, поэтому императора никто не загораживал, и его было хорошо видно. Марк ехал на прекрасном коне серой масти с красивой серебряной гривой. Он в синем камзоле, украшенном золотой вышивкой, его волосы распущены и небрежно разбросаны по плечам. На поясе висели его любимые длинные кинжалы. Марк слегка улыбался и иногда махал рукой в знак приветствия. Но делал это вяло и невесело. Складывалось впечатление, что он и в самом деле сильно устал и делает это потому что должен. Но народ его любил, потому что встречали его не менее восторженно, чем Яна и лепестки летели на мостовую и голову Марка с тем же пылом. Марк не ловил букетики и не посылал их обратно, вел себя крайне сдержанно. Но все же улыбался и выглядел как печальный принц. Его сдержанное поведение придавало его облику еще большую привлекательность и романтичность.

Сразу за ним ехало несколько магов. Их одежда была скромной, почти полностью отсутствовали драгоценности и, как объяснили кумушки, они были преподавателями в Темной Академии. В свите у Марка не было ни одной женщины, и весь наш балкон дружно вздохнул этому обстоятельству. И все тут же затрещали, что слухи оказались ложными и император Марк по прежнему не нашел себе фаворитку. Я слегка обернулась и посмотрела на Сару. Ее губы были плотно сжаты, она больше не улыбалась. Она была словно натянутая струна, готовая в любой момент лопнуть. Я осторожно протянула руку и, взяв ее ладонь, несильно пожала ее. Сара вцепилась в мою руку, и я даже подумала, что она ее сломает, но девушка сумела взять себя в руки и хватка ослабла.

Ян был уже в конце площади, Марк на ее середине, когда я, наконец-то, увидела его. Сказать, что император Иврар был мрачен, значит, ничего не сказать. Темная грозовая туча, полная молний, показалась бы дружелюбнее Ива. Он был на черном коне, и конь был как-то тонок и гибок. Но при этом не производил впечатления слабого, так как нес своего хозяина легко и спокойно, а проехали они уже почти половину пути. Его камзол был под цвет коню — черный с серебряной вышивкой, из драгоценностей можно было рассмотреть несколько колец с темными камнями, и в рукоятку его одноручного парадного меча был вставлен темный камень. Весь его внешний вид говорил о суровости и решительности. А еще он был очень красив. Ив не улыбался, совсем. И не приветствовал народ взмахами ладони, и уж тем более не ловил букеты и не отправлял их обратно девушкам. Да и не кидали ему их. Я, было, подумала, что народ и приветствовать его не будет, но я оказалась не права. Толпа при его появлении оглушительно взревела. Все рукоплескали и размахивали шляпами и платками. Я подумала, что оглохну от визга и восторженных воплей на балконе. Меня оттеснили от перил балкона, практически впечатав в Сару, стоящую сзади, но я была даже рада этому. Мне не хотелось почувствовать его так близко.

Девушки практически свешивались с балкона с риском упасть, лишь бы поближе его рассмотреть. Почти сразу за Ивом, на похожем как две капли воды коне, ехала ослепительная красавица. Густые черные волосы были подобраны вверх, уложены в сложную прическу и украшены диадемой из рубинов и бриллиантов. На длинной лебединой шее было ожерелье из таких же камней. Лицо девушки было ослепительно прекрасным. Тонкий, прямой нос, соболиные брови, прекрасные синие глаза, опушенные густыми ресницами, нежный и пухлый рот, созданный, чтобы его целовали. Кожа девушки без единого изъяна была фарфоровой и словно светилась изнутри. На ней было темно-красное платье, прекрасно подчеркивающее все достоинства ее фигуры. Девушка была высока, с тонкой талией, полной красивой формы грудью и крутыми бедрами. Она не приветствовала толпу и лишь слегка улыбалась уголками губ. Она была совершенством и очень красиво смотрелась рядом с Ивом. Первая императорская фаворитка герцогиня Камила лан Вельдемер. Она была с императором уже давно, и никому еще не удавалось заменить ее. Говорят, что император зовет ее ласково Ками и очень любит. Говорят, что она была ему почти так же дорога, как и его братья. Все эти сведения падали на меня от кумушек подобно грому. Одно дело все это слышать и понимать, и совсем другое вот так увидеть. Но это было не все.

Сразу за лошадью ланы Вельдемер ехала еще одна девушка, и у меня все окончательно заледенело. Он собирался эту красоту поменять на меня? Вряд ли. Скорее всего, я бы стала в лучшем случае игрушкой на одну ночь. У девушки были длинные густые каштановые волосы. Она не заплела их, оставила распущенными. Они красивым волнистым плащом укрывали ее спину и плечи. Правильные аристократичные черты лица, безупречная нежная кожа, сияющие зеленые глаза. Ротик был великоват, но пухлые губки были великолепны. Она мило улыбалась и старалась не показывать своих эмоций слишком явно, но было видно, что она рада и вниманию толпы, и нахождению в свите императора. Ее спина была безупречно ровной, а в посадке на вороном скакуне чувствовалась уверенность. Ее фигура была стройной, талия тонкой, а бедра и грудь могли вызывать только зависть и восхищение. Вторая императорская фавориткагерцогиня Матильда лан Кенир. Она уже второй раз ехала в свите императора и все говорили, что у нее все шансы быть тут и в следующем году.

Я вжалась в Сару и теперь настала моя очередь сдавливать ее руку. Это оказалось сложнее, чем я думала. Мне казалось, что сходим на парад, посмотрим на императоров, и вернемся домой, в квартал гномов и все будет как раньше. Почему мне так сильно хочется заплакать? И почему я так сильно сжимаю руку Сары, а она, не отрываясь, смотрит на Марка и, кажется, сейчас тоже заплачет? Мне внезапно захотелось дотронуться до Ива, ощутить силу его рук, проснуться утром со вкусом его губ на своих губах, заглянуть в его глаза и утонуть в них. Очень захотелось ощутить под ладонями его теплую кожу, поцеловать его шею и спуститься дорожкой из поцелуев сначала на грудь, а потом на упругий живот с кубиками мышц. Я так соскучилась по его тихому шепоту мне на ушко, и по ласковым пальцам способным подарить наслаждение. Меня затянуло в водоворот этих желаний и чувств. Внизу живота разгорался пожар, и я мысленно потянулась к Иву, с трудом понимая, что я делаю. Мне было очень тоскливо и в то же время я была рада его видеть.

И тут случилось то, чего никто не ожидал. Ив остановил коня и осмотрел площадь внимательным взглядом. А меня словно из ведра окатили, и я вмиг замерла и испуганно сжалась. Да что я творю? Куда я потянулась? А если он меня заметил или почувствовал?

Я аккуратно поставила на себя и Сару ментальные блоки. Долго я их не продержу, но для недолгого сканирования должно хватить. И я медленно стала пятиться спиной к выходу с балкона, увлекая с собой Сару, стараясь не привлекать к себе внимание. А тем временем Ив что-то крикнул, перекрывая восторженные вопли толпы, Марк обернулся и, развернув коня, подъехал к нему. Теперь они осматривали площадь вдвоем, и я почти видела, как их взгляды скользят по толпе и должны скоро добраться и до нашего балкона, и вот когда почти добрались, я резко вытолкнула Сару и выскочила из него сама. Потом аккуратно выглянула из-за спины восторженной кумушки и с облегчением увидела, что взгляды Марка и Ива не задержались на нашем балконе, а продолжают скользить дальше, сканируя толпу.

Мы прижались к стене из-за спин наблюдая за происходящим на площади. Но вот Марк что-то сказал Иву, тот молча кивнул и парад продолжился. Все, надо срочно выбираться из здания и со всех ног бежать домой. И ни ногой из квартала гномов, а лучше из дома вообще не выходить. Я тряслась от страха, Сара тоже была сильно напугана. Так, дома буду с этим разбираться, а сейчас надо бежать. Мы вышли из здания торгового министерства и, стараясь не привлекать ненужного внимания, поспешили к дому.

Дома мы несколько расслабились, вечером сходили на магические иллюзии с восторженно пищавшими детьми. Последний день праздника не принес никаких неожиданностей. Мы снова гуляли по городу, объедались сладким и катались на каруселях. Днем я усыпила детей, чтобы они смогли насладиться вечерним фейерверком в полном его великолепии.

Зима сходил во дворец, но сказал, что ничего необычного там не увидел. Императоры вели себя как обычно, то есть один мрачный, один веселый и один задумчивый. Вот что было странно, в темнице, в степи у орков, да и во время всего нашего приключения, мне ни разу и в голову не приходило, что Ив мрачный. А вот в столице только и слышно Ив мрачный, Ив суровый.

Вечерний фейерверк мы смотрели с крыши нашего дома, где были установлены специальные скамейки. Дети громко выражали свой восторг и радость от увиденного чуда, а полюбоваться было на что. В небе сверкали и переливались сотни разноцветных огоньков, складывающиеся в замысловатые фигуры, цветы, волшебных животных и фантастических птиц. Но с последним залпом волшебство закончилось, и праздник завершился. Мы стали спускаться с крыши, и я в очередной раз поймала себя на мысли, что счастлива. С тех самых пор как я покинула светлую империю, я все время чувствовала себя счастливой. Даже парад, принесший с собой бурю чувств и желаний, не сделал меня несчастной. Да, я была взволнована, взбудоражена и потрясена, но все равно оставалась счастливой. Потому что у меня были мои друзья и Петер. Как оказалось, это было немало. Правда мои волшебные сны так и не вернулись, но каждый раз, засыпая, я не теряла ее. Свою надежду.

Прошла неделя после окончания праздников, когда то, чего я так боялась, началось. Моя руна на ладони, напоминание о магической клятве начала медленно нагреваться и стала болезненно чувствительной. Всю талию в том месте, где находился пояс от оков, стало тянуть и болеть. А однажды меня так скрутило от опоясывающей боли, что я с трудом разогнулась. Правда это продлилось недолго, но приступы будут продолжаться и усиливаться. Прошел месяц, пора было снимать пояс от оков Святого Виттолия. Если я его не сниму, боль будет нарастать. И магическая клятва будет ее усиливать. Я ждала этого и верила Зиме, что у него есть план и его реализация близка к завершению. Однажды боль была особенно сильной и после приступа я стала спускаться в лабораторию в надежде найти Зиму и узнать новости. Но в лаборатории и мастерской Зимы не было, должно быть убежал в лавку, зато была Сара. Она сидела на широкой скамейке и, положив голову на стол, судорожно всхлипывала.

— Сарочка? Сара? Ну что ты? Ну не плачь. Вот увидишь, все образуется. Ты тоскуешь по Марку? Так может быть тебе во дворец сходить? Может быть, он тоже скучает? — Я села рядом с ней на лавку и погладила по голове.

— Ана, что-то я не вижу, что ты торопишься вернуться к Иву. Хоты у тебя положение гораздо проще. Все видят, что ты корчишься от боли, и тебе ничего не мешает прийти во дворец. У твоего Ива и две красавицы фаворитки есть, так что ты тем более можешь смело вернуться. А вот у Марка нет, и на параде он это подтвердил, а я так надеялась, что он найдет кого-то на балу, — и она опять зарыдала.

— Ничего не понимаю. Ты не возвращаешься, потому что у Марка ты одна?

— У него редко были фаворитки, а последнее время вообще не было. Только редкие и ничего не значащие девушки. Он собирался меня сделать первой и единственной, — и ее рыдания стали неудержимыми.

Так. То, что она говорила, было похоже на правду, только я совсем не понимала, что тут плохого? Нужно принять меры, во всем разобраться, может быть, я смогу помочь? И я стала аккуратно воздействовать, успокаивая, вселяя уверенность, и понимание, что она не один на один со своим горем. Рыдания стали утихать, а желание поделиться и выплеснуть на меня свои переживания усиливаться. А мне только этого и нужно было. Слишком давно Сара копила это все в себе. У нее и раньше были тяжелые времена. Я подумала, что мы похожи. Мы обе потеряли своих мужей, попали в трудную ситуацию, стали искать выход и покинули родные места. А потом обе влюбились не в кого-нибудь, а в императора. Нда… Конечно ей тяжело и нужно выговориться.

— Понимаешь, Ана, я уже была однажды первой женой. Я, наверное, не создана для этого. Такая уж моя доля и ничего нельзя с этим поделать, — наконец произнесла Сара.

— Глупости, Сара. Все люди созданы для счастья. Просто иногда мы его теряем, иногда не замечаем, а иногда у нас его могут украсть. Хочешь, расскажи мне? Иногда со стороны виднее.

— Мой отец был богат. Он был лучшим кузнецом на все северные племена. Его топоры не ломались, а были крепкими и приносили удачу в бою. Его оружие было не только крепким, но и красивым. Он умел так украсить его, что глаз было не оторвать. Отец был мудрым. У него всегда на каждую ситуацию имелась поговорка или древнее изречение. У него было четыре жены и множество сыновей. И вот когда он был уже не молод, все его сыновья имели свои шатры и детей, его первая любимая жена неожиданно забеременела. Я родилась слабенькой, и наверное меня бы отнесли в степь, но отец не смог отказать любимой первой жене. К тому же я была девочкой. А к девочкам требований предъявляют меньше.

Я росла слабым ребенком, но отец любил мою маму, а мама любила меня. Так что я выросла, и тогда ко мне посватался он. Гаргадель был силен, но не очень умен, он был из соседнего племени, где вождем был великий воин Омир. Мы встречались несколько раз на совместных кочевках и больших степных праздниках. В племени его не очень уважали, и он хотел породниться с моим отцом, чтобы получить больше веса в племени. И он сделал меня своей первой женой. Первая жена всегда любимая, ее слушаются и уважают остальные жены. Она первая приносит мужу ребенка. Я для орчанки маленького роста, не очень физически сильная и от меня боялись не получить сильных сыновей. Поэтому предложение стать первой женой отец принял с радостью.

Я уехала в чужое племя, но вместо ожидаемого почета принесла мужу лишь насмешки. Над ним потешались, ведь я сама даже шатер поставить не могла, сил не хватало и мне все время приходилось просить о помощи. Так прошло два года, а я так и не смогла подарить мужу ребенка. К тому времени до нас дошли слухи, что отец неудачно упал в кузне и ударившись о наковальню умер. Мою мать забрал к себе в шатер ее старший сын, остальных жен отца тоже взяли к себе сыновья. Обычно вторую жену берут, как только становится понятно, что первая жена ждет ребенка. Вторая жена и поможет по хозяйству, и с ребенком, да и вдвоем легче. Но я все не беременела, а муж стал злиться. — И она тяжело вздохнула.

— Он тебя бил?

— Я не могла принести ему сыновей, он не мог жениться второй раз, мой отец умер, и защитить меня было некому. Я ходила в синяках, однажды он сломал мне пальцы на руке. Если бы я была ему второй или третьей женой, он бы просто перестал обращать на меня внимание и все забылось. А так он постоянно вымещал на мне злость и неудачи. Да и отсутствие сыновей его бесило.

— Сарочка, извини, но ты не права. Он бы все равно бил тебя. И будь ты хоть двадцатой женой, это бы ничего не изменило. Он был жестоким и жалким ублюдком, посмевшим поднять руку на женщину. Это само по себе позорно. Как он погиб?

— Он выпил много и стал хорохориться и хвастаться, что лучше всех в племени владеет топором. Ну и Бархус предложил ему это доказать. Они вышли на поединок и Бархус проломил ему голову. Он не собирался его убивать. В племени запрещены поединки до смерти, и вождь был очень зол тогда. Но это вышло почти случайно, удар так лег. После этого вождь запретил поединки внутри племени на топорах, только кулаки. Так я попала во вдовий шатер. Я надеялась, что в память о моем отце вождь возьмет меня к себе в шатер, но у него четыре жены, а брать меня наложницей вождь не захотел.

— И тогда на тебя обратил внимание шаман?

— Да. И это было ужасно. Если б не ты, я бы уснула вечным сном в степи, но не стала бы его четвертой женой.

— Сара, дорогая, все уже закончилось. Ты никогда не вернешься в степь. Я тебя не пущу туда. Да и Зельда с Зимой тебя в обиду не дадут. Ты среди друзей, мы поможем тебе. Вот только мне по-прежнему не понятно, причем тут Марк?

— Ана, ну как же? Он же император? Ему нужен ребенок, а я вряд ли смогу его родить. Вероятность у орчанки забеременеть от темного мага почти такая же, как у светлой жрицы родить темному магу ребенка. Мы с тобой не сможем забеременеть от императоров, как бы мне этого не хотелось. А если я буду у Марка единственной, то он почти наверняка не будет императором.

— Сара, но может быть он и не хочет им быть? Такая мысль тебе не приходила в голову? Ты можешь быть ему дороже всего этого. Да и Марк больше ученый и маг, возможно, Академия ему больше подходит?

— Ана, сегодня не хочет, а завтра ему это станет необходимо. И где гарантия, что не будет уже поздно? И тогда как, по-твоему, он будет относиться ко мне? Я не вынесу его ненависти или безразличия.

— Сара, может быть стоит спросить у него? Ты не можешь решать за него.

— Ана, ты видела, как на него смотрела толпа? Какой он притягательный и великолепный? И как, по-твоему, отнесутся к той, что лишила их любимого императора шанса на престол? Что меня ждет во дворце кроме ненависти и презрения?

— Возможно, тебя ждет любимый мужчина, ради любви которого стоит рискнуть всем? Да и потом рожают же девушки от орков и ничего? Почему ты не сможешь?

— Ана, я не смогла родить от орка, и, по-твоему, у меня есть шансы на ребенка от темного мага?

— Знаешь, то, что никто этого не делал, не значит, что это невозможно. И потом я тебя осматривала не раз. Я тебя уверяю, ты здорова. Нет причин к тому, что ты не можешь подарить Марку сына. По-моему, ты просто боишься.

— Я боюсь?

— Да, боишься. Очень просто быть второй и третьей женой. Нет ответственности и решения принимать не надо. Только вот ты сама сказала, что первая жена всегда любимая, а вторые и третьи больше похожи на бесплатных работниц. Ты хочешь, чтобы тебя любили? А сама ты любишь Марка?

— Ана, я очень его люблю, поэтому и отказалась от него. Я хочу, чтобы он был счастлив.

— Ну так сделай его счастливым, а не сваливай это на кого-то другого. Я прекрасно понимаю, что твой первый муж был подонком и мерзавцем. Потом шаман этот, надо было все-таки наградить его поносом и рвотой. Но я по-прежнему не понимаю при чем тут Марк?

Ответить мне она не успела, в мастерскую ворвался взбудораженный Зима.

— Ана, идем, я договорился, нас примет Абразам Арварзен лично. Это огромная честь. Мой бывший учитель почти три недели его уговаривал и вот, наконец, он согласился встретиться и помочь.

— Зима, а кто это? Абразам Арварзен он кто? — Говоря это, я быстро встала, и стала подниматься в свою комнату за плащом.

— Это самый лучший артефактор в столице. Нет. Это самый лучший артефактор в темной империи. Нет. Это самый лучший артефактор в обеих империях.

— Он подскажет, что мне делать с поясом?

— Нет, лучше. Он поможет тебе снять его.

— Снять? Зима, это же невозможно?

— Ана, давай быстрее за плащом. Я жду тебя. Все вопросы потом.

Ошарашенная я влетела в свою комнату, быстро осмотрела платье и нашла его достаточно красивым для подобного визита, и в меру скромным. Схватила плащ и выскочила из комнаты. Опаздывать на такую встречу никак нельзя. Я почти слетела с лестницы и, выбежав в коридор, столкнулась с нетерпеливо подпрыгивающем Зимой. Он схватил меня за руку, и мы выбежали на улицу. На улице Зима, как и любой порядочный гном, не мог уже бежать, поэтому взяв его под руку мы степенно отправились вдоль по улице углубляясь в квартал гномов.

— Абразам Арварзен живет уединенно. И практически никого не принимает. Он согласился встретиться с нами, так его заинтересовала необычность ситуации, такого раньше никто не делал. Он уже стар и пополнение сокровищницы его не волнует. Она у него и так большая. Единственное, что его способно заинтересовать, это утоление любопытства. И мы с тобой именно это ему даем. Так что будь собой и отвечай на все вопросы. Старику хоть и много лет, но ясность рассудка и твердость рук он не утратил.

Пока он это говорил, мы степенно дошли до роскошного особняка, стоящего почти в центре квартала гномов. Я раньше пробегала мимо него и еще подумала, что интересно за гном живет в этом образце изящества и кружева. Гномы основательны и не любят излишества. У них все красиво, но архитектуру она предпочитают классическую. А этот особняк носил в себе следы легкости и изящества модерна. Здесь были и витиеватые завитушки, и увитые каменным плющом балкончики, и неправильной формы окна, вставленные, казалось, в хаотичном порядке. Мы подошли к роскошной двери, и Зима уверенно постучал в молоточек. Раздался мелодичный перезвон и дверь почти сразу приоткрылась, ровно для того, чтобы мы увидели солидного гнома в дорогой одежде с густой бородой и сердитым взглядом.

— Зиманей Зюзейстер поставщик императорского двора, Почетный член Императорского Артефактного общества, Почетный член Императорского Ювелирного общества прибыл по приглашению к Абразаму Арварзену.

— Абразам Арварзен ждет вас в общей гостиной. Прошу за мной. — С этими словами гном открыл дверь, пропуская нас в особняк.

Глава 15

И свобода вас примет радостно у входа.

Я отпускаю тебя на волю.

Я открываю тебе путь, дорогу.

Снег разметался по белому полю

Медленно хлопья ложатся под ноги.

Неодолимое сказано слово

Я повторяю заклятие снова

Я отпускаю тебя на волю.


Йовин «Весна на поражение»




Разумеется, никто нас дальше первого этаже не пустит, но сам факт нахождения в этом особняке и так говорил о многом. Следуя за почтенным гномом по коридору, мы вошли в роскошную большую гостиную с изящными креслами и диванчиками, прекрасным камином, и еще множеством приятных вещичек, которые делают такие гостиные по-настоящему уютными.

В одном из кресел, стоящих рядом с камином, восседал величественный гном. Его густая борода и длинные волосы были абсолютно седые, все лицо было покрыто глубокими морщинами, длинный нос и глубокие живые глаза дополняли облик. Я думала, что при нашем появлении он кивнет или прикроет глаза в знак приветствия, но он резво вскочил с кресла, ровной и уверенной походкой подошел к нам.

— Рад с вами, наконец, познакомиться, коллега. Я много слышал о вас от вашего учителя и видел ваши работы. Они, безусловно, заслуживают высокой похвалы, — он протянул руку, и похлопал Зиму по плечу.

Бедный Зима чуть не упал в обморок от счастья. Он Судорожно открывал и закрывал рот не находя слов, а старик уже подошел ко мне и, взяв мою ладонь в свои сухие, морщинистые, но в то же время сильные руки.

— Девочка, я слышал твою историю, но все же не могла бы ты поподробнее рассказать мне, что точно произошло? И ты не могла бы снять свою налобную ленту, и платок? Я бы хотел увидеть обруч. Пока только его, — с этими словами он за руку отвел меня к камину и усадил в одно из трех кресел, стоящих там.

Жестом он пригласил Зиму устраиваться в другое и, опустившись в то, что стояло рядом со мной, приготовился слушать. И я принялась рассказывать. Рассказывала я долго. Пропуская то, что мне казалось неважным, и подробно описывая все, что относилось к оковам. Время от времени Абразам Арварзен задавал уточняющие вопросы. Всегда по делу и к месту. Когда я закончила, старик подошел к шкафчику, достал три рюмки и пузатую бутылочку темного стекла.

— Девочка моя, сейчас, когда я услышал подробности, все встало на свои места. Ты многое не сказала, но я достаточно прожил на этом свете, чтобы додумать то, что ты скрыла. Попробуйте вино. Это не эль, а благородный напиток из моей личной коллекции.

— Вы сможете мне помочь?

— Смотря, что ты хочешь?

— Я хочу снять оковы святого Витта.

— Девочка моя, тогда самое простое это вернуться к магистру, с которым ты заключила договор и он снимет пояс легко, а главное — безболезненно.

— А другого пути у меня нет? Совсем никакого?

— Девочка моя, этот тот путь, который я тебе настоятельно рекомендую. Но в твоем случае есть другой вариант. Но не я уверен, что это тебе понравится. Пей вино, сейчас все объясню.

Он встал с кресла и вернулся с книгой. Открыл ее на середине и углубился в чтение. Мы с Зимой переглянулись, но прервать и что-то спрашивать не решились. Перевернув пару страниц, он захлопнул ее и со словами «Так я и думал», встал и поставил ее на место на полку. Вернувшись в кресло, он взял бокал, налил нам еще и заговорил.

— Магистр, с которым ты заключила свою клятву, дал тебе практически свободу до того момента, пока он не найдет тебя. Ты в своем праве расторгнуть магическую сделку в связи со сложившимися обстоятельствами. Он не пострадает в результате этого, так как сделка расторгается тобой. Ты же расторгаешь ее по независящим от тебя причинам, и только поэтому останешься жива. Тебе дали приказ и ты ему следуешь. То, что это привело к расторжению сделки, ты не виновата. Он когда отдавал приказы, не имел намерения нарушить сделку, поэтому он тоже не пострадает. Пока все понятно?

— Вы уверены учитель, что Ана не умрет? — Зима произнес это взволнованно.

— Да, я уверен. Как только она решится снять часть оков, сделка будет расторгнута по независящим от обеих сторон обстоятельствам. Такие случаи были и, как правило, от этого страдает та сторона, которая нарушает часть сделки. В данном случае это будешь ты. Так как именно ты снимаешь оковы.

— И если решусь снять, мне нужен новый магистр и снова сделка?

— Нет, девочка, я сам сниму их с тебя. Поверь моего опыта и знаний на это хватит. У гномов нет звания магистр, но если б оно было, я бы им был. И опережая твой вопрос, я ничего с тебя за это не потребую. И сделку тебе заключать со мной не надо.

— Вы сказали, что Ана пострадает? И как именно? — Зиму, похоже, совсем не интересовала моя свобода. Его интересовал возможный ущерб.

— Магистр, который начал снимать оковы, уже запустил магический процесс, поэтому, когда к нему подключусь я, это будет больно. Клятва, которая все скрепляет, сделает эту боль практически невыносимой. Тебе будет не просто больно, а мучительно больно. Учитывая, что на тебе надеты еще ножные кандалы и обруч, больно будет все три раза.

— Только больно?

— Девочка, ты, наверное, не поняла. Будет очень больно. Такой боли ты еще не испытывала и, надеюсь, в будущем не испытаешь. И да, это будет не только больно. Мы снимем пояс, но на его месте останется рана, и довольно серьезная. Ты не сможешь ее залечить, она будет заживать сама и долго. Потом на месте снятия пояса останется шрам, как напоминание о разорванной клятве. Вылечить шрам ты тоже не сможешь.

— А на ногах и голове шрамы будут?

— Нет. Там тоже будет рана, так как снимать все же должен тот, кто запустил процесс, но клятва уже будет разорвана, поэтому шрама не будет. Боль будет не такая сильная, но помучиться придется. Поэтому спрашиваю еще раз. Ты уверена, что хочешь этого? Может, все же вернешься к тому, кто так опрометчиво отпустил?

— Нет, я не вернусь. Я выполняю его приказ.

— Тогда, может, ты дашь ему тебя найти?

— Нет. Он сказал, чтобы я спряталась, так чтобы даже он поискал. Я не виновата, что он не нашел. И еще хотела спросить, он же поймет, что магическая сделка расторгнута?

— Он не только поймет, но почувствует отголосок твоей боли. Все три раза он ее услышит, твою боль. Уже сейчас он ее ощущает. Твои приступы затрагивают его. Уверен, он сейчас ждет, что ты скоро придешь к нему. Ему не будет так же больно, как и тебе, когда мы приступим, но что-то он ощутит. И когда с ваших рук будет пропадать руна клятвы, будет боль у тебя и у него, у тебя сильнее, у него слабее. Но ты ее не почувствуешь по сравнению с болью, что ты будешь испытывать на пояснице и животе. Боль в руке, к тому же кратковременная, покажется тебе пустяком.

— Когда приступим?

— Девочка, я хочу, чтобы ты подумала. Еще один день. Я завтра приду в дом к почтенному Зиманей Зюзейстеру и тогда, если ты не передумаешь, приступим. Будет лучше сделать это там, так как после этого ты вряд ли сможешь ходить. И в себя приходить и лечить рану будешь не меньше месяца. Так что я приду к вам сам.

— Это огромная честь для моего дома, принимать такого гостя. — Зима опять затрясся от предвкушения грядущего счастья принимать у себя самого Абразаму Арварзена.

— Разумеется. И еще, девочка моя, иногда бывает полезно смирить гордыню и принять помощь даже от врага.

— Нет. Это только моя жизнь, и моя боль. Если бы боль испытывал кто-то из моих друзей или, не приведи свет, сын, я бы на коленях приползла куда угодно и за кем угодно и гордыня мне не помешала бы.

— Хорошо. Пусть будет так. Тогда до завтра. И подумай еще раз, — с этими словами он поднялся, еще раз поразив меня, как легко он это сделал для его возраста, и проводил нас до выхода из гостиной.

Всю обратную дорогу Зима молчал. Но когда за нами закрылась дверь, он сокрушенно вздохнул и покачал головой.

— Ана, я приму любое твое решение, но прошу, подумай еще раз.

— Я не передумаю, Зима. Спасибо тебе. На такую встречу и удачу я даже рассчитывать не могла. А я вот не поняла, в чем его интерес? Почему он решил помочь с оковами?

— Я не уверен, что он стал бы помогать с оковами. Но тут он будет вмешиваться в уже запущенный процесс, и ломать магическую клятву. Я же тебе говорил, что он любопытен. Вот он и удовлетворяет его.

— Да здравствует любопытство.

— Иди спать, Ана. Завтра ближе к вечеру он придет и боюсь, что поспать ты уже не сможешь.

Я поднялась к себе, визит продлился дольше, чем я ожидала, была уже глубокая ночь. Я не сомневалась в своем решении. Я больше не хочу подчиняться Иву. Когда я заключала сделку я и подумать не могла о таком исходе. Я рассчитывала, что мои таланты жрицы оценят в темной империи высоко, и моими лечебными услугами будут активно пользоваться. Я думала, что буду делать то, что я делала в том госпитале после нападения, а именно — спасать людей. Как так получилось, что наши отношения из деловых переросли в личные? Учитывая его статус, меня это совсем не устраивало. Я не смогу быть игрушкой на одну ночь. Даже если не на одну, то перед глазами вставали совершенные лица его фавориток, и я была готова перетерпеть любую боль.

Потом вспоминала слова, сказанные на балконе. «Он любит ее так же, как своих братьев и зовет ласково Каро». Они вместе так долго, и зачем мне в это встревать со своей практически навязанной магической клятвой. Сейчас есть шанс ее снять и мне необходимо им воспользоваться. Я расплатилась с ним за то, что он помог мне. Я выбралась из светлой империи, спасла сына и добралась до столицы благодаря ему, но я ему ничего не должна. И хочу свободы. После того как сниму пояс я ее получу. И будем надеяться, что я больше не увижу императоров. Ну, разве что на параде с балкона. А мои чувства к Иву пройдут, да и были ли они? Зато потом я смогу делать то, что захочу. Смогу жить, не скрываясь у гномов, гулять по улице, устроиться на работу в столичный госпиталь. Смогу уехать из столицы к морю, или даже посетить спорные земли. И смогу сказать нет, если вдруг увижу императора. И смогу, наконец, снять этот дурацкий платок, скрывающий мои волосы и обруч.

Я не смогла заснуть и всю оставшуюся часть ночи мерила шагами комнату. Меня не пугала боль, да и шрам меня не очень огорчал. Нет, я, безусловно, как и любая женщина, хотела выглядеть хорошо, но шрам будет под одеждой. На лбу его не будет, а я не собиралась выходить второй раз замуж и уж тем более заводить любовника. Так что вряд ли его кто увидит. А если вдруг соберусь однажды замуж, все-таки кто знает путь света, то только если меня будут любить. А любящему человеку все равно, что у меня на поясе.

Итак, я решила отбросить эмоции, или постараться это сделать, и попробовать здраво оценить все «за» и «против» разрыва магической клятвы. Я получала свободу от императорской воли и смогла бы свободно собой распоряжаться. Второй плюс — возможность на равных общаться с императорами, если все же мы отправимся на территорию светлых к храму. Третий это то, что теперь я смогу отказаться от роли второй или третьей, или тридцать третьей фаворитки Ива, ставить ментальный щит и понять, наконец, без гнета клятвы мои чувства к нему.

Из минусов это, безусловно, боль и возможность пострадать как физически, так и ментально. Я устойчива к болевым ощущениям, но мой мозг может не справиться. Хотя Абразам Арварзен говорит, что я не пострадаю, но все может случиться. В свете этого получается еще один минус — мои друзья и главное Петер могут не справиться без меня. И третий довод против — то, что я теряю своего высшего, с чьего разрешения я сейчас пользуюсь лечебной магией. Мне будет необходимо найти нового сильного мага или жреца, или умудренного опытом, словом кого-то, с кем я смогу разделить ответственность за право пользоваться лечебной магией. Можно, в конце концов, обойтись и без благословления на лечение, я так делала, но это гораздо труднее. Любой жрец знает, что это бремя легче нести с благословением или с разрешением, проще поделить ответственность на двоих. И в итоге у меня получились три довода за, и три довода против.

Как-то раз мы с Петером еще будучи детьми забрели в сторожку к лесничему. Он рассказал нам, что вчера набрел на капкан с отгрызенной лапой медведя. Медведь попался в капкан, и не захотел умирать в неволе. Он перегрыз себе лапу и уполз к ручью. Там лесничий нашел его тело истекшее кровью. Мы с Петером пришли в ужас от этой истории и еще долго обходили сторожку лесника стороной. Почему-то сейчас мне вспомнился этот медведь и его отгрызенная лапа. Я не собиралась умирать, и отгрызать я тоже не хотела ничего, но упорно думала про этого медведя. Наверное, я слишком эмоциональна. Разумные доводы уходят на второй план, а вперед выступает эта история с медведем.

Я провела целый день в тревожном ожидании. Ужасно боялась, что что-то сорвется, или Абразам Арварзен передумает мне помогать. Но наступил вечер, и он пришел, в сопровождении сына и ученика. Зима выстроил всех детей, жену и даже Сару встречать дорогого гостя. Абразам Арварзен потрепал по головке всех детей, похвалил красоту хозяйки и уважительно пожал руку Саре.

Потом мы спустились в личную мастерскую Зимы, куда вообще-то должны входить только члены семьи и близкие друзья. Старик ничего не спрашивал, только предложил мне раздеться, и лечь на рабочий стол Зимы. Стол был большой, там бы две Сары поместилось, не то что я. Я заранее выбрала одежду, чтобы можно было, не стесняться и не стеснять гномов, и принялась разматывать широкий шарф на талии. На бедрах у меня оставалась юбка, а сверху я под грудью подвязала кофту. Почти размотав шарф, я подняла голову на старика и спросила.

— Простите, мастер, а почему вы не спросили у меня о моем решении? Ведь я могла передумать?

— Девочка моя, я слишком долго прожил на этом свете, чтобы понимать такие вещи. Ты не передумаешь.

— Я хотела спросить, можно мне лишить себя голоса? Вряд ли вы захотите, чтобы я вам стихи читала в ближайшее время. А кричать мне будет проще без звука. Да и вас отвлекать не буду.

— Разумеется. Я обездвижу тебя, но вот голоса лишать не умею, так что это на твое усмотрение.

— Спасибо. За все, огромное вам спасибо.

— Не за что, девочка, не за что.

Зима помог мне залезть на стол, и я быстро лишила себя возможности орать. Потом наорусь, от радости, что все закончилось.

— Готова?

Я кивнула, и почувствовала, что больше не могу пошевелиться. А потом я провалилась в самый худший свой кошмар. Боль была чудовищной. Я мгновенно ослепла и потеряла слух. Боль лишила меня всех чувств. Осталась только она. Великая лана боль. Казалось, что мне сломали каждую косточку огромными тисками, кости расплющили и раздробили. Потом мышцы стали рвать огромными когтями, а потом подожгли мою кожу. И эта боль длилась и длилась, и я не могла потерять сознания, магия мне не давала спасительного забытья.

Когда мои кости были сломаны, мышцы разорваны, а кожа пылала, боль принялась за мою голову. В нее воткнули сотни иголок, как в подушечку для булавок у опытного портного. Согласилась бы я на это, если бы знала всю глубину падения в боль? Сейчас у меня не было ответа на это вопрос. Мне казалось, что это длилось бесконечно долго, и я не поверила, когда внезапно боль ушла, чтобы вернуться легким покалыванием на руке. Постепенно ко мне стал возвращаться слух, и я поняла, что слышу голоса, но не понимаю ни слова. Еще через некоторое время я поняла, что мои глаза закрыты, но сил открыть их у меня нет. Потом я осознала, что из головы вынули все булавки, кожу потушили, мышцы перестали рвать, а кости срастили. Но тут мне на живот, спину и бока плеснули кипящее масло и я дико заорала. На самом деле я не издала ни звука, но все же я орала, мой беззвучный крик проникал, казалось, в каждую клеточку истерзанного тела. Но тут, хвала свету, все закончилось и я, наконец, потеряла сознание.

Очнулась я у себя в комнате, на кровати. Рядом в кресле спала Сара, вид у нее был измученный, платье мятым, под глазами синяки, волосы непривычно растрепаны. Я осторожно попробовала пошевелиться. Мне это с трудом, но удалось. Я просканировала себя и вернула голос. Магии было непривычно много. Я не находила ничего страшного. Сильное физическое истощение, тонус мышц низкий от долгой неподвижности, скорее всего, и опоясывающая рана, как и ожидалось. Но она уже почти вся затянулась и даже кое-где образовалась новая кожа, и мышцы все восстановились. Сколько же я тут провалялась?

— Сара. Сара? — Я тихонько позвала подругу.

Она открыла глаза и посмотрела на меня как студент на магистра после каникул, ничего не понимающим взглядом. Потом все же понимание происходящего осветило ее лицо, и она громко закричала.

— Зельда, Зима, Ана очнулась!

В комнату как вихрь ворвались мои друзья и увидев мои открытые глаза стали обниматься друг с другом, голося на все лады что-то типа «Я не верю» и «Наконец-то» «Тьма милосердна» и все остальное в том духе. Наконец они соизволили обратить на меня внимание и наперебой стали спрашивать, не хочу ли я чего? Я хотела пить, информацию и тишину. Они прониклись. К моим губам поднесли трубочку с соком, и Сара стала рассказывать.

— Ана, милая, все пошло несколько не так, как планировалось. Ив сильный магистр, и, по всей видимости, очень властный. Он, скорее всего, не терпит, когда кто-то вмешивается в его магические построения, поэтому когда Абразам Арварзен стал снимать с тебя пояс, это очень сильно по тебе ударило. Потом пошел разрыв магической клятвы, и тут тоже возникли трудности. Абразам столкнулся с сильным сопротивлением со стороны Ива. Скорее всего, он не терпит, когда отнимают что-то, что он считает своим. И еще мы думаем, что он не хотел разрыва магической связи, это одновременно помогло и ударило по тебе. Помогло тем, что ты не умерла, но и ударило тоже, так как тебе было плохо. Ты не умерла, так как нарушение договора произошло по твоей инициативе, но все же это была вина Ива.

— Сколько? — Слова довались мне с трудом. Столько времени под действием заклинания лишения голоса не прошли бесследно.

— Ты была без сознания почти месяц. Мы верили, что ты справишься, и это хвала тьме, произошло.

— Петер?

— С ним все хорошо, Ана. Он в порядке. — Голос Зельды прерывался, и она всхлипывала.

— Еще новости?

— Твоя рана на спине и животе почти зажила, но, к сожалению, в связи с тем, что все пошло не так, она будет еще долго причинять тебе боль. Будет иногда тяжело согнуться и разогнуться, и еще прикосновения рук к твоей талии будет болезненно. Так что обниматься пока противопоказано. Можно только руку пожать или по плечу тебя похлопать. Но Абразам сказал, что это должно пройти через пару месяцев, — Сара была очень серьезна, и не улыбалась.

— Переживу.

— Ана, в ближайший год никаких магических клятв, — Зима обнимал вытирающую слезы Зельду, и смотрел на меня с неодобрением.

— И не собираюсь.

— Ана, Абразам Арварзен сказал, что зайдет, когда ты очнешься, он тоже переживает, и у него для тебя есть тоже информация о произошедшем.

— Хорошо. Но может все-таки мне сначала попробовать встать на ноги? А то я не чувствую себя способной принимать гостей.

— Может тебе покушать? Давай я принесу? — Зельда всполошилась и уже ринулась было бежать, но я ее остановила.

— Зельдочка, может только кашки, и то немного. — И я постаралась улыбнуться.

— Конечно, как скажешь. — И Зельда убежала на кухню.

— Зима, передай Абразаму, что я пришла в себя, но вот может я сама приду к нему? Скажем через неделю? Или две?

— Хорошо, Ана, я передам. Отдыхай. — И Зима тоже вышел.

— Ну и перепугала ты всех, Ана. Зима и Зельда чуть с ума не сошли за этот месяц. Мы все жутко боялись, что ты не справишься. И только уверенность Абразама вселяла в нас надежду. — Сара взяла меня за руку и сжала.

— Я же не знала. Ты же сама сказала, что все пошло не по плану.

— Ана, есть еще кое-что. Зима рассказал, что император Иврар объявил тебя в розыск.

— В розыск? Как преступницу? Он с ума сошел?

— Нет. Успокойся. Никто не говорил о преступнице. Просто в розыск. Всем полицейским и внутренним войскам дано твое описание. Согласись беловолосых жриц небольшого роста в столице немного. Да и цвет твоих волос больно приметный. — И Сара снова сжала мою ладонь.

— Тебе не кажется, что он поздно спохватился? — Я удовлетворенно улыбнулась.

— Ана, он император. Тебе это не о чем не говорит? Он руководит службой внутренней безопасности и ему подчиняется вся полиция империи. По-прежнему никаких вариантов? — В голосе Сары послышался сарказм.

— Я должна испугаться?

— Ну не мешало бы хотя бы отнестись к этому серьезно. Зима рассказал, что после той ночи с разрыва магической клятвы император Иврар сам не свой. Он не ночует во дворце, все время проводит в министерстве или в главном полицейском управлении. Ана, я думаю, что он был уверен, что ты сама к нему придешь, когда нужно будет снимать пояс, и он не ожидал, что ты решишься на разрыв клятвы. — В голосе Сары звучала тревога.

— Сара, он же сам сказал, что я единственная высшая жрица в империи. Ты же помнишь?

— Да, говорил, но…

— Сара. Я очень важна для империи, к тому же есть еще тайна старых храмов, про нее я никому не рассказывала, и сейчас тоже не хочу втягивать в эту историю ни тебя, ни Зиму с Зельдой. Но поверь, это серьезно. Поэтому я не удивлена, что он бросил на мои поиски всех, кого можно.

— И что ты будешь делать? — Сара грустно на меня посмотрела.

— Пока не знаю. Даже если я и вернусь во дворец, то только на моих условиях. Я теперь свободна и нужна им. Они захотят добровольного сотрудничества, я уверена. Так что не думаю, что стоит бояться. А вот подумать есть над чем.

— Но, Ана. Про него всякое говорят. Кто-то восхищается, а кто-то рассказывает о его жестокости. И ведь он же знает твою слабость?

— Слабость? Ты же говорила, что я сильная? — Я улыбнулась, попытавшись пошутить, но Сара шутку не подхватила.

— Ана, эту слабость знают все. Ты не дашь погибнуть своим друзьям, а за Петера всю столицу разнесешь. Ты ведь им тогда на площади не дала погибнуть? И три дня потом была беззащитна, но решила помочь, хотя уже знала, что сбежишь и, по сути, не должна была?

— Ты права, Сара. Значит, сделаем так, чтобы про них не узнали. И мне действительно нужно встретиться с Абразамом. Раз я в розыске, то встреча с ним становится первоочередной. Как только смогу встать сразу к нему. У меня к нему опять просьба. Как думаешь, не откажет?

— Он очень переживает за тебя и жалеет, что подверг такой опасности, поддавшись своему любопытству. Так что может и помочь, опять, — сказала Сара и наконец, улыбнулась.

— Значит, набираюсь сил, и начинаем действовать. Ты же со мной? — И я снова пожала Саре руку.

— Я то с тобой. Всегда. Только давай ты сначала вес наберешь, а то опять на скелет похожа. Так что пойду, поищу Зельду на кухне, а потом спать.

Меня накормили кашей и напоили фирменным киселем, способствующем набору веса. Потом прибежали дети, и Петер долго рассказывал новости, которые случились, пока мама спала. Он многому научился и теперь он больше не хочет быть воином, а хочет быть собирателем сокровищ. Мы весело смеялись, но потом Зельда решительно погнала всех спать, заявив, что мне нужно накопить сил. Я спала и не чувствовала страха или беспокойства. Я была свободна, со мной были мои друзья и сын, что еще нужно? Возможно, только что бы приснились штормовые глаза?

Глава 16

Да прибудет с тобой сила.

Седина вступает в бороду

А ложь в три короба

И дорога вольная

А я в плену.

Презумпция невменяемости «Четыре стены»


Еще целых две недели меня не выпускали из постели. Это было лишнее, но домашние твердо уверились, что иначе я не поправлюсь и вес не наберу, потому как стоит мне встать, и я снова попаду в опасные и драматичные приключения. Всю третью и четвертую неделю меня кормили на убой и не выпускали из дома, только в сад разрешали спуститься. В результате к Абразаму Арварзену я стала собираться только через два месяца после разрыва магической клятвы. Встречу нам назначили на вечер, но это было оправдано, поиски высшей жрицы в столице не утихали.

После снятия пояса, артефакт, который сделал специально для меня Зима, перестал работать эффективно. Теперь он, к сожалению, указывал, что я жрица, но скрывал мой уровень. Я была низшая жрица света, а они в столице все же встречались, хоть и были редкостью. Абразам встретил нас в уже знакомой гостиной. На этот раз в руках у него была традиционная кружка с элем. После обмена приветствиями нас с Зимой усадили в кресла у камина, и принялись расспрашивать о моем самочувствии, об ощущениях после разрыва клятвы. Я постаралась описать все как можно подробнее, удовлетворяя его любопытство исследователя и артефактора. Наконец Абразам задумчиво произнес.

— Я чувствую себя несколько виноватым. Я должен был предвидеть такую реакцию и отговорить тебя от этой затеи. Но теперь уж ничего не поделаешь, что сделано, то сделано. Только вот последствия серьезнее, чем мы ожидали.

— Серьезные последствия? Но ведь уже все закончилось? Разве нет? — Я слегка оторопела от таких слов Абразама.

— Нет, девочка моя, еще не закончилось. И последствия будут, куда же без них.

— И какие? — Я затаила дыхание.

— Ну, во-первых, как ты, наверное, уже почувствовала, несмотря на то, что вся кожа у тебя восстановилась, боль ты по-прежнему от прикосновений ощущаешь? — И Абразам вопросительно посмотрел на меня.

— Да. И не только от прикосновений. Иногда побаливает при движении или при наклонах. А еще лежать тяжеловато. Это же пройдет? — И я с надеждой посмотрела в глаза Абразаму.

— Да. Это пройдет. Но вот сроки я, к сожалению, обозначить не могу. Это должно было уже пройти. Так что теперь я ничего не могу тебе сказать по этому поводу.

— Что-то еще? — И я тяжело вздохнула. Все оказалось гораздо тяжелее, чем мы думали в начале.

— В результате разрыва магической клятвы произошли некоторые другие разрывы. Природа этих разрывов мне пока непонятна, но я постараюсь поискать ответы в книгах и порыться в библиотеках. Но результат таков, что твоя лечебная и боевая магии разделились.

— Разделились? Это как? Ведь магия света едина и неделима? — Я с удивлением смотрела на Абразама.

— Но, тем не менее, разрыв магической клятвы привел к этому разрыву. Для тебя это означает, что теперь ты не сможешь пользоваться ими одновременно. Это будет касаться щитов в том числе. В бою ты не сможешь быть и лекарем и боевым магом.

— Но я же в основном все-таки жрица света? Как маг света я не оченьсильна. Возможно, этот разрыв не так важен? — Я пока не видела особых проблем.

— Ну, это тебе судить. Ты, разумеется, не светлый магистр, но тебе доступны довольно сильные заклинания. Разве нет? — Абразам был по-прежнему задумчив и его голос звучал приглушенно.

— Да. Но они не высшего порядка. Есть несколько довольно редких, но и это не страшно. Все? Или есть еще что-то? — Я снова затаила дыхание, и как выяснилось не зря.

— Увы, Ана. Последнее и, пожалуй, самое неприятное. Я не смогу снять обруч с твоей головы. Твои ножные кандалы еще можно попытаться, но за обруч я не возьмусь. Прости. Мне очень жаль. — И Абразам опустил глаза.

— Но почему? — Я испытала настоящий шок. Получается все зря?

— Ана, обруч на твоей голове это завершение магического процесса, и правильно завершить его сможет только тот, кто его начал. Я боюсь, что в твоем случае кроме него никто не поможет. Это, к сожалению, выяснилось только в процессе вмешательства. Останавливаться уже было поздно, и я сделал то, что сделал. Через три месяца я смогу помочь с ножками, но вот обруч с головы я снять не смогу.

— А об этом кто-то еще может знать? Тот магистр знает, что кроме него мне никто не поможет?

— Нет. Я думаю, он уверен в том, что ты сможешь это сделать с кем-то другим. И это дает тебе преимущество при заключении новой сделки с ним. Возможно, он потребует что-то не слишком важное для тебя. Или это будет непродолжительная сделка, — Слова Абразама вселяли уверенность.

— У меня еще есть время, чтобы что-то придумать. В конце концов, это будет только через восемь месяцев. Это достаточно большой срок.

— Девочка, у тебя есть еще вопросы? — Теперь голос Абразама звучал очень ласково.

— У меня не вопрос, скорее просьба. Мне нужен наставник или опытный друг, с которым я бы могла поделить бремя лечебной магии. И я хотела вас попросить стать им.

— Девочка, постой, я плохо понимаю, о чем ты? Я раньше не сталкивался с высшими жрицами, поэтому не в курсе таких деталей. — Брови Абразама в недоумении поползли вверх.

— Видите ли, мастер, выздоровление не должно быть легким. Если будет возможность прийти к лекарю, или жрецу и сильно не утруждаясь вылечить любую хворь или рану, то и отношение к этому будет поверхностное и несерьезное. Все вокруг перестанут следить за своим здоровьем и в бою будут подвергать себя не нужному риску. Зачем опасаться серьезного ранения, если можно прийти и быстренько это поправить? Зачем ограничивать себя в еде, если можно пойти и за один день сбросить лишний вес?

— Ну, это звучит разумно.

— Поэтому требуется на лечение благословление высшего жреца, или в моем случае кого-то умудренного опытом или более сильного. Это значительно облегчает мои усилия и улучшает качество лечения. Я, возможно, несколько путано объясняю, но во всем нужен баланс. И для его соблюдения мне тоже нужно перед кем-то отчитываться. Иногда отсутствие благословления бывает очень неправильным, но иногда это позволяет соблюдать равновесие.

— Я не знал об этой особенности лечебной магии. Получается, в светлой империи у тебя был высший жрец, которому ты подчинялась? — Абразам побарабанил длинными сильными пальцами по ручкам кресла.

— Да. У меня был глава ордена. Без его разрешения я не имела права пользоваться лечебной магией выше средней. Мне была доступна только самая примитивная. Как только я попала на территорию темной империи, его власть надо мной пропала, и у меня появилось разрешение темного магистра, согласившегося снять оковы святого Виттолия. Но когда мы разорвали клятву, это разрешение перестало мне помогать, и я снова осталась без покровителя.

— Девочка моя, я начинаю думать, что ты сильно поторопилась с разрывом этих отношений. Неужели он потребовал от тебя нечто невыполнимое? — Абразам с сомнением посмотрел на меня.

— Да. Это было невыполнимо.

— Тебе виднее, дитя мое. И я не хочу вмешиваться в это. Но, к сожалению, вынужден отказать в твоей просьбе.

— Почему? Я не буду сильно надоедать вам.

— Девочка моя, я слишком стар для этого, и эта просьба выходит за рамки моих интересов. Но, я могу тебе помочь и порекомендовать человека, который поможет тебе и даст необходимую поддержку и защиту. Я даже думаю, что тебе необходимо как можно скорее связаться с ним.

— И кто же он?

— Ана, это сильный и в то же время бесконечно несчастный человек. Его зовут Натар лан Бабидок, он сильный маг света. Хоть он и не магистр света, но прекрасно владеет боевой булавой и прочими колющими предметами. Никогда не одобрял махание тяжелыми штуками, утыканными шипами. Но это уже мое личное мнение, — Абразам неодобрительно поджал губы.

— А где мне его найти? Вы уверены, что он это то, что я ищу?

— Возможно, по уровню боевой магии света Натар уступает тебе, но ведь это и не существенно, насколько я понял. Натар многое пережил и его дух, и мужество очень велики. Он опытный воин, но в то же время не так уж стар и еще готов на подвиги и авантюры. А что-то мне подсказывает, что именно они тебе предстоят, — старый гном хитро прищурился.

— Нет, мастер Абразам, вы ошибаетесь. Я собираюсь жить тихо и скромно. Накоплю денег и куплю себе домик в квартале светлых магов или перееду к морю. И буду жить тихо и скромно, никуда больше не встревая.

— В любом случае защита и поддержка в квартале у светлых магов тебе не помешает. Именно там Натар живет. Ты с большей вероятностью найдешь его в таверне светлого квартала, и там же сможешь узнать его адрес. — Абразам отсалютовал мне огромной кружкой, как будто на что-то намекая.

— В таверне? Он злоупотребляет алкоголем? — В моем взгляде, обращенном к Абразаму, был откровенный ужас.

— Нет, что ты, девочка. Мы называем это употреблением, а не злоупотреблением. И не алкоголь, слово-то какое нехорошее, — а благородные напитки. — И старый гном отпил хороший глоток из кружки.

— Вы сказали, что он многое пережил?

— Да, девочка моя, и это не секрет. Я могу тебе рассказать, так как сам Нат вряд ли будет с тобой разговаривать на эту тему. Он приехал в темную империю будучи молодым юнцом. Он только что закончил Светлую Академию, но что-то случилось с его родителями, я не знаю подробностей. Как бы то ни было, Нат вынужден был поселиться у нас. Он жил в одном из городов приграничья. И у него там, кажется, было много друзей и неплохой заработок. И все бы было хорошо, если бы однажды не открылся портал и из него не посыпались как из рога изобилия светлые маги и жрицы. Было много жертв, погибли почти все его друзья, а его самого сильно ранило. Он чудом выжил. После того, как он оправился от ран, переехал в столицу, теперь работает наемником. И достаточно высокооплачиваемым.

— Он теперь ненавидит всех светлых?

— Глупо ненавидеть всех. Натар умный, храбрый, немного безрассудный, как и все люди. Но он не дурак. А я уверен, что у тебя есть то, что может его заинтересовать. Потому что деньги это конечно важно, но только из-за них он не будет с тобой работать. — И Абразам задумчиво посмотрел на меня.

— Мастер Абразам, я ведь могу прийти к вам через три месяца и снять кандалы с ног? — Я с надеждой посмотрела на старого гнома.

— Конечно, дитя мое, если к тому времени у тебя ничего не изменится, я с радостью помогу тебе. — И гном ласково мне улыбнулся.

— Спасибо, мастер, огромное за все, что вы для меня сделали и за совет. Я обязательно им воспользуюсь. — И я встала, и уважительно поклонилась Абразаму Арварзену.

— Я всегда буду рад видеть вас обоих в своем доме. Мне было интересно и познавательно с вами общаться. — И гном тоже встал, давая понять, что встреча завершена.

Зима при последних словах мастера Абразам Арварзена расцвел невероятно. Мы вышли из дома старого гнома и всю обратную дорогу мой друг прибывал в радужных мечтах и перспективах, но стоило нам переступить порог его дома, как грозный крик Зимы буквально сотряс стены.

— Зельдан Зюзейстер! Твоя подруга окончательно сошла с ума и решила меня утащить в этот тяжкий омут! Я сойду с ума с этими женщинами в моем доме! Одна целыми днями сидит в моей мастерской, другая собирается переехать в светлый квартал и бросить нас, а моя жена ничего с этим не делает и потакает этим двоим!

— Зима, но все же не так. — Попыталась я робко возразить.

— Я сам слышал! Зельда! Она собирается уехать и опять погибнуть! — Громкий крик Зимы разносился, казалось, по всему дому.

На крик и шум со второго этажа быстро скатилась Зельда и неторопливо спустилась Сара. Они обе вопросительно уставились на меня. На Зиму почему-то никто не смотрел. Хотя тот продолжал пыхтеть как пушистый буркурин перед самочкой. Я предложила перейти в гостиную и там пересказала подругам все, что поведал мне старый гном. Они удрученно поохали и снова вопросительно посмотрели на меня.

— Зельдочка, я действительно собираюсь отправиться в светлый квартал найти там этого наемника и попробовать договориться с ним. Мне надо решать вопрос с императорами и еще с древними храмами мы не разобрались. Я думаю, что именно поэтому они меня ищут. С поддержкой и защитой воина мне будет легче, когда меня найдут. А то, что это произойдет, сомневаться не приходится. — И я с надеждой на понимание и участие посмотрела на подруг.

— Ана, я все понимаю, но почему ты все же не можешь жить у нас?

— Зельдочка, у вас останется Петер. Вы мой самый надежный тыл. И я не могу вас потерять. Вы мой большой секрет и я не раскрою его никому и ни за что. — Мой голос дрогнул, и слезы подступили к глазам.

— Зельда, Ана права. Мы справимся, вот увидишь, все будет хорошо, и мы все вместе еще не раз посмеемся сидя в кресле и попивая твой эль. — Вмешалась в разговор Сара.

— Сара? Ты идешь со мной? — Признаюсь, я ожидала такое решение, но все равно решила уточнить.

— Разумеется, я иду с тобой. Это не обсуждается. Куда ты туда и я. — Голос Сары был непреклонен.

— Спасибо. Я счастлива, что ты будешь со мной. Мне одной было бы страшновато. — И я, протянув руку, благодарно пожала ладонь Саре.

— Значит, завтра вы отправляетесь в светлый квартал? Нужно все собрать. Неизвестно как все повернется, — Зельда как истинная гнома уже начала строить планы по нашим сборам.

На следующий день наши с Сарой рюкзаки были собраны и мы, крепко обняв Зельду, Зиму, и расцеловав всех детей, вышли из дома и неторопливо отправились в светлый квартал. Начиналась новая глава в моей жизни и надеюсь, она будет не хуже предыдущей. Я думала, что будет трудно объяснить Петеру, почему мне нужно уйти, но мальчик воспринял все гораздо легче, чем я ожидала. У него тут было четверо верных друзей, и мысль о расставании он воспринял легко и спокойно. Возможно, он был в том возрасте, когда разлука не воспринимается так страшно. Тем более я обещала вернуться.

Мы были одеты в плащи, капюшоны были низко надвинуты, за плечами у каждой был рюкзак, наполненный самым необходимым. На поясе у меня и Сары висел тяжелый пояс с деньгами, выданными нам Зимой. Мы постарались одеться скромно и неприметно. Зима снабдил Сару тяжелыми кинжалами, которыми она, оказывается, неплохо владела.

Мой кинжал, подаренный мне старой орчанкой, был зачарован и в вершину вставлен камень с оберегом и щитом. Волосы мы тщательно заплели, а я еще спрятала их под темный платок. У каждой было по несколько артефактов с различными свойствами. У меня, разумеется, на шее висел амулет, скрывавший, что я являюсь высшей жрицей.

Мы все дальше уходили от центра города. Зима нам подробно описал дорогу, и теперь мы, покинув квартал гномов, перешли через мост и оказались в светлом квартале. Я знала, что это неблагополучный и грязный квартал. Но все равно такого не ожидала.

Зима рассказал, что все светлые маги не чувствовали, что столица темной империи является их домом, поэтому не считали необходимым заботиться о чистоте и благополучии жилищ. Все тут жили одним днем, в любой момент готовые покинуть свое жилье и убраться восвояси. Все тут были изгоями, не прижившимися на родине, потерявшие надежду, преступники или отчаявшиеся люди.

Встречались и приличные дома, но они были скорее исключением. В основном это были одноэтажные деревянные хибары, весьма неказистые, местами покосившиеся, а некоторые вообще удивляли тем, что еще не развалились.

Мы прошли почти весь квартал и наконец нашли нужное здание с гордой вывеской, на которой была нарисована кабанья голова и алела надпись «Три поросенка». При чем тут кабан и детская сказка я не могла понять, но, наверное, хозяин был в восторге, потому что надпись недавно обновляли.

Из полуоткрытого окна этого двухэтажного здания раздавались смех и пьяные крики, тем более удивительные, ведь было раннее утро. Возможно, они и не ложились спать? Я неуверенно посмотрела на Сару, но она решительно взялась за ручку и потянула на себя. Мы вошли в трактир и огляделись. При свете магических светильников и дневного света, лившегося из окна, трактир выглядел неважно. Повсюду валялись кружки и объедки, некоторые столы были перевернуты, а за другими сидели не слишком дружелюбные лица. Сара решительно прошла вглубь трактира и легко как перышко, подняв упавшие стол, и стулья, уверенно села и взглядом велела мне последовать ее примеру. Тишина в трактире образовалась оглушающая. К нам из-за барной стойки направился толстый мужчина в грязном фартуке и с оплывшей физиономией.

— Лана, светлых вам путей? Что желаете? — Он обращался ко мне, но смотрел почему-то на Сару.

— Две кружки эля и нам нужна информация. Где мы можем найти Натара лан Бабидок? — Голос у Сары звучал враждебно и даже пугающе.

— Осмелюсь поинтересоваться у прекрасной ланы. Вы его друзья? — Трактирщик заметно занервничал.

— Да. И нам нужно его найти и это срочно.

— Мне жаль расстраивать прекрасную лану, но этот человек давно не появлялся в моем заведении. — Трактирщик отводил глаза и все больше нервничал.

— Но как же так? Нас уверили, что мы сможем именно в это время, сегодня, отыскать его здесью По нашим сведениям он должен быть тут. — Моему недоумению не было предела.

Неужели друг Зимы обманул его, и мы пришли сюда напрасно. Но ведь Зима все перепроверил, прежде чем отпустил нас. И я уверена, не подверг бы нас ненужному риску.

— Ваши сведения устарели. Сейчас я принесу эль, — трактирщик быстро отошел от нашего столика, а мы с Сарой переглянулись.

Не рассчитывали мы на такой поворот событий и что нам теперь делать? Пока мы с Сарой переглядывались в молчаливом диалоге, трактирщик принес заказанный нами эль. И стоило ему отойти, как к нашему столику вразвалочку подошли те три типа, чьи крики мы слышали на улице из окна трактира. По их наглым подвыпившим физиономиям было понятно, что им хотелось поразвлечься. И сделать они это собирались явно за наш счет.

— Будет лучше, если вы сядете на свои места и оставите нас в покое. — Голос у Сары по прежнему звучал угрожающе.

— Детка, ты не в том положении, чтобы задирать свой хорошенький носик. Давно мы не развлекались в постели с орчанкой. Вас так охраняют ваши мужья. То-то будет потеха. Да и вторая вроде бы ничего, — с похабной улыбочкой сказал один из них.

— Да ты приглядись, болван ты пьяный, вторая вообще красотка. Не часто к нам такие цыпочки залетают. Ну что, приласкаете нас, девочки? — Второй пьяно осклабился и протянул ко мне руки.

Реакция Сары была почти мгновенной. Она вскочила и опустила на голову того, что так неосмотрительно протянул ко мне руки, кружку с элем. Стол стремительно был перевернут и вот мы уже стояли перед троицей пьяных наглецов, готовые дорого продать свои жизни. В руках у Сары ощетинились кинжалы, а я уже гадала, как бы мне их вырубить побыстрее, и в то же время не убить. Но мы не успели и движения сделать на встречу друг другу, как перед нами выросла исполинская фигура в темном плаще.

— С каких это пор в этом заведении нападают на людей, которые назвались моими друзьями? — Незнакомец невозмутимо обвел глазами трех нападавших.

Те сразу сникли и похабные улыбочки слетели с их мерзких лиц. Они неуверенно стали переминаться с ноги на ногу, пока один из них не произнес просительным голосом.

— Да мы только пошутить хотели. У нас и в мыслях не было. Ты что, Тяжелая булава, сразу кипятиться. Все тут знают, что твоих друзей трогать нельзя.

— Вот сразу бы так. Ну-ка быстро поставили на место стол и стулья, и чтобы я вас тут больше не видел. А то ведь могу и не понять ваших шуточек.

Троица под пристальным взглядом незнакомца аккуратно поставила стол и стулья, и бочком направилась к выходу.

Мы сели за стол, трактирщик принес нам новые три кружки с элем, и мы стали настороженно посматривать друг на друга. Он был высок и силен. Можно было подумать, что у него в роду были орки, но правильные черты лица и голубые глаза исключали такую возможность. Он не был красив в общепринятом смысле, но каждая черта его лица говорила об уме и мужественности. Он был уже не молод, в белокурых волосах и короткой ухоженной бородке серебрилась седина. Глаза блестели с молодым задором и руки бугрились огромными мускулами. Одет он был достаточно неброско, но дорого. Ткань его рубашки и штанов была высокого качества. Сапоги были из крепкой кожи, а на могучих плечах ладно сидела кожаная куртка. За поясом у него широкий одноручный меч и длинный кинжал. А вот за спиной висела огромная булава. Я попыталась ментально воздействовать на него, но натолкнулась на мощный щит. А как маг света он силен. Не удивлюсь, был бы магистром, если бы задался такой целью.

Я уже собиралась представиться, и задать первый вопрос, но он меня опередил.

Глава 17

Оказалось, что бариста делает сердечки не только мне.

— Любимый, я толстая?

— Ну, перестань, дорогая, никакой я тебе не любимый.


Я уже собиралась представиться, и задать первый вопрос, но он меня опередил.

— Значит вы, девочки, хотите, чтобы я позлил ни кого-нибудь, а самих императоров? — В его глубоком красивом голосе сквозила легкая ехидца.

— Э-э-э… А как вы? В смысле, а с чего вы это взяли? — запинаясь и удивленно поднимая брови, спросила Сара.

— Ну, девочки, я же неполный идиот, чтобы не суметь сложить два и два. Уже несколько месяцев в столице ведутся поиски сначала орчихи с северных степей и ее спутницы, а теперь все расспрашивают о светлой жрице и ее подруге. Все просто. Подозреваю, что они передо мной. Вы же не поболтать меня искали? Следовательно, хотите нанять. А учитывая, что искали вас по личному распоряжению императоров, злить я буду именно их. — И он отхлебнул из своей кружки крепкий эль.

— Меня зовут Анаин лан Саумден, а это моя подруга Сара из племени северных степей, и нам нужна ваша помощь. Вот только злить никого не нужно. Мы надеемся на мирное решение наших проблем. — Я постаралась быть максимально вежливой.

— Что ж, позвольте представиться. Натар лан Бабидок, еще я отзываюсь на Тяжелая булава, но вам, девочки, лучше звать меня по имени. А вот что касается не злить, боюсь, не получится. Это от нас может и не зависеть. — И он обаятельно улыбнулся.

— Будет лучше, если вы будете тоже называть нас по имени. Я Ана, а это Сара. Вас нам рекомендовал мой друг мастер Арварзен. Я всецело доверяю его суждению.

— Старый плут Абразам, давненько мы с ним не сиживали за кружечкой доброго эля. Нда, не одной кружечкой, разумеется. Так вот кто вас прислал ко мне. Что ж. С такой рекомендацией мы можем продолжать наш разговор. Какие у вас ближайшие планы и что вы от меня хотите? — В его взгляде после упоминание имени Абразама появилось уважение.

— Мы планировали снять домик в светлом квартале, заняться лечебной практикой, и подождать дальнейших событий, которые за этим последуют. А вы нам нужны для защиты и помощи, мы тут никого не знаем. И еще, мне бы хотелось, чтобы вы стали моим наставником и покровителем. Мне необходимо разрешение на лечение. — Я постаралась сказать это как можно спокойнее, хотя от волнения я была напряжена.

— Ана, ты ничего не перепутала? Тебе для этого нужен высший жрец, или наш местный приор. Он у нас тут всем заведует и за хорошую плату будет тебя благословлять на лечение. Я тебе тут не помощник, — в его голосе прозвучало непонимание.

— Нет, я не ошиблась. Мне подойдете именно вы. — И я выразительно на него посмотрела.

— Ух ты. Высшая жрица? — И вот тут в его голосе прорезалось отчетливое уважение.

— А вы быстро схватываете.

— Амулет сокрытия? — И Натар слегка присвистнул от изумления.

— Да. Так вы согласны? — От его ответа зависело многое, он был нам необходим.

— Редкая вещь, этот амулет. И делается на заказ индивидуально под человека. Вы полны сюрпризов, лана Ана. — Он задумчиво покрутил кружку.

Я с удивлением подняла на него глаза. Из девочек и Аны, я превратилась в лану Ану, интересно это хорошо или плохо? Но, по всей видимости, узнав, что я высшая жрица, к нам прониклись уважением, не допускающим такое фамильярство.

— Ана и я не преступницы, мы не сделали ничего плохого. Да, нас ищут, но не за преступление. В этом вы можете быть уверены. — Сара сказала это невозмутимо, как само собой разумеющееся.

— Итак, вас разыскивают по личному распоряжению императоров. Вы, лана Ана, высшая жрица, что огромная редкость в наших краях, у вас редкие артефакты и наверняка куча тайн в рукаве. И вам нужна моя помощь и защита. Все это пахнет огромными неприятностями. — Все так же задумчиво протянул он.

— Это еще не все. Возможно, нам предстоит поход на территорию светлой империи по важному делу. Я не могу сказать пока куда и зачем. Но это важно, и никто не должен знать, что мы туда отправимся. — Я сказала это и с ужасом поняла, что теперь-то он нам точно откажет.

— Я так понимаю этот веселенький поход вы затеваете в кампании императоров. Они у нас знатные весельчаки. Что ж. Это добавило в чашу весов, и я бы сказал, сильно перевесило ее. — И он снова обаятельно улыбнулся.

— Мне очень жаль, что отняли у вас время. Разрешите мы хотя бы оплатим ваш эль? — Я не смогла скрыть уныние, охватившее меня. Этот светлый маг мне очень понравился. Он был, безусловно, умен, он угадывал полунамеки и недосказанные фразы. Он был силен и встал на нашу защиту от трех хулиганов. Что и говорить, Натар был идеальной кандидатурой.

— Постойте, лана Ана. Вы решили, что я не согласен? — Вдруг услышала я.

— А разве вы не сказали про чашу весов и… — слова закончились.

— Лана Ана, я не пропущу такое веселье. Да ни за что. Я уверен, что знатно повеселюсь в этой заварухе. А уж сходить веселой компанией в светлую империю, и навалять бока светлым зазнайкам, это похоже на подарок света, — его улыбка стала еще шире.

— Спасибо. Вы не пожалеете. Мы можем вам заплатить, я совсем забыла про это сказать, — я выдохнула и тоже позволила себе улыбнуться.

— Я думаю, в вашем случае нужно было сказать, что я как раз пожалею. Ладно, здесь небезопасно рассиживаться, предлагаю следующий план. Мы сейчас идем к приору и информируем его о вашем прибытии. Я примерно знаю, что он нам ответит, и безопаснее было бы не ходить. Но у нас нет выхода. Все светлые маги и жрицы обязаны явиться перед его жадными очами. Потом заваливаемся ко мне домой, и держим оборону до утра. — Он стал допивать свой эль и сделал знак трактирщику подойти.

— Так может нам не ходить и почему к вам домой? — Я растерялась от его решительных действий.

— По дороге обсудим, — сказал Натарус, вставая.

Подошел трактирщик и жалобно улыбнулся, глядя исключительно на нашего защитника. Тот встал во весь могучий рост, легко приподнял трактирщика до уровня своего лица и, глядя тому в глаза, процедил.

— Еще раз услышу, что в твоем заведении проявляют неуважение к моим друзьям, разнесу твою «Кабанью голову» по дощечкам. Ты все понял? — Не дожидаясь ответа, поставил трактирщика на ноги. Повернулся и бросил на стол несколько монет.

— Но как же, Тяжелая булава. Ты же сам переименовал мой трактир в «Три поросенка»? Мне опять вывеску менять? — Трактирщик заголосил совсем по детски.

— Так вот кто был тот болван, что… Хм… В смысле, хорошее название. С кем же я пил тогда, что мы это учудили? Ну ладно, ты не расстраивайся. Я вспомню, мы зайдем еще раз, выпьем столько же и переименуем, во что-нибудь другое. — И Натар двинулся на выход.

Мы с Сарой недоуменно переглянулись и поспешили за ним. Выйдя на улицу, мы припустились за ланом, который шел по грязной мостовой широким уверенным шагом.

Даже на схеме в ратуше светлый квартал был невелик, поэтому я не удивилась, когда мы быстро подошли к одному из немногих ухоженных домов. Это был двухэтажный деревянный домик с неуютными окнами и покатой крышей.

Лан Натар без стука распахнул дверь и приглашающим жестом пропустил нас вперед. Мы оказались в полутемном коридоре, где экономили на магических огнях, а света из давно немытых окон явно не хватало. Лан Натар не задерживаясь и особо не церемонясь, прошествовал по узкому коридору и открыл темную деревянную дверь в его конце. Мы робко проследовали за ним. В комнате, в которую мы протиснулись за ланом Натар, оказался большой стол, заваленный многочисленными бумагами, создавая невиданный беспорядок. За столом сидел тщедушный коротышка и что-то старательно записывал в огромную тетрадь. Наш провожатый не обратил на него никакого внимания, и даже не останавливаясь могучей рукой открыл дверь, находящуюся за столом и вошел в следующее помещение. Мы последовали за ним. В следующем помещении на большом кресле восседал толстяк. Давно я не видела таких толстых жрецов. И он ел. Запихивал в свой и без того огромный живот жирную жареную ножку. Перед ним на столе лежало еще много разнообразной еды, но я все равно не могла понять, как в него это поместится.

— Познакомься, лана Ана. Это наш местный владыка. Приор квартала лан Мещер собственной огромной персоны. — И Натар отвесил шутовской поклон в сторону необъятной туши.

— Что тебе надо, Тяжелая булава? Шел бы ты в трактир и не портил мне аппетит, — прошамкал огромный живот на ножках.

— Да я ухожу уже. Вот только вели своему прихвостню зарегистрировать новую светлую жрицу. — Натар уселся в кресло напротив толстяка, и оно жалобно заскрипело.

— Новая жрица? Давно из светлой империи? И мне бы нужно сбросить пару лишнего на животе. Она сможет помочь? Хотя уровень слабенький. Ну, хоть немного поможет, и то хлеб. — Не переставая жевать, сыпал указаниями и вопросами приор.

— Она не будет тебе помогать. Я ей не разрешаю. И она не нуждается в твоем благословлении на лечение. Зарегистрируй ее и мы уйдем, да побыстрее. Мне некогда тут на тебя любоваться. — В голосе Натара прорезалась сталь.

При этих его словах мне стало легче, и даже показалось, что тошнота отступила, но как выяснилось ненадолго, так как приор продолжал жевать.

— Ишь, накомандовался. Не буду я ее регистрировать. Ты же в курсе, что вышел указ о том, что все новые маги и жрицы, прибывающие в столицу, обязаны предстать пред светлыми, то есть темными очами императора Марка, курирующего наш квартал. Так что не дам я ей благословения, как бы ты не упрашивал. — И он все ел и ел, не переставая говорить. Это выглядело мерзко.

— И когда нам предстать и получить? И что там еще нужно? — Натар невозмутимо смотрел на жующего толстяка и даже не морщился.

— Да тебе сказочно везет, как всегда. Завтра императоры ведут традиционный трехмесячный прием населения. У секретаря список. Запишись и явись к назначенному времени во дворец с прошением. Император Марк подпишет и тогда уже ко мне. Я буду ждать с нетерпением. — На последних словах он улыбнулся с набитым ртом и меня передернуло.

— Ну, собственно, я этого и ожидал. Не знал, что прием завтра, вот здесь порадовал. Ладно, до встречи, — Натар встал и глазами указал нам на выход.

Я буквально вывалилась за дверь и часто задышала ртом, меня тошнило. Запахи еды и огромный живот приора сделали свое дело. Меня воротило, и я боялась лишиться завтрака.

— Лана Сара, выведете лану Ану на улицу и подождите меня там. Никуда от двери не отходить. — Приказным тоном распорядился Натар и я облегченно выдохнула.

Мы прождали на улице долго, и я уже пришла в себя и даже начала волноваться, но тут наш защитник вышел и, взяв нас под руки, поспешил по грязной улице куда-то вглубь квартала.

— Простите, лан Натар. Обычно я сильнее, не знаю, что на меня нашло. — Попыталась я оправдаться.

— Давайте в личной беседе обращаться по имени. Нат меня редко кто зовет и мне будет приятно. А что касается твоего недомогания, то я восхищен. Обычно все жрицы в обморок падают, не зависимо от пола. Так что ты молодец, продержалась. — И он ободряюще улыбнулся.

— А куда мы теперь? — Подала голос Сара.

— Не сильно рассчитывайте, что я один такой тут умный и сумел догадаться, что вы за птицы. Уже к вечеру у наших дверей может быть очередь из желающих сопроводить вас в управление внутренних расследований в надежде получить награду. Так что мы заляжем в мою берлогу, и будем надеяться, что нас не тронут до завтрашнего утра. Завтра после обеда мы явимся во дворец и будем действовать по обстановке. — Говоря это, мы быстрым шагом продвигались по переулку, и Нат постоянно оглядывался.

— И нас допустят к императорам? — Задала резонный вопрос Сара.

— Один раз в три месяца императоры устраивают прием населения. Каждый желающий может прийти и поговорить с императорами. Как правило, нужно записаться по какому конкретно вопросу ты желаешь обратиться. У императоров поделены обязанности, прием они ведут одновременно. Так что за день успевают управиться. Мы записаны завтра после обеда к императору Марку. Для получения разрешения на проживание в столице. Я записал себя, не стал раньше времени ваши имена светить. Но в одном тронном зале их будет трое, так что увидеть придется всех троих. — Договорив, он отпер дверь неказистого домишки и пропустил нас вперед.

Внутри домика было удивительно чисто и уютно. Маленькая гостиная с тремя креслицами возле камина и большим диваном располагали к длительной беседе. В арочном проеме было что-то напоминающее кухоньку и одна из дверей вела в ванну, а другая в спальню.

— Я лягу на диване в гостиной. В спальне большая кровать, так что вы вдвоем переночуете, как нибудь. Завтра, я думаю, все изменится и ютиться нам не придется. — И Нат с удовольствием уселся на диван, вытянув длинные ноги.

— А про это жилище многие знают? — Поинтересовалась Сара, рассматривая кухню на предмет съестного.

— Нет. Это моя запасная берлога, когда нужно затаиться. Так что думаю, до утра все будет спокойно. Они не успеют, а завтра мы уже все переиграем.

— Ана, ты устала и перенервничала сегодня, завтра тяжелый день. Ты есть хочешь? У меня в рюкзаке есть еда, что наша подруга собрала в дорогу, так что давай поедим, и ты спать ляжешь? А все думы оставь на завтра. Успеешь еще. — И Сара стала быстро накрывать на стол.

После ужина, который прошел в молчанье, Нат пригласил меня посидеть возле камина и выпить бокал вина. Сара извинилась и, велев нам не засиживаться, ушла спать. А Нат стал задавать несложные вопросы. Я отвечала, и постепенно я рассказала ему почти всю мою жизнь. Кое что опустила, но на последних событиях остановилась подробно. Он внимательно слушал и задавал вопросы всегда по существу и к месту. К концу наших посиделок у камина мне стало казаться, что я знаю его всю жизнь. Установилась такая тихая и уютная тишина, которую прервал Нат, велев мне идти спать.

Проваливаясь в сон, я думала, что завтра будет тяжелый день. Завтра я увижу эти штормовые глаза, и надо сделать всевозможное, чтобы не утонуть в них.

Я стояла в коридоре перед малым тронным залом, надежно спрятанная от любопытных взглядов широкой спиной Ната и отчаянно трусила. Я откровенно боялась туда заходить. Я не общалась с императорами несколько месяцев, я сбежала, я пряталась, я разорвала магическую клятву, я утащила с собой Сару. И теперь даже боялась подумать, как нас встретят императоры. Я только за реакцию Яна была спокойна, этому весельчаку и балагуру я вроде бы не успела сделать ничего плохого. А вот Марк и Ив имеют полное право злиться на меня.

Проснувшись сегодня утром, и едва открыв глаза, на меня накатила волна страха. Меня откровенно трясло. Как будто я шла сдавать экзамен худшему преподавателю в Академии, при этом я понятия не имела о чем предмет и не посетила ни одной лекции. Сара пребывала примерно в том же состоянии, и нас двоих вывела из него резкая отповедь Ната, который в приказном тоне велел успокоиться и приготовить ему завтрак. Оказалось, что он успел сходить и разузнать обстановку еще ранним утром и уверил нас, что пока все тихо, а заодно принес продуктов.

Мы с подругой бестолково толкались на крошечной кухне, пока Нат снова не призвал нас к спокойствию. Едва закончился завтрак, как Нат, не дав нам впасть в очередные думы, велел приступать к приготовлению обеда, а потом одеваться, причесываться и что там обычно делают перед походом к императору. И категорически велел двигаться и не сидеть на месте. Мы с Сарой последовали его совету, хотя скорее приказу и приступили к готовке, а затем к выбору платья и прически. Хотя, что там выбирать. Мы захватили с собой только минимум одежды, и выбор наш был невелик.

Сара настояла, чтобы я распустила волосы, уверяя, что под плащом их видно все равно не будет. А вот когда мы войдем в тронный зал, прическа придаст мне уверенности и очарования. Да уж. Уверенность мне бы не помешала, а вот очаровывать ни к чему. Но Сара была права. Хотелось в самом деле выглядеть достойно и держать голову высоко. Поэтому я доверила ей и прическу, и выбор платья. Сара выбрала темно-синее платье, которое, как она уверяла, прекрасно сочетается с моими белыми волосами и удачно подчеркивает мою хрупкость и нежность. Я не спорила.

Мы рано пообедали и, завернувшись в плащи и надвинув капюшоны, вышли из дома на улицу. Там нас ждал возница, восседающий на старой скрипучей карете, явно знавшей лучшие времена. Нат быстро открыл дверцу и усадил нас внутрь, объясняя, что это экипаж его друга, а светлый квартал находится слишком далеко от дворца, и так гораздо безопасней. Не доехав до дворца совсем немного, мы вышли и прошли до парковых ворот пешком. Нат велел опустить головы и не поднимать капюшоны, поэтому я пропустила и сад, и внутреннее убранство дворца. Сначала была дорожка, потом ступеньки, а потом ковер. Это все, что мне запомнилось по дороге. А потом нас с Сарой запихнули в угол, и Нат загородил нам обзор широкой спиной, защищая и скрывая.

Двери малого тронного зала постоянно открывались и закрывались, впуская и выпуская множество людей, гномов, орков. Тут были и светлые, и темные маги. Были и обычные не наделенные магией люди. Несколько раз важно прошествовали богато одетые гномы, и даже парочка орков в юбках, выдавая в них жителей северных степей. Перед дверью стояло два стражника с невозмутимыми лицами, будто им дела нет до этой мешанины красок и лиц.

Из-за двери регулярно выбегали молоденькие парнишки и с важным видом выкрикивали очередное имя. Иногда имен было несколько, иногда заходил кто-то один, а иногда группами. Через открывающуюся дверь было видно большую залу, в конце которой стояло несколько столов, и толпились люди. Как нам объяснил Нат за этими столами сидели императоры, а рядом толпились секретари и заместители. И вот, наконец, выбежавший паренек громко назвал имя Ната и мы двинулись к дверям. Паренек посмотрел на Ната и поинтересовался целью визита. Нат сухо и коротко проинформировал, что двум его подопечным в связи с новым законом о регистрации нужно разрешение на проживание. Паренек глянул в бумаги, потом на нас, кивнул и велел проходить. У входа мы втроем сняли плащи и небрежно сложили их на стоящие рядом кресла, а за нашими спинами раздался дружный вздох. Я, даже не оборачиваясь, поняла, что это реакция на мои светлые волосы.

Нат вошел первым, а мы с Сарой, переглянувшись, осторожно двинулись за ним. Малый тронный зал, несмотря на свое название, был большим, и пока мы трое пересекали его, направляясь в самый конец, я успела осмотреться. Все три императора сидели за массивными столами, заваленными бумагами. В зале было много народу. Они стояли или сидели за столами, кто-то что-то доказывал или объяснял императорам или их заместителям. В зале стоял негромкий гул множества голосов. За столом Ива, чуть в отдалении, сидела на большом кресле, напоминающем трон, его первая фаворитка герцогиня Камила лан Вельдем. За столом Яна на таком же кресле восседала со скучающим выражением на прелестном личике одна из его трех фавориток, уж не знаю которая из них, за столом Марка стояло точно такое же большое кресло. Совершенно пустое.

Увидев герцогиню Лан Вельдем, из меня будто вышибли весь страх. Он просто из меня вышел, при виде ее совершенного лица, темных волос в идеальной прическе, богатого алого платья и драгоценностей, которые сверкали подобно каплям крови на ее точеной шейке. Я перевела взгляд на Ива, который сидел за столом, уткнувшись в бумаги. Я с тоской подумала, что по-прежнему испытываю к нему целую бурю чувств. Это была и тоска, и влечение, и желание, вперемежку со страхом, ревностью и страстью. Я сама себя с трудом понимала. Мне хотелось сбежать от него и быть как можно ближе одновременно.

Он был как всегда одет в черный камзол с замысловатым рисунком. И был как всегда невозможно красив и элегантен. Волосы падали на его лоб и скрывали глаза, в которые мне сильно хотелось заглянуть. Как будто услышав мой призыв, он стал медленно поднимать голову. Наши глаза встретились. Его лицо оставалось невозмутимым, и отстраненно холодным. Но его глаза жили собственной жизнью, потому что в них промелькнуло узнавание, потом облегчение, а потом затопило яростью и злостью. Злость была ожидаема. И это отрезвило. Злится? На меня? Сначала решил сделать меня своей игрушкой, а теперь злится, что я ускользнула? Я окончательно успокоилась, еще выше подняла голову, и вернула ему взгляд, полный сарказма и даже превосходства. Я тебя переиграла, и одержала пусть и небольшую, но победу. И пусть эта победа дорого мне встала и возможно войну я еще проиграю, но игра теперь будет на равных.

Я спокойно шла к столу, за которым сидел Марк и тут он поднял голову и увидел нашу троицу. При взгляде на Сару вначале появилось непонимание, потом неверие и лишь потом огромная радость засветилась в его глазах.

— Сара! — Его громкий возглас перекрыл гул голосов и зазвенел под потолком, заставив всех поднять головы, и уставиться на нас.

Марк вскочил, опрокинув стул, который упал с громким грохотом, запрыгнул на стол, прямо на ворох бумаг, спрыгнул с него и кинулся к Саре. По всей видимости, обходить его он счел слишком долгим. В два прыжка достигнув Сары, он схватил девушку в объятья и стал осыпать ее лицо поцелуями. Сара отвечала ему с не меньшей страстью, крепко прижавшись к нему и закинув руки ему на плечи. Казалось, эти двое забыли, где они находятся и что за люди их окружают. Все, кто находился в малом тронном зале, замерли и не отрывали глаз от этой парочки, которая самозабвенно целовалась, наплевав на все приличия и этикет. Первым опомнился Ян, его громкий хохот разнесся, казалось, по всему дворцу.

— Ну, хвала милосердной тьме. Она нашлась. Мне до смерти надоело слышать твое нытье, Марк. — И он снова оглушительно расхохотался.

— Марк, ты не мог бы остановиться, и вспомнить, где находишься? И заодно вспомнить, как ведут себя с фавориткой? — В голосе Ива, казалась, замерзли все снега Молфурских гор.

— Да не пойти ли вам обоим к Праотцу. Из-за твоих идей как следует общаться с девушками, Ив, я чуть было не потерял Сару. А ты, Ян, по-моему, вообще не помнишь имена своих фавориток. Так что я буду действовать, как считаю нужным. — Марк все-таки оторвался от губ Сары, но объятья не разжал, а подхватив ее на руки, понес к пустующему креслу за своим столом.

Я тоже будто отмерла, за все время этой сцены я не отрывала взгляда от лица Сары и была за нее искренне рада. Неподдельное счастье, светившееся на лице подруги, казалось, озаряло светом все пространство вокруг. Я больше не смотрела на Ива. Но мне все время казалось, что я чувствую на себе его обжигающие яростью взгляды. Он встал из-за стола и теперь возвышался над ним как огромная черная скала. Марк дошел до кресла, и опустился в него, по-прежнему не выпуская Сару из рук. Она сидела у него на коленях, спрятав лицо у него на груди, а он, наклонившись, что-то шептал ей.

— Замечательно. Просто великолепно. Работать ты сегодня собираешься? — Голос Ива по-прежнему был полон холода и льда.

— Нет. Ты прав как всегда, Ив. Мне не до работы. На сегодня отменить все встречи. Распределить их на ближайшую неделю в связи с чрезвычайными обстоятельствами и так далее. Ну, сами что-нибудь придумаете. Я ушел. Да, еще мне нужен срочно лучший ювелир и портной. Ювелир пусть захватит самые дорогие браслеты слежения. Я не собираюсь совершать одну и ту же ошибку дважды. И свое я больше не выпущу. — С этими словами он, подхватив Сару на руки, поднялся с кресла и двинулся прочь из Малой тронной залы.

Все это он произнес в гробовой тишине, и все взгляды провожали его фигуру, пока он ногой не открыл дверь и не скрылся из глаз. Странно, но Марк не воспользовался для этого ни магией, ни помощью прислужника. Зачем ногой то? Он тоже зол? Надеюсь не на меня. На Сару он точно не злится, только нежно воркует. Кажется, как я и думала, кроме Яна мне тут мало кто рад.

Только когда за Марком закрылась дверь, все присутствующие снова отмерли и уставились на меня и Ната. Мой защитник за все время соблюдал полную невозмутимость и хладнокровие. Когда все взгляды устремились на нас, а Ив уставился на него тяжелым взглядом, он снова не дрогнул и глаз не опустил. А вот я от такого пристального внимания к своей персоне почувствовала себя неуютно и маленькими шажками подобралась к Нату и постаралась спрятаться за его широкой спиной. Мой маневр, к сожалению, не остался не замеченным, а наоборот привлек к себе шумное внимание Яна, который громко хлопнул по столу ладонью, встал и направился к нам. Я испуганно схватила за рукав Ната, а тот понял мой намек и преградил Яну дорогу.

— Прошу прощения, ваше императорское величество, но не могли бы вы не прикасаться к моей подопечной. — Голос Ната был крайне учтив и в то же время полон достоинства.

— Да я просто хотел обнять и поприветствовать тебя, Ана. Что ты, в самом деле? — Ян недоуменно приподнял брови и остановился напротивНата.

Я отметила, что они были одного роста и примерно одинакового телосложения. Если эти двое решат схлестнуться в поединке, еще неизвестно, кто возьмет верх. И я в который раз за сегодняшний день испугалась, и решила быстро вмешаться.

— Рада вас приветствовать, ваше императорское величество Янар. Но мой покровитель и защитник Натар лан Бабидок прав. Нам действительно лучше ограничиться устным приветствием по ряду причин. — А про себя подумала, что медвежьи объятья Яна на моем многострадальном поясе я могу не вынести, а корчиться от боли в присутствии стольких свидетелей совсем не хотелось.

— Ана? Кто это? Какой еще защитник? И какого темного я не могу обнять девушку, спасшую мне жизнь три раза по самым скромным подсчетам? — Теперь в голосе Яна зазвучали угрожающие нотки.

— Ян, отойди от них. Немедленно. — Голос Ива прозвучал весьма вовремя, а то стало казаться, что эти двое подерутся прямо сейчас.

Ив двинулся к нам, рассекая залу большими и уверенными шагами. Подойдя, он посмотрел на меня тяжелым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Я внутренне сжалась, но еще выше задрала голову и крепче ухватилась за рукав Ната. Мое движение и цепляние за него не прошло незамеченным, и казалось, Ив еще больше помрачнел. Хотя куда уж больше. Его темно-синие глаза стали почти черными, когда он посмотрел на мои руки, вцепившиеся в Ната. Но лицо было по-прежнему спокойным, а голос ровным.

— Лан Бабидок, мы не могли бы перенести наш разговор в другое место? Я просил бы вас, с вашей спутницей, задержаться во дворце и занять гостевые покои для почетных гостей. Я надеюсь, это вас не затруднит? — Его слова звучали как приглашение, но голос не подразумевал отказа.

— Разумеется, ваше императорское величество Иврар. Я и моя подопечная с радостью принимаем ваше любезное приглашение. — И Нат слегка склонил голову, по-прежнему смотря на Яна немигающим взглядом змеи перед атакой.

— Я тебя запомнил, лан Бабидок, и зря ты встал у меня на пути. — Ян медленно отступил, уступая нам дорогу.

— Я знаю, что незабываем, ваше императорское величество. Но обычно это относилось к любимым женщинам. — И Нат склонился в легком поклоне, смерив Яна взглядом, от которого тот заскрипел зубами.

К нам подбежал один из мальчиков, которые приглашали посетителей, и я только сейчас заметила стоящего с открытым ртом гнома возле стола Яна, и не менее ошарашенного орка у стола Ива. Ну, вот и все. Завтра вся столица будет в курсе. Если своим подчиненным императоры смогли закрыть рты, то этим двоим ничего не мешает все разболтать. Я вцепилась мертвой хваткой в рукав Ната и он, взяв меня под локоть, буквально потащил за пареньком, указывающим нам дорогу.

Глава 18

Я думал, что ты умер. — А я думал, что ты ниже.

В сумерках долгих до дна выпив чашу утрат,

Я возвращаюсь по звонкой тропе серебра.

Позови меня брат,

Позови меня именем вереска.

Над волшебной чашей с терпким вином

Позови меня, словом верности

И я вернусь назад в свой брошенный дом.

Тэм Гринхилл «Позови меня, брат».


Нас повели дворцовыми коридорами, с бесконечными доспехами и вазами вдоль стен. Как и положено в императорских замках, на стенах висели многочисленные портреты, которые взирали на меня с явным, как мне казалось, неодобрением. Мальчик быстро довел нас до гостевых покоев, велев располагаться по своему усмотрению. Гостевые покои представляли собой гостиную и две спальни, расположенные одна напротив другой. Мебель была из темных пород древесины, стены и мебель обиты зеленым сукном, и тяжелые изумрудные портьеры не добавляли радости в интерьер. Мне вся эта зелень не понравилась. Она была мрачных и тусклых оттенков, что меня угнетало. Правда, когда Нат растопил камин, стало несколько веселее.

Нат не чувствовал себя угнетенным и вообще, казалось, что сцена в Малом троном зале его только позабавила. Он выказал желание пообедать, хотя мы ели перед уходом из его берлоги. Едва он попытался выйти за дверь, дорогу ему перегородили шесть стражников во главе со своим командиром, все увешанные оружием с ног до головы. Командир отряда вежливо, но настойчиво попросил нас оставаться в гостевых покоях, пообещав, что обед нам незамедлительно доставят. Закрыв дверь, Нат громко расхохотался, заявив, что ему оказано неслыханное уважение, так как выделили целый отряд, чтобы сдержать его.

Пришли слуги с тележкой полной еды, фруктов, вина, сыра. Чего там только на ней не было. Я такие деликатесы и при дворе светлого императора не всегда видела. Нат потер руки и заявил, что после оказанного уважения к его боевым навыкам, его пытаются задобрить с помощью отменной еды. Он уселся в зеленое кресло и с удовольствием принялся за еду, уверяя меня, что я самое выгодное его приключение за последние пару-тройку лет. Я же нервничала, и ходила по гостиной кругами, не испытывая никакого желания даже перекусить. Мне все время мерещились пылающие яростью глаза Ива, и казалось, что нас вот-вот поволокут в подземелье. Здравый смысл уверял, что этого не может произойти, но мои разбушевавшиеся эмоции твердили обратное.

Стоило Иву насытиться, как снова зашел слуга и поинтересовался, не нужно ли нам что-нибудь еще. И проинформировал, что императоры будут ужинать не отвлекаясь от приема посетителей, которых у них с уходом Марка из Малого Тронного зала прибавилось. И к нам они зайдут уже поздним вечером. Императоры просили воспользоваться возможностью и отдохнуть, а так же обязательно дождаться их прихода. Нат тут же заявил, что ему необходимо сыграть со своей подопечной в «Ментальную атаку» и попросил принести доску, фишки и карточки.

— Лана Ана, я так понимаю, что мои попытки вас отвлечь не сильно помогают. Давайте сыграем, вы, я так думаю, все равно не уснете.

— Мне казалось после того, как вы из-за меня чуть не подрались с Императором, мы обойдемся без лана, зови меня просто Ана. А то я не буду называть тебя Нат. — Сказала я и опустилась в кресло, где Нат уже раскладывал доску и фишки.

«Ментальная атака» была самой популярной игрой в империи. Суть ее заключалась в том, что нужно угадать, кого загадал твой противник. А вариантов было столько, сколько карточек заявлено в начале игры. Если ты угадал, то получаешь фишки и строишь кварталы из домов. Можно построить самый дорогой, квартал гномов, можно самый дешевый, как правило, троллей, но были варианты. Кто-то использовал ментальную магию, пытаясь взломать противника, кто-то пользовался простой интуицией и знанием особенностей противника, а кто-то просто угадывал. Можно было пользоваться ментальными щитами и артефактами. Тот, чей квартал оказывался богаче в конце игры, выигрывал. Мы играли весь оставшийся день. Делали небольшие перерывы и продолжали.

Когда дверь распахнулась и вошли Ив с Яном мы увлеченно подсчитывали результаты, и я буквально орала на Ната, что я выиграла, а он сжульничал. Они замерли в дверях, сильно удивленные нашей перепалкой и тем, что Нат закрывался от рассерженной меня подушкой. В общем, если они думали застать меня в истерике, а Ната сильно пьяным, так как вина у нас было аж пять бутылок, то понятно их изумление. При виде растрепанной и раскрасневшейся меня, и нахально ухмыляющегося Ната с подушкой в руках, Ив еще сильнее помрачнел, а Ян наоборот развеселился. Нат встал и отвесил императорам поклон. Я заправила за ухо белый локон, уронила подушку, которую собиралась пульнуть в Ната и тоже склонила голову. Ив среагировал первым, толкнув Яна, прошел и уселся в кресло. Ян посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Ната и отмер.

— А ты мне начинаешь нравиться, лан Бабидок. — И он тоже прошел и сел в кресло рядом с Ивом.

Нат ухмыльнулся и смел нашу игру в коробку одним движением. Достал одну из бутылок и четыре фужера. Я подкатила столик с фруктами, сырами и сладостями. Мы с Натом продолжали стоять, так как приглашения сесть не последовало. Нат небрежно открывал бутылку, наливал вино в высокие фужеры, а я переминалась с ноги на ногу, не зная, как мне поступить. Ян первым заметил мою нерешительность и удивленно приподнял брови.

— Ана? Ты чего? Садись, давай. Лан Бабидок, заканчивай политес разводить и садись уже. — И он указал глазами на кресла.

— Благодарю, ваше императорское величество. — И я неуверенно посмотрела на Ната.

Тот понял меня и сел рядом с Ивом, мне же пододвинув кресло рядом с собой. Я благодарно кивнула и тут же натолкнулась на почти черные от ярости штормовые глаза. Ну что он так злится на меня? Я надеялась, что он остыл, и когда он входил в гостиную, мне даже показалось, что так и есть, но сейчас он опять в ярости.

— Ана, перестань, пожалуйста. Оставь своих величеств и этикет. Мы, кажется, ели из одного котелка и спали на одной шкуре. Я уже молчу про наши задницы, которые ты спасла. Так что веди себя как и раньше. Тем более я не вижу причин, для каких-либо изменений. — И Ян посмотрел на меня серьезно, без обычной улыбки и заливистого хохота.

— Вы случайно не близоруки, ваше императорское величество Янар? А то я могу дать Ане разрешение это исправить. — Голос Ната был полон сарказма.

— Лан Бабидок, не нарывайся сейчас. А то я ведь только до поры до времени добрый. — И Ян выразительно приподнял бровь.

Я уже собиралась вмешаться, как в дверях появился Марк. На его губах блуждала полуулыбка, а глаза были мечтательные. Волосы были взлохмачены, камзол он не надел и пришел в распахнутой на груди рубашке, застегнутой к тому же не на все пуговицы.

— Ана, девочка, спасибо тебе огромное. Я очень рад тебя видеть. Ты как всегда удивительна и полна сюрпризов. — Марк сел в кресло рядом со мной и взял один из фужеров.

— Как Сара? Признавайся, сколько браслетов слежения ты на нее уже надел? — И Ян улыбнулся Марку, легко и дружелюбно.

— Спасибо, Ян, что побеспокоился. Сара в порядке и уже спит. Она устала. Перенервничала в коридоре перед Малым тронным залом, ожидая приема. И браслетов всего два. Пока. — Марк был абсолютно невозмутим.

— Перенервничала, как же. Знаем мы, где она нервничала и от чего притомилась. Ты там поосторожнее с девочкой. Она хоть и орчанка, но у тебя был длительный период воздержания. И готов поспорить, что уже через месяц Сара будет увешана артефактами как невеста гнома перед свадьбой. — И на этот раз Ян громко засмеялся.

— Перестань, Ян. Ты не в трактире. Здесь твои пошлые намеки не уместны, — голос Ива был холоден.

— Правильно, в трактире я бы не так выразился, а поточнее. — Ян снова ухмыльнулся.

— Не обращай на него внимания, Марк. Сара тебе все рассказала? — И Ив напряженно посмотрел на Марка.

— Да, разумеется. Но я не собираюсь тебе это рассказывать. Есть вещи, которые не принято распространять. Иначе во второй раз тебе это не доверят. Так что если тебе что-то интересно, узнавай сам. Меня можешь спросить, но это не значит, что я отвечу. — И Марк невозмутимо отпил вино из бокала.

— Даже так. Ну что ж. Тогда мне хотелось бы спросить вас, лан Бабидок, о ваших с Аной дальнейших планах. — Казалось, Ив старался изо всех сил быть предельно вежливым.

— Данный вопрос уместнее адресовать вам. Ана высшая жрица и я думаю, как это наиболее эффективнее использовать, вам лучше знать. Если у вас нет к нам вопросов и претензий, то мы поселимся в светлом квартале и Ана планировала заняться частной практикой, периодически помогая в городском госпитале. — Нат был предельно собран, и казалось, контролировал свое каждое слово.

— Я не понял сейчас? Как это? Вы с Аной вместе живете? И почему ты, Ив, спросил об их совместных планах? Ана, он тебе кто? Старший брат? Родственник? Или ты за него замуж собралась по вашим светлым законам? — Голос Яна был полон неподдельного недоумения.

Все уставились на меня, ожидая ответа. От Ива так и шли волны ярости и напряженного ожидания, Ян был как обиженный ребенок, от которого утаили секрет, который все уже знают, а он как-то пропустил. А вот Марк, который, казалось, уже знал ответы на все вопросы от Сары, сохранял сдержанное спокойствие.

— Ян. Лан Бабидок мой покровитель и защитник. Он дает мне свое разрешение на лечение и делит со мной его тяготы и последствия. Жрицы не могут иначе. В светлой империи меня контролировал и благословлял орден, потом это делал Ив. Покровители и защитники вовсе не обязательно быть женаты. И тебе не кажется, что твой вопрос о замужестве неуместен? — И я почувствовала, как мои щеки заливает предательский румянец.

— Так ты не спишь с ней? Я-то уж было испугался. Тогда это меняет дело. Ты мне определенно все больше нравишься, Лан Бабидок. — И Ян снова ухмыльнулся.

— Ян! Если ты не прекратишь, я тебя выставлю! Я уже говорил, что твои шуточки уместны в казарме, на плацу и в трактире! — Ив заорал так, что мне изумрудные портьеры закачались и только чудом не упали карнизы.

Воцарилась напряженная тишина, только магические поленья в камине приятно трещали. Все молчали, Нат встал и принес еще одну бутылку. Потом принес и поставил передо мной блюдо с фуфнюром, сладким фруктом, который я очень любила. А потом спросил, обращаясь к Иву.

— Ваше императорское величество Иврар, Ана мне рассказала про возможный поход на территорию светлой империи? Могу я узнать, это еще планируется? — И вот, казалось бы, невинный вопрос снова вызвал бурю со стороны Ива.

— Ты всем все разболтала? Кто еще знает? Ты понимаешь, что это тайна императорского значения? Как ты могла, во имя тьмы, ему это рассказать? — Глаза Ива стали черными, и я страшно испугалась и съежилась в своем кресле.

И тут Марк встал и, зайдя за кресло Ива, быстро положил руки ему на плечи. Глаза Ива стали светлеть и из черных снова стали темно-синими. Марк поднял на нас глаза из-за кресла Ива и спокойно произнес.

— Ана, Лан Бабидок, прошу нас простить. Последние месяцы были тяжелыми для нас всех. И поэтому возможны подобные приступы ярости. Ян, прошу тебя, следи за языком, и оставь хотя бы до завтра свои шуточки и подколки. Ив, сохраняй спокойствие. Я понимаю, тебе сложно, но ты сам отвечаешь за слова и действия. И то, что Ана сейчас тебя испугалась, не делает тебе чести. — С этими словами он отошел от кресла Ива, сел на свое место и взял фужер.

— Ана, Лан Бабидок приношу вам свои извинения. Я был непростительно резок. Ана, извини. Я не хотел пугать тебя. — Голос Ива стал мягок, а глаза, смотрящие на меня, стали ласковыми.

И я пропала. Я тонула в этом взгляде, погружаясь все глубже в пучину его нежности. Я мечтала навсегда остаться в этом штормовом море чувственности и влечения. Но меня резко выдернули слова Яна.

— Да ладно. Разве Ив способен что-то чувствовать? Это же скала. А вот ты, Марк, и в самом деле ныл, не переставая, и извелся весь. Хотя Ив и говорил тебе, что все в порядке будет с твоей ненаглядной Сарочкой. И вернется она к тебе, никуда не денется. А Ив у нас всегда прав. — И Ян снова заразительно улыбался.

— Вы точно близоруки, ваше императорское величество Янар. И я настоятельно рекомендую вам обратиться ко мне за благословлением это исправить. — И Нат тоже улыбнулся Яну.

— Да я тебя так благословлю своим кулаком, потом долго еще по целителям бегать будешь, — И Ян тоже ухмыльнулся в ответ.

— Заманчивое предложение. Как говорится, хорошую драку благословлением не испортишь. Так что я против ничего не имею. — Эти двое, казалось, задались целью довести друг друга.

— Нат, пожалуйста, не надо. — И я положила руку на его локоть.

— Ана, прости меня дурака. Не трону я твоего защитника. И вообще прости меня. Я и в самом деле сегодня был грубоват. — И Ян обезоруживающе улыбнулся.

Глаза Ива опять на мгновенье потемнели, когда он увидел мою руку на локте Ната, но почти сразу стали снова спокойными.

— Ана зовет вас по имени, Лан Бабидок? — Его голос был спокоен и сдержан.

— Вы, наверное, не знаете, ваше императорское величество Иврар, но понятие покровителя подразумевает высокий уровень доверия. И Ана не может иногда что-то утаить. Если это не что-то очень личное. Но что касается деловых и магических вопросов скрыть что-то практически невозможно. — И он серьезно посмотрел в глаза Иву.

— То есть ты не знаешь, переспала с ним Ана или нет? И каков в постели наш вечно холодный Ив? Но зато про купол она тебе выболтала все? — Гаркнул Ян и загоготал.

И тут Ян вместе со своим креслом улетел в дальний угол гостиной. Послышался хруст и кресло под ним развалилось, а сам Ян остался лежать на полу. Под его глазом разливался огромный синяк, а изо рта стекала струйка крови. Я зажала рот рукой, чтобы не заорать и даже не успела понять, кто из них троих его так. Но потом увидела, что Ив потирает кулак, а Марк откидывается на спинку кресла и поняла, что приложили его они оба. Один в глаз, другой чем-то темным. Я посмотрела на Ната, тот невозмутимо поднес к губам фужер и выпил вино. Увидев мой взгляд, он покачал головой и достаточно резко произнес.

— Нет, Ана. Ты не будешь ему помогать. Он, подозреваю намеренно, грубил целый вечер. Его целью было вывести из себя присутствующих, этого он почти добился. Так что сиди и не смей его лечить.

— Почти добился? Почему почти? — Марк посмотрел на Ната с удивлением.

— Ну, потому что он получил кулаком только в один глаз и один темный сгусток. А мог бы в оба глаза и светлый сгусток вместе с темным. — В голосе Ната змеился сарказм.

— Как Ян сегодня говорил? Ты мне определенно все больше нравишься, Лан Бабидок, — в голосе Ива просквозило уважение.

Послышалось кряхтение, и Ян стал медленно подниматься с пола. Он достал из кармана камзола платок и приложил его к рассеченной губе. Потом взял целое кресло, стоящее у стены и как ни в чем не бывало, снова подсел к столу. Нат встал и, достав уже третью бутылку, разлил по фужерам дорогущее вино.

— Так вот, я продолжаю. Если вы планируете этот поход в светлую империю, то нужно обсудить сроки и детали. А так же маршрут и состав нашей компании. — Нат говорил спокойно и размеренно. Как будто императоры не ломали кресла в нашей гостиной.

— Это сложный разговор. И я хотел бы отложить его. В любом случае артефакты сокрытия будут готовы только через несколько дней. А то и целый месяц будут возиться. Все-таки это индивидуальный заказ под каждого из нас. А без них нам нельзя соваться даже на спорные земли. Так что все детали можно обсудить несколько позже. — Ив больше не пылал от ярости, его глаза оставались синими.

— У вас есть еще что-то, что вы хотели бы обсудить сегодня? И вы так и не высказали ваши пожелания. — Нат, казалось, разговаривал только с Ивом.

— Мне было важно пообщаться и понять, что вы собой представляете, Натар лан Бабидок. Ана спасла нам жизнь, и как вы знаете не раз. Марк уже со счета сбился. Не говоря уже о том, что она единственная высшая жрица в империи. Надеюсь, вы понимаете, что ее защитник и покровитель не может быть проходимец из светлого квартала. Я рад, что Ана хоть здесь с выбором не ошиблась. — И Ив, подняв бокал, отсалютовал им Нату.

— Поверьте, ваше императорское величество Иврар, я постараюсь проследить, чтобы впредь она ошибалась как можно реже. — И Нат вернул Иву жест с бокалом.

— Я бы просил вас задержаться во дворце. Если вас не устраивают эти покои, можете выбрать любые другие. Дворец большой и свободных покоев много.

— Согласен. Светлый квартал не место для жрицы ее уровня. Мне будет гораздо спокойнее, если она будет жить здесь, во всяком случае, пока.

— Слуги в вашем полном распоряжении, а так же отряд стражников и экипаж. Я бы попросил вас не выходить с Аной без них. Вернее Ане не выходить. В передвижении лично вас, лан Бабидок, я не собираюсь ограничивать. Я уверен, что вы сможете сами постоять за себя.

— Я что-то подобное предвидел и не имею возражений.

— У нас каждый вечер ужин в малой столовой. Я бы хотел, что бы вы там присутствовали. Мы собираемся там все вместе, и какие-то незначительные детали можно обсудить и за ним. Там решаются незначительные вопросы, договариваемся о дальнейших планах и встречах. Там присутствуют почти все заместители, и все, кто постоянно проживает в замке. Остальную пищу вам будут доставлять в покои.

— Разумеется, мы там будем. Это тоже не вызывает никаких нареканий. Что-то еще?

— Да. Я бы хотел поговорить наедине с Аной. Надеюсь, вы не будете возражать. — Он смотрел только на Ната, как будто меня тут и не было.

— А вот тут проблемы. Давайте это отложим. Сегодня был трудный день. И Ана устала. Предлагаю перенести этот разговор? — Нат тоже даже не посмотрел на меня. Я, наверное, резко превратилась в дворцовое привидение.

— Согласен. У меня тоже был тяжелый день. Прием посетителей и ваше внезапное прибытие меня слегка вымотали. Так что давайте отложим разговор. — И Ив залпом допил все вино.

— Если на сегодня все вопросы улажены, предлагаю разойтись. Ане нужно отдохнуть. — С этими словами Марк поднялся с кресла.

— Не имею ничего против. — Сказал Ив, тоже вставая.

Мы с Натом встали, и он отошел от меня к камину убрать недопитую бутылку. В этот момент стал подниматься Ян. И тут произошло непредвиденное.

— Ана, детка, ну не правильно это. Ты нас на той площади два раза вытащила из объятий тьмы. И психовали мы тут, как ты там без нас целых три месяца. Чего это я даже обнять тебя не могу. — И прежде чем я успела ответить, этот медведь схватил меня и, приподняв над полом, прижал к себе.

Его руки и железные объятья прошлись по моему животу, бокам и многострадальной пояснице. Я выгнулась в его руках и заорала от дикой боли. В глазах помутилось, и меня опалил жуткий огонь. Легкие прикосновения причиняли вполне терпимую боль, и я даже научилась не морщиться, но вот такие крепкие медвежьи объятья были мне противопоказаны. Продлилось это недолго. Нат, подлетев, одним движением отбросил от меня Яна, и тот снова отлетел к стене, по дороге задев еще одно кресло и сломав его, а под глазом у него наливался второй синяк. Два кресла за один вечер. Впрочем они мне все равно не нравились, как и вся обстановка в гостиной.

Нат, аккуратно придерживая меня за плечи, усадил в кресло и, отвинтив крышку с фляги, которую снял в пояса, поднес ее к моим губам. Я отпила и закашлялась.

— Тише, Ана. Все хорошо. Сейчас полегчает. Прости, не уследил, — он снова поднес к моим губам флягу, и влил в меня обжигающее пойло.

— Что это? — Прохрипела я, отодвигая флягу.

— Это самое лучшее обезболивающее. Помогает и при душевных, и физических, и магических хворях. Практически универсальное средство, почти от всего. Гномий самогон называется. Тебя сейчас с ног от двух глотков свалит. Лучше? — И он заботливо отодвинул пряди волос с лица.

Я кивнула. И подняла глаза на императоров. Ив был мрачен как грозовая туча, его глаза снова стали почти черными. Ян недоуменно потирал плечо и всем видом выражал недоумение и раскаянье. Марк был задумчив и сосредоточенно о чем-то думал. Наконец Ян не выдержал.

— Что это было?

— Мой кулак и сгусток света. Простите, Ваше императорское высочество Янар. Не удержался. — Голос Ната выражал что угодно, но только не раскаянье.

— Да я не об этом. Хотя удар у тебя хорошо поставлен, надо бы устроить совместный бой, и я не в обиде. Но что это было?

— Я так полагаю последствия неправильного выбора Аны, — процедил Ив сквозь зубы.

— Только ты можешь к ней прикасаться? Потому что ты светлый и ее защитник? А остальным нельзя? — По-прежнему недоуменно спрашивал Ян.

— Нет, потому что я умный. И знаю об Ане в данный момент, пожалуй, больше всех. А остальным и в самом деле лучше не стоит. — И Нат, присев на корточки передо мной, заглянул мне в глаза, — Ана, ты как? Засыпаешь?

— Ана, прости, девочка. Я не хотел. Тебе уже лучше? — В голосе Яна было искреннее раскаянье и печаль.

— Все в порядке Ян. Уже не больно. Только вот голова кружится и в сон тянет. Но это, наверное, от этого пойла из фляги. — У меня и в самом деле закрывались глаза.

— Маленькая, мы тогда пойдем. Ты не представляешь, как я рад, что ты и Сара, наконец, нашлись. У меня камень свалился с плеч. Я вот завтра напьюсь в лучшем гномьем кабаке на радостях. — И Ян обезоруживающе улыбнулся.

— Лан Бабидок. Мне надо поговорить с Аной завтра вечером. И я не собираюсь откладывать. — По-прежнему сквозь зубы процедил Ив.

— Мы вернемся к этому вопросу завтра вечером. Давайте расходиться. Поздно уже. И Ана сейчас уснет. Темной вам ночи, ваши императорские величества. — Нат выпрямился и слегка поклонился все троим.

— Темной ночи. — Проговорила я тихо.

— Светлых снов, Ана. — Пробормотали они в разнобой и вышли.

Как только за ними закрылась дверь, Нат упал в кресло напротив меня.

— Ну и вымотался я за сегодняшний день. Клянусь светом, булавой целый день махать гораздо легче. А ты как?

— Устала. Я хотела спросить. Почему Ян был таким грубым целый вечер? Он никогда таким не был. Его шуточки всегда были безобидны и вопросы неуместные он не задавал.

— Ана, ну это просто. Ив был в ярости. Он с трудом держал себя в руках и пару раз все-таки сорвался на откровенный крик. Была угроза, что он не сдержится и либо накричит на тебя или набросится на меня. Что было бы неправильно в высшей степени. Поэтому Ян оттягивал на себя его бешенство.

— Оттягивал бешенство?

— Ну, Ана. Ты же не думаешь, что твой побег дался троице легко? Ив наверняка на взводе уже давно. И мое присутствие рядом с тобой радости ему не добавило. Пока он разобрался, пока успокоился. Ян все это прекрасно понимает и постарался сделать так, чтобы кулак Ива прилетел в него, а не в меня.

— Получается, он тебя защищал?

— Ну не то что бы защищал. Он старался разрядить обстановку. Способ он выбрал своеобразный, но действенный. Мы все как бы сплотились против него. Ему это не навредит, а вот нам такое объединение определенно не повредит.

— Ты думаешь, они так сильно переживали обо мне?

— Ана. Какая ты еще, в сущности, девочка. Давай отбросим личные мотивы, в которые я не собираюсь встревать и рассмотрим все с точки зрения стороннего наблюдателя. Вот смотри, три императора встречают девушку, попавшую в тяжелую ситуацию. И эта девушка не только сама старается выпутаться, невзирая на трудности, но и их вытаскивает из передряги. Ты дралась на дуэли, лазила с ними по древним храмам и спасла множество жизней при нападении светлых. И это еще не полный список. Разумеется, они тебя ценят и смею уверить: в их окружении не так много людей, которые сделали бы то же самое на той площади. И вот ты, такая смелая, самоотверженная и добрая, вдруг исчезаешь на три с лишним месяца. Помимо чувства благодарности эти трое наверняка желают защитить и уберечь тебя от неприятностей. И вот они в столице и, казалось бы, это в их силах, а ты пропадаешь. А потом еще выясняется, что ты и клятву разрываешь, с кучей негативных последствий. Так как Ив наверняка все это прочувствовал на себе. Готов поспорить, вся троица извелась за эти месяцы от неизвестности и тревоги за тебя.

— Я об этом не подумала. Мне казалось, что они вздохнут от облегчения, что избавились от такой обузы как я.

— Ана. Ты о многом не подумала. Мне вот сейчас очень хочется повыдергивать бороденку у этого прохвоста Абразама за то, что он повелся на твои «хотелки», поддался любопытству и разорвал клятву.

— У меня были причины.

— Да неужели? Я не уверен, что твои причины стоили того риска, которому ты подверглась и тех последствий, что мы имеем. Но что сделано, то сделано. Ты не возражаешь против разговора наедине с императором? Я могу отказать ему. Или, скажем, настоять на своем присутствии.

— Нет, я поговорю с ним. Но спасибо, что отказал ему в этом сегодня. Может он остынет к завтрашнему вечеру?

— Ана, прости, но я не собираюсь влезать в твои личные отношения с Императором Ивраром. Во всем остальном можешь на меня положиться, но это только твое личное дело.

— Да. Прости. Я опять не подумала. Я, наверное, уже плохо соображаю. День был насыщенный.

— Иди спать. Светлых снов, Ана.

— Светлых снов, Нат.

Зайдя в спальню, я даже не особенно ее рассматривала, просто скинула платье, заплела косу и, отодвинув одеяло, улеглась на огромную кровать. Я подумала о Петере. Как он там. Если все наладится, может мне его во дворец переселить? Или все-таки ему у Зельды в окружении ребятни веселее? Ладно, сейчас думать об этом рано. Я заснула и к своему удивлению увидела сон. Он был коротким и не ярким. Но он был. Снилось мне все больше море, бушующее в дорогих глазах. Но это был сон. И он наполнил меня радостью и надеждой.

Глава 19

А как же ужин? — Ужин вам не нужен.

Ест атаман,

Пьет атаман,

он живет как султан, а у нас

Старые раны

«Али-Баба и сорок разбойников»



Проснулась я поздно и сразу не смогла понять, где же нахожусь. Голова болела, я с удивлением поняла, что это элементарное похмелье. Вчерашнее вино и те два глотка жуткого пойла Ната сделали свое дело, и голова трещала нещадно. И это же объясняло мое позднее пробуждение. Но не объясняло мое нахождение в этой жуткой комнате.

Вчера после тяжелого дня я не обратила внимание на обстановку в моей спальне, а вот теперь при тусклом дневном свете, едва пробивающемся сквозь шторы, я оценила весь ужас сполна. Мебель, отделка стен и шторы — все было в жутком фиолетово-лиловом цвете. При этом я вполне нейтрально относилась к этим оттенкам, но здесь это имело невыносимый характер. Фиолетовый оттенок стен смотрелся тошнотворно, а лиловый балдахин с грязно розовыми кисточками был отвратителен.

Я быстро слезла с кровати, слабого заклинания хватило, чтобы вылечить от похмелья голову, и отправилась на поиски ванной. Она была крохотной и в таких же убийственно фиолетовых оттенках. Приняв ванну и надев единственное платье, направилась на выход из этого мерзкого фиолетового кошмара.

Выйдя в гостиную, тоже не вызывавшую у меня положительных эмоций, я обнаружила накрытый на одну персону поздний завтрак. Стукнув пару, раз в дверь к Нату я обнаружила его отсутствие и уселась за стол. Покончив с завтраком, решила, что не плохо бы переехать. Эти покои мне не нравились. Да и два сломанных кресла не добавляли уюта. Их почему-то так и не починили. И я решительно направилась к двери. Нам же вчера ясно сказали, что покоев много и я могу выбрать любые пустующие. Дорогу мне преградил отряд из стражников, сидевших в креслах напротив нашей двери. Я остановилась в нерешительности, и ко мне тут же подскочил командир этого небольшого отряда. Выслушав мое желание пройтись по дворцу и поменять покои, он сообщил, что передаст мои пожелания смотрителю дворца. Без его одобрения подобные вопросы не решаются. Пообещав, что незамедлительно отправится и сообщит ему, что я желаю его видеть. Мне ничего не оставалось делать, как вернуться в гостиную.

Хорошо, что в углу стояло зеленое безобразие, оказавшееся шкафом с книгами. Найдя книгу по аптекарскому искусству, которое было широко распространено в темной империи, я погрузилась в изучение отваров и зелий. Это так меня увлекло, что я пропустила и время обеда и то, что ко мне так никто и не пришел, чтобы проводить меня в другие покои.

Я как раз перешла к отделу, посвященному ядам, как дверь распахнулась, и в гостиную вошел Нат. В его руках были наши с Сарой рюкзаки, которые мы оставили у него в берлоге, и еще какая-то сумка, должно быть с его вещами. Он улыбнулся и поинтересовался, обедала ли я. Услышав отрицательный ответ, он нахмурился, но потом снова улыбнулся. Уверив меня, что тоже голоден, и мы как раз поедим вместе, он снова ушел, но быстро вернулся и сказал, что обед сейчас подадут. Его, в самом деле, быстро вкатили на тележке, двое слуг накрыли на двоих и быстро удалились.

Нат поинтересовался, как прошел мой день и, выслушав жалобы на жуткую спальню, сломанные кресла и то, что смотритель дворца так и не пришел, Нат нахмурился и о чем-то задумался. Я поинтересовалась, как прошел его день, и получила ответ, что он собирал сведенья, встречался с друзьями и заходил в берлогу за нашими и своими вещами. А потом поинтересовался моим гардеробом. Узнав, что самое мое красивое платье это то, что на мне и в нем я как раз была в Малом Троном зале на приеме, он помрачнел еще больше.

— Признаться, Ана, я слегка расстроен скудностью твоего гардероба. Остальная одежда походная, как я понял. А приличное платье всего одно. Я на это не рассчитывал. Драгоценностей у тебя, как я понимаю, тоже нет? — И Нат задумчиво посмотрел на меня.

— Нет. А зачем они мне? И при чем тут мое платье? Оно приличное и целое. А что случилось? — Я была в полном недоумении.

— Ана. Ты про ужин не забыла? Император Иврарус высказал пожелание, чтобы мы на нем присутствовали.

— Ну и что? Я бывала на ужине при дворе светлого императора. И мое платье вполне соответствует этому. Я не вижу проблемы. — Я была по-прежнему в недоумении.

— Ана. Ты не в светлой империи. Здесь все несколько по-другому. За ужином, на котором нам предстоит присутствовать, и не один раз, все строго учтено. Ты должна менять платье и не появляется в одном и том же в течение трех дней. Так что платьев у тебя должно быть, как минимум три. И желательно иметь к ним комплект подходящих украшений. У тебя только одно, а украшений нет и в помине. Только парочка артефактов, но они не в счет. — Все это Нат произнес с очень серьезным видом.

— Не вижу проблемы. У меня хватит денег на еще два платья. А что касается украшений, думаю, я переживу их отсутствие.

— Проблема в том, что лучшие портные, которые обслуживают императорский двор, в данный момент заняты новой первой фавориткой. Не говоря уже о постоянных величинах. Таких как две другие первые фаворитки, а так же вторые и третьи.

— Опять не вижу проблемы. Если бы ты избавил меня от этих стражников за дверью и разрешил мне сходить завтра в город, или сходил со мной сам, то я бы зашла к знакомому портному в городе и быстро заказала себе еще два платья. Они завтра же будут готовы. У него есть мои мерки, и он быстро мне что-то подберет. И это, кстати, будет не так дорого.

— Ана. Ты, правда, не понимаешь, что вот это твое платье не соответствует сегодняшнему ужину? — И Нат закатил глаза к потолку.

— Нет. А разве не соответствует?

— Ана. Ты же видела вчера платье первой фаворитки герцогини Камилы лан Вельдемер? Я не говорю, что ты должна выглядеть так же. Денег у тебя не хватит. Но твое платье точно не подходит.

— Так. Я не собираюсь с ней соперничать. Я такая, как есть, и одеваться я буду в соответствии со своими возможностями. В этом платье мне комфортно. Я люблю шерсть. В ней тепло, я жуткая мерзлячка. А бархат пачкается и затирается очень быстро. А зачаровывать его стоит сумасшедших денег. Так что иду в этом, а завтра ты сходишь со мной в знакомую лавочку, и я даже разрешу тебе мне что-то посоветовать. Если уж тебе это так важно.

— Договорились. Я схожу с тобой. На завтра у тебя есть еще другие пожелания? Раз уж мы идем в город? Ювелирная лавка? Лавка нижнего белья? Шляпная мастерская? Обувщик?

— Да ну тебя, Нат. Ты смеешься или издеваешься? У меня не так много денег, а это все товары не первой необходимости. Так что обойдемся только лавкой портного, без него мне и в самом деле не обойтись. Раз мы идем за этими дурацкими платьями, то может, заглянем в императорский госпиталь? Раз все уладилось, и мы пока не идем в поход в светлую империю я бы с удовольствием его посетила. Я уверена, что меня туда с радостью возьмут на работу.

— Ана. Ну, какой госпиталь? Ладно. Заедем. Я выяснил на счет экипажа. Нам его завтра выделят.

— Я не хочу тут жить. Может, мы все-таки переедем? Эти покои ужасны. Их создавал какой-то бездарь.

— Все не так просто и об этом я тоже хотел с тобой поговорить. Главный смотритель дворца фигура довольно значимая. Она предается по наследству и от него многое зависит. Кстати этими покоями мы обязаны его распоряжению.

— Но ведь вчера Ив сказал, что мы можем сами переехать?

— Нет. Не можем. Все пустые покои запечатаны магией, чтобы не убираться там, раз они все равно пустуют. И распечатать их может либо кто-то из императоров, либо главный смотритель дворца.

— Ясно. И как же нам быть?

— Предлагаю пока потерпеть и если не найдем с ним общий язык, пожаловаться императорам.

— Нет. Плохая идея. Я не буду никому жаловаться. Лучше переехать поближе к госпиталю. Да ну этот дворец. Я не собираюсь спать в этом фиолетовом безобразии. Ходить на дурацкий ужин в разных платьях и драгоценностях. Мне работать нужно, а не платья менять

— Ну, очень может быть, что придется и переехать, если не приживемся. Мне тут тоже не по себе. И каждый день присутствовать на этом торжестве дворцового этикета мне не очень по вкусу. Пару раз сходить будет интересно, дальше посмотрим. Госпиталь расположен в благополучном квартале, так что там будет безопасно для тебя. Сможешь и сына переправить из убежища.

— Кстати на счет ужина. А мы там за какой столик сядем? У светлого императора каждый столик закреплен был за кем-то. А тут как?

— При дворе существует строгая иерархия. Сегодня за ужином ты ее увидишь во всей красе. В начале стола сидят императоры. Рядом с ними сидят их первые фаворитки. Далее сидят заместители и вторые и третьи фаворитки. А в конце стола обычно сажают удостоенных этой чести секретарей и гостей. То есть нас. Хотя я думаю, что тебя могут посадить и в кампанию к заместителям и вторым фавориткам. Этим тоже ведает главный дворцовый смотритель.

— Я не сяду со вторыми фаворитками. Это исключено. Я сяду рядом с тобой и нигде иначе. И если это будет в конце, значит в конце.

— Ана. Там борются за каждый стул. Чем ближе он к императорам, тем престижнее. Тем лучше у тебя покои и тем лучше к тебе относятся слуги и почестей больше. А тебе даже и горничную не выделили?

— Я не собираюсь ни с кем бороться за место рядом с императорами. Есть более важные вещи в жизни, чем стул, на котором ты сидишь. И я сяду с тобой или не пойду никуда. А прическу и платье я сама приведу в порядок, не в первый раз.

— Ана, твой детский подход к вещам меня убивает. Хотя я тоже не собираюсь это делать, так что тут мы с тобой согласны.

Мы закончили обедать. Нат сказал, что у него еще дела на сегодня запланированы и обещал успеть к ужину. Он ушел, а я снова углубилась в трактат о ядах. До самого вечера меня больше никто не побеспокоил. Зашли слуги и убрали со стола, несмотря на мою просьбу сломанные кресла не были убраны, а так и остались кучкой лежать в углу гостиной. За окном стало темнеть, когда в дверях появился Нат и сказал, что пора собираться.

Я быстро провела по платью очищающим и освежающим заклинанием и пошла мудрить с прической. В голове крутились способы приготовления ядов и их последствия, с волосами не особенно ладилось. Вчера меня заплела перед походом во дворец Сара, а утром я сделала привычную косу и замотала ее в пучок на голове.

К ужину такая прическа не годилась, а что-то сложное делать я так и не научилась. Не умела я плести дома на голове, да и сложные косы мне не давались. Поэтому я решила, что распущу волосы и с боков заколю их двумя гребнями, подаренными мне еще в стойбище у орков. За день пребывая в косе волосы слегка завились и теперь падали на плечи легкими волнами. Смотрелось неплохо. А гребни, правда, были без драгоценных камней, зато из костей коровы и украшены затейливой резьбой. Мое темно-синее платье, на мой взгляд, было очень красивым, и я выглядела я в нем даже хорошенькой.

В мою задачу не входит никого очаровать. Мне нужно поужинать, постараться не облиться соусом и не перепутать вилки. Вполне довольная собой я вышла в гостиную, где меня уже ждал Нат во всей красе. Ему очень шел голубой камзол, который по цвету идеально подходил к его небесным глазам и светлым с легкой проседью волосам. У него даже нашлись запонки с синим камнем, а на одной руке поблескивал перстень с таким же синим камнем. Выглядел он со своими широкими плечами и в великолепном камзоле изумительно. Я залюбовалась и, кладя руку ему на локоть, чувствовала себя принцессой, отправляющейся на бал.

Выйдя за дверь, я обратила внимание, что стражники и не думали отправляться за нами. По всей видимости, у них был приказ задерживать меня одну. А когда я с Натом меня отпускали за пределы покоев. Это порадовало. Значит с завтрашним походом в город проблем не будет.

Мы шли по коридорам дворца, и я диву давалась, как Нат успел их изучить за один день. Но когда я поинтересовалась этим вопросом, выяснилось, что он бывал во дворце и прежде. И что сегодня уточнить дорогу было делом несложным. В коридорах дворца плохо работала магия, это было сделано с целью безопасности, поэтому путевые нити тут не работали.

Мы повернули в один из коридоров, который заканчивался большой узорной дверью. Рядом с дверью я увидела стражников и высокого полного человека с важным лицом. Вся его фигура и выражение лица были полны такого высокомерия, что казалось, что это призрак покойного светлого императора. Тот тоже был на редкость важным, спесивым, полным ложного превосходства над всеми и абсолютно бездарным. Согласно историческим хроникам папа нынешнего светлого императора за все время правления не сделал ничего полезного или значимого. Его одежда была явно дорогой, а на объемном брюшке лежал огромный усыпанный камнями медальон на широкой ленте. На нем было выложено изображение дворца и надпись на древнем языке.

Мы подошли к дверям и Нат небрежно кивнул важному лану. Я тоже ограничилась небольшим наклоном головы. Тот в ответ не удосужился даже кивнуть и только поднял руку с зажатым в нем свитком.

— Не соизволят ли лан назвать свое имя и имя своей спутницы? — Его голос был глубоким и громким.

— Натар лан Бабидок и Анаин лан Саумден по личному приглашению императоров.

— Да. Я был извещен о вашем присутствии. Вы, Лана Саумден, за столом займете место рядом с третьей фавориткой императора Янара, а ваше место, лан Бабидок, в конце стола за секретарями. — После изучения свитка важно произнес он.

— Нет. Это невозможно. Я сяду рядом с ланом Бабидок в конце стола. Или вы будете объяснять императорам наше отсутствие на ужине, куда они нас лично пригласили. — Тоном, не терпящим возражений, сказала я.

— Вот как? Не имею ничего против этого. Ближе к императорам я вас, лана, пересадить не могу, а вот дальше сколько угодно. Я незамедлительно внесу изменения в расстановку. Проходите, пожалуйста. Приятного вечера.

И он распахнул перед нами узорчатые двери. Мы вошли в просторнуюзалу, где толпилось много народу. Они располагались небольшими группами и о чем-то оживленно беседовали. При нашем появлении все повернули головы, но почти сразу же вернулись к разговорам. Наверное, мы были не интересны всем этим важным ланам. Нат решительно увлек меня к одному из окон и, остановив пробегавшего слугу, взял у него два фужера с вином.

Я стала незаметно оглядывать комнату. Мебели здесь не было, поэтому все, даже девушки, стояли. Девушек было всего три, одна из них была вторая фаворитка герцогиня Матильда лан Кенираль, двух других я не запомнила, но это были вторая и третья фаворитки Яна. И только сейчас до меня дошел смысл сказанных за обедом слов о платье. Девушки были одеты в нежнейший зачарованный бархат и шелк, а так же с ног до головы усыпаны драгоценностями. Буквально до ног, так как небрежно выставленная из под платья ножка была украшена туфелькой с огромной пряжкой, в которую был вставлен драгоценный камень. У меня никогда в жизни не было туфель с такими огромными камнями. Но вот зависти я не испытывала. Скорее испытала облегчение. Мне никогда за ними не угнаться. Я не могу себе этого позволить. Я хотела купить дом в приличном квартале. Необходимо накопить на хорошую школу для Петера, а потом и Академию. Если он будет светлым жрецом или воином, в Академии нужны будут индивидуальные занятия. Я не могу себе позволить пряжки на туфли с камнями. А тогда зачем пытаться? Я окончательно успокоилась и расслабилась. Эти дворцовые интриги и страсти не для меня. Я приземленная маленькая жрица. Мне нужны мои друзья и сын. Мне неинтересно, что подумают обо мне напыщенные смотрители дворца.

В этот момент дверь распахнулась и в комнату вошла примечательная парочка. Важный бородатый гном, тот самый, что ехал в домике на лошади во время парада, и огромный зеленый орк. Что характерно, гном не был усыпан драгоценностями и был одет очень скромно. Зима так одевался, когда шел к себе в лавку. И орк был одет в простые кожаные штаны и такую же куртку. Правда драгоценности и у того и у другого присутствовали, но они не сильно бросались в глаза и наверняка были еще и артефактами. После того, как они вошли, двери широко распахнулись и больше не закрывались. Смотритель дворца, имя которого я так и не узнала, важно вошел в комнату и встал возле распахнутой двери.

Почти сразу за этим в коридоре показались Марк и Сара. Они шли, оживленно переговариваясь и весело смеясь. Они прошли прямо в распахнутую дверь, и Сара, обведя взглядом комнату, устремилась к нам, потащив за собой Марка. Подойдя к нам, Сара выпустила руку Марка и порывисто схватила мои ладони. Выглядела Сара великолепно. Прекрасное платье из темного коричневого бархата облегал ее фигуру как вторая кожа, а золотая парча придавала ему еще более роскошный вид. Волосы орчанки были уложены в замысловатую высокую прическу, на которой переливалась золотыми нитями россыпь камней. Руки и шею также украшали золотые нити с вкраплениями небольших желтых камней. Вся Сара была такого теплого коричнево-золотого оттенка. Мне всегда нравились эти цвета, вот только они категорически не шли к моим белым волосам. А на Саре смотрелись великолепно. Она сдержанно кивнула Нату и оттащила меня немного от мужчин, которые уже раскланялись, Марк даже что-то успел спросить и моего покровителя.

— Ана, я так рада тебя видеть! Где расположены твои покои? Я сегодня не смогла получить внятный ответ у слуг на этот вопрос. Я искала тебя и хотела прийти, но так и не смогла найти. И почему на тебе то же самое платье? — Зашептала Сара, стараясь не привлечь к нам внимание.

— Я тоже рада тебя видеть. Не надо искать мои покои. Я постараюсь завтра сама к тебе прийти. Вот только если успею, конечно. У нас с Натом вылазка в город по магазинам запланирована и заодно в госпиталь. Так что если успею, обязательно загляну к тебе.

— Что значит по магазинам? Тебе разве в покои не прислали все необходимое? И портной должен был прийти и все остальные мастера? Их не было? Поэтому на тебе это платье? — Опять взволнованно зашептала Сара.

— Сара. Вот только не вздумай пожаловаться Марку. Если ты хоть слово ему скажешь, я на тебя обижусь. Я сама совсем разберусь, мне Нат поможет. У нас с ним все в порядке и он обо всем позаботится.

— Ладно. Я не стану вмешиваться, раз ты просишь. Давай еще за ужином поговорим?

— Не получится. Ты с Марком сидишь во главе стола. А мы с Натом в конце. Так что поболтать не получится. Я все-таки вырвусь к тебе завтра. Тогда и поговорим.

— Что? Бред какой-то. Марк может садиться где ему вздумается. А я собираюсь сесть рядом с тобой. И вот это как раз я обсуждать не намерена. С Марком я и потом пообщаюсь, а тебя только за ужином и увидишь. И сидеть так далеко я не собираюсь.

— Сара, ты не понимаешь… — Попыталась я возразить.

— Нет. Это ты не понимаешь, — и она решительно потянула меня обратно к мужчинам.

В этот момент к ним подошла та самая примечательная пара из орка и гнома. Орк ощутимо хлопнул Ната по плечу. А вот гном важно кивнул и даже, о чудо, улыбнулся Нату. Мы подошли к мужчинам, и я с удивлением поняла, что они давнишние друзья и отличные собутыльники. И вот что удивительно — эти двое незамедлительно выказали желание сесть сегодня за ужином с нами. Я прибывала в легком шоке, заранее представляя, как смотрителя замка хватит удар, как только первая фаворитка усядется за столом рядом со мной, а эти двое напротив Ната и меня. Орк, оказавшийся командиром императорской гвардии и заместителем Яна по военным и силовым вопросам, стал рассказывать занимательную историю про то, как они с Натом заночевали в лесу и напились, так что у них, да простят меня нежные ланы, украли всю одежду и оружие. Они забыли затащить ее в охранный купол. Перед этим они еще и в речке поплавали, так что в столицу возвращались укутанные в шкуры и без штанов. Вся наша компания дружно расхохоталась. Как раз в этот момент в дверях показался Ив. На его локте лежала нежная ручка первой фаворитки герцогини Камилы лан Вельдемер, усыпанная кольцами и перстнями. Ив как всегда был в черном камзоле, расшитым золотом, а герцогиня в красном, что очень шло к ее черным волосам.

Ив обвел присутствующих в комнате мрачным взглядом и двинулся к нам уверенным шагом. После обмена приветствиями установилась гнетущая тишина, особенно тягостная после оглушительного смеха, сопровождающего нашу предыдущую беседу. Ив осмотрел нашу веселую компанию и задержал свой взгляд на мне. Увиденное ему явно не понравилось, потому что его глаза потемнели, и в них отчетливо стал разливаться гнев.

Меня же охватила злость. Ну не нравится, как я выгляжу, смотри на свою спутницу. Она безупречна. Наверное, как и всегда. И я перевела взгляд на лану Вельдемер. Она тоже в этот момент разглядывала меня и по ее пухлым губкам проскользнула и пропала легкая презрительная улыбка. Но как бы быстро она не промелькнула, ее, к сожалению, заметили почти все. Так как именно в этот момент она заговорила.

— Лана Саумден, я рада вас приветствовать в темной империи. Надеюсь, что ваше путешествие к нам из светлой империи было приятным?

Я краем глаза увидела, как ехидно улыбнулся при этих словах Нат, и как еще больше потемнели глаза Ива. Сара же вцепилась в рукав камзола Марка, который тоже, почему то, нахмурился. Они думают, что я сейчас скажу что-то лишнее? Я может и не усыпана рубинами и на мне не алое платье, но общаться с герцогинями я все-таки умею. Я сама когда-то ею была. Так что я мило улыбнулась и ответила сладким голоском.

— Благодарю вас, лана Вельдемер. Путешествие было приятным и спокойным. Я получила огромное удовольствие от поездки и нахожу пребывание в темной империи великолепным.

— Я очень рада это слышать. И раз уж вы прибыли в нашу империю я хотела бы, чтобы вы осмотрели моего отца. Вы, как я вижу, светлая жрица, ваш уровень не слишком высок, но свежий взгляд и целительная сила света ему не помешают. Я извещу своего отца, герцога лан Вельдемер и он будет готов вас принят завтра, скажем, после обеда. — Все это она сказала тоном, не допускающим возражений. Она не спрашивала, а ставила в известность.

Я не собиралась ей отказывать. Как бы я к ней не относилась, но осмотреть ее отца, да к тому же знатного герцога, который наверняка достойно послужил своей империи, я была обязана. И я уже собиралась ответить ей вежливым согласием, но меня опередил громкий голос Ната.

— Прошу прощения, лана Вельдемер, но лана Анаин не будет осматривать, и лечить вашего отца. Я не дам ей на это разрешения. И смею вас уверить, она меня послушается.

— Вот как? И могу я узнать причину такого решения? — Одна из идеальных бровей красавицы взметнулась вверх, а в глазах зажегся нехороший огонек.

— Разумеется, лана Вельдемер, разве я посмею отказать вам в разъяснениях. Видите ли, вашему отцу на данный момент около двухсот лет. Не самый старый возраст для мага его уровня, но преклонный. Ухудшение его самочувствия началось сразу после трагической кончины вашей матушки, около года назад. Все столичные лекари и жрецы, что вы приглашали, в один голос утверждают, что ваш отец просто устал жить. И без вашей матери потерял всякий смысл. Ваш отец стар, лана Вельдемер, и хочет уйти достойно. Я не вижу, что в данной ситуации может сделать лана Анаин.

— Конечно же она не сможет, что-либо сделать. Я на это и не рассчитываю. Но прийти и осмотреть его она способна. Уж с этим-то она справится, — в голосе девушки прозвенело раздражение.

— Нет. Лана Анаин не будет этого делать. Я не собираюсь потакать бессмысленной трате ее усилий. И давайте закроем этот вопрос. Не считаю целесообразным его дальнейшее обсуждение, — голос Ната был очень серьезен.

Повисла напряженная тишина. Герцогиня посмотрела на Ива, явно ожидая его вмешательства, но тот молчал, к моему удивлению, и смотрел на Ната задумчиво и как мне показалось с симпатией. Напряженное молчанье разрушило появление Яна, который лучезарно улыбаясь, держал под руку свою первую фаворитку, мало, на мой взгляд, отличающуюся от остальных. Та же восторженная улыбка и кукольное личико сердечком. Те же розовые оттенки и куча сверкающих драгоценностей. Она была прелестна, кто бы спорил.

Едва Ян появился в комнате, как главный дворцовый смотритель отворил двери в конце комнаты и склонился в поклоне с приглашающе протянутой рукой.

Глава 20

Куда я вчера бросил пить?

Вечеринка удалась — это когда к вам на первом этаже

частного дома без подвала

постучались снизу и попросили потише.


Ян, не останавливаясь, прошествовал через всю комнату и двинулся в следующую, так призывно открытую залу. Нат подхватил меня за локоть, и мы тоже двинулись за остальными. В следующей зале стоял длинный стол, украшенный цветами и замысловатыми светильниками. Стулья были призывно отодвинуты, а столовые приборы и салфетки уже лежали готовые к приему пищи.

Ян со своей спутницей прошествовал вперед, за ним последовал Ив с ланой Вельдемер, все стали осторожно распределяться за стульями. Тут Сара решительно вырвала руку из ладоней Марка и подошла к нам. Мы же встали в конце стола, ожидая, когда императоры соизволят сесть. Марк застыл нерешительно, потом посмотрел на Сару, что-то шептавшую одному из секретарей, кажется, Яна и тот оторопело уставившись на нее, сморгнул и двинулся в начало стола. Марк поступил проще он просто отодвинул стул и уселся на него, оставив своего секретаря недоуменно пялиться на свою макушку. Это послужило сигналом, что можно рассаживаться. Тем более, что Ив и Ян уже отодвинули стулья своих девушек и, усадив их, подошли к своим стульям во главе стола, друг напротив друга. И тут Ян обернулся и застыл, увидев нашу дружную компанию в конце стола. Нат сел с краю, рядом уселась я, рядом со мной Сара и Марк, а напротив нас уселись два заместителя Яна, гном и орк. Я так разнервничалась, что даже не запомнила их имена. Ян постоял, а потом громко произнес.

— Дорогая, ты поужинай сегодня без меня. Мне надо кое-что обсудить с Бареком Злым, и я не хочу это откладывать. — С этими словами он двинулся в конец стола к нам, под изумленные взгляды всех присутствующих.

Проходя мимо своей второй, судя по занимаемому стулу, фаворитки, он наклонился к ней и произнес.

— Дорогая, ты не могла бы сесть на мое место сегодня? Уверен, вам, девочкам, есть о чем поболтать. — И легко за локти приподняв ее со стула, заставил встать и двинуться в начало стола.

Подойдя к нам он обратился к секретарю Ива, сидевшему рядом с Бареком Злым, тот, казалось, вообще не дышал.

— Послушай, посиди сегодня с ланами и заместителями? — Уварен, ты найдешь, о чем поболтать.

Тот резво вскочил и затрусил в середину стола, а Ян невозмутимо уселся напротив Сары и громко обратился к главному смотрителю дворца.

— Антуан, вели подавать ужин. Я зверски голоден.

Я подняла глаза на смотрителя дворца и поняла, что новых кресел и спальни мне не видать, как троллю кончики своих ушей. По цвету лица он мог посоревноваться с платьем ланы Вельдемер. Лицо алело всеми оттенками красного, и мне стало казаться, что сейчас он лопнет. Но смотритель дворца чудом взял себя в руки и дал команду слугам подавать первое блюдо.

Я бросила взгляд в начало стола. Ив сидел с невозмутимым видом в окружении прекрасных лан, которые что-то увлеченно ему рассказывали. Я вздохнула с облегчением. Ну, значит все не так ужасно. Ив не кидает в нашу сторону гневных взглядов, следовательно, все не так плохо, как мне показалось. По всей видимости, не я одна пришла к таким выводам, потому что Ян внезапно оживился и стал интересоваться подробностями знакомства Ната со своими заместителями. И понеслось. Одна веселая история сменялась другой, все наперебой рассказывали нелепые случаи и пьяные выходки. Над нашей половиной стола то и дело раздавались взрывы смеха, после истории, рассказанной сдавленным шепотом. Со стороны это, наверное, смотрелось странно. Тишина, а потом дружный хохот. Потому что любая история про этих троих начиналась как в любом анекдоте. Орк, гном и светлый маг решили… Для пущего эффекта им только тролля не хватало.

К концу ужина, выяснилось, что это именно эта веселая троица переименовала «Кабанью голову» в «Три поросенка» и незамедлительно было принято решение отправиться туда, и вернуть славное название этому бандитскому притону, в смысле благородной таверне в светлом квартале. На что Марк сказал, что так их там и ждут с распростертыми объятьями, а Нат возразил, что главное, чтобы не поджидали. Ян сказал, что просто не может это пропустить и идет с ними, и решили, что император достоин поучаствовать в пьяной попойке, в смысле благородном возращении исконного названия. Император и достоин. В голове не укладывалось, но было весело.

Я почти не обращала внимания на то, что я ем, так как все внимание было приковано к беседе, и когда выяснилось, что ужин подошел к концу, испытала разочарование, что все так быстро закончилось. Ив во главе стола встал и все незамедлительно стали подниматься. Ян быстро обвел взглядом нашу кампанию и велел не распространяться о грядущем веселье иначе, мол, кое-кто будет злиться. Марк понимающе хмыкнул и подтвердил, что в теперешнем состоянии этого кого-то злить не нужно. Я шепотом спросила у Ната можно ли удалиться в покои. Но мне было сказано, что еще вино и фрукты в личной гостиной императоров, но туда зовут не всех и не всегда. Ив под руку с герцогиней приблизился к середине стола и проговорил.

— Ками, тебя проводит Тилан лан Менерс. У меня еще много дел. Тил, проводи, пожалуйста, лану Вельдемер в ее покои. — И он, отпустив руку герцогини, двинулся к нам.

Ян в это время дернул Барека за рукав куртки, и проговорил громким шепотом, так, что только мы и услышали.

— Барек, друг, проводи мою, не помню, которая сейчас первая фаворитка, к ней в покои. Ты ей нравишься, поэтому она не будет возражать. А нам, боюсь, сейчас лекцию будут читать про правила поведения за столом. Как в начальной школе, клянусь тьмой. — И Ян демонстративно закатил глаза.

Ив приблизился к нам и, обведя нас пристальным взглядом синих глаз, холодно произнес.

— Натар лан Бабидок и Анаин лан Саумден, я хочу пригласить вас на бокал вина перед сном в императорской гостиной. Марк, Сара, Ян, надеюсь, вы присоединитесь. Остальные могут быть свободны.

Мы с Натом склонили головы в поклоне, а остальные участники ужина стали продвигаться к выходу. Ив развернулся и решительным шагом направился в третью залу, мы всей компанией двинулись за ним. Марк и Ян переглядывались, Ян периодически закатывал глаза, мол, знаю я, что сейчас будет. Мы вошли в личную гостиную императоров. Главное место в комнате занимал камин. Из мебели были в основном кресла и несколько диванчиков, один из которых стоял рядом с камином. Марк усадил на него Сару и уселся рядом с ней, потом сделал небрежный взмах рукой, и в камине затрещало теплое магическое пламя. Нат пододвинул к камину еще два кресла и усадил в одно из них меня, сам сел во второе. Ив и Ян тоже уселись в кресла, но никто не спешил начинать разговор. Наконец Ив тихо спросил.

— Что это было сегодня за ужином? Марк, Ян, что за детские выходки? — Его голос был таким тихим, что если бы в комнате не стояла оглушительная тишина, мне пришлось бы прислушиваться.

— Это я виновата. Я не хотела садиться так далеко от Аны. Марк сел со мной, а дальше все как-то само завертелось. — Вдруг подала голос Сара, и смело посмотрела Иву в глаза.

— Сара, вопрос я адресовал не тебе. К тебе у меня нет вопросов и претензий. Их нет так же к лану Бабидок и Ане. Мне вот только интересно, почему два императора не смогли решить такой простой вопрос, не устраивая шоу, и не сажая во главе императорского стола напротив меня вторую фаворитку? — Казалось, что он обсуждал погоду на завтра, и брать или нет с собой плащ на прогулку, настолько спокойным был его тон.

— Ну, в тот момент это показалось самым правильным. Согласись если б я посадил напротив тебя одного из замов, ситуация была бы хуже. А так… Ну, посидела девочка во главе стола. Что плохого? — Ян выражал, казалось, искреннее недоумение.

— И в самом деле. А взять и пересадить Ану с Натом никому в голову не пришло? — Вот только сейчас прорезалась ехидца.

— И взять, и поссориться с твоим обожаемым смотрителем ланом Антуаном? А заодно и с герцогиней Ками? Насколько я знаю, они лучшие друзья. Он с ней советуется, как ему к месту чихнуть. Так что нет, уволь меня. Я не собираюсь в это встревать. Вот сам с этим и разбирайся. Этим заведуешь ты. — Марк уткнулся в волосы Сары и произнес это очень лениво и незаинтересованно.

— Я не успел в это вникнуть до ужина. А когда понял, вы уже устроили тьма знает что. — В голосе Ива проскочили нотки раздражения.

— Ив, я давно тебе хотел сказать, что я сыт по горло твоими ужинами. И вот не сдались они мне. Марк уткнется в тарелку и молчит. А я сижу как дурак рядом с твоей замороженной герцогиней Ками, и моей, ну, кто там у меня сейчас. Я сегодня первый раз получил от этого сборища удовольствие. — Ян тоже стал раздражаться.

— Может тебе следует поискать фаворитку поумнее? Я сегодня наблюдал всех троих, и они понятия не имеют, что это оказывается ты у нас ведаешь финансовыми вопросами. Они мне сегодня втроем жаловались, что кто-то постоянно урезает им содержание. И интересовались, кто же этот наглый тип.

— Надеюсь, ты меня не выдал? Я не собираюсь тратиться на их платья.

— Это потому что кроме платьев в голове ни у одной больше ничего нет?

— Ой. Вот только не надо сейчас мне тут доказывать, что твои две краше. Мои дружат и не строят козни, не участвуют в заговорах и не плетут интриги у меня за спиной. Они веселые и живые. А не замороженные рыбины. Ты сам когда разговаривал со своими в последний раз?

— Так, заткнулись оба. Ив, Ян, я не собираюсь это все выслушивать. Вы похожи на двух троллей, сцепившихся из-за дохлого грызуна на рынке. Если это все на сегодня, мы с Сарой пойдем. — Вот не предполагала, что Марк умеет повышать голос на этих двоих, но оказывается еще как.

— Я больше не желаю видеть подобное за ужином. Надеюсь, это все поняли. И больше не придется возвращаться к этому вопросу. — После небольшой паузы произнес Ив.

— Отлично, вопрос закрыт. Дальше что у нас на сегодня? — Ян обезоруживающе улыбнулся.

— Я хотел поблагодарить лан Бабидок за отличное знание обстановки, и грамотный запрет на лечение. Я надеюсь, что и впредь вы будете столь же осмотрительны как сегодня в ситуации с престарелым герцогом. Если не последует личных просьб от кого-либо из нас на такие предложения, лучше отвечать отказом. Старый герцог и так измучен бесконечными осмотрами. И Ане там делать нечего.

— Благодарю вас, ваше императорское величество Иврар. Я постараюсь. Раз я согласился помогать Ане, то это моя обязанность. — Нат слегка склонил голову в сторону Ива.

— Ян, ты выяснил, что там с новыми артефактами сокрытия? Когда уже заказ будет выполнен? Может тебе все же поторопить гномов?

— Я выяснял, Ив. Они работают. Я понимаю, что это срочно, но сам знаешь. Артефакты такого уровня за один месяц не делают. Минимум полгода нужно. А нам и так обещали через две недели закончить.

— Марк, маршрут движения и место расположения храма на светлой территории в Академии перевели достаточно точно?

— В данный момент это самая удаленная часть светлой империи. И проживают там, как догадались, тролли. А если совсем конкретно — синие тролли. Пройти нам нужно и по территории белых, и даже захватить земли отлученных троллей. Так что нам нужен будет проводник. Так просто туда соваться рискованно, — произнес Марк задумчиво.

— У меня есть один на примете, — вдруг вмешался Нат.

— Вот как? И кто? Он согласится помочь? — оживился Ян.

— Ну, за хорошие деньги, разумеется, согласится. Вот только проживает проводник как раз на землях белых троллей, самые умные и цивилизованные из троллей кстати. А на спорных землях бывает редко. Я могу послать весть, что нужно бы встретиться. Надеюсь, когда мы там окажемся, проводник весть получит.

— А кто таков? Проводник по землям троллей это, наверное, уникальная фигура. — По-прежнему не унимался Ян.

— Я пока не хотел бы ничего уточнять. Весть могу послать, а вот детали не хотел бы раскрывать пока. — И Нат даже покачал головой для подтверждения серьезности своих намерений.

— Хорошо. Посылай. И ориентируйся примерно через три недели. В лучшем случае две. Пообещай, что вознаграждение будет щедрым. — Кивнул головой Ив.

— Ана. Я хотел спросить, где Петер и как он? — Вдруг обратился ко мне Ян.

— С ним все хорошо, Ян. Он у моих хороших друзей, о нем там позаботятся. — Я благодарно улыбнулась Яну.

— Так вот где вы прятались. Квартал гномов? Не ожидал такого поворота от тебя, Ана. Значит, не там искал. Задумчиво произнес Ив.

— Как? Но… Как ты узнал? Кто тебе сказал? — Я хватала ртом воздух как выброшенная на сушу рыба.

— Марк. Только что. Видишь ли, Ана. Я слишком хорошо знаю своего брата. И все его гримасы и выражения глаз, и жесты. И когда Ян задал вопрос, я посмотрел как раз на него. Такое выражение лица и глаз у него бывает, когда речь идет о гномах. Марк их не очень жалует. Сара ему все рассказала, а его глаза и поджатые губы мне.

— И что теперь? Что ты будешь делать с этой информацией? — Спросила я.

— Ничего. Видишь ли, как ты знаешь, дом каждого гнома это маленькая крепость. Я не собираюсь их все штурмовать. Теперь во всяком случае. И с их внутренними дворами и крепкими связями это тем более делать не стоит. Да и ссориться с гномами я не вижу причины. — Голос Ива был спокоен и не эмоционален.

— Не надо ссориться. Они мои друзья, и очень мне помогли. — А вот я наоборот горячилась.

— Теперь понятно, почему я почувствовал тебя на параде именно в торговом квартале. Это вотчина гномов. Мне стоило сообразить раньше. Возможно, я успел бы до твоей глупости с клятвой. — Все так же тихо и задумчиво проговорил Ив глядя на огонь в камине.

— Ты меня почувствовал? Тогда, на параде? — Я вспомнила как потянулась в тоске тогда к нему.

— Да. Я понял, что ты на площади, но обстоятельства не дали мне немедленно все перекрыть и найти вас. Я тогда все еще рассчитывал на ваше возвращение к моменту снятия пояса. Если бы знал, что ты решишь учудить, то оцепил бы квартал, и пусть бы катились к тьме все сплетники. Но я был уверен, что вы должны вернуться, и не стал портить парад. Наверняка у гномов, что вас приютили, там лавка, и вы были на одной из крыш. — Продолжал размышлять Ив.

— Нет. Сара высокая. Мы стояли на балконе министерства торговли. Мой друг достал нам места туда, ему несложно. Я оставила у них Петера. Это самое безопасное место и не надо их искать. — Мне надо было его убедить, во что было не стало.

— То есть дворец ты таковым не считаешь? Приятно слышать, что дом гнома в городе безопаснее для тебя императорского дворца, с кучей охранных заклинаний и императорскими гвардейцами на каждом углу. — В голосе Ива прозвучала насмешка и злая ирония.

— Да. Безопаснее. — И я увидела, как потемнели его глаза и все присутствующие насторожились.

Ив посмотрел на меня странным взглядом темнеющих глаз, а потом обвел взглядом присутствующих и остановился на Нате.

— Лан Бабидок, вы обещали, что я смогу поговорить с Аной наедине. Если вы не возражаете, я бы хотел напомнить об этом обещании. — Его голос сейчас был голосом императора и Нат тоже это уловил.

— Хорошо. Я подожду Ану в столовой, если вы не возражаете. И я уверен, что вы не причините ей вред. — Произнес Нат выразительно глядя на Ива при последних словах.

— Я могу дать вам слово, что не прикоснусь к ней. Если это вас успокоит. Я запомнил, что прикосновения рук причиняет ей боль.

— Чудесно. Я подожду в столовой. — С этими словами Нат встал с кресла.

Марк поднялся с дивана и помог встать Саре. Ян тоже выбрался из кресла, и они все вместе направились к двери. Я и Ив остались сидеть, напряженно разглядывая огонь в камине. У двери они обернулись и пожелали нам темной ночи, я ответила, внутри холодея от предстоящего разговора. Едва за ними закрылась дверь, Ив пристально уставился на меня. А потом негромко произнес.

— Почему? — Он не кричал и не ругался, но и мягким тоже не выглядел.

— Ты не оставил мне выбора. — Странно, что мне приходится ему это объяснять.

— Вот как? Я не оставил тебе выбора… Позволь спросить, что такого смертельно опасного я у тебя потребовал, что ты решила рискнуть жизнью, разрывая магическую клятву? — Опять эта злая ирония.

— Я не думала, что рискую жизнью. Меня уверили, что я не умру. И как видишь, не ошиблись. — Я тоже начала злиться.

— А то, что тебя теперь обнять нельзя, это как? Хороший вопрос. Не расскажешь мне, какие еще последствия твоей глупости? — Ив слегка повысил голос.

— Никаких. Так всякие мелочи. Переживу. — Отмахнулась я.

— Мелочи? Отлично. А к разряду мелочей, по всей видимости, относится и адская боль, и месяц беспамятства? — Зарычал он на мою реплику.

— А-а-а… Откуда ты знаешь? Про боль и про месяц? Мне сказали, что тебе больно не будет.

— Ана. Разрыв магической клятвы это не шутка. От невыполнения клятвы и ее разрыва умирают, если ты не помнишь. И разумеется я понял и про боль, а потом просто почувствовал, как ты провалилась и проснулась только через месяц. Магическое эхо клятвы оповестило. Так какие еще последствия?

— Тебя они не касаются. Это затронет только меня, мою магию и мое тело.

— Так, Ана. Хватит уже. Отвечай на поставленный вопрос. Это мне решать, что меня касается, а что нет. Какие еще последствия?

— Последствий всего три. Первый это боль, сильная, но о ней ты и так знаешь. — Я не стала уточнять, что боль была только при прикосновении к талии.

— Что говорят по поводу твоих болей? Они пройдут? Как долго это будет продолжаться? — В голосе Ива послышалась сталь. Он явно начинал сильнее злиться.

— Ну, если честно, то они должны были уже пройти. Но почему-то не проходят и меньше не стали. Но пройдут. Должны. — Я произнесла это неуверенно.

— Чудесно. То есть возможен вариант, что это навсегда?

— Нет. Да. Я не знаю.

— Понятно. Нужно посоветоваться с Марком. Пусть выяснит у своих магистров. Дальше. Второе там что?

— То, что в результате разрыва магической клятвы произошли и другие разрывы. Моя лечебная и боевая светлая магия разделились, теперь я не могу пользоваться ими одновременно, я пока не поняла, как это работает, я не с кем с тех пор не дралась, но в бою я не могу быть и лекарем, и боевым магом одновременно.

— Это не так страшно. Будем надеяться, что тебе не придется. Но выяснить и попробовать особенно перед поездкой к храму необходимо. Дальше.

— Дальше все. Я тебе не скажу. И не ори на меня. Все равно не скажу. — Говорить о том, что не смогу без него снять обруч, было рано.

— Отлично. Я в восторге от уровня твоего ко мне доверия. — Ив зло прищурился и почти прорычал это мне в лицо.

— А ты ожидал чего-то другого?

— Просто великолепно. Итак. Вернемся к началу. Почему? И когда ты это решила? Что я сделал не так?

— Ты предложил мне стать твоей игрушкой. Решил сделать из меня свою постельную рабыню. Ты сказал, что я буду твоей второй фавориткой. Это, по-твоему, не достаточная причина? — Я вскочила с кресло и почти проорала это глядя на него.

— А тебе хотелось быть первой? Ну, так сказала бы. Мы бы обсудили. Или это банальная ревность? — Он развалился в кресле и зло смотрел на меня снизу вверх.

— Во мне достаточно гордости, чести и самоуважения. Я выбралась из лап светлых фанатиков ордена. Я дала пощечину и залепила молнией света в Ульриха Праведного. Я стояла обнаженной на площади под ударами кнута. Я никогда! Слышишь ты! Никогда не буду первой фавориткой, второй, третьей. Я хочу быть только единственной! Поэтому если это все, я бы хотела уйти, ваше императорское величество Иврар. — Я обняла себя за плечи, как будто мне было холодно.

— Ана, я… — Ив тоже вскочил с кресла и протянул ко мне руку, но я отшатнулась и перебила его.

— Я хочу уйти, и больше не возвращаться к этому разговору. Что сделано, то сделано. Вы император, а я высшая жрица. Давайте на этом и остановимся. И не прикасайтесь ко мне. Вы обещали. — Я стояла у камина и замерзала, стараясь не смотреть на него.

— Нет. Мы поговорим, но не сейчас. Ты вся трясешься. И никакого императора. Я этого не потерплю. Назовешь меня еще раз императором, и я сравняю с землей торговый квартал. Жертв не будет, а вот убытки будут обеспечены. Твои гномы не обрадуются. — Его голос стал ласковым, почти нежным, но боюсь, говорил он серьезно.

— Я хочу уйти. — Все так же не глядя на него сказала я, по-прежнему не поднимая головы и не смотря на него.

— Хорошо. Иди. Темной ночи тебе, Ана. И кстати, Ана, не носи эти шерстяные платья. Они тебе не идут. У себя во дворце я хочу видеть на тебе бархат. Да и драгоценности не помешают. А вот амулет сокрытия правильно не снимаешь. Ана, иди спать. Ты устала, да и поздно уже. — И он уступил мне дорогу, пропуская к двери.

— Темной ночи. — Пробормотала я и побежала к двери.

Выбежав за дверь, я увидела Ната, попивающего вино, сидя во главе императорского обеденного стола. Взглянув мне в лицо, он тут же встал и, взяв меня за локоть, повел в наши покои. Дорогу я не запомнила, мои глаза застилали слезы. Не помнила, как добралась до кровати. Рухнула на нее и, закрыв глаза, провалилась в сон. И опять мне приснился он. Его ласковый голос, любимые глаза, нежные руки. Но это был сон. Только сон.

Глава 21

Признаю свои ошибки…гениальными.

— Милая, если тебе что-то не нравится, скажи прямо.

Я не догадаюсь, в чем был неправ,

если ты просто будешь тыкать иголки в мою куклу вуду.


Я проснулась утром с жутким ощущением повторения. Я уже видела вчера этот жуткий лиловый балдахин с розовыми кисточками. И у меня от слез болела голова. Опять. Когда я вышла в гостиную после душа и чистки платья, то увидела, что сломанные кресла все еще валяются в углу. За столом сидел Нат и завтракал. Я пожелала ему светлого дня и свершений. Присоединившись к нему за завтраком не знала, как начать разговор на волнующую меня тему. Но он, наверное, уже хорошо меня изучил, потому как посмотрел внимательно и спросил.

— Ты что-то хотела спросить, Ана? После вчерашнего разговора с императором что-то изменилось?

— Да. Я сначала не поняла, а вот сегодня пока чистила платье, эта мысль пришла мне в голову. Он сказал, что хочет видеть на мне дорогие платья и еще драгоценности. И что в его дворце я не могу так ходить. И еще эта сцена за ужином. Он был явно недоволен. У меня нет денег на бархат. И не предвидится. Я, конечно, могу попросить у друга в лавке драгоценности на вечер, только не пойму зачем? И покои мне эти уже как обжигающий свет, и кресла не ремонтируют. И за ужином нас теперь куда посадят? Ко вторым фавориткам? И Ив опять будет недоволен, когда Сара решит пересесть теперь не в конец, а в центр стола к нам?

— К чему ты клонишь, Ана?

— По-моему, нам тут не рады. И денег на дворец у нас нет. Давай переедем?

— Куда? И потом, вспомни, мы же подтвердили свое согласие пожить тут. В целях безопасности и вообще.

— Ну, мы и пожили. И даже поужинали. Если не покупать новых платьев у меня хватит денег снять дом рядом с госпиталем. А потом может там жилье есть при императорском госпитале? Ты не знаешь? И жалованье мне наверняка полагается. А во дворце только ненужные расходы, ужасные ужины и отвратительные фиолетовые спальни.

— Так, Ана. Мы не будем пороть горячку. Мы все равно собирались сегодня в госпиталь. И мы туда сходим. А что касается ужина и новых покоев, уверен, император Иврар уже распорядился. Мы сейчас после завтрака пойдем к смотрителю дворца лану Антуану и все выясним. И тогда и из дворца уезжать не нужно. И с фиолетовой спальней тоже разберемся. Что касается ужина, то ты сможешь сесть рядом с Сарой, я рядом с тобой. Не вижу тут проблемы.

— Ты не видишь, а я вижу.

— Так, Ана. Перестань себя накручивать. Сходим, все выясним, поговорим, и тогда примем решение как взрослые люди, а не нервные девицы. Все понятно?

— Да, понятно. Поговорим и решим. Что тут непонятного. А потом в императорский госпиталь?

— Разумеется. Иначе ты мне проходу не дашь. Я начинаю понимать, почему наш приор так много ест. Вы светлые жрицы не выносимы порой.

— Меня сейчас стошнит. Зачем ты так со мной? — Я притворно захныкала.

— Ладно, доедай, и пойдем.

Мы вышли из покоев. Стражники нас не остановили, и мы двинулись по коридорам дворца на поиски лана Антуана, я так и не удосужилась узнать его имя. Вообще плохо у меня с именами. Мне нужно пообщаться с человеком, составить мнение, только потом я запоминаю, как его зовут.

Смотритель дворца обнаружился в своих покоях и как это неудивительно, сразу нас принял. Его покои, в отличие от наших, были обиты приятным темно-вишневым цветом и изысканная отделанная резьбой и позолотой мебель делала интерьер богатым и слегка вычурным на мой вкус. Но тут по крайней мере не было тусклого зеленого цвета, сломанной мебели и жутких лиловых с розовом балдахинов. Он не удосужился встать при нашем появлении, а продолжать сидеть за столом и не поднимал голову от бумаг.

— Хорошо, что вы пришли. Я как раз составляю схему рассадки на сегодняшний ужин и хотел сообщить вам, что не намерен допускать повторение вчерашнего кошмара. Ни о каком перемещении за столом больше не может быть речи. То, что произошло вчера за ужином, было неслыханно. Я за все годы службы не видел подобного безобразия. — В его голосе послышалось раздражение.

— И где же теперь будут находиться наши места за столом? — Нат бесцеремонно взял два кресла, стоящие у стены и, усадив меня, развалился во втором сам.

— Анаин лан Саумден сядет вместе с третьей фавориткой императора Янара в центре стола, а вы, лан Бабидокс, рядом с заместителем императора Маркуса и секретарем императора Иврара, ближе к краю. И это не обсуждается. — Он, наконец-то поднял на нас глаза, в них плескалась откровенная неприязнь.

— Вот как. Эти места нас категорически не устраивают. Лана Анаин должна сидеть рядом с первой императорской фавориткой Сарой из племени северных степей, а я рядом с ней. И, любезный, это не обсуждается. — Скопировал интонации смотрителя дворца Нат.

— Я уже подробно проконсультировался по поводу вас. Ваше вызывающее поведение вчера за столом. Вы посмели отказать герцогине лан Вельдемер в ее просьбе осмотреть ее отца. Вы осмелились пить в императорской столовой сидя во главе стола. Вы довели императора Иврара, и тот после беседы с вами разломал все кресла в императорской гостиной. Ваше поведение недопустимо. — Его затрясло от степени нашей вины.

— Кстати, о мебели. У нас два кресла сломаны уже два дня как, когда их заменят? — А вот Нат, казалось, стал издеваться.

— Очень своевременный вопрос. Вы должны заплатить за причиненный ущерб замковому имуществу два золотых. По золотому за каждое сломанное кресло. — Его руки сжимались в кулаки от ярости, будто это были его любимые кресла, а не два жутких зеленых монстра на ножках.

— Но почему мы? Ведь стулья сломал император Янар? — Решила я вмешаться и попытаться прояснить ситуацию.

— Они находятся в вашей гостиной, и отвечаете за них вы. Так что извольте оплатить сломанную мебель. — Лан Антуан не соизволил даже посмотреть на меня.

— Разумеется, мы заплатим, раз именно так поставлен вопрос. Скажите, любезный, лана Саумден гостья императоров, приглашенная во дворец по их личному распоряжению. Ей случайно не предоставляется некая сумма денег на приобретение драгоценностей и гардероба, чтобы достойно выглядеть за императорским ужином? — Продолжал, зачем-то расспрашивать Нат, хотя, на мой взгляд, и так все было понятно.

— Конечно же, нет. Подобная сумма выделяется только фавориткам императора. Остальные получают жалование. Что же касается гостей императоров, то им полагается только питание и проживание в выделенных покоях. — Мне показалось, что лан Антуан сейчас задохнется от подобного предположения

— Понятно. И последний вопрос. Мы можем поменять покои? Император говорил, что мы можем занять любые свободные. Лану Саумден очень раздражает фиолетовый цвет, да и зеленый ей не нравится. — По-моему Нат решил его довести до сердечного приступа.

— Нет. Мне никто ничего по этому поводу не говорил. И покои вам я поменять не могу. Это гостевые покои и вам положены по статусу именно они. — Гаркнул смотритель дворца, и я аж в кресле подскочила от неожиданности.

— Ясно, вопросов больше нет. Извольте написать расписку, что не имеете к нам претензий, и вся сумма получена вами от нас полностью. Мы намерены уехать из дворца, и переселиться жить в город. — Нат встал и, достав из кармана два золотых, аккуратно положил их на стол перед смотрителем.

— Что? Как это уехать? Из дворца никто сам не уезжает. — Лан Антуан от удивления даже гневаться на нас позабыл.

— Значит, мы будем первыми. Императором передайте наши наилучшие пожелания, они знают, где нас можно найти. А теперь быстро пишите расписку, нам некогда. — В голосе Ната прорезалась сталь.

— Вы серьезно уедете? Вот так просто и быстро? И жаловаться не будете? — Он опустил голову и что-то быстро застрочил на листке бумаги, потом подписал и протянул Нату.

— Всего вам темного, любезнейший. — Нат сложил листок и, сунув его в карман, поднял меня из кресла под локоть, подталкивая к выходу.

Мы вышли за дверь и быстрым шагом направились в свои покои, как я поняла за вещами. Войдя в нашу гостиную, я быстро заскочила к себе и, схватив рюкзак, оглядела спальню. Я практически тут ничего и не разбирала, так что собирать, по сути, было нечего. Выйдя в гостиную, я застала там Ната уже полностью готового к выходу. Идя по коридору на выход из дворца, я на ходу спросила.

— Нат, а почему ты не стал с ним припираться, угрожать или и в самом деле не решил пойти к императорам? — Задала я интересующий меня вопрос.

— Ана, все просто. Император его сегодня уволит, я в этом уверен. И этому болвану повезет, если в живых останется. А не стал я всего перечисленного делать, потому что ты бы мне этого не позволила. Я не собираюсь с тобой спорить по этому поводу, хотя и считаю, что ты не совсем права. Но и императору Иврару тоже не помешает что-то лишний раз понять. — Ответил Нат, продолжая быстро вести меня по коридору.

— Понять? Что? — Про свои ошибки я потом узнаю.

— На такие должности нужно назначать умных и наблюдательных людей. Желательно с хорошо развитой интуицией. А если ты ставишь пустого, охочего до правил и инструкций болвана с именитыми предками, то будь любезен отдавать ему четкие приказы, а не пускать все на самотек. Вот теперь пусть сам с тобой разбирается, а я не хочу. Ты бы все равно рюкзак схватила и ушла после такой содержательной беседы. — Объяснил Нат и улыбнулся.

— А тебе в самом деле не жалко, что мы ушли из дворца? — Удивилась я.

— Погостили и ладно. Мне, Ана, все равно где спать. А если тебе комфортнее в госпитале, значит госпиталь. — С этими словами он толкнул дверь и мы оказались на кухне.

Я сначала замерла от неожиданности, но Нат уверенно шел вперед, и я побежала за ним. Миновав кухню, мы вышли в еще один коридор со множеством дверей, в конце которого Нат надел на меня плащ и надвинул капюшон. Как я поняла, мы вышли через запасной выход для слуг, там тоже были стражники, но нас не задержали и ни о чем не спросили.

Выйдя за пределы дворца, мы быстро пересекли дворцовый сад, которым мне опять не дали полюбоваться и вышли за ворота. Нас снова не остановили, хотя стражники и собирались было, но Нат уверенно махнул им рукой и они расслабились. Оказавшись на улице примыкающей к выходу для слуг мы быстро двинулись прочь от дворца, но вскоре Нат остановил экипаж и, усадив меня туда, велел направляться к Императорскому Госпиталю.

Доехали мы быстро, я, было, потянулась к кошельку, но Нат остановил меня и расплатился сам. А я подумала, что он так много для меня сделал, но мы еще ни разу не обсудили его вознаграждение. Более того он и расплачивался за меня всегда сам. И тогда в таверне при нашей первой встрече, и вот сейчас, и два золотых тоже он отдал. Надо, наверное, это обсудить.

Мы вышли из экипажа, и я замерла в восхищении перед огромным особняком. В нем было не меньше пяти этажей, здание было воистину великолепным. Тут был и красивый портик, и резныеукрашения, и украшенная статуями крыша. Большие толстые колонны не утяжеляли его, а казалось наоборот, устремляли ввысь. В светлой империи такие красивые здания принадлежали опере или министерству, а тут Императорский госпиталь.

Поднявшись по ступенькам, они попали в просторный светлый холл, но быстро пересекли его и Нат потянул меня куда-то вглубь здания. Там была лестница, ведущая на верхние этажи. Нат, скомандовав «нам на последний», быстро увлек меня на верх. Дойдя до последнего этажа, мы вышли в коридор, из окон которого простирался красивейший вид на столицу. Полюбоваться видами мне не дали. Нат постучал в одну из дверей. Услышав ответ, решительно открыл и ввел меня в просторный кабинет. Здесь тоже было большое окно и свет из него озарял книжные полки, удобные кресла, и большой стол за котором сидел пожилой мужчина в темной мантии. Подняв голову, он окинул нас внимательным взглядом и глубоким голосом произнес.

— Светлых свершений вам. Присаживайтесь. Чем могу вам помочь? — Его взгляд был направлен на нас, но я не увидела в нем ни угрозы, ни недоброжелательства, только легкое любопытство.

Он сидел, но даже так я поняла, что он не очень высокого роста. Наверное, чуть выше меня. Он был уже немолод, гораздо старше Ната, но, как и у него, глаза лучились живостью и умом. Руки были тонкие с длинными пальцами. И еще от него веяло силой и спокойствием. Одет он был в темно-синюю мантию, и насколько я успела понять, такие мантии носят преподаватели темной Академии. На нем практически не было украшений. На красивых ухоженных руках не красовалось ни одного перстня, браслета. Даже на рубашке, рукава которой виднелись из под мантии, не было видно запонок. Но наверняка защитные артефакты все же были. Нат, усадив меня в одно из кресел, стоящих рядом со столом, за котором сидел хозяин кабинета, сел сам и заговорил.

— Темных успехов вам, лан Валас. Разрешите представиться, Натар лан Бабидок, а это моя подопечная, высшая жрица света Анаин лан Саумден. И ей нужна работа, еще желательно проживание и питание. — И Нат посмотрел на темного магистра, ожидая его реакции.

То, что это был именно темный магистр, у меня сомнений не осталось, по всей видимости, он руководил императорским госпиталем, но судя по мантии, еще и преподавал в темной Академии. Все произошло так стремительно, что я даже и спросить не успела, куда же меня Нат тащит. Как только прозвучало высшая жрица света, магистр подался вперед и уставился на меня пронзительным взглядом серых глаз.

— Высшая жрица? Надеюсь, это не шутка? — Выражение его глаз явно показывало, что шутить с ним не стоит.

— Ана, сними, пожалуйста, амулет сокрытия. Я не посмел бы шутить с вами, лан Валас. — В голосе Ната и в самом деле не было и следа юмора, иронии или сарказма, так часто сквозившие в его речи.

Я быстро стянула с руки тонкую цепочку, почти невидимую под рукавами платья, ее можно было носить и на шее, и на руке, и на поясе, даже на ноге при желании. Она всегда плотно прилегала к телу и становилась почти невидимой, как бы дублируя свои свойства сокрытия.

— Признаюсь, удивлен. Не часто приходится видеть высшего жреца, ищущего работу в темной империи. Это в первый раз, когда я вижу высшего жреца, не пытающегося пробить мой щит. — И он улыбнулся, я даже удивилась, как его лицо вдруг стало добрым, а в глазах заблестели искорки смеха.

— А у меня бы это получилось? — Наконец решилась открыть рот и я.

— Сильно сомневаюсь, лана Саумден, но если хотите, можете попробовать. — И он снова улыбнулся.

— Так у вас есть работа для моей подопечной? — Вернулся к основному вопросу Нат.

— Разумеется. И работа, и жилье. И пропитанием мы с радостью обеспечим высшую жрицу. Какое конкретно направление вас интересует, лана Саумден? — И он посмотрел на меня, слегка приподняв брови.

А я в ответ перевела взгляд на Ната, понятия не имея, что я должна сказать. Направление? Это как? В ордене высший жрец или глава ордена отдавал приказ и ты идешь лечить того, кого прикажут. А здесь как? Нат, быстро поняв мои терзания, ответил и решил все за меня.

— Я бы хотел, чтобы лана Ана работала в детском отделении, а лечение взрослых происходило только после согласования со мной. В лечении детей ограничений не будет, только их количество в сутки. Мне не нужен перегоревший полутруп завтра. — И Нат тоже, наконец, улыбнулся, первый раз за все время разговора.

— Отлично. Просто великолепно. Признаюсь, на такую удачу даже и не рассчитывал, придя сегодня утром на работу. Детское отделение очень запущено. Трудно найти желающих работать там. Жрецов не так много, и гораздо проще смотреть на страдания взрослых, не каждый жрец способен смотреть в глаза умирающему ребенку. У меня и возглавить то его некому. Так что как раз этим вы и займетесь. — Лан Валас даже сложил домиком свои длинные пальцы и слегка поиграл ими от удовольствия.

— Я именно на это, признаться, и рассчитывал. И кстати, все ее вознаграждение в ее полном распоряжении. Приор светлого квартала не должен получать ни монеты. Мое тоже отдавайте ей. И я бы хотел увидеть ее место работы и проживания. — Произнес Нат, а я чуть не подскочила в кресле от удивления.

— Ваше жалованье составляет тридцать золотых в месяц и десять золотых получает ваш покровитель. Так что вы будете получать сорок золотых, питание и бесплатное проживание в госпитале, если оно вам необходимо. — Лан Валас выглядел в каждой минутой все более довольным.

— Оно ей необходимо. Лана Ана не будет покидать пределы госпиталя без меня. И если вдруг возникнет такая необходимость, я хочу, чтобы меня немедленно об этом известили.

— Разумеется, не вижу с этим проблем. Что еще? — И Лан Валас побарабанил длинными пальцами по столу.

— Нет. Это все. — И Нат слегка наклонил голову в легком поклоне.

— Отлично. Тогда пойдемте, я покажу вам место работы и проживания. А заодно познакомлю с остальными работниками.

А потом все завертелось с бешеной скоростью, я толком не успевала отслеживать лица, события и место. Я познакомилась со жрицами, работающими на детском этаже, они все были пожилые, если не сказать старые. Их уровень был, как правило, не высок и я слабо понимала, как у них тут хоть кто-то выздоравливал. Но потом познакомилась с тремя молодыми аптекарями, и все встало на свои места. Те лучились энтузиазмом и на ходу предложили мне попробовать их новые смеси. На этаже находилось порядка пятидесяти детей, и я высказала пожелание осмотреть их всех немедленно. Но меня резко дернул Нат, сказал, что осматривать я могу сколько угодно, но лечить не больше десяти в день. Я, было, принялась протестовать, что могу и тридцать, но он меня опять осадил, сказав, что я превращусь в зомби.

Потом мне показали мои комнаты, которые состояли из небольшого кабинета, спальни и маленькой ванной. Все три комнатки по размеру были как одна жуткая гостиная во дворце. Мебели было немного, и она была строго функциональна, и, к сожалению очень древней. Не было ничего лишнего. Но мне и не надо.

Мы обговорили мой выходной через каждые пять дней, и я была уверена, что проведу его с Петером. Столовая находилась тут же на этаже. И была маленькой только для персонала. Детей кормили рядом прямо на кроватке. Нам тут же и предложили позавтракать второй раз и мы, согласившись, уселись за стол вместе со свободными в данный момент сотрудниками.

Лан Валас уже покинул нас к тому моменту, убедившись, что мне все нравится, вопросов и претензий не предъявляю, а наоборот сияю улыбками. А я и в самом деле чувствовала себя счастливой. У меня было куда приложить свою силу, люди были очень доброжелательные, жилье комфортное, да и оплата была на уровне. Учитывая, что трат у меня практически не будет, а возможность дополнительного заработка наверняка найдется, я была в отличном расположении духа. Нат все это время странно на меня поглядывал, но потом, по всей видимости, успокоился и тоже расслабился.

Я с удовольствием перекусила, убедившись, что еда, хоть и неизысканная, но вполне полноценная и питательная. Наконец Нат поднялся и сказал, что у него дела и планы на вечер. Еще раз озвучил просьбу не забывать регулярно питаться и вовремя ложиться спать. А также требование не больше десяти больных в день, а если случай будет запущенный, то и того меньше. Потом он ушел, обещав, что завтра обязательно придет. Весь оставшийся день я была страшно занята, пытаясь успеть все и сразу. Осмотреть всех подопечных, составить план и график лечения, решить организационные вопросы, выслушать требования и жалобы. Когда я закончила осмотр последнего ребенка, был уже поздний вечер. Я плохо запомнила ужин, и как добралась до кровати, пообещав, что завтра и вещи разберу, и быт налажу, составлю список необходимых мне вещей.

Завтра должно было быть полегче, ведь я уже практически вникла и знала, за что хвататься в первую очередь. Поняла, что жесткое ограничение Ната было очень кстати, так как шанс уработаться без него был большой.

Глава 22

Истина в вине.

Нужно по-любому

Людям выпить рому.

Король и шут «Дайте людям рому!»


Но следующий день принес мне множество сюрпризов, коих я даже не ожидала. Я как раз заканчивала осмотр, выполнив уже половину отведенного мне Натом разрешенного лечения, когда ко мне подошла одна из жриц, сообщив, что меня ожидает посетительница в моем кабинете, и утверждает, что я ее обязательно приму. Пройдя к себе в кабинет, и едва открыв дверь, я обнаружила, что мои руки крепко пожимают сильные ладони Сары и облегченно прислонилась к ее плечу лбом.

— Сара. — Только и смогла я выдохнуть.

— Ана, дорогая, как же я рада тебя видеть. — Сара порывисто сжала мои руки.

— Я тоже тебе очень рада.

— Рассказывай скорее. Как у тебя дела? Как ты тут устроилась, с подробностями. — И она, усадив меня на один из двух стульев, уселась напротив. Стул обиженно скрипнул под ней, но устоял.

Я окинула взглядом Сару и восхитилась ее внешнему виду. Выглядела она очень элегантно, неброско и стильно. Я лишний раз восхитилась, как быстро орчанка из жительницы степей превратилась в благородную столичную лану. И не просто лану, а любимую девушку императора. Как же я была рада, что мне тогда хватило смелости взять ее с нами, более преданной подруги у меня никогда не было.

Я принялась рассказывать и про работу, и про жалованье, и про выходной через четыре дня, когда я смогу увидеть сына. И про планы откладывания денег, и желание открыть частную практику помимо основной работы, чтобы иметь возможность быстрее накопить денег на дом и жить с сыном. И про то, как мне тут все нравится, и я чувствую себя на своем месте. Когда я закончила, Сара грустно улыбнулась. А я в недоумении сжала ее руки, мы так и продолжали держать их сцепленными.

— Сара? Ты не рада за меня? — Озвучила я свои мысли.

— Нет, Ана, дорогая, я очень рада, но я хотела спросить, а как же Ив?

— А при чем тут император Иврар? — Он не имеет, по-моему, к этому никакого отношения и в мои планы уж точно не входит. — Ответила я ей резко.

— Да. Прости. Это я уже поняла. Просто, Ана, мне кажется, что ты всего не видишь. Или не хочешь видеть. Или просто не понимаешь. И еще ты, по-моему, немного не права. Он тоже не прав, но ты даже не пытаешься что-то исправить. Прости, я сейчас очень сумбурно все это сказала, просто у меня перед глазами события вчерашнего вечера и ночи стоят. И мне так жаль, что ты с ним так толком и не поговорила, не объяснила, не выслушала. — Голос Сары звучал взволнованно.

— События этой ночи? Во дворце что-то произошло? Надеюсь, все живы?

— Да. Марк успел вовремя вмешаться и не дать случится непоправимому. Хочешь, я тебе расскажу? Я не настаиваю, но возможно тебе следует выслушать хотя бы меня? Вряд ли тебе кто-то еще из них об этом расскажет, а мне кажется, ты должна об этом знать.

— Сара, разумеется, я тебя выслушаю. Не думаю, что наше общение с императорами на этом закончится и они оставят меня в покое. Да и с куполом наверняка будут что-то решать. Так что информация мне в любом случае не помешает.

— Информация? Ана, речь идет о судьбах, чувствах, эмоциях. А информация вторична. Мне бы хотелось, что бы ты это поняла.

— Хорошо. Рассказывай уже.

— Ваш вчерашний разговор со смотрителем, а затем поспешный уход, прошел незамеченным. И только на ужине, увидев, что вас нет, Ив поинтересовался причиной вашего отсутствия. А дальше этот человек, не самый умный, на мой взгляд, с таким напыщенным видом и полный достоинства и заявил, что ты и Нат уехали жить из дворца в столицу, но он, такой молодец, стребовал с вас два золотых за порчу императорского имущества.

— Так и сказал?

— Да. Ты бы видела, как потемнели глаза Ива. Они стали черными. Но он так спокойно, вежливо у него и спрашивает, какое имущество вы сломали. И, наверное, этот спокойный голос и убедил этого болвана в своей правоте. Он и заявил, что речь о сломанных креслах, по золотому за каждый. А потом заявил, как вы проявили неслыханную наглость, требуя пересилить вас в другие покои. А Ив спокойненько так спросил, потребовали ли вы что-то еще? Ну, тот возьми и скажи, что помимо других покоев, вы интересовались возможностью получить деньги на обновление твоего гардероба, чтобы выглядеть достойно на императорском ужине. А Ив так вежливо у него и спрашивает, а что, к ней разве не были приглашены портные, ювелиры и горничная? Ну, этот бывший смотритель и заявил, что, разумеется, нет. Он за этим лично проследил, и у тебя никто не был, и даже горничную он тебе не приставил. И он так это гордо сказал, ты бы слышала, Ана. Лично. Проследил.

— Нда. И что дальше было? Это прямо за столом происходило? Все слышали?

— Да, все только сесть успели. А дальше этот болван сказал, что оказал вам милость, передвинув ваши места за ужином ближе к центру стола. Но вы этим нагло пренебрегли, и покинули дворец. Ив к тому моменту уже сломал ложку, он сжал ее так крепко, что она хрустнула. Но смотритель по-прежнему ничего не понял, и опять упомянул, что вы даже взяли с него расписку за два золотых. Вот тут все и началось. Ив как опять услышал про эти несчастные два золотых, у него как будто сорвало что-то. Он ударил магией в смотрителя, но Марк успел и поставил на того щит. Тот только отлетел в конец столовой. А потом Ив спокойно так произнес: «Она спасла мне жизнь, а я у нее два золотых за это взял». Ну и тут Марк бросился на него и не поверишь, умудрился повалить на пол и придавить собой. Он его спеленал какой-то магией, я в этом не разбираюсь, ты же знаешь. А потом Марк повернул к нам голову, не слезая с Ива, и попросил Тилана лан Менер отправиться в таверну «Кабанья голова» ну или как она там называется и срочно привезти во дворец Яна и Ната, которые сегодня там ужинают.

— А Яна за столом не было?

— Нет. Они с Натом, Бареком Злым и Кафаном отправились трактир переименовывать. Причем Кафан жутко возражал, говорил, что он почтенный гном и ноги его больше не будет в этом притоне, но они его убедили, что надо. Они там собирались упиться до белых троллей перед глазами, но не успели. Тил их притащил всех четверых, когда они еще трезвые были. Они там тоже только приступили. А Тил лучше всех после Яна с Марком знает своего начальника, ну и заставил обратно магов портал во дворец открыть. Сказал, что это вопрос жизни и смерти.

— А Марк до их прихода так и лежал на Иве?

— Да. Он с него не слез. Только голову поворачивал и приказы отдавал. Велел всем расходиться, и поужинать в своих покоях. Смотрителя велел выставить из дворца, заявив ему, что он, разумеется, уволен, и если хочет жить, то настоятельно ему советует уехать из столицы в спорные земли.

— А что лан Антуан?

— Не знаю. Мне не до него было. Сегодня утром слышала, что он спешно покинул столицу.

— И что было дальше?

— Марк отпустил Ива только когда Ян с Натом прибыли. Ну а дальше мы пошли в гостиную, а Ива заклинило. Он повторял и повторял всего два слова. Два золотых. Он почти не реагировал ни на что. Его отпустило только после того, как выпил почти всю фляжку Ната с обезболивающим самогоном.

— Обезболивающий самогон. Звучит не очень.

— И выглядит, смею тебя уверить, тоже. А потом Марк попросил меня уйти. Барека Злого и Кафана он тоже выпроводил, сказав, что он и Нат с Яном справятся. А потом они четверо пили всю ночь. Полагаю, что утром они все-таки встретили белых троллей.

— Ты их утром видела?

— Да. Я зашла перед тем, как к тебе идти. Мне Тил рассказал утром, где тебя можно найти. Он уже был в курсе и если ты не знаешь, то теперь в госпитале дежурят императорские гвардейцы при выходе с твоего этажа и из самого здания.

— И как они?

— Спали, когда я уходила. Все четверо. Слуга сказал, что угомонились под утро. Нат был самый трезвый из них. Он же отдавал распоряжения, и уснул последним. Они спали все вместе на ковре рядом с камином.

— Понятно. Сара, что ты от меня хочешь?

— Я когда шла сюда, надеялась, что ты вернешься со мной. Я не понимаю, как один болван может все разрушить? Ведь все же хорошо было? Мы во дворце были все вместе. И все налаживалось. Уверена, что если бы вы с Ивом пожили вместе подольше, все разрешилось бы. И почему ты за ужином не сказала ничего про покои эти кошмарные, и про горничную, и твой гардероб? Ты бы могла сказать Марку или Яну. Они бы все решили, если так уж категорично настроена против Ива. Зачем ты все это усложнила?

— Сара? Ты меня слушала? Я ничего не усложняла. Я наоборот привела свою жизнь в порядок. У меня есть любимая работа, жилье, планы и надежды. А что у меня было во дворце? Ужины в окружении фавориток Ива, смотрящих на меня свысока? Чувство неполноценности с ненужностью? Ну и что бы изменило наличие горничной, нового гардероба и других покоев? По сути ничего. Это просто все ускорило, послужило толчком. Мне дали понять, что я для всех никто. Ну, переехали бы мы, ну было бы у меня три этих дурацких платья, согласно дворцовому этикету. А дальше что?

— Ана. Это ты не поняла. Ты для них не никто.

— Сара. Здесь я нужна, необходима и как не странно — счастлива. А там во дворце при одном взгляде на лану Вельдемер и лану Кенираль мне становилось плохо. И ты думаешь смотритель замка такой один там? Вот зачем, по-твоему, я должна туда возвращаться?

— Ив с ума сходит. Он, я уверена, все отдаст, чтобы только ты вернулась.

— Сара, прости, но меня это не волнует. Император Иврар может сходить с ума сколько ему захочется. Меня волнует мой сын, мои друзья, мои близкие. Император Иврар туда не входит. Он большой мальчик, сам о себе позаботится. И кстати, Сара. Когда хотят удержать рядом с собой проявляют заботу и внимание. Это основной показатель. Я не увидела со стороны императора ни заботы, ни внимания. Так что прости, я не верю в его желание вернуть меня. А вот в его уязвленное самолюбие очень даже верю.

— Ана, ну почему из-за одного болвана между вами все еще больше усложнилось. Ив не привык проявлять заботу и внимание во дворце. Там все решали за него. Статус фаворитки предполагал содержание и положение. Да и сами фаворитки обычно требуют для себя удобств и привилегий, а ты этого не сделала. А он или не успел, или не догадался позаботиться о тебе. Это ошибка и недопонимание.

— Сара. Я не вижу смысла это обсуждать. Это как с магической клятвой. Она уже разорвана и назад ее не соберешь. Так и тут. Я уже уехала, уже устроилась на работу, уже наметила ближайшие планы. Это уже произошло. И этого не изменишь. Так что пошли лучше попьем напиток из трав наших аптекарей и съедим по пирожному. И я думаю, что тебе пора возвращаться во дворец. Марк может скоро проснуться, не заставляй его нервничать.

— Хорошо. Как скажешь. Хочешь я приду завтра?

— Я всегда тебе рада, ты же знаешь. Но давай лучше ты придешь через четыре дня? Мы съездим к Зиме и Зельде, поиграем с Петером и проведем день вместе? А то боюсь, если ты будешь часто приходить, Марк тебя на весь день не отпустит.

— А я его и спрашивать не буду. Просто уйду и все. Скажу, что вернусь вечером.

И мы пошли есть пирожные. А потом Сара вернулась во дворец, а я приступила к прерванной ее приходом работе и только к вечеру поняла, что Нат так и не появился, хотя обещал приходить каждый день. Объявился он только через день, помятый и с больной головой. Пришлось его сначала лечить от похмелья, а потом долго отпаивать напитками из сбора трав. Он стал подробно расспрашивать меня о работе, об окружающей обстановке и выслушав мой отчет тяжко вздохнул, но промолчал. Я не стала спрашивать про прошедшие два дня и Ива. Захочет, скажет сам. Но он только вздыхал. Потом сказал, что у него дела и ушел.

На следующее утро пришла Сара и рассказала последние новости. Оказывается, одним днем императоры не ограничились и под чутким руководством Ната продолжали пить весь следующий день. И пришли в себя они только вчера, и то не все. Ив так и лежит в своих покоях и пьет капли лучших аптекарей, Ян ушел из дворца, и по сведениям Тила залег у знакомого гнома. Только Марк уже пришел в себя и решает все накопившиеся срочные дела.

А еще Ян прогнал всех своих фавориток. Взял и прогнал. Сказал, что устал от их трескотни и его уже тошнит от розового цвета. Всем трем выдали из казны щедрое вознаграждение, и они уехали из дворца мирно и без скандалов, так как им разрешили забрать все подаренные украшения и платья. А Ян торжественно пообещал, что пока не встретит любимую как Марк, больше никаких официальных фавориток. Мы разговаривали еще долго, пока Сара не засобиралась, объяснив, что ей пора к Марку, тот уже освободился. Мы договорились встретиться у ратуши в мой выходной и, стараясь не привлекать внимание, пробраться к Зиме и Зельде. Для этих целей выбрали раннее утро, ну очень раннее.

А на следующий день мне доставили огромную корзину фруктов и большущий букет свежих пулист. Эти огромные розовые цветы, пожалуй, единственные не издавали никакого запаха. Они стояли очень и помимо невероятной красоты были еще и очень полезны. Хотя от них не было запаха, но в комнате исчезали все прочие запахи. В том числе и неприятные.

Цветы были невероятно дорогие, а в условиях госпиталя незаменимые. К цветам прилагалась карточка с единственным словом. «Прости» было написано твердым почерком с резкими завитушками. На следующий день к цветам прилагалась новая корзина фруктов и карточка с тем же лаконичным словом. Я поставила цветы в одну из палат, а фрукты мы с удовольствием ели вместе с детьми. К моему выходному в каждой палате стояло по букету пулист. Если бы это были другие цветы, я бы забыла и выкинула их из головы как только получила. Но теперь, входя в каждую палату, я невольно натыкалась взглядом на вазу и мне сразу становилось теплее.

Каждый день заходил Нат, выяснял как у меня дела и ничего особо не сказав, исчезал.

Утром в свой выходной я, закутавшись в свой походный плащ и зябко ежась на утреннем ветру, выбралась из окна второго этажа, стараясь сильно не шуметь. Улицы были пустынны, и я быстро добралась до ратуши. Там меня ждал сюрприз. Вместо одной Сары, я обнаружила еще и Марка. Учитывая, что Марк недолюбливает гномов, я была удивлена его желанием пойти с нами, и ожидала неприятностей. Но на удивление все было лучше, чем я себе могла вообразить.

Марк и Зима быстро нашли общий язык. Мы еще только устраивались в детской, под возню детей рассказывая Зельде последние события, а эти двое уже утонули где-то в глубинах мастерской Зимы. День пролетел незаметно, и я осталась ночевать с сыном, а Марк с Сарой уже почти ночью вернулись во дворец.

Утром, прибежав в Императорский госпиталь рано, я не узнала свои комнаты. Кабинет полностью преобразился. Стол был заменен на секретер с множеством ящичков и откидной крышкой. За счет этого в кабинете стало просторнее. Вместо трех скрипучих стульев теперь стояло два кресла. Окно из которого катастрофически дуло, было полностью заменено на новое, с широким и толстым подоконником, на котором стояло два горшка с анофоем, лекарственным растением с множеством полезных свойств.

Пройдя в спальню я снова застыла с открытым ртом. Вместо маленькой скрипучей кровати с тонким матрацем у меня появилась добротная новая кровать с прекрасным высоким матрацем. Кровать, правда тоже была узкой, но другая бы и не поместилась. Старый заваливающийся на одну ножку шкаф был заменен на новый, с отодвигающейся в бок дверцей. Что тоже существенно экономило место в крохотной спальне. Окно тоже поменяли, но тут вместо широкого подоконника были тяжелые шторы, полностью закрывающие лучи утреннего солнца, создающие уют и тепло.

На кровати я нашла спящего Ната, и, растолкав его, получила нагоняй, что ушла без его сопровождения. Не вняв моим объяснениям, что квартал гномов примыкает к благополучному во всех отношениях императорскому кварталу, заверила его, что больше этого не повторится. А потом недоуменно поинтересовалась изменениями в обстановке, случившиеся за время моего недолгого отсутствия. Нат пожал плечами и буркнул что-то про недогадливых девиц и нетрезвых который день императоров. И что он бы стены все снес и сделал бы заодно перепланировку, так как кровать ужасно узкая.

В таком ритме прошла половина месяца. Из дворца меня никто не беспокоил. Каждое утро мне доставляли фрукты и цветы. Иногда к ним присоединялась коробка с ужасно вкусными и дорогими конфетами, которые мы поедали всем этажом и хвастались, кому какая попалась. Начинка была разная и очень вкусная. Иногда в цветах я находила короткую записку. Всегда одно слово. «Скучаю», «Прекраснейшей», «Единственной». Их скопилось в ящике секретера уже много. Он еще ни разу не повторился. Только вот слово «Прости» на карточке появлялось с завидной регулярностью. Еще было бы неплохо узнать, за что конкретно он просил прощения. А то очень может быть, что у нас с ним были разные понятия о вине и наделанных ошибках.

Часто приходила Сара, приносила новости из дворца. Так однажды я узнала, что вторая императорская фаворитка герцогиня Матильда лан Кенираль выходит замуж за одного из советников Яна по финансовым вопросам. Оказывается, они давно любят друг друга и вот теперь, наконец, женятся, так как герцогиня все-таки забеременела от любимого. Когда я робко спросила, как отнеся к этой новости Ив, Сара ответила, что никак. Ему было абсолютно все равно, и расстроенным он от этой новости не выглядел, хотя она была ему сообщена при большом стечении народа. Потом Сара рассказала, что за ужинами теперь все садятся как попало и никто не следит за статусом и положением, что очень злит лану Вельдемер. Теперь за ужином у них только две ланы, она и Сара, и это тоже злит герцогиню, так как Сара не общается на интересующие Камилу темы.

А потом была шумная новость на всю столицу, что три императора, вместе с четырьмя своими друзьями, завалились в трактир, находящийся в светлом квартале и носящий гордое название «Три поросенка». Говорят, что они пили весь вечер и всю ночь и к утру все семеро увидели уже не белых троллей, а фиолетовых в горошек. Как потом рассказала Сара, помимо императоров в попойке принимали участие Тилан лан Менер, Барек Злой, Кафан и, разумеется, Нат. Еще она рассказала, что трактир оцепили императорские гвардейцы и никого оттуда не выпускали. Так что вся таверна со всеми постоянными посетителями пила всю ночь. Уже под утро ее гордо переименовали в «Императорскую хрюшку Пепе» и расползлись по домам.

Так прошли еще две недели, и я с удивлением обнаружила, что уже месяц как работаю в императорском госпитале, и моя жизнь спокойна и счастлива. Вот только когда я ложилась спать, сны по-прежнему приходили редко. Штормовые глаза больше не снились, но вместо облегчения это приносило щемящую тоску и печаль.

Эпилог

Убирание привязанностей порождает привязанность к убиранию привязанностей.

Все пройдет: и печаль, и радость.

Все пройдет, так устроен свет.

Все пройдет, только верить надо,

Что любовь не проходит, нет,

Не проходит, нет, не проходит, нет.

Л.П. Дербенев

Моя жизнь стала похожа на сокровищницу богатого гнома. У меня есть любимая работа. Мой сын здоров и счастлив. Нет больше запретов на лечение и я, наконец, занимаюсь по-настоящему важным для меня делом. Спасаю жизни. Я достигла почти всего, чего хотела, отправляясь в это путешествие. Даже деньги откладываются на образование сына и возможно собственный дом в столице. Кто знает.

Даже с оковами святого Витта я пока не видела проблем. Через месяц Абразам Арварзен снимет мои ножные кандалы и останется только обруч. Я полна надежд, что мы сумеем как-то договориться через шесть месяцев с Императорам Ивраром и он снимет с меня обруч. За этот срок многое может произойти. И этот страшный, и счастливый год с оковами для меня будет, наконец, завершен.

Сара бесконечно счастлива. Марк осыпает ее драгоценностями с головы до ног, а она потом старательно переделывает их в заготовки для артефактов. Так как твердо убеждена, что попусту такие камни и драгоценные металлы пропадать не должны. У нее во дворце целая мастерская, а она еще и кузню хочет. Постоянно консультируется с Зимой, а готовые артефакты заряжаю я или Марк. Мне кажется, что как только определится вопрос с императором и наследником, Марк женится на Саре. Он бы и сейчас это сделал. Но кто ж ему позволит.

Разумеется, остался нерешенным вопрос с Куполом Жизни. Мы с Петером так стремились его открыть. Мой дом теперь Темная Империя, поэтому и купол надо открывать над ней. И мне бы очень хотелось это сделать. Обезопасить многих людей в империи в память о муже, который отдал за эту мечту жизнь. Но императоры заняты текущими делами и насколько я слышала со слов Сары, пока не планируют этим заниматься. А сама я этот сложный путь не осилю. Ведь мало попасть на светлую территорию. Мало найти храм по смутным приметам и координатам, которые за столько лет могли и измениться. Храм может оказаться разрушен. Мы можем не найти вход. Можем его не открыть или ошибиться в переводе с древнего языка. Да еще я так толком и не поняла, что конкретно необходимо для открытия Купола Жизни.

Все вроде благополучно наладилось. Я и сын в полной безопасности. Но я почему-то все время ощущала пустоту внутри. Как будто мне чего-то сильно не хватает. Как будто я была неполной без чего-то важного и нужного. Это ощущение накатывало даже когда я была увлечена сложным случаем на работе, или обнимала сына, или болтала с Сарой и Зельдой. Как будто ни работа, ни подруги, ни даже сын не могли заглушить тянущее чувство нехватки в моей жизни чего-то очень важного. Может быть это…

Конец I книги.



Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Эпилог