Озеро теней [Сабина Руан] (fb2) читать онлайн

Введение

В этом году осень вступила в свои права довольно рано, и в холодный сентябрьский вечер уже было достаточно темно. На трассе непривычно спокойно, и практически отсутствовали автомобили, видимо никто не хотел отправляться в путь. С утра погода не радовала своей дружелюбностью, и на протяжении всего дня шёл проливной дождь. Окружающий вид был настолько унылым, что Доминика, стараясь не поддаваться грусти, переключала с одной станции на другую, чтобы добраться до заводной музыки, которая бы развеяла её мысли. Удивительно, как иногда погода способна повлиять на наше настроение! Но Ника была не из тех, кто так легко поддаётся унынию, она была жизнерадостной и общительной и во всём старалась извлечь как можно больше плюсов.

Свет от фар освещал небольшую часть дороги, постепенно прокладывая путь в пугающей темноте. По бокам тянулись длинные стены из огромных многолетних деревьев, в основном это были сосны и ели, которые за свой немалый век видели уже множество путников. Доминика испытывала лёгкое волнение, всё из-за того, что ей казалось, будто бы она пропустила необходимый поворот и вовсе заблудилась. Навигатор продолжал указывать ей дорогу, а неприятный женский голос произносил: прямо. Словно она не видит, что поворота нет! Радио напомнило, что уже пробило десять, это вызывало в девушке ещё больше негодования. Она с досадой думала о том, что отцу срочно пришлось отлучиться на работу, и он не смог её сопровождать, а её навык вождения ещё недостаточно хорош и она себя неуверенно чувствует. К тому же, она не забыла о том, что этот автомобиль ей преподнесли как подарок, в честь поступления. Она, конечно, не особо сопротивлялась, однако в глубине души чувствовала некую скованность и старалась как можно аккуратнее обходиться с автомобилем. Kia Picanto был полностью её выбором, её покорил как прекрасный внешний вид автомобиля, окрашенный в приятный тон голубого, так и внутренний: мягкие и удобные сидения, простор, а главное – автоматическая коробка передач.

Её взгляд скользнул по фотографии семьи, которая была вставлена в серебряную рамку и поставлена на специальную подставку. Её она собиралась разместить в комнате, там так хорошо все получились. Она, как сейчас, помнит этот день. Это было год назад, когда Адель, её младшей сестре, исполнилось два года. Тогда собралась вся семья, даже приехала бабушка Кэтрин, любовью которой окружена только малютка Адель, в виду долгого отсутствия бабушки в их жизни. Так уж случилось, что её мама, в молодости, пошла против воли своих родителей, в частности, против бабушки и вышла замуж за её отца. Эту историю мама часто вспоминает, особенно, когда они собираются всей семьёй и отправляются на природу. Её мама – Лилиан Виктория Терренс, родилась в Америке, в Канаде и жила там до наступления совершеннолетия. Её же мать, бабушка Ники, Кэтрин Терренс была очень строгой женщиной и старалась держать всю семью под присмотром, она полностью планировала свою жизнь и рассчитывала так же распланировать жизнь дочери, которая должна была выйти замуж за одного, очень перспективного, молодого человека. Имея при себе достаточно много денег, она надеялась выгодным замужеством дочери приумножить свой капитал. Но Лилиан была творческой натурой, душой и сердцем любила свободу, поэтому узнав о планах матери, она решила бежать. В ту пору, вместе с другом, в Америку приехал отец Ники. Их встреча «была предначертана свыше», так любит говорить Лилиан. Александр Графский (отец Ники) покорил сердце юной американки, и они вдвоём отправились на его родину. Так и попала Лилиан в Россию, стоит признать, она никогда об этом не пожалела. Со временем она нашла себя в области фотографии, стала знаменитым и востребованным фотографом, её приглашали на званые и закрытые вечера, а со своими выставками она объездила целый мир. Из-за подобной работы дома у них постоянно было много людей, что не особо радовало отца, который предпочитал более спокойную жизнь и был экономистом в одной солидной фирме, торгующей обувью. Часто, когда к ним приходили очередные друзья матери, отец предпочитал уединяться в своём кабинете за чтением новостей или какой-то несрочной работой.

Мать всегда следила за собой и была довольно привлекательной женщиной. Она часто меняла цвет волос и в последний раз покрасилась в цвет спелой вишни, который очень забавлял их отца. Лилиан была достаточно высокой женщиной, как раз под стать высокому Александру и вдвоём они смотрелись очень гармонично. Высокий рост унаследовала и Доминика, а так же её младший брат Матвей, которому в августе исполнилось восемь лет. Нике так же достались прекрасные зелёные глаза отца, и тёмно-каштановые волосы матери. Матвей, как второй мужчина в семье, предпочитал больше времени проводить с отцом и когда собирались гости, он забирал Султана (их любимца добермана) и уходил с ним в свою комнату, где предпочитал почитать или поиграть во что-нибудь. София же, следующая дочь, после Ники, которая долгое время была основной моделью мамы, была настоящей любимицей публики, старалась быть в центре событий и всегда отправлялась с мамой. Несмотря на свой 14-летний возраст, она уже вела свой преуспевающий блог на YouTube, а её профиль в Инстаграм был достаточно популярным. С Доминикой они были не особо дружны, в виду разных интересов и совершенно несовместимых характеров. София была темпераментной и достаточно активной, в то время как Ника предпочитала более спокойную жизнь и она не разделяла увлечения сестры, считая её блог достаточно пустым занятием. С появлением в доме Адель, которая унаследовала все самые лучшие черты родителей, жизнь стала буквально кипеть, а гостей увеличилось вдвое, как и новых фотографий мамы, основной темой которой стало – это фотографирование новой любимицы.

Размышления девушки прервал внезапный звонок мобильного, музыка от которого прокатилась по салону. Ника выключила радио несколько минут назад, так как стала раздражаться из-за неинтересного контента. Включив наушник, она услышала смех в телефоне, а затем весёлый голос матери, где-то на заднем фоне слышался забавный голосок Адель и разговор Матвея, который, судя по всему, пытался развеселить сестру.

– Ника, ты приехала уже? Расположилась? – уточнила Лилиан, казалось, будто она говорила, находясь в какой-то вакуумной комнате. Наверняка она включила громкую связь.

– Спроси у неё лучше, как первая поездка, – вмешался отец, его она слышала отчётливо.

– Она всё прекрасно слышит, и вообще не вмешивайся, – смеясь, произнесла мама. У них началась небольшая, привычная для Ники, перепалка, которую прервала сама Доминика, рассказав о том, что она ещё в пути. Данное известие огорчило родителей, и они начали беспокоиться. К разговору так же присоединился и Матвей, который, не смотря на свой возраст, тоже начал давать поучительные советы и предлагать переждать ночь в каком-нибудь близлежащем городке или посёлке.

– Матюшь, самый ближайший город – мой город, – рассмеялась Ника, скрывая от близких свои настоящие эмоции. Она тоже начинала переживать, поскольку впереди не было даже намёка на необходимый поворот. Пока мама и отец рассказывали поочерёдно, как провели день, как они переживают, Ника начала щёлкать навигатор, чтобы создать видимость того, что она что-то делает. Внезапно раздался скрежет, и машину озарило ярким светом. Доминика не сразу сообразила, что на встречную полосу вылетела огромная фура, судя по всему, потерявшая управление. Она крепче сжала в руках руль и резко повернула его в сторону, успев вовремя съехать. Раздался неприятный гул, Ника усиленно подавала сигнал, чтобы образумить водителя, на случай, если он уснул. Она так же оказалась на встречной полосе, но, к счастью, там не оказалось машин. Остановив свой автомобиль на обочине, она проследила за фурой, которая поехала дальше, словно ничего и не произошло. Вместо голосов родителей она услышала шипение, поэтому наскоро отправила им сообщение, что с ней всё хорошо. Её окутывал страх, отчего руки холодели и немели. Она глубоко дышала, положив голову на ободок руля и стараясь взять себя в руки. Хорошо, что она сумела так хорошо увернуться, иначе она могла погибнуть. От подобной мысли по спине пробежал нервный холодок. Именно в такие моменты начинаешь по-настоящему ценить свою жизнь.

Глава 1

Доминика проснулась рано. Перед её взором раскрывалась истинная красота рассвета, когда солнце медленно поднимается над землёй, а своими яркими и тёплыми лучами прогоняет остатки ночи и окутывает всю округу. Она наблюдала за этой картиной, ощущая лёгкую прохладу в машине и понимая, что она совсем озябла. Потягиваясь, она только сообразила, что стоит на въезде в город. Но последнее, что она помнила, как остановилась перед поворотом, после того, как чудом избежала аварии. В нескольких милях от неё стояли два белых здания, а позади виднелись крыши домов, которые от солнечных лучей слегка отливали золотом и пестрили разнообразными яркими цветами. Позади автомобиля располагался густой лес, который полностью завлекло серой дымкой раннего тумана. Доминика покинула автомобиль и немного прошлась, чтобы размяться. Вернувшись в машину, она проверила сообщения, однако там было пусто. И это её удивило, ведь мама наверняка бы написала ей ответ. Вздохнув, она собралась ехать в город, как увидела неподалёку пожилую женщину. Она медленно прогуливалась по дороге. Доминика тут же достала из сумки адрес и покинула машину, чтобы обратиться к ней.

– Люблю ранние прогулки, – произнесла женщина, как только Доминика приблизилась. У неё был сухой и отталкивающий голос, который совершенно не шёл ей. Женщина была выше Ники на целую голову. О том, что ей далеко за шестьдесят свидетельствовали многочисленные морщины на руках и лице. Она была слишком худой и совершенно не скрывала этого в тёмном облегающем платье. На её голове была шляпка, а в руках она держала длинный зонтик, который служил ей, видимо, клюкой. В её пустых серых глазах практически ничего не отражалось. – Уверена, вам понравится наш город, – тут же добавила она, натягивая на лице фальшивую улыбку.

– Да, думаю, понравится, – растерянно произнесла Ника. Что-то отталкивало её в этой женщине, и она не могла понять, что именно. То ли отсутствующий взгляд, то ли грубый и неприветливый голос. – Не могли бы вы подсказать, как добраться до Замковой улицы, 65 дома?

– Вы к Аристарху Георгиевичу?

– Нет, я к… Элоне Анатольевне, – растерялась Ника, вспоминая имя женщины, у которой собиралась снимать комнату. Так уж случилось, что в такое позднее время все места в общежитии уже были заняты, и ей пришлось подыскать себе жильё в самом городе. К счастью, она нашла частный домик, в котором хозяйствовала приятная, по голосу, старушка. Она согласилась принять Доминику в своём доме и предоставить ей комнату на целый учебный год.

Женщина прищурилась, несколько минут пребывая в своих мыслях. Привычная, холодная улыбка сошла с её лица и она тут же разъяснила Нике дорогу. А от предложения её подвезти она и вовсе отказалась.

– Я люблю пешие прогулки, особенно после работы, – загадочно ответила она, своей худой рукой указывая в сторону холма, за которым виднелась тёмно-бурая крыша. – Мой дом находится там, думаю, вы легко его сможете найти. Не прощаюсь, мы обязательно ещё увидимся.

Сказав это, женщина спокойно отправилась дальше, она шла медленно, совершенно никуда не торопясь. Немного проводив её взглядом, Ника поспешила вернуться в машину и поскорее отправиться в путь. Ей необходимо было немного взбодриться.

Как уже было сказано прежде, въезд в город начинался с двух белых кирпичных зданий, между которыми пролегала длинная дорога. Асфальт на ней был местами раздроблен и выглядел совсем старым. Ника старалась объезжать попадающиеся по пути ямки, чтобы не испортить дно своей новой машины. Так уж получилось, что у автомобиля была низкая посадка. Ника помнит, что именно это и не понравилось в машине её отцу. Однако она всё равно настояла на своём.

За двумя зданиями находились другие многоэтажные дома, на первых этажах которых располагались уютные небольшие магазинчики, под стать столь небольшому городку. Улицы ничем особым не выделялись, были узкими, однако чистыми. Город ещё спал, по пути совершенно не встречалось людей. Это радовало Нику, и она могла ехать более свободно. Сразу за чередой жилых зданий, на небольшом участке, располагалась миниатюрная и аккуратная церковь. Её купола ярко сверкали на солнце, а у дверей стояла одинокая старушка. Она словно чего-то ждала. Это был первый житель, которого она встретила именно в тихом сонном городе.

За церковью шёл мост, который соединял два берега, а под ним располагалась довольно широкая река. Вода была грязно-серого цвета и напоминала болото. Доминика старалась вспомнить, что прежде читала об этом городке в Интернете и с грустью вздохнула. Единственной достопримечательностью тут являлся её университет, который и служил городу некой опорой и надеждой. Благодаря ему, этот город считался молодёжным и о нём совсем не забыли. Многие стремились приехать сюда, чтобы получить престижное образование и хорошо провести время.

Сразу за мостом стояло огромное здание с тремя белыми колоннами, а перед входом в него располагалась пустая площадка, уложенная каменными плитами. Наверняка театр, ведь в родном городе Ники стоял подобный. За зданием театра располагался большой парк, часть которого захватывал берег реки. Деревья в нём были неухоженными, и парк выглядел достаточно серым и заброшенным. Даже магия утра не придавала ему достаточных красок. За однотипными зданиями после парка, показалась католическая церковь, которая была значительно больше встреченной прежде православной. Строение было довольно старым, а вход в него охраняла большая железная ограда. За нею и располагался частный сектор, где находились жилые дома. Они значительно отличались друг от друга, некоторые были маленькими и убогими, коих не встретишь и в деревне, некоторые, не смотря на то, что выглядели лучше предыдущих, казались заброшенными и пустыми. На стыке поворотов стоял большой и красивый двухэтажный особняк, а затем довольно пустая улица, где Ника и нашла свой дом. Он стоял так же на стыке поворотов, напротив него был ещё один однотипный домик, сзади которого возвышалась старая ель. Это были их соседи.

Припарковав автомобиль у белого, недавно выкрашенного, забора, Ника взглянула на старичка, который, не смотря на раннее утро, сидел на ступеньке перед домом и точил ножик. Это был сгорбленный старик, часть седых волос которого была растрёпана, а на голове виднелись огромные коричневые пятна. Он склонялся над ножом, совершенно не обращая внимания на гостью. На нём был старый синий китель, увешанный множеством наград, что сразу вызвало в Доминике уважение. Она не знала, откуда вдруг в доме Элоны Анатольевны появился старик, ведь она говорила ей о том, что в доме никто не проживает.

Взяв сумку, Ника открыла калитку и позволила себе подойти ближе к старику, боясь, что он мог не расслышать её с такого, пусть и небольшого, расстояния. По обе стороны от тропинки перед домом располагались две зелёные площадки, трава от которых уже порядком подросла. Они были совершенно неухоженными и заброшенными. Сам дом был двухэтажный, обитый сайдингом, который на солнце слегка отливал персиковым цветом. За стариком была деревянная дверь, с красивыми железными цифрами: 65.

– Извините за беспокойство, – вежливо начала Доминика, чувствуя лёгкое волнение. Она всегда чувствовала себя неуютно, когда предстояло начать разговор с совершенно незнакомым человеком. – Могу я увидеть Элону Анатольевну?

– Моей жены нет, – голос старика был грубым и обрывистым, словно он вот-вот собирался начать кашлять. – И она появится здесь не скоро.

– Почему? – вопрос вырвался сам по себе.

– Время не то… – начал старик, но тут же замолчал. Он поднял голову и взглянул на девушку своими потухшими глазами, которые носили бледно-голубой оттенок. – Новенькая?

– Да, я в вашем городе впервые, – ответила Ника и постаралась улыбнуться. – Жаль, что вашей жены нет дома. Не знаю, говорила она вам или нет, но она обещала сдать мне в вашем доме комнату, – Доминика внимательно посмотрела на старика, на лице которого появилась лёгкая тень удивления. Он внимательно всматривался в гостью, так, словно пытался её разгадать.

– Вы меня хорошо слышите? – внезапно спросил он.

– Да, я…

– Да делайте что хотите! – тут же вспылил он и резко поднялся. – Первый этаж в вашем распоряжении, а на второй, просьба, не заходить, – и отбросив ножик в сторону, резко поднялся и скрылся в доме, нервно хлопнув за собой дверью. Доминика некоторое время смотрела ему в след, стараясь разгадать, что же странного было в этом старике, и почему он так резко отреагировал на её слова. Внезапно ей послышались лёгкие шаги, и она будто бы увидела в стороне тень, но обернувшись, ничего не заметила. Горизонт был чист.

Вернувшись к автомобилю, она отогнала его в сторону и припарковала за домом. Рядом шла дорога, которая возвышалась на гору, а вдалеке виднелся ещё один особняк. Но Ника не обратила на него должного внимания и поспешила зайти в дом, чтобы осмотреться и расположиться.

Внутри домик значительно отличался от того, что она видела на присланных фотографиях. На стенах были старые, местами оборванные, обои, украшенные цветами. Краска давно уже выцвела, поэтому они казались совсем серыми. Её встречал просторный коридор, который отделялся стеной от другой части дома. По бокам и у стен стояли полки для обуви, а к стенам были приделаны вешалки, коими служили обычные деревянные крючки. Лишь сейчас Ника обратила внимание на два больших окна, у которых отсутствовали какие-либо занавески.

Сняв обувь и пальто, Доминика направилась в сторону дома. Зайдя за белую дверь, она сразу же попала в небольшую гостиную, которая служила и залом, поскольку в стороне располагался мягкий диван, обтянутый коричневым замшам и усланный старым покрывалом. Диван располагался напротив такого же старого телевизора и книжного шкафа. Стены были из однотонных обоев, оттенка жёлтой листвы. У дальней стены располагалась лестница, которая была под запретом для Ники, ведь она вела на второй этаж.

Выбрав первую дверь, Ника попала на кухню, которая, к её удивлению, была достаточно просторной. Шкафчики располагались близко друг к другу и стояли у стены, а посередине был красивый деревянный стол, который бы спокойно уместил за собой шесть персон. На столе величественно располагалась старинная тёмная ваза, внутри которой стоял букет полевых цветов. Они были завядшими, а часть их листвы небрежно лежала на столе. Кухня являлась самой светлой комнатой, её обои были приятными, не смотря на простоту рисунка.

Следующая дверь привела её в тёмную и довольно отталкивающую спальню. Там присутствовало всего одно окно, которое было завешано тёмными тяжёлыми шторами. У дальней стены располагалась двухместная кровать, устланная толстым покрывалом, бордового оттенка. Так же тут располагался ещё и деревянный шкаф, который был достаточно объёмным. Он стоял на тоненьких ножках и выглядел довольно угрожающим. Казалось, любой пустяк мог заставить его упасть.

Ника прошла вперёд и оглянулась, поняв, что она не хотела бы находиться в такой пустой и пугающей комнате, поэтому поспешила дальше осмотреть дом. Однако больше жилых комнат на первом этаже ей не встретилось. Разочарованная, она вернулась обратно и положила свой чемодан на кровать. Присев рядом, она не спешила его разбирать и принялась искать в своей сумке телефон, чтобы поделиться впечатлениями с мамой или же с Матвеем. Однако на её звонки никто не ответил и она, грустно вздохнув, написала им короткие сообщения, где вкратце рассказала о том, что она добралась и хотела бы с ними переговорить по поводу жилья. Чтобы не мучиться пустыми ожиданиями, она покинула комнату и решила прогуляться на улице, а может даже и отправиться в центр, чтобы ознакомиться с местностью, пройтись к университету, ведь завтра первый день её занятий.

Оказавшись на улице, она снова краем глаза заметила движение и тень в стороне. Обернувшись и никого не заметив, она уже собралась отправиться туда, чтобы понять, что происходит. Но её отвлекла девушка, которая остановилась за калиткой и помахала ей рукой. Доминика подошла ближе, заметив, что у девушки слегка бледное лицо. Она была чуть ниже Ники, и она была слишком худа. Свою стройность она подчёркивала облегающими синими джинсами и майкой, поверх которой болталась чёрная кожаная куртка. Её светло-русые волосы были заплетены в тугую косу, которая лежала на плече. В её зелёных глазах возник интерес, однако он вскоре угас. На её лице был лёгкий, практически незаметный, макияж и от неё приятно пахло розами. Она приветливо улыбалась и готова была завести новое знакомство.

– Не думала, что к нам так скоро прибудут новые люди, причём такие молодые, – проговорила она, пряча руки в карманах брюк. – Вдвоём ждать веселее будет. Я Инга, твоя соседка. Как Аристарх Георгиевич? Он не очень-то доброжелателен.

– Его можно понять, мне кажется, он был не в курсе моего приезда, – пожала плечами Ника и тут же представилась. – Я так волнуюсь. Покажешь мне город?

Инга согласилась и уже через пару минут показывала краткий путь к центру и вскоре девушки оказались у костёла, при этом затратив на дорогу около десяти минут. Это гораздо упрощало дело и означало, что Доминике нет необходимости каждый день использовать свой автомобиль для передвижения. К тому же пешие прогулки нравились ей больше, чем езда в душной машине.

Солнце поднялось довольно высоко, и постепенно город стал оживать. На улицах уже появлялись люди, они спешили, одни разговаривали между собой, другие по телефону.

Дорога привела их в парк, который с раннего утра показался Нике очень унылым, однако сейчас, при достаточном освещении дня, он стал выглядеть более тёплым и гостеприимным. Огромные деревья с тяжёлой листвой, которая постепенно начинала желтеть, создавали приятную тень, это было очень удобно, особенно, если выдавалась жаркая погода. По сторонам от центральной дороги располагались кустарники, которые поражали своей заброшенностью и не ухоженностью. Ника едва ли припомнит город, в котором так безразлично относились к парку отдыха. Она не спешила делиться своими впечатлениями с новой знакомой, боясь задеть её чувства, ведь собеседницу, кажется, это совсем не волновало. А Инга не переставала разговаривать, рассказывая о том, что предпочитает есть, какой у неё любимый питомец, кот по имени Маркиз, и что она узнала об их университете. Как оказалось, она прибыла сюда ещё в начале августа и вот уже месяц ждёт не дождётся начала. Она не продолжила фразу, однако Ника решила, что наверняка она ждёт начала учёбы.

– Я так скучаю по моим родным! – тяжело вздохнув, закончила она. Девушки тем временем прошли уже вглубь парка, где центральная дорожка упиралась в заброшенный трейлер, а за ним показывались вытоптанные тропинки. – Дальше идти не советую, однако можем и прогуляться. Погода сегодня хорошая.

– Могла бы ты показать мне наш университет? – предложила Ника, чувствуя, что хочет поскорее уйти из парка. Он не нравился ей именно своей заброшенностью и неопрятностью. Она с уверенностью готова сказать, что парк – это будет последнее место, где она будет гулять.

Университет располагался с другой стороны реки и имел в своём управлении пять отличных зданий. Самое большое находилось недалеко от православной церкви, и оно было самым значительным и высоким зданием в городе, даже местный театр не мог сравниться с ним в своём величии. Остальные же корпуса были разбросаны по городу в разнобой, и до некоторых приходилось бы добираться на автобусе, если вдруг пары поставят в них.

Перед входом в центральный корпус располагалась приятная зелёная площадка, украшенная огромным круглым фонтаном из которого били струи воды. Он был сделан особенно удобно, благодаря специально-отведённому месту для сидения, и на нём уже расположилось множество приехавших студентов. Судя по столпотворению, у некоторых курсов занятия были в самом разгаре. Из разговоров Инги, Ника узнала, что они будут учиться вместе и что юридический корпус расположен в другой части города, недалеко от парка, правда и в центральном корпусе у них будут проходить занятия. Поскольку они всё равно прибыли в университет, то решили заглянуть внутрь, чтобы узнать, какое у них расписание пар на завтра. Их встречали огромные застеклённые двери белого цвета и прямо на пути пропускной пункт. Однако вахтёр куда-то отлучился, и им не пришлось объяснять кто они и откуда.

Холл был просторным, сразу перед входом на лестницу на стене висел огромный жк-телевизор, где на экране показывалась презентация университета, а так же рассказывались плюсы обучения именно у них. Монотонный голос ведущего терялся на фоне стоявшего шума в холле. Не смотря на то, что раздался звонок только спустя три минуты, в холле уже было достаточно много студентов, которые делились на группы и бурно обсуждали прошедшие занятия.

Сомнений не оставалось, в какой группе Ника, ведь в этом году их университет принял только одну и по известным данным в ней будет только 25 человек. На стенде их расписание находилось в самом конце, и их группа получился название Ю-28. Сфотографировав название пар, девушки уже собрались вернуться домой, как столкнулись с парнем, которого чуть не сбили с ног. Отряхнувшись, парень негодующе посмотрел на них, но постепенно неприязнь исчезла с его лица, и он натянул что-то наподобие улыбки. Он был одного роста с Доминикой, немного плотным, что особенно выделяли его пухлые щёки. Поправляя свои очки, он оглядывал девушек с неподдельным любопытством, а в его тёмно-зелёных глазах проскальзывало недовольство.

– Инга, сколько раз я тебе говорил… – начал он, однако его взгляд скользнул на Доминику, и он тут же замолчал. Ненадолго, он словно расслабился и искренне улыбнулся, а затем, отчего-то, снова напрягся. – Новенькая?

– Можно подумать, это какой-то нонсенс, – не выдержала Доминика, испытывая недовольство из-за странного вопроса, который словно преследовал её. – Это так заметно?

– Да, – сорвалось с губ парня, и он снова искренне улыбнулся. Инга подтвердила его согласие чуть заметным кивком.

– Это Макс, – нарушила тишину Инга. – Он приехал вместе со мной, однако успел попасть в общежитие.

– Ника, – вежливо представилась девушка и одарила парня обаятельной улыбкой. Приятно завести столько знакомств всего за один день. Признаться, Доминика на такое даже и не рассчитывала. Чувство радости наполнило её, и она уже полностью забыла о неприятном разговоре с Аристархом Георгиевичем.

Покинув центральное здание университета, новые знакомые прогулялись до корпуса, который был основным именно для их группы. Весь путь занял около двадцати минут, а корпус располагался в дальней части города, за парком. Здание было небольшим, в их распоряжение предоставлялось только четыре этажа и стоит признать, что заброшенность сквозила в каждом углу. Как и у центрального корпуса, тут стоял фонтан, правда, он был значительно меньше. Полукруглый и полностью обросший зеленью, фонтан не испускал воду из красивой, аккуратно высеченной руки девушки, которая располагалась посередине. В другой руке она держала открытую книгу и внимательно смотрела в неё. Стоит признать, что если достаточно хорошо его вычистить и освежить, то этот фонтан смотрелся не хуже, а может даже и лучше того, что располагался у центрального корпуса.

Парень радовал своим остроумием, рассказывая весёлые и занимательные истории, вдаваясь в подробности истории университета и рассказывая о том, что он узнал у своих товарищей по комнате. Благодаря ему, путь к корпусу прошёл достаточно быстро и весело.

– Говорят, у нас будет очень приятный заведующий кафедрой, однако его заместитель не любит уступать и не идёт навстречу студентам, – поправляя очки, констатировал Макс, пока компания обошла кругом пустующее здание. Здесь было достаточно тихо, видимо полноценные занятия у всех начнутся именно завтра.

– Это не страшно, – улыбнулась Доминика. – Мы со всем справимся.

– Сколько тебе лет? – вежливо поинтересовалась Инга, они тем временем присели на скамейку за зданием и смотрели на пустующий стадион.

– Восемнадцать, – улыбнулась Доминика, протирая экран телефона. Она попыталась в него посмотреться, однако не увидела ничего, кроме темноты. Но она не придала этому какого-либо значения.

– А зачем ты поступила именно в наш университет? – уточнил Макс, осматриваясь вокруг. – Можно было найти что-то ближе к дому. Предрассудки?

– Нет, просто этот городок мне всегда нравился. Да и я решила попробовать что-то новое в своей жизни. К тому же тут я вполне смогу найти себе подработку. Меня всегда манила юриспруденция. Хочу стать хорошим адвокатом. Думаю, это вполне мне под силу, – радостно ответила Доминика.

– Не знаю, я не особо радуюсь учёбе. У меня нет такой тяги к знаниям, – пожала плечами Инга.

– О, значит ты такой человек. Я просто люблю узнавать что-то новое. Я ещё до окончания школы стала больше узнавать про юридическую специальность, изучала дополнительную литературу и биографии известных юристов.

– Это похвально, – с иронией заметил Макс. – Но зачем тебе так заполнять своё свободное время?

– Просто жизнь удивительная и я люблю её, – улыбнулась Ника и поднялась со скамейки. Глубоко вдохнув, она немного покружилась, чувствуя, как счастье наполняет её. – Я хочу узнать как можно больше. А так же хочу путешествовать. Хочу испробовать всё. Разве это плохо? – она обернулась к своим знакомым. – Откуда в вас такой пессимизм? – пока Макс и Инга переглядывались между собой, Доминика снова уловила тень и поспешила обернуться, но опять никого не заметила. Ей казалось, будто кто-то смотрит на неё, но она не могла понять, откуда вдруг у неё появилось такое ощущение. Отгоняя неприятные мысли, она вновь обратилась к своим знакомым и предложила отправиться в кино. Но, как оказалось позже, кинотеатр был закрыт на ремонт, а другого в городе не оказалось. Разочарованные, новые знакомые распрощались. Доминика отправилась домой, а Макс и Инга по своим делам в город.

Глава 2

Доминика вернулась где-то ближе к вечеру. Она решила идти не коротким путём, а пройтись, чтобы полностью оценить красоту города. Хоть она и видела всё с утра, но в машине, при всём её удобстве, невозможно познать истинную красоту открывающегося вида. Костёл казался величественнее, дома приобретали новые краски, а улицы уже не казались такими узкими.

Она медленно шла по обочине дорог частного сектора, вдыхая аромат дня и наслаждаясь тёплым солнцем. Погода радовала, поэтому Ника расстегнула свой плащ, ощущая, как иногда поднимается лёгкий и приятный ветерок. Вдоль улиц проходили люди, однако они не обращали на Нику никакого внимания, как и она на них. Проходя мимо домов, она иногда останавливалась и всматривалась в открывающийся вид, видя вдалеке пустынные поля или заброшенные фермы. Вдоволь нагулявшись, она по пути нарвала новых цветов, решив украсить ими кухню и выбросить тот иссохший букет.

Аристарх Георгиевич снова сидел на ступеньках и склонялся над точением ножа. На какой-то момент Нике показалось, что утро магическим образом повторилось, однако теперь он поднял на неё свои глаза и недовольно вздохнул. Криво усмехнувшись, он неохотно поднялся, махнул рукой и отправился в дом, всем видом показывая, что он не рад новому жильцу. Нельзя не заметить, что подобное отношение сильно задело Доминику, и она решила, во что бы то ни стало, найти новое жильё. Зайдя в дом, она поменяла букет и вернулась в комнату, где присела на край кровати. Взглянув на телефон, она вспомнила, что с утра отправляла сообщения родителям, однако ответов так и не пришло. Снова позвонив, она услышала лишь пустые гудки и в её сердце закралась тоска по дому. Она была уверена в том, что наверняка у них выключены телефоны, ведь Адель обычно в такое время спит, и они ещё позвонят ей, только позже. Она собиралась набрать и своей подруге Кристине, однако и там её встретило пустое молчание. Вздохнув, она снова отправила всем сообщения и попыталась подключиться к Интернету, чтобы подыскать себе новое жильё. Но все попытки были тщетны. Разозлившись, она решила отправиться в город, чтобы разыскать местное Интернет-кафе и попытать счастья оттуда. Проходя мимо кухни, она заметила Аристарха Георгиевича, который внимательно рассматривал букет, а заметив её, не постеснялся высказать своё замечание по поводу её своевольной выходки.

– Кто разрешил тебе трогать этот букет? – кряхтел он, от напряжения на его лице проявились неприятные красные пятна.

– Но он увял… – растерялась девушка, теряя уверенность в правильности своего поступка. – Я решила…

– Его нельзя было трогать! – грубо ответил старичок и вышел из кухни, при этом хлопнув дверью. Покинув Нику, он скрылся на втором этаже, а девушка поспешила выбежать из дома и отправиться к своей машине. Постепенно наполнявшее её раздражение прошло и она почувствовала себя виноватой, вспомнив о том, что старику где-то за девяносто и наверняка тот букет для него что-то значил, раз он не спешил его выбрасывать. Она вспомнила, что её бабушке Гере (по линии отца) как-то не понравилось, как Доминика не хотела есть хлеб и за это она была вычитана. Тогда она сильно обиделась, но позже мама объяснила, что когда люди стареют, они становятся похожи на детей и многие из них очень наивны и чувствительны. К тому же, стариков нужно уважать, они прожили долгую, может и не самую счастливую, жизнь, ведь бабушка Гера вместе с их дедушкой Семёном были участниками войны. Они прошли голод, жили во времена, когда всего не доставало, но, тем не менее, они прошли всё это. С тех пор, Ника очень трепетно и заботливо относилась к своей бабушке и дедушке, а вместе с ними к каждому старику и старушке, которого встречала. Так почему бы ей не проявить свою теплоту и здесь? Ведь она помнит, сколько наград было на кителе Аристарха Георгиевича, значит, он видел поистине ужасные вещи. Она решила остаться в доме и попытаться наладить с ним общение, возможно, она сможет чем-то ему помочь.

Вернувшись в дом, Ника отправилась к себе и решила разобрать чемодан. Раскрыв его, ей на некоторое время показалось, что там полностью одинаковая одежда, та же, в чём она приехала. Это напугало её, однако встряхнув головой, она заметила, что одежда вернула прежний вид и всё это ей просто показалось. Наверняка виной всему усталость от поездки и неудобного сна. Разложив вещи по полкам, она прилегла на кровать и начала искать в телефоне расписание пар, однако, как оказалось, оно чудесным образом не сохранилось. Тяжело вздохнув, она попыталась вспомнить, что там написано, но не смогла. Позже, она собрала сумку, положив туда пять общих тетрадей, блокнот и пару разноцветных ручек, решив, что с утра подойдёт к расписанию и найдёт необходимый ей зал для занятий.

Первый день всегда вызывает волнение, где бы мы не находились и куда бы ни шли. Вот и для Доминики первый день начался с сильного волнения. Она плохо спала ночью, ей постоянно казались шаги в коридоре, а по комнате словно гулял лёгкий ветерок, однако она ничего толком не видела. Позавтракав лишь зачерствелой булкой, любезно упакованной Лилиан в дорогу, и прохладным чаем, который ещё остался в термосе, Ника пыталась побороть свои эмоции. Внешне она казалась спокойной и даже равнодушной, в то время как в душе разгоралась настоящая буря. Для первого дня она выбрала довольно простой наряд, нестрогое платье, серого цвета и удобные туфли, на устойчивом каблуке. Поскольку погода всё ещё радовала своим теплом, она решила отказаться от пальто. Аристарха Георгиевича со вчерашнего дня она больше не видела, он так и не спустился вниз, продолжая всем видом показывать, как она провинилась перед ним. Ника хотела бы извиниться, однако нарушать правило и подниматься к нему на этаж она не посмела, оставив примирительную речь до вечера. Ника надеялась застать Ингу, однако её не оказалось. Она даже отправилась к ней домой, но на её настойчивый стук никто не пришёл. Решив, что новая знакомая уже в университете, она отправилась короткой дорогой прямо к их главному корпусу.

В отличие от предыдущего дня, сегодня корпус не выглядел таким пустым и заброшенным. На улице толпилось достаточно много студентов, кто-то заходил, а кто-то фотографировался с местной достопримечательностью – заброшенным фонтаном. Ника с любопытством рассматривала своих сокурсников, не понимая пока ещё, что в происходящем не так. Странные чувства наполняли её, но она списывала всё на страх перед первым днём в новом коллективе. Казалось бы, она всё это уже проходила, когда меняла школы, однако даже трезвый ум не мог обуздать пылающие эмоции.

В холле здания царил неприятный шум, в котором терялись даже её собственные мысли. Она прошла спокойно через пропускной пункт, за которым располагалось трое взрослых мужчин, следивших за камерами. Они нисколько не следили за теми, кто входил в здание. Сразу же она попадала в неуютный коридор, который был тёмным. Свет включался от приближения и там уже толпились студенты. Ника прошла к стенду и начала считывать расписание пар, найдя необходимую, она поспешила отправиться на второй этаж, в аудиторию 217, где должна была состояться первая лекция по истории права России, которая должна была быть интересной для Ники, ведь она любила читать и изучать историю. Возле кабинета располагалась группа парней, которые громко обсуждали музыку, дверь была раскрыта и из-за неё уже виднелись огромные многоэтажные ряды. От солнца деревянные парты пестрили золотом, и на некоторое время Нике показалось свечение, а затем дымка, которая заполняла кабинет, но вскоре видение испарилось, и она решила будто бы ей просто всё показалось. Она зашла в аудиторию, снова попав в эпицентр шума. Взглядом ища Ингу, она с грустью признала, что не видит тут знакомой, однако на первом ряду она заметила Макса и поспешила к нему.

– А где Инга? – после короткого приветствия осведомилась она.

– Знаешь, она не видит в этом смысла, – как-то обречённо произнёс парень, а Нике на некоторое время показалось, будто бы она теряет слух и вместо его слов, слышит неприятный шум в ушах. Встряхнув головой, она прислушалась и услышала лишь окончание фразы: – …молодец, раз не отчаялась.

– Да, – растерянно ответила Ника, боясь признаться ему в том, что прослушала и улыбнулась, сделав вид, что она полностью разделяет его мнение. Но что повлияло на Ингу, она так и не поняла. Внезапно, группа парней зашла в аудиторию и ускоренным шагом направилась к дальним рядам, а за ними закрыл дверь низенький толстый мужчина. Он был лысым, а его объёмный живот едва умещался в костюм, который, казалось, вот-вот разлетится на части. Он держал в руках лакированный чёрный портфель и временами поправлял полукруглые очки.

Первая половина лекции длилась мучительно долго и, казалось, Ника была близка к тому, чтобы заснуть. Преподаватель, который представился, как Виктор Павлович, оказался на редкость нудным, его рассказ был лишён эмоциональности, живости и интереса. Временами казалось, будто он рассказывал заученный текст, смотря куда-то вдаль, словно он вообще не с ними. На пятиминутку он отпустил их даже раньше, чем требовалось, за пять минут до звонка, а сам, медленно ковыляя, покинул аудиторию. Как только он вышел, шум снова заполнил аудиторию, постепенно набирая обороты и становясь всё громче и громче. Доминика осматривалась по сторонам, думая, с кем бы завязать знакомство, однако куда бы не отправлялся её взгляд, она везде встречала равнодушие, никто не обращал на них никакого внимания. Ника даже попыталась заговорить с девушкой, что сидела сзади, уткнувшись в свою тетрадь, однако она даже не взглянула на неё. Из-за встреченного равнодушия, Доминика впервые в жизни ощутила себя неуютно и одиноко. Взяв телефон, она не понимала, почему вот уже целые сутки никто из родных ей не звонил и не отвечал на сообщения. Почему вдруг семья покинула её? Она переживала, что с ними могла приключиться беда и уже несколько раз набирала всех своих знакомых, однако вместо долгожданных слов, она слышала лишь равнодушные гудки. Отложив телефон, она уловила на себе любопытный взгляд Максима, который лишь усмехнулся и отвёл взгляд в сторону.

– Слушай, тут со связью проблема? Я вчера пыталась зайти в Интернет…

– Зачем? Неужели ты не понимаешь… – и снова повторилась утренняя ситуация. На какой-то момент она словно выпала из диалога и когда вернулась, и услышала лишь последнее слово: – …забыть.

Вторая половина пары прошла так же медленно и мучительно, Доминика толком не могла понять, почему её окутывает тревога. После того, как пара закончилась, они отправились на третий этаж, в кабинет 312, где проходила философия. Преподаватель был средних лет, в меру упитанным и весёлым. Это было заметно с первых минут, как он показался в аудитории. У него был басистый громкий голос и когда он заканчивал какую-то мысль, то всегда поднимал указательный палец вверх, будто бы делая какое-то важное открытие. Звали его Эдуард Феодосович. Нике очень понравилось это имя, поэтому она легко его запомнила.

– Философия, предмет, который невозможно выучить, – говорил он, опираясь на край стола. – Вот, что есть жизнь? Мгновение, – он вздохнул. – Вы, наверняка, в курсе трагического события, случившегося совсем недавно. Этот год получился печальным, сначала автобус, теперь молодая студентка… – он продолжил и в этот момент, Доминику словно окутал туман, она перестала слышать, что происходит, – …что есть жизнь? Лишь краткий миг, – это была последняя фраза, поскольку раздался звонок и все стали поспешно расходиться. Наступила большая перемена. Поскольку Ника ни с кем не успела познакомиться, она думала пройтись в столовую, но в последний момент передумала куда-либо идти. Она уединилась в конце коридора, на большом подоконнике и смотрела на чистое голубое небо.

– Девушка, а можно узнать, сколько время? – послышалось за спиной Доминики. Она обернулась, увидев перед собой высокого парня. Он был под стать Нике, его светлые волосы слегка вились и казались растрёпанными. Что больше всего поразило её в нём, так его чистые голубые глаза. Он был приятной внешности, с россыпью едва заметных веснушек на лице, которые придавали ему некую харизму. Одет он был просто, в белый свитер, который прекрасно подчёркивал его мужественную фигуру и синие джинсы. Парень источал обаяние, и на некоторое время ей показалось, что от него исходит свет.

– Половина первого, – растерянно ответила Ника.

– О, ты меняслышишь! – выдохнул он и широко улыбнулся. – Я уже думал, что схожу с ума!

– День сегодня такой, – усмехнулась Доминика, вспоминая, как сама ни с кем толком и не смогла поговорить.

– Я Артур, – представился парень, аккуратно пристраиваясь рядом с девушкой.

– Ника, – они обменялись игривыми рукопожатиями и завязали беседу. Оказалось, Артур прибыл сюда незадолго до самой Ники, он не успел на автобус, отправлявшийся в августе, и рассказал ей ужасные новости, что тот автобус попал в аварию и все студенты погибли. Говорят, это было громкое дело и стоит признать, Ника что-то слышала об этом, но, как бывает, не придала должного значения этим новостям. Ника теперь поняла, о ком говорил их философ. Так же она узнала, что Артур доучивается тут последний год и живёт у своего дяди в центре города. – Запишешь телефон? – предложила Ника, когда пришло время отправляться на оставшиеся пары.

– Связь тут не работает, – ответил он. – Жду в четыре у фонтана, – подмигнув ей, он первым покинул коридор. Ника ещё немного постояла, чувствуя, как постепенно её охватывает радость, и чувство пустоты исчезает. Сам день начинал приносить ей удовольствие. Оставшиеся пары она провела в неком воодушевлении, зная, что в скором времени она снова встретится с Артуром и, возможно, она обретёт тут нового друга. Макс после обеда и вовсе пропал, а больше ни с кем она так и не подружилась.

К вечеру в городе похолодало и Доминика, выходя из стен университета, уже успела пожалеть, что с утра не взяла с собой свой тёплый плащ. Как ни странно, занятия закончились у большинства студентов, и на улице было настоящее столпотворение. Ника отправилась к знакомому фонтану, но Артура там не было, он появился чуть позже, заставив девушку провести некоторое время в скуке и ожидании. Он улыбался и тут же предложил отправиться в парк, на что девушка охотно согласилась.

– Странный город, странные люди, – говорил он, осматриваясь по сторонам. – Когда кто-то начинал со мной заговаривать, а их было, к сожалению, очень мало, мне казалось, будто я выпадаю из реальности, не слышу. Скажи, с тобой такого не случалось? – он говорил искренне, видя в Нике свою союзницу. Он надеялся вместе разобраться в сложившейся ситуации.

– Да, ты знаешь, со мной тоже сегодня происходили такие странности! – Ника почувствовала прилив радости, считая их встречу подарком самой судьбы. – Я не могу понять, почему это происходит. Как только речь заходит…

– О смерти, – закончил он фразу. – Как только дело касается гибели кого-либо, так сразу отключает. Я понял это, когда мы обсуждали будущее открытие памятной доски, погибшим в аварии студентам. И то, чисто догадался.

– Странно когда ты говорил мне подобное, я не отключилась…

– Нас что-то отличает от всех. Мне всегда говорили, ты не такой, ты новенький. Как так? Я тут уже пятый год. Но самое интересное, в последнее время, мир вокруг словно бледнеет, и я перестаю видеть прохожих, – он остановился напротив скамейки. На ней располагалась молодая пара, которая мило ворковала между собой. – Ты их видишь чётко?

– Да, – Ника чуть понизила голос и позволила себе опустить его руку, чтобы он не указывал в их сторону пальцем. – Прекрати, так нельзя…

– Они нас не видят! – возмутился Артур. – И вообще, я их практически не вижу, они, как тени… – он демонстративно подошёл к паре и в этот момент случился провал, картинка словно стала двоиться и когда она пришла в себя, то они покидали парк. Артур был крайне взбудоражен, в отличие от Ники, которая не понимала, что происходит.

Глава 3

Первая неделя в городе прошла спокойно. Доминика отчаялась звонить домой и решила оставить эти попытки. Она была уверена, что в пятницу вечером отправится на выходные к семье, поэтому практически не переживала по данному поводу. К сожалению, помимо Инги, пропал и Макс, в университете они не появлялись, а большую часть времени слонялись по улицам. Она проводила с ними вечера, особенно те, в которые к ней не приходил Артур. С последним она хорошо подружилась и прониклась к нему симпатией, она с радостью ждала новый день, когда могла увидеть его, с нетерпением ждала окончания пар, чтобы провести с ним перемену, а так же с удовольствием прогуливалась с ним по вечерам в парке. После того странного разговора, случившегося в понедельник, подобная тема не поднималась и Доминика перестала обращать внимание на происходящие странности вокруг, а случалось их немало. Она так же выпадала из разговоров, так же не смогла завести новое знакомство и за ней по-прежнему наблюдали. Только к четвергу она смогла уловить личность наблюдателя. Это случилось после занятий. Как назло Артур задержался, и она слонялась без дела вокруг фонтана, придумывая, что им стоит посетить. Как всегда, она ощутила неприятный взгляд на себе, но когда обернулась, никого не заметила. Решив разобраться в вопросе, она пошла в сторону, где промелькнула тень и успела заметить силуэт. Судя по внешнему облику – это парень. Одет он был в свободную тёмно-серую байку и свободные джинсы. Он торопливо уходил, а его голову покрывал капюшон. В пятницу, она видела его в столовой, в которую решила зайти, но так ничего и не купила, он стоял за углом, но как только она уловила его взгляд, сразу поспешил уйти. Пока она не предприняла никаких попыток, чтобы разобраться в том, что ему от неё нужно. Она была полностью поглощена новой жизнью.

В пятницу весь день шёл дождь, отчего большинство дорог, на которых отсутствовал асфальт, превратились в кашу, и идти по ним было крайне неудобно. Ника решила воспользоваться машиной, поэтому дорога домой была быстрой и короткой. Сегодня она не виделась с Артуром, однако вчера успела предупредить его о том, что уедет на эти выходные. Он отреагировал странно, сказав, что никому ещё не удавалось покинуть этот город. Конечно же, его слова она восприняла как шутку.

Дома было тихо, Аристарх Георгиевич отдыхал у себя. Стоит признать, их отношения ни на шаг не продвинулись. Он не дал шанса Доминике извиниться, поскольку постоянно избегал её общества. Стоило ей только появиться на пороге, как он спешил скрыться на свой этаж. Но Ника не отчаялась, решив, что за целый учебный год ей ещё представится шанс помириться с ним.

С собой она практически ничего не взяла и уже через час сидела в машине. Она волновалась, ведь предстоящий длинный путь не особо радовал её сердце, и она предчувствовала какую-то беду. Но отгоняя неприятные мысли, она отправилась в город и уже через двадцать минут была у выезда. Лесную дорогу снова окутывал туман, но она включила фары, и смело въехала в лес. На некоторое время ей показалось, будто туман заполнил и её автомобиль, однако вскоре она достигла конца дороги. Она смутно поняла, что произошло, ей понадобилась несколько минут, чтобы осознать, что она вернулась в тот же город. Впереди её встречали два белых здания, а город уже погрузился в вечерние сумерки. Ей показалось, что прошло некоторое время, однако на панели автомобиля часы не работали, а на телефоне каким-то мистическим образом удалилось приложение, отвечающее за время. Ника не могла понять, как такое произошло, и поспешила снова попасть на трассу. Однако туман опять окутал её автомобиль, и она вернулась к выезду из города, только теперь поздней ночью. Она вышла из машины и недовольно хлопнула дверью, ощущая, как её окутывает неприятная волна страха. На другой стороне дороги она заметила тёмный силуэт, который стоял неподвижно и наблюдал за ней. Чувствуя, что ей становится совсем страшно, она быстро села в машину и поспешила вернуться домой.

Забежав в комнату, она быстро забралась под одеяло, чтобы немного унять охватившую её лихорадку. Ей было страшно, и она ощущала себя в западне, будто бы кто-то или что-то удерживало её здесь. В бреду собственных страхов, ей казались чужие шаги по дому, но не те, что принадлежали Аристарху Георгиевичу, эти шаги были лёгкие, женские. Иногда ей казалось, будто на кухне слышится шум, а иногда ясно ощущалось чьё-то присутствие в её комнате.

Эта ночь была худшей ночью в её жизни, заснула она только под утро, когда первые, несмелые лучи прорвались сквозь толщину занавесок. Решив, что она не в состоянии больше оставаться в этом доме, она быстро собрала вещи и отправилась к автомобилю. Но только она взглянула на него, как увидела ужасающую картину. Весь передний бампер был искорёжен, стекло разбито, а на оставшихся осколках виднелись капли крови. Она сдержала крик, и резко шагнула назад, отчего зацепилась за что-то и упала на землю. Чувствуя неприятный удар от падения, она поспешила подняться и отряхнуться, заметив, что автомобиль снова стал прежним. Она аккуратно его осмотрела, удивившись тому, что полностью пропали зеркала. Чувствуя прилив раздражения, она забросила чемодан на заднее сидение и села в автомобиль, заметив, что из-за стены за ней наблюдал Аристарх Георгиевич. Он молчал, и на некоторое время в его глазах будто бы промелькнула жалость. Едва ли Доминика могла с уверенностью сказать, что правильно интерпретировала увиденное, однако на тот момент ей так казалось. И эта мысль, что её кто-то жалеет, вызвала в ней ещё больше негодования. Она стала заводить автомобиль.

– Всё равно ты вернёшься, – спокойно произнёс старик. – Можешь даже не тратить попусту своё время.

Больше ничего не добавив, он скрылся за домом, оставив Доминике лишь вопросы. Она не стала прислушиваться к нему и отправилась в путь. Спустя двадцать минут она стояла у выезда из города и смотрела на окутанный туманом лес. Что-то пугало и останавливало её, она понимала, стала ясно осознавать, что вокруг творится нечто странное. Ей вспомнился рассказ Артура в первый день, которому она совершенно не придала значения, странные слова Макса, её постоянные «выпады» из реальности. Она покинула автомобиль и стала ощущать, что внутри неё что-то щёлкнуло, а прежняя яркая реальность будто бы побледнела.

Она осмотрелась, замечая, что люди уже не казались такими чёткими, как прежде. Чувствуя приступ раздражения, она вернулась в автомобиль и с уверенностью нажала на газ, твёрдо решив, во что бы то ни стало покинуть город. Но она и мили не проехала, как салон окутал серый дым, и она вернулась в город. Судя по всему, произошёл скачок времени, но она не собиралась уступать и снова вернулась в лес, но и новая попытка не принесла успеха. Она стала искать возможность покинуть город другим, объездным, путём. Но так и не смогла уехать. К вечеру она полностью измоталась и решила бросить эти попытки, решив в воскресенье поехать к Артуру и вызвать его на разговор. Подъезжая к дому Аристарха Георгиевича, она заметила, как он стоял на ступеньках вместе с молодым человеком. Он был похож на парня, который следил за ней с самого её приезда. Ника остановила автомобиль, решив понаблюдать за ними. Они довольно мирно разговаривали, а затем дружелюбно распрощались, и парень поспешил скрыться за домом. Ника заметила, что он отправился вверх по горе, к огромному особняку, который она прежде видела, но не обращала на него должного внимания. Когда Аристарх Георгиевич скрылся в доме, Ника вернула автомобиль за дом, а сама отправилась в комнату. Чувствуя сильную усталость, она поспешила на кровать и заметила там записку. Возле подушки лежал аккуратная, сложенная в несколько частей, бумажка. Развернув её, Ника прочитала: «Остерегайся Смерти».

– Это шутка? – нервно усмехнулась Ника и сжала записку в руках, чувствуя, как раздражение постепенно наполняет каждую клеточку её тела. Чувствуя, что она не в силах больше молчать, она вышла на кухню, прошлась по залу в поиске Аристарха Георгиевича, к счастью, он только вернулся из улицы, держа в руках пару сухих веток. – Кто оставил мне записку? – без церемоний спросила она, указывая на скомканную бумажку. – И что за странные слова вы мне сказали? Что происходит?

– Всему своё время, – спокойно ответил старик и, церемонно обойдя Нику, направился к лестнице. – Лучше запомни этот совет. Он дан тебе неспроста.

– Объяснитесь, пожалуйста. Не смешно, я второй день пытаюсь вернуться домой.

– Глупо тебе сейчас что-то объяснять, скоро ты сама всё поймёшь, – он медленно направился на свой этаж, окинув девушку холодным и равнодушным взглядом. Ника поспешила вернуться в комнату и стала звонить домой, всем своим друзьям и рассылать им сообщения. Чувствуя, что она больше не в состоянии оставаться одной, она покинула дом и решила навестить Артура сегодня.

Парень жил недалеко от костёла, в многоэтажном кирпичном доме. Окна с балконами выходили на проезжую часть и смотрелись слегка заброшенными, из некоторых неприлично торчал старый хлам. Это всё смотрелось серо и неуютно. Подъезд был достаточно тёмным, и в нём неприятно пахло, где-то под лестницей раздавался писк мышей, а стены были разрисованы синей краской. Ника поднималась на второй этаж, иногда осматриваясь по сторонам и пугаясь каждого шороха. Последние события значительно напугали её, она надеялась, что Артур сможет придать ей уверенности и как-то помочь во всём разобраться.

Дверь, ведущая в квартиру парня, была железной и довольно тяжёлой, звонок издавал неприятные звуки, а в глубине квартиры было слишком тихо и казалось, будто девушка приехала зря. Но вскоре дверь открылась. Артур выглядел слишком уставшим и каким-то испуганным. Он резко осмотрелся по сторонам и буквально затянул девушку вглубь квартиры. Они попали в довольно узкий коридор, который освещался тремя настенными лампами. От них исходил приятный желтоватый свет. Артур даже не дал ей толком снять верхнюю одежду, он затянул её в просторный зал и усадил на мягкий полукруглый диван, обтянутый коричневой кожей. Над диваном располагалась приятная картина моря, напротив стоял телевизор, а под ним журнальный столик, с разбросанными на нём книгами.

– Что-то случилось? – вежливо поинтересовалась Ника, наблюдая за Артуром, который заметно нервничал.

– Я не знаю, не знаю, не знаю… – быстро шептал он, хватаясь за голову. – Я не хочу пока об этом говорить. Но как хорошо, что ты пришла. С тобой мне не будет так одиноко.

– А я не помешаю твоему дяде?

– Он живёт сейчас на даче, – Артур поднялся. – Что это я, давай пальто.

Когда Доминика сняла пальто, она почувствовала, что в квартире достаточно прохладно. Её стало слегка знобить, но к счастью, Артур предоставил ей плед. Они удобно устроились на диване и обсуждали университет, преподавателей, своё прошлое. Каждый из них боялся затронуть действительно волнующие их темы. Они не хотели снова ощущать это гнетущее чувство страха и неизбежности. Они наслаждались каждой минутой, в которой могли чувствовать себя защищёнными.

– Я раньше здорово играл в баскетбол, – рассказывал Артур, глядя в пугающую темноту окна. – Был лучшим в школе, ездил на всякие соревнования. У меня даже кубок дома есть. А сейчас… – он вздохнул. – Я скучаю по тому времени. И скучаю по родным. Я тут пробыл всего недели две, может быть три, а такое ощущение, что уже целую жизнь.

– Я тебя понимаю, – мягко ответила Ника и накрыла его ладонь своей рукою, ощущая приятное тепло. – Я тоже скучаю по своей семье. Особенно по младшему брату. Матвей, не смотря на свой возраст, очень серьёзный. Я люблю с ним разговаривать, он часто говорит такие мудрые вещи, даёт интересные советы. Когда мне плохо, я люблю приходить к нему и поговорить о жизни.

– А у меня вот нет братьев, нет сестёр, – усмехнулся Артур. – Я единственный ребёнок в семье, – он вздохнул, постепенно умиротворение наполнило его. Они принялись обсуждать любимые фильмы, музыку, даже книги. Оказалось, Артур любил научную фантастику и прочёл довольно много книг по ней, Нику же привлекали больше классические писатели. Им обоим нравился горячий шоколад, и они оба желали путешествовать. Сходство их желаний и характеров очень понравилось Нике, оно вызвало в ней приятные чувства, будто она нашла себе родственную душу. Они очень долго разговаривали и время словно бы остановилось.

– Пора отдыхать, – мягко заметил Артур и поднялся. – Завтра, то есть уже сегодня, будет вечеринка в городе. Пойдёшь со мной?

Доминика согласилась. Сама мысль немного развлечься радовала её, к тому же там она наверняка сможет познакомиться с другими студентами, и учёба на парах не будет казаться ей такой скучной. Когда Артур покинул её, она долго не могла заснуть. С его уходом в её душе снова поселилась тревога, пугающая, необъятная. Она будто бы наполняла её всю. Она отворачивалась от окна, куталась с головой в плед, старалась представлять семью, но ничего не могло отвлечь её. В эту ночь она даже не заснула.

Утром, как только показались первые лучи солнца, она решила покинуть своего друга, оставив ему на столе короткую записку. Она решила, что даже в его квартире ей не найти должный покой.

Весь день она просидела в комнате и попросту просматривала свой телефон, смотрела на фотографии родителей, вспоминала все моменты, связанные с ними, вспоминала друзей. Ей хотелось хотя бы на минутку снова всех увидеть, сказать им о том, как она соскучилась и как она хочет домой. Она пыталась понять, что странного вокруг, но почему-то не могла собрать воедино все кусочки этой сложной и запутанной мозаики.

Наряд к вечеринке она выбирала достаточно долго. Ей постоянно казалось, будто одежда совершенно одного фасона и вида, как та, что была на ней в первый день. Видения пропадали и снова возвращались, чем окончательно испортили ей настроение. Она остановилась на приятном кремовом платье, которое утягивалось чёрным ремнём, к нему она подобрала удобные туфли. Она хотела накраситься, но не нашла зеркала, её куда-то исчезло, а отражающих поверхностей в доме не нашлось. И тут, словно из ниоткуда, пришло осознание, она поняла, будто вспомнила, одну из странностей этого города. А ведь её она заметила ещё в первый день, но не придала должного значения! Тут полностью отсутствовали зеркала, ничего и никого не отражало. Фотоаппарат на телефоне не работал, снимки не получались. Зеркал нет. Она припомнила теперь, что когда собиралась краситься, она будто бы проваливалась во времени и забывала об этом. Теперь она точно знает, что поняла одну странность. Только она вызвала ещё больше вопросов.

Артур пришёл за ней около восьми, по крайней мере, Ника думала, что вечер в самом разгаре. Она отвыкла от часов, однако вспомнила о них, когда они с Артуром отправились в город. Он сказал, что его часы исчезли тоже где-то после недели, но разговор об этом он решил отложить, чтобы не испортить хоть какое-то настроение перед вечеринкой.

Здание клуба располагалось в западной части города и выглядело достаточно небольшим снаружи. Казалось, будто бы это просто амбар, с красивой вывеской. Внутри было два этажа, на первом располагался небольшой бар и большая танцплощадка, а на втором места для отдыха. Было достаточно шумно, играла неприятная музыка, а по залу слонялись люди. Они выглядели как-то иначе, Ника впервые обратила внимание на их странности. Они будто бы бродили, иногда казалось, словно их ноги не касались пола. Были и другие, которые выглядели более реальными, но они казались неживыми. От странной волны страха, Ника нашла руку Артура и крепко сжала его тёплую ладонь. Он же видел другое, и картина не особо радовала его.

– Зря я пришёл, – поникшим голосом ответил парень и одёрнул руку. – Я не хочу тут быть, лучше домой, я вернусь домой!

– Стой! – Ника попыталась его остановить, но он оттолкнул её и просто убежал. Ника попыталась его догнать, но он крикнул ей, чтобы она оставила его в покое и веселилась, пока у неё есть возможность. Она уже собралась вслед за ним, но по пути её перехватила Инга.

– О, и ты здесь, – как-то странно произнесла она. – Идём внутрь, иногда приятно окунуться в прошлое.

Ника, повинуясь странному чувству, покорно пошла за девушкой. Они снова попали в гущу шума. Инга пыталась ей что-то рассказать, но Ника не слушала, все её мысли были заняты Артуром и его странным поведением. Вскоре к ним присоединился парень. Он был чуть ниже Ники ростом, хорошо слажен. У него было удлинённое лицо и красивые чёрные глаза. Он постоянно шмыгал своим круглым носом и кашлял. На короткий миг Доминику окутало ощущение дежавю, словно она знает этого парня, что-то казалось в нём ей очень знакомым.

– Денис, – представился парень, оказалось, он давний знакомый Инги и учится тут на третьем курсе экономического факультета. Несмотря на приятную внешность, парень был достаточно отталкивающим, он постоянно язвил и говорил неприятные вещи, а так же неудачно подшучивал. Его едкими комментариями награждался любой, кто проходил мимо их компании. Вскоре к ним присоединился и Макс, который попросту бродил неподалёку.

– Книжки дома надоели? – язвительно спросил Денис, сидя за столом и осматривая пустующую танцплощадку. – Мне просто интересно, что ты тут забыл.

– Я просто мимо проходил, – с некой обидой заметил Макс, взглянув на Ингу, которая лишь пожала плечами. – Потом, я очень рад увидеть тут Нику, мы давно не общались.

– Интересно… – собирался сказать Денис, но его слова так и повисли в воздухе. Он замер и взглянул в сторону двери. Замерли все, на удивление, даже отключилась музыка. Создалось ощущение, будто вошёл кто-то очень важный. Нике пришлось приподняться, поскольку вид ей заграждал Макс. Она заметила, что в дверях стоял парень, тот самый, что следил за ней. – А ему что тут надо? – ядовито спросил Денис и собрался уже идти, но парень быстро вышел на улицу. Музыка принялась дальше играть и все сделали вид, будто ничего странного не произошло.

– Извините, я отойду ненадолго, – не сдержалась Доминика и покинула друзей. Она решила догнать парня и разобраться в том, что происходит. Выйдя на улицу, она застала его сидящим на земле возле стены. Он обнимал свои колени и смотрел вдаль. Заметив Нику, он резко поднялся. Она пыталась его рассмотреть, но его лицо скрывала темнота. Он не убегал, но не давал ей приблизиться. – Кто ты? – спросила она, нарушая тишину. – Почему ты постоянно следишь за мной? Что тебе от меня нужно?

– Спасти тебя, – ответил парень. У него был достаточно приятный голос, который очень понравился Нике. Но его слова, они здорово напугали её.

– От кого спасти? Мне угрожает опасность? Это была твоя записка? – она не успела договорить, из здания вышел Денис, он тут же оказался возле Ники и стал тыкать в незнакомца пальцами.

– Убирайся отсюда, – говорил он. – Иначе я за себя не ручаюсь!

– Эй, – Ника толкнула Дениса. – Ты что говоришь?

– Я что тебе сказал! – Денис совершенно не обращал внимания на Нику и набросился на незнакомца, тот успел отразить его удар и оттолкнуть обидчика, а затем бросился бежать. Из здания показалась Инга с Максом, которые наблюдали лишь окончание сцены. Ника не сдержалась и слегка встряхнула Дениса.

– Что ты наделал! Я хотела с ним поговорить!

– Хочешь стать такой же, как он? – крикнул Денис. – Мы и тебе устроим изгнание. Слышите, – он рассмеялся. – Она ведь не такая, вместе со своим дружком, тем, как его, Артуром…. У них есть шанс. А чем мы хуже? Но старуха и вас заберёт, она всех забирает, – рассмеявшись, он вернулся в клуб, за ним тут же скрылась Инга, а Макс медленно спустился к напуганной Нике.

– Что он имел в виду? – с надеждой спросила Доминика у парня. – Что происходит? Кем является тот незнакомец?

– Он вроде как чужой здесь, мы зовём его Изгой. Не знаю, но водиться с ним опасно, говорят, он живёт в доме с двумя психами, которые ставят на нём эксперименты…

– Что за чушь!

– Так говорят. Он странный, не знаю, я когда его вижу, у меня мороз по коже. Он вызывает во мне один сплошной негатив, – парень заметно вздрогнул. – Мы обходим его стороной, а ещё он водится с той старухой…

– Какой старухой?

– Что живёт недалеко от выезда. Мы все её боимся, а он часто у неё бывает, так что держись от него подальше. Так будет лучше для тебя, – сказав это, парень скрылся в здании клуба. Ника решила не возвращаться туда, а прямиком отправилась домой. Все её мысли теперь были заняты событиями странного вечера.

Глава 4

Доминика быстро вернулась домой. У неё пропало желание гулять по этому странному городу, её наполнял страх и она пугалась малейшего шороха. Как только она оказалась в комнате, она смогла свободно вздохнуть, признав, что тут ей немного спокойнее, чем где-либо. Страх постепенно сменился тоской, необъятной тоской по чему-то родному, словно она лишилась чего-то важного в своей жизни. Но она не могла понять чего. Её наполняли всевозможные неприятные предчувствия, и от всего начинала кружиться голова. Чувствуя, что она более не в состоянии испытывать эти чувства, она поспешила принять расслабляющий душ. Она надеялась, что вода сможет немного её взбодрить.

Встав под потоки тёплой воды, она закрывала глаза, мысленно переносясь домой, в свою любимую ванну, вспоминала, как любила проводить там время. Она рисовала в своём воображении прекрасные картины природы, ей чудилось, будто она стоит под водопадом или окунается в приятную морскую воду. Внезапно, она услышала неприятное шипение и резко раскрыла глаза, заметив, что вода меняет цвет. И вот она стоит под потоком кроваво-красной воды и ей кажется, будто льётся сама кровь. Она резко отскакивает и упирается в дверцу, издавая истошный крик. Поворачиваясь, она рывком открывает двери и выбегает в комнату, резко хватается за полотенце и пытается стереть с себя воду. Постепенно ужас проходит, и она видит, как вода снова приобрела нормальный цвет. На полотенце так же не осталось следов от кровавой воды. Накинув на себя халат, она выбежала в комнату и залезла под одеяло. Страх наполнял её всю, ей казалось, будто она сходит с ума. Укрывшись с головой под одеялом, она прижимала к себе подушку и плакала, плакала настолько сильно, насколько могла. Её сердце усиленно билось, а руки буквально холодели от страха. Как бы ей хотелось всё бросить и уехать, вернуться домой.

– Я боюсь, – в тишине, призналась она самой себе и вытирала нахлынувшие слёзы. Постепенно страх проходил, и ей становилось легче. Она настолько устала, что не заметила, как погрузилась в сон.

Утром она не хотела вспоминать события ночи и старалась об этом не думать. Первую пару она пропустила и пришла ко второй. Сразу же ей бросились в глаза произошедшие изменения. Люди словно мерцали, каждый из них имел свой определённый цвет, и они казались бледными и нереальными. Ника осматривалась по сторонам и не могла понять, что происходит. Пара, которую посетила Ника, лишь прибавила новые вопросы. Преподаватель был таким же, как и студенты, он мерцал, а его голос был настолько тихим, что Нике приходилось напрягать свой слух. Когда же она обращалась к нему, то он будто и вовсе не замечал её. Набравшись смелости, она решила провести эксперимент. Поднявшись, она вышла в центр зала и посмотрела на аудиторию. Никто не обратил на неё внимания, так же и преподаватель. Окружающие люди стали ещё бледнее, а их голоса казались совсем тихими.

– Меня кто-нибудь видит? – громко спросила она и забралась на преподавательский стол. Она махала руками и старалась всячески привлечь к себе внимание, однако никто не смотрел в её сторону, а преподаватель и вовсе отошёл к доске. Спрыгнув со стола, она забрала свои вещи и убежала. Спустившись на первый этаж, она нашла расписание Артура и отправилась к нему в аудиторию, но парня там не оказалось. Не в силах больше видеть окружающие её картины, она покинула университет и отправилась домой к своему другу, к тому, кто мог её понять. Как только она зашла в подъезд, то услышала грустную музыку. Где-то со второго этажа доносилась тоскливая песня, а голос явно принадлежал Артуру.

Ника медленно поднималась по лестнице, прислушиваясь к каждому звуку. У Артура был красивый голос, однако вся его песня была наполнена тоской и отчаяньем. Он пел о безысходности, о том, что вокруг сгущается тьма, и он не видит в ней выхода.

Доминика двигалась практически бесшумно, боясь, что из-за неё Артур прекратит играть. Дверь в квартиру была раскрыта настежь, и чем ближе она подходила, тем больше окуналась в музыку печали. Она ощущала, как грусть ещё больше наполнила её душу, ей становилось всё хуже и хуже, казалось, будто стены начинали давить. Весь мир стал чёрно-белым, и она теряла малейшую радость в жизни.

Артур сидел на диване и полностью погрузился в пение. Он будто бы отдался волнам музыки, растворился в ней. Он совершенно не обращал внимания на окружающую обстановку. Ника остановилась в дверях и просто наблюдала за ним. Она совершенно забыла снять пальто или даже разуться, ей просто хотелось слушать эту музыку. Она знала эту песню, иногда, когда на неё нападала тоска, она могла слушать её вечерами. Сейчас ей захотелось обнять его, просто побыть рядом, сказать, что всё будет хорошо. Пусть и в душе она сомневается в этом, пусть ей самой непросто, но она так хотела оказать ему поддержку.

Он прекратил петь и взглянул на девушку. Но в его глазах не было прежних эмоций, в них был страх, дикий, пугающий и отталкивающий. Он выглядел безумным. Поднявшись, он отложил гитару и подошёл к окну.

– Зачем ты пришла? – холодно спросил он, упираясь руками в деревянный подоконник. Его голос был грубым, и Ника попыталась подойти к нему. Она позволила себе обнять Артура и тихо проговорить:

– Я лишь хочу быть рядом. Мне страшно, Артур. Я не могу понять, что вокруг происходит. Ты мне нужен, вместе мы во всём разберёмся.

– Нет, – он убрал её руки и достаточно грубо оттолкнул. – Уходи, оставь меня! Я хочу быть один, – он заметно повысил голос и перешёл на крик. – Убирайся!

– Почему ты так со мной? Мы ведь друзья…

– Мы не друзья. Мы просто попали в сложную ситуацию, которая объединила нас… – он продолжал говорить о том, что она ошиблась в нём, что дружба была только с её стороны и что в иной ситуации они бы не подружились. Но Ника уже не слушала, она смотрела в безумные глаза Артура и чувствовала, как земля, будто бы уходит из-под ног, а в душе разливается боль. Она резкая, жгучая и липкая. В её глазах застыли слёзы. Нет, она никогда не сможет забыть этот взгляд и эти слова. Под его бессвязные крики она отходила к выходу и поспешила убежать, столкнувшись у двери с Изгоем. Их встреча было настолько мимолётной, что Ника снова не успела его разглядеть. Он помог ей подняться и быстро скрылся в квартире. Лишь спустя некоторое время, Ника смогла вспомнить, что у незнакомца были красивые зелёные глаза.

Она чувствовала себя потерянной и опустошённой. Ей казалось, что тьма сгущается, и нигде нет просвета. Она чувствовала, что попала в западню и ничего не могла с этим поделать. Так она и брела по городу, лихорадочно осматриваясь по сторонам, пытаясь ухватить мерцающих людей и как-то обратить на себя внимание, но её никто не видел. Она вышла в центр проезжей части и просто кружилась, хваталась за голову и пыталась унять внутреннюю боль. Внезапно ей захотелось попасть в церковь, ей казалось, что именно там она сможет найти покой. Она бегом пересекла мост и прибежала к маленькой беленькой церквушке. Посмотрев на деревянную тяжёлую дверь, она потянула её на себя. Дверь с трудом поддалась, и она попала внутрь, сразу чувствуя приятный запах от лампад и тихий звук пения, от которого успокаивалась душа. На голову она накинула шарф и прошла вглубь, смотря на расписной потолок, окидывая взглядом каждую икону. Она подходила к образам и молилась, просила Бога о помощи, просила увидеть родных. Она и не заметила, как припала на колени и прижимала ладони к груди, ей казалось, что если и есть в мире покой, то только здесь. Вокруг было тихо, лишь мерцающая женщина в синем платке аккуратно протирала иконы. Вот она прошла мимо Ники, остановилась немного, видимо думая о своём, а затем вернулась за прилавок и, вздыхая, поправила свечки. Ника поднялась и подошла к ней, попыталась заговорить, попросить свечку, но женщина её не услышала. И новое гнетущее чувство нависло над Никой. Она вышла на улицу и прямо в дверях столкнулась с Денисом, который смотрел на неё, как хищник на свою жертву.

– Ты смогла туда зайти? – хмыкнул он, отходя назад. – Даже в этом вам больше привилегий, чем нам!

– Может, хоть ты объяснишь, о чём вы все говорите? – Доминика шла за ним, однако он посмотрел на неё с неподдельным отвращением и бросился убегать. Ника решила оставить его в покое и побрела домой, где и провела остаток дня, не выходя из своей комнаты.

На следующий день Ника и вовсе отказалась идти в университет. Она поняла, что больше не в состоянии разбираться со странностями города и решила покинуть его, чего бы ей этого не стоило. На упаковку вещей ушло больше часа, и вскоре она уже была у выезда из города, с вызовом смотря на пугающий белый туман. Твёрдо нажимая на газ, она въехала в лес и продолжала так ездить, пока не наступила глубокая ночь. В отчаянье, она решила остаться ночевать здесь, чтобы с утра снова прибегнуть к попыткам.

Разбудил её резкий стук в окно. Она подпрыгнула и сонно зевнула, заметив на улице до смерти перепуганного Артура. Он лихорадочно барабанил руками по стеклу окна автомобиля Ники, желая поскорее поговорить с ней. Она ещё не забыла, что он говорил ей вчера, поэтому неохотно вышла. На улице было прохладно, судя по всему, в городе было ещё раннее утро. Артур тут же схватил её за плечи и начал лихорадочно трясти, отчего у девушки закружилась голова. Она попыталась вырваться, но он резко прижал её к себе.

– Прости, прости, что я тебе наговорил… – шептал он. Его голос был хриплым и безумным, а глаза красные от слёз. – Но вокруг творится такое безумие. Я должен, должен с ней поговорить. И неважно, что он просил меня… – он запинался, будто бы глотал слова. – Просил не ходить к ней. Я не верю ему. А ей верю. Отвези меня к ней, отвези, отвези! – он отодвинулся и заглянул в её глаза. Она понимала, что не может сейчас отказать ему в просьбе, поэтому пригласила в автомобиль. Оказалось, он хотел посетить ту пожилую женщину, которую она встретила тут ещё в первый день.

Дом женщины располагался вдали от города, в самой пустынной его части и позади шёл густой устрашающий лес. Само по себе здание было серым и отталкивающим, хотя и огромным. Оно было выполнено в готическом стиле и напоминало старый костёл. Перед домом, по обе части от узкой дороги, располагалось два поля чёрной земли, там полностью отсутствовала трава. И всё это ограждалось каменным древним забором.

Всю дорогу Артур молчал, на вопросы Ники не отвечал, он просто закрыл лицо ладонями и тяжело дышал. Как только они подъехали, он покинул автомобиль и бросился бежать в дом к той старухе. Ника осталась в машине, она решила дождаться его возвращения.

Шли минуты, часы, солнце поднялось достаточно высоко и в городе заметно потеплело. От ярких лучей дом старухи стал выглядеть ещё более отталкивающим и устрашающим. Ника начинала переживать, и она собралась отправиться следом. Но только она покинула машину, как услышала крик Артура, а затем увидела, как он выбежал из дверей. Он остановился на пороге и внимательно смотрел по сторонам, на поля с землёй, ещё больше кричал и тыкал пальцами. Схватившись за голову, он бросился бежать, не замечая никого и ничего вокруг. А за ним, звонко смеясь, показалась старуха. Не смотря на то, что между ними с Никой было достаточное расстояние, ей казалось, будто старуха испепеляет её своим взглядом и ей показалось, будто бы она сказала, своим холодным и скрипучим голосом: – Ты следующая.

Ника села в автомобиль и решила догнать Артура, который уже скрылся из виду. Она отправилась в центр города и заметила его перелезшим через мост, он чуть держался за перила и смотрел вниз. До Ники доносились тяжёлые всхлипывания. Она тут же подбежала к нему и остановилась рядом.

– Артур, не делай этого! – испуганно произнесла она. – Не надо, прошу тебя. Перелазь обратно, мы поговорим. Что бы она тебе не сказала…

– Она сказала правду! – задыхаясь, настаивал парень. – Она, она сама Смерть, оглянись вокруг, мы уже мертвы, просто ещё не до конца… в том мире нас пытаются вернуть к жизни, но, но то, какой я там…

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, Артур. Мы обсудим это, я тебе верю. Только вылезь ко мне… – она попыталась его схватить, но он одёрнул руку и чуть не упал, успел ухватиться.

– Не трогай меня! Скоро и тебе она покажет правду, и за тобой придёт, – бредил он. – Просто я раньше тебя погиб, раньше! Мой срок настал! Нас уже не спасти, лучше всё закончить, лучше забыть… – и закрыв глаза, он резко отпустил руки и бросился камнем вниз. Доминика не успела схватить его, она лишь издала крик, видя, как он растворился в тёмно-зелёной воде. Душа в себе истерику, она медленно сползла и села на землю, прижимая к себе колени. Её буквально колотило от ужаса, она ещё не знала, что ей предстоит сделать. Слёзы градом катились из глаз, она кусала себе губы, чтобы только не кричать, чувствовала, что её тошнит. Сквозь пелену слёз, она увидела на противоположной стороне Изгоя. Он смотрел на неё и молчал. В его взгляде будто бы было сочувствие. Ника тут же поднялась, чтобы подойти к нему, но он сразу бросился бежать, а через некоторое время и вовсе растворился. Ника осматривалась по сторонам, пыталась позвать кого-нибудь, но город словно опустел. Люди были совсем слабыми, словно тени. Никто не пришёл на её зов.

Глава 5

Доминика ещё не скоро пришла в себя. Когда она закрывала глаза, ей казалось, будто бы Артур смотрит на неё и прыгает, а когда открывала, видела полупустые улицы с тенями. Она просто брела вперёд без какой-либо цели, она не могла ни на чём сосредоточиться. Вот тут они с Артуром сидели на скамейке и обсуждали преподавателей, а там он рассказывал ей об игре в баскетбол, там предлагал как-нибудь прокатиться на летних аттракционах. Каждый уголок города таил в себе особые воспоминания, которые болью отдавались внутри девушки. Она забрела в его двор и поднялась в квартиру, дверь которой была раскрыта настежь. Некая внутренняя волна заставила её вломиться туда, и она вошла. Воспоминания будто витали в воздухе. Ей казалось, будто он сейчас выйдет из зала и встретит её. Но это лишь мечты.

Она медленно прошла вглубь квартиры, зашла в зал, там всё осталась таким, как она запомнила. Вот плед, которым она укрывалась, чуть дальше стоит гитара, которая сохранила его отпечатки. Она присела на мягкий диван, полностью погружаясь в свои воспоминания. Вот они разговаривают, а вот он поёт. Пусть и печальную грустную песню. Но он был жив тогда. Она могла с ним поговорить.

Её взгляд остановился на подоконнике. Она заметила там странный кусок бумаги. Лишь подойдя ближе, она поняла, что там была фотография. На одной стороне – фотография Артура, только с чёрной полосой в углу, а на другой стороне красивым, размашистым почерком было написано: «Ты уже погиб. Хочешь узнать правду? Только я дам тебе ответы на все твои вопросы. Приходи.

С.».

Забрав фотографию в сумку, она покинула квартиру и отправилась к автомобилю. Нет, она должна поговорить с той старухой, чего бы ей этого не стоило.

К обеду в городе изменилась погода, небо затянуло тяжёлыми чёрными тучами, и раздался гром, но дождя не было. Ника вскоре оказалась возле дома старухи и медленно отправилась к двери. Дорога, что вела к дому, была выложена камнями разнообразных форм и размеров, все они были серыми, а между ними и вовсе отсутствовала трава. Земля по обе стороны от дорог казалась слишком неухоженной и придавала месту особое настроение. Двери были тяжёлыми и железными, выполнены под старый манер, двустворчатые со старинным ромбовидным узором. Ника постучала, всё ещё пребывая во власти своих эмоций. Она сжимала в руках фотографию, готовая обрушить на женщину весь свой гнев. Но как только дверь открылась, Ника потеряла всю свою смелость, строгий взгляд старухи мгновенно усмирил девушку.

– Да, чем могу помочь? – как бы надсмехаясь, спросила она.

– Я хотела… – Ника терялась, мысли отчего-то путались, и она не могла толком сформулировать свою претензию. – Артур, он, он умер после вашего с ним разговора и это… – она показала ей фотографию, однако пожилая женщина осталась с невозмутимым лицом.

– Он не умер, нельзя умереть дважды. Можно лишь завершить начатое, – ответила старуха. – Впрочем, я лишь рассказала ему правду и показала то, что он хотел увидеть. Когда ты захочешь правды, я буду тебя ждать, – и, как ни в чём не бывало, она закрыла дверь прямо перед носом девушки. Лишь сейчас Ника вдруг вспомнила, зачем она сюда приходила, былая смелость вернулась, и ей захотелось снова с ней поговорить. Только вот на стук она больше не пришла.

Ника вернулась в машину, чувствуя, что от всего, что она пережила за день, у неё разболелась голова. Она думала куда-то сообщить о гибели Артура, но не знала куда. Вокруг все молчали, никто не обращал на неё внимания, ей казалось, что в городе не осталось никого. Она вдруг поняла, насколько ей страшно и одиноко.

Домой она вернулась практически под ночь. Аристарх Георгиевич сидел на ступеньках и смотрел на тёмное небо, на котором стали проявляться первые звёзды. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Ника позволила себе присесть рядом. Она так же подняла голову вверх, обращая внимания на то, какие необычные в этом городе звёзды. Они ярче и больше, некоторые из них имеют даже очертания, как на картинках книг, на которых обычно изображают космос.

– Красивое тут небо, – с горечью произнесла Ника и ярко вспомнила гибель Артура, странности города, что она уже давно не общалась с родными. Тоска заполнила её душу, и она ощутила горячие слёзы на своих щеках. – Я такого никогда не видела.

– Жаль мне тебя, – вздохнул старик и опустил голову. – Такая молодая, а уже в таком месте. Не принимай близко к сердцу всё, что тут происходит и тогда, возможно, ты вернёшься домой. Пока ты жива, у тебя есть шанс.

– Почему вы все говорите загадками? Что происходит? Я ничего не понимаю…

– Мы говорим ясно, ты не понимаешь, потому что ещё окончательно не погрузилась в этот мир. Со временем ты всё поймешь. Главное, не дай им сломать себя, – Аристарх Георгиевич заметно потеплел, его голос стал более мягким и сочувствующим. Поднявшись, он скрылся в доме, окончательно запутав Доминику. Она ещё немного посидела на улице, стараясь успокоиться, и отправилась в свою комнату. Сегодня ей точно не заснуть, поэтому она взяла тетрадь и выписала странности этого города. Она вспоминала всё с самого первого дня и писала в некой лихорадке, иногда и вовсе не обращая внимания на правильность написания или пунктуацию. «Артур погиб, но старуха сказала, что он жив как? Как такое возможно? Я видела как он упал в реку как он погиб… здесь нет зеркал и не работает связь, Артур говорил, что мы уже мертвы…мертвы, люди как тени не слышат и не видят меня, Денис говорит странные вещи, Аристарх Георгиевич называет меня живой а Изгой хочет спасти». Потокмыслей продолжался, но Ника легла на кровать и просто тяжело вздыхала. Она чувствовала себя беспомощной и не знала, что ей предстоит сделать.

На следующий день она решила прогуляться к дому Изгоя. Наверняка он мог бы пояснить ей происходящее, раз он так рвётся ей помочь. Погода была пасмурной, весь день моросил дождь. Ника куталась в тёплую зелёную куртку и медленно поднималась на горку. Вокруг всё веяло холодом и тоской, мир будто бы превратился в чёрно-белое кино. Людей в этой части города она и прежде не наблюдала, а отсутствие теней приподняло ей настроение и она, на некоторое время, могла расслабиться. Дом был большим двухэтажным зданием, в форме прямоугольника. Он был выполнен из красного кирпича, местами на стенах виднелись отломанные неприглядные куски. Окна были плотно завешаны, а на двери висел старый потрёпанный венок. Площадка перед домом была заброшенной и неухоженной, а слева возвышалась огромная ива, ветви которой падали в сторону двери и закрывали левую часть дома. Вокруг пахло сыростью и болотом.

Ника подошла к двери и постучала, ей хотелось, наконец, толком поговорить с Изгоем. Она уверена, если он попытается, то сможет ей всё объяснить и, возможно, помочь. Но на первый стук никто не вышел, на второй тоже. Ника постучала в последний раз и уже собралась уйти, подумав, что никого нет, однако в глубине дома послышались неуклюжие шоркающие шаги и скрипучая дверь открылась. Из проёма показалась голова женщины, судя по всему, она была ниже Ники. У неё были жёлтые грязные волосы, которые небрежно болтались из неаккуратного хвоста. Данная причёска лишь выделяла её пухлые щёки, которые и без того были достаточно большими. На столь отталкивающем лице сидел маленький нос, и небольшие глазки, которые, видимо от света, она постоянно щурила. Окинув девушку недовольным взглядом, она осмотрелась по сторонам.

– Вам чего? – спросила она жёстким отталкивающим голосом и её щеки надулись. – Мы никому ничего не должны, – она снова принялась внимательно смотреть на Доминику, будто бы пыталась что-то понять. – Новеньким тут не место, – грубо добавила она.

– Я ищу парня, что тут живёт, – ответила Ника. – Он, видимо, ваш сын. Мне очень нужно поговорить с ним.

– Кто там? – раздался позади мужской голос, и вскоре из дверного проёма показалась ещё одна голова. Это был мужчина, средних лет, судя по лицу, тоже достаточно плотный. Всё его лицо пересекал огромный уродливый шрам. У него были тёмно-русые, короткие волосы и карие глаза. Несмотря на свой шрам, выглядел он куда более выгодно, чем его спутница. Он так же бесцеремонно осмотрел Нику, а затем перевёл взгляд на женщину. – Почему ты так грубо обращаешься с гостями? – отчитал он и затянул женщину в дом, послышался лязг замков и затворов, затем шёпот и лишь спустя пару минут дверь открылась. Женщина отправилась вглубь дома, а мужчина жестом пригласил её внутрь. Но Ника объяснила свою цель визита, на что мужчина начал настаивать: – Он должен прийти с минуты на минуту, вы можете его подождать, – вежливо проговорил он и Ника сдалась. Она вошла в гостиную. Что ей запомнилось, так старые зелёные обои с большими цветами.

Мужчина проводил её в просторную кухню и усадил за стол, а сам сел напротив. Женщина делала вид, что что-то ищет по шкафам, однако вздохнув, констатировала, что чай закончился, кофе они не пьют, и у них ничего нет. Но Ника заверила их в том, что это лишнее.

– Я просто хочу с ним поговорить, – призналась Ника. – А вы его родители?

– Да, – вперёд женщины, ответил мужчина. Она лишь вздохнула и вовсе покинула кухню, видимо её не радовала компания Ники. – Понимаете, Адриан сложный ребёнок. Он ни с кем не ладит, мы удивлены, что за столько лет у него появился друг, причём такой красивый друг, – льстиво произнёс мужчина. Что-то было в его словах отталкивающее, что-то, что настораживало девушку. – Вы давно в нашем городе?

– Уже почти две недели, – ответила девушка, тарабаня пальцами по столу и стараясь избегать пристального взгляда мужчины. Она была рада, что смогла узнать имя Изгоя, теперь она будет знать, как к нему обращаться. – А что не так с Адрианом? Почему он такой?

– Это долгая история, детская травма, – мужчина оттолкнулся от стола и направился к кухонной тумбе. – Он вам не говорил? – он аккуратно раскрыл верхний ящик и начал что-то там разыскивать.

– Нет, мы мало говорили о прошлом, – соврала Ника, внезапно раздался резкий хлопок двери и крик женщины. Ника вздрогнула, а из глубины дома доносилась ругань. В хаосе крика сложно различались голоса или отдельные слова.

– Вам лучше уйти, сейчас же! – раздражённо захлопнув верхний ящик, мужчина буквально вытолкал Нику во двор и закрыл за ней дверь. Крики хорошо слышались и на улице, затем раздался отчётливый звук удара и хлопок. Чувствуя, как сильно бьётся сердце, Ника бросилась бежать оттуда, решив, что она больше никогда не посетит этот дом, а со странным Изгоем и вовсе не заговорит.

Аристарх Георгиевич сидел в зале и рассматривал свои медали. Заметив перепуганную Нику, он отправился следом за ней и застал её в комнате. Она расхаживала по ней, как заведённая, а в её глазах поселился настоящий ужас. Она не знала, что ей делать, она хотела домой.

– Ты была в доме Изгоя? – с порога спросил он, пряча медали в карман старого поношенного кителя.

– Да, я была там, – грубо ответила Ника и присела на кровать. – Но я не пойду туда больше.

– И они тебя так просто отпустили? – странно спросил он.

– Да, а что вас удивляет?

– То, что ты ещё жива… – усмехнулся он. – Я не понимаю тебя, твоя основная задача сейчас выжить. Ты можешь оставаться в этом доме, поскольку тут у тебя больше шансов не попасть в беду. Но ты сама ищешь неприятности. Зачем, вот ты мне ответь, зачем ты пошла в тот дом?

– За ответами, – растерялась Ника. – Изгой говорил, что хочет спасти меня, но он постоянно избегает встречи со мной.

– Он это делает для твоего же блага, – мужчина вздохнул. – Я не могу обрушить на тебя правду, ты должна сама, естественным путём, всё понять. Иначе ты рискуешь потерять себя так же, как твой друг Артур. Мой тебе совет, не ходи больше в тот дом, – развернувшись, он скрылся в глубине дома. Ника немного успокоилась и решила отдохнуть, от переживаний и новых вопросов она устала, поэтому решила устроить для себя заслуженный отдых.

Глава 6

Прошло два дня, которые Ника провела не покидая своей комнаты. Она лежала на кровати, временами играла в телефон, читала заброшенные туда книги или просто думала. Её окутала депрессия, и она позволила ей себя поглотить.

Но сегодня она проснулась, поняв, что больше не в состоянии лежать без дела. Она хочет разобраться во всём, узнать правду и понять, что ей предстоит сделать, чтобы вернуться домой. С утра она отправилась в университет, но это было зря. Больше она не видела людей, а тени стали совсем незаметными и разговоров она так же не слышала. Город в тот же миг опустел. Для неё оставалось загадкой, почему того же Аристарха Георгиевича она видит хорошо, видела родителей Адриана, его самого, а остальные исчезли.

Покидая стены университета, она медленно прогуливалась домой и резко остановилась. Прямо напротив неё, на другой стороне дороги, у здания ларька стоял Артур. Это был не похожий на него человек, а именно он. Только выглядел куда бледнее и болезненнее, а рядом с ним, активно жестикулируя, стоял Денис. Чувствуя прилив радости, Доминика бросилась к парням и чуть удержалась от того, чтобы обнять старого знакомого.

– Ты жив, – тихо произнесла она, вытирая набежавшие слёзы. Только вот теперь она осознала, что не чувствует исходящий от него свет. Он посмотрел на неё с холодностью и безразличием, а затем перевёл взгляд на Дениса.

– Нельзя умереть дважды, – механически ответил он. – А вот почему ты жива?

– Я не понимаю, я ничего не понимаю. Я же видела, как ты упал в воду. И что значит…

– Она одна осталась, – ядовито бросил Денис. – И её опекает Изгой. Может, исправим данную несправедливость?

– Вы о чём… – растерялась Ника.

– Давай, – резко ответил Артур и схватил девушку за руку, с другой стороны подоспел Денис, и они потащили девушку к мосту. Она вырывалась, кричала, пыталась кусать им руки. Никого не было рядом, чтобы помочь ей и они, беспощадно, тянули её к мосту.

– Почему? За что? – вырываясь, кричала она. – Я ничего вам не сделала!

– Просто ты одна осталась. Мы заберём тебя с собой, – цинично смеясь, ответил Артур. Она сумела высвободить одну руку, затем уже у моста другую и резко вырвать ногу. Оттолкнув Артура, она смогла ударить ногой в живот Дениса и бросилась бежать. Парни увязались за ней, они кричали, что это всё для её же блага, что так ей станет лучше жить. Однако она не слушала их и скрылась в парке. Они не отставали, напротив, ускорились. Ника ощущала, что силы покидают её, но она не хотела так легко им сдаться. Вскоре путь привёл её к заброшенному трейлеру и она, не задумываясь, обежала его и бросилась в неизвестную часть парка. Дороги, как таковой, там не было, однако трава была прибита к земле. Ника не смотрела под ноги, как и не смотрела назад. Она уже не знала, есть за ней погоня или уже нет, она просто бежала. Споткнувшись, она упала и скатилась с горы, чувствуя, как всё тело начинает болеть от ударов. Поднявшись, она заметила старую, заброшенную хижину за кустом. Слыша вдалеке голоса парней, она забралась в покошенный домик и стала приводить себя в порядок. В груди сильно жгло, одежда была вся в чёрной грязи, а на руках виднелись мелкие ссадины и царапины. Она присела на корточки и попыталась успокоить своё дыхание, затем выглянула в маленькое окошко. Парни показались на горке, они осмотрелись и, видимо не заметив её убежища, ушли. Чтобы не нарваться на неприятности, Ника решила переждать в хижине некоторое время и лишь потом выйти, чтобы обезопасить себя.

Внутри домик был слишком убогим, балки с пола местами прогнили, в углу стояла железная кровать и недалеко от неё почерневшая печь. Пахло сыростью и старостью. Вдобавок, было очень холодно. К вечеру разгулялся гром и пошёл сильный ливень, поэтому Ника вынуждена была переждать там ночь, и ей впервые приснился сон.

«Где-то начало ночи, на улице холодно и темно. Ника идёт по узкой обочине дороги и осматривается по сторонам. Напротив она видит въезд в лес, который напоминает дорогу к злополучному городу. Она хочет пойти туда, но что-то ей подсказывает остаться на месте. Она терпеливо ждёт и видит вдалеке два светящихся пятна, к ней подъезжал автомобиль. Чем ближе он приближался, тем отчётливее она видела себя за рулём. С другой стороны раздался шум и на встречную полосу, прямо навстречу Нике выехала огромная фура, она не сворачивает и происходит столкновение. Ника слышит свой крик».

Ника резко пробуждается, не сразу поняв, что произошло. Она ещё находилась во власти ночного кошмара и её окутывали пугающие мысли, одна хуже другой. Странная и ясная догадка сильно встревожила её, но она не успела сообразить, ощутив резкий запах гари. Когда она окончательно очнулась ото сна, то услышала удаляющийся смех, и треск огня. Помимо неприятного запаха серы и бензина, она начала осматриваться, и поняла, что никто не смог зайти в домик, поскольку дверь она крепко прикрыла кроватью и за это её решили подпалить. Сомнений не оставалось, чьих это рук дело, она принялась отодвигать тяжёлую железную кровать и вынимать доску, которая подпирала дверь, но было поздно. Всю стену, как и сам выход, поглотил огонь. Вскоре весь домик наполнился едким дымом, и она стала кашлять. Через дверь не выбраться, вся надежда оставалась на узкое окно. Она бросилась к нему и стала выламывать стекло, при этом сильно царапая руки. Но выбора не оставалось, огонь быстро перебросился на крышу и раздался неприятный треск, ещё немного и он рухнет. Из последних сил она расправлялась с окном, когда она выбила достаточное количества стекла, то стянула с себя куртку и застелила ею низ подоконника, чтобы ещё сильнее не порезаться. С трудом, но она смогла выбраться и успела как раз к тому моменту, как часть стены, под гнётом огня, рухнула, а пламя перебралось к оконной стене. Ника упала на землю и медленно отползла в сторону, чувствуя остаточное ощущение от прилива адреналина, сменяющееся ужасом. Она только осознала, что если бы не проснулась, то смогла бы заживо сгореть. Нервно рассмеявшись, она легла на траву и посмотрела на чистое голубое небо. Она смеялась, но не искренне, не радостно, это был смех отчаянья, боли, смех, который никогда ни у кого не вызовет даже улыбки, только сочувствие. Из её глаз капали слёзы, немые, болезненные. Она устала и хотела вернуться домой, ей уже не нужна учёба в странном городе, она не хочет таких приключений и путешествий, всё, чего она желает – это увидеть свою семью.

Поднявшись, она потёрла руки, заметив на них запёкшуюся кровь, она здорово порезала их, когда выламывала стекло. Поднявшись, она взглянула на свою одежду, полностью пропахшую дымом и всю в саже. Но это не страшно, в этом странном городе её увидят лишь единицы.

Она побрела домой улицами, стороной обходя центр. Каждый раз она осматривалась, прислушивалась к каждому шороху, боясь встретиться с Артуром или Денисом. Парни желали её смерти, и она чувствовала себя в опасности, понимая, что одной ей с ними не справиться. Где тот Изгой с его жаждой её защитить? Его не было тогда, когда они потянули её к мосту и тогда, когда попытались поджечь. Все его слова ложь и она не собирается следовать его советам. Он только и может следить за ней. Он бесполезен. Она почувствовала, что сильно разозлилась на Адриана и решила, что ни за что не станет общаться с ним, больше не последует его советам, и вообще будет обходить его стороной.

Домой она вернулась к обеду, и на пороге её встретил Аристарх Георгиевич. Он выглядел слегка задумчивым и был занят резьбой по дереву. Заметив Нику, он лишь криво усмехнулся и принялся дальше работать.

– Всё ищешь себе приключений? – спросил он, когда Ника раздражённо прошла мимо него. Она была настолько взбудоражена, что в ответ лишь нагрубила ему. – Попридержи язык, я, возможно, единственный, кто не заинтересован в твоей смерти, – резко ответил он. – Ну, почти. Ещё и Изгой.

– Я не хочу о нём слышать, – Ника присела на ступеньки, и обняла колени. – Вся его помощь только на словах. И вообще, что значит, вы не хотите меня убить? Что это за город? Да я буду жаловаться! Только я вернусь домой и… – она не договорила, поскольку старик разразился смехом, он отложил свою работу и продолжил хохотать, кладя свои руки на живот. – Что смешного? – разозлилась Ника и резко поднялась на ноги. – Я говорю правду. Что за сумасшедший дом? Почему этот город удерживает меня силой?! И все пытаются убить! Наверняка мои родители уже ищут меня, они найдут и каждый получит по заслугам! – но старик продолжал хохотать, отчего Ника церемонно топнула ногой и скрылась в доме, при этом сильно хлопнув дверью. Она забежала в комнату и начала расхаживать по ней, пытаясь хоть немного успокоиться. Но чем больше она погружалась в свои мысли, тем больше заводилась. Открыв шкаф, она замерла, поскольку увидела одну и ту же одежду, тот самый костюм, что был на ней в тот роковой вечер. Она осмотрела себя, и она была так же одета. На кофте вырисовывались кровавые пятна. Чувствуя приступ тошноты, она резко хлопнула дверь и бросилась на кровать, пряча свое лицо в подушках. И лишь сейчас она вспомнила свой сон.

А что если тогда она разбилась? Вдруг, это всё ненастоящее? Она умерла и теперь её мозг воспроизводит эту реальность? Или ещё хуже и она в мире мёртвых….

От подобных предположений по телу девушки прошёлся нервный холодок. Она лежала неподвижно, поддаваясь отчаянью и услышала лёгкие шаги, от пришедшего веяло холодом. Она резко обернулась, но в комнате было пусто, лишь на подоконнике, рядом с фотографией семьи, лежал квадратный конверт.

– Кто здесь? – спросила она, однако в комнате царила тишина, следов присутствия больше не наблюдалась. Поднявшись, она подошла к конверту и взяла его в руки. Бумага была тонкой, тёмно-синего цвета и от прикосновений девушки она неприятно шуршала. Раскрыв его, Ника вытянула фотографию, на которой была изображена она. Обычное фото, где она сидит на скамейке и будто бы улыбается в камеру, а в правом углу чёрная полоса. Перевернув фотографию, Ника прочла следующее: «Я знаю, ты почти прозрела. Тебе никто не говорит правду, а мир будто бы ополчился на тебя. Но ты можешь всё узнать, приходи. Ты знаешь, где меня искать. Я буду ждать тебя. С.».

Она смотрела на фотографию и вспоминала Артура, то, как он бросился в воду, то, как он обозлился после на неё. Нет, она должна пойти, должна узнать правду, возможно, так она сможет понять странности, происходящие в окружающем мире.

Глава 7

Утро выдалось пасмурным и холодным, небо затянуло пеленой черноты, однако дождя не было. Мрачность погоды отразилась и на настроении Ники. Укутавшись потеплее в куртку, она отправилась за дом и подошла к автомобилю, где на окне была прикреплена маленькая записка. Ника сорвала её и прочитала следующие строки: «Не ходи туда. Ты должна остерегаться Смерти». Девушка почувствовала прилив раздражения и скомкала записку. Изгой вызывал в ней лишь негативные эмоции и она не хотела, чтобы он оставлял ей эти бессмысленные записки, к тому же в них он не давал ей конкретной информации. И если он хотел, чтобы она не пошла, надо было сказать ей об этом лично. Довольствуясь своими выводами, она залезла в машину и отправилась в центр города. Проезжая мост она заметила Артура, который при виде автомобиля начал махать руками и кричать ей что-то невразумительное, но девушка не остановилась. Она объехала парня и двинулась дальше, лишив его даже возможности догнать её.

Дом старухи выглядел ещё мрачнее и пугал её ещё больше. Но она была уверена в том, что нуждается в ответах. Собравшись с духом, она покинула автомобиль и медленно отправилась к двери. Всю дорогу её будто бы погружало в холод, невольно вспоминались все предостережения Аристарха Георгиевича, даже короткие записки Изгоя. Она отчётливо вспомнила испуганный взгляд Артура и каким он покидал этот дом. Поэтому она настраивалась на самый худший вариант.

Только она подошла к дому, как двери открылись. Женщина лишь кивнула и позвала её внутрь. На её костлявой руке болталась нитка жемчуга. Сегодня она была одета в праздничное чёрное платье, шлейф которого тянулся по полу и создавал вокруг неприятный шум. Внутри дом был поистине большим, Нике показалось, что она перенеслась в совершенно иное время. Но внутри так же было холодно и мрачно. Старинная мебель стояла чуть ли не на каждом углу, причём она смотрелась очень старой и казалась выдернутой из другой эпохи.

После длинного коридора, где вдоль стену украшали устрашающие рисунки разнообразных смертей, они подошли к лестнице, обогнули её и попали в просторный зал, посередине которого тянулся длинный стол. Доминика не видела, где он заканчивался, ей казалось, будто бы он ушёл в пустоту.

– Предлагаю перекусить, наверняка ты очень голодна, – механически произнесла женщина, предлагая девушке присесть за крайний громоздкий стул. Она подвинула его, и Ника покорно села, чувствуя, что не в силах противостоять ей. Она терялась, забывая, зачем пришла сюда. Старуха похлопала и в зале появилась служанка. Что-то пугало в её виде Нику, но она не могла понять что, будто бы разум и вовсе отключился. Она отдала ей распоряжение и служанка удалилась.

В обеденном зале царил холод, и на Доминику обрушилась настоящая тоска. Пожилая женщина пожелала ей приятного аппетита и удалилась, и на какой-то момент девушка смогла почувствовать ощутимое облегчение. Но длилось это недолго. В зале царила поистине мёртвая тишина, слышно было её неровное дыхание, волнение, стук сердца. Оно билось медленно, затем стук увеличивался, будто бы за ней кто-то гнался, затем темп замедлялся и снова увеличивался с ещё большей скоростью. Её руки дрожали и холодели, она пыталась согреть их в карманах кофты, но не получалось, вскоре дрожь захватила всё её тело. Она смотрела вдаль зала, но конца, как было уже сказано, не было видно, и вдалеке часть стола поглощала тьма, она пугала. Казалось, будто там обитает сам страх и ужас, и он вот-вот набросится на несчастную.

Ника не знала, сколько времени прошло, но ей казалось, будто бы минуты превратились в настоящую вечность и она уже никогда не покинет этого ужасного дома. Она попыталась отодвинуть стул, но всё было безрезультатно, он не поддался, словно бы отрезав ей пути к отступлению. Вдалеке раздались шаги, и они постепенно приближались. Шаги были неестественными для человека, тяжёлые и громкие, будто бы по полу стучали палками. Некто двигался к ней. Помимо странных шагов добавились и другие звуки, звяканье и звон, будто бы теперь палки ударялись и друг о друга. Вскоре шаги оказались за Никой, но она не могла взглянуть на того, кто пришёл, ей мешала спинка стула, к тому же она была плотно посажена к столу и практически обездвижена. Некто обошёл её и протянул огромный серебряный поднос, накрытой серой полукруглой крышкой. Ника узнала в незнакомке служанку, которой старуха отдавала распоряжение. Только сейчас она выглядела иначе. Ника внимательнее всматривалась в женщину. У неё были седые растрёпанные, в разные стороны, волосы, которые завязывались узлом из простого кусочка белой ткани. На ней было чёрное классическое платьице и белый фартук, который местами был испорчен грязными пятнами. Она была неестественно худа, а её кожа носила мертвецки-синий оттенок. В её впалых глазах поселилась настоящая пустота и застарелый ужас, она двигалась, как кукла и все её движения были отточенными. Внутренний голос стал звучать ещё громче в её голове, он призывал: «Смотри внимательнее». Ника продолжала бесцеремонно осматривать служанку, пока та снимала крышку и разлаживала перед гостьей обед. Постепенно её кожа стала бледнеть, и Доминика заметила, как она мерцает и просвечивается, а ей будто бы видится скелет, настоящий, как на картинках. На нём, почему-то, совершенно отсутствуют мышцы или остальные составляющие части строения человеческого тела. Лишь скелет, обтянутый мерцающей кожей. От увиденного по коже девушки прошёлся ледяной холод, и она резко подалась назад, пытаясь покинуть стул, однако он не двигался, будто бы её приковали к этому месту. Ника принялась кричать, пытаться залезть под стол, но все попытки были тщетны. Служанка не обращала внимания на зовы о помощи Ники, она выполняла работу рутинно и нудно, а когда Ника снова попыталась залезть под стол, позволила себе оттолкнуть её на стул и уложить на ноги белую салфетку. Ничего не сказав, служанка склонила голову и ушла, оставив Нику наедине с собственным страхом.

Доминика продолжала звать на помощь, пытаться позвать старуху, но никто не приходил. Она взглянула на стол перед собой, где были представлены угощения. В глубокой белой тарелке, со странными рисунками рогатых существ, находился томатный суп, с плавающими там кусками мяса. На второе были макароны и две круглые котлеты, всё это заливалось томатным соусом, а для питья предоставлялся бокал с некой прозрачной жидкостью. Ника начала кричать в пустоту о том, что она не голодна и не желает есть, однако никто её не отпускал. Внезапно, её будто бы подменили. Впервые за столько времени, она вспомнила о еде. Она стала ощущать её приятный запах, суп так и манил, а макароны казались очень аппетитными. Она ощутила, как в действительности проголодалась и вспомнила, что ела только в первый день приезда, в остальное время каждый раз, она будто бы пропадала и забывала об этом напрочь. Взяв приборы, она принялась с жадностью поглощать пищу, наслаждаясь каждым кусочком, каждой ложкой. Суп был острым и приятным на вкус, он радовал своей насыщенностью. Макароны были мягкими, а соус придавал особую пикантность. Котлеты радовали своей свежестью. А странная жидкость напоминала напиток, такой, который она пила как-то в детстве, она наслаждалась каждым глотком и будто бы погружалась в приятные воспоминания. Когда с едой было покончено, она ощутила приятную слабость, её стало клонить в сон. Откинувшись на спинку стула, она зевнула и услышала привычные шаги. Служанка молча убрала посуду и скрылась, в этот момент, Ника поняла, что стул её больше не держит. Она боролась с сонливостью и заставила себя подняться. Где-то в мыслях уставший разум пытался убедить её в том, что ей нельзя тут спать. Она ощущала опасность, но сон окутывал её сильней.

Она покинула столовую и направилась в холл. Поддаваясь внутренним порывам, она быстро направилась к выходу и попыталась открыть дверь, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Но дверь не поддавалась, хотя замки были не закрыты. Она пыталась вырваться, и новая волна страха захватила её душу. Она бросилась к окну и попыталась раскрыть его, но не смогла. Затем она принялась бежать по коридору и открывать все двери подряд, но они были заперты, даже та, что вела в столовую. Ей оставался путь на второй этаж.

Ника направилась туда, но и там все попадающиеся двери были закрыты. Она шла вперёд, и до неё доносился пугающий шёпот со всех сторон. Она оборачивалась, ускорялась, но шёпот не исчезал, он преследовал её. Вскоре она дошла до конца коридора и увидела дверь, которая была полностью раскрыта. Зайдя внутрь, она попала в тёмную комнату, но только она это сделала, как дверь позади захлопнулась и путь к отступлению был отрезан.

Ника вскрикнула и начала осматриваться, пытаться найти дверь на ощупь. Внезапно свет включился, и она увидела, что находится в пустой комнате, с белыми стенами, а впереди перед ней предмет, который завешан плотной серой тканью. Ника подошла к нему и стянула ткань, увидев перед собой зеркало. Только вот отражение вызвало в ней настоящий ужас. На неё смотрела девушка, с которой она никак не хотела ассоциировать себя. Она была слишком бледна и измучена, под глазами вырисовывались синяки, будто бы кто-то нарочно их поставил. Её нос был сломан, а на лице множество неприглядных шрамов. Голова разбита и из ран хлыщет кровь, а часть волос выдрана. Вся одежда в крови, руки в ссадинах, одна рука болтается так, будто бы сломана, так же и с ногой, она имеет неестественный выступ у колена. Она услышала крик, резкий, рвущий на части душу и лишь спустя мгновение смогла понять, что кричит она. Из неоткуда у зеркала появилась старуха, только теперь она была одета в чёрный плащ, капюшон от которого покрывал её голову и от него падала тень на её лицо. Комната погрузилась в полумрак, создавая зловещую обстановку.

– Ты, наверное, удивлялась, почему вокруг нет зеркал? Представь, если бы ты видела подобное каждый день, ты бы уже сошла с ума, – женщина обошла зеркало и стала позади неё, только в нём она не отражалась. – Бедная, несчастная девочка. Какова всё-таки судьба-злодейка, такую молодую, красивую девушку, у которой ещё была вся жизнь впереди… – её руки касались волос Ники, гладили по голове. – Так погибнуть, мне очень жаль…

– Кто вы? Где я? Что произошло? – голос Ники прерывался лишь тихими всхлипываниями.

– Ты попала в аварию. Этот город, таких сотни в мёртвом мире, своеобразное Чистилище, – Старуха снова подошла к зеркалу. – Здесь души ждут своего часа и очищаются от мирской шелухи. А я Смерть. В том мире ты ещё жива, но… – она щёлкнула пальцами и в зеркале отразилась белая больничная палата. На кровати лежала Ника, подключённая к аппаратам, она была вся в бинтах. – Тебя называют живой, и ты всё видишь иначе лишь потому, что твоё смертное тело ещё живёт в том мире. Ты окончательно не умерла. Но подумай сама, разве это жизнь? Ты изуродована, вся переломана и жизнь твоя поддерживается искусственно, с помощью аппаратов. Умри здесь, сейчас и ты освободишь своё смертное тело, свою семью от мучений…

Ника медленно отходила к двери, ощущая, как ужас заполняет каждую клеточку её тела. Она больше не в состоянии слышать скрипучий голос старухи, видеть себя в таком состоянии и находиться в этом доме. Она бросилась бежать, не смотря под ноги, она перепрыгивала ступеньки и помчалась к выходу, дверь была не заперта. Выскочив на улицу, она словно погрузилась в другой мир. Город уже не казался таким дружелюбным, все дома приняли новый вид, они уже не были такими чистыми и светлыми, мир словно потерял яркие краски. Две земляные площадки перед домом старухи приобрели новый вид, теперь они не были пустыми, от начала и до конца, эти площадки были усыпаны мелкими надгробиями. Её взгляд невольно упал на последнее, на котором было высечено её имя и дата рождения, а под ней дата смерти, но красными чернилами. Рядом стояло надгробие Артура, с датой рождения, красной строчкой и следующей, уже чёрной, видимо день, когда он бросился в реку. Чувствуя, что боль наполняет её душу, она бросилась бежать. Машина была искорёжена, разбита. Она оббежала машину и отправилась к мосту. Она не могла так жить, не могла видеть этот мир. Внезапно она столкнулась с парнем и повалила его на землю. Только сейчас она заметила, что это был Изгой. Впервые она видела его так близко.

Ника растерялась, она и подумать не могла, что парень окажется красивым. В мире, где всё пропитано мёртвыми, где каждый таит в себе опасность, красота воспринимается как нечто противоестественное, как великолепная белая лилия посреди грязного болота. Вот и он напоминал ей лилию.

Его каштановые волосы отливали на солнце янтарём, а глаза носили необычный зелёный оттенок. Не такой, как у самой Доминики. Его глаза были необычные, с золотым ободком. Казалось, будто в них само солнце. Его кожа была чистой и гладкой, цвета слоновой кости, черты лица были ровными, однако выпирали скулы, но это лишь придавало его лицу особую красоту. Высокий лоб, на который спадала чёлка и аккуратный ровный нос, он походил на некого аристократа из времён рыцарских турниров. По таким, как он, впору писать портреты. Однако и в нём были изъяны, под левым глазом располагалась чёрная родинка, которая заметно выделялась на этом белом лице, а под губой был небольшой, едва заметный, шрам.

Ника растерялась, она попыталась подняться, однако он крепко прижал её к себе.

– Я тебя предупреждал, чтобы ты не ходила к Смерти, – проговорил он. – А теперь ты хочешь подыграть ей, хочешь исполнить её волю и умереть.

– Нельзя умереть дважды, – сдерживая слёзы, ответила Доминика.

– Пока ты окончательно не умерла, у тебя есть шанс вернуться. Послушай, я знаю, что тебе нужно, я могу помочь, – он отпустил её и помог подняться, а затем протянул руку. – Идём со мной. Поверь, ты можешь вернуться домой, ты можешь вернуться к близким. Если твоё время не пришло, а раз ты жива, значит не пришло, Ангел даст тебе такую возможность.

Ника ничего не ответила, она приняла его руку, решив послушать, что же он ей скажет дальше, возможно, в его словах есть истина. Она хочет вернуться, хочет снова увидеть семью, хочет жить. Она ещё столько не увидела, столько не почувствовала, она слишком молода для того, чтобы уходить.

Они отправились в сторону от города и дома Смерти, их путь пролегал к лесу, через огромное пустое поле. Вскоре они настигли входа в лес, однако двинули вдоль него и нашли большой серый камень. Изгой приложил к нему руку, и перед ним возникла пелена яркого света, который слегка отдавал фиолетовым блеском. Он сказал ей сделать тоже самое и исчез там. Она приложила руку и так же увидела свет. Повинуясь любопытству, она шагнула следом. Путь привёл её в неведомую часть леса, которая выглядела поистине сказочно. Казалось вот-вот и из-за угла покажутся маленькие феи. Солнца вокруг не было, а небо носило фиолетовый оттенок с белыми линями разнообразных узоров. Вокруг царил полумрак, а деревья и растения светились голубыми огоньками. От увиденной прекрасной картины у Ники перехватило дух.

– Только живые могут зайти сюда, – проговорил Изгой и подошёл к огромному кусту, он жестом позвал девушку за собой. Она отправилась следом, продолжая осматривать всё с неподдельным любопытством. За кустом показалось озеро, оно было довольно небольшим и над ним будто бы мерцали сотни маленьких звёзд, а от самого озера исходила прекрасная, звенящая музыка, напоминающая звук музыки ветра. – Это озеро теней, – Изгой присел на край берега и взглянул на своё отражение. – Окно в живой мир. Тут можно увидеть то, что происходит с живыми.

– А ты тоже живой? – Ника подошла и присела рядом, однако озеро ничего не отражало.

– Я Изгой, застрявший между мирами, – он грустно улыбнулся. – Но моя история не должна интересовать тебя. Я предупреждал, чтобы ты сторонилась Смерти. Она не любит живых, её дело утащить в мир мёртвых как можно больше душ. Я предупреждал твоего друга об этом, но он не захотел меня слушать. Хорошо, что я успел остановить тебя. Этот город, считай, что слепок реального города в мире живых. Но тут всё выглядит иначе, поскольку это обитель мёртвых душ, Чистилище до прихода Ангела. Когда подходит срок, является Ангел и распределяет души по мирам.

– Но я видела людей, я училась в университете…

– Ты видела не людей, мы, между собой, называем их фантомы. Это отпечатки душ живых. Но тех, кого воспроизводит твой мозг. Понимаешь, если бы ты окончательно умерла и пришла в мир мёртвой, ты бы видела вещи такими, какие они есть, поскольку у тебя не было бы связи с живым телом. Но в том мире твой мозг продолжает работать и люди, преподаватели, все, кого ты видела в качестве фантомов, являлись проекцией твоего мозга.

– Но ведь со мной учился Макс, он был живым?

– Нет, но некоторые непонятные разговоры и ситуации твой мозг тоже создавал. Вполне возможно, что Макса с тобой вообще не было, ты его просто создала, чтобы не было так скучно. Или же он общался с тобой, но вы говорили на разных языках. Теперь, когда твой мозг более или менее адаптировался, плюс ты узнала правду, ты начнёшь видеть мир похожим на истинный мир мёртвых. Но теперь ты так же станешь очень яркой для мёртвых. Я знаю, что Артур и Денис уже пытались убить тебя. Они хотели тебя поджечь. Я увёл их в сторону, чтобы ты могла выбраться из домика и добраться домой в целости и сохранности.

– Ты был там? – удивилась Ника, чувствуя, как ей становится неловко.

– Да. Я искал тебя, переживал, – вздохнув, он взглянул на мерцающую воду. – Ты первая живая, которая попыталась поговорить со мной. Остальные меня пугаются, убегают. А мёртвые ненавидят.

– За что? Что с тобой не так?

– Я Изгой, – снова повторил он и замолчал. На некоторое время между ними повисла тишина, была слышна лишь музыка ветра, а затем, он, будто бы собрался с духом, продолжил: – Я никогда не рассказывал кому-либо свою историю.

– Никому? А как же Аристарх Георгиевич? И почему говорили, что ты общаешься со Смертью?

– Смерть меня просто жалеет, она не властна надо мной и всё. Аристарх Георгиевич умер естественной смертью, и он попросту знает обо мне от Смерти, – он вздохнул и прилёг на землю.

– Прости, – она пристроилась рядом и взглянула на прекрасный небесный узор. – В голове просто много мыслей. Расскажи мне.

– Я не помню своего имени, но они называют меня Адриан, – начал он. Говорил он медленно, и в его голосе было много боли. Было видно, что каждое слово давалось ему с трудом, что он открывался ей. Он доверял ей, и она это чувствовала. Ощущение теплоты стало наполнять её, вытесняя собой чувства тревоги и боли. Между ними будто бы устанавливалась связь. – Мне шесть лет тогда было. Помню, отец сделал мне крестик, – он приподнялся над ней и стянул с шеи толстый деревянный крестик. На лицевой стороне был приделан железный маленький крестик с распятием, а позади высечены следующие слова: «Спаси и сохрани». А внизу: «от любящего отца сыну на долгую память». – Он подарил его мне в надежде, что крестик будет оберегать меня.

– Что случилось? – Ника заглянула в глаза парня, увидев в них застарелую печаль и боль. От её вопроса он поморщился и спрятал крестик, а сам вернулся на землю.

– Этот день происходит тут со мной каждый год. Каждый год в этом мире я переживаю его снова и снова, и никто не может прекратить мои муки. Пожар, я был ребёнком. Шесть лет. Родители уехали, я не помню куда. Они оставили со мной няню, но она, она куда-то уехала со своим парнем, решив, будто я сплю. А потом, потом пришли они. Грабители. Мужчина и женщина. Они хотели просто обокрасть дом, но я увидел их, и они хотели убить меня. Была гроза, что-то с проводкой, я не знаю. Начался пожар, всё случилось мгновенно. Мы сгорели заживо, все, втроём и попали в этот мир.

– И сколько ты уже тут?

– Четырнадцать лет. И каждый год я снова и снова переживаю этот день. Ангел говорит, я не должен был тогда погибнуть и там, откуда пришёл Ангел, пока не знают, как быть в данной ситуации, поэтому я застрял тут. А они, мои мучители, они отрабатывают своё наказание вечным заключением в этом мире.

– А я думала те люди твои родители, прости… – растерялась Ника. – Это действительно ужасная история. Но неужели нельзя ничего придумать? Как-то спасти тебя отсюда? Должен быть выход.

– Но его нет, – обречённо произнёс Изгой. – Не будем об этом больше говорить. Сейчас главное, это спасти тебя, выиграть тебя у Смерти. Старайся меньше попадаться на глаза мёртвым, конечно, не все они настроены агрессивно, но всё же. Желательно не покидай дом Аристарха Георгиевича, он тебе зла не желает. Можешь оставаться тут, никто не выгонит тебя отсюда. Здесь ты в полной безопасности.

– Тут красиво, но долго я тут не протяну, мне станет скучно. Я не смогу сидеть сложа руки! Я хочу тебе помочь, наверняка есть способ, – Ника не призналась ему, однако она решила снова наведаться к Смерти, ведь если кто и знает, как спасти Изгоя, то только она.

– Забудь обо мне. Главное дождаться Ангела, – Адриан поднялся. – Тебя проводить или ты останешься здесь?

– Идём.

Ника не стала спорить со своим новым знакомым и что-то ему доказывать. Она ощущала внутри себя силу и желание помочь этой несчастное душе! Какая несправедливость застрять в этом месте и видеть каждый день своих мучителей! Видеть живых и пытаться их спасти. И ведь за четырнадцать лет он нисколько не озлобился, напротив, в нём столько добра и душевной теплоты. Он заслуживает счастья, и Ника обязательно найдёт способ, при котором Изгоя можно будет определить в лучший мир, где его душа найдёт долгожданный покой.

Путь назад был таким же, как и вход в сказочный лес. Необходимо было коснуться камня, и возникал столб света, который переносил их в мир мёртвых. Теперь Ника не боялась видеть новый город, странных людей и ужасы их лиц, она знала правду, и у неё появился такой замечательный союзник. После разговора с Адрианом она была уверена, что в его лице обрела нового друга, единомышленника. Теперь ей не страшна даже сама Смерть, с её ухищрениями и зеркалом правды.

Адриан показал Нике короткий путь домой, обходной и безопасный. Ника была уверена, что ещё много раз воспользуется им, чтобы попасть в сказочный лес или сократить путь к Смерти. Теперь она уже не воспользуется своей машиной, да и есть ли в этом смысл?

– Спасибо тебе, – облегчённо вздыхала Ника, подходя к двери дома. – С тобой мне больше не страшно.

– Знаешь, ты мой первый друг, первая, с кем я поделился своей историей, – улыбнулся Адриан и на его щёчках появились ямочки, что очень понравилось Доминике. – Что?

– Мама всегда говорила мне, что тот, у кого при улыбке появляются ямочки, получил настоящий поцелуй Ангела. Я рада быть тебе другом. Заходи завтра ко мне. Или я могу прийти.

– О, нет, не стоит. Никогда не приходи ко мне, держись подальше от моего дома, – голос Адриана стал строгим. – Они могут напасть на тебя, им это ничего не стоит. Я сам зайду за тобой. У нас в городе есть много мест, куда не особо заглядывают мёртвые, но, тем не менее, даже тут они прекрасны. До встречи.

Они ещё немного переглядывались. Каждый из них испытывал ощущение некой связи, будто бы они знакомы уже очень давно и в то же время только узнали друг друга. Им казалось, будто за такой короткий период они сумели подружиться так, как некоторые налаживают дружескую связь годами. И расставаясь, каждый из них был уверен, что они обязательно сыграют важную роль в жизни друг друга.

Глава 8

И снова Нику тревожили кошмары. Она вскакивала в холодном поту, ощущала сильное сердцебиение, пыталась успокоиться и снова засыпала, агония продолжалась всю ночь. Казалось, ей больше никогда не отдохнуть. Как только она закрывала глаза, то погружалась в предсмертное состояние, вот она за рулём, ночная трасса, звук торможения и столкновение. Только теперь перед её глазами отчётливо проигрывалась её гибель, она не ощущала физической боли, однако присутствовала там. Вот она врезается, и на её машине образуются вмятины, а она ударяется о руль и мгновенно теряет сознание, но картина продолжается. Вдалеке играют сирены, приезжает множество машин. Водитель фуры, как ни странно, не пострадал. И вот она видит старуху Смерть, которая спокойно наблюдает за этой картиной. Она медленно обходит машины и кладёт свою ладонь на сердце Ники, а затем её рука опускается и хватает за руку девушку. В этот момент происходит некое раздвоение. Ника видит, как бы со стороны, как Смерть вытаскивает душу, место гибели озаряется светом, а душа отлетает в сторону. И такая картина преследовала её всю ночь.

– Ты кричишь всю ночь, – постучавшись, сказал Аристарх Георгиевич. – Ты узнала правду?

– Да, – Ника запустила руки в свои волосы и взглянула на старика. Теперь она видела его иначе, его кожа приобрела бледный оттенок, под глазами вырисовывались синяки, сам он стал намного худее, а некоторая кожа висела на нём так, будто была ему не по размеру. – Смерть мне всё рассказала. Я видела зеркало.

– Я тебя предупреждал, – вздохнул старик, опираясь о дверной косяк. – Чем позже бы ты узнала, тем лучше было бы для тебя. Ты можешь не дожить до прихода Ангела, поскольку твой мозг уже начал умирать, – он протяжно вздохнул. – Забудь про нормальный сон, теперь тебе постоянно будут сниться кошмары. Но это ничто с кошмарами реальности. Удачи, – сказав это, он снова вздохнул и, что-то проговаривая себе под нос, вышел, вселив в душу девушки страх. Она поднялась и решила, что хочет увидеть Изгоя. Но она помнила, что он предупреждал её о том, что происходит у него дома. Но как тогда им встретиться? Она решила, что он навестит её сам, а чтобы скрасить ожидание, достала книгу из книжного шкафа Аристарха Георгиевича. Все книги, представленные там, были на основную тематику – война. Ника не особо любила подобные книги, они вгоняли её в тоску, однако, не имея другого выбора, удобно устроилась на диване в зале. Она старалась не обращать внимания на то, что комната вокруг изменилась, что она стала ещё более убогой, чем показалась ей при первом осмотре.

Ника вчитывалась в текст и пыталась угадать, сколько времени прошло.Книга не могла увлечь её настолько, чтобы она забыла обо всём, поэтому при каждом шорохе она охотно поднимала голову вверх и прислушивалась в надежде, что он пришёл. Но его не было, и чем дальше двигался день, тем больше она ощущала тоску. Она уже была готова двинуться в путь и отправиться к нему домой, как в дверь постучали. Испытав прилив радости, она отложила книгу в сторону и тут же направилась к выходу. Но к её огорчению пришла Инга. Она и прежде не особо отличалась красотой, но теперь она увидела уродливый шрам на лбу, неестественные выступы на шее и странный изгиб спины.

– Погуляем? – предложила она, её голос звучал тихо и холодно.

– Хорошо, – разочарованно ответила Ника, она всем сердцем надеялась, что придёт Изгой, но он так и не явился, а дома сидеть ей надоело. Накинув на плечи куртку, она отправилась за девушкой. Погода была пасмурной, над городом нависали тяжёлые тучи, однако дождя не было. И это радовало, настроение девушки и так было грустным, а если бы пошёл дождь, то она могла бы впасть в тоску. Они направились в центр города и свернули к парку. Весь их путь проходил в тишине. – Я тебя давно не видела, – нарушила тишину Ника, но Инга молчала. – Мы куда-то определённо идём?

– Просто гуляем, – тихо ответила Инга и странно осмотрелась по сторонам. Они зашли вглубь парка и вскоре достигли трейлера. Она остановилась и взглянула в глаза Ники. – Почему тебе так повезло? Почему я умерла, а у тебя есть шанс вернуться? Чем я хуже?

– Подожди, – Ника усмехнулась. – Ты хочешь, чтобы я извинилась за то, что мне больше повезло? Знаешь, это слишком. Если ты позвала меня ради этого, то счастливо оставаться, – Доминика развернулась и собралась уйти, но ощутила, как Инга схватила её за волосы и резко отшвырнула в сторону. Ника пошатнулась и упала на землю, не ожидая, что девушка могла быть настолько сильной.

– Я тоже хотела бы жить! – ядовито произнесла она, наклоняясь над Никой и зажимая коленом её горло. Доминика пыталась вырваться, она собрала все свои силы и оттолкнула девушку. Пользуясь случаем, она поспешила подняться и откашлялась.

– Я не виновата, понятно? – грубо ответила Ника. – Претензии не ко мне.

– Я просто хочу быть с тобой на равных! – не успокаивалась девушка, она снова набросилась на Нику с кулаками и попыталась повалить на землю, от некоторых Ника уворачивалась, некоторые могла и отразить, а от некоторых немного пострадала. Они повалились на землю, и между ними завязалась борьба. Послышались шаги, они и не заметили, как к ним кто-то приблизился. Вскоре кто-то смог оттащить Ингу от Ники и лишь тогда она увидела, что на помощь пришёл Изгой. Он заслонил собой девушку, мешая Инге снова напасть. Мёртвая тяжело дышала, она кричала что-то невразумительное, шипела, но всё-таки сдалась и побрела в сторону реки, обогнула заброшенный трейлер и отправилась вниз по горе. Адриан обернулся и помог Нике подняться, он заботливо осмотрел её ссадины и вздохнул.

– Будут синяки, но это не страшно. Главное, я вовремя успел. О чём ты думала, пускаясь в путь с мёртвой?

– Мы общались до этого, я и подумать не могла, что она вздумает напасть на меня, – растерянно объяснялась Доминика, чувствуя, как внутри всё сжимается от грусти и тоски. Внезапно из её глаз покатились слёзы, она сама не ожидала, что настолько расстроится. – Я не выдержу, не смогу. Я устала.

– Понимаю. Но тебе главное дождаться Ангела, как только он придёт, ты будешь спасена, – он улыбнулся и притянул её к себе. – Тише, просто держись подальше от мёртвых. Они агрессивно настроены на тебя, поскольку ты живая, их это раздражает. Ты можешь доверять только мне и Аристарху Георгиевичу. Он умер естественной смертью, и он уж точно не станет тебе завидовать.

В объятьях Адриана Ника смогла немного расслабиться, она бы сравнила это ощущение со спокойствием, с ощущением, когда ты возвращаешься домой. Она не испытывала подобного даже рядом с Артуром, хотя и считала его своим другом. Тут другое. Эти эмоции другие и она это знала. Только не могла понять, как удалось Адриану так скоро вызвать в ней такое глубокое доверие и теплоту. Никому ещё не удавалось за такой короткий срок добиться её расположения. Она прижималась к нему и внутренне успокаивалась, постепенно её настроение приходило в норму, а тоска заменялась радостью.

– Я знаю, что тебе поднимет настроение, идём, – он взял её за руку и коротким путём довёл до камня, благодаря которому они снова очутились в загадочном лесу.

– Ты говорил, что сюда могут попасть только живые и ты.

– Да, мёртвые попросту не смогут открыть портал, – пожал плечами Адриан. – Я приводил Артура сюда, однако ему это не помогло. Он был слишком погружён в собственное горе, слишком испуган.

Они подошли к озеру теней, над которым снова мерцали голубые огоньки, Ника уже и забыла о том, что не далее как полчаса назад была побита. Изгой набрал в ладонь воду и взглянул на Нику.

– Можно? – уточнил он. Она не знала, что он хотел сделать, поэтому утвердительно дёрнула плечами. Он намочил два пальца в воде и приложил их к её опухшей щеке, затем к глазу и подбородку, оставшуюся частью воды он попросту обрызгал Нику. – Вода поможет быстрее твоим ранам затянуться, она обладает живительными свойствами. Но я привёл тебя сюда не для этого. Я говорил, что озеро теней – это окно в реальный мир. Ты можешь перейти туда в качестве духа. Конечно, тебя никто не увидит, однако ты можешь побыть дома, побыть с родными.

– Правда? Я, я бы очень хотела попасть домой, – Ника опустила голову и коснулась ладонью руки Адриана. – А ты пойдёшь со мной?

– Если только ты позовёшь.

– Тогда идём.

Он крепче сжал её ладонь и рассказал о том, как правильно совершить переход. Необходимо стоять перед озером и мысленно представить то место, куда необходимо попасть. Ника закрыла глаза и представила свою комнату, вскоре на поверхности озера она отразилась. Они шагнули в воду и мгновенно перенеслись в дом Доминики.

В реальном мире наступал вечер, солнце медленно опускалось, а его тёплые лучи врывались в комнату через раскрытые кофейные занавески. Комната Ники была достаточно широкой, благодаря чему в ней было предостаточно места. Они стояли посередине и Ника, чувствуя, как у неё сжимается сердце, осматривала её. Тут ничего не изменилось с её последнего пребывания, родители так и не поменяли ковёр, хотя обещали. На кровати всё ещё лежало её любимое розовое покрывало. Она провела ладонью по нему, ощущая всю его теплоту и мягкость. На столе лежал её ноутбук, который она не взяла с собой, это и спасло его. Так же там лежал её телефон и планшет, но они были сломаны. На диване в углу лежали некоторые вещи из машины, которые смогли уцелеть.

– У тебя тут уютно, – мягко произнёс Адриан. За стеной раздался топот и лай, собака царапалась в дверь. – У вас есть питомцы?

– Да. Это пёс моего брата. Султан. Почему он сюда рвётся?

– Животные способны ощущать нас. Собаки чуют, а кошки могут даже увидеть.

– Жаль, что только они, – вздохнула Ника и вышла на коридор. Она спокойно преодолела стену, ощущая себя просто пушинкой. Она двинулась вниз по лестнице и завернула в зал, где у камина застала всю семью. Присутствовала даже бабушка Кэтрин. Ника подошла к маме и почувствовала, как у неё защемило в груди. Она выглядела такой уставшей, такой печальной. Отец прислонялся к каминной полке и смотрел на огонь. София сидела в телефоне, а Матвей посматривал на дверь, реагируя на каждый лай собаки. Адель дремала на коленях у бабушки Кэтрин. А бабушка Гера и дедушка Семён сидели за столом.

– Матвей угомони Султана, – холодно произнёс отец, но вместо него поднялась София и отправилась к собаке.

– Что говорят врачи? – спросила бабушка Гера. – Есть хоть малейший шанс?

– В том-то и дело… – голос Лилиан оборвался, и из её глаз показались слёзы, проснулась Адель и стала капризничать, бабушка Кэтрин унесла её из зала. – Они говорят, что шанса нет. Что она так и останется овощем, что надо отключать аппараты и дать ей уйти.

– Нет, – вырвалось у Ники, она ощутила, как рядом оказался Адриан.

– Об этом не может быть и речи. Мы будем бороться. Завтра я улетаю в Германию, попробую договориться с тамошними врачами. Мы будем хвататься за каждую ниточку, – строго ответил Александр.

– Главное, чтобы она не страдала… – опустила голову Лилиан.

– Мама нельзя сдаваться! Мы вернём нашу Нику… – проговорил Матвей.

– Хватит! Я больше так не могу! – твёрдо произнесла Ника, и они моментально перенеслись в загадочный лес и оказались у озера. Она упала на землю и прижала колени к груди. Она и подумать не могла, что в реальном мире всё так плохо. Адриан молчал, он опустился рядом и гладил её по голове. Несколько минут они просто молчали.

– Может, Смерть права? Они так страдают все, особенно мама, – шептала Ника. – Папа бросает всё. И…

– Ника, это не так. Твоя смерть будет для них болью, пока у них есть шанс, есть надежда. Не отнимай её. Ты в силах дождаться Ангела, ты можешь вернуться к ним, вернуться к нормальной жизни. Ты можешь снова увидеть их, ты сможешь их обнять. А это будет для них лучшей наградой за теперешние страдания.

– Спасибо за эти слова, – она обернулась и взглянула в глаза Адриана. – Как ты держишься?

– Всё очень просто, я не живой, – он вздохнул и взглянул на небо. – И не мёртвый. Я застрял между мирами.

– Как при всём при этом ты можешь быть таким… – она замялась. – Таким хорошим?

– Я не хороший, это слово не подходит мне. Просто я хочу помочь тем, кому могу помочь. У тебя есть шанс вернуться, так почему бы им не воспользоваться? Да и тут единственный смысл для меня – помогать.

– И всё равно, мне кажется, я бы так не смогла. День, два, максимум полгода, но я бы отчаялась. Ты говорил, что умер в шесть лет. Но выглядишь ты как мой ровесник, может немного старше. Ты растёшь в этом мире?

– Нет, я остался в том возрасте и виде, как и любой мёртвый. Но из-за того, что я попал в такую сложную ситуацию, Смерть сделала мне такой подарок, она даровала мне способность принимать другой вид. И на тот момент мне показалось, что я бы выглядел именно так сейчас.

– А какой ты на самом деле?

– Я не могу тебе показать, извини, – вздохнул Адриан. Доминика почувствовала, что нависла неловкая тишина, которую он решил нарушить спустя пару минут, продолжив: – Я покажу как-нибудь позже, но не сейчас. Хорошо?

Ника согласилась, понимая, что она слишком рано попросила его об этом. Возможно, он не испытывает к ней тех тёплых доверительных чувств, что испытывает она.

Глава 9

Кошмары преследовали её снова. Прежде, она никогда не страдала подобными проблемами, поэтому наутро чувствовала себя подавлено. От сна остались неприятные эмоции, которые она никак не могла изменить. Всё утро она провела в кровати, щёлкая свой телефон в надежде, что он заработает. Но с того момента, как она узнала правду, он перестал включаться, а на его экране появилась огромная неприглядная трещина. Бросив попытки оживить свой телефон, она отправилась на кухню. Сегодня в воздухе витал запах жасмина, а на столе стоял свежий букет. Старик сидел и просто смотрел на цветы, иногда вдыхая их аромат, а иногда поглядывая в сторону окна. Он выглядел задумчивым, даже печальным.

– Как коротка наша жизнь, – говорил он. – Вот ты, сколько тебе?

– Восемнадцать, – ответила Ника и прислонилась к холодной стене. Она не хотела подходить к столу.

– Восемнадцать, – повторил старик, затем снова повторил и усмехнулся. – И только то? Да у тебя самый возраст жить, самый возраст совершать необдуманные поступки, путешествовать, пробовать что-то новое. А ты уже в таком месте. Как и все эти молодые ребята: Макс, Инга, Артур. И другие погибшие. Этот год забрал много молодых ребят. И это несправедливо. Мне, старику, и тому жалко прощаться с жизнью, жалко быть здесь и ждать распределения. А им? А Адриан? Что познала его душа в том мире? Он его даже и не помнит. А живёт тут, как проклятый. Это неправильно. Жизнь, она для молодых, ну не место вам ещё в мёртвом мире, не место.

– В таких случаях говорят, что судьба…

– Судьба, каждый сам строит свою судьбу. Я прошёл войну, видел смерть, чувствовал её на своих губах, много раз был на волоске. Я знаю и всегда знал цену жизни. И она всегда была в моих руках. Вот ты, почему ты тут оказалась? Авария?

– Да, – Ника прошла вглубь кухни и села напротив старика. – Грузовик выехал на встречную полосу, а я не успела отъехать. Видимо растерялась.

– Вот, это говорит о том, что ты совсем неопытный водитель. Была бы ты более умелой в вождении, скорее всего, отделалась бы лёгким испугом, – Аристарх Георгиевич махнул рукой. – Что не скажешь об Инге и её компании. Они просто оказались в ненужном месте в ненужное время. В прошлый раз, когда прилетал Ангел, он вздыхал, когда забирал молодых. Даже там, в его обители, считают, что молодые должны жить. Смерть должна быть естественной, от старости, когда уже не жалко покидать этот мир.

– Вы были тут, когда прилетал Ангел? А почему он вас не забрал?

– Я прошёл войну. Я убивал… – голос старика стал сухим, грубым. – Он считает, что я недостаточно очистился. Думаешь, почему души застревают здесь? Это чистка, каждый проходит тут свои личные испытания. Ангел забирает с собой только очистившихся. Но ты, ты другое дело. Если Ангел явится, а ты ещё будешь жива, то он с большей вероятностью возвратит тебя в живой мир.

– Но он может и не возвратить?

– Может. Смотря, какое задание ему там дали, – Аристарх Георгиевич поднял глаза вверх. – Смерть рассказывала, что как-то одного живого Ангел пожелал забрать с собой, ибо считал, что в мире живых он принесёт много зла. Но чаще живых возвращали. Так что у тебя есть шанс и ты должна его использовать. Подумай, как много из тех, кого ты видишь в этом городе, мечтали бы оказаться на твоём месте, – поднявшись, он покинул кухню. Ника проводила его взглядом, думая о том, что в словах Аристарха Георгиевича много правды. Перед её глазами ещё возникал образ Инги, которая напала на неё лишь потому, что она живая, что у неё есть этот шанс. Она так же вспомнила Дениса, который злился на неё чуть ли не с самого начала. И, правда, чем виноваты они? Они так же молоды, как и она, и так же хотят жить. Невольно её мысли вернулись к Изгою. А каково ему? Он застрял между мирами, но в его сердце нет зла, нет обиды. Он стремится помогать, отдавать себя во спасение живых. И при этом остаётся Изгоем среди мёртвых.

Она взглянула на букет, который состоял из ромашек, а посередине торчала большая веточка жасмина. Белые цветочки уже распустились, и их аромат полностью наполнял кухню. Ника дотронулась пальчиками до мягких лепестков, удивляясь тому, что в мире мёртвых есть живые цветы. Она, в глубине души, сравнивала себя с ними. Она подобна оторванной ромашке, которая ещё живёт, пока есть вода, но жизнь постепенно увядает и лишь пришедший вовремя Ангел способен её спасти. От тягостных мыслей её отвлекли шаги, она заметила, что в гости пришёл Адриан. Сегодня он выглядел более радостно, в его глазах не было печали, и голос его носил весёлые нотки. Он предложил ей прогуляться, и они отправились в свой любимый загадочный лес к озеру теней.

– Я хочу поделиться с тобой своим любимым уголком планеты, куда я часто ухожу. Это место в живом мире, но я не знаю, где оно находится. Я там никогда не был, – они подошли к камню и скоро оказались у озера. – Как-то раз мне было очень плохо, я был зол на весь мир за свою участь и сидел у озера. Помню, кто-то сказал мне, я не знаю, кто это был, что я могу попасть в любую точку планеты через это озеро. Я уже тогда слабо помнил своё прошлое. Но всегда при воспоминании о доме перед моими глазами возникает картина, она висела у нас в гостиной. Там был изображён водопад, – он взял за руку Доминику и закрыл глаза. Вскоре послышался шум воды, и Ника увидела возникший над озером водопад. Они шагнули в воду и перенеслись к нему. Их окружала прекрасная дикая природа. Вокруг не было никого, ни единой души. Водопад был огромным, шум его наполнял округу. Трава у реки была яркой, зелёной и чистой, кое-где, среди травы, росли дикие цветы, там с фиолетовыми лепестками, а там с белыми. Позади в нескольких метрах шёл лес с разнообразными деревьями.

– Тут очень красиво, – выдохнула Доминика. Она не могла оторвать взгляд от величественной красоты водопада, а яркость красок живой природы поначалу даже резала глаз. Но вскоре она привыкла и подошла к краю реки, где журчала голубая вода. Дно было хорошо видно и на нём лежали камни, которые имели красивую переливающуюся поверхность. – Жаль, что мы мертвы…

– А чего бы ты хотела? – подошёл Адриан. – Что бы ты сделала, будь живой?

– Искупалась бы, – растерянно ответила она.

– А что тебе мешает? Ощущения будут не те, согласен. Но ты всё равно можешь спокойно зайти в воду и увидеть то, что раньше бы не смогла. Знаешь, может старуха Смерть во многом и не права, во многом жестока, но она научила меня видеть во всём плюсы, – он тепло улыбнулся. Но не своей обычной улыбкой, было в ней что-то особенное, что-то, что навсегда будет ассоциироваться у Ники с водопадом.

Он отправился в сторону водопада. Ника же просто наблюдала за ним, она не спешила бросаться в воду, она не могла даже представить себя плавающей, поскольку не понимала, как это будет выглядеть.

Адриан подошёл к горе и начал прыжками спокойно подниматься наверх. Со стороны это выглядело полётом. На некоторое время Ника потеряла дар речи, она иногда забывала, что они духи, приведения и не ограничены физическим телом. Как только Адриан достиг верха, он запрыгнул на камень, который удобно расположился посередине водопада и сорвался вниз. Он выпрямился, вытянул руки вперёд, как настоящий профессиональный пловец и с лёгкостью вошёл в воду. Вскоре он оказался возле Ники, звонко смеясь, он приглашал её к себе.

– Давай, тебе понравится. Это необычные ощущения, не такие, что ты испытывала, когда была живой.

– Я не знаю… – Ника терялась. – Я не умею летать. Как я это сделаю? Как ты это сделал?

– Летать ты не сможешь, ты всё-таки живая, твоё сознание не позволит тебе. Но просто искупаться… – он подмигнул и снова нырнул под воду.

Ника ещё немного наблюдала за рябью на воде, а затем решила последовать его совету. Поднявшись, она медленно подошла к краю берега и запустила руку в воду. Было щекотно, но не более того. Никаких чувств, она даже не смогла бы и определить какой температуры вода. Она словно опускала руку в пустое, а вместо воды на неё просто дул ветер. Эти странные ощущения поначалу очень испугали её, и она отпрыгнула назад. Заметив удивлённый взгляд Изгоя, поспешила объясниться с ним.

– Не могу привыкнуть, что я не чувствую воду, – вздохнула она. – Мне просто щекотно и всё. Это не то… – она замялась и начала сжимать ладони. В груди снова зародилась тоска, необъятная тоска по былой нормальной жизни. Ей казалось будто бы она в таком состоянии уже целую вечность, и она испытала сильное желание как-то изменить положение вещей. Ей вдруг захотелось, отчаянно захотелось искупаться, но не как дух, а как живой человек. Снова испытать это волнующее погружение в воду, когда тело ещё недостаточно привыкло к температуре воды и тебе кажется, что это невыносимо и всего один решительный шаг способен изменить ситуацию. Ей захотелось нырять, изучать морские глубины или же прыгнуть с вышки, ей захотелось плескаться, обрызгать Изгоя, побаловаться с ним. А то, что предлагал он, не могло даже на сотую долю заменить тех ощущений. К сожалению, она помнила, как это было при жизни.

– Попробуй, погружаясь в воду, явственно представить, что ты в ней. Не слушать свои ощущения, а погрузиться в воспоминания, когда ты купалась в живом мире. Подумай сама, ты столько времени жила в мире, который прорисовал твой мозг, он воссоздал тебе не только внешний вид города, но и местных жителей, студентов, преподавателей. Так почему бы не воссоздать себе момент купания таким, какой он есть?

Доминика задумалась, его слова звучали благоразумно и в тоже время, она не понимала, что её смущает. Лишь спустя пару минут, она смогла толком выразить свои опасения.

– Я думала, что после общения со Смертью я лишилась такого. Я ведь теперь всё вижу иначе. Не так, как прежде. И фантомы пропали.

– Да, это так, – он вылез из воды и прилёг на зелёную траву. – Но это потому, что ты всё узнала. Конечно, ты снова не воспроизведёшь город. Но такую мелочь, как купание, твой мозг в состоянии прорисовать. Тебе стоит только попробовать. Это очень удобно, это твоё преимущество в нашем мире. Мёртвым такого не дано.

Ника ничего не ответила, она решила попробовать сделать то, о чём он ей говорил. Обойдя Изгоя, она подошла к воде и закрыла глаза. Она стала размеренно дышать, прислушиваясь к себе и своим ощущениям. Вокруг была приятная тишина, слышался лёгкий ветерок, который обдувал Нику, он доносил до неё пение птиц из леса, шум деревьев. Она прислушивалась к звукам и расслаблялась, а затем стала прорисовывать картинку из детства. Когда им было восемь, они всей семьёй отправились в Египет. Это было самым интересным и запоминающимся путешествием для Ники, даже сейчас оно живо предстало перед её глазами. И вот они на берегу, солнце высоко, вокруг много народа. Ей даже показалось, что она слышит чуть различимые голоса людей. От солнца жарко, но мама её уже намазала солнцезащитным кремом. И вот она идёт по тёплому песку к морю. Вода чистая, голубая. Она заходит в неё и чувствует прохладу, от этого её тело бросает в лёгкую дрожь. Затем она делает второй шаг и на какой-то момент ей кажется, что она не сможет зайти. А затем она не позволяет сомнениям разъесть свой разум и попросту бросается в воду. Раскрыв глаза, она чувствует воду, ей не щекотно, она действительно в воде. На неё смотрит Адриан и улыбается, видимо он понял, что у неё всё получилось. Чувствуя прилив радости, она принялась плавать наперекор потоку воды, нырять, исследовать илистое дно, подплывать к водопаду, становиться под его сильные струи. Она смеялась, и её смех был искренним, настоящим. Пожалуй, она впервые так радовалась, после того, как очутилась в мире мёртвых.

На следующий день они исследовали пустыню. Это была идея самой Ники, ей всегда хотелось увидеть горы песка, когда нет ни единой души вокруг, а вдалеке манит мираж. Палящее солнце не доставляло им неудобств, они бродили по песчаным полям, иногда останавливались, чтобы Ника могла запустить руку в песок и ощутить весь жар земли. Благодаря открытой вчера способности, она смогла вернуть себе былые ощущения, теперь она с удовольствием отправлялась на прогулку с Изгоем и позволяла себе всё прочувствовать.

– Горячий песок, – довольно произнесла она. Ника пыталась набрать его в руку, но у неё ничего не получалось. Хотя Изгой говорил, что при должной тренировке её мозг позволит ей и это сделать, однако в живом мире этого никто не увидит, поскольку всё, что воспроизводит её мозг, лишь иллюзия. Однако эта иллюзия помогала ей не пасть духом и открыла второе дыхание.

Они бродили по пустыне достаточно долгое время, они даже смогли рассмотреть кобру. Ника никогда не испытывала страха перед змеями, однако увидев её, она впервые признала, что она испугалась и в жизни земной не хотела бы встретить ей подобных.

– Я просто никогда с ними не сталкивалась, вот и не думала, что они такие… – оправдывалась Ника, когда они перенеслись в загадочный лес. В мире мёртвых наступил поздний вечер, и они возвращались домой. Сегодня было тепло, и небо носило красивый фиолетовый оттенок. Она уже стала привыкать, что город с каждым днём приобретал всё более серые и угрюмые краски, а парк становился заброшенным. В сумерках он выглядел поистине зловеще, и Ника не отважилась бы снова пойти туда, даже в компании Адриана.

– Я тоже, наверное, – вздохнул Адриан.

– Ты ведь прикован к месту смерти, а значит к своему дому. Ты можешь видеть семью, быть с ними, хоть и незримо…

– Могу, но не хочу, – в его голосе появились ледяные нотки. – И мы не будем разговаривать на эту тему.

Ника почувствовала себя виноватой. Она прекрасно понимала его, у неё самой не было желания являться домой и быть с родными, хотя у неё есть для этого всё. Адриан говорил, что она может остаться там и дожидаться Ангела, быть даже в реальном мире, но ей этого не хотелось. В реальном мире в виде духа делать нечего, а увидеть то, что она прежде не видела можно и короткими путешествиями, вроде сегодняшнего.

Они дошли до костёла и остановились. Доминика видела, что её друг заметно погрустнел, и она стала винить себя за это. Она попыталась извиниться, но он лишь отмахнулся.

– Извини, если ты не возражаешь, то сегодня мы разойдёмся тут. Я бы хотел побыть один. Иди коротким путём и не вступай в разговор с мёртвыми, – сказав это, он забрался на забор и растворился во дворе костёла. Ника смотрела ему вслед и стояла на месте ещё несколько минут, прежде чем решилась уйти. Ей стало тоскливо.

Она ослушалась его и пошла длинной дорогой. Лишь спустя пару домов она поняла, почему он советовал ей сократить путь, на повороте во дворе одного дома было некое собрание мёртвых. Она заметила там Артура и Дениса, потом вдалеке показалась и Инга и ещё двое незнакомых парней. К счастью, они её не заметили, но она не спешила прятаться или убегать. Ей стало интересно, о чём разговаривают мёртвые и она обогнула дом, скрылась за деревом и подошла впритык к белому забору. Её закрывал огромный куст сирени, и отсюда ей было достаточно хорошо слышен разговор.

– Ходят вдвоём… – доносился голос Дениса.

– Она теперь с ним заодно, это точно. Решила бросить нашу компанию, – говорила Инга. – Она сразу его заметила.

– Да о чём мы говорим? Живой не место среди нас! Но её не так-то просто достать, с ней постоянно этот Изгой. А вечерами её защищает старик, вчера он прогнал меня. Он силён, – голос явно принадлежал Артуру. – Надо устранить Изгоя. Кто его защищает? Смерть? Нам не стоит её бояться, ведь мы уже мертвы!

– Да! Нападём на Изгоя! Я знаю…

Больше Ника не смогла слушать, в ней восстало чувство протеста, ей захотелось выйти и нагрубить им, но она вовремя остановилась, вспомнив о том, что ей нельзя умирать. Поднявшись, она забыла об осторожности и решила снова обогнуть дом, не заметив, что позади показался один из незнакомцев. Заметив её, он сразу позвал остальных, и за ней увязалась погоня.

Путь домой был отрезан, и она решила броситься к камню. Это единственное место, где она действительно могла укрыться от мёртвых, однако она не была уверена в том, что у неё хватит сил, чтобы убежать. К тому же один из незнакомцев явно преуспел в бегу и уже догонял её. Чувствуя, что она теряет силы, она завернула за угол, поняв, что обходным путём добралась до дома Адриана. На улице сидел мужчина, мучитель Изгоя. Заметив его, она испугалась, однако он тут же кивнул ей и запустил в дом. Они дождались, когда погоня скрылась (они не решились штурмовать дом).

– Умеешь ты заводить друзей. Теперь понятно, почему вы с Адрианом так тесно общаетесь, – усмехнулся мужчина. Он выглядел дружелюбным, что никак не укладывалось в её представление о человеке, который виноват в смерти ребёнка.

– Адриан уже дома? – отдышавшись, спросила она и получила отрицательный кивок. – Благодарю за помощь, но мне…

– Куда ты так спешишь? Он скоро придёт, ты можешь подождать его. Уверяю, тут ты в полной безопасности. А вдруг та компания ещё поджидает тебя?

Ника растерялась. С одной стороны она хотела остаться, дождаться Адриана и рассказать ему о бунте мёртвых, а с другой стороны она давала ему обещание держаться подальше от его дома. Но в тоже время она не ощущала исходящей опасности от мужчины и решила довериться ему. Он провёл её на кухню, и между ними завязалась пустая беседа о погоде, о том, какой у них хороший дом и предположения о будущей зиме. Они старательно избегали тем мёртвых, Доминика даже предположила, что они думают, будто она ещё «спит».

– Чаю? – вежливо поинтересовался мужчина и покинул стол. Его шаги были спокойные и размеренные, но Ника отказалась, она осталась с единственной целью – дождаться Изгоя. Мужчина снова начал рассказывать о том, как он хочет изменить отделку дома, он начал медленно обходить стол и отправился к цвету, расположенному за спиной Ники. Девушка не наблюдала за ним, она ушла в свои мысли, желая поскорее рассказать другу о том, что ему грозит опасность. Резкий удар лишил девушку сознания.

Глава 10

Первое, что Ника ощутила – это запах сырости. Она совсем озябла, и ей казалось, что всё тело будто бы приковано к полу. Голова ещё болела, поэтому она не сразу смогла понять, что произошло и лишь спустя пару минут, она вспомнила, что кто-то её ударил. Она присела и коснулась рукой головы, нащупывая на месте удара большую шишку. Она не мертва, однозначно, значит, они не хотят её смерти. Тогда чего же они хотят? Вокруг было темно, но глаза уже привыкли, и комната обрела очертания. Она лежала на полу среди огромных полок, на которых стояли банки с закатками. На некоторых был огромный слой пыли. Где-то в углу пищала мышь, а вокруг была полнейшая тишина. Ника пыталась позвать на помощь, но на её крики никто не отозвался, единственные звуки, которые наполняли комнату, это её дыхание.

Она поднялась, ощущая лёгкое головокружение. Наверняка мёртвым недоступны такие чувства. Несмотря на то, что она решила, будто ещё жива, её душу иногда посещали сомнения. Но единственное, что было доступным для неё – это ощущения. Она помнила, Изгой говорил, что мёртвые не испытывают чувств боли. Им доступны лишь отрицательные эмоции: гнев, злоба, ярость. Эти чувства наполняют души мёртвых, кто погиб раньше срока и неестественной смертью. Как правило, те, кто ушёл в срок и естественно, спокойно дожидались прихода Ангела, редко когда их посещали отрицательные эмоции. В мире мёртвых они должны очиститься, пережить эти чувства, чтобы отправиться наверх, в светлую обитель. Что там дальше никто не знал.

– Кто-нибудь? Есть кто? – кричала Ника, в надежде на спасение. Она прошлась по комнате и поняла, что она в подвале, под землёй. От осознания того, что она находится в замкнутом пространстве, да ещё в таком мире, её начала охватывать паника. Она пыталась рассмотреть выход и нашла одну лестницу. Забравшись на неё, она упёрлась руками в твёрдый потолок, который служил следующему этажу полом. Она стучала кулаками, пыталась выломать доступный кусок пола и кричала, но на звук никто не реагировал. Хорошо, если она в доме, тогда есть шанс, что на помощь может прийти Изгой, но хуже всего, если подвал располагался в каком-то другом здании, тогда у неё нет шансов на спасение. Она ещё некоторое время пыталась вырваться на свободу, но всё было безрезультатно. В итоге, она просто опустилась на ступеньки и укрыла ладонями своё лицо. А ведь Изгой её предупреждал! Он не раз говорил ей о том, чтобы она держалась подальше от его дома и мучителей, а так же обходила стороной мёртвых. На что она рассчитывала? Теперь неизвестно, сколько пройдёт времени и когда её выпустят отсюда. Но больше всего её беспокоило то, что она не знала, с какой целью её поместили в этот подвал.

Время тянулось медленно, а темнота поглощала и вгоняла в тоску. Доминика расхаживала по пустой комнате, вскоре уже неплохо в ней ориентируясь. Она часто останавливалась и прислушивалась к звукам, любой шорох вызывал в ней интерес и надежду, что пришла помощь. Хотя, откуда ей прийти? Она помнила, что рассталась с Изгоем, когда он был не в лучшем настроении. Он не знал, что она попала к нему домой и наверняка ему не до неё, если учесть, что мёртвые захотели напасть на него. Ему самому нужна помощь. А Аристарх Георгиевич не станет её спасать. Он, возможно, испытывает к ней жалость, как и к каждому молодому существу, который попал в этот мир волей случая. К тому же он стар.

Доминика прилегла на пол и подтянула к себе колени. Обняв их руками, она старалась не впасть в тоску. Сейчас, именно в этой комнате, она ощутила себя одинокой. Тут нет ни единой души, которая бы искренне переживала за неё. Тут нет никого, кто бы стал беспокоиться о том, где она задержалась и что с ней происходит. Родители остались в мире живых и у них ещё есть дети, о которых они должны заботиться. А что она? Она только мешает. Им – тем, что стала «овощем», которого врачи настоятельно рекомендуют отключить от аппаратов и дать спокойно умереть. Изгою – тем, что и так портит отношения с мёртвыми, а, возможно, не только с ними. Мёртвым – тем, что напоминает о реальной жизни.

Поток мыслей погрузил девушку в угнетённое настроение. Всё-таки страшно оставаться наедине с собой, когда вокруг что-то не ладится и у тебя в жизни не всё гладко. Поскольку оставшись с собой, в игру вступает твой разум, который стремится уколоть тебя, как можно больнее, и окончательно загнать душу в клетку. Ника ощутила на своих щеках горячие слёзы, она тосковала о том, что её жизнь такая никчёмная и что за восемнадцать лет, она так и не смогла толком познать всю прелесть жизни. Внезапно, тоска сменилась раздражением. Она почувствовала, как её будто окунает в горячий океан, и всё тело обжигается огнём. Она поднялась и начала выкидывать банки из полок, разворачивать всё, что попадается ей на пути, топтать ногами осколки и содержимое банок. Очень скоро помещение заполнило разнообразными запахами специй, тухлых овощей, который оставлял во рту кислый привкус. Но она продолжала, пока окончательно не обессилела и не прислонилась к холодной стене. Интересно, а сколько она уже тут пробыла?

Время тянулось медленно. Она бродила по комнате, иногда прислонялась к стене или сидела на чистых уголках пола. Она так же слушала каждый шорох, кричала до хрипоты в горле и иногда поднималась на лестницу, чтобы постучать в потолок. Но кругом была тишина, будто бы вокруг все вымерли или она умерла, только теперь по-настоящему, и она в том месте, куда уходят мёртвые. Или какое-то временное убежище души.

– Ты уверен, что он не найдёт её тут? – тихо, далеко, но Ника услышала женский голос. Она быстро пересекла комнату и забралась на лестницу, под самый потолок, чтобы хорошо слышать. Она притаилась, поскольку была уверена, что речь о ней. А разговор вёлся женщиной, той, что казалась ей мамой Изгоя. Подруга мучителя.

– Уверен, – голос мужчины был спокойным. – Он отправился в город. Я подслушивал их разговор со стариком, они уверены, что она попалась мёртвым. Они ищут её.

«Они ищут», она несколько раз повторила про себя эту фразу. Они всё-таки разыскивают её, значит им не всё равно, значит, Изгой стал её другом, а Аристарх Георгиевич действительно смягчился к ней.

– Эй, отпустите меня! – крикнула она и начала стучать. Мысль о том, что Изгой переживает за неё, вселила в её сердце надежду и придала ей сил. Она стала усиленно стучать и кричать, однако разговаривающие притихли, а скоро она услышала шаги.

– Тихо там, – раздался голос мужчины. – Будешь хорошо себя вести, и тебя никто не тронет.

– Что вам нужно?

– Потом узнаешь. А пока тихо! Если тебе дорога твоя жизнь, то замолчи, – сказав это, он удалился, и на девушку снова обрушилась мучительная тишина. Она расхаживала по комнате и чувствовала, что начинает злиться. Но как выйти из данного положения, она не знала.

Доминике казалось, будто прошёл уже день. Долгое время она была предоставлена себе и сходила с ума в одиночестве. Едкий запах уже давно перестал ей мешать, да и она научилась с легкостью обходить стёкла и содержимое банок. Что там было, она могла лишь догадываться. Иногда она забывалась сном, но неспокойным. Каждый раз её буйное сознание возвращало её к моменту гибели и заставляло всё снова и снова переживать. Она переносилась на трассу и пыталась спастись, но каждый раз она видела свою смерть, быструю, мгновенную, но ужасную. И тогда она вскакивала, иногда даже вскрикивала, прижимала к себе руки или обнимала колени и утыкалась в них носом, старалась привести своё дыхание в норму. Затем она произносила слова, которые напоминали ей о том, что она не должна сдаваться: семья, родители, любовь, дружба и главное: жизнь. В мире живых осталось столько всего, чего она не видела и не познала. И ей отчаянно хотелось испытать жизнь, познать радость, счастье, временами грусть и тоску, любить и быть любимой, создать свою семью, поставить перед собой цели и идти к ним. Она хотела вырваться и взлететь, стать свободной.

Затем реальность возвращала её в этот холодный и сырой подвал, где она окуналась в тоску и ощущала грусть. И это заточение было для неё настоящей мукой. Она желала вырваться отсюда, броситься к Изгою, поговорить с ним, рассказать ему свои мысли. Но время шло, он не мог знать, где она спрятана, а как подать ему сигнал она не знала. Иногда до неё доносились шаги сверху, и она принималась кричать, но они тут же стихали, затем возникали разговоры пары, и она уже молча прислушивалась к ним. Обычно шли обрывочные фразы ни о чём, отчего создавалось впечатление, будто все попросту забыли о ней.

Но не сегодня.

– Она как-то притихла, – говорил мужчина. – Надо проверить, как она там. Я уже почти договорился с ней, и она условилась о встрече. Главное, чтобы девчонка была у нас.

– Куда ей деться? – смешливо спросила женщина. Их грузные шаги стали громче и раздался лязг замка.

Доминика тут же поднялась на ноги и схватила с пола первый попавшийся осколок. Крепко сжав его в руке, она спряталась за одну из полок и начала присматриваться. Тем, где была лестница, показалась полоса света. Её отблеск осветил часть подвала, а до девушки дошли лишь слабые лучи. Она ещё сильнее сжала в руках осколок, испытывая сильное волнение.

Первым показался мужчина. Он медленно спустился вниз и начал осматриваться. За ним показалась женщина, она осталась на ступеньках.

– Ника? Где ты, девочка? – наивно взывал мужчина. – Мы пришли поговорить с тобой.

Доминика притаилась, она затаила дыхание, желая, чтобы они прошли вглубь подвала. Она не спешила расставаться со своим убежищем, к тому же она не была уверена в своих силах. Ей предстояло побороть двух взрослых людей, которые зарабатывали себе на жизнь тем, что убивали, которые не побоялись гнева Бога и убили ребёнка. Что им до её жизни? Наверняка у них свой интерес и они хотят кому-то её отдать. Вот только кому и зачем? Если бы дело было в мёртвых, мужчина бы не помогал ей. Если только…

Она не успела закончить свои размышления, мужчина прошёл вперед, а по ступенькам спустилась женщина. Вот он практически подошёл к ней и тут, набираясь смелости, Доминика выскочила из своего убежища и бросилась на мучителя. Замахнувшись, она ударила осколком в его грудную клетку, и он застрял там. Оттолкнув опешившего мужчину, она бросилась вперёд, где на неё набросилась женщина.

– Дрянь! – яростно крикнула она и ударила Нику по лицу. Удар был действительно сильным и довольно болезненным, девушка пошатнулась. В этот момент её схватил за волосы мужчина и резко приставил к стене. От боли, Ника взвизгнула.

– Сиди смирно! Иначе мы не побрезгуем и убьём тебя сами, – прошипел он. Осколка в его груди уже не было, и на месте удара отсутствовала рана. – Будь хорошей девочкой, – откинув её на пол, он направился к выходу, за ним пошла женщина.

Доминика упала на пол, ощущая руками высохшие овощи. Пока был свет, она успела заметить в дальней стене отверстие, довольно объёмное. Оно было в углу и практически незаметным. Как только они скрылись, и свет пропал, потребовалось некоторое время, прежде чем Доминика смогла привыкнуть к темноте. Вскоре она поднялась, сдерживаясь от желания закричать и ощущая, как пульсирует боль от ударов. Прислонившись к стене, она начала медленно продвигаться вперёд, в надежде, что она сможет найти на ощупь ту расщелину. Она не боялась залезть туда, так как была уверена, что хуже чем есть, уже не будет. Она двигалась аккуратно, иногда стена сменялась полкой и пару банок, из-за неловкости, были сброшены на пол. Но она не останавливалась и вскоре достигла твёрдую стену. Прислонившись к ней руками, она принялась исследовать её и, наконец, смогла найти долгожданное отверстие. Просунув туда руку, она ощутила прохладу, затем просунула голову и влезла сама. Она попала в другую комнату, по очертаниям так же напоминающим склад, только там были сундуки и заброшенные вещи. Внутри пахло пылью и старыми тканями. Но самое главное – где-то вдалеке она слышала, как будто капает вода. Она решила двигаться на звук и заметила, что чем дальше она проходит, тем светлее становится, а вскоре в тёмном коридоре показались лучи дневного солнца. Когда она достигла очередной стены, то увидела, что она местами развалена, на полу лежали неровные камни, а через отверстия прорывались лучи света. Она принялась разламывать стену, вытаскивать камни. На удивление, стена поддалась и вскоре она попала в кругообразную комнату, без потолка. Она тянулась далеко ввысь, и теперь Ника видела серое небо и свет. Теперь понятно, откуда капала вода, недавно прошёл дождь и на дне комнатки были небольшие лужи. Ника позволила себе предположить, что она стоит на дне старого колодца. Это радовало и одновременно огорчало её. Она ведь совсем не знает, как оттуда выбраться! Летать она не умеет…

Ника прислонилась к стене, перебирая в голове всевозможные варианты спасения. Она не хотела возвращаться в сырую и старую комнату, снова преодолевать коридор, к тому же она боялась погони. Но у неё не оставалось выбора и ей пришлось поступиться со своими желаниями и шагнуть в неприятную темноту. Она шагала по коридору быстро, желая поскорее найти хоть что-то, что помогло бы ей выбраться из колодца. Невольно в воображении всплывали моменты из фильмов, когда герои оказывались в подобных ситуациях. Идеальным было бы разыскать лестницу, но она особо не рассчитывала на такую удачу. Есть ещё вариант с верёвкой, было бы неплохо разыскать её и какой-нибудь железный предмет или привязать к концу камень, который бы смог твёрдо зацепиться наверху и удержать её вес. Если верёвки не окажется, можно соорудить её самой из ткани, а её в той старой комнате было предостаточно.

Вернувшись в складскую комнату, она некоторое время привыкала к темноте и когда комната обрела очертания, принялась рассматривать содержимое полок, выворачивать тюки с тканями. От каждого её прикосновения в воздух поднимался слой пыли и вызывал у девушки кашель, запах становился более старым и неприятным. Иногда ей приходилось затаивать дыхание.

Раскрыв сундук, она нащупала верёвку и обрадовалась, поняв, что необходимость сооружать её самой отпала. Там же она разыскала странный предмет из железа, он имел тонкое основание, от которого исходило три (будто лепестка) острых конечности. Он был слегка тяжеловатым, однако Ника легко его забрала из сундука и тут же поспешила вернуться в колодец. Уже на свету она смогла толком рассмотреть находку и свободно выдохнуть, признав, что удача на её стороне. Верёвка была прочной, и её было предостаточно,чтобы докинуть до самого верха колодца, а железный предмет имел в конце основания кольцо, за которое можно было привязать конец верёвки. Она быстро исполнила задуманное, проверила, прочно ли привязана верёвка. Теперь оставалось самое сложное: забросить это всё и закрепить. Ещё в школе у неё было не всё хорошо с метанием, и она никогда особо не попадала в цель. А броски на расстояние практически всегда были для неё настоящим мучением. Но сейчас ей необходимо было забыть о неудачах прошлого, ведь сейчас от её меткости и умелости зависела её благополучие и жизнь.

Вздохнув, она вспомнила, как делали подобное в фильмах. Для начала необходимо было покрутить верёвку в руках, для чего это, она не знала, но принялась крутить и тут же, когда поняла, что готова, бросила. Но злополучный предмет не долетел и до середины колодца. Он грузно упал на каменный пол, при этом издав неприятный, режущий ухо, звон.

– Попытка не пытка, – проговорила она, вспоминая слова бабушки Геры. Она часто говорила так, когда у неё что-то не получалась и эта фраза была очень излюбленной у старушки. Ника с теплотой в сердце подумала о бабушке, а затем вспомнила родных. Это придало ей сил, и она взялась за вторую попытку. Но она так же с треском провалилась, как и предыдущая. Теперь Ника ощущала, как её наполняет злость и обида на саму себя. Она не могла поверить, что настолько слаба и бесполезна! Ей стало противно, и она предприняла третью попытку.

А следом пошла четвёртая… пятая… шестая…. Она бросала предмет вверх и бросала, ощущая, как силы покидают её, а на смену злости и обиды приходит опустошение. Она устала и ощутила пустоту внутри. А на округу тем временем опускалась ночь, становилось холодно, а на чёрном небе появились первые звёзды. Ника вернулась на склад и взяла там целый тюк тряпок. Она притянула его на дно колодца и соорудила себе там мягкую лежанку. Среди тряпья она смогла найти старый плед, который изрядно поеден молью. От него пахло старостью, однако Нике было всё равно, главное укрыться от прохлады.

Она смотрела на ночное небо, на раскрывающуюся перед ней пелену звёзд. Прямо над ней пролегал млечный путь, плавные, белые линии окутывали звёзды и уходили вдаль, куда-то далеко, быть может, в другой мир. А звёзды переливались. Среди общей сверкающей картины, она смогла разыскать полярную звезду. Эта красавица сияла ярче всех, она выделялась, будто бы говоря: смотрите на меня, как я прекрасна! А от неё она легко смогла разыскать созвездие большой медведицы. Этот ковш она умела определять ещё с детства. Она помнила, как спрашивала у мамы, почему медведицей называют простой ковш с ручкой, на что мама снисходительно улыбалась, рассказывая ей сказки или выдуманные истории.

Становилось темнее и прохладнее, Доминика укутывалась в плед, пыталась спрятаться в тряпках, спасаясь от прохлады. Она грела себя мыслями о доме, о том, что скоро придёт Ангел, но больше всего её грела мысль, что Адриан беспокоился о ней, и она с нетерпением ждала встречи с ним.

Глава 11

И снова кошмары. Дорога. Авария. Боль. Картинки, словно зажёванная киноплёнка, стабильно прокручивались каждую ночь, снова и снова погружая девушку в агонию. Она вскакивала, вздрагивала, иногда ощущала горячие слёзы на щеках, а иногда зажимала живот. Ей казалось, будто бы эта мука никогда не прекратится, но с наступлением рассвета она ощущала, как пытка заканчивается. Ранние лучи солнца наполняли колодец, и вокруг было достаточно свежо. Ника потянулась и сделала лёгкую зарядку, чтобы окончательно прогнать остатки сна и погрузиться в работу. Сегодня она чувствовала себя лучше, и пессимизм вечера наполнился утренней уверенностью. Она вспомнила слова из детской сказки: Утро вечера мудрее. Так и есть. С утра она была уверена, что сегодня обретёт свободу.

Собрав всю свою волю, она предприняла новые попытки, которые снова провалились. Но она не отчаивалась, пытаясь забросить верёвку всё дальше и дальше, и вскоре её упорство было вознаграждено.

Почувствовав, что железный предмет закреплён достаточно плотно, она сжала в руках веревку и упёрлась ногами в стену колодца, начиная медленное и очень неприятное восхождение вверх. Она с радостью подумала о том, что не зря в своё время она посещала уроки физкультуры, где их учитель заставлял её забираться на канат. Сейчас эти умения, которые прежде ей казались бесполезными, пришлись как раз кстати. Взбираясь на вершину, она старалась не смотреть вниз, ощущая сильное напряжение в ногах. Она практически достигла конца, когда внизу послышался крик мучителя.

– Вернись! – требовал он, дёргая за верёвку. Но Ника уже схватилась за каменный верх колодца и перебралась на твёрдую землю. Долго не думая, она сняла железный предмет и сбросила его вниз, а сама бросилась бежать.

Колодец располагался в лесу, и она с трудом могла ориентироваться. Он был заброшен, вокруг не было троп, свидетельствующих о том, что тут кто-то ходил. Она не знала, куда ей двигаться, но и оставаться на месте она больше не могла. Угроза погони нависала над ней, а свобода, доставшаяся ей таким сложным трудом, имела для неё огромное значение.

Она побежала вперёд, и ей казалось, что она избрала самый верный путь. Вскоре она увидела дома и поняла, что оказалась неподалёку от костёла. Перебравшись через забор, она вышла на центральную улицу и смогла отдышаться, чувствуя гордость за себя, за то, что смогла спасти себя. Ничто так не придаёт сил и уверенности, как понимание того, что в одиночестве ты в состоянии сам о себе позаботиться. А спасла себя она уже дважды и теперь была точно уверена в силе своих возможностей.

Чувствуя прилив необычайного счастья, она отправилась домой короткой дорогой и, к огромной её радости, она не встретила мёртвых. Поэтому смогла вернуться домой спокойно и без происшествий. Аристарха Георгиевича на улице не было, поэтому она спокойно зашла в дом и отправилась в комнату, где смогла свободно выдохнуть и почувствовать себя в полной безопасности. Стоит признать, что она тут ощутила себя уставшей и прилегла на кровать. Только она укуталась в одеяло, как тут же погрузилась в сон.

– Тише, – произнёс Адриан, когда она вскочила от очередного кошмара. Он сидел рядом и держал её за руку, а в его глазах было столько теплоты. – Сон остался позади, ты проснулась. И я рад, что ты всё ещё жива.

– А я так рада тебя видеть! – воскликнула девушка и тут же крепко его обняла. Она вспомнила, как скучала по нему в холодном подвале, как мысли о нём помогли ей выбраться, и её переполнила нежность. Она была счастлива сейчас, в эту самую минуту.

Адриан обнимал её, так же испытывая счастье. Час назад, когда они возвратились с Аристархом Георгиевичем после очередных пустых поисков, стал для него радостным, ибо они обнаружили её дома, в кровати. Старик усмехнулся, признав, что девушка оказалась на редкость живучей и что он чувствует, что она будет первой возвращённой душой за весь период его пребывания. Изгой не мог с ним не согласиться, он помнил, как легко попадались другие живые на уловки одной только Смерти, уже не говоря о кознях мёртвых.

– Где ты была? – спросил он, прижимая девушку к себе, ощущая её тепло и наслаждаясь её живой энергией. Мёртвые не способны дать этого ощущения, они холодные.

– По глупости своей я попала в плен к твоим мучителям, – пожаловалась Доминика. – Я случайно попалась мёртвым, и они устроили за мной погоню, а мужчина… – она замялась. – Как их зовут?

– Николай и Ольга.

– Николай предложил мне укрыться дома и дождаться тебя. Да, я знаю, ты предупреждал меня об опасности. Но мне нужно было сказать тебе нечто важное и срочное, поэтому я приняла его приглашение. А затем удар. Я была в каком-то подвале. Сколько меня не было?

– Пять дней, – голос Изгоя стал печальным. – Я переживал.

– И я переживала за тебя… – призналась она, всё ещё наслаждаясь его объятьями. За столько дней проведённых в мире мёртвых она истосковалась по людской близости, по дружбе, по семье. Она старалась получить от простого объятья всё, насладиться им сполна, поскольку не была уверена, что в скором у неё снова появится возможность его обнять. – Они держали меня в подвале, чтобы передать Смерти. Я не знаю, зачем я ей. Это всё, что я знаю. Затем я нашла ход, который вывел меня к заброшенному колодцу, через который я выбралась и оказалась в лесу. А уже оттуда я пришла сюда. Я так устала бояться и переживать, что попросту заснула, так и не дождавшись вас.

– Больше ни под каким предлогом не оставайся с ними наедине, – мягко произнёс Адриан и погладил Нику по плечу. – За меня не стоит переживать, я в этом мире давно и хорошо знаком с его законами. Мне не грозила опасность…

– Но мёртвые… – она отодвинулась от него и заглянула ему в глаза. – Они хотели напасть на тебя, устроить бунт.

– И что? Убить они меня не смогут, я воскресну дома. Так или иначе, они не первые, кто пытались избавиться от меня. Тут мне не грозит опасность даже от Смерти. Я мёртв и в тоже время, я не отношусь к мёртвым. Я просто Изгой. И запомни, больше никогда не рвись спасать меня. В этом нет необходимости. Лучше спасай себя, береги себя, не позволяй мёртвым забрать у тебя жизнь. Может, тебе лучше перебраться в загадочный лес, пока не придёт Ангел?

– Нет, я не хочу, – Ника прилегла на кровать, чувствуя разочарование. Ей не понравилось, что Адриан так холодно оценил её рвение помочь, и она ощутила обиду.

– Что-то не так? – заметил перемену настроения девушки Изгой.

– Я просто устала. Хочу попытаться выспаться… – соврала она. – Передай Аристарху Георгиевичу мою признательность и если ты не возражаешь…

– Да, я всё понимаю, – Изгой поднялся и поправил одеяло Нике. – Отдыхай. И береги себя. Постарайся не покидать этого дома без меня.

Сказав это, он ушёл. Ника ничего ему не ответила, всё ещё ощущая внутри обиду. Она не могла понять, почему он так равнодушно отнёсся к её помощи. Возможно, её поступок и выглядел слегка безрассудным, даже может глупым, но она искренне переживала за него, как за друга…. А может быть и не только как за друга.

На следующее утро Ника вышла на кухню и застала за столом Аристарха Георгиевича, он вырезал на толстой деревянной панели рисунок. Заметив девушку, он улыбнулся и показал ей свою работу. Там было изображение Ангела, практически законченного. В его воображении это была девушка, в свободном платье, за спиной которой были светлые крылья, а голову украшал золотой нимб.

– Очень красиво, у вас талант, – похвалила его Ника и присела напротив старика. Тот покряхтел и бросил: спасибо, а затем снова погрузился в работу. На столе было несколько кучек опилок, горсть которых Ника притянула к себе и стала пересыпать из одной руки в другую.

– Здорово ты нас напугала, – заговорил Аристарх Георгиевич, нарушая тишину. – Особенно Изгоя. Мальчишка потратил все свои силы на твои поиски, он даже ввязался в драку с мёртвыми, и чуть было не лишился покровительства Смерти.

– Как?

– Он был уверен, что она тебя спрятала и держала в своём доме. Но вчера он рассказал мне, где ты была всё это время. Даже мне интересно, с чего вдруг ты понадобилась этим психам, если они не собирались тебя убивать? Неужели Смерть готова была им что-то дать за тебя? И что? Что такое можно предложить мёртвым? Для меня это загадка.

– Для меня тоже, – Ника почувствовала себя неловко. Она отчётливо вспомнила, как разозлилась на Изгоя вечером, как холодно попрощалась с ним. А ведь он так беспокоился о ней! Он чуть не потерял дружбу со Смертью! И всё-таки она очень нетерпелива и эмоциональна. В этом мире эти качества проявись с ещё большей остротой.

– Ты куда? Изгой приказал мне никуда тебя не выпускать…

– Я к себе, – соврала Ника. На самом деле ей хотелось побыть одной и в загадочном лесу. Ей необходимо немного прийти в себя и собраться с мыслями, а компания Изгоя сейчас была бы некстати.

Оказавшись в комнате, она сделала вид, что легла на кровать, а сама набросала туда вещей и накрыла их одеялом. Тихо раскрыв окно, она выбралась на улицу и шмыгнула во двор, стараясь не попасться на глаза старику. Осмотревшись, она облегчённо вздохнула, поняв, что мёртвых рядом нет, и отправилась в путь. Очень жаль, что после открытия правды у неё пропала возможность пользоваться автомобилем, да он, наверное, так и стоит у забора Смерти.

Сегодня погода была неплохой, солнце отсутствовало, но не было ветра и дождя, поэтому вокруг, хоть и было пасмурно, но было темно. На улицах было непривычно тихо, но к этому стоило привыкнуть. Часть мёртвых отбыла с Ангелом ещё до её гибели, а оставшихся было не так много.

Она шагала по тропинке короткого пути, вышла в центр и перед отходом к лесу хотела заглянуть в церковь. Но уже попасть в неё она не смогла. Видимо после пробуждения в этом мире, такая возможность для неё пропала.

Вздохнув, она отправилась дальше и замерла. Неподалёку от камня толпились мёртвые. Они смеялись (что было непривычным для них) и в руках держали палки, будто бы поджидая их с Изгоем. А ведь она, было, обрадовалась, что для неё мучения закончились, и она практически достигла заветного леса. Назад идти ей не хотелось, надо было как-то выманить их оттуда. Ничего больше не придумав, она шагнула вперёд и позвала их, отчего вся компания бросилась за ней. Ника оббежала круг, а затем повела их прямо к камню. Она помнила слова Изгоя о том, что им в тот лес не попасть, поэтому без страха коснулась камня и заметила свет, который являлся входом. Она обернулась и увидела, что мёртвые не смогли подойти даже к камню, их словно сдерживала невидимая стена. Игриво помахав им ручкой, Доминика вошла в портал и перенеслась в загадочный лес, сразу погружаясь в звуки тишины и спокойствия.

И её целью стало озеро теней. Подойдя к нему, она представила свой дом и перенеслась в родную комнату. Сейчас в мире живых день был в самом разгаре, а на её кровати лежал Матвей, который держал в руках их семейную фотографию и рядом с ним Султан.

– Ты тоже по ней скучаешь? – спрашивал Матвей. Только она оказалась в комнате, как Султан повернул голову, казалось, будто пёс смотрит прямо на неё, он начал рычать.

– Ты меня чувствуешь, ведь так? – спросила Ника и подошла к краю кровати, пёс заметно оживился.

– Что с тобой, Султан? – спросил Матвей, наблюдая за своей собакой.

– Я скучаю по вам, – вздохнув, произнесла Ника. Пёс начал лаять.

– Султан! – недовольно произнёс Матвей. – Мама запрещает шуметь в комнате Доминики, прекрати, иначе нам придётся уйти.

Но пёс не унимался, и на шум пришла Лилиан. Она была настолько уставшей и измученной, что у Ники буквально сжалось сердце.

– Матвей, я тебя предупреждала, – голос матери был строгим. – Выведи Султана отсюда, немедленно.

– Я не знаю, почему он вдруг начал шуметь, прости… – Матвей положил фотографию на кровать и, не без труда, вывел пса из комнаты. Лилиан Виктория некоторое время стояла неподвижно посередине комнаты, а затем подошла к краю кровати. Она поправила покрывало и подушки, бережно и нежно погладила их, а затем её рука скользнула по фотографии. Подняв её, она присел в кресло и начала её рассматривать. По щеке прокатилась одинокая слеза, и она погладила рукой фотографию Ники.

– Жаль, что ты меня не видишь… – тронутая до глубины души, прошептала Доминика. Она присела рядом с матерью и попыталась её обнять. В первый раз ничего не получилось, но она вспомнила наставления Изгоя и попыталась отчётливо представить, как обнимала маму прежде. И вторая попытка дала долгожданный результат, она будто бы стала реальной, на некоторое время. Заметив замешательство Виктории, Ника тут же отодвинулась от неё, в этот момент в комнату вошёл отец.

– Лиль, ты не видела мой галстук… – он чаще называл её так, нежели чем Виктория. – Что случилось? У тебя такой испуганный взгляд.

– Я не знаю, – прошептала она. – Мне показалось…. Нет, этого не может быть, – положив фотографию на столик, она покинула комнату. Александр отправился за ней.

Доминика отправилась в комнату к сестре. София лежала на кровати и играла на своём планшете, рядом сидела её подруга и пыталась сделать удачное селфи на свой телефон.

– У тебя тут скучно, – отложив телефон, произнесла её подруга. Ника пыталась вспомнить, как её зовут, кажется, Элла. – И отменённая вечеринка только ухудшила твою репутацию. Все только об этом и говорят.

– У меня сестра находится при смерти, какие вечеринки? – раздражённо бросила София. – И вообще, я ни о чём не могу думать, пока она там.

– Ты же с ней никогда не ладила.

– И что? Она моя сестра… – София заметно погрустнела. – Лучше уходи, извини, но мне не до тебя, – поднявшись, София подошла к двери. – Давай.

– Ладно, – с некой обидой произнесла Элла. – Ты бы не забрасывала свой блог. Просто дружеский совет. От тебя и так уже многие отписались.

– Всё Элла, уходи, – потребовала София и как только подруга скрылась, она хлопнула дверью и прилегла на кровать. В комнату зашла бабушка Кэтрин и сообщила, что они все вместе собираются вечером в больницу, она интересовалась, составит ли София им компанию.

– Да, конечно. За неё ведь взялся папин врач, вдруг он скажет что-то новое, – воодушевлённо произнесла девушка и вместе с бабушкой покинула комнату.

Ника не ожидала, что её сестра проявит такое сочувствие. Она всегда считала, что София холодна к ней и не испытывает сестринских чувств, однако теперь она поняла, как ошибалась. Вздохнув, она отправилась к Адель. Малютка мирно спала в своей постели, а неподалёку дремала бабушка Гера. Видимо мама не успевает одна справляться со всеми делами, и их родственники сейчас перебрались к ним домой. Ника присела на край кровати и провела ладонью по щеке крохи, вспоминая тот день, когда мама вернулась вместе с ней из больницы. Так получилось, что во время родов, Доминика находилась на отдыхе в Египте, вместе с Софией и бабушкой Герой. Они узнали о радостном событии по телефону и вернулись в тот же день, что и Лилиан из больницы.

Это было раннее утро, София и Доминика были уставшими после перелёта, а бабушка Гера торопила их, поскольку она знала о приезде Лилиан и очень хотела их застать. Они вызвали такси и прямиком отправились домой. Всю дороги девочки спали, а бабушка следила за тем, чтобы они добрались домой по самым коротким дорогам. Она часто спорила с водителем такси и когда они подъехали домой, грозилась заплатить сумму меньшую, чем было предъявлено таксистом. К счастью, их встретил дедушка, вместе с Матвеем, который быстро уладил конфликт и отправил их домой. Сразу через час прибыла Лилиан.

Сначала было тихо. Для Ники это не было чем-то необычным, ведь она видела, как принесли в дом Софию, затем Матвея. И всё-таки в воздухе витало волнение, все с замиранием сердца ожидали приезда нового члена семьи. Первым в дом вошёл отец, он держал сумки, а затем и дверь, пропуская в дом Лилиан. Она была слегка уставшей и бледной, однако её глаза были наполнены счастьем. В руках она держала свёрток, огромный толстый свёрток, из которого никого не было видно. Как только она попала в дом, Александр забрал у неё ребёнка, давая Лилиан отдохнуть, а сам занёс Адель в комнату. Вся семья, словно по команде, выстроилась в ряд и, стараясь идти как можно тише, направилась вслед за ним. Отец положил свёрток на кровать, а сам отправился на помощь к Лилиан, и вот теперь для всей семьи появилась возможность увидеть личико малютки. Первым к свёртку подошла пожилая чета, они наклонились, а затем стали довольно вздыхать, прикладывая руки к груди. Бабушка перекрестилась, а затем, умиляясь, отошла в сторону, давая возможность детям увидеть их новую сестру. По праву возраста, первой подошла Доминика. Она наклонилась и не сразу смогла рассмотреть крохотное лицо маленькой сопящей девочки. Поначалу ей увиделся только маленький носик, а затем она смогла рассмотреть и глаза. Ника почувствовала прилив теплоты и нежности к крохе, а затем отошла в стону, давая возможность Софии и Матвею увидеть Адель. Она с нетерпением ждала момента, когда у неё появится возможность подержать её на руках. Такова была их встреча.

– Ни…ка… – голос буквально вырвал девушку из воспоминаний, и она открыла глаза, видя, что Адель проснулась. Она смотрела на неё и тихо произносила её имя, затем улыбалась и показывала пальцем. – Ника.

Доминика поднялась и отошла в сторону, наблюдая, что взгляд Адели устремился прямо за ней. Она продолжала смотреть на неё так, будто она видит её перед собой.

– Ника, – повторила она, заливаясь смехом и протягивая ей руки. – Ника! – её голос становился требовательным, и она слегка привстала на кровати. От увиденного Доминика растерялась и застряла на месте. В этот момент проснулась бабушка Гера, которая тут же подошла к Адель и попыталась успокоить ребёнка.

– Дорогая, Ника сейчас в другом месте, она уехала… – заботливо произносила бабушка, но Адель указывала пальцем в сторону Доминики и требовала, чтобы та обняла её. Бабушка проследила за её взглядом и вздохнула, понимая, что малютка выдаёт желаемое за действительное.

– Ника! – снова настаивала Адель.

– Ты меня видишь? – растерянно произнесла Доминика и потянула руку к девочке. Адель потянула руку в ответ, что ещё больше напугало Нику, и та отскочила в сторону, а Адель начала капризничать. – Ты не можешь меня видеть.

– Может, – раздался позади голос Изгоя и Ника от неожиданности подпрыгнула. – Дети до пяти лет способны видеть тонкие материи и духов, обитающих там. Вполне вероятно, она действительно тебя видит.

Тем временем Адель начинала плакать, требуя Доминику подойти к ней, и последняя терзалась, не зная, как поступить. Бабушка Гера терялась и не знала, как успокоить ребёнка. Чувствуя свою беспомощность, она попыталась её обнять, но Адель вырвалась и слезла с кровати. Она бегом направилась к Нике, но та стала отходить.

– Они решат, решат, будто у неё проблемы… я не хочу, пойдём… – Ника схватила Изгоя за руку, и они перенеслись на берег озера теней. Ника плакала, ощущая, как её сердце переполняет тревога. Она чувствовала себя виноватой перед Адель и не могла справиться с этим чувством. Оставаться там она не могла и подвергать ребёнка критике со стороны взрослых. Она не в состоянии это вытерпеть.

– В реальном мире появился человек, пусть и такой маленький, который может тебя видеть. Почему бы тебе не отправиться к ней? Ты можешь выбрать время, когда никого с ней рядом не будет и поговорить, – предложил Адриан.

– Это не нормально, – вытирая слёзы, проговорила Ника. – Она не должна общаться с духом, с привидением. Просто подумай сам. Когда я была в том мире, одна мысль о том, чтобы встретить на своём пути приведение вызывала во мне ужас, дикий ужас. Я всегда боялась этого мира. И я не считаю, что ребёнку стоит такое видеть.

– Но она тебя не боится. Она даже не понимает, что ты…

– Нет! А вдруг, когда она подрастёт, то вспомнит об этом? Какой отпечаток оставит это на ней? Ну уж нет! Я не должна больше показываться ей на глаза, – твёрдо решила Ника. – Я так по ним соскучилась, – девушка опустилась на траву и обняла свои колени. На чистой, гладкой воде отразилась комната, в которой Лилиан успокаивала плачущую Адель. – Посмотри, что я натворила.

– Не думаю, что со временем она вспомнит, – вздохнул Адриан и опустился рядом с девушкой. – Сама подумай. Много ли ты помнишь событий того времени, когда ты сама была в подобном возрасте? Хотя бы несколько насчитай.

– Помню лишь маленькие отрывки каких-то событий, – призналась Доминика. – Но я не уверена, что они точно относятся к тому времени. Некоторые похожи на выдумку.

Она задумалась, перебирая в воспоминаниях то, что помнила. Какая-то башня, затем картинка моря, где-то она упала и, пожалуй, всё. Это скудная часть тех воспоминаний, которые она смогла припомнить. Это действие отвлекло её от тягостных мыслей, и настроение её заметно улучшилось, она успокоилась, доверяя словам своего друга. И действительно, Адель даже не вспомнит, что в какой-то период времени могла видеть её в качестве духа. Наверняка она даже не предаст этому значения, ведь она и не вспомнит, что Ника лежала в больнице, если она вернётся в живой мир.

– Вот видишь, всё гораздо проще, чем кажется. Многие живые любят придавать слишком большое значение простым вещам и переживать из-за событий, которые даже не влияют на их жизнь. На это они тратят свою драгоценную энергию, и из-за этого часто болеют и рано уходят в мир мёртвых. Мало кто может похвастаться естественной смертью. Хочешь, я тебе кое-что покажу? – Адриан поднялся и протянул девушке руку, приглашая её зайти в озеро теней. Она предвкушала увидеть что-то интересное, поэтому приняла его руку, ощутив, как его холодные пальцы переплетаются с её. Пока он воображал нечто, Доминика не отводила взгляд от их сплетённых рук, вокруг которых будто бы пролетал луч света. Она была настолько погружена лицезрением этого зрелища, ощущая, что в её душе происходит нечто странное и некая волна прокатывается по ней, что и не заметила, как они вошли в воду и перенеслись в мир живых.

– Посмотри внимательно, – предложил Адриан, видимо не обративший внимание на свечение, которое во время перехода исчезло. Ника ощущала себя странно и не могла понять свои чувства, поэтому она следила за тем, что говорит ей её собеседник.

Они находились на оживлённой улице крупного города, схожим с Москвой или Нью-Йорком. Поскольку Ника никогда не была в этих городах, она могла лишь предполагать, в какой части мира они находятся. Мимо них проходили толпы людей. Угрюмые и весёлые, в компании и одинокие, смотрящие перед собой или в свои гаджеты.

– Смотри как бы мимо них. Внимательно смотри, ты, как дух, должна видеть их эфирные тела, – настаивал Адриан и попытался вытянуть руку, но Ника не спешила его отпускать. Его жест был неуверенным и он, видимо, понял желание его подруги, поэтому перестал пытаться разъединить их ладони.

Ника пыталась посмотреть сквозь людей, она старалась рассмотреть каждого отдельно, однако не могла ничего толком увидеть. Адриан безжалостно настаивал, чтобы она внимательно рассматривала каждого, кто проходил мимо них и обещал, что вот-вот её взору откроется удивительная картина. Так и случилось.

Постепенно, не сразу, взгляду Доминики стала открываться великолепная игра красок, разнообразных шаров, окутывающих каждого человека. И чем внимательнее она смотрела, тем больше ей открывалось. Люди, которые приближались к ней, не сразу, но медленно, словно некто могущественный рисовал кистью, окутывались в разноцветные шары, которые со временем делились на слои разного цвета. Затем Нике стала открываться игра красок на всех людях, а не только на тех, на кого падал её взор.

– Удивительно! – воскликнула девушка, с трудом сдерживая свой восторг. Самая верхняя оболочка была фиолетового цвета, но не каждая оболочка имела плотную и целую структуру. За некоторыми прорывались иные слоя. – Что это?

– А вот это то, что бывает, когда человек закрывает глаза на своё здоровье, это то, что влияет на его жизнь, причём, не только на продолжительность самой жизни, а так же и на её качество. Пошли далее.

Они оказались в квартире на первом этаже ближайшего жилого дома. Обстановка вокруг была скудная и находиться внутри было неуютно. Старые обои местами уже порвались, были видны неприглядные рваные линии на стенах, некоторые цветы в горшках засохли, а мебель была совсем древней. Над диваном, укрытым серым покрывалом, висело чёрное облако, которое слегка вибрировало. Оно отталкивало Нику ещё больше, и она ждала объяснений Адриана.

– Понимаешь, мир живых не учитывает тонкий мир, а ведь это очень плохо. Видишь черноту? Это уже гиблая энергия, паразит, который будет вытягивать жизнь из своих хозяев. Почему бы им не сменить мебель? Убрали бы они этот диван, и им бы жить стало легче. Могу поспорить на собственную жизнь, здесь есть пьющий человек.

Они миновали небольшую кухоньку и зашли в спальню, которая по своей обстановке не сильно отличалась от гостиной. На объёмной двухместной кровати спал мужчина, он издавал громкий храп. Его одежда имела грязный потасканный вид. Сам он был достаточно полным, его дряблый живот вздымался в такт его дыхания, а всё лицо было сальным, словно измазано жиром. Весь его вид внушал отвращение. На полу, возле кровати, были разбросаны бутылки от спиртного, а одна была даже не допита до конца. Рядом с ним лежала пепельница, в которой было множество потушенных окурков. Ника взглянула на мужчину и вскоре разглядела его ауру. Она была в ужасном состоянии, вся в дырах, верхний слой и вовсе отсутствовал. Над ним так же висела чёрная сущность, было видно, как она вытягивает из него голубую энергию.

– Ему недолго осталось, – вздохнул Изгой и поднёс руку к ауре. – Если он не изменит свой образ жизни, то год, максимум, два.

– Это ужасно! – не выдержала Ника и сама отпустила Адриана. Картина настолько её потрясла, что она прикрыла ладонями своё лицо и медленно отошла назад. – Мы можем ему помочь?

– Нет, у нас нет власти над миром тонких материй. Они неразрывно связаны с живым миром, а мы в мире мёртвых. В данном случае, этот человек способен сам себе помочь. Заняться собой и своей жизнью, – парень вздохнул, было видно, что картина так же ему неприятная, как и Доминике. – Я долгое время изучал мир тонких материй и, поверь, там много нюансов и есть светлые энергии, которые помогают. Но люди, разрушающие свою жизнь, сами прогоняют их. Нечто подобное происходит и с теми, кто впускает в себя негативную информацию. Тёмные энергии питаются негативом, откуда бы он ни исходил.

– Я никогда об этом не задумывалась, – вздохнула Доминика и отвернулась от мужчины, она не могла видеть, как тёмная сущность забирает его силы. Ей хотелось помочь, ворваться в слой тонкого мира и избавить человека от сущности, однако она не могла.

– Никто не задумывается. А ведь в мёртвом мире Ангел быстрее забирает тех, чья аура наиболее целая. Многие долгое время находятся в Чистилище, пока их эфирное тело, хотя бы отчасти, не восстановится. И они отрабатывают свои ошибки, очищают душу, перед тем, как ступить на Небесный суд.

– Выходит Ад и Рай существует? – Ника ощутила, как он снова её коснулся, и они перенеслись в загадочный лес. Теперь, увидев перед собой озеро теней, Ника могла свободно вздохнуть. Но она ещё нескоро оправится от увиденного.

– Я не могу этого знать. И ответить на данный вопрос тоже. Так говорят среди мёртвых, что Ангел забирает их на Небесный суд, где происходит распределение. Но я не знаю. Никто не знает. Даже Смерть. И что там дальше, тоже. Может быть, когда-нибудь и я смогу увидеть то место и узнать, что дальше, – в его голосе прозвучали тоскливые нотки, однако внешне он выглядел достаточно спокойным.

– Так и будет, я уверена, – поддержала его Ника. Она коснулась его руки и снова увидела свечение, однако Адриан не обратил на него внимания и собрался уже уйти. Но она его задержала. – Стой. Неужели ты не видишь? – она взяла его за руки и подняла их, видя, как вокруг двух ладоней кружится свет. Их взгляды встретились и на мгновение они забыли про свет. Они просто смотрели друг на друга, позволяя приятным ощущениям наполнить их обоих. – Ты это тоже видишь? – растерянно спросила она.

– Нет, – был его ответ, он холодно разъединил руки и направился к выходу. – Идём, я тебя провожу.

– Я останусь тут… – лишь растеряно произнесла Доминика и отвела взгляд в сторону. Она вдруг ощутила себя униженной, будто она сделала нечто запрещённое. И правда, о чём она думала? Когда он погиб, ему было шесть лет, шесть и не более. А внешность – это подарок Смерти. Поэтому надеяться на что-то большее, кроме дружбы, нельзя. К тому же, она уйдёт. Либо в живой мир, либо на Небесный суд, а ему необходимо будет остаться.

И всё же, она чувствовала, что уже не сможет смотреть на него, как на друга, хоть и не позволит себе больше таких выходок. С этого дня, она решила вести себя с ним так же холодно и сдержано. Так будет лучше для неё.

Глава 12

Ника лежала на траве и смотрела на фиолетовое небо. На нём не проявлялось ничего, словно она застряла в картине, которая не должна была двигаться. Но её это не волновало, она просто слушала тишину, иногда звук музыки ветра и лёгкий шелест травы, а иногда и загадочную песню неких птиц, которая исходила откуда-то издалека. Она погружалась в свои мысли, раздумывая о том, что недавно увидела и узнала. Она никогда прежде не задумывалась о таких вещах, каких-то тонких материях и прочем. Вся её жизнь была весёлой, радостной и беззаботной, отчасти, благодаря родителям и её веселому и доброму нраву. Она всегда умела извлечь что-то хорошее из любой ситуации и сейчас, она размышляла о том, что эти знания пригодятся ей в мире живых. Вернувшись туда, она начнёт более ценить свою жизнь, попробует рассказать о тонком мире, будет проводить больше времени с семьёй. А ведь ей столько хотелось успеть, столько сделать и познать. Она напоминала себе, что мечтает стать известным адвокатом и защищать людей, успешно завершать все дела, быть справедливой. Она была ещё слишком наивна, слишком молода, чтобы знать, какие трудности может преподнести жизнь.

Об Адриане она старалась не думать. Увидев его отстранённость и встретив холодность, она решила, что так будет лучше для них обоих и что он поступил достаточно мудро. Себя она уже не винила, она всегда считала, что проявлять эмоции – удел сильных людей. Поэтому мыслей, которые бы вызывали в ней неприятные воспоминания, в её голове не было. Она больше думала об эфирном теле и решила снова отправиться домой. Она решила ходить аккуратно, чтобы не попасться на глаза Адель.

В комнате Софии было непривычно тихо, а её сестра рисовала на графическом планшете. Ника наклонилась, чтобы впервые увидеть её рисунок. То, что София обладает творческими талантами, которые достались ей от матери, она не сомневалась и всегда знала. Но некоторые свои творения её сестра тщательно скрывала от всех и показывала только своей близкой подруге. В число секретов входило и рисование, она никогда не видела ни одного рисунка Софии, поскольку та не подпускала её близко к своему творчеству. Доминика лишь знала о том, что было доступно в сети. А это только её блог и фотографии в Инстаграм.

На тонком экране в ярких красках было изображено крупное лицо парня. У него было достаточно интересная внешность, нельзя назвать его выдающимся красавцем, однако он не отталкивал Нику. У него были большие глаза, которые София выводила достаточно долго и тщательно, они были карими. На его высокий лоб спадала белая чёлка и у него были достаточно пышные волосы. Ника сравнила бы его со львом. У него был крупный нос, однако он не портил лицо и аккуратные губы.

– Интересно, кто это… – прошептала Ника, пытаясь вспомнить всех знакомых сестры, однако она никак не могла подобрать хоть кого-то с такой внешностью. Раздался звонок телефона, и София отложила планшет в сторону, а сама тут же ответила. До Ники донеслись короткие фразы её сестры, из которых она мало что поняла. Пока сестра включала ноутбук, Доминика присела на её кровать и попыталась всмотреться в её ауру. Она не была целой, верхний слой был тонким и местами на нём появлялись пятна, не дыры, однако они были очень тонкими, готовыми вот-вот порваться. Это огорчило Доминику, но она не знала, как помочь Софии, да и вообще кому-то из них. Единственный выход – вернуться в мир живых и рассказать им об этом лично.

На экране ноутбука показалась страница Софии в социальных сетях, затем она щёлкнула и перешла на страницу парня. Ника не упустила момент и подошла к экрану, а София тем временем взяла планшет и стала сравнивать рисунок с оригиналом. Подправив некоторые штрихи, она довольно вздохнула и принялась читать новости этого парня. Судя по данным, он учился в старшем классе её школы. Ника с грустью подумала о том, что у них с Софией нет таких тёплых сестринских отношений, при которых они делились бы друг с дружкой секретами. Это упущение с её стороны, наверняка ей необходимо было более уважительно относиться к её увлечениям и быть ближе, пытаться самой как-то улучшить их дружбу.

Оставив сестру, Доминика отправилась в кабинет отца. Он сидел за столом и читал новости, а на диване дремал Султан. Только она попала в кабинет, как пёс проснулся и начал рычать, а затем и вовсе лаять. Александр пытался его успокоить, однако безрезультатно.

– Что случилось? – в кабинет зашла Лилиан, она подсела к Султану и попыталась его погладить.

– Он в последнее время лает без причины, – раздражённо бросил Александр и смял газету. – Новости не радуют. Лучше расскажи, как там Адель. Уснула? Мама говорила, что она требовала Доминику.

– Да, странный случай. Она спит, за ней приглядывает мама. – Лилиан откинулась на спинку дивана и поглаживала Султана. – Помоги Матвею с математикой, он не может решить простое уравнение.

– Хорошо, я зайду к нему. Когда Кэтрин планирует уехать? – он поднялся, хватая за собой блокнот.

– Дорогой, – Султан, под ласковые поглаживания хозяйки, успокоился, однако продолжал смотреть в сторону Ники и иногда издавать рык. Лилиан поднялась и подошла к Александру, а Доминика стала всматриваться в их оболочки. – Я знаю, что вы не ладите между собой. Но потерпи ещё немного. Она хочет дождаться решения по поводу Ники.

– Я ничего не имею против, но указывать мне, что делать! Это выше моих сил. Моя мать никогда слова плохого в твою сторону не сказала. Будь добра, огради наших детей от влияния твоей мамы, – он оттолкнул руки Лилиан и направился к выходу. К счастью, фиолетовый слой на отце, хоть в совсем малых количествах, присутствовал. На Лилиан же его не было и в момент, когда отец хлопнул дверью, над ней появилось небольшое тёмное облако, которое пристрастилось к её энергии. Лилиан тяжело вздыхала, она стояла на месте и, видимо, пыталась собраться с силами.

Ника подошла к ней, чувствуя, как она скучает по маме и как хочет её обнять. Вспомнив, как это было при жизни, она снова обвила руками плечи мамы.

– Как бы я хотела сказать тебе, что скучаю, что всё наладится. Я обещаю, я вернусь, и вы с папой забудете про этот кошмар, – говорила Ника, прижимаясь к матери.

Лилиан снова замерла, как тогда, в комнате. Она молчала, даже затаила дыхание. Ника так же замерла, но не отпустила её и не отошла в сторону.

– Лилиан, вот ты где… – раздался грубый жесткий голос бабушки Кэтрин. Она говорила с акцентом. Ника помнила, что когда она впервые приехала к ним в гости, отец запретил им общаться на их родном языке, утверждая, что единственный язык для них – русский. Кэтрин пришлось подчиниться, поскольку её дочь избрала сторону мужа. – Иди и скажи ему, что он неправильно говорит Матвей…

– Что опять не так? – пришла в себя Лилиан. – Мама, ну хватит вам ругаться. Нам сейчас не до этого, – она обернулась, и Ника отошла в сторону. Аура бабушки была истончена и вся в дырах. На ней уже не было двух верхних слоёв.

– Вам всегда не до этого! Вы живёте неправильно, совсем неправильно. Не такой жизни я хотела для тебя, – раздражённо произнесла Кэтрин. Она продолжала вычитывать Лилиан. А Доминика перенеслась обратно в загадочный лес, понимая, что у неё нет желания слушать их ссору. Она не испытывала к бабушке Кэтрин тёплых чувств, поскольку долгое время она вообще не знала про её существование. А когда та явилась, то не проявила к старшим внукам достаточного внимания, она постоянно говорила: вы уже потеряны, а вот Адель нет.

Ника размышляла, как ей поступить дальше. Остаться в лесу или же отправиться домой? Идти предстояло через весь город, пусть даже и коротким путём, а ведь мёртвые наверняка её где-то поджидают. Но и оставаться тут ей не хотелось, перед ней было озеро, которое способно перенести её в любую точку мира, но сейчас ей совершенно не хотелось путешествовать.

Доминика избрала путь домой и покинула загадочный лес. Вокруг стояла тишина, не было ни единой души, а на город опустились вечерние сумерки. Было достаточно тепло, а главное, что путь предстоял безопасный. Она отправилась короткой дорогой домой и вскоре достигла Аристарха Георгиевича, который сидел на ступеньках и напевал песню себе под нос. Слова были неразборчивыми и тихими, отчего его пение напоминало бормотание. Увидев Доминику, он тепло улыбнулся, за весь период, что они жили вместе, он смог привыкнуть к девушке и даже стал относиться к ней, как к внучке.

– Я уже привык к тому, что ты вечно пропадаешь. Адриан говорил, что ты останешься в загадочном лесу, поэтому я уже и не ждал тебя, – он поднялся и подошёл к девушке, показывая ей свою новую работу, вырезанную на деревянной панели. Там был изображён ангел-парень с обрезанными крыльями, которые лежали рядом с ним. Сам он склонялся над землёй, будто бы молясь о прощение. Великолепная работа, которая вызвала в Доминике восхищение.

– Какая красота! Безумная красота! У вас талант, – улыбнулась она, осматривая панель. Парень был искусно вырезан, прорисовывался каждый его мускул, каждый штрих. Крылья, хоть и лежали в стороне, были изображены с той же чёткостью и изяществом. Если бы они были в мире живых, такие работы достойны были бы находиться в музеях, на выставках. – Вы в жизни этим занимались?

– Нет, скорее как хобби, – вздохнул старик. – А это Адриан. И я сделал эту панель для тебя. Я же вижу, что он тебе нравится.

– Спасибо, – Доминика смутилась, однако спорить не стала, ведь он действительно нравился ей, она испытывала к нему нежные и трепетные чувства. Когда он рядом, она забывала обо всём, а без него окружающая обстановка пустела. – Вы видите его именно таким?

– Да. Он действительно напоминает мне ангела с обрубленными крыльями. Сама подумай, застрять в таком месте… да даже злейшему врагу такого не пожелаешь. А крылья, это его обрезанная жизнь, – Аристарх Георгиевич и Ника медленно направились в дом, не прерывая обсуждения. – Я бы желал для него лучшей участи. Но что я могу поделать, если даже Ангел бессилен в данном вопросе? – сказав это, он медленно направился к лестнице, а Ника вернулась в свою комнату и присела на кровать. Она смотрела на панель и гладила её руками, проводила по гладким линиям изображённого Адриана, его крыльям. Она с тоской думала о том, что он застрял тут на неопределённый срок и ещё вместе со своими мучителями. Если они заслужили подобного наказания, то чем провинился ребёнок? Или в Небесном царстве (Ника решила так назвать место обитания Ангела) на его счёт есть другие планы? Она не знала и не могла знать ответа на данный вопрос, но она с тоской думала о том, что такой прекрасной душе уготована такая участь.

Глава 13

На следующий день погода совсем не радовала. Шёл проливной дождь, иногда раздавался раскат грома, однако он был где-то далеко. Ника практически не покидала свою комнату, она тосковала и думала о том, что ей надоело быть в этом странном мёртвом мире. Она устала уже ждатьприхода Ангела. Но в тоже время, она боялась дня, когда он придёт. Ведь тогда ей придётся расстаться с Адрианом, а ей этого совсем не хотелось.

Изгой не приходил. Время неумолимо шло вперёд, и вечером Доминика хотела уже сама отправиться на его поиски, но вспомнив, чем закончились предыдущие вылазки, она осталась в доме, решив, что рано или поздно, он сам её навестит. Когда слабое дневное солнце спряталось за холмами, а на город опустились сумерки, Ника покинула свою комнату и отправилась на кухню, где над новой панелью трудился Аристарх Георгиевич. Горел яркий свет, на столе стоял свежий букет цветов, от которого исходил приятный сладкий аромат. Возле старика уже образовалась горсть опилок, которая от малейшего движения пожилого мужчины разлеталась. Ника, с неподдельным любопытством, наблюдала за процессом творения, она не спешила садиться за стол, чтобы ненароком не прервать работу.

– Ты меня не отвлечёшь, если сядешь напротив, – дружелюбно произнёс старик и взглянул на девушку. Несмотря на убогую внешнюю оболочку, глаза Аристарха Георгиевича были наполнены счастьем. Он оживился. – Ну же, не стой в дверях, как будто ты мне чужая, – Доминика покорно прошла вперёд и села напротив. – Знаешь, в живом мире у меня были внуки. Однако я их практически никогда не видел. Только по присланным фотографиям, – он вздохнул, а живость в его глазах исчезла, и они снова стали пустыми. – Дети решили, будто мы не должны видеться с ними, у них никогда не было времени, чтобы навестить нас… – он перевернул панель, открывая для Ники свою новую задумку. Там были изображены линии нескольких человек, наверняка Аристарх Георгиевич задумал изобразить свою семью. – А что для старика ещё нужно? Чтобы дети его помнили. Это проклятье, когда ты не нужен тем, кого вырастил и когда в старости о тебе некому позаботиться. Мы с Элоной часто тосковали по ним, приглашали их к нам, но всегда получали отказы, – он замолчал, притягивая панель к себе и проводя по ней рукой. По его щеке прокатилась одинокая слеза, и он тяжело вздохнул. – Мой старший сын никогда нас не любил. Он всегда считал, что мы могли бы дать ему больше, а потом и вовсе нас покинул. Перед смертью мы разговаривали с ним всего один раз и то, недолго. Он сейчас перебрался в Польшу и живёт там со своей семьёй. У него двое сыновей, я их никогда не видел. А наша дочка проживает в Москве. Она к нам мягче относилась, однако, когда вышла замуж, мы оказались ей не нужны. Мы мешали её мужу. За всё время она приезжала к нам только раз. Пока я был жив, у неё ещё не было своих детей. Если ты вернёшься в мир живых, никогда не бросай своих родителей. У них кроме вас никого не будет.

– Так и сделаю, обещаю, – растрогалась Доминика его рассказом, она накрыла своей ладонью его руку и решила подбодрить его, рассказав о том, что сама знала. – Насколько мне известно, Элона Анатольевна живёт у дочери. Она сдала мне свой дом на целый год.

– А я переживал, как она там одна… – на лице старика появилась улыбка, и он потрепал руку Ники. – Хорошо, что о ней вспомнили, – Доминика понимающе улыбнулась и убрала руку, а старик вернулся к своему занятию. Нависла тишина и вскоре Аристарх Георгиевич снова заговорил: – У тебя было там любимое занятие?

– Кататься на велосипеде. На день рождение родители подарили мне такой замечательный велосипед, горный, по последнему писку моды. Когда я катаюсь на нём, то забываю обо всём, мне хорошо, – вздохнула Ника, с тоской вспоминая о своём двухколёсном друге. – Я собиралась его сюда перевезти на первых выходных, но не судьба, как видите.

– Хорошее занятие, – улыбнулся старик. – Я понимаю, как тебе тут одиноко и грустно. Этот мир наведёт тоску на любого, даже самого позитивного человека. Нет никого, кто бы спокойно жил в этом месте. Но, что поделаешь. Такова жизнь.

Он снова погрузился в работу и больше не затевал никаких разговоров. Ника недолго наблюдала за ним, вскоре решив вернуться в комнату. Она достала подаренную панель и снова посмотрела на искусное изображение Адриана. Он нравился ей, несомненно. Она вдруг ощутила, как от одной мысли о нём в её душе наполняется теплота, а тело окутывает приятная слабость. Ей хотелось снова взять его руку, сейчас, в этот самый момент, обнять его, ощутить, что он рядом. От подобных мыслей, её лицо покрыл румянец, и она ощутила, что сгорает от смущения. Она с радостью подумала о том, что её никто не видит и, обняв панель, решила предаться прогулкам по своим фантазиям, рисуя в своей голове воспоминания о счастливых днях дома, о любимых фильмах и придумывая интересные истории, в которых она выступала в главной роли.

Следующий день был таким же серым и унылым, Изгой снова не приходил, чем ввёл Доминику в уныние. Она решила, что если он не появится на третий день, то она позволит себе отправиться на его поиски. В этот день компанию ей составил Аристарх Георгиевич, предложив и ей попробовать резьбу по дереву. Она охотно согласилась, однако вскоре решив, что этот тяжкий и кропотливый труд не для неё и остаток вечера она лишь мешала Аристарху Георгиевичу работать.

Утро началось с острого желания Доминики навестить Изгоя. Она начинала переживать, что из-за вольной выходки у озера, он решил прекратить их дружбу и снова стать для неё лишь тенью, которая будет незримо оберегать. Это её не устраивало, и она уже собралась отправиться на улицу, однако, как назло, пошёл проливной дождь. Доминика нервно расхаживала по залу, иногда выглядывая в окно, каждый раз давая комментарий незадачливой погоде, которая так её подвела.

– Ты куда-то торопишься? – лениво заходя в зал, спросил Аристарх Георгиевич. Он направился к книжному шкафу. Остановив свой взгляд на второй полке, он вытянул книгу в синей обложке и уселся на диван. Ника же совсем не обращала на него внимания.

– Да, хочу пройтись. Надоело дома сидеть, – соврала она, зная, что Аристарх Георгиевич будет против её вылазки.

– Стало скучно без приключений? Адреналина не хватает? – иронично поинтересовался старик, громко листая страницы ветхой книги. – Изгой вчера заходил, – как бы невзначай бросил он и краем глаза взглянул на девушку.

– Что? Когда? Где я была? – оживилась Ника и тут же обернулась к старику, а затем, будто опомнившись, вернулась к окну и холодно произнесла: – Какое мне дело до Изгоя? Я просто хочу пройтись.

– Он заходил вечером, когда ты спала, – ответил старик. – Он просил передать тебе, чтобы ты была осторожной и не разгуливала по городу. Мёртвые не дремлют.

– Как мило с его стороны, – буркнула Доминика. – Чего же он сам мне это не сказал?

– Ты уже отдыхала. И ещё одна новость, в городе появилась новая живая, – Аристарх Георгиевич попал в точку. Доминика замерла на месте, а затем медленно обернулась к нему. Она ощутила страх, отчего-то это чувство тут же наполнило её душу. – Твоя ровесница. Живёт в центре, недалеко от того парня, Артура.

– Живая? То есть, как и я? – Ника медленно подошла к дивану и пристроилась рядом со стариком. Она всё ещё была удивлена, не понимая, что на самом деле произошло. Очередная несчастная душа почти погибла и перешла в этот мир. – Бедная…

– Да. Судя по ауре, попала под машину. Но, раз живая, значит, есть шанс вернуться, – Аристарх Георгиевич грустно вздохнул. – Что же вам, молодые, так не везёт?

– Я должна её увидеть, я хочу с ней познакомиться! – Ника поднялась и уже собралась уйти, однако бросила короткий взгляд на окно и увидела за ним проливной дождь. Вздохнув, она присела рядом с Аристархом Георгиевичем, который погрузился в чтение. Новость о новой живой взбудоражила Доминику, она была готова тут же взять над ней своё шефство, чтобы уберечь её от козней мёртвых и Смерти. – Теперь понятно, почему Изгой пропал. Я должна ему помочь.

– Не думаю, что он нуждается в твоей помощи, – с нотками безразличия произнёс старик. – Эта живая иного рода, не такая, как ты. Она почти проснулась, поскольку погружение в этот мир было резким. Изгой говорил в том мире она ещё в худшем состоянии, чем ты. К тому же, она сразу заметила, что все её близкие не обращают на неё внимание. Мы искренне надеемся, что она выживет до прихода Ангела и сможет вернуться в тот мир вместе с тобой.

– Конечно, куда уж мне, – съязвила Ника и направилась в свою комнату. Она вознамерилась во что бы то ни стало познакомиться с новой живой, решив, что в этом мире с новой подругой её пребывание будет гораздо приятнее и интереснее. К тому же объединившись, им уже не будут так страшны мёртвые, вдвоём они смогут дать им отпор. Ника, хоть и сожалела о том, что девушка попала в такую ситуацию, но всё же не скрывала своей радости о том, что в этом мире у неё появится союзница. Теперь втроём они смогут веселиться, и ожидание не будет таким тягостным и мучительным.

Как только прекратился дождь, Доминика отправилась на улицу. Пахло свежестью и мокрой травой, вокруг было прохладно, однако девушка не обращала на это внимание. Тучи прошли, и небо стало ясным, голубым, а несмелые лучи солнца озарили светом округу, изменяя привычный серый цвет на золотой. Вдалеке, однако, надвигалась новая туча, она была чёрной и пугающей, и слышался раскат грома.

Ника покинула дом, прямиком отправляясь в центр города. Она помнила, где жил Артур и решила, что сможет найти новую девушку там. Она не предполагала с чего стоит начать поиски, однако была уверена в том, что их встреча неминуема. Как только она приблизилась ко двору, то заметила Артура. Он сидел на скамейке и пинал ногой травяной кустик, рядом с ним, прислонившись к железному столбу, стояла девушка. Она была высокой, быть может, чуть ниже Ники. У неё была достаточно красивая фигура, очень женственная и, в тоже время, стройная. Одета она была в клетчатую рубашку и голубые джинсы. У неё были пепельные волосы, кончики которых выкрашены в разнообразные цвета радуги. И она была достаточно красива, насколько могла судить сама Доминика. Овальное лицо, небольшой нос с горбинкой, которая была практически незаметна и глаза. Ника ещё никогда не видела таких больших глаз. Возможно, они увеличены за счёт косметики, однако Ника не могла с точностью это утверждать. Губы девушки были неярко накрашены, внешним обликом она напоминала куклу.

Ника не спешила выйти к ним, она спряталась за стеной гаража и прислушивалась к их разговору. Её удивило то, что эта живая практически проснулась, однако мёртвые не спешили пускать на неё свой гнев. Выходит, Ника сама спровоцировала их и дело тут вовсе не в «живости».

– Главное, держись подальше от Дениса. Этот может, он не переносит живых, считая, что он ещё достаточно молод, чтобы уходить туда, – Артур пальцем показал на небо. Затем он огорчённо вздохнул, и Ника с тоской вспомнила, что они когда-то были друзьями.

– Не знаю, он со мной нормально общался, – девушка усмехнулась, и начала игриво сталкивать Артура с места, они некоторое время игрались, затем он поднялся и пригласил девушку к себе. Ника заметила с другой стороны Изгоя, он так же прятался в тени, однако новая живая заметила его. Артур тем временем собрался уйти и напомнил о приглашении к себе в гости, однако та отказалась. Он попрощался с ней и скрылся в подъезде, а девушка, как-то особо радуясь, направилась к Адриану, который за время их разговора успел развернуться и отправиться прочь. Она догнала его и закрыла ладонями его глаза, Ника уже собралась выйти к ним, однако подобный вольный жест её озадачил, и она осталась в укрытии.

– И куда это ты уходишь от меня? – спросила она, её голос был мягким, с нотками нежности, что совсем не понравилось Доминике. Она ощутила неприятный холод, который наполнял всё её тело, ей показалось, будто она вросла в землю и не может пошевелиться.

– Я был уверен, что ты будешь общаться с Артуром, – спокойно ответил Адриан и обернулся к ней, они стояли близко друг к другу и на них прямо светило солнце, создавалось ощущение, будто они вот-вот поцелуются. Ника чувствовала, как земля уходит из-под ног, она прижалась к холодной стене, боясь пошевелиться.

– Артур? Серьёзно? Думаешь, я предпочту его компанию твоей? Откуда такие мысли? – незнакомка обвила руками его шею и буквально повисла на нём. Чувствуя, что она больше не в состоянии это видеть, Ника медленно отошла за гараж, чтобы они её не увидели, и бросилась бежать. Она хотела скрыться оттуда как можно скорее, умчаться, чтобы больше не видеть подобного. Она терзала себя за то, что позволила взять его за руку, и он так холодно отверг её, а тут незнакомка позволила себе гораздо больше и была воспринята с теплотой.

Грозовая туча уже находилась над городом, снова пошёл холодный дождь. Доминика медленно брела по дороге, опустив голову и обнимая себя руками. Она ощущала, как одежда прилипла к телу, как она вся продрогла, но ей было всё равно. Она испытывала разочарование, наивно решив, будто она симпатична Изгою, будто его забота как-то связана с интересом к ней. Она винила в этом себя и только себя, решив, что до конца пребывания тут им лучше и вовсе не встречаться. Пусть занимается безопасностью новой живой, а она вполне в состоянии самостоятельно позаботиться о себе.

Когда она вернулась домой, то застала Аристарха Георгиевича, он сидел в проходной на лестнице и поспешил высказать свой комментарий по поводу вылазки Доминики. Она ничего не ответила, прямиком направившись в свою комнату и раздражённо хлопнув дверью. Теперь она точно знала, что в этом мире она осталась одна и положиться может только на себя. Поэтому с утра она решила перебраться в загадочный лес, а оттуда посредством озера в мир живых и провести там оставшееся время до прихода Ангела.

Глава 14

Доминика слышала, что вечером к ним приходил Изгой. Он даже пытался попасть к ней в комнату, однако она предприняла все меры, чтобы у него этого не получилось. Она закрылась на ключ, а окно плотно завешала шторами, чтобы лишить его любой возможности попасться ей на глаза. Она так и не заснула, разрабатывая для себя план, какие места она хочет посетить перед тем, как вернётся в живой мир. Дождь шёл всю ночь, но её это не беспокоило, главное, что с проявлением первых лучей солнца он прекратился, а уже через пару часов и земля смогла немного подсохнуть. Доминика собиралась быстро, чтобы не попасться на глаза Аристарху Георгиевичу и не объясняться с ним по поводу своего ухода или вчерашней выходки. Да и не должна она это делать. Боясь, что в процессе она сможет нагрубить ему, она решила, что лучшим выходом – будет тихо уйти. Поскольку в этом мире практически все настроены против неё, то ей необходимо затеряться в безопасном мире, там, где она максимально оградит себя от любых возможностей гибели.

В доме стояла мёртвая тишина, видимо Аристарх Георгиевич отдыхал на своём этаже. Тем лучше было для Доминики, она проскользнула в коридор и накинула куртку. Город в такую рань приобретал особые краски и выглядел не таким угрюмым, даже разваленные дома казались более оживлёнными. Не смотря на пустоту улиц, Доминика не ощущала себя одиноко. Она знала, что в мире живых у неё полно людей, которые искренне её любят, поэтому чётко определила для себя цель – вернуться домой. И её не интересовало, что будет тут с Изгоем и с остальными. В конце-то концов, он о ней точно не думал, его мысли были заняты лишь своей благородной миссией.

Путь к лесу был достаточно спокойным, но впервые Доминика не боялась встретить мёртвых. Она не знала, что с ней произошло за эту ночь, однако она ощутила в себе силу, будто бы открылось второе дыхание. Это сила именовалась: намерением вернуться домой. Она была уверена, что попадись ей сейчас Денис, то она холодно бы дала ему отпор и спокойно пошла бы дальше. Она ощущала себя сильной и это ощущение не сравнится ни с чем.

Добравшись до заветного камня, Доминика дотронулась до него ладонью и перед заходом внутрь бросила короткий взгляд на дома позади неё. Она была уверена, что до прихода Ангела не вернётся назад, поэтому мысленно прощалась с городом и со всеми его жителями. Шагнув внутрь, она направилась к озеру и тут же подалась назад, заметив, что из озера выходят Изгой и новая живая. Испугавшись, Доминика бросилась за кусты, которые ограждали её со всех сторон от пары.

– Не могу поверить, что я оказалась в таком месте и что всё это правда, – вздыхала девушка, поглядывая на воду. Они присели на берег, рядом друг с другом. Но Доминику это мало интересовало, прошлой ночью она решила всё для себя, поэтому с наплывшими чувствами справилась легко. Единственное, что её пугало – это быть замеченной тут. Она не испытывала желания знакомиться с новой живой, как и вообще стать третьей лишней в их компании. Она хотела мирно дождаться Ангела, вдалеке от них всех.

– У тебя есть шанс вернуться в живой мир, – подбодрил её Изгой. – И ты должна этот шанс использовать. Не попадайся на уловки Смерти, она заинтересована в том, чтобы забрать из мира живых как можно больше душ.

– А как ты оказался тут? И почему тебя называют Изгоем? – поинтересовалась девушка, а Ника теряла терпение. Она хотела поторопить их и с грустью думала о том, что если Адриан расскажет ей, то это растянется ещё на некоторое время.

– Я не помню, – коротко пояснил Адриан и поднялся. Он не стал ей ничего рассказывать, однако Доминика не придала этому никакого значения. Она была уверена, что не сейчас, но потом, он обязательно ей всё расскажет. – Вернёмся в город или ты останешься тут?

– О, нет, я обещала мёртвым сегодня организовать игру в Мафию, так что нет времени мне тут сидеть.

Они поднялись и направились к выходу, по дороге Адриан начал ей говорить о том, чтобы она была с мёртвыми аккуратна и не доверяла им. Она улыбнулась, пропустив его слова, и коснулась камня. В этот момент Адриан обернулся.

– Что-то не так? – тут же поинтересовалась спутница.

– Мне кажется, что тут кто-то есть, – он осматривался по сторонам, однако девушка убедила его в том, что тут никого не может быть и они перешли в мир мёртвых. Доминика же сразу ощутила облегчение, будто бы камень упал с души. Она отправилась к озеру теней и представила больницу. Ей захотелось побыть рядом с собой.

Больничная палата была хорошо освещена. Она была бы просторной, не будь она загромождена разнообразным оборудованием и различными приборами, которые прикреплялись к девушке на кровати. Палата была одиночной и дорогой, видимо об этом похлопотали её родители. Стены были голубыми и отталкивающими, а единственное окно полностью завешано, оно не пропускало дневной свет в комнату. Над девушкой склонялась медсестра в белом халате, она ввела лекарство в капельницу, посмотрела на приборы и сделала записи в тетрадь, а затем покинула палату. Теперь Доминика могла подойти к себе и рассмотреть своё тело, которое дожидалось её возвращения из мира мёртвых.

Когда Доминика наклонилась над собой, ей захотелось тут же убежать, но она подавила в себе это желание. Её голова была забинтована, а нос со ртом закрывался специальным аппаратом, который, видимо, качал воздух и заставлял её дышать. Под глазами были синяки, даже так она видела, как её тело измучено и похудело, а мелкие царапины и ссадины украшали всё лицо и руки, которые так же были увешаны разнообразными примочками. Ника провела ладонью по своей руке, затем погладила голову. Она вдруг испытала сильный прилив тепла к своему телу, ей захотелось себя поддержать, и она дала обещание, что сделает всё, чтобы её душа и тело соединились.

– Очень трогательная сцена, – произнёс жёсткий голос, который вывел девушку из оцепенения. Она подняла голову и натолкнулась на взгляд Смерти. Старуха была одета в чёрный плащ с капюшоном, а в её руках была самая настоящая коса. – Как жаль, что ты не исполнишь своё обещание.

– Почему это? – огрызнулась Ника, в этом мире её страх перед старухой куда-то исчез, и она ощущала себя сильной, способной ей противостоять.

Но Смерть не спешила отвечать и тратить своё время на разговоры. Она была стремительна, Ника не успела и вздохнуть, как костлявая рука вонзилась в сердце тела девушки. Раздался неприятный писк от аппаратов, который мгновенно заполнил комнату, а на одном из экранов началось заметное движение линий. Ника стала ощущать, как задыхается, её будто пронзало током от кончиков волос до кончиков пальцев.

Доминика не собиралась стоять в стороне и давать старухе спокойно разобраться с собой, она нашла в себе силы, чтобы перепрыгнуть через кровать и наброситься на Смерть. Она действовала быстро и ловко и вскоре они вдвоём повалились на пол. Неприятный писк пропал, а к Доминике вернулись прежние силы. Она прижала старуху к полу и пыталась заломить её руки, но та вырывалась, пытаясь дотянуться до своей косы, которая в процессе отлетела в сторону.

– Как ты это сделала? Почему не убила меня раньше? – в порыве кричала Доминика, но Смерть оттолкнула её и девушка откатилась в сторону. Она быстро поднялась на ноги и бросилась к её косе, успев в последний момент взять её в руки. Когда она коснулась косы, то ощутила неприятную покалывающую вибрацию, постепенно боль усиливалась, но Доминика лишь сильнее сжимала оружие в руке. – Отвечай! У тебя ведь был такой шанс!

– Не спеши, – задыхаясь, ответила Смерть. Она скинула капюшон с головы и начала разминать шею. – Я могу убить тебя через смертное тело, только когда душа рядом, – постепенно её наряд начал преображаться и перед ней уже стояла не старуха, а высокая женщина, которая была одета в чёрный обтягивающий костюм. У неё были длинные чёрные волосы, заплетённые в косу и безумные глаза, полностью тёмные. Доминика всматривалась в них, будто бы в пустоту. Но женщина не стояла без дела, она воспользовалась удивлением Доминики и выбила у неё косу из рук и тут же перехватила её себе. – А ты думала, я только старуха? – она расхохоталась и направилась к телу Доминики, но та мгновенно перенеслась в загадочный лес. В проекции озера теней она наблюдала за Смертью, которая послала ей воздушный поцелуй и скрылась за стеной палаты. Девушка решила, что идея спрятаться в мире живых была плохой, поэтому она поспешила отправиться домой.

Она вспоминала слова Смерти и её преображение. Глупо было бы считать образ старухи её единственным воплощением. Существо, способное уносить жизни других существ, наверняка очень могущественное и обладает магией. Она не спешила угадывать, какие способности ещё имеются в арсенале Смерти, поскольку надеялась больше с ней не встречаться. По крайней мере, она хотела предпринять все меры, чтобы держаться от неё подальше.

В городе день был в самом разгаре. Погода радовала своим теплом, однако мир всё равно казался серым и пустынным. Доминика привыкла к пустым и безлюдным улицам, поэтому спокойно двигалась домой, постоянно оглядываясь по сторонам и реагируя на каждый шорох. Она огорчилась, что идея спрятаться в мире живых провалилась. Она, конечно, могла бы остаться в загадочном лесу, но теперь там мог появиться Изгой с новой живой, а общаться с ними у неё не было желания.

– Доминика! – девушка обернулась, она как раз достигла костёла и уже собиралась свернуть на короткий путь до дома. За забором стоял Артур, он тут же начал перелазить, но Ника, ускорив шаг, поспешила скрыться от него. – Стой! – крикнул он вслед и догнал её уже неподалёку от дома Инги. – Куда ты убегаешь?

– Пусти! – голос Доминики был грубым, она оттолкнула мёртвого и схватила палку, лежавшую на траве. – Только шаг и я ударю тебя!

Артур выглядел ещё хуже, чем когда она впервые увидела его мёртвым. Его кожа обвисла и выглядела точно так же, как на Аристархе Георгиевиче. Он был бледен, под глазами неестественно прорисовывались синяки и выпирали острые скулы. Его губы были синими. Над глазом, на лбу, был высечен огромный рваный шрам, который поднимался и уходил в волосы, челюсть некрасиво отвисала в сторону, одна из рук казалась сломанной, а спина имела неестественный изгиб.

– Ты злишься на меня? – спросил он так, будто бы нанёс Нике несущественную обиду, на которую и вовсе не стоит обижаться, будто бы он не пытался лишить её жизни. – Я всего лишь хотел, чтобы ты стала подобной мне. Мы ведь неплохо общались.

– Я никогда не стану подобной тебе, слышишь! Никогда! – сказав это, она развернулась и бросилась бежать, не давая мёртвому даже возможности отправиться за ней. К счастью, оставшийся путь прошёл без происшествий, и она оказалась дома. Если бы она предполагала, какой её ожидал сюрприз, то непременно бы вернулась в загадочный лес. Но когда она переступила порог, было уже поздно.

В коридоре стоял Аристарх Георгиевич вместе с Адрианом, а позади сидела новая живая и вытирала слёзы. Она буквально тряслась и постоянно шмыгала носом. Попавшись к ним на глаза, Ника с раздражением подумала о том, что лучше бы её компанией был Артур, чем те, кого она встретила сейчас. Заметив её, Адриан тепло улыбнулся, однако его улыбка казалась Доминике издевательской.

– Где ты была? – мягко спросил Изгой, в его голосе проскользнули нотки беспокойства. Он отошёл от старика и направился к Доминике. Однако она демонстративно обошла его и встала в стороне.

– Что тут происходит? – её голос прозвучал достаточно жёстко, но она об этом мало беспокоилась.

– Помнишь, я рассказывал тебе о новой живой? – ответил Аристарх Георгиевич, кидая короткие взгляды то на Адриана, то на Доминику. – Сегодня мёртвые попытались убить её и ей больше небезопасно жить в центре. Изгой попросил ей убежища в моём доме. Познакомься, её зовут Анна.

– Приятно познакомиться, – с трудом произнесла Доминика. – Это все новости на сегодня? Я очень устала, прошу меня извинить, – она перешла внутрь дома и направилась в свою комнату, не заметив, что за ней пошёл Адриан. Она прилегла на кровать и сильно испугалась, заметив в дверях Изгоя. – Тебе заняться нечем? Почему ты подкрадываешься?

– Я просто хотел узнать, что случилось, вот и всё, – он хотел подойти, но Доминика тут же потребовала, чтобы он стоял около дверей и не приближался к ней. – Да что с тобой?

– Ничего. Просто уходи, я очень устала и хочу отдохнуть.

– Ника…

– Уходи! – требовательно произнесла Доминика и резко поднявшись, направилась к нему. Она буквально вытолкала его из комнаты и закрыла её на ключ.

После того, как дверь закрылась, Доминика прислонилась к ней, ощущая неприятную тяжесть в душе. Она только что окончательно пришла в себя после схватки со Смертью, и новое известие ещё больше подкосило её. Она не испытывала желания жить в одном доме с новой живой, имя которой Анна. Удивительно, у неё была когда-то подруга с таким именем, ещё в школе они сидели вместе за одной партой и помогали друг другу в решении сложных задач. Возможно, она совершает ошибку, так отстраняясь от неё, но её внутреннее чутьё подсказывало, что этой девушке нельзя доверять. Она не собирается вмешиваться в их взаимоотношения с Изгоем, как и дружить с ней.

Отойдя от двери, Ника медленно направилась к кровати, вспоминая схватку в больнице. Смерть легко может явиться в мир живых и ей нет необходимости переходить туда через озеро теней. Она может убить её, если Ника снова предпримет попытку оказаться рядом с собственным телом, поэтому рисковать не стоит.

В комнате было прохладно, Нике казалось, будто её знобит. Она присела на кровать, впервые слыша, как та неприятно скрепит. Удивительно, что лишь спустя столько времени она смогла обратить внимание на такую неприятную деталь. На улице уже стемнело, и день подошёл к концу, напоминая о том, что все планы, которые Доминика так упорно строила для себя, рухнули и ей предстоит жить в одном доме с Анной. Самое неприятное, что новая живая вроде приглянулась Аристарху Георгиевичу, а это значит, что старик, возможно, посчитает своим долгом свести их, чтобы они вместе ждали прихода Ангела.

Сегодня ночью Доминика снова не спала, а если и дремала, то вскакивала от любого шороха. Как-то в середине ночи ей даже показалось, будто бы ручка её двери шевелилась, и кто-то пытался попасть внутрь, но это было настолько тихо и бесшумно, что Ника практически не придала этому значения.

С утра она была не в духе, из-за безделья она ощущала себя беспомощной, а нереализованное желание двигаться вперёд начинало её раздражать, как и медлительность того загадочного Ангела. Ей казалось, будто она провела в этом городе вечность и что Ангел попросту издевается над ней, раз не желает явиться и закончить её муку. Взяв в руки панель с изображением Адриана, Ника задумалась о том, что для него этот мир сущий Ад. Она прожила тут всего пару недель и уже чувствует себя заложницей, а каково ему?

Отложив панель, она настойчиво отогнала мысли об Изгое, как и поборола ощущение теплоты, которое постепенно заполнило её душу. Предательские чувства так и норовили вырваться наружу, а мысли позволяли в душе зарождаться надежде. И это злило её ещё больше. Поняв, что она не в состоянии больше оставаться наедине с собой, она решила покинуть комнату и отправиться на поиски Аристарха Георгиевича, но его на первом этаже не оказалось. Она наткнулась на Анну, которая держала в руках цветок и по одному вырывала лепестки. Они медленно падали на пол, а судя по их количеству, в её руках страдал не первый цветок.

– Я всё гадала, когда же мне удастся с тобой познакомиться. Изгой столько мне про тебя рассказывал, – девушка отвлеклась от своего занятия и взглянула на Нику. У неё были серые глаза, необычные, словно гора пепла. Она смотрела на девушку совершенно безразличным и пустым взглядом, в котором ничего не отражалось. И Ника не могла понять, почему её считают живой, она не чувствовала той энергии, что ощущала от Артура. Анна казалось куклой, такой же пустой и бездушной, а все её движения были механическими и отточенными. – Вчера ты так быстро ушла.

– Я вчера просто сильно устала, знаешь. И сегодня я не планирую сидеть дома, так что не думаю, что нам удастся поговорить. Извини, – сказав это, Ника покинула кухню и собралась уже выйти на улицу, но заметила, что на крыльце сидел Аристарх Георгиевич и Адриан. Ника тут же вернулась в свою комнату и вылезла в окно, она вовсе не желала попадаться им обоим на глаза. Прислонившись к стене, она подкралась к краю и стала прислушиваться к их разговору, параллельно решая, как ей незаметно уйти.

– Я не знаю, – говорил Адриан, опуская голову и тяжело вздыхая. – Смерть говорила, что я застрял в том возрасте, но разве я могу испытывать тогда такие чувства? Я никогда прежде с таким не сталкивался, никогда ни к кому такого не чувствовал. Я не знаю, что мне делать.

– Я не знаю, чем руководствовалась Смерть, говоря тебе такое, да и кто я такой, чтобы спорить с ней? Но по моим наблюдениям, ты взрослый парень, ты ведёшь себя соответственно, даже лучше, чем некоторые в таком сознательном возрасте, – Аристарх Георгиевич протяжно вздохнул и достал из кармана маленькую деревянную дощечку, которая хорошо вмещалась в ладонь. Что на ней было изображено, Доминика не видела. – Вот, возьми.

– Вы сделали это для меня? – растерялся Адриан, принимая неожиданный подарок. В его душе поселилась радость и он начал внимательно рассматривать изображение, восхищаясь красотой и проделанной работой. – Она так похожа. Красивая, очень красивая…

Ника догадалась, что там было изображено. Скорее всего, Аристарх Георгиевич вырезал для Адриана изображение Анны, и это злило её ещё больше.

– Доминика дома? – уточнил Адриан, пряча дощечку в нагрудный карман и поднимаясь со ступенек. Старик поднялся следом, и они правились в дом. До Доминики донеслись слова Аристарха Георгиевича о том, что она не выходила из комнаты.

Пользуясь случаем, Доминика вышла из своего укрытия и направилась в сторону короткого пути в центр. Она хотела поскорее скрыться из дома, внутри которого находилась Анна. Для неё это было невыносимо и ей, попросту говоря, было тесно с ней в одном помещении.

Солнце поднялось достаточно высоко, однако в городе было прохладно. В мире живых осень была бы в самом разгаре, а тут погода носила непостоянный характер и вообще, не зная она, что погибла в начале осени, никогда бы не смогла угадать, какая сейчас пора года. Город был мрачным, а солнечные лучи освещали лишь часть улиц, остальные же покрывались тенью и смотрелись слишком уныло. Впервые, прогуливаясь вдоль моста, Доминика увидела других мёртвых. Пожилые люди, которые не спеша прогуливались вдоль церкви. Она задумалась о том, что в городе наверняка больше мёртвых, чем она видела изначально. Аристарх Георгиевич, например, никогда не покидал свой дом и живи она в другой части города, даже бы не догадалась о его существовании. Выходили и бродили только молодые, чьи души ещё так жаждали жизни.

Она не знала, куда толком держит путь и просто шла вперёд, вскоре пройдя мимо дома Смерти. Она вспомнила их схватку в больнице, и по её коже прошёлся мороз. Что же за существо такое, эта Смерть? И насколько она могущественна? Признаться, она была уверена в том, что Смерть знает, что происходит на Небесном суде, а так же как помочь Изгою, просто отказывается поделиться такой информацией. Возможно, ей просто запрещено или же ей доставляет удовольствие наблюдать, как мучаются души в городе мёртвых.

Вскоре она достигла леса с широкой дорогой, которая должна была вывести её на трассу, ту, роковую трассу, где она лишилась жизни. Ника помнила, что отсюда не выбраться таким путём и всё же ноги, будто сами по себе, отправились в путь, и вот она уже шагала по дороге. Асфальт был старым, с большими трещинами, а местами отсутствовали целые глыбы, зато виднелась прибитая чёрная земля. Солнечные лучи прорывались сквозь толстые деревья и их пушистые листья, создавая прекрасную световую игру. Такие пейзажи стоило бы запечатлеть и повесить на стену, они внушали радость и чувство прекрасного. Как ни странно, эта часть леса выглядела более живой, реальной. Вдалеке слышалась прекрасная песня птиц, которая ещё больше впечатлила Доминику, они, как и живые цветы, тоже присутствовали в мире мёртвых. Вокруг пахло свежестью, и весь путь казался для Доминики чем-то новым и интересным. Постепенно стал появляться густой белый туман, который окутывал каждое деревцо и медленно подплывал к девушке. Она уже приготовилась к тому, что вот-вот потеряет сознание, однако этого не произошло. Когда её заволокло туманом, она ещё видела дорогу и довольно много прошла, пока полностью перестала различать происходящее.

Глава 15

Александр Графский стоял у окна больничной палаты. День был в самом разгаре, но погода совершенно не радовала. С самого утра шёл проливной дождь, на улице было достаточно холодно и сыро. Будто бы сама природа сочувствовала ему. Сильная головная боль, которая не давала ему покоя в последние дни, снова напомнила о себе, и он взглянул на наручные часы. Пробило одиннадцать, значит можно выпить таблетку, которую прописал ему врач. Каждое движение отдавалось в нём головной болью, и он всё же заставил себя сдвинуться с места и направиться к графину с водой, который стоял на тумбе, неподалёку от кровати Доминики. Рядом сидела Лилиан, грустная и поникшая. После случившегося он ни разу не видел её улыбающейся, а из её глаз будто бы ушла жизнь. Она молчала, держа в руках ладонь своей дочери и поглаживая её, будто бы от этого механического действия что-то изменится.

– Когда придёт этот доктор? – дрожащим голосом спросила Лилиан, не оборачиваясь к мужу. Она не хотела смотреть на него, после вчерашней сильной ссоры. Она боялась увидеть в его глазах презрение.

– Вот-вот подойдёт, – ответил Александр, глотая таблетку и ощущая, как каждый глоток воды растекается по телу, а от лишних движений боль напоминает о себе. Он так же не смотрел на Лилиан, совершенно не желая разговаривать с ней. Он не мог понять, да и простить, её желания. Столько сил было потрачено, ради чего?

В палате стало слишком тихо. Настолько, что различались звуки его наручных часов и тихие разговоры с коридора. Александр смотрел на бледное лицо дочери, пытаясь ухватиться за единую ниточку, чтобы доказать, что ещё не всё потеряно и есть шанс, что она вернётся. Но Доминика лежала неподвижно, как мертвец, живой мертвец. Она жила только за счёт аппаратов, которые искусственно заставляли её тело как-то функционировать. Интересно, что происходит в её голове на данный момент? Где она сама. Не тело, а её сущность, где тот человек, которого они так любят?

Лилиан сдерживала слёзы, а от нависшей тишины становилось слишком тяжело. Она не была уверена в том, что приняла правильное решение, к тому же это сулило сильный раздор в семье, вплоть до развода. Но она не могла больше видеть, как страдает её дочь. Нет ничего хуже, чем существовать в виде растения. Лилиан видела, что Доминика ни на что не реагирует и ни разу даже не подала признаков жизни. С таким долго не держат, и тут им пришлось слишком сильно постараться, найти частную клинику, в которой бы разрешили поддерживать жизнь в человеке, которого так уже не назовёшь. Все доктора хором утверждают, что шанса нет, а это значит, что пришло время отпустить их дочь. Дать ей спокойно отойти в мир иной. Это меньшее, что она могла сделать в данной ситуации.

– Где носит этого врача? – раздражённо произнёс Александр, а затем болезненно застонал и приложил ладонь к виску. Он прислонился к стене и стал глубоко дышать, пытаясь унять пульсирующую боль. Таблетка ещё не начала своего действия, а боль становилась невыносимой.

Внезапно, Лилиан ощутила, будто бы рука её дочери дрогнула. Она аккуратно положила её на кровать и стала наблюдать, и правда, указательный палец едва заметно приподнялся вверх, а потом упал.

– Саша, иди сюда… – растерянно произнесла Лилиан. – Скорее, ты должен это увидеть! – её голос звучал возбуждённо и Александр, превозмогая боль, подошёл. Он так же заметил слабые попытки их дочери приподнять руку.

– Это что-то новенькое! Первое движение за такой долгий… – он не успел договорить, его взгляд скользнул на лицо дочери и он с удивлением наблюдал за тем, как медленно она поднимает веки и открывает глаза. – Лиль, она, она просыпается! – он уже забыл о головной боли и быстро обошёл кровать, чтобы наклониться к дочери. – Ника, ты нас слышишь?

Девушка не понимала, что происходит. Она пыталась поднять руку, но тело не поддавалось, казалось чужим. Она ощущала яркий больничный свет и слышала доносящиеся разговоры, но ничего не могла ответить. Она ощущала настойчивый поток воздуха, а близ уха раздавался какой-то неприятный писк. С трудом, но она заставила себя открыть глаза, заметив, что вокруг неё какая-то суета. Яркий свет болезненно резал глаза, а нависший мужчина вызывал недоверие. Она не понимала, что происходит и где она находится, а попытки что-либо вспомнить проваливались в пустоту. К ней обращались, но она с трудом разбирала слова, а неприятные голоса лишь раздражали её. Ей отчаянно хотелось пошевелиться, но тело совсем не принадлежало ей. Постепенно, её снова окутала слабость, и она погрузилась в пустоту.

– Ника! – в один голос произнесли родители, в этот момент в палату вошёл доктор. Он доедал бутерброд и держал в руках папку. Заметив испуганные лица Александра и Лилиан, он поинтересовался, в чём дело и, выслушав их рассказ, тут же направился за медсестрой. Графским же было предложено на время покинуть палату и переждать в коридоре. Они, нехотя, повиновались и пристроились на жестких металлических сиденьях неподалёку от двери.

– Ты хотела её убить, – спустя некоторое время заговорил Александр и поднялся со стула. – Подумать только, ты хотела её убить!

– Я хотела лишь закончить её мучения, не более того, – защищалась Лилиан.

– С чего ты взяла, что она мучается? Но теперь, теперь я не позволю тебе распоряжаться её судьбой.

Ника проснулась, ощущая небывалую лёгкость, как после хорошего сна. Она услышала необычайные звуки музыки ветра и увидела, что находится в загадочном лесу, а прямо перед ней, во всей красе, – озеро теней. Она не помнила, как оказалась здесь, зато хорошо помнила свой последний путь – её окутал туман недалеко от выхода из леса. Она ведь практически достигла трассы.

– Как ты? – голос принадлежал Адриану, и он её напугал. Она обернулась, заметив, что совсем близко, он лежал на траве и смотрел на небо. Заметив Доминику, он обернулся и заглянул в её глаза. Такой прямой взгляд заставил девушку смутиться, и она тут же отвела свои глаза в сторону, решив, что озеро теней прекрасно и достойно её особого внимания.

– Неплохо. Как я сюда попала? – она поднялась на ноги и немного размялась, а затем решила пройтись по округе, чтобы скрыть от парня своё смущение. Оно, предательски, не проходило, хотя она предпринимала всевозможные попытки, чтобы привести себя в порядок.

– Я нашёл тебя у леса, ты была без сознания. Я перенёс тебя сюда. Зачем ты ходила туда? Ты не понимаешь, что так делать нельзя, таким образом, ты рискуешь… – он вздохнул и замолчал, догадываясь, почему девушка вдруг стала так холодна к нему. Он так же поднялся и медленно направился за ней.

Доминика остановилась у дерева и прислонилась к нему, мысленно подбирая хороший ответ. Она знала, что должна как-то объяснить ему своё поведение, но не знала, как это сделать правильно. Ей становилось тошно, а всё тело пронзало чуть заметным током, и она не могла понять, откуда взялись новые ощущения.

Адриан подошёл достаточно близко, он остановился позади неё, ощущая исходящее тепло и живую энергию. Ему так хотелось коснуться её, испытать ощущение близости, но он волновался. Он сам виноват, что она так охладела к нему, но он свято исполнял наставления старухи Смерти. И сейчас стоило бы следовать им, но ему этого не хотелось. Она – живая, такая красивая и необычная и так близко к нему. Любое её неверное движение и она уже будет в его объятьях и сейчас он бы этого так хотел. Он несмело поднял руку и коснулся её волос, ощущая их мягкость и шелковистость. Такое может быть только у живых, они способны выглядеть ни как мёртвые, застрявшие в предсмертном состоянии, а как живые, то есть таковые, как до гибели. И она была прекрасна. Он не знал, почему именно её выбрал среди всех живых, которых он пытался спасти до неё. Он не знал, почему сразу, как он увидел её, то отчётливо ощутил свой долг оберегать её. К другим он никогда подобного не испытывал. И он не знал, как бороться со своей внезапной робостью.

Ника ощущала, что Адриан слишком близко, она чувствовала его холодное дыхание и знала, что если она обернётся, то попадёт в неловкую ситуацию и упадёт к нему в объятья. Ей этого не хотелось по двум причинам: первое – он отверг её, предпочтя ей Анну, а такого она не могла ему простить и второе – как-никак, а он Изгой и если у них завяжутся отношения, то ей будет невыносимо сложно покинуть этот мир. И всё же, в ней будто боролись два человека, первый приводил доводы того, что лучше уйти вперёд или нагрубить ему прямо сейчас, а второй требовал совершить оплошность и снова почувствовать, как его крепкие руки могут её обнять.Эти люди терзали её, разрывали на части, и она не знала, как поступить. Но не только это тревожило её, чувство разливающегося тока усиливалось, и оно начинало приносить ей пульсирующую боль.

– Ника… – голос Адриана впервые прозвучал так мягко, так приятно. Из его уст её имя звучало необычайно красиво, и она могла поклясться, что никто и никогда прежде так нежно её не называл. Она ощутила, как он несмело коснулся её плеча, отчего по телу прокатилась приятная волна, которая лишь на время успокоила боль. – Прости меня. Я всё видел тогда, я видел свет и тоже всё чувствовал…

– Разряд! – раздался голос из ниоткуда, он был громким и отталкивающим и принадлежал мужчине. От резкости, Доминика закрыла уши руками, но голос продолжал настойчиво отдавать команды.

– Прекрати! – требовала Доминика, ощущая, как её снова пронзает током.

– Прости… – растерянно произнёс Адриан и сделал шаг назад, он и подумать не мог, что его слова настолько ей неприятны. Он ощущал себя разбито и хотел уйти, однако стал замечать, что Доминика продолжает просить кого-то замолчать, а затем и вовсе упала на землю. Он тут же присел и попытался её привести в чувства, однако она начала биться в конвульсиях, а потом снова потеряла сознание. Возможно, она не слышала его признания вообще. Он взял её на руки и перенёс к озеру теней. Аккуратно положив её на берег, он воссоздал в озере её больничную палату и перенёсся туда.

Врач вытирал влажный лоб салфеткой и облегчённо вздыхал. Кризис миновал, и пациентка снова вернулась в привычный ритм. Она не очнулась, однако сердце снова стало биться, а значит она, относительно, жива. Он не верил в её выздоровление, но понимал, что не имеет права предпринять какие-либо действия без согласия родственников, а после сегодняшнего её пробуждения они точно ничего не подпишут. Он отправился в коридор, чтобы обрадовать семью и Адриан остался в палате один. Он наблюдал за Доминикой, которая была совсем неподвижной. Заметив, как дрогнул её пальчик, он попытался её позвать, предполагая, что на данный момент она находится в своём теле. Но она не пришла, и он поспешил вернуться на берег, где уже его Ника лежала без сознания. Он притянул девушку к себе и бережно уложил её голову себе на колени. Он думал о том, что с её появлением его пребывание в мире мёртвых уже не было таким печальным. Он впервые познал радость жизни, он впервые ощутил волнующие чувства, и смог увидеть даже в своём заточении светлую сторону. Если бы она знала, как влияет на него, она наверняка бы вела себя иначе. Но есть ли в этом смысл? Ей суждено уйти в любом случае, а он останется тут на неизвестный срок.

Ника открыла глаза, наткнувшись на любопытный взгляд Адриана. Она не сразу поняла, что её голова лежит у него на коленях, она и не хотела об этом думать. Его тёплый взгляд казался ей родным и сейчас, впервые, она ощущала жгучее желание прикоснуться к нему губами и раствориться в поцелуе. Это желание казалось ей сродни желанию пить, когда тебя мучает жажда. Вот и сейчас, она испытывала острую потребность в прикосновении. И это терзало её.

Адриан не понимал новые чувства, которые наполняли его после её пробуждения. Казалось, что в этот момент он стал испытывать нечто новое, другое. Ему вдруг захотелось её обнять, прижать к себе, чтобы полностью ощутить эту живую энергию, но хуже всего, он хотел её поцеловать. Но он знал, что о подобном глупо даже мечтать, он Изгой, он не заслуживает поцелуя такой девушки.

– Больше не ходи в тот лес и прекрати попытки покинуть город, – борясь со своими желаниями, произнёс Адриан, пытаясь придать своему голосу деловые нотки. – Ты чуть не погибла сегодня.

– Как? – Ника присела, отводя взгляд и делая вид, что её не беспокоит их близость. – Я ничего не помню.

– Сегодня ты пришла в себя в мире живых, а потом твоё сердце чуть не остановилось. Запомни, вернуть тебя может только Ангел, сама ты лишь убьёшь себя такими попытками. Ты не можешь вернуться раньше положенного срока. Если тебе суждено прийти в тот мир, Ангел успеет явиться до гибели твоего смертного тела.

– Я постараюсь, – пообещала Доминика и отсела ближе к озеру. – Сегодня, я ничего не делала нарочно, я просто решила прогуляться. Но я всё поняла, никаких прогулок из города, только внутри него. Спасибо за предупреждение.

Она замолчала, чувствуя себя заключённой в клетку. Ей хотелось бы вырваться из неё, обернуться к нему и признаться в силе своих чувств. Но она помнила, как он оттолкнул её тогда у озера, он ясно дал ей понять, что всё это не взаимно. Она не помнила, что он говорил ей до того, как она потеряла сознание, поэтому считала, что его забота, лишь невинное желание спасти очередную живую душу и не более того. Она уже раз обожглась и больше подобного не желала.

Тишина терзала их обоих. Ими владели подобные эмоции, но они боялись сознаться в них, будто то, что они испытывают, тяжкий грех. И так бы продолжалась эта мучительная тишина, если бы её не прервала пришедшая Анна. Она оказалась в лесу как раз вовремя и уже успела высказать им своё огорчение по поводу того, что они не взяли её с собой на прогулку.

– Мы встретились тут случайно, – объяснилась Ника, думая, какой предлог использовать, чтобы поскорее покинуть загадочный лес и оставить их вдвоём. Она не хотела чувствовать себя третьей лишней, ей хватало переживаний и без того.

– Прогуляемся в мир живых? – вежливо поинтересовалась Анна и направилась к озеру теней. И снова Доминику наполнили странные ощущения, она не могла понять почему Анну считают живой, когда она совершенно не чувствует её энергии. Причём и на мёртвую она не похожа. – Я люблю природу и с удовольствием перенеслась бы в чудесный хвойный лес. Как вам такая идея?

Адриан молчал и наблюдал за Доминикой, он и вовсе не замечал другую девушку. Его волновало лишь то, о чём думает она, что в её душе. Анна снова повторила свой вопрос, отчего Изгой пришёл в себя и выразил согласие.

– Ника, пошли с нами, – предложил он, возлагая большие надежды на её согласие. Он очень хотел, чтобы она отправилась с ними, так их путешествие будет очень интересным для него.

– Нет, я останусь здесь. Я хочу отдохнуть после сегодняшних событий. Хорошо вам погулять, – вежливо отказалась Доминика, решив, что там ей не место. К тому же она хотела вернуться домой в мир живых и посмотреть, как там обстановка. Она переживала за родителей, в последнее время они часто ссорились, и это терзало её.

Адриан замялся, он уже дал согласие пойти вместе с Анной, но всё его естество противилось. Ему хотелось остаться тут, рядом с Доминикой, видеть её, пусть даже при этом и не разговаривать. Анна, тем временем, выбрала уже место их прогулки и позвала Изгоя с собой. Парень всё-таки пошёл, однако он чувствовал себя потерянно, прогулка уже стала ему скучна, ведь та, кто ему так нужна, остаётся здесь. В озеро теней он входил с тяжёлым сердцем.

После того, как пара скрылась, Доминика осталась одна и на неё обрушилась тишина этого места. Она приглушила собственные мысли и позволила ей наполнить себя. В озере теней ещё отображалась пара, они шли по широкой лесной дороге. Они шли рядом друг с другом, и Анна казалась более активной, чем Адриан. Его голова была опущена, а руки спрятаны в куртку. Он словно был погружён в себя и совершенно не слушал собеседницу. Это удивляло Доминику, ведь она считала, что он влюблён в девушку, ну или она ему крайне симпатична. Отогнав картинку, Ника отчётливо представила свою комнату и перешла в мир живых. В комнате горела всего одна настольная лампа и на кровати лежала её мама. Она горько плакала, прижимая фотографию в коричневой рамке к своей груди. Она не рыдала, не кричала, а просто молча плакала, душа в себе слёзы. Её всхлипывания были чуть слышны, оттого они казались ещё мучительнее.

Доминика присела на край кровати, положив свою ладонь на плечо маме. Нет ничего хуже, чем видеть, как страдает твой близкий человек и не иметь возможности оказать ему поддержку и помощь. Это терзало девушку. Вид страдающей матери заставил и её прослезиться.

– Что с тобой? – прошептала Доминика, хотя и понимала, что её слова не дойдут до матери.

– Прости, прости меня… – еле слышно шептала её мама, она снова и снова произносила эти слова, глядя куда-то вдаль, а затем смотрела на фотографию и гладила её. – Прости, я хотела как лучше.

Ника не понимала в чём дело и почему её мать просит у неё прощения, но и спросить она так же не могла. Поднявшись, она решила пройтись по дому, в надежде, что кто-то из близких в разговоре между собой проговорится о случившимся. Но каждый находился в одиночестве и в своей комнате. Матвей играл на планшете, старшие родственники крутились вокруг Адель, отца не было, а София разговаривала по телефону. Из коротких обрывочных фраз, Ника всё-таки смогла сложить картину воедино и понять причину горечи её матери. Вчера вечером родители сильно скандалили, поскольку Лилиан пожелала отключить аппараты и закончить такое безжизненное существование Доминики, а Александр был против. Они собрали семейный совет, и он остался в меньшинстве, многие проголосовали за то, чтобы Доминику отпустить в иной мир. Сегодня с утра, когда они отправились в больницу, чтобы поговорить с врачом, она внезапно пришла в себя, а после у неё случилась короткая остановка сердца, после чего её чудом спасли, относительно спасли, вернули в прежнее состояние. Из-за этого так разволновалась Лилиан, она переживала, что чуть не убила свою дочь. И, судя по всему, они так и не помирились.

Доминика вернулась в загадочный лес с тяжестью на душе. Она переживала, что из-за неё в семье случаются конфликты. Не имея возможности что-либо изменить, она начинала злиться, чувствуя себя беспомощной, заложницей ситуации. И где же Ангел? Пока она впустую тратит своё время в этом мире, жизнь её семьи рушится в том. Кто потом восстановит слёзы её матери и её ауру? Вот где наверняка наслаждаются тёмные сущности из тонкого мира.

Глава 16

Красота природы способна залечить даже самую тяжёлую душевную травму, а великолепие новых пейзажей вдохновить на новые свершения. Природа в этом уголке мира радовала прекрасными ровными хвойными деревьями, а свежий воздух хорошо приводил в чувства. По дороге им не встретилось ни одного смертного человека, а в лесу практически отсутствовала живность. Из звуков лишь дуновение лёгкого ветра и далёкое пение птиц. Солнце уже опустилось достаточно низко, а его лучи красиво заливали дорогу и освещали путь, некоторые преломлялись через деревья, убаюкивая их своей любовью. Адриан любил прогулки, он любил находиться в мире живых и ощущать себя частью всего сущего. Когда он покидал свою темницу, он будто бы парил. У него открывалось второе дыхание, и он на время забывал о своём незавидном положении узника. В голове временами всплывали воспоминания, то, как он впервые очутился в том мире, то, как его приютила старуха Смерть и оказала ему немыслимую поддержку, то, сколько живых он не смог спасти. Рядом двигалась Анна, такая активная. Она напоминала ему любопытную птицу, которая ещё не осознала того, что она находится в клетке. Она говорила обо всём на свете, казалось, её разговорам нет конца: начиная от перечисления своих сновидений и заканчивая воспоминаниями земной жизни. Он слушал её, временами уходя в себя и возвращаясь, когда одна тема давно сменялась другой. Он кивал, когда это было уместно, улыбался, когда считал нужным и вполне казался приятным слушателем и умелым собеседником. Он был уверен, что другого Анне сейчас не нужно.

Пока она рассказывала об Артуре и о его умении играть на гитаре, он мысленно возвращался в загадочный лес. Всем своим сердцем, если подобное у него имеется, он находился там, рядом с Доминикой. А ведь она первая девушка, которая смогла разжечь в нём подобные чувства и вдохнуть в его мёртвое сердце жизнь. Первый день их встречи он никогда не забудет.

В то утро он пребывал в плохом настроении. Он снова не спал ночь, кошмары, как и любого мёртвого, его так же посещали. И он снова пребывал там, в горящем доме среди своих убийц. Как обычно, он поспешил скрыться до того, как Николай и Ольга зайдут проверить на месте ли он. Когда они только прибыли в мир мёртвых, он часто подвергался насилию с их стороны, он был заложником в собственном доме, над ним издевались, терзали и мучили его. Со временем он начал убегать, а потом нашёл убежище у Смерти, где и проводил большую часть своего времени. Она не выказывала ему особой любви, но и выделяла его среди других мёртвых.

Он ускользнул рано с утра и направился в сторону загадочного леса. Он хотел устроить прогулку к своему водопаду, немного расслабиться и вернуть себе былой энтузиазм или хотя бы подобие его. Он сразу понял, что в городе появился новичок. Когда в мёртвый мир пребывают новые души, сама аура мира будто бы меняется, а город наполняется новым дыханием. Он решил найти Смерть и попытаться разузнать о новой душе как можно больше, но увидел её сам. Автомобиль стоял у дороги, а внутри спала девушка. То, что она живая сомнений не оставалось, об этом свидетельствовал сильный поток энергии, который исходил от неё, к тому же выглядела она целой, то есть такой, какой была до своей гибели. По состоянию автомобиля он понял, что девушка попала в автокатастрофу, и ему сразу же стало жаль её. Она была молодой, совсем молодой, а таким не место в этом мире.

В то утро он не смог достаточно хорошо рассмотреть её, его отвлекла Смерть. Старуха гуляла неподалёку, она ждала пробуждения души. Первый житель города, с которым обязана встретиться душа – это Смерть, всегда она. Таковы правила. Чтобы их не нарушать, он поспешил отправиться в загадочный лес, он знал, что нарушение негласного закона может плохо обернуться для несчастной прибывшей души, а своё любопытство он вполне мог удовлетворить и позже.

Водопад не смог отвлечь его и успокоить беспокойный разум. Мысли крутились вокруг незнакомки, и он жаждал разгадать её историю. К тому же, он наблюдал и за Артуром, который в скором времени должен будет проснуться и в этот судьбоносный момент он обязан быть рядом с ним. Многие живые не способны справиться с обрушившейся на них правдой, и они гибнут, лишая себя шанса вернуться в мир живых, шанса, за который сам Адриан отдал бы всё на свете. Артур в тот день был нормальным и не вызывал в нём никаких страхов, поэтому он, со спокойной душой, решил навестить своего, пожалуй, единственного собеседника – Аристарха Георгиевича. Как ни странно, мёртвые, что пришли в этот мир после естественной смерти, реагировали на него вполне спокойно и не выказывали ему агрессии. Чего не скажешь о других. Но в тот день его ждало второе потрясение, он наткнулся на девушку и вовремя успел скрыться за стену дома, которая отлично его скрывала. И вот он увидел её, она была близко, чтобы он смог достаточно хорошо рассмотреть её. Девушку выделял ореол мерцающего света, ещё достаточно яркого, свидетельствующего о том, что она живая, которая только что пришла в этот мир. Это мерцание было её защитой от мёртвых, оно затуманивало им разум. Вся проблема в том, что после пробуждения это мерцание исчезало.

Девушка была достаточно высокой, но не выше самого Адриана. По правде говоря, они были практически одного роста и это ему очень нравилось. Тогда он решил, что ей около двадцати лет и лишь позже узнал, что прогадал всего на два года. Её тёмно-каштановые волосы слегка вились к кончикам и красиво переливались на солнце. Она хмурилась, видимо краем глаза смогла уловить тень. Тогда он решил, что она красива. За всю свою жизнь в качестве Изгоя он видел достаточно привлекательных девушек, но в этой было нечто другое. И это пугало его. В тот же день он принял решение, что ему нужно держаться от неё подальше. А помочь он сможет через Аристарха Георгиевича, раз уж так вышло, что она живёт у него.

В последующем его интерес к живой только увеличивался, он наблюдал за ней и каждый раз прилагал немало усилий, чтобы удержаться от знакомства с ней. К тому же она первая из живых, кто сама проявляла инициативу и желание выйти с ним на связь.

В памяти Адриана снова развернулся вечер, когда он успел спасти её, когда остановил от безумного прыжка с моста и показал ей загадочный лес. Он настолько привык к ней, что в тот вечер и не ощущал, будто они впервые заговорили. Он сам не ожидал, что расскажет ей свою историю и покажет подарок отца. Он никому ещё так не открывался…

– Ты о чём-то постоянно думаешь… – в голосе Анны проскользнули нотки обиды, а в её глазах отразилось недовольство. Они уже покинули лес, и вышли на обширное поле, где вдалеке паслись две одинокие дикие лошади. – Словно ты где-то далеко. Если хочешь, мы можем вернуться.

– Я сегодня действительно немного задумчив, – признался Адриан, направляясь к одной из лошадей. Как правило, они не пугались духов и практически на них не реагировали, он даже считал, что они попросту не чувствуют их. – День был достаточно насыщенным.

– И всё-таки, как ты оказался тут? – снова вернулась к этому вопросу девушка, она хотела узнать его историю, стать ближе к нему. Адриана этот интерес немного раздражал, он уже несколько раз говорил ей о том, что он попросту не помнит эту историю, однако девушка продолжала настойчиво задавать ему один и тот же вопрос. – Не могу поверить, что ты не знаешь собственную историю! И почему все говорят, что ты живёшь с психами, которые ставят на тебе эксперименты?

– Не слушай никого, – коротко бросил Адриан и коснулся ладонью шеи лошади. Животное никак не отреагировало на это прикосновение, продолжая мирно щипать траву. Он не испытал никаких ощущений, кроме тех, что сам смог себе вообразить. Он не знал, как это бывает в живом мире и какие на самом деле он должен испытывать сейчас чувства. Но он хотел верить, что гладить животное – это приятно. Он не собирался открываться Анне так, как открылся Доминике, он не испытывал к ней и половину тех чувств, что испытывал к Нике. Как бы он хотел, чтобы она оказалась сейчас рядом с ним, он был уверен, что она так же прикоснулась бы к лошади. Она смогла бы рассказать ему, что при этом он должен ощущать. Быть может, он смог бы в своём воображении хоть немного приблизиться к этому ощущению.

Анна нахмурилась, было видно, что ей не особо понравился их разговор, и она лишь протяжно вздохнула. Постояв немного, она попыталась позвать его за собой в мир мёртвых, однако он пожелал остаться здесь.

Доминика вернулась домой к вечеру и первым делом отправилась в свою комнату. Она хотела успокоить свои переживания и немного отвлечься, но у неё это плохо получалось. Она переживала за свою семью, своих близких и думала лишь о том, как поскорее вернуться в мир живых и прекратить их пустые ссоры. Она жаждала поделиться с ними обретёнными знаниями и уберечь их от ошибок.

Как только она зашла в свою комнату, то сразу ощутила, что в ней что-то не так. Внешне все предметы находились на своих местах, будто бы всё так и было, когда она покидала её с утра. Однако в воздухе будто бы что-то витало, будто бы кто-то оставил здесь свой невидимый след.

Доминика аккуратно прикрыла дверь и подошла к шкафу, первым делом она осмотрела свои полки. Она не знала, что может там потеряться, ведь везде была сложена одежда одного вида и фасона. После того, как она проснулась, она лишилась возможности менять свои наряды. В её тетрадках так же был порядок, да и ценных вещей у неё не было. Придя к выводу, что ей показалось, она прилегла на кровать, решив немного передохнуть, и к тому же её окутала лёгкая слабость. Она устала от переживаний и хотела покоя, и лучше всего её успокаивала панель, подаренная Аристархом Георгиевичем. Мысль о том, что она может прикоснуться к Адриану, пусть и изображённому там и при этом не быть отвергнутой, грела её, и она провела рукой под подушкой. Она прятала её там, чтобы никто не мог увидеть её маленький секрет. Когда она ощутила лишь холод и не наткнулась на панель, её окутал страх. Ей показалось, будто бы её погрузило в холод, и она начала разворачивать свою постель. Под второй подушкой тоже ничего не оказалось, так же и под одеялом. Ника залезла под кровать и полностью развернула полки шкафов, однако заветной панели нигде не было. Теперь она поняла, что у неё украли. Панель с изображённым Адрианом – была единственной дорогой вещью в мире мёртвых. Больше, кроме жизни, у неё нечего брать.

Она сама не ожидала, что расстроится настолько сильно. В её душе поселилась тоска, и она попросту села на пол, как беспомощный маленький ребёнок, у которого отобрали игрушку. Обняв свои колени, она старалась понять, где могла потерять панель или кто бы мог её украсть. Все её мысли крутились вокруг Анны, но она старательно отгоняла их от себя. Анна не могла, она даже не знала, что подобная панель у неё существует, да и зачем она ей, когда у неё есть Адриан?

Чувствуя себя подавлено, девушка поднялась и отправилась на кухню, где на полу ещё лежали лепестки от цветов, которые с утра Анна безжалостно разрывала. Она села за стол и взяла в руки увядшую ромашку, которая потеряла свою былую упругость и красоту. Ника смотрела на неё, и ей казалось, что она похожа на эту ромашку. С каждым днём в этом городе она теряет свои жизненные силы, отчаивается, увядает. Ей кажется, будто Ангел вовсе не придёт, и она станет узницей этого страшного мира.

– Ты грустишь, – послышалось со стороны. Пришёл Аристарх Георгиевич, держа в руках складной ножик. Он не спрашивал Нику, он произнёс свою фразу как факт, и совершенно не нуждался в подтверждении. Подойдя к столу, он, кряхтя, сел за него и взглянул в глаза девушки. – В твоих глазах пустота, точно я смотрю в глаза мёртвого. Что случилось?

– Мне так жаль… – Ника сама не ожидала, что простые вопросы вызовут в ней такие эмоции. Она пыталась сдержать слёзы, но у неё ничего не получилось. Она испытывала вину перед стариком. – Я потеряла вашу панель, ваш подарок…. Я всё обыскала, я не знаю, где она… – Доминика не могла смотреть на старика, она тут же закрыла ладонями своё лицо и постаралась унять боль в груди.

– Ну, ну, не расстраивайся. Не стоит так привязываться к предметам, – по-отечески похлопал её по плечу старик. – Она не стоит твоих слёз, поверь.

Ника вытерла набежавшие слёзы и взглянула на Аристарха Георгиевича. Она и сама не понимала, что за столько времени успела привязаться к нему и действительно стала видеть в нём родного дедушку. Она улыбнулась вымученной улыбкой, на которую только была способна и инстинктивно положила ему голову на плечо. Она вспомнила, что часто так обнимала папу, особенно в минуты, когда ей было очень тоскливо. Так она ощущала его поддержку и заботу, он мог при этом даже ничего не говорить, то, что он был рядом, сразу же вызывало в ней ощущение защищённости. Объятья матери такого дать не способны, они другие, более сочувствующие и дарящие любовь.

Раздался стук, и Доминика испуганно подняла голову, она ещё пребывала в своих мыслях и расслабилась, а звук был достаточно резким. Аристарх Георгиевич направился к двери, с любопытством желая взглянуть на нежданного гостя, Доминика отправилась следом, так же интересуясь пришедшим. Как только дверь открылась, её интерес пропал, на пороге стоял Артур. Увидев Доминику, он улыбнулся, хотя улыбка на его измученном лице смотрелась совсем неуместно и казалась слишком натянутой.

– Ника, пойдём, погуляем? – предложил Артур, пытаясь разглядеть девушку за спиной Аристарха Георгиевича, он даже не поздоровался со стариком, не проявил к нему никакого уважения. Он старательно делал вид, что не замечает его. А тот, в свою очередь, отступил, чтобы девушка могла свободно ответить на вопрос, однако сам не ушёл.

– Это плохая идея, Артур. Ты хотел убить меня, дважды пытался… Я не пойду. Уходи, – она собралась скрыться в доме, но он схватил своей холодной бледной рукой её за запястье, она ощутила, насколько неприятно ей его прикосновение, будто бы её коснулся кусочек льда.

– Я был не прав. Прошу тебя, давай прогуляемся, – настаивал он, в его голосе послышались нотки грусти и отчаянья. – Я бы не хотел уходить на Небесный суд, оставив после себя такие воспоминания… – он отпустил её руку и отошёл. – Я обещаю, что не причиню тебе вреда. Даю слово.

– Я бы тебе не советовал соглашаться, – холодно заметил Аристарх Георгиевич.

– Думаю, он не врёт. Обещаю, я вернусь, – сказав это, она вышла к Артуру, и они вдвоём направились по дороге к центру города. Куда собрался завести её мёртвый, она не знала, однако она не чувствовала опасности, ей казалось, что он действительно нуждается в этой прогулке и разговоре.

Нет, он так и не смог привыкнуть к мёртвому городу. Каждый раз, возвращаясь сюда, он ощущал, что снова оказывается в клетке и где он – лишь несчастный узник, которому ничего не осталось, кроме как сетовать на свою судьбу. Каждый раз, когда он покидал реальный мир, где даже в воздухе пахнет жизнью, где каждый человек, каждый предмет обладает своим неповторимым цветом, он окунался в тёмно-серые тона настоящего, того места, где ему суждено жить. Казалось, он уже должен был привыкнуть к своей участи, однако внутри него словно восставал дикий зверь, который требовал вырваться на свободу и почувствовать вкус настоящей жизни. Ему надоело быть призраком, быть тенью живых, он хотел восстать из пепла, вырваться в мир живых и показать себя. Он хотел бы изучать языки, путешествовать по миру, научиться играть на гитаре… Ему бы и жизни не хватило, чтобы полностью испытать все краски эмоций. И он бы никогда не посмел жаловаться на жизнь.

И вот он вернулся, снова в мёртвый мир и снова Изгоем. К его большому сожалению Доминики в загадочном лесу не было и это его так же огорчило. Он уже тосковал по ней и ждал момента, когда он снова встретит её живой взгляд, увидит её улыбку и сможет почувствовать, что она рядом. Он хотел оказаться подле неё, слушать, как она говорит, как льётся её голос. Он хотел наблюдать, как забавно дёргается её носик при смехе или появляется ямочка на правой щеке. Она нужна ему, ведь она смогла пробудить в нём чувства, хотя он всегда считал, что не способен испытывать эмоции. Но самое главное – с ней он забывал о том, кто он и где он. Он покидал свою клетку и становился свободным.

– Мы куда-то торопимся? – голос Анны был достаточно требовательным, стальным. Она догадывалась, что его мысли поглощены другой девушкой и это задевало её.

– Поздно уже, – коротко ответил Адриан, всем видом показывая, что он не желает разговаривать. Он не особо радовался тому, что его вырвали из мира собственных мыслей, где он мог затеряться. Они на самом деле спешили, всё потому что Адриан хотел увидеть Доминику и поговорить с ней перед сном.

На тёмно-сером небе проявились первые огромные звёзды, и их яркий свет полностью окутывал собой город, играя на чёрных окнах серебряными бликами. Адриан видел их много раз, но именно сегодня они казались ему особенными. Он хотел показать их Доминике, он хотел поделиться с нею тем, что испытывал. Он хотел показать ей всю эту красоту. Впервые испытывая подобные чувства, он не знал, как стоит их выражать, как правильно стоит общаться с Никой, чтобы не показаться ей слишком навязчивым. При ней он робел, терялся и становился холодным, но внутри него горел настоящий огонь.

Вдалеке показался дом Аристарха Георгиевича, и чем ближе они приближались, тем больший огонь разгорался в душе Адриана. Он с нетерпением ждал встречи с Доминикой и уже предвкушал их вечерний разговор. Их встретил старик, который выкидывал стружку от дерева.

– Спасибо за чудесный вечер, – игриво произнесла Анна и скрылась в доме. Адриан проводил её взглядом и собрался уже войти, но старик перегородил ему путь.

– Я хотел поговорить с Доминикой, – улыбаясь, ответил парень, не понимая, с чего вдруг ему стал воспрещён путь в дом старика.

– Её нет. За ней пришёл Артур и пригласил её погулять. Я предостерёг её, но она была непоколебима и ушла с ним, – ответил Аристарх Георгиевич и вздохнул. – С её умением попадать в передряги, я удивлён, что она ещё живая.

– Но он же мёртвый…. Я предупреждал её! – Адриан ощутил, как в душе зародился страх, страх, что она может потерять свою жизнь, отправляясь на такую рискованную прогулку. Ничего больше не сказав, он развернулся и отправился в квартиру к Артуру, он решил, что поиски лучше начать оттуда.

Доминика никогда прежде не гуляла в этой части города. Они обогнули парк и оказались позади него, где так же стояли жилые дома, а за ними находилась горка, на краю которой стояла большая старая беседка, сделанная из камня и полностью заросшая мхом. Внизу виднелась река, с её зеленоватой водой, которая в свете ночных звёзд выглядела прекрасно. Вода отражала всю красоту ночного неба и, казалось, будто они находятся на краю земли. Ника стояла на скамейке на коленях, сама перевесившись через перила и смотря то на небо, то на реку. Ей казалось, будто эта беседка – единственный островок, который оберегает её. Она с тоской думала о родителях, о том, что в мире живых у них не всё в порядке. Она уже и забыла о том, что в компании у неё находится Артур.

– Хорошо тут, правда? – спросил он, пристроившись рядом с девушкой.

– Да, очень красиво, – подтвердила Доминика, вдыхая полную грудь свежего ночного воздуха. Она старалась не думать о том, что рядом с ней мёртвый, она представляла, что Артур именно такой, каким был до того, как прыгнул с моста. В сердцах она сожалела, что здесь нет Адриана, что он не может выйти внезапно, как тень, как делал это прежде. Она хотела бы, чтобы он так же увидел красоту ночного неба и игру его света в отражении реки. – Никогда не думала, что тут может быть так красиво, – «за исключением загадочного леса», подумала она. – Ты давно нашёл это место?

– Ещё когда был живым. Случайно забрёл сюда, думал остаться здесь навсегда. Но не смог. Как ни крути, а ждать одному страшно. Тем более, тогда я ещё не понимал, что вокруг происходит. Мне казалось, всё это чья-то злая шутка, чей-то розыгрыш. Подумай сама, почему мы здесь оказались? Разве мы заслужили такого? Лично я нет, а ты? Ты? Ты только школу закончила и так мало знаешь жизни…. Да что там, наверняка тот старик, у которого ты живёшь, тоже тоскует по жизни. Сколько бы ни было лет, в какой бы ситуации ты не оказался, самое главное, что у нас было – это наша жизнь, наше драгоценное время. Я слишком поздно понял это, слишком поздно. Там, в мире живых, я жил в своё удовольствие. Гулял, развлекался, пропускал занятия. Часто грубил, разбивал сердца девушкам… – он замолчал, и Доминика не спешила нарушать тишину, она знала, что он хочет выговориться и не мешала ему в этом. Она готова была его выслушать и ждала, когда же он продолжит. – Я всегда думал, что моя жизнь будет долгой и никогда не закончится. Родители никогда мне ни в чём не отказывали, поэтому я привык брать от жизни всё. Пожалуй, единственное, чем я могу похвастаться, так это мои кубки по баскетболу. Но это была моя страсть, моё увлечение. Из-за травмы я не смог заниматься им профессионально, однако на любительском уровне никогда не расставался с ним, – он усмехнулся и взглянул на воду.

– Есть ли что-то, о чём ты жалеешь?

– Есть… – его голос наполнился холодом. – И это меня терзает, день за днём. Становясь мёртвым, ты начинаешь отрабатывать свои грехи, очищаться. И этот процесс достаточно неприятный, – он отвернулся от Ники и присел на скамейку, смотря на тени домов вдалеке. – Два года назад я встречался с девушкой. Я был влюблён, правда. Мне казалось, что весь мир принадлежит нам. Мы встречались полгода, и она сказала, что беременна….

– И? – спросила Доминика, когда парень резко замолчал.

– Я испугался. Сама подумай, мне почти было двадцать один, я не хотел так рано становиться отцом. Я не был готов. Я предложил ей сделать аборт, умолял её, но она отказалась. И я бросил её, разорвал наше общение, сказав, что не признаю отцовства. Она смирилась с моим решением, позже я узнал, что она родила мальчика. Незадолго до смерти я отправился к ней, хотел поговорить, предложить материальную помощь. Но она выгнала меня и не дала возможности познакомиться с сыном. Но я ушёл с чистой душой, думая, что свой долг я выполнил. Как же я ошибался, как же… – он опустил голову и тяжело вздохнул. – Скажи, достоин ли мой поступок прощения?

– Я не знаю, – Доминика опустилась рядом с ним. В душе она искренне сочувствовала девушке и не представляла, как та смогла справиться с болью и предательством близкого человека. Она начинала ненавидеть Артура, но старалась совладать со своими эмоциями, вспоминая советы мамы, в которых она учила её никогда не осуждать других людей. – Не у меня тебе нужно это спрашивать, не у меня.

– Точно, – он усмехнулся. – Только вот попросить прощения у неё я уже не смогу. Больше не смогу. Остаётся лишь надеяться, что она сама сможет простить меня.

– А вдруг она уже простила?

– Нет. Если бы простила, я бы понял это. Поверь. Ну, а у тебя есть ли что-то, о чём ты жалеешь?

– Был один случай. Когда мне было двенадцать, я играла во дворе и случайно стала свидетельницей, как трое мальчишек издевались над котёнком. Я… – её голос оборвался, она с трудом вспоминала тот ужасный случай. – Я просто стояла и не могла пошевелиться, вместо того, чтобы помочь бедному животному. Я просто стояла. А они его убили. Жестоко. Я не могу простить себе бездействия. Каждый день, снова и снова я вспоминаю тот случай и думаю о том, что я должна была вмешаться. После того я боюсь животных, пытаюсь помогать, но по мере своих возможностей. И всё равно корю себя за того котёнка.

– Тебе было двенадцать. Ты девочка. Они бы и на тебе злость сорвали, поверь, тем, кто издевается над животными, ничего не стоит перейти на людей.

– Зато я спасла бы котёнка, – с горечью в голосе произнесла Доминика. – И он бы не пострадал. Он бы жил, я забрала бы его домой, окутала бы своей заботой. Но я бездействовала.

– Им всё вернётся. Каждому, кто попадает сюда, воздаётся. Поверь мне, им придётся несладко, – он коснулся её руки, и Доминика поспешно убрала её, снова ощутив, будто бы её коснулся кусочек льда. – Поздно уже…

– Такие молодые и в таком месте, – в темноте показался силуэт женщины, которая медленно приближалась к ним. Каждый её шаг отражался шелестом её многочисленных юбок, которые пестрили разнообразной палитрой цветов. Её волосы были спрятаны под цветастый платок, и она была полностью увешана драгоценностями. Ника заметила, что женщина уже немолода, она достаточно плотная, но при этом она не казалась грузной. У неё были маленькие глаза, большой нос с горбинкой и пухлые губы. Она осмотрела ребят и присела между ними, вытягивая ладони вперёд. – Погадать?

– Давайте, – охотно вызвался Артур и протянул свою руку, Ника же с опаской наблюдала за всем этим действием. Она хотела услышать, что гадалка скажет ему, а уже затем решить, стоит ли ей взглянуть за завесу.

– О, ты парень активный, – весело произнесла цыганка, проводя пальцем по ладони парня. – Ты никогда не думал, что окажешься здесь. Вижу, травма была у тебя, которая отлучила тебя от любимого дела. Нога, что-то с ногой. Это дело не принесло бы тебе успеха, поверь мне. Но ты всегда считал иначе, сетовал на судьбу, злился. Зря, очень зря. Тот бы путь привёл тебя к краху. Вижу, разбил ты сердце девичье. Бросил с ребёнком одну, отвернулся от неё. Роковая судьба. На тебе рок, который ты мог избежать, если бы исполнил свой долг. Этот путь привёл бы тебя к успеху.

– Хватит! – разозлился Артур и выдернул руку. – Я больше не хочу, ты всё это подслушала и теперь рассказываешь мне.

– Путь, который ты избрал на поворотах, привёл тебя сюда. Окажи ты девушке поддержку и исполни свой долг, тебя бы тут не было, – спокойно ответила цыганка и обернулась к Доминике. – Дай мне свою ручку, я очень хочу погадать тебе, – Доминика протянула ладонь. Она переживала, что снова ощутит прикосновение льда, но руки гадалки были мягкими и тёплыми, а её вождение по ладони было приятным. – Ты не такая, как он. Твоё время ещё не пришло.

– Да, я живая… – вздохнула Ника.

– Я не об этом. Я говорю, что ты не должна быть в мире мёртвых, твоё место в мире живых. На твоём жизненном пути ещё не поставлен крест.

– Но я же здесь.

– Да, ты здесь. Ты очень весёлая и жизнерадостная девушка, смелая и способная себя защитить. В тебе буквально кипит сама жизнь, ты любимица жизни. И за тебя сейчас борется две сущности: Жизнь и Смерть. И всё же, вижу, ты пришла сюда не случайно.

– И зачем же я сюда пришла?

– Ответ на этот вопрос найдёшь в глубинах своей души, – поднявшись, она выпустила руку девушки и скрылась в темноте. Ника не удивилась, что цыганка могла попросту раствориться. Её ничего не удивляло в этом мире, к его странностям она давно привыкла. Фразам гадалки она решила не придавать особого значения, ничего интересного в них она не услышала, вначале она сказала, что её здесь быть не должно, а потом сказала, что она здесь не случайно. Разбирается ли она сама в своих гаданиях?

– Зайдёшь ко мне? – предложил Артур. – Прошу, останься со мной сегодня. Мне спокойно, когда ты рядом.

Они шагали по ночной улице, где-то далеко светил всего один фонарь, но благодаря ярким звёздам было достаточно светло. Весь путь они сохраняли молчание и лишь когда они оказались на знакомой улице и приблизились к подъезду, Артур вдруг нарушил молчание.

– Прости, что я хотел убить тебя. Я сделал это не специально, – они остановились, и Ника раздумывала о словах мёртвого. На самом деле она простила его.

Вдалеке раздался раскат грома, и к ним надвигалась туча, они поспешили скрыться в доме и отправились в квартиру Артура. В подъезде пахло сыростью, они миновали тёмный этаж и поспешили войти в квартиру. Артур улыбался и рассказывал Нике о том, что он считает цыганку сумасшедшей, а Доминика лишь кивала и смеялась, она была потеряна, слишком много мыслей наполняли её разум.

– Хочешь, я сыграю тебе на гитаре? – предложил Артур, когда они зашли в квартиру и направились в зал. Они остановились у порога, поскольку посередине комнаты стоял Адриан, он смотрел на них достаточно сурово, он явно был недоволен, что застал их вдвоём. Увидев его, Доминика в глубине души обрадовалась, она поняла, что именно его компании ей недоставало весь вечер. Она смотрела на него, ощущая, как её душу предательски наполняет теплота, а в ногах появляется приятная слабость. Как бы она хотела схватить его за руку и убежать с ним отсюда, в загадочный лес, а оттуда перейти в какой-нибудь фантастический уголок планеты, чтобы спрятаться ото всех. Ей хотелось, отчаянно хотелось прикоснуться к нему, дотронуться до его руки, почувствовать его рядом. – Что ты делаешь в моей квартире, Изгой? – в голосе Артура прозвучали стальные нотки, которые никак не коснулись Адриана. Всё его внимание было приковано к Доминике, он наблюдал, как красиво в её глазах пляшут игривые огоньки, как прекрасна она в свете вечерних ламп и полумрака, как чувственны её губы и как они призывают его…. – Мне повторить вопрос? – нарушил тишину Артур.

– Я просто хотел убедиться, что с Доминикой всё хорошо, – спокойно ответил он, не отводя взгляд от девушки. Раздался очередной раскат грома, туча была над городом, и за окном пошёл сильный дождь.

– Со мной всё хорошо, – ответила Ника, её голос был мягким и тихим, но Адриан прекрасно услышал её.

– Уходи, немедленно! – настаивал Артур.

– Я уйду только с Доминикой, – Адриан скрестил руки на груди. – Только с ней.

– Она останется со мной!

Между парнями завязался спор, и они бросились друг на друга. Ника не могла наблюдать за их дракой и тут же отправилась разнимать их, к счастью, они легко поддались и со злобой смотрели друг на друга.

– Мы уходим Артур, успокойся, – Ника пристроилась рядом с Адрианом и взяла его за руку, она сплела их пальцы, ощущая, как по её телу прокатывается очередная приятная волна.

– Ты уйдёшь с ним? – негодовал парень. – С этим Изгоем?

– С Адрианом, Артур, а не с Изгоем, – крепче сжав его руку, она потянула их к выходу, а потом и вовсе побежала. Ей хотелось поскорее увести парня подальше от этой квартиры и от мёртвого, будто бы он мог на него повлиять. Она хотела отгородить Адриана от любых неприятностей.

Оказавшись на улице, они попали под ливень и ощущали, как мокрый и холодный дождь мгновенно намочил их. Они остановились во дворе дома и просто смотрели друг на друга, сплетая пальцы, прикасаясь друг к другу. Не нужны были слова, сейчас они общались на языке любви. Вокруг сверкали молнии, а от дождя становилось холодно, но это совершенно не волновало их. Было нечто волшебное в этом моменте. И Ника поцеловала его, она была стремительна, её руки скользнули по плечам парня и обвили шею, словно ползучие цветы. Она понимала, что поступает неправильно, но больше терпеть она не могла. Ей хотелось ощутить вкус его губ, прикоснуться к нему, почувствовать его близость. Она целовала его, сначала медленно, будто пробуя на вкус, помогая Адриану пристроиться. Он был потерян, не уверен, однако вскоре смог совладать с собой. Он прижал девушку к себе, позволяя ощущениям наполнить его полностью. Поцелуй показался ему настоящим глотком свежего воздуха, он будто бы подарил ему крылья и желанное ощущение жизни, а Нике показалось, что они парят. Он хотел бы продлить это мгновение, остаться в нём, но Ника так же стремительно прекратила их поцелуй. Она даже не взглянула ему в глаза, пробубнив тихое: «прости, я не должна была», она бросилась прочь, словно за ней кто-то гнался. Адриан не успел сообразить о том, что произошло, и когда он обернулся, девушка уже скрылась за зданием. Он собрался бы за ней, но оглушительный удар остановил его.

Глава 17

Доминика была слишком погружена в себя, чтобы обращать внимание на дождь. Она бежала, не оглядываясь назад, желая поскорее укрыться в своей комнате, чтобы сохранить в душе этот поцелуй. Никто и никогда не сможет украсть у неё воспоминание, никто. Оно будет храниться в самом надёжном месте – в её сердце. И она не знает, что должно будет произойти, чтобы она добровольно отказалась от этого воспоминания. Она ликовала, трепетала от осознания того, что совсем недавно она поцеловала его, самого желанного человека.

Дороги от проливного дождя совсем испортились, кругом стало грязно, и Нике было неудобно передвигаться. Но она ловко перепрыгивала опасные кочки и в скором прибыла домой. Она забежала в коридор и принялась стягивать с себя мокрую куртку, постепенно отряхиваясь от дождя. Настроение у неё было приподнятое, она ощущала себя счастливой, её не огорчал тот факт, что за стеной находится Анна.

Дождь не прекращался всю ночь, лишь под утро, когда появились первые несмелые лучи солнца, погода стала проясняться. Ника наблюдала за рассветом, видя, как медленно поднимается солнце, сначала обдавая огнём холм, иногда Нике казалось, что вдалеке пляшут небольшие языки пламени, затем его лучи достигали округи. Город окрашивался в приятные золотистыетона и мир уже не казался таким угрюмым. Ника понимала, что она ещё под действием ночного поцелуя, но её это не волновало. Она не прогоняла свои эмоции, она позволяла себе насладиться ими.

Как только утро вступило в свои полные права, Доминика покинула комнату и отправилась на кухню. Ей хотелось петь, но она не могла вспомнить ни строчки из известных ей песен, как бы она не старалась. Поэтому она довольствовалась лишь напеванием какой-то своей мелодии. Всю дорогу она слегка пританцовывала под свою внутреннюю музыку, закрывала глаза и кружилась. Ей было хорошо, поэтому она с радостью встретила недовольный взгляд Анны, которая расположилась на кухне. Она сидела за столом и рассматривала красную розу. Она показалась ей достаточно яркой, на фоне бледных полевых цветов из вазы.

– Красивая, правда? – уточнила Анна, прикасаясь бутоном к своей щеке.

– Очень, – Ника прошла вглубь кухни и села напротив. Она притянула вазу и достала оттуда ромашку, инстинктивно начиная передразнивать девушку. – Но смотрится слишком вульгарно. Я люблю больше обычные цветы. Вот, ромашки, к примеру.

– А я люблю розы, – Анна притянула к себе одно колено и обняла его свободной рукой. – Роза, это королева цветов. Так всегда говорила моя мама, – в голосе девушки проскользнули грустные нотки и она вздохнула. – Интересно, а она тоже была в этом городе, когда ушла?

– Прости, я не знала… – Ника почувствовала себя виноватой за свой агрессивный выпад и отложила в сторону свою ромашку. Она взглянула на Анну, чувствуя, как сопереживает ей. Нет ничего ужаснее в мире, чем потерять близкого и родного тебе человека. – Давно она…

– Десять лет назад. Умерла от рака. Помню, отец очень сильно переживал, так сильно, что полностью перестал за мной смотреть. Он стал пить, а через год меня забрали в приют. Я надеялась, что он одумается, но он даже ни разу не навестил меня. Я прожила в детском доме полтора года и потом меня забрала старшая сестра. Она тут проживала с мужем. Если бы не она, я только бы недавно вышла из той тюрьмы, – она тяжело вздохнула. – Не знаю, зачем я тебе это рассказала? Знаешь, Адриан как-то говорил мне, что когда оказываешься рядом с тобой, то всегда хочется выговориться. Я ему не поверила, а вот теперь поняла, что он был прав.

Откровенность девушки вызвала в Нике тёплые чувства, и она уже забыла о том, что соперничала с ней, ей захотелось поговорить с Анной, больше узнать о её прошлом, о её увлечениях и вообще о ней.

– Прогуляемся? – предложила Ника, кинув короткий взгляд в сторону окна, где светило яркое солнце. После ночного дождя, природа грелась в лучах небесного светила и расцветала. Или Нике только так казалось, ведь наверняка мёртвые видят всё иначе.

– Почему бы и нет? – Анна поставила свою розу в вазу, и они отправились на улицу. Выбрав длинный путь к центру, они принялись рассказывать друг другу о прошлом. Ника поделилась с Анной тем, что любит велопрогулки, какие у неё есть дома животные и почему она решила стать юристом. Анна была всего на год её старше и училась на экономическом факультете, но она не любила место своей учёбы и перед гибелью подумывала бросить её и заняться чем-нибудь другим.

– Я мечтала петь, у меня неплохой голос и я хотела создать свою группу. Мы с подругой писали песни, а мой парень создавал музыку, и всё уже шло к первому концерту. Но кто знал, что всё так получится в итоге? – она вздохнула, а они тем временем забрели в парк и пристроились на старой деревянной скамье.

– Это хорошо, когда есть мечта, цель. А я хотела стать известным адвокатом и распутывать громкие дела. Во мне всегда торжествует чувство справедливости, и я бы хотела таким образом помогать.

– Но тебе не всегда бы пришлось защищать невиновных, – Анна взглянула на небо, а затем перевела взгляд на девушку. И снова Нику посетило ощущение, что от девушки не исходит живой энергии, она ничего не чувствует. Но Анна и не выглядит мёртвой.

– Я бы не бралась за такие дела…

– Пришлось бы, – перебила девушка и усмехнулась. – Никогда не понимала, как можно любить такую работу. Это же круглосуточная возня с бумагами, нужно читать законы, а они постоянно меняются. Это же так скучно! Другое дело творческая работа, когда ты что-то создаёшь. Это интересно и достаточно весело. Жизнь бьёт ключом… – она замолчала, ожидая ответа Ники, но та сделала вид, что она с ней согласна, и вместо слов просто кивнула. На самом деле, Ника попросту не хотела с ней спорить, считая, что её работа способна принести пользу людям, даже большую, чем выступление на сцене. – Скучаешь по родным?

– Да, очень. Они там ссорятся, пока я нахожусь тут. Я переживаю за брак родителей.

– А из-за чего конфликты?

– Из-за меня. Отец верит, что я вернусь, а мама желает прекратить мои мучения. Они не могут прийти к согласию. Я не знаю, мне очень тяжело. Пока я здесь и жду Ангела, там рушится покой моей семьи.

– Так убей себя, – холодно произнесла Анна и, увидев удивлённый взгляд Ники, поспешила объясниться. – Когда ты станешь мёртвой, там будет решён вопрос с тобой и со временем родители перестрадают и начнут жить. Ты говорила, у тебя есть ещё брат и сёстры, а значит, потеря тебя не будет слишком трагичной.

– Нет ничего ужаснее, чем хоронить собственного ребёнка и неважно, есть ещё дети или нет, – в голосе Ники проскользнули стальные нотки, она поняла, что мимолётное ощущение теплоты к Анне прошло, и она снова видит в ней соперницу. Анна замолчала, лишь пожав плечами, и глубоко вздохнула. Ника решила перевести тему. – А откуда ты взяла розу? Она такая яркая, сильно отличается от других цветов.

– Это подарок Адриана, я не знаю, где он её взял, – сухо ответила девушка, наблюдая за реакцией Доминики. Она же лишь улыбнулась, всем видом показывая, что данная новость её никак не удивила, а внутри она ликовала, вспоминая, что вчера ночью она украла у него поцелуй. – Пойдём домой, скоро он должен прийти. Я хотела бы увидеться с ним сегодня.

– Нет, я, пожалуй, тут останусь. Не хочу сидеть дома, – ответила Ника, наблюдая за девушкой, которая улыбнулась и собиралась уйти. – Анна, – внезапно позвала Доминика, когда девушка уже отошла. Она обернулась к ней, и в её глазах ясно читался вопрос. – А ты не скучаешь по своему парню? Тому, что остался в живом мире?

– Нет, он же там, – усмехнувшись, Анна развернулась и пошла прочь из парка.

Запах сырости ударил в нос, как только парень смог прийти в себя. Он лежал на холодном бетонном полу, всё его тело буквально затекло от неудобной позы, а руки ужасно болели. Вокруг было темно, он не сразу понял, что его руки прикованы к железным батареям. Осматриваясь по сторонам, он пытался понять, что происходит и где он может находиться. В памяти отрывочно всплывали картины прошедшей ночи, он помнил, что после того, как убежала Доминика, его кто-то ударил. Но до этого…

Лишь на пару минут Адриан позволил себе насладиться приятными воспоминаниями. Сейчас они казались ему сном, грёзами, чем-то нереальным в этом сумасшедшем мире. Однако это было на самом деле, и ему казалось, будто он ещё ощущает вкус её губ, а душа наполняется любовью. Но это чувство, каким бы оно не было прекрасным, является барьером для неё. Ничего не должно удерживать её в этом мире и он прекрасно это понимал. Когда явится Ангел, ему останется лишь наблюдать, как её поглотит поток света, и она навсегда исчезнет из его мира. Потом он сможет лишь наблюдать за ней через озеро теней, незримо. Он перестанет существовать для неё, но она для него никогда. Он навсегда запомнит эту девушку, которая смогла оставить огненный след в его сердце.

Позволил приятному чувству наполнить себя, он принялся решительно думать о том, чьих рук это дело. И тут он вспомнил, что Доминика рассказывала ему о заговоре мёртвых, вполне вероятно, они воплотили его в жизнь и сейчас он находится в подвале старого дома. Интересно, это проделка Дениса, который всегда жаждал расквитаться с ним или Артура, который приревновал Нику к нему? Гадать было бесполезно, необходимо было найти способ выбраться отсюда. Он мог бы легко найти выход из данной ситуации, не будь у него прикованы руки. Всё, что ему требуется, это покончить с собой и тогда он окажется в своём доме. Но сделать это невозможно, нет предметов, которые могли бы поспособствовать ему в этом. Да и на самом деле, это очень болезненный и неприятный процесс и он хотел бы прибегнуть к нему в самую последнюю очередь.

Дверь открылась и в комнату просочилась полоска света. К огорчению Адриана, он понял, что вокруг пусто, он находится в комнате с серыми стенами, без окон и прикован к батарее. И всё, что его может спасти – это сильный удар головой об стену. Но он не хотел бы так мучить себя, быть может, он найдёт другой способ?

– Так, так, так, – раздался голос Дениса, он показался в дверях и медленно, совершенно никуда не спеша, зашёл вглубь комнаты. – Кто тут у нас? Защитник всех живых? – он криво рассмеялся и облокотился о стену. – Как тебе тут, нравится?

– Что тебе нужно? Я не понимаю причин твоей злобы. Чем я виноват перед тобой?

– Тем, что ты постоянно вмешиваешься. Осталась одна живая, и ты мешаешь нам с ней расправиться.

– Одна? – удивился Адриан. – Как одна?

– Ну, две. Просто вторую ты не так опекаешь, как первую. Анна нас мало интересует, сама Смерть предсказывала, что её смертное тело не дотянет до прихода Ангела. Дело в Доминике.

– Зачем она вам? Разве что-то изменится, если она погибнет?

– Да, она станет одной из нас. Это будет честно. Почему я должен был погибнуть? Почему мне не представился такой шанс? Да и она пренебрегла нашей компанией, выбрав тебя. Уже за одно за это, она заслуживает наказания.

– Ты болен. Интересно, а при жизни ты был таким же?

– Ты можешь считать так, как тебе заблагорассудится. Но ты теперь здесь, а она лишилась твоего покровительства и защиты.

Доминика недолго гуляла в парке и находилась в городе. Вскоре, она решила вернуться домой и так же дождаться Адриана, ей безумно хотелось увидеть его и посмотреть, как он поведёт себя после вчерашнего случая. Как ни странно, на улице отсутствовали мёртвые, да и в последнее время из таковых она видела только Артура. Она уже и забыла, как выглядят остальные, с Ингой, Максом и Денисом она давно не пересекалась, она даже не знала, в какой части города могла бы их встретить. Признаться, она уже стала и подзабывать, как они выглядят.

В доме было достаточно тихо, Аристарх Георгиевич не покидал свой этаж, а Анна находилась в зале. Ника видела её там, поэтому сама поспешила скрыться в своей комнате. Она прилегла на кровать, чувствуя, что её окутала слабость, и внезапно стало клонить в сон. Она не стала бороться с этим чувством, зная, что в скором она проснётся от кошмара.

И снова ей виделась дорога, ночная трасса, тёмный лес. Она снова и снова оказывалась в своей машине, ощущала, как сжимает в руках руль, как нажимает педаль и переключается скорость. И только темнота вокруг. В душе она старается не бояться, слушает радио, разговаривает с семьёй. И всё хорошо, только одно мгновение и её жизнь обрывается. И вот она замирает, будто бы картинка останавливается в тот самый момент, когда она должна врезаться в фуру. Но кадр стоит на месте и показывается Смерть, она в своём чёрном плаще, но в руках у неё посох. А позади она видит цыганку, ту самую, что гадала ей и Артуру в беседке. Они стоят вдвоём и смотрят на машины, которые должны вот-вот столкнуться.

– Ты уверена? – спрашивает Смерть. – Её время ещё не пришло.

– Я всегда уверена в том, что делаю. Что поделаешь, она должна исправить ошибку прошлого, пусть даже не своего. Не её путь привёл её сюда, однако она должна быть здесь.

– Ох, Судьба, надеюсь, я потом не буду отвечать перед Ним за твои козни, – усмехнулась Смерть и щёлкнула пальцами. Цыганка растворилась и Ника заметила, что в тот самый момент, когда она должна была свернуть, у неё будто бы застрял руль, и всё случилось настолько быстро, что она не успела и сообразить. Только сейчас она видела, как Смерть испускала чёрную дымку в сторону автомобилей.

Резкий запах гари ударил девушке в нос, как только она подпрыгнула от столкновения. В её душе поселилась тревога, но она не успела толком оценить свой сон, вся её комната была в огне. Прямо перед ней, с треском, показывались большие языки пламени, грозящиеся вот-вот поглотить её кровать. Она спрыгнула на пол и стащила одеяло, начиная им топтать огонь, но всё было безрезультатно. Она начинала задыхаться и кашлять, а путь к выходу из комнаты был отрезан, шкаф и стена уже были поглощены огнём. Вся надежда была на окно.

Стянув кофту, Ника попыталась укрыть ею лицо, чтобы не дышать гарью, она присела на пол и направилась к окну. Глаза болели и слезились, а от едкого запаха начинало щипать в горле. Она задыхалась, однако не спешила так просто сдаваться. Окно, как ни странно, оказалось запертым и все её усилия по его открытию, были тщетными. Единственное, что ей оставалось, так это выломать стекло. Забравшись на подоконник, она принялась бить его ногами, ощущая неприятную боль. Не было времени, чтобы думать об этом или страдать, она усиливала свои удары, и как только стало возможно, выбралась на свежий воздух. Упав на влажную траву, она принялась тяжело кашлять.

Адриан терзался, он не знал, как ему выбраться из этой пустой комнаты. Он переживал за Доминику и хотел поскорее оказаться рядом с ней, чтобы быть уверенным, что ей не грозит опасность. Взвешивая все «за» и «против», он решил, что у него нет другого выбора, чем просто оказаться в своём доме. Но для начала, ему нужно найти способ покончить с собой. В душе всё сжималось от одной мысли, что он снова должен пройти этот неприятный и крайне болезненный момент, но он знал, что медлить нельзя. После того, как ушёл Денис прошло уже достаточно много времени и он вполне мог сделать какую-то пакость.

Адриан осматривался по сторонам, понимая, что единственным вариантом для него остаётся стена и всё, что он сможет сделать, так это разбить себе голову. Руки холодели только от одной мысли об этом, но других вариантов он не нашёл.

Вдалеке послышались шаги и он замер, а вскоре раскрылась дверь и в комнату вбежала Анна, она тут же принялась освобождать Адриана от его оков, а когда полностью сняла его наручники, то тут же его обняла.

– Прости, что не пришла раньше.

– Как ты тут оказалась? – удивился Адриан, заметив, что в дверях показался Артур.

– Он помог, – кивнула девушка на парня. – Он хотел позвать Доминику, но мы не нашли её, видимо она гуляет в городе. Он сказал, что Денис прячет тебя здесь и нам пришлось постараться, чтобы освободить тебя.

– Спасибо, что помогла, – ответил Изгой и поднялся, ощущая неприятную боль в мышцах. – Надо срочно найти Доминику, ей грозит опасность.

Покинув старый заброшенный дом, они отправились в парк, немного прошлись по центру и поспешили домой. Анна пыталась убедить Адриана, что с Никой всё в порядке, но он отказывался её слушать. Он был уверен, что успокоится только в тот момент, когда увидит её перед собой и ощутит её живую энергию.

Они направились домой к Аристарху Георгиевичу и уже на подходе заметили языки пламени, которые вздымались высоко вверх. Сам старик сидела неподалёку от дома, и смеялся, и когда они приблизились к дому, то услышали, как он причитает о том, что дом станет таким же, как и прежде и что те, кто устроили пожар, потратили зря свои силы.

– Нет! – Адриан собрался броситься внутрь, но его остановила Анна.

– Я не видел Доминику, так что не уверен, что она там, – ответил старик, взглянув краем глаза на Артура.

– Я могу пойти посмотреть. Мне огонь нипочём, я всё равно вернусь, – вызвался он. – Если она там, я смогу помочь.

– Я тоже вернусь, поэтому иду я! – резко ответил Адриан и оттолкнул от себя Анну, которая пыталась всячески его удержать. Он решил обогнуть дом и забраться через окно, но этого не потребовалось. Как только он завернул за угол, то увидел Нику, она лежала на траве и тяжело дышала. Присев, он поднял её голову и заглянул в глаза, снова ощущая её живую энергию и чувствуя, как тяжкий груз упал с его души.

– Я рад, что с тобой всё в порядке, – мягко произнёс он и помог ей подняться, не удержавшись, он притянул девушку к себе и крепко обнял.

Ника нисколько не ожидала увидеть его здесь, поэтому она была рада. Но она была уставшей, голова от едкого запаха всё ещё кружилась и она не совсем хотела разговаривать. Когда он обнял её, она растерялась, но прижалась к нему, стараясь успокоиться от пережитого страха. Она терялась в его объятьях, забывая, что совсем недавно могла погибнуть от огня, и только чудо помогло ей. Постепенно, она стала успокаиваться и вспоминать сон. В её воображении ясно всплыл короткий разговор Смерти и цыганки, и она поняла, что хочет задать первой конкретные вопросы. Только необходимо подобрать подходящий случай, к Смерти идти опасно.

Позади показались Анна и Артур, и им пришлось отойти друг от друга. Адриан не сводил с неё взгляд, а Ника отправилась к мёртвому.

– А ты что тут делаешь? – спросила она, Анна тем временем подошла к Адриану.

– Я пришёл, чтобы рассказать о том, что Изгой в беде, хотел помочь ему. Не ради него, а просто потому, что он твой друг. Он тебе дорог, – в его голосе проскользнули тёплые нотки, на которые Ника решила не обращать внимания. – Но дома тебя не оказалось, так сказала Анна, поэтому я позвал её.

– А что случилось? – Ника обернулась к Адриану. – В какой беде ты был?

– Где был, там уже нет, – сухо ответила Анна, окидывая девушку недовольным взглядом. – Мы помогли ему, в то время как ты непонятно где была.

– Я была у себя, просто ты не соизволила зайти в мою комнату и проверить, – голос Ники был ледяным, развернувшись, она отправилась к Аристарху Георгиевичу, как королева, которая решила покинуть наскучившую её аудиенцию.

Старик сидел на стуле и спокойно наблюдал за тем, как его дом поглощает огонь. Он был спокоен и совершенно не выражал никаких эмоций, лишь завидев девушку, он искренне удивился.

– Я думал, тебя нет дома. Где ты была?

– Я заснула, – вздохнув, ответила Доминика. К ним присоединился Артур, Анна и Адриан не пришли, и Ника решила, что они отправились вдвоём на прогулку. А они втроём просто наблюдали за огнём и за тем, как сгорает дом.

Глава 18

Пожар длился на протяжении всей ночи, и пламя успокоилось только с появлением первых лучей солнца. Когда холм озарился светом, постепенно пробуждая сонную землю, последний огонёк исчез, и дом снова приобрёл свои предыдущие очертания, будто бы он и не горел вовсе. Артур сидел с ними до поздней ночи, он молчал и наблюдал за огнём, а потом просто удалился домой. Ника и Аристарх Георгиевич наблюдали за восхитительной и опасной игрой пламени, совершенно не волнуясь, что оно может переброситься на траву. Позже старик объяснил, что такое в этом мире невозможно. Он так же сказал, что ему смешно от того, насколько глуп был поджигатель, однако Ника с ним не согласилась. Наверняка это из-за неё дом старика пострадал, и им пришлось всю ночь сидеть на улице и наблюдать за этим действом. Она даже предполагала, что это дело рук Дениса, он так и не успокоится, пока не расквитается с ней. Анна не приходила, хотя Нику это совсем не беспокоило, она больше была погружена в раздумья об увиденном накануне сне и разгадкой странных фраз Смерти и Судьбы. Она так же вспомнила предсказания цыганки, коей и являлась Судьба в её облике. Если с последней у неё практически нет шансов встретиться, то, возможно, Смерть сможет ответить на волнующие её вопросы. Однако, как попасть к Смерти и поговорить с ней, при этом, не рискуя своей жизнью?

Как только огонь исчез, Ника, вслед за стариком, отправилась домой, желая прилечь и укутаться в тёплое одеяло. Её морозило, а от постоянных мыслей разболелась голова. Ей хотелось бы узнать суть своего пребывания здесь, причину, чтобы исполнив её ускорить встречу с Ангелом и вернуться домой, пока её семья окончательно не распалась.

Она потеряла счёт времени, иногда ей казалось, будто бы она проваливалась в дремоту, которая окутывала её в свои сети, затем резко пробуждалась, чувствуя, как пульсирует боль в виске. Когда солнце было достаточно высоко, а день в самом разгаре, Ника заставила себя покинуть комнату и отправиться на кухню. Настроение было не из лучших, а в душе возрастала тревога. Что, если она не успеет вернуться домой? Что, если Ангел не придёт вовремя? Что, если она погибнет? Это лишь часть вопросов, которые крутились в хаосе её мыслей. Она хотела отвлечься, поскольку быть наедине с собой сейчас ей было достаточно сложно.

На кухне сидел Аристарх Георгиевич, он разложил свои искусные панели на стол и рассматривал их. На некоторых он подправлял какие-то штрихи, некоторые просто гладил. Ника медленно подошла к столу и присела напротив, обращая внимание на каждую панель. Всего их было семь, и они были разных размеров. На самой большой была изображена целая семья, пожилая пара стояла позади двух пар помоложе, а возле одной находились дети. Ника догадывалась, что старик изобразил свою семью, поскольку эта панель лежала поодаль от остальных и каждый раз, когда его взгляд падал на неё, он тяжело вздыхал. На следующей был изображён сгорбившийся старик, который смотрел на портрет женщины. Он напоминал ей Аристарха Георгиевича, но она не спешила убеждаться в этой мысли. На панели чуть меньше была изображена Смерть в плаще, а напротив женщина, напоминающая цыганку. Ника не удержалась и автоматически потянула к ней руки, но заметив строгий взгляд старика, тут же остановилась и руки повисли в воздухе.

– Тут Смерть и… – она замялась, притянув руки к себе и спрятав их в карманы. Она не знала, как представить ему цыганку.

– И Судьба,– вздохнул старик, притягивая к себе эту панель. – Она любит являться в образе цыганки, по крайней мере, именно таковой я видел её.

– Вы видели Судьбу? Где? Когда? – Ника заметно оживилась, в надежде, что общение со Смертью можно избежать.

– Как только пришёл в этот мир. После Смерти, естественно. Она не говорила со мной, однако она говорила со Смертью. Судьба редкая гостья в этом мире и увидеть её большая удача.

– Что за игры она ведёт? – разозлилась Ника и, уловив любопытный взгляд Аристарха Георгиевича, поспешила объясниться. – Она гадала мне и Артуру. Она сказала, что моё время ещё не пришло, однако я не случайно здесь оказалась. Так же я видела её во сне, в момент своей гибели. Она говорила Смерти, что та должна забрать меня в этот мир. Что я должна исправить чью-то ошибку. А ещё она бросила фразу, что за меня борется Смерть и Жизнь.

– Ты живая, а твоя везучесть говорит именно о том, что борьба Смерти и Жизни действительно ведётся. Жизнь могущественна и она даёт тебе силы.

– Я не понимаю. Смерти так легко убить меня, забрать мою душу…

– Нет. Сама Смерть не может убить тебя, таков закон. Она может это сделать либо руками мёртвых, либо заставить тебя совершить самоубийство. Но убить твою душу самостоятельно она не может. У неё нет на это прав.

– Но она пыталась убить меня, когда я была около своего тела…. Она хотела убить мое тело, сжать сердце…

– Когда душа находится близ своего смертного тела, у неё появляется такая возможность. Она может воздействовать на тебя через твоё тело, но над душой у неё нет влияния. Ты живая и тебя оберегает сама Жизнь. Ей принадлежат лишь души мёртвых. Я принадлежу ей, а ты принадлежишь Жизни.

– А Судьба?

– А что Судьба? Только ей одной ведомо, что она подразумевала под этими фразами. Я не могу знать, что там тебе предначертано.

– Откуда вам столько известно?

– Я старый человек, достаточно мудрый. А то, что я рассказал тебе, знает каждый мёртвый. Просто ты Живая, ты другая, тебе непонятен наш мир. Спроси у Артура или Изгоя, они ответят тебе тоже самое. Это знание появляется в нас само собой. Оно естественно. Я просто знаю и не думаю, откуда. Погибнешь ты, и тебе откроется это знание.

– А Жизнь? Она может явиться в обличие, как Смерть или же Судьба? – Ника не могла успокоиться, она хотела получить ответы на свои многочисленные вопросы, хотя бы на некоторую их часть.

– Я никогда её не видел, не знаю. Но в этом мире возможно всё, – Аристарх Георгиевич отложил панель со Смертью и взглянул на крайнюю с другой стороны. Она была небольшой, и на ней было изображено поле, усыпанное трупами, в окопе лежал солдат, который держал в руках автомат, а рядом с ним лежал раненный товарищ. Ника заметила, как в глазах старика проскользнула боль, она смогла уловить это чувство. Она всегда знала, что в мире нет ничего страшнее войны, когда люди вынуждены бороться друг с другом, когда страны не могут найти общий язык и между ними завязывается конфликт. Она знала, что это ужасное время и пусть она никогда не видела его воочию, кроме как в фильмах и книгах, но она прекрасно понимала, что это время боли, страданий и потерь. Время, когда Смерть вступает в свои права, а Жизнь проигрывает. – Чего бы я пожелал живому миру, так это жить мирно, беречь друг друга. Я бы пожелал, чтобы наши дети, внуки, правнуки никогда не познали этого ужаса, через что довелось пройти мне. Каждый, кто видел то ужасное время, никогда не жил.

Ника молчала и слушала проникновенные слова Аристарха Георгиевича. Она не перебивала его, понимая, что ему необходимо выговориться. Она помнила, что бабушка Гера часто вздыхала и рассказывала матери, что дедушка часто вскакивает по ночам, ему снятся кошмары, где он снова и снова возвращается на поле боя. Бабушку же это время практически миновало, она родилась в 1942 году, и практически не помнит саму войну, но она помнит другое – голод, время, когда за продуктами выстраивались очереди, когда кусок хлеба был роскошью. Дедушке было десять тогда, никто не посмотрел на его возраст. Он сам не раз говорил, что чудом выжил и что сам Бог его берёг.

– Это мой друг, мой боевой товарищ, Костя. Мы вместе служили, вместе прошли все бои, но вот последний он не пережил. Мы тогда направлялись в Берлин, победа была близка, но его подстрелили. Он умер у меня на руках, – послышался протяжный вздох и старик опустил голову. Молчание становилось невыносимо тяжёлым, Ника будто бы переживала утрату друга вместе с ним. – Он мечтал об этой победе, жил одной мыслью о ней. И я дал ему клятву сделать всё, что будет в моих силах, чтобы помочь заполучить её. И так произошло.

Ника ещё помнила рассказы о войне в школе. У них был собственный музей посвящённый событиям страшной войны. Под него было отведено несколько классов, а благодаря старым учителям, он был хорошо устроен. Прямо на входе они попадали в класс, в котором все стены были увешаны старыми газетами, фотографиями героев и уцелевшими письмами, приказами. Под стеклом располагались более ветхие экспонаты, а так же некоторые виды боевого оружия и патронов. Как только они с классом попадали туда, учителя принялись рассказывать вводную историю войны, начиная с известных причин её возникновения, насколько это было внезапно. Затем их проводили во второй класс, где висели некоторые предметы одежды солдат, воссозданный макет землянки и другая часть оружия, на стенах так же присутствовали фотографии. А третий класс представлял собой длинный стол, за который обычно предлагали садиться ученикам, чтобы продолжить рассказы. Когда наступало девятое мая, музей обычно был наполнен людьми, приходили местные ветераны и для них накрывался стол с разными вкусностями, торжественно дарили цветы, а они пускались в рассказы своей невесёлой молодости.

Ника всё это помнила, как сейчас, будто бы час назад она вышла из музея, ещё находясь под впечатлением от рассказа ветеранов или их учителя. Она любила походы в музей, хотя и ей постоянно становилось тоскливо, она сопереживала людям прошлого столетия, искренне жалея, что их жизнь была настолько мучительна.

Взгляд старика скользнул на оставшиеся три панели, и Ника проследила за ним. На одной была изображена природа и множество животных, больше всего Нику поразило то, что каждое животное было искусно выделено, каждый штрих, каждая тень. Некоторые художники не способны изобразить подобное на холсте, а он смог вырезать из дерева. В самом дальнем углу паслась стая овец, а у дерева спал пастух, и на его животе лежала голова сторожевого пса. Уже чуть ближе к нам располагалось пастбище с разнообразием животных, там и корова, щипающая летнюю травку, лошадь, махнувшая своей гривой, куры, мирно гуляющие по полю и коты. Ника с восхищением подумала о том, что Аристарх Георгиевич достаточно терпелив, не каждый способен сделать работу настолько качественно и кропотливо.

На предпоследней панели был изображён портрет женщины, и Ника предполагала, что это Элона Анатольевна, супруга Аристарха Георгиевича. Сама девушка не видела её, она общалась с ней много раз по телефону, а вместо неё на осмотр дома отправлялся её отец, поскольку сама Ника была поглощена выпускными экзамены, а потом сдачей ЕГЭ и выпускным балом. Она сразу определилась, что отправится именно в этот город и в университет, таково было желание её души. И она с лёгкостью поступила.

Женщина на портрете была достаточно милой, даже смешной. В уголках её глаз и губ были собраны морщинки, что свидетельствовали о добром нраве и весёлой натуре обладательницы. Собственно, она сама помнила, что Элона Анатольевна в разговорах часто прибегала к шуткам, и что отец был ею доволен. У неё были небольшие глаза, обрамлённые густыми ресницами. Ника перенесла портрет в воображение и ярко представила перед собой её облик. Вот она перед ней, у неё красивые, большие глаза, зелёного цвета. Отчего-то Доминике хотелось так думать. Затем она видит её курносый нос, а затем тонкие, бледные губы и пухлое лицо, на котором появляется здоровый румянец. Вот она смеётся, произнося свою очередную шутку, и её смех разносится по комнате, заряжая своим оптимизмом.

– Тут мне её очень не хватает и всё же я рад, что она жива, что у неё есть возможность наслаждаться жизнью, – протяжно вздохнул старик и отложил панель к портрету своей семьи. Осталась последняя и Ника увидела на ней столкновение двух машин, огромной фуры и легкового автомобиля. А над столкновением как бы парила девушка, так, будто бы её кто-то нёс на руках. И над всем этим возвышалась Смерть и ехидно ухмылялась.

– Это… – растерялась Ника, догадываясь, что там изображена её гибель. Она ощутила, как по спине прошёлся нервный холодок, и жуткие кошмары ночи будто бы снова привиделись ей. Она отвела взгляд в сторону и заметила в дверях Адриана. Он пришёл настолько тихо, что никто из них не заметили его.

– Ты, – просто ответил Аристарх Георгиевич и, заметив Адриана, поприветствовал его.

– Прошу прощения, я лишь хотел убедиться, что с тобой всё хорошо, – мягко произнёс Изгой, вежливо извинившись за своё внезапное вторжение. Аристарх Георгиевич отмахнулся и собрал свои панели. Пробубнив что-то себе под нос, он покинул кухню, оставив ребят наедине друг с другом. Между ними повисла неловкая тишина, они так и не поговорили после странных событий прошедших дней. Но беда в том, что Доминика желала разговора и хотела открыться ему, а Адриан всё достаточно хорошо обдумал прошлой ночью и решил, что разговоры тут излишни, как и сами чувства, наполняющие их. Она уйдёт, в любом случае уйдёт, а он останется в этом мире, как проклятый навек узник.– Анна дома?

– Её со вчерашнего дня нет, – пожав плечами, произнесла Доминика. – Адриан… – она уловила его взгляд, такой тёплый и родной. Не зная она, что он мёртвый, вполне сочла бы его за живого, подобного себе.

– Да? – спросил он, придавая тону как можно больше холодности и равнодушия. Звук собственного имени из её уст был достаточно мягким, трепетным и взывающим к объятьям. Но он этого боялся, боялся привыкнуть к ощущению счастья, только погрузиться в него и потом сразу же лишиться. Он специально ушёл сразу же, как Доминика отправилась к Аристарху Георгиевичу, ему необходимо было время, чтобы прийти в себя. С Анной он там же и простился, она могла только отвлечь его от собственных мыслей.

Он практически не спал ночью, обдумывая сложившуюся ситуацию. Не смотря ни на что, он был уверен, что Ника в безопасности, поэтому он мог спокойно поразмыслить над тем, что происходит. Чувство, наполняющее его, волшебное, однако он понимал, что то, что сейчас доставляет ему радость и счастье, потом будет медленно его убивать и отравлять всё его существование. Он так же понимал, что дав этим чувствам выход, он рискует навлечь беду на Доминику, она может совершить глупость, попытаться остаться с ним, а это невозможно. Есть всего два варианта для неё: либо она возвращается в мир живых и продолжает там свой путь или же отправляется в Небесное царство, где дальнейшая её судьба будет решаться уже Богом. Он решил вернуть былой холод в общение и сохранять дистанцию.

– Я никогда не видела твою комнату. Мог бы ты показать мне её? – Нике хотелось бы многое сказать, но она видела, что Адриан не расположен к подобной беседе, а в его коротком ответе проскользнуло достаточно много холода. Ника была не из тех, кто долго и мучительно томится от чувств, а вчера, после того, как он крепко обнял её, она поверила, что и он испытывает к ней что-то. Теперь будучи уверенной в его чувствах, она хотела раскрыться, чтобы между ними не было недосказанности, и поделиться с ним своими знаниями о Судьбе и Жизни, она хотела предложить ему поискать их, возможно, они могли бы помочь в решении его проблемы. Теперь, когда она точно знала, что внутри неё живёт любовь, она понимала, что судьба Адриана ей не безразлична и пусть даже им не суждено быть вместе, она хотела бы ему помочь. Она верила, почти знала, что есть способ, который бы определил его в один из миров. Эти мысли посетили её внезапно, как луч солнца среди тёмной тучи.

Адриан не стал возражать, к тому же сегодня его мучители отсутствовали дома, куда они отправились и зачем, он не знал, да и ему не было до них дела. Весь путь до дома они сохраняли молчание, однако Адриан ощущал на себе взгляд девушки, и ему стоило немалых усилий игнорировать его. Он хотел бы обернуться, посмотреть в её глаза, сказать что-нибудь приятное, но он твёрдо решил, что данный путь – утопия, которая в последующем станет очередной гирькой на его плечах.

В доме было тихо и прохладно, и они миновали холл, прошли небольшой коридор и остановились у входа в просторный зал. Красоту убранства Ника видела через стёкла, вставленные в двери. Адриан достал небольшой ключик на красной нитке и раскрыл дверь, пропуская девушку вперёд. Ника сама не понимала, что ожидала увидеть, поэтому рассматривала комнату с неподдельным любопытством. Она была сравнительно небольшой, однако достаточно уютной и светлой. Обстановку не портили серые стены, на которых совершенно отсутствовали обои. Пол был уложен тёмно-серым ковром, у стены, напротив окна, располагалась одноместная кровать, однако создавалось ощущение, что он ею не пользовался, поскольку там совершенно отсутствовало постельное, лишь в углу Ника заметила расстеленное на полу покрывало.

– Я не могу спать на кровати. Это место моей…. – он замялся и тяжело вздохнул, направившись к одной из прикроватных тумбочек. А Ника в мыслях добавила: «смерти». Она не заметила, как он быстро спрятал в карман подарок Аристарха Георгиевича, она была поглощена созерцанием комнаты. Собственно, на кровати, пары тумб и шкафе всё убранство комнаты и заканчивалось. Отсутствовал стол, кресла или хотя бы какой-нибудь стул. Часть комнаты была пустой, что зрительно увеличивало её размеры. Ника подошла к окну и заметила, что оно выходит на задний двор, ведущий прямо к тропинке, по которой она в прошлый раз спасалась от мёртвых. Она решила запомнить место расположения окна, поскольку считала, что это ей ещё обязательно пригодится.

– Несмотря на пустоту, у тебя тут достаточно уютно, – обернувшись, призналась Ника. – Гораздо уютнее, чем моя комната в доме Аристарха Георгиевича.

И снова молчание. Адриан будто бы вовсе не участвовал в разговоре и нарочно не поддерживал темы Доминики. И она не понимала, что снова с ним произошло. Она решила больше не тянуть, от природы привыкшая действовать быстро и решительно.

– Нам надо поговорить, – на одном дыхании и достаточно быстро произнесла она.

– Не понимаю о чём ты, – пожал плечами Адриан и сел на кровать, намеренно отвернувшись от девушки. Он взял с тумбочки том стихотворений Лермонтова, его любимого поэта, и начал рассматривать его, листать страницы.

– Ты всё прекрасно понимаешь, – вздохнула Ника и подошла к нему. Она присела рядом, так же смотря в сторону и собираясь с духом. – Я о поцелуе под дождём.

– Я бы не хотел об этом говорить, – сухо ответил он. – Это было ошибкой.

– Ошибкой? – Ника ощутила, как в груди начал появляться нервный комок. – Не говори так. Я не считаю это ошибкой…

– А я считаю, – в голосе Адриана проскользнули стальные нотки. – Для друзей ты себе слишком много позволила, – он чувствовал, как погружается в краску, а внутри его душа будто бы рвётся на части. Он знал, что врёт, что он сам желал этого поцелуя, что он хотел его ещё тогда, в лесу, когда их руки соединились светом и потом, когда он признался, что всё видел.

– Но вчера ты меня так обнял… – Ника хотела исчезнуть, раствориться, забыть этот ужасный разговор. Она чувствовала себя глупой и наивной, решив, будто бы мёртвому есть до неё дело. Адриан резко захлопнул книгу, отчего громкий звук прошёлся по комнате. Он обернулся, и Ника увидела в его глазах холод и равнодушие.

– Я бы обнял любую живую, которую так долго опекал.

Нику словно погрузило в чан с ледяной водой. Она вмиг вернулась на землю, и парящее чувство растворилось, превратив счастье в боль. Она отодвинулась к краю кровати, сдерживаясь от того, чтобы не позволить слезам показать свою слабость. Она ощущала себя преданной и униженной, подобных чувств она прежде никогда не испытывала. Она так же впервые увидела такого Адриана, его тёмную сторону, его холодность и жестокость. Она была так глупа и наивна, решив, будто мёртвый способен испытывать чувства и это целиком и полностью её вина. Она больше не говорила, медленно отсаживаясь к краю кровати, желая как можно дальше уйти от Адриана.

Он никогда не забудет этот взгляд, полный разочарования. Он никогда не простит себе причинённую ей боль. Никогда.

Доминика была потеряна, слова не подбирались, и она совершенно не знала, что стоит сказать в подобной ситуации и как себя вести. Слово «прости» было готово вот-вот сорваться с языка, но Адриан снова взглянул на неё так холодно и отчуждённо, что она успела пожалеть не только о том, что призналась, но и том, что было прежде.

– Уходи, – нет, его голос не был грубым или стальным. На какой-то миг Нике показалось, что там проскользнули нотки грусти, но она больше не верила себе. Она поднялась, чувствуя, что чудом может ещё стоять на ногах, а её с ног до головы обдаёт холодным потом. Она захотела исчезнуть, но уйти молча она не могла.

– Прости, – прошептала она, намеренно придавая своему голосу спокойствие, однако это выходило нелепо, и её голос дрожал. Развернувшись, она бросилась бежать, желая поскорее скрыться из этой комнаты и спрятаться от него, от той боли, что он причинил ей. Нет, она больше никогда не сможет подойти к нему и заговорить как прежде. Их дружба окончилась сегодня и с этого момента они чужие. Да и Ника не захочет дружить с человеком, который так холодно отверг её.

Адриан провожал девушку взглядом, а потом прислушивался, как её лёгкие шаги удаляются по коридору. Послышался хлопок двери, и теперь он мог выдохнуть. Резкая боль заполнила область солнечного сплетения, и он скрутился, зажимая свою грудь. Что он наделал? Он испортил отношения с единственным другом в этом мире, с той, которая не пугалась его, которая пыталась быть рядом. С той, которая научила его любить.

Он сидел так несколько минут, но боль пульсировала и не спешила проходить. Почему так происходит? Он достаточно настрадался в этом мире, достаточно видел боли, ужаса, смертей. Он хотел бы уйти на покой, освободиться и снять тяжкое бремя со своих плеч.

Постепенно комнату наполнил холод, и на него обрушилась мёртвая тишина, а затем лёгкий ветерок коснулся его кожи. Он понял, что пришла Смерть, она редко посещала его обитель, но если и приходила, то обычно с какими-нибудь новостями.

– Я тобой горжусь, мой мальчик, – скрипучий голос смягчился, и он ощутил холодную руку на своём плече. Невольно, он поднял голову и заметил её взгляд, такой знакомый. Нет, он видел его ещё у кого-то, но он не мог понять у кого. Она была одета в своё чёрное, траурное платье, поверх которого болтался толстый плащ. Шелест ткани разносился по комнате от любого её движения, а мраморная кожа Смерти в свете дневного солнца смотрелась очень бледной. «Белый и чёрный шоколад», подумал про себя Адриан, понимая, что он даже не помнит, пробовал ли когда-нибудь подобное или нет. Так же Адриан догадался, что в городе появился новый мёртвый, именно мёртвый, поскольку будь там живой, плаща бы не было. – Чувства не для мёртвых. Эта сторона принадлежит живым и ею управляет сама Жизнь, – старуха опустилась рядом, её голос становился мягким и уже не казался отталкивающим.

– Но… я думал, что я не способен чувствовать. Ты говорила, что я застрял в своём возрасте, но почему когда я пытался вернуть себе свой возраст и настоящую внешность, я не смог? Почему я смотрю на мир другими глазами? Я не ребёнок, далеко не ребёнок. Зачем ты соврала?

– Чтобы уберечь тебя, – ответила Смерть. – Я не могла сказать шестилетнему мальчику, что его удел жить Изгоем в мире мёртвых и не иметь возможности распределения.

– Кто я? Я не мёртвый, поскольку внешне меняюсь, я и не живой, у меня нет шанса вернуться…. Кто я? Почему это происходит со мной? Мне уже не шесть и ты вполне можешь рассказать мне правду.

– Я не знаю правду, мой мальчик. Никто не знает. Даже Ангел, – вздохнула Смерть.

– Жизнь несправедлива ко мне! – в сердцах бросил Адриан и оттолкнул руку Смерти. Поднявшись, он начал расхаживать по комнате. – А скоро рождение, моё рождение и я снова буду испытывать свою смерть, снова погружусь в этот кошмар и снова стану шестилетним мальчиком, у которого незаконно отняли жизнь и поместили в этот мир, да ещё с такими адскими муками! Если Ад есть, то я сейчас в нём! – его голос повышался, потом понижался, он говорил свою речь торопливо, а в последнее предложение вложил всю свою боль от несправедливой участи, всю свою ненависть. Он отошёл к стене и опустился на своё покрывало, отводя взгляд к окну и пытаясь успокоить бушующий внутри гнев. – А я хочу жить, хочу испытывать чувства, хочу ошибаться и снова пытаться….

В комнате снова стало тихо, Адриан не слышал ничего, пока Смерть не поднялась и медленно не направилась к нему. Каждый её шаг был слышен, каждое движение отдавалось шумом плотной ткани, эти звуки лишь больше раздражали парня. Онхотел рассказать миру о том, как он устал быть никем, он хотел заявить о своём праве на жизнь или на достойную смерть.

– Я знаю, что может поднять тебе настроение, – произнесла Смерть, останавливаясь рядом с ним. – Помнишь, в девять лет ты достал у меня книгу, не знаю, откуда ты смог её найти, и тебе очень понравилась сцена, описанная там.

– Бал… – прошептал Адриан.

– Да, там был бал. Мы устроим лучше, бал-маскарад. Это будет моим подарком перед твоим рождением. Мёртвых в городе предостаточно и все придут, никто не откажет Смерти. Устроим его в конце недели за три дня перед твоим рождением, – поднявшись, Смерть направилась к выходу. – И помни, не время тебе отчаиваться. Может, всё ещё разрешится.

Когда Адриан поднял голову, чтобы взглянуть на неё и начать спорить, он заметил лишь серые стены и больше ничего. Она ушла. Что же, бал, так бал, это лучше, чем с содроганием проживать три дня перед рождением.

Глава 19

Звон в ушах не прекращался даже тогда, когда к Доминике обращался Аристарх Георгиевич, заметив, с какой скоростью девушка забежала в свою комнату и захлопнула дверь. Она прижалась спиной к холодному дереву и медленно сползла на пол, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли. Нет, она не заплачет. И пусть внутри всё ломается, разлетается на мелкие кусочки. Она не позволит этой боли заставить её плакать. Никогда. Она просто сидела и смотрела вглубь комнаты, на свою кровать, стены и потолки. Сейчас она казалась ей единственным островком, который оберегает её от ужасов холодного мира. Она медленно поднялась и направилась к кровати, проводя ладонью по гладкой, холодной стене и стараясь прислушаться к этим чувствам. Да, неприятно, ничего не скажешь, но это не повод впадать в отчаянье. В конце-то концов, её единственная цель не изменилась, она по-прежнему хочет вернуться домой к родителям и снова почувствовать вкус к жизни.

Присев на мягкую кровать, она почувствовала, как боль постепенно проходит, и её начинают наполнять другие эмоции. Разрушительные. Она начинает злиться, на себя, за свою глупость, на Адриана, за его грубость и на Жизнь, за то, что та подвергла её такому испытанию. Схватив подушку, она впилась в неё руками, впилась настолько сильно, насколько могла, отчего костяшки на её пальцах побелели. Она не хотела бы швырять её или бить, она старалась успокоиться тихим способом, не потревожив при этом Аристарха Георгиевича.

Понимая, что она больше не в состоянии сидеть на месте, она решила покинуть комнату, но уйти тихо, чтобы не услышать нравоучения от старика, не столько она их боялась, сколько переживала, что сама может нагрубить в ответ. Покинув комнату, она увидела вдалеке знакомую фигурку и почувствовала, как сдавило в груди, а руки стали влажными. Нет, она не хочет его видеть. Убедившись в том, что он её не заметил, она проскользнула за угол и направилась к дому Инги. Ей хотелось сделать что-то безумное, встретить Дениса, как-то выпустить пар. Она не понимала, что нарочно нарывается на опасность.

Она помнила, что за домом находилась вторая дверь, поэтому поспешила уйти с открытого участка, на котором её мог заметить Адриан. Двор казался заброшенным, однако Ника не придавала этому значения, она не обращала внимания на окружающую обстановку, её не заботило и то, что ища мёртвых, она рискует своей жизнью, а, следовательно, и своей целью.

Ника постучала в окошко, затем в дверь и принялась ждать. Вначале было тихо, а затем в доме послышались тяжёлые шаги, и дверь открыла старушка. Она была ниже Доминики на целую голову, сгорбленная, она чуть шла. Её седые волосы были растрёпаны, а выцветшее платье смотрелось слишком убого. Старушка опиралась на клюку и смотрела в глаза Доминики. Какой это был взгляд – настоящий безжизненный взгляд мёртвого. В её глазах была пустота, а цвет глаз был практически неразличим, словно её глаза полностью белые и в них виднеются только чёрные зрачки.

– Прошу прощения, что побеспокоила вас, но я ищу Ингу, девушку, которая останавливалась у вас.

– Её с утра нет, – скрипучим голосом ответила старушка. Ника ещё раз извинилась и направилась в сторону короткой тропинки, раздумывая, куда бы ей пойти. К озеру теней, хоть душа и просилась туда, она не решалась идти, беспокоясь о том, что может там наткнуться на Адриана, ещё хуже, если встретит там его и Анну, хватит ей одного удара для этого дня.

Она шла по тропинке, смотря себе под ноги и спрятав руки в карманы, не смотря, куда она держит путь. Ника решила довериться собственному сердцу и просто идти, куда глаза глядят. Вот она прошла мимо парка, обошла его со стороны костёла, увидела в дневном свете ту часть города, которую видела только ночью, с Артуром. И дорога её закончилась у беседки, в которой она встретила Судьбу. Теперешние знания да в тот бы вечер, она бы столько вопросов задала гадалке, и не отпустила бы её, пока не смогла получить ответы.

– А ты что тут делаешь? – раздался голос Инги. Ника обернулась и увидела её вместе с Максимом. Она невольно улыбнулась, вспомнив их первую встречу, когда она ещё даже не догадывалась, где она и что происходит.

– Просто сижу, надоело прятаться, – ответила Ника. Инга стала выглядеть ещё хуже, ко всему прочему добавился неприятный и отталкивающий блеск кожи, будто бы она обмазана жиром, щеки впали, кости стали выпирать. Столь же неприглядно выглядел и Максим, она помнит, что в последний раз видела его на вечеринке и что он, пожалуй, единственный, кто ещё не пытался отомстить ей. – А где Денис или Артур? Я думала вы с ними.

– Денис просто псих, – ответил Максим и зашёл в беседку, он присел рядом с Никой, зная, что в ней он найдёт единомышленника. – Он одержим своими безумными идеями.

– Расквитаться со мной?

– Нет, – на сей раз голос подала Инга. Было видно, что ей неприятно, однако она пересилила себя и так же зашла в беседку, только села рядом с Максимом, подальше от Ники. – Он уверен, что есть способ повернуть колесо фортуны и вернуться к жизни, что даже у мёртвого есть такой шанс.

– Поэтому он ещё не убил тебя, не предпринял серьёзных попыток. Хотя ты всегда была в его поле зрения, – Макс вскрикнул от того, что его толкнула локтём Инга. – Что? Будто она сама не понимает, что играет с огнём.

– Денис думает, что вернуть жизнь можно как-то через живую, поэтому он медлит, – объяснила Инга.

– Бессмыслица какая-то. Я не верю, – холодно ответила Ника, ей эта идея казалась действительно безумной. – Вы тоже желаете мне смерти?

– Нет. Нам дела до тебя нет, – ответила Инга и Макс кивнул. – Просто ты раздражаешь своей живой энергией, и к тебе просыпается агрессия.

– Зависть, – вздохнув, добавил Макс.

– Ну, простите меня, что ещё я могу сказать? – раздражённо произнесла Ника и решила перевести тему. – Вы давно знаете Дениса?

– Я познакомился с ним уже тут, нас свела Инга. Но я не могу с ним общаться, поэтому стараюсь избегать его компании, – Макс поправил спадающие очки.

– Мы вместе учились последний год в школе. Его перевели к нам. Говорили, что в той школе он крал, хулиганил, пропускал занятия и его просто отчислили. Но я ничего не могу сказать, лично мне он ничего плохого не сделал. Но он неприятный человек…. – Инга замолчала.

– Он убивал животных, жестоко, травил их, душил… – быстро и, понизив голос, произнёс Макс.

– Максим! Прекрати! – настаивала Инга.

– А как ты думаешь, что его мучает? Я видел эти царапины у него на спине…

– У него была семья там, в живом мире? – прекратила перепалку Доминика.

– У него родители были алкоголиками, сама понимаешь, что это за жизнь, – тяжело вздохнула Инга. – Не позавидуешь.

– Я не спорю, но это не повод вымещать своё зло на беззащитных животных, – холодно заметила Ника, всё в душе у неё восстало против Дениса, она никогда не понимала людей, которые позволяли себе подобное. Ей казалось, что таким людям место в клиниках, где от подобного лечат. Она заметила, что знакомые смотрят вперёд и никак не реагируют, обернувшись, она заметила у входа в беседку Дениса, который стоял, опираясь о перила, и ехидно улыбался. Теперь Доминика понимала, почему каждый раз, когда речь заходила о нём, Инга постоянно дёргала Макса, и тот говорил тихо.

– Обо мне сплетничаете? – его голос был весёлым и задорным, что ещё больше пугало Нику. Никогда не знаешь, что у таких на уме. Он может улыбаться тебе в глаза, а потом с такой же улыбочкой всаживать нож в спину. В руках он крутил раскладной ножик с большим лезвием, которым указал на Макса. – С тобой я потом разберусь. А сейчас брысь отсюда, брысь, – приказал он, и мёртвые послушно покинули беседку. Ника ощущала, как всё внутри холодеет и она не может пошевелиться. Страх сковал её, хотя она и не могла понять, почему. – Ты одна и здесь? А где же твой дружок? – Денис зашёл в беседку и сел рядом с Никой, он закинул руку на её плечо и приблизил ножик, продолжая крутить его в руках.

– Ты об Артуре? Не знаю, я его не видела ещё сегодня. Как раз собиралась навестить. Пойдёшь со мной? – Ника решила сделать вид, будто она не чувствует опасности и не понимает его намёков.

– Ты знаешь, о ком я говорю. О, он так переживал за тебя, когда я запер его в подвале, – рассмеялся Денис. – Влюблённый Изгой. Или нет, Изгой и Живая. Такое возможно? Мёртвые не умеют любить. Смешно было наблюдать за ним, честное слово.

– Я не понимаю о чём ты. Так ты пойдёшь со мной к Артуру? – Ника попыталась убрать его руку, но он резко притянул её к себе и коснулся холодным лезвием шеи Ники.

– Нет, это ты пойдёшь со мной, – его голос был низким и грубым, он напоминал голос ужасного монстра из какого-нибудь кошмарного фильма. Затем он резко отпустил её и улыбнулся настолько мило и добродушно, что Нике показалось, будто перед ней другой человек. И как в нём умещалось две разные противоположности? – Ну же, чего расселась?

Ника покорно поднялась, Денис сразу же взял её под руку и незаметно приставил нож так, чтобы тот упирался ей прямо в бок. Они покинули беседку и направились в город.

– И куда мы идём? Беседка не подходила для хорошего места, чтобы расквитаться со мной? – Ника старалась говорить спокойно, хотя внутри она волновалась.

– Это плохая привычка, нарываться. Лучше молчи, – настаивал Денис, и Ника решила не тратить больше сил на разговоры, к тому же, внутренне она была уверена, что он не причинит ей зла и не могла понять, откуда в ней появилась эта самая уверенность.

Они не отошли слишком далеко от беседки, направились к домам и зашли во двор пятиэтажного дома из красного кирпича. Местами стены были разрушены, а на земле лежали неровные куски кирпичей. Все, как одно, окна были полностью завешаны, кое-где на стёклах виднелись неровные трещины, но полностью разбитых окон не было. Они прошли в первый подъезд, на котором красной краской была нарисована цифра семь и сразу попали в сырое тёмное здание. Пахло холодом и старостью и чем выше они поднимались, тем хуже становился запах. Они миновали три этажа, и подошли к деревянной двери без номера. Денис сжал руку Доминики и отложил нож, а сам начал разыскивать ключи в кармане. Это был шанс для девушки, чтобы спастись, она ощутила, как ослабла его рука. Но она медлила, внутри неё взыграло любопытство, и она хотела увидеть жилище Дениса, к тому же что-то внутри подсказывало ей, что уходить не стоит и она решила довериться внутреннему голосу.

Парень достал ключ, который висел на белой нитке и начал раскрывать дверь, три раза и громко повернув замок. Запустив девушку в коридор, он тут же лихорадочно захлопнул дверь, будто боясь, что Ника возьмёт и ускользнёт от него.

Коридор был небольшим и полностью захламлённым. Сбоку стоял шкаф, из которого буквально вываливалась одежда, на полу разбросана обувь, а ковёр был достаточно грязным, Ника отчётливо видела небольшие горки песка. Дальше коридор упирался в дверь, а затем сворачивал направо и вёл к ещё трём дверям, все были плотно закрыты. Денис сразу же оказался рядом с девушкой и снова схватил её под руку и открыл самую первую дверь, запуская её в комнату. Единственное окно было заставлено старыми книгами, которые совсем не пропускали свет, на стенах практически отсутствовали обои, лишь местами небольшие куски с орнаментом, стояла кровать, так же заваленная одеждой, старыми одеялами и книгами. Больше в этой комнате ничего не находилось.

– Будешь здесь, пока я не решу, что дальше с тобой делать, – голос Дениса был грубым и низким, он хлопнул дверью и скрылся в квартире. Ника осмотрелась, в надежде найти себе уголок, и решила присесть около кровати – это единственное место, которое было более или менее чистое.

Сколько она сидела в полном одиночестве, она не знала, ей даже казалось, будто бы Денис покидал квартиру. Но он запер дверь, и она не имела возможности покинуть комнату, чтобы изучить квартиру. Глупо было надеяться, что он бы совершил такую оплошность.

Ей было тоскливо, как ни крути, а в тишине невозможно спрятаться от себя. Когда ты в компании с кем-то или с чем-то, то твой мозг занят, вопреки всему ты погружаешься в это занятие или общение. Но оставшись наедине, ты ощущаешь, какая внутри тебя дыра, как тебе на самом деле плохо. Иногда кажется, что чувства проходят, оставляя после себя пустоту и ты всячески пытаешься её заполнить. Но в минуты одиночества ты явственно ощущаешь, что это не так, чувства есть и они просто ждали момента, когда могли снова напомнить о себе.

Ника поднималась, расхаживала по комнате, даже сняла книги с подоконника и впустила свет, однако с грустью признала, что реши она убежать, то спрыгнуть бы она не смогла. Слишком высоко и опасно.

Когда на улице стало стремительно темнеть, Ника услышала поворот замков и торопливые шаги, они метались по квартире, а потом будто бы остановились у комнаты Ники. Девушка замерла, она ощутила, если такое возможно, как бьётся её сердце. Раздался звук поворота замка и в дверях показался Денис, запуская в комнату полоску света.

– Решил проверить на месте ли я? – уточнила Ника, не отходя от окна. Её успокаивало то, что рядом книги, и она сможет кидаться ими в случае его нападения.

– Я просто… – он вздохнул и щёлкнул свет, только сейчас Ника заметила, что он уже был в майке с короткими руками, а на его левом запястье мелькало пятно, но она не могла разобрать что там.

– И всё же, зачем тебе я? Неужели ты уверен, что получишь жизнь через меня?

– Я отдам тебя Смерти взамен на жизнь, – спокойно произнёс Денис и облокотился о косяк двери. Было странно слышать его спокойный голос, видеть нормальное выражение лица и в глазах отсутствовала былая ярость.

– Это глупый план, – усмехнулась Ника, сама не ожидая того, что расслабится. – Ты можешь попробовать, но я уверена, что Смерть тебя обманет. Ты всерьёз думаешь, что ради того, чтобы получить одну душу, она отпустит другую? Я не думаю, что моя душа настолько ценна, что она готова пойти на сделку с самим дьяволом, чтобы воскресить мёртвого. И какой в этом толк, если она желает заполучить как можно больше мёртвых?

– Я не знаю. А вдруг получится? Я хочу испробовать все варианты, только чтобы вернуться назад, – он прошёл в комнату и опустился на пол, рядом с кроватью. Ника присела рядом, и только сейчас смогла рассмотреть татуировку, в виде двух китайских иероглифов на запястье парня.

– Что они означают? – ей казалось, будто она где-то видела эти тату и эту руку, но не могла понять где. Внутри начал возрастать страх, вместе с негодованием и она никак не могла объяснить свои чувства.

– Свобода. Я всегда мечтал о свободе, а теперь мечтаю о жизни…

– Стой, мне кажется, я видела где-то её, где-то тебя… – она внимательно вглядывалась в лицо парня, пытаясь увидеть в нём знакомые черты. Был бы он младше, в грязной кофте, в компании сверстников и держа в руках котёнка…

– Где? Мне твоё лицо тоже кажется знакомым, но я не могу вспомнить, – признался он, снова улыбаясь, только для Ники эта улыбка была оскалом монстра, ужасного чудовища, который унёс жизнь не одного животного. Чудовища, который ещё долго преследовал её во снах и которому она так и не простила….

– Я тебя ненавижу! – резко произнесла Ника и вскочила на ноги, она отошла к подоконнику. – Ты, ты просто ужасное чудовище! Уходи. Если ты уж взял меня под арест, то будь добр, хоть избавь от своей компании.

Нечто странное промелькнуло в глазах парня, он с тревогой посмотрел на окно, а затем его взгляд скользнул на дверь. Ника уже ждала взрыв гнева, злости, она даже была готова к удару, но он медлил и молчал. Она невольно подумала о том, что удивительно их свела судьба снова, да ещё и в таком месте и снова в качестве врагов.

– Ты не первая, кто меня ненавидит, – лишь ответил Денис, продолжая сидеть на месте, и никуда не уходя. Между ними повисло молчание, Нике казалось, что она просто сходит с ума от этой тишины и от осознания того, кто рядом с ней в комнате. Она не смотрела на него, обернулась лишь тогда, когда увидела движение. Он поднялся, иногда ожидающе смотря на Нику, будто надеясь, что она его остановит, отчаянно вздохнул и покинул комнату. Ника заметила, что он шёл медленно, его ноги заплетались, и он опирался о стену. Она тихо пошла за ним, ведь он не запер дверь.

Он навалился всем телом на дверь, в которую упирался коридор и исчез внутри зала. Судя по сильному удару, он упал. Но дальнейшая его судьба её не интересовала, она была полна решимости уйти, поэтому принялась искать ключи. Она вела себя достаточно тихо, чтобы он не вздумал ей помешать. Проскользнув в другие двери, она наткнулась на ванную и маленькую кухню. На столе безобразно лежала куртка и Ника бесцеремонно начала обыскивать карманы но ничего не нашла, затем решила осмотреть ящики, достав оттуда ножик, она сжала его в руке и направилась в коридор.

И тут раздался крик. Не просто крик, а вопль, разрывающий душу на части. От неожиданности, Ника прильнула к стене и замерла, боясь пошевелиться. Свет начал моргать, как в старом фильме ужасов и из комнаты Дениса доносился скрежет. Затем снова вопль, крик о помощи и слёзы. Она слышала это громкое рыдание, которое рвалось глубоко из груди. Она побежала к двери и дрожащими руками начала щелкать поочерёдно замки, но они не поддавались, а крик усиливался, затем стук. Она боялась предположить, что там могло происходить. Затем вопль пропал. Исчезли все звуки, и настала тишина, пугающая тишина. Свет и вовсе потух. Ника не сразу привыкла к темноте, однако вскоре смогла различать предметы и двери. Она прижалась к стене и раздумывала, как ей вырваться на свободу. Мысли путались, страх полностью окутывал тело.

Раздался вопль. И следующая волна странных звуков, а затем плачь и крик о помощи. Он был такой жалобный, что Нике стало любопытно, и она проскользнула к комнате. Аккуратно и тихо приоткрыв дверь, она заметила на полу Дениса. Он лежал, корчась от боли, а всё его тело будто некто изрезал полосами, и кровь хлыстала в разные стороны. Ника была поражена увиденным, она и не заметила, как вошла. Она была будто под действием какого-то вещества. Ножик выпал из рук, а она механически приближалась к Денису, заворожённая его страданиями.

Он рыдал, корчился, получая новые порции страданий. Как только Ника подошла, он замер, и крики прекратились, она ощутила, как он вцепился руками в её ноги, моля о пощаде, о помощи. Но Ника уже не видела его или себя. Она видела девочку.

Сегодня был достаточно солнечный день, и Ника собиралась на улицу. Её подружка Кристина слегла с ангиной, а Настя уехала к бабушке в деревню, поэтому девочке предстояло играть одной. Она думала взять с собой Софию, но девочка предпочла провести этот день за мультиками.

– Погуляй до семи, – напомнила мама, выпуская девочку во двор, а сама отправилась заниматься домашними делами.

На площадке было непривычно тихо для сезона каникул, но многие поразъехались, кто куда: в лагеря, к родственникам или на море. Семья Ники так же собирались на море, но позже, ближе к концу лета.

Ника играла на площадке одна, вначале она прошлась по всем турникам, затем покаталась на качелях, покружилась на детской карусели. Она даже полчаса покаталась на велосипеде. Но одной играть было скучно, и она решила отправиться домой. И она бы ушла, если бы не жалобное мяуканье за гаражами. Ника всегда и всей душой любила животных и она захотела увидеть, что там происходит. Уже подходя к гаражам, она ощутила, как участилось её дыхание, как забилось сердце, и стал сковывать страх. Она слышала смех мальчишек, которые прерывало мяуканье. Оно было словно зовом о помощи.

Она завернула за угол и увидела недалеко от себя трое мальчишек. Все они были практически одного возраста, и выделялся из них только один, крупный мальчик. У другого она заметила татуировку, её она особо запомнила, ведь он держал и издевался над котёнком. Двое других просто поддакивали и хохотали, как безумные. Тогда Ника впервые познала жестокость и увидела мелочность в людских сердцах.

– Что вы делаете? – голос Ники дрожал, она ощутила, как ноги будто вросли в землю, и она не могла пошевелиться. Но мальчишки начали огрызаться, пугать девочку и обернулись к ней, демонстративно мучая животное. Ника молила их о том, чтобы они прекратили, она даже обещала отдать им свой велосипед, но они были беспощадны и безжалостны. И когда всё закончилось, они кинули труп животного ей под ноги и просто ушли, словно только что ничего не произошло. А Ника смотрела на него и рыдала, зная, что она никогда не сможет забыть этот ужасный случай.

– Прости меня, прости меня, прости меня, Ника… – голос, который вернул её к реальности, напоминал ей её голос, когда она просила отпустить котёнка. Она видела даже в темноте молящий взгляд Дениса и чувствовала, что он нуждается в её прощение. Но внутри неё поднималась волна ненависти, злости и обиды. Она оттолкнула его, как ненавистную вещь.

– Ты не заслуживаешь…

– Прости меня, пожалуйста… – он снова подполз к ней и вцепился руками в ноги. Он приникал лицом к её ботинкам, рыдал и выглядел достаточно жалко. Его мучения прекратились, но Ника знала – это потому что она находится рядом. Это глубинное знание пришло из ниоткуда. – Я бы всё отдал, чтобы вернуться назад и исправить всё. Я и хочу вернуться для этого, хочу начать всё сначала. Ника… людям прощают убийства людей, а тут животные…. Прости меня, пожалуйста. Твоё прощение ослабит мои муки, – он рыдал, захлебывался своими слезами. Его голос становился хриплым, жалобным.

– Бог простит, – она снова оттолкнула его, но он лишь сильнее приник головой к её ботинкам.

– Ника, мне нужно ТВОЁ прощение. То, что видела ты в тот день…

Ника наблюдала за ним, чувствуя, как злость проходит. Будто бы случай, который она пережила тогда, стирается из её памяти и исчезает во времени. Раздражение и обида растворяются, а её сознание проясняется и вот она видит ярко картину: мальчик, который никогда не познал родительской любви, жил в ужасных условиях и видел только жестокость, он не нашёл ни в ком защиты и поддержки. Он был болен, болен душевно и виноваты в этом его родители, они воспитали монстра, они позволили жестокости родиться в нём, они поселили тёмное зёрнышко в его душе. И вот он вырос и что было бы дальше? В скорости ему не хватило бы животных, и он перешёл бы на людей…. Она поняла, почему он здесь и он мёртв. Но главное – она поняла, почему она здесь, рядом с ним, и почему не хотела уходить.

– Я тебя прощаю… – слова слетают с губ. Искренние слова, наполненные душевным спокойствием. Она не сможет помочь котёнку, не сможет исправить ситуацию в прошлом. Но она может сбросить этот груз с себя, очиститься. – Я прощаю тебя, – её голос не дрогнул, она оттолкнула Дениса, который шептал благодарности, и отправилась на кухню. Она хотела насладиться спокойствием, и была уверена, что Денис сам отпустит её, как только наступит утро.

Криков больше не было, и до утра Ника сидела на кухне у окна и наблюдала за тем, как восходит солнце и просыпается другая часть города, та, которую прежде она не видела. В её душе была лёгкость от того, что она сбросила с себя груз, который терзал её не один год. Она простила себя за бездействие, а Дениса за то, что поступил так.

Позади послышались шаги, и она обернулась, заметив как Денис потягивается, раны уже затянулись и он снова стал выглядеть так, будто ночью ничего не произошло.

Глава 20

В комнате витал сладковатый запах корицы и свежих апельсинов. Горела всего одна лампа над столом и свет её был слабым, желтоватым, освещая только стол и шахматы, остальная часть комнаты была погружена в полумрак. За столом сидели две сущности, временно принявшие облики людей. Они располагались друг против друга, долго и упорно смотря на шахматную доску, думая, какой следующий ход сделает противник. Женщина вскинула голову вверх, довольная тем, что оппонент растерян. Она любила эту игру и всегда выходила из неё победителем.

– Мне нравится твой новый облик, гораздо лучше предыдущего. Я ничего не имею против животных, но они не подходят тебе, – женщина скрестила пальцы и поставила локти на стол. Она внимательно следила за мужчиной, который сидел напротив. Он был высоким, достаточно худым с огромной цилиндрической шляпой на голове. Одет был смешно, даже вычурно. Чёрный костюм, старого покроя, коих уже нигде не встретишь, мятая рубашка и красная бабочка. Его длинные пальцы тарабанили по столу, а в его серых глазах заискрился живой интерес. На его худом лице заходили жилки, и он потянул уголки тонких, бледно-розовых губ, вверх.

– А мне не нравится эта безобразная игра. Я никогда не понимал её правил, – голос мужчины был игривым, весёлым и мягким. Он поднял свои глаза на женщину и пожал плечами. – Ну, пусть будет так… – и он сделал ход, который лишь на время отстрочил его проигрыш.

– В прошлый раз игру выбирал ты, я терпела. Теперь моя очередь, – кокетливо улыбнулась женщина и сделала свой ход, погрузив оппонента в очередное раздумье. – Признай, что тебе никогда не победить Судьбу.

– Твоим хитросплетениям кто только не завидует, – мужчина усмехнулся и почесал свой тонкий нос. – Так значит бал?

– Да.

– И это твоя идея?

– Да.

Мужчина задумчиво кивнул и сделал ход, который стал его крахом. Женщина ответила, со словами: Шах и Мат и нажала на кнопку часов.

– Это было предрешено, ведь так? У меня не было выбора, я изначально должен был проиграть. Таковая моя судьба? – уточнил мужчина, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. Он ушёл немного в тень, однако Судьба видела, какие игривые огоньки пляшут в его глазах.

– Хотел застать меня врасплох своим вопросом? Не выйдет. Каждый сам творит свою судьбу. Итак, что ты задумал? Ты прекрасно знаешь, что мир мёртвых неподвластен тебе. Здесь главенствует Смерть.

– Я бы не нарушил правила, не нарушь их Смерть. Она забрала жизнь, которой пока ещё место в моих владениях. Я закрыл глаза, когда она унесла одну душу, смирился. Но вторая душа – это уже слишком. К тому же, она делает всё, чтобы эта душа не вернулась в мои владения. Раз уж на то пошло, я не буду стоять в стороне. Посмотрим, кто кого.

– Идея привести твою смертную в этот мир принадлежала мне, ты забываешься. Смерть лишь исполнитель.

– Да, я знаю, у тебя есть на неё особые планы, – он щёлкнул пальцами, и шахматная доска исчезла, а вместо неё появилось окошко, в котором отражалась Доминика и Денис. – Учти Судьба, если она не вернётся в мои владения, ты рискуешь потерять мою поддержку. А пока, как ты видишь, твой план терпит фиаско. Она в опасности, – он поднялся, но цыганка поспешила его остановить.

– Ты не можешь хозяйничать в мире мёртвых.

– Пока тут моя живая, могу. До встречи, – подняв шляпу, он растворился в темноте.

На кухне было тихо. Доминика наблюдала за Денисом в ожидании его дальнейших действий. Он подошёл к раковине, несколько раз включил и выключи ржавую воду, а затем резко обернулся к девушке. В его глазах был привычный цинизм, холодность и жестокость. Вчерашний Денис, жаждущий прощения, словно исчез, а теперь с ней снова был монстр, который ничего не умеет ценить и для которого чужая жизнь лишь пустой звук.

– Собирайся, – приказал Денис, доставая свой нож и нацеливая его на девушку. – Я не намерен больше ждать.

– Но я думала… – растерялась Ника, она смотрела в глаза опасности и думала о том, как же она ошиблась, решив, что он способен на милосердие.

– А нечего тут и думать, – он подошёл ближе, и Ника покорно дала ему себя схватить, они покинули квартиру, и вышли на улицу. Погода была пасмурной, на небе скопились тяжёлые серые тучи, отчего всё вокруг казалось серым и пустым. Ника снова ощущала, как лезвие впивается ей в бок, как яростно Денис сжимает её руку и что любое её движение против может стать для неё последним.

– Я думала, мы всё выяснили вчера… – Доминика решила попытаться достучаться до парня, напомнить ему об ужасах ночи.

– Да, ты видела то, чего видеть не стоило. Но это прошло. Я не намерен отступать.

– Смерть не отпустит тебя, не даст тебе уйти, даже заполучив мою душу. Как ты не понимаешь этого? Она заинтересована в том, чтобы тут остались все. И подумай, если ты страдаешь так по ночам из-за того, что мучил и убивал животных…. Какие кошмары начнут преследовать тебя после моей гибели? – он замер и взглянул на девушку, в его жестоких глазах на время проскользнул страх, это чувство было мгновенное, но Ника успела уловить его.

– Я всё исправлю, всё, абсолютно всё.

– Убив меня, ты не исправишь. Это всё ловушка Смерти. И ты попадёшь в неё, она ухудшит твою душу и отсрочит попадание наверх. Кто знает, быть может, очистившись в этом мире, тебе дадут шанс, тот шанс, о котором ты мечтаешь? Подумай об этом.

Денис опустил голову и начал тяжело дышать. Его руки ослабли, и лезвие чуть подалось в сторону, Ника уже могла убежать. Но она не хотела, она была уверена, что способна договориться с ним и убедить встать на нормальный путь очищения. В этот момент, словно из ниоткуда, появился странный мужчина. Он был высоким и достаточно худым, одет был настолько смешно и вычурно, что Ника улыбнулась. На его голове была длинная цилиндрическая шляпа, в руках зонтик-трость, а его костюм был древнего покроя и напоминал костюмы Чарли Чаплина из немого чёрно-белого кино. Единственное, что выделялось, так это красная бабочка. Он надвигался к ним забавной походкой, слегка пружинил и казалось, будто он подпрыгивает. Ника обратила внимание на то, что Денис не видел его, не замечал.

– Простите, – проговорил мужчина, нарочно толкнув Дениса, и тот тут же потерял равновесие. Мужчина зонтиком подставил подножку парню и тот повалился на землю. Сам же Денис ругался о том, что он не понимает, что с ним происходит. Ника была слишком заворожена действом, что просто наблюдала за ними. – Я бываю неловким.

Мужчина раскрыл зонтик и стал путать в нём Дениса, кружить его. Пока тот пытался освободиться от невидимых пут, мужчина обернулся к Нике, снял свою шляпу и низко поклонился ей, а затем кивнул в сторону, намекая на побег. Доминика кивнула, поблагодарила незнакомца и бросилась бежать, покидая малознакомую часть города и перебираясь в центр. Она пробежала мимо костёла, свернула за угол и отправилась домой.

Встретил её Аристарх Георгиевич, который сидел на ступеньках и точил нож. Заметив девушку, он лишь ухмыльнулся, а затем отложил своё занятие.

– Можно не спрашивать, где ты была всё это время? – смеясь, поинтересовался он, а затем увидев, как Ника отвела в строну взгляд, продолжил: – Изгой себе места не находил.

– С чего бы вдруг? Пусть об Анне беспокоится, – холодно ответила Ника и больше ничего не добавив, проскользнула вглубь дома. Она миновала коридор и направилась в свою комнату, заметив, как из кухни показался Адриан. За ним выглянула Анна, но она, в отличие от парня, осталась на месте.

Доминика вошла в комнату и присела на кровать, чувствуя усталость от пережитых испытаний. Она смотрела на стену перед собой, пытаясь понять, что больше впечатлило её: страдания Дениса или странный мужчина?

– Ника, где ты была? – в комнату вошёл Адриан, он смотрел на девушку, чувствуя вину и раздражение одновременно. Он злился на себя, за свой поступок и на неё, что она не бережёт свою жизнь.

– Как для друга, так ты задаёшь слишком личный вопрос. Я не обязана перед тобой отчитываться, – голос Ники был спокойным и отстранённым и в нём прозвучали стальные нотки. Она повернула голову и посмотрела на парня, и он замер. В её глазах не было прежней теплоты, нежности, живости. Они были пустыми, холодными и абсолютно равнодушными. И ему казалось, что эта бездна её глаз разрывает его на части.

– Я просто хотел узнать…. После нашего разговора…

– А что после нашего разговора? – Ника поднялась и начала поправлять подушку, только бы скрыться от его пытливого взгляда, она была на грани того, чтобы снова стать мягкой и забыть о случившемся. Но в памяти снова и снова всплывали его жестокие слова, она напоминала себе, что его беспокойство временно, что оно не так глубоко, как ей бы хотелось, и что так бы он переживал о любой живой. – Иди к Анне, она такая же живая и донимай её своими расспросами. А я, повторюсь, не обязана отчитываться перед тобой. И знаешь, можешь перестать опекать меня. Я сама в состоянии позаботиться о себе и своей жизни. Так что, уходи. Я снимаю с тебя это бремя, – Ника встряхнула одеяло, и на пол упал чёрный конверт.

– Но…

– Уходи, – настаивала Ника и дождалась, пока Адриан покинет комнату. Как только дверь за ним закрылась, она подняла конверт и присела на диван. Раскрыв его, она вынула красивое приглашение на бал-маскарад, который должен состояться через пару дней.

Доминика спрятала конверт в задний карман кофты и отправилась на поиски Аристарха Георгиевича. Она вышла на улицу, но его там не оказалась. Облокотившись о стену, стоял Адриан и смотрел в сторону. Он был тосклив, в его глазах застыла немая печаль. Заметив Нику, он подбирал слова, думал, о чём бы её спросить, только чтобы услышать её голос.

– Ты не видел Аристарха Георгиевича? – опередила его Ника, она отводила взгляд в сторону, только бы не видеть его глаза. Она заметила, что к дому подходил Артур, и для неё это было настоящим спасением. Ещё никогда прежде она так не радовалась встречи с ним.

– Он отправился к себе, – Адриан так же заметил мёртвого и он сразу отошёл от стены и отправился к Нике, но девушка тут же двинулась на встречу к Артуру. – Ника, я хотел бы поговорить.

– Потом, всё потом, – улыбнулась Ника и подошла к Артуру. После короткого приветствия, она предложила ему прогуляться, и они отправились в центр города. Тем временем за этой сценой наблюдали мужчина и женщина, они были невидимы для них.

– Ты проигрываешь, – говорил мужчина, крутя в руках зонтик. – Признай же, Судьба, твой план потерпел крах.

– Помнишь нашу игру? Вначале я тоже проигрывала, зато потом победа оказалась за мной. Ещё не вечер и Ангел не явился в эти края, а значит Время на моей стороне.

– Ты думаешь, бал всё решит? Смерть не так глупа, она предпримет все попытки, чтобы помешать тебе.

– Но ведь у меня есть ты! Мой незаменимый и честный союзник. Жизнь всегда побеждает Смерть, всегда.

Доминика и Артур сидели во дворе на больших качелях и немного покачивались, смотря на хмурое небо. Вокруг было достаточно тихо, отчего на Нику напала тоска. Она вспоминала взгляд Адриана, и ей казалось, что нет ничего хуже взгляда уставшего от жизни человека. А он устал. И снова её посетили мысли о том, что есть возможность его спасти. Только она не знала, какая. Он отверг её любовь. Но не смотря на сильную боль, которой сопровождалось каждое воспоминание, она так же прокручивала в голове и хорошие моменты. Он спас ей жизнь, тогда, когда она пробудилась. Он показал ей озеро теней. И они достаточно много хороших дней провели вместе. Как бы ей ни было неприятно, она всё равно дорожит им и его дружбой и хочет помочь ему.

– Я часто думаю о том, что в этом мире все желания, которые испытывал при жизни, особенно касаемо денег, кажутся здесь такими смешными и бесполезными. Помню, я готов был из кожи вон вылезти, чтобы подзаработать лишнюю копейку, прислуживая у дяди на заправке или грузчиком в кафе. И мне постоянно было мало. Я мечтал когда-нибудь в будущем открыть свой бизнес, продавать спорттовары, основать целую сеть магазинов. Я хотел жить хорошо, дорого. А теперь я хочу просто жить. Неважно где и как, а просто снова стать живым. Это так забавно. Мне уже не нужен бизнес, достижения в спорте или много девушек, мне просто нужна жизнь. Я бы снова хотел проснуться, съесть завтрак, сходить на пары, а вечером к дяде на заправку, сходить с друзьями в бар, просто жить, как все живут. Только оказавшись здесь, я понял, что самое дорогое, самое ценное у меня было всегда и это жизнь, это время в том мире. Только я это не ценил, вечно гнался за лживыми идеалами, плевал на всё и на всех. И теперь расплачиваюсь за это, – его голос был полон грусти и отчаянья, он дрожал. Наклонив голову, он закрыл лицо ладонями и начал тяжело дышать. Ника положила ему руку на плечо, думая, чтобы сказать ему и как утешить. Хотя помогут ли тут слова? Это не просто проблема, которая решится спустя пару часов, дней или месяцев. Это не просто жизненный период, за которым обязательно придёт долгожданный рассвет. Да и что тут скажешь? Когда живёшь там, мало задумываешься о смерти. Она кажется тебе чем-то далёким, чем-то, что случается с другими, не с тобой. Тебе постоянно кажется, что у тебя ещё много времени, что всё ещё впереди, что так будет всегда. Но это иллюзия, призрак, который маячит и запутывает тебя всё больше. Ты погружается в обыденность, в суету и ни о чём не думаешь, тебе кажется, что ты постоянно занят чем-то важным, при этом ты никогда не перестаёшь быть недовольным жизнью, ведь всегда кажется, что у кого-то лучше работа, лучший супруг, дом, машина и так далее. И в этой суете, ты забываешь, что лучшее, что у тебя есть – это твоя жизнь. И пока ты живёшь, ты уже счастлив. А неприятные обстоятельства можно изменить, ведь всё в руках человека. Ника знала и читала про людей, что перебороли рак, что вылечивали болезни, которые в мире считаются неизлечимыми. Ника знала, что в каждом человеке заключена огромная сила, и он может ею пользоваться, пока он живёт.

Становилось прохладно и начал моросить неприятный холодный дождь. Артур предложил Нике зайти в гости, и она с радостью приняла его приглашение, он так же попросилась у него переночевать, ей не хотелось возвращаться в дом Аристарха Георгиевича из-за страха застать там Адриана. Как бы она не хотела ему помочь, но это лучше сделать так, чтобы он не был в курсе и при этом совсем не обязательно видеться с ним.

Ника и Артур расположились на небольшой кухне. Одно единственное окно было неплотно завешано и за ним виднелись капли дождя, вначале они были несмелыми, и заметить их можно лишь хорошо присмотревшись, а затем дождь усилился и вскоре начался сильный ливень. В квартире было достаточно тихо и темно, слышался только шум дождя за окном. Ника сидела на пластмассовом стульчике, рядом с неработающим холодильником. Небольшой деревянный столик был придвинут плотно к стене, и за ним могло уместиться только четыре человека. Артур стоял у холодильника и рассматривал магниты.

– Италия, – вздыхал он, показывая Нике неровный коричневый магнитик, с изображённым там, с высоты птичьего полёта, Колизеем. – Я был там, когда мне было шестнадцать. Был в Риме, проездом в Тиволи, летал на остров Сицилия. Хорошо там, понравилось вино и многообразие макарон, а так же у них есть необычные виды сыров. Ты пробовала когда-нибудь их фирменное спагетти? Пальчики оближешь. А сладости? Я не сладкоежка, но они меня покорили.

– А когда ты был в Риме, видел Колизей?

– Да, но проездом. Гулял по площади Святого Петра, правда, не заходил в собор. Там очень красиво, красивее даже, чем во Франции. Там я бывал только в Париже, – и он уже показывал Нике магнитик с изображённой на нём Эйфелевой башней.– Ездил с друзьями на неделю, особо было не развернуться, так как денег с собой взяли мало и последние дни практически без еды, так, короткий перекус раз в день. Но оно того стоило.

– А где ты ещё был?

– В Польше, хорошая страна. У них есть рестораны, где можно набрать достаточно много еды всего на один доллар. Обычно у них предоставляется капуста, овощи, а хлеб бесплатно. Туда мы с друзьями ездили на машине. Так же бывал в Белоруссии, там часто. У меня там бабушка по линии отца живёт, я к ней много раз отправлялся на лето. Помогал на грядках, ходил на озеро. А если море, то Сочи и Геленджик.

– Довольно насыщенная жизнь, – улыбнулась Ника. – Я была только на море. В Египте, два раза, и последние два лета ездила в Крым.

Дождь усиливался, и его капли стучали по стеклу. Артур тяжело вздохнул и сжал в руке магнитик из Сочи, он грустил, вспоминал события минувших дней, старался как можно больше погрузиться в них.

– Хорошо тебе. Имея такой шанс, грех им не воспользоваться, – проговорил он, не взглянув на девушку.

– Я воспользуюсь, обязательно воспользуюсь, – Ника решила перевести тему, поскольку начинала ощущать напряжение в воздухе. Ей не хотелось бы конфликта сейчас. – Тебе пришло приглашение на бал?

– Конечно. Все мёртвые обязаны явиться на бал, хотим мы того или нет. А вот у тебя есть выбор.

– Ну, я не знаю. Идти в гущу мёртвых? Может, я лучше поберегу свою жизнь в стороне, чем отправлюсь туда.

– Да, там будут все, даже те, кого ты не видела. Город полон мёртвых, просто многие не покидают свои дома, ведут уединённое существование до прихода Ангела…. Ника, я не умею танцевать. Совершенно. А ты?

– И я, никогда у меня это не получалось. Нас хотели обучить вальсу на последний звонок, но я прогуливала занятия и в итоге, когда другие танцевали, я просто сидела в зрительном зале и смотрела на них. Вот что-что, а к танцам я равнодушна.

– Я на балу буду тоже в зрительном зале, видимо, – криво усмехнулся Артур. – Бал-маскарад. Интересно, какие же нам костюмы подберёт Смерть? А маски?

Ника лишь пожала плечами и взглянула на дождь. Бал скоро, через пару дней. У неё есть время решить, стоит ли пойти туда или нет. С одной стороны, она боялась попасть в гущу мёртвых и раздражать их своей живой энергией, а с другой стороны шанс попасть на настоящий бал-маскарад, да ещё и в мире мёртвых, выпадает не каждый день. Да такого шанса никогда может и не представиться. Стоит ли его упускать из-за страха?

Вечером Артур разместил Нику в спальной комнате, на кровати. Она была небольшой, стояла одна одноместная кровать, стол и пару кресел, и всего одно окно. Сам же он отправился в зал, заранее предупредив её о том, что ночью он может издавать страшные звуки и чтобы она не боялась, ей ничего не угрожает. Ника пообещала ему не переживать и не уходить, ведь подобное она пережила уже в квартире Дениса. Только она не просто слышала звуки, а непосредственно участвовала в его кошмарах, увидев при этом свой.

Утром Адриан сновапосетил дом Аристарха Георгиевича. После дождя на улице было достаточно прохладно, не смотря на яркое солнце. Старик сидел на ступеньках и читал книгу, заметив парня, он отодвинулся и позволил ему присесть рядом с собой. Адриан переживал за Нику, и он хотел узнать, пришла ли она домой после прогулки с мёртвым.

– Анна куда-то ушла с утра, а Ника не возвращалась, – предвидя вопрос, ответил старик и закрыл книгу. Он внимательно посмотрел на парня, казалось, своим пытливым взглядом он мог заглянуть ему прямо в душу, вывернуть её наизнанку и выпотрошить всё, что находится в ней.

– Я переживаю. Я искал её вчера, ходил в город, но её нигде нет.

– Не переживай. Если эта девчонка до сих пор не погибла, значит, её опекает сама Жизнь. Она уже из стольких передряг спасалась, что ей впору медаль дать. Она на редкость живучая и удачливая.

– Да, но иногда она кажется такой хрупкой и ранимой, как цветок, – уйдя в свои мысли, произнёс Адриан и заметил довольный и хитрый взгляд старика. – То есть, она кажется беззащитной.

– Эта девчонка фору даст любому мёртвому, ты мне поверь, – усмехнулся Аристарх Георгиевич. – Она сильная, волевая и упорная. Помнишь, с каким упорством она пыталась выйти за границу мира? Ни один живой до неё такого не проделывал, или как она сама отправилась к Смерти? В ней просто кипит сама жизнь. Она не пропадёт, я в этом уверен.

– Да, она такая…

– Но я же вижу, что что-то тебя тревожит. У вас с ней вроде всё так хорошо складывалось, и я был уверен, что впервые мир мёртвых познает любовь.

– Я отказал ей в чувствах, – с трудом признался Адриан. – Так, так будет лучше для нас обоих.

– Для вас обоих или для Смерти? – во взгляде парня проскользнул немой вопрос. – Брось, я знаю, что ты у неё в любимчиках. Все знают. Она просто не хочет тебя отдавать ей, вот и всё. Ты не обязан слушать эту коварную ведьму, что ей-то знать о чувствах? А для тебя это может быть первым и последним шансом познать то, что люди очень ценят в жизни. То, чему посвящаются книги, для чего пишутся песни, то, в чём состоит сама жизнь.

– Да. Но она уйдёт, а что будет со мной? То, что приносило мне радость, будет день за днём убивать меня, уничтожать по капле.

– Ты слишком много думаешь о том, что было и о том, что будет. А надо думать только о том, что происходит сейчас. Судьба, коварная дама. Зачем-то же она свела вас, зачем-то позволила этому чувству родиться. Я уже прожил достаточно большую жизнь, и я видел людей, которые отказывались от истинной любви ради достатка, престижа и прочего. И их жизнь была лишена радости. И напротив, я видел тех, кто любил, кто не предавал это чувство. И пусть даже им суждено было насладиться им самую малость, они были счастливы, они видели смысл в жизни. Мой тебе совет, помирись с Доминикой. Отвергая её, ты совершаешь огромную ошибку, ведь время жестоко и оно уходит. Потом ты будешь жалеть лишь о том, что слишком поздно позволил себе быть с ней.

– Я её очень обидел. Она даже слушать меня не хочет.

– Подари ей розу, похожую, как подарил Анне.

– Я не дарил Анне цветы, особенно розы. Они у нас не растут, вы не знали? Я нигде не видел кустов с ними. А с чего вы взяли?

– Неважно, – тут же отмахнулся старик, поняв, что Анна ведёт свою игру, известную только ей. – Не затягивай. Сдается мне, Ангел скоро посетит нас.

Адриан почувствовал облегчение. Этот короткий разговор с Аристархом Георгиевичем будто вдохнул в него жизнь и придал веру. Он словно раскрыл ему глаза на то, что он видел, но не замечал. Поблагодарив его, Адриан поспешил в город, чтобы разыскать девушку и уже нормально поговорить с ней.

Ника смутно помнила события ночи, она слышала звуки, даже стоны, но не придала им особого значения, ведь она сама была невольной участницей кошмара собственной гибели. Утром она встретила Артура в зале, он сидел на диване и просто наигрывал грустную мелодию на своей гитаре. Одна сменялась другой, он не доигрывал до конца одну и тут же приступал к другой, затем к третьей. Взглянув на девушку, он отложил гитару в сторону и пригласил её присесть рядом с ним.

– Я не напугал тебя сегодня? – голос Артура был мягким, на него падали слабые солнечные лучи из открытой части окна, которые лишь выделяли состояние его разложения. В его глазах проскользнули живые огоньки, но это было мимолетно, мгновенно, затем вернулась привычная пустота и отстранённость. Приглядевшись, можно было заметить, как под глазами вырисовываются синие пятна, с фиолетовой сердцевиной, щёки впали и выпирали скулы, а кожа казалось дряблой, словно кожа старика. Он сжимал свои худые руки, шевеля длинными пальцами.

– Нет. Я практически ничего не слышала, я была погружена в свои кошмары.

– Это какие? Я не помню, чтобы мне снились сны. Ну, кроме одного, до того, как я узнал правду.

– Каждую ночь мне снится момент моей гибели. Я вижу его подробно, чувствую, снова и снова погружаясь в эту агонию. Я уже и забыла, что такое, нормальный сон.

– Приятного мало. – Его взгляд вскользнул на старый сервант, и он резко поднялся. Подойдя к нему, он раскрыл скрипучую дверцу нижнего ящика и достал оттуда баскетбольный мячик. – Играть умеешь?

– Да, в школе частенько мы так развлекалась на занятиях по физкультуре. Но я не очень хороший игрок, так что тебе придётся поддаваться, чтобы я уже совсем не упала духом и не ощутила себя лузером.

– Я подумаю. Смотря, как ты себя будешь вести.

Рассмеявшись, молодые люди отправились на улицу. Площадка для игры в волейбол была огорожена поваленным забором, обтянутым ржавой сеткой. Одно кольцо было разрушено, зато второе практически сохранило цельный вид. Цвет щита был совсем блеклый и отдалённо напоминал голубой, из трещин прорастал мох, а само кольцо было ржавое, красная краска полностью выцвела и некоторые её куски и вовсе отвалились. Сама площадка была уложена серым камнем, однако она была нервной и неудобной. Даже среди камней прорывалась трава, из-за этого площадка смотрелась заброшенной.

Бросив мяч, Артур начал стремительно отбивать его у Ники, которая едва успела коснуться его, а затем так же быстро он оказался у кольца и забросил его вверх. Естественно, он попал. Все его движения были отточенными, ровными и он точно знал, что делает. Он был уверенным в себе, это проскальзывало в его движениях, а в его взгляде показалась знакомая живость. Она видела подобную у Аристарха Георгиевича, когда тот садился за работу над панелями.

Ника не могла отвести взгляд от Артура, она следила за его движениями, за ним. И вот он снова забросил мяч в кольцо. И снова взгляд, наполненный жизнью, счастьем. Это не пустой взгляд отчаянной души, это взгляд, который способен свернуть горы, подбодрить и дать надежду. Этот взгляд, как глоток свежего воздуха среди окружающего мрака и пустоты.

– Что? – замер Артур, взглянув на Нику. На его лице сияла счастливая улыбка, он ударял мяч о землю, а затем покрутил его на указательном пальце.

– Нет, ничего. Просто заметно, что ты любишь эту игру. Ты изменился.

– Глупости всё это, – отмахнулся он и стал дразниться, отчего Ника пришла в себя и начала нападать на него. Она так же была стремительна и двигалась быстро, поэтому легко оказалась возле него и смогла увести мяч. Артур наверняка подыграл ей, она в этом уверена. Двигаясь к кольцу, она уже собралась забросить мяч, но резко показался рядом Артур и он забрал его у неё, и между ними завязалась борьба, они веселились и смеялись.

В это время неподалёку проходил Адриан. Он хотел зайти к Артуру, и был уверен, что застанет девушку там, но услышав смех, прервал свой путь и решил взглянуть на тех, кто веселится. В этом мире улыбки, смех, радость – редкие эмоции и чувства. Их просто некому проявлять. Они неестественны, так же неестественны, как и живые. Он остановился за зданием старого гаража и посмотрел на площадку, заметив там Артура и Нику, и решил не мешать им, а просто понаблюдать за их игрой.

Ника снова отобрала мяч, и снова Артуру удалось неведомым образом его отыграть. Он игриво подмигнул девушке и направился к кольцу. Он бежал спокойно и уверенно, однако нечаянно подвернул ногу и резко упал на землю. Подтянув к себе колено, он зажал его рукой и тяжело дышал, было видно, что он борется с болью. Ника тут же подбежала к нему и опустилась рядом.

– Колено? Травма даёт о себе знать?

– Да. В этом мире всё хроническое и старое вылезает наружу, – его взгляд скользнул на Нику и остановился на её глазах. Красивые у неё глаза, цвета раннего лета, когда деревья облачаются в сочные зелёные листья. – Ты красивая, – задумчиво произнёс он, словно забывшись на мгновение и затерявшись в собственном разуме. Ника улыбнулась, чувствуя, что слегка покраснела. Она часто слышала комплименты, но этот был не таким, что прежде. Он был спонтанным, чувственным, словно голос самой души. Между ними повисло неловкое молчание, но никто не спешил расходиться, они просто смотрели друг на друга, слабо понимая, что происходит. Артур медленно потянулся к ней, к девушке, которая была живой и недоступной для него, та, которую он пытался убить и ненавидел. К той, которая раздражала его одним своим видом. Он сам не знал, что нашло на него, и его поцелуй был таким же спонтанным и стремительным, как и сказанный ранее комплимент.

Адриан всё это время наблюдал за ними, как невидимая тень. Он молчал, позволяя новым эмоциям наполнить его душу и сердце. Он и сам толком не мог понять, что чувствует. Пустота? Он испытывал её и прежде. Обида? Не совсем, ведь он сам от неё отказался. Предательство? Для данного чувства не хватает ненависти. Нет, он просто ощущал, как волшебное чувство любви, что дарило ему свободу, окрашивало серый город в яркие краски и придавало ему смысл, разбивается вдребезги, как прекрасная хрупкая ваза, которую случайно столкнул нерадивый хозяин. Он спрятался за стену старого гаража и прижался к ней, ощущая её холод, и как неровные камни впиваются в спину. Что он чувствует сейчас, на данный момент? Опустошение. Он ошибся, решив, будто в словах старика была правда. А ведь Смерть его предупреждала, всегда предупреждала об этом. Она оберегала его от ошибок. И только ей он может доверять. Решив, что все живые в безопасности и больше не нуждаются в его опеке, он решил отправиться к Смерти и провести дни до бала у неё. Ей нужна его помощь, а ему нужен друг.

– Это проделки Смерти, не иначе! Она управляет мёртвыми, как куклами-марионетками. Она устроила этот поцелуй, а я ещё думаю, с чего она позволила старику так поговорить с мальчишкой? – наблюдая за всем, воскликнула Судьба и взглянула на улыбающуюся Жизнь. Мужчина лишь пожал плечами и похлопал в ладоши. – Игра не проиграна.

Доминика ощутила, как нечто холодное коснулось её губ, словно она целовала кусочек льда, а прикосновения парня буквально отрезвили её. Она тут же оттолкнула его, ощущая себя потерянной и опустошённой. Этот поцелуй вызвал в ней неприятные чувства и поселил в душе тревогу. Никогда и никто не сравнится с Адрианом, она была в этом уверена. Тот поцелуй дарил свободу, наполнял душу радостью и давал ощущение невесомости в этом мире. А этот отнимал жизненные силы.

– Никогда больше так не делай, – поднявшись, Ника вытерла губы, всё ещё ощущая себя подавлено. Ей вдруг захотелось принять душ, чтобы смыть с себя это ощущение. – Никогда, слышишь!

– Я просто хотел попробовать, как это в мире мёртвых. Брось, мне понравилось, я словно вдохнул глоток свежего воздуха, на миг забыв о том, что я мёртвый. Неужели ты этого не почувствовала?

– Нет. Мне пора.

Она быстрее покинула площадку, желая как можно скорее оказаться в своей комнате, в уютной кровати и спрятаться под одеяло. Она не хотела больше видеть Артура, поскольку теперь ей постоянно будет вспоминаться этот поцелуй, холодный и отталкивающий, тот, что вселил в её душу тоску. Ей отчаянно захотелось увидеть Адриана, поговорить с ним, просто услышать его голос, чтобы вернуть те ощущения, чтобы вспомнить, что бывает иначе.

Адриан не помнит, как добрался до особняка Смерти, как и не помнит дорогу и видел ли он забытый автомобиль Доминики. Он шёл быстро, погружённый в собственные мысли. Было ли ему больно? Отчасти, но он прекрасно помнит, что сам виновник подобной ситуации. Она не обязана была ждать, когда он вдруг одумается и решит попробовать. И всё же…. И всё же.

Очнулся он, когда понял, что уже довольно продолжительное время держит дверной звонок и слышит звон, разрывающий тишину дома. Дверь открылась и к нему вышла Смерть, в своём тёмно-фиолетовом бархатном платье, которое красиво укутывало её стройную фигуру. Голова была укрыта капюшоном, а руки утопали в длинных рукавах.

– О, Адриан, я предупреждала тебя, – хрипловатым голосом произнесла старуха и запустила парня вглубь своего дома. Она положила свою костлявую руку ему на плечо и театрально вздохнула. – Мне так жаль, – Адриан не был удивлён, что Смерть в курсе его грусти. Он всегда знал, что мимо Смерти в её мире ничего не пройдёт. Она знает всё, слышит всё и видит всё.

– Я хотел бы помочь тебе в организации праздника. Можно я останусь у тебя до бала?

– Конечно, мой мальчик. Твоя комната ждёт тебя.

Ника вернулась домой, когда лучи позднего солнца скрывались за холмом, а дома погружались в вечерний полумрак. Вокруг было тихо, слышался лишь шум ветра и покачивание старых деревьев. Аристарх Георгиевич располагался на ступеньках и смотрел на небо, сегодня оно было особенно прекрасным, фиолетовое, как цвет финика, с белоснежными рисунками облаков. Ника пристроилась рядом, наслаждаясь тишиной и спокойствием и старясь отогнать от себя неприятные воспоминания поцелуя. Она не скоро сможет забыть этот холодный и отталкивающий вкус, она не скоро сможет расстаться с ощущением, будто потеряла часть своих жизненных сил.

– Анна пришла, – нарушил тишину старик, сам не понимая, зачем сказал Нике эту информацию. – Красивое сегодня небо, наверное, скоро прибудет Ангел. В прошлый раз незадолго до его прибытия оно тоже было таковым. Недолго тебе осталось страдать в этом мире, – он тяжело вздохнул. – Тебя нашёл Адриан?

– Нет. Я не видела его. Хотя очень хотелось бы, – поднявшись, она направилась в комнату и укуталась в одеяло. Закрыв глаза, она мысленно представляла свой дом, семью, старалась ярко вспомнить все хорошие моменты, которые случились с ней за её восемнадцать лет. Под убаюкивающую музыку собственных мыслей, она заснула.

Ника привыкла к кошмарам и реагировала на них спокойно. Но сегодня ночью они не посещали её, она выспалась и с утра чувствовала себя бодрой. С чем это связано, она не могла знать, однако позволила себе сполна насладиться чувством спокойствия и умиротворения. Она решила прогуляться по дому, в надежде, что Адриан уже пришёл, и отправилась на кухню, застав Анну за столом рассматривающей панели Аристарха Георгиевича.

– Я видела вас вчера с Артуром, – внезапно произнесла она и отложила панель. – И как тебе ощущения? Понравилось целовать мёртвого?

Ника была потрясена. Она смотрела на девушку, в открытом взгляде которой читалась некая ненависть к ней и не понимала, почему Анна решила, что Ника вдруг будет с ней откровенничать? Она зашла вглубь кухни и схватила ромашку из обновлённого букета вазы.

– Не знаю, я толком и не успела почувствовать, – соврала она и отправилась к окну. День был в самом разгаре, а небо снова носило непривычный зеленоватый оттенок. Это не единственная странность, которая происходила в окружающей природе, Ника вдруг поняла, что привычная серость сменяется красками, что трава вдруг стала зеленее, и кое-где проявляются цветы. В воздухе будто витала какая-то лёгкость.

– Значит, не понравилось. Если бы понравилось, ты бы говорила иначе, – Анна усмехнулась и подошла к девушке. – Пойдёшь на бал?

– Не знаю. Не думала пока об этом. А ты?

– Я точно пойду. Там будет Адриан, а я давно хочу с ним потанцевать. Да и вообще, когда ещё представится возможность побывать на настоящем балу? Тем более, наряды представляет сама Смерть. Это дорогого стоит, – усмехнулась девушка, и Ника уловила её взгляд. Нечто было в её глазах пугающее и отталкивающее, только она не могла понять, что.

Когда Анна покинула кухню, Ника некоторое время стояла неподвижно и смотрела в окно, затем прикоснулась к мягким лепесткам ромашки и вернула цветок назад в вазу. Она бездельно слонялась по дому, ждала прихода Адриана, но он не появлялся. Ни в этот день, ни на следующий.

Время шло, и бал должен был наступить вечером. Ника решила, что никуда не пойдёт, поскольку рисковать своей жизнью перед приходом Ангела совсем не хотелось. Анна и Аристарх Георгиевич были погружены в сборы, а Ника сидела у окна. Она грустила, терзаясь мыслями о пропаже друга. Она чувствовала себя неплохо, кошмары не приходили вот уже третью ночь, а небо каждый день меняло окрас. Вот сегодня оно было нежно-голубое, как кристально-чистая морская вода на каком-нибудь заброшенном острове и украшали его золотистые облака, словно кто-то намеренно посыпал золотыми блёстками великолепную взбитую пену. И Аристарх Георгиевич уже с уверенностью говорил, что Ангел совсем скоро посетит их края, раз природа вносит такие изменения.

Ника хотела увидеть Адриана перед балом, просто увидеть, чтобы с точностью вспомнить их поцелуй под дождём. Она терзалась и не знала, что ей делать. Слоняясь по комнате, она раздумывала о том, что ей необходимо его навестить. Она решила отправиться к нему домой по короткой дороге и забраться в его комнату через окно, так она легко могла избежать встречи с его мучителями.

Дом она покидала спокойно. Никто даже внимания не обратил на то, что она ушла, ведь все были погружены в предстоящий бал. Казалось, в самом воздухе витает чувство праздника. Город будто оживал.

Ника обошла дом и направилась к Адриану. Путь был коротким, и она без труда забралась в его комнату через окно. Оно было приоткрыто, поэтому девушка бесцеремонно залезла внутрь. Но её ждало разочарование, ведь в комнате никого не было. Создалось ощущение, что Адриана тут нет уже давно, не было ощущения жизни. Ника уже собралась уйти, как её взгляд привлекла маленькая дощечка, которую ему дарил Аристарх Георгиевич, и она тут же направилась к тумбе. Подняв дощечку, она думала о том, что поступает неправильно, врываясь в чужую жизнь, в чужую тайну, но любопытство оказалось сильнее чувства справедливости, и она перевернула её. Застыв на месте, она некоторое время рассматривала девушку, изображённую там, с трудом веря в то, что она видит. Какие были ровные и аккуратные линии, как хорошо было прорисовано её лицо. И всё же, это не могло быть правдой. Ника отложила дощечку и заложила руки за шею, чувствуя, как начинает болеть спина. Она? Серьёзно? Он же был против чувств, всячески отталкивал её, а во время последнего разговора и вовсе отверг. Он не мог её любить. Или мог? Что знает Адриан о таком чувстве, как любовь? Ведь наверняка он впервые его испытал, впервые погрузился в него. И он был напуган, растерян и одинок. Не было никого, с кем бы он мог поговорить и посоветоваться.

Чувствуя, что она больше не в состоянии стоять, Ника опустилась на кровать и снова посмотрела на своё изображение на дощечке. Он был потерян. Жив в мире, в котором сама жизнь неестественна и постоянно видя смерть, что он мог узнать о любви? Ника вдруг поняла, что была слишком несправедлива к нему, наивно полагая, что он мог играть с её чувствами и быть с Анной. Она словно взглянула на ситуацию его глазами. И она поняла, что жестоко ошибалась.

Вернув дощечку на место, она вернулась домой, испытывая совершенно несопоставимые чувства. С одной стороны, её окутывала приятная радость от осознания того, что её чувства взаимны. Мир снова окрасился в прекрасные яркие краски, и её окутывало волшебное чувство невесомости. А с другой стороны, в её сердце поселилась грусть и тоска. Она не могла простить себе, что так жестоко обошлась с ним во время их последнего разговора и предпочла компанию Артура ему. Он наверняка потерян и не знает, что ему делать и как быть. Ей необходимо было проявить терпение и просто вспомнить, что он рос в этом мире с шести лет и многие земные обычаи, как и чувства, ему просто неведомы. Попади он в реальный мир, он был бы словно брошенный котёнок, не зная, что и как ему стоит делать.

– Ты точно не поедешь на бал? – в комнате показался Аристарх Георгиевич, он подошёл к кровати и взглянул на девушку. – Уверена?

– Точно. Я не хочу, – он уже собрался уйти, но Ника остановила его внезапным вопросом: – Вы знали, что Адриан любит меня? Просто ответьте.

– Знал, – усмехнулся старик и покинул комнату, больше ничего не добавляя. Ника слышала, как они с Анной покинули дом, и вокруг тут же стало тихо, неестественно и пугающе тихо.

Ника притянула к себе подушку и обняла её, приготовившись к тому, что в ближайший вечер она будет грустить и тосковать, раздумывая о том, что сказать при встрече Адриану, как себя с ним стоит вести. Она поняла свою главную ошибку – она была слишком настойчивой и требовательной, а надо было просто любить, чтобы он сам понял, как стоит себя вести.

– Она не пошла, вот умница, – довольно потирал руки Жизнь, издеваясь над Судьбой. Две сущности стояли возле дома старика и видели, как Доминика тоскует одна в комнате. – Она умеет ценить свою жизнь, достойное качество.

– Но так нельзя, понимаешь. Она должна пойти! – Судьба была растеряна, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. – Я была уверена, что узнав правду, она пойдёт. Но теперь…. Жизнь, ты должен мне помочь.

– Давай как-нибудь без меня. Ты сама говорила, что у меня нет прав в этом мире.

– Прошу тебя! Ты ведь мой союзник. Если всё получится, ты вернёшь в свои владения не одну душу, поверь мне, – Судьба коснулась руки Жизни.

– Звучит очень заманчиво. Смотри, ловлю тебя на слове, – улыбнувшись, Жизнь направился в дом Аристарха Георгиевича и стал видимым для девушки. Так уж получилось, что в мире мёртвых, кроме сущностей, его могут видеть только живые.

Ника услышала шаги и насторожилась. В душе она надеялась на то, что пришёл Адриан, и не скрыла своего разочарования, когда увидела незнакомца. Но она не испугалась его, ведь несколько дней назад он спас её от Дениса.

Мужчина был так же вычурно и смешно одет, только он снял шляпу и держал её в своих тонких руках. Подойдя к девушке, он опустился рядом с ней и растянулся в довольной улыбке.

– Ты большая молодец, я горжусь тобой, – голос мужчины был немного писклявым, однако он не отталкивал. – Ты достойна того, чтобы вернуться в мой мир и продолжить свою жизнь, – он думал, что Ника как-то продолжит разговор или что-нибудь спросит, но она молчала, а в её глазах не читалось любопытства. Казалось, будто бы ей всё равно. – И ты даже не спросишь, кто я? – Ника, молча, мотнула головой. – Странно. Ну ладно, я сам представлюсь. Я Жизнь. И я пришёл, чтобы помочь тебе, – но ожидаемой реакции не последовало. – Слушай, я вижу, ты чем-то огорчена. И у меня нет времени на душевные разговоры, да и не люблю я всё это, пусть Судьба с тобой беседует. Моё же дело направить тебя на истинный путь. Ты должна пойти на бал.

– Вы прекрасно знаете, что там будут одни мёртвые. Я не хочу рисковать. Да и зачем?

– Я не знаю, зачем. И я согласен с тобой. Но таково требование Судьбы. Ты поспоришь с ней? Попробуй, всё равно проиграешь. Она знает всё наперёд. И она уверена, что ты должна пойти.

– Не по милости ли Судьбы я оказалась здесь? Почему я должна доверять ей?

– По её милости, ты права. Но она это сделала намеренно. Слушай, время уходит. Все вопросы оставь в стороне и просто действуй. Потом поймёшь, зачем и почему. Главное, помоги ей реализовать задуманное. А я, как твой покорный слуга, постараюсь обеспечить тебе защиту. Я заинтересован в том, чтобы ты вернулась домой. Ты моя, пока ещё. И я не намерен дарить тебя Смерти.

– Хорошо, если вы так с Судьбой считаете, – согласилась Ника.

Мужчина отложил шляпу в сторону и достал из нагрудного кармана тонкую, серебряную цепочку, на которой висел небольшой красный камушек, напоминающий собою спелую ягоду клюквы.

– Это мой маленький подарок тебе. Он поможет тебе найти истину в паутине лжи, – мужчина поднялся и обошёл девушку, он надел кулон ей на шею и потянулся за своей шляпой. Вдвоём они покинули дом и направились к обители Смерти.

Глава 21

Ника и прежде слышала тишину города, но сегодня она была особенной. Ощущалось, что в городе никого нет, абсолютно. Единственной заблудшей душой, которая не нашла своё пристанище – была она и она направлялась на бал. Идея и сейчас казалась ей плохой, но она решила довериться Судьбе. Раз уж она проделала такой путь, чтобы доставить её сюда, значит, она знает, что делать. До того, как попала в этот мир, Ника никогда не верила в судьбу, она считала, что каждый человек сам способен создать себе любой мир, какой только пожелает. Попав же сюда, она немного пересмотрела свои взгляды и скорректировала их. Нет, она, как и прежде, уверена в силах человека, но теперь допускает и фатальность судьбы.

И вот она увидела свою машину. Удивительно, сколько же времени прошло с тех пор, как она узнала правду? Она насчитывает полтора месяца, но не уверена. В любом случае, ей казалось, будто она пробыла в этом городе вечность. Ей казалось, что она сама уже стала частью этого мира, его живой клеточкой.

Ника старалась не обращать внимания на надгробия и смотреть перед собой. Но добравшись до двери, она всё же взглянула на последнее. Там по-прежнему стояло её надгробие с красной датой, а затем шло новое. Она думала – оно принадлежит Анне, но там было имя мужчины и он мёртвый. «Странно, а где же надгробие Анны? Оно должно здесь быть», подумала про себя Ника и почувствовала толчок. Это Жизнь напоминал ей о том, зачем она пришла сюда. Хоть он стал и невидимым, но она незримо ощущала его присутствие рядом.

Ника подошла к двери и позвонила. Резкий звук от звонка буквально разрывал стоящую внутри тишину. Не было ощущения, что там бал. Отсутствовала музыка, голоса и движения. Она снова позвонила, чтобы исполнить свой долг перед Судьбой и уйти со спокойной душой. Но дверь раскрылась и её встретила работница Смерти, костлявая женщина, одетая в чёрное платье с белым фартуком. Сегодня её седые волосы были уложены в чепчик, и она чинно поклонилась ей, а затем своей тонкой рукой пригласила войти. Ника, как заворожённая, наблюдала за странным невольным существом и подалась внутрь. Она надеялась попасть в гущу шума, но стояла мёртвая тишина. Работница прошла вперёд и рукой подзывала за собой Нику. Они миновали холл и поднялись на лестницу, затем подошли к одной из многочисленных деревянных дверей. Раскрыв её, работница запустила внутрь девушку.

Это была просторная комната, выполненная в готическом стиле. Стены были уложены деревянными панелями, предположительно из красного дерева, а на них красовались огромные картины с библейскими зарисовками. Всего одно окно практически не пропускало свет, а на потолке висела небольшая люстра, и от неё исходило слабое желтоватое свечение. На старой одноместной кровати лежало платье в чехле и две коробки.

Работница обошла девушку и начала распаковывать платье, всем видом показывая, что ей пора собираться. Ника покорно выполняла всё, что было необходимо, и она уже скоро стояла в платье из мягкого атласа. Ткань приятно прилегала к телу, а чёрный цвет и так подчеркивал её стройную фигуру. Платье было простым, оно прекрасно облегало на талии, выделяя её формы, а юбка была немного пышновата и уходила прямо в пол. Рисунки отсутствовали, отчего платье смотрелось строгим, а мягкие перья, которые усыпали короткие рукава, придавали ему элегантности. На руки натягивались чёрные атласные перчатки, и завершался наряд маской, которая закрывала всё лицо. Маска была плотной, открывая лишь глаза, и завязывалась сзади шёлковыми лентами. Сама маска была белого цвета, но она была полностью разукрашена разнообразными рисунками. Как только Ника была собрана, работница покинула её, видимо дальнейший путь она обязана проделать сама.

Ника прошлась по комнате, ощущая, как неудобны высокие туфли и как неприятно шуршит ткань платья. Она пыталась свыкнуться с мыслью о том, что через несколько минут она будет в гуще мёртвых, и будет подвергать себя опасности. Послышался кашель, а затем спор и в комнате появился Жизнь, а за ним показалась цыганка.

– Хватит! – наконец произнёс Жизнь, закончив безразборную болтовню Судьбы. – У меня от тебя голова болит, честное слово! Итак, моя дорогая, – он резко переключился на Доминику и подошёл к ней. – Последний штрих. Это тебе подарок от нас, – он взмахнул рукой и на девушку посыпался дождь из блёсток.

– Временная защита, – пояснила Судьба. – Это позволит тебе временно быть невидимой для мёртвых. Они будут воспринимать тебя за свою. Не подведи, я потратила часть своей энергии, чтобы достать живительную пыльцу!

– Хватит причитать, – огрызнулся Жизнь. – Ты сама затеяла эту игру.

И они стали спорить, снова исчезнув для девушки. Ника усмехнулась, подумав о том, что не будь они сущностями, то они были бы отличной парой.

Покинув комнату, она вышла в холл и направилась на первый этаж, там, прямо у лестницы стояла работница, словно она только и дожидалась её прихода. Заметив девушку, она пошла вглубь дома и повела её в столовую. Ника помнила этот зал, в котором не было видно границ и они терялись во тьме. По мере их приближения, до Ники стали доноситься едва уловимые звуки. Работница открыла дверь, и на девушку сразу обрушился поток шума, музыки и голосов, а так же ярких красок. Она прошла вглубь, теряясь и удивляясь тому, сколько же в городе мёртвых.

Зал был полностью заполнен людьми, невозможно было двигаться вперёд, она постоянно натыкалась на человека в маске. По бокам находились круглые столы с разнообразным угощением, посреди которых стояли шуты в масках и пускали огненные языки. Поодаль располагалась огромная сцена, на которой находился белый рояль и за ним сидел старый маэстро, так же в маске. На высоком потолке величественно расположились три огромнейшие люстры, сделанные в несколько рядов, и каждый был обставлен свечами. Не смотря на это, зал был достаточно хорошо освещён. Сбоку на стене находился балкон, за которым сидела сама Смерть. Она была одета в тёмно-синее шёлковое платье, на её голове был капюшон, а в руках она держала огромный золотой посох. Рядом с ней сидел парень, лицо которого так же скрывала маска, а его чёрный костюм терялся в полумраке и, казалось, что с ней сидит сама тень. Ника была уверена, что там Адриан.

Играла музыка. Вскоре она сменилась, и объявили начало танцев. Ника уже собиралась отойти в сторону и избежать суеты, но она и не заметила, как оказалась в ряду, среди других женщин в масках. Напротив неё стоял мужчина, трудно было определить его возраст, поскольку весь ряд состоял из одинаковых, словно клонов, мужчин. Ника оглянулась и поняла, что она такая же рядовая женщина, как и остальные, она ничем не выделялась, абсолютно ничем. И это зрелище пугало, словно некто поставил вокруг множество зеркал и заставил тебя танцевать с тенями.

Ника не могла уйти и пошевелиться так, как того бы ей хотелось. Тело не поддавалось и вот она уже кружит по залу, ведомая каким-то мёртвым. Они кружатся, танцуют вальс. Все её движения были плавными, словно она давно овладела навыками этого танца. Она ощущала себя лёгкой пушинкой в руках своего партнёра, и на миг ей показалось, что танец подарил ей свободу.

Когда музыка сменилась, она лишь на мгновение смогла прийти в себя и снова стала подчиняться неведомому кукловоду. Следующий танец ей был неизвестен, он подразумевал собой смену партнёров, и снова Ника танцевала легко, словно она давно уже знала этот танец.

Адриан восседал рядом со Смертью, смотря прямо перед собой и совершенно ничего не чувствуя. Он так и не пережил чувство потерянности, поэтому пышность бала, а так же его гости его мало интересовали. Он был погружён в себя и в свои мысли, минуту за минутой терзая себя. Его взгляд иногда падал в сторону зала, и он видел множество одинаковых людей, в одинаковых масках. Множество клонов, которые даже не предполагают, что так выглядят. Едва ли кто-то из них задаётся подобными вопросами.

– Не хочешь ли спуститься в зал ко всем и потанцевать? – предложила Смерть. – Наверняка там где-то Анна, она вроде неплохая девушка. Пригласи её.

И он поднялся, словно механизм, не ведающий собственной воли. Он покинул арку и шагнул в темноту, ведомый голосом Смерти и повторяя про себя: «танец с Анной», бездушно, словно автомат, лишённый чувств и эмоций. Он попал в зал, видя, как перед ним проносятся маски, словно огромный разноцветный вихрь. Где-то недалеко пускают языки пламени несчастные шуты, души мёртвых, которые не удостоились чести оказаться в числе гостей. Он с тоской думал о том, что сейчас ему предстоит такой же бездушный и бесполезный танец, он вспомнил, что на днях давал слово Анне и что сейчас он исполняет свое нелепое обещание. Снять бы оковы и бросить всё! Уйти, уйти туда, где никто не сможет его достать. И такое место имеется. Он принял решение ускользнуть после обязательного танца с Анной. Он выполнит свой долг, а затем с чистой совестью исчезнет, оставив Смерть развлекаться в кругу своих мёртвых.

В это время по залу прогуливалась Судьба, она была невидима для танцующих, так она старалась контролировать ход событий. Заметив, что Адриан вот-вот пройдёт мимо Ники, она нарочно толкнула девушку и та чуть не упала в объятья парню. Довольно улыбнувшись, Судьба направилась к Жизни, который стоял у входа в зал.

– Коварная ты Судьба, – улыбнулся Жизнь, подмигивая цыганке.

– А вас кто сюда звал? – послышался позади голос Смерти. – Вам здесь не место. Особенно тебе, – и она ткнула своим посохом в грудь Жизни.

– Прости за вторжение. Но мы не могли пропустить бал-маскарад, – игриво ответил Жизнь и обошёл вокруг Смерти. – Какой роскошный, какой помпезный! Я такое люблю. А сейчас, извини, – и он изящно протянул свою тонкую руку Судьбе. – Мадам, не подарите ли мне танец?

– С удовольствием, – и двоица тут же затерялась в толпе, а Смерть направилась к Адриану.

Ника не ожидала, что всё-таки совершит оплошность и поскользнётся. Но к счастью, мимо проходил незнакомец, который смог вовремя и удачно её словить.

– Простите, я просто не умею танцевать. Это чудо, что я вообще продержалась два танца, – Ника с удовольствием подумала о том, что её лицо скрывает маска, и никто не видит то, как горят её щеки.

Адриан кивнул, с трудом осознавая, что не так с её голосом. Он напоминал ему голос Доминики, такой же звонкий, весёлый и жизнерадостный, но от девушки не исходило живой энергии, она была как кукла, такая же, как и остальные. Он уже собрался заговорить с ней, но она покорно вернулась в строй танцующих и потерялась в толпе одинаковых масок и костюмов.

– Мой мальчик, ты чего застрял? – к нему подошла Смерть, довольно осматривая танцевальный зал и ища среди них Жизнь и Судьбу.

– Доминика тут… – растерянно произнёс Адриан. – Но я ничего не понимаю. Аристарх Георгиевич сказал, что она не придёт, а сейчас я столкнулся с девушкой, которая говорила её голосом. Но она не жива. Если это она, то я должен поговорить с ней, – последнее желание пришло к нему спонтанно, но он действительно этого хотел. Он переживал, что она погибла и перешла в мир мёртвых. Его обида и боль отошла на второй план, а страх, что он мог её потерять и не исполнить обещание данное самому себе всё затмил.

– Даже если она и есть здесь, то разговаривать тебе с ней не стоит. Она предала тебя, смирись с этим. В смертном мире такое сплошь и рядом. Мой тебе совет, подумай лучше об Анне. Она девушка куда интереснее.

– Нет, я должен поговорить с ней… – и он собирался броситься в толпу, чтобы разыскать среди множества одинаковых лиц, то единственное, которое он желал увидеть.

– Что за детский сад… – ядовито бросила Смерть, но это не остановило парня. – Тогда найди её среди тысячи клонов. Мне будет интересно на это посмотреть! – и она разразилась громким смехом, который терялся в общем потоке шума.

– Вот беда, – отвлёкся от танца Жизнь. – У парня практически нет шансов.

– Мы должны помочь ему. Мы и так нарушили уже достаточно много правил, – произнесла Судьба, кружась под музыку. – Смерть сделала свой ход. Пришёл наш черёд, – щелкнув пальцами, она слегка выделила Нику среди остальных, добавив в её ауру розового цвета. – Он должен это заметить.

Смерть прекратила свой смех, когда осознала, что Адриан движется в правильном направлении и в этом ему помогает Судьба и Жизнь. Она пришла в негодование от одной мысли, что незваные гости позволяют себе хозяйничать в её доме и на её мероприятии. Решив, что пора сделать достойный ответный ход, она хлопнула в ладоши и музыка тут же прекратилась. Вокруг повисла гробовая тишина, а Смерть отгородила белой стеной Доминику, Адриана и трёх одинаковых мёртвых от остальных гостей, лишив тем самым Судьбу и Жизнь возможности как-то повлиять на последующие события. Сама же Смерть направилась на свой балкон, чтобы стоять выше всех и её голос был доступен каждому мёртвому. Оставшихся в круге мёртвых она лишила дара речи, чтобы они не могли подсказывать Доминике.

– Что же, ты хотел найти её, пожалуйста, ты смог, тебе помогла любовь. А сможет ли она найти тебя? Что скажет ей её сердце? – громко произнесла Смерть, обращаясь к невольникам. Доминика оказалась в центре круга, вокруг неё стояло четыре одинаковых парня, которые совершенно ничем не отличались. Она смотрела на Смерть, пытаясь понять, чего та добивается. – Доминика, тебе будет предоставлено три танца, после которых ты должна найти Адриана среди партнёров. Пусть тебя ведёт твоё сердце. Удачи, – произнеся свою короткую речь, Смерть села на трон и снова похлопала. Начала играть музыка.

Ника чувствовала себя потерянной, она снова была ведомой и подчинялась своим партнёрам, как бездушная кукла-марионетка. При всём её желании, она не могла понять, кто и за какой маской скрывается. Она пыталась заговорить с партнёрами, но они молчали, как истуканы и она уже решила, что вовсе ошиблась. Шёл второй танец, и она порхала от одного партнёра к другому, чувствуя, как окончательно путается в своих идеях.

– Нет, нет, нет…. Если она не найдёт его, будет катастрофа. Мы проиграем эту игру! – Судьба схватилась за голову. – Что же делать…

– Просто наблюдай, – улыбнувшись, ответил Жизнь.

Надвигался третий танец. Ника ощущала себя заложницей, она не могла освободиться, и её мысли были наполнены страхом. Внезапно, страх стал проходить, и она чётко увидела картину. Небольшой круг, где стоят четыре одинаковых парня, и каждый успевает потанцевать с ней около минуты. Каждый из них выполняет одни и те же движения, механически, словно неодушевлённый предмет. Каждый из них мёртв. Но так ли они похожи, как кажется на первый взгляд. И вот с новым танцем, её подхватывает парень и кружит по залу. Но от него веет холодом и Ника чувствует, что он гораздо массивнее, чем кажется на первый взгляд. У него широкие плечи, которые спрятаны под слоем магии Смерти. И она чувствует их. Это не Адриан, его плечи другие. Следующий парень кажется ниже, чем он есть и его руки слабые, словно руки старика. Наверняка он и есть старик, поэтому он тоже не может быть Адрианом.

Ника только сейчас обратила внимание на подаренный кулон жизни, он стал ярче. Видимо он и помогал ей увидеть истину, через плотный сгусток магии.

Третий партнёр был выше Доминики и худее раза в два, если не больше. Ей казалось, будто она танцует со скелетом, одетым в чёрный классический костюм и скрывающим под маской ужасное костлявое лицо. Его она отпустила со спокойной душой и принялась танцевать последнюю минуту с последним партнёром. Это был не танец, она почувствовала, как сквозь пелену её ведут любимые руки, она почувствовала знакомую энергию, не такую мёртвую, как у остальных. Адриан отличался от них, он был другим. От него исходил неяркий светлый огонёк, который подпитывал любого, кто бы находился рядом. Он не был живым, но и мёртвым тоже. Он был просто несчастным узником этого страшного мира.

– Адриан… – прошептала она и остановилась. Магия больше не могла воздействовать на неё. Её руки скользнули по плечам парня, поглаживая каждый мускул и ощущая, как он напрягается, и сомкнулись у него за шеей. Она прильнула к нему и попыталась затеряться у него в объятьях. Когда она обнимала его, ей казалось, будто она в безопасности. И никто не сможет обидеть её. – Не отпускай меня, не оставляй меня, пожалуйста. Я хочу танцевать только с тобой. Мне никто больше не нужен.

Послышалось шипение, и по залу прокатился гул аплодисментов. Толпа уже догадалась, что Доминика сделала правильный выбор, несмотря на все сложившиеся обстоятельства. Непроницаемая стена рухнула, а к Адриану вернулась возможность говорить. Наблюдавшая за этим Смерть удалилась вглубь дома, обдумывая новый план. А Жизнь и Судьба продолжили свой танец.

– Прости меня, пожалуйста, прости, – продолжала говорить Доминика. – Я была неправа. За всё время нашего общения, я была неправа. Я была жестока и несправедлива. Я слишком много требовала от тебя.

– О чём ты говоришь, Ника?

– О том, что я вела себя неправильно, – она не спешила делиться с ним своими знаниями о его чувствах, она решила больше не допускать подобной ошибки и позволить ему самому решать, что и когда стоит говорить и как себя вести.

– Ты об Артуре? О вашем поцелуе?

– Не было никакого поцелуя! – Ника почувствовала, что земля уходит из-под ног. Мысль о том, что он мог видеть их с Артуром, подкосила её. Выходит, он три дня думал об этом? О том, что она предала его? – Это он меня поцеловал, Адриан. Я ничего к нему не чувствую, честное слово. Да это и не поцелуй был вовсе. Я хочу забыть его, тот день. Я люблю тебя, Адриан, только тебя.

– Доминика, я… – его слова так и повисли в воздухе, в их разговор бесцеремонно вмешалась пришедшая Анна.

– Вот вы где, кто бы сомневался? Ника, ты ведь говорила, что не пойдёшь! А теперь так нагло увела моего партнёра. Адриан, ты обещал мне подарить танец, так что я жду тебя, – её голос был по-детски капризным, и она демонстративно отошла в сторону, но недалеко, чтобы быть в их поле зрения.

– Не уходи, Адриан, прошу тебя. Останься со мной, – Ника крепко прижалась к парню, её голос дрожал, и казалось, что она вот-вот заплачет. – Не оставляй меня.

– Всего один танец, Ника. Всего один танец и я вернусь к тебе и буду только с тобой. Обещаю, – его голос был мягким и, не смотря на шум, она прекрасно его слышала.

– Хорошо, но только один. На больше я тебя не отпущу, – она ослабила свои объятья, а затем снова крепко обняла его, чтобы насладиться этим мгновением. Ей казалось, что границ больше нет и сейчас между ними разрушены все стены. Адриан чувствовал объятья девушки и нежно обнимал её в ответ, его переполняли чувства счастья и радости. Он ощутил, кактяжкий груз упал с его души, словно огромная каменная глыба была сброшена. Отпустив её, он коснулся её руки на прощание и отправился к Анне, желая поскорее исполнить свой долг и вернуться к той, кому отныне и навсегда принадлежало его сердце.

– Раз уж ваш партнёр вас покинул, мадмуазель, могу я попросить вас составить мне компанию в следующем танце? – Ника обернулась, заметив возле себя Жизнь, и с удовольствием приняла его приглашение. Ждать Адриана одной было тягостно, а в компании с союзником можно было немного отвлечься. – Ты такая лёгкая, словно пушинка. Не то, что госпожа Судьба. Она отдавила мне все ноги! Клянусь, я больше не буду с ней танцевать.

– Вы тоже отлично танцуете, – отвлечённо произнесла Ника, не сводя взгляд с Адриана и Анны, которые танцевали недалеко от них. – Спасибо за кулон, он мне помог сегодня.

– О, не благодари. Напакостить Смерти дорогого стоит, – и он разразился заразительным смехом. – Но и ты молодец. Смысл в том, чтобы непросто получить волшебный кулон и ждать, что он за тебя всё сделает. Сам по себе он пустышка, стекляшка, которая в других руках будет просто украшением. Главное, что у тебя в голове. Если ты веришь, что он особенный и помогает тебе, значит так и будет. И так со всеми вещами, не только с кулоном, поверь мне. Всё начинается с тебя.

– Очень интересная мысль, но я видела, как он загорелся и стал ярким. Хотите сказать, что я могла пройти это задание и без его помощи?

– Уверен в этом.

Зал был огромен, и множество пар кружили по нему, среди языков пламени. Вокруг пестрили лица одинаковых масок, и всё это действо напоминало игру зеркал, когда вокруг есть одна единственная пара, а остальные лишь их неживые проекции. Адриан был погружён в свои мысли, он настраивался на разговор с Доминикой, думал о том, какие слова стоит ей сказать. Он не обращал внимания на Анну и иногда совсем сбивался с ритма, отчего девушка обижалась и пыталась всячески привлечь его внимание. Но всё было тщетно. Он постоянно смотрел в сторону, выделяя среди сотни клонов истинную, единственную живую. Он видел, что она танцует словно с партнёром, но он не мог понять, кто же рядом с ней. Казалось, будто она кружит одна, словно одинокий корабль, брошенный в огромном океане. Её движения были плавными, точными. Она порхала, как бабочка и казалось, будто она не танцует, а просто плывёт.

– Вы не знаете, когда придёт Ангел? – Доминика смотрела на Жизнь, который оказался искусным танцором. С ним она забыла о том, что не умеет танцевать и ей казалось, что вокруг уже ничего не существует. Она словила себя на мысли, что наслаждается танцем.

– О, милая, если бы я мог знать…. Если бы все мы могли знать… – он не договорил и тут же остановился. Это произошло резко, отчего Ника даже возмутилась, но он не обратил на неё внимания. – Почему ты вечно вмешиваешься? Хватит! Я сказал…. Ты уверена?

– Это Судьба? Почему она не покажется? – вмешалась Ника, но он продолжал словесную перепалку, а потом обернулся к девушке.

– Тебе срочно надо уходить.

– Но…

– Срочно. Тебе угрожает опасность. Быстрее.

Ника пыталась разыскать в толпе Адриана, но Жизнь взял её за руку и заставил отправиться к выходу. Они вышли к коридору, где она наткнулась на Адриана, он буквально её перехватил.

– Уходишь и без меня? – усмехнулся он.

– Мне надо уйти, пойми. Мне угрожает опасность.

– Тогда я выведу тебя, через центральный вход тебе не выйти, он закрыт. Но есть лазейка.

– Оставь их, – настояла Судьба, и они с Жизнью удалились из дома.

Они собрались покинуть зал, как увидели, что Смерть вернулась на балкон и музыка снова затихла. Адриан остановился, словно заворожённый и Ника решила дождаться, когда он снова придёт в себя, а заодно и услышать послание Смерти.

– Сегодня особенный день, особенный вечер. Я благодарна всем вам, что вы почтили меня своим присутствием. Надеюсь, вам у меня понравилось. В благодарность за оказанную честь, я объявляю приз. Вы можете получить шанс, единственный и горячо вами желаемый шанс вернуться в мир живых и начать свою жизнь с самого начала. Что для этого сделать? Всего самую малость. Вам необходимо убить живую и её жизнь перейдёт к вам, независимо от того, кто вы, сколько вам на день смерти было лет и какую вы прожили жизнь. Вы переродитесь в том мире и получите уникальный шанс исправить все ошибки прошлого и прожить свою жизнь иначе, так, как вы того желаете. Помните, жизнь вам перейдёт только после смерти живой. Удачи.

– Адриан, она просто настроила всех мёртвых против меня, и не просто настроила, она дала им цель….

– Нужно уходить, срочно! Отсюда недалеко до загадочного леса, отправляйся туда, а я вернусь за Анной, – они бросились вглубь дома, слыша крики и гул. Он завёл её в столовую и провёл через кладовую. Раскрыв стеклянную дверь, он выпустил её на улицу. – Беги в загадочный лес и не оглядывайся, а я за Анной.

Ника оказалась в задней части двора, она обогнула дом и направилась в сторону загадочного леса, отсюда был виден серый камень, который должен был перенести её. Внезапно она услышала крик и зов о помощи, голос принадлежал Анне. Наверняка Адриан ищет её внутри, а она уже тут, на улице и она в беде. Ника не раздумывая бросилась на крик и увидела, что мучители Адриана пытаются убить девушку. Ника тут же запрыгнула на Николая, отчего он подался назад и они вдвоём повалились на землю. Анна с лёгкостью отбилась от Ольги и отбежала в сторону. Николай тут же перевернулся и принялся душить Нику, она вырывалась и извивалась.

– Анна, помоги… – задыхаясь, кричала она.

– Ничего личного. Но я не альтруистка, – сказав это, она бросилась бежать. Ольга тем временем оказалась рядом, пытаясь зажать ноги Ники.

– Души её, давай! – подбадривала она.

Ника вспомнила про слова Жизни о камне. Любой вещи можно придать магическую силу, стоит только поверить в это, допустить такую возможность. Она закрыла глаза, мысленно представляя камень угрозой для мёртвых. Внезапно, Николай отскочил в сторону с криками, он зажимал руку, которая горела огнём. Откашливаясь, Ника присела и навела камень на Ольгу, та тоже отскочила в сторону, она боялась огненного луча. Ника поднялась, собравшись бежать в сторону леса, но было поздно. Из дома, то тут, то там, стали показываться мёртвые, как стая муравьёв, их становилось всё больше и больше и они направлялись к ней. Тут уже камень не мог помочь. И, к сожалению, магия Судьбы пропадала, она больше не мерцала, она чувствовала, как снова стала живой. Путь к отступлению был отрезан и всё, что ей оставалось это бежать в город. Она напоследок взглянула в сторону камня и заметила там Адриана и Анну, они открыли портал и растворились в нём.

– Нет времени думать об этом… – быстро подбодрила себя девушка и бросилась бежать. От напряжения кулон Жизни раскололся и разлетелся в стороны, её последняя защита пропала. Но она не отчаивалась, даже не зная, как спастись, она просто бежала вперёд, ей казалось, что дом Аристарха Георгиевича отлично подойдёт для защиты. Она была уверена, что он не поведётся на сладкие речи Смерти и останется верен своим идеалам.

Как бы не была она настроена, но после того, как она пересекла мост, силы стали покидать её, а мёртвые догонять. Дыхание сбивалось, в лёгких начинало жечь, а ноги заплетались. Она бежала из последних сил, пока не споткнулась о камень и не упала. Тяжело дыша, она перевернулась, видя, как на неё надвигается тьма из чёрных костюмов. Толпа мёртвых казалась огромным роем, там практически не различались лица, просто сплошной чёрный цвет. В глубине души Ника понимала, что чем больше она лежит, тем ближе её гибель, но заставить себя подняться она не могла. Всё тело ныло от бега, а дыхание с трудом восстанавливалось. Внезапно её оградила мерцающая стена, и перед ней показался Жизнь. Он сдерживал её всеми своими силами и когда мёртвые настигли их, то стал задыхаться.

– Быстрее, спасайся! Я не смогу долго сдерживать их!

– Спасибо вам… – Ника заставила себя подняться, ноги ныли, а боль в груди не прошла.

– Беги в дом Аристарха Георгиевича, там в холле есть подвал, залезь в него. Старик для тебя не опасен. А подвал они не найдут, он глубокий и твоя энергия будет постоянно сбиваться. Беги, моя дорогая. Мы можем больше и не встретиться. Но знай, что ты обязана вернуться в мой мир. Я буду ждать тебя там.

– Огромное вам спасибо, я никогда не забуду то, что вы сделали для меня.

Превозмогая боль, Ника заставила себя побежать. Она свернула на короткую дорогу и отправилась к дому Аристарха Георгиевича, где через полчаса уже пряталась в тёмном, сыром подвале.

Глава 22

Яркий свет от портала был лучом надежды, как свет восходящего солнца среди безграничной тьмы ночи. Адриан пропустил вперёд Анну и сам зашёл скорее в портал, преисполненный чувством выполненного долга. Он спас двух живых и теперь он мог расслабиться. Оказавшись в тишине, где единственным звуком была музыка ветра, он почувствовал, как на него обрушилась усталость от пережитых событий за вечер. Он узнал правду о поцелуе, смог помириться с Доминикой, но так нормально и не поговорил с ней. И он начал разыскивать её, обогнув лес, он направился к озеру теней, но оно было спокойно. В воздухе витало умиротворение, однако он ощутил, что вмиг лишился под собой опоры, а его обдало холодной водой.

– Как хорошо здесь, забываются все проблемы и печали. До прихода Ангела я больше не покину это место, – Анна скрестила руки на груди и расхаживала по берегу озера, смотря то на спокойную водную гладь, то переводя свои тёмные глаза на Адриана. – Что не так?

– Где Доминика? Я отправлял её сюда! – он направился в сторону камня, желая поскорее покинуть спокойный лес, и пуститься на поиски девушки. Он не простит себе, если сейчас, когда у них всё наладилось, он потеряет её.

– А ты уверен, что она живая? От неё не исходил свет…

– Уверен, – резко ответил Адриан. На самом деле он не знал, что случилось с ней на балу, и куда пропала её энергия. Но он догадывался, что она всё ещё жива.

– Даже если она и была жива… – голос Анны прозвучал наигранно, и она не сдержала улыбку. – Теперь она точно мертва, Смерть ведь такое пообещала.… Можешь даже не торопиться. Когда мы зашли сюда, я видела её убегающей от толпы… – она осеклась, поняв, что проболталась.

– Почему ты ничего мне не сказала? – Адриан был вне себя от злости, он мгновенно оказался рядом с девушкой и схватил её за плечи. Сам не ведая, что творит, он встряхнул её. И тут, словно пелена спала с его глаз. Он смог увидеть то, что прежде было сокрыто от его глаз. Он медленно опустил руки и сделал шаг назад. – Кто же ты, Анна? Ты не живая, нет. Но как ты прошла в этот лес?

– Ты очень проницателен, но тут тебе пришлось потратить слишком много времени, чтобы понять, что я не живая и не мёртвая. Я похожа на тебя. А ты не думал, что я та душа, которая отчаянно желает подарить тебе радость?

– Кто ты…

– Ты меня знаешь. Но лучше всего я знаю тебя. Ты ведь рос на моих глазах, менялся… Мой мальчик.

Адриан ощущал, как холодеют его руки, а в душе появляется нервный комок. Ему становилось не по себе от одной мысли о том, кем являлась девушка. Он отгонял от себя эти мысли, считая их просто безумными, плодом своей больной фантазии.

– Ты молчишь… Напуган? Отчего же? Я ведь всегда была тебе другом. Я и только я понимаю тебя.

– Нет, это не может быть правдой…. Почему?

– Я видела, что эта девчонка плохо на тебя влияет. Я сразу заметила, что она тебе понравилась, что уже там говорить, если вы связаны судьбой…

– Что? О чём ты говоришь?

– Вам суждено быть вместе, – голос Анны стал более грубым. – Как ты думаешь, почему она здесь? Несчастный случай? Это живые так думают. В мире нет ничего случайного. Она не должна быть здесь, как и ты. Но она пришла, потому что вы должны были встретиться в этом городе, именно в этом году. А раз ты мёртв, то по закону Судьбы, мёртвой должна быть и она.

– И что теперь? Что дальше? – голос Адриана становился грубее, холоднее и он повышал тон. – Я виноват в том, что она здесь, да? Хорошо, ну вот, мы вместе. Дальше твоя Судьба о наших судьбах не распорядилась? А ты, ты что лучше? В какие игры играла ты?

– Я лишь хочу, чтобы всё было как раньше. Чтобы мы разговаривали, и ты оставался у меня ночевать, чтобы читал мне любимые отрывки из книг.

– Я и так твой, ты же сказала. Доминика живая, она вернётся в мир…

– Но Судьба…

– Это решит Ангел, а не Судьба. Когда он придёт, он заберёт её и всё будет как раньше. Я снова буду приходить к тебе.

– Ты снова будешь моим.

– Я и так твой, Смерть. Отзови мёртвых, дай нам дождаться Ангела. И я клянусь, после её ухода я снова стану прежним.

– Хорошо. Но помни, что ты мне обещал…

Адриан кивнул и направился к порталу. Он пересёк его и направился на поиски девушки, решив начать их с дома Аристарха Георгиевича. Он был уверен, что девушка непременно находится там.

Жизнь сдерживал стену, но его силы слабели. Он заметил тень, а затем среди мёртвых показалась сама Смерть. Она ударила стену и та разлетелась на кусочки и толпа мёртвых продолжила дальше проделывать свой путь. Жизнь упал на холодную землю, шляпа его отлетела в сторону, прямо к ногам Смерти. Она подняла цилиндр и покрутила его в руках, медленно и плавно направляясь к побеждённому.

– Она спасётся, вот увидишь… – задыхаясь, произносил Жизнь.

– Забудь об этом. Она будет в моём мире. Игра проиграна, – наклонившись, Смерть достала свою косу. – А ты больше никогда не пересекай границу, – и ударила ею Жизнь. Издав последний вздох, он растворился, оставив после себя только цилиндр в руках Смерти.

Раз, два, три, четыре, пять…. И снова по кругу: счёт до ста, тысячи, миллиона. Голова начинала кружиться от бесконечных цифр, только бы не погрузится в сон и не позволить выдать себя. Голоса, шум и топот наверху нескоро стихли, и наступила тишина, отчего гул в голове ещё больше начинал доставлять неудобств. Ника пристроилась к холодной стене и пыталась сосредоточиться на своём дыхании, на холоде, на тишине…. Прежде она боялась шума, она слышала, что мёртвые её разыскивают, но теперь её пугала эта тьма и тишина. Казалось, что сама вечность поглотила её и теперь она обречена остаться тут навсегда. В горле пересохло, а от холода её знобило. Но страх выдать себя затмевал остальные чувства и каждый раз, когда она чувствовала, что больше не в состоянии выдержать, она вспоминала семью, к которой стремится, Жизнь и Судьбу, которые потратили столько сил, чтобы помочь ей. Она не может просто взять и сдаться тогда, когда почти дошла до финиша.

Шло время, и Ника решила покинуть своё убежище. Топота, как и шума голосов не было, и она забралась на лестницу. Она старалась идти тихо, но её предавал шум от платья. Дойдя до двери, она приоткрыла её и выглянула в холл, заметив, что Адриан сидит у её двери, обняв свои ноги. Поняв, что дом в безопасности, она выскользнула из подвала, ощущая, как всё её тело окутывает слабость. От шума Адриан проснулся и тут же направился к ней. Ничего не сказав, он притянул к себе девушку и крепко обнял.

– Я так переживал, боялся, что потерял тебя.

– Прости, что не пошла в лес. Просто я помогала Анне, а она…

Позади раздался щелчок и пара обернулась. К ним направлялся Аристарх Георгиевич, держа в руках охотничье ружьё.

– Вам надо уходить. Мой дом не безопасен и они вернутся сюда, – проговорил старик уставшим голосом.

– Смерть должна была их отозвать, она обещала…

– Нет. Напротив, теперь она обещает жизнь нескольким мёртвым за одну Доминику.

– Она соврала мне… – Адриан отошёл к окну и аккуратно приоткрыл занавеску. – Скоро рассвет. Мёртвых не видно, но они могут затаиться и ждать, когда мы покинем дом. Есть ли у вас другой ход?

– Есть, но он в подвале. Вот, возьмите. Оно поможет вам отбиться от погони, – Аристарх Георгиевич протянул ружье и Адриан принял его. Доминика забежала в комнату и забросила в портфель костюм, решив, что в загадочном лесу ей стоит снять неудобное платье Смерти.

Светом в тёмном и сыром помещении служила обычная лампочка, висевшая на одном проводе. Она освещала небольшой участок и Ника смогла разглядеть, что помещение было практически пустым. На огромной площади стоял всего один шкаф, внутри которого отсвечивали стеклянные банки. Старик прошёл вперёд и вместе с Адрианом подвинули шкаф в сторону. За ним, вся в пыли и паутине, располагалась небольшая деревянная дверь. Старик достал огромный железный ключ и раскрыл её. Дверь поддалась не сразу, затем издала сильный скрип, будто бы жалуясь на то, что они потревожили её покой, как древняя старуха в заброшенном доме. За ней показался длинный тоннель.

– Он выведет вас за дом. Бегите в лес, оттуда ближе всего добраться до камня. Мёртвые ожидают вас в городе. Сейчас лес лучшее место для передвижения. Удачи и встретимся уже по прибытию Ангела.

Старик похлопал по плечу Адриана, и когда подошла Доминика, он не сдержался и обнял её. Ника так же обняла старика, понимая, что за такой долгий период он стал для неё кем-то большим, чем просто хозяином дома, у которого ей приходилось жить. Он стал ей родным дедушкой и верным другом.

В тоннеле пахло старым мхом и сыростью. Пол и стены казались влажными, и вокруг было темно. Глаза не сразу привыкли к темноте и некоторое время ребята шли на ощупь. Вскоре, когда темнота уже не казалась непроницаемой, они смогли различить дорогу.

– Аристарх Георгиевич очень нам помог… – нарушила тишину Ника. – Нам надо поговорить. Я не пошла в лес, потому что хотела помочь Анне…

– Я понимаю, можешь не объяснять. Анна – это Смерть, – Адриан ненадолго остановился, вспоминая разговор у озера теней. – Прости, она наслала на тебя мёртвых из-за меня. И всё вот это из-за меня. Она не успокоится, пока не убедится, что ты не можешь меня забрать.

– Забрать тебя? Я не понимаю.

– Когда я погиб, я долгое время подвергался нападкам своих мучителей. Они терзали меня, мучили, а на утро тени их издевательств исчезали, и всё начиналось сначала. День за днём они терзали меня, мой дом, показывая, насколько же они могущественны надо мной и насколько я слаб перед ними. В шесть лет я мало что понимал и не мог толком осознать, где я нахожусь. Я постоянно мечтал, что вернутся родители и спасут меня. Но этого не происходило. А мои мучения продолжались день за днём. В семь с половиной лет я впервые сбежал. Я прятался в лесу, бродил по городу, спал под мостом. Потом меня спасла Смерть, она пригласила меня к себе домой, предоставила тёплую комнату и накормила. Я был испуган. Она разрешила мне остаться у неё. Там я и рос, только каждый год, в ночь своей гибели я возвращался домой и заново переживал ту ночь. И продолжаю переживать по сей день. Где бы я не находился, я возвращаюсь домой в тело шестилетнего мальчика и всё повторяется. Смерть называет эту ночь – ночью моего рождения. В честь предстоящей ночи она и устроила бал.

– Но ты ведь жил дома, почему же не остался у Смерти?

– Из-за живых. Я не мог видеть, как она губит понапрасну жизни тех, у кого был шанс вернуться. И я ушёл от неё. Но мы не потеряли связь и не стали соперниками. Я приходил к ней, проводил время. Она очень любит, когда я читаю. Она мой друг. И она боится меня потерять.

– Это не дружба! Это эгоизм чистой воды, – вскоре показались небольшие полоски раннего солнечного света через щели старой ветхой двери. Адриан с трудом выломал её, и они вышли далеко за дом, практически у входа в хвойный лес.

– Поговорим об этом после. Сейчас нам нужно добраться до загадочного леса.

– Можешь говорить всё, что угодно, но я своё мнение не изменю.

Светало. Ранние лучи солнца прорывались сквозь деревья, пробуждая собой сонное царство. Природа оживала, а в воздухе витал приятный запах корицы. Они шли медленно, постоянно оборачиваясь по сторонам, стараясь ступать по неровной тропинке. Вскоре они добрались до парка, где им предстояло выйти в центр и перейти через мост.

– Чувствуешь запах? Корица. Скоро прибудет Ангел, – пояснил Адриан.

Город утопал в золотистых лучах солнца. День был необычным, как и последние несколько дней в мире. Прекрасное голубое небо окутывали золотистые и серебристые облака, словно кто-то могущественный изобразил их на холсте самой природы. Дома, улицы, окружающая обстановка будто окутывалась в тёплые тона, а привычная серость растворялась. Город уже не казался враждебным, он выглядел уютным. Трава зеленела на глазах, и местами распускались небольшие фиолетовые цветы, где-то жёлтые, а где-то розовые. Вокруг было тихо, не было не единой живой души и это пугало. Настораживал тот факт, что мёртвые могли объединиться в группы и поджидать их где угодно.

Они миновали мост беспрепятственно и вскоре покинули и сам город. До камня оставалось совсем немного, и он уже был им достаточно хорошо виден. Они облегчённо вздохнули, но не успели они добраться до него, как из леса на них набросилась группа мёртвых. Это было внезапное столкновение. Ника не заметила, как оказалась на земле, ощущая сильную боль от того, что кто-то её хорошенько толкнул.

– Адриан! – крикнула она, хватаясь за голову и ощущая на щеке что-то липкое и горячее. Она взглянула на руку и заметила кровь, кто-то сильным ударом поцарапал ей щёку.

Они обступили Адриана, и Ника не могла видеть, что там происходит. Раздался выстрел, затем второй, а к Нике тем временем пришёл Денис, держа в руках дубинку.

– Я говорил, способ есть. Жаль мне тебя, но ничего личного. Я просто хочу жить, – замахнувшись, он ударил девушку по спине и она невольно закричала. Сильная боль пронзила всё тело, трудно было определить одно конкретное место удара. – Надо же, ты ещё жива!

Второй удар не последовал, раздался выстрел, и Денис, на глазах Ники, растворился. Адриан подбежал к ней и помог подняться. Вставала она с трудом, каждое движение давалось с болью.

– Беги к камню, – быстро проговорил он, а Ника заметила, что к ним направляется новый отряд мёртвых. – Беги, а я их задержу, – отпустив девушку, он нацелил ружьё и начал стрелять. – Давай! Я приду к тебе!

Ника приложила руку к больной точке на пояснице и постаралась быстро идти. Это было не так просто сделать, каждое движение напоминало собой настоящее испытание. Добравшись до камня, она шагнула в портал и перенеслась в загадочный лес. У неё хватило сил, чтобы добраться до озера теней. Она сбросила с плеча рюкзак и прилегла на землю, чувствуя, как её расслабляет приятная прохлада. Она настолько устала, настолько вымоталась, что и не заметила, как погрузилась в сон.

Как только Доминика растворилась в портале, мёртвые отступили. Им словно дали команду уйти. И он знал, что Смерть всё равно наблюдает за ними. Ружьё пришло в негодность, и Адриан его выкинул, а сам поспешил в портал. Он застал Нику спящей и прилёг рядом, смотря на прекрасный фиолетовый оттенок неба и слушая мирное сопение любимой. В этом мгновении была своя прелесть.

Доминика нескоро проснулась. Тело казалось тяжёлым, и болел каждый мускул. Она словила на себе любопытный взгляд Адриана и приветливо улыбнулась.

– Нет ничего приятнее, чем просыпаясь видеть тебя, – мягко произнесла она и с трудом повернулась. От резкой боли она простонала и схватилась за поясницу.

– Идём со мной, – Адриан помог девушке подняться и завёл её в озеро теней. Вода была им по грудь, она была тёплой и приятной. Ника ощутила, как платье неприятно окутало её ноги, словно мешок, готовый вот-вот утянуть её на дно. – Всё позади, – мягко произнёс он и набрал в руку воду. – Можно? – Ника кивнула, и он приложил ладонь с водой к её щеке. Девушка ощутила приятное покалывание, а затем стало прохладно и хорошо. Адриан притянул девушку к себе и обнял, а затем медленно опустил на воду. Она ощутила приятную прохладу, боль уходила, словно вода забирала её себе.

– Как хорошо… – выдохнула девушка, от неожиданности из её глаз покатились слёзы счастья. – Прости.

– Всё хорошо, – он снова притянул её к себе, и его рука коснулась её щеки. – Рана прошла, вода исцелила тебя.

– Спасибо… – Ника словила его руку и прижалась щекой к ней, испытывая наслаждения от прикосновения любимого человека.

Они медленно вернулись на берег, и Адриан дал возможность Нике переодеться в сухой костюм. Платье они спрятали под куст, а сами сели на берегу разговаривая обо всём, что накопилось за время их молчания.

– Так, когда наступит твоя ночь рождения? – Ника присела ближе к парню и коснулась его руки, затем медленно и аккуратно сплела их пальцы, наслаждаясь каждым мгновением их близости. Она хотела запомнить эти минуты навсегда, поэтому уделяла особое внимание каждой детали.

– Послезавтра. Я исчезну для тебя и окажусь дома. И всё повторится сначала, – он улыбнулся, но Ника заметила в его улыбке проскользнувшую грусть.

– Я уверена, есть способ тебе помочь, Адриан. И Смерть знает его. Просто её эгоизм не позволяет ей поделиться с тобой им.

– Пойми, я и так принадлежу Смерти. Все мёртвые ей принадлежат. Когда придёт время, и ты будешь её. Просто я был с ней дольше всех. Она боится. Только я не знаю чего.

– Того, что я могу найти способ вытянуть тебя из этого мира и помочь тебе продвинуться дальше, – твёрдо произнесла Доминика. – Я видела Судьбу. И Жизнь. Они помогали мне. Судьба сказала, что я, так же, как и ты, не должна здесь быть. Но в то же время я пришла сюда не случайно. Адриан, а что если я пришла, чтобы помочь тебе? И я хочу помочь тебе. Я сделаю всё, что в моих силах. Ангел ещё не пришёл, а значит, время ещё есть. Мы найдём способ, вот увидишь. Это не жизнь, ты такого не заслуживаешь. Никто не заслуживает!

– Способа нет. Думаешь, я не искал? Я не пытался? Его просто нет. Даже Ангелу не ведом этот способ.

– Тогда, может быть, он был и неведом. Но теперь он есть! – Ника собралась подняться, но Адриан притянул её к себе и повалил не землю, положив её голову себе на колени.

– Моя маленькая воительница, – впервые он сказал «моя» и Ника ощутила, как всё тело окутала приятная слабость, а любовь заиграла с новой силой. – Ника, ты тоже прости меня. Я не должен был тебе грубить тогда, ты открылась мне…

– Не извиняйся. Я сама виновата. Я слишком давила на тебя. А так нельзя. Я совсем забыла, что ты никогда прежде не любил.

– Да. И ты знаешь, именно любви мне и не хватало. Я испытывал страх, отчаянье, боль, пустую надежду. Но я никогда не испытывал свободу. Мне казалось, что я узник.

Одинок я – нет отрады:

Стены голые кругом,

Тускло светит луч лампады

Умирающим огнем;¹

– Узник. Я учила его в школе, – вздохнула Ника, ловя на себе взгляд любимых глаз. В этом загадочном лесу они казались ещё прекраснее и роднее, чем когда-либо прежде. Ника проводила пальчиками по лицу Адриана, касаясь нежной кожи, лаская его. Она старалась не думать о близком расставании, а просто наслаждаться возможностью быть с ним. – Ты любишь меня? – вопрос слетел с губ, однако она осознала, как отчаянно желает услышать эти слова. Они необходимы ей, словно свежий воздух в душном помещении, словно глоток холодной воды в жаркий день. И ей казалось, что если он не ответит на него, то сказочный мир рухнет, а она снова вернётся в серую реальность.

– Я люблю тебя, Доминика, – его голос звучал мягко, как сладчайшая музыка. Он убаюкивал Нику, окутывал своим бархатным оттенком и уносил куда-то вдаль. Здесь и сейчас ей хорошо, и неважно, что там будет потом. Эти мгновения она никогда не сможет забыть и утратить. Она будет беречь их. – Ника, а расскажи, что чувствует живой, когда касается животного?

– В зависимости какого животного. Но в любом случае, это приятные ощущения, – она присела и взяла его ладонь и приложила к своей голове, позволяя ему коснуться её волос. – Погладь меня. Ты испытаешь сейчас нечто похожее, – пока он гладил её, Ника рассказывала ему о питомцах своих домочадцев. – У моей сестры Софьи хорёк. Он такой вредный, если за ним не следить, то он может перевернуть весь дом. Но он любимец нашей семьи. Его зовут Чак. А как он спит! Если заснул, то его ничем не разбудишь, поверь мне. У моего брата, Матвея, собака, доберман Султан. Ну, ты его помнишь. Он хороший и верный пёс. Его очень любит наш отец. Они втроём часто гуляют, папа, Султан и Матюшь.

– А у тебя есть животные? Твои? – Адриан касался мягких волос девушки, ощущая, как приятное тепло наполняет руку и медленно поднимается вверх. Необычные чувства.

– Нет. После одного случая у меня пропало желание их держать, – она отвела взгляд в сторону, но Адриан подхватил её подборок и повернул лицо на себя, прося рассказать эту историю. И она поделилась с ним жестокостью Дениса. – Сейчас это в прошлом. Я простила его. Но, главное, я простила себя. Просто тогда я решила, что я слишком слабая, чтобы брать на себя ответственность за другую жизнь. Да и видя животных, мне всегда виделся тот маленький котёнок. Я боялась покалечить ещё одну жизнь.

– Но Ника, ты ничего не могла сделать.

– Это всё отговорки! Я могла. Я могла попытаться. А я просто смотрела, бездействовала. Никто не знает об этом случае. Я никому не рассказывала. Семья считает, что я просто не люблю животных. Но теперь всё изменилось. Возможно, я смогу перебороть свой внутренний барьер, – она протяжно вздохнула и взглянула на парня. – Если бы ты был живым, какое бы ты себе животное завёл?

– Персидского кота, – Ника усмехнулась. – Чего? Согласись, они такие интересные.

– И вредные. Мне почему-то так кажется. У них постоянно такие недовольные мордочки, как будто я, вот лично я, им что-то должна.

– Конечно! Ты должна их угостить вкусненьким и почесать за ушком!

В круговой тишине их смех казался чем-то противоестественным, однако он был заводным и искренним. Они веселились, шутили друг с другом, играли в игры. Доминика показала Адриану несколько простых детских игр, которые он не застал, будучи ребёнком. Они играли в словесные игры, рисовали на земле. Доминика рассказала ему о том, как тяжело ей давались уроки рисования, и что она никогда не понимала живопись, а Адриан в свою очередь поведал ей о том, что как-то был на выставке современных художников, а так же, что посетил пару музеев.

– Мне кажется, в искусстве заключена мудрость, – задумчиво произнёс Адриан, вспоминая некоторые картины, которые особо его впечатлили. – Когда творец закладывает в своё произведение идею, душу, это ощущается сразу. Помнишь, мир тонких материй? Поверь мне, то, что закладывается творцом, та энергия переходит в этот мир. Она способна передаваться зрителям. Поэтому важно, чтобы творение происходило именно в хорошем расположении духа. Иначе глядя на картину, созданную в гневе, смотрящий рискует заработать себе «друга», который будет воровать его энергию. Так во всём.

– Очень жаль, что эти знания утрачены для живого мира, – вздохнула Доминика. – При возвращении обязательно всем расскажу.

Адриан улыбнулся, но не стал спорить или пытаться разубеждать девушку. Он знал, что будет, когда она вернётся, но ей лучше и вовсе не знать об этом.

– Так, мы хорошо провели тут время, но нам пора двигаться дальше. Отправляемся в город, – и Ника быстро поднялась, лишив возможности Адриана снова притянуть её к себе, поскольку она знала, что если он снова её обнимет, то она не захочет никуда уходить.

– В город полный мёртвых жаждущих твоей смерти? Ты уверена?

– Да. Здесь хорошо и безопасно. Но здесь мы не найдём способ твоего спасения. А там есть шанс. Если мы не разыщем Судьбу, то ты проведёшь нас в дом Смерти, и мы обыщем его. Я уверена, что она знает, как помочь тебе или у неё в доме что-то есть.

– Мне нравится твоя решимость. Могу я попросить тебя? – Адриан заметил неуверенный кивок девушки и поспешил продолжить, пока она не передумала. – Скоро наступит моя ночь рождения. И я прошу тебя, давай проведём время до неё вместе, здесь? А после я вернусь, и мы отправимся на поиски способа моего спасения, – он говорил медленно и спокойно в надежде на согласие девушки. Он знал, что Доминика решительная девушка, и она не отступит от своей идеи, насколько бы она не казалась безумной. Поэтому он искал способ потянуть время до прихода Ангела, при этом не показывая ей свои истинные намерения. Ему нравился её порыв, более того, он пробуждал в нём надежду на несбыточное. И он не хотел снова обжечься, поверить в то, чего не может быть.

– Ты сам сказал, скоро придёт Ангел. У нас мало времени.

– Но оно есть. Я уверен, что у нас ещё будет пару дней после ночи моего рождения, – ему пришлось соврать, поскольку он не был уверен в том, что после ночи рождения у них даже день будет. Изменения в окружающей природе говорили о том, что Ангел уже достаточно близко. Он даже не мог с уверенностью сказать, что Ангел не прибудет завтра или послезавтра. – Пожалуйста, давай проведём эти дни вместе. А потом сразу отправимся на поиски. Ника, прошу тебя…

– Хорошо, но после той ночи мы сразу отправимся на поиски, – Адриан довольно кивнул и притянул к себе девушку, заключив её в нежные объятья.

Последующие два дня они были погружены в путешествия по миру живых. Они исследовали Францию, посетили романтичную Верону, отправлялись в старые города Англии, переносились на острова, наполняя друг друга новыми эмоциями и впечатлениями. Они взбирались на горы, исследовали пустыни и просто гуляли по лесу. Им было хорошо вдвоём, и жизнь казалась полной, не смотря на то, что многое им было не познать. Они не могли попробовать на вкус сочное яблоко в красивом ухоженном саду или виноград, на старом винограднике Вероны, они не могли насладиться вкусными напитками или в полной мере ощутить тот или иной климат. Но это не печалило их сердца, они наслаждались окружающей красотой и тем, что в это время они вдвоём. Им больше никто не был нужен.

– Я никогда не смогу забыть это время, – уверенно говорила Ника, когда они вернулись в загадочный лес. В мире мёртвых наступал вечер, и до исчезновения Адриана оставалось совсем немного. Он снова не стал её переубеждать, понимая, что для неё важно так думать.

– Я тоже, – прошептал он, зная, что для него эта истина верна. Она уйдёт, а воспоминания – это единственное, что останется с ним, а так же озеро теней – окно в реальный мир, через которое он сможет наблюдать за её жизнью. Он незримо будет рядом с ней, будет переживать все её важные жизненные моменты, но не сможет помочь или показать, что он рядом. Ника улыбнулась, её улыбка казалась лучом надежды в тёмном царстве его отчаянья.

– Смотри! – Адриан отвлёкся от своих тягостных мыслей и взглянул в сторону, заметив, что недалеко от них зацвела яблоня, единственное дерево, которое приносило плоды в мёртвом мире и только в загадочном лесу. На огромных ветвях висели красные наливные яблоки, и от них исходил приятный сладковатый аромат. – Я никогда не видела подобное здесь. Это чудо.

Это чудо произошло по одной причине – приход Ангела. И теперь Адриан не сомневался, что он прибудет со дня на день. Всегда перед его приходом зацветает яблоня и пускает плоды. Это возрождение жизни и самой надежды, символ новых возможностей. Но он не спешил рассказывать Нике о своих знаниях, боясь её огорчить тем, что у них практически не осталось времени на поиски его спасения. Он был рад, что смог спасти её от необдуманного решения и практически передать в руки Ангелу. Это первая живая, которая смогла изменить его жизнь, подарить ему счастье и показать, что такое свобода. Она вернула ему утраченный вкус к жизни и научила любить. О лучшем он не мог и мечтать.

– Очень красиво, – Ника сплела их пальцы, и они подошли к дереву. Оно было единственным плодоносным в загадочном лесу, располагалось недалеко от самого озера. У него был толстый кривой ствол, который окутывала фиолетовая дымка. Его листья были ярко-зелёными, а некоторые ветки наполняли белые цветы, не смотря на то, что на некоторых находились яблоки. Ника не могла оторвать взгляд от увиденного чуда, её переполняло чувство радости и благоговения перед могуществом самой Природы. – Адриан, на балу у нас не было возможности потанцевать. Об этом я очень жалею. О том, что у нас с тобой не было нормально танца. Не игры Смерти, нет. Нашего с тобой. Мне так хочется просто потанцевать с тобой.

– Мисс, можно пригласить вас на танец? – Адриан отошёл чуть в сторону и поклонился, протягивая девушке руку.

– Да. Я с удовольствием с вами потанцую, – присев в реверансе, девушка приняла его руку и тут же обняла его. Они начали медленно кружиться по берегу озера теней, подчиняясь мелодии ветра. Ника переживала, что из-за своего неумения испортит мгновение, но позже она поняла, что зря. Адриан не вынуждал танцевать её особенный танец или вальс, он просто двигался под музыку, медленно, нежно и плавно, так, что Ника могла расслабиться в его объятьях. Им казалось, будто время прекратило свой счёт, и весь мир на мгновение замер, позволяя двум влюблённым сердцам вдоволь насладиться мгновением. Они не обращали внимания на окружающую обстановку, они просто подчинялась велениям своих сердец. Глядя друг другу в глаза, им казалось, будто они общаются молча, будто их души сами договариваются о чём-то важном. Они же были окутаны сладким ароматом яблок и наполнены окрыляющими чувствами. И не было никого и ничего, кто бы мог испортить этот момент.

Раздался звон колокола и Адриан замер. Он был неожиданным и напугал Нику, но взглянув на парня, она поняла, что ему знаком этот звук.

– Начинается. Дождись меня, Ника. Завтра утром я приду к тебе.

– Но… – раздался второй звон, а затем последовал и третий. И Адриан растворился прямо у неё на глазах.

Глава 23

Ника и подумать не могла, что окружающая тишина способна так давить на неё. Она присела на берегу озера теней и смотрела на спокойную водную гладь, терзаясь лишь одной мыслью: «как ему помочь?». Она смотрела на переливающуюся прозрачную воду, затем её взгляд скользил по иве, которая наклонялась над водой, опуская в озеро часть своих веток, затем она рассматривала переливающихся светлячков. Она пыталась отвлечься и не думать ни о чём, но её мысли напоминали заезженную пластинку, которая застряла на одном моменте.

Внезапно озеро теней озарилось вспышкой света, которая привлекла внимание девушки и вот перед ней показалась её палата. Она и не заметила, как перенеслась к своему телу. Казалось бы, она не впервые видит своё тело, прикованное к кровати, но каждый раз эта картина будоражит её кровь. Она отворачивается, чувствуя, что не в состояние видеть себя такой. Она не хочет и озеро само по себе переносит её в дом родителей. Они собраны в зале, вся семья кроме их домашних животных. У окна стоит Лилиан, она держит в руках платок, а рядом с ней на стуле сидит София и держит маму за руку. На диване расположились бабушки, между которыми сидела Адель. Дедушка подошёл к отцу, который был мрачнее тучи. Матвей сидел дальше всех, затерявшись в огромном кресле и вытирая слёзы.

Сегодня был особенный вечер в семье Графских, поэтому было решено собраться всем в зале для обсуждения важного вопроса. С тех пор, как в их семье произошло это горе, они забыли про покой, забыли про счастье. В их доме давно не звучал смех, кроме смеха малютки Адель. Александр быстро окинул своим строгим взглядом каждого члена семьи, понимая, что он, как глава дома, обязан рассказать им о принятом накануне решении. Не смотря на то, что внутри него ещё теплилась надежда, он понимал, что дальше ждать не имеет смысла.

– Мы боролись, как могли и вы все видели это и знаете. Но время уходит, а улучшений мы не наблюдаем. Её состояние не меняется, напротив, по некоторым показателями становится всё хуже и хуже. Я принял решение. Скажу вам, что принятие его было для меня сложным шагом. Но я всё хорошо обдумал и взвесил. Она не вернётся к нам больше. И пришло время её отпустить. Завтра с утра мы все отправимся в больницу, чтобы в последний раз проститься с ней, а потом врачи сделают свою работу. Крепитесь.

В зале стояла мёртвая тишина. Даже Адель не издавала никаких звуков, будто бы понимала, о чём они говорят. Раздались всхлипывания, и Ника заметила, что Матвей убежал из зала. Бабушка Кэтрин грустно вздохнула и взяла Адель за руку, уведя её из зала. За ней подалась вся старшая чета. В зале осталась София, Лилиан и Александр.

– Матвей никогда с этим не смирится, – со вздохом произнесла Лилиан и вытерла набежавшую слезу. София похлопала её по ладони и взглянула на отца.

– Мы справимся. Матвей со временем поймёт, что у нас не было другого выхода, он простит нас, – голос Софии был спокойным и повзрослевшим. Ника заметила, насколько её сестра изменилась, а в её взгляде появилась осознанность. Она уже не была подростком, казалось, что перед ней сидела взрослая и мудрая девушка.

Ника вернулась в загадочный лес, пребывая под впечатлением от увиденного. Она не до конца осознавала произошедшее, как и не могла понять загадку озера теней. Оно само руководило видениями и перебрасывало девушку с одной сцены на другую. Она не хотела видеть себя и не совсем желала видеть отчаянье родителей. И в тоже время, это что-то значило для неё, что-то неуловимое, будто само озеро пыталось ей о чём-то сказать.

– Я не понимаю…

Голос Ники был тихим, она пыталась понять, что происходит в её душе, ведь она испытывала другие эмоции, не те, что прежде. Казалось, будто её душа знает ответ на какой-то вопрос, который давно её терзает. Но она не может уловить нить, которая привела бы её к ответу.

И снова вспышка света, неяркая, и Ника переносится на старое кладбище. Уже сгустились сумерки, и местность в округе выглядит зловеще. Даже в качестве духа, Ника испытывает только одно желание – убежать. Но она не поддаётся ему, видя, что в одном из отделений сидит женщина и горько плачет.

Ника проходит мимо надгробий, аккуратно огибает ограждения и добирается до плачущей. В тени она едва может различить черты её лица, однако она понимает, что женщина немолода. Полная, она куталась в старую куртку и постоянно причитала, что-то шептала себе под нос. Ника подошла к надгробию и прочитала на нём: «Лаврентьев Адриан Егорович».

– Шесть лет ему было, когда он умер… – расслышала Ника среди болтовни безумной женщины. Ника отпрянула от надгробия и отошла от женщины, она боялась пошевелиться, чувствуя, как в горле образуется нервный ком. Уловив краем глаза движение, она замечает, что к ним приближаются двое мужчин, один высокий, статный, в сером плаще и шляпе, а другой чуть ниже его, он держал в руках газету.

– Она всегда в этот день тут сидит, – понизив голос, произнёс мужчина с газетой. – Ничего не могу с ней сделать. Сам понимаешь, после того горя, у неё начались проблемы с головой. Я лечил её, но всё безрезультатно, – он передал газету мужчине в шляпе, а сам подошёл к женщине и начал её поднимать. Она вырывалась, но он начал её уговаривать, а затем достал яблоко и вручил в руки. Женщина переключила внимание, и он смог вывести её. Троица направилась к автомобилю, и Ника последовала за ними. Раз озеро не перебросило её в мирмёртвых, значит, она должна быть с ними и прочувствовать увиденное до конца.

Они сели в чёрную машину. Женщина была посаженая рядом с водителем, и он закрепил её ремнём. Она ковыряла пальцем яблоко, продолжая нести бессвязную речь. Мужчина в шляпе сел на заднее сидение, рядом с ним и пристроилась Ника.

– Ира, ты помнишь меня? – в голосе мужчины со шляпой проскользнула боль. – Я твой брат, Ир. Помнишь?

– Пусть она отдохнёт. Завтра с ней поговоришь, – лишь ответил водитель. Ника заметила до боли знакомый поворот, и они въехали в него. Вечерний город сверкал разнообразием ярких огней, среди многих зданий выделялась церковь, дома казались больше, и их было гораздо больше. Они миновали мост, проехали мимо знакомого парка, а потом свернули в жилой сектор частных домов.

Вот они завернули через дом Аристарха Георгиевича. Он был пустым, в окнах не горел свет, и Ника смогла заметить висевший на двери замок. Видимо его супруга так и не нашла нового жильца в свой дом.

Ника надеялась, что они отправятся в дом Адриана, но они проехали мимо него. Ника смогла рассмотреть в темноте разрушенное здание, на стенах ещё остались метки от пожара, будто бы напоминая жителем города о случившейся трагедии.

– Дом так и не восстановили? – спросил мужчина в шляпе.

– Нет. Он и так напоминает нам о трагедии. После случившегося никто не захотел покупать землю. Так он и стоит, – ответил водитель. Они проехали вперёд и остановили автомобиль во дворе небольшого деревянного дома, который напоминал собой дом Аристарха Георгиевича.

Первым машину покинул водитель, он включил одинокий фонарь, который осветил побитое крыльцо и красную потёртую дверь. Достав связку ключей, он раскрыл вход и вернулся в машину, призывая гостя пройти в дом, а сам занялся женщиной. Пока он возился с ней, Ника отправилась вслед за мужчиной в шляпе.

Они прошли в просторный холл, мужчина включил свет и снял шляпу, положив её на стул, который одиноко стоял у белой двери. Затем стянул ботинки и плащ и начал осматриваться. На полу была разбросана обувь, коричневый ковёр сбит и местами на нём виднелся серый песок. Сбоку располагался шкаф, из которого торчали старые куртки, а на открытых полках в хаотичном порядке находились шапки, шарфы и перчатки. Они миновали тёмный коридор и прошли не небольшую кухню. Сразу их встречал белый холодильник, за ним шло пару тумб и грязная плита, на которой располагалось четыре кастрюли. В раковине было полно грязной посуды, вокруг было не убрано и достаточно грязно. Мужчина опустился на стул и достал сигарету. Вскоре пришёл водитель и, засучив рукава, принялся мыть посуду.

– Ты прости, мы гостей не ждали, – виновато произнёс он под шум журчащей воды.

– Помню, мама была против вашего брака, – внезапно произнёс мужчина, пуская клубки дыма. – Но теперь понимаю, что Ира сделала хороший выбор. Мы переживали, что ты бросишь её. А ты заботишься.

– Мы вместе перешли через это, просто я выдержал… – он тяжело вздохнул и некоторое время просто смотрел на грязную воду. – Хочешь чаю?

Ника перенеслась обратно в загадочный лес, и озеро перестало вспыхивать и показывать ей картины. Она молчала, смотря перед собой, в голове то и дело всплывали воспоминания увиденного. Они, как огромный вихрь, окутывали её сознание, заставляя снова и снова переживать картины. И тут она стала понимать, видеть тонкую нить событий. Ей словно открылся занавес, и она нашла ответы на вопросы, который мучили её так давно. Она всё смогла понять.

Итак:

Она умерла ради Адриана, и всё это было ради него. Это и есть загадка Судьбы, её странные слова.

Озеро показало ей её семью, а затем семью Адриана, чтобы дать ей понять, что у её семьи всё будет хорошо, о них есть кому позаботиться. Очень хороший пример повзрослевшей Софии. Чего не скажешь о семье Адриана, которые погружены в страдание и просто доживают свои дни.

И главное, она может спасти Адриана одним единственным способом – позволить ему забрать её жизнь. Сделка Смерти может распространиться и на него. Всё это не случайно произошло именно сейчас. И до утра, пока она не потеряла свою жизнь в том мире, у неё есть возможность помочь Адриану.

Времени на раздумья больше нет, осталось только действовать. Ника покинула загадочный лес и быстро пересекла поле. Город уже погрузился в ночь и по пути ей не встретились мёртвые, будто сама Судьба вела её.

Ника помнила про тайную лазейку в дом Смерти, поэтому проскользнула во двор и вскоре оказалась на кухне. Вокруг было тихо и темно, первое время девушке пришлось идти на ощупь, но вскоре глаза привыкли, и она различала окружающие предметы. Она старалась двигаться тихо и вскоре вышла в длинный коридор. Все двери были закрыты, как и вход на лестницу. Она двигалась прямо и вскоре попала в одну единственную комнату, путь к которой был открыт. Горела всего одна лампа на стене, и она освещала лишь небольшой участок. Ника смогла рассмотреть вокруг стеклянные ящики, как в музеях. Она подошла ближе и увидела в одном из ящиков знакомую панель. Когда она пригляделась, то была удивлена, ведь это была её панель, подарок Аристарха Георгиевича, на которой изображён Адриан.

– Не хорошо врываться в чужой дом и вести себя тут как хозяйка, – голос Смерти был ледяным, и Ника невольно подпрыгнула, она отошла в сторону от ящика, не видя хозяйку дома, но ощущая её присутствие.

– Это моя панель… – неуверенно произнесла она, на что Смерть лишь расхохоталась. Но её смех был подобен оскалу дикого животного, и Ника ощутила, как по её телу прошёлся холодок. – Я бы не ворвалась в ваш дом просто так, – тут же оправдалась она, теряя былое присутствие духа. – Но я хотела предложить вам сделку.

– А вот это уже интересно, – загорелась ещё одна лампа и Ника увидела, что неподалёку от неё, на красном троне сидела Смерть. Лицо её скрывал чёрный капюшон, казалось, будто с ней разговаривает просто костюм, поскольку не было никаких очертаний тела. – Что ты можешь мне предложить?

– Я знаю, как вам дорог Адриан, – начала Ника, пытаясь сосредоточиться. Когда она направлялась в этот дом, ей казалось, что нет ничего проще, чем высказать Смерти своё намерение. Но сейчас мысли предательски путались, а голос отчего-то дрожал. – И мне он тоже дорог, вы знаете. Вы устроили гонку за моей жизнью, пообещав за меня жизнь любому мёртвому. Я предлагаю свою жизнь в обмен на жизнь Адриана.

– Не вижу смысла в подобном. Я пытаюсь его сохранить…

– Он и так будет ваш, вы прекрасно это знаете, – внезапно произнесла Ника. – Прожив свою жизнь, он вернётся в ваш мир, под ваше крыло и всё будет как раньше. Но сейчас, в эту ночь, вы можете получить меня, получить мою душу, как того желали. И я буду ваша, буду делать всё, чего пожелаете вы. И вы выиграете эту битву с Жизнью, – Ника заметила лёгкое движение на кресле, плащ слегка подался вперёд. – Вы прекрасно знаете, что пока я не очищусь, Ангел не заберёт меня. А это значит, что я перейду под ваше руководство. И Жизнь с Судьбой проиграют. Вы выйдете победителем, вам достанется главный приз. Вы сможете отомстить им за то, что они так нагло ворвались в ваши владения и установили тут свои правила. Освободите Адриана и вы получите наслаждение победителя.

– И ты готова пойти на это?

– Да. Я готова.

– Обещай.

– Даю слово.

Из ниоткуда, как тень, появилась работница, держа в руках мягкую подушку, на которой лежал небольшой кинжал, с красной рукояткой.

– Адриан должен убить тебя им и только тогда он получит шанс переродиться.

– Спасибо, спасибо вам большое, – Ника быстро схватила кинжал.

– Поторопись, Ангел пребывает на рассвете, – Смерть щёлкнула костлявыми пальцами и открыла перед Никой портал, который перенёс её к дому Адриана.

Глава 24

Оказавшись возле дома Адриана, Ника поспешила обогнуть его и направиться к окну, которое непременно выведет её в его комнату. Оно было не закрыто, и она с лёгкостью подняла стекло вверх, а сама пробралась в комнату.

Всё было иначе.

На стенах появились обои, синие с ромбовидным рисунком, комната была полностью заставленная. Неподалёку стоял стол, со стационарным компьютером, а рядом лежала стопка игровых дисков. Диван, с множеством книжек на нём и детским рюкзаком. Неподалёку стоял шкаф, а рядом коробка с игрушками. Ника услышала мирное сопение и взглянула на кровать. На ней лежал шестилетний мальчик, и он мирно спал, а в доме раздавался шорох. Внезапно резкий шум будит его и он поднимается. В комнату врываются двое в масках, но Ника знает их, его мучители. Их имена она надолго запомнит.

– Не трогайте его, – Ника бросилась на них и неожиданно ударила ножом мужчину. Тот растворился прямо на её глазах. Разъярённая женщина набросилась на неё, но Ника смогла отразить удар и так же растворить её своим кинжалом. Как только вокруг стало безопасно, она обернулась, заметив, что мальчик спрятался под кроватью.

– Адриан, я твой друг. Пойдём отсюда, – она протянула руку, но ребёнок ещё больше спрятался. Раздался скрежет, и Ника ощутила запах гари. – Идём быстрей, я помогу тебе. Я твой друг, я пришла, чтобы помочь. Знаешь, мой брат почти твой ровесник и когда ему страшно он всегда приходит ко мне. А ещё у нас есть собака.

– Собака? – мальчик подался вперед, и Ника помогла ему выбраться, рассказывая про Султана. Они вылезли через окно, наблюдая, как весь дом поглощают языки пламени.

– Ника ты всё изменила… – растерялся Адриан. Ника и не заметила, когда он снова стал собой. – Обычно эта ночь заканчивается моей мучительной гибелью, но сегодня всё закончилось иначе…. Я не думал, что так можно, – начинало светать, и в воздухе заиграла едва слышная музыка. – Ангел… – прошептал он.

– Адриан, у нас мало времени, – быстро проговорила Доминика. – Есть всего один шанс спасти тебя, дать тебе возможность вернуться в мир живых и прожить свою жизнь сначала. Я нашла способ. И я помогу тебе.

– И что за способ?

– Вот, – она показала ему кинжал. – Сделка Смерти распространяется и на тебя, Адриан…. – она не договорила, поскольку всё вокруг стало озаряться ярким светом. – Быстрее. У нас почти не осталось времени. Ты должен убить меня.

– Нет…

– Да! Именно для этого я и пришла, Адриан. Закончить твои мучения и дать тебе возможность переродиться.

– Нет.

– Послушай, – она спрятала кинжал в карман, а сама взяла его за руки и заглянула в глаза. – Я видела сегодня твою семью, твоих родителей. Они несчастны, они страдают. Пойми, у моих есть ещё дети, о них есть кому позаботиться. Горе их не будет таким полным, как горе твоих родителей, – Адриан отвёл взгляд, но Ника схватила пальчиками за его подбородок и заставила смотреть на себя. – Смотри на меня. Восемнадцать лет я прожила. Восемнадцать. Кто-то скажет, что это мало. Но мне было достаточно. Я познала в том мире и радость, и счастье, и горе. Я росла в семье, училась. А в этом мире познала любовь. Я вполне прошла всё, чтобы уйти со спокойной душой. А у тебя есть шанс ощутить мир на вкус. Изменить печальную судьбу своей семьи. Завести персидского кота. Гладить животных. Поставить себе цели. Учиться и ошибаться. Увидеть реальный мир и попробовать вкусную еду. Ты можешь влюбляться, в других влюбляться, строить дом, находить друзей. Просто жить. Ты этого заслуживаешь, – Адриан опустил голову. – Пожалуйста… – прошептала Ника. – Ты выполнил свою миссию, ты спас меня. Ангел идёт. Позволь теперь мне выполнить свою и спасти тебя.

– Хорошо, – согласился Адриан, и Ника тут же достала кинжал. – Прими от меня подарок, – он снял свой крестик и надел его на Нику. – Пусть он напоминает тебе обо мне и оберегает, когда я покину этот мир.

– Пусть, – Ника не ожидала, что настолько обрадуется его решению. Она забыла о страхе и передала ему кинжал, приготовившись к тому, что путь её жизни окончен, и она прибыла к ощутимому финишу.

Адриан посмотрел на кинжал, всё ещё пребывая в раздумьях. Взглянув на Нику, он грустно улыбнулся и притянул её к себе. Глядя в её глаза, озарённые светом Ангела, он наклонился и поцеловал её, ощущая глоток свободы. Он прижал девушку к себе, стараясь насладиться их последними объятьями и последним мгновением вместе. Затем он резко отстранился и выкинул кинжал в сторону.

– Что ты наделал? – Ника схватилась за голову, наполненная решимостью броситься вслед за кинжалом, но Адриан схватил её за запястье. – Что ты наделал? Ты обещал мне! – в её голосе проскользнула боль, а глаза наполнились слезами.

– Ника…

– Нет! Мы должны найти его, ты должен…

– Ника, успокойся.

– Я обещала Смерти…

– Я ей ничего не обещал.

– Но она сказала…

– Запомни, – он резко притянул её к себе и заглянул в глаза. – Смерть врёт. Она выворачивает правду так, как ей необходимо. Смерть не способна даровать жизнь, никому. Это противоестественно. Это может сделать только Ангел. Для того он и пребывает сюда, понимаешь?

– Тогда я попрошу Ангела, – по-детски произнесла Ника, и Адриан снисходительно улыбнулся и крепко обнял девушку.

– Попроси. Ты вполне можешь это сделать, – улыбнувшись, он вытер её слезы и они отправились на яркий свет.

В воздухе витал сладкий запах ванили, а все дома были погружены в золотое свечение. Нынешнее утро в этом городе запомнят надолго. На огромной площади собралось множество мёртвых, которые забыли о своих муках и о желании заполучить жизнь живой. Всё вокруг стало мирным и дружелюбным, как и задумано самой Природой. Адриан и Ника шли среди толпы, даже не оглядываясь по сторонам. Они знали, что опасность позади и теперь их ждёт распределение. Адриан был уверен, что Ника вернётся домой и от одной мысли, что для неё страдания закончились, он испытывал огромную радость. Ника же напротив была погружена в себя, думая о том, как попросить Ангела поменять их жизни, как уговорить его спасти Адриана.

Мёртвые шли, словно заворожённые дивным светом. Среди прочих Ника заметила Дениса, неподалёку шёл Артур и Инга, а дальше всех Максим. Остальные были ей неизвестны.

И вот они прибыли на центральную площадь, где был особый сгусток света. Ника и Адриан стали позади Аристарха Георгиевича, который плакал и молился. Он тихо произносил молитву: «Отче Наш», постоянно перекрещивая себя. Ника сильнее сжала ладонь Адриана, она внезапно стала ощущать, как её наполняет волнение, сменяющееся страхом. А вдруг она сама не достойна дальнейшей жизни и поэтому её жизнь негодна для обмена и помощи Адриану? Она ведь даже не очистилась….

Свет сгущался в центре круга, состоящих из мёртвых, и постепенно в нём стали проявляться слабые очертания некого неведомого существа. Время шло, и черты становились более заметными, теперь они стали более напоминать черты высокого человека. Весь Ангел был окутан пеленой света и внезапно к нему подошел мёртвый из толпы. Ангел взглянул на него и взмахнул рукой, после чего мёртвого захватил мерцающий белый столб света.

– Как они понимают, когда стоит подходить? – понизив голос, спросила Ника у Адриана.

– Ангел обращается к ним мысленно. Не переживай, когда придёт твоя очередь, ты услышишь.

Один мёртвый сменялся другим, и вскоре к Ангелу подошла Инга. Она недолго постояла перед Ангелом, затем склонила голову, и её так же поглотил белый поток. Следующим вышел Аристарх Георгиевич.

– Он это заслужил, – тихо проговорил Адриан. – В прошлый раз Ангел его не назвал, и он очень переживал по этому поводу.

Волнение возрастало всё больше и больше, а поток мёртвых казался нескончаемым. Ника сжимала ладонь Адриана, оглядываясь по сторонам и пытаясь успокоиться. Из знакомых Ангел призвал и Максима, а Денис и Артур остались стоять в толпе.

«Подойди, Доминика», слабый детский голосок раздался в голове девушки, и она замерла, понимая, что существо смотрит прямо на неё и протягивает руку. «Тебе не стоит бояться меня».

– Иди, – прошептал Адриан, догадываясь о том, что Ангел вызвал её. Но Доминика лишь сильнее сжала его ладонь.

«Я не сдвинусь с места без Адриана», ответила она, однако Ангел продолжил свой монолог, будто бы не расслышал её.

– Ты живая, – снова помог Адриан. – Он не услышит твои мысли. Ты должна общаться с ним голосом.

– Одна я не выйду, – озвучила Доминика свои мысли и взглянула на существо. Она не была уверена, что противясь воле Ангела, поступает правильно, но она была твёрдо настроена помочь Адриану, у неё не оставалось выбора.

«Пусть и Адриан подойдёт раз такова твоя воля», ответил детский голосок.

– Идём, – Ника взглянула на Адриана. – Он и тебя приглашает.

Они вышли в центр. Позади осталась толпа мёртвых, которые стали невольными участниками этой сцены. Ника внимательно смотрела на Ангела, слушая разворачивающийся монолог в её голове.

«Ты живая, а значит душа, не пройденная очищение. В том мире у тебя осталось два часа перед тем, как твоё тело больше не сможет принять тебя. Мне было дано указание вернуть тебя в мир живых. Твоё время ещё не пришло».

– Я благодарю вас за такой шанс. Но я не хочу возвращаться в мир живых. Я прошу вас о том, чтобы вы подарили мою жизнь Адриану, дав ему возможность переродиться, – Ника заметила, что взгляд существа устремился на парня и тот едва заметно кивнул. Она могла лишь догадываться, о чём они договорились.

«Попрощайтесь», лишь сказал Ангел.

– Ника, всё хорошо, слышишь? – Ника уловила его взгляд. – Всё будет хорошо.

– О чём ты говоришь? Я задала конкретный вопрос…

– Ника, помни, всё к лучшему, – и он толкнул её, в этот момент их разделила невидимая стена, и к Нике направлялся поток белого света. – Я люблю тебя, – проговорил он.

– Адриан! Нет! Выпустите меня! – Ника ударяла руками по невидимой мерцающей стене, она хотела вырваться на свободу, крепко обнять Адриана и настоять на своих условиях. Но всё было тщетно. И всё, что она видела перед собой – его глаза. Такие же зелёные, с золотистым ободком, словно в них настоящий луч солнца. Она пыталась коснуться его, снова и снова чувствуя боль от ударов, но стремительный поток света подхватил её. Она ощутила невесомость и лёгкость, больше её ничего не тревожило.

Она исчезала, растворялась в прекрасном белом потоке, как яркий луч света, как птица, которая обрела долгожданную свободу. Её путь в жестоком мире мёртвых окончен и для него, для Адриана, для узника сырой темницы, наступила привычная тишина. Он уже не ощущал радость от прибытия Ангела и видел лишь бесцветные лица мёртвых, которые с трепетом ждали, когда их назовут. Как опустел мир в один миг, как стало серо и сыро вокруг. А было ли так всегда? Адриан пытался вспомнить, каков был мир до её прибытия, но он терялся. Теперь его жизнь делилась на две части: он и Доминика, и он – узник.

Наблюдая, как великолепный поток растворяется в воздухе, а мерцающая стена исчезает, он прячет руки в карманы и медленно направляется в толпу мёртвых, он хочет раствориться в ней, затеряться, стать одним из них. А после он вернётся к Смерти, как обещал ей и всё станет иначе. Он снова будет читать старые книги, они будут разговаривать, он будет пытаться спасти новых живых. Хотя, сможет ли он?

«Остановись», голос Ангела звоном отдался в голове парня и он замер. «Подойди ко мне, Адриан», голос был мягкий и игривый, а парень застрял на месте, чувствуя, что он не в силах повернуться. Ангел позвал его. Позвал впервые за такой долгий период времени. И он назвал его имя. Его. Не мёртвого из толпы, не живого, а именно его, Изгоя и узника, дитя самой Смерти.

«Идём же ко мне, Адриан», снова позвал Ангел, и парень заставил себя обернуться. Он увидел, как взгляд существа устремлён прямо на него, а его светящаяся рука тянется к нему. И вот он идёт, повинуясь некой великой и могущественной силе и видя перед собой только золотые глаза Ангела.

«Твои мучения в этом мире окончены», произнёс он, окутывая Адриана мерцающей стеной и погружая в яркий поток света.

Глава 25

За окном шёл проливной дождь, капли были огромными и он казался непроницаемой стеной, за которой едва виднелись стоящие напротив дома. Александр Графский смотрел в окно, выжидающе, долго и молчаливо. В его мыслях всё ещё взвешивались всевозможные варианты развития событий. Так уж устроен наш разум, что, даже приняв окончательное решение, мы всё равно продолжаем терзать себя мыслями: «а вдруг?». Вот и Александр испытывал тяжесть от осознания собственной беспомощности и неуверенности. В его душе ещё теплился луч надежды, и он иногда обращал свой взор на дочь, в надежде, что она откроет глаза и скажет, как прежде: «папа». Но она молчала. Она была, словно живая мумия и он понимал, что от дочери у него осталось разве что её тело, а её разум и душа где-то далеко отсюда.

Настенные часы неприятно тикали, раздражая своим звуком стоявшую в палате тишину. Александр бросал короткие взгляды на них, понимая, что время уходит. Что говорить? Что можно сказать такому человеку, если ты не уверен даже, что он слышит тебя? Отойдя от окна, он прошёлся по палате и снова взглянул на дочь. Надежда в его душе вспыхивала с новой силой, она напоминала яркую радугу, после проливного дождя. Но всё было тщетно, она никак не реагировала. Отчаянно вздохнув, он простился с ней и вышел из палаты. Он старался не смотреть в глаза жены и детей, ему хотелось скрыться и пережить это горе в одиночестве.

В больнице пахло таблетками. И это раздражало Лилиан, которая с утра пребывала в плохом настроении. Она уже выпила три таблетки успокоительного средства, но оно лишь немного приглушило эмоции, она всё равно волновалась. Она сидела на жёстком железном стуле, который отдавал холодом, потом резко поднималась и расхаживала по коридору, недовольно смотря на проходящих мимо медсестёр. Ожидание мучило её, но больше всего её терзала мысль о том, что зайдя в палату дочери, она зайдёт туда в последний раз. Её руки дрожали, и она постоянно поправляла спадающий халат. Она не могла смотреть в глаза Матвея, он так и не принял их решение, она не могла видеть любопытный взгляд Адель, которая совсем не понимала происходящего. Но хуже всего был взгляд матери. Она смотрела на неё свысока, будто бы надменно и в её взгляде читалось: «Такова твоя жизнь? Этого ты добилась, бросив родной город? И каково тебе здесь?». Не смотря на то, что Кэтрин предприняла все попытки стать ближе к ним, она всё ещё упрекала дочь в решении прошлого и при каждом удобном случае попрекала её.

– Мама, всё будет хорошо, – голос Софии был мягкий, успокаивающий. Лилиан настолько была погружена в своё горе, что и не заметила, как её дочь повзрослела, как изменился её взгляд и какой красавицей она стала. Она лишь грустно улыбнулась в ответ, коснувшись руки дочери, но не смогла произнести и слова. Она боялась, что её голос дрогнет, и она заплачет, а показывать слабость перед детьми ей не хотелось.

Скрип двери болью отозвался в сердце Лилиан. Она заметила потухший взгляд Александра и то, как скоро он опустил глаза. Ноги словно вросли в землю, и она с трудом заставила себя зайти в палату. Стояла мёртвая тишина, и лишь неприятный стук часов напоминал о том, что тут ещё теплится жизнь. Дождь за окном прекратился, и сквозь окно проскользнул несмелый луч солнца.

Лилиан видела свою дочь не в первый раз, но именно сейчас она понимала, что всё изменилось. Это их последняя встреча и надежды больше нет. Холодное чувство отчаянье цепко сжимало её сердце, и она боялась сделать шаг, понимая, что тело отказывается её слушать. Внезапно она быстро пересекла комнату и села на кровать, дав волю собственным слезам. Она положила голову на живот дочери и громко плакала, выпуская внутреннюю боль наружу. Ладонью она поглаживала руку Ники, и шептала о том, что она не может её отпустить.

– Господи, помоги, пожалуйста. Сотвори чудо…. – отчаянно шептала она, чувствуя, что дрожит. Поднявшись, она вытерла слёзы и подошла к окну, заметив, что тяжёлые тучи стали расходиться, а яркое солнце уже вступило в свои полные права. Его лучи пробивались в комнату, и казалось, будто сама надежда засияла с новой силой.

Тяжело дыша, Лилиан вытерла слёзы и вернулась к кровати дочери. Бережно поправив её одеяло, она погладила её голову, волосы, бережно и нежно коснулась руки и начала медленно гладить её ладонь. Резкий звук мобильного телефона отвлёк женщину, и она раздражённо извлекла трубку из кармана кофты и выключила его, даже не взглянув на звонящего. Её взгляд снова упал на руку дочери, и она заметила, что в её руке появился какой-то предмет. Это был толстый деревянный крестик, ручной работы. На лицевой стороне был приделан небольшой железный с распятием, а сзади высечены следующие слова: «Спаси и сохрани». Ниже были следующие: «от любящего отца сыну на долгую память».

– Чей это крестик, Доминика? – спросила Лилиан, будто бы её дочь могла дать ответ. И вот рука дочери дрогнула, она заметила, как зашевелились пальцы, и Ника открывала глаза, затем закрывала и снова открывала. Сжав крестик в руках, Лилиан бросилась из палаты за врачом, в надежде, что чудо всё-таки произошло.

Ника лежала на кровати, ощущая сильную слабость во всём теле и ноющую головную боль. Яркий солнечный свет неприятно ударял в глаза, а над ней наклонялись врачи. Вся семья была в сборе, и они ожидали вердикта.

– Но это чудо, что ещё я могу сказать? – усмехнулся врач, делая записи в истории болезни. – Все органы работают, как часы. Она практически восстановлена. Такое в моей практике впервые. А поверьте мне, видел я немало. При таких показателях её можно выписать хоть завтра. Но мой вам совет, пусть дня три побудет под наблюдением. А я пока пойду, оформлю все документы для перевода её в общую палату.

Как только врач ушёл, Нику тут же окружила любящая семья, которая начала забрасывать её вопросами и нагружать разговорами. Молчали только родители, они стояли в стороне и лишь наблюдали за тем, как Матвей пытается поправить Нике подушку, как София хвалится своими достижениями, как бабушки спорят, что вкусного ей можно купить, а Адель пытается забраться на кровать, чтобы обнять сестру. Этот день стал самым счастливым в семье Графских.

Доминика пробыла в больнице три дня, после чего врачи в один голос признали, что она здорова. Они разводили руками, говоря, что в жизни такие чудеса настоящая редкость. Девушка после месяца комы быстро пришла в себя, а об аварии напоминали лишь оставшиеся шрамы от царапин. Все анализы были в норме, что ещё больше поражало медицинских светил и им лишь оставалось признать тот факт – им пришлось столкнуться с настоящим чудом.

Сегодняшний день был пасмурным, но дождя не наблюдалось, а долгожданное освобождение из палаты придало Доминике сил и улучшило настроение. Она с нетерпением ждала начала занятий, рвалась в путь и стремилась жить. Её огорчала одна мысль о том, что она потеряла целый месяц.

Забирали её родители, остальная семья осталась дома, чтобы всё тщательно подготовить к её приезду. Был накрыт стол и приглашены друзья семьи, а так же друзья самой девушки.

Доминика вернулась домой. Она слабо верила в то, что отсутствовала в этом мире целый месяц, ей казалось, будто она просто заснула. Она смутно помнила аварию и не могла помнить, где она находилась всё это время. Просто чёрный экран перед глазами, как ночной сон, когда тебе не приходят картины собственного разума.

Крестик передали Доминике с вопросами о том, кто из её друзей мог преподнести ей такой подарок. Но Ника не могла припомнить своих знакомых именно с таким крестиком, да и вообще верующих друзей у неё было достаточно мало. Лилиан решила, будто это крестик посланник самого Ангела и она потребовала, чтобы Ника никогда с ним не расставалась, поэтому девушка надела его, полностью согласившись с родителями.

Нику встретили бурными аплодисментами, словно она совсем недавно закончила успешное выступление на огромной сцене. Она и подумать не могла, что её возвращение будет столь помпезно отпраздновано. Среди множества гостей прибыли и её друзья, одноклассники. Ника была в центре внимания, постоянно выслушивая похвалы и радостные восклицания по поводу того, что она вернулась к ним. Одноклассники рассказывали о своих поступлениях, о том, у кого какая группа и какие предметы, какие преподаватели нравятся, а какие нет. Нике стало тоскливо из-за того, что она не могла поделиться с ними такими рассказами, ведь ей ещё предстояло посетить свой университет, да ещё и в середине учебного триместра. Наверняка все уже сдружились и учёба в самом разгаре. Ей будет сложно наверстать упущенное.

Вечером, когда последние гости разъехались, к Нике зашла София. На её плече мило сопел хорёк, а в руках она держала кусочек торта с кокосовой стружкой, один из любимейших тортов Доминики.

– Мама купила его специально для тебя и велела мне принести, – она поставила тарелку на стол и подсела к Нике на кровать. Девушка складывала тетради в рюкзак и рассматривала трещину на телефоне.

– Спасибо, – кивнула она в сторону торта. – Он уже не заработает, верно?

– Нет. Папа пытался отдать его в ремонт, но там сказали, что проще купить новый телефон. Завтра вы поедете за ним, прямо перед отъездом. Ты так мало побыла дома, так не хочется тебя отпускать.

– О, Софи, ты прекрасно знаешь, что я достаточно много пропустила. Теперь всё это наверстать… – Ника замолчала, словив на себе взгляд сестры. Она была настолько погружена в водоворот событий, настолько загружена информацией, что и не успела подумать о том, каково им всем было. Она снова вернулась в эту жизненную гонку, перестав ценить каждый миг. А ведь она должна ценить свою жизнь, ведь совсем недавно она могла и не вернуться. – Прости. Я постараюсь приехать на первые выходные. Обещаю, – улыбнувшись, она приобняла сестру и погладила Чака. – Что? Почему ты так на меня смотришь?

– Просто ты гладишь Чака… – София сняла хорька с плеча и положила на колени сестры, удивляясь тому, что она не отскакивает от него, как от огня, а продолжает усиленно гладить. – Что случилось? Раньше ты к животным подойти не могла. Помнишь, какой ты закатила скандал, когда к тебе в комнату забежал Султан?

– Я не знаю, правда… – Ника усмехнулась, наслаждаясь приятными ощущениями и притягивая хорька к себе. – Не могу знать. Но что-то изменилось, верно? Как и ты. Ты повзрослела. У тебя стал более серьёзный взгляд.

– После того, как с тобой это случилось, родители не могли найти себе места. И мне пришлось стать старшей сестрой, смотреть за Адель, помогать Матвею с уроками. Я вдруг ощутила на своих плечах всю ответственность и поняла, что теперь я должна стать другой, измениться. Ты не поверишь, я закрыла свой блог. У меня не было времени им заниматься, а сейчас я уже и не хочу.

– А чего же ты хочешь?

– Рисовать. Хочешь, я покажу тебе свои рисунки? – Доминика согласилась, и София хотела забрать хорька, но сестра отказалась, изъявив желание самой нести в руках зверька. Они перешли в её комнату, которая заметно изменилась. Пропали безобразные плакаты, которые не нравились Нике, на столе стал порядок, все вещи были аккуратно сложены. Ника присела на мягкую кровать, и сестра показала ей свои рисунки на планшете: три красивые розы, её хорек Чак, Султан, спящий на отцовском кресле. Она листала рисунки, но один привлёк её больше всех.

– Стой. А это кто? – Доминика рассматривала парня-ангела, который склонялся над землёй, будто молясь о прощение, а рядом с ним лежали обрезанные крылья. – Как красиво…

– Это я нарисовала, когда ты была в коме…. Не знаю, идея пришла ко мне спонтанно. Просто несчастный падший ангел.

– А ты можешь подарить мне этот рисунок?

– Конечно, – улыбнувшись, София подключила планшет к ноутбуку и вывела рисунок на плотную бумагу. – Теперь он твой.

Забрав рисунок, Ника бережно упаковала его в чемодан к остальным вещам, решив, что он просто обязан быть всегда с ней и в новом доме ему будет самое место.

Перед сном её навестил Матвей, он, как и прежде, лёг рядом с ней и начал рассказывать ей истории со школы, про новую учительницу английского, про то, как он переживал за неё, жаловался на Султана, который вёл себя плохо, когда она была в коме. А так же он рассказал ей про случай, когда Адель привиделась Ника и она слёзно хотела её обнять, родителям пришлось даже отвезти её в больницу.

– Я так рад, что ты вернулась к нам. Спокойной ночи, Ника, – сонно проговорил Матвей и заснул у неё на плече. В эту ночь она позволила ему остаться, хотя сама не сомкнула и глаз. Она аккуратно покинула кровать, чтобы не разбудить брата и отправилась к окну, с трудом веря в рассказы своей семьи и в то, что ей пришлось пережить кому. На тёмном небе рассыпались великолепные яркие звёзды, во главе которых была огромная и красивая луна. Ника смотрела на небо, позволяя вихрю мыслей крутиться без цели и не контролируя их. Всегда, когда она читала про кому, ей казалось, будто это происходит как-то иначе и люди при этом что-то испытывают. Теперь же она понимала, что всё, что она помнит – это чёрное пятно и больше ничего. Словно она на время заснула. А что там было на самом деле? А было ли что-то? В любом случае, ей этого не узнать.

Заключение

Автомобиль Ники так и не починили, да и было принято решение её больше к управлению не допускать. С утра Доминика простилась с семьёй и поехала с отцом в магазин, где ей был куплен новый телефон, а затем они отправились в путь и лишь к вечеру прибыли в новый город.

В свете вечерних огней и сказочного полумрака, город казался необычным и красивым. Их встречали жилые дома, тянущиеся вдоль узких дорог и улочек, затем белая церковь, золотые купола которой переливались в свете вечерних огней. Они миновали мост, и Ника обратила внимание на обширный и ухоженный парк, в котором прогуливалось достаточно много молодёжи. Она тут же решила, что обязательно должна погулять там и осмотреть город.

Миновав костёл, они въехали в частный жилой сектор и скоро оказались у дома Элоны Анатольевны. Удача ли это или нет, но пожилая женщина так и не смогла найти нового жильца, поэтому с удовольствием согласилась предоставить жильё Доминике. Дом был точно таким, как на фотографии, небольшой, двухэтажный, обложенный белым камнем.

– От второго этажа я вам не даю ключи, он не предоставляется для жилья. Там всё отключено, – говорила Элона Анатольевна. Это была пожилая женщина, которой было далеко за семьдесят пять. Невысокая и полная, она была одета в золотистое строгое платье, а её короткие волосы были выкрашены в янтарный оттенок. На её морщинистых руках висели браслеты, которые при каждом её движение забавно позвякивали. Несмотря на свой глубокий возраст, выглядела она достаточно свежо, на вид ей можно было смело дать шестьдесят лет.

– Тут и первый этаж достаточно большой. Ника, ты не будешь бояться оставаться здесь одна? – поинтересовался отец, осматривая комнаты. – Может, стоит поискать квартиру в городе?

– Нет, всё хорошо, – убедила его Ника и подошла к небольшой фотографии в рамке. Там была изображена Элона Анатольевна вместе с пожилым мужчиной, одетым в китель, а на груди множество наград. – Это ваш муж?

– Он не против? – тут же уточнил Александр, так же взглянув на фотографию.

– Он против не будет, – поникшим голосом ответила женщина. – Аристарх полгода назад как умер.

– Соболезную, – в один голос произнесла Доминика и Александр.

Отец уехал поздней ночью, и как Ника не уговаривала его остаться до утра, он не согласился, говоря о том, что ему с утра обязательно нужно попасть в офис. Он дал обещание позвонить дочери, как только доберётся до дома.

Комната была просторной и полупустой, высокие стены украшали тёмно-красные обои, а пол плотно уложен мягким ковром. Всего одно окно практически не пропускало свет и завешивалось тяжёлыми шторами. Ника раскладывала вещи, аккуратно уложив их в шкаф, а картину своей сестры повесила над кроватью, решив, что там ей самое место. Теперь комната не смотрелось такой чужой, Ника смогла придать ей немного «жизни».

Решив, что ещё рано для сна, да и она всегда с трудом засыпала на новом месте, Ника отправилась на кухню, застав там Элону Анатольевну. Она была одета в тёплый домашний халат и смотрела на букет цветов, стоявших в огромной вазе посередине стола.

– Я слышала твою историю, мне так жаль, что тебе пришлось столько пережить, – мягко проговорила она и грустно улыбнулась. – Аристарх любил цветы и требовал, чтобы я всегда ставила на кухне свежий букет. Летом можно было набрать наших цветов, а вот зимой приходилось их покупать. Но он говорил, что цветы напоминают ему о том, что в мире ещё есть чудеса. А ты какие любишь цветы?

– Ромашки, – Ника сделала им чаю и подала на стол, расположившись напротив женщины. – А вы живёте у детей?

– У дочки. С сыном у нас не самые лучшие отношения, – она вздохнула и сделала пару глотков чая. – Он даже не приехал на похороны… – задумчиво произнесла она и тут же опомнилась. – О чём это я? Время позднее. Надеюсь, тебе здесь не будет одиноко, как говорил твой отец. Доброй ночи, – она собралась уйти.

– А как он умер? Ваш муж? – Ника сама не понимала, отчего решила задать этот вопрос. Ей стало неловко, когда она уловила на себе взгляд полный боли, и она уже мысленно ругала себя.

– Сердце остановилось. Он отошёл в тот мир спокойно. Прожив не самую счастливую жизнь, он хоть умер безболезненно. Во сне.

Больше ничего не добавив, она ушла, оставив Нику с неприятным тягостным чувством внутри.

Утром Доминика волновалась, предстояло попасть в уже сформированный коллектив и наладить общение с преподавателями. Никто не обязан жалеть её только за то, что с ней приключилась такая беда. Да никто и не будет. От первого дня зависело многое, и она это прекрасно понимала. Поэтому она решила одеться достаточно строго и представительно, и её выбор пал на белый брючный костюм, купленный ей в Польше. Накрутив волосы, она сделала лёгкий и неброский макияж и отправилась на учёбу.

Здание университета было огромным и величественным. Потребуется достаточно много времени, чтобы начать в нём достаточно хорошо ориентироваться. Сразу перед входом студентов встречал красивый фонтан, который отреставрировали лишь в этом году. Посереди него возвышалась статуя девушки, которая держала в руках книгу. Из него ещё били свежие струйки воды, и Ника с удовольствием сделала для себя пару фотографий, чтобы поделиться ими с семьёй.

Занятие проходило на втором этаже, и Ника без труда нашла необходимую аудиторию. Стоял шум, ещё до звонка было легко затеряться в общем потоке. Она медленно зашла в аудиторию, чувствуя лёгкое волнение и неприятную дрожь, а затем резко подалась вперёд и присела рядом с группой девушек. Их было трое, две девушки практически одного роста и чуть ниже Доминики, у них были светло-русые волосы и очень схожие черты лица. Позже Ника узнала, что они сёстры-двойняшки. Третья девушка была совсем низкой и миниатюрной. Её чёрные длинные волосы были собраны в высокий хвост, который она постоянно накручивала на тонкую руку. В больших глазах тёплого карего оттенка прыгали игривые огоньки. Она была достаточно милой и обаятельной особой. Звали её Алёна, она была из местных и жила по соседству с Доминикой, в большом коттедже на горе.

Благодаря удачному знакомству, Ника скоро с лёгкостью влилась в коллектив и к обеду уже была представлена всей группе. Ей устроили экскурсию по университету, рассказали про преподавателей, а Алёна вызвалась помочь с пропущенными занятиями. Алёна говорила достаточно много и быстро, иногда Ника даже упускала суть разговора. За короткое время их общения она смогла узнать, что у неё есть брат, любимцем которого является персидский кот Пуф, он старше и так же обучается здесь.

После обеда состоялась церемония открытия памятника жертвам, погибшим при крушении автобуса. Там было двадцать девять студентов, имена которых выгравированы и увековечены на синей каменной плите. Около получаса преподаватели произносили громкие речи, высказывая свое сожаление, и в итоге была проведена минута молчания.

После церемонии новые знакомые приглашали Нику пройтись в столовую перед парой, но она пожелала постоять немного у памятной доски, пообещав, что присоединится к ним на занятии.

Плита была мраморная, гладкая и имена были написаны красивым золотистым шрифтом. Ника с тоской думала о людях, что ушли от них. Она не знала их. Никогда не общалась с ними. Но она испытывала тоску по их утраченным жизням, понимая, что она могла быть в их числе. Отец предлагал ей отправиться в город на автобусе, вместе с остальными студентами, но она сама приняла решение поехать своим ходом на машине.

Ника прикоснулась рукой к гладкой плите, ощущая всю её прохладу. Она решила приносить сюда цветы, срывать, покупать, но приносить. Она вдруг вспомнила рассказ Элоны Анатольевны про любовь к цветам её мужа и подумала, что в его словах что-то было. Цветы действительно подобны настоящему чуду.

Ника поспешила вернуться в корпус и отправиться на пары. Она не помнила, куда стоит идти, поэтому ей пришлось на ходу доставать тетради в поиске своей записной книжки. Внезапно она с кем-то столкнулась, и все её вещи с грохотом повалились на пол.

– Простите, – произнёс парень. У него был достаточно приятный тембр голоса. – Видимо, как начнёшь день, так и закончишь, – Ника взглянула перед собой, уловив на себе любопытный взгляд зелёных глаз. Необычный у них был цвет, не такой, как у Доминики. Обрамлённые золотыми ободками, могло показаться, что в них само солнце. Его каштановые волосы были слегка взъерошены, а под левым глазом Ника заметила родинку. Он показался ей очень знакомым, но она не могла точно понять, где прежде могла его увидеть и видела ли вообще. Быть может, это просто игра её разума. – Простите, – снова произнёс он и начал собирать её вещи. Ника словно отошла от наваждения, так же принялась помогать ему. Они снова столкнулись, и на сей раз их крестики непонятным образом сплелись. – Что такое? – смеялся он. Они аккуратно поднялись, и он отложил вещи на подоконник, а сам принялся распутывать их крестики. – Стойте… – он замер и начал ворочать крестик Ники в руке. – Откуда он у вас?..

– Долгая история, – виновато произнесла Ника и аккуратно вытянула его из рук парня, вернув обратно под кофту.

– Нет, просто там гравировка в точности как у моего. Но такого просто не может быть, – и он показал девушке свой крестик, который был полной копией её, а на задней стороне были точно такие же слова, что и на её крестике. – Это подарок моего отца. Он смастерил его сам. Второго такого не существует в природе.

– Видимо существует, – растерянно произнесла Доминика и пожала плечами. – Я не знаю, как он у меня появился. Мама говорит, что он оказался у меня в руке, когда я вышла из комы.

– Из комы? А, ты та девушка, Доминика, верно?

– Да, но откуда?..

– Ты учишься с моей сестрой в одной группе. Она мечтает стать великим юристом, – улыбнулся парень. – Она мне рассказывала про девушку, которая попала в аварию. Она тебе очень сочувствовала. Её Алёна зовут,знаешь? А меня, кстати, зовут Адриан.

– А мы с тобой раньше не встречались? Ты мне кажешься таким знакомым…

– Нет, вроде нет. Но ты знаешь, у меня тоже такое чувство, – резкий звонок оповестил их о том, что наступила начало пары. – Пора идти. Давай провожу тебя до аудитории, сразу видно, что ты тут плохо ориентируешься.

– Я была бы тебе очень благодарна.

– Знаешь, а ведь у меня тоже был случай, когда я чуть не умер, – рассказывал Адриан, когда они направлялись к необходимой аудитории расположенной в западном крыле здания. – Мне тогда шесть лет было. Наш дом ограбили и сожгли. Родители хотели меня оставить с няней, но в последний момент передумали. Милиция так и не нашла грабителей.

– Мне очень жаль.

– Всё обошлось, ведь так? Кстати, ты снимаешь дом у Элоны Анатольевны? Так мы соседи. Как насчёт погулять вечером в парке?

Они подошли к огромной деревянной двери, и Ника взглянула в глаза парню. Ей казалось, будто она знает его целую вечность, а его голос был для неё настоящей музыкой. Она смутилась, понимая, что в ней вспыхнула симпатия, и Адриан определённо ей нравился.

– Я согласна, – Ника ощущала, что пары перестали ей быть интересны, и она начнёт считать время до вечера, когда они снова смогут встретиться.

– Я зайду за тобой в восемь. До встречи, Доминика.

Примечания

1

М.Ю. Лермонтов – Узник.

(обратно)

Оглавление

Введение

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Заключение

*** Примечания ***