Люди небес [Даниил Трифонов] (fb2) читать постранично

Мария посмотрела на истерзанную душу, прибывшую к ней сегодня. Этот человек был хорошо одет, на руке приличные часы, а к лицу прилеплена улыбка. Но отстроенный фасад прикрывал собой ад ото всех, кто пытался за него пробиться. Судя по доносящемуся жару, трещины на этих стенах возникли от давления не снаружи, а изнутри. И правда, с чего бы интересоваться домом, который в точности похож на тысячи других, поэтому его хозяин не пострадал от излишнего внимания. Но помимо этого, Мария чувствовала лёд… только теперь это была вовсе не метафора.

Молодая девушка чувствовала то, что не способны распознать другие. Ещё ребёнком, замечая порывы человеческой души, она называла образовавшиеся ощущенья словами, которые приходили ей на ум по аналогии с другими чувствами, данными природой всем. Привычка с детства давать переживаниям подобные названия была вполне понятна, девочку никто не обучил, как нужно подбирать слова. Ведь она была такой одна, а человеческий язык не приспособлен для выражения чувства, неизвестного другим.

Поэтому никто не понимал, когда она рассказывала, что ощущает в других людях, но все пугались, когда она, пытаясь объяснить, невольно выражала то, что на душе лежит у них. От лечения её спасло лишь чудо, да священник, научивший скрывать от других людей свои переживания. Но знание души позволяли ранить человека или исцелить. К счастью, девушка решила предпочесть второе.

И потому пред ней стоял мужчина, отчаявшийся человек, один из многих, кого Мария спасла за свою жизнь. Слава летела впереди неё, и страдающие души шли по её следу, а девушка принимала всех по мере сил, не взирая на статус, состояние и внешность. Видя тех, кто в ней нуждается, она отсеивала всех зевак, пришедших насладиться шоу. Никто не знал, как она избавляет людей от боли, поэтому её зовут святой.

Но она знала, что грешна и вообще, её чутьё не признак добрых дел, – его с лёгкостью можно обратить во зло. Это просто способность чувствовать, которая даёт ей знание, возможности и власть. Мария пользовалась этим с рождения и не всегда другим во благо, много постыдного она успела совершить. Но сейчас… сейчас она вновь распорядится этим даром, как велит ей совесть. И ещё одна душа избавится от чувства мерзлоты.

Словно метель кружилась в рваной ране на груди, оставленной на месте вырванного сердца. Дом, в котором давно погас огонь, завалило снегом и без посторонней помощи замкнутым в нём людям не выбраться наружу. Мария знала, что этот образ – всего лишь плод её воображения и существует только в голове. Но чувства, отражённые в картине столь же реальны, как и музыка, заставляющая людей мечтать. Они шли волною от мужчины, и их было нетрудно уловить. Теперь же настало время им ответить. Девушка протянула к нему руку, воображая, будто проникает сквозь грудную клетку. И её рука охвачена огнём, гонит ледяную стужу.

Когда-то всё было не так и эти руки приносили много боли. Она до сих пор помнит те глаза – злые тёмно-карие. Они смеялись, и, окружающие взрослые могли бы ими любоваться… Мария могла бы ими любоваться, если бы не знала, что скрывается за ними. И этот смех был отраженьем яда, засевшего в его душе, он изливался на неё и от того ей стало больно. Желая вернуть обидчику те чувства, что он ей подарил, она протянула к нему руки, сжав возникшее пред ней сердце. И мальчик рухнул наземь, а она тут же отскочила, понимая, что творит. К счастью, ребёнок спасся и больше к ней не приставал.

Это заметил Михаил, батюшка из местной церкви. Он подошёл к ней, когда мальчишку увезли и спросил:

– Ведь это твоих рук дело? Не пугайся, я никому не расскажу и осуждать тебя не стану. Можешь смело говорить.

Мария была не в силах произнести ни слова, но смогла кивнуть в ответ.

– Почему же? Он тебя обидел?

Девочка кивнула вновь и, наконец, к ней вернулся дар речи:

– Он меня дразнил. Очень жестоко.

– И тем самым причинил тебе большую боль? Но ты не видела сама, что ему больно?

– Видела… наверное…

– Но ослепила ты себя сама?

– Мне было больно, хотелось раздавит его… но я видела, будто в его сердце игла.

– И ты не хотела избавит его от этой боли? Тогда бы он не обижал тебя, и ты облегчила бы его участь. Смогла бы ты протянуть ему руку? Смогла бы ты ему помочь?

Девочка закачала головой.

– Я вижу, ты пока на это не способна. Тогда, может, примешь руку помощи сама?

И Михаил протянул ей руку, а она с готовностью бросилась к нему, словно ждала такое предложенье много лет. С тех пор он помогал ей добрым словом, и одного его было достаточно, чтобы изменить всю её жизнь. Злоба, алчность, отчаянье – всё это меркло перед добротой.

Мир настороженно смотрел, как молодая жизнь растёт, постепенно раскрывая все свои таланты. Черпая силы из благих дел, которые её научил