Картинка [Анатолий Рыжий] (fb2) читать онлайн

Анатолий Рыжий Картинка

 Память человека – это что-то необъяснимое!

 Моя бабушка в преклонном возрасте часто сокрушалась, что не может вспомнить вчерашний день, но хорошо помнит своё детство. Мама, на исходе жизни, помнила стихи, которые выучила в юности.

 У меня память гораздо хуже и становится всё хуже, я, порой, смотрю какое-нибудь старое кино из той серии фильмов, на которых вырос, и не могу вспомнить фамилию артиста. На лица у меня совсем нет памяти, иногда спрашиваю жену про актёра или актрису: «Это такой-то?» Она сердится и называет другую фамилию, в ответ я объясняю, что они похожи! Жена раздражается ещё больше: «Вообще нет ничего общего!» – наверное, думает, что я нарочно!

 Недавно я вдруг вспомнил один период из своей жизни, о котором совершенно не вспоминал лет сорок.

 Мне было года 22 или 23, когда я познакомился с девушкой. Не помню, как это произошло, кажется, мы ехали в трамвае, и я увидел, что одна красивая девушка собирается выходить, подсуетился, выскочил вперёд и помог ей выйти – она с улыбкой приняла помощь. Кажется, что больше я так не поступал никогда, но в поездке она тоже на меня обращала свой взор, и это придало мне смелости. Мы вышли, я, конечно, предложил её проводить, в ответ она улыбнулась и пожала плечами. По дороге разговор не клеился, мне с трудом удалось узнать её имя, которое я уже не помню, – пусть будет Людмила, тогда их было много. Проводы были недолгие, путь от площади до кинотеатра имени Пушкина короткий – она где-то за ним жила. При прощании я назначил ей место и время встречи, а она, улыбаясь, сказала, что подумает. Не знаю почему, но я был уверен, что она придёт.

 Так и случилось, буквально на следующий день мы встретились. Я, с букетиком садовых цветов, ждал всего минут пятнадцать. И вот она идёт какой-то царственной походкой, Очень Красивая, и на неё не только парни и мужики оглядываются, но и представительницы прекрасного пола, а у меня сердце куда-то упало! Я очень старался завести интересный разговор или рассмешить её, но ничего не получалось – она в ответ на мои старания только иногда улыбалась, и я не мог понять, что это – одобрение или усмешка. Но сама она не очень много говорила, можно сказать, что «лишнего слова не вытянешь». Первое время я готовился к встрече, как к последнему слову на суде, и безуспешно. Но постепенно как-то всё улеглось, я расслабился и уже спокойно воспринимал наше общение. Мы часто ходили в кино или в кафе-мороженое, и кое-что из неё постепенно удавалось вытащить – она училась в каком-то техникуме, и учёба ей страшно не нравилась. Редкий случай, но абсолютно все предметы и в школе, и в техникуме ей были просто противны, и училась она, по-видимому, очень плохо.

 Помню один забавный случай. Мы сидели в сквере у кинотеатра Пушкина, и я отошёл покурить, а ей не нравилась эта привычка, как-то она сказала: «Мой папа тоже раньше курил, но после свадьбы пришлось бросить!» Просто ультиматум! И вот стою чуть в стороне, и тут к Людмиле подлетают три девушки, начинают обниматься, болтать: «Людочка, ты же самая красивая из нашей школы!» Вторая девушка: «Да что там в школе, в районе!», а третья: «Глупости, в Челябинске красивее нет, да она просто королева красоты!» Моя Людочка в ответ краснеет и только твердит: «Ну, да!» Я, наблюдая эту картину, злюсь на одноклассниц, но что я могу сделать!  Направляюсь к ним, девчонки понимают, что Людмила со мной, одна из них, самая шустрая, смотрит на меня и разводит руки в стороны: типа «ты посмотри на неё!». Они исчезли так же внезапно, как и появились!

– Кто это?

– Мои одноклассницы.

– Они тебя обидели?

– Они всегда такие, всё время подкалывают! Они просто завидуют!

– А чему они завидуют?

Ответ я не получил, но догадался.

 Мы встречались уже больше недели, и, проводив её до подъезда, я взял за руки, притянул к себе, обнял и поцеловал… почти в затылок. Но она стала что-то горячо объяснять, очень быстро и сбивчиво, с трудом я разбирал: «Я не такая!», «У меня воспитание!» и «Надо познакомиться с родителями!». Я отпустил её, объясняя, что с родителями знакомятся, когда молодые сами решают пожениться! Она молчала, опустив голову.

– Извини меня, до завтра!

– До завтра!

 Дня через два после того вечера она предложила мне пойти и посидеть в горсаду, чем удивила меня:

– Ты всегда отказывалась идти туда, а сейчас зовёшь?

– Мне действительно он надоел за всё детство, но сегодня вдруг захотелось, пойдём, пожалуйста!

– Пойдём, конечно!

Приходим в парк, и Люда предлагает пройтись по её любимой аллейке, там и посидеть можно.

Идём по аллее, а навстречу нам идёт пара. Когда мы сближаемся, я вижу, что женщина внимательно смотрит на меня, мужчина, наоборот, отвернулся куда

–то в сторону. Я чуть было не поздоровался, у женщины уж очень знакомое лицо, но не могу вспомнить, где видел её. Мы уселись на свободную скамейку. Людмила молчит и как-то напряжена, и вдруг я понимаю, что она лет через 20-25 будет выглядеть точно так же, как эта женщина! Понятно, значит визуальное знакомство с родителями состоялось!

– Люда, а ты очень похожа на мать!

– Откуда ты знаешь?

– Не смеши меня! – она краснеет и отворачивается.

Слышу шаги, поворачиваю голову, а парочка идёт назад – чёрт, неужели присядут рядом, и мы будем знакомиться?

На этот раз мужчина, согнувшись в упор (у него очки с толстыми линзами), рассматривает меня, а женщина, проходя мимо, приветливо улыбнулась, как будто поздоровалась!

Интересная пара, очень! Она цветущая, модно одетая женщина гордо вышагивает по парку, а рядом плетётся странный тип – мужчина лет 50, ростом примерно 190 см, сутулый, а самое странное – его руки, они как будто живут своей отдельной жизнью, несогласованной с самим телом. Эти руки то совершают какие-то странные взмахи, то повисают вниз и болтаются, как будто это рукава халата, накинутого на плечи. Не подходит такой женщине этот мужчина! Почему-то кажется, его я тоже видел до этого! Вспомнил, когда впервые провожал Людмилу домой, обратил внимание на какую-то странную фигуру на другой стороне дороге, двигавшуюся параллельным курсом.

 Ночью мне снится сон!..

 Мы с Людмилой направляемся к ней домой, чтобы познакомиться с родителями! Я волнуюсь и подумываю сбежать, но Люда необычно крепко держит меня под руку и говорит: «Не бойся, всё будет хорошо!» Заходим в квартиру, здороваемся, Людмила представляет меня. Отец нервно ходит по большой комнате из угла в угол, иногда останавливается и поглядывает недоброжелательно. Мать сидит в кресле, смотрит на меня, как завуч на провинившегося ученика (сейчас скажет: «Завтра без родителей не приходи!»), но она строгим голосом спрашивает: «Паспорт с собой?»

Люда предупреждала, что паспорт нужно иметь обязательно, и я со словами «Да, конечно, я понимаю!» достаю паспорт и передаю ей (чёрт, руки дрожат, и вспоминаю уже не школу, а свой арест). Мать долго рассматривает (скорее всего, фотографирует) каждую страницу, изредка бросая на меня взгляд. Мне кажется, что прошёл час, но минут пять точно, как новый вопрос, заданный уже приветливым тоном: «Молодой человек, а вы действительно сын заместителя директора завода?» «Да, действительно! – помолчав немного, зачем-то добавляю: – У меня ещё мама есть… и бабушка». В голове мысли скачут, а может, и про сестёр надо сказать и про племянников – лишь бы про судимость не спросили. Она обращается к мужу:

– Вот видишь всё сходится – и фамилия, и адрес!

– Анатолий, почему вы до сих пор не женаты?

Пронесло (не спросили), и я твёрдым голосом заявляю:

– Я ждал Людмилу, Вашу дочь!

Родители понимающе заулыбались, и я даже ждал аплодисментов!

Что-то пытался сказать отец, но мать остановила его лёгким жестом руки:

– Вы что-то хотите сказать?

– Благословите нас с Людой, я хочу поцеловать вашу дочь, но она, как хорошо воспитанная и серьёзная девушка, не может позволить себе такой шаг без вашего согласия!

Такая речь возымела потрясающий эффект на отца, кажется, он чувствовал себя Наполеоном или Героем Советского Союза – он весь выпрямился и стоял с гордо поднятой головой, руки по швам (не хватало гимна)! А мама, как мне показалось, еле сдержалась от смеха, но уже спокойным голосом:

– Хорошо, только пять минут.

Отец:

– Достаточно двух минут!

Снова лёгкий жест, и мать голосом спикера Верхней палаты:

– Хорошо, три минуты!

Ну, думаю, какая разница, сейчас уйдём, а там наше дело! Нетушки, как я ошибся – Людмила подходит ко мне близко, мы целуемся (если это так можно назвать), точнее, она меня очень неумело, по-детски целует, а у меня как-то не получается! Отец в это время бегает вокруг нас, то просовывает между нами руки: «Анатолий, не прижимайся!», то, как рефери на ринге, предупреждает: «Анатолий, ниже пояса нельзя!» и даже силой сдвигает мою руку наверх! Думаю, что хватило бы и одной минуты! Ну, всё закончилось, слава Богу!  Я весь мокрый, и потенциальный тесть тоже! Людмила выглядит смущённой и в то же время довольной, а её мама явно насмеялась от души! Она говорит:

– Анатолий, какой-то вы несмелый!

Я горячо поддерживаю её:

– Я действительно очень робкий!

Она, явно не веря мне (глаза смеются), говорит:

– Нельзя быть таким, будьте посмелее!

Мне кажется, мы поняли друг друга.

 …Проснувшись среди ночи, со страхом думаю, неужели придётся каждый раз просить благословения? А что дальше? Видимо, первая брачная ночь будет проходить под присмотром отца! Что-то мне он не понравился!

 Мы продолжали встречаться. Я добился некоторого успеха, мне уже позволено было держать её руку в своей руке, но целовать её я больше не пытался!

 Меня очень заинтересовал странный союз родителей Людмилы, и я осторожно, по-шпионски, стал расспрашивать её о семье. Уже не помню всех подробностей, но я пришёл к чёткому выводу, что отец у неё не родной. Как ни странно, но самой Людмиле это даже в голову не приходило.

Лидером в семье была мать, но отец периодически устраивал сцены, явно на почве ревности. Люда рассказала, что один раз, когда ей было лет двенадцать, разразился страшный скандал, который закатил отец, а мать только оправдывалась, со слезами, и обещала, что «этого больше не повторится», просила прощения! Отец ушёл из дома «НАВСЕГДА!». Людочка очень переживала, плакала, а мать оставалась совершенно спокойной, успокаивала дочку:

– Не переживай, он скоро вернётся!

Так всё и произошло. Отец вернулся, просил прощения у матери и клялся в любви. Странная история! Людмила не знала причину происшествия, впрочем, и не задумывалась. Главное, что отец вернулся. Отец очень любил её, заботился и всячески опекал. Такая опека, на мой взгляд, больше напоминала надзор, слежку. Трудно представить, но молодая девушка не имела подруг и у неё никогда не было мальчика. Безусловно, красивая девочка привлекала внимание одноклассников и не один мальчик пытался завязать с ней романтические отношения, но попытки проводить её после занятий домой заканчивались неудачно, так как непременно на их пути возникал отец, и его фигура, выражение лица сильно пугали пацанов. Один парень спросил её потом:

– Твой отец бандит?

– Он учёный, кандидат наук!

В ответ парень театрально и очень громко рассмеялся, следом за ним хохотала, кажется, вся школа.

Людочка (так её звали в семье) практически не выходила на улицу одна, она не ходила в магазин за молоком или хлебом, не занималась в кружках. Однажды домой притащили пианино и стала приходить учительница музыки, но что-то Людочке это быстро надоело, она отказалась от занятий, а учительница только обрадовалась и больше не появлялась.

 Узнавая от Людмилы про их семейный уклад, я всё больше поражался – какая странная семья! Отец практически всегда находился рядом с дочерью, а если он был на работе, то дома обязательно была няня и очень редко мать. Мать вела какой-то оторванный от семьи образ жизни, она часто ездила в командировки, ходила к подругам и уезжала к родне, куда-то в сибирские дали. Людмила не могла объяснить, кем работает мать, но «что-то типа администратора». Людмилу она, конечно, любила, учила её красиво одеваться, использовать косметику и другим женским штучкам. Учила, что, главное для девушки – удачно выйти замуж!

 Квартиру в престижном месте (центр города) когда-то получил дед Людмилы – он был каким-то номенклатурным работником областного значения и персональным пенсионером. Дедушка и бабушка практически не обращали внимания на Людочку, а к матери были настроены молчаливо-враждебно, особенно это выражалось у бабушки. После их смерти мать стала полноценной хозяйкой и практически уничтожила всё, что могло напоминать прежних хозяев.

У отца ещё был старший брат, который после окончания института получил направление на завод в каком-то городе на Волге. Там он быстро обзавелся женой, и у них росли двое сыновей. Лет до пятнадцати Людмила с родителями часто ездила к ним в гости, пока старший из братьев, восемнадцатилетний парень, не потерял голову от красоты подрастающей двоюродной сестры и буквально не отрывал от неё глаз, к тому же решил, что они должны поженится. Такая ситуация не устраивала родителей, и поездки были прекращены.

 Про свою семью Людмила говорила с удовольствием, и неудивительно. Было понятно, что ей больше не о чём рассказывать. Что она могла поведать мне об учёбе, которую терпеть не могла? О подругах, которых нет? О книгах, которые не читала? Если шёл фильм, который по мнению отца не стоило смотреть юной девушке, телевизор отключался. Прекрасное воспитание! Кстати, когда я предлагал сходить в кино, в ответ чаще всего слышал:

– Давай сходим завтра, что-то сегодня не хочется!

На следующий день она говорила:

– Мне не советовали смотреть этот фильм, не пойдём. Давай лучше погуляем, такая хорошая погода!

– Кто тебе не советовал смотреть этот фильм?

– Подружки.

Интересно, откуда у неё вдруг взялись подруги? Конечно, можно и отца считать подругой, а почему бы и нет!

 Однажды, мне всё-таки удалось затащить её на сеанс американского фильма, простого по содержанию, с красивыми героями, зрелищного и захватывающего. По сюжету, там одному парню супер-гонщику предстоит участвовать в мотогонках, и он явно готов к победе и получению очень крупного денежного приза. Однако в этих гонках также участвует сынок очень крупного мафиози. Папочка, желая, чтобы его сыночек стал победителем, подсылает к супер-гонщику красотку, которая должна помешать ему победить. В итоге герой, преодолев все мыслимые и немыслимые преграды, побеждает, красотка разоблачена, от мафиози отказывается сынок – он был не в курсе заговора. Хэппи энд, одним словом.

 Выходим из кинотеатра, а я, всё ещё под впечатлением, ругаюсь:

– Какая стерва!

– Почему стерва?

– Как она его подставляла!

– Почему подставляла, она же любила его!

– С чего ты взяла, что она любила его?

– Она сама говорила!

– Она только деньги любила, а он из-за неё чуть не погиб!

– Правда, жаль! Зато у неё классные джинсы, и сама она красивая!

Я вдруг изрекаю любимую фразу Людмилы:

– Ну, да!

 После кино мне, конечно, надо было покурить. Усадил Людмилу на лавочку, а сам стою и думаю, неужели она смотрела это кино вместе со мной, или мы смотрели разные фильмы?

Провожаю. По дороге я стал расспрашивать её про этот фильм, кого и как она восприняла. Интересно, но о сопернике героя она отзывалась очень нелестно, только потому, что он не красавец и ей всё равно, что парень оказался честным и порядочным человеком, только благодаря ему герой остался жив и победил. Меня это сильно насторожило.

 Встречи продолжались, но я уже не испытывал того удивительного волнения, как при первом свидании! Я даже потихоньку начал ехидничать над Людмилой:

– Ты помнишь стихотворение Пушкина «Ночь, улица, фонарь, аптека…»? Тебе нравится?

И зачитываю ей часть стихотворения Блока, ту, что помню со школы:

«Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века -

Все будет так. Исхода нет.»

В ответ:

– Ну, да!

Немного подумав, добавляет:

– Мы это в школе учили. Мне нравится, ведь Пушкин гений!

Какая молодчина, она знает, Пушкин – гений!

– Ты умница, Люда!

 И подобные розыгрыши я иногда повторял, но видимо потому, что я не гуманитарий, приходилось выдумывать всякую бредятину:

– Люда, ты знаешь, сейчас выясняется, что Лев Толстой – это незаконнорожденный сын Пушкина, а Шолохов, также незаконнорожденный сын Толстого?

– Нет, я не знала!

– Как же так, сейчас все только об этом и говорят, даже будут проводить эксгумацию, представляешь?

– Что такое эсгумация?

Пришлось объяснить.

– Какой ужас!

Конечно я тут перестарался и на следующий день, только успели поздороваться:

– Ты смеёшься надо мной, что ты мне вчера наговорил – это всё враньё!

– Ну конечно Люда, всё это не правда, я просто шутил и, конечно, я понимал – ты тоже в шутку удивилась этой легенде?

– Ну, да!

 Нужно сказать, что Людмила тоже расспрашивала про мою семью. Её интересовали: метраж нашей квартиры, сколько человек прописано, наличие автомобиля и другие атрибуты счастливой семейной жизни. Причём уточнения по некоторым аспектам требовались каждый день – явно домашние заготовки.

Мы по-прежнему, но уже как-то реже, не каждый день, гуляли с ней вдвоём (точнее втроём – стоило оглядеться кругом, и где-нибудь, нет, да и мелькнёт «Тень Отца»). Конечно, мне, как мужчине, было чертовски приятно идти под ручку с такой красоткой, видеть, как встречные парни одобрительно кивали головой и показывали большой палец! Случались и конфликты! Покупаю мороженое, Людмила стоит в сторонке, вдруг вижу, около неё уже нарисовались два парня и пытаются познакомится, причём настойчиво! Бросаю очередь, подхожу и встаю между ними:

– В чём дело?

– А ты кто такой?

– Не ваше дело!

Ситуацию исправляет Люда – она берёт меня под руку:

– Это мой муж!

Ребята, по виду студенты, немного выпившие, но явно не шпана, смущены и начинают извинятся, правда, один смотрит на мою руку с подозрением – не видит кольца. Парни удаляются, а я вижу, совсем рядом, метрах в трёх, отца Людмилы – Охрана!

Мороженое я всё-таки купил. Сидим на лавочке, и я спрашиваю:

– Выходит, я могу претендовать на роль мужа?

Людмила, покраснев, отвечает:

– Ну, да!

Настаиваю:

– Так по каким критериям я тебя устраиваю?

Про себя добавляю «и родителей».

Не помню точно весь разговор, но основные характеристики запечатлелись:

– Ты красивый!

(Приятно, конечно!)

– Ты закончил техникум и учишься в институте, да ещё на вечернем, я для себя такого представить даже не могу!

(Да, это непросто! Люда мечтает больше всего, кроме замужества, конечно, об окончании ненавистного техникума!)

– Ты уже хорошо зарабатываешь!

(Я тогда зарабатывал примерно 160 рублей в месяц. По тем временам, это была неплохая зарплата, к примеру, выпускники института имели оклад около 110 рублей и о такой зарплате только мечтали! Я работал наладчиком станков с числовым программным управлением в экспериментальном производстве, и, надо сказать, работа мне очень нравилась – это, кроме Людмилы, была ещё одна моя страсть, и на работу я бежал, как на свидание! В институт я поступил только потому, что чётко осознал – багаж знаний, полученных в техникуме, недостаточен. В то время я впитывал всё, что узнавал на производстве, как губка. Кроме того, я выписывал несколько технических журналов и изучал интересующие меня вопросы. Помню, ко мне подошёл как-то товарищ по техникуму – он работал технологом – и поинтересовался, сколько я получаю, а услышав ответ, был просто в шоке. Я предложил:

– У нас есть свободные ставки, я могу переговорить.

– Это не для меня, я инженер!

В его понимании, работа на станках – для инженера дело унизительное, а я и сейчас считаю, что стать грамотным инженером-технологом можно только при наличии практического опыта!)

– Ты уже получил права и водишь машину!

(Мне показалось, что тут также имелось ввиду, что у меня в принципе есть машина! Кстати, я не один раз предлагал Людмиле покататься на автомобиле, но она всегда, под разными предлогами, отказывалась. Представляю себе, как мы вдвоём с ней едем в машине, а вслед за Волгой бежит Папа с воплями, размахивая руками-рукавами. Или другой вариант – он едет с нами, и, конечно, сидит рядом со мной, а Людочка на заднем сиденье! Умора!)

– У тебя папа – заместитель директора!

(Странно, но эта должность – заслуга моего отца, а не моя! Ну ладно!)

– У вас хорошая квартира! И сад есть!

(В принципе это можно понять: «С милым рай и в шалаше» далеко не каждую девушку устраивает. Ещё есть выражение: «Любовная лодка разбилась о быт» – из чьих-то стихов.)

Кажется, что-то ещё тогда удалось вытянуть из неё, не помню, но «чёрный шар» она мне всё-таки закатила:

– Тебе надо бросить курить! Мой папа ещё до женитьбы бросил!

Невольно огляделся – Тень Отца на месте! Мне захотелось назло ему похулиганить, надоел уже:

– Мы говорим о свадьбе, а я тебя ни разу не поцеловал!

Попытался обнять её. Теперь настала её очередь оглядываться, она отстранилась:

– Я не могу, ты знаешь! А если ты меня поцелуешь, от меня будет вонять табаком, и родители будут ругать меня!

Выкрутилась, женская смекалка на месте. Хорошо, что ни разу не приходил с запахом алкоголя!

 Мы по-прежнему встречались, но как-то всё реже, иногда я звонил ей и говорил, что прийти не смогу – попросили задержаться на работе. На самом деле просто не тянуло, не мог придумать новые темы, больше не хотел розыгрышей, надоели одни и те же скамейки и мелькающая Тень Отца! Помню последний вечер – сидим недалеко от её дома, на уже хорошо знакомой лавочке – странное дело, но сколько ни оглядываюсь, не вижу папаши. Мы вообще далеко от дома не отходили – не положено.

– А где отец?

Людочка вздрогнула, покраснела и не знает, что сказать. Смешно!

– Он что, заболел?

– Ну, да! У него высокая температура, он просил не задерживаться!

Вижу, она расстроена! Пытаюсь успокоить её, обнял, а она повернула голову ко мне – явно ждёт поцелуя. А я не хочу. Смотрю и странно мне стало, совсем нет чувств. Она красавица! Вспоминаю, как парни обклеивают кабинки в душевой, репродукциями из журналов, где заманчиво улыбаются красотки разных мастей. Людмила – КАРТИНКА! Просто картинка, и всё!

– Конечно, если отец болен, надо идти домой!

Смотрит удивлённо и обижено. Добавляю обидное:

– Тем более, что папочка не может быть рядом!

Людмила готова заплакать, но сдержалась. Провожаю до дома. Людмила смотрит на меня пристально:

– До свидания! Когда увидимся?

Смотрю на эту красоту, с мокрыми глазами, – она прекрасна, и думаю, ведь что-то надо сказать, и не могу понять, что! Вдруг произношу, на удивление самому себе, эти слова как-то вырвались из меня, из души:

– Я больше не приду!

– Что случилось? Я тебя обидела? Хочешь, я сама тебя поцелую?

– Нет, не хочу! ПРОЩАЙ!

Поворачиваюсь и слышу, сквозь плач:

– Дурак, я тебя …

Дальше не разобрал, услышал только стук каблучков и хлопок двери.

 Проснулся рано утром. Проснулся от страшного шума за окном, просто барабанная дробь – мы жили на четвёртом этаже, и, по задумке архитектора, весь дом на уровне нашего этажа опоясывал железный карниз, так что дождь здесь становился барабанщиком! Спать уже невозможно и любопытно посмотреть, что творится! Встал, подошёл к окну, за окном просто ливень. Лето было очень жаркое, месяца два не было дождя, так, пару капель упадёт и только. Мы ведь с Людмилой ни разу не попадали под дождь. Странные воспоминания, хватит! Вспомнил название фильма, совсем кстати – «И дождь смывает все следы!». Очень грустно как-то! Но нет грусти о Людмиле, грустно, что нет уже этих чувств, не сбылись мечты…

Говорю вслух, сам себе:

–Надо забыть!

 И забыл.