Аркана [Нура Рид] (fb2) читать постранично

Нура Рид Аркана

Посвящается

Всем, кто танцует в едином ритме со своими демонами.

Проклятие

Полынь горька на вкус, как яд.

За сумраком в ночи те стоят,

кто может покой мой нарушить.

Во мглу ночную забрать и разрушить.

Один

Черно-Белое

Тук… Тук… Тук…

Я отбивала пальцами ритм капель дождя, которые стучали по окну. Тук… тук-тук… тук-тук-тук… я любила дождь. Свежесть, которую он дарил летом в зной. Аромат земли, что поднимал и вонзал в поры моего тела. Осенний — пах чем-то старинным, продрогшим и осязаемым. Тем, что вот-вот можно потрогать. Прикоснуться ко тьме, которую нёс в себе дождь.

Но как же я обожала грозы. Больше, чем дождь. Они занимали во мне отдельную часть души. Я дышала озоном резким твёрдым ароматом, который будоражил нервы. Я впитывала в себя звук грома он, словно зарождаясь во чреве, разносился по всему небосводу. Он призван был уберечь. Предупредить, ведь за громом всегда следовала его неизменная спутница — гроза. Разрезала небо и когда я была маленькой, представляла богов, восседавших за кромкой небес. Они смотрели на нас и злились. Их ярость выливалась на землю раскатами грома, оглушающими. Слепящей линии молнии.

Лес, окружающий нас, тёмными безмолвными стражами казался. Не теми, что пугают. А теми, что защищают. И я не понимала то ли стволы могучих дубов и елей защищают людей от таинств леса, его опасностей и тьмы, или тех, кто жил будто за кромкой реального мира. Все маленькие девочки представляют себя принцессами. Я нет. Я любила думать по-другому. Словно я та, чьей рукой откроется завеса между реальным миром и магическим. Сложно не верить в сверхъестественное, когда твоя бабушка и мама гадалки. Ну так их называли. Колдуньями. Ведьмами. Чернью.

Я многое слышала. Но знала, в тех прозвищах есть доля правды. Бабушка носила карты в кармане своего платья, как амулет. Она знала их толкование. Умела объяснить то, что видит, но многим не нравилось о чём говорили карты. Так стоило ли приходить за ответами к гадалке, которая обманет? Но люди шли, желая знать, что их ждёт и не всегда ожидания оправдывались. Истина резала заживо, пускала кровь, выхватывала правду ту, к которой готовы лишь единицы.

Силуэт человека вдали казался таким реальным и когда молния ударила рядом с деревом, я вскрикнула. Лишь тень, но я была уверена там кто-то есть. Он стоял на улице под проливным дождём, испытывая волю богов, которые наблюдали за людьми.

— В чём дело?

Протянув руку, я пальцем очертила контур человека, застывшего под деревом. Бабушка Ружа подалась вперёд, пытаясь рассмотреть что-то за проливной стеной дождя, когда молния снова врезалась неподалёку от дерева. Я знала, что завтра пойду искать её след и, если найду, это будет для меня удачей. Я стану рассматривать рисунок, оставленный яростью богов, запечатлею его в памяти, а потом и в своём блокноте.

— Не выходи, — строгим, приказным тоном велела бабушка, прежде чем исчезнуть за дверью.

Я смотрела на человека, который слился со стволом дерева и теперь не могла сказать наверняка, был ли там кто-то или мне просто показалось? Но ведь бабушка всё видела. Свет в комнате погас. Я не боялась темноты, я боялась мыслей, которые приходили с ней. Нещадные, безжалостные, чёрные демоны они разрывали мой юный мозг на клочки, словно свора голодных собак, почуявших кровь. Сны, они всегда были слишком яркими, слишком насыщенными и ужасными.

Всё произошло за считаные секунды, я видела силуэты троих людей, облачённых в непромокаемые плащи, которые направились к дереву. Они обошли ствол несколько раз, но никого не нашли. Судя по звукам, снаружи что-то произошло, но я не понимала. Бабушка велела оставаться на месте так я и поступила, помнила, чем заканчивалось моё непослушание. Бабушка так и не вернулась. Лёжа в кровати, я всё ещё смотрела, как капли дождя постукивают по стеклу. Они словно стучали мне, просили выйти наружу, чтобы я могла принять их обжигающую силу.

Закрыв глаза, я уснула, чувствуя себя в клетке. Мой разум, мой капкан. Каждую ночь сны меняли своё направление и шли той тропой, которая пугала до ужаса. До дрожи по коже. До холодных пальцев ног. Я знала, что брожу по тёмному лесу, укутанному плотным туманом, который был очень живым он не просто касался моей кожи, он обволакивал тело и душил.

Я знала, что проснусь утром с бешено бьющимся сердцем, проглотив крик готовый вырваться изо рта. А бабушка сядет рядом и погладит меня по ногам, приговаривая что-нибудь на её непонятном языке. Она любила петь старинные песни, слов я не понимала, но они успокаивали душу, словно бальзам исцеляющий, заживляли вскрытые разорванные раны на изнанке моего сознания.

Я чувствовала, как те демоны из сна цепляются за меня, не желая отпускать. Во мгле тех пылающих словно адово пламя глаз я застряла. Застопорилась и не могла проснуться. Бесновалась, чувствуя, как по краям сознания колют острые