Маковка [Максим Олегович Ключник] (fb2) читать онлайн

Максим Ключник Маковка

Глава 1.

– Эх, сейчас бы кваса холодного хлебнуть, жарища такая!

Солнце стояло в зените, щедро поливая дремлющую природу обжигающими палящими лучами. Карьерные насыпи бордового горелика возвышались то тут, то там, неохотно притягивая на себя взгляд. Между отвалами, в глубине антропогенной воронки, располагался пруд с непрозрачной бирюзовой водой, на поверхности которой играли слепящие блики, играя на мелкой ряби. Ветра почти не было, и двое парней, выбравшихся после пар поваляться в траве и посмотреть на бескрайнее голубое летнее небо, поснимали с себя футболки, свернули их в рулон и подложили каждый себе под голову, устраиваясь на подмятой сочной зеленой траве.

– Клещей, главное, не нацеплять, – с опаской поглядывая на заросли вокруг себя, ответил второй парень, вытирая пот со лба и поправляя темную кудрявую шевелюру.

Лева и Дима, два студента, опять сбежали с последней пары колледжа. Учеба уже подходила к концу, впереди их ждали два месяца необычайного наслаждения свободой. Они, как истинные искатели, уже строили грандиозные планы – куда поехать, как добираться и, главное, откуда взять деньги. На их счету было не так уж много вылазок – подобное занятие было всего лишь приятным бонусом к сложной и однообразной жизни, к которой они тщательно готовились. За исключением нескольких инцидентов, обычно парни учились довольно прилежно, несмотря на частые сторонние увлечения. Сейчас, когда в их колледже остались только факультативы, два друга решили дать себе поблажку и немного отдохнуть за городом.

Местные угольные карьеры были памятниками старых времен, когда в их небольшом городе функционировали шахты. Несколько десятков лет назад уголь для огромной страны перестал быть необходимостью, и потоки финансов утекли в другое, более прогрессивное русло. Предприятия держались до последнего, пока окончательно не подступило банкротство. Ныне шахтерские здания стояли в запустении, металлические конструкции давно проржавели и, в периоды сильного ветра, угрожающее стонали и скрипели, желая сгинуть в отработанной горелой почве.

– Дима, как думаешь, нам прогулы не поставят? – с сомнением спросил первый парень, худосочный, с жиденькой черной бородкой и усами. На глаза он надвинул кепку, что, честно говоря, ему не особо помогало в борьбе с изнуряющей жарой.

– Да кому мы там нужны, – с усмешкой ответил друг по имени Дима. – препод сам уже засыпает, половина ребят не пошла. Лева, а слабо в карьере искупаться?

Лева приподнялся на локтях, снял солнцезащитные очки, поправил кудряшки и хмуро посмотрел на друга.

– Дурак, что ли? Там глубина метров восемьдесят. Не слышал, что там уже две девчонки утонули?

Дима улыбнулся, приподнял за козырек выгоревшую кепку.

– Тебе лишь бы слухи собирать. Ладно, повалялись и хватит, пойдем до меня. Нам на следующий месяц надо все детали поездки порешать. А заодно, – он подмигнул Леве, – купим по бутылочке холодного квасика.

Нехотя надевая промокшие от пота футболки, парни забрали рюкзаки, и, напоследок бросив взгляд на терриконники, направились по вытоптанной тропе обратно. По пути им встречались брошенные кострища, запрятанные между камней бутылки и скинутые мусорные мешки в оврагах. Местность была испещрена разрезами и холмами, под ногами постоянно попадались острые камни и булыжники. Зачастившие по пути колючие сорняки цепляли высохшими ветками за открытые голени, оставляя еле заметные царапины.

Леве нравилось бывать здесь, предаваясь полной звенящей тишине, отсутствию посторонних, во всяком случае, в дневное время, и виду измененной под людским влиянием природы. В своих путешествиях по заброшенным местам он нередко отмечал, что все, сделанное руками человека, ныне обветшалое и видоизмененное под круглосуточным надзором беспощадными погодными условиями, создает оригинальный, ни с чем не сравнимый вид, который можно разглядывать вечно и подмечать, как вереница случайных событий превратила некогда красивое старое здание в уникальный объект прошлого наследия.

Тропа долго петляла между каменистых холмиков, пока не вывела друзей к окраине города. В частном секторе, граничащим с бывшей шахтой, стояла россыпь покосившихся от времени деревянных домиков с резными потускневшими наличниками на окнах и крыше. Кое-где возле крыльца сидели полные древние бабушки в старых потрепанных халатах и перепачканных платочках, охраняя спокойствие своего дома и прилежащей улицы. Лева с Димой постоянно переглядывались на них, получая в ответ подозрительные жмурящиеся взгляды.

Спустя некоторое время частный сектор резко оборвался, старенькие домики сменились хаотичным леском и буреломом с непроглядными зарослями терна и ковыли. Под ногами начал угадываться старый разломленный асфальт, который явно был положен задолго до рождения Левы и Димы. Пройдя несколько кварталов по однотипным улицам, они зашли домой к Леве.

В квартире было душно и темно. Когда наступала невыносимая июньская жара, Лева всегда перед уходом на учебу задергивал плотные шторы, дабы не свариться в небольшой хрущевке со слабенькой вентиляцией. Друзья прошли в большую комнату, уселись каждый в отдельное кресло. Дима запрокинул голову и тяжело выдохнул.

– Левчик, ну что будем думать?

Лева достал с журнального стеклянного столика пачку бумаг, разложил вокруг себя и принялся изучать разложенные карты и записи. Дима каждый раз удивлялся, насколько друг всегда подходил к делу тщательно – на топографических картах, регулярно покупаемых в местном книжном магазине, всюду находились пометки и зарисовки разноцветными ручками со сносками на обороте, всегда помечались сложные для движения места, приблизительное расстояние между необходимыми участками, пунктиры и стрелочки маршрута. Помимо карт, Дима заметил школьные тетради, по замятым краям листков можно было подумать, как долго над ними сидел Лева. На раскрытых страницах были различные записи, местами неаккуратно зачеркнутые и неоднократно переписанные. Друг сосредоточенно искал в своих пометках нужную информацию, затем победоносно поднял палец вверх.

– Нашел! – Радостно воскликнул Лева. – Подойди, глянь, что я нашел.

Дима поднялся с кресла и с интересом начал разглядывать места, куда указывал его друг.

– Здесь, – Лева тыкнул пальцем в какую-то округлую область на карте, – должна располагаться заброшенная деревушка Маковка, я слышал о ней раньше. После войны жителей расселили, а она сама стала заброшенной. Возле нее, – палец Левы прошел чуть правее от округлого заштрихованного контура, – должна располагаться одноименная речка.

Дима внимательно рассматривал топографическую карту.

– Лева, а она большая была, что ли? – с небольшим сомнением в голосе спросил он.

Лева оторвался от рассказа и вопросительно посмотрел на Диму.

– Смотри, какой идеальный круг по периметру выходит, – Дима обвел рисунок. – Явно больше, чем нарисованные домишки и улочки. Оборонительные укрепления?

Лева промолчал, задумчиво разглядывая собственноручно сделанные заметки.

– Нет, Дима, от кого им было обороняться? Этот круг, я думаю, просто уникальное природное явление. Этим цветом я отмечал лесные массивы, так показали спутниковые карты. Но, и в правду, странновато выглядит.

Друзья переглянулись. Лева решил продолжить свой рассказ.

– Так вот, деревня была расселена и брошена около шестидесяти лет назад. Ходили слухи, что там перестала плодоносить почва, все хозяйственные культуры начали погибать, а в один год произошло массовое падение домашнего скота. В некоторых источниках указывается, что виноваты быстро пришедшие морозы, отсутствие осадков и, возможно, какая-то животная болезнь. Вероятно, что и с речкой что-то не так.

– Лева, – Дима улыбнулся и хлопнул себя по колену, – ну, если мы туда отправимся, нам не грозит подцепить какую-то болячку?

Лева звонко рассмеялся.

– Зараза к заразе не липнет, так мой отец говорит, – с улыбкой произнес он. – Я думаю, что за такой временной промежуток вряд-ли там осталась хоть одна старая бактерия, если она там вообще была. Не дрейфь, это же всего лишь слухи. Может, все гораздо проще, и людей расселили по иной причине. Меня заинтересовало это место, потому что там явно остались какие-нибудь старые антикварные вещи, внутреннее убранство той эпохи. Я бы хотел написать об этом, пофотографировать и записать видео для нашей аудитории. Интересно, что никто о Маковке и не знает – последние упоминания в интернете датируются началом двухтысячных, остальные современные сайты занимаются копированием. Фотографии тех мест тоже довольно старые – оцифрованные, с местным населением, празднующим какой-то социалистический праздник, а новых и в помине нет.

Дима почесал подбородок.

– Не знаю, дружище, – с недоверием отозвался он. – Вроде все шито-крыто, но даже не знаю, что-то смущает.

Лева отложил с колен документы и пригласил друга к компьютерному столу. Включив системный блок, он дождался запуска и открыл папку на рабочем столе.

– Гляди сам.

На экране замелькали старые желтые фотографии. На многих из них были толпы людей, одетых в плотные зимние ватники, головы укутаны шалью или огромной шапкой-ушанкой. Дети задорно резвились на самодельных ледяных горках рядом с красивыми бревенчатыми избами, кто-то играл в снежки. На других фотографиях крестьянин с угрюмым видом держал под вожжи гнедую уставшую лошадь, немалых габаритов сельская женщина, укутанная в длинное домашнее платье с косынкой на голове, развешивала белье у себя за забором, словно не обращая внимания на фотографа. Были фотографии и полностью постановочные, для отдельных персон – снимки семей, без тени улыбки хмуро смотрящих в объектив, детей, также хмуро сжимающих резные деревянные игрушки в маленьких ладошках. Замыкала ряд снимков панорамная фотография деревни – справа располагались выстроенные в ряд деревянные и бревенчатые дома с вьющимся дымком из каждой трубы, слева, между домами, с небольшого пологого берега выглядывала зеркальная гладь протекавшей небольшой речушки. После просмотра у Димы в груди словно что-то перевернулось. Он словно преисполнился необъяснимой тягой к этому месту, к этим домам, людям и речке. Его впервые стало так сильно манить куда-то, побыть там, пофантазировать на тему жития в тех местах. Сердцу делалось тревожно и сладко, и Дима совершенно красочно представил, как он стоит среди тех хмурых людей, топит печь в своем доме, просит дородную жену сходить в огород, а, может, и решил сам вместе с ней отправиться на ожидающую своего часа прополку. Наваждение прошло также резко, как и появилось, и Дима внезапно почувствовал тревогу от нахлынувших ощущений.

Лева закрыл папку с фотографиями и вернулся к своим документам. Его друг молчаливо и медленно отошел от компьютера, отрешенно разглядывая висевшие на стенах картины.

– Дим, давай решайся, Маковка относительно недалеко от нас. Часа два в пути на автобусе, если карты не врут, и расположение места точное. Дорогу я найти не смог, единственная оплошность, придется самим искать. Я бы даже предложил идти по берегу речки, явно уткнемся в деревню.

– Хорошо, Лева, – медленно произнес Дима, переводя задумчивый взгляд с картин на друга. – Я согласен на поездку.

Глава 2.

Вернувшись домой, Дима чувствовал себя не очень хорошо. Голова кружилась, периодически тошнило и сушило рот, и даже купленная бутылка холодного кваса не могла утолить мучившую его жажду. Он, по обыкновению проводивший свободные вечера либо за редактированием различной информации в их с Левой искательской группе «прочный ЛэД» в соцсетях, либо за игрой в онлайн-шутеры, сегодня отказался от подобной затеи. Слепящее, выжигающее июньское солнце за окном сменилось стесняющимся кротким летним дождем, который не смог бы остудить пылающий душный воздух, но способный придать ему легкие нотки свежести и влаги. Окно в комнату было раскрыто нараспашку, но Диме не становилось легче. Он выпил горсть таблеток и заварил крепкий черный чай. Что с ним происходит, неужели он заболел? Дима мог похвастаться хорошим иммунитетом, и подобные мысли успешно отметались и уходили в небытие. В голове сумасшедшим диафильмом проносились фотографии жителей Маковки, их лица крупным планом. Казалось, Дима мог рассматривать каждую морщинку, каждую складочку их одежды. Больше всего парня тянули пронзительные хмурые глаза, рассматривающие Диму словно с какой-то холодной болью, осуждением, неприязнью, вызывали в нем противоречивые чувства. При каждом воспоминании лиц подступала необъяснимая тошнота, слабость в ногах и руках, нападающие оглушительные головные боли. Дима не помнил, как прошел вечер. Он чувствовал жар изнутри, желавший дотла изничтожить каждую живую клеточку его тела. Ложась в кровать, парень и не заметил, как провалился в больной и мрачный сон. Там он видел странные картинки деревни и людей, мрачной черной речки, тяжелые бегущие по небу тучи. Он будто стоял в самом центре поселения, а из-за каждой калитки, каждого покосившегося заборчика на него молча смотрели сотни пронзительных серых глаз. Жители, как казалось Диме, были истощены, замучены, чем-то больны. Не было ни единого звука или шума, только гулко отдающиеся пульсирующие удары в ушах. Вокруг, над всем этим, виднелась непроглядная высокая лесная стена, отделившая внутренний мир маленькой деревни от всего остального мира.

* * *

Дима проснулся рано утром. За окном уже занимался рассвет, часы показывали начало седьмого. По всему телу струйками бежал холодный пот, впитывающийся в простыню. Парень потряс тяжелой головой и поднялся с кровати.

Заварив себе кофе, он случайно обратил внимание на свое отражение. В зеркале на него смотрел изможденный, бледный, с темными мешками под глазами замученный парень.

– Наверное, солнечный удар, – произнес вслух Дима и отправился заниматься утренними делами.

Факультативные пары проходили крайне скучно, друзья неохотно слушали монотонные лекции, стараясь не уснуть, а если и засыпали, то откровенно не храпеть. Лева все время делал какие-то пометки в своих тетрадях, не относящиеся к теме занятия, усердно истирая старый ластик раз за разом. Толкнув Диму в бок, он начал обсуждать денежную сторону вопроса. К счастью, парни получали неплохую стипендию для ударников, и им удавалось понемногу откладывать в течение года.

После пар, воодушевившись приятной солнечной погодой и ласкающим летним ветерком, друзья решили прокатиться на велосипедах до ближайшего озерца, дабы поплескаться в чистой парной воде и позагорать под тенью окружающих берез. Дорога прошла легко, всюду бегали дети, играя в войнушку и прятки. Иногда парни становились объектом их увлеченных игр, словно два вражеских бронетранспортера, они пролетали между ребятишками, получая отовсюду словесную атаку. Велосипеды весело потрескивали подшипниками, пружинили на всевозможных кочках, но прокладывали путь уверенно и без мелких неудобств.

Небольшое бывшее техническое озеро, по заверению властей, пригодное для купания, открылось перед друзьями водной блистающей гладью, стыдливо прикрытой скоплениями камыша и раскидистыми молодыми березами. Комаров явно поприбавилось, они так и норовили залезть в нос и глаза, противно пища где-то возле уха. Изредка раздавались звонкие шлепки, оповещая об еще одном павшем собрате-насекомом.

Дима и Лева нашли свой потаенный глинистый пляжик, укромно расположенный среди зарослей. Раздевшись, парни с превеликим удовольствием навели серой мути у мелководья, брызгались друг на друга до захода в воду и, наконец, нырнули на глубину. Леве казалось, что после окунания от раскаленной кожи будто шел пар. Вдоволь искупавшись, ребята шлепнулись на рваные одеяла-лежаки, заранее прихваченные из дома.

– Лева, – Дима очень кротко, стесняясь, мол, не по-мужски жаловаться другу на такое, проговорил низким голосом. – Вчера со мной какая-то ерунда происходила. Будто солнечный удар хватил. Тошнило, башка болела, трясло всего. Я же вроде в кепке был, как смог заработать, непонятно. С тобой вчера все было хорошо?

Лева лежал, раскинувшись на импровизированном лежаке, закинул нога на ногу.

– Это, дружище, и вправду мог быть солнечный удар. Я вчера весь вечер просидел за записями и планировкой, все было хорошо. Может, квас перебродил немножко?

Лева звонко рассмеялся. Дима, будучи человеком необидчивым, с удивлением почувствовал подступившую к горлу злость.

– Какой еще, к черту, перебродивший квас, Лева? Я с тобой серьезно разговариваю, а ты мне чушь порешь.

Лева перестал смеяться, оторопело повернул голову к другу. Он увидел, как напряглись и заиграли его скулы.

– Да ладно, Дима, хорош, я же всего лишь пошутил. Чего вдруг злиться начинаешь?

Парень явно боролся с внутренним желанием задеть, обидеть друга, словно тот по-крупному напакостил ему. Выдохнув, Дима отвернулся в сторону.

– Забыли.

Хороший летний день был испорчен. Лева, человек неконфликтный, быстро забыл разногласия, но Диму они продолжали преследовать и по дороге домой. Буркнув что-то неразборчивое на прощание и заработав растерянный взгляд друга, он скоро направился домой. Ужин давался с трудом, аппетита не было от слова совсем. Отведав оставшихся с утра бутербродов с нарезкой, Дима вновь почувствовал себя плохо – голова плыла бешеной каруселью, закручиваясь петлей на шее и не давая воздуха, тело вновь начало ломить, выворачивая даже самые глубокие жилы, желудок протестовал, пытаясь отвергнуть содержимое. Вскоре у парня открылась частая рвота, из носа появилась кровь. Еле выдерживая странную хворь, Дима вновь выпил каких-то таблеток из аптечки, дополз до кровати и рухнул лицом вниз, сразу же провалившись в болезненный сон.

* * *

Две недели жаркого июня пролетели незаметно. Факультатив был завершен, экзамены позади, а значит, наступало время летних каникул, которых друзья так долго ждали. Вперемешку с учебными занятиями они оттачивали свой план до мельчайших деталей и подробностей, перепроверяли маршруты, спорили и даже переругивались, что для Левы казалось несколько странным. Более понимающих друг друга людей, чем они с Димой, тяжело было отыскать, их сплоченности могли позавидовать многие. Однако, во время пар Лева стал замечать и другие странности – его друг прилично похудел, кости черепа стали более явно выдаваться на обтянутом кожей бледном лице с приличными мешками под впалыми глазами. Дима стал немного раздражительней, постоянно норовил поругаться по любому мелкому поводу, например, с пожеланием Левы обратиться к врачу. Друг перестал ходить на обеденные перерывы, замыкался в себе, реже общался и все чаще говорил короткими сухими ответами.

День икс понемногу приближался, Лева, несмотря на более краткое общение с другом, сумел все-таки расставить все точки над i, заготовить необходимый инвентарь и провизию, подготовить совместно накопленные деньги на поездку и спрятать их в специальный непромокаемый чехол в потайной нише рюкзака.

Утро выдалось пасмурным, но дождя не последовало. Погода была как нельзя подходящей для путешествий – легкий ветер с нотками прохлады и никакого палящего зноя над головой. Встреча двух друзей с плотными рюкзаками за спиной состоялась около городского автовокзала, где они приобрели билет на нужный номер автобуса и, наконец, отправились в долгожданный путь.

– Так, сейчас нам ехать около двух часов, – вновь делая пометки на полях своей тетради и сверяясь со смартфоном, проговорил Лева. – Вот здесь будет наша остановка. От нее нам надо пройти еще около трех километров до русла, а там двинемся вверх.

Дима разглядывал маршрут, попутно проверяя в своем смартфоне новости из своей группы. Подписчики уже были в предвкушении новых известий от «прочного ЛэДа», обсуждая локацию и рассказывая друг другу возможные тайны того места. Диму это умиляло, он и сам был не прочь окунуться в омут дискуссии, разжечь еще больший интерес к новой теме, но плохое самочувствие и невозможность концентрироваться на чем-то одном заставили его отложить телефон в сторону и рассматривать однообразные пейзажи за окном старенького гудящего автобуса. По их маршруту народа было немного – обычные пожилые садовники с набором инструментов для садовых работ, торчащих грустными ржавыми когтями и рукоятями из старых поношенных клеенчатых сумок.

Вскоре автобус сделал нужную друзьям остановку, и они, кряхтя, выбрались из него. Оставив после себя облако неприятного удушливого выхлопного дыма, он умчался дальше. На остановке, кроме их двоих, больше никого не было. Лева вновь достал карту, сориентировался и задал направление движения.

– Туда, – указал он пальцем в сторону уходящей грунтовой сельской дороги, и парни, накинув рюкзаки, двинулись в путь.

Глава 3.

По мере продвижения грунтовая дорога становилась все хуже, постепенно погружаясь в глубины лесной чащи. Вокруг стояла оглушающая тишина, птицы пели все реже, и лишь небольшой прохладный ветерок заставлял шелестеть выоские кроны старых массивных деревьев. Постепенно тропа и вовсе потерялась среди степных трав и сорняков.

– Да, впервые у нас такое увлекательное путешествие, – огорченно промолвил Дима и поправил рюкзак, стараясь не обращать внимания на пульсирущую боль в висках. – Раньше всегда какой-то дорогой шли, а теперь по степям будем гулять.

Лева не падал духом, постоянно открывал карту, что-то бубня себе под нос.

– Нет, мы идем правильно, вроде бы. Здесь, неподалеку, должен быть холм с оврагом, левее от него, судя по разметке карты, в полукилометре выйдем на берег речки. Там уже будет проще.

Они шли дальше, преодолевая все более густые степи и луга, протаптывая новую тропу к неизвестному месту. Пару раз видели в вышине парящего ястреба, статно расправившего огромные крылья, острым хищным глазом выискивающего зазевавшуюся полевку или белку. Периодически среди зеленой луговой травы появлялись соцветия аконита и кипрея, чуть вдалеке, на небольших прогалинах, цвели ромашковые поля. Сладкий запах сегодня был несколько сильнее, вероятно, из-за небольшой сырости и прохлады, висевшей в воздухе. Деревья, представленные, в основном, березами, липами и затесавшимися между ними ракитами, порой вставали в дружный рядочек, словно прикрывая друг друга от невидимого врага.

Лева первым увидел изрезанный обрывистый холм, вздымающийся колом посреди равнинных лугов, и указал на него пальцем. Дима понимающе кивнул. Голова продолжала нервно пульсировать, словно призывая остановиться и лечь отдохнуть. Он периодически жмурил глаза и тряс коротко стриженой шевелюрой, словно пытаясь согнать назойливый морок. Сразу за холмом, в небольшом овраге, переливалась и журчала бегущая между рытвин небольшая, метров в десять, прозрачная речушка.

– Маковка, – подтвердил Лева, – деревня выше по течению. Идем вдоль, только аккуратно, по краям оврага могут пойти оползни.

Подобрав с земли палку, Лева начал аккуратно пробовать землю перед собой. С каждым пройденным шагом тревога внутри Димы становилась все сильнее.

Пройдя чуть дальше, они увидели девочку лет двенадцати, старательно отжимающую белое тряпье у берега речки. Сама она была одета в белое ситцевое платье в маленький красный горошек, на голове покоился аккуратный серый платок. Рядом с девочкой располагалась корзина-плетенка, полная разноцветного старого белья.

– Что она делает в такой глуши? – Лева был крайне удивлен такой встречей. Дима замер, пристально разглядывая невесть откуда взявшегося ребенка.

Девочка резко обернулась на звук, словно пронзая сузившимися черными зрачками нежданных путников, замерла вместе со скрученной тканью в руках, медленно разогнула колени. Теперь они стояли в нескольких метрах друг от друга, не шевелясь и не отрывая взгляд. Лева осторожно опустил палку на землю и показал раскрытые ладони.

– Девочка, ты как сюда попала? – крикнул Лева, натянув дежурную улыбку, хотя у самого сердце готово было уйти в пятки и не выбираться оттуда еще долго.

Ребенок не отвечал, хмуро разглядывал то Леву, то Диму. Последнему ее лицо вдруг показалось каким-то удивительно знакомым, словно он испытывал эффект дежа вю.

– Не место вам здесь, – холодно бросила она низким детским голосом. – Уходите.

Лева усмехнулся и сделал шаг в сторону девочки. Та медленно положила отжатую тряпку к остальным вещам, взяла плетенку и внимательно посмотрела в их сторону. Диме казалось, что черный зрачок периодически пульсирует, будто живет своей отдельной жизнью. Серая радужка, окружающая его, выглядела не менее странно и необычно.

Внезапно девочка развернулась и побежала в сторону высоких зарослей, окончательно скрывшись из виду. Лева толкнул друга:

– Давай за ней, вдруг она потерялась!

Друзья резво побежали туда, где исчезла девочка. Они раздвигали траву в разные стороны, искали хоть какие-то следы на земле, пытались высмотреть белое пятно на фоне зеленых лугов, но все было тщетно. Девочка исчезла также резко, как и появилась.

– Может, здесь рядом есть еще деревни? – сбившимся от быстрого бега голосом, спросил Дима.

– Нет, тут точно на несколько километров, кроме этой заброшенки, ничего быть не может, – Лева еще раз старательно перепроверял карту. – Она, кстати, должна быть уже близко.

Действительно, в нескольких сотнях метров от того места, где они потеряли девочку, обнаружились первые поросшие жухлой старой травой прогнившие бревенчатые дома. Крыша каждого была густо укрыта слежавшимся ворохом старой прелой листвы, печные трубы словно вырвало с корнем. Заборы вокруг домов небрежно валялись на земле, изогнутые причудливой гиперболой. Бывшие огороды и сады безвозвратно захватили колючие кусты шиповника и акации. Дима, разглядывая виды старой, заброшенной деревни, почувствовал, как головная боль начала медленно отступать, словно разжимая клещи, державшие ободом его виски.

Искатели медленно продвигались вдоль домов. Дима старался сделать как можно больше фотографий, Лева достал свой телефон и начал записывать видео, снимая то себя, повествующего, то местный обветшалый колорит, иногда поворачивая объектив к помелевшей речке. После серии удачных фотографий Дима достал блокнотик и сделал несколько пометок о том, что надо написать в своей группе. Он с большим интересом переписывал названия маленьких улиц с изъеденных ржавчиной старых табличек, чудом удержавшихся на стенах. Ему казалось, что он находится у себя дома, в своей маленькой уютной деревушке, хотя с рождения жил в городе.

Лева остановил запись, отошел от одного из домов и потрогал Диму за плечо. Тот раздраженно развернулся, но, увидев испуганное лицо друга, замолчал и лишь вопросительно смотрел на него. Лева медленно указал пальцем на один из старых покосившихся домов.

Они осторожно подошли к калитке, приоткрыли старый скрипучий ржавый засов и зашли на территорию. Возле входа, позади веранды, располагался небольшой метровый почерневший от времени деревянный крест. Сразу же под ним они обнаружили иссохшие человеческие останки, принадлежавшие, вероятно, двум молодым женщинам. Одежда была почти уничтожена, пустые глазницы на полуизъеденном черепе с немым взглядом смотрели куда-то в высокое небо. Безгубый рот с чередой черных редких зубов, будто, грубо скалился на парней. Мумифицированные конечности и тело были плотно прижаты к телу.

Леву стошнило в кусты. Дима быстро запечатлел трупов на фотоаппарат, снял короткое видео с подробностями.

– Дима, как тебе еще удается снимать этот ужас? – откашлявшись и вытирая рот рукавом ветровки, спросил бледный Лева.

Дима пожал плечами.

– Крест жутко выглядит, – с интересом ответил он. – Зачем они его сделали? Там, внутри, что-то есть? Пойдем, заглянем.

Лева, покрывшись холодным потом, срыгнул еще раз и отошел ближе к калитке.

– Не нравится мне все это. Девочка непонятная, теперь эти трупы. Деревня же должна быть пустой! И я не хочу заходить туда, там, может, вообще могильник?

Дима махнул рукой.

– Не трусь, трупы и трупы. Мало ли что тут произошло. Мы же искатели, так давай искать то, что хотели. Раз уж пришли, давай хоть не с пустыми руками отсюда выйдем. Такой материал теряем.

Включив на телефоне подсветку, Дима взял его одной рукой, второй натужно дернул массивную грязную дверную входную ручку. Та не поддавалась.

Лева огорченно развернулся, начал исследовать периметр входной двери.

– Она подбита клиньями, – объяснил он, показывая на деревянные распорки, забитые под низ. – Прижми дверь от себя, я попробую их достать.

Дима, что есть силы, навалился плечом на дверь, от чего та противно заскрежетала. Лева ухватился обеими руками за деревяшки, несколько раз попытался выдернуть их. С раза, наверное, десятого, у него это получилось, и он шумно завалился вместе с распоркой на пожухлую старую листву. Дверь наконец-то поддалась, неприветливо показывая искателям черное нутро. Дима помог Леве подняться и отряхнуться от листьев и земли, после чего оба зашли внутрь.

Внутри было холодно. Откуда-то из темноты, в полной окружающей тишине, слышались копошения, вероятно, тараканов или иных мелких насекомых. Воздух, казалось, был плотным, душащим, пахло стариной и прелым сладких противным ароматом. Проводя фонариком по стенам, Дима видел фрагменты черной плесени, пробивающейся из-под пакли между бревнами, какие-то старые потемневшие фотографии, даже обнаружил затянутый паутиной красный уголок. На полу был различный мелкий мусор, предательски попадающий под стопу, с громким треском отскакивающий в разные стороны. Лева подобрал несколько маленьких металлических предметов, Дима не успел рассмотреть, что это было. Так они дошли до следующей двери, ведущей, видимо, в соседнюю комнату.

Приоткрыв дверь, Дима резко зажмурился. В комнате присутствовало местами выломанное мутное окно, через которое пытался пробиться солнечный свет. Левее, на огромной старой кровати, лежало несколько мумифицированных трупов, похоже, мужчины и двух детей. Эти останки и их одежда сохранились намного лучше, чем у тех, что лежали на улице.

– Что там? – послышался сзади голос Левы.

– Еще трупы, – вполоборота ответил Дима. – Лучше не смотри, я все заснял.

– Пойдем отсюда, – голос Левы предательски дрожал. – Может, это жилище какого-то местного маньяка? А мы пришли сюда, и тоже обратно не выберемся?

Дима покачал головой. Да, в словах друга было зерно истины.

Собрав еще несколько предметов быта в рюкзаки, парни вышли из страшного дома. Ноги сами несли их прочь отсюда. Немного поднялся ветер, завывая среди старых полуразвалившихся домов, по небу тяжело двигались налитые тучи. Деревья, отвесной стеной перекрывавшие весь обзор в круговую по краю деревни, грозно шелестели жухлыми оранжевыми листьями.

– Надо сообщить в полицию, – коротко произнес Лева.

По пути обратно парни обнаружили еще несколько подобных домов с маленькими деревянными крестами, но уже заглядывать внутрь не стали. Леве было откровенно не по себе, он не ожидал увидеть такой ужас в, казалось бы, обычном походе в старую деревеньку Маковку. Ему хотелось поскорее унести ноги из жуткого мрачного молчаливого места, куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Дима был поразительно хладнокровен. Как только молчаливая мрачная деревня осталась за спиной, Лева немного расслабился и тяжело выдохнул. Его трясло мелкой дрожью, ноги плохо слушались, и он постоянно оступался, подворачивая ступни. Они дошли до берега той самой речки, где повстречали пропавшую загадочную девочку, прошли вдоль оврага и направились домой. Проходя мимо изрезанного холма, Дима, казалось, слышал странные звуки, доносившиеся из глубоких расщелин. В голове, где-то очень глубоко и тихо, шептали наперебой тихие скрипучие голоса. Разобрать слова было невозможно, то ли язык был непонятен, то ли бормотание было настолько быстрым и неразборчивым. Голова вновь начала болеть, и парню показалось, что его манит непонятная сила, туда, к этим глубоким земным ранам. Что-то ждет его там, скучает, стонет и не хочет отпускать. Незаметно для него, траектория движения ног понемногу начала уходить в сторону от речки. Лева обратил на это внимание и одернул Диму.

– Дим, ты, давай, в себя приходи. Я понимаю, тоже шокирован увиденным, но расходиться нельзя, – понимающе ответил Лева и похлопал друга по плечу.

Парень вздрогнул и посмотрел на своего кудрявого друга. Голоса в голове резко затихли, мир принял прежние краски, голова стала болеть немного меньше. Тревожность, затаившаяся за грудиной, зашевелилась и свернулась в плотный комок.

Глава 4.

Несколько раз по дороге Дима слабел и падал в кусты, оступаясь при каждом пересечении неровностей. За время обратной дороги он заметно ослабел, мешки под глазами и бледность кожи стала заметней. На небольшом привале он вновь отказался от пищи, чем заметно раздосадовал сердобольного Леву. От предложенной помощи он также отказался, ссылаясь на какую-то простудную инфекцию. Сам Дима, честно говоря, и не знал, что с ним происходит. После похода в деревню, помимо периодически мелькающих образов со старых фотографий, ему всюду мерещились пульсирующие зрачки, окруженные серой радужкой той странной девочки, иногда он слышал бормочущие едва слышные голоса, будто просящие его о чем-то, требующие непонятно чего. Он часто отвлекался, стал рассеянным, не сразу понимал, о чем с ним хочет поговорить друг.

Как они добрались в город, он не особо запомнил. Все деньги, благо, находились у Левы, который щепетильно распределял финансовые операции. Вернувшись обратно, они решили на следующий день поутру незамедлительно отправиться в полицию и рассказать, что обнаружили в загадочной деревне. Ночь Дима провел в горячке, постоянно вскрикивая и просыпаясь. Ему снилась странная старая полуголая женщина с длинными седыми растрепанными волосами, сидевшая возле костра посреди выжженной лесной поляны, неотрывно глядящая на него серыми полутемными зрачками. В руках у нее были четки, мелкие косточки и непонятные жетоны с мелкими рисунками, значение которых Диме было неизвестно. Она все смотрела и смотрела, мерно покачиваясь из стороны в сторону, бормотала беззубым стянутым ртом непонятные слова. Голос ее был груб, низок, отдавался расщепляющей хрипотцой. После прочтения странного монолога старуха неоднократно предлагала Диме присесть на траву рядом с ней, но он раз за разом отказывался. Женщина огорчалась, злилась, но в конце махала на него рукой и, буравя взглядом немигающих серых глаз, продолжала нашептывать ему свои непонятные тексты. Один раз он увидел, как к старухе подбегала та самая девочка в белом платьице с плетеной корзинкой, что-то сказала на ухо, та одобрительно кивнула, и девочка вновь испарилась.

Наутро сны перестали являться Диме, и он смог крепко и беспробудно погрузиться в спокойствие. В полдень его телефон уже разрывался от пропущенных звонков и сообщений беспокойного друга. С большим нежеланием оторвав голову от подушки, он схватил неугомонный прямоугольник и ответил на очередной входящий вызов.

– Алло?

– Дима, добрый день! Как ты себя чувствуешь? Живой?

Дима спросонья не понял, о чем идет речь.

– А должен быть каким? – с явным непониманием спросил он.

– Ты вчера еле до дома дошел, уже валился с ног, – пояснил Лева. – кое-как дотащил тебя. Ты что-то мне пытался сказать, но я ни черта не понял. Сейчас как самочувствие?

Дима потрогал холодный потный лоб, пригладил растрепанную бородку.

– Лучше, Лева, видимо, болезнь прогрессировала. Температура ночью была, весь промок. Сейчас уже хорошо, спасибо за заботу.

– Ты со мной пойдешь сегодня в участок? Я один не хочу туда идти.

Дима вдруг вспомнил, что вчера происходило, от чего его резко передернуло. Он вспомнил и трупы, и посещение старого заброшенного мрачного дома, и ту девчонку, и зовущий холм.

– Да. Да, конечно, Лева. Я сейчас оденусь, зайду к тебе, и выдвинемся. Не забудь все с собой взять карты и записи, – стряхивая с себя наваждение, ответил Дима.

* * *

В дежурной части полицейского участка было немноголюдно. Возле огромного длинного толстого стекла с сидящими полицейскими за ним толпилось несколько человек, явно разгоряченных какой-то произошедшей несправедливостью. Дима с Левой терпеливо ожидали своей очереди, не желая приближаться к активно жестикулирующим мужчинам и неугомонной пьяной женщине. Как только страсти поутихли, все заявления были приняты, шумная толпа с явным удовлетворением на лицах покинула дежурную часть. Друзья подошли к освободившемуся окошку.

– Слушаю, – уставшим голосом проговорил человек в форме по ту сторону толстенного стекла.

– Здравствуйте, у нас есть информация по заброшенной деревне Маковка, что на севере области, – робко проговорил Лева.

Полицейский удивленно переглянулся с соседом, затем вновь повернулся к говорящим.

– Маковка? Впервые слышу. Проверим. Что за информация?

– Массовое убийство, – Лева сглотнул слюну и подавил появившееся дрожание в голосе. – Мы были там вчера, видели множество старых трупов. Возможно, орудовал какой-то маньяк.

Дежурный явно воодушевился. Он долго рассматривал предоставленные документы, фотографии и видеозаписи с телефонов молодых людей, делал себе пометки, после чего помог написать заявление.

– Вам позвонят в течение трех рабочих дней, – предупредил он друзей. – Вот, возьмите свою ксерокопию, ждите звонка от следователя.

Как только они вышли на свежий воздух, Лева похлопал друга по плечу.

– Да, вляпались мы с тобой, – невесело улыбнулся он. – Лето хорошее вышло.

Дима мельком улыбнулся, но улыбка вышла неискренней и быстро исчезла с его лица.

– Да, наткнуться на мертвое поселение, в самом прямом смысле. Заболеть так не вовремя. Теперь еще и с полицией дела иметь. Не так я представлял наши искательские приключения, – с досадой произнес он, потирая бородку.

Лева походил из стороны в сторону, явно что-то обдумывая. Остановившись прямо перед лицом Димы, он развернулся к нему и заговорщически произнес:

– Давай-ка ты у меня несколько дней переночуешь. Здоровье тебе поправить надо, заодно разберемся, что выкладывать в нашу группу, а что нет. История-то хоть и жуткая, но и интересная. Да и вдвоем дождемся, что нам по делу скажут. А, как думаешь?

Дима, порядком измотанный за последние несколько дней, согласился. Ему надо было сменить обстановку, пообщаться хоть с кем-то о том, что происходит в его голове последние дни. По дороге к Левиному дому они прикупили различных снеков, вкусных напитков, килограмм мяса и несколько упаковок гречки, дабы разбавить посиделки горячим провиантом.

* * *

Дома у Левы на этот раз было относительно прохладно. Солнце уже больше не слепило глаза, занавески покоились по своим краям, уличные звуки от снующих машин и кричащих рабочих на другой стороне дороги доносились в приоткрытое окно. Диме явно пошла на пользу смена обстановки – друг постоянно подбадривал его, увлеченно составлял последовательный повествовательный план истории для их аудитории.

– Как думаешь, – вопрошал он у друга, – нам, наверное, не стоит писать про найденные трупы, это будущие уголовные материалы, если заявление все-таки примут.

Дима активно пытался забыть про увиденное и услышанное с тех мест, потому кратко кивнул головой в знак согласия. Он хорошо составлял тексты и придумывал отличные истории, способные увлечь даже самого привередливого читателя, потому прекрасно понимал, как приукрасить и додумать то, о чем говорить напрямую не стоило. Они сидели друг напротив друга, смеялись, показывали друг другу небольшие карандашные зарисовки на тему различных мистических монстров, которые будут в их истории прогуливаться между старых кривых ужасающих домов, шевеля маленькими щупальцами и желая отведать человеческой плоти. Позже, конечно, они поумерили пыл и просто решили исключить смерти из своего рассказа, но путь к их поисковому месту намеренно изменили. Также не забыли указать и странную девчонку у берега речки.

За окном наступал затихший летний вечер, озаряя редкие облака кроваво-алым закатом с нотками рыжих оттенков, проползающих по их брюшку. Из окна сквозил легкий прохладный ветерок с едва уловимым запахом свежести. Парни уже составили приблизительную историю ужасов маленькой заброшенной деревни, подготовили фотоколлаж и обработали видео. Их веселое обсуждение прервало дребезжание мобильного телефона.

– Неизвестный номер какой-то, – нахмурившись, Лева рассматривал экран. Внутренне он понимал, кто желал с ними общения.

– Здравствуйте, – послышался хрипящий голос из динамика на включенной громкой связи. – следователь, лейтенант полиции Порохин Юрий Андреевич. Лев Константинович, верно?

Лева сглотнул слюну.

– Да, – робко ответил он. – Мы оставляли заявление сегодня днем.

– Все верно. Я рассмотрел его. Сейчас я не на работе, дело пока не возбудили. Просто хотел сам разузнать у вас, что там произошло. Материалы дела просмотрел.

– Понимаете, – начал Лева, переглядываясь с Димой. – У нас есть хобби – путешествуем в свободное время по заброшенным участкам и… – он нервно посмотрел на полку с запечатанными ворованными трофеями, – …и исследуем их, делаем фотографии, собираем интересные истории о них. Тут, недавно, я наткнулся на одно поселение под названием Маковка, что на севере области, мы съездили туда и наткнулись на вот такую ужасную картину.

В трубке после терпеливого молчания вновь послышался хриплый голос.

– Когда вы были там?

– Позавчера, с часов двух дня до пяти вечера.

– Почему не сообщили вчера?

Лева замялся.

– Другу стало плохо, и мы решили перенести обращение.

– Понятно, – Юрий Андреевич закашлялся. – Я смотрел ваши карты, притом очень внимательно, но я не увидел на своих картах никакой деревни в том районе. Вы точно уверены, что были именно там?

Лева еще больше смутился, он чувствовал исходящее профессиональное давление, с которым было тяжеловато бороться.

– Интернет в тех краях не ловил, я не могу сказать с совершенной уверенностью, но маршрут я изучал детально. Других поселений я и не нашел, честно говоря. Искали заброшку – нашли заброшку.

– Лев Константинович, – голос в трубке стал еще суровее и тяжелее, – дело светит очень серьезное, столько найденных трупов, пусть и очень давно существующих, вызовут огромный резонанс. Не рассказывайте об этом лишним людям.

Лева понимающе кивнул, хоть и внутренне понимал, что собеседник его не видит.

– Мой друг-следователь из К*****й области расследовал похожее дело, в которой фигурировала заброшенная деревня, – голос в трубке стал заговорщически тихим. – Там пропали молодые люди, судя по описанию, искатели. Ни тел, ни чего-либо подобноготак и не смогли найти. Деревню, о которой все тогда говорили, тоже не нашли, хотя перерыли, буквально, каждый квадратный метр тех земель. Будьте осторожнее в своих походах, нам еще одни исчезнувшие не нужны.

Лева заметно оживился. Дима внимательно слушал.

– Расскажите, что там произошло, – с легкой тенью надежды спросил Лева.

– Нет уж, ребята, – в голосе из телефона послышался смешок, – это следственная тайна. Единственное, что я могу вам подсказать – это их местный псевдонаучный расследователь, Мишкин Илья Степанович. Много информации насобирал, хотя я считаю, что вовсе неверной, пропагандировал вмешательства каких-то потусторонних сил. Я скину в смс его контакт, он нам часто звонил, у него можете узнать все. Но доверять я бы не советовал.

Наступила пауза. Друзья задумчиво смотрели на экран телефона.

– Лев Константинович, если дело возбудим, мне придется вызывать вас и вашего друга к себе на допросы. Номер будет другой, этот, с которого звоню, мой личный. Будет еще какая информация, пишите или звоните. Всего доброго.

Вызов сбросился.

Глава 5.

– Может, это вовсе и не следователь был, – не унимался Дима. – Я тоже могу позвонить и начать рассказывать какие-то небылицы.

Лева отрицательно покачал головой. Он тщетно пытался разложить полученную информацию по полочкам. Да, появление девочки было похоже на какую-то мистику и чертовщину, но причем тут паранормальщина? Заброшенная деревня, вокруг глушь, трупы древние, мало ли какой одичалый маньяк мог использовать такое место для своих извращенных утех? Столько версий произошедшего на поверхности, пользуйся – не хочу. В телефоне друзей оповестил громкий звук пришедшего смс-сообщения.

– Стоит ли звонить этому Мишкину? – спросил он у Димы, показывая номер из сообщения.

– Ну, позвоним мы ему, и что он нам скажет? Может, это вовсе розыгрыш? – Дима был менее скептичен, но все же настроен на критику.

Парни бурно обсуждали полученную информацию, неловко посмеиваясь, но в то же время с подозрением перечитывали полученное сообщение. Идея все-таки перебороть себя и позвонить по указанному номеру пришла к Диме первому, и он все же уговорил друга встать на свою сторону.

Вновь включив телефон на громкую связь, он набрал указанный номер и начал ждать ответа. Гудки тянулись противной жвачкой один за другим, пока не завершились быстрым сбросом.

– Я же говорил, что розыгрыш, – расстроенно подытожил Дима. Лева лишь развел руками.

Внезапная трель телефона заставила парней вздрогнуть от неожиданности.

– Кто это? – без какого-либо приветствия прозвучал не терпящий компромиссов грубый голос. Дима опешил от такого вопроса в лоб.

– Дима… Точнее, Дмитрий Валерьевич. Я говорю с Ильей Степановичем?

– Дмитрий Валерьевич, если Вас действительно так зовут, Вы говорите с человеком, которому сами набирали несколько секунд назад. Что Вы хотели?

Лева и Дима удивленно переглянулись.

– Ваш номер нам дал Юрий Андреевич, следователь из города С*****а. Сказал, что вы можете рассказать нам кое-что о пропавших людях возле какой-то заброшенной деревни.

Голос в трубке сначала молчал, затем грубо ответил:

– Знаете, Дмитрий Валерьевич, я не даю никаких комментариев незнакомым лицам. Приезжайте ко мне, если Вам так сильно нужна информация, тогда и поговорим по делу. Я не доверяю телефонам, знаете ли. Если готовы, то запишите мой адрес, я продиктую. Больше говорить на эту тему я не буду.

Лева записал продиктованный адрес, и телефонный звонок оборвался. Он с большим сомнением пересмотрел клочок бумаги, после чего передал его Диме.

– Поедем?

Дима не хотел связываться с непонятными мутными личностями вроде загадочного конспиролога. В какую-либо мистику от происходящего верить он не хотел, однако, то, что происходило с ним тогда, он с натяжкой смог списать на больную фантазию, активизировавшуюся вследствие болезни. Он всегда со здравым смыслом подходил к решению различных сложных и с виду загадочных тем, но с таким он сталкивался впервые. Что, если даже малая толика из этого окажется правдой? Может, в том случае с другими ребятами-искателями было тоже самое?

– Дима, вижу, что тебе хочется, но если там ополоумевший дед встретит нас? Мы же не знаем, следователь ли нам вообще звонил, не знаем, что за человека он нам посоветовал. Как думаешь, часто ли вообще полицейские раздают номера всяких заговорщиков и гадалок? – не унимался Лева.

– Давай посмотрим в интернете, что к чему. И этого кренделя, и про саму историю с пропажей, – после небольшого размышления ответил Дима.

Главная страница браузера озарила уже темнеющую из-за позднего заката комнату. Друзья наперебой предлагали новые варианты написания запроса, постоянно перепрыгивали с одной страницы на другую. Собрав информацию по маленьким клочкам, они начали делать для себя выводы.

– Смотри, вот этот Мишкин, ученый-конспиролог, уфолог, демонолог и черт его знает кто еще. Столько званий и неизвестных наград у героев войны, наверное, не было, – с улыбкой произнес Лева.

С экрана на них смотрел серьезный подтянутый мужчина с уже седеющими висками, черной, с легким налетом седины коротко стриженой бородой. Строгий костюм придавал некоторой официозности фотографии, словно они смотрели на лауреата всех известных научных премий. Довершал образ интересный розово-белый цветок, выглядывающий из нагрудного кармана черного пиджака.

– Ну а история, действительно, чем-то похожа на Маковку, – заключил Дима, перелистывая страницы сайтов. – Вот, пятеро парней в две тысячи десятом году действительно пропали на северо-востоке К*****й области, ездили, по уверению некоторых пользователей, в какие-то Малые Рудники, очередную заброшенную военную деревню. Малых Рудников, похоже, и вовсе не существует. Официальная версия следствия – парни ушли разведывать лесополосу, где на тот момент могли находиться дикие звери. Пропали там без вести. Дело, кстати, взяли и закрыли за неимением улик. Интересно, что тут скажешь.

– Малых Рудников ведь и вправду нет на карте, – тихо произнес Лева, отбирая компьютерную мышку и переключаясь на вкладку карт со спутника. – Куда тогда они поехали? У них был свой сайт, но его отключили по неуплате домена. В соцсетях они ничего не публиковали.

– Теперь становится ясно, откуда вокруг этой темы собираются странные личности, – произнес Дима.

Они до ночи перебирали информацию из различных источников, понемногу добавляя к своей версии новые, порой противоречивые обстоятельства событий. Так и не договорившись, решили продолжить обсуждение утром и разошлись каждый по своим диванам.

Ночью Диме опять снилась странная истощенная старуха, сидящая возле потухшего костра. Света вокруг практически не было, и тлеющие переливающиеся жаром угли высвечивали фрагментами жуткий старый острый подбородок и ноздри. Глаза ее, казалось, не нуждались в дополнительном освещении, горели, словно кошачьи. Дима осторожно прохаживался, приминая тихую траву и прячась за ближайшими стволами исполинских древних деревьев, крону которых в совершенной тьме рассмотреть было невозможно. Кроме безостановочного шептания старухи, Диме казалось, что где-то позади трещат пересохшие мертвые сучки, вздыхающие и охающие стоны, а, может, это играл слабый ветер, шелестя опавшими жухлыми листьями. Старуха, казалось, совершенно не замечает ничего вокруг. Она считала бусины на выбеленных четках одной рукой, второй же перекладывала загадочные резные жетоны из одной кучки в другую, попутно отбрасывая некоторые в тлеющее нутро угасающего костра. Каждый глухой удар о раскаленную поверхность создавал целый сноп искр, уносящихся вверх и рассеивающихся в окружающем стоячем воздухе. Затем старуха замерла, перестала шептать и одним ухом повернулась в сторону Димы.

– Мальчик мой, – скрипучим голосом, еле слышно произнесла она. – Присядь к костру. В это время всегда холодно. Не бойся старую бабушку.

Дима вздрогнул. Он стоял, не шевелясь и даже не дыша. Старуха сидела неподвижно в полуобороте, ожидая от него хоть какого-то действия. Спустя несколько мгновений она вздохнула и вернулась к счету бусин.

– Я потеряла своего отца, – дрожащим тихим сиплым голосом прошелестела она. – Ты приведешь меня к нему. Ты же хороший, умный мальчик.

Шорох позади стал более явным, кто-то потихоньку молча приближался к Диме. Он тяжело задышал, сбивая подбившую диафрагму панику, стараясь не закричать от испуга. Рядом, буквально в полуметре от него, двигался очень худой человек в грязной разорванной одежде, неся перед собой валун темного цвета. От него веяло чем-то неприятным и сладким, иногда пробивался далекий запах канализации. Волосы на голове висели грязными комками, местами проглядывали проплешины. С другой стороны появился такой же странный человек с валуном в руках, только более старый на вид. Лиц Дима разглядеть не смог, но видел, как их тонкая, как пергамент, кожа просвечивает черными ветвящимися венами по голове, тонкой змеей по шее спускаясь за воротник. К костру отовсюду приближались мрачные тихие тени. Подойдя к старухе, они молча роняли свои валуны, а затем неуклюже сцепились за руки и начали водить жуткий хоровод. Ни пения, ни голосов, только заплетающиеся друг за другом шаги. Трава под ними начала быстро втаптываться, образуя идеально ровный круг, а затем и вовсе начала быстро увядать, сворачиваясь и уходя обратно в землю. Старуха стояла в центре, рядом с костром, и была на голову выше собравшихся. Она неотрывно смотрела на Диму, ее серые глаза с черным, словно миллионы черных дыр, пульсирующим зрачком буравили, обжигали, будто приближались к лицу.

– Ты приведешь меня к нему, – повторила старуха, и Дима провалился в темноту.

* * *

Наутро Дима вновь проснулся в промокшей от пота постели. Он не понимал, что с ним происходило ночью. Ни одного сна он, как обычно, не запомнил, списав избыточную потливость на проявление уходящей тяжелой болезни.

От завтрака, предложенного Левой, он, как обычно, отказался, получив неодобрительный взгляд.

– Ты так помрешь, если есть не будешь, – с укоризной отозвался друг. – Ты за вчера даже ничего не поел, и сегодня также.

– Я не голоден, – отозвался с раздражением Дима. Возможно, так оно и было, голода он вовсе не ощущал.

Лева с упоением позавтракал свежеприготовленным запеченым мясом с гречкой. В это время Дима сидел за компьютером и оживленно выискивал информацию по поводу нового маршрута к странному конспирологу Мишкину. Записывая каждую новую зацепку, он разочарованно цокал, что поездка выйдет дальней, и, возможно, им придется снять на пару-тройку дней квартиру недалеко от нужного адреса. Он поделился своими мыслями с вернувшимся из кухни другом.

– Дим, это нам в копеечку влетит, – с досадой ответил Лева, разглядывая маршрут, выведенный на компьютере. – Мы же планировали с тобой еще несколько экспедиций после Маковки. Времени не так уж много отведено, а мы с тобой поедем к странному мужику за сомнительной информацией.

Дима был раздражен больше обычного, и еле сдерживал себя, чтобы не ответить грубостью своему другу.

– Лева, мы в другие места и потом успеем съездить. Денег хватит, уверяю, у меня еще есть отложенные. Тут такое громкое дело произошло, пахнет уголовкой, а ты хочешь бросить все на полпути?

– Я не хочу влезать ни в какие уголовки, – замахал руками Лева. – Я просто хочу заниматься интересным делом, исследовать заброшенные места и получать от этого удовольствие. А этот Мишкин мне никакого удовольствия не приносит.

– Тогда давай так, – Дима развернулся на кресле и начал жестикулировать, – мы поедем туда, снимем квартиру, обговорим с этим товарищем. После этого посетим несколько заброшек там, – он указал пальцем на раскрытую карту К*****й области. Не знаю, почему, но последними в каждой из них были именно эти ребята, «Блэкстримы». Тем более, мы можем осветить эту историю, приправив теми местами, которые они посещали. А? Бешенная популярность!

Лева скривил рот и посмотрел по сторонам, будто ища ответа где-то в другом месте. Поерзав на стуле, он нехотя согласился.

Подготовка к путешествию не заняла много времени. С профессиональным подходом сложив провиант и минимальный набор для экспедиций в свои рюкзаки, парни быстро нашли сдающуюся недалеко от нужного адреса квартиру. Билеты на автобус получить выкупить онлайн, так что и эта проблема была быстро решена. Путь до вокзала они проделали практически молча, каждый думал о своем. Забравшись в нужный подоспевший к остановке автобус, парни предъявили электронные билеты и уселись на свои места.

Дорога была долгой, и Дима подключил свои старые проводные наушники. Саму музыку он будто не слышал, все его внимание привлекала бегущая тонкой серой строчкой полуразбитая асфальтовая дорога. По пути мелькали степи, луга, бескрайние поля необъятных русских земель, утопавшие в ласкающем, светлом солнечном свету. Сочные зеленые деревья весело кивали кронами, развевались на ветру, словно сливались в бесконечном танце, покачивая в такт природной музыке своими ветками-руками. Иногда поля прерывались уходящими ввысь холмами и пригорками, сменяясь резкими обрывами и прячущимися среди леса глубокими оврагами. Пару раз на пути он рассматривал небольшие речки и запруды, затянутые беззаботными кувшинками и прибрежным илом. Вода казалась сплошным зеленым зеркалом, и ему невольно вспоминались старинные русские сказки о царевне-лягушке, читаемой ему мамой или бабушкой в далеком детстве. В такие моменты, конечно, он давал воображению полную свободу, начинал верить в леших, кикимор и прочую нечисть, живую в славянских мифах и кочевавших из сказки в сказку, отдавался целиком в этот странный, удивительно живописный мир с его многогранным колоритным эпосом.

Солнце продолжало свой бег по небосводу, давно перевалившись за полдень. Диме казалось, что они едут уже не один день, спина и ягодицы начинали затекать. Лева мирно уснул рядом, иногда похрапывая, чем явно подбешивал сидящих по другую сторону автобуса бабушек.

– Наша остановка скоро, – толкнул он в бок спящего друга, от чего тот смешно дернулся и сел ровно, словно замеченный за каким-то непотребством.

За окном уже бежали старенькие пятиэтажные дома, кричащие огромными истершимися яркими вывесками о роскошных, доступных круглосуточно цветах, точках продажи табака и алкоголя, продуктовых и бытовых магазинах. Грузно оттормозившись, машина натужно выдохнула и открыла свои двери на полуразвалившуюся кирпичную остановку, облепленную нечитаемой армией разнообразных объявлений. Через пару кварталов пустынных улиц они, наконец, нашли маленький неприглядный дом, где должны были снять квартиру.

Комнаты были маленькие, состояние жилья оставляло желать лучшего, что резко отличалось от опубликованного объявления в интернете. Дощатый крашеный пол регулярно музицировал на свой лад, старая грязная газовая плита, когда-то белоснежно белая, а ныне покрытая толстым налетом потемневшего жира, удивила друзей своей безграничной стойкостью в местных условиях.

– Да это всего на пару дней, – с явным оптимизмом, в который он само слабо верил, произнес Дима.

– Я тут даже вещи оставлять не хочу, – тихо шепнул Лева.

Хозяйка, полная пожилая женщина в монотонном коричневом платье, стояла в коридоре, сложив руки на огромной груди.

– Перед отъездом за час приду, проверю, все ли в целости и сохранности, – напоследок кинула она, с подозрением оглядывая молодых квартирантов. Передав ключи, она вышла из квартиры и громко захлопнула старую косую деревянную входную дверь.

– Тут в целости и сохранности было все лет сорок назад, – скептически произнес Лева. Дима одобрительно кивнул, осматривая уставшие стены и потолок.

Адрес, который им дал Мишкин, находился на той же улице. Идти было недалеко, и парни за пять минут преодолели пространство от своего временного обиталища. Старый домофон на входной двери прожимался плохо, но, приложив некоторое усилие, им все же удалось набрать нужную квартиру.

– Кто? – сухо ответили на том конце.

– Дмитрий Валерьевич, – также сухо ответил Дима. Дверь радостно запищала, впуская гостей в подъезд.

Дверь нужной квартиры казалась вполне себе обычной, если бы не второй глазок и камера наблюдения, вглядывающаяся пустым безжизненным оком в лица пришедших. Открыл ее очень похожий тип, которого друзья видели в интернете. Сейчас он казался не таким статным и величественным, одетый не в строгий костюм, а в домашнюю футболку и старенькие штаны.

– Вдвоем? – все также сухо ответил Мишкин, выглядывая через маленькую щель в проеме.

– У вас же камера, и так все прекрасно видите, – теряя терпение от показушной дотошности, ответил Лева.

Мишкин не ответил на эту реплику, снял цепочку со стены и отворил дверь так, что в нее смогли протиснуться по одному.

В квартире было тесно, всюду стояли нагроможденные книгами и странными статуэтками комоды, серванты и шкафы. Ковер под ногами давно требовал уборки, под ногами постоянно попадались крупные, впивающиеся в подошву крошки. Мишкин жестом пригласил их в большую комнату, сел в старое ободранное кресло, а друзьям указал на не менее старый диван, укрытый несвежим светлым покрывалом.

– Кто вы такие и что хотели узнать? – все также сухо и неприятно спрашивал хозяин квартиры.

– Я же говорил вам, мы студенты из С*****а, что отсюда в паре сотен километров. Проводим экспедиции по заброшенным местам в свободное от учебы время. Недавно наткнулись на заброшенное поселение под названием Маковка где обнаружили, – Дима на секунду запнулся, обдумывая, как обойти острую тему, – странные находки. Узнали, что вы владеете какой-то информацией, которая может нам помочь.

Мишкин недовольно переложил ногу на ногу, сжал губы.

– Товарищи, я известный в своих кругах человек. Я написал не один десяток книг, меня цитируют не последние криптологи, опираясь на мои знания и опыт. Сейчас вы пришли ко мне от вашего следователя, дружок которого послал меня на три известных всем буквы, когда я предложил помощь в поисках и расследовании такого удивительного дела. Скрываете что-то, постоянно недоговариваете. Почему я должен вам сейчас что-то рассказывать?

Лева взглянул на Диму с явным негодованием и злостью. Ему изначально идея посещения такого великого деятеля науки казалась абсурдом, но сейчас он готов был встать, развернуться и молча уйти. Дима коснулся его локтя, привычным жестом попросив немного потерпеть.

– Мы нашли в Маковке человеческие трупы, – внезапно сказал он, получив испепеляющий взгляд друга. – Явно старые, уже почти разложившиеся. А еще, – он достал телефон и начал возиться с его разблокировкой, – мы обнаружили там деревянные кресты возле домов.

Телефон с открытыми фотографиями перекочевал в руки Мишкина. Хмурясь, тот начал разглядывать содержимое, периодически перелистывая кадр за кадром длинным указательным пальцем.

– Что еще вы видели там? – не отрываясь от фотографий, произнес мужчина.

– Мы видели странную девочку, которая стирала белье в реке неподалеку, – Дима кое-как отбивался от Левиных тычков в его бок. – Она увидела нас и убежала в траву, а там будто испарилась. Не смогли ее найти.

Мишкин закончил смотреть фотографии и передал телефон обратно владельцу.

– Переливчатая субстанция пятого порядка, – словно само собой разумеющееся, произнес он и погладил подстриженную бороду. – Призрак, если говорить обиходом. Впрочем, ничего необычного для этих мест.

Дима с Левой смотрели округлившимися глазами на Мишкина, словно тот заговорил на глубоко иностранном языке с переходом на русский матерный.

– Слушаю вас дальше, товарищи, – сцепив пальцы в замок на приподнятом колене, потребовал мужчина, внимательно рассматривая Диму.

– Со мной, – он снова остановился, перевел взгляд на красного, как рака, Леву, и развернулся обратно к Мишкину, – стали происходить странные дела. Я слышал голоса из холма, мимо которого мы проходили.

Мишкин терпеливо молчал. Дима продолжил:

– Лес там еще странный был, будто стеной закрывал деревню ото всех. И, еще, заболел я сильно до посещения, а после стало немного легче. Но это, скорее всего, просто совпадение, вряд ли это важно.

Выдохнув, словно с души упал тяжелый камень, Дима откинулся на спинку дивана, услышав треск под собой. Со всей силы опираться на пожилую мебель ему больше не хотелось.

– Что ж, товарищи, – Мишкин прочистил горло, издав серию громких неприятных звуков, – дело действительно похоже на то, что произошло здесь. Я долго пытался найти рациональное объяснение произошедшему, но, к сожалению, так ничего и не добился. Молодые парни исчезли совершенно бесследно. Машину одного из них нашли у обочины, обыскали ее всю сверху и донизу, разобрали и даже сдали на металлолом, но никаких ответов не получили. Недалеко от нее какой-то мужик обнаружил странный кожаный журнал, принадлежавший, по всей видимости, Кемерову, который возглавлял их компанию. Там он начинал писать про готовящееся исследование так называемых Малых Рудников, но потом вместо записей была непереводимая тарабарщина, которую следователи так и не смогли разобрать. В конце, конечно, обнаружили запись о возвращении Черного Яра, многие подумали, что это тот обнаруживший журнал мужик и дописал, чтобы получить известность благодаря непонятному перечерканному журналу, но я проводил исследования по почерковедению в этом журнале – запись оригинальная, нанесена той же рукой и даже тем же письменным приспособлением, что и последние непонятные записи.

– Что за Черный Яр? – пытливо спросил Дима.

– Вот здесь уже начинается интересное, – заинтриговал его Мишкин. – Я не знаю, что это или кто это. Подозреваю, что это какая-то древняя организация, устраивающая массовые самоубийства или жертвоприношения какому-то из божеств. Тут явно есть религиозный подтекст, и явно есть люди, стоящие за всеми этими делами. Магические резные кресты, которые вы мне показывали, располагались в больших количествах и в том месте, о чем говорили находки следствия на компьютере пропавшего Кемерова. Он нашел странный сайт в интернете, на котором эта деревня описывалась как загадочное мистическое место, в котором гибли люди и повсюду устанавливались странные деревянные кресты. Я знаком с магией и эзотерикой, вероятно, сектанты установили кресты в какой-нибудь специально выверенной форме, чтобы устанавливать сигнал с высшим, вероятно, эфемерным существом второго или третьего порядка. Если они действительно добрались до своего места притяжения, то были принесены в жертву. Вот моя версия событий.

Наступила длительная пауза. Тишина в квартире прерывалась лишь монотонным тиканьем настенных часов. Мишкин сидел также невозмутимо, как будто ничего странного и не рассказывал. Друзья, пораженные услышанным, даже и не знали, что ответить. Благо, Мишкин сам нарушил тишину.

– Вы теперь, похоже, тоже затянуты в это дело. Во всяком случае, ты, Дмитрий Валерьевич. Ведь твой товарищ не слышал никаких звуков от холма?

Лева, будто подыгрывая Мишкину, с интересом отрицательно покачал головой.

– А почему я их вообще слышу? – Дима весь напрягся и подался немного вперед.

Мишкин поднял брови.

– Потому что на тебя воздействуют дельта-лучи из магнитного поля, создаваемого образованной фигурой из крестов. Возможно, здесь замешаны и инопланетные технологии, тут уж не берусь судить. Если вы дадите мне координаты вашей Маковки, я бы с удовольствием отправился туда и поисследовал все эти дела быстрее полицаев. Тогда бы, может, я дал более развернутые ответы, потому что вопросов еще больше.

Лева нехотя достал свернутую во много раз бумажную карту их области и протянул Мишкину. Развернув ее, он принялся увлеченно рассматривать нарисованные маршруты. Просидев так несколько минут, он оперся на откинутую спинку старого кресла и потянулся вглубь стоявшего позади него приоткрытого шкафа. Не отрываясь от изучения, он на ощупь нашел там что-то и достал на свет старый светло-коричневый потрепанный журнал, протянул его Леве.

– Хоть ты и не веришь мне, по тебе особенно видно, но это в благодарность за карту, – рассеянно промолвил он. – Посмотри, это тот самый найденный журнал.

Лева дотронулся до старой истершейся кожи, по краям собравшейся в маленькие еле заметные катышки. На обложке были видны следы въевшейся земли и пыли, толща страниц была будто изрезана мелкой галькой и непонятными темными разводами. Удивительно, как он сохранился в таком состоянии за чуть больше чем десять лет.

Лева принялся листать его. Первые страницы были исписаны скудно, местами виднелись неаккуратные полуразмазанные зарисовки каких-то деревьев, лиц, и, очевидно, природных массивов. Сами записи гласили о проведенных или готовящихся экспедициях, были выполнены неумело и очень кратко. Переворачивая страницу за страницей, Лева отмечал, что с каждым разом объем текста нарастал, появлялись более красочные описания посещенных мест, поставленные цели выглядели четче. В написанном он стал все чаще замечать личные мысли автора, переживания, планы не только на грядущие действия, но, похоже, и на свою жизнь. Примерно к середине пролистанных страниц Лева внезапно обнаружил, что текст постепенно меняется, будто пишущий был пьян – буквы путались, слова размывались, местами конец предложения знаменовала длинная непрерывная изгибающаяся линия чернил, уходящая далеко за пределы страницы. Там, как ни кстати, и начали появляться первые слова про путешествие в вышеупомянутые Малые Рудники. Далее текст стал все больше и больше превращаться в набор непонятных букв и предложений, словно, слова стали писаться вразнобой с добавлением доселе неизвестных букв и выражений. Ближе к концу текст был уже совсем непонятен, шел наискось и также старался покинуть пределы тетради, будто владелец журнала писал своеобразный триптих, переходя на другую картину. Леве казалось очень странным то, что это явно был не бессмысленный набор писанины, в нем угадывалась какая-то последовательность и строчность, словно человек писал все это осознанно, просто им было непонятно то, о чем он хотел рассказать.

– Что там? – оживленно спросил Дима, норовивший тоже заглянуть и посмотреть внутрь.

– Белиберда какая-то, – с безразличием ответил Лева. – Держи.

Дима принялся читать непонятные тексты, жадно впиваясь глазами в написанное. Он усердно листал страницу за страницей, бегая глазами по строчкам, для уверенности даже ставил палец на том месте, на котором остановился. Лева удивленно смотрел на друга, но не решался что-либо сказать, исподлобья поглядывая на такого же увлеченного изучением карт Мишкина. Внезапно Дима схватился за голову, зажмурился и выпустил журнал из рук. Тот с глухим звуком упал на пол, оставшись лежать на последней раскрытой странице.

– Дима, все нормально? Ты чего? – Лева с беспокойством начал хватать друга за руки, заглядывая в лицо.

На какой-то момент в глазах у друга потемнело. Он тщательно прочитал все то, что писал Кемеров в своем дневнике. Прочитал про расположение, сборы, переживания, связанные с путешествием. Там же он узнал про странного старика у обочины, про ужасающую обстановку в этой странной деревне, трупы, деревянные кресты и последнюю запись Кемерова перед смертю, после чего его накрыло волной адской боли в висках. В глазах бешено мелькали разноцветные мушки, голоса, некогда затихшие, казалось, навсегда, взорвались и начали будто кричать ему в каждое ухо. Тревога раскрутилась из своего клубка за грудиной и выросла до уровня паники, заставив сердце нещадно колотиться во все стороны и искать выход во что бы то ни стало. Перед закрытыми глазами вновь замельтешили образы тех людей с фотографий, старухи, горящих валунов возле костра и немые мертвые лица тех несчастных из Маковки. Услышав глухой стук журнала об пол, Дима резко пришел в себя, разжал глаза и уставился на испуганного друга и безразлично глядящего на него в ответ Мишкина.

– Воды? – кратко спросил он.

Дима отдышался, помотал головой. Наваждение отступило также резко, как и пришло.

– Да, пожалуйста, – устало проговорил он. Мишкин встал и направился на кухню за стаканом.

Дима пригладил короткую прическу, с которой вновь начал стекать пот. Опустив глаза вниз, он увидел раскрытый журнал на последней странице. «Черный Яр вернулся» – увидел он большую, грубо, с нажимом написанную строку.

Глава 6.

– Что с тобой там приключилось? – с тревогой спрашивал Лева своего друга.

– Опять разболелась голова, – сокрушенно ответил Дима. Внутренне он понимал, что это каким-то образом связано с прочитанным. Не зря болевой эпизод произошел сразу после того, как он узнал всю информацию.

Он невольно начал представлять то место, ставшее последним для «Блэкстримов». Небольшая заброшенная деревня жутким образом стояла у него в глазах, будто он сам был там и пережил те события вместе с Иваном Кемеровым. Теперь его необъяснимо тянуло туда, словно огромным непоколебимым магнитом, голоса в голове убедительно нашептывали ему о скорой необходимости оказаться там, проверить, действительно ли пропавшие ребята мертвы. Вера в то, что исчезнувшие больше десяти лет назад «Блэкстримы» явно мертвы, начала понемногу угасать.

– Ты понял, о чем были эти непонятные тексты? – допытывался Лева.

Дима с удивлением повернулся к другу.

– А ты нет?

– А как можно понять начерканную белиберду? – Лева пожал плечами. – Там же ни слова не разобрать. Он будто на каком-то непонятном языке писал, а может, и под действием наркотиков. Кто его знает, чем они там могли баловаться. Да и подлинность дневника я бы поставил под сомнение, мне очень не понравился этот странный мужик. Слишком много непонятного, Дима, происходит. Я люблю разгадывать всякие загадки, но здесь есть явно такое, с чем мы можем не справиться. Я бы вовсе отказался от этого дела, заметь, мы же раз за разом влезаем глубже в эту мутную историю. Давай завтра домой, пока не все деньги всадили, успеем еще съездить в одно место.

Дима отрицательно покачал головой.

– Нет, Лева, есть у нас тут еще одно дело. Я тебе не рассказывал, но здесь в двух часах езды есть одна небольшая интересная деревушка, там на час работы от силы. Нам ведь надо набрать материал, не зря же мы сюда приехали?

– Не в те Рудники, часом? – Лева с подозрением смотрел на Диму.

– Нет, нет, ты что, – с натянутой улыбкой ответил он.

Голоса в голове уже не шептали, они трубили, заглушая любую здравую мысль. Против своей воли Дима представлял географическую карту, направление движения и место, куда его так сильно манило. Голоса, между гневными неразборчивыми тирадами, успокаивали и подбадривали молодого парня, обещали найти в том месте нечто особенное, то, о чем он так сильно мечтал. Ему хотелось любыми правдами и неправдами подбить друга отправиться туда вместе, во что бы то ни стало.

Леве все меньше нравилась идея путешествовать по местным заброшенкам, особенно на фоне их дурной славы. Слова Димы лишь немного успокаивали его, но в душе он хотел плюнуть, собрать вещи и уже отправляться обратно.

– Хорошо. Давай завтра с утра съездим, быстро отснимем материал и тем же вечером уедем, договорились? – после небольшого раздумья ответил Лева другу. Тот ответил одобрительным жестом.

Вечер в их неприглядном жилище прошел неспокойно, за одной стенкой регулярно переругивались соседи, за другой неугомонно верещал маленький ребенок. Сверху, очевидно, пьяные соседи, решили устроить сабантуй, включив неприятную бахающую музыку на всю катушку. Кое-как, по своим внутренним зарисовкам, Диме удалось показать на электронной карте приблизительные координаты нужного места, после чего Лева приступил к изучению. Мысли не получалось оформить из-за жуткого шума вокруг. Молча просидев оставшееся до сна время в телефонах, они с большим неудовольствием разошлись по разным комнатам, где с помощью хоть как-то перебивающих внешний шум наушников легли спать.

* * *

Диме вновь снился странный сон. На этот раз, он оказался на той же поляне днем, при блеклом свете закрытого плотными тучами солнца. На этот раз земля вокруг костра была выжжена, на ней не было ни одной, даже жухлой травинки. От пепелища радиально, во все стороны исходили черные зольные лучи, протянувшись между исполинскими стволами и уходящие вглубь леса позади. Тлеющее прошлой ночью огненное нутро на сей раз было покрыто толстым слоем белого пепла, улетающего огромными хлопьями при легком дуновении ветра. Старуха сидела по-обыденному на старом пне, пересчитывая бусины. Дима, набравшись уверенности, наконец, вышел к ней из-за стволов.

– Кто ты такая? – со злостью спросил он. – Зачем ты меня преследуешь?

Старуха понуро смотрела себе под ноги, лицо было закрыто седыми растрепанными локонами. Казалось, что она даже не дышала, лишь небольшое движение большого пальца, перемещающегося бусины по тонкой веревочке, подсказывало о том, что она внимательно слушает Диму.

– Ответь. Я не могу нормально спать и есть. Отпусти уже меня, наконец.

Старуха, наконец, вышла из своего транса, подняла голову и устало посмотрела серыми глазами на парня.

– Я потеряла своего отца, – тихо заскрипела она. – Ты отведешь меня к нему.

– Какого отца? О чем ты говоришь? – Дима злился все больше и больше, понемногу подходя к истощенной старухе.

– Он там. Он зовет меня к себе. Сама не смогу, – отрывисто скандировала она, словно не слыша обращений. Из-за соседних деревьев выбежала девочка в белом платьице, заметила Диму и остановилась, как вкопанная, рассматривая его маленькими пульсирующими зрачками. В руках она держала увядший букет полевых цветов, грустно свисающих на надломанных стебельках. Дима удивленно рассматривал ее, злость сменялась удивлением.

– Я тоже потеряла отца, – девочка выронила букет из руки, неотрывно глядя на Диму. – Если ты не хочешь помочь моей маме, то помоги мне найти его, прошу тебя.

Сердце защемила смутная тоска. Ему хотелось бросить все это, развернуться и уйти прочь, в гущу странного темного молчащего леса. Девочка продолжала пульсировать черными зрачками, нахмуренные брови поползли вверх. По щекам заискрились и побежали слезы, срываясь и падая на белое платьице, оставляя округлые темные пятна.

Дима упер руки в бока, поджал губы и посмотрел по сторонам. Старуха сидела, не шевелясь, продолжала перебирать свои выбеленные четки. Девочка бросила на нее беглый взгляд и медленно, шаг за шагом, направилась в сторону парня. Подойдя к нему вплотную, она протянула маленькую ладошку. Дима долго сомневался, но все же взял ее за руку. Старуха резко дернула головой, стрельнула взглядом на девочку и парня. Послышался скрипучий противный низкий смех с последующим заливистым кашлем.

Дима осторожно потянул руку на себя, но вдруг осознал, что девочка держит руку крепко. Схватив ее ладошку второй рукой, он попытался, что есть силы, выдернуть свою ладонь из холодных сжимающих детских пальцев, но у него это никак не получалось. Девочка, на лице которой не выражалось никаких эмоций, смотрела прямо в глаза. Жуткий неприятный смех старухи сопровождал нелепую сцену.

– Я же сказала, что ты меня отведешь к отцу, – одновременно проговорили девочка и старая женщина.

* * *

Утро выдалось на удивление спокойным. Лева даже немного воодушевился новой краткой экспедицией, предложенной другом, и уже собирал вещи в свой походный рюкзак. Увидев заспанного Диму, он улыбнулся.

– Ну, ты, конечно, горазд поспать. Завтрак я на тебя не готовил, все равно откажешься. Собирай вещи, я уже купил билеты на автобус до тех мест.

Дима спросонья ничего не понимал. Кивнув другу, он направился в ванную комнату. Из-за слабой тусклой лампочки там царил полумрак, выхватывая прокуренный желтый потолок и плитку со следами черной плесени. По зеркалу над старым грязным умывальником проходила трещина, завершающаяся отколотым уголком сверху. В своем отражении Дима увидел вместо молодого и привлекательного, по его мнению, для девушек молодого парня он увидел измученного, изрядно похудевшего бледного парня. На висках, как ему показалось, проблескивала первая, еле заметная, седина. Залысина на лбу будто продвинулась немного ближе к темечку. Кожа на шее стала сухой, шелушилась при любом прикосновении. Взяв в руки походную зубную пасту и щетку, он обнаружил, что правая рука, за которую во сне его сжимала девочка, была намного бледней и холодней, нежели чем левая. Потрогав ледяные пальцы, Дима вновь постарался развеять морок и решил, что он просто отлежал эту руку, пока пытался найти удобное положение под ночной шум соседей.

С водными процедурами было покончено, рюкзак вновь округлил бока. Друзья, зарядив гаджеты, оделись и поспешно вышли на утреннюю прогулку до нужной остановки.

– Так, – Лева заглядывал в телефон и сверялся с проложенным маршрутом, периодически поглядывая себе под ноги, чтобы не врезаться в урну или заборчик. – Нам нужен вот этот номер автобуса, он довезет нас до вот этой остановки, – он показал название Диме. – Оттуда нам надо перейти через поле около полукилометра, тропы вроде есть. Как раз выйдем на нужную трассу, по ней дойдем вниз, а дальше уже укажешь дорогу.

Дима нервничал, периодически покачивая головой в знак согласия. Рука жгла ледяным холодом в кармане шорт, несмотря на стоящую жару и палящее солнце. Он судорожно вспоминал свой сон, боялся лишний раз даже подумать, что он мог стать реальностью. Мистики же не существует, верно?

Через некоторое время на остановке их встретил грохочущий старый ПАЗ, длительно ведущий борьбу с рыжими укусами по бокам от наступающей коррозии, натужно загремели шестеренки внутри кожуха, и дверь с шипением отодвинулась в сторону, впуская и выпуская пассажиров. Заняв порванные кожзамовские сидения в задней части автобуса, друзья отправились в путь. Рюкзаки мерно побрякивали, проезжая лежачих полицейских и неровности на старом асфальте.

Всю дорогу их провожали участившиеся золотистые степи, сменяющиеся засеянными ровными полями, по которым, неспеша и вальяжно, прогуливались желтые огромные комбайны. Леса наступили гораздо позже, почти на подъезде к остановке, когда уже миновала пара-тройка часов от начала движения. Ветра почти не было, солнечные лучи, понемногу готовящиеся сбавлять обороты перед закатом, старались напоследок ужалить оголенную часть шеи. Лева еще раз сверился с маршрутом, и они двинулись через раскинувшиеся степи по обнаруженной колее, перепрыгивая через рытвины, укрытые засохшей грязью. Пыли на такой дороге было предостаточно, и чистые с утра кроссовки быстро покрылись серо-коричневой пленкой.

Постепенно эта дорога вывела их на пустую трассу, бегущую в обе стороны к горизонту. Машин на ней, к удивлению, практически не было, хотя состояние асфальта явно позволяло ехать с ветерком, не боясь за подвеску.

– Нам в ту сторону, – вновь сверился с маршрутом Лева и указал в сторону медленно опускающегося красноватого солнца. – Успеть бы нам до темноты, не хочется ноги переломать. Там точно поселение маленькое?

Дима понимал, что он даже не знает, о чем тут можно еще соврать. Голоса в голове понемногу приглушали нарастающую тревожность и волнение. Кисть продолжало жечь холодом.

– Да… Да, маленькое. Скоро уже подойдем, – спешно ответил он.

– Дима, как оно хоть называется? Я ведь даже не успел поинтересоваться, – с подозрением спросил друг. Он сделал паузу, лихорадочно придумывая название для того места, куда они должны были идти. Лева воспользовался заминкой.

– Ты ведь ведешь меня в те самые Малые Рудники, верно? – с недоверием спросил он. – Ты же вчера особо ничего не искал, а после этого Мишкина ведешь себя очень странно.

Дима хотел было ответить что-то нелицеприятное и гневное, но услышал оклик с другой стороны дороги.

– Эй, парни! – позвал их громкий мужской голос.

Они повернулись. На другой стороне дороги стоял мужчина в темной футболке, джинсах, старомодной выцветшей кепке и блестящих солнцезащитных очках, и махал двумя руками. Друзья переглянулись, Лева крикнул в ответ:

– Чего тебе?

– У меня там машина недалеко отсюда в кювет улетела, вроде не перевернулась. Я один не смогу ее вытащить, помощь нужна! На этой чертовой дороге никого не найти!

Друзья нехотя перешли дорогу. По мере приближения Дима отмечал некие странности во внешности зовущего – одежда была совершенно чистой, никаких следов и царапин на нем не было. Возможно, ему просто повезло, и он отделался легким испугом от аварии.

– Далеко отсюда? Нам тоже надо успеть кое-какие дела сделать, – с неудовольствием произнес Лева. Брови мужчины поднялись вверх, и он виновато развел руки в стороны.

– Ребята, только помочь, мне больше ничего не нужно. Я сам тут проездом, машина старая, занесло с дороги. Метров пятьсот отсюда, я вас потом подвезу, куда нужно будет.

Друзья еще раз переглянулись. Димина рука уже не просто жгла, а натурально горела, поднимаясь все выше. Он бесполезно разминал затекшие пальцы, что особо не помогало, словно чувствительность покинула кисть насовсем. Голова начала болеть, тревожность стала еще выше. Не хватало им еще задержаться с неаккуратным мужиком, да следом повторно улететь в кювет.

– Пошли, только побыстрее, – глядя на постепенно опускающееся солнце, произнес Лева. Мужчина несколько раз поблагодарил парней за отзывчивость, и они двинулись вглубь степей, подминая колосья кроссовками.

– Вас как звать-то? – Лева окликнул идущего впереди мужчину.

– Ваня я, – послышалось спереди. – Вы сами как тут оказались?

Парни представились в ответ и поведали, что разыскивают одно поселение. Название Дима предпочел не упоминать.

– Тут, ребята, поселений-то вроде и нет, – задумчиво ответил мужчина, представившийся Иваном. – Я пока ехал, даже ни одного указателя не нашел. Дорога полностью пустая.

Лева со злостью посмотрел на Диму, тот, в свою очередь, виновато отвел взгляд в сторону.

– Да, братец, завел ты меня непонятно куда, – тихо процедил Лева. – Домой вернемся, буду себе другого партнера-искателя подбирать. Не нужны мне такие путешествия.

Диму уколол подобный ответ.

Они двигались вглубь степей, золотые колосья вокруг становились все выше, становясь неприступной стеной. Репейник так и норовил изодрать штаны, запустить свои цепкие лапы поглубже в кроссовки.

Солнце садилось все ниже, ярко-голубое небо понемногу приобретало новые, более темные тона, начинала прослеживаться россыпь ярких мерцающих звезд. Еще молодая, не набравшая силу луна тихо сидела сбоку, наблюдая за своим наступающим ночным хозяйством. Впереди, над золотыми колосьями, виднелась стена темно-зеленого леса, убегающая в разные стороны. Лева с тревогой смотрел вокруг, одной рукой прощупал очертания походного фонаря в боковомкармане рюкзака.

– Далеко еще? – нервно спросил он у мужчины. Тот, не оборачиваясь, указал куда-то в бок и побежал, исчезая в зарослях. Друзья кинулись вслед за ним.

Трава и жесткие колосья лезли в лицо, заставляя активно работать руками. Тропа постоянно терялась, Лева и Дима боялись сбиться со следа. Странного мужчины нигде не было видно.

– Черт побери, куда он подевался? – нервно, задыхаясь, прокричал Лева. Сердце бешено стучало, так и норовя выскочить из груди, в боку неистово кололо.

Постепенно среди травы Дима с Левой наткнулись на поросшую сорняками проржавелую машину. При беглом осмотре парни поняли, что это была явно давно заброшенная белая «семерка». Лобовое стекло отсутствовало, прогнивший капот частично оголял грязные внутренности. По приоткрытым дверям вился засохший дикий плющ.

Парни переглянулись.

– Это ее нам нужно было помогать вытащить? – с сомнением спросил Лева. – Куда этот товарищ подевался?

Дима осмотрелся вокруг, заметил придавленный участок тропинки сбоку от машины.

– Туда, – указал он пальцем на появившуюся тропку.

Они двинулись дальше, взяв в руки фонарики. Вокруг смеркалось, поля озарились блеклым кроваво-красным закатом. Появившийся ветерок, качающий высокую траву и листья на приближающейся непроглядной лесной стене.

Глава 7.

Странного мужчину друзья так и не обнаружили, словно он растворился среди бескрайних полей.

Тропа вывела их на уже хорошо видневшуюся колейную дорогу, убегающую далеко вперед. Вокруг не было ни души, даже птицы не пели. Они прошли сквозь лесную стену, отметили, что деревья стройным плотным рядом начинают округляться и уходить вперед от них.

– Дима, давай по-честному, – повернувшись к другу, начал Лева. – Мы шли в Малые Рудники?

Кисть, которую Дима прятал в кармане, уже не чувствовалась. Жжение в правой руке поднималось на предплечье, достигая локтя. Взглянув на свою руку, он увидел, что кожа стала белой с мраморным оттенком, кончики пальцев заострились, ногти стали немного длиннее.

– Да, – не отрывая взгляда, произнес Дима.

– Зачем ты это сделал? Что мы здесь собираемся смотреть? На очередные трупы? – Не унимался Лева. – Почему ты не сказал мне сразу?

– Ты бы отказался, – с безразличием отметил Дима.

– Это так важно, попасть именно сюда? – Друг развел руками. – Мы же могли договориться, составить четкий план, съездить сюда попозже, если так сильно хотелось. А сейчас мы снова вляпались, по своей глупости решили помочь странному мужику, который, к тому же, потерялся. Не менее странно то, что его автомобиль здесь уже не один год разлагается.

– Это очень важно, Лева, – Дима отвлекся от руки и повернулся к другу. – Я думаю, сейчас это самое важное.

Голоса в его голове будто отрубило, оставив место под полную звенящую тишину. Боли также внезапно исчезли.

Они продвигались по пыльной вытоптанной тропе, постоянно осматривая местность вокруг.

– Смотри, там дома виднеются, – Лева кивнул вперед, указывая на выглядывающую крышу.

Действительно, спустя некоторое время, они раздвинули колючие кусты и попали на широкую проселочную дорогу, вдоль которой располагались заброшенные дома. Некоторые из них полностью пришли в негодность, разрушившись практически до основания. Возле каждого дома виднелись силуэты непонятных черных высоких крестов, зловеще возвышающихся над брошенными руинами. Они шли дальше, включив фонари и пытаясь высветить как можно больше деталей из окружающего пейзажа. Под ногами периодически попадались старые кости, человеческие и не только. Лева напряженно соображал, почему главная дорога еще сохранилась, не отдавшись во власть буйной дикой природы.

Постепенно в конце главной улицы впереди выросли очертания заброшенного элеватора, едва освещаемого заходящим солнцем.

– Смотри, – Дима указал вперед.

– Это же шахтерская деревня, чему тут удивляться, – разглядывая открывшийся вид, произнес Лева.

Загадочных трупов, о которых Дима прочитал в потертом кожаном журнале, нигде не было, его внимание привлекали лишь разрозненно лежащие белые косточки, частично припорошенные выгоревшей породой и грунтом.

Шахта впереди полностью открыла свои владения. Два небольших кирпичных корпуса, просвечивая черными неприятными дырами в стенах, располагались между старым высоким заброшенным элеватором, оканчивающимся огромным металлическим колесом с натянутыми на нем тросами. При дуновении ветра от конструкции доносились скрежет и скрипы, будто башня давно собиралась на заслуженный покой.

Солнце скрылось за горизонтом, отдав полную власть яркой бледной луне и звездам. Друзья остановились, глядя на конструкции.

– Попали, конечно, мы с тобой знатно, благодаря тебе, – Лева с укоризной посмотрел на друга. – Куда нам теперь идти? Тьма такая, что хоть глаз выколи. По степи сейчас обратно не выйдем.

Дима жестом остановил разговор и вновь указал в сторону шахты.

– Смотри, там какое-то движение, – с интересом произнес он.

Лева напряженно всматривался в окрестности шахты. Действительно, лунный свет периодически выхватывал еле заметные тени, двигающиеся между разрушенными корпусами. Внезапно Дима вскрикнул, выдернул правую руку из кармана и упал на колени, хватаясь за нее и сдержанно кряхтя. В соседнем доме неподалеку скрипнула дверь, на входе показался маленький силуэт.

Следом скрипнула калитка, в ней показалась маленькая девочка в белом ситцевом платье. Одной рукой она придерживала открытую старую покосившуюся калитку, в другой держала странный грязный сверток.

– Спасибо тебе, что привел меня к отцу, – она неотрывно смотрела на сидящего Диму, крепко сжимая содержимое второй руки.

Лева поймал взгляд ее, казалось, пульсирующих светящихся зрачков.

– Это ты сбежала от нас перед Маковкой! – он указал пальцем на девочку, попутно тормоша упавшего друга. – Дима, смотри, это же она! Как ты здесь оказалась?!

Лева, начинающий понимать, что тут происходит, отпустил Димино плечо и начал пятиться.

– Подожди, в смысле, ты ей помог? – Он пораженно смотрел на друга. – Она шла за нами? Что происходит? Куда ты меня привел?

Тени от шахты начали приближаться к ним, и Дима, поднявший голову, начал замечать их шаркающую походку и грязные одежды. Окружающие дома, словно, тоже оживали, сбрасывали с себя опустошенную маску, заколоченные двери словно исчезали, и в их проемах появлялись странные сутулые силуэты.

– Отец уже близко, – холодно процедила девочка. – Ты получишь свою награду.

Морок исчез, и в калитке, на месте девочки в ситцевом платье, появилась старуха из кошмарных Диминых снов. Длинные волосы, сбившиеся в колтуны, свисали, частично закрывая старое обрюзгшее лицо. Старое рваное грязное платье, некогда бывшее белоснежно чистым, трепалось на легком ветру. В руках лунным светом озарялись старые четки.

– Ты еще кто такая? – с ужасом произнес Лева, кидая бешеный взгляд на приближающиеся силуэты грязных людей.

Старуха стояла неподвижно и молча, буравила его взглядом. Зрачки неистово пульсировали. Лева замолчал, почувствовав, что руки и ноги будто не слушаются его. Дима сидел на коленях, осматривая омертвевшую до локтя черную высохшую руку.

Странные люди окружили их, также молча неподвижно осматривая новых молодых гостей. Из толпы вышли двое – мужчина в солнцезащитных очках и сгорбившийся старичок в светло-сером пиджачке, постоянно разглаживающий седую бороду.

– А, новые пришли, – старик махнул рукой и подтолкнул в бок до боли знакомого мужчину, которому пару часов назад нужна была помощь с автомобилем. – Ваня, а ты молодец, давненько свежей плоти не было.

Мужчина снял очки и посмотрел серыми глазами на своего собеседника.

– Евгений Петрович, перестаньте. Местность такая, что особо не поживиться. Зато вон тот, худой, привел Миру, как и планировалось.

Старуха вышла из ступора, бросила быстрый взгляд на старика.

– Отец, я пришла по твоему зову.

Старик, названный Евгением Петровичем, улыбнулся и пошел ей навстречу, погладил седые запутанные волосы.

– Мира, солнышко, сколько лет прошло, – с упоением разглядывая ее, ответил он. – Я знаю, ты справилась со своим заданием. Твое колдовство было сильным.

Старуха внезапно изменилась в лице, отдернула его руку от себя, глаза налились яростью.

– Я призывала тебя, Глот, – с остервенением разглядывая его лицо, хрипло ответила она. – Они вычислили меня, связали и долго мучили. Я устала лежать в том кургане. Мое проклятье похоронило их всех, но никто не пришел мне на помощь! Ни Стервяга, ни Ольшан, никто, слышишь! Я просила, алкала, Глот, почему меня никто не слышал!

Ее напряженный крик разнесся по бескрайним тихим полям. Стена леса вокруг зашумела, деревья от резкого напора ветра начали пригибаться, теряя огромные старые ветви.

Старик молчал, поджимая губы.

– Слава богу, что этот паренек смог выйти на мой Яр, – гневно продолжила старуха. – И смог отозваться на мою боль. Иначе я бы так и лежала там.

Дима с Левой замерли, слушая странную речь двух стариков.

Евгений Петрович заложил руки за спину.

– Теперь ты здесь, прекрасная Мира. Присоединяйся к нам, могила Великой почти раскопана, жертвенный костер в процессе создания. Как неловко, что обычные люди начали строить здесь свою шахту. Я ходил, предупреждал их, чтобы они перестали заниматься строительством. Никто не послушал! И такая же участь потом постигла и меня. Убить председателя прямо на месте Покоя Матери! Но зря они так поступили, Мира. Очень зря. На моем Яре ни один не выжил.

Старик злорадно расхохотался.

– Глот, ты колдун, а я ведьма, – не унималась старуха. – Вы, колдуны, всегда были сильнее нас. Иначе Русь пошла бы по другому развитию.

Старик пропустил эту тираду, лишь отмахнувшись от Миры.

– То было в прошлом, дорогая моя, – примирительно произнес он. – Теперь мы все заодно. Десять лет назад мы заполучили еще одного колдуна, с ним у нас все получится.

Мира опустила четки, задумчиво осмотрелась.

– Я требую хороший дом. И мне не по нраву, что у вас нет нормальной чистой воды, – глядя исподлобья, произнесла она.

Старик Глот похлопал в ладоши и улыбнулся беззубой улыбкой. Мрачная толпа одобрительно зашуршала.

– Отец, разреши мне, – робко произнес мужчина Иван. – Я есть хочу.

– А, а, а, дорогой мой Ванечка, – Глот развернулся к нему, поклонившись. – Только кудрявого. Худой еще пригодится.

Толпа начала медленно сжиматься кольцом вокруг друзей. Лева с опаской бросал быстрые взгляды на мертвенно-бледные изуродованные лица, вглядываясь в пустоту ввалившихся глазниц. Дима поднялся с колен, придерживая черную сухую конечность.

– А ну, отошли! – Выхватывая фонарь, он встал, закрывая Леву спиной. – Я вас всех порешаю!

Иван, выдвинувшись немного вперед остальных, подошел к Диме вплотную, вглядываясь своими серыми зрачками в полные ужаса глаза парня. Схватив его за оба плеча, он с медвежьей силой отбросил его в сторону. Дима перестал контролировать тело, подлетел, и с силой грохнулся о ранящую тело, обдирающую ветровку и голову острую гальку. В голове резко зашумело, звуки приглушились, в глазах потемнело. Жмурясь от боли, он уже не понимал, что происходит. Вокруг медленно шаркали чьи-то полуразвалившиеся ботинки, спотыкаясь о дорожные неровности. Через несколько мгновений окружающие звуки стали более ясными, глаза начали видеть смутные расплывающиеся силуэты. Внезапно, среди звуков возни послышался душераздирающий вопль Левы и звуки борьбы. Через какой-то промежуток времени все стихло.

Поднявшись с земли, Дима рассмотрел окружающую картину. Неподалеку от него толпились те самые грязные люди, что-то выхватывая из центра их столпотворения. Оттуда же доносились чавкающие влажные звуки, периодически сменяющиеся странным треском. Земля под ногами собравшихся стала очень темной.

– Да, не повезло парню, столько времени мой народ голодал, – с ноткой жалости послышался скрипучий голос позади. – Времена нынче другие, Мира, для Черного Яра раньше голод был несвойственен.

– Глот, вдвоем справимся быстрее, – послышался второй хрипящий голос. – Естественно, я согласна на объединение, расширим наш Яр, люди стекутся. Справимся, отец.

Дима повернул голову на звук и увидел обнимающихся стариков.

– Скоро мы откопаем Мать, – прижимая к себе старуху, низко промолвил Глот. – Наша власть вернется, вот увидишь.

Полная луна над их головами, казалось, стала светить намного ярче.

Оглавление

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.