Матрица времени [Анастасия Ток] (fb2) читать онлайн

Анастасия Ток Матрица времени

То, что случилось со мной, многие расценят как бред, выдумку сумасшедшего или нездоровую фантазию, вызванную психотропными веществами. Я и сам не верю себе. И именно поэтому пишу эти строки. Быть может, они заставят меня поверить, что произошедшее не приснилось мне в кошмарном сне и не привиделось в бреду. Итак…

Эта история началась с конца…Меня уволили с должности. В сущности, потерял я самую малость, так как работал простым подмастерьем при фирме по ремонту часовых механизмов. В один ненастный день к нам пришел клиент с карманными часами на золотой цепочке. Они внезапно остановились – такое, увы,       частенько бывает с механизмами. Мастер, при котором я работал, доверил эту задачку мне, решив проверить, чему я научился за три месяца службы. Я аккуратно открыл крышку, постучав пальцем по циферблату. Осторожно вскрыл часы, подвигал рукой легкую податливую стрелку, весом в несколько грамм, смещая ее то на десять секунд, то на пять минут, то на час назад, на два, три…Внезапно стрелка сломалась пополам. Мне пришлось спешно искать новую, а пока я копался в ящиках с запасными деталями, из механизма вылетела пружина. Когда же я начал возвращать ее на место – прямо в глаз выстрелила шестеренка…Как на зло, мастер зашел именно в этот неудачный момент. Увидев на столе сущий бардак из маленьких винтиков и гаек, опухшее от шестеренки веко, он распорядился выгнать меня из мастерской вон. Клиенту собрали новые часы, а те, что они принес, остались при мне…Как символ провала и позора, добытый трофей неудачника. Домой я пришел совершенно разбитым. Не хуже разобранного на части часового механизма. Кто, в конце концов, выгоняет с должности за один промах? Я положил часики на стол, их крышка бликовала на свету яркого дневного солнца. Я написал и отправил письмо родителям о том, что моя учеба при мастерской окончена и ни с чем я еду назад. В этот момент меня и посетила мысль о том, как было бы здорово отмотать время вспять…Чтобы все исправить…Представил жизнь катушкой с фотоплёнкой. И если мне не понравится один кадр – я мог бы выкинуть его в урну и перезаписать все заново. Веселая поездка вверх-вниз по петле бесконечности…

На следующий день я проснулся от громкого боя городских курантов. Собрал свои вещи в чемодан, положил в карман фрака те самые злосчастные часы. Уже на перроне, ожидая поезда, я смотрел на круглый корпус привокзального циферблата. Как на зло меня всюду окружали часы и время! Поезд приехал на станцию ровно в срок, минута в минуту, злобно громыхая колесами и пуская из трубы белые облака пара. Поезд призывно свистнул, я прошел вовнутрь. Я планировал смотреть в окно, любоваться пейзажами и оставить некоторые записки в дневнике, но рука сама потянулась к часам, из-за которых меня уволили. Поезд несся вперед, пейзажи менялись быстро-быстро, у меня даже зарябило в глазах. Я снова вспомнил про свою идею перемещений во времени. Если сравнить его с поездом?.. Мы несёмся во времени вперед, но ведь вагоны можно развернуть и направиться в обратном направлении? Я быстро достал из дорожной сумки бумагу, одолжил у своего соседа по вагону еще одни часы, разложил свои инструменты на столе и…попытался вернуться во времени назад…Если сначала все шло хорошо, то потом я услышал пронзительный звук выбитого стекла, свет в поезде резко пропал, а я больно ударился обо что-то головой…Успев увидеть только то, как лихорадочно забегали стрелки на моих «проклятых» часиках.

…Я очнулся в своем родном городе. Меня, лежащего посреди мощеной улицы, чуть не сшибла повозка, и тогда эта бы история закончилась моим изуродованным трупом под копытами перепуганной лошади. Резко откатившись в сторону, я смог уцелеть. Можно сказать: мне хватило времени на то, чтобы быстро среагировать и спастись. Я огляделся и пожал плечами. Все выглядело вполне обычным. В полдень забили куранты, которые разбудили меня утром. Не оставалось ничего другого, как вернуться домой, где бы меня ждали те самые часы, ставшие роковым проклятьем. Не было сомнений, что они уже поджидают меня на столе. Я поднимался по лестнице вверх, безнадежно склонив голову вниз. Мне, видимо, так и не удалось перехитрить время, оно одолело меня, бедного часовщика, вернув на место и усмирив гордыню. Но, вдруг, на ступенях я заметил странный предмет. Я взял его в руки и подошел к окну, чтобы хорошенько рассмотреть. Это был небольшой свернутый трубочкой кусочек белой бумаги, а внутри тлел черно-серый пепел, похожий на табак. Я закончил рассматривать сверток и тотчас же выронил его из рук от удивления. Рядом лежали смятые…банки из странного разноцветного метала? Я протер глаза – предметы исчезли. Списав все на последствия моего падения, я продолжил подниматься к себе. Дверь в мою комнату была открыта и я в ужасе забежал внутрь. Боялся, что за время отсутствия в мое жилище проникли разбойники. И хоть красть у меня нечего, но все ж неприятно понимать, что кто-то переворачивает ящики с личными вещами вверх-дном в поисках несуществующих богатств. В моей комнате, прямо посередине, вместо письменного стола, стоял огромный прибор, похожий на черный прямоугольник. По нему бегали яркие цветные картинки, двигающиеся сами по себе. Какой-то незнакомец сидел на полу и наблюдал за нервно мелькающими изображениями.

– Простите…– неуверенно сказал я, осторожно приближаясь к чужаку.

Незнакомец тотчас же среагировал на мой робкий голос, резко обернувшись. Его воспаленные болезненно-красные глаза были полны отчаяния, доведенного до крайней точки безысходности, во взгляде сосредоточилась тревога. Он бросился на меня и неожиданно обнял.

– Живой! Хоть кто-то живой! – радостно вопил мой незваный гость. Мне казалось, он вот-вот расплачется от восторга.

– Простите? – снова переспросил я.

– Спенсер, – кратко представился чужак, протянув мне руку. Я заметил, что его ладонь покрыта мелкими красноватыми ссадинами и порезами.

– Герберт, – также сдержано представился я, зачем-то пожав ему руку в ответ.

– Двадцать первый, – лаконично отрезал представившийся.

– Кто? – недоуменно спросил я.

– Век, – пояснил он, слабо улыбаясь.

– Нет, девятнадцатый, – растеряно отвечал я.

Спенсер грустно улыбнулся, как-то скорбно тряхнув головой.

– Нет больше ни девятнадцатого, ни двадцать первого века. Одно только порванное полотно времени. Сейчас, должно быть, исчезнет…– мой странный гость обернулся на прямоугольник с картинками и эта махина, действительно, пропала. Вместо нее появился экранчик поменьше. Спенсер взял его в руки и усмехнулся:

– Ну да, телефон. Потом станет счетами…Так ведь?

Он видел, что я растерян. В моей же комнате Спенсер усадил меня на мое же кресло, будто бы он здесь хозяин и спокойно продолжил:

– Видишь ли, Герберт…Я космонавт из двадцать первого века. Да-да, я летал к звездам. В будущем это станет возможным. Когда-то космос был моей детской мечтой, я готовился к полету всю свою жизнь, а перед самым стартом…испугался. Просто понял, что люблю космос до той поры, пока это моя мечта. И я не хочу, чтобы она сбывалась. На лекциях по физике я все время думал о времени, как о некоем бегунке, что скользит по гладкой поверхности. И если можно двигаться по ней вперед, то почему нельзя совершить скачок назад? Так я раз за разом пытался отмотать несколько дней вспять, чтобы отказаться от полета, сделаться, вдруг больным, не поступить в летную школу – все равно, только бы не лететь. Но у меня ничего не вышло. И, как бы я ни пытался перескочить роковой рубеж своей судьбы, результат был один – я летел в космос. Наша ракета, космический корабль, попал под метеоритный дождь и одним таким небесным булыжником нас сбило. От сотрясения все потемнело и, судя по звуку, пробило стеклянный люк. Очнулся я…здесь. Не привыкай к этому месту. Тут все меняется. Вот, видишь? Уже счеты, а что было? – Спенсер показал мне решетку с нанизанными на нее черно-белыми кольцами. – И так со всеми предметами. Лягушка превращается в головастика, книги становятся пергаментом, гнилое яблоко оборачивается в росток, а мостовые перекладываются во взлетные полосы! Боже! – мой собрат по несчастью в ужасе закрыл лицо руками.

– Я…тоже пытался вернуться во времени назад, – я заразился страхом, тревога космонавта все больше и больше, сильнее и сильнее передавалась мне самому. – Работаю часовщиком, механиком…– немного помолчал, осмысливая произошедшее. – А где мы? Получается, во временной ловушке?

– Дыра…прореха, – простонал Спенсер, не поднимая головы. – Нет отсюда возврата. Мы умрем вместе с этой системой. Пока время судорожно бьется в конвульсиях, будем бредить вместе с ним. Остается только ждать и смотреть как…умирает мир. Мой, твой…Но одному не так страшно, – собрат по несчастью, наконец, посмотрел на меня и грустно ухмыльнулся. – Впрочем, для своего времени мы умерли еще раньше. В тот самый момент, когда решили сбежать в прошлое…

– А как долго Вы…здесь? В моем доме? – спросил я у него, тотчас же засомневавшись в том, что дом все еще можно называть моим.

Спенсер дико посмотрел на меня и истерично взвыл:

– Как я могу знать?! Я же сказал тебе! Времени нет! Я не знаю! Не знаю! Может, две минуты, может, год!

Он поднял рукав своей мятой рубашки и грубо ткнул мне на…часы? Я думаю, он хотел показать мне какое-то современное подобие наручных часов. На руке болтался кожаный ремешок, а циферблат был полностью раскурочен: ни цифр, ни стрелок на нем не было – лишь какая-то пыль и пустое пространство, дыра. Вдруг, из нее вылез жук, а вслед за ним вылетело полчище мелких черных мошек. Космонавт испуганно вздрогнул:

– Тьфу, черт, чувствуют мертвечину!

«Мертвечину» – повторил я про себя это страшное слово. По телу пробежали мурашки, меня зазнобило от ужаса.

– Не хочу умирать вместе со временем…– грустно сказал Спенсер, обреченно уткнувшись в одну невидимую точку на полу.

Я заставлял себя напряженно думать. Наконец, мои окутанные паникой мысли, пробила свежая задумка. Я нерешительно озвучил ее вслух:

– Есть одна идея…Что если умереть раньше времени? Оно ведь, как охотничий пес, преследует нас. Ради мести? Но если жертва умрет раньше, просто не оставив своему сопернику шанса убить себя?

Я достал из ящика заряженные револьверы Кольт. Точно помнил, что они у меня были и обрадовался, узнав, что все еще есть. Протянул один из них Спенсеру.

– Попробовать стоит. Терять нечего…

Я успел заметить, что в глазах Спенсера блеснули слезы. Но посмотрев на меня, он улыбнулся, дружелюбно похлопав по плечу.

– Давай пообещаем друг другу, что если вернемся, то больше не будем пытаться перемудрить время?

– Обещаю, – отозвался я дрогнувшим от напряжения голосом. – А еще я сделаю часы для Вас. Вместо Ваших старых.

– Идёт, – кивнул Спенсер, все еще улыбаясь. – Я буду искать их в антикварных лавках. И однажды пойму, что это они.

– Я подпишу их…И еще…Не бойтесь космоса.

– А ты еще найдешь новую работу.

Мы посмотрели друг на друга и нажали на курок.

***

Я очнулся на полу у своего рабочего стола. Сильно болела голова, будто бы кто-то все еще держал передо мной дуло револьвера. Я растер виски и огляделся. Ни черного прямоугольника с картинками, ни решетки с кольцами больше не было.

– Спенсер? – негромко позвал я.

Мне никто не ответил. И я разрыдался от настигшего меня счастья, пережитого ужаса и легкой грусти. Спустя час я зажег свечу и быстро метнул в свою сторону шестерёнки, механизмы, циферблат, металлические стрелки. Вставил в правый глаз увеличительную линзу и, наконец, починил часы, из-за которых потерял должность. Осталось сделать последний штрих. Я взял раскаленную на племени свечи иглу и выцарапал на корпусе: «Спенсеру».