Отблеск зовущего эха [Игорь Николаевич Крончуков] (fb2) читать онлайн

Игорь Крончуков Отблеск зовущего эха

1

Заскрипели колёса по асфальту устало,

Повозка тронулась от водоканала;

Каменные улицы в тумане виднелись,

Серым и синими тонами так спелись.

Сутуло люди воротники поднимая,

От холода быстрее вперёд шагая…

Время с утра, просыпался город:

Рёв лошадей, кто нашёл в себе хохот,

Мычание, слышно стук каблук,

Обронил монеты кто-то из рук.

На улице стоят роскошные апартаменты,

Кто там живёт? Господа интеллигенты?

Повозка богатая к ним подъезжает -

Молодой парнишка бежит встречает.

Коней берёт за обе руки

Умело, привычно, ждут его други,

Того и гляди мадам нарядная,

Как уж есть не голь перекатная.

У парнишки кегель будто отцовский,

Навороченное пальтишко, кольцо будто сваровски;

Выглядит будто карлик в возрасте барин,

Сам лет двенадцати, лишь волос засален.

Слегка неопрятен, но дорого одетый -

Повозку встречал, говорил приветы.

Из неё вылезли мадам и месье,

Знать городская, уверена всегда и везде;

Достойно вылазя, зная себе цену

Парнишка даже, не сев на измену.

Ему дела привычные, встречать дорогих,

Готов на ты, видеть взгляды у них.

Привязав лошадей, он важно тут,

Господа на парнишку смотрят, ждут;

А он в свою очередь дверь открывает -

Те входят, улыбки с лиц не спадают.

Заходят в коридоры, затем в зал,

За парнишкой идут, ожидает залп.

Со стены ковёр парнишка огибает,

А за ним картина чудесным образом оживает.

2

А я сидел себе в таверне,

Забыв про всяко время…

Неважен вечер, не важна ночь,

Тяжёлым напитком натиск гнал я прочь.

Про суету и навязчивых мыслей,

Про просроченные числа;

Далеко от дома в городе соседнем,

За полночь, принимал я обеды.

Табачный дым создавал туманы,

Господа кругом были от него пьяны

И только потянулся я за второй,

Как уже месье сидел передо мной.

– Вот я смотрю на вас молодой человек,

Лицо знакомое, да как нет! -

Я в ответ недоумеваю:

– Нет, что Вы?! Я Вас не знаю! -

– У меня на лица отличная память

Может в отца Вы пошли, кто его знает?! -

Сидел предо мною в два раза старше,

Представился сударь Сашей;

Много речей о себе, не замялся,

Непонятно как он вообще предо мной оказался.

Мутным глазом господина озирал,

Через слово его понимал.

– Вот Вы… – говорит, – В Бога верите?

На какие части мир делите?

Есть ли Бог иль сатана?

Или может по совести у Вас дела?

– Александр! – говорю, – по отчеству не знаю,

Мне в жизни полно хватает,

А этих размышлений из вне,

Как-то не к месту и не по мне.

– Ну это всё молодо, зелено…

Это ж годами проверено!

Вы ещё юн, сударь, Вам куда?!

Искать на чужбине берега. -

А сам сижу в недоумении,

Какого ему надо в нашем имении?!

Неужели в кабаках стало так скучно

И не найти собутыльника получше.

– Александр! Ваше право,

Вы старше, видели больше, Вам браво!

Куда мне делить с вами поровну?! -

Сам думаю: «с больной головы – на здоровую».

Тоже нашёл же он время,

А я даже не помню, сказал ли своё имя.

– У нас в кабаре такие принцессы…

Снимут невзгоды и стрессы!

Вы раз у нас не местный,

Вам это будет интересно.

– Ну что сказать? Будет видно! -

А тот взглянет ехидно.

– Мне б такому быть молодому,

Эх, я бы сделал всё по-другому.

Жаль, годы свои не вернуть,

Продолжаем свой старческий путь. -

То и видно, думаю, в тавернах

Трепать незнакомцам нервы,

Нести чушь несусветную,

Лицемера делать себя приветливого.

– Ой да ладно! -

Проявил я инициативу. -

Не завтра наступить на мину.

Вам ли не знать, это да,

Человек молод, пока душа молода.

– Правильно ты, парнишка!

Так правильно, что уж слишком.

А вот хочу узнать у тебя,

Веришь ли ты в чудеса?

– Я югов на севере не ожидаю,

Уж в нашей стране чудес не бывает!

Да не поводом, политики слова,

Нет ни Бога, ни черта.

– Ещё вчера, я так же, как и ты спляшу,

А хочешь сударь тебе я докажу? -

«А сам не стоит уж стойко,

Думаю, с какой же он попойки?!"

Улыбаюсь в ответ – мол не шурши.

– Ну давай дядь, докажи. -

Прозвучал удар и гонг,

Взят был господин на понт;

Пожалеет о содеянном потом мистер,

Протягивает билетик золотистый.

Я украдкой то на него, то на билет,

Рукою медленно рисую портрет;

Взял билетик, адрес увидел,

Символы разные, вот так диво.

– Таких языков с роду не знаем.

– Это входной билет, в чудеса Флайер. -

Словом, странным молвил,

Сижу разглядываю, спину сгорбил.

– Когда однажды я там побывал,

Мир прежний в тот миг потерял.

Неведанное и неизведанное,

Что-то чужое. И время – не время,

И бремя – не бремя.

Эй, принеси ещё по одной, Женя! -

Крикнул он официанту

И двинул в туалеты Санто.

А в окно, тень какая-то смотрит,

Я не придал этому значения,

Пока сударь этот где-то бродит,

Двинулся к дому по направлению.

3

Шуршала листва, а может подснежники поднимались,

Как по боку, когда с утра просыпаюсь

После кабачных дымов и выпитого,

Чем одежда была пропитана.

Во дворе гостевого домика

Бродили куры, как славненько;

День не встречал лучами рассвета,

Пасмурным было сегодня лето,

Но бегала вблизи детвора,

Смотрели в небо ждали дождя.

И я не ждавший ничего от тоски,

Искал по углам свои носки.

Попался мне билет золотистый,

С ним память пришла очень быстро -

Приставучий барин, горький осадок…

Время обед, пора привести себя в порядок.

Брёл я по парку или аллее сонной,

А билет чудес так и не выходил из головы;

Любопытно было то место,

От безделий дурманят интересы.

Подивится его небылицам,

Право мало чему могу удивится.

Видел я и гаремы азиатские,

Где фатою красной, глаза адские;

Несколько рук обвивали тело,

Вот было чудо! Вот было время!

Или на востоке с чудесных гор,

Что не выйдет из памяти до сих пор.

Как мир казалось на ладони,

Казалось, руками горы затронем.

А моря прозрачные, где дно видно,

Жаль не каждый это видел.

Но есть чудеса на планете -

Но они материальны, все эти.

4

Мальчишка, в навороченном прикиде,

На лавочке сидел, ему так видно,

У адреса того чудотворного

Грыз семечки он, в эту пору.

С лицом «умнее всех» выражающий,

Угрюмый, не улыбающийся.

Ногу на ногу, плюясь как верблюд:

– Дядь, ты уже третий раз проходишь тут.

Потерял чего, давай покажу?

А за червонец, что нового скажу. -

Я аж застыл в изумлении,

Прогуливаюсь в обратном направлении,

Суету наводил мне с парадной.

– Мальчик, ты тут гляжу завсегдатый? -

И тут улыбка у него не сползает:

– Да меня каждая собака знает! -

Прервал мои мысли крикнуть: «Браво!».

Вышел мужичок, в фуфайке кудрявый,

Сверху вниз меня оглядел,

Недовольный, злой какой-то смотрел.

Думаю: «Шагаю тут в ногу,

Пора мне действовать походу.»

Показал им молча билетик, персонажем двум этим,

Молча и не обронив и словца,

Образ возник у них одинакового выражения лица.

Мужичок подобрел, сам уж ведает,

Парнишка на цырлах бегает.

– Проходите дядь, проходите,

Чудеса наши Вы поглядите!

Таких чудес и во век не отыскать. -

Смело мужичок спешит дверь открывать.

Я же зеваючи, как недотрога,

Походку сделал себе модную,

Спину выпрямил, как месье важный,

Вельможи вдруг и однажды.

Вполне-таки богатая гостиная

И залы – хорошие витрины,

И стилей разных из Европы,

Статуэтки Азии, Африканские топы.

Всего мира собрания сочинений,

Красотой любуясь тех владений,

Изысканные торшеры висят,

В пору раннюю увидеть был рад.

Хожу как по музею, вроде,

А те спешат, меня торопят,

Ведут уж за руки держат,

Прикидываются интеллигентами невежды.

Как девчонка в кабаре льстится,

Привели, а передо мной ковёр персидский;

Парнишка ковёр срывает,

А там картина оживает.

И что на ней, где найти слов вдохновения?!

Стою как вкопанный, в изумлении.

Зайти в неё что-то не пускает,

Силой, походу мужичок, в неё толкает.

5

И будто в мире оказался другом,

И будто заснул, и видел я сон:

Серебристые реки по холмам розовым,

Деревья бронзовые приняли позы.

Наступаю на траву, сразу музыка

Так ласкает слух, юзает,

Делаю второй неуверенно шаг,

Другая играет и так в такт.

Запахом прелестным леса те поют,

Цвета изумруда дожди меня обволокут.

Плоды на кустарниках гранатового цвета,

Как хочется всегда видеть всё это.

Неведомые птицы, такие красивые,

С людскими делами были иными,

Кружили в небесах, где видно вселенную,

Разноцветную, художнику тему бы.

Шоколадные стояли домики,

Бегали вокруг них карамельные гномики;

Сладко во рту стало сейчас,

Что сказать, жвачка для глаз.

Ярких красок тех палитра

И будто сам отрастил крылья типа,

И летать бы вечно потом,

Что казалось покоится сном.

И неведомо было нам всего этого,

В той жизни, где мало просвета;

Хотелось откусить той фруктовой долины,

В озёрах блестело шампанское, и разных сортов вина.

Цвели ягоды сочные и огромные,

Сок давали так нескромно;

Три солнца освещали степи эти,

Неважно зима или лето.

Прелестной планетой и неведомой

Такой зовущий, не запачканный и не поеденный,

И среди мармеладного кустарника

Силуэт виднелся. Паника.

Фигура красоты блаженной,

Ангельской, современной -

Волосами скрывая свои сокровенности,

Собирала плоды, как ценности.

Меня увидев глазки блестели,

Травы под шагом моим пели,

А какие черты лица у красавицы…

Чтоб не влюбиться, надо ещё справится.

Глаза голубые, взгляд лисицы,

Смело смотрит, наготы не боится.

– Неужели, – говорю, -это правда?!

Только здесь принцесс искать, у нас то вряд ли. -

А та улыбается смехом нежным,

Волосами огибает так брежно.

– Как зовут Вас, красота очей моих? -

А у неё смех так и не стих.

Играется рыбка золотая, в озёрах плавает:

– Меня зовут, Скандинавия! -

О имя, поэты теряют дар речи,

Остаться бы тут, да навечно.

– Из какой же ты сказки?

Девушка мечты, а какие глазки… -

– Возьми мою руку милок, -

Шепчет её восхитительный голосок,

Взял за руку, а кожа как у младенца.

Водопад с соком яблочным пенится

И ведёт меня по тропам не топтаным4

Смотрит в глаза, и я вроде бы

Весь в смущении, и в смятении

Перед такой красой в изумлении.

Ведёт через болота из сгущёнки,

Неизвестные животные поют громко -

Как в оркестрах и всё в ноту,

Как верный раб, ступаю за ней так охотно.

И вот остановились с ней под звук арфы,

Хоромы, замок будто из вафли.

– Хочешь пойти дальше со мной?

Хочешь, мой последний герой?

– Да! Готов навечно остаться тут. -

И вот касается ртом моих губ,

Внутри то в жар, то промёрзло,

Барабанная дробь, и всё исчезло…

6

Очнулся дома, и вообще спал ли я?

И какой сегодня день? Закат? Заря?

В неведомых мыслях, в недоумении

– Что это было?! – и так без предупреждения,

Помню всё ярко, и как я дивился,

Знаю точно, что спать не ложился.

Значит и правда фантастика есть -

Лежу без движения, как памятник весь.

И прав же был кабачный забулдыга,

Клялся он тогда на книге:

Мол есть чудеса и не сыскать,

О боже! Те очи спать не будут давать.

Стоит один раз туда окунуться,

Теперь хочу вновь вернуться;

Словно наркоманией зависимый,

Сам себе завистливый.

Весь ходил походкой устало,

Чего ж я увидел у заборного канала?!

И из мыслей, как пропасти бездна,

И в мысли всё лезут

Те картины, ярче настоящего,

Всего сущного, окружающего.

И зелёный цвет, он красивее

И не сравнятся цвета чем наши, у них сильнее:

И голубые, и розовые,

И совсем другие у них розы.

Что цветки, вспомни красавица,

От глаз её теперь не избавится;

И фраз не хватит поэтичного,

Будто от укуса наркотического.

Склонялся по квартире в непонятках,

Стрелкой часовой туда и обратно.

Склонялся по улице вечер,

Бессонница-ночь казалась вечна.

Мысли навязчиво и психически,

Находясь в забвении летаргическом;

И ворочался и вправо, и влево…

Самому казалось мне, лишним тело.

Но результат моего мыслей деяния

Навело на одни приключения:

Не зря стоило в чертоги разума окунутся,

Наутро решил обратно вернутся.

7

– Хе дядь, а дядь, ну что вернулся?! -

Парнишка зевающи, будто проснулся:

– Что-то Вы быстро к нам так-то,

Билетов этих не печатают на Гознаке.

А без билета какая потеха -

Вам без билета там делать нех… -

Как забулдыга дрожащим голосом

Просившим, скуливши о чёрных полосах,

Унижающе просил похмелиться потом:

«Дай взглянуть хоть одним глазком».

Представил я, сюртук поправляя:

– Тебя вроде каждая собака знает?!

Введи-ка меня в курс дела,

Что это за чертовщина и дева?

– Тсс, дядь, а дядь, не гоже!

С вопросами будь осторожен! -

Толкует он дальше о морали:

– Забыл, что сказали, когда билет давали? -

– Подскажи парнишка,

Где найти? Где кубышку,

Чтоб снова билетик тот найти?

– Дядь, ей Богу, с ума сойти…

Тут тебе ни рынок, ни магазина

Нет под пазухой форца у грузина;

Да и на дороге тебе не валяется! -

«Да нет, он издевается!»:

Думал я смотря высокомерно.

– Так просто не достать и это проверено.

– Но ведь какие-то выходы. Дополнительно, -

Смотрел он в этот момент изумительно

Снова вышел мужичок с кудряшками,

С крестьянскими замашками.

Перегородил двери, смотрит злобно,

Понял я, надо смотреть в оба;

Чего этими физиономиями дивится?!

Пришлось мне удалится.

8

На следующий день, снова попытать удачу

Шёл я к тому дому, а вот незадача:

И снова встретили эти двое,

И слов море, и это горе.

Настигали мысли забраться ночью,

Пришёл к выводам дни уж короче;

Но двери и окна в решётках,

И амбарный замок до подбородка,

Бродил вокруг дома

Будто разбойник, под ночным покровом.

Нет входа, ни взобраться,

Мне ж с кудряшками не драться

И малому не отвешать пинка,

А в душе бродила суета.

Так и мимо бродил средь бела дня

И только увидев меня,

Сразу ехидно улыбаются,

Смеются, пальцем тычут, скалятся.

«Эдакая у них охрана,

Хоть с пистолетом иди упрямо».

Думал, а самому на месте не сидится,

Мешкается, суетится,

Я уж и ломится начал, толкается.

– Да я одним глазком, вам чего бояться?! -

Не впускают и всё охранники,

Домой прихожу углы пинаю, паника.

Так прошло наверно пол месяца

И в кабаке от того барина ни вестится;

Официант говорил, давно не видел,

Досадно, м-да, обидно.

И каких мыслей не лезло:

Было и такое, себя не побрезгуя,

Взять с собой шпану за такую страсть,

Вломится в дом и картину украсть.

Но понимал, что уж больно легко:

Провернуть дело – это одно,

Ну бугай, и что бугай, не стенка,

А у парнишки от молока не высохла пенка.

Понимал, что явно они для видимости,

Просто так не висят в доме ценности.

9

Много мыслей тогда посещало,

И вот вновь мимо них шагаю.

– Дядь, тут такое дело,

Ты часто ходишь тут смело,

Понимаю, что уже не отстанешь:

Есть тема для тебя, знаешь. -

Я аж оробел от услышанных слов,

Встал как вкопанный, сыскав оков.

– Если хочешь билет получить,

Хочу тебя предупредить:

Назначена с руководством встреча,

Если тебе будет легче.

Приходи после двенадцати ночи

Вон к тому дому, сказать короче:

Там тебя будет ждать месье,

Расскажет интересного много тебе. -

Показывает на домик напротив,

Дом старый, неухоженный огородик.

– Да там же не живёт никто.

– Не живёт. И что?! -

Дом ветхий, окна без стёкол,

Пошутил быть может юный сокол?

– Не брешешь? – говорю, -

– Дядь, а дядь, зуб даю. -

Результат диалога был верный,

Обязательно шутку проверю.

За час ранее примчался,

В двери того дома стучался,

А там и тишина и света нет,

Что ж, дождётся двенадцати поэт.

10

Для храбрости испил коньяка

У близ стоящего кабака,

Время уж было без пяти,

Смотрю мелькают огни.

– Господи, да неужели,

Солнце ясное в сырые апрели! -

На входе тень, стоит кто то,

Иду смело, быстро, с охотой.

На входе стоит кудрявый:

– Дождался своего часа, браво! -

Впервые услышал голос его хриплый,

А на лице злая улыбка.

– По лестнице к верху поднимешься,

Наглым ты только не прикинешься,

Говори с месье уважительно! -

Молвил голосом отвратительным.

Захожу в дом, глазам не верю:

Всё чисто, прибрано старому потеря,

Всё блестит и сияет,

Современности интерьер пылает.

Поднимаюсь по лестнице, ни скрипа.

«Вот, наверное, мы влипли…»,

Думал про себя уж на втором этаже;

Дверь приоткрыта и вообще:

Благовония наполнила картину,

Что дала ныне прийти сюда силу.

Дверь открываю, а там кабинет:

Свеча горит, засохший букет,

За столом напротив сидит месье,

Смотрит сквозь меня, стало не по себе.

– Проходи-проходи, милый друг!

Наслышан о тебе я тут. -

Курил трубку антикварную, бренную,

С чертами лица художников, демона.

Толи ему тридцать, толи все шестьдесят,

Глаза живые о чём говорят.

Ухмылка, полон, но не толстый,

Пол бутылки раз пять накинул он тоста;

Толи злобно смотрит, толи так улыбается,

Понять не могу, мысли теряются.

Вокруг картины занавески,

Книги раскиданы, интересно…

– И близ Серафимович, – говорит человек, -

– Присаживайтесь, в ногах правды нет. -

Стою такой в непонятках:

– Адам Вячеславович, очень приятно!

– Скажу сразу, все вопросы прочь,

Слишком коротка ваша ночь;

Мы в курсе о твоём походе

И как ты стремишься в невзгоде:

Оказаться вновь, скрыть витрины,

Посетить те великие долины.

– Что день склоняясь как тень,

И день ни день, что делать теперь?!

Не вижу жизни я после,

Вот я околачиваюсь возле.

Свет не ярок, как сама пустота

Постигнув это, не вижу себя.

Вы не знали, что так пошутили,

Будто меня там подлечили:

Став рабом мечтаний

От жизни пустой, расставаний,

Уж идёт так пол месяца,

Во мне столько надежд не вместится.

– Шанс дать тебе рад бы,

Но сам понимаешь, не бесплатно!

– Да хоть душу бесу…

– Погоди нести эту мессу!

Твоя душа ещё пригодится,

Рано тебе на плечах таскать колесницу.

Вопрос ты мой сможешь найти,

Ты сам у себя об этом спроси;

А если откажешься от предложения,

Не видать никогда чудо свершения.

Ни взять тебе уж в прок,

Чтоб не было в этих местах ног.

– О что же за божественный тот мир,

Вы руководитель того места, где я был?

– Все вопросы лишь себе,

Ответы дай наедине.

Наша цель здесь – не дискуссия,

Кто, чего, зачем… Жду сия;

Не для рассказов, ответа удовлетворения,

Преимущественно твоего стремления.

– Ох простите, вы чудака.

– Видал я их хлеще черта,

Кем мир был продан

В тех местах, где я был родом.

– Ваши слова звучат по нраву,

Да вы будто сам дьявол! -

Тот аж прожёг взглядом,

Сделав паузу и продолжил как бы:

– Вы обычные жители в суете, в бытовухе

Ни так видят глаза, ни так слышат ухи.

И средь бела дня чёрного не видно,

Совести искали где не стыдно.

В комфорте своём утонули,

При жизни мёртвым сном уснули.

Так и прожили, не зная того,

Что и не жили совсем и то,

И про дело не знали, что и не жили,

А оказывается другими были.

«О чём он мне тут сетует?

Явно чушь несусветную,

Явно по делу, а я так робок…»,

Внимательно слушал, чесал подбородок.

– Говорить можно с утра до вечера,

Столько наговорить, что слушать нечего.

А если согласен выполнить дело,

Дам тебе Флайер, и ваше тело

Снова отправятся в приключения

И по времени своего истечения.

– Готов пойти, готов пойти!

– Дам для выполнения дня три.

Вот тебе револьвер и адрес,

Выстрели в человека и адьёс,

Вот его фотография, с собой возьми.

Оставишь ли детей без отца и жену вдовой ты? -

Схватив револьвер шёл быстро,

Огни мелькали будто искры;

Прожилки шевелились, угнетён,

Встречи этой был потрясён.

Это были последние слова,

Затем кудрявый ввалился тогда:

Мол не задерживай месье,

Мол пора, милый, тебе.

11

Уже себе я представлял,

Как все три дня до последнего ждал:

В первый день вино и девицы,

Уснуть в объятьях лисицы.

Второй пол дня в мучениях

И под вечер брагою, крови излучения,

А на третий день в дрожи:

Ноги трясутся, корчатся рожи,

Держит пулю господин Виталий,

Но решил переписать сценарий.

Ночь не спал и на следующее утро,

Как в бреду глаза, мутно,

Не отдавая отчёт действиям -

Стал презрительным и мерзким.

Я буду вспоминать и ту ночку,

И на следующий день его дочку,

Которая весёлая открыла двери:

«Вам кого?» -

Беззубая, слышу песни пели.

И вот господин, револьвер к сердцу

В аду бренчал по земле берцем,

И выстрел, глаза закрылись,

Очнулся, тот упал, а мы смылись.

Убегая даже не от преступления,

Убегая от себя и своего решения.

Ради чего и на что способен?

Слишком велика моя свобода.

Стал я Богом? Или его братом дьяволом?

Капля доброты в океане зла плавала.

Я буду помнить крик детский

И резко остановленная музыка, если

Эта пауза после выстрела вечна,

Ещё долго придёт во сне беспечном.

Шёл, ночь тащил за собой,

Нельзя стоять и вот над мостовой

Револьвер бросил, плюхнулся вниз,

Сегодня у меня новый каприз.

За ним в воду прыгнул и я,

Встречай моя новая весна.

Глубина голубых детских глаз,

Я вспомню неоднократно тот час,

Когда они смотрели досадно,

Что я сделал с их папой?!

Ни церемонясь, ни волнуясь, так резко

Занавес пал, закрыты занавески;

Так я тонул с открытыми глазами -

Я не хотел суицид, чтоб вы знали.

Просто побит и подавлен

Самим же собою раздавлен.

Наступил ногой и растереть,

Я не хотел умереть.

Состояние души и тело, и его соответствие,

Как прах упасть в воду приветствует,

Когда понял, что тяжела одежда,

Снял всё с себя и неизбежно.

Поплыл к верху к тому,

То от чего я мру -

Отблеск зовущего эха зову.

12

Ну вот и вновь та самая улица:

Тень от повозки сутулится,

В лицо дул ветер однажды,

В лицо дул снег неважно

И вот он юный парнишка,

Примерял модное пальтишко.

А тот ехидный, не умеет быть осторожным,

Смотрел на него будто он не должен:

– Ну что дядь, а дядь,

Не зря горе и страдания видать?!

– Что видать, веди! -

Не верил я в чудо, не верил в мечты.

Что она осуществится,

Увижу то, от чего сердце начинает биться.

Бессонными ночами я вспоминал

Ту мадам, о ком так мечтал;

Не выходил образ ангелочка,

Ни проходило ни одного денёчка,

Как я не думал о той,

За которой ты пойдёшь в бой.

Оставил всё для неё и её улыбки,

Хоть вей теперь все нитки.

Неважен поцелуй и ласки,

Лишь видеть в живую все сказки,

Лишь бы глаза её поедать,

Лишь бы быть, не существовать.

Сырость дней и скучности будней,

Сыскав однажды золото и руды,

Мне дверь открывал парнишка,

Ожидала чуда моя книжка.

И вот та картина предо мной, не верю,

Сколько шло, неделя за неделей…

И вот мечта, и вот оно,

И я смотрю на мир через стекло;

Картина предо мной оживает

И мужичок кудрявый силой в неё толкает.

13

Прелестно, запахи, а настроение

Всё как-то по-другому, а вдохновение

Нисколько не хуже, даже лучше

Цвета радуги плескали ещё круче.

Зефирные тропинки, цветы карамели,

Зверики с крыльями звонко пели;

Я научился летать и до неба прыгать,

Я теперь умею звёзды двигать.

И день, и ночь тут одновременно,

И солнце из вафли, и небо из пены,

Луна печенье – золотая корочка,

Никогда не видел лес розовых ёлочек.

Живые бегали игрушки,

А рвали мягкие подушки;

Плющевые и фарфоровые танцевали,

Сами по себе играли из мармелада рояли,

А радости за грань, похоже на истерику,

В нашем миру это психоделика.

Но здесь ничего безумного нет,

Здесь вечна мелодия, вечен куплет;

Закатом и рассветом любовался,

Сам себе сомневался.

Слышу смех, знакомый тон.

Даже забыл зачем сюда пришёл,

За зефирным полом в шоколаде,

Стояла она, она при наряде.

Из фантиков конфет обёртка,

Собирала цветы живые и не молкнет:

– Ну что мой принц, а?

Пришёл значит сюда?

А я тебя заждалась.

– Ты бы знала какая у меня страсть. -

А сам не иду к ней, плыву

По воздуху к ней, лечу.

– Ты царица моих дней,

Укравшая покой души моей.

Без тебя мадам я искусствен,

Я не верил никогда в чувства.

– Ха-ха, а мы уже на ты? -

А сама вдыхает цветы.

Лицо прячет, лишь глазки

Чаруют, чаруют страстно.

– Действительно, я так не скромно,

Меня же Адам, будем знакомы!

– Где же, Адам, твоя Ева?

– По всей видимости ты, сказать смело.

– Я? Ха-ха, я лишь твоей страсти…

– Гораздо больше всей этой напасти!

Я видел много дам,

Веселее жить по кабакам

И не на первом я балу,

В сердцах юных дев несу.

Сколько я украл и душ,

Сколько слёз, текла и тушь,

Сколько было и того крика,

Как быстро исчезал я, типа.

Но таких я чувств ни разу,

И нет и слов моего сарказма. -

Берет за руку, ох, её кожа…

Зефир, ах и её ножки,

Кусал я губы и ликую:

– Скандинавия, можно я поцелую?

Ты бы знала каких мне сил,

Чтобы снова здесь я был.

Сколько было сделано мною,

Чтобы быть здесь с тобою.

– Ах, ты Адамушка, а там

Ты же должен понять сам,

Что эта беспечность

Скоротечна и не вечна,

И глазом моргнуть не успеешь -

Потом ведь ты пожалеешь.

– Скажи, о что же это за мир?

Фантастичен мой кумир.

– Ты не томи мыслями, а там

Я ответов тебе не дам!

Ты сам поймёшь, однажды

Всё осознаешь и только скажешь:

Да это всё простая фишка,

Что всё это лишь пустышка.

– Нет увольте, да ни за что!

Я хочу всегда и это всё!

Меня там, на том берегу

Ничего не ждёт, не нужен никому.

А здесь вот – моя планета,

Без неё и песня спета.

– Ты такой забавный, милый! -

Не слушал её, дивился дивой,

Дожди капают на вкус сладки,

Ликёрные озёра, а на грядках

Росли богатства, камни разные.

И будто живые, увидел сразу,

Так и лезут в карманы, там остаться

Иронично, хочется смеяться.

А красотка словила мой юмор,

Со мной словила, а тут такой номер:

Драгоценные камни сами в карман залазят,

В миру бывает такое разве?

Она мечта, мечта, вот она.

То смеялся, то стоял как вкопанный,

В замок привела меня, мысли пустые,

А там в замке деревья растут густые.

И стволы в потолок врезаются,

Верхушки деревьев где-то теряются.

Мягкие постели на всю площадь,

Подушек сотни, язык, щёки замки полощут.

– Куда Вы меня привели, принцесса?

– Отдохни с дороги, устал если. -

Берёт меня за руку, улыбкой радует,

Вместе с ней на постель падаем:

Обнимаемся, о боже, целуемся,

Ангелы в голове моей любуются.

Звонко запели, словно звон в ушах,

Лампочек нет, всё при свечах;

Ароматом лаванды и лилии,

Решил я раздеть её без усилий.

Она с себя всё снимает,

Ногу свою оголяет,

Так и не поверишь сам сразу,

Кому скажи, что я в картину залазил.

И вот всё с себя уж снимает лёжа,

Я шустро, умело делаю тоже;

И вот только к бёдрам моя рука полезла -

Барабанная дробь, и всё исчезло.

14

В коем то веке, по любви позабавится…

Нет, да они издеваются!

Представлял себе странную картину,

Вернусь к дому, найду силу.

А там и дома нет, всё бесит

И улицы нет, как лет десять.

Чудные и странные мысли лезли,

В волнениях был и было полезно

Остаться вне дома, под впечатлением

Совершать другие стремления.

Служанку отправил до соседнего двора,

Пусть найдёт управляющего сеньора она.

А тот в свою очередь позовёт мне смело,

Знатную куртизанку Анжелу.

Та пусть тащит вина, коньяка,

Хватит играть мне в дурака.

Я прекрасно понимаю, что когда

Я буду с Анжелой творить чудеса,

Разумеется, представлять другую:

– Адамчик, а ты чего так целуешь?

– Молчи, – скажу ей в ответ, -

–Молчи на чём стоит белый свет! -

Как бы хорошо мне не было

На пару дней всего хватило

Ну да веселья Анжела, затем на балу

Я целовал в щёку одну.

Издеваясь над ней обещал ей ночку,

А сам поглядывал на её дочку.

Дочка самый сок, восемнадцать,

На рояле маэстро вторую забацал,

Как с дочкой уже шуры-муры:

«Что мамаша, что дочка – дуры!»,

Думаю, я про себя.

– Официант, коньяка! -

Раза два или три за сутки, было похмелье,

Сменялись люди и веселье;

Под утро верные, завсегдатые,

Вспоминали песни из хит парада.

В кабаках ночного круглосуточного

Я был сегодня два раза, точно ведь

И людей было тут не един,

Анджелу уж встретил с другим.

– Право, ты меня улыбаешь.

Ты вообще отдыхаешь? -

И не было у меня сил, валился с ног,

Хватит на сегодня планеты этой, вот.

Пора на сегодня мне это покинуть,

Царство морфея из-за пазухи вынуть,

Ели до дому добрался, пьян как знать,

Прямо в одежде улёгся я спать.

15

Утро вспоминать не хочется,

Из стороны в сторону совсем не ворочается.

В ожидании чуда, как хатико,

Лежать без движения солдатиком.

Но кстати, мой отпуск пребыванием

Заканчивался, что сулило об отбывании

В родной городишко, в милый.

– Боже! Что же тут было… -

Оставалось дня два, пора собираться

И не хотелось мне с этим прощаться.

Там суета, работы, хлопоты,

Свои кабаки, утренние икоты.

Как там живёт: Валя бармен,

И куртизанок Аней и Маней, какой сэр,

Забирает к себе в моё отсутствие,

Наддал сегодня себе напутствие.

Ещё в сны уйти дремучие,

Унесут они, как пески зыбучие,

Обволокут, разом утащат,

Снилось бы чего послаще.

И вот уснул пусть не сразу,

Сомкнув лишь я и глазу;

И вот снова в картину вошёл:

Всё право мутное, но там, вроде как мол,

Через пелену всё наблюдаю,

Жадным взглядом озираю

И вот она в водопаде плещется

Она, вроде или мне мерещится…

Ближе иду, а она всё дальше,

Заросло кустарником, запах всё слаще,

Горы какие-то живые перемещаются,

Солнце так быстро вращается.

Но всё как-то фиолетово,

Явно не те взял я билеты.

Всё туманы кругом, тона синие,

Нет, вроде здесь мы не были.

А она всё не приближается,

Бегу к ней, но всё возвращается,

Вижу, волосы свои расчёсывает,

Но лишь силуэт… Мне попроще бы.

Её развидеть, но неудача,

Всё так же далека. Задача.

Падаю в яму, на стуле сижу

И тот кабинет, но почему,

Предо мною сидит тот месье,

Что подарил билетик он мне?

Ну как, не то чтобы подарил,

Делом убийства меня заманил.

А рядом сидит та дочка с глазами большими,

Смотрит злобно, да согрешили,

– Ну что, дорогой Адам?

Как тебе, посетил ту мадам?

Спать, ли жить спокойно

На этом свете, достойно.

Что ты прячешь свои глаза?

Смотри! – ведь смотрит на меня,

А она взрослым голосом говорит:

– Стоило ли того, от чего родитель убит?

– Прости меня, прости! Я коварен. -

Совестью в сердце ужален.

А он бес смеётся, хохочет,

Пьёт алкоголь, сказать что-то хочет.

А она перебивает голосом не детским:

– Быть тебе бесом дворецким,

Не видать покоя на планете,

Жалким быть тебе человеком! -

А я уж и в стоны, и в слюни,

Распустил тут свои нюни.

– Прости- прости! Как искупить вину? -

Кричал на ребёнка и ему.

Оба смеялись смехом из ада,

Злорадствовали, им так надо.

Темнело всё, почему

Проснулся я в холодном поту?!

Надо же такому присниться,

Получить аркан чтоб насладиться.

16

Утро новое. Встречали рассветы

Консьержки, служанки и их приветы,

В кармане отсчитывал копейки,

Поискал заначку в телогрейке.

Не хотел я домой возвращаться,

Решил здесь ещё немного остаться.

Понимал, что уйду я в загул,

Отправил письмо зажав пару скул:

Мол придётся мне ещё задержаться

И пришло время решаться,

Вновь посетить господ,

Парнишку, кудряшку, весь этот сброд.

Долго я ещё мужался,

Тянул время, решался.

Хотелось всем дружно дать фору,

Чтобы продолжить ту пору.

Вновь отбивать дворы ботинком,

Мимо домов, где рябинка,

Кусты можжевельника

И строить из себя отшельника.

Шёл специально через обходную,

Искал себе силы, дорогу какую…

Но куда бы не сворачивали пути,

Ноги опять туда привели.

– Экий дядя ты настырный,

Нашёл в себе знать ты силы,

После всего этого заявиться! -

Рядом с парнишкой, кудрявый дивится.

– Но дядь, для тебя темы нет:

Закончил роман поэт.

Ты хоть сколько околачивай пороги,

Хоть какие найди предлоги,

Нет и нет, и это навечно!

– Организуй с руководством встречу.

– Ну ещё чего придумал?!

Действуешь не благоразумно!

Была единственная тебе поблажка,

Что-то в виде шабашки.

Боле ничего не намечается,

Это уж точно, прощаемся.

– Да ты хоть спроси…

– Да были случаи, так что увы.

Ты что думаешь, один такой?

Победитель по жизни, герой.

Бывали у нас такие персоны,

Не вздобровали такие резоны.

– Я готов большие суммы,

– Ты вроде дядь человек умный,

Это же не от нас зависит. -

А кудрявый уж надо мною виснет,

Спину выпрямил встал в позу:

– Всё дядь, приехал поздно.

Надо было тем временем наслаждаться,

Всё! Пришла пора прощаться! -

Я им и так слов в придачу

И так, и сяк, но неудачно,

Молча стоят, почти угрожают.

Домой иду, грустно шагаю,

Совесть одна и досада;

Решил отвлечься я театром,

Но чтобы там не делали актёры,

Думы мои были не новы.

Зрители и аплодируют, и бесятся

Тоска в моём теле не вместится.

Не впускают гады охранники,

В театре словил только панику.

Не дождался я и первого антракта,

Вышел вон с душевным терактом.

По дороге домой, взял я бутылку

И из горла, всё та же пластинка.

Где-то полиция рыщет в потёмках,

Бегу домой со всех ног и громко.

17

Ну вот и вновь ворвался сюда,

– Вам месье, как всегда? -

Спросил бармен, я у барной стойки,

Небрит как после попойки.

Не замечаю людей, сам с собой

Нёс на себе душевный бой,

Запах табака и алкоголя,

Веселье, смех и раздолье.

Женские голоса с мужскими сливались:

– Ба, как давно не встречались… -

«Да тихо вы!», про себя думал,

Кто-то кого-то приветствовал, сижу угрюмо,

Непроветренные помещения, давят

Шум, гам мозги плавит;

Без вас хорошо, да и без вас плохо…

На столах хлебные крохи.

Как же мне надоело всё это,

Да и где сейчас быть?! Ответа нету.

Какая-то дамочка присела,

Что-то на ухо там пропела,

Но словила мой игнор,

Рявкнула что-то дерзко, в упор.

И растворилась в тумане табачного дыма,

Оставив одного со своим поединком.

Вторую открываю, мысли в тумане,

Тяну за пятки свои грани.

Думал домой уж собираться,

Но что там делать?! Решил остаться,

Начеркав себе чёрных полос.

О, слышу знакомый голос,

Оборачиваюсь, так это тот самый барин,

Что подарил мне адский флайер.

То от чего душа не на месте,

Ринулся к нему и если честно -

Кому-кому, а ему был рад!

Время моё с надеждой вернётся назад.

А он сидит с компанией, подавлен.

Меня не узнал, момент был исправлен.

Подсел к нему, приветствуя третьих:

– Сударь, искал на всём белом свете,

Вы билет мне тот подарили,

Был я там, где многие не были. -

А он, облизывая вилку:

– Разговор долгий, неси бутылку!

– Где же судари вы то взяли?

То, от чего в омут страсти упали.

И расскажите, был ли ты сам?

Встречали ли ты ту мадам?

– Бывал я как-то на балу

И ловил одну я суету.

Я картёжник бывалый, знатный,

Ты не смотри, что сейчас не опрятный.

На игре сделал имя,

Я и игра – это неделимо!

И довелось на балу мне сыграть,

Мол картёжника себе не сыскать.

Да, игрок он был знатный. -

По описанию мужичок бородатый,

Не подходил к тем приятелям,

Мира иного отражателей.

– Так вот, сыграли мы на монету,

Проиграл он, оставить больше нету.

И сказал лишь наедине:

«Есть то что всё перевернёт в тебе».

Я ему право не поверил,

Но и я свой пыл умерил.

Самому было интересно, как он отыграется

Взять на слабо и позабавиться.

И решил он два билета на кон,

Добавив свой жаргон.

И эту игру он проиграл,

О как я себя потом улыбал.

Так, а дальше что было…

– Хватило бы рассказать силы,

День прошёл и месяц был.

И про билет я тот забыл,

Но как-то в скучный вечер,

Не хотелось игр и красноречий.

Решил по тому билету

Встретить забаву эту;

Собрав свои минут свободных,

Поехал я к тому народу.

Ох и мир я там открыл,

Удивляться не было и сил!

Но мне, кажется, там мечты бывают,

Тот мир таков, как он сам себе представляет:

Там открывается мечта,

У каждого свои там небеса.

Но мир тот ищет лишь кретина,

Что не наесть там дьявольщина.

Да и металл, и бриллианты,

Сладким ликёром шепчут мантры.

И девушки красотки, лисицы,

Что невозможно не обольститься.

Но понял я – это капкан,

Однажды оказавшись там.

Ты душою не сможешь вернуться,

Однажды примерив и обуться;

Ты не сможешь жить, на этой

Серой и безвкусной планете,

Отмеряв полностью тот стан.

Возвращаться я не стал,

Хоть и был ещё один билет,

Исполнить снова тот куплет.

Ну пусть будет как отпуск,

Чем устраивать тот обыск.

– А как найти того бородатого

Игрока? хорошего и знатного.

– Скажу тебе, и не в упрёки,

Тот чародей был залётный.

Я потом тоже справки наводил,

Никто не знает, кто это был.

Просто прошла молва:

Мол игрок на ать и два.

Но более того не видел.

– Эх обида, вот обида.

– Скажу тебе, и это впрок,

Живи как раньше, ты сынок.

Не жаль себя скупой надеждой,

Это лишь фрагмент, избежно.

Ведь жизнь такая, какая она есть -

Это милый друг тут и здесь.

– Но не могу, я не могу!

Я сам себе теперь врагу.

Мне стало всё это дороже…

– Тут мы тебе помочь не сможем.

Так и довести себя до верёвки, до мыла…

– Как считаешь, а что это было?

– Дьявол там на арфе играет,

Душу гад он похищает.

Нет не Бог, ни божество,

Что не наесть, там зло.

Я вроде сам не крещённый,

Но и не хочу быть заражённым.

Не надо мне такой страсти,

Что не наесть напасти!

Ты молод, вся жизнь впереди,

Забудь и дальше иди.

– Но не могу, я не могу!

Что живу, что не живу. -

Стали у барина дружки собираться.

– Стало быть, пора прощаться!

Мой совет, на все задачи:

Забудь! И желаю тебе удачи! -

Опустил столик резко,

На душе так стало мерзко,

Я так ждал этой встречи,

Дождался ночь, уже не вечер.

Один за большим столом,

Накрывало одеялом и сном,

Бармен уж говорит, может пора…

Сижу сплю, а тут суета:

Вернулся к барной стойке,

Искал себе настройки,

Чтобы хоть как-то прийти в себя,

Нет смысла дела – вода.

И к чёрту письмо, отправленное мной,

Решил, с утра поеду домой,

Возьму коня, и забуду,

Оставлю здесь тяжести я груду.

Хватит с меня отпускных

Куртизанок, гулянок ночных,

Хватит с меня картин безумия,

Взять себя в руки, прочь слабоумие.

Начну же с чистого листа,

Быть может пророк шепчет слова,

Что это повод начать жизнь новую -

Цветом не серым, а бирюзовую;

Может это и есть повод.

Решил с утра покинуть сей город.

18

И знал, что на утро могу передумать,

Впасть вновь в свои думы,

Но взял себе за основу,

Я дал сам себе слово.

Если уж тот парень смог

И совет давал в толк,

Что лучше не связываться с этим,

То, от чего столько мы бредим.

С полным нежеланием себя,

Заказывал кучера и коня.

– К полудню прибудет. Вот завтрак. -

Нашёл в себе силы как-то,

Обычно с утра ничего не ел,

А тут проглатывал пищу, терпел.

Но ясно, думал я о другом,

Ехать всё же надо потом.

Яичница и две колбаски,

Сегодня не пью, я в завязке.

Сложил вещи свои в чемодан,

Причесался, побрился, залез в карман,

Кучеру оставил чаевые на водку -

На улице сыро и мокро.

С большой неохотой залез на повозку,

– Эх, обещают сегодня морозно. -

Прохрипел кучер устало,

Повозка тронулась, ехать немало.

И вот дорога, ладно хоть не мимо,

Куда влекло меня так сильно;

Сразу поворот, из города вон,

Хотел уже было словить сон,

Но уж как-то совсем не спится

И даже не с кем поделиться.

Рассказать о том, что было в городе этом,

Чего не бывало на всём белом свете.

Вот они русские лесочки,

Пустыри, воткнуты пенёчки,

Далёкие просторы и многогранны,

Долины красивы, облака каши манной.

Рассветы солнечного простора,

Край земли, архитектора узоры.

«Да что я там буду делать?

Работа и одна та же серость.

Дружки, называющие друзьями по пьянке,

Рабочие будни, на обеде солянки.

Квартиры скучные, не нужные беседы,

По субботам в кабаки поездки:

Ночью эти опять лица,

Надоевшие развратные девицы.

Опять с понедельника по пятницу,

Утыкаться носом в салатницу.

Да что вообще там хорошего?!

Гроша не стоит и дёшево.

Будни, будни, выходные мимолётно,

Воскресенье, одни и те же упрёки.

Как болит голова с утра -

Роди меня обратно, ма!

А потом снова эти работы и лица,

В них схоронился амбиций,

То чего достичь ты смог,

Давно забыл тебя твой Бог.

Безвкусный ужины и тупые газеты,

Смерть для художника и поэта,

Ну балы, ну театры, ну чего я не видел,

Жить и ждать свою погибель…

Жить и просто старится,

Мне это совсем не нравится!

Неужели этому бреду был рад?!».

– Кучер поворачивай повозку назад

19

Кучер вначале изумлённо сидел,

Потом злой ехал, а затем песни запел.

Не всё ли равно куда ему ехать,

Тридцать четыре версты, лишь погода помеха.

В обратную сторону, совсем непогода,

Не пускали дороги народы;

К этому времени уж был бы и дома,

Но били виски звоны.

Тени сети свои выпускали,

Звали с собой почти и кричали;

Лапой схватили хищники,

Морщили лбы так трагически,

Что воздух вокруг сотрясая,

Ждала душа предвкушения рая.

Но это мнимый рай – беса проза,

Не имеет времени износа.

Вечные фонтаны и водопады,

Неизвестного запаха рассада.

Что называлось у людей урожаем,

То в том миру, глазам угрожаем;

Невиданных долин и чудесных,

Увидев однажды ты если,

Навсегда там останешься,

Другим быть не сможешь,

Тайное и спящее в себе потревожишь.

Ты бы жизнь прожил, а оно

Никогда б не проснулось, что

От чего сейчас будоражит,

Лишь новым визитом уважит.

Земель этих сказочных,

Палитр неведомых и многокрасочных,

Воистину велико потрясение,

Как ультрафиолета излучение;

Как на морозе насквозь продрог -

Ты атеист, перед тобой Бог.

Радуги цвета мной неизвестны,

Писателю побывать здесь полезно.

Молочные и шоколадные реки,

На деревьях растут конфеты.

Дышал запахом карамели

Возле оранжевой ели,

Мультяшные герои вокруг бегали,

Ласкали хвосты свои ветрами.

Вдруг толчок, а так обидно:

– Всё приехали и дом видно! -

«Эх, только заснул…»

В какой прекрасный сон окунул.

Не видел право ту красавицу,

От чего жить стало нравится.

Слез с повозки, взгляд уронил,

Но обратно ничуть не спешил.

Точнее там, где был ночлег,

В другую сторону совершал я побег.

20

Глаза то налившись кровью,

То злым, то наполняясь любовью.

Шёл стремительно не скромно,

Шёл быстро к тому дому:

Где чудес на планете не счесть,

Где великая картина есть,

Полным уверенным шагом,

Остановить меня было вряд ли.

– Эдакий, ты сегодня замутил план… -

Кричал ехидно мне пацан,

А рядом кудрявый голову чешет:

– Давно не был изнежат? -

Ору на этих охранников,

Руки достаю из подштанников,

Толкаю парнишку в сторону

И этого кудрявого здорового,

Что есть силы, еле толкнул…

«Эх, сейчас пойду в разгул!».

Дверьоткрываю, не видал шире рта,

За дверью в дом из кирпича стена,

При чём кирпич не новый, стенка,

Помутнело в сознании маленько.

– А где вход в царствие это?

– Дядь ты ж не являешься глупым человеком,

Сам понимаешь, где не ждут

И не будет дверей тебе тут!

Нет Флайера – нет входа! -

Смотрят с жалостью оба.

– Если уж и картины оживают,

То и двери кирпичные встречают.

Ничего удивительнее того нет,

Иди домой, мой совет.

Ты хоть возьми кувалду,

Не откроешь нот, чтоб спеть балладу! -

Уходил от них с грустью:

И полно, и одновременно пусто,

Вслед кричал чего-то мне пацан,

Но у меня созрел уж план.

Так просто меня не возьмёшь,

Видал я много чего, не учтёшь.

Говорил ведь парнишка мне молодой,

Мол я здесь не один такой,

Посещающий места дивные,

Места неведомые, креативные.

Люди, искавшие себе забот,

Решил я выцепить этих особ.

Буду поджидать их за углом,

Как придут, а там посмотрим потом…

Как распахнутся перед ними двери

И я, позабыв о своей потере,

Сразу же туда ворвусь,

Мерзавец, гад, ну и пусть.

Понимал, что долгими вечерами,

Не сомкнувшими очами,

Стоять на границе между,

Коршуны совести тешьте-тешьте.

Совершённое, мной преступление

Затмило разум стремления;

Всё меньше думал о совершённом,

Ядом этим поражённым.

Буду стоять дни, недели, месяца…

Обрекаю себя идти до конца.

Пусть раб идеи и болен ум,

Одену теплее костюм

И на дождь достану зонты,

Пусть жрут мороза и снега киты.

Пусть стужа, холод и ожидания,

И нет страшнее наказания

За поступки совершённые,

Проклятьем этим заклинённые.

21

Удалось мне снять квартирку,

Пусть и не такому изыску,

Но совсем рядом от того места,

Жаль из окна не словить интереса.

Да, и если б из окна увидать пришедших

И бежать сломя голову, как сумасшедший,

Можно и опоздать ненароком,

Проще поджидать за углом у окон.

Все свои сбережения и вклады

Сложил на квартиру, и досады

Покамест без девиц и кабаков,

Вложил в дело в это и был таков.

Завязать пришлось и с напитком веселья,

Голова в свежи и для свершенья,

Чтоб не дай Бог не пропустить

Тех, кто решит то место посетить.

И вот первый вечер стою,

Место для себя нашёл, гляжу,

Меня не видно, очень удачно

Выполнить свою задачу.

Парнишка всё так же по двору

Ходит как барин, то залезет в ту нору,

Где вчера была стена кирпичная,

А тут вход свободный, ну отлично.

Но рисковать не стал, бежать сломя голову,

«Дождусь гостей» шептали мольбы мои.

То выглядывал иногда кудрявый,

Посмотрит по сторонам, ну право,

Понабрали деревню по защите Грааля,

Раз так, не какой-нибудь барин.

Какая же история у этих?

Как сложилась судьба и заметив,

Когда спрашивал об их секретах,

Не получал я ответа.

Разное приходило в голову: может за долги

Сейчас пасут врата в рае они,

Может бес даровал жить вечно,

Следовать путям млечным,

Встречать господ со времён древних,

Оставаясь в мыслях душевных.

Как быть может, они несчастны,

Находясь в лапах хищника, не в его пасти,

Может им ещё хуже? Чем я,

Стою за углом, заблудшая душа.

22

И вот стою, глаз не радует:

Не едет никто и досада те,

Напоминает, что не повторится

Чему однажды суждено светиться.

Досконально меняет падеж,

– Господин, ты кого ждёшь? -

Оборачиваюсь, сразу не просечёшь,

Что за господин стоит усталый:

И вид, и одежда, и сам вялый.

– Вынужден согласиться с тобой,

Однажды попав, станешь другой.

Вот и я, ещё юн и свеж,

Хоть с молоком с утра съешь,

С дуру билет тот выиграл в споре

И как мечты были о повторе.

– Не Вы ли, сударь, как я?

Ждёте план совершить тогда,

Когда будут манёвры удобны?

– Это как Вам будет угодно.

А какой у Вас есть план? -

Тут я понял, промахнулся сам.

Зачем я буду незнакомцу

Открывать своё оконце,

Вдруг он решит воспользоваться идеей,

А потом те же станут умнее.

И в свою очередь не смогу

То, от чего я здесь стою.

– Да какой может быть план?

Золотой билет держит капкан!

Где его теперь найти?

Где найти и не те пути?

– Мир не без, он как бывает,

Чудес не каждому открывает.

Кто-то проживёт всю свою жизнь,

Увидит это всего лишь.

Радуйся тому, что ты

Вдыхал сладких ядов цветы,

Не забывшего незабываемого

Мира того, невменяемого.

– И тебе не дали шанс,

Исполнить вновь себе романс?

– Да как не дали, всё то дали,

Но, а я крутил педали.

Не мог я человека убить,

Дальше как с этим жить?! -

А я стою, глаза вниз,

А тот продолжает свой каприз:

– Как я в глаза смотреть, простому люду

И в зеркало своё не буду.

Самая большая ценность -

Это жизнь, полна неприкосновенность,

И я не Бог, и не другой

Ставить приговор такой.

Да чем я лучше или хуже,

Стоять в крови луже?

Тем прожить остаток дней,

Чтоб жить таким среди людей.

Да провалиться мне на месте,

Душу напрочь обесчести.

Я не верю в ад, где чёрт на сковородку

Совесть делает погодку.

– И что Вы тут стоите,

В эти двери всё глядите?

На слуг этих неряшливых… -

А тот стоит покашливает.

– Да вот, думы у меня такие,

Кто эти, бесы или другие?

Может накачали нас растворами,

Что в таблицах Менделеев, узорами

Писал химические элементы,

А мы рты раскрыли, глупые студенты.

– Да ничем нас там не накачали,

Я два раза там был и чтоб вы знали.

– Два раза? Да за какие коврижки?

Или взяли Вы те фишки?

Отправившись на убийство,

Подписав приговор российский,

Для зала суда на каторгу -

Это вам не пелена, радуга.

Здесь мир совершенно чёткий,

А там толи под вином, толи под водкой. -

Дальше месье что-то нёс,

Словесный был, однако понос.

Смотрю, а глаза вдруг лопаются,

Испугался я очень, шея у него горбится;

Кровь потекла из глазниц

И сам страшнее стал рисованных лиц.

Увеличился в разы, кожа чернела,

Страшно было, кричать хотелось.

Вдруг луч солнца, в окне небо голубое,

Открыл глаза: «Боже! Приснится ж такое».

23

Пишу второе письмо, прося суп,

Пишу о продолжительном отгуле,

Навязчивой идеей владея,

Наблюдаю, это делать мы умеем.

Что скажут мои работодатели,

Ныне письма читатели:

«Может решил совершить переезд?

Или какой попутал лукавый бес?

В связи с чем такие просьбы денег?!».

Им только дай на человека тени,

Сплетни пойдут чуть ли не до города,

Дай господам только повода.

Благо начальники не жмоты,

Отправляют русские банкноты,

Слава богу не просят отчёты

Для какой такой заботы.

Мне вдруг срочные рубли,

В отпусках теперь нужны.

Всё бы хорошо, но поиздержался,

С беззаботностью я попрощался.

По приезду совсем стану беден,

Не до рулетов на обедне.

Посидеть придётся на кашке,

Забыть коньяк, а лишь на бражке.

У соседа Серафима есть идей,

Гнать брагу он уж гений,

Но я вроде не привереда,

Не сыскал от браги вреда,

Но, однако закатав рукава,

Импортного брал коньяка.

С улыбкой смотрел на Серафима,

А теперь и с ним по силу

Завязать на поясах ремни,

Коли для житья здесь рубли.

Ну мне это на пользу пошло,

Стал меньше пить тут ещё.

Напиваться до состояния пелёнки,

Ей богу, всего одна печёнка.

А тут который день и трезв, и брит,

Живу нормально, попил чаю и сыт.

В кабаках за окном видел тени,

Чему не придавал значения,

Отыскать я образы смог трезвый,

Как побоку, когда пьян и резвый.

Кто же это вёл за мной наблюдение,

Христа ли это творение?

Быть может дьявол послал черта?

Следить за мной, искать дурака.

Быть может третий, кто-то лишний

Следил за мной украдкой, нищий.

Подаяние времени, искав изгоя,

Быть может это была паранойя,

Которая существовала в мозгу.

– Да нет, была тень, себе не вру! -

Говорил сам себе я вслух,

Перенося этот дух,

Ни разу не вышел во двор

Взглянуть чей это взор.

Ни разу с пьянки ума не хватило,

Да и ясность ума добавила силы,

Обладателем мысли светлой,

Бога видеть под этой веткой.

24

И глазам своим я не верю,

Сколько прошло, неделя за неделей.

За то время умом лишиться,

Надо же было повозке остановиться

У того проклятого дома,

Встал в позу кошки, шерсть дыбом приёма,

Встала. Господа так медлят,

Запаха новых намедни.

Уже на старт, внимание, марш!

По телу на коже мураш

И вот ножка женская вылазит,

Наблюдаю, не смолкаю глазом

Вылазит какая-то там особа,

За ней мужчина, приключения оба.

Появился парнишка из неоткуда

И тот кудрявый, выглядел круто.

И слов от парнишки море,

Что сказать, все в сборе.

Разговоры завели, друг другу кланяются,

Не торопятся, видимо нравится.

Хохочет месье, интеллигентно

Светское общество, стопроцентно.

Оттенки улиц добавляли

Зловещий вид, тени играли

Врата в разноцветную палитру.

А что за ними, за титрами?

Тот ли самый Бог воскрес,

Быть может другая мысль есть.

С другой планеты те походы,

С потусторонних черпаем невзгоды.

Другие, измерения искусители

Стали однажды руководители.

Быть может, что говорил барин мне,

Это всего лишь в твоей голове.

Не хотел, и не хочу я верить,

Что все те длины и меры -

Лишь фантазия и иллюзия,

Что дало металлом все коррозии.

А Скандинавия та, принцесса

Ничего. Побойся Бога, побойся беса,

Напрягся я пуще прежнего,

Что есть мочи и сила вездесущего, не вежливо.

Открывает двери господам,

Я что есть мочи и воды,

Лечу в сторону гостей:

– У меня цель и никаких гвоздей! -

Лечу к господам стрелою омега,

Земля из-под ног, кипит небо.

Парнишка и кудрявый, в недоумении,

Такого не видывали они рвения.

Между дамой и господином влетаю,

Смотрю, нет стены, двери отворяю.

Те уцепить меня рукою хотят -

Это лишь попытки котят.

Открыть дверь ту тяжёлую,

Которую я держу силой здоровую,

Срываю ковры со стены,

С разбега, что есть мочи, с губ пены,

Влетаю в картину. Красок палитра,

Вот же были удивлены те типы.

И вот вновь я на этой планете,

Как безупречны все эти.

Раз эта картина и присутствие влаги,

Давно это понял, что мир из бумаги.

И в этот бумажный носитель, огнём превращаться,

Я спичку, зажжённую бросил чтоб навсегда здесь остаться.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24