Разлучница судьба [Анна Сергеевна Подольская] (fb2) читать онлайн

Истинная любовь

похожа на привидение –

все о ней говорят,

но мало кто её видел.

Ларошфуко

На основе книги Дайан Фосси «Гориллы в тумане».

– Стив, помнишь, как мы встретились?

– Конечно, помню, а почему ты об этом заговорила?

– Просто ты когда–то меня спрашивал: «Что со мной случилось?», а ответила, что расскажу как – нибудь в другой раз.

– Да, помню, мы тогда заключили с тобой договор, что расскажем друг другу о своем прошлом в один день. Только я не понимаю, почему сейчас! Ведь прошло уже столько лет. Может, что–то случилось?

– Нет. Сегодня ровно 40 лет со дня нашей встречи.

– Знаменательная дата. День раскрытия тайны настал?

– Да.

Глава 1 Новая жизнь

«Я жила в большом городе далеко отсюда, на другом континенте. У меня было всё – деньги, положение в обществе, семья. Но в один миг все это рухнуло, и я осталась одна. Поддержки со стороны не было. Мне было настолько плохо, что не хотелось жить. Но покончить с собой мне не хватило духу. Однажды мне на глаза попалась книга об этих местах. Я прочитала о заброшенном индейском городе, в котором живет стая горилл. В той же книге было написано много легенд об этой стае. И плохих и хороших. Мне захотелось понаблюдать ними. В мою память навсегда врезалась одна история. В ней говорилось, что эта стая горилл спасла маленького мальчика, и, вернула его родителям. Я хотела выяснить, так ли это. Раньше мне не приходилось читать подобные истории. Я увлекалась изучением повадок диких животных, и приехала сюда.

Продираясь сквозь ветвистые заросли, я не знала, что меня ждёт впереди. Да это и неважно было. Путь был очень тяжёлым, но это был единственный выход, доступный моему сознанию. Выйдя на поляну, я поняла, что нахожусь на возвышенности, это позволило увидеть, что находится впереди. Пейзаж, открывшийся передо мной, был великолепен: горные склоны, уходящие вверх к нависающим облакам, крутые ущелья, сбегающие вниз к озёрной котловине и вокруг, насколько охватывает глаз – сплошной зелёный полог тропического горного леса. Вдали виднелся более тёмный и разновершинный смешанный лес и более светлые ровные заросли с преобладанием бамбука. Я задержалась на поляне, чтобы полюбоваться великолепием здешних мест, а заодно и отдохнуть. После непродолжительного отдыха я двинулась дальше. Подойдя к бамбуковым зарослям, мне открылась интересная картина: все стволы были покрыты эпифитными мхами и лишайниками. Но это ещё не самое любопытное. Свисающие лохмы лишайника Цепеи приурочены в основном к большим деревьям. Крупные ветви подчас совершенно скрыты под покровом эпифитных мхов, из которых прорастают ярко – зелёные папоротники. На таких ветвях образуется своеобразный «висячий почвенный ярус».

Вокруг начали сгущаться сумерки, и мне ничего не оставалось, как искать себе ночлег. Однако это оказалось не так–то просто. Оглядевшись вокруг, я не нашла ничего подходящего, и пошла дальше. Через какое – то время увидела нечто похожее на «пещеру». Да это и не она была вовсе. Просто ветви деревьев и растущих рядом кустарников сплелись так, что создавалось впечатление будто бы это «пещера». Я проверила крышу своей «пещерки» и оказалось, что через такое сплетение ветвей не проникнет никакой дождь, что было как нельзя, кстати, потому, что на небе сгущались тучи, и по всем прогнозам дождь обещал быть очень сильным. Судя по внешнему виду этой так называемой «пещерки» внутри никого не было. Я зашла внутрь и осмотрела свой ночлег, он оказался очень удобным и на удивление просторным. Смастерив себе, кровать из веток, я легла спать. Ночью, меня разбудил какой – то шум. Я чувствовала, что впереди кто–то стоит. Вокруг была такая тьма, что ничего нельзя было разглядеть, но ясно ощущался чей – то пристальный взгляд. По моей спине бегали мурашки, и было очень страшно. Вдруг мое убежище осветила молния, и я увидела перед собой огромную гориллу, позади которой стояли другие. Они тоже искали здесь защиту от грозы. Стая вызвала у меня тревогу. Но по рассказам местных жителей я знала, что в этих местах живет только одна стая. Именно та, которую я искала. Та особь, что стояла впереди приковала мой взгляд. Я смотрела в его глаза как зачарованная и видела в них себя. Зная, что животным нельзя смотреть в глаза, потому что они принимают это как вызов, я так и не смогла отвести взгляд. Мне показалось, что прошла вечность. Только потом я узнала, что прошло несколько секунд. Поток моих мыслей прервал чудовищный раскат грома. Такого грохота я не слышала никогда. Позабыв про то, что передо мной страшный зверь я рванулась к нему и свернулась в комочек, совсем как маленький ребёнок. В этот момент мне       хотелось поскорее избавиться от невыносимого чувства страха. Горилла приняла меня в свои объятья как родного ребёнка. В это мгновенье между нами возникла какая – то непонятная теплота. Я никогда не испытывала это чувство, да и он тоже.

Эта картина потрясла всех членов стаи, особенно женской её половины. Я нашла успокоение в объятьях вожака. Всю ночь я провела под его охраной. А на утро меня обуял сильный страх. Я с трудом верила в то, что провела ночь в стае горилл. Мне довелось слышать много ужасных историй о гориллах. Я вдруг осознала, какая опасность мне грозит. Но лишь одним ласковым взглядом вожак развеял все мои сомнения и тревоги. В эти минуты никто из нас не подозревал, чем это все кончится. Глядя в глаза этого зверя, я чувствовала, что он всегда встанет на мою защиту перед другими животными, а он чувствовал то же самое. Только об этом я узнала позже. Ему казалось, что это голое существо защитит от опасных двуногих людей. Так они меня поначалу называли.

За стенами «пещерки» ярко светило солнце. Вожаку нужно было вести стаю к месту кормления. Он сделал знак, и все двинулись к выходу. Все, кроме меня; от своих чувств, и оттого, что происходит я, застыла на месте и не знала, что делать, моё внутреннее чутьё говорило идти за ними, разум же останавливал. Я стояла перед сложным выбором. Пройдя несколько шагов, вожак остановился и повернулся назад. Он подошел ко мне и позвал. Я, не веря своим глазам, просто окаменела. Вожак снова позвал, но и в этот раз я не сдвинулась с места. Тогда он будто читая мои мысли, схватил одной рукой, как бревно и потащил за собой. Пронеся несколько метров, он остановился и, поставив меня на землю, вновь позвал с собой. На этот раз я утвердилась в выборе и последовала за ним. Мне вдруг показалось, что эта встреча не была случайной, она помогла реализовать себя.

Глава 2. Ловушка, как скачок к дружбе

Вожак вёл стаю за собой очень медленно, будто специально для меня. Мне сложно было поспевать за ними. Ни одна горилла не одобряла появление двуногого существа в стае. Все смотрели на меня как на источник опасности и сторонились, но авторитет вожака был слишком велик, чтобы не принять его решение. Мне почему–то казалось, что мы подружимся. Я весь день наблюдала за членами стаи. Старалась повторять все их действия и понять, что они значат. Вожак не спускал с меня глаз. День прошел относительно спокойно, но он был очень длинным и напряжённым. Когда солнце начало клониться к закату, гориллы стали готовить ночлег. Я, глядя на них, тоже попыталась соорудить кровать из веток, но это оказалось очень сложно, мне трудно было удержаться на высоте без специальных приспособлений. Да и физическое состояние оставляло желать лучшего. Вожак, видя мои неудачи, подошел и соорудил крепкое и очень удобное ложе. Сделав это, он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. Я не понимала, что я там делаю. Ведь судя по рассказам, горилла может убить человека. А члены стаи явно были недовольны моим присутствием. Но рядом с ним я чувствовала себя спокойно. Я улыбнулась, погладила его по голове и сказала спасибо. Мне хотелось обнять его, но чувство страха всё ещё не проходило, хотя с каждой минутой становилось меньше. Вожак также изобразил на своём лице улыбку, так, по крайней мере, мне показалось, и поскакал к своему ночлегу. Я проводила его взглядом и стала укладываться спать.

Просыпаясь, я улыбнулась солнцу и новому дню, чего раньше никогда не делала. Я удивилась сама себе; ещё вчера это солнце было мне ненавистно, а теперь мне хотелось обнять его лучи. Воспоминания о прошлом были ещё свежи, но мне стало гораздо легче. Мне казалось, что кто–то переливал мое горе из меня в другой сосуд. Той ночью в «пещере» во мне что–то изменилось. У меня было ощущение, будто я нашла верёвочку, с помощью которой можно выбраться из пропасти, в которой я находилась. Но в тот момент я этого не осознавала. Мир, в который я попала, был так не похож на тот, прежний. Яркие впечатления заглушали все чувства. Все это я осознала лишь 2 года спустя. Первые дни были очень тяжелыми. Я не понимала горилл, а они меня. Первое время я их боялась, и, поэтому всегда старалась не выпускать из виду каждого члена стаи. Они видимо понимали мои взгляды по–своему. Порой мне казалось, что они хотят наброситься на меня. В такие минуты рядом со мной появлялся вожак, как бы говоря: «всё хорошо, я не дам тебя обидеть». Наверное, в тот момент у меня было очень испуганное лицо. Видя, как они общаются друг с другом, я изо всех сил старалась понять их разговоры. Мне очень хотелось тоже с ними поговорить. Порой мне казалось, что я понимаю, что они говорят.

Как бы это странно не звучало, но преодолеть барьер страха мне помогли браконьеры. Это случилось через неделю после встречи в «пещерке». Вожак, я звала его Кеш, вёл нас к месту кормления. Я шла последней, оглядывая окрестности. Мой осмотр прервал детский крик. Я, по мере возможности, побежала вперёд. Крик прерывали вопли взрослых горилл. Идя на крик, я увидела, что детеныш попал в капкан, поставленный браконьерами. Стая сбилась в кучу. Самки, бегая вокруг детеныша, кричали и нервно посматривали по сторонам. Самцы издавали хриплые звуки и били себя в грудь, а вожак тщетно пытался снять проволоку с ноги ребенка. Я какое – то время наблюдала за происходящим. Но потом, видя, неудачи Кеша, я протиснулась к детёнышу и взглядом попросила его отойти. Он посмотрел недоуменным взглядом и продолжил свое дело. Я, преодолевая страх и волнение, присела на корточки и положила одну руку на плечо вожака, а второй взяла ногу ребенка. Детёныш занервничал и дернулся. Проволока ещё сильнее впилась в кожу, и он застонал. Кеш, видимо поняв, что я хочу сделать, погладил малыша по голове, при этом вожак начал урчать. Понемногу ребенок начал успокаиваться. Я не без труда сняла проволоку, оторвала от своей одежды кусок ткани и перевязала рану. Когда я поднялась на ноги и огляделась, я увидела довольные лица мамаш. Так было положено начало нашей дружбы. Впоследствии мне не раз приходилось освобождать горилл из «суровых лап капкана».

Глава 3. Жизнь прекрасна

C того дня отношение ко мне начало меняться в лучшую сторону. Я как могла, старалась помочь им, делала то, что они не могли. Где–то месяца через 3 – 4 роли поменялись. Теперь они помогали мне. Мы старались найти общий язык. За те месяцы я немного научилась понимать их, а с помощью членов семьи примерно за год начала кое – как «разговаривать на их языке». Эти месяцы были борьбой за выживание и место под солнцем. Справиться со всем этим мне помог Кеш. Если бы не он я, наверное, спрыгнула бы с первого попавшегося обрыва. Он буквально спас мне жизнь. Ему я обязана всем».

Лика остановила свой рассказ и заплакала. История её жизни была очень тяжёлой и в то же время счастливой. Даже спустя 40 лет её переполняла любовь. Такая любовь, которую она нашла в джунглях, бывает лишь раз в жизни. А если она случается – забыть её невозможно. Сквозь слезы она продолжила:

«Если бы я могла видеть будущее, я бы его спасла. Видимо, мне суждено было навеки похоронить эту любовь.

Чтобы я научилась более или менее свободно «говорить на языке горилл» понадобилось более 3 лет. За это время произошло много событий. У меня появилось два друга. Я их называла Бик и Аки. Они очень помогли мне утвердиться. Однажды утром, когда я спускалась с дерева, то чуть было не упала, хорошо, что Бик оказался рядом. Вечером он сделал себе кровать рядом с моей. Мы довольно часто по ночам разговаривали. Утром, когда я вставала; все уже были внизу – грелись в лучах восходящего солнца, Бик еще лениво потягивался в уютном ночном ложе. Спускаясь, я слабо обхватила ветку, неуспев обсохнуть на солнце, она была влажной от ночной росы. Моя рука соскользнула и я непременно бы свалилась на землю с высоты 2.5 метров, но в тот момент, когда я касалась ветки уже лишь кончиками пальцев, Бик схватил меня за руку. Ума не приложу, как он успел это сделать. Он всегда был очень проворным и мог быстро перескакивать с ветки на ветку. Но чтобы за несколько мгновений преодолеть более 1.5 метров! Наверное, он не спускал с меня глаз. О времени, проведённом в джунглях, я могу рассказывать очень долго. В то время мне казалось, что я попала в рай на земле.

Еще я помню один случай, когда я поняла, что люблю Кеша. Однажды, во время дневного сна, мне захотелось прогуляться. Я часто так делала. В тот день особенно ярко светило солнце, или мне так казалось! Я любила рассматривать природу; меня волновала каждая мелочь. Увлекшись наблюдением за муравьями, не заметила, как они увели меня в чащу. Они так забавно таскали палочки, листики и каких – то букашек. Мне было непонятно, как такие маленькие создание несут неподъемный груз. Они то и дело останавливались, что–то говорили встречным сородичам и шли дальше. Порой спорили между собой. Дойдя с ними до муравейника, я огляделась; пейзаж вроде не изменился, но чувство тревоги возрастало. Повернув назад, и пройдя несколько метров, я увидела то ли лужу, то ли маленькое озеро, которого здесь быть не должно. Тревога стала сильнее, постепенно трансформируясь в страх. Не раз, теряясь в этих джунглях, я всегда оказывалась рядом со стаей. А сейчас ушла далеко. И самое страшное, что я не знала куда идти. Ведь я ни разу не подняла голову; у меня не было никаких ориентиров.

Страх охватывал меня все сильнее. Все вокруг начало обретать безобразные черты. Где–то внутри что–то ёкнуло я начала понимать, что нужно взять себя в руки – страх плохой советчик. Потихоньку я себя успокоила. Сколько прошло времени, я не знала. Когда пришла в себя, уже серело. Куда – то идти не было смысла. Я вспомнила первый день в джунглях; в тот день мне повезло. Мне так хотелось, чтобы это повторилось. Но все вышло иначе. Никакой «пещерки» я не нашла, но зато нашла удобное дерево. Наломав веток и нарвав высокой травы, я смастерила довольно удобное ложе; к тому же сочленение ветвей или даже сам ствол был похож на лежак. Я вполне сносно провела ночь. А утром начала соображать, что мне делать, пытаясь восстановить картину моего пути. Для этого я вернулась к муравейнику и оглядела землю вокруг. Там оказалось довольно много следов, в том числе и моих. Я очень обрадовалась. У меня появилась надежда, что следы приведут меня домой. Идя по ним думала, что будет если следы пропадут, если я не найду стаю. Я отчетливо понимала, что одна в этих дебрях, на задворках цивилизации я не выживу. Я никогда не была одиночкой. Мне всегда нужно было общаться, быть в шумной компании. А теперь я осталась одна. В эти минуты меня охватывал жуткий страх. Мне казалось, что я умру. С каждым приступом страха мне все труднее было себя успокоить. Но то, что было дальше не сравнить, ни с чем. Я шла очень долго и мне начало казаться, что я дошла до знакомых мест, как вдруг на моем пути возникло множество других следов, и я потеряла свой. Как я ни старалась я его уже не нашла. Мне показалось, что рухнул мир. Я начала терять надежду на спасение. Но желание жить забило во мне с такой яростной силой, что весь страх испарился. Мною было принято решение, что любой ценой вернусь домой. Откуда взялось это чувство, я не понимала. Мне казалось, что если не вернусь, произойдёт что–то ужасное. И это что–то толкало меня вперёд.

Я шла и шла, но все вокруг по–прежнему было чужим. Когда начали сгущаться сумерки, снова устроила привал. Эта ночь показалась мне вечностью. Уснуть никак не получалось. В ту ночь у меня было много времени для размышлений. Внутри меня появилось новое чувство, которое я доселе не испытывала. Все мои мысли, что бы я ни делала, возвращались к одному существу – Кешу. Я не могла понять, что меня тревожит; почему я думаю о нём? Ближе к утру, почти перед самым рассветом, я задремала. Мне снилась поляна, усеянная цветами, а на этой поляне я видела себя в объятьях Кеша. Мой сон прервала с шумом взлетевшая птица. Тогда я и представить не могла, что сон окажется пророческим. Тем утром я поняла одно – меня с неодолимой силой влечет это столь не похожее на меня существо. Я проснулась с чувством радости, словно я дома.

Я встала и пошла дальше. Мне казалось, что сегодня, наконец, кончится мой трудный путь. Ближе к полудню я услышала знакомые голоса. Выбежав из зарослей, я увидела свою семью. Наконец я могла вздохнуть спокойно. Когда я увидела Кеша, по моему телу разлилось тепло. Мне даже почудилось, что я начинаю светиться. Когда–то я уже испытывала это чувство, но в этот раз оно было намного сильнее. И вот тогда я поняла, что это любовь. Сначала я испугалась. Первым моим желанием было провалиться на месте, но оно быстро прошло. Кеш первый подошел ко мне и обнял. Я очень удивилась; я никогда не видела, чтобы гориллы обнимались. Этот момент я не забуду никогда. Когда он меня обнял, я почувствовала, как сильно бьётся его сердце. Мое сердце застучало ему в такт. Мы будто бы слились в одно целое. В его глазах я увидела любовь. Мне казалось, что я слышу его мысли. Но, вернувшись, домой, все встало на свои места, словно этой минуты и не было. С того дня мы оба стали сторониться друг друга. Мы оба испугались своих чувств. Наши отношения получили развитие лишь год спустя. Любовь оказалась сильнее».

Лика замолчала и уставилась в стену. По её щекам текли слёзы. Любовь к этому существу и по сей день жила в её сердце. Годы не смогли её стереть.

Глава 4. Взаимоотношения в семье

«Стая горилл, в которую я попала, состояла их четырех взрослых самок, двух взрослых самцов и нескольких детенышей. Старшая самка, которую я назвала Лиз, была самой опытной мамой. Из – за своего главенствующего положения, которого она почти лишилась с моим появлением, Лиз стала нервной и злой. Но как, ни странно со своими детьми она была полной противоположностью. Благодаря терпению и твердости характера ей удалось вырастить своих малышей умными, терпимыми и способными легко приспособиться к жизни. Сочетая строгость с лаской, она воспитала в детях чувство любви и спокойствия, а также чувство уверенности в себе, которое они сохранили уже, будучи взрослыми.

Взаимоотношения Лиз с её детьми отличались необыкновенной гармонией. Казалось, что они составляют тесно сплоченную мини – семью в рамках стаи. Они одинаково относились к другим членам семьи и обладали удивительным физическим сходством. Старший сын Лиз, который был вторым взрослым самцом в стае, очень быстро сдружился со мной. При этом отношения с матерью стали портиться. Несмотря на все попытки их примирить, отношения матери с сыном только ухудшались. В то время как мои отношения с остальными членами группы, благодаря дружбе с Биком, улучшались. Эта дружба помогла мне влиться в коллектив. Спустя какое – то время Лиз стала привыкать ко мне. А через 4 года, после моего появления в стае, мы стали подругами и, соответственно, помирились мать с сыном.

Второй клан по материнской линии возглавлялся Мари. В то время когда в стае появилась я, у Мари был лишь один ребенок – дочь Пени. Через два года у неё родился второй сын – Зак. Он явно был маменькиным сынком, но Мари редко обращалась с ним столь, же искусно, как Лиз со своими детьми. В отличие от отважных отпрысков Лиз, Зак ни на шаг не отставал от матери и закатывал шумные истерики, как только она исчезала из виду хоть на минутку. Когда Заку шел третий год, он еще сосал грудь и жалобно пищал, если Мари пыталась отлучить его от материнского молока.

Аки, третья самка в группе. Она занимала низшую ступеньку в социальной лестнице. У нее был один ребенок, Очаровательнейшая трехлетняя дочь Келли. В отличие от мамы Аки с ней с удовольствием общались прочие члены стаи, особенно во время игр и ухаживания. У Келли с самого раннего детства сильно проявились материнские инстинкты, и ей было дозволено возиться с малышами Лиз и Мари. Я и Аки долгое время находились почти на одном уровне с той лишь разницей, что я была ближе к вожаку. Что ставило меня на ранг выше Аки. Однако эта небольшая разница не помешала нам стать лучшими подругами. Несмотря на низкий ранг Аки, она приблизила меня к стае больше, чем Бик. Наверное, потому, что мы обе женщины, поэтому нам легче было найти общий язык. Благодаря тесному общению с тремя разными гориллами я быстрее и лучше научилась понимать их язык.

Глава 5. Образование пар

Любовь между Пени и Биком зародилась еще в детстве. Эта любовь была особенной. Пени и Бик были братом и сестрой по отцу. Я не видела начало этой любви, но знала некоторые моменты по рассказам Кеша – вожака стаи, и самого Бика. Сначала это была игра, переходившая иногда рамки дозволенного поведения между братом и сестрой. Когда Пени стала половозрелой, Бик еще не достиг зрелости. Пени часто приставала к нему. Если приставания происходили в присутствии вожака, патриарх, как правило, отгонял их друг от друга, давая оплеухи обоим. Бик притворялся, что не обращает внимания на заигрывания Пени, если поблизости был Кеш, и, принимая ее приглашения, когда вожак их не видел. Эта любовь набрала обороты много позже. К этому времени я находилась в стае уже три года.

Однажды во время длительного дневного отдыха я стала случайным свидетелем сближения Пени и Бика. Я видела, как эта парочка скрылась в зарослях кустарника. Мне не нравился дневной отдых, поэтому я часто гуляла по окрестностям в одиночку. Во время одной их таких прогулок я и увидела проявление этой любви во всей красе. Пени лежала рядом с молодым самцом и гладила его по спине и голове тыльной стороной правой руки. В ответ Бик протянул руку и стал нежно поглаживать шерсть на ее руке, а на его лице появилось выражение живого интереса. Через некоторое время он приподнялся, уселся и пристально уставился в глаза Пени, вопросительно сморщив лоб и растянув губы в неуверенной улыбке. Язык любви понятен только для влюбленных. Невозможно понять, о чем они говорили в этот момент. Но можно с уверенностью сказать, что для них в этот момент не существовало ничего и никого. Только он и она. Потом, сладострастно заржав, он притянул ее к себе за зад и слился с ней. Любовники глубоко вздыхали и нежно урчали, будто мурлыкая.

Вернувшись к стае, я долго обдумывала увиденное зрелище. Мне казалось, что такого не может быть. Но с течением времени начала понимать, что сама испытываю сходные чувства. И уже 3 месяца спустя, после этих событий, мои отношения с Кешем начали переходить на следующий уровень. Мы все больше времени посвящали друг другу. Чаще уединялись. В том, что все так и будет, мы были уверены еще в самом начале. Вожак дал мне время привыкнуть к новой жизни. Освоиться в стае, найти друзей. Он понимал, что если наши отношения начнутся сразу стая не примет их и может случиться непоправимое.

Я все больше привязывалась к стае и в особенности к вожаку. Однажды, во время дневного отдыха я как обычно пошла на прогулку, и, нашла очень красивую поляну. На ней было много цветов. Я нарвала их и стала кружиться, разбрасывая вокруг себя только, что сорванные цветы. Через какое – то время я почувствовала на себе чей – то ласковый взгляд. Я остановилась и обернулась. Метрах в трех от меня стоял Кеш. Он просто стоял и смотрел. Глядя на него, я вспомнила тот сон на дереве, когда я потерялась. Я разжала кулаки и оставшиеся в моих руках цветы упали на землю. Я смотрела ему в глаза и нежно улыбаясь, подошла и обняла. Несколько секунд вожак бездействовал. Но потом нежно, ласково и осторожно обнял меня, как тогда когда я потерялась. Он знал свою физическую силу и, боясь причинить вред женщине, стоящей перед ним, обнимал, еле касаясь моего тела. Для нас исчез весь мир.

Мы находились на вершине блаженства. Ясно понимая, что от этой любви останется только воспоминание, мы не унывали и не просили чего–то большего. Нам просто хотелось быть вместе и наслаждаться друг другом. После этого для нас не существовало никаких рамок. Наша любовь пробила стену, разделявшую нас. Счастье затмевало все невзгоды жизни. Я умом понимала, что это может плохо кончиться как для него, так и для меня. Но сердце отказывалось в это верить.

Несмотря на то, что Кешу нужна была лишь я одна, он не мог, не имел права забывать свой гарем. Иначе это действительно могло закончиться плохо. Наша любовь была так сильна, что освещала все вокруг. Она светилась таким ярким и теплым светом, что все ссоры и конфликты сами собой прекращались. Через год в стае была тишь и благодать.

За это время в стае произошло много судьбоносных событий.

Глава 6. Встречи с другими группами

Как – раз группа подошла к двум гребням, отделенным друг от друга небольшой лощиной шириной около 30 метров. Эта лощина обозначала границу раздела между территориями двух групп. По ту сторону границы жил вожак, с которым у Кеша был давний конфликт. Кеш был опытным вожаком и не хотел драки. Встреча была неизбежной, и Кеш хотел урегулировать конфликт мирным путем. Кеш с большой терпимостью относился к самцу помоложе, который вечно ходил с напыщенным видом, бил себя в грудь и ломал ветки деревьев, растущих на его гребне. В первый день контакта Кеш реагировал только на некоторые крики Пепе (вожака другой группы), а взрослые самки в стае Кеша не обращали внимания на выкрутасы молодого самца.

Мари родилась и выросла в стае Пепе. Увидев свою семью, она направилась к ним. К ней в сопровождающие набились средний сын Лиз и Пени. Оказавшись на противоположной стороне, они стали беситься вместе с некоторыми подростками на склоне горы ниже Пепе. Хотя прошло несколько лет с тех пор как они расстались с Мари, было очевидно, что её хорошо помнили в родной семье. Молодежь обступила её, они улыбнулись друг другу и закружили в играх.

К концу дня Пепе совершил неосмотрительный поступок – направился на противоположную сторону лощины к Кешу в сопровождении нестройной группы сородичей, а также Мари и её свиты. Столь вызывающее поведение не могло остаться без ответа со стороны Кеша, с негодованием смотревшего на растянувшуюся по лощине процессию. Он намеренно важной походкой спустился к ней, оставив позади остальных членов семейства. Оба вожака приблизились друг к другу на расстояние около метра, остановились и замерли в неловких позах, отведя глаза в сторону. Члены семьи обеих групп тоже застыли, не произнося ни звука. Напряженное состояние вожаков передалось и им.

Вдруг, не выдержав напряжения, Пепе встал на ноги, забил себя в грудь и принялся шумно хлопать по растительности, разделяющей его и Кеша. Этого было вполне достаточно, чтобы вывести из себя более взрослого самца, который до этого был самим воплощением терпимости. Гневно зарычав, Кеш ринулся на Пепе, и тот с позором удрал вниз со своей группой. Воздух зазвенел от их истерических воплей. Пепе пробежал немного, остановился на месте и, презрительно смотрел на пришедших в замешательство членов соседней группы. Он остановился метрах в пятнадцати и, видимо, почувствовав себя в относительной безопасности, снова принялся бить себя в грудь, улюлюкать и кидаться из стороны в сторону. Кеш с показным равнодушием повернулся и гордо прошествовал вверх на гребень, где его поджидало семейство. По пути он дважды остановился и делал вид, что ест листья чертополоха, которые обрывал без спешки, чтобы не выпускать из виду Пепе. Мари со своей свитой осталась в лощине и с тоской поглядывала на свою бывшую семью.

И тут Пепе совершил новую ошибку, решив вернуться к подножию гребня, на котором находилась семья Кеша, чтобы забрать с собой Мари. Разъяренный Кеш стремглав кинулся вниз и отогнал молодого вожака к обеспокоенным членам его группы. После пристального взгляда прямо в глаза Пепе Кеш отвернулся и толчками погнал Мари, Пени и своего сына наверх прочь от группы соперника. Присоединившись к членам группы, стая пошла на кормежку. После небольшой передышки стая Пепе молчаливо пошла в том же направлении, но ниже по склону.

Всю эту картину я наблюдала сидя в густых зарослях кустарника. Я выбрала удобную позицию, чтобы видеть, что происходит впереди, но при этом так, чтобы меня не видели члены соседней группы. Я боялась напугать их своим появлением, зная, как гориллы относятся к людям. Я также как и Кеш хотела избежать драки. Я надеялась, что на этом встреча двух групп закончится, но не тут – то было.

Утром я увидела Пепе, усиленно бившего себя в грудь и нерешительно улюлюкавшего. Через несколько секунд я увидела Мари, направлявшуюся к соседней группе, ведя за собой все ту же компанию. На гребне их восторженно встретили молодые её члены, и все снова принялись мутузить друг друга и кувыркаться.

На высшей точке гребня, метрах в 12 над веселящейся молодежью, Пепе продолжал усиленно бить себя в грудь, метаться и улюлюкать, но Кеш, словно не замечал его потуг. Я, как и вчера, спряталась на своем наблюдательном пункте. Едва затихали отголоски одного сеанса, как начинался другой. Прошло около двух часов, и только тогда Кеш нехотя покинул свой сторожевой пост и с важной молчаливостью зашагал в сторону соседней группы. Пепе тут же затих, забегал вверх и вниз по склону. Его движения были так неестественны, что создавалось впечатление, будто кто–то дергал сухожилия его ног, которые выписывали в воздухе несуразные кренделя. Кеш не спеша, добрался вверх по склону до Пепе, они оказались лицом к лицу и застыли, широко расставив ноги и вздыбив шерсть, от чего казались ещё крупнее.

Через несколько секунд оба самца отвернулись друг от друга и разошлись в стороны, точно заводные солдатики: Кеш потопал вниз, а Пепе вверх, к своей затаившей дыхание группе, к которой примкнула Мари. Он притормозил, когда вся группа с исступленными криками дружно ринулась ему навстречу. Однако Кеш и не думал отступать, он ворвался в гущу налетевших на него членов соседней группы и добрался до Мари, которая при его приближении покорно встала на колени. Он схватил самку за загривок и выволок из группы. Спускаясь с гребня, они встретились с другими членами своей семьи, и Кеш властно приказал им следовать за ним. Его сородичи повиновались, поджав в страхе губы. Когда они отошли от соседей на 25 метров, Пепе разорвал тишину биением в грудь и улюлюканьем. Кеш остановился как вкопанный и, повернувшись, бросил на молодого самца угрожающий взгляд, а затем снова погнал свое покорное семейство к подножию холма. Оказавшись на дне лощины, подростки затеяли игру в догонялки, как бы разряжая обстановку. Кеш спрятался от глаз Пепе в густых зарослях.

Через несколько минут Пепе необдуманно пошел вниз в сопровождении трех молодых членов своей группы, комически подражавших его смелой походке. Хотя Кеш сидел в густых кустах, он знал о приближении Пепе и не спешил, размышляя, стоит ли связываться с ним напоследок. Потом решил спокойно довести беглецов до стаи и тем самым исчерпать конфликт. На этом встреча закончилась, и обе группы разошлись в разные стороны.

Спустя два месяца после этой встречи произошла ещё одна встреча с одной из соседних групп. Место их встречи было залито кровью; повсюду виднелись клочья шерсти, лужи жидких экскрементов и множество поломанных веток. Об этом я узнала последней из группы. Во время стычки я находилась далеко от стаи и ничего не слышала. Вернувшись с прогулки, я увидела, что у Кеша возле локтя торчала правая плечевая кость, окруженная обнаженными связками и соединительной тканью. Бик помогал отцу в ожесточенной схватке. У него было восемь ран от укусов на руках и голове. Я в этой ситуации была бессильна, и, могла помочь вожаку лишь морально. Я практически круглыми сутками находилась около Кеша, пытаясь хоть как–то облегчить его страдания.

Кеш попадал во все большую зависимость от Бика, который помогал ему в стычках с другими группами или одинокими самцами. Объединение сил отца и сына было полезным, как для стареющего Кеша, так и для Бика, который таким образом приобретал ценный опыт встреч с чужаками.

Несколько недель после кровавой стычки Кеш и Бик отлеживались, склонив головы, друг к другу во время долгих дневных привалов, и урчали, выражая друг другу сочувствие по поводу полученных ранений. У сына раны зажили гораздо быстрее, и ему вскоре надоели эти долгие передышки, в которых столь нуждался Кеш. Молодой самец в сопровождении части членов группы часто отходил в сторону от дневных гнезд метров на тридцать на кормежку. Кеш оставался один или со мной. Его рана сблизила нас. Мы могли дольше наслаждаться обществом друг друга. Пока Кеш поправлялся, случалось, что Бику кружил голову его повысившийся престиж в группе, и он начинал дико скакать среди самок. Каждая защищалась от него по–своему, но в основном они старались держаться от него подальше.

Дневные периоды отдыха были затяжными, пока у Кеша полностью не зажила рука. Казалось, что вожак не отоспится. Дочь Аки, Келли была крайне огорчена ужасной раной на руке Кеша. Келли, которая наиболее усердно ухаживала за отцом, ни разу не чистила его шерсть за полугодовой период его выздоровления. Но она подолгу сидела рядом с вожаком и с тревогой заглядывала ему в глаза, как бы пытаясь утешить его своим присутствием.

Глава 7. На пике блаженства

Чем дольше мы были вместе, тем сильнее развивалась наша любовь. Я не знала как себя вести рядом с ним. Ещё несколько лет назад мне и в голову не могло прийти, что я окажусь в джунглях. Видимо, эта встреча была предназначена судьбой. Я не могла сопротивляться своим чувствам. И, в конце концов, сдалась. Такого блаженства я не испытывала никогда. Я впервые осознала, что такое настоящая любовь. Мне казалось, что я летала в небесах, а за моей спиной выросли крылья. Мне было так легко и свободно как никогда. Теперь я жила только для него, и знала, что мне нужно было всю жизнь. Я жила в навязанном мире, и, привыкла думать, что все хорошо. Но в глубине души, я боролась с этим миром, но победить его не смогла. Борьба стихла, и я потихоньку умирала, не замечая этого. Встретив, Кеша я начала оживать. Счастье переполняло каждую клеточку моего тела, каждую фибру души. Все вокруг улыбалось и пело. Мир был наполнен яркими красками. Нам хотелось разделить свое счастье со всей вселенной. Нам не нужны были ни слова, ни движения. Мы понимали друг друга с полувзгляда.

С этого момента наши отношения развивались стремительно. Каждый день был наполнен любовью. Мы гуляли по джунглям, порой забывая о других членах стаи. Кеш показывал мне самые красивые места. Если раньше мне тяжело было справиться с новой жизнью, то теперь все трудности уходили далеко назад, и я перестала их замечать, словно вернулась в дом со всеми удобствами. Даже назойливые насекомые вызывали у меня улыбку.

Помню один случай. Я лежала на солнышке и загорала. День был очень теплый. Кажется, я даже задремала, и, в какой – то момент почувствовала, что кто–то гладит меня. Я открыла глаза и увидела перед собой Кеша. Он ласково смотрел на меня и поглаживал цветком. Не знаю, где он его нашел, но я таких цветов в округе не видела. Он был такой красивый. Мы очень долго просто смотрели друг на друга. А потом до самого вечера гуляли. Этот день до сих пор стоит у меня в памяти. Раньше он позволял себе такое, только, когда мы были наедине, а в тот день это видели все. Я как–то раз заснула у него на руках, совсем как младенец. Это было вечером. Все уже ложились спать. А мы сидели и гладили дуг друга. Дня нам не хватало. Он казался очень коротким. Он гладил меня по голове правой рукой, а я поглаживала его левую руку. Мне было так хорошо, что я не заметила, как уснула. Таких историй у меня много, но мне больно их вспоминать.

Счастье длилось три года. Увы, жизнь жестокая штука. Она может дать тебе все, что пожелаешь, но так, же легко может забрать назад свой подарок. Все началось с убийства Бика. Однажды на группу наткнулись браконьеры. Кеш повел всех в укрытие, а Бик остался, чтобы задержать браконьеров. Я хотела с ними поговорить, но Кеш не позволил мне это сделать. Он закинул меня себе на спину и потянул вперед. Я знала, что Бик не вернется; я хотела его спасти, но я все равно ничего не смогла бы сделать, лишь подвергла бы опасности себя. Кеш знал, что меня не пощадят. Им не нужны лишние проблемы. Группа вернулась на место встречи с браконьерами только ночью. То, что мы увидели, не поддавалось никакому объяснению.

Бик лежал в окровавленных примятых зарослях. Голова и руки его были отрублены, а на теле виднелись множества ран от ударов копьями. Бик получил 5 смертельных ран, нанесенных копьями и, тем не менее, ему удалось задержать браконьеров и дать нам возможность скрыться, которую мы с успехом использовали. Бик дал последний бой в гордом одиночестве, проявив необычайное мужество.

Глава 8. Разгул браконьеров

Безмятежная жизнь стаи закончилась. Каждый её член знал, что браконьеры не отступят. Они будут преследовать стаю пока не получат то, что им нужно. А что было нужно этим извергам, они не знали. Спустя две недели произошла ещё одна трагедия, с которой жизнь стаи, да и моя тоже, покатилась под откос.

В этот день я шла впереди стаи по тропе, ища ловушки. Через какое – то время меня сменил Кеш. Эта смена оказалась роковой. Пройдя два километра, он угодил в ловушку – клетку. Как бы мне ни хотелось его спасти, я понимала, что чувства нужно отодвинуть на второй план. Сейчас было важнее увести стаю. Я знала, что если стоит клетка, значит, он им нужен живой. Я увела стаю в убежище и вернулась к клетке. Но её там уже не было. В голове пронесся водопад мыслей. Не понимая, что происходит и почему, я оглядывалась вокруг. Увидев на земле следы от машины, я пошла по ним. Дойдя до лагеря, я заметила, что солнце уже клонилось к закату. На оценку ситуации ушло несколько минут. Спрятавшись в густых зарослях кустарника, и, обнаружив, что браконьеры пьют и уже начинают пьянеть, я очень удивилась, но потом обрадовалась. Ведь это было мне на руку. Я решила дождаться, когда они лягут спать.

Они затихли далеко заполночь, и, выбрав удачный момент, я направилась к клетке Кеша. Подойдя ближе, я обнаружила, что он заперт не один. В лагере находилось 4 гориллы. Узнав у Кеша где находятся ключи от клеток, я с успехом достала их. Выпустив сначала Кеша, я пошла к другим клеткам. Гориллы, видя человека, подняли шум. Их крики разбудили браконьеров. Мне удалось открыть только две клетки, прежде чем из палатки вылез первый браконьер. Я поняла, что оставаться здесь дольше нельзя, и, побежала к лесу. Кеш был рядом со мной. Первый браконьер быстро вернулся в палатку и взял ружье, разбудив остальных. Уже подбегая к лесу, Кеш остановился и сел возле куста. Мне никак не удавалось заставить его бежать. В это время браконьеры навели прицелы на беглецов.

Кеш медленно закинул голову назад. И сквозь сжатые губы начал отрывисто, глухо и грозно ухать. Сначала медленно и негромко, потом все быстрее, так, что отдельные звуки сливались в сплошной рев. На мгновение он замолк, сорвал первый попавшийся листок и положил его между губ. Затем поднялся во весь рост, резким движением вырвал и подбросил вверх растущий рядом куст, и, выпятив грудь, начал выбивать на ней согнутыми пальцами рук гулкую барабанную дробь. Затем стремительно бросился вперед. Он смог сделать лишь несколько шагов как раздались оглушительные выстрелы.

Я бросилась к Кешу все ещё надеясь, что его можно спасти. Но все мои надежды оказались тщетны. Я видела любимого живым последние секунды. Когда я к нему подбежала, он уже умирал; он успел мне сказать, что любит и, умер. Я повернулась к браконьерам, и подошла к тому, который стрелял. Я пристально посмотрела ему в глаза, а руками нащупала нож. В голове прочно обосновалась лишь одна мысль: «Я тебя уничтожу. Не сейчас. Не здесь. Ты за все заплатишь, убийца». Достав его, я повернулась к лесу и пошла в чащу. Дойдя до кустарников я повернулась, и, со взглядом, полным ненависти и сказала:

– Что вы сделали? Зачем? Чем он вам помешал? Вы убили сейчас не одного, а двоих. Как мне теперь жить? Как вас после этого назвать? Не понимаю, почему вас называют людьми; вы не люди вы изверги. Я вас ненавижу. Вы жестоко поплатитесь за то, что сделали.

Сказав это, я что было мочи, рванулась в лес.

Глава 9. Месть. Новый роман

Кеш так и остался лежать на земле нетронутым. Мертвым он был им не нужен. Через несколько дней я вернулась к месту трагедии с членами семьи. Мы похоронили славного вожака и разошлись. В стаю я не вернулась. Я не могла вернуться туда, где всё и вся наминали мне Кеша. Рядом с этой поляной я нашла то самое дерево, где я провела первую ночь после того, как потерялась. Там я провела дней 5, обдумывая план мести и справляясь со слезами.

А потом случайно столкнулась со стаей. Моему появлению обрадовались те, кто остался в живых. Я тоже обрадовалась, узнав, что стая не распалась. Только теперь у нее был другой вожак. Этот вожак долго не подпускал меня к стае. Он боялся. Но я нашла с ним общий язык. С его помощью я выследила всех браконьеров, которые убили Кеша. Я убивала их с особой жестокостью, оставляя метку – разбитое сердце. Вскоре остался один убийца – тот, что стрелял. Я подкараулила его в зарослях кустарника. Я дождалась того момента, когда он остался один и, в тот момент, когда я собиралась напасть, появился еще кто–то. Тогда я решила дождаться ночи и убить его спящего. Так было безопаснее и надёжнее. Не смотря на мое нежелание жить, инстинкт самосохранения остался.

С наступлением ночи я направилась в лагерь. Все уже спали. Я осторожно нашла палатку убийцы и вошла. К счастью он был там один. Я на цыпочках подошла к нему и занесла нож над его сердцем. В ту секунду, когда я готовилась нанести удар, он открыл глаза. Я не столько от желания убить его, сколько от испуга воткнула ему в сердце нож. Насколько я помню, я ещё успела сказать: умри, сволочь. Он умер у меня на глазах. Глядя нанего, я вспомнила, как точно также на моих глазах умирал Кеш. Я схватила нож, и начало колоть его во все части тела. С большим трудом я себя утихомирила. Успокоившись, я нашла еще нетронутый участок тела и вырезала свою метку – разбитое сердце. В палатке я нашла кувшин с водой, смыла кровь с себя и ушла никем не замеченная.

Вот так закончилась моя жизнь. Я, не помня себя куда – то шла. Очнулась у края обрыва. Мне оставалось лишь сделать шаг, и мое бренное тело полетело бы вниз. В этот момент ты схватил меня за руку. Я ещё долго не могла понять, что со мной и где я. Мою жизнь спасали дважды. С тобой я прожила дольше всех. Но, ты прости меня, я так и не смогла тебя полюбить. Ты для меня лишь лучший друг.

– Я понимаю. Теперь моя очередь рассказать тебе, что привело меня к этому обрыву. Моя история короче. Как–то раз я встретил девушку. Мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Через год после знакомства мы поженились. Детей у нас не было. Все бы ничего, но однажды ей поставили страшный диагноз – рак, причем последней стадии. Лечение бесполезно. Жить ей оставалось максимум год. Тот год я не забуду никогда. Говорили, что любовь способна творить чудеса, но в нашем случае чуда не произошло. Это время было самым счастливым в моей жизни. Мы собрали все свои сбережения и отправились в кругосветное путешествие. Это путешествие закончилось здесь. Мы рассчитывали пробыть здесь недели две, а получилось два дня. По приезде сюда ей почти сразу стало плохо. Пришлось лечь в больницу. Там она и умерла. Её похоронили на следующий день. В тот же день я пришёл к обрыву. Я шёл туда с одной целью – отправиться вслед за любимой. Я шёл, ничего не замечая вокруг. К действительности меня вернул крик. Кто–то кричал: почему жизнь так несправедлива? Помню, я подумал, что это правда так, но в тот, же момент опомнился и побежал к источнику звука. Я увидел тебя. Мне в голову пришла мысль, что я не зря здесь, что я должен тебя спасти. Мне показалось, что ты сейчас шагнешь вниз. Я схватил тебя за руку и потянул на себя. Я подумал, что ты умалишенная. Твои движения были похожи больше на движения животного, нежели человека. К тому же ты что–то говорила непонятное, нечеловеческой речью. Так что я даже удивился – ты ли это кричала или мне показалось. Что было дальше, ты знаешь.

– А знаешь, я ведь тоже до сих пор её люблю. Так что мы с тобой квиты.

– Я не помню, как я кричала. Я вообще мало что помню. Я помню тот день как в тумане. Знаешь, в моей жизни тоже был такой случай. В джунглях я оказалась именно поэтому. У моего мужа тоже обнаружили рак. Только мне говорили, что он может выжить. Но он не выжил. Денег он мне не оставил. Все было записано на его сестру, а она меня ненавидела. Так я осталась на улице. Родители умерли за два года до этого. Других родственников у меня нет. У меня были лишь кое–какие собственные сбережения. На них – то я и уехала. Вот такая веселая у меня жизнь.