Две цепочки [Алексей Алексеевич Абрамов] (fb2) читать онлайн

Алексей Абрамов Две цепочки

ГЛАВА I

Цвинк. Мраг. Безмолвные. Совет рода.

Тонг. Бурги. Твиг. Серебряный ручей.

Лагерь. Пари. Охота. Жир.

– Баааам!

Потом еще раз, но протяжно, – Баааам, – по крупным черно-белым клавишам неуклюже скользит, хотя даже не скользит, а медленно поднимается и падает огромная пятерня

Рояль скрипит, но мужчина огромный как медведь гризли на это не обращает внимания. Крупные, бугристые руки красноватого цвета со сбитыми или срезанными костяшками. От этого они не острые, как у всех, а расплющенные точно по ним дали молотком. Вдавленные внутрь и оканчивающиеся черным пятном маленького кратера.

– Баааам, – существо опустило указательный палец, и он одновременно покрыл три клавиши. Конец пальца отрублен, и плоть продолжается когтистым отростком. Изогнутым, как у ястреба когтем или фалангой пальца, что омертвела да так и не отвалилась за давностью лет.

Ноты разные и будь у мужчины возможность нажимать каждую клавишу отдельно, возможно у него получилось бы выбить из трехногого исполина хоть что-то приятное уху. Но сколько бы он, сгорбившись, не сидел у рояля, что стоит в дальнем углу пещеры оттуда только и раздается раскатисто, – Баааам! Звук возникает в глубине инструмента, ударяется о стены, убегает по ходам и теряется в закоулках.

Рояль огромен. Старый. Благородного коричневого цвета из ценных пород древесины. Белые клавиши из слоновой кости, когда – то кремового, а теперь желтовато-белого оттенка. Для того чтобы составить ряд белых кнопок убили двух старых слонов. Обязательно самцов, чьи бивни достигают двух и более метров.

От времени клавиши пошли трещинками, но от этого стали еще загадочнее, словно покрытые паутиной времени. Черные клавиши из черного эбенового дерева с острова Шри – Ланка. Оно самое ценное, – Баааам, – звук снова разлетелся по пещере.

Уродливый мужчина напряг слух, дождался пока звук полностью растворится в воздухе, пока его впитают звериные шкуры – ими где – то устлан пол – удовлетворенно кивнул и снова опустил палец, – Баааам!

Разлапистые и размером с лопух уши встрепенулись, расправились, затвердели и зафиксировались. Покрытые мелкими, жесткими, редкими волосами теперь они, действительно, походят на два лопуха на тонких стеблях. Уши подрагивают, покачиваются из стороны в сторону, вылавливая, расчленяя звуки и сообщая хозяину о том, кто их издает.

Уши тонкие и там, где кожа натянулась особенно сильно, видна сеть толстых капилляров. По сосудам течет кровь темно-зеленого цвета. Поэтому, когда мужчина внимательно слушает раковины, приобретают зеленый цвет и розовеют, как только увядают.

– Баааам, – музицирование продолжается. Музыкант ничего не знает об убиенных слонах и о черном, очень ценном дереве. Ни того ни другого на Земле уже нет тысячи лет. Рояль массивен, тяжел. От долгого стояния в углу пещеры толстые резные ножки инструмента наполовину въелись в землю, но он по-прежнему величественен и велик, но не на фоне музыканта.

Гигант, ростом больше двух с половиной метров, как мог, аккуратно приземлился на стуле, похожем на плаху, на которой мясник рубит мясо. Сгорбился, но даже так он закрывает собой половину рояля и практически весь черно-белый ряд клавиш.

– Баааам, – уши гиганта встрепенулись, расцвели и тут же задергались, как дергается веко у больных нервным тиком. Ложная тревога, – Цвинк! – тихо, но отчетливо позвал он, начав двигаться так будто бы собирался обернуться. Но не обернулся. Далеко-далеко раздались тяжелые шаги. Кто-то скачкообразно двигался в его направлении. Прошло несколько минут, прежде чем перед ним встала рослая девочка-подросток. Ее уши увяли, сникли и приняли розовый цвет.

– Цвинк, дочка, – сказал мужчина и пещеру снова до краев наполнил «баааам» расстроенного рояля. Цвинк мнется и не знает, что делать. Переминается на огромных ногах, шевеля пальцами, она стоит на шкуре гигантского дикобраза. На фоне гигантов иглы, а ими густо усеяна шкура, простая щетина.

– Баааам, – отец поглядывает на дочку. Та стоит, улыбаясь, оскалив рот и показывая неровный ряд зубов. Острых. Местами они торчат в два ряда. Губ у девочки нет. Цвинк склонила голову и стала ждать. От этого ее второй подбородок съехал на бок и большой грушей собрался на плече. От быстрой ходьбы она глубоко дышит и огромный, как у головастика живот вздымается вверх-вниз.

– Маленькая, – ласково подумал отец. Умилился и вдавил палец, – Баааам!!!! Цвинк затрясла в недоумении головой. Бурдюк под шеей так же недовольно заколыхался. Взглядом спросила, – Что? Я не понимаю. Из пасти раздалось рычание. Отец нахмурил брови и грозно произнес, – Говори!

Цвинк размяла рот, пошевелив нижней челюстью старого боксера – тяжеловеса, и произнесла по буквам, – Чъ – ты – о? Взвизгнула, всасывая воздух. Отец повернулся и сказал также по слогам, – Воль – ф – га – анг Ам – ад – эй, – после чего ожидающе посмотрел на дочь. Цвинк съежила лоб из стоптанной, как лапа молодого медвежонка кожи и открыла пасть, – Воооу-уууу, – завыла девочка, силясь произнести имя музыканта. И сколько бы попыток не следовало за первой, все они оканчивались воем.

Отец недовольно нахмурил лоб, похожий на лапу старого много походившего по камням медведя. Подумал, – Еще немного и Цвинк перестанет говорить, как человек. Это расстраивало и угнетало его. – Еще немного, одно – два поколения и будет утерян один из главных человеческих признаков. Возможность общаться, обмениваться информацией. Он горько посмотрел на дочь и взмахом руки отослал ее.

Цвинк довольно рыкнула и умчалась по своим подростковым делам. В пещере опять раздалось, – Бааам!

Тех, кто не может говорить в племени становится все больше. Они отдаляются от тех, кто умеет общаться, и научились обмениваться звуками. Они непонятны для остальных. – О чем они разговаривают? О чем договариваются? – указательный палец попытался попасть по клавише, но опять накрыл несколько.

– Да, тех, кто умеет говорить пока больше. Намного. Надолго ли? – мысли воина очень грустны. Руки, что с малых не расстаются с оружием плохо подходят для игры на рояле. Осознание этого еще больше опечалило его. Один из сильнейших в роду. Безмолвные его побаиваются. Скулят, сбиваясь в стаи. Держатся вместе. Как звери. Отдаляются от племени, предпочитая повизгивать.

– Надо запретить Цвинк играть с ними иначе совсем утратит речь, – решил воин.

В ходах потянуло мокрой свежестью. Сквозняк освежил лицо, а кончик расплющенного носа заломило от холода.

– Заря занимается, – воин выпрямил спину и несколько раз сжал пятерни в кулак. Потом выпрямил. Сделать это до конца не смог. Клешни так и остались клешнями. Выгнул спину. Встал. Сгорбился. Иначе можно задеть влажные сталактиты. Пошел к выходу.

Зал. Здесь он как солдат на плацдарме, которому громко и резко скомандовали – направо, ловко повернул громадный торс и обошел тлеющий сталактит. Из известняка торчат стеклянные лампы, подвески. На концах оголенных проводов тлеют электроглазки, постепенно оплавляя жилу и зарываясь все глубже в камень. От этого камень таинственно светится в темноте. Как сказочный цветок. Хотя раньше был обыкновенной, шикарной люстрой из нефрита. Теперь синий камень покрылся жестким панцирем известки и там, где она тоньше он пробивается голубым глазом. Их несколько. По ним текут мутные слезы воды. Капля падает и впитывается в пол. Сорвалась еще одна и громко шлепнулась об утрамбованный грунт. В эту секунду воин грациозно преодолел последний проем и наполовину вылез из земли.

– Безмолвные. Когда же они отдыхают? Его смутило, что те уже на четвереньках. Они хоть и похожи, но безмолвные все чаще предпочитают передвигаться не на двух лапах, а на всех конечностях. – Временами, но все чаще. Вот и сейчас пара детенышей из помета безмолвных копошились у огромного застекленного входа в стоэтажный небоскреб. Задрал голову.

– Цвинк с ними, – снова нахмурился, но пресечь игру не решился. – Сегодня есть заботы поважнее. Безмолвные урчали. Скалились и тихонько похлопывали тыльными сторонами рук по бокам. Вместе с ними урчит и Цвинк. Бурдюк колышется от удовольствия. Ребячьи руки что – то мнут. В центре компании идет строительство.

Мраг, так звали воина, вылез на свет, что проник сквозь сито небоскребов и рваными квадратами упал на улицы древнего города. – Говорят, когда – то солнце выходило с одной стороны, и пряталось с другой. Так наступала ночь. Сейчас огненный шар неподвижен. Жарит так, что даже задубелая коричневая кожа под подбородком начинает скрипеть, как старый сапог от сухости. Тогда воины берут череп маленькой ящерицы, приспособленный под жир, что вытапливают из коркоделов и густо смазывают лысые головы, лица и шеи. Легче не становится.

– Солнце. Теперь ты всегда над головой. Не всходишь и не заходишь. И только черные тучи раз в сутки так плотно заволакивают небо, что ни один луч не проникает из-за этого занавеса. Наступает ночь. Но черные, как чернила облака расползаются. Светает. Скоро жара прибьет к земле.

– Надо добраться до Большого фонтана, где собирается Совет рода. Мраг перешел на бег и в витринах магазинов замелькал невообразимый собранный монстр, что как стрела, выпущенная из самого крепкого лука, несся к воде.

Горячий ветер обманчиво посвежел, покалывающе защипал вывернутые наизнанку ноздри. Уже близко. Пружинистый прыжок через трехметровый ров и безукоризненное приземление на другой, крошащейся стороне, что грозит вот – вот съехать вниз, но скорость не позволяет случиться плохому. Крепкие ноги готовы унести жертву дальше.

Со дна каньона с обидой в уцелевших стёклах выглядывают помятые вагоны метрополитена, забитые землей, камнем и хламом. Мраг приземлился, глухо стукнули черепки на шее и запястьях, раскинул руки, чтобы удержать равновесие. Впереди виднеется панцирь муравьеда, сотканный из квадратных спин соплеменников.

Когда кто – то шевелится муравьед сверкает маслом, оружием, амулетами.

Воины племени стоят все плотнее и плотнее, пластина к пластине, такую бесполезно пробовать на прочность стрелой или копьем. Выдвинул правое плечо вперед и аккуратно пробрался к центру. Многих он здесь знает. С половиной участвовал в дальних боевых походах и мгновенных вылазках, когда существа, вызванные к жизни радиацией и мутацией, что последовала потом угрожали безопасности рода. Бойцы отодвигались, завидев вожака.

– Тонг, – правая рука. Мраг дернул голову набок и поздоровался с громадным горбуном. Горб огромен. Возвышается над головами толпы. Тонг немногословен, но не из безмолвных. Отчаянный горбун куда лучше работает палицей, плюща и без того плоские головы коркоделов в лист, толщиной с вяленое мясо. И сейчас Тонг не стал говорить с вожаком, хотя уважение испытывал – это видно по зрачкам трех, глубоко посаженных глаз. Дернул лапой, указывая в центр, – Мол, там тебя искали, – и отвернулся.

Сила исполина, выносливость, молчаливая разумность и сдержанность давно сделали Мрага вторым в роду, а еще выживаемость. Соплеменники привыкли, что Мраг возвращается из каждого похода.

Боевой отряд уменьшался на количество трупов после каждой стычки или охоты, воинов набирали вновь и в какой – то момент орда обновилась почти полностью, но только Мраг каждый раз возвращался из боя, израненным, но живым. Реликтовый экземпляр. Современник монстров, что защищали город два – три поколения назад. – Но, – тут лоб Мрага изобразил гримасу смиренности, – быть вторым в роде не значит быть влиятельным. Встал в первый ряд, где стояли вожаки других отрядов и склонил голову к воде.

Внешне, чаша старого Большого фонтана облезла, штукатурка обвалились и там, где это случилось выглядывали раны из темно – красного от влажности кирпича. Мутная вода плохо пахла, пузырилась. Старейшины рода, когда темно – зеленые, а теперь белые от старости, как известняк, чьи слои нередко встречаются по обрывам рек и ручьев. Кажется, что известка сыплется из складок их кожи и вода мутная от этого. Кто – то опустил в воду ноги по колено и сидел на краю чаши, кто – то вошел по пояс, по грудь, а другие и вовсе периодических прятались от солнца под воду. Сидели там часами, а Совет мог продолжаться и день, и два, и пускали из огромных ноздрей пузыри.

Со дна поднялся, всплыл и лопнул большой пузырь. Брызги прохладно, но редко ударили в морду. Мраг и вожаки, что стояли рядом тряхнули головами и вновь напрягли кожистые уши. Вождь после паузы продолжал, и муравьед покрылся лопухами. Они то увядали, то опять впивались в небо, обращенные в центр фонтана.

Там на постаменте, на остатках скульптуры, а может целой композиции скалился носатый Дорф. Мелкий, костлявый, как степной клещ, но непревзойденный военноначальник и лидер, подчинявший род за счет уважения к себе. – А внешняя хрупкость обман, – Мраг с треском почесал бедро. Сам видел, как Дорф расправлялся с воинам вдвое и втрое больше него.

С предателями и преступниками вождь поступал еще жестче. – Ничего важного, – Мраг заскучал. Проводить дело в походах было занятием куда интересным, хоть и опасным. – Хорошо, что участвовать в Совете не требовалось все то время пока он продолжается. Только в своей части, куда приглашали. Долгое время племя жило спокойно и размеренно. Последний жестокий отпор, что дали соседнему племени устрицеголовых слизней, раскрошив их головы – панцири с перламутровым нутром, что сверкает, когда оттуда вытечет желеобразный мозг надолго их успокоил.

Устрицеголовые – постоянные враги, что нападают сразу, как только окрепнут их ряды, а панцири станут толще, чтобы выдерживать удары палиц, молотов и крепких кулаков. Случайные нападения кочевых пресекались еще на дальних подступах к городу, на постах, где дежурили десятки отчаянных голов. Они же убивали мутантов, что в поисках пищи забредали в эту сторону. И только мутантам, скачущим на двух задних лапах, с маленькими передними лапками, что они постоянно прижимали к груди удавалось, перепрыгивая через охрану, прорваться к ближайшим домам.

От раза к разу Советы становились все скучнее. Никто, хоть и не потерял хватки, уже давно не планировал битвы, атаки и освоение новых территорий. На второй план ушла непрекращающаяся тысячелетиями междоусобица и теперь насколько знал, а больше чувствовал Мраг над соседними и дальними племенами нависла общая угроза, она если и не напугала, но заставила резко сменить ориентиры выживания и теперь все притихли, занятые своими делами, копошась в лесах, каньонах, оврагах и под землей. Лазутчики доносили, что и те, и те, что – то ищут, – Но что? – задавался вопросом Мраг.

Хрустнул позвонками шеи и с трудом поднял усеянную шишками и шрамами голову. На седьмом этаже кривого здания, что нависло на Большим фонтаном отпрянула вглубь тень. Не разглядел, но догадался, – Безмолвные соплеменники.

Игра в охоту с недавних пор стала у них основной забавой. И у детей, но что больше пугало и у повзрослевших особей. Звериные глаза следили из ям, подвалов и других щелей. Подошла его очередь выслушать приказ. Дорф, не сказав ни слова махнул рукой на юг, в сторону Липких болот, где в изобилии водились стаи коркоделов. Мраг оскалился и по-доброму глянул на вождя. Тот знал, что сильный воин скучает по хорошему бою и его нельзя ставить в охрану.

Охота на коркоделов, хищников, которые пережили один конец света и остались целыми, но более свирепыми стала для Мрага заменой войны. И теперь забота о пополнении запасов жира для воинов и соплеменников стала его главной обязанностью.

– Предстоит большая охота, – Мраг попятился спиной и покинул строй. Вслед за ним от толпы отделилось еще несколько, увешанных железом монстров. Сзади забряцало: оружейники.

– Гарпуны на семь зубцов, колья, цепи и сети из лиан с шипами? – спросил, зная ответ, один из старых мастеровых, кто знал вкусы Мрага в оружии. Тот предпочитал честный поединок и идя против существ опасных, но неразумных использовал эффективное, но примитивное и крепкое оружие.

Только, когда коркодел попадался крупнее обычного, разъярен и уже убил одного – двух охотников Мраг позволял себе и разрешал другим использовать луки и яды. Он в предвкушении громкой травли и последующей ловли коркоделов лениво кивнул оружейнику и вприпрыжку как молодой воин, которого впервые берут на охоту сорвался с места и помчался к круглому зданию, где держали бургов – ездовую скотину.

От природы, сдобренной радиацией бурги, наделенные и легкими и жабрами комфортно чувствовали себя и на земле, и под водой, и в пещерах, заполненных водой. Для охоты на коркоделов бург существо самое подходящее. Здания, чье предназначение сейчас никто не знал удачно подошло для содержания животных, но выбор сделали предки Мрага, а почему он не думал. Выбор предков не осуждался. Их следовало почитать и бояться, но не поклоняться.

Мраг хлопнул ладонью по воде. Еще раз и еще. От противоположной стены бассейна пошла волна, а руку оцарапала мелкочешуйчатая спина шестиметрового бурга, любимца Мрага, с каким было связано много побед.

Как и хозяин, не единожды раненный клыками зверя, с рваными дырами от стрел в ушах – они так и не затянулись – бург признал постоянного ездока и уставился на Мрага. Мраг отметил, что животное спокойно, глаза чисты, а тело впитало достаточно воды, чтобы выдержать переход по суше. Чешуйки все еще приподняты, но щели толщиной с полмиллиметра означают, что бургу надо еще немного времени и скоро чешуя сомкнется в единый доспех. Тогда и можно выступать. Мраг потрепал складки кожи у подбородка бурга.

– Куда? – осторожно спросила Твиг. Оскалился, тронутый привычной, но всегда приятной заботой подруги. В руках Твиг держала кожаный, сшитый из невыделанных перепончатых крыльев летающих ящериц куль, отчего он никогда не терял свою непривлекательную форму. После многих походов куль пообтерся и лоснился углами. Чутье не подвело Твиг, и она собрала заранее мешок охотника.

– На охоту, – одобрительно подтвердил ее догадку Мраг.

– Надолго? – Твиг не отвлекалась от дела и пока они перекидывались словами жесткой рукой укладывала и трамбовала необходимые для дела вещи; снадобье, смазать раны, несколько видов сильнейшего яда, бусы, собранные из крупных желтых клыков самых крупных коркоделов, что добывал Мраг. Считалось, что ожерелье, а им можно порезаться приносит удачу.

Мраг развел руками и нерешительном помотал головой, что означало, что он не знает сроков похода. И насколько успешной будет охота. Тяжело выдохнул и стал смазывать лысую голову и особо тщательно уши жиром. Твиг покончив с делом отправила мешок в угол. Куль, упав, встал как вкопанный.

В пещере светлело. Мраг спал плохо. Так было всегда перед охотой. – Ничего. Высплюсь, как придем к Липким болотам. После длительного перехода воинам надо будет дать отдохнуть, но сначала подобрать безопасное сухое место. Там, где грунт влажен, и он постоянно сырой, мягкий, когда по нему ступаешь водятся опасные твари. Длинные и прочные, как железные цепи. Способные утянуть под землю воина, а несколько тварей, он видел легко справляются с бургом. Еще не выехав, Мраг набросал план.

Виден выход. Там Тонг. Как всегда, серьезен. Держит за ржавые от слюны и слизи цепи двух бургов.

Мраг перехватил цепь и взобрался на холку зверя, где закреплено седло из теплой кости. Седла делали из черепов гигантских тритонов. Безобидных и мягких травоядных – падальщиков, что в избытке водятся в канавах, затопленных подвалах, канализационных коллекторах города. Когда старое седло ломалось охотники отправлялись в места, где нет больших домов, а стоят плоские ангары с железными чудовищами внутри. Насосы молчат и слышен лишь шум того небольшого потока воды, что вытекает из города. Вместе с хламом и взвесью вода медленно выносит полуразложившиеся трупы тритонов. Наполовину готовые для поделки.

Остатки мягкого, подгнившего мяса сбиваются одним ударом черепа о стену и в руках охотника седло, остается только отодрать нижнюю челюсть и снять нижнюю крышку черепа. Внутри черепная коробка ровная и пустая. Именно в ней сейчас покоился зад Мрага. Седло размеренно заскрипело, а когда Мраг сдавил бока бурга, да так, что икрами почувствовал ребра скрип стал непрерывным.

– Вперед или назад? – спросил Тонг. – К Липким болотам, – Мраг ответил и посмотрели на охотника, что присоединился к отряду. Прежде, чем покинуть город им следовало проехать большую его часть и охотники присоединялись по пути, выскакивали на бургах из-под земли, некоторые прыгали со второго – третьего этажа, где обосновалась семья. Таких безрассудных немного. Многие соплеменники предпочитали все же обитать под землей. Так безопаснее.

– А там? – не унимался Тонг, – Территория Липких болот огромна, – Тонг привел, как ему показалось веский аргумент в пользу продолжения разговора, но Мраг остался нем.

В думах вожак был далеко. Не выспавшийся, его боевой вид поддерживала неуемная энергия, что горячела в мускулах, данных с рождения, и оттого не в духе, в таком состоянии Мраг всегда возвращался к самым тяжелым думам. Всплыла довольная морда Цвинк. Образ дочери завыл. Закололо под лопаткой. Поерзал в седле. В спину уперся старый, сучковатый лук с черной, жирно смазанной тетивой, сделанной из века скользкой рыбы.

Сбоку что – то бубнит Тонг, но он его не слушал и не слышал. Сделал морду еще суровей и вновь закопался в мысли, как бетонные кроты, что живут в фундаментах и точат, превращая в цементную пыль основания зданий. Из – за этих мутантов небоскребов в городе становится все меньше. По ночам слышен жуткий грохот очередной жертвы кротовой стаи. Дом, чей фундамент съеден падает, как подкошенный, а пыль заволакивает небо и ненадолго дает передохнуть от жары

– Дорф думает точно так же. Надо искать. Надо, но где? – размышляет Мраг. По спине бурга пробежала судорога, прервала раздумья. Ручной, но все же зверь согнал стайку кровососов, что издавали тонкий скрип, буравя его чешую, чтобы добраться до плоти. Мраг упрекнул себя в том, что надолго утратил контроль над ситуацией и позволил москитам так долго истязать животное. Одобрительно хлопнул бурга по короткой шее. Оглянулся. Отряд в полном составе. Чуть поодаль его замыкают грузовые бурги, спаренные, тащат на выпирающих хребтах скарб для поддержки походного быта.

Мраг понимал обеспокоенность Дорфа. У тщедушного вожака в дни Большой жары, когда никто не осмеливается высунуться на поверхность краем уха, родился сын. Регулярно солнце было особо немилосердно и раскаляло окрестности так, что пилигрима, вовремя не поспевшего домой позже находили хрупкого и высохшего.

И если бойцов, погибших в битве хоронили, то мумии соплеменников и мутантов, найденных после Большой жары ставили или укладывали в отдельной пещере как напоминание. Большая жара – смертельный период, когда все замирало и засыпало, и именно к нему подгадывали самки, производившие потомство. Большая жара забирала жизни, но она же и давала новые. Летоисчисление велось от жары до жары. Мраг самодовольно напряг обрывки губ, но в улыбку их так не сложил. Теперь главный охотник полностью контролировал происходящее вокруг. Отряд покидал пределы города. Он успешно пережил 57 пиков жары и был этим очень горд. Многие из его соплеменников покоились в земле или стояли разинув сухие пасти в пещере, напоминая об опасности.

На последнем посту – за ним начинался колючий лес – Мрага окликнул старший охранник.

– Вернитесь все, – незнакомый воин смущен, а взгляд завистлив, но по-доброму. Ему тоже хотелось в поход, а не стоять на границе. Мраг еще раз оглянулся и увидел, как он, дождавшись грузовых бургов, перекинул через спину несколько кожаных мешков для жира.

Долгожданный наследник Дорфа стал первым безмолвным в помете элиты племени. Сына Дорф, как и было положено предписаниями древних не убил. Оставил, но от племени скрыл. В груди раздался хрип. Мраг рыкнул прочищая горло и горько заключил, – Следующим вожаком может стать безмолвный зверь. Это не нравилось ни ему, ни Дорфу, но не оттает ли отцовское сердце с возрастом? Он видел старых монстров, обветшавших от времени. Совсем как дети, а их решения непредсказуемы.

Мраг надавил пятками на бока бурга и тот встрепенулся, с интересом глянул на дорогу, ожил, зачастил когтистыми лапами и вырвался на полтуши вперед, но недолго.

Встрепенулась ватага воинов, что ехала рядом, потом вся дружина, словно по цепочке из монстров и зверей пустили электрический ток. Цепочка подскочила, постройнела, рванулась вперёд, подстроилась и взяла темп бурга вожака. Мраг очнулся вовремя. Окрестности были знакомы, многократно изъезжены, что позволяло пребывать в беспечности, но воин не мог позволить себе вкусить это чувства сполна. Во – первых, ответственность за отряд. Во – вторых, даже самые спокойные места могут стать для отряда местом упокоения. В – третьих, скоро на землю опустится ночь.

Место для ночлега он определил заранее. Не новое. Там останавливались и до этого. Задача – добраться до места, и чтобы оно пустовало.

Драться с кем – то за ночлег после долгого дня, да еще проведенного в седле не хотелось. Даже самые сильные и выносливые воины устают, а где усталость там и оплошность в ударе. Авангард отряда въехал в лес. Лес не сгорел. Приспособился к постоянной жаре. Многослойную кору заменила кожистая чешуя, похожая на рыбью, а листья научились съеживаться в трубочку, тонкую, как хвоинка. От того лес казался голым, блестел белизной, вываренной и омытой дождями кости, которую обсыпали нитками зелени.

Начался крутой спуск и в глазах зазеленело по-настоящему. Мраг, как и все воины оживился, даже обрадовался, что в последнее время было не часто. Серый, выжженный мир вокруг не изобиловал красками и сейчас одноцветье, вдруг разбавленное зеленым привело матерых убийц и защитников племени в детский восторг.

Вереница въехала в овраг, который все углублялся, расширялся и теперь они ехали в каньоне. Природная траншея, копит и сохраняет влагу, укрывает от зноя и здесь всегда свежо и зелено. И листья выглядят точь-в-точь как в старых журналах о географии, и кора настоящая, осыпается, когда проведешь шершавой ладонью.

Каньон вернул Мрага и его спутников на тысячи лет назад, когда и на поверхности все было вот таким зеленым. Уши воинов взмыли и затрепетали. Ветер, что врывался в расщелину с поверхности посвистывал, трепал гибкие ветви и листья. Для многих шелест листьев, как понял Мраг стал открытием и был услышан впервые. Зачарованные они медленно ехали, а порой продирались под деревьями сквозь мелкий кустарник, который пришелся по вкусу бургам, и они с видимым удовольствием на ходу отщипывали верхушки зелени, которая стала сочной. Здесь влаги хватало не только для того, чтобы растения могли выжить, но, и чтобы они были красивыми и вкусными.

Жар солнца становился все слабее, а временами шар цвета раскаленной стали, что он часто видел в кузне оружейника пропадал за кронами деревьев. Толстая, неизнеженная шкура монстров потемнела от пота. Там наверху пот испарялся не успевая покинуть поры и превращался в полоску кристаллов соли. Прежде чем втирать жир надо было основательно отскоблиться.

– Еще рывок и стоянка, – ноги Мрага плотнее обхватили бока бурга. Каньон стремился вниз. А деревья ползли по его стенам вверх, держась на корявых корнях, впиваясь в трещины между камнями. Под разлапистыми лапами бургов заскрипел, крошащийся в песок белый камень.

Если бы воины знали, то сказали, что едут по известняку. Ветер и вода выскоблили каньон из более твердой породы. Слева зашумел теперь уже полноводный Серебряный ручей, напитанный неизвестным белым металлом. Мраг знал, что он полезен, и вода ручья не содержит отравы разъедающей кожу до мяса, как в других источниках, но здесь есть другая опасность – острые металлические рыбы.

Отряд несколько раз, там, где было мелко и хорошо просматривалось дно пересек ручей и лапы бургов заблестели в темноте, покрытые тонким слоем металла, который быстро облазил. Скоро стоянка.

Бурги тоже это почувствовали и переругиваясь между собой сбавили ход. Больше их не поторапливали. Мраг хотел было дернуть за узду, но Тонг угадал и мягко пресек движение руки вожака. Молча посмотрел в глаза, – Мол, не стоит.

– Действительно, Тонг прав, – Мраг потянул шею. Проделан большой путь и животные устали. Они прирученные, одомашненные, но когда разъярятся только смерть может остановить бурга. Теперь бурги от них не зависели и двигались на свое усмотрение. Следующее решения Тонг одобрил. Мраг обернулся и рыкнул воинам, чтобы подтянули доспехи, подняли щиты и нацепили защитные повязки на голову. Теперь, когда под ними неуправляемые бурги, которые не унесут от стрел, копий и погони они очень уязвимая мишень. В деревьях и расщелинах скал затаилась опасность, а схватка сейчас охотникам не нужна. Это не завоевательный поход, а экспедиция добытчиков. От их благополучного возвращения и доброй охоты зависит жизнь рода на цикл, а может и на несколько вперед.

Отряд объехал крутую скалу, что сильно нависла над каньоном. Да так, что пришлось пригнуться и царапая хребты проехать под каменюкой. Когда воин миновал природную террасу, то каждый с удовольствием распрямлял спину и окидывал взором новый вид.

За скалой началась уютная чаша небольшой долины, покрытой мхом и папоротником изумрудного цвета, а в стене камня виднелись черные пятна пещер, где Мраг запланировал остановиться и переждать ночь.

Сзади кто-то прорычал, – Рукой подать, – и по-доброму, уже расслабленно, будто сделав больше дело засмеялся, заскрипел массивными челюстями. В эту секунду из пещер прыснули мутанты.

Застигнутые врасплох, напуганные, они скакали на задних лапах выше обычного и первые легко бы перемахнули через цепочку, что состояла из Мрага, Тонга и еще пары сильных воинов. Мраг встрепенулся, но копье Тонга уже поразило крупного мутанта, который сдох еще в воздухе, а его туша со смачным шлепком упала на ноздреватые как пемза камни. Дернулась и распласталась отпустив маленькие крючковатые лапки от ромбообразной, словно у дистрофика груди.

В отряде закричали, пытаясь отпугнуть мутантов, над головой засвистели стрелы и копья толщиной с молоденькое деревце, а зверье упершись черными глазами в землю неслось прямо, а потом мотнув головами резко взяло влево. Мгновенная смерть вожака отрезвила небольшую стаю, и она понеслась к воде.

– Плохое решение, но деваться некуда. С одной стороны, мы, а с другой скалы. Чтобы уйти вниз по каньону надо пересечь реку, а она здесь образовала озерцо.

Западня! – Мраг выдохнул, опустил оружие и три складки на переносице стали не так резки, разгладились. Та позиция, что невольно занял отряд, выехав из-под скалы, спасло положение, оставив мутантам самый невыгодный путь отступления через воду. Опытные воины злорадно оскалились, предвкушая скорую смерть случайного врага. Мутантов никто не любил. Любой воин, имевший за плечами два – три похода легко справлялся с мутантом, но когда они превосходили числом в городе трубил траурный рог. От него сотрясались здания и осыпалась штукатурка.

Мутанты в несколько прыжков достигли кромки воды, старые не задерживаясь перемахнули ручей и поскакали дальше, а молодые замешкались и приземлились по бедра в воде и тут же завизжали, надрываясь от боли. Стая рыба, выпрыгнув из воды для большей скорости, покрытая серебристым металлом впивалась, с легкостью пробивала кожу, разрывала мышцы и работая хвостом как бур проходила сквозь лапы, а когда мутант падал и сквозь тушу. Большая часть стаи ушла, но несколько трупов, разорванных в лохмотья тихо болтались в воде. У рыб пир. Вода окрасилась в красное. Мясо быстро исчезало в прожорливых, зубастых пастях.

– Опасное соседство, – заключил Мраг. – Осматривай пещеры, разбивай лагерь, – кратко поручил он Тонгу. Тот слез с бурга и резво умчался исполнять приказ.

– Где – то в горах покоятся залежи неизвестного металла, и вода его размывает, вынося на поверхность, а здесь он оседает на всем – вспоминал Мраг слова наставника. И однажды тот показал, как можно использовать этот процесс с пользой. Мраг обратился к воинам. Приказал оставить минимум оружия, а остальное осторожно опустить в воду.

– Посмотрим, верны ли слова учителя, – решил он. Отряд повиновался и скоро вдоль кромки воды лежал ряд копий, луков и прочего вооружения как в кузнице после месячной работы молотобойцев. Тонг, тем временем, с парой подручных обшарил пещеры и нашел, что с последнего визита сюда они вполне пригодны для ночлега. Но в одной обвалился свод, что уменьшило площадь, а в остальном сухо – это главное. То, что следы жизнедеятельности мутантов заставляли воротить головы и носы – мелочь. Те обитали здесь довольно долго и это было их постоянное лежбище. Воины занялись обустройством стоянки.

Кто – то разгружал бургов, кто – то выталкивал из пещер навоз, выбрасывал расщеплённые кости, ветки и другой хлам, неведомо зачем нужный мутантам.

Тонг несколькими не сильными ударами подогнал ко входу в пещеру бургов, груженных съестными припасами и стал ослаблять веревки и цепи. То, что нужно отряду, чтобы перекусить, надрываясь везли два бурга.

Мраг расфокусировал желтые зрачки и не сосредотачиваясь на чем-то одном наблюдал за всей картиной преображения дикого места. Мозг монстра объял весь процесс и контролировал каждое движение руководимого отряда. Веки его глаз, то расширялись, то сужались, но взор оставался не подвижен. Пещеры очищены и туда потянулась вереница со скрученными подстилками, сотканными крупными стежками из перепончатых крыльев летающих ящеров. На землю упали мешки с питьевой водой. Выросла куча влажного, но годного для костра хвороста. Еще одна вереница курсировала от будущего очага до деревьев и обратно. В трещины над пещерами вбиты клинья, а на них повисло скомканное тряпье.

– Полог. Можно, конечно и без него обойтись, но тепло любят даже самые отчаянные головорезы. Ночлег должен быть комфортным.

– Тонг, оставь! Мраг прервал помощника, который уже свалил еду с одного бурга и взялся за второго. – Еда нам еще пригодится. Вылавливайте мутантов, или что там от них осталось!

Тонг скрючил такую гримасу отвращения, от которой пришлось оскалиться доброй улыбкой. Мясо мутанта не самая лучшая еда, расслаивающаяся при приготовлении на зеленоватые жесткие полоски, что гарантированно застревали между клыков, причиняя неудобство еще долгое время. Но ослушаться не посмел, разгадав мысль вожака. В походе может случиться всякое и припасы надо беречь. Послал двоих подручных вытащить туши, а когда их достали и приволокли к пещеры отложил кусок побольше в сторону. Остатки туш уже не походили на целое и на скелетах то там, то здесь держались недоеденные куски мяса. Все кинули у ног стряпчего. Конг скорчил еще более отвратительную рожу, присел, согнув ноги и в растерянности развел кисти огромных, когтистых рук. Собрав одобрительные смешки он принял обычный, скучающий вид и принялся с отвращением, но очень профессионально, с треском жил обдирать падаль.

Мраг повернулся к Тонгу, и подняв две руки, показал семь пальцев. Тот недоверчиво оскалился, дернул руками, и перебрав узловатые пальцы растопырил восемь. Пари состоялось. Мраг прихватил дубину и молчаливо отправился в воде. Тонг еще немного повозился у бургов – освободил от груза, ослабил упряжь, а ездовых и вовсе отпустил. Самостоятельные животные знали, что границы долины покидать нельзя. Когда – то они были дикими животными и порой в них вспыхивали древние инстинкты, но с двуногими им было привычнее.

Боевые бурги маленькими группками, а иногда и по одному рассредоточились по замкнутой впадине, прерывавшей каньон. Изредка установившуюся тишину прорезал оклик ездока. Темнело и гладь воды разрезали слабозаметные отблески пламени костров. Их несколько. Самый большой для приготовления еды, другие для обогрева. Больше в спор никто не вступил.

– Утомились, – подумал Мраг, – Да и рискованно. Воины устроились у костров, расслабились и начали оплавляться, как холодец, что сняли со льда и достали из глубокой пещеры. Горы выпирающих мускулов спали и превратились в туши морских зверей, с огромными клыками и усами, что он видел в старых фолиантах. В размерах клыков его воины, конечно, уступали. А вот в размерах вряд ли. А еще у тех зверей были ласты. Мраг с удовольствием вспоминал увиденное и прочитанное.

Еще большее удовольствие доставляло то, что мозг сохранил и воспроизвел информацию.

Воину от чьей жестокости в боях стонали враги нравилось интересоваться и неуклюже, но аккуратно шуршать желтыми страницами ветхих книг.

О ногу ударилась дубина и ее тупоголовый, но острый шип напомнил о заключенном пари. Мраг размял шею и несколько раз провернул дубиной в воздухе. Нагнал Тонг. В одной руке он нес копье, а другой пятерней обхватывал тот самый шмат мяса мутанта, что приберег. В глазах искрится лукавинка. Мраг сразу понял, что соперник задумал что – то не обидное, но то, что даст ему преимущество, но боясь быть уличённым в том, что раскрыл секрет – отвернулся.

В ту же секунду мимо с огромной скоростью пролетел и шлепнулся в воду кусок. Возле него закипела вода, а Тонг широко ощерив пасть перешел на бег и с ходу кинул копье в самую гущу. Следом второе, третье. Когда Мраг добежал до берега на двух копьях Тонга свисали серебряные рыбы, пробитые сильным ударом. Третья впивалась в мясо рядом. Ее Мраг определил по сколу, не причинившему вреда. Тонг добежал до берега, энергично приплясывая, чтобы у рыб не было возможности подобраться к ногам выдирал копья с первой добычей.

– Две, – крикнул он громко, чтобы услышали у костров и в паре откликов нашел поддержку. Рыбины с металлическим звуком, как гильзы крупного орудия ударились хвостами и полетели на берег. Вода бурлила с не меньшей силой, мяса достаточно, добычи тоже. Мраг перехватил дубину в две руки и обрушил ее в живое варево. Металлический лязг и брюхом вверх подвсплыли три рыбины. Тут же отскочил назад и прыгнул вперед. Следующий удар оглушил еще двух рыб. Тонг безнадежно отстал. Выиграв время, он проиграл в оружии. Копье, которым он мастерски владел на суше, здесь отскакивало и впивалось в дно и только самый точный удар в самую широкую часть рыбьей туши приносил добычу. Он так и нанизывал их по одной. Ярился от безысходности, понимая, что проигрывает.

Свои семь рыбин Мраг сделал через два удара. Одним махом сгреб и швырнул на берег. Там уже стоял спокойный Тонг. Он поглаживал кровавые ранки, хищницы все равно добрались до него, как и до вожака, на чьих коленях сочилась кровь, но он довольный результатами охоты не обращал на это никакого внимания.

– Повезло, – с каплей язвительности сказал Тонг и резко метнул копья в сторону стоянки. Туда, где было пусто, чтобы не тащить оружие. Сгреб в кучу, что набили вдвоем и потопал к большому костру.

Проигравший всегда несёт всю добычу. Вот его наказание за проигрыш. Умиротворенный Мраг шел позади и не заметил, как уткнулся в спину товарища, который бросил улов к ногам Конга. В этот раз повар был намного милосерднее, одобрительно взглянул на веселых добытчиков и потянулся за камнем покрупнее.

Поднял хороший булыжник. Внимательно посмотрел, провел – чиркнул острым ногтем по продольным трещинам и отбросил.

– Не годится! Камень с цоканьем отпрыгнул в сторону. Конг поднял следующий. После краткой оценки тот также отправился в кусты. Потом еще один, еще и еще, и наконец, Конг сжал в руках черный, поблескивающий боками голыш. Рыба была жива, но, закованная в панцирь, не извивалась и не билась, как длинные шланговидные рыбы, что тянутся на десятки метров в коллекторах. Их добывали редко и в основном ребятня возраста Цвинк. Чаще ради забавы, но в те дни, когда охотники задерживаются походе в пищу идет и она. Бесконечно длинную рыбу ловят руками и как веревку наматывают на предплечье. Иногда рыбина так длинна, что подросток не может ее удержать, и товарищ, что стоит на подстраховке, готовый принять улов, перерубает узкое тельце.

Старики, делясь опытом прожитых лет, говорят, что остатки не погибают, а отрастают вновь и, порой, наглухо забивают не только мелкие водоотводы, но и сеть подземных рек.

Конг взял тушку, что лежала поближе, пристроил промеж шершавых валунов и нанес мощный удар по панцирю. Брызнули искры, но тот не поддался, что разозлило повара, и он с остервенением и злостью нанес еще серию быстрых ударов. По хребту, от плавника к плавнику пошла трещина, куда можно было просунуть ногти, а потом и палец. Раздался металлический лязг и расслабившиеся, но не потерявшие бдительности воины резко обернулись в его сторону, а потом успокоено повернули морды к кострам.

Конг вскрыл рыбину и разломил панцирь надвое, как ломают скорлупу ореха. Куски серебристого металла кинул рядом, легонько отпихнул ногой и показал, тем, кто обернулся взглядом на них. Один сильный удар и серия мелких. Лязг металла и красновато-кровавая обезглавленная тушка летит на решетку раскаленного канализационного люка. Конг как – то притащил ее из города, был доволен, горд и долго тряс пластиной с аккуратными прорехами над головой. Потом, когда стал брать решетку с собой в походы достоинства, неприхотливость и удобство находки оценили все.

Сейчас на ней шипели в собственном жиру и скворчали хорошие вкусные шматы. Мраг сглотнул стакан слюны, что скопилась под языком.

– Похоже, у Конга есть подход к этой рыбе, – он взглядом инспектировал отряд и в отдельности каждого воина. Конг, тем временем, махнул рукой и к нему потянулась вереница – получить свой кусок. Кто – то укладывал еду на разлапистый лист, а кто – то прямо на ладони и бежал к еще не остывшему месту, продлить удовольствие и вдоволь, с упоением почавкать.

Каждый, кто получил кусок на минуту добрел, но добравшись до места, заметил Мраг, впивался в него и в глазах медленно затлевали злобные огоньки ненависти, или звериной ярости.

– Что это? – Мраг не понимал, но догадывался. Как только с едой было покончено воины принимали обычный, добродушный вид.

В круг, образованный уступами скал, упали яркие, крупные звезды. Настолько, что можно было определить цвет: зеленые, синие, красные. Мраг опустил задранную голову и взмахом руки назначил караульных, которые кивком головы сообщили, что поняли приказ.

В их глазах мелькнула тоска по утраченному сну, но они бодро подскочили, подхватили оружие и уже не лязгая им отправились ко входам в долину. Там слились с кустами, втиснулись в щели скал, влезли на деревья и скрылась в кронах: затихли, затаились и исчезли. Нутро стало спокойнее. Мраг грубо почесал грудь, подумал, но все же не решился идти ночевать в пещеру, а плотнее обернул шкуру, превратившись в кокон, перевернулся на левый бок и закрыл глаза. Дум не было.

Последние звуки, что услышало вялое ухо – шепот воинов.Они тоже укладывались спать, и чтобы не беспокоить вожака перешли на жесты и едва слышное урчание. Оно вскоре переросло в тихое постукивание.

Ритмичный стук, поначалу не смелый словно кто-то пробует ударить, но боится становился смелее и громче и вот он уже смело прокалывает тишину, бьет в уши, пробивая глубокий сон. Мраг приподнял веки и определил время. Ранее утро уже прошло, но и до обеда еще далеко. Светило набирает силу. Порадовался, что в свое время открыл местечко, позволяющее хоть изредка не думать о бесконечном пекле. В одном оно сплоховало – не слишком вместительное и способно укрыть небольшой отряд.

Вывернув глаза оглянулся. Отряд, по крайней мере большая его часть, похрапывая и всхлипывая – спит.

Издали воины, укрытые серыми и черными шкурами походят на крупные, гладко отёсанные валуны. Камни живые: медленно поднимаются и опускаются. Редкие минуты покоя.

Стук, что разбудил доносится с берега ручья. Дозор вернулся, но бойцы решили не ложиться спать. Не выспавшиеся, хмурые, но довольные, что ночь прошла спокойно. Испуганные и покалеченные мутанты, чего опасался Мраг и те, кто знал их повадки не вернулись с намерением отвоевать место.

– Как? – спросил Мраг, в два прыжка оказавшись рядом с караульными.

– Тихо, – ответил крупный боец, чью морду по диагонали пересекал глубокий шрам. Когда-то страшная рана зарубцевалась, превратившись в рытвину, но прорезь в переносице осталась и теперь воин со свистом вбирал воздух тремя ноздрями.

– Тихо, – повторил он словно хотел удостовериться, что и первое слово произнес сам. – Что – то шуршало вдалеке, живое, – задумчиво продолжил он, – Но не подошли, – воин склонил голову над маленькой наковальней.

Бойцы разбили походную кузницу. Ее всегда брали с собой. Оружие ломалось, терялось, его уносила в своих телах еще живая добыча и молот с наковальней, а также ручные меха стали завсегдатаями всех походов. Мраг действия бойцов одобрил. Он и сам хотел предложить пополнить арсенал новыми наконечниками для копий и стрел, и нагрудными пластинами, что выдерживают удар, нанесенный издалека. Прямого сильного удара серебристый металл боялся, а вот для дальнего боя был хорош, как и для рукопашной схватки. Мраг пока не встречал когтей и зубов, способных его разорвать.

В огромной куче раскаленных угольев виднелся глаз чана с толстыми стенами, где кипел металл – панцири, что сняли с рыб. Их Мраг с Тонгом добыли накануне. Вожак поднял осколок, что валялся рядом и опустил в котел. Кусок металла немного подумал, полежал на затвердевшей поверхности, оплавился и пошел ко дну, чтобы раствориться. Костер горел давно и требовал больше дров.

Панцирей, добытых вчера было не много. Мраг оценил запасы сырья. В воде осторожно ходили несколько бойцов, некоторые разбрасывали объедки вчерашнего пиршества, а когда к ним устремлялась рыба лихо, одним ударом корневища – у каждого в руках по молодому деревцу – выбрасывали добычу на берег. Стук издавали те, кто раскалывал панцири и походный кузнец.

– Поспела, – прорычал он, глядя на первую партию металла и зачерпнув раскаленной жижи аккуратно влил ее в маленькие формы, где она на глазах затвердел, приняв форму наконечника стрелы – грубого и не острого. Кузнец взялся за молоток, а потом за кору шершавого.

Мраг почесал плечо и вспомнил первое знакомство с деревом, когда был молодым, рвался напролом и не сворачивал с пути. В мыслях и в играх. Тогда убегая от компании товарищей в голый лес он бежал так, что трещали сучья, а он радовался своей выносливости, ловкости, способности легко переносить боль. На одном из поворотов его занесло и неопытность обернулась чудовищной болью, когда кора дерева с легкостью стерла в крупный порошок зеленоватого цвета толстую, бугристую кожу и добралась до мяса, а когда все смешалась получилась кровавая каша. Мраг взвыл и тем самым обозначил свое местонахождения для преследователей. Они быстро настигли скорчившегося от боли товарища.

Если для Мрага кора шершавого дерева была открытием, то для старших соплеменников вещью полезной в хозяйстве. Ее использовали в деле кузнецы, оружейники, а когда она изнашивалась ее отдавали на кухню, где до блеска начищали бочки для приготовления еды.

Потом, когда Мраг, будучи подростком искал себя, а это выражалось в том, что каждый из молодых соплеменников выбирал наставника и помогал ему – он как-то остановился на кузнице. Предполагал, что это будет его дело. Огонь, жар и холодный металл таявший на глазах очаровывали, как и шумно дышащие меха. А мокрый кузнец, опоясанный толстым фартуком издавал ритмичный стук. Сначала резкий, а когда привыкнешь, монотонный, вгоняющий в оцепенение. Мраг замирал, глядя на действо, на старого кузнеца, владеющего многими секретами, брал корзину, скребок и шел в голый лес, заготавливать кору. Тогда он собрал ее много, но отныне был всегда осторожен и остерегался резких движений рядом с деревом.

– Опыт, – Мраг провел пятерней по голове. Скинул за спину остатки сна. Отлучился на время в лесок, откуда вскоре вылез с деревцем. На ходу очистил ствол от веток и с опаской вошел в воду, чтобы помочь охотникам. Те остро взглянули на вожака, который привнес замешательство в процесс, но тут же добро оскалились и вновь уставились в воду. Так словно умели видеть то, что происходит в ее толще.

А там двигалось. Серебристые рыбины охотно откликнулись на предложение перекусить и метались в выборе между остатками вчерашней трапезы и сочными ногами добытчиков. Удар, Мраг подпрыгнул и вышвырнул на берег первую рыбину. Краем глаза увидел, как вылетела еще одна, но взгляд на один миг направленный в сторону едва не стоил хорошего укуса. В конце они набили достаточно большую кучу рыб и смогли бы больше, но остановил кузнец, чьи походные приспособления не справлялись с объёмами. Чан, наполненный до краев, изрыгнул очередную порцию жаркого металла в формы.

Удар о камни, обработка корой и блестящий наконечник копья готов. Приладить его к древку или к стреле уже забота охотника. Те, кому требовалось время от времени подходили к кузнецу и брали столько, сколько было нужно. Рассредоточивались по стойбищу и каждый самостоятельно приводил оружие в порядок, под себя. Остатки охоты вновь пошли в пищу. На единообразие меню никто не жаловался, так как отведать мягкого рыбьего мяса удавалось не часто.

Мраг осторожно надкусывал кусок и поглядывал на небо. Оно мрачнело. Ели на поляне. Наскоро, чавкая, давясь и роняя на землю ошметки. На них тут же с мокрым шлепком падали сухопутные медузы. Похожи на грибы, но мягче и могут передвигаться. Медузы шлепались, замирали и скоро через прозрачное тельце был виден остаток пищи. Он переваривался на глазах, пока медуза переползала к другому, оброненному куску. Охотники были так неаккуратны, что сейчас у их ног шкворча и издавая звуки, похожие на смачные плевки ползали десятки медуз. Для тех, кто покончил с трапезой раньше это стало испытанием – вставшим некуда было ступить, а поскользнуться и грохнуться на глазах сотоварищей в это блестящее месиво не хотелось, да и мелкие твари, что боролись у ног за существование вызвали жалость.

Огромным охотникам приходилось осторожно, порой подпрыгивая и бренча снаряжением, пробираться не дыша, выискивая места, куда можно наступить.

Идти приходилось на цыпочках, а огромные когтистые ступни мало годились для такой ходьбы, плавно балансировать руками и несвойственно изгибаться. После каждого шага за спиной раздавался хохот братьев, для которых было невдомек, что кто-то из них может так аккуратно передвигаться. Было крайне непривычно видеть нелепую походку и саму ситуацию, в которой оказался боец.

Тот смущался, терял контроль, покачивался и готов был вот – вот упасть, что вызывало еще одну волну грубого хохота. Вся ватага смеялась и на землю падало еще больше ошметков. Медузы в замешательстве дергались, не зная в какую сторону ползти. Те, кто насытился, но не доел свою долю уже просто смеялись и подкармливали прозрачные тельца. Их становилось все больше. Медузы наслаивались друг на друга. Сначала они достигли щиколоток, а потом и середины голени.

Охотники, пораженные смехом не обращали на это внимания. Полчище медуз увеличилось. В центре группы уже было некуда ступить. Все шевелилось и прожорливо, уже жутковато шкворчало. Веяло опасностью, но Мраг не знал откуда. Он точно был уверен, что на 2 – 3 долины, среднего размера вперед, назад и по бокам никого не было.

Небо потемнело. Не так, как ночью, до черноты, но солнце стало менее ярким. Не все солнечные лучи уже достигали дна, а те, что смогли пробиться сквозь облака блуждали пятнами по долине словно что – то нашаривали в глубокой походной сумке, ощупывая внутренние карманы и складки.

Небо сжалось, изобразило недовольную гримасу и из черной трещины изрыгнуло ослепительно яркую до синевы молнию. Разряд, пронзив ручей, ударил в дно и выбросил на берег массу из ила, камней и рыб. Вода вздыбилась и закипела. В уши охотников ворвался мощный, приглушенный удар, прозвучавший на небесах. Месиво из сотен и тысяч медуз, что шевелилась у ног, пораженная электричеством тонко и противно запищала, дернулась в единой предсмертной судороге и опала, спаянная в единую прозрачную массу.

На секунду от нее поднялся еле заметный пар и холодные медузы, которые стали единым целым затвердели. Для отряда удар молнии оказался безболезненным. Подскочивший Мраг успел почувствовать, как медузы сковывают и сжимают щиколотку и вырвал ноги из твердеющей массы.

Выдохнул, – Засада! Но тут же осекся, признав, что ни один из существующих и знакомых врагов такую западню подстроить не мог. Молнии он видел и раньше и научился их не бояться. Огненные стрелы били часто и все время где – то далеко. Только сейчас удар пришелся так близко и привел к столь неожиданным последствиям.

Медлительные бойцы, что хохотали без умолку теперь сидели растерянные и молчаливые. Все попытки встать и освободить конечности приводили только к жуткой боли.

Там, где стеклоподобная масса опоясывала ногу сочилась кровь. Встать и уйти они не могли. Мраг насчитал 13 охотников. Среди них те, кого он относил к лучшим: все оказались в западне. Будь они в походе малым отрядом, то этот обед был бы для них последним. Никто бы не ушел, а через много лет кто – нибудь наткнулся бы на сидящие скелеты. Бойцы это понимали и от этого взгляд, которым они смотрели на вожака был еще более потерянным. Мраг кликнул кузнеца.

– Доставай молотки, – приказ был коротким. Подошли остальные. На долиной вновь раздался стук и брызнули прозрачные осколки.

– Если столько стучать, то рано или поздно мы себя обнаружим, – мрачно сказал Мраг Тонгу. Он был недоволен, не понимая того как беспечность легко овладела всем отрядом.

– Нельзя быть беспечным, – не в первый раз внушил он себе.

– Ему неприятны лишние хлопоты, – Тонг глядел на профиль вожака. – Они никому неприятны! – Тонг взялся за молот и аккуратно, но сильно ударил рядом с застрявшей ступней. На него благодарно взглянул один из молодых бойцов. Кажется, для него этот поход был первым.

Отряд давно выбился из графика. И если сначала подвижки по времени мало беспокоили Мрага, потому что были слишком малы и их можно было покрыть за счет более быстрого перехода к охотничьим угодьям, то последнее происшествие с медузами выбило его из временной колеи.

Они опаздывали, – А ведь еще столько надо сделать! Мраг слукавил. Сделать предстояло одно дело, но впервые. Он слышал от старых охотниках байки о неуязвимых блестящих монстрах, от которых отскакивали стрела, а порой и копья. Непобедимые, они канули в лету из – за неведомой хвори, что одолело племя. Он подолгу ломал голову, подгоняя пазлы истории и советы наставника в одно целое и как-то глядя в воду догадался, что дело в ней. Пропуская ее сквозь пятерню он видел, как в складках оседают частицы металла.

Если это делать долго, то металлом покрывается вся рука. Оружие, что он приказал накануне опустить в воду уже покрылось однородным слоем. Кромки лезвий поблескивали холодом. Теперь то же самое предстоит сделать с охотниками. Мраг подозвал Тонга и звеньевых. Коротко объяснил идею. Взял пустой бурдюк. Осторожно наполнил водой из ручья и вылил на покатый череп. Отряд в большинстве своем не стал разбираться в том, почему так следует делать, а просто стал повторять за вожаком.

Морда Тонга похожа на маску. Другие воины тоже выглядели непривычно устрашающе. Лица неподвижны и мертвы и только маленькие щели глаз сигналят – под маской есть разумная жизнь. Расчет Мрага оправдался. Многократное обливание принесло ожидаемый результат. Не сразу, но постепенно слой за слоем он и дружина покрывались металлом.

Едва заметная вначале корка росла, наслаивалась, утолщалась и теперь блестела на телах и мордах, которые стали чуточку симпатичнее. Металл несколько сковывал движения, но гарантировал безопасность, превратив воинов в черепах. Он хорошо въелся в грубую и грязную кожу и издавал легкий металлический звон, когда кто – то случайно его задевал или намеренно проверял на прочность.

Мраг с трудом, по-доброму оскалился. Тонг понял, что настроение вожака улучшилось, но улыбку решил приберечь. Только мотнул головой. – Мол, понял. Отряд еще немного проехал по ущелью и по знакомой тропе, что уходила налево, а потом вверх поднялся на равнину, где на путников накинулась жара.

– Не тут то было, – крякнул Мраг. Светлый металл отлично отражал солнечные лучи и сотни бликов скакали по обе стороны колонны, преобразив рядовой поход в яркое шествие. Настроение – это Мраг почувствовал выпиравшими позвонками улучшилось у всех. Он сменил неспешный ход бурга на галоп. До Липких болот оставалось полтора дня пути, и он решил преодолеть расстояние без стоянок.

Ужасный смрад почувствовался задолго до того, как охотники подъехали к болотам. Сначала солоноватый, а потом резкий, проникающий в лобные пазухи и когтисто терзающий их изнутри. Тонг быстро – быстро замотал головой, надеясь выдохнуть вонь, но ничего не вышло. Он тут же с отвращением был вынужден вдохнуть густой от испарений воздух. Они находились совсем недалеко от кромки топей.

Здесь как помнил Мраг бессильны даже самые лютые суховеи. Они могут дуть не стихая, валить деревья, переносить песок и пыль. Но разогнать тот смрад, что стоит над Липкими болотами штормовым ветрам не под силу. Они прорывали вонючий купол и теряли свежесть, оставляя все, как и было тысячи лет назад.

Начался пологий спуск. Недовольное фырканье, что раздалось в начале отряда неторопливо прокатилось по всей колонне. Воины преодолевали невидимую стену купола.

За этим следовала короткая борьба легких, не привыкших к концентрированной смеси углекислоты, метана и пыльцы болотных растений и перенастройка дыхания.

У Мрага закружилась голова и он пополз с седла, уж очень терпкой была вонь, но вовремя спохватился и переборов позыв рвоты с усилием вдохнул болотный концентрат. Оглянулся. Увидел страдальческую морду Конга, который, как и он мог уметь дышать только легкими. Элита отряда, этих бойцов на охоту на коркоделов снаряжали специально, ехала свободно. С легким чувством превосходства и надменности, довольные, они ехали в окружении товарищей и вдыхали воздух крупными порами. Они загодя проскоблили в панцире дырки.

– Охота обещает много добычи! – в голосе Тонга уверенность. Сзади поддакнули. Мраг был согласен с опытными охотниками. Насыщенность концентрата говорила о том, что Липкие болота полны живности. Настолько, что на всех пищи и территории не хватало. Многие погибали в схватках с сородичами. В концентрате ощущался гнилостный, сладковатый запах разложения коркоделов и иных существ, что населяли Липкие болота.

Под лапами бургов, чье поведение не изменилось – животные, как и прежде жадно дышали – легонько захлюпало. Мраг поднял и опустил правую руку и дал сигнал спешиться. Провел ладонью по лицу, что означало – полная тишина. Отряд давно выучил язык жестов, что разработал вожак. Многие воспринимали их с иронией.

– Конечно, можно и не показывать, – знал Мраг. Но все равно из похода в поход он повторял их, так как поведение каждого и тем более вожака стало частью большого охотничьего ритуала. Знаки и жесты стали той приправой, что недостает любому пусть и самому вкусному блюду. Так и с охотой. Отсутствие чего – то привычного воспринимается как сбой и предвестие неудачи, а такого исхода никто не желал. В племени сильна вера в знаки.

Под ногами еще твердь, покрытая мелкими, упругими, толстыми листьями. Ломаясь они не слышно хрустят. Это на руку охотникам: позволяет бесшумно передвигаться. Пока опасаться нечего. Мраг искал небольшую сопку, возвышение, где сухо и есть поросль. Вечерело. Чернота туч, что заволакивали небо становилась все гуще, так, словно невидимый художник без устали макал в склянку с водой кисть с иссиня – черной краской. Как и вода тучи насыщались чернотой.

Мраг свернул налево, затем направо. Так петляя было больше шансов подыскать холм для ночлега. Ландшафт болот постоянно менялся и увидеть здесь знакомые места невозможно. Поэтому обжитой возвышенности, застолбленной под ночлег у охотников на болотах не было. Мраг продолжал петлять. Отступил назад, а потом вернулся на прежний путь.

Немногие, в том числе Тонг догадывались об истинной причине такого поведения. По пути попался не один и не два холма годных для ночевки, но Мраг огибал их и следовал дальше.

– Хватит. Достаточно запутал, – сказал Тонг вожаку. Мраг остановился, подумал, удовлетворенно кивнул и направился к ближайшему крупному и высокому холму.

– Сомнения есть? – все же спросил он у Тонга.

– Нет. Если они и существуют, то не найдут, – одобрительно ответил помощник. Перед походом Дорф, отвел обоих в сторону и сказал, что у Липких болот объявились неизвестные, но лихие племена, что подстерегают уставших охотников, отягощенных добычей. Мраг был готов противостоять любому противнику, но не неизвестному. Тут уверенность в себе поутихала и верх брала стратегия. Он увел отряд на максимальное расстояние от того места, где они вступили на территорию болот, а здесь, после тех замысловатых фигур, что вывел отряд его не отыскать. Мраг отошел в сторону и пропустил охотников вперед. Постоял, глядя на следы, что они оставили. Примятые растения немного поразмыслили и приняли прежнюю форму, скрыв их присутствие. Шлёпнул бурга по крупу и вслед за ним взобрался на холм, покрытый шапкой крупных растений или деревьев. В сумерках не разобрать.

Спросонья Мраг не сразу понял, что происходит. Болотный концентрат, к которому он, как ему казалось привык все же дурманил голову. Она неподъемная, ноет. Разорвал тяжелые, налитые веки и подскочил.

Проревел часовым, – Проспали! И метнулся на другую сторону холма. Там шла яростная борьба. Часовые прозевали болотных жгутов. Маленькие сгустки тел с длинными и жесткими щупальцами атаковала бургов, что спокойно паслись у края холма, а потом, покачиваясь, заснули. Незаметные и тонкие как паутина, но очень прожорливые жгуты несколько раз оборачивались вокруг жертвы и утягивали ее в топкое месиво.

В сплетении щупалец трепыхались три бурга и один часовой, чья зоркость помогла разглядеть паутину. За это поплатился, ринувшись спасать ездовой скот.

– Новичок, – определил Мраг и со всего плеча рубанул по тонкой нитке. Щупальце прогнулось, лезвие меча соскользнуло и его отбросило назад. Щупальце опало, но через мгновение вновь натянулось и со страшной силой потянуло бурга в болото.

Со всех сторон, стряхивая нездоровый сон, подбежали охотники с оружием. В темени пропал охотник. На порядок слабее бурга он стал первой жертвой похода. Прокричав напоследок – что-то невнятное молодой воин скрылся из круга света, что отбрасывали наспех сделанные факелы.

– Этим жертвуем! – орал в ухо Тонг, указывая на бурга. Жгуты подтащили животное к самому краю холма. Задними лапами он уже стоял в болоте, а передними продолжал цепляться за землю, выбрасывая пыль и грязь. В огромных глазах недоумение. Охотники оставили его и окружили бургов, что умудрились продержаться до их прихода, врылись лапами в землю и не хотели покидать этот сухой и жаркий мир. Тонкие щупальца жгутов затягивались, прорезая шкуры и кое – где засочилась кровь. Почувствовав ее жгуты еще больше ожесточились и стали, как маятник раскачивать добычу, заставляя потерять равновесие.

Со скоростью лопастей мельницы замелькали мечи и секиры, но эффективнее оказались ножи.

Охотники голыми руками хватали паутину и резали, кромсали ее. Там двое бойцов, схватившись за стропу паутины, как за канат с неимоверным усилием разорвали живую нить. То, что оставалось в руках охотников летело на берег, а то, что уцелело ускользало в листве растений. Вокруг стоял гул битвы, но Мраг, всаживая меч направо и налево плохо его слышал. Удар и последняя нить, цвиркнув струйкой крови, исчезла.

Измотанные бурги валились с лап. Их поспешили увести наверх к тлеющему костру, вокруг которого рассыпались на ночь бойцы. Мраг осмотрел эту сторону холма. Покатый бок исполинской болотной кочки, соприкоснувшись с линией болотной глади резко уходил вниз топким окном. Через него жгуты пробрались далеко за пределы привычного места обитания.

– Их здесь не должно было быть, – Мраг оценивал произошедшее. Тонг копьем приподнял слой растений, что покрывали окно и взглядом указал на него.

– Кто знал? – ответил он вопросом. – До рассвета осталось совсем немного. Надо вздремнуть. Мраг и Тонг медленно двинулись вверх.

Ты и ты! – вожак сменил охранников. – Выводы утром, – коротко, как ему было всегда свойственно бросил он и полез в теплые, затхлые шкуры. Средь вони – она усиливалась с каждым шагом, приближавшим к центру болот – запах шкур немного напоминал о доме.

Утро наступило непредсказуемо. Не успел и глаз сомкнуть как холм покрылся возбужденными голосами и вскриками охотников. Они горячо, нередко толкаясь плечами обсуждали нападении жгутов. Бург и охотник, потерянные накануне – жертвы богам, утверждали самые опытные. Так они надеялись умерить отложенный на утро гнев вожака. Он понял и не стал донимать виновников расспросами, а также внушать очевидные истины.

– Те, кто допустил промах должны рискнуть, – речь шла о жизни. – Пойти первыми!

– Справедливо, – отметил Конг, занимавшийся легким завтраком. Распоряжение вожака было воспринято по-разному. Оно не понравилось тем, кто находился в сторожевом дозоре. Кому охота идти на коркодела в первом ряду? Другие нашли его разумным.

– Кто-то должен ответить! – раздалось из толпы. Мраг услышал, как воины отметили его умение нащупать тот баланс, что компенсирует неприятности, а их в этом походе уже больше, чем надо.

– Перебор, – сокрушался Мраг. Он опасался, что неудачи, преследовавшие отряд проявятся и в охоте. Новых жертв не хотелось. Все уже отвыкли от случайных смертей, что раньше случались во время вылазок и Большой жары. Для него и воинов нелепая смерть товарища стала неожиданностью. Мраг выделил из толпы дозорных, поручил подкрепиться первыми и взяться за проверку охотничьих снастей. Те неохотно, но подчинились. До этого выбор охотников, кому предстоит пойти первыми происходил случайно или по желанию, если кто – то изъявлял желание, но в этот раз многое было по-иному.

Быстро перекусили. Несколько молодых охотников осталось смотреть за припасами и бургами послабже. Мраг расчетливо оставил на холме неопытных воинов, чье участие в первом походе сводилось только к обеспечению едой и охране, но не к охоте. То, что они добрались до угодий уже славно.

Бургов, измотанных ночной схваткой Мраг предпочел оставить. Они ослаблены и нагружать их снастями сейчас, только усугубить положение животины. Даже через пару дней они не вытянут из топи здорового коркодела. Справятся, разве что со зверем среднего размера, который может угодить в сети, но Мраг был нацелен на крупную добычу. Ее потребуется меньше, чтобы добыть необходимый объем жира.

– Меньше схваток, меньше жертв, – рассуждал Мраг про себя. Он повел ватагу возбужденных охотников и двух бургов, что не попали в ночной переплет к воде. Первым все-таки пришлось идти ему. Это тоже заведено издревле. Провинившиеся шли за треугольной спиной вожака и чувствовали себя на порядок спокойнее.

Начинались настоящие болота. Мраг выбрал тот час, когда все ночные и утренние охотники уже завершили охоту и переваривали добычу лежа на дне, покоясь в кустах и дрейфуя в окнах воды, которые стали попадаться все чаще. Сначала они стали попадаться чаще, заставляя петлять, а потом они стали становиться все больше и шире. Впереди показалось крупное окно, из каких состояли Липкие болота.

Порой охотники шли по склизкой тропе, проложенной среди кочек и кустарника огромным змеевидным телом. Тропка неожиданно изгибалась и пропадала у окна. Мраг считал и когда у насчитал семь троп, что неожиданно оборвались у одного из окон, распорядился остановиться. Движения охотников стали резки. Мраг их понимал. Всем хотелось вновь очутиться на безопасном холме рядом с теплым костром и едой.

– Закрываем, – бросил он за спину дозорным. Охотники сбросили со сгорбленных спин сети, сплетенные из толстых канатов с крупными ячейками, сквозь которую мог свободно проскользнуть любой из них.

– Обходим, – Мраг повел двумя руками, очерчивая в воздухе берега окна. Окно было очень глубоким, а от этого черным и тихим. Жидкий берег был разбит мощными телами коркоделов и пуст, что всем было на руку.

Охотники разобрали сети и разделились на группы. Группы, от которых требовалось обойти озерцо и вернуться Мраг поручил сформировать полностью из проштрафившихся дозорных. Бойкие за спиной вожака они стали смирными и с понурыми головами, с опаской заглядывая в черные воды, откуда медленно поднимались и лопались пузыри воздуха, охотники двинулись вокруг озера.

Обошли, дали сигнал и с двух сторон натянули сеть над водой, а потом длинными кольями, их пришлось вгонять по самую макушку, закрепили снасть. Широкая сеть покрыла четверть озера. Группа вернулась и потащили вторую сеть. Охотники стали бойчее. Когда легла вторая, а затем и третья сеть они стали перекидываться шуточками, подначивая друг друга. Мол, кто сильнее испугался? Открытой воды становилось все меньше и меньше, а Мраг заставлял расправлять новые сети, в том числе, запасные. Их тащили бурги.

Все были довольны, что установка снастей обошлась тихо и спокойно, без непредвиденных хлопот, кои в этих местах мог доставить кто угодно. Мраг с удовлетворением оглянул окно и надавил носком сапога на один из кольев. Тот стоял непоколебимо и обнадеживающе смотрел светлым глазком спила. Вот только древесных колец не разобрать. Молодо еще деревце.

Сети покрыли окно в несколько слоев. Нижние, соприкоснувшись с водой, отсырели и немного провисли. Верхние сухи и натянуты, как тетива нового лука. Озеро, покрытое сетями, скрылось за паутиной, миновать которую не сможет любое существо, что захочет подняться со дна.

Мраг с Тонгом обошли озеро и проверили хорошо ли вбиты колья. – Надежно, – оценил Тонг. Мраг ткнул большим пальцем за спину, что означало, можно двигаться к стоянке. В этот же момент далеко раздался стон словно кто – то проснулся и недоволен этим. Над болотами раздался трубный вой. Зверье готовилось к ночной охоте.

– Возьмем за один раз побольше, – размышлял и надеялся Мраг. Ему не хотелось расставлять сети несколько раз. Трупный запах, стоявший на болоте, конечно, обнадеживал.

– Но даст ли одно окно за один раз столько коркоделов сколько надо племени? – задавался он вопросом и мотал в недоумении головой. Проверить снасти требовалось через день, но Мраг решил выждать еще день, а потом еще один. Холм стал обжитым. Костер горел не угасая и испарял влагу. Под ногами стало еще тверже.

С опаской, особенно в вечернее и ночное время охотники обходили ближние холмы, откуда возвращались с вязанками влажных дров. Наотмашь били склизких червей, покрытых панцирями, что в изобилии водились под корягами, известняковыми валунами и шапками кочек. Приманивали мелкую рыбу на костер. Тем и кормились три дня, что отвел Мраг. Ночью и охотники, и бурги кучковались вокруг костра на вершине холма.

Ночной дозор брал спящие тела в кольцо. После схватки с жгутами сторожа стали серьезнее, но ночи проходили до странного тихо и спокойно.

День, когда следовало проверить снасти все-таки настал.

Как всегда, проснулись на рассвете, и пропустив к костру продрогших дозорных разобрали оружие, чтобы переждать время предрассветной охоты. Болото ожило. Над топью раздавались вой охотников и добычи, всплески и удары о воду. Что-то неведомое с треском ломилось сквозь деревья, а следом неслось что-то рычащее. На отряд никто не покушался. Похоже, что с едой на болотах, действительно, все хорошо, а нападение жгутов произошло на дальних подступах к топи, где могла обособленно жить колония тварей.

Там живности было в разы меньше. Вот и напали, и подъели бурга и того незадачливого.

Мраг силился вспомнить, как звали пропавшего охотника и не мог. Это раздражало. Как он сможет рассказать о его гибели семье, когда не помнит, как его звали? – думал и смотрел в болото вожак.

Стихло. Он махнул рукой и повел стаю добытчиков за собой. Насытившееся болото умолкло. Вскоре показалось укутанное сетями окно. Оно шевелилось и дергалось. В сетях зияли рваные прорехи. Какая-то часть добычи смогла выкарабкаться из крепких ячеистых объятий. Но несколько коркоделов, укутанные сетями, барахтались, находясь наполовину в воде и разевая клыкастые пасти. Похожие на юрких ящериц, но в тысячи раз больше – эти отвратительные существа всегда были неприятны Мрагу. Однако под их толстой шкурой находился не менее толстый слой необходимого жира, что спасает от адской жары.

Мраг выбрал самого меньшего коркодела и дал команду вытянуть его на берег, к ногам охотников с рогатинами, кольями и мечами, а сам взялся за нагрудный карман, где покоились склянки с ядом.

Он смотрел, как охотники выволокли первого коркодела и на зверя обрушился один сильный удар всех кольев. Бить в разнобой, а тем более забивать коркодела строго запрещалось. Это сминало сало как пресс так, что потом не растопить и забитого коркодела приходилось оставлять. Наблюдая за слаженными действиями охотников он извлек несколько склянок, открыл и смешал содержимое.

В пузырьке закипело, он на миг окунул туда наконечник стрелы и тут же выпустил в одного из коркоделов, потом во второго и третьего.

Небрежно, словно красуясь, но метко он поразил каждого зверя в основание продолговатого черепа.

Коркоделы задергались, поднимая волну, забились в предсмертных судорогах и обмякли. Их тут же достали и отдали Конгу, который лихо орудуя ножами в обоих руках принялся освежевывать добычу. Тут следовало очень поторопиться. С последними ударами сердца яд мог распространиться по всему телу и тогда жир будет также непригоден. Первым делом Конг сделал глубокий вырез там, куда вонзилась стрела, повторно поковырялся там, вычищая отравленную плоть, довольно кивнул головой и перебрался к следующей туше. Убедившись в том, что добыча в неопасности и годится для использования перешел к разделке.

На другой стороне озера охотники вытащили на берег еще одного коркодела, который после дружного удара чудовищной силы также отправился к доисторическим пращурам.

Мраг, опираясь на кол двинулся вдоль берега. На ходу приказал приступить к сборке и починке снастей. На больших заскорузлых пальцах – у него было неважно с арифметикой – посчитал по головам добычу. Произнес вслух

– Семь, – и тут же отскочил в сторону, в прыжке поднял кол и обрушил сокрушительный удар на голову коркодела, притаившегося в мелком, поникшем кустарнике, чьи ветви соприкасаются с водой. Мраг знал повадки коркоделов. Знал, что они любят хорониться там и был готов к атаке.

– Восемь, – уточнил он количество добычи и загнул палец. Конг махнул рукой. Доложил – закончил разделку. Мраг в ответ рубанул рукой по воздуху и пресек попытку Конга взяться за разделку следующего коркодела.

– Берем с собой! – крикнул он повару.

К стоянке выдвинулись навьюченные под завязку. Даже Мраг хотя ему не полагалось тащить добычу по статусу сгорбился и пыхтел под массивным кожаным коробом, в котором дрожало сало. Короб протекал. Скоро он стал скользким и все время хотел съехать набок. Под ношей тяжело дышал весь отряд. Кто-то тащил короба. Другие протянули под мертвым коркоделом колья и тащили добычу целиком.

Замыкала цепочку группа из шести охотников, которые пыхтели над огромным ящером, чей хвост замыкал колонну. На стоянке уже ждали. Мраг с утра распорядился разжечь костры пожарче и раскалить чаны для топки сала.

С трудом вскарабкался на холм, снял с плеч короб и не опускал его на землю расшнуровал горловину, после чего опрокинул содержимое в котел. В котле зашуршало и скоро он снял с желтоватого варева первый слой растаявшего жира. К рутинной работой по топке сала привлекли всех. Только Конг занимался разделкой и подбрасывал новые куски, да сторожевые озирались по сторонам холма, на котором кипела работа.

– Надо бы еще двух – трех, – сказал Тонг, оценивая заготовленный жир. Мраг пнул ногой голову коркодела, и она медленно переворачиваясь скатилась в болото. Еще несколько лежали рядом. Из того сала, что добыли удалось извлечь довольно жира. Короба натянуты, а их выпирающие бока лоснятся и готовы взорваться, заляпав жиром весь холм.

– Надо, – согласился Мраг, который понимал, что на обратном пути неизбежны потери и не все, что взяли на болотах доберется до подвалов небоскребов. Короб может протереться и порваться, а жижу не собрать – это происходило неоднократно. Но больше беспокоили лихие, что скрадывали добытчиков, идущих с болот. О них предупреждал Дорф.

– Завтра, – добавил Мраг.

На утро процедура повторилась. Также выдержав паузу, но более долгую, Мраг дал зверью насытиться и с небольшой группой самых сильных охотников направился к новому окну.

Его он приметил загодя и теперь вел отряд чуть левее того окна, что они вычистили на вчера. Проходя мимо увидели, как надо остатками коркоделов, что на месте разделал Конг копошатся жгуты. Они оплели скелеты так плотно, что казалось, что шевелится клубок кожаных ремней. Клубки урча двигались, проникая в позвонки и кости останков. Почуяв движение жгуты дернулись корявыми от тонких зубов пастями, но тут же успокоились. Плоти, которая начала разлагаться вдоволь. Над ней снуют сотни крупных насекомых.

Добравшись до окна нашли относительно ровный без кочек кусок берега, чья кромка была обрамлена водорослями, которые могли существовать на берегу, эволюционировав в кустарник, но часть цепких ветвей прятали в воде, подпитываясь влагой.

– Беги, – рявкнул Мраг на молодого охотника, – но беги быстро, вертляво, – напутствовал он его, когда тот сорвался с места. Остальные вцепились в гарпуны и взяли их наизготовку.

– Коркоделы сыты, но кто – нибудь да сорвется, чтобы полакомиться глупой добычей, что сама лезет в пасть, – надеялся Мраг.

Ноги охотника мелькали, а сам он то торопился, то притормаживал, чтобы вновь сорваться вперед и увильнуть от берега, а потом вновь приблизиться к нему. Плотный слой воды с брызгами и волнами разорвался в двух местах и коркоделы, что оттолкнулись от дна когтистыми ластами вылетели из воды, чтобы плюхнуться на берег и застать добычу врасплох.

Но врасплох застали их, на лету пронзив семью или пятью гарпунами. Не все оружие попало в цель. Что – то плюхнулось дальше. Гарпуны вместе с нанизанными на них коркоделами выволоки за веревки, что крепились на древке. На этом Мраг предпочёл остановиться. Свежие трупы, с которых еще стекала вода с кровью перевернули, подхватили за ласты, обнажив светлое ребристое брюхо и поволокли в лагерь. Там все уже было готово.

Вытопить жир из двух коркоделов не то дело, чтобы из – за него оставаться на еще одну ночевку. Поход и без того затянулся. И как только Конг сцедил с чана первый слой жира Мраг скомандовал собираться, но так, чтобы это не бросалось в глаза. Покинуть стоянку он предполагал резко. Так, чтобы враг, возможно, наблюдающий за ними уверовал в то, что охотники еще остаются.

Сильно после обеда, когда поползли сумерки, а болотный туман стал гуще на холме разожгли большой костер. Мраг дал команду выдвигаться попарно. В туман уходил по два бурга с охотниками и еще долго казалось, что обжитой холм полон охотников, сидящих и ходящих вокруг костра. Когда опустилась ночь на холме также ярко горел костер, маня домашним уютом и походной обустроенностью, а отряд, который постепенно собрался вышел на твердую землю и покинул территорию Липких болот.

Мраг погладил личные вещи погибшего охотника и надавил пятками на бока бурга. Он не хотел и не искал неприятностей. Сейчас они в уязвимом положении. На первом месте – сохранить груз и ночной переход поможет оторваться от призраков неизвестного врага, которые преследовали его.

Бурги, чье положение в последнее время было незавидным, им все время приходилось стоять или лежать на крохотной площади словно с цепи сорвались и, несмотря на тяжелый груз, уносили довольных охотников от края болот в сторону дома.

ГЛАВА II

Прозрачная пустошь. Дюны.

Добыча. Стеклянные горы. Река.

Граммы. Череп.

Мраг загодя продумал переход к городу, и когда накидывал план он был также последователен, преследуя главную цель – обеспечить безопасность отряда и бесценного груза. Выезжать к Липким болотам чаще, чем раз в цикл не получится. Город остается без сильнейших воинов, которые вместо охраны вынуждены заниматься забоем зверя.

Последовательность в плане вожака заключалась в том, что как только под ногами бургов перестало чавкать Мраг приказал резко, чуть – ли не под прямым углом взять влево и пришпорить бургов, хотя они и без этого лихо мчали ездоков в нужном направлении.

– Старой дорогой идти опасно, – кивнул он Тонгу.

Слева от них оставались болота. Смрад покинул перетруженные лёгкие и выветрился из головы. Вода болот, сочившаяся под землей, на многие километры опоясывала топи низкорослой зеленью. Мраг вновь изменил путь и круто взял вправо. Теперь они уйдут по другой дороге – далеко от знакомого, теперь казавшегося таким уютным каньона. Черное небо на востоке посветлело. Тучи истончились и скоро кое – где прорвались. В прорехи, как раскаленные до бела мечи, только что вынутые из горна, заглянули лучи жестокого солнца.

Мраг приказал ускориться еще раз. До того момента как черные облака разойдутся полностью и на землю обрушится жара надо найти и обустроить привал. В воздухе раздался скрип. Тонг дернул головой по сторонам и вперился в спину бурга, но та была чиста. Насекомые не точили панцири животных, чтобы добраться до крови.

Скрипело под когтистыми лапами животных, когда они впивались в песок. Бурги мчались резво и потому этот звук висел постоянно. Мраг, Тонг и многие воины сморщили носы от неудовольствия. Звук был неприятный и очень раздражающий. Царапающий внутреннюю поверхность чувствительных ушей.

– Как будто стрелы отскакивают от закаленного стекла, – сказал голос сзади.

Песок, а они въехали на территорию Прозрачной пустоши, не кончался. Слой его под лапами бургов утолщался, бурги проваливались глубже, а звук становился острее, пробирая, до самого желудка. Вызывал отвращение, как самая противная еда. В отряде нарастало напряжение.

Мраг пихнул Тонга кулаком в бедро и издал воющий звук, как безмолвные. Здесь можно. Относительно ровная местность хорошо просматривается и можно пошуметь, не выдав себя. Тонг прочистил горло и затянул тысячелетнюю песню. Ее из поколения в поколение пели дружинники в походах. Автор ее был неизвестен, а так как композиторов среди воинов больше не появилось только ее и пели, передавая от отцов детям. Песня сохранилась в первозданном виде, часть слов была уже не понятна, но воины четко, почитая обычай, старательно проговаривали каждый слог. Песню подхватили и как только Тонг допел последний куплет и как только угас последний голос, он начал заново. Песню могли петь бесконечное множество раз. К этому привыкли. Сейчас она заглушала скрип и вскоре отряд, погрузившись в думы, обрел прежнее равновесие.

Мраг принял довольный вид и шутливо пихнул Тонга. Тот не прерывая песню оскалился.

– Задумка удалась, – размышлял Мраг, вслушиваясь в заунывное пение. Остановился. Спешился. Отряд остановился, а ноги бургов мелко – мелко задрожали, стряхивая песок. Оглянулся и кивком подбородка подозвал к себе четырех бойцов, а горбуну Тонгу поручил снять с их бургов груз. Кряхтя и сопя достал из нагрудного кармана, а их на широкой груди вожака топорщилось слишком много – крестообразный, намагниченный кусок металла.

Подкинул его и все зачарованно вскинули головы вверх, ожидая чуда. Объяснить поведение креста не мог и сам Мраг, но он истово верил в его магические свойства. Брусок не подводил. Крест в полете быстро завертелся, упал и как бур въелся в песок, подняв столб пыли, но ветер быстро унес его.

Крест указал на стороны света, обозначенные буквами на его концах. Отобранные воины замерли у букв. Мраг крестообразно мотнул головой, указав им маршруты и нагнулся за крестом. Воины вскочили на бургов и разъехались в четыре стороны. Им предстояло незначительно углубиться в пустыню, обследовать местность, а вернувшись из разведки не вливаться в отряд, а ехать в отдалении. Так Мраг расширил контролируемую территорию. После этого его главной заботой снова стал ночлег. Надо двигаться.

Четыре всадника, подняв пыль, удалялись. Они появлялись, въехав на дюну и пропадали, угодив в песчаный распадок.

Как корабли в шторм среднего балла, когда в море находиться не смертельно, но и не желательно. Мраг и остальные воины поглядывали по сторонам, выискивая товарищей, чьи могучие спины и бурги съежились до размеров маленькой черной точки. Вот разведчики мелькнули еще раз и исчезли из поля зрения.

Мраг мысленно пожелал лазутчикам избежать неприятностей и быть осторожными. По глазам воинов он понял, что на месте каждого из четверки хотел быть каждый, но он выбрал самых находчивых, сообразительных и догадливых. Чтобы не пропали. Вскоре Мраг утвердился в выборе. На горизонте, окружив отряд, замаячили черные точки, словно, говоря, – Все в порядке. Так и ехали в окружении конвоя.

Совсем развиднелось. Теперь все живое, что пряталось и двигалось по пустоши отделяла от жаркого Солнца жалкая темная прослойка, как темная воздушная плесень на продуктах. Прослойка подрагивала, шла волнами, растягивалась и грозила с минуты на минуту лопнуть, оставив всех без жалкой защиты.

Тонг и еще несколько бойцов, ойкнув, одновременно отметили, что дюнызначительно выросли в размерах. И действительно, поначалу, ровная, как гладь болот пустошь начала вставать на дыбы. Дюны, которые раньше переезжали в несколько шагов бурга теперь приходилось объезжать все чаще и чаще и, наконец, отряд стал двигаться тонкой змейкой, просачиваясь между навалами блестящего песка.

Песок блестел и чем сильнее светило Солнце, тем ярче он блестел, и наконец, заискрился, переливаясь многими, доселе невиданными красками. Облака окончательно разошлись и пустошь, еще не остывшая от вчерашнего дня, вновь стала нагреваться как котел над жарким костром.

Тонг, как правая рука вожака, распорядился вскрыть пару коробов с жиром. К ним выстроились очереди. Пришел тот момент, когда все еще раз осознали насколько важен этот поход. Жир тонкой струйкой сочился в ладони и черепа ящериц. Воины тут же втирали его в головы и спины, помогая друг другу, и использовав все, пополняли запас. Мраг – ему жир поднесли – тоже густо обмазался салом и вытер пятерню о холку бурга.

Он хорошо ориентировался в пространстве. Отряд здорово петлял обходя дюны, но в целом, шел в верном направлении. Порой бург, чей ездок расслабился, сходил с нехоженой тропы, пытаясь взобраться на дюну и тогда холм из песка оползал по колено заваливая тех, кто ехал следом.

Бурги и воины отфыркивались, но молча следовали дальше. Жара давила, но жир коркодела смягчал участь заложников климата.

Потянулось время. Как жаркое и липкое варево оно обволакивало, сочащихся жиром монстров. В несколько часов иссушивало широкие, кожаные подпруги, что опоясывали бургов. Четвероногие долго крепились, но после дня пути, когда небо начало сереть и по пустоши поползли сумерки они недовольно и отчасти жалобно зафыркали.

Тонг, ему было поручено разобраться с причиной беспокойства животных долго не мог понять, что вызвало недовольство бургов, а некоторые, скованные сухой кожей испытывали явное недомогание и с трудом передвигались, долго осматривал животных, прежде, чем догадался. Он поручил ослабить ремни и пробить в них новые отверстия. Кожа ремней съеживалась на глазах и грозила рассыпаться в труху. В это время отряд уже двигался по дну глубокого оврага, а по сторонам возвышались горы песка.

Мраг было принял решение расположиться в одной из лощин. Там, куда хватит дойти сил, но чутье, что не подводило заставляло заглянуть за следующий поворот, а потом еще за один. Проходы между холмами были безжизненны, что успокаивало. Взгляды воинов стали жалобными.

– Еще два – три поворота, – сухими губами выдавил из горячего нутра Мраг. Тонг и те, кто ехал рядом одобрительно закивали приспущенными головами.

Преодолев тесный проход, где с трудом могли протиснуться два бурга отряд попал в зал, наполовину укрытый прозрачной крышей. Она как гигантская шляпа гриба сидела на плотном песчаном холме и не грозила съехать. Мраг навскидку оценил основательность природного сооружения и подал знак располагаться под куполом, сквозь который отчетливо виднелось темнеющее небо. Тучи укрывали свод неба, суля скорый приход спасительной прохлады.

Караван распаковывался. Конечно, бургов можно было держать и навьюченными, но завтра они не сделают и шага. Измученные однодневным переходом и сдавленные ремнями – животным требовался более длительный отдых.

Варг, который отвечал за ездовую скотину забеспокоился о бургах разведчиков, что покинули отряд утром и вскоре пропали из виду. Немым взглядом он вопрошал, – Где?

– На свет придут, – ответил кто – то.

Под куполом разожгли небольшой костер, так он давал меньше жара. Конг занялся стряпней. Стемнело по – настоящему. Прозрачный свод приумножил отблески костра и разнес свет по округе. То, что свет может привлечь врагов Мраг не боялся. Сейчас отряд находится в центре сложнейшей головоломки, состоящей из запутанных и пересекающихся ходов, тупиков и ответвлений, уводящих в противоположную сторону. Разгадать этот ребус ночью невозможно и под силу только тем, кто находится не далеко. К ужину, а Тонг скоро созвал к столу, по одиночке подъехали разведчики. Трое. Варг принял бургов. Они, уплетая еду доложили, что весь день провели в одиночестве, борясь с жарой. Четвертый ездок не появился. Утром его тоже не было.

– Мертв, – с досадой сказал Мраг и Тонг с ним согласился. Впрочем, сейчас его не беспокоила смерть разведчика. Хорошо, если она естественная, но, что делать если кончина воина не была случайным стечением обстоятельств, которых здесь предостаточно.

– Что если смерть насильственная? – задавался Мраг вопросом.

Отряд выступил в дорогу. Ночью в пустыне стало прохладнее, и бойцы хорошо отдохнули, выспались. Носом клевали только сторожевые, те, что всю ночь провел в дозоре и не сомкнул глаз. Им надо было продержаться день, до следующего привала. Глаза дозорных слипались и в них было видно предвкушение следующей ночи. Они мечтали о ней и торопили день, который только занимался. К вечеру их окончательно разморит.

Приятно было смотреть и на бургов. Они тоже хорошо отдохнули и теперь пружинистым шагом рвались вперед, водя мордами из стороны в сторону, обнюхивали песок. Он накалялся и скоро станет жгучим. Мраг распорядился взять левее. К Стеклянным горам. Цепочка вновь неспешно, но бодро двинулась в заданном направлении.

– Копье, – попросил – потребовал Мраг. Сзади передали. Мраг взял отполированное древко в левую руку и приосанился. Хотел видеть дальше. Правой также правил бургом. Копьем он отлично владел как правой, так и левой рукой. Только самое тонкое чутье могло обнаружить, что окрестности не были безмолвными.

И песок, что осыпался с дюн и мелкая стеклянная пыль, что поднималась в воздух делала это не случайно. По склону поползла струйка песка. Что – то стронуло его с места. Разрезав воздух копье вырвалось из пятерни Мраг и раздался звук разбившегося стекла.

Оружие вошло в песок по самую середку. До этого древко бурого цвета запекшейся крови – позеленело. Мраг ухмыльнулся. Копье – индикатор вновь безошибочно определило, что за зверь скрывался в толще песка.

– Зеленая кровь? – вопросительно и с удивлением спросил кто – то из молодых воинов.

– Хм, – кратко ответил Мраг и стал поднимать копье кверху. Добыча не должна была соскочить. Песок позеленел, и став влажным опал. Из комка показалась оскалившаяся морда крупного ящера, покрытого рыбьей чешуей. Она искусно отбрасывала лучи солнца и не бликовала. На открытой местности такого и не заметишь. Ящер извивался, пытаясь слезть с копья. Силы покидали его, но он отчаянно хотел жить и даже выпустил из-под жабр зачатки крыльев. Они были малы, чтобы поднять в воздух обессилившее тело. Чешуя на глазах стала темнеть, и стеклянный ящер предстал в первозданном образе – уродливый монстр.

– Он опасен? – поинтересовался Конг и заботливо подставил мешок. Ящер отправился туда, а Мраг легонько пожал плечами.

– Кажется съедобен, но это проверим чуть позже. Отряд двинулся дальше. Молодые воины вооружились копьями и превратили охоту в забаву, стараясь переплюнуть сотоварищей в меткости и силе. Особый восторг колыхал отряд, когда добычу удавалось убить с первого раза. Конг продолжал упаковывать ее в мешки и довольно скоро скомандовал прекратить.

Ужином они обеспечены.

Дюны поднимались все выше, а их вершины становились все острее. Отряд двигался по аккуратном каньону. Впереди маячили широкие, бугристые спины авангарда. Он следовал впереди, ощупывая взглядом местность. Подтверждал, что она безопасна. Периодически кто – то из воинов оборачивался и мотал головой. Раздался вскрик. Мраг сразу догадался в чем его причина. Он и Тонг пришпорили бургов и настигли четверку, что ехала впереди.

Бойцы спешились и с удивлением разглядывали разведчика, что не вернулся накануне. Песок вокруг тела был взъерошен и окроплён кровью. Труп был еще внушительных размеров, но Мраг определил, что он стал меньше. Подсыхал. Значит лежит долго. Голова охотника была сплющена в жесткий лист, состоящий из костной трухи и сильно сжатой кожи. Так словно череп попал под могучий пресс. Ни глаз, ни носа. Прессованная, вяленая плоть.

Солнце было в зените. Жара нарастала, а по спине Мрага бежал холодок. Прием, что применили для убийства соплеменника был ему знаком, но давно не встречался. Уже многие десятилетия. Они уже не обладали такой силой.

– Устрицеголовые!? – с подозрением спросил опытный Тонг.

– Очень похоже, – кивнул Мраг.

– Что могло привести их сюда? – немногословный Тонг решил продолжить беседу. Мраг знал, что эта часть исследованной земли устрицеголовых, если это они, никогда не интересовала. В голове протяжно-шипяще всплыло, – Меессть!

Отряд давно двигался дальше. Быстрее, чем следовало бы. Погибшего приторочили между мешков с жиром, но сначала обильно обмазали труп. Так больше шансов довести хоть что – то похожее на мужа и отца семье воина.

Ни Мраг, ни его подручные не были мстительными от природы, но правила, что установились в местах, где обитало племя не позволяли спускать подобные выходки неизвестных. Об этом никому не надо было напоминать. Мраг автоматически подгонял бурга и тоже самое инстинктивно делали и другие охотники. Их спины стали прямее, а головы воспряли. Маленькие глазки стали колючими и острее впивались в окружающий пейзаж. Сильно выпяченные подбородки могли бы резать воздух. Не будь они такими мощными.

Часть отряда без единого слова – требовалось соблюдать тишину – перешла на галоп. Остались и вскоре скрылись из виду молодые воины. Им было поручено сберечь груз. Каньон ширился и скоро охотники могли ехать парами. Миновали песчаный отрог, что уходил влево, объехали его и оказались на холмистой, но хорошо просматриваемой местности. Равнина предваряла предгорье. Дальше оно кручинилось, перло из-под землю треснувшими кряжами. Глыбы наслаивались, громоздились в кучи – они становились все выше – и вырастали в высокие горы, осыпаемые песком.

Он плотным слоем покрывал подножье, середину гор и огненным потоком стекал с вершин. Температуры, что стояли там не позволяли ему задерживаться. Плавили в стекло и вновь отправляли вниз, чтобы разбиться, искрошиться и в конце–концов измельчать в песок.

С вершин стекали ручейки и реки расплавленного стекла, цветом напоминающие красно-фиолетовую молнию.

Покрытые сетью огненных вен горы сковали отряд. Воины замерли в оцепенении, наблюдая, как потоки опускаются все ниже и ниже, не думая остывать. Там впереди бурлили раскалённые реки и озера. Расстояние было безопасным, но все чувствовали угрожающее дыхание гор. А они продолжали производство адского варева, спуская вниз тягучие реки с плавными волнами. Над ними парило. Раскалённое стекло выжигало из воздуха ту ничтожную влагу, что в нем была. Территория была безжизненна. Повеяло смертью.

Мраг приказал рассредоточиться и разъехаться в разные стороны, как лучи солнца на старых детских рисунках, но быть на виду.

Пустыня осталась позади. Воины двигались цепью. Молча. Переваливались через холмы и барханы. Иногда на секунды задерживались на вершинах. Осмотреться. Горы становились крупнее, надвигались, грозя оплавить грубую кожу. Теперь она не казалась грубой. Припекало. Пробирало до мяса. Мраг мотнул головой.

В правое ухо откуда-то спереди прилетел звук. Один из воинов созывал отряд. Черные точки, как по единому приказу устремились к источнику звука. Когда – то и эти места не были безопасными. Мраг спешился и подошел к застывшей волне стекла. Много лет назад этот поток аккуратно спустился с гор, обойдя многие препятствия. Он был настолько мощным, что долго – долго продолжал путь по равнине. Здесь обогнул холм и потек дальше. Под тонким слоем песка покоилась застывшая стеклянная река. Воин, подавший сигнал был возбужден, а его рука указывала на огромные свежие царапины и мелкие трещины, что пошли под ногами тяжелых существ. Они что – то тащили. И это что – то оставляло царапины. Мраг смотрел на следы и делал пометки.

– Следов животных нет. Пешие.

– Довольно много, – Тонг поставил ногу на след, и она оказалась на порядок меньше. Он с недоумением посмотрел в небо.

– Передвигаются на двух ногах. Вид нам известен, – заключил Мраг.

Выводы позволили расслабиться. Некоторое время назад вверх по реке, в сторону гор, прошел отряд, который что – то тащит.

– Но зачем они убили разведчика? – думал Мраг.

Он открыл пасть, чтобы дать команду преследовать дальше, но сомкнул губы, встал на одно колено, а потом грудью лег на прозрачное полотно.

Воины с удивлением посмотрели на вожака, а тот плотно прижал правое ухо к стеклу и хитро улыбнулся. Его улыбку поймал понимающий взгляд Тонга. Мраг слышал многократно повторяющийся хруст, что раздавался по всей реке. Хрустело и лопалось впереди. Там, где шел отряд неизвестных. Мраг выбросил правую руку вперёд, поднял указательный палец и молча указал направление – к горам.

Всадники вскарабкались на возбужденных бургов. Животные уже почуяли предстающую битву. Их ноздри широко раскрылись и работали в такт. Но сначала погоня. Оружия у каждого немного. Только то, чем воин владел в совершенстве: копье, меч из толстого грубо обработанного железа – весь в ссадинах, лук, рогатина или металлическая дубина, что воин выдрал из нутра коробок на четырех колесах. В городе их много. Палящие лучи солнца берегут коробки от металлической гнили, и они стоят, как новые. Покрытые пылью, но если провести пальцем – заблестит.

По лапами бургов хрустело, но Мраг не опасался, что передвижение его отряда заметит враг. Нескончаемый хруст стекла преследовал каждого, кто шел этим путем. Река забирала влево. Вершины, что светились ярким пламенем приближались. С опаской, но они мчались вперед не уступая в скорости любому из боевых товарищей. Порой бурги скользили, но не падали. Огромные когти впивались в стекло, доводя хруст и треск до скрежета. Неприятного. Настолько, что чесались клыки, и кожа шла волнами. Возбуждение преходящее в ненависть и беспощадность возрастала. Еще недавно мирный отряд добытчиков пропал. Вместо него – Мраг оглянулся – кавалькада свирепых убийц.

Картина, что разворачивалась впереди еще более ужасающая. Горы обрывались высоким отвесом. С него медленно, мутя и усыпляя сознание, падал поток жидкого стекла. Река вела к водопаду, который тягуче, пластами, как густая похлебка, складывал стекло в озеро. По краям оно остыло и затвердело. В центре же бушевал жар.

За спиной раздался хлопок. Это тетива вернулась в исходное положение. А стрела – ее Мраг увидел краем глаза – умчалась вперед. Там неуклюже шла нестройная толпа огромных – в разы больше Мрага его соплеменников – монстров.

– Граммы, – присвистнул Мраг.

Таких он еще не встречал. Медленно переставляя ноги и поводя плечами они двигались, не оборачиваясь назад.

Их меньше, но они крупнее. Стрела, выпущенная первой глубоко вошла в основание черепа монстра, что шел последним. Следом полетели копья и еще стрелы. Гигант запнулся, остановился и упал. Мраг вдавил пятки в бока бурга и понесся в центр толпы. Там, как гора возвышался исполин. На его черепе играли огни водопада. За ним понеслись все воины.

– Таких брать только с наскока, – крикнул Мраг.

Убитый монстр всполошил врага. Мраг подскакал к исполину, как он предположил вожаку и сильно – бургу стало больно – дернул за повод. От боли тот взвыл и встал на дыбы. Мраг ждал этого момента и со всей силой обрушил меч на голову врага. Оружие легло плашмя. Срезало увесистый пласт черепа. Он блеснул белой толстой костью, брызнул кровью и плавно съехал на плечо. Туда же направился и меч Мрага, наткнулся на накидку из кожи отскочил назад.

Один из воинов попытался скопировать вожака, но грамм, что он выбрал оказался не столь неуклюжим. Одним ударом левой руки он смел напавшего с бурга. Тот упал и больше не поднимался. Два бойца из отряда Мрага повисли на копьях, что вонзились в монстра и лихо орудовали ножами, выискивая открытые места. Скоро он обмяк и повалился.

Без остановки работали лучники. В схватку они не ввязывались, но ослабляли противника перед рукопашной. Утыканные стрелами монстры все еще были страшны и суровы, но менее подвижны. Морды их исказили гримасы боли. Враг не желал сдаваться. Еще один воин из отряда Мрага полетел в сторону и больше не пошевелился. Он нес потери и ярился еще больше. Под ногами и лапами хлюпала кровь. Бург суетился под ним, избегая ударов. Мраг поднял глаза.

На него смотрело полчерепа исполина. Кровь лилась словно из переполненной чаши. Заливала ошалевшие глаза. Взгляд недоумевал. Происходящее обескуражило его и это очень удивило Мрага. Исполин попятился пряча что – то за спиной. Потом повернулся и с невиданной для него прытью попытался убежать. Кровь перехлестывала через края черепа. Исполин стал красным. Огонь водопада усилил краски. Окровавленный гигант опасливо оглянулся, когда Мраг встал на спину бурга обеими ногами и прыгнул, подняв в полете меч над собой.

Сильным ударом он вонзил его между лопаток и уцепившись в оружие съехал вниз. Исполин, разрезанный надвое – его теперь объединял только куцый обрубок головы – рухнул вперед.

Мраг осмотрелся. Четыре его подручных лежали вокруг с расплющенными головами. Перевес все же был на его стороны. Неподалеку трое воинов домучивали крупного монстра. Тот все не желал умирать и с тоской смотрел на своего вожака. Еще дальше двое развлекались тем, что выткали в безжизненную гору копья. Не могли остановиться. Их колотило. Мраг и сам чувствовал дрожь, но взглянул на них так сурово, что те предпочли остановиться.

– Собрать трофеи, – скомандовал он.

Огромные, как полог кожаные плащи. Примитивное оружие, которые враг не успел даже пустить в ход, предпочитая действовать кулаками и рвать клыками. Неотесанные медальоны из камня на жилах. Охотники обходили место побоища. Багровое от пламени водопада и крови пятно расползалось. Мраг подошел к исполину. Тот лежал сгорбившись, неестественно, так словно что – то укрывал.

Мраг аккуратно, с уважением перевернул противника, так легко отдавшего ему свою жизнь. В честной схватке поверженным был бы он. Это Мраг знал наверняка. Под телом стоял небольшой возок. Без полозьев. Ящик, сколоченный из реек. Исполин не отпускал веревку, сделанную из провода в черной обмотке. Немного черствой еды, тряпье, стружка – и как она уцелела? На самом дне кровоточил сверток. Мраг поместил его в левую пятерню, а правой аккуратно откинул края трухлявого, поеденного червями платка.

На него черными овальными глазницами взглянул свежий, сохранивший лоскуты плоти и белоснежные, правильные зубы – среди них Мраг насчитал только четыре острых клыка – череп.

– Человек, – восторженно выдохнул Мраг и прижал находку к груди. Большое сердце бешено колотилось, а в глубине грудной клетки рождалось таинственное ожидание скорого чуда. Перемен. Они должны случиться. Исправить все. Вернуть к нулю. Мраг бережно завернул череп и тихим движением опустил череп в одну из сумок, закреплённых на бурге.

Животное успокоилось и подошло к хозяину. Закрыло его от любопытных глаз. Мраг обернулся. Морда его была спокойна. Трупы врагов остались беспорядочно лежать. Изломанные и одинокие. Воины хотели было оттащить их к озеру и спихнуть в жидкое варево, но Мраг махнул рукой, остановил.

Надо поторапливаться.

ГЛАВА III

Пустые глаза. Корг. Заваруха.

Квадрат. Устрицеголовые. Утрата.

Альбом. Погост. Перевал.

Прозрачные. Пожар. Дин.

Каравелла. Лайнер. Гогр.

Обезьяны.

Дорф не спускал зачарованных глаз с черепа.

– Человек, – тихим, таинственным голосом сказал и повторил, – Человек.

Казалось в голосе вождя послышался стон. Он суетливо вышагивал вокруг черепа и не выпускал его из поля зрения. Нагибался, порой становился на одно колено, осторожно брал череп за виски, приподнимал и вглядывался в пустоту глазниц. Задумчиво смотрел. Долго.

Мраг наблюдал за вождем и в какой – то миг поверил, что в черных выемках, действительно, есть глаза. Большие и печальные. Рассматривающие собственную смерть. Дорф, как заведённый не мог остановиться. Поднимался на носки и откидывался на пятки, а потом вновь устремлялся к столу. Поглаживал череп. С него летели последние лохмотья засохшей плоти. Вождя это печалило.

За ним наблюдала еще пара глаз. Немой отпрыск подрос, отметил Мраг. Его острые глазки пугливо бегали. Только для видимости. Детеныш мужал, выказывая звериные повадки. И когда в голосе отца раздался стон он тонко заскулил. Скулеж вывел Дорфа из себя.

Потеряв равновесие он рявкнул Мрагу, – Ступай к Коргу, расскажешь ему. Потом вернешься, – Дорф отвернулся, устыдившись собственной слабости, – Потом ко мне. На днях, – уточнил он.

И уставился на улицу.

Корг был существом непонятным и непонятым соплеменниками. Одногодка Мрага и ростом с него.

Только очень добрый для своего времени. От воинского дела отмахнулся еще в раннем детстве, а когда стал юношей сделал это окончательно. Пропадал в развалинах. А однажды, когда его потеряли, то нашли на другом конце города, в огромном ангаре, среди полок с книгами.

Сейчас огромный увалень внимательно слушал Мрага и тут же ловко наносил его слова на широкий кусок податливого пластика, что он острым ножом отрезал от тяжелого рулона. Вокруг их было много. Мраг вспоминал, описывал поход от Липких болот по Прозрачной пустоши.

Корг требовал деталей и Мраг все глубже копался в воспоминаниях. По этим местам ходили с давних пор и маршруты давно были нанесены на карты. Мраг прошел новым, а это требовалось зафиксировать. Лоб монстра шел морщинами, он хмурился, но капля за каплей выдавливал, восстанавливал путь. После боя он надежно укрыл череп. Вдали показалась вереница бургов, несущих жир. Они весьма быстро нагнали его.

Мраг задумчиво вспоминал и вскоре его голос стих до бормотания. Чуткому уху Корга достаточного было и этого. Тонкими, а иногда и толстыми, миниатюрными и резцами покрупнее он скользил по полотну. Там, где пронеслась рука Корга появлялись пустыни, горы и реки. Рядом в кольцо съеживались пластмассовая стружка.

Закончив, Мраг поднял глаза. Показал – рассказывать больше нечего. Корг удовлетворенно мотнул головой, – Мол, и этого хватит. Потом левой рукой в несколько взмахов стряхнул стружку под ноги и Мраг увидел свой путь.

Через день – другой Мраг вновь был у Дорфа. Посвежевший. До этого отлежался. Вдоволь ел и пил. За долгие дни был спокоен. Спал крепко, но чутко. Первым дедом запретил Цвинк играть с безмолвными. Жена ухаживала за ним, а он часто наполовину высовывался из-под земли и долго-долго осматривался по сторонам. Глубоко вдыхал и радовался, – На многие циклы вперед племя жиром обеспечено.

– Спасибо, – сказал Дорф. Человеческий череп произвел на него столь сильное впечатление, что на время он забыл о главной цели похода. Бургов давно разгрузили и отправили в воду, впитывать влагу. Жир перекочевал в подвалы больших зданий. На минус третий, четвертый уровни и ниже.

Длинным костлявым пальце Дорф водил по челюсти и смотрел на Мрага. Тот мялся с картой в руках.

– Где? – коротко спросил Дорф. Мраг повозил узловатым пальцем по полотну и тихо произнёс, – Здесь.

– Ты уверен, – Дорф был неутомим и неумолим в поисках правды.

– Да, так и есть, – твердо сказал Мраг. Провел указательным пальцем от переносицы через изрытый лоб. Дорф тем временем листал страницы толстой, потертой книги, обтянутой красной кожей. Он шуршал страницами, внимательно вглядывался в них. Потом кидал взгляд на череп – тот все еще гордо возвышался на столе – и замирал. Сличал. И понимал, что чутье его не обмануло и тогда вновь окатывала его волна эйфории. От нее немели ноги и пощипывало в локтях. Дорфа передёрнуло от удовольствия. Он подавил конвульсию, бережно закрыл книгу и провел рукой по обложке.

– Он, – твердо произнес вождь. Мраг предпочел смолчать и еле заметно кивнул.

– Начинай потихоньку собираться, – приказал, но больше попросил вождь.

– Скоро конец цикла. Высовываться не стоит. Слишком жарко. Но следующий должен принести удачу. На улице раздался шум. Дорф и Мраг высунули морды из проема и напряженно посмотрели вниз. У фонтана возились, поднимая прозрачные клубы пыли. Из-под елозивших по земле тел летела щепа, мелкий камень, куски взъерошенной веревки. Показалось, ребятня затеяла игру. Потом из облака брызнула струйка крови.

– Серьёзная заваруха, – уголками губ прошипел Дорф.

В клубах пыли два безмолвных подростка терзали чью – то подругу. В два прыжка вождь и Мраг оказались у клубка. Очень быстро и точно сунули в него два ножа. Хватило одного раза. Клубок распался. Жертва, завидев вождя и Мрага позабыла о нападении и умчалась. На земле остались два трупа безмолвных сородича.

Дорф многозначительно посмотрел на Мрага, словно спрашивая, – Сородичи ли они нам?

До конца цикла оставалось совсем немного. Мраг решал хозяйственные вопросы. Дома появляется редко.

Пропадал у Дорфа – с ним шло согласование пути, вел неторопливые беседы с подручными. Мраг вспомнил, как разбивался тонкий слой стекла, которым были покрыт отряд граммов, что они разбили у Стеклянных гор. Они долго шли вдоль них. Мелкая крошка, стеклянная пыль оседала на монстрах, плавилась и разлеталась на тысячи мелких брызг, когда в тело впивалась стрела или меч.

– Пойдете тем же путем и обогнёте горы, – Дорф размышлял вслух. – Глянете, что там, с другой стороны. Поищите. Досадно, что перейти их не удастся.

Мраг согласного кивал. Скрещивал пальцы рук и похрустывал суставами. Радовался их гибкости. И сомневался в том, что новый поход будет удачным. Никто не видел, как они с Дорфом убили двух безмолвных. Их спрятали и забыли. Той ночью в городе раздался пронзительный вой. То безмолвные с факелами в руках обходили улицы, переулки, заглядывали в глухие тупики и ревели от бессилья. Забирались на крыши зданий и долго осматривались по сторонам. Через два дня они успокоились и вновь стали поглядывать по сторонами колючими глазками. Мраг хорошо умел читать по глазам. В них тлела злость. Беспричинная. Звериная злость ко всему живому. Безмолвные были сильны, но пугливы. Ленивы, но смекалисты. При случае таскали одежду, еду. Передвигались стаями, обзаводились повадками. Это подмечал Мраг. Это подмечал Дорф.

Череп лежал у Дорфа на коленях. Он покачивался в гамаке с крупными прорехами, но достаточно прочном. С двух концов мерно поскрипывали ржавые карабины. Скрип успокаивал и убаюкивал. Череп облез полностью, и белая кость стала желтеть. Только зубы ярко белели в полутьме комнаты. Погладил его по темени и шлепнул макушку.

Вздохнул и кликнул охрану, – Дарт! В помещение неслышно вбежал могучий охранник – старший.

– Удвойте охрану на всех постах, – сказал не глядя на него Дорф. – Сейчас же! – добавил он жестче. Потом подумал и уточнил, – Отоприте склады с оружием. Позовите Мрага!

Правая рука вождя, так Мраг в шутку величал себя явился быстро. – Бодр, как всегда, – с удовлетворением отметил Дорф.

– С какой стороны чаще всего приходили устрицеголовые? – вождь был краток.

– С Запада, – Мраг не уступил в краткости.

– Давно не видно.

– Давно, – согласился Мраг.

– Придут? – с легкой ухмылкой спросил Дорф.

– Придут, – тихо ответил Мраг и выпятил нижнюю челюсть и вопросительно посмотрел на собеседника. Тот думал.

– Я удвоил охрану. Собирай всех, – прошипел он. Шипел вождь очень редко. Нечто змеиное появлялось в его костлявом, старом и мудром теле. Костлявые пальцы и нос удлинялись. Дорф нюхал будущее. Закрывал глаза и вбирал воздух. В нем витала магия, а Мраг был готов уличить вождя в колдовстве. Тот чуял опасность. Предчувствие беды было развито у всех соплеменников – жизнь научила. Дорф в этом был самым искусным. Он стряхнул дрему.

– Встаньте полукругом, – Дорф глянул усталым взглядом. Ухмыльнулся.

– Квадратом, – он посмотрел на схему города, что занимала всю стену зала, где восседал вождь.

Вся она была усеяна маленькими квадратами. Они группировались и образовывали квадрат побольше. Племя Мрага занимало крупный квадрат, опоясанный высокими зданиями, как стеной древней крепости. Монстры воспринимали ее как естественную, природную преграду, способную сдержать натиск врага. На территорию он мог просочиться только между небоскребов – тонкими ручейками. И не раз неприятель оказывался в невыгодном положении, разбитым и обескровленным.

Многие соседние племена после атаки на эту часть города предпочитали надолго затаиться, стереть память о себе в головах порой мстительных монстров.

Мраг пружинистым шагом вышел от вождя. У входа толпились вожаки других отрядов. Объяснил суть разговора, но без подробностей. Лысые головы понятливо и участливо закивали и разбрелись по улицам. Начинало темнеть. Город пришел в движение. Сновали воины, оружейники с носилками и тачками.

Оружие отвозили на дальние подступы, вооружали мобильные посты. Они постоянно кружили за пределами границ племени. Хаотично и на свое усмотрение. При нападении они должны были ввязаться в бой и тем самым предупредить основные силы. Через пару часов квадрат встал под усиленную охрану.

Пришла долгожданная ночь. Чуточку посвежело. В темень вглядывались сотни воинственных глаз. Шевеля жёлтыми зрачкам, они выискивали в темени любое движение, звук. Шевелили ноздрями стараясь учуять запах. Ночь была безмолвна, пахла пылью, бетоном и жиром коркоделов. Костры, разожжённые внутри зданий ничего не выдавали. Казалось район погрузился в безмятежный, крепкий сон.

Так прошла ночь. Потом вторая. Третья. Монстры были наготове. Ждали нападения. Схватки с давним неприятелем. Но ночь безмолвствовала. Погружала в сон, развеивала опасения и сеяла беззаботность. Большие руки уже не так крепко сжимали рукояти мечей и копья. А сотни голов уже не так едино вскидывались и смотрели в ту сторону откуда раздался малейший шорох или писк.

Воины обмякли. Все так же на город наползала и уходила жара. Дни смещали дни. Цикл подходил к своему завершению. Дорф и Мраг почуяли как изменилось настроение племени. Оно предвкушало веселье. Смена циклов издревле сопровождалась пышной – насколько это было возможно – церемонией. Под натиском старейшин Дорф был вынужден отослать часть не самых искусных воинов на помощь женщинам и старикам. Они как в самые спокойные времена готовились к празднику. Он обещал быть широким.

От старейшин следовала очередная просьба дать солдат и Дорф подчинялся воле предков, которые смотрели на него через мутные глаза стариков. Воинские посты редели. Там остались только самые сильные. Но еще одна ночь проносилась и уходила в архив истории.

По вечерам на улице раздавался несмелый, мелодичный рев. Голоса потоньше пытались затянуть что – то вроде песни, но на них шикали и женщины успокаивались. В квадрате воцарилась безмятежность. На него быстро сошла ночь и повсюду раздались увесистые шлепки. Иногда булькающие, иногда с треском. Раздался клич. На улицах развернулась бойня, а устрицеголовые сыпались с верхних этажей зданий. Оттуда, куда никто давно не забирался.

– Они давно в городе! – заорал Мраг и выскочил от Дорфа. Вожак устремился за ним. Устрицеголовые продолжали сыпаться с неба. Ловко переворачивались в воздухе, приземлялись на коротки водянистые лапы и ощерив перламутровую пасть бросались на монстров, стремясь схватить за голову.

Мраг на бегу подсчитал трое уже лежали бег голов. Устрицеголовые теснили монстров. Мраг отскочил в сторону. Сверху неудачно шмякнулся вражеский солдат. Голова – устрица щелкнула и вскрылась как вскрывается старый сундук, застоявшийся на чердаке. Из трещины – она расширялась – хлынула фиолетовая слизь, а следом посыпались белые горошины.

– Будет чем детям поиграть, – подумал Мраг и обрушил дубину на ближайший панцирь. Четко выверенный удар – тут главное не дать оружию соскользнуть – проломил его и оттуда пузырясь потекла жидкость и желтые горошины. В городе они водились всегда. После нередких стычек монстры брали с собой пригоршню и щедро раздавали ребятне. Подростки их обменивали, прятали, теряли. И как – то иным образом расходовали в ребячьих играх.

Мраг раскрошил еще один панцирь. Рядом орудовал Дорф. Мечом.

– Ювелирно, – отметил Мраг. Вождь целился и с первого раза попадал в приоткрытый створ панциря. Устрицеголовый недоуменно ворочал глазками, что скользили в канавках, а Дорф использовал меч как рычаг. Резкий рывок вправо или влево, раздавался влажный хруст и сустав, что сдерживал две части черепа устрицеголового сдавался. Враг напирал. Схватка шла на узкой улице в квартале, где жил и правил Дорф и его свита.

Устрицеголовые рвались в резиденцию.

Мраг и Дорф переглянулись. Взгляды говорили, – Надо потерпеть.

Неподалеку от двух устрицеголовых отбивался Конг, сражались другие воины. Повар степенно размахивал решеткой канализации и крошили черепа так аккуратно, словно готовил сложное блюдо, вкусное и красивое при подаче.

Шлепки прекратились. Теперь все устрицеголовые на земле. Несут потери, но наседают. Под ногами топкое месиво и острая крошка панцирей играет отблесками костров. Мраг начал уставать. Рядом выдыхался Дорф, а решетка Конга уже не взмывала так высоко.

– Успели бы! – с отчаянием подумал Мраг и выдохнул горячую струю.

За углом небоскреба раздались крики. На улицу ворвались бойцы, что томились от безделья по периметру квадрата. Раздались чёткие сочные удары. На морду упали брызги слизи. Устрицеголовые перешли от нападения к обороне. Защищались слабо и быстро отдавали жизни, как нечто бесполезное на фоне необъятной цели. Падали, подергивали лапами и навечно смыкали створки панцирей.

Мраг и Дорф не стали дожидаться конца боя. Осторожно спинами отошли назад, потом в сторону и оказались на ступенях, что вели в зал. Судорожно заглатывали воздух и медленно, неохотно его выпускали. У Дорфа дрожали ноги и несколько ступенек он преодолел на коленях. После встал и несмело ступая пошел к себе. Мраг встал сразу, но первый шаг дался с трудом. Он замер и только потом двинул правую ногу вперед. Вслед за вождем.

Дорф стоял в центре зала. Закрыв собой стол. Фигура его была растеряна. А голова склонена на бок. Уши и плечи заострились. Плащ съехал набок и висел мешком. Он обернулся, растерянно посмотрел на Мрага и сделал шаг в сторону. По залу было видно, что здесь тоже шла борьба. Из другой комнаты неслышно вышел Дарт и виновато опустил голову. Дорф сделал еще один шаг. На столе, где еще недавно стоял череп было пусто. Мраг пригляделся. Белой костью светилась в полумраке сломанная нижняя челюсть человека.

Шея Мрага расслабилась. Веки налились болью. Он поник.

Светало. Беспокойная ночь осталась позади. Племя понесло потери. Еще больше жертв оплакивали в стане врага. В живых никого не оставили. Монстры оттаскивали и распихивали по щелям и ямам, начинавшие смердеть трупы. Помечали места. Потом панцири можно будет обработать и сделать щиты. Высушенные они намного прочнее. Дорф горевал у себя. Его не волновали убитые воины.

– Кто – то все же ушел, – размышлял он, поглядывая на челюсть.

С выбитыми зубами, одинокая, она покосившись стояла на столе. Мрачное настроение вождя оказалось заразным. Пошло меж соплеменников и въелось в их морды. Теперь они стали угрюмы, а морды безмолвных еще более отчужденными. Они были сильны, но в схватке не участвовали.

Расшевелить их могли только инстинкты: чувство голода, размножения, безопасности. Тогда они проявляли живейшее участие. Рьяно оборонялись, искали самку и еду. В остальное время выжидающе замирали и не заметно поглядывали на сородичей, накаляя обстановку.

Сейчас в суматохе на них не обратили внимание. В племени все еще сохранялось уважение и теплая снисходительность к менее развитым собратьям. Город приходил в себя. Переналаживал быт с осадного положения на мирный. Все реже стал слышаться плач подруг по убитым воинам. И только Цвинк с сотоварищами весело носилась по закоулкам и лупила палкой по опустевшим панцирям. Те глухо, как пустая бочка отзывались.

У Мрага все было готово. Он отправлялся налегке, взяв семь подручных. Он вновь выбрал самых сильных. Что выжили после боя с устрицеголовыми. Отрадно было видеть, что многие их них остались в строю.

– Сколько боев надо пройти, сколько серьезных ран и увечий надо получить, чтобы опыт сделал тебя бессмертным, – размышлял Мраг.

Выжили опять сильнейшие.

Смеркалось. За горизонтом заалело, и он яркой нитью выделился в наступающей темноте. Стеклянные горы не останавливаясь продолжали выплавлять. Они еще не досягаемы. Мраг и воины выдвинулись в поход вчера вечером. Перед тем, как вскочить на бурга он и Дорф еще раз проговорили путь, план и цель. Дорф смотрел с мольбой ожидая чуда, а Мраг взглядом исполнителя, который это самое чудо обещать не мог.

– Найди, – просил Дорф. – Хотя бы одного! – упирал он на последнее слово. И вновь становился решительным. Гневным. Готовым топать ногами.

Эта погоня, а она длилась не первое десятилетие утомляла всех. Вождя – ответственного за племя особенно. Мраг это понимал. А Дорф понимал, что Мраг понимает и допускал секунды слабости.

Он ласково хлопнула бурга Мрага по крупу. Словно и от него что–то зависело. Бург оглянулся пустыми глазами и повел огрызками ушей. Пятки, надавившие на бока, вновь подсказали, что пора в путь. Пластины бурга подогнаны как литые, а всадник спокоен и тих. Сутки промелькнули и горизонт заалел. Завтра в полдень они будут там. Надо еще раз прочесать местность и определить откуда и куда двигались граммы.

После легкого ужина Мраг отошел в сторону и достал массивный, толстый альбом в коричневом, жилистом переплете. Ковырнул между клыками, отёр палец и приоткрыл твёрдую обложку. Осторожно. Чтобы диво, находившееся там, не улетело. Из-под обложки никто не выпорхнул. Свет костра заглянул под нее, высветив четыре фотографии. Желтые от времени, выцветшие и порой с белыми пятнами в разных частях изображения, яркие отблески пламени подсветили их оранжевым.

Настроение Мрага улучшилось.

Он медленно переворачивал страницу за страницей. Всматривался. Фотоальбом. Подарок Дорфа. Он перелистывал его много раз. Бережно и долго. Тщательно всматривался в каждую фотографию. Одиночные и групповые. Нескладные мужчины и рыхлые женщины. Высокие, как копье и худые, как расщеплённые стрелы. Треснутые острые лица и носы. Огромные. Мраг ужаснулся и потер свой распластанный по морде нос. Его выдавали только два сопящих отверстия. С голыми блестящими черепами. Мраг ухмыльнулся.

– В этом схожи.

Жирные самки в пышных одеяниях белого цвета. На шеях под двумя, а то и тремя жировыми прослойками что – то блестит. Мраг инстинктивно провел под своей шеей и убедился, что там ничего нет. Успокоился и с предвкушением перелистнул страницу. Следующая страница любимая.

Там он задерживался. На этих фотографиях люди не походили на других. Морда Мрага принимала очарованное, детское и немного глуповатое выражение. На него смотрели чистые белые лица, сотканные из мягких черт. Там, где требовалось они были плавны и угловаты там, где это было уместно. Линии подбородка, теплые глаза, аккуратные носы и уши. Роскошные волосы и отлично сложенные фигуры.

– Эти не так уродливы, – соглашался Мраг.

Особенно ему нравилось одно изображение. Яркое и четкое. Словно время над фотографией было не властно. Оно прекрасно сохранило цвета. Большими зелеными глазами на него смотрела самка человека. Гладкий лоб окаймляли завитки солнечного цвета. Нос был вздернут и два отверстия темнели. Волос на лице не много. Только над глазами и вокруг.

Мрага всегда это изумляло. – Волосы на лице?

Но потом он к этому привык. И порой даже находил привлекательным. Она наклонила голову вбок, но смотрела на него. Еще немного и острый подбородок покажется на гладью фотографии. Рот окаймляют две красные полоски, а за ними белеют зубы. Ниже шли открытые плечи и начинала вздыматься грудь. У Мрага потеплело в паху.

Он причмокнул. Рядом послышалось довольное урчание. Он так углубился в просмотр, что не заметил, как за спиной появились глаза малознакомого ему крепкого бойца. Тот не сводил взора с изображения, выглядел неловко и смущенно.

– Ладная, – сказал он и осекся.

Мраг зло оглянулся. Боец замолк и убрал сладкий взгляд в сторону. В темноту. Отошел пятясь. Мраг закрыл альбом, провел по нему ладонью и спрятал среди своих вещей. Пришла еще одна ночь.

Мраг оглянулся – знакомые места. Он обладал отличной зрительной памятью. В которую въедалось все, что он увидел один раз. Отряд, оказавшись там, где уже был тоже чувствовал себя уютно. Небольшое оживление началось, когда до места боя с граммами осталось совсем немного.

Все съежили шеи отпустили подбородки не желаю вдыхать трупный запах. Он должно быть будет очень острым. Времени прошло не так много и огромные туши еще должны разлагаться. Подул свежий горячий ветерок и все решили, что еще рано готовиться к неприятным ощущениям.

Все так же оплавлялись горы. Хрустело стекло. Зрачки глаз отсвечивали алое пламя.

Мрага мучил один вопрос, – Откуда шли граммы?

Бурги пригнули задние лапы и стали взбираться на небольшой холм. Склон не крут. С его вершины уже можно увидеть Стеклянную реку, Огненное озеро и водопад. Мраг приготовился застыть и онеметь от зрелища. Бурги сделали последний шаги и выпрямились – от изумления. Тонг привстал на стременах и качнулся вперед так будто хотел приблизиться к тому, что видел. Хоть немного. Оглянулся на Мрага, желая убедиться, что тот видит то же самое, а точнее – ничего. Мраг растерянно кивнул.

В низине, что стлалась под ними все было по – прежнему. Шипело озеро. А водопад медленно сбрасывал потоки.

Стеклянная река была равномерно усыпана тонким слоем песка. Больше на том самом месте ничего не было.

– Где же, эээээ? – заикаясь вскликнул один из бойцов.

– Едем, – зло сказал Мраг и удивился.

Обычно он всегда сохранял самообладание и втайне гордился этим. В любой ситуации спокойствие выручало его и сейчас он удивился собственной душевной расхлябанности. Этот поход, после столь короткого отдыха и эта цель. Ускользающая, неощутимая. И граммы, что растворились будто их и не было.

Ветерок поднимал миниатюрные смерчи, золотистые из-за песка. Они, словно насмехаясь плясали у ног всадников, роились, множились и разбегались ровно в той точке, где Мраг потерял бойцов, а его племя обрело надежу на будущее. Он взялся пятерней за лоб, дернул бурга и тот ступил на стекло. Воздушны вихри работали без устали,шествовали впереди и укладывали песок ровным слоем.

– Так вот это чье дело! – в который раз удивился Мраг.

Словно ручные они бежали впереди, наводя порядок, а сзади все это идеальное великолепие разрушалось под лапами животных. Вихри засуетились и устремились в одну точку. Мраг, способный замечать тысячи деталей не упустил и этого, с интересом наблюдал за поведением воздушных потоков. Он подъехал поближе. Воздушные струи аккуратно слизывали небольшие незнакомые следы, размером в несколько раз меньше отпечатков ног, что оставлял Мраг и его бойцы.

Округлая пятка уходила в тонкий перешеек и расширялась овальным пятном, на котором сидело пять пальцев. Мраг едва успел пересчитать отпечатки подушечек. Шаги в одну ладонь. Мраг посмотрел на руку. Пришпорил бурга и обогнал вихри.

Цепочка следов уходила вперед, заворачивала налево и ямками размывалась в песке. Мраг спешился и пошел сбоку. Сзади осторожно крались остальные. Следы завернули за холм и исчезли. Мраг замер и открыл рот.

Песок был поднят в холмики и в центре каждого была воткнула палка с перекладиной чуть повыше середины.

На перекладинах висели вещи, оружие. Самый крупный холм в центре. Крест на нем был одет в кожаный плащ вожака граммов. На окончании креста подрагивала белая чаша. Мраг пригляделся – часть черепа, что он снес грамму. Покачиваясь она издавала костный скрип. Горячий ветерок струился между погребальными холмами и потихоньку ровнял их с дюнами.

Воины опешили. Такого надругательства над телами погибших, пусть даже и врагов они не видели. Тела обычно бросали. Мраг глазами отследил следы неизвестного. Они долго петляли между холмиками, а потом исчезли. Следы вели только сюда. Мраг отвернулся и пошел к бургам. Там достал альбом и снова долго всматривался в него.

Отряд тронулся дальше. По реке. Мраг следовал указаниям Дорфа обогнуть горы. Они возвышались по правую руку, а по левую простирались пески Призрачной пустоши. Мраг не торопился и не торопил. Опытный разведчик знал, что сейчас это неуместно. Всматривался, подмечал, останавливался в задумчивости, с интересом поглядывал по сторонам и не решался съехать с избранного пути. Река, присыпанная песком уходила далеко – далеко.

– Может быть даже за горизонт, – подсказал Тонг, ехавший как всегда справа.

Горы тоже не думали кончаться. Цепочка изгибалась, отодвигалась от путников и вновь возвращалась огненной стеной. По макушкам монстров бил острый песок. Они этого не замечали. Лишь изредка проводили по лысинам и плечам руками. Тогда с голов и плеч сыпалось.

Издалека донесся металлический скрежет. Звук взбодрил отряд. Он повторился еще раз. А потом не прекращался. Это расслабило. Враг бы так себя не выдал. Отряд двигался и вскоре подъехал к источнику шума.

На холме, съехав чуть в бок покоился гигантский овальный скелет из металла. Нижняя часть металлического монстра на четверть увязла в песке, который сковал и навечно прибрал громадину себе. Объект, действительно был громадным и рос все время пока всадники к нему подъезжали. Один из воинов присвистнул от удивления. Тонг строго оглянулся. Кое – где остов был обтянут белой кожистой шкурой с непонятными письменами.

Из года в год скелет механического чудовища дряхлел и теперь скрипел отваливающимися пластинами.

– Что это? – голос Конга определил Мраг. Он и сам был изумлён. Это не мешало ковыряться в памяти. Остов приближался. Из – за того, что он завалился на бок, помещение, что крепилось внизу спустя много лет также висело в воздухе словно полет был не окончен. За ним приспособился железный короб, оплетённый трубами. Где – то они были обрезаны и окаймлены мякотью сажи. Последним из короба торчал огромный блестящий вентилятор. Песок не давал ему утратить сияние.

Мраг и отряд подъехал к гондоле. Много битого стекла, а где – то оно еще стоит. Внутри пусто.

– Это ди-ри-жабль! – по слогам справился со словом Мраг. Он долго мучал мозг пока вспомнил. Такие же дирижабли, но без кают снизу он видел в журналах по истории. Их вешали над городом, где сейчас обитало племя в ветхозаветном году, состоявшем из диковинных закорючек. Что значат эти цифры, и знак на конце Мраг не знал. Они часто попадались на глаза в разной комбинации цифр, но Мраг так и не уяснил их сути. Внимание отвлекали картинки. Мраг приказал готовиться к ночлегу. Воины окопались под остовом, привыкли к скрежету. Он уже убаюкивал.

А Мрагу скреб нутро. У них это называлось душа. Оно изнывало. Чем дальше отряд уходил от обжитых территорий, тем больше оно ныло. Мягкими лапами неизвестность давила на горло и заставляла сглатывать тяжесть.

– Нашли разрыв! – возбужденно закричали на ухом. Мраг почувствовал, как его сильно, но с должной осторожностью трясут за плечо. Это Тонг.

– Что?

– Нашли! – Тонг улыбался и указывал на двух разведчиков, что еще затемно отправилась разузнать путь. Вернулись довольные и смущенные.

– Где? Далеко? – Мраг сыпал вопросами и внимательно впитывал ответы. Сон ушел. Разведчики вернулись с хорошей вестью. Цепь огненных гор не была единой. Они обнаружили место, где гряда прерывалась и не обжигала взгляд. Там горы были вдвое меньше и не источали жар. Мраг испытующе поглядывал на бойцов. Взял череп ящерицы, глубоко всунул два пальца, наковырял жир и задумчиво провел по шее.

– Хорошо, – он принялся за голову и лицо. На песке проявлялась ячеистая тень. Облака ушли, и она стала резкой.

С обоих сторон пылало, но расстояние сглаживало буйство стихии. Мраг повел отряд прямо по центру.

– Что там? – вопрошал Тонг.

– Не знаю, – Мраг действительно не знал.

– Старожилы?

– Нет. Они не упоминали.

Бурги довольно заурчали. Ступили с горячего песка на камень. Он не так обжигал лапы. Начался подъём. По расселине, что вела почти до самой верхушки. Горы не высокие, но крутые. Расщелина извивается. Когти бургов рвут камень, и он летит мелко стуча вниз. Отражается слабым эхом и пропадает в вышине. Скалы голые и не уютные. По сравнению с этим, пустыня место приятное и комфортное. Воины ежились и думали, о том, как бы побыстрее добраться до вершины гряды и скатиться вниз. Когти бургов все сильнее впивались в скалы. Подошвы животных закровоточили.

Мраг дал команду спешиться. Воины пошли рядом с задыхающимися бургами. Скоро вся трещина тяжело задышала и готова была закричать эхом от тяжести, но никто не проронил и слова. Расселина стала ступенчатой и теперь прерывалась крохотными площадками, где можно было перевести дух. Вершина становилась все ближе, а площадки все больше. Последние шаги преодолевали с огромным напряжением. Мраг чувствовал, что воины готовы встать на четвереньки, ползти. Он и сам был рад свалиться кулем, распластаться и долго не шевелиться.

Отряд вышел на плато. Вершина горы, казавшаяся снизу острой заканчивалась широкой площадкой. Неровности сглажены набившимся в расщелины песком. Многие воины свалились и остались лежать. Даже бурги, которые всю жизнь проводили на ногах завалились на бок. Их ноги затрясло.

– Судороги, – смекнул Тонг.

Он взял на себя обязанности вожака и приказал воинам размять мышцы и себе, и животным. Мраг доковылял до края плато. Оно также резко обрывалось уходило расщелинами вниз. Там голубело и колыхалось нескончаемое озеро. Столько воды Мраг никогда не видел. Вниз и вдаль уходила довольно широкая расселина.

Порода аккуратно разошлась до подножия гор и ущелье оканчивалось у самой кромки воды.

– По ней и пойдем, – сообщил Мраг подошедшим воинам.

Те оправились от трудного подъема и с интересом поглядывали на новые места. Мраг не решился поднимать отряд сейчас. Хотя соблазн был велик. Преодолеть весь путь сегодня.

По взмаху его руки монстры зашевелились и стали обустраивать ночлег. Не успел он закрыть глаза, как их тут же пришлось открыть. Ночь миновала, будто ее и не было. В ногах чувствовались остатки вчерашней усталости, но он бодро поднялся, взял бурга за подбородок и повел к расселине. Бургов не распрягали. Они так и провели всю ночь навьюченные, но с ослабленной упряжью. Отряд резво присоединился к вожаку.

Начался крутой спуск.

Под ногами вновь катились камешки и булыжники, а спуск становился пологим, облегчая дорогу. Остановились только один раз. Мраг нанес на кусок кожи то, что увидел с горы. Круг озера получился неровным. Однако монстр остался доволен. Подумал и поставил несколько крупных, жирных, черных точек.

– Что это, – Тонг наблюдал за работай вожака.

– Не знаю, но там что – то есть и оно наблюдает за нами, – Мраг оглянулся по сторонам. Взглядом поднял отряд и он, пыля красной взвесью вновь двинулся вниз. Пейзаж не менялся. Камень, камень и еще раз камень. Песок…

Спуск закончился неожиданно. Отряд снова оказался в пустыне.

Озеро пропало из виду, но черные точки придвинулись. Ржавым цветом они увеличивались то там, то там. Чернели прорехами в покатых боках и иллюминаторами, расположенными чуть выше ватерлинии. Огромные корабли парили в воздухе, а горячий песок тысячелетиями терся о тонкую обшивку ледоколов. Когда – то она достигала четырех или шести метров в толщину. Сейчас же поистёртый металлический лист тонко повизгивал под струями ветра с песчинками. Они все еще натыкались на преграду, но с каждым дуновением ветра возвращались к тому, чтобы стереть все вокруг в пыль.

Корабли плыли в масляных струях раскаленного воздуха. Мраг дернул мешочками налитых век.

– Нет! Они висели в воздухе.

Горизонт слева направо стлался удивительно прямой линией. Мраг настороженно поглядывал по сторонам. Бурги тоже пошли ершиками пластин. Округлые оранжевые носы кораблей придвигались и взмывали все выше и выше. Мраг заметил. Почти у всех судов брошены якоря. Крупные звенья цепей прямыми линиями уходили вниз и пропадали на дне.

Чуть дальше несколькими цветами заиграли стеклянные пузыри. Они сидели целыми колониями.

Пузырились стеклом оболочек, если присмотреться, сжав веки в узенькую щель можно разглядеть как солнечные лучи делятся на цвета и играют радугой. Она переливается. Цвета четко разграничены и кажутся нарисованными. Вдруг бург резко встал и Мраг – он расслабился – едва не съехал через голову зверя. Круто наклонился вперед и сам отпрянул испугавшись. Под ногами зияла пустота, далеко – далеко внизу виднелось дно, отряд стоял на толстом прозрачном стекле, что ровным слоев покрывало впадину.

Когда – то здесь, действительно, был водоем. Мраг поддел пятками ног пластины бурга. Это было больно, но только так можно было заставить животное сделать шаг вперед. Бург опасливо сделал шаг, мощный стеклянный купол хранил молчание – ни звука. Воины прислушались, но чуткие уши не уловили тонкого хруста стекла, что оно издает, когда пускает микротрещину.

Безмолвие.

Мраг, глядя на Тонга, повел челюстью справа на лево и обвел ею пространство, лежавшее перед ними. Тонг понял немой вопрос.

– Нет, здесь не бывал, – последовал короткий ответ.

– Больше, чем кажется, – философски ответил Мраг. Тонг с недоумением кивнул, требуя расшифровать ответ. Помощник не любил ломать голову. Это Мраг знал давно. Тонг, человек действия.

Тут Мраг внутренне содрогнулся, осекся и спросил у себя, – Как, разве он человек?

Уродливая голова Тонга чудовищно улыбалась, разглядывая впадину, над которой они ехали.

– Мир он больше, он больше чем кажется, – пояснил он и тоже внимательно всмотрелся в пустоту, что раскинулась под ними. Стекло также безмолвствовало.

Водоем был большим. Впадина становилась глубже. Дно разрезали, когда – то подводные ущелья и более крупные каньоны. Высохшие стволы огромных сучковатых деревьев, сломанные и расщепленные образовали аккуратные завалы. Словно вода уходила в воронку и по пути все уложила в гигантские круги. Впрочем, так было не везде. Если местность вокруг не менялась, то под стеклом, казалось, она бурлила, была ярче и разнообразнее.

Накренившись, уткнувшись носами, разорванные на две или три части там лежат многоэтажные лайнеры с прямоугольниками бассейнов на крышах, горстью брошены небольшие яхты, катера и прочие мелкие лодчонки. Они кажутся игрушечными. И отлично сохранились.

– Как в музее, – откуда-то сбоку выдал кто – то из воинов. Мраг не оглянулся. Внутренне порадовался, что не все его подручные бесперебойные машины для охраны, добычи еды и расправы над врагами. Нечто подобное он и с ам видел в городе, когда бесцельно болтался, погруженный в свои мысли.

Вошел в старое здание с колоннами, а там стекло, стекло и еще раз стекло. Поначалу Мраг опешил от того, что столь хрупкий материал сохранился в таком количестве. Может быть склад подумал он, а потом провел по стеклу ладонью. Оттуда выглянули глаза. Провёл рукой ещё раз он увидел симпатичную морду хищного зверька, покрытого шерстью. Зверек оскалился да так и застыл. Мраг долго ждал пока он закроет пасть, но она оставалась открытой, а стеклянные глаза невинно глядели пуговками пустоты. Мраг пошел дальше. Теперь он работал обеими руками, и картинка за стеклом оживала.

Сейчас все очень напоминало ту прогулку, но немилосердно палило солнце, а масштаб под ногами восхищал бесконечностью. На дне забелело. Показались огромные скелеты животных, когда – то населявших воду. Погибла целая стая. Клыкастые черепа размером с большую лодку печально смотрели на отряд.

Воины словно дети толкали соседа в плечо и пальцем указывали на то, что заметили. Так продолжалось с тех пор как они ступили на стекло. Зачарованные словно дети и глупые словно безмолвные: воины стали походить на рыхлое тесто. Куда – то улетучились постоянная чуткость и собранность. Мраг тряхнул плечами и послал сигнал позвоночнику – пора выпрямиться. В последний миг краем глаза увидел оранжевое.

На глубине, на много метров вниз взвивалось пламя. Дно охватил пожар. Горели и нещадно дымили смолистые деревья – омытые соленой водой и высохшие – они превосходно исчезали в пламени. Впервые за долгое время тишину нарушил треск сгоравшей древесины. Он пробивался и сюда.

Горели древние многопалубные галеоны, овитые трухой канатов и менее крупные фрегаты, чьими останками было обильно усыпано дно. Лопались уцелевшие амфоры. Рядышком шли трещинами и вылетали стекла в иллюминаторах судов из металла. Они чадили еще сильнее.

Когда клубы дыма достигли стекла, что покрывало все вокруг Мрагу показалось, что он стоит на тех страшных, черных тучах, что заволакивают небо. Под ногами опасно клубилось. Дым рвался вверх и не находил ни малейшей лазейки, чтобы заполонить все едкой гарью. Возле огня – за дымом было не разобрать – кто – то суетился. Мраг видел живое, но определить вид не мог. И он и воины напряглись. Каждый понимал, что находится в выигрышном положение, но неизвестно каким качествами наделила эволюция существ, что сновали внизу.

Прозрачные, они молниеносно передвигались по дну, между завалов и тонко лавировали на границе огня, отбирая у пламени пищу. Все вокруг гигантского костра шевелилось и если приглядеться отползало на безопасное расстояние. Вот огонь готовый сожрать очередное толстое дерево отпрянул назад. Ствол словно живой уполз на безопасное расстояние.

Поднялся и уплыл большой деревянный корабль. Он сыпался, но благополучно перебрался подальше от пожара. Круг вокруг него на глазах становился чище. Мраг все еще не мог разглядеть кто дирижировал всей это муравьиной работой, но все выглядело слаженно и четко.

– Там есть центр, – вывод напрашивался сам собой.

Мраг вновь посмотрел вниз. Их заметили. Едва заметные существа порой задирали головы, но ничего не предпринимали для обороны.

– Огонь страшнее, – с ехидцей подумал Мраг.

Но ему тут же стало жалко копошащихся существ. Мелкие и тонкие. Едва заметные они обладали чудовищной силой, перемещая предметы намного больше собственного веса. Существа поглядывали, но продолжали работу. Бурги все чаще стали переминаться лапах. Стекло горячело. Теперь оно нагревалось не только сверху, но и снизу. Животные стали беспокоиться.

От стаи существ отделилась группа и исчезла в складках донных завалов. Мрагу стало скучно, но не спокойно.

Он двинул бурга вперёд все еще поглядывая на огненную стихию, что продолжала бушевать у ног. Существа были напористы, а пламя жадно. Оно продолжало наступать. Перекинулось и понеслось дальше. Тонг тронул плечо вожака. Дым нашел выход. Поодаль из огромного корабля с открытым зевом вырывались клубы жаркого дыма. Он быстро застилал пространство, грозя ухудшить видимость. Военный стратег, засевший в Мраге приказал взять левее.

Корабль продолжал изрыгать новые клубы. Они плотно прижимались к стеклянной поверхности, делились на слои, а между ними скользили невиданные и почти невидимые существа. Если на дне их кое-как можно было рассмотреть, то здесь приходилось вращать глазами в вдвое быстрее и съеживать веки так, что оставались только зрачки.

Существа не угрожали, а звали с собой. Почти умоляли. Мраг и остальные все ещё не могли рассмотреть. А, следовательно, и понять кто перед ними. Те необычно ловко, с большой скоростью передвигались по стеклу, оставляя едва заметные царапины. Существа указывали вниз на пожар – он становился сильнее – и звали с собой в чрево большого военного десантного корабля, что стоял с поехавшим набок открытым ртом, откуда, когда – то выползали танки, а теперь черный дым.

Одно из существ осмелилось подъехать совсем близко к Мрагу и только теперь он увидел с кем предстоит иметь дело. Он посмотрел на прозрачное, тонкое и хрупкое тельце. Похоже было, что оно было набито ограненными алмазами и состояло из миллиардов тонких граней, которые находись в постоянном движении, как кровоток курсировали вниз, а потом поднимались в остролицую голову. Там потоки разъединялись и вновь устремлялись вниз или в руки. Существо стояло и одновременно все в нем двигалось.

Неподвижны были умные глаза, которые неизвестно как удерживались на одном месте. Их покрывали прозрачные крышечки.

Существо жалобно проскрипело. Как ссохшееся кожаное седло и показало на корабль. Тот не останавливаясь изрыгал дым.

Им требуется помощь, – об этом догадался и Тонг, который тут же выложил то, о чем подумал. Мраг понимал, что затея рискованная. Взвешивал и в конце концов решил, что племя, что просит о помощи сейчас не в том положении, чтобы им угрожать.

– Затеять такой костер, чтобы заманить отряд в засаду? Маловероятно, – уверенно решил Мраг и направил бурга к кораблю.

Прозрачные скользили рядом. Они приноровились к темпу бургов и шли наравне. Дым становился все гуще. Отряд подошел к кораблю и прозрачные знаками попросили спешиться. Мраг и воины последовали просьбе, пружинисто спрыгнули и нырнули в зев судна. Несколько молодых монстров остались с животными.

Большей части днища не было. Именно оттуда валил дым. Он был уже не таким плотным. Похоже внизу у прозрачных, так их окрестил Мраг, открылось второе дыхание, и они удвоили усилия. На дно уходили десятки массивных железный цепей, которые оканчивались якорями. Они висели прямо как струны, а на них были нанизаны другие, потоньше. Цепи переплелись, опутали друг друга, нависли гроздьями, прогнулись под собственно тяжестью как лианы, связались в узлы и только тот, кто ходил здесь не раз мог во всем этом хаосе увидеть лестницу, ведущую вниз.

Узлы и сплетения – ступени, куда удобно и безопасно ставить ноги, цепи – лианы, перила, позволяющие держаться. Прозрачный юркнул вниз и Мраг последовал за ним, стараясь ступать точно туда куда ступал проводник. Тот уверенно шел вниз. Один его глаз перекочевал на затылок и с миром смотрел на Мрага, а второй остался на прежнем месте и следил за дорогой. Тельце продолжало двигаться.

Мраг попробовал его окликнуть, но провожатый только пискнул. Так, словно по стеклу провели чем – то острым. От звука Мрагу стало неприятно.

Существо стремилось вниз, к соплеменникам. В упорядоченном передвижении камней мелкими искорками заблестело пламя. Блестящие камни шурша катились к подножию хитросплетений цепей, которое заканчивалось грудой гигантских якорей, множество раз оплетенных все теми же звеньями цепей – очень крупными и помельче.

– Хак, – Мраг крякнул и спрыгнул с гигантского, покрытого толстым слоем ржавчины, окислившегося звена, но все еще большого, втрое больше, чем он сам на пыльное, неровное дно. Сзади послышались такие же возгласы.

А вокруг трещало!

Огонь и не думал поддаваться. Существа, сложенные из слюды и наделенные невероятной физической силой передвигали все, что могло гореть: старые суда и лодки, особенно деревянные, иной хлам, который мог пожрать огонь.

Пламя приближалось к большой четырёхмачтовой каравелле, водоизмещением четыреста тонн. Фок – мачта и грот –мачта были отломаны под самый корень и мощными пнями торчали из палубы, а бизань-мачта сохранилась и одиноким копьем торчала вверх. Корабль был не только купеческий, но и военный: из люков, чьи крышки исчезли торчали темные глаза десятков орудий, черных и огромных. Мраг вздрогнул, когда обнаружил, что справа Стеклянный. Он сразу определил, что это вожак или самый старый представитель племени. Его камни были тусклыми, даже мощный огонь не отражался и не играл в них. Мутные, они курсировали медленно и неуверенно, стараясь не выпасть из вереницы. Мраг взглянул на существо и заглянул за него. Там была тень.

– Гигант, – прошкворчало существо и указало рукой на каравеллу. Та причудливым монолитом возвышалась над округой, а огонь подбирался все ближе.

– Если не сдвинуть пропадем! – сказало существо. А огонь словно чувствовал, что корабль – это его единственный шанс на спасение. Окруженный по периметру чистой полосой из песка и камней он бросил всю ярость сюда в попытке по сломанным мачтам, моткам канатов и другой оснастки добраться до корабля. Мраг кивнул головой, утонувшей в плечах, так он хоть немного старался спрятаться от жара. Отряд стоял рядом.

– Дин, – представился вождь. Беседуя с Мрагом он умудрялся следить за ситуацией и отдавать команды. Камни, курсирующие на его груди всколыхнулись и с более громким звуком стали выпирать, шурша, несколько раз перестроились – из груди нового знакомца, на тонкой ножке, повис блестящий шар. Казалось, он немного сдулся и поэтому был неровным, со впадинами. Он переливался. Вождь взглядом предложил дотронуться до него. Мраг аккуратно, тыльной стороной трехпалой лапы провел по нему. Между пальцами показались полоски света. Дин с одобрением мотнул головой, шар пополз обратно и спрятался в груди. Знакомство состоялось.

Вождь устремился вперед. А Мраг вновь ощутил на себе все неудобство быть ведомым, когда он так привык поступать как хочется, ну, за редким исключением, когда свои действия надо было согласовывать во благо племени. Сейчас был тот момент. Он хотел и даже планировал долгий и обстоятельной разговор с вождем, он мог бы многое прояснить, но тому сейчас точно было не до разговоров с Мрагом. Они подходили к кораблю. По дороге им подносили мощные, но аккуратные, орудия для грубой работы – крюки, рубила, цепи, оканчивающиеся когтистыми лапами крючьев. Мраг с интересом разглядывал аккуратно обработанное железо. Он увлекся.

Неожиданно перед ним стеной встал корабль. Несколько прозрачных телец ковырялось у пузатого борта, они переругивались и крошили в щепки крепкие, толстые доски, которыми было обшито судно и ловко откидывали их в сторону, где росла приличная куча расщеплённой сосны.

– Хотели сдвинуть. Слишком тяжел, – пояснил Дин, – Трюмы забиты металлом. Россыпь, – отрывисто продолжал он, подбирая слова, чтобы объяснить с первого раза. Дин постоянно оглядывался на пламя – времени было в обрез.

– Хорошо, – ответил Мраг и со всей силы всадил рубило в борт, отхватив большой кусок. Его монстры опоясали цепочкой борт, выгнутый дугой и по примеру вожака принялись крушить дерево. Каждый работал во всю мощь своего покрытого жилами тела. От напряжение они вздулись еще сильнее, и монстры стали похожи на камни, увитые твердыми, упругими лианами, которые передвигались по телам как змеи. Щепья брызнули во все стороны, а к кораблю со всех сторон стали стекаться прозрачные тела. Они покончили с другой работой: пламя было заблокировано и в какую бы сторону оно не кидалось, везде натыкалось на широкую чистую полосу, преодолеть которую его языки были не в состоянии.

Они стояли замерев, покачиваясь, словно в трансе, ждали, когда же можно будет подхватить этот корабль и унести прочь, бросить в высохший океанский каньон, куда не доберётся огонь, и никто не доберется.

Мраг наткнулся на шпангоут – поперечную балку корпуса каравеллы, которая была в несколько раз толще и крепче обычной доски. Нахмурился, но не стал искать место послабже, чтобы вновь вгрызться в борт.

Вместо этого он с большим ожесточением накинулся на шпангоут. Да так, что рубило зазвенело, а шпангоут под ударами заскрипел, стал пошатываться, а затем выдавленный чудовищной массой груза, который содержало брюхо корабля с громким треском упал к ногам Мрага.

Следом ринулся светлый, звенящий поток, он едва не снес Мрага с ног, но он устоял. Скоро в корпусе корабля зазияли десятки рваных дыр, из которых хлестали потоки металла. Желтые кругляши валились к ногам, втаптывались в песок, царапались о камни – внимания на них никто не обращал.

Каравелла стала покачиваться – это прозрачные и гибки тельца подлезли под корабль, забрались в щели и трещины и стали раскачивать судно. Оно скрипело и охало, но постепенно освобождало трюмы до отказа забитые золотом отличного качества. Горы металла были навалены вокруг корабля. А когда он стал достаточно легок для нескольких сотен прозрачных и двух десятков монстров корабль поплыл по золотым волнам в свое последнее плавание. Опустившись на океанское дно тысячи, а может и миллионы лет назад он отправился в свой последний поход.

Дин вновь указал направление и каравелла, прорываясь сквозь волны золота поползла туда. Ее корма дымилась, но тление было быстро сбито. Корабль уполз на вечную стоянку и может быть, как и планировалась был сброшен в каньон. Этого Мраг не увидел. Он вернулся. Теперь огонь был окружен кольцом пустоты и пожирал то, что осталось в круге, где все ещё бушевало пламя.

Но уже сейчас было видно, что им удалось его укротить.

Корабли, впаянные в стекло и нависшие высоко над головами были не только ходами, что соединяли этот и Светлый мир, как его называли прозрачные. Они имели и другое вполне практическое назначение – обеспечивали воздухом огромные территории, упокоенные под стеклом.

Мраг ощущал уставшими мышцами и горячей от огня кожей легкий сквозняк, который струился, подымался из темных каньонов. Иногда он усиливался, доставляя воздух из самых глубин бывшего океанского дна – и Мраг ежился. Он никогда не ведал, что такое холод и его организм не знал, как воспринимать это новое, не очень приятное ощущение.

Сначала оно забавляло новизной, а потом заставило ежиться, по телу забегал озноб. Порывы очень холодного сквозняка были нескончаемо длинны, но в то же время и редки. Мраг и воины успевали оттаивать. Сверху дно все также нещадно заливал свет. Борьба стихий шла непрерывно, а обитатели дна словно ее не замечали.

Он и Дин сидели на почтительном расстоянии от пожара. Теперь это было пепелище. Оно чадило струйками дыма, они уносились в вверх, обвивали цепи и исчезали в черных прорехах днищ.

– Стекло, лучи, концентрация лучей, пожар, – миролюбиво сбоку пояснял Дин. Вождь устал. Его кристаллы замедлили ход и не бегали, а плавно и нехотя перебирались из одной части тела в другую.

Мраг не понимал, как свет падающий сквозь стекло может воспламенить дерево и труху, но встречал подобное в городе. Пожары там были. Не такие масштабные, но были и их обычно никто не тушил. Монстры обитали под землей и пожары их не беспокоили.

Выгорал этаж небоскреба или несколько помещений – внимания на это никто не обращал. Потом кто – то заметил, что огонь появляется там, где есть стекла и никогда не трогает помещения, в которых их нет. На одной из встреч Совета старейшин, Дорф, выслушав самых старых знаками поручил безмолвным разбить все стекла в округе.

С этой задачей они справились блестяще – несколько дней в воздухе то и дело раздавался звон лопающегося стекла, оно сыпалось на головы, покрывало дороги и тротуары – слой становился все толще.

А по утрам Мраг встречал окровавленных безмолвных, кровь хлестала из их рук, ног, стекала с покатых черепов, но они вызывающе скалились и тащили умерших сородичей. Мраг понял задумку Дорфа, но виду не подал и не единого слова не произнес, и старался не вспоминать этот эпизод из жизни племени, сокративший число безмолвных на треть.

Мраг задумался и тут же очнулся.

Дин, обращаясь к Мрагу, продолжал монолог, – Много больше и чаще, – он уныло кивнул прозрачной головой. Мраг и сам был краток и немногословен, но Дин здесь его превзошел. Выдавливал скупые слова, к которым постоянно требовались пояснения.

– Чего больше? – аккуратно поинтересовался он и осмотрелся. Огня уже не было. Дыма тоже. Вокруг гигантского кострища цепочкой стояли и покачивались от усталости прозрачные. Тихонько переговаривались. Между ними грубыми горами возвышались его бойцы. Они, как и их юркие помощники были довольны.

– Огня больше. Не успеваем. Когда – нибудь не справимся, – он сжал локоть Мрага и с благодарностью посмотрел ему в глаза. В холодных, стеклянных глазах Мраг увидел тепло и поразился как такое возможно.

– В следующий раз уже не справимся, – утвердительно сказал Дин, – Надо уходить вниз, в каньоны. Туда не проникают лучи Светлого мира. Дин встал и поманил рукой. Мраг незаметно для вождя подал знак воинам. Те, как и племя прозрачных отправилась за ними, к местам, где жило племя этих с виду хрупких, но сильных существ.

В этот момент в высоте раздался жуткий, пронзительный и долгий скрип, который эхом разнесся по дну, нырнул в глубокие каньоны, ударился там о камень и вернулся обратно, чтобы вновь оцарапать сердца существ остротой звука и унестись ввысь.

Все тотчас же задрали голову. Вокруг корабля пошли гигантские трещины, быстро побежали точки бургов и воинов, которых Мраг оставил за ними присматривать. Трещины почему – то не ушли далеко. Они сложили вокруг корабля правильную паутину и замерли. Огромный военный корабль теперь походил на муху, неуклюже увязшую в ловко расставленной сети.

Невидимый паук взял паузу, помедлил, а потом тонко ударил по паутине. С треском, разорвавшим пространство корабль рухнул вниз, а когда достиг дна наделал еще больше шуму. Цепи хлестко били его по бортам как вериги верующего, нос повело вниз, и он громко уткнулся в остатки пожарища. Вздохнул, зашелестел тонкими бортами и сложился. Сверху прилетел и со смачным шлепком разбился о палубу один из бойцов. Он не успел убежать за последнюю нить паутины.

Проверять жив он или нет было бесполезно. Пепелище все еще таило угрозу. Там все еще было жарко. Подъем наверх в этом месте был невозможен. Дин понимающе кивнул головой и предложил продолжить путь. Сегодняшний день изобиловал острыми атаками смерти и последнее происшествие разве что оглушило всех. Покорные от усталости они мелким шагом пошли за вождем.

Переход был долог, но пролетел незаметно. Цепочка монстров следовала строго за вождем. Прозрачные передвигались вразнобой. Он ловко забирались на скалы, ныряли в каньоны и споро показывались на другой стороне, стеклом струились по неглубоким впадинам, ловко огибали природные и искусственные препятствия.

Скоро они пришли к месту величайшей трагедии. Племя обосновалось в огромном океанском лайнере.

– Это был голиаф среди судов своего класса, – горделиво пискнул Дин. Он по-хозяйски осмотрел окрестности. Наверху корабли, застывшие на вечной стоянке, внизу целый город.

– Когда он тонул, то разломился на много частей, – Дин не унимался с пояснениями. Мраг ошеломленно вертел головой. С невероятной для его неповоротливой шеи скоростью. Но воображение не позволяло представить какой величины был этот корабль, но больше десяти его фрагментов, разбросанных рядом огромными многоэтажными домами свидетельствовали, что это был, действительно, Голиаф.

В круглых и квадратных окнах домов, они вырастали из палуб, стоявших прямо и, лежавших на боку горел свет.

Дин распорядился, – Еды. Потом кинул взгляд на Мрага и его бойцов, добавил, – Много еды. Органической.

Они отправились в один из обломков. Это была корма, плотно севшая, а потом немного утонувшая в песке. Корма сидела крепко, уверенно и непоколебимо словно до сих пор бороздила воды. Внутри ее что – то аккуратно гудело. Дин и его близкие занимал ее всю. Он привел гостей в круглый зал. К этому моменту Мраг незаметно и ловко извлек из кожаного плоского короба, что притаился у него под левой лопаткой, а она выпирала так, что он был почти незаметен альбом с фотографиями. Прямоугольник, обтянутый кожей лег на стол, по правую руку.

Мраг осмотрелся. Зал по кругу опоясывали колонны. Некоторые сломались и лежали. Через них просто переступали. На овальных столах, а они, как отметил Мраг были неудобны, хрустела чистотой ткань искусной выделки. Казалось, что она блестела. Так и было, когда над столом, за которым расположился вождь и его помощники, и Мраг, и его правая рука Тонг, и боец, завоевавший доверие, проплывали сгустки света. Его источали медлительные насекомые, которые все время норовили сесть и успокоиться, но бдительная обслуга не позволяла им этого сделать.

Они тяжело, с натугой продолжали летать, освещая все вокруг, а когда вконец теряли силы – падали и маленькие тельца сметали или затаптывали. Вместо них из емкостей выпускали новых, и они, ритмично жужжа заполняли зал.

Подали съестное, но оно мало интересовало Мрага. Воины же к еде отнеслись с нескрываемым интересом. Блюда были непритязательны, чувствовались, что сготовлены наспех. Мраг что – то обглодал, но не понял, что. Что – то очень пресное, что не позволило ощутить вкуса или голод был так силен, что скреб нутро и отключил вкусовые рецепторы. Голод был силен, но не смог заставить не думать о главном. Мраг гладил альбом. Дин обратил на это внимание, но тактично промолчал. Племя живет обособлено и на поверхность поднимается только в случае крайней нужды как сегодня, рассказывал Дин.

– Все находим или добываем здесь, – его глаза разъехались и многозначительно посмотрели по сторонам. Обслуга засуетилась, а насекомые устремились под потолок.

– Корабль, когда вы его нашли, кто на нем был? – скороговоркой, но осторожно спросил Мраг. Одновременно он открыл альбом, отлистал пару страниц и подвинул к Дину, замер, чтобы не пропустить ничего в ответе. Дин пришёл в замешательство. Что послужило этому причиной осталось загадкой на несколько секунд. Вождя смутил напор гостя, который не смог совладать с желанием узнать, как можно больше. Дин справился, проглотил маленький комок недовольства и в обычной короткой манере ответил, – Нет. Никого не было. Ни живых. Ни мертвых. И было это не при мне, а много лет назад.

Дальше последовал короткий рассказ о том, как прозрачные заселили эти места, которые потом стали им домом.

– Наши предки спустились с гор. Они постепенно стали непригодны для жизни, – медленно говорил вождь. – Меня тогда не было. Жара нарастала. Горы плавились. Сначала племя жило у воды.

В воспоминаниях Дина зияли огромные былые пятна, подумал Мраг. Дальше Дин начал путаться. Единственное, что еще узнал Мраг, так это то, что вода становилась все солёнее, концентрация соли росла и племени пришлось оставить эти земля, перейдя на кочевой образ жизни. После долгих скитаний оно вернулось сюда и застало старый мир в новом обличье.

– Но и тогда меня еще не было, – подвел итог рассказа Дин. – Я родился намного позже, а корабль нашли пустой. Никого. Ничего. Даже останков.

Дин вопросительно посмотрел на Мрага, пытаясь понять удовлетворил ли он интерес гостя. Внутренне Мраг был разочарован, но виду не подавал. Ему это давалось с трудом.

Дин тем временем аккуратно листал альбом. Его глаза съезжались, разбегались по сторонам, менялись местами и бегали друг от друга. Он был увлечен, а стеклянный, едва видимый палец скользил по страницам. Вдруг он замер. На фото стояли и сидели несколько существ. У внешне приятного существа с длинными волосами, на которое указывал Дин на коленях сидело существо поменьше, все в жестких волосах. Оно цепко держалось за руки самки человека и скалилось маленькими острыми зубами. Одетое в кожаную курточку и маленькие штаны. На лапах по пять пальцев с черными ногтями. Они поблескивали.

Дин медленно отвел глаза и посмотрел на Мрага.

– Видел, – сказал он.

Мраг немного осоловело, он все же принялся за еду, посмотрел на вождя и мигом превратился в саму зоркость, а уши распрямились и натянулись до предела. В них ударялись насекомые, но Мраг это не ощущал. И даже не отгонял. Он молча смотрел на Дина, но и тот молчал. Что – то вспоминал. Мраг вновь не сдержался.

– Где? – он бросил шею из стороны в сторону, надеясь, что увидит существо здесь, рядом. Но рядом были только прозрачные. Для них диалог двух вожаков был не интересен.

– Не очень далеко. Три каньона в ту сторону, – Дин указал за спину и Мраг понял, что речь идет от территориях, находящихся еще дальше от берега.

– Они там живут, – скучно закончил он. Вождю это было неинтересно.

Мраг наоборот – ревел в душе. Ревел от восторга. Он с почтением взял альбом и пододвинул к себе. Следующий его вопрос прозвучал, как свист от меча, рассекающего воздух.

– Проводника дашь? – в лоб спросил он. Дин снова задумался. Он все еще пребывал в эйфории от того, что ему удалось спасти территорию. С благодарностью кидал взоры по сторонам, давал понять знаками, что надо поднести еще еды, и только неуемный вожак гостей никак не хотел встраиваться в рамки церемониала, коим была окутан прием.

– Гогр, – тоненько позвал он и пред ними тотчас предстал рослый, молодой прозрачный, чьи кристаллы двигались даже с легким шумом.

– Отведешь, – распорядился он и удалился. Долг, в котором он находился у пришлых монстров был погашен.

Тонг как всегда прямолинеен, – Поход затянулся, – надтреснуто сказал он.

Мраг знал, что помощник с большим сомнением относится к тому, что он делает. К той цели, что он идет. Он много раз видел, как Мраг ходил к Дорфу, и они шептались, неоднократно видел альбом, но его никогда не интересовало, о чем говорили вождь и вожак и то, что содержал кожаный переплет. Он хотел было повторить сказанное, но Мраг жестом остановил его. Он и сам знал, что они давно перешли границу и никогда не забирались так далеко.

Перед ними гарцевал и струился Гогр. Подвижный как ртуть он с интересом и вопросительно всматривался в пасти гостей, где исчезала еда, нещадно измолоченная крепкими и острыми зубами.

Мраг проглотил. Выдержал паузу и, приняв во внимание замечание Тонга спросил, – Где можно поставить лагерь? Он уже пожалел, что не успел обсудить этот вопрос с Дином и теперь был вынужден словно на равных решать вопрос размещения бойцов с провожатым.

Размышления Гогра были не долгими. Прозрачные были мудрыми и дальновидными существами. Кажется, вопрос был уже решен до того, как его зададут. – Там, – коротко ответил он.

Там, куда он указал виднелись гигантские лопасти винта. Пропеллер невероятных размеров возвышался и иногда поблескивал лезвиями. Одиноко лежа в стороне он хорошо просматривался. Вокруг были рассыпаны железные короба – контейнеры.

– В них тепло, – тоном, примиряющим монстров и место, где им предстоит заночевать сказал Гогр. Мраг и Тонг только кивнули.

– Да, и разжигать костер запрещено, – более строгим голосом добавил он. Потом продолжил, – Выходим, когда первые лучи достигнут дна?

– Да, – сказал Мраг. Он все взвесил и уточнил, – Дна самого глубокого каньона.

Гогр закатил глаза, что – то высчитывая в уме. Справился и искривил рот улыбкой победителя. – Значит ближе к вечеру, – он поставил точку в разговоре и удалился.

Пиршество продолжалось. Повара, у которых было время приготовили блюда достойные такого момента. Все было хоть и солоновато, но вкусно. Мраг позволил себе расслабиться. Проверил на месте ли альбом и вновь принялся за еду. Приближенные Дина все еще оставались за столом, но чувствовали себя вольготнее, вели непринужденнее и каждый норовил заговорить с ним, истосковавшись по чему – то новому. Мраг отвечал кратно. Но если вопрос был, действительно, интересный сильно морщил лоб, откладывал в сторону кусок и четко отвечал.

Заскрипела железная, ребристая дверь.

– Лучи солнца достигла дна самого глубокого каньона. Пора, – над Мрагом нависло что – то прозрачное. Он подумал, что глаза заволокло слизью, как бывало после обильной еды. Он попытался смахнуть веком слизь, но она не уходила, а что- то прозрачное, это был Гогр, продолжало нависать.

– Ммммммм, – промычал Мраг и мозг вернул его к происходящему. Он в походе, он в контейнере, он устал. Хрустнул плечами и вышел наружу.

Лучи солнца концентрированными пятнами блуждали по долине. За ними следовали группы прозрачных. Стерегли. Чтобы концентрация не стала критической и не воспламенила донный хлам.

– Значит вчера не устерегли? – догадался он.

Гогр понуро кивнул головой, а его глаза стукнулись краями. Отряд просыпался бодро – с удовольствием отметил Мраг – вскакивал на ноги. Еду принесли сюда. В корабль никто не позвал. Гонцов от Дина не было. Прямые лучи постепенно ложились на бок и скоро пересекли картину, стоящую перед глазами, по диагонали.

– Время, – сказал Гогр и отряд двинулся за ним.

Шли быстро. По-другому было и нельзя, иначе за провожатым не успеть. Прозрачные наловчились так ловко пробираться между всем, что покоилось на дне, что казалось – они проходят любые препятствия, что встречались по пути насквозь. Камни шуршали, струились, втекали в трещины и щели и неожиданно вновь формировался Гогр. Он чувствовал себя привычно. Монстры хрипели от натуги, а проводник лихо шествовал впереди и торопливо болтал.

Они долго спускались, еще дольше поднимались и пересекли первый каньон. Чем дальше они уходили от берега. Тем больше менялся хлам. Искусственного – корабли, якоря, бочки, цепи – становилось все меньше. По неизвестной причине он предпочитал кучковаться ближе к берегу, но встречался и здесь. Впереди забелел костью остов огромного морского чудовища. За ним начинался спуск во второй каньон. Он был намного меньше первого, его пересекли еще быстрее.Отряд наловчился передвигаться по дну и вошел в единый ритм. Теперь Гогра подгоняли. Тот все еще мчался впереди, но теперь не останавливался, чтобы дать его нагнать.

Мраг шел и по привычке делала выводы следопыта. Под ногами непроторенная земля. Он не раз внимательно всматривался под ноги, но признаков тропы так и не обнаружил. В ту сторону вряд ли ходили, а если и ходили, то нечасто.

Под носом вырос Гогр и кратко обозначил, – Третий каньон.

Мраг ободрительно кивнул. Гогр вопросительно глянул на него словно вопрошая, что он там хочет найти, но лезть с расспросами не стал. Дин четко поставил задачу. И он ее выполнял.

Отряд, предчувствуя долгий спуск, обреченно вздохнул, но его не последовало. Широкий, извивающийся в обе стороны каньон был завален скелетами всех размеров. И от этого белел. Что – то влекло сюда морских монстров.

– Место упокоения? – задался вопросом Мраг. Останки существ меньших размеров проскальзывали сквозь широко расставленные ребра колоссов подводного мира, забивали щели между позвонками размером с крупного бурга, заполняли любое пространство. Появился Гогр и все объяснил.

– Эти, – он указал на крупные кости, – приплывали умирать, – Аааа… Эти, – пнул ногой по мелким косточкам, – Их ели.

Дав исчерпывающий ответ он отвернулся и вновь проследовал вперед, но уже не так быстро – он оглядывался. Здесь шлось намного легче. За многие годы, что исчислялись столетиями и тысячелетиями, а может быть и миллионами лет кости слежались, притерлись и словно пазлы составили единое, нерушимое покрытие. О том, что это кости напоминал треск под ногами. Отряд огибал скелеты, а порой шел внутри остова. Они не кончались.

Гогр указал рукой вперед. – Пришли, вон!

Мраг подался вперед и увидел черные и рыжие точки, которые неподвижно висели целыми гроздьями или быстро передвигались по ребрам. Отряд подошел вплотную, но никто в не бросился врассыпную. Покрытые мехом зверьки скалили зубы, а Мраг скалил зубы от счастья. Он не верил глазам. Быстро достал альбом и нашел то изображение. На нем был именно этот вид. Он развернул альбом в сторону стаи и, указав когтистым пальцем на изображение, спросил, – Где они?

Хмыкнул Гогр. Стая безмолвствовала.

Зверьки продолжали висеть или бегать по костям, но тише, словно понимая, что сейчас делят пространство с кем – то еще. На этом понимание закончилось. Рядом раздался скрип. Пара зверьков, вооружившись шершавыми камнями скребла по ребрам. Они были сточены уже на половину. Из-под скребков летела белая пыль и сыпался порошок.

Внизу он образовывал горки, которые тут же рушились другими зверьками – они жадно поедали истертую кость. Вокруг больших пастей зверьков образовались белые каемки. От этого их зубы казались невероятно большими. Лапы, покрытие порошком, словно в перчатках.

Отряд смотрел на Мрага. Тот отошел и бродил с альбомом от одной стайки к другой и все пытался привлечь внимание к изображению. Вопросов он не задавал. Зверьки оставались также немы. Мраг долго ходил, заглядывая между ребер, в пустые глазницы огромных черепов, заходил в пещеры, где раньше покоился мозг, надеясь увидеть живой очаг, но там царила пустота. Звучал только отзвук его шагов. Он гулко бил в уши и болезненно отзывался в голове. Мраг вышел из очередного черепа и громко захлопнул альбом. Зверьки встрепенулись. Для воинов это был сигнал.

– Возвращаемся! Ни с чем! – в который раз горько подумал вожак.

Он решил не задерживаться и как – только они добрались до владений Дина дал команду собираться. Воины выслушали приказ спокойно и резво принялись укладывать, нагружать, подтягивать и оправляться. Кто- то провел ногтем по острию оружия, а потом щёлкнул по лезвию. Звук металла стал сигналом. Гогр понял без слов, он просто наблюдал, а потом провел к ближайшему подъему в Светлый мир.

Наверху темнело острое дно корабля. Он словно зарылся носом в волну и провисал очень сильно. Во все стороны ощерился толстыми трубами. Рядом темнело сигарообразное пятно, от которого на дно ничего не вело. Это удивило Мрага. Он крепко ухватил цепь, приподнял плечи и полез. Часть бойцов уже добрались до ее середины. Сыпалась ржавая крошка, пластинками летел металл.

Мраг зажмурился и мысленно унесся в привычный мир.

Тело последовало за ним.

Глава IV

Спокойствие. Слежка.

Безмолвный вожак.

Большая жара.

Капель.

Их долго не было. В городе ничего не изменилось. Небоскребы протыкали небо. Было жарко. В земле чернели входы, обозначая жилища. Мраг глубоко вдохнул запах землистой сырости, разложившейся древесины и плесени. Влажность повысилась и поры открылись ей навстречу. Тело задышало, а он почувствовал себя спокойнее. Мир воцарился в душа, а общее недовольство походом уменьшилось до горчинки.

Она пыталась задеть нервы, но стронуть с места общее спокойствие вожака ей уже не удавалось. В углу так же скалой выпирал рояль, а табурет покрылся крошками пыли.

– Никто не садился, – определил Мраг. Твиг приготовила еды. Он с удовольствием поел. Больше, чем обычно. Так было всегда. Он насыщался сам, соскучившись по домашней пище, он хотел сделать приятное подруге.

Она находилась рядом и вроде бы не выказывали никакого интереса к тому, как он поглощает еду, но он знал, за ним наблюдают. И воспринимал это с радостью. Не так как в походах. Там ощущение того, что за тобой смотрят злило, вызывало гнев, а порой и пугало. Он был рад находиться дома. Дорф молчал. Вождь знал, что он вернулся, но посыльного от него не было. Мраг наелся, огоньки расплылись в мутные шары, он отключился.

Они расстались словно вчера. Словно не было этих долгих месяцев, что Мраг находился в походе, выполняя задачу. Долг. Найти!

– Ты вовремя, – процедил вождь.

Мраг понял, о чем идет речь. Надвигается самый жаркий период. Сейчас лучше находиться дома, поглубже зарывшись в норы. Занятый вопросами похода он не забывал и об этом. И подгадал. Успел вернуться. Потерь не было. Это радовало вождя, хотя внешне он был как всегда безразличен и даже мрачен. О главном говорить было надо, но не хотелось. Они внутренне мялись, но не начинали. Обсудили жизнь в городе.

– Совсем озверели, – зло произнес Дорф. Его хищный рот изогнулся в ядовитой улыбке. – На днях дал приказ уничтожать.

Мраг понимающе кивнул головой и тихо произнес, – Безмолвные. Что они?

– Первое открытое нападение, – в три слова уложился Дорф, – Из-за еды. Пришлось убить.

– Как остальные? – Мрага интересовали последствия.

– Недовольны. Очень недовольны! – сказал Дорф и откинулся на спинку кресла. Оно протестующе заскрипело и смолкло.

Оказавшись в городе Мраг отметил, что безмолвные почти не попадаются на глаза. Считанные единицы. Это его озадачило. Дорф, изучивший вожака, сразу дал ответ.

– Они собираются в стаи и уходят. Иногда надолго, но пока всегда возвращаются, – лоб его покрылся волнами морщин.

Он словно проснулся, быстро заморгал и бросил, – Нет?

Мраг виновато поник плечами и кивнул. Дорф подался телом вперед и вновь откинулся. Кресло издало знакомые звуки. Охрана, что стерегла обиталище вождя поняла, что все нормально и расслабилась.

Дорф заерзал и кресло просто разразилось треском. Время снисходительного добродушия прошло.

– Узнай, куда они уходят и что там делают, понял? – голос его был жесток.

Не к нему, а к безмолвным. Мраг просто кивнул и мягко попятился к выходу. Оказаться спиной к вождю почему- то в этот раз не хотелось. Он кинул последний взгляд на Дорфа, кресло, край стола… На нем накренившись набок лежала нижняя челюсть.

Мраг смотрел. Исподтишка. Незаметно. Косил взглядом, выворачивал глаза так, что они наползали на виски. Еще немного, и он мог бы заглянуть себе в ухо. Появились безмолвные и он не спускал с них как приказал Дорф глаз. Они целями дня слонялись без дела и успокаивались только, чтобы поесть или заснуть. Работу им не поручали совсем или поручали, но самую примитивную: уборка, выброс мусора за пределы стоянки иногда присмотр за старыми и приплодом.

Так продолжалось несколько дней. Под вопрошающим взглядом подруги он подымался наверх и исчезал. Бродил меж развалин, подымался на этажи, крыши, всматривался вдаль насколько позволяли строения.

И наконец облюбовал себе небоскреб, вид с которого позволял наблюдать почти за всеми крупными улицами. Оборудовал наблюдательный пункт. Там и дежурил. Тихо, прежде всего, чтобы не заметили безмолвные пробирался наверх, устраивался под плотной шкурой и смотрел.

Пол ногами суетились соплеменники. Хлопотала женская часть племени. Очень редко показывался вождь. Безжалостное солнце наваливалось на крыши, заглядывало в проемы окон. Хаотично передвигались безмолвные. Они почти все время не могли найти себе место: взгляд блуждал и прыгал, тело словно само выбирало направление, в котором двигаться.

В один из дней привычная картина изменилась. Мраг некоторое время не мог понять, что не так. И все вроде бы было на своих местах, ничего подозрительного, но что – то не укладывалось – панорама жизни стойбища нарушилась.

– Безмолвные, – ахнул Мраг. Они двигались иначе. Следом за одним шел другой. А потом третий. Образовались трёхчленные цепочки. Короткие червяки двигались среди соплеменников, которые не обращали на это никакого внимания. Теперь в их действиях прослеживалась слаженность. Они не теряли друг друга из виду и ползли, ползли, ползли….

Цепочки петляли и постепенно исчезали из поля зрения. И только Мраг видел, как они в месте, укрытом от посторонних глаз сливаются воедино и теперь уже одной большой толпой двигаются на восток города. Зрелище поразило. Мраг отпрянул назад, отошел от края крыши, а потом резво нырнул в вентиляционный выход, благо вентилятор был давно выдран и пополз вниз.

Толпу он нагнал через несколько кварталов и скрываясь за колоннами, прячась под балконами и в подъездах незаметно крался вслед за ней. Мраг был в этой части города и хорошо ориентировался. Обычно тихие и ворчливые безмолвные ожили. Среди покачивающихся голов слышались возгласы и крики, а шаг стал быстрее. Чем ближе они были к цели, тем больше внимания концентрировалось вокруг двух очень рослых и сильных безмолвных. Многие были им ростом по грудь, но почти всех они были выше на голову. Мраг осмотрелся.

Дома кончились, город разорвало пустое пространство, усеянное пнями деревьев, которое закончилось массивной облезлой чашей. Таких в городе было несколько. Из старых книг Мраг знал, что здесь собирались на празднества существа, населявшие город задолго до них.

Также здесь они готовились к охоте решил Мраг, когда рассматривал иллюстрации в журналах и книгах. Они бегали, метали копья, пытались загнать круглого зверя в ловушку. Он всегда находил много общего между собой и ими.

– Какие они были охотники? На какого зверя охотились, – это вопрос он задавал себе часто. Забывал о нем, но возвращался.

Толпа, толкаясь плечами, взвизгивая и огрызаясь, сквозь пролом в покатой стене чаши просочилось внутрь. Мраг, выждав мгновение, последовал за ними. Там безмолвные уже отчетливо разделились на два лагеря и образовали неправильный круг. В него вышли два монстра, они рычали, а потом каждый совершил прыжок зверя и кинулся на соперника. Толпа кричала.

– Как в старые времена, – отметил Мраг.

Существа на картинках тоже кричали. Почти все. И двигались в непонятном танце. Мраг присмотрелся. В центре боролись насмерть. Победитель должен был быть один. Сторонники подбадривали. В ход шли когти и зубы – оружия, видимо, по правилам боя не предусматривалось. Его у безмолвных и не было. Им не доверяли. Хотя правил боя тоже не было. Проведя один удачный удар, который вывел соперника из равновесия один из монстров принялся его жестоко добивать. После серии коротких, но чудовищных по своей силе ударов он впился зубами в плечо и выдрал огромный, сочащийся кровью, кусок. Не переставая молотить – в ход пошли ноги – выплюнул плоть. Потом двумя руками вцепился в поврежденное плечо и оторвал руку. Поверженный боец уже не предпринимал попыток защититься, и очень скоро монстр забил его до смерти. Она наступила, когда тело превратилось в бесформенную тушу, а крики безмолвных достигли апогея.

Этого Мраг уже не видел. Он ловко выбрался через пролом и побежал, перескакивая через пни. За спиной все еще раздавались восторженные крики. Когда он резко завернул за угол ближайшего здания в левую лопатку больно ударил камень.

Мраг сразу направился к Дорфу. Подвинув плечом одного из охранников вошел и задыхаясь сообщил, – Безмолвные выбрали вожака!

Дорф оскалился и закатил газа к потолку. Вождь был зол и смущен одновременно, но быстро овладел ситуацией и приступил к анализу новости. Мрага отослал. Взмахом кисти левой руки.

Мраг двинулся в сторону выхода, но остановился, – Меня заметили, – сказал он и неуверенно добавил, – Кажется.

Вождь отвлекся от размышлений, что поглотили его, посмотрел на самого преданного бойца и как всегда был краток, – Спрячься в норе и не высовывайся. Время, подходящее.

Всем пора прятаться, – наставительно произнес он и вновь укрылся за закрытыми веками.

Наступило затишье. Все попрятались по норам. Предварительно запаслись едой и водой. В огромном количестве. Мраг с трудом передвигался по тоннелям, заставленным припасами. На поверхность высовывались только по самым важным делам. В этот период снималась даже охрана. Были уверены, что ни одно из соседних племен не нападет. Такого никогда не было. Потянулось время. Медленно.

Наверху свирепствовала жара. Уже сейчас она иссушивала все живое за полдня, но Мраг и все остальные знали, что до пика еще далеко. Мраг посвящал все время себе. Высшее блаженство в размышлении. Иногда откидывал крышку рояля и усаживался за ним. Брал пару нот, и рука зависала в воздухе.

Цвинк уже практически не разговаривала, передвигалась больше на четвереньках, оскаливалась…. Зверела. Мраг уже не видел дочери, а видел безмолвное существо, которое росло в доме. Опасность начала таиться по углам. Он надавил на клавишу. Рояль, расстроенный, как и хозяин вяло пискнул.

Изредка Мраг высовывался на улицу. Она словно вымерла. Пустыня. Даже мелкий, легкий хлам, вроде хлопьев кожи, которая порой спадала с монстров, теперь лежал неподвижно – словно прибитый кольями. И не было силы, что сдвинула бы его с места. Мраг щурил глаза, делал несколько обжигающих вдохов и нырял в прохладу.

Кое-какое движение на поверхности все же было. Мелькали быстроногие посыльные вождя. Тот руководил племенем.

Внутренние часы Мрага подсказывали – срок близок. Он пытался заговорить с дочерью, – Скоро. Очень скоро жара спадет, – он говорил словно обещал. Цвинк не реагировала. Уже даже не прислушивалась, а только водила головой на звук. Единственное в чем она преуспевала, так это в еде. Поглощала ее в огромном количестве. Требовала не только за завтраком и обедом, но в и в любое свободное время. Припасы таяли, как и период жары.

Он близился к концу. В пещере стало свежее. В последние дни подруга все чаще ощупывала стены и потолок пещеры. Они покрылись сетью трещин, жара пробиралась и под землю. Сверху посыпалось. Твиг отпрянула, выругалась и оскалилась. Под отслоившимся пластом чернела жирная, сочная земля.

– Еще немного, – в ее голосе чувствовался опыт. Мраг приподнялся посмотрел и кивком согласился. Шли дни. Трещины оплавлялись и соединялись. Под ногами начало тихонько хлюпать. В один из дней Мраг и Твиг услышали робкую капель. С большими паузами где – то в недрах их жилища капало.

В походной, – сказала Твиг.

Мраг просто пошел туда. Она за ним. В походной хранилось охотничье снаряжение. Помещение находилось под углом небоскреба. Он острием впивался в пространство. По соседству земля. Она набухла. По камню струились нитки воды, которые очень долго переплетались, формировали каплю, а потом она долго раздумывала и падала. Мраг и Твиг видели это не раз, но все равно процесс сковывал, концентрировал и заставлял ждать каплю за каплей. Мраг потрогал фундамент. Он начал остывать. Вода не испарялась.

Еще несколько дней, – заключил он. Начал отсчет. Через три дня под ногами хорошо чавкало, а порой и засасывало ноги, а в пещере раздавался несмолкаемый, уверенный звук капели. Мраг прошелся по костяшкам пальцев одной руки, принялся за следующую. Подсчитал в уме – прошел почти год. Он выждал еще один день и выбрался наружу. Цинк, пофыркивая, умчалась еще раньше.

Наверху было уже оживленно.

Глава V

Безмолвные. Немая угроза. Праздник.

Мост. Проход. Маяк. Свет на горизонте.

Долина. Сад. Двое.

Мраг ощутил это сразу. За ним присматривали. Цепкие взгляды сочились из проемов окон и дверей, трещин, щелей, из – за углов, а также сверху и сбоку. Казалось, что смотрели из-под самой земли. Безмолвные. Они его заметили, но виду не подавали.

В первый день Мраг узнал, что племя устрицеголовых сгинуло. На сходке у Дорфа, в узком кругу. После почти годичного перерыва вождь собрал самых близких. Он не стал дожидаться, когда сила солнца иссякнет, станет минимальной и разослал разведчиков, проведать соседей       как союзников, так и врагов. Устрицеголовых просто выжгло.

Разведчики доложили, что в скалистой лощине, чье дно было устлано толстым слоем ила лежат пустые панцири. Внутри труха. Солнце выжгло лощину. Сплющило залежи ила и добралось до племени, укрывшегося там.

Все неприкрыто вздохнули с облегчением. Одно из самых недружественных племен исчезло. Освободилась территория, увы, непригодная для освоения. На этом новости извне закончились. Остальные соседи суетились, наводя порядок, а их лазутчики давно прокрались в город, все разнюхали и доложили своим правителям о том, как пережили жару монстры.

О разведчиках знали все. Якобы тайный сбор информации о соседях давно стал частью традиции, сформировавшейся после жары. Потом активность спадала, все углублялись в свои хлопоты, копошились в бытовых вопросах.

Дорф вернулся к вопросам племени. Кратко обсудил организацию празднества по случаю ухода жары. Решил вопрос перераспределения припасов. Назначил нового вожака охотников. Им стал Тонг. Тонг посмотрел на Мрага, испрашивая одобрения. Это решение заставила Мрага вскинуть брови и сложить удрученное лицо – маску, которая была необходима к моменту. Ее он сохранил до конца встречи. Узнал сроки, когда отряд выдвинется на охоту и количество голов зверя, которое необходимо добыть.

Потом вождь распустил собрание, а его оставил.

– Когда, – коротко спросил Мраг.

– Через три дня, – вождь был безжалостен.

– Как же праздник? – Мраг хотел хоть на день отсрочить новый поход и забыться в веселье, еде и напитках, что дурманили голову.

Вождь с надеждой взглянул на него. Усталый, истощенный постоянными думами и смертью наследника он искал душевную опору в Мраге, а тот мог ее только обещать. Мраг не знал, но догадывался, что Дорф сам лишил наследника жизни.

– Хорошо, – с несвойственным теплом в голосе сказал Дорф, – Пять дней.

Время вновь побежало. Племя готовилось отметить окончание жары. В городе стало комфортнее. Как и прежде резвились отпрыски, суетились подруги. Для торжеств обычно подбирали одну из улиц. Чтобы придать новизны – каждый раз новую. В этот раз в пяти – семи кварталах подобрали узенькую улочку, состоявшую из низких домов и оканчивающуюся тупиком, обшарпанной стеной дома.

Целыми днями туда несли припасы, камни и переносили плиты. Там плиты укладывали на куски бетона. Длинный каменный стол протянулся по всей улице. По бокам нехитрые украшения – полоски кожи, выкрашенные в разные цвета, стеклянные и жестяные банки, чудом сохранившие блеск, который пробивается сквозь муть, царапины и ржавчину. Слабый ветер ударялся о них, склянки позванивали, а кожа шуршала.

Постепенно эти звуки перебил гомон множества монстров, которые заполонили улицу, сели за столы.

Довольное рычание – повара постарались угодить – добрые беседы, заигрывания молодых. Они бегали вдоль столов и подначивали друг друга, грозили задать трепку, скалили пасти. Под ногами перекатывается и перебирает лапами стайка малышей. Юная, хорошо натянутая кожа радует глаз. Соплеменники смотрят с одобрением. Потом их взгляды вновь возвращаются к каменному столу.

Только он способен выдержать жаренную голову коркодела. Деликатес, который Мраг с отрядом добыли в прошлом сезоне.

Стол уставлен гигантскими головами, к которым без устали тянутся руки и отщипывают кусок. Глаза выдрали первыми. Под ногами лежат пустые оболочки. Мраг захмелел и это кажется ему смешным. Он разразился рыком, который подхватили соседи по столу. Застолье продолжается.

Темнеет. Теперь в склянках блестят языки кострищ. Кто – то выбивает из них дробь. Молодые воины затеяли борьбу и вокруг собралась пошатывающаяся толпа. Она ведет себя более смиренно, отметил Мраг.

На столах застыли голые черепа. Воины состязаются в силе, пытаясь выломать клыки из челюсти. Те не поддаются. Отломить удается разве кончик. Он тут же летит в пыль, где его подбирают дети.

– Дети? – Мраг пьяно сморщился.

Попытался вспомнить откуда выплыло слово. Оно вылезло из многочисленных книг, что он познал. В них так называли помет существ, что населяли город. Цвинк куда – то запропастилась. Мраг думал о ней все реже. Решил, что процесс необратим. Молодая самка не унаследовала пытливый ум главы семейства, его любознательность. Мраг приобнял Твиг.

Ночь перед выходом они отдали себе, но Мраг не переставал думать о той, что чье изображение хранил толстый кожаный альбом. Его нельзя забыть, напомнил он себе перед тем, как уснуть.

Мраг кинул альбом в мешок и откланялся. Прошлой ночью нежности было более чем достаточно. Это читалось и в глазах Твиг, она не ждала ласки. Он только кивнул, и она успела заметить, как в дыре над головой скрылась верхняя половина Мрага, а потом он подобрал ноги.

Мраг вел отряд наугад. Его мозг отказывался структурировать порядок действий. Раньше он действовал расчетливо. – Но это ни к чему не привело, – размышлял он, продвигаясь среди небоскребов. Группа, что ехала следом также мала. С десяток воинов. Уверенно фыркают бурги, полные сил.

– Скоры вы будете задыхаться, – прогнозировал Мраг и заранее жалел животных.

Племя обосновалось на краю большого города. Теперь они ехали через него, чтобы найти проторенный путь – его проложили существа, и он позволял выбраться далеко за пределы обжитых территорий, минуя природные препятствия.

Мраг больше не хотел видеть каньонов, ущелий, долин и песков. Большинством мыслей он был еще дома и не хотел покидать свое место. Город был огромен. День клонился к вечеру, а они все ехали, засматриваясь на остовы домов. Чутье подсказывало, что двигались в верном направлении.

Стемнело и отряд остановился в первой попавшейся постройке. Вокруг никого. В городе обитало еще несколько племен. С ними у сородичей Мрага были нейтральные отношения, но несмотря на это они уходили по незаселенной территории.

Поутру они быстро преодолели несколько кварталов и увидели мост.

– Удивительно, – произнес кто – то, – Целый мост.

В городе это была редкость. Обычно все мосты оканчивались разрывом железа или бетона вперемешку с арматурой по середине. Отряд осторожно, с долей торжества в груди каждого переехал по мосту, обогнул его и спустился в искусственный, сохранивший чёткие очертания овраг. Он уходил на запад.

Это информацию Мраг почерпнул у составителя карт, с которым у него установились приятельские отношения. Мраг рассказывал ему новое, что узнавал в походах, а тот делился старым – знаниями, собранными предками.

– У нас четыре дня пути, – сказал он воинам. Это была последнее, что он знал о выбранной дороге. Составитель карт сообщил, где она, в какую сторону ведет и сколько займет времени. Дальше вновь неизвестность.

Потянулся однообразный пейзаж. Да, проход был построен давно. Мраг терялся в догадках для чего. За долгие годы его дно устлали многие метры мусора, перемешанного с песком и пылью, но он был по-прежнему внушителен – широк и глубок. И шел практически прямо.

По бокам высокие каменные стены, собранные из отесанных гранитных глыб, скрепленных бронзовыми скобами. Высохшие корни деревьев высунулись сквозь трещины в камне. Порой их так много, что они нависают над отрядом кустистой бородой. Ехать здесь намного легче. Под лапами бургов хорошо утрамбовано. Животные ступают мягко уверенно. Мраг не гонит. Он и бойцы просветлели: никому не хотелось испытывать трудности в первые дни вылазки.

Порой проход ломался и уходил в сторону.

Местами его глубина увеличивалась вдвое – мусора было мало – и отряд неспешно опускался вниз, а потом легко взбирался на гребень. Так, преодолевая волны, прошел день пути. На второй им попался остов мелкого суденышка, которое неизвестно как сюда занесло. Среди мусора много неведомых вещей, которые они не видели в городе. Причудливые диковинки вызывали интерес воинов, но Мраг гасил его, думая о цели.

На второй день из-за краев прохода перестали выглядывать верхние этажи домов. Здания мельчали и вскоре пропали совсем.

– Выехали из города, – пробурчал Мраг, но все догадались и сами.

Теперь под ногами слался мусор, по бокам твердел рваный гранит, над головой текло небо. Солнце почти не скрывалось. Словно проход следовал за светилом. Оно все время над головами. Головы блестят жиром.

Воины без устали наносят его на темя, шею и бугристые лапы. Мраг тоже лезет в череп ящерицы и орошает морду. Наконец – то тучи заслоняют жаркий круг, и он злым глазом глядит сквозь пелену. Потом исчезает.

В легких сумерках с левой стороны пути выросло здание непривычной формы, сложенное из серых блоков. Такого никто не видел. Высокое, крепкое, упрямое и безжизненное. Стоит на возвышенности. Уперлось в небо. Оканчивается площадкой под прозрачным куполом. Он цел. И отсюда видно – он очень толстый.

Мраг дёрнул поводья левой рукой и бурги послушно взяли к двум лестницам, что спускались от здания в канал. Ступени изъедены. Но цепкие когти бургов, которых в первый раз пришпорили впились в них и вынесли всадников к подножию исполинского маяка.

Отряд замер на площадке, воины вслушались и спокойствие отразилось на их мордах.

– Опасаться некого, – Мраг неловко съехал со спины бурга, он все еще не мог сгруппироваться, был настороже, но не сама концентрация и пошел к проему.

Дверь выдрана. Ее нет. Она была также огромна, как и само сооружение. Мраг и еще двое без труда вошли в помещение. Гулом отдаются шаги. Здесь сухо и пыльно. Каменные ступени ведут наверх.

Мраг послал молодого воина за походными сумками.

– Зачем? – поинтересовался тот, но Мраг взглядом еще раз отдал приказ.

Тот убежал. Мраг осмотрелся. Голые стены. И двинулся вверх. Сооружение величественно и высоко. Лестница забирает вправо. От нехватки воздуха в голове мутно. Сзади запыхавшись догоняет молодой воин. Кажется, Тарк. Навьюченный. Мраг вскидывает голову, расправляет плечи. Вздыхает и выходит на площадку. Он наскоро посмотрел по сторонам.

– Оттуда мы пришли, – на восток уходит проход. Сзади и спереди выжженная земля. На западе проход заканчивается огромной свалкой ржавого железа. Пятнами на нем светлее желтая краска.

Мраг поразмысли и потянулся за сумками. Тарк услужливо поднес их и держал в лапах пока Мраг не извлек то, что хотел – жир коркодела. Отделил увесистый мешочек. Тарк и второй воин смотрели непонимающим взглядом.

Мраг же только представлял, что надо делать. Поэтому лапы его были в мешке, а взор на инструкции, состоящей из изображений, нанесенных на жестяной щит. Он был пригвожден к стене и на три четверти бесполезен.

– Снимаем колпак, – еле слышно произнес Мраг.

Он осторожно разделил ребристый кокон надвое, снял верх и всучил его Тарку. Тот присел под тяжестью линзы. Огромной продолговатой лампы, изображенной на инструкции у него не было. Он и не представлял, что такое лампа. Старая была на месте, цела и безнадежно черна изнутри. Он ее просто выломал. Крупные осколки впились в ладонь, и он смахнул стекло на пол.

Когтистым пальцем вычистил патрон. Чаша пуста. Мраг присмотрелся в поисках трещин… И цела. Он достал нож, привязал к рукоятке узкую полосу грубой тряпки и всадил его в патрон. Тарк, сгорбленный под гнетом линзы – он так с ней и не расставался – на минуту забыл о неудобном положении, в котором пребывал. Воины следили за действиями вожака.

Мраг, волнуясь прохрипел, – Еще немного, – и одним махом вылил содержимое мешка в чашу. Она наполнилась до краев. Жир пополз по тряпице вверх. Она набухла, обмякла и пошла каплями. Недоумение Тарка и второго воина росло. Полное удивление на их мордах сформировалось, когда Мраг поджег тряпицу.

Она занялась маленьким глазком огня и принялась незаметно чадить.

Колпак совместными усилиями был водружен на место. Он в тысячи раз усилил огонек, на площадке стало светло так будто они поймали в кокон само солнце. Лучи проникли сквозь жир, и он засиял янтарем. Мраг мысленно поблагодарил составителя карт, оставил второго бойца следить за огнем, а сам стал спускаться вниз.

Там царит неистовство. Отряд ошеломлен и очарован. Зонт яркого света накрыл до этого темную округу. Белыми пиками блестят остатки деревьев. В канале шуршит ветер, поднимающийся из низменности, что начинается за свалкой железа. Чтобы уснуть лучшего и не надо.

У маяка отряд задержатся надолго. Каких – то результатов от нахождения здесь Мраг не ждал. Ему нравилось наблюдать за огнем в вышине. Особенно ночью. Позже симпатией к нему прониклись и остальные. На башне побывали все. Мраг организовал дежурство. По ночам поручал быть особо внимательными.

– Из маяка получился хороший наблюдательный пост на любое время суток, – отмечал про себя Мраг.

Он освоился на месте. Оно пришлось ему по нутру. Часто спускался в гигантскую траншею, плутал там и в мыслях. Монстры осторожно наблюдали за вожаком. Они отъезжали для охоты и часто притаскивали что – нибудь съедобное. Это был момент всеобщего одобрения и скупой похвалы.

Время застыло. Мраг настойчиво отправлял воинов на дежурство и наставительно произносил, – Сразу доложить!

Глаза его при этом ничего не выражали. Измотанный долгими вылазками, проблемами рода, грозящим вырождением и постоянным давлением Дорфа он устал. Перестал верить в то, что ему удастся преломить надвигающуюся катастрофу.

Иногда – он уже не осознавал вслух он это сказал или про себя Мраг говорил, – Знак? Среди воинов пошел слух, что вожак ждет знака, и они успокоились. Сам вожак внутренне содрогался.

Как – то под вечер его толкнули.

Маяк окутала густая взвесь мельчайшей пыли. Отряд уже утих. Дежурный аккуратным взмахом руки звал за собой на башню. Морда его таила новость, но насколько она важна он определить не мог.

– Что? – поинтересовался Мраг.

– Светит, – ответил дежурный.

– Где? – Мраг не верил, что в мире что – то изменилось.

– Там, – воин длинной рукой указал направление.

Мраг медленно направился к башне. Еще год назад он бы бросился изо всех сил. Сейчас же он был недоверчив. Вечерело. Безжизненное пространство в надвигающихся сумерках. Небо закрывали тучи. Мраг без интереса осмотрелся и нахмурился.

Тарк – это была его смена плутовато скалился. Сейчас, – сказал он.

Мраг хотел развернуться, но эта фраза удержала его. Он помнил направление, которое обозначил Тарк и хотя взгляд его блуждал он постоянно возвращался к одной точке. Тучи становились плотнее. Он ждал. И там далеко в серой скудности земель матово и слабо словно стесняясь и чего – то опасаясь выполз огонек. Мраг охнул и присел. Оперся лапами о колени и смотрел, смотрел, смотрел. Огонек пульсировал. Набухал, расползаясь маленькой короной света и вновь съеживался до точки. Исчез.

Мраг выдохнул.

– Запомни время, когда он появился, – сказал он Тарку и возбужденный поторопился вниз. Там он успокоился.

Прошептал, – Отдых.

На следующий день в это же время он широко расставив ноги стоял на площадке. Тарк был рядом. Он, как и было приказано помалкивал. Огонек появился из ниоткуда в тоже самой время. Темнело. Поведение его не изменилось.

Расширяясь и сужаясь он мелькал, а потом вновь горизонт заволокла тьма. Изо дня в день Мраг в определенное время поднимался на маяк и выжидательно смотрел.

Огонек крепчал. Пульсация спадала и как – то он четко обозначился тусклым светом золотой монеты. Уверенно. Теперь он не пропадал и в темное время суток постоянно виднелся на горизонте. Мраг был в смятении. Его маяк работал без перерыва: жира он не жалел. И кто – то ему ответил.

Мраг выждал и в один из дней дал команду.

– Собираемся, – сказал он.

Огонек мелькал уже много дней. Мраг уже проложил путь к нему. Настолько насколько хватало его зорких больших глаз. Воины, увидев прежнего вожака предпочли поторопиться. Отряд выехал, но как отметил Мраг с некоторым сожалением. Никогда еще его воины не кидали назад столько прощальных взглядов.

– Есть в них, что – то… – он не договорил, а только подумал и осекся. Все-таки они разные. В бедро сквозь кожу сумки болезненно уперся уголок альбома.

Выдвинулись засветло. Днем огонек исчезал. Мраг отметил точку на горизонте. Она появлялась между двух возвышенностей. Возможно это были горы, но отсюда воспринимались как покатые холмы. Хотелось торопиться, но Мраг решил идти только днем!

Ночь была нужна, чтобы убедиться, что цель на месте. Они быстро съехали с холма, на котором возвышался маяк, кто – то просто хлопнул бурга по лопатке, а сам что – то дожёвывая шел следом.

Проход завершился, отряд обогнул бесформенную кучу железа, которую словно кто – то спрессовал и бросил здесь. Перед воинами открылась внушительная лощина, которая плавно уходила вниз. Где заканчивается не видно. Она, как и все вокруг суха. Кажется, когда – то здесь был лес. Под лапами бургов крошатся лежалые стволы. Самых разных размеров. Одни можно просто перепрыгнуть, другие приходится объезжать. Мощные деревья сохранили форму, но внутри прах. За отрядом вьется дымок из трухлявой древесины.

Вечером Мраг дождался появления точки. Она светилась. Отряд двигался в верном направление. Мраг и воины были воодушевлены.

На другой день отряд вышел на плато. Спуск прекратился. А дни и ночи сменяли друг друга так часто, что им потерялся счет.

Глаза видели только точку. Теперь она из светлой стала сияющей. Мраг был уверен, что она не горит, а излучает.

– Так мягок и приятен ее свет, – говорил он себе.

Точка манила его, манила его воинов. И как только светало все были готовы, в седлах. Мрагу не надо было подгонять. Счет пошел на многие дни, которые складывались в недели, а потом и месяцы. Отряд шел. Точка медленно увеличивалась. Как – то Мрагу показалось, что он увидел ореол. Он проморгался, и кайма вокруг точки исчезла.

Порой посреди ровной местности возникали высокие земляные холмы. Их основание вырывалось из плато как волдырь и было увенчано строем копий засохших деревьев. Снизу они походили на иглы. Ближе к вечеру казалось, что отряд движется среди огромных щетинистых животных. Вот холм, разделенный надвое. Земля уложена разноцветными слоями – чередуются белые, красные и черные полосы. Самое яркое впечатление похода. Отряд продвигался быстро, а точка приближалась медленно.

Уже отчетливо были видны две горы, меж которых она светилась. К яркому свету прибавился зеленый цвет. Он появлялся нечасто, словно кто – то менял фильтры на прожекторе. Зазеленеет и исчезнет.

Горы выросли неожиданно. Еще вчера Мраг подсчитывал сколько еще дней потребуется, чтобы дойти и путался в цифрах, а сегодня они подпирали небо у самого носа. Он помнил, что вчера весь отряд крепко уснул, подкошенный усталостью и нескончаемым походом.

А сегодня недалеко – рукой подать – виднелась зелёная каемка зелени. По ее краю, не нарушая границ хаотично бродили граммы. Поодиночке. Медленно словно во сне. В лапах головы. Взятые за волосы они свисают и медленно покачиваются в такт шагам. Граммы идут вперед, натыкаются на что – то невидимое, отходят и возвращаются. Мраг нашел лазейку между неуклюжим громадинами и отряд быстро прошмыгнул в нее. Граммы только вздрогнули и продолжили бесцельное брожение.

Подъехали поближе и зажмурили глаза от обилия цветов, которые здесь намешала природа. Жёлтые, красные, белые и другие цвета глядели на них чашами, которые венчали зеленые стебли. Растения были высоки и неизвестны пришельцам. Они только урчали от удивления.

Хрыммм, – раздавалось в отряде.

Здесь не было троп, и они шли, хрустя всем этим великолепием. Позади оставалась широкая полоса сломанного. Мраг вел соплеменников вверх, на свет и растительность сменили сначала настоящие кусты, усыпанные розовыми цветами и ягодами, потом начались деревья! Широкие мясистые листья круглой и продолговатой формы. Все в сверкающих капельках воды. В лесу сочно капало.

– Здесь есть дождь, – предположил Мраг.

Путь плавно пошел вверх. Они преодолели зеленую подошву гор, а скорее холмов – они были не высоки, их не изрывали ущелья, а из боков зубьями не выпирали скалы. Покрытые густой шапкой они утопали в зелени. Она укутала и оплела все.

Здесь не было жарко. Как только они въехали стало комфортно. Почувствовали это позднее, когда всем стало необычайно легко. Легко дышать, приятно смотреть, вдыхать запахи и наслаждаться. Наслаждение – его воины еще не испытывали, не понимали и пытались разобраться в чувстве. Оно было приятно. Окружающее умиротворяло, мирило с собой и миром.

С холмов стекали ручьи полные прозрачной, холодной воды – они напились. Пузырящимися глазами булькали родники. В воздухе носились неведомые существа с прозрачными, но чаще с разукрашенными маленькими крыльями. Над головами переливалось оперение птиц: иссиня черные, синие и зеленые, цвета меди и усеянные белыми точками. Они без устали носились по лесу, птицы покрупнее важно вышагивали между деревьев, помахивая пышными хвостами.

Чем глубже отряд погружался в лес, тем больше звуков становилось вокруг. Журчание воды, шелест листьев, капель, жужжание насекомых, трель птиц: на фоне постоянного безмолвия, к которому привыкли воины – это оглушало. Воины и бурги намокли. Животные были довольны. Ссохшиеся кожаные одеяния набухали на глазах и продолжали впитывали влагу.

Деревья необычайной высоты. Верхушек не видно. Они прячутся в тумане или облаках. Не в тех черных, что каждый день видел Мраг и сородичи, а в белых клубах, которых не теряли форму, зацепившись за крону. Они шапками лежали на деревьях.

Свет, на который они шли мелькал впереди. Он был хорошо виден. Становился ярче и отчётливее.

Несколько раз навстречу отряду выбегали невиданные ранее животные, покрытые необычными шкурами – без игл, с двумя глазами и без перепонок на лапах или крыльях. Крыльев у них тоже не было. Они с любопытством взирали на всадников и степенно удалялись по своим делам.

– Намного красивее и грациознее бургов, – отметил Мраг.

Отряд объехал упавшее дерево. Влажное и склизкое, покрытое мелкой – мелкой зеленью. На нем устроилась огромная полностью черная змея. Она лениво наблюдала за путниками, лениво зевала во всю зубастую пасть, ромбовидные зрачки в центре застывших глаз таили хитринку. Змея была красива и довольна собой. Когда отряд проехал, она не посмотрела вслед, а продолжила моргать и лукаво улыбаться.

Впадина закончились или прервалась, чтобы продолжиться дальше. Этого никто не знал. Отряд выехал на отрытую местность. Поляна укрыта желтыми одуванчиками. Цветы стоят голова к голове. В центре невысокое раскидистое деревце. Короткий ствол и несколько крупных веток, переходящих в более мелкие. Листьев мало, и они жилистые, матово зеленого цвета, грубоватые и некрасивые. Корявое дерево отличается от других. Оно сухо и испытывает жажду. На нижней ветке висит свет.

Желтый плод ярко светится желтым. Он созрел и даже перезрел. Виден насквозь и сочится липким соком. Под деревом шепчутся двое. Мужчина и девушка – обнаженные. Мужчина мотает головой, а женщина продолжает наседать.

Мраг остановился, очарованный увиденным. Тронулся вперед, отряд тоже сделала шаг, но он сильным ударом рукояти меча в грудь, что незаметно вырос в его руке остановил первого последовавшего за ним. Воин согнулся от боли и все замерли, а Мраг перешел на галоп.

Его заметили, но не поверили своим глазам. Его не должно было здесь быть.

Мужчина потянулся за светом. Мраг соскочил с бурга, в один прыжок оказался рядом, увидел удивленные, чистые глаза мужчины, отсек ему рыжеволосую голову, а когда она отлетела в сторону разрубил тело пополам.

Девушка собралась испустить крик, но испугалась и не смогла нарушить устоявшейся тишины. Возбужденный Мраг набросился на нее.

С вершины, что находилась по правую руку на сцену смотрел старый, седой человек в белом одеянии. Он широко открыл рот, достал зубной протез с нёбом розового цвета – он был усеян 32 зубами – громко откашлялся и сплюнул коричневым. Старик был не в духе, зол. Потом развернулся и сделал шаг. Место, где он стоял затянул туман.

С вершины напротив раздался гнойный смешок. Что – то бесформенное тоже отодвинулись назад.

Мраг слез с девушки. Кликнул бурга. Тот с удовольствием ощипывал одуванчики, а ещё больше их вытаптывая. Порылся в сумке и кинул девушке тряпье, которое применял, чтобы закрыть раны. Показал, чтобы обмоталась. Потом усадил на бурга. Сам устроился позади и пришпорил животное.

Под гору дорога шла живее. Мраг был счастлив. Монстр впервые познал это чувство. Женщина молчала. Только покачивалась. Воины ехали поодаль и наблюдали за возбуждением вожака. Тот ерзал от удовольствия, хлопал по лысой голове, хватался за меч. Когда отряд следовал мимо поваленного дерева – змея все еще лежала на нем и была довольна собой – Мраг не удержался и рубанул по толстой шее. Черный треугольник с хитрыми глазами улетел в кусты, а тело соскользнуло.

С левой вершины раздался крик. В тумане зашевелилось темное пятно.

Эпилог

Счет времени потерялся. Мраг перестал обращать на него внимание. Сколько они ехали назад не помнил. Долго, многие дни. Миновали долину, маяк, проход. На мосту их встретило племя. Дорф оскалился больше обычного – увидел округлый живот девушки. Она уже была не так пуглива и с теплом поглядывал на Мрага и даже улыбалась. Мраг погладил ее по тугому животу. В толпу отпрянула брюхатая Твиг. Мраг дернул поводья и бург стал выбираться из прохода, вскарабкался на мости застыл на фоне большого белого указателя – «Канал им. Москвы».

Тело мужчины долго лежало под светом, который окропил его многими каплями сока. Сок смешался с кровью и скоро мертвец засветился.

00.00.00. – 21.01.22.