Шествие тех, кому нечего ждать… [Саня Шлемов] (fb2) читать онлайн

– Как раз ищу место для ночлега.

Пока – что, этого места нигде не было. Машина колесила по бескрайним лугам, периодически проезжая маленькие островки из деревьев – околки. Солнце ещё не закатывалось, но готовилось к тому, чтобы отдать руль в руки тьмы. Так происходит каждый день. Утро – ночь, ночь – утро. А представьте, что когда – нибудь, этот механизм переклинит, и наступит вечный день. Вы хотите лечь спать, но солнечные лучи хреначат вам в лицо. Трава изжарилась, а глаза уже очень устали. Нда, было бы не круто. То же самое и с ночью. Хорошо что ночь всегда будет сменяться на день, а день на ночь. Мда, хорошо.

Сброд ехал уже примерно третий час, а может пятый. Тут время идет немного по другому. Иногда кажется, что оно вообще не идет, а иногда, что бежит быстрее гепарда. Тут многое устроено по другому, много. Шмель задремал, а Сухарю не хватило наглости его будить. Так что, он подсел поближе к Валере, и постучал его по плечу.

– Хочешь анекдот расскажу? – спросил Сухарь

– Ну, – ответил Валера, – рассказывай.

Дед посмеялся, и начал:

– В общем, жила была бедная семья, и имели они корову. Как – то раз, корова от чего – то сдохла, и родители не выдержали потерю, решили сами в петле удавиться. Но остались три их сына. Старший сын решил пойти утопиться в реке. Подходит к воде, а оттуда русалка выскочила, и давай ему предложение предлагать. Мол, к жизни его родителей и корову вернет, если тот её десять раз…

– Приехали! – огласил Дальнобойщик, и вышел из машины.

Сухарь так и не до рассказал анекдот, но не особо этим расстроился, так как сам уже устал от езды.

Сброд вылез из машины, и увидел немалый дом, метров в тридцати от <<уазика>>.

Дом был двухэтажным, и с виду, довольно просторным. Здание было построено из черной древесины. Сразу позади этой хижины, начинался густой, высокий и дремучий лес. Лес простирался на многие десятки километров вдаль, так что даже намека на его конец не было видно.

– Ну чо пацаны, – начал Дальнобой, – пойдем постучимся что ли?

Сброд подошел к дверям двухэтажного дома, и все начали прислушиваться. Судя по звукам, дом был полностью пуст. Звуков, кстати, не было вообще. Что из дома, что и леса, как ни странно, ничего не доносилось. Обычно, в таких густых лесах постоянно слышны какие – то трески веток, или шорохи травы и листьев, но не в этот раз. Мир, как – будто бы замер.

– Заходим? – тихо проговорил Дальнобойщик.

– Заходим, – уверенно ответил Степной.

Дальнобой потянул за ручку двери, и та без какого – либо сопротивления отворилась. Внутри, дом показался довольно уютным, и гостеприимным. Сразу напротив двери, метрах в пяти от входа, расположился камин, а рядом с ним большой серый диван и стол. Слева от камина и дивана стояла лестница, ведущая на второй этаж. На первом этаже была кухня, и ещё пару помещений, предназначение которых лишь предстояло узнать. Пацаны были приятно удивлены такому интерьеру. Глядя на этот дом со стороны, парни готовились к тому, что внутри хижина будет похожа на таёжную землянку, а тут все так.

– Во класс!, – ахнул Шмель, – внатуре класс!

Сброд перетаскал некоторые вещи из <<уазика>> в дом, ради удобства. Степной проверил кухню на готовность к тому, что её будут использовать. Кухня была оборудована газовой печью, большим обеденным столом и просторными ящиками, в которых хранились приправы, и различные долгохранящиеся продукты. Валера же решил обойти дом, и исследовать его. Зайдя в ещё одно помещение, находящаяся на первом этаже, Валера увидел пару кроватей, и окно. Эта комната, скорее всего, была спальней для гостей. Кровати сложно было назвать королевскими, но это уж явно лучше чем спать сидя в <<уазике>>. Окно же, смотрело прямо в лес. Так как уже начинало темнеть, лес казался ещё более темным, чем до этого был. Смотря в это окно, Валере почему – то стало немного не по себе, и он решил уйти из комнаты, так её до конца не изучив. Выйдя обратно в гостиную, студент заметил, что пацаны уже начали готовиться к ужину. Степной во всю кашеварил на кухне. Валера решил доделать дело до конца, и пошел исследовать второй этаж. Лестница была не новой, и, соответственно, очень скрипучей. Второй этаж предложил Валере лишь ещё три комнатушки, одной из которых оказался очень уютный туалет. Второй комнатой была ещё одна спальня, уже по просторнее, и с выходом на балкон. Такое ощущение, что этот дом был специально предназначен для них, так как во второй спальне было вновь две кровати, одна двухместная, а другая одноместная. В сумме, получалось как раз шесть спальных мест. Всем будет на чем спать. Вторая спальня была гораздо комфортабельнее чем первая, так как там был и письменный стол, и просторный балкон, и обои, раскрашенные в цветочек. Студент сразу понял :

– Буду тут спать, да!

Двухместная кровать была расположена практически в центре комнаты, что сильно урезало пространство. Одноместная кровать стояла в самом дальнем углу, прямо напротив балкона, метрах в пяти от него. Изучив вторую комнату, Валера решил приступить к третьей.

А третьей комнатой был гардероб со множеством вешалок, не хватало только одежды.

– Гардероб!? – не понял студент, – на втором этаже!?

Первый и второй этаж были полностью изучены, соответственно, можно спускаться вниз, и поужинать со всеми.

Внизу же, Степной действительно готовил еду на газовой печи, используя посуду найденную в доме. Запах разносился по всей квартире, судя по всему, это была жаренная картошка с мясом из консервов.

За столом уже сидели Шмель и Дальнобойщик с Малахитом. Валера подошел к столу и сел рядом.

– Братан, еда скоро приготовиться? – произнес Дальнобой

– Скоро, скоро, – успокоил его Степной.

Входная дверь отворяется, и в дом заходит Сухарь. Он был чем – то обрадован, так как на его лице виднелась легкая улыбка.

– Дед, ты где бродил? – спросил Шмель

– Да, прогуливался, – ответил Сухарь.

– Хах, – хохотнул Степной, готовя еду, – друх, тут иногда такая жесть твориться, а ты так, прогуливаешься? Не страшно?

Дед лишь пожал плечами, и сел за стол вместе со всеми.

Ужин действительно был на высоте, ничего не скажешь. Вообще, в последнее время, Валера начал всё чаще радоваться мелочам. Казалось, просто прием пищи, ничего особенного, а в данной ситуации даже обычный ужин превращается в веский повод для радости. Первым закончил трапезу Сухарь. Он поел, поставил посуду в раковину, и собирался уже идти, как тут его окликает Степной:

– Так, а тарелку за собой кто будет мыть?

– Эх, – вздохнул дед, – у меня так мама раньше говорила.

Сухарь вернулся, и послушно помыл за собой посуду.

Затем, трапезу окончили и все остальные. Началась дележка комнат, и , куда важнее, туалета.

– Так, – начал Дальнобойщик, – насколько я понял, Валера спит на втором этаже, а вот вы, – тут он указал пальцем на Степного и Малахита, – будете спать на первом.

– Все правильно, – согласился студент.

– Продолжим, Сухарь спит на диване, а я со Шмелем расположусь на двухместной кровати, все согласны?

Сброд покивал головой.

-Хорошо, давайте разбираться с сортиром, – многообещающе начал Дальнобой, – Степной, помнишь ты говорил что можешь хоть весь день не срать?

– Помню ещё как.

– Так вот, ты дотерпишь до завтрашнего обеда?

– Потреплю, – героически ответил Степной

– Отлично. Так, Шмель, я знаю что в этом плане ты очень неприхотлив, тебе и на улице пойдет.

– Не спорю, – согласился Шмель.

– Да и мне на улице неплохо будет, – произнес Сухарь.

-Хорошо, с дедом, Степным и Шмелем разобрались. Малахит, с тобой что?

– Ну, – начал Зеленый, – я <<глину>> давлю по вечерам обычно. Сейчас вот посру, и до следующего вечера потерплю.

– Ясно, – подытожил Дальнобойщик, – Валера, а ты как?

– Я утром какаю, – неловко признался студент.

– Хм, – задумался Дальнобой, – я вот тоже по утрам… Ладно, уступлю тебе дорогу. Ты первый сходишь, а я после тебя.

Разобравшись в такой важной проблеме. Пацаны решили отдохнуть на сытый желудок, в своих временных комнатах. Валера, вместе с Дальнобоем и Шмелем, поднялся на второй этаж и зашел в свою комнату. Улёгшись на кровать, Валера начал детальнее рассматривать интерьер комнаты.

Он заметил, что письменный стол, стоящий у стены, имеет несколько ящиков внизу. Студенту было очень скучно, поэтому он решил посмотреть, что же там имеется. Подойдя к столу, и открыв ящик, студент нашел там книгу, толстую книгу. На обложке была нарисована какая – то дама, судя по одежде, примерно из семнадцатого века. Эта дама пряталась в кустах, где – то в лесу. На самом верху обложки виднелось название этой книги – << Любовь во время чумы>>.

– Интересно, – подумал Валера, – дай ка почитаю.

Открыв форзац книги, Валера увидел надпись черным толстым шрифтом. Эта надпись гласила:

<<Какая любовь, придурок!? Тут люди как мухи дохнут!>>

– Действительно, – задумался студент, – во время чумы лучше никого не любить. Ну, не желательно в общем.

Пролистывая страницы этой книги, Валера понял, что книга то пустая. На страницах не было никаких букв. Хах, никакой любви во время чумы, да…

Валера отбросил скучную книжку, и лёг обратно в кровать.

– Пацаны, – сонно произнес Дальнобойщик, – я вырубаю свет?

– Вырубай, – ответил лежащий рядом Шмель.

Свет выключился, и все начали понемногу проваливаться в дрему…

Хреновая, чего – то, дрёма…

– Валера-а-а… – кто – то произнес, – Валера…

Студент дремал, и проснулся, от того что его зовут. Зов исходил с балкона, дверь которого была открыта, а занавес закрывал видимость того, кто там стоит. Судя по голосу, это был Дальнобойщик.

– Агх, что? – приподнялся с кровати студент.

– Вале-е-ра, ну иди сюда… – вновь позвали студента.

Валера посмотрел в сторону кровати, и заметил, что Дальнобойщика нет на месте. Студент направил свой взор на балкон. Его немного смущало то, что тембр более тонок и женственен, чем голос Дальнобоя. Но кто тогда зовет студента, если не он?

– Валера, а Валера, – прозвучало из балкона, – ты подойдешь, или как?…

– Дальнобойщик, это ты? – задался вопросом студент, – что там случилось, зачем мне подойти?

Голос с балкона был очень тихим и протяжным. Валера начал потихоньку подходить к балкону. Он уже протянул руку, чтобы отдернуть занавес. Как только его пальцы взялись за кончик ткани, Валера услышал звук открытия двери. Обернувшись на этот звук, студент побледнел от страха…

– Ты чего там стоишь? – непонимающе спросил Дальнобойщик, стоящий в проеме двери.

Стоп, если Дальнобой стоит тут, то кто тогда на балконе?…

Внезапно, за кисть Валеры схватилось что – то мохнатое, с очень тонкими пальцами. Оно потащило студента на балкон, но тот вырвался, и в ужасе рухнул на пол. Дальнобойщик подскочил к занавесу, и отдернул его. На балконе никого не было, никого…

– Ты живой!? – спросил Дальнобойщик, поднимая с пола Валеру.

Тот был весь в холодном поту, и с трудом мог говорить.

– Это, это, – дрожащим голосом произнес студент, – это что такое!?

-Это, – начал Дальнобойщик, – это особенности местной фауны. Я не знаю что это.

Валера стеклянными глазами смотрел на занавес, колышущийся на ветру.

– Агх, что вы там? – сонно сказал Шмель, – что там происходит?

Шмель лежал на кровати, и только сейчас проснулся.

Дальнобойщик, посмотрев на состояние Валеры, предложил ему заночевать в нижней комнате. Тот согласился. Они вдвоем спустились вниз, и , зайдя в комнату где спали Степной и Малахит, спросили.

– Пацаны, – произнес Дальнобой, – можно Валера здесь переночует?

Те ещё не спали, так как свет был включен. Степной, повернувшись к Дальнобойщику, вопросительно нахмурился.

– Не удивляйтесь, тому есть причины.

Малахит не хотел уходить с этой комнаты, поэтому спать наверху согласился Степной. Валера лег на освободившеюся кровать, и все разошлись по своим комнатам. Спать Валере уже немного расхотелось, тем более, Малахит бодрствовал и не выключал свет. Чтобы успокоиться, студент решил начать диалог :

– Слушай, Малахит, а почему вы друг друга называете по псевдонимам, а не по именам?

– Не знаю, – честно ответил тот, – так сложилось.

Зеленый смотрел в потолок, периодически моргая. Для Валеры, Малахит был самым странным и непонятным членом сброда. Он редко говорил, всегда в стороне, и очень отстранен. Раз уж так сложилось, что они будут ночевать вдвоем в одной комнате, то почему бы не узнать друг друга по лучше?

– Малахит, – начал Валера, – а так можешь объяснить, зачем вы двигаетесь куда – то по ту сторону?

– У тебя есть мечта?

– Ну, у всех молодых студентов есть мечта.

– Ну вот, и у нас есть, у них. Мы двигаемся туда, где эту мечту можно осуществить, так как это возможно не везде.

Валера немного понял мотивацию пацанов, и их стремление пробраться не пойми куда.

– Зеленый, – неуверенно начал студент, – а, у тебя самого есть мечта?

Малахит задумался. Он то ли вспоминал, то ли думал, есть ли у него какая – то цель, ведь у всех людей должна быть цель, даже у таких как он.

– Раньше была, а вот сейчас…

Малахит вновь замолчал. Ему явно сложно было об этом говорить. Мда, далеко не всем сложно говорить о своей мечте. Повисло молчание, диалог прервался.

Не смотря на странность Малахита, студент чувствовал себя рядом с ним в безопасности. Не знаю почему, но Валера вдруг вспомнил свои детские страхи, а именно монстров под кроватью. Вроде бы, это полная глупость, но где если не тут такое может быть наяву?

Студент аккуратно слез с постели, и не без страха заглянул под кровать. Там было пусто. Только валялся какой – то черный круглый шар. Валера поднял его, и сразу узнал популярную , в прошлом, игрушку. Это был шар с предсказаниями. В самом центре шара было отверстие, из которого показывался ответ, если этот шар по трясти. Спустя минут пять разбирательств, Студент понял что тут есть лишь несколько вариантов ответа : Да, нет, возможно, вряд ли.

– Эй, Малахит, – попытался вновь начать беседу Валера, – задай какой – нибуть вопрос, только так, чтобы ответ был либо да, либо нет.

– Ох, – вздохнул Зеленый, – от чего я умру?

-Блин, на такое там ответа нет.

– А ты все же посмотри…

Студент потряс шар, и, неожиданно, увидел ответ:

<<От ранений в грудь>>

– Странно, – произнес Валера, – тут пишет что ты умрешь от ранений в грудь. Такого ответа я ещё не видел.

– Не верь ты этим шарам, они врут как черти. В мою грудь уже давно как всажен гарпун, а я живее всех живых, – угрюмо ответил Малахит

– Что за гарпун?

– Ложимся спать…

Тут Зеленый встал, и вырубил свет, ознаменовав то, что диалог закончен. Валера тоже хотел уже спать, поэтому протестовать не стал. Дрема…

Блин, опять какие – то звуки. На этот раз шорохи, возле окна, смотрящего прямо в лес. Валера вновь начал понемногу просыпаться, так как шорохи нарастали. Студент стал вслушиваться, пытаясь понять, что создает эти звуки. Шорохи перекликались с каким – то шепотом. Шепот был прерывистый, то очень тонкий, то нечеловечески грубый. В окне начали проноситься какие – то тени. Валере стало так страшно, что он спрятался под одеяло. Прям как ребенок, а он себя им и чувствовал. Ребенком, который попал в какую – то мясорубку. Его здесь быть не должно, а он тут.

Внезапно, все звуки стихли. Валера вылез из под мехового щита. Он так осмелел, что решился подойти к окну.

– Странно, – подумал студент, – на улице никого нет, так кто шумел?

Вдруг, со стороны леса, из – за какого – то дерева вышла собака. Обычная, на первый взгляд, собака. Только что – то в ней было странное, студент не мог понять что. То ли тело её было слишком грузное, то ли что ещё. Собака осматривалась. Остановив свой взгляд на окне дома, пёс замер. Прямо не шевелился, даже не дышал. Собака смотрела прямо в глаза Валере, по крайней мере, студент так чувствовал. Спустя секунд тридцать таких гляделок, кое – что случилось. Собака, так сказать, улыбнулась…

В прямом смысле улыбнулась. Это выглядело не как собачий оскал, который люди ошибочно принимают за улыбку, а настоящая такая, пугающе человеческая лыба. Валера вновь покрылся холодным потом, уже второй раз за ночь. Зубы этой собаки очень походили на иглы. Глаза же были просто безумными, желто – красные глаза. Валера, предельно медленно, начал отходить.

Собака всё так же не двигалась. Студент вернулся к кровати, и лёг на неё. Он был так напуган, что даже не мог позвать Малахита, спящего рядом. Валере было страшно смотреть в окно, поэтому он отвернулся, и начал тихо – тихо плакать. Спустя минуты две, кто – то постучал в окно…

Тук – тук, тук – тук.

Студент остолбенел от ужаса, но всё же нашел в себе силы повернуться. Голова гудела, а сердце ожесточенно пыталось вырваться из груди. Повернувшись к окну, Валера чуть – было не чокнулся. У окна стояла собака, облокотившись на стекло. Именно стояла. Пёс всё так же улыбался, и вблизи, эти иглы казались ещё страшнее. Глаза гипнотизировали, переливались то желтым то красным, а зрачки и вовсе были человеческими. Собака смотрела сквозь Валеру, сквозь его до смерти напуганную душу. Посмотрев ещё пару минут на плачущего студента, пёс произнес :

– Можно я оторву тебе ногу?

После этих слов пёс скрылся из вида, а шорохи и шепот вернулись с удвоенной силой. В глазах темнело, и Валера уже слышал, уже слышал как у него тронулась и поехала к чертям его крыша. Из леса вышло ещё десять таких собак, со светящимися глазами. Уровень безумия зашкаливал, это край, это сумасшествие. Валера начал есть свою подушку. Он действительно пытался её съесть, чтобы пух заблокировал горло, и студент умер от удушья. Валера укутался в одеяло, и стремительно сходил с ума. Шорохи, шепот, нечеловеческий смех, собачье дыхание, странный гул. Студент безвозвратно катился по склону безумия, и наконец – таки докатился. Докатился до ручки…

– Эх, да вы задолбали, – раздраженно произнес Малахит.

Он встал с кровати, подошел к окну, открыл его и заорал во всё горло :

– Слышьте вы, псы тупые! Если щас же не укатитесь отсюда нахрен, то я выйду, и поразламываю каждому кабину, ВСЕМ ПОНЯТНО!?

Звуки вновь стихли. Повисло какое – то спокойствие. Убедившись, что псы угомонились, Малахит вновь улегся спать. Валера ошалелыми глазами смотрел на Зеленого. Спустя минут двадцать, как только студент пришел в себя и выплевал весь пух, он, запинаясь, спросил :

– Так… так кто это был?

– Да, – отмахнулся Малахит, – псы какие –то, забей.

Валера забил. Вернее отрубился.

Ну ё-моё…

Глава 10. Едем дальше.

Валера проснулся из – за лучей солнца, которые светили прямо ему в лицо. Настало утро. Он отрывками помнил вчерашнюю ночь. Воспоминания об каких – то ужасающих тварях казались туманными, и совсем невозможными. Немного подумав, студент сошелся на мнении, что всё это ему приснилось. Встав с кровати, и одев верхнюю одежду, Валера вышел из комнаты. Сброд готовился к отъезду. Степной с Малахитом затаскивали вещи обратно в <<уазик>>.

-Ребята, вам помочь? – вызвался Валера.

– Слушай, там Дальнобою помощь нужна была, он на улице, – ответил Степной.

Студент вышел на улицу, и увидел как Дальнобойщик с Сухарем проверяют исправность машины. Оказалось, что дед неплохо так разбирается во внутренностях автомобиля. Подойдя чуть ближе, до Валеры начал доноситься их диалог:

– Давление в шинах? – спрашивает Дальнобойщик.

– Везде по двойке, все как надо, – отвечает Сухарь.

– Масла достаточно?

– Масло в норме.

– Отлично, что насчёт топлива?

– Должно хватить.

Дальнобойщик облегченно выдохнул, ознаменовав конец проверки. Он, вместе с дедом, сидел в салоне <<уазика>>, так как двигатель находиться именно там. Затем, Дальнобой выглянул в окно машины, и крикнул студенту:

– Валер, ты чего стоишь? Иди пацанам помогай!

– Ну они мне сказали…

– Так, у нас мало времени, иди им на помощь!

Валера насуплено поплелся обратно в дом. Думаю, все помнят это ощущение, когда чувствуешь себя мальчиком на побегушках. Или девочкой, если вам вдвойне не повезло ( это шутка, ало).

Возвращаясь в дом, Валера встретился в проеме двери со Степным и Малахитом. Те заносили еду в машину.

– Парни мне поручили… – хотел было начать студент.

– Чо халявишь? – грубо оборвал его Степной, – у Дальнобоя нет работы что ли?

– Да нет, говорю же! – прикрикнул Валера, – Он, как раз таки, меня к вам направил.

– Мы закончили уже, возвращайся в машину.

Студент сел в <<уазик>> вместе с пацанами. Все было готово к отправке, только нехватало Шмеля.

– Ну, и где он? – раздраженно произнес Дальнобойщик.

– Спустя минуты две ожиданий, в проеме входа в дом показался сам Шмель. Раскинув руки в стороны, он самодовольно произнес:

– Ну все, документы использованы не по назначению!..

Путь…

– Вновь это покачивание, и мотор шумит. Шумит и шумит, он что, в салоне что ли расположен? Ах, точно, это ж <<уазик>> – , ворчал про себя студент, – Степной опять смотрит на карту, выискивает маршрут. Судя по всему, до так называемого <<звездного полу пустыря>> нужно было ещё ехать и ехать. Один день так точно. А потом куда? Да и вообще, вернусь ли я домой? Осталось ли в мире то место, которое можно назвать домом? Тут две проблемы:

1. Может быть, вся планета превратилась в какой – то дико нестабильный хаос, с тварями из фильмов ужасов, и всякой такой дрянью.

2. А вдруг Шмель прав? Вдруг все вокруг действительно сгнило? Вдруг люди и вправду обменяли любовь на порнографию, а смысла жизни больше нет? Да ну нахрен! Бред какой – то… Во всяком случае, лучше уж так, чем существовать в таком мире, где драка с чертями – олицетворение нормы, – подумал Валера, и решил понаблюдать за происходящим.

Степной действительно шерстил карту. Посматривая на дорогу, он прокладывал маршрут прямо на ходу. Дальнобойщик же вдавил газ в пол, и двухтонная машина неслась на скорости 60 км/час. Вам покажется что это совсем не много, ХА, попробуйте так проехаться по небольшим холмикам и буеракам – незабываемые впечатления. Но сброду повезло больше. Неровности на дороге, вернее на поле, по которому они ехали действительно были. Но были не в больших количествах, и почти не мешали ( холмики). Тем временем поля, по которым гнали пацаны, медленно превращался в лес. Лес начал поджимать луга по бокам, тем самым, образовав трассу из земли.

– Скоро начнутся изменения, друх, – обратился Степной к водиле.

– Это я и сам уже понял, – ответил Дальнобойщик, – но ничего плохого в этом нет, наоборот! Мы движемся к цели, и скоро её достигнем, да…

Последнюю фразу Дальнобой произнес как – то без энтузиазма. Будто, побег куда – то по ту сторону, это вынужденная мера, а не изначальная мечта. Изначальную мечту кто – то или что – то разрушило, поэтому пришлось импровизировать.

А изменения, тем временем, действительно приближаются. Забегая вперед скажу – что от этих изменений охренеть можно, это и произойдет в итоге.

Давайте, автор вам опишет <<уазик>> изнутри. Тут все было просто – шесть посадочных мест, включая водительское сиденье, много лишнего пространства, которое было заполнено вещами и припасами. Этот склад вещей находился в самом дальнем углу машины. Ну, складом это сложно назвать, скорее гора накиданных вещей. Эх, а вещи там были самые разные. И радио, и классическая гитара, и спальные мешки, и припасы с едой, и туалетная бумага, и казанки, и всякое – всякое. Так – же, некоторые вещи лежали прямо под сиденьями – так было удобней.

Шмель устало, но не без интереса рассматривал лес, который они проезжали. Тоже самое делал и Сухарь. Дальнобойщик и Степной молчали, изредка обговаривая детали маршрута. Малахит как всегда сидел вдали, рядом с вещами, и о чем – то думал, о чём – то своем.

Лес, идущий по бокам, казался темным, и очень таинственным. Даже индивиды, повидавшие многое, с удивлением рассматривали высокие и толстые деревья. От этого леса веяло чем – то… непонятным что ли? Вроде бы лес как лес, ничего особо примечательного. Но что – то здесь было явно не так.

Проехав ещё примерно минут тридцать, сброд выехал на небольшую полянку. Эта поляна, не знаю чем, походила на статную барышню, и будто говорила – << Пацаны, отдохните тут. Здесь так хорошо и приятно…>>. А как не согласиться, когда вы уже шестой час в пути.

– Степной, мы сколько уже едем? – спросил Дальнобойщик

– Не знаю, очень долго.

– Не, пацаны вы чо? Мы точно должны передохнуть, – вклинился в беседу Шмель.

В итоге, было принято решение разбить лагерь на этой поляне.

Пацаны вышли из машины, и решили осмотреться. Поляна была метров 30 – 50 в длину, и 20 – 30 в ширину, хотя тут непонятно где длина, а где ширь. Степной достал большой охотничий нож, и пошёл нарубить веток для костерка. Шмель с Дальнобоем решили помочь, и наломали веток голыми руками. Спустя минут двадцать, все было готово к разведению костра и готовке еды. Степной вытащил из автомобиля казанок, продукты, и начал подготавливать ужин. На сегодня был уготован суп, куриный суп. Повар достал все необходимые продукты, и приступил к приготовлению. Налив в казанок 1,5 литра воды, он закинул туда крылья, спинку и хвостик курицы. Дождавшись, когда вода вскипит, Степной убрал казанок с огня, и добавил туда лавровый лист с перцем, и целую неочищенную луковицу ( видимо, это такие поварские закидоны). Вновь поставив суп на огонь, Степной начал чистить картофель, который пацаны набрали в магазине. Разобравшись с картошкой, и пододвинув поближе макароны, Степной произнес:

– Ну все, теперь нужно просто ждать.

– Погоди, – прервал повара Дальнобой, – мы же тут планируем ночевать?

-Думаю да. – ответил Степной.

– Тогда надо бы пойти в лес и набрать хвороста, этих веточек на всю ночь не хватит.

– Да да да, – вмешался Сухарь, – хворосту да бересты бы сорвать не лишним было б.

Дальнобойщик повернулся в сторону темного глухого леса. Лес, как автор говорил раньше, казался очень загадочным.

– Ну, пацанва, тогда идем все вместе, – произнес Шмель.

– Вы идите, – отозвался Малахит, – а я тут, за супом послежу.

Степной по быстрому проинструктировал Зеленого по поводу приготовления супа, и направился вместе с пацанами в лес.

Несмотря на кажущуюся густоту деревьев, перемещаться по лесу особых сложностей не вызывало. Непроходимым его назвать было сложно, но иногда буреломы все – же встречались. В лесу, обычно, постоянно слышаться пение птиц, сейчас же его не было. Лишь иногда шумела листва, и трещали ветки под ногами индивидов.

– Вот это я понимаю – лес! – ахнул Сухарь, – я таких лесов давно не видел, разве что у себя в деревне. Эх, мужики, хорошо что я вас нашёл! Последние лет тридцать своей жизни я тратил в пустую, прожигал своё время по бестолковому. А сейчас, сейчас хоть начал жить по настоящему.

Шмель с небольшой грустью посмотрел на Сухаря, и, немного подумав, начал :

– Понимаешь, дед, жить по настоящему это конечно классно, но тяжело одновременно. Нам к примеру, совсем не сладко.

– Ладно, Шмель, не начинай, – хмуро оборвал его Дальнобойщик, – все всё понимают, все всё осознают…

Погуляв минут десять, индивиды заметили грибы, очень похожие на съедобные.

– Опа, тут грибы растут! – удивился Шмель

– Действительно, на обед пригодятся, – согласился Дальнобой.

– Стоп, друзья, а мне одному кажется что мы заблудились? – прервал всех Степной.

Индивиды оглянулись. Непонятно было, в какой стороне поляна, а в какой продолжение леса. Всё вокруг было похоже друг на друга. Высокие березы, толстые дубы и нередкие кустарники не давали пацанам разобраться, куда им нужно идти. И они начали плутать, попутно набирая хворосту и грибов.

– Ну, и куда нам идти? – без паники произнес Дальнобойщик

– Я без понятия , -признался Степной.

– Мы так можем вообще никуда не выйти, а перспектива жития в лесу мне не по нраву, – пожаловался Шмель.

Пацаны прошли ещё метров двадцать, как заметили, что кого – то не хватает. Оглянувшись, всё стало ясно – Сухаря нигде нет.

Ситуация накалилась.

– СУХААААРЬ! – прокричал Дальнобойщик, – ТЫ ГДЕЕЕ?

Ответа не послышалось. Индивиды начали поиски деда.

– Да где этот хрыч мог пропасть? – грубо высказался Шмель.

– Отстать он точно не мог, – предположил Степной, – что тогда с ним случилось?

Парни искали старика везде, за деревьями, под кустами, на траве. Но деда нигде не было. На окрики никто не отзывался, слышались лишь шум листьев, и шепот ветра. Лес забрал с собой Сухаря.

Отчаявшись, пацаны решили присесть.

– Что, агх , происходит вообще? – задыхаясь произнес Дальнобойщик.

Никто не мог понять, что в действительности происходило. Сначала они заблудились, затем каким – то образом потеряли Сухаря. И все это произошло на пустом месте, ничего не предвещало беды. В воздухе повис дух поражения. Что было делать дальше? Как выбираться из этой ситуации?

Посидев на траве ещё минут тридцать, парни встали, и хотели было продолжить поиски, как вдруг услышали голос деда :

– Мужики! Айда сюда!

Пацаны подорвались, и побежали на голос. Лес, по мере приближения к голосу, становился всё дремучее и непроходимее. Парни начали спотыкаться об корни деревьев, отталкивать колкие ветки, и путаться ногами в высокой траве и сорняках. Голос все приближался, становился всё чётче.

– Мужики, ну вы где!? – вновь послышался голос Сухаря.

Прибежав на звук, пацаны и вправду увидели старика, смотрящего в лесную чащу. Он стоял в самом центре круга, образованного из толстых и древних дубов. Парняги подбежали к нему, и запыхаясь, начали его бранить:

– Дед, ты что охренел!? – хамил Степной, – ты как тут вообще оказался?

– Тссс, смотри туда, – прошептал Сухарь.

Он показал пальцем на лесные дебри. Пацаны направили свой взор туда, и, по началу, ничего интересного не увидели. Затем, присмотревшись, они заметили какую – то странную хрень (по другому не опишешь). Возле деревьев летали какие – то огоньки, белого и зеленоватого цветов. Маленькие, летающие полупрозрачные шарики. Они не издавали никаких звуков, были полностью бесшумными.

– Это что!? – тихо ахнул Шмель.

– Это блудички, – спокойно ответил дед, – моя бабка в деревне говорила, что это не упокоенные души умерших, другие заверяли что это злые духи. А вот я, я ни шиша не знаю.

Огоньки, или как говорит Сухарь – <<блудички>>, довольно долго летали меж дальних деревьев. Потом, они будто бы заметили пацанов, что стояли в дубовом кругу, и подлетели к ним. Огоньки начали кружить, и можно сказать, танцевать перед индивидами. Парняги же, могли лишь изумленно наблюдать за происходящим, раскрыв рты. Данное действо продолжалось около двух минут. Потом, блудички как по команде разлетелись в разные стороны, одновременно. Наступило затишье, затишье перед бурей.

– Вы кто такие!? – раздался громогласный голос, волнами проходящий по всему лесу, на несколько десятков километров.

Этот голос сложно описать, но автор сильно постарается. Представьте себе гром, который попытается заговорить как мудрый старец. Этот голос был невероятно громким, но не оглушающим одновременно. Голос расходился на многие километры, но что – бы хоть что – нибудь понять, нужно было сильно вслушиваться. Он исходил не пойми откуда. Ни сверху и ни снизу, тем более не изнутри.

Пацаны были ошарашены, но не напуганы. Вместо страха, в воздухе летал привкус уважения. Индивиды не могли не произнести ни слова – настолько были поставлены в тупик. Видимо, голос это заметил, и продолжил:

– Эй, ну вы чего? Отвечать будете? Вы кто такие!?

– Эмм, мы, это, мы – просто пацаны, – начал Дальнобойщик.

– Просто пацанов здесь не бывает, – мудро заметил голос, – вы вообще в курсе где находитесь?

– Мы? – прододжил Дальнобой, – мы незнаем что это за место, но знаем куда нам надо идти.

– Интересно, – удивился гром, – ну, так может мне вам как – то помочь?

– Хах, – нервно хохотнул Степной, – нам бы дорогу на поляну, там наша машина стоит, и один друг остался.

– Ну, сразу бы и сказали, просто следуйте за мухоморами, и со временем выйдите куда надо.

– Спасибо, – поблагодарил Дальнобойщик, – И, это, ты вообще кто?

– Я? – отвечал голос, – я тут главный, вот и всё.

Индивиды утвердительно помахали головами, в знак того, что ни черта не поняли, и последовали за грибами, внезапно выросшими из земли.

Мухоморы были чуть менее яркими, чем их обычно рисуют на картинках, но зато очень большими. Начиная с дубового круга, они уходили куда – то вдаль. Пацаны шли практически в полной тишине. Они были слишком уставшими и выжитыми, чтобы о чём – говорить. Один лишь Сухарь шёл с еле заметной улыбой, что – то его обрадовало, только что?

По ощущениям, парняги шли минут тридцать, не меньше. Тут, Степной прервал тишину :

– Плакал наш суп, он совсем остыл уже.

– Либо Малахит весь его съел, – угрюмо произнес Шмель, – блин, а вдруг он по всему лесу гоняется – нас ищет?

Это предположение звучало очень правдоподобно, так как парни очень долго не возвращались к костру. Эта мысль насторожила всех, так как им пришлось бы ещё искать и Зелёного, который может точно так же заблудиться.

Наконец, сквозь листья темных и толстых деревьев показалась поляна. На поляне – Малахит, сидящий возле костра с супом, и <<уазик>>. Зелёный, судя по всему, ещё даже не снимал казанок с супом с огня.

– Блин, Малахит! – прикрикнул Степной, – ты шо обомлел? Весь суп же вытопился уже.

– В смысле, еп твою!? – не понял Зелёный, – прошло только десять минут как вы ушли.

Парни подумали, что Малахит их разыгрывал, так как они не могли пробыть там меньше трёх часов. Зелёный же, утверждает что их не было не больше 15 минут.

– Ты нас не разыгрываешь? – недоверчиво произнес Шмель.

– Не верите, пойдите на суп посмотрите, – ответил Малахит, – если б вас не было три часа, то вода б вся выпарилась.

Степной подошел к казанку и заглянул внутрь. Суп был недоваренный… Недоваренный. Степной развернулся к парням, шагавшим по лесу, и удивленно покачал головой. Оказывается, их не было около пятнадцати минут.

– Короче, хрен с ним, – отрезал Дальнобойщик, – жрать хочу как ублюдок.

Доварив куриный суп, сброд приступил к трапезе. Судя по тому как все его уплетали, он (суп) был очень неплох. Дальнобойщик развязал бинты на рту ( всё его лицо перевязано, не помните?), и начал есть. Валера, по правде сказать, долго не обращал внимания на то, что лицо Дальнобойщика скрывается за солнцезащитными очками, и какими – то тряпками. Студент решил узнать почему:

– Дальнобойщик, а если не секрет, можешь сказать почему ты перевязал себе голову так, что лица полностью невидно. У тебя что, есть какое – то уродство?

Дальнобой на несколько мгновений перестал есть, будто бы думая, что ответить. Вспомнив всё, он начал:

– Уродств у меня нет, скрываю лицо по другой причине.

– По какой? – не унимался студент.

– Ну, короче говоря, если этот чертов мир закрыт от меня, то почему я должен ему открываться?

Последнюю фразу он произнес особенно угрюмо. Видимо, Дальнобойщику не особо нравилось об этом говорить. Да, если честно, всем членам сброда не нравилось вспоминать причину, по которой они двигаются туда, по ту сторону. Заметив это, Валера решил сменить тему:

– Нет, суп все же классный.

– А то, – похвалился Степной.

– Честно говоря, я даже не знал что ты такой хороший повар, – признался Шмель.

– Ага, – согласился Дальнобойщик, – суп вкусный.

– Эх, я похожие супы в армии ел,– вспомнил Сухарь, – было же время, куда оно ушло только…

Дальнобойщик посмотрел в сторону Малахита, спокойно поедающего свою порцию супа. Он молча, с поникшей головой, ложка за ложкой, осушал свою тарелку.

– Эй, Зелёный, – окликнул его Дальнобой, – ну как тебе баланда?

Зелёный продолжал хлебать суп, и , не отрываясь от трапезы, произнес:

– Не самое худшее что я ел.

– Хех, – хохотнул Валера, – Мне просто интересно, что самое худшее, что тебе когда – либо приходилось съесть?

На этот раз, Малахит уже приостановился, в попытках вспомнить былое. Замерев на секунды три, Зелёный ответил:

– Помню, я сожрал несколько бутонов от цветов.

– В смысле? – удивился студент, – что за цветы?

– Да что было, вроде ромашки.

Валера непонимающим взглядом сверлил Малахита. Судя по всему, он это почуял, и, бросив усталый взгляд на студента, произнес :

– В жизни всякое бывает, задолбал.

Валера не стал спорить, и просто доел суп.

Сброд решил переночевать прям тут, на поляне. Они вытащили из <<уазика>> шестеро спальных мешков, и разложили их вокруг костра, что – бы всем было тепло.

Валера заметил, что он начал подозрительно быстро отходить от странных происшествий, которые, время от времени, происходят. Студент даже начал понемногу привыкать к ним. Конечно, нельзя сказать что ему это нравилось, так как прошлый комфортный мир забыть сложно, но теперь он хоть не мучается. Так вот.

Солнце начало закатываться за высокие деревья, близилась ночь. Степной лежал на своем спальнике, и просто смотрел в небо. Он раздумывал о том месте, куда они направляются. Будет ли там дом? Откроют ли ему дверь, даже ещё не постучавшись? А вдруг, а вдруг дома нет нигде. Вдруг, дом – абстрактное понятие, которое существует лишь у нас в головах. Вдруг, дом – это просто место, где человек спит, ест, испражняется, отдыхает и уединяется со своей женой или мужем. Вдруг, того дома который Степной так сильно хочет найти, просто не существует?

Нет… такого не может быть. Дом есть, нужно лишь хорошенько поискать.

– Эй Степной, – оторвал его от размышлений Шмель, – я тут на гитарке хочу сыграть, все не против, как насчёт тебя?

– Ну раз все за, друх, тогда и я тоже.

– Отлично, – произнес Шмель, и пошёл в машину доставать гитару.

Достав инструмент, он начал перебирать струны, вспоминая аккорды.

– Я хочу чтобы видела природа, – тихо напевал себе под нос Шмель, – я хочу чтобы видела страна…

– Не, давай не это, – перебил его Дальнобойщик.

– А какую сыграть тогда?

– Сынок, – вклинился Сухарь, – <<Машину времени>> знаешь? Группа такая.

– Дай угадаю, <<поворот>>?

– Да, да, да, сыграй – ка это.

– Только мне понадобиться время, чтобы вспомнить как это делается.

Шмеля никто не торопил. Он медленно и аккуратно перебирал струны. Сначала, нужно было вспомнить аккорды, текст, и так далее. В игре на гитаре, Шмель был перфекционистом, и не стал бы играть песню, полностью её не прогнав. Это подготовка затянулась ещё минут на двадцать, солнце уже окончательно укатилось прочь, и круглая, но ни черта не светящая луна, заняла её место. Единственный источник света которым располагали пацаны – был костёр. В последний раз прогнав эту песню у себя в голове, Шмель заявил :

– Всё пацаны, можно играть!

Но стоило ему только ударить по струнам гитары, как послышался треск веток, и чьи – то шаги со стороны леса. Все насторожились. Мгновенно стало не до гитары. Тем временем, шаги все приближались и приближались. Дальнобойщик развернулся лицом к лесу, и осторожно приподнялся на одно колено. Шмель со Степным сделали тоже самое. Сухарь взял из костра одну горящую ветку, и держал её так, как держат бейсбольную биту. Сброд был в полной боевой готовности. Один лишь Малахит, будто бы зная кто там идет, продолжал сидеть возле костра, не подавая признаков опасения.

Лесной гость всё ещё шёл. И, когда он приблизился настолько, что уже было слышно его дыхание, он медленно вышел из – за деревьев, и показал себя. Это не было какое – то исчадие ада, и на тварь, с которыми сброд встречался раньше, он был совершенно не похож. Гость выглядел как совершенно обычный человек, в кожаной куртке, серыми брюками, и волосами до плеч. Мрак скрывал его лицо, а свет от костра позволял лишь разглядеть очертания. Постояв так несколько мгновений, гость подошёл ещё ближе, иуселся возле огня. Пламя озарило его лицо. Гостем оказался молодой голубоглазый парень, с черными волосами. Увидев рассмотрев гостя поближе, индивиды, как будто, узнали его, и вышли из боевого положения. Валера немог понять, что за тип к ним пришёл? Что он здесь забыл? И самое главное, почему пацаны его так спокойно приняли?

Вопросов много, ответов – ни черта. Впрочем, ничего нового. Гость немного посидел без дела, а затем, жестом попросил гитару у Шмеля. Тот её сразу же отдал, и приготовился слушать.

Гость же, приспосабливался к гитаре недолго, буквально минуту. Гость напоминал современного барда, уличного музыканта. Разобравшись что к чему, он начал играть. Мелодия была очень быстрой, и звонкой. Эта мелодия чем – то походила на движение поезда. Вы спросите автора – << Ну и чем же она похожа!? Ёп твою.>>. Скажу сразу, он не сможет ответить.

Закончив играть вступление, бард начал петь:

²<<Нет времени, чтобы себя обмануть,

И нет ничего, чтобы просто уснуть,

И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог.

Здесь целое небо, но нечем дышать.

Здесь тесно, но я не пытаюсь бежать.

Я прочно запутался в сетке ошибочных строк.

Моя голова – перекресток железных дорог>>

На этих словах, гость перестал играть, и, вскинув голову, начал сверлить взглядом Малахита.

Секунд десять он неотрывно смотрел на него, будто хотел что – то сказать, потом, гость продолжил песню:

<<Нарушены правила в нашей игре.

И я повис на телефонном шнуре.

Смотрите, сегодня петля на плечах палача.

Скажи мне – прощай, помолись и скорее кончай.

Минута считалась за несколько лет,

Но ты мне купила обратный билет.

И вот уже ты мне приносишь заваренный чай.

С него начинается мертвый сезон.

Одиннадцать твоих цифр помнит мой телефон,

Хотя он давно помешался на длинных гудках.

Нам нужно молчать, стиснув зубы до боли в висках>>

Бард вновь остановился. Он встал и подсел вплотную к Зелёному. Гость толкнул Малахита в плечо, тот же, пытался не обращать на это внимание. Малахит с еле уловимой грустью наблюдал за потрескиванием веток в костре. У него был пустой взгляд, не выражающий почти никаких эмоций, либо же он их отлично скрывал, хрен его знает. Недождавшись ответной реакции, бард опять запел:

<<Любовь – это слово похоже на ложь.

Пришитая к коже дешевая брошь.

Прицепленный к жестким вагонам вагон-ресторан.

И даже любовь не поможет сорвать стоп-кран.

Ох..

Нас ловит безумный ночной телеграф.

Любовь – это то, в чем я прав и неправ,

И только любовь дает мне на это права.

Ах…

Любовь – как куранты отставших часов.

Стойкая боязнь чужих адресов.

Любовь – это солнце, которое видит закат.

Чёрт…

Это я, это твой неизвестный солдат.

Подери…

Нет времени, чтобы себя обмануть.

И нет ничего, чтобы просто уснуть.

И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог>>

Бард наконец – таки закончил, и отдал гитару обратно Шмелю. Немного посидев возле костра, он встал, и стремительным шагом скрылся из вида. Выступление окончено. Зелёный всё также наблюдал за танцем пламени. Дождавшись, когда бард точно уйдет, Малахит рухнул на траву, и закрыл лицо руками. Валера не мог понять, что к чему, но к этому непониманию он уже привык. Разве что, непривычно было видеть Малахита в таком состоянии. Полежав так минут пять, Зелёный встал. Его лицо было ещё более безразлично к происходящему, чем обычно. Посмотрев

вдаль, он решительно произнес:

– В жопу сон, едем дальше.

Никто из пацанов, почему – то, не стал спорить. Они просто собрали спальники, и пересели в машину. Валера не протестовал, видимо, такой спешке была причина. Подготовившись к отъезду, <<уазик>> тронулся, и сброд вновь двинулся в путь. Автомобиль, наполненный шестью индивидами, которым нечего ждать, рассекает ночные лесные просторы. Всё дальше и дальше, всё ближе и ближе… к концу.

Глава 11. Тернии

Светает, сброд колесил всю ночь. Ландшафт менялся, и тропа, по которой они ехали, становилась всё более непроходимее. Буераки и ямы сильно мешали передвигаться.

– Сколько осталось? – спросил Дальнобойщик, не отрываясь от дороги.

– Совсем немного, – ответил Степной, смотря на карту, – Мы очень близки к <<звездному полупустырю>>. Оттуда до перехода по ту сторону вообще рукой подать, хоть пешком дойдём.

– То есть, рядом с полупустырем есть какой – то срез до нужного нам места?

– Ага, на <<уазике>> доберемся за пол дня…

Машина резко затормозила. Все кто сидели в салоне чуть – ли не попадали со своих мест. Причина остановки была отлична видна с водительского места. По середине леса, перегородив тропу, по которой сброд и ехал, раскинулся просто громаднейший дом. Дом был сделан из уже почерневшего дерева, а стекла местами выбиты, или же заколочены. Все члены сброда вышли из машины, и уставились на деревянного гиганта. Здание было метров двадцать в высоту, а , судя по окнам, этажей всего четыре. В длину же, он был и вовсе метров тридцать, не меньше. От дома явно смердело, хотя никаких неприятных запахов никто не чувствовал. Странно, вроде воняет, а вони нет. Дальнобойщик подошёл к зданию чуть ближе, и долго над чем – то раздумывал. Затем, постояв минуты две, он развернулся и произнес:

– Степной, ты уверен что мы до перехода даже пешком дойти сможем?

Степной молчал, уставившись на громадный дом. И что делать? Как быть без машины? Не уж то действительно нужно будет идти пешкарусом?

– Пацаны, – угрюмо сказал Дальнобойщик, – нужно с <<уазиком>> попрощаться.

Валера обернулся назад, в сторону машины. Он познакомился с индивидами, практически в то же время что и с <<уазиком>>, и очень к нему привык. В машине было удобно, комфортно и безопасно. Но, времена меняются.

Дальнобойщик первый простился с автомобилем. Он подошёл, и лёг на капот, что – то шепчя себе под нос. Затем, Степной облокотился на оконное стекло. Шмель и Малахит прощались с <<уазиком>> в кабине машины. Сухарь последовал примеру, и тоже прошёл в салон. Взяв такие вещи как : рюкзаки, припасы, спальники, сброд двинулся дальше. Подойдя к дому, Дальнобойщик в последний раз обернулся к машине, и очень грустным голосом прикрикнул:

– Слышишь, ты! Мы ещё встретимся, я тебе обещаю… обещаю.

<<Уазик>> как будто бы подмигнул ему в ответ, давая понять, что верит Дальнобою на слово.

Расставание с тем, что тебе дорого, это всегда печально, даже если это просто машина. Иногда, машины бывают гораздо дороже, чем те же самые партнеры по отношениям, или другие маргиналы. Такое бывает не часто, но всё же бывает. << Партнер по отношениям>>, даже звучит противно, ха тьфу еп твою.

По сравнению с самим домом, его двери были очень малы. Они тоже почернели от старости, и были совсем не в презентабельном виде. На двери была выцарапана надпись:

<<Оставь рассудок позади, всяк туда входящий>>

Надпись, вместе с тем, кто – то обмазал тёмно – красной краской. От краски исходил металлический запах, и, судя по всему, она была не первой свежести.

– Чё то, совет не особо ободдряющий, – Справедливо заметил Дальнобойщик.

На этих словах, он со всего маху вписался в дверь с ноги, и та завалилась внутрь дома. Внутринности же, были ничуть не лучше чем внешний вид здания. Индивидов встретила лестница, украшенная мёртвыми крысами, и ползающими по этим трупам тараканами. Тараканы были на удивление большими, как будто кто – то их щедро откормил. При открытии двери, лучи света попали на этих самых насекомых, и те раскрыли крылья, и полетели на волю. Пацаны еле – еле успели закрыть лицо руками, чтобы не схватить порцию тараканов – трупоедов. Те же, врезались в индивидов с такой силой, что ломали себе трахеи ( да, я сам не знал что они у них есть), и замертво падали на землю. Те счастливчики кому удалось выбраться, улетали вдаль, с безумной радостью щебеча что – то на своем тараканьем языке. Степной обернулся чтобы посмотреть на улетающих насекомых, и ужаснулся:

– Что это за место такое, если даже тараканы безумно счастливы отсюда улететь.

– Это ещё не место, – произнес Шмель, – это только подъем туда.

Зайдя в дом, на пацанов обрушилась невозможная тишина. Было настолько тихо, что дыхание друг друга оглушало индивидов. Дальнобойщик подошёл к лестнице чуть ближе, и заметил одну неприятную вещь:

– Пацаны, придётся в прямом смысле идти по трупам.

Дело в том, что мёртвые крысы лежали так рядом друг к другу, что делало невозможным как – то их обойти. Причина смерти же, была странноватой. Судя по всему, крысы обоюдно перегрызали друг другу глотки. Массовое самоубийство тех, кому нормально жить на свалке, и питаться говном в прямом смысле.

– Ну, а что поделать, друзья, – высказался Степной, – пойдёмте по головам.

Подъём по ступеням был неприятным, зато очень мягким. Крысы героически выдерживали массу пацанов, и даже не хрустели позвоночниками. Видимо, это шествие напомнило Сухарю одну очень занятную историю:

– Я вот помню, значится, был у меня в деревне мышонок один, я его Борькой назвал. Жил он у меня в клетке, я каждый день его исправно кормил пшеницей, или овсом. Иногда выпускал его погулять по дому. Так вот, я было дело, клетку не закрыл, а он и сбежал. Я по всему дому бегал, кричал – <<Боря, Боря! Ты где!?>>. Не нашёл. Спустя дня три, мой отец раздавил какую – то мышь, и попросил её выкинуть. Я беру, значиться, эту мышь…

– А это оказался Боря? – с досадой предугадал Шмель.

– Нет конечно, просто грызун какой – то. Борю я потом нашёл, спустя двенадцать лет. У него и семья уже была, и мышь своя, и мышаты. Эх, Борька…

Индивиды не особо поняли, к чему была эта история, но сделали вид, что очень интересно.

Поднявшись на второй этаж, сброду открылся огромный коридор. Трупов и трупоедов тут уже небыло, но это никак не меняло положение. Стены из уродливого и сгнившего дерева давили на пацанов. Не было ни окон, ни дверей, ни мебели, ничего. Просто огромный длинный коридор.

– Чё стоим, – приободрил пацанов Дальнобой, – вперёд, ублюдки.

Парни двинулись дальше по коридору, обходя худые, гнилые стены. Пол сильно скрипел, и звуки от каждого шага эхом отдавались где – то вдали. Пацаны всё шли, и шли.

Прошло минут десять, коридор не прекращался. Не было даже намека на то, что скоро он закончиться.

– Этот дом что, километра два в длину? – раздраженно и настороженно одновременно, произнёс Шмель.

– Я не знаю, – ответил Дальнобойщик, – скорее всего, нас так проверяют.

– Классно придумали, гады, – заворчал Степной, – Только назад мы не повернем, хоть запроверяйтесь.

Видимо, дом услышал пацанов, и закончил испытание терпением, выдав им другую проблему.

Идя ещё минуты две, парни наткнулись на табличку, стоящую прямо посередине коридора. Она была тоже деревянной, и гнилой. Надпись на табличке гласила:

<< Ступень №2 – Испытание моралью>>

Прямо чуть дальше таблички, коридор заканчивался, и начиналась большая широкая комната. Эта комната имела несколько отвлетвлений, куда хочешь, туда и иди. Эти отвлетвления перегараживала уже не деревянная, а гипсовая стена. На этой стене тоже было что – то написано.

– Интересно, – подумал вслух Дальнобой, – и как эти ублюдки будут нас испытывать?

Пацаны подошли поближе к гипсовой стене. В полумраке, им с трудом получилось разобрать то, что было написано черными чернилами. Надпись была очень не аккуратной, будто у художника сильно тряслись руки. Видимо, так оно и было. Вот текст, что был там намазан:

<< В нашем мире остались лишь думеры. Все остальные, походу, ослепли.>>

Шмель почесал затылок, и поправил свои очки. Никто из ребят не особо понял что к чему было в этом послании.

– Друзья, – обратился Степной, – кто – нибудь что – нибудь понял?

Все в недоумении пожали плечами, и двинулись на левое ответвление комнаты.

Левый отдел казался очень странным, так как он был метров шесть в длину, и оканчивался тупиком. Ни дверей, ни мебели, ни окон. Тупик.

Хотя нет, враньё, в самом центре тупика находился какой – то стеклянный глазок. Учитывая антураж того места, где пацаны находились, прислоняться туда глазом не особо хотелось.

Сброд столпился полукругом. Стали решать, кто туда посмотрит:

– Не, вы чего мужкики, – начал Сухарь, – у меня и зрение такое себе, ничего всё – равно не увижу.

– А мне, если честно, просто не охото туда смотреть, – признался Степной.

– Ага, мне тоже, – согласился Дальнобойщик.

– И мне, – подхватил Шмель.

В итоге, промолчали лишь Валера и Малахит. Первый был в слишком подавленом состоянии, чтобы говорить, а второму просто было всё – равно. Переглянувшись с пацанами, Зелёный подошёл к глазку, и заглянул туда.

– Что там? – взволнованно спросил Степной.

– Да, опять накалякано что – то.

– Читай вслух, друх.

Малахит довольно долго пытался всмотреться, что именно там было написано. Видимо, мастерство художника и тут сильно подводило. Спустя минуты две, Зелёный выдал:

– Так, пацаны, я разобрался.

– Ну так что? – торопил его Шмель.

– Тут написано – << любовь бывает разной, от бабочек до ножей – бабочек в животе…>>.

Малахит отошёл от глазка, с потухшим взглядом. Другие же, облегченно выдохнули.

– Ну и в чем тут испытание!? – хохотнул Дальнобойщик, – Есть те, кого услышанное тяготит.

– Да всем плевать! – развёл руками Шмель.

– Согласен, – произнес Степной.

Сухарь и Валера согласились с тем, что пока – что, испытание моралью довольно просто. Один лишь Малахит промолчал про обыденность прочитанного, будто, эта надпись сильно его чем – то задела.

Сброд двинулся дальше, что – бы исследовать правый отдел комнаты. Они были на подъёме, и уже явно недооценивали то, что им готовит старый гнилой дом. А этот дом, как выяснилось позже, был гораздо коварнее, чем сброду изначально казалось.

Правый отдел очень сильно отличался от всего, что индивиды видели раньше. Отдел оканчивался не тупиком, как это было в левом, а шестью дверями, расположенными довольно близко друг к другу.

Дальнобойщик, рассмотрев всё это, кое – что предположил:

– Дверей столько же, сколько и нас. Это не спроста.

– Только не говори, что нам нужно разделиться, – оборвал его Шмель.

– Я не говорю, нет. Я ВЫНУЖДЕН сказать, что нам придётся разделиться.

Дыхание Валеры участилось. Ему даже думать не хотелось, что нужно будет отделиться от группы. А что если дальше его ждёт какая – нибудь тварь? Что он будет делать?

– Ладно, – подумал Валера, – нужно быть смелым, всё – равно всё будет хорошо.

Пацаны равномерно распределились по своим дверям. Студент был левее всех.

-Насчёт три, одновременно заходим внутрь, – объявил Дальнобой.

1…2…3!!!

Все распахнули свои двери, и залетели внутрь. Валера не был исключением. Внутри же, всё было просто шикарно. Гнилое дерево сменилось на фиолетовые пластмассовые стены. На стенах были изображены разные атрибуты женских одежд, от платьев до джинсов. Комната была метра три в ширину, и столько же в длину. По середине стояло зеркало, накрытое каким – то покрывалом. Валеру что – то сильно смущало, и он не мог понять что. Осмотревшись ещё раз, студент осознал в чём заключалась нереальность происходящего. Дело в том, что расстояние между дверьми было максимум полметра, а ширина комнаты метра три. Остальные двери, чисто физически, не могут никуда вести, так как им банально не хватит места.

– Пацаны-ы-ы! – позвал друзей Валера, – пацаны, как у вас там дела?

Никто не отозвался. Полная тишь. Студент попытался вернуться обратно, но дверь, каким – то образом, была закрыта.

На студента накатила паника. Он остался один, в закрытом помещении, в непонятном прогнившем доме, в странном и хаотичном мире. Мне кажется, вы бы тоже испугались.

– Ладно, – подумал Валера, – нужно успокоиться, просто успокоиться.

Он обернулся, и решил по подробнее рассмотреть комнату, в которой оказался. Напротив него, стояло накрытое покрывалом зеркало, а чуть дальше зеркала – железная дверь. Студент попытался открыть и её, но всё было безуспешно. Ещё примерно неделю назад, Валера бы умер от страха, так как не знал бы что делать. Сейчас же, студент был всё ещё очень напуган, но он уже немного привык к подобным ситуациям.

Постояв минуты две в растерянности, Валеру заинтересовало то зеркало. Подойдя поближе, ему сильно захотелось сбросить это покрывало, и увидеть своё отражение. Это желание было очень странным, так как появилось внезапно, будто кто – то его подкинул. Студент потянулся рукой к краю покрывала, и начал медленно стягивать его. Валера готовился увидеть там грязного и уставшего парнягу, которому не помешал бы сеанс в СПА – салоне. Но, оголив зеркало, перед ним предстал красивый, притягательный молодой человек в модном одеянии, и с голливудской улыбкой. Волосы были зачёсаны набок, а белоснежные зубы поблескивали на свету.

– Хрена се, – подумал студент, – а я и не знал что я такой красавчик!

Покрасовавшись в зеркале, Валера начал замечать некоторые странности. Отражение перестало синхронно двигаться с самим студентом. Сначала оно просто замедлилось, а потом и вовсе начало жить своей жизнью. Как бы это не было странно, но студента это никак не напугало. Валера из зеркала достал крупную пачку денег, и начал разбрасываться зелёными купюрами во все стороны.

– Да, да, да, вот это я понимаю! – подумал студент.

Затем, к Валере из зеркала присоединились две привлекательные девушки, начали обнимать и целовать его.

– Да-а-а, – шептал студент, – да, да, да.

Девушки начали танцевать, затем разулись, и сняли со студента майку.

– Ох, да-а-а! – чуть ли не стонал он, – это то что я хочу…

Стоп… это не совсем то что я хочу. Что – то здесь не так…

Зеркало оглушительно лопнуло. Отражения пропало. Оказалось, что стены этой комнаты были ещё более гнилыми, чем стены в коридоре. Фиолетовая краска – всего лишь иллюзия. Металлическая дверь отворилась сама по себе, и студент пулей выскочил из странной комнаты. На выходе его ждали остальные члены сброда, все они тоже были сильно взволнованны. Степной чесал затылок. Дальнобойщик ходил взад – вперёд. Шмель прижался лбом к металлической двери. Сухарь с Малахитом стояли чуть позади всех, они просто стояли и молчали, угрюмо смотря вдаль.

– Так, погодите – ка, Степной, повтори чё ты увидел в зеркале, – напряженно произнёс Дальнобой.

– Ну, я увидел красивые, золотые поля пшеницы, – говорил Степной, немного улыбаясь, – там вдали был какой – то аккуратный домик, из трубы которого валил дым. Над домиком было спокойное, голубое небо, по которому мирно плыли пушистые облака. Как только пшеничное поле заканчивалось, начинался красивый зеленый лес, а немного дальше него – медленная и ленивая река, в которой купаются местные жители. За рекой, расположилась в меру маленькая деревушка, жители которой очень доверяют друг другу. Вернемся же к дому посреди поля. Возле домика бегали детки, играясь между собой. Рядом с детками стояла какая –то очень красивая белокурая женщина, а рядом с ней… рядом с ней был я…

Степной вроде немного улыбался, когда описывал то, что он увидел в зеркале. Но, рассказав всё до конца, в его голосе почувствовались нотки грусти. Тяжёлой грусти.

Дальнобойщик немного помолчал, затем спросил другого члена сброда:

– Шмель, тебе чего причудилось?

Шмель, услышав обращение к себе, перестал опираться об металлическую дверь. Он помолчал буквально полминуты, а затем начал говорить:

– Я увидел в зеркале звёздную пустоту. Метеориты и астероиды, бродящие по нескончаемому космосу. А затем, показался макет нашей планеты. Макет охрененно точный, было видно и тайгу, и города – мегаполисы, и горы, и низменности.

Шмель вновь замолчал, потупив взгляд. Собравшись с силами, он продолжил:

– Даже облака были видны! Облака!, – прикрикнул Шмель, – складывалось ощущение, что это не макет вовсе, а уменьшенный оригинал, либо же я слишком большой. Так вот, внезапно, планета загорелась. Поначалу пылали лишь города, но потом пламя перекинулось и на лес, и даже на океаны. Планета превратилась в пылающий ад! Кто – то выдал мне ведро с водой, и я попытался потушить мой дом. Я тушил его целую вечность, мимо пролетали астероиды, а Солнце уже в миллионный раз прокрутилось вокруг нашей планеты, хотя всё должно быть наоборот. И как только пламя начало гаснуть, кто – то дал мне сбоку, и я рухнул на пол. Я пытался встать, пытался со всех сил, но у меня подкашивались ноги, а голова кружилась, как будто я нахожусь в центрифуге. Тем временем, пламя вновь набрало сил, и планета превратилась в золу… Мой дом превратился в золу…

Рассказав всё, Шмель был совсем не в духе. Он поправил очки, и уставился вдаль коридора, в который они вышли.

Дальнобойщик был чем – то недоволен, даже рассержен. Немного помолчав, он обратился к Сухарю:

– Дед, что там у тебя?

Сухарь, стоящий рядом с Малахитом, подошёл поближе к Дальнобойщику. Старик мешкался, вздыхал, и долго не мог начать свой рассказ. Чувствовалось, что увиденное произвело на старика сильное впечатление. Переступая с ноги на ногу, Сухарь всё же заговорил:

– Значиться, вначале был какой – то необъятный пустырь. Только трава росла, да сорняки какие. И тут, едет << волга>>, красная такая, хорошая машина. Она едет, и пыль за собой поднимает, клубнями прям. Я хочу посмотреть, кто за рулем то, а не вижу – далековато. <<Волга>> приближается, а из неё музыка играет – << Новый поворот>>. И вот, машина уже приблизилась, и я разглядел кто за рулем. Присмотрелся, а там я, только молодой и красивый, не то что сейчас. Я подпеваю, и радуюсь, что не стар, что ещё вся жизнь впереди. Эх, было же время – когда вся жизнь впереди.

Сухарь тоже был расстроен, не меньше других. Выслушав его, Дальнобойщик обдумал происходящее, и обратился уже Малахиту:

– Зелёный, ну скажи что хоть у тебя всё нормально.

Малахит стоял в стороне, метрах в трёх от остальных. Устало смотря вдаль коридора, он соврал:

– Ничего мне не показалось…

– Фух, ёп твою, – выдохнул Дальнобой, – а то я думал что мне одному зеркало ничего не показало.

Осматривая сброд, Дальнобойщик остановился взглядом на Валере. Поняв, что он совсем забыл про студента, Дальнобой спросил:

– Валер, у тебя чего?

– Да, – начал Валера, – Баб каких – то показали, да и всё.

Дальнобойщик почесал затылок, и уставился в коридор. Двери вывели пацанов в очередное длинное помещение. Нескончаемые гнилые коридоры продолжились.

– Ладно, друзья, – прервал молчание Степной, – вот этот выпад я уже почувствовал.

– Ага, это ещё мягко сказать, – согласился Шмель.

– Так! – прервал упаднический настрой Дальнобойщик, – Я понимаю, что всем тяжело. Все мы хотели от жизни большего, чем в итоге получили. Все мы хотели иметь дом, какую – то цель, семью, и тех – кто любил бы и ждал бы нас. Но, вышло так, что ничего из этого нет! Возможно, в этом есть и наша вина, но факт остаётся фактом. Скажу честно, мне нравиться то что сейчас происходит. Я всю жизнь мечтал о тех друзьях, с которыми можно отправиться хоть на край света, и пережить невероятные приключения. Я получил это, и терять совсем не хочу. Назад возвращаться нельзя, нам там нечего ждать, поэтому вперёд, только вперёд…

Несмотря на то, что речь вышла довольно депрессивной, пацаны вышли из подавленного состояния, и двинулись дальше.

Дальше, всё начинало меняться…

По мере продвижения вперёд по коридору, привычную тишину начал прерывать какой – то странный низкий свист. Не тот который мы слышим при кипении воды, нет. Этот свист сильно отличался.

– Я один слышу эту срань? – поинтересовался Шмель.

– Нет, друх, не один, – ответил Степной.

Складывалось ощущение, что этот свист издаёт животное, которое чисто физиологически не может свистеть – например морж. Пацаны выглядели не особо напряженно, в то время как Валеру пробирало до мурашек.

Коридор по которому индивиды и шли, начал преображаться. К гнили на деревянных досках добавились какие – то чёрные разводы. От них смердело мертвечиной. Потом, к свисту добавился ещё и гул. Эх, как бы его описать? Больше всего, этот гул походил на предвестник апокалипсиса. В общем, атмосферка хреновая. Дальше идти очень не хотелось, но Валера просто не мог повернуть назад, так как отбиться от группы индивидов равносильно смерти. Помимо гула и свиста, начали раздаваться чьи – то приглушённые стоны и всхлипы, а также бешенное, просто безумное дыхание. Индивиды шли уже примерно полчаса, как коридор оборвался…

И вот, наконец – то, переход на следующую ступень. В пол была колом вбита табличка, на которой было кровью намазана надпись:

<< Ладно, упыри, сами напросились>>

К стенам, по бокам таблички, были гвоздями прибиты внутренние органы различных организмов. Тут и человеческое сердце, и собачьи лёгкие, и птичий пищевод. Ох, здесь есть даже орган с помощью которого размножаются киты ( примерно метр в длину). Помимо внутренностей, к стенам были приколочены обычные куски мяса непонятного происхождения. И органы и куски кровоточили, и постоянно пульсировали, обвисая на гвоздях. Чуть дальше таблички расположилась дверь, она тоже была вся в крови. Громкость гула, свиста и стонов достигла своего апогея. Студента била дрожь, он хотел начать плакать, но остатки мужества мешали ему это сделать. Вонь, исходящая от органов, скрутила желудок Валеры в баранку.

Дальнобойщик подошёл к окровавленной двери. Повернувшись к пацанам, он взглядом искал одобрения.

– Парни, насчёт три, забегаем внутрь, – произнёс он.

– По – почему забегаем? – дрожащим голосом спросил студент.

– Да потому – что там рубка начнётся, – буднично ответил Шмель.

– Все готовы? – приготовился к отсчёту Дальнобойщик.

Дальнобой начал считать:

– Раз…

– Ну чё, – прошептал Степной, – понеслась жизнь молодая.

– Два…

– А то, – согласился Сухарь, уже привыкший к подобным ситуациям.

– Три, ёп твою!

– Подорвали пацаны! – кричал Шмель.

Сброд забежал в дверь, ведущую в сущий ад.

Глава 12. И опять тернии

– Странно, – произнес Шмель, – а где черти?

– Хрен его знает, – ответил Дальнобойщик.

Несмотря на все предпосылки, за дверью парней никто не ждал. Драться, пока что, не пришлось.

Интерьер сильно изменился. Если, предыдущая локация представляла собой гнилой деревянный домихо, то сейчас пацаны находятся в каких – то бетонных катакомбах. Света не было вообще, поэтому Степному пришлось достать и раздать фонари. Да, с ними было гораздо лучше. Катакомбы напоминали нескончаемый лабиринт, и было совсем непонятно, куда идти дальше.

– Так, и куда нам переть? – не понял Шмель.

– Давай пойдём вперед, попутно заглядывая в другие ответвления, – предложил Степной

– Это будет слишком долго, – справедливо заметил Дальнобойщик.

– Давай тогда так, раздлимся на три группы по два человека. Если группа находит что –то интересное, то зовёт других. Если же это тупик, или очередной нескончаемый коридор, то группа продолжает идти по прямой.

– Ай как лихо придумал! – воскликнул дед.

Ну, на бумаге да, а вот как всё выйдет на самом деле…

Сброд двинулся дальше согласно плану, придуманному Степным. Первая группа состояла из Малахита и Шмеля, вторыми двигались Дальнобойщик и Степной, а замыкали шествие Сухарь с Валерой. По началу, всё шло гладко. Парни информировали друг друга о тупиках, и успешно миновали бесконечные коридоры. Со временем, связь между группами становилась всё слабее, так как и те и другие так и норовили куда – то убежать, или где – то остановиться. И вот, очередной расход. Первая группа двинулась дальше, вторая на левое ответвление, а третьей досталось правое. Валера только зашёл в проём, как сразу нащупал фонарем отличия. До этого, все помещения были похожи друг на друга, бетонные голые стены, и никаких внутренностей. Это же помещение, колоссально отличалось от других. У самой дальней стены, как раз напротив Валеры, стоял розовый деревянный шкаф, выполненный в королевской тематике. На полу валялись разные игрушки, начиная от машинок, заканчивая детскими кубиками. Обои были покрашены в синий цвет, и на них были изображены куклы и самолёты. Ах точно, чуть не забыл самое главное. В центре комнаты сидел ребёнок, у которого вместо ног были собачьи лапы. Он пил чай вместе с каким – то громадным кузнечиком, размером с питбуля. У кузнечика была голова грудного младенца. Кузнечик пытался попить чаю, но у него не получалось, так как руками он был обделен. Заметив, что на них светят, они обернулись, и одновременно заговорили:

– Ой, мама, тут дяди какие – то пришли, наверное опять к тебе.

Тут, двери шкафа распахнулись, и оттуда вышла молодая женщина в халате. Посмотрев на остолбеневшего Валеру и испуганного Сухаря, она произнесла:

– Простите, мужчины, я сейчас занята, надо третьего кормить.

На этих словах, женщина распахнула свой халат. Она была в нижнем белье, но парни этого не заметили, так как всё внимание приковал младенец, находящийся в её животе. Живот этой дамы был разорван и растерзан, а в образовавшемся дупле сидел третий ребёнок. Он жадно поедал внутренности своей мамы, испражняясь прямо там же. Удобно, поел и облегчился.

Ребёнок – кузнечик обнажил свои крылья и попытался взлететь, но собственная масса не позволяла, поэтому он лишь бился в конвульсиях, лёжа на животе.

– Парнии! – жалобно позвал друзей Валера, – тут помощь нужна!

– Эх, ну что там у тебя, – спросил Дальнобойщик, заходя в проём, – Ёп твою, вот это семейное чаепитие!

– Я возьму на себя деточек, – вызвался Степной.

– Лады, беру мамашу, – произнёс Дальнобойщик.

Степной подошёл к детям, и размашистым ударом ноги снёс ребёнку с собачьими ногами голову. С кузнечиком всё вышло сложнее. Тот всё таки взлетел, и попытался вцепиться обидчику в горло, но Степной среагировал, и перехватил атаку. Он оторвал ребёнку крылья, и расплющил его, сильно ударив об бетонный пол. Дальнобойщик же, на скачке срубил маму с ног, а её голодный ребёнок только с удвоенной силой пытался съесть свою мать. Дальнобойщик вдавил неблагодарное дитя в пол, и обернулся проверить, всё ли нормально у Степного. Тот уже справился.

– Ну что, – сказал Дальнобой, отряхивая руки, – продолжаем идти.

– Пацаны! – обратился Степной к группе Шмеля и Малахита, – у вас там как.

От них ответа не последовало.

Все переполошились и ринулись проверять, как у первой группы обстоят дела. А дела у них обстояли также, как и у других. Малахит сидел верхом на какой – то беззубой твари, у которой вся голова была утыкана большими красными глазами. Тело же было очень тощим, и покрыто чешуей. Зелёный вбивал голову гада в пол, а Шмель решил немного посидеть, так как очень устал. Расправившись с тварью, Малахит обернулся к парням.

– Чё не так? – дивился Зелёный.

– Всё так, только чего Шмель присел?

– Да встаю я, встаю, – ворчал он, – уже и отдохнуть нельзя.

Сброд вновь был готов к шествию. Как только индивиды опять вышли в основной коридор, как сразу же послышались какие – то странные звуки. Они напоминали бег по мелководью, или по мокрому полу.

– А это ещё чё за хрень? – устало произнёс Шмель.

– Пацаны, – прошипел Дальнобойщик, – на изготовку…

Топот приближался, становился всё громче и громче. Послышался чей – то жалобный голос.

– Милая, это ты? – кто – то пролепетал, – Я так долго тебя ждал!

Тут, фонарь Малахита, который стоял ближе всех к звукам, нащупал того, кто эти звуки и издаёт. К парням, на всей скорости, мчалось непонятное нечто. Эта хрень была больше чем два метра ростом, так как она ( он?) не умещалась в потолок, и бежала в полусогнутом состоянии. Тварь была одета в смирительную рубашку, а её ноги были все переломаны, и неестественно вывихнуты. Однако, быстро бегать это не мешало. Непонятное нечто имело непропорционально большой улыбающийся рот. Изо рта высовывались тупые и окровавленные зубы. Вместо глаз, горели две красные точки, без зрачков и белка. Но, самое странное было не это, дело в том, что тварь была обделена головой. Да, улыбка и глаза просто висели в воздухе, и ни к чему не крепились.

– Милая! – кричала тварь, – Ты наконец – то пришла, иди ко мне!

Малахит не стал спорить, и действительно пошёл на встречу. Когда нечто приблизилось на достаточное расстояние, Зелёный ударил головой прямо ему в грудь. Удар проломил грудную клетку, и тварь замертво рухнула на пол. Удостоверившись, что лежащий чёрт больше не представляет опасности, сброд пошёл дальше.

– Ребят… – прошептал Валера, – а, можете объяснить почему вам совсем не страшно?

– Не страшно чего? – искренне не понял Дальнобойщик.

– Ну, этих тварей…

– Хах, так тут всё просто. Давай растолкую.

Дальнобойщик побольше вдохнул воздуха, чтобы начать долгий монолог:

– Давай возьмём в пример взаимодействие голубей и человека. Вот ты, Валера, боишься этих птиц?

– Да нет конечно.

– А орлов?

-Ну, – студент задумался, – орлов, пожалуй, боюсь.

– Почему?

– Блин, ну так он больше чем голубь!

– А овцы тебя пугают?

– Овцы? Вроде нет.

– А они больше чем орлы! И по массе тяжелее.

Вопросы Дальнобойщика поставили Валеру в тупик. Он и не знал что ответить. Собравшись с мыслями, Валера продолжил диалог:

– Ну, я боюсь орла потому что он может попытаться меня съесть.

– Вот! – добился желаемого Дальнобойщик, – Ты его боишься, так как он и втащить может, хотя орёл намного меньше тебя. Поверь мне, если ты начнёшь сопротивляться, драться и кусаться, то любое пернатое отстанет, если не считать доисторических. С чертями то же самое, в основном, все они намного слабее чем мы, так как черти – пустые. У них нет ни цели, ни надежды, ничего. Они никого не любят, и ничего не хотят. Они – говно, а мы – золотари*.

– Кто такие золотари? – не понял Валера.

– Ой, профессия такая, забей. Продолжим, если показать, что ты не боишься их ( бесов), то не составит никакого труда разнести им их дерьмовое рыло. Правда, есть те, кому рыло снести не получиться, но рубиться с ними – не наша забота.

– Погоди, – прозрел студент, – то есть, самое главное – просто не ссать?

– Да, тут всё как в танке, а в танке главное – не обосраться.

Валера немного разобрался что к чему, но менее страшно от этого конечно же не стало. Это место, в общих чертах, напоминало студенту ад, только местные жители менее приветливые. Да, физических мучений он не получает, да и надежда при себе, но сути это не меняет.

Тем временем, сброд пришёл к очередному тупику.

– Так, – произнёс Шмель, – дальше идти некуда

– Всмысле? – не понял Дальнобой.

– В прямом! Дальше стена, шествие закончилось.

– Мы что, пропустили какой – то проход?

– Видимо да.

– Друзья, – вклинился в беседу Степной, – давайте не будем растягивать время, у нас его и так слишком много.

– Ладно, – согласился Дальнобойщик, – поворачиваем парни.

– Эх, – взохнул Сухарь, – поворачивать – плохая примета.

Выбора у пацанов не было. Групповой строй поменялся, и теперь Валера с Сухарём были самыми первыми. Это, конечно, не могло не огорчать и даже страшить студента, но, собрав волю в кулак, Валера сделал первый шаг. И стоило ему только наступить подошвой своих кроссовок на пол, как студент тут же провалился вниз…

Внизу же, яркий свет ослепил Валеру, уже привыкшего к темени. Студент оказался в месте, больше всего похожим на какое – то военное училище. Большое помещение, сплошь и рядом утыканное партами, на которых валялись разобранные пистолеты Макарова. На одну из парт, кстати, студент и приземлился. Первым что он заметил, так это двух молодых людей, стоящих в метрах трёх от него. Это был молодой парень, одетый в парадный кадетский костюм, и юная девушка, тоже в военной форме. Парень стоял с полароидом в руках, и ждал пока девица будет готова к фотосессии. Девушка же, трепала свои волосы, пытаясь придать им пышности, и напевала себе под нос странную песенку. Из всех слов, Валера разобрал лишь одну строчку:

– Я люблю голубые ладони, и железный занавес на красном фоне.

Покончив с золотисто – русыми волосами, девушка обернулась к парню. Кадет навёл на неё полароид, и издался характерный звук вспышки. Парень вынул вылезшую фотографию, подошёл к девушке поближе, и они вдвоём начали рассматривать её.

– Блин, – ворчала девица, – у меня тут нос недостаточно элегантен.

– Чего ты? Всё нормально у тебя с носом, – успокаивал её парень.

Закончив недолгий диалог, пара одновременно обернулась к Валере, уставившись на него немигающим взглядом. По спине студента побежали мурашки. Девушка долго всматривалась в пришельца, и затем что – то прошептала кадету на ушко. Тот поморщился.

– Милая, может не надо? Он ни в чём невиноват, – скулил парень.

Девушка вновь что – то прошептала, только уже в гораздо более агрессивной манере. Валера был в недоумении. Что там решает эта парочка, может они хотят его прогнать? Действительно, а то студент, в прямом смысле, упал с неба. Тем временем, девушка закончила шептать, и парень сильно изменился в лице. Он стал более собранным, но начали прослеживаться нотки сочувствия.

-Эх, – вздохнул кадет, – что только не сделаешь ради баб.

Парень упал на четвереньки, и крепко зажмурил лицо. Девушка встала ногами ему на спину, и, расплываясь в улыбке, закрыла глаза. Кожа спины парня, и ног девушки начали прирастать к друг другу, а сама парочка – сильно изменилась. Рот кадета стал источать множество длинных, но тупых и кривых зубов. Глаза полностью побелели, а волосы выпали. Очертания парня стали приобретать какой – то нечеловеческий вид. Сквозь одежду прорывалась длинная шерсть. Локти начали гнуться в обратную сторону, то же самое с коленями. И в общем, кадет стал походить на смесь паука и обезьяны. С девушкой всё было хуже. Вместо притягательных дамских глазок, появился какой – то просто дьявольский остервенелый взгляд. И это не тот взгляд, как змея смотрит на кролика, нет. Такое ощущение, что девица хотела изничтожить тело Валеры до атомов, а потом ещё долго глумиться и насиловать его душу. Её зрачки стали походить на кошачьи, а белок налился кровью. Тело начало извиваться так, как извивается дождевой червь на земле. Это было страшное зрелище, складывалось ощущение что у девушки совсем не было костей.

– Валера! – крикнул кто – то сверху, – у тебя там всё нормально?

– Ну, – в ужасе ответил студент, – всё хреново.

Девушка закрыла руками лицом, а затем, заливаясь просто демоническим смехом, сорвала с себя всю одежду. Её тело украшали многочисленные ранения: от пулевых пробоин, до химических ожогов. Цвет кожи поменялся на трупный серый, и от девицы стало исходить зловоние. Мда, а до свадьбы всё было по другому: и губки накрашены, и попка подтянута, и за фигурой следила, и разговаривала ласково. Ладно, над этим не смеются.

Тварь начала медленно и неумело двигаться к Валере. Тот же, просто остолбенел от ужаса. Парочка уже подошла на расстояние вытянутой руки, и зловоние скручивало многострадальный желудок Валеры в узелок. Девица распахнула свою пасть так, как её распахивают змеи, в попытках проглотить добычу больше себя. В глотке девушки виднелась абсолютная пустота, темень и мрак. Студент приготовился умереть.

Тут, прямо с потолка, на голову этой мрази рухнул тяжеленный Шмель. Расплющив своей массой эту тварь, тот встал, и начал отряхиваться.

– Мужики, тут всё чисто, – объявил Шмель.

– Отлично, ныряем пацаны! – прикрикнул Дальнобойщик.

Одним за одним, из потолка стали падать члены сброда. Сухарь был последним. Дед, упав на пол, сильно отбил себе задницу, и ещё долго потом кряхтел и охал.

– Так, – произнес Дальнобой, вставая на ноги, – куда нам дальше?

– Вот там дверь, – указал пальцем Степной.

Парни вышли из кабинета, и оказались в огромном тёмном зале, ведущем в разные комнаты. Вотпроход в другое крыло училища, вот дверь в туалет, а вот там видна столовая.

– Ёп твою! И куда нам переть!? – заорал во всё горло Дальнобойщик.

Ситуация, действительно, патовая. Непонятно где финиш этого чёртового испытания. Может в столовой? Может в сортире? Может вообще нужно идти в другое крыло. Блин, а там комнат не меньше чем здесь, так и целую вечность можно блуждать, в поисках того, не знаю чего. И как этот финиш должен выглядеть? Что делать дальше!?

Дальнобойщик почесал затылок, и попытался найти поддержки в глазах пацанов. Те, безусловно, поддерживали, но что делать дальше никто не знал. Один только Степной замер как вкопанный, будто он нашёл решение загадки.

– Друзья… – прошептал он, – я один слышу это пение?

– Какое пение? – не понял Шмель.

– Прислушайтесь….

– Тихо! – крикнул Дальнобой, – слушаем…

В кромешной тишине, в которой слышался даже собственный стук сердца, действительно начали раздаваться какие – то отдельные слова. Звуки нарастали, и вот уже можно было понять, что песню поёт девушка. Она не отличалась мелодичностью, но была протяжной и очень тонкой.

– Хах, – нервно хохотнул Дальнобойщик, – я тоже слышу.

Хоть пение и слышалось, но настолько тихо, что разобрать хоть какие – то слова не представлялось возможности. Однако, громкость нарастала.

-Пацаны, – шепнул Шмель, – давайте, пойдём на эти звуки.

– Ты прав, братан, – согласился Дальнобой.

Дальше, сброд двигался в сторону предположительного источника пения. Оно, постепенно, становилось всё разборчивее и разборчивее. И вот, когда пацаны перешагнули очередной порог очередной двери, удалось разобрать некоторые слова:

³<<От этих каменных систем, в распухших головах

Теоретических пророков, напечатанных Богов

От всей сверкающей звенящей и пылающей херни -

Домо-о-о-ой, а-а-а-а, а-а-а-а…>>

Пацаны замерли. Они, будто, услышали чей – то призыв, чей – то крик души. Крик души той девушки, кто так сильно похожа на них самих. Индивиды ждали этот зов всю жизнь, и дождавшись, с трудом верят в это.

– Домой… – прошептал Дальнобойщик, – Дом там…

Парни ускорились. Они миновали большой зал, переходя в другое крыло училища. Крыло было недоделано, либо же закрыто на ремонт. То и дело встречались голые, белые стены, а про какую – либо мебель говорить не приходилось. Индивиды молчали, боялись дышать, и даже пытались остановить биение собственного сердца, лишь бы не прослушать следующую строку, и понять, куда идти. Протяжное пение гипнотизировало, нет, полностью подчинило себе парней, парней которым нечего ждать. Это пение походило на плачь ангела, попытку выбраться из этого дерьма, зловонной трясины и помойной кучи, добро приправленной глянцевыми червями и сладостной блевотиной. Всенародно – признанными некрофилами и уважаемыми растлителями, заблуждающимися ораторами и бессовестными наставниками по эксплуатации говна – как средство самоудовлетворения своих навязанных потребностей. Хочется не просто убежать, охота вернуться сюда со стволом и несколькими десятками полных магазинов за пазухой. И вот только ты наводишь прицел, и готовишься спускать курок, победоносно произнося – <<Столы наконец – то перевернулись, псы тупые>>, как осознаешь, что все эти личности – невиновны. Стрелять надо было гораздо раньше, и совсем не в них. Этих же людей нужно спасти, спасти и пожалеть. А как можно спасти весь мир, когда ты сам тонешь в говне? Ответ один – спасать надо самого себя, и пусть так сделает каждый, тогда и спасёмся все вместе.

Сброд перешел в другой отдел училища, и, судя по всему, это была прачечная

– Тихо, – шептал Дальнобойщик, – тихо…

Дивный голос раздался вновь:

<<По этажам, по коридорам лишь бумажный ветер

Забивает по карманам смятые рубли

Сметает в кучи пыли и тряпки, смех и слёзы, горе – радость

Плюс на минус, даёт освобождение

Домо-о-о-ой, а-а-а-а, а-а-а-а!..>>

Сброд начал двигаться быстрее. Проходя пустые стиральные машины и сушилки, индивиды буквально горели желанием как можно быстрее настичь источник пения.

– Ну давай, же! Давай! – нервно шипел Шмель.

– Где ты, где ты подруга!? – дрожащим голосом лепетал Степной.

– Домой, домой, домой, – повторял себе под нос Дальнобойщик.

– Держись, – молвил Сухарь, – скоро прибудем, скоро…

Малахит же молчал. Он таинственно и пристально наблюдал за происходящим, немного исподлобья. Валера тоже попал под гипноз. Каждое слово загадочной девицы отдавалось у него в груди, нет, гораздо глубже – в душе.

Сброд миновал прачечные, и предстал перед последней дверью. Дверь была сделана из непонятного металла, от неё исходил какой – то гул, а трогать её было очень неприятно для пальцев рук.

– Да не может такого быть! – взволнованно шептал Сухарь, – Это же плутоний!

– Чё? – не понял Дальнобойщик.

– Дверь сделана из плутония. Я на одном особом заводе имел дело с этим материалом, он намного ценнее чем золото, а тут кто – то из него дверь сообразил.

Никто не придал значения словам деда, и сброд просто вошёл в эту дверь. Войдя в последнее помещение, сброд предстал перед большим помещением, метров семь в длину и восемь в ширину. Внутри этой комнаты зияла огромная дыра, больше похожая на ведущую в никуда бездну. Она была тёмной, и, судя по всему, несколько километров глубиной. Вы угадали, как раз из этой бездны и донеслись последние строчки:

За какие такие грехи, задаваться вопросом зачем

И зачем, и зачем, и зачем, и зачем, и зачем, и зачем,

И зачем, и зачем,

Домо-о-о-о-о-ой! А -а-а-а-а-а-а, а-а-а-а-а-а-!

А-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а, а-а-а-а-а-а!

Домой…>>

– Домой, ёп твою, – произнёс Дальнобойщик.

– Прыгаем? – практически утвердительно спросил Степной.

– Прыгаем, – без доли сомнения ответил Шмель.

Все члены сброда, одновременно, шагнули в пустоту, намереваясь найти там дом…

Новый дом…

– А-ай! Больно! – крикнул Валера.

Посадочка была не особо мягкой. Пацаны приземлились в какую – то канализацию, и она, судя по изобилию фекалий и сточных вод, была действующей.

– Всё, успокойся, – прервал его Дальнобойщик.

– Друзья, мы вообще где? – задался вопросом Степной.

– Похоже на огромную трубу, забитую говном, – ответил Шмель.

– Придурок, такие трубы называются канализациями! – воскликнул Дальнобойщик.

Пока все оживленно спорили, Малахит пристально всматривался вдаль канализации. Прислушавшись, и всё – таки разглядев то, что его беспокоило, Зелёный упал лицом в пол, и прошипел:

– На землю, все!

Пацаны сделали тоже самое. Полежав так секунд тридцать, Дальнобойщик решил узнать причину такого опасения:

– Зелёный, мы чо лежим то?

– Тихо! – шипел Малахит, – ползите за мной.

Зелёный предельно аккуратно пополз дальше, и индивиды последовали его примеру. Спустя метров двадцать стало понятно, к чему такая осторожность. Начали слышаться чьи – то переговоры. Голос неизвестных напоминало что – то среднее между жабьим кваканьем, и человеческим хохотом. В любой другой ситуации, такой тембр мог бы позабавить Валеру, но сейчас, почему – то, было не очень – то и смешно. Подползая всё ближе, студент даже смог разглядеть тех собеседников. Их было трое, они сидели в воде, подогнув колени. Хотя, я не уверен что у этих существ вообще они есть. Лучше всего их можно описать одним словом – черти. Что – то похожее на рога высовывалось из их голов, а чёрная, мокрая шерсть покрывала их кожу. Длинными когтями они чесали себе спину и задницу, и о чём – то квакали. Сильно запахло серой.

– Так, то есть крыс больше не осталось? – спросил чёрт.

– Крысы уже давно закончились, – вяло ответил другой бес.

– Ладно, что насчёт тараканов?

– Последнего таракана съели ещё на прошлой неделе.

– Эх, – вздохнул чёрт, – а как же мухи?

– Вот здесь хорошие новости, мух достаточно!

– Отлично! – воскликнул рогатый, – я даже знаю как на них охотится.

Двое чертей оживленно болтали, а третий, видимо, умалишённый. Он лишь молчал, и наблюдал как его братья поневоле решали очень важный вопрос.

– Короче, – начал бес, – давайте так, я щас прямо здесь насру, и будем мух на живца ловить!

– Опа, а вот это тема, – похлопал ногами второй чёрт.

Бес начал поворачиваться задом к своим сотрапезникам, и нечаянно заметил притаившихся индивидов.

– Хо, еда сама к нам пришла, – облизывался чёрт.

Поняв, что их раскрыли, Малахит решил встать. Пройдя несколько шагов, он с разбегу всадил черту колхозный мах прямо в грудь, и снёс ему туловище. Дальнобойщик подскочил, и левым прямым проткнул другому бесу живот. Третий ублюдок умер от страха, в прямом смысле. Расправившись с гадами, индивиды заметили кое – что очень важное. Там, вдали, был свет… свет в конце терний…

– Всё? – измученно прошептал Валера, – мы дошли?

– Дошли, но не до конца, – поправил его Дальнобойщик.

Выйдя наружу, парней ослепила полная и белая луна. Помимо луны, индивидов встретил раскинувшийся на многие километры пустырь. Хотя, пустырём его было назвать сложно, так как его заполняла высокая трава, и иногда небольшие деревья. Вскинув голову вверх, Валера буквально остолбенел. Он ещё никогда не видел такое множество крупных, и очень ярких звёзд. Здесь виднелся млечный путь, а по боками его сопровождали падающие звёзды.

– Ё – моё, – выдохнул Валера, – так вот почему его называют <<звёздный полу пустырь>>.

Мда, наконец – то звёзды, звёзды после терний.

Глава 13. Звёзды

Утро. Парни были слишком усталые, чтобы искать себе ночлег, поэтому легли спать прямо на той звёздной поляне. Пробуждение было очень неприятным, как – будто бы вчера тебя провели по всем кругам ада. Собравшись с силами, индивиды стали решать куда двигаться дальше. Степной достал карту из своего рюкзака, и начал внимательно её читать. Рядом подсел Дальнобой, и чтение превратилось в оживленные споры, как лучше срезать маршрут.

– Я тебе говорю! – повышал голос Дальнобойщик, – нам нужно идти по пшеничному полю!

Тут, он ткнул пальцем на местность, помеченной на карте как – <<ПП>>. Судя по всему, это аббревиатура. Местность была покрашена в желтоватый цвет. Также, там были нарисованы множество колосьев, похожих на пшеницу. Сразу после пшеничного поля, следовала голубая зона, указанная как – <<глубокое озеро>>. Судя по масштабам карты, озеро раскинулось на многие километры вширь, и вдаль. За озером, виднелось какое – то странное распутье, ведущее влево и вправо. Путь влево вёл куда – то за пределы карты, а путь вправо проходил к железной дороге. Между озером и распутьем была белая, туманная зона. Судя по всему, именно к железной дороге индивиды и направлялись

– Да, тут я согласен, – ответил Степной, – ну дальше то куда? Вплавь?

– Вплавь не пойдёт, обойдем по берегу.

– Так будет дольше. Примерно на день пути.

– А мы куда – то спешим? Вроде нет. Всё решено – сейчас идём к пшеничному полю, от поля следуем к озеру, а от озера до перехода по ту сторону рукой подать.

Степной неохотно согласился, и сброд двинулся дальше.

Дорога была длинной, но большая часть пути пройдена ещё на <<уазике>>. Его, кстати, очень не хватало. Поначалу, шум колес и гул двигателя сильно напрягал Валеру. Но, спустя какое – то время, этот напряг превратился в уютность. С машиной было хорошо, да…

Индивиды бороздили звёздный полу пустырь ещё пару часов. Утро начало кочевать в день. Медленно, но верно. Студенту осточертело это скучное молчание, и он решил завязать диалог.

– Парни, а вот можете мне объяснить, зачем именно вам нужно перебраться по ту сторону?

– Эх, – вздохнул Дальнобойщик, – мы же тебе уже объясняли.

– Хех, ну тогда я был совсем не в себе, и ни черта не понял. А сейчас, сейчас самое время.

Дальнобойщик в свойственной ему манере почесал затылок. Немного помолчал, и продолжил.

– Ну, каждый из нас преследует разные цели. Вот, к примеру, взять полосатого, – тут Дальнобой повернулся к Шмелю, – ты чего хочешь?

– Ох, – собрался с мыслями Шмель, – я хочу жить по настоящему, в настоящем мире, а не в этой пластмассовой конуре. Конуре где каждый второй променял смысл жизни на…

– Ладно, – перебил его Дальнобойщик, – мы тебя поняли. Степной, у тебя как дела обстоят?

– У меня? – замялся Степной, – Ну, я бы хотел иметь дом. Дом, где меня ждут, любят и ценят. Так вот.

– Ясно. Сухарь, а ты зачем к нам прибился?

– Я? – засмеялся дед, – Хах, ну мне хотелось бы последние годы прожить так, чтобы я о них не жалел. Слишком уж много, я проворонил в молодости, слишком много…

Последние слова Сухарь произносил с явной тяжестью. Он был стар, исчерпан, и большая часть его жизни безвозвратно пролетела. Кому бы из вас было бы легко об этом говорить?

– Понятно, – задумался Дальнобойщик, – Малахит, а вот ты чего жаждешь?

Зелёный как всегда шёл позади всех. Молчаливо и отстранённо, он наблюдал за просторами полу пустыря. Услышав как его окликают, Малахит обернулся к индивидам. Погрузившись в невесёлые раздумья, он переметнул стрелки:

– Дальнобой, а что ты о себе не рассказываешь?

– Ну так что мне рассказывать? Я, если быть честным, уже нашёл что искал. Приключения с настоящими друзьями, которые не бросят в трудную минуту, это и есть моя мечта! Лучше приключений чем там нам не найти, вот я и держу путь по ту сторону.

– Мда, – подумал Валера, – а чего хочу я?

Раздумья Валеры оборвали виды, открывшиеся впереди. Полу пустырь закончился, и началось огромное пшеничное поле. Оно простиралось на многие километры вдаль, и вширь. Колышущиеся колосья пшеницы походили на золото, что уронили на землю какие – то растяпы. По среди огромного поля, была маленькая и узенькая тропинка, вытоптанная, будто, специально для индивидов. Именно по ней сброд и двинулся.

Красота, открывшаяся студенту, лишила его дара речи. Просто представьте себе, вы идетё по многокилометровому полю, рядом колосья колышутся на ветру. Вокруг, кроме собственных друзей, никого, ни души. Вдруг, Валеру начала бить дрожь. Он упал на четвереньки, прямо по среди поляны. Голову разрывал жуткий гул, глаза закатились пеленой. Стало очень сложно дышать, а в груди был дикий, дикий жар. Студент кряхтел, кашлял и бился головой об землю. Индивиды, заметив это, подбежали выручать своего друга.

– Братан, что с тобой!? – ужаснулся Шмель.

– Так! – заорал Степной, – держите его руки, я возьму ноги.

Парни прижали Валеру к земле, и тот уже не смог разбивать свою башку. Дальнобойщик достал из рюкзака флягу с водой, и окатил её студента. Тот немного пришёл в себя, но окончательно успокоился только тогда, когда сделал пару глотков воды. Парни отпустили студента.

– Валерий, что это было, ёп твою? – выругался Дальнобой.

Отдышавшись, студент ответил.

– Ох, пацаны, я тут понял кое – что…

– И что ты понял, друх!? – на взводе спросил Степной.

– Я понял, что в этом странном, безумном и хаотичном мире всё – таки что – то есть, что – то прекрасное…

Индивиды вопросительно переглянулись.

– Валеру, ну ё – моё, ты только сейчас это понял? – хохотнул Шмель, – всё, парни, двигаем дальше.

Действительно, только сейчас он это понял. Валера, встав на ноги, немного пошатывался. Его взгляд блуждал, и не мог долго на чём – то фокусироваться. Лучи, закатывающегося Солнца, слепили студента, и придавали сил. А силы тут, как раз таки, были очень нужны. Парни проснулись примерно в два часа дня, а шли никак не меньше пяти часов. В любой другой ситуации, студент бы уже ныл, и просил перекур, но только не здесь. Золотые колосья, походу, служили мощным источником энергии. Эх, хотел бы я оказаться среди них, или хотя бы вживую понаблюдать за этим со стороны. Шестеро индивидов, которым нечего ждать, идут по одинокой тропинку, посреди огромного пшеничного поля, с качающимися колосьями на ветру. Багряный закат Солнца и полная тишина лишь украшают эту картину. Мда, картину.

– Сколько осталось? – прервал тишину Шмель.

– Судя по моим расчётам, – ответил Степной, – мы скоро пересечем эту…

Ор вдали перебил ответ Степного. Присмотревшись, стало понятно, откуда этот вопль исходил. Слева от сброда, прямо к тропинке, бежал какой – то орущий мужик в лохмотьях. Причем, бежал он очень резво, как – будто бы убегал от стаи волков. Происходило это действо примерно в метрах ста от парней. Мужик сильно походил на богатого предпринимателя средних лет, с выступающей сединой, но переодетого в бедного крестьянина. Мужчина что – то бессвязно орал, но, последние выкрики всё – таки получилось разобрать.

– Эх, задолбали бабы! Что с вами не так!? Я же всё сделал правильно! Билет в кино купил! Цветы купил! Себя в порядок привёл! Бороду сбрил! Почему бы просто не…

На этих словах, мужчина упал лицом в пшеницу, и затих. Колосья были высокие, ростом примерно метр двадцать, потеряться там труда не составило.

– Что это с ним? – не без опаски произнёс Степной.

– Не знаю, – признался Дальнобойщик, – пойдём проверим, не убился ли он.

Сброд ринулся на помощь к мужику. Подбежав к предположительному месту падения, бегуна там не оказалось. Странно было то, что колосья пшеницы, по которым мужчина и бежал, не были притоптаны, или хотя бы помяты. Будто, никто здесь и не бегал. Индивиды вновь переглянулись.

– Так, – произнёс Дальнобойщик, – лучше нам отсюда уйти, да поскорее.

– Это запросто, – ответил Степной, – мы уже у озера.

Вдали уже можно было заметить крутой склон, ведущий к голубому, многоводному озеру. Озеро было просто громадным, обход его по берегу мог занять пару часов. Воды же, были настолько чистыми, что так и манили индивидов в них искупаться.

– Отлично, – прошептал Дальнобой, – всё ближе, и ближе.

Сброд ускорился. Подбежав к склону, смеющийся Валера кубарем покатился вниз к озеру. Почему – то, было очень хорошее, весёлое настроение. Прикатившись к берегу, студент разделся до трусов, и зашёл в тёплую воду. Тут же прибежали и остальные индивиды. Решив не отставать от Валеры, они скинули всё барахло, попрыгали в озеро и начали наворачивать круги рядом с берегом. Тут, слава Богу, глубина позволяла окунуться полностью, поэтому история со Шмелём, что пытался помыть попу, не повторилась. Водные процедуры проходили довольно долго, и закончились лишь с приходом сумерек. Копошась в рюкзаках, Степной нашёл несколько пачек сухого спирта. У Дальнобойщика же, оказался какой – то небольшой справочник с интригующим названием:

<<Искусство рассуждать о книгах, которых вы не читали>>

Соорудив из этого небольшой костерок, и подперев его камнями из озера, индивиды даже смогли приготовить себе поесть.

Дальнобойщик сидел возле огня, и завороженно на него смотрел. То же самое делал и Степной. Шмель доедал консервы, Сухарь расслабленно лежал на песке. Малахит, как и всегда, держался отстранённо. Он тоскливо смотрел на воду в озере, что отражала звёзды на небе.

– Эх, – вздохнул Сухарь, – хорошо же здесь, ребята.

– Да и не говори, – согласился Дальнобой.

– Как же мне повезло, – продолжил старик, – что я, пусть и под конец жизни, но всё же встретил таких как вы. Я наверное вас всех уже достал своим стариковским занудством, но повторюсь – берегите жизнь, живите каждую секунду, каждую минуту так, чтобы потом о ней не жалеть. Не так уж и много дано, этих секунд да минут.

Дед вновь тяжело вздохнул.

Купание возле берега, и плотный ужин сильно разморило парней, и, спустя какое – то время. Все легли спать. Да, спали все на голой земле.

– Блин, – сквозь сон подумал студент, – что – то по малому захотелось.

Многие оказывались в этой ужасной ситуации. Так хорошо лежать, и ты уже почти заснул – но организм требует своего. Мда, этот гад много чего требует.

Ворча и негодуя, Валера всё – таки поднялся на ноги, и стал искать себе подходящее место для похода в туалет. Облегчаться прямо перед индивидами ему не хотелось, поэтому студент решил отойти метров на двадцать. Луна слабо освещала дорогу, а тишину нарушали лишь звуки воды. Свежесть бодрила Валеру, и, отойдя достаточно далеко, он начал делать свои дела. Он встал прямо на берегу, и приготовился облегчаться, как прямо из воды высунулась чья – то голова! Валера отпрянул назад, и завалился на песок. Голова явно была женская, это заметно по форме лица, и длинным голубым волосам. Волосы и синеватая кожа поблескивали под светом луны. Зрачки тоже были голубоватые, поэтому девушка просто напрочь сливалась с водой озера. Страха у студента не было, ровно как и желания сходить в туалет, так как все дела были уже сделаны в штаны.

– Ты чего творишь? – тонким женским голоском спросила девица.

– Ну, уже ничего, – ответил Валера, – а ты кто такая?

– Я? Я кикимора.

– Странно, я думал кикиморы живут только на болотах.

– Не, на болотах живут только эти, ну, всякие такие, – девица сделала жест полный отвращения, – все нормальные расположились здесь. Ну, я тут пока одна.

Девица начала внимательно всматриваться в очертания Валеры. Остановив свой взгляд на его глазах, она произнесла:

– А, ты вообще кто?

– Ну, вообще – то я человек, – признался студент.

– Хм, человек говоришь, – задумалась она, – поплавать не хочешь?

– А ты меня не съешь?

– Съем ещё как.

-Ой, – студент отполз от воды, – я ещё пожить хочу.

– В смысле жить хочешь? Что тогда ты здесь забыл?

– Да, не знаю я.

– Погоди, ты наверное не понял. Я сначала тебя приласкаю -, поправляла волосы девица, – затем утоплю, потом опять приласкаю, и только в конце съем.

– Я соглашусь, только если этапы утопления и поедания мы пропустим. Остальное, в принципе, можно оставить.

– Нет уж, давай тогда просто поплаваем? Я тебе покажу остров посередине озера.

Студент согласился, и нырнул в воду. Что – то подсказывало ему, что лучше этого не делать, но у парней, бывает, попросту отключается всякое здравомыслие. Валера не был исключением.

Лишь оказавшись в воде, девица крепко схватила его за руку, и потащила куда – то вдаль. Плыли они со скоростью моторной лодки, отличие лишь в том, что шума практически не было. Всю внимание студента было приковано к странной водяной девице. Судя по всему, из одежды она носила лишь какие – то обмотки, сделанные из глубоководных водорослей. Проплыв уже примерно километра два, а может быть и три, вдали показался небольшой островок, сформированный из камней. Приблизившись к самому островку, девица обернулась к Валере со словами:

– Всё, полезай туда.

Студент не противился, и забрался на остров. Там не было ничего сверхъестественного, просто большие и колкие камни. Валера решил обойти весь остров по периметру. Девица же, пристально наблюдала за каждым его шагом. Обойдя остров Валера вернулся к подруге, и произнёс:

– Тут красиво, да… А как тебя зовут?

– Меня? – застеснялась девица, – Меня Добромилой звать, а тебя?

-Хех, красивое имя. А вот меня Валерой кличут.

– Валера!? – поморщилась дева, – Что за дурацкое такое имя!?

– Ты чего? Нормальное имя, самое лучшее.

– Нет, это плохое имя, – не соглашалась она, – вот, Мстислав – это я понимаю!

Студенту совсем не нравились такие дебаты, поэтому он решил сменить тему:

– Это озеро прозвали – << Глубоким>>, насколько он глубоко?

– Ой, – вздохнула девица, – Оно настолько глубоко, что ни у кого не хватит ни времени, ни сил чтобы доплыть до самого дна – у меня не хватает. Но, помню, я доплывала до глубоководных пещер, а оттуда можно добраться практически до любого водоёма в мире!

– Уго! А ты пыталась отсюда выплыть?

– Ну, нет. Мне нельзя…

– Ты тут совсем одна?

– Да…

– Одиноко?

– Очень.

– Не хочешь пойти с нами?

– Как я уйду со своего озера? Я же кикимора, мне не положено отсюда уходить.

– А я человек, и мне не положено здесь быть, но я же как – то тут оказался?

– Мда, Валера, ты странноватый…

Добромила была очень красивой девицей, несмотря на синий цвет кожи. Валера, так скажем, представил себе анатомию кикимор, и задался вполне резонным вопросом:

– Послушай, а у тебя ноги вообще есть?

– Ты дурак?

– В смысле?

– У всех живых существ есть ноги, ну, почти у всех.

– И у тебя есть?

– И у меня есть.

– Не хочешь тогда, посидеть вместе со мной?

– Не хочу.

Валера недоуменно почесал затылок.

– А что тогда хочешь?

– Я хочу тебе правду сказать, – с ухмылкой произнесла девица, – я тебя обманула.

– Как это, обманула?

– Ну, на обратном пути, я тебя всё – таки утоплю.

Валера отпрянул от воды, и в ужасе озирался по сторонам. В ближайших километров двух нету даже намёка на спасительный берег.

– Может, не надо? – жалостным тоном умолял студент.

– Всё, не хнычь! Раз попался в капкан, то веди себя достойно.

Валера обхватил свою голову руками, упал на колени, и взмолился в весь голос:

– Эх, бабы! Почему вы все такие коварные!?

– Эх, мужики! – передразнила его девица, – Почему вы все такие тупые!?

Валера дразнилку не оценил, и только бился головой об камни.

– Ну чего ты? – произнесла дева, – Так и быть, есть тебя не буду, только утоплю.

– Ну пожалуйста! Я ещё пожить хочу!

– Ишь вы, – фыркнула она, – как ласкать – так вы первые, а как умереть ради любимой – так всё, жить охота!

– Пойми меня! – умолял Валера, – я ещё слишком молод чтобы…

– А ты пойми меня в ответ! – перебила его девица, – я тут совсем одна, мне очень одиноко! Нет, чтобы помочь красивой кикиморе!

– Ну это будет стоить мне жизни…

Девица задумалась. Ей действительно стало жалко студента. Дело в том, что ей взаправду было очень одиноко, в то же время. Всю свою жизнь она лишь смотрела на далёкие и пустые звёзды, да поедала безвкусные водоросли. Отказаться от спутника в виде Валеры ей было сложно. Что в итоге победит? Жалость, или эгоизм?

Как это часто бывает, мягкое девичье сердце пересилило коварный женский мозг.

– Ладно, – горько вздохнула она, – спускайся, я помогу тебе добраться до берега…

– И не утопишь меня? – с опаской произнёс студент.

– И не утоплю…

Валера боязливо спустился в воду, и протянул руку кикиморе. Та крепко его схватила, и быстрее прежнего понеслась к берегу. Подплыв к мелководью, она отпустила руку студента, дав понять, что прогулка закончена. Валера спешно понёсся к берегу, и, поняв что он в безопасности, обернулся.

Кикимора уже почти скрылась из вида, стремительно уплывая назад.

– Стой, Добромила! – во весь голос заорал Валера.

Девица услышала зов, и, демонстрируя всю неохоту, подплыла поближе к берегу.

– Чего тебе? – обиженно буркнула она.

– Ну, мы ещё встретимся?

– Надеюсь что нет.

Кикимора опять попыталась уплыть, но голос Валеры вновь её остановил:

– Послушай, там куда мы направляемся есть множество глубоких озёр, и длинных рек. Может, ты всё – таки приплывёшь туда?

– Я, я подумаю… – таинственно ответила девица, и скрылась под толщами воды.

Эх, бабы, как вам это удаётся? Вы нас убить хотите, а мы вас всё – равно любим…

Ночь. Валера, полный разных дум, лёг спать.

Его сон оборвали лучи Солнца, светящие прямо в лицо. Было утро. Дальнобойщик со Степным сверяли карту местности, и думали как им лучше обрезать маршрут.

Шмель, подобно моржу, купался в озере. Сухарь загорал на песке, а Малахит ещё спал.

– Дальше по прямой? – спрашивал Дальнобойщик.

– Да, но, я только понять не могу вот что… – отвечал Степной.

– Ты про эту туманность?

– Да, я хрен знает что это, а просто так на карте её бы оставлять не стали.

– Ага, ты прав… Ладно, собираемся в путь.

После недолгих приготовлений, сброд выдвинулся дальше. Только, Валера сильно отстал. Он ещё долго наблюдал за дальними водами озера, будто, ожидая чьего – то прихода.

– Валер! – окликнул его Дальнобой, – ты скоро там?

– Ах, да, сейчас догоню, – опомнился студент.

Вдали, парней ждала степь со множеством вытоптанных троп. А если приглядеться ещё дальше, то можно заметить какую – то странную дымку…

Глава 14. Туманность

Дальнобойщик ступил ногой на одну из многочисленных троп, ведущих вдаль. Таинственную дымку стало видно намного лучше. Степь, по которой сброд двигался, была довольно холмистой.

– Не нравиться мне это всё, – угрюмо произнёс Дальнобой.

– Ты это про туман? – спросил Шмель.

– Ага, что – то в нём не так.

– Хех, а что в этом месте вообще может быть ТАК?

-Ну, и это правда.

– Знаете что, мужики, – вклинился в беседу Степной, – я вот думаю, нам лучше по разным тропам идти, или всем вместе по одной?

Дальнобойщик почесал затылок, и повнимательнее всмотрелся в степь. В данной ситуации, меньше всего хотелось разъединяться, а в условиях тумана это могло запросто произойти.

– Так, не знаю как вы, – начал Шмель, – но я за то, чтобы идти по одной тропе.

– Я тоже, друх, – произнёс Степной.

– Окей, решение принято.

Сброд, как и в случае с пшеничным полем, построился в импровизированный <<паровозик>>. Первым, как всегда, шёл Дальнобой. Его сменял Степной, затем Шмель, за Шмелём Валера, а Сухарь и Малахит заканчивали ряд. Было зябко, и немного холодновато. Туманность приближалась.

– Так, парни! – воскликнул Дальнобойщик, – до входа в странную мглу осталось примерно метров тридцать, хватаемся за руки!

– Как в детском саду? – усмехнулся Шмель.

– Да, прям как там.

Спорить никто не стал, так как это действие было необходимо. Парни чувствовали себя космонавтами – первопроходцами, так как шагали в непонятное и неизведанное. Спустя тридцать метров, сброд погрузился в туман…

Видимость была абсолютно нулевая. Валера не мог толком разглядеть Шмеля, хотя он шёл буквально перед его носом. Все разговоры утихли, а шествие продолжалось…

Степной, внезапно, перестал чувствовать руку Дальнобойщика, что шёл спереди, и Шмеля, что шёл сзади. Он, буквально, оторвался ото всех.

– Парни-и-и! – окликнул всех Степной, – Вы где!?

В ответ был лишь молчок. Единственное что нарушало гробовую тишину, так это звуки его собственных шагов по мокроватой траве. Складывалось ощущение, что здесь недавно прошёл дождь, но почему тогда сброд этого не видел?

– Друзья, ё-моё, это не лучшее время для шуток!

Дело в том, что никто не шутил…

Внезапно, Степной вынырнул из тумана, и оказался в совершенно другом месте, один. Он был внутри какого – то уютного домика из дерева. Прямо перед ним стояли несколько стульев, диван и стол, все они тоже из дерева. Из окна, расположенном справа от Степного, светило Солнце и доносился детский смех. Слева от него была аккуратная и компактная кухня, со всем необходимым инвентарём. Тут и электронная печь, и раковина, и множество полок для посуды и сухих ингредиентов. В доме чувствовалась хлопотливая женская рука, которая тщательно поддерживала порядок. Рядом с кухней горел камин, и в воздухе прямо чувствовалось спокойствие.

– Что это за место? – не мог понять Степной.

Его внимание привлекла стопка книг, лежащая на столе. Подойдя и взяв одну из них, он прочитал её название:

<<Сидеть, ползать, ходить,

Как помочь ребенку сделать первый шаг?>>

– Интересно, – подумал он.

Пролистав пару десятков страниц, Степной узнал много информации, которая раньше ему была не нужна. Например, детские ходунки сильно мешают развитию ребенка, так как ему (ребенку) становиться лень ходить. И ещё, оказывается, молодым мамам нельзя кормить дитя грудью по его первой же прихоти. Если заметно, что чадо стремительно набирает массу, то иногда нужно и отказывать.

– Ага, – выяснил Степной, – теперь неплохо было бы раздобыть мать, и ребёнка.

Внезапно, кто – то из – за двери позвал Степного. Голос явно был женский, а судя по интонации, от него требовалась какая – то помощь. Выйдя из дома, Степному открылась потрясающая картина. Бескрайние поля, на которых стояли красивые и аккуратные домики, а возле домиков мирно игрались дети. Совсем рядом с дверью, из которой Степной и вышел, стояла молодая женщина. Именно она его и звала.

– Любимый, иди помоги соседям перетащить сено в коровник, – произнесла женщина.

– Хох, – нервно хохотнул Степной, – а, кто ты такая?

– Эх, пообещай что больше не будешь пить с друзьями, собственную жену забыл!

– Жену!?

И тут, Степной многое вспомнил. Он вспомнил, как впервые познакомился с этой дамой, и как первый раз ей поцеловал. Как собирал вместе с ней цветы на поляне, и помогал ей сплести из них венок. Как подлавливал её возле дома, и шёл с ней гулять. Он вспомнил как сделал ей предложение, и тот счастливый день обручения, а про ночь без сна вообще говорить не приходиться. Мда, зовут её Юлей, кстати.

– Ох, – сокрушенно выдохнул Степной, – Сейчас, сейчас – сейчас, сейчас всё сделаю, любимая…

Он помчался куда глаза глядят, попутно вспоминая где живёт сосед с коровником.

– Стоой! – громко окликнула его Юля, – не забудь забрать детей из сада.

– Точно, – вспомнил Степной, – дети! И их заберу! Всё сделаю! Всё!

Да, а дети у него – чудо, и тот и другой. Сына назвали Васькой, а вот дочери досталось имя – Маша. Детки были близнецами, и родились в один день. Степной не помнит ни одного случая, когда повышал голос на своих детей, так как они просто золотые. В младенчестве, они всегда всю ночь спали, и никогда не мешали родителям отдыхать. Иногда Васька подпёрдывал, но дерьмо собственных детей не пахнет.

Степной, опьянённый каким – то просто безумным счастьем, нёсся делать повседневные дела. Повседневные дела счастливого человека. Человека, который нашёл дом. Степной бежал так резво, что не заметил метровую яму у себя на пути. Споткнувшись, он кубарем полетел куда – то вниз…

– Агх, чёрт! – выругался Степной.

А вот приземлился он уже в совсем другом месте. Встав и осмотревшись, Степной увидел знакомую степь, по которой он и индивиды шли. Вернее ту часть степи, которая находилась за туманностью. Обернувшись, Степной почти носом упёрся в белую мглу, из которой только – что выкатился.

– Дом… – шептал он, – Нужно найти дом…

Шмель…

– Какого хрена!? – орал Шмель, – Я, ёп твою, где!?

Выйдя из тумана, он оказался в каком – то городе, в котором, судя по всему, активно шли протесты. Бунтующие разламывали магазины для взрослых, и перекрывали движение. Небо затянулось тучами от пожаров, а на улице были слышны крики, какой – то треск и адский хохот. Тут, из – за угла одного здания выходит толпа людей в противогазах. В руках у них были металлические трубы и гвоздодёры.

– Эй, мужики! – окликнул их Шмель, – Что происходит!?

– В смысле!? – обомлел один из протестующих, – Ты не знаешь что твориться!?

-Ну, нет.

– Быстрее беги на главную площадь, там идёт бойня с пластмассой!

– Бойня? И за что же бьются?

– За право жить по настоящему!

Протестующие рванули в ту сторону, где и была вся заварушка. Шмель тоже подорвался, не желая оставаться в стороне. По дороге на площадь, он всё чаще видел порушенные заведения. Вот, кто – то расхреначил стрип – клуб. А здесь виднеются обломки от какого – то бара. А от магазинчиков связанных с оккультизмом вообще ничего не осталось.

По мере продвижения на площадь, крики, треск и дьявольский хохот становились всё громче. К группе протестующих, в которой был и Шмель, начали присоединяться всё больше и больше людей. А к тому моменту, как они уже вышли на саму площадь, группа состояла из не менее чем сотни человек. Ох, как бы мне описать вам то, что там творилось. Все вместе взятые глобальные протесты не сравняться с тем, что происходило здесь. В самом центре площади стояла какая – то дьявольская цитадель, а из её многочисленных труб выходил чёрный густой дым. Из тёмных окон выливалась багровая грязь, от которой исходило нестерпимое зловоние. Именно поэтому бунтовщики и носили противогазы. Цитадель окружал высокий остроконечный забор, смазанный фекалиями, а возле забора стояла охрана с красными горящими глазами. В руках у стражи были металлические дубинки, со множественными шипами на конце. Они кромсали всех, кто пытался проникнуть в цитадель. Не жалели ни стариков, ни женщин. Да, даже старшее поколение вышло на бунт. Самая высокая часть цитадели уходила далеко в небо, за облака. А ширина доходила до нескольких километров. Но протестующих было всё равно больше. Поначалу, бунтовщики делились на несколько больших групп, у каждой из которой есть свой лидер с рупором. Они пытались что – то в него кричать, но шумы, создаваемые цитаделью полностью заглушали все выкрики.

В самом центре дьявольского здания, в сотне метрах от земли, находилась большая открытая лоджия. Внезапно, из труб цитадели перестал идти дым, и все шумы и крики затихли, на лоджию вышел какой – то чёрт. Его волосы были чёрно угольного цвета, зализанные назад. А кожа, своей белоснежностью, напоминала чистый снег. У него были острые, красивые черты лица, и парадный розовый смокинг. Чёрт оперся руками о перила, осмотрел свои владения, и заговорил:

– Ну, зачем же вы пришли? – мило улыбнулся он, – Ту мифическую жизнь, которую вы так хотите заполучить, просто не существуют. Нету ничего более выского, чем моя резиденция, а моральные ценности – просто сказки. Четыре стены, кровать и холодильник – это ваш дом! А то, что вы хотите забрать, просто нет! Дом – это всего лишь ваше жилье, ни больше ни меньше.

Чёрт очень складно и красиво говорил, а взвешенная жестикуляция руками делала его настоящим оратором. При разговоре с большим скоплением людей, он чувствовал себя в своей тарелке, будто проворачивал такое уже много тысяч раз. Тем временем, внизу нарастали волнения. Толпы перегруппировывались, явно к чему – то готовясь.

Чёрт поправил прическу, и продолжил говорить:

– Ладно, хрен с вами, даже если настоящая жизнь и есть, то она вам явно не понравиться! Это сложнее чем вы думаете, и приятного здесь не много. Зачем вам настоящая любовь, где нужно быть верным и готовым пойти на всё ради своей второй половины, когда есть простой и соблазняющий блуд? Помотросил и бросил, никаких обязательств, никакой ответственности!

Обстановка накалялась…

– Зачем вам настоящая вера, когда гораздо проще жить как животное. Не нужно ни о чём думать, не нужно ничего соблюдать. А эта грызущая совесть больше не будет вам мешать…

Что – то здесь не так…

– Зачем вам настоящий смысл, когда так приятно просто жрать, сношаться и испражняться. Смысл отсекёт многое, что приносит удовольствие! Смысл сделает вашу жизнь аскетичной, и вы просто забудете, что такое кайф! Всё не так сказочно и безоблачно, как вы себе представляете! Так повторите мне, зачем вы собрались!? Чего вы хотите!?

Тем временем, народ собрался в одну единую, огромную группу. Во главе всех, с самым громким рупором, стоял какой – то молодой парень в чёрном плаще. Рядом с ним расположилась темноволосая девушка, пристально смотрящая на цитадель. Поднеся рупор ко рту, парень заорал:

– Мы хотим чтоб ты сдох, пёс тупой! Готовься к земле!, – парень обернулся к толпе, – Костян, разломай ему кабину!

Из толпы, с реактивной ручной ракетницей на перевес, вышел ещё один мужик. Его очертания, в силу плохого зрения, Шмелю рассмотреть не удалось.

– Ща всё будет, – успокоил всех Костян, – ща я ему втащу.

Подсев на одно колено, и хорошенько прицелившись, он заорал:

– Пошёл на хрен!

Раздался оглушительный взрыв, а самого стрелка откинуло на несколько метров назад. Ракета влетела в самый центр цитадели, и взорвало её полностью. Из – за сокрушительной ударной волны, Шмель улетел куда – то в сторону. Свет погас…

– Опа, полосатый, вот и ты пришёл, – произнёс Степной.

Шмель, не без труда встав, осмотрелся. Всё что он увидел, так это Степного, степь и туманность позади. Никаких бунтов, никакихпротестов…

Сухарь…

– Ой, ребят, а вы где? – не мог понять дед.

Сухарь оказался на поляне посреди таинственного тёмного леса. Никого не было рядом, никто не отозвался. В самом центре поляны лежал здоровый такой валун, килограмм двести, не меньше. Деду было очень одиноко здесь. Только что, он бороздил необъятные просторы в компании индивидов, а сейчас старик совсем один. Ещё больше давила полная тишина. Хоть бы птица какая гавкнула, или лось перданул. Но нет, все молчали.

Сухарь, глубоко вздохнув, хотел сделать шаг к центру поляну, как кто – то заговорил:

– Погоди, братан, сейчас всё начнётся.

– Кто это сказал!? – ошалело прошептал дед.

– Что, не видишь меня?

– Нет, не вижу! Где ты!?

– Ну ты, кажется, ослеп. Я посреди поляны лежу.

Дед одурело глянул на камень. Странно, не может же это…

– Да, да, – прервал раздумья голос, – это я там прилёг.

– Ё – моё! – изумился Сухарь, – говорящий камень!

– А у камня, вообще – то, имя есть!

– Хох, и как тебя зовут?

– Толян, очень приятно.

– Очень… А это мы где?

– Это место называют временной петлей. Таких петель много, ты просто попал в одну из них.

– И как я здесь оказался?

-Ой, да хрен его знает.

– Что есть то есть… А почему мне нельзя сделать даже шаг?

– Потому – что сейчас сюда кое – кто подойдёт. Ты это, не двигайся, тогда он тебя, надеюсь, не заметит. Ты его, кстати, отлично знаешь.

Толян смог по настоящему заинтриговать Сухаря. Деду было интересно, кто же это сейчас придёт? Но, ещё интереснее было узнать, почему же ему лучше не двигаться?

Ответы не заставили себя долго ждать. Спустя минуты две, за поляной послышался треск веток, и чьи – то кряхтения. Показался шатающийся силуэт. Рассмотрев незнакомца поближе, сердце Сухаря ушло в пятки, практически в прямом смысле.

На поляну пришёл он сам, только в более молодом виде. Молодой Сухарь держал в руках бутылку спиртного, и невнятно что – то ворчал. Мужик сделал пару глотков из горла, и выкинул бутыль куда подальше

– Гады… – шипел мужик, – Вот же гады!

Он начал яростно топтать траву, а затем заорал:

– Что вы от меня хотите, падлы!? Чтобы я был порядочным гражданином!? Да что это вообще значит, быть порядочным!? Никто мне не объяснял, и не собирается даже помочь, ведь все и так знают, что хорошо, а что плохо! Как надо себя вести, и как не надо! Ненавижу вас! Ненавижу вас всех!

Мужик упал на колени, и начал бить кулаками землю. В конец устав, он завалился набок, и что – то невнятно кряхтел. Отдышавшись и успокоившись, молодой Сухарь поднялся на ноги.

– Простите меня… Простите меня все! В это не хочется верить, но надо признаться, что мне насрать на моё лицо… С этим надо что – то делать…

Немного постояв в молчании, в голову мужика вновь ударил градус.

– Что это я несу!? В этой ситуации виноват кто угодно, но только не я! – тут он указал пальцем на небо, – Ты не оправдал мои ожидания! И ты, земля, не оправдала мои ожидания! И даже ты, камень, подвёл меня! Знаете что? Да пошли вы все в баню! Я иду спать!

Молодой Сухарь, пошатываясь, скрылся в листве деревьев. Дед, наблюдая за этим всем, не мог поверить что этот пьяный маргинал – это он сам. Он ещё долго стоял в недоумении, и в сокрушительном горе, пытаясь понять, что делать дальше?

Нет, а может ты знаешь, что делать дальше?

– Дед!, – послышалось откуда – то, – А дед, просыпайся!

– Агх, что!? – очнулся Сухарь, – что такое!?

– Всё нормально, – привел его в чувства Степной, – вы только что перешли туманность.

– Хех, – горько усмехнулся Шмель, – поздравляю.

– Ох, спасибо ребяты, спасибо… Мы здесь втроём?

– Да, ждём других, ждём других… – поглядывая во мглу ответил Степной.

Малахит…

Выйдя из мглы, Зеленоватый попал в какое – то белое помещение, с мягкими стенами – подушками. В середине комнаты стоял один стул, а справа от стула – деревянная дверь. Там была ещё одна дверь – напротив стула, тоже из дерева. Деревянные двери, на фоне мягких белых стен, сильно резали глаза.

Малахит не был чем – то удивлён. Он, как будто, прекрасно понимал куда попал, и просто ждал дальнейшего развития событий. Долго ждать не пришлось. Ручка правой двери повернулась, и в комнату зашёл очень странный мужчина. Он был одет в серый джинсовый пиджак, темноватые брюки и резиновые сапоги. Но странно было не это, отнюдь не это. Голова незнакомца пряталась за каким – то коричневым тряпичным мешком. В этом плане, он походил на Дальнобоя, так как он тоже прятал своё лицо за бинтами и тряпками. Малахит посмотрел на этого человека так, будто встретил старого плохого знакомого.

– Здарова Зелёный, – поздоровался незнакомец, – помнишь меня?

– А как тебя забыть? Не подскажешь? – съязвил Малахит.

– Нет уж, сам не знаю. Так вот, я должен с тобой серьёзно поговорить.

– Ну давай поговорим.

– Думаю, ты догадываешься насчёт чего будет разговор.

– Вообще не знаю.

Незнакомец тяжело вздохнул, затем продолжил диалог:

– Ну не ври, будто не знаешь в чём проблема.

Малахит таинственно промолчал, и, сделав пару шагов вперёд, произнёс:

– Тебе чего надо?

– Мне надо, чтобы ты смог проникнуть по ту сторону, но если ты не избавишься от этого груза, то дальше тебе не пройти…

– Ты мне мозг не пудри, я и так всё сам знаю. Если это вся цель нашего диалога, то его нужно закончить.

– Послушай, я хочу тебе помочь…

– Помогать надо было не сейчас, и не здесь, – отрезал Зелёный, – сейчас же, было бы неплохо если б ты от меня отстал.

Незнакомец вдохнул тяжелее прежнего.

– Ладно, я не хотел этого делать, но по другому ты не понимаешь. Щас тебе разломают кабину, а у меня ещё есть люди, которым нужна помощь…

Он закончил диалог, и ушёл туда, откуда пришёл. Малахит остался один. Сев на стул, он стал ждать обещанных люлей.

– Интересно, – подумал вслух Зелёный, – и как они собираются разломать мне кабину…

Его мысли оборвал удар в дверь. Складывалось ощущение, что кто – то пытался её выбить. У него, собственно, получилось. Петли не выдержали, и дверь завалилась на пол. В комнату вошло существо, которое разве что может присниться в кошмарах. Над костлявым телом кенгуру возвышалась нечеловеческая голова, хоть череп и был людским. У этой твари просто не было носа, даже носовых расщелин, также отсутствовали брови. Зато, личико украшали мёртвые рыбьи глаза, и короткие многочисленные зубы. Эта мразь безумно пялилась на Малахита, пытаясь свести его с ума взглядом. Тот же неохотно встал, и в развалку направился к твари. Мразь кинулась на Зелёного, распахнув пасть на сто восемьдесят градусов, собственно, это было зря. Малахит на скачке засунул свою руку в глотку твари, примерно по плечо. Мразь заверещала, и её глаза уже перестали быть столь безумными. Ухватившись за какой – то внутренний орган, Зелёный в прямом смысле вывернул тварь на изнанку. Мгновенная смерть.

– Говно – вопрос, – отряхивал руки Малахит.

Поняв, что мразь больше не страшна, Зелёный прошёл в дверь, откуда тварь и вышла.

Он попал в помещение, практически полностью идентичное первому. Разница лишь в том, что теперь стены были не мягкими, а бетонными. Хотя, было ещё одно отличие – двери. Их было на одну меньше, а та что осталась, выглядела немного постаревшей.

Малахит кожей чувствовал подвох. Что – то здесь было не так. Спустя пару мгновений, его опасения подтвердились. Дверь, стоящая напротив него, медленно отворилась, и Зелёного ослепил яркий свет.

– Что за хрень? – зажмурившись, подумал он.

Затем, ослепление прошло, и в проёме двери показалась какая – то девица. Она была в полуплатье – полуплаще белого цвета. Прозрачные волосы блестели на свету, а её аккуратная рука жестом подозвала Малахита к себе.

– Нет… – шептал Зелёный, – Не может такого быть…

Мозг отдал команду пятиться назад, но ноги наоборот – подались вперёд. Из – за такой несогласованности в действиях, Малахит рухнул на пол. Разум твердил одно – <<Надо бежать!>>. Но с каждой секундой, пока Зелёный смотрел на эту девицу, это стремление ослабевало. В ушах стоял дикий звон, а мысли сильно путались. Огромным усилием воли, Малахит всё – таки смог от неё отвернуться. Хох, не тут то было, дверь из который Зелёный и пришёл – отсутствовала. Назад дороги нет. Звон в ушах утих перед оглушительным женским голосом. Он исходил прямо из головы, и пробирал каждую клетку тела. Голос навязчиво зазывал Зелёного к себе, и он буквально захлёбывался этим желанием. Долго противиться этому не смог бы никто. Малахит сломался.

– Ладно, чёрт подери, ты сильнее, – задыхался Зелёный, – ты победила…

Обернувшись, он заметил что девица сделала еле заметный шаг назад. Малахит же, поддавшийся зову, медленно направился к ней. Но она, не пойми зачем, напоказ стала убегать.

– В смысле на хрен? – Обомлел Малахит, – Зачем тогда было меня звать?

Зелёный ринулся вперёд, в попытках догнать плутовку. Он, сблизившись, попытался схватить её за руку, но девица ускорилась, и Малахит промахнулся. Он не отчаялся, и вновь бросился её догонять. Опять подбежав на достаточное расстояние, Малахит попробовал поймать девичью ладонь, но и сейчас она ушла, оставив Зелёного ни с чем. Ему не хватило буквально десяти сантиметров, чтобы ухватить её за пальцы.

– Да какого хрена, ёп твою! – выругался он.

Не сдавшись, Малахит сделал максимальное ускорение, и подпрыгнув, устремился за её рукой. Эх, как же он был близок! Пальцы Малахита соприкоснулись с пальцами хитрой девицы, и у него уже предстала в голове интересная картина:

Он, уставший, приходит с работы. В доме царил порядок, но прямо чувствовалось, что всё это было сделано с неохотой. Квартира была довольно большой, примерно восемьдесят квадратных метров.

– Жена! – окликнул кого – то Малахит.

– Агх, каво? – послышался чей – то сонный ответ.

А жена, как обычно, спала на диване. Ей очень нравилось там лежать, так как интернет здесь работал быстрее.

Зелёный открыл холодильник, и задался вопросом:

– Есть что поесть?

– Мне, это, лень готовить, жри вчерашний борщ.

– Любимая, ты сделала его ещё на прошлой неделе…

– Ой, какая разница?

– Эх, – прошептал Малахит, – вот дать бы тебе разочек, промеж глаз…

– Чего ты там вякнул!? – не расслышала жена.

– Да, отлично выглядишь, говорю.

– А вот так бы сразу…

У молодой женщины, лежащей на диване, были спутанные белокурые волосы и большие круги под голубыми глазами. Готовку она не любила , ровно так же, как и уборку. Но всё ей было простительно, так как с главной задачей она справлялась. Главная задача – любить Малахита, каким бы гадом он не был.

– Хох, – опомнился Малахит от грёз, – было бы хорошо, если б всё так вышло…

Но, чёрт подери, нет! Рука соскользнула, и он не успел за неё ухватиться. Девица забежала за какую – то дверь, и захлопнула её прям перед носом Зелёного. Тот сильно врезался, и, пошатываясь, отошёл. Судя по звукам из – за двери, дальше бежать было некуда, девица остановилась там. Малахит ходил из стороны в сторону, думая, как бы подкатить к плутовке. Вариант с походом в кино точно не сработает, так как кинотеатра поблизости нигде нет. Нету ни кафе, ни парка развлечений, ни черта. Была ещё одна альтернатива – подойти и резко дать в челюсть. Её Малахит откинул сразу, так как вспомнил, что имеет дело отнюдь не с бесами. Поняв, что всё самое лучшее придумывается на ходу, он быстро распахнул дверь и зашёл внутрь.

Внутри же, девицы не оказалось… Зато был другой персонаж.

Рыжий, с красными веснушками парень стоял посреди комнаты. Он был одет с иголочки: Новый белый смокинг и оранжевый галстук сияли на теле этого подонка. Он улыбался, нет, ухмылялся в лицо Малахиту, держа в руках брандспойт. Зелёный же, остервенело пялился на рыжего незнакомца.

– Тебя, может, убить!? – скрипя зубами произнёс Малахит.

Паренек этого заявления не испугался, так как надменная ухмылка сделалась лишь шире.

– Вставай, братан, – усмехнулся рыжий, – ты обосрался…

И окатил Зелёного ледяной водой из брандспойта.

Малахит выкатился из туманности, весь в холодном поту. Он выплёвывал воду, и пытался прийти в себя.

– А вот и Зелёный подъехал!, – воскликнул Шмель, – ну как ты, друг?

Малахит измучено палился в небо, будто оно ему что – то должно. Затем, предельно осторожно, он потрогал себя за задницу.

– Фух, – выдохнул Зелёный, – вроде не обосрался…

Валера…

Студент же, появился в какой – то больнице, судя по всему. Деревянные двери разбавляли длинные коридоры и белые стены, украшенные природными пейзажами. Также присутствовали и стулья для пациентов. Прямо напротив студента, кстати, сидел какой – то странный паренёк. Пацан носил зелёную кофту с длинными рукавами, и серые штаны, сделанные в военном стиле. Русый, сероглазый юноша держал в левой руке толстую стопку бумаг формата <<А4>>, а правой копался в карманах. Заметив незваного гостя, пацан произнёс:

– Ты кто такой?

– Я, это, меня Валерой звать,– пошёл на контакт студент, – а тебя как?

Пацан, прищурившись, погрузился в воспоминания. Посидев так примерно секунд двадцать, он ответил:

– Блин, погоди… Не, не помню. Совсем не помню.

Юноша достал из кармана бело – синюю сигаретную пачку, с надписью – <<Беломорканал>>. Открыв её, пацан выругался:

– Ну ё – моё!

– Что не так? – поинтересовался студент.

– Да, это папиросы оказались, я думал сигареты…

– А есть разница?

– Есть. Папиросы – это как слушать старое радио. Вроде навевает ностальгию, но с музыкой из дорогостоящих колонок конечно не сравнить.

Пацан скрутил кончик папиросы, не забитый табаком. Затем, он поджёг другой конец с помощью дешёвый зажигалки, и стал горько затягиваться.

– Кхе, вот говно! – ругался парень, – пятьдесят пять рублей на ветер.

Валера, установив контакт, решил всё – таки узнать где он находиться:

– Послушай, друг, а где это мы? Это больница?

– Для кого как. Кому больница, кому полиграфия…

– Я тебя не понимаю.

– Ну, тогда слушай внимательно. За вон той дверью, – юноша указал пальцем на ближайшую дверь, – кабинет Помощника. Его так прозвали, так как он помогает всем и по самым разным поводам. Вот мне, к примеру, нужно распечатать тираж книг во множество экземпляров, а денег нету… Вот я и прошу у Помощника помощи, так сказать.

– Ясно, а я тут чего забыл? – не мог понять Валера.

– Вот Помощник выйдет, и сам всё узнаешь.

Тут, из самой ближней двери вышел какой – то непонятный врач. Ещё бы пару недель назад, и Валера б точно ошалел от внешнего вида этого лекаря. Белый халат поверх джинсового пиджака смотрелся не очень, но самое странное было не это. Голову медика скрывал большой тряпичный коричневый мешок. Врач держал в руках блокнот, с неразборчивыми записями в нём. Посмотрев на курящего юношу, лекарь сильно удивился.

– Это что? – ахнул доктор, – советские папиросы?

– Ага, кхе – кхе, – кашляя ответил пацан, – одна затяжка, судя по ощущениям, убивает кита…

– Не угостишь?

– Да бери хоть все!

Лекарь воспользовался предложением, и бережно перенял папиросную пачку к себе в карман.

Рассмотрев их поближе, доктор сменил тему:

– Это ты подавал заявку на издательство?

– Ага, – признался пацан.

– Погоди, сейчас вернусь.

Врач зашёл обратно к себе в кабинет, и начал что – то упорно искать. Судя по шуму, доносящимся оттуда, он переворачивал всё вверх дном. Послышался звук затвора.

Лекарь выскачил из кабинета, с охотничьим ружьем наперевес, и начал обстреливать пацана. Тот свалился со стула, и, будучи ещё в падении, выхватил из – за пазухи огромный серый пистолет. Пацан начал отбегать в сторону, ведя ответный обстрел, прикрываясь стопкой бумаги. Врач же использовал дверной проём как укрытие. Завязалась перестрелка. Юноша, молча отстреливаясь, скрылся за поворотом коридора. Доктор, сделав пару выстрелов в воздух, со всей мочи заорал :

– Пошёл отсюда, писатель грёбанный! Хрен тебе, а не издательство! У нас и так своего дерьма не разгребешь, ха тьфу!

Отдышавшись, и забросив куда – то ружьё, лекарь обратился к испуганному студенту:

– Это тебя Валерой звать?

– Эмм, да. Но откуда вы…

– Не важно, – перебил его врач, – меня кличут Помощником, так как всем помогаю… Ну или почти всем. Пошли за мной.

Студент побаиваясь встал, и крайне осторожно проследовал за Помощником. Видимо, тот это заметил.

– Ты, это, не бойся меня. То что только что было – казус, не более.

Валере пришлось в это поверить, и он последовал за Помощником чуть охотнее. Дойдя до ещё одного кабинета, врач потянулся за ручкой двери. Отворив её, ему и Валере предстала странноватая картина. Немолодой учитель начальных классов, что – то писал мелом на доске. Его почерк был довольно корявым, и совсем некрасивым. Детей в классе было довольно много, человек тридцать. На вид, это был примерно третий класс. Была идеальная дисциплина, каждый ребёнок сидел как по струнке. Дописав что – то на доске, учитель отошёл, и Валера смог разобрать там тему нынешнего урока:

<<Квантовая физика и её противоречия>>

– Ну что ж, – начал учитель, – сегодня мы начнём первый урок, посвящённый такой занимательной теме как – физика, и её ответвления.

Мальчик, сидящий на первой парте аккуратно поднял руку. Мужчина разрешил ему говорить, и затем последовал вопрос:

– Постойте, Олег Саныч, сейчас же у нас по расписанию окружающий…

– Чё, на хрен? – заревел учитель, запрыгнув на стол ученика, и встав на корточки, – ты назвал меня Обоссанычем!?

– Нет, Олег Александрович, я хотел сказать что…

– Если хочешь мне что – то сказать, то может пойдём выйдем!?

Ученику ничего не оставалось делать, кроме как извиниться, потупив глаза. Тем временем, учитель немного пришёл в себя, и слез с парты.

Помощник захлопнул дверь, и, взявшись за голову, произнёс:

– Так, это что – то не то… А фамилия то у тебя какая?

– Смирнов, Валера Смирнов.

– А-а! – ахнул врач, – так сразу бы сказал!

Помощник спешным шагом направился к другой двери, благо, их было много. Следующая дверь сильно отличалась от предыдущих. К примеру, она была пластмассовой, а не деревянной. Помощник зашёл в неё, и студент проследовал за ним. Новое помещение представляло собой лоджию, полностью сделанную из стекла. Виды, открывшиеся здесь, отняли у Валеры дар речи. Мощные высокие горы чередовались с зелёными и бескрайними лесами. В этих лесах виднелись множественные глубокие озёра и быстрые реки. Присутствовали здесь и пустыни, но даже эти пустыни прям отдавали жизнью. А где – то далеко – далеко, практически недосягаемо для всех, расположился город. Этот город успешно чередовал прогрессивные технологии и изначальную природу, новые и старые порядки. Местные люди были счастливы, или, по крайней мере, активно двигались к этому. Этот город не просто существовал – он был настоящим…

– Ну что, Валера, – надменно произнёс Помощник, – теперь – ка, посмотри назад…

Студент не стал противиться голосу врача. Обернувшись, он заметил пылающее, отравленное скопище бетонно – пластмассовых муравейников, именующее себя цивилизацией. Там уже нечего было ловить, по крайней мере, тем кто увидел что – то настоящее. Оттуда надо бежать, и забирать с собою самых близких людей. Либо же, сделать всё возможное, что избавить цивилизацию от отравы. Но это уже совсем другая история…

– Валера, – ласково сказал Помощник, – настало время понять, чего ты хочешь больше всего в жизни…

Вспышка, свет, мрак…

Студент еле выполз из туманности, захлёбываясь собственной слюной. Индивиды, заметив товарища, подхватили его за руки, и оттащили ото мглы. Пока Валера переводил дыхание, и приходил в себя, он смог расслышать переговоры пацанов:

– Осталось дождаться Дальнобоя, – произнёс Степной, – без него мы никуда не пойдём.

– Ты чего? Никто и не спорит даже! – обиженно гавкнул Шмель.

Споры шли касательно Дальнобойщика. Никто не знал, когда он выйдет, и выйдет ли вообще из тумана. О подробностях своих видений друг другу не рассказывали, это было незачем. Спустя минут десять ожиданий, Дальнобойщик аккуратно вышел из мглы.

-Пацаны, какого хрена! – рявкнул он, – Почему нарушили строй!? Я вас по всей туманности ходил искал! Часа два так точно.

– Погоди, – заподозрил неладное Шмель, – Дальнобой, а тебе там, в тумане, ничего не привиделось?

-Да нет, ничего, – равнодушно ответил он, – а что должно было быть?

Степной со Шмелем переглянулись.

– Да так, просто спросил…

Осмотревшись по сторонам, Дальнобойщик присел на корточки и достал карту. Степной подошёл к нему, и они уже вдвоём шерстили местность.

– Та-ак, мы прошли туманные тропы, – произнёс Дальнобой, – Дальше – распутье. Кому вправо, кому влево.

У Шмеля забурчал желудок.

– Пацаны, может перекусим?

– Хорошая идея, – отрезал Дальнобойщик, – перекус!

Глава 15. На распутье.

Сброд двигался дальше, огибая всё новые неизведанные территории. Дальнобойщик исследовал карту прямо на ходу.

– После распутья нас ждёт кое – что интересное, – объявил Дальнобой.

– Хох, – хохотнул Шмель, – и что же не сей раз?

– А, вот дело в том, что я не знаю что это такое…

– В смысле? – не понял Степной.

Он подошёл Дальнобойщику, и заглянул в карту. После вышеупомянутого <<распутья>>, следует какая – то преграда. Больше всего, это походило на громадную стену, шириной в несколько сотен километров.

– Действительно, – ахнул Степной, – что – то интересное…

– Молодняк, хе-хе, сами то не устали от этих всех интересностей? – посмеялся Сухарь.

– Вот лично я – нет, – признался Дальнобойщик.

– Да и я, честно сказать, во вкус вошёл, – согласился дед.

После недолгой беседы, сброд двигался молча. Тишина позволяла наслаждаться степью, по которой пацаны и шли. Валера уже привык к постоянным переходам то туда, то сюда. Ему даже начало это нравиться, так как появилось много времени на самопознание. Студент понял одну вещь – познать себя несложно, сложнее себя обуздать. Очень тяжко выходить из зоны комфорта, даже когда это необходимо. Тяжко обходиться без современных гаджетов, и всего подобного. Вообще, жизнь – тяжкая вещь, особенно когда она настоящая. Но, чёрт подери, затягивает не на шутку. Да так, что потом никак не оттащишь, разве что вперёд ногами.

Тем временем, степь начала медленно превращаться в возвышенность. Дорога начала идти в гору, и продвижение вперёд замедлилось. Особенно тяжело было Сухарю – старый дед пыхтел и кряхтел на всю Ивановскую, но не жаловался.

– Ничего, – пыхтел старик, – у нас в армии и не такое было, кхе. Помню, мы кросс бежали, километров так пять, и все в противогазах. А в них дышать то тяжело, и пот ручьем. А коли остановишься, то комбат лично по печени разок зарядит – мало не покажется. Так что, и не такое было, ох.

Спустя минут двадцать, поднятие в гору прекратилось, и сброд оказался на возвышенности. Здесь открывался красивый вид на ближайшие километров так двадцать. Дальнейший путь раздваивался, и уходил вниз. Собственно, это и было распутье. Тропа влево, вела к скопищу каких – то странных построек. Они были окружены стенами и блокпостами. Оттуда, если студенту не померещилось, доносились какие – то звуки, похожие на речь из громкоговорителя. Лишь приглядевшись повнимательнее, Валера осознал, что это странное сборище зданий – ни что иное как город…

– Странно, – подумал студент, – Я всю жизнь жил в подобных местах, как я не узнал его?

Действительно, очень странно. Среди построек виднелись и промышленные здания, из труб которых клубнями выходил серый дым. Самое безумное было то, что складывалось впечатление, будто бы жизнь там нисколько не изменилась. Будто бы всё произошедшее – временные неполадки. Погодите, скоро мы вновь вкатаем вас в коробку комфорта, дайте только немного времени.

Дальнобойщик, медленно и нехотя обернулся в сторону студента. Помолчав минуты две, он начал:

– Ну что, Валера, вот нам и пришла пора расставаться…

Студент, не веря в эти слова, начал переглядываться с другими членами сброда. У каждого из них были потуплены глаза. Все уже привыкли к непоседливому, ещё зелёному Валере. Он был последним оплотом адекватности, в их странном и непонятном сброде. А сейчас, сейчас пришло время расходиться, да…

Студент вновь глянул на город. Вроде бы, именно там ему и место, так ведь?

Степной подошёл к Валере, и крепко его обнял. То же самое сделал и Дальнобойщик, затем Шмель, Сухарь и Малахит. Они все вместе его обхватили, организовав единый круг, центром которого был студент.

– Послушай Валера, – начал Дальнобойщик, – ты хороший парень, мы все это знаем, и мы все тебя не забудем. Пожалуйста, сделай нам одолжение, не забудь нас в ответ…

Студент потерял дар речи, его чувства были спутаны. Холодный разум твердил что нужно возвращаться домой, в цивилизацию. Но сердце же пело совсем другую песню…

Распрощавшись с пацанами, Валера двинул налево, сброд – направо. Спускаясь, его захлёстывали воспоминания, вперемешку с эмоциями. Он вспомнил, как в первый раз встретил Степного, бегущего в сторону заправки. Он вспомнил, как увидел Дальнобойщика, дерущегося с какими – то тварями. А затем Малахит расправился с ещё одним чертом. Про Шмеля, душащего в туалете питона – вообще отдельная история. Помнил он и про Сухаря, который на момент их встречи спал в машине. Валере казалось, что он знаком с этими людьми всю свою жизнь, просто встретился только сейчас. Но сложно было и забыть городской комфорт. Он уже давно не принимал тёплый душ, не сидел в интернете, и не разговаривал с красивыми девушками. Его ноги сильно окрепли, после долгих переходов, но скучали по общественному транспорту. Валере хотелось просто послушать городской шум, переговоры обычных людей, и вдохнуть загазованный воздух. Но только одно ему не давало покоя – ощущение того, что он уже не тот кем был раньше. Комфортная, но пластмассовая жизнь не примет Валеру, вкусившего что – то настоящее. Он не сможет спать ночами, так как кровать слишком мягкая. А даже самый экстремальный вид спорта покажется ему сущей скукотой. Валера уже не тот, кем был раньше. Его не примут, он чужой.

Зато, он до сих пор чувствует те объятия индивидов. Побыв в самом центре этого странного сброда, студент понял, что он один из них. Дело сделано, столы перевернулись. Суеверный вновь вспомнил, что такое чертополох.

– Эх, чёрт подери, я ещё не раз пожалею об этом, – выругался Валера.

Развернувшись на ходу, он что есть сил рванул обратно в гору. Спустя минут пять отчаянного бега, студент вновь оказался наверху. Присмотревшись, он заметил силуэты индивидов, уходящих вдаль. Проигнорировав лютую отдышку, и набрав в грудь побольше воздуха, он заорал:

– Пацаны-ы! Стойте-е, ёп твою!

Пацаны, услышав студенческий вой, остановились. Обернувшись, они увидели бегущего к ним со всех ног парнягу. В один момент, он запнулся о камень, лежащий на пути, и кубарем покатился вниз.

– Осторожно!, – крикнул Степной.

Прокатившись метров сорок по наклонной, Валера стал похож на сплошной комок ссадин и пыли. Сброд рванул на помощь к уже остановившемуся студенту. Тот, отплевываясь от пыли, не без труда встал.

– Ты чего творишь!? – ошалел Дальнобойщик, – город в противоположной стороне!

– Ха – ха, А знаете чё, пацаны, – нервно хохотал Валера, – в жопу этот город, я с вами!

Индивиды очумело переглянулись. Практически всю дорогу студент так и пылал желанием вернуться обратно, в цивилизацию. С чего это вдруг, ему захотелось перебраться по ту сторону?

– Валера… – произнёс Степной, – с тобой всё в порядке, друх?

– Да всё нормально, ёп твою! Хватит время тянуть, у нас его и так слишком много, погнали!

Студент зашагал впереди всех, что – то напевая себе под нос. Пацаны, опять переглянувшись, последовали за ним.

– Дальнобой, а что нас ждёт дальше? – спросил Валера, с улыбкой на лице.

– Ну, честно сказать, хрен его знает… Судя по карте, какая – то стена.

Парни, спустившись с горы, оказались на обширной поляне. Виды были завораживающие, то тут, то там росла лаванда и ромашки. Периодически проскакивали карликовые деревья и зеленые кустарники. В воздухе чувствовалось спокойствие. Эти пейзажи прямо говорили – <<выдохните ребята – тут опасностей нет, вся жопа позади>>. В это хотелось верить, так как жопа в предыдущих локациях действительно была, и от неё надо бы отдохнуть.

Спустя пару часов ходьбы, что – то странное показалось вдали. Больше всего, это напоминало сборище высоченных берёз, сросшихся вместе, образовав единую стену, раскинувшуюся на сотни километров вширь. Судя по её виду, один только её обход займёт ещё несколько дней, а то и недель непрерывного пути. У сброда кончались припасы, поэтому эта махинация никак не могла свершится.

– Друзья, – тихо произнёс Степной, – а есть такая вероятность, что дальше мы пройти не сможем?

– Есть, братан, есть, – угрюмо ответил Дальнобойщик.

Подойдя к стене чуть ближе, стало понятно, что в самом её центре есть большие и чёрные ворота, напоминающие врата на тот свет.

Оставалось лишь надеяться, что та стена – не конец путешествия. Оставалось надеяться, что их пропустят…

Глава 16. А вот дальше, проход воспрещён!

Сброд подошёл к чёрным дверям вплотную, почуяв странный запах. Тут пахло озоном, будто бы недавно прошёл дождь, хотя на улице была солнечная погода. На этих воротах висели огромные металлические обручи – судя по всему, вместо звонков. Дальнобойщик подошёл к ним, и, с плохо скрываемым волнением постучал в двери. Каждый удар колец, расходился оглушительным хлопком по всей округе. Их, безусловно, услышали.

Дальнобойщик вновь встал в один ряд к индивидам, так как одному находиться возле ворот совсем не хотелось.

– Ну, ты же примерно понимаешь кто нас там ждёт? – таинственно произнёс Степной.

– Да… – медленно прошептал Дальнобойщик.

Спустя несколько мгновений, врата начали медлительно отворяться, и пацанов обдал морозный ветер. Они вошли внутрь. Сердцебиение индивидов сильно замедлилось, а при каждом выдохе изо рта выходил пар. Было темно и холодновато. Лишь где – то вдали исходило странное, зеленоватое свечение. При приближении к свету, у парней в ушах наростал какой – то непонятный и ни с чем несравнимый гул. Его нарушало лишь биение сердца, которое давало о себе знать не так уж часто. Не ясно, откуда это свечение исходило, так как позади него ничего кроме кромешной пустоты не было. Шаги становились всё тяжелее, а время будто замедлялось. Когда сброд подошёл к зелёному свечению вплотную, гул иссяк. Остался только лишь стук сердца…

тук –тук, тук – тук,

Ты всегда это слышал, не правда ли?

тук – тук, тук – тук,

Вечно ты глушил его горячий голос, уповая на холодный разум,

тук – тук, тук – тук,

Так что же сейчас ты стоишь на коленях, умоляя её об…

Дальнобойщик протянул руку к свету, и оглушающая вспышка ослепила сброд…

– Ух, чёртов камень, молодёжь! Мы где!? – воскликнул Сухарь.

Парни оказались в каком – то замкнутом белом помещении, метров десять в ширину, и пять в длину. Все члены сброда очнулись лежащими на полу. Не без труда встав, и осмотревшись, индивиды заметили какого – то человека, стоящего напротив них. Он был повёрнут к ним задом, а его голову скрывал капюшон чёрной мантии. Дальнобойщик со Степным и Шмель с Малахитом сильно поменялись в лице, увидев этого незнакомца. Складывалось ощущение, что они его уже знали.

– Как же это красиво звучит – пацаны, которым нечего ждать! – произнёс незнакомец, – Вы чего, совсем охренели!?

В его голосе присутствовал тон спокойного зрелого мужчины, и заботливые материнские нотки одновременно. А ещё, отдалённый смех безумца, и отголоски детского хихиканья. В общем, колоритный персонаж.

Он обернулся и скинул с себя мантию. Незнакомец был одет в серую джинсовую кофту, а на ногах – чёрные штаны карго. Он носил коричневатые берцовые сапоги, но весь его внешний вид меркнул по сравнению с его лицом. Цвет кожи был такой же, как и у манекенов – белоснежный. Нос и ротовая полость отсутствовали, повергая Валеру в шок. Зато, зато у незнакомца присутствовали глаза. Хотя, честно сказать, глазами назвать это было сложно назвать…

На пацанов смотрели две голубые сферы, отражающие бесконечность времени и пространства. Заглянув туда, Валера увидел всё что существовало во вселенной, а за ними – то чего не существовало вовсе. Жизнь и смерть, любовь и ненависть, всё и ничего одновременно.

– Нет, – продолжил ворчать незнакомец, – я ж с вами всеми уже встречался, только вы были по отдельности, и по моложе. И всем вам доходчиво объяснял правила, правила которым мне приходиться следовать.

– Стоп, – подумал Валера, глядя на индивидов, – вы уже…

– Да, – прочитал его мысли незнакомец, – мы уже знакомы. Правда, тебя, Валера, и дедулю я встречаю в первый раз.

– Откуда ты знаешь моё имя!? – ужаснулся студент

– Я многое знаю, к сожалению… Так вот, вы чего пришли!?

Индивиды немного помялись, думая кто заговорит с ним первый. Взяв на себя всю ответственность, Дальнобойщик произнёс:

– Думаю, ты знаешь зачем мы сюда пришли.

– А вот я думаю, что вы тоже знаете что я не могу вас пропустить дальше. И даже не пытайтесь применять силу, в случае чего, я вас всех тут положу.

Незнакомец произнёс это очень уверенно, хотя Валера, насмотревшись как индивиды хреначат бесов, не мог в это поверить. Но, судя по смиренному виду пацанов, это действительно было правдой.

– Послушай…

– Да всё я это уже слышал! Вы хотите жить по настоящему, так ведь?

– Ну…

– Так вот, у вас это уже получилось. Тех кто был здесь до вас – по пальцам пересчитать! А абсолютное большинство населения вообще не знает что это место существует! Вы увидели то, что никто другой не видел! Всё, жизнь удалась! Вы молодцы, дойти до сюда стоит немало усилий. Но нужно возвращаться домой, дальше проход воспрещён.

– Ты знаешь что у нас нет дома! – заорал Дальнобой.

– А ты знаешь, что я не могу вас пропустить! Есть правила, данные мне им…

Незнакомец направил указательный палец в небо, давая понять, кто именно обложил его этими ограничениями. Мда, это многое меняет…

– Вы вообще понимаете куда идёте? – продолжил незнакомец, – Валера, ты наверное не знаешь, на что подписался.

– Не пугай молодого! – рявкнул Шмель, – На той стороне есть всё для счастливой жизни, это факт!

– Я не спорю, – согласился страж, – но зачем оказываться там раньше времени…

– В смысле? – не понял Валера, – как это раньше времени?

– Хох, они что, не объяснили тебе куда направляются?

– Ну, пацаны упоминали про переход на ту сторону, говорили что там всё будет хорошо…

– То есть, ты не знаешь в точности, что такое – та сторона?

Валера недовольно оглянулся на индивидов. Те, с плохо скрываемой обидой, пялились на стража.

– Та сторона, это они так завуалировали совсем другое понятие, гораздо более мрачное…

– Что за понятие!? – жаждал ответа студент.

– Та сторона, короче, это тот свет…

– То есть…

– Да, перейти по ту сторону – означает оказаться на небе.

У Валеры пересохло в горле. Нельзя сказать, что его стремление двигаться дальше было сломлено, нет, скорее просто подпорчено.

– Их цель, – продолжил страж, – быстро и безболезненно попасть на тот свет. Рано или поздно, мы все там окажемся, даже я! Так зачем же торопить события?

– Погоди, – внезапно произнёс Малахит, – у меня есть аргументы, подтверждающие что ты лох.

– Не понял?

– Ну, грубо говоря, аргументы подтверждающие что ты неправ.

– А, ну тогда давай, ёп твою, – уверенно произнёс страж.

– Во – первых, столы просто так не переворачиваются, и ты сам это знаешь.

– Допустим.

– Это точно было сделано для того, чтобы мы могли напасть на след на переход по ту сторону. Без большого переворота, это было бы невозможно, и это факт.

– Не спорю… – задумчиво произнёс страж.

– Во – вторых, во время нашего пути неоднократно встречались испытания, которые можно пройти только вшестером, я прав?

– Прав конечно! – воскликнул Шмель, – помните как в том чёртовом доме, мы нашли комнату с зеркалом? Так там же было ровно шесть дверей!

– Точно… – ахнул Дальнобойщик, – это не может быть совпадением!

Чувствовалось, что страж погрузился в сомнения. Он взялся за свой подбородок, и начал медленно переминаться с ноги на ногу. Что – то здесь не так, что – то странно это всё. Да, есть чёткий свод правил, которым надо придерживаться. Но, все обстоятельства склоняют к тому, что пацанов всё же нужно пропустить. Их, как будто, кто – то оберегает. Их, Как будто, кто – то ведёт. Но всё же чего – то не хватает, не хватает какой – то искры, которая побудит стража нарушить устоявшиеся правила. Именно это Малахит и почуял. Он сделал несколько шагов в сторону стража, со взглядом, полным безысходности. Зелёный будто бы сожрал уран, и уже смирился со своей мучительной смертью.

– Мы проделали долгий путь, и проглотили много говна ради того чтобы попасть туда, – начал Малахит, – но, дело совсем не в этом. У каждого из нас своя мечта: кто – то хочет обычного людского счастья, кто – то хочет убрать механизм, создающий пластмассовых людей, кто – то хочет вернуть время вспять, а кто – то даже не знает толком, чего он желает.

Зелёный тяжёлым взглядом осмотрел каждого из пацанов, стоящих позади.

– Но, этим мечтам так и не суждено сбыться, по самым разным причинам. Мы – это отбросы общества. Отбросы, которых в край достало быть ведомыми грязной, прогнившей системой. Блуд вместо любви, жратва с деньгами вместо веры, глупое существование вместо смысла. Нам, грубо говоря, подменили настоящую жизнь на какое – то позолоченное и сладкопахнущее дерьмо. Да, вроде блестит. Да, пахнет сладко, но чёрт подери это дерьмо! И тут уже без разницы как оно выглядит, если на говно нацепить табличку с надписью – << Вы чего пацаны, это не говно>>, то что, оно перестанет быть таковым!? Нет, ёп твою! Так вот, нам просто не повезло в том, что мы прознали этот механизм, который свергнуть в одиночку просто не получиться, никак…

Малахит сделал ещё несколько шагов к стражу, приблизившись к нему почти вплотную.

– Послушай, нам действительно нечего ждать. Нас бьёт дрожь, от рассказов что было, но ты опоздал. Этот город погиб, этот город устал…

Страж потупил взгляд, и, скрестив руки, повернулся к пацанам задом. У индивидов остановилось дыхание, в ожидании итогового ответа. После долгого, мучительного молчания, страж произнёс:

– Хрен с вами…

Вспышка, свист, слепота…

Индивиды оказались в совершенно другом месте, судя по всему, они просто преодолели ту стену. Их окружали бескрайние поля, и одинокая тропинка, ведущая куда – то вдаль. У них получилось, пацаны победили.

– Не может быть… – шептал Дальнобойщик, – всё получилось, нас пропустили.

На парней набросилась эйфория, и они начали бездумно что – то орать, и радостно обниматься.

– Всё, всё, всё! – смеялся Шмель, – всё, больше никакой пластмассы, мы преодолели стену!

– Ах-ха-ха-ха, – истерически хохотал Степной, – Домой! Домой, домой – домой, домой…

Дальнобойщик упал на колени, и, прижавшись лбом к траве, начал что – то слезливо шептать.

Сухарь подхватил Валеру, и те, ребячась, начали кружиться взявшись за руки (да, сцена странная, но а чего вы хотели?).

Один лишь Малахит не был подвержен порыву счастья. В стороне ото всех, он задумчиво, исподлобья, смотрел на небо. В его лице читалось всё то же безразличие вместе с… унынием?

Вдоволь наоравшись, индивиды вновь пришли в себя. Многое позади, но нужно продолжать путь.

– Всё, пацаны, надо идти дальше, – ответственно произнёс Дальнобой, – мы ещё не на той стороне, значит радоваться рановато.

– Ты прав, – еле сдерживая смех сказалСтепной, – ты прав…

Выдохнув всё счастье, сброд попёр дальше. Нужно идти, осталось совсем чуть – чуть, а всё самое тяжёлое позади…

Так ведь?

Глава 17. Вновь распутье

Индивиды в радостном расслабленном настроении. Понятно дело, до перехода по ту сторону осталось совсем ничего. Они проколесили много сотен километров, пытаясь добраться до туда. Сброд претерпел серьёзные изменения, которые, в начале пути, никто не мог предвидеть. Например, изначально пацанов двигались вчетвером, и только потом к ним прибавились Сухарь с Валерой. Вместе, они преодолели тернии, и узрели звёзды. Столкнулись с неизведанным, и вкусили ощущение преддверия победы. Усталое ожидание победы – вот как можно описать состояние индивидов. Валера, как ни странно, не думал ни о чём. Его голова была пуста, а размышления, которые там обычно происходили, отсутствовали. Скорее всего, мозг студента просто не смог поверить в то, что он отказался от так привычного ему мира. Вместо обыденного хождения из дома в институт – из института в дом, Валера предпочёл прикоснуться к чему – то таинственному. И, как оказалось позднее, запретному…

– Эх, мужики, – начал Шмель, – мы же, можно сказать, добрались до цели.

– Братан! – гавкнул на него Дальнобой, – Помнишь что случается, когда мы радуемся раньше времени!?

Шмель лишь замолчал, и согласно покивал головой. Дальше, сброд передвигался в полном молчании.

Дальнобойщик, решив удостовериться, что они идут правильно, достал из рюкзака карту. Его интересовал самый верхний участок, на котором переход и расположился. Давайте напомню, как этот переход, собственно, выглядит: он похож на большую пустыню, по среди которой раскинулась длинная железная дорога. Железная дорога, вернее поезд на котором можно будет уехать – и есть переход. Дальнобойщик долго разглядывал местность, будто его что – то беспокоит. Почесав затылок, и поняв что к чему, Дальнобой громко объявил:

– Так, пацаны, переход должен показаться совсем скоро. Осталось пройти примерно несколько километров

Индивиды продолжали двигаться с приподнятым настроением, хотя идти было всё сложнее и сложнее. Парни, явно устав под палящим Солнцем, решили сделать привал. В рюкзаках индивидов как раз осталось по одной консервной банке тушенки – хватит для перекуса.

– Пацаны, – громко объявил Шмель, доедая консервы, – пойду справлю нужду, по большому, так сказать.

– Шмель, ты полудурок!? – сгрубил Дальнобойщик, – мы тут как бы ещё едим, мать твою!

– А что не так!?

– Надо выбирать выражения во время приёма пищи! Тебя не учили!?

– А что!? я должен был сказать – время облегчиться!? Или пойду отложу личинку!?

– Нет! Надо было сказать – << простите пацаны, нужно отлучиться>>, и всё!

– Короче, – рявкнул Шмель, – пойду посру!

Он встал, и отошёл на шагов так сто от места привала. Дело в том, что в полях очень хорошая видимость, поэтому тут необходимо найти какой – нибудь куст. Дальнобойщик недовольно покачал головой, что – то бормоча себе под нос. Поев, парни решили немного полежать на траве, тем самым, восполнив силы для дальнейшего пути. Валера, используя рюкзак как подушку, начал медленно проваливаться в дрёму. И вот, когда разум уже почти отключился, а звуки пения птиц уже не мешали, студента разбудил оглушительный крик:

– Мужики! – верещал Шмель, – Бегом сюда!

Все как ошпаренные подскочили с земли, и погнали в сторону криков. Прибежав к Шмелю, который не переставал орать, пацаны сразу увидели причину его криков.

– Какого чёрта!? – запыхаясь произнёс Дальнобойщик.

Вдалеке виднелось ещё одно распутье. Точно так же как и в прошлый раз, было только два пути. Тот, что медленно уходил влево – вёл к, дайте приглядеться, к железной дороге? Не может быть, переход по ту сторону практически в двух шагах от индивидов! То, к чему они так долго стремились у них в руках! Но, почему – то у Дальнобойщика, Степного и Шмеля были каменные физиономии. Их лица можно описать как напряжённость граничащая со… страхом? Даже безразличный ко всему Малахит поменялся в лице, увидев это распутье. В чём причина их тревоги, когда мечта уже у тебя в руках?

Наверное, дело в том, что они обратили внимание на другой вариант пути…

Тропа уходящая вправо, вела в какое – то тёмное ущелье промеж высоких гор. Солнечный свет туда не попадал, соответственно, оно казалось абсолютно чёрным. Студент решил присмотреться туда, пытаясь понять, что же тревожит парней. Но когда он только глянул в сторону тех гор, в его глазах потемнело, а в голове начал слышаться непонятный шум, похожий на звук радиопомех. Отряхнув голову, и отвернувшись, Валера задался вопросом:

– Пацаны, это ещё что за чёртово ущелье!?

– В принципе, его так и называют, – прошептал Дальнобойщик, – чёртовым ущельем…

– Это самое стрёмное место на Земле, – добавил Шмель, – честно сказать, я не особо верил в его существование…

– Так, – не унимался Валера, – объясните мне подробнее, что это на хрен такое!?

– В общем, – встрял Степной, – люди злодействуют каждый день, кто по – малому, кто по – крупному. Эти плохие поступки скапливаются там, в чёртовом ущелье.

Степной замолчал, сглотнув слюну. Было видно, что рассказывать это ему совсем не хотелось.

– Братан, – обратился к Степному Дальнобой, – если уж Валера идёт с нами до конца, то расскажи ему всё полностью, а не только обрывки…

Степной, покачав головой, глубоко вздохнул и затем продолжил:

– Так вот, со временем, этих пороков скапливается так много, что они обретают разум, собственное тело, индивидуальность и…

– Силу… – опередил его Шмель, -…Они обретают силу.

Парни сверлили взглядом то ущелье – а ущелье, в свою очередь, сверлило их. Шмель неожиданно начал разминаться, будто к чему – то готовясь.

– Послушай, Дальнобой, у нас есть шанс отомстить за всех! – воскликнул Степной, – у нас есть возможность набить этим бесам рыло!

– Силы слишком не равны, нас сожрут как булку с маслом, – отмахнулся Дальнобойщик.

– Нет, я согласен с ним! – поддержал друга Шмель, – Чем больше скопилось злодеяний, тем сильнее их хочется совершать! Мы можем освободить народ от этого дерьма, на какое –то время…

– Я понимаю но…

– Так, молодёжь, о чём идёт речь? – внезапно вклинился Сухарь.

– Речь о том, чтобы набить лицо неприятелю, – высказался Степной.

– Что за неприятель?

– Ну, как сказать, хуже чем фашисты.

– Ничего себе! Ну тогда святое дело, набить лицо такому неприятелю!

– Чего мы спорим, ёп твою? – перестал молчать Малахит, – давайте просто проголосуем за то, куда направиться.

– Пацаны, мы всю жизнь пытались пробраться по ту сторону! А сейчас, когда эта возможность есть, мы идём на верную смерть!? – разозлился Дальнобойщик.

– Если мы победим, то освободим мир от такого количества дерьма, подарим ему шанс перестать быть пластмассовым! – не унимался Шмель, – И уже оттуда, сможем перебраться по ту сторону. Может в этом как раз и есть наше предназначение!?

– Короче, кто за то чтобы пойти в чёртово ущелье? – спросил Дальнобойщик.

Все, кроме него и Валеры подняли руку. В итоге, 2:4 в пользу того, чтобы пойти бить харю бесам.

– Я не понял, ребят, вы действительно хотите отправиться в то жуткое место!? – передернуло Валеру.

Опасения студента подтвердились, когда сброд решительным шагом направился к ущелью. Единственное что он мог поделать, так это проследовать за ними. Валера, за последнее время, многое повидал. Чего только стоит тот адский дом, в котором пацанам приходилось пробираться через тернии. Но к такому его жизнь не готовила. По мере приближения к этому ущелью, все окружающие звуки, включая шелест травы, начали утихать. Нет, шёпот ветра и колышущуюся траву всё ещё было слышно, но не здесь, а где – то позади. Студента начала бить еле заметная дрожь.

Когда до самого ущелья оставалось чуть менее пяти ста метров, Дальнобойщик со всей серьёзностью обратился к Валере:

– Помнишь, Шмель объяснял тебе как драться с чертями?

– Помню, – уверенно ответил студент, – нужно просто перестать их бояться.

– Верно, -похвалил его Дальнобойщик, – но дело в том, что бесы, с которыми мы встретимся сейчас, так скажем, совсем из другого теста.

– А… в чём различие?

– Для того, чтобы снести им харю, недостаточно одного бесстрашия. Тут необходим стержень, внутренняя сила. Готовность умереть за жизненные принципы, и тому подобное.

– Ну, у меня вообще есть она… сила?

– Раз ты до сих пор идёшь с нами – должна быть.

Солнечный свет угасал. Чем ближе индивиды подбирались к ущелью, тем слабее он был. Звук радиопомех никуда не исчез – только усилился, превратившись в оглушительный рёв.

Вот, сброд подошёл к чёртовому ущелью вплотную. Эх, хотел бы я быть среди них, или хотя бы посмотреть на это со стороны. Шестеро пацанов, которым нечего ждать, подошли к собственной смерти на расстояние вытянутой руки. И пусть оставит надежды, всяк туда входящий. Но члены этого сумасброда совсем не выглядят напуганными, нет, они явились сюда с целью поломать харю вселенскому злу. Эх, вот как надо жить! Обычные парни послали самого дьявола на три буквы, и идут разбить ему рыло… Не знаю как вы, но я точно с ними!

– Друзья, – напряжённо произнёс Степной, – а что если мы проиграем, и нас разорвут на куски?

– Я тебе больше скажу, мы скорее всего проиграем! Остаётся надеяться на быструю смерть, – гавкнул Дальнобойщик.

-Мы хотя бы попытаемся, чёрт возьми! – отрезал Шмель.

– А он нас и возьмёт, за жопу…

Валера надеялся на то, что пацаны шутят, и на самом деле у них есть все шансы на победу. Всё – таки, никому не хочется чтобы черти брали его за жопу, так ведь?

– Ну что стоим, молодёжь?– подбодрил всех Сухарь, – Назад нельзя, позади Москва!

А назад действительно было нельзя. Сброд, вдохнув побольше кислорода, перешагнул порог…

Всё было так, как будто индивиды нырнули в океан с чернилами. Складывалось ощущение, что парней запихнули в чёрную комнату с выключенным светом. Но, как ни странно, друг друга они видели прекрасно. Коричневатый джемпер Дальнобоя казался ослепительным, на чёрном фоне окружения. Рёв радиопомех начал спадать, и это напугало студента ещё сильнее. Но, вспомнив совет Шмеля и Дальнобоя, Валера осмелел, и попытался найти внутри себя силу.

Сила…

Potentia…

Внезапно, Дальнобойщик остановился. Будто бы принюхиваясь, он начал осматриваться, пытаясь вычленить хоть что – то из этой сплошной черноты. Чувство пространства было полностью потеряно, непонятно где зад, где перед.

– Ты тоже чуишь, что мы пришли? – прошептал Степной.

– Да… – тихо – тихо ответил Дальнобойщик.

Тут, метрах в тридцати от пацанов, показалось какое – то движение, вернее, шевеление. Невозможно объяснить, на что это было похоже, так как никто и никогда подобного не видел. Но, чтобы у вас было хоть какое – то понимание, представьте себе огромные извивающиеся щупальца, тентакли.

Началось, ёп твою…

Пацаны, приняв боевое положение, встали в строй, бок о бок. Шевеление начало расти в количестве. То тут, то там виднелись какие – то щупальца.

– Ну чо, пацаны, разломаем им кабины!? – воодушевился Малахит.

– Какие наши шансы на победу? – задался вопросом Степной.

– По факту, никаких. Мы трупы, – ответил Дальнобойщик, разминаясь.

Тентакли начали набухать, а затем громко лопаться, с очень характерным звуком, похожим на издох умирающего. Из лопающихся щупалец, словно дети, попадали богомерзкие и отвратительные твари, самых разных телосложений: от гуманоидов, отдалённо напоминающих человека, до непропорциональных, психоделических и не пойми как живущих мразей, что даже и в наркотических кошмарах не привидятся. Тут была тварь, что телосложением напоминала помесь лысой крысы и худощавого жирафа. Её голова, расположенная на толстой длинной шее, отрыгивала какое – то месиво, напоминающее фрагменты тел недоношенных младенцев, а затем опять пыталась это всё съесть, постанывая как моржиха. У всех этих чертей глаза горели красным пламенем, что оказывало дополнительное давление на охреневшего студента. Они, источая леденящее безумие, мирно смотрели в сторону индивидов, во всю готовящихся к бою. Если считать на глаз, то этих мразей здесь собралось около сотни.

– Эти лохи – всё что может нам предложить чёртово ущелье? – с надеждой в голосе произнёс Степной.

– Нет, это только для затравочки, – угрюмо ответил Дальнобойщик, – а вот потом уже начнётся заруба мясная…

Сухарь спешно перекрестился, Шмель последовал его примеру. Всё – таки, где если не здесь понадобиться его помощь?

– Ну что народ, погнали на хрен!? – заорал Дальнобойщик.

Пацаны, не дождавшись агрессивных действий от чертей, ринулись в бой. Бесы, не долго думая, подались им навстречу.

А вот сейчас начнётся, на хрен…

Глава 18. Месиво

Дальнобойщик настиг врага быстрее остальных индивидов, и с разгона всадил правый прямой в корпус первого попавшегося беса. В месте попадания произошёл мощный взрыв, и ударная волна раскромсала всех тварей в радиусе нескольких десятков метров. Действительно, походу он всё же решил помочь. Но опустевшее пространство мгновенно заполнилось новыми ордами чертей, и Дальнобой продолжил бойню. Его манера поведения боя походила на работу автоматического молотка. Он, резкими и хлёсткими прямыми ударами разбивал этих мразей вдребезги, насквозь пробивая им головы. Дальнобойщик бил так быстро, что первый чёрт ещё не успевал упасть от полученного урона, как град ударов уже настигал следующего противника. Иногда он отступал, уворачиваясь от когтистых и склизких лап.

Удар, удар, удар…

Уворот…Вновь удар.

Он порхал как бабочка, а бил со скоростью выстрела пистолета, не давая бесам его окружить, и задавить числом. Дальнобойщик вёл бой на расстоянии, и сближался только тогда, когда сам начинал атаку. Именно поэтому большинство вражеских ударов приходилось в воздух. Разумно и хитро. Складывалось ощущение, что истреблять подобных мразей – его предназначение.

Внезапно, тварь напоминающая помесь лысой больной крысы и остервеневшего жирафа, метра три в длину, напала на бьющегося Дальнобоя. Она плюнула в него какой – то непонятной дымящийся кровавой массой, целясь в лицо. Дальнобойщик едва успел уклонится от этой харчи, нырнув в сторону. В то же мгновение, он подскочил к этой гадине, и хлёстким мощным ударом попытался настигнуть её морду. Но, пользуясь длинной шеей, тварь отвела голову в сторону, и Дальнобойщик пролетел мимо, чуть не упав по инерции. Сразу же вернувшись в боевое положение, он начал анализировать своего врага, понимая что прежний способ ведения боя совсем не подходит.

– У этой несуразной хрени есть преимущество в зарубе на дистанции, – подумал Дальнобой, – если буду драться на дальних расстояниях, то рано или поздно схвачу смертоносный плевок в лицо…

Прижав кулаки к вискам, он начал прыгать то влево, то вправо, став похожим на движение маятника. Это сильно сбило с толку тварь, так как прицелиться в постоянно движущийся объект гораздо тяжелее. Дальнобой начал сближаться с помощью зигзагов, сильно сокращая дистанцию. Влево, вправо, влево, вправо, влево. Несуразная хрень раскусила тактику индивида, и плюнула туда, где через секунду должен был оказаться Дальнобойщик. Но он резко сменил стратегию, и вместо того чтобы податься вправо, шагнул ещё раз влево, застав уязвимую часть тела твари – её бок. Дальнобойщик максимально быстро выкинул левый прямой, вонзив в мразь свою руку по локоть. Когда он вытащил конечность, то из образовавшейся дыры полезла какая – то коричнево – чёрная смрадная масса, очень похожая на коровье дерьмо. Тварь застонала подобно моржихе, и бездыханно рухнула на пол. Враг повержен.

Пока Дальнобойщик справлялся с полукрысой – полужирафом, пацаны уже во всю рубились с ордами чертей.

Степной предпочитал хлестаться совсем иначе, нежели Дальнобойщик. Дальнобой придерживался осторожного и размеренного стиля ведения боя, а Степной – это анархия и хаос, с продуманными элементами защиты.

Настигнув врага, Степной в прыжке снёс чертовскую голову ногой, запачкав ботинки <<говнообразной>> массой. Рядом стоящие мрази попытались схватить его и вырвать конечности, но он вовремя откатился назад, поставив гадов врасплох. Мгновенно встав, Степной ударил ближайшего черта локтём с разворота, тем самым, набрав большой размах. Лошадиный череп мрази разлетелся в щепки, оголив нечто, напоминающее мозг, и запачкав лицо Степного всё той же дерьмовой массой.

– Фу, псина сутулая! – выругался он.

Степной активно использовал удары ногами, что давало ему возможность начинать атаку издалека. Правда, он этого не понимал, поэтому предпочитал драться на ближней или средней дистанции, активно используя локти и колени. Разобравшись с основной массой чертей, Степной хотел было помочь Шмелю, что яростно бился с другими полчищами, как внезапно получил сокрушительный удар в висок. Завалившись на спину, он смог разглядеть своего обидчика. Им оказалась очень привлекательная и хрупкая ( на первый, ёп твою, взгляд!) девушка. Она совсем не вписывалась в местный <<контингент>>, и это сильно сбивало Степного с толку. Большие багровые глаза расположились на аккуратном, пленительном лице, и мило уставились на лежащего индивида. Девушка смущенно наматывала длинные чёрные волосы на белоснежный палец, и таинственно улыбалась. Красное короткое платье с длинным рукавом, скрывало красивую подтянутую фигуру. А на ногах же, как ни странно, ничего не было, она ходила босиком. Да, ступни тоже были ухожены и очень привлекательны, только есть один нюанс…

Пол был весь забрызган кроваво – коричневым месивом, от которого хотелось блевать. А эта девушка спокойно ходила босыми ножками, не обращая внимания на кровь и фекалии. И ежу понятно, что такого просто не бывает.

– А ты здесь чего забыла!? – заподозрил неладное Степной.

Красноглазая девица продолжила томно рассматривать индивида. Такие гляделки продолжались несколько секунд, а затем она засунула руку в рот по локоть, и достала огромной окровавленный охотничий нож. Лезвие было запачкано птичьим помётом, и шерстью какого – то грызуна. Пленительный женский взор сменился на безумный ненавистный взгляд. Каждая клеточка тела этой девицы так и вопила – << Я хочу до крови прищемить тебе пальцы, заставив собственноручно от них избавиться! Хочу выпотрошить тебя, добраться до мочевого пузыря и медленно его рвать! Хочу чтобы твои глаза не сомкнулись пока я не вылежу их своим длинным и шершавым языком!>>.

Степной вскочил на ноги, и приготовился к предстоящей схватке.

Девица широко замахнулась ножом, и попыталась срубить голову индивиду, но он нырнул под этот удар, и затем сделал шаг назад. <<Змея>> не сдавалась, и попыталась проткнуть грудь Степного насквозь, но и в этот раз он избежал смерти, отпрыгнув в сторону. Девица была проворна как кошка, поэтому успела на ходу нанести ещё один удар, на этот раз по ногам, пытаясь травмировать его колени. Индивид избежал и этого, просто разорвав дистанцию, и удар пришёлся по воздуху. Степной не предпринимал никаких атакующих действий, пока – что изучая противницу. Девица же была на взводе, она шипела и кряхтела, пытаясь лишить его жизни. Индивид с поразительным спокойствием кружил перед красноглазой девушкой, ожидая её дальнейших действий. Девица, вновь сильно замахнувшись, попыталась горизонтальным ударом разрубить его по полам, но Степной опередил её, ударив ногой прямо в живот. Та чудом удержалась на ногах, но индивид продолжил свою атаку, осаживая девицу локтями и боковыми ударами. Последний <<хук>> пришелся прямо в челюсть, и девушка завалилась на колено. Степной попытался её добить, но внезапно подоспевшие новые орды чертей помешали ему это сделать. Они, воспользовавшись эффектом неожиданности, схватили его сзади, и с омерзительными подробностями шептали на ухо то, что они планируют сделать с телом индивида после его смерти. Девица с трудом встала, и устрашающим взглядом сверлила Степного. Её глазные капилляры полопались, и белок глаза стал полностью красным. Что – то злобно ворча, она поднесла нож ко рту, и облизала его лезвие. Теперь, к птичьему помёту и шерсти грызунов, добавилась чёрная вязкая слюна. Бесы крепко держали Степного, давая возможность его заколоть. Девушка размахнулась так сильно как только могла, с лютой ненавистью смотря на индивида, и готовясь моментально снести голову с плеч. Степной был к этому готов, и за секунду до <<отрыва башки>> сделал кувырок вперёд, потащив с собой держащих его бесов.

Всё вышло как нельзя лучше.

Удар пришелся именно по бесам, убив всех до единого. Всех, кроме Степного. Он, окончив кувырок, сидя на корточках сделал подножку красноглазой <<змее>>, и та без сил упала на спину. Она вложила всю энергию в размашистый удар, и теперь даже не могла встать. Степной в развалку подошёл к лежащей гадине, готовясь её всё – таки добить.

– Ну что, жена, – посмеиваясь произнёс он, – классно провели первую брачную ночь!?

Высоко подпрыгнув, он с силой приземлился ногами прямо на голову этой твари, раздавив её в блин. Оттуда потекла уже знакомая коричнево – чёрно – красная масса, с характерным запахом.

– Шмель, у тебя как дела? – поинтересовался Дальнобойщик, отбивающийся от новых полчищ чертей.

– Да, – запыхался он, – тяжеловато.

Шмель придерживался тактике, кардинально отличающейся от манеры ведения боя Степного или Дальнобойщика. Если те двое пытались избежать попаданий по себе – уклонялись, разрывали дистанцию, делали перекаты. То Шмель, в силу своей тучности, позволить себе такое не мог. Он принимал все удары в блок, по возможности их смягчая, или отводя от своей головы. Медленным, размеренным передвижением он экономил силы, и наносил короткие но мощные комбинации. Двойка в голову, раз по корпусу и раз по морде, два раза по корпусу и один в голову, так далее.

Шмель неспешно передвигался по диагонали, не давая себя окружить. Он позволял ораве чертей на себя наброситься, а затем переходил в контратаку, разбивая всех нападавших. Тут, во время очередной такой махинации, Шмель получил неожиданный, и от того сшибающий удар по макушке. Да, атака последовала откуда – то сверху, из вне зоны видимости индивида. Встав, и задрав голову вверх, он увидел какую – то летающую хрень. Присмотревшись, Шмель понял, что это гибрид человека и совы, причем совсем неудачный. Голова этой мрази совмещала в себе обе эти черты: перья по всему лицу, совиные глаза, человечий череп, человечий нос, и рото –клюв ( сложно описать это дерьмо, просто представьте себе что кто – то попытался сделать из совиного клюва человеческий рот). Очень худое и костлявое тело местами покрывали перья, которые выглядели очень неорганично. Ноги были деформированы, а ступни походили на какие – то грабли. Судя по всему, именно этими <<грабельками>> Шмель и получил по голове. Вместо рук, у этого гибрида были крылья, с помощью которых он и летал. Правда, полёт мог продолжаться недолго, так как при такой массе тела и относительно небольшими крыльями, долго витать в воздухе невозможно.

Набрав высоту, эта тварь начала пикировать в сторону Шмеля, явно преследуя нехорошие цели. Вовремя поставив блок, удар <<граблями>> пришёлся по глухой защите. Гибрида от такого столкновения немного отбросило назад, и он упал на пол. Шмель, заметив что эта тварь в пределах досягаемости, ринулся в атаку. В последний момент, гибрид взлетел, не дав себя схватить. Шмель по инерции пролетел мимо, и, не совладав со своей массой, упал. Тварь схватила индивида за ноги, и попыталась взлететь, но <<добыча>> была слишком тяжела, поэтому от этой идеи пришлось отказаться. Опять набрав высоту, гибрид начал кружить над ним, выжидая удобный момент для атаки. Шмель же обдумывал тактику боя.

– Так, любая моя атака становиться бесполезной, так как эта хрень может в любой момент взмыть в воздух, – подумал он, – Получается, нужно лишить её возможности летать…

Гибрид, собравшись с силами, пошёл на второй заход, пикируя с огромной скоростью. Шмель же, сменив прежний подход, неожиданно отпрянул в сторону, застав тварь в расплох. Гибрид со всего маху ударился об пол, и, дёргая крыльями, покатился дальше. Шмель сделал максимальное ускорение в сторону твари, пытаясь её настигнуть до того, как она улетит. Гибрид быстро оправился от столкновения, и уже вот – вот взлетит в воздух, как индивид всё же успел схватить его за крыло. Вывернув конечность в другую сторону, Шмель лишил своего противника его главного и единственного преимущества – мобильности. Юркий враг превратился в бесполезный мешок для битья. Повалил гибрида на пол, Шмель свернул голову этой твари. Благо, возможность вертеть башку на 360 градусов она не унаследовала. Из совиных глаз потекла дерьмовая масса, означающая победу Шмеля.

У Валеры и Сухаря всё было не так круто, как у других индивидов. Дед сражался только с отбившимися от основных полчищ чертями, стараясь не ввязываться в групповые баталии. Дрался он по старинке – обильно приправляя поединок матом. Сухарю совсем не нравилось говно, остающееся на кулаках после каждого удара по бесам. Дед брезгливо вытирал руки о свои брюки, повидавшие многое. Валеру же, и вовсе выворачивало от одного только внешнего вида этих тварей. Мокрые, мохнатые, костлявые, смердящие и отвратительные гады – вот как их можно описать. Тут почти у всех сработает рвотный рефлекс, если ты, конечно, в адеквате.

А вот кто и в адеквате, так это точно не Малахит. Если все индивиды дрались расчётливо, стараясь не пропускать лишний раз, или вовсе не создавать для себя опасных ситуаций, то ему было на это всё насрать. Колхозная школа – так можно описать стиль ведения боя Малахита. Он врывался в самый центр полчища чертей, спокойно давая себя окружить. Защиты не было никакой, так как принятие всех ударов себе в лоб – защитой не является. Каждая атака Малахита начиналась, продолжалась и заканчивалась с размашистых и заметных боковых. После каждого маха, он сильно заваливался Удары были настолько амплитудными, что задевали даже тех, кто нападал на него сбоку. Чертовские головы разлетались в щепки, а <<говнообразная>> масса высоко подлетала вверх, пачкая всех в радиусе нескольких метров.

– Ха-ха!, – смеялся Степной, – вот это я понимаю, настоящий разлом кабины!

Снеся башню всем, кому можно было её снести, Малахит встал столбом, томно озираясь по сторонам.

– Всех ушатали? – задался вопросом Шмель, разобравшись со своей ордой.

-Походу, – громко выдохнул Степной, – это была жесть!

– Нет, это не жесть, – угрюмо ответил Дальнобойщик, – это был лишь разогрев…

Послышался какой – то гул, совсем не добрый. Пол начал трястись, будто бы пацаны находились в зоне сейсмической активности. Раздался чей – то адский, нечеловеческий хохот.

Тут, в прямо из – под земли (в буквальном смысле) выскочили новые толпы тварей. Они имели длинные, похожие на сабли зубы, а губы отсутствовали. Ровно так же не было и глаз, и носов, и ушей, и всего того, что характерно живым организмам. Эти твари, в отличии от предыдущих, не имели ни шерсти, ни волос, и никаких половых признаков и различий. Только длинные зубы, и какие – то молотки вместо кистей, полные отверстий из которых выглядывали белые личинки червей, сливающихся с трупно – бледным цветом кожи.

Малахит, не долго думая, втащил самому крупному гаду свой отточенный мах, намереваясь в таком же стиле разбить и этих <<белоснежных>> ублюдков. Но тот уклонился от бокового, и перешёл в яростную контратаку. <<Сожрав>> эти удары, Малахит выглядел немного ошеломлённым. Пойдя на второй заход, он вновь не смог достать того черта, и опять схавал мощную комбинацию, на этот раз более жёсткую. Бес работал по этажам, нанося удары то по корпусу, то по голове. Сотрясённый Малахит, опустив голову, сделал шаг назад. Пацаны хотели броситься ему на помощь, но им мешали подоспевшие орды чертей. Эти гады были послабее, чем те что пытались сожрать Малахита, но зато их было больше. Индивидов давили числом, разделяя и не давая помочь друг другу. Малахит, быстро оправившись от пропущенных ударов, безумными глазами уставился на зубастую мразь.

– Это ещё чё за говно? – сквозь зубы произнёс он.

Бледнокожий ублюдок издал звук, похожий на злорадный смех.

– Ладно, остолоп, попробуем по другому…

Малахит встал в боксёрскую стойку, и отказался от колхозных махов, перейдя на менее амплитудные прямые и хуки. С помощью наскока ворвавшись в ближнюю дистанцию, он начал осаживать бледнорылого гада локтями и боковыми ударами, попутно уклоняясь от молотков. Его стиль стал похожим на смешение тактики Дальнобойщика и Шмеля. Те удары от которых увернуться не удавалось, он жёстко встречал лбом, либо же смягчал с помощью блока. Отхватив пару комбинаций по корпусу, зубастая мразь попятилась назад. Ощутив своё превосходство, Малахит опустил руки, и начал чередовать быстрые прямые с мощными махами. Правый прямой в голову, уклон вниз, боковой той же рукой по корпусу, левый прямой в челюсть, удар ногой в колено. Он просто не давал этой твари себя атаковать, так как контролировал весь бой. Зубатый ублюдок резко втащил Малахиту по голове, тот встретил удар лбом, и ответил мощной двойкой, которая сильно потрясла черта. Отступая назад, бес противно свистнул, позвав своих <<братков>> . На подмогу подскочили сразу пятеро тварей, практически идентичных своему главарю. Малахит продолжил бой, но драться с шестью мощнейшими противниками было невозможно. Окружив индивида, они схватились зубами за его конечности, не давая выбраться из мёртвой хватки.

Дальнобойщик, заметив отчаянное положение своего друга, со всех сил пытался прорваться ему на помощь, но черти, будто сговорившись, упорно не давали ему это сделать. Они словно щит перекрывали дорогу. Тем временем, неистовые глаза Малахита стали ещё безумнее, и он широко раскрыл рот, готовясь совершить безрассудный поступок.

– Стой, мать твою, не делай этого! – Заорал Дальнобой, поняв планы своего друга.

Но было поздно…

Остервеневший Малахит начал в прямом смысле жрать окруживших его мразей, выплёвывая откушенные куски мяса. Чтоб вы понимали всю лютость происходящего, давайте – ка я вам кое –что объясню. Чертовская плоть – самая грязная, мерзкая, антисанитарная вещь которая только существует во вселенной. Даже если приправить обеднённым ураном фекалии бездомных собак, что полны паразитов, то лучше уж засунуть в рот это, чем чертовскую плоть. По крайней мере, я бы лучше сожрал пару бочек конского дерьма, нежели лизнул ложку чёртового мяса. Хоть Малахит и не проглатывал куски плоти, что вырывал из зубастых бесов, но это не снижает градус безумия происходящего. Кусаясь, орудуя локтями и рвя глотки зубатых гадов своими пальцами, он быстро изничтожил смертоносную ораву.

– Ты дурак!? – завопил Дальнобой, – ты же понимаешь что это…

– Мне плевать!, – рявкнул Малахит, выплёвывая коричневую массу.

Спустя пару мгновений, из – под земли вновь вынырнули зубастые гад. Они сильно отличались от предыдущих. Например, имением больших и чёрных бездонных глаз, куда было очень неприятно смотреть, а вместо кистей – молотков, у них были длинные, когтистые пальцы. Этих гадов стало в три раза больше, что сделало невозможным биться с ними в одиночку. Окружив Малахита, каждый из них всадил свои длинные когти прямо ему в грудь, разрывая его лёгкие на кусочки, и оскверняя каждую клетку его тела. Изрезав бронхи, эти мрази утащили Малахита с собой, на дно…

Минус один…

– Не-е-ет! – отчаянно завопил Степной, – дружище!

Поздно помогать тому, кому изрезали жизненно важный орган.

Валера, сглатывая накатившиеся слёзы, вспомнил безделушку с предсказаниями, которая сулила Зелёному смерть от ранений в грудь…

Сухарь, горестно перекрестился, тихо помолившись за упокоение души. А Шмель, протерев мокрые глаза, отдал честь павшему другу.

А ведь Дальнобойщик не врал…

Ход поединка переломлен пополам, а лёгкие Малахита совсем устали. Они разложились на кашу и на чёрную кровь, а мясорубка всё идёт и идёт по плану. И вся грязь объединилась против них, и всё идёт по плану, всё идёт по плану-у.

Пацанам ничего не оставалось, как продолжить бой с чертями, не взирая на потерю бойца. Оплакивать Малахита будут потом, сейчас нужно сделать так, чтобы оплакивали его одного.

Бесы, почуяв свою мощь, усилили свой напор на уже подуставших индивидов.

Тут, на Степного набросился какой – то здоровенный гад. Эта мразь выглядела устрашающе: двухметровый рост, мощное крепкое тело, множество открытых ран и шрамов и свиная башка. Последнее, кстати, пугало больше всего. Свиная харя так и улыбалась, приближаясь к индивиду. Степной попытался ударить черта ногой в голову, разумеется высоко подпрыгнув. Удар пришёлся в блок, и особого урона не нанёс. Хряк отвесил индивиду оплеуху, от которого тот отлетел на пару метров. Быстро встав, Степной начал кружить над этим гадом, выискивая у него слабые места. А их, с первого взгляда, не было вовсе, так как этот исполин казался непобедимым. Заметив множественные кровоточащие ранения, индивид додумался бить именно по ним. Резко ударив по порезу на животе, Степной заставил хряка согнуться. Затем, индивид засадил ногой по уху этой мрази, из – за чего та, скуля, сделала шаг назад. Степной попытался развить свою атаку, но пропустил мощный прямой от хряка, отбросивший того на пару метров назад. Удар пришелся в блок, но всё равно был очень ощутим. Выплюнув кровь, что подступила от разбитой губы, индивид начал изучать повадки своего противника. Хлёстко ударив гада пяткой по колену, Степной не получил никакой ответной реакции, будто эта мразь ничего не почувствовала. Продолжая кружить над противником, индивид всадил лёгкий левый прямой по разорванной груди хряка. Тот лишь передёрнулся, и мерзко – мерзко улыбнулся.

– Да какого хрена!? – подумал индивид, – и что мне с тобой делать!?

Чёрт, внезапно, резко подался вперёд, намереваясь схватить Степного. Но индивид успел перекатится в сторону, сильно провалив хряка. Оказавшись сзади этого гада, Степной увидел огромную гноящуюся опухоль на спине хряка. Быстро вскочив, индивид успел нанести лёгкий удар ногой по этому гнойнику, прежде чем бес успел обернуться. Хряк громко заревел, и скрючился от боли, держась за спину. Степной, в разведывательной форме, стукнул по свиному рылу черта, и осторожно отпрянул назад. Удар, что по спине, что по носу, пришелся как нельзя кстати. Болезненное положение хряка ухудшилось, и тот попятился назад.

– Отлично! – подумал Степной, – план таков: Наношу отвлекающий левый прямой по разорванной груди, затем мощный правый боковой в свиной нос, и, перекатившись за спину, со всей силы бью по опухоли.

На словах всё звучало проще, чем оказалось на деле. Чёрт, восстановившись, уверенным шагом направился к индивиду, лишь усилив свою стрёмную лыбу. Его атаки стали быстрее, а передвижение более продуманным. Теперь Степному было сложно наносить даже лёгкие удары, что не несли особого урона, так как опасность поплатиться за ошибку возросла. Хлёстко засадив по печени хряка, индивид пропустил мощный боковой по голове, из – за чего в глазах потемнело. Затем, Степной попытался в прыжке достать то носа этой твари, но чёрт успел оттолкнуть его, как только индивид подпрыгнул. Отлетев метра на три назад, Степной понял, что самое время исполнять свой план. Хряк, подойдя к поднявшемуся пацану, попытался взять его за шею, но Степной уклонился, и мощно втащил по порванной груди. Чёрт застонал, схватившись за больную мышцу, тем самым открыв своё рыло. Степной со всей силы вмазал по чувствительному носу, но промахнулся, задев его лишь вскользь. Это не дало нужного эффекта, но отступать было некуда. Быстро перекатившись за спину индивид уже было замахнулся для победного удара по гнойнику, как чёрт оправился от урона, и успел обернуться лицом к противнику. Удар пришёлся в блок, чего Степной никак не мог ожидать. Воспользовавшись эффектом неожиданности, хряк схватил пацана за плечо, и начал медленно вырывать ему руку. Степной, упав на колено, громко застонал. Послышались звуки разрыва мышц, связок, и отвратительный свиной смех. Индивид попробовал встать, но чёрт силой вдавил его опять на колено. Поняв всю тяжесть своего положения, Степной не нашёл никакого другого варианта, как применить свой излюбленный приём – кувырок, опрокидывающий противника. Загрузив опорную ногу своим весом, и подогнав положение своего тела для переворота, индивид что есть сил крутанулся. Такая хитрость могла сработать много с кем, но только не с этим противником. Хряк, используя свою массу, не дал Степному перекатиться, завалив его на пол, и лишь усилив своё доминирование. Звуки порванных мышц сменились на треск костей. Индивид заорал ещё громче, безуспешно пытаясь вырваться из мёртвой хватки. Поняв, что у него последний шанс выбраться, Степной перекинул всю энергию своего организма, на ещё одну попытку сделать кувырок. Он перестал дышать, а вся кровь перешла лишь к тем мышцам, что были нужны при перекате.

– Ну что, была не была… – прошипел он.

Степной подорвался так резко, что хряк, сидящий на нём, даже немного подпрыгнул. Индивид выбрался из хватки таким образом, что как раз оказался за спиной у этой мрази. Жёстко ударив по гнойнику, он разорвал его, и оттуда потекла кроваво – коричневая жидкость. Чёрт в агонии заревел, опрокинув голову вверх. Степной воспользовался и этим, взяв на удушающий шею этого гада. Бес бился в конвульсиях, не давая его толком придушить, тогда индивид со всей силы дёрнул мразь за рыло, оторвав ей свиной нос. Хряк рухнул на спину, прижав Степного к земле, и начал неистово дёргаться. Тогда, индивид вновь перекинул все свои силы на то, чтобы перекрыть кислород этой гадине. Степной побледнел от напряжения, и, наконец – то, оторвал на хрен свиную башку. Выкинув её куда подальше, он рухнул на пол, и стал держаться за изувеченное плечо.

– Походу, перестарался… – произнёс Степной, жадно хватая воздух ртом.

Его душа захотела на покой, а ведь он обещал ей не участвовать в этом говне, но на плече Степного всё зияет дыра, как это трогательно – в плече огромная дыра

И всё идёт по плану-у, всё идёт по плану-у-у!..

Шмель, в это время, тоже активно боролся с ордами бесов. Используя свой излюбленный стиль – принимать все удары в глухую защиту, он яростно расправлялся с полчищами чертей. Тут, после очередной снесённой головы, Шмель услышал чьи – то обиженные всхлипы. Обернувшись на них, он разглядел какую – то непонятную хреновину, что оперативно двигалась к нему навстречу. Зрение у Шмеля было скверным, поэтому он не мог понять, кто же собственно к нему направляется. Но, когда объект издающий всхлипы всё же приблизился, Шмель смог разглядеть эту тварь…

– Боже, откуда такие гады только берутся… – прошептал он

Химера – вот как можно назвать эту мразь. Впалый, будто бы отрезанный нос, с длинными ноздрями. Большие глазницы, с маленькими рыбьими глазками. Маленький рот, в котором отсутствуют зубы. Плечи и голову соединяла не шея, а какой – то непонятный горб. Поэтому нос этой твари был на уровне плеч. Руки и торс отдалённо напоминали человеческие, а всё что ниже – либо оторвано, либо грубо отрублено. Собственно, именно поэтому химера и передвигалась с помощью рук, так как ног не было. Из спины торчал огромный хвост, который был длиннее чем само тело. Хвост оканчивался какой – то большой лапой, похожей на крысиную, только не бывает таких больших грызунов. Цвет кожи был похож на цвет коричневого кожаного ремня, противно.

– Мне бы ноги как у всех, ноги бы мне… – всхлипывала химера, -Так ноги болят, я одну уже уложил, а вторая кричит. Тяжело без ног…Скоро до живота дойдёт.

Тварь продолжала нести какой – то бред, ковыляя к Шмелю. Судя по всему, у химеры тоже страдало зрение, так как она не могла рассмотреть индивида пока не подползла к нему достаточно близко. Заметив, что Шмель имеет то, что очень ему нужно, бес жутко улыбнулся.

– Ноги… – шептал чёрт, – У тебя есть ноги…

Химера начала двигаться быстрее, направляясь к Шмелю. Индивид догадался, что намерения у этой хрени совсем не мирные, поэтому он приготовился к бою. Если предыдущие противники Шмеля сразу бросались в лобовую атаку, что в итоге их и губило, то этот гад стал кружить над индивидом, всё пялясь и пялясь на его ноги. Честно сказать, это оказывало некое психологические давление на пацана, так как с подобным противником он встречался впервые. Не выдержав бездействие, Шмель первым начал атаку. Выкинув мощный но медлительный правый прямой, он не смог попасть по бесу, так как тот стремительно отскочил в сторону. Несмотря на то, что чёрт передвигался на руках, он оказался довольно юрким противником, по которому было сложно попасть. Бес продолжил наворачивать вокруг Шмеля круги, только не медленным ковылянием, а быстрыми скачками. У индивида уже начала кружиться голова, поэтому он вновь попытался настигнуть химеру. Шмель, подгадав куда в следующий раз должен прыгнуть чёрт, тяжёлымбоковым попытался его настигнуть, но и в этот раз промазал. Бес в последний момент затормозил, провалив индивида, и отвесил тому хлёсткую оплеуху с помощью своего хвоста. Шмель попытался пойти в размен ударами, но чёрт был хитрее, и разорвал дистанцию. Этот гад был очень неудобен в драке, так как его низкий рост мешал Шмелю нормально по нему приложиться. Индивид, вдруг, начал чувствовать себя не охотником, как раньше, а глупой жертвой. Его противник был быстрее, манёвреннее, а главное – тактичнее чем он сам. Шмелю ничего не оставалось делать, как уйти в глухую защиту, и ждать атакующих действий этой мрази. Тот, сохраняя осторожность, понемногу стал раздёргивать индивида, лёгкими и быстрыми ударами штурмуя его блок. А Шмель сохранял решимость, терпеливо выжидая подходящего для контратаки момента. И он дождался…

Через несколько успешных попаданий по индивиду, чёрт поверил в себя, наращивая силу своих ударов. Теперь, вместо хлёстких оплеух своим хвостом, химера подскакивала к Шмелю головой таранила его защиту. Дело в том, что вместе с возрастанием силы упала и скорость, чем индивид и воспользовался. Заметив, что чёрт вновь готовиться нанести удар, Шмель подсел и, загрузив опорную ногу, встретил эту мразь жёстким апперкотом. Бес подлетел в воздух, и громко упал на спину. Индивид попытался его добить, но гад, используя хвост, резко отпрянул в сторону. Бой продолжался…

Химера вернула былую осторожность и скорость, но оставила мощный напор, из – за чего Шмелю стало вдвойне тяжелее. Он просто не поспевал за своим противником, никак не мог предугадать его дальнейшие действия. Сейчас эта мразь осаживает индивида хлёсткими оплеухами, подготавливая мощный таран. И когда стало видно что вот – вот последует таранная атака, Шмель на это среагировал, выбросив всё тот же апперкот. Но не тут то было, гад промедлил с тараном, провалив индивида, и только тогда врезался тому в живот, опрокинув его на лопатки.

– Отдай! – повелительным тоном буркнула мразь.

Чёрт схватился своим хвостом за голень Шмеля, и начал с силой пытаться её выломать. Индивид завыл боли, пытаясь освободиться от хватки этой гадины.

– Отдай… – злобно прошептала химера.

Послышался треск костей, и звук разрыва мышц и кожи. Брызнула кровь. Открытый перелом. Плоть вокруг торчащей кости начала чернеть и выделять какую – то коричневую жидкость, похожую на <<говнообразную>> массу чертей. Шмель кричал, дрыгался и бился в конвульсиях, в то время как химера отделяла его ногу от его тела. Собрав всю волю в кулак, индивид ухватил руками голову этой мрази. Нащупав пальцами её чёрные глаза – бусинки, Шмель со всей силы начал их выдавливать. Теперь заверещала уже тварь. Хват за ногу ослаб, а по рукам индивида потекла всё та же дерьмовая жидкость. Мразь отпустила изувеченную ногу индивида, и перекинула все силы на освобождение своих глаз, но Шмель был неумолим. Лишив своего визжащего противника зрения, он повалил его на спину и вдалбливал локтями бесовскую голову в пол, пока полностью её не размозжил. Затем, он оторвал хвост химеры, и перевязал им свою ногу. Человеческая кровь, при контакте с чертовским дерьмом, шипела и пузырилась, но делать было нечего. Рухнув на пол, Шмель лишь что – то неразборчиво бурчал себе под нос.

Шмель больше не сможет ходить, у него нет ноги! Как же это больно, ё-моё, у него теперь нет ноги…

И всё идёт по плану-у-у!

Всё идёт по плану-у-у-у! Хе-хе-хе.

И всё идёт по плану, ёп твою! Всё идёт по плану-у-у-у-у! Чёрт подери!

Ах-ха-ха-ха-ха! Ах-ха-ха-ха-ха.

Всё идёт по плану, всё…

Коммунизм! Коммунизм! Коммунизм! Коммунизм! Коммунмизм! Коммунизм!

Один лишь дедушка мент – хороший был вождь! Он, напрягшись, вытащил страну из дерьма, ха-ха-ха-ха-ха!

Всё идёт по плану, всё…идёт по плану, всё идёт по плану, всё-ё-ё идёт по плану! Ах-ха-ха-ха-ха-х! Аха-ха-ха-ха-ха-а-а-а-а! Аххах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-х! Ой-ой-ой, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-х! Хе-хе-хе-хе-хех-хе-е-е-х! Хо-хо-хо-хо-хо-хо-хох-ха-ха-ха-ха-ха-хе-хе-хе-хи-хих-ха-х-ха… А-а-а-а-а-а-а-а! Больно! Больно, твою ж мать! Больно! Больно! Больно….А-а-а-а-а! А-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Дальнобойщик ожесточённо разбивал орды бесов, пытавшиеся вывести его из строя. Его прежний стиль боя идеально подходил для расправы над толпами противников. Бесовские кабины разлетались налево и направо, не оказывая никакого сопротивления. Собранность Дальнобоя не давало чертям и шанса на успешную атаку, проще говоря, эти мрази шли на собственный убой. Расшибив харю последнему бесу, что находился в зоне видимости, у индивида появилось пару свободных секунд на перекур. Глотая отвратительный, спёртый и смердящий воздух, Дальнобойщик вертел башней на 360 градусов, выискивая противников. Что – то ему подсказывало, что конец ещё не близок. И он вновь был прав…

Внезапно, раздался оглушительный вой сирены. Да не такой, какая гудит во время массовой эвакуации, нет. Эта сирена была более протяжной, и, жуткой что ли? Звук шёл прямо из – за спины Дальнобойщика, который не на шутку напрёгся, услышав этот вой. Медленно, будто бы ожидая увидеть что – то поистине ужасающее, индивид обернулся лицом к шуму сирены.

Семиметровый, тощий как палка, длиннорукий и не пойми как функционирующий выродок, неспешно направлялся в сторону Дальнобойщика. На худющее тело кольями были вбиты безглазые головы лошадей, изо рта которых сыпались обугленные мышата. Кожа походила на ржавый металл, что давно уже стоит выкинуть, на хрен, на помойку! Длинные пальцы на длинных руках извивались будто черви, что совсем не имеют костей. Но, самое пугающее – голова этого урода представляла собой рупоры от сирен, что и издавали эти ужасные звуки. Дальнобойщик остолбенел, но не от страха…

Завывание сирен гипнотизировало его, не давая двигаться, или сопротивляться. Подойдя достаточно близко, чёрт схватил индивида за шею, и поднял над землёй. Когда их головы поравнялись, мразь засунула свой длинный ржавый палец прямо в ухо Дальнобою, порвав его барабанные перепонки, и дойдя до самого мозга.

Вспышка, вой, темень…

Дальнобойщик оказался в месте, очень похожем на старую советскую квартиру. По середине комнаты, стоял квадратный телевизор, выдающий помехи. Внезапно, помехи сменились на виды каких – то живописных гор, и огромной пропасти под ними. Затем, этот телек как будто бы затянул индивида в себя, заставляя видеть всё показываемое на экране не как зритель, а как очевидец.

Тем временем, горы стали ещё более красивыми, так как видеть их своими глазами куда приятнее, чем зырить на старый телеящик. Внезапно, на вершине одной из скалы показалась молодая девушка, держащая в руках голенького младенца. Тот смеялся, неуклюже хватая свою маму за волосы, и перебирая её локоны пальцами. Мать же сохраняла каменное лицо, не выдавая никаких эмоций. Она окинула своим взором простирающиеся горы, вид которых мог свести с ума (на этот раз, в хорошем смысле). Тут, лицо девушки прорезала зубастая улыбка от уха до уха. Её зубы были остры как иглы, а глаза показывали чувство остервенелой радости. Она выбросила своего ребёнка в пропасть, заливаясь истерическим смехом, и победно танцуя.

– Он нежданный, он нежданный, он нежданный! Я не убийца, он нежданный! Я не мама, так как он нежданный, он не ребёнок, так как он нежданный! Он нежданный, он нежданный, он нежданный, он нежданный! Ах-ха-ха-ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Картинка сменилась на какой – то подвал с голыми стенами. Пол этого помещения был усыпан кровавыми костями, со множественными пулевыми отверстиями. В центре помещения сидела плачущая женщина, а рядом с ней стоял мужчина, одетый в парадный смокинг. Мужик держал в руках большой мешок, внутри которого что – то постоянно звенело. Женщина брала кости в рот, затем пережёвывала их, а потом выплёвывала в мешок горсть золотых монет. Раз за разом, раз за разом, раз за разом. Мужчина покуривал сигару, и пинал девушку ногами, постоянно подгоняя её.

Исхудалая, уставшая и медленно сходящая с ума, она всё перемалывала кости, и плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала, плакала.

Тут, всё опять поменялось, и Дальнобойщик оказался в совершенно другом месте.

Больше всего это походило на какой – то морг, только без трупов. В середине расположилась старая, деревянная табуретка, на которой сидел очень колоритный парень. Он надел на свою голову кастрюлю, судя по всему, используя её как шлем. Длинные каштановые волосы скрывали угрюмое лицо. Парень держал в левой руке обручальное кольцо, сделанное в форме восьмёрки – бесконечности. Он резко дёрнулся, обнажив свою физиономию. Карие глаза смотрели на мир сквозь призму квадратных очков, а из острого носа текли еле заметные сопли. Парень сидел в джинсовой кофте, утыканной булавками, а ноги были облачены в серые брюки. Напротив очкарика находилась двойная дверь, ручки которой были перевязаны стальной цепью. В этот проход, почти незаметно и беззвучно, кто – то начал биться.

– Чёртовы ублюдки, – сквозь зубы выдавил парень, – если мне будет не лень, если я буду в силах – приду облегчиться на ваши могилы…

Тем временем, попытки выломать двери усилились, будто кто – то снаружи их с силой пинал. Очкарик продолжал что – то злобно произносить:

– Моей женой накормили толпу, судьбоносным кулаком сломали ей нос…

Послышались чей -то приглушённый издевательский хохот, на который парень никак не реагировал.

– Всенародной толпой обесчестили её, а потом бездомные псы растерзали ей плоть…

Двери уже не просто пинали, их ожесточённо долбили, всё норовя пробраться внутрь. Но, пока – что, цепи выдерживали.

– Так отдали б хотя – бы её фото, одну единственную фотографию… Но нет! Вы выбросили её тело на помойку, будто ребёнок свою нелюбимую куклу!

За дверью послышались женские пересмешки, сплетни и вздохи.

– А теперь, вы хотите чтобы я жил как все!? Хотите чтобы я просто забыл ваше преступление!?

Петли, на которых двери и держались, начинали просаживаться, скрипеть и всячески давать понять, что долго они так не выдержат.

– Пошли вы все к чёрту, прагматичные философы и холодные психотерапевты! Я любил свою жену, а вы её сожрали, и пытаетесь заменить изумруд на дешёвую пластмассовую игрушку!.. Я буду обороняться…

Женский смех сменился на змеиное злобное шипение. А парень достал из – под табуретки старенький автомат Калашникова, на прикладе которого виднелась красная надпись:

<<ГрОб>>

– Вот она, моя оборона!.. – Злобно заревел он.

Двери не выдержали, и внутрь завалились орды огромных червей, одетых в клетчатые колготки и чёрные чулки. Их было настолько много, что они буквально начали заполонять собой всё пространство. Парень открыл огонь по этим гадам, печально что –то напевая.

– О-о-о-о-о, моя оборона! О-о-о, моя оборона! О-о-о-о, моя оборона!.. О-о-о, моя оборона… о-о-о-о-о-о-о-, о-о-о, о-о-у-о-у-о.

Черви заполнили собой всё видимое пространство, и Дальнобойщик вновь начал видеть всё как зритель, просто смотря телевизор. Красочные картинки телеящика сменились серо – чёрными помехами. Однако, звук остался. И, судя по всему, кто – то что – то говорил на заднем плане.

⁴– Мастерство быть без башни – подобно мне!

Мастерство быть любимым – подобно петле!

Мастерство всегда быть не при делах,

Искусство вовремя уйти в сторонку!

Новейшее средство для очистки духовок – от задохнувшихся по собственную волю,

Новейшее средство для очистки верёвок – от скверного запаха немытых ше-ей!

Новейшее средство находить виновных, хе-хе-хе…

Новейшее средство для создания виновных!

Ах…

Полные залы девичьего срама,

Узкие переулки девичьего страха…

Девичьих проблем становиться меньше

Ведь девиц, хах, становиться меньше!

Ох…

А то что на площади умертвили бычка, так это всеобщая радость, всеобщая гордость, всеобщая слава и всеобщая воля, всеобщая воля, всеобщая воля….

Пацаны…

Набить собою до отказа могилу – это значит унаследовать землю!

Что же такое унаследовать землю!? – это значит исчерпать терпение!..

Иных хоронили в упаковках газе-е-ет…

Террор слезами не испортишь, не-ет…

Меня тошнит…

Это же ведь то что нам надо!

Это ли не то что нам на-а-адо!?

Это ли не то что нам надо, надо, надо-да-да-да-да-да-да-да-да-да-да-да-да-да.

Очень тошнит…

А к утру он, к сожалению, проснулся, и продолжил депрессивно ненавидеть пластмассу. Но, послышался громко – злобный стук, глупый олень, тебе поздно бежать!

За открывшейся дверью – пустота, это значит что ты кому – то понадобился. Это значит что тебе пора привыкать к плоскогубцам на пальцах.

Коли всё раскрыл, коли всё назвал – тогда кушать подано, честь по чести.

На первое было – уроки а-адекватности,

А на второе – с кровью нейролептики!

Вечность пахнет нефтью…

Сейчас стошнит…

Словно иней, сердобольный смех.

Словно иней, сердобольный смех.

Словно иней, сердобольный смех.

Что валиться, на, на, на…

Рвота…

рУссКоЕ пОлЕ эКсПеРиМеНтОв

Мужики, не надо, пожалуйста!

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Ай, больно, больно! Вы сейчас оторвёте мне…

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Ах-ха-ха-ха, ах-ха-ха-ха!

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Отпустите, прошу, я просто шла домой…

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Боль…

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Страдания…

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

..!вотнемирепскэ елоп еокссуР

Рвота…

Экспериментов поле русское!..

Сзади…

Рвота…

Поле русское экспериментов!..

Сзади тебя кто – то есть, ха-ха…

Рвота…

Русское поле экспериментов!..

Не бойся, просто обернись…

Меня вырвало на труп моей остервенелой, лютой, высоко – обдуманной, странной, безумной и небывалой но вечной и вселенской любви…

Помогите мне, помогите мне, помогите мне…

Помоги себе сам!

Помог!

Дальнобойщик вырывается из безумного дурмана, вытащив чертовский палец у себя из уха. Упав на пол, его начала бить нестерпимая дрожь. Переборов себя, Дальнобой встал и со всего маху засадил по колену этой высоченной мрази. Та, буквально, разрушилась. Чёрт развалился на ржавые обломки, а этот ужасный вой сирены наконец – то прекратился. Дальнобойщик, поняв что враг повержен, обессиленно рухнул на пол.

– Это… Это всё? – измученно спросил Шмель.

Ответ не заставил долго себя ждать. Всё говно, кровь и кишки, разбросанные по полу, начали собираться в один единый комок месива, формируя какой – то организм.

– Н-нет, э-это ещё не конец… – запинаясь произнёс Дальнобойщик.

Пацаны собрались вместе, вновь встав в один ряд. Ну как встав: Дальнобой сидел на четвереньках, Шмель безуспешно пытался встать, но больная нога не позволяла. Стояли только Валера, Сухарь да Степной. Мда, их было пятеро – на одного меньше…

– Умирать будет больно? – безнадёжно спросил Валера.

– Не, – подбодрил его Степной, – скорее страшно…

Организм, закончив формироваться, стал ещё более отвратительным, чем в разобранном состоянии. Трёхметровый рост, какое – то овальное гноящиеся туловище, множественные щупальца – тентакли вместо рук. Эти щупальца были метров пять в длину, и постоянно источали то чёрную, то красную субстанцию. Непропорционально тонкие ноги держали на себе мощное тело. Чёрт подери, голова тут была совсем не к месту, хотя…

Башка этой мрази представляла собой голову милой, молодой девушки с длинными волосами. Голубые глаза, аккуратные черты лица могли бы быть привлекательными, если б изо рта не выделялось такое количество пузырящейся слюны.

– К-кому нужны мои щупальца?, – тоненьким голоском произнесла гадина, – кому – то же точно нужны мои извивающиеся щупальца…

– Держи свои тентакли при себе, мразь! – злобно ответил Дальнобойщик, с трудом вставая на ноги.

– Хи-хи-хи, то есть вам совсем не охота…

– Нет, нам ничего от тебя не охота! – оборвал её Степной, помогая Шмелю встать на ноги.

Тварь стала заливаться тоненьким, девичьим смехом, и медленно приближаться к пацанам.

– Мы трупы? – почти утвердительным тоном спросил Шмель.

– А ты сомневаешься? – хохотнул Дальнобой.

– Нет

– Ну, разве что нам кто – то поможет…

Внезапно, в эту несуразную тварь шандарахнула молния, произведя оглушительный взрыв, и сильно подбив гадину. Та мразь, перед тем как упасть, успела хлопнуть своими щупальцами, создав ударную волну, которая полностью заглотила Валеру…

Вспышка, свет, конец света…

Студент оказался в каком – то ночном клубе, что был полностью заполнен пьяными молодыми людьми. Они безудержно танцевали, поглощая всё новые порции алкоголя. Валера же стоял смирно, пытаясь понять что же произошло.

– Привет, давай познакомимся… – прозвучал чей – то нежный голос.

Обернувшись, студент заметил красивую, опрятную девушку, что стояла прямо перед ним. Она источала позитив, и… свободу что – ли? Хотя нет, свободой это точно не назовёшь….

– Давай, – смущенно ответил Валера.

– Меня зовут Лера, а тебя как?

– Хех, Валера…

Студент ещё не успел толком произнести своё имя, как девушка бросилась ему на плечи. Спустя пару мгновений, они уже оказались в уединённой комнате, не пойми как. Лера толкнула Валеру на кровать, и дерзко запрыгнула на него, горячо целуя его лицо.

– Стой, – пытался выговорить студент, – мы же ещё даже не познакомились…

– Замолчи! – рявкнула Лера, – Не видишь, что мы тут делом занимаемся!?

– Но я же даже не знаю что за музыку ты слушаешь! – возмутился студент, – О чём мечтаешь, чем любишь заниматься…

– Сейчас ты мешаешь мне делать то, что я люблю больше всего на свете! – буркнула девица.

Она продолжила осаживать Валеру безличными поцелуями, что не передавали ощущения любви или хотя бы симпатии, чёрт подери. Одна только страсть, звериная долбанная страсть. Девушка начала медленно снимать со студента его помятую, немытую кофту.

– Валера!.. – раздался чей – то знакомый голос в башке.

Лера, сняв его от майку, стала болезненно царапать живот.

– Валера, мать твою! Проснись!.. – уже громче раздался непонятный зов.

Поцелуи участились, и стали издавать звук, подобный треску стекла.

– Валера, обороняйся!.. Где твоя оборона!? – проревело в голове.

Опять вспышка, опять свет, опять пробуждение…

-Агх, кхе-кхе, акх – кхаа, ой-ой-ой, ё-моё, чёрт подери, подери меня чёрт! Что такое мать твою!? – бредил студент, выйдя из страстного дурмана.

– Валера, сюда иди! Быстре-е-е! – орал Дальнобойщик.

Пацаны схватили тварь с щупальцам за её тентакли, и с силой пытались их вырвать. Одно щупальце оставалось свободным, и болезненно хлестала индивидов. Студент спешно подбежал к своим друзьям, и не без отвращения схватил шевелящуюся тентаклю.

– Давай! Кхе! – выдавил из себя Степной, – вырывай это говно!

Валера со всех сил потянул щупальцу на себя, но та сильно извивалась, так и норовя вырваться из рук.

– Я её так долго не удержу!.. – кряхтел студент.

– Так не держать надо, а вырвать её, на хрен! – завопил Сухарь.

Однако, щупальце всё же высвободилась, с силой ударив Дальнобойщика. Затем, она схватила деда за шею, полностью перекрыв тому кислород. Всё посыпалось, бес оказался им не по силам. Не хватало одного члена команды – замыкающего звена, с которым вся конструкция имела бы большую эффективность. Их было слишком мало – противников слишком много. Не страшно проиграть чёртовому противнику – страшно не попытаться сломать ему харю. У них не получилось – забегая вперёд, скажу что индивидов разорвут на части, отвратительно оскверняя их обугленные тела. Играясь с оторванными головами, черти будут использовать их в самых грязных целях. Ох, лучше уж принять на себя роль ёршика в туалете, чем то, что пацанов ждёт. А ждёт их…

Внезапно, прямо в живот огромной мрази врезался какой – то парень, блюющий кровью. Не может быть, это… Малахит!?

Он повалил тварь на пол, ослабив её силу. Валера вновь ухватился за извивающееся щупальце, и опять потянул его на себя.

– Давайте, пацаны! – кричал Дальнобой, – раз, два, взяли!..

Индивиды повырывали мерзкие тентакли, обезвредив своего противника. Малахит же, начал остервенело вбивать девчачью башку в пол, используя свой лоб и руки как молотки. Превратив её голову в кашу, он блеванул туда же своей кровью вместе с кусочками собственных лёгких. Опа, а это, кажется, фрагмент трахеи.

Убив главного гада, вся темень в чёртовом ущелье развеялась, и в лица пацанов ударили яркие лучи солнца. Голубое небо, на котором изредка проплывали облака успокаивали индивидов, и давали понять – вы молодцы…

– Ты как выжил, ублюдок!? – измученно спросил Дальнобойщик.

– Да хрен его знает, живучий чё то. Даже слишком.

Всё, теперь точно всё. Индивиды победили, правда это Пиррова победа, так как с такими повреждениями дальше жить не возможно. У Шмеля из ноги торчала окровавленная кость, а Степной держал свою руку, чтобы та не оторвалась под собственным весом. Дальнобойщика била всё нарастающая дрожь, а шея Сухаря была сломана, и он с трудом мог дышать. Про Малахита вообще молчу – он только – что выплюнул часть бронхов. Пацаны попадали на пол, мирно ожидая конец процессов жизнедеятельности. Они сделали то, что никто не делал пару сотен лет – перебили все скопившиеся пороки.

– Эх, обычный люд нас даже не отблагодарит, – промычал Шмель, – а мы им не хило так жизнь облегчили.

– Всё… – произнёс Степной, закатывая глаза, – помолчи…

Помолчим…

Тишина…

Дождь. Пошёл проливной дождь. Только, вода тут была немного странноватая, больше похожая на жидкое серебро. Она смывала пот и кровь, и унимала боль. Сонливость и усталость куда – то стали уходить, а индивиды медленно возвращались к жизни.

-Ой, ой-ой-ой, – закряхтел Сухарь, – я, кажется, вновь чувствую свою шею.

Шмель, посмотрев на свою ногу, удивлённо воскликнул:

– Пацаны, моя кость перестала торчать!

– Как это!? – произнёс Дальнобойщик, оправляясь от дрожи.

– Да я сам не знаю! Лишь шрам остался, а кость срослась, хотя ходить всё ещё не могу.

– У меня дыра в плече затянулась, почти – что, – оживлённо вставил Степной, – Малахит, у тебя чего?

– Дерьмово всё у меня.

– Опа, вот и голос твой нормальный вернулся, а то говорил так, будто у тебя лёгких нету… Хех, так оно так и было.

На радостях, сброд начал осматриваться. Коли всё – таки живы, значит нужно двигаться дальше. А вдали, как раз таки, виднелось скопление каких – то деревянных домиков, судя по всему пустых. Также, там была река, в которой просто необходимо было искупнуться.

– Валера!, – устало позвал друга Дальнобой, – дай Шмелю руку чтоб он встал, и помогай ему идти – у нас нет сил.

Студент без раздумий согласился, и пацаны выдвинулись дальше. Ковыляя, будто пьяные, они смотрелись очень смешно со стороны. Каждый держался за каждого, взаимно друг друга выручая, когда кто – нибудь чуть ли не падал от потери сил.

– Стопэ, – произнёс Степной, всматриваясь в домики, – там, кажись, баня есть…

Глава 19. Особенности национального отдыха

Студент вышел на улицу подышать свежим воздухом, так как парение в стоградусной сауне сильно нагревает человеческий организм.

– Ух, хорошо! – выдохнул Валера, всматриваясь в открывшиеся пейзажи.

А виды действительно были неплохи: река, деревянные домики, поляны, луга, рядом лес. Охладившись, студент вновь зашёл в предбанник. Открыв дверь, Валере открылась потрясающая картина, которую все мы хотели бы увидеть вживую. Голые по трусы, стонущие и обессиленные индивиды лежали на полу, и оправлялись от <<приятного>> парения. Ну как лежали – кто сидел, кто в полусогнутом состоянии стоял, кто был на четвереньках. Сходство было в одном – каждый член сброда извергал из себя чёрную, вязкую жидкость. Например, у Степного эта субстанция выходила из его плеча, вернее из раны в плече. Он опёрся о стол, стоящий в предбаннике, и тихо стонал. У Шмеля же, чёрную жидкость выделяла поврежденная голень. Он лежал на полу, держась за почерневшую ногу. У Дальнобойщика эта мерзкая субстанция вытекала из его уха. Дальнобой же сидел на стуле возле стола, болезненно взявшись за виски. Хех, у Малахита всё было интереснее. Он блевал этой субстанцией на пол, сидев на четвереньках.

– Ах-кхаа, ёп твою… – вновь тошнило Зелёного, – кхе-кхе, мляха – муха.

Его грудь охватило большое чёрное пятно, переодически пульсирующие.

– А вот я тебе, ох, говорил что не надо было чертей жрать… – журил Зелёного Дальнобойщик.

– Агх, да, я помню, – Малахита опять вырвало, – но на тот момент мне было насрать…

Валера всё никак не мог понять, что же вызвало такое гноение у парней. Вроде – бы, дождь смыл все раны и повреждения, а сейчас опять накатило…

– Пацаны, что с вами!?

– Кха, ты забыл что происходило в чёртовом ущелье? – с сарказмом произнёс Дальнобойщик.

– Нет, к сожалению…

– Ну так вот, такое бесследно для организма не проходит, и нужно чтобы все эти шлаки вышли из нас. А выходят они очень нелегко, кхе.

– Это больно? – понимающе спросил Валера.

– Нет, чувствуются лишь очень сильные вибрации, и дрожь, – промычал Шмель.

– Ладно пацаны, – с трудом встал Дальнобойщик, – пошли на второй заход. Валера, зови Сухаря.

– Он сказал, что в трусах париться не будет.

– Тогда пускай дома посидит! – заворчал Шмель.

– Да ладно, друх, – прервал его Степной, – как – нибудь уговорим его. Может хоть полотенце наденет.

Валера побежал в дом, где обосновался дед. В округе было много деревянных зданий, так что каждый индивид мог спать по отдельности, наконец – то. Зайдя в худой домихо, студент начал будить храпящего старпёра. Растолкав того, и объяснив всю ситуацию, Валера всё – таки уговорил Сухаря на парение в полотенце. Спустя пару минут, все члены сброда парились в просторной бане.

– Ох, хорошо! – кряхтел Дальнобойщик, – полосатый, подбавь жару!

Шмель облил раскалённые камни водой, и итак горячая парилка заполнилась влажным жарким паром.

– Ё-моё, – пыхтел Степной, – неплохо так, неплохо.

– Мужики, хотите я вас веничком отоварю? – предложил Сухарь.

– Давай, отец, давай! – согласился Дальнобой, – парить нас будешь по старшенству : Сначало меня, затем Шмеля, потом Степняка а затем Зелёного с Валеркой. А потом мы тебя отхреначим.

Дед замочил веник, и принялся за мучения.

– А-а-а-а-а, ай, ай! А-о-а-а-а-у-у-у-а! ой-ой-ой, а-а-а-а-а! – вопил Дальнобойщик, – ох, а-а-а-а-а-а, ой, а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Ух, хорошо…

– А я чего говорил, ха-ха – похвастался Сухарь, – я своё дело знаю! Степной, теперь ты.

Индивид поёжился, поняв что сейчас дело дойдёт и до него, но бежать было некуда. Дед начал размашистыми шлепками осаживать Степного.

– Ой! Ай! Ой! Ух! Ух-ху-хух! Ой! Ё-моё! Ай! Ай! А-а-а! О-о-о! У-у-о-а-о-у-а! Всё, хватит, хватит! Ай! Хватит! Ай-ай-ай, хватит уже! Фух…

– Хорошо?

– Хорошо, дедуль…Хорошо!

Степной еле выкатился из парилки, а затем и Дальнобойщик последовал его примеру, оставив Шмеля, Малахита и Валеру наедине с Сухарём.

– Ну, кто следующий!?

– Валер, тебе скок лет? – спросил Шмель, в надежде отсрочить своё парение.

– 24…

– Я на год младше, – облегченно выдохнул Зелёный.

– а я на год старше…

– Шмель, ну ты чего повесил нос, хе-хе, – поржал Сухарь, – ты старше всего на год, а я его старее на 44 года. Давай, ложись поудобнее…

Тот неохотно лёг на живот, приготовившись к собственному уничтожению. Дед начал быстро и хлёстко обрабатывать его спину, а звуки шлепков заглушали вопли Шмеля.

– Хорошо!? – рявкнул Сухарь.

– Хорошо-о-о! – завопил индивид, – А-а-а-а-а-а как хорошо-о-о!

Дед, закончив хлестать Шмеля, медленно водил веником по его спине, нагоняя жару. Отпустив индивида на волю, старик уставился на сидячих в самом углу пацанов – Валеру и Малахита.

– Зелёный… – сглатывая слюну произнёс студент, – давай всё же ты первым будешь.

– Эх, трус, ладно.

Малахит пододвинулся ближе к Сухарю, бесстрашно расправив плечи.

– Вот это я понимаю! – воскликнул дед, – За твою смелость, буду тебя втройне мучить!

Сухарь начал мощно бить веником ноги Зелёного, тихо посмеиваясь. Прогрев его голени и колени, дед стал использовать веничек как опахало, насылая на грудь Малахита нестерпимый жар.

– Потерпи ещё немного…

Затем, Сухарь прижал веник к его напряжённому лицу.

– Давай, дыши!

Глубоко вздохнув, Малахит заорал так, как будто у него что – то прищемили между ног.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – послышался приглушённый вой.

– Хорошо?

– Сдохнуть можно, кхе, как хорошо…

– Всё, кадет, иди отсюда!

Тот пошатываясь вышел из бани, бросив пару раз кашлянув. Сухарь, оставшись наедине с Валерой, подбавил жару, облив раскалённые камни водой.

– Готов помереть? – еле сдерживая смех спросил старик.

– Не готов… – признался студент.

– Я на старость лет немного оглох, можешь повторить?

– Я не готов умере…

Сухарь не дал Валере договорить, яростно набросившись на него. Выбивая веником всё дерьмо из студента, дед осознал, что есть в его жизни моменты, ради которых и стоит жить…

Действительно…

– Фух, ну отлично же попарились, да мужики? – оживлённо спросил Дальнобойщик, попивая чай за деревянным столом.

– Ага, – с энтузиазмом произнёс студент, – честно, мне очень понравилось!

– И мне! – вставил Шмель, жуя конфету.

– Эх, пацаны, побольше бы таких моментов! – вздохнул Степной, – а то я так устал хреначить этих бесов, честное слово.

– Ага, братан. Ты ему одну харю сломаешь, а у него вторая вырастет, – пожаловался Дальнобой, щёлкая каналы на относительно новом телевизоре.

Заметив телеящик, Валера сильно удивился, что он вообще работает. После долгих скитаний, максимально ограниченных по комфорту, телевизор стал казаться невиданной роскошью.

– Хрена – се! – воскликнул студент, – Мы чего, сейчас будем смотреть то, что показывают по потоковым каналам!?

– Да, брат, – удовлетворённо ответил Дальнобойщик, – Щас узнаем что в нормальном мире происходит.

Нажимая на кнопки пульта, он остановился на федеральном канале. Там, как обычно, показывали политическую рекламу. Зрелый бородатый мужик в красивом смокинге каменным взглядом сверлил камеру, направленную на него. Затем, он достал какие – то капли, и закапал ими глаза, вызвав выделение слёз.

– Мужики, – слезливо начал он, – наш, родной русский язык в опасности! Ещё чуть – чуть, и он сдохнет на хрен! Нам нужно его беречь, нам нужно за ним следить. Единственный шанс спасти его, так это объединится всем вместе. Объединяемся, мужики! Когда мы едины – мы не непобедимы!

После зажигательной речи, на экране телевизора появился логотип какой – то политической партии, и ещё один призыв к объединению.

– Что за хрень? – не понимал Шмель, – Как русский язык может сдохнуть?

– Ну, у латыни же как – то получилось, – задумчиво произнёс Степной.

– Латинский язык перестал существовать, так как все его носители умерли, – красноречиво подметил Сухарь, – Получается, что если мы не объединимся, то нас всех на хрен перестреляют!?

– Ой, всё, давайте сменим тему, – заворчал аполитичный Дальнобойщик, переключая канал.

Следующая программа, благо, никаких агитаций не содержала. Канал транслировал какой – то ново снятый отечественный фильм, с простеньким сюжетом.

– Ну чёрт подери! – выругался Шмель, – Как же задолбали эти знакомые рожи! Везде одни и те же актёры, и все они снимаются во второсортном дерьме!

– Тут я согласен, друх, – вставил Степной, – И везде один и тот же плохо написанный сюжет, эх! Но зато стало немного проще выбирать на какую премьеру сходить в кино. Если видишь эти лица – значит фильм говно.

– Ну не говори ты ерунды! – противился Сухарь, – я вот недавно кино отличное нашенское смотрел – << заколебавшиеся от Солнца>>.

– Дед, – хохотнул Дальнобойщик, – этот фильм вышел ещё в девяносто четвёртом…

– Ё-моё, да не может такого быть! Во время летит…

– Да, время действительно летит. Сейчас же, наш кинематогроф не просто в жопе, он в гробу лежит. Ну могли бы хоть раз проспонсировать нормальную работу, но нет! Они дают бабки тем, кто эти самые деньги нагло отмывает! – раздражённо произнёс Шмель, – А потом сидят с грустными личиками, и несут какую – то хрень, по типу – <<Это был экспериментальный фильм, вы уж простите>>.

– А знаешь как его можно вернуть к жизни? – заинтриговал Дальнобой.

– Ну и как же?

– В общем, нужно взять молодых голодных актёров и такого же режиссёра. Да тех, кто не бабки заработать хотят, а кино нормальное сделать. Затем, надо бы разобраться с сюжетом – народный патриотизм уже всех задолбал, слишком много про него было снято.

– И что за сюжет ты предлагаешь?

– Нужно, короче, взять какую – нибудь странноватую, самобытную книгу, которая рассказывает о чём – то отстранённом, и просто излить её сюжет на экран, вот и всё. Тогда и получиться отличный фильм.

– А такая книга найдётся?

– Книга то точно найдётся, главное чтобы нашёлся человек, что перетянет печатный текст на экран кинотеатра.

Шмель задумчиво почесал затылок, уставившись в телефизор.

– Мда, такое кинцо я бы посмотрел…

Повисло недолгое молчание, которое было оборвано Дальнобойщиком:

– Пацаны, пойдёмте на третий заход.

– Молодцы молодёжь, айда в парилку! – согласился Сухарь.

Индивиды, как и в прошлый раз, один за одним торопливо проскочили в сауну.

Ночь. Темень. Вода в реке красиво поблёскивает под светом луны. Из далёкой бани раздаётся чей – то вопль.

– А-а-а-а-а! А-а-у-у-у-а-а-а-о-о-о! А-А-А-А-А-АЙ! О-о-о-о-х-о-хо-хо-хо-хо! Хорошо-о-о-о…

Хорошо…

Валеру разбудили яркие лучи солнца, падающие ему прямо на лицо. Студент спал в небольшом домике, выделенным специально для него. Да, изба была совсем мала, и особыми удобствами не располагала, но для одной ночёвки вполне хватает. В этом плане, Валере совсем не повезло, так как другим членам сброда достались куда более привлекательные и продвинутые домишки. Дряхлая кровать – раскладушка скрипнула, и студент нехотя приподнялся.

– Если солнцу вставать не лень, и для нас значит ерунда, – напевал себе под нос.

Одевшись, и выйдя на улицу, Валера решил проведать пацанов, чем они там занимаются. Уверенным и быстрым шагом, студент направился к избе Степного – она была ближе всего.

Если хибара Валеры напоминала хату небедного, но всё же крестьянина, то домик Степного походил на современную избу с качественным деревом и обработкой. Судя по звукам, индивид копошился где – то внутри. Постучав в дверь, студент услышал громкое – << Постой, бляха!>>, и какой – то грохот. Поняв что что – то стряслось, Валера зашёл в дом не дожидаясь разрешения хозяина. Прямо напротив него, в дальнем углу комнаты, расположился красивый камин. Слева от камина находился диван, и приставленый к нему стол, ради экономии пространства. Слева от камина была современная кухня, с электрической печкой, и другими прибамбасами. Возле этой кухни лежал упавший со стремянки Степной, которого придавило отвалившимся верхним кухонным шкафом. Валера оперативно побежал выручать друга, и помог снять с него увесистый ящик.

– Ты чего творишь!? – обеспокоенно произнёс студент.

– Как что, шкаф чиню. Он на нитках держится, там гвозди забить получше нужно.

Возле стремянки лежал молоток вместе с гвоздями. Собственно, им Степной и планировал орудовать.

– Тебе помочь? – предложил Валера.

– Мда, помощь бы мне не помешала.

Кое – как справившись со шкафом, пацаны облегчённо выдохнули, смотря на результат.

– Тут всё было не так, как надо! – ворчал Степной, – в ванне душ плохо работал, так я головку прикрутил потуже. Ножка стола шаталась – пришлось её хорошо закрепить. Да и вообще, хочу чтобы в моём доме всё было как часы! Потом насчёт кроватки детской думать надо будет, а то вдруг найду женщину какую – нибудь, и…

– Друг, постой, мы тут всего на одну ночь, забыл? – неловко прервал его студент.

– Ах, ой… Точно. Иногда забываешь, где находишься… Ладно! Зачем пришёл то?

– Да так, проведать тебя.

Валера почесал затылок, и поняв, что делать тут больше нечего, закончил беседу.

– Шмель у себя дома?

– Думаю да. Этот шланг, наверное, ещё спит.

Попрощавшись со своим другом, Валера решительным шагом направился к Шмелю. Его дом был больше и основательнее чем домихо Степного, и идти туда дольше – минут пять.

Показавшийся вдалеке коттедж, сильно походил на дом охотника. Деревянное здание, в меру острая крыша с чёрной черепицей, маленькие окна, большая веранда.

Выстрел, вновь выстрел.

– Ой-ой-ой, какого хрена! – испугался Валера.

Судя по всему, выстрелы доносились с заднего двора охотничьего дома.

Аккуратно зайдя за деревянное здание, студент смог разглядеть источник этих выстрелов. Шмель, надев на себя камуфляжный костюм, стрелял по пластиковым бутылкам из двуствольного ружья. Бутылки были выставлены в ряд, их и стрелка разделяло примерно двадцать метров.

Шмель редко промахивался, практически постоянно попадая в цель. Перестреляв все бутылки, он отправился собирать мусор.

– Ненавижу пластмассу… – бормотал он.

– Шмель! – окликнул друга Валера, – я смотрю ты отлично проводишь время!

Индивид удивлённо обернулся. Видимо, он не ожидал встретить здесь студента.

– Хох, ну да! А ты здесь чего делаешь?

– Да, интересно было посмотреть, кто как отдыхает в свободное время.

– Ага, отдых нам сейчас действительно нужен…

Собрав расстрелянные бутылки, и заменив их новыми.

– А ты где ружье с костюмом нашёл?

– Ружье висело дома на стене, патроны на кухонном столе, костюм в гардеробе.

– Хех, а Степной утверждал, что ты ещё спишь.

– Степной лох, не слушай его, – шуточно обозвал друга Шмель.

Поняв, что здесь ничего кроме стрельбы происходить не будет, студент устремился к хижине Сухаря. Путь до неё занимал от Шмеля минут восемь, не более. Сам стариковский дом был совсем не богат – примерно такой же, как и у Валеры. Небольшая хижина – 2,5 метра в высоту, зато с целыми и чистыми брёвнами. Однако, в <<резиденции>> Сухаря всё же было преимущество перед остальными домами.Рядом с дедовской хижиной стоял гараж, внутри которого был старенький, но рабочий мотоцикл. Подойдя к его дому достаточно близко, Валера услышал громкий рёв двигателя. Прямо навстречу ему выехал счастливый Сухарь, верхом на синем <<юпитере>>.

– Ха-ха! – смеялся дед, – посторонись, старичок, тут молодые ездеют!

Сухарь затормозил прямо перед Валерой, демонстрируя свою ловкость.

– Ну как, хо-хо? – хвастался он.

– Ну вы даёте, старче!

– Да какой я старик? Я в самом рассвете сил, хе-хе!

Заметив интерес студента к этому мотоциклу, дед добродушно предложил тому прокатить его как пассажира. Валера конечно же согласился, и по детски посмеиваясь сел сзади Сухаря.

– Ты, если что, группироваться при падении умеешь?

– Нет… – настороженно ответил студент.

– Хах, отлично! Я тоже не умею, поехали!

Сухарь, заливаясь смехом, резко рванул вперёд. Ветер дул в лицо Валеры, развивая его волосы. Ему было хорошо, но дед ощущал себя во сто крат лучше. После долгой старости, хоть на час почувствовать молодость – великое счастье. Мда, я понимаю деда. Всегда ощущать себя старым, а потом понять что тебе только шестнадцать лет – многого стоит. Не двадцать три – как Малахиту, не двадцать четыре – как Валере, не двадцать пять – как Шмелю, а всегошестнадцать. Мда, как же я молод…

– Слышь, Сухарь! – перекрикивал рёв мотора студент, – до Дальнобойщика не довезёшь?

– Это надо к реке ехать!?

– Да! К реке!

– Не вопрос, брат по молодости! Хе-хе!

Сухарь даже оделся по другому. Судя по всему, он нашёл одеяние байкеров у себя в гараже. Шипастая кожаная куртка, большие чёрные сапоги и серые джинсы. Тут, вдали стала виднется не очень широкая, медленно текущая речка. Прямо у её истока стоял небольшой, аккуратный одноэтажный домик. Он, как и большинство других домов, был сложен из брёвен. Маленькая веранда позволяла сидеть на улице даже во время дождя. Компактные окна давали вид на происходящее снаружи.

– Ну что, отец, доволен? – выдал Сухарь, подъехав к дому Дальнобоя.

– Да какой я тебе отец, ха-ха, ты меня лет на сорок старше!

– Только не сегодня! – сиял дед, – сегодня я твой одногодка, сегодня я молод как жеребец! Всё, приехали.

Валера слез с мотоцикла, и поблагодарил Сухаря за помощь. Тот, показав рокерскую <<козу>>, поехал обратно к себе.

– Ну даёт, – подумал студент, направляясь к дому Дальнобойщика.

Постучавшись в дверь, Валера не получил никакой ответной реакции. Судя по всему, хозяин был где – то у реки. Пройдя несколько сотен метров вниз по воде, студент нашёл подтверждение своим словам. Дальнобойщик, надев на себя рыбацкие лохмотья, спокойно рыбачил. Надев на крючок извивающегося червя, он забросил удочку на самый центр реки. Валера попытался максимально незаметно подкрасться, однако к Дальнобою подойти незаметным очень сложно.

– Здарова Валер, – не оборачиваясь произнёс Дальнобойщик.

– Да как ты….

– Зачем пришёл?

– Ну, интересно просто, кто как время проводит.

– Как видишь, я рыбачу.

Тем временем, поплавок Дальнобоя унесло течением, поэтому ему пришлось вновь закидывать удочку.

– Эх, Валера, хорошо же здесь! Тишина, спокойствие, предвкушение перехода по ту сторону.

– А что именно ты хочешь найти там?

– Хах, да то же самое что и здесь – неизведанные похождения, и постоянные иследованние чего – то нового, мистического… Я получил это тут, и я даже счастлив, но там всё будет вдвойне круче, я уверен. Нет, ну как же это классно – быть счастливым! Валер, тебе надо будет обязательно это попробовать, ха-ха!

– Хех, надо бы…

– Кстати, – серьёзно заговорил Дальнобойщик, – можно задать тебе один вопрос?

– Конечно

– Почему ты в итоге захотел продолжить двигаться с нами, а не остаться в привычном тебе городе?

– Эх,– почесал голову Валера, – честно сказать, я сам ищу ответ на этот вопрос. Мне показалось, будто я уже не тот, кем был раньше. Встреча с вами, грубо говоря, угробила моё будущее в прежней цивилизации, но открыла двери в новый, непонятный мир. Даже если я и захочу вернуться обратно, у меня уже ничего не получиться. То место, что раньше было моим домом, не примет обновлённого меня…

– Тебе грустно?

– Мне не грустно, мне просто ни хрена не понятно.

– Понимаю, понимаю…

Ещё раз закинув удочку на центр реки, Дальнобойщик решил сменить тему.

– Ну и как отдыхают другие пацаны?

– Все по разному: Степной хозяйничает в новом доме, Шмель осваивает стрельбу из ружья, Сухарь вспомнил молодость, и начал кататься на мотоцикле, ну а ты рыбачишь.

– А с Малахитом что?

– У него я ещё не был.

– Ну, тогда дойди до его дома, и скажи что нам пора собираться в путь. Вчера, когда мы парились в бане, я каждому это объяснил, а Зелёный тогда уже ушёл к себе спать.

– Мы что, уже уходим?

– Да, лучше лишний раз время не тянуть…

Валера на время попрощался с Дальнобойщиком, и направился к дому Малахита. А тот, к сожалению, был расположен довольно далеко – минут двадцать ходьбы. Дом Зелёного же, походил на обычный контейнер, что оборудовали для временного проживания. Не было ни окон, ни веранды, дверь открывается путем вытаскивания засова. Его обитель выглядел хуже всех предложенных домов, но, почему – то, Малахит захотел переночевать именно здесь. Подойдя к его контейнеру, Валера заметил, что дверь Зелёного была немного приоткрыта. Из неё доносился чуть слышные голоса. Первый явно пренадлежал Малахиту, а вот второй Валера разобрать не мог.

– Эх, а я ведь… – грустно произнёс Малахит.

– Братан, я тебе тут не помощник, – кто – то ему отвечает, – и в таких делах ничего не понимаю.

– Да я уж понял, что ты меня не понял.

Студенту не хотелось подслушивать, поэтому он без промедлений зашёл в дом – контейнер. Внутри же, как ни странно, дом выглядел совсем неплохо. Две кровати, стоящие напротив друг друга в самом углу. Письменный стол, на котором был домашний телефон. Сюда даже умудрились наклеить милые цветочные обои. Собственно, ближе к делу. Малахит лежал на кровате, угрюмо смотря в потолок. Напротив него сидел какой – то паренёк, совсем не относящийся к сброду. Точно, так это же тот пацан, что подавал заявку на издательство. Хех, тогда его чуть не пристрелили. Парни так оживлённо общались, что даже не заметили как в дом вошёл студент.

– Ты чего тут делаешь!? – ахнул Валера, – Как ты вообще сюда попал!?

– Каво? – обернулся к студенту пацан, – Ты кто такой!?

-Не помнишь меня!? Мы вдвоём сидели на приёме у этого, как его там, Помощника! Тебя тогда ещё чуть не пристрелили.

Парень, кажется, вспомнил то происшествие, и даже немного посмеялся.

– Кстати, как с издательством? – вновь спросил Валера.

– Ну, сдал в какую – то контору, даже неплохую вроде бы. Вот сижу тут, дожидаюсь ответа. Если не примут – пристрелю их, на хрен.

Пацан достал из заднего кармана большой серебристый пистолет, и щёлкнул затвором.

– Ну так как ты здесь оказался? – не унимался студент.

– Он тоже скитается по миру, как и мы, – защитил парня Малахит, – когда я пришёл сюда спать, оказалось, что Дементор тут был первее. Ну ничего, благо кровать не одна.

– Дементор!? – хохотнул Валера, – Это его так зовут?

– Нет, я ему такой псевдоним выдал. Дементор – от слова деменция, так как этот лох забыл своё собственное имя.

– Да не от деменции я его забыл!– угрюмо буркнул Дементор, – мне его стёрли из памяти, пока я в дурке лежал.

– Ё-моё, а по какой причине? – поёжился студент.

– Да, меньше знать надо было, и всё… Вот как сейчас помню – было там четыре отдела. Первый отдел – для послушных пациентов, что полностью подчиняются администрации. Второй отдел – для тех кто иногда закатывают скандалы, или создают какие – то неудобства. Третий отдел – для совсем уж отмороженных ублюдков, что постоянно кидаются на санитаров, и пытаются причинить им вред. А те, кто находяться в четвёртом отсеке – долго не живут, уж слишком большие дозы нейролептиков им вкалывают.

– А ты в каком отделе был?

– В четвёртом…

Валера присел на кровать, на которой лежал Малахит, и приготовился слушать охренительную историю. А Дементор, тем временем, погружался в оставшиеся воспоминания.

Воспоминания…

Белые бетонные стены, неудобная раскладушка вместо кровати, тусклый холодный свет. У Дементора нестерпимо тряслись руки – последствия <<лечения>>. Из соседней камеры остервенело кричал его друг.

– Винтовка это праздник – всё летит в звезду! Винтовка это празник – всё летит в звезду, а-а-а-а!

Он, вместе с Дементором, кричал это уже третьи сутки напролёт. Спать, понятное дело, не приходилось. Таким образом, они пытались вывести из себя <<врачей>>, чтобы те пришли и вновь вкололи им дозу. Да, это очень неприятно, но каждый раз когда санитары заходят в комнату – появляется шанс отсюда сбежать, пробившись через их туши. Друг сам придумывает эти песни, а Дементор, чтобы окончательно не съехать с катушек, выучивает их, и при надобности поёт.

– Игорёк! – окликнул друга Дементор, – Давай лучше про некрофилию споём!

– Ладно, кха-кха, за-пе-вай!

– ⁵Я люблю голубые ладони, и железный занавес на красном…

Послышался звук открывания железной двери, значит план опять сработал.

Пацаны затихли, готовясь отбиваться. Содрав с себя глупую больничную пижаму, Дементор встал в стойку, настраиваясь на месиво. Сильно болело колено – последствие прошлой попытки сбежать. Собственное имя уже стёрлось из памяти, а худощавое тело привыкло к постоянным избиениям. Левое веко постоянно дергалось, а правое вовсе не двигалось. Он плохо помнил как именно познакомился со своим другом по несчастью, да и вообще – все мысли сильно путались в голове. Воспоминания смешивались с текстами песен, которые сочинял Игорь, поэтому Дементор не знал, в действительности ли он некрофил, или нет.

– Может сейчас вы держите меня взаперти… – шипел Дементор, – Может сейчас вы творите со мной всё, что только захотите. Да, на данный момент я ничего не могу с вами сделать! Но я то ВСЕГДА буду против, а вы когда – нибудь устанете, и вот уже тогда…

Он нервно посмеялся, а зрачки безумно расширились. Стальная дверь отворилась, и с той стороны показались трое санитаров – амбалов, держащих в руках телескопические дубинки.

– Я всегда буду против! – заорал Дементор, и кинулся в бой.

Разбежавшись, и используя правую ногу как таран, ему удалось пробиться наружу, в чуть большее помещение 6x6 метров. Парню из соседней камеры тоже удалось выбраться, но трое санитаров всё долбили его палками. Длинные волосы каштанового цвета, карие глаза, что плохо видят без очков, остервенелый взгляд – это и был Игорёк.

– Я всегда буду против, ой-оу-оу! – выл он.

Дементор долетел до стены напротив, и врезался головой в бетон. Завалившись на пол, он приземлился прямо на огнетушитель, что бесцельно стоял у стены. Санитары начали безпощадно долбить его дубинками, выбивая последние суставы. Дементор не растерялся, и подхватил огнетушитель.

– Я всегда бду против! – заорал он, обдавая лекарей пенным порошком.

Такая порошковая терапия сильно обескуражила санитаров, заставляя их кашлять, и пытаться протереть глаза. Дементор встал, и начал использовать огнетушитель как дубинку, выбивая всё дерьмо из врачей. Тушитель, кстати, отлично справлялся с этой задачей, ломая носы и лицевые кости. Расправившись с одной толпой, Дементор поспешил на помощь к своему другу, которому уже готовились вколоть ещё одну дозу нейролептиков. Те заломали его руки, и не давали встать. Обдав пенной субстанцией тех ублюдков, он помог Игорьку выбраться из железной хватки санитаров. Встав, он уже собственноручно начал хреначить этих гадов.

– Я всегда буду против! – ревел Игорь, – Я всегда буду против, ой-оу-оу!

Перебив санитаров, парни начали скакать по помещению, постоянно крича:

– Я всегда буду против!

– Я всегда буду против, ой-оу-оу!

– Я всегда буду против! Я всегда буду против, ай-оу-оу!

Ё-маё, ёам – Ё!

Я всегда буду против!

Против!

Я всегда буду против, ой-оу-оу.

Пластмасса, пластмасса, пласмасса!

Я всегда буду против!

И побок на всё!

Я всегда буду против, ой-оу-оу!

Побок на всё и на всех!

Я всегда буду против!

Ведь главное то не это!

Я всегда буду против, ой-оу-оу!

Пока все плетут интриги, кто – то открыто заявляет что…

– Я всегда буду против!

– Я всегда буду против, ах-ха-ха-ха-ха!

Лихие воспоминания Дементора прервались дребезжащим телефонным звонком. Домашний телефон, что стоял на столе близь Малахита, просто разрывался. Пацаны неуверенно переглянулись. Малахит, сильно насторожившись, очень аккуратно взял трубку.

– Ало?

Из динамиков раздался недовольный неразборчивый женский голос. Хоть Валера и не мог расслышать что именно говорила та девица, но судя по тону, она жёстко осаживала Зелёного. Малахит неуверенно посмотрел на Дементора, и жестом показал, что девушка просит его к телефону. Тот с выпученными глазами покачал головой, давая понять, что говорить он ОЧЕНЬ не хочет.

– Эмм, простите, Дементора тут нет…

– Да какой на хрен Дементор!? – заорала девушка, – где… (неразборчиво)… А ну позови его к трубе, быстро!

Этот ор был настолько громок, что даже Валера его расслышал, находясь в нескольких метрах от телефона. Малахиту пришлось передать трубку Дементору, и тот, с испуганным видом, произнёс:

– А-алло?

Девица, требовательным и немного злобным голосом что – то твердила парняге. Тот, всё выслушав, печально повесил трубку.

– Это кто!? – тревожно спросил Малахит.

– Да, долго объяснять…

– И что она сказала? – встрял Валера.

-Ну, если я через пять минут не буду у неё дома, то мне глаза паяльником выжгут…

Дементор спешно со всеми попрощался, и, пробив плечом стену, скрылся из виду в неизвестном направлении.

Пацаны сидели в недоумении, вникая в происходящее. Выдержав долгую паузу, Малахит произёс:

– Валер, так что приходил то?

– Ну, нам идти пора…

– Ах, точно.

Парни вышли из контейнера, и направились к дому Дальнобойщика. Там, оказывается, их уже все ждали. Итак, сброд вновь был в полном составе, и готов к пути.

– Куда дальше то, друх? – задался вопросом Степной.

– Ты отсюда не видишь? – надменно произнёс Дальнобойщик, – До пустыни рукой подать!

Дальнобой указал пальцем в сторону реки, вернее за неё. Действительно, вдали виднеются песчаные дюны. Если пересечь реку, и пройти километров шесть по прямой, то сброд упрётся в эту пустыню.

– А реку как перейдём, вплавь? – встрял Шмель.

– Тут плыть то не придётся – глубина чуть больше метра.

Дальнобой спустился в воду, и начал неспешно форсировать речку. Максимальный уровень воды доходил ему до груди, наполовину намочив многострадальный рюкзак. Индивиды последовали его примеру, и в таком же темпе перешли реку.

– Ну ё-моё… – ворчал Степной, – гимнастёрку промочил!

– Да и хрен с ней, хе-хе! – радостно воскликнул Шмель, – Мы же почти перешли по ту сторону!

– И то верно, – согласился Дальнобойщик, – и то правда…

Вытащив из своего рюкзака мокрую карту, что сопровождала пацанов весь путь, Дальнобой в последний раз её осмотрел. Эх, сколько же событий произошло, перед тем как оказаться здесь?

Вот, на карте виден тот брошенный город, где парняги исследовали старый завод. Там Валера увидел в телевизоре какую – то странную девушку, хотя ящик вообще не был подключён к электричеству. Вот здесь виднеются пещеры, а за ней небольшой прудик, в котором пацаны мыли попу, а затем переночевали в небольшом коттедже. А вот тут показан огромный гнилой особняк, где индивидам пришлось пройти через тернии. Затем туманность, звёздный полу пустырь, глубокое озеро, распутье, непроходимая стена. Даже умудрились избавить человечество от накоплённых им пороков, правда на время…

Чего только не произошло! И вот, пора пожинать плоды такого сложного и длинного похождения – всё – таки перейти по ту сторону.

Индивиды решительно двигались вперёд, приближаясь к бескрайней пустыне. Оглядев каждого члена сброда, Валере показалось будто он знает этих парней уже сотню лет, а их псевдонимы безвозвратно впечатались ему в память.

Дальнобойщик – решительный мужик, с яркими лидерскими качествами. Отлично водит машину, и неплохо читает карту. Не бросит в трудную минуту, собственно, как и остальные индивиды. Только на кой хрен он прячет своё лицо за какими – то тряпками?

Степной – весёлый парень, что всегда подбодрит в нелёгкий час. Каждый бы хотел себе такого друга, и Валера рад что он у него есть.

Шмель – пухловатый кудряш, что по своему видит этот мир, даже если брать в учёт остальных индивидов. Его непонимающий взгляд в очках Валера не забудет никогда, хе –хе!

Малахит – самый младший член сброда, хотя по его угрюмости это не скажешь. Валера плохо с ним познакомился, так как тот постоянно молчал, отстранённо смотря вдаль.

Сухарь – ха-ха, старый хрыч – душа компании! В молодости он явно любил пошутить, выпить да подраться. Несмотря на свой преклонный возраст, дед довольно органично смотрелся на фоне пацанов, будто он ещё юн в душе. Именно поэтому автор и называл его так же, как и всех – пацаном. Правда, храпит он громко, да…

Валера был рад, что проделал настолько тяжёлый путь именно в этой компании. Он, стопроцентно – стал шестым членом сброда, полноправным индивидом!

– Ох… – перехватило дыхание у Дальнобоя, – мы всё – таки дошли…

В метрах тридцати от пацанов, в начале пустыни, раскинулась длинная железная дорога. На этой дороге будто дожидаясь индивидов, стояли три вагона паравоза. Два пассажирских, и один локомотив. Дорога уходила далеко вдаль, и не было видно её конца. Вот он, переход по ту сторону

Получилось, дошли…

Глава 20. Наконец – таки дошли!

Подойдя к паровозу вплотную, пацаны долго стояли в недоумении, не решаясь окликнуть котролёра. В конце концов тот вышел сам. Им оказался очень колоритный мужик – чёрная советская кепка, курительная трубка в зубах, тёмная кожаная куртка, коричневые брюки и дешёвые резиновые сапоги. Глаз контролёра видно не было, так как их скрывал длинный козырёк.

– Здарова мужики, – поприветствовал сброд он, – шо пришли, мать вашу?

– Эм, нам бы в вагон сесть… – неуверенно ответил Дальнобойщик.

– Хах, уехать отсюда хотите?

– Ну, да.

Контролёр почесал затылок, а затем достал из внутреннего кармана куртки какой – то блокнот.

Потом, он спустился вниз к пацанам, и начал каждого предельно внимательно рассматривать.

– Так, – начал он, – ты, с перевязанным лицом, как звать?

– да, Дальнобойщиком кличут.

– Проходи, тут есть твоё фото.

Контролёр перевернул несколько страниц.

– Парень в гимнастёрке, ты кто таков?

– Степным зовусь.

– Ты тоже проходи, быстрее!

Затем он поднял голову, чтобы осмотреть оставшихся членов сброда.

– Кудрявый с дедом, вы тоже можете заходить.

Те спешно поднялись в вагон, присоединившись к Дальнобою со Степным. Контролёр вновь посмотрел в блокнот, и неотрываясь от него произнёс:

– Кто – тот в институте учиться?

– Я… – тихо ответил Валера.

– Не бойся, забегай к друзьям.

Студент нерешительно поднялся на поезд, но в вагон не зашёл – хотелось дождаться Малахита. А тот покуривал трубку, и не спешил вызывать Зелёного, внимательно читая написанные инструкции.

– Так-с, ты тут самый младший?

– Да, поэтому и прозвали Зелёным.

– Тут путаница какая – то, сказано что тебя здесь что – то держит. Прости, пропустить дальше не смогу, – угрюмо ответил контролёр, доставая что – то из внутреннего кармана куртки.

– В смысле, на хрен!?

– В коромысле… На хрен.

Контролёр вынул ржавый пистолет Макарова, и всадил пару пуль Малахиту в грудь…

Тот отлетел на несколько метров назад, упав на спину. Изо рта полилась какая – то алая субстанция – на кровь не похожая. Зелёный кряхтел, у него перехватывало дыхание, ещё был странный нестерпимый жар в середине груди. Внезапно, Малахит перестал чувствовать боль, так же как и собственное тело. В глазах темнело, а стук сердца становился всё тише и реже. Всё тише… и реже…

Всё.

Эпилог

Какое – то квадратное, неосвещённое большое помещение, похожее на пустой караоке – бар. Сцена, перед нею столы и стулья, барная стойка, многое другое. Внезапно, тусклая лампа над самой сценой зажигается, озаряя всех стоящих над ней. Судя по всему, это была какая – то рок -группа, дающая концерт на пустой зал. Один барабанщик, два гитариста и вокалист в самом центра – всё как у людей. Все они к кожаных куртках, все небольшого роста, кроме вокалиста – тот был где – то под метр восемьдесят. Опишу его по подробнее: чёрные волосы до плеч, немного азиатская внешность, сигарета во рту и темные брюки. На ногах же – берцовые сапоги. Группа заиграла вступление, в то время как исполнитель молчал. Но, как только началась его часть, вокалист заговорил:

⁶<<Белый снег, серый лед, на растрескавшейся земле.

Одеялом лоскутным на ней – город в дорожной петле.

А над городом плывут облака, закрывая небесный свет.

А над городом желтый дым, городу две тысячи лет,

Прожитых под светом звезды по имени Солнце…>>

В оформлении обложки использована фотография автора cokacoka << туманное поле>>, с сайта https://ru.depositphotos.com

Примечания

1

2

3

4

5

6

Оглавление